Зимний Бал, или Еще один шанс для попаданки Оксана Гринберга
        Когда просишь у судьбы еще один шанс, не забудь уточнить детали. Потому что мне его дали, но почему-то в другом мире. Я очутилась в теле девятнадцатилетней сироты, на руках у меня младший брат, а вокруг - зима, холод и полное отсутствие перспектив.Но я не собираюсь сдаваться! В моих планах выжить и позаботиться о брате, а заодно спастись от местной инквизиции и отыскать дорогу домой. Кажется, для этого нужно попасть на Зимний Бал в королевский дворец и прийти туда не одной…
        Оксана Гринберга
        Зимний Бал, или Еще один шанс для попаданки
        Глава 1
        Этот год мог смело получить приз за свою никчемность.
        Он тянулся и тянулся. Бесконечные серые дни сменялись похожими, моя жизнь состояла из походов на работу и поздних возвращений домой, пока в последний день уходящего года я не оказалась на «корпоративе» нашей компании.
        Там-то я и увидела истинные лица своих коллег - сильно навеселе, расхристанных, веселых, - хотя предпочла бы и дальше пребывать в счастливом неведении.
        Но мне не позволяли. Не оставляли в покое, пытались напоить и накормить, развеселись и увлечь танцевать, осыпали конфетти и обвешивали яркой мишурой праздничных гирлянд.
        «Корпоратив» тянулся так же долго, как и рабочие будни.
        Я бы давно ушла, выдумав несуществующий предлог. Вернулась в свою одинокую квартиру - у меня даже кота не было, длительные командировки не располагали, - и спряталась за экраном планшета или же уткнулась в книгу.
        Вместо этого, притаившись за разлапистой искусственной елкой под самый потолок, я терпеливо дожидалась наступления нового года. Дежурно улыбалась тем, кто ко мне подходил, размышляя о том, какая все-таки это глупость - то, что я собиралась сделать.
        Но я уже дошла до такой степени отчаяния, что решилась - заранее написала записку с просьбой к мирозданию. Собиралась сжечь ее под бой курантов, пепел пересыпать в бокал с шампанским, после чего все это выпить, понадеявшись на чудо.
        И на то, что все загаданное непременно сбудется.
        Чувствовала себя заправским некромантом, хотя вполне успешно возглавляла отдел продаж в международной компании и мне пророчили взлет аж до самых верхов.
        «Мне нужен еще один шанс, раз я испортила все предыдущие, - вот что я написала в той записке. - И еще, дорогое мироздание, мне снова хочется хоть что-нибудь чувствовать. Что-то иное, кроме апатии и безразличия».
        Сейчас мне казалось, что вторая часть была лишней - та самая, про чувства, - но исправить ее не оставалось времени. Ручку с собой я не захватила, бумагу тоже. В праздничном веселье их не отыскать, а до Нового Года оставалось всего ничего.
        Не больше десяти минут.
        - Марина Владимировна, вот вы где! - возле меня остановился молоденький юрист. - Хорошо, что я вас нашел! Вам просили передать, что к нам пожаловали из питерского отделения. Прибыл Артем Аркадьевич Багрицкий с супругой. Или же с подругой, он ее не представил. - Переменился в лице. - Марина Владимировна, с вами все хорошо?!
        - Со мной все отлично, Юра! - бодрым голосом отрапортовала я. - Это шампанское ударило в голову, - и показала ему полный бокал.
        Соврала. За весь вечер я не сделала ни единого глотка, а в голову мне ударило совсем иное.
        Непрошенные, в нее полезли воспоминания о том самом Артеме Багрицком, с которым нас связывали пять невыносимо-прекрасных, но при этом нестерпимо-ужасных лет.
        Восемь лет назад он ворвался в мою упорядоченную жизнь, в которой все было просто и понятно. Успешная карьера и надежда на семейное счастье, потому что я наконец-таки встретила человека, к которому была неравнодушна.
        У нас все только начиналось, но оборвалось резко и внезапно, потому что в моей жизни появился Артем Багрицкий. Захлестнул своей неуемной энергией, заворожил и увлек в фейерверк чувств, который в конце концов и вытянул из меня все эти чувства.
        Позже, когда все стало совсем уж плохо, Артем без предупреждения перевелся в другой филиал. Уехал в соседний мегаполис и исчез из моей жизни, оставив меня раздавленной и опустошенной.
        За последние три года он не сделал ни единой попытки связаться и узнать, как у меня идут дела.
        Впрочем, я тоже не делала. Училась жить без него, и у меня неплохо получалось.
        Пусть серо и однообразно, этого не отнять, но я до сих пор была жива. И еще - я мечтала о новом шансе, поэтому даже написала ту записку мирозданию.
        …Багрицкий уверенно меня отыскал, хотя я и продолжала прятаться за елкой, надеясь, что мое новое зеленое платье поможет слиться с пейзажем.
        Оказалось, надеялась я зря.
        - Мариночка! - воскликнул он. - Рад тебя видеть! Ты все так же несравненно прекрасна! Впрочем, как всегда.
        Я собиралась выдавить из себя улыбку, но передумала. Вместо этого уставилась на того, кого когда-то слишком сильно любила - так сильно, что это едва меня не прикончило.
        Артему должно было исполниться сорок два. Он был на четыре года старше меня и, что уж тут скрывать, отлично выглядел!
        Пусть в темно-русых волосах уже засеребрилась седина, она нисколько его не портила. Наоборот, придавала дополнительный шарм. Серые глаза смотрели уверенно и с присущей Багрицкому барской снисходительностью.
        Безвольная челюсть спряталась под модной бородкой, зато улыбка до сих пор оставалась прежней. Той, которая меня и покорила, а потом все эти годы сводила с ума.
        Только вот на этот раз от нее несло фальшью.
        - Давай я тебя кое с кем познакомлю, - продолжая улыбаться, произнес Артем, и я послушно посмотрела на девицу, вцепившуюся ему в руку.
        За пять лет наших отношений я сталкивалась с дюжиной его «подруг», но Артем каждый раз уверял меня, что я все неправильно поняла. Они всего лишь друзья, и между ними ничего нет.
        Затем стал говорить, что он любит только меня, а все остальное - ошибка.
        Очередной его «ошибке» на вид было лет пятнадцать. Высокое, короткостриженое, андрогинное существо в блестках и в ультракоротком платье уставилось на меня оценивающе. Изучало, словно просчитывало, представляю ли я для нее опасность или же просто попалась на их с Артемом пути.
        Придя к неутешительным для меня выводам, существо выдавило из себя подобие улыбки.
        Я все же присмотрелась к подружке повнимательнее и спрашивать у Артема, заглядывал ли тот в ее паспорт, мне перехотелось. По взгляду девицы стало ясно, что ей уже за двадцать.
        - Это Вивьен, - представил свою подругу Артем.
        - Марина Владимировна, - отозвалась я, внезапно ощутив не только свои несколько лишних килограммов, но еще и лишние лет так пятнадцать. - Приятно познакомиться, Вивьен! Артем, рада, что вы здесь. Развлекайтесь!
        - Выпьешь с нами? - спросил тот. - Так сказать, помянем прошлые дела. - И хохотнул.
        - Пожалуй, откажусь. Собираюсь этим вечером напиться в одиночестве.
        - Как год встретишь, так его и проведешь, - глубокомысленно изрекло существо по имени Вивьен.
        На это я неопределенно улыбнулась, решив, что никто не помешает мне привести в исполнение свой некромантский план, и мой бывший со своей новой подругой тоже.
        Тут всех стали звать к столу. Артем с Вивьен ушли, а я еще глубже забилась за елку.
        Тем временем на большом экране президент уже заканчивал поздравительную речь, пообещав, что вот-вот, совсем скоро, и мы встретим новый 202… год и тот обязательно станет счастливее прежних.
        Пора, решила я.
        Трясущимися пальцами выловила из сумочки зажигалку. Спешила, внезапно испугавшись, что из-за Артема опоздаю, все мои приготовления пойдут насмарку и придется ждать еще целый год!
        Пламя обожгло пальцы, но боли я не почувствовала.
        - Марина Владимировна, чем вы тут занимаетесь в одиночку? - раздался удивленный голос одной из «девочек» из бухгалтерии. - Идите к нам! Скоро уже новый год!
        Они спешили к праздничному столу и твердо решили забрать меня с собой.
        - Вот ты где, Мариночка! Я тебя везде ищу! - возвестила внушительная Тамара Львовна.
        Главный бухгалтер, она считала меня старой девой без каких-либо надежд на исправление, поэтому думала, что мне жутко интересно выслушивать истории о четырех взрослых детях, которые уверенно, год за годом, делали ее бабушкой.
        Спрятаться не было никакой возможности - Тамара Львовна обладала бульдожьей хваткой. Шла ко мне подобно ледоколу, собираясь вытащить из-за елки и отвести к общему столу.
        И я сдалась. Отправилась навстречу, радуясь тому, что успела пересыпать пепел в бокал.
        Тут-то грянули первые куранты.
        - Десять! - в один голос воскликнули коллеги, а Артем поцеловал свою Вивьен.
        На это я не к месту вспомнила, как Артем целовал меня - так, словно в жизни существовала лишь я одна и дороже и желаннее у него никого нет.
        Грудь пронзило болью, я споткнулась на невысоких каблуках и отстраненно подумала… Надо же, я начинаю что-то чувствовать, хотя даже не успела пригубить то, что наколдовала в бокале!
        - Пять!
        Оказалось, пока я разглядывала своего бывшего возлюбленного, пропустила целых четыре счета.
        Существо по имени Вивьен, оторвавшись от губ Артема, посмотрело на меня с видом победительницы.
        «Он обо всем ей рассказал», - промелькнуло у меня в голове.
        В целом, мне должно быть все равно, но почему-то не стало.
        - Три!
        Я снова пропустила один счет, зато мне удалось отвести глаза от целующейся парочки. Сказать себе, что это старая история, а меня впереди ждет новая. В ней обязательно найдется место для еще одного шанса, я встречу свою любовь и непременно стану счастливой.
        - Два!
        - Один!
        …В момент безвременья, когда старый год канул в небытие, а новый еще не наступил, когда Артем вновь тянулся к губам Вивьен, а Тамара Львовна была уже рядом; когда в воздух одновременно взмыли несколько петард и пробок от шампанского и полетели конфетти, подхваченные ликующими криками, - именно тогда я сделала первый глоток.
        После чего искренне и от всего сердца пожелала исполнения загаданного.
        Мне нужен был еще один шанс.
        Необходим как воздух, и поэтому я допила бокал до дна - для уверенного закрепления результата.
        Но запрос у судьбы почему-то не захотел умещаться у меня внутри. Перед глазами поплыло; грудь во второй раз обожгло болью, а к горлу подобралась тошнота. Ноги ослабели, и я внезапно обнаружила, что падаю.
        Хотя и не собиралась.
        Мир тоже взял и упал вместе со мной. Разбился на мелкие кусочки, исчез на несколько мгновений, чтобы затем сложиться снова. Собрался, словно картинка в детском калейдоскопе, но на этот раз стал совсем другим.
        Вместо украшенного к новому году зала я очутилась на улице. Вдохнула зимний и морозный воздух, затем в полнейшем изумлении подняла голову, уставившись в звездное небо, откуда срывались, падали на лицо пушистые белые снежинки.
        Со всех сторон раздавались веселые голоса, а неподалеку играла негромкая музыка.
        Но это были совсем другие голоса, не похожие на моих коллег, да и музыка не имела ни малейшего отношения к тому, что происходило на «корпоративе».
        Я заморгала, стряхивая снег с ресниц, затем принялась озираться, пытаясь понять, где я очутилась и как такое могло произойти.
        Тут мир снова развалился на части. Затем собрался, но уже в понятную мне картинку.
        Я лежала на полу, надо мной склонились растерянные коллеги. Трясли меня за руку, кто-то брызгал мне в лицо водой, пока остальные спрашивали друг у друга, что случилось.
        - Марина Владимировна, что с вами?! Вам нехорошо? Вам нужна помощь? - неслось со всех сторон.
        - Перебрала слегка, с кем не бывает! - раздался уверенный мужской голос, хотя я никогда не увлекалась спиртным, и Артему это было прекрасно известно.
        Но он постоянно забывал, потому что его интересовала исключительно собственная персона.
        - Не пила Марина Владимировна почти ничего! - возразил ему чей-то голос, а Тамара Львовна уверенно заявила, что она сейчас же вызывает «скорую».
        - Не спешите вы так! - продолжал командовать Артем, хотя его никто не просил. Склонился надо мной. - Ну же, Мариночка, зачем ты так много выпила? Поднимайся, не стоит портить людям праздник! Давай, я отведу тебя в кресло. Вот так, понемногу!..
        Потянул меня за руку, помогая сесть, и тут я столкнулась с ненавидящим взглядом существа по имени Вивьен. Подруга Артема явно жалела, что сердечный приступ меня не прикончил.
        В этот момент мир снова принялся раскалываться на части, и меня в очередной раз затянуло туда, где кружились снежинки, звучала музыка, а еще…
        Там был лед и скользившие по нему пары.
        На мне тоже были коньки, что доставляло мне невероятное удовольствие.
        К тому же все вокруг оказалось прелестно украшено - так, словно я попала в зимнюю сказку. Заснеженные деревья, фонари в форме лилий на декоративных решетках, отделявших каток от сада, и развевающиеся на ветру разноцветные ленты и поблескивающие елочные игрушки.
        Где-то вдалеке, шипя, закрутились и запестрели фейерверки, и пары на льду остановились, чтобы полюбоваться на подобную красоту.
        Вот и я тоже замерла.
        Внезапно поняла, что опираюсь на мужскую руку. Незнакомец стоял рядом со мной, я видела темное плечо в пальто, а заодно понимала, что присутствие этого мужчины делало меня спокойной и уверенной.
        А еще счастливой до невозможности.
        Словно мне дали тот самый шанс, о котором я просила у мироздания, а я взяла и ничего не испортила.
        Тут меня снова стали трясти, затем я почувствовала боль от укола.
        Похоже, именно он и привел меня в чувство, но в другой, привычной мне жизни. Там, где надо мной склонились медики в защитных масках, кому-то сообщая, что забирают меня в больницу.
        На это я вновь закрыла глаза, пожелав…
        Всей душой, всем своим сердцем мне захотелось очутиться там, где были зима, смех и фейерверки и где лезвия коньков скользили по льду. Там, где я слышала мелодичную музыку и ощущала уверенное присутствие любящего мужчины рядом.
        Вместо этого меня в третий раз потрясли за руку, но голос был совсем другим - детским, мальчишеским и недовольным.
        - Рина, ну вставай уже! - заявил он. - Просыпайся скорее, а то сейчас почти полдень!
        Вот тогда-то я окончательно пришла в себя.
        Заморгала, дожидаясь, когда глаза привыкнут к полумраку, заодно пытаясь сообразить, где я нахожусь. Куда подевались моя елка на «корпоративе», Тамара Львовна с Артемом и остальным не особо трезвым коллективом? А заодно с ними пропали каток, фейерверки и мужчина рядом, которого я так и не успела рассмотреть?
        Оказалось, я лежала в комнате, свет в которую попадал из маленького полукруглого окошка в дальнем ее конце, а надо мной склонился чужой и крайне недовольный ребенок.
        Лет ему было шесть-семь, не больше.
        На этом странности не заканчивались - я вдохнула влажный и промозглый запах сырости вперемешку с горьковатым печным дымом. Едва не закашляла, судорожно пытаясь сообразить, где я очутилась и что вообще происходит.
        Но времени на размышления мне не оставили.
        - Ну и долго же ты спала! - заявил мне мальчик, после чего попытался стащить с меня одеяло.
        На это я… икнула от неожиданности, затем непослушными пальцами вцепилась в край. Не отпускала, словно одеяло было последним связующим меня звеном с привычной реальностью.
        Заодно размышляла, чей это ребенок может вести себя столь бесцеремонно.
        В моем московском окружении таких не было. Близкими подругами в столице я так и не обзавелась; водились несколько знакомых, но из детей я знала если только шумную семью Тамары Львовны.
        Только вот те давно выросли, а внуки еще не доросли.
        К тому же Риной меня звали только родители и школьные друзья, оставшиеся за две тысячи километров от столицы.
        Очередная загадка!
        Мысли путались, порождая версии одна другую фантастичнее.
        Неужели меня выкинули с «корпоратива», потому что я портила всем праздник своими обмороками? Или же я пришла в себя и наговорила много разного Артему, припомнив ему пять лет страданий и миллиарды погибших по его вине нервных клеток?
        Поэтому меня и выставили с «корпоратива», несмотря на руководящую должность, хотя должны были выкинуть его.
        Или же…
        Внезапно я вспомнила о врачах.
        Похоже, меня увезла «скорая», а дальше произошло нечто совсем уж загадочное. Такое, из-за чего я очнулась на узкой койке, заваленная тряпьем и укрытая тяжелым ватным одеялом.
        Но что именно случилось в промежутке между «скорой» и этой комнатой, вспомнить я так и не смогла. Зато меня не оставляло ощущение, что я знаю этого мальчика.
        Серьезное детское личико, немного осунувшееся, словно от недоедания; карие умные глаза. У него был вид ребенка, успевшего слишком быстро повзрослеть.
        Рори, внезапно стукнуло в голову.
        Его зовут Рори, и он - мой младший брат.
        Эта мысль показалась мне совсем уж странной, потому что в семье я была одна. Поздний ребенок, родители не отличались крепким здоровьем, поэтому к своим тридцати девяти я осталась одна в буквальном смысле этого слова.
        Тогда откуда взяться младшему брату, и почему мне надо вставать, так как, по его словам, давно уже настало воскресенье?
        «Корпоратив» был в ночь со вторника на среду, вспомнила я. Выходит, у меня пропали из жизни четыре с половиной дня.
        - Ты проспала со вчерашнего полудня, - сообщил мальчик. - Но я все это время тебя не будил. Боялся, что помешаю выздоровлению и твоя болезнь снова к тебе вернется.
        - Спасибо, - неуверенно пробормотала я, и тот кивнул.
        - Утром заходили Ким-Ли и Чандлер, они тоже за тебя боялись. А еще они оставили нам супа и немного хлеба. Я съел целую тарелку, - произнес он извиняющимся голосом, - а остальное все для тебя, Рина! Но суп очень острый.
        - Суп, - повторила за ним, внезапно осознав, что сказанное мальчиком звучит совсем не так, как я привыкла.
        Язык, на котором он говорил, не был русским. Также я не обнаружила сходства с английскими или французскими фразами, да и на немецкий он тоже не походил.
        На этом мои лингвистические познания закончились.
        - Ты хочешь супа? - обрадовался мальчик. - Сейчас принесу! Так я и сказал Ким-Ли, что ты обязательно поправишься, потому что тебе уже намного лучше. Я все время щупал твой лоб, Рина! Даже ночью просыпался и тоже щупал! Сперва он был очень горячим, а потом перестал.
        - Погоди немного, - попросила его, прислушиваясь к звукам собственного голоса.
        Наплевать, что я говорила на незнакомом языке, но даже мой голос звучал не так, как обычно. И это ввергло меня в очередной ступор.
        - Не нужно ничего нести. Я все сделаю сама, - собравшись с мыслями, сказала ему, после чего откинула одеяло.
        Оказалось, на мне была надета длинная и довольно заношенная сорочка до колен. Поверх нее - свалявшаяся пуховая кофта. На ногах - серые вязаные носки, причем большой палец на правом заштопан.
        Нервно дернула головой, внезапно ощутив непривычную тяжесть. Протянула руку, доставая, и… на грудь легла длинная коса, перевязанная темной ленточкой.
        Коса.
        Золотистая и порядком растрепавшаяся, потому что, если верить Рори, я проспала больше суток.
        Но как такое возможно, если последние несколько лет я стригла волосы до плеч и тонировала в темно-каштановый цвет?
        Еще раз дернула себя за косу, а потом прикусила губу до боли. Мечтала проснуться и чтобы все это исчезло, но у меня ничего не вышло. Ни коса, ни заштопанные носки, ни комната с маленьким Рори пропадать не собирались.
        - Кажется, я сплю! - пробормотала я, на что мальчик ответственно заявил, что уже больше нет.
        Он меня разбудил, я сижу в кровати, а суп стоит на печи.
        Кстати, печь он разжег сам, хотя я ему и запрещала брать спички. Но он уже большой, и у него все получилось.
        И даже ничего не спалил!
        - Хорошо, - сказала ему, хотя не видела в этом ничего хорошего.
        Немного посмотрела на печь, на которой стоял почерневший котелок, а рядом притулился такой же замызганный чайник. Затем решила повнимательнее осмотреть комнату - вдруг это как-то мне поможет? Натолкнет на мысль, и я разгадаю ребус?
        Ну что же, осмотрелась.
        Это была темная и мрачная комната с отклеивающимися обоями и двумя узкими кроватями вдоль стен. Возле единственного окошка стоял хлипкий письменный стол с выдвижными ящиками и темный сундук рядом с ним.
        Затем мой взгляд уткнулся в ту самую печь, которую разжег Рори. Котелок и чайник я уже видела, остальное - скорее всего, посуда и продукты - было спрятано за небольшой тканевой ширмой.
        Неподалеку от печи обнаружилась лавка с составленными на нее ведрами и тазами. Чуть дальше, возле ближайшей стены, стоял шкаф без дверей с тремя полками, заставленными книгами, а еще на двух была аккуратно сложена одежда.
        Одежды оказалось намного меньше, чем книг.
        В центре комнаты стоял небольшой обеденный стол и три колченогих табурета - на этом вся мебель и закончилась.
        Осмотр так и не приблизил меня к разгадке, поэтому, поднявшись с кровати (на всякий случай я еще раз дернула за косу, но та не собиралась отваливаться), я двинулась к окошку. Пару раз заплелась в ногах - словно тело в мешковатой одежде было не моим, - затем посмотрела на висевшую на гвоздях возле двери - наверное, входной - зимнюю одежду, обнаружив по соседству с ней две пары коньков.
        Побольше и поменьше.
        Ну что же, это были именно коньки, правда, не такие, к которым я привыкла. Лезвия с изогнутым передним концом и крепления - с виду не слишком удобные и не особо надежные.
        Но я знала, что смогу кататься даже на таких.
        Одно время я мечтала посвятить свою жизнь фигурному катанию, но родители настояли на лучшей, по их мнению, для меня доле. И я, в то время послушная профессорская дочь, бросила профессиональный спорт и поступила в скучный до невозможности вуз.
        Снова заморгала, потому что показалось, будто бы коньки мне подмигнули.
        - Этого только еще не хватало! - пробормотала я.
        Впрочем, даже подмигивающим конькам я не особо удивилась. Если уж свихнулась, то пусть это будет по-крупному!
        Добрела до окошка, внезапно поняв, что помимо противной слабости в теле и небольших проблем с координацией я чувствовала себя вполне бодрой и здоровой. Затем прильнула лбом к стеклу и, продышав себе дырочку в образовавшейся наледи, уставилась на то, что было снаружи.
        - Ну все, я точно сошла с ума! - не удержалась от восклицания.
        И это были не столько эмоции, сколько констатация факта.
        За окнами - кажется, я смотрела с высоты третьего этажа - засыпанный снегом, лежал огромный город, не похожий ни на один из тех, в которых я успела побывать.
        Невысокие двух- и трехэтажные дома потянулись в обе стороны улицы; каменные строения соседствовали с деревянными. Дома собирались в кварталы, и их оказалось так много, что, казалось, город бесконечно разбегался во все стороны света.
        Я видела засыпанные снегом крыши, но кое-где в проплешинах или же возле дымоходов проступала рыжая черепица. А еще в ярко-голубое зимнее небо устремлялись высоченные позолоченные шпили храмов.
        Чуть правее - чтобы рассмотреть, мне пришлось даже прильнуть левой щекой к морозному стеклу, - высился холм, похоже, окруженный замерзшей рекой, - на котором раскинулся, сверкая на свету, золотисто-белый дворец.
        Увидела я и несколько мостов, но потом, поняв, что сейчас я примерзну к окну, пялиться на дворец перестала. Вместо этого попыталась разглядеть то, что происходило внизу, возле самого дома.
        Узкие тротуары как раз расчищали от снега, который дворники в светлых передниках и с лопатами в руках кидали на проезжую часть. По ней то и дело проносились кареты, проезжали открытые и закрытые сани; а еще были всадники и телеги, но при этом я не увидела ни одной машины!
        Ни е-ди-ной!
        - Рина, ну хватит тебе! - подойдя ко мне, заныл мальчик. - Ешь свой суп, и пойдем уже гулять! Мне надоело сидеть дома. И в солдатиков играть тоже надоело.
        Потому что у него их было целое войско, разложенное на соседней кровати.
        - Сейчас, - сказала ему, продолжая ничего не понимать.
        Наконец, оторвалась от окна, потерев заледеневшую щеку; заодно подумала, что не помешает законопатить все щели, из которых дуло так, что я замерзла даже в шерстяной кофте.
        Затем, делая вид, что направляюсь есть свой суп, прошлась по комнате.
        Добрела до полок, остановилась и уставилась на книги.
        Часть из них оказалась по истории какой-то Ровейны, были по общим наукам, а несколько так и вовсе по магии. На это диво я вытаращила глаза, хотя порадовалась тому, что могла читать на чужом языке и делала это вполне быстро.
        Немного постояла, разглядывая корешки с золотистым теснением «Продвинутой артефакторики архимага Гостера» и «Справочника Огненного Мага от А до Я».
        - Рина, - воскликнул мальчик, - только не начинай снова читать папины книги! У тебя все равно нет магического дара! И ты знаешь, к чему это может привести!
        Я не знала, но спрашивать не рискнула. К тому же мальчик добавил:
        - Пойдем лучше на улицу!
        - Сейчас, Рори! - сказала ему. - Погоди немного. Скоро пойдем.
        Немного переживала, угадала ли с именем, но не ошиблась.
        Осмотрев книжные полки, вернулась к окну и выдвинула верхний ящик стола. Там стояла деревянная шкатулка. На мое счастье, она не была заперта, и я, откинув крышку, вытащила пачку бумаг.
        Отлично, документы!
        Самой первой лежала грамота об окончании «Первой Городской Гимназии для девочек», причем с отличием, выданная на имя мисс Рины Одридж.
        Отложив в сторону грамоту, я развернула два сложенных пополам листа. Ими оказались паспорта на имя той же Рины, а еще Рори Одриджей с размашистой подписью и печатью.
        С драконом.
        Да, печать была с драконом - тут уже ни добавить, ни отнять.
        Датой рождения Рины значилась середина лета 5703 года - что это вообще такое?! - а Рори родился на двенадцать лет позже, в 5715 году.
        Отложив в сторону еще и паспорта, но перед этим пожалев, что буквы на печати неразборчивые, следующим я вытащила табель успеваемости Рины Одридж за последний учебный год.
        По всем предметам у той стояли «отлично» и «превосходно».
        Затем я достала лежавший сбоку в шкатулке немного облезший, расшитый голубыми бусинами кошель.
        Открыла его, и тут же лицо Рори, не спускавшего с меня глаз, приняло скорбное выражение.
        Пусть я не разбиралась в денежных единицах этого… мира, но если в кошельке находились все сбережения Одриджей, то их оказалось негусто. Ни одной купюры, лишь мелкие медные монетки, да и тех оказалось всего ничего.
        Центы, я прочитала название.
        Двенадцать центов - именно столько оказалось в том кошельке.
        - Рори… - начала было я, надеясь, что мальчик в своей детской непосредственности расскажет мне чуть больше.
        Тот вздохнул.
        - Ничего, Рина! - произнес он голосом взрослого маленького ребенка. - Мы с тобой справимся! Завтра тебе должны заплатить на фабрике. Ты работала почти месяц, и только тогда начала задыхаться и кашлять. Но они все равно должны тебе… Как это называется? Увани… Умани…
        - Увольнительные, - сказала ему. - То есть меня уволили?
        - Уволили, - подтвердил он.
        - Тогда, наверное, окончательный расчет, - пробормотала я. - Какие уж тут увольнительные за месяц работы!
        Значит, фабрика.
        Не сказать, что это было отличным местом работы для гимназистки Рины Одридж, учившейся на «отлично» по всем предметам. Но, судя по всему, ситуация у брата и сестры сложилась довольно сложная, и если мне придется задержаться здесь еще на какое-то время, то завтра меня вряд ли завалят деньгами за месяц работы.
        Еще немного порывшись в шкатулке, я обнаружила что-то вроде трудового договора - маленькую записку, накарябанную на обрывке бумаги, гласившую, что Рина Одридж, девица 19 лет, проживающая по адресу: Цветочная, 15, была взята разнорабочей на «Спичечную фабрику господина Локреджа».
        Внизу был указан адрес фабрики, стояли подпись и дата - 17 ноября 5721 года.
        Следовательно, если Рина проработала там около месяца, после чего заболела и не получила расчет, то сейчас…
        - Иди уже ешь свой суп! - напомнил мне Рори. - Он очень вкусный.
        Да, сейчас как раз пришло время есть свой суп, решила я.
        Ничего другого мне не оставалось - немного подкрепиться, после чего выбраться наружу и поискать ответы уже там, раз в комнате под внимательным взглядом младшего брата Рины Одридж я так их и не обнаружила.

***
        На улицу мы все-таки выбрались, но это произошло не быстрее, чем через час.
        Кстати, часы я тоже обнаружила - ими оказалась хитроумная конструкция из колбочек и песка со стрелками, и висела она как раз рядом с книжными полками.
        Заодно порадовалась, что циферблат состоял из двенадцати делений.
        Потому что он мог быть и совсем другим. Такому бы я тоже не удивилась, серьезно размышляя о том, что сошла с ума.
        Спятила, свихнулась, и в моем помешательстве меня зовут Рина Одридж, и у меня есть младший брат Рори. Ему шесть с половиной лет, он ходит в первый класс приходской школы, этому я нашла подтверждение в документах.
        Наши родители умерли - в шкатулке обнаружились бумаги, подписанные коронером. Стефан и Карина Одридж покинули этот мир почти одновременно, с разницей в одну неделю. Это произошло почти год назад - в середине февраля 5721 года.
        При мысли о Стефане и Карине Одридж я почувствовала легкую грусть, похожую на ту, которую испытывала, когда вспоминала о своих родителях. Значит, Рина Одридж уже смирилась с потерей и теперь всеми силами пыталась выжить, а заодно и вырастить брата.
        Затем я обнаружила небольшое зеркало возле полок с одеждой и наконец-таки узнала, как выгляжу в этом мире и в новом теле.
        Отражение имело мало общего с моей прежней внешностью. Схожим было только если то, что у меня имелись две руки и две ноги.
        Из зеркала на меня смотрела худенькая девушка, которую без преувеличения можно было назвать красивой, даже очень.
        Одухотворенная, изящная красота. Нежная кожа, румянец на щеках, огромные распахнутые синие глаза, оттененные темными ресницами, и длинные, почти до пояса, золотистые волосы.
        На губы на ее месте я бы тоже не жаловалась.
        Еще немного посмотрев в зеркало, я принялась размышлять о том, куда подевалась настоящая хозяйка этого тела. Неужели она умерла от болезни?! Или же перенеслась в Москву, заняв мое место руководителя отдела продаж?
        Я понятия не имела, но решила ничего не испортить до момента, пока не подвернется возможность вернуться домой и поменяться телами.
        Правда, денег в расшитом бусинами кошельке оставалось лишь несколько медных монет с полуистертым ликом обрюзгшего короля. Дрова - две охапки, надолго их не хватит. От окна сквозило, из щелей возле входной двери дуло.
        Тянуло еще и оттуда, где располагались «удобства», - за маленькой дверцей обнаружилась крохотная ванная комната, а за ней - еще более крохотное отхожее место.
        С другой стороны, хорошо хоть не придется бегать по морозу на улицу.
        В ванной обнаружились кран и лоханка для стирки, в которой лежало грязное белье. Был и маленький тазик - в нем, подозреваю, мылись Рина с Рори.
        Вода из крана текла обжигающе-ледяная, но даже если ее нагреть… Вымыться в такой холод я бы не рискнула и Рори не позволила - сперва нам следовало утеплить квартиру, а потом уже разжиться дополнительными дровами.
        Затем под мою инспекцию попали запасы продуктов на полках за ширмой. Нашлась мука - не меньше половины солидного размера горшка - и еще закваска для теста, что меня очень порадовало. Рядом соседствовали две вялые морковки, неубедительное количество картофеля и кусочек сала.
        Полезла по остальным горшкам; поднимала крышки одну за другой. Отыскала кукурузную крупу, немного овсянки, фасоль и наполовину пустой горшок с солониной.
        Соли в нем было намного больше, чем мяса, но даже это было очень даже неплохо, а в голове тотчас же созрел план.
        Приготовлю-ка я фасолевый суп - питательный и наваристый!
        Наконец, обнаружила травяной сбор вперемешку с редкими чаинками в одном из горшков, а вот кофе нигде не было. Зато имелся суп в котелке, который принесли друзья Рины.
        - Очень острый! - предупредил меня Рори, когда я налила себе в тарелку и уселась за стол.
        На это я собиралась ему сказать, что и не такое ела. Но не сказала - не хотела пугать ребенка, который видел во мне свою сестру.
        Попробовала - было на самом деле остро, а еще вкусно до невозможности. Особенно с куском ржаного хлеба.
        Наконец, закончив с едой, стала собираться на улицу. Но сперва вымыла посуду в тазике, добавив теплой воды из чайника и зачерпнув жидкой жижи из стоявшего на лавке горшка, - решила, что это и есть местное моющее средство.
        Кажется, я все сделала правильно, и Рори до сих пор не заподозрил чужачку в теле сестры.
        Но чтобы не раскрыть себя и дальше, я попросила мальчика застелить мою постель, пока я буду мыть посуду, и положить на нее мою одежду на выход.
        Тут, по мнению Рори, я все сделала неправильно, зато добилась нужного эффекта.
        Кровать он, ноя, все-таки убрал, заодно сложил в коробку разбросанных солдатиков, после чего озаботился моей одеждой.
        Ну что же - застиранная нижняя юбка, поверх нее темно-серое платье со шнуровкой на боках и такая же темная кофта с несколькими деревянными пуговицами по переду, рейтузы, вязаные носки и пальтишко.
        Все довольно поношенное, но, как мне показалось, добротное. Словно эта одежда осталась с прежних, лучших времен, которые знавали дети Одриджей.
        Рори тоже оделся - натянул вязаные штаны, кофту и пальто. Нахлобучил шапку, а затем надел красные варежки.
        - Коньки, Рина! - сказал мне укоризненно, когда мы направились к входной двери. - Как ты могла о них забыть?!
        - И правда, - сказала ему. - Как же я могла о них забыть?
        Кивнула, когда Рори поднял с пола еще и вторые коньки - поменьше размером. Затем влез в похожую на валенки обувь, пока я уставилась на видавшие виды сапоги. Не сказать, что они внушали мне оптимизм, но за неимением других…
        - Шапка, - напомнил он, и я, успевшая переплести косу почти до пояса - диво-дивное! - послушно натянула маленькую вязаную шапочку и обмоталась темным шарфом.
        - Ключи, - с укоризной произнес мальчик, потому что я принялась дергать запертую дверь.
        - Знаешь что, Рори, - сказала ему, - давай ты сегодня будешь думать обо всем сам? Видишь же, я немного рассеянная после болезни.
        - Вижу! - проворчал он, и в его голосе мне послышались взрослые нотки.
        Он пытался обо мне заботиться, славный мальчуган.
        Снял с небольшого гвоздика проржавевший ключ на шнурке, вставил его в прорезь и повернул. Затем, когда мы очутились на полутемной лестничной площадке, закрыл за нами дверь и повернул ключ еще раз, после чего повесил его на шею.
        С серьезным видом протянул мне руку, и мы принялись спускаться по лестнице.
        Я ни в чем не ошиблась, квартирка Рины и Рори Одриджей находилась на последнем, третьем этаже. Получалось, под самой крышей. На втором я насчитала еще три квартиры, а затем хлопнула входная дверь, и я услышала, как завыл по лестничным проемам запущенный внутрь зимний ветер.
        Кто-то поднимался по лестнице. Судя по уверенным шагам, это был мужчина, и мы с ним должны были пересечься на лестничной клетке первого этажа.
        Пересеклись.
        Одет незнакомец был в длинное черное пальто с двумя рядами начищенных медных пуговиц, воротник которого был поднят и весь в снегу. Как и темная шевелюра, потому что шапки на голове у него не оказалось.
        - Мисс Одридж! - произнес мужчина и коротко поклонился.
        И пусть в полумраке лестничной площадки - свет шел откуда-то сверху, из маленького оконца - его лицо видно было довольно плохо, я все-таки разглядела.
        Пошатнулась, не в силах поверить своим глазам. Вцепилась одной рукой в перила, второй еще сильнее сжимая маленькую ладошку брата в красной варежке.
        Глава 2
        Я смотрела на мужчину во все глаза, чувствуя, как в голове шумят, смешиваясь, реальность с нереальностью.
        Два мира пытались слиться в один, но… Они так и не слились.
        Потому что это был не он. Не Вадим Воронов, в которого когда-то давно, еще до Артема, я была влюблена и даже втайне мечтала о нашей свадьбе. Но ровно до момента, пока в моей жизни - вернее, сперва в моем кабинете - не появился наш новый региональный менеджер Артем Багрицкий.
        Чувство вспыхнуло в одночасье, причем в том самом кабинете.
        Ну что же, через несколько лет от моей жизни остались лишь дымящиеся развалины. И дымились они долго и знатно, хотя жизнь с Артемом первое время походила на яркий праздник или красочный фейерверк.
        Запал начал заканчиваться через пару лет наших отношений, которые Артем не спешил переводить в официальные. Детей он тоже не хотел. Утверждал, что нам еще рано и надо пожить для себя, ни в чем себе не отказывая.
        Примерно тогда - через те самые пару лет - я стала подозревать, что он мне изменяет, а заодно пытается с моей помощью подняться по карьерной лестнице.
        Но я еще долго позволяла морочить себе голову - наверное, потому что не могла в это поверить, - пока однажды все-таки не нашла в себе силы открыть глаза.
        Зато теперь я глядела на мужчину, напоминавшего мне Вадима из моей прошлой жизни, и терялась в догадках.
        Он был высокого роста и крепкого телосложения, хотя под длинным пальто - возможно, это была форменная шинель - с двумя рядами начищенных медных пуговиц особо его фигуру было не разглядеть.
        Зато я увидела темную двухдневную щетину на усталом лице и ярко-синие, словно подсвеченные изнутри, глаза.
        И пусть незнакомец не был таким смазливым красавчиком, как Артем, но он показался мне несомненно привлекательным. К тому же в нем чувствовался внутренний стержень, что делало его еще более интересным в женских глазах.
        По крайней мере, в моих уж точно.
        Нет же, это не может быть он, оборвала я себя строго. Откуда ему здесь взяться, в моем помешательстве?!
        К тому же этот мужчина казался мне пугающим, хотя я не могла понять природу подобного чувства. Также я не могла сообразить, почему он застыл на лестничной клетке. Остановился и смотрел на меня, хотя должен был давно зайти в свое жилище и закрыть за собой дверь.
        - Рина, пойдем поскорее! - дернув меня за руку, громким шепотом произнес Рори. - Я тебя и так весь день ждал!
        - Мисс Одридж, - уголки губ незнакомца дрогнули, словно он собирался улыбнуться, но затем передумал. - Рад вас снова видеть на ногах! Хотя я бы предпочел увидеть вас в постели…
        На это я кашлянула от неожиданности, да и мужчина, кажется, понял, что сказал явно что-то не то.
        - Простите, мисс Одридж! - произнес он покаянно. - Двое суток на службе сделали из меня человека неразумного. Как чувствует себя ваша болезнь? - Нахмурился. - Вернее, как вы себя чувствуете?
        - Хорошо, - улыбнулась ему. - Со мной все в порядке, спасибо!
        Маркус.
        Его зовут Маркус Блекстон, пришел изнутри ответ, а вовсе не Вадим Воронов.
        - Спасибо вам, господин Блекстон! - рискнула я.
        Он кивнул, после чего вновь уставился мне в лицо, будто бы искал ответы на не заданные им вопросы. Затем перевел взгляд на лезвия коньков, связанных и перекинутых через мое плечо.
        - Мисс Одридж, судя по всему, вы собрались на каток. После приступа, который на несколько дней уложил вас в постель, я бы серьезно посоветовал вам этого не делать.
        - Но мы только немножко это поделаем! - тотчас же заныл Рори. - А Рина может и вовсе не кататься. Пусть она на меня посмотрит!
        Вот и Маркус Блекстон снова на меня посмотрел, да так, что мне внезапно стало жарко под шапкой и тонким пальто. Или же во всем виновата теплая кофта?..
        Тут то ли на мою беду, то ли на счастье распахнулась соседняя дверь, и под визгливое собачье тявканье на лестничную площадку выкатилась невысокого роста дородная старуха.
        У нее было морщинистое недовольное лицо, седые волосы скрывал темный чепец, и одета она тоже была во все черное. Либо от нее, либо из двери ее квартиры тотчас же потянуло нафталином.
        Форменная злыдня, почему-то решила я, и внутренний голос подтвердил, что все именно так. Злыдня, я ни в чем не ошиблась.
        Но такой она была не со всеми - на мужчину в темном пальто подобное не распространялось.
        - О, господин Блекстон! - сладким голосом пропела старуха, мазнув по нам с Рори безразличным взглядом. - Какая радость, что я вас застала, когда вы возвращаетесь со своей службы! И какое же счастье, что вы поселились в моем доме! Высший маг - это редкостная удача… Вернее, вы - огромная редкость для Ровейны, господин Блекстон!
        - Право, миссис Ванроуз! - поморщился Маркус Блекстон, и по его голосу стало ясно, что ни эта встреча, ни неприкрытая лесть в словах старухи его не порадовали.
        - Слава Богам, ваш магический дар не позволил замерзнуть воде в трубах, - продолжала свои восхваления пожилая женщина. - Я не устаю возносить за вас молитвы каждый день, господин Блекстон!
        - Миссис Ванроуз, это уже лишнее. К тому же в этом мало моей заслуги, - стоически отозвался тот.
        - О, господин Блекстон, зря вы на себя наговариваете! - с жаром произнесла она. И тут же перешла на деловой тон: - Быть может, у вас найдется свободная минутка, и вы взглянете, что не так с моими магическими утеплителями? Они почти не греют, господин Блекстон, и нам с Мистером Чаппером холодно. Он весь трясется и чихает, бедняжка!
        - Обязательно осмотрю, но не в этот раз. Вы правы, я только что со службы, и мой резерв сейчас на нуле.
        - Конечно же, господин Блекстон! - вновь заюлила старуха. - Уверена, вы без устали ловили Отступников, спасая Ровейну от ереси… Ведь именно этим вы занимаетесь?
        Произнеся это, она уставилась на мага пронзительным взглядом, но ответа так и не получила. Маркус Блекстон молчал.
        Тогда навязчивая старуха решила зайти с другой стороны.
        - Мой утеплитель, вы же не забудете о нем, господин Блекстон? Быть может, все-таки взглянете на него прямо сейчас?
        Вместо этого он предпочел ретироваться, и я прекрасно его понимала и даже в чем-то сочувствовала. Поклонился мне, после чего взглянул на дверь, и та распахнулась.
        Сама.
        На долю секунды - еще до того момента, когда Маркус Блекстон исчез внутри, закрыв за собой дверь, - я успела разглядеть край прихожей его квартиры, светлую мебель и золотистые обои с птицами.
        Мое сердце тотчас же заныло, да так сильно, словно увиденное причинило мне боль.
        Рори тоже вцепился в мою руку. Еще и повис на мне, будто бы ему стало тяжело стоять.
        Но тут дверь за искоренителем ереси закрылась, и мы остались с миссис Ванроуз наедине.
        Я тоже засобиралась сбежать, решив последовать примеру Маркуса Блекстона.
        Подумала, что иначе неутомимая старуха нас с Рори к чему-нибудь пристроит. То ли проверять накопители, то ли заботиться о чихающем Мистере Чаппере, или же придумает что-нибудь другое - за ней и не такое станется!
        Я не ошиблась, но сбежать нам не удалось.
        - Мисс Одридж! - вкрадчиво произнесла старуха.
        Направилась в нашу сторону, и убегать от нее я передумала.
        Судя по всему, миссис Ванроуз была владелицей дома, где жили сестра и брат Одриджи. Снимали у нее квартиру, потому что документов на собственность я не нашла. Не было и договора аренды, и я решила, что Одриджи здесь совсем уж на птичьих правах.
        Поэтому с хозяйкой стоило держаться вежливо. А заодно не помешало бы узнать, в чем причина недовольного выражения на ее лице - чем ей не угодили двое сирот?
        - Миссис Ванроуз! - растянула я губы в улыбке.
        - Как ваше здоровье? - подойдя, та уставилась мне в лицо. На миг мне даже показалось, что она вот-вот вцепится в него пальцами и повернет к свету, чтобы получше разглядеть. - Судя по вашему бодрому виду, умирать вы передумали.
        - Вы правы, миссис Ванроуз! Передумала.
        - Я уж было решила, что вы где-то подхватили Красную Лихорадку, как когда-то ваши родители, - скривилась она. - С вас, Одриджей, и не такое станется! Заодно притащили заразу в мой дом.
        - Как видите, это была не Красная Лихорадка, миссис Ванроуз! - отозвалась я ровным голосом, хотя внутри все заклокотало от гнева. - Так что заразу в ваш дом я не притащила.
        - Вижу, мисс Одридж! Заодно понимаю, что вам стоит быть более благодарной за мое хорошее к вам отношение! А также за помощь господина Блекстона, который взялся вас лечить и, насколько я понимаю, делал это задаром. Потому что с вас, голодранцев, нечего взять!
        Подобного я не знала - ни того, что мы, оказывается, «голодранцы», ни того, что Рину Одридж лечил Высший Маг и делал это задаром. Рори ничего мне о таком не рассказывал, а подсказок из памяти Рины Одридж я не получала.
        Но кивнула, сказав, что несомненно впредь я буду более благодарной.
        Но не сейчас. Сейчас нам с братом нужно идти по делам.
        - Идите, - согласилась старуха. - Но знайте, мисс Одридж, только в память о ваших родителях, которые никогда не задерживали оплату, на этот раз я позволила вам ее задержать. Но раз уж вы выздоровели, то я напоминаю, что у вас осталось три дня.
        - Три дня на что? - осторожно переспросила я.
        Ее лицо вновь скривилось.
        - У вас ровно три дня на то, чтобы заплатить мне восемьдесят фартингов за те два месяца, которые вы просрочили, иначе я выставлю вас вон. Пойдете в работный дом, мисс Одридж, вы уже совершеннолетняя! А мальчишку, - она уставилась на Рори с неприязнью, и я поняла, что склочная домовладелица терпеть не может детей, - наконец-таки заберут в приют, где ему самое место!
        - Не заберут! - уверенно произнесла я, хотя не чувствовала никакой уверенности. - Рори, обещаю, никто и никуда тебя не заберет! А вы… Постыдились бы, миссис Ванроуз, говорить подобное ребенку!
        Потому что я увидела, как еще сильнее осунулось лицо мальчика. Руки в рукавичках сжались в кулачки - по крайней мере, в одной из них, которую я держала, - а на глазах навернулись слезы.
        Старуха хмыкнула в ответ, и в этот самый момент…
        Ну что же, на меня накатил очередной момент просветления, и я поняла, что мы стоим на лестничной площадке рядом со старой квартирой Одриджей.
        За той самой дверью, за которой скрылся господин Высший Маг, долгие годы жила счастливая семья. Там родились Рина и Рори, там же прошло их безоблачное детство - по крайней мере, Рины уж точно, - пока в одну ужасную зиму, когда в городе бушевала эпидемия, родители не заболели и не умерли.
        Их дети, не в состоянии оплачивать дорогую аренду, перебрались в холодную и захламленную квартирку под самой крышей. Сбережения закончились через несколько месяцев, потому что львиная часть того, что было на счету Одриджей, ушло на тщетные попытки вылечить родителей.
        Старая квартира долго пустовала, потому что миссис Ванроуз заломила за нее огромную цену. Наконец, все-таки нашелся жилец, да непростой, на радость домовладелице!
        Высший Маг на службе у королевы, причем на какой-то важной и секретной должности, который еще и починил трубы в доме, а заодно и оказывал миссис Ванроуз мелкие магические услуги.
        Так что дела у владелицы пошли лучше некуда.
        Зато о Рине Одридж сказать такого было нельзя. Все это время она перебивалась случайными заработками, чтобы хоть как-то свести концы с концами, потому что так и не смогла найти достойную работу.
        По большому счету, ей бы нужно было учиться дальше, но вместо этого она в полнейшем отчаянии хваталась за любые возможности заработка, пока не устроилась на спичечную фабрику.
        Но продержалась там меньше месяца, потому что стала кашлять и хиреть день ото дня.
        Затем болезнь и вовсе свалила ее с ног. Из последних сил Рина явилась на фабрику, но там ей сказали, чтобы она убиралась вон. Ее уже уволили, потому что на каждое рабочее место у них с десяток желающих. Больные им не нужны, а за расчетом пусть приходит тогда, когда выздоровеет.
        По словам Рори, Рина собиралась отправиться туда завтра, но что-то мне подсказывало, что, явившись за тем самым расчетом, я вряд ли получу необходимую сумму, чтобы заплатить за два месяца аренды.
        Хотя надежда все-таки была, поэтому…
        - Пойдем, Рори! - сказала я брату.
        Даже не особо удивилась тому, что мой разум больше не отвергал эту мысль - то, что у меня есть младший брат. И еще то, что я мучительно, до слез его люблю и готова на все, лишь бы защитить и не дать мальчика в обиду.
        - Пойдем, Рина! - с достоинством произнес тот.
        - Миссис Ванроуз! - коротко поклонилась я склочной домовладелице, после чего мы с Рори гордо прошествовали мимо и наконец-таки выбрались на улицу.
        Судя по всему, в город, который назывался Ровейна.

***
        Снаружи нас поджидала настоящая зима - кристально-чистая, кусаче-холодная, с ярко-голубым небом и мелкими снежинками, срывавшимися под порывами ветра с крыш домов.
        А еще там была опасность.
        Стоило нам с Рори выйти из подъезда, как я заметила летящую на нас карету с запряженной в нее четверкой лошадей. Лошади скакали во весь опор, карету занесло на скользкой мостовой, причем как раз рядом с нами.
        В полнейшем ужасе я дернула брата в сторону, загораживая собой и вжимаясь с ним в стену, при этом понимая, что спрятаться в подъезде мы уже не успеваем. Мое тщедушное тело тоже вряд ли защитит ребенка, так что нас вот-вот размажет.
        На счастье, карета пронеслась мимо. В ее салоне за полуотдернутой шторкой я увидела недовольную молодую даму, разодетую в меха, что-то высказывавшую своему не менее разодетому кавалеру.
        - Наверное, во дворец поехали. Тот, что на Акульем Острове, - с уважением произнес Рори, уставившись карете вслед. - Как они живут в своих дворцах, Рина?
        - Не знаю, - честно сказала ему. - Понятия не имею, как они живут в своих дворцах. Пойдем уже?
        Только вот куда?
        - Пойдем! - воскликнул он. - На каток!
        Я кивнула, после чего позволила брату показывать дорогу, уверенная, что тот уж точно ничего не перепутает.
        Мы зашагали по расчищенному от снега тротуару. Я крутила головой, с интересом разглядывая дома и магазины, уже украшенные к празднику. Иногда возле парадных подъездов попадались небольшие елки с гирляндами и разноцветной мишурой.
        Все же ненадолго остановились - Рори прилип к витрине магазина игрушек. Молчал, ни о чем у меня не спрашивая, но я видела, какими глазами он смотрел на игрушечный поезд с тремя разноцветными вагонами и такую же деревянную дорогу.
        - Пойдем, Рина! - наконец, произнес брат, и я кивнула.
        Хотела пообещать, что обязательно будет ему подарок на праздник, но затем вспомнила, что я вовсе не в Москве, а в Ровейне, поэтому разбрасываться подобными обещаниями не стоит.
        Денег у нас нет до такой степени, что если я не заплачу домовладелице, то нас с Рори выставят на улицу, и «подарком» будет уже, если мы найдем себе новое жилье и не замерзнем в подворотне.
        Мы пошли дальше, но вскоре остановилась я сама. Не удержалась, уставилась через стеклянную витрину на то, что происходило внутри дорогущей кондитерской.
        Это была уже не простая булочная, мимо которой мы успели пройти три дома назад. Двери в ту были распахнуты, выпуская покупателей, и продавец, завидев нас с Рори, приветливо помахал рукой.
        Судя по всему, он знал детей Одриджей.
        Зато возле этой кондитерской стоял высокомерный швейцар, вежливо кланявшийся, угодливо распахивая двери перед посетителями. Пропускал их в мир миндаля, марципана и шоколада, на витринах которого были выставлены настоящие произведения искусства - чудесные торты и воздушные пирожные.
        Правда, впускал он далеко не всех, потому что мы с Рори удосужились лишь его недовольного взгляда и небрежно брошенной фразы:
        - Пошли вон!
        И мы пошли, но не сразу.
        Я еще немного посмотрела на то, как за круглыми столиками с белыми скатертями сидели красиво одетые люди. Пили кофе и горячий шоколад и смотрели на мир без страха… за то, что через три дня противная миссис Ванроуз потребует арендную плату, а если ее не будет, то без жалости выставит нас с братом на мороз.
        - Пойдем, Рори! - произнесла уже я, и мы двинулись дальше.
        Но ровно до круглой тумбы с объявлениями, на которой я заметила кривовато приклеенную ярко-синюю афишу. Рори засобирался было пройти мимо, но я снова замерла, а сердце застучало так громко, что стало отдавать даже в уши.
        - Хочешь, я прочитаю? - увидев, куда я смотрю, спросил брат. - У меня уже хорошо получается, и миссис Рикарсон в школе меня очень хвалит. Вот, слушай! Бла-го-тво-ри-тель-ный… Какое-то сложное слово. Что оно означает, Рина?
        - Оно означает «добрые дела», - отозвалась я, не спуская глаз с афиши.
        - Зим-ний Бал, - читал по слогам Рори. - Рина, раз это бал, значит, он будет во дворце?
        На это я подтвердила, что именно там, и афиша тому подтверждение, хотя на переднем плане был изображен каток и красиво одетые пары на коньках на фоне зимнего сада. Зато на заднем - высоко на холме виднелось золотисто-белое строение. Судя по всему, тот самый королевский дворец на Акульем Острове.
        Но мое внимание привлек вовсе не он. Куда больше меня заинтересовал каток и то, что было вокруг него.
        Потому что, порывшись в памяти, я вспомнила это место.
        Фонари в виде цветков лилий, изящные декоративные решетки, заснеженные деревья и постамент, на афише пустующий, но в моем воспоминании на нем шипели и крутились фейерверки.
        Потому что во время своего обморока на «корпоративе» я перенеслась именно туда!
        Как раз на тот самый каток!
        Больше из памяти выловить ничего не удалось, и я, уставившись на афишу, принялась старательно размышлять.
        Значит, сперва меня закинуло на Зимний Бал в королевский дворец, а уже потом непонятным образом я очутилась в квартире на улице Цветочной, 15. Причем в теле Рины Одридж.
        Из этого следовало…
        Временные рамки не совпадали, и я понятия не имела, что бы все это могло означать. Но ухватилась за эту мысль, принялась ее раскручивать, пока не решила…
        Чтобы вернуться в свою прежнюю жизнь и в настоящее тело, судя по всему, мне нужно проделать тот самый путь, только наоборот. Из квартирки Одриджей попасть на каток в королевском дворце, после чего отыскать дорогу назад, в Москву.
        Произойдет ли перенос сам по себе, либо я должна буду что-то сделать, мне было неведомо. Но за неимением лучших идей я решила оставить эту как рабочую.
        - В Ка-нун Но-во-го Го-да, - тем временем читал Рори. Уставился на меня задумчиво. - Если сегодня пятнадцатое декабря, значит… - Зашевелил губами, высчитывая. - Тридцать один минус пятнадцать… Получается, бал будет через шестнадцать дней!
        - Угу, - сказала ему. - Ровно через две недели и два дня.
        - Вход - 200 фар-тин-гов, - вновь взялся за чтение Рори. Затем округлил глаза и уставился на меня в полнейшем изумлении. - Двести фартингов?! - переспросил он шепотом. - Но это же очень, очень много денег, Рина! Я никогда не видел столько фартингов!
        - Угу, - вновь отозвалась я, размышляя о том, что тоже не видела.
        А еще о том, что попасть на бал почти нереально, с дырой-то в кошельке и долгом домохозяйке. Но я обязательно должна это сделать!
        Только вот как? Как?!
        Ни одной идеи в голову не приходило, и даже то, что было написано на афише мелкими буквами, мне в этом не помогло. Оказалось, на новогоднем балу гостей ждут фейерверки и красочные представления, а собранные деньги будут отданы сиротским приютам Ровейны.
        - Пойдем, Рори! - вздохнув, сказала я брату, после чего взяла его за руку.
        - Пойдем, Рина! - согласился тот.
        Мы отправились дальше, и я принялась размышлять о том, что, наверное, мне нужно не только попасть на бал, но еще не помешало бы воспроизвести все до мельчайших подробностей из того, что было в моем воспоминании.
        Это означало, что на Зимний Бал я должна явиться не одна. В своем видении я опиралась на руку мужчины, в которого, судя по всему, была влюблена.
        А еще - счастлива рядом с ним до невозможности.
        Раз до бала оставалось всего две недели и два дня, следовательно, за это время я должна не только раздобыть деньги на аренду, еду и приглашение, но еще и встретить того, от кого потеряю голову.
        «Миссия невыполнима», - промелькнуло в этой самой голове, которую я не собиралась терять.
        Именно тогда момент раздались оглушительные свистки.
        - Рина, жандармы! - воскликнул Рори, на что я еще сильнее сжала руку брата и принялась озираться.
        Кажется, свистели неподалеку, но я крутила головой и никак не могла понять, с какой стороны на нас надвигается опасность. Поэтому кинулась обратно к тумбе и Рори за собой потащила.
        Решила, что за ней, по крайней мере, мы сможем переждать, а потом пойдем себе дальше.
        Вновь стала озираться, но повсюду был незнакомый город… Да что там говорить, незнакомый мир, как тут разберешь, что случилось?!
        Внезапно женский голос истерически завопил: «Держите вора!», а потом из-за угла соседнего здания вывалился и кинулся в нашу сторону тот самый вор.
        Причем был он уже довольно близко.
        По мостовой бежал парень - на вид ему казалось лет двадцать три - двадцать пять; в распахнутом пальто, с развевающимся на зимнем ветру полосатым шарфом и в натянутой на голову кепке, из-под которой выбивались темные вихры.
        И пусть он должен был пробежать как раз мимо нашей тумбы, держать вора я не собиралась. Вместо этого затолкала Рори подальше и заслонила собой. Пусть вор бежит по своим делам, мы не имеем к нему никакого отношения!..
        Но тот почему-то передумал спасаться бегством.
        - Эй, красавица! - крикнул мне.
        Остановился, а потом еще и подмигнул.
        - Ну вот что ему нужно?! - пробормотала я и тут же увидела, как из-за того самого угла выбежали трое жандармов в светло-серых шинелях.
        Кинулись к вору, и теперь я стала переживать еще и за него.
        Почему он не бежит? Сейчас же они его задержат! Пусть пистолетов у жандармов не было, зато я увидела прикрепленные к их поясным ремням то ли дубинки, то ли короткие мечи в ножнах.
        Зато парень выхватил из-за пазухи кинжал, и я напряглась еще сильнее.
        Неужели он решил отбиваться? Один против троих?!
        На его месте я бы продолжала спасаться бегством. Жандармы, в отличие от него, выглядели довольно упитанными и неуклюжими в зимней форме, так что у него были все шансы скрыться.
        Вместо этого парень вскинул обе руки. Я увидела, как задрались рукава его пальто, а затем заметила на внутренней стороне его рук то ли татуировки, то ли рисунки переплетающихся черных линий.
        Эти линии внезапно стали зримо набухать, а затем наливаться оранжево-красным, словно теперь по его венам текла уже не кровь, а огонь.
        В подтверждение моим мыслям с ладоней парня полился тот самый огонь, и было его предостаточно. В нашу сторону дохнуло жаром; я охнула, прижимая к себе Рори.
        Решила, что нам нужно было сидеть дома, честное слово!..
        Потому что вокруг одни опасности!
        И вообще - что это такое?! Огненная Магия какая-то, других объяснений у меня не было. Но что он собирается с ней делать?!
        К облегчению, сжигать себя, нас, жандармов или чью-либо собственность парень не стал. Вместо этого снова мне подмигнул, словно затеял это представление специально для меня, после чего…
        Огонь лился уже не с его ладоней, пламя перетекало в лезвие кинжала, которым он начертил перед собой огненный четырехугольник.
        Тот вышел довольно большим - настолько, насколько ему хватило размаха руки.
        Теперь огонь продолжал гореть в воздухе, и этому у меня тоже не было никаких объяснений. Как и тому, что парень «вскрыл» кинжалом пространство внутри четырехугольника, словно выковырял провалившуюся внутрь консервной банки крышку.
        Образовалась черная дыра, в которую он и нырнул. Прыгнул туда рыбкой, после чего исчез, хотя должен был приземлиться на заснеженную мостовую.
        Но он не приземлился.
        Я заморгала в полнейшем изумлении, отстраненно подумав, что мне и самой не помешает… ненадолго усесться на тротуар и подумать обо всем, что произошло перед моими глазами.
        Потому что парень пропал с концами.
        Черная дыра еще немного повисела в воздухе, затем тоже перестала существовать. Огонь задержался на несколько секунд, словно раздумывал, что ему делать в отсутствие хозяина. Но, кажется, решил, что без того скучно, и тоже исчез.
        Трое добежавших к этому времени жандармов остановились, отдышались, после чего принялись деловито осматривать улицу, на которой больше не было следов ни вора, ни пожара, ничего.
        Лишь затоптанный и местами подтаявший снег.
        На это я снова подумала, что тот парень, скорее всего, был магом. А еще - что в устроенном перед нашими глазами представлении таилось нечто… неправильное, запрещенное, от которого нам с Рори стоило держаться подальше.
        - Пойдем, Рина! - негромко произнес брат и дернул меня за руку. - Нужно поскорее идти, а то сейчас здесь будет инквизиция.
        И точно, жандармы принялись вслух рассуждать, вызвать ли им инквизицию, или те явятся сами, потому что магический всплеск от Разрывателя Пространства, похоже, был довольно ощутимым.
        Наверное, дошло аж до самого Главного Инквизитора на Акульем Острове, никак иначе!
        На это мой внутренний голос уверенно заявил, что в каком бы месте, времени или мире я ни очутилась, от инквизиции стоит держаться подальше. Даже если мы с братом всего лишь свидетели и не имеем к произошедшему ни малейшего отношения.
        Поэтому мы с Рори пошли.
        Сперва тихонечко, прячась за тумбу и стараясь не привлекать к себе внимания. Затем свернули за угол ближайшего дома и ускорили шаг.
        Почти бежали и делали это так долго, пока Рори окончательно не выдохся. Да и я не сказать, что чувствовала себя бодрой, - перенесенная Риной Одридж болезнь все же давала о себе знать.
        Наконец, остановились. Я попыталась отдышаться, а заодно не кашлять слишком громко и мучительно, вдыхая холодный воздух и пугая брата.
        Оказалось, спешили мы в нужном направлении, потому что еще минут через пять я увидела реку и тот самый каток, на который Рори так упорно меня тащил.
        Единственная задержка на нашем пути возникла, когда Рори остановился и дернул меня за руку. Я думала, что его заинтересовали круглые, похожие на китайские фонарики рядом с прачечной некой миссис Чанг, и еще то, что через распахнутую дверь наружу вырывался теплый и влажный воздух.
        На него тотчас же набрасывался мороз, и результатом их битвы становился белый клубящийся туман.
        Из него, словно привидение, нам навстречу вышла невысокая сухонькая женщина со смуглым лицом и собранными на макушке седеющими темными волосами. Одета она была в длинную серую тунику с разрезами на бедрах и в широкие штаны совсем не по моде Ровейны, где женщины носили длинные юбки и мели подолами пол и мостовые.
        - Как твое самочувствие, Рина? - поинтересовалась у меня женщина.
        Говорила она с легким акцентом; черные миндалевидные глаза глядели встревоженно.
        - Намного лучше, миссис Чанг! - вновь рискнула я. - Видите, уже на ногах! Ах да, спасибо вам за суп, было очень вкусно.
        - На здоровье, деточка! Тебе и твоему брату, - она с улыбкой потрепала Рори по плечу.
        Тот на секунду прильнул к боку миссис Чанг. Брат явно рад ласке.
        Тогда-то я снова решилась:
        - Ким-Ли - она здесь?
        Женщина нахмурилась, затем покачала головой.
        - Опять сбежала с этим проходимцем Чандлером, вот же дрянная девчонка! Совсем не хочет слушаться и помогать своим родителям. В голове только одно - каток и коньки. И еще кое-что другое, поэтому, видят Боги, скоро принесет мне и своему отцу «подарочек» в подоле!..
        После этого зацокала и перешла на другой язык, перемешивая незнакомые мне фразы со знакомыми. Ругала свою неразумную дочь, да так увлеклась, что не заметила, как мы с Рори потихоньку ретировались и довольно скоро дошли до замерзшей, заснеженной реки.
        Я вновь остановилась, потому что зрелище перед моими глазами раскинулось впечатляющее.
        Противоположные берега - наш и, думаю, тот самый Акулий Остров - соединяли два широких каменных моста. Кажется, оба были разводными, хотя судоходства не было и в помине. Вместо этого по накатанным снежным колеям под мостами скользили сани и ехали крытые телеги, и движение по замерзшей реке оказалось довольно активным.
        Я же принялась с интересом разглядывать Акулий Остров, пока не высмотрела на нем королевский дворец, занимавший самый высокий холм. У его подножия раскинулись особняки, обнесенные внушительными заборами.
        Еще немного посмотрев на место, где селились богачи и знать Ровейны, я потеряла к нему всякий интерес. Та сторона казалась мне безжизненной, словно обезличенной картинкой, тогда как на «нашей» жизнь бурлила и била ключом.
        Мы с Рори вышли к стихийному рынку, устроенному на берегу и еще немного на льду. Повсюду, куда ни погляди, протянулись сколоченные вкривь и вкось ларьки и будки, в которых не только продавали, но еще и меняли всякую всячину на всякую всячину. Начинали от продуктов и товаров для дома, а заканчивали оружием и даже животными.
        Хрюкающие свиньи и испуганно блеющие молочные козы собрали вокруг себя оживленную, торгующуюся толпу.
        Конечно же, водились и «рюмочные», где громко выпивали за здоровье королевы и за то, чтобы мэр Ровейны горел в аду, а демоны не забывали подбрасывать дров в его костер. Заодно дрова в свои костры подкидывали владельцы закусочных, из-за чего со всех сторон аппетитно тянуло мясом, тушеной капустой и жареным картофелем.
        Пахло так вкусно, что у меня даже заурчало в животе.
        Но Рори привел меня вовсе не на рынок - к последним лоткам примыкал огороженный сеткой и расчищенный от снега внушительный участок реки. На льду было разбито несколько полотняных палаток, там и сям стояли лавочки, а над двумя столбами у входа на берегу был растянут плакат с надписью: «Бесплатный каток господина Брамса! Но только для тех, кто возьмет коньки в аренду!».
        Ниже был, судя по всему, ценник на «бесплатный» каток. Зрение у Рины Одридж оказалось отменным, поэтому я разглядела маленькие буквы и цифры.
        Цены начинались с пятнадцати центов за час проката, но денег, лежавших в синем кошельке Одриджей, не хватило бы даже на то, чтобы оплатить время на катке для Рори.
        Правда, у нас имелись собственные коньки.
        - Ну пошли, Рина! - дернул меня за руку брат.
        - Погоди, Рори! - беспомощно произнесла я. - Да, у нас есть коньки, но…
        - Наденем их позже! - с деловитым видом произнес брат, после чего потащил меня вовсе не к входу на каток, а к последнему лотку, на котором продавали деревянные ложки и берестяные корзины.
        Тот как раз левым боком прилегал к заведению мистера Брамса.
        - В следующий раз с вас по два цента, - буркнул продавец, когда Рори привычным жестом поднял сетку.
        Судя по всему, брат и сестра проделывали такое уже много раз, раз продавец их знал, поэтому я не стала сопротивляться. Нагнулась и… пролезла за Рори под сеткой на якобы бесплатный каток, который таким не являлся.
        Неподалеку обнаружилось несколько лавочек, и Рори уверенно потащил меня к ближайшей. Плюхнулся на нее, дожидаясь, когда я сяду рядом, после чего положил свою ногу в валенке мне на колени.
        - Коньки, Рина! - напомнил о себе.
        Ну что же, мне предстояло пришнуровать лезвия к его валенкам, и я это сделала. Проверила - держатся крепко!
        Затем на всякий случай спросила, не замерзли ли у него ноги, руки или голова - как и подобает рассудительной старшей сестре, только что вместе с братом нарушившей правила и попавшей на платный каток через дыру в заборе.
        Оказалось, у него ничего не замерзло.
        Я хотела поинтересоваться, умеет ли он кататься, но затем решила, что Рина Одридж должна была это знать и подобный вопрос задавать не стоит.
        Тут Рори встал на ноги, после чего укатил с самым довольным видом, оставив меня в одиночестве на лавочке. И сделал это вполне уверенно - и укатил, и бросил.
        Я же, немного посмотрев ему вслед и увидев, как брат смешался с пестрой толпой, решила, что с ним все будет хорошо. Опасность нам не угрожает, никто выгонять нас отсюда не станет, как и штрафовать.
        Слишком много народа, наверное, пара сотен катающихся, как тут уследить, что происходит?!
        Немного помедлив, я тоже нацепила принесенные из дома лезвия на свои сапожки. Проверила крепления - держались словно влитые!
        С удивлением почувствовала, что от лезвий идет тепло, которое согревало мне ступни, давно уже озябшие в тонких сапогах.
        - Мне все это кажется, - уверенно заявила я себе, после чего встала с лавочки и тоже покатила.
        И уже скоро что-либо другое потеряло для меня значение - даже то, что я находилась в чужом мире, - потому что зима, лед и коньки были моей родной стихией.
        Сперва я думала разыскать брата в веселящейся толпе. Скользила осторожно, понимая, что попала в чужое тело, к которому еще не успела до конца привыкнуть. Затем, осознав, что оно отлично меня слушается, отдалась движению, едва не жмурясь от счастья.
        Из памяти - моей собственной, Марины Одинцовой, - стали всплывать картинки. Детские и юношеские годы, наполненные бесконечными тренировками, частенько по несколько раз за день.
        Пот, кровь и разбитые колени, а еще слезы бессилия, когда у меня что-то не выходило. И радость, и гордость за саму себя, когда оно начинало получаться.
        Но сейчас я решила особо не рисковать.
        Скользила по льду, наслаждаясь тем, что я жива и мне досталось сильное и молодое тело. Затем осмелела настолько, что время от времени начала пробовать простейшие элементы, соединяя их в такие же простенькие комбинации.
        Все еще не до конца доверяла этому телу, да и лед, конечно же, был в ужасающем состоянии, и народу собралось прилично.
        Поэтому просто наслаждалась свободой и скольжением.
        Мельком видела восторженные лица - люди замирали, провожая меня изумленными взглядами. Потому что так здесь никто не катался - вряд ли у кого-то за спиной была сильнейшая на Урале школа фигурного катания и десятилетие тренировок.
        За спиной у Рины Одридж тоже всего этого не было, но даже тот гибрид, который у меня выходил, поражал воображение местной публики.
        Я скользила мимо людей, с трудом державшихся на коньках и еще друг за друга. Заметила брата, помахала ему. Одно время Рори пытался повторять мои движения, и я подумала, что могла бы кое-чему его научить.
        Затем брат отстал, а я покатила дальше.
        Отыскала и Ким-Ли - уверена, это была именно она. Никого другого с настолько яркой, «восточной» по меркам моего мира внешностью здесь больше не было. Одета она была в светлую дубленку, отороченную мехом, и выглядела чудесно.
        Она тоже меня заметила, помахала рукой, на что я, проскользив мимо, крикнула:
        - Спасибо за суп, Ким-Ли!
        Но ей было не до меня, потому что смеющийся светловолосый парень подхватил под ее локоть, и они двинулись за мной следом. Кажется, тоже пытались повторить один из элементов.
        Я принялась смотреть, как у них все получается, и в этот самый момент… в кого-то въехала.
        В принципе, даже догадывалась, в кого именно.
        Давно уже заприметила эту группу, и время от времени они попадались мне на глаза.
        Трое парней и темноволосая девушка держались особняком. Добротно и дорого одетые, они выделялись из толпы, к которой не спешили примыкать. Вместо этого стояли неподалеку от входа на каток.
        Пусть они были на коньках, но кататься тоже не спешили.
        Вместо этого смотрели на всех свысока, иногда начиная громко веселиться - судя по всему, высмеивали ошибки и падения тех, кто катался рядом с ними. Несмотря на свое поведение, они казались мне перелетными райскими птицами, затерявшимися в стае городских серых чаек.
        Я нисколько не сомневалась, что это были обитатели Акульего Острова, и «перелетели» они сюда с соседнего берега.
        Впрочем, мне не было до этого никакого дела ровно до того момента, пока один из них не оказался у меня на пути. Только что стоял среди своих, а потом внезапно вырос передо мной словно из-под земли.
        Уверена, сделал он это специально, чтобы я в него врезалась.
        И пусть в последнюю секунду я попыталась затормозить, но столкновения было не избежать. Я ахнула, болезненно приложившись об крепкое плечо парня. Думала, собью его с ног, но он стоял будто скала.
        Заодно, засмеявшись, обхватил меня руками, и я вдохнула аромат дорогого парфюма.
        - Не бойся, не упадешь! Видишь, держу тебя крепко! - выдохнул мне в ухо.
        В этот самый момент я разглядела его лицо и поняла…
        «Не может этого быть!» - промелькнуло в голове.
        Потому что рядом со мной стоял вылитый Артем Багрицкий, только лет на двадцать моложе, чем в последнюю нашу встречу на московском «корпоративе», и даже голос был похож!
        Глава 3
        КНЯЖНА КАРОЛИНА ВЕЛЬСКАЯ
        - Зря мы сюда пришли, Алекс! - недовольным голосом произнесла Каролина, после чего топнула ножкой, обутой во взятые напрокат коньки.
        Это оказался довольно непродуманный поступок с ее стороны. И пусть Каролину обуял праведный гнев, но она тотчас же потерла равновесие. Ахнула испуганно, затем некрасиво взмахнула руками, пытаясь хоть как-то его вернуть.
        Не получилось, и она принялась падать. И упала бы, потому что брат стоял довольно далеко и не успевал ее подхватить.
        Зато Каролину подхватил лорд Итан Кроули.
        Втайне она мечтала именно об этом - чтобы темноволосый и загадочный красавец Итан, лучший друг ее брата Алекса, однажды пришел ей на помощь. Она бы слегка облокотилась на его руку и томным голосом произнесла, что с ней все в порядке и падать она вовсе не собиралась. После этого оттолкнулась и грациозно заскользила по льду, а Итан созерцал бы ее красивые и уверенные движения.
        Любовался бы ею, а потом…
        Ну что же, ничего подобного не произошло. Лед оказался слишком скользким, лезвия коньков излишне тонкими, и равновесие удерживать у Каролины никак не получалось. Какое там грациозно скользить, тут бы научиться стоять на одном месте и не падать!
        Эту дьявольскую забаву - катание на коньках - вдовствующая королева Франциска привезла в Ровейну откуда-то с севера, хотя в Сели - так на Акульем Острове называли жителей правого берега, - кажется, катались испокон веков. Теперь же с подачи королевы мода на ледовую забаву утвердилась еще и на левом берегу.
        Только вот Каролина, несмотря на свои двадцать лет и выносливое, привыкшее к верховой езде тело, безвозвратно от нее отставала.
        Да, она мечтала кататься изящно и уверенно. Вместо этого у нее выходило только совершенно неизящно и пребольно падать.
        Вот и сейчас она беспомощно повисла на лорде Кроули, понимая, что если тот не удержится на коньках и упадет на лед, то она грохнется на него сверху. Тогда-то Итан поймет, что веса в ней больше шестидесяти килограмм и ничего легкого и изящного в княжне Вельской нет и в помине.
        Но брат все-таки спас ее от подобного позора. Подхватил, удержал, затем улыбнулся Итану, словно извинялся за свою неуклюжую сестру.
        - Княжна!.. - вежливо поклонился тот, после чего снова потерял к Каролине какой-либо интерес.
        Отвернулся и принялся смотреть на катавшихся, из-за чего происходящее Каролине стало нравиться еще меньше.
        Ни ее побег из дома с братом, когда она соврала маме, что они всего лишь прокатятся на санях по Акульему Острову, ни однокурсник Алекса Джейми Леннокс, вместе с братом заканчивавший юридический и кидавший на Каролину излишне пронзительные взгляды… Ни оголтелый мороз, забиравшийся ей под юбку, холодивший ноги и пребольно кусавший щеки.
        Каролине не нравилось ни-че-го!
        Особенно взгляды Джейми Леннокса и то, что Итан Кроули, сейчас учившийся на последнем курсе Магической Академии Ровейны, подобные взгляды на нее не бросал. Вместо этого продолжал вежливо не обращать внимания не только сегодня, но и на всех приемах, на которых бывали Вельские.
        Делал вид, что Каролины не существует в природе. Либо не делал, и она попросту для него не существовала. И это несмотря на то, что Каролина была вполне довольна своей внешностью!
        Высокого роста, с гибкой фигурой, от матери она унаследовала густые темные волосы, светлую кожу и открытый лоб, а также уверенный взгляд зеленых глаз. Правда, подбородок был немного тяжеловат, но отец говорил, что это признак упрямой и деятельной натуры.
        Каролина Вельская была именно такой - упрямой и привыкшей добиваться своего.
        Но пусть многие называли ее красавицей, и приданое тоже имелось приличное, ни приглашения на балы, ни романтические признания вовсе не сыпались на Каролину словно из рога изобилия.
        И виной тому, конечно же, был их дядя Роуман!
        Князья Вельские столетиями верой и правдой служили короне, пока в их роду не завелась паршивая овца. Младший брат отца присоединился к заговорщикам и рискнул пойти против законной власти. Король Бернард умер, и мятежники собирались посадить на трон кого-то из своих вместо королевы Франциски.
        Ну что же, свержения правящей династии не произошло. Королева железной рукой подавила бунт; дядю, немного помедлив, все же казнили, а отца Алекса, Каролины и Ильен после длительного судебного разбирательства признали невиновным.
        Но тучи, сгустившиеся над Вельскими пять лет назад, не спешили расходиться. В высшем обществе Ровейны Вельских до сих пор принимали довольно неохотно, словно боялись, что дурная слава дядя Роумана передается воздушно-капельным путем.
        Именно так иногда говорила младшая сестра Каролины Ильен.
        Зато мама всегда была куда более проста в своих выражениях.
        - Больше никаких ошибок! - твердила она своим детям и мужу. - Запомните, мы, Вельские, впредь должны быть безупречны, и однажды все забудут о твоем заблудшем братце!
        Но сколько бы Вельские ни пытались, высшее общество оказалось на редкость с хорошей памятью.
        В гимназии девочки сторонились Каролину и Ильен, первый брачный сезон Каролина провела, подпирая стены и колонны на балах и приемах и рыдая по ночам от отчаяния в подушку.
        Приглашения в их дом до сих пор приходили довольно редко, и даже красавец Алекс, блестяще обучавшийся юридическим тонкостям и финансам, не особо в этом помогал, хотя многие считали его завидным женихом.
        Словно высшее общество подозревало, что Вельские вот-вот снова пойдут не по тому пути.
        Ну что же, в последние месяцы ситуация немного улучшилась. Но затем случилась беда с Ильен, надолго ввергшая семью в пучину отчаяния.
        Наконец, разрешили и ее.
        Потом брат вернулся домой на зимние каникулы, и на этот раз Вельских стали приглашать куда охотнее. Вполне возможно из-за того, что отец получил новую должность при дворе - это свидетельствовало, что королева наконец-таки сменила гнев на милость.
        Алексу стали то и дело подсовывать дочерей на выданье, хотя мама твердила, чтобы тот ни в коем случае не спешил.
        Он должен сделать великолепную партию.
        Такую, чтобы блеск их свадьбы затмил все темные пятна в биографии Вельских.
        К тому же мама постоянно навязывала ему Каролину, заявляя, что брату нужно повсюду бывать со своей сестрой. Той давно уже пора замуж, а предложений она пока еще не получила ни единого.
        - Это может навредить ее репутации, - не соглашался Алекс.
        Но на его слова о том, что в компании его друзей порой ведутся разговоры на темы, не подходящие для ушей приличной девушки, мама лишь пожимала плечами.
        Каролине иногда казалось, что она готова выдать ее чуть ли ни за первого встречного, тогда как Алекс, по ее мнению, должен думать головой.
        - Головой, мой мальчик, а не тем, чем предпочитают думать мужчины из рода Вельских! - твердила мама.
        Каролина догадывалась, что речь шла не столько о неправильном выборе дяди, а о том, что папу время от времени заставали в обществе балерин, и причина была вовсе не в его страстном увлечении театром.
        Вот и теперь то, что сперва казалось Каролине невинной забавой - катание на коньках на другой стороне реки, - грозило перерасти в нечто… не совсем приличное.
        Потому что парни, нисколько не стесняясь присутствия Каролины, принялись обсуждать, смогут ли они до конца зимних каникул соблазнить каждый по девице из Сели, а потом стали выбирать себе жертвы.
        Началось все, конечно же, с подачи Джейми Леннокса, которого Каролина с детства терпеть не могла. Он был противным и толстым ребенком, обижал ее и сестру исподтишка, и с годами ничего не изменилось.
        Алекс, надо отдать ему должное, сперва отнекивался от глупой затеи. К тому же Каролина попросила его не заниматься подобной ерундой.
        Но брат все-таки решил ею заняться, потому что Джейми Леннокса было не унять.
        - Мы - Акулы! - твердил он высокомерным голосом. - Лучшие из лучших, элита Ровейны, и мы должны постоянно доказывать это себе и остальным! Ты тоже Акула, Вельский! Поэтому докажи, что ты давно уже не мамочкин сыночек и не слизняк, как твой дядя, который обливался слезами, когда его вели на эшафот!
        Но вместо того, чтобы приказать Джейми заткнуться или же провозить его противной прыщавой физиономией по льду, Алекс промолчал, а Каролина вытаращила глаза.
        Да как он смеет, этот Леннокс, говорить подобное?! Будь она мужчиной, вот бы она ему задала!..
        Тут Леннокс перекинулся еще и на Итана.
        - Ты тоже, Кроули! Докажи и нам, и себе, что ты хоть на что-то способен без своей магии. Вы оба - не увиливайте! - обратился он еще и к Алексу. - Найдите себе девиц и соблазните их за две недели! Кто выиграет, тот самая акулистая акула Акульего Острова!
        Итан, немного подумав, все-таки кивнул, и Каролине внезапно и мучительно захотелось, чтобы он выбрал именно ее. Зачем тому какая-то девица из Сели, когда рядом с ним стоит она, княжна Вельская?
        Но Итану все равно бы не удалось ее соблазнить, потому что Каролина - из приличной семьи и никогда не позволила бы тех вольностей, которые позволяли себе девицы из рабочих кварталов.
        Быть может, если только поцеловать себя на балконе под звездным небом. И тогда бы Итан Кроули, будущий Высший Маг или даже Инквизитор, влюбился в нее без оглядки и сделал предложение…
        Вместо этого он не спускал глаз с темноволосой девушки в белой парке с обитым мехом капюшоном. Та была явно из народности кори, давно перебиравшихся в Ровейну откуда-то с востока. Причем перебирались они настолько массово, что в столице даже появились их собственные кварталы.
        - Она! - произнес Итан, и на его привлекательном лице появилась хищная улыбкой. - Я выбираю ее!
        Остальные тотчас же одобрили его выбор, а Каролина даже смотреть не стала. Отвернулась, и настроение у нее испортилось окончательно.
        Не выдержав, все-таки решила взглянуть.
        С ревнивым видом уставилась на девицу, уверенно катавшуюся неподалеку, и… не нашла в ее внешности ни единого изъяна. Кроме того, что одежда на ней была не по моде Ровейны.
        И еще того, что рядом с ней держался светловолосый парень.
        С другой стороны, никакой это не изъян, решила Каролина. Значит, они вместе, и у Итана Кроули ничего не получится!
        - Давайте вы просто немного покатаетесь, а потом мы поедем домой, - противным голосом заявила она. - Алекс, прошу тебя, не вздумай дурить! Вот мама тебе задаст, если она узнает!
        Последнее Каролина произнесла шепотом. Не хотела шантажировать брата или же позорить его перед друзьями. Понимала, что в следующий раз тот может и не взять ее с собой, и тогда Итана Кроули она увидит еще не скоро.
        Если вообще увидит.
        - Я пас, - кивнул брат, после чего нахмурился, потому что Каролина снова едва не упала, причем на ровном месте. - Как ты будешь кататься на Королевском Балу, сестричка?
        - Уж как-нибудь буду, - хмуро отозвалась она.
        - Тебе обязательно нужно взять несколько уроков. Возможно, даже в Сели. Посмотри, здесь полным-полно тех, кто отлично катается! Да они дадут сто очков всем нашим с Акульего…
        Не договорил.
        Так и застыл с открытым ртом, поэтому Каролина, мысленно поморщившись, снова посмотрела.
        По льду неподалеку от них скользила… На миг ей показалось, что даже не скользила, а парила над замороженной гладью реки тоненькая светловолосая девушка. Каролина тотчас же ревниво отметила про себя ее простенькое пальто и выглядывающую из-под него темно-серую юбку.
        Несмотря на довольно убогую одежду, девушка каталась божественно. Это было волшебство на льду, великолепный, мастерски исполненный танец. Каролине даже показалось, что девушка более искусна, чем все балерины королевской труппы вместе взятые.
        Не только это - незнакомка была еще и удивительно красива.
        - Она - моя! - предупредил Алекс Джейми Леннокса, тоже уставившегося на девушку с самым похотливым видом.
        После чего брат тотчас же решил доказать, что его слова не расходятся с делом, и ринулся той наперерез.
        - Алекс, не глупи! - успела крикнуть ему вслед Каролина, но в ее словах не было никакого смысла.
        Брата оказалось уже не остановить, Каролина прекрасно это понимала. Алекс несся навстречу девушке, подгадав так, чтобы столкновения было неизбежно.
        А потом оно произошло.
        Вернулся брат через несколько минут и выглядел вполне довольным собой.
        Каролина, все это время ревниво наблюдавшая за Алексом, отстраненно подумала, что для радости у того нет особой причины.
        Правда, видно ей было довольно плохо. Алекс оказался почти на голову выше той, кого он собрался соблазнить за оставшиеся две с половиной недели до окончания зимних каникул. Но со стороны Каролине вовсе не казалось, что девушка растаяла от счастья и готова тотчас же упасть в объятия ее брата.
        Наоборот, она держалась отстраненно, несмотря на то, что тот явно испробовал на ней все свое хваленое Акулье обаяние.
        У Алекса его было хоть отбавляй - за широкоплечим и русоволосым красавцем с идеальными манерами и притягательной улыбкой закрепилась слава столичного сердцееда.
        Втайне Каролина гордилась братом, признавая, что его успех в обществе был куда более уверенным, что все ее неудачи.
        Но, кажется, Алексу на этот раз попался крепкий орешек. Кокетничать или глупо хихикать, как делали девушки из высшего общества, та девица не спешила. Вместо этого они о чем-то коротко переговорили, после чего та развернулась и укатила прочь - и теперь порхала бабочкой на другой стороне катка.
        - Она согласилась, - подмигнул Алекс Джейми, который всех подбивал участвовать в глупом споре, а сам никого не выбрал.
        - Так уж и согласилась! - оскалился тот. - Заливаешь ты все, Вельский! Скажи лучше, что послала тебя куда подальше!
        - Нет же, она согласилась давать частные уроки моей сестре Каролине, - улыбаясь, произнес тот. - Обучит ее искусству фигурного катания, так она это назвала, до начала Зимнего Бала. А заодно я своего не упущу.
        - Что?! - неверяще выдохнула Каролина. - Зачем ты это сделал, Алекс?! Разве я тебя о таком просила? Ты не должен использовать меня в своих… делишках!
        Но осеклась, увидев, что Итан Кроули возвращается после разговора с темноволосой красавицей-кори.
        Судя по его лицу, уж ему-то точно дали от ворот поворот, и Каролина внезапно подумала, что, если бы она умела порхать на льду так же, как та девица, которую выбрал себе Алекс, у нее было бы больше шансов на то, что на Зимний Бал ее пригласит именно Итан Кроули.
        А если не пригласит, она все равно отправится туда вместе с родителями, а там ее - с таким-то мастерством! - непременно заметит принц Шелдон.
        Средний сын вдовствующей королевы, он все еще был в поисках невесты, и его вот уже который год считали самым завидным холостяком королевства.
        - Хорошо, я согласна! - быстро произнесла она. - Когда у нас первый урок?
        - Завтра в полдень. Но не здесь, Каролина, не в Сели! Я скажу отцу, и тот прикажет расчистить пруд. Для первых занятий сойдет и наш дом.
        - Вижу, ты продвинулся дальше моего! - хлопнул его по плечу Итан. - Меня же послали… довольно далеко. У той кори оказался жених, который заодно пообещал меня отыскать и прикончить в темном переулке, если я от нее не отстану. Глупец!
        Последнее Итан произнес с самым высокомерным видом. С таким иногда на обычных людей смотрели маги, достигшие высшего уровня мастерства.
        Ну что же, в семье Вельских не было никого с магическим даром, кроме Ильен. У сестры тот проснулся недавно, но лучше бы спал вечным сном.
        - Ее зовут Рина Одридж, - мечтательным голосом произнес Алекс, а Джейми, мерзко захихикав, ткнул его кулаком в плечо.
        - Соблазнить, Вельский, а не влюбиться! Смотри, не перепутай!
        - Нужно уходить, - внезапно произнес Итан. Закрутил головой, и его красивое лицо стало серьезным. - Я чувствую, что наши близко… Они вот-вот активируют Знак Иеронима, и скоро здесь будет довольно жарко.
        После его слов Каролине тоже внезапно стало жарко, а к горлу подобралась противная тошнота. Пусть она не могла почувствовать того, что ощущал Итан, но прекрасно понимала, что это означает и что вскоре последует.
        Знак Иеронима.
        Облава святой инквизиции, которые искали Отступников.
        Получалось, те были где-то рядом - возможно, даже совсем близко. Наделенные слабо контролируемым магическим даром в самых уродливых его проявлениях, они представляли смертельную опасность для окружающих.
        Для обычных жителей Ровейны - с Акульего ли те Острова или же из Сели - для Отступников не было никакой разницы.
        Причем с виду Отступники походили на обычных людей, на глаз и не отличить, поэтому они могли прятаться где угодно. Возможно, затерялись на рынке, среди уродливых будок и снующей между ними разношерстной толпы.
        Или даже… они были на этом самом катке.
        Каролина знала, насколько опасна встреча с закоренелыми Отступниками. О таком из года в год твердили на уроках в гимназии, шептались на балах и приемах, пересказывая друг другу страшные истории.
        Только вот в доме Вельских все разговоры на эту тему были под запретом.
        Тут Алекс дернулся, словно собираясь куда-то бежать, но явно не по направлению к выходу с катка. Увидев это, Каролина нахмурилась, а Итан покачал головой.
        - Нет же, Вельский, это не твоя… Как ее имя? Рина Одридж? Я глянул на нее мельком, когда проезжал мимо. Расслабься, старина! Ей ничего не грозит, потому что магического дара в девчонке нет. Самое большое - заберут в управление для проверки документов, если их не окажется с собой.
        На это Каролина отстраненно подумала: как же хорошо, что Вельские давно не устраивают приемов в своем доме!
        Потому что несколько месяцев назад у ее сестры Ильен проснулся тот самый дар - неправильный и извращенный, в будущем неконтролируемый, поэтому находившийся под строжайшим запретом во всем королевстве. И если Итану Кроули хватало лишь одного взгляда, чтобы понять…
        Нет же, не стоило об этом даже думать!
        - Нужно убираться, - добавил Итан. - Если останемся, к нам тоже возникнут вопросы, и даже я не смогу вас от них избавить.
        Его отец был один из доверенных советников главного инквизитора, Каролина прекрасно об этом знала.
        Поэтому они не остались - побыстрее скинули коньки, затем уселись в сани и отбыли раньше, чем рядом с катком со стороны рынка стали раздаваться свистки жандармов, а над заснеженной гладью реки принялись вспыхивать синие всполохи магических порталов.
        В небо кровавым предупреждением всем Отступникам взмыла печать Иеронима.
        Судя по серьезности происходящего, ловили самых закоренелых из них, в ком магия давно уже проявилась самым страшным и опасным для окружающих образом.
        Именно об этом Каролина размышляла всю дорогу до особняка Вельских.
        Погруженная в собственные думы, Каролина и не заметила, как запряженные в четверку крытые сани миновали Золотой Мост, затем свернули на тихую улицу и уже вскоре въехали на территорию особняка Вельских.
        Тотчас же, скрипнув, за ними закрылись массивные железные ворота, словно отгородили от остального мира.
        - Добро пожаловать в Царство Уныния! - не удержался от язвительного замечания Алекс, и Каролина кивнула с самым угрюмым видом.
        Не только засыпанный снегом сад и спящий под ним пруд, но и трехэтажный дом давно уже казался ей мрачной могилой - но не для себя, а для младшей сестры.
        Семнадцатилетняя Ильен Вельская для всех на Акульем Острове была тяжело больна. Настолько, что ей не помогали ни врачи, ни приглашенные из-за границы маги - слухи распускала мама и делала это на самом высшем уровне.
        Но уже скоро - как только потеплеет и весна заявит свои права - ее якобы собирались отправить на целебные источники.
        На самом деле младшую дочь Вельских думали спрятать в далеком северном княжестве. Закрыть в обветшалом доме, родовом гнезде Вельских, приставив к Ильен сильнейших магов, которым будут платить за молчание до… самого конца.
        Потому что люди, испорченные подобным магическим даром, долго не жили. По крайней мере, об этом шептались в Ровейне, но как все было на самом деле, достоверно никто не знал. Если только инквизиция и королевская власть, которые не спешили делиться тем, что происходило с пойманными Отступниками.
        Те просто исчезали без следа.
        Иногда Каролина поражалась выдержке своей сестры. Несмотря на свалившуюся на нее беду, Ильен крепилась, ее маленькая сестричка! Старалась улыбаться и вести себя так, словно ничего не произошло и весной она всего лишь уезжает на воды, а не навсегда.
        Почувствовав, как к глазам приливают слезы, Каролина помотала головой.
        Слезы в этом доме были под строжайшим запретом, потому что Вельские никогда не плачут. Они не падают духом и не прогибаются под ударами судьбы - именно это с детства вбивала им в головы мама.
        Вскоре сани остановились возле крыльца, и Каролина вошла в дом следом за братом. Отдала подбитое мехом пальто, шапку и меховую накидку преданному дворецкому, выдавив из себя улыбку.
        Слуги в доме тоже остались только самые верные, и Вельские отлично платили им за молчание.
        Тотчас же на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, показалась мама. Судя по всему, дожидалась их возвращения, и Каролина отстраненно подумала, что княгиня Джастина Вельская, несмотря на свои сорок два и рождение троих детей, все еще была на загляденье хороша.
        Тоненькая, словно тростинка, которую вот-вот сдует ветер, она крепкой рукой держала начавшую было разваливаться семью. Не позволяла ей рассыпаться в пух и прах под ударами судьбы.
        И этих ударов за последнее время набралось предостаточно.
        - Мама! - кинулась к ней Каролина, внезапно почувствовав приступ благодарности, хотя прекрасно знала, что на проявления любви со стороны матери она может и не рассчитывать.
        Впрочем, и на объятия тоже - княгиня Джастина Вельская не терпела подобных нежностей.
        - Как все прошло? - отстранившись, ровным голосом спросила она.
        - Хорошо, - ответил за Каролину Алекс. - Я нашел ту, которая будет давать моей сестре уроки катания на коньках. Это девушка из Сели, и она уже завтра придет в наш дом.
        - Алекс, о чем ты говоришь?! - растерялась мама. - Ты же прекрасно знаешь, что после того, как Ильен заболела…
        «Нет, мама, Ильен совершенно здорова! У нее всего лишь неправильно проявился магический дар. Тот самый, который передался ей через тебя от покойной бабушки из рода Сеймур, потому что Вельские никогда не были магами!» - вот что хотела воскликнуть Каролина, но, опять же, промолчала.
        Взаимными упреками ничего было не изменить, она прекрасно это понимала.
        - Каролине это нужно, - спокойно произнес брат. - Она отвратительно катается.
        - Ну спасибо тебе, Алекс! - нахмурилась Каролина, хотя брат был во всем прав.
        К тому же Алекс кинул на нее быстрый взгляд - просил о поддержке, - и она кивнула.
        - Да, мама, я нуждаюсь в этих уроках, потому что все время падаю, стоит мне ступить на лед. И как мне выйти замуж, - Каролина решила надавить на мамино больное место, - если я постоянно лежу на спине, причем с задранной юбкой? Это, конечно, может кого-то привлечь, но вряд ли после такого меня засыплют брачными предложениями.
        Мама еще немного поупрямилась, затем сдалась. Встрепенулась только тогда, когда услышала, что за урок Алекс пообещал десять фартингов.
        - Но это слишком дорого! Алекс, дорогой мой, за такие деньги прачки полмесяца стирают наше белье. Эта девица должна как минимум учить всех моих детей, а не только Каролину!
        - Мама, я согласна! - раздался звонкий голосок.
        Оказалось, Ильен - тоненькая, худенькая и светловолосая, вся в маму - тихонько спустилась со второго этажа. Стояла неподалеку от них и, похоже, слышала весь разговор.
        - Нет же, детка, это невозможно! - мягко произнесла Джастина Вельская. - Ты же понимаешь, что мы должны сохранять полнейшую конспирацию! Никто не должен узнать о твоей настоящей болезни!
        - Но никто и не узнает! - горячо выдохнула Ильен. - Мы не станем приглашать ее в дом, а я не собираюсь снимать на улице пальто или перчатки.
        - Не станем, - согласилась Каролина, тогда как на лице Алекса промелькнуло сожаление.
        Судя по всему, брат не отказался бы пригласить ту девицу в дом, ведь именно для этого все и затевалось. Но теперь оказалось слишком поздно что-либо менять, потому что Ильен ухватилась за эту идею, а Каролина решила поддержать младшую сестру.
        - Уверена, это совершенно безопасно! - произнесла она. - Никто и ни о чем не узнает.
        - Да, мама, не узнает и не разглядит! Но если хочешь, мы можем забинтовать мне руки, чтобы уж наверняка! - горячо затвердила Ильен.
        - А вдруг она что-нибудь почувствует? - не сдавалась княжна Вельская. - Если по Сели пойдут слухи, то кто-то может и заинтересоваться, а вы прекрасно знаете, чем это может закончиться для всех нас!
        Ну что же, предательство дяди Роумана почти все забыли, но Отступника в семье Высшее общество Вельским не простит уже никогда.
        - Итан Кроули был с нами на катке. Он видел ту девушку, - произнес Алекс, - и подтвердил, что в ней нет ни капли магии. Она ничего не почувствует, так что для Ильен это совершенно безопасно. Пусть у нее тоже будет развлечение перед новым годом!
        Каролина покивала, подтверждая его слова.
        Ильен и так слишком много страдала, вырванная из прежней жизни, запертая дома и скрытая от всех, а вскоре ей грозило уехать на край света, где провести всю свою жизнь вдали от семьи. Возможно, в заточении - никто не знал, как в дальнейшем будет проявлять себя ее неправильная магия.
        - Хорошо, - немного подумав, смягчилась княгиня Вельская. - Пусть будут уроки для Каролины и Ильен!
        - Мамочка, спасибо тебе! - воскликнула Ильен. - И тебе, сестричка! О, Алекс, ты отлично все придумал! - после чего повисла у брата на шее, и Каролина увидела, как задрались рукава ее зеленого шелкового платья, обнажая знаки Отступников на обеих руках.
        Черные несмываемые линии, словно змеи, переплетались, охватывая внутреннюю часть тонких рук сестры. Начинались они от запястий и заканчивались возле локтевых впадин.
        Это было проклятие и самая страшная тайна семьи Вельских. Пострашнее, чем даже дурацкий мятеж дяди Роумана, стоивший ему жизни!

***
        Попрощавшись со мной, молодой князь Алекс Вельский уверенно заскользил прочь, а я отправилась в противоположную сторону. Но все-таки не удержалась - повернулась, на пару секунд уставившись ему в спину.
        Потому что до сих пор пребывала в самых растерянных чувствах. Гадала, он ли это или нет.
        Снится ли мне странный сон, или же со мной произошел горячечный бред, в котором я встретила Артема Багрицкого на бесплатном катке господина Брамса в несуществующем городе Ровейне?
        В этом мире он был в облике молодого князя Вельского, а я - бедная сиротка Рины Одридж с семилетним братом на руках.
        Но проснуться или прийти в себя у меня не получалось, поэтому глупых вопросов - «Ты ли это, Багрицкий, под прикрытием?» - задавать я князю не стала.
        Держалась с ним спокойно и отстраненно, всеми силами стараясь не показать, какая буря бушует у меня внутри. С равнодушным видом выслушала комплименты моим умениям, дожидаясь того, что последует дальше.
        Вдруг он скажет: «Ну и глупая же ты, Маринка! Очнись, нас с тобой снимает скрытая камера!», после чего раздадутся закадровый смех и аплодисменты, Артем стащит маску самого себя в молодости, и все встанет на свои места.
        Но ничего подобного он так и не произнес, закадрового смеха тоже не было, поэтому я вглядывалась в его лицо и терзалась всяческими сомнениями.
        Неожиданно князь Вельский сделал мне деловое предложение.
        Его сестре Каролине нужно как можно скорее научиться кататься на коньках. Он понимает, что принцессу на льду за оставшееся до Зимнего Бала время мне из нее не сделать, но этого и не потребуется.
        Каролина Вельская отвратительно держится на льду. Нужно всего лишь научить ее держаться на нем уверенно. Могу ли я в этом помочь?
        - Могу и помогу, - сказала ему, продолжая теряться в догадках.
        Думала об Артеме Багрицком и сравнивала его с Алексом Вельским.
        Да, на первый взгляд они оказались удивительно похожи, но шок прошел, и я сумела отыскать много отличий.
        Возраст, конечно же, самое главное!
        Когда Багрицкий постучал в двери моего кабинета восемь лет назад, уже тогда он был намного старше князя. К тому же у Вельского оказались правильные и мужественные черты лица, уверенный взгляд серых глаз, ямочки от мальчишеской улыбки на щеках, легкая щетина, запах парфюма, смешанный с морозным воздухом.
        В Багрицком мужественности было намного меньше, зато слащавости и продуманности хоть отбавляй. Но оба с первого взгляда произвели на меня самое сильное впечатление.
        Не стоит наступать на одни грабли два раза подряд, сказала я себе, хотя внутри что-то крайне несознательное очень хотело это сделать.
        - Бесплатно учить я не стану, - на всякий случай предупредила князя. - Могу предложить вашей сестре частные уроки. Но это недешево, как вы понимаете!
        И все потому, что мне очень нужны деньги. Только вот… Сколько бы у него попросить, чтобы не продешевить, но при этом князь не поднял бы меня на смех?
        Но Алекс Вельский спас меня от подобных терзаний, сам озвучив цену.
        - Десять фартингов за урок, - произнес он. - Завтра в час дня в нашем доме.
        - Я не смогу обучить этому мастерству в доме, - возразила ему, подумав… Неужели сорвется?! Потому что это вовсе не отличное деловое предложение, а… банальная попытка меня соблазнить!
        Но ведь мне так нужны эти десять фартингов за урок!
        - У вас с сестрой будет собственный каток, - пояснил он. Улыбнулся, вновь став до боли похожим на Багрицкого. - Небольшой пруд, но мы его расчистим, так что…
        - На первое временя сойдет, - согласилась я, - а дальше уже будет видно. Но оплата сразу после урока, никаких рассрочек. Заниматься желательно, - вздохнула. Ну да, мне очень нужны эти деньги, - каждый день.
        - Договорились! - и его губы вновь растянулись в улыбке.
        После чего мы обсудили детали.
        Завтра ровно в час дня я должна буду постучаться в ворота дома Вельских, адрес он назвал. На Акулий Остров меня пропустят без задержек, для этого нужно всего лишь показать страже на левой стороне Золотого Моста свой паспорт и озвучить цель прихода.
        На этом мы попрощались, и я покатила дальше, хотя мне казалось, что Алекс Вельский был совсем не прочь продолжить наше знакомство.
        Но я лишь прибавила скорости. И да, не удержалась и оглянулась, но всего лишь один раз.
        Затем отыскала Рори.
        Брат катался неподалеку. Помахал мне, после чего развернулся и присоединился к шумной ватаге пацанят своего возраста.
        Решив, что я не стану мешать ему еще минут так десять, я собиралась немного прийти в себя после разговора с Вельским, после чего забрать Рори и отправиться домой.
        Приключений на сегодня мне хватало с лихвой.
        Оказалось, впереди нас ждало еще одно, причем посерьезнее прежних.
        Правда, сперва я заметила возле сетки, ограждающей каток от замерзшей реки, того самого парня с кинжалом, устроившего перед нашими с Рори глазами целое магическое представление.
        Именно его жандармы назвали Разрывателем Пространства и по его душу ждали инквизицию. Теперь же он как ни в чем не бывало разговаривал со спутником Ким-Ли.
        Судя по всему, с Чандлером.
        Я резко затормозила и свернула с другую сторону, понадеявшись, что тот меня не заметил. Что бы ни означало его появление на катке, мне это сразу не понравилось, поэтому я принялась выглядывать Рори, решив, что нам уже пора домой. Увидела Ким-Ли - она как раз разговаривала с моим братом и тоже мне помахала.
        Именно тогда-то раздались пронзительные свистки, доносившиеся со стороны рынка.
        Я замерла и закрутила головой, принявшись выглядывать опасность. Люди на катке тоже остановились, а кто-то рядом со мной выругался довольно грязно.
        Внезапно на меня накатило дурное предчувствие. Что-то надвигалось - вязкое и темное, от чего мне и брату стоило держаться как можно дальше.
        - Ким-Ли! - воскликнула я, потому что ее с Рори заслонили от меня люди, кинувшиеся со всех ног прочь с катка.
        «Но отчего такая паника?» - стукнуло мне в голову, и тут же, словно в ответ на мои мысли, в небо взмыло кроваво-красное пятно, которое стало увеличиваться в размерах, будто где-то на берегу заработал огромный проектор.
        Затем искаженный, словно через неисправный громкоговоритель, мужской голос заявил, что все должны оставаться на своих местах.
        Проверка документов.
        Магия запрещена.
        Сопротивление запрещено.
        Любые попытки препятствовать досмотру будут пресекаться, а потом караться по всей строгости закона Ровейны.
        После этого тут и там на льду реки неподалеку от катка стали появляться синие вспышки, которые разрастались в кольца холодного огня, а из них принялись выходить люди в черных одеждах.
        - Святая инквизиция! - процедил кто-то рядом со мной, и его слова прозвучали, как ругательство.
        Дальше стало происходить вовсе не то, что всем приказано было делать.
        Вместо того, чтобы оставаться на местах и приготовиться к проверке документов (которых у нас с Рори с собой не было), люди стали разбегаться кто куда - причем на коньках, многие из которых, подозреваю, были прокатными.
        Часть ринулась к выходу, возле которого тотчас же образовалась давка. Часть - к тому самому рынку, несмотря на то, что именно там свистели жандармы. Еще несколько проделали собственные дыры в сетке и теперь на полном ходу неслись на тех самых коньках по замерзшей реке прочь от «святых» инквизиторов.
        Уж не знаю, в чем была причина, но народ явно не горел желанием встретиться с ними лицом к лицу всего лишь для проверки документов, хотя вышедший на лед толстячок в каракулевой шубе зычным голосом потребовал прекратить панику, заявляя, что угрозы нет никакой.
        Я почему-то подумала, что это был тот самый господин Брамс, владелец катка.
        Но толпа снесла и его. Где-то в ней были Ким-Ли и, к моему полнейшему ужасу, мой брат.
        Я тоже поддалась всеобщей истерии, решив добавить и себя к царившему хаосу. Искала Рори, уверенная, что Ким-Ли и Чандлер уж как-нибудь выберутся сами, а я не могу, не имею права потерять брата!
        - Рина! - услышала его перепуганный голос.
        - Рори! - в отчаянии воскликнула я, пытаясь понять…
        Увидела. Толпа оттеснила его от Ким-Ли, увлекая девушку за собой.
        - Увидимся в Убежище! - крикнула она, когда я схватила брата за руку.
        Ну что же, прежние навыки пошли мне на пользу, да и лезвия коньков, к удивлению, словно приклеенные вцеплялись в лед, когда мне это было нужно.
        Я тащила Рори в сторону, при этом крепко держась на ногах. Мне вовсе не хотелось, чтобы нас затоптали в толпе, в которой каждый обут в коньки с острыми лезвиями.
        К тому же лед в нескольких местах успел окраситься в красное.
        - Сюда, Рори! За мной! - бормотала я, пробираясь к нашей дыре.
        И пусть именно с той стороны вначале раздавались свистки жандармов, я интуитивно чувствовала, что лучше они, чем инквизиция.
        Даже святая.
        А знак в небе у них совсем уж ужасающий!
        Наверное, там было изображено чье-то лицо, но сейчас мне казалось, что на нас с братом смотрели пустые глазницы черепа. Поэтому глядеть в небо я перестала, сосредоточившись на том, что происходило вокруг.
        Нас совершенно бесцеремонно толкали, брат несколько раз спотыкался, но я не давала ему упасть, волочила за собой. Тут кто-то схватил за руку уже меня, и я увидела того самого темноволосого парня, которого ловили жандармы.
        Закатила глаза - его мне только не хватало для полного счастья!
        - Уходите! - воскликнул он.
        - А что мы, по-твоему, делаем?! - огрызнулась я.
        Тут с его руки сорвался синий огонь, и передо мной вспыхнул магический круг.
        - В портал, живо! - приказал он, и в его казавшихся мне темными глазах я увидела синие отблески магического пламени.
        - Но я…
        - Обычный портал, - произнес он быстро. - Никаких дел с Отступниками. Позже я тебя отыщу.
        - Почему ты нам помогаешь? - не удержалась я от вопроса. - И зачем тебе меня искать?!
        - Неужели ты не понимаешь?! - удивился он.
        Искренне так удивился, хотя я никак не могла понять. Память тоже не спешила меня радовать - ни Рины Одридж, ни моя. Из нее не всплывало ни единого знакомого лица из прошлой жизни, на кого он мог быть похож, как произошло с Маркусом Блекстоном или Алексом Вельским.
        Тут Рори совершенно некстати вырвал свою руку из моей и кинулся в портал. Не успела я и ахнуть или же его удержать, как брат исчез. А я… Я шагнула следом за Рори, решив, что вот я его поймаю и задам за такое непослушание!
        Уж и не знаю, что я ожидала увидеть на другом конце и во время перехода, но ничего не произошло.
        Миг! - даже быстрее биения сердца - и я оказались рядом с братом в незнакомом мне месте. Портал схлопнулся за нашими спинами, а я ошарашенно уставилась на усыпанный снегом бок двухэтажного деревянного дома, и на то, как по пустой улице меланхолично цокала копытами лошадка, таща за собой пустую телегу.
        - Маги! - изрек крестьянин, кажется, обращаясь к той самой лошадке.
        Та фыркнула презрительно, после чего они потеряли к нам интерес.
        Но я знала тех, у кого этот интерес мог появиться.
        - Коньки, живо! - приказала брату. - Ну-ка, садись и дай мне ногу!
        Меня не оставляло ощущение, что этот самый портал инквизиция может отследить, и вот тогда-то все для нас с Рори будет значительно хуже, чем если бы мы остались на катке для проверки документов, которые я не взяла с собой.
        Но бегать по городу на коньках нам не стоило - тем самым мы могли привлечь к себе ненужное внимание. Их надо было поскорее снять, а брат не понимал, что я от него хочу.
        - Куда садиться? - растерянно спросил он.
        - Сюда и садись! - указала я на сугроб, и он послушно плюхнулся в снег. - А дома мы с тобой еще поговорим о том, что нельзя убегать от сестры через чужие порталы!
        - Ну, Рина, он же открыл его для нас! - заныл брат.
        Но я была неумолима.
        - Вот я тебе задам! - пообещала ему.
        Сняла с него коньки, затем с себя, после чего…
        - Живо домой! - приказала я.
        Потому что сил моих больше не было - ни моральных, ни физических - все это выносить! Мне нужна была передышка.
        Сперва мы просто шли, чтобы не привлекать внимания, а затем свернули за угол и побежали. Рори тащил меня за собой, за что я была ему премного благодарна.
        Еще через несколько поворотов показалась засыпанная снегом Цветочная улица - на катке я и не заметила, что его навалило порядком.
        В груди потеплело, а вскоре мы стояли у входа в наш подъезд. Но только закрыв за собой дверь в нашу квартирку на замок, я смогла перевести дух.
        Уж погуляли так погуляли!
        Глава 4
        Весь вечер я занималась домашними хлопотами, а заодно «перенимала» дела пропавшей без вести Рины Одридж.
        Думать о плохом - о том, что она умерла, а я заняла ее тело, - нисколько не хотелось, но подобные мысли продолжали меня преследовать, хотя я старательно гнала их прочь. Уговаривала себя, что настоящая Рина Одридж сейчас в Москве, в моем теле. Тоже перенимает дела и учится пользоваться общественным транспортом (вряд ли она так быстро освоит вождение), пока я разбираю ее вещи и бумаги, привыкая к тому, что теперь они мои.
        Заодно ловила себя на мысли, что прошлая моя жизнь постепенно все глубже погружалась в туман. На первый план выходили проблемы Рины и Рори и их борьба за выживание в засыпанной снегом холодной Ровейне.
        Но теперь это была уже моя борьба, и мне хотелось знать о жизни Одриджей от начала до конца. Поэтому я терпеливо перебирала бумаги и открывала сундуки - целых три штуки, - рассматривая их содержимое.
        Но нового почти ничего не обнаружила - лишь несколько малозначимых документов на дне шкатулки, а в сундуках летнюю одежду, обувь, пару старых одеял и кое-какую кухонную утварь.
        Вот и все.
        И я не могла понять… Например, что произошло с остальным вещами Одриджей? Теми, которые должны были остаться от старой жизни? Они их продали, чтобы выручить хоть какие-то деньги? Или их отобрала вредная домовладелица? Либо Одриджи отдали все бедным, хотя и сами не слишком богаты?
        Ответов у меня не было, а Рори особо и не расспросишь. Сперва брат довольно долго читал книгу, заданную в школе на зимние каникулы, после чего снова уселся раскладывать своих солдатиков.
        Я же продолжала разбирать вещи.
        Отыскала в сундуке школьные тетради Рины, порадовавшись тому, что она их сохранила. Немного посмотрела на ровный и аккуратный почерк, затем решительно отложила их в сторону. Заварила клейстер - муки оказалось на удивление много, словно Рина успела поработать не только на спичечной фабрике, но еще и в пекарне.
        Стоило клейстеру настояться, как я позвала брата, и мы заклеили все щели возле окна, взяв листы из тех самых тетрадей.
        Досталось и входной двери. Ее я утеплила - выбрала самое старое одеяло, порезала его на кусочки, в маленькой нише возле печи обнаружив молоток и проржавевшие гвозди.
        Именно так и победила сквозняк от входной двери.
        Перед этим я попросила брата показать, как он затапливал печь в мое отсутствие. Якобы хотела убедиться, что он все умеет.
        Дело было в том, что я сама не все умела, но хотела сделать все именно так, как заведено у Одриджей.
        - Смотри, Рина! - с важным видом говорил Рори, не подозревая, что для меня это не игра. - Проще простого!
        И пусть у нас ушло довольно много дров, но вскоре комнатка прогрелась, а заодно стало теплее и в ванной. За это время я вскипятила воду, после чего заставила брата вымыться, а потом искупалась в тазике и сама.
        Нашла немного жидкого мыла. Длинные волосы им нормально было не промыть, но я старалась как могла. И дело было вовсе в завтрашнем уроке в доме Вельских - хорошо, и в этом тоже! - но я чувствовала, что это тело недавно перенесло серьезную болезнь, и мне хотелось смыть все ее следы.
        - Давай-ка мне то, что еще нужно постирать, - обратилась я к брату.
        Он ничего об этом не знал. Пришлось разбираться в его вещах самой, но стирки набралось не так уж и много. Закончила и с ней, развесила белье на протянутой веревке возле плиты, поняв, что на этом окончательно выбилась из сил.
        Зато на ужин у нас был суп, принесенный Ким-Ли, и мне не пришлось беспокоиться еще и о готовке.
        На завтрашний день я заранее замочила фасоль, решив, что у нас снова будет суп, но уже совсем другой. К тому же в моих поисках на глаза попался горшочек с засахаренным вареньем и созрел план еще и на утро.
        - Собирай-ка свою армию обратно в коробку! - приказала я брату. - Посмотри, за окном уже ночь. - А еще там был снег - валил валом, пытаясь засыпать город и ближайший к нам фонарь. - И живо в постель!
        Вскоре Рори послушно улегся. Натянул на себя одеяло, затем попросил рассказать ему сказку, но заснул еще до того, как Золушка успела доехать до бала.
        Я же, пошатываясь от усталости, затушила свечи, затем удостоверилась, что в печи тлели последние угольки и загореться ничего не должно, а квартирка у нас теплая и до утра мы с Рори не замерзнем, и тоже улеглась в свою кровать.
        Натянула одеяло, собиралась подумать обо всем, что произошло за сегодняшний день, но глаза стали слипаться, и я почти сразу же погрузилась в сон.
        …И снилось мне нечто до невероятности странное.
        Я снова была на катке, похожем на ледовое заведение господина Брамса, но на этот раз совершенно безлюдном. Скользила на коньках, вырисовывая одну фигуру за другой. Отсутствие публики нисколько меня не тревожило, наоборот, на этот раз у меня все получалось - и сложнейшие элементы, и даже прыжки, причем тройные.
        Я наслаждалась свободой, жила движением, отдаваясь чувству льда.
        Но ровно до тех пор, пока не раздался подозрительный треск, а дальше начало происходить что-то совсем уж страшное. Даже пострашнее, чем святая инквизиция Ровейны.
        Оно ползло за мной подо льдом - в полнейшем ужасе я увидела приближающиеся со стороны берега то ли черные извивающиеся ленты, то ли водных змей.
        - Беги, Рина! - воскликнул отец. Оказалось, в моем сне он стоял неподалеку от катка, хотя до этого я его не видела. - Быстрее, доченька!
        И я заскользила прочь, с каждой секундой набирая скорость. Неслась по замерзшей реке, пытаясь как можно скорее добраться до противоположного берега.
        Понимала, что именно там мое спасение.
        Заодно размышляла о том, что посчитала своим отцом Стефана Одриджа - светловолосого, широкоплечего мужчину с худым лицом, - а вовсе не Владимира Одинцова, отца Марины, которой я была тридцать девять лет подряд.
        Впрочем, сейчас мне было не до столь сложных размышлений - я изо всех сил пыталась оторваться от угрозы. Но черные ленты не отставали, неслись за мной подо льдом.
        Они походили на юрких угрей и оказались дьявольски быстры. Потому что все-таки меня догнали, затем проломили лед и обвили мои ноги. Не удержавшись, я упала на колени и коснулась льда руками.
        Тогда-то две черные змеи проникли под мою кожу. Я охнула от ужаса и боли, после чего… проснулась.
        Заморгала, уставившись в темноту.
        Сердце колотилось как бешеное, меня трясло. Тело вспотело, хотя в комнате уже было довольно прохладно, потому что печь давно погасла.
        Подняв руки, я принялась таращиться на них в темноте. Мне казалось, что кожа горела от запястий до локтей, но напрасно я пыталась хоть что-то рассмотреть.
        Слишком темно - ничего не было видно.
        Можно, конечно, встать, отыскать спички и зажечь свечу, после чего осмотреть свои руки еще раз, но я не стала этого делать. Кошмарный сон постепенно забывался, сердце колотилось уже не так быстро, и я уговорила себя не сходить с ума.
        Это лишь страшный сон, сказала себе. Мало ли, какая мне могла присниться ерунда!
        Затем повернулась на другой бок и через какое-то время заснула.
        …И снова оказалась на той самой заледеневшей реке.
        Крутилась, исполняя одно из своих любимых вращений, а от лезвий коньков во все стороны разлетались золотистые сполохи, создавая вокруг меня непроницаемый светящийся кокон.
        Черные змеи-ленты не могли через него пробиться и меня достать.
        - Вот так, Рина! Все правильно, девочка! Ты делаешь все как надо! - твердил голос отца, которого я больше не видела.
        Но слышала и продолжала свой танец под его одобрительные слова. Знала, что если остановлюсь, то змеи снова на меня набросятся, а я не собиралась им этого позволять.
        К тому же те, кто успел затаиться у меня внутри, очень скоро об этом пожалели. Я чувствовала, насколько им некомфортно, плохо и тяжело, поэтому вскоре они сбежали.
        Я же танцевала до упаду, понимая, что победила.
        …А потом я проснулась.
        В комнате было уже светло. Оказалось, Рори успел подняться и тихонько играл со своими солдатиками.
        Я же, все еще лежа в постели, откинула одеяло и задрала рукава ночной сорочки.
        Уставилась на свои руки.
        На миг мне показалось, что вижу серый след из переплетений, оставленных змеями. Но я поморгала, затем потерла внутреннюю сторону правой руки ладонью. То же самое сделала и со второй.
        Даже если там что-то и было, вскоре оно пропало без следа.
        ***
        - Давай мы с тобой поиграем в интересную игру, - сказала я брату после завтрака.
        До этого мы ели кукурузную кашу, причем каждый по тарелке, добавив для вкуса ложку варенья.
        Варенье Рори смаковал. Растягивал лакомство, блаженно прикрывая глаза, и мне в который раз стало жаль мальчишку, настолько радовавшемуся сладкому вареву из непонятно чего.
        Затем я напекла кукурузные лепешки, добавив в тесто еще и пшеничную муку, и разрешила Рори есть их до отвала. Заодно поставила тесто на хлеб, пристроив его неподалеку от плиты - чтобы доходило, - после чего решила, что не стану больше ничего не откладывать.
        Настоящая Рина Одридж собиралась сегодня на спичечную фабрику за окончательным расчетом, поэтому я думала сделать то же самое. Причем с утра пораньше, чтобы ни в коем случае не опоздать на занятие на Акульем Острове.
        Только вот я понятия не имела, где находились владения господина Локреджа - место, в котором Рина едва не рассталась с жизнью.
        Напрасно я копалась в чужой памяти, пытаясь выудить из нее дорогу. Вместо этого перед глазами всплывали отрывистые картинки, причем одна другой ужаснее.
        Огромный, промозглый и продуваемый зимними ветрами сортировочный цех. Удушливая вонь и непрекращающийся гул механизмов, перемежавшийся с затяжными приступами кашля.
        Кажется, кашляли почти все работницы фабрики.
        И я подумала…
        Нет же, Рина Одридж заболела вовсе не Красной Лихорадкой и даже не банальной зимней простудой! Причина ее недуга в том, что на фабрике господина Локреджа всем было наплевать на безопасность труда.
        Производство спичек - дело непростое и опасное, потому что для этого, кажется, используется белый фосфор, пары которого ядовиты для человека.
        Обладатели крепкого здоровья в сортировочном цеху могли продержаться довольно долго, но Рина Одридж оказалась не из их числа. И пусть она проработала меньше месяца, но ей это едва не стоило жизни.
        Или же как раз стоило, промелькнула в голове предательская мысль. Именно поэтому я и очутилась в этом теле. Мироздание все-таки дало мне еще один шанс, о котором я просила, но таким вот замысловатым образом и совсем в другом мире.
        Как бы там ни было, на фабрику Локреджа возвращаться я больше не собиралась. Если только за окончательным расчетом.
        - И какая же у нас будет игра? - напомнил о себе Рори.
        Он уже натягивал пальто и одновременно обматывал шею шарфом. Я же, обнаружив в своей верхней одежде внутренний карман, положила туда наши паспорта.
        На случай, так сказать, непредвиденной встречи с инквизицией. Да и деньги без паспорта, подозреваю, мне вряд ли выдадут.
        - Ты знаешь, где находится спичечная фабрика? - спросила я у брата.
        Тот покивал с самым важным видом. Сказал, что они с Ким-Ли несколько раз ходили меня встречать, и она показала ему короткий путь.
        Это как раз было мне на руку.
        - Давай поспорим, что я знаю дорогу короче, - заявила я брату.
        Рори заинтересовался, и мы поспорили - на лепешку с вареньем после нашего возвращения домой. Договорились, что он отведет меня на фабрику той дорогой, которой они ходили с Ким-Ли, первым, а обратно поведу уже я.
        И обязательно ему проиграю!
        Еще через двадцать минут быстрой ходьбы по скованному морозом утреннему городу мы оказались возле проржавевших ворот, за которым высилось неопрятное здание из красного кирпича, а из трех труб на его крыше валил темный дым.
        - Куда с дитем?! - грубо окрикнул меня сторож на проходной, когда я достоялась в толпе кашляющих, изможденных женщин.
        На них страшно было смотреть, но я понимала, что они вряд ли здесь от хорошей жизни.
        - За окончательным расчетом, - сказала ему. - Я здесь больше не работаю и пришла получить свои деньги. А с дитем, потому что мне не с кем его оставить.
        Ну что же, меня пропустили, а заодно и сообщили, как пройти к административному зданию, и уже скоро мы с Рори брели в обход по заваленному снегом фабричному двору.
        Я немного посмотрела на грязевое месиво возле склада, из которого грузчики в замызганной одежде выносили ящики и бросали их в повозки. Затем на то, как шли работницы - гуськом по протоптанной тропинке по направлению к цехам, - и втайне порадовалась, что мне не с ними. Вместо этого всего лишь обойти здание с другой стороны, затем подняться по расчищенным ступеням и попасть в теплое нутро административного корпуса.
        Уже скоро я стояла в длинном коридоре возле двери с табличкой «Делопроизводительница миссис Торнтон» и дожидалась своей очереди.
        Передо мной в кабинет зашла деятельная рыжеволосая девица в платке и в валенках. Следом за нами с Рори появилась еще одна, а теперь сидела, устроившись на краешке стула, а заодно тряслась и кашляла.
        Она была худенькой и маленького роста, и одета настолько неподходяще для скованной морозом Ровейны, что я, не выдержав, отдала ей свой вязаный шарф.
        Вспомнила, что в квартирке Одриджей был еще один.
        - Спасибо! - завернувшись в него, с благодарностью произнесла девушка, после чего закашляла. Так сильно и долго, что аж до слез. - Меня уволили, - сообщила мне, отдышавшись. - Из-за того, что я заболела.
        - Аналогично, - отозвалась я. Кажется, девушка не знала этого слова, поэтому мне пришлось пояснить: - То же самое. Я заболела, и меня уволили. Но, думаю, оно даже к лучшему.
        Только вот девушка серьезно в этом сомневалась.
        - Как вы считаете, сколько нам заплатят? - всхлипнула она, обратившись ко мне на «вы».
        На вид ей было примерно столько же, сколько и Рине Одридж. Но я пришла с Рори, и она, видимо, решила, что это мой ребенок.
        - Понятия не имею, - сказала ей честно. - Но скоро выясню.
        Потому что из дверей кабинета делопроизводительницы как раз вышла та рыжеволосая девица, но к нам не подошла. Вместо этого с независимым видом отправилась дальше по коридору и постучала в дверь, за которой, я уже успела прочитать, находился кабинет управляющего, некого мистера Георга Госсипа.
        - Кто там следующий? - раздался равнодушный женский голос, и я, взглянув на девушку, попросила ее присмотреть за братом, пока буду отсутствовать.
        - Я хочу с тобой! - заныл было Рори, но я уже решила, что идти ему со мной не стоит.
        Судя по грубому голосу, вряд ли на миссис Торнтон подействует наш бедный вид и она разжалобится до такой степени, что подкинет побольше денег сироткам «на бедность».
        Как раз наоборот.
        - Жди меня здесь, - сказала брату. - Я постараюсь побыстрее.
        Затем ободряюще улыбнулась девушке, кутавшейся в мой шарф, и распахнула дверь в кабинет миссис Торнтон.
        И уже скоро сидевшая с безразличным видом пожилая делопроизводительница, похожая на кутавшуюся в меха жабу, озвучила мой приговор. Но сперва она порылась в папках, вытащила из одной какую-то бумажку, после чего сверила содержимое моего паспорта с написанным в том документе.
        - Двенадцать фартингов и двадцать два цента, - наконец заявила мне.
        Пока я сидела с открытым ртом, пытаясь прийти в себя после услышанного, делопроизводительница открыла ящик и бросила на стол две мятые купюры, сверху на которые насыпала несколько монеток.
        - Что это такое?! - охрипшим голосом спросила у нее.
        - Окончательный расчет, мисс Одридж, за которым вы пришли! Ваши двенадцать фартингов и двадцать два цента.
        - Сколько-сколько?! - неверяще переспросила я. - Погодите, но разве такое возможно за целый месяц работы?! А ведь я хорошо работала!
        И пусть я понятия не имела, как именно работала Рина Одридж, но, в любом случае, это был грабеж на ровном месте!
        - Забирайте свои деньги и уходите, иначе я позову охрану. Вы свободны, мисс Одридж! - все так же безразлично возвестила делопроизводительница, тогда как я сгребла в карман монеты и купюры.
        - Вы же понимаете, что я этого так не оставлю, - сказала ей. - У вас вредное производство, вы травите своих работников, а заодно их еще и обворовываете! Я буду жаловаться! Вы должны были заплатить мне как минимум…
        Если честно, я мечтала о восьмидесяти фартингах, которые нужно отдать миссис Ванроуз, и двенадцать никак не укладывались в мою картину мира. Но по лицу миссис Торнтон стало ясно, что жаловаться я могу куда угодно, это все равно ничего не изменит.
        - Вы чем-то недовольны, мисс Одридж? Раз так, то обсудите это с господином Госсипом, нашим управляющим. Его кабинет дальше по коридору. Быть может, вам даже удастся с ним договориться, - противным голосом произнесла она. Затем почему-то добавила: - Вы довольно симпатичны, так что договоритесь. - И потеряла ко мне какой-либо интерес.
        Мне же ничего не оставалось, как только выйти за дверь.
        - Рина! - кинулся ко мне брат.
        - Погоди, Рори, мы пока никуда не уходим. У меня будет еще один разговор.
        - Как все прошло? - шепотом спросила девушка в моем шарфе.
        - Если честно, не особенно, - призналась ей. - Но сейчас твоя очередь. Может, у тебя пройдет по-другому.
        Вскоре она скрылась в кабинете делопроизводительницы, тогда как я взяла с брата слово, что тот обязательно дождется меня в коридоре и никуда не пойдет. Затем постучала в дверь и, получив разрешение, попала в вотчину Георга Госсипа, управляющего «Спичечной фабрикой господина Локреджа».
        Ну что же, управляющий оказался упитан и роскошно усат; его отекшее лицо украшали рыжие бакенбарды. Пиджак был расстегнут, сорочка топорщилась на животе, и выглядел господин Госсип вполне довольным жизнью и собой.
        - Еще одна? - спросил у меня. Подкрутил усы и уставился оценивающе, и мне стало не по себе. - Значит, тоже желаешь прибавки к жалованию? Ты можешь ее получить, милочка, но для этого тебе придется постараться!
        - А постараться - это как именно? - уточнила у него.
        Вспомнила вышедшую из дверей рыжеволосую девушку, растрепанную и поправляющую платье. Судя по ее довольному виду, она хорошо старалась и прибавку все-таки получила. Теперь господин управляющий хотел, чтобы я постаралась еще раз.
        На это я подумала: надо же, какой он все-таки… неутомимый мужчина!
        - Сделаешь мне приятное, и я, так и быть, добавлю тебе еще семь фартингов. В месяц, милочка! Но для этого тебе придется время от времени заглядывать в мой кабинет.
        - Что-то дешево вы меня оцениваете, господин Госсип! - сказала ему излишне любезным голосом.
        - Вы все на одно лицо, - произнес он безразлично, подозреваю, догадавшись, что делать ему приятное я не собираюсь. - Хочешь денег - старайся! Не хочешь - пошла вон!
        - А что, если я пожалуюсь на вас господину Локреджу? - вкрадчиво спросила у него. - Доложу ему, что вы не платите своим работницам? Обворовываете их вместе с вашей жабой миссис Торнтон, а вы заодно склоняете девушек… к разврату?
        Управляющий усмехнулся с таким видом, что и мне стало ясно: жаловаться нет никакого смысла. Но я не собиралась сдаваться так быстро.
        - Или же мне дойти до самой королевы? Думаю, ее величеству будет интересно узнать, какие непотребства творятся на спичечной фабрике под самым ее боком.
        Потому что королевский дворец был не так уж и далеко, всего-то на другой стороне замерзшей реки.
        Но даже королева управляющего не впечатлила - он лишь расхохотался мне в лицо. Поэтому я развернулась и решила уйти, чувствуя во рту противную горечь и понимая, что ничего, ничего не могу поделать с этой ситуацией!
        Но, несмотря на свою внушительную комплекцию, Георг Госсип оказался на редкость проворен. Или же я недостаточно быстра, потому что, едва сдерживая слезы, а заодно и тошноту, шла к двери, представляя, как это…
        Как оно собиралось меня касаться, требуя, чтобы я доставила ему удовольствие за семь фартингов в месяц! Ну какая же гадость!..
        Тут-то «гадость» схватила меня за плечо, после чего управляющий с силой отшвырнул меня от двери.
        От неожиданности я отлетела к софе, ударилась об нее ногами и спиной, а затем сползла на пол. Нечаянно зацепила маленький столик - пустой графин на нем зашатался и грохнулся вниз, но не разбился.
        Тем временем Госсип был уже рядом, собирался на меня накинуться.
        Но я не стала дожидаться, когда он это сделает, - вместо этого с силой пнула его в лодыжку. Била от души, искренне пожалев, что на мне нет коньков. Иначе ему бы не поздоровилось!
        Но с ходу я все-таки его сбила.
        Госсип потерял равновесие и стал заваливаться - мог бы упасть на меня, но вместо этого грохнулся на пол рядом, потому что я успела откатиться. Встала на четвереньки, затем подскочила на ноги, не забыв прихватить с собой графин.
        Нет, бить по голове управляющего спичечной фабрикой я не стала. Вместо этого приложила его по спине.
        Решила, что могу не рассчитать свои силы, а трупа в моей биографии в новом мире мне не нужно. Так что пусть будет синячище на его спине - надеюсь, на какое-то время он позабудет о своей развратной деятельности!
        - Рина! - услышала я знакомый голос.
        Оказалось, брат распахнул дверь и теперь, вытаращив глаза, смотрел то на меня, то на лежащего на полу управляющего, стонущего от боли.
        - Рина, что случилось?! - жалобно спросил Рори.
        Вместо ответа я кинулась к нему, схватила за руку, а потом с силой захлопнула за нами двери.
        - Не ходи туда! Сейчас же возвращайся домой! - рявкнула на девушку в моем шарфе. Кажется, ей тоже пообещали прибавку к жалованию через «постельные» утехи, и теперь она стояла в коридоре возле кабинета Госсипа. - Бежим, Рори! Скорее!
        И мы побежали.
        Бежали и думали…
        Уж и не знаю, о чем думал Рори, а я вот, например, размышляла о том, что Георг Госсип может и не простить мне того, что вместо удовольствия получил графином по спине.
        Узнать мой адрес для него проще простого - всего лишь спросить у миссис Торнтон, и она вытащит из папки нужную бумажку. После этого неприятности не заставят себя долго ждать.
        Хотя нас с Рори и так вот-вот выселят на улицу, потому что денег на спичечной фабрике мне дали только двенадцать фартингов. Если повезет, за два дня я смогу заработать на Акульем Острове еще двадцать.
        Можно попытаться и попросить немного у Ким-Ли, единственной подруги Рины, но мне почему-то казалось, что дела в прачечной миссис Чанг идут не слишком хорошо.
        Так что ситуация была тупиковая.
        Тупик. Мне даже заложить нечего!..
        Единственная надежда была на то, что миссис Ванроуз согласится на небольшую отсрочку, а у князя Вельского найдется несколько друзей, которым тоже можно будет давать уроки фигурного катания.
        Или же я придумаю другой способ заработка.
        Но если меня посадят за нападение на управляющего спичечной фабрикой, то обучать мастерству катания из тюрьмы будет затруднительно. А брата, наверное, противная миссис Ванроуз тотчас же сдаст в приют....
        Додумать я не успела, хотя мысль была крайне неприятной, потому что на нашем пути - мы с Рори как раз покинули проходную, и я на бегу крикнула сторожу, что мы спешим, - вырисовался тот самый Отступник.
        В распахнутом пальто, с лихо сдвинутой набок кепке и с хулиганскими вихрами темных волос.
        Я притормозила и быстро оглянулась - не увидит ли нас кто-нибудь вместе?
        Но улица оказалось пустынной - все ушли делать спички во благо и для процветания господина Локреджа, а управляющий еще не успел поднять тревогу.
        - Только тебя мне не хватало! - пробормотала я, прикидывая, может ли в этом мире инквизиция за связь с Отступниками отправить меня, допустим, на костер.
        Тоже очень интересный конец.
        - Что у вас случилось? - поинтересовался тот, уставившись на меня черными-пречерными глазами.
        - Ничего, - сказала я Отступнику, сильнее сжимая руку брата. Тот протестующе засопел, но вырываться не стал. - Мы просто идем по своим делам.
        - Вчера тебя не было в Убежище, хотя Чандлер сказал, что ты придешь. Я ждал.
        - Мне сейчас не до Убежища, - призналась ему честно. - Так что можешь меня не ждать. Но сейчас нам с братом пора, иначе…
        Не удержалась, все же повернула голову. Кажется, со стороны проходной раздавались встревоженные голоса, а это могло означать лишь одно.
        - Похоже, у тебя неприятности, - сделал совершенно правильный вывод парень.
        - Очень на это похоже, - все же согласилась с ним, а Рори засопел еще громче.
        - Кто именно тебя обидел?
        Сперва не хотела рассказывать, а потом подумала, что хуже уже вряд ли будет. Куда уж хуже!..
        - Управляющий. Предложил аж целых семь фартингов за кое-какие услуги с моей стороны, но вместо этого получил графином по спине. Но я его не убила, - быстро сказала ему, - так что… Хотя думаю, меня все равно будут искать.
        Парень кивнул.
        - Значит, управляющий, - произнес он.
        - Некий Георг Госсип, - наябедничала я.
        Еще один кивок.
        - Идите домой, - произнес он. - Встретимся позже. Думаю, мне стоит навестить спичечную фабрику и поговорить кое с кем по душам.
        Я хотела спросить, почему он принимает участие в моей запутанной жизни, но не стала этого делать. Лишь покрепче сжала руку Рори, после чего мы с братом пошли.
        А что еще мне оставалось делать?!

***
        Придя в себя, Госсип кое-как поднялся на ноги, затем, покряхтывая, доковылял до шкафа в углу кабинета. Распахнув дверцу, трясущимися руками достал початую бутылку бренди и бокал.
        Спина все еще болела, но куда больше его беспокоило то, что он не мог потрогать ушибленное место - руки не доставали. Это раздражало Госсипа даже сильнее, чем бардак в кабинете и… неудовлетворенное эго.
        А ведь та девка была чудо как хороша! Красивее всех, кто побывал в его кабинете за последние пару лет. И как он только раньше ее не замечал?
        Да и как она посмела ему отказать?!
        Поморщившись, Госсип опрокинул в себя стакан, после чего зычным голосом покликал секретаршу. Вскоре та серой мышкой проскользнула в его кабинет из смежной комнаты и растерянно уставилась на погром.
        - Господин Госсип, что здесь произошло? - чуть ли не плача спросила она. - С вами все в порядке?
        - Все нормально, но пришли кого-нибудь здесь убрать, - приказал он, кивнув на осколкиграфина и перевернутые столик и пепельницу. - И вот еще, мне нужно знать, кто только что был в моем кабинете. Сходи к миссис Торнтон, пусть назовет тебе имя и ее адрес.
        - Все сделаю, господин Госсип!
        - Заодно раздобудь мне бутылку бренди. - Потому что он как раз допил то, что оставалось на дне. - Исключительно в лечебных целях! Видишь же, что натворила эта сумасшедшая? Вот в каких условиях мне приходится работать! Чокнутая девица вышла из себя, принялась угрожать, затем поломала мебель и ударила меня…
        Секретарша сочувственно покивала, но Госсип не увидел на ее лице следов сожаления. Она знала о том, что время от времени происходило в его кабинете. Но молчала, опасаясь потерять место, а ему было все равно.
        - Вон! - приказал ей равнодушным голосом, после чего плюхнулся на софу.
        Поморщился - ушибленная спина давала о себе знать. Закурил, принявшись стряхивать пепел на ковер, размышляя о том, что сделает с той девицей.
        Адрес вскоре у него будет, поэтому он возьмет пару охранников и заявится к ней уже эти вечером. Нет, предъявлять обвинение и сажать ее в тюрьму он не станет, слишком уж хороша! Но ей долго придется отрабатывать то, что она натворила.
        И мысли его посетили самые что ни на есть приятные.
        Внезапно Госсип краем глаза заметил какое-то движение. В кабинете за долю секунды что-то изменилось, хотя он не услышал ни единого звука.
        Он неверяще отшатнулся, прислонившись болящим местом к спинке софы, потому что… перед ним стоял высокий темноволосый парень. Явно из голодранцев из Сели - об этом говорил его расхристанный вид.
        Сам же Госсип, пусть и родился в Сели, но не так давно перебрался на Акулий Остров. Купил себе дом, перевез жену, любовнице снял квартирку побольше, но, конечно же, на другой стороне реки, а детей устроил в лучшие академии Ровейны.
        Жизнь потекла по самому что ни на есть приятному руслу - с небольшими развлечениями в его кабинете, - но ровно до тех пор, пока он не получил графином по спине.
        А теперь еще этот голодранец в распахнутом пальто - и как он только сюда попал через закрытую-то дверь?
        - Кто ты такой?! - рявкнул управляющий
        - Это ты - Госсип? - ленивым голосом поинтересовался тот, не спеша отвечать на вопрос.
        - Допустим! Но для тебя я - господин Георг Госсип. А теперь пошел прочь! - ледяным голосом произнес управляющий. - У меня здесь не проходной двор. Запишись на прием, и, возможно, для тебя даже найдется время в следующем году.
        Но вместо того, чтобы убраться восвояси, голодранец достал из-за пазухи кинжал, и Госсип подскочил на ноги.
        - Что тебе нужно?! Собираешься меня ограбить?! Ну что же, попробуй, здесь все равно ничего нет!
        - Я пришел не из-за твоих денег, - качнул тот головой.
        - Тогда зачем ты явился?! Охрана! Сюда, на помощь!..
        - Они не придут, - отозвался парень, хотя они пришли.
        В дверь с другой стороны постучали, затем принялись трясти ручку и спрашивать, что случилось, но открыть дверь так и не смогли.
        - Говорю же, это бесполезно, - произнес парень.
        Руки его внезапно стали наливаться огнем, и вскоре тот потек с острия кинжала.
        - Ты… Ты - Отступник! - в полнейшем ужасе произнес Госсип. - Инквизиция! Сюда, скорее! Спасите меня!
        - Это так не работает, - усмехнулся тот. - Говорю же, бесполезно! Никто не придет тебе на помощь, Госсип!
        - Что ты от меня хочешь?! Денег? Я все отдам!
        - Мне не нужны твои деньги.
        - Тогда зачем ты явился? Ты пришел за моей душой?!
        - Думаешь, кому-то нужна эта похотливая гниль? Нет же, все будет совсем по-другому!
        - Как именно?! Что ты собираешься со мной сделать?! И за что?! Я ни в чем не виноват!
        Вместо ответа отступник начертил перед собой огненный прямоугольник, выковырнул середину, после чего… толкнул пылающую в воздухе фигуру в сторону Госсипа.
        Тот попытался увернуться, но не смог. Закричал дурным голосом, но его засосало в черную дыру, и в кабинете остался только Отступник.
        Философски начертил еще один огненный прямоугольник и открыл для себя очередную дыру. Вскоре исчез и он, после чего в кабинет ворвалась охрана.
        Но обнаружили лишь два почерневших пятна на ковре, словно от неосторожно сброшенного на пол пепла от сигары.
        Управляющий и его посетитель пропали без следа.

***
        Госсип выдохнул с явным облегчением - слава Богам Ровейны, он все еще был жив!
        Открыл глаза и почти сразу зажмурился, потому что в первую секунду ему показалось, будто бы он очутился… в аду.
        Впрочем, вскоре выяснилось, что никакой это не ад, хотя было довольно похоже.
        Госсип стоял по колено в горячем песке, а вместо дьявольского пламени над его головой огромным раскаленным шаром висело солнце.
        Жарило оно нещадно, в легкие попадал горячий воздух, а вокруг, куда ни погляди, разбегались рыжие барханы - аж до самого горизонта.
        Внезапно Госсип заметил, как по одному из них вдалеке брел караван верблюдов.
        Он захрипел, протягивая к ним руку.
        Госсип не понимал ровным счетом ничего. Кроме того, что встретил Отступника в своем кабинете, и тот каким-то невероятным, магическим образом отправил его… куда-то!
        Но куда?!
        Где он?! И как найти дорогу домой?
        Этого Госсип не знал. Подвывая от ужаса и чувствуя, как пот заливает лицо, он побрел за верблюдами. Время от времени пытался позвать на помощь, размахивал руками и умолял, чтобы караван остановился.
        Но его никто не замечал.
        Вскоре верблюды растворились за очередным барханом, словно они ему почудились. Но Госсип упрямо продолжал идти, а потом и ползти в ту сторону, в которой исчез караван.
        Когда он преодолел очередной бархан, перед этим скинув с себя почти всю одежду и оставшись лишь в штанах, сорочке и сапогах, то увидел свое спасение.
        Вдалеке раскинулся огромный город, обнесенный крепостными стенами из светлого песчаника, с золотыми куполами храмов и башнями минаретов.
        Еще дальше за городом синела бесконечная морская гладь.
        В голове у Госсипа что-то щелкнуло, и он вспомнил картинку из школьного учебника.
        Сомнений не оставалось - перед ним лежала Медрина, столица Солифакса, далекого южного королевства, раскинувшегося на краю пустыни за несколько тысяч километров от заснеженной Ровейны.
        Глава 5
        С деньгами, конечно, надо было что-то решать, и я, немного подумав, это сделала.
        Напрягла воображение, прикидывая в голове карту Ровейны, после чего вполне уверенно привела Рори на стихийный рынок возле пока еще закрытого катка господина Брамса.
        Купила брату за один цент сдобную булочку, потому что тот принялся ныть, что хочет домой, после чего потащила его по рядам. Сперва приценивалась, затем принялась отчаянно торговаться.
        Наконец, сторговала для нас целую тележку березовых дров за два фартинга - решила, что миссис Ванроуз пока еще нас не выселила, а мерзнуть два оставшихся до оплаты аренды дня я не собиралась. Заодно договорилась, что эти дрова доставят прямиком до дома.
        Да-да, здесь совсем близко, я покажу дорогу!
        Сын продавца даже занес мою покупку на третий этаж, хотя ему пришлось спускаться и подниматься несколько раз (несмотря на то, что мы с Рори ему помогали). И сделал он это бесплатно - за призрачную надежду встретить меня на катке господина Брамса этим вечером.
        Решив, что деньги нам с братом еще пригодятся, а надеждой рассчитаться значительно дешевле, я все же ее дала… Заодно подумала: как жаль, что этой самой надеждой нельзя расплатиться с миссис Ванроуз, я бы не отказалась!
        Вместо этого, скинув зимнюю одежду, со вздохом положила оставшиеся десять с мелочью фартингов в синий кошелек. Засадила брата за школьное чтение - сказала, что меня это успокаивает, так что пусть читает, да погроме и с выражением! - а сама принялась за домашние дела.
        Времени до выхода из дома по направлению к Акульему Острову оставалось чуть больше двух часов, поэтому я растопила до сих пор теплую печь, затем, вымесив тесто, поставила выпекаться в короб хлеб, а сама занялась супом.
        Заодно решила, что проявлю большую благодарность магу, который меня вылечил и сделал это совершенно бесплатно. Именно поэтому отнесу ему суп и половинку горячего хлеба.
        Человек - даже если он маг - после двух суток на работе, наверное, будет рад теплой пище.
        Тут в дверь постучали, и я заметно напряглась.
        Отлично помнила излишне «любезного» управляющего спичечной фабрики, которого я огрела графином по спине, а затем наябедничала на него Отступнику. Я понятия не имела, что из всего этого вышло, поэтому мне стало тревожно.
        Немного подумав, а заодно прихватив с собой железную кочергу, все же отправилась открывать. Но оказалось, в гости к нам пришла Ким-Ли.
        Я обрадовалась ее визиту, хотя немного опасалась, как все пройдет. Брата чудесным образом мне удалось ввести в заблуждение, и Рори думал, что я и есть его настоящая сестра. Возможно, немного странная после болезни, но со временем это пройдет, и я стану прежней.
        Миссис Ванроуз не считала меня за человека, а вот с близкой подругой мне стоило держать ухо востро. Вдруг она заподозрит, что со мной - то есть с Риной Одридж - что-то не так?
        С другой стороны, даже если Ким-Ли это и поймет, что она может мне сделать? Вряд ли сдаст в психиатрическую лечебницу - кому я нужна, бедная девица из Сели?
        К тому же я успела прижиться не только в этом теле, но и в этом мире, так что доказать мою невменяемость будет довольно сложно.
        Оставалось только нажаловаться местной инквизиции. Сказать им, что в Рину Одридж вселился демон в моем лице, пусть проверят!
        Только жаловаться на меня Ким-Ли не спешила. Вместо этого скинула парку и теплые сапоги, затем потрепала Рори по голове, разрешив тому больше не читать, а заняться своими игрушками.
        Сказала, что пришла тетя Ким-Ли, так что ему все можно.
        После этого уселась за стол и с удовольствием отведала лепешку с вареньем, запивая ее теплым чаем.
        - Ну и как все прошло на фабрике? - спросила у меня.
        - Двенадцать фартингов с мелочью, - призналась ей. - Из них осталось десять. Пришлось купить дрова, иначе мы бы с Рори замерзли.
        - А что я тебе говорила! - кивнула она. - Зря ты только время потратила. Еще и едва не умерла.
        - Угу, - сказала ей.
        Фасолевый суп как раз был готов, и на вкус вышло вполне неплохо, несмотря на то, что в этом доме не оказалось специй. Я принялась прикидывать, куда перелить часть, которую собиралась отнести магу.
        - Что ты собираешься делать? - Ким-Ли не спускала с меня глаз.
        Оказалось, она знала про долг домохозяйке.
        - Уроки катания на коньках на Акульем Острове, - ответила ей. - Вчера мне сделали неплохое предложение, и я согласилась.
        Думала, что Ким-Ли вытаращит на меня черные глаза, но та лишь кивнула.
        - Ну что же, северная кровь твоей матери наконец-таки дала о себе знать. Тебе хватит, чтобы рассчитаться с хозяйкой?
        - Не хватит, - призналась ей, затем кинула быстрый взгляд на Рори.
        Мне не хотелось пугать брата - достаточно и того, что я сама была перепугана до смерти из-за не слишком радужных перспектив. Но Рори обложился солдатиками и не обращал на нас с Ким-Ли внимания.
        - Остается два дня, - сказала ей. - Даже с этими уроками восемьдесят фартингов я не заработаю.
        Какое-то время подруга помолчала.
        - У меня есть пятнадцать, - наконец, произнесла она. - Мы с Чандлером откладывали на свадьбу этим летом.
        - Но, Ким-Ли!..
        Она ничего не захотела слушать. Сказала, что я могу рассчитывать на эту сумму, а свадьба - дело такое, в лес не убежит.
        К тому же я расплачусь с ней заработанным на этих самых уроках. Зимы еще два с лишним месяца, а то и март может прихватить, так что должно выйти достаточно.
        - Моя мама не даст, можешь у нее не просить, - добавила она. - Дела идут не очень-то, а ей еще нужно внести платеж за прачечную. Она и так всем задолжала.
        - Я и не думала просить, - сказала ей. Хотя думала. - Уж как-нибудь…
        - Приходи сегодня вечером в Убежище, - неожиданно произнесла Ким-Ли. - Тебя искал тот Отступник, как его… Кристоф Рансен.
        На это я промолчала, прикидывая, что к чему. Скорее всего, того самого парня с кинжалом, который повсюду меня преследовал, звали Кристофом.
        - Они готовы помочь, Рина! - с нажимом произнесла подруга. - Многие из них из довольно состоятельных семей.
        - Но как мне могут помочь Отступники?! - понизив голос, спросила у нее. - Ким-Ли, ты же прекрасно понимаешь, чем все это может закончиться! Мне не нужны проблемы еще и с инквизицией. У меня и своих хватает!
        - Тогда просто отдай им то, что они ищут, - спокойно произнесла она. - Этому Кристофу, например, а взамен попроси у него деньги и чтобы они от тебя отстали навсегда. Думаю, это будет хорошая сделка!
        Услышав эти слова, я уставилась на подругу в полнейшем изумлении. Что такого могли хотеть от Рины Одридж Отступники Ровейны, чтобы она еще и диктовала им свои условия?
        - Но я ничего не знаю! - выдохнула в ответ.
        - Тогда вспомни, - с нажимом произнесла подруга. - Тебе это не помешает.
        - Ким-Ли!
        - Постарайся, - попросила она. - Ты же прекрасно знаешь, насколько это важно. Не только ради денег, но и ради… всего остального. Должно же оно где-то быть!
        После чего порывисто поднялась на ноги и принялась расхаживать по нашей квартирке, словно искала то самое, о чем я понятия не имела.
        Я хотела у нее расспросить, но оборвала себя на полуслове. Понимала, что таким образом я только себя выдам. Не могла же Рина Одридж взять и забыть нечто настолько важное?!
        Поэтому я кое-как замяла разговор, сказав, что ничего не знаю. Кроме того, что мне надо отнести суп и хлеб на первый этаж.
        Заодно попросила у Ким-Ли посидеть с Рори, пока меня не будет. Не может ли она присмотреть за братом, в то время как я стану зарабатывать деньги на Акульем Острове?
        - Значит, решила быть благодарной тому магу? - усмехнулась подруга, уставившись на то, как я разрезаю еще горячий хлеб. Предложила отведать по кусочку ей и Рори. - Забыла, что именно он здесь делает?
        - И что же он здесь делает?
        - Ищет то же самое, что и Отступники, - холодно произнесла Ким-Ли, не забыв перед этим поблагодарить меня за хлеб. - Только он зашел дальше остальных. Решил подобраться к тебе напрямую, раз уж их Особый Отдел не смог отыскать этого в вещах твоего отца. Не дай себя провести!
        В голове зашумело, и я на долю секунды закрыла глаза.
        Мне нужны были ответы, но они так и не появились, напрасно я пыталась вызвать воспоминания Рины Одридж. Мне оставалось лишь довольствоваться словами подруги о том, что и Отступники, и Маркус Блекстон из Особого Отдела ищут нечто крайне важное.
        Такое, о чем могла знать Рина, а ей перед смертью рассказал отец.
        Оно оказалось настолько важным, что маги на службе у королевы конфисковали почти все вещи Одриджей, стремясь это отыскать, а теперь один из них…
        - Вообще-то, Маркус Блекстон меня спас, когда мне было совсем плохо, - возразила я Ким-Ли. - Вылечил и деньги за это не взял.
        - Наверное, потому что тебе нечем ему заплатить, - усмехнулась Ким-Ли. - Да и что бы он с тебя взял? Дрова? Или пару старых одеял?! Или солдатиков Рори?
        - Солдатиков не отдам, - возмутился брат, а я вздохнула.
        Кто, кроме лучшей подруги, сможет так точно обрисовать ситуацию?
        - Думаю, тарелку супа и кусок хлеба за мое спасение он все-таки заслужил, - сказала ей, и Ким-Ли, к удивлению, согласилась.
        Сказала, чтобы я быстренько сходила вниз, а потом уже отправлялась к своим Акулам, тогда как она присмотрит за Рори.
        Ей не привыкать.
        Поэтому я натянула пальто и обмоталась шарфом, затем подхватила глиняную миску с супом, на которую поставила тарелку с все еще горячей половинкой хлеба и стала спускаться по лестнице.
        Заодно размышляла о том, что в моей старой жизни Вадиму нужна была только я, а Артему продвижение по карьерной лестнице. Зато в этом мире все выглядит совершенно наоборот.
        Маркус Блекстон ищет нечто важное и надеется заполучить это с моей помощью, тогда как помощь князя Вельского придется нам с братом как нельзя кстати.
        Раз так, может, не стоит нести этому магу суп и хлеб? Пусть считает меня неблагодарной, как это делает миссис Ванроуз.
        От меня не убудет.
        Я нерешительно замерла рядом с бывшим жилищем Одриджей. Размышляла, уж не вернуться ли мне наверх, но внезапно дверь распахнулась, едва не врезав мне по носу, и на пороге квартиры появился Маркус Блекстон собственной одетой в черное персоной.
        От неожиданности я порядком растерялась, да и сам Маркус Блекстон, кажется, тоже не подозревал, что он откроет дверь, а тут я стою.
        Мы оба замялись, словно подростки, не понимающие, куда девать руки, ноги, миску с супом и хлеб, а заодно и самих себя. Но, надо отдать ему должное, господин Высший Маг пришел в себя значительно быстрее моего.
        - Мисс Одридж, какой все-таки неожиданный сюрприз! - произнес он. Голос у него был приятный, с легкой хрипотцой. - Я как раз собирался вас навестить.
        Он был без пальто, так что вряд ли соврал - в такой мороз без верхней одежды выходить на улицу было бы верхом глупости. Скорее всего, и правда думал подняться на третий этаж и постучать в мою дверь.
        Подготовился - был гладко выбрит, пахло от него тоже приятно, ярко-синие глаза смотрели на меня внимательно и с явным одобрением.
        И вид у него был такой… Ух, вот какой у него был вид!
        - Я принесла вам суп, - оторвавшись от созерцания этого самого вида, сказала магу. - И хлеб, вот только что испекла. Надеюсь….
        Не стала говорить, на что именно я надеялась, потому что за вчера успела поймать достаточно взглядов тех, кто явно брезговал нами с Рори, считая голодранцами.
        Странное ощущение, с которым я не сталкивалась в прежней жизни!
        - Спасибо! - с изумлением выдохнул маг.
        Кажется, такого подарка от меня он не ожидал. Но еще раз поблагодарил, после чего взял миску и хлеб. Нечаянно притронулся к моей руке, и, пусть это было всего лишь мимолетное касание, я почувствовала идущее от него тепло.
        «Будь осторожна, Рина! - три минуты назад сказала мне Ким-Ли. - Этому мужчине нужно от тебя только одно».
        И это было вовсе не то самое, что в этом мире приличные девушки должны беречь до замужества, а в моем родном - уж как получился. Ему нужно было от меня совсем другое!
        То, что осталось от отца Рины Одридж и что так старательно искали после его смерти и до сих пор не могли найти.
        - На здоровье, - улыбнулась ему. - Приятного вам аппетита, господин Блекстон!
        Собиралась развернуться и уйти, потому что мне неожиданно стало неловко.
        Это вовсе не Вадим, сказала я себе, а малознакомый маг из Особого Отдела. Мало ли, что у него в голове? Да и как он собирается искать пропажу?
        Но пришлось все-таки задержаться.
        - Мисс Одридж, - начал Маркус Блекстон.
        - Рина, - сказала ему. - Вы спасли мне жизнь, господин Блекстон, так что я буду рада, если вы станете называть меня по имени.
        Он согласился, что это отличная идея, и тотчас же выступил с обратной инициативой.
        - Считайте это вашей платой за спасение - то, что и вы тоже станете называть меня по имени, - сказал мне.
        - А суп, значит, вам не нужен? - усмехнулась я.
        - Суп не отдам, - быстро произнес маг. - Он мой и больше ничей! Скучаю по домашней еде.
        Внезапно мне захотелось узнать о нем побольше, но я подавила этот порыв.
        - Госпо… Маркус, - поправила себя. - Желаю вам хорошего дня и приятного аппетита, но сейчас мне нужно идти. Здесь довольно прохладно, да и мой брат…
        В глазах мага отчетливо читалось сожаление.
        - Я мечтаю встретиться с вами снова, Рина, но уже не на лестничной клетке впопыхах, а в более спокойной и приятной обстановке. Если вы не откажетесь…
        После этого взял и смело пригласил меня на свидание уже этим вечером или завтра в любое удобное для меня время. И брата моего мы обязательно с собой возьмем - так мне и сказал.
        Быть может, мы не откажемся с ним прогуляться? Для начала по парку, а потом он угостит нас с Рори горячим шоколадом…
        - Мне сложно сказать, когда я буду свободна, - вот что я на это ответила. - К тому же я пока еще не готова к прогулкам, которые на самом деле свидания. Но сегодня около трех мы с Рори будем на катке господина Брамса, а затем мы можем… вернуться домой вместе. Судя по всему, нам по пути.
        Маг усмехнулся, оценив мой юмор.
        - До встречи на катке, - произнес уверенно, после чего мы расстались.
        Я ушла первая.
        Стала подниматься по лестнице, чувствуя спиной и затылком, что он продолжает на меня смотреть. И это был вовсе не взгляд человека, которому что-то нужно из оставленного отцом Рины Одридж.
        Он глядел на меня совсем по-другому!
        Так же, как и Вадим в те времена, когда у нас все было хорошо и он желал только меня каждую секунду наших встреч.

***
        Ровно без десяти час - по дороге я сверялась с большими круглыми часами, видневшимися на башне неподалеку от королевского дворца, - я стояла возле кованых ворот, за которыми высился трехэтажный особняк Вельских.
        Мысленно пожелав себе удачи, постучала в калитку.
        Из дома на Цветочной улице я вышла, конечно же, заранее. Прикинула дорогу до Золотого Моста, потому что в Ровейне к этому времени ориентировалась более-менее неплохо, но все равно… немного заблудилась.
        Переживала, не без этого, спрашивая дорогу, заодно думая о том, как там мой брат, которого я оставила с Ким-Ли.
        Перед уходом я сунула Рори пять центов - три на сладости и еще два на дыру в сетке, - потому что они собирались ждать моего возвращения на катке господина Брамса. Но на сердце у меня почему-то было неспокойно, хотя я уже знала, что Рори частенько оставался с Ким-Ли и был любимчиком у миссис Чанг.
        Наконец, отыскала вход на Золотой Мост с правой стороны реки, затем прошла проверку документов на левой. Заодно спросила у стражи, как отыскать дом князя Вельского, потому что я - их новая частная преподавательница.
        Меня куда-то отправили, и я пошла, поглядывая по сторонам, а заодно размышляя о том, чему и как я стану обучать княжну Каролину Вельскую. Понимала, что от успеха этого мероприятия зависела наша с Рори дальнейшая судьба.
        Мне нужны были деньги. Но при этом я не должна глядеть на Каролину алчными глазами и видеть в ней исключительно источник заработка.
        Вежливое и дружелюбное отношение, сказала я себе.
        Мне обязательно надо ей понравиться, чтобы она захотела продолжать наши уроки, а заодно, если повезет, рассказала бы своим подругами на Акульем Острове о том, что есть некая Рина Одридж, которая обучит их катанию на коньках всего-то за десять фартингов за занятие.
        Правда, в придачу к урокам имелся еще и Алекс Вельский, слишком сильно напоминавший мне Артема. Его намерения были для меня неясны, и мне казалось, что помимо уроков для своей сестры у него имелись на меня собственные планы.
        Но я приказала себе об этом не думать.
        Сперва деньги… Тьфу ты, сперва первая для меня в этом мире ученица, а потом я уже стану разбираться с тем, что означает наша встреча с молодым князем Вельским.
        - Вас ждут, - заявил мне лакей в форменном пальто, распахнувший калитку. - Пожалуйте за мной! Княжны уже на пруду.
        - Княжны? - переспросила у него растерянно. - Но я…
        Закрыла рот, не став ничего спрашивать.
        Вместо этого отправилась следом по расчищенным от снега дорожкам. Шла по зимнему саду, украдкой поглядывая на пушистые заснеженные деревья, а еще на угрюмый темно-серый дом Вельских, нисколько не украшенный к новому году в отличие от других особняков Акульего Острова.
        Добралась.
        Небольшой пруд в дальнем конце территории и правда оказался идеально подготовлен к нашему занятию. Не только это - на лавочки возле пруда набросили теплые одеяла и даже пушистую светлую шкуру неизвестного зверя, чтобы мои ученицы могли перевести дух.
        Их было двое - хмурая Каролина Вельская, которую я мельком видела вчера на катке Брамса, - и светловолосая и очень худенькая ее младшая сестра, с ярким румянцем на щеках и немного болезненным видом, который она компенсировала радостным ажиотажем и неуемной энергией.
        Вела себя так, словно была невероятно счастлива меня видеть, да и в целом радовалась всему, что происходило вокруг.
        Также присутствовал безупречно выглядевший Алекс Вельский. Он уже был на коньках, как и мои ученицы.
        - Так уж вышло, что сестры у меня две, - поздоровавшись, произнес молодой князь, и я в который раз подумала…
        Хотя нет, выкинула эти мысли из головы, запретив им ошиваться поблизости. И глупому, слишком быстро застучавшему сердцу, тоже приказала угомониться.
        - Рина Одридж, - представилась своим ученицам. - Вы можете звать меня Риной.
        - Я - Ильен, - произнесла младшая.
        - Мисс Ильен и мисс Каролина, - ледяным голосом оборвала ее старшая. - К нам стоит обращаться именно так!
        Если Каролину Вельскую я волновала не больше, чем мебель, внезапно решившая обучить ее катанию, то за сестрой она следила встревоженными глазами. Словно та могла сказать или сделать что-то неправильное, которое Каролина должна пресечь в ту же секунду.
        - Но, Каролина!.. - растерянно выдохнула Ильен.
        - Конечно же, мисс Каролина, - улыбнулась я, понимая, что до равенства «голодранцев» из Сели и аристократов с Акульего Острова в этом мире еще очень далеко. - Ну что же, не будем тратить время зря, давайте приступать! Но сначала небольшая разминка - вам не помешает хорошенько разогреться.
        И мы приступили к занятию сперва возле лавочек, а потом уже продолжили на льду.
        Но все это время меня не оставляло ощущение, что за нами внимательно наблюдают из особняка Вельских. Не удержавшись, я украдкой кинула быстрый взгляд в ту сторону и сумела разглядеть тонкий силуэт в окне второго этажа.
        Там стояла худенькая светловолосая женщина, одетая во все темное. Вполне возможно, за нами следила княгиня Вельская, но спрашивать об этом я не решилась.
        Вместо этого занялась своими ученицами, иногда поглядывая в ту сторону.
        Женщина не покидала свой пост до конца урока. Стояла, словно приклеенная, - и когда я показывала княжнам простейшие упражнения, и когда они падали, но к концу занятия падать стали уже значительно реже.
        Даже Каролина оттаяла. Перестала смотреть на меня букой, а Ильен оказалась настоящей прелестью.
        Правда, она быстро уставала и просила дать ей передышку. Останавливалась на краю пруда или отдыхала на застеленной одеялами лавочке и смотрела на то, как старательно занималась ее сестра.
        Алекс Вельский тоже постоянно был рядом, но к концу урока ненадолго нас оставил. Отправился домой и уже скоро вернулся с корзинкой - оказалось, нас ждал небольшой пикник на свежем воздухе, так как внутри было какао и выпечка
        Налив горячий напиток, он протянул мне кружку, и я почувствовала, как его рука задержалась на моей. Всего лишь мимолетное касание, но затем он не убирал руку чуть дольше, чем это требовалось. И пусть мы были в варежках, я все равно это ощутила.
        - Рина, я уже столько наслышана о твоем мастерстве, - произнесла Ильен, попивая какао. Выглядела она бесконечно счастливой. - Прошу тебя, покажи нам что-нибудь!
        Остальные тоже покивали, и я, вдохновленная горячим шоколадом, а еще двенадцатью фартингами, лежавшими на дне корзинки, два из которых оказались доплатой за дополнительную ученицу, кивнула.
        Поставив кружку на лавочку, вернулась к пруду и заскользила по льду. Сделала несколько переходов, пару вращений, а затем поняла, что захожу на прыжок. Не стала сопротивляться и прыгнула - сделала сперва аксель, а потом закончила комбинацию еще и тулупом.
        Выехала чисто под восторженные возгласы и аплодисменты малочисленных зрителей.
        - Но как? Откуда?! Где ты этому научилась? - накинулась на меня Каролина, когда я вернулась.
        - Моя мама родом с севера. - Вот что я ей сказала.
        И больше не стала ничего пояснять.
        - Это все коньки, - засмеялась Ильен. - Уверена, дело в них! Давай поменяемся, и я тоже так смогу!
        - Конечно, - веселясь, ответила ей.
        И даже Каролина заулыбалась, когда сестра сделала несколько неуклюжих движений на моих коньках. Затем попробовала подпрыгнуть и упала бы, если бы я не оказалась рядом и ее не удержала.
        Алекс Вельский тоже кинулся к сестре. Мы снова с ним столкнулись - хорошо хоть не лбами - и рассмеялись. Но веселье как рукой сняло, потому что его лицо оказалось слишком близко от моего, его губы тоже были в опасной близости, а его руки вокруг меня, потому что он обнимал нас вместе с Ильен.
        В голову, непрошенные, полезли мысли и воспоминания из прошлой жизни. О похожих прикосновениях и поцелуях, а еще о наших жарких ночах с Артемом - в первый год отношений, когда у нас все еще было хорошо.
        Но затем их сменили другие - о том, как я переживала днями и ночами из-за того, что так и не смогла удержать этого мужчину.
        И только позже поняла, что этот мужчина по своей природе неудержим и моей вины в этом нет. Семейная жизнь и серьезные отношения нисколько не подходили для Артема. Он слишком влюбчив и изменял мне без сожаления, словно это было в порядке вещей.
        - Так-так, и что это у нас? - недовольным голосом произнесла Каролина.
        - Они не дали мне упасть, - улыбаясь, произнесла Ильен. - Оказалось, коньки тут ни при чем. Это я от рождения неуклюжая.
        - У вас отличные способности, мисс Ильен! - улыбнулась ей. - До Зимнего Бала остаются еще две недели, так что я уверена, у вас все обязательно получится, и вы поразите гостей своим мастерством!
        Уж и не знаю, что такого было в моих словах, но настроение упало у всех детей Вельских одновременно.
        - Конечно! Непременно так и будет, - безжизненным голосом отозвалась Ильен, после чего уселась прямиком на лед и принялась снимать мои коньки, а Алекс посуровел и нахмурился.
        Я расстроилась, хотя не понимала причины и что именно я сказала не так. Даже извинилась за свои слова.
        На это Каролина холодно произнесла, что все в порядке, и завтра они будут ждать меня в это самое время, а сейчас Ильен устала и замерзла, и она отведет сестру в дом.
        - Хорошо. До завтра! - отозвалась я, продолжая ничего не понимать.
        - До завтра, Рина! - произнесла Ильен.
        Она силилась улыбнуться, но лицо у нее было расстроенным.
        Неужели они не берут ее на бал, промелькнула в голове мысль. Наверное, в этой семье далеко не все в порядке, а я по глупости полезла со своим уставом в чужой монастырь.
        Нужно было держать рот на замке! С чего я взяла, что могу шутить и разговаривать с детьми Вельских на равных? Наоборот, тем самым я только все испортила!
        Лишь бы не настолько, чтобы они отказались от уроков…
        - Все хорошо, - произнес Алекс, отправившийся провожать меня до калитки. - У Ильен слабое здоровье и иногда у нее случаются приступы. Это похоже на упадок сил, так что....
        Врал он не слишком убедительно, но я покивала с самым серьезным видом, сказав, что теперь-то мне все ясно, и впредь я буду очень осторожна и постараюсь не перетруждать его младшую сестру.
        - До завтра, Рина! - произнес Алекс уже у калитки. - Буду ждать следующего урока с нетерпением!
        Его рука словно невзначай коснулась моей, на что я посмотрела с большим сомнением.
        - Конечно, ваша светлость! - отозвалась ровным голосом, убрав руку. - Спасибо, что вы дали мне эту возможность. Ваши сестры великолепны.
        - Это ты великолепна, Рина! - с чувством произнес он. - Я уверен, что на том катке в Сели мы встретились не просто так, и вижу в этом знак Богов. У Них на нас с тобой особые планы, и я знаю, что мы обязательно будем…
        Не договорил, потому что я отпрянула, так и не дослушав его жаркую речь до конца.
        - Простите, ваша светлость, - сказала ему, - но мне нужно идти. Мой младший брат, наверное, уже заждался.
        - Иди, - произнес он. Улыбнулся, ничуть не смущенный моей реакцией. - Но знай, что мы, Вельские, своего не упустим. Уже скоро мы с тобой снова встретимся, но совсем в другом месте, и нам никто не помешает.
        Вместо ответа я пошла. Выбралась за калитку, которая скрипнула, закрываясь, за моей спиной. Затем, не удержавшись, все-таки обернулась.
        На втором этаже у того самого окна до сих пор стояла неподвижная женская фигура и смотрела на меня.

***
        Княгиня волновалась.
        Замерев, она стояла возле окна гостиной, не спуская встревоженного взгляда со своих детей. И пусть Джастина Вельская за долгие годы семейной жизни привыкла к ударам судьбы и ее лицо с идеальным макияжем привычно не выражало ни единой эмоции, но в груди бушевал пожар.
        Она переживала за Ильен.
        Как бы сильно Джастина ни пыталась отгородиться от младшей дочери, которую изнутри, словно жуткая болезнь, пожирала такая же жуткая магия, ей так и не удалось этого сделать.
        Не получалось абстрагироваться, уговорить себя, что прежней Ильен не существует, потому что это уже не ее ребенок, а Отступник. Так что отъезд и заточение в глуши - лучшее, что они могут для нее сделать.
        Куда лучше, чем сдать свою дочь инквизиции.
        В этом случае Ильен исчезла бы без следа, как происходило со всеми, кто попадал в застенки мрачной крепости в дальнем конце Акульего Острова. В месте, рядом с которым не селилась ни единая живая душа и где даже деревья летом стояли почти без листьев, а трава росла жухлая и желтая, словно обитель инквизиции высасывала из нее все соки.
        Никто не знал, что на самом деле происходило в той крепости и что инквизиция делала с пойманными Отступниками. По официальной версии, тех якобы переправляли на далекие острова у восточной оконечности Ровейны, откуда невозможно вернуться на материк.
        Слишком далеко - ни вплавь, ни на лодках не добраться.
        Высаживали там, и они жили, отрезанные от остальной цивилизации, но у них имелись собственные города и даже видимость централизованной власти.
        Джастине Вельской хватало ума не верить в города Отступников, как и понимать, что если в высшем обществе прознают об истинной болезни Ильен, то на Вельских навсегда падет клеймо прокаженных.
        И тогда судьба двух старших ее детей окажется почти такой же незавидной, как и младшей дочери.
        Вместо блестящей партии для Алекса и тихой семейной гавани для Каролины их ждут отторжение и крайне туманные перспективы. Возможно, им даже придется перебираться в Сель и искать себе обычную работу, а этот удар был даже похлеще, чем предательство Роумана Вельского, брата ее мужа.
        Поэтому нужно было как можно скорее увезти Ильен из столицы, пока известие о ее проблеме не стало достоянием общественности.
        К тому же был еще и проклятый Дар Отступников - поговаривали, он крайне опасен и мог проявиться в любой момент. Поэтому в доме Вельских постоянно проживали два мага, готовые отреагировать на любую угрозу.
        Но пусть княгиня Вельская понимала, что они поступают правильно, выбрав заточение младшей дочери в далеком княжестве, она до сих пор не могла на это решиться.
        Мысли метались, и Джастина извелась в поисках выхода.
        Но его не было.
        Отъезд казался неизбежным, и все, что они могли сделать, - это скрасить последние недели пребывания Ильен дома. Семейные праздники, небольшие подарки и теперь вот эти уроки катания на коньках.
        Сперва Джастине понравилась идея, но теперь, когда она наблюдала за происходящим на пруду, уже больше нет.
        И дело было вовсе не в Ильен.
        Княгиня Вельская отличалась отличным зрением и к этому времени успела уяснить, что ее сын во всем пошел в своего отца. В Алексе текла такая же неудержимая и горячая кровь Вельских; он был вспыльчив и влюбчив, как и князь Теодор.
        О, если бы Джастина все годы замужества не вела себя с королевским достоинством, утверждая, что грязные сплетни, в которых упоминалось имя ее супруга, - это лишь попытки очернить их благополучную семью, то Теодор не имел бы сейчас такого веса при дворе и не получил бы новую должность!
        Королева Франциска слыла поборницей нравов и радела за крепкие семьи, а у всех сплетен и скандалов вокруг князя Вельского имелся веский повод.
        Муж начал изменять ей в первый же год супружеской жизни, хотя Джастина, видят Боги, любила его и всеми силами пыталась удержать. Но после нескольких лет отчаяния и домашних скандалов она сдалась.
        Поняла, что это бесполезно - муж попросту не в состоянии ограничиться ею одной и ему постоянно нужны были новые и новые «увлечения».
        Такова уж его натура!
        Развестись, вызвав неодобрение высшего света, после чего коротать свой век вдалеке от блеска Ровейны? Нет, это было не для княгини Вельской!
        К этому времени у них уже родился Алекс, а потом и Каролина, и ей нужно было думать о детях.
        К тому же все увлечения мужа были коротки и недолговечны, так что Джастина не стала делать глупостей и Теодору не позволяла, хотя тот пару раз влюблялся не на шутку.
        Да так, что совершенно терял голову.
        Вот и сейчас она видела, какими глазами Алекс смотрел на ту голодранку из Сели, и в каждом его жесте и поступке княгиня узнавала своего мужа. Ничего нового - тот не пропускал ни одной новой юбки в королевском театре, тогда как Алекс - ее гордость и надежда Вельских - посмел влюбиться в какую-то девку на коньках!
        Приказав себе успокоиться, княгиня продолжала наблюдать за происходящим на льду.
        Ну что же, к концу занятия сомнений у нее больше не оставалось: Алекс окончательно потерял голову. Вел себя непростительно, и Джастина собиралась это прекратить.
        К тому же она почти обо всем договорилась, так что было бы глупо оставлять эту девку рядом с сыном. Следовательно - это их последний урок, хотя Ильен и будет расстроена.
        Но она не собиралась терпеть эту девицу в своем доме и Алексу тоже запретит к ней подходить!
        Еще немного посмотрев на то, как сын сперва отправился провожать, затем что-то говорил ей возле калитки, Джастина поморщилась.
        Оторвавшись от окна, она позвонила в колокольчик.
        - Позовите моего сына, как только Алекс соизволит вернуться в дом, - приказала служанке. - И вот еще, подайте мне кофе. Черный, без сахара и молока.
        Впереди их ждал серьезный разговор.
        …Алекс вошел в гостиную минут через десять, когда Джастина уже пригубила кофе. Явился прямиком с улицы - раскраснелся на морозе, его темно-русые волосы были припорошены снегом, который еще не успел растаять в тепле дома.
        Особняк Вельских сейчас согревали камины, а не магические утеплители. Раньше стояли именно такие, но как только с Ильен случилась проблема, Джастина тотчас же приказала избавиться от всего магического в доме.
        Наивная, она надеялась, что неправильная магия младшей дочери зачахнет без своего окружения и подпитки.
        О, какая же она была глупая! У этой проблемы не оказалась ни решения, ни лечения.
        - Мама, ты как всегда восхитительна! - Алекс поцеловал ее в щеку, и Джастина вновь уловила…
        Ну что же, она ни в чем не ошиблась.
        Ее сын - копия отца. Причем Алекс настолько сильно был похож на Теодора, что княгиня могла даже по интонации его голоса и блеску в глазах определить, насколько серьезно сын увлекся той девкой на коньках.
        - И о чем же ты хотела со мной поговорить? - спросил он, устроившись в кресле напротив.
        Из вежливости согласился на кофе, но пить не стал. Не мог усидеть на месте - еще один признак проклятой влюбленности, который Джастине был прекрасно знаком.
        - Алекс, сердце мое, - начала она ровным голосом, - ты прекрасно знаешь о неприятностях, которые обрушились на нашу семью. И еще о том, как много надежд мы возлагаем на твой будущий брак. Ну что же, я нашла для тебя самую лучшую кандидатуру в невесты.
        Тот едва заметно поморщился. Джастина знала, что пусть сын не возражал, смирившись с ролью спасителя семьи, но мечтал отложить женитьбу на как можно дальний срок.
        - И кто же она?
        - Дочь герцога Ланского. Ее зовут Флоренс, и она довольно мила…
        - Мама, я много раз встречался с Флоренс Ланской. Ей двадцать пять, - ровным голосом произнес Алекс, - и она настолько же уродлива, как и разборчива. Так что я сомневаюсь…
        Джастина не дала ему возможности договорить.
        - Зато приданое, которое герцог дает за свою единственную дочь, прекрасно! - ледяным тоном произнесла она. - Так же, как и стабильное положение в обществе, которое ты получишь после вашего брака. Не забывай и о том, что после женитьбы на Флоренс не только тебе, но и всем нам больше ничего не будет угрожать. К тому же пусть герцогом тебе не стать, но ваш сын… Думаю, он унаследует титул от деда.
        Алекса заметно передернуло - скорее всего, он подумал о том, что ему придется не только вступить в ненавистный брак, но еще и исполнять супружеский долг.
        Так долго, пока не родится наследник.
        Только вот Джастине нисколько его не было жаль. Она знала: сделав отличную партию, Алекс тотчас же начнет развлекаться на стороне.
        Ничего нового. Все то же самое, что и в их семье.
        Один к одному.
        - Мама, но я…
        - Пока еще ничего не решено, но я продолжаю вести переговоры. Ланские проявляют к тебе интерес, поэтому Флоренс примет твое приглашение на Зимний Бал. Так что не забудь это сделать на сегодняшнем приеме в доме герцога. И вот еще, Алекс, будь с ней мил! Заворожи ее - помни, у Флоренс множество женихов, но она должна выбрать именно тебя.
        - От нее отвратительно пахнет. Я бы даже сказал, что воняет, словно она мылась в прошлом году. К тому же я не представляю ее на коньках…
        - Ничего, - усмехнулась княгиня. - Привыкнешь и потерпишь! Немного усилий, Алекс, и твое будущее будет обеспечено, как и стабильная позиция нашей семьи.
        Сын собирался было вскинуться, но промолчал.
        - Я уже могу идти? - холодно спросил он.
        - Пока еще не можешь, - качнула она головой. - Запомни, с этого дня за тобой будут внимательно наблюдать. У герцога повсюду свои глаза и уши, так что на время тебе придется стать идеальным кандидатом в мужья Флоренс.
        - И что же это означает?
        - То, что ты должен быть безупречным, Алекс! Никаких девиц с Сели до вашей свадьбы, иначе Ланскому донесут, и тогда наша сделка сорвется.
        - Я все понял, мама.
        Но по его глазам Джастина видела: Алекс собирался сделать все по-своему.
        - Нет, ты понял далеко не все! - холодно произнесла она. - Также это означает, что больше никаких уроков с той девицей из Сели. Сегодняшний стал последним.
        - Но, мама, это ради Каролины…
        - Не ври мне, Алекс! Боги еще не лишили меня зрения, и я все прекрасно вижу. Проблемы нам не нужны, поэтому завтра, когда эта девка явится в наш дом, ее отправят восвояси.
        Алекс дернулся, словно своими словами она ранила его в самое сердце. Затем, не попрощавшись, ринулся вон из гостиной, на что княгиня лишь пожала плечами.
        Все, что она делала, было направлено исключительно на благо семьи, даже если ее семья оказывалась с ней не согласна. Ну что же, если Алекс хочет балерину на коньках - она не скажет ему ни слова против.
        Но уже после его свадьбы с Флоренс Ланской.
        Тут в дверь снова постучали, но раньше, чем Джастина успела ответить, в гостиную ворвалась младшая дочь.
        - Мама! - кинулась к ней. - Мамочка, ты только на это посмотри!
        - На что, дитя мое?!
        Ильен трясущимися движениями принялась задирать рукава своего платья. Спешила, дергала. Один ей удалось закатать, на втором отлетела пуговица, но уже очень скоро Джастина уставилась на руки дочери.
        Проклятые знаки Отступников были на месте, но они заметно посветлели, словно вылиняли.
        - Но как такое возможно?! - шепотом спросила Джастина. - Ильен, я не понимаю!..
        - Перед уроком эти полосы, я… Мама, я проверяла! - также шепотом произнесла Ильен. - Всего час на коньках с Риной Одридж, и ты видишь… Ты же сама все видишь!
        Княгиня видела, но продолжала не понимать. Неуверенно обняла дочь, прикидывая…
        У нее ничего не сходилось.
        Верные семье маги, к которым Вельские обратились с этой проблемой, в один голос твердили, что возврата к обычной жизни для Ильен не существует, потому что лекарства от неправильно проявившейся магии нет.
        Однажды забрезжила надежда, потому что кто-то из ученых Ровейны совершил прорыв. Но он умер год назад во время эпидемии, и его знания были утрачены навсегда.
        Как и Ильен - она тоже утрачена навсегда. Ее дочь уже вступила на путь проклятых, и магия очень скоро ее убьет.
        Но теперь Джастина видела своими глазами, что знаки Отступников на руках дочери утратили половину своей силы. Это означало лишь то…
        Она пока еще не понимала, что именно это означало, но, опять же, все ее мечты, старания и деяния были направлены исключительно на благо семьи.
        И княгиня приняла решение.
        От уроков с той девицей из Сели они пока что отказываться не станут, какими бы глазами ни смотрел на нее сын. Еще одно занятие - и если это помогает Ильен, то…
        Княгиня Вельская не знала, что будет дальше, но, взвесив все «за» и «против», решила продолжать. А там уже станет ясно!
        Глава 6
        Я все-таки решила не лезть на каток через дыру в сетке, а поступить как все честные люди. Заплатить за вход, потому что чувствовала себя намного увереннее с двенадцатью фартингами за урок, лежавшими во внутреннем кармане пальто.
        Правда, противные мысли о завтрашнем разговоре с домовладелицей не давали возможности сполна насладиться первым заработком в чужом мире (смехотворная зарплата Рины Одридж на спичечной фабрике не в счет).
        Именно поэтому - из-за того, что в голове плотно засела миссис Ванроуз, - я принялась торговаться на входе. Заявила мрачного вида охраннику, собиравшему дань с посетителей, что тот должен дать мне скидку.
        У меня собственные коньки - вот они, висят на шее, - и прокат мне не нужен, потому что я буду всего лишь использовать их лед.
        Но тот уперся, хотя я и объяснила ему простейшие принципы маркетинга, предложив вполне разумную идею брать по десять центов с тех, кто не нуждался в коньках господина Брамса. Таким образом они увеличат оборот и снизят количество, так сказать, незаконных проникновений на каток.
        Только вот охранник моим дельным предложением не заинтересовался. Заявил, что нас много таких умных, а с меня пятнадцать центов, либо я могу идти туда, откуда пришла.
        Я рассердилась, но все же отдала ему полную сумму, мстительно подумав, что буду кататься больше часа - и пусть еще попробуют доказать, что я жульничаю, потому что никто и нигде не записал время моего появления на катке!
        Надев коньки, заскользила по льду и совсем скоро отыскала брата с Ким-Ли. Оказалось, они тоже недавно пришли - по дороге им пришлось заглянуть в прачечную, где подругу загрузили работой, зато Рори накормили до отвала, и тот даже не потратил ни единого цента из выделенных ему денег.
        - И как же вы прошли на каток? - поинтересовалась я у Ким-Ли, вспомнив, что владелец дыры в сетке требовал два цента за вход.
        Вместо ответа подруга лишь подмигнула.
        - Покажи нам что-нибудь из своего северного мастерства, - попросила у меня.
        Настроение у меня было отменным, несмотря на небольшую стычку у входа и плотно засевшую в голове миссис Ванроуз.
        К тому же я перестала расстраиваться из-за происшествия с Ильен, а заодно из-за слов и прикосновений Алекса Вельского. Вместо этого вспомнила о Маркусе Блекстоне, собиравшемся на каток к трем часам дня. Настроение стало еще более радужным, так что я…
        Я просто каталась, отдаваясь чувству льда и растворяясь в движении, иногда мысленно упрекая себя за то, что так долго не делала этого в прошлой жизни, когда еще была Мариной Одинцовой.
        Зато будучи Риной Одридж, я решила наверстать упущенное.
        Время от времени выполняла элементы и связки из спортивного прошлого, поглядывая на то, как Ким-Ли и Рори пытаются их повторить.
        К ним присоединилось еще несколько посетителей. Были как дети, так и взрослые, и число моего сопровождения неуклонно росло.
        Довольно скоро на катке почти не осталось равнодушных - если только те, кто совсем уж с трудом держался на коньках. Но я могла бы научить и их, если бы мне позволили давать здесь уроки!
        Именно в этот момент я заметила возле сетки со стороны реки знакомого мне Отступника. Тот стоял с самым независимым видом, не спуская с меня глаз.
        Кристоф Рансен, всплыло в голове его имя.
        И пусть за эти два дня он не сделал мне ничего плохого, наоборот, всячески пытался помочь, но я подсознательно чувствовала исходящую от Отступника угрозу.
        Возможно, дело было в жандармах и инквизиции, таскавшихся за ним следом. И еще в том, что подобного рода проблемы нам с братом были не нужны.
        На всякий случай я переместилась поближе к выходу с катка и подальше от Кристофа Рансена, и мой «хвост» из добровольных подражателей тотчас же потянулся следом.
        Но кататься спокойно мне не дали - из палатки администрации на лед выбрался кругленький и лысый господин Брамс.
        Был он без шапки, но в роскошной каракулевой шубе. В отличие от остальных, коньков на его ногах тоже не наблюдалось.
        Вчера бы, наверное, я постаралась держаться подальше еще и от владельца катка, но сегодня заплаченные за вход пятнадцать центов придали мне уверенности. Я проехала мимо господина Брамса, а за мной катила целая вереница как взрослых, так и детворы, среди которой вполне уверенно держался Рори.
        Не только это - оказалось, брат еще и держал за руку девочку своих лет - красивую, словно куколка, с алыми лентами в золотистых волосах, видневшихся из-под шапки, и в пушистой шубке.
        - Вот же ухажер малолетний! - пробормотала я, но тут владелец катка сделал решительный рывок в мою сторону и…
        Нет, меня он не догнал, потому что я оказалась значительно быстрее. Прибавила скорость, решив укатить от греха подальше, потому что этот мир научил меня осторожности.
        Тут господин Брамс замахал, привлекая к себе внимание, а потом и побежал за мной следом.
        - Мисс… Мисс, прошу вас, остановитесь! - Он поскользнулся и снова взмахнул руками, но уже совсем по другому поводу, пытаясь удержать равновесие. - Погодите, умоляю вас!
        Я все-таки притормозила, решив, что если по моей вине убьется владелец катка, это будет серьезным пятном на моей репутации. На сегодня мне хватило и Георга Госсипа, получившего графином по спине.
        Тут ко мне подъехала Ким-Ли и с недовольным видом уставилась на запыхавшегося Брамса, семенившего в нашу сторону.
        - Этому еще что нужно? - закатила она глаза.
        В ответ я пожала плечами, сказав, что понятия не имею. Заодно увидела, как за Брамсом спешат двое его охранников. Напряглась - я же честно заплатила за вход, какие могут быть ко мне претензии?
        - Подъеду-ка я и узнаю, что им понадобилось, - сказала подруге. - Нет, Рори, со мной не надо! Побудь здесь с Ким-Ли и… Как тебя зовут? - улыбнулась я девочке.
        - Нэнси Финниган, - с достоинством ответила та. - Мне семь лет, и я учусь в первом классе Гимназии Святой Юстины.
        - Ну что же, Рори! Побудь здесь с Ким-Ли и Нэнси Финниган из первого класса Гимназии Святой Юстины, пока я быстро улажу кое-какие дела.
        Брат неохотно кивнул, затем взял Нэнси за руку, а я покатила к господину Брамсу, прикидывая, что ему от меня надо.
        Верить в плохое не хотелось. Могло же случиться и что-то хорошее в моей жизни в этом мире?
        - Мисс… - запыхавшимся голосом произнес толстячок, когда я остановилась рядом.
        На коньках я была выше него и видела, как отражались солнечные лучи на его покрытой испариной лысине. Он был круглощек и, наверное, мог бы сойти за комического персонажа, но серые глаза смотрели на мир уверенно и цепко.
        - Одридж, - сказала ему. - Рина Одридж.
        - Меня зовут…
        - Господин Брамс, - кивнула я. - И вы - владелец этого катка.
        - Так и есть, - согласится он. - Прошу вас, мисс Одридж, мне бы хотелось поговорить с вами наедине.
        - Говорите, - разрешила ему. - Как видите, рядом никого нет.
        - Не здесь, - покачал он головой, - а в моей палатке. Там тепло, а на льду я чувствую себя не слишком уверенно, несмотря на то, что мне принадлежит лучший каток в Ровейне. - Моргнул, затем со вздохом добавил: - Конечно же, после королевского.
        И я с ним согласилась, потому что уже видела дворцовый каток. В моих видениях он показался мне прекрасным.
        Но пусть ледовое заведение Брамса тоже было на редкость хорошо, это вовсе не значило, что мне нужно отправляться в палатку к его владельцу. Вдруг там не окажется графина, если на меня набросится еще и господин Брамс?!
        - И зачем бы мне это делать? - спросила у него.
        - У меня к вам будет деловое предложение, мисс Одридж! Уверен, оно придется вам по душе. Я наблюдаю за вами со вчерашнего дня и успел сделать кое-какие выводы.
        - Ах вот как! - отозвалась я неопределенно, все еще старательно размышляя.
        - Мне потребуется время, чтобы их изложить, а потом мы бы с вами могли обсудить детали. Если не возражаете, я бы хотел сделать это в тепле. Уверяю вас, мисс Одридж, речь пойдет о взаимовыгодной сделке и ни о чем другом!
        Немного подумав, а еще посмотрев на то, как Рори катался с Нэнси Финниган, а к Ким-Ли подъехал какой-то парень - мне почему-то показалось, что тот был с Акульего Острова и я видела его вчера в компании молодого князя Вельского, - я все же кивнула.
        Взаимовыгодная сделка, когда до уплаты аренды оставалось два дня, нисколько бы мне не помешала!

***
        - Внимательно вас слушаю, - сказала я господину Брамсу, очутившись в тепле просторной палатки администрации.
        Кивнула на приглашение устроиться на лавке за столом, но перед этим уставилась во все глаза на прозрачную стеклянную жаровню.
        Та стояла в центре палатки, и от нее шло равномерное тепло. Такое, что мне даже захотелось стянуть шапку и размотать шарф.
        Внутри жаровни я не заметила ни дров, ни угля, вместо этого там бились заключенные в прозрачные стенки языки пламени, и мне подумалось, что это и есть магический утеплитель.
        Но спрашивать у господина Брамса не стала. Вместо этого уселась на краю лавки неподалеку от выхода, и от угощения тоже отказалась. Предупредила, что времени у меня мало. Снаружи меня ждут брат и друзья, так что…
        И вообще, у меня заплачено за час на катке, а не в палатке, так что можем сразу переходить к делу.
        - Впредь вы сможете кататься совершенно бесплатно до конца наших дней, мисс Одридж! - любезно отозвался Брамс, усевшись напротив меня. - Но я надеюсь, что Судные Времена наступят еще не скоро, и мы с вами заключим надежное партнерство. Сотрудничество, - поправил он себя.
        «Так партнерство или сотрудничество?» - хотела спросить у него, но не спросила.
        Вместо этого принялась дожидаться продолжения.
        - Как вчера, так и сегодня ко мне подходили постоянные гости и новички на моем катке. Расспрашивали о вас, мисс Одридж! Интересовались вашим мастерством в… - замялся, подбирая слова.
        - В фигурном катании, - любезно подсказала ему.
        - Именно так! - кивнул Брамс. - Но прежде, чем я перейду к делу, мне бы хотелось узнать, где вы этому научились.
        - В далекой северной стране, откуда родом моя мама, - вежливым тоном сказала ему, потому что была готова к подобному вопросу. - Там фигурное катание возведено в ранг популярнейшего вида спорта.
        И что характерно, ни в чем не соврала.
        Господин Брамс немного помедлил, дожидаясь продолжения. Но я не спешила ничего добавлять, и он, помявшись, попросил показать мои руки. Да, чуть приподнять рукава пальто, а то времена сейчас такие…
        - Вы же понимаете, какие нынче времена, мисс Одридж! - произнес он скорбным голосом. - Только начнешь что-либо планировать, а это оказывается и не человек вовсе, а Отступник.
        Выдавив из себя улыбку и понадеявшись, что она не выглядит как оскал, я показала Брамсу чистую кожу внутренней стороны рук.
        - Вас все во мне устраивает? - спросила у него, одернув пальто.
        И Брамс подтвердил, что абсолютно все. После чего перешел к делу.
        - Я попрошу у вас, мисс Одридж, приходить на мой каток каждое утро к десяти часам, а также бывать здесь по вечерам с шести до восьми. Утром вы могли бы обучать своему мастерству детвору. Вечером - как детей, так и взрослых, мечтающих кататься так же красиво, как это выходит у вас. Как вы считаете, будет ли такое вам под силу?
        - То есть вы предлагаете мне вести группы по фигурному катанию, - задумчиво отозвалась я.
        Ну что же, это было хорошее предложение, даже очень!
        Но мне следовало дать правильные ответы господину Брамсу, чтобы ни в коем случае не продешевить.
        - Я только что с Акульего Острова, - сказала ему. - Мое мастерство заметили и заинтересовались даже аристократы Ровейны, которым я уже даю частные уроки. Так что мой ответ на ваш вопрос - да. Я буду рада обучать детвору и взрослых из Сели, если мы сойдемся в условиях работы и отплате. Скажу сразу, господин Брамс, задешево я не соглашусь, а другого подобного мастера по фигурному катанию вам не найти.
        Вряд ли в Ровейну переносятся пачками жертвы неразумно загаданных на новогодних корпоративах желаний!
        Какое-то время владелец катка размышлял над моими словами, хотя я всего лишь подытожила сказанное им ранее. Затем Брамс кивнул, и мы принялись торговаться.
        Наконец, сошлись на тридцати фартингах в месяц за каждую группу.
        То есть на шестидесяти, если групп будет две. Или же на девяноста, если три.
        Но пока что у него есть реальная возможность собрать для меня две группы, так что он заплатит мне тридцать фартингов в начале условного месяца, а еще тридцать - в конце.
        Сегодня и завтра я работаю бесплатно - если я устала и замерзла, то сейчас я могу еще немного покататься, а вечером он будет ждать меня снова.
        Ну и палатка администрации с магической жаровней всегда к моим услугам.
        Сам же он начинает готовиться к набору в мои группы, поэтому было бы неплохо, чтобы я время от времени показывала все эти штуки на льду, от которых публика приходит в полнейший восторг.
        Это поможет…
        - В рекламных целях, - кивнула я. - Конечно же, мне все понятно, господин Брамс! Но с моей стороны будет еще одно условие. Я бы хотела, чтобы мы подписали договор и все оговоренное не осталось лишь на словах в вашей палатке.
        Брамс снова покивал, затем продолжил расписывать открывающиеся перед нашим деловым сотрудничеством перспективы. Заговорил о том, что если бы я смогла обучить своему мастерству нескольких особо талантливых человек, то можно создать балетную труппу на льду.
        Да, балет Брамса на коньках, а он смог бы это продать…
        Что тут кривить душой, никто в Ровейне не делает ничего подобного, так что он даже дошел бы с этим предложением до самого дворца! Говорят, королева Франциска большая любительница коньков и льда…
        - Ледовое шоу… - пробормотала я. - Погодите, господин Брамс! До Зимнего Бала остается две недели и один день. Если я отберу тех, кто хорошо держится на коньках, и обучу их паре танцев на льду, то мы могли бы…
        В голове застучали молоточки.
        Я вспомнила синюю афишу и надпись маленькими буквами.
        Зимний Бал в королевском дворце, вход на который мне ни за что не осилить, но в афише упоминалось, что гостей ждали еще и представления. Если катание на коньках настолько популярно во дворце и на Акульем Острове, а в Ровейне никто не делает ничего подобного, то передо мной замаячила призрачная надежда получить то самое приглашение.
        Не для себя самой, а для моего шоу.
        - О да! Прошу вас, мисс Одридж, продолжайте! - чуть ли не простонал Брамс. - Это и есть тот шанс, о котором я мечтал всю свою жизнь! С детства надеялся выбиться в люди и покорить Ровейну. Ну что же, я многого добился в Сели, но теперь мечтаю, чтобы обо мне заговорили еще и на Акульем Острове. Значит, ледовое шоу… Что такое шоу?
        - Труппа, господин Брамс!
        - Значит, Ледовая Труппа Брамса, - произнес владелец катка и зажмурился от удовольствия.
        У меня были законные претензии к названию, но я решила держать их при себе. Пока еще было не время показывать характер.
        - Я это сделаю, - сказала ему, - если вы пообещаете, что сможете рассказать о нашей будущей труппе королеве.
        Брамс с легкостью дал мне это обещание, сказав, что у него есть нужные связи, после чего мы снова обо всем договорились.
        Пока еще на словах, но загоревшийся идеей и открывавшимися перед ним перспективами владелец катка пообещал мне договор уже к завтрашнему полудню, потому что он сейчас же отправится к юристам, а заодно поговорит с полезными людьми.
        Но в том, что наше будущее предприятие начинает работать уже этим вечером, - в этом у господина Брамса не было никаких сомнений.
        Как, впрочем, и у меня.

***
        Наконец, я выбралась из палатки на белый свет. Поморгала, привыкая к зимнему солнцу и миллиарду мерцающих снежинок в сугробах вокруг катка.
        Посмотрела на то, как активно орудовали лопатами работники Брамса, и в очередной раз решила, что порядок в его заведении мне вполне по душе - и даже дыры в сетках для малоимущих, на которые администрация закрывала глаза.
        После этого покатила разыскивать брата.
        По дороге сперва наткнулась на Ким-Ли. Улыбаясь, сказала подруге, что у меня все хорошо, даже отлично. Собиралась было пересказать беседу в палатке, но передумала.
        - Ты выглядишь расстроенной, - сообщила ей вместо этого. Потому что она выглядела именно такой. - Что от тебя хотел тот парень в дорогой одежде?
        Но Ким-Ли тоже не стала ничего мне рассказывать.
        - Позже, - сказала она. - Я приду к тебе вечером, и мы обо всем поговорим. Сейчас мне надо спешить, Чандлер, наверное, уже меня ждет. У них с отцом овощной лоток на рынке у порта, ты же знаешь…
        Я не знала, но покивала с самым серьезным видом. Сказала ей, что, конечно же, жених важнее, а я буду ждать ее с рассказом вечером у себя дома.
        - Ну или сама приходи в Убежище, - произнесла подруга. - Рина, тебе же нравилось раньше там бывать!
        - Не приду, - покачала головой. - Ким, Брамс предложил мне работу, и я согласилась. Две группы из тех, кто хочет обучаться катанию на коньках, - утренняя и вечерняя, но начинать надо уже сегодня. Поэтому мы с братом будем на катке с шести до восьми вечера, а потом пойдем домой.
        Подруга кинула на меня изумленный взгляд - то ли потому, что я назвала ее «Ким», то ли из-за того, что мне ни с того ни с сего предложили работу.
        Или же причина была в том, что я напрочь отказывалась приходить в некое Убежище, где, по ее словам, мне нравилось бывать раньше, хотя туда заглядывали Отступники?
        - Надеюсь, не такую работу, как на спичечной фабрике, - произнесла она.
        - Не такую, - улыбнулась ей. - Месяц у господина Локреджа пошел мне на пользу. По крайней мере, я поумнела.
        Но резко поглупела, когда заметила, что возле входа на каток стоит и смотрит на нас Маркус Блекстон.
        Ким-Ли его не увидела - погруженная в свои думы, она попрощалась до вечера и покатила в сторону стихийного рынка, кажется, решив покинуть каток тем же способом, которым она здесь очутилась.
        Через дыру.
        Вот и я решила, что не стану задерживать господина Высшего мага - не стоит тому стоять на морозе без шапки. Да и Рори не помешает передохнуть и пообедать, а мне вспомнить обо всем, чему меня учили в спортивной школе, чтобы теперь я могла обучать этому в Ровейне.
        - Думаю, тебе нужно попрощаться с Нэнси Финниган до вечера, - отыскав брата, сказала ему.
        - Я тоже буду вечером, - согласилась его новая подружка. - Моему папе нравится, как вы катаетесь, мисс Рина, так что мы снова придем на вас посмотреть!
        На это я улыбнулась ей хищной улыбкой тренера, прикидывая состав не только своей группы, но еще и будущего ледового балета, который должен непременно понравиться королеве Франциске.
        Ну что же, такому ангелочку, как Нэнси Финниган, в нем непременно найдется место!
        Как и Рори.
        У Рори - мама с севера, а сестра родилась на Урале, так что для своего возраста он катался отлично и может быть солистом в детской постановке.
        Заодно не помешает рассказать о своей затее Ким-Ли. Работа в прачечной нисколько ее не прельщала, я давно это поняла, на коньках она держалась замечательно, и если ей понравится моя идея, то одно из ведущих мест в ледовом шоу за ней.
        Еще был Чандлер. О нем тоже стоило подумать, но я почти его не знала и не была настолько уверена.
        Так что мысли меня одолевали самые что ни на есть рабочие, и именно с ними я отправилась к выходу с катка, крепко взяв брата за руку.
        - Мы идем домой, - сказала ему. - Немного перекусим, затем я поделаю кое-какие домашние дела, а ты дочитаешь недочитанное. После этого мы снова сюда вернемся.
        - Обещаешь? - спросил он, уставившись на меня изумленным взглядом. Кажется, брат не мог поверить услышанному. - Мы правда придем на каток вечером?!
        - И еще как придем! - сказала ему. - Мы будем с тобой кататься так много, пока тебе не надоест.
        И тогда тоже будем кататься.
        Уже очень скоро я попрощалась с внезапно ставшим любезным охранником, хотя глаза у него были злыми и смотрел он на меня недовольно, затем вместе с братом, сняв коньки, вышла наружу.
        Мы направились к высокой фигуре одетого в темное мага, и тут я совершенно неожиданно вспомнила об Отступнике.
        Нервно оглянулась, понимая, что Особый Отдел Ровейны и Разрыватель Пространства совершенно несовместимы.
        Но Кристофа Рансена, к моему облегчению, нигде не было.
        Только вот… Зачем он постоянно таскался за мной следом?
        - Маркус, - представился брату Высший Маг, перед этим не забыв сказать, что я великолепно выгляжу и зима мне к лицу.
        Но затем все-таки выразил озабоченность из-за того, что после тяжелой болезни я так быстро встала на коньки.
        - Зови его дядя Маркус, - вздохнув, отозвалась я.
        - Рори, - важно произнес брат, затем вложил свою ладошку в протянутую руку мага.
        Последовало скупое мужское рукопожатие, после чего мы зашагали в сторону Цветочной улицы. Мои коньки нес Маркус Блекстон, еще раз выразив озабоченность тем, что мне, наверное, очень тяжело.
        Пришлось их отдать, хотя ничего тяжелого в двух лезвиях не было.
        Дорога до дома занимала около пятнадцати минут, и время пролетело совсем уж незаметно. И пусть я постоянно ловила себя на мысли, что не стоит болтать с малознакомым Высшим Магом обо всем без разбора, но я все равно это делала.
        Рассказала Маркусу о том, что чувствую себя отлично и, кажется, нашла работу себе по душе. Да, на катке у господина Брамса, что меня особенно радовало после не слишком успешной попытки прижиться на спичечной фабрике.
        Маг принялся задавать вопросы, и я пообещала ему обязательно показать договор, хотя вполне могла разобраться во всем и сама. Лишь добавила, что…
        Кто же мог знать наперед, что людям в Ровейне так понравится мастерство, которому меня обучила мама?
        - Рина отлично катается! - похвалил меня Рори.
        - Жаль, я этого не видел, - произнес Маркус, на что я пожала плечами, сказав, что теперь буду делать это дважды в день в любую погоду до наступления весны и тепла.
        А там уже придумаю, чем заняться до следующих холодов.
        - Но что мы все обо мне и обо мне, - сказала ему. - Расскажите о себе, Маркус! Где вы учились, чем занимаетесь?
        Это был сложный момент, от которого зависело, останемся ли мы просто соседями с первого и третьего этажей в доме на Цветочной улице, 15 (если нас с Рори не выселит миссис Ванроуз), и он сможет иногда смотреть на то, как я катаюсь со стороны, либо…
        Впрочем, я пока ничего для себя не решила.
        Но знала, что в обществе Маркуса Блекстона мне приятно и спокойно. А еще у него большие и уверенные руки, да и в целом, когда мы идем с ним по улице, я ощущала, что никакая опасность нам с братом не угрожает.
        К тому же на Маркуса было приятно посмотреть, да так, что иногда я даже заглядывалась.
        Рори тоже радовался новой компании. Брат прыгал перед нами веселым козленочком, иногда прилипая к витринам магазинов.
        - Я закончил Магическую Академию Ровейны, - тем временем рассказывал Маркус. - С детства у меня был сильный Воздушный дар и тяга к знаниям. Но когда я поступал, то уже знал, что займусь проблемой Отступников. На то была своя причина.
        - Расскажете? - спросила я осторожно.
        Он кивнул.
        - Мой школьный друг - ему очень не повезло… Огненный Дар развился не так, как был должен. Но его все-таки не успели изолировать вовремя. Возможно, семья решила не выдавать, а мне он ничего не рассказал.
        - Наверное, не захотел, чтобы вы сдали его инквизиции, - вежливо отозвалась я.
        Во рту появилась горечь. Значит, вот как здесь все устроено - сдай своего друга, успей вовремя и поступи верно!
        - Не захотел, - кивнул Маркус, и лицо его помрачнело, словно эта история до сих пор причиняла ему боль. - Но мало кто из Отступников способен контролировать свой неправильный дар. То же самое произошло и с моим другом. Однажды ночью его Огонь вырвался на свободу, и в нем погиб не только он сам, но и вся его семья. Заодно сгорела половина нашего квартала, потому что так быстро магическое Пламя оказалось не потушить.
        - И вы решили…
        - Моя семья тоже погибла. Лишь по случайности в тот день меня не было в Ровейне. Отец отослал меня к дальней родне в деревню, и меня это спасло. Но в тот раз в пламени сгинуло более ста человек.
        - То есть вы такой же сирота, как и мы с Рори?
        Он кивнул.
        - Я все-таки поступил в Магическую Академию Ровейны. Думал сразу же после ее окончания заняться исследованиями, но вместо этого мне пришлось повоевать - на южных рубежах было привычно неспокойно. После этого меня распределили в Магический Контроль Букстера, тоже на юге Ровейны. Но там меня заметили и сделали предложение.
        - Позвали в Особый Отдел?
        - Именно так, - кивнул Маркус. - Перевели в столицу. Но в нашем Особом Отделе есть еще один, куда более особый. Мы пытаемся разобраться в исследованиях вашего отца. К сожалению, я не был знаком со Стефаном Одриджем лично, потому что вернулся в Ровейну лишь несколько месяцев назад. Но хочу сказать, что его дочь произвела на меня самое лучшее впечатление…
        - Когда она лежала при смерти?
        Маркус улыбнулся.
        - И перед этим, и во время, и после. Как видите, Рина, я с вами предельно откровенен.
        - Я это заметила. Но раз так, скажите мне все так же откровенно, зачем вы поселились в нашей старой квартире? Вряд ли это было случайным совпадением.
        Какое-то время Маркус молчал, а я шла рядом и гадала: соврет или нет?
        - Мы до сих пор не знаем, в чем именно заключалось открытие Стефана Одриджа, которое он сделал незадолго до своей смерти. Было ли это заклинание, способное исправить неправильное течение магии в энергетической оболочке Отступника, или же он создал лекарство, обладающие похожими свойствами. Либо, как талантливый артефактор, ваш отец спрятал все ответы в некоем предмете, который мы все еще не обнаружили.
        - А были ли эти самые ответы? - немного помедлив, спросила у него.
        - Были, - произнес Маркус уверенно. - Ваш отец планировал выступить с ними перед Магическим Сообществом Ровейны, утверждая, что он совершил научный прорыв и сумел вернуть нескольких Отступников к обычной жизни.
        - Но его выступления не состоялось, - догадалась я.
        - Не состоялось, - кивнул Маркус. - В Ровейне, к сожалению, началась эпидемия. Сильнейший всплеск Красной Лихорадки, вызвавший панику в столице. Ваши родители заболели и умерли. Точно так же, как и те двое, которых Стефан Одридж сумел избавить от проклятия магии Отступников.
        - Вы в этом уверены?
        - Абсолютно, Рина! Нам удалось разыскать свидетельства того, что ваш отец вызволил их из застенков инквизиции и они на короткое время смогли вернуться к обычной жизни…
        - Хочу поезд! - громким голосом произнес Рори, прилипший к очередной витрине, и я вздрогнула, потому что его возглас был совсем уж некстати.
        Узнала это место - тот самый игрушечный магазин, мимо которого мы проходили вчера утром.
        Маркус, к моему сожалению, перестал рассказывать про Одриджей и Отступников. Вместо этого тоже принялся разглядывать игрушки за стеклом.
        - Какой именно? - спросил у Рори.
        - Вот тот! Деревянный, с тремя вагонами.
        Маг тоже уткнулся лицом в витрину, а я стала смотреть на них со стороны. Они были во многом похожи - большой и маленький мужчины. Да так, что у меня защемило сердце.
        - Хороший поезд! - наконец, констатировал Маркус. - У меня был такой же в детстве. Но к нему нужна еще железная дорога.
        - Очень нужна! - согласился с ним Рори и посмотрел на мага умоляющим взглядом.
        - Договорились, - кивнул тот. - Но взамен ты должен пообещать, что станешь хорошенько заботиться о своей старшей сестре.
        - Я буду заботиться о ней всегда! - торжественно произнес Рори, а я немного растерялась от происходящего.
        Но нашлась.
        - Погодите! - выдохнула изумленно. - О чем это вы только что договорились?!
        Но отвечать мне никто не спешил. Вместо этого оба смотрели на меня с заговорщическим видом.
        - Почему вы ни о чем не спросили у меня? - задала я вполне логичный вопрос.
        - Какой бы вы хотели подарок на праздник, Рина? - тотчас же «исправил» ситуацию Маркус.
        И тем самым сделал ее только сложнее.
        - В подарок на праздник я бы хотела если только праздник, - сказала ему, решив, что тем самым введу Маркуса в заблуждение, и такое мне наверняка не грозит. - Но вы ни в коем случае не должны брать в голову ни меня, ни моего брата!
        Заодно дома я собиралась серьезно поговорить с Рори о том, что нельзя клянчить подарки у малознакомых магов, пусть они и наши соседи. Так ведут себя только невоспитанные дети.
        К тому же, прежде чем что-либо от кого-либо получать, неплохо бы выяснить его намерения и понять собственное к нему отношение.
        Потому что я запуталась, залипла в паутине, потеряв из нее выход, и теперь напоминала себе дергавшуюся мушку.
        Уж больно Маркус был похож на Вадима, который любил меня в прошлой жизни!
        Но с Вадимом я рассталась, оставив его в далеком прошлом, а теперь мое настоящее занимал Высший Маг из Ровейны. И нравился мне очень сильно.
        Причем именно он, в этой его ипостаси, а вовсе не Вадим Воронов из моих воспоминаний. Настолько сильно, что я больше ничего не понимала.
        Наконец, в очередной раз ничего не поняв, попросила у Маркуса продолжить свой рассказ.
        Оказалось, проблема с Отступниками в Ровейне давно уже приняла такие обороты, что серьезно тревожила умы королевы и Парламента. Отступников с каждым днем становилось все больше, инквизиция работала не покладая рук, разыскивая и отлавливая их во всех уголках страны.
        - Быть может, стоило обойтись без инквизиции? - шепотом спросила я. - Постараться найти другое решение?
        Опасливо оглянулась - вдруг я произнесла ересь, за которую меня немедленно покарают?
        Оказалось, попытки ужиться с Отступниками приводили к многочисленным жертвам среди мирного населения. Мало кто из них способен контролировать свой извращенный магический дар, и то, что поначалу кажется лишь темными полосами на их руках и минимальным проявлением магии и может спать годами…
        В один ужасный день оно превращается в ураган, сметая все на своем пути.
        Включая самого Отступника.
        - До вашего отца, Рина, никому не удавалось найти способ и развязать узлы в энергетических каналах человека и направить течение его магии по проверенному тысячелетиями руслу. Отступники аккумулируют магию внутри себя, в этом отличие их Дара от традиционного. Вскоре она уподобляется нарыву, который однажды выйдет наружу, вызвав самые разрушительные последствия.
        - Но есть же Отступники, которые контролируют свой Дар?
        - Да, они существуют, - не слишком охотно согласился Маркус. - Их называют Проявленными. Если им удается совладать с тем, что они имеют, то… Их способности и силы попросту не укладываются в голове. Они во многом превосходят наши.
        - Неужели с такими нельзя договориться? - спросила я, вспомнив о Кристофере Рансене.
        Судя по всему, Разрыватель Пространства и был тем самым Проявленным Отступником, оказавшимся не по зубам инквизиции Ровейны.
        - Было несколько попыток, но все они закончились мятежами и кровопролитием. Однажды Отступники даже захватили власть в Ровейне и устроили террор, убивая всех носителей обычного магического дара. Вы должны это помнить из школьной программы, Рина!
        Я не помнила, но кивнула, подумав, что в ненависти и противостоянии обе стороны зашли слишком далеко.
        - И ваши поиски… - произнесла я.
        - Пока еще не увенчались успехом. Но если нам удастся разыскать открытие вашего отца, мы решим эту проблему раз и навсегда. Я твердо намерен не сдаваться, хотя не обнаружил ни малейших зацепок ни в вещах, ни в бумагах Стефана Одриджа. Вполне возможно, вы с братом сожгли его записи в темные для вас времена.
        - Я бы ни за что такого не сделала! - сказала ему возмущенно.
        - Это мог сделать Рори, сам того не ведая, - пожал плечами маг.
        - А можно мне булочку? - попросил брат, остановившись возле той самой кондитерской, откуда нас с ним прогнали день назад. - Или лучше вон того шоколадного зайца!
        - Рори, ну разве можно так себя вести?! - в отчаянии выдохнула я, уставившись на швейцара, который вчера смотрел на нас как на грязь.
        Теперь же он едва не стелился перед Высшим Магом.
        - Нам стоит зайти и посмотреть на зайца, - произнес Маркус, улыбаясь. - Это довольно сложный выбор, Рори, потому что зайцев у них много.
        И перед нами тотчас же распахнули дверь.
        Решив, что ругаться с братом и Маркусом на виду у противного швейцара и выходящих из кондитерской дам в дорогих одеждах я не стану, с обреченным видом потащилась внутрь.
        Вскоре Рори был куплен шоколадный заяц за безумные пять фартингов. Услышав цену - почти половина заработанного Риной Одридж за месяц на фабрике! - я напрочь отказалась что-либо себе выбирать.
        На это Маркус принялся выспрашивать у брата, что может мне понравиться.
        Поняв, что Рори сейчас нафантазирует на десять, а то и двадцать фартингов, ткнула пальцем вот что-то маленькое за стеклом прилавка, решив, что оно не может стоить слишком дорого.
        Ошиблась.
        Причем очень сильно.
        Но от кофе и горячего шоколада я все же сумела отказаться, несмотря на нытье брата. Вместо этого Рори получил сверток со сладостями, и мы вышли из кондитерской под угодливые слова швейцара: «Всегда вам рады, господа! Приходите еще раз!»
        Отправились дальше, и счастливый Рори сообщил, что будет есть своего зайца дома.
        - Мы получили доступ ко всем оставшимся записям вашего отца и его вещам. Часть из них с магическими составляющими до сих пор находится в нашем отделе, и их пристально изучают сильнейшие маги Ровейны.
        - И вы среди них?
        Немного помедлив, Маркус кивнул. После чего добавил:
        - Но, как я уже говорил, мы ничего не обнаружили. И оно даже не оказалось вмуровано в стены вашей квартиры, - усмехнулся он, и я поняла причину, по которой маг поселился в доме на Цветочной улице, 15.
        - На детей Стефана Одриджа, конечно, тоже обратили внимание, - добавил Маркус. - Вас уже допрашивали, но это произошло еще до того, как я вернулся в Ровейну.
        - Допрашивали, - кивнула я, - и с тех пор ничего не изменилось. Я ничего не знаю о делах отца. Точно так же, как и Рори, так что вряд ли мы сможем вам помочь.
        В чем-то соврала, в чем-то нет. Многое изменилось - например, я уже была не настоящей Риной Одридж, но все так же не имела ни малейшего понятия о делах ее отца.
        - Мне жаль, что вам пришлось через это пройти, Рина! Я читал записи допросов, - кивнул Маркус. - Они были сделали под Заклинанием Правды, так что утаить вам бы ничего не удалось.
        - То есть вы понимаете, что я не знаю, в чем заключалось открытие отца?
        - Понимаю.
        - И ваш интерес ко мне… это следствие того самого супа, который я вам принесла?
        - И супа, и хлеба, - рассмеялся он. - Так и есть, Рина!
        К этому времени мы остановились возле входа в наш подъезд, и на сердце, несмотря на сложный разговор, у меня неожиданно стало тепло.
        Глава 7
        Обещанные подарки не заставили себя долго ждать. Стояли под дверью нашей квартирки, и мы с Рори их обнаружили, когда вернулись вечером с катка.
        Брат тотчас же с восторженным воплем вцепился в деревянный ящик, обмотанный подарочной бумагой. Прижал к сердцу и сказал, что это ему.
        Не ошибся.
        К подарку прилагалась открытка, но в подъезде было довольно темно, поэтому я разобрала лишь имя - «Рори Одриджу», а брат, кивнув, важным голосом заявил, что прочтет ее позже.
        Я нисколько не сомневалась в том, что внутри коробки - деревянный поезд, который Рори заказал Маркусу возле витрины игрушечного магазина, а в открытке - новогодние пожелания.
        Мой подарок тоже стоял рядом - плетеная корзина, полная праздника.
        Уж не представляю, как Высшему Магу удалось все это достать в занесенной снегом, заледеневшей Ровейне, но даже в подъезде пахло тем самым праздником.
        Чувствуя, как у меня быстрее застучало сердце, я подхватила корзинку и открыла дверь.
        Уже скоро в нашей с Рори квартирке горели все найденные мною свечи и была растоплена печь, после чего я растерянно, но с умилением уставилась на оранжевые бока апельсинов, связку желтых спелых бананов, пару зеленых манго и…
        - Что это такое? - озадаченно спросил Рори, ткнув пальцем в киви. - Волосатая картошка?
        - Если бы! - усмехнулась в ответ. - Нет, Рори, это называется киви, и скоро у нас с тобой будет настоящий праздник. Да, мы хорошенько отпразднуем нашу удачу и дядю Маркуса тоже позовем. Заодно и поблагодарим его за подарки.
        Потому что мой второй день в Ровейне прошел очень неплохо, можно сказать, что даже отлично.
        Мне удалось заработать целых двадцать четыре фартинга (с деньгами Рины, выцарапанными на спичечной фабрике) и получить деловое предложение с перспективой на будущее от господина Брамса.
        К тому же в этот день произошло нечто чудесное - наш разговор с Высшим Магом Ровейны, который дал ответы на многие вопросы. Не только это - каждый раз при мысли о Маркусе Блекстоне в груди появлялось приятное тепло, тотчас же разливавшееся по всему телу.
        И пусть сегодняшний праздник оказалось с ним не разделить, потому что Маркус оставил записку еще и мне, сообщив, что отбывает на службу и освободится только к завтрашнему вечеру, но тепло никуда не делось.
        Все так же продолжало меня согревать.
        Куда сильнее, чем растопленная печь, потому что, еще немного посмотрев на подарок, я принялась за готовку.
        - Сначала ужин, - сказала я Рори, продолжавшему с восторгом коситься на корзинку. Хотя с таким же взглядом он глядел и на раскрытый ящик со своим подарком. - Фрукты будут после. Сейчас ты разденешься, затем вымоешь руки. Я же быстро что-нибудь приготовлю, а затем мы с тобой станем праздновать. Кстати, что написал тебе дядя Маркус?
        - Это наше с ним мужское дело, - важно сообщил Рори, уже успевший прочесть свою открытку.
        После этого со вздохом потащился в ванную комнату исполнять мою просьбу.
        И пусть мне было любопытно, что именно «мужского» бы в той записке, но я все-таки удержалась и не стала ее читать. Решила, что брат тоже имеет право на частную жизнь.
        Быстро поджарила картофель с морковью, добавив немного солонины, заодно размышляя о том, что завтра с самого утра мне не помешает докупить продуктов. Маркус, скорее всего, уже доел суп, а с работы он вернется голодным…
        Мысль о том, что мне придется заботиться сразу о двух мужчинах - маленьком и большом, - внезапно показалась мне на редкость приятной, и я принялась обдумывать экономичные, но при этом вкусные варианты, решив отблагодарить мага за подаренный нам праздник.
        Пока жарились овощи, я нарезала дольками фрукты и даже сделала лимонад, поразив тем самым Рори в самое сердце.
        Настроение у нас было самое что ни на есть отличное - особенно после еды, когда мы, убрав со стола, отправились собирать железную дорогу и ставить на колеса целых два состава.
        И оно было таким ровно до момента, пока не раздался стук в дверь.
        Довольно настойчивый.
        Мои ладони тотчас же похолодели, а сердце заколотилось словно сумасшедшее. И не только потому, что мы с Рори никого не ждали.
        Я совсем позабыла, что за дверью и окнами нашей маленькой, но теплой квартирки, в которой пахнет цитрусами и настоящим праздником, а на полу разложена железная дорога и «едет» грузовой состав, существовал еще и другой мир.
        Враждебный и бывавший до невозможности жестоким к Рине и Рори Одриджам.
        Теперь же он напомнил о себе очередным стуком в дверь. Куда более громким, чем прежде.
        Внезапно я вспомнила, что вечером к нам собиралась заглянуть подруга, и немного успокоилась.
        - Кто там?! - громким шепотом спросил брат.
        - Сейчас узнаем, - сказала ему, поднимаясь на ноги. - Скорее всего, пришла Ким-Ли.
        Но это была не она.
        За дверью стоял знакомый мне Отступник, который, стоило лишь приоткрыть щель, тотчас же бесцеремонно просунул ногу, затем протиснулся мимо и вошел в квартиру, принеся с собой запах зимы и миллионы снежинок, упавшие на мои чистые полы.
        Заодно он принес с собой смертельную опасность.
        - Вообще-то, тебя никто не приглашал, - сказала я Кристофу Рансену, с недовольным видом уставившись тому в спину. - Если ты пришел поговорить, так и быть, давай поговорим! Но не здесь. Выйдем на лестничную клетку или же лучше на улицу.
        При этом я прекрасно понимала, что нигде не будет лучше, когда у тебя в соседях Высший Маг, занимающийся проблемами Отступников, а один из них заявился к тебе в гости.
        Не только это - если за Кристофом следом притащится инквизиция, которая начнет раскручивать наше знакомство, а за этим последует очередной допрос Рины Одридж под Заклинанием Правды, то…
        Ну что же, магам Ровейны будет интересно послушать и про Москву, и про «корпоратив», и про то, что не стоит пить шампанское с пеплом от сожженной записки, если не делала этого тридцать девять лет подряд.
        Тогда-то мне точно не избежать костра - или же как именно здесь «изолировали» Отступников? К сожалению, я забыла расспросить об этом Маркуса, а сейчас мрачно думала, что не помешало бы.
        Но незваный гость, несмотря на мое требование, вовсе не собирался убираться из нашего с братом дома. Вместо этого с независимым видом прошел в комнату, не обращая внимания на то, что я тащилась следом и настойчиво предлагала ему выйти на улицу.
        Потому что мне не нужны проблемы!
        Зато Рори решил их устроить. Причем совершенно неожиданные.
        Брат схватился за кочергу, стоявшую возле печи, и, замахнувшись, пошел на Отступника.
        - Это наш дом и моя сестра! Уходи! - заявил тому.
        - Рори, что ты делаешь?! - ахнула я.
        - Очень страшно! - Кристоф картинно вскинул руки и попятился к двери. - Видишь, я уже ухожу. А можно я немного здесь постою? У меня будет короткий разговор к твоей сестре, после чего, даю слово, я вас оставлю. Вот, честное слово Отступника!
        - Давай мы все-таки поговорим на улице! - взмолилась я.
        - Там опасно, - качнул Кристоф головой. - Шастают всякие, заметят и доложат куда не следует. Могу, конечно, прорезать нам с тобой дыру в какое-нибудь укромное местечко… Что скажешь, например, насчет побережья Сины или же водопадов Кортари? Сейчас там намного теплее, чем в Ровейне. Хотя это заклинание уж точно отследят, и вернуться к прежней жизни ни у тебя, ни у твоего брата больше не получится.
        - А твое появление в нашей квартире, значит, не отследят? И проблем нам оно не доставит? - язвительно поинтересовалась у него.
        - Не отследят, - произнес он. - Обещаю, проблем у вас не будет!
        - С чего бы такая уверенность? Нам с Рори грозит опасность из-за одного лишь разговора с тобой! Мало ли, инквизиция…
        - Они ничего не обнаружат. Ни единого следа, - покачал он головой. - Видишь ли… Зря ты перестала приходить в Убежище, Рина Одридж! Я бы многое тебе рассказал. То, до чего додумался…
        - Не собираюсь я приходить ни в какое Убежище! Мне нужно заботиться о младшем брате, и подобные проблемы мне не нужны.
        Кивнул.
        - А можно мне… - покосился на стол. - Немного?
        - Голоден? - догадалась я, на что Отступник снова покивал и посмотрел на меня просящим взглядом.
        И я вздохнула. Ну вот что с ним делать, если он категорически отказывается убираться из нашего дома и моей жизни? К тому же еще и хочет есть?
        - Раз так, то проходи. Рори, сегодня мы не будем бить кочергой нашего гостя, оставим это на другой раз. Сейчас он быстро поест, заодно расскажет, что его к нам привело, после чего уйдет. Не так ли? - повернулась к Кристофу.
        - В общих чертах, все так и будет, - согласился тот.
        - Ну что же, тогда рассказывай! - приказала ему после того, как налила в одну тарелку остатки супа, а во вторую положила еще горячий картофель, обжаренный с морковью.
        Заодно порезала хлеб и поставила его на блюдце перед Отступником. После этого пришел черед лепешек - потому что все остальное было сметено моментально.
        - Видишь ли, мы крайне заинтересованы в открытии твоего отца, - доев и не забыв меня поблагодарить, произнес Кристоф. - И внимательно следим за работой Особого Отдела Магического Контроля Ровейны.
        - Ах вот как! - усмехнулась я. - Вернее, и как же вы это делаете?
        Прямого ответа, конечно, Отступник мне не дал. Но даже косвенного объяснения вполне хватило.
        - Многие из высокопоставленных семей Ровейны надеются, что его открытие все же было совершено и их дети, которых они прячут от инквизиции, однажды получат шанс на нормальную жизнь.
        Значит, Кристоф Рансен - чей-то сын с Акульего Острова, промелькнуло у меня в голове. Кого-то из знати или же местного олигарха.
        Но его фамилия, конечно же, ничего мне не говорила. К тому же она наверняка была фальшивой.
        - А что, если его не было, этого открытия? Маги из Особого Отдела перерыли все вещи моего отца, но ничего так и не нашли. Мы с Рори тоже ничего не знаем. Остается только разобрать этот дом по кирпичикам.
        - Ни в бумагах, ни в вещах твоего отца ответов нет, - согласился он. - В квартире Одриджей тоже ничего не было, я проверял.
        - Значит, отец так его и не совершил, и заявленное выступление перед Магическим Сообществом было всего лишь мистификацией. Розыгрышем, Кристоф!
        Тот покачал головой.
        - Уверен, что Стефан Одридж его все-таки сделал и оставил. Вернее, воплотил в жизнь.
        - Но если так, то… Где же оно?! - любезным тоном спросила у него.
        - В его детях, - произнес Отступник. - В тебе, Рина Одридж. И вполне возможно, в твоем брате.
        - Очень смешно, - сказала ему. Хотя мне было совершенно не смешно. - С чего ты взял?
        - Я это чувствую.
        - Становится еще смешнее. То есть ты ощущаешь во мне нечто такое, что не почувствовали маги из Особого Отдела? Маркус Блекстон, например, который без устали ищет это самое открытие вот уже несколько месяцев. Если что, я лежала при смерти, и он меня лечил, но тоже ничего не заметил. Или же ты думаешь, что с ним случилось временное помутнение рассудка в моем присутствии?
        Кристоф усмехнулся.
        - Ты слишком красива, Рина Одридж, и вполне можешь вызвать помутнение рассудка у любого здравомыслящего мужчины. Но я уверен, что дело в другом - никто из магов Особого Отдела, которые занимались детьми Стефана Одриджа, конечно же, не имели дара Отступников. Поэтому они не в состоянии почувствовать то, что ощущаю я.
        - Логично, - кивнула я. - И что же ты ощущаешь?
        - То, что за несколько минут рядом с тобой я начинаю понемногу утрачивать свои умения и магию. Мой Дар Отступника слабеет.
        - Думаю, дело в том, что ты давно не ел, - усмехнулась я. - Сытный ужин тебя разморил, вот и чудится странное.
        - Ты не права. Хотя ужин был хорош, не могу этого отрицать.
        - Допустим, я не права. Но как такое возможно?
        - Пока еще не знаю, хотя у меня есть кое-какие соображения. Скорее всего, твой отец не ожидал, что заразится и течение болезни для него будет настолько тяжелым. До последнего он надеялся на выздоровление, а заодно боялся, что его открытие украдут или присвоят, поэтому ни записей, ни запоминающего артефакта он так и не оставил. В какой-то момент Стефан Одридж понял, что его дела плохи, но было уже слишком поздно. Все, на что ему хватило сил, - это передать тайну тому, кто был рядом с ним. Тот, кто оказался здоров и теперь является ее носителем. Тебе, Рина Одридж, и, я думаю, еще и твоему брату.
        - Звучит как бред, - честно сказала ему, - Отец ничего мне об этом не говорил, иначе маги Ровейны докопались бы.
        - Возможно, он как раз сделал это в бреду, - пожал плечами Кристоф. - Передал свое открытие, ничего вам не объяснив, потому что у него не хватило на это сил.
        Но я не спешила с ним соглашаться.
        - Нас с Рори допрашивали под Заклинанием Правды сильнейшие маги Ровейны. Если бы было хоть что-то, хоть малейшая зацепка, они бы обязательно ее нашли.
        - Сильнейшие маги Ровейны не знали, что искать, - усмехнулся Отступник. - В этом все и дело!
        - В чем, Кристоф?!
        - В том, что не нужно ничего искать. Оно просто… Просто существует в тебе, Рина Одридж, а ты излучаешь его на всех, кто находится рядом с тобой. Ты словно противовес… И если мы, Отступники, скажем, условные «плюсы», то ты похожа на «минус». И чем дольше я остаюсь в твоей компании, тем сильнее мое уравнение стремится к нулю.
        - У тебя явные проблемы с математикой, - сказала ему. - Это работает совсем не так!
        Кристоф хохотнул.
        - Вполне возможно, оно работает не так, но это лучшее объяснение, которое пришло мне в голову. К тому же я никогда не был силен в математике. В гимназии учился из рук вон плохо, потому что знал, что однажды возглавлю семейное дело. Но внезапно у меня проявился Дар Отступника, и на этом все для меня закончилось.
        - Но ты жив, - покачала я головой. - Так что все для тебя продолжается.
        Он снова усмехнулся.
        - На самом деле, я давно уже официально мертв. Есть даже памятная табличка в семейном склепе, где вместо меня лежит чей-то труп. Мои родители не придумали ничего лучшего, чем инсценировать мою смерть, чтобы дать возможность моим братьям и себе спокойно жить дальше. Я же пребываю в царстве мертвых последние семь лет, и мне в нем совсем не до математики.
        - Понимаю. Но при этом ты пришел в мой дом, подвергая нас с братом серьезной опасности. Если даже твои родители…
        - Никто не почувствует вибраций Отступника рядом с тобой, Рина Одридж, потому что твой минус полностью их блокирует. Я же затру то, что осталось на лестничной клетке и возле твоего дома. Но ты права! Ни одна живая душа не должна узнать о нашей встрече и об этом разговоре.
        - Зачем ты мне это говоришь, если я твержу тебе то же самое?
        - Потому что у меня будет к тебе предложение. Деловое, - произнес он, после чего потянулся и подхватил с дальнего конца стола дольку апельсина.
        Внезапно мне стало жаль собственного испорченного праздника, а заодно и Рори, который не играл в свой поезд, а сидел на кровати с кочергой в руках, не спуская напряженного взгляда с Отступника.
        И еще того, что мой брат так и не съест эту самую дольку апельсина.
        - Ах вот как? - сказала я Кристофу. - Единственное предложение, которое меня устроит - чтобы ты сейчас же покинул наш дом. Все остальное - что бы ты мне ни пообещал, ты и твои Отступники, я ни за что на это не соглашусь, потому что собираюсь вести честную жизнь. Мне еще брата растить!
        И Рори засопел громче, сжимая в руках кочергу.
        - Значит, вести честную жизнь? - усмехнулся Отступник.
        Съел очередную дольку апельсина, и я решила, что еще немного, и я окончательно его возненавижу.
        За наглое поведение, за апельсин и за то, что Кристоф явился в наш дом, говорит невероятные вещи и не собирается никуда уходить.
        С чего бы мне верить, что я какой-то там «минус»? К тому же, мало ли, вдруг сейчас раздадутся свистки и топот ног жандармов на лестнице, и к нам завалятся не только они, но еще и вся инквизиция Ровейны?!
        - Я слышал, что на катке Брамса с завтрашнего дня будут две группы, которые ты собираешься обучать катанию на коньках, - произнес Кристоф. - Сорока принесла на хвосте, - пояснил в ответ на мой немой вопрос. - Или групп будет даже три, потому что уж больно много желающих.
        - Думаешь, мне стоит набрать еще четвертую, но из Отступников? - усмехнулась я. - Даже и не мечтай, Кристоф!
        - Немного не так. Завтра в твою утреннюю группу придет один из наших.
        - Что?! - ахнула я.
        - Всего одно занятие, Рина Одридж!
        - И не подумаю! - заявила ему возмущенно. - Вернее, ни за что не соглашусь! И вот еще, сейчас же убирайся из моего дома, как ты и обещал! Ты сделал свое предложение, я его выслушала и отказалась.
        - Одно занятие, - мягко произнес он. - Час рядом с тобой, Рина Одридж, после этого… Если ничего не произойдет, это будет означать, что я ошибся, и минус, который я чувствую подле тебя, - это всего лишь следствие твоей красоты и моего помутнения рассудка. А еще я влюбился в твой суп.
        И снова съел дольку апельсина. Затем вторую и третью.
        - Вообще-то, это было оставлено моему брату, - резко сказала ему. - И да, мне жаль, так что можешь думать обо мне все что захочешь. И вот еще - я не собираюсь больше выслушивать твои смехотворные заявления! Никаких Отступников на моих занятиях…
        - Ему семь лет. Наверное, столько же, сколько и твоему брату, которого ты так любишь. У того мальчика проснулся Огненный дар - самое опасное, что может быть. Такой же, как у меня. Вероятность того, что он сможет с ним совладать, близка к нулю. Ее попросту нет, Рина Одридж!
        - Но ведь ты…
        - На тот момент мне было почти семнадцать, поэтому у меня имелись кое-какие шансы, которыми я воспользовался. У него они отсутствуют.
        - Мне жаль этого мальчика, но у меня есть свой собственный… мальчик. Ты прав, Рори семь, но если меня заберет инквизиция, то апельсинами его в приюте кормить никто не станет.
        Кристоф кивнул, соглашаясь, что не станет.
        - Один час на льду в твоей группе, и на этом все! Насколько мне известно, к этому времени в нее набрали уже около пятнадцати человек. К завтрашнему утру, наверное, будет даже больше. Ничего не произойдет, если к вам присоединится еще один ребенок.
        - Кристоф, я не понимаю… Зачем тебе это устраивать? Почему ты не можешь сам определить, работает оно или нет?
        - Потому что я уже семь лет как проявленный Отступник, и со мной все слишком сложно, - усмехнулся он. - С тем ребенком совсем иной случай. Вопрос жизни и смерти. Если я не ошибся, то ты сможешь ему помочь, и при этом тебе ничего не угрожает.
        - Ты настолько в этом уверен?
        - Я ни в чем не уверен, но знаю, что это намного безопаснее, чем если я начну водить Отступников в твой дом под носом у Высшего Мага из Особого Отдела. На катке же… Даже если что-то случится, ты не будешь иметь к этому ни малейшего отношения. Всего лишь очередной ребенок на твоем занятии. Один из многих. Я даже не назову тебе его имени.
        Я молчала.
        Рори сопел так громко, словно ему было тяжело дышать.
        - Мне надо подумать, - наконец, выдавила из себя.
        Кристоф кивнул, сказав, что время у меня есть. Несколько минут, пока он еще не ушел.
        - Ты не спросила, что мы тебе за это предложим.
        - Мне ничего от вас не нужно! - выдохнула я. - Просто… Просто убирайся из моего дома сейчас же! И следы свои за собой затри!
        К удивлению, Кристоф кивнул, а затем поднялся на ноги.
        - Что мне сказать его родителям?
        Закрыла глаза. Вдох-выдох.
        Открыла.
        - Пусть приходят, но ведут себя так, чтобы никто… Никто и ничего не заподозрил, даже я! Обычный мальчик, один из многих, обычная тренировка. И все, я больше не хочу ничего знать.
        - Естественно, - кивнул Кристоф. - Так оно и будет. До завтра, Рина Одридж!
        Прихватил еще несколько долек апельсинов и целый киви, после чего ушел. Закрыл за собой дверь, и я услышала, как поворачивался ключ.
        С нашей стороны, хотя Отступник уже был с другой.
        - Вот же выпендрежник! - пробормотала я.
        - Кто такой «выпендрежник»? - поинтересовался брат.
        - Неважно, - отозвалась я. - Сейчас это совсем не важно!
        Рори кивнул, соглашаясь.
        - Ты поможешь этому мальчику?
        - Не знаю, - честно сказала ему. - Ты же сам все слышал, Рори! От меня мало что зависит. Если Кристоф не ошибся, то помогу, а если нет…
        - Тогда ему помогут Боги! - торжественным голосом произнес брат.
        - Что-то в этом роде, - вздохнула я. - Рори, давай уже ложиться спать, я так устала! Только сперва соберем… Хотя нет, можешь оставить свой поезд на полу. Жаль разбирать твою дорогу.
        К удивлению, брат не стал спорить или вредничать. Вместо этого покорно смыл сажу с рук после кочерги и улегся в кровать, а я при свете последней незатушенной свечи стала рассказывать ему продолжение сказки. Когда добралась до потерянной Золушкой туфельки, брат уже спал.
        Я поднялась на ноги, и тут мой взгляд упал на открытку, которую приложил к своему подарку Маркус Блекстон. Не собиралась ее читать, но оно… как-то вышло само по себе.
        «Твоей сестре нужен мужчина, который всегда сможет ее поддержать и защитить. Ты уже большой, Рори Одридж, а она - маленькая и слабая, хотя и пытается казаться взрослой и сильной. Помни об этом и заботься о ней тогда, когда меня не будет рядом».
        И подпись - Маркус Блекстон.

***
        Ночь прошла спокойно - если не считать того, что я долго крутилась в постели, не в состоянии заснуть. Размышляла о словах Кристофа Рансена.
        Не понимала, верить ли в то, что в Рине Одридж есть некий минус, который, помноженный на «плюс» Отступников… должен дать тоже минус.
        Простейшее математическое правило, что бы ни говорил Кристоф.
        Заодно осознавала, насколько сильно я рискую - не только собой, но и жизнью своего брата, дав согласие на предложение Отступника. И пусть я собиралась максимально самоустраниться, но опасность была серьезной и могла повлечь за собой огромные неприятности.
        Наконец усталость взяла свое, и я провалилась в мир сновидений, чтобы вынырнуть из него уже утром. Долго лежала, пялясь в темный потолок, размышляя все о том же, пока не придумала, что стану решать проблемы по мере их поступления.
        Вот и первая проблема - нужно сходить на рынок и купить кое-что из еды. Я соскучилась по молочным продуктам. К тому же мне захотелось испечь блинчики, чтобы наш с Рори праздник продолжился еще и утром.
        Брат тоже поднялся и сразу переполз с кровати на пол - играть со своим поездом, который теперь перевозил солдатиков. Вместо этого Рори был отправлен в ванную комнату - умываться, а затем я наказала ему убрать в квартире в мое отсутствие.
        У нас разделение труда - я на рынок, а на нем уборка, потому что мы живем по принципу: кто не работает, тот не ест.
        Ах, он не слышал о таком принципе? Ну что же, я единолично ввожу его с сегодняшнего дня.
        Он не умеет убирать? Ничего, я составлю список, пусть выполняет и ставит крестик возле каждого из пунктов.
        Упрямо написала этот самый список, порадовавшись тому, что умею не только читать, но еще и вполне уверенно выводить буквы на чужом языке, обмакивая сизое гусиное перо в чернильницу.
        Но все-таки пожалела брата, поэтому пунктов было мало.
        Пообещав ему в награду вкусный завтрак, я выскользнула из дома и поспешила на тот самый рынок возле катка Брамса. В Ровейне был еще один, о котором упоминала Ким-Ли, - центральный, возле порта, - но искать его я не рискнула.
        Вместо этого бодро шагала в знакомом направлении по морозной, с каждым днем становившейся все более украшенной к новому году Ровейне. Размышляла о причине, по которой Ким-Ли так и не пришла навестить меня вечером, чтобы рассказать о том, что ее так встревожило.
        Хотя она собиралась.
        Вполне возможно, подруга была занята с женихом, решила я, и мы поговорим с ней обо всем позже на катке. Или же заглянем с Рори в прачечную Чангов.
        Также меня немного беспокоил завтрашний разговор с миссис Ванроуз, и я старательно обдумывала варианты.
        В кошельке сейчас лежало двадцать четыре фартинга, не считая мелочи, которую я захватила с собой на рынок. Сегодняшний урок у Вельских должен принести мне как минимум десять, хотя я надеялась на двенадцать.
        Если мы подпишем договор с Брамсом и мне заплатят половину суммы за месяц работы с двумя группами, то это будет означать еще плюс тридцать фартингов.
        Итого - шестьдесят шесть.
        Шесть из них я планировала оставить на продукты и на стремительно заканчивающиеся дрова - мороз стоял пронзительный!
        Зато остальные шестьдесят можно отдать домовладелице, пообещав той, что через пару дней - надеюсь, Вельские будут исправно платить за уроки или же найдутся еще желающие индивидуально обучаться катанию на коньках - я окончательно рассчитаюсь с долгом.
        Заодно расскажу миссис Ванроуз, что нашла денежную работу и у меня серьезные планы на будущее, так что плату за аренду задерживать я больше не стану.
        Должна же она согласиться? Хотя бы в память о моих родителях.
        Мне казалось, что обязательно.
        Снова поймала себя на мысли, что посчитала своими родителями Одриджей, а вовсе не Одинцовых, но на этот раз лишь пожала плечами. День назад такие мысли меня бы порядком смутили, зато сейчас я чувствовала, насколько сильно вжилась, буквально вросла корнями в этот мир, а тот давно уже проник в меня.
        Прежняя московская жизнь становилась похожей на подернутый зыбкой дымкой сон, о котором с каждым новым днем в Ровейне я вспоминала все реже и реже.
        Зато новая реальность уверенно заявляла свои права.
        В ней я пообещала себе, что если с миссис Ванроуз все получится, то мы с Рори непременно украсим нашу квартиру к празднику и даже поставим настоящую елку. Ну или елочную веточку, на худой конец.
        Заодно сделаем игрушки своими руками, если не будет хватать денег на настоящие. Пусть у нас будет настоящий праздник!
        С такими мыслями я добралась до рынка, где поторговалась всласть, после чего, вернувшись, испекла нам с братом сырники. Потому что купила творог и крынку сметаны - вот насколько я осмелела в свете открывавшихся передо мной денежных перспектив!
        Также решила, что сделаю на обед и ужин овощное рагу, и даже прикупила нехватающие ингредиенты.
        Наконец, убрала со стола и приказала брату разобраться с его воинством, валявшимся под ногами, после чего одеваться на каток.
        Вскоре мы уже шагали по зимним улицам вполне довольные собой. Немного припозднились со сборами, поэтому пришлось ускориться, чтобы успеть к нужному времени.
        Добрались и до заведения миссис Чанг. Прачечная была открыта, но сквозь запотевшие окна Ким-Ли я не увидела, а заходить внутрь не стала: время поджимало.
        Решила, что сделаю это на обратном пути, сейчас нам нужно было поспешить.
        На каток нас с Рори пропустили без вопросов. Охранник, с которым у меня вчера вышел небольшой конфликт, расчищал снег возле палатки администрации и кинул в мою сторону недовольный взгляд. Судя по всему, ему не особо нравилось, что я стала доверенным лицом Брамса.
        Но мне было все равно.
        Заодно подумала: интересно, кто из работников катка шпионит и докладывает обо всем Отступникам?
        Быть может, этот самый охранник? Или же кто-то из двух других, собиравших деньги за вход и направлявших желающих узнать о занятиях к палатке администрации? Либо сам Брамс, отвечавший на вопросы собравшихся?
        Может, именно он снабжал Кристофа нужной тому информацией?
        Я понятия не имела.
        Тут Брамс, которого обступила целая толпа детворы и взрослых, меня заметил. Помахал, подзывая.
        - А вот и наша замечательная преподавательница! - произнес он довольным голосом. - Рина, дорогая моя, познакомься - это твои первые ученики!
        - Ну что же, рада всех видеть! - улыбнулась я, рассматривая детей, многих из которых привели взрослые.
        Увидела среди них Нэнси Финниган, улыбнулась ей еще шире - у меня на нее были большие планы. Затем посмотрела на озорные мордашки детей в возрасте лет так от шести до тринадцати, после чего принялась прикидывать, чем всех займу, чтобы первое занятие прошло весело, а заодно и поучительно.
        Позже, когда мы привыкнем друг к другу и я пойму уровень умений каждого, начнутся настоящие тренировки.
        Тут мой взгляд остановился на худеньком темноволосом мальчике. Он, как и многие другие, пришел с родителями, но они держались в стороне и выглядели крайне напряженными.
        Ждали, когда я к ним подойду, а заодно смотрели на меня пронзительными взглядами - словно боялись, что за этим последует.
        Внезапно я поняла, что это и есть тот самый ребенок, о котором вчера говорил мне Кристоф.
        Мальчик, в котором недавно проснулся Огненный дар Отступника, но родители не захотели сдавать своего ребенка инквизиции.
        Решившись, я подъехала к этой троице.
        Мать, худенькая и осунувшаяся, смотрела на меня испуганными глазами. Отец хмурился, сжимая руку сына, но молчал. Мальчик - сероглазый и серьезный - глядел на меня без страха.
        - Как тебя зовут? - улыбнулась ему.
        Затем протянула руку, и он нерешительно вложил в нее свою в синей варежке.
        - Томас Ридклиф, - сказал мне.
        - Приятно познакомиться, Томас! Можешь называть меня мисс Риной. Рада, что ты уже на коньках. Сейчас начнется наше занятие, и ты должен будешь пойти со мной, а родители смогут смотреть на тебя со стороны. Во-он оттуда, от той сетки. Если тебе станет страшно, ты всегда сможешь к ним подъехать.
        - Мне не станет страшно, - уверенно произнес он.
        - Молодец, - похвалила его. - Ты умеешь кататься?
        - Немного.
        - Покажешь мне?
        Он кивнул, затем добавил:
        - Но у меня не всегда получается.
        - Скоро у тебя будет получаться всегда, - пообещала ему. - Рори, подъезжай к нам! - помахала брату. - Это мой помощник, его зовут Рори. Так, а теперь дай руку Томасу!
        Кристоф говорил, что мой брат также мог получить некий дар «минуса» от отца, так что я собиралась использовать все варианты.
        - Вот так, а теперь мы потихоньку поедем. Рори, отправляйтесь с Томасом в дальний конец катка, а я заберу остальных. Не будем мешать тем, кто просто решил здесь покататься.
        Вскоре началось занятие, и все шло отлично - весело и задорно, - но ровно до момента, пока на меня не накатило дурное предчувствие. Подобное темной волне, оно прошлось по телу, и я застыла на полуслове и полу-жесте, с ужасом понимая, что именно сейчас произойдет.
        Не ошиблась - почти сразу же в небо взмыл жуткий знак инквизиции Ровейны, а потом повсюду принялись вспыхивать синие сполохи порталов.
        Я понимала, что это означало. Инквизиция явилась именно по нашу душу, и некоторых из нас ждали огромные неприятности. И еще то, что сомнительное правосудие Ровейны действовало по чьей-то наводке.
        Я даже догадывалась, кто мог нас предать, - скорее всего, тот самый охранник, который невзлюбил меня с первого раза, когда я пыталась обучить его основам маркетинга.
        Он оказался двойным агентом - шпионил и на Отступников, и на инквизицию, - но, вполне возможно, последние заплатили ему больше. Или же ненависть ко мне пересилила жажду наживы, я не была до конца уверена в его мотивах.
        - Всем оставаться на местах! - разнесся по катку ледяной, усиленный магией мужской голос. - Инквизиция Ровейны. Приготовиться к проверке документов!
        Из ближайшего к нам портала вышел высокий и очень худой мужчина в черных одеждах и с непонятной эмблемой на груди. Я не смогла ее рассмотреть - решила, что не стоит на него пялиться, - но почти не сомневалась в том, что на эмблеме изображен похожий череп, как взиравший на нас с неба.
        Еще несколько инквизиторов уже успели окружить нашу группу, а остальные взяли в кольцо каток, хотя я понимала, что они явились по душу Томаса Ридклифа. Заодно и меня, потому что к нам спешил охранник, что-то твердя очередному магу в черном и тыкая в мою сторону пальцем.
        Скорее всего, ябедничал. Как-то прознал, что среди детворы в моей группе будет кто-то из Отступников, и доложил куда следует. Но, похоже, имени его не знал, поэтому проверять собирались всех.
        - Но, господа… Господа инквизиторы, у нас все в полнейшем порядке! - следом за ними прибежал еще и Брамс и даже ни разу не поскользнулся. Вместо этого принялся профессионально лебезить: - Прошу вас, господа, пройдемте в мою палаточку! Вы, наверное, замерзли, а у меня всегда найдется, чем согреться. Закусочки и небольшая благодарность от заведения за ваши старания во благо Ровейны…
        Но никто не стал его слушать.
        Ринувшиеся к своим детям родители тоже застыли в стороне - их не пропускали, вместо этого попросили подготовить документы. В свою очередь, посетителей катка не выпускали, хотя было несколько сбежавших через дыру возле рынка. Но за ними в погоню ринулись маги, и я видела, как вспыхивали дальше по реке синие кольца порталов.
        Но чем все закончилось, я так и не разглядела.
        Отвлекли.
        Проверка началась почти сразу, и суть ее была предельно проста. Показать документы, у кого они были с собой, а заодно и оголить руки. Даже если для этого требовалось снять пальто или шубку в мороз, никого из инквизиторов подобное не трогало.
        Один из порталов неподалеку от нас так и оставался распахнутым. Возле него застыло два мага, и я не сомневалась в том, что он открыт, чтобы забрать с катка найденного Отступника. И, вполне возможно, меня с господином Брамсом - для дальнейших разбирательств.
        Это означало, что мы с Рори угодили в страшные неприятности, но мне ничего не оставалось, как только беспомощно смотреть, потому что я ничего не могла сделать.
        Стоять, сжимая руку брату, чувствуя, как он в ответ сжимает мою.
        Склонившись, я все же шепнула ему на ухо:
        - Если со мной что-то случится, сразу же беги к дяде Маркусу! Дождешься, когда он вернется домой, и расскажешь ему обо всем.
        - Я тебя защитю! - уверенно произнес брат. - Потому что я - мужчина!
        На это я вздохнула. Кто бы его самого защитил!
        Проверка тем временем набирала ход. Среди родителей Отступников не обнаружили, поэтому инквизиторы занялись детьми. Те нервничали, несколько девочек начали плакать.
        - Не плачь, дитя! - безразличным голосом произнес один из инквизиторов, подойдя к Нэнси Финниган. - Покажи свои руки. Да, сними шубу и кофту, вот так… Все в порядке. Ты чиста, дитя, и ересь Отступников тебя не коснулась. Можешь одеваться. Следующий!
        Следующим был Томас Ридклиф.
        Он не плакал. С обреченным видом стащил пальто, затем вытянул руки.
        - Ты чисто, дитя! - через несколько секунд безразличным голосом произнес инквизитор. - Ересь тебя не коснулась. Одевайся. Следующий!
        Я видела, как пошатнулась его мать и насколько сильно прижал ее к своей груди муж. Кинула на него предупреждающий взгляд, и он понятливо кивнул.
        Даже если на катке произошло чудо и метки Отступников исчезли с рук Томаса, родители ни в коем случае не должны себя выдать!
        Сейчас не время радоваться, сперва все должно закончиться!
        Отец Томаса что-то прошептал на ухо своей жене, и она тотчас же отстранилась. Выпрямилась и посмотрела на меня, и в ее глазах была бесконечная благодарность.
        Искривленный, извращенный магический Дар ее сына больше не был таким, и угроза миновала. Томас Ридклиф невероятным образом стал обычным мальчишкой, которого немного напугала инквизиция, так и не нашедшая… ни одного Отступника на катке господина Брамса!
        Даже документы у всех оказались в порядке.
        Выглядели маги порядком обескураженными, но ничего не могли с этим поделать. Им попросту не было к чему придраться.
        Так как ересь не коснулась никого из нашей группы, то я со спокойным видом принялась застегивать пуговицы на детских пальто, заодно проверяя, все ли надели варежки.
        - За мной! - приказал предателю инквизитор, и охранник обреченно поплелся за ним к магическому кольцу.
        Судя по взгляду, которым проводил его Брамс, работа на катке того больше не ждала.
        - Дети мои, мы все очень испугались, - произнес Брамс, когда инквизиция убралась восвояси и знак свой в небе забрала. - Все-все, дорогие мои, я это знаю! Потому что сам испугался.
        На это мальчишки тотчас же гордо заявили, что им нисколько не было страшно, и Брамс похвалил их за смелость.
        - Но все уже закончилось и больше никогда не повторится! - пообещал он. - Хотя я должен вам сказать, что вы держались храбро, как настоящие львы королевы Франциски! А львам положено королевское угощение. Поэтому, как только завершится тренировка, в палатке вас будут ждать сладости, горячий шоколад и небольшие подарки.
        Сказанное было встречено радостным визгом.
        - Ну что же, - хлопнула я в ладоши, когда все немного успокоились. - Готовы продолжать тренировку? Томас Ридклиф, посмотри на себя? Что у тебя с шарфом?
        Нэнси Финниган картинно закатила глаза и принялась поправлять тому одежду, а Рори ревниво засопел. Но уже скоро, смеясь, он катался рядом с Томасом, а за нами, бесконечно счастливые, наблюдали его родители.
        Детвора тоже была счастлива - все тревоги быстро забылись, а вот то, что всех ждало угощение и подарки, - нет. Вскоре мы за ним отправились, и в палатке администрации было настоящее веселье.
        Именно так прошел мой первый урок на катке господина Брамса.
        Глава 8
        КАРОЛИНА ВЕЛЬСКАЯ
        Джейми Леннокс явился в их дом почти сразу же после окончания второго занятия с Риной Одридж и испортил все на свете.
        Хотя день начался неплохо, а урок на льду прошел замечательно.
        Сегодня Каролина больше не чувствовала себя коровой на льду с разъезжавшимися в разные стороны конечностями. Вместо этого она казалась себе козочкой. Пусть до сих пор неуклюжей, но уже не падавшей каждый раз, стоило ей оказаться на замерзшей глади пруда.
        Наоборот, у нее многое стало получаться.
        - Еще пару занятий, - пообещала ей раскрасневшаяся на морозе Рина, - и мы сможем выбраться на каток побольше. Да, мисс Каролина, вам стоит начать привыкать к тому, что рядом с вами будут находиться посторонние люди, не только ваша семья. Пусть они на вас смотрят, но, обещаю, они будут глядеть на вас с одобрением!
        Каролина согласно покивала, решив, что на этот раз люди уж точно будут смотреть на нее без сочувствия в глазах. Особенно после еще двух уроков с Риной Одридж. Но какая все-таки огромная разница между ней позавчерашней и сегодняшней!
        Странное превращение произошло и с Ильен.
        Младшая сестра со вчерашнего дня была весела и оживленна, и Каролина не могла понять причины ее столь радостного настроения. Этим утром и в течение занятия Ильен то и дело смеялась, а улыбка и вовсе не сходила с лица, удивляя не только ее, но и Рину Одридж.
        При этом преподавательница относилась к Ильен, словно к хрустальной вазе, уговаривая ее время от времени отдохнуть и не делать те упражнения, которые она давала Каролине.
        Из-за этого Каролина чувствовала себя польщенной. Особенно когда Рина произнесла:
        - У вас все задатки фигуристки, мисс Каролина! Жаль только, что вы…
        Но не договорила. Замолчала, старательно о чем-то размышляя.
        - О чем именно ты сожалеешь? - поинтересовалась Каролина.
        Рина не хотела рассказывать, но Каролина не сдавалась. Наконец, та призналась, что размышляет о балете на льду. Нет, это не просто фантазии - уже сделаны первые шаги, и сейчас идет речь о составе труппы.
        У Рины нашелся серьезный деловой партнер. По его словам, такого в Ровейне еще никто не делал, и у них есть все шансы на успех. Как и на то, что ледовый балет может понравиться королеве Франциске, большой любительнице катания на коньках.
        - Но ведь это замечательная идея! - громким шепотом произнесла Ильен и захлопала в ладоши.
        К этому времени они остались втроем.
        Алекс, серьезно перебравший на вчерашнем приеме в доме Ланских и теперь страдавший от похмелья и головной боли, сегодня на коньки не вставал. Наблюдал за занятием со стороны, прохаживаясь вдоль пруда, а сейчас отправился в дом за традиционной корзинкой для пикника.
        - Спасибо за ваши слова, мисс Ильен! - улыбнулась Рина. - Пока еще все на начальной стадии, но я уже присматриваюсь к тем, кто сможет войти в состав труппы. Будут две группы - детская и взрослая. Если с детской все более-менее понятно, то со взрослой намного сложнее… Но, конечно же, я ни в коем случае не собираюсь предлагать такое княжне Вельской! - добавила она и посмотрела на Каролину с сожалением.
        Вот и Каролина почувствовала тот самый легкий укол сожаления - из-за того, что Рина не собиралась предлагать ей ничего подобного.
        Танцы на льду - сплав навыков, ловкости и грации - казались ей волшебством, особенно после того, что три дня назад она не могла устоять на коньках, цепляясь за все, что попадалось ей под руку.
        Включая лорда Итана Кроули.
        Интересно, как сильно бы вытянулось его красивое лицо, увидь он ее на льду в составе балета Рины Одридж?!
        Каролина задумалась, и мысли посетили ее самые что ни на есть приятные.
        Ильен тем временем не отставала от Рины, расспрашивая о труппе, пока та не призналась, что тренировки начнутся в ближайшие дни, потому что в ее планах представить два танца королеве, надеясь, что им позволят выступить на Зимнем Балу.
        И Каролина снова с удовольствием подумала… О, как же сильно изумится Итан Кроули, поняв, насколько грациозно она держится на коньках, скользя в ледовом танце!
        Впрочем, Каролина пока еще не знала, сможет ли она решиться на подобное. Да и Рина ничего ей не предлагала.
        - Рина, ты же оставишь для меня упражнения? - накинулась на нее Каролина. - Чтобы я могла позаниматься еще и вечером? Обещаю, я буду очень стараться!
        - И мне! - захлопала в ладони Ильен. - Я тоже хочу упражнения и буду стараться!
        - Обязательно, - кивнула та и улыбнулась, увидев, как от дома по дорожке к ним идет Алекс с корзинкой в руках.
        Оказалось, невероятное превращение произошло и с мамой. Рина порядком растерялась, увидев на дне корзины под привычной выпечкой и кувшином с горячим шоколадом двадцать фартингов.
        Это была плата за урок.
        - Но почему так много? - шепотом спросила она у Алекса.
        - Мои родители хотят, чтобы ты продолжала давать уроки княжнам, - улыбаясь, произнес брат. - Можно сказать, они даже на этом настаивают и всячески пытаются тебя подкупить. Что скажешь о том, чтобы вести занятия два раза в день? Скажем, еще одно где-то в шесть вечера?
        - Но у меня как раз вечерняя группа в Сели, - негромко отозвалась она. - И балет, который, подозреваю, займет все свободное время. К тому же я… Спасибо вашим родителям, ваша светлость, но я пока не вижу причин для того, чтобы проводить два урока в день. И мисс Каролина, и мисс Ильен замечательно катаются и уверенно прогрессируют. А если они начнут еще и самостоятельно выполнять мои задания…
        Услышав это, Каролина с еще большим интересом посмотрела на преподавательницу. Они изучали подобные слова в гимназии - «прогресс» и производное от него - «прогрессируют», - но Каролине пришлось напрячься, чтобы вспомнить, что они означают.
        Зато Рина Одридж произнесла последнее слово настолько легко, словно пользовалась им изо дня в день. Да и в целом ее речь совершенно не походила на говор малограмотной уроженицы Сели.
        - Где ты училась, Рина? - словно невзначай спросила у нее Каролина, когда они пили горячий шоколад, сидя на разложенных на лавочке мехах.
        Но уже после того, как Рина дала им с сестрой упражнения, затем показала часть своего будущего танца.
        Она собиралась солировать и каталась так, что у Каролины перехватило дыхание от восторга. Заодно Рина задумала сложные элементы и для остального состава труппы. Сказала, что для взрослого танца ей бы хватило еще двух человек, зато на детский у нее большие планы.
        - В обычной школе Ровейны, - немного помедлив, ответила на ее вопрос Рина. - Но мой отец был ученым и много занимался нами с братом. До тех пор, пока не умер прошлой зимой.
        - Жаль это слышать! - отозвалась Каролина, внезапно подумав, что ей и правда жаль.
        Тут Ильен призналась, что окончательно замерзла и горячий шоколад ей не помогает. Засопела и сказала, что хотела бы вернуться домой, если занятие окончено.
        Рина тоже вспомнила, что на катке ее ждет младший брат. Она оставила его в палатке администрации, но ей не помешает забрать Рори как можно скорее, пока он что-нибудь не учудил.
        Страдающий от головной боли Алекс кивнул, из-за чего снова поморщился, а Каролина мстительно подумала: так ему и надо, не стоило вчера слишком много пить!
        Да и в целом, вел он себя у Ленских безобразно.
        - Можешь приводить своего брата с собой, - расщедрилась Каролина. - Думаю, мама не будет против того, что он побудет в нашем доме на время урока.
        - О да, мама очень обрадуется! - с воодушевлением воскликнула Ильен.
        На это и Каролина, и Рина Одридж посмотрели на нее с большим сомнением, после чего, допив горячий шоколад, они распрощались до завтрашнего дня.
        Алекс отправился ее провожать, Ильен убежала в дом, а Каролина решила пройтись по парку. Заодно понаблюдать за тем, как будет вести себя брат с Риной Одридж.
        Они как раз разговаривали возле калитки.
        Девушка держалась отстраненно, и Каролина мстительно подумала, что Алексу, похоже, ничего не обломится. И даже обрадовалась этому факту - тому, что брату не удастся соблазнить их преподавательницу, хотя Алекс и поспорил на это с Итаном Кроули и противным Джейми Ленноксом.
        Ей начинала нравиться Рина Одридж, и Каролине хотелось, чтобы Алекс ничего не испортил.
        Домой она вернулась в отличном настроении. Но едва успела снять верхнюю одежду и подняться в свою комнату, как прибыл Джейми Леннокс.
        Оказалось, приехал вовсе не к брату, а по ее душу.
        - Ты же знаешь, что мы никого не принимаем, - с недовольным видом произнесла мама, явившись к Каролине в комнату, чтобы сообщить о прибытии гостя. - Зачем ты пообещала с ним встретиться, да еще и в нашем доме?
        - Ничего я ему не обещала, мама! Мне бы такое в голову не пришло, - возразила Каролина. - Не знаю, зачем он приехал.
        - Говорит, вы танцевали вчера у Ланских, и ты была несказанно с ним любезна. Сказала, что он может навестить тебя в любое время и двери нашего дома всегда для него открыты.
        - Не было такого! - возмутилась Каролина. - Джейми Леннокс пригласил меня на танец, но я ему отказала.
        - Может, не стоило этого делать? - засомневалась княгиня. - У него, похоже, самые серьезные намерения.
        - Он мне противен! Я ни за что не выйду за него замуж, какие бы намерения у него ни были.
        - Тогда ты останешься старой девой, - холодно произнесла Джастина Вельская.
        - Значит, я останусь старой девой, - пожала Каролина плечами, внезапно подумав, что такое больше ее не страшит.
        Ни прослыть старой девой, ни выступать в ледовом балете вместе с Риной Одридж.
        Еще несколько дней назад подобные мысли показались бы ей до невозможности странными, но сейчас они нравились ей все больше и больше.
        Мама, к удивлению, тоже продолжала вести себя странно.
        - Если этот Джейми Леннокс настолько тебе противен, тогда выстави его вон. Заодно сделай так, чтобы он больше никогда не появлялся на пороге нашего дома. Скажи ему, что у нас…
        - Чума, - кивнула Каролина, - а заодно и оспа. Я с ним справлюсь, мама!
        - Пожалуй, не стоит настолько сгущать краски, - усмехнулась княгиня. - Мы же не хотим, чтобы нас перестали приглашать в гости? Но отвадь его от нашего дома навсегда.
        Первый лучик доверия вселил в Каролину надежду на то, что с мамой возможно… не только разговаривать на равных, но даже подружиться.
        - Я разберусь, - пообещала ей, после чего поспешила в холл.
        Взяла пальто и шапку из рук дворецкого и вышла наружу.
        Джейми Леннокс поджидал ее возле крыльца, а его черная карета стояла неподалеку. Он кинул полный надежды взгляд на распахнувшуюся дверь, но Каролина была неумолима.
        - К сожалению, Джейми, - произнесла она, глядя на его упитанное лицо с парой новый прыщей, - мы никого не принимаем. Не знаю, рассказывал ли тебе Алекс о свалившихся на нас несчастьях, но исключительно ради твоей безопасности нам стоит поговорить снаружи. Дети нашей служанки заразились корью. Мы с Алексом давно ею переболели, так что эта напасть нам не страшна, и передать ее мы тебе не сможем, а вот Ильен…
        - Знаю, знаю! - кивнул Джейми и внезапно оскалился, став похожим на толстого и противного шакала из детской книжки. - Ваша с Алексом младшая сестра больна всеми болезнями, которые только существуют в Ровейне!
        Каролина уставилась на него недоуменно, гадая о цели его приезда и причине столь резких слов. Но спрашивать напрямую не стала, решив все же быть вежливой.
        И вежливо выставить его вон.
        - Именно так, - согласилась она. - Здоровье Ильен серьезно пошатнулось, поэтому в дом пригласить тебя я не смогу. Но буду рада выслушать, что тебя к нам привело. - Затем, подумав, что Джейми не стоит стоять так близко к входу, предложила: - Можем пройтись по саду, если ты не будешь против.
        Тот, немного помедлив, согласился на прогулку.
        - У меня есть разговор к тебе, Каролина! - произнес он, когда они зашагали по дорожке, и голос его прозвучал довольно грубо. - Серьезный разговор! - после чего снова оскалился.
        - Что с тобой, Джейми? - растерялась Каролина. - Ты здоров?
        Он не спешил отвечать.
        - Я все знаю, - наконец, произнес Леннокс, когда они углубились в заснеженную яблоневую рощу. - Мне известно, какая именно болезнь настигла Ильен Вельскую.
        - Корь, - холодно произнесла Каролина. - И ничего другого!
        - Нет же! - рассмеялся Леннокс. - Это называется совсем не корью. Видишь ли, твой брат…
        - И что же он сделал на этот раз?!
        - Алекс Вельский не умеет заливать горе виски. Сколько бы вчера он ни пытался утопить его в стакане виски, сожалея о том, что ему придется жениться на Флоренс Ланской, его горе все равно всплывало. А заодно с ним и другие подробности…
        - И какие же подробности всплыли? - чувствуя, как внутри все леденеет, словно кора на деревьях, спросила Каролина.
        - Говорю же, я все знаю! Он обо всем рассказал, - холодно произнес Джейми. - Мне известно, что Вельские прячут свою младшую дочь от инквизиции, потому что ваша дурная кровь дала о себе знать в очередной раз. Отступничество, трусость и малодушие - вот главные черты Вельских! То-то ваш дядя рыдал и молил о пощаде, когда его вели на эшафот!..
        Тогда-то Каролина не выдержала. Решившись, она сделала именно то, о чем давно мечтала, - залепила Джейми пощечину и била от души.
        Звук удара разнесся по саду, вспугнув дремавших на ветвях яблонь пичуг.
        - Моя сестра Ильен больна корью, - произнесла Каролина ровным голосом. - Не знаю, что именно сдвинулось в голове у Алекса во время вашей вчерашней попойки, меня это мало волнует! Но подобное выслушивать я не собираюсь. Сейчас же убирайся из нашего дома, Джейми Леннокс! И никогда больше не приезжай, потому что тебе здесь не рады.
        Но Каролина прекрасно понимала, что ее семья застыла на грани катастрофы. Это было написано на мерзком лице Леннокса, которого нисколько не тронула ее пощечина.
        Возможно, даже раззадорила.
        Голова закружилась от дурного предчувствия. Каролине казалось, что еще немного, и Вельские полетят прямиком в бездонную пропасть.
        И Джейми это сделал. Подтолкнул их, ускорив падение.
        - Ты всегда мне нравилась, Каролина! С раннего детства, - хриплым голосом произнес он. - Но вместо того, чтобы ответить мне взаимностью, ты обливала меня презрением и постоянно отталкивала.
        И правильно делала, промелькнуло в голове у Каролины. Единственное, нужно было толкать посильнее, чтобы он навсегда оставил Вельских в покое.
        - К чему этот разговор, Джейми?! - спросила она резко. - Что тебе от меня нужно? Я уже все тебе сказала.
        - Ты ведь хочешь, чтобы твоя сестра спокойно уехала на якобы морской курорт, а твоя семья продолжила жить как прежде? Чтобы Алекс и дальше учился в университете и даже жениться на Флоренс Ланской?
        Последнее Джейми произнес с такой завистью в голосе, что Каролина ему не поверила.
        Понимала: как прежде уже не будет никогда, Леннокс этого не позволит. Он до ужаса завидует Алексу, а тот по глупости дал ему… такой компромат на Вельских в руки!
        Оказалось, Джейми отвел и ей особую роль в своем плане.
        - Если ты этого хочешь, Каролина, ты должна будешь прийти ко мне…
        - Прийти к тебе?! - не поверила она.
        - Да, прийти ко мне по доброй воле, потому что ты станешь моей любовницей! Будешь отдаваться мне по первому зову и делать это именно так, как я пожелаю.
        Каролине захотелось закрыть уши руками, чтобы больше такого не слышать. Или же, еще лучше, взять короткий меч Алекса и проткнуть… этого мерзкого извращенца насквозь, потому что в сальном взгляде, которым на нее уставился Джейми, было нечто такое, из-за чего Каролину едва не стошнило.
        - Но я на тебе не женюсь, даже не надейся! - продолжал тот издевательским тоном, полагая, что Вельские в полной его власти. - Мало ли, мои дети получат ваш уродский дар, а еще мерзкую кровь, текущую в ваших венах! Но ты станешь моей и будешь доставлять мне удовольствие именно так, как я захочу. И если все пойдет по-моему, то… Так быть, я промолчу! И стану молчать так долго, пока ты будешь покладистой, Каролина!
        Иначе, если она заупрямится, то Ильен грозило навсегда пропасть в застенках инквизиции, а Вельским стать изгоями. Но перед этим будет публичное разбирательство, на котором их осудят за то, что они укрывали Отступника в своем доме.
        - Судебное обвинение, конфискация имущества и публичное осуждение, - смакуя, перечислял Джейми те беды, которые он мог на них навлечь.
        - Ты мне противен! - с ненавистью произнесла Каролина. - Катись ты в ад, Джейми Леннокс, со всеми своими мерзкими предложениями! Моя сестра больна корью, а Алекс просто вчера напился и дурак. А вот ты… Ты - отвратительное и мерзкое чудовище! Вон из нашего дома, сейчас же! Не хочу тебя видеть больше никогда!
        - Ну что же, раз это и есть твой ответ, - его противное лицо исказилось от ненависти, - то очень скоро вы встретитесь с инквизицией, потому что я не собираюсь молчать! Не стоит меня провожать, княжна Вельская! Боюсь, на улице слишком холодно и вы можете замерзнуть. Лучше поскорее возвращайтесь в дом и ждите гостей! Хотя, говорят, в казематах для тех, кто укрывает Отступников, довольно прохладно. Возможно, вам стоит уже привыкать.
        Произнеся это, он развернулся и отправился к своей карете.
        Каролина уставилась ему в спину, отчаянно его ненавидя, но при этом понимая, что она ничего, ничего не может с этим поделать!
        Увидела, как Джейми на выходе из сада столкнулся с Алексом. Брат что-то у того спросил, а Леннокс - вот же подлая змея! - протянул ему руку. Последовало рукопожатие, после чего ничего не подозревающий Алекс направился к дому, а Джейми уже скоро запрыгнул в подкатившую карету.
        Та преспокойно покатила к выезду.
        Каролина смотрела на большие колеса и лакированные черные бока, молясь всем Богам Ровейны, чтобы что-нибудь случилось. Разверзлись небеса, на Леннокса пала небесная кара - гром, молнии и проклятия, - и он сдох бы здесь и сейчас!..
        Но карета выкатила через распахнутые ворота и вскоре исчезла за поворотом.
        Тогда-то Каролина очнулась.
        - Что ты натворил, Алекс?! - она застала Алекса на крыльце и сразу же набросилась на брата.
        - И что я такого сделал? - недоуменно поинтересовался тот.
        Тогда-то Каролина сорвалась.
        - Джейми Леннокс - он обо всем все знает! Вчера ты проговорился у Ланских, и твой якобы друг в курсе всего, что случилось с Ильен!
        - Неправда! - нахмурился Алекс. - Я… Я не помню такого!
        - Ах, ты не помнишь?! Зато Леннокс отлично все помнит! Он явился в наш дом и принялся меня шантажировать. Хотел, чтобы я стала его любовницей, и он бы забавлялся со мной на свой извращенный манер. Только в этом случае обещал промолчать!
        - Не может такого быть! - прохрипел брат. - Он бы до такого не опустился!
        - Но все так и было, Алекс, и он опустился! Я ему отказала, на что Леннокс пригрозил мне рассказать об Ильен инквизиции!
        Алекс растерянно молчал. Смотрел на Каролину, и было в его взгляде нечто такое, что ей не понравилось.
        - Думаешь, я должна была согласиться?! - взвилась она. - Принять предложение этого урода, которому кажется, будто бы он получил над нами власть, после чего исполнять все его прихоти? Ну, знаешь, что я тебе скажу, Алекс!
        - Каролина… - беспомощно пробормотал Алекс.
        Он выглядел совершенно несчастным, но Каролине нисколько не было его жаль. Вместо этого она взъярилась еще сильнее.
        - Я не верю ни единому его слову! Он бы со мной позабавился, после чего все равно бы сдал нас инквизиции!
        - Но что же теперь нам делать?! - брат выглядел настолько потерянным, что Каролина неожиданно вспомнила слова мамы.
        Временами та в сердцах говорила, что мужчины из рода Вельских слабы и никчемны. На них нельзя положиться, поэтому приходится решать все самой.
        Каролина до этого ей не верила, но теперь получила прямое тому подтверждение.
        - Спасать Ильен, что же еще?! - воскликнула она, после чего развернулась и побежала в дом.
        Надо поскорее рассказать обо всем маме! Затем сложить вещи и увезти сестру из города. Возможно, поместить ее в закрытую лечебницу - туда, куда никому нет входа…
        Кроме инквизиции.
        Каролина прекрасно понимала: инквизиция вхожа во все двери Ровейны, и если они возьмут след, то обязательно найдут Ильен.
        Изолируют, что будет означать, что они ее уничтожат. Потому что ее сестра - слабый цветочек. Она не выдержит свалившихся на нее трудностей и бед.
        Не то что она, Каролина.
        Ильен не умеет бороться, поэтому Каролина будет бороться за нее.
        Закрыв за собой дверь, она покачала головой на предложение дворецкого снять пальто. Трясущимися пальцами расстегивая пуговицы, взбежала по лестнице, затем кинулась в мамины покои.
        В гостиной княгиня Вельская преспокойно пила послеобеденный кофе, а напротив нее в кресле сидела раскрасневшаяся после мороза Ильен.
        Сестра держала в руках чашку с травяным чаем.
        - Садись поскорее к нам, Кэрри! - воскликнула она, назвав Каролину детским именем. - Очень вкусные пирожные, я почти все съела. Вот, оставила для тебя последнее! Но не волнуйся, скоро нам испекут еще.
        - Не стоит есть так много сладкого и мучного, моя дорогая! - упрекнула ее мама. - Сперва выйди замуж, а потом уже налегай на выпечку.
        Раньше Каролина удивилась бы, услышав такое замечание, - потому что мама говорила так, словно с сестрой ничего не произошло и той непременно нужно найти себе жениха, - но сейчас ее голова была занята совсем другим.
        - Мама, Ильен!.. - кинулась к ним. - Случилось ужасное! Алекс проговорился у Ланских…
        И быстро рассказала им обо всем.
        Думала, они перепугаются, вскочат и начнут в волнении что-то решать. Ясное дело, инквизиция не заставит себя ждать, потому что Джейми Леннокс - настоящая крыса и побежал их сдавать.
        Вместо этого мама и сестра как ни в чем не бывало продолжали сидеть за столом.
        - Значит, Алекс не умеет держать язык за зубами, - кивнула княгиня. - Ну что же, этого и следовало ожидать! Твой брат во всем пошел в своего отца, а все мужчины Вельские - слабаки, - после чего пригубила свой кофе.
        Тогда-то Каролина решила, что мама спятила. Ладно Ильен - та, наверное, от ужаса не понимает, что происходит, поэтому пьет чай и многозначительно косится на последнее пирожное.
        Но мама?! Как она может быть настолько спокойной в такой-то момент?!
        - Нам нужно поскорее вывозить Ильен! Отправимся с ней на север. Прикажи сейчас же…
        - Никуда я не поеду, - беззаботно отозвалась сестра. - Кэрри, говорю же, съешь то пирожное! Иначе я съем его сама.
        - Вы… Вы сошли с ума? - догадалась Каролина, на что мама и Ильен внезапно рассмеялись.

***
        Они явились через два часа.
        Окружили особняк, предупредив, что это инквизиция и любое сопротивление будет караться по законам Ровейны. Накрыли дом чем-то магическим, из-за чего за окнами сразу потускнело, а Каролина почувствовала, как по телу пробежала противная, неконтролируемая дрожь.
        Реакция на заклинание.
        Наконец раздался стук в дверь, и бледный, пошатывающийся Алекс отправился открывать. Он был за главного - отец привычно отсутствовал, и мама не стала скрывать, что у того очередное романтическое приключение.
        В Королевской Балетной Труппе пополнение, так что у князя Вельского множество забот - сперва выбрать, а затем опробовать тех, кто станет новым объектом его обожания.
        - Мне жаль, мам! - произнесла Каролина, на что княгиня лишь пожала плечами.
        - Раньше мне тоже было жаль, - безразличным голосом произнесла она. - Но я давно уже научилась с этим жить и не обращать внимания.
        Вот и Каролина попыталась научиться жить с присутствием инквизиции на первом этаже и уговорить себя, что это нисколько ее не волнует.
        Но у нее не вышло. Она не смогла усидеть в кресле, дожидаясь их прихода, поэтому, получив мамино разрешение, спустилась по лестнице.
        Оказалось, Алекс держался вполне неплохо, и помощь ему не особо была нужна.
        Кивнул на слова троих в черных одеждах со знаком инквизиции на груди, что все присутствующие должны предъявить документы и до конца проверки на ересь никому не позволено покидать особняк.
        - Но никто и не собирается, - отозвался брат. - Мы готовы сотрудничать с инквизицией, потому что нам нечего скрывать. А вот тебе, Джейми, - произнес он, уставившись на мерзопакостного Леннокса, с независимым видом вошедшего в дом следом за инквизиторами, - я совершенно не рад в своем доме!
        - Вы прячете Отступницу, - высокомерно произнес тот. - И я, как честный гражданин, был вынужден…
        - Мы уже это слышали, - холодно оборвал его инквизитор. Затем посмотрел на Алекса: - Я знаю, вы близки с моим сыном, но на правосудие это не повлияет. Никто не вправе нарушать законы Ровейны!
        - Но мы ничего не нарушали, - безмятежным голосом отозвалась Каролина, и инквизиторы дружно повернули головы. - Моя младшая сестра с детства отличалась слабым здоровьем, хотя сейчас ей уже получше.
        - Они прятали ее последние несколько месяцев, - тотчас же наябедничал Джейми, а Каролина наконец-таки разглядела главного инквизитора и догадалась, что к ним пожаловал отец Итана Кроули.
        - Все было совсем не так, Джейми! - неуверенно отозвался Алекс, на что Каролина мысленно поморщилась.
        Если не умеет врать, то зачем берется!
        - Они давно обо всем знали, - продолжал Леннокс, - но решили скрывать княжну Ильен Вельскую, вместо того чтобы выдать Отступницу властям.
        - Я мечтаю скрыть тебя со своих глаз, Джейми Леннокс! - холодно произнесла Каролина. - А вас, господа…
        - Нас скрыть вам уже не удастся, - усмехнулся лорд Кроули.
        - Нет же, мы и не думали этого делать! После нелепых обвинений лорда Леннокса мы ожидали вашего прибытия, так что Ильен уже поднялась с постели. Сейчас она в гостиной наверху. Тоже ждет вас.
        Но сразу же отправляться за ее младшей сестрой инквизиторы не стали. Прошлись по первому этажу, бесцеремонно заглядывая в комнаты и хозяйственные помещения, а заодно заставляя встреченную прислугу показывать им документы и оголять руки до локтя.
        Наконец, не обнаружив ничего подозрительного, поднялись на второй этаж, но в гостиную, где их ждали Ильен с мамой, опять же, заходить не спешили. Вместо этого продолжали быстро и профессионально обыскивать комнаты.
        В спальне Ильен один из них произнес, что чувствует присутствие магии Отступников, правда, слабые ее отголоски. На это Каролина с независимым видом пожала плечами, сказав, что она понятия не имеет, о чем идет речь.
        Но ей стало не по себе. Она все еще не до конца верила, что у них получится и Вельским удастся выйти сухими из воды, но уже смела надеяться… А тут такое!
        - Господа, давайте уже с этим покончим! - в дверях гостиной появилась мама. Прекрасная, безмятежная и абсолютно уверенная в себе. - Княгиня Вельская, к вашим услугам! Моего мужа сейчас нет дома, но в ближайшие сутки, думаю, вы сможете застать его в гримерках Королевского Театра или в «Меблированных комнатах господина Хамера». Я дам вам адрес. Именно туда он обычно привозит своих любовниц.
        На лице главного инквизитора что-то дрогнуло, но мама оставалась все такой же невозмутимой. И Каролина внезапно подумала, что ее выдержка и железная воля достойны всяческого уважения.
        - Я сделаю это первая. Вот мои руки. - Джастина Вельская вытянула худые бледные руки перед лицами инквизиторов. - Как видите, они чисты, и разыскиваемая вами ересь меня не коснулась. Наши документы ждут вас на столе в гостиной. Каролина, дорогая моя…
        - Конечно, мама! - спохватилась она. - Сейчас!
        И пусть никто ее об этом не спрашивал, Каролина задрала рукава темного платья, демонстрируя покрытые гусиной кожей, но совершенно чистые от ереси руки.
        - Вопросов к вам и не было, княжна! - с недовольным видом произнес лорд Кроули. - Речь идет о вашей сестре.
        - Моя младшая дочь с радостью нальет вам кофе, господа, но сначала, конечно же, вам стоит ее осмотреть, - согласилась мама. Повернула голову. - Ильен, дорогая, подойди к нам!
        Та поднялась с кресла и пошла навстречу инквизиторам. На сестре было бальное платье с открытыми плечами и руками, хотя часы недавно пробили четыре пополудни.
        Каролина знала, что Ильен с мамой специально выбрали эту одежду, словно в отместку тем, кто осмелился ворваться в дом и жизнь Вельских с нелепыми и абсурдными обвинениями.
        Сестра поражала своей худобой, что соответствовало придуманной истории о перенесенной ей недавно кори и полугоде различных болезней, но держалась спокойно и уверенно.
        Так же, как и мама.
        Инквизиторы во все глаза уставились на чистые и бледные руки сестры. Ильен терпеливо позволила одному потыкать в них пальцем, а потом сделать… нечто магическое. В том месте тотчас же появились красные пятна - кожа у сестры тонкая и чувствительная, но от проклятых черных знаков не было и следа!
        - Если можно, - ледяным тоном произнесла мама, - я бы попросила вас отпустить руку моей дочери. Вам же прекрасно видно, что проклятие Отступников никогда ее не касалось!
        - Вы правы, ваша светлость! - недовольным голосом произнес один из инквизиторов. - Нет никаких следов ереси, - добавил он, посмотрев на лорда Кроули.
        - Прошу вас, проходите в гостиную, господа! Я налью вам кофе, - произнесла Ильен, затем пошатывающейся походкой, но с прямой спиной отправилась к столу.
        И Каролина с немым восхищением подумала, что женщины в семье Вельских во сто крат сильнее мужчин, потому что совершенно бледный Алекс привалился к стене и закрыл глаза.
        Судя по всему, он с трудом сдерживал тошноту.
        - Не обращайте внимания на моего брата, - улыбнулась Каролина лорду Кроули. - Алекса постигла заслуженная кара за вчерашние излишества на приеме у герцога Ланского. Кстати, он уже показывал вам свои руки? Несмотря на его состояние, думаю, он все-таки способен это сделать.
        Тут Ильен принялась разливать кофе в заранее приготовленные чашки.
        - Последние полгода я постоянно болела, - объясняла она инквизиторам. - Сперва заразилась Красной Лихорадкой, затем был долгий бронхит. Для его лечения семейные маги посоветовали мне перебраться на побережье. Я почти уехала, но тут со мной случилась еще и эта мерзкая корь!
        - Но отголоски магии Отступников… - начал один из магов.
        - Не произносите этого слова в моем доме! - холодно заявила мама. - Вы же видите, мы не имеем к этому ни малейшего отношения!
        - Вам все же придется объясниться, - заявил лорд Кроули.
        Впрочем, за Вельских объяснялись два семейных мага, проживавших во флигеле в дальнем конце территории и вскоре явившихся в дом.
        Один из них, господин Ранье, вступил в дискуссию с инквизиторами, принявшись пространно описывать свои методы лечения бронхита и кори, утверждая, что некоторые целительские заклинания могут дать отголоски, похожие на магию Отступников.
        Но раз магических преступников в доме не нашлось, какие могут быть претензии к Вельским?
        Наконец заговорил еще и Алекс.
        - Каюсь, вчера я перебрал в доме герцога Ланского, и Джейми Леннокс, - последнее он произнес презрительно, - неправильно меня понял. Я говорил о том, что Ильен серьезно больна, а он проявил излишнее рвение. Заодно обидел другую сестру своими гнусными предложениями, после чего вызвал в наш дом инквизицию. Думаю, нам стоит поговорить с ним об этом с глазу на глаз!
        - Дуэли строжайше запрещены в Ровейне, - холодно напомнил ему лорд Кроули. - Теперь же, если позволите, мы вас покинем. Стоит проверить еще и князя Вельского.
        На лице мамы промелькнула насмешливая улыбка, и уже очень скоро инквизиция убралась из их дома.

***
        К моменту, когда стало ясно, что опасность миновала и Ильен больше ничего не грозит, Каролина уже решила, как станет себя вести дальше.
        Улыбнулась Ленноксу, с потерянным видом дожидавшемуся лорда Кроули, чтобы, наверное, извиниться перед тем за свою гнусную ошибку.
        Проходя мимо, шепнула тому, что совсем скоро… О, очень скоро весь Акулий Остров узнает, какая он на самом деле крыса!
        Предал своего товарища по детским играм и академии, привел в дом к Вельским - чистейшим и честнейшим гражданам Ровейны - инквизицию. Поднял с постели ее младшую сестру, только что переболевшую корью, не поверив в то, что Ильен собирались на воды восстанавливать пошатнувшееся здоровье.
        - А еще все узнают, насколько грязно ты ко мне домогался, предлагая дочери князя Вельского стать твоей любовницей! Я всем об этом тоже расскажу, причем не скупясь на подробности, а воображение у меня отличное. Как думаешь, во скольких домах Ровейны тебя будут рады видеть, дорогой мой Джейми? Боюсь, хватит и одного пальца, чтобы их сосчитать.
        Потом взяла и показала ему тот самый палец. Вскинула руку в неприличном жесте, который подсмотрела, общаясь с друзьями Алекса.
        Но Каролине нисколько не было стыдно за свое поведение.
        Она похоронит репутацию Джейми Леннокса навсегда, потому что от Алекса, кажется, толка мало. Напрасно инквизитор предупреждал того о запрете дуэлей - Алекс вряд ли решится на подобное, так что Каролина нисколько не волновалась за жизнь и здоровье брата.
        Зато на трясущегося Леннокса было любо-дорого смотреть!
        Наконец, незваные гости убралась восвояси. Семейные маги, еще раз осмотрев Ильен и подтвердив, что с той все в полном порядке, тоже покинули дом.
        Вельские же собрались за столом в гостиной, решив отпраздновать счастливое событие, а заодно и обсудить произошедшее.
        Потому что на их глазах произошло чудо.
        - Подозреваю, все дело в вашей учительнице. Рина Одридж, - задумчиво произнесла мама ее имя. - Другого объяснения у меня нет. Я говорила об этом с Ранье, и он придерживается похожего мнения, хотя не до конца понимает причины произошедшего. Но он нашел кое-какую связь.
        - И что же это за связь? - удивился Алекс, которому заметно полегчало после целительской магии Ранье.
        - Стефан Одридж, - сказала мама. - Кажется, так звали мага, который сделал открытие, позволявшее вернуть Отступников к обычной жизни. Но сути его открытия никто не знает, потому что тот ученый скоропостижно скончался…
        - Прошлой зимой, - подхватила Каролина, затем рассказала, что Рина говорила ей о своем отце, не забыв добавить, что тот многому обучил ее и брата.
        Вельские дружно переглянулись, после чего мама заявила, что теперь-то она все понимает. Так и есть, все дело в Рине Одридж!
        - Но как это действует, Ренье не знает, - добавила Джастина Вельская.
        - Рина тоже ничего нам не рассказала, - покачала головой Ильен. - Но оно же как-то действует! Вот, посмотрите, больше ничего нет! - и в который раз показала им свои руки без малейших следов ереси Отступников.
        При этом все понимали, что радоваться пока еще рано.
        Никто не знал, вернется ли «болезнь» Ильен или угроза миновала навсегда. Ранье склонялся к последнему, но считал, что если все дело в целительской магии Рины Одридж, то стоит посильнее закрепить успех.
        Княгиня была полностью с ним согласна.
        - Я бы хотела, чтобы Рина Одридж продолжала свои занятия с Ильен до полного… Полнейшего ее излечения, сколько бы нам это ни стоило. Позаботьтесь, чтобы все так и было, - сказала она дочерям. - Заодно заручиться ее доверием и дружбой, после чего осторожно разузнайте, как именно она это сделала.
        Потому что в их доме поселилась надежда.
        Разлилась по лицам всех, кто сидел за столом, и даже верные Вельским слуги уже знали, что угроза миновала. Эта самая надежда вылилась в яркий и здоровый румянец на лице Ильен, улыбку княгини и одобрительный взгляд Алекса, который не оставила без внимания Джастина Вельская.
        - И вот еще, Алекс, - произнесла мама, - ты уже натворил достаточно, так что не вздумай больше ничего испортить!
        - Нам хватило и Джейми, - язвительно добавила Каролина, на что брат с виноватым видом отвел глаза.
        - Я вижу, как ты смотришь на Рину Одридж, - продолжила мама. - Что бы ни происходило в твоей голове или же значительно ниже, какие бы планы ты на нее ни строил, ты должен немедленно это прекратить. Ради Ильен!
        Каролина покивала, но тут мама добавила:
        - И последнее, Алекс, не вздумай связываться с Джейми Ленноксом! Ему не поздоровится и без твоего участия. Считай, что с ним покончено. Я займусь им лично.
        - Я тоже помогу, - сказала Каролина, на что мама одобрительно кивнула.
        - Сейчас твоя главная задача - это дочь Ланских Флоренс, - добавила княгиня, уставившись на сына.
        А с Джейми мы с мамой разберемся сами, мысленно добавила Каролина. Он ответит за все то, что учинил в их доме, за свои мерзкие слова и гнусные предложения!
        Глава 9
        На каток я вернулась в самых растерянных чувствах.
        Дело было в том, что Алекс Вельский, к которому я успела не только привыкнуть, но еще и уговорить себя, что он мало похож на Артема и вообще совершенно другой персонаж в новом мире, внезапно стал вести себя, как Артем в первые дни нашего знакомства.
        Всячески на меня давить.
        И пусть в тот раз обоюдное чувство вспыхнуло подобно пламени, но сейчас ничего подобного не произошло. По крайней мере, с моей стороны, поэтому поведение молодого князя порядком меня нервировало.
        Весь урок Вельский кидал на меня жадные взгляды, после чего отправился провожать, и я не смогла этого избежать.
        Несмотря на то, что мне выдали сумму почти в два раза большую, чем я ожидала, да и занятие прошло замечательно, Алекс Вельский не давал мне возможности насладиться очередной победой. Шел со мной до калитки, по дороге засыпая комплиментами, не особо обращая внимание на мою реакцию.
        Потому что сперва я отмалчивалась, затем поблагодарила его невпопад, после чего снова замолчала. Понимала, что так просто он от меня не отстанет и это может стать очередной проблемой.
        Не ошиблась - возле калитки Алекс Вельский попытался взять меня за руку. Но я не далась.
        И дело было вовсе не в женской фигуре, привычно наблюдавшей за нами из окна на втором этаже, и даже не в Каролине Вельской, прогуливавшейся по зимнему саду, время от времени с любопытством косясь в нашу сторону.
        Алексу Вельскому не нашлось места в моей жизни, как бы он ни пытался переубедить меня в обратном.
        Возможно, если только как другу.
        Но у него были совсем другие намерения. Он качнулся в мою сторону, пытаясь поймать меня за руку, и я в очередной раз уловила характерный запах.
        Алекс Вельский вчера явно перебрал с выпивкой.
        - Рина, ты мне очень нравишься! С момента, как я встретил тебя на том катке, я потерял всяческий покой, - произносил он одну стандартную фразу за другой. - Одна лишь ты занимаешь мои мысли и приходишь ко мне во снах… Твоя красота и твоя грация… Твоя великолепная фигура… Ты покорила меня, и я не собираюсь тебя отпускать!
        - Но вам не стоит этого делать, ваша светлость! - расстроившись окончательно, сказала ему. - Вернее, вам как раз стоит оставить меня в покое. Вы не должны мне такого говорить, потому что из этого все равно ничего не выйдет. Мы слишком разные, вы и я…
        - Ты права, Рина! - перебил он. - Мы слишком разные, но так даже интереснее. Дай мне время, и ты узнаешь меня получше.
        - Мы и так проводим довольно много времени вместе, - сказала ему. - Завтра будет еще час в вашем доме, и этого вполне достаточно. Я собираюсь учить катанию на коньках ваших сестер и ничего больше! Так что давайте сделаем вид, что вы мне этого не говорили и я этого не слышала. А теперь позвольте мне уйти, мне нужно забрать младшего брата.
        - Ты еще не знаешь меня, Рина! - уверенно произнес Алекс.
        Улыбнулся, тряхнул головой, и русые локоны упали на лицо, сделав молодого князя до боли похожим на Артема.
        Это была неприятная боль, которую я бы хотела больше никогда не испытывать.
        - Но когда узнаешь, - не сдавался Вельский, - ты об этом не пожалеешь! Клянусь, нам будет хорошо вместе! Я дам тебе все, что ты только пожелаешь. Ты сможешь больше никогда не заниматься всем этим…
        - Чем именно? - не удержалась я, подумав, что Алекс Вельский только что предложил мне стать его любовницей и содержанкой одновременно. Единственное, не уточнил детали, но все было понятно и без них.
        Теперь же красноречивый взгляд, брошенный князем на мои коньки, сказал мне больше слов.
        «Всем этим» оказалось фигурное катание.
        Но дело в том, что я хотела им заниматься! Мечтала в своей московский жизни, сожалея, что бросила спорт, поддавшись уговорам родителей.
        Они решили, что знают лучше, что для меня хорошо. И чем все закончилось?
        Серой и безликой жизнью в безжалостном мегаполисе, скучным «корпоративом», сожженной запиской в бокале и просьбой к мирозданию дать мне еще один шанс, потому что все остальные я благополучно испортила.
        Ну что же, в этом мире я собиралась распорядиться новой жизнью правильно.
        - Ваше предложение меня не интересует. Мне нужно идти, - твердо сказала я Алексу Вельскому.
        - Иди, - улыбнулся он, - раз уж тебе так надо спешить. Но мы с тобой еще не договорили, Рина, поэтому я буду ждать тебя сегодня на катке. В том самом месте, где мы встретились в первый раз. В восемь вечера. Только ты и я.
        - Меня там не будет, так что не стоит вам мерзнуть, ваша светлость! - сказала ему, обрадовавшись, что к этому времени я успею закончить со всеми своими делами на катке у Брамса.
        Затем вернусь на Цветочную улицу, запрусь и буду сидеть дома. С Рори, его поездом и овощным рагу, которое я обязательно отнесу Маркусу.
        При мысли о Высшем Маге в груди стало теплее.
        - В восемь вечера, - не сдавался Вельский. - Я буду там, и ты тоже, Рина! Мы наконец-таки поговорим обо всем спокойно, и я расскажу тебе…
        - Прощайте, ваша светлость! - сказала ему, после чего прошмыгнула мимо, выскользнула из калитки и поспешила по расчищенной от снега дорожке к Золотому мосту.
        Шагала, прокручивая в голове наш разговор и вспоминая попытки Алекса Вельского меня очаровать.
        Возможно, на кого-то другого шлейф обаяния и богатства князя произвел бы нужное ему впечатление. Но только не на меня.
        Еще с Москвы у меня осталась «прививка» против эгоистичной привлекательности Артема Белецкого и развился столь стойкий иммунитет, что его хватило и на этот мир. Вместо того, чтобы очароваться молодым князем, я окончательно в нем разочаровалась и теперь прикидывала, к чему может привести мой отказ.
        Ничего хорошего на ум не приходило.
        Судя по всему, преподавать в доме Вельских мне оставалось недолго, хотя мне нравилась восторженная княжна Ильен, и даже суровая Каролина начала понемногу оттаивать.
        Деньги они тоже платили отличные, так что, лишись я работы у Вельских, меня ждал бы очередной финансовый удар.
        Но поддаваться прилипчивым домогательствам князя я не собиралась.
        Мысленно вздыхая, я прибавила шагу. Вскоре миновала Золотой мост, но чем ближе я подходила к катку, тем сильнее меня охватывали не самые хорошие предчувствия. И Алекс Вельский тут был ни при чем.
        Не сказать, что у меня была хорошо развита интуиция, но внезапно накатило ощущение приближающейся беды.
        Ну что же, я не ошиблась, хотя беда подкралась с самой неожиданной стороны.
        Но сперва я порадовалась тому, что с Рори все в порядке. Брат с довольным видом сидел в палатке Брамса, поедая вкусности. Свой подарок он прикончил еще с утренней группой, но так как сладостей купили с запасом, то часть из них сейчас перепала Рори.
        - И где я буду искать для тебя дантиста? - закатила я глаза, увидев перед ним гору конфет из патоки.
        - А кто это - дантист? И когда пропал? - тотчас же поинтересовался брат.
        - Никто и никуда не пропадал, - вздохнула я и… ошиблась.
        Но об этом я узнала позже, потому что сперва явился Брамс.
        Оказалось, он как раз вернулся от своих поверенных. Привез пачку бумаг - договоры о совместной работе как по организации групп по фигурному катанию, так и соглашение о создании танцевальной труппы, всю прибыль от которой - как по мне, вполне справедливо - мы собирались делить поровну.
        На Брамсе было финансирование в разумных пределах, на мне - все остальное.
        Мы просидели в палатке, разбирая документы, больше часа - за это время Рори доел все, что нашел. Затем Брамс - оказалось, его звали Виктор, с непривычным для моего слуха ударением на второй слог, - подписал договоры, дождался моей подписи, после чего выдал мне тридцать фартингов аванса за две группы.
        В высшей мере довольная открывавшимися передо мной новыми горизонтами, я сказала ему, что нам стоит набирать еще одну группу. Возможно, вторую утреннюю, потому что желающие непременно соберутся. После этого можем подумать и насчет второй вечерней.
        И еще - мне не помешало бы дополнение к авансу.
        Да, мне нужны еще десять фартингов.
        Я готова работать денно и нощно на благо нашего нового предприятия, но будет лучше, если нас с братом все-таки не выселят из квартиры за долги. Потому что работать, обитая в ночлежке или же греясь у костра с другими бездомными, мне будет значительно сложнее.
        Брамс немного на меня посмотрел - словно размышлял, не сбегу ли я с его сорока фартингами, - после чего добавил еще десять к полученным до этого тридцати.
        Затем на радостях я показала и Виктору, и народу, к этому времени собравшемуся на катке, небольшую часть своего танца в будущей «Ледовой труппе Брамса» - мы все-таки сошлись именно на таком названии.
        Ну что же, к этому дню я раскаталась настолько, что уже ничего не боялась. Ни прыжков, ни сложнейших элементов, и мне аплодировали так громко, что, наверное, это было слышно даже на другом берегу реки.
        Могло долететь и до королевского дворца, что нам с Виктором не помешало бы.
        Кристоф Рансен, стоя у сетки в дальнем конце катка, тоже мне аплодировал. Я как раз закончила свое несанкционированное выступление, проезжала мимо и подумала…
        Будет лучше, если мы поговорим с ним здесь и сейчас - ясное дело, он явился по мою душу! - чем Отступник снова притащится ко мне домой.
        - Все получилось с тем мальчиком, - подъехав, сказала ему. - Инквизиция ничего не нашла. Но страху мы натерпелись жуткого!
        Кристоф кивнул. Смотрел на меня непроницаемым взглядом - по крайней мере, я не могла понять, что было в его глазах. Затем полез за пазуху и вытащил конверт.
        - И что это такое? - поинтересовалась я.
        - Благодарность. Деньги, что же еще?!
        - Я не возьму, - покачала головой. - Даже и не думай! Убери это сейчас же и никогда не показывай!
        - Но…
        - Нет, Кристоф! Такие вещи не продаются и не покупаются, так что больше этого не делай.
        Конверт он все-таки убрал, хотя по его лицу было видно, что мы еще не договорили.
        - У меня есть и другие дети, которым потребуется твоя помощь, - произнес он. - Детей много, как и денег, которые готовы заплатить их семьи. Причем речь пойдет не только о столице, но и обо всей Ровейне. Я думал, мы с тобой заключим договор, Рина Одридж! Взаимовыгодное сотрудничество, - произнес он и оскалился.
        - Никакого договора не будет, - сказала ему. - Что же касается детей, то пусть приходят! У меня планируются две утренние группы и одна вечерняя, и запись в них открыта. Просто дети, Кристоф, которые хотят заниматься фигурным катанием, и ничего другого! Вернее, я больше не хочу ничего знать.
        Но он не собирался сдаваться.
        - Приходи сегодня вечером в Убежище, мы все обсудим. Нам есть о чем поговорить.
        Я снова покачала головой.
        - Никуда я не приду! Я преподаю танцы на льду, Кристоф! Запись в мои группы открыта. Руки тех, кто в нее придет, на предмет ереси проверять я не стану. На этом все.
        Какое-то время Отступник молчал, продолжая меня разглядывать. Я тоже немного помолчала, затем засобиралась его покинуть.
        Как оказалось, мы еще не договорили.
        - До какого возраста ты набираешь в свои группы? Возможно ли сделать еще одну для тех, кто постарше?
        - Возраст не ограничен, - улыбнулась ему, - хотя основную ставку я собираюсь делать на детей. Насчет взрослой группы поговорю с Брамсом. Думаю, он не будет против.
        - Значит, решила идти сложным путем и деньги не возьмешь? - уточнил еще раз Кристоф.
        - Ты прав, не возьму. Только за группы.
        - Ну, раз так… Раз так, то мы за тобой присмотрим. Услуга за услугу, Рина Одридж!
        - Не надо за мной присматривать, - возразила ему, на что Отступник пожал плечами, после чего распахнул обычный портал - без всяких размахиваний кинжалом - и пропал с моих глаз.
        Я немного посмотрела на заснеженную реку, на которой вскоре исчезли последние магические сполохи его заклинания, после чего покатила дальше.
        Собиралась найти Рори и отправляться уже домой, но тут на катке появилась Ким-Ли. Пролезла через дыру со стороны рынка и подбежала ко мне - на ней не было коньков.
        - Ким, что произошло? - растерялась я, увидев ее расстроенное лицо. - Что-то с твоей мамой?!
        - Нет же, с ней и с отцом все хорошо. Чандлер пропал, - произнесла подруга и посмотрела на меня заплаканными глазами.
        - Но как он мог пропасть? Да и куда? - осторожно спросила у нее. Я пока еще мало знала об этом мире, поэтому дельного совета по поискам жениха от меня можно было не ждать. - Или вы с ним поругались?
        - Немного, - призналась она, и по лицу потекли слезы. - Чандлер рассердился на меня и ушел. С тех пор я больше его не видела.
        - Погоди, не плачь! Расскажешь мне обо всем, но не здесь.
        Ее парка была застегнута криво, вместо шапки на голове едва держался капюшон, и мне показалось, что Ким-Ли порядком замерзла.
        - Поговорим в тепле, - с этими словами я потащила ее к палатке администрации.
        Вспомнила, что Брамс отбыл по своим делам, а Рори, доев все сладости, отправился кататься, так что там мы с ней будем одни.
        Вскоре я усадила подругу на лавку и сунула ей руки теплое варево, которое грелось на магическом утеплителе, а Виктор называл это чаем. Разыскала еще и булочку со сдобой, лишь случайно не обнаруженную до этого Рори.
        - Ешь, - сказала ей. - Тебе не помешает подкрепиться. Заодно расскажешь мне обо всем по порядку.
        И Ким-Ли это сделала.
        Оказалось, все началось еще вчера, на этом самом катке, когда к ней подъехал один с Акульего острова.
        - Ты должна была его видеть - такой смуглый, с узким лицом. Он из компании князя Вельского, - произнесла подруга.
        Представился ей - лорд Итан Кроули, вот как его звали.
        Я пожала плечами, пытаясь вспомнить, но у меня не вышло.
        - И что же он от тебя хотел?
        Ким-Ли посмотрела на меня удивленно, словно я спросила несусветную глупость.
        - Как думаешь, что именно он мог от меня хотеть? - произнесла с нажимом.
        Я кивнула. Ну что же, теперь мне все стало предельно ясно, хотя Ким-Ли решила все-таки добавить подробностей.
        - Он предложил мне стать его любовницей - вот так сразу, в первую же минуту разговора. Пообещал деньги и всяческие блага Акульего Острова, но я ему отказала. Сказала, что у меня уже есть жених, и попросила оставить меня в покое. Вместо этого он рассердился и принялся мне угрожать. Пообещал, что выяснит, где я живу, и в моем доме найдут следы магии Отступников, потому что его отец - один из главных инквизиторов Ровейны. Так что я либо соглашаюсь на его предложение, или же не только мне, но и моей семье грозит провести остаток жизни в заключении.
        - О боже! - выдохнула я. - И ты…
        - Я заявила ему, чтобы он убирался и больше никогда ко мне не подходил. После этого рассказала обо всем Чандлеру. Хотела, чтобы он придумал, как нам быть дальше.
        - И что он?!
        - Чандлер пообещал разобраться с тем мерзким типом, и на лице у него было такое.... Я попыталась его остановить, но не смогла. Мне нужно было лишь его сочувствие и совет, а не чтобы он бодался с магом с Акульего Острова. Ясно же, из этого все равно ничего хорошего бы не вышло!
        Ким-Ли зарыдала.
        - Погоди, что было дальше?
        - Мы с Чандлером поругались. Он не стал меня слушать и ушел. Наверное, отправился туда, куда звал меня этот мерзкий тип… У него квартира для таких встреч, он назвал мне адрес и сказал, что будет там меня ждать, а я по глупости рассказала обо всем Чандлеру. С тех пор я больше его не видела.
        - Инквизиция - она приходила к вам в дом?
        - Нет, - покачала подруга головой. - Слава Богам Ровейны, пока еще не приходила! Но Чандлер пропал. Он не ночевал дома, а утром не вышел на работу. Ни его родители, ни друзья не знают, где его искать.
        - Хорошо! - пробормотала я. Хотя не видела в этом ничего хорошего. - Не плачь, Ким! Я что-нибудь придумаю.
        - Не стоит! - покачала она головой. - Не нужно ничего придумывать, Рина, иначе пропадешь еще и ты! Мне просто надо было, чтобы кто-нибудь меня выслушал.
        - Я тебя выслушала и хочу сказать, что у меня есть кое-какие связи. - Хотя, конечно, это звучало слишком оптимистично. - Ты же знаешь, я общаюсь с Вельскими. Даю уроки княжнам, и у меня хорошие с ними отношения, поэтому я могу расспросить обо всем у молодого князя.
        Ким-Ли уставилась на меня, размышляя над сказанным.
        - Правда? - на ее лице появилась надежда.
        Я кивнула.
        - Обещаю, что с ним поговорю. Вполне возможно, он что-то знает и сможет помочь.
        В восемь вечера Алекс Вельский собирался ждать меня на этом самом катке. И пусть раньше я не думала приходить, но сейчас решила, что придется, раз уж, по мнению князя, мы с ним не договорили.
        Расставлю все точки над i, а заодно и выясню, что могло произойти с Чандлером.
        И если Алекс Вельский захочет произвести на меня впечатление, то пусть совершит доброе дело и найдет управу на своего друга. Сделает так, чтобы Итан Кроули оставил Ким-Ли и ее семью в покое, а дальше....
        Там уже будет видно!
        Наконец, мы договорились, что я загляну в прачечную к Чангам после разговора с Вельским, после чего я посоветовала подруге возвращаться домой и дожидаться новостей. Вдруг Чандлер уже вернулся и ищет ее повсюду?
        Ким-Ли убежала, а я забрала брата, и мы отправились домой.
        До начала вечернего занятия оставалось еще несколько часов. И пусть для меня все складывалось неплохо, но настроение из отличного после разговора с Ким-Ли скатилось в ужасное.
        Но оно стало еще хуже, когда мы с Рори вошли в наш подъезд и принялись подниматься по лестнице.
        Перед этим я с надеждой взглянула на окна на первом этаже, и мне показалось, что внутри горел огонек. Это означало, что Маркус уже вернулся со службы, а я…
        Додумать не успела, потому что услышала голоса в подъезде, а на третьем этаже обнаружилось целое столпотворение.
        Несколько человек стояли возле нашей с Рори квартирки и, судя по скрежещущим звукам и гневному бормотанию, кто-то из них пытался открыть дверь. Своим ключом, потому что наш с Рори висел у меня на шее.
        Но у него ничего не выходило.
        Оказалось, на лестничной площадке стояла миссис Ванроуз, а рядом с ней толклась непонятного возраста пара, которым она собиралась показывать нашу с Рори квартиру.
        Но домохозяйка почему-то не смогла открыть дверь своим ключом. Тот входил в прорезь, но не поворачивался.
        Это ее порядком сердило, и миссис Ванроуз бормотала, что во всем виноваты проклятые морозы, но уже завтра, когда она выселит задолжавших за аренду жильцов - злостных неплательщиков! - она вызовет мастера, и тот наведет порядок.
        - Когда мы сможем въехать в квартиру? - быстро произнесла женщина. - Можно даже не показывать, нам достаточно ваших слов. Нас все устраивает, миссис Ванроуз! Правда, Джонни? - обратилась она к своему мужу, и тот что-то промычал в ответ. - Мы готовы сразу же дать задаток, но нам нужно поскорее вселиться. Так когда?
        - Вселиться в эту квартиру вы не сможете никогда, - вежливо сказала я ей, хотя разозлилась не на шутку. Не на них, а на всю ситуацию в целом. - Здесь живем мы с братом и не собираемся никуда переезжать. Миссис Ванроуз, кто вам дал позволение приводить в нашу с Рори квартиру посторонних?! - накинулась я еще и на домовладелицу.
        - Это мой дом, милочка! - возразила она. - Я нашла для своей собственностиновых жильцов, которые въедут в эту квартиру как можно скорее. Вас же я выселяю за долги.
        - Вы дали мне время до завтрашнего дня, - напомнила ей. - Три дня, чтобы я отдала вам деньги, и этот срок еще не истек.
        - «Завтра» наступает ровно в полночь, так что деньги я должна получить уже сегодня. Уверена, долг вы мне, мисс Одридж, все равно не вернете, поэтому отдаю эту квартиру тем, кто не станет задерживать квартплату.
        - О, мы ни в коем случае не будем этого делать! - с жаром заявила женщина и посмотрела на нас с Рори как на конкурентов.
        - Я тоже не собираюсь больше задерживать оплату, - произнесла я спокойно, обрадовавшись, что взяла у Брамса аванс, а у Вельских заработала в два раза больше договоренного.
        Этого как раз хватало, чтобы погасить нашу с Рори задолженность!
        - Да, вышла небольшая неприятность из-за моей болезни, но такого больше не повторится, - добавила я. - Пропустите меня, пожалуйста! Мне надо попасть в свою квартиру.
        - Вот и отлично, - кивнула противная миссис Ванроуз. - Пропустите ее! Заодно сможете и осмотреть свое новое жилье.
        - Ничего подобного не будет! - холодно сказала им. - Никто не войдет в мой дом, потому что я сейчас же заплачу вам за этот и следующий месяцы. Всю сумму, как мы и договаривались. Восемьдесят фартингов, миссис Ванроуз, а вы дадите мне расписку, что в течение тридцати дней я могу спокойно приходить с работы, не боясь обнаружить в квартире, за которую я заплатила, посторонних. Иначе…
        Мои угрозы нисколько ее не трогали. Но, услышав о восьмидесяти фартингах, миссис Ванроуз заинтересовалась.
        Ключ повернулся. Дверь распахнулась моментально, и я сказала домовладелице, что замок не меняла. Не знаю, почему у нее не получалось открыть дверь, меня это мало интересует!
        Промелькнула мысль о происках Отступника, который пообещал за мной приглядывать, но я ни в чем не была уверена.
        Противная миссис Ванроуз тотчас же пообещала той паре, что ждать им не больше месяца, потому что за следующий я уж точно не заплачу, и отправила их восвояси. Затем прошла за мной в квартиру и покрутила головой, оглядывая наше с братом жилье.
        Но мне нечего было стыдиться.
        Пусть обстановка выглядела самой что ни на есть бедной, зато у нас было тепло и царил идеальный порядок. На полу лежала новенькая железная дорога с двумя игрушечными составами, а на столе стояли фрукты и пахло цитрусом и праздником.
        - Вижу, ваше материальное положение заметно улучшилось, мисс Одридж! - язвительным голосом произнесла домовладелица.
        - Все именно так и произошло, миссис Ванроуз! Вот деньги, - я положила на обеденный стол пачку купюр. - Здесь вся сумма за два месяца, а вот бумага и чернильница. Я жду от вас расписку.
        - Значит, вы нашли того, кто будет вас содержать? - поинтересовалась домовладелица, и ее голос прозвучал высокомерно. Взгляд тоже красноречиво говорил о том, что она думает обо мне и о причине внезапно свалившегося на меня богатства.
        - О да! - сказала ей. - Я нашла отличную работу, которая и будет меня содержать. Сейчас я зарабатываю столько, что мне хватает и на квартплату, и на все остальное.
        - Рина нашла очень хорошую работу, - с гордым видом подтвердил Рори.
        Я кивнула, заодно подумав, что нам с братом, если все получится с группами и ледовым балетом, не помешает подыскать место получше, а не эту каморку на третьем этаже. Здесь даже ремонт делать нет смысла - потому что противная миссис Ванроуз может выселить нас в любой момент по надуманной причине!
        Наконец, домохозяйка пересчитала деньги и, нацарапав лишь что-то отдаленно напоминавшее расписку, отправилась к выходу.
        Но перед этим расщедрилась на совет:
        - На вашем месте, мисс Одридж, я бы присмотрелась к магу с первого этажа. Будь я лет на сорок моложе, непременно так бы и поступила. Потому что господин Блекстон - мечта любой женщины! И красавчик, и при денежной должности, и руки растут оттуда, откуда нужно! Вот как он починил нам с Мистером Чаппером утеплители - теперь мы больше не мерзнем, хотя Мистер Чаппер до сих пор чихает, бедняжка!
        На это я улыбнулась кривой улыбкой и наконец-таки выставила миссис Ванроуз из квартиры.
        Потому что красавчик-мужчина, мечта любой женщины, способный еще и починить утеплители, к этому времени уже вернулся с работы, и у меня до сих пор нечем было его кормить.
        А вокруг просто миллион проблем, которые сыпались на мою бедную голову со всех сторон!

***
        Маркус с радостью принял приглашение на обед - в дверь квартиры на первом этаже постучал Рори, и маг оказался дома.
        Вскоре пришел к нам, но не с пустыми руками.
        Принес миндальные пирожные из той самой кондитерской, куда мне было страшно заходить из-за цен, и у Рори тотчас же загорелись глаза.
        Но это был не единственный его подарок.
        В руках у Маркуса оказалась жестяная коробочка с молотым кофе, и глаза загорелись еще и у меня.
        Затем я смотрела, как ели мужчины - большой и маленький. Глазела преимущественно на большого, потому что на маленького уже успела насмотреться.
        Глядела на руки Маркуса, на его уверенные движения, когда он резал хлеб и помогал мне убирать со стола, после чего отправился с Рори собирать «особый» изгиб железной дороги, чтобы поезда катились весело и задорно.
        Затем, провозившись с братом, с моего разрешения достал с полки пару книг Стефана Одриджа. Принялся их листать, спрашивая, которая из них моя любимая.
        - Я люблю их все, - соврала ему, потому что не читала ни одну.
        После этого быстро перевела разговор на другую тему.
        Показала Маркусу договоры с Брамсом - сама попросила его просмотреть, и мне польстило, когда услышала похвалу мага. Искреннюю - Маркус был рад, что я нашла надежного партнера и делаю успехи в любимом деле.
        Стало приятно, хотя в Москве я привыкла все решать сама, нисколько не заботясь, как отнесутся к этому окружающие
        Это были наполненные спокойствием два часа, в конце которых мы, смакуя, пили кофе с молоком, и я то и дело блаженно прикрывала глаза.
        С улыбкой пояснила Маркусу, что во всем виноват его подарок, и с момента смерти родителей кофе я не пила. Возможно, даже не соврала - вряд ли Рине Одридж подобное было по карману.
        Хотя, если честно, куда больше кофе я наслаждалась присутствием Высшего Мага. А еще немного поглядывала на мужскую руку рядом с моей, гадая, положит ли он свою ладонь сверху или нет.
        Одно небольшое движение, и его уверенная рука накрыла бы мою…
        Это многое бы означало - то, что мы находимся в самом начале пути друг к другу, но Маркус уже сделал по нему первый шаг.
        Я видела, как он тоже смотрел на мою руку - и в глазах у него было что-то похожее на сожаление. Словно он мечтал это сделать, но все же решил, что еще не время и не стоит меня пугать.
        Я недостаточно к нему привыкла, и он может все испортить, поторопив события. Он не хочет этого делать, потому что я ему очень нравлюсь - это было заметно по тому, как он на меня смотрел.
        - Я буду рад проводить вас с Рори на каток, а потом мы можем вернуться домой вместе, - произнес он. - Не стоит вам ходить одним по вечерам.
        - Вернуться вместе не получился, - произнесла я с сожалением. - Я договорилась, что по дороге домой мы зайдем к подруге. У нее кое-что случилось.
        - Ким-Ли плакала, - тотчас же подал голос Рори. - Я это видел.
        - Что произошло? - встревожился Маркус, и я взглянула на него, размышляя…
        Мне до ужаса захотелось обо всем ему рассказать.
        Про мерзкого Итана Кроули, который пугал подругу инквизицией, заставляя стать своей любовницей. Заодно и про Алекса Вельского, который не давал мне прохода, но из-за Ким-Ли мне нужно идти к нему на встречу.
        Хорошо хоть, князь Вельский выбрал оживленное место - на катке, где я работала, - и если что, охранники встанут на мою сторону.
        Но я ни о чем не рассказала. Вместо этого загадала…
        Решила, что тоже ничего не стану портить в наших с Маркусом отношениях. Он и так многое для меня сделал - лечил, затем подарил нам с Рори праздник и железную дорогу, после чего принес кофе, так что…
        Сперва я попробую во всем разобраться сама. Но если у меня не выйдет, тогда-то я взвалю на него новые свои проблемы.
        - У подруги неприятности с женихом, - сказала ему. - Они поссорились, и Ким-Ли теперь не может его найти, поэтому переживает. Я постараюсь ее успокоить.
        И снова почти не соврала. Просто недоговорила.
        Маркус кивнул, заявив, что это серьезное дело - успокаивать подругу, - но все же вызвался проводить нас до катка, и я дала свое согласие.
        Не прогадала.
        Дорога до заведения Брамса пролетела незаметно, и даже Рори не клянчил все подряд. Просто с жалостью произнес, что нам не хватает дома елочки. Он бы очень хотел!
        Я тотчас же сказала, что тоже об этом думала. Но время у нас пока еще есть - до Нового Года оставалось чуть меньше двух недель.
        Мы продолжали шагать по заснеженному городу, разговаривая обо всем на свете. Наконец впереди показался каток, и Маркус неожиданно взял мои руки в свои. Сжал озябшие в варежках ладони, и я почувствовала идущее от него тепло.
        - Магия, - улыбнулся он в ответ на мой вопрос. - Мне сложно замерзнуть, потому что мой Дар греет меня изнутри. - И тут же посерьезнел. - Будь осторожна, Рина! - и произнес это так, словно что-то почувствовал.
        Его слова, этот жест и взгляд - и пусть Маркус меня не поцеловал, но мне показалось, что он это сделал.
        Глава 10
        Маркус ушел, а я отправилась с Рори на каток и провела занятие в вечерней группе.
        В нее собрались дети возрастом постарше, чем приходили утром. Взрослые тоже были, но не так много, как мне хотелось бы. Они тоже старались не меньше детей, и я, глядя на своих учеников - как больших, так и маленьких, - стала мысленно прикидывать, на кого из них в будущем можно сделать ставку.
        Я давно уже заприметила Нэнси Финниган - оказалось, девочка пришла еще и в вечернюю группу. Сказала мне, что настолько обожает коньки и мое фигурное катание, что выпросила у родителей дозволение, а заодно и деньги, чтобы ходить на тренировки и утром, и вечером.
        - Я сделаю специальные занятия, - улыбнулась ей, - для таких умниц, как ты, Нэнси! За них не нужно будет ничего платить. Наоборот, я надеюсь, что однажды мы настолько покорим сердца Ровейны своим мастерством на льду, что люди станут приходить на нас посмотреть и даже покупать билеты на представления.
        На ее лице - каток освещали несколько магических фонарей и пара десятков факелов - появлюсь восторженное выражение. Нэнси Финниган была готова сию секунду примкнуть к ледовому балету - потому что девочка завизжала от радости и захлопала в ладоши.
        Также я присмотрела еще двоих из утренней группы, тоже явившихся вечером, - Кристину Сойерс и Тобиаса Брауни. Поговорила с детьми - они вовсе не были против, а очень даже за, - и решила, уже вечером начну делать список. Завтра обсужу все с Брамсом, после чего пообщаюсь с их родителями, от которых тоже нужно будет получить разрешение.
        Со взрослыми все оказалось значительно сложнее.
        В моих мечтах для первого танца нужно было собрать хотя бы троих, но лучше четверых. Помимо самой себя на уме у меня была Ким-Ли, великолепная и грациозная, и… почему-то из мыслей не выходила Каролина Вельская. Всего за два занятия она сделала изумительные успехи, и я не сомневалась в том, что у княжны настоящий талант.
        Хореографию и детского, и взрослого танцев в общих чертах я тоже успела продумать, и мне казалось, что их будет не стыдно показать даже самой королеве. Конечно же, еще нам понадобятся костюмы и музыкальное сопровождение.
        Но на данный момент у меня не было ничего и никого.
        Об этом тоже стоило подумать, после чего начинать действовать!
        Занятие прошло весело и познавательно - так мне показалось, - и присутствовали ли среди учеников Отступники, я не знала и знать не хотела. Попрощалась со всеми до следующего раза, после чего отвела брата домой, хотя сперва собиралась оставить его в прачечной у Чангов.
        Но Рори заупрямился.
        Принялся ныть, что хочет поскорее к своей железной дороге, а вовсе не сидеть с миссис Чанг и не смотреть, как варится в больших котлах грязное белье.
        И я, немного подумав, согласилась.
        Но взяла с брата слово, что тот станет вести себя хорошо, спокойно играть, время от времени поглядывая в окошко и проверяя, иду ли я домой или нет. Но если меня долго не будет - совсем долго и давно уже настанет ночь, - то он должен спуститься на первый этаж к дяде Маркусу и обо всем ему рассказать.
        Потому что я вспомнила, что Рори сидел с больной и пребывавшей без сознания Риной несколько дней, и решила, что за час с небольшим с братом ничего плохого не произойдет.
        Покормила его ужином и поспешила на каток, подумав, что с князем стану разговаривать быстро и по существу. Десять минут, не больше, - после чего побегу назад на Цветочную улицу, по дороге заглянув в прачечную Чангов, так что брату долго ждать меня не придется.
        Если, конечно, Алекс Вельский не опоздает.
        Но тот явился вовремя.
        Стоило мне надеть коньки и, улыбнувшись охранникам на входе, заскользить по льду, по дороге приветливо кивая знакомым, как ко мне подъехал молодой князь.
        Уставился на меня в полнейшем восторге.
        - Ты пришла! - выдохнул он. - Рина, ты великолепна! Я не смел даже надеяться!
        На это я подумала, что, не случись у Ким-Ли проблем с женихом, никуда бы я не пришла. И еще о том, что Вельский настолько же мне неинтересен, насколько интересен совсем другой мужчина.
        - Ваша светлость… - начала я.
        - Зови меня Алекс, - улыбаясь, произнес он. - Но поедем же поскорее кататься, Рина!
        Схватил меня за руку и попытался увлечь за собой по льду.
        - Погодите! - покачала я головой, принявшись вырываться из его захвата. - Вы все неправильно поняли! Единственное, что может быть между нами, - это дружба. Я пришла, чтобы вам об этом сказать.
        - Дружба? - искренне удивился молодой князь.
        Затем рассмеялся, словно услышал удачную шутку.
        Внезапно я заметила, как сильно блестели его глаза, и поняла, что свет факелов здесь ни при чем. Заодно почувствовала идущий от него алкогольный дух, который не перебивал даже запах мужского парфюма.
        Алекс Вельский за время, пока мы не виделись, успел поправить свое здоровье тем же способом, каким вчера его потерял.
        - Если хочешь, мы можем назвать это дружбой. Пусть будет так! - заявил он и снова стал хватать меня за руки.
        В этот момент я окончательно осознала всю бесполезность собственной затеи.
        От Вельского никакой помощи не дождаться, если только новых проблем. По-хорошему, мне нужно было развернуться и сбежать, пока не стало еще хуже, но вместо этого я упрямо произнесла:
        - Лорд Итан Кроули. Вы же его знаете, ваша светлость?
        - Итан мой хороший друг, - кивнул Алекс, и улыбка внезапно пропала с его лица. Вместо этого на нем появилось ревнивое выражение. - Только не говори мне, Рина, что Итан нравится тебе больше! Мы с ним так не договаривались. Я выбрал тебя первым, поэтому ты моя!
        Его слова мне нисколько не понравились. Внезапно я подумала, что во всей этой ситуации вокруг Ким-Ли и меня, возможно, существует некое подводное дно. Договоренность, о которой я не догадывалась.
        Но спрашивать не стала, решив, что мне не хочется мерзких подробностей. Вместо этого произнесла:
        - Лорд Кроули сделал моей подруге неприличное предложение. Когда она ему отказала, он принялся на нее давить, запугивая инквизицией.
        - Итан часто так делает, - усмехнулся Алекс. - Можно сказать, это его излюбленный метод.
        - Но когда подруга обо всем сказала своему жениху, тот куда-то пропал.
        Вельский пожал плечами.
        - И что? Зачем ты мне об этом рассказываешь? Какая-то подруга, ее пропавший жених.... Давай лучше поговорим о нас с тобой!
        - Прошу вас, ваша светлость, мне очень нужна ваша помощь! Вернее, ей нужна. Это напрямую связано с вашим другом Итаном Кроули.
        Алекс Вельский все же задумался.
        - Погоди, твоя подруга - она такая… Темноволосая, из народности кори?
        - Все правильно, - кивнула я. - Лорд Кроули ни с того ни с сего захотел, чтобы она стала его любовницей, и принялся ее принуждать.
        - Ну надо же! - расхохотался Алекс. - Вижу, Итан продвинулся значительно дальше моего и не гнушается никакими способами, чтобы выиграть спор. А что, это неплохой вариант! - и продолжил веселиться.
        Я смотрела на него во все глаза, пытаясь сообразить, о чем он говорит. О каком споре идет речь?!
        Заодно я осознала кое-что другое. В молодом князе Вельском не было ни грамма сочувствия. Единственное, о чем он сожалел, - что его друг в чем-то там его обошел.
        Наконец, Алекс перестал смеяться. Уставился на меня, старательно о чем-то размышляя.
        - То есть ты хочешь, чтобы я нашел жениха твоей подруги?
        - Вы правы, ваша светлость!
        - Ну раз так, то… Так и быть, я помогу тебе, Рина! Правда, сначала ты должна будешь обо всем мне рассказать. Во всех подробностях. Но не здесь.
        - А где? - осторожно спросила у него.
        - «Меблированные комнаты Хамера», - произнес он. - Отличное место, чтобы ты поведала мне обо всех своих бедах.
        - Что?! - ахнула я.
        - Поедем, Рина! Моя карета рядом. Я закажу в номер вино и сладости. Тебе же нравятся сладости? Шоколад, клубника, марципан - все, что пожелает твое сердечко! Заодно ты поведаешь мне обо всем с самого начала.
        Он вновь попытался схватить меня за руку, но я не далась. Вместо этого развернулась и кинулась бежать, пытаясь прийти в себя от отвращения. И если Вельский думал, что сможет догнать фигуристку на льду, он серьезно ошибался!
        Уже скоро я была на выходе с катка.
        - Прошу вас, задержите этого… Того, в темном пальто! - я кинула на охранников умоляющий взгляд. - Проверьте, есть ли у него билет! Он ко мне пристает!
        Те понятливо покивали, а я, моментально расстегнув крепления и скинув коньки, подхватила их и побежала по направлению к дому.
        Довольно скоро убедилась, что Алекс меня не преследовал и у меня получилось улизнуть. Наконец, свернув за очередной угол, я смогла перевести дух.
        Ну что же, моя затея с Вельским потерпела полнейший крах, тут уже ни убавить ни добавить, поэтому пришла пора возвращаться домой. Правда, по дороге я все же заглянула к Чангам, сказав расстроенной Ким-Ли, что с князем у меня ничего не вышло.
        Наоборот, получилась какая-то ерунда.
        Но завтра утром я обязательно поговорю обо всем с Высшим Магом из Особого Отдела. Возможно, от него будет больше толка, чем от Вельского.
        Сейчас же мне надо идти - Рори дома один, а мне за него тревожно.
        И снова пошла, а затем побежала.
        Вскоре показался и наш дом. Я разглядела огонек от свечи у замерзшего окошка на третьем этаже и прильнувший к стеклу детский силуэт.
        Брат ответственно караулил у окна, и я помахала Рори рукой.
        Но он меня так и не дождался - в ту самую секунду по телу прокатила противная волна, вызвав у меня неконтролируемую дрожь. И сразу же из темного переулка навстречу шагнули двое в черном.
        За ними появился еще и третий, распахнувший передо мной портал.
        Я в ужасе отшатнулась.
        Оглянулась - улица была пустынной, и это означало, что они явились именно по мою душу. На миг промелькнула паническая мысль попробовать сбежать, но в паре метров от меня - как раз рядом с порталом - в воздухе появился еще и мерзкий магический череп.
        - Инквизиция Ровейны! - безликим голосом произнес один из магов. - Мисс Рина Одридж?
        - Вы правы, это я! - хрипло сказала ему, судорожно прикидывая, что документы у меня всегда с собой, да и руки я могу показать в любой момент. Может, еще обойдется?! - Вы хотите проверить меня на ересь? Конечно, никаких проблем! Она меня не коснулась, и я вам сейчас это докажу.
        - Пройдемте с нами! - произнес инквизитор, распахнувший портал, нисколько не заинтересовавшись ни моими рукам, ни документами.
        Кивнул своим подельникам, и один из них тотчас же подхватил меня под локоть, тогда как второй взялся с другой стороны. И прежде, чем я успела возразить, они втащили меня в распахнутый портал.
        Я даже пикнуть не успела!..

***
        Казематы инквизиции оказались насквозь пропитанными ледяным холодом и отчаянием.
        Каменный мешок, в который меня засунули, давил со всех сторон - причем по словам тех, кто меня сюда привел, это была вовсе не тюремная камера, а лишь комната для разговора.
        Обняв плечи руками в тщетной попытке согреться - теплую одежду у меня отобрали вместе с коньками, - я сидела на хлипком стуле рядом с таким же хлипким столом, возле которого стоял еще один стул.
        Страдала.
        С момента моего похищения с Цветочной улицы ситуация нисколько не прояснилась. Я ничего не знала ни о причинах своего заточения, ни о том, как долго мне здесь сидеть, потому что никто не удосужился поставить меня в известность или же ответить на мои вопросы.
        Все, что мне оставалось, - это лишь пялиться в противоположную стену, на которой горел вставленный в держатель факел, и гадать, что будет дальше.
        Например, когда выгорит этот самый факел. Да и в целом со мной.
        В голове крутились самые что ни на есть ужасные мысли. О том, что из этого места я больше никогда не выберусь, несмотря на то что мои руки чисты и ересь Отступников меня не коснулась.
        Наверное, инквизиция каким-то образом прознала, что в теле Рины Одридж поселилась пришелица из другого мира, вот они и приняли соответствующие меры.
        Поэтому очень скоро Рори заберут в приют, так как у миссис Ванроуз целая очередь на нашу квартиру. Конечно же, она его не пожалеет!
        Брамс решит, что я все-таки сбежала с его сорока фартингами и он во мне ошибся.
        Группы останутся без тренера, а Нэнси Финниган так и не выступит перед восторженными жителями Ровейны.
        Единственное, Каролина Вельская не станет падать на Зимнем Балу - два урока сделали свое дело, и она отлично держалась на льду. Да и Ильен тоже меня не подведет.
        Еще был Томас Ридклиф - уверена, с ним все будет в порядке.
        Вот, собственно говоря, и все мои успехи в этом мире. Не слишком-то много у меня получилось сделать, стоило это признать!
        Вздохнув, я в который раз попыталась унять противную дрожь.
        Было холодно, тоскливо и безнадежно. Каменные стены давили на голову настолько сильно, словно пытались выжать из меня слезы, хотя плакать я не собиралась.
        Сидела и ждала, размышляя, заточат ли меня именно здесь, в этой самой комнате с двумя стульями и столом, или же переведут в другое место? А еще интересно - будут ли суд и обвинители, или меня уже успели приговорить без разбирательства и возможности оправдаться?
        Неожиданно скрипнула дверь, и в комнату вошли двое в черном.
        Одного из инквизиторов, с худым смуглым лицом и яркими синими глазами, кажется, я уже видела. Он был сегодня на катке, когда искали Томаса Ридклифа, но я не могла утверждать это наверняка. Стылый холод каземата, страх за свою жизнь и тревога за брата плохо действовали на мою память.
        - Итак, мисс Рина Одридж… - произнес он, усевшись напротив меня на стул и кинув на стол папку с бумагами. - Главный инквизитор Дерек Кроули, - представился мне.
        Его коллега встал возле стены. Уставился на меня немигающим взглядом, словно опасался, будто бы я накинусь на них, словно дикая кошка.
        Ничего подобного, конечно же, делать я не собиралась.
        - В чем именно вы меня обвиняете? - спросила у того, кто сидел напротив.
        Демонстративно положила руки на стол, перед этим отдернув рукава. Заодно и повернула руки так, чтобы обоим было видно: на мне нет ни единого следа их проклятой ереси!
        - Ну что вы, мисс Одридж, вас пока еще ни в чем не обвиняют, - вкрадчивым голосом произнес главный инквизитор. - Вы здесь для того, чтобы мы могли спокойно побеседовать.
        - Ах вот как?! Ну раз так, то зачем было запугивать меня до полусмерти?! Хватать на улице, тащить через портал?! - накинулась я на него. - Почему бы просто… не пригласить меня прийти? И я бы пришла, потому что я - добропорядочная гражданка и не собираюсь ни от кого скрываться! Особенно от инквизиции Ровейны.
        Моя тирада нисколько его не заинтересовала. Инквизитору оказалось все равно, это было видно по его лицу. Он молчал, уставившись на меня, словно удав на свою будущую жертву.
        - Что вы от меня хотите? - наконец, не выдержала я.
        - Правды, мисс Одридж! В предыдущую нашу встречу мы явно что-то упустили из виду. Поэтому вы отсюда не выйдете, пока все не прояснится.
        И снова замолчал.
        Я тоже молчала. Уже поняла, что нет никакого смысла спрашивать, на каком основании они меня задержали, или требовать свои права.
        Прав у меня не было никаких.
        Если только сгинуть в этом каменном мешке.
        - И что же вы хотите от меня услышать? - наконец, произнесла устало. - Это ведь как-то касается исследований моего отца? Но я ничего о них не знаю!
        Хотя я кое-что уже знала со слов Кристофа Рансена и Маркуса Блекстона, да и у самой появились догадки. Но я прекрасно понимала, что это ни в коем случае не должно прозвучать в застенках инквизиции, иначе гнить мне в этом каменном мешке до конца своих дней.
        Поэтому собиралась отпираться до последнего.
        Вместо ответа инквизитор принялся рыться в бумагах.
        - Вот запись допроса годичной давности, на котором вы, мисс Одридж, давали показания о смерти вашего отца. Допрос был проведен под Заклинанием Правды.
        - Раз так, то, похоже, я сказала вам правду. Или же вы думаете, что заклинание было накинуто… недобросовестно?
        - Допрос проводил я, и о недобросовестности не может идти и речи, - усмехнулся он. - Разве вы меня не помните, мисс Одридж?
        - Нисколько, - сказала ему. Но все же решила пояснить: - Знаете ли, у памяти есть такая интересная особенность - человек часто забывает не самые приятные моменты своей жизни. Посещение обители инквизиции и наш с вами разговор под Заклинанием Правды как раз можно отнести к тем самым, не особо приятным.
        Еще один смешок.
        - После вашего допроса, а также видя неудачные попытки Особого Отдела разыскать открытие вашего отца, мы пришли к выводу, что оно утрачено навсегда. Если, конечно, оно вообще было.
        - Я тоже думаю, что оно утрачено навсегда. Если, конечно, вообще было, - отозвалась вежливо. - Тогда зачем я вам понадобилась?
        - Потому что у нас кое-что не сходится, мисс Одридж!
        - Что именно, господин главный инквизитор?
        - Именно об этом я собираюсь с вами побеседовать. Видите ли, недавно мы получили два сообщения о сокрытии Отступников. Они пришли от людей, в чьей надежности у нас не возникло ни малейших сомнений. Одного из Отступников было решено взять на катке у некоего Брамса, где наш человек собирался указать на носителя ереси. Второго - в доме князя Вельского.
        Я ахнула.
        - Погодите, у Вельских?! Неужели…
        - Одна из княжон была под серьезным подозрением в наличии ереси.
        «Ильен, конечно же!» - стукнула в голову мысль.
        Ну что же, теперь мне все стало предельно ясно. И нервозность Каролины в первое наше занятие, и женская фигура в окне, неотрывно следившая за уроками, и резкие перепады в настроении Ильен.
        И еще то, почему княжна сегодня была настолько весела. Как и с Томасом Ридклифом, похоже, ересь загадочным образом ее оставила.
        Раз так, то несколько дней в этом мире я провела не зря.
        - Но мы ничего не нашли, - холодно произнес инквизитор. - Ни в первом, ни во втором случае.
        - Ах вот как! - отозвалась я, постаравшись скрыть свою радость. - Мне очень вас жаль… Вернее, я рада, что ваши доносчики ошиблись, господин инквизитор, и ересь этих людей не коснулась. Но я-то тут при чем?
        - При том, что вы были на катке в то самое время, когда мы искали Отступника. Вот список всех присутствующих, - и он положил передо мной бумагу с именами.
        Мое и Рори было подчеркнуто.
        - Да, я там была, - пожала плечами, - и мой младший брат тоже. Но в жизни иногда случаются совпадения, господин инквизитор! К тому же это публичный каток, и вход туда свободный для всех жителей Ровейны.
        - Конечно же, мисс Одридж! Но также нам стало известно, что вы преподаете княжнам Вельским уроки катания на льду.
        - Преподаю. Я не думала, что это преступление против законов Ровейны.
        - Ни в коем случае не преступление, но совпадения довольно интересные. Вы не находите?
        Пожав плечами, я не нашла.
        Инквизитор, немного на меня посмотрев, продолжил:
        - Также возле вашего дома по адресу Цветочная улица, 15 были замечены следы проявленного Отступника. Разрывателя Пространства, которого мы тщетно пытаемся поймать вот уже несколько лет. Вам что-то это говорит, мисс Одридж?
        «Вот же Кристоф!..» - промелькнуло в голове. А ведь обещал мне затереть все следы!
        - Абсолютно ничего, господин инквизитор! Мы с братом живем на оживленной улице. Откуда мне знать, кто и куда по ней направляется?
        Лорд Кроули склонил голову.
        - Это еще не все факты, мисс Одридж! Сегодня после обеда нами было накрыто некое тайное место, под названием «Убежище», в котором собирались несознательные элементы Ровейны. Также мы обнаружили там следы присутствия ереси, включая отголоски магии Разрывателя Пространства. По показаниям одного из задержанных, в этом месте несколько месяцев назад бывала девушка, по описанию похожая на вас, мисс Одридж!
        - Но я там не была, - сказала ему, постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно более честно.
        Потому что я там не была.
        Возможно, настоящая Рина и ходила в Убежище, но мне хватило ума этого не делать.
        - Опять же, это еще не все, мисс Одридж! Следы Разрывателя пространства также были замечены на фабрике Локреджа, где из собственного кабинета бесследно исчез управляющий Георг Госсип не без помощи этого самого Отступника. Оказалось, за короткое время перед этим господина Госсипа посетила некая Рина Одридж по вопросам заработной платы. Как вы думаете, достаточно ли совпадений, чтобы они перестали быть просто совпадениями?
        После его слов мне захотелось схватиться за голову.
        - То есть вы считаете, что я - Разрыватель Пространства? - спросила у него. - Но это же смехотворно!
        - Я так не считаю, потому что магического дара в вас нет. Но думаю, вы многое утаиваете от инквизиции, мисс Одридж! То, что я бы не отказался услышать.
        - Мне нечего вам сказать!
        - Раз так, то у меня найдется способ помочь вам заговорить.
        - Вы собираетесь меня пытать?! - ахнула я.
        Он в который раз усмехнулся.
        - Обойдемся и без этих пережитков прошлого. Есть куда более действенные способы, мисс Одридж! Например, то самое Заклинание Правды. Только на этот раз у меня найдутся правильные к вам вопросы.
        Не успела я…
        В общем, я ничего не успела. Да и что бы я могла сделать, сидя в каменном мешке, когда за мной следят два мага?!
        Тот, который стоял за спиной у главного инквизитора, внезапно шевельнулся, и с его руки… не сорвалось ничего.
        По крайней мере, видимое для глаза.
        Но что-то определенно было, потому что внезапно я почувствовала, как меня охватывает необъяснимая легкость.
        - Вы оба мне отвратительны! - сказала я инквизитору и его подельнику и, что характерно, не соврала.
        Я смотрела на инквизитора, всеми силами пытаясь побороть неконтролируемую легкость в теле, а заодно и бессмысленную кашу в голове, которая с каждой секундой становилась все более бессмысленной.
        Внезапно мне захотелось взлететь - казалось, я смогу это сделать, - а еще подскочить со стула, рассмеяться и закружиться.
        Я чувствовала себя легкой, словно воздушный шарик, и абсолютно счастливой, а двое мужчин в комнате для допросов вскоре стали казаться мне лучшими друзьями, которым непременно нужно рассказать обо всем на свете.
        Ведь они самые добрые, самые понимающие…
        - Итак, Рина Одридж, - произнес инквизитор, - вижу, Заклинание Правды на вас подействовало!
        - Вы мне больше не отвратительны, - сообщила ему, и он кивнул, сказав, что все работает.
        - Не будем терять времени зря. Давайте вернемся в прошлое, в день смерти вашего отца. В тот раз вы были при нем, потому что ваша мать тоже слегла. Вы и, возможно, ваш младший брат Рори. Как раз этот момент я бы и хотел прояснить. Стефан Одридж позвал к своему смертному одру вас двоих? Или же вы пришли одна?
        - Но я не помню, - безмятежно сообщила ему.
        Инквизитор склонил голову. В его глазах промелькнуло удивление, но он все же продолжил:
        - Ваш отец сказал… Цитирую: «Ты должна быть счастлива, Рина! Только в этом заключается спасение Ровейны. Ты и Рори. Помните, я всегда вас любил! Именно это и заставило меня…». Конец цитаты. По вашим словам, у него закончились силы, и он не договорил. В сознание Стефан Одридж с того момента больше не приходил, так что вы понятия не имеете, что ваш отец имел в виду. Все так и было?
        - Говорю же, я ничего помню. Когда это произошло? - удивленно спросила у него.
        Инквизитор, порывшись в бумагах, назвал мне дату - февраль 5721 года, - и я серьезно задумалась.
        В феврале у нас были закупки, а заодно мне удалось заключить несколько удачных контрактов с новыми поставщиками.
        Я месяц моталась по всему Дальнему Востоку.
        Но год не совпадал. Почти на 3700 лет.
        - А можно повторить вопрос? - спросила у инквизитора. - Я вам все-все расскажу, но я не понимаю!
        Именно в этот момент в дверь ударили, а потом она распахнулась, и на пороге стоял…
        Это был Маркус Блекстон собственной крайне недовольной, даже рассерженной персоной.
        «Но почему же он злится? - промелькнуло в голове. - Неужели на меня?»
        - Маркус! - воскликнула я. Собиралась было подскочить на ноги, но инквизитору это не понравилось, поэтому тотчас же последовал окрик:
        - Сидите, Рина Одридж!
        - Она пойдет со мной, - спокойно произнес Маркус, хотя атмосфера в комнате для допроса накалилась до невозможности. Стала настолько тяжелой, что я больше не была уверена в том, что смогу взлететь. - Я ее забираю!
        - На каком таком основании? - скривился инквизитор.
        - На основании приказа лорда Тортона, главы Тайной Канцелярии королевы. Вот бумага с его подписью. - На стол инквизитора лег документ. - А ваше самоуправство, лорд Кроули, как и применение Заклинания Правды без особого на то основания, будет рассмотрено в самое ближайшее время. Я этого так не оставлю!
        И он не оставил.
        Вернее, оставил двух пришедших с ним магов разбираться с инквизиторами, после чего поманил меня за собой, и мы пошли.
        Маркус, прижимая меня к себе, куда-то долго вел длинными и сумрачными коридорами, при этом наказав молчать. Я шагала рядом, иногда подпрыгивая от радости и кивая на его слова, что мне ни в коем случае не стоит ничего говорить, пока мы не выберемся на улицу.
        В какой-то момент я получила свое пальто, шапку и коньки, а вот варежек не было.
        Наконец мы покинули каменную обитель инквизиции, и я счастливо вдохнула полной грудью. Втянула в ноздри ночной зимний воздух, после чего снова покивала на слова Маркуса, что домой мы поедем в его служебной карете.
        Можно, конечно, идти порталами, так намного быстрее, но он хочет проследить, чтобы действие Заклинания Правды прошло для меня без последствий.
        - Прошу тебя, сохраняй молчание, Рина! - произнес Маркус. - Ты сейчас в таком состоянии, что можешь рассказать мне нечто такое, о чем потом будешь сожалеть. Снять это заклинание у меня не получится, но его действие уже скоро закончится. Но, пожалуй, в ближайшие полчаса нам с тобой стоит любоваться звездным небом.
        И я послушно уставилась из кареты наружу.
        Любовалась, пока окончательно не продрогла и мне не надоело, поэтому я перестала смотреть на небо. Вместо этого стала разглядывать сидевшего напротив меня Маркуса. Пусть мы ехали по ночной Ровейне, но под потолком висел маленький магический светлячок, и мне все было отлично видно.
        Маг был красив, даже очень. И почему я раньше этого не замечала?
        А теперь заметила и…
        - Замерзла? - спросил Маркус.
        - Немного.
        - Позволь мне согреть твои руки, Рина! Не знаю, куда пропали варежки, - произнес он с сожалением, - но завтра я решу эту проблему.
        - С радостью, - отозвалась я, и тотчас же сунула ему свои руки, после зажмурилась от удовольствия от его теплого и нежного прикосновения.
        - Ты мне очень нравишься, Рина! - внезапно произнес Маркус. - Заметь, это не вопрос, а констатация факта. Насколько нравишься, что я едва не сошел с ума, когда услышал от Рори, что тебя забрала инквизиция. Боялся, что они могут причинить тебе вред, поэтому спешил как мог. Но все-таки немного не успел - на тебя накинули заклинание.
        В ответ я ничего ему не сказала, потому что вопросов он не задавал. Вместо этого полностью растворилась в ощущении его присутствия, близости и бесконечного счастья от того, что Маркус держал мои руки в своих.
        Через какое-то время появилось понимание того, что он отвел от меня серьезную беду.
        Судя по всему, я постепенно приходила в себя.
        Оказалось, о Рори Маркус тоже позаботился.
        - Я оставил с твоим братом своего человека. За ним приглядят, - произнес он в ответ на мой немой вопрос. - К тому же скоро мы уже будем дома.
        И мы прибыли.
        К этому времени туман в голове почти развеялся, но ощущение счастья и умиротворения не проходило.
        С Маркусом, который все еще держал мои руки в своих, мы поднялись на третий этаж. Он стукнул в дверь, и вскоре нам открыл улыбающийся мужчина, лицо которого тотчас же приняло серьезное выражение.
        - Все в порядке, господин Блекстон! Я сделал именно так, как вы просили. Нам даже удалось достать игрушки. Правда, не так много, как хотелось бы.
        - Спасибо, Филипс! - произнес тот. - Можешь быть свободен, дальше я уже сам.
        Вскоре Филипс нас покинул, а я прошла в свою квартиру и… снова увидела праздник.
        Тут ко мне кинулся Рори.
        Подбежал и обнял так сильно, что я даже охнула. Оказалось, дожидаясь моего возвращения, брат занимался тем, что наряжал самую красивую елочку на свете, сейчас стоящую в углу возле окна.
        Несколько гирлянд все еще лежали в ящике на полу, но блестящие игрушки уже висели на зеленых ветвях.
        - Кажется, немного не хватает света, - с деловым видом произнес Маркус, и по взмаху его руки на ветвях зажглось несколько разноцветных магических огоньков. - А так все выглядит довольно хорошо. Ты молодец, Рори! - похвалил он брата, на что тот, все еще прижимаясь ко мне, покивал с важным видом.
        - Я так испугался, - произнес брат, - когда эти люди тебя похитили, Рина! Поэтому я сразу побежал к дяде Маркусу. Он поехал за тобой, а дядя Филипс пришел через несколько минут, и мы с ним отправились за елкой, а потом за игрушками. Для нас даже специально открыли магазин, и все это я выбирал сам! Осталось только повесить две гирлянды и несколько стеклянных зайцев. Они в той коробке возле елочки…
        - Все очень красиво, Рори! - похвалила его.
        Затем смотрела на то, как Маркус, не мешая нам разговаривать, менял местами разноцветные магические огоньки на елке, заявив, что хочет добиться наилучшего светового эффекта.
        Это было настолько мило, что я…
        - Заклинание Правды еще действует? - спросила у него.
        - Остаточная его часть, - отозвался Маркус. - Так что если ты не хочешь…
        - Как раз хочу! - улыбнулась ему. Затем повернулась к брату. - Рори, ты должен кое о чем меня спросить.
        - О чем?
        - Спроси, нравится ли мне дядя Маркус.
        - А он тебе нравится? Рина, скажи, что нравится! Потому что мне - очень!
        Я усмехнулась.
        Затем закрыла глаза.
        - Мне очень нравится Маркус Блекстон. Я испытываю к нему самые теплые, самые искренние и сильные чувства. Но я не понимаю, почему он меня до сих пор не поцеловал!
        Последнего говорить я не собиралась, оно вышло само по себе. Явно Заклинание Правды виновато!
        Но уже в следующую секунду Маркус был рядом - его руки вокруг меня, и его губы прижимаются к моим. После чего последовал нежный и быстрый поцелуй - но даже от такого сердце забилось слишком быстро.
        Впрочем, Маркус отстранился, потому что Рори стоял рядом и с ревнивым видом смотрел на нас.
        - Рина, нужно повесить гирлянды! - заявил мне брат. - И еще у нас три зайца в коробке.
        - Сейчас, - сказала ему. - Погоди немного, скоро все сделаем.
        Потому что Маркус поцеловал меня еще раз, словно ему было сложно оторваться от моих губ.
        А потом мы пошли вешать зайцев и гирлянды.

***
        МИССИС ВАНРОУЗ, ЦВЕТОЧНАЯ УЛИЦА, 15
        Этим вечером Летиция Ванроуз не ждала гостей.
        В целом, она не ждала их никогда, но сегодня решила изменить своим принципам и написала письмо единственной племяннице. Затем натянула шубу, закуталась в два пуховых платка и выбралась на улицу, чтобы опустить его в почтовый ящик на перекрестке.
        Мистера Чаппера тоже с собой взяла, хотя прогулка по холоду не пошла тому на пользу. Вернувшись домой, песик снова принялся чихать, после чего с самым несчастным видом улегся в свое кресло и теперь дрожал, добавляя Летиции тревог.
        Как и ее родня - они тоже приносили с собой только тревоги.
        Летиция считала их дармоедами и бездельниками, которых интересовало только одно - ее деньги. Единственная из всей семьи, Летиция достигла благополучия - сперва удачно вышла замуж за мужчину на тридцать пять лет старше себя. Довольно быстро став вдовой (детей Боги ей не дали, о чем она втайне сожалела), Летиция не захотела менять свободу на новое замужество.
        Вместо этого занялась делами.
        На унаследованные от мужа деньги выкупила остававшиеся квартиры в доме на Цветочной улице, 15, где Ванроузам вначале принадлежал только первый этаж. Затем более-менее их отремонтировала, после чего принялась сдавать в аренду.
        Дела шли хорошо, и Летиция постепенно выкупала квартиры и в соседних домах, заодно отбиваясь от изголодавшихся до денег родственников.
        Впрочем, пять лет назад Летиция все же от них избавилась окончательно - сказала, что они от нее больше ничего не получат, и перестала пускать на порог.
        Но сегодня она все-таки решила написать своей племяннице Агнес. Дело было в том, что в соседней квартире проживал непристроенный Высший Маг, которого Летиция Ванроуз собиралась пристроить.
        Прибрать к своим рукам. Сделать так, чтобы он проживал в ее доме и дальше.
        Для этого она решила его контролировать через жену, и Агнес, которую Летиция собиралась подсунуть магу, вполне подходила для этой роли.
        Сейчас той должно было исполниться девятнадцать. Когда ее сестра приезжала в столицу, чтобы в очередной раз попросить денег, Агнес показалась Летиции не столь уж и плоха.
        Правда, глупа как пробка.
        Ну что же, в тот раз сестру она выгнала, дав напоследок пятьдесят фартингов. Зато сейчас она решила пригласить Агнес в столицу и помочь дурище выйти замуж.
        После этого Летиция получит полный контроль над Маркусом Блекстоном и будет пользоваться не только его магическим даром, но и связями.
        Трубы в доме в этом году не замерзали, в подъезде постоянно горели магические светлячки, а утеплители он отремонтировал так, что даже в самые холодные дни Летиция могла принять ванну и не замерзнуть.
        А ведь у нее были еще два доходных дома!
        Размышляя о пользе, которую Маркус Блекстон может принести ей в будущем, Летиция отправилась принимать ту самую ванну.
        Когда она вернулась в гостиную, одетая в халат и с полотенцем на голове, там ее уже поджидали двое. Нахальный парень с растрепанной темной шевелюрой, доедавший пирожные из кондитерской Франца, которые Летиция купила, когда отправляла письмо, и миниатюрная девица с ярко-серыми печальными глазами.
        Сидя в кресле, она с невозмутимым видом гладила Мистера Чаппера.
        - Кто вы такие?! - накинулась на непрошеных гостей Летиция. - Как вы посмели явиться в мой дом? Я сейчас же…
        - Рот закрой, Летиция! - грубо оборвал ей парень.
        В руках у него появился кинжал, с острия которого в ее сторону протянулся язык пламени.
        Летиция ахнула и отшатнулась.
        Но пламя свернулось возле ее лица в спираль, после чего… высвободившийся огненный язычок поманил ее за собой.
        - Отступники! - ужаснулась она. - Но как вы…
        - Садись! - приказал парень. - Ты мне не нравишься, Летиция! Но, так и быть, я дам тебе шанс это исправить.
        - Что вам нужно?! - прохрипела Летиция.
        - Сядь! - рявкнул на нее парень.
        Она подошла и обреченно плюхнулась в кресло.
        - Впредь ты станешь поступать именно так, как я тебе скажу, и тогда, быть может, ты нас больше никогда не увидишь. Или же… - Огонь продолжал виться возле ее лица, заставляя все сильнее и сильнее вжиматься в кресло. Затем закрутился над рукавами халата. - Либо я оставлю в твоем доме и на твоих руках достаточно доказательств связи с Отступниками. В тебе найдут ересь, Летиция! В твоей квартире найдут ересь и даже твоя собака этого не избежит! Так что вскоре ты сгинешь в застенках инквизиции.
        - Ты… Вы не посмеете! - пробормотала она.
        - Правда? - искренне удивился парень. - И кто же меня остановит?
        - Инквизиция!
        Он расхохотался с явным удовольствием.
        - Ты мне не нравишься, Летиция! Но ты такая забавная.
        - Прошу тебя, Кристоф! - неожиданно подала голос девушка. - Давай уже перейдем к делу. Может, она будет сговорчивой и тебе не придется…
        - Не придется превращать ее в Отступницу? Даже и не знаю, Джетта! Не думаю, что она это переживет. Может, милосерднее будет ее убить?
        - Что вам нужно?! Я все сделаю! - воскликнула Летиция. - Деньги?! Вам ведь нужны деньги? Я все отдам!
        Но они пришли за другим.
        - В твоем доме долгое время жил и работал светлейший ум Ровейны, Стефан Одридж, - холодно произнес парень. - Он многое сделал из того, что ценим мы, Отступники! Настолько ценим, что перед его смертью мы обещали позаботиться о его детях. Но на какое-то время выпустили их из вида.
        - Рина Одридж, - звонким голосом произнесла девушка. - И Рори Одридж.
        - Все правильно, - кивнул парень. - Они не Отступники, Летиция, но мы хотим, чтобы с ними все было в полном порядке. Они должны быть счастливы в твоем доме, и это главная твоя жизненная задача. Но если с ними что-нибудь произойдет… Упадут ли они по неосторожности с лестницы, или же кто-то попытается выселить их из дома либо поднять квартирную плату… или скажет недоброе слово за их спиной, и вот тогда… - Огонек внезапно сложился в огненную звериную пасть и клацнул зубами перед лицом отшатнувшейся Летиции. - Я тебя уничтожу, - безразличным голосом произнес Отступник. - Приду за тобой и прикончу в тот же самый день.
        - Но я не понимаю…
        Тут заговорила девушка:
        - Если с Риной Одридж и ее братом все будет в порядке… Думаю, их порадует небольшой ремонт в квартире и снижение арендной платы. Ну что же, тогда никто не узнает о нашей беседе, и от нашего прихода не останется и следа.
        - Теперь мне все ясно, - наконец кивнула Летиция. - Обещаю, я все сделаю! Но Мистер Чаппер, вы же его не тронули?!
        Девушка улыбнулась. Погладила песика по голове, и тот лизнул ей руку.
        - Он был серьезно простужен. К тому же его беспокоили желудочные колики. Теперь с ним все будет хорошо, я его вылечила. Единственное, вам стоит побольше с ним гулять и не давать так много жирного.
        Девушка спустила собачку с колен, и Мастер Чаппер тотчас же подбежал к хозяйке. Подхватив пса на руки, Летиция прижала его к себе, после чего кинула быстрый взгляд на темноволосого Отступника.
        - Я буду за тобой следить, Летиция! - ухмыльнулся тот.
        - Говорю же, мне все понятно! - пробормотала она. - Не стоит повторять, я не дура!
        Снова усмехнувшись, Отступник раскрыл портал, и оба непрошеных гостя исчезли из ее гостиной без следа.
        Довольный Мистер Чаппер, повизгивая, так и норовил лизнуть Летицию в лицо.
        - Они же тебя не обидели, прелесть моя? - спросила она.
        Судя по псу, не обидели, даже наоборот. И пусть Летиции все это не понравилось, она прекрасно понимала: с Отступниками лучше дружить, иначе ей не поздоровится.
        К тому же квартира на третьем этаже давно требовала ремонта, да и утеплители провести не помешает - так будет лучше для всего дома. Ей это не будет стоить слишком много, а Отступники…
        Ну что же, если Мистер Чаппер заболеет еще раз, у нее появится отличный способ вылечить его бесплатно!
        Глава 11
        Приглашение во дворец пришло ровно через неделю после того, как Маркус вызволил меня из застенков инквизиции. И связи Брамса к прибывшему на каток королевскому посланнику не имели никакого отношения.
        Уверена, причиной стали слухи, которые невидимыми нитями пронизывали холодный воздух Ровейны, разбегаясь во все концы столицы.
        Окольными путями они добрались и до вдовствующей королевы, после чего ко мне прибыл ее закутанный в шубу вестник. Застал в тот момент, когда я занималась с детской группой, разучивая с ними уже второй танец.
        Оказалось, Франциска желает нас видеть.
        Нет, не меня лично, а всю нашу танцевальную труппу.
        Причем уже завтра в обед, и посланнику глубоко безразлично, что у нас еще не все готово и нам нужно несколько дней, чтобы хорошенько отрепетировать и подготовиться к представлению.
        Завтра в час дня. Со всеми нашими танцами.
        Нельзя расстраивать королеву, иначе другого шанса нам может не представиться.
        С этими словами, заручившись моим растерянным согласием и сообщив детали будущего мероприятия, посланник отбыл во дворец, а я осталась, размышляя о том, что все идет по плану. Но пока еще непонятно, по чьему именно.
        По крайней мере, в моем завтрашнего выступления перед королевой не было.
        - Я займусь костюмами для детской труппы, - услышав столь ошеломительные новости, спокойным голосом произнесла Ким-Ли. - Выкройки давно готовы, ткани мы тоже подобрали. Тетя Сянь вечером вызовет своих швей, и к утру они обязательно закончат.
        - Я приготовлю для нас троих платья. Как и договаривались, мы перешьем их из наших с Ильен. Нужно только немного укоротить и убрать в талии, - произнесла Каролина, уставившись на хрупкую Ким-Ли. - Вызову модистку на вечер, к утру она тоже все сделает.
        Тут подоспел еще и Виктор. Заявил, что он уже договорился с музыкантами, а заодно возьмет на себя и остальные организационные вопросы.
        Мне захотелось расплакаться, после чего всех обнять, но вместо этого я выдавила из себя слова благодарности и поспешила к своим детям.
        Еще неделю назад я отобрала в труппу восьмерых, семь из которых должны будут донести эту мысль до родителей (Рори ничего доносить было не нужно) - о том, что завтра мы выступаем перед самой королевой. Если все получится, то нас, скорее всего, пригласят на Зимний Бал с возможным денежным поощрением, а в будущем откроются самые восхитительные перспективы.
        От этих мыслей голова шла кругом.
        И не только от них, потому что за последнюю неделю случилось слишком много всего!
        …Вырвавшись из цепких лап инквизиции, в тот же самый вечер я обо всем рассказала Маркусу.
        Хорошо, не обо всем, это был бы перебор даже для него. Но призналась, что пыталась разыскать жениха подруги, поэтому встречалась на катке с молодым князем Алексом Вельским.
        Это было начало череды моих неудач.
        Нет же, Маркус ни в коем случае не должен думать, что мы с князем… Алекс Вельский мне совершенно неинтересен!
        Наверное, на моем лице промелькнуло выражение столь сильного отвращения, что Маркус больше вопросов на эту тему не задавал. Вместо этого выслушал мой сбивчивый рассказ о пропаже Чандлера, затем о моих догадках о сути происходящего - о том, что лорд Кроули и князь Вельский, скорее всего, поспорили, и предметом этого спора стали мы с Ким-Ли.
        Деталей я не знала, но подозревала, что они довольно мерзкие.
        И нет, Алекс Вельский ни в коем случае не выиграет! Маркусу не стоит об этом переживать и приставлять ко мне охрану, я разберусь со всем сама! Пусть Вельский только попробует ко мне подойти, ему не поздоровится!
        Ну хорошо, если Маркусу спокойнее, то я согласна на его охрану, но пусть он не смеет меня ревновать. Алекс Вельский вызывает у меня самые неприятные чувства!
        Так вот, скорее всего, исчезновение Чандлера как раз связано с тем самым спором…
        Наконец, Маркус пообещал, что постарается помочь моей подруге. Разузнает по своим каналам, где может находиться ее жених, а затем прикинет, что и как.
        После этого поцеловал меня в дверях, наказав хорошенько выспаться и подтвердив, что на следующий день могут быть остаточные отзвуки заклинания - меня может тянуть говорить людям правду в глаза.
        Ничего страшного, просто нужно себя чуть больше контролировать.
        И я, проснувшись утром, принялась себя контролировать.
        Но получалось не всегда.
        Проведя утреннее занятие и подозвав к себе нескольких детей - не только Нэнси, Рори, Софию и Германа, но еще и Томаса Ридклифа, - я сказала, что хотела бы пригласить их на дополнительные тренировки, потому что у меня на них большие планы.
        Заодно попросила позвать своих родителей для разговора, чтобы обсудить эти планы еще и с ними, после чего отправилась в дом к Вельским. Захватила с собой Рори - нас приглашали, вот мы и пришли! - и там продолжила говорить правду.
        Алекса нигде не было видно, зато две княжны присутствовали и пребывали в самом радужном настроении, которое я решила испортить. Спокойно рассказала о том, что у меня с их братом вышел неприятнейший разговор, который перерос в конфликт.
        Его любовницей я не стану никогда, как бы сильно Алекс ни старался меня переубедить, потому что у меня есть человек, которого я люблю и хочу выйти за него замуж. Нет, предложение мне пока еще не сделали, но однажды я надеюсь услышать от Маркуса и эти слова.
        Мне жаль, если ссора с их братом разрушит возникшую между мной и княжнами атмосферу доверия и больше уроков в доме Вельских я давать не смогу…
        - Это еще почему не сможешь? - усмехнулась Каролина. - Ты все правильно сделала, Рина! Но я бы заодно залепила ему пощечину!
        - Заслужил, - согласилась Ильен. - А я бы даже две!
        После чего, словно объединившись в тайное женское общество, мы продолжили нашу тренировку. А потом, вдохновленная все тем же Заклинанием Правды, я… сделала не совсем понятное предложение княжне Каролине Вельской.
        И Ильен тоже его сделала, но с сожалением произнесла, что та, скорее всего, пока еще не потянет физически. Но в меру своих сил она может участвовать.
        Да, я набралась смелости и предложила им танцевать в «Ледовой Труппе Брамса», и Каролина Вельская внезапно согласилась.
        - Но, Кэрри!.. Я боюсь, нашей маме это может не понравиться, - растерянно произнесла Ильен.
        - Зато я нисколько не боюсь, - усмехнулась ее сестра. - Потому что знаю: маме это точно не понравится! Но я с ней разберусь.
        И она разобралась.
        Как именно, я не знала, но с того дня Каролина стала ежедневно приезжать на занятия еще и на катке Брамса, и Ильен всегда была вместе с ней.
        К тому же обе княжны активно влились в организационные хлопоты. Ильен нарисовала эскизы детских костюмов - у княжны обнаружился настоящий талант, - а Каролина взяла на себя подбор музыки для наших танцев.
        Алекса Вельского с того самого дня вблизи я больше не видела - если только мельком в доме или в саду, - а Ильен по секрету сообщила, что мама нашла на него управу.
        К тому же у Алекса все шло к свадьбе с Флоренс, единственной дочерью герцога Ланского, так что ее брату было чем заняться помимо попыток выиграть глупый спор с Итаном Кроули.
        Я же окунулась в работу с головой, с изумлением услышав, что Вельские сделают безвозмездный вклад в нашу труппу, оплатив создание костюмов и заказав всем участникам новые коньки в лучшей мастерской Ровейны.
        Я была им бесконечно благодарна.
        И еще счастлива без меры - не только потому, что занималась любимым делом, но и из-за того, что, вступив с Маркусом на путь друг к другу, мы уверенно продвигались вперед. И с каждым новым днем были все ближе к точке финальной встречи.
        Наши с ним разговоры и прогулки по Ровейне, небольшие его подарки, постепенно становившиеся все более и более дорогими, и мои кулинарные успехи - я делала все, чтобы его порадовать, - а еще восхищение в глазах мага, когда он увидел меня в танце на льду, и безумное желание в те моменты, когда он позволял себе его показывать…
        Я знала, насколько сильно он жаждет нашей близости, и мне это нравлюсь. Иначе и быть не могло - потому что я хотела этого не меньше.
        Но если у нас с Маркусом все было замечательно, то у Ким-Ли дела обстояли совсем по-другому.
        Маркус все-таки разыскал Чандлера - оказалось, тот сидел в камере предварительного следствия в центральной тюрьме Ровейны, обвиняемый в нападении на лорда Итана Кроули.
        Причем с нанесением тому телесных повреждений.
        Сделал это Чандлер при свидетелях, да и после не отпирался и не пытался облегчить себе жизнь. Наоборот, заявил, что молодой лорд заслужил, и если его выпустят на свободу, то он подкараулит и убьет эту магическую тварь.
        В общем, вел себя так, чтобы остаться в тюрьме на как можно больший срок.
        Но помимо нападения на одного из золотой молодежи Акульего Острова, было и кое-что другое.
        После того, как были схвачены обитатели Убежища, под Заклинанием Правды они все как один указали на Чандлера. Сомнений у следствия не оставалось - тот оказался главным заводилой. Именно Чандлер мутил воду, призывая к бунтам против существующего порядка.
        - Его будет сложно вытащить из-за решетки, - признался мне Маркус, - а оправдать и вовсе невозможно. Жениха твоей подруги ждет суд и реальный тюремный срок. Довольно большой, Рина! Но я отправил к нему лучшего нашего адвоката. Тот сделает все, что сможет.
        - Спасибо! - отозвалась я с чувством, после чего поцеловала своего мага. - А теперь обедать! Но сначала мыть руки - это относится и к тебе, и к Рори.
        Чандлера усилиями адвоката все-таки выпустили до суда с подпиской о невыезде. Но уже было ясно, что гулять на свободе тому оставалось недолго.
        Именно тогда-то я и получила послание - его передали на катке. Кто-то проезжал мимо, сунул мне записку в руки и покатил себе дальше.
        Но я не удивилась. Сразу поняла, что это послание от Кристофа Рансена - такое как раз было в его стиле.
        «За Чандлера не волнуйся, - писал мне Отступник. - Он уже далеко от Ровейны и назад вернется нескоро. Если, конечно, захочет это сделать».
        Стоило мне прочесть, как записка вспыхнула в моей руке. Я ахнула, принялась стряхивать горящую бумагу, но письмо Отступника совершенно безболезненно самоуничтожилось.
        Ким-Ли, которой я обо всем рассказала, подтвердила, что Чандлер этим утром приходил к ней попрощаться. Сказал, что в Ровейне ему делать больше нечего, потому что здесь у него нет будущего, и предложил ей бежать вместе с ним.
        В Хунган, королевство на жарком юге соседнего континента.
        Но подруга отказалась.
        Потому что в Ровейне у нее родители, дом, друзья… Наш ледовый балет, в конце-то концов! Она впервые в жизни занимается тем, что ей на самом деле по душе, и собирается делать это и дальше.
        А что ее ждет в каком-то там Хунгане на краю земли?
        Скитаться по чужой стране, не зная языка и обычаев, перебиваясь случайными заработками? Заодно прячась от жандармерии, потому что Чандлер обязательно вляпается в неприятности еще и там?
        - Вот и все, больше у меня нет жениха, - произнесла Ким-Ли. - Но после того, как я почти похоронила его в эти дни… Все оказалось не так-то и страшно! И даже не особо больно.
        - Ох, Ким! - я сочувственно обняла подругу, но плакать она не стала.
        Постояла немного, прижимаясь ко мне, после чего произнесла:
        - Знаешь что, давай-ка мы еще раз повторим наш танец, а потом попробуем его вместе с княжной. Каролина как раз приехала и снова пытается очаровать наших охранников. Скоро те будут бегать за ней с лопатами, расчищая путь.
        Я усмехнулась, и мы снова все повторили. И продолжали повторять, пока не явился королевский вестник с приглашением во дворец.

***
        В ночь перед первым выступлением мы почти не спали.
        Ким-Ли следила, как шились костюмы для детской труппы, Каролина возилась с нашими платьями, а Ильен просто переживала. Я же, лежа в теплой кроватке - миссис Ванроуз внезапно спятила и провела в нашу квартиру утеплители, а заодно ее мастера три дня подряд штукатурили стены и перекладывали полы, - прислушивалась к сонному дыханию Рори.
        Размышляла обо всем на свете.
        Заодно мечтала о том, как однажды в кровати я буду спать не одна, а рядом с Маркусом. И мы с ним будем даже не совсем спать…
        А еще я думала о том, как все пройдет завтра во дворце, и предположения у меня были самыми разнообразными - от фантастического успеха до феерического провала.
        Забылась я только на рассвете, а потом настали суматошное утро и такой же день.
        Мы все же загрузились в присланные за нами кареты и прибыли во дворец. Но там, несмотря на энергичный энтузиазм Брамса, спокойную уверенность Каролины, ледяное хладнокровие Ким-Ли, а также безоговорочную поддержку Ильен, все прошло не настолько гладко, как мне хотелось бы.
        Потому что выступать нам предстояло на незнакомом катке - одна лишь я помнила это место по своим видениям. Зато дети перепугались до ужаса, жались друг к дружке и смотрели на меня жалобными глазами - не только из-за катка, но и потому, что это было наше первое выступление на публике, да еще и какой!
        К тому же мои воспитанники не привыкли к костюмам, а с музыкой мы успели отрепетировать всего-то пару раз. Хорошо, хоть коньки у всех были старыми, привычными и никто не падал, словно игрушечные солдатики Рори.
        Хотя и такой исход я тоже не исключала.
        Заодно оказалось, что наших музыкантов не пропустили во дворец. Вместо этого нам выделили целый королевский оркестр, которому Виктор и Ильен принялись объяснять, что именно от них потребуется.
        Мы же с Ким-Ли и Каролиной старались успокоить детей, порядком нервничая сами.
        Наконец, появилась королева и произвела на всех самое успокаивающее действие. Дети перестали хныкать. Уставились на нее во все глаза, словно на добрую фею из сказки, которая лишь парой слов и милой улыбкой вернула всем отличное настроение, а заодно и прогнала нашу нервозность.
        Одетая в золотистое платье, Франциска уселась в накрытое шкурами кресло, громко посетовав, что не знает нашего танца, иначе непременно бы к нам присоединилась. Может, упала несколько раз, но дети бы ее подняли… Они же не оставили бы ее лежать на льду?
        Те развеселились, затем стали наперебой обещать королеве, что непременно ее бы подняли.
        После чего все-таки мы начали.
        И дети откатали два своих танца великолепно!
        Удостоились оваций королевы и искренних слов восхищения, затем она пожала руку каждому маленькому участнику, и для всех у нее нашлись добрые слова. После этого лакеи увели детей во дворец - кормить и раздавать щедрые подарки.
        Тогда-то и настал черед взрослого танца.
        Мы катались втроем - Ким-Ли, Каролина и я, - и все прошло чисто и без помарок, так что дети могли бы гордиться нами точно так же, как мы гордились ими.
        К тому же я поймала кураж, и все до единого прыжки мне удались. Именно так, как я могла только помечтать.
        Королева долго нам аплодировала, затем еще дольше смотрела на меня, после чего мы получили не только приглашение на Зимний Бал, но еще и грант… на развитие нашего дела.
        - Вы словно явились к нам из другого мира, Рина Одридж! - произнесла Франциска, когда мы с ней прогуливались по саду, потому что она захотела со мной поговорить. - Вы творите настоящие чудеса на льду, и я вас больше никуда не отпущу. Мы, ровейнцы, не привыкли расставаться со своим сокровищем!
        Затем она удостоила разговора и Ким-Ли. Долго расспрашивала ее о положении кори в столице, затем милостиво пригласила ее и старейшину их общины на беседу во дворец.
        - Мама будет полнейшем в восторге! - шепнула мне Ким-Ли, округлив глаза, когда мы дожидались остальных.
        Каролина тоже удостоилась беседы, после чего всю обратную дорогу до катка смотрела на меня огромными глазами, заодно и сидела с раскрасневшимися щеками.
        Когда я спросила у нее, в чем дело, княжна сказала, что все-все хорошо! Даже лучше, чем она могла только мечтать.
        Оказалось, на Зимнем Балу королева собирается представить ее своему старшему сыну, кронпринцу Шелдону. Произнеся это, Каролина то ли упала в обморок, то ли впала в сладостные мечты.
        Именно так мы вернулись на наш каток - полные самых радужных надежд и ожиданий. Но Брамс никуда нас не отпустил. Позвал всех в ближайшую ресторацию, нас и детей, заявив, что он настаивает и все оплатит.
        Потому что нам нужно непременно отметить успех и еще то, что все его мечты воплощались в реальность.
        Впрочем, долго в ресторации мы не остались. Счастливые и сытые дети отправились по домам, нагруженные подарками. Маркус давно меня ждал, княжнам не терпелось рассказать обо всем матери, а Ким-Ли взяла с собой Рори на шумный праздник в общине кори.
        Поэтому у нас с Маркусом вышел замечательный романтический вечер. Затем настало привычное утро, наполненное приятными домашними хлопотами, делами и тренировками, после чего дни пробежали так быстро, что я и моргнуть на успела, как наступил канун нового года, который принес с собой поездку на Зимний Бал.
        Туда я отправилась не только со своей ледовой труппой. Заодно меня сопровождал еще и Маркус.

***
        И грянул бал, на котором наши выступления поставили первыми, причем «Ледовую труппу Брамса» с тремя танцами заявили как главный королевский сюрприз.
        И дети в очередной раз нас не подвели. Блестяще откатали два своих танца, и им аплодировали несколько минут подряд.
        Польщенные, они убежали переодеваться; маги изменили освещение на катке, оркестр затянул пронзительную и печальную мелодию - в песне шла речь о неразделенной любви, - и мы катались уже втроем - Ким-Ли, Каролина и я.
        И в очередной раз произвели фурор, потому что тоже не подвели.
        Нас засыпали цветами, искупали в овациях и комплиментах и никуда не собирались отпускать, требуя повторить выступление, но нам все же удалось улизнуть.
        После этого, переодевшись, мы тоже вернулись на каток.
        Уж и не знаю, представила ли королева княжну Каролину своему сыну, как и собиралась, но краем глаза я заметила, что подругу у остальных украл молодой светловолосый красавец, после чего ухаживал за ней весь вечер, ревниво оберегая свое сокровище.
        - Кажется, у кронпринца такая же любовь ко льду, как и у его матери, - услышала я чей-то разговор и решила, что все идет по плану Каролины.
        Затем в течение вечера снова и снова получала этому подтверждение.
        Девушки смотрели на «увлечение» принца Шелдона с кислым видом, заявляя, что Каролина Вельская, несомненно, хороша, но они куда лучше, а матроны гадали, чем все это закончится - королевской свадьбой или же разбитым сердцем молодой княжны.
        Зато княгиня Вельская глядела на дочерей с любовью в глазах и затаенной гордостью. Потому что Ильен тоже была окружена кавалерами, наперебой заявлявшими, что они сильно скучали и не находили себе места от тоски во время ее отсутствия.
        Зато Алекс поблек на фоне успеха своих сестер.
        С потерянным видом он стоял рядом с полной девушкой в шубе до пят, которая даже не рискнула надеть коньки. Вместо этого гоняла молодого князя по поручениям, с довольным видом поедая то, что он приносил ей от столов с угощениями.
        Встретившись со мной взглядом, Алекс Вельский отвел глаза.
        Я мысленно пожала плечами, после чего окончательно выкинула его из головы. Мне было все равно, чем занимался, жил и дышал молодой князь, потому что наши пути разошлись навсегда.
        Вместо этого я отыскала глазами Ким-Ли - она стала звездой этого вечера, и ее окружали с дюжину кавалеров.
        Наверное, мне бы тоже перепало от мужского внимания, но Маркус охранял меня не менее старательно, чем кронпринц Каролину Вельскую. С холодным видом разглядывал излишне навязчивых кавалеров, заявляя тем, что в его лице они видят моего жениха, а заодно и Особый Отдел Тайной Канцелярии королевы.
        Так что он искренне советует им не тратить времени зря и не питать напрасных надежд.
        Зато Брамса своим соперником он не считал, поэтому тот был допущен ко мне и долго тряс мою руку, заявляя…
        - Все только что решилось, Рина! Я имел долгий разговор с советником королевы, который отвечает за градостроение в столице, и даже выяснил сумму и согласовал наши планы. Мы будем строить собственный закрытый каток! Можно сказать, ледовый дворец!
        - Вот это новости! - ахнула я.
        - «Ледовый дворец Брамса»! О Боги Ровейны! - прохрипел он, и я испугалась, что Виктора вот-вот хватит удар. Исключительно от переполнявшего его счастья. - Рина, но это же… Это же…
        Это была самая большая и невероятная его мечта, которая вот-вот воплотится в жизнь.
        Брамс был счастлив, мои подруги тоже, и Рори, катавшийся за руку с Нэнси, и Томас с Софией - они как-то поделили девочек и, по словам брата, даже не подрались.
        Я полностью разделяла их чувства. Это был наш вечер, наш триумф!
        - Ты вся светишься, Рина! - с улыбкой заявил Маркус, после чего снова меня поцеловал.
        Тут стали бить огромные часы на королевской часовне, отсчитывая последние секунды уходящего года.
        - Десять! - дружно закричали гости, и внезапно я…
        Неожиданно я вспомнила украшенный к празднику зал в Москве, моих нетрезвых коллег, и Артема, целующего Вивьен, а также свое бесконечное одиночество.
        С того дня прошел неполный месяц, и мой настоящий мир полностью выпал у меня из головы.
        Но сейчас я продолжала его вспоминать…
        - Семь!
        Бокал с шампанским в моей руке. В нем - пепел от записки, в которой я попросила, чтобы моя жизнь изменилась навсегда. Мне нужен был еще один шанс.
        - Пять!
        То, как я выпила содержимое бокала одним глотком, но моя просьба не собиралась задерживаться у меня внутри. Наверное, я слишком многого хотела, и мироздание решило, что мне будет жирно.
        - Три!..
        В этот самый момент - стоя рядом с Маркусом - мне стало до безумия страшно.
        Потому что, попав в Ровейну, сперва я искала способ вернуться назад, в свою прежнюю жизнь, но потом перестала, а заодно и совершенно об этом забыла.
        Выкинула подобные мысли из головы.
        Но сейчас повторялось именно то, что было в моих видениях.
        И этот каток, и пушистые хлопья снега, срывающиеся с расцвеченного магическими огнями неба, и волшебство Нового Года, а еще сильный мужчина рядом, на которого я всегда могла положиться.
        Но ведь я больше не хотела… Не могла вернуться в Москву, потому что именно здесь, в Ровейне, у меня было все, о чем я только мечтала!
        Мужчина, в которого я влюблена и кто любил меня и, уверена, вот-вот сделает мне предложение.
        Брат, со смехом круживший невероятно красивую девочку, звезду детской группы.
        Подруги - счастливые и раскрасневшиеся, осаждаемые кавалерами.
        Мое призвание, наш общий успех и огромные планы на будущее.
        Разве я могла… Нет же, я совершенно не хотела возвращаться в свой мир! Потому что мой дом был именно здесь, в Ровейне, рядом с людьми, которые мне дороги!
        - Один! - дружно выкрикнули гости. - С новым 5722 годом!
        - Я люблю тебя, Рина! - произнес Маркус, после чего вновь прикоснулся к моим губам.
        И тут же вспыхнули, зашипели и закрутились фейерверки, а мой мир стал разваливаться на куски.
        «Не-е-ет! - закричала я мирозданию. - Вы не можете!.. Не имеете права так со мной поступать! Это мои любимые люди, и я хочу быть вместе с ними!»
        Но мир продолжал распадаться на части, и я, перепугавшись до ужаса, принялась его собирать. Изо всех сил цеплялась за Ровейну, за стоящего рядом со мной Маркуса и за ощущение бесконечного счастья, не позволяя себе вернуться назад.
        Туда, где меня никто не ждал.
        В серую и постылую жизнь.
        И это было самое сильное, самое искреннее мое желание - остаться здесь, в Ровейне.
        …Мир померк и почти сразу же возник снова, но в момент безвременья я многое успела осознать.
        То, что человек по имени Стефан Одридж совершил немыслимый прорыв. Нечто такое, что было угодно мирозданию и отвечало общему Божественному замыслу.
        Но людское тело слишком хрупко. Коварная болезнь погубила ученого, и мироздание не уследило.
        Перед смертью Стефан Одридж поместил своей открытие в собственных детей. В старшую дочь - ей досталось больше, чем брату, - и в сына.
        Через несколько месяцев она тоже заболела, но, чтобы не оставить этот мир без спасения, в момент, когда душа Рины Одридж покинула истощенное тело, ее место заняла та, кто искренне и от всей души попросила для себя еще один шанс.
        И мироздание услышало и мне ответило. Заодно оно посчитало меня достаточно сильной, чтобы вернуть в этот мир порядок.
        И вот я здесь, в теле Рины Одридж, хотя меня никто и ничему не собирается принуждать. Дверь между мирами распахнута, и я могу сию секунду вернуться в Москву. Либо остаться в Ровейне и продолжать делать то, что должна.
        От меня нужно лишь согласие.
        - Да! - сказала я мирозданию. - О да! - И в этот самый момент пришла в себя.
        Оказалось, последние слова я произнесла вслух. Ответила Маркусу, который стоял… на одном колене, протягивая мне коробочку, внутри которой лежало бесконечно красивое золотое обручальное кольцо.
        Он предлагал мне стать его женой, заявляя, что полюбил меня с первого взгляда и будет любить всегда.
        - Да! Да! Да! - воскликнула я. - О да! Я согласна! - и запрыгала от восторга.
        Наверное, нужно было вести себя с куда большим достоинством и хватило бы одного скупого «да!», но тут уж как получилось. Вернее, я не смогла сдержать радость от того, что мы с ним будем вместе навсегда.
        И еще от того, что мне удалось вернуться в Ровейну.

***
        КРИСТОФ РАНСЕН, ДЖЕТТА СВИСС (ОНА ЖЕ ЛЕДИ КЭМПБЕЛЛ)
        До их слуха донесся очередной раскат смеха, и Кристоф, поморщившись, покосился на Джетту.
        Они стояли в дальнем конце сада Кэмпбеллов, на пригорке, откуда открывался отличный вид на королевский дворец и прилегающий к нему каток, над которым только что с шипением закрутились фейерверки.
        Правда, лиц гостей было не рассмотреть, но куда больше праздника во дворце Кристофа интересовало совсем другое.
        - И что, совсем не будешь жалеть? - спросил он.
        - Об этом? - Джетта отдернула рукава пушистого полушубка, показав ему чистые руки. - Нет, Кристоф, не буду. Родители вот уже третий день рыдают от счастья. Сестра спит со мной в кровати и ходит за мной по пятам. Я с трудом от нее избавилась на десять минут, чтобы с тобой поговорить. Она боится, что я снова пропаду.
        - Смешно, - сказал ей Кристоф.
        - Разве? - удивилась Джетта. - Как по мне, нисколько. Я счастлива, потому что смогла вернуться к своей семье.
        - Ничего, скоро их эйфория закончится, и родители снова примутся на тебя давить.
        Джетта пожала плечами.
        - Они пообещали оставить меня в покое с замужеством и разрешили поступать в академию этим летом, потому что мой магический дар никуда не пропал. Правда, сейчас он не такой сильный. Да, я многое потеряла в этом плане, но далеко не все. Думаю, однажды я даже смогу лечить людей, хотя мне больше по душе животные.
        Кристоф усмехнулся.
        - Прекрасно тебя понимаю, Джетта! После того, что мы с тобой пережили, мне тоже больше по душе животные.
        Теперь усмехнулась уже она, после чего оба снова замолчали и стали смотреть на далекое веселье.
        - Ну а ты сам? Не хочешь остаться? - спросила Джетта, и в ее голосе прозвучали нотки затаенной надежды.
        - Думаешь, мне стоит вернуться к обычной жизни? Воскреснуть из мертвых и возглавить семейное дело, как хотел мой отец? Снова стать лордом Джефферсоном и навсегда потерять вот это? - Кристоф вытащил из-за пазухи кинжал и прочертил перед собой огненную линию.
        - И зачем ты это сделал? - поморщилась Джетта. - Мне же придется затирать!
        - Уверен, ты с этим справишься, - вновь усмехнулся он. - Нет, Джетта, я не останусь. Но я собираюсь присылать в Ровейну тех, кто захочет вернуться к обычной жизни.
        Немного помедлив, она кивнула.
        - Конечно, Кристоф! Само собой разумеется, мы с ребятами будем их ждать.
        - Ну что же, бедолагам придется осваивать коньки…
        - Думаю, вскоре и это не понадобится. От Рины Одридж фонит так сильно, что хватит и простого присутствия рядом. Но, кстати, мне понравились занятия в ее группе, и я собираюсь продолжать. К тому же Кэмпбеллы будут спонсировать строительство ледового дворца, и еще несколько наших тоже присоединятся. Мы умеем быть благодарными.
        Кристоф кивнул.
        - Присмотришь за ней, Джетта? Я дал Рине Одридж слово, но, как видишь, у меня не получается его сдержать. Мне нужно поскорее убираться из Ровейны, потому что рядом с ней я слабею.
        - Присмотрю, - отозвалась она. - Мы все за ней присмотрим! Как-никак Рина Одридж самое главное наше сокровище. Хотя мне кажется, за ней присмотрят даже лучше нашего.
        - Этот маг! - поморщился Кристоф. - И откуда он только взялся? Да и что она в нем нашла?
        - Не тебе об этом судить, - усмехнулась Джетта. - Кстати, я бы тоже на него запала и даже вышла бы замуж. Но, как понимаешь, мне никто не предлагал. Эй, Кристоф, что это у тебя с лицом?..
        - Ничего! - отрезал он, после чего отвернулся и принялся смотреть на то, как вдали снова запестрели фейерверки.
        - Погоди, Кристоф! Прежде чем мы с тобой попрощаемся, нужно решить, что делать с Кроули. Он же не оставит Рину Одридж в покое.
        - Я с ним разберусь, - отозвался он. - Вернее, мы уже разобрались. Я позвал Дейсона, Роберта и Киру. Они тоже собираются вернуться к своим семьям, но напоследок мы неплохо позабавились.
        Джетта кивнула.
        - А ты сам? Какие у тебя планы?
        - Думаю, мне стоит навестить одного старого знакомого в Медрине. Он давно уже по мне соскучился.
        - Я не о том, Кристоф! Что ты собираешься делать со своей жизнью?
        Он пожал плечами.
        - Пока еще не решил. Но быть может, однажды… Знаешь что, Джетта, не выходи-ка пока замуж за того мага!
        - За него я не выйду. Он уже занят.
        - Ни за кого не выходи. Дай мне еще немного времени.
        Она молчала, размышляя над его словами.
        - Хорошо, Кристоф! Я буду тебя ждать, но не очень долго. Полгода, не больше. Если ты вернешься, то, так и быть, я даже выйду за тебя замуж. Но для этого ты должен вернуться окончательно и бесповоротно. Решить, что ты хочешь быть как все…
        - Я никогда не буду как все, - усмехнулся он.
        - Ты прав, - согласилась она. - Поэтому я тебя и люблю. Но ты должен решить, хочешь ли ты остаться со мной навсегда. Здесь, в Ровейне, обладая обычной магией.
        Чуть помедлив, он кивнул.
        Джетта еще немного постояла, затем, не прощаясь, развернулась и пошла к виднеющемуся вдали особняку Кэмпбеллов. Кристоф какое-то время смотрел ей вслед, затем разрезал пространство огненной магией и исчез.
        У него оставалось еще шесть месяцев - до середины июля. Ровно столько дала ему Джетта на то, чтобы он наконец-таки определился.

***
        ДОМ ЛОРДА КРОУЛИ. ЗА СУТКИ ДО НОВОГО ГОДА
        - Дерек, о Боги! Что это такое?! - ахнула Элен Кроули, когда ее муж, скинув халат, собирался уже улечься в супружескую постель. - Посмотри на свои руки! О нет, ты все-таки подхватил эту заразу! - простонала она.
        - Элен, не говори ерунды! - поморщился тот. - Что за глупость тебе снова пришла в голову?
        Вскинул ладонь, зажигая магический огонек. Затем еще один… И продолжал их зажигать, пока жена не взмолилась, прося его остановиться.
        В спальне давно стало светло как днем, но главный инквизитор все еще неверяще разглядывал свои руки, на которых чернел рисунок из переплетающихся линий.
        Знак Отступников.
        - О Боги, Боги, Дерек! - в голос зарыдала Элен. - Посмотри, и у меня тоже!.. Но ведь я… У меня же совсем слабый дар! Как такое может быть?!
        Чуть дальше по этажу громко заплакала Кейти, их младшая дочь. Ей недавно исполнилось восемь, но девочка прекрасно знала, что такое ересь Отступников. Разве могло быть иначе в доме главного инквизитора?
        Тут в дверь постучали.
        Причем довольно настойчиво.
        - Я разберусь! - срывающимся голосом произнес Дерек Кроули, все еще не в силах поверить в то, что с ними произошло.
        Даже проверил черные отметины на иллюзорную магию - но нет, это было совсем другое! Ересь Отступников, в этом у него не оставалось ни малейших сомнений.
        Накинув трясущимися руками халат, он пошел открывать. В дверях стоял их старший сын Итан и смотрел на отца огромными глазами. Повернул руки и…
        - Папа, что нам делать? - хрипло произнес он. - За что нам такое наказание?!
        - Дерек! - Элен в одной сорочке появилась в дверях.
        Увидела руки сына, пошатнулась. Схватилась за проем, чтобы не упасть, после чего все же сползла на пол.
        Но это были еще не все беды, постигшие семью Кроули. По коридору к ним бежала Кейти, за которой спешила гувернантка. Но остановилась, наткнувшись на резкий взгляд инквизитора.
        - Папа, у меня все руки испачкались в ереси! - плача, произнесла дочь, которую Дерек Кроули подхватил и сжал в объятиях. - Меня теперь казнят, потому что я - Отступница?
        - Отец, но как такое может быть?! - вопрошал Итак.
        - О, Дерек, Дерек! - плакала Элен. - Что же делать?!
        - Помолчите! - взмолился он. - Мне нужно время, чтобы обо всем подумать. А пока что… Элен, сейчас же прикажи складывать вещи! Мы немедленно уезжаем из столицы. И вот еще, слуги должны молчать! Что бы ни случилось, ни один из них не должен раскрыть свой проклятый рот!
        - Но, Дерек, а как же… инквизиция? - шепотом спросила жена. - Разве мы не должны во всем признаться?!
        - Все, что я должен сейчас сделать - это спасти наших детей, - хрипло произнес он. - Это самое главное, Элен! Остальное меня не волнует.
        …Метки исчезли через три дня - когда закончилось действие сильнейшего заклинания наведенной иллюзии, прощального «подарка» столичных Отступников главному инквизитору.
        Лорд Кроули с семьей вернулись в Ровейну, объяснив свой отъезд тем, что у них заболела младшая дочь, и Кейти пришлось срочно везти на воды.
        Истинную причину исчезновения так никто и не узнал. Но с возвращением лорд Кроули стал значительно мягче относиться к Отступникам.
        Впрочем, их число стремительно сокращалось, и к лету инквизиторам стало больше нечем заняться.
        Ересь окончательно оставила Ровейну - сперва столицу, а затем и остальные города королевства. И даже те, кого давно уже изолировали, стали постепенно возвращаться домой.
        ЭПИЛОГ
        Свадьбу мы сыграли весной, когда на деревьях давно появилась листва, а повсюду распустились цветы, и мы вернулись из первого гастрольного тура с севера Ровейны.
        К этому времени наш каток уже успел растаять, по нему в обе стороны ходили баржи и сновали рыбацкие лодки, поэтому я объявила о каникулах.
        Но недолгих, так как давно шло строительство ледового дворца, у которого неожиданно нашлось много спонсоров. Не только королева, но и несколько знатнейших и богатейших семейств Ровейны решили вложить в наше предприятие деньги. И сделали это с таким размахом, что похожие ледовые дворцы одновременно стали строиться еще в пяти крупнейших городах страны, и Брамс, совершенно ошалевший от счастья, мотался по всей Ровейне.
        Мы с ним, кстати, подписали новый договор, и я стала полноправным партнером еще и в компании «Ледовые дворцы Брамса».
        Посмеиваясь про себя, согласилась на такое название. Я нисколько не была тщеславной, и видеть свое имя на вывеске мне не хотелось, зато Виктор светился от гордости, словно новенький самовар. Мне же вполне хватало наших афиш и полных трибун как в Ровейне, так и на гастролях.
        Я собиралась продолжать в том же духе.
        К тому же в столичном ледовом дворце стены и крыша были уже возведены, маги в ближайшие пару недель планировали заморозить для нас каток, так что в скором времени мы могли вернуться к тренировкам и начать готовиться к новому сезону.
        Заодно я готовилась к свадьбе.
        Это были наполненные счастьем и спокойствием месяцы, и я знала, что дальше все будет даже лучше - потому что мироздание дало мне еще один шанс, и я не собиралась его упускать.
        Не только я одна.
        Ким-Ли встречалась с подающим надежды молодым адвокатом, и у них все было очень серьезно. При этом она вовсе не планировала оставлять нашу труппу. Наоборот, стала моей заместительницей во всех вопросах.
        Зато Каролина Вельская, по уши влюбленная в кронпринца, постепенно отдалилась от активного участия в ледовом балете и теперь была больше по организационной части. Она выглядела совершенно счастливой, не скрывая, что поладила с королевой и уже скоро будет объявлено об их помолвке с принцем Шелдоном.
        Ильен тоже была постоянно рядом, и именно они втроем с Ким-Ли и Каролиной стали моими подружками на свадьбе.
        Королева собиралась присутствовать, так что праздник мы планировали с размахом.
        Но еще до венчания мы с Маркусом получили от Франциски щедрый подарок. Дом в пригороде Ровейны, потому что я нисколько не хотела жить на Акульем Острове. Королева каким-то образом об этом прознала - скорее всего, от Каролины - и исполнила мою заветную мечту.
        Мы собирались переехать в новый дом сразу же после свадьбы, и теперь вместе с Каролиной и Ильен я обставляла комнаты. У Рори уже была своя - просторная и светлая, полная игрушек, но главное место, конечно же, занимали подаренные Маркусом еще зимой поезд и железная дорога.
        Брат продолжал ходить в школу. Учился он хорошо, но каждый день неизменно присутствовал на тренировках, и они с Томасом Ридклифом стали лучшими друзьями.
        Кажется, у всех и все сложилось самым лучшим образом. Правда, оставалась одна ма-а-аленькая вещь.
        Перед свадьбой я собралась с духом и призналась Маркусу… Нет, не в том, что попала в Ровейну из другого мира, - об этом я все же решила ему не говорить. Подумала, что это будет наш с мирозданием секрет.
        Вместо этого я рассказала Маркусу, что несколько раз встречалась с Отступником, причем не по своей воле. Тот намекнул, что во мне есть некий «минус», который могут почувствовать только те, кто носит в себе так называемую ересь.
        Рядом со мной «плюс» Отступников стремится к нулю, и, кажется, это каким-то образом связано с открытием Стефана Одриджа. Отец все-таки его сделал, после чего, скорее всего, спрятал в своих детях - во мне, и, быть может, в Рори.
        Хотя я ни в чем не уверена, ничего не чувствую и не могу утверждать наверняка. Но, похоже, в моем присутствии неправильное течение магии становится правильным. И чем счастливее я себя чувствую, тем активнее работает мой «минус».
        - Как-то так, - вздохнув, сказала я Маркусу.
        Затем замерла, дожидаясь его вердикта.
        - Мы давно уже с этим столкнулись, - кивнул он. - Но решили, что в Ровейне произошло чудо, которому не стоит ни в коем случае мешать. Лучше наблюдать за ним со стороны, чтобы ничего не испортить. Зато второе чудо заключается в том, что инквизиция Ровейны скоро будет расформирована и перестанет мешаться у нас под ногами, потому что для них больше не останется работы. Ну что же, я никогда не сомневался в том, что этим чудом была именно ты, Рина!
        Затем пообещал, что я всегда буду счастлива, он за этим проследит. Поцеловал меня - да так, что я с еще большим нетерпением стала ждать нашей свадьбы.
        А потом настал тот самый день, и я сказала «да» - Маркусу и своей счастливой жизни в новом мире.

***
        ГЕОРГ ГОССИП. ИЮЛЬ, МЕДРИНА
        В летние месяцы, когда наступали самые жаркие часы дня, Госсип привычно возвращался домой, чтобы скоротать время до вечерней прохлады. Откидывался на своем ложе, приказывая подать кальян и чай и дожидаясь, пока домашний маг остудит воду в бассейне.
        Вот и сейчас он лежал, прикидывая, кого из трех наложниц позвать на этот раз с собой. Или же взять в бассейн всех трех?
        Такая жизнь была ему по душе, и он почти не вспоминал о том, что где-то в далекой северной стране остались его жена с детьми, капризная любовница и мимолетные развлечения на фабрике Локреджа.
        Госсип с легкостью выкинул из головы тех, кто был готов отдаться ему на скрипучей софе за несколько фартингов прибавки к жалованию. О судьбе своей любовницы он тоже не беспокоился, а вот жену с детьми не забыл.
        Каждый месяц отправлял им приличную сумму анонимным переводом, но о том, что он жив и вполне здравствует в Медрине, сообщать не спешил. Потому что возвращаться в Ровейну Госсип не собирался, а здесь ему старая семья была не нужна.
        В Медрине Госсип был за главного по северному направлению в «Торговом доме господина Вассида». Ежедневно они загружали на свои корабли лучшее оливковое масло, бочки с вином, мешки со специями, отправляя их в Ровейну и другие страны севера.
        Госсипу доверяли, к его мнению прислушивались, потому что с его появлением торговля вышла на новый уровень - знание языков, образование и многолетний опыт в управлении пришлись как нельзя кстати.
        Торговый дом расширялся, и господин Вассид не остался в долгу. «Белому управляющему» была назначена отличная плата, на которую он успел купить себе дом, нанять слуг и завести наложниц.
        И даже отправлял деньги жене и детям в Ровейну.
        Его жизнь текла приятно и размеренно, но ровно до того момента, как…
        - Ну что, Госсип, заждался? - раздался ехидный голос, и посреди комнаты распахнулась огненная дыра, из которой появилась темноволосая взлохмаченная голова Отступника.
        Вскоре тот вылез и сам, одетый слишком тепло для здешнего жаркого лета.
        Осмотрелся.
        - А я погляжу, ты неплохо устроился!
        Осоловевший Госсип в полнейшем ужасе подскочил на ноги и запустил в Отступника кальяном, но промазал. Затем, призывая охрану, попытался сбежать.
        Но не смог.
        Охранники тоже не пришли ему на помощь - бились с другой стороны в запертую дверь. В ту же самую, в которую стучал Госсип, в напрасном отчаянии дергая ручку.
        Та не открывалась.
        - Не надо, прошу тебя! - взмолился он, бухнувшись перед Отступником на колени, потому что тот подошел совсем близко и смотрел на усилия Госсипа с крайне скептическим видом. - Я… Я уже исправился, клянусь! Здесь мой дом! Здесь все, что я люблю! Моя работа, мои женщины… Зулейка, Фатима, Салима....
        - Значит, завел себе гарем любовниц, Госсип?!
        - Нет же, клянусь! Я… Я на них всех женюсь! Это мои невесты, все три!
        Отступник усмехнулся.
        - Становится интереснее, - заявил ему. - Продолжай! Убеди меня в том, что ты ангел во плоти. Это твой единственный шанс, Госсип!
        - Прошу тебя! Умоляю! Забери все, что есть, только оставь меня в Медрине! Я веду честный образ жизни, я плачу налоги и собираюсь жениться.... Здесь я наконец-таки нашел то, что мне всегда не хватало! Свой дом!
        Отступник какое-то время молчал.
        - Так и быть, - неожиданно произнес он. - Оставайся!
        После чего прочертил свой проклятый прямоугольник, нырнул в него и исчез. Но перед уходом предупредил, что явится гостем на свадьбу и расстроится, если ее не будет.
        Очень сильно расстроится!
        Стоило огненной магии исчезнуть, как Госсип устало улегся на пол и стал смотреть, как распахнулась дверь и к нему поспешили охранники и наложницы. Заодно размышлял о том, потянет ли он четырех жен сразу - трех в Медрине и одну в Ровейне.
        Но делать было нечего, он пообещал Отступнику.
        И за что ему только это наказание?!

***
        ЛЕДИ ДЖЕТТА КЭМПБЕЛЛ. ИЮЛЬ, РОВЕЙНА
        - Мама, ты же знаешь, я никого не принимаю! - недовольным голосом произнесла Джетта. - Оставь уже эти смехотворные попытки выдать меня замуж! Может, я вообще не хочу… Да, я не хочу! Вместо этого я открою свой лазарет для животных или же стану танцевать на льду вместе с леди Каролиной, нашей будущей королевой.
        - Джетти, - чуть не плача, начала мама, - прошу тебя!
        - Говорю же, нет!
        - Мы с отцом пообещали, что ты сможешь выйти замуж за того, за кого захочешь, и мы не станем на тебя давить. Но этот молодой человек…
        - Я не хочу никого видеть. Прогони его сейчас же!
        - Он крайне настойчив и отказывается уходить.
        - Тогда скажи ему, что я испепеляю на завтрак всех настойчивых. Или же что я заражу его обезьяньей оспой. Да, так ему и передай!
        - Он сразу ответил, что ему не страшны твои угрозы и он не уйдет до тех пор, пока ты его не примешь. Джетти, дорогая моя!.. Ну нельзя же сидеть затворницей почти семь месяцев подряд! Я все прекрасно понимаю, с тобой случилась страшное, но тот ужас давно закончился, и тебе уже пора начинать жить дальше. Прошу, ради меня и ради отца! Пять минут разговора с тем приятным джентльменом, после чего ты сама выставишь его вон.
        И Джетта сдалась.
        - Так и быть, мама! Только ради тебя и папы я его приму, но не обещаю, что этот навязчивый посетитель уйдет из нашего дома без обезьяньей оспы.
        На лице матери появилась торжествующая улыбка, и уже скоро леди Кэмпбелл привела в Цветочный Салон - комнату с распахнутыми окнами в сад, откуда открывался чудесный вид на строящийся на другом берегу огромный ледовый дворец, - молодого джентльмена.
        Подающего надежды - так думали они с отцом.
        Заодно мечтали о том, что их старшая дочь Джетта, до этого два года скрывавшаяся от инквизиции, однажды вернется к нормальной жизни. Балы, развлечения, легкий флирт, пусть даже академия магии - только бы она не сидела дома изо дня в день!
        Но сегодня к ней прибыл молодой лорд Джефферсон, глава огромного семейного предприятия, и отказывался покидать дом Кэмпбеллов до тех пор, пока не поговорит с Джеттой. Кристофер Джефферсон до этого много лет считался погибшим, но оказалось, он потерял память и несколько лет прожил в другой стране, а потом чудеснейшим образом все вспомнил!
        …Как же много чудес за последнее время произошло на Акульем Острове! Выздоровели заболевшие, вернулись пропавшие без вести, а некоторые, как в случае с молодым Джефферсоном, даже воскресли из мертвых.
        Но никто и ни о чем у них не спрашивал, как и не сомневался (по крайней мере, вслух) в произошедших с ними историях. Вот и сейчас леди Кэмпбелл не стала ничего спрашивать - проводила молодого лорда Джефферсона в Цветочный Салон и закрыла за ним дверь.
        Хорошо, оставила небольшую щелку, к которой тотчас же прильнула ухом.
        Потому что Кристофер Джефферсон не только великолепно выглядел, но и обладал безупречными манерами, как и подобает истинному джентльмену, и во многим напоминал ее мужа, в которого она влюбилась с первого же взгляда двадцать пять лет назад.
        И вот теперь…
        - Я вернулся домой, Джетта! - произнес лорд Джефферсон. - Потому что мой дом именно там, где ты. Все эти месяцы я пытался жить без тебя и наслаждаться своей свободой. Но я не смог и больше не хочу. Ты ведь … Ты же дождалась меня?
        - А как ты думал? - ворчливым голосом спросила она. - Дождалась я тебя или нет, если я дала тебе обещание?
        В голове у леди Кэмпбелл тотчас же все встало на свои места - она поняла причину затворничества своей дочери. Счастливо вздохнув, - потому что, судя по звукам из Цветочного Салона, Кристофер Джефферсон целовал Джетту, а та с энтузиазмом ему отвечала, - она осторожно закрыла за собой дверь.
        Ну что же, обезьянья оспа на этот раз обошла семью Джефферсонов стороной. Но, судя по всему, ей не помешает встретиться и обсудить с Лилиан Джефферсон приготовления к будущей свадьбе.

***
        ЛЕТИЦИЯ ВАНРОУЗ. ИЮЛЬ, РОВЕЙНА
        Летиция медленным шагом возвращалась домой, обдумывая варианты того, как распорядиться освободившейся квартирой на первом этаже. Ей хотелось еще больше денег, а заодно и того, чтобы новый жилец непременно был магом - точно таким же, как съехавший после женитьбы на Рине Одридж Маркус Блекстон.
        Молодая семья перебралась в новый дом, освободив сразу две квартиры. Если верхнюю Летиция сдала в тот же самый день, то жилье на первом этаже простаивало.
        Она прекрасно понимала, что другого такого великодушного, умелого и внимательного мага ей вряд ли удастся найти так быстро. И даже немного злилась на Маркуса - за то, что он съехал.
        Блекстонов лишь немного извиняло то, что они пригласили ее на свадьбу.
        Давно Летиция так не веселилась!
        Жаль только, что среди гостей не нашлось ни одного подходящего мага, и освободившуюся квартиру на первом этаже Летиция сдать никому так и не смогла.
        Ну ничего, она не бедствовала, никакой спешки нет!
        - Пойдем-ка побыстрее, дорогой! Иначе эта жара нас доконает, - сказала она Мистеру Чапперу, и тот согласно тявкнул в ответ. - Интересно, кто это трется возле наших дверей?
        На рыжеволосой девице, стоящей к ней спиной, были надеты слишком короткое платье и убогая соломенная шляпа с выцветшей лентой, а в руках она держала потрепанный чемоданчик. С растерянным видом та подергала дверную ручку, и Летиция мстительно подумала: хорошо, что она вставила замок.
        А то шляются тут всякие!
        - Тетя Летти! - повернувшись, воскликнула девица, и Летиция внезапно поняла причину ее слишком короткого платья.
        И все остальное она тоже поняла.
        К ней приехала племянница - та самая Агнес, которой Летиция отсылала письмо с приглашением еще в конце декабря.
        Ну что же, она явилась с большим опозданием и уже на сносях. Месяц восьмой, не меньше.
        А то и больше, и платье обтягивало внушительный животик.
        - Агнес!.. - растерянно пробормотала Летиция.
        - Я не могла приехать раньше, тетя Летти! Все еще надеялась, что Джейсон разведется и на мне женится. Но он не развелся и сказал, что знать меня не хочет. А мама заявила, чтобы я убиралась из дома, потому что она не станет кормить меня с моим… моим ублюдком! Она снова вышла замуж, и ее новый муж еще ужаснее прежнего.
        - Моя сестра всегда отличалась крайней неразборчивостью в мужчинах, - хмуро произнесла Летиция, размышляя, что делать дальше.
        Стоило прогнать нерадивую племянницу, сказав, что чужие проблемы ей не нужны, но она не смогла.
        - Мне больше некуда пойти, - тем временем говорила Агнес, и по ее щекам текли слезы. - Только к вам, тетя Летти! Прошу вас, не выгоняйте!
        Летиция внезапно кивнула.
        - Голодная? - спросила у племянницы. - И вот еще, когда появится ребенок?
        - Примерно через три недели, - призналась Агнес. - Да, я ничего не ела со вчерашнего дня!
        - Проходи, - Летиция открыла перед ней дверь. - Это Мистер Чаппер…
        - Я его помню, - улыбнулась Агнес. - Видела в прошлый раз. Он такой милый!
        Песик завилял хвостиком, а Летиция снова кивнула, прикидывая…
        Ну что же, у нее есть свободная квартира на первом этаже - даже к лучшему, что она пока еще ее не сдала. Малышу нужна будет своя комната.
        К тому же не помешает прикупить вещички и все остальное к его рождению. Пеленки, ванночку и эту смешную штуку на колесиках, в которую кладут ребенка, чтобы гулять с ним в парке.
        - Ну же, заходи, - сказала она Агнес, распахнув перед той дверь в свою квартиру. - Располагайся пока на диване, а потом я что-нибудь придумаю.
        Ей много о чем предстояло подумать, раз уж через три недели она станет бабушкой.
        Конец