Красный анклав Андрей Валерьевич Грачёв
        Неуловимые подразделения несуществующего вот уже четверть века государства будто призраки проводят тайные операции в любой точке мира. Они возникают из ниоткуда, наносят удар и исчезают во тьме - каждый новый укол больнее предыдущего. Каждый день на шаг ближе к сердцу страны, каждую минуту всё яростнее и неотвратимее заявляя свои права на землю, которую у них отняли и насиловали много лет, высасывая соки из останков великой империи, разделяя и угнетая народы. Вернувшийся из тайных городов в недрах земных глубин, переживший десятилетия лишений и ударного труда, сковавшего высокотехнологичный меч возмездия, Советский Союз роковой силой возмездия навис над царством порока, алчности и законов волчьей стаи. Но мир оказался не рад возвращению красного исполина и доказывать своё право вести народы в будущее придётся в жестокой схватке.
        Андрей Грачёв
        Красный анклав
        Пролог
        УРАЛ, МАЙ 1992 ГОДА.
        Разметав кучу грязно-рыжих опавших листьев, черная волга уверенно вошла в поворот, за которым показалась длинная бетонная стена забора, прорезанная лентой грунтовой дороги. Путь преграждал хорошо укрепленный, но казалось бы безлюдный КПП, создающий ложное ощущение заброшенности лежащего впереди военного объекта. При приближении автомобиля, словно из ниоткуда, на позициях блок-поста появились вооруженные люди, один из них вышел вперед, жестами призывая остановиться. После короткой остановки, машина продолжила свой путь вглубь охраняемой территории. Пространство внутри охраняемого периметра на первый взгляд ничем не отличалась от оставшегося снаружи пейзажа - тот же лес вокруг, отсутствие людей и их признаков, исключая петлявшую между деревьев дорогу. Несколько раз машина обгоняла колонны военной техники - грузовики, танки, бронемашины. Они шли в попутном направлении, но их неспешный ход навевал чувство обреченности и безнадеги пассажиру волги.
        За очередным поворотом показался просвет среди деревьев, который вылился в просторную забетонированную поляну, заставленную грузовиками и бронемашинами. Один из тягачей как раз увозил платформу с частично разобранным вертолетом в темный зев бетонного тоннеля, уходящего куда-то под землю. У входа в бункер царило оживление, гражданские и военные сновали туда-сюда постоянно что-то перетаскивая, закрепляя и проверяя. Одни машины опустошались, другие загружались и уходили под землю. Груза было много и его надо было быстро вывезти с места разгрузки, поэтому грузовики разгружали здесь, на входе, а не внутри.
        Автомобиль ждали: человек в светло-сером парадном кителе в сопровождении небольшой свиты подошел к машине едва только она остановилась. Не тратя времени даром, он открыл дверь и протиснулся в салон. Двое поприветствовали друг друга.
        - Как двигаются работы? - спросил пассажир волги.
        - Торопимся, но успеваем. Ждем оставшиеся детали энергоблока и специалистов, размещение гражданским с семьями готово, заканчиваем сборку промышленного оборудования и оснащение лабораторий.
        - Состав будет через неделю, персонал к концу месяца, затем будет еще три состава, но на этом все. Еще сотня единиц бронетехники придет своим ходом, времени на организацию транспортировки уже не осталось.
        - Как в Москве?
        - Процесс уничтожения документов почти завершен, но есть одно важное и деликатное дело. Это список, здесь фамилии. Эти люди не должны заговорить. Среди них есть наши общие знакомые, но по результатам проверки нет уверенности в их надежности. Решение вынужденное, но оно принято, вам потребуется организовать ликвидацию.
        - А как же пятнадцатое управление?
        Пассажир волги пристально посмотрел в глаза генералу и, с болью в голосе ответил:
        - КГБ теперь - это вы, а я - просто военный пенсионер. Все переходит под ваше командование в рамках выполнения проектов. Ваш объект не подлежит полной консервации, вы вольны проводить операции за его пределами. Осталось еще много лояльных Союзу людей, они все теперь под вашим началом. На вас лежит огромная ответственность по сохранению очагов советской власти и в правильное время вы должны быть готовы к решительным действиям для ее воцарения на всей территории СССР, временно охваченной новым смутным временем. Так что вашей первой задачей, как главы Комитета, будет этот список потенциальных предателей. На этом прошу меня извинить, мне необходимо вернуться в Москву и проследить за тем, как идет работа с документами.
        Генерал не стал провожать автомобиль и сразу же скрылся на ожидавшем его УАЗе в недрах бункера. У него был подходящий для этого деликатного дела человек, а впереди лежали десятилетия забвения.
        Глава 1
        МОСКВА, КРЕМЛЬ.
        В большом, богато украшенном, кабинете повисло напряженное молчание. Человек в старинном резном кресле нахмурился:
        - Вы настояли на встрече, что случилось?
        - Алексей Иванович, плохие вести, очень плохие, - его собеседник заметно нервничал, скребя ногтем по позолоченному подлокотнику.
        - Говорите, я слушаю.
        - Выявлена сеть спящих иностранных агентов, готовая в любой момент перейти к активным действиям по дестабилизации ситуации в стране с целью захвата власти. Угроза реальна как никогда.
        - Давайте подробности: сколько их, каковы их планы, кого они представляют и ваши предложения по нашим дальнейшим действиям.
        - На данный момент мы можем говорить лишь о том, что их насчитывается до нескольких тысяч человек с потенциалом приобретенной поддержки населения до сотни тысяч активных участников в первую же неделю протестов. У нас есть сведения, указывающие на их связь с Вашингтоном, сейчас идет активная разработка всех доступных источников информации и полный отчет ляжет к вам на стол в самое ближайшее время. Согласно плану, выявив все крупные очаги, мы предлагаем провести крупномасштабные силовые акции по нейтрализации заговорщиков. Информационное ведомство уже некоторое время реализует программу по информированию населения о прямой связи между оппозиционными лидерами и террористическими организациями, под эту легенду хорошо зайдет антитеррористическая операция в местах активизации подпольщиков, - в ответе сквозила такая уверенность и спокойствие, что никаких дополнительных вопросов уже не возникло.
        - Приступайте к выполнению, финансирование я согласую, все должно быть готово незамедлительно, а мне нужно сделать важный звонок.
        - Господин Президент, это было бы не очень разумно в данный момент времени. Наше нынешнее преимущество в том, что противник еще не знает, что мы выявили его планы, так что лучшим действием в сложившейся ситуации было бы придерживаться плана, а после ликвидации угрозы попытаться сыграть на фактах и извлечь из скандала политическую выгоду.
        - Вы уверены в своевременности и достаточности принимаемых мер?
        - Абсолютно, с нами работают лучшие специалисты, в том числе и неофициально.
        - Тогда держите меня в курсе, и я жду полного отчета в кратчайшие сроки.
        РЕСТОРАН В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ, ПОЗЖЕ.
        Двое ужинали, в зале было не много посетителей, играла тихая музыка, а свет был слегка приглушен, чтобы подчеркнуть нарочито аристократичное убранство. Мужчина в строгом костюме, эталонный крой и выверенный оттенок которого многое говорил о финансовых возможностях владельца, обратился к собеседнику, который только что отрезал кусочек безупречного антрекота и готовился отправить его в рот:
        - Что ты Ему сказал?
        - То, что Он должен был услышать. Он уверен в готовящемся низовом перевороте за авторством США, сейчас, скорее всего уже подписал все бумаги и дал нам зеленый свет и все нужные фонды в придачу, - с легким раздражением ответил собеседник, отодвинув вилку от рта.
        - Рискуем, а если у Него сдадут нервы? Понимаешь, чем это может закончиться?
        - Ставки и так слишком высоки, под угрозой все, что мы строили эти 25 лет, и у нас есть страховка - в случае, если дела пойдут не так, как планируется, Ему не дадут наделать глупостей. Это плохой вариант, но вариант мировой ядерной свалки по подложному поводу в то время, когда реальный враг прячется где-то у нас - неприемлем.
        Небрежный взгляд на часы, пожалуй полчаса еще было у него в запасе перед поездкой в аэропорт. Сегодняшний день обещал быть долгим:
        - Что нам известно на данный момент?
        - Их около сотни тысяч, раздроблены и не имеют связи между собой - иначе мы бы уже их нашли. Они невидимки. Мы только знаем, что они есть, но кто они, чего хотят и какие у них возможности - мы не знаем. Кто бы мог подумать! В 21 веке, когда я за чашечкой утреннего кофе читаю отчет о цвете носков, в которых Сам вышел из спальни, где-то на просторах России и соседних стран скрываются целые армии, заводы, кормовые базы! Государство в государстве!
        - Мы можем как-то дать им понять, что мы готовы к переговорам?
        - Мои люди сейчас работают над этим, по плану - Он начинает с ними вооруженный конфликт, мы сдаем Его и несколько групп приближенных, с кем нам давно уже не по пути, а сами на условиях победителя сохраняем максимум от возможного и интегрируемся в новый порядок. Кто бы они ни были, им будут нужны такие люди, как мы. Пусть на первом этапе мы понесем неизбежные убытки, но потом мы все вернем, а в условиях нового передела может быть даже прибавим в весе.
        - А что наши заграничные друзья?
        - Полностью отрицают свое участие. Но ты их прекрасно знаешь, пока мордой не ткнешь - не признаются. Хотя я уверен, что это не они - не их методы, они всегда показывая одной рукой кулак, вторую протягивают под столом открытой ладонью. Нам бы дали нормальные варианты решения прежде, чем делать столь серьезный шаг. И потом, эти призраки, как их ни называй, они же здесь со времен распада! Мы еще не получили ключи от своих кабинетов - они уже были здесь! Но мы тогда обо всем договорились с нашими друзьями, это просто не могли быть они.
        - С Вацлавом уже общался?
        Лицо собеседника растянулось в довольной улыбке, сделавшей его на несколько лет моложе, наконец-то речь зашла о реальном деле:
        - С Вацлавом полный порядок, с учетом выделенного нам финансирования я договорился, что он соберет к 20-му числу 10 -15 тысяч бойцов. В основном идейных, которым даже платить почти не надо - достаточно сказать, что стрелять надо в русских. Мы используем их по с максимальным эффектом - захват заложников, видеообращения с требованиями, диверсии на транспорте.
        - Мы должны быть уверены, что Волков не включит заднюю и не найдет способ договориться с нашими оппонентами.
        - Надеюсь, что до этого не дойдет, но если понадобится, то отморозки Вацлава сделают большую яркую картинку для СМИ и общественного мнения, полностью исключающую маневр примирения.
        - Я тоже надеюсь, что до этого не дойдет и давай уже наконец поедим.
        Какое-то время двое наслаждались трапезой, пока один не остановился в задумчивости и, немного поколебавшись, выдавил из себя:
        - Мне в голову пришла одна мысль, раз уж ты заговорил о распаде.
        - Излагай.
        - Ты когда-нибудь задумывался, насколько большим был Союз? Ну, я имею в виду, его возможности, потенциал, масштабы промышленности.
        - Ты, друг мой, сейчас этой серебряной вилкой ковыряешь этот изысканный гусиный паштет именно потому, что у Союза был огромный масштаб, на всех наших хватило.
        - Мелко мыслишь - разве это его реальный потенциал?
        - Так и ртов много, на всех вилок не хватает.
        - Ты все эти рты в лицо знаешь, а голытьбу, нюхающую пот из твоих подмышек со своими понтовыми машинками и яхточками можно даже в расчет не брать.
        - Так, к чему ты клонишь?
        - К тому, откуда взялась эта новая угроза и чего от нее ожидать.
        - Ты их за кого принимаешь, за новое политбюро?
        Сидящий напротив человек облизнул губы, сделал глоток из бокала и продолжил:
        - Союз был настоящим левиафаном, на трупе которого выросли новые организмы. Может быть, он был столь огромен, что даже спустя десятилетия после его смерти отдельные его части еще агонизируют? Помнишь нумерованные города? А ты уверен, что они все раскрылись после распада? И куда шла львиная доля ресурсов Союза, что в итоге прошла мимо нас, а ближе, чем мы, к ним никто не подобрался?
        Собеседник напрягся:
        - Пётр, а ты точно все мне рассказал?
        - Ты знаешь все, что знаю я, - ответил Макаров почти без паузы.
        3000 КМ ОТ РЕСТОРАНА В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ, ТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ.
        Под гранитной толщей породы в рукотворных галереях, не видевших дневного света, кипела жизнь. Мягкая пульсация ощущалась в коридорах за несколько километров от сборочных цехов Завода Тяжелого Машиностроения имени В.П. Мягкова. Привычный сигнал возвестил об окончании очередной рабочей смены и вереницы работников обоих полов потянулись к платформам, которые развезут трудящихся по домам. Большую часть тяжелой работы выполняли высокоточные пневматические автоматы, созданные на этом же самом заводе и гордо со всеми на то основаниями носящие клеймо со знаком качества. В условиях практически полной изоляции и ограниченности ресурсной базы, производство брака было недопустимо, автоматы работали с минимальными допусками и многократным запасом надежности по самым строгим ГОСТам. Но самый ценный ресурс предприятия, восполнение которого занимало десятилетия - это люди. Все рабочие условия до мельчайших деталей соответствовали СНиПам: освещенность, влажность и движение воздуха, цветовая схема помещений, температура - контролируются с высочайшей точностью. За все автоматизированные процессы анклава отвечает
ЭВМ-П1000р, опытный образец вычислителя с нейронно-аналитическим модулем для избирательного решения распределенных задач, отвод тепла от которого покрывает 3.5 % тепловых потребностей комплекса. Операторы работали с компьютером через повсеместно расположенные терминалы, оснащенные устройствами ввода и преимущественно черно-белыми плоскими мониторами. Полностью автономное предприятие функционировало 24 часа в сутки, обеспечивая себя энергией от компактного реактора холодного синтеза серийного образца, построенного еще в 1993 году и до сих пор не дававшего сбоев. Численность жителей подземного моногорода-предприятия составляла около пятнадцати тысяч человек, включая четырехтысячный гарнизон, вооруженный по последнему слову советской техники образца 2015 года.
        Глава 2
        ИРКУТСКИЙ ЗАВОД КАРДАННЫХ ВАЛОВ, ИРКУТСК.
        Лев Викторович Речной принадлежал к той породе 'красных директоров', что рождались, жили и умирали на своих предприятиях. Он руководил заводом последние 40 лет, 25 из которых уже в качестве владельца. После распада, Речной быстро организовал ловкий обмен ваучеров работников предприятия на несущественные денежные вознаграждения и получил монстра машиностроительной отрасли в свое единоличное пользование. Новые реалии привели к тому, что от завода осталась только территория, помещения и название. Цеха ветшали, наследие разграблялось, на территории базировался городской рынок, база крупной логистической компании, тренировочный лагерь национал-патриотического клуба и множество других, более мелких, юрлиц. Сам завод в одном из своих цехов осуществлял отверточную сборку несложного промышленного оборудования. В народе у Речного была обычная репутация дорвавшегося до дармовых денег жулика, которому для душевного покоя в его загородной четырехэтажной резиденции требовалась чуть ли не рота личной охраны из его же ЧОПа. Работники его жаловались на задержки зарплаты, плохие условия труда и самодурство
начальства, никто к нему работать не шел. Однако те, кто еще работал, почему-то не стремились уйти, хотя были там очень толковые специалисты, которым поступали очень хорошие предложения. Но ответ всегда был примерно один - 'куда мне, старому, что-то в жизни менять, я тут всю жизнь работаю, и помирать мне на этом же заводе суждено'.
        Приближалось время обеда, за окном было как всегда пасмурно и сыро, директор ждал посетителя в богато обставленном кабинете, где вся мебель была сделана из красного дерева ручной работы неизвестного мастера. На большом столе среди прочих обычных предметов, стоял небольшой металлический бюстик Ленина, за спиной руководителя, как и полагается, висели портреты Президента Волкова и Премьер-министра Ловцовой. Ни телевизора, ни компьютера, ни даже телефона здесь не было - Речной был очень консервативным человеком преклонного возраста и предпочитал делегировать работу с техникой своим помощникам и секретарю. Не носил даже мобильного телефона, а на руке у него красовались часы 'Полёт', готовые поспорить в ветхости со своим чудаковатым владельцем.
        В дверь постучали:
        - Лев Викторович, к вам посетитель.
        - Вероника Леонидовна, пригласите его и, если меня будут еще спрашивать - я отъехал.
        В кабинет вошел местный участковый, одетый по форме с нехарактерным для его более молодых коллег внимательным взглядом. Он был частым гостем Речного, рабочие завода регулярно попадали в различные неприятные истории, так что его появление никого не заинтересовало.
        - Лев Викторович, добрый день.
        - Здравствуй, Артем, заходи, присаживайся, - отеческим жестом Речной указал на стул напротив себя, - Что привело тебя ко мне вне плана? Что-то случилось?
        - Случилось, пришел приказ - нужны твои 'цеховики', группы А, Б и В, - без лишних вступлений он перешел прямо к сути визита, что само по себе говорило о безотлагательности мер, которые требовалось принять.
        - Сразу три группы? Куда?
        - Кутурган, Кыргызстан, отбыть надо в течение суток. Экипировка и оружие - федеральные, также нужно оборудование для зачистки следов.
        - Кто-то обнаружил вход в Саров-14? Со времен той жуткой трагедии я об этом месте ничего не слышал, там должно было быть все почищено еще тогда, - глаза старика на мгновение замерли, он заново пережил тот день в ноябре 1990 года, когда неудачный эксперимент испепелил 23 тысячи жителей подземного исследовательского комплекса. Для всего остального мира это было просто еще одно подземное землетрясение, без существенных жертв и разрушений.
        - Да, по всей видимости, они что-то нашли.
        - Что именно?
        Участковый пристально смотрел в глаза своему старому другу, дальнейшие слова станут отправной точкой цепи необратимых событий:
        - Они знают о нашем существовании.
        Для человека под восемьдесят, Речной справился с этой новостью удивительно спокойно - в конце концов, рано или поздно это должно было случиться, у них было достаточно времени, чтобы встретить этот день в полной готовности.
        - Артём, давайте сюда приказ, я немедленно отдам все нужные распоряжения. Всему Контактному Контуру придется перейти в режим усиленной безопасности, это затруднит снабжение Второго Контура. Надеюсь, они были готовы к такому повороту событий, - полковник Речной устало закрыл глаза, постоял, собираясь с мыслями несколько мгновений и начал действовать согласно давно усвоенной инструкции, - Вероника Леонидовна, пройдите ко мне в кабинет.
        Дверь отворилась и в помещение вошла красиво стареющая женщина средних лет, каждое движение которой не было потрачено впустую, а весь ее вид говорил о готовности выполнить любое поручение руководства:
        - Лев Викторович?
        - Передайте это майору Васнецову и соберите весь наличный состав групп А, Б и В на построение, - он протянул ей непримечательную металлическую пластинку с кольцом, легко сошедшую бы за брелок от ключей.
        Не говоря лишних слов, секретарь скрылась за дверью. В помещении повисла тревожная тишина.
        - Началось?
        - Мы ведь все еще не установили контакт с объектами Изолированного Контура, да и по Контактному со Вторым мы держим связь только с третью известных нам комплексов. Артём, я очень надеюсь, что хоть один из узловых центров еще функционирует, и мы сможем на него выйти. Время поджимает.
        - Я рад, что вы понимаете всю серьезность ситуации, товарищ полковник, в Кутургане все должно пройти без ошибок.
        - Служу Советскому Союзу, - несмотря на преклонный возраст, Речной продемонстрировал прямую, как струна, осанку, которой бы позавидовал любой юнец.
        НЕДАЛЕКО ОТ НАСЕЛЕННОГО ПУНКТА КУТУРГАН, КЫРГЫЗСТАН, 36 ЧАСОВ СПУСТЯ.
        Вокруг неприметного холма расположился большой военный лагерь. В эту темную, безлунную ночь, повсюду виднелись огни костров, и среди порывов упрямого степного ветра слышалась многоголосица языков, наречий и диалектов. Когда ветер стихал, можно было расслышать отдельные слова или фразы на русском, английском, французском, польском и других языках.
        За пределами освещенного круга двигались тени. В тот момент, сильно прислушавшись, можно было расслышать щелчки, как будто небольшие камушки стукаются друг о друга. К тому времени, как в лагере началась суета и крики, в степной пыли лежало не менее двух десятков тел. Раздались выстрелы. По беспорядочному огню длинными очередями было понятно, что противника стреляющие не видят. На западной окраине лагеря загрохотал пулемет, в бездонный зев ночи устремились сигнальные ракеты. Сама ночь за пределами палаточного городка пришла в движение, во тьме, появляясь и исчезая, заплясали огненные светлячки. Среди палаток взвилось к небу пламя, а иссохшая от жажды земля жадно впитывала алую влагу. Бой был интенсивным, яростным, но скоротечным - захваченный врасплох противник не сумел организовать оборону, и всё интернациональное воинство осталось лежать там, где каждый принял свой последний бой. Группа А потеряла три человека убитыми, группы Б и В завершили бой без потерь. Пока санитарная служба оказывала помощь раненым, каждый из боеспособных бойцов спецназа продолжал выполнение задачи. Все были в униформе
федеральных сил специального назначения и вооружены образцами, стоящими на вооружении подобных подразделений РФ. Группа зачистки проверяла тела и добивала раненых наемников, командиры отрядов занимались организацией обороны - пусть им скоро предстоял отход, но сюрпризы никому не нужны, противник успел передать сигнал СОС, а значит сюда уже едет подкрепление. Не обращая внимания на валяющиеся под ногами тела, группа саперов почти бегом пронесла крупный армейский контейнер в пещеру, за час им предстояло расставить термитные заряды на большой площади таким образом, чтобы прибывшее подкрепление противника не нашло здесь никаких следов, дающих ответы на очень важные вопросы.
        Рассвет озарил кислую физиономию координатора раскопок Реброва, уже успевшего измазаться в саже и копоти, оставшихся и от лагеря наемников, которым было поручено охранять находку, и от самого входа в комплекс, превратившегося в груду оплавленной породы. Как это преподнести Макарову? Что ждёт его самого?
        Глава 3
        ИРКУТСК, РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ 'ИСТИНА'.
        Прокуренные коридоры полуподвального помещения местной скандальной газеты кишели людьми. Мужчины и женщины деловито курсировали в пелене сизого дыма, стоял непрекращающийся гвалт голосов, разрывались мобильные телефоны. На носу были местные выборы и, как любил говорить шеф-редактор, 'клиент привез вагон денег'. Клиент был самый разный, газета не имела строгой политической направленности и бралась за любые заказы, потому заказов вдруг стало гораздо больше, чем штатного персонала. Пришлось набирать сброд с улицы: блоггеров, авторов нерегулярных колонок и начинающих писателей, которых никто не хотел печатать. Неудивительно, что в обшарпанной редакции в эти дни просто не было свободного места, а возле входа постоянно курило не меньше дюжины новоявленных журналистов. Жирная пора была краткой, и через какие-то три месяца редакция снова будет напоминать пустой склад макулатуры, но за это время Генрих Альбертович намеревался заработать себе на выпивку и доступных женщин как минимум до следующего лета. Эта мысль позабавила Костю, он был на мели последние полгода и это веселье сильно горчило. Последний раз
он приходил сюда весной, когда агитационные кампании кандидатов еще только набирали ход. Как и прочие, он взялся за черный заказ, тем более что с другими в эту газетенку не приходят - кто же будет читать в газете с репутацией городской клоаки хвалебные оды? Но взялся слишком рьяно и усердно, выгреб слишком много грязи, зацепил серьезных людей. Материал в печать не пошел, а сам Константин получил пинка под зад и ушел в запой. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и вот Косте перестали наливать взаймы даже дворовые синяки, у которых всегда было выпить. Пришлось собираться с мыслями и, докуривая последние сигареты, думать о будущем. А будущее ему ничего хорошего не сулило - тяга к спиртному однажды поставила крест на карьере перспективного 'политического крота', любившего слишком усердно праздновать свой успех. А приложение таланта по заказным работам быстро привело к появлению у него серьезных врагов, которые следили за тем, чтобы в большую игру он уже никогда не вернулся. С людьми он сходился плохо - сказывалась профессиональная деформация, он постоянно подсознательно выделял и подчеркивал чужие
пороки и недостатки, таким образом, даже приятный поначалу человек быстро становился ему глубоко омерзителен. И вот он снова здесь, в крысином гнезде, где в такие периоды скапливаются все публицисты-неудачники, кому в иное время колонку с описанием утренника для информационного стенда в детском саду не доверят. Многих он знал, с кем-то даже машинально здоровался, продираясь по узким, заставленным плесневелыми коробками с нереализованными газетами неизвестно какого года издания, коридорам к кабинету Ясича в самой глубине смрадного лабиринта. Ему нужна была работа, неважно какая, но надо поесть и оплатить электричество, которое уже неделю как отключили. Данное событие он и обмывал последние несколько дней, благо за окном стоял август, и смерть от обморожения ему не грозила.
        - Костик, кто это с тобой сотворил? Тебя не узнать, ты задолжал и решил сменить внешность? В таком случае, хочу тебе сказать, что типаж ты выбрал так себе, - Ясич на время оторвался от вычерчивания клювом линий на дрожащем листе бумаги, с которого он силился прочитать очередные каракули одного из своих политических обозревателей и поднял к Константину свое осунувшееся лицо цвета марсианского заката.
        - И вам быть всегда таким же красивым, Генрих Альбертович, - пробурчал сражающийся с подступающей тошнотой и пульсацией похмельной боли Костя Нечаев.
        - Ну и чего ты пришел? На опохмел просить? Или работа нужна? После того, что ты мне насочинял в прошлый раз, ты серьезно решил, что у нас еще могут быть какие-то дела?
        - Может, есть что-то? Мне правда нужна работа, вы меня знаете, в этот раз ошибок не будет, - Костя пытался звучать как можно серьезнее и убедительнее, но получалось все равно нытье опустившегося алкаша, в этот момент он себя просто ненавидел, разом ощутив вонь своего немытого уже неизвестно сколько времени тела и едва справившись с подступившей тошнотой.
        Генрих Ясич буравил его своим хитрым взглядом сквозь грязные линзы толстых очков:
        - Ты, Костик, правильно зашел, кто тебе еще поможет, кроме старого Генриха? Закрой дверь и садись, - он отложил в сторону лист бумаги, который ранее с интересом изучал и начал рыться в верхнем ящике своего стола.
        Из ящика стола появился пухлый конверт, из которого, ничуть не смущаясь присутствия посетителя, шеф-редактор газеты 'Истина' вынул пачку наличности, деловито пересчитал и вложил обратно примерно десятую часть, остальное убрав в тот же ящик, из которого он этот конверт выудил.
        - На, ознакомься, это как раз твой профиль - надо копать много и интенсивно, вынуть все. Как тогда не будет, потому что твой клиент - белая ворона, ни с кем из уважаемых людей дружбу не водит. Надоел уже всем, а тут один кандидат про него вспомнил и решил на его горбу в горадминистрацию въехать. В общем, работать будешь по директору карданного завода Речнову Л.В., старик уже одной ногой в могиле, но все никак не решится сделать последний шаг. Надо понять - сколько у него денег, откуда и куда он их девает. Времени - месяц, всю начальную информацию и наводки найдешь в конверте - действуй, и приведи себя в порядок, прежде чем идти людей вопросами мучить, - Ясич резко потерял интерес к Константину и вернулся к разглядыванию черновиков.
        'Старый жлоб, выгреб себе на карман всю наличку, а мне за 30 тысяч голыми руками в говно лезть', - Костя уныло плелся обратно домой, хоть будет чем полирнуть нутро, да поесть по-человечески.
        По пути зашел в магазин, вернул синяку Петровичу, что в любую погоду отирается на ступеньках в ожидании своих корешей, сто рублей долга, купил три бутылки хорошего пива и кусок сала с хлебом (деньги надо экономить, кто знает, дадут ли еще?). Дома трясущимися руками полез в щиток, времени ждать визита электрика не было, а компьютер нужен был ему уже сегодня. Косте повезло, ленивый электрик просто снял провод с клеммы, а не откусил ввод под корень, так что уже через 5 минут стараний свет вернулся в лампочки и розетки его квартиры. Остаток дня и часть ночи Костя посвятил изучению открытых данных по Речному, его предприятию, и всем упоминаниям в СМИ. В конверте было мало интересного - цифры налоговых отчислений карданного завода за позапрошлый год, численность сотрудников, счета за электроэнергию, список юрлиц, арендующих площади на территории завода. Костя пока не понял, как ему поможет эта информация и сосредоточился на заочном знакомстве с Речным.
        10 КМ К СЕВЕРУ ОТ ДЕРЕВНИ НАШАТА, ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ.
        Два автомобиля ГАЗ-66 продирались сквозь раскисший подлесок. Эти машины были созданы для того, чтобы перемещаться по любым ландшафтам бескрайней страны, а за рулем сидели опытные водители, так что в раскачивающихся на кочках кунгах царила спокойная атмосфера. В каждой машине ехало по 15 работников иркутского карданного завода в охотничьем камуфляже и с винтовками. По бумагам выходило, что руководство завода вместе с передовиками производства поехало на недельку поохотиться в глуши. Маршрут был хорошо известен, сюда часто ездили машины логистической компании 'Гермес Лоджистикс', чья база находилась на территории все того же завода. Предприятию Второго Контура поставляли в очень ограниченных количествах медикаменты, электронные компоненты, деликатесные продукты питания, ткани и другие товары, которыми оно само себя обеспечить не могло. Протокол взаимодействия был строгим - караван машин с товаром приходил в отстойник, где водители пересаживались на пустые машины с теми же номерными знаками и отправлялись обратно. Приемку товара люди Речного не видели, в прямой контакт с обитателями объекта не
вступали. На этот раз обстоятельства вынудили нарушить протокол.
        Машины вышли на опушку леса и встали, точного местоположения объекта никто не знал. Минут через десять из тени вышел мужчина в плащ-палатке, без оружия, в болотных сапогах и с густой седой бородой он походил на грибника или охотника. Встав на краю поляны, он выжидающе смотрел на коптящие небо машины. Из головной машины вылез гладко выбритый мужчина в старой камуфляжной куртке и вязаной шапочке на голове. Подойдя к незнакомцу, он представился:
        - Майор Васнецов, сопровождаю полковника Речного, нас 30 человек, с оружием, - отрапортовал он не проявившему никакого интереса к его словам бородачу.
        - Я знаю, кто вы, но я не знаю чего вам нужно. Есть правила, и вы их прекрасно знаете, все наши контакты строго нормированы, и тому есть рациональные причины, - спокойно сказал встречающий.
        - Мы действуем согласно особому протоколу, у полковника Речного есть необходимые бумаги и допуск на объект для таких особых случаев. Может, мы все же проедем внутрь или так и будем тут отсвечивать? - майор начинал терять терпение, в его голове мелькнули варианты расположения засады, а глаза сами нашли удобные для обороны места в окружающем пейзаже.
        - Следуйте за мной, - проводник высоко поднял руку с выставленными вверх двумя пальцами, где-то в кустах другие пальцы переместились со спусковых крючков на скобу.
        Васнецов шел за дозорным комплекса Горный-3, позади малым ходом двигались шестьдесят шестые. Через несколько километров прямо посреди леса тропа резко ушла под землю, упершись в металлические ворота посреди бетонной стены. Ворота, как и ожидалось, производили впечатление давно заброшенного объекта - покрытые ржавчиной, с загнутым краем, они, тем не менее, раскрылись почти бесшумно - за состоянием петель следили. Долгий петляющий спуск завершился гермодверью, созданной из расчета выдержать стандартный ядерный боеприпас вероятного противника, упади он не ближе полукилометра от входа.
        Проводник дал сигнал остановиться, снова ожидание и вот массивные створки скользнули в стороны. Из проёма разлился яркий, слепящий белый свет, в котором проворно двигались крупные фигуры. Белый сменился щадящим фиолетовым и прибывшая делегация, разинув рты и позабыв про выучку и хладнокровие открыто пялилась на матовые черные корпуса двух-с-половиной метровых гуманоидных роботов, молчаливо стоявших кольцом вокруг автоколонны. На руки каждого было навешано тяжелое вооружение: 30мм скорострельная пушка под правой с боекомплектом из осколочно-фугасных и бронебойно-зажигательных снарядов и ствол 12.7мм пулемета на левой. Анатомия роботов полностью повторяла анатомию человека, руки заканчивались кистями с пятью пальцами, внутри массивного броневорота располагалась подвижная голова. На бронированной груди каждого белой краской через трафарет были выведены цифры '30 -30'.
        Глава 4
        В тоннеле продолжалась яростная схватка. Вспышки выстрелов непрерывно озаряли своды пещеры, рокот шквального огня в замкнутых пространствах сливался в громыхающую кашу звуков, повсюду валялись истерзанные тела.
        <<СТАТУС: Веду бой>>
        <<КОНТАКТЫ: 28 единиц живой силы>>
        <<БОЕПРИПАСЫ: 50хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 367хБС, 3хЗД17 >>
        <<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 3, 17, 19, 113, 57, 82. Силовая установка - 63 % Давление в системе - норма>>
        <<РЕЖИМ БОЯ: Максимальная дистанция маневра, Максимальная вероятность поражения, Опция выход из боя - ликвидация противника >>
        Машина активно перемещалась, маневрируя между естественными укрытиями. Она была спроектирована минимизировать собственную проекцию в сторону противника, поворачиваясь к нему полубоком таким образом, чтобы несимметрично усиленная броней правая рука с подвешенной к ней автоматической 30мм пушкой играла роль щита для столь же хорошо бронированного торса, а голова частично защищалась массивным шейным воротом. Стабилизацию в движении обеспечивали пневматические демпферы-компенсаторы в ступнях, благодаря которым машина двигалась почти бесшумно. К мыслительной деятельности машина не была способна в силу ограниченности ее размеров и слабости гибридной силовой установки, искусственный интеллект боевому роботу заменяла система 'Рефлекс': набор предустановленных реакций, тактических схем, база данных по типам противника и сценарии самодиагностики. Этого набора было достаточно для того, чтобы машина была способна вести боевые действия, патрулировать и даже проводить спецоперации с присутствием дружественных или нейтральных сил без участия оператора. В этом бою 'Рефлекс' выбрал тактику максимальной дистанции и
экономии боеприпасов. Робот обладал исключительными способностями к обнаружению, ведению и уничтожению различных целей. Из своих орудий он мог вести снайперскую стрельбу и с места, и в движении. Время реакции было минимальным, скорость и точность прицеливания - не оставляли шансов живому противнику.
        Машина была сильно повреждена - удачное попадание из ручного гранатомета заклинило приводы правой руки искореженным металлом брони, не позволяя использовать смертоносную автопушку. Из доступного вооружения оставался только крупнокалиберный пулемет, который уже унес жизни значительной части отряда противника. Многочисленные попадания нарушили точность прицельного комплекса, но встроенный баллистический вычислитель в реальном времени корректировал прицельную сетку на основании данных от оптических сенсоров.
        Прячась за своими автомобилями, солдаты вели беспорядочный огонь в направлении, откуда с пугающей периодичностью раздавались идеально отмерянные пулеметные очереди. Почти каждая серия вспышек в том темном конце пещеры долями секунды предвосхищала превращение очередного бойца в груду изувеченного мяса. Несмотря на тяжелые потери, солдаты не спешили покинуть поле боя, подтягивались свежие силы с тяжелым вооружением.
        Трассирующие очереди крупного калибра вспороли тьму сразу с нескольких точек, тяжелые пулеметы ощупывали тупик пещеры, где скрывалась боевая машина, метр за метром. Несколько пуль прошили поясной отдел, уничтожив несколько топливных ячеек и вызвав обильную течь в магистрали, еще несколько ударили в плечевую область искореженной правой руки расколов заевшее броневое кольцо и освободив сервомоторы руки.
        <<СТАТУС: Веду бой>>
        <<КОНТАКТЫ: 17 единиц живой силы>>
        <<БОЕПРИПАСЫ: 50хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 115хБС, 0хЗД17 >>
        <<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 17, 19, 57. Силовая установка - 23 % Давление в системе - низкое>>
        <<Внимание! Активация резервного химического реактора, ожидаемая продолжительность 100 % подачи энергии - 15 минут. Рекомендовано выйти из боя до истечения этого периода времени>>
        Внутри машины сработали пиропатроны, запустившие экстренный химический реактор, способный поддерживать полную боеготовность робота в течение ограниченного периода времени. Получив информацию от датчиков о возврате функциональности правой руки, машина немедленно ввела ее в бой. Раздался частый громкий металлический лязг - это цепной податчик снарядов автоматической пушки выгонял загруженные в нее ранее бронебойно-зажигательные боеприпасы по ленте обратно в отсек хранения, замещая их на осколочно-фугасные, выбранные 'Рефлексом' как оптимальные в текущих условиях боя. Осыпаемый градом пуль робот развернул орудие в направлении угрозы, примитивный анализатор обстановки определил наиболее опасные цели, запущенный химический реактор придал дополнительную скорость движениям. На позициях противника расцвели цветы разрывов, превращая людей в фонтаны огня и плоти. Машина не умела брать пленных.
        <<СТАТУС: Вышел из боя>>
        <<КОНТАКТЫ: Не обнаружены>>
        <<БОЕПРИПАСЫ: 24хАТ-УОФ-215, 25хАТ-БЗ-215, 67хБС, 0хЗД17 >>
        <<САМОДИАГНОСТИКА: Пробитие внешнего корпуса, нарушение герметичности, отказ приводов 17, 19, 57, 33, 1, 77, 25, 42, 51. Силовая установка - 7 % Давление в системе - низкое>>
        <<ВНИМАНИЕ! Низкое напряжение в цепи, система переходит в режим возврата, вспомогательные и боевые модули деактивированы, 'Рефлекс' переведен в режим минимальной реакции
        <<ВВОД КОМАНДЫ: Возврат для перевооружения и ремонта>>
        Глава 5
        ЗАКРЫТЫЙ ОПЫТНО-ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОМПЛЕКС 'ГОРНЫЙ-3', СССР.
        В сопровождении роботов два грузовика пересекли портал взрывозащитного шлюза, оказавшись в огромном рукотворном бетонном зале треугольной формы. Один из углов этого треугольника венчал бронированный шлюз, из которого появились гости, от него расходились под острым углом серые бетонные стены, упираясь метров через 400 в стену крепости, ощетинившейся бойницами, ДОТами, пандусами и башенками. Многочисленные орудия различных калибров безучастно смотрели в зажатый сходящимися стенами пятачок единственного входа. Сама крепость была образцом советского монументального дизайна в стиле Ампир: мужественные лица защитников Родины взирали с гигантских барельефов на монструозных колоннах, пятидесяти метровые звезды из бронзы и рубинового стекла выступали из стен центральной композиции, полотнища красных знамен горделиво лежали на скатах усиливающих конструкцию ребер. Помпезность и кричащая гордость монументального сооружения были прямым следствием многолетней консервации коммунистической идеологии без контактов с внешним миром.
        По мере продвижения к крепостной стене, Васнецов опытным глазом отмечал все новые детали оборонительных рубежей - дорога все время петляла, а рельеф был сформирован таким образом, чтобы с одной стороны препятствовать скоростному рывку техники нападающих от шлюза к крепости, а с другой - не давать достаточного укрытия, которое бы могло помешать гарнизону простреливать каждый метр зоны отчуждения. Под крепостной стеной в капонирах стояли танки необычной конструкции. Майор видел когда-то прототип этого танка: две парные гусеницы, обеспечивающие низкое давление на грунт, приплюснутый и скругленный как блин корпус, пушка большого калибра. Да, это определенно было развитие идей проекта 'Объект 279'. У этих танков за счет более плоской и, возможно, необитаемой башни был более низкий, чем у прототипа силуэт. Башня была утыкана различным радио-оптическим оборудованием, от чего танк был похож на многоглазого паука.
        У стены делегацию встретил солдат, проворно указавший водителям место, где припарковать грузовики. Сопровождающие машины роботы разошлись по своим позициям.
        Люди Речного заглушили моторы и спешились, пока они разминали конечности после долгого пути и глазели на эпические виды оборонительных рубежей, Васнецов поспешил к солдату выяснить дальнейшие шаги.
        - Здравия желаю, майор Васнецов, - он коротко отдал воинское приветствие, - почему мы остановились?
        Солдат, поколебавшись секунду или две, поприветствовал старшего по званию:
        - Здравия желаю, товарищ майор, здесь будете пересаживаться, вашему транспорту дальше хода нет, - рядовой поежился в шинели, в огромном зале было совсем не жарко.
        - И скоро будет автобус?
        - Как разомнете ноги, идите на КПП, там примем ваше оружие и дальше уже на экспрессе по проспекту Мира домчим куда надо.
        Васнецов вернулся к группе, все уже выгрузились и как раз помогали спуститься из кунга Речному. Возраст давал о себе знать - дальняя поездка утомила старика. Майор сделал объявление:
        - Нас ждут на КПП, берем все с собой, но оружие придется сдать - такие тут порядки, дальше хозяева обеспечат нам доставку до места назначения.
        Продолжая разглядывать монументальные оборонительные сооружения, отряд пешком двинулся в сторону еще одной большой гермодвери, рядом с которой был открытый дверной проём, над ним призывно горела зеленая лампа. Внутри, помимо дежурного, их встречал старший офицер караульной службы. Оглядев вошедших, он сухо обратился к ним:
        - Ваши документы и оружие. Пистолеты, если есть, можете оставить при себе.
        На столе перед дежурным люди Речного начали раскладывать охотничьи винтовки и карабины, не особо заботясь об их сохранности - в конце концов, это был лишь реквизит для соответствия легенде и защиты от несущественного противника, их рабочее оружие было куда серьезнее, но оно осталось дома, на базе. Дежурный напротив, отнесся к оружию со всей ответственностью и по каждой единице составил подробную опись, чем несколько затянул процесс прохождения контроля. Наконец закончив с бумагами, визитеры прошли в просторное помещение, которое можно было бы назвать автовокзалом - здесь был и зал ожидания, и платформы для посадки в автобусы, все кругом было чисто и безлюдно. У одной из платформ стоял большой автобус необычной формы, как если бы скрестить знакомый любому человеку за 30 автобус ЛиАЗ-677 с реактивным истребителем МиГ-21. Колесная база вместительного транспорта состояла из двух сдвоенных поворотных осей, силуэт каплевидной обтекаемой формы сужался в сторону задней части, под кабиной водителя выступали две больших ноздри, забранные решетками. Работающий высокооборотистый двигатель газотурбинного
автобуса мягко посвистывал. Для снижения нагрузки на центральную фильтрующую систему, выхлоп углекислого газа оседал в ячейках накопителя, которые по окончании смены опустошались. В автобусе было полдюжины людей в форме и при оружии, которые тщательно делали вид, что им очень скучно и все происходящее - нудная обыденность. Интерьер не поражал воображение роскошью, но каждое посадочное место было индивидуальным и очень похожим на авиакресло, разве что 5-и точечные ремни смазывали образ. Автобус за раз перевозил более 100 сидячих пассажиров, стоя ездить в нем было запрещено техникой безопасности, о чем в салоне имелись предупреждающие надписи. Сопровождающие помогли гостям разместиться и пристегнуться, но общения избегали, да гости и сами не очень рвались - обе группы казались друг другу пришельцами из других миров, хотя у каждого в документах значилось одинаковое гражданство - СССР. Когда все пристегнулись, на табло водителя загорелась индикация готовности к рейсу и машина плавно отошла от платформы. Стремительно разгоняясь до крейсерских 250 км/ч, она влетела в чрево транспортного тоннеля. У бойцов
Васнецова выдалось свободное время, и они использовали его для отдыха - тихонько переговариваясь они не переставали осматривать и ощупывать диковинный транспорт все еще находясь под впечатлением от этого удивительного места. По словам водителя, ехать было минут 15, а пейзажи не впечатляли разнообразием - путь пролегал внутри тоннеля, изредка навстречу по соседней изолированной полосе, проносились такие же автобусы, иногда их автобус съезжал на другой лепесток эстакады и вместе с направлением движения меня уровень дороги.
        Выход из тоннеля напоминал прибытие поезда метро к платформе, чувство усиливалось архитектурным сходством - отсутствие солнечного света и красивых природных видов создатели этого места компенсировали изысканной архитектурой и благородными материалами отделки, создающими восторженное настроение у всякого, кто первый раз оказывался здесь. Массивные бронзовые люстры, резные статуи рабочих, инженеров и ученых, обязательная повсеместная советская символика - все это внушало уверенность и заряжало позитивной энергией.
        Различные сектора комплекса соединялись скоростными автобусными маршрутами, а сами они внутри были сугубо пешеходными, с большим количеством эскалаторов и движущихся дорожек. Везде была идеальная чистота, воздух не имел запаха, нигде не было темных углов или резкого света. Температура окружающей среды большую часть года была равна +16 градусам, но три месяца в году были 'летом', когда температура поднималась до +22 и менялась форма одежды, открывались 'городские пляжи' - большие оборудованные бассейны с песчаной насыпью, в ларьках появлялось вкусное молочное мороженное. В секторе агрокомплекса даже был экспериментальный подземный лес - роскошь, которая была необходима людям, живущим десятилетиями под землей в обстановки жесткого дефицита и экономии.
        На станции административного сектора их уже ждала встречающая делегация. Несмотря на внезапность визита, весь состав встречающих был в парадных мундирах, а на полу была постелена ковровая дорожка, вдоль которой по стойке 'смирно' стоял почетный караул. Во главе встречающих стоял крепкий седовласый мужчина лет 60-и, чье квадратное пепельно-серое лицо едва сдерживало эмоции, а кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев. Прибывшую процессию возглавлял Речной, справа от него шелмайор Васнецов, остальные - в колонну по двое, позади. Речной остановился прямо напротив генерала и не успел открыть рта, как был сжат в медвежьих объятьях:
        - Лев! Сколько лет! Живой! - по щеке генерала скатилась скупая мужская слеза.
        АЛТАЙСКИЙ КРАЙ, ПОЛЕ БОЯ.
        Два МИ-8 кружили над лесом, выбирая удобное место для посадки. Вертолеты несли очень важных пассажиров - 60 человек группы 'А' ФСБ России в полной экипировке. Приказ пришел с самых верхов, задача поставлена - оказать огневую поддержку подразделению спецназа МВД, вступившего в бой с неопознанной группой лиц. У 'альфы' были тренировочные сборы неподалеку, так что собраться и прибыть на место удалось спустя лишь несколько часов после сигнала бедствия и были хорошие шансы найти выживших, хоть радиообмен с попавшими в засаду и прекратился 3 часа назад. Вот и все вводные, что имелись у группы, пришлось готовиться к универсальному сценарию - с собою помимо стрелкового оружия были взяты и гранатометы.
        Черный дым над густым ковром леса пилот заметил издали и, сообщив об этом командиру группы, начал искать место для высадки. Высадив бойцов, вертолеты снова взмыли в воздух для обеспечения воздушной поддержки продвигающимся отрядам. Элита спецназа России начала углубляться в лес в направлении цели.
        Открывшаяся картина боя изрядно удивила даже видавших виды профессионалов: во-первых, никаким спецназом МВД тут и не пахло - повсюду валялись фрагменты тел и изувеченные трупы в разношерстной экипировке. Земля была усыпана гильзами, просыпанными цинками патронов, валялись пустые и полные тубусы гранатометов. Если это были боевики - то где те, кого мы прибыли прикрывать?
        - Капитан, примерно 70 тел, точнее не скажу, некоторых порвало не мелкие фрагменты. Кто такие - не знаю, знаков различия нет, оружие разное - и наше, и импорт, комки тоже разные. Рожи похожи на иностранцев, но тут поди разбери. Три грузовика, видимо тоже их, один сгорел. Последний бой был здесь, но началось все в той пещере, - боец указал на чернеющий зев.
        - Все тела - их? А наши где?
        - Не ясно, судя по складывающейся картине - их разметала БМП-2, мы нашли в пещере гильзы от Утеса и 30-мм пушки, но во-первых, она в пещеру не войдет, во-вторых, нет следов гусениц. И вообще гильзы странные какие-то, металл другой, - он показал серебристую пулеметную гильзу командиру.
        - Давай внимательно все осмотрим и будем искать дальше - куда-то они должны были уйти, не в воздухе же растворились!
        Лучи фонарей плясали по стенам пещеры - бойцы искали следы тех, кто уничтожил семь десятков боевиков, очевидно не понеся потерь - так как следов крови или тел найдено не было.
        - Нашли следы, странные, одна пара всего, идут на северо-восток, - доложил боец.
        - Давайте, двигаем, аккуратно и не спеша - нам ни к чему попадать под огонь своих же, - спецназ широкой цепью, контролируя сектора двинулся в направлении уходящих следов.
        Передовая группа дала знак остановиться, разведчики что-то заметили впереди. Окружив и взяв на мушку находку, 'альфа' начала сближение с неподвижным черным объектом. Наполовину укрытая кустарником, впереди стояла человекообразная бронированная машина, сильно потрепанная в бою. Вдоль массивного тела безвольно висели мощные руки с закрепленным под ними вооружением, одна была почти оторвана, многочисленные отверстия испещряли корпус машины. Она была, по всей видимости, мертва.
        Лейтенант, не сводя глаз с фантастического зрелища, с винтовкой на изготовку, подошел к командиру:
        - Капитан, что это за ботва?! Это робот? Новый дрон американцев или пришелец из космоса? Или там внутри сидит кто-то? - нервы у бывалого ветерана были на пределе, палец дергался на скобе.
        Капитан сглотнул и, не переставая целиться в неподвижного колосса, повернул голову к подчиненному:
        - Ну пришельцы - это вряд ли, не думаю, что они используют наши калибры в своем оружии, - неуклюже попытался пошутить он, - а вот новый, секретный, беспилотник - это запросто. И похоже - наш, видимо испытания пошли как-то не так, он вышел из-под контроля и завалил всех вокруг. А нас послали выключить его, но нихрена как всегда толком не разъяснили.
        - Чего делать будем?
        - Связывайся с вертушками, обрисуй ситуацию, пусть запросят дальнейшие приказы. У этой штуки кажется сели батарейки.
        Не успел лейтенант сделать и пары шагов, как в наушниках всех бойцов группы 'А' раздался голос:
        - Ваши вертушки вас не услышат, они сели на дымы и их экипажи у нас. Вас 60 человек, нас больше, мы лучше вооружены и имеем тактическое преимущество, вы все под прицелом и лучшим выходом будет сложить оружие, пока дела не приняли скверный оборот. Гарантируем вам жизнь. Для демонстрации серьезности наших слов высылаю встречающую группу. Настоятельно не рекомендую их провоцировать!
        Бойцы начали резко менять дислокацию, поняв, что угроза исходит с других направлений. Быстрая оценка ситуации, распределение секторов обстрела, выбор укрытий - группа равномерно расположилась по территории, не дав противнику возможности зайти с тыла или накрыть одним залпом несколько бойцов. Послышался треск веток сразу с нескольких направлений - что-то крупное продиралось через лесную чащу. Никто не торопился открывать огонь вслепую. Что-то начало падать на мягкую лесную почву рядом с бойцами, как будто противник решил закидать их камнями, за эту интересную мысль пыталось уцепиться ускользающее сознание лейтенанта, а некоторые из бойцов даже успели понять, что их закидали какими-то газовыми гранатами и сделать несколько выстрелов перед тем, как отключиться.
        Капитан очнулся в противоперегрузочном кресле бронемашины. Руки в наручниках, оружия нет, напротив в таком же кресле курит человек в необычном, но очень продвинутом обмундировании. Он был облачен в камуфляжный пластинчатый доспех, защищающий почти всю поверхность его тела. Доспех был хорошо подогнан, компактен и на вид - невесом. Его матовая текстура не позволяла определить материал. Поверх доспеха солдат носил полимерную плащ-палатку серого цвета. Человек внимательно рассматривал капитана группы 'А', продолжая курить самокрутку. Сделав последнюю затяжку, он выкинул окурок в бойницу и обратился к пленнику:
        - Успели, значит, сигнал подать. Жаль, пришлось из-за вас лес палить - время выигрывать.
        Капитан уже обрел полный контроль над телом и больше всего на свете хотел пить:
        - Воды, - разлепил он ссохшиеся губы.
        - На, не жалко, - ответил человек в сером плаще и поднес фляжку к губам пленника.
        Сделав сначала маленький глоток и убедившись, что у воды нет никакого привкуса, капитан жадно припал к горлышку.
        - Побочный эффект газа, единственный его недостаток. В остальном - прекрасная штука: высокая летучесть, убойность даже в малых концентрациях и мгновенный гарантированный эффект. Хотя одного из ТАКТов твои сонные бойцы все же оцарапали, придется ремонтировать покрытие.
        - Кто вы такие? Чего вам надо? Вы хоть понимаете, кто мы и что будет после нашего исчезновения?
        - Лучше скажи мне, кто ТЫ такой, - жестокие маленькие глаза впились в лицо капитана, - а потом я тебе скажу, кто я.
        - Капитан Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации Зимин, личный номер Ф-345513, -капитан сообщил о себе те сведения, которые следовало сообщать о себе пленному военнослужащему.
        - Ну здравствуй, капитан Зимин, я капитан Сергеенко, Комитет Государственной Безопасности Союза Советских Социалистических Республик, - слегка улыбнувшись, он закурил очередную самокрутку.
        Зимин опешил, это что - шутка такая? Он решился задать главный вопрос:
        - Что с моими людьми?
        - Они наши гости, как и ты. Если тебе интересно, что вас ждет дальше - я расскажу. Тех, кто переприсягнул - ждёт трибунал за измену Родине, молодежь - побудет пока у нас в гостях. Твоя участь, капитан, незавидна. Но закон есть закон.
        Вся фантасмагоричность ситуации и путающиеся после отравления газом мысли пробили стену самообладания:
        - О чем ты говоришь, какой трибунал? Советский Союз 25 лет как не существует, я служу своей стране, своему народу!
        Сергеенко глубоко затянулся, выпустил облако дыма и перевел глаза на тлеющий кончик самокрутки:
        - Тебя обманули, вас всех обманули…
        Глава 6
        ИРКУТСК, КВАРТИРА НЕЧАЕВА.
        Смесь запахов кофе и жарящейся яичницы достигла носа спящего Константина, который всю ночь напролет просидел за компьютером, изучая доступные материалы по происходящему на заводе карданных валов, принадлежащему престарелому олигарху старой формации, Льву Речному, на которого Константин получил вчера заказ с авансом. Чем больше Нечаев узнавал о объекте, тем любопытнее он казался: по выданным Ясичем бумагам вырисовывались очень странные взаимоотношения между Речным и юрлицами, арендующими у него площади. Например, с 1994 года на территории его завода не появилось ни одного нового арендатора, но и ни одного старого за все время не ушло, что само по себе удивительно в нашей стране. У его арендаторов нет других офисов за пределами завода, нет сайтов в Интернете и рекламы где бы то ни было. Нет никаких упоминаний о клиентах логистической компании 'Гермес Лоджистикс', при том, что у нее на балансе числится три десятка большегрузов - это очень странно. Вопросы вызывал и патриотический клуб 'Заря', арендующий несколько помещений на территории завода. Костя списался с парой знакомых в среде городских
националистов, но никто ему ничего про этот клуб не сказал - даже не слышали о таком, как и о его руководителе - Егоре Васнецове. Добавляла вопросов и арендная ставка для снимающих - она менялась лишь один раз, в 1998 году в связи с деноминацией и ни разу больше! Более того, из всей имеющейся информации оставались загадкой и источники обогащения Речного - с арендаторов он имел копейки, которые даже не покрывали расходную часть. Что-то определенно было не так с этим заводом, что-то очень странное там творилось за закрытыми дверями.
        На этом глубокомысленном выводе Нечаев решил открыть глаза и определиться с источником кулинарной угрозы. Запахи и шум моющейся посуды раздавались, как ни странно, с кухни и у Кости не заняло много времени на определение личности человека, который вторгся в его жилище, чтобы приготовить завтрак и прибраться:
        - Машуль, привет красавица, какими судьбами? - с улыбкой прокричал севший на диване Константин, продирая глаза.
        Шум воды на время прервался и с кухни отозвался женский голосок с легкой хрипотцой:
        - Заехала посмотреть, как ты тут деградируешь, да и в город надо было туфли прикупить, а то ходить совсем не в чем. Иди уже есть, хватит спать, бухарь!
        - Ща, пять минут! - отозвался Нечаев по пути в ванную.
        Приведя себя в относительный порядок, Константин проследовал на кухню, где и застал свою подругу Машу за чашкой чая, эффектную рыжую красотку с простым и своим в доску характером сельской девчонки.
        - Неплохо выглядишь для запойного алкоголика, - с легким осуждением в голосе сказала она.
        - Маш, я все, честное слово - взялся за большую работу, дали аванс, раздал долги, в общем жизнь налаживается, - после этих слов Костя с аппетитом накинулся на яичницу.
        - Хорошо, что я в магазин забежала, как знала, что у тебя в холодильнике шаром покати. Ну рассказывай, что у тебя там за работа? Пишешь?
        - Ага, когда совсем прижало - пошел к Ясичу в надежде, что он хоть что-то мне даст, выборы же скоро, у него много заказов. Ну этот старый хрыч мне и выдал крепкий орешек, заказуху на мелкого олигарха Речного, как специально под меня держал!
        - Слушай, Кость, а не будет как в прошлый раз? - явное сомнение отразилось на ее хорошеньком личике.
        - Не знаю, Машуль, выбора нет, хотя тип он мутный!
        - Кость, мож ну его нахрен? Я тебе деньжат займу пока, поехали ко мне в деревню, на кабана сходим, поможешь мне по дому немного подремонтировать.
        - Погоди, Маш, а куда делся этот, как его, Андрей кажется?
        - Куда-куда, туда же, куда и все остальные - надоел он мне, бесполезный кусок говна. У него только одно место работает, а на что-то кроме постели ума не хватает.
        - Сама ж таких выбираешь постоянно!
        - Да фиг меня знает, каждый раз на что-то надеюсь. Ну так чего, поехали, тусанем, отдохнешь, здоровье поправишь, на чистом воздухе-то! И не надо будет ни в какие истории влезать, а там подберешь себе работенку поприличнее.
        Машино предложение выглядело чертовски заманчивым - она снова была одна и, кто знает, может быть в этот раз ему бы что-то наконец засветило? Да и пострелять на кабана сходить - тоже отличный аттракцион, даже если все пойдет как обычно и черту дружбы переступить опять не удастся. С Машей на охоту ходить было большим удовольствием - она это дело знала и умела прекрасно, дед выучил, пока жив был. Стреляла без промаха, ну чисто снайпер, лес знала, ягоды и грибы умела выбирать. С охоты в основном и жила - на зарплату продавщицы в сельском магазине особо не разгуляешься.
        - Ну ты чо уставился на меня, как на сумку из крокодила? Мозги совсем от счастья поесть горячего отказали? Давай, поехали - я одна кабана не дотащу, а там хрен знает где мы его найдем и сколько до машины будет.
        - Не, Маш, предложение королевское, но я уже работу не брошу, мне самому стало интересно узнать про этого Речного - откуда у него деньги? Представляешь - владеет заводом, от которого по бумагам одни убытки, а с арендодателей берет копейки, при этом умудряется создавать видимость достатка.
        - Кость, ты меня огорчил, но не обидел, так что предложение в силе - телефон мой есть, звони, приеду-заберу! - Машка подмигнула ему и начала собирать со стола грязную посуду.
        ИРКУТСК, АБЕРДОР ПАБ, ВЕЧЕР.
        Константин по своему обыкновению опоздал - прогулялся с Машей по магазинам и чуть не забыл про назначенную предыдущей ночью встречу со старым приятелем Максом, который обещал навести про Речного справки через своих интересных знакомых. Макс ждал его в углу зала, потягивая светлое пиво. Он всегда выглядел напряженным, но сегодня что-то его особенно беспокоило - он постоянно рассматривал посетителей паба, глаза так и бегали по залу. Со словами 'Ну наконец-то!', Макс выпрыгнул из-за стола в присущей ему энергичной манере и протянул Косте руку. Поздоровавшись, они уселись за столик и Костя полез в меню, решив не торопить события - последний раз он принимал пищу за завтраком.
        - Кость, погоди ты пока жрать заказывать, давай сначала о деле, ты влез в какое-то дерьмо и я теперь в полном напряге, слышишь?
        Костины брови полезли на лоб от удивления, Макс в напряге - не понял, что за фигня? Он всегда мог отмазаться от любой проблемы благодаря своим знакомствам - толкал травку постоянным клиентам из разных структур, а тут такие заявления.
        - Что случилось, Макс, давай выкладывай, я же тебя просто просил поспрашивать про никому не нужного старикана, какие от этого могут быть напряги?
        - Такие, старикана твоего ведут и довольно давно, его земля многим интересна, но он в нее впился мертвой хваткой, клуб еще этот мутный у него на заводе - непонятно, кто в него ходит? За городом у него не дом, а база подготовки спецназа - стрельбище, огромный гараж, полоса препятствий, городские декорации для отработки тактики. Весь его ЧОП в полном составе живет на территории его участка. Жена умерла, дети - два сына и дочь, за пределами страны, но неизвестно где находятся.
        - Выходит, криминалом занимается? - воодушевился новостями Нечаев.
        - Нет никаких контактов с барыгами или терок с авторитетами, если он чем-то и занимается, то очень умело, что концов не найдешь. Короче, я пойду пожалуй, что-то меня морозит тут сидеть, заплатишь за меня, ок? - Макс схватил рюкзак и, быстро попрощавшись, заторопился к выходу.
        Константин так увлеченно разглядывал меню, что не заметил, как к нему за столик подсели двое:
        - Нечаев, есть разговор.
        Над меню появились удивленные глаза Константина:
        - Простите, а вы кем будете? - с нескрываемым раздражением ответил он, хоть уже и начал догадываться.
        - Мы - люди с тем же интересом, что и у тебя. Хотим обсудить на троих, что нам всем известно и сегодня по случаю твоя очередь рассказывать.
        - Слушайте, мне никаких проблем не надо, я в чужие дела лезть не хочу, только взялся за это дело, едва начал людей спрашивать… - начал оправдываться Нечаев.
        - Это мы уже заметили, потому и пришли, вдруг ты уже чего-то знаешь и жаждешь с кем-нибудь поделиться? - оскалился второй, который до сих пор сидел молча.
        - Давайте я пожрать закажу уже, целый день не ел, а в процессе и поговорим, ладно? - осмелел вдруг Константин, поняв, что сегодня его никуда не увезут и скорее всего после разговора оставят в покое под обещание больше никуда не соваться.
        Оба равнодушно кивнули и он позвал официанта принять заказ. Они тоже заказали себе что-то на перекус и пока еда готовилась, Константин успел рассказать им все, что он к этому моменту узнал, догадался и какие сделал предположения. Под конец трапезы, видимо старший в группе, сказал ему:
        - Значит так мы поступим с тобой, раз уж ты честно нам все рассказал и ничего не утаил. Не утаил ведь? Мы к тебе претензий не имеем, можешь дальше работать по этому делу, только вот тебе мой номер, запиши куда-то, а то визиток нам не положено и сразу же звони, как чего интересного нароешь. Денег я тебе не обещаю, но Родина тебя не забудет, в противном случае, если ты будешь не очень общителен с нами, Родина тебе все припомнит. Доступно?
        - Вроде да, вопросов нет, номер записал, буду звонить. А с Ясичем - что? Ему материалы не отдавать?
        - Пока нет, только в общих чертах ему про свой прогресс говори, а потом когда тебе время подойдет сдаваться - уже не важно будет наверное. Зовут меня - Аркадий Петрович, бывай, удачи в расследовании.
        Он порылся в кармане рубашки и бросил на стол 2000 рублей, затем вместе с товарищем они спокойно удалились к выходу.
        Тут Нечаев и вспомнил его - это тот 'конторский', который допрашивал его после истории с торговым центром, ставшей поворотной в его карьере скандального журналиста. 'Ну и влип же я в очередную историю, надо было послушать Машку, сейчас бы в баньке парился бы и может быть вся эта хрень прошла бы мимо меня' - подумал он. Но делать нечего, заднюю уже не врубишь - придется идти до конца. Завтра он планировал послоняться возле завода, посмотреть, что за люди входят и выходят, может быть чего интересного увидит.
        ОРЁЛ, ЦЕНТР СОВЕЩАНИЙ ФСБ.
        - КАКОГО ЧЕРТА ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! Кто отправил моих парней на такое задание без прикрытия и поддержки? Где эта рожа, которая мне ответит - куда бесследно делись 60 вооруженных до зубов ветеранов и два вертолета с экипажами? Где эта сволочь, которая пропихнула то дерьмо про поддержку и вызволение несуществующего ОМОНа??? - багровое лицо генерала было готово взорваться изнутри, слюни летели во все стороны.
        Гневную тираду прервал Макаров:
        - Генерал Теняшин, я бы на вашем месте лучше подумал о том, что нам делать с угрозой, которая умудрилась испарить 60 ваших лучших бойцов и 2 вертолета, а не выяснять здесь несущественные детали. Ваши бойцы не справились с заданием и теперь нам предстоит тут решить, что делать дальше. Я потерял 81 человека, которые там охраняли объект стратегической важности - автономный узел управления системой 'Периметр', которая, как выяснил прошлогодний аудит, не находится под полным контролем генштаба и верховного главнокомандующего. Вы понимаете серьезность сказанных здесь и сейчас слов? Знаете, что означает 'не находится под полным контролем' в отношении ядерного щита страны? Об этом знает очень узкий круг лиц, цените оказанное доверие!
        Генерал как стоял с открытым ртом, так не закрывая его медленно сел в свое кресло, постепенно меняя цвет лица с бардового на иссиня-белый к вящему удовольствию Макарова.
        - Пётр Андреевич, я не знал… Это что же, при необходимости - мы не сможем произвести пуски?
        - Мы точно не знаем, наши специалисты пытаются разобраться в системе, очевидно, что она изменялась с того состояния, которое зафиксировано в документации. Привлечены все дееспособные участники разработки проекта. Пока мы можем только сказать, что схема работы 'Периметра' усложнена таким образом, что игнорирует прямую команду к активации. Мы выяснили это во время комплексной проверки работоспособности системы при попытке тренировочной активации. То есть, отдельные единицы стратегического арсенала мы все еще можем запускать, но вот случись такая необходимость - с массированным запуском выйдут проблемы. Как и с автоматизированным ответным ударом.
        Макаров выдержал паузу и обвел взглядом присутствующих. Убедившись, что все поняли серьезность ситуации, он продолжил:
        - В том лесу, куда высадились и где погибли сначала мои люди, а затем ваши, был резервный узел управления системой. Очевидно, он уничтожен. Точнее можно будет сказать только тогда, когда удастся локализовать лесные пожары. Но я не питаю никаких иллюзий. Из случившегося мы можем сделать два вывода: 1) У противника есть серьезная силовая поддержка, позволяющая противостоять нашим лучшим спецподразделениями; 2) Ему известны наши планы и он на шаг впереди нас. Где-то утечка данных, кто-то из внутреннего круга работает на врага и мы должны выяснить - кто. Жду ваших предложений, господа.
        Представитель генштаба задал висевший в воздухе вопрос:
        - А что наши спутники? Неужели не показали, куда ушел противник с места боя?
        Макаров закатил глаза и глубоко вздохнул: как дети малые, ну в самом деле!
        - От спутников толку нет, пока получили нужную орбиту - там уже все заволокло дымом, сплошной ковер, можно армии передвигать и никто не увидит. Пожар сделал бесполезным и терморежим сканирования поверхности. Нам остается только забрать останки наших ребят, если сможем что-то найти.
        Тот же представитель генштаба выступил с единственно возможным для него предложением:
        - Нужно задействовать военных в борьбе с огнем и заодно начать большие учения в том районе, чтобы в случае обнаружения противника у нас была наготове большая группировка людей и техники, готовых к бою.
        Макаров оценил предложение:
        - Наш противник не любит светиться, так что мы должны не только все это сделать, но и дать максимальное освещение в СМИ, чтобы лишить его возможности незаметно действовать. А вот по вчерашнему провалу надо сделать все, чтобы это не вылезло на поверхность. Слышите, генерал, это я к вам обращаюсь - родственники должны молчать как можно дольше. Остается лишь надеяться, что наши западные партнеры не осведомлены еще о нашем ядерном бессилии.
        Получив правильный вектор движения мысли, избранные силовики принялись обсуждать детали предстоящей операции по поиску и блокированию формирований противника, которые по логике должны были двигаться прочь от охваченных огнем территорий.
        Глава 7
        ИРКУТСК. КВАРТИРА НЕЧАЕВА. УТРО.
        Константин снова проснулся в прекрасном расположении духа - очистка организма от запойного затянувшегося отпуска шла полным ходом. Заваривая себе кофе он затылком слушал новости:
        '…на борьбу с огнем брошены дополнительные силы МЧС, а также задействованы военнослужащие и техника. Для поиска заблудившихся в горящих лесах туристов используют армейские бронемашины, устойчивые к огню и обладающие повышенной проходимостью. Генерал крючков заявил, что на ход начавшихся сегодня масштабных учений Центрального Военного Округа горящие леса не повлияют и военнослужащим ничего не угрожает. А сейчас наш специальный корреспондент выходит в эфир прямо с линии фронта борьбы с огненной стихией, Вячеслав - вам слово. Спасибо, Мария, я нахожусь…'.
        Выключив телевизор, Нечаев скурпулёзно записал в блокнот планы на день, периодически отхлебывая из кружки. Первым делом он планировал посмотреть внимательно на Карданный завод, снаружи само собой. Затем попытаться под видом клиента одной из компаний-арендаторов как-то проникнуть на его территорию. Ну а после этого выехать в сторону особняка Речного, может удастся подобраться поближе. К каждому пункту были добавлены подпункты с вероятными вариациями развития событий, которые вели к следующему ветвлению вариантов. Он называл это 'метод трех ступеней' и яро верил в его эффективность. Тяжёлые мысли о заваривающейся каше событий не выходили у Константина из головы - ему совершенно не нравилось, как быстро растет число неизвестных в этом деле и повышаются ставки. С другой стороны - в нем разгорался спортивный азарт, отвечающий на вызов мыслью - 'фуфловое дело столько внимания не привлекает, дерзай - Костя, это может быть твой шанс склеить ласты знаменитым'. Конечно играть в ящик он не планировал, само собой был уверен в собственной непотопляемости и исключительной роли в реальности этого шарика, которая
не позволит вывести такую фигуру из игры минуя стадию безнравственного богатства, роскошной жизни и, главное, расположения Маши. Прихватив свою мыльницу, бутерброды и термос с чаем, пачку влажных салфеток и ленту туалетной бумаги, а так же две тысячи рублей, он вышел в серое душное утро иркутского августа.
        Константин потел. В автобусе стояла невыносимая духота и давка, а всяческие попытки улучшить ситуацию с проветриванием тут же натыкались на сопротивление некоторой части пассажиров, которым 'дует'. Стоящая в проходе между рядами толпа перемешивалась как мука в мельничных жерновах, люди менялись местами и перетекали с места на место в каком-то причудливом математическом танце. В какой-то момент рядом с Нечаевым возникла мясистая пожилая бабка с вездесущей тележкой и так случилось, что пропихивая ее между людьми она резким движением рук, еще помнящих работу с кочергой на металлургическом комбинате, совмещает ручку тележки с пахом Константина. В этот момент его дыхание перехватыет, а перед глазами расплываются цветные круги. Скрючившись и хватая ртом воздух он восклицает:
        - Да куда же ты прешь, старая карга! Дома ей утром не сидится - в очереди на кладбище место боишься пропустить?
        Бабка полностью проигнорировала его слова, продолжая прокладывать себе путь через человеческий океан, однако атмосфера вокруг резко сгустилась и не успел Нечаев продолжить делиться своими ощущениями в след удаляющейся бабке, как услышал в свой адрес уверенный окрик:
        - Эй, сопляк, рот свой закрой, пока не помогли. Будет всякая шваль тут пожилым людям хамить!
        Костя воспользовался советом, так как резко растерял всю свою храбрость перед возможностью огрести дополнительных проблем и молча потупив взор доехал до своей остановки продолжая обливаться потом и ощущать на себе движение человеческой массы по автобусу.
        Проходная завода этим утром была не очень богата на посетителей - работяги пришли значительно раньше появления Нечаева, а клиенты арендодателей в этот день очевидно посещений не планировали. За три часа наблюдений из ворот выехало три фуры, но ни одного человека или машины не прошло внутрь. Охранник средних лет ревностно нес вахту на посту и периодически поглядывал в сторону Константина, явно заметив его длительное присутствие неподалеку. Костя уже собирался было уходить, отринув идею проникнуть на территорию под видом клиента - уж очень он примелькался охране, как вдруг к воротам подъехало сразу несколько тонированных автомобилей, из которых высыпались колоритные лица кавказской национальности с различным инструментом и решительно направились в сторону будки охранника. В Нечаеве боролись две силы: одна рвала его в сторону остановки, толкая под колени пульсирующим страхом, другая пригвоздила на месте, требуя зафиксировать все происходящее. Приехавшие пока его не видели и у них был свой ярковыраженный интерес, а у охранника в ближайшие секунды появится много более важных дел, чем интересоваться у
проходимца с фотоаппаратом целями фотосъемки. На экране фотоаппарата при приближении Константин покадрово запечатлел все последующие события. Вопреки ожиданиям, охранник не убежал и не спрятался в будке, а коротко сказав что-то по рации вышел к суетящимся вооруженным горцам. Один из них, активно артикулируя и что-то крича охраннику, начал быстро с ним сближаться, остальные подтягивались следом. Дальше все произошло очень быстро - не успел он закончить свою мысль о необходимости встречи с директором, как в два удара оказался лежащим в пыли, а над ним стоял тот самый охранник в защитной стойке выставив резиновую дубинку. Определенно это был не типичный алкоголик с тремя классами образования, каким ему полагалось быть по профессии и месту работы. Фотоаппарат был готов зафиксировать скорую расправу толпы земляков избитого и униженного парламентера над единственным спартанцем, как вдруг не менее стремительно, чем предыдущие события, численный перевес сместился в сторону обороняющегося - из двери вывалилась толпа в пару дюжин людей в такой же форме и с дубинками, которые без лишних слов и раздумий
приступили к приготовлению отбивной из гостей, как будто соревнуясь между собой, кому удастся нокаутировать противника за меньшее число ударов. Порядок был быстро восстановлен, а дальше снова началось любопытное - избитых не оставили валятся в пыли, а запихнули в машины, которые начали загонять на территорию завода. И тут охранники вдруг вспомнили о присутствии еще одного неизвестного в уравнении, двое отделились от остальных, что вернулись на территорию, и двинулись в сторону Нечаева. Разрывавшие его ранее противоречивые чувства в ту же секунду слились в полном консенсусе относительно предпочтительного набора действий и ноги дали Косте хороший старт, который он неплохо развил. Бежал он не оборачиваясь на чистом адреналине и остановился только влетев в уходящий автобус после того, как пробежал соседний рынок насквозь. Он решил вернуться домой и перевести дух, обмозговав случившееся и пересмотрев получившиеся фото прежде, чем ехать к дому Речного.
        МОСКВА-СИТИ, ОФИС ООО 'СТРОЙПРОМОБЪЕКТ'.
        - Ну, я слушаю, Василий, рассказывай. - сказал Макаров.
        Сидящий на другом конце стола человек обладал крепким телосложением и непроницаемым лицом, как будто высеченным из камня. Форма носа и ушей однозначно указывали на близость их обладателя к боевым искусствам, а глаза были вместилищем опыта, который он никому не собирался передавать.
        - Пётр Алексеевич, по кроту работаем, пока ничего. По лесу тоже работаем, смогли пробиться к полю боя вперед армии, пока предварительно объект считать потерянным - вход завален, работы по расчистке начнем не раньше, чем огонь отступит. Картину боя восстановить не удалось - огонь все уничтожил, следов вертолетов и 'Альфы' нет - предполагаем, что их забрал противник, вероятно живыми. По противнику есть новая информация - ушел на запад, помимо указанных в радиобмене с первой группой шагающих бронемашин у него есть и гусеничные транспортеры, довольно крупные - видимо как раз для перевозки этих ходунов. Ушёл на запад, пока дальше по следу идти не можем - огонь. По направлению информацию передали в штаб - приступили к усилению в местах возможного выхода. Из Иркутска пришли новости - вчера там какое-то нездоровое движение было у проходной завода, предполагаем топорный почерк наших конторских. Щупали объект имитируя попытку рейдерского захвата, но были биты и весь день провели внутри, вечером их оттуда выпустили, следим за развитием событий, пока не вмешиваемся. Там же был местный журналист, который все
происходящее снимал на фотоаппарат - пробили, он работает на нас, не трогаем.
        - Я тебя услышал, Василий, свободен. Ты когда вылетаешь в Иркутск?
        - Сегодня в ночь, возьму ребят, экипировку и сходим в гости к Речному домой, события пора ускорять, тем более его нет в городе - уехал куда-то на охоту с целой толпой охраны под видом трудового коллектива. Наш хвост они отсекли быстро, серьезные ребята.
        - Ну бывай, удачи, что нужно - проведешь через Гену и держи связь, не мне тебя учить.
        - Вас понял, Пётр Алексеевич, всего доброго.
        Поднявшись из-за стола, Василий подошел к двери и взялся за ручку, собираясь выйти из кабинета, как услышал слова напутствия от шефа:
        - Вась, ну ты понимаешь ситуацию - любые средства, без ограничений при необходимости. Хоть танковое сражение в центре города, если посчитаешь это оправданным. Мне нужен результат.
        Глава 8
        Прошло два дня после бешенного бегства от охраны карданного завода. Оценив серьезность дела, в которое он влез, Константин решил немного переждать перед вылазкой в поместье Речного. На всякий случай дома он не появлялся - лучше перестраховаться немного. Перекантовался у Макса, заодно разобравшись с той подставой в баре, когда тот привел с собою хвост. Понятное дело, что у него не было выбора, но висевший вопрос надо было закрыть, чтобы не осталось недопонимания между друзьями. План оставался прежним - аккуратно в сумерках подобраться поближе к загородному дому Речного и уже на месте постараться собрать как можно больше материала об образе жизни замкнутого богатого старикана. Им никто никогда не интересовался особо, потому и сведений нигде о его жизни не нашлось, полная терра инкогнита!
        Было уже 9 вечера, день стал тускнеть - пора выдвигаться. Фотоаппарат заряжен, место на карточке памяти есть, бутерброды и чай обновил у Макса, тот еще с собой дал вспененную фольгированную сидушку, чтобы можно было высиживать в засаде с относительным комфортом. На всякий случай, Нечаев посвятил Макса в свои планы - договорились завтра встретиться для контроля, если Костя не появится к вечеру - Макс пойдет в полицию. После той сцены у проходной - варианты могли быть самые разные. Но он и предположить не мог, какой в итоге выпадет ему…
        Теплый ветер шевелил зеленые листья в густом подлеске, окружавшем огромную огороженную трехметровым забором территорию участка Речного. Карты в сети дали Константину неправильное представление о масштабах и расстояниях, так что до границы участка он добрался от места, где его высадила машина, уже практически затемно - далековато Речной на работу каждый день ездил, да еще и по такой дороге, что только на внедорожнике и проедешь. Кроссовки оказались не лучшим выбором для прогулок по лесу после дождя и быстро промокли - только простыть еще не хватало, подумал Нечаев, хлюпая по грязи. Выйдя к бетонному забору он понял, что на этом простая часть его путешествия окончена - с этой стороны никакого материала не получишь. Он был готов к такому повороту событий и двинулся вдоль стены в поисках бреши или удачно растущего дерева, по кторому смог бы перебраться на ту сторону. Удача скоро улыбнулась ему - старый панельный забор, установленный еще в советское время, постепенно поддавался природе и уступал натиску леса. В заборе зияла хорошая такая дыра, в которую могла при желании пролезть и лошадь. По ту
сторону лес продолжался и Косте пришлось свериться с картой на мобильном телефоне, чтобы определить свое местоположение и направление движения в сторону того, что очевидно на карте являлось основной постройкой участка - большим домом. Начать он хотел с главного, а потом, если будет время и возможность - изучить и другие пятна, которые видимо тоже были какими-то постройками. Безусловно, было большой неудачей, что производители спутниковых карт не посчитали эти места достойными более качественной съемки.
        Никаких следов охраны или движения - Константин двигался в сторону дома окруженный лишь лесными звуками и теми, что производил сам. Иногда ему казалось, что он слишком громко шумит, хоть и старался ступать как можно аккуратнее. Шел он в полумраке, благо ночь выдалась лунная, фонарик включать совершенно не было никакого желания - ему постоянно казалось, что за ним наблюдают. Неудивительно - после такого-то марафона! Вот среди деревьем показался просвет, в котором угадывались силуэты зданий, среди которых была темная махина старого особняка. Речной после перестройки прибрал к рукам ведомственный железнодорожный административный комплекс со всей его территорией и даже отдельным железнодорожным депо, соединенным своей веткой с общей транспортной сетью. Главное здание стало его особняком - своебразный выбор и не было похоже, чтобы он сильно его перестраивал. Видимо этот Речной - очень сентиментальный человек, неспособный порвать с прошлым. В некоторых окнах горел свет, территория вокруг тоже была освещена фонарями, но людей нигде не было видно. Нечаев принялся фотографировать - лучше нащелкать побольше
кадров и потом уже отобрать ценные, чем ковыряться с каждым в поиске зацепок, стоящих документирования.
        Внезапно вся территория погрузилась в кромешную тьму - привыкшие к свету фонарей глаза временно ослепли при их выключении, вокруг началась какая-то суета и Нечаев рефлекторно упал на землю, попытавшись заползти поглубже в кусты. Со стороны дома послышались звуки бьющегося стекла, удары и сухие щелчки ломающихся карандашей. Константин догадался, что началась перестрелка и противники используют оружие с глушителем. Это был очень странный бой, он никогда не был в зоне боевых действий, но кинематограф приучил его к совершенно другим ожиданиям - сюрреалистичное ощущение, как будто в городе-призраке слышны отголоски старых сражений. Звуки были отрывочны и фрагментарны, но Костя понял, что очагов столкновений несколько и как минимум два - в самом доме, еще пара - с другой стороны. Странным было и то, что охрана поместья не поднимала тревогу, и точно так же, как и напавшие, старалась не издавать много шума. Ему ничего другого не оставалось, как лежать в кустах и ждать развязки - страх сковал его тело и о попытке выбраться в лес и уйти не могло быть и речи.
        В ночи раздался мощный рык:
        - Не стрелять, бл, прекратить огонь! Свои! Капитан Ленец, 'Вымпел', прекратить огонь!
        Ему ответил удивленный голос:
        - Ну, п…ц, бл, о. ть теперь, выходите, чтобы мы вас видели!
        - Выхожу, у нас раненные, давайте сюда медиков быстрее.
        - У нас, бл, все здоровые наверное… Переходите на общий канал, хорош орать, разберемся с потерями и раненными, потом поговорим.
        Суета стихла, выстрелы прекратились, бойцы перестали хранить молчание и отовсюду послышалась раздосадованная нелепой в своей трагичности ситуацией отборная солдатская матершина. Нечаев решил, что самое время убраться отсюда, пока перестрелявшие друг друга спецназовцы разбираются, как такое случилось. Кое-как поднявшись на неверные ноги, согнувшись в три погибели он двинулся по памяти в направлении дыры в заборе, через которую он проник на территорию. По крайней мере ему казалось, что это то направление. В темноте позади заплясали лучи фонарей и он рванулся было на землю, но потом решил - что они просто перестали прятаться и включили фонари для удобства, а не его поисков. Он с облегчением пришел к выводу, что его никто не заметил и возможно он даже попадет сегодня домой живой и здоровый. Порадовавшись этой мысли он продолжил пробираться через кустарник, как вдруг густая черная тень метнулась на периферии зрения в его сторону. Не успел Нечаев повернуть голову в сторону движения, как почувствовал сильный удар в лицо. Теряя сознание он упел заметить в замедлившимся вокруг мире плавные движения
странных бесформенных теней, которые приближались под ярким лунным светом для того, чтобы сожрать и разорвать его на куски.
        С раскалывающейся от боли головой он очнулся на влажной земле, подняв голову - Константин постарался сориентироваться и осмотреться. Один глаз не видел и что-то текло по лицу. Попытавшись вытереть ладонью лицо он обнаружил свои руки связанными, в следующую секунду холодное дуло уперлось в его правую щеку, а сверху кто-то молча уселся. Нечаев намёк понял и замер на земле, оставив попытки принять позу поудобнее. Боль двигалась - начавшись в верхней части головы она постепенно сползала в левую сторону лица. Где-то рядом заговорило радио:
        - 'Гнездо', я 'Рассвет', доложите обстановку.
        Рядом, невысоко над землей, ответил спокойный голос (значит их было как минимум двое):
        - 'Рассвет', я 'Гнездо', докладываю: спектакль окончен, с обеих сторон есть 200-е и 300-е, урон нанесен существенный, мы не участвовали - наблюдали. Взяли гражданского, фотографировал, что с ним делать?
        Пауза затянулась, Косте показалось, что весь лес замер в ожидании решения его судьбы. Кто эти люди? Ушедшие заранее с объекта охранники Речного?
        - 'Гнездо', есть угроза обнаружения и раскрытия?
        - 'Рассвет', отрицательно - угрозы нет, отход обеспечен, противник зализывает раны и выясняет отношения. Повторяю вопрос по гражданскому.
        - 'Гнездо', новые вводные, отходите к точке сбора. С гражданским поступайте по обстановке.
        Давление ствола на щеку усилилось, Нечаев услышал, как взводится курок пистолета, в это мгновение перед смертью он почувствовал непреодолимую усталость, бессмысленность борьбы и неизбежность гибели. Но его палач в последний момент передумал, безмолвно поднялся с него и вместе с напарником двумя тенями быстро и бесшумно расстворились в ночном лесу. Константин не верил своей удаче, он лежал боясь пошевелиться еще битых полчаса, постоянно ожидая выстрела - но вокруг ничего не происходило. Устав ждать и наконец поверив в свободу, он перевернулся сначала на бок, а потом на спину. Ноги были свободны, а вот с руками надо было что-то делать - они были хорошо связаны. Вещи пропали - может быть остались лежать там, где на него напали, может их унесли с собой тени. Сорвав связанными в запястьях руками влажной травы, Нечаев кое-как обтер лицо от засыхающей крови, поднялся на ноги и неуверенной походкой, спотыкаясь, двинулся в направлении, куда ушли двое, логично предположив, что они будут идти от дома в сторону забора.
        Уже светало, когда он наконец вышел к бетонному забору, окружающему участок. По счастливой случайности ноги привели его прямо к тому месту, где был пролом, через который он вчера вошел. Когда Нечаев вышел к дороге, уже вовсю занимался день. Обессиленный, грязный, с окровавленным лицом и связанными перед собой руками - он представлял собою жуткое зрелище. Первая же машина остановилась, из-за руля форда выскочил полный мужик в ветровке и размахивая руками подбежал к едва стоящему на ногах Константину:
        - Мать моя женщина, мужик, держись, сейчас подхвачу!
        Нечаев начал было заваливаться набок, но мужичок проводно поднырнул и принял на себя измученное тело.
        - Давай, держись, сейчас мигом в больничку домчим, потом расскажешь, что с тобою приключилось!
        Не заботясь о салоне автомобиля, он как мог уложил Константина на заднее сидение. Тот тяжело дышал и смотрел в потолок одним глазом смертельно уставшего человека. Не успела машина тронуться с визгом покрышек, как Нечаев провалился в тяжелый болезненный сон. Время от времени он выплывал из дрёмы и даже отвечал на какие-то вопросы своего спасителя, а потом и врачей.
        В себя он пришел на больничной койке. С трудом открыв глаза(их все еще два!), он порадовался, что все еще видит мир в стерео-режиме, пусть один глаз и открывался лишь на маленькую щёлочку. В проявляющейся вокруг реальности он увидел висящий слева от кровати в воздухе рыжий пушистый шар. Затем в центре шара начало проявляться лицо, фоном - окно в августовский вечер и обшарпанная штукатурка. Шар заговорил приятным и знакомым голосом:
        - С возвращением в мир живых, везунчик!
        Глава 9
        МОСКВА. НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ.
        Президент Волков молча стоял в центральном зале храма, медленно переводя взгляд с фрески на фреску. В воздухе висел легкий аромат ладана - здесь давно не проводились богослужения, но запах веков уже никогда не выветрится из здешних стен. Внезапное решение приехать сюда застало службу охраны и обитателей монастыря врасплох. Не было никакого пресс-релиза, журналистов и публичной огласки этого визита, не было его и в планах, известных первому помощнику Волкова, стоявшему сейчас чуть поодаль от главы государства, давая тому столь редкие минуты уединения и покоя. Андрей Орлик пришел в команду Волкова еще во время его первого срока и быстро завоевал доверие президента своей честностью и умением ориентироваться в сложных течениях закулисной политики, невидимой простому обывателю. Он был одним из немногих людей, которым Волков мог на самом деле доверять и в ком он был абсолютно уверен.
        Охрана осталась у входа, в храме был только президент и его первый помощник. Фигура Волкова излучала напряжение и тревогу, лицо было застывшей каменной маской, за которой ворочались мрачные мысли.
        - Андрей, здесь больше никого нет?
        - Мы здесь одни, Алексей Иванович, перед вами все помещения проверили - никого здесь нет.
        - Записывающая аппаратура?
        - Насколько мне известно - нет. Везде микрофоны не поставишь, а Ваш внезапный визит точно не оставил времени на подготовку оборудования.
        - Пойдем, пройдемся немного.
        Волков дождался, пока Андрей поравняется с ним, и они неспешно двинулись по залу:
        - Ты знаешь, я не очень набожный человек, но все же люблю бывать в подобных местах. От них веет миром и безопасностью.
        Орлик терпеливо ждал, он уже понял, что визит сюда не случаен и у шефа есть к нему деликатное поручение. Подойдя к алтарю, Волков остановился и повернулся к Андрею, затем, глядя ему прямо в глаза, протянул простой бумажный конверт. Да, в 21 веке потаённые дела властителей мира сего все так же передавались через бумагу, так как все современные способы обмена информацией были под строгим контролем спецслужб. Ирония - для населения ты самый влиятельный человек в огромной стране, а в реальной закулисной политике - всего-лишь фигура на доске и далеко не ферзь. Волков безусловно имел власть, ему были лояльны значительные силы, однако проблема была в том, что между ним и этими силами были прослойки представителей других властных групп, причудливо перемешанные и курирующие свои интересы, контроллирующие все шаги конкурентов и влияющие на его решения. Все советники, аналитики, министры, все они принадлежали различным кланам, союзам и группам лиц. А президент был встроен в эту систему, как один из игроков, как представитель одной из групп, фрагментарно разбросанной по разным уровням власти. Здесь непрерывно
шла игра, одни группы ослаблялись, другие усиливались и то, что выходило наружу как политические новости, обычно было результатами борьбы внутри элит. Коррупционные дела, политическое преследование, скандалы - все было подчинено правилам незримой игры. И сейчас в этой игре вдруг выросли ставки. Его дурят, теперь уже в открытую - Макаров вывел его за скобки какой-то большой игры, в которую он решил сыграть в одиночку. От условно-доверенных лиц в ФСБ Волков получил общие сведения об операциях Макарова в Иркутске и Кыргызстане, был в курсе происходящего на Алтае. Оценив риски, он принял решение играть на опережение - надо рисовать себе спасательный круг до того, как окажешься за бортом. Так появилось это письмо.
        - Андрей, это письмо должно максимально конфиденциально попасть в руки Джона Стюарда и я буду ждать от него ответного письма. Ты сможешь так это организовать, чтобы никто лишний об этом не узнал, ведь сможешь же?
        Орлик кивнул и протянул руку к конверту, но Волков не разжимал пальцы, буравил помощника взглядом:
        - Пообещай мне!
        - Алексей Иванович, будьте уверены, ни одна живая душа не узнает об этом письме, кроме адресата.
        - Спасибо тебе… Мне больше некому доверить такую важную миссию. Пошли, пока охрана не хватилась.
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ. 'ГОРНЫЙ-3'.
        На центральном транспортном узле еще продолжались разгрузочные работы, когда от разведки пошли сообщения об активности спецслужб в районе завода и особняка Речного. Майор Васнецов, ветеран спецподразделения 'Молот', созданного для охраны группы Речного, как одного из людей с максимальным уровнем допуска и полным набором полномочий по исполнению проекта 'Воссоединение', был просто восхищен профессионализмом и слаженностью работы специалистов оперативного штаба Центра Специальных Вооружений '30 -30', чьи представители на постоянной основе присутствовали в этом комплексе. Им было суждено стать ядром боевого блока возрождающегося государства. У них были лучшие инструктора, лучшие бойцы, лучшая экипировка, самые полные разведданные и широчайшая агентурная сеть по всей нынешней России, включая высшие эшелоны власти. Они еще до решения Речного по активации экстренного протокола самостоятельно начали восстанавливать связи между секретными объектами СССР, они проводили тайные операции на поверхности и всегда были на шаг впереди. Вот и сейчас - благодаря им удалось избежать бойни в поместье Речного - они
заранее знали, когда туда придут федералы и это позволило красиво вывезти все содержимое складов, оружие и персонал. Теперь все обустраивались в новом доме, а 'тридцатые' в это время вели одновременно еще несколько операций.
        Административный сектор гудел, как встревоженный улей. Был распечатан зал оперативного контроля, вскрыты пакеты с координатами связанных с комплексом объектов, куда '30 -30' направили свои усиленные разведгруппы для установления контакта и выяснения статуса. Были реактивированы считавшиеся космическим мусором советские спутники связи, запущены кодированные позывные на молчавших 30 лет частотах УКВ, пошли первые донесения от принявших новое командование подразделений, живших в полной или частичной изоляции, без каких-либо сведений о статусе проекта, но с маниакальным упорством исполняющих приказы давно умерших людей. В прокуренном выдержанным десятилетиями беломором зале совещаний непрерывно шло планирование, назначение чиновников на ответственные посты, открытие новых министерств - проект 'Воссоединение' был едва запущен, но уже приводились в действие механизмы создания будущего правительства огромной страны, собирались и анализировались сведения о научном, промышленном и продуктовом потенциале государства, которому предстояло сменить руководство. Разрабатывались программы восстановления
грамотности населения, реанимации промышленности. Прошли считанные дни, а жернова бюрократического аппарата уже вращались с бешенной скоростью. Очень скоро время изоляции и забвения пройдет и необходимо быть настолько готовым встретить новый мир, насколько это возможно. В оперативном центре рядами возле мониторов сидели мужчины и женщины в наушниках, в воздухе стоял гвалт голосов и стук громких, но не знавших сносу клавиш терминалов:
        - Установили связь с Заводом тяжелого машиностроения Мягкова! Начал прием данных, получаю численность населения, состояние предприятия, сведения о гарнизоне. Гарнизон готов перейти под общее командование и безоговорочно признает власть Советского Союза, со стороны администрации возражений также нет, получаю номенклатуру производимых предприятием изделий, запросы на сырье и снабжение, контактные данные связанных объектов.
        Лев Викторович Речной был назначен временно исполняющим обязанности генерального секретаря вновь формируемой партии. Он с достоинством принял такую ответственность и несмотря на преклонный возраст с головой окунулся в работу.
        Жить ему оставалось 3 дня.
        БЕЛОВЕЖСКАЯ ПУЩА. БЕЛАРУСЬ.
        Едва вернувшись на базу с пленными альфовцами и подбитым ТАКТом, Валентин Сергеенко был тут же направлен на инструктаж, из которого узнал о старте проекта 'Воссоединение' и своем новом задании в Республике Беларусь. Задача была установить контакт с объектом незамысловатого названия 'Радиоприбор' имевшим высший приоритет и особую важность в промышленной карте возрождающегося Союза. На позывные объект не отвечал, так что было принято решение о заброске хорошо вооруженного десанта в размере 80 человек - с многотысячным городом никто воевать не собирался, нужно было установить контакт, разведать обстановку. Переброска предстояла дальняя, так что никакой поддержки техники, но все бойцы получат полную штурмовую экипировку, включая радио-оптический камуфляж. Такая щедрость говорила о по-настоящему ответственном задании: 80 комплектов брони и 80 камуфляжных плащ-палаток - практически половина всех запасов этого сложнейшего и ресурсоемкого обмундирования. Транспортировка прошла без особых проблем - на всем пути следования работала агентурная сеть и в нужных местах оказывались нужные люди.
        Выход на объект укрепил недобрые предчувствия Валентина - гермодверь не открывалась уже очень давно. У бойцов с собой был специальный ключ-стартер для распечатывания таких дверей, установленный в правильном месте он разряжался с определенной частотой в толщу двери, активируя пиропатроны, расталкивающие створки на небольшое расстояние. Пока шла накачка ключа, группа еще раз проверила оружие и связь. Зеленый огонек возвестил о готовности прибора к работе.
        - Оружие к бою, фонари не включаем, огонь открывать по необходимости. Помните - там наши люди, с которыми нам надо установить контакт. Внутри могут быть какие-то проблемы, мы должны быть готовы ко всему, - после этих слов Сергеенко нажал на кнопку активации. Лампа погасла, он отцепил прибор и отошел от двери. Секунд через 20 по массивной гермодвери прошла вибрация и створки отскочили друг от друга, обнажив проем полутора метров шириной.
        Из проема вывалилось три скрюченых тела, Валентин уловил застарелый трупный смрад даже через фильтры шлема. Темнота по ту сторону двери не была кромешной - кое-где на стенах еще горели лампы аварийного освещения, так что приборы ночного видения, встроенные в шлемы бойцов, работали хорошо. 80 человек, перешагивая через иссохшие мумии, просочились в проем. Внутри их встретила картина страшного разрушения - с той стороны шлюза вповалку лежали кучи высохших тел, стены испещряли отверстия от пуль, виднелись следы пожара. Несколько сотен человек, судя по остаткам одежды тут были и гражданские, и военные, сошлись в смертельном бою у выхода из комплекса. Бойцы '30 -30' аккуратно перешагивали через мумии мужчин, женщин и детей. Комплекс стал огромным склепом, в котором по документам должно было быть более двух с половиной тысяч человек. Отряд двигался по единственному тоннелю в сторону караульных помещений и КПП, продолжая натыкаться на тела погибших в борьбе людей. Никаких признаков жизни не наблюдалось, трагедия случилась здесь много лет назад.
        - Капитан, в сети есть питание, реактор еще работает, - доложил один из бойцов.
        - Продолжаем движение, всем быть начеку, мы пока не встретили и половины обитателей. Если тут еще есть кто-то живой - думаю они могут быть нам не очень рады.
        Группа последовательно пересекала заброшенные помещения - раскуроченный КПП, усеянную телами площадь транспортного узла с остовами сгоревших поездов метро.
        Время от времени попадались хорошо освещенные коридоры и помещения, кругом царила грязь, сырость и смерть. Читая настенные надписи, Сергеенко начал понимать, что тут произошло - бунт. Голод, нужда, отсутствие цели - привели к восстанию. Кругом были призывы взломать двери и выйти в мир, проклятья в адрес администрации, требования к солдатам не подчиняться преступным приказам. Тут и там попадались наспех возведенные баррикады, усеянные телами их защитников и штурмующих. Через некоторое время начали попадаться указатели - нарисованные на стене краской стрелки. Бойцы двинулись по ним дальше, продолжая углубляться в недра комплекса. Через примерно километр блужданий по корридорам, они вышли в просторное помещение, которое раньше наверняка было центральной площадью города. Теперь же она была похожа на грязную свалку вперемешку с поселком бомжей - вокруг были горы мусора, грязные шатры, тряпье и кости валялись под ногами. Кости были человеческими, еще розовыми от недавно укрывавшей их плоти. Каннибализм, вот что это такое, подумал Валентин. Его группа распределилась по площади, бойцы залезли в каждый
вонючий шатер, под каждую тряпку. В итоге в центр освещенного круга выволокли 42 обтянутых кожей скелета в грязных, ободранных лохмотьях. В нем бурлила ненависть к одичавшим согражданам, он не мог принять такой выбор.
        - Скоты, среди вас еще остался хоть кто-то, владеющий человеческой речью? - обратился к дикарям Сергеенко. Его люди разделились - часть держала под прицелом это жалкое стадо, другая - взяла под охрану все входы.
        Один из оборванцев, тараща на него впалые глаза поднял руку и запинаясь, глотая звуки, произнес: Я могу!
        - Пойдешь со мной, - с брезгливостью в голосе ответил ему командир.
        Через два часа с той стороны, куда Сергеенко увел дикого жителя 'Радоприбора', раздался одиночный выстрел. Остальные пленные повернули свои пустые лица в сторону звука, не замечая, как их охранники подняли оружие на изготовку. Через 5 часов живыми в комплексе остались только пришельцы с поверхности, которые разделившись по-хозяйски деловито принялись рыться в картотеках, отбирая ценную документацию, которая еще послужит советским гражданам. Последней задачей было заглушить реактор и вновь запечатать этот склеп. Может быть когда-нибудь сюда еще придут люди.
        ИРКУТСК. ГОРОДСКАЯ КЛИНИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА?8.
        Он жадно присосался к бутылочке минеральной воды, которая по случаю оказалась у Маши с собой. Выпив ее всю залпом, он перешел прямо к делу - нельзя терять ни минуты:
        - Маша, ты на машине?
        - Да, ты только не дури, тебе бы тут хотя бы денек под присмотром полежать! - решительно сказала она.
        - Срочно уходим отсюда, едем к тебе, быстрее. Где мои вещи? - он резко сел и в голове тут же взорвалась авиабомба боли, - Мммммм, как же больно…
        - Радуйся, что глаз на месте, а то сразу было непонятно - есть ли он еще у тебя.
        - Помоги мне подняться, надо быстрее уходить. Помнишь Макса?
        - Торчка, чтоли? Ну да, помню - нервный такой.
        - В общем он уже наверное пошел к ментам, да еще и до кучи конторским мою пропажу сдал, а у них там вчера очень нехорошая ситуация вышла и мне меньше всего сейчас надо оказаться их козлом отпущения, быстро тащи сюда мои штаны, как же больно, черт!
        Кое-как собравшись, в обнимку с Машей Константин спустился на первый этаж и проковылял к выходу. Персоналу было глубоко наплевать на него, так что никаких препятствий на пути они не встретили. Машина белая Нива стояла на другой стороне улицы, едва она тронулась - к больнице подъехал черный автомобиль с мигалкой, который пустили прямо на территорию.
        Глава 10
        МУРМАНСК. ВОЕННЫЙ ГОРОДОК.
        Теплым летним вечером семья морского офицера в отставке собралась на маленькой кухне. В чашках дымился ароматный горячий чай, в стеклянной вазочке лежали сладости. Легкую клеенчатую скатерть трепал ветерок. На шести метрах кухни размещалась простая мебель, небольшой стол, плоский маленький телевизор, белый холодильник, и пыльный старый радиоприемник 'Океан-209'. Радио было причудой пожилого главы семейства - крепкого и здорового как медведь старика с лихими густыми усами. Однажды в 1994 году он принес это радио домой, водрузил на тогда еще холодильник ЗИЛ, воткнул вилку в розетку, включил и строго-настрого запретил домочадцам трогать, выключать или перенастраивать. Перечить капитану атомохода в этой семье было не принято, так что все быстро смирились с таким заскоком и радио все эти годы тихонько работало на пустой частоте, издавая легкое шипение статики на минимальной громкости.
        За столом сидело четверо: пожилой капитан первого ранга в отставке, его миниатюрная супруга, их старшая дочь и внук - курсант нахимовского училища, приехавший к родным на побывку. Секундная стрелка настенных часов продолжала свой размеренный бег, в то время, как замерев в оцепенении, три головы круглыми глазами таращились на старый пыльный радиоприемник. Он ожил, от треска помех не осталось и следа - несущая частота была чистой и в ней шла повторяющаяся запись - три коротких сигнала. Пип-пип-пип. Ничего больше. Только один из сидевших за столом не повернул голову - он всегда знал, внутри себя верил, что этот день однажды настанет. Сделав глоток, он поставил свою чашку чаю на стол, встал, выключил радиоприемник, и молча взял с полочки у телефона старую записную книжку с потрепанными желтыми страницами. Надел очки и уверенной рукой начал искать телефоны сослуживцев, пришла пора им снова встретиться. Он уже давно не чувствовал себя столь живым, с тех самых пор, как ушел со службы, не найдя в себе сил изменить данной один лишь раз присяге.
        Три коротких сигнала были знаком 'Внимание, всем!'.
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, 'ГОРНЫЙ-3'.
        В зал совещаний ворвался запыхавшийся радист:
        - Товарищ генерал, установлена связь с ОКБ 'Электрон-5', но только с администрацией и она отказывается признавать нашу власть. Говорят, что готовы к обсуждению торговых отношений, но о подчинении не может быть и речи!
        Генерал сжал руки в кулаки и с силой опустил на поверхность дубового стола:
        - Предатели! Что с гарнизоном? Он тоже под их контролем? Мне нужны все данные по этому предприятию, имена возможных заместителей руководящих должностей и командного состава. И пригласите сюда наших друзей из '30 -30', а лучше вообще срочно собирайте весь совет, бегом!
        - Есть, товарищ генерал, - козырнул лейтенант и поспешил скрыться за дверью от взгляда взбешенного командующего гарнизоном.
        Уже через 20 минут все были в сборе и изучали оперативную информацию.
        Первым слово взял подготовивший оперативный доклад майор:
        - У них на данный момент должно быть приблизительно 4500 человек гражданских и 1500 солдат в гарнизоне.
        Справившийся с эмоциями генерал направил докладчика в нужное русло:
        - Давай подробнее о гарнизоне: вооружение, техника, оборонительные позиции.
        Майор спешно перелистнул бумажные страницы планшета с машинописным текстом и, найдя нужное место, продолжил:
        - На 1994 год по последним имеющимся данным у них было 52 танка, из них 10 Т-80У, 17 Т-72Б, 21 Т-64БВ и 4 Т-55М6. Порядка 130 единиц ствольной артиллерии, калибров 76-152, 11 тысяч единиц иного оружия, включая автоматические гранатометы, пулеметы 7.62 и 12.7 калибров, стрелковое оружие. Большой объем взрывчатки и тяжелая техника для земляных работ.
        - Что с самим комплексом?
        Майор перелистнул еще несколько страниц:
        - Комплекс построен по типовому проекту 'Улей-3': центральная входная галерея упирается в главный опорный бастион, за ним идут казармы, ангары с техникой и оружейные склады, транспортно-погрузочный узел, производственный сектор, складской сектор, жилой сектор, администрация, склады военного резерва и камеры раскапывания с законсервированной землеройной техникой. Все сектора соединяются железнодорожным сообщением, главная ветка проходит через весь комплекс, альтернативных входов в плане не предусмотрено.
        В разговор включился полковник Центра Специальных Вооружений '30 -30':
        - Воевать с ними в лоб - дурная затея. Есть основания полагать, что гарнизон все еще лоялен Союзу, но отрезан от информационных каналов и просто не в курсе нашего существования, а предатели используют их втемную против нас. Установить связь с гарнизоном - наша первоочередная задача, но на этом проблемы не заканчиваются - даже имея на своей стороне армию внутри, мы обречены на бойню с гражданскими, которых неизбежно поднимут гнилые царьки из аппарата администрации. У нас уже есть один вымерший 'Радиоприбор', повторение его урока нам ни к чему. А значит нужна компактная диверсионная группа для быстрого проникновения и нейтрализации - это наш профиль.
        Генерал внимательно посмотрел в глаза полковнику:
        - Вы справитесь?
        - К суду доставить предателей не обещаю, но минимальные жертвы среди гражданских гарантирую своей головой. Мы не в том положении, чтобы из-за кучки подонков терять самый ценный ресурс и допускать разброд. В 'Радиоприборе' вырожденцев пришлось уничтожить - не было никаких шансов вернуть их в человеческое общество после того, через что они прошли, здесь же у нас тысячи трудоспособных квалифицированных граждан СССР и хорошо укомплектованная боевая часть.
        Полковник, по привычке чуть прищурив один глаз, начал водить пальцем по калькам начертанных тушью чертежей комплекса:
        - Мне надо внимательнее изучить схемы, снимите копии и передайте в мою канцелярию, завтра в 10 утра снова здесь соберемся и я представлю вам план решения этой проблемы. Группа Сергеенко как раз вернулась из 'Радиоприбора' и должна уже была передать документацию в аналитический центр - сутки им на отдых, затем будем готовить проникновение.
        МОСКВА. ЖК 'АЛЫЕ ПАРУСА'.
        Власть развращает. Макаров знал это как никто другой. Власть меняет людей, делает постыдное вожделенным, а банальное - недостойным. Переходя на новый уровень манипуляции реальностью, изменяешь свое представление о ней. Власть над людьми пьянит сильнее самого чистого наркотика, безграничная власть. Власть, заставляющая страдать, умолять. Жертва отдает свою агонию боли как высший дар повелителю, самое сокровенное и искреннее, что у нее есть. Макаров ревностно охранял тайну своих пороков и лишь несколько человек знали, откуда в его тайной квартире появляются люди, и куда потом исчезают их останки. И их он тоже предпочитал периодически менять. Их агония доставляла ему даже большее удовольствие, чем детские крики - еще до первого надреза они точно знали свою судьбу, он специально заставлял их присутствовать в самые интимные моменты художественных сеансов релаксации. Чем отчетливее потом они понимали, что сейчас хозяин начнет творить с ними - тем яростнее и искреннее было их желание жить, а затем и быстро умереть.
        Сегодня был особенно дурной день, держать маску невозмутимости в Орле было просто невыносимо - дебилы, все до одного, галдели наперебой, отказываясь принять простую истину - они все слишком тупые для занимаемых ими должностей. Это по сути совсем не плохо в обычное время - тупой исполнительный жулик в хозяйстве очень полезен, им легко управлять и он точно знает свое место в пищевой цепочке, но в случае присутствия реальной угрозы - вся бесполезность и никчемность этого генетического мусора, способного лишь к 'освоению бюджетных средств' вылезает на поверхность.
        Операция по поиску и уничтожению диверсионной группы противника на Алтае провалилась с треском - враг рассеялся как дым от созданных им пожаров, в Кыгрызстане тоже полное фиаско - наемники перебиты, находка уничтожена, в Иркутске деятельные дебилы (худший из видов дебилов, по мнению Макарова) из краевого ФСБ на голом энтузиазме решили штурмовать поместье Речного в то же самое время, когда туда прибыли ребята Василия. 13 человек убитыми и еще дюжина раненых! А от Речного уже и след простыл. Завтра, завтра он займется поисками крота в своем окружении, кто-то сдает его планы противнику. Но это будет завтра, сегодня он отдохнет, у него впереди целая ночь удовольствий. Хром, нержавеющая сталь, острые как бритва, с зубами, захватами и зажимами. Электрические, пневматические и гидравлические - они все в его распоряжении.
        Завтра на ТВ появится очередной душещипательный и одновременно скучный сюжет о пропаже в столице двух подростков, возвращавшихся из школы. Или не появится… Макаров улыбнулся своим мыслям хищной плотоядной улыбкой и открыл дверь пентхауса на последнем этаже дома.
        Глава 11
        ЦЕНТР СПЕЦИАЛЬНЫХ ВООРУЖЕНИЙ '30 -30', УРАЛЬСКИЕ ГОРЫ.
        Планирование предстоящей операции по взятию под контроль взбунтовавшегося комплекса ОКБ 'Электрон-5' было перенесено в штаб-квартиру '30 -30' - симбиоз научно-производственной базы экспериментальных и перспективных вооружений и элитного силового блока, состоящего из разведывательных, диверсионных и штурмовых центров под единым командованием. Комплекс был из разряда малых - всего 5000 человек, из которых большинство - гражданский персонал, но его оснащение, боеготовность и значимость были исключительными. Он был контрольным комплексом, на который возлагалась задача тщательно следить за тем, чтобы другие секретные центры строго следовали плану проектов, были лояльны Союзу и не позволяли себе лишнего. Силовики '30 -30' имели неограниченное право на вмешательство и полевой суд над лицами, совершившими преступления против Страны Советов. Все эти годы забвения '30 -30' как спрут распространял свои щупальца по всей территории бывшего СССР и далеко за ее пределы, постоянно шла вербовка новых людей, внедрение агентов и установка контактов с брошенными на произвол судьбы комплексами, в которых тут же
открывались 'посольства' и внедрялись офицеры в административный аппарат. Было налажено нормальное снабжение продуктами и материалами, свои люди были внедрены в различные структуры власти и бизнеса современной России. Внутри комплекса действовало строгое разграничение зон влияния - хорошая организация и грамотные руководители не позволили сместить баланс в сторону военной диктатуры и в итоге многие годы каждый занимался своим делом: ученые с инженерами проектировали и производили оружие и технику, 'комитетчики' занимались оперативной работой, политикой и обкаткой новых образцов.
        Капитан Сергеенко в полном боевом облачении, включая оптико-электронную плащ-палатку, шел по пустынным коридорам КБ кибернетики и комплексной автоматики. Гулкие шаги отражались от бетонных стен - эта часть комплекса была хорошо укреплена и изолирована от других, здесь конструировались и испытывались самые смертоносные образцы вооружений. Проходя мимо одного из ангаров, Сергеенко сквозь открытые настежь створки защитных ворот с интересом разглядывал новую модель бронированного исполина. Это было явным нарушением техники безопасности, но инженеров можно было понять - эти штуки во время работы производят столько тепла, что находиться с ними в одном изолированном помещении было попросту невозможно. Обвитая кабелями махина была немного крупнее стандартного ТАКТа, что еще более ограничивало ее возможности по применению внутри помещений, созданных для людей, однако значительный прогресс рабочей группы по миниатюризации узлов и агрегатов, включая силовую установку, приводы, кабельные магистрали и элементы питания - позволил почти не увеличив итоговые габариты, сделать машину в разы более устойчивой ко
всем видам воздействия. Броня стала толще, грузоподъемность выше, следствием чего стало значительное повышение огневой мощи через пересмотр и замену орудийных систем. Теперь машина несла на себе 4 тубуса противотанковых гранатометов, покоившихся на ее спине и способных мгновенно занять места на плечевых пазах для пуска ракет. Автоматическая 30-мм пушка была заменена на более легкий аналог 20-мм, благодаря новому боеприпасу не потеряв при этом в огневой мощи, но увеличив носимый боезапас, тяжелый 12.7 пулемет теперь был спарен с основным орудием, а на освободившейся руке смонтирован съемный ростовой щит, способный защитить машину от кумулятивного боеприпаса. В манжете удерживающей щит руки так же был смонтирован пулемет Калашникова с ленточной подачей из контейнера на спине, в плечи перекочевали дымовые гранатометы от первой модели. Сама машина стала более угловатой, рубленой, еще более хищной. Управлял ею обновленный модуль 'Рефлекс-2', включающий в себя помимо расширенных поведенческих шаблонов еще и канал командного взаимодействия группы машин, значительно расширяющий ее и без того серьезные боевые
возможности.
        Остановившись, Сергеенко завороженно наблюдал, как машина отрабатывает загруженную запись боевой симуляции. Машина, стоя на поворотном столе с обездвиженным шасси и без боекомплекта, вела незримый бой с противником. То пригибаясь, то укрываясь щитом, то наоборот - водя стволами по невидимым целям - можно было только предполагать, сколько врагов она убивала в этом электронном подобии собачьего сна. Движения были быстрыми и точными, создавали минимум шума - смертоносный робот был грациозен как живое существо в своем смертельном танце.
        - Товарищ капитан, добрый день, мы получили заявку на предоставление вам в распоряжение экспериментальной партии новых ТАКТов. Как видите - мы успеваем с подготовкой в срок, осталось проверить еще несколько систем и можно загружать боеприпасы.
        - Павел Вениаминович, как всегда отличная работа, многим вашим коллегам стоит брать с вас пример, когда дело доходит до соблюдения сроков.
        - Надеюсь наши питомцы послужат вам хорошо, на крайний случай у вас будет дистанционный деактиватор. Мы давно решили эту проблему с работой модуля 'свой\чужой', но никто не хочет повторения трагедии, так что страховка будет не лишней.
        - Да, работая с этими штуками хорошо все же иметь кнопку выключения, у меня от них до сих пор мурашки по коже. Давайте еще раз пройдемся по эксплуатационным особенностям и управлению ими перед отъездом, там на месте у меня может и не быть возможности изучить руководство.
        Двумя часами ранее Сергеенко присутствовал в штабе на постановке задачи. После изучения всех агентурных сведений и по результатам наружного наблюдения за комплексом 'Электрон-5' было принято решение разделить операцию на три фазы: проникновение малого передового разведывательно-диверсионного отряда через пути снабжения с целью установления связи с гарнизоном и выяснения внутренней обстановки, затем диверсия на системы внутренней связи и транспорта, и финальная - блокирование административного сектора с последующей зачисткой. Главное - минимизировать ущерб предприятию и гражданскому персоналу, по возможности обойтись без ненужных жертв. С бунтовщиками следует поступить согласно условиям военного времени прямо на месте - Союз в данный момент не мог себе позволить содержание особо опасных преступников и предателей в исправительных учреждениях. Пока диверсионные и штурмовые группы готовились, тяжелая техника проходила профилактику и загрузку боеприпасов, разведка собирала максимум возможной информации о работе ОКБ 'Электрон-5'. Рассматривались различные варианты проникновения внутрь, изучались схемы
инженерных коммуникаций, но подобные подземные крепости были созданы для того, чтобы исключить любое проникновение извне. Таким образом оставался единственный рискованный вариант - малой группой проникнуть с конвоем снабжения во внутренние помещения и используя преимущество скрытности нарушить связь внутри комплекса, добраться до командного состава гарнизона и по возможности ликвидировать представителей администрации комплекса до того, как они поднимут тревогу. Миссия была близка к самоубийственной и очень полагалась на случай, однако существовал и план 'Б', для которого Центр в том числе выделил механизированный взвод новых ТАКТов. Время в этом вопросе было очень дорогим ресурсом, так что о более тщательной подготовке не могло быть и речи - пришлось идти на риск. Завершив все бумажные формальности по приемке экспериментальных машин, капитан Сергеенко вернулся в расположение своего отряда для инспекции готовности личного состава.
        ОКРЕСТНОСТИ ОКБ 'ЭЛЕКТРОН-5'.
        Колонна грузовиков медленно двигалась сквозь ночной лес тщательно соблюдая светомаскировку. Усталые бойцы сопровождения сгрудились в кузове головной машины над деревянным ящиком, усыпанном истертыми игральными картами. Машины ехали практически пустыми и по кислым лицам сопровождающих читалось, что это не тот результат, за которым они выезжали из дома. Вооруженный эскорт ехал в первой и последней машинах, рутинная процедура за много лет сильно притупила бдительность, да и промозглая погода не располагала к внимательному изучению темноты ночи. На очередном повороте группа теней отделилась от сумрака и бесшумно рассеялась под тентами лениво ползущих машин. Бойцы спецназа '30 -30', поплотнее укутавшись в маскировочные плащ-палатки, практически невидимые расположились по самым темным углам грузовиков. Приближался въезд в шахту, а там было и до КПП рукой подать.
        Конвой без проблем преодолел массивные противовзрывные ворота шлюза и равномерно двинулся дальше вглубь комплекса. Не доехав до стен укреплений, машины свернули на разгрузочную площадку. Через некоторое время после остановки послышались шаги и раздосадованные голоса грузчиков, расстроенных очередным порожним рейсом. Крепкий парень в плотной клетчатой рубахе и рабочем комбинезоне проворно запрыгнул в кузов грузовика, подхватил единственную коробку с грузом и потащил ее к выходу. Уже оказавшись на земле он надолго замер, уставившись в темный дальний угол тентованного кузова. Площадка была хорошо освещена, но в этот угол свет как будто бы не попадал - там царствовала кромешная тьма, столь густая, что она казалась живой и подвижной. Сбросив оцепенение, рабочий подхватил свою ношу и в задумчивости двинулся в сторону складов. В темном углу меж складок плаща медленно скрылось круглое дуло глушителя.
        Автобаза располагалась внутри периметра безопасности, туда и направился конвой сразу после разгрузки. Машины, одна к одной, медленно двигались по карантинному туннелю КПП под пристальными взглядами караульной службы. Внутри тентов копилось нервное напряжение - двенадцать фигур под оптико-электронным камуфляжем высокотехнологичных плащ-палаток ждали развязки. Сергеенко по памяти со схем отсчитывал пройденные метры туннеля. Приближалась половина самого опасного участка пути. Машины начали сбавлять и без того тихий ход, при этом вокруг все затихло - что-то было определенно не так. Не успели грузовики полностью остановиться, как события приняли стремительный оборот: из кузовов вылетели сначала светошумовые гранаты, сразу после них - дымовые шашки и гранаты с нервно-паралитическим газом, от которого бойцов Сергеенко защищали фильтры закрытых шлемов. Одновременно с первыми разрывами тенты расползлись огромными дырами, в которых мелькнули заволакиваемые дымом силуэты. С момента остановки машин прошли считанные секунды, их массивные туши все еще покачивались на рессорах. Град пуль ударил по тряпичным
укрытиям, зазвенело разбитое стекло, к дыму от гранат добавился пар из искореженных шквальным огнем радиаторов. Рассредоточившись по обе стороны от грузовиков в узком коридоре, бойцы '30 -30' не торопились открывать ответный огонь и обнаруживать этим свое местоположение. Сейчас обстановка еще давала им шанс на успешный рывок - в дыму им помогали ориентироваться встроенные в шлемы тепловизоры, потому под свинцовым дождем дюжина самоубийц бесшумно рванулась в сторону противника. Три пули ударили в нагрудник капитана - 5.45, лишь сбился с шага. Неньютоновский гель под прочной полимерной броней погасил большую часть ударной энергии. Развив хорошую скорость и петляя зигзагами в дыму, диверсанты обрушились на пока еще скромные силы дежурного караула. Защитники комплекса наплевав на все инструкции позабыли тщательно запереть изнутри дверь, ведущую во внутренние караульные помещения, куда и ворвался отряд проникновения, выпотрошив мимоходом пятерых кашляющих и слепых в плотной дымовой завесе солдат. Не сбавляя хода 12 бойцов рассредоточились по окружающим центр управления помещениям, блокируя возможные пути
подхода подкреплений. Только сейчас включилась ревущая сирена, обороняющиеся действовали слишком медленно, однако все еще имели колоссальное преимущество в огневой мощи и живой силе. Еще десять человек были убиты по мере зачистки и приближения к командному пункту крепости. Удача улыбнулась Сергеенко и на этот раз - они с лейтенантом выскочили из-за угла аккурат в тот момент, когда потеющий молодой солдатик навалившись всем телом пытался захлопнуть перед их лицами переборку. Широкое лезвие ножа успело скользнуть в исчезающую щель, солдатик в панике бросил тщетные попытки закрыться и судорожно дергая кобуру попятился к пультам. Застежка никак не хотела слушаться скользких пальцев и в следующую секунду он уже хватал ртом воздух после сильного удара грудной клеткой об угол пульта управления защитными сооружениями и запорными механизмами бастионов крепости.
        - Открывай главные ворота, быстро, - капитан не дожидаясь ответа начал погружать острие своего ножа в ногу дежурного с тыльной стороны колена.
        - Пожалуйста, не надо, прошу вас, я все сделаю, не надо - лопотал обмочившийся рядовой, а руки его бегали по клавишам, приводя в движение механизмы главного шлюза.
        В коридоре кипел бой, остальная часть группы держала оборону снаружи центра управления, выигрывая время для командира. Поняв, что парень сыграл свою роль, Сергеенко вырубил его ударом закованного в бронированную перчатку кулака и вдвоем с лейтенантом ринулся на подмогу к своим. Интенсивность огня нарастала, к противнику по тревоге прибывали все новые и новые подкрепления, снаружи был слышен лязг гусениц выезжающей из ангаров техники, повсюду надрываясь орала сирена. Несмотря на колоссальный перевес противника, отряду Сергеенко удалось потеснить наступающие силы и отвоевать себе более удобный оборонительный плацдарм, оставив за собой оружейную с неисчерпаемыми запасами оружия и боеприпасов. Двое были легко ранены - противник пока еще не понял, с кем имеет дело и использовал легкое стрелковое вооружение, которого было явно недостаточно для борьбы с закованными в высокотехнологичную легкую полимерную броню оперативниками '30 -30'.
        Звуки нового боя донеслись сквозь безумную вакханалию треска, свиста и грохота, глухие разрывы и работа зенитных орудий сопровождались уханьем детонирующих боекомплектов бронемашин. Защитники гарнизона отступали вглубь помещений, в боковых ответвлениях показались новые бойцы в штурмовой броне и камуфляжных плащах, бок о бок с ними шли одетые куда проще, но не уступающие в храбрости и мастерстве, бойцы Васнецова. Могучие ТАКТы блокировали все ангары и выходы во двор, на котором догорали остовы нескольких самых ретивых бронемашин защитников. Ловушка захлопнулась, гарнизон был полностью блокирован в течение 40 минутного штурма. Пришло время переговоров.
        МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФОРУМ, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
        Премьер-министр Ловцова была на своем посту настоящей белой вороной - номинальная фигура без политического веса и поддержки среди враждующих элит, она к 45 годам глубоко разочаровалась в жизни и находила покой на дне стеклянного стакана с дорогим виски. Ее задачей было создавать видимость разделения ветвей власти, грозно отчитывать на камеру людей, которые за эфиром открыто смеялись ей в лицо и анонсировать новые победы России. Когда-то она шла в политику с надеждой изменить мир, у нее были огромные амбиции, уверенность в своих силах и четкий план действий, казавшийся безупречным. Реальность была очень болезненной. Пусть Екатерина Фёдоровна и достигла позиции, достойной прожитой жизни, но все ее амбиции разбились в пыль о монументальную незыблемость скрытых от посторонних глаз внутренних порядков и рангов большой политики. И вот она снова исполняла роль говорящей головы на очередном бесполезном мероприятии, куда ее были обязаны позвать, а она - поехать. В очередной раз одиноким вечером она грела стакан руками, ожидая, когда дремота настигнет ее и укроет крылом щедрого Морфея.
        В номере зазвонил телефон.
        - Екатерина Фёдоровна, вы еще не спите? - раздался голос помощника на том конце трубки, - тут один человек очень хочет с вами переговорить. Это Максим Павленко, исполнительный директор Норильского никеля, говорит разговор важный.
        - Пригласи его ко мне, все равно твой звонок отбил у меня всякую тягу ко сну, - с легким раздражением отчитала она нерадивого лакея. По правде, она считала всех своих помощников недоумками и была абсолютно уверена, что ей таких специально подсовывают, дабы она не лезла не в свои дела.
        Через 10 минут самоуверенный молодой директор сидел напротив премьер-министра Российской Федерации и играл кубиками льда на просвет в стакане с янтарным напитком.
        - Екатерина Федоровна, - начал он неспешно подбирая слова, - вы наверное меня не помните, но мы с вами встречались ранее на прошлом форуме в Казани.
        - Максим, у меня хорошая память на лица, я помню вас, давайте ближе к делу, вы же не на вечер воспоминаний сюда пришли? - под действием алкоголя у нее открывался талант к острословию.
        Он хмыкнул и поставил стакан с дорогим напитком на стол, лишь слегка пригубив его - алкоголь не был его страстью, так как он любил все держать под контролем, благодаря чему, а так же упорству, хорошему образованию, природным данным и глубинному инстинктивному пониманию эффективной модели построения бизнеса он и занимал в 34 года столь высокий пост.
        - Ну что ж, давайте перейдем к делу. Я здесь сейчас нахожусь не только по собственной инициативе, можете звать меня послом от бизнес-кругов. И у нас есть к вам заманчивое предложение.
        Она откинулась в кресле, положив руку со стаканом на подлокотник - кажется вечер переставал быть томным.
        - Дело в том, что назревают большие перемены, страшные перемены. Наметился серьезный раскол в силовом блоке и, боюсь, я не могу предсказать, какими бедами он для всех нас может завершиться.
        - Я в курсе о трудностях взаимопонимания между Макаровым и Волковым. Я может быть и мебель, но мебель с ушами. Уверена, система уравновесит сама себя и Макарову укажут на его место, либо уберут.
        Павленко нахмурился:
        - Боюсь вы не совсем понимаете весовую категорию Макарова, есть мнение, что он может легко переварить Волкова и даже не вспотеть. А если и нет - их противостояние может закончиться новой революцией, чего лично я и люди, которых я представляю - совершенно не хотим. Есть определенный порядок вещей, который до недавнего времени всех устраивал, но эта модель себя исчерпала и если не предпринять мер на опережение, то мы все можем потерять все, что у нас есть.
        - Ну допустим, а от меня чего вы хотите? Я уже давно ни на что не влияю, да и к информации доступа у меня нет!
        - О, вы, Екатерина Фёдоровна - особый случай. Вы даже не догадываетесь, сколько у вас в руках реальной власти. Мы хотим предложить вам сделку: мы поможем вам бескровно перевернуть всю систему, сыграв на противоречиях элит и используя вас как медийный символ борьбы с заплесневелым и погрязшим в коррупции режимом. Вы потом, придя к власти, возьмете курс на экономическую либерализацию, открытие рынков, экономические реформы и поддержку бизнеса. Я говорю о приватизации, конечно же, в первую очередь. Но это все детали, о которых можно поговорить потом - сейчас у нас мало времени и нужно заручиться вашей поддержкой здесь и сейчас.
        Ловцова подалась вперед, внимательно глядя Павленко прямо в глаза:
        - У меня только два вопроса: первый - вы совсем идиот, приходить сюда с такими речами и предложениями? Что заставляет вас думать, что я не сдам вас с потрохами ФСБ и вы надолго уедете рукавицы шить в места, непопулярные у туристов?
        Максим улыбнулся победной улыбкой, уложив подбородок на сложенные руки он ответил:
        - А второй вопрос?
        Премьер-министр не растерялась:
        - Почему вы так торопитесь? О чем вам известно?
        - Ответ на первый вопрос простой - я хорошо разбираюсь в людях и вижу как вам обрыдла роль говорящей телевизионной головы. Мы с вами сходимся во мнении, что вы достойны куда лучшего применения. По второму вопросу все куда интереснее: по нашим сведениям, Волков в отчаянии может продать душу госдепартаменту в надежде, что он удержит его качающийся трон. Для вас это означает тюрьму - кто-то же должен быть показан народу как виновник всего плохого? Для нас - передел рынков и отжим собственности. Мы уже давно не в 90-х, мы уже так дела вести не умеем, потому и хотим заручившись вашей поддержкой разыграть свою карту. Если будем делать все правильно, то как минимум сможем выбрать к какой стороне примкнуть, а как максимум - сами станем доминантой. Отсутствие поддержки силового блока мы компенсируем медийной составляющей - четвертая власть же! Значительными фондами и ставкой на население. Мы давно созрели для того, чтобы сменить эксплуатационную модель здоровой рыночной, когда наши капиталы прирастают не за счет разграбления обывателя, а за счет роста его потребления. И волки сыты, и овцы целы!
        - А пошло оно все, я согласна! - экспрессивно взмахнув рукой, она швырнула стакан с недопитым виски прямо в камин, - что я должна делать?
        - Мы подготовили для вас несколько заявлений, которые вы сделаете в рамках этого форума. Обещаю вам избыточное внимание СМИ после них, во-первых, мы заявим вас как самостоятельного политического игрока, во-вторых, внесем смуту в ряды наших оппонентов - пусть ломают себе головы, под чью дудку вы пляшете. Ознакомьтесь пока и доброй вам ночи.
        Небрежно бросив папку на стол, Павленко поднялся и не оборачиваясь вышел из номера. Ловцова еще битый час сидела в итальянском кресле ручной работы, раз за разом проигрывая в голове этот разговор. Завтрашний день обещал быть очень интересным.
        Глава 12
        ОКБ 'ЭЛЕКТРОН-5'.
        Все шло своим чередом. После положительного заключения инженерно-саперной службы, уверяющей, что своды пещеры должны выдержать даже подрыв реактора комплекса, на полосе безопасности перед крепостью был разбит полевой лагерь. Новые силы продолжали прибывать и сразу же распределялись по задачам. Происходило боевое слаживание вновь присоединившихся частей. Служба тыла проводила ревизию захваченной в ангарах техники гарнизона, распределялись экипажи, у всех выходов спешно, но профессионально возводились укрепленные блок-посты. Крупнейшая артерия, соединяющая крепость с гражданской секцией комплекса - центральная железнодорожная ветка - была перекрыта особо тщательно - помимо тяжелой трофейной техники здесь, выставив щиты в направлении вероятного противника, стояли сразу три ТАКТа, закрывая своими массивными телами большую часть туннеля.
        Передышкой по полной программе пользовались не только войска вторжения, но и блокированные силы гарнизона, все это время поддерживающие по линиями внутренней связи контакт с администрацией комплекса. Те, в свою очередь, объявили мобилизацию гражданского персонала и при поддержке сил обеспечения порядка совместно с местным отделом КГБ готовились к обороне, возводя баррикады, минируя подступы, затапливая целые сети туннелей. За многие годы изоляции расклад внутренних сил здесь значительно изменился - роль армии была задвинута на задний план, командованию гарнизоном был ограничен доступ в комплекс, а строгие правила, предусматривающие монополию на тяжелое вооружение сугубо армейским подразделениям были аннулированы в пользу значительного усиления МВД и КГБ. Несмотря на серьезные разногласия, между гарнизоном и администрацией установились равновесные отношения - в конце концов они все были в одной лодке, которая много лет дрейфовала в темном каменном подземном мешке. Администрация скрывала от командования гарнизоном установление контакта с Союзом и планировала делать это до тех пор, пока не
выработаются устойчивые правила взаимовыгодного взаимодействия на основе уважения их суверенитета и права на независимое управление комплексом. Даже сейчас, когда гарнизон потерял около ста человек убитыми и ранеными от внезапной атаки сил Союза - первый секретарь Глашевич отказывался сообщать реальное положение дел генералу Скоблеву, растягивая время и делая вид, что точно так же обескуражен вторжением. Глашевич не удивился столь скорому поражению крепости - моральный дух гарнизона давно был подорван проводимой им политикой изоляции военных от принятия решений, а низкий моральный дух ведет к потере бдительности. Другое дело - выпестованные им в устрашающую репрессивную машину ведомства внутренней безопасности. Они не только сами были способны дать отпор любому врагу, но и заставить население встать с ними бок о бок на защиту родного дома. Первый секретарь очень сомневался, что Союз может себе позволить прислать много людей - во-первых, вряд ли он представлял из себя что-то большее, чем кучку тупорылых вояк-ретроградов, а во-вторых, ему приходилось учитывать реалии окружающего мира - движение больших
армий привлекло бы зверя покрупнее, чем осколок павшей империи.
        Глашевич, сам будучи академиком, имел живой инженерный ум и всегда старался вникать самостоятельно во все управленческие процессы, дабы не упустить момента ослабления собственных позиций - а то претендентов на роль лидера здесь хватало. Вот и сейчас он изучал рапорты о ходе подготовки обороны, количестве вставших под ружье, состоянии оружейных складов, медикаментов, коек в госпиталях, припасов. Был у него подготовлен и резервный план на случай, если все же каким-то чудом противник начнет одерживать верх - внешняя связь. Он был неплохо осведомлен о процессах за пределами комплекса - управляющий аппарат имел возможность смотреть телепрограммы с поверхности, даром, что дело происходило в ОКБ электроники, и знал, что в случае чего смог бы запросить помощь Кремля в обмен на мягкую интеграцию комплекса в российскую науку с сохранением своего положения управляющего. Постепенно он перешел к повторному изучению сводных данных о противнике на основе скудных свидетельств очевидцев, которым удалось отступить во внутренние помещения гарнизона. Главную проблему судя по этим донесениям представляли шагающие
тяжеловооруженные роботы, большим недостатком которых были их габариты, которые сильно сужали возможности их применения внутри комплекса. В остальном - ничего особенного, пехота, легкие бронемашины. Справимся. Устало поднявшись из-за стола, Глашевич снял очки и потер переносицу - сутки на ногах, ему тяжело давались такие марафоны бодрствования. Решив, что его участие пока не требуется, он двинулся к выходу из кабинета в надежде попасть домой до того, как свалится от усталости.
        После нескольких неудачных попыток прорыва, стоивших гарнизону еще трех десятков жизней, они дозрели до разговора. Под прицелы десятков винтовок вышла малочисленная делегация во главе с майором, который несмотря на видимый страх умудрялся идти навстречу слепящим прожекторам с гордо поднятой головой. Пять человек без оружия вышли обсудить варианты разрешения сложившейся ситуации.
        К их сильному удивлению, встречали их офицеры в похожей форме, с красными звездами на фуражках. В штабной палатке им предложили сесть за большой стол, с другой стороны которого их ждал майор Васнецов, назначенный руководить переговорным процессом.
        - Присаживайтесь, товарищи, - радушно предложил он вошедшим, - нам есть о чем поговорить.
        Все так же не произнося ни слова, делегация уселась на предоставленные места. Гарнизонный майор некоторое время изучал Васнецова со смесью недоверия, ненависти и страха на лице:
        - Вы должны немедленно покинуть территорию особо охраняемого объекта! - начал он переговоры с повышенной ноты, - в противном случае мы будем вынуждены в рамках охранных мероприятий дать отпор вашим силам!
        - Давайте начнем со знакомства, может быть чаю желаете? - на Васнецова эмоциональная речь парламентера не произвела ни малейшего впечатления, - я майор Васнецов, представляю здесь вооруженные силы Союза Советских Социалистических Республик, прибывшие для подавления мятежа предателей, засевших в бюрократическом аппарате ОКБ 'Электрон-5'.
        Он выдержал небольшую паузу, дав собеседнику осмыслить услышанное:
        - Я уверен, что встреченное нами яростное сопротивление гарнизона комплекса является всего-лишь результатом трагической ошибки взаимопонимания, которую мы здесь и сейчас исправим во избежание дальнейших жертв среди достойных сынов отечества, чье мужество может найти более достойное применение на службе Союзу, чем бессмысленное сопротивление установлению справедливости и закона.
        Майор соображал удивительно быстро для обстоятельств, подробности которых ему внезапно открылись:
        - Мне нужно посмотреть ваши документы и вернуться в расположение для дальнейших инструкций.
        Васнецов подался вперед не сводя с него глаз:
        - Само собой, мы никуда не торопимся, может все же выпьем чайку?
        Изучив предоставленные документы, включая приказы по проекту 'Инкубатор', майор с копиями беспрепятственно вернулся к своим, не задерживаясь направившись в ставку командования для доклада генералу. После короткой дискуссии, генерал вскрыл красный пакет и сверил коды с теми, что принес переговорщик.
        - Так, слушай мою команду, радиоконтакт с Глашевичем поддерживаем как ни в чем ни бывало, все вновь открывшиеся обстоятельства скрываем, сведений о противнике не передаем, либо передаем неверные. Половину состава с оборонительных позиций снять и направить в казармы на шестичасовой сон, далее проводить ротацию в этом интервале. Я пошел туда, если не вернусь через 2 часа - командование принимает полковник Семенчук. Как поняли меня? Исполняйте.
        Васнецов все так же сидел за столом в штабной палатке, разве что перед ним появилась дымящаяся чашка чаю. При виде вошедшего генерала он встал и отдал честь, что возымело на гостя немедленный эффект - командир гарнизона ответил на воинское приветствие и без приглашения уселся на стул напротив майора. Его немногочисленная свита с бумагами молча разместилась по краям.
        - Товарищ генерал, ознакомьтесь с документами и передайте мне для ознакомления ваши - потом продолжим.
        Защелкали застежки портфелей, зашуршала бумага, тихие голоса переговариваясь друг с другом последующие полчаса рубили этот гордиев узел трагического недопонимания.
        Через три часа уже ничего не напоминало недавнюю осаду - тела погибших были укрыты и сложены за госпиталем, раненным оказывалась помощь, а живые со слезами на глазах обнимались с братьями по оружию, которых уже много лет не надеялись когда-либо встретить. Обида, гнев и боль утраты товарищей перенаправились на предателей во главе с Глашевичем. Представители 30 -30 вели работу с офицерским составом гарнизона, выясняя их уровень лояльности. Само собой не было и речи об использовании солдат гарнизона в предстоящей операции освобождения комплекса. Они имели статус временно интернированных лиц, к которому отнеслись с пониманием и смирением. От людей генерала Скоблева были получены очень ценные сведения об устройстве комплекса, настроениях людей, системе управления и иерархии командования, на основании которых были внесены коррективы в план операции.
        Три громадных махины, растянувшись на всю ширину двухколейного железнодорожного туннеля двигались шеренгой вдоль путей. Уловив акустическими сенсорами нарастающий впереди гул, машины остановились, готовые немедленно открыть огонь по любому приближающемуся противнику. Из-за крутого поворота с погашенными огнями стремительно вылетели два полноразмерных метропоезда. ТАКТы открыли прицельную стрельбу по кабинам и тележкам поездов, но многотонные стальные змеи было уже не остановить. Серия чудовищных взрывов, в которых растворились боевые роботы и первые вагоны поездов сотрясла туннель. Груды железа мгновенно намертво закупорили туннель на добрую сотню метров вглубь, зигзаги сошедших с рельс вагонов сцепились в непроходимую стену, лишив возможности использовать этот путь для вторжения в комплекс. Управляемая людьми техника шла на некотором удалении от авангарда автономных машин, в штабе предположили возможность подобной диверсии, так что серьезных ранений и жертв удалось избежать. Где-то далеко впереди, за многими метрами стен и перекрытий, Глашевичу докладывали об успехе, который надолго замедлит
продвижение неприятеля и заставит его идти более узкими проходами, в которых у защитников будет значительное преимущество.
        Но они обсчитались. Пройдя оборонительные рубежи гарнизона, силы освобождения получили бескрайние тактические возможности по дальнейшему проникновению - инженерами комплекс проектировался для того, чтобы защитный рубеж был вынесен за пределы гражданского сектора, таким образом прорыв обороны гарнизона считался равносильным поражению всего комплекса. С такой доктриной в уме инженеры и проектировали системы коммуникации комплекса, не тратя ресурсы на их усложнение с целью защиты внутреннего периметра за линией крепости.
        О том, что это конец, Глашевич понял в следующую секунду после того, как на середине фразы оборвался его разговор с начальником службы безопасности. Стоя с молчащей трубкой в руках он чувствовал, как подкашиваются его колени, а в животе распространяется холодная легкость. Через минуту погас свет, ненадолго - тусклое аварийное освещение быстро вернуло комнате объем. За дверью сработали системы пожаротушения, взвыла сирена. Все еще сжимая бесполезную трубку, он увидел как медленно погас красный огонек считывателя магнитных карт на двери. Никаких других звуков, кроме стоящего в ушах грохота своего сердца и приглушенной сирены Глашевич не слышал. Ни стрельбы, ни взрывов, ничего. Никто не шел его спасать.
        Погасло аварийное освещение, заглохла сирена, утихло шипение систем пожаротушения. Кромешная тьма и грохот сердца, отбивающего свое последнее крещендо. Он попятился от входа и чуть не упал, когда провод все еще сжимаемой мертвой хваткой телефонной трубки натянулся до предела. Колоссальным усилием воли он разжал пальцы, в тишине удар трубки о стену показался взрывом. Продолжая пятиться во тьму он споткнулся о стул и упал, не услышав, как капитан Сергеенко окровавленными пальцами своих полимерных лат раздвинул лишенные питания створки защитных дверей.
        Глашевича ожидал долгий разговор с предсказуемым финалом. Утром следующего дня 54 человека были расстреляны в помещении давно опустевшего склада продовольственных товаров. В 'Горный-3' пошли донесения из ОКБ 'Электрон-5' по хранимым запасам, номенклатуре производимых товаров и запросы на снабжение.
        Глава 13
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, Д. ТИХОНОВА ПАДЬ.
        Маша была очень хозяйственной девушкой и содержала в идеальном порядке доставшийся ей от деда деревенский дом. К земле ее никогда не тянуло, так что из зверья у нее был только кот, да и тот большую часть времени где-то пропадал. А вот охоту она любила горячо и страстно, ею же и жила в основном, официально работая продавщицей в местном магазине продуктов. Стрелять она умела с детства и заработок тратила в том числе на поддержание своего небольшого арсенала в актуальном состоянии. Нечаев быстро шел на поправку окруженный женским вниманием и заботой. Маша, как опытная женщина, умела держать с друзьями дистанцию к их потаенному сожалению, но другом при этом была первоклассным. Шансов успеть с материалом в срок у Нечаева уже не осталось - Речной испарился, в игру вступили какие-то серьезные игроки и возможность отлежаться в гостях была просто подарком судьбы.
        Хозяйка снова ушла в леса со своим карабином, а ее гость остался растопить баньку да попарить кости. На улице вечерело, руки ныли от топора - самое время было взять холодненького пива из холодильника и присесть на завалинке провожая один из последних деньков уходящего лета.
        Открыв дверь на террасу он чуть не врезался в стоящего за ней человека. Ноги снова начали действовать раньше, чем мозги осмыслили увиденное - резко хлопнув дверью, Нечаев принялся удирать в сторону леса. Шаге на третьем, пока автопилот вел его ноги прочь, голову осенила мысль о том, что может быть, учитывая обстоятельства, не стоило ехать к своей подруге, подвергая риску и себя и ее, а надо было скрываться где-то в новом месте, с которым у него не было явных связей. Поворот за баню, до задней калитки к лесу остался десяток метров. Сильный удар сбивает его с ног, перевернувшись он пытается подняться на ноги, и тут же две пары рук подхватывают его и затаскивают обратно в дом.
        Их шестеро, в гражданском, но явно вооружены. Лиц не прячут - дурной знак, молчат. И Костя молчит - боится открыть рот, эта пауза - выигранные у смерти секунды. У Маши есть с собой ружье, может она сможет их спугнуть?
        Один из налетчиков подошел к Нечаеву и с ухмылкой обратился к нему:
        - Бывал когда-нибудь в Москве? Поедешь на экскурсию, прямо сейчас.
        По крайней мере они не собирались убивать его здесь, а до Москвы путь не близкий - всякое может случиться. Костя немного расслабился и вернул себе контроль над голосовыми связками:
        - Вы кто такие и чего вам от меня надо? У меня ничего нет, ни денег, ни имущества, вы ошиблись! Давайте вы просто уйдете, а я никому не скажу!
        Старший не обратил на его слова никакого внимания, он повернулся к своим сообщникам и начал инструктаж:
        - В общем вот, что тут произошло: у хозяйки были гости, много пили, веселились, повсюду бутылки из-под водки валяются, затем было групповое изнасилование, убийство и поджег. Задача ясна?
        Один из слушавших гоготнул:
        - Групповое изнасилование - это всегда пожалуйста, водка тоже в наличии, со спичками только беда.
        Старший прервал его веселье:
        - Она вооружена и наверняка умеет стрелять, так что сначала убедитесь в собственной безопасности, а затем развлекайтесь. Главное - ни в коем случае не допустите, чтобы она ушла. И следов не оставьте.
        Нечаев слушал все это в полнейшем оцепенении - внутри него сжалась пружина, готовая бросить его вперед в отчаянной попытке вырваться, закричать во всю мощь его легких, как-то предупредить Машу, но тело ему не принадлежало, конечности налились свинцом, крик застрял в горле, а в голове молотом стучало жалкое оправдание 'она вооружена, она заметит неладное, она выкрутится'. Старший рывком поднял его на ноги и, подталкивая в спину, направил на выход. Негнущимися ногами Константин дошел до внедорожника и покорно, как овца, уселся на пассажирское сидение возле водителя.
        - Не ссы ты, с тобой просто пообщается один человек, расскажешь ему все, что видел и знаешь, а потом тебе даже обратный билет на поезд купят, в плацкарт. Главное по пути никаких глупостей не твори и будешь живой и здоровый. Про девку твою тоже пошутили - парни там приберутся немного и уедут вслед за нами.
        Голос был приятным, успокаивающим, Костя уже было начал верить в позитивный исход, когда вдруг услышал отдаленные выстрелы.
        - Тупые кретины… - процедил сквозь зубы его пленитель и быстрым движением правой руки выхватил из кобуры пистолет. Направив его на Нечаева он спокойно сказал:
        - Не рыпайся, Ромео, у тебя еще есть шансы дожить до Нового Года, держись за них крепко!
        Через пару часов они без всякого досмотра въехали на территорию иркутского аэропорта и покатили к светящемуся в ночи небольшому реактивному самолету бизнес-класса.
        У трапа их встретил еще один человек, который сел за руль внедорожника, когда Нечаев с сопровождающим поднялись на борт самолета. В салоне лайнера никого кроме них больше не было. Едва они пристегнули ремни безопасности - стальная птица начала разгон по полосе. В это время в терминале аэропорта объявили о задержке вылета аэробуса в Тайланд.
        Сопровождающий не задавал никаких вопросов и не пытался завязать разговор, лишь сходил куда-то за бутылкой с янтарной жидкостью для себя и стаканом воды для пленника. Не успев допить воду, Костя провалился в небытие. Василий очень ответственно подходил к работе и никогда не пил во время ее выполнения, так что решил сначала перенести работу на 8 часов вперед, из которых ближайшие 5 они проведут в самолете. Он приглушил освещение в салоне, уселся напротив обмякшего пленника и налил себе половину стакана, заблаговременно заполненного льдом. Он медленно потягивал напиток никуда не торопясь и не имея цели напиться - этого ему делать категорически было нельзя. Василию было жаль парня - он никому не желал той участи, что была ему уготована. Но дело есть дело, шеф велел доставить, значит надо доставить. Василий и сам бы с радостью послушал рассказ Нечаева о событиях возле дома Речного - под утро, когда раненых и двухсотых уже вывезли, его люди нашли в подлеске сумку Нечаева с документами, затем нашли лежку снайпера и следы еще двоих, одним из которых предположительно был Нечаев. Да, это было бы интересно,
но ему было велено вопросов не задавать, так что придется ждать изложения из уст шефа - он наверняка захочет похвастать добытой своими методами информацией.
        В Домодедово самолет сел ранним утром, все еще спящего Константина перенесли в подъехавший к трапу автомобиль, на котором Василий сам повез его в 'Алые Паруса', на встречу с Макаровым. Тот уже был дома и встречая гостей глаза его сияли предвкушением.
        Очнулся Нечаев уже крепко привязанным в странной комнате с оббитыми металлом стенами. Он был обнажен, распят и подвешен на слегка покачивающуюся цепь, перед ним стояла тележка с разложенными на ней инструментами, блестящими хирургической сталью. Окон в комнате не было и он не мог понять, который сейчас час и где он находится. В воздухе висела тишина и легкий, едва заметный, трупный смрад. Осмотревшись внимательнее, Константин понял, что процедуру подготовки бросили на полпути - не все узлы на его бандаже были затянуты и руки, казавшиеся неподвижными поначалу, постепенно ослабляли удерживающие их ремни. Решив не ждать ответов на свои вопросы, он принялся извиваться всем в телом в своих путах, с каждым движением ослабляя их. Минут десять ушло у него на освобождение, хозяин пыточной все никак не являлся к своей жертве. В углу он заметил кучу тряпья - свою одежду, что его несказанно порадовало - голым сбегать как-то не с руки. Быстро одевшись, Костя схватил со столика увесистый топорик для разделки мяса, стараясь не думать о том, для чего его тут могли использовать. Слегка приоткрыв дверь, Нечаев
осмотрелся - он был в огромной двухэтажной шикарно обставленной квартире. Перед ним лежала просторная зала, уставленная необычной мебелью в минималистичном стиле. Слева на стене висел огромный телевизор, он был включен и показывал новости, диктор рассказывала о скандале на экономическом форуме, где премьер министр Ловцова выступила с разгромной речью в адрес правительства и заявила о формировании собственной команды для проведения нужных экономических реформ, транслировались самые резкие и удачные моменты пресс-конференции, журналисты сыпали острыми социальными вопросами, на которые ушедшая в глубокую оппозицию премьер без запинки давала исчерпывающие ответы, которые без всякого сомнения должны были понравиться избирателю. Перед телевизором на диване сидел человек, Нечаев отчетливо видел торчащий над спинкой волосатый затылок. Оценив свои шансы тихонько проскользнуть мимо ко входной двери и избежать контакта с охранником как ничтожные, Костя принял жестокое, но необходимое решение - размозжить ему голову, пока тот увлечен телепросмотром. Если повезет и он тут один - можно будет в крайнем случае найти
телефон и вызвать полицию, дожидаясь ее где-то в укромном месте этой огромной квартиры.
        Не повезло… Подкрадываясь к торчащей макушке с занесенным для удара топориком, Нечаев услышал окрик откуда-то сверху:
        - Эй, шустрый, ты куда собрался? Шеф сказал, что ты остаешься на ужин.
        Костя поднял глаза и увидел еще одного охранника, облокотившегося на перила балкона второго этажа и направляющего на него пистолет. Сердце упало в пятки, надежды на спасение рассыпались битым стеклом.
        Короткий кивок. Встали по сторонам. Приготовились. Взрыв. Вход. Контакт!
        Смотрящий телевизор надзиратель еще только начинал подниматься с дивана, как входная дверь влетела внутрь от мощного взрыва. Воздух загустел и превратился в желе, спинной мозг дал команду на отключение удерживающих Костю в вертикальном положении мышц еще до того, как влетевшая входная дверь разнесла стеклянную перегородку с искусственным водопадом и приземлилась на журнальный столик. Из облака дыма показались черные фигуры. Сначала из тумана выплыл баллистический щит, за ним показались ощетинившиеся стволами бойцы в синей форме под многочисленными элементами черной защиты, в черных шлемах и защитных очках. Нечаев уже лежал на полу, когда первые пули настигли вставшего с дивана и направившего на незваных гостей пистолет охранника. Сверху раздались выстрелы, снизу им ответили с большой добавкой и выстрелы прекратились. Сцепив руки на затылке и боясь пошевелиться, Костя мечтал только об одном - чтобы его не пристрелили до того, как он объяснит отсутствие связи между ним и этими двумя, заливающими в данный момент дорогой итальянский паркет остывающей алой кровью.
        Армейский ботинок бесцеремонно растолкал ноги Нечаева в стороны, сверху раздался грозный окрик:
        - Лежать, не двигаться! Сколько человек в доме? Где оружие?
        Костя повернул голову в сторону валявшегося в метре от него топорика и указал на него носом:
        - В-вот оружие, я в-видел только этих д-двоих. М-меня похитили, я пытался сбежать.
        Кто-то выкрутил ему руки и он почувствовал охвативший запястья холодный металл наручников. Кругом сновали люди в черной форме с желтыми буквами на спинах, много людей, осматривали каждый уголок, заглядывали за каждую дверь. Когда они обшарили все закоулки огромной двухэтажной квартиры и убедились, что в ней больше никого нет, Нечаева рывком поставили на ноги и быстро вывели. Потом его долго футболили между ведомствами пока в итоге он не закончил день за написанием свидетельских показаний. Следователь связался с коллегами из Иркутска и узнал о том, что в доме Марии Романовой следственные мероприятия уже закончились. В нем обнаружено 5 трупов неизвестных мужчин с огнестрельными ранениями, множество стрелянных гильз и 7 единиц огнестрельного оружия, хозяйки на месте преступления не оказалось, ее объявили в розыск. У Нечаева как камень с души свалился - Машка жива! Он точно помнил, что в доме оставалось пятеро, значит она всех перестреляла и ушла! Ай да Машка!
        Закончив утомительную писанину, Константин оказался на крыльце у отделения полиции без малейшего представления, что ему делать в Москве без копейки в кармане - из больницы к Машке он сбежал без денег. И как ему добраться домой, в Иркутск…
        МОСКВА. ГОСТИНИЦА 'ИНТЕРКОНТИНЕНТАЛЬ'.
        - Я знаю, кто вы, но честно говоря пока не могу определиться, как относиться к нашей встрече - мне стоит начинать опасаться за свою жизнь или вы пришли что-то передать от своего шефа?
        - Я пришел по своей собственной инициативе потому, что знаю какую игру вы затеяли, и что у вас неплохие шансы на успех. Мне понравилось шоу на форуме и то, как вы быстро нашли общий язык с Ловцовой - она непростой человек. И, очевидно, у вас есть хороший план. Я хочу предложить свои услуги, знания и опыт в обмен на последующее трудоустройство в случае нашего общего успеха. У вас очень сильные карты на руках, но отсутствие какого бы то ни было влияния в силовом блоке - это серьезная уязвимость. Без влияния в этих кругах вас ждет очень непростая борьба, которая быстро может закончиться за решеткой или в могиле. И никакая медийная поддержка от этого не застрахует - в отчаянии власть пойдет на любые шаги.
        - Но почему вы пришли к нам? Ваш шеф - самостоятельная политическая фигура и очень влиятельный человек, как он отнесется к вашему решению?
        - Мой шеф - урод. Урод, который окончательно потерял связь с реальностью. Вы вообще в курсе, что сейчас больше всего беспокоит моего шефа и Кремль?
        - Я слышал о каких-то то ли повстанцах, то ли партизанах, которые даже умудрились уничтожить отряд спецназовцев где-то на Сахалине, да?
        - Ну… Никто не знает, кто они, но за ними большая сила и все крупные игроки боятся их до усрачки.
        - Допустим, я заинтересован вашим предложением, но как мы можем быть уверены, что вы не подсадная утка?
        - Сейчас, пока мы с вами разговариваем, моего шефа берут с поличным на тайной квартире, одетым в мясницкий фартук и со скальпелем в руках, а напротив него подвешено то, что осталось от бедолаги, которого он где-то выкрал для своих больных игр. Вряд ли он сможет выпутаться из этого дерьма, я очень в этом сомневаюсь.
        Василий улыбнулся и взял со стола свою чашечку кофе.
        МОСКВА. КРЕМЛЬ.
        Макаров буквально влетел в зал совещаний, где вовсю шла дискуссия о последнем демарше Ловцовой, президент угрюмо слушал очередного докладчика:
        - Только что по телевидению выступил лидер коммунистов, заявив о полной поддержке решения Ловцовой и желании присоединиться всей фракцией к ее крестовому походу на власть олигархата, пошли сообщения о таком же решении некоторых правых и левых партий, есть большая вероятность, что за ними последуют и другие.
        Слово взял председатель правящей партии:
        - Да и пес с ними, у нас все равно большинство, они лишь создадут видимость политической борьбы - нам это даже на руку!
        Президент не выдержал:
        - Федор, ты идиот! У них абсолютная медийная поддержка - это натуральный бунт, который сметет нас всех, если мы немедленно не продумаем ответные шаги. Она обходит нас на сто очков!
        Запыхавшийся Макаров схватился за микрофон:
        - Уже выяснили, кто за нею стоит? Эта алкоголичка своими пропитыми мозгами до такого не доперла бы, кто дергает за ниточки?
        Директор ФСБ Шаров зачитал монотонным голосом:
        - Исходя из массированной медиаподдержки, это очевидно кто-то из золотой десятки. Прорабатываем варианты, найдем и посадим - на каждого из них есть по увесистой папке компромата. Под Ловцову сейчас собирается дело на пару миллиардов, выходит все складно, тем более, что хищение было - только она не участвовала, там под ней несколько человек потеряло края, но мы сделаем так, что она будет лидером преступной группы со всеми вытекающими.
        - СМИ сделают из нее мученицу, вы гражданской войны захотели? Прекратите заниматься самодеятельностью, ищите заказчика, с ним работайте - а она пусть пока продолжает блистать с экранов, найдем хозяина шоу - и оно прекратится.
        - С ней самой кто-то уже говорил?
        - О чем ты с ней собрался говорить? Да и не хочет она ни с кем разговаривать, укатила в рабочее турне по городам и селам, лицом торгует перед бабками да шахтерами.
        - Кстати, Петр Алексеевич, почему с вами было невозможно связаться? Вы чуть не пропустили собрание!
        - У меня были личные дела, о которых я предпочту не распространяться.
        - Ну так у меня для вас новости: в данный момент в ваши личные дела сует нос спецназ ФСБ и сдал вас с потрохами ваш первый помощник Василий Криволапов.
        Лицо Макарова скривилось в подвижной гримасе бурлящих и вытесняющих друг друга эмоций, пожалуй в эти секунды все находящиеся в зале наслаждались этим зрелищем.
        Глава 14
        МОСКВА, ОТЕЛЬ ИНТЕРКОНТИНЕНТАЛЬ.
        Костя наслаждался горячей ванной в прекрасном номере дорогого отеля в центре Москвы. Тело приятной ломотой отвечало на тепло струящейся воды. Он до сих пор не мог переварить все те события, что случились с ним за столь короткий промежуток времени: пленение в поместье Речного, нападение в доме Маши, перелет в Москву и роль разделочной туши в доме какого-то маньяка-олигарха, полицейский пофигизм и рутинная писанина. И вот он стоит на крыльце полицейского участка без денег, телефона и каких либо знакомых в городе, курит - сигареты были, и зажигалка. Тут перед ним останавливается шикарный мерседес S-класса, открывается задняя дверь и оттуда выходит мужчина, на вид - ровесник, в безупречном костюме и блестящих туфлях. Он улыбаясь протягивает руку, спрашивает имя, называет свое, говорит, что в курсе ситуации с деньгами и жильем, говорит, что поможет добраться домой, приглашает в свой автомобиль и везет в дорогой отель. Дает ключи от номера и предлагает встретиться завтра за завтраком и поговорить - ему нужна какая-то помощь, связанная с тем домом мясника, который штурмовал спецназ. Черт подери - как же
хорошо, номер отличный, еду разрешили заказывать прямо сюда, чтобы никуда не ходить, если все пойдет так, как обещано - то до конца недели он будет уже в Иркутске, встретится с Максом, попытается узнать, куда подалась Маша, обойдет ее друзей и бывших. Мысли путались - слишком быстро развивались события, он так до конца и не понял, кто был его благодетель в костюме, кажется какой-то крупный бизнесмен, который полез в политику. Дать ему что он просит в обмен на билет домой и пусть катятся ко всем чертям. Хороший повод сменить работу - нахрен все это дерьмо, кажется лимит везения близок к исчерпанию.
        Заказ был сделан на определенное время, так что провалявшись в ванне около часа, Константин с сожалением нехотя вылез, облачился в белоснежный халат и усевшись на двуспальную кровать включил телевизор. Не успел он прощелкать все каналы, как в дверь постучали - прибыл ужин! Нечаев не стал стесняться - судя по той щедрости, которой его одарил благодетель, его информация очень ценна и десятка тысяч рублей дыру в кармане его благодетеля не прожжет.
        Утром Нечаев нашел на полу у двери конверт, который ночью протолкнули в щель. Озадаченный, он достал из него лист бумаги с короткой запиской:
        'Встреча переносится на 8 утра, в конце переулка за отелем я подберу вас на машине. М. Павленко'.
        Константин пожал плечами и стал собираться, у него был час в запасе - видимо завтрак придется пропустить, с досадой подумал он.
        Василий нервничал, все его планы летели к чертям - Макаров на свободе и знает, кто его предал. А самое поганое, что его несостоявшаяся жертва больных хирургических игр жива и здорова, найдена его новым партнером и доставлена в отель. Этот Константин Нечаев видел Василия и сильно удивится, когда увидит его вновь рядом со своим спасителем. Проблемы надо решать по мере их появления, а времени было мало и Василий, пользуясь имеющейся у него информацией, придумал как выманить Нечаева из номера до встречи с Павленко. Василий собирался лично решить этот вопрос - он хорошо знал этот район, старая застройка, знал какие квартиры пустуют в домах с видом на перекресток, где будет ждать Нечаев, знал как будет уходить. Расстояние небольшое, он взял с собой специальную компактную винтовку с интегрированным глушителем и складным прикладом - очень редкое оружие, мечта любого киллера. Но он не был каким-то там киллером, у него был доступ еще и не к таким игрушкам. Он сидел в пустой обшарпанной комнате на испачканном засохшей краской стуле у окна, в синей бейсболке с орлом и надписью USA, мешковатых джинсах,
джинсовой же куртке и дешевых солнечных очках. Василий хорошо разбирался в мелочах, поэтому предварительно обрился налысо, а в ожидании 'клиента' выкурил три сигареты Мальборо, хоть сам давно бросил курить. На ноги он одел дешевые кроссовки на размер больше - исключительно из перестраховки. Теперь оставалось только ждать. И хорошенько подумать, как быть с Макаровым, хотя если сейчас все пройдет хорошо - то он встроится в новую команду, которая стремительно набирает очки и достать его бывший шеф уже не сможет.
        Константин вышел из отеля и осмотрелся по сторонам - на оживленной Тверской улице медленно ползли в пробке автомобили, пока он пытался сориентироваться, где же тот самый переулок - из такси напротив входа вышел человек и направился в его сторону. Пока Нечаев решал - дать деру в сторону переулка или забежать обратно в отель, человек подошел на расстояние вытянутой руки и спросил:
        - Ищете Марию Романову? Садитесь в машину, мы вас к ней отвезем.
        Не на шутку перепугавшись, Константин ответил:
        - Почему я должен вам верить? Откуда мне знать, что она у вас?
        Человек, разворачиваясь обратно к машине, бросил через плечо:
        - Позавчера она все же подстрелила кабана и решила разделать его прямо на месте, так как вы не составили ей компанию, а домой она пришла, когда все уже было кончено - налетчики мертвы, вы пропали.
        Не говоря больше ни слова, Константин проследовал за человеком в такси, где помимо водителя сидело еще двое в штатском. В пути он попытался разговорить попутчиков:
        - Куда мы едем, где Маша, она в порядке? У меня должна была быть встреча с одним человеком - вы с ним не связаны? Что будет дальше?
        Сидевший справа от него, тот самый, кто подошел к нему возле отеля, повернул голову и заговорил:
        - Константин Витальевич, мы отвезем вас в город Мытищи, это десять километров от Москвы, где вы побудете пару дней, пока не приедет из Иркутска человек, с которым вы отправитесь поездом домой. Там вы встретитесь с Марией, с ней все в полном порядке, она у нас в гостях и мы не желаем вреда ни ей, ни вам. Просто так случилось, что нам с вами надо поговорить. Поговорим и отпустим, хотя скажу вам честно - для вас теперь с нами будет безопаснее. Тот человек, с которым у вас должна была быть встреча - его помощник сейчас сидит в пустой квартире на четвертом этаже дома напротив того места, где вы должны были сесть в машину, а в руках у него винтовка. Это тот же самый человек, который вас привез в Москву.
        - Я ничего не понимаю! Зачем тогда весь этот цирк с отелем, они могли меня еще вчера в лес вывезти и грохнуть! - недоумевал Нечаев.
        - Тут сложная и запутанная ситуация, лучше вам не вникать - меньше вы в это влезаете, проще дальше жить. Через час мы будем на месте, я останусь с вами, просто для безопасности. Зовут меня Олег Максимович, - он протянул большую ладонь для рукопожатия, на которое Нечаев автоматически ответил.
        В 10 утра, через 2 часа после назначенного времени, раздосадованный Василий сложил приклад 'Винтореза' и убрал его в сумку. Он думал над дальнейшими вариантами развития событий - его персона пока не вскрылась, так что надо постараться не пересекаться с Павленко, чтобы не засветиться Нечаеву и подумать над следующей попыткой устранения. Он закрыл окно и встал со стула, надо еще переодеться в приличное, раз уж маскировка не потребовалась.
        Часом ранее раздраженный Павленко тщетно стучался в пустой номер Нечаева.
        Василий вел свою большую Ауди по загруженным московским улицам, справа у бедра лежал заряженный пистолет, в ногах - бесшумная винтовка, которую он забрал с собой. Семью, жену и трех дочерей, он перевез под Истру, в снятый анонимно на длительный срок коттедж. Ему надо быть очень осторожным - Макаров не простит предательства, больной ублюдок уже придумал ему какую-то особо изощренную месть. Зажужжал мобильный телефон, новое сообщение. Остановившись на светофоре, Василий разблокировал трубку и прочитал короткое сообщение с неизвестного номера: 'Водитель, помни! Тебя ждут дома'. От лица разом отлила вся краска, он выскочил на полосу для общественного транспорта и нажал на газ, одновременно набирая номер жены. Не отвечает! Старшая дочь… Тоже нет связи! У средней тоже есть мобильный телефон - недоступен.
        Полтора часа. Столько заняла дорога, Василия трясло - семья была для него всем, его прекрасные дочери, любимая жена. Младшей было всего 3 года.
        Подъехав к воротам он не заметил ничего необычного, держа в одной руке пистолет, он нажал на кнопку открытия ворот. На ухоженном участке - пусто. Он медленно вкатился на площадку для машин. Вышел и осмотрелся - ни души вокруг. Убрал за пояс пистолет и взял с пола винтовку, раскрыл приклад. В этот момент все инстинкты обострились, тревоги ушли, глаза быстро бегали по пейзажу, высматривая аномалии. Полупригнувшись, он с кошачьей грацией и оружием наизготовку обошел машину и двинулся в сторону входной двери. Во всех тонированных окнах было темно, никакого движения или звука. Где-то справа зашевелились кусты, молниеносно упав в направлении звука, Василий рефлекторно выстрелил. 'Винторез' чихнул и из кустов вывалился мешком человек в черном тактическом костюме и уродливой резиновой маске клоуна. Василий начал подниматься на ноги, как вдруг что-то впилось ему в спину. Судорога скрутила его конечности, кишечник и мочевой пузырь одновременно опорожнились, винтовка выпала из рук. Затуманенным от боли сознанием он понял, что его ноги и руки стягивают пластиковыми лентами. Их было четверо, профессионалы, все
в черном и мерзких резиновых масках. Работали молча. Не успел Василий набрать в легкие воздух для крика, как ловким движением ему в рот затолкали резиновый шарик из магазина для взрослых. Все еще находясь в шоковом состоянии после удара мощнейшего разрядника, он вяло пытался сопротивляться, но противник был в отличной физической форме и крепко держал его за руки и ноги. Василия перевернули на спину, трое жестко зафиксировали его на земле, четвертый сел перед ним на корточки и продемонстрировал странный хирургический инструмент - смесь стропореза и скальпеля. Удовлетворившись тем, что он прочел в глазах Василия, мучитель аккуратно разрезал ткань рубахи на его руках до локтя. Трое удерживающих внимательно наблюдали за плавными действиями четвертого. Его движения были грациозны и точны - быстро вогнав свой необычный инструмент под кожу посередине предплечья он резко дернул. Василия выгнуло дугой боли, через резиновый шарик проходило лишь слабое мычание. Тем временем 4 уродливые резиновые маски жадно впитывали его страдания. Из аккуратного разреза проступила кровь и струей потекла на газон. Откуда-то
появилась аптечка, мучитель затянул жгут и в два движения наложил ровную повязку на руку - смерть Василия здесь не входила в их планы. Мыча и извиваясь, весь красный от напряжения, Василий пытался вывернуться, пока хирург выписывал своим кровавым инструментом пируэты в воздухе, не отводя взгляда от лица жертвы. Вторую руку ждал тот же финал - страшная боль, жгут, повязка. Василий с ужасом понял, что потерял контроль над пальцами, они беспомощно скрючились, навсегда застыв в согнутом виде. Тыльной стороной инструмента мучитель играючи вел по груди Василия вниз, остановившись в паху, он вопросительно наклонил голову, как бы спрашивая свою жертву, 'может быть здесь?', но покачав головой продолжил спускаться дальше, к лодыжке. Туфли с носками аккуратно уложены чуть в стороне от ног. Хирург резким рывком цепляет ахилово сухожилие и обратным движением срезает его, погружая Василия в красные пятна беспамятства боли.
        Жгут, бинт, повторить. Обессиленный, потерявший способность ходить и хватать, Василий пришел в себя в сидячем положении. Его посадили оперев спиной на клумбу из искусственного камня, лицом к дому. Путы были сняты - в них больше не было необходимости. Четверо стояли по сторонам, глядя на дом.
        В одну секунду все окна дома взорвались миллионом осколков выпустив наружу ураган бушующего пламени. Василий что-то беспомощно замычал, но когда сквозь шум пожара он услышал истошные крики самых близких ему людей, горящих заживо в каких-то 20 метрах от мужа и отца, он свалился на бок и попытался ползти в сторону дома, подтягиваясь на локтях, переваливаясь с боку на бок, с пузырящейся вокруг рта кровавой слюной и льющимися по щекам слезами. Четыре резиновые маски с любопытством наблюдали за его тщетными и нелепыми движениями. Каким-то неимоверным усилием ему удалось проползти половину пути, к тому времени крики в доме уже затихли. Все так же молча подошли двое, подхватили за руки и отнесли в машину.
        Василий пришел в себя в знакомой комнате с оббитыми металлом стенами, прочно зафиксированный на подвесной конструкции. В воздухе стоял едва различимый трупный запах. Перед Василием на хромированных столиках лежали различные хирургические и слесарные инструменты. Так много он никогда не видел. Дверь отворилась, в нее вошел Макаров, совершенно голый, не считая мясницкого фартука.
        - Добрый вечер, Василий, рад, что ты нашел время навестить меня, - его глаза горели огнем предвкушения, а рот раскрылся в оскале, - ты правда решил, что у тебя получится? Ты там совсем отупел что ли? Или ты забыл, кто я?
        Голова Василия медленно шатаясь приподнялась, мутный взгляд вперился в Макарова:
        - Моя…семья…где…МОЯ СЕМЬЯ…мои девочки….доченьки….любимые…что…ты с ними сделал….
        Макаров взял со стола большой бумажный конверт, деловито залез в него и достал оттуда пачку снимков, которые поспешил развесить на уровне лица Василия. Это были снимки с места пожара. С разных ракурсов. Со всеми ужасающими подробностями. Василий завыл.
        - Ты доставил мне пару неприятных минут, мне даже пришлось оправдываться перед кучкой ничтожеств, терпеть насмешливые взгляды, ко мне домой вломились незванные гости, испортили мебель, убили людей. Хороших людей - твоих людей. Придется все это компенсировать минутами удовольствия. С процентами - ты уж постарайся продержаться до утра, ладно?
        Макаров в задумчивости навис над обширным многообразием средств для пыток.
        МЫТИЩИ. МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ.
        Уже три дня Нечаев жил в Мытищах под пристальным присмотром своего охранителя. Тот был очень любезен, но не отходил он него ни на шаг и никак не раскрывал свою принадлежность какой-то определенной структуре. Заняться было особо нечем, так что они проводили эти дни гуляя по городу - по прекрасному городскому парку с набережной в основном, сидели в кафешках (за все платил сопровождающий) и даже уже начали ловить недобрые подозрительные взгляды от завсегдатаев парка. Однажды вернувшись с такой прогулки, они обнаружили в квартире нового человека с чашкой чая в руке. Конвоир Нечаева весь сразу засуетился, вытянулся по струнке и произнес:
        'Здравия желаю, товарищ капитан, как добрались?'.
        - У меня были насыщенные последние две недели, так что я наслаждался отдыхом в пути и надеюсь так же насладиться второй половиной маршрута без происшествий, - сверкнул глазами в сторону Кости капитан Сергеенко.
        Глава 15
        МЫТИЩИ. МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ.
        Сопровождающий удалился, оставив Нечаева с Сергеенко. Будущий попутчик не понравился Константину - бледная кожа, немигающий взгляд светлых водянистых глаз, застывшая на лице маска безразличия и выглядывающая из-за расстегнутого пиджака кобура. Решив как-то наладить контакт, Нечаев начал первым:
        - Ну, так каков план? Меня, кстати, Константином зовут, а вас? - он протянул руку и выжал из себя самую приветливую улыбку.
        - Будете звать меня Андреем, делать в точности то, что я говорю, понимать с первого раза, под ногами не мешаться и лишних вопросов не задавать. Моя задача - доставить вас в целости и сохранности, ваша - не мешать мне делать это, - Сергеенко встал из-за стола и прошел мимо сползающей улыбки Константина прямо к раковине, чтобы сполоснуть чашку.
        Помыв за собой посуду, капитан решил донести план действий:
        - Значит так, слушайте и не перебивайте: 10 минут на сборы, берите только самое необходимое - предметы гигиены, деньги, документы, смену исподнего, затем едем в Москву на Ярославский вокзал, где берем билеты на сегодняшний поезд до Иркутска. Не будем ничего мудрить, раз уж вас документы с собой. Через три с половиной дня мы без происшествий прибудем в Иркутск, а дальше нас встретят и отвезут куда надо. Задача ясна? Вопросы есть?
        - Никаких вопросов, готов отправляться - багажа у меня нет.
        Закрыв дверь, Сергеенко положил ключ под коврик, подхватил крупную спортивную сумку и вошел в лифт вслед за Нечаевым.
        Хмурое серое небо обещало осенние дожди, по перрону ветер гонял пыль, змеящиеся стальные ленты уходили в бесцветный горизонт. На вокзале было многолюдно, носильщики кругом сновали со своими тележками, по репродуктору диктор зачитывала расписание пригородных электричек. Оставив свою сумку с Нечаевым, Сергеенко взяв его паспорт ушел за билетами. Константин закурил и стал ждать его возвращения.
        - Так, порядок, наш вагон - одиннадцатый, идём, - капитан подхватил свою сумку и двинулся к стоящему на перроне поезду, Нечаев затушил сигарету и проследовал за ним.
        - Может чего поесть с собой возьмем, дорога ведь дальняя, да и сигареты заканчиваются.
        Сергеенко остановился и повернулся к Косте:
        - Чтобы не было ненужного недопонимания: мы всю дорогу сидим в своем закрытом купе, выходим только по нужде, на остановках не выходим, не раздеваемся, обувь не снимаем, терпим неудобства. Сейчас разместимся, постель берем, от чая отказываемся. Будет неприятно, но придется потерпеть - это все для безопасности, мы должны быть готовы в любой момент уйти при необходимости. Поесть у меня кое-что с собой есть, за водой я буду ходить к проводнику. Твоя задача - слушать меня и делать как я говорю. Хватит, наверное, с тебя приключений уже?
        - Да, вроде все понятно, приключений хватит, доберемся без происшествий, - вздохнул Константин и двое продолжили свой путь вдоль состава.
        Мерный стук колес, запахи поезда, плавное покачивание - Нечаев терпеть не мог поезда, он просто не находил в них себе места, они навевали скуку и депрессию. Лежа в одежде на застеленной нижней полке, он разглядывал нацарапанные на стене художества, водя по ним пальцем он пытался себе представить людей, оставивших эти отметки, их мысли в момент такого странного творческого порыва. Он подумал, что будь у него нож - он бы тоже что-нибудь накарябал, оставил бы свое имя, или имя Маши, а может быть целый текст, с рассказом о последних днях. Он повернул голову к попутчику и с любопытством отметил про себя, что этот неразговорчивый солдафон или секретный агент или кто он там вообще, читает. 'Андрей' сидел на своей полке напротив, положив сумку рядом с собой под руку. И читал какую-то книгу в мягкой обложке с пожелтевшими от времени страницами. Обложка книги была аккуратно обернута столь же ветхой газетой, а на оттопыренной внутренней части виднелся вклеенный библиотечный формуляр.
        - Джек Лондон, 'Мартин Идэн'. Много раз видел кино, вот решил прочитать первоисточник, - не отрывая глаз от книги ответил капитан.
        - Книга повидала жизнь, библиотечная. Сейчас мало кто ходит в библиотеки, тем более за художественной литературой. Все есть в Интернете. Хотя сейчас вообще мало читают, даже книги и те уже больше слушают, - ухмыльнулся Константин.
        Сергеенко аккуратно заложил страницу листочком бумаги и отложил книгу:
        - Скажи, Константин, зачем ты здесь? - его немигающий взгляд пробирал до костей.
        - Я не понимаю, что вы имеете ввиду. Я здесь потому, что вам от меня нужна какая-то информация, а потом вы меня отпустите, - нервно подбирая слова ответил Нечаев.
        - С тобой столько всего приключилось за последнее время, а ты не задаешь вопросов, как будто тебе все равно. Ты ведь даже не спросил - кто я, куда тебя везу и что мне от тебя вообще может быть нужно? У нас впереди долгая дорога, я могу ответить на любые твои вопросы, раз уж у тебя теперь только два пути, одного из которых ты с моей помощью постараешься избежать.
        С Нечаева дрему сняло как рукой, он сел и посмотрел Сергеенко в лицо, пытаясь уловить какие-то следы эмоций в этой мертвой бледной маске с застывшим на ней выражением отрешенности и безразличия:
        - Ну давайте еще раз познакомимся, раз уж у нас вечер откровений, я - Константин Нечаев, - он положил руку себе на грудь и картинно поклонился.
        - А я все еще Андрей и речь вообще не обо мне, а о тебе. Я тебе так скажу - тебе просто не повезло, взялся за плохой заказ, оказался в неудачное время в неудачном месте, попался случайно наблюдателям, а они решили с тобой не возиться и бросили там в лесу. В общем сплошные неудачи.
        Нечаев ловил каждое слово, в его голове начинали складываться детали мозаики, а попутчик меж тем продолжил:
        - А потом, опять же по неприятному стечению обстоятельств, ты оказался в зоне интереса серьезных людей, которые могли бы получить от тебя ненужные детали, эти детали могли бы нам навредить. В принципе, мы могли бы не вмешиваться там, у отеля, лишь проконтролировали бы работу снайпера и проблема бы решилась сама собой. Но мы же не изверги, а ты проявил здоровую волю к жизни, ценное качество. Да и не хватает нам людей, хорошо знакомых с современными реалиями - те, что есть - все при деле, а тут такой живчик подвернулся, да еще и в контакте со всякими интересными людьми. В общем будем тебя склонять к сотрудничеству.
        - Можно мне хотя бы узнать, с кем мне предлагают сотрудничать и на какую тему? Я едва выжил, как меня снова пытаются затянуть в какое-то болото, могу я просто вернуться домой, забрать Машу и жить дальше без вашей политики и игрищ?
        Капитан порылся в сумке и достал оттуда несколько шоколадных батончиков и бутылку минеральной воды:
        - Давай чуть-чуть перекусим, затем продолжим беседу.
        Дожевывая, Константин услышал, как кто-то дернул ручку закрытой изнутри двери, переведя взгляд на попутчика, он увидел, что его рука лежит внутри открытой сумки, а немигающий взгляд прикован к двери. Стук колес, скрип вагона, удаляющиеся шаги. За окном быстро темнело. Константин пожал плечами, мало ли, кто ошибся купе, бывает - вон за стеной явно веселилась разнополая компания. Судя по голосам - у них все было предусмотрительно взято с собой.
        Тридцать лет на службе научили капитана доверять своему чутью. Дверью не ошиблись, ее проверили. Их нашли. Капитан схватил отвлекшегося и расслабившегося Константина за колено и жестом приказал соблюдать тишину. Нечаев резко собрался и кивнул в ответ. Медлить было нельзя, Сергеенко достал из сумки пистолет с глушителем и два магазина, саму сумку застегнул и положил на колени Нечаева, указав пальцем, что теперь нести ее будет он. Подойдя к двери он прислушался. Рядом открылась дверь, шум застолья пьяной компании стал громче, кто-то решил дойти до туалета. Одновременно открыл дверь своего купе и Сергеенко, шагнув в коридор выставив пистолет в сторону, куда ушли шаги незванного гостя. С другой стороны в направлении туалета шатаясь брела коротко стриженая фигура, дверь за нею закрылась и застолье продолжилось. Сергеенко грубо ухватил Нечаева за руку и затолкал себе за спину, закрыв с одной стороны собой, а с другой - ничего не подозревающим выпивохой, не торопясь идущим по своим делам. Прямой рукой удерживая коридор на мушке, он двинулся вдоль стены пассажирских купе, тесня Нечаева в направлении
выхода прямо за импровизированным живым щитом, который слишком много выпил, чтобы думать о чем-то кроме полного мочевого пузыря. Уже у входа в тамбур дверь последнего купе начала медленно открываться. У Сергеенко не было времени разбираться, молниеносным движением он сунул в чернеющий проем ствол и четыре раза нажал на спуск. Внутри что-то крупное рухнуло сначала на столик, а затем на пол. Пьяница начал поворачиваться на шум, но легкий удар рукояткой по макушке обвалил его на пол как тряпичную куклу. Закрыв двери тамбура, Сергеенко сорвал стоп-кран, еще до полной остановки состава он открыл дверь появившимся из кармана универсальным ключом проводника. Первым спрыгнул в темноту Нечаев, за ним - капитан, избегая светлых участков оба рванули вглубь снегозащитного подлеска. Толкая Константина перед собой, Сергеенко постоянно оборачивался назад, пытаясь разглядеть преследователей. Он видел, что из разных вагонов спрыгнуло с полдюжины фигур, слишком оперативно для пассажиров или проводников. Без фонарей и, похоже, в черных одеждах. Ночь была темная, безлунная, трава мокрая от вечернего конденсата - Нечаев
постоянно спотыкался и сильно шумел.
        Преодолев небольшое поле, они снова вошли в лес, продираясь через кустарник они старались максимально увеличить расстояние между ними и теми, кто бессловесно мчал по пятам. Лишь хруст отдельных веток и шелест листьев выдавал чужое присутствие неподалеку. В какой-то момент Сергеенко силой затолкал трясущегося от ужаса Нечаева под ствол гниющего дерева. Небо наверху уже стало столь же черно, как земля под ногами. Константин не видел вообще ничего вокруг и в тот момент, когда попутчик его отпустил - Нечаевым овладела настоящая паника. Его окружали лесные звуки - дальние трели дятлов, уханье совы, где-то далеко дал гудок поезд - возможно тот, из которого они убежали. Всюду кругом раздавались шорохи и шелест листьев, капитан просто растворился во тьме, исчез. Метрах в десяти справа раздался шум трущихся складок ткани, звон металла, треск, глухой стук о землю и снова тишина. Нечаев поплотнее прижал сумку к груди и про себя умолял всех святых и любых богов дать ему пережить эту ночь.
        Капитан КГБ '30 -30' был в своей стихии, стимуляторы будут действовать еще добрые сутки, так что он неплохо различал контуры окружающего мира даже в такой кромешной тьме, как сейчас. Их было семеро, они были одеты в черные комбинезоны, на головах были какие-то нелепые маски. Двигались они тихо и грациозно, почти танцуя. Вряд ли они что-то видели, но слух у них определенно был отменный - они умудрились выйти практически прямо на них с Нечаевым. Ближайший был всего в шести метрах справа. Оценив их вооружение, Сергеенко улыбнулся и мягко опустившись на одно колено положил пистолет на землю. Надо воспользоваться своим преимуществом, не стоит шуметь зазря, в его руку лег безупречно заточенный нож. Двигаясь необычайно ловко для своих габаритов, Сергеенко в три шага подобрался к ближайшему преследователю. Тот своевременно услышал подкравшуюся смерть, но его точный выпад не достиг цели, шагнув в сторону, Сергеенко перехватил руку, одновременно подсекая и, уже падающему, загнав нож по рукоятку под левую подмышку. Умирают они столь же беззвучно, как бьются - это полезное знание, отметил для себя капитан.
Возня привлекла внимание еще двоих теней. Поняв, что преимущество обнаружения не на их стороне - они сменили тишину на скорость. Небо озарила осветительная ракета, вычертившая черные фигуры с белыми лицами театральных масок, несущиеся прыжками к своей добыче. Азарт овладел ими, обгоняя друг друга они мчались наперегонки к стоящему в одиночестве человеку с ножом. Два прыжка, перекат, металлические щелчки, падающие, как подкошенные, тела.
        Седьмой упал прямо к ногам стрелка. Сергеенко, убедившись в отсутствии угрозы, перезарядил магазин и бросился к дереву, под которым оставил Нечаева. Тот сидел, прислонившись спиной к стволу, взор остекленевших глаз вперился в черноту неба. Сергеенко постоял пару секунд над телом, беззвучно выругался и вытащил залитую кровью сумку из скрюченных пальцев холодеющего трупа. На месте оголенной шеи зияла темная дыра, кто-то явно собирался отделить ему голову от тела, видимо как доказательство сделанной работы, а может просто так - это были какие-то очень странные убийцы. Сергеенко двинулся вглубь леса, подальше от места бойни и железной дороги, завтра он сориентируется на местности и продумает дальнейший план действий, а сейчас ему надо принять еще одну дозу витаминок и запить все водой.
        Глава 16
        МОСКВА. ЦЕНТР.
        Вечерний город вяло ворочался в пробках. Уставшие люди тащились в своих стальных капсулах по домам. Андрей Орлик отбивал на руле служебного форда пальцами ритм звучащей из динамиков песни, параллельно поглядывая в зеркала. Поток двигался очень медленно, что было типично для центра города в пятницу. Они были там, две машины - одна следовала как приклеенная, вторая держалась на границе видимости и периодически терялась из виду, но всегда появляясь вновь - значит его 'пасли' сразу две структуры, не связанные между собой. Дальний наверняка обнаружил соперника, а вот грубо висяций на хвосте минивэн всячески демонстрировал непрофессионализм и халатность, либо скрытное наблюдение не стояло в списке его приоритетных задач. Андрей напрягся - в фургоне наверняка были еще люди, скорее всего - вооружены. Таким образом приоритет угрозы все же следовало отдать именно минивэну, при всей его кажущейся топорной очевидности. Сейчас главное - передать письмо, а для этого 'хвосты' надо сбросить и по пути у него была отличная возможность сделать это. Похвалив себя за предусмотрительность, он проложил на своем
навигаторе адрес и, следуя голосовым подсказкам, свернул на следующем перекрестке направо.
        Пятничным вечером народ собирался по кафешкам, ресторанам и клубам - вот и сейчас у клуба 'Павлин' стояли группы мужчин, куря и обсуждая прошедшую рабочую неделю. Здесь были люди разных профессий и достатка, но их всех объединяла одна вещь - влечение к своему полу и этот клуб позволял им удовлетворить свою тягу к общению с подобными в полной мере, за что и имел на всю столицу соответствующую репутацию очень развратного заведения. Все атрибуты были в наличии - неоновая вывеска, странно одетые персонажи, провокационные объявления.
        Андрей припарковался на свободном месте, оплатил 6 часов парковки через мобильное приложение и направился ко входу. Проходя мимо толпящегося у входа народа он улыбался, кивал и пожимал руки. Внутри, не обращая внимания на долбящую по ушам музыку и попыток заигрывания со стороны подвыпивших посетителей, он заказал в баре себе кока-колы. Потягивая напиток и продолжая игнорировать навязчивых ухажеров, Орлик вызвал такси на соседнюю улицу. Он все время следил за входом - его преследователи остались снаружи, побрезговав входить внутрь. Получив сообщение о подъехавшем такси, он поднялся и направился в сторону туалетов, там был второй выход на другую улицу. По пути пришлось дать по рукам и пихнуть локтем пару посетителей, решивших сходу установить тесный контакт. Слухи о своей ориентации распускал он сам - это часто выручало его, как сейчас и было удобной легендой для сокрытия семейного положения. Сев в такси он назвал адрес, по которому была припаркована его запасная машина - не нужно, чтобы к месту встречи вели какие-то следы. Всю дорогу таксист таращился на него в салонное зеркало, что очень
раздражало Андрея, но он не подавал виду.
        На третьем ярусе заброшенного паркинга к нему в машину подсел человек. Коротко поздоровавшись, Орлик передал ему письмо и флешку.
        - Волков хотел, чтобы я передал это письмо послу США, - сказал он.
        - Как планируете поступить? Он вам все еще доверяет? - спросил его собеседник.
        - Скажу, что все передал - у него нет способов проверить, не подставив себя под удар, я единственный, кто мог сохранить все в тайне. Сегодня за мной следили из двух машин, судя по поведению - не связанные друг с другом. Есть опасения, что меня собираются убрать, но я пока не понял - кто. Может Волков из страха, что я слишком много знаю, может Макаров, но я думаю это как-то связано с письмом - слишком странное совпадение, кто-то узнал.
        - Придется идти на риск, не время выводить вас из игры, вы слишком ценный источник информации, Андрей Валерьевич.
        - Я понимаю и постараюсь держать легенду как можно дольше.
        - Следующая встреча - через неделю, всего доброго, - с этими словами мужчина открыл дверь и вышел из машины.
        Не включая фары, Андрей двинулся к выезду с паркинга, предстояло отогнать машину и вернуться в клуб на такси - если он не ошибся, то его преследователи все еще караулят его там. А значит нужно снова подумать над решением этой проблемы. Особенно его беспокоил фургон - не похоже, чтобы его водитель хорошо разбирался в методах ведения скрытного наблюдения, а это наводит на мысли о том, что у него может быть совсем другой профиль работы и поставленная задача. Орлику требовалось сохранять овечью шкуру как можно дольше, но если придется - то он будет защищать себя и потом уже разбираться, как это обыграть, сохранив маску.
        Бросив запасную машину в новом месте, он взял такси и вернулся к заднему ходу клуба, войдя внутрь ему пришлось протискиваться мимо обжимающихся прямо в коридоре мужчин. Едва подавив гримасу отвращения он выбрался к стойке бара и взял себе стакан колы, потягивая которую занялся изучением окружающей обстановки. Никто из присутствующих не вызывал подозрений, все были похожи именно на тех людей, которых ожидаешь увидеть в подобного рода заведениях. Пока он осматривался, несколько даже подмигнуло ему, решив, что он ищет компанию. Отсидевшись порядка получаса, Андрей решил покинуть это неприятное место.
        Выйдя из клуба к своей машине, он с удовольствием втянул свежий ночной воздух. Пару минут постоял, осматриваясь - фургона преследователей нигде не было видно. Странно, они не особо прятались, а поверить в то, что они просто сдались он отказывался. Он сел в машину, завершил свою парковочную сессию и двинулся к дому. Через несколько перекрестков он заметил на границе видимости знакомый автомобиль - профи были здесь, но где же фургон?
        Подъезжая к дому, Андрей заметил свободное место недалеко от своего подъезда и припарковался там. На улице не было ни души, стояла темная облачная ночь, все звуки города были приглушены - дом стоял на некотором отдалении от дороги. Нехорошее предчувствие зашевелилось где-то внутри него. Как будто издеваясь, черный фургон стоял у тротуара в десятке шагов от подъезда, где жил Орлик. Андрей обратил внимание, что дверь подъезда призывно открыта и зафиксирована камнем, внутри почему-то было темно. Он всмотрелся в глубину черного зева дверного проема и ему показалось, что тьма с интересом разглядывает его оттуда. Он прикинул свои шансы - да, у него есть с собой пистолет, да, он хорошо обучен рукопашному бою. Но лезть на рожон, не зная - что его ждет? Он решил не испытывать судьбу. Сел обратно в машину и завел двигатель - сегодня он заночует в отеле.
        В тишине двора заводящийся дизель черного фургона казался ревом дикого животного, вспыхнули фары и машина пошла на таран форда Орлика. Андрей, вместо того, чтобы выбираться из парковочного кармана навстречу несущемуся минивэну, махнул через невысокий бордюр на детскую площадку помчался к выезду из двора прямо по ней. Разминувшись с фордом буквально на полметра, фургон влетел в дверь соседнего джипа, сдал назад и рванулся на перехват по асфальту.
        Слетая с газона на дорогу, форд высек сноп искр из-под днища, и виляя выскочил перед догоняющим фургоном. Андрею удалось первым вылететь на дорогу и он воспользовался этим преимуществом стремительно набрав скорость. Преследователь неуклюже нагонял, хромированный бампер, как разбитая губа болтался на уцелевшем креплении, в какой-то момент на фургоне зажглись все огни сразу, водитель решил давить Андрею на нервы. Быстро соображая, Андрей набирал 112 - линия была занята, что его серьезно озадачило. Добравшись на пределе разумного до одной из основных артерий, Орлик с удивлением увидел ее стоящей в мертвой пробке, через которую пытались протиснуться сразу 5 машин скорой помощи - что-то серьезное стряслось, пока он делал свои дела. Надо позвонить шефу, но это все потом, сначала необходимо избавиться от назойливых преследователей. Не доезжая до пробки, Андрей резко рванул на красный по дублеру под мост. Фургон не отставал. Форд петлял по переулкам, пролетая по узким улочкам на огромной скорости, но вот повороты закончились - тупик. Андрей успел вовремя затормозить - машину развернуло боком к дороге. Он
открыл бардачок и вынул оттуда пистолет, проверил магазин и загнав патрон в патронник принялся ждать появления преследователей.
        Прошел уже час - из-за угла так никто и не появился. Эта игра раздражала Орлика, он вышел из машины с пистолетом в руке и подбежал к краю дома. Выглянув за угол он увидел уставленную машинами улочку, по которой он промчался часом ранее, но никаких фургонов или его пассажиров видно не было. Что-то лежащее в свете фонаря посреди дороги привлекло его внимание. Подойдя ближе он узнал свой придверный коврик с обычной надписью Добро Пожаловать. Коврик был буквально вымочен в крови. Орлик жил в этой квартире один, так что он даже не предполагал, чья это могла быть кровь. Но намек был понят верно - дома его ждал неприятный сюрприз. Он вернулся в свою машину. Попетляв еще два часа по переулкам и убедившись, что минивэн так и не появился, Андрей поехал в гостиницу - выспаться и все обдумать. По радио он уже слышал, что случилось - шефу будет не до него в ближайшее время, а у него будет время хорошенько все обдумать и выработать план действий.
        Позже в его квартире найдут страшную композицию из трех трупов. Один, мужчина средних лет, обнаженный подвешен за ноги на крюк для люстры, голова отделена от тела и вложена в руки лицом вверх. Зафиксирована строительным пневматическим молотком таким образом, чтобы льющаяся из обрубка шеи кровь сначала попадала в рот, а затем выливалась из горла.
        В комнате нашли обнаженный труп женщины, перекинутый спиной через журнальный столик, приколоченный к полу все тем же пневмомолотком через ступни и ладони, образуя некий мостик. Торс разрезан от подбородка до гениталий, внутренности вынуты и стянуты клейкой лентой в подобие букета. Вскрытие потом покажет, что женщина в момент создания композиции была еще жива и в сознании.
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, 'ГОРНЫЙ-3'.
        У Маши был очень простой взгляд на мир и жизненная философия, потому она легко приняла новые реалии и не колеблясь присягнула на верность Советскому Союзу. После своего чудесного спасения от бандитов спецназовцами Васнецова, которые пришли за Костей, а уехали в итоге с ней, она не переставала удивляться новым открытиям, окружающий мир в одночасье расширился, приобрел новую глубину - все это было захватывающе интересно, как открытие нового континента. Проза жизни под землей пока ускользала от нее, она еще не замечала царившего кругом рационализаторского экономного подхода, скудных пайков и нехватки привычных бытовых мелочей. Она жадно впитывала технические чудеса, окружавшие ее здесь - отечественные компьютеры, огромные шагающие роботы, коридоры из сочетания металла, камня и стекла, искусное убранство торжественных залов и монументальная надежность всего, что здесь было. Но больше всего ее восхищал идеальный порядок во всем - каждый занимался своим делом, кругом сияла чистота и весь этот улей гудел на одной частоте, как хорошо смазанный механизм.
        Мысли о случившемся не выходили у нее из головы, она раз за разом проигрывала в уме события последних дней. В тот день, когда она вернулась из леса домой, то сразу поняла, что что-то случилось - калитка открыта, в доме не горел свет, Кости нигде не было видно. Переложив карабин на сгиб локтя, она медленно вошла во двор, вглядываясь в черноту окон своего дома. Она было уже собиралась позвать Костю, но в следующий миг сотнями осколков брызнули стекла террасы, Маша бросилась навзничь, не в силах отвести взгляд стремительно растущего числа дыр в ее старом уютном домике. Она не могла поверить своим глазам - на ее участке шел самый настоящий бой. И очевидно все складывалось не в пользу засевших в доме людей. Она лишь надеялась, что там не было Кости, сильно сомневаясь, что в этом решете кто-то мог уцелеть. Закончилось все столь же внезапно, как и началось - из-за бани красиво и организованно вышла группа в камуфляже, бронежилетах и шлемах, ощетинившись стволами во все стороны и не уделив ей никакого внимания они вошли в дом, где раздалось еще несколько выстрелов - контроль. После этого, уже
расслабленные, к ней подошли два бойца и помогли подняться. Представились просто и незамысловато - друзья. Спросили про Костю, сказали, что придется проехать с ними. Так Маша и попала в Советский Союз, который, как она думала, прекратил свое существование в год ее рождения.
        Бездельничать тут было не принято, да и не любила она сидеть сложа руки, поэтому пока ждала прибытия Нечаева (ей сказали, что его скоро доставят из Москвы), она стала искать себе работу. Ей предложили освоить новую профессию - здесь для женщины не было никаких преград, она сказала, что неплохо стреляет и ее направили на стрельбище для оценки. Никаких косых взглядов и сальных шуточек - профессионализм во всем. Заодно ее попросили читать лекции жителям комплекса о современной жизни на поверхности - люди готовились к выходу, к возвращению домой и хорошо бы дать им как можно больше знаний о той реальности, от которой они были отрезаны столько лет. Знания, которые не почерпнешь из библиотеки. Маша было запротестовала - что она, простая сельская девка могла рассказать офицерам и гражданскому персоналу города? Но собеседующий ее майор привел убийственный аргумент: по его словам, для большинства жителей этого комлекса еще только предстоит узнать шокирующие новости о том, что их любимый певец Виктор Цой погиб, так что ее знания реальности внешнего мира будут бесценны даже в мелочах, он еще раз напомнил,
что люди провели в тотальной изоляции 25 лет, а некоторые - даже больше. Маша была девушкой неглупой, хоть и без высшего образования, но мысли свои излагать умела и при первой же свободной минуте засела готовить первое занятие. Она смотрела вокруг, общалась с людьми и понимала, что рассказать ей предстоит о многом. Помимо нее здесь были люди, которые жили наверху и могли поделиться знаниями, но когда речь идет о четверти века в изоляции - точек зрения лучше иметь побольше.
        На стрельбище она показала очень хорошие результаты и ее зачислили на КМБ, чтобы потом разобраться, куда определить дальше. Она ловила на себе восхищенные взгляды мужчин и здесь, но еще ни одного случая, чтобы кто-то ей нахамил или сказал какую-то пошлость не было и с восхищением наблюдая марширующие мимо двух-с-половиной метровые ТАКТы отдела '30 -30' она лишь еще больше уверилась в правильности своего выбора.
        МОСКВА, ЛЕНИНСКИЙ ПРОСПЕКТ, РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК.
        Пятничным вечером большинство окон здания РАН уже были темны, ресторан на последнем этаже только начинал заполняться посетителями, ценившими это место за шикарные виды Москвы - сюда было здорово привести иностранных партнеров для создания правильного первого впечатления.
        У подножия здания на парковке остановились три микроавтобуса из которых повалил пестрый народ. Толпа вооруженных людей в масках и балаклавах, косухах, цепях и драных джинсах, ворвалась внутрь истерично крича и размахивая оружием. Они явно были под действием сильных наркотиков - движения резкие, речь рваная, некоторые стали бросаться на людей, избивать, другие пытались обуздать их и заставить подчиняться. Вся эта пестрая свора бросилась по кабинетам сгонять людей к лестницам, заставляя бежать по ступеням наверх, некоторые оставались баррикадировать входы, окна, заваливать мебелью лестницы, выводить лифты из строя.
        Отморозки толкали и избивали людей, не обращая внимания на пол и возраст, загоняя их по лестнице на 22 этаж. Люди шарахались из стороны в сторону, кричали, махали руками, спотыкались, падали, умоляли и просили их отпустить - дело шло очень медленно. Но тут скорость заложников подстегнул кровавый пример пожилого человека, который выбился из сил и сполз по стене на ступени. Склонившемуся над ним панку он решительно заявил, что не выдержит подъема на 22 этаж и они могут делать с ним что хотят, но он больше никуда не пойдет. Он был зарезан одним из наркоманов прямо на лестнице. Обезумевший террорист так увлекся процессом, что буквально выпотрошил старика на глазах у остальных. Кровь забрызгала все стены и лилась потоком по ступеням вниз, а над истерзанным телом стоял тяжело дыша вооруженный ножом молодчик, чьи зрачки казалось полностью вытеснили белок из глаза. Некоторых вырвало, другие подскользнулись на рвоте, но смерть старика однозначно придала заложникам ускорение, они поняли, что их пленители неадекватны и пытаться их умолять или просить не имеет смысла и прибавили ходу, в надежде безоговорочно
подчиняясь пережить этот страшный день.
        Наверху деловитые налетчики уже смонтировали камеру на штатив, выставили свет и готовились начать запись. Через открытые балконные двери было слышно, как надрывались сирены, но все автомобили экстренных служб мчались мимо захваченного здания РАН дальше по третьему кольцу - спешили на места других терактов, уже подтвержденных. Среди объектов атаки в том числе оказались дома элитного жилого комплекса 'Алые Паруса'.
        Согнав в ресторан порядка 70 человек, преступники готовили свою прямую трансляцию. Лидер отморозков был татуирован с ног до головы, одет в 'тощие' джинсы и ветровку с капюшоном кислотно-оранжевого цвета, всюду из его острого лица торчали железки пирсинга, цветные контактные линзы и фиолетовые волосы довершали омерзительный образ. Он нервно расхаживал пред камерой потрясая пистолетом и регулярно подгоняя тучного оператора:
        - Дебил, скоро ты уже там? Это наш звездный час, чувак, не просри все дело! Нас увидит весь мир, ты понял?
        - Да успокойся ты, Библо, ща выйдем в эфир, еще минуту. - потея, толстяк подключал кабели и настраивал выход в интернет.
        Большинство отморозков уже сняло маски и балаклавы, кто-то упарывал очередную дозу, кто-то издевался над заложниками, один решил помочиться с балкона на Москву, подняв руки к небу и заорав 'На, попей вот это, сука!'. Заложники в шоковом состоянии затихли и ждали, что будет дальше, с опаской поглядывая на беснующихся отморозков.
        - Э, Крот, ты позвонил уже в Лайфньюз? Скажи им, чтобы на нашей страничке все смотрели и показывали, давай-давай, быстрее, я уже устал ждать, очень долго!
        - Нихера се, пацаны, там два дома на воздух взлетело, зацени - будут думать, что это мы сделали! - обрадовался потный оператор, прочитав новостную ленту, пока настраивал оборудование.
        - Ништяк, давай заводи трансляцию!
        - Библо, ты в эфире, давай, жги!
        Лидер отморозков шумно втянул ноздрями воздух, собрал самое грозное выражение, на которое только было способно его лицо и грянул прямо в камеру:
        - Я представляю протестное движение молодежи России, зовите меня Библо и я сейчас вам быстро обрисую ситуацию. У нас здесь наверху 70 уродов, ответственных за развал науки и образования, на примере которых я покажу вам, как мы поступаем с жидо-либеральными подонками. Да, дома тоже мы рванули, дома богатых жидов, обворовавших страну и жирующих на наши деньги. Требования у меня простые - я каждые 10 минут буду выкидывать по одному жиду с этого балкона за моею спиной до тех пор, пока правительство не сложит полномочия и президент не откажется от власти. Хватит этого беспредела, пришло время взять все в свои руки, мы сами построим честное и справедливое будущее! Думаете я шучу? Смотрите! - он схватил за кофту ближайшую к нему женщину и потащил к балкону, попытавшийся броситься к ней на помощь мужчина получил прикладом поддых и распластался на полу. Больше рыцарей в толпе не нашлось.
        Толстый оператор радостно заорал:
        - Нас смотрит 5 тысяч человек!
        Крот тут же заткнул ему рот ударом в лицо.
        - Заткнись, жирный кусок говна, мы в эфире!
        Лидер беспредельщиков, активно жестикулируя, продолжал выкрикивать какие-то лозунги с балкона, но из-за сильного ветра в помещение залетали лишь обрывки фраз, затем он жестом подозвал двоих помощников и они втроем перебросили отчаянно брыкающуюся и орущую женщину через ограждение. Пока убийцы смотрели вслед разбившейся внизу жертве, внутри началась паника, толпа было рванула к лестницам, но автоматная очередь в потолок остановила их. Вернувшись в помещение, звезда трансляции подбежал вплотную к камере и заорал:
        - Теперь вы поняли, что я нихера не шучу, уроды? Все серьезно, пусть президент сам приедет умолять меня выпустить этих червей!
        Пока он говорил эти слова - фоном в кадр вышел шатаясь тот, кто распотрошил пожилого работника РАН на лестнице, отсутствующим взглядом он уставился в спину своего предводителя, затем расхохотался и, пока Библо в гневе поворачивался к нему, поднес себе к виску пистолет и со словами 'смотри, Вацлав, я тебе больше не должен' вышиб себе мозги. Раздраженный задержкой Библо мигом забыл о нем, продолжив вливать холодной линзе объектива теории справедливости, расовой чистоты и победы человеческой воли над жалкими условностями. В это время его отморозки выкинули с балкона труп самоубийцы вслед за заложницей. Внизу начинали стягиваться машины полиции, ФСБ, журналисты и просто зеваки, десятки мобильных телефонов были обращены в сторону ресторана на 22 этаже Российской Академии Наук. Наркоманы, услышав полицейский мегафон, призывающий сдаваться, открыли с балкона беспорядочную стрельбу. Обстановка была накалена до предела, в небе появились вертолеты, а к зданию продолжали стягиваться дополнительные силы спецназа, машины скорой помощи и пожарные.
        Закончив свою длинную речь, Библо провел пальцем по горлу, давая сигнал к прерыванию записи - ему надо было немного подумать и позвонить шефу за уточнением дальнейших шагов. Он только сейчас начинал понимать своими обдолбанными мозгами, что это был билет в один конец и никакого плана по их выходу отсюда не было с самого начала. Холод страха разлился у него в груди и пальцы судорожно набирали номер, а колени отбивали чечетку, потеряв способность разгибаться. В то время, как пошел первый гудок - сработало взрывное устройство в большом туристическом рюкзаке, который отморозки приволокли в числе прочих вещей с собой. Взрыв разметал два верхних этажа здания, убив обломками еще и пятерых на земле.
        Страшные новости быстро разлетелись по всему миру, все крупные СМИ обсуждали серию чудовищных терактов в Москве, унесших по предварительным данным более 250 жизней. Больницы были переполнены ранеными, дороги встали в пробках, силовые ведомства гудели, как растревоженные ульи. В Кремле начиналось экстренное совещание про критической ситуации.
        3000 КМ ОТ МОСКВЫ, ЗАВОД ТЯЖЕЛОГО МАШИНОСТРОЕНИЯ ИМ. В.П.МЯГКОВА.
        Ворота покрасочного цеха открылись и из них своим ходом прогрохотал первый серийный экземпляр нового ТАКТа - Тактического Автономного Кибернетического Танка. Он был окрашен в армейский камуфляж и не предназначался для специальных операций 30 -30. Анклав готовился к войне и заказ заводу пришел на крупную партию в 500 единиц, первая из которых уже двигалась в сторону испытательного полигона, когда пневматические автоматы начинали цикл сборки 17 по порядку машины. Компьютер комплекса тщательно контролировал процесс постройки, подстраивая интервалы сборочных постов таким образом, чтобы минимизировать простои. Серийные образцы отличались от опытных, прошедших боевое крещение в ОКБ 'Электрон-5' не нескольким параметрам: снят 12.7 пулемет с ведущей руки, взамен увеличен боекомплект автоматической пушки, уменьшено число носимых тандемных противотанковых ракет до 6, а пусковых комплексов до двух, сняты ограничения на скорость передвижения - все узлы показали запас надежности, превышающий расчетные значения. Техники смогли восстановить все машины, попавшие в засаду в метротоннеле, причем одна из них
самостоятельно выбралась из завалов. В сборочных цехах не было тени, свет был организован таким образом, чтобы давать идеально равномерную засветку помещения. За длинными рядами столов сидели женщины в халатах и платках, они делали мелкую рутинную работу - собирали микроприводы вручную. На эту работу брали только женщин - такой уровень внимательности и усидчивости при постоянной рутинной повторяющейся деятельности могли обеспечить только они. На всех остальных участках разработки и производства царило равноправие - смешанные группы инженеров стояли у кульманов, занимались наладкой станков и контролем качества. Иногда целые семьи разных поколений работали над одним проектом. Завод был большой и загрузка у него даже в годы полного безмолвия была абсолютная, а сейчас, после того, как установилась связь с другими частями анклава и вовсе нагрузка многократно усилилась. Люди работали без выходных и отпусков, с другой стороны - открылись новые каналы снабжения, прибывали новые инженеры и рабочие, постепенно выправлялся баланс по провианту и материалам. Заводу предстояло объединить вокруг себя все опытные
сборочные площадки для выполнения важнейшего заказа за все время его существования - заказа на оружие для победы в предстоящей войне за право выйти из забвения или сгинуть в нем навсегда.
        Глава 17
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, 'ГОРНЫЙ-3', КООРДИНАЦИОННЫЙ ШТАБ.
        В просторном зале шло очередное совещание. Замену умершему от острой сердечной недостаточности Речному пока не нашли, поэтому временно все отчитывались руководителю комплекса - генералу Агамяну. Доклад шел сплошным потоком - не было времени на долгие расшаркивания:
        - …пришел отчет о контакте с НИИ 'Звездочка', персонал сильно истощен, уцелело 70 % от ожидаемой популяции комплекса, последние 5 лет они жили на половинном рационе, растягивая припасы. Начата эвакуация персонала, в комплексе остается 200 ученых во главе с доктором наук Маргаритой Линчек - она руководила НИИ все эти годы. '30 -30' взяли объект под свою охрану, машины с припасами уже вышли из ближайшего центра снабжения, - вел свой доклад ответственный за воссоединение офицер, - хорошие новости от снабженцев: удалось подключить к системе продуктового снабжения еще 17 объектов сельского хозяйства и животноводства, ведутся дальнейшие переговоры по расширению продуктовой сети, восстановлено 5 колхозов под коммерческой легендой.
        Генерал поблагодарил докладчика и повернул голову к полковнику '30 -30':
        - Что у вас нового?
        Полковник поднял планшет с данными и зачитал:
        - Без вести пропал командир штурмового подразделения капитан Валентин Сергеенко в процессе конвоирования гражданского лица в Иркутск. На пути следования поезд, на котором они передвигались, сделал незапланированную остановку в 5 километрах от Судиславля, Костромская область. Впоследствии в соседнем лесу были найдены 8 тел, включая труп подконвойного. Среди убитых по предварительным данным капитана нет. В соседние населенные пункты отправлены поисковые команды. Наши специалисты напали на след банды, ответственной за нападение и в данный момент получают недостающую информацию. Ликвидационная команда уже сформирована и готова отправиться в любую точку страны. Предварительно установлена связь бандгруппы с олигархом Макаровым. Московский террор так же предварительно связываем с ним.
        Генерал Агамян кивнул и ответил:
        - Не вовремя Лев нас покинул, есть что-то хорошее по кадровым вопросам? Меня больше всего интересуют руководящие кадры на места по управлению экономическим и политическим секторами, здесь у нас от сидения под землей образовался настоящий вакуум.
        Сотрудник аналитического центра поправил крупные очки и откашлявшись, зачитал заготовленный текст:
        - Ведется работа по привлечению эффективных руководителей из числа предпринимателей, чья деятельность по нашим оценкам показала высокий уровень эффективности, а морально-этические качества - приемлемые для нас величины. Продолжается внедрение офицеров в первые отделы крупных предприятий, идет работа с подходящими нам политическими деятелями. Все в рамках заготовленных легенд, само собой. Цифры по различным позициям разнятся, но средние величины свидетельствуют о значительном росте количества…
        Генерал отмахнулся:
        - Достаточно!
        МОСКВА. ГЛАВНОЕ СЛЕДСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА.
        Шел второй час ночи, а следователь по особо важным делам Краснов курил в своем кабинете, нависая над разбросанными по столу бумагами. Пепельница давно переполнилась и окурки росли постоянно увеличивающейся горочкой. Курить в кабинете было нельзя, но в эти дни коллеги смотрели сквозь пальцы на такую ерунду - следственный комитет ходил ходуном от потрясших столицу чудовищных терактов. Краснов снова и снова изучал имеющиеся документы: фото из квартиры Орлика, где чудовищно убили соседскую семью, стопкадры с камер видеонаблюдения, на которых видно фургон шевроле, досье на некоторых попавших в кадр трансляции террористов из здания РАН на Ленинском, результаты вскрытия четырех трупов - сгоревших заживо женщины и троих детей в подмосковном коттеджном поселке, фотография с камеры фиксации нарушения скоростного режима все с тем же черным фургоном, двигающимся в направлении Воронежа по трассе М4 'Дон'. Желтыми от табака пальцами он вынул последнюю сигарету из опустевшей пачки. Целую минуту он в недоумении таращился на пустую коробочку, вспоминая, когда успел открыть новую пачку и как она уже успела
закончиться? В этот момент в дверь постучали. Краснов бросил взгляд на часы, пожал плечами и пошел открывать - в эти дни многие не спят. На пороге его кабинета стояли двое в штатском. Они представились:
        - Здравствуйте, полковник Краснов, мы из оперативно-розыскного управления, - они продемонстрировали удостоверения сотрудников ФСБ, которые Краснов взял в руки и внимательно изучил, - нам необходимо получить доступ к материалам следствия по делу о вчерашних терактах в Москве и связанных с ними убийствах.
        Краснов вынул не зажженую сигарету изо рта и пригласил их войти:
        - Как вы догадались, что я буду здесь? - спросил он.
        Второй ночной гость, молчавший до этого, ответил:
        - Учитывая обстоятельства - это было нетрудно, тем более, что в вахтовом журнале ваш выход с работы не отмечен.
        Следователь по особо важным делам подставил еще два стула к своему захламленному столу:
        - В таком случае - располагайтесь, а я пока схожу за кофе - все документы на столе, можете начинать знакомиться.
        ЛИПЕЦКАЯ ОБЛАСТЬ. НЕДАЛЕКО ОТ ДЕРЕВНИ ПРОХОДНЯ.
        Под прикрытием двоих стрелков, бойцы двигались по пригорку к огневой позиции. Один нёс на себе треногу - станок крупнокалиберного пулемета и короба с лентами боеприпасов, второй нес сам пулемет и еще два короба с патронами. Аккуратно выйдя на место, они принялись устанавливать смертоносное орудие. Охранение расположилось неподалеку и внимательно осматривало окрестности. Вот присоединен короб, заправлена лента, подан патрон. Расчет к бою готов, ствол пулемета поворачивается в сторону окруженного бетонным забором лагеря, у ворот которого стоит несколько машин, включая черный фургон шевроле с разбитым бампером. По территории лагеря перемещается большая группа людей в ритуальных черных балахонах. На КПП видны вооруженные люди, еще несколько ходит вдоль забора лагеря. Центром территории является длинное одноэтажное бетонное здание, чуть в стороне от него - палаточный лагерь, спортивная площадка и помост, назначение которого не ясно. С противоположной от пулеметного расчета стороны лагеря другой расчет готовит огневую позицию к бою таким образом, чтобы линии огня двух пулеметов сходились под острым
углом. Стрелок прильнул к окуляру оптического прицела в ожидании команды открыть огонь.
        Одновременно, словно из ниоткуда, во всех коридорах корпусов интерната для детей с нарушениями речи и слуха появились экипированные в черное и вооруженные с ног до головы бойцы без опознавательных знаков. Воспитатели встали перед детьми, в отчаянии закрывая их от налетчиков своими телами. Один из бойцов вышел в центр комнаты, опустил оружие и произнес:
        - Внимание! Мы не причиним вам вреда, мы здесь для обеспечения вашей безопасности, пожалуйста сохраняйте спокойствие, неподалеку от вас проходит спецоперация по ликвидации боевиков, возможны попытки прорыва окружения и захвата заложников.
        Пока он это говорил, один из воспитателей повернулся к детям и начал языком жестов объяснять им суть сказанного. Заметив это, боец дал ему знак остановиться, снял перчатки, помахал рукой для привлечения внимания детей, затем ловко изобразил жест 'здравствуйте', после чего красиво и быстро жестикулируя принялся рассказывать о своей миссии языком жестов. Воспитатели немного расслабились, увидев такое отношение. Спокойствие воспитателей быстро передалось детям, они осмелели и даже стали подходить к бойцу, показывая пальцами на различные элементы экипировки и вооружения, спрашивая о них. Боец повернул голову к стоящему у двери товарищу и увидел кивок - у того все под контролем, он может позаниматься с детьми. Солдат сел на корточки, чтобы глазами оказаться на уровне глаз детей и начал свободно общаться с каждым из них, время от времени показывая и рассказывая о различных деталях своего обмундирования, только оружие он трогать не разрешал. Один из малышей увидел торчащую из нагрудного кармана шоколадку и потянул руки к ней, боец покачал головой и объяснил мальчику, что такую шоколадку ему нельзя.
Убойная доза химии и стимуляторов или убила бы ребенка, или привела бы к необратимым последствиям для молодого организма. Откуда-то снаружи донесся рокот и громкие хлопки, некоторые дети не обратили на них никакого внимания, но некоторые повернули головы к окнам по направлению звука и нахмурились. Солдат жестами объяснил им, что идет задержание преступников и им совершенно нечего беспокоиться.
        В лагере царила паника, перекрестный пулеметный огонь рвал фигуры в балахонах на части, заставляя выживших метаться по территории. В работе пулеметных расчетов была система - они постоянно сужали сектор перекрестного огня, загоняя сектантов в центральное бетонное здание, несколько десятков тел остались лежать в пыли, но большая часть успела добраться до спасительных стен. Пулеметы не жалея патронов несколько раз облизали последнее укрытие секты жестоких убийц со всех сторон, после чего расчеты бойцов с РПО 'Шмель' забросали все проемы зажигательными боеприпасами. В лагере начался пожар - горели палатки, языки пламени вырывались из изрешеченного пулями здания из которого раздавались дикие крики горящих заживо людей. Объятые пламенем фигуры стали выпрыгивать из окон и выбегать из дверей, но тут же падали, подкошенные прицельным огнем. Из одного из дверных проемов медленно вышли три фигуры с поднятыми руками, пулеметная очередь отшвырнула всех троих обратно внутрь, а вслед влетело несколько зажигательных боеприпасов 'шмеля'. Теперь горело все здание, столб черного дыма подымался высоко вверх этим
безветренным днем.
        Используя товарищей как опору, штурмовые группы перемахнули через двухметровый забор лагеря. Вооружены они были новейшими крупнокалиберными двадцатизарядными карабинами, легкими и смертоносными. Встроенный гидрокомпенсатор отдачи помогал бойцам справляться с боеприпасом калибра 12.7мм, пуля же была настоящим шедевром оружейного искусства - это был экспансивный боеприпас, похожий на тугой цветочный бутон из плотно подогнанных медных чешуек, укрывавших стальной сердечник. Такая пуля при попадании не оставляла шансов на выживание - большая площадь поражения высокоэнергетическими осколками вкупе с бронебойным сердечником и мощным пороховым зарядом делала эти патроны идеальными для боя на ближней и средней дистанции. Подобное оружие в мире капиталистической экономики считалось бы чрезмерно дорогостоящим, но его разрабатывали и создавали люди, поглощенные идеей служения своей Родине, для которых единственным критерием полезности вещи была ее эффективность.
        Две группы шли параллельными курсами по внешней стене горящего здания, время от времени раздавались выстрелы, карабины прекрасно проявляли себя в бою - у противника отрывало конечности, рвало плоть и сносило головы, не было ни одного случая, когда потребовался бы контрольный выстрел, тела выглядели пропущенными через мясорубку. Солдаты деловито забрасывали все оконные и дверные проемы гранатами - пленные им были не нужны, следствие уже распутало этот клубок и установило связь Макарова с сектой немых убийц, основанной бывшими воспитанниками интерната, спонсором и благотворителем которого и являлся олигарх. Обязательным условием вступления в секту было удаление языка. Участники были абсолютно безумны и постоянно находились под действием сильнейших стимуляторов. Макаров использовал их для самой грязной работы в которой они проявляли недюжинную фантазию и энтузиазм. Ирония была в том, что лагерь секты располагался на территории заброшенной турбазы рядом с родным интернатом.
        После зачистки в 'зеленке' осталась небольшая группа наблюдателей, на случай, если в лагерь вернутся те, кого не было во время бойни или из-под какого-то камня выползут недобитые мрази.
        На высокой скорости по лесной дороге в сторону интерната для детей с нарушениями речи и слуха двигался черный внедорожник. За очередным поворотом ему пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в перегородивший проезд автомобиль ДПС, возле жигулей в салатовом жилете стоял сотрудник полиции и жезлом показывал, что дальше хода нет. Водитель внедорожника не ответив на приветствие нагло поинтересовался, какого черта дорога перекрыта, на что получил ответ - 'дорожные работы, ближайший объезд через Сергиевку'. Он уже начал было открывать рот, чтобы обложить полицейского с ног до головы, донося всю важность своего шефа, когда ему на плечо легла рука пассажира сзади. Водитель вежливо поблагодарил полицейского, развернулся и умчал восвояси. Макаров понял, что был в шаге от катастрофы.
        МОСКВА. КРЕМЛЬ. РАНЕЕ.
        Президент Волков швырял бумаги по кабинету, он был в ярости и смятении:
        - Журналисты как с цепи сорвались, они просто рвут нас на куски, смакуют все подробности терактов, выискивают все недочеты спецслужб и возлагают ответственность лично на меня! Орлик пропал, в его доме разорванные на куски трупы соседей. Квартира Макарова взлетела на воздух, к сожалению без него внутри - кстати, где он? Уверен, нашим специалистам есть о чем с ним поговорить! Эта овца Ловцова уже выступила с заявлением, само собой обмазав меня дерьмом и набрав кучу политических очков. А мой кризисный штаб сидит обосравши штаны и придумывает какую-то ахинею про поправки к антитеррористическим законам, цензурирование СМИ и уголовную ответственность за распространение сведений о терактах, которые могут помешать следствию!
        Руководитель следственного управления нашел в себе смелость вставить реплику в монолог разъяренного президента:
        - Федеральная Служба Безопасности препятствует следствию! Вчера ночью они изъяли все материалы следствия и ушли!
        Директор ФСБ рявкнул в ответ:
        - Я тебе еще раз говорю, что названных тобою фамилий нет в списке сотрудников моего ведомства, ты понял? Кому там твой следак отдал материалы - я не знаю, как не знаю - были ли они у вас вообще. Алексей Иванович, я прошу разрешения начать проверку деятельности следственного комитета и выемку документов - очевидно у нас серьезная проблема с дисциплиной, которая привела к потере всего прогресса в расследовании страшных терактов.
        Волков остановился, перевел взгляд с одного на второго, кивнул и уже спокойным голосом сказал:
        - Да, пожалуйста, помогите коллегам отыскать дело и выяснить, что это за люди приходили к ним ночью. Есть что-то новое по Андрею?
        Директор ФСБ перевернул пару страниц блокнота:
        - Просмотрели камеры, восстановили хронологию: его ждали дома, а пока ждали - зверски убили соседей в его квартире, затем гонялись за ним по городу в черном фургоне, пока не скрылись в не охваченных видеонаблюдением переулках. Многие уличные камеры, как выяснилось, просто не работали или были муляжами, так что выяснить куда потом пропали Орлик и его преследователи пока не удалось.
        Президент сел на свое место:
        - Давайте еще раз проработаем наши действия. Через час я выступлю с обращением к населению, мне как раз пишут текст сейчас, что вы собираетесь делать?
        Министр МВД взял слово:
        - Предлагаю симметричный ответ - мы объявим режим КТО в Дагестане и Чечне, проверим всех и каждого, бросим значительные силы в бой, но достанем парочку видных полевых командиров террористов! Это будет хороший обмен! - торжествующая улыбка заиграла на его обрюзгшем лице.
        Президент взорвался:
        - Скажите, вы - идиот? Причем тут Дагестан и Чечня? Разве эти панки в академии наук были похожи на бородатых исламистов? Вы вообще в курсе хода расследования? Я кажется знаю, что я сделаю - я вас выкину за дверь, тупого дебила, и найду кого-нибудь с интеллектом повыше, чем у валенка. - министр слушал эту гневную тираду вжав голову в плечи.
        Все, находящиеся в зале, уставились на министра - это был полнейший позор. Он сидел ни жив, ни мертв, потупив взор.
        Президент решил подвести итог встречи:
        - Так, слушайте все, перестаньте ненадолго собачиться друг с другом, мне надо, чтобы вы очень хорошо поработали и поработали в правильном направлении, а не как обычно. Тут закручиванием гаек уже не обойдешься, все - мы достигли своего предела, давайте уже реально работать. Мне нужен Макаров, мне нужен Орлик, мне нужны те подонки, кто все это устроил. Именно те, а не какие-то абстрактные бородатые исламисты! Все, действуйте - и узнайте, кто такой тот Вацлав и куда звонил этот придурок с фиолетовыми волосами, если вы еще этого не сделали.
        Глава 18
        МОСКВА. ЦЕНТР.
        Безумие последних дней, конфуз с сбежавшим Нечаевым и пропавший сразу после появления Василий, вывели из равновесия всегда собранного и расчетливого Максима Павленко. В тех редких ситуациях, когда такое случалось - он выбрасывал негативную энергию в спортзале, беря удвоенную нагрузку и буквально загоняя себя тренировками, чтобы забить ехидные голоса подсознания, насмехающиеся над его неудачей. Он всю жизнь стремился быть лучшим, всегда готовый принять брошенный ему вызов он был очень уязвимым в душе и каждое поражение переживал большой болью. За это он ненавидел своего отца, человека столь ничтожного, что своим наивысшим достижением тот считал получение пенсии по инвалидности, а большой победой - отсутствие утреннего похмелья. При этом с самого рождения этот недочеловек с презрением относился к Максиму, не упуская случая обрисовать тому новый вариант ничтожного будущего в роли собирателя бутылок или грузчика в магазине. Отец умер от отравления какой-то безымянной бурдой когда Максиму было 15, что послужило толчком к стремительному саморазвитию вырвавшегося из плена унижения и безнадеги подростка.
Он создал себя сам - в мире, где наглость и упорство вознаграждались богатством и влиянием, он сумел добиться больших высот. Но этого было мало, ему всегда было мало. Он всегда чувствовал стальной обруч, сжимающий его грудь, сковывающий руки и ноги. Как бы высокого он ни взлетел - он чувствовал этот потолок возможностей, ничтожный выбор рычагов воздействия на мир вокруг. Он столько всего мог бы сделать, увековечив свое имя в памяти потомков, столько всего изменить. Но система давно распределила все роли, все рычаги в нужных руках и рук этих столь много, что они никогда не смогут совершить ничего значительного, одновременно потянув за них в верном направлении. И вот когда он наконец увидел брешь в скорлупе мира смертных, уже ухватился за ее края, готовый выпорхнуть в свет безграничных возможностей - могучая опора под его ногами обратилась в карточный домик, одномоментно обрушивший его надежды. Мало было потерять такой туз в рукаве, как Нечаев, набор возможностей Василия, так еще и его союзник - премьер Ловцова, поначалу было оседлавшая московскую трагедию и обрушившаяся с критикой на Волкова и его
кабинет - резко дала разворот, выказав поддержку принятых правительством мер и призвав к консолидации всех политических сил перед лицом общей угрозы. С этого момента вся старательно собираемая им коалиция оппозиционных сил начала сыпаться, первыми отвалились либерал-демократы, на которых и так надежд было мало, далее посыпались мелкие партии. Пока держались заданной линии лишь красные, что само по себе было не плохо, не считая того, что говорить с ними было сложно из-за разности взглядов на общие проблемы и несколько небольших левых фракций. Можно было считать проект похороненным заживо.
        Обливаясь потом в изнеможении, он сел на скамью перевести дух. Надо было еще снять веса, а возле тренажера в ожидании уже стоял следующий занимающийся. Было в нем что-то странное, в прямой, как струна осанке, в походке, во взгляде - он смотрел своими блеклыми глазами цвета сырого бетона так, будто бы совместил у тебя на лбу целик с мушкой и готовился спустить курок. От него веяло холодом Арктики, возможно светлая кожа с просвечивающейся сеткой сосудов создавала такой эффект. Поняв намерения Максима, культурист принялся помогать снимать и раскладывать 'блины' по местам.
        - Спасибо, - вытирая полотенцем лицо сказал Павленко, - кажется я немного переусердствовал сегодня.
        - Максим Федорович, у меня к вам есть деловой разговор, - сказал незнакомец, внимательно глядя ему в глаза.
        - Просто Максим, - с видимым недовольством и плохо скрываемым испугом быстро ответил Павленко, - и вы не могли бы сразу изложить суть этого разговора? Я очень занятой человек.
        - Я буду ждать вас в машине на стоянке, синяя Шкода, прокатимся в более спокойное место и обсудим ваш политический проект, пропажу консультанта и меры, которые следует предпринять, чтобы спасти то, что еще осталось от коалиции. Не торопитесь, примите душ - мы никуда не спешим.
        Незнакомец исчез так же внезапно, как и появился, оставив за собой шлейф тайн и вопросов. Любопытство было одним из сильнейших природных качеств Максима, которое часто заставляло его совершать ошибки, о которых он потом жалел. Но сегодня, как и всегда, он не смог сопротивляться его порыву и направился прямо в душ, прервав свою самоубийственную программу тренировок.
        Мерзкая погода за два часа, проведенных им в спортзале никуда не делась и вечерняя Москва встретила Павленко слякотью, лужами и повсеместной грязью. Он начал обшаривать парковку глазами - нашел своё купе Мерседес, а в углу он увидел старенькую шкоду синего цвета, у которой в тот же миг зажглись фары, как бы подтверждая его выбор. Помешкав секунду, Максим двинулся к своей машине, чтобы забросить спортивную сумку и положить на сидение диктофон, куда он надиктовал в раздевалке произошедшее этим вечером в спортзале, приметы незнакомца, свои соображения о том, кто это могли быть и на какой машине он собирался уехать в неизвестном направлении. На всякий случай включил свой джипиэс треккер и убрал его в потайной карман пиджака - человеку его положения всегда следовало быть начеку.
        Никто не вышел его встречать, поэтому он просто открыл дверь и сел сзади. В машине кроме него было еще три человека, включая того, который подошел к нему в зале. Вопреки ожиданиям, никто не стал завязывать ему глаза и обыскивать, машина просто тронулась как только он закрыл за собой дверь. Минут 20 они толкались в пробках вечерней Москвы, пока наконец не въехали в какой-то переулок недалеко от Третьего Кольца и остановились у непримечательного кованного крыльца небольшой кафешки с ничего не говорящим названием 'У Марата'.
        - Приехали, зайдем, выпьем чаю, поговорим, - сказал попутчик и открыл дверь. Максим поспешил за ним, а машина сразу же уехала. На черной двери кафе висела табличка 'Закрыто', однако незнакомец уверенно толкнул дверь и вошел внутрь. Внутри негромко играла музыка и было абсолютно безлюдно, не считая пожилого татарина, который наверное и был тем Маратом, чьим именем называлось кафе. Они сели за дальний столик в углу, а хозяин вместо меню принес чайник и корзинку со сладостями. Незнакомец бросил в свою не очень большую чашку три кубика рафинада и с видимым удовольствием отхлебнул, а затем потянулся за конфетой.
        - Скажите хоть, как к вам обращаться, а то вы кажется обо мне знаете больше, чем я сам, а я о вас ничего, кроме того, что вы большой любитель сладкого, - Павленко решил захватить инициативу.
        Не изменившись в лице, сидящий напротив человек положил конфету обратно в корзинку:
        - Зовите меня Андрей, этого будет достаточно для коммуникации. Я не работаю на правительство или Макарова, вам нечего опасаться. Я здесь для того, чтобы сделать вам одно предложение.
        - Я слушаю, Андрей, продолжайте, - это снова был уверенный в себе молодой и амбициозный миллионер Максим Павленко.
        - Скоро мир, каким вы его знаете, изменится. Изменятся институты власти, придут новые люди. Процесс перемен может быть болезненным для страны и общества, но они неизбежны. Наша встреча здесь - результат признания нами ваших талантов и заслуг. Когда все изменится - нужны будут такие люди как вы, способные эффективно управлять большими предприятиями и целыми отраслями экономики. Мы готовы предложить вам руководящую должность с правом принятия ключевых решений, однако ответственность за эти решения будет реальной как никогда. Вам будут даны широкие полномочия для реализации программы развития государства, но и риски вы на себя будете вынуждены взять далеко не только финансовые и репутационные, неверное решение может стоить вам свободы и даже жизни.
        Все это человек, представившийся Андреем, произнес совершенно не меняясь в лице, делая большие паузы и отхлебывая свой чай. Глаза его неотрывно следовали за лицом Павленко, казалось бы вообще не моргая, держа его под прицелом.
        Максим подался вперед и с предельно уставшим видом ответил:
        - Вы выбрали неудачное время для подобного рода розыгрышей, я не знаю кто вы и зачем все это придумали, но ваши слова звучат как абстрактная ерунда. Ваше предложение не имеет смысла, в нем нет важных деталей, я не понимаю - какой идиот вообще может на такое согласиться? У вас тут скрытая камера где-то, вы меня дураком выставить решили или заговорщика из меня сделать? Я могу идти? Или это только начало издевательств?
        Все это время собеседник продолжал буравить его взглядом с абсолютно отрешенным выражением лица, когда Максим закончил свою эмоциональную речь, он произнес:
        - Я дал вам ровно столько информации, сколько требуется на данном этапе, когда придет время - вы будете готовы к более обстоятельному разговору. Пока же рекомендую усилить охрану своего дома, дюжина средней руки чоповцев, даже из бывших - это очень мало перед той угрозой, которую для вас сейчас представляет Макаров. Нечаев и Гранович - мертвы. Вполне вероятно, что вы так же есть в списке мишеней. Работу над коалицией не бросайте - вы на верном пути, а вот на Ловцову особой ставки делать не стоит, она просто пытается продать себя по-дороже и совершенно не заинтересована в вашем деле. Отсюда доберетесь самостоятельно, всего вам доброго и до следующих встреч.
        Человек поднялся и направился к выходу, а Павленко остался тереть подбородок в глубокой задумчивости. Минут через 10 подошел владелец заведения с предложением принести меню и рекомендацией отведать только что приготовленный тутырган тэкэ, фаршированную яйцом баранину. Максим отмахнулся и решительно направился к выходу, по пути вызывая одного из дежурных водителей - он пройдется пешком до Садового Кольца, приведет мысли в порядок - жуткий тип не убедил его, но заставил задуматься. Ведь на самом деле много всего сейчас творилось за кулисами Кремля, система начала шататься и не в последнюю очередь благодаря его усилиям. СМИ устроили правящей верхушке суровый прессинг, откапывая всю чернуху, что в изобилии творилась в стране в последнее время, а тут еще как нельзя кстати в ООН приняли резолюцию, осуждающую кошмарные теракты в Москве, но с оговорками, что главной их причиной стало тотальное разложение правоохранительных органов и коррупция, сделавшая невозможным упреждение подобного плохо организованного злодейства. Может не все еще потеряно, в любом случае - надо поговорить с Ловцовой - что за игру
она затеяла? От чего такой резкий разворот? Моросящий противный дождь вынудил его поплотнее запахнуть пиджак - было уже достаточно поздно и на улицах никогда не спящего города стало значительно меньше машин, значит водитель быстро доберется до назначенного места и стоит прибавить шаг.
        КОСТРОМСКАЯ ОБЛАСТЬ, Д. ОШУРКИ.
        В заброшенном недостроенном доме на окраине деревни Валентин Сергеенко проспал более двух суток - стимуляторы дорого обходятся даже тренированному организму, тем более он уже не молод и годы дают о себе знать. Как проснулся, он первым делом подкрепился имевшимся при себе экстренным рационом, а затем принялся чистить одежду и сумку от следов крови. Идеальным вариантом было бы все испорченное выбросить, но он себе такую роскошь позволить не мог, так что пришлось доступными средствами приводить все хоть в какой-то порядок. Решив, что потратил на это достаточно времени, он занялся проверкой оружия - у него еще были патроны для пистолета, был острый нож с длинным лезвием из прочного сплава, пара свето-шумовых гранат и сигнальная ракетница с одним зарядом. На войну со всем миром он не собирался, так что счел состояние своих припасов удовлетворительным. Его скорее всего уже хватились и могли выслать поисковые группы, а могли и не выслать, так что его задача остается прежней - достичь 'Горного-3', пусть даже без ценного груза.
        Спокойно двигаясь по грязным улочкам деревни, он направлялся к автобусной остановке, когда с противным скрежетом подвески рядом остановился полицейский УАЗик, из него, надевая на ходу фуражку, выскочил молодой сотрудник полиции и резво перепрыгивая лужи направился к Валентину. Тот внимательно следил за приближением полицейского положив руку поверх расстегнутой молнии висящей на плече сумки.
        Поравнявшись с Сергеенко, запыхавшийся страж порядка обратился к нему:
        - Доброго дня! Куда путь держите?
        Сергеенко чуть улыбнувшись добродушно ответил:
        - Да вот к автобусной остановке иду, уехать хочу, - на ходу соображал он.
        - Автобуса сегодня не будет, меня, кстати, Григорием зовут, - протянул руку для рукопожатия добродушный полисмен, - я сегодня второй день только здесь дежурю, еще никого не знаю - вы тут живете?
        Сергеенко пожал протянутую руку и ответил:
        - Нет, в гости приезжал, вот мне бы в город добраться, точно не будет автобуса?
        Григорий приподнял фуражку и почесав лоб махнул рукой:
        - А поехали я вас на служебной до Судиславля довезу, мне все равно в отделение за списком жителей надо заехать. К кому вы, говорите, приезжали?
        Воспользовавшись простодушием участкового, Сергеенко по пути к машине сочинил складную историю о том, как он приезжал навестить своего старого друга Ковалева Михаила Петровича, живущего в предпоследнем доме по Центральной улице. В каждой деревне есть Центральная улица. Он был рад, что удалось обойтись без насилия, мальчишка был совсем зеленый и видно, что хороший человек. Было бы жалко покалечить такого.
        В пути они немного поговорили, Валентин старался отделываться общими фразами, чтобы не попасть впросак со своими неполными знаниями современных реалий. В УАЗе была установлена радиомагнитола, из которой лилась энергичная песня отечественного коллектива, что-то про трассу Ленинград-Москва. На удивление ему понравилась и мелодия, и слова этой простой, но душевной песни. Сергеенко сделал себе пометочку на подкорке - узнать, что за коллектив исполняет и может быть найти на аудиокасете. За беседой время пролетело быстро и разбитая дорога наконец привела их к городу.
        - Мне бы на вокзал, - решил попытать удачу капитан.
        - Не, на вокзал не могу - это в другой части города - сразу бы сказал, мы же проезжали. Давай я тебя в центре высажу - на попутках доберешься, деньги есть?
        - Ну и на том спасибо, удачи вам на службе, - они пожали друг другу руки и Сергеенко вышел из машины.
        Он уже было направился к остановке, когда рядом с тротуаром остановилась бежевая шестерка жигулей, открылась пассажирская дверь из которой вышел ничем не примечательный человек и обратился к Валентину:
        - Товарищ капитан, рад вас видеть живым и здоровым, пожалуйста, садитесь в машину.
        АЛТАЙСКИЙ КРАЙ, ЗАТО СИБИРСКИЙ, В/Ч 52929.
        Часовой поежился от холода, с любопытством наблюдая приближение огней автомобиля к воротам КПП. Кого еще могло принести в столь позднее время? Машина остановилась перед массивными воротами и у него было время хорошенько ее разглядеть - 24-я Волга! Неужели кто-то еще на таких ездит? Явно служебная - черные номера, а сзади сидит один пассажир - по виду персона важная, хоть отсюда знаков различия и не было видно, но судя по вытянувшемуся в струну дежурному офицеру, который лично прибегал проверять документы позднего визитера - там сидел как минимум целый генерал. Интересно - не связан ли его приезд с творившимся в Москве? И почему такая большая фигура ездит на таком металлоломе, которому место в музее?
        Уехала машина только утром в сторону гостиницы 'Привал' - видимо гости планировали задержаться в городе. В след ей из окна своего кабинета на втором этаже в глубокой задумчивости смотрел командир воинской части? 52929.
        Глава 19
        СОЧИ. РЕЗИДЕНЦИЯ 'БОЧАРОВ РУЧЕЙ'.
        Погода портилась с самого утра, несмотря на солнечный прогноз на весь месяц, с моря шел грозовой фронт, набирая силу с каждой минутой. Здесь, в правительственной резиденции, собрались ключевые министры, премьер и президент для обсуждения дальнейшего плана действий в условиях серьезной дестабилизации обстановки после московских терактов и реакции мирового сообщества на них, которая однозначно указывала на резкое охлаждение восприятия действующего в России политического режима на Западе. Обсуждение шло в неформальной обстановке, вне протокола. После длительных дебатов было принято коллективное решение назначить виновным министра МВД, который сильно опростоволосился на прошлом совещании кризисной группы. Населению будет показано красивое шоу с разоблачением коррумпированного министра, допустившего теракты, большими чистками в рядах МВД - это должно будет немного успокоить электорат, ну и конечно же уже были готовы 'заказчики' терактов - в Чечне и Дагестане выловили по подвалам несколько средней руки полевых командиров и под гарантии передачи их на поруки в Саудовскую Аравию вместо тюрьмы строгого
режима они согласились взять вину на себя. После долгих споров решили все же обещание в этот раз выполнить, иначе в дальнейшем такого инструмента у них не будет - никого уже потом не убедишь сотрудничать, если все будут знать, что обещаниями грош - цена.
        К вечеру стихия разгулялась настолько, что большинство министров разъехалось в аэропорт, пока его еще не закрыли в связи со штормовым предупреждением, так что в резиденции остались лишь президент Волков, премьер Ловцова, мэр города Сочи и многочисленные помощники. Ловцова планировала заночевать здесь, двусмысленные взгляды Волкова обещали интересное продолжение делового вечера.
        Страшная непогода обрушилась на побережье Черного моря, бурлящая стихия захватила все видимое пространство, плотность дождя была такой, что видимость сократилась до десятка метров, по неспокойным водам гуляли смерчи, а небо непрерывно озарялось вспышками молний. Происходящее в Сочи напоминало всемирный потоп - дороги превратились в реки, набережные скрылись в бурлящих водах, непрерывно накатывающихся на каменные мостовые, селевые потоки с гор уносили отчаянно моргающие аварийными огнями машины. Штормовой ветер гнул деревья и срывал рекламные конструкции, в Дендрарии царило полное разорение.
        Волков стоял у окна, глядя сквозь застилающую стекло нескончаемую пелену воды, как силуэт вертолета раскачивается на вертолетной площадке. Персонал заблаговременно заанкерил его лентами, но если ситуация будет ухудшаться теми же темпами - то придется эвакуироваться на машинах, пока маршрут был еще проходим. Очередная серия вспышек молнии озарила окрестности и Волков ощутил вибрацию в нагрудном кармане рубашки - мобильный телефон, номер которого знало очень мало людей, пытался привлечь к себе его внимание. Достав аппарат он взглянул на экран и очень удивился имени, которое он там увидел.
        Безумие стихии достигло своего апогея - свет уличных фонарей уже не пробивался через стену дождя, а ураганные порывы ветра сносили в бурлящие на улицах воды редких пешеходов, ищущих укрытие от непогоды. Внезапно весь Большой Сочи погрузился во тьму - пропал сигнал сотовых вышек, отключились фонари, погасли окна и наружная реклама, все побережье превратилось в одно сплошное черное пятно.
        Очередная вспышка молнии высветила вереницу вооруженных фигур, согнувшись с трудом передвигавшихся по территории резиденции со стороны моря в направлении главного здания. Одна из фигур отделилась от остальных, чтобы подобраться к ворочавшемуся в своих путах вертолету, но через короткий отрезок времени вернулась в строй. Аварийное освещение резиденции ничего не могло противопоставить разгулу стихии, поэтому только вспышки молнии проявляли движение посторонних по особо охраняемому объекту, но завеса дождя была столь плотной, что заметить их можно было только с очень близкого расстояния. По ходу движения они точным огнем из приглушенного оружия уничтожали охранников в штормовках. Пока все шло по плану. Показалось белое каменное здание сложной формы, в основном одноэтажное, но с центральной двухэтажной секцией. Слабое освещение пробивалось из окон, внутри двигались тени. Рассредоточившись, взвод морпехов окружил дом. Досчитав до 50, все отделения одновременно вошли внутрь. Воспользовавшись суматохой, солдаты без особого труда подавили слабое сопротивление немногочисленной охраны и принялись сгонять
гражданских в одно помещение. После быстрой проверки всех помещений, сержант первого класса Эндрюс разочарованно доложил командиру:
        - Лейтенант, сэр, в здании цели не обнаружено, периметр взят под наблюдение, входы и выходы заминированы. Какие будут дальнейшие распоряжения?
        Мрачное лицо второго лейтенанта Дженкинса сказало вымокшему до нитки сержанту больше, чем следующие слова командира:
        - Сынок, кажется мы по уши в дерьме, командуй отход, цели нет, это подстава!
        В подтверждение его слов сквозь завывающую через разбитые при вторжении стекла бурю прорвался новый звук - вертолет, точнее сразу два ударных вертолета МИ-28, которые пройдя над зданием на малой высоте, красиво разошлись в стороны и развернувшись нацелили весь свой внушительный арсенал на относительно небольшую постройку.
        - Эванс, мать твою, запроси поддержку, нам нужно уходить, пусть с воды отвлекут вертушки, эти психи похоже не смотрели прогноз перед вылетом!
        - Сэр, аппаратура мертва, нет даже статики, сэр! - радист в отчаянии крутил регуляторы, пытаясь добиться от станции хоть каких-то звуков, но все тщетно.
        - Что значит мертва, Эванс, это игрушка ценою двадцать миллионов баксов, она сделана так, чтобы всегда работать, старайся лучше! Всем остальным, приготовиться к бою!
        Морпехи начали занимать позиции у окон на первом этаже, а одно отделение поднялось на второй, не успели они расположиться, как в окна ударил яркий свет прожекторов, пробивающий даже стены непрерывного дождя - диверсанты не заметили приближения двух бронетранспортеров, из которых сейчас выгружались бойцы спецназа. Машины продолжали прибывать с востока по главной аллее, а одна бронемашина зашла с севера, отрезая путь к железной дороге. Перекрикивая бурю загремел мегафон, из которого на чистом английском донеслось предложение сложить оружие и сдаться с обещанием сохранения жизни, дополненное комментариями о том, что страна укрывшихся в здании уже от них отказалась и шансов уйти оттуда живыми и при оружии у них нет.
        Лейтенант схватил своего зама за руку и выкатив глаза буквально проорал в лицо:
        - Эндрюс, мы сами по себе, принимаем бой и подрываем здесь все к чертям напоследок, ты меня понял? Мы знали, что так может быть - мы все добровольцы, так что выполнять команду - открыть огонь!
        Крупный пулеметчик Рамирез с криком 'Йииии-хааааа' высадил стволом окно и грохнув оружие на сошки открыл плотный огонь в направлении продолжавших скапливаться с восточной стороны здания силовиков. Очередь из КПВТ одного из бронетранспортеров разорвала его на куски, отбросив; туши Рамиреза на несколько метров вглубь, а рефлективно сжавшая спусковой крючок кисть оторванного предплечья продолжала подпрыгивать на полу пока пулемет не расстрелял весь боекомплект в стену напротив, лишь чудом не зацепив никого из сослуживцев покойного. Когда стрельба стихла, с улицы снова заревел мегафон, предлагающий те же условия сдачи, расширив их до возможности выйти на свободу и получить политическое убежище в России в случае дачи показаний против правительства США.
        Командир взвода подбежал к радисту Эвансу, чтобы посмотреть, в чем проблема с передатчиком, попутно жестами раздавая указания по смене дислокации бойцов. Что-то с силой ударило сбоку в его каску, резко вывернув голову под неестественным углом, после чего второй лейтенант Дженкинс, отдавший службе 24 года жизни, замертво рухнул на руки шокированного Эванса:
        - У нас раненный! - заорал Эванс утаскивая за подмышки обмякшее тело командира за угол, к нему тут же сбежались сержант Эндрюс и два командира отделений, находившихся неподалеку. Им открылась безрадостная картина - из-под деформированной каски лейтенанта вываливались кровавыми комками его мозги, половина головы отсутствовала, а левый глаз болтался на нити нерва как шарик ньютоновского маятника. Взводный медик грязно выругался и пнул дверь, ища выход обиде. Остальные в шоковом состоянии уставились в одну точку - на качающийся глаз Дженкинса, тело которого продолжал удерживать радист Эванс. Придя в себя он оттолкнул бездыханный кусок мяса в сторону и обратился к сержанту Эндрюсу:
        - Что будем делать, командир?
        Эндрюс шумно выдохнул, собрался с мыслями и скомандовал:
        - Всех командиров отделений ко мне, будем выходить.
        Эндрюс объяснял свой план остальным:
        - …затем, когда пойдет дым, все выкидывают из окон магниевые бомбы, все что есть - надо перегрузить тепловизоры, особенно это касается вертушек, я не знаю, насколько хорошо они у русских работают в такую погоду - но лучше перестраховаться, после уходим из северо-восточной части здания в сторону моря, там наш транспорт. Эванс и Хиггс - несете командира, Роддек - твое отделение прикрывает, бегайте между окнами и стреляйте из всего, что есть, считаете до 50, затем уходите за нами.
        - Сэр, что делать с Рамирезом?
        - Мы не можем его забрать, посмотри, что с ним стало - придется оставить. Вопросы?
        - Сэр, движение!
        - Начинаем!
        Высококонцентрированные дымовые шашки делали свою работу отлично даже в условиях прибивающего дым к земле ливня и ураганных порывов ветра. В скорости все окрестности заволокло плотной пеленой, снизившей и без того малую видимость до нуля. Сразу после этого со всех сторон здания вспыхнули десятки маленьких солнц, подсветивших изнутри дымную мглу слепящим белым светом с разлетающимися во все стороны искрящимися струями. На тепловизионных экранах вся резиденция превратилась в одно сплошное яркое пятно. Из окон здания открыли бешеную стрельбу, продолжающие выгорать магниевые заряды и никак не рассеивающийся дым надежно укрывали стреляющих, создавая ощущение массированного концентрированного огня. Оцепление грянуло ответными залпами, но они не достигли цели, так как целиться через мутное зарево было попросту невозможно. Беспомощные вертушки продолжали барражировать над комплексом, не видя целей для атаки с приказом без особой необходимости не открывать огонь - внизу были высокопоставленные заложники.
        Утопая по колено в разбухшей грязи, взвод Эндрюса тем не менее проворно приближался к укрытым на пляже минисубмаринам, которые должны были безопасно доставить их на сторожевой корабль ВМФ США, ожидавший в нейтральных водах Черного моря. В какой-то момент яростные потоки воды подкосили держащихся друг за друга морпехов, и они одной массой тел понеслись в бурном потоке по склону вниз, в сторону пляжа. Вынырнув из потока, радист Эванс почти столкнулся с телом командира, которое как-будто не хотело бросать свой взвод и продолжало следовать за ним. Достигнув края искусственного обрыва, десятки тел в камуфляже рухнули на мостовую. Не всем повезло как Эвансу - пятерых принесло уже мертвыми. Ситуация окончательно вышла из-под контроля и оставшиеся в живых солдаты бросились к субмаринам не заботясь о возвращении тел товарищей домой.
        Снова прожектора! Едва удерживаясь на ногах по колено в бурном потоке, те, у кого все еще было при себе оружие, попытались отстреливаться от внезапно вышедших из пелены дождя людей. Эндрюс чувствует четыре сильных удара в грудь, от которых у него темнеет в глазах, ноги подкашиваются и он падает в любовные объятья стихийной реки, сразу же погружаясь на дно. Захлебываясь он понимает, что все еще жив, когда чья-то рука вытаскивает его из воды. Его рвет смесью воды, грязи и крови, тяжело и очень больно дышать - сломанное ребро пробило легкое. Спаситель бесцеремонно затаскивает его внутрь большого армейского внедорожника, напоминающего привычный хамви. Он слышит, как бой постепенно стихает до одиночных выстрелов, которые столь же быстро затихают окончательно. Лежа на полу транспорта сквозь собственные хрипы он слышит шаги - мимо него проводят троих бойцов его взвода с руками за головой. Среди них испуганное лицо радиста Эванса, он зовет маму, кажется парень поехал крышей. Их сажают в противоперегрузочные кресла, напротив садится вооруженный автоматом русский. Еще трое забираются в машину, обходят
истекающего на полу кровью хрипящего в агонии Эндрюса. Трясущимися пальцами Эндрюс нащупывает на поясе гранату. Уставившись в потолок машины уже не видящим взглядом, совершая свои последние резкие вздохи, он, собрав все оставшиеся силы, рывком срывает гранату и погружается в вечную тьму.
        КАВКАЗСКИЕ ГОРЫ, НЕДАЛЕКО ОТ СОЧИ.
        Двое стояли у огромных панорамных окон, наблюдая за танцующими внизу разрядами молний, подсвечивающими сплошной ковер грозовых туч. Здесь, наверху, была тихая ночь, а внизу творился натуральный армагеддон. Один из стоящих повернулся к другому и, аккуратно подбирая слова, начал беседу:
        - Кажется я у вас в долгу, моя свобода была бы под большим вопросом, если бы не ваш своевременный звонок.
        Второй не поворачивая головы улыбнулся и ответил:
        - По моим сведениям, речь шла о вашей жизни. И никакого вопроса тут не стояло. Вас собирались уничтожить. Уже готова речь в ООН, которая получит одобрение большинства участников, обвинительное заключение и красивая история о сопротивлении аресту. Само собой это все растянули бы на неделю, делая вид, что вы все еще живы.
        - Я не понимаю ваших мотивов и не знаю, как мы можем продолжить сотрудничество после того, что случилось в Москве.
        Собеседник отмахнулся, отпив из стакана:
        - Это была частная инициатива подрядчика, задача стояла - спровоцировать противника на активные действия. И ставка сыграла как нельзя лучше - противник себя проявил.
        - А мой первый помощник? Андрей Орлик? - уже не столь уверенно спросил Волков.
        - Предатель. Обдурил твоих ханжей чекистов, пройдя через гейклуб, там мои люди повесили на него маячок. Заодно мы перехватили его звонок в службу такси и прислали своего человека. - Макаров повернулся к Волкову и, изменившись в лице, продолжил - он работал на врага, Лёша, на нашего главного сейчас врага.
        Глаза Волкова испуганно забегали по интерьеру, теперь в каждой тени внутри этой роскошной виллы ему мерещились убийцы:
        - Америка? Неужели они решили играть в открытую?
        Макаров небрежным жестом указал стаканом в окно, куда-то в направлении Сочи:
        - Нет, американцы здесь по другой причине, за это вы можете благодарить своего премьера Ловцову. Баба оказывается не до конца пропила свои мозги и собиралась разыграть красивую партию с помощью заокеанского спонсора.
        Лицо Волкова вытянулось:
        - Вот сука! Она же пришла ко мне с мировой после терактов, попросила прощения, обещала поддержку! Что теперь с нею делать? Как поступить?
        Макаров беспечно развел руками в стороны:
        - Что делать? Не знаю, можно кремировать, можно похоронить - она погибла там внизу при штурме. Так получилось…
        - Выходит, Пётр Андреевич, вы снова единственный, кому я могу доверять?
        - Выходит, что так, выпьем за это? Завтра обсудим решение по пленным - возьмем паузу, по-нервируем их.
        Волков с Макаровым чокнулись стаканами, после чего президент сделал добрый глоток, а Макаров лишь пригубил слегка напиток.
        Раскрасневшийся Волков вперил усталые красные глаза в Макарова:
        - Вернемся к долгам: чего вы хотите за свою помощь? Нынешнюю и будущую?
        Хищное торжествующее выражение лица Макарова всем своим видом говорило о том, что тема перешла в конструктивное русло:
        - Я хочу один камень из алмазного фонда. Бриллиант Шах.
        Волков задумался. Сомнение отразилось на его лице:
        - Я даже не представляю, как это организовать… Будут вопросы….
        Макаров приобнял его за плечо:
        - Поверьте, мой друг, я уже все подготовил, осталось лишь заручиться вашим согласием!
        - Это все? Или может что-то еще? - Волков выжидающе смотрел на упивающегося моментом Макарова.
        - Не совсем… Вам теперь понадобится новый премьер, я мог бы занять этот пост, выйти из тени. Вы президент, я премьер. Согласитесь и я вам расскажу, что на самом деле за угроза над нами нависла и как мы будем вместе с нею бороться.
        - Но, это же не так просто, надо согласовывать кандидатуру!
        На этот раз Макаров улыбнулся искренней, отеческой улыбкой:
        - Ты, главное, не будь против, когда придет время. И все.
        США, ПЕНТАГОН, ЦЕНТР ПЛАНИРОВАНИЯ ОПЕРАЦИЙ.
        - Макаров нас сдал, сукин сын! Объявите оранжевый уровень готовности по всем подразделениям - будем ждать реакции русских!
        Генерал закрыл папку и бросил ее в открытый ящик стола. Ему предстоял очень тяжелый телефонный разговор.
        Глава 20
        ГОРОД ПРИШТИНА, ЮГОСЛАВИЯ, МАЙ 1999 ГОДА.
        Над руинами горящего города занимался рассвет, сырые от росы камни поблескивали в первых лучах Солнца. Где-то вдали ухали разрывы снарядов, кричали и кружились привлеченные запахом разлагающихся тел птицы. Он неподвижно лежал на битой кирпичной кладке разрушенного бомбами корпуса завода, стараясь увидеть какое-нибудь движение в мешанине изувеченных зданий. Отдаленные разрывы говорили о продолжающихся в городе боевых действиях, последний авианалёт был менее получаса назад. Здесь, в промышленном районе города, было почти тихо. Почти. Стоны тяжело раненного товарища, лежащего в луже крови в ста метрах севернее, на третьем этаже офисного здания, раздавались на всю округу уже битый час. Лейтенант фильтровал эти душераздирающие крики, сосредоточившись на поиске снайпера.
        Враг был хорош, слишком хорош для албанца и звук выстрела - это не СВД. Лейтенант был уверен, что по ту сторону находится родившийся с винтовкой в руках на какой-нибудь оклахомской ферме парень, в родном городе на спор коловший от бедра подброшенные в воздух бутылки. Помимо врожденного дара меткой стрельбы он обладал и недюжинным терпением. Он неделю выслеживал их двойку, именно их, сербы его не интересовали, и подловил во время очередного перехода между бомбежками. Его напарнику, Сергею, не повезло, раны медленно и мучительно высасывали из него жизнь, страдания были столь сильны, что он не мог удержать крик и его боль была слышна на всю округу. А враг ждал. Ждал, когда лейтенант придет на помощь другу. Он никуда не торопится, все время мира принадлежало ему в это утро. Ситуация была безвыигрышной - местоположение снайпера неизвестно, все подходы к зданию, где лежал Сергей - простреливаются. Казалось, что вся большая война отошла на второй план и декорации целого города служили лишь одной цели - аккомпанировать смертельному танцу троих солдат. Умирающему, Другу и Врагу.
        Не создавая лишнего шума, лейтенант медленно переползал от одного окна к другому. Униформа солдата сербской армии на нем была изодрана и пропитана кровью. Но это была не его кровь. Через плечо перекинут грязный школьный рюкзак с изображением Микки Мауса. Самая ценная вещь на многие километры вокруг. Ценнее жизни Сергея, ценнее его жизни. Сергей снова истошно закричал, захлебываясь от боли, в то время, как пустые глазницы разрушенных зданий наполнялись светом рождающегося дня. Медленно, градус за градусом, лейтенант смещает прицел, держа второй глаз открытым для лучшего обзора. Никакого движения. Время от времени взгляд выхватывает лежащие в грязи тела, в основном гражданских. Кто-то погиб от авиабомб и сильно обгорел, другие явно были застрелены. Еще вчера тут шли бои, а сегодня это место обезлюдело и покинуто.
        У лейтенанта есть приказ, он должен завершить миссию и доставить груз, любой ценой. Но сейчас он не готов ее заплатить - Сергей еще жив, он зовет его на помощь. За спиной - свободный путь до Дуная, развернись и иди. Он лежит на холодных камнях кирпичной кладки и высматривает позицию снайпера. У противника большое преимущество - он точно знает, где находится лейтенант и возможно прямо сейчас меняет позицию таким образом, чтобы обеспечить себе сектор обстрела. Он хитер и терпелив, он знает, что лейтенант не сможет уйти, бросив друга. Он ждал. Лежащий c видавшей виды снайперской винтовкой в разорванной и покрытой бурыми пятнами униформе человек тоже умел ждать. Сергей ждать не мог. Примерно в 8 утра его крики смолкли, а двое продолжали свой медленный танец смерти в покинутой всеми изувеченной части сербского города до темноты. Тогда лейтенант впервые потерял контроль. Контроль - это то, за что его ценили на службе, почему он получил это самоубийственное, но чрезвычайно важное задание. Контроль - это основа выживания. Ночью он утратил контроль и получил свою месть. Противник стал менее осторожен,
решив, что лейтенант все же ушел после того, как его товарищ погиб от ран, он выдал себя. Совсем немного, от усталости оступился, неосторожно споткнулся. Этого оказалось достаточно, роли переменились. Теперь дальнобойная винтовка с оптическим прицелом была лейтенанту помехой, он знал, где его враг и начал аккуратно сокращать расстояние оставив оружие и рюкзак в укромном месте.
        Ночью, лишь немного освещаемой огнем пожарищ, он пришел за ним и заставил его кричать в два раза дольше, чем кричал Сергей. Острый, как бритва, длинный штурмовой нож из особо прочного сплава той ночью напился крови сполна. Да, это был не албанец, совсем молодой веснушчатый парень с добротной немецкой винтовкой. Было очень недальновидно отправлять его на охоту одного, врага часто губила подобная надменность и недооценка противника. Насладившись местью сполна он позаботился о погибшем товарище, вернулся, подхватил винтовку, рюкзак, и отправился в путь. Ему, в числе прочих, предстояло доставить пакет секретных документов, выемку которых их отряд производил в связи с начавшейся и обреченной на поражение войной. Пакет был надежно защищен термитной взрывчаткой, которая сработает при попытке вскрытия или по истечении времени, заданного таймером.
        Это все случится потом, он точно знал, что и когда, как человек, снова и снова смотрящий один и тот же фильм. А сейчас он продолжал высматривать снайпера в застывшей заре разбитого города. В прицел попали лежащие в жидкой грязи тела двух подростков, мальчика и девочки. Они лежали взявшись за руки - может они так и погибли, может один из них умирая схватил руку другого, лейтенант не знал. У него не было семьи, детей, он не принадлежал себе, эта роскошь была вне его досягаемости, но каждый раз видя детские смерти - его черствое сердце щемило от боли. Вдруг он понял, что все звуки смолкли - не кричал умирающий, не рвались бомбы на окраине города, не шумел ветер. Ничего. Посреди пустыря меж обгорелых остовов зданий, под аркой рухнувшей металлической башни, стоял мертвец в форме солдата сербской армии. Из многочисленных ран хлестала кровь, кровь шла изо рта, глазниц, ушей, настоящий кровавый ручей прокладывал себе путь по ложбинкам грязевых морщин улицы. Лейтенант смотрел на мертвеца, а мертвец смотрел на него. Окровавленный палец поднялся, указуя на лейтенанта в немом укоре. В кровати офицерского
общежития комплекса 'Горный-3' капитан Валентин Сергеенко открыл глаза.
        Этот сон давно перестал быть кошмаром, за долгие годы Валентин научился воспринимать его как возможность снова увидеть погибшего друга, даже в таком обличии. Чувство вины, с которым он просыпался после этого сна, напоминало ему, что он все еще человек, а не бездумная органическая машина для убийства. Были и другие сны, сны о днях и делах, которые он предпочитал не вспоминать.
        Представители '30 -30' квартировались во всех частях комплекса для того, чтобы быть в курсе всех происходящих вокруг процессов и чувствовать пульс города, временное пристанище Сергеенко было в промзоне Завода Газотурбинных Агрегатов, поэтому капитан после утренних процедур и зарядки направился прямиком в заводскую столовую на завтрак. Завод работал круглосуточно посменно, поэтому столовая была открыта. Как особому гостю, кем являлись все представители '30 -30', Валентину полагались определенные права, включающие свободное посещение в любое время любых объектов на территории комплекса. Пока он шел по облицованным мрамором и бронзой галереям Проспекта имени В.И. Ленина, по радио знакомый всем голос диктора объявил 6 утра и пригласил всех заступающих на смену рабочих в столовую на завтрак. Часы были повсюду - со временем тут было особое отношение - дневной цикл поддерживался искусственно, автоматика приглушала свет, менялся музыкальный репертуар на радио. Сутки были строго спланированы и на праздность почти не было времени. В огромном зале для приема пищи стоял обычный звон посуды и гул голосов,
рабочие делились друг с другом новостями, разговаривали о семьях, шутили или же наоборот, жаловались, по радио диктор зачитывал новости производства, называл имена ударников труда и представленных к государственным наградам инженеров, совершивших прорыв в области безопасного компактного хранения газа под давлением, что значительно повышает общую безопасность газотурбинных автомобилей. Здесь не существовало патентных войн, поэтому диктор подробно остановился на сути изобретения, рассказывая понятным языком об использовании двойной оболочки бака, внутренняя из которых была эластичной и имела сотовую структуру, таким образом поддерживая одинаковое давление при любом остатке, а в случае повреждения сота утечки изолировалась автоматически, мгновенно останавливая выход газа.
        Взгляд капитана привлекла группа мужчин, явно выделяющихся на общем фоне, как цветные персонажи в черно-белом фильме. Крупные, сытые, кожа яркая, бегающий взгляд - люди с поверхности. Осанка выдавала в них военных, но одеты они были в обычные рабочие комбинезоны, неподалеку, стараясь не мозолить глаза, стоял их вооруженный охранник. Все вопросы отпали, когда к переминавшимся с ноги на ногу чужакам подошел лидер группы, ранее что-то выяснявший на раздаче - это были взятые им в Алтае бойцы 'Альфы'. Валентин недовольно хмыкнул - элиту спецподразделений противника выпустили из клеток, облачили в комбинезоны и пустили работать на завод. О чем руководство только думает? Это не его дело - свою часть задачи он выполнил, они здесь, а раз так - значит они прошли нужные проверки, возможно им передали свежие фото членов их семей с очевидным намеком на необходимость быть паиньками и вести себя в гостях прилично. Потеряв к ним интерес, он принялся искать глазами нужного человека. У него была неприятная задача - сообщить о погибшем по его вине человеке родственнику.
        Красивая рыжая женщина с поверхности сидела чуть в стороне от других завтракающих людей, она была одета явно не на рабочую смену, скорее ее на завод привело какое-то дело. Валентин сел напротив нее и спокойно наблюдал за тем, как она не спеша принимает пищу. Она заметила его пристальный взгляд и напряглась. Сергеенко не стал тянуть время и поймав ее взгляд начал свой трудный монолог:
        - Вы, наверное, Мария Романова, а меня зовут Валентин. К сожалению у меня очень плохие новости - ваш друг, Константин Нечаев, погиб. Я был рядом, когда это случилось, и не смог его защитить. Мне очень жаль, надеюсь вы когда-нибудь простите меня. - Валентин не стал ждать реакции, поднимаясь он увидел, как на обескураженном лице дрогнули глаза и сжались губы, самое время уходить. Еще раз сказав, как ему жаль, он двинулся прочь из зала. Эту процедуру он проходил слишком много раз и каждый раз она давалась ему все труднее, счетчик только что прибавил единицу.
        ВЛАДИМИР, ВЛАДИМИРСКАЯ ОБЛАСТЬ.
        Андрей стоял на смотровой площадке и под перезвон Успенского собора пытался спланировать свои дальнейшие действия. Он правильно поступил, решив выждать день после побега от киллеров на фургоне - его не искали, по крайней мере публично. Все СМИ были заполнены обсуждением стихийного бедствия, обрушившегося на Сочи, ужасный ущерб, множество пропавших, нарушенные транспортные линии и ни слова о пропавшем первом помощнике президента. А это говорило о том, что его ищут тайно и явно не из беспокойства за его жизнь. Его раскрыли, сомнений не было. Первый помощник президента исчез, а в СМИ об этом ни единого слова. Первым делом он избавился от сим-карты и сбросил IMEI-номер своего телефона - связь ему понадобится, но нужно было потеряться. Он знал, как работает сотовая триангуляция, поэтому выключил телефон он в одном городе, а включил с другой картой и IMEI - в другом. Теперь это был чистый телефон, с которого он уже сделал пару звонков.
        Потеряться такому человеку в условиях, когда тебя наверняка ищет весь аппарат ФСБ и ФСО - задача не из простых, но ему надо двигаться дальше, в Мурманск. Там он наконец присоединится к своим. Он был завербован еще в Академии, прошел обучение в центре подготовки '30 -30' наряду с другими такими же агентами, задача которых - быть неподалеку от всех потенциальных кандидатов на руководящие посты страны и всеми способами пробиваться в их окружение. Андрей был талантлив, поэтому именно он стал первым помощником действующего президента Российской Федерации Волкова, именно он все эти годы не раскрывая себя снабжал Союз бесценными сведениями. Сам же он не получал никаких - он ничего не знал об организационном устройстве нынешнего Союза, его масштабах, расположении объектов. Если он доберется до Мурманска - у него появится шанс увидеть то, ради чего он отдал все.
        Еще раз бросив взгляд на экран мобильного телефона, Андрей увидел на экране пиктограмму разомкнутого замка - спецслужбы щупают сеть, кольцо сжимается. Пора двигаться.
        Его новый автомобиль ждал его возле общежития пединститута, темно-зеленая Мазда с новыми документами в бардачке. Ранее он уже подстригся и примерил крупные очки, а костюм заменил на одежду повседневного стиля. Путь предстоял не близкий - почти две тысячи километров пути, следующая остановка - Медвежьегорск, там и заночует.
        НОВОРОССИЙСК.
        Крейсер оживал. Плавучий музей, стоящий на вечном приколе в порту содрогнулся - старые дизеля противились пробуждению, но нехотя и с ворчанием все же стартовали, распространив по всему огромному корпусу корабля мягкую вибрацию. Из арсенала доставили боекомплект, началась загрузка, команда уже была на борту и деловито занимала боевые посты, готовила судно к выходу из порта. С момента получения приказа прошло 40 минут.
        На выход исполина прибежало посмотреть полгорода, но после включения воздушной тревоги улицы быстро опустели, лишь вереницы автомобилей потянулись из города вглубь материка.
        Крейсер медленно шел к назначенной точке - его боевой задачей было блокирование бухты и защита города от десанта противника столько, сколько потребуется. Закрыв проход в порт, крейсер развернул свои 152мм орудия главного калибра в сторону моря. Находящиеся на корабле люди прекрасно понимали, что возможно это их последний выход в море, но ни один не отказался от исполнения своего долга. Заняв позицию, 'Михаил Кутузов' всем своим внушительным видом демонстрировал готовность принять первый удар последней войны человечества.
        БЕЛЫЙ ДОМ, ВАШИНГТОН, США.
        На столетнем столе зазвонил телефон, Роберт Марс предпочел не обращать на его трели внимания - он сидел в кресле, развернувшись к окну и подпирая лицо рукою пытался подобрать убедительные слова в грядущем судьбоносном разговоре. Авантюра была глупостью изначально, и как он вообще мог дать на это добро? Были и хорошие новости - русские все еще не запустили ракеты, но они точно так это не оставят и лучше бы самому поговорить с Волковым как мужчине с мужчиной - без посредников, советников и переводчиков. Как мужик он должен понять, что случившееся - просто элемент политики, что от этой точки тоже можно играть, что нужно двигаться дальше и попытаться обсудить сложности взаимопонимания, которые могут привести к таким печальным решениям. Нет, чушь какая-то, раз они все еще не гремят новостью о том, что Соединенные Штаты прислали морпехов выкрасть или убить президента России - значит они испугались, значит инициатива все еще в его руках… Телефон продолжал надрываться, Роберт раздраженно схватил трубку и со стальными нотками в голосе грубо отбрил звонящего, даже не дав ему возможности представиться: 'Если
вы мне не звоните сообщить, что началась Третья Мировая, то идите к черту! А, впрочем, если да - то идите к черту вдвойне!'. На том конце спокойный голос ему ответил:
        - Это сенатор Колби, мистер президент, и я звоню вам потому, что не хочу начала Третьей Мировой, но если она все же случится - то мы должны быть к ней готовы. Сэр, если вы еще не разговаривали с русскими, то прошу сначала поговорить со мной - это очень важно. Они подождут, у них есть серьезные внутренние проблемы, о которых вам нужно знать прежде, чем начинать переговоры. Так вы не только избавитесь от неприемлемого унижения перед этими атомными дикарями, но и сможете разговаривать с хорошей позиции.
        Со мной еще несколько человек и мы готовы встретиться с вами немедленно. Сэр? - в трубке повисло ожидающее молчание.
        В голове президента Марса стремительно неслись мысли, выхватив из потока одну он сконцентрировался на ней. Мысль оказалась здравая и он ответил в трубку: жду вас здесь, в овальном кабинете, сейчас же.
        С сенатором было еще пятеро, седой угрюмый полковник, два каких-то лысеющих очкарика и двое пенсионеров с каким-то безумным блеском в глазах. Прелестно, в такое время он тратит драгоценные минуты на кружок чокнутых конспирологов!
        - Сенатор, я надеюсь этой действительно важно, потому как у меня совершенно нет времени на тайные заговоры и подковерные интриги. Судьба нашей страны решается сейчас. - одарив гостей самым строгим взглядом на который он был способен, Марс стал ждать окончания этого спектакля и расползающихся с извинениями по своим норам тараканов.
        Вместо извинений, сенатор Колби деловито положил кейс на край стола и открывая его с совершенно невозмутимым видом ответил:
        - Мистер Марс, мы пришли сюда не для того, чтобы тратить время на всякую ерунду, а для того, чтобы кое-что прояснить и объяснить основываясь на документальных фактах. Итак, первое - русские не начнут войну и не вынесут произошедшее на публику. Опора их вооруженных сил - ядерный щит, ушел из-под их контроля.
        Президент побледнел:
        - Как….как ушел, куда ушел? Говорите конкретнее! Пока что все сказанное вами звучит как ваш обычный бред!
        Сенатор достал из кейса пачку документов с грифом 'eyes only' и маркировкой Центрального Разведывательного Управления, передав их в руки Марса он продолжил:
        - За это я рискую оказаться перед судом и провести остаток дней за решеткой, но ради Америки я готов на все. Это так называемая 'страховка' одного влиятельного русского, набор документов и сведений, анонимно переданных в посольство в Москве после предполагаемой смерти владельца. Мы проверили - сведения подлинные, подтверждаются наблюдениями нашей разведки.
        Увлекшись чтением, президент уселся прямо на край стола, чего он бы никогда себе не позволил в любое другое время, а сенатор продолжил:
        - На территории России действует мощная военизированная группировка с обширной ресурсной базой, ее агентура пронизывает все структуры власти, спецслужб и армии. В их распоряжении находится большое количество живой силы и техники, которую они скрытно, под видом военных или грузов, перемещают по железнодорожным путям. Группировка имеет политические цели захвата власти и готовит силовой сценарий. Трудно сказать, сколько солдат повернет оружие против режима, но Кремль опасается того, что эта группировка может получить значительную поддержку среди населения. Каким-то образом им удалось вывести из строя систему автоматического ядерного ответа, так называемую 'Мертвую Руку', что значительно снизило оборонный потенциал России. Здесь есть сведения и о наемниках, которых используют приближенные к власти олигархи для раскачивания ситуации, вероятно последние теракты именно их рук дело. Повсеместно упоминается фамилия бизнесмена Макарова - темная лошадка, все время около Кремля, но держится в тени. Мистер президент, я хочу вам сказать, что это очень серьезные сведения, недооценка которых приведет к крайне
плачевным результатам для всего мира. Только представьте, на что готовы те, кто готов начать гражданскую войну в России и управляет частью ядерного арсенала?
        - Что вы предлагаете?
        - Я предлагаю сделать звонок. И перейти прямо к делу - нам нужен Волков, он предсказуемый, безынициативный и не агрессивен. Он - наша лучшая ставка и мы должны помочь ему усидеть в кресле. Подумайте над этим, почитайте бумаги, только прошу вас - не советуйтесь с Айронсайдом, если бы его план сработал - все стало бы куда хуже. Мне жаль наших парней, настоящих патриотов, но их жизни потрачены зря. А потом давайте встретимся снова и обсудим наши дальнейшие шаги. Мы к этому готовились давно, теперь пришла пора и Америке быть готовой.
        Глава 21
        МОСКВА, КРЕМЛЬ.
        Опустошенный президент Волков сидел за своим массивным рабочим столом и, погруженный в себя, подрагивающими руками машинально стучал ручкой по дубовой столешнице: перевернет - роняет, перевернет - роняет. На противоположном конце стола в расслабленной позе восседал с отсутствующим выражением лица будущий премьер-министр Макаров, уставившись немигающим взглядом в лицо потерявшего самообладание президента. Единственным звуком, помимо стука ручки о стол, был ход больших напольных часов. Десять минут назад закончился телефонный разговор Волкова с президентом США Марсом.
        Серое лицо президента повернулось в направлении гостя:
        - Он нас просто поимел, Пётр, этот козёл, который еще вещи в кабинет до конца не перевез, прислал за моей головой убийц и теперь указывает мне, как я должен это дело обыграть так, чтобы он не понес репутационных рисков! Какой-то сраный школьный учитель будет диктовать мне условия! Откуда у него эти сведения? Кто мог ему все сдать? Как нам из этого выпутываться, Пётр?
        - Профессор экономики, - Макаров откровенно скучал и его совершенно не забавлял потерянный вид Волкова.
        - Что? - выражение лица Волкова напоминало морду коровы, которую привели на бойню вместо пастбища, красные подёргивающиеся глаза непонимающе уставились на Макарова.
        Макаров подался вперед, положил руки на стол и миролюбиво, но четко продолжил:
        - Марс, он не школьный учитель, а профессор экономики, видный ученый и автор множества научных работ по защите теории предела инвестиционного роста. Мигрант в третьем поколении, белый, женат, две дочери, до занятия поста имел любовника, бросил ради чистоты репутации. Принципиальный и очень наивный, попал в кресло по стечению не зависящих от него обстоятельств, но всерьез решил оправдать полученное доверие. Он там как белая ворона, пытается дергать за рычаги, которые годами выстраивались различными привластными группами, от чего за неполные полгода в должности нажил себе множество врагов. Директор ЦРУ - его давний приятель Марк Айронсайд, через которого на него пытаются оказывать влияние. До последнего времени это более-менее удавалось и, придерживайся он рекомендаций - разговор закончился бы куда более конструктивно. Но вмешался кто-то еще. Я работаю над выяснением деталей, а пока еще раз перескажите мне основные тезисы вашей беседы.
        Волков немного пришел в себя, зачесал пальцами волосы и отложил надоевшую ручку в сторону.
        - Если кратко, то он в ультимативном тоне потребовал перестать бряцать оружием и нагнетать международную обстановку, потребовал вернуть живых и погибших солдат, скрыть сам инцидент, после чего можно будет обсудить возможность оказания нам помощи в решении проблем с сепаратистами.
        Макаров снял очки, протер их и оценив прозрачность на просвет, водрузил на место. Немного рассеянно, поглощенный своими мыслями, с небольшой задержкой, он ответил президенту:
        - Нам повезло, что Марс столь неопытен, зайдя с козырей он так увлекся, что выдал себя с потрохами - вы ему нужны на своем месте, покушение было ошибкой, новый вектор влияния, а я очень сомневаюсь, что сейчас с вами он говорил словами Айронсайда, настроен на конструктив. А еще - они до усрачки боятся наших 'сепаратистов' и попавшего под их контроль ядерного оружия, так что все выходит для нас как нельзя лучше. Однако, Марсу стоит намекнуть на то, что он не ковбой на ранчо, а мы - не лошади, которых он собрался объездить. Он хочет получить американских солдат? Он получит своих солдат, - тень недоброй улыбки прошла по лицу Макарова, чтобы мгновенно исчезнуть без следа, - что до крота, который сдал столь ценную информацию - у меня нет никаких сомнений, что это был Орлик. Вы слишком доверяли этому выскочке.
        - Что делать мне? - Волков был похож на беспомощного ребенка, не удивительно, что он всем устраивает американцев.
        - Вы должны сделать заявление для прессы об успешной ликвидации международной террористической ячейки, ответственной за теракты в Москве и совершившей неудачную попытку вашего убийства в Сочи. Вся банда была ликвидирована, погибла премьер-министр и несколько чиновников помельче. СМИ дадут картинку изувеченных тел, я позабочусь, чтобы послание было правильно воспринято адресатом. А пока можно отозвать тревогу и вернуть военных к привычным занятиям, вроде покраски газонов или перекуров - никто на нас нападать в ближайшее время не собирается, игра только начинается. Приведите себя в порядок, в кадре и в публичном пространстве вы должны излучать ауру победителя, у нас достаточно проблем и без того, чтобы давать почву для кривотолков.
        Макаров убрал очки в футляр, футляр во внутренний карман пиджака, поднялся и не прощаясь покинул кабинет.
        ВОЛОГОДСКАЯ ОБЛАСТЬ, НЕПОДАЛЕКУ ОТ СЕЛА ФЕРАПОНТОВО.
        Движение было вялым и Андрея начинало клонить в сон, сказывался стресс последних дней, а ведь он не проехал еще и половины намеченного до ночлега маршрута! Видимо придется заночевать в машине, благо места были довольно глухие - впереди лежали километры национального парка, в багажнике стояли три запасные канистры с бензином, на заднем сидении упаковка питьевой воды и консервы. Документы были в порядке и, судя по последним новостям - в Кремле сейчас не до него вообще. Он уже подумывал съехать с дороги и устроить привал до утра, как вдруг на встречном курсе со стороны обочины вспыхнул яркий свет, Орлик едва успел среагировать и выкрутить руль, чуть не улетев в кювет встречного направления, но все же избежал удара вылетевшего взревев двигателем на проезжую часть бронированного монстра, чья матово-черная расцветка сливалась с темнотой сумеречного леса. Четырехколесный броневик едва зацепил вихляющую мазду, но все же с корнем выдрал задний бампер. Машину стало кидать из стороны в сторону на скользкой дороге, Андрей боролся с рулем и сумел вернуться в свою полосу до лобового удара с отчаянно сигналящей
фурой, прицеп которой уже начал обгонять визжавший тормозами тягач. Где-то сзади развернулся для погони броневик, выхватив светом своих прожекторов ленту дороги на много сотен метров вперед. В этом ярком пятне, как кролик на бегах, отчаянно метался разбитый автомобиль беглеца. Были и хорошие новости - преследователи не торопились открывать огонь, видимо директива была на взятие живьем и без лишнего шума. Ну, без шума уже не получалось, однако живьем все еще было актуально. Плохие новости были в том, что Андрей успел разглядеть неповторимый силуэт преследовавшего его бронемобиля - это были новейшие броневики, которые только начали поступать в Центр Специального Назначения ФСБ, Андрей вместе с Волковым присутствовал на демонстрации их возможностей. А значит - у него очень серьезные проблемы.
        Бросив быстрый взгляд на закрепленный смартфон с запущенной навигационной программой, он принял решение попытаться скрыться в ближайших населенных пунктах. Удача улыбнулась ему - навстречу попер интенсивный трафик - во главе колонны не спеша шел лесовоз, за которым скопилась очередь из желающих обогнать тихохода. Не сбавляя ход, Андрей отчаянно заморгал дальним светом, предостерегая встречный поток от выхода на обгон. Как он и ожидал, самые нетерпеливые вышли на встречную полосу сразу после того, как он пронесся мимо, по удаляющимся отчаянным сигналам он понял, что выиграл немного времени - вокруг снова была кромешная тьма. Он погасил головной свет и резко пересек встречную полосу в направлении проселочной дороги, ведущей к паре деревень на берегу озера. Ориентируясь исключительно по контрасту еще светлого неба и земли, он умудрился по раскисшей колее доехать до темнеющих силуэтов домов и загнать машину между строений. Свет виднелся лишь в паре домов и они были на другом конце деревни, так что скорее всего его появление никто не заметил.
        Не тратя времени даром, он ухватил телефон, рюкзак с заднего сиденья и выбежал в сторону деревьев, отделяющих деревню от дороги, с которой он только что съехал. План был прост - либо преследователи проедут мимо, либо заедут в деревню. В обоих случаях его лучший вариант - это постараться незаметно пересечь дорогу. Ему повезло - похоже поисковая группа была одна, но наверняка ей на подмогу уже выехали другие, в небе с минуту на минуту мог появиться вертолет. Пока еще шансы уйти были, и были они относительно неплохими.
        Броневик не спеша въехал в деревню, освещая окрестности светом мощных прожекторов, в это время Орлик, скрытый густыми зарослями, уже пересекал дорогу, с которой только что съехали преследователи. Скоро они найдут машину, спешатся и будут ждать подкрепления. Путь по этой трассе дальше ему заказан - нужно уйти как можно дальше и заночевать. Еще выходя из машины, Андрей понял, что несмотря на все его ухищрения и хитрости - его телефон смогли вычислить, так что первым делом он вынул аккумулятор. Бросать аппарат нельзя - там мог сохраниться маршрут поездки, да и в крайнем случае он все еще мог воспользоваться телефонным звонком. Маршрут был такой: Березник, Федотов, Иткла, ночует, дальше идет вдоль реки на север до Молодей, затем Чарозеро, Солза, Рыбацкое, Песок, оттуда уже можно попытаться подать сигнал своим - сам он до Мурманска уже вряд ли доберется. Углубившись в лес, Андрей переоделся в более подходящую путешествию одежду, благо он предусмотрел такое развитие событий. У него было оружие, деньги, немного еды, впереди были полупустые населенные пункты, куда люди приезжают в летний сезон, а сейчас
большинство домов стоит брошенное. Там он найдет кров и может быть даже что-то подкрепиться. Большой удачей было бы найти лодку в Иткле, это сильно упростило бы дальнейший путь, но на такие дары судьбы особых надежд Орлик не питал - унести ноги уже большая удача, не надо искушать судьбу.
        Глубокой ночью он вышел к реке - никаким поселком здесь и не пахло - дикая заросшая земля кругом. Побродив по окрестностям, почти наощупь он все же нашел покосившийся остов гнилого дома, все лучше, чем сырая земля. Огня разводить не стал - ночь пока еще была плюсовая, а у него с собой был компактный спальник. Если его не найдет здесь медведь или стая волков - то до утра должен протянуть. Скоро ему придется включить телефон и сделать звонок, остается надеяться, что в этой глуши будет покрытие.
        ДАГУЭЙСКИЙ ПОЛИГОН, ШТАТ ЮТА, США.
        Борт?1 приземлился на Майкл Арми Эйрфилд ранним утром, у трапа Марса ждали уже знакомые лица - седой полковник с крайне недовольным выражением лица и сенатор Колби. Марс смекнул, что скорее всего полковник здесь всем заправляет.
        - Добро пожаловать, сэр, - полковник был немногословен.
        - Я рад, что вы нашли время посетить это место, сэр, здесь мы сможем свободно поговорить, а вы - ознакомиться с перспективными образцами вооружений, которые очень скоро могут нам понадобиться. - сенатор расплылся в приветливой улыбке.
        - Джентльмены, у меня очень плотный график, если вы не против, я бы хотел перейти прямо к делу, - решил сократить вступительную часть Роберт Марс.
        Армейская колонна двинулась в сторону базы, поднимая тучи пыли. Еще в дороге, сенатор решил начать обсуждение самых животрепещущих вопросов:
        - Сэр, здесь вы увидите настоящие чудеса технической мысли, образцы вооружений и техники, значительно превосходящие возможности наших врагов. И все это несмотря на крайне скудное финансирование по остаточному принципу. А ведь очень скоро эти новые образцы вооружений могут быть нам очень нужны. Что такое деньги, когда речь идет о спасенных жизнях патриотов, сэр? Мы собрали здесь лучших специалистов не только в инженерных науках, но также и ведущих экспертов по изучению Советского Союза и современной России. При всем уважении, сэр, вам достался глубоко прогнивший аппарат, те люди, что снабжают вас информацией и помогают принимать решения - они утратили бдительность, решив, что в 1991 году победили и больше не нужно опасаться красного медведя. Отсюда все эти идиотские идеи, вроде попытки ликвидации президента Волкова под прикрытием работы ХААРП. Ресурс уникального комплекса был израсходован впустую и восстановление его работоспособности займет от полугода до полутора лет, которых у нас нет! Я вижу ваши добрые стремления, сэр, но политика - это не карамельный домик, вам предстоит еще многому
научиться, прежде чем вы сможете свободно лавировать между различными течениями внутри этого набитого пираньями аквариума. Мистер Марс, ваши попытки расшевелить это закостенелое болото уже привели к агрессивному противодействию и вам следует быть очень осторожным в своих решениях. Мы, группа 'Август', готовы оказать вам всяческое содействие в деле выхода из надвигающегося шторма.
        Марс внимательно смотрел на лицо Колби, пытаясь уловить признаки шизофрении в его поведении:
        - Сенатор, вы в курсе, что СССР распался? Ваша готовность защищать Америку похвальна, я ее всецело поддерживаю, но мы должны сразу договориться, от кого и чего мы будем совместно ее защищать, вы меня понимаете?
        - Сэр, пока еще рано об этом говорить, но у меня есть основания считать угрозу со стороны Советского Союза более реальной, чем за последние четверть века. Буду рад ошибиться, но риски слишком высоки, чтобы не принимать их во внимание. Постараюсь без необходимости не докучать вам этой темой.
        Президент понимающе кивнул и продолжил смотреть в окно: они подъезжали к испытательному полигону.
        Для демонстрации все было подготовлено на самом высоком уровне - прекрасный обзор для высоких гостей, идеально вымуштрованные солдаты, как муравьи сновали туда-сюда, занятые своим делом, обычно немногословный угрюмый полковник проявлял чудеса красноречия, руководя всем этим оркестром почти не пользуясь нецензурной лексикой.
        - Господин Марс, хочу представить вам персональный мотодрон пехотинца будущего! Всего 10 кг весом, он несет на себе мощный вычислительный комплекс, электродвигатель на химическом элементе питания, двойную 9мм турель с автоматическим наведением во всех направлениях и зарядом взрывчатки с поражающими элементами. Запас хода дрона до двух миль, режим траектории уклонения от огня противника, он способен уничтожать как отдельные единицы живой силы противника в автоматическом режиме, так и проникать в укрепленные позиции с последующей детонацией. Мы зовем его 'Колесо Фортуны', но это рабочее название.
        Под одобрительные смешки, пехотинец вышел на тестовый рубеж, снял со спины средних размеров колесо, напоминающее мотоциклетное, но с выступающей обтекаемой конструкцией посередине, активировал и бросил вперед. Колесо сразу поймало баланс и, встав вертикально, стремительно понеслось в направлении мишеней. На ее пути встало заграждение из мешков с песком, за которым были установлены имитирующие врага манекены. Не доезжая до препятствия в колесе что-то негромко взорвалось и оно подлетело на 1.5 метра, боковые полусферы развернулись к манекенам и раздались выстрелы, цели поражены, а колесо не сбавляя скорости продолжило движение в направлении здания. Так же подпрыгнув перед деревянным домиком, колесо влетело в его окно, после чего мощный взрыв эффектно разметал хлипкую хижину на множество мелких фрагментов. Зрелище было впечатляющим, хоть Марс и отметил для себя, что наверняка с целью показухи что-то могли приукрасить - в хижине могла быть дополнительная взрывчатка, да и сам домик совершенно не был похож на настоящий.
        Программу демонстрации автономных машин продолжили сбросом с транспортного самолета какого-то контейнера, размером с половину портового, на парашюте песочного цвета. Приземлившись, контейнер втянул в себя стропы таким образом, что камуфляжный парашют укрыл его и исказил формы, сделав похожим на элемент ландшафта. Примерно в миле от места падения контейнера (Марс отметил мастерство пилотов - приземление было практически в границы обозначенного на земле круга) открылись створки десятка морских контейнеров, из которых на большой скорости проворно выбежали тощие каркасы, имитирующие людей. Сами по себе роботы казались чудом - настолько удачно держали баланс и проворно двигали ногами, что вполне сошли бы за людей, если бы не выглядели, как набор труб, проводов и приводов. Только головы у них были установлены от манекенов, что только усиливало жуткий эффект. Не успели бегуны (Роберт насчитал их не менее 5 десятков - должно быть легкие в изготовлении, раз расходуются в таких количествах) сделать и сотни шагов, как стенки сброшенного с парашютом контейнера упали и из-под камуфляжного полотна раздалось
частое потрескивание. Не менее пяти десятков механических бегунов вмиг обратились тучей осколков, размётанных по огромной площади.
        Полковник с видимым удовольствием начал описание комплекса:
        - Две независимых скорострельных многоствольных пушки 'Вулкан', боекомплект 15 тысяч выстрелов, 6 противотанковых ракет, собственный радар, умеющий определять технику и живую силу противника, уникальная интеллектуальная система - не реагирует на зверей и цели вне досягаемости, не раскрывает себя до того, как радар определит множественные цели, либо туррель будет атакована. В закрытом состоянии выдерживает попадание 30-мм снаряда, может находиться в спящем режиме до месяца. Предназначена для десантирования на участках фронта, где ожидается прорыв большого количества солдат врага, либо как засадная система, сбрасываемая на маршруте следования автоколонн. Может быть решающим фактором против тактики русских забрасывать противника трупами - эта крошка делает иванов мертвыми быстрее, чем женщины рожают новых!
        - Полковник, а что это были за роботы, которых вы так эффектно расстреляли? - впечатленный демонстрацией Марс никак не мог прийти в себя.
        - Сэр, у нас сегодня запланирована обширная демонстрационная программа, не хочу раскрывать все карты сразу и предлагаю сначала пройти на ланч, а после продолжим. Уверяю вас, вы не пожалеете, что приехали!
        Глава 22
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, 'ГОРНЫЙ-3'.
        Валентин, получив запрос от командования, прибыл на ближайшем газотурбинном автобусе в расположение '30 -30'. Весь транспорт комплекса ходил строго по расписанию и с большой частотой, простои в обществе, где выживание всего города зависело от слаженной и точной работы были неприемлемы. На входе в отделение '30 -30' был стандартный многоступенчатый контроль с шлюзованием посетителя до момента удостоверения личности. Контроль в полном объеме проходили все, без исключения, невзирая на звания и частоту посещений. После секции контроля открывался просторный зал, со стен которого на входящего взирали барельефы Ленина, Сталина и Дзержинского, здесь же были доски почета и мемориал памяти погибших. Многочисленные бордовые знамена и красные ковровые дорожки усиливали эффект, облицованным мрамором стенам аккомпанировали массивные бронзовые люстры с мириадами хрустальных трубок, рассеивавших свет по помпезному залу. Валентин инстинктивно отмечал все детали, но никогда не задерживался ни на одной из них, для него любое помещение было набором из стен, окон и дверей. Он решительным шагом направился к начальнику
отделения через длинные петляющие коридоры.
        В прокуренных кабинетах никогда не стихала суета, люди работали с документами, делали доклады, заступали на дежурства и снимались с них, выезжали в командировки. Проходя мимо открытых дверей он слышал обрывки разговоров, радиопередачи и стук клавиш персональных терминалов.
        Капитан Сергеенко явился по вашему приказанию, - отрапортовал он, встав напротив тяжелого дубового стола, заваленного просто неимоверным количеством документов, рапортов, донесений и справок.
        Где-то под этой грудой был безнадежно похоронен терминал связи с ЭВМ. Сизая дымка никогда не выветривалась из этого кабинета, несмотря на исправно работающую систему вентиляции. Над документами склонился худощавый человек неопределенного возраста, по его виду можно было с уверенность сказать, что он уже несколько суток не спал.
        Полковник оторвался от бумаг, глубоко вздохнул, и погасив папиросу начал инструктаж не растрачивая времени на пустые разговоры:
        - Капитан, у нас чрезвычайная ситуация в Москве, наш ключевой сотрудник в Кремле был раскрыт и вынужден был пуститься в бега. Ситуация осложнена тем, что с ним нет связи, он один и на его след уже вышли. Хорошая новость в том, что его пока не взяли, но это лишь вопрос времени. Сейчас согласно имеющимся данным он пробирается лесами в сторону Мурманска, но ему не дойти - нет необходимой подготовки, припасов и снаряжения. Если даже его не возьмут, то он точно сгинет в лесах и болотах. У него все еще могут быть особо ценные сведения. Задача такова: вы со сводным отрядом вылетаете сегодня гражданским рейсом из Иркутска в Ленинград, там распределяетесь по поисковым партиям, по одному-два человека на группу. Наши аналитики определили вероятный квадрат местонахождения цели. Вы лично забрасываетесь в составе поисковой группы туда вертолетом, экипаж будет наш. По легенде я вам советов не даю - вы и сами все знаете, что нужно сказать. Поиск ведете вот в этом квадрате, - они показал пальцем область на карте, - последний раз он выходил на связь в районе Песка вот тут. Припасов у него нет, физически ослаблен, в
населенные пункты не выходит. Задача его вернуть. Или ликвидировать в случае неудачи. Решайте по обстановке, но взять его живым они не должны.
        Задание предстояло непростое - действовать под прикрытием в то время, как все силовые ведомства РФ стоят на ушах после всех последних событий, да еще и вытаскивать беглеца из-под носа целой поисковой армии. С другой стороны, Сергеенко обычно поручали именно такие - задания на грани безумия с очень высокой вероятностью неудачи.
        - У вас есть вопросы, капитан?
        - Альтернативные пути отхода, средства связи и инструкции на случай безвыходной ситуации.
        - Все в планшете, - полковник протянул планшет с документами, - и еще одно, сопроводите товарища Романову в аэропорт, у нее рейс в Екатеринбург, раз уж вам по пути.
        Сергеенко удивленно приподнял бровь:
        - Романову? Вдову журналиста?
        - Ее, она прошла отбор, отлично стреляет, у нее стойкая психика, нет родных, подходящая для работы под прикрытием внешность. Едет к нам на обучение. Еще вопросы остались?
        - Никак нет, товарищ полковник, выдвигаемся сразу после инструктажа личного состава.
        В аэропорт группа приехала порознь, только Сергеенко прибыл в компании Маши. На входе у рамок металлоискателей стояли вооруженные люди в черной форме по полной программе - с бронежилетами, касками и в балаклавах. Досмотр был особенно тщательным - отголоски террористических атак в Москве и Сочи, нешуточное дело - покушение на президента! Её спутник в очереди на досмотр не выказывал никакого волнения, он вообще по степени эмоциональности скорее напоминал робота - лицо его было неподвижной маской, на которой только глаза постоянно смещались с одного объекта на другой, фиксируя все происходящее вокруг. Его уверенность передалась и ей, так что они спокойно ждали, пока где-то впереди один из посетителей скандалил из-за какого-то предмета, найденного у него в сумке. Кажется речь шла о секс-игрушке, и его возмущенные крики были о правах человека на личную жизнь и неприкосновенность имущества. Когда подошла их очередь - они спокойно прошли досмотр и уже проходя мимо одного из вооруженных сотрудников спецподразделения, Маша заметила, как тот слегка повернув голову в сторону Сергеенко, коротко кивнул. У них
везде свои люди - это Маша уже давно усвоила.
        В зале ожидания на телепанелях все новости были в основном о террористических угрозах, акциях памяти жертв, детальный разбор покушения террористов с ужасными кадрами изувеченных в ходе штурма тел. Маша отметила, что в этот раз террористы были какие-то неканоничные - гладко выбритые и очень интернациональные по составу. Диктор рассказала, что в ходе спецоперации где-то в лесах Дагестана был уничтожен и заказчик покушения, затем пошел объемный блок о хронике супершторма в Сочи, по трагической случайности совпавшего с нападением террористов. Кадры чудовищного разгула стихии привлекли куда больше внимания скучающих пассажиров, чем набившие оскомину новости о терроре, но программа телевещания явно не учитывала настроения в обществе, уделив супершторму всего 15 минут эфира и лишь мельком упомянув чудовищные разрушения и сотни погибших от природного катаклизма. Маша чувствовала себя не в своей тарелке, как если бы она провела на необитаемом острове 10 лет и вернулась домой - все, что раньше казалось ей таким привычным и понятным, теперь кажется чуждым и вызывает отторжение. Рекламные блоки посреди
выпуска новостей, праздно шатающиеся подвыпившие пассажиры, толпы не занятых никакой работой людей. Даже просто сидя здесь в ожидании посадки она не могла расслабиться. В ставшем привычным распорядке комплекса не было особо времени просто сидеть и ждать, когда пройдет какой-то интервал времени. Она задумалась - что она здесь делает? Почему выбрала этот путь? Столько всего произошло за эти несколько месяцев… Она жила на автопилоте, ни к чему не стремилась, ничего не хотела, случайные встречи, мимолетные связи. А теперь все изменилось. У нее есть цель, эта новая жизнь затянула ее без остатка. Казалось бы - её трудно заподозрить в приверженности коммунистической идеологии, идеям социализма, она из тех людей, которые адаптируются к любой ситуации. Но эти люди, их самопожертвование во имя единой цели, их стойкость, упорство, эффективность - восхитили её. Она ощутила себя частью целого, большого явления, грозовой тучи, нависшей над сонной страной. Чистая энергия, как созидания, так и разрушения, которой невозможно сопротивляться. Её мысли прервало объявление начала посадки на рейс.
        ПЕТРОЗАВОДСК, В/Ч 5600.
        В Санкт-Петербурге Сергеенко встретили, выдали снаряжение и униформу, доставили на пункт сбора, откуда его в составе группы автобусом повезли в Петрозаводск, в армейскую часть Внутренних Войск, где их группу уже ждал готовый к вылету вертолет Ми-24, сверкающий свежей краской и явно выделявшийся на фоне уставших устаревших машин. Сама группа была очень разношерстной - здесь был и питерский СОБР, и московский ОМОН, пара ребят из Айсберга и один из Тайфуна. Калужская легенда капитана в этой своре незнакомых друг с другом людей сыграла как надо. Тем более, что Сергеенко всегда основательно готовился и хорошо изучил детали спецподразделения и цепочку командования перед выходом на задание. В его группу попало шестеро бойцов, а командовать поставили питерского майора. Проверив вооружение все участники начали погрузку. Необычная для десантной операции машина привлекла много внимания:
        - Называется - 'Почувствуй себя дровами', - мрачно пошутил один из ОМОНовцев.
        - Совсем с василисами напряженка что ли? Грузом на напильнике лететь - повезло так повезло! - ворчал другой.
        Но негативный настрой быстро сменился восторгом, когда поисковый десант осмотрелся в грузовом трюме вертолета:
        - Ого, модный у нас крокодил, новенький, не видал таких еще! - воскликнул командир поисковой группы с восхищением подгоняя сбрую анатомического противоперегрузочного кресла под свою крупную тушу.
        - Вертушка-то новая, а таблички за 25 лет так и не поменяли, - гоготнул другой СОБРовец, - ну хоть зад не растрясем.
        Командир надел наушники и дал пилотам понять, что группа разместилась и готова к взлету. Шум снаружи усилился и многотонная махина удивительно легко для своих габаритов и массы с полной боевой загрузкой взмыла в небо. Полет занял около часа времени, внутри грузового отсека было достаточно тихо, что также с удовлетворением было отмечено пассажирами, некоторые из которых, знакомые ранее, переговаривались, в то время как остальные ушли в себя или слушали музыку в наушниках.
        Место высадки встретило поисковый отряд из 8 человек легким туманом, сыростью и осенним холодом, пробирающим до костей. Бойцы растянулись цепью, и взяв на изготовку оружие, медленно двинулись от задремавшего стального хищника, чей доисторический силуэт прекрасно дополнял висящую в безветренном воздухе белесую дымку. Наметанный глаз пилота выбрал хорошее место для высадки - плотное основание, не нужно было беспокоиться, что машина завязнет в болоте. А вот поисковики ступали осторожно - чавкающая под ботинками влажная земля не внушала доверия. Сергеенко шел с краю и чуть поодаль, контролируя остальных участников экспедиции, после высадки они приободрились и собрались, резко войдя в рабочий режим и аккуратно водили стволами по сторонам, высматривая цель. Группа двигалась настолько слаженно и четко, насколько только может двигаться группа, состоящая из людей, впервые друг друга видевших.
        Спустя два часа поисков один из бойцов встревоженно жестами привлек внимание товарищей. Из-за поросшего мхом ствола поваленного дерева донесся захлебывающийся кашель. Группа знала, что он один, поэтому по широкой дуге аккуратно обогнула источник звука. Валентин напрягся, держа обломанный сук на мушке, как ориентир источника звука, он перенес указательный палец со скобы на спусковой крючок. Нужен любой малейший повод, он продырявит цели голову и вернется с его трупом на базу, откуда эвакуируется тем же способом, что и прибыл.
        Обойдя природное укрытие, поисковикам открылась неприглядная картина - зеленовато-бледный истощенный человек в насквозь мокрой одежде лежал на боку, сотрясаясь в судорогах. Он был тяжело болен, но из последних сил сжимал в руке пистолет. Одна его нога была стянута импровизированной шиной из веток, больше никаких вещей при нем не было. Глаза полуприкрыты и подергиваются, перед лицом - лужа вонючей блевотины. Губы двигаются в беззвучной беседе с невидимым собеседником. Жалкое зрелище. Валентин занял позицию, оценил обстановку и прицелился. На выдохе он спустил курок.
        10 секунд боя вместили в себя целую вечность. Капитан поразил троих спецназовцев в спину за считанные мгновения, но оставшиеся четверо уже начали действовать - одновременно разворачиваясь к стрелявшему и отскакивая в сторону с линии огня. Командир группы истратил последнее дыхание на проклятья в адрес предателя, но по крайней мере получил свои три пули глядя в лицо врагу. Умирая он всмотрелся в пустое лицо палача, не выражающее никаких эмоций, лишь тронутое легким оттенком грусти и усталости. Трое пытались максимально разойтись в стороны, пятясь они вскинули оружие для ответного огня - все укрытия были со стороны нападавшего, их от лесополосы отделяло метров пятнадцать. Умирающий командир группы еще только коснулся коленями мягкой лесной почвы, когда укрывшийся за корневищем упавшего дерева Сергеенко метнул гранату. Пятившиеся бойцы успели перевернуться на живот после падения, когда их настигло облако осколков, за которым, не дав передышки, последовал шквал свинца. 10 секунд, 7 неподвижных тел в грязи.
        Закинув автомат на плечо, Валентин подошел к трясущемуся в бреду Орлику. Посадил его, дал попить, заставил проглотить какую-то таблетку. Взгляд Андрея через пару минут прояснился, он застонал, а затем зашелся страшным кашлем.
        - Ммммне пришлось идти по реке… Чтобы сбить со следу собак, - он повернул голову к спасителю, но у того на лице застыла все та же скорбно-уставшая маска, не выражавшая ни тепла, ни сочувствия.
        - Я тебе помогу идти, но и ты должен помочь мне, что с ногой? - Валентин пытался оценить шансы Орлика на выживание, прогноз был неутешительный, но пока стимулятор действует - он будет жить.
        - Ннне знаю, может сломал, может подвернул, я не чувствую…
        Подхватив истощенное тело, Сергеенко медленно двинулся с Орликом к вертолету. Андрей ковылял опираясь на плечо капитана подволакивая ногу и случайно задел ею тело одного из бойцов, тот вдруг зашевелился, захрипел и застонал. Валентин остановился, достал пистолет и выстрелил ему в голову, поставил пистолет на предохранитель и убрал его в кобуру. Секунду помедлив он продолжил свой путь. Тонкая полоса плотно сжатых губ едва заметно подрагивала.
        Очевидно пилоты слышали стрельбу - фонари были задраены, винт вращался в ожидании взлета. Из тумана по фронту кабины показались две ковыляющие в обнимку фигуры. Распознав одну из них, штурман-оператор убрал руку с ручки управления огнем двуствольной пушки. Сергеенко зафиксировал обмякшее тело спасенного в противоперегрузочном кресле и дал команду на взлет.
        Глава 23
        АРХАНГЕЛЬСКАЯ ОБЛАСТЬ, НЕДАЛЕКО ОТ СЕЛА ВОЛОШКА.
        Легко оторвавшись от земли, вертолет быстро набрал высоту и лег на восточный курс. Привычная тряска в трюме никак не мешала опытному капитану, а его попутчик под сильнейшим воздействием медикаментов пребывал сейчас вообще в какой-то другой вселенной. По шлемофону пилот сообщил Сергеенко о том, что горючего осталось как раз дойти до трассы М8, где их должны были встретить и укрыть от преследователей, лететь меньше часа и пока в эфире никаких аномалий, хотя пропажу группы уже должны были обнаружить. С тех пор прошло уже 20 минут, винтокрылая махина легко неслась над бескрайними лесами в то время как пассажиры отдыхали в относительном комфорте десантного отделения. Точнее, отдыхал только Валентин, его спутник снова провалился в беспамятство лихорадки, безвольно повиснув на противоперегрузочной сбруе и изредка бормоча себе под нос что-то бессвязное. Капитан периодически давал ему воды, но стимуляторами делиться больше не решился - сердце могло не выдержать таких нагрузок. В наушниках с момента единственного радиообмена царила тишина, сопровождаемая тихим шипением статики, в которой Валентин искал
забвения - сейчас их жизни целиком и полностью находились в руках пилота, в этот редкий миг полного отсутствия способности влиять на происходящее капитан позволил себе расслабиться и сконцентрироваться на лицах тех, кого он сегодня убил. Убийство есть убийство, даже если оно продиктовано жизненной необходимостью и он, безусловно, был убийцей, хладнокровным и не знавшим сомнений в нужный момент, но осознающий каждую секунду своей жизни весь груз причиненного зла, боли и страданий. Они заслужили хотя бы место в памяти своего палача, галерее ужаса, являвшейся ему во снах.
        Из глубокой задумчивости его вывел голос пилота, совершенно спокойный и полный уверенности в себе:
        - Сейчас немного потрясет, хорошенько там держитесь, - только и сказал он.
        Валентин успел подумать, что ему определенно нравится летать этим рейсом, как вдруг пол резко ушел из-под ног, центробежная сила прижала к стенке в момент, когда хвостовая балка, громко протестуя, попыталась обогнать кабину. Было ощущение, что он находится внутри шурупа, который кто-то решительным жестом попытался ввернуть в доску огромной отверткой.
        Преследователь увидел маневр внезапно нырнувшего противника и вместо повтора требований к немедленной посадке дал очередь из носовой пушки по уходящему с линии атаки борту - удивляться прыти точно такого же, как и у них, крокодила, выделывающего невероятные для этой машины кульбиты, они будут потом - сейчас задача сбить в случае неповиновения. Ублюдки убили на земле семерых ребят! 30мм снаряды молотом прошлись по подставленному бронированному борту, оставив глубокие вмятины, но не пробив обшивку и лишь разбив один из иллюминаторов. В то же самое время, сильно модернизированная стрекоза с двумя новыми двигателями суммарной мощностью аж 7000 лошадиных сил, позволявшими тяжелобронированному вертолету порхать с грацией бабочки, завершила рискованный для менее тяговооруженного оппонента маневр, выйдя на прямой угол атаки носовой пушки к мчащейся на них кабине вертолета преследователей. Длинная очередь сдвоенной пушки на встречных курсах и столь же грациозный обратный разворот с завалом на бок, который пассажир вновь принял за аварийное приземление, и вот - сверкающая свежими вмятинами на солнце машина,
лишь внешне похожая на Ми-24, опять ложится на прежний курс, а позади нее груда металла с забрызганными кровью осколками фонаря кабины пилота и разбитым редуктором камнем рухнула на землю. Долгие секунды падения еще живой штурман в отчаянии тщетно пытался вытянуть смертельно раненую машину.
        - Груз, как слышите, угроза миновала, приём, - снова спокойный и уверенный в себе голос.
        - Тысяча комплиментов стрелку и отдельный поклон пилоту, мне никто не поверит, если я расскажу, что видел такое в исполнении 'крокодила', - утирая пот со лба выдал в ответ Сергеенко, - груз в порядке, тряска вернула ему проблески сознания.
        - Крокодил там внизу догорает, наша ласточка к такому обращению не привыкла, так что прояви уважение, капитан, - в голосе пилота проскользнула легкая нотка обиды, - мы сейчас снизимся и выбросим ЭПР-обманки, дальше пойдем южнее.
        Из подвесных пилонов, которые Валентин изначально принял за контейнеры с НАРами, назад начали мягко отстреливаться какие-то капсулы, которые отлетев на некоторое расстояние от вертолета стремительно раздувались в гигантские фольгированные пузыри, сразу же начавшие набирать высоту. Размером в надутом состоянии эти пузыри были даже больше самого вертолета - еще один экспериментальный вид оружия опробуется прямо на поле боя, не без удовольствия подумал ветеран.
        Больше на хвост никто не садился, вертолет благополучно дошел до места назначения и, сделав пару кругов на небольшой высоте, приземлился на лесной поляне. Из чащи выбежали люди в камуфляже и, дождавшись остановки лопастей, начали затягивать вертолет маскировочными сетями - его пока придется оставить тут, а для того, чтобы сбить преследователей со следа - на земле уже работали диверсионные группы, которые должны были увести противника в ложном направлении. Орлика на носилках сразу же унесли в карету скорой помощи - он поедет отдельно. Валентин же остался пожать руку экипажу - такого пилотажа и столь скоротечного воздушного боя видеть ему еще не доводилось. После обмена мнениями по поводу полета, Валентин нашел командующего операцией для получения дальнейших инструкций. Ожидаемо, что вместо эвакуации на базу ему тут же выдали новое задание - такое нынче было время, что люди вроде капитана Сергеенко не имели права простаивать при постоянном потоке задач, требующих именно их квалификации для успешного разрешения.
        ЗАВОД ЛЕГКИХ СПЛАВОВ ИМ. В.А. БУТАЛОВА.
        Комплекс встретил майора Васнецова запустением - процесс переезда был почти завершен: всё, что можно было - уже вывезено, персонал перемещён. Даже гарнизон уже покинул расположение и в данный момент был на полпути к новому месту распределения. Эхо гуляло по пустым коридорам, тут и там валялись брошенные в спешке вещи. Майор отметил серьезную техническую оснащенность комплекса - повсеместно были установлены противовзрывные переборки, из темных провалов в потолке свисали остатки проводов и крепежных кронштейнов от автоматических охранных турелей, на дверях были следы монтажа систем компьютеризированной безопасности. Хотел бы он посмотреть на это место до разграбления. Сейчас из функционирующих систем осталось только водоснабжение, энергоснабжение и вентиляция, причем ЭВМ тоже был демонтирован и в данный момент системы функционировали в резервном автономном режиме. Время от времени ему попадались люди с тележками или офицеры, погруженные в планшеты с отчетами, но в основном во временное пристанище 30 -30 он шел в окружении одного лишь эхо собственных шагов. Его группа 'Молот' ожидала в главном
вестибюле у платформ в полной боевой готовности - Васнецова сюда позвали не за помощью в погрузке оборудования и приказ об оказании содействия без объяснения деталей пришел прямо от 30 -30.
        В помещении шла ожесточенная дискуссия, усталый лейтенант стойко сдерживал натиск энергичного старика и его группы поддержки из пары столь же интеллигентных дам.
        - Вы должны дать мне возможность с ними поговорить! Как вы не понимаете - Фёдоров гений, я уверен, что он тут не причём! Я с ним рука об руку работал 30 лет над передовыми металлами, вся его группа предана делу без остатка, имеет место быть недоразумение, я не верю, что они могут быть связаны с этими смертями, это какой-то поклёп! - в волнении его редкие волосы растрепались и образовали потешное облако, а очки съехали на кончик носа. Он активно жестикулировал во время разговора так, что лейтенанту приходилось резво уклоняться от локтей и ладоней ученого. Васнецов не стал вмешиваться в визгливый монолог и лишь вопросительно приподнял бровь, глядя на непрошибаемого лейтенанта. Тот наконец отвлекся от назойливого посетителя и обрисовал ситуацию майору. При переезде комплекса вскрылась ужасная история: банда каннибалов, верхушка которой состояла из ведущих ученых и инженеров завода, обеспечивала себя дополнительным высококалорийным питанием на протяжении многих лет изоляции комплекса в условиях дефицита продуктов и строгого их нормирования. В дело шли не только трупы погибших обитателей предприятия,
но и мясо убитых членами банды людей. Скрывать происходящее удавалось потому, что в сговоре состояли и работники морга, и отдельные сотрудники милиции, покрывавшие убийц. Будучи обнаруженными, участники банды забаррикадировалась в складской секции и были серьезные опасения в том, что они попытаются пробиться к резерву землеройных машин с целью выбраться на поверхность. Ситуация осложнялась тем, что преступники, являясь талантливыми учеными, кустарным методом на имеющемся оборудовании изготовили сверхлегкие, но чрезвычайно эффективные против стрелкового оружия доспехи. Используя преимущества в защищенности им удалость убить и ранить почти дюжину подведомственных лейтенанту милиционеров. Техники сейчас колдовали над управлением противовзрывных переборок, блокированных бандитами, а оставшиеся в строю милиционеры держали шлюз на мушке.
        Васнецову не пришлось объяснять дважды, он не стал терять времени даром на то, чтобы дослушать окончание перепалки между ученым и особистом, и отправился к своей группе для координации штурма. Перекресток у шлюза был самым неудачным местом для засады, какое только можно было придумать, при этом не удалось выяснить, какими укреплениями с той стороны владеет противник. Известно было лишь то, что в тех залах еще могло оставаться ценное оборудование и материалы, которые стоило сохранить любой ценой, а значит речи о применении тяжелого вооружения не идет. И что им, профессионалам, было делать с неумелым, но отлично бронированным противником, когда даже осколочные гранаты применять было нельзя? Вся надежда была на бойцов с новейшими крупнокалиберными карабинами, которые себя отлично зарекомендовали во время штурма базы сектантов, жаль только на этот раз с собой не оказалось 'Утёсов'.
        Техники дали сигнал о том, что готовы открыть створки шлюза, бойцы Васнецова слились в единое целое со всеми доступными им углами, но все равно - слишком мало людей могло вести бой из укрытия у дверей, основная часть группы ждала команды вне зоны прямой видимости. Бойцы напряглись, пальцы застыли на спусковых крючках, напряжение в воздухе готово было выплеснуться электрическими разрядами, но тяжело сдвинувшиеся створки гермодвери явили лишь мертвую тишину черного зева покинутого зала. Не теряя времени бойцы тройками, удерживая друг друга за плечи, заполонили пустой ангар. Теперь уже вся группа занимала удобные для стрельбы по врагу укрытия среди перевернутых ящиков, брошенных столов и разбитого стекла. Из зала вели три точно такие же гермодвери, как и открытая только что. Васнецов вновь изучал план - две из них открывались в тупиковые помещения, а вот центральная - в длинный коридор, соединяющий склады с огромным транспортным узлом - последней станцией местной железной дороги. Расчет преступников был прост - запечатав все подходы они намеревались запустить землеройные машины и пробурить выход к
поверхности. Запасов ГСМ и ресурса буров им может хватить на достаточно длинный тоннель, чтобы выйти на поверхность на безопасном удалении от комплекса. Ни в коем случае нельзя было этого допустить!
        Боковые двери уже стояли открытыми, а помещения были тщательно осмотрены, когда пришел черед последней пары створок со стоном разойтись в стороны. Снова тишина, но массивные створки на дальнем конце транспортного тоннеля стояли призывно открытыми. Отличное место для засады! Бойцы не стали лезть на рожон и вместо этого дождались, пока подвезут спецоборудование - составной штурмовой щит. Четыре соединенные секции позволяли перемещаться в укрытии десятку солдат, были оборудованы смотровыми щелями и бойницами. Когда сборка была завершена и щит поставлен на колеса, укрывшаяся за ним небольшая группа под прикрытием товарищей двинулась в сторону станции. По мере приближения к выходу, авангарду открывался масштаб лежащего по ту сторону помещения - несмотря на то, что поезда в комплексе ходили по двум колеям, на разгрузочной станции пути многократно ветвились, перемежаясь широкими платформами со всем необходимым для такелажа больших грузов - кранами, погрузчиками и площадками отстоя контейнеров. На этот раз при входе в помещение контакт состоялся немедленно - с разных направлений раздались беспорядочные
очереди, пули чиркали от стен и потолка, рикошетя от щита и проносясь со зловещим жужжанием мимо бойцов майора, которые сохраняя хладнокровие отвечали противнику меткими сериями. Несмотря на явное отсутствие боевых навыков, противник умудрился интуитивно окопаться на хороших позициях за капитальными укрытиями и на разных высотах. Защищаемая щитом группа под огнем умудрилась рассеяться по залу, заняв укрытия и связав противника боем. Неумение людоедов стрелять с лихвой компенсировалось их кажущейся неуязвимостью. Многочисленные попадания высвечивали малахитово-матовые латы на клепках и болтах, в которые была облачена группа прикрытия бывших ученых, даже бронебойные пули крупнокалиберных 'Карателей' не наносили им видимого вреда. Закрепившись, передовой отряд установил дымовую завесу, а освободившийся щит расположили напротив выхода так, чтобы защитить прибывающие подкрепления от слепого огня. Ситуация казалась патовой - неуклюжие рыцари не могли ни в кого попасть, а бойцы спецназа хоть и попадали, но без видимого эффекта. Однако плотность огня, растущая пропорционально прибывающим на станцию силовикам,
сделала свое дело и один за другим закованные в латы преступники начали падать с грохотом опрокинутой бочки, сраженные случайными попаданиями в места сочленений доспехов, либо же просто утратив баланс в горячке боя. И, хоть латы и были чрезвычайно легкими для своих прочностных свойств, но тем не менее их кустарный дизайн ставил крест на свободе передвижения и возможности самостоятельно подняться. Не прошло и двадцати минут, как все противники оказались повержены и пленены, некоторые истекали кровью, но большинство просто сдалось, когда кончился боекомплект и обреченно ожидали своей участи.
        На место недавнего боя прибыл лейтенант 30 -30 в компании с шумным профессором, который всплеснув руками заявил, что среди убитых и раненых нет основной группы его ученых, а присутствует лишь вспомогательный персонал, который и должен, по его мнению, нести весь груз ответственности за происходящее. Васнецов не обращал на него никакого внимания, доверив местным органам власти разбираться с крикуном самостоятельно, он понимал, что эти ученые - ценнейший ресурс Союза, поэтому нельзя было просто дать профессору по зубам прикладом и посадить в клетку, как бы этого сейчас ни хотелось.
        Последняя шлюзовая дверь была просто огромной и проектировалась для одновременного прохода большого потока грузов и техники в случае необходимости экстренно эвакуировать комплекс. Она и отделяла преследователей от преступников, последняя преграда на пути правосудия. Через толстый металл не было слышно ни звука, но Васнецов был уверен - прямо сейчас там кипит работа, расконсервируются спешно машины, стоит грохот запускающихся дизелей. Они там знают, что их ждет при поимке, а так же они знают, что загнаны в угол. Они будут биться до последней капли крови, а Васнецову не хотелось терять людей. С другой стороны - запертые по ту сторону прочнейшей переборки, они еще не в курсе произошедшего здесь скоротечного боя, не знают они и о прибытии отряда 'Молот'. Они там уверены, что их засада на станции способна сдержать натиск небольшого числа оставшихся милиционеров без особого труда. Решение лежало на поверхности и допрос пленных подтвердил его правоту - из ученых и обслуги криминальные гении выходят так себе.
        Тяжелый погрузчик задним ходом с жутким грохотом врезался в стальную переборку. Отъехал на пару метров вперед и снова взял непреодолимую преграду на таран. Так повторилось несколько раз и вот случилось невероятное - противовзрывные врата поддались и створки медленно поползли в стороны. Недовольный голос с той стороны даже не успел возмутиться нарушением плана, когда в расширяющийся проем влетели светошумовые гранаты. Не прозвучало и десятка выстрелов как все было кончено - шокированные беглецы лежали на бетонном полу сомкнув на затылке руки.
        В прокуренном кабинете полковника 30 -30 раздался телефонный звонок, полковник отложил очередной отчет в неубывающую кучу других и снял трубку. Срывающийся на визг голос на том конце провода вымаливал жизнь для своих друзей, приводил веские аргументы и доводы о многократно превосходящей пользе живых ученых над мертвыми, о рьяном труде для всеобщего блага и вечной благодарности за помилование. Полковник молча выслушал звонившего и сухо подвел итог разговору фразой: 'никаких исключений', положил трубку. У него было еще много работы, на которую он ни секунды не колеблясь снова переключился.
        Глава 24
        ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ, РЕСТОРАН АЙВОРИ КЛАБ.
        Бегущие по окну струи воды навевали сон. Он отвернулся от скуки немецкой осени и снова окинул зал взглядом. А здесь довольно уютно и немноголюдно, названия блюд в меню вызвали непроизвольную улыбку - надо же в ресторане колониальной кухни, как гласили огромные буквы на темном дереве над барной стойкой, назвать главное мясное блюдо 'Священная корова'. Индусы вряд ли часто сюда заходят! Кругом благородное дерево, резные фигуры, приглушенный свет. Нет, это конечно далеко не самое шикарное место, в каком он бывал и может быть даже мало соответствует тому политическому статусу, которым он ныне наделен. Но его здесь пока еще не узнают в лицо, а значит можно спокойно поговорить, не отвлекаясь и не прячась от назойливых глаз. Его компаньон задерживался и Петр начинал терять терпение - близится критический момент, никаких проволочек быть не должно, промедление приведет их всех к очень унылому финалу и разрушит всю столь тщательно подготовленную комбинацию.
        Артур наконец соизволил явиться, какой-то сегодня весь угловатый и подвижный, переполняемый нервной энергией. Таким его главный партнер по задуманному плану представал нечасто - сказывался объем работы, навалившийся в связи с заключительной стадией их проекта.
        - Артур, здравствуй! Ну, какие у нас новости? Все ли готово?
        Они радушно обнялись, после чего каждый сделал заказ. Появление вина на столе разрядило обстановку и друзья втянулись в обсуждение текущего состояния дел.
        - Петр, порт в Южно-Сахалинске работает на пределе возможностей, на рейде скопилась очередь сухогрузов, все работают на пределе сил, но тебе нужно как-то ещё потянуть время. Ты сам знаешь - я последний год практически живу в самолёте, через 5 часов снова вылетаю туда - проведаю Марту с детьми, ну и посмотрю как идут строительные работы.
        Артур отметил холодную сосредоточенность своего друга, которая всегда вселяла в него уверенность. Они были знакомы с детства и уже тогда Артур понял, что нужно держаться рядом с амбициозным и жестоким мальчишкой, в глазах которого всегда горел огонь великих свершений. Можно назвать это дружбой по расчету, но разве не за каждым нашим решением всегда стоит какой-то расчет? За много лет он ни разу не пожалел о сделанном выборе и вот впереди маячили совсем уж радужные перспективы как для него самого, так и для его семьи, его будущего. Пётр заметил лёгкую заминку задумавшегося друга и продолжил блиц, в таком формате он лучше усваивал точные данные.
        - Что там с гарантиями суверенитета? - это был ключевой вопрос встречи.
        - 12 пусковых установок, весь необходимый набор специалистов и материалов уже на месте и укрыты под землей. Мне трудно сказать, что начнется как только пропажа вскроется, но это определенно скоро случится, невозможно сохранять такое в тайне долго.
        - Оставь это мне, у нас вокруг ядерного щита России сейчас и так полно проблем, генштаб отнесется с пониманием к ещё одной, - Макаров едва подавил смех, шутка показалась ему очень удачной.
        На время, пока рядом суетился улыбающийся официант беседа стихла, затем продолжилась под звон ножей и вилок:
        - Ты как приземлишься - сначала к Богуязову загляни, он выбивается из графика. Излучатель должен быть готов до возможной интервенции. Двенадцать установок это, конечно, хорошо - но защита от ракет - это еще лучше, а нам еще надо успеть подготовить площадки для размещения и ввести в строй Дагинскую электростанцию. По обычным видам вооружений все в порядке?
        - Да, здесь всё хорошо даже по бумагам, усиление группировки войск на острове происходит в рабочем режиме. Командный состав подобран заранее, акценты сделаны на системы ПВО и береговой обороны. Укрепления строятся ударными темпами - с подвозом бетона проблем никаких нет, как только профессор Богуязов подтвердит готовность к сборке - можно будет начинать монтаж основных конструкций.
        - Артур, я тебя прошу - ты больше так не подставляйся, как в случае с покупкой аэропорта. Мы как договорились - я отвлекаю зрителей, а ты делаешь фокусы. Никто не должен ничего заподозрить до тех пор, пока не будет уже поздно. Не надо было выкупать аэропорт, столько шумихи! Сахалин никого не должен интересовать, его не должно быть в СМИ и отчетах правительства. И уж точно его не должно быть в вашингтонских донесениях. Чтобы все прошло как по нотам я подвергаю риску свою семью, которая до самого последнего момента будет в Москве. Не эвакуирую башню в Сити, а ты знаешь сколько там опасных документов! Артур, будь аккуратнее, я создал тебе все условия для работы, что мне - атомную бомбу на Воронеж сбросить, чтобы ты не привлекал ничьего внимания?
        Артур Эпштейн внимательно слушал монолог своего друга и товарища по монструозному проекту, который должен вознести их с ним если не на уровень богов, то королей уж точно.
        - Пётр, у меня не было выбора. Чтобы успеть в срок - нужно было перекроить таблицу рейсов. Без выкупа аэропорта этого было не сделать.
        - Ладно, ладно, Артур, я знаю, что ты голова и принимаешь верные решения. Просто всё сейчас столь хрупко и может взорваться в любой момент. Я контролирую многое, но не все. И что на уме у тех психов из-за Урала я могу только догадываться, но точно знаю, что скоро придет момент, когда они постучатся в ворота Кремля. И к этому моменту мы уже должны быть готовы, грея ноги в термальных источниках нашего уютного островка.
        За это полагалось выпить, звон бокалов не заставил себя долго ждать.
        - Вацлав звонил, говорит, что у него все готово для подогрева обстановки.
        - Пусть обождёт, тут и так слишком жарко - главное не перегреть раньше времени. Я скажу, когда выступать.
        - Что у нас с американцами, ты не перегнул палку выслав им суповые наборы из их солдат?
        - У них там растут внутренние противоречия, молодой президент попал под влияние группы шизиков, грезящих мировой войной, но они в меньшинстве и реальные решения к счастью пока еще принимают холодные головы. Но все до поры, до времени - будь уверен, они обязательно по-участвуют, когда почуют кровь врага.
        США, НЬЮ-ДЖЕРСИ, МОСТ ЧЕРЕЗ РЕКУ РАУЭЙ.
        Поздняя осень в Джерси радовала золотым отливом, а в лучах закатного солнца река казалась целиком состоящей из медленно текущего жидкого драгметалла. Бетонные опоры моста были исписаны непонятными граффити, а воздух пах расположенным через речку заводом. Сверху грохотала автострада, вниз по течению мелодично звенел подъемный мост, оповещая о разведении. Президент Марс в глубокой задумчивости швырял камешки в спокойные воды реки, пытаясь заставить их пропрыгать до дальнего берега. Неподалеку на одной из опор моста свесив и болтая ногами в воздухе сидел его друг детства - Майкл Айронсайд, ныне директор Центрального Разведывательного Управления. Рядом стояла батарея банок дешевого пива. Всё это было слишком наивно и легкомысленно для людей их статуса, но друзья, приходя сюда раз или два в год, пытались хоть на пару часов вернуться в детство, прошедшее в этих местах. А еще здесь не было лишних ушей и глаз.
        - Бобби, вот объясни мне, ты же взрослый человек. На кой чёрт ты влез в это дерьмо не посоветовавшись со мной? А? Ну вот что ты натворил?
        Марс запустил очередную 'лягушку' и подошел к опоре моста за новой банкой. Сделав глоток он ответил:
        - Послушай, приятель, эти охотники на ведьм ведь единственные в целом свете, кто потрудился сказать мне правду.
        - Часть правды!
        - И тем не менее. Я избирался на этот пост для того, чтобы руководить страной, вести её в будущее и защищать от угроз. А вы, вроде как, должны мне в этом помогать!
        Он выглядел столь серьезно во время этой наивной тирады, что Майкл едва сдержал улыбку.
        - Боб, все несколько сложнее, не пытайся искать простые решения проблемам, целиком которые ты даже охватить не можешь. Мы… Куча народу много лет работает над тем, чтобы интересы нашей страны доминировали над прочими. Чтобы угрозы и риски сводились к контролируемому минимуму…
        Марс импульсивно пнул ногой мятую жестянку и пробуравил друга осуждающим взглядом:
        - Ты хочешь сказать, что украденный у русских не пойми кем ядерный арсенал - это контролируемый минимум?!
        Айронсайд примиряюще поднял руки и неуверенно улыбнулся.
        - Окей, окей! Это форс-мажорная ситуация, мы её не предвидели - но кто мог вообще предположить, что такое возможно? Мы работаем над локализацией проблемы и уже есть пути выхода из кризиса. Например - следует работать с правительством Волкова. Придавить мы его всегда успеем, но помогая ему мы снижаем свои риски. Пускай русские убивают русских.
        - И ты это говоришь мне после того, как сам же убедил отправить в Сочи спецназ?
        - Не все наши операции заканчиваются успехом, надо понимать против кого мы там играли. Да и хорошо, что не удалось - по последним аналитическим данным живой Волков при власти нужен нам как воздух для сохранения статуса кво.
        Марс забрался на опору рядом с другом - не каждый день президенту удаётся сбежать от службы безопасности, пусть даже это и иллюзия побега.
        - Ты же меня позвал сюда не дела обсуждать, мы могли это все и по телефону проговорить. Что случилось?
        Майкл допил своё пиво, одним ударом смял банку о бетон и закинул далеко от берега. Веселье и задор, казалось, унеслись вдаль вместе с ней, сейчас он был серьёзен, как никогда:
        - Тебя поимели, Боб, а вместе с тобой и всех нас. Ты же подписал всё, что тебе дали эти старпёры? Так? Пошло брожение, ястребы развели деятельность, готовятся новые поправки и целые пакеты законов, направленные на милитаризацию внешней политики. Они готовятся воевать, а развязал им руки - ты!
        - Пока я президент - Соединенные Штаты не начнут ни одной войны! Всё, что я делал - направлено сугубо на оборону.
        Усталый вздох был ему ответом.
        - Дружище, ты не понял - они сожрут тебя.
        - Думаешь конгресс пойдет против меня?
        - Срёт ли медведь в лесу, Бобби? Тебя со дня на день вызовут отчитаться по ядерной угрозе со стороны России и лучше бы тебе основательно подготовиться. Я надеюсь, что ты сделаешь правильный выбор и мы вместе выберемся из этого дерьма с нормальным радиационным фоном на заднем дворе.
        Друзья некоторое время просто сидели, пили пиво и наслаждались закатом, каждый думая о чём-то своём.
        - А что мне делать сейчас?
        - Ну, для начала попытайся пережить грядущий импичмент. Ты открыл слишком много дверей, а эта неудача с морпехами… В общем ты станешь козлом отпущения и той ступенькой, по которой на сцену взойдут заплесневелые любители войны, которых хлебом не корми - дай только потыкать ядерным членом в красные комуняцкие рожи. Да, вот таких людей ты вернул в большую игру, а сейчас число их сторонников лавинообразно растёт.
        ЦЕНТР СПЕЦИАЛЬНЫХ ВООРУЖЕНИЙ '30 -30', УРАЛЬСКИЕ ГОРЫ.
        Обсуждение предстоящей войсковой операции шло на повышенных тонах - все понимали, что открытое вооруженное выступление само по себе изменит правила игры и сбросит все маски, что приведет к неконтролируемой эскалации насилия и возможному вовлечению третьих стран, но промедление же приведет к утрате инициативы и, что ещё хуже, даст противнику время на проведение внутренних чисток. Цель для предстоящей атаки имела стратегическое значение - резервный центр контроля околоземного пространства был нужен Союзу как воздух. Пока противник имеет возможность разглядывать каждый метр советской земли из космоса - никакое успешное наступление на Москву попросту невозможно. Средства для перехвата вражеских спутников в наличии имелись, но технической возможности для их обнаружения - не было.
        Мучительное и болезненное формирование единой командной структуры армии начинало приносить свои плоды - постепенно картина предстоящего боя и последующих шагов по закреплению результата начинала вырисовываться, но на это ушли долгие часы споров и сверки данных. Все тактические схемы наконец сошлись на предстоящем переломном моменте - штурме хорошо укрепленной в скалах Урала резервной базы контроля околоземного пространства. Разведданные демонстрировали высокий уровень сложности задачи - дисциплина и снабжение базы были выше всяких похвал. Гермоврата пропускали эшелоны снабжения строго по расписанию, все остальное время оставаясь надежно запечатанными. Подступы к базе были заминированы, опутаны сигнальными проводами и электрической оградой, с шагом в 400 метров на нейтральной полосе стояли автоматизированные туррели, укрытые бронированными колпаками. На расстоянии подскока располагались вспомогательные части, способные оперативно прийти на помощь мощной бронетанковой группировкой, в состоянии постоянной готовности находилась ближайшая авиабаза. Штурм такой цитадели, с обязательным условием
сохранения её работоспособности и возможности удерживать столько, сколько потребуется - был нетривиальной задачей, выполнение которой чревато огромными потерями и отсутствием всяческих гарантий успешного исхода. Большое внимание при планировании уделялось снабжению и логистике - значительная часть задействованных сил должна будет отойти и рассеяться после завершения первой фазы операции, оставшиеся же должны полагаться на доступные по месту ресурсы столь долго, сколько потребуется для перехода ко второй фазе.
        Спешно собранному штабу нужно было окончательно утвердить план атаки до конца недели, руководство операцией взяли на себя '30 -30', так как именно им отводилась ключевая роль в захвате базы. Согласовывались планы по переброске комбинированных дивизий, снабжению и организации путей отхода, ударам прикрытия и противодействию авиации противника. Секретность операции должна была поддерживаться до первых выстрелов, а значит лояльных людей в стане врага предупредить заранее не представлялось возможным. Десантная группа уже тренировалась на полигоне - 150 человек должны были успеть проникнуть внутрь до герметизации скального сердца базы и взять её под контроль без снабжения, поддержки и шансов на эвакуацию. Одним из отрядов в составе этой самоубийственной миссии был отряд капитана Сергеенко, который будет вынужден действовать в отсутствие своего командира.
        ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ, 'ГОРНЫЙ-3'.
        В центре обработки информации и стратегического планирования возрождающегося государства страсти кипели ничуть не хуже, чем в штабе военных - аналитики разрабатывали модели последствий грядущего военного выступления, мир резко изменится и придется являть себя миру, пока противник средствами пропаганды не сделал это за них. Рассчитывались реакции мировых лидеров, ООН, возможные шаги сопредельных государств, реакция населения. Прорабатывались сценарии резкой экспансии на поверхность и формирования стабильной линии фронта, учитывались настроения в воинских частях на территории потенциального охвата. Главной проблемой было сочетание огромных расстояний с ограниченными людскими ресурсами комплексов. Поэтому вербовочные планы и проекты контролируемого роста личного состава за счёт жителей занятых территорий имели первостепенное значение.
        Пока в прокуренном зале кипели страсти - отряд майора Васнецова 'Молот' продолжал подготовку к операции. Его подразделение будет на переднем краю обеспечивать прикрытие десанту в условиях плотного огневого противостояния, включая авиацию и тяжелое вооружение. Все бойцы отлично понимали риски и ставки предстоящего сражения, поэтому выкладывались по полной, доводя все действия до автоматизма и слаженности. Для усиления в отряд завезли новые образцы вооружения, которые ранее обкатывались бойцами на полигоне. Из них майору более всего приглянулись 40мм наплечные пушки НП-401-5 'Блоха'. Прекрасное оружие для выковыривания врага из нор - в отличие от привычных РПГ оно не ограничено по выбору позиции для стрельбы, может применять из укрытия, имеет хорошую скорострельность, удобно в переноске и, главное, 'питается' компактными кассетами на 5 снарядов. Ребята на полигоне показывали хорошие результаты кучности, укладывая в окна декораций снаряд за снарядом. Все понимали, что после этой битвы времени на отдых не будет - начнётся настоящая война, которая должна будет закончиться только с подъемом алых знамён
над столицами советских республик.
        Глава 25
        РОССИЯ, УРАЛ.
        Тяжело груженый состав шел на высокой скорости в безмолвном окружении покрытого первым снегом леса, изгибы горного хребта, где находился пункт назначения - величественно возвышались над пейзажем. Рутинная операция, стандартный маршрут, выверенный по минутам и набивший оскомину радиообмен на контрольных точках. Из-за непогоды состав немного отставал от графика, но строгие нормы временного окна не были такими уж нерушимыми - везде люди и все прекрасно понимают, что нормативы не всегда выполнимы, так что начальник состава не переживал за прибытие, а спокойно и сосредоточенно изучал лежащее впереди аккуратными зигзагами железнодорожное полотно.
        Зима в этих краях наступала рано, а уходила с неохотой тогда, когда иные уже открывали купальный сезон. Западные предгорья Урала всегда навевали на путников скуку своей незыблемостью. Горы были как бы наклеены поверх всего, на что ложился глаз и казалось, что они удаляются с той же скоростью, с какой ты движешься к ним. Он достал сигарету из мятой пачки и закурил, ощутив затылком взгляд Алексея, неодобрительно кашлянувшего в знак протеста. Немного смущала тишина в рации - караул хвоста поезда последние полчаса играл в морской бой со средним вагоном, и партия приближалась к драматической развязке, но почему-то уже некоторое время никто никого не вызывал, а ведь приближалось время переклички - не стоило служивым далеко отходить от радио, чтобы не получить нагоняй от офицера. За мерным стуком колёс терялись все другие звуки, только ветер мог составить конкуренцию этой заунывной мелодии бьющегося о металл металла. За этими мыслями начальник состава не заметил, как остался в кабине один, но хлопнувшая на промозглом ветру дверь вернула его к реальности. Лёше надоело дышать дымом и он решил проветриться,
подумал он и начал было поворачиваться к источнику звука, когда рация ожила.
        Другой состав, на первый взгляд не отличимый от остановившегося позади, уверенно вышел со стрелки на те же пути дальше по маршруту и набирая скорость двинулся к цели - необходимо было уложиться в график прибытия и доставить очень важный груз прямо к герметичным воротам горного комплекса.
        В это же время по разветвленным дорогам с разных сторон к той же самой цели соблюдая светомаскировку двигались колонны военной техники: танки, бронетранспортеры, автомашины и буксируемые орудия. На перекрестках высший приоритет их движению обеспечивали мобильные посты военной полиции. Местные жители были привычны к учениям в этих краях, поэтому большинство никак не заинтересовалось такой передислокацией войск, лишь сетовали на долгое ожидание проезда перекрестков, а те, кто все же проявил любопытство - были разочарованы отсутствием сигнала мобильной сети, из-за чего с загрузкой снятого в сеть пришлось повременить. Стягивание столь значительных сил к одному объекту требовало предельной концентрации всех участников, каждая мелочь была важна и любой прокол мог поставить операцию под угрозу срыва - нельзя было поднимать тревогу сейчас, когда силы были размазаны по дорогам и растянуты на многие километры. Но на данном этапе все участники проявили удивительный автоматизм и слаженность действий, обеспечив отсутствие крупных инцидентов в подготовительной фазе. Самое сложное было ещё впереди - абсолютное
большинство солдат и офицеров сегодня должны были принять свой первый бой против реального противника, а потом, без передышки рассеяться по новым задачам. Успех или неудача операции будут иметь необратимые последствия. Каждый думал о том, что может не вернуться из боя живым, не увидеть родных и детей. И о том, что противником в этом бою будут точно такие же солдаты и офицеры, как и они, говорящие на одном языке, читающие своим детям те же сказки, но обманутые и принявшие ложную присягу. Но наслаждение чистым воздухом, и отсутствием потолка над головой впервые за десятки лет - пьянило и гнало прочь мрачные мысли. Они уже здесь и никто не сможет загнать их обратно под землю!
        Единственные, кто не волновался и не забивал себе голову лишними мыслями - были штурмовики '30 -30', облаченные в свои полимерные доспехи они пребывали в расслабленном состоянии, позволяя стимуляторам и лекарствам спокойно растекаться по телу. Каждый из них точно знал свою роль, был уверен в товарищах и философски относился к вероятной гибели в окружении превосходящего числом противника. Им предстояло оказаться между молотом и наковальней в самом центре растревоженного каменного улья.
        В назначенное время, перед самым рассветом, вся прибывшая военная мощь была рассредоточена на позициях, готовая к началу атаки. Снежинки робко ложились на горделиво вздернутые к небу стволы гаубиц, моторы десятков танков в нетерпении чадили в небо черной сажей недогоревшего топлива, нервное напряжение охватило солдат пехоты, переминавшихся с ноги на ногу в ожидании команды 'по машинам'. Даже вечный гуляка, ветер, стих, не решаясь нарушить напряженный момент. Все ждали прибытия поезда, включая полусонную базу за километровой зоной отчуждения, заботливо усеянной минами, тщательно опоясанной сигнальной, колючей и электрической проволокой. Редкие патрули лениво продолжали рутинный обход территории, наступая на собственные следы в молодом снегу, опасаясь лишь тревоги, связанной с заблудившимися браконьерами, да упавшими на высоковольтку товарищами. Здесь, в сердце страны, реального боя никто не ждал.
        Поезд, плавно снижая скорость, прошел два кольца внешнего периметра и остановился у платформы напротив раскрытого зева гранитной пасти. Предстояла рутинная операция смены экипажа - прибывшим дальше хода нет, будут дожидаться возврата своего поезда на территории базы. Когда встречающий отряд уже начал удивленно переглядываться - из остановившегося поезда никто не спешил выходить, на территории начали рваться первые снаряды. Окраины укрепленной бетонными стенами базы исчезали во вспышках и облаках дыма, но куда сильнее досталось зоне отчуждения - сразу с нескольких направлений её буквально перепахивали залпы машин разминирования. Всё открытое пространство основательно засыпалось дымовыми снарядами, под прикрытием которых на поле боя появлялись бронемашины пехоты, танки и солдаты, немедленно начинавшие оборудовать временные укрепления, пока дымовая завеса не рассеялась. Несколько товарных вагонов состава с перекрывающим канонаду грохотом лопнули наружу, из проломов на месте дверей на перрон с обеих сторон поезда неуклюже с жутким грохотом выскочили четыре механических центуриона, укрывшихся в
направлении противника ростовыми изогнутыми броне щитами с выступающей из гладкой поверхности массивной звездой по центру. Машины не теряя ни секунды открыли шквальный огонь по находящимся на платформе людям, а покончив с ними атаковали с тыла пытавшихся организовать оборону солдат гарнизона. Они выиграли время для основного десанта, проникнувшего под прикрытием маскировочных плащей внутрь защищенной от практически любой атаки крепости прямо перед закрытием гермошлюза. По ту сторону штурмовики '30 -30' были одни: без связи, без снабжения и без шансов на медпомощь и эвакуацию до успешного окончания боя снаружи. 70 человек против неизвестности.
        Обороняющиеся оправились от шока и постоянно наращивали силы на защищаемых рубежах, с большими потерями концентрированным огнем тяжелого вооружения выведя из строя 3 из 4 высадившихся из поезда роботов, они запросили подмогу у ближайшей танковой части и авиаполка в получасе лёта. На подступах к базе развернулось настоящее побоище - укрепления непрерывно бомбардировались разнокалиберной артиллерией. Майор Васнецов и его подразделение были в числе первых отрядов, занявших 200-метровую отметку. Постоянно испытывая на себе гостеприимство встречающих, они дерзко огрызались из каждой воронки и рытвины. Потери наступающих были значительными - изувеченный ландшафт дополняли навеки замершие дымящиеся остовы танков, тела убитых солдат питали мерзлую землю своими соками. База не собиралась сдаваться без боя.
        Примерно через час после начала сражения, с западного фланга к обороняющимся прорвалось подкрепление - два десятка танков открыли огонь по значительно разросшимся извилистым трещинам траншей и окопов из подлеска, а в небе на малой высоте пронеслось три звена штурмовиков, наметивших наземные цели для следующего захода - ситуация резко из сложной стала критической для атакующих, пора было вводить в игру резервы.
        Светлеющее небо прорезали огненные ленты, аккуратно фокусирующиеся на низколетящих штурмовиках. Не прошло и минуты, как первое звено было полностью уничтожено чрезвычайно концентрированным и точным огнём с земли. Перераспределив цели, автоматизированные новейшим модулем 'Рефлекс-2т' системы ПВО на базе проверенных временем советских артиллерийских комплексов 'Шилка' начали перемещаться, меняя позицию. Все машины непрерывно обменивались данными и принимали максимально эффективные решения по ведению целей и их атаке. Уцелевшие самолеты были вынуждены покинуть район высокой активности ПВО противника, а роботизированные зенитки переключились на поддержку атаки наземных сил. Танки попали в артиллерийскую вилку и были вынуждены отступить под давлением лавины снарядов, атака на укрепления базы возобновилась.
        - Блохастого сюда, срочно! - перекрикивая канонаду кричал солдат подтягивающимся за складками местности товарищам. В ответ на его зов словно из-под земли за насыпью выросла крупная фигура, с закинутой за спину наплечной пушкой. Поняв, зачем его звали - он, стараясь не светиться над импровизированными укреплениями, зафиксировал пушку в боевой позиции и изготовился к стрельбе.
        - Пулеметное гнездо на втором этаже мешает нам прорваться к майору, он с группой уже практически под стенами и нам стоит поторопиться, пока его не прижали, - солдат указал рукой на трехэтажное здание на территории базы, окна которого были заложены мешками с песком с озаряемыми вспышками амбразурами - У тебя зажигательные в обойме? Отлично, тогда мы тебя сейчас прикрываем, а ты давай положи хотя бы два во второе и третье окна слева.
        Боец с пушкой кивнул, снял орудие с предохранителя и приготовился вынырнуть из окопа. Как только стрельба вокруг резко усилилась, он выскочил и, упершись ботинком в земляной вал, а спиной в ящик с патронами, высадил всю обойму в направлении цели. Два из пяти снарядов легли очень удачно, в здании начался пожар, а стрельба с того направления резко утихла - вереницы солдат со всех сторон, кто ползком, кто наклонившись, быстро двинулись вперед, к изрытым оспинами разрывов стенам.
        Через три часа боя, когда советские войска уже были готовы войти на внутреннюю территорию базы, обороняющиеся поняли тщетность сопротивления и стали сдаваться. Подкрепления так и не пришли, авиации давно не было видно, потери были огромны, а боеприпасы на исходе. У командующего гарнизоном оставалась одна надежда - что двери крепости в скалах надолго удержат противника снаружи, дав время для стягивания значительных сил с окрестных военных баз для деблокирования объекта стратегического значения.
        Захватчики деловито хозяйничали на базе - возводились новые временные укрепления, развертывались штабные палатки и РЛС, по позициям распределялась военная техника - системы ПВО, танки и самоходные артустановки. Оборудовались капониры и заново минировались подступы. Было очевидно, что они пришли, чтобы остаться, но при этом их совершенно не интересовала сама крепость, ворота которой всё это время оставались закрыты. Выжившие защитники базы не догадывались, что сейчас по политической карте страны расходилась трещина разлома аккурат по уральскому хребту. В города восточнее линии раздела входили колонны техники с развевающимися красными знаменами, военные объекты переходили под командование новым властям, на улицах городов появлялись военные патрули совместно с милицией, вводился комендантский час. Всё это происходило одновременно с кровопролитным сражением внутри крепости, в ходе которого спецназ '30 -30' завладел контролем над объектом и изнутри отрыл гермоврата.
        'ГОРНЫЙ-3', АЛТАЙСКИЙ КРАЙ.
        - Товарищ генерал, цель под нашим контролем, специалисты уже приступили к работе - получаем первые сведения о космических объектах. Классификация займет некоторое время, но коды передачи мы уже сменили - противник потерял контроль над спутниковой группировкой. База укреплена и готова к обороне, потери подсчитываются, раненым оказывается помощь.
        - Хорошо, сейчас нельзя терять времени - скоро они придут в себя. Что по приграничной активности?
        - В европейских частях НАТО объявлена общая тревога, идёт переброска людей и техники в приграничные районы дислокации, флота концентрируются здесь, здесь и здесь, - лейтенант указал на карте районы в морях и океанах вокруг Евразийского континента.
        - Каков прогноз?
        - Пока НАТО выполняет ожидаемый комплекс защитных мероприятий в ответ на крупные боевые действия внутри России, дальше они либо останутся в состоянии тревоги до появления понимания происходящего, либо будут дальше наращивать группировки для последующего удара. При плохом сценарии у нас около месяца-двух, чтобы взять Москву или закрепиться на нынешней линии.
        - Если мы не пойдём вперёд, то нам не удержаться. Как идёт развёртывание по занятым территориям?
        - У нас острая нехватка личного состава, в занятых городах открываются призывные пункты, набор в дружины, а также идёт аттестация органов местного самоуправления на временное замещение их же вакансий. Местное население пассивно принимает перемены и получает всю необходимую информацию. Пока никакого серьезного противодействия или волнений не зафиксировано. Захват воинских частей прошёл почти без инцидентов, подготовительная работа с офицерами прошла очень хорошо. Преимущество внезапности и массовых одновременных действий по обширной территории реализуется в полной мере, вся Сибирь и Дальний восток будут Советскими до конца недели.
        - Ядерные арсеналы и авиация?
        - Войска РВСН полностью переподчинены и готовы при необходимости как к ответному, так и к превентивному удару, авиация проходит учёт, но высотные истребители уже готовы и ждут только команды на взлёт.
        - Будем надеяться, что эти меры не потребуются, но приказы на все случаи развития событий должны быть разосланы.
        - Уже сделано, спецпочтой красные папки доставлены адресатам.
        МОСКВА. КРЕМЛЬ.
        Мокрый от выступившего пота Волков выслушивал доклад генерала армии о потере контроля над целыми областями на восточных территориях страны, о том, что военные базы или не отвечают, или саботируют приказы. Как в тумане мимо его ушей пролетали планы обороны ключевых городов и сводки по имеющимся войскам и срокам их передислокации к образовавшейся за считанные часы линии фронта, на совещании совбеза царила мертвая тишина - люди отказывались верить в происходящее! Потеря управления над всеми спутниками была гвоздём в крышку гроба - информация об обстановке стала обрывочной и неполной. О контратаке пока не могло быть и речи! Сводки с границ тоже не могли ничем порадовать - несмотря на достигнутые с Марсом соглашения, войска НАТО продолжали скапливаться, перебрасывались целые дивизии и всё это на фоне улыбок и заверений в дружбе и поддержке. С самим президентом США было невозможно связаться, по словам его секретаря - он находился в какой-то африканской дыре с официальным визитом и свяжется с нами при первой же возможности. Пропал и Макаров, растворившись во Франкфурте-на-Майне, как будто вокруг ничего
особенного не происходит. У Волкова промелькнула мысль об эвакуации из Москвы, но он отогнал её прочь - сейчас это самое безопасное место и центр его власти, сбеги он отсюда и всё будет кончено, кто знает - пощадят ли его семью, если она попадёт к ним в руки?
        Глава 26
        Республика Марий Эл, посёлок Чёрное озеро.
        Максим спокойно сидел на скамье и с отстраненным любопытством смотрел новости на рябящем экране замусоленного немого телевизора. Пожилой участковый что-то карябал шариковой ручкой в своих бумагах, изредка бросая взор на задержанного москвича. Тот не выказывал никаких попыток к бегству и спокойно ожидал приезда начальства из областного центра, да и ориентировку на него дали очень невнятную, но точно не криминальную. Просто сказали задержать и передать утром областным, которые ради такого случая приедут в их захолустье завтра утром.
        В телевизоре взволнованные дикторы беззвучно раскрывали рты на фоне проезжающих мимо них платформ с военной техникой, бегущая строка возвещала о всеобщей мобилизации, ужасающих преступлениях на оккупированных территориях и угрозе сепаратистов применить ядерное оружие по беззащитным городам восточной части России. Кадры зачехленной военной техники сменялись съемками очевидцев на мобильные телефоны, на которых неизвестные люди в форме российских солдат стреляют из автоматов в воздух и прикладами отгоняют от своих грузовиков мирных жителей, мельтешащая камера выхватывает развевающийся красный флаг, на фоне которого испуганные выстрелами люди в панике бегут сквозь кустарник. Максим вспомнил свой разговор с тем странным человеком, который пытался завербовать его, соблазняя властью и возможностями. Они сказали, что свяжутся с ним, когда придет время - разве оно ещё не пришло? С другой стороны, он не очень понимал, что должен ответить - да, при нынешнем режиме он однозначно попал в опалу, выбраться из которой будет непросто. Ловцова мертва, политические союзники засунули языки в задницы, опасаясь за свои
шкуры после закручивания гаек. Если верить бегущей строке - сепаратисты захватили несколько районов в западной Сибири, окружены и со дня на день будут раздавлены. Но веры к СМИ у Максима давно не было - из-за пары районов никто бы не стал объявлять всеобщую мобилизацию и созывать экстренное заседание Совбеза ООН. Очевидно, что Кремль в ужасе от ситуации за Уралом и не знает, как самостоятельно решать эти проблемы. Завтра его скорее всего переправят в Москву, как важную экономическую фигуру, которую нельзя отдавать противнику и до конца всей истории он просидит под домашним арестом.
        Час сменялся часом, а новостные выпуски - разговорными ток-шоу, в которых перекошенные от хлещущих через край эмоций лица о чем-то агрессивно спорили под огромным слоганом на экране, который менялся по форме, но по содержанию всегда оставался тем же - 'Готов ли ты умереть за свой образ жизни, страну и Отечество?'. Участковый задремал прямо за старым видавшим виды столом под вой декабрьского ветра за окном, Максим Павленко пытался устроиться на скамье, кутаясь в пиджак. Идея укрыться на время в глуши была неплоха, тем более, что товарищ ему отдал ключи от своего охотничьего домика. Взял машину, продуктов, оставил охрану дома и наслаждался шумом деревьев под потрескивание камина. До тех пор, пока не приехал участковый полицейский и не препроводил его в околоток. Это, похоже, судьба. А от судьбы - не уйдешь.
        Уже в 8 утра с улицы просигналили, давно проснувшийся и свежий участковый проворно выбежал за дверь, на ходу надевая фуражку и едва не падая, споткнувшись о табуретку. Вернулся он с двумя коллегами, находящимися явно не в радостном настроении от столь раннего подъема. Те, не церемонясь, ухватили под руки вяло протестующего Максима и поволокли на улицу, к стоявшему там дорогому внедорожнику, раскрашенному в цвета полицейской машины. Тойота явно не задумывалась как средство для перевозки заключенных, поэтому Павленко просто бросили на задний кожаный диван и тронулись в путь, не проронив ни слова. Ходовые качества внедорожника позволяли ему легко штурмовать направления, именуемые в здешних краях дорогами, поэтому не выспавшийся на жесткой узкой лавке Максим быстро задремал под убаюкивающую раскачку и тихое звучание какой-то местной радиостанции.
        Проснулся он от резкой остановки и громких ругательств по-марийски, которыми разразились его конвоиры в отношении перекрывшей проезд 'Волги'. Потрясая руками, оба грузных товарища вывалились из автомобиля и двинулись, непрерывно ругаясь, в сторону нарушителя. Когда они приблизились к 'Волге', двери той резко открылись и из машины с удивительной прытью выскочили четверо невыразительных мужчин в простых зимних одеждах. Стражи порядка только что и успели дернуться к табельному оружию, как оказались в мокром снегу со скрученными за спиной руками. От группы мужчин отделился один и подошёл к машине Максима. Открыв дверь, он представился:
        - Майор Васнецов, я должен доставить вас в Иркутск. И хорошо бы если вы не станете мне в этом мешать, товарищ Павленко.
        Москва, Кремль.
        Вальяжно развалившись в кресле, вернувшийся из загадочной командировки премьер выслушивал доклад президента, олицетворявшего собой смертельную серьёзность:
        - Пётр, нельзя в такой ситуации просто так исчезнуть. Ты понимаешь, что мы потеряли всю страну западнее Урала?! Никто не выходит на связь, не поступает никаких сообщений - там нет Интернета, сотовой связи и телефонии. Наши самолёты и дроны сбивают при приближении, а контроль над спутниками утрачен так же, как и над ядерным оружием! Половина страны со всеми жителями просто исчезла, растворилась! В армии брожение, только кадровыми решениями и держимся. Это катастрофа, а вы куда-то летаете дела свои личные решать. Уж не измена ли это Родине?
        Демонстрируя полнейшее пренебрежение к угрожающему тону истерики Волкова, Макаров привычным жестом протёр очки.
        - Пока вы тут мочили портки, Алексей Иванович, я решал прикладные задачи по выходу из сложившейся ситуации. Налаживал мосты с людьми в американском правительстве, которые скоро будут играть ведущие роли в процессе принятия решений и обеспечат нам поддержку в борьбе с красной чумой. Встречался с послами дружественных государств, заручаясь их поддержкой для принятия решения о вводе миротворческого контингента ООН в мятежные регионы, обмене разведданными, включая спутниковые снимки передвижения войск противника. Я, в отличие от вас, времени даром терять не привык.
        Макаров лучился самодовольством, как объевшийся сметаны кот. Заготовленная гневная тирада Волкова так и осталась не озвученной, он как-то обмяк и продолжил уже совсем миролюбивым тоном:
        - ОДКБ отказался вмешиваться в ситуацию, сославшись на отсутствие внешней угрозы, Белоруссия и Таджикистан вовсе демонстративно не явились на заседание. В ООН страны выступили за нейтралитет и невмешательство в суверенные дела ядерной державы, ублюдки! Вспомнили про суверенитет, когда дело дошло до жареного! Прямую поддержку нам высказала лишь Япония, Индия и Лига Арабских Государств - но какой от них прок, когда идёт война? Командование штабов заявляет, что противник готовит решающее наступление на Москву и оно ему вполне по силам. А мы не можем перебросить все силы на линию фронта, так как наши до-ро-гие партнёры по НАТО почуяли кровь и стягивают силы к нашим границам - приходится держать сразу два направления!
        Макаров внимательно разглядывал сильно сдавшего за последние месяцы Волкова. Да, ношу тот взял не по калибру - реальное управление страной это не ублажение зажравшегося ворья в кабинетах, тут ставки куда выше. Ничего, осталось недолго до конца спектакля, в котором все сыграют свои партии. Премьера утомил этот бессмысленный цирк - Макаров знал обстановку куда лучше действующего президента и уже по прилёту провёл несколько совещаний Совбеза, в которых расставил приоритеты на ближайшее время. Поэтому посреди длинного, срывающегося на повизгивание, монолога он просто встал и направился к выходу.
        - Ты куда?! Я ещё не закончил! Мы должны всё обсудить, принять меры, продумать все варианты! - кричал вдогонку Макарову Волков. Пётр не потрудился с ответом и просто закрыл за собой дверь, оставив в большом кабинете сгорбленную подрагивающую фигуру с глубоко впавшими красными глазами.
        США, Вашингтон, округ Колумбия.
        Роберт Марс не верил своим глазам, читая распечатки стенограммы заседания Конгресса, в котором демократы и республиканцы почти единодушно приняли декрет о чрезвычайном положении от новообразованной Коалиции Патриотов Америки. После пламенной речи спикера о невиданной доселе угрозе ядерного апокалипсиса со стороны охваченной гражданской войной России, или что ещё хуже - возможной победы красных реваншистов и получасового галдежа на трибунах, были приняты все положения Новой Военной Доктрины, разрешающей Министру Обороны самостоятельно принимать решение о превентивном ядерном ударе и начале военных действий против противника, обладающего угрожающим США ядерным потенциалом. Чрезвычайное положение ограничивало и без того скромные права президента, по сути превращая его в пассивного спикера, способного лишь озвучивать принятые другими людьми решения.
        У забора Белого Дома уже начали собираться люди, скандирующие агрессивные лозунги и сотрясающие воздух транспарантами, требующими немедленной мобилизации вооружённых сил. Слишком оперативно для обывателей, подумал Марс. Старый жулик со своей маленькой сектой запудрили ему мозги, и вот результат - опьянённые жаждой крови старики собираются бросить в мясорубку войны не только молодых парней, но и мирные американские города со всем их населением! Он был вне себя от бешенства, но единственный человек, кому он ещё мог доверять - не брал трубку. Посреди тщетных попыток дозвониться до Айронсайда двери овального кабинета распахнулись и в помещение вошли вооруженные морпехи в полном полевом облачении. Вместе с ними в кабинет вошла пёстрая делегация, в составе которой Марс опознал некоторых министров и членов правительства.
        - Господин президент, нам надо немедленно эвакуировать вас отсюда для вашей же безопасности. Вас собираются отстранить от власти и возможно ликвидировать. Несмотря на раскол, значительная часть командования всё ещё верна идеалам демократии и вам лично, сэр. Вы встретитесь с семьёй в Норфолке откуда отныне будете руководить операциями до тех пор, пока закон и порядок не будут восстановлены на всей территории Соединённых Штатов Америки.
        Глава 27
        База ВМС США, Норфолк, Вирджиния.
        Президент постепенно обживался в изгнании, хоть и прошло совсем немного времени с поспешного бегства из Вашингтона. Расколовшееся правительство пока поддерживало публичный нейтралитет, ограничиваясь дистанционными прениями и публичными заявлениями, раньше времени не будоража электорат. Однако вдали от посторонних глаз шла настоящая политическая война, разве что без убитых и раненых - пока. До президента, официально находящегося в Норфолке с запланированным торжественным визитом, постоянно пытались добраться под теми или иными предлогами - вот и сейчас Марсу докладывали, что у КПП базы стоит огромная колонна техники, возглавляемая целым бригадным генералом, настаивающим правдами и неправдами на том, чтобы его людей пропустили внутрь периметра с целью усиления обороны в условиях действующего военного положения. И хоть пока всё выглядело довольно прилично - обстановка медленно накалялась, солдаты по обе стороны шлагбаума всё сильнее нервничали и едва сдерживались от того, чтобы не направить друг на друга оружие. Тем временем, как можно более скрытно, на базе проводилась мобилизация личного состава.
        Роберт догадывался, что стоит ему приблизиться к прибывшим, как его тут же арестуют и доставят на судилище в безумный Колизей, в который превратился Конгресс. В эти дни мало кто мог мыслить чётко и ясно, понимая все расклады и стороны. Поэтому даже те, кто недавно его спас от скорой расправы - сегодня вполне могли дрогнуть под натиском официальных приказов и убедительных речей представителей новых самоназначенных властей. По всей стране проходили демонстрации и акции в поддержку нового курса, люди снова начали бояться красной заразы и просили правительство защитить их образ жизни и традиционные ценности любой ценой. СМИ активно подливали масла в пропагандистский угар, а Интернет стремительно разносил самые дикие слухи о происходящем как во внутренней, так и во внешней политике. Здесь, в Норфолке, флотские тоже горели желанием дать отпор обезумевшим русским и лишь вера командиров в установленный порядок вещей удерживала их от перехода на сторону мятежного правительства.
        Ситуация на КПП снова разрешилась бескровно, снова пока ещё действующий начштаба ВМС США смог убедить очередного генерала убраться восвояси с миром, не допуская кровопролития на родной земле. Стоя перед окном, Марс глазами провожал разворачивающиеся грузовики, набитые молодыми солдатами, которые едва не начали стрелять по своим боевым товарищам, таким же, как и они американцам. Сколько ещё таких визитов закончится мирно? Обе стороны осознавали патовость политической ситуации и открытое военное противостояние было лишь вопросом времени. Простых решений не было, все пути вели к крови. Марс был не из трусливых и с готовностью принёс бы себя в жертву, лишь бы остановить этот кошмар, но он понимал, что кошмар лишь только начинается и живой он принесёт своему народу куда больше пользы, чем погибший мученической смертью. А может даже сумеет предотвратить то безумие, которым горят прогнившие в доктринах Холодной Войны умы пожилых ястребов, всю свою жизнь готовившихся к апокалипсису, который сами же и собирались сотворить. Его мысли занимала Россия, как источник всего того хаоса, что готовился выплеснуться
на планету. Процессы политического разложения стремительно расползались по континентам: ЕС под разными предлогами мешал ротации контингента НАТО на своих базах и отзывал миротворческие миссии из стран Африки, в которых тут же вспыхивали кровавые этнические конфликты. Лига Арабских Государств, увидев, что гарант безопасности их врагов занят внутренними распрями - концентрировала силы для атаки на своих давних региональных противников. Индия и Пакистан увязли в очередном приграничном конфликте, грозящемся перейти ядерную черту. Взрывоопасная ситуация сложилась в Азии - Китай снова заявил свои права на Тайвань и отозвал дипломатов из Японии, Кореи усиленно готовились к войне. Внутренние распри в двух крупнейших военных держав запустили цепную реакцию насилия по всему миру. Деструктивные силы повсюду почуяли слабость мировой системы безопасности, вспомнились все старые обиды и замороженные конфликты стали стремительно отогреваться. Из поступавших отчётов складывалась картина приближающейся лавины всемирного хаоса. Как профессор экономики, Марс не мог не отметить реакцию рынков, которые начали сыпаться
один за другим ввиду накала обстановки и курса государств на изоляцию.
        Он снова бросил взгляд на стену, которую целиком занимало объемное панно, изображающее страну, избравшую его своим лидером. Политическая карта США была причудливо рассечена синим поясом штатов, заявивших о поддержке действующему президенту: Вирджиния, Теннеси, Кентукки, Миссури, Арканзас, Оклахома, Нью-Мехико и Техас - оказались в окружении мятежных регионов, готовящихся к войне как с внешними, так и с внутренними врагами Соединённых Штатов Америки. По границам, которые ранее существовали только на картах, теперь появились КПП и блок-посты. Американцы, которые за всю свою жизнь не видели подобного кризиса, были шокированы и стремились подготовиться к худшему - напористо штурмовали стремительно пустеющие магазины и бензоколонки. По всей стране царила нервозность и паника, на улицах городов колонны Национальной Гвардии стали обычным явлением.
        Марс понимал, что без решения внешней проблемы с внутренними ему не совладать, оставалось только одно - начать прямые переговоры с обеими сторонами русского конфликта. Надо найти решение до того, как на города полетят ракеты.
        Президент ни от кого не прятался, хоть и пребывал под постоянной охраной морпехов и верных ему сотрудников Секретной Службы. Он занимал кабинет на третьем этаже главного административного здания на территории базы. Здесь он принимал дипломатов, министров и военных советников. Отсюда же пытался разговаривать с мятежным правительством, которое ожидаемо возглавил сенатор Колби. Разговор всегда происходил по одному сценарию - обе стороны заявляли о недоверии друг к другу и требовании вернуть ситуацию в русло закона. Но этим утром звонок завершился по-новому, поставив жирную точку на всех надеждах на мирное урегулирование политического кризиса. Примерно через 2 минуты после начала разговора, ударный беспилотник нанёс ракетный удар по главной базе ВМС США.
        СССР, Иркутская область, 'Горный-3'.
        - Мда, не так я себе представлял мировую революцию, - посетовал генерал, изучая постоянно поступающие в штаб сводки и новости со всех уголков света, - мир трещит по швам, а до Москвы ещё далеко.
        Ситуация была очень скверная, ведь помимо основного фронта, неумолимо смещающегося в сторону столицы, вдоль всей протяжённой границы страны происходили крайне тревожные события. Пусть большой мир ещё не знал, но в Китае по коммунистической партии прошло сразу несколько трещин, вылившихся в кровавые стычки 'гражданских активистов' с большим количеством жертв. Некоторые из красных товарищей столь сильно воодушевились событиями в России, что всерьез вознамерились изменить курс Поднебесной в сторону гуманизма, обещая превознести интересы трудового народа над варварской эксплуатацией иноземцами, очистить реки, поля и воздух от скверны и вернуть гражданам солнце коммунистической идеи. Другая группа активно встала на сторону захватившей власть над большей территорией США группировки и требовала присоединиться к западным партнёрам в деле обуздания взбесившегося медведя. Третьи всеми силами пытались сохранить статус кво, соблюдая нейтралитет и обеспечить работу экономики огромной страны в прежнем режиме. Все три группы насчитывали огромное число отчаянных сторонников, готовых биться на смерть за свои
убеждения. Председатель Чен мобилизовал сторонников в Гуанчжоу в то время, как правительственный квартал в Пекине был охвачен беспорядками. Лидер маоистов Ли Ван на севере Китая договаривался с уйгурами, а делегат прогрессоров Чоу руководил сторонниками из Гонконга. Миллиард человек под боком в раздираемой противоречиями ядерной державе, только этого ко всему прочему не хватало!
        Из США приходили не менее тревожные новости - ястребы активно готовились к войне, уверенные в том, что находящийся в изгнании президент не сможет им помешать. На этом фоне успокаивала позиция Евросоюза, который всячески пытался дистанцироваться от происходящих в мире процессов и лишь ещё крепче держался за своих участников, пока иные страны рвало давно сдерживаемым давлением изнутри. И, так как у СССР не было пока планов на западных рубежах выходить за пределы Белорусской ССР - это давало надежду, что с того фланга атаки пока можно было не ждать. Бывшие же республики Советского Союза пребывали в политическом ступоре, не способные выработать какой-то внятной позиции. Их возвращение не должно составить труда. На востоке страны тоже хватало белых пятен - Приморский край, Сахалин и Курильская гряда пока оставались хоть и блокированными, но всё ещё не подконтрольными советской власти. Применять силу на этом направлении не хотелось. После падения Москвы они прекратят бессмысленное сопротивление.
        Взор его снова упал на карту линии фронта, где были обозначены актуальные укрепрайоны противника. Продвижение шло хорошими темпами - федералам было нелегко организовать оборону на неожиданном театре военных действий - сценарий, когда угроза шла с Урала много лет не отрабатывался и не рассматривался всерьёз. Да и настроения в российской армии царили мятежные, ведь противник не пришёл из-за границы, не собирался порабощать или уничтожать, а символизировал собой возвращение в страну порядка и надежды на справедливое будущее. Поэтому даже под небольшим натиском часто целые подразделения оставляли позиции и переходили на сторону сил освобождения. С гражданскими проблем было ещё меньше - 30 -30 хорошо работали на местах, выявляя немногочисленных провокаторов и помогая бороться с растущим в условиях военного времени криминалитетом. Население активно содействовало в этом деле, традиционно перегибая палку и пытаясь сводить личные счёты, что в цифровую эпоху стало на порядок сложнее. Завтра очередное оперативное совещание командующих фронтами, надо было немного поспать.
        В дверь постучали, после чего на пороге кабинета, скромно ожидая приглашения, появился выделяющийся в этих местах сытой фактурой поздний посетитель.
        - Товарищ Павленко, заходите, мне нужно ознакомить вас с оперативной обстановкой прежде, чем вы отбудете в Женеву.
        Москва, Кремль.
        Острый гипертонический криз всё же настиг президента и в тайне ото всех непричастных его поместили под домашний уход. Отныне Макарову был дан карт-бланш на любые действия, к вящему неудовольствию министров и силовиков, вынужденных временно ему подчиняться. Премьер-министр первым делом отдал указания о передислокации соединений, находящихся в осаждённом положении на Дальнем Востоке. Затем подбросил дровишек в огонь направив боевиков Вацлава в прифронтовые районы для саботажа позиций защитников и беспредела в окрестных населенных пунктах - надо ускорить продвижение реваншистов, чтобы они оказались под Москвой именно тогда, когда ему будет надо. Меньше всего на свете ему хотелось быть здесь дольше, чем того требует ситуация и необходимые приготовления на Сахалине. События в США развивались совсем не так, как он думал и это очень нервировало. Но самое поганое, что все эти окружающие стервятники следили за каждым его шагом, принуждая до последнего оттягивать вывоз семьи и документов. Он сильно рисковал, кольцо сжималось и скоро здесь станет очень горячо. Было бы глупо вот так закончить на финальном
участке пути всей его жизни к огромной мечте.
        Он стоял у окна и смотрел на город. Москва не производила впечатление столицы охваченной гражданской войной страны - улицы как обычно стояли в пробках, светились рекламные щиты и подсветка зданий, куда-то по своим предновогодним делам спешили люди, повсюду горели огни ярмарок. Удивительная беспечность! Не зря говорят, что москвичи живут в каком-то своём выдуманном мирке, за пределами которого для них ничего нет. Уже позабылись теракты, Сочи, гибель премьера - вот они, по декабрьской слякоти семенят в торговые центры за подарками для своих близких, делая вид, что на пороге не стоит война. Люди всегда пытаются цепляться за старые порядки от чего и страдают. Они получат всё, чего заслужили сполна. А он получит то, чего был достоин всегда. Ведь удача всегда улыбается смелым и старательным.
        Из приятной задумчивости его вывел подбежавший секретарь Совбеза, который запыхаясь, сбивчиво вывалил на Макарова шокирующие новости:
        - Господин Премьер-министр, срочные новости - Индия нанесла ядерный удар по Исламабаду, вы должны срочно явиться на заседание Совбеза.
        Глава 28
        Село Неволино, Пермский край.
        Мотострелковая рота прибыла на позиции у моста через реку Ирень, чтобы встать щитом на пути авангарда противника, который по данным разведки мог появиться на горизонте в любой момент. Сотня бойцов с усилением БМП не сможет сдержать натиск, но выиграют время для организации обороны Перми. Однако никто из выехавших из расположения части всерьёз ни к какой войне не готовился, считая всё озвучиваемое руководством каким-то сюрреалистическим бредом.
        Прибыв на место дислокации, войска сразу начали обустройство позиций: организовывались патрули и группы охранения на другом берегу, налаживался контакт с местными жителями. Несмотря на малочисленность прибывших, нетронутый снежный пейзаж быстро превратился в грязную кашу, перемолотый гусеницами бронемашин и истоптанный ногами солдат. Посреди хаоса вырастали палатки, натягивались маскировочные сети, рылись и складывались укрепления. По небу периодически то туда, то обратно пролетали самолёты и вертолёты. С определением свой-чужой был полный хаос, поэтому обнаружив в небе стальную птицу весь личный состав скрывался в укрытиях до выяснения. Нервозность подпитывалась отсутствием информации. Где пролегает линия фронта командир не знал, либо не хотел говорить. Настроения среди личного состава царили пессимистичные - людям было сложно понять, почему они должны стрелять в таких же, как и они русских солдат, идущих на Кремль, если тут каждый второй хотя бы на словах нет-нет да критиковал непонятную простым людям политику. Солдаты про себя задавались вопросом - на той ли они стороне? Поганое снабжение не
способствовало росту морали - кормили плохо и с подвозом вечно возникали какие-то проволочки.
        Суета организации обороны сменилась рутиной службы в ожидании неизвестного. Не ясно, какие приказы приходили из Москвы, но старшина вполголоса сказал, что стрелять можно только в ответ. Первыми огонь не открывать. Все хотели вернуться домой живыми, поэтому возражений никто не озвучил. Ходили слухи, что дозорные охранения на восточном берегу контактируют с противником и идёт обсуждение бескровного решения. Дескать именно поэтому артиллерия до сих пор не утюжит их позиции, а враг всё ещё не появился, хотя уже пора бы. Правда это или нет, но по действиям командиров создавалось впечатление, что они не очень рьяно готовятся к отражению агрессии, а скорее делают необходимый минимум в расчете избежать реального боевого контакта. При этом тщательно следя за дисциплиной и порядком на позициях. Люди в селе, видя аккуратность и порядок, относились к военным хорошо, старались помогать припасами и жалели мерзнущих в окопах солдатиков.
        Уже неделю ничего не происходило - из батальона не присылали ни подкреплений, ни приказов, будто просто забыв о них здесь. В Перми тоже всё было спокойно и никаких признаков приближающегося противника не наблюдалось, даже самолёты перестали летать. Создавалось впечатление, что и нет никакой войны, фронта и загадочной армии реваншистов. Солдаты украдкой дремали на позициях, пока однажды ночью со стороны села не раздались выстрелы. Сначала редкие, одиночные, будто бы извиняющиеся перед нарушенным покоем солдат, потом - непрекращающийся треск автоматического оружия. В селе начался пожар, зарево которого было хорошо видно с позиций у реки. Весь личный состав был поднят по тревоге, в штабном блиндаже старший лейтенант совещался с замами - позиции оставлять нельзя, людей мало, но село в тылу, до него рукой подать и там живут обычные люди.
        Громко матерясь, командир выделил взвод при поддержке 'коробочки' на выяснение, попытки связаться с кем-то в селе не увенчались успехом, батальон тоже не отвечал - сотовая и радио связь глушились основательно. На подступах к селу взвод попал под шквальный огонь неизвестного противника, вынудивший солдат вкопаться в снег. БМП поймал в лобовую проекцию ракету из РПГ, но остался на ходу, отстреливаясь из длинноствольной пушки и пулемёта. Рота, бросив основное направление, поддержала попавших в огненный ад товарищей огнём из всего доступного вооружения. Судя по плотности огня - противник ничем не уступал по численности и вооружению, разве что тяжелой техники в его распоряжении пока не наблюдалось. Шансы уйти из-под обстрела живыми у залёгшего взвода таяли на глазах - интенсивность стрельбы со стороны села росла, а бойцы, рассеянные у горящего БМП замолкали один за другим. Огонь противника постепенно переключался на линии укреплений основной части защитников, заговорили крупнокалиберные пулеметы, вокруг окопов начали рваться снаряды станковых гранатометов. Вжимаясь в землю, защитники вдруг обнаружили,
что с оставленного ими тыла в окопы начали запрыгивать вооруженные люди в камуфляже. Один из солдат поднял было в их сторону оружие, но старшина вовремя дал ему по рукам. Взгляд был красноречивее слов - с востока подходил вовсе не враг.
        К канонаде подключались всё новые голоса, росла как плотность, так и тембр звучащих 'инструментов'. И вот противник, запаливший к тому времени кажется все дома в селе, ослабил натиск. Уцелевшие солдаты роты защитников моста, перемешанные с пока ещё непонятным подкреплением, с удивлением заметили на фоне огненного зарева быстро двигающиеся в сторону села размытые темные пятна. Время от времени сквозь эти пятна мелькало оружие и странные латы камуфляжной раскраски. Через небольшой интервал времени стрельба в горящем населённом пункте вспыхнула с новой силой, но стреляли уже явно не по позициям. Воспользовавшись сменой фокуса, солдаты пробились к попавшему в западню отряду, оперативно оттаскивая раненых и прикрывая отступление уцелевших. Из вяло горящей БМП достали чудом живого мехвода с перебитыми ногами и потерявшего много крови обгоревшего стрелка. Стрельба в селе достигла своего пика, а затем всё стихло. Мимо ошалевших от происходящего солдат грохотали колонны техники, идущие маршем на Пермь, через реку, компенсируя слабую пропускную способность моста, развернулась широкая понтонная переправа.
Дорога на город была открыта.
        Швейцария, Женева, Дворец Наций.
        Подходя к зданию в составе небольшой делегации, Максим с грустью смотрел на символическое артиллерийское орудие, чей завязанный узлом ствол указывал на дворец. В нынешней ситуации этот символ мира выглядел скорее насмешкой, пережитком мира, которого больше нет.
        Отъезд происходил в спешке и Павленко старался использовать каждый миг для того, чтобы получше подготовиться к выступлению. В секретари Максиму, который будет представлять на трибуне ООН одну из сторон гражданского конфликта (как они это называли) в последний момент выделили эффектную рыжеволосую красавицу Марию, которая неотступно следовала за ним по пятам, но держалась холодно и отчуждённо, всячески подчеркивая сугубо деловой характер сопровождения. Она занималась организацией всех встреч и его распорядком дня, перераспределяя задачи другим сопровождающим. В Женеве, несмотря на скорое Рождество, стояла приятная мягкая погода, снега не было, светило солнышко - серьезный контраст с заметённым вьюгой Иркутском.
        Выделенное в зале место для советской делегации всячески подчеркивало пренебрежительное к ней отношение: вместо таблички - лист бумаги с напечатанными на нём словами Soviet Russia, микрофоны подключались буквально в последний момент перед началом заседания, другие участники издалека с любопытством разглядывали пришельцев, но никто не приблизился пожать руку или поздороваться. Несмотря на катастрофический кризис, а возможно из-за него, зал заседаний зиял пустыми местами: от США было всего несколько растерянных человек, Индия, Пакистан и Китай вовсе отсутствовали, не было некоторых стран Африки, Латинской Америки и Юго-Восточной Азии. Но даже ограниченный состав никак не мешал превратить заседание ООН в скандальный балаган, состоящий из взаимных обвинений, криков о помощи и угроз. Представители африканских стран молили о возвращении миротворцев, Япония требовала вернуть китайский флот на места базирования, ЕС просили Россию остановить конфликт и сесть за стол переговоров, а делегация Москвы просто покинула зал в знак протеста против анонса выступления Павленко. США игнорировали все вопросы о
внутриполитическом кризисе, грозящем перерасти в подобное российскому гражданское противостояние и непрерывно обвиняли как Москву, так и Советский Союз (который они звали 'ультралевыми мятежниками') в нагнетании ядерного напряжения и напрямую в случившейся ядерной войне между Индией и Пакистаном, жертвы которой пока не поддавались даже приблизительным подсчётам, а регион накрыла гуманитарная катастрофа с десятками миллионов беженцев, бегущих от ужасающего конфликта. На удивление, Ближний Восток оставался довольно стабилен, ограничиваясь взаимными угрозами и демонстрацией силы на приграничных территориях.
        С вызывающим красным флажком на лацкане пиджака, Максим Павленко взошёл на трибуну. Все делегации затихли и надели наушники - сказанное сейчас может иметь драматические последствия для всей планеты. Максим заметил, как зал покидает немецкая делегация, один из уголков его рта слегка приподнялся в тайной улыбке - пьеса игралась как по нотам.
        - Уважаемый председатель, уважаемые коллеги, здесь и сейчас я представляю интересы возрождающегося на ваших глазах советского государства. Не смотря на все так или иначе связанные с этим события, мы вернулись с миром и в надежде на мирное коллективное сосуществование со всеми странами. Мы клянёмся соблюдать устав организации и следовать её ключевым принципам, обеспечивая своих граждан в полной мере всеми правами. Наша страна сегодня погружена в пламя войны, но уже скоро мир восстановится на наших землях и мы, как единый народ, сможем вернуться в большую семью человечества с открытым сердцем. А до тех пор, на правах суверенного государства, мы настоятельно не рекомендуем вмешиваться в наш внутренний конфликт, дабы не провоцировать Советский Союз на использование права на самооборону. Господин председатель, вам будут направлены все необходимые документы, подтверждающие наше право полноценно быть представленными как в ООН, так и в Совете Безопасности. Что же касается обоснованных опасений о вероятности применения обширного арсенала ядерного и иного оружия массового поражения, то как полноправный
представитель СССР, я - Максим Павленко, заявляю об отсутствии намерений и планов его использования против кого бы то ни было в любых ситуациях, кроме вынужденного ответа на иностранную агрессию. У временно узурпирующих оставшиеся неподконтрольными территории страны осталось крайне мало возможностей для нанесения кому бы то ни было ущерба, и мы внимательно следим за противником и сможем изолировать его намерения до их исполнения. Наш народ вступает в новую фазу созидания, и мы надеемся найти взаимопонимание с капиталистическим миром на взаимовыгодных условиях соблюдения нейтралитета. Время идеологических распрей ушло и сегодня, вне зависимости от выбранного пути развития, мы должны объединить усилия для преодоления сотрясающих планету кризисов и движения вперёд ко всеобщему благу. Не имея намерений навязывать свою идеологию силой, мы будем своим примером вдохновлять народы следовать нашей модели, бескровно и сугубо на основе прогресса и процветания.
        Затем ещё долго Максим отвечал на вопросы представителей соседних государств, обеспокоенных своим суверенитетом и страхами прошлого. Обилие вопросов подсказало Павленко, что ветер дует в верную сторону - его принимают всерьёз и не верят в то, что Кремль устоит, заранее готовя почву для налаживания отношений с новым режимом самой большой в мире страны.
        Павленко вместе с делегацией покинул заседание задолго до его окончания, а вот делегация Германии вернулась и её представитель, бледный как мел и натянутый как струна, выступил с ошеломительным заявлением:
        - Федеративная Республика Германия, руководствуясь сугубо интересами безопасности своих граждан, в связи с опасной политической нестабильностью ключевого партнёра по блоку, Соединённых Штатов Америки, на неопределённый срок приостанавливает своё членство в НАТО и настаивает на немедленном выводе иностранных войск и вооружений со своей территории. Так же, мы закрываем своё воздушное пространство для всех видов военных самолётов и призываем партнёров по Европейскому Союзу последовать нашему примеру, заместив внешние вооруженные силы собственным оборонным союзом. Федеративная Республика Германия гарантирует отсутствие враждебных намерений в отношении любого суверенного государства и не желает быть частью иностранных вооруженных конфликтов. К сожалению, в связи с обострившейся обстановкой в мире, Федеративная Республика Германия временно не сможет участвовать в миротворческих программах организации. Все официальные ноты по сказанному здесь будут разосланы уважаемым партнёрам и союзникам в ближайшее время.
        Авиабаза Рамштайн, Германия.
        На КПП заметили приближающуюся колонну автомобилей. Десять машин шли, занимая всю ширину подъездной дороги с включенными сиренами и проблесковыми маячками. О нештатной ситуации было доложено руководству базы, которое выдвинулось на встречу. Не доезжая до шлагбаума добрую сотню метров, колонна остановилась. Через 10 минут с территории базы навстречу выехали три машины сопровождения командующего. Кутаясь в темно-серый плащ на промозглом ветру, командира уже ждал ландрат района Кайзерслаутерн с кейсом, в котором лежали официальные бумаги правительства Германии об установлении особого порядка функционирования авиабазы, предусматривающего запрет всей военной деятельности, учений, концентрации вооруженных сил и вооружений, полётов, ротации личного состава и возможности для персонала авиабазы покидать её пределы с исключением для подразделений снабжения. Нарушение предписания будет считаться агрессией против суверенного государства Федеративная Республика Германия, в ответ на которую страна в праве действовать на своё усмотрение. По мере достижения консенсуса по вопросам эвакуации авиабазы на родную
землю, правительство Германии окажет всяческое содействие в реализации столь масштабной задачи.
        Немецкая пунктуальность и здесь не дала сбой - командир авиабазы ещё только знакомился с документами, а на всех подступах к ней Бундесвер уже активно возводил укрепления и блокпосты, прибывали новые воинские соединения, артиллерия обживала господствующие высоты - персонал авиабазы насчитывал почти 40 тысяч человек, на случай непредвиденной реакции на ультиматум требовалось быть максимально готовым. Германия всерьёз вознамерилась любой ценой не допустить превращения Европы в арену боевых действий двух ядерных держав.
        Норфолк, Вирджиния, США.
        Марса предупредили, поэтому в момент покушения он звонил из подземного бункера, но всё равно был шокирован беспринципностью своих врагов, посмевших атаковать сограждан на американской земле. Это было прямым объявлением войны и после неудачного покушения обязательно последуют более масштабные акции, ему следовало быть на шаг впереди. Марс знал из того же источника, что мятежное правительство уже в полном составе находилось под горой Шайенн, в хорошо укреплённом на случай ядерной войны бункере - их было не достать обычными средствами, поэтому оставалось только одно - вынести происходящее на общенациональный уровень и призвать американцев на защиту своей родины против желающих испепелить её садистов, захвативших власть через насилие и популизм. Пора было переходить к реальным делам - любой ценой требовалось отнять у маньяков возможность запуска ядерных ракет, пока их безумный план ещё не пришёл в движение. Эти недоумки всерьёз считают, что Соединённые Штаты смогут легко оправиться от ответного удара ослабленной гражданской войной России.
        Стараясь проявлять сдержанность, верные президенту силы нанесли удар крылатыми ракетами по площадке базирования беспилотника, совершившего вероломную атаку, унёсшую жизни 32 моряков. Обе стороны, совершенно не готовые к войне на своей территории со своими согражданами, ещё не успели должным образом наладить работу систем ПВО. Совершенно бесполезной стала и система свой-чужой, не способная отличить самолёты мятежников от лоялистов. Но даже не смотря на первые жертвы, солдаты всё ещё не верили в реальность конфликта и не решались открывать огонь на поражение по товарищам с другой стороны баррикад, ограничиваясь криком и взятием на мушку. Лётчики тоже бескровно сгоняли друг друга с неба лишь демонстрируя вооружение, но не применяя его. Тем не менее - призывная кампания набирала обороты, а блокпосты с каждым днём всё больше напоминали системы эшелонированной обороны, из-за постоянных проверок и досмотров на дорогах страдала логистика, города стали испытывать перебои с поставками.
        Источником сведений, спасших жизнь президента и раскрывших планы противника, был предатель. Лейтенант связи, всё это время работавший на русских, на тех вторых русских, о существовании которых никто ничего не знал ещё три месяца назад. Он добровольно явился сдаваться, сообщив о готовящейся атаке и желании той стороны установить прямой телефонный контакт с президентом США. Коренной американец, патриот, с отличием закончивший академию, женатый отец двоих детей - идейный коммунист, уже много лет работающий в штабе флота! Когда пришло время - он просто сдался военной полиции и сидел сейчас в клетке с невозмутимым видом. Об этом он думал, держа у уха трубку телефона, в которую он слышал, как два переводчика договариваются о ходе переговоров, во время которых каждая сторона будет говорить на своём языке, а слушать ответ уже в переводе, от точности которого может зависеть вероятность начала Третьей Мировой Войны. Наконец переводчики подтвердили готовность, и Роберт услышал голос взявшего инициативу в свои руки русского, за которым с небольшой задержкой последовал перевод:
        - Мистер президент, меня зовут Денис Андреев, я временно исполняющий обязанности Генерального Секретаря СССР буду вести с вами переговоры от лица своего государства. Как слышите меня?
        Одной части Марса требовалось время для осмысления услышанного, другая же действовала, понимая, что промедление будет воспринято как слабость:
        - Мистер Андреев, с вами говорит президент Марс, я не вполне понимаю, какое правительство вы представляете и какие цели преследуете, но хочу поблагодарить вас за спасение моей жизни.
        Переводчики бесстрастно дублировали сказанное на понятный адресату язык, а неуклюжий диалог двух людей постепенно налаживался. Андреев потребовал убрать американский флот от берегов России и не оказывать поддержку доживающему свои последние деньки режиму в Москве, в свою очередь, он обещал снабжать Марса полезными разведданными о происходящем в стане его врага, так как у него там имелись информаторы точно так же, как и среди верных Марсу людей. Андреев уже знал о том, что мятежники собирались воспользоваться хаосом в России для атаки на неё и хотел получить на этот счёт чёткую позицию самого Марса.
        Когда дело дошло до обсуждения ключевой темы, голос Роберта дрогнул:
        - Мистер Андреев, у мятежников в руках контроль над ядерным арсеналом США, значительная часть воинских соединений присягнула им на верность и в случае войны - они могут использовать это оружие против вас. Вы должны дать мне гарантию, что не обречёте ни в чём неповинных американцев на страшную смерть из-за преступлений кучки безумцев!
        После небольшой паузы голос на том конце трубки холодно ответил заготовленной заранее репликой, которую куда более окрашенный эмоциями голос переводчика донёс до ушей президента:
        - Мистер президент, мы будем вынуждены симметрично ответить в том случае, если американские ядерные ракеты достигнут своих целей на территории СССР. Мне очень жаль это говорить, и я не имею никакого желания причинять страдания ни в чём не повинному американскому народу, но других вариантов у меня для вас просто нет. Вы должны сделать всё, чтобы эти ракеты не взлетели.
        Глава 29
        Цюрих, Швейцария.
        После посещения заседания ООН у Максима совершенно не было времени на передышку, так как Мария уже организовала ему тайные встречи с рядом влиятельных политических фигур Европейского Союза. Тайные, конечно, было слишком громко сказано - скорее не афишируемые, но под столь пристальным вниманием к персоне представителя выскочившего из небытия как чёрт из табакерки Советского Союза, не могло быть ничего тайного. Ему сообщили о лавинообразном декларативном выходе из блока НАТО практических всех стран на Евразийском континенте, пример Германии, как и планировалось оказался заразителен. Лишь Великобритания сохраняла лояльность блоку, возглавляемому на данный момент непонятно каким правительством США. Павленко заранее готовили к тому, что встречи будут пустой болтовнёй, так что он особо от них ничего не ждал. Но сам факт этих встреч в текущей внешнеполитической ситуации был ярким сигналом для куда более тепло расположенных к СССР государств, колеблющихся в своей симпатии из страха поставить на хромую лошадь. Этот сигнал и был целью всех этих бессмысленных чаепитий с европейскими чиновниками, пытающимися
на экстремальных контактах набрать себе репутацию решительных и динамичных политиков.
        Максим демонстративно прибыл на заседание самолётом, максимально дистанцируясь от образа одиозных параноидальных правителей левого толка, которые из страха за свою жизнь перемещались строго по земле. Безопасный воздушный коридор в обход пространства РФ, всё ещё обслуживаемого системами ПВО и авиацией лоялистов был гарантирован председателем ООН и эти гарантии пока ещё чего-то стоили в стремительно разваливающемся мировом порядке.
        А вот гарантий безопасности на земле ему никто не давал, поэтому внезапный таран вылетевшим из боковой улицы мусоровозом впереди идущей машины сопровождения хоть и удивил Павленко, но не шокировал. Окружающие его скучные люди в деловых костюмах реагировали на изменение обстановки куда быстрее него - оставшиеся в строю машины попытались, став клином, отсечь нападавших от транспорта дипломата, водитель которого в свою очередь, проявляя недюжинное хладнокровие, задом подался в боковую узкую улочку, снося по пути мусорные баки и велосипеды. В машине остались лишь водитель, сам Павленко и секретарь Мария, которая уже сжимала в руках компактный пистолет-пулемёт. Холодная как лёд рыжая красавица была готова дать отпор любому, кто попытается проникнуть в бронированный авто. Ещё двое пассажиров, вооружившись, спешились во время одномоментной остановки и прикрывали отход, заняв позиции за кирпичными выступами старых швейцарских домов. Максим заметил через лобовое стекло, что в их узкую улочку с боем отступают сопровождающие из головных машин. Вооружённые люди в деловых костюмах при галстуках вели огонь
короткими очередям по наступающим им на пятки неизвестным бойцам в темно-синей униформе без знаков различия, также вооружённым автоматическим оружием.
        Не привыкшие к боевым действиям посреди швейцарской столицы гражданские с криками разбегались по сторонам или бросались наземь в надежде избежать шальной пули, где-то вдали, быстро приближаясь, завыли полицейские сирены.
        Длинный переулок всё никак не заканчивался, а плотность огня непрерывно росла. Тем временем противник уже находился в прямой видимости и продолжал прибывать. Обе стороны несли потери, плотное огневое противостояние на зажатой между домов улице порождало снопы искр от рикошетов и осколки с грохотом бьющихся окон непрерывным дождём сыпались на брусчатку. Пули забарабанили по капоту и лобовому стеклу их машины, не пробив его, но превратив в мутную сеть трещин, обзор через которые стал невозможен. Машину было решено бросить враспор между стен и далее отступать пешком. Павленко во всём полагался на способности сопровождающих его сотрудников КГБ, поэтому быстро и без возражений следовал их командам. Вслед за Марией Максим покинул через заднюю дверь разбитый автомобиль и двинулся дальше по улице к спасительному повороту, в то время как водитель остался прикрывать беглецов, оказывая огневую поддержку зажатым за импровизированными укрытиями товарищам.
        Переулок вывел их к оживлённой улице, где они сразу же столкнулись с парой бегущих навстречу вооруженных людей в штатском, но едва Максим успел задуматься - свои это или чужие, как длинная очередь из короткого автомата Марии свалила не успевших вскинуть оружие мужчин на мокрую от дождя брусчатку. Буквально в следующее мгновение с визгом покрышек с беглецами поравнялся резервный автомобиль, один из тех, что КГБ предусмотрительно оставило на запланированном пути следования делегации в аэропорт как раз на случай засады. Садясь в машину Павленко отметил, что звуки боя в переулке стихали по мере роста числа полицейских сирен - противник явно действовал здесь нелегально и не собирался попадаться в руки местным органам правопорядка. Машина тронулась и быстро, но аккуратно, повезла уцелевшего представителя СССР в ООН в сторону безопасного укрытия, где можно было пересидеть шумиху свободным человеком до тех пор, пока дипломаты не договорятся об адекватной оценке случившегося. О вылете, конечно же, пока не могло быть и речи - аэропорт уже наверняка блокирован и придётся дожидаться разрешения политического
скандала здесь.
        Москва, Кремль.
        Макаров чувствовал сгущающееся напряжение внутри кризисного штаба - он понимал, что где-то за его спиной уже заключаются союзы непримиримых соперников с целью своевременно сдать его с Волковым на заклание, выторговав себе хотя бы иммунитет и возможность провести безбедную старость за рубежом, сохранив контроль над местными активами. Жалкие выродки мыслили слишком узко, примерно на глубину своего ненасытного брюха и одного поколения последышей. Он считал их недостойными занимаемых в государстве позиций, животными, способными лишь ситуативно реагировать и инстинктивно искать путь наименьшего сопротивления. Многие были здесь только лишь по причине слепой верности системе, представляя из себя кучку безумных клоунов, начисто потерявших пульс жизни страны. Много лет вращаясь в этих кругах, Макаров постепенно из юного идеалиста, мечтавшего преобразовать рабский коллективный Совок в цивилизацию личностей, превращался в жестокого циника, понимающего, что поколениями укоренявшаяся во всех уровнях госуправления плесень никогда не позволит стране перейти к новому курсу созидания и прогресса. Немало было
вокруг и других идиотов, которые даже варясь столько лет в одном котле порока, жадности и самодурства умудрялись сохранять какие-то гуманистические идеалы и пытаться в условиях прогнившей системы работать на перспективу, наивно полагая, что их тщетные труды не будут сожраны при очередной ротации кадров. Ещё неизвестно было, кто из двух типов хуже - растерявшие всё человеческое мироеды, или не способные расстаться с иллюзиями борцы с ветряными мельницами. И именно эти наблюдения давным-давно укрепили в нём фанатичную уверенность в своей миссии избранного судьбой человека, способного через естественный отбор спасти родную культуру, сохранив её в собственном проекте компактного государства, лишенного материальной нужды благодаря неиссякаемым запасам материальных и интеллектуальных ресурсов, защищенное мощным сочетанием ядерного щита и высокотехнологичной системы защиты от ядерного оружия со 100 % эффективностью противодействия. В его островной Руси не будет места брожению нравов, его видение свободы воли будет принудительно калёным железом навязываться первым поколениям граждан, которые через боль найдут
путь к освобождению разума от предрассудков прошлого и уже через несколько поколений смогут быть достойны снятия оков условностей и ограничений, будучи на генетическом уровне запрограммированными новой моралью человека будущего. Конечно, от старых соратников придётся избавиться - у собаки может быть только один хозяин.
        Согласно сводкам с фронтов, которые он изучал, нагло устроившись в кресле Волкова за его столом, противник скоро подойдёт к Москве. Парламент, Совбез и Кремль гудели по потерянному Питеру, который пал через неделю вялых боёв и был обречён с самого начала - концентрация сочувствующих красным предателей в рядах командования оказалась просто запредельной, что привело к быстрому окружению, блокированию и последующей сдаче лояльных частей. И такое происходило по всему северу страны. Юг сопротивлялся более активно, но и там, изголодавшийся по солнечному свету за годы забвения по тайным подвалам родины враг, тараном шёл сквозь тщетные попытки организовать оборону. Масса красной орды на пути к Москве постоянно росла и уже даже идиоты в ООН разинув рты слушали этого молокососа Павленко, прыгнувшего сильно выше своей смазливой головки. Кто бы мог подумать, что этот отпрыск алкоголика и садиста мог так высоко взлететь!
        По всему столу валялись листы бумаги с донесениями, сводками и аналитикой. Впав в безумный раж самолюбования, Макаров почти хохотал, собирая в уме из сухого текста схемы и прогнозы, согласно которым всё в этом мире подчинялось его плану. Если бы в этот момент кто-то зашёл в кабинет - то он бы сильно удивился раскрасневшемуся лицу, лучащемуся безумным весельем на человеке, который всегда демонстрировал сдержанность, граничащую со скукой. Премьер-министр пребывал в эйфории от масштабов запущенной им с раскопок в пустыне и заказа в жёлтую газетёнку игры всепланетного масштаба. Давайте, мышки, кошка ждёт! Пора уже готовить приказ по организации обороны Москвы - эта победа красным дорого обойдётся, дороже всего, что они когда-либо платили за своё варварство. Надо распорядиться о тайной подготовке отъезда, но для максимального эффекта ему придётся быть здесь до самого критического момента.
        Турий Рог, Приморский край, СССР.
        Первая встреча носила символический характер, но одно можно было сказать точно - генерал Ли Ван приехал лично для того, чтобы заручиться поддержкой и дать гарантии добрососедства, понимая, что Советский Союз уже практически победил на своей территории, и его поддержка сильно качнёт весы в сторону левой фракции Ли Вана в то время, как центристы во главе с председателем правительства стремительно теряют влияние, а прогрессоры никак не могут добиться реальной поддержки от охваченных политическим безумием Соединённых Штатов Америки. Все революционно настроенные китайцы, вне зависимости от итогового выбора пути, вдохновились примером советских реваншистов и признание со стороны эталона борьбы за перемены может перевернуть всю расстановку сил - в конце концов центристам придётся выбрать сторону и примкнуть либо к Ли Вану, либо к Чоу.
        Демонстрируя мирные намерения, Ли Ван приехал на гражданском автомобиле с минимальным сопровождением. Командующий округом встречал его в полевой форме - Владивосток ещё держал оборону, поэтому надолго с фронта тот отлучиться не мог. Но и отказать во встрече потенциальному хозяину Китая, настроенному к Союзу дружелюбно, было бы великой глупостью. В большом шатре, насколько позволяла спешность организации встречи и обстановка, был создан максимальный уют и радушная атмосфера для обмена любезностями. Несмотря на кажущуюся безмятежность окрестностей - безопасность незримо обеспечивало порядочное количество личного состава и техники с обеих сторон границы. Дружба-дружбой, но столь серьезные дела требуют осторожности.
        Военные люди быстро нашли общий язык и не тратя времени на юридическую казуистику откровенно побеседовали о насущных проблемах. Ли Ван обещал после признания его власти нал всем Китаем гарантии безопасности СССР с этого направления и открытое сотрудничество во всех сферах. Взамен он просил наладить обмен разведданными и поддержать наступление дальнобойными системами вооружений. По разведданным возражений не возникло, но в военной поддержке пришлось ответить ему отказом - Советский Союз на пределе возможностей вёл войну на своей территории и включение новых направлений потенциального удара в планы командования не входило.
        Остров Сахалин, Сахалин.
        Финалом всех приготовлений должны были стать реальные испытания, для которых под землёй - подальше от любопытных глаз, был создан просторный полигон. Да, боеголовок было несколько десятков и расходовать одну из них ради подтверждения работоспособности технологии несколько расточительно, но успех испытания раз и навсегда сделает хозяев Сахалина владельцами монополии на превентивный ядерный удар без опасения ответного. Сверхмощный генератор нейтрино с помощью фокусирующих электромагнитных зеркал сможет поражать боеголовки прямо в полёте, приводя к ограниченной реакции радиоактивной основы атомных бомб, в результате которой куда-то упадёт уже скромная груда фонящего металла, а не сверхновая предвестница вымирания вида. Приобретение Макаровым всего персонала японской Организации по Исследованию Высокоэнергетического Ускорителя стало крайне прозорливым шагом, он буквально увёл из-под носа американцев невиданный технологический прорыв, ставящий точку на ядерной гонке раз и навсегда. Жаль, что иностранным учёным не нашлось места в постоянной команде Богуязова, они были настоящими фанатиками своего дела и
вполне бы приняли философию и план их хозяина. Абсолютное средство против всех видов ядерного оружия было не единственной безупречной инвестицией босса: подземные уровни сахалинского железобетонного муравейника были полны технических чудес, которые питались от источников чистой и безопасной энергии холодного синтеза. После официального отделения Сахалина от России, остров станет центром науки и технологий, с помощью которых навсегда займёт свою нишу технологической Швейцарии. Профессор Богуязов не переставал поражаться масштабу гения Петра Алексеевича Макарова, сумевшего в деталях продумать все этапы становления своего царства, вписать в единую схему технологические цепочки и разработать долгосрочные проекты развития промышленности и маркетинга. Профессор не сомневался, что гениальный хозяин уже придумал, как бескровно выйти из состава РФ и получить признание мирового сообщества - все его планы сбывались безукоризненно.
        Соблюдая все меры предосторожности, устройство бомбы было помещено на постамент в свинцовый грот испытательной камеры - даже в случае детонации, ущерб не должен быть значительным, а ввиду отсутствия на острове инфраструктуры по производству оружейного топлива иностранные разведки не должны принять небольшое землетрясение за подземные ядерные испытания. Излучатель, уменьшенная копия тех, что уже начинали монтироваться под толщей бетонных перекрытий, был ориентирован таким образом, чтобы непредсказуемо опасный для живых существ, сверхсфокусированный луч нейтрино, не знавший никаких физических преград, уходил в небо и дальше - чёрт его знает куда, но не сквозь планету, людей и животных. Ассистенты калибровали приборы - нужно было получить максимально полные данные по результатам испытаний - следующие уже могут происходить в боевой обстановке на реальных ракетах, летящих в их направлении. Проверялись параметры входящей энергии, колоссальные объемы которой питали единый на всю оборонительную сеть ускоритель, датчики на бомбе и в испытательной камере, настраивались сверхчувствительные сенсоры нейтрино,
которые позволят определить итоговую нагрузку. Вся команда учёных, не первый год работавших над проектом, испытывала обострённое чувство эйфории поверх крайней степени нервного истощения от жёсткого рабочего графика.
        В назначенный час, находящаяся в безопасном удалённом от места испытания бункере команда Богуязова наблюдала за приборами. Пройдя обратный отсчёт, учёный без колебаний активировал устройство. Экраны камер дернулись рябью, после чего на тех, что показывали тепловизионное изображение объекта испытаний резко подскочила контрастность с ярко-белым пятном по центру изображения.
        - Фиксирую резкий скачек температуры изделия через 113 миллисекунд облучения! - восторженно кричал вперившийся в экран помощник.
        - Полное разрушение изделия в процессе плавления рабочего вещества! Рост радиационного фона в камере ниже расчётного на 21 %, на расстоянии 10 метров от изделия остановился на отметке 77 зиверт, спектрограмма показывает, что вещество прореагировало полностью и угрозы детонации нет.
        Не веря ни глазам, ни ушам, пожилой учёный трясущимися руками мотал ленту выдачи спектрометра. Это открытие принесёт ему Нобелевскую премию, а планете - мир! Он, будучи постоянно погружённым в работу, даже не догадывался каким монстром являлся человек, которого он считал благодетелем и спасителем рода людского. Пришло время сообщить хозяину хорошие новости.
        Глава 30
        ЛОЗАННА, ШВЕЙЦАРИЯ.
        Не смотря на растущее влияние СССР в Европе, которая практически смирилась со скорой победой очередной революции в России, замять покушение в сегодняшних реалиях оказалось непростым делом. Максиму пришлось остаться в гостеприимной Швейцарии ещё на неделю. Трудно сказать, чего этим самым добивался МИД красивой горной страны, но одно то, что инцидент был исчерпан без широкой огласки, уже было хорошим сигналом об осторожном прощупывании потенциала к мирному сосуществованию с возрождающимся колоссом. Все страны Европы, оказавшись меж двух огней, смотрели в рот Германии как никогда пристально. Заявка на политический и военный нейтралитет была очень рискованным шагом в то время, как Часы Судного Дня показывали без 1 минуты полночь. Это был выбор без выбора - Германия решила за всех.
        Учитывая стремительно меняющиеся обстоятельства, Максим нашёл время перевести дух. Взял короткую паузу, отложил все дела и просто наслаждался видом из огромного окна его временного убежища - одним взглядом он одновременно охватывал готические шпили старинного собора и ровную синюю гладь холодных вод озера, над которым возвышались увенчанные снежными шапками Альпы. Летящие как экспресс вперёд события и процессы требовали большого усилия воли, чтобы сохранять спокойствие и ясность мысли. Ведь с какой бы скоростью мир не катился бы в преисподнюю - ты должен находить в себе силы делать свою работу, чтобы, пылая в огненном шторме, можно было сказать: 'я сделал всё, что мог и даже немного больше того'. Он вырос в этом новом мире отсутствия надежды и чувства будущего, брошенный в пасть обстоятельствам, призванным ускорить его падение в пучину безнадёги. И только благодаря воле, питавшейся гневом от окружающей безысходности - он здесь, в первых рядах грандиозного представления. В такие минуты Максим мог позволить себе заняться самоанализом, подумать над причинами - почему он отринул логику и расчёт,
поверив каким-то непонятным людям и их казавшимися безумными рассказам. Ответ лежал на поверхности - возрождающийся из пепла небытия красный феникс есть коллективное воплощение его характера, воли к жизни вопреки всем прогнозам и оценкам. Четверть века под землёй, похороненные заживо, ведомые одной лишь идеей - вернуться. Не боящиеся услышать вопросы миллионов брошенных наверху соотечественников, смотреть в глаза людям, потерявшим надежду. И получить их поддержку. Снова. Когда Павленко посещал подземные комплексы - он почти физически ощущал груз ответственности, висящий над людьми, что работают там. Читал его в их потерявших цвет лицах. Но там не было этой давящей безысходности, что ела, казалось бы, свободных людей, живущих над ними под голубым небом. Здесь люди точно знали, что живут не зря. Что их дети будут жить лучше, что все жертвы оправданы.
        Стук в дверь разнёсся эхом по просторному залу и вывел фигуру в одиноко стоящем у окна кресле из глубокой задумчивости.
        - Максим Фёдорович, - Мария, личный помощник и телохранитель, даже в строгом деловом костюме и без грамма косметики выглядела ослепительно. - извините за беспокойство, но вы должны срочно ехать с нами.
        Он весь сжался внутри - это не к добру. Он едва выбрался живым из той западни и до сих пор вздрагивал от резких звуков. Тем не менее, изобразив подобие улыбки максимально спокойным голосом ответил:
        - Здравствуйте, Мария, я в вашем полном распоряжении и готов ехать прямо сейчас.
        Ему не сказали, куда они едут и почему именно он нужен для допроса, возможно они и сами не знали - информацию своим сотрудникам 30 -30 выдавали ровно теми порциями, какими считали нужным. Как обычно сидя между двумя сопровождающими он старался высмотреть угрозу в проносящихся за окном улицах. После покушения страх поселился в нём и не отпускал. Одно дело выступать на трибуне, и совсем другое - быть мишенью. Сопровождающие же, как и всегда, не выражали никаких эмоций, но выглядели собранными и готовыми к неожиданностям. К счастью поездка была недолгой и прошла без происшествий. Сонный город жил своей жизнью, люди безмятежно прогуливались по мощёным камнем тротуарам. Никому не было дела до двигавшихся колонной автомобилей.
        Старая фабрика, на которую они приехали, выглядела заброшенной, это было обманчивое запустение. Присутствуя при оборудовании временного убежища, Максим успел приметить некоторые детали и сейчас выхватывал глазами как бы случайно сложенные груды металлического мусора, за которыми удобно обороняться в случае попытки противника проникнуть на охраняемый объект. Самих оперативников 30 -30 видно не было, но они точно были где-то там в тенях.
        Его отвели вглубь производственного цеха, где в одном из помещений взаперти под взором троих охранников сидел аккуратно одетый человек среднего возраста. Человек поднял взгляд на вошедшую делегацию, его глаза остановились на Максиме:
        - Наконец-то вы явились, я уже устал ждать.
        Павленко вопросительно посмотрел на Марию, но вместо неё слово взял незнакомый оперативник:
        - Товарищ Павленко, этот человек - Эпштейн Артур Соломонович, стоит за недавним покушением на вас. Так же, по нашим сведениям, он отвечает за объекты Макарова на Сахалине. Мы взяли его здесь, когда он готовил новое покушение. В свою очередь он настоял на встрече с вами, дабы обсудить возможность обмена своей жизни на некую чрезвычайно ценную информацию. Мы обыскали его на предмет наличия оружия или передатчика, поэтому готовы оставить вас наедине, но на всякий случай предупреждаю - не подходите близко к решётке и в случае подозрительных действий задержанного немедленно зовите охрану. У вас двадцать минут.
        Максим не успел до конца понять смысла сказанного, как остался один. Нет, он конечно понимал, что сейчас каждая минута может иметь решающее для войны значение и стоящие под Москвой войска будут рады любой полезной информации, которая способна ускорить победу, но всё же для него такого рода переговоры явились полнейшей неожиданностью. Максим сел на ящик и внимательно посмотрел на мужчину по ту сторону решётки. Тот не стал тянуть время и перешёл к самой сути:
        - Я понимаю ваше удивление - сначала я пытаюсь вас убить, потом хочу договориться. Но поверьте мне на слово, я тут всего лишь пешка Макарова и вынужден выполнять все его поручения. С самого начала этой ужасной истории я попал в его зависимость под угрозой расправы над моей семьёй. В одночасье мой дорогой друг детства превратился в алчущего власти монстра, манипулирующего людьми как марионетками. Поэтому прошу прощения за то зло, что я причинил вам и вашим людям. Я рад, что вы не пострадали и сегодня мы можем, как деловые люди, всё обсудить. Не будь вас в живых - мне бы вряд ли удалось договориться с 'товарищами', которые насквозь проржавели в своих категоричных догматах. И это стало бы трагедией прежде всего для них, ведь информация, на которую я хочу выменять у вас свою жизнь и жизни моей семьи, бесценна. Вы готовы выслушать моё предложение? Дело в том, что оно имеет ограниченный срок годности и в любой момент окно возможностей может закрыться. Я слышал ситуация в Москве довольно скверная для федералов, а значит Макаров может сбежать из кольца огня вместе с моим сокровищем в любой момент.
        Максим развёл руками, но внутренне собрался, почуяв момент:
        - Нууу, ладно, давайте послушаю вас. Однако не могу ничего обещать, хоть и рад бы смягчить вашу участь - я всего лишь временно исполняю обязанности посланника Советского Союза в ООН и вряд ли могу влиять на решения военного трибунала.
        - Тем не менее, если кто и может вытащить меня - это вы. Итак, речь идёт о бумагах особой ценности - запасной план Макарова для шантажа. В этих бумагах - схемы расположения ёмкостей с бактериологическим оружием, зарытых вдоль границы с Китаем и объединённых в единую цепь. Сам план придумали Советы ещё в 60-е, но вот реализован он был уже под руководством Макарова и лишь он один владеет полной документацией, из которой можно узнать как местоположение всех резервуаров, так и условия их открытия. Думаю, вы понимаете, чем грозит использование такого оружия при благоприятной розе ветров. А так или иначе, но опаснейшие вирусы попадут либо в Китай, либо на территорию России. Я знаю, где сейчас находятся эти бумаги и скажу вам в обмен на…
        Он не успел договорить, как дверь с лязгом отворилась и группа оперативников 30 -30 просочилась внутрь. Максима тут же вывели наружу и дверь за ним снова захлопнулась. Передав гостя обратно в руки Марии, старший группы поблагодарил за содействие. Павленко пожал плечами, им было виднее, каким способом лучше добывать информацию. И теперь, когда направление работы стало понятно, помощь третьих лиц уже больше не требовалась.
        МОСКВА, КРЕМЛЬ.
        Макаров презрительно осмотрел заметно опустевшие ряды зала совещаний. Крысы не стесняясь бегут с корабля, в надежде, что им дадут спокойно досидеть на унесённом в котомке добре где-то на солнечном берегу ласкового моря. Он слышал, что сейчас наибольшей популярностью пользуется Латинская Америка. Как символично… И снова никто не решался брать на себя ответственность за необходимые шаги. Генералы с красными от напряжения лицами перекрикивали друг друга, перекладывая вину за неудачи на фронтах, чиновники трясли кулаками, настаивая на применении ядерного оружия, каковое ещё оставалось в доступности. Тяжело вздохнув и поправив очки, он подошёл к микрофону. Крик сразу утих и все глаза устремились к тому, от кого ждали волшебного решения безвыходной ситуации. Идиоты.
        - Добрый день, господа, я сегодня коротко по сводке. Благодаря боеспособным частям вне Москвы, в частности Кантемировской дивизии, мы всё ещё можем обеспечивать железнодорожное снабжение. Очередной эшелон с добровольцами и оружием пришёл от наших друзей в Восточной Европе. Отрадно видеть, что не все там подняли лапки кверху и готовы лечь под красную чуму второй раз. Так же из хороших новостей - несмотря на сложную ситуацию с НАТО, председатель правительства США Колби подтверждает поддержку легитимному правительству Российской Федерации и сразу после восстановления контроля над европейскими базами обещает высадить десант и начать военные операции, открыв второй фронт. Мы же в свою очередь должны приложить максимум усилий, чтобы удержать позиции и не сдать Москву. Сейчас панические настроения уже проникли в умы жителей и скоро начнётся большой исход из города, что развяжет противнику руки для активных боевых действий. Нам надо сыграть на опережение.
        Поправив микрофон, слово взял генерал Теняшин:
        - Пётр Алексеевич, как это понимать 'сыграть на опережение'? Что вы предлагаете - издать приказ 227 и запретить жителям покидать Москву?
        Нервные смешки разнеслись по залу, а Макаров изобразил добродушное изумление:
        - Ну что же вы, Андрей Викторович, меня за какого-то изверга принимаете? Как видите я личным примером показываю, что никуда из Москвы не собираюсь, семья моя тоже здесь, как вы все прекрасно знаете. Здесь же и наш Президент, скорейшего ему выздоровления. Я в свою очередь предлагаю… Нет, настаиваю! Настаиваю на том, чтобы объявить всеобщую эвакуацию из города, дав людям возможность беспрепятственно уйти - если наш враг хочет сохранить свой имидж борцов за людские сердца, то они прекратят боевые действия и выпустят миллионы мирных граждан из осаждённой столицы. Мы же наконец получим свободу манёвра и сможем укрепиться в жилых кварталах без риска для гражданских лиц.
        Зал встретил инициативу овациями, во-первых, кто-то наконец взял на себя ответственность и принял какое-то решение, а во-вторых, план казался логичным и в текущих реалиях единственно верным.
        После совещания Макаров вызвал несколько человек в кабинет президента, который он временно занимал и плотно закрыв за ними дверь недвусмысленно дал понять, что сейчас будет озвучена информация, которую до последнего надо держать в тайне.
        - Друзья, озвученный мною план имеет продолжение, которое я не готов освещать публично. Это то, что необходимо сделать ради победы, а победа возможна только если мы продержимся до удара союзников. Поэтому я вынужденно принял решение после объявления эвакуации перекрыть вылетные магистрали и все съезды с МКАД постами ГИБДД и коммунальной техникой, чтобы автомобили москвичей встали в непроходимые заторы и тем самым сильно затруднили продвижение противника, если он всё же начнёт штурм Москвы. Это даст нам значительное подспорье в обороне и выиграет много времени. Ваша задача - организовать всё максимально тайно, в приказах должны фигурировать формулировки с заботой о безопасности граждан и объяснение, что дороги заминированы и уходить надо пешком, и что правительство полностью оплатит ущерб имуществу, если таковой будет нанесён.
        Чиновники кивали головами и записывали в блокнотики, Макаров был очень доволен своей задумкой - времени будет выиграно ровно столько, сколько надо. Осталось лишь уладить одно дело с документами в Сити. Очень некстати пропал Эпштейн - старый пёс мог почуять опасность и переметнуться. Неужели он поставит на кон семью ради своей шкуры? В любом случае проблема реальна - запасной план в опасности, а лично за своими бумагами он поехать не мог, за каждым его шагом пристально следит служба безопасности и любое непонятное телодвижение будет преждевременно расценено как подготовка к бегству. А сейчас не время, ещё не время… Надо демонстрировать стабильность и уверенность, чтобы город не опустел раньше срока. Придётся пока отложить визит в офис, но на всякий случай усилить охрану.
        НА ЮЖНЫХ ПОДСТУПАХ К МОСКВЕ, РАСПОЛОЖЕНИЕ 1-Й АРМИИ ОСВОБОЖДЕНИЯ.
        Война шла уже несколько месяцев, морозы начинали постепенно сходить и вместе с весной где-то на горизонте уже маячила долгожданная победа.
        Аэропорт Домодедово стал центром концентрации всё новых и новых прибывающих подразделений, встающих лагерем на обозначенных заранее для них участках. Здесь никогда не бывало тихо - воздушная гавань непрерывно принимала и отправляла военно-транспортные самолёты с тех пор, как основные силы ПВО Москвы были подавлены дальнобойной артиллерией, непрестанно обрабатывающей обновляющийся список целей внутри укреплённого периметра столицы. Кольцо вокруг такого крупного города никак не закрывалось и защищающиеся получали постоянные подкрепления из всё ещё лояльных Кремлю частей, однако мало кто из укрывшихся там чиновников и генералов продолжал питать иллюзии насчёт судьбы города. Лишь вера в полученные от зарубежных союзников обещания удерживала их от беспорядочного бегства.
        В одном из ангаров аэропорта расположился отряд штурмовиков 30 -30 Валентина Сергеенко. Как и другие элитные группы 30 -30, они готовились к операциям особой сложности, которые нельзя было доверить менее подготовленным и экипированным подразделениям. Бойцы были заняты обустройством и распаковкой прилетевшего недавно снаряжения, зная, что в скором времени оно им понадобится. Сплочённый коллектив прошедших через многое людей нельзя было назвать шумной и весёлой компанией. Это были люди, фанатично преданные своему делу, не имея роскоши на праздность и шумные застолья. Они уже много лет на войне и позабыли, что такое личные интересы. Однако и они ощущали витающее в воздухе ощущение скорого триумфа. Близость победы обострила все чувства бойцов, которые против обыкновения не шутили, и не подначивали друг друга, а лишь усердно работали, экономя каждый лишний жест. Валентин вышел из густой пелены мартовского снегопада поздним вечером, сразу же объявив общий сбор своего отряда. Кратко сообщив об утренней операции, он направил отобранных для неё бойцов в медсанчасть 'на прививки', инъекции замедленного
действия, которые должны были в нужное время дать его людям обострённое восприятие, быстрые рефлексы, выносливость и способность легко переносить тяжелые ранения столько, сколько выдержит организм, работая на отказ. Последствия таких уколов для уцелевших в ходе предстоящей операции будут крайне тяжелыми, но полученное преимущество стоило того сполна.
        После медицинских процедур все собрались у проектора, внимательно ловя каждое слово командира - Валентин не любил попусту расходовать дыхание и дважды повторять уже сказанное. Сергеенко старался максимально подробно проинструктировать своих ребят, чтобы в горячке боя никто не потерял своего места и мог сконцентрироваться на выполнении задачи и прикрытии товарищей. Своевременно обновляя слайды, капитан начал инструктаж:
        - Завтра, в 3 утра по Москве, мы выдвигаемся по Варшавскому шоссе на двух 'катках' в сторону Москвы. Наша цель находится в башне небоскрёба в деловом центре города. Мы должны с боем прорваться внутрь, извлечь из сейфа на 27-м этаже документацию повышенной важности и отступив к бронемашинам вернуться тем же путём. В городе большое количество ПЗРК, поэтому поддержки с воздуха можно не ждать, но наш маршрут будет сопровождать артиллерия, а первичный коридор организуют сапёрные подразделения. Внутри башни ожидается большое количество живой силы противника, укрепления и тяжелое вооружение - противник на всякий случай хорошо подготовился к возможному визиту гостей так как не имеет возможности самостоятельно забрать и вывезти документы такой важности. Вот здесь, здесь и здесь придётся проходить этаж целиком, так как лестничные пролёты были умышленно рассечены зигзагами, чтобы затруднить наше продвижение. Операция штурмовая, поэтому все обвешиваемся кинетическими щитами. Берём с собой снаряженные 'живодёрами' карабины, 'коротыши' с барабанами и 'длинные носы' на случай стычек с тяжёлой пехотой. Багратион,
Скоморох и Лысый в первой тройке защищают фойе с усилением одним ТАКТом. Лысый - ТАКТ на твоём поводке, не путайся у него под ногами. Ковш, Матвей и Слобода - на вас второй фланг, ТАКТ на привязи Ковша. Обе группы держатся позади 'катков', но не дают выбить наш транспорт. В кузове будет тяжёлое вооружение на случай прибытия подкреплений. По мере движения вверх через этаж будем оставлять часовых - в тесных коридорах нам нечего толпиться, тем более в дутом бронёй виде. При необходимости из часовых будем восполнять выбывших в штурмовой группе, которую я возглавлю. Вопросы есть?
        Глава 31
        ВАРШАВСКОЕ ШОССЕ, К ЮГУ ОТ МОСКВЫ.
        Две крупные бронемашины на огромных, укрытых с торцов бронепластинами, колёсах рассекали ночной буран по пустой трассе. Вдали, по курсу их движения, вспыхивали разрывы артиллерийских ударов - командование прокладывало штурмовому отряду путь, коридор для прорыва внутрь вражеского оборонительного периметра. Внутри машин было тихо - крупные молчаливые фигуры в противоперегрузочных креслах неподвижно сидели, настраиваясь на предстоящее сражение. Все как один облачённые в свои высокотехнологичные доспехи, дополнительно усиленные навесными экранами из лёгкой керамики, что придавало им жутковатое сходство с космическими сварщиками. В этих бронемашинах не было отдельного отсека для водителя и стрелка, всё управление осуществлялось одним из солдат с закреплённого на подвижном кронштейне пульта прямо в десантном отделении. Благодаря картинке с прибора ночного видения не было необходимости выдавать себя, включая осветительные приборы.
        Валентин ехал в головной машине рядом с исполняющим обязанности водителя бойцом. В мягком красном свечении аскетичный интерьер боевой машины тонул в тенях и единственным ярким элементом окружающей армейской простоты был красный кассетный магнитофон, лежащий в нише справа. Из небольшого динамика негромко играла музыка - немецкий дуэт по-английски вопрошал: 'Кто же спасёт этот мир, детка?'. Время тянулось медленно и Валентин погрузился в воспоминания под ритмичную мелодию.
        По кузову пошла небольшая вибрация - могучая пневмоподвеска с трудом справлялась с разбитой артиллерией дорогой, усеянной остатками брошенных в мертвой пробке автомобилей.
        - Прошли МКАД, признаков обнаружения нет. Противник не проявляет активности в секторе.
        Это были хорошие новости, чем дольше их присутствие останется тайной для врага, тем проще им будет в зоне высадки. Светомаскировка города тоже играла на диверсантов. Окраины Москвы стояли чернее ночи. Капитан не беспокоился за заторы на дорогах, ведь их опытные образцы всепроходимых десантных бронемашин специально разрабатывались для прорыва городских укреплений в условиях сильных разрушений и захламлённости. Каждое из огромных колёс имело очень большой ход подвески, позволяя изменять дорожный просвет в достаточных пределах, чтобы ехать на хорошей скорости прямо по застрявшим в пробке автомобилям, не доставляя больших неудобств десанту, способному в таких условиях эффективно вести бой.
        По радио передали, что артиллерия ведёт беглый огонь по смежным секторам, чтобы загнать патрули и дозорных в убежища и дать зелёный коридор двум бронемашинам, стремительно приближавшимся сквозь снежную пургу к темнеющим на фоне серого неба башням Москвы-Сити.
        - Три минуты до высадки, есть визуальный контакт с объектом. Вижу на тепловизоре несколько часовых. Загоню наш каток внутрь, а номер два закроет проём бортом.
        Бойцы ещё раз проверили своё снаряжение и приготовились к высадке. Две машины на полном ходу ворвались на небольшую площадь, окружённую небоскрёбами. Часовые быстро сориентировались и открыли огонь по броневикам, не снижая скорости взлетевшим по изящной каменной лестнице. Головная под брызги стекла и визг покрышек остановилась прямо в фойе у лифтов, замыкающая развернулась на скорости и перегородила входной проём. Первыми со своих площадок спрыгнули ТАКТы, выскочив на улицу они немедленно приступили к уничтожению солдат противника в чёрной униформе. Внутри десантного отделения красный свет сменился зелёным и закованные в броню бойцы Сергеенко один за другим выпрыгивали наружу, ловко рассредотачиваясь по помещению. Убедившись в безопасности зоны высадки, первым делом была активирована пожарная сигнализация и система пожаротушения, остановлены лифты. Шлемы с активным шумоподавлением отсекали надрывные крики сирен, а вот противнику придётся понервничать, воюя в какофонии звуков и давясь газом. Зачистив имевшую глупость вступить в бой охрану уличного периметра, пышащие жаром роботы отступили вглубь
холла небоскрёба поближе к удерживающим позиции тройкам, а остальные бойцы ощетинившись стволами уже поднимались по лестнице вверх. Окопавшиеся в здании не торопились выходить с удобных позиций на бойцов 30 -30 и отсиживались за подготовленными укреплениями в ожидании спешащей подмоги. Несколько этажей группе удалось миновать без огневого контакта, как бы рискованно это ни было, но на зачистку каждого этажа просто не было времени - в любой момент вокруг здания может появиться целая армия с танками и тяжёлым вооружением.
        Как и говорила разведка - на 4-м этаже лестница кончилась. Сплошной завал из свежезалитой цементом арматуры лишал иллюзий относительно перспектив безопасного продвижения. Серая закрытая двустворчатая дверь разделяла растянувшуюся вдоль стены группу и укрепившихся на офисном этаже солдат противника. Усиленный слух выхватывал тяжелое дыхание множества людей, короткие перебежки и лязг затворов. Коротко обсудив обстановку, Сергеенко приказал взорвать двери направленным зарядом. Створки с силой бросило внутрь помещения и шквал автоматного огня обрушился на забегающих следом бойцов 30 -30. Солдаты Валентина Сергеенко аккуратно заполняли помещение, не останавливаясь под пулями и не перекрывая друг другу линию огня. Они в полный рост принимали на себя автоматные очереди надеясь только на прочность брони и рефлексы, позволявшие им метким огнём поражать укрывшихся за столами, хлипкими фанерными перегородками и мешками с песком врагов. Весь этаж в мгновение ока превратился в месиво, увешанные керамическими щитками штурмовики перемалывали линии обороны врага не обращая внимания на раны и не замедляя шага.
Капитан уверенно продвигался по этажу в окружении летящих бумаг, взрывающихся мониторов и брызг стеклянных перегородок стреляя на ходу из карабина по имеющим неосторожность раскрыть свою позицию солдатам. Каждое попадание 'живодёра' калибра 12.7 было для врага фатальным, ответный же огонь стрелкового оружия укрепившихся солдат в чёрном сильно уступал в эффективности и зачастую лишь высекал искры из кинетических экранов стремительно приближавшихся неуязвимых големов. Взрывы гранат лопали закалённые окна как мыльные пузыри, летящая всюду шрапнель рвала плоть не разбирая своих и чужих. Враг действовал хаотично, не владея обстановкой на поле боя, а постоянно напирающая волна штурмовиков Сергеенко не давала ему шанса перегруппироваться и отступить, подавляя и уничтожая их одного за другим. К концу 7-и минутного боя весь этаж был будто прокручен в огромной мясорубке. Мебель смешалась с оргтехникой в кучи бесформенного лома, разбитые лампы свисали с потолков, а в стенах зияли огромные дыры. Редкие уцелевшие окна покрывала паутина трещин и всё пространство было залито кровью. Даже в полумраке было отчетливо
видно, что стены, пол и потолок были расписаны ошмётками тел, сгустками и торчащими тут и там конечностями. Ни одного живого человека после ухода штурмовой группы на этаже не осталось.
        Очевидно, до врага дошло, что он имеет дело с необычным противником, проходящим через его ряды как горячий нож через масло. Поэтому он быстро сменил тактику и следующее сражение застало отряд 30 -30 на очередном лестничном марше. Обильно забросав наступающих гранатами с верхнего пролёта люди Макарова вынудили штурмовиков вжаться в стены. В замкнутых пространствах взрыв десятка наступательных гранат имел серьёзный разрушительный эффект. Отряд понёс первые серьезные потери, и не успев оправиться от нападения - получил удар в спину от затаившихся этажом ниже солдат врага. Плотный огневой контакт на короткой дистанции в узком коридоре был яростным и скоротечным. Хоть отчаянная атака врага и не смогла серьёзно замедлить продвижение группы, Валентину всё же пришлось вызвать оставленных несколькими этажами ниже бойцов для эвакуации раненых товарищей в фойе башни, где арьергард вёл всё более интенсивное сражение с постоянно прибывающими на подмогу противнику подкреплениями. Горящие на площади бронетранспортёры освещали арену кровопролития явно давая понять обороняющим зону высадки о сужающемся окне
возможностей для эвакуации.
        Постоянно уменьшающийся отряд капитана Сергеенко продолжал упорно двигаться к цели, оставляя за собой реки крови и десятки тел. Кинетические щиты на бойцах уже были сильно потрёпаны постоянными попаданиями пуль, от некоторых и вовсе остались одни крепления. То тут, то там осколок гранаты или удачно выпущенная пуля находили слабость в броне, калеча и раня накачанных стимуляторами солдат Советского Союза. Незначительные раны игнорировались до поры до времени, пока потеря сил не становилась препятствием для движения дальше, тогда боец оставался позади, следить за тем, чтобы обратный путь оставался свободным.
        По мере приближения к цели таяли не только людские ресурсы, но и боекомплект - ужасающие по своей эффективности на небольших дистанциях боя крупнокалиберные карабины с антигуманными осколочно-разрывными патронами уступали место скорострельным пистолет-пулемётам с барабанным питанием, которые в свою очередь так же пустели, насыщая своим смертельным грузом тела оказавшихся на пути отряда людей. Сконцентрированные на крайне тяжелой задаче бойцы не имели роскоши разделять в этом бою цели по степени опасности, для каждого из них существовало лишь две категории участников: товарищи и враги. Поэтому немногочисленные гражданские, волей злого случая оказавшиеся в этот час на поле боя, не смогли избежать печальной участи оказавшись посреди сражения.
        В последние двери на двадцать седьмом этаже входило всего пятеро помятых штурмовиков. Прикрывая визор шлема от пуль левой рукой, правой Валентин на бегу стрелял из длинноствольного револьвера, справа его обогнал другой боец, у которого из оружия остался лишь угрожающих размеров нож, которым он, перемахнув через укрепления, рассчитанными движениями принялся разить ошеломлённых врагов. Завладев их оружием, он поддержал товарищей огнём с фланга, дав остаткам отряда возможность перевооружиться с тел павших врагов. Последний оставшийся рубеж обороны противника мало отличался от уже пройденных ранее, но четыре израненных бойца с наскока уже не могли бы его взять.
        Валентин ощутил холод и слабость, осмотрев себя, он понял, что тяжело ранен - левая сторона его густо покрытой липкой багровой коркой бронированной кирасы была словно пожёвана бегемотом. Из многочисленных трещин сочилась кровь. Он понимал, что скоро начнёт терять силы и устроил перекличку между бойцами, чтобы оценить ситуацию и возможность вызова резерва. У подножия было жарко, несмотря на все старания артиллеристов не подпустить подкрепления к Сити - люди и техника продолжали прибывать. У ребят в фойе постепенно заканчивались боеприпасы, хотя пока ситуация и оставалась стабильной - возвращаться придётся быстро. Ему удалось собрать ещё четверых солдат из резерва из числа наименее пострадавших и вызвать к себе. Дождавшись их прибытия, они двумя командами пошли на прорыв, предварительно закидав позиции врага оставшимися гранатами.
        Вот он, заветный сейф. Измождённые бойцы в окружении разрухи и смерти смотрели на этот металлический ящик, каким-то чудом совершенно не пострадавший в только что закончившемся сражении. Из разбитых оконных проёмов было видно, как внизу свежие подкрепления врага зажимали товарищей всё глубже. Стряхнув с себя оцепенение, Валентин приказал открыть сейф. На вскрытие замков ушло ещё какое-то время, а обстановка внизу так накалилась, что Валентину пришлось отправить на усиление арьергарду всех оставшихся на лестнице бойцов. Одна из их бронемашин была подбита, тела погибших придётся оставить - в десантный модуль оставшейся едва влезут все раненые, а кому-то даже придётся держаться снаружи.
        Всё, содержимое сейфа в сумке, но капитану уже требуется помощь в передвижении, сам он едва стоит на ногах от большой кровопотери. Пролёт за пролётом, офис за офисом, по щиколотку в останках убитых людей среди мебельного лома они спускались вниз, туда, где кипел новый бой. Яростная схватка, в которой уже бойцы 30 -30 играли роль загнанных в угол мышей, прижатых к земле огнём крупнокалиберных пулемётов и пушек бронетранспортёров. Товарищи оставили Валентина с другими тяжело ранеными бойцами в относительной безопасности, а сами выдвинулись на позиции обороняющих вход. Уходить сейчас не было никакой возможности - их броневик просто сожгут при попытке выскочить на дорогу. Один из ТАКТов продолжал вести бой рядом с солдатами, а второй куда-то пропал, так же бойцам удалось дерзко с боем пробиться к подбитому транспорту и достать из трюма пару крупнокалиберных полуавтоматических пушек на треногах, что несколько снизило накал сражения и выиграло отряду время.
        Несмотря на ранение, Сергеенко непрерывно руководил ходом сражения, одновременно пытаясь найти решение их безвыходной ситуации в переговорах с командованием. После долгих попыток найти альтернативу, командование подтвердило эвакуацию воздухом. Валентин не верил своим ушам - какой псих заведёт вертушку вглубь укрытого очаговой ПВО района противника? Когда пилот вышел с ним на связь, капитан конечно же сразу узнал его голос.
        - Капитан Сергеенко, приём, это Медная Рысь-1, в составе трёх единиц движемся в вашу сторону. По нашим данным в зоне желаемой посадки слишком жарко - вам придётся переместиться за реку. В 250 метрах от вас как раз есть мост, поторопитесь, мы не сможем взлететь, если полгорода будет палить по месту посадки.
        - Вас понял, Медная Рысь-1, будем прорываться к месту встречи. Обеспечьте прикрытие огнём.
        - Сделаем пару заходов, до встречи!
        Через 15 минут три 'крокодила' плотно утрамбовали осаждающие снаружи силы противника ракетами и, проскользнув между небоскрёбами, ушли на посадку за рекой.
        - Скоморох, Багратион и Сноб, обеспечьте прикрытие, Циркуль и Лемур разведайте путь, остальные помогают раненым погрузиться в 'каток'. Мост простреливается со всех сторон, так что надо делать всё быстро.
        Воспользовавшись временным затишьем, уцелевшие бойцы штурмовой команды выдвинулись к мосту. Двое пехотинцев впереди, бронемашина за ними и ещё трое замыкающие. ТАКТа оставили прикрывать отход, когда прижатые огнём враги поднимут голову и попытаются организовать преследование. До моста удалось добраться без приключений, но вот пересечение по нему реки стало страшным испытанием - огонь вёлся со всех сторон и более-менее здоровые бойцы просто бегом волокли раненых за собой, постоянно ожидая, что подкалиберный танковый снаряд угодит в опору и обрушит конструкцию.
        Валентин эпизодически выныривал из небытия, видел себя, увлекаемым куда-то по полу неведомой силой, оставляя за собой грязно-бурый след. Падающих и снова встающих товарищей. Падающих и остающихся лежать неподвижно. Снова пульсирующая темнота. И холод. Его стаскивают по лестнице вниз к вращающим винтами машинам. Он видит склонившиеся над ним лица, они измождены и перепачканы кровью. Лица что-то говорят, но он не слышит. На нём больше нет шлема. Затем тело вдруг охватывает лёгкость, становится неожиданно жарко. И всё вокруг укрывает тьма.
        Три вертолёта над самой землёй сквозь снег уходили в сторону МКАД, в их десантных отсеках солдаты боролись за жизни товарищей, но не всем было суждено пережить этот полёт.
        Глава 32
        ГОРА ШАЙЕНН, ШТАТ КОЛОРАДО, США.
        Мейсон Колби вёл заседание правительства в ходе которого делился планом дальнейших действий и новостями. Изначально крайне аскетичное убранство бункера в условиях постоянного доступа ко всем благам внешнего мира быстро обрело роскошный вид, соответствующий статусу собравшейся здесь публики. Гражданских напыщенных идиотов было слишком много, что всячески нервировало военный персонал базы, у которого и без того хватало забот по отслеживанию морских, наземных, воздушных и космических угроз, имевших вероятность возникнуть с любого направления в любой момент времени. Да ещё и эти мятежники во главе с преступным экс-президентом, который своим праведным ликом по телевизору постоянно испытывал умы американцев на стойкость и верность той стране, за которую воевали их отцы. В народе ходили слухи, что Марс снюхался с коммуняками, чёртов предатель! Тем не менее, на его стороне остались значительные военные силы и львиная доля ядерного потенциала США. Им повезло, что он оказался таким рохлей и в ответ на покушение лишь вяло огрызнулся, не найдя яиц на подобающее мужчине и американцу поведение. Нет, этот
человек точно не мог быть лидером нации, который защитит её в трудные времена растущей красной чумы. Он, Мейсон Уильямс Колби, всю жизнь готовился и знал, что этот момент настанет.
        Заслушав бюджетную повестку, в которой финансирование вооружённых сил в очередной раз выросло, Колби, на правах председателя правительства предложил ещё раз рассмотреть законопроект об обязательном призыве на военную службу. Первые две попытки провалились - большинство упорно отказывалось принимать этот трудный для усвоения массами закон, который крайне негативно отразится на политической карьере голосующих за него, это уж точно. Но Колби был непреклонен - им потребуются все американцы, способные держать оружие, плюс к этому закону шло дополнение, позволяющее набирать в особые подразделения мексиканцев без предварительных требований с гарантией получения вида на жительство по истечении срока службы, что тоже вызывало негодование у консервативного крыла. Слушания проходили в рабочем режиме, будто бы и не в бункере, и никакой гражданской войны нет. Обсудив все насущные вопросы, уважаемые политики разошлись по своим делам. О президентских выборах на кануне войны и речи быть не могло, только после восстановления порядка на всей территории США, когда голос каждого американца будет услышан.
        Следом началось совещание Объединённого Комитета Начальников Штабов, где Колби изложил свою версию дальнейшего развития событий:
        - Джентльмены, близится Час Х и я понимаю ваше волнение - мы владеем контролем менее, чем над половиной арсенала, необходимого для упреждающего удара по критическим объектам инфраструктуры противника. Но вы не должны беспокоиться - у русских всё ещё нарушена структура управления стратегическими силами, да и сами они увязли в позиционных боях на растянутом фронте. Ответить они нам ничем не смогут, но эти сведения есть только у нас. Я направил Роберту Марсу и его ближайшему окружению письмо, в котором объявил о неизбежности нанесения упреждающего удара по России с целью сдерживания роста военного коммунизма внутри этой раздираемой гражданской войной страны. Я написал, что последствия малодушия с нашей стороны будут фатальны для Америки и всего мира, стоит только позволить многоголовой гидре революции укрепиться и набраться сил - с последствиями совладать будет уже невозможно. Этот вирус обманом поразит умы миллиардов обездоленных и несчастных по всей планете, дав им ложный миф о благополучии за счёт коллективизации в обмен на базовые права человека, которые они в силу своей нужды и не ощущают, как
что-то священное и незыблемое. Поэтому мы ударим первыми, ударим теми силами, что имеем, потому что не ударить не можем. И если вдруг, наших сил окажется недостаточно для того, чтобы загнать зверя в пещеру, куда затем придут наши бравые парни с огнемётами, чтобы завершить дело - то он ударит в ответ. И десятки миллионов убитых американцев повиснут пылающей петлёй на шее Марса. Если только он не примет единственно верное и неизбежное решение - поддержать наш ракетный удар своими ресурсами по заданному списку целей. В этом случае Америка останется невредимой, а враг будет разбит и для ужасающей и неприемлемой вражды американцев с американцами больше не останется никаких причин. Я сложу с себя все полномочия и на последующих выборах мы, как и положено в нашей великой стране, выясним наиболее достойного поста лидера человека. Мистер Марс совершенно некомпетентен как руководитель такого ранга, но он патриот и я не верю ни на секунду, что он мог снюхаться с этими животными. У нас есть две критические отметки начала операции 'Неувядающее величие свободы' - наши агенты в России сообщат нам идеальный момент
для удара, когда силы противника максимально сосредоточены в местах нанесения ударов, а ПВО бездействует. И есть точка невозврата, когда мы начинаем в любом случае, не получив сигнала от агентов. Далее мы немедленно вынужденно аннексируем Германию, восстанавливая операционные возможности своих баз и обеспечивая сухопутный плацдарм для наступления с запада. Но после первого удара по России сопротивление будет минимальным и нас скорее встретят как спасителей, большие потери не ожидаются, наши аналитики меня в этом заверили. Конечно потом организуем гуманитарную программу, культурный обмен и навсегда закроем вопрос варварского коммунизма. Новые поколения русских вырастут привитыми от этого вируса. Слишком надолго эта дрянь пережила нацизм.
        МОСКВА. ЦЕНТР.
        Пётр Макаров в задумчивости стоял перед дверью своей квартиры с занесённым над кнопкой звонка пальцем. Он не представлял, что и как будет сейчас говорить. Как смотреть в глаза своей златовласой принцессе? Вся последующая жизнь казалась теперь изувеченной, разрушенной и пугающе туманной. Час назад под завалами нашли останки Ларисы… Чудо, что в этом месиве её вообще смогли опознать. Зачем, зачем она отправилась в эту чёртову башню?! Эта её никчёмная работа, которую он ей придумал лишь бы дома не сидела… Он же сказал ей, что там опасно, что враг уже у ворот. Дура! Какое-то мелкое упрямство ставит подсечку планам, которые он вынашивал всю жизнь. Почему всё случилось именно в эту ночь?! Какого дьявола её вообще пустили внутрь? А эти звери - они вообще не разбирали, кого убивать. Ей ведь просто надо было зайти, скачать какие-то бесполезные пабки на флэшку и выйти. Упёртая, сорвалась ночью как в зад ужаленная. Теперь её даже не похоронить по-человечески! Он не понимал, почему этот страшный удар настиг его почти на самом пике могущества, это настоящее предательство - вот так вот бросить его и Алёнку одних
в такие времена! Она должна была стать царицей, а стала набитым стальной чешуёй фаршем, перемешанным с гипсокартоном.
        Дверь открылась и хохочущая кудрявая девчушка с розовым бантом бросилась на шею улыбающемуся отцу, любимому папочке, самому доброму и ласковому. Отбросив портфель, с порога принявшемуся щекотать и целовать свою маленькую принцессу под неодобрительное хмыкание благородной потомственной гувернантки. А беда пусть подождёт за дверью, не сегодня. Потом, когда всё закончится.
        - Пап, ты чего не раздеваешься, пойдём ужинать, Маргарита Викторовна приготовила такой вкусный пирог к чаю! Мама многое упускает в этой своей командировке.
        Макаров положил на полочку свой мобильный телефон и обратился к дочери шутливо-заговорщицким тоном:
        - Лапуля, давай-ка мы с тобой проедемся по магазинам прямо сейчас. У меня сегодня такое хорошее настроение, что я непременно хочу тебя чем-нибудь порадовать! Только оставь дома мобильник, не хочу, чтобы кто-то нас беспокоил. Давай, одевайся быстрее и поехали!
        Во дворе элитного жилого комплекса было довольно тихо - состоятельные жильцы практически все покинули город ещё до начала осады, а оставшиеся предпочитали лишний раз по улицам не шастать. Макаров отпустил служебную машину и охрану, однако всё равно буквально сразу после его приезда у двух противоположных концов двора припарковались два неприметных автомобиля - Форд чёрного цвета и Киа синего. Из машин никто не выходил, люди просто сидели и наблюдали. Из одного подъезда вышла шумная подвыпившая компания и покачиваясь волной двинулась по тротуару в направлении выхода из двора. В другую сторону направились вышедшие из соседнего подъезда два мужчины в плащах. По какому-то совпадению обе группы одновременно оказались напротив приехавших ранее автомобилей, в руках людей откуда-то возникло заглушенное автоматическое оружие. Убедившись, что никто не выжил, все шестеро скрылись за углом дома. После чего, прямо к подъезду Макарова подъехала комфортная, но не вызывающая никакого интереса у обывателя иномарка. А через 10 минут в неё сели мужчина и златовласая девочка. Автомобиль в сопровождении столь же
неприметного микроавтобуса отправился в сторону МКАД.
        МОСКВА, ЦЕНТРАЛЬНАЯ КЛИНИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА.
        Пёстрая делегация, явно нервничая и поглядывая в окна на молчаливый лес, быстро продвигалась по коридорам к нужной палате. Сопровождал генералов и чиновников главный врач, сбивчиво объясняя, что хоть его люди и сделали всё возможное для срочного прерывания курса 'лечения', но гарантий связности сознания и мыслей Волкова он дать не мог. Генерал лишь отмахнулся - у них всё равно не было никакого выбора. Им нужен был Волков и срочно! Подойдя к двери указанной палаты, он коротко кивнул сопровождавшим их охранникам и опешившего главврача тут же увели под руки.
        Войдя в палату, они увидели сидящего посреди кровати человека с измождённым лицом, который смотрел на них со смесью ненависти и презрения. Чтобы унять головокружение, президент Волков обеими руками вцепился в края своих нар:
        - Как интересно! Меня вдруг снимают с иглы, пичкают стимуляторами, и тут появляетесь вы. Что бы это могло значить? Мы победили? Надо обратиться к нации с поздравлениями? Хм, ну если бы мы проиграли, то, наверное, вы бы уже кормили червей где-то в безымянной канаве.
        Волков бодрился, вымучивая из себя едкий сарказм, но сам же внутри трясся от страха, от страха того, что он больше не нужен им живым. И от ещё большего страха, что снова понадобился.
        Генерал Теняшин взял слово:
        - Алексей Иванович, мы здесь, чтобы прекратить ваше преступное заточение! Всех причастных уже задержали и будут судить за государственную измену, мы даже представить себе не могли, что с вами творят под видом лечения! Вы нужны нам и народу России, особенно в этот ужасный час. Вся надежда только на ваше мудрое руководство как легитимного правителя Российской Федерации, способного вести диалог как с союзниками, так и с врагом. Все вместе мы найдём возможность обернуть катастрофу победой как не раз уже делали наши великие предки!
        Обессилев, Волков откинулся на стену. Он обильно потел и тяжело дышал - резкий отказ от препаратов и глушение их эффектов другими сильно лихорадили измученный организм. Он выдавил из себя смешок:
        - Ну конечно, как я сам сразу не догадался. Макаров и вас бросил в чан с дерьмом? Где этот мерзавец, вряд ли у кого из вас хватило духу взять его за яйца. Где он?
        - Поедемте в Кремль, прочь из этой пыточной, там мы введём вас в курс дела. К сожалению, нет возможности дать вам передышку даже в несколько дней, чтобы прийти в себя. Обстановка - критическая.
        Волков понял, что бесполезно сопротивляться и придётся снова взвалить на свои плечи эту ношу, а если потребуется, то и пойти ко дну вместе со всем этим чёртовым Кремлём. Доказав себе и другим, что он не Макаров, возомнивший себя гением интриг, но обосравшись сбежавший с вершины Олимпа. Хотя просидеть под морфием до самого конца света было не самой плохой альтернативой такому яркому финалу жизни.
        Как ни странно, но в Кремле он почувствовал себя лучше - в своём кабинете он уже внимательно выслушал все краткие доклады о ситуации и перспективах. От него ждали продолжения контактов с американцами, которые по утверждению Макарова обещали поддержать Москву военным вторжением из Европы, однако пока дальше слов и несущественной военной помощи дело не заходило. А тем временем, противник уже готовился начать штурм столицы. И пусть оставшиеся в оцеплении силы прошли проверку временем, но даже выдержав штурм - идея контрнаступления с имеющимися ресурсами казалась крайней маловероятной. Горячие головы настаивали на применении ядерного оружия, почему-то уверенные, что у противника нет контроля над захваченными арсеналами. Волков не разделял их беспочвенного оптимизма, поэтому категорически запретил использовать подконтрольные остатки ракет, дабы не провоцировать. По крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет критической. Перед исчезновением Макаров инициировал смену протоколов всей государственной сети ПВО, разумно настаивая на том, что нынешняя установка определения Свой-Чужой не соответствует
ситуации и будет очень нездорово, если прибывшие самолёты союзников будут падать от огня наших зениток. Однако, чуя подвох, Волков распорядился всё отменить и вернуть как было - он это сам отдельно обсудит с американцами и при необходимости снова одобрит. А пока - нет, Макаров уже доказал свою верность стране просто сбежав с дочерью из города. Подонок уже может греть жирные бока на пляже Испании!
        США, НОРФОЛК, ВИРДЖИНИЯ.
        Утренние три километра по стадиону - обычное начало дня Роберта Марса, активный бег крови по венам, насыщение каждой клеточки кислородом. Всё это способствовало мышлению. А подумать тут было над чем. Весь его штаб шептался об открытом письме Колби. Старый трухлявый пень сделал всё для того, чтобы каждый в чине генерала и выше знал условия его ультиматума. И Марс ловил себя на мысли, что был бы не против, если бы какой-то генерал просто лишил бы его груза выбора, отстранив от командования. Потому, что выбирать между преступлением против чужого народа и преступлением против своего - это выбор, который он не хотел делать. Одно было ясно - это случится скоро. Никто не будет ждать, пока он скажет да или нет, ему просто передадут список координат, которые должны быть уничтожены, чтобы миллионы американцев остались живы. Воинственный сукин сын всё же добился своего, реализует свои сраные комплексы на карте мира, считая всё это какой-то священной войной. Знал бы он, что те самые коммунисты, которых он так до усрачки боится, в свою очередь предлагают куда более деловой подход к сосуществованию без
взаимного ядерного уничтожения! А потом что? Что потом? Одними ракетами ведь дело не сделать, это ведь всё равно наших пацанов придётся отправлять туда 20-и летними, а забирать в деревянных ящиках! И сколько погибнет? Русские за свой дом будут драться, старику стоило бы подучить историю.
        Марс сбился с шага и захлебнулся кашлем, слишком увлёкся мыслями и позабыл о контроле за дыханием. Он думал, он искал выход, но не видел его. Ни одна сторона всё ещё не могла решиться на настоящую войну на территории Америки: рядовые, добровольцы, сержанты и генералы по обе стороны отстаивали одну и ту же страну, с одинаковыми идеями и принципами. Они просто не могли найти повода начать друг в друга стрелять 'по-настоящему', хотя отдельные стычки и перемещение линии фронта случались. Поэтому даже отдай он сейчас приказ о наступлении - во-первых, у него меньше сил. Не считая ядерные, но он никогда. НИКОГДА. Не применит ядерное оружие по американской земле. Во-вторых, это никак не поможет отменить задуманное Колби, при наилучших раскладах уйдут месяцы, чтобы добраться до его логова и выковырнуть этого термита из норы. К тому времени всё уже будет кончено. Рассказать русским? И что же они сделают, скажут спасибо? Да, после чего нанесут упреждающие удары… Великолепно, мать вашу, просто великолепно!
        Глава 33
        МОСКВА.
        Охваченный сражениями город стонал и сотрясался от непрерывных разрывов снарядов. Самые глупые и безрассудные птицы могли бы наблюдать с неба интересную картину, если бы у них хватало ума осознавать процессы, происходящие внизу. Окраины города поглотила бесконечная суета - колонны беженцев тянулись по улицам, из мест, где недавно стихли бои, организовывались пункты приёма раненых и временного размещения гражданских лиц, сновали командирские автомобили, санитарные машины. В город уходили колонны танков и солдат пехоты. По мере движения к центру перемещения становились всё более хаотичными и дёрганными, нарастала интенсивность боёв, гражданских совсем не было видно, разве что отчаявшиеся фигуры с поднятыми руками выбирались и рушащихся домов в надежде не поймать пулю. Казалось, не было в огромном мегаполисе ни единой тихой улочки, где можно было бы перевести дух не опасаясь поймать шальную пулю или осколок. Тут и там вспыхивали очаги ожесточённых схваток, рушились от прямых попаданий ракет и снарядов стены и, топча чёрную жижу, бегом проносились солдаты. Промокшие до нитки, они сражались героически,
они прятались в страхе за свои жизни, они закрывали телами товарищей, они же безучастно смотрели как умирающие тянут к ним руки. В таких условиях человек раскрывался и являл своё истинное лицо. Говорят, война меняет людей, но скорее близость смерти заставляет их сбрасывать маски, которые они всю жизнь видят в зеркале. Здесь их зеркалом стали лица таких же солдат по ту сторону прицела.
        Передовые части вторжения прощупывали оборону окопавшихся защитников, то углубляясь в неё на отдельных направлениях, то откатываясь после удачных контратак противника. Обе стороны сражались с иступлённым остервенением двух смертельно рассорившихся братьев, чей гнев и обида друг на друга были куда сильнее схожих эмоций, которые можно испытывать к чужаку. На пределе сил, ведомые яростью и верой в свою правду, солдаты бросались друг на друга. Не жалея пуль, не щадя себя в боевом трансе они жаждали лишь одного - чужой кровью оправдать свой выбор. Доминируя доказать свою правоту. Но, вкусив малой победы, мгновенно проникались милостью к поверженным врагам, щадя их жизни и уводя из пекла в тыл. В этом обе стороны были зеркально схожи. В этом таилась главная горечь и боль происходящего. Периоды затишья на соседних улицах регулярно сменялись интенсивными перестрелками, шелест первых весенних дождей то заглушал отдалённую канонаду танковых боёв, то подавлялся ею, когда болотно-зелёные стальные черепахи грохоча выползали из-за усеянных бетонным ломом куч мусора.
        Многие жители так и не смогли по разным причинам покинуть город, брошенные посреди бушующей вокруг войны в серых коробках многоэтажек, они жались друг к другу в углах своих комнат подальше от окон, в которые с затянутого свинцом неба заливал студёный дождь. Богатые и бедные в мирное время, сейчас все были равны, обладая единственной ценностью - собственными жизнями. Каждый из них вздрагивал от нового близкого разрыва и метался по помещению, слыша треск коллапсирующих перекрытий. Или же шептал слова утешения, ободряя родных и близких. Солдаты в разных униформах бесцеремонно топтали их гостиные, проносясь от одного оконного проёма к другому, заливали их ковры кровью и устилали пол гильзами, совершенно не обращая внимания на забившихся в угол перепачканных и оборванных людей. Война рушила все привычные социальные связи и создавала новые на этот безумный миг полыхающего пожара человеческого упорства. Семьи распадались, семьи прирастали сиротами и покинутыми. Мирные люди, как и солдаты, преображались под давлением смерти.
        Отряд майора Васнецова вместе с другими моторизированными подразделениями сильно углубился в оборону противника по Ленинскому проспекту. Успев привыкнуть к новой полимерной кирасе, похожей на те, что носили штурмовики 30 -30, он чувствовал себя намного более уверенно и безопасно. Насколько это вообще было возможно на передовой. Жаль, что таких ещё не было в битве на Урале, многие его товарищи сейчас могли бы быть живы… Когда основная часть сражений происходила ещё далеко позади, их ударный кулак удачно прорывался к 3-ему транспортному кольцу и вот уже где-то впереди, за площадью Гагарина, их призывно манили распахнутые врата старых кварталов, приглашающих в самый центр, к сердцу страны и последнему прибежищу предателей. Двигаясь от дома к дому, от завала к завалу, смешанные бригады солдат, состоящие как из не видевших солнечный свет десятилетиями бледнолицых и 'сухих' бойцов гарнизонов закрытых подземных городов, так и из добровольно перешедших на сторону армии освобождения солдат Российской Армии, вынужденных теперь воевать с точно такими же воинами, но находящимися по ту сторону баррикад.
        Достигнув очередного хорошо укреплённого врагом участка проспекта, отряд Васнецова и следующие с ним части мотопехоты вступили в позиционный бой, связав врага огнём в надежде, что товарищи в это время зайдут к нему с флангов и танки подтянутся наконец на огонёк. Вся улица непрерывно простреливалась, рокотали пулемёты и рвались гранаты - обе стороны не испытывали стеснения в боеприпасах, щедро осыпая укрытия врага градом пуль, заставляя солдат пригибаться к земле в ожидании своей очереди на ответ. Майор не имел общей тактической картины штурма и не знал, насколько они оторвались от основных сил, но надеялся, что не слишком далеко и скоро отстающие части подтянутся для нового рывка вперёд. Пока лишь отдельные небольшие группы солдат присоединялись к ним за щедро усеявшими проспект завалами полуразрушенных артподготовкой зданий.
        Сквозь безумную канонаду яростной перестрелки и шум дождя прорвался истошный женский крик, полный отчаяния, ужаса и боли. Посреди непрерывно простреливаемой зоны отчуждения между двумя сторонами, в разбитом дверном проёме какого-то разбитого в дребезги магазина, располагавшегося на первом этаже жилого дома, протягивая одну руку вперёд, на улицу, кричала женщина покрытом бетонной пылью коричневом пальто. Другой рукой она плотно прижимала к себе маленький закутанный в одеялко комочек. Женщина разрывалась между страхом за жизнь малютки в руках и порывом выпрыгнуть под пули за убежавшей от неё зарёванной девочкой двух-трёх лет, в рыданиях заткнувшей уши и бегущей поперёк улицы не понятно, куда. Ещё мгновение и шальная пуля сразит ребёнка. Внезапно битва стихла, ни один солдат не стрелял, провожая дрожащими от напряжения глазами маленькую фигурку с двумя мокрыми, прилипшими к лицу хвостиками. Только холодный дождь замешивал грязь на разбитой улице. Мать вышла из оцепенения и немедленно рванула вперёд, в два прыжка подскочив к ребёнку ухватила плачущую, но невредимую малышку и столь же стремительно
скрылась откуда пришла. На эти несколько десятков секунд обе стороны ощутили единение и общность мыслей, чувств, эмоций. Вспомнили, что они люди, сыновья и отцы, солдаты, чей долг - защищать и оберегать вот этих вот малышей. Проскочило понимание ужасной несправедливости ситуации, неправильность обстановки. Но вскоре тишину разорвали одинокие, как бы извиняющиеся, выстрелы. И снова грянул бой, стерев недавний эпизод из реальности, будто его и не было.
        Васнецов заметил движение в арке дома слева - знакомые силуэты в высокотехнологичных латах быстро двигались параллельно проспекту. Майор слышал от бойцов, что 30 -30 сильно потрепало в последней операции и вряд ли оставшиеся в строю бойцы брошены на прорыв обороны - очевидно у них была какая-то своя, особая, миссия. Как, впрочем, и всегда.
        Группы солдат при поддержке наконец подошедших танков уверенно продвигались за спинами могучих ТАКТов, чьи массивные ростовые щиты легко принимали на себя град пуль и снарядов небольшого калибра. Кумулятивные гранаты рвались о броню щитов, прожигая в них сквозные дыры струями огня под огромным давлением, но пройдя этот слой металла смертоносная плазма теряла силу и рассеиваясь лишь нежно облизывала бронированные бока робота. До центра площади оставалось совсем немного, там уже можно было с комфортом окопаться за удачно упавшим на проезжую часть памятником первому космонавту. Ничего, памятник мы потом восстановим ещё лучше, чем был. А сейчас он сбережёт нам жизни и приблизит победу.
        Образующие вогнутый полукруг здания, что венчали выход с площади, были отличными оборонительными рубежами для защитников города - из окон грохотали крупнокалиберные пулемёты и станковые гранатомёты, с тылу оперативно подходили подкрепления, обеспечивая прикрытие прижатым огнём в туннелях автодороги частям. Советские солдаты ещё только занимали полуразрушенное здание Российской Академии Наук, дающее отличную позицию для охвата всей площади и прилегающих территорий, и пока не могли в полной мере прикрыть с трудом продвигающиеся отряды Васнецова, которые надеялись только на броню и выносливость укрывающих их ТАКТов. Сами роботы давно израсходовали свой боекомплект, нанеся существенный урон живой силе врага и сейчас просто исполняли транспортную функцию - нельзя было терять инициативу на передышку и перезарядку, надо было идти вперёд, пока не иссякли силы, а как иссякнут - окапываться и ждать подмоги. Близкая победа кружила солдатам и командирам головы, подгоняя, не считаясь ни с чем, идти и идти вперёд.
        Из разбитого бомбами проёма в стене одного из домов на противоположной стороне площади хлынул ливень снарядов, сопровождаемый чуть запаздывающим трескучим рокотом, гулко разлетевшимся по обширной площади. В мгновение ока потрёпанный робот и следующая за ним группа солдат исчезли в облаке взметнувшейся грязи и вспышек. Уцелевших не было. Старая советская зенитная самоходка увлечённо засеивала свой сектор обстрела разрывными снарядами из четырёх связанных стволов, губя всех, до кого получалось дотянуться. Наступление забуксовало, бойцы рассеялись по ближайшим укрытиям, роботы получили сигнал отойти. Проблема требовала немедленного решения, но позиция у смертоносной 'Шилки' была крайне удачной - танки не решались выйти на открытую всем направлениям площадь, а прижатым огнём бойцам было нечем ответить глубоко засевшей в руинах броне. Заметив заминку, защитники Москвы немедленно увеличили плотность огня, одновременно наладив снабжение своему авангарду в туннеле под площадью. Началось активное движение по ту сторону баррикад, за которыми укрывались солдаты Васнецова. Со стороны реки советские войска
внезапной атаки не опасались, а вот соседние улицы всё сильнее 'нагревались' от растущей интенсивности перестрелок. Слишком глубоко зашёл в оборону противника этот кулак, того и гляди собравшийся с силами враг отрежет Ленинский проспект позади них и прижмёт окружённые части к реке, задавив числом. Осмелевшие бойцы, верные Российской Федерации, потихоньку начали выползать из туннеля, под прикрытием товарищей подбираясь к засевшим за упавшей стелой Гагарина солдатам Васнецова. Вспыхнули близкие стычки, скоротечные и смертоносные, гранаты летали от укрытия к укрытию, калеча и убивая. Майор был здесь же, с товарищами, экономя патроны он отгонял от своих позиций врага, мысленно уже готовясь вызывать артиллерию на себя, если радисту всё же удастся прорвать пелену радиопомех. По нарастающим вокруг звукам битвы он уже понимал - окружение неизбежно и вопрос лишь в том, чтобы их гибель на острие атаки не была напрасной, а значит для следующих ударных частей придётся расчистить площадку.
        Однако, со стороны Профсоюзной улицы вместо солдат и машин врага хлынул поток пехоты в сопровождении бронемашин с красными флагами - ещё один рукав наступления прорвался и воссоединился с ними! С немалыми потерями площадь была отбита, а враг оттеснён дальше, к Садовому кольцу. Майор Васнецов со своим отрядом получил приказ спуститься в метро и выдвигаться навстречу штурмовым группам, идущим по рельсам с юга. Захватив контроль над подземной железной дорогой, наступающие силы обретут доминирующую мобильность и возможность наносить внезапные удары в любой части города. Тогда можно будет передохнуть и зализать раны в относительном покое и тишине.
        НОРФОЛК, ВИРДЖИНИЯ.
        Марс, лояльный ему генералитет и представители спецслужб собрались в штабе для наблюдения за ходом боевых действий на море и в воздухе. На столе перед президентом лежала злополучная папка со списком целей на территории России, полученных от Мейсона Колби. Роберт должен был решить, что с ними делать. И он принял единственно верное решение, которое позволила ему принять совесть и был готов отвечать за последствия. Он прекрасно понимал, что сегодня из объявленного предателя может стать предателем, вошедшим в историю, как человек - отдавший страну на ядерное разорение красным. Он смотрел на своих генералов, а они смотрели на него. И в их лицах он видел понимание. Не одобрение, не восторг, не любовь. Понимание. Перед началом операции, встречи с Марсом попросил командующий военно-морскими силами. Оставшись один на один с президентом, он спросил:
        - Сэр, разрешите говорить откровенно, сэр?
        Марс стойко встретил его прожигающий взгляд и ни секунды не колеблясь ответил:
        - В этом помещении каждый может говорить предельно откровенно.
        - Сэр, от лица всего командования я пришёл высказать Вам слова поддержки. То решение, которое Вы приняли - никто из нас никогда не смог бы принять. В итоге может случиться так, что мы возненавидим Вас за последствия этого решения. Но я не могу не выразить Вам уважения за то, что Вы пытаетесь поступать правильно там, где другой на Вашем месте поступил бы иначе. Мы с Вами до конца, Сэр, чем бы всё это ни кончилось. И если Вам придётся отвечать за последствия - я встану рядом. Спасибо за то, что подаёте всем нам пример истинного мужества. Сэр, разрешите идти?
        Марс моргнул пару раз и скользнул глазами по стенам, остановившись на американском флаге и фото своей семьи в рамочке на столе. Затем черты его лица огрубели и он снова поймал взгляд адмирала:
        - Спасибо, Лемюэль, это важно для меня. Знать, что я не один, что я поступаю правильно. Вы свободны.
        Напряженные лица в гнетущем молчании слушали сводки с полей, отчёты о потерях и рапорта о достигнутых целях. Два крупнейших морских сражения современности происходили сейчас у двух американских берегов. И в этих сражениях американцы убивали американцев для того, чтобы предотвратить гибель американцев. Звучало, как ужасный абсурд, по сути им и являясь. Эсминцы, торпедоносцы, крейсера, прикрывающие авианосцы, обрушивали друг ну друга шквал ракет и снарядов. Один флот прорывался сквозь другой для того, чтобы выйти на дистанцию пуска крылатых ракет. В небе шла своя битва - истребители атаковали бомбардировщики, штурмовики пикировали на корабли сквозь заградительный огонь систем ПВО. Силы обеих сторон быстро таяли - современная война была скоротечна и жестока, унося сотни жизней каждую минуту. Кренящиеся на борт и коптящие небо чёрным дымом корабли упорно стремились к точке пуска ракет, которым далее предстояло прорвать ПВО и поразить цели в глубине материка. Пусковые шахты баллистических ракет, которые вот-вот должны были быть запущены через весь земной шар по России. У Колби не было иной возможности
стремительно атаковать столь ненавистную ему идеологию, кроме как ударив имеющимися в распоряжении ракетами шахтного базирования - иностранные силы до конца не понимали, кому они подчиняются, а подводные ракетоносцы остались под командованием Марса.
        Спустя часы напряжённого сражения начали поступать сигналы о готовности к скоординированной атаке - лишь единовременный массированный удар со всех направлений мог гарантировать прорыв эшелонированной системы ПВО. Настал момент истины. Вся неядерная огневая мощь под командованием президента Соединённых Штатов Америки Роберта Марса обрушилась на военные ядерные объекты изменников. На большом экране в реальном времени цели массово выбывали из списка, замещаясь крестами на карте. Марс с раздражением смотрел, как медленно растёт число отметок о поражении целей. И вот по радио взволнованный голос сообщил, что шахты открылись и из них стартовали ракеты. Шёпот пробежал по комнате, убелённые сединами мужчины молились, матерились и отказывались поверить тому, свидетелями чего становились. Подземные ракетные комплексы были построены на совесть и многие пережили ракетную атаку, сохранив работоспособность стартовых механизмов. Часть стартующих ракет удалось перехватить на взлёте, пока они только набирали скорость, но тем не менее - прорвалось слишком много. Роберт больше ничего не мог сделать для
предотвращения неизбежного. Мегатонны смерти на огромной скорости неслись к своим целям. Покрывшись холодным потом, Марс смотрел на визуализацию примерных траекторий взлетающих ракет с широко раскрытыми глазами. Он попросил всех выйти из помещения и взялся побелевшими пальцами за красную телефонную трубку.
        Глава 34
        Иркутская область, Горный-3.
        Радист спешно тараторил доклад, перечисляя последние данные, которые непрерывным потоком шли в его наушники. Вокруг постоянно сновали офицеры связи с планшетами и папками, множество мужчин в наушниках с микрофонами переговаривались с кем-то на другом конце провода, сливаясь для внешнего наблюдателя в единый гул голосов. Сейчас каждая секунда имела критическое значение, каждое слово - вес.
        - Двадцать три ракетоносителя шахтного базирования вышли на траектории. Каждый может нести до десяти боеголовок и до сорока ложных целей. Идут тремя группами с разных направлений: семь через северный полюс, пять с востока и десять с запада. До апогея траекторий пятно вероятностей определить не можем, первые возможные цели находятся в четырнадцати минутах подлёта.
        На высокой стене под потолком зажглась информационная панель. Панель начала заполняться зелёными цифрами - двадцать три счётчика обратного отсчёта стартовали к нулю от отметки четырнадцать минут. Через несколько минут, после разведения боеголовок, число таймеров вырастет, их значения синхронизируются с результатами точного расчёта целей. Столица была надёжно укрыта мощнейшей системой противоракетной обороны, чего нельзя было сказать о других городах, которые очевидно так же входили в список целей врага. Да и московское ПРО всё ещё частично контролировалось федералами, что затрудняло координацию обороны.
        Под информационной панелью, на огромной настенной карте СССР зелёные огоньки городов, признанных вероятными целями, сменились на оранжевые. По мере приближения ракет - картина возможных целей менялась и уточнялась. Одни отметки теряли статус угрожаемых, другие становились на их место в списке вражеских целей. Цвет старой лампочки на полинявшей за много лет карте определял судьбу миллионов людей. Учитывая критическую важность своевременной передачи информации и принятия мер, операторы с момента подтверждения ракетного нападения непрерывно передавали по всем городам страны инструкции и приказы, безупречно вызубренные за годы тренировок на случай наступления этого страшного дня. По всей стране на предприятиях включались сирены воздушной тревоги, телевизоры и радиоприёмники прервали вещание для экстренного оповещения с указаниями для граждан немедленно укрыться в складках местности, подземных объектах транспорта, подвалах и бомбоубежищах, либо спуститься на первые этажи зданий и лечь на пол. Где-то спящие люди срывались со своих кроватей и хватая сонных детей как есть бежали на улицу босиком и в
ночных рубашках. Где-то учителя сгоняли школьников в подвалы под трель звонка. Останавливались машины и поезда, самолёты набирали предельную высоту.
        Те же приказы получили и солдаты, ведущие боевые действия на улицах Москвы - прекратить бой и отступить в ближайшее укрытие, по возможности помогая гражданским. Расчёты оставляли орудия, экипажи покидали танки. Под рёв сирен люди как тараканы заполняли все щели ниже уровня земли. Счастливчики сверлили взглядами тяжелые двери бомбоубежищ из пахнущих сыростью и тленом островков жизни. Те, кому повезло меньше - вперили взоры в небо, ожидая успеть хотя бы увидеть свою смерть.
        У оперативного штаба под Москвой тут же была налажена связь с командованием противника и произведён обмен планами отражения ракетной атаки, установилось временное перемирие.
        Генерал Агамян внимательно слушал радиста, не сводя глаз со стремящихся к нулю колонок зелёных цифр на табло. Американские ракеты через несколько минут упадут на землю, которую он поклялся защищать до конца жизни. Но по злой иронии именно его жизни сейчас ничего не угрожало, в отличие от всех этих людей, кого он не смог защитить. Под испещрённой морщинам пепельно-серой кожей его гладко выбритого лица ходили желваки. Взволнованный радист обратился к нему:
        - Товарищ генерал, время принятия решения.
        Агамян ещё раз прокрутил в голове все доводы за и против, взвесил последствия и смирился с ними. И ответил:
        - Ограниченный встречно-ответный удар по схеме 127-б санкционирую, приступать к выполнению.
        Сахалин, остров Сахалин.
        Путешествие трудно было назвать приятным - пришлось преодолеть множество границ, чтобы наконец окольными путями добраться до своего нового царства. Дочь постоянно говорила о матери и Макарову стоило больших усилий поддерживать маску беззаботности, говоря своему ангелочку лживые слова о скором воссоединении семьи. Оставаясь один в тесном салоне очередного бизнес-джета, пока дочь сладко спала с улыбкой на лице, он мог позволить себе погрузиться в личное горе. Он был женат 20 лет. Лариса была его единственной любовью всей жизни, единственной женщиной, разделившей с ним ложе. Вместе с дочерью, они были единственными людьми, по-настоящему важными для него. Она была человеком, которого нельзя заменить. Эта потеря стала ужасной платой за их спасение. Ведь если бы она не погибла там в Сити, то они с дочерью могли упустить момент - Макаров собирался доиграть партию до конца, но теперь понял, что перегнул палку. Всё хорошо в меру и спасибо Ларисе, что её жертва край этой меры ему показала. Пусть он никогда не был с ней откровенен, но они всегда понимали друг друга на каком-то глубинном уровне. Он видел в её
глазах немое одобрение своим действиям, их общую тайну, которую она может и не знала, но нутром чувствовала. Он ни разу не слышал от любимой упрёка, она всегда и во всём поддерживала свой эталон мужественности и таланта руководить. Человек, крутивший Землю на пальце, смотрел в иллюминатор и беззвучно плакал.
        Да, давно он тут не был - ходом строительства новой островной империи заведовал всецело его бывший друг и партнёр Эпштейн. После отдыха новоявленный король собирался сделать полную ревизию всего своего подданства, дабы исключить какие-то оставленные другом сюрпризы. Ну и навестить его семью, конечно же. Было бы неправильно оставлять предательство без последствий, которые стоит продемонстрировать публично для укрепления лояльности населения. Тем более, что в проекте его Запретного Города, куда смертные могли попасть только по приглашению, была новая художественная мастерская, которую он в компании с женой и детишками Эпштейна собирался скоро опробовать. По прилёту он успел пообщаться с командиром своей гвардии - здоровенным негром, бесконечно лояльным большим деньгам и разыскиваемым за преступления против человечности в половине стран Африки. Что ещё больше укрепляло его лояльность новому королю нового ядерного государства, откуда нет выдачи. С профессором Богуязовым надо будет встретиться завтра - пока всё идёт по плану и нет причин беспокоиться, что в ближайшее время на его остров с неба упадут
ядерные фугасы. Нееет, пока кто-то вообще додумается обратить свой взор на Сахалин - всё уже давно закончится и наступит новая эра.
        Оставив дочку в роскошных апартаментах на попечении новых нянек, Макаров наконец позволил себя расслабиться. Пока ещё ему удавалось отвлечь ребёнка от факта отсутствия мамы - её настолько восхитила обстановка нового дома, что девчонка позабыла обо всём на свете. Но как только он разберётся со срочными делами - то тут же откровенно поговорит с дочерью, и они вместе смогут проститься с мамой и вместе посвятить время трауру.
        Точность расчёта, правильный прогноз и непрерывная фиксация на задаче - это была его формула успеха. Загрузив стакан льдом, он слегка брызнул на его дно благородную янтарную жидкость - даже сейчас ему претила мысль об алкогольном опьянении и потере контроля, поэтому он предпочитал наслаждаться терпким запахом напитка, пока на огромном экране транслировались новости. Конечно же они целиком были о войне. По всей Земле бушевало пламя войны, но самыми горячими точками на планете, к которым было приковано всеобщее внимание, оставались Соединённые Штаты Америки и Россия. И там, и там шла кровопролитная гражданская война, поступали противоречивые сведения об успехах сторон. В отсутствие реальной картинки с мест фоном крутились старые видеозаписи военных действий, которые совершенно ничего не говорили зрителю о происходящем, зато ежеминутно в эфир пускали какого-то очередного эксперта, который переворачивал с ног на голову все доводы предыдущего коллеги и выдвигал новые теории. Почему-то Китай, раздираемый тремя группами борцов за власть, мало интересовал новостные агентства, а про ядерную катастрофу
Индии и Пакистана все и вовсе уже забыли. Макарова начинало клонить в сон, когда экстренные новости были прерваны ещё более экстренным включением - США и Россия обменялись ядерными ударами. Диктор в красном пиджаке с вытаращенными от ужаса глазами с трудом читала слова телесуфлёра. Пётр поддался сиюминутному импульсу и с триумфальной улыбкой осушил свой стакан. Рубикон пройден, дальше пьеса пойдёт как по нотам и без его участия. Теперь-то уж голодные до крови псы сцепятся на славу! Завтра будет большой и трудный день - надо хорошенько выспаться, начинается настоящая работа.
        Интернациональный коллектив учёных и инженеров во главе с профессором Богуязовым тоже не спал этой ночью. Будучи гуманистом и человеком науки, Богуязов очень болезненно воспринимал ужасные события, происходившие в этот момент как в его родной стране, так и по всему остальному миру. Страшным ударом для него стало известие о ракетных ударах по США и России, наверняка унесших жизни невообразимого количества людей. У него в руках технология, которая могла всё это предотвратить! Но почему, почему Пётр Алексеевич не обнародовал результаты тестовой эксплуатации? Где же его обещанный гуманизм и новая эра? Опытный образец прекрасно работает - надо было запускать в космос 'линзу' не откладывая, тогда ни одна ракета не достигла бы цели! Он сейчас же отправится к Макарову и потребует немедленно публично обнародовать результаты тестирования и предложить миру полную техническую документацию, пока новые ракеты не упали на спящие города! Это немыслимо - столько людей гибнет, а они совсем ничего не делают, чтобы это предотвратить!
        Пылая решимостью, профессор поднимался по устланной бордовой ковровой дорожкой лестнице во дворец, когда путь ему преградили вооружённые до зубов охранники:
        - В этот час сюда вход закрыт, вы же сами знаете, профессор, - миролюбиво обратился круглолицый поляк Лешек к Богуязову, одновременно как бы невзначай оттесняя его вниз по лестнице. Громила нависал над худосочным учёным на целую голову, и профессор понял, что на этом его поход за правдой на сегодня окончен. Возмущаться не имело смысла - громилы явно получили приказ никого не пускать и здесь он ничего не может с этим поделать. Понурившись он отправился восвояси под ехидное пожелание доброй ночи от возвращавшихся на свои посты солдат. Не так ему описывали Макаров будущее место работы, представлявшееся тогда настоящим раем для учёного. Может физической силой и умением стрелять природа обделила выдающегося ученого, но голова у него работала хорошо. И с этой секунды в ней всё отчётливее звучали крамольные мысли, призывающие профессора к решительным действиям.
        Москва, 15 минут до.
        Васнецов со своим отрядом расположился на открытой платформе у укрытых брезентом ящиков. Воссоединившись в туннелях с сапёрной бригадой, он примкнул к сопровождению небольшого состава, везущего значительный запас взрывчатки к возведённой врагом баррикаде дальше по ветке. Получив новые приказы о передислокации и убедившись, что все раненые отправлены в тыл, он воспользовался возможностью отдохнуть. Состав узких грузовых платформ, движимый служебной дрезиной метро, шёл медленно, но верно - аккурат за сапёрами, которые осматривали путь на повреждения и сюрпризы. Здесь тоже прошли бои, но не столь интенсивные, как на поверхности - у защитников было не так много сил, чтобы заполнить ими всё метро, поэтому они сконцентрировались на точках выхода на поверхность. Здесь, глубоко под землёй, было почти тихо - только эхо их маленького поезда гулом разносилось по тускло освещённой трубе тоннеля.
        Миска горячей гречневой каши с мясом - просто подарок судьбы и немного плод стараний полевой кухни, что осталась на станции отправления парой поворотов назад. Наслаждаясь едой, майор рассматривал попутчиков. По расслабленным лицам солдат он читал близость победы, тем более такая удачная передышка создавала иллюзию, что все самые тяжелые бои позади. Бойцы разговаривали о доме, смеялись, кто-то затянул песню. Кто-то даже умудрился заснуть, привалившись к борту. Только небольшая группа 'тридцатых' держалась особняком, не снимая шлемов и не расставаясь с оружием, они пребывали в постоянно напряжённом состоянии, ни на секунду не забывая, что вокруг идёт война и враг пока ещё не сдался. Когда один из них медленно обвёл отряд Васнецова холодным взглядом непрозрачного визора шлема - тот невольно поёжился. Эти ребята ни на секунду не задумаются над приказом 'открыть огонь', в отношении кого бы он ни прозвучал.
        В радиостанции потрескивала статика - сюда сигнал не пробивался. Майор принялся со скуки считать повороты тускло освещённого рабочим светом туннеля. Невыразительная картина медленно проплывающих мимо ламп убаюкивала и клонила в сон. В сочетании с мерным стуком колёс медленно ползущего состава этот калейдоскоп тянул веки вниз как магнит. Внезапно разнёсшийся по метро спокойный голос диктора мгновенно вывел майора из дрёмы и заставил волосы на загривке Васнецова зашевелиться. Тот же самый голос, что объявляет станции, с той же самой спокойной интонацией принёс ужасные слова:.
        "Внимание! Внимание! Уважаемые пассажиры! В городе объявлена воздушная тревога. Выход из метро прекращен. Все эскалаторы работают только на спуск. Находясь на эскалаторе стойте справа, проходите слева. Не задерживайтесь на платформе, быстрее проходите в тоннели по сходным устройствам. Соблюдайте спокойствие и строго выполняйте все распоряжения дежурного персонала метрополитена."
        Поезд тут же остановился, все солдаты немедленно спешились и поторопились убраться подальше вперёд по туннелю от смертоносного груза под брезентом. Люди мгновенно сориентировались, что если упавшие с неба бомбы их не убьют, то было бы очень стыдно умереть от детонации собственной взрывчатки. Тренировки и рефлексы заставляли тело двигаться, пока мозг ещё только осмысливал повторяющиеся раз за разом слова диктора. И то, что должно за ними последовать. Где-то сзади раздался металлический грохот - сработали гермозатворы, отсекающие сегменты метрополитена друг от друга, как переборки корабля. Недалеко впереди должна быть станция Октябрьская, но Васнецов приказал своим людям укрыться в техническом рукаве туннеля за следующим поворотом. Он посчитал, что здесь будет безопаснее, чем на станции, куда наверняка снаружи хлынул поток людей, гражданских вперемешку с солдатами. И не факт, что это будут их солдаты, а не противника. 'Тридцатые' молча присоединились, располагаясь в свободных нишах покатых стен метро. Васнецов сжался в комок, непрерывно глядя на часы, пытаясь предугадать - на какой минуте произойдёт
удар. А диктор, как ни в чём не бывало, продолжал наполнять пустые холодные туннели метро своим спокойным голосом. Кроме него никаких звуков майор не слышал, хотя толпы спасающихся бегством с поверхности людей должны были наполнить темноту впереди какофонией шумов.
        Иркутская область, Горный-3.
        На большом чёрном табло все счётчики застыли на нулевых отметках. Пятьдесят четыре итоговых счётчика. Тридцать две поражённые цели. Тридцать два надгробия в виде зелёных нулей сотням тысяч невинных душ. На интерактивной карте огромной страны под этим табло исчезли оранжевые огоньки. Часть из них снова стала зелёными, но помимо них появилась хаотичная сыпь кроваво-красных сигналов. Один из таких огней горел посреди нарисованной на карте красной звезды, подписанной словом МОСКВА. Генерал Агамян вперился в эту лампочку взглядом так, словно силой мысли пытался поменять её цвет на зелёный. А в это время радист, непрерывно сглатывая слюну, перечислял замолчавшие города.
        - Москва молчит, Мурманск молчит, Норильск молчит, Самара молчит, Челябинск молчит, Новороссийск молчит, Томск молчит, Ангарск молчит. Продолжаю опрос. Москва молчит, Мурманск молчит, Норильск молчит…
        Глава 35
        Сахалин, остров Сахалин.
        Хорошее настроение в предвкушении полезного и приятного дела прочно укоренилось в сознании Петра Алексеевича Макарова, умудрившегося выспаться впервые за много месяцев. Хотя, скорее даже лет - долгий путь к собственному царству пожирал его изнутри, лишая покоя и сна. Да и работы было выше крыши - шутка ли, дирижировать таким количеством переменных, играя сложнейшую партию.
        Совершая променад по бульвару, он с отметил слишком медленную работу по оформлению улиц. Свежий бетон только недавно окончательно застыл и работы по облицовке серых бульваров и рассаживанию зелени были далеки от завершения. Но теперь уже можно было не торопиться - если его ожидания верны, то примерно год или два надо будет сидеть тихо и ждать, пока в мире всё наконец устаканится. Пока все ракетные шахты не опустеют, все авианосцы не пойдут ко дну, а страны, разорённые войной, не откатятся в развитии на сотню лет назад. Затем уже можно будет засиять на небе новой звездой, с позиции силы диктующей свои идеалы общественного устройства.
        Заглянув к дочери пожелать доброго утра, Макаров с досадой обнаружил её утомлённой и бледной. Бедная девочка никак не оправится с тяжёлой дороги, разговор о маме придётся пока отложить. А он хотел сегодня вечером взять её с собой на прогулку вдоль берега - чудесный выдался весенний день, даже и не скажешь, что где-то в этот момент в ужасных мучениях умирают люди. Подумав об этом, он слегка улыбнулся и его хорошее настроение снова вернулось, походка налилась уверенностью и целеустремлённостью. Важное, важное и приятное дело ждёт его.
        Подойдя к двери, он постучал. Отсутствие дверных звонков, мобильных телефонов и сетевого взаимодействия было важным элементом роскоши проживания в Запретном городе. Таким образом подчёркивалась привилегия его жителей никуда не спешить. По всем срочным задачам нужного человека быстро найдёт посыльный, для всего остального отлично подойдёт неспешная прогулка. Это его мир, и он может устанавливать в нём любые законы.
        После небольшой паузы, дверь отворилась и обаятельно улыбающегося Макарова встретила красивая женщина чуть за сорок в простом, но элегантном платье и с встревоженным выражением лица. Увидев улыбку на лице Петра, она расслабилась и улыбнулась в ответ - вряд ли это были плохие новости об Артуре.
        - Здравствуй, Пётр, рада наконец увидеть знакомое лицо! Заходи, пожалуйста, давай позавтракай с нами и заодно всё-всё расскажешь!
        Обнявшись, они прошли внутрь, где гостя усадили за накрытый к завтраку стол и обеспечили женским вниманием и заботой. Все три женщины семьи его друга и делового партнёра наперебой осыпали Макарова вопросами, на которые он охотно отвечал, чередуя беседу короткими глотками чёрного кофе без сахара.
        - Ты прилетел один, или Лариса с Алёнкой тоже здесь? Я так по ним соскучилась, да и девочки постоянно спрашивают.
        - Да, мы все здесь и теперь уже, видимо, навсегда. Сама видишь, какой в мире творится бардак - еле выскочили. Мои по вам тоже очень соскучились, но сильно устали с дороги, поэтому Лариса просто передаёт привет и надеется на скорую встречу. Как насчёт вечером вместе собраться? Артур тоже обещал быть к шести, если погода не подведёт в Токио.
        Услышав о скором приезде папы, дочки завизжали от восторга и бросились дяде Пете на шею. Макаров засмущался и по-отечески обнял каждую, всем своим видом демонстрируя радость, от возвращения друга живым и здоровым из опасного путешествия. Жена Эпштейна тоже улыбалась, но глаза блестели тревогой и грустью.
        Промокнув губы салфеткой, Пётр обратился к хозяйке:
        - Рина, я хочу тебя с девочками пригласить на прогулку. Я, собственно, за тем и пришёл - мне очень нужна ваша помощь. Дело в том, что я давно не видел Артура и готовлю ему сюрприз, мне никак не обойтись без вашей помощи. Было бы здорово успеть разобраться с этим до обеда, так как потом меня ждут дела. Ну, что скажешь, прогуляемся? Я настаиваю!
        Женщина на секунду задумалась и отвела глаза, теребя пальцами салфетку, после чего взглянула на дочерей, мило улыбнулась и ответила:
        - Да, Петь, конечно, с удовольствием! Признаться мы тут уже заскучали в окружении солдафонов да обслуги, будет здорово наконец заняться чем-то интересным!
        - Тогда я жду вас, собирайтесь и в путь! - радостно воскликнул Макаров, вставая из-за стола.
        Рина вдруг смутилась, вспомнив о чём-то важном и окликнула друга:
        - Петь, подожди, я вспомнила - Артур перед отъездом оставил для тебя письмо, сказал, что очень важно сразу же передать его тебе, когда ты прибудешь. Он, конечно, вечером прилетит, но вдруг это правда важно?
        Она сходила в другую комнату и вернулась с запечатанным сургучом конвертом. Беря в руки письмо, Макаров напрягся, готовясь к какому-то неприятному сюрпризу от бывшего друга. Рина взяла девочек за руки и направилась в другую часть дома одеваться, а новоявленный властитель островного государства жадно вчитывался в печатные буквы сложенного в несколько раз листа бумаги:
        'Дорогой мой друг Пётр! Ты читаешь эти строки уже будучи на острове в то время, как я буду где-то ещё. Очевидно, наши пути по каким-то причинам разошлись - может быть я не справился с задачей, или вдруг понял, что больше тебе не нужен, но одно в этом уравнении точно - моя семья находится в твоей милости и я ничего не могу с этим поделать. Я знаю, что ты не дал бы мне вывезти их даже тогда, когда я был тут единственным представителем власти, как не дал шанса не привозить их сюда изначально. Через мою семью ты всегда держал меня на коротком поводке, подстраховывая лояльность страхом. Я знаю, что молить и упрашивать тебя бесполезно, как и взывать к уважению многолетней дружбы и заслуг. Ты не прощаешь предательства, поэтому я был вынужден принять меры, обеспечить себе запасной вариант. Я хочу, чтобы ты знал - мой поступок, это жест отчаяния. Я бы никогда не позволил себе навредить Алёнке и Ларисе, ты знаешь, как я их люблю. Но страх за свою семью вынудил пойти на крайние меры. Возможно, ты заметил, что твои девочки с трудом акклиматизируются после переезда? Утомлены, ослаблены и апатичны? К сожалению,
это не последствия смены часовых поясов или климата. Когда я готовил их апартаменты, то тщательно выполнил все твои указания, с любовью и вниманием относясь к каждой детали. Уверен, они остались довольны своими домами! Так же я добавил кое-что и от себя - нейротоксин, которым пропитана мебель, постель и вещи в их домах. Специалисты заверили меня, что нахождение в этом помещении более пяти часов подряд приводит к появлению сильной зависимости организма от химиката. Настоятельно не рекомендую уводить их далеко, а ещё лучше пусть всё время остаются дома, пока мы не разрешим наш спор. Но не стоит затягивать - токсин летуч и медленно испаряется, пройдёт несколько дней, может неделя и его концентрации станет недостаточно, чтобы удерживать организм от последствий неуправляемой детоксикации. У меня есть наготове противоядие, которое ты получишь сразу, как только переправишь мою семью в Токио к Йосиро. Прислуга уже привита, поэтому никто ничего даже не заметит. Я верю, что твоя семья для тебя не менее дорога, чем мне моя, поэтому мы сумеем разойтись бортами, не причинив друг другу ненужных страданий. Врачи на
острове - прекрасные специалисты, но у них уйдёт слишком много времени на то, чтобы во всём разобраться и предложить эффективное лечение. Так что я просто прошу тебя не затягивать - отпусти мою семью в целости и сохранности, а я в свою очередь обещаю без всяких последствий обезвредить свою химическую ловушку. Конечно, потом придётся полностью обновить интерьер, но это мелочи…'.
        Макаров покрылся холодной испариной, он не успел оплакать жену, как теперь эта тварь, скрывавшаяся под личиной друга, угрожает его единственному ребёнку мучительной смертью! Развернув последний сегмент письма, он увидел финальный абзац:
        'В знак любви, дружбы и доказательства всех моих слов, в частности для подтверждения моих обещаний предоставить рабочую вакцину, которая полностью снимет отравление без всяких последствий, я даю тебе одну дозу авансом. Сам выбери, кому дашь антидот, только запомни - это одна доза для одного человека, не вздумай пытаться разделить её на двоих! Уверен, ты дашь лекарство Алёнке, я поступил бы так же. Ты - умный человек, возможно самый умный из всех, поэтому поступишь правильно. Прошу, если сможешь, передай от меня слова извинения и раскаяния своим девчатам. Я сделал это с огромной болью в сердце и переживаю каждую секунду за то, чтобы в нашей хитрой схеме обмена не произошло сбоя! Антидот лежит в твоём доме, в сейфе. Код от сейфа - день рождения Алёнки. Прости меня за всё, друг! Избыточный запас антидота ты получишь, как только Йосиро подтвердит встречу всех членов моей семьи живыми и здоровыми. Артур Эпштейн'.
        Рина с девочками как раз входила в гостиную, когда увидела жуткую гримасу на выплывающем из-за листа бумаги лице Макарова. Он смотрел на неё как голодный волк на заблудившуюся в зимнем лесу овечку. Смесь ненависти, торжества и предвкушения. Не успела она испугаться, как наваждение спало и на неё снова глядело добродушное лицо старого друга и доброго дядюшки. Все вместе, весело общаясь, они вышли из дома и отправились вглубь Запретного города.
        Москва, центр.
        Убедившись, что взрывоопасный груз не пострадал во время толчков, Васнецов собрал отряд и, оставив сапёров с поездом, двинулся за 'тридцатыми' к ближайшей станции метро - нужно было выбраться на поверхность и связаться с командованием. Возможно, прежние приказы больше не актуальны и их помощь нужна где-то в другом месте. Трясло сильно, в какой-то момент он даже испугался, что своды обрушатся и похоронят их заживо под толщей грунта. Но скоро толчки прекратились и, убедившись в отсутствии потерь, майор решил двигаться. Мрачно предчувствуя недоброе, Васнецов приказал вскрыть шкафы со средствами индивидуальной защиты и раздать каждому бойцу по противогазу. 'Тридцатым' всё это было ни к чему - их герметичные доспехи уже имели встроенную систему фильтрации воздуха, которую просто можно было активировать при необходимости. Поэтому к моменту, когда отряд майора собрался - они уже были далеко впереди, не задерживаясь ради отстающих.
        Город встретил их непроглядной мглой сплошной стены пыли, едва пропускающей солнечный свет. Что-то можно было разглядеть едва ли на десяток шагов вперёд, радио не работало. Звуки дезориентировали не меньше, чем вездесущая пыль - со всех сторон продолжали реветь сирены воздушной тревоги, периодически чувствовалась вибрация земли от обрушения где-то очередного здания. Людей не было видно, не было слышно и стрельбы. Всё было каким-то нереальным, будто они оказались в жутком чистилище, где никого, кроме их призрачных, уже покрытых толстым слоем бетонной пыли фигур, не было. Держась друг от друга на расстоянии нескольких шагов так, чтобы все всех могли видеть, бойцы Васнецова, надев противогазы, медленно шли за штурмовиками '30 -30', которым не только дышалось легче, но и видели они за счёт качественной оптики шлемов намного лучше. Майор полагался на улучшенное зрение товарищей в броне и внимательно следил за их поведением, чтобы своевременно подготовиться к бою или иным неприятностям.
        Медленно двигаясь по дороге сквозь серую пыльную бурю, майор увидел, что 'тридцатые' остановились, направив оружие куда-то вперёд. Их командир обернулся и дал знак Васнецову быть готовым, но огонь не открывать. Майор со своими бойцами занял позиции за брошенными на дороге грузовиками и принялся ждать, вглядываясь в серый туман. Через некоторое время в пыли показались бредущие силуэты людей, послышался надрывный кашель. Один за другим на свет выходили солдаты, с ног до головы покрытие бетонной пылью, странно похожие на ожившие статуи. Замотанные тряпьём лица, моргающие и щурящиеся слезящимися глазами, они просто шли на направленные на них стволы. Их оружие болталось на наплечных ремнях, двое несли носилки с неподвижным телом товарища. Усиленный приборами голос штурмовика потребовал остановиться и сложить оружие, измотанные солдаты медленно подчинились. Васнецов не мог разглядеть их глаз, но был уверен, что в них застыл немой вопрос 'почему?'. Почему вы применили ядерное оружие против своего народа? Пока майор пробирался через пустую станцию метро Октябрьская, на которую так и не спустился ни один
человек в поисках укрытия, он тоже задавал себе этот вопрос - почему? Неужели его командование могло пойти на это, когда победа была уже так близка? Или федералы решили спалить Москву, лишь бы не отдавать красным? Как это случилось, кто решился на такое ужасное преступление? И вот представители двух армий, окутанные измельчённым прахом погибшего города стоят друг напротив друга и одними лишь глазами задают друг другу один и тот же вопрос.
        Через пару часов блужданий среди постепенно выключающихся во мгле сирен, в составе постоянно растущей группы, Васнецов наконец почувствовал проблески надежды. Очевидно, что городу сильно досталось, но по мере движения в тыл они встречали всё больше и больше выживших. Вооружённого сопротивления никто не оказывал. Через некоторое время уже огромная толпа военных и гражданских встретила идущие сквозь пыль колонны грузовиков, во главе которых ехали бронетранспортёры с мегафонами, призывающие всех выходить из укрытий и грузиться в эвакуационный транспорт. Война, очевидно, была окончена.
        США, Норфолк, Вирджиния.
        Марс слушал доклад о ситуации со сложной смесью чувств. Русские нанесли ответный удар, как и обещали. Но целями стали только военные объекты отступников, которые могли угрожать России. Тысячи, возможно десятки тысяч американцев погибли под этими бомбами, но вместо ненависти к тем, кто одномоментно убил столько его сограждан, президент испытывал благодарность. Благодарность за то, что русские не вернули его земле зло в том же объёме, в каком испытали сами. Нанесённый ответным ударом военный ущерб восстанавливать придётся ещё долго, но гражданская инфраструктура и города почти не пострадали. В отличие от городов русских, которые лежали в руинах. Все эти часы он постоянно был на связи с командующим советскими войсками. Марс приложил все мыслимые усилия для того, чтобы не допустить эскалации и поставить точку в конфликте. Как бы это цинично ни звучало, но по итогу именно русские выиграли Марсу войну. НОРАД со всем руководством отступников был полностью уничтожен ужасными советскими ракетами, принесшими десятки мегатонн прямо в цель. Гора коллапсировала внутрь несмотря на все проектные оценки
надёжности убежища - теория теорией, а на практике проверить математическую модель устойчивости убежища к массированному ядерному удару до сих пор не было никакой возможности. На этом сопротивление генералитета войск отступников быстро сошло на нет - без командования никакого смысла продолжать сражаться не было и большинство офицеров подняло белые флаги над позициями. В конце концов они просто выполняли приказы вышестоящих командиров и рассчитывают на справедливый суд.
        Похожие эмоции Роберт видел и на лицах своих военачальников. Они не знали, как должны реагировать на случившееся. Ненавидеть своего лидера за то, что помог красным нанести удар по их стране, убить огромное количество патриотов? Благодарить за то, что война наконец закончилась и люди снова вернутся к мирной жизни? Отдать под трибунал или наградить? И можно ли такую цену победы назвать приемлемой? Впереди была абсолютная неизвестность новой геополитической реальности, в которую США входят с обескровленной армией и остатками ядерного щита. Но, несмотря на тревогу, все испытывали облегчение. Конца света не случилось, война окончена, а жизнь продолжается.
        Глава 36
        МОСКВА, РАМЕНКИ-43.
        В безопасности подземных глубин ругались уцелевшие члены правительства и единственный на весь комплекс военный генерал. Президент Волков в бешенстве метался по сильно устаревшему командному пункту секретного правительственного бункера, куда лишь чудом успел бежать с кучкой счастливчиков до того, как бомбы стёрли город с лица Земли. Генерал Теняшин командовал личным составом, отдавая распоряжения по подготовке к длительной изоляции, до тех пор, пока не станет понятно - что случилось наверху. Связисты запускали пыльное оборудование, оживали пузатые моргающие экраны. По регламенту Раменки-43 должны были постоянно поддерживаться в готовом к приёму пятнадцати тысяч человек состоянии, однако коррупция и разруха не обошли стороной и этот, казалось бы, жизненно важный для правительства, объект. Генерал, увидев заброшенное состояние базы пришёл в ярость, выплеснуться которой на представителей правящего класса помешала лишь экстренная ситуация, требующая максимальной концентрации. Так с багровым лицом, вставляя через слово мат, он и раздавал быстрые чёткие приказы улепётывающим от пышущего огнём
разъярённого демона солдатам и офицерам.
        Растрёпанный Волков в разорванной рубашке с галстуком набекрень стучал по столу, брызгал слюной и требовал немедленно восстановить связь со всеми лояльными силами, особенно со стратегическими войсками.
        - Немедленно отдайте приказ об ответном ударе, всё, что у нас есть. Я хочу, чтобы эти твари хлебнули сполна!
        Он схватил Теняшина за лацканы и, плюясь в наливающееся уже не краснотой, но свинцом, лицо, проорал:
        - Генерал, сейчас же дайте мне список целей, сровняв с землёй которые мы нанесём противнику максимальный, слышите, максимальный ущерб! Меня интересует максимум разрушений, смертей и страданий! Я хочу вернуть проклятым пендосам всё с процентами! Что там надо разбомбить, чтобы усеять трупами проклятую Америку? Йеллоустоунскую кальдеру? Дамбу Гувера? Нью-Йорк? Сколько у нас под контролем пусковых установок? Дайте уже этот чёртов чемоданчик!
        Президент был явно не в себе, министры и чиновники столпились поодаль, наблюдая за этим цирком и мысленно благодаря всех богов за собственное выживание и молясь за выживание их семей. Все пребывали в шоковом состоянии. Все, кроме генерала. Теняшин отнял руки Волкова от своего кителя и медленно отвёл от себя. Волков замолчал, наконец заметив выражение лица своего последнего военачальника. Потом перевёл взгляд на трясущуюся правую руку военного, в два дёрганных движения расстегнувшую кобуру.
        Положив руку на пистолет, генерал процедил сквозь зубы, обращаясь к ближайшему офицеру:
        - Лейтенант, арестуйте президента Волкова. Я отстраняю его от командования по состоянию здоровья и беру на себя роль исполняющего обязанности главнокомандующего до разрешения кризисной ситуации.
        Заметно нервничающий офицер снял с плеча автомат и, переглядываясь с товарищами, но избегая смотреть на самого президента и службу охраны, неуверенно двинулся к опешившему Волкову. В зале повисла гнетущая тишина - все присутствующие молча изучали друг друга, ожидая развязки.
        Очнувшись от шока, Волков, срываясь на фальцет, завопил:
        - Это измена!
        Повернувшись к застывшим в напряженной готовности поднять оружие охранникам, он продолжил удивительно ровным спокойным голосом:
        - Это измена, арестуйте генерала и всех, кто откажется признавать мою законную власть. При необходимости, открывайте огонь на поражение.
        Охрана сделала по шагу вперёд и заслонила своими телами президента, направив стволы на остановившегося лейтенанта, с молодого лица которого градом лился пот. Он обернулся к генералу в поисках поддержки, не решаясь поднять вдруг ставший невероятно тяжёлым автомат. Генерал медленно достал пистолет из кобуры и подтвердил ранее отданный приказ кивком. В это время в помещение с оружием наготове зашло ещё полдюжины солдат, которые расположившись полукругом взяли на мушку все потенциальные цели.
        Старший смены охраны медленно опустил оружие и сделал шаг в сторону, не глядя Волкову в лицо. Последовав примеру начальника, так же благоразумно поступили и другие сотрудники службы охраны. Президент непонимающим взором обвёл всех находящихся в зале, остановившись на своей чиновничьей свите с немым вопросом. Забившиеся в угол бюрократы прятали глаза и молчали. Предательство стало абсолютным и Волкову вдруг открылась истина всех последних лет его жизни, ничтожность, слабость и безволие, катастрофическая некомпетентность и трусость. Груз ответственности, что в одночасье свалился на него вместе с внезапным озарением обрушил сломленного человека на колени. Сотрясаясь в рыданиях, закрыв лицо руками он шептал лишь одну фразу, в которую пытался вложить осознание всего пройденного пути, всех событий, всех жертв к которым был так или иначе причастен. Сквозь пелену слёз, через пальцы, он обращался ко всем окружающим, к тем несчастным наверху, что стали пеплом, к тем, кому ещё только предстоит выжить в мире после.
        - Простите меня, Богом молю, простите…
        Но, встречаясь взглядом с людьми, кто полчаса назад был готов лизать ему ноги за место в бункере, он находил лишь презрение и брезгливость, вместо понимания и прощения.
        Генерал Теняшин собрал в тёмном пустом помещении бункера всех объявленных виновными в случившемся кризисе и приказал расстрелять по законам военного времени за государственную измену, после чего заперся в кабинете. Зафиксировав дату и время на наручных часах, он отыскал в пыльных ящиках стола пожелтевший лист бумаги и карандаш. Послюнявив его кончик, генерал принялся уверенной, спокойной рукой аккуратно и не спеша каллиграфическим почерком выводить красивые буквы. В записке он брал на себя полную ответственность за военное сопротивление и требовал считать всех выживших солдат и офицеров узниками присяги, выполнявшими приказы, преступность которых не осознавали.
        САХАЛИН, ОСТРОВ САХАЛИН, НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ЯДЕРНОЙ ФИЗИКИ.
        Едва не падающий от усталости, резко постаревший профессор, шаркая полусогнутыми ногами спускался в лабораторию. Центр всей его научной базы, откуда можно было управлять любыми проводимыми экспериментами. Он так и не сомкнул глаз после неудачной попытки добиться аудиенции Макарова вчера вечером. Пытался читать, разобраться в бумагах на столе, но всё валилось из рук и в итоге он не нашёл ничего лучше, чем смотреть новости. Которые наконец-то начали выдавать какую-то более-менее конкретную информацию о происходящем в России, США и мире вокруг. Появились первые оценки ущерба, полученного странами в ходе обмена ударами. Источники сведений, конечно же, хранили анонимность даже не смотря на очень общий характер передаваемых данных. Точно было известно, что поражена Москва. Возможно, часть боеголовок сбила противоракетная оборона столицы, но неизвестное число всё же прорвалось и упало на город. Ответным ударом, возможно, была уничтожена верхушка сместивших президента США бунтовщиков и нанесён огромный ущерб их военным формированиям. Президент Марс уже выступил с обращением к нации, подтвердив окончание
раскола и восстановление демократического порядка на всей территории США. Так же он обещал амнистию всем солдатам и офицерам, кто не причастен к военным преступлениям. Не уточняя, является ли ядерный удар по России таковым. В Китае после военного разгрома центристов, лидер левых милитаристов, генерал Ли Ван, поспешил объявить победу революции. Прогрессоры правого толка с лояльными им войсками бежали на Тайвань, требуя ввести контингент ООН и осудить узурпацию власти военной диктатурой.
        Профессор ловил каждое слово диктора, особенно информацию из России, катастрофически пострадавшей при ударе. Он винил себя за глупость и наивность, что доверил свои знания такому безответственному человеку, как Макаров. Как он мог сразу не понимать, что этого господина ничего, кроме денег не интересует? Продолжая корить себя за все случившиеся на планете ужасы, Богуязов краем глаза заметил изменение картинки на телеэкране и повернулся к нему с внезапно проснувшимся любопытством. Взволнованный диктор выдавала в прямой эфир последнюю информацию с пометкой 'молния':
        - По данным наших источников в Норфолке, ответственность за ядерный кризис может лежать на избранном незадолго до начала гражданской войны премьер-министре Российской Федерации Петре Макарове. Источник в разведслужбах сообщает, что Макаров тайно вёл переговоры как с администрацией президента Марса, так и с лидером заговорщиков, сенатором Колби. Предмет переговоров держится в тайне, но источник настаивает, что они были напрямую связаны со случившимися драматическими событиями. Местонахождение Макарова неизвестно, предположительно он погиб в Москве вместе со всем правительством. На данный момент связи с Россией нет, поэтому какие-либо комментарии её официальных лиц получить не представляется возможным.
        Профессор смотрел на фотографию своего шефа в углу телеэкрана и не верил своим ушам. Не было никакой научной программы на благо человечества или хотя бы ради его страны. Всё, что сделал Богуязов - он делал для личной безопасности Макарова и его приближённых. Теперь многие странные вещи, которые погружённый в науку профессор обходил своим вниманием, вдруг стали ему понятны. Он лично своими руками создал непроницаемый для вражеских атомных бомб заслон, защищающий амбиции одного единственного человека, виновного в гибели миллионов! И теперь этот человек, имеющий своё собственное ядерное оружие, может безнаказанно угрожать народам по всему земному шару! Сколько ещё кошмара он сотворит за остаток своей жизни?
        Решение пришло к нему само. Что может сделать не спавший вторые сутки пожилой учёный против целой армии и маньяка с ядерной бомбой? Намного больше, чем может показаться на первый взгляд.
        Спустившись наконец вниз, профессор остановился отдышаться, оперевшись рукой на гладкую крашеную белой краской стену. Проходящий мимо сотрудник дежурной смены тут же подбежал с вопросами о самочувствии. Подхватив худого как щепку профессора, молодой человек довёл его до стула в лаборатории. Отдышавшись и попив воды, Богуязов отпустил всю смену по домам, сказав, что ему надо проверить кое-какие расчёты на главном компьютере.
        Выждав достаточно времени и убедившись по мониторам видеонаблюдения, что никого на объекте не осталось, профессор запустил режим эксперимента. Толстые переборки отрезали научно-исследовательский комплекс от внешнего мира, после чего Богуязов ввёл свой пароль в систему управления мощностью реактора, питавшего остров и нейтринные установки энергией.
        САХАЛИН, ОСТРОВ САХАЛИН, ЗАПРЕТНЫЙ ГОРОД.
        Макаров беззаботно беседовал с девочками, пока они все вчетвером шли по безлюдным улочкам Запретного города. Рина при этом была немногословна и задумчива и Макарова дразнила надежда на то, что она догадывается о его недобрых намерениях. Сам же он охотно рассказывал девочкам о Москве, важных делах их папы, соглашался с неподдельным возмущением поведением наглых чаек, готовых вырвать булку прямо из рук человека спикировав свысока. Обещал, что скоро они увидят папу, который будет очень удивлён тем сюрпризом, который они вместе сегодня ему приготовят!
        Так за наполненной детским смехом беседой они добрались до огороженной промзоны, где не было даже охраны. Макаров, покопавшись во внутреннем кармане пиджака, нашёл ключ-карту и в комичном поклоне предложил дамам войти в открывшуюся дверь.
        - Пётр, что это за место? Я тут никогда не была! Никак не могу привыкнуть к тому, что здесь столько всего и практически безлюдно.
        - Риночка, милая, это место - секрет даже для Артура, - загадочно блеснув глазами за стёклами очков произнёс Макаров.
        - Мне что-то не по себе, здесь совсем никого нет.
        Девочки непроизвольно жались к маминым ногам, взволнованно осматриваясь - им передалось тревожное настроение женщины.
        - Конечно же нет! Иначе какой бы это был сюрприз? Мы уже почти пришли, сейчас спустимся вниз и мы на месте!
        Супруга Эпштейна остановилась и решительно повернулась к начавшему терять маску доброго дядюшки Макарову. Его улыбающееся лицо больше не выражало заботу и расположение. Оно всё сильнее и сильнее походило на гримасу маньяка, предвкушающего славный пир.
        - Петь, тут очень ветрено, а мы совсем налегке. Давай девочки сбегают за куртками, я не хочу, чтобы они простыли, - в отчаянной попытке Рина попыталась спровадить дочерей подальше из этого безлюдного места.
        - Нет-нет-нет, внизу будет намного теплее. Давайте же побыстрее уйдём с ветра.
        С этими словами он, не сводя взгляда с глаз женщины, аккуратно, но крепко взял младшую девочку за локоть. Почувствовав неприятную хватку, та непонимающе посмотрела на дядюшку. В глазах матери вспыхнул страх, прогорел и сменился чернотой овечьей покорности. Удав поймал своего кролика.
        - Девочки, давайте послушаем дядю Петю и поскорее уйдём с холода в помещение.
        Макаров взглядом указал на ступени, идущие в неприметный подвал. Игру не стоило сильно затягивать, Алёна дома маялась болезнью. Взяв детей за руки, женщина начала спуск по не крашенной лестнице, в конце которой её ждала ещё одна дверь с магнитным замком. Замыкающий процессию Макаров, не отпуская локоть малышки, передал Рине карточку - открывай и заходи.
        Внутри подвала не было окон. Макаров щёлкнул выключателем и лампы осветили окрестности. Всё помещение было отделано кафелем, в полу под уклоном располагались сливные отверстия. Вдоль потолка шла система то ли пожаротушения, то ли водопровод с разбрызгивающими форсунками. Свёрнутый в катушку шланг в углу был подключен к выходящей из стены трубе. Вместо мебели, помещение было уставлено странными хромированными тренажёрами и подвесными системами со множеством петель, ремней и верёвок. У стены стояло несколько носилок и закрытых блестящих ящиков на колёсиках, а у соседней - два хромированных ложемента. Помещение одновременно напоминало морг, операционную и клуб любителей острых ощущений.
        Рина в ужасе озиралась по сторонам, понимая, что эта экскурсия для её детей может стать последней. Собрав волю в кулак, она нервно улыбнулась переставшему притворяться зверю:
        - Петь, я испугалась, ты произвёл впечатление. Скажи, пожалуйста, что ты от меня хочешь? Я всё сделаю, не сомневайся! И никому ничего не скажу, просто дай мне знать, чего ты хочешь, хорошо? Может случилось какое-то недопонимание? Может ты ошибочно считаешь меня в чём-то виноватой? Слушай, если Артур наделал каких-то глупостей - разбирайся с ним сам, мы с девочками не имеем к этому никакого отношения. Хочешь, я даже помогу тебе? Расскажи мне о своих фантазиях, и мы вместе с тобой их воплотим, как только он приедет. Я сделаю вид…
        - Заткнись.
        Живодёр, поигрывал вынутым из кармана ножом у горла девочки, прокручивал в голове варианты того, как максимально эффективно распорядиться столь драгоценной добычей. Где ещё получишь такие эмоции, как не с семьёй своего лучшего друга, с которой знаком большую часть жизни? Определённо, такого случая больше не выпадет и надо взять максимум от этой удачи.
        Он осмотрел все аттракционы своего луна-парка, прикидывая, какую композицию из них можно составить, мысленно перебрал инструменты, закрытые хромированными крышками ящиков на колёсах. Определившись с порядком действий, он с грустью взглянул на настенные часы - так много дел и так мало времени.
        Сильнейший толчок сотряс всё помещение, на пол полетели ящики с инструментами со звоном разбросав содержимое по всей комнате. Люди тоже попадали на скользкий пол, не в силах удержать равновесие. Погас свет и женский голос, сбиваясь от перехватившего при падении дыхания закричал:
        - Бегите!
        Два визжащих детских голосочка заметались во тьме.
        Макаров встал ещё до того, как вновь загорелся свет - с этим он разберётся потом, пташки решили с ним немного поиграть. Стерев кровь, текущую из разбитой брови, он осмотрелся в поисках добычи. В этот момент сильный удар по голове снова затемнил и пошатнул его мир, он вслепую ткнул ножом туда, откуда вероятно пришёл удар. Сдавленный женский стон подсказал ему, что выпад достиг цели и он попытался закрепить успех серией размашистых движений - старая кобыла была ему интересна только в контексте наблюдения за тем, как он разделывает её детей. Но раз уж так вышло - ему хватит и девочек для хорошего шоу!
        Один глаз быстро опух и перестал открываться, голова кружилась после удара стальной колотушкой для дробления костей, и он никак не мог по кровавому следу на полу понять, куда уползла эта проклятая баба! Пётр склонился над разбросанным по полу инструментам и взял разделочный топорик - грубо, скучно, но эффективно. Очень мало света, практически полутьма вокруг, да ещё и расплывается всё вокруг. Чёрт! Да он же потерял очки!
        Он наклонился в поисках как раз в тот момент, когда держащаяся за окровавленный бок женщина замахнулась для удара по затылку, но лишь слегка задела макушку, содрав кусочек кожи со скальпа. Не удержав равновесия, женщина упала плашмя прямо перед схватившимся за затылок маньяком. Барахтаясь в собственной крови, сделавшей и без того скользкий пол совершенно непригодным к управляемому перемещению, женщина отчаянно пыталась спастись, но Макаров крепко ухватив её за лодыжку потянул на себя. Не удержавшись, он и сам грохнулся рядом со своей жертвой, но быстро совладал с ситуацией и навалился на неё всей массой, пригвоздив к измазанному кровью полу. Торжествуя, он занёс над пытавшейся укрыть лицо рукой женщиной топор для удара, когда она вдруг в отчаянном рывке загнала в его массивную шею острый скальпель, удачно подвернувшийся среди разбросанного вокруг инструмента. Не останавливаясь, Рина ворошила меленьким острым лезвием в горле омерзительного монстра, много лет притворявшегося лучшим другом, пока он наконец не упал на спину, выпучив глаза и суча ногами. Измазанная своей и чужой кровью мать, сама
страдая от боли и слабости, занесла для финального удара разделочный топор над хрипящим и булькающим человеком с выпученными глазами. Макаров вдруг встал на колени и отняв от разверстого горла одну из рук потянулся к стоящей перед ним женщиной. Его лицо искажал ужас, который она приняла за страх неминуемой смерти, а шевелящиеся окровавленные губы за мольбы о пощаде. Она опустила топор - этот человек больше никому не сможет угрожать, так пусть получит свою пощаду, которая лишь продлит агонию на несколько минут.
        Макаров в отчаянной попытке хватаясь за уходящую жизнь, силился сказать, что у него дома в сейфе, кодом от которого служит дата рождения дочери, лежит доза антидота, которая необходима его единственному ребёнку для выживания. В последние мгновения жизни он видел перед глазами страшные картины мучительной смерти своего ребёнка, о болезни которой и наличии лекарства никто на острове даже не догадывался.
        Эпилог
        Тёплые лучи уходящего лета играли зайчиками на рабочем столе Максима. Из его ничем не выдающегося кабинета на высоком этаже здания Министерства Иностранных Дел СССР открывался красивый вид на укрытую золотым закатом Москву. Полковник, пришедший к товарищу Павленко за бумагами о тайной сделке по выдаче гражданина Чехии Вацлава Дворжака в руки КГБ для суда по делу о террористической деятельности и наёмничестве, уже собирался уходить, когда Максим вспомнил о ещё одном немаловажном вопросе:
        - Товарищ полковник, ещё один момент! Советский Союз заявил своё участие в Летних Олимпийских играх, и вы должны будете предоставить сборной своих лучших стрелков.
        - Олимпийских играх? Что за ерунда, какие сейчас могут быть Олимпийские игры, когда города в руинах!
        Максим серьёзно посмотрел на выражающее скепсис лицо особиста.
        - Это очень важное дело, особенно сейчас. Посмотрите в окно - что вы видите? Вся страна, весь народ в едином порыве отстраивает город ещё лучше, выше и красивее, чем он был до войны. Мы должны показать и себе, и всему миру, что ужасные жертвы, которые нам пришлось пережить, не только не сломили наш дух, но сделали его лишь сильнее. А ведь мы могли бросить город, уйти, как поступили с Самарой и Томском, построить новую столицу в другом месте. Ленинград, в конце концов рассматривался как традиционный вариант. Нет, было решено восстановить Москву, убрать всю фонящую грязь до последней песчинки. Теперь, глядя в окно через какие-то месяцы после страшной войны, я понимаю - это было правильное решение. Поймите, участие страны в Олимпиаде нужно не МИДу, оно нужно нашим людям, надежду и веру которых в новую наступившую реальность надо подпитывать такими вот событиями, доказывающими, что мы всё ещё часть огромной семьи человечества.
        - Будто сотни тысяч китайских товарищей, трудящихся на наших стройках в знак солидарности недостаточно демонстрируют эту самую огромную семью.
        Максим снова взглянул в окно, как он делал всегда, когда начинал сомневаться в своих решениях. Увидел частокол башенных кранов, круглосуточно поднимающих грузы, вереницы грузовиков и бетономешалок, мельтешащие по скелетам строящихся небоскрёбов фигурки рабочих. И снова преисполнился уверенности.
        - Полковник, я уверен, что вы сделаете всё возможное, чтобы защитить нашу страну, если над ней снова нависнет опасность, а пока я делаю всё возможное, чтобы её хорошо принимали в мире. Пожалуйста, предоставьте в олимпийский комитет список подходящих кандидатов для указанных видов спорта, и мне копию, чтобы я передал по международной линии.
        Полковник молча кивнул, затем слегка улыбнувшись спросил:
        - Кстати, Максим, когда вы вернёте управлению Марию, не вижу острой необходимости в охране вашей персоны на нынешней должности.
        - О, нет, Дмитрий Александрович, можете забыть о столь ценном кадре. Ваш самый красивый оперативник принял предложение о бессрочной охране моего сердца, так что больше никаких секретных заданий. Свадьбу сыграем в октябре, а по поводу службы я уже обо всём договорился, на правах заслуженного участника революции и по личной просьбе Генерального секретаря партии.
        - Ну что ж, тогда мне ничего не остаётся, как поздравить вас, Максим, с этим замечательным событием и пожелать всех благ!

* * *
        Мужчина, полулёжа на больничной койке смотрел телевизор, отхлёбывая чай из гранёного стакана в металлическом подстаканнике. Соседи по палате играли в карты, кто-то читал позаимствованную у него книгу Джека Лондона. Новости в числе прочего рассказывали о прениях на полях ООН, где Германия, представляя Европейский Союз, категорически отрицала все притязания Советского Союза на создание зоны свободной торговли с прибалтийскими республиками, называя это не иначе, как 'ползучей экспансией' и 'угрозой безопасности Европейского Союза'. Советский Союз апеллировал к тяжёлым последствиям войны и обосновывал этим необходимость в новых рынках с облегчённым режимом. Стороны никак не могли достичь консенсуса и человек, устало вздохнув, подумал, что на пенсию ему пока рановато.
        В палату, накинув на плечи халат посетителя, вошёл улыбающийся молодой человек с авоськой мандаринов. Лежащий на кровати скептически осмотрел дары - лучше бы табачку принёс! А посетитель тем временем лихо подставив табурет, уселся напротив.
        - Ну что, Валентин Петрович, партеечку в шахматы перед выпиской?
        Человек на кровати приподнялся на локтях и с сомнением посмотрел на посетителя:
        - Орлик, если ты пошутил, то я и тебя, и тех, кто тебя нянькой ко мне определил - из-под земли достану!
        - Товарищ Сергеенко, не смею вас обманывать - врачи больше не видят смысла в том, чтобы вы продолжали занимать больничную койку, когда вокруг полно более достойных этой чести людей!