Елена Валериевна Горелик
        Точка возврата
        - Аннотация:
        "Когда дом горит, там нечего делать. Нужно построить новый..." А так ли это?.. Середина 21 века. Человечество на грани самоубийственной войны. Кучка отчаянных землян решается на бегство в поисках нового дома. Они бежали с Земли, ставшей адом, но кто поручится, что ад не догонит их и на другом конце Галактики?..
        ---
        Всё, описанное в рассказе, является выдумкой автора. Любое
        совпадение имён, событий и прочего просьба считать случайностью.
        ТОЧКА ВОЗВРАТА
        1. Беглецы
        - Робби, ещё не поздно вернуться, - за спиной капитана послы^шался тихий голос навигатора. - ТАМ мы, по крайней мере, знаем, что нас ждёт.
        Капитан "Кондотьера", звездолёта нового поколения, Роберт Чанг, прекрасно сознавал правоту Этьена - единственного навигатора корабля. Они бегут из ада в неизвестность. И один чёрт знает, какое из двух зол меньше. То, о чём предупреждали две с лишним тысячи лет, случилось: человечество начало терять равновесие на тоненьком кана^те, перекинутом через пропасть. Пока на Земле были всего две страны, способные в полчаса уничтожить всё живое, они как-то контролировали друг друга. Потом Советский Союз приказал долго жить, Америка и Россия в каком-то идиотском благодушии дружно принялись разоружаться... Величественный орёл и грозный медведь не заметили, как у них под но^сом развелась стая волчар с ядерными зубками. И объявила войну и тому, и другому. Начали с обычного терроризма: мол, кто не с нами, тот против нас... Заложниками такой, мягко говоря, политики, стали обыч^ные люди, никому ничего плохого не сделавшие. Виновные лишь в том, что оказались в неподходящее время в неподходящем месте. С точки зрения любой морали это - преступление. Но всё дело в знаке, который поставить перед этим словом, и тогда
преступники становятся героями. Иранец, заложивший бомбу в Оклахоме; чеченец, установивший взрывное устройство в подъезде московской многоэтажки; баск, стрелявший в ис^панского чиновника; ирландец-католик, объясняющий своим детям, что англичане-протестанты суть исчадия ада - все они были преступниками. Но никто не решился открыто осудить их и принять соответствующие меры. Даже всесильные правительства, и те предпочли бороться с терро^ризмом только на словах. Ну, там отловили парочку самых отмороженных главарей, за которыми не чувствовалось реальной силы. С теми же, у кого водились деньжата, политики - чтоб им гореть в преисподней! - начали втихаря договариваться. О чём?!! О чём можно было говорить с теми, для кого ты сегодня союзник, а завтра - мишень? И договорились... Думали, у террористов хватит соображения не нажать на кноп^ку. Да, они в большинстве своём были умными ребятами, и понимали, что в ответ на ракетно-ядерную атаку с другой стороны прилетят такие же ракеты. Но нашёлся же среди них один придурок, которому однажды примстился "голос Аллаха". Слава Богу, первую волну ракет почти пол^ностью
уничтожили ещё на подходе, иначе количество жертв исчислялось бы девятизначными цифрами, и вряд ли сейчас "Кондотьер" мчался бы прочь от Земли. Первыми пострадали сами зачинщики войны - на созда^ние ядерных ракет ума у них достало, а вот построить надёжную систему защиты... Создавалось впечатление, будто они совершенно не рас^считывали на ответ "неверных". На Аллаха они надеялись, что ли? Мир балансировал на краю пропасти. Разумные голоса отдельных здравомыс^лящих личностей вроде Приянки Ганди и шведского премьера Лунстрёма меркли на фоне рёва осатаневших толп: "Распните его, это человечество!" И сами же взялись приводить приговор в исполнение. И тогда самые отчаянные решились на этот шаг. Пока не началась тотальная война всех против всех, они собрали лучших на их взгляд представителей человечества, запаковали в "Кондотьер" и полетели куда глаза глядят. Подальше от спятившей планеты. Этьен сто раз прав: их на Земле ждёт смерть. И, скорее всего, мучительная. Даром, что ли, вдогонку ракету запустили? Камень в спину беглецам - самое разлюбезное дело. Попро^буй после этого вернись.
        - Мосты сожжены, Этьен, - подумав минуту, сказал Роберт, глядя в мерцающий монитор. - И ещё, - капитан развернулся вместе с инерционным креслом. - По мне лучше погибнуть от встречного метеорита или от голода, когда закончатся припасы, чем от озверевшей толпы сородичей.
        - Тоже верно, - согласился навигатор. - Но неизвестность пугает меня больше, чем прямая перспектива смерти. Особенно когда некуда возвращаться. А Земля - наш дом. Какой ни есть, но дом.
        - Когда дом горит, там нечего делать. Лучше построить себе новый.
        - Где?
        - На какой-нибудь подходящей планете.
        - Слишком мало шансов.
        - Мало, но есть. Это понимают все, кто нам доверился.
        - Люди спасались от смерти, Робби. Тогда им было всё равно, лишь бы унести ноги. Теперь не всё равно. Они хотят быть уверенными в том, что благополучно доберутся до подходящей планеты и не менее благополучно начнут новую жизнь. Что я должен им сказать?
        - Правду.
        - Правду? - навигатор горько усмехнулся. - Если я скажу команде и пассажирам, что у нас один шанс из миллиона, меня выкинут за борт.
        - Не выкинут. У нас один навигатор, - мрачно пошутил капитан.
        - Утешил, - нервно хохотнул Этьен. - Ладно, я пошёл к ребятам. Что-нибудь придумаем для успокоения пассажиров.
        "Кондотьер" имел на борту пятнадцать человек команды и двести пятьдесят шесть пассажиров - учёных-теоретиков, врачей, инженеров, строителей, писателей, учителей, священников всех мировых религий, просто хороших людей. И детей. Но - ни одного военного или политика. Хотя, оружием на всякий случай запаслись. Мало ли что. Бегство "Кондотьера" не было актом какого-либо государства. Экспедицию организовали несколько решительных учёных и отчаянная команда звездолёта. Капитан не исключал возможность, что его корабль держали про запас как последнюю лазейку для ненавистных политиков. Сбор пассажиров приходилось проводить по всей Земле тайно, иначе звездолёт уничтожили бы вместе с морской стартовой платформой. Гигант "Кондотьер", строго говоря, предназначался для пассажирских перевозок на трассах "Земля - Луна" и "Земля - Марс", где совсем недавно построили город^ки под куполами. Или для дальних исследовательских рейсов. На четы^рёх уровнях с комфортом могли разместиться до тысячи человек, но сейчас склад и три нижние палубы были забиты продовольствием и тех^никой, необходимой на других планетах. Двойной
запас топлива - предсказанного писателем-фантастом Ефремовым анамезона - обещал ми^нимально тридцать пять лет полёта со скоростью в треть световой. Целый отсек занимали стеллажи, на которых теснились ряды мини-дисков - люди взяли с собой всё лучшее, что накопили за шесть тысяч лет пись^менной истории. В отдельном отсеке стояли клетки с животными и ящики с семенами растений. Иными словами, беглецы попытались увезти с гиб^нущей планеты всё, что только возможно.
        Капитан, сдав дежурство старпому, решил заглянуть в жилой отсек. Они летели уже четвёртый день, держа курс под углом в сорок пять градусов к эклиптике. Через несколько дней, когда уменьшившаяся сила тяготения Солнца позволит начать разгон без риска для людей, капитан отдаст команду включить основной двигатель. Сейчас "Кондотьер" шёл с "черепашьей" скоростью тысяча двести семьдесят километров в секунду. Роберт не удивился, увидев нескольких пассажиров, молча смотревших в экран внешнего обзора. Последний взгляд на родную планету. Эти люди знали, на что шли. Но отказать им в праве на носталь^гию не мог никто. Капитан видел и детей, тихонько сидевших по углам кают. У многих из них на Земле погибли родители. Наверное, ещё не скоро они смогут хотя бы улыбнуться, подумал капитан. Для этого им нужно солнце над головой и твёрдая земля под ногами. "Я дам вам это, - мысленно клялся командир корабля. - У вас будет новый дом, лучше прежнего".
        - Наш корабль не очень удачно назван, - сказал Роберт, собрав команду в кубрике. - Вам не кажется?
        - Ваши предложения, босс? - с иронией отозвалась бортинженер Инна Воронина. По-английски она говорила чуть ли не лучше самого капитана.
        - "Наутилус", - тот был как всегда лаконичен.
        - Подходяще, - кивнул Этьен. - Кстати, я всегда любил читать Жюля Верна.
        - Любил? - удивился седой Чарли Доусон - врач. Седым он в свои сорок стал совсем недавно, когда погибла его семья. - Если вы будете говорить о себе в прошедшем времени, ни к чему хорошему это не при^ведёт.
        - Я люблю читать Жюля Верна, - поправил себя Этьен. - Жаль, не догадались захватить шампанского. Отметили бы крестины корабля.
        - Только шампанского нам не хватало, - проворчал Чарли.
        - За "Наутилус" можно выпить и чего-нибудь послабее, - предло^жил неугомонный француз, выуживая из шкафчика четыре бутылки светло^го пива. - Хотя, лично я предпочёл бы...
        - Я тоже, - перебила его Инна. - Но что есть, то есть. Наливай.
        Каждому досталось, конечно, чисто символически, по глоточку, но крестины звездолёта всё-таки отметили, несмотря на подавленное состояние команды. "Всё ещё впереди, - подумал капитан, глядя на них. - Замкнутый мирок, где каждый может раскрыться с совершенно неожидан^ной стороны. Мы бежали с Земли, ставшей адом, но кто поручится, что частицу ада мы не взяли с собой?"
        Третий месяц "Наутилус" вспарывал пустое пространство, с каждым часом отдаляясь от Земли на двести пятьдесят миллионов километров. Этьен постарался объяснить пассажирам обстановку, и люди, как ни странно, смирились с многолетним заточением в корабле. Честно говоря, капитан ждал недовольства, даже бунта, но, видимо, здесь собрались действительно лучшие представители человечества. За три месяца - ни единой ссоры! Угнетённое состояние первых дней постепенно сменилось обычными буднями. Никто не сидел без дела. Некоторые из пассажиров начали обучаться профессиям астронавтов. Даже дети, и те старались помогать взрослым. Иначе говоря, толпа перепуганных людей, из которых вначале состояло население корабля, превращалась в единую команду.
        Капитан внимательно просматривал результаты обработки данных, полученных при последней локации пространства. Поблизости, как наз^ло, не обозначалось ни единой звезды, не говоря уже о планетной сис^теме. Роберт уже знал результаты вычислений: если "Наутилус" будет идти в таком же темпе, то даже до системы Сириуса придётся добирать^ся около пятидесяти лет. Выход был: не пожалеть топлива и разогнать звездолёт до скорости в восемь десятых световой. Рискованно? Да, рискованно. Но зато сократит срок путешествия.
        Именно это капитан и выложил на общем сборе. В обсуждении во^просов такой важности участвовали все, и астронавты, и пассажиры, поэтому сбор провели на верхней пассажирской палубе. Большой по мер^кам корабля кинозал как раз вмещал всех обитателей "Наутилуса". Капитан выложил свои соображения и теперь ждал реакции.
        - Вы капитан, мистер Чанг, вам и решать, - ему ответил черноко^жий юноша - Майло Берни, один из ведущих физиков Земли. В прошлом году за обоснование теории единого поля ему присудили Нобелевскую премию. Неслабо для восемнадцати лет, правда? - Я готов рассчитать программу разгона с учётом гравитационных полей.
        - Разгон до рассчётной скорости - это тридцать четыре часа, - сказал капитан. - Тридцать четыре часа на пределе человеческих воз^можностей. Если бы на корабле были только астронавты, я бы просто отдал команду. Но с нами женщины и дети. Это раз. Разгон съест сорок пять процентов топлива, так что если мы всё-таки решим вернуться на Землю... У лётчиков это называется точкой возврата - когда остаётся чуть больше половины топлива. Тогда либо поворачивай домой, либо мо^лись, чтобы впереди оказалась хоть какая-нибудь земля. Это два. Поэтому я и собрал вас здесь.
        - Да что там думать, капитан! - раздались усталые голоса. - Включайте движок!
        Роберт окинул зал взглядом тёмных раскосых глаз и молча кивнул. Он был на девяносто девять процентов уверен, что получит именно такой ответ, но ради одного процента неизвестности стоило оторвать людей от работы. Теперь - за дело! Несколько суток утомительных рассчётов - это ещё не самое страшное. Все знали: могло быть и хуже. Намного хуже.
        Часа "икс" капитан еле дождался. Противно завыла сирена, разго^нявшая людей по инерционным креслам. Когда же интравизоры показали, что все на местах, пилот оглянулся на капитана. Роберт одобрительно кивнул. И пилот, перекрестившись, решительно приложил большой палец к светящемуся красному кружку на панели. "Наутилус" ощутимо задрожал - заработали все курсовые двигатели. Столбик "градусника" на главном мониторе, обозначавший их мощность, пополз вверх. Когда он достиг жёлтого участка, у всех без исключения заныли зубы. Началась высокочастотная вибрация. Но пилот продолжал наращивать мощность, и вскоре неприятные ощущения ушли. Вибрация никуда не делась, она только перешла с ультрачастот на гиперчастоты, почти неощутимые человеком. Вот столбик добрался до границы жёлтого и красного участ^ков - рассчётная мощность достигнута. Гравитация внутри корабля под^нялась до отметки в три "же" - предел для неподготовленного человека. Теперь ближайшие тридцать два часа никто без особой нужды не по^кинет инерционных кресел, дожидаясь, пока "Наутилус" наберёт нужную скорость.
        К сюрпризам капитан был готов. Во всяком случае, к тем, которые могла преподнести автоматика корабля. И, когда мощность двигателей резко подскочила с восьмидесяти шести до девяноста восьми процентов, он моментально включил систему остановки двух вспомогательных движ^ков. И сразу же вспотел: система управления двигателями вышла из-под контроля. Не то, чтобы она отрубилась, зависла, или замкнуло какой-то контур: она начала работать сама по себе! Одновременно с этим капитан услышал крик пилота. Навигационная система тоже проявила полную самостоятельность и совершенно не реагировала на команды.
        - Это не похоже на неисправность, босс, - сказала Инна, и, преодолевая перегрузки, подняла голову. Правда, тут же уронила её на мягкое подголовье кресла. - Хотите верьте, хотите не верьте, но, кажется, нас ведут.
        - Скорость растёт по экспоненте, капитан, - просипел Этьен. - Сто процентов отдачи двигателей! Такого не бывает! Не должно быть!
        Ускорение вдавило людей в кресла. "Странно, - думал капитан. - При таком скачке нас должно было просто размазать по стенкам..."
        - Капитан, люди теряют сознание! - Чарли Доусон передал по внутренней радиосвязи: он был вместе с пассажирами.
        - Повысить содержание кислорода в воздухе, - слава Богу, система жизнеобеспечения слушалась, и капитан принял меры. - Этьен, скорость?
        - Ноль восемьдесят семь.
        - Докладывай каждые тридцать секунд. Инна?
        - Больше неполадок на борту нет, - с трудом проговорила бортинженер. - Отказали только две системы.
        - Освальдо, отклонения от курса?
        - Отклонений нет, - доложил пилот.
        - Ноль девять световой, - судя по голосу, Этьену было трудно дышать. Воздух стал вязким, как кисель.
        - Впереди по курсу странное образование, - тихий хрипловатый голос Освальдо заставил всех вздрогнуть. - Расстояние - приблизи^тельно двадцать миллионов километров. При такой скорости...
        Капитан быстро прикинул: при нынешней скорости - чуть больше минуты ходу. И закрыл глаза. "Слава Богу, мы ничего не успеем по^чувствовать", - подумал он.
        - Ноль девяносто четыре, - Этьен продолжал в полной тишине фик^сировать скорость. - Ноль девяносто девять...
        Мониторы внешнего обзора на миг осветила странная вспышка.
        - Боже праведный! - взвыл навигатор. - Это же... Этого не может быть!
        - Этьен, что там? - Роберт уже не мог повернуть головы.
        - Скорость - один и три сотых световой!
        - Мама... - ахнула Инна.
        Приборы не врали: "Наутилус" действительно перешёл порог световой скорости. Не успели люди опомниться от шока, как корабль сходу влетел в тот самый объект, который минуту назад засёк пилот. Объект оказался чем-то вроде горловины, ведущей в призрачно мерцающий коридор со складчатыми стенками. Двигатели отключились сами по себе, сила тяжести скачком упала до нормальной, отчего людям опять стало плохо. Когда капитан, преодолевая тошноту, поднялся и помчался в жилой отсек, то чуть не споткнулся в коридоре о юного нобелевского ла^уреата. Тот лежал у самого порога рубки управления и царапал дверь ослабевшими непослушными пальцами.
        - Майло, ты с ума сошёл! - капитан резко вскинул его на руки. Из носа юноши текла кровь.
        - Сверхсветовая скорость... - прошептал он, не открывая глаз. - Возможен... пробой пространства... Всю Галактику - за несколько минут...
        Если бы капитан только что не прочувствовал сверхсветовую скорость на себе, он бы счёл слова Майло бредом. Но - пробой пространства... Никому из людей такого видеть не доводилось.
        - Капитан, скорость - ноль! - из-за спины донёсся голос Этьена. - Чёрт побери, здесь что, не действуют законы физики?
        Все наружные датчики дружно высвечивали нули. Такого действительно не могло быть, но это было. Капитан усадил Майло в своё крес^ло и подключил автоматическую медицинскую систему. Через минуту фи^зик уже не был похож на умирающего и мог достаточно связно говорить.
        - Я даже не мечтал когда нибудь увидеть это, - он не мог отор^ваться от зрелища, красовавшегося на мониторах. - По теории при сверхсветовой скорости пространство и время смыкаются, как оси коор^динат в нулевой точке. Здесь нет времени и нет пространства, поэтому датчики молчат.
        - Так куда же мы в итоге прилетим? - хмыкнул Освальдо.
        - Ещё не знаю. Для рассчётов нужно время... Если, конечно, нам его дадут.
        - Вот чёрт! - сквозь зубы выругался Этьен. - Слушай, вундер^кинд, только не говори, что здесь поработали зелёные человечки.
        - Я не уверен, что они зелёные, - усмехнулся Майло.
        Капитан тяжело взглянул на своих подчинённых.
        - Попробуйте рассчитать траекторию полёта, - спокойно произнёс он. - Я вижу, что датчики молчат. Придумайте что-нибудь. Если надо, грузите все процессоры, запрягайте Майло. Любой ценой определите, куда нас несёт. Приказ поняли? Приступайте.
        Астронавты, окончательно прийдя в себя, засели за вычисления. Капитан сбегал в жилой отсек - проверить, как себя чувствуют пассажиры. О животных можно было не беспокоиться: перед разгоном им сделали инъекции снотворного. Люди перенесли нерассчётные перегрузки, в общем-то, нормально, если не считать нескольких потерявших сознание. Синяки и растяжения не в счёт. Убедившись, что всё в порядке, капитан вернулся в рубку.
        Работа по вычислению траектории полёта "Наутилуса" шла около часа, после чего люди без сил попадали в кресла. Но задачку, которую им загадало пространство, решили. Корабль крейсерским ходом двигался в сторону центра Галактики. Скорость так вычислить и не удалось: если верить датчикам, время за бортом отсутствовало совершенно. Но даже если принять за эталон время внутри корабля, всё равно скорость получалась изрядная. Что-то около десяти тысяч светолет в час. Всю Галактику за несколько минут... М-м-да, есть над чем поломать голову. И ещё: странно, что при таком скачке скорости экипаж не превра^тился в мокрые пятна на кевларовых переборках. Как будто в самом деле вмешались инопланетяне. "Кто бы ни вмешался, большое им спасибо, - думал Роберт, медленно жуя свой паёк. - Как говорил мой папаша, если ты ещё жив, значит, это кому-то надо. А кому и зачем - скоро выясним."
        - Я так и знал, - обречённо вздохнул Этьен, когда мерцающие "стенки" коридора вывели корабль прямиком к обширной планетной сис^теме, вращавшейся вокруг большой жёлто-зелёной звезды. - На что спо^рим, что нас привели сюда за ручку?
        Спорить с Этьеном никто не стал. Все, у кого была возможность, пристально разглядывали ближайшую планету - пятую по счёту от звезды. Приятный голубой цвет - почти как у Земли - обещал кислородную атмосферу. Три небольших спутника, слабое пылевое кольцо, магнитное поле ...и масса регулярных радиоисточников. Потому-то никто особо не удивился, когда из планетной тени по направлению к "Наутилусу" вы^плыл огромный звездолёт. Хозяева планеты встречали нежданных гостей. Чужой звездолёт был раза в три больше земного, и формой напоминал русский истребитель "СУ-50" - такой же обтекаемый, зализанной хищной формы корпус, сильно скошенные крылья и приострённый нос.
        - Ребята, включите камеры, - волнение дало о себе знать: у капитана сорвался голос. - Передавайте картинку на всех доступных час^тотах. Друзья это или враги, а познакомиться всё равно надо.
        Хозяева планеты подумали об этом раньше: на мониторе видеоприёмника замелькали цветные полосы. Ни дать, ни взять, шла настройка передатчика. А через несколько секунд на экране появились очень похожие на людей существа. Не по-человечески бледные, с большими без^волосыми головами, в каких-то сверкающих накидках поверх тёмных об^легающих одежд. По их фигурам совершенно невозможно было определить, где мужчины, а где женщины. Руки у них, судя по всему, были устроены точно так же, как и у людей.
        - Роберт, у меня, наверное, дежа вю, - буркнул вечно недоволь^ный Чарли. - Я их уже видел.
        - Где? Когда? - капитан на миг оторвался от экрана.
        - Давно... Ещё в детстве, в каком-то старом фильме. Но это точно они.
        Этьен и Инна настроили видеокамеры и дали знак готовности.
        - Включайте, - кивнул капитан.
        На мини-пульте загорелся зелёный огонёк - картинка пошла. В ту же секунду чужие на экране зашевелились, начали переглядываться. Один из них, напомнивший Роберту одно старинное изваяние Будды, плавным шагом подошёл к передатчику, несколько секунд внимательно всматривался в лица землян ...и заговорил по-английски.
        - Мы рады видеть наших братьев с планеты Земля, - голос у него был тихий, мягкий. Он повторил эту же фразу на русском, французском, испанском, немецком и китайском языках. После чего, вполне удовлет^ворённый столбняком, напавшим на людей, чуть заметно склонил голову. - На каком языке мне с вами общаться?
        - На любом земном, - Роберт ещё не опомнился, но дар речи всё-таки не потерял. - Я давно подозревал, что мы под наблюдением.
        - Я долго жил на Земле, и вернулся лишь недавно, - чужак продолжал по-английски. - Называйте меня Хе-Ти.
        - Как зовётся ваша планета?
        - Бе-Нон. Себя мы называем хшеа.
        - Моё имя Роберт Чанг, - представился капитан.
        - Будьте гостями планеты Бе-Нон, братья, - сказал Хе-Ти. - Здесь условия вполне пригодны для землян. Первое время будет нелег^ко, но у вас способность к адаптации на порядок выше, чем у нас.
        - Мы должны пройти карантин?
        - Обязательно. Две земные недели на орбите - вас это устраива^ет?
        - У нас нет выбора.
        - Что случилось с Землёй? - Роберт отметил, что чужак заметно взволновался.
        - Ещё не случилось, но нам обратного пути нет.
        Хе-Ти с минуту молчал. Потом окинул землян внимательным взглядом.
        - Я всё же надеюсь, что земное человечество проявит присущую ему мудрость и откажется от губительного пути, - мягко, но с ноткой печали проговорил он. - Любая техногенная цивилизация проходит этот опасный отрезок, и лишь одной из сотни удаётся его пережить. У человечества все шансы на выживание, но вы в это не верите, если решились бежать.
        - Погибнет Земля или не погибнет - человечество должно выжить в любом случае, - возразил капитан. - Поэтому мы здесь. Честно говоря, мы надеялись найти незаселённую планету...
        - Планет земного типа много, но на большинстве из них уже кто-то живёт. Вы об этом подумали?
        - Мы надеемся, что вы укажете нам подходящую необитаемую планету, на которой мы сможем поселиться.
        - Чтобы вернуться к первобытной жизни и забыть о своём проис^хождении, как сделали миллион лет назад ваши предки?
        - Что? - удивился капитан. Экипаж за его спиной начал перешёп^тываться.
        - Люди - пришельцы на Земле, - произнёс Хе-Ти. - Единственные живые потомки давно погибшей цивилизации. Вы и выжили только потому, что забыли о своём прошлом. Но сейчас не время говорить об этом, - он повернулся к сородичам и сказал что-то на своём языке. - За две недели мы подготовим посадочную полосу для вашего корабля, - он снова заговорил по-английски. - А я буду сопровождать вас как знаток земной цивилизации.
        - Договорились, - кивнул Роберт.
        - Я сам буду выходить на связь, - чужак слегка опустил веки, и капитан только сейчас заметил, что у того были почти человеческие прозрачно-голубые глаза. - До встречи, братья.
        Экран приёмника погас, и люди, очнувшись, все разом возбуждённо заговорили. Встреча с братьями по разуму, конечно, важное событие. Но если эти самые братья ещё и прекрасно говорят на твоём языке, есть над чем задуматься. А не было ли в самом деле подстроено проис^шествие с "Наутилусом"? Если да, то зачем? Какие проблемы у этих существ, называющих себя хшеа, если им понадобились люди? Капитан молча выслушал все эти вопросы, подумал. А подумав, заговорил.
        - Значит так, - сказал он, остановившись у главного монитора. - Выбора у нас сейчас нет, это факт. Так что будем вежливыми гостями. Эти ребята не так просты и доброжелательны, какими кажутся. Не удивлюсь, если выяснится, что это они намутили на Земле. Мне ясно одно: мы им для чего-то нужны... Когда мы пройдём карантин и сядем на планету, каждый из нас должен смотреть в оба глаза, слушать в оба уха и запоминать. Если мы как следует изучим их историю и культуру, то скорее поймём, во что влипли. Понятно?
        - Вы им не доверяете, босс? - спросила Инна. - Лично мне этот Хе-Ти понравился.
        - Чарли упоминал старый фильм. Я тоже вспомнил его. Если хшеа ведут себя так же, как инопланетяне в том фильме, считайте, что нам крупно не повезло.
        - А если это была только фантазия авторов фильма?
        - Молите Бога, чтобы так и было, - заключил капитан. - Второй смене приступить к дежурству досрочно. Будем исследовать планету... Кто знает, вдруг мы здесь приживёмся.
        В его голосе прозвучала тщательно скрываемая надежда. Вместо десятков лет добровольного заключения - скоро оказаться на кислород^ной планете, пусть даже населённой высокоразвитой расой. Капитан так боялся спугнуть только-только зародившуюся надежду, что гнал любую оптимистическую мысль. Он по горькому жизненному опыту знал, что чрезмерная надежда никогда не оправдывается.
        Хе-Ти держал слово: каждые два часа появлялся на связи и отве^чал на вопросы астронавтов. В первую очередь он поинтересовался име^нами гостей. Людей поразило и насторожило одно обстоятельство. Об условиях своей планеты хшеа говорил гораздо охотнее, чем о своих со^родичах и об устройстве бенонского общества. "Что я вам говорил?" - эту мысль экипаж ясно читал на недовольном лице капитана. Хе-Ти скорее почувствовал, чем увидел это недоверие.
        - Не удивляйтесь, что я так мало рассказываю о хшеа, - сказал он, видя, что люди из вежливости не решаются задать вопрос в лоб. - Никакие слова не способны передать полную картину нашего обществен^ного устройства. Вы должны сами всё увидеть. Но одно вы обязаны знать с самого начала. Мы не интегральное сообщество отдельных ра^зумных единиц, как вы. Хшеа - разумная система. Вне системы ни один из нас существовать не может. Поэтому в нашем языке нет слова, обоз^начающего индивидуум, и наши имена - условность.
        - Наши имена, честно говоря, тоже условность, - ответила ему Инна. - Сейчас мало кто помнит, что они раньше означали.
        - Но вы осознаёте себя человеком по имени Инна Воронина, - Хе-Ти сказал это по-русски. - Личностью. Не частью большого механиз^ма, который спокойно обойдётся без твоего участия, а ты без него по^гибнешь. На Земле есть похожие системы.
        - Муравейник?
        - Да, муравейник. Хотите - можете считать нас большими разумными муравьями.
        - Боже упаси, - вздрогнула Инна, на миг представив себе, каково приходилось бы ей, окажись она на месте Хе-Ти. - Не завидую я вам... Если бы я вдруг оказалась в шкуре муравья, то первым делом покончила бы с собой.
        - Вы слишком самостоятельны как личности и слишком зависимы как общество, - Хе-Ти будто ставил диагноз. - У нас наоборот. Но что лучше, ещё неизвестно.
        - Время рассудит, - Инна пожала плечами.
        - Да, время рассудит, - согласился Хе-Ти.
        Роберт, молча наблюдавший за видеобеседой, мысленно соглашался с обоими. "Время рассудит... Хорошо бы у нас было это время", - думал он, разглядывая планету Бе-Нон на мониторе внешнего обзора. Теперь нежная голубизна планеты вызвала у него неприятное чувство на^висшей опасности. Капитан тряхнул головой, и наваждение пропало.
        2. Братья по разуму
        Воздух планеты Бе-Нон оглушительно ревел за стенками "Наутилуса": звездолёт снижался. Системы охлаждения обшивки трудились вовсю. Освальдо твёрдой рукой вёл корабль по рассчётной спирали прямо к стокилометровому, гладкому как стол плато, которое хозяева планеты подготовили для приёма тяжёлого земного гостя. "Наутилус" мог са^диться в двух режимах - на корму с включёнными двигателями или на шасси с выключенными. Первый вариант обещал массу неприятностей для окружающей среды, второй подразумевал очень длинную и очень прочную посадочную полосу. Хшеа, судя по всему, это знали. Плато представля^ло собой давно застывшее гигантское лавовое озеро, и в древности, как пояснил Хе-Ти, тоже использовалось его предками в качестве космодрома. На всякий случай Освальдо на очередном витке как следует просканировал поверхность посадочной полосы, и убедился, что звездо^лёту ничего не грозит. Если здесь когда-то и были неровности, то с тех пор прошло слишком много времени.
        Инерционные кресла считались достаточно надёжной защитой от жёсткой встряски при посадке, но первое соприкосновение шасси с поч^вой чужой планеты люди прочувствовали очень хорошо. Другое дело, экипаж "Наутилуса" было трудно удивить чем-то в этом роде. Десять пар шасси коснулись земли одновременно. Сильные амортизаторы смягчи^ли удар, но корабль заметно присел. Пару раз подскочил и окончательно утвердился на гладкой поверхности плато. Огромные десятиметровые четверные пары колёс завертелись так, что начали дымиться оси. Освальдо недолго думая включил носовые плазменные двигатели простран^ственной ориентации. При такой скорости недолго и проскочить это плато, если вовремя не затормозить. Краем глаза - астронавты открыли в рубке окна прямого обзора - пилот заметил летательные аппараты хозяев планеты. Хшеа, не надеясь на мастерство людей, решили сами проследить за посадкой "Наутилуса", но пока не вмешивались. Значит, до сих пор всё шло благополучно.
        Через двадцать минут, когда скорость упала до трёхсот километров в час, "Наутилус" выбросил за кормой несколько тормозных парашю^тов. Один оторвало сразу, стропы двух перепутались между собой, но остальные пять работали исправно. Одновременно с этим отчаянно за^визжали, задымились тормозные колодки. Звездолёт окончательно терял скорость и постепенно заворачивал влево, где хшеа обозначили фи^ниш-полосу. Освальдо мастерски вписался в узкий коридор между двумя холмами, на вершинах которых поблёскивали маячки. Когда-то здесь действительно была финиш-полоса, куда предки хшеа загоняли свои звёздные корабли. "Наутилус" остановился в нескольких метрах от двух небольших столбиков, между которыми мерцало что-то полупрозрачное. Из корпуса корабля выдвинулись раструбы компрессоров, сдувших пыль и мусор в радиусе ста пятидесяти метров. Хшеа, подозревая что-то в этом роде, попрятались в свои транспортные средства, которые люди уже обозвали "катерами". Когда ветер унёс пылевое облако в сторону, в ослепительно белой обшивке "Наутилуса" обозначилась овальная тре^щина, превратившаяся через несколько секунд в
открытый люк. Оттуда, разворачиваясь, выехали сходни, и наступила тишина.
        На верхней ступеньке показался капитан. Он осторожно вдохнул плотный воздух планеты, приноравливаясь к гамме незнакомых ароматов. Среди них преобладал слабый, но постоянный запах озона: атмосфера здесь оказалась насыщена электричеством, а мощные сухие грозы были ежедневным рассветным и закатным событием. Правда, и сутки здесь длились около семидесяти земных часов. Сейчас зеленоватое солнце, имя которому хшеа дать не удосужились, стояло почти в зените. Роберт посмотрел на чистое бело-голубое небо, потом перевёл взгляд на бенонский "катер", приземлившийся прямо у сходней. Из катера вышли двое хшеа - Хе-Ти и довольно независимого вида незнакомец. Оба были в одинаковых сетчатых накидках поверх тёмной одежды, сверкавших на солнце яркими разноцветными искрами. Люди уже знали, что на такие накидки имели право только члены Верховного Круга - правительства планеты Бе-Нон. Остальные хшеа носили либо тёмную облегающую одежду вроде скафандра, либо серые балахоны, украшенные замысловатыми цвет^ными узорами. Капитан степенно спустился вниз по трапу. К нему при^соединились трое: Инна, Этьен и Майло. Для первого
личного контакта вполне хватит. Хе-Ти кивнул людям и первым протянул руку для земного приветствия.
        - Пятьдесят лет я не был на Земле, - мягко проговорил он по-английски. Его небольшая и изящная, как у женщины, рука отлича^лась от человеческой разве что цветом. - Уходя, я не думал, что вы так скоро сможете нанести нам ответный визит... Пусть планета Бе-Нон станет для вас второй родиной, если вы захотите у нас остаться.
        - Благодарю, - Роберт на миг удивился тому, как громко прозвучал его голос. Вспомнив, что здешняя атмосфера была несколько плот^нее земной, он удивляться перестал. - У нас нет желания каким-то об^разом стеснять вас своим присутствием на планете.
        - У нас достаточно места, вы нас нисколько не стесните, - Хе-Ти кивнул и медленно повёл рукой в сторону второго хшеа. - Мой спутник - глава Верховного Круга нашей планеты. Называйте его Ре-Ша. Он уже неплохо владеет тремя земными языками и может свободно с вами общаться.
        Ре-Ша надменно кивнул, не удостоив людей ни словом.
        - Сколько человек на борту? - тем временем спросил Хе-Ти.
        - Двести семьдесят один, - ответила за капитана Инна. - Из них пятьдесят - дети.
        - Какое оружие вы взяли с собой? - вдруг спросил Ре-Ша. Высокомерие, излучавшееся от всего его существа, было заметно и в голосе.
        - При вашем уровне развития оно вряд ли вас заинтересует, Верховный правитель, - капитан со слов Хе-Ти знал, как нужно обращаться к большим бенонским начальникам.
        - Меня интересует всё.
        - Если так, вы сами можете убедиться, что мы никак не угрожаем миру и покою народа хшеа, - Роберт кивнул на открытый люк. И подумал при этом, что Ре-Ша скорее удавится, чем войдёт в "Наутилус" по своей воле.
        Ре-Ша распознал подначку с первого раза и наградил капитана ко^лючим взглядом.
        - Хе-Ти, эти земляне были и остались невежами, - он обратился к соотечественнику на своём родном языке. - Объясни им, кто я и кто они.
        - Пусть они сами всё увидят, уважаемый Ре-Ша, - Хе-Ти чуть склонил голову. - Но то, что они видят в тебе, им не нравится.
        - Ты критикуешь меня, Хе-Ти?
        - Нет, Верховный правитель. Я сейчас мыслю как землянин.
        Роберт, не понимая ни слова, готов был поспорить хоть на собственную жизнь, что Ре-Ша разозлился.
        - Что-ж, если ваши мысли свободны от зла, мы рады принять вас на планете Бе-Нон, - Верховный правитель, несмотря на явное недо^вольство, всё-таки сдержался и заговорил с капитаном земного корабля сухим тоном бюрократа. И радости в его голосе не было ни грамма. - Хе-Ти будет сопровождать вас и разъяснять законы нашего общества. Постарайтесь как можно реже нарушать их.
        - Сделаем, что сможем, - двусмысленно ответил Роберт.
        - Хе-Ти приготовил для вас жилища. Можете выводить ваших людей из корабля, - Ре-Ша медленно повернулся и пошёл к своему катеру.
        - Освальдо, Чарли, - капитан включил маленькую рацию, плотно сидевшую в ухе. - Выводите людей.
        - Не обращайте внимания на высокомерие Ре-Ша, - сказал Хе-Ти, глядя, как полупрозрачный катер правителя бесшумно взмыл в воздух. - Он долго и трудно шёл к власти, и теперь вымещает свои комплексы на окружающих. Меня он терпит только потому, что я никогда не переходил ему дорогу.
        - И ещё потому, что вы часто даёте ему дельные советы? - поинтересовался подошедший поближе Майло.
        - Мне нравится быть "серым кардиналом".
        - Если закрыть глаза, создаётся полное ощущение, будто вы человек, - удивился юноша.
        - Я прожил с вами пять с половиной тысяч лет, - Хе-Ти отвёл взгляд в сторону.
        - Сколько?!!
        - Мы достигли бессмертия, брат. Пять с половиной тысяч лет для нас ничто. Но за это время вы успели мне понравиться.
        Два бенонских катера привезли на невидимом силовом буксире большой транспорт, предназначавшийся для перевозки людей, уже пока^завшихся в проёме люка. Первыми - на всякий случай - вышли несколько крепких мужчин, и без оружия способных доставить кучу неприятностей кому угодно. Капитан ещё до посадки здраво рассудил, что от существ, у которых в действии жёсткая централизованная система управления, не допускающая никакого инакомыслия, добра не жди. А короткий, но вмес^тительный разговор с Ре-Ша только укрепил людей в этом мнении. Они не сомневались, что за ними всё время скрытно наблюдают несколько хшеа с оружием: неприятное ощущение недоброжелательного взгляда было у всех. Люди постарались как можно быстрее забраться в бенонский транспорт и погрузить туда самые необходимые вещи. За управление транспортом, к удивлению всех, сел Хе-Ти. Потом Роберт узнал, что вождение летательных аппаратов было для верхушки хшеа престижным за^нятием. Они зачастую сами возглавляли межпланетные экспедиции и сами пилотировали свои звездолёты.
        Оставив на "Наутилусе" несколько человек команды, Роберт решил сопровождать доверившихся ему людей. Из экипажа он взял с собой только Этьена и Инну, отметив, что за несколько последних месяцев, проведенных в небольшом пространстве звездолёта, эти двое стали для него родными. Роберт подсел поближе к Хе-Ти и внимательно наблюдал, как тот управляет большим пассажирским кораблём. То, как хшеа это делал, вызывало у опытного астронавта восхищение и белую зависть. Управление корабля слушалось малейшего жеста пилота. Ни пульта, ни кнопок - только маленькая стойка под ногами и веером расходящиеся от неё тусклые световые лучи. Если было необходимо, Хе-Ти плавным жес^том формировал экран буквально из воздуха. Заметив заинтересованный взгляд Роберта, он чуть прикрыл глаза.
        - Чувствую, вы хотите разобраться, как управлять нашими кораб^лями, - сказал Хе-Ти, не поворачивая головы. - Когда вы освоитесь у нас, я вас научу.
        - Прежде я хотел бы выучить ваш язык, - капитан покосился на эстетически безупречные символы, мелькавшие на экране. - Односторон^нее общение не может быть полноценным.
        - Вы правы, капитан. Но я должен вас предупредить: наш язык очень сложен и подразумевает хорошо развитое образное мышление.
        - Вы заметили у нас какие-то проблемы с этим?
        - Нужно уметь понимать друг друга и без слов, - Хе-Ти пропустил фразу капитана мимо ушей.
        - Научимся.
        - Язык - история народа, его породившего.
        - Изучим и историю.
        - Вы очень упрямый народ, чем мне и нравитесь, - признался Хе-Ти. - Если хотите, первое время можете жить у меня. Вы и ещё трое людей. Остальным отвели целый город... Нас не так много, как было раньше, - хшеа ответил на молчаливый вопрос Роберта. - Поэтому мы рады принять вас.
        - Намёк на то, что мы вскорости должны будем приносить пользу вашему обществу?
        - При встрече люди желают друг другу мира и здоровья, а хшеа - быть полезными.
        - Я запомню, - кивнул капитан.
        - Мне приятно говорить с вами, Роберт, - Хе-Ти впервые обратился к нему по имени. - Египетский царь Нармер соображал куда медлен^нее.
        - На то он и царь, чтобы за него другие соображали, - криво усмехнулся капитан. - Пирамиды в Египте - тоже ваша идея?
        - Пирамиды построены на всех обитаемых планетах, которые мы когда-либо посещали. Как знак нашего присутствия.
        - И давно вы... в космосе?
        - Около семи миллионов земных лет.
        - Вы исследовали другие галактики?
        - Нет.
        - Почему? Ваша техника вполне позволяет...
        - В других галактиках - другие законы, - уклончиво ответил Хе-Ти, заложив вираж перед спуском. - Всему своё время, как говорят на Земле. Наберитесь терпения, брат, и вы всё узнаете.
        Роберт откинулся на спинку кресла. Сидения здесь оказались не слишком удобными для человека: спина была всё время в напряжённом состоянии. "Надо будет всё начинать с нуля, - подумал он. - С домов, мебели... Мы всё равно не сможем жить одной жизнью с нашими госте^приимными хозяевами". У капитана впервые за последнее время мелькнула мысль, что он напрасно увёл людей с Земли. Как бы плохо там ни было, а всё же родной дом. Подумав ещё немного, Роберт отогнал эту мысль как заведомо крамольную.
        Городом хшеа, как выяснилось, называли небольшую группу постро^ек - своеобразных, надо сказать, построечек - числом около десятка. Дома представляли собой генетически изменённые растения, специально выращенные как жилища. Повыспросив Хе-Ти, Инна окончательно убеди^лась, что их на этой планете ждали задолго до первой беседы по виде^оканалу: выяснилось, что функции жилищ были изменены специально под потребности землян. И что для подобных изменений требовалось мини^мально двадцать недель. Женщина вцепилась в Хе-Ти мёртвой хваткой. Тот, сообразив, что от него не отвяжутся, признался: да, на Земле есть наблюдатель-человек, и именно он сообщил хшеа о вылете косми^ческого корабля. А те уже приняли меры. Хе-Ти совершенно напрасно думал, будто Инна на этом успокоится. Дотошный бортинженер забрасы^вала бенонца вопросами до тех пор, пока тот не сдался.
        - Да, я вмешивался в ход развития вашей цивилизации, - челове^ческая настырность доставляла Хе-Ти мало радостных ощущений. - Но я уже говорил: вы слишком самостоятельны как личности, а на общество в целом я не имел возможности сколько-нибудь серьёзно влиять. В древности - из-за большой разницы и, зачастую, прямой вражды между от^дельными очагами культуры; в последнее время - из-за невероятных для нас темпов развития. От первого самолёта до первой экспедиции на Марс - чуть больше ста лет! А вы могли бы развиваться и быстрее, если бы не войны.
        У Хе-Ти был один недостаток: начав разговор, он с трудом мог остановиться, и выбалтывал порой интересные вещи. Чем Инна беззас^тенчиво пользовалась. Как сейчас.
        - Если бы не войны - да, конечно, - согласилась она, с интересом разглядывая городок с верхушки ближайшего холма. - Извините, Хе-Ти, я ни за что не поверю, что вы не имели никакого отношения к нашим крупнейшим войнам. Вам достаточно было подбросить одной из сторон идею о превосходстве над другими. Тому же Гитлеру, например. Сдаётся мне, он не совсем зря рассчитывал на "оружие возмездия".
        - Он имел в виду ядерное оружие, - в голосе Хе-Ти на миг про^мелькнула тень страха. - Германские физики могли бы справиться и без моего участия. Им помешали. Гитлеру не хватило каких-то пяти-шести месяцев... Мы не были заинтересованы в создании вами ядерного оружия. К сожалению, я недооценил Трумэна и Сталина.
        - Ядерное оружие способно уничтожить не только нас, но и вас? - спросила Инна.
        - В Галактике нет гуманоидов, способных выжить при ядерном взрыве. Говорю вам как знаток.
        - А дальше? Почему же вам не удалось предотвратить дальнейшее накопление ядерного оружия Россией и Америкой, если вы были не заинтересованы в его распространении?
        - По той же причине, что и раньше: я не имел возможности влиять на ваше общество прямо, да и вряд ли вы стали бы меня слушать.
        Инна почему-то готова была поклясться, что сейчас Хе-Ти солгал.
        - Стали бы, появись хшеа на Земле лет пятьдесят назад, - задум^чиво сказала она. - Что же вам помешало?
        - Случайность, - в голосе Хе-Ти послышалась ирония. - Я тайно сотрудничал со многими людьми, и один из них однажды проговорился своим друзьям. Показал фотографии, видео, снятое скрытой камерой. И рассказал всё, что знал о нас. Его друзья, недолго думая, сняли плоский коммерческий сериал. Изменили только наши имена и название планеты. Нас представили такими чудовищами, что я сам испугался. Конечно, мы не ангелы, - он заметил огонёк в глазах женщины, и решил опередить новый вопрос. - Признаюсь, ко многим расам мы относимся как к недоразвитым. Но только не к вам. И Ре-Ша - не тупой трусова^тый убийца, дорвавшийся до власти, каким его изобразили авторы фильма. Ре-Ша гораздо опаснее.
        - То есть, вы хотите сказать, что этот фильм помешал вам выса^диться на Земле? - Инна не дала увести разговор в сторону.
        - В какой-то мере. Я счёл нужным убедить Ре-Ша повременить с высадкой лет на пятьсот-семьсот.
        - Откуда такая цифра?
        - За это время вы сравняетесь с нами в понимании мира и в тех^нике. Тогда общение может пойти на уровне цивилизаций, а не отдельных субъектов.
        - Вы всё время либо недоговариваете главное, либо вовсе не говорите правду, Хе-Ти, - произнесла Инна. - Не смотрите на меня так. Мы давно вышли из детского возраста, а вы этого не поняли. Вот почему вы почти ничего не смогли сделать на Земле. И отсрочку для колонизации вы организовали не для того, чтобы мы успели подняться до вашего уровня.
        - Для чего же тогда? - мягко спросил Хе-Ти.
        - Чтобы мы гарантированно передавили друг друга за это время. Что, собственно, наверное, уже произошло.
        - И вы тоже не верите в человечество?
        - Я верю в Бога и в здравый смысл.
        - Эти понятия несовместимы, Инна. Или Бог, или здравый смысл. Выберите что-то одно.
        - Но насчёт ваших планов я всё-таки права, если вы старательно сбиваете меня с этой темы.
        - Вы так привыкли ждать от жизни подвоха, что отказываетесь мне верить?
        - Вы ещё ничем не доказали, что я могу безоговорочно вам дове^рять.
        Хе-Ти некоторое время молчал. Потом мягко взял Инну за руку.
        - Пойдёмте, я хочу показать вам одну запись, - он потянул её к отдельно стоявшему голубоватому дому-растению - своей резиденции.
        Хшеа в архитектуре напрочь игнорировали прямую линию, предпочи^тая создавать "живой" интерьер. В разветвлённых коридорах их домов непривычным людям недолго было и заблудиться, тем более, что в живом постоянства нет. Геометрия зданий-растений менялась не только по же^ланию жильцов, но и зачастую сама по себе. Поэтому под открытым не^бом Инна чувствовала бы себя гораздо увереннее. Хе-Ти отвёл её в большой зал, изнутри похожий на слабо мерцавший голубым светом желу^док. На стенах зала были развешены голографические панорамы разных звёздных систем, среди которых Инна без особого труда узнала Солнеч^ную. Она не удивилась, когда Хе-Ти подошёл именно к этой голограмме. Хшеа молча провёл рукой над тонкой металлической с виду полоской, и голограмма ожила. Изображение рассыпалось звёздной пылью, сменившись кадрами отрывка из фильма, записанного самим Хе-Ти на Земле. Качест^во записи было таково, что создавалось полное впечатление присутствия.
        На экране возникла панорама большой лаборатории, оборудованной в стиле сороковых годов двадцатого века. Колбы, змеевики, реторты, пробирки - всё даже на первый взгляд стеклянное, а не из прозрачного стойкого фторопласта. Массивные чугунные стойки, покрытые кафелем столы, старинные громоздкие электроприборы вместо компьютеров... И - ни единого окна.
        - Это секретная лаборатория, построенная по приказу Гитлера ещё до войны, - пояснил Хе-Ти. - Она была глубоко под землёй. Съёмка тысяча девятьсот сорок третьего года.
        Толстенная броневая дверь на заднем плане открылась, впуская в лабораторию двоих: самого Хе-Ти и высокого худощавого молодого человека в белом халате поверх военного френча. Человек не был похож на типичного очкарика-учёного, но и военный мундир на нём смотрелся чужим.
        - Заведующий лабораторией, Хайнц Веллер, - совсем тихо проговорил хшеа, указав на человека, снимавшего халат. - Теперь слушайте.
        Инна, затаив дыхание, и так смотрела и слушала вовсю.
        - Ты всё-таки не прав, Хе-Ти, - человек на экране заговорил по-немецки. Этот язык Инна знала очень хорошо. - Как ещё заставить наших тупоумных генералов соображать побыстрее? Русские - это не французы, готовые задрать лапки при первом же выстреле. Если Ман^штейн не прорвётся к Сталинграду в ближайшую неделю, на армии Паулю^са можно будет поставить большой жирный крест.
        - Какой смысл спасать обречённых? - голос у Хе-Ти и сто с лишним лет назад был таким же мягким, как сейчас. - Корпус Манштейна может пригодиться для прорыва на южном направлении.
        - Может быть, на твоей планете и принято бросать своих на про^извол судьбы, но у нас не так, - Веллер сердито бросил халат в кор^зину и одел другой, свежий. - Даже если это не поможет... Во всяком случае, никто не скажет, будто мы ничего не сделали.
        - Только ради этого?
        - Да.
        - Мне до сих пор трудно это понять, - Хе-Ти устроился в бенонского фасона кресле. - Пусть погибнут полезные члены общества, чтобы лишний раз убедиться в обречённости окружённых дивизий? Неужели вы так ведёте себя только потому, что бесконтрольно размножаетесь, и утеряна ценность жизни?
        - Возможно, и так, - подумав, согласился Веллер. - Но разве ты сам не заинтересован в наших войнах?
        - Для полноценного контакта наших цивилизаций необходима силь^ная централизованная власть на обеих планетах. У нас это есть. У вас страх перед всепланетной властью настолько силён, что приходится добиваться её введения наихудшим способом.
        - Почему же ты не обратился к русским?
        - Сталин мне не верит. Это первая причина. Вторая причина - русские слишком непредсказуемы. Бисмарк это отчётливо понимал.
        - А мы, значит, предсказуемы? - Веллер вдруг улыбнулся, как улыбаются только другу.
        - У вас есть замечательное слово - "порядок". Мы любим порядок.
        - Хе-Ти, я должен сказать тебе такое, чего никогда бы не осме^лился доверить человеку, - заведующий лабораторией погрустнел. - Ты поставил не на ту лошадку. Идеи Гитлера никогда на Земле не пройдут. Немцев около семидесяти миллионов. Ты полагаешь, остальные два с лишним миллиарда человек смирятся с мыслю, будто они "неполноцен^ные"? Думаешь, они безропотно позволят нам уничтожать их? Да одна только Россия раздавит нас в лепёшку, если даже другие страны не удосужатся к ней примазаться. Мы обречены на поражение.
        - Когда ты это понял, Хайнц? - тихо спросил Хе-Ти.
        - Когда Гитлер развязал эту войну, будь она проклята. Он мог покорить Европу, как Наполеон, но соваться в Россию не стоило.
        - Сталин планировал нападение на Германию.
        - Хе-Ти, ты сам в это веришь?
        - Нет, - на бледном до прозрачности лице хшеа появилась тень усмешки. - Но верит Гитлер, и этого достаточно.
        - Мне иногда хочется придушить тебя, Хе-Ти. К сожалению, это невозможно, - вздохнул Веллер. - Представляю, как хшеа будут вести себя с нами, если даже ты, считающий себя другом людей, забавляешь^ся, стравливая нас друг с дружкой.
        - Я считаю себя твоим другом, Хайнц. Будь спокоен, мы уважаем вашу расу как наиболее способную среди гуманоидов.
        - Самую способную после хшеа, разумеется? - опять улыбнулся Хайнц.
        - Несерьёзное отношение к вам может для нас плохо кончиться. Когда хшеа придут на Землю, твои внуки будут разговаривать с ними на равных.
        - Ну, дай Бог... - Веллер включил какой-то гудящий прибор.
        Изображение опять подёрнулось звёздной пылью и сменилось. Та же лаборатория, тот же ракурс. Только на лабораторном столе поубавилось стоек с пробирками.
        - Январь сорок пятого года, - тихо пояснил Хе-Ти. - Последняя съёмка Хайнца.
        В лаборатории опять открылась дверь, впустившая Веллера и Хе-Ти. Похудевший, осунувшийся учёный на этот раз имел вид человека, принявшего важное жизненное решение и готового стоять до конца. Хе-Ти, наоборот, был чем-то расстроен.
        - Хайнц, друг мой, прошу тебя, - в голосе хшеа почувствовались умоляющие нотки. - Это может стоить тебе жизни.
        - Я никогда не стану убийцей миллионов ни в чём не повинных людей, Хе-Ти, и ты это знаешь, - твёрдым голосом произнёс Веллер, открывая дверцу большой муфельной печи. - Я и так все эти годы был слеп, как крот... Так, температура достаточная.
        Он открыл своим ключом сейф и начал выгребать оттуда папки с бумагами. Чёткость изображения позволяла разглядеть в углу каждого документа орластый штамп - "Совершенно секретно, отпечатано в одном экземпляре". Веллер не глядя начал забрасывать документы в красное жерло муфельной печи. Бумаги вспыхивали, постепенно превращаясь в ломкий пепел. Часть папок Веллер топил в большой гальванической ван^не с кислотой. Хе-Ти даже не пытался помешать.
        - Надеюсь, ты сознаёшь, какие это может повлечь последствия, - единственное, что Хе-Ти сейчас мог, так это говорить. - Хайнц, они так или иначе найдут тебе замену.
        - Замене придётся начинать с нуля, а времени осталось не так много, - уверенно сказал Веллер. - Полгода, от силы год. Я бился над этой темой с тридцать восьмого.
        - Хайнц, они знают способы заставить кого угодно сделать что угодно. Я не могу позволить, чтобы тебя рвали на куски костоломы Мюллера.
        - Ты можешь не беспокоиться, Хе-Ти, у меня свои способы избежать милой беседы с ребятами из гестапо.
        - Если этот способ - цианистый калий... Ваша вера запрещает са^моубийства.
        - Наша вера запрещает и убийства.
        - Хайнц, если ты считаешь себя моим другом, остановись. Какое тебе дело до миллионов совершенно незнакомых людей?
        - Миллионы через века превратятся в миллиарды. Как говорят ев^реи, спасший одного человека, спас человечество.
        - Но губя самого себя...
        - Ты разучился считать, Хе-Ти? Я один, а тех, кто может погибнуть - миллионы. Что перевесит?
        Хе-Ти больше не пытался уговорить упрямого немца. Он с отчётли^вым отчаянием следил, как тот уничтожает плоды семи лет собственной работы.
        Запись опять сменилась. Лаборатория была другая, очень похожая на биологическую.
        - Это снято через неделю, - Хе-Ти говорил совсем уж неслышно. - Лаборатория Йозефа Менгеле.
        - Как? - Инна вздрогнула. - Того самого, который ставил жесто^кие эксперименты на живых людях?
        - Да, того самого.
        В фокусе появилась группа немцев в военных френчах и белых ха^латах. Они собрались вокруг Хе-Ти. Одного из них Инна узнала сразу - она в своё время изучала военную историю и читала материалы Нюрн^бергского процесса. Йозеф Менгеле, успевший сбежать в Аргентину и утонувший спустя почти тридцать лет. А на экране - совсем как живой, и даже на садиста не очень похож. Он кивком отослал коллег и остался с Хе-Ти наедине.
        - Вы полагаете необходимым продолжать эксперименты, когда русские ведут бои на территории Германии? - спрашивал у него Хе-Ти. Теперь в его голосе не было ни малейшего намёка на теплоту, которая мелькала в разговорах с Веллером.
        - Вы не верите в мощь наших армий, уважаемый Хе-Ти? - заносчиво поинтересовался Менгеле.
        - Не верю. И не смотрите на меня так оценивающе, Менгеле. Я не боюсь оказаться на вашем прозекторском столе.
        - С Веллером вы разговаривали иначе.
        - Вы не Веллер.
        - Ах, да, я для вас дикарь с примитивными инстинктами вместо разума, - едко усмехнулся Менгеле. - Хотел бы я знать, от кого прои^зошли такие бесчувственные куски льда, как вы.
        - Это вас интересовать не должно.
        - А я любопытен.
        - Чрезмерное любопытство может для вас плохо кончиться. Когда русские и их союзники найдут записи ваших экспериментов...
        - Не найдут, - засмеялся немец. - А если и найдут, то не найдут меня самого.
        - Мир тесен, - Хе-Ти отвернулся.
        - Э, вы не знаете, на что способен человек, не желающий, чтобы его нашли, - Менгеле разогнался похлопать хшеа по плечу, но тот сме^рил его ледяным взглядом и отодвинулся. - Кстати, сегодня я закончил препарирование одного экземпляра. Вы ведь хотели ознакомиться с под^робностями строения человеческого организма? Прошу.
        Менгеле отодвинул занавеску, скрывавшую, как выяснилось, большой, в рост человека, аквариум, наполненный формалином. А в аквариу^ме, распятый на листе фанеры, с вывернутыми наружу внутренностями, висел ...Хайнц Веллер. Менгеле стоял ближе к аквариуму и не мог видеть, как вздрогнул Хе-Ти.
        - Да, да, это ваш старый приятель Веллер, - Менгеле со смешком обернулся. - Он мечтал посвятить науке всю свою жизнь, а вышло так, что посвятил ей и свою смерть. Забавно, не правда ли? Обратите внимание: совершенно не заметно, что он мучился перед смертью. Я ведь резал по живому и без наркоза... Такова участь всех предателей, за^помните это.
        - Обещаю, что при первом же удобном случае выдам вас русским, - голос Хе-Ти был холоден, как никогда.
        - Угрожаете? - оскалился Менгеле. - А самому убить меня - кишка тонка?
        - Люди в таких случаях говорят: не хочу пачкать руки.
        - Если бы я только мог посмотреть, что у вас внутри...
        - Я позабочусь, чтобы эти слова высекли на вашей надгробной плите, - Хе-Ти плавно развернулся и пошёл к выходу.
        Изображение погасло и на экране снова возникла Солнечная система: запись окончилась.
        - В мае сорок пятого года лабораторию взорвали, - сказал Хе-Ти, не глядя на Инну. - Я успел выйти сам и вынести часть предназначен^ных для уничтожения архивов. А через два с лишним десятка лет разыскал Менгеле. И убил.
        - Но он утонул, - Инна всё ещё не могла оправиться от увиденно^го.
        - Вы не задумывались, почему утонул такой отличный пловец? И почему не проводили вскрытие? Я подложил ему в пищу медленный яд.
        - То, что я сейчас увидела... - Инна как будто не слышала его слов. - Это страшно, Хе-Ти. Неужели это были мы, люди?
        - В нашей истории были подобные периоды, - признался Хе-Ти. - Я тоже ужасался, когда просматривал записи - неужели это были мы, хшеа? Да, Инна, это были мы. И я не хочу, чтобы ваши внуки прокляли вас, как мы порой проклинаем наших предков. Будьте разумнее нас.
        - Скажите это нашим политикам.
        - Вы сами это сделаете, когда вернётесь на Землю.
        - Вы считаете, что мы вернёмся?
        - Оставаться на планете Бе-Нон для вас опасно, вы сами скоро это поймёте. Ре-Ша недолюбливает землян, а чем обычно оборачивается его нелюбовь, я даже говорить не стану.
        - В общем, мы здорово попали, - хмыкнула Инна. - Выбрались из одного дерьма, чтобы влипнуть в другое... Извините, Хе-Ти, я не хо^тела выражаться.
        - Вы выразили самую суть вашей проблемы, Инна. Подумайте над тем, что вы здесь увидели и услышали. Расскажите своему командиру. И ускорьте изучение нашего языка: это вам очень поможет... Теперь вы мне доверяете?
        - Не то, чтобы безоговорочно, но...
        - Спасибо, - уголки губ хшеа чуть заметно приподнялись, делая его совершенно похожим на человека. - Будьте осторожны. Я уже потерял одного друга.
        Инна кивнула и вышла из зала.
        - Этьен, я эту рожу уже видеть не могу, - Инна скривилась, ука^зывая на Ре-Ша, неспешно шедшего по "улице" земного городка. Навигатор только покачал головой, предчувствуя нехорошее.
        Верховный правитель планеты Бе-Нон в сопровождении капитана Чанга и представителей Верховного Круга обходил город, где посели^лись земляне. За последний месяц он буквально каждый час появлялся на экранах видеосвязи и так достал Роберта своими презрительными за^мечаниями, что капитан - было дело - чуть не послал его подальше. Случись это на Земле - послал бы. Но гость остаётся гостем, пока вежлив с хозяевами. А теперь Ре-Ша нагрянул с целой толпой больших шишек - проводить инспекцию. При его появлении дети спешили спря^таться за спины взрослых, а взрослые невольно напрягались, ожидая неприятностей. Когда же Ре-Ша проходил мимо вольера с овчарками, со^баки чуть не надорвались от лая. Кстати: на Хе-Ти они реагировали как на человека.
        - Что за злобных тварей вы привезли с собой? - Ре-Ша недовольно обратился к капитану. - Мне неприятно их присутствие.
        - Не хочу сказать о вас ничего плохого, Верховный правитель, но эти твари очень чувствительны к чужому злу, - дипломатично ответил Роберт.
        - Если Верховному правителю неприятно чьё-то присутствие, нужно не распыляться на объяснения, а принимать меры, - сказал Ре-Ша. - Я хочу, чтобы вы убили этих животных.
        - А я этого не хочу, Верховный правитель, - нахмурился Роберт.
        - Боюсь, в таком случае мне и ваше присутствие может показаться неприятным, капитан Чанг.
        - Извините, Верховный правитель, но мы ваши гости, а не соб^ственность. Ваш повелительный тон недопустим.
        - Я проверял вас, - неожиданно смягчился Ре-Ша. - Вы действительно умеете несмотря ни на что отстаивать своё мнение, как утверж^дал Хе-Ти. Как продвигается изучение языка хшеа?
        - Быстрее, чем я думал, - Роберт ответил Ре-Ша на его родном языке.
        - Хорошо, - кивнул правитель. - Теперь мы лучше понимаем друг друга. Теперь вы сможете быть полезными нашему обществу и этой планете, которая стала для вас второй родиной.
        - Как вы предполагаете использовать наши возможности, Верховный правитель?
        - Ваш корабль вполне пригоден для полётов между планетами системы. Ваши учёные, что меня очень удивило, вплотную приблизились к уровню нашей науки. Ваши дети очень способные, из них вырастут хоро^шие специалисты. Взамен вы получите равные с нами права и обязаннос^ти. По-моему, это равноценный обмен.
        - По-моему тоже, - согласился Роберт. - Что ещё вы хотите посмотреть, Верховный правитель?
        Ре-Ша мурыжил капитана несколько часов, после чего бенонские руководители забрались в свой катер и были таковы. Их катер заметно отличался от остальных летательных аппаратов хшеа: ослепительно-зо^лотой с большим символом на днище. Земные острословы уже прозвали его "шишковозом". Роберт проводил его взглядом, облегчённо вздохнул и пошёл к своей команде.
        - Как вы его выдерживаете, капитан? - первой на него наброси^лась Инна. - Когда я вижу этого хмыря, мне так и хочется сказать что-то нежное и ласковое! Куда бы его послать, чтобы он не вернулся?
        - Инна, я китаец, - улыбнулся Роберт. - А китайцы три тысячи лет только и делали, что терпели. Вы на моём месте уже наломали бы дров.
        - Согласна, дипломат из меня никакой. А как я должна реагиро^вать на этого красавца? По вашему, Ре-Ша станет с нами церемониться, когда ему надоест забавляться с нами?
        - У вас есть более серьёзные доказательства этому, чем слова Хе-Ти?
        - Пока нет. Но я их найду.
        Майло, до недавних пор обитавший с ними в одном доме, начал постепенно от них отдаляться, и это всё больше беспокоило капитана. Молодой талантливый учёный, как уверял Хе-Ти, по уровню интеллекта не уступал хшеа, а по способности к нестандартному мышлению даже превосходил их. Такого таланта, да ещё неокрепшего как личность, вполне достаточно было поманить огромным опытом, накопленным цивилизацией Бе-Нон. Ре-Ша так и сделал. Роберт готов был побиться об любой заклад, что хитрый правитель при каждом удобном случае восхвалял юного таланта, а тот уши и развесил. А от восхвалений ума до намёков на превосходство над сородичами - один шаг. Капитан стал ловить себя на том, что замечает во взгляде Майло сдерживаемое - пока сдерживаемое? - презрение. Юноша, конечно, всё так же смеялся и шутил, но с людьми его видели всё реже и реже. Ре-Ша готовит для землян нового лидера? Всё может быть. Нынешний лидер, Роберт, его явно не устраи^вал: слишком независим. Насколько капитан научился разбираться в ха^рактерах хшеа, Ре-Ша не выносил, когда что-то шло не по его сцена^рию. И, в отличие от людей, умел терпеливо
дожидаться своего часа. Медленно, шаг за шагом, методично добиваясь своего. Роберт даже подумал, что Хе-Ти не так уж был не прав, когда советовал не задержи^ваться на планете Бе-Нон.
        Жизнь в земном посёлке постепенно налаживалась. Год здесь длил^ся около пятнадцати земных лет, но орбита планеты была почти идеаль^ным кругом со светилом в центре. Поэтому сезонных изменений здесь ждать не приходилось. Зато налицо были серьёзные изменения погоды в течение суток. Люди кое-как ухитрились приноровиться к семидесятича^совым суткам и ежедневным электрическим ураганам. Силовой купол укрывал городок с начала закатной грозы и до конца рассветной: ночью температура воздуха резко падала, и защита была жизненно необходима. И не только людям. Хшеа защищались от стихии точно так же. Хе-Ти пояснил, что его далёкие предки спасались от ночных морозов в обширных подземных лабиринтах. Потом научились пользоваться силовой защитой, и окончательно попрощались с карстовыми пещерами, в незапамятные времена промытыми подземными речками. Когда-то на планете Бе-Нон было достаточно воды. Потом, когда вода перестала быть для хшеа цен^ностью, они прекратили заботиться о её сохранении и имели теперь вокруг себя жалкие высохшие огрызки некогда великолепной природы. Толстый ковёр снега больше не укрывал ночную
сторону планеты, моря и океаны не застывали огромными зеркалами, чтобы утром снова ожить под тёплыми зеленоватыми лучами светила. Из растений выжили только те, которые хшеа приспособили под жилища, а от животных остались только обрывочные воспоминания. На людей это производило гнетущее впечатление: им как будто специально показывали вероятное будущее Земли. Иными словами, жить здесь было почти невозможно. Но земляне, как верно подметили наблюдательные хшеа, отличались не только непроходи^мым упрямством, но и способностью к преодолению обстоятельств. Они сами, без помощи хозяев планеты, переоборудовали небольшую подстан^цию, снабжавжую городок энергией, и организовали себе нормальный двадцатичетырёхчасовый цикл. Питались пока припасами с корабля, но яркое солнце планеты обещало в ближайшие четыре-пять месяцев непло^хой урожай пшеницы и маиса. На нетронутой в течение миллионов лет почве планеты Бе-Нон, под силовыми куполами, земные злаки принялись просто замечательно, а размерами стали напоминать гигантские растения Долины гейзеров на Камчатке. Земная трава умудрилась за короткое время приспособиться к
условиям вне куполов, и теперь, вымахав до полутора метров длины, на радость людям лихо завоёвывала необозримые пустые степи. Получив разрешение Ре-Ша, люди произвели направленный засев степей этой травой. Через три с лишним месяца хшеа с удивлени^ем обнаружили, что во время ураганов с неба начинал накрапывать дож^дик, а ночью по застывшей земле тянулась белая позёмка, сверкавшая под неясным светом трёх спутников. Глядишь, через парочку бенонских лет климат на планете станет мягче, и можно будет высадить деревья. Не успеют хшеа опомниться, как их планета вернётся к жизни, пусть даже с чужой помощью.
        "Наутилус" за это время успел совершить два межпланетных рейса - за сырьём на автоматические рудники горячих внутренних планет. Ре-Ша посчитал, что использовать пассажирский спейсер в качестве грузовика выгоднее, чем применять его по назначению. Люди перетащили весь комфорт из салонов "Наутилуса" в свой городок, вынесли со скла^дов почти все припасы и технику, размонтировали половину переборок и установили возле складских люков погрузочные краны. Вместо твердо^топливных ракет-носителей, которые должны были выводить корабль на орбиту, бенонцы поставили под гладким корпусом несколько пар анти^гравитационных двигателей своей конструкции. Топлива для землян хшеа не жалели. Анамезон они могли гнать тысячами тонн в час, благо, энергетика планеты находилась на высочайшем уровне. Летать на "Наутилусе" Ре-Ша не стал, но неизменно посылал в рейсы своих специалис^тов и одного из своих подручных - некоего Та-Бо, знатока законов. Если Ре-Ша способен был испытывать хоть какие-то чувства, то этот красавец напомнил землянам ледяную статую. От него не то, что гнева - даже обычного для правителя холодного презрения
невозможно было дождаться. Бесстрастный, ровный, промёрзлый как лёд голос Та-Бо раздражал людей сильнее, чем суперэгоизм Ре-Ша или чрезмерная разго^ворчивость Хе-Ти. Но отделаться от такого провожатого было, к сожалению, невозможно, и капитан молча стискивал зубы каждый раз, когда Та-Бо начинал его доставать. "Делать нечего, - думал он, в очередной раз сбегая от нудного хшеа-законника в свою каюту. - В конце концов, мы сами на это напросились." И продолжал делать своё дело, обращая на лекции Та-Бо всё меньше внимания. Его спутники были не так сдер^жанны, и если ссоры с бенонцами до сих пор не произошло, то по чис^той случайности. Слишком коротки были рейсы. Да и терпение Роберта всё-таки оказывало какое-то влияние на команду. Но люди понемногу начали понимать, что достигнутое равновесие слишком хрупко. Любое непредвиденное обстоятельство могло его нарушить. А в их случае это означало что угодно, только не улучшение отношений с хшеа. Люди прекрасно видели, что на всей планете Бе-Нон один Хе-Ти разговаривал с ними как с равными.
        Тем не менее, маленькая земная колония жила и процветала. И даже увеличилась в числе: у одной молодой пары родился ребёнок. Урожай гигантского зерна превзошёл все ожидания. А хлеб, выпеченный из све^жей муки, после сухого звездолётного пайка показался манной небес^ной. Теперь люди чувствовали себя уверенно: они смогут обеспечить себя и своё потомство всем необходимым для жизни на новом месте. Единственное, что им до сих пор не особо нравилось, так это частые наезды Ре-Ша со товарищи. Хшеа проявляли неподдельное внимание к способу жизни землян, но особенно их интересовали дети. Ре-Ша уже забрасывал Инну, замещавшую Роберта, идейками - отдать детей-сирот на воспитание хшеа. Инна наотрез отказывалась.
        - Эти дети уже нашли новых родителей среди людей, - говорила она. - Зачем травмировать их ещё раз? Они и так натерпелись.
        - Я слышал, ваших детей воспитывают не только родители, но и служители Предвечного, - не сдавался Ре-Ша. - Это правильно и хорошо, так было когда-то и у нас. Но они не смогут даль им те знания, которых эти дети заслуживают. Или вы не хотите, чтобы они стали пол^ноправными членами общества хшеа?
        - Они никогда не смогут стать хшеа.
        - Так же, как мы никогда не станем людьми. Но у нас помимо раз^личий есть существенное сходство - разум. Обладающие разумом стре^мятся к одной вершине, которая у нас называется Истиной, а у вас Бо^гом. Как говорили мои предки, совместный путь короче.
        - Если он совместный, - Инне не нравилась настойчивость Ре-Ша, и она дала себе слово не поддаваться его уговорам. Здесь явно что-то было нечисто. - Наши уровни развития несопоставимы.
        - Рад, что вы это понимаете. И всё же...
        - И всё же наши дети останутся при нас, Верховный правитель, - твёрдо сказала Инна.
        - Я мог бы приказать, но вы всё равно ослушаетесь, - на миг Инне показалось, будто в светло-голубых глазах Ре-Ша промелькнуло одобрение. - Только вы, люди, осмеливаетесь со мной спорить. А я очень давно не имел такого удовольствия, как полноценный спор. Вы умеете стоять на своём, чего бы это вам ни стоило.
        В его последней фразе Инна безошибочным чутьём астронавта уло^вила скрытую угрозу, и нахмурилась. Кажется, начинались долгожданные неприятности.
        Через несколько дней вернулся "Наутилус". В его разгрузке люди участия почти не принимали, и Роберт с явным удовольствием присоединился к друзьям из городка. Капитан удивился, когда увидел Хе-Ти среди собравшихся встречать его и не увидел Майло. Насчёт юного фи^зика он решил расспросить позже, а пока рассказывал о полёте. Людям хотелось знать о планетах этой системы, используемых хшеа в качестве богатейших кладовых минеральных ресурсов. Роберт не спеша рассказывал, а сам незаметно присматривался к собравшимся. И уловил скрытую тревогу Инны. Хорошо зная своего бортинженера, капитан остановил взгляд на ней и теперь внимательно следил за каждым её движением. Но ни на кого из присутствующих Инна не косилась. Значит, дело было в отсутствующих. Утолив любопытство людей, Роберт сослался на уста^лость и пошёл к себе - в дом Хе-Ти. Инна и сам Хе-Ти пошли с ним.
        Как только эти трое остались наедине, Роберт вопросительно посмотрел на женщину.
        - Говорите, Инна, - сказал капитан. - Что случилось?
        - У нас две большие проблемы, босс, - нехотя созналась Инна. - Одна из них - Ре-Ша.
        - Чего он опять хочет?
        - На этот раз ни много ни мало - детей на воспитание. Нехило, правда?
        - А вы ему, конечно же, отказали?
        - А вы бы согласились?
        - Нет.
        - Тогда и говорить не о чем, кроме второй большой проблемы - Майло.
        - Ваш молодой учёный теперь постоянно находится при Ре-Ша, - Хе-Ти виновато отвёл взгляд в сторону. - Моя оплошность, я не смог отговорить его. Или хотя бы привлечь каким-нибудь более интересным проектом.
        - Чем же привлёк его Ре-Ша, - хмуро спросил Роберт.
        - Ре-Ша хочет подчинить себе волю человека. Без хирургического вмешательства это почти невозможно. Разумеется, человеку внушается мысль, будто это намного увеличит его возможности.
        - То есть, вы хотите сказать...
        - Да, Роберт, именно это я и хочу сказать. Ре-Ша хочет подме^нить волю человека волей малого процессора, вживлённого в мозг. А компьютер будет подчиняться беспрекословно.
        - Так, - лицо капитана окончательно превратилось в маску холодного гнева. - Выходит, авторы того чёртова фильма не слишком погре^шили против истины.
        - Наоборот: Ре-Ша взял эту идею из вашего фильма.
        Инна тихо выругалась.
        - Я думала, мы взяли с собой лучших, а лучшие, по-моему, таки остались на Земле, - процедила она сквозь зубы. - И что нам теперь делать?
        - Уходить, пока не поздно.
        - Почему вы настаиваете, чтобы мы ушли?
        - Так будет лучше для вас. Ре-Ша не оставит вас в покое. А для того, чтобы отстаивать свои права, вас слишком мало. В случае, если дойдёт до ссоры, вы обречены.
        После слов Хе-Ти наступило тяжёлое молчание. И капитан, и Инна прекрасно осознавали его правоту. Но что-то подсознательное мешало им принять это как само собой разумеющееся. Хе-Ти знал эту особен^ность человеческого характера, и ему стало грустно.
        3. Пасынки
        - Людям хочется создать здесь маленький кусочек Земли, - Хе-Ти стоял на парившей в воздухе полупрозрачной платформе, опираясь на тонкий поручень. Он обращался к Ре-Ша, который как раз смотрел с вы^соты на земной городок. - Они привезли с собой записи истории своей планеты и лучших произведений ума, и хотят разместить это в земном здании.
        - Музей Земли? - Ре-Ша сказал это по-английски. - Что ж, непло^хая идея. Я никогда не был на Земле и не имел возможности детально изучить их культуру. Пусть они сами помогут мне в этом.
        Эгоизм был для хшеа в порядке вещей и воспринимался как норма поведения. Но сейчас тон Верховного правителя покоробил Хе-Ти. Может статься, потому, что Ре-Ша заговорил на земном языке. Он почему-то представил себе земного правителя, который вздумал бы разговаривать с подчинёнными в таком ключе. И подумал, что человека с характером Ре-Ша на Земле очень быстро отправили бы в психушку или вообще на тот свет. Строить музей люди пожелали, понятно, не для удовольствия одного только правителя планеты Бе-Нон, однако Ре-Ша понимать это отказывался. Хотя, при желании мог.
        - Я разрешаю землянам строить всё, что они сочтут нужным, - проговорил Ре-Ша. - Нам это не помешает.
        Платформа плавно опустилась между домов.
        Постройка большого здания началась не с разрешения Ре-Ша, а с конкурса проектов. Участвовали все желающие, даже дети. В конкурсе победил проект молодого русского архитектора. Собственно, этот вариант снежно-белого здания, состоявшего, казалось, из одних античных колонн, он создавал ещё на Земле, но там его талант оказался невос^требованным. Здесь этот проект понравился даже хшеа, привыкшим к совершенно иной архитектуре. Проект одобрили, выбрали площадку, рас^считали сроки строительства и вывели технику из ангаров. И закипела работа. Должно быть, стальной ковш экскаватора впервые вгрызался в сухую почву планеты. На стройплощадке постоянно крутились учёные-ар^хеологи, надеясь найти что-нибудь интересное. Хшеа наблюдали за строительством с неподдельным интересом, и даже снисходили до рас^спросов, если им было что-то неясно. Наверное, они с трудом могли принять мысль о том, что можно жить в "мёртвом", не выращенном доме. Роберт, лучше других изучивший историю бенонской цивилизации, знал, что хшеа развились из хищных существ - симбиотов тех самых растений, в которых сейчас обитали как в домах. Эволюция
заставила их завое^вать себе самостоятельность, а достигнуто это было с помощью разума. Но хищная природа то тут, то там выпирала на поверхность, несмотря на десять миллионов лет цивилизации. Хе-Ти что-то говорил о каком-то мифическом Основателе, который привёл хшеа к бессмертию около шести миллионов земных лет назад. Хшеа слишком поздно поняли, что за всё надо платить: получив бессмертие, они начисто лишились пола. Никаких мужчин или женщин. И, соответственно, никакого потомства. Ох, и кая^ли они, наверное, того Основателя. На все корки. К сожалению, соде^янного исправить было нельзя. Даже Бог не может сделать бывшее не^бывшим.
        Здание было задумано не грандиозное: много ли кирпича и бетона могли привезти с собой беглецы? Кое-что удалось добыть в ближайших горах, кое-что заменили искусственными материалами, но на большой музейный комплекс всё равно бы не хватило. Решили основные помещения расположить под землёй. Для этого пришлось углублять котлован. Работали в четыре смены, чтобы успеть до наступления закатного урагана. Роберт тем временем занимался заправкой "Наутилуса" новой порцией горючего - планировался рейс на ледяные рудники одной из внешних планет. Здесь его разыскал Ре-Ша. То, что Верховный правитель не вызвал его к себе, а соизволил навестить лично, капитана удивило и насторожило. Он ведь знал, что руководители хшеа ничего не делают без тайного умысла.
        - Ты полезен обществу, это похвально, - Ре-Ша заговорил на своём языке, который Роберт знал уже достаточно хорошо. - Ты делаешь своё дело с удовольствием, а не из чувства долга, и это тоже очень хорошо... Я слышал, на Земле занятие не является предопределением на всю жизнь. Это так?
        - Так, Верховный правитель, - ответил Роберт. - Зачем я понадо^бился тебе?
        - Что ты знаешь о Верховном Круге?
        - Насколько я осведомлён, Верховный Круг - нечто вроде мозга вашего общества.
        - Верно. Что ещё ты знаешь?
        - Это экзамен, Верховный правитель?
        - Почти, - согласно кивнул Ре-Ша, не поняв иронии капитана. - В Верховный Круг попадают хшеа, чьи показатели интеллектуального роста выше определённого предела. Таких, к сожалению, среди нас всё меньше.
        - Случилось что-то непоправимое? - догадался Роберт.
        - Погиб наш орбитальный корабль, исследовавший дальнюю систему. На нём был один из членов Верховного Круга.
        - Я могу чем-то помочь?
        - Твои показатели позволяют тебе стать членом Верховного Круга. Вместо погибшего.
        - Ты никогда ничего просто так не делаешь, Верховный правитель, - спокойно произнёс Роберт. - Зачем тебе это понадобилось? Разве ты не мог выбрать достойного среди хшеа?
        - Ты - правитель землян, живущих на планете Бе-Нон. Пусть вас немного, но полнота власти та же, что и у меня. Мы с тобой должны разговаривать на равных.
        - Мы и так разговариваем на равных, Верховный правитель.
        - Хе-Ти недавно объяснял мне разницу между понятиями "де-юре" и "де-факто".
        - Верховный правитель, я никогда не стану для Верховного Круга одним из своих, - Роберт понял: его пытаются оторвать от людей. И решил, что будет отказываться до последнего. - Слишком велика разни^ца между нами. К тому же...
        - Ты не хочешь быть моим подчинённым, - сделал вывод Ре-Ша. - Дело во мне?
        - И в тебе тоже.
        - Чем я так тебе не угодил? - Роберт увидел в глазах Ре-Ша гнев пополам с холодной насмешкой.
        - Ты не понимаешь, что кто-то может иметь собственное мнение, не похожее на твоё.
        - Это плохо?
        - Да.
        - Научи меня, неразумного, что хорошо, а что плохо, - гнев Ре-Ша стал отчётливее.
        - Если ты ничему не научился за шесть миллионов лет своей жизни, я здесь бессилен, - Роберт был спокоен, как хшеа. - Прости за правду.
        Ре-Ша с минуту молча изучал его. Потом, приняв какое-то решение, прикрыл глаза.
        - Хорошо, - сказал он. - Пусть всё остаётся как есть. Я больше не буду предлагать тебе место в Верховном Круге.
        - Пусть всё останется, как есть, - согласился Роберт.
        Не успел катер Ре-Ша растаять в пыльной дымке, как на экране видеосвязи появилась крайне взволнованная Инна.
        - Капитан, срочно вылетайте сюда! - она почти срывалась в крик.
        - Что там у вас? - Роберт отчётливо ощутил холодок в груди. Он понял: началось то, чего он всё это время боялся.
        - Там... в котловане нашли... Да вылетайте же сюда, чёрт вас возьми!
        Перепуганный капитан мигом погасил экран, тремя прыжками одолел площадку, вскочил в один из бенонских катеров и дал команду на старт. Хшеа, удивлённые его поведением, ничего не успели ни спро^сить, ни, тем более, сделать.
        Через пятнадцать минут, лихо посадив катер прямо на краю котло^вана, Роберт присоединился к угрюмо молчавшим людям. Ему дали дорогу. Капитан сразу заметил то, о чём говорила Инна. Углубляя котлован, люди вскрыли большую карстовую пустоту. До половины забитую вы^сохшими мумиями существ, настолько похожих на землян, что у капитана потемнело в глазах. Он нашёл силы спуститься к самой яме и присмот^реться внимательнее. В округлой карстовой пещере вповалку лежали тела мужчин, женщин и детей. В руках у многих взрослых тускло поблёс^кивало что-то вроде оружия. По положению тел и навек застывшим гри^масам ужаса Роберт заключил, что эти существа были отравлены ядови^тым газом. Как будто эти неизвестные забаррикадировались в пещере и дрались насмерть, а их, не надеясь победить в честном бою, попросту перетравили. Что ж, на хшеа это было вполне похоже.
        - То же самое ждёт и нас, капитан, - сказал кто-то сверху. - Теперь вы видите, что за штучки эти хшеа.
        - Где Хе-Ти? - глухим голосом спросил Роберт, поднявшись на^верх.
        - Ещё не вернулся, - сказала Инна. - Хотя, нет: вон садится его катер.
        - Пошли.
        По тону капитана люди поняли: Хе-Ти ждёт долгий и очень непри^ятный разговор.
        - Постарайтесь определить, когда их убили, - Роберт на ходу обернулся к археологам.
        Хе-Ти очень удивился, когда Роберт и Инна вошли к нему с мрач^нейшими лицами. До сих пор даже если что-то и случалось, всё обычно ограничивалось едкими, не всегда цензурными словечками Инны. Но чтобы эти двое вошли и молча на него уставились - значит, произошло нечто в самом деле из ряда вон.
        - Хе-Ти, тебе не интересно, что мы нашли в котловане? - первой не выдержала Инна. Она давно перешла с ним на "ты".
        - Что вы нашли в котловане? - похоже, Хе-Ти действительно понятия не имел, что такого можно было там найти.
        Инна принесла с собой бенонский кристалл, использовавшийся для видеозаписей. Вставила его в гнездо под голограммой, провела рукой над металлической полоской. И Хе-Ти увидел.
        - Кто они? - Роберт кивнул на экран, на котором во всей красе открывалось милое зрелище в пещере.
        - Это не человеческие останки, - попытался успокоить его Хе-Ти. - И я не совсем понимаю, почему тебя так волнует судьба каких-то давно умерших существ?
        - Потому что они умерли не своей смертью. Ты не ответил на мой вопрос, Хе-Ти. Кто эти существа?
        - Они называют себя аран. Это очень агрессивная цивилизация. Если вы с ними когда-нибудь встретитесь, ждите беды... Мы убили их, потому что они были нашими врагами.
        - Их дети тоже были вашими врагами? - Роберт сам не заметил, как начал повышать голос.
        - Мы воевали с цивилизацией аран больше пяти тысяч лет назад, - Хе-Ти этот разговор явно раздражал. - Да, какое-то время мы жили с ними в мире, но пришёл срок, и они на нас напали. В ответ на уничто^жение наших орбитальных кораблей мы уничтожили аран, живших здесь.
        - Вы травили их газом! - крикнул капитан. - Отравили не только взрослых, способных быть воинами, но и беспомощных детей! Вы чудови^ща, Хе-Ти!
        - Вы не смеете судить нас! - Хе-Ти выпрямился. Его голос зазву^чал непривычно звонко, а глаза заблестели. - Я видел, как люди ис^требляли других людей в концлагерях, не разбирая, где взрослый, а где ребёнок! Вы жестоки сами к себе, и не вам обвинять нас, жестоких к другим!
        - Люди, которые пришли со мной, не имеют ничего общего с нелю^дями, устраивавшими освенцимы, гулаги и поля смерти! - голос Роберта в плотной атмосфере прозвучал особенно громко. И гневно. - Поэтому мы имеем право судить вас! Ты только что поминал концлагеря? А не с твоей ли помощью они возникли?! Не на тебе ли кровь миллионов ни в чём не повинных людей, замученных там? Ты не думал об этом, когда с твоей подачи затевались войны? Отвечай!!!
        - Замолчи! - Хе-Ти сгорбился, закрыл ладонями уши. С каждым словом Роберта с него сползала решимость, уступая место отчаянию и ужасу. Он действительно до сих пор не думал об этом.
        - Я могу замолчать, - Роберт сумел-таки взять себя в руки. - Но от этого ничего не изменится.
        - Брат мой, - тихо проговорил Хе-Ти, взяв его, собиравшегося выходить, за руку. - Ты должен ещё до ночи увести людей на ваш корабль. Я думаю, Ре-Ша не позволит вам жить после этой... находки. Беги, брат. Вы ещё нужны Земле.
        - Были бы нужны, здесь бы не оказались, - буркнула Инна, выни^мая кристалл записи.
        - Ты ошибаешься, сестра. Я знаю, как умеют любить человеческие матери. А у вас всех одна мать - Земля. И она будет ждать вас всегда.
        - Но то, что сейчас творится на Земле... - опешил Роберт.
        - Ты всегда говорил, что мечтал видеть Землю прекрасной, - сказал Хе-Ти. - Сделать её такой можете только вы, и никто другой.
        Капитану как будто плеснули ледяной водой в лицо. Потребовалось пролететь всю Галактику и встретиться с этим непредсказуемым хшеа, чтобы до конца уразуметь своё предназначение в жизни. Земле сейчас как никогда нужна была помощь своих детей, а дети взяли и сбежали. Не захотели взвалить на себя её проблемы. А если бы по их примеру с Земли начали бежать все остальные? Чёрт возьми, какой же он тогда осёл, если до сих пор сам этого не понял и не давал понять своим спутникам! Да ещё плёл им что-то о точке возврата. Земля - мать человечества, даже если люди всего лишь её пасынки. Вот она, эта точка возврата - внутри каждого человека, а не в топливных баках.
        - Уходите скорее, - говорил Хе-Ти, с тревогой поглядывая на огоньки, замелькавшие на стене. - У вас очень мало времени.
        - Но... как же Майло?
        - Он больше не человек. Вы же не хотите привезти на Землю по^тенциального убийцу человечества?
        - А ты? - Инна на миг представила, что способен сделать с их другом Ре-Ша, и испугалась.
        - Я постараюсь отвлечь внимание Верховного правителя. Не беспо^койтесь за меня, я знаю, как избежать его гнева. А заодно на какое-то время обезопасить Землю от угрозы прямой колонизации... Я больше никогда не увижу вас, но увижу ваших потомков. Увижу прекрас^ную, могучую и мирную Землю, которой наше зло повредить уже не смо^жет. Прощайте. И простите меня, если я этого заслуживаю.
        - Спасибо тебе... брат, - Роберт осторожно пожал ему руку.
        Капитан не знал русской пословицы про долгие проводы, но проща^ние затягивать не стал. Только на пороге обернулся, непроизвольно включив крошечную видеокамеру на воротнике. Что бы там ни случилось, Хе-Ти, похожий сейчас на изваяние печального Будды, навсегда останется с ним. Брат... Брат, которого у Роберта никогда не было.
        "Наутилус" был уже в зоне урагана, когда люди, спешно собрав скудные пожитки, торопились к ангару, где стоял бенонский пассажирский транспорт. Бросив недостроенное здание, все привезенные диски, всю технику, большую часть продуктов, коллекций, собранных на планете Бе-Нон, люди спасались от вполне возможной гибели. Опять бегство... Как на Земле, только с одной существенной разницей: здесь перспектива погибнуть была вполне реальна. Хшеа не будут угрожать, если что. Они просто уничтожат непокорных пришельцев, как уничтожили пять с лишним тысяч лет назад тех воинственных существ, называвших себя аран. Само собой, люди были готовы дорого продать свои жизни, но кому от этого станет легче? Разве что Ре-Ша, для которого не су^ществовало понятия ценности чужой жизни. Поэтому побег был назначен на предгрозовой час, когда хшеа летать не рисковали.
        Буря, встретившая людей уже в небе, оказалась на редкость мощ^ной. И с проливным дождём, какого планета Бе-Нон давно уже не виде^ла. Капитан уверенно вёл транспорт между ветвистыми молниями. Люди молчали, и, наверное, про себя молились, чтобы добраться до корабля без особых приключений. Видимо, молитвы попали по адресу: ни на подходе к "Наутилусу", ни при посадке на него ничего непредвиденного не случилось. Ливень уже сменился хлёсткой снежной крупой, когда капитан включил бенонские антигравы. Звездолёт задрожал, отрываясь от земли, и через двадцать секунд, набирая скорость, понёсся навстречу тяжёлым тучам. Защитное покрытие не давало корпусу обрасти ледяной коркой. Роберт с радостью включил бы курсовые двигатели, благо, бенонцы сами поставили на "Наутилус" гасители инерции, но мгновенного набора скорости всё равно не получится. А пока корабль выйдет на рассчётную скорость, его сто раз обнаружат, тридцать три раза со^бьют, и скажут, что так и было. Антигравы же на бенонских локаторах не светились.
        Хе-Ти сдержал обещание: после прощания с людьми он немедленно отправился к Ре-Ша, и морочил ему голову до тех пор, пока не пожало^вал Та-Бо с неприятной новостью.
        - Земляне уходят, Верховный правитель, - сказал он, демонстри^руя на экране картинку прямой трансляции с орбитального корабля. - Они испугались. Убей их.
        - Они осмелились изменить свою участь? - Ре-Ша обернулся к Хе-Ти. - Ты знал об этом.
        - Ты знал, что они найдут останки убитых аран, - парировал Хе-Ти.
        - Я хотел, чтобы они как следует прочувствовали страх смерти, прежде чем я приказал бы их уничтожить.
        - За что ты так ненавидишь их, Верховный правитель?
        - Они отказались мне подчиняться. Они оскорбили меня. Я хотел рассчитаться с ними за ту унизительную пародию, которую они на меня сочинили.
        - Я считал, что мстительность присуща только аран и людям, - Хе-Ти чуть заметно улыбнулся. И подумал, что земляне в своём фильме нарисовали весьма точный портрет правителя хшеа.
        - Я собрался не мстить, а уничтожить этих выскочек.
        - Зачем? Живые они были бы полезнее.
        - Живые и непокорные - они мне не нужны. Та-Бо, прикажи уничтожить...
        - Остановись, - Хе-Ти, должно быть, впервые в жизни решился пе^ребить Верховного правителя. - Ты совершаешь большую ошибку.
        - Они вернутся на Землю и предупредят человечество об опасности. Ты хочешь, чтобы нас встретили войной? - холодно спросил Ре-Ша.
        - Они прекрасно понимают, что им никто на Земле не поверит. Я даже считаю, что они постараются уничтожить собственный корабль на подходе к Земле. Им ни к чему выставлять напоказ нашу технику.
        - Почему ты так думаешь?
        - На Земле сейчас идёт междоусобица: сильнейшие государства ведут борьбу за лидерство, и в ход идут любые средства. Капитан Чанг никогда не допустит, чтобы наша техника попала в руки хотя бы одной из сторон. Потому он скроет факт пребывания у нас и уничтожит корабль.
        - А его спутники? Они тоже будут молчать?
        - Да.
        - Мнения разделились, - проговорил Ре-Ша. - Твои аргументы кажутся мне разумными. Та-Бо, что ты скажешь о землянах?
        - То же, что и раньше: убей их, Верховный правитель, - бес^страстно произнёс Та-Бо.
        - Пусть они уходят, Верховный правитель, - Хе-Ти стоял на своём. - Если они и способны причинить вред, то только самим себе.
        - Ты, как и после возвращения с Земли, опять станешь утверж^дать, что они ещё долго будут заняты взаимоистреблением?
        - Не меньше тысячи земных лет.
        - Хорошо, - согласился Ре-Ша. - Пусть уходят.
        Верховный правитель отпустил своих сородичей. Немного подумав, он прикоснулся к ярко светившейся алой точке на стене. Через минуту в зал твёрдым шагом вошёл Майло, надежда земной физики. Вряд ли Роберт сейчас узнал бы в этом холодном, абсолютно уверенном в своей правоте человеке того смешливого юношу, который способен был риск^нуть своей жизнью ради знания. Майло вошёл и со спокойным ожиданием посмотрел на Ре-Ша.
        - Твои родичи бросили тебя, - сказал правитель. - Они не захотели признать тебя наилучшим среди них.
        - Мне поговорить с ними? - даже голос у Майло изменился - стал холодным и чужим, как у Та-Бо.
        - Они не станут тебя слушать, мой друг. Иди на наш орбитальный корабль и уничтожь землян.
        Майло кивнул и вышел. Похоже, что мысль об уничтожении сородичей не показалась ему преступной.
        А "Наутилус", миновав толстый облачный слой, начал задирать нос к чёрному звёздному небу, постепенно набирая скорость отрыва. Инерционных кресел на корабле осталось мало. В них постарались разместить детей и женщин послабее. Остальные расположились на надувных плотиках, позаимствованных из малых спасательных модулей. Небо в экранах обзора было великолепно, но никому не хотелось говорить, де^литься впечатлениями. Не до того.
        Наконец корабль, пробив ионосферу, начал предстартовый манёвр. Тихо загудели генераторы искусственного тяготения. Система жизнеобеспечения постепенно вытесняла воздух планеты Бе-Нон земным, пока^завшимся людям дыханием рая. Скорость росла. Пилот Освальдо уже включил разогрев основных двигателей. Он был немало удивлён, когда обнаружил в компьютере точный рассчёт курса до Земли. Теперь люди убедились, что Хе-Ти в самом деле был им другом. Экипажу оставалось только следовать командам капитана и положиться на опыт пилота.
        Бенонский орбитальный корабль появился неожиданно, вынырнув из густой планетарной тени, и начал заходить с правого борта. "Наутилус" немедленно повернулся к нему кормой. Почти одновременно с этим ожил экран видеоприёмника в рубке. На экране появился Майло. Вернее, тот, кто когда-то был Майло.
        - Капитан, бросайте это гиблое дело, - ледяным голосом сказал он. - Вам всё равно не уйти.
        - Мы УЙДЁМ, Майло, и ты это знаешь, - решительно ответил капитан.
        - Тогда не обессудьте: мне приказано вас уничтожить.
        - Вот дерьмо... - выругалась Инна.
        - Приказано? - впервые со дня бегства с Земли Роберт рассмеял^ся. - Это кем же? Ре-Ша, для которого ты - дешёвый компьютер с виру^сом в системных файлах? Смотри, как бы он не взялся форматировать твои мозги.
        - Теперь меня невозможно вывести из равновесия тупыми насмешка^ми, - проговорил Майло. - Если вы через минуту не начнёте снижаться, я прикажу стрелять.
        - Майло, у тебя пятнадцать секунд чтобы убраться от нас подальше, - капитан ответил на ультиматум ультиматумом. Он просто знал, что мгновенного удара Майло не нанесёт: бенонскому излучателю нужна та самая минута для прогрева. - Вы очень неудачно выбрали позицию. Как ты думаешь, что случится с вашим кораблём, если по нему ударить анамезонным выхлопом?
        - Вы не посмеете.
        - Десять секунд.
        - Но...
        - Восемь. Семь. Шесть. Пять.
        - Вы пожалеете об этом, - Майло не проявил никаких эмоций, но вместе с бенонским мини-компьютером в голове получил и страх за собственную жизнь, присущий всем хшеа.
        - Три секунды. Две. Одна. Старт.
        За мгновение до включения курсовых двигателей "Наутилуса" бенонский корабль тихо исчез из поля зрения. Хшеа умели обращаться с подпространством. Столб анамезона ударил по пустому месту.
        Капитан почувствовал такое облегчение, какого раньше никогда не испытывал. Меньше всего на свете ему хотелось бы на пути к дому пе^решагнуть через чей-то труп. Пусть даже труп существа, потерявшего право называться человеком... Домой... Домой!
        Бенонская техника, в отличие от своих создателей, не подводила: гаситель инерции позволял набирать скорость умопомрачительными тем^пами. Снова повторилась знакомая картина с переходом порога световой скорости. "Наутилус" влетел в межпространственный коридор, возникший при пробое пространства. Ещё час - и они окажутся на расстоянии "вы^тянутой руки" от Земли. Если только навигационная программа, подбро^шенная Хе-Ти, действительно ведёт к Земле. Если эта самая программа не даст непредвиденный сбой. Если, если, если... Если мать-Земля сжалится над ними и примет блудных детей. Пусть даже приёмных, но всё равно любимых.
        - Когда-нибудь мы снова встретимся с этими милыми созданиями, - Роберт кивнул на голографическую картинку планеты Бе-Нон. - Но сна^чала наведём порядок в собственном доме. О'кей, ребята?
        - О'кей, капитан, - отозвалась Инна. - Только мы до этого тор^жественного дня точно не доживём.
        - А мне, честно говоря, без разницы. Главное, чтобы этот день наступил. Спасибо Хе-Ти, что помог мне понять одну простую истину: чтобы Земля перестала быть вселенским дурдомом, нам самим нужно вы^грести с неё весь мусорник. Никто за нас этого не сделает.
        Через час межпространственный коридор вывел "Наутилус" в обыч^ное пространство. Люди напряжённо приникли к экранам обзора. А там... Даже с такого расстояния - около световой минуты - стал виден радостный голубой цвет маленького блестящего диска третьей от звезды планеты. Возле этого диска виднелась светившаяся белым точка крупно^го спутника. Взгляд за корму - и на экране блеснул перечёркнутый своим кольцом Сатурн. Никакого сомнения: это Солнечная система. Программа Хе-Ти вывела людей к дверям дома. Но дверь ещё нужно от^крыть, прежде чем сказать Земле: здравствуй, мы вернулись к тебе. Навсегда.
        4. Возвращение блудных детей (Оптимистический эпилог)
        Весёлая летняя гроза, накрывшая Днепропетровск, мигом смыла прохожих с улиц. С неба обрушился почти тропический ливень - как шу^тили сами горожане, вода с прослойками воздуха. Никакая канализация не могла справиться с таким потоком, и асфальт немедленно скрылся под бурными реками, стекавшими прямо к Днепру. Озеро имени Ленина, река имени Артёма, водопад Крутогорный... Не улицы, а сплошные вод^ные артерии. Тёмные тучи летели над городом, не жалея для людей ни дождя, ни ярких фиолетовых молний. Звонкий гром каждую секунду по^трясал город до основания, будто что-то обещая. Мол, после грозы всё будет лучше, чем до неё.
        Минут через двадцать, когда заметно посветлело, и гроза, промо^чив сухой городской асфальт, полетела дальше, в небе снова раздались глухие громовые раскаты. С таким звуком обычно садились тяжёлые лун^ные грузовики. Но над двухмиллионным городом, в тысяче километров от ближайшего космодрома... Кое-кто вдруг припомнил сообщение в поза^вчерашних новостях - о странном взрыве за орбитой Луны. Тогда было высказано множество предположений, в том числе и версия об аварии инопланетного корабля. Никто не вспомнил три года назад потрясшего умы землян побега американского "Кондотьера" с международным экипа^жем на борту. Все считали корабль-беглец либо погибшим, либо мчащим^ся в пустом пространстве в поисках свободной планеты. Никто, понятно, не стал вспоминать, что именно это событие и стало поворотной точкой в истории Земли. Человечество как будто очнулось от ночного кошмара и, оглянувшись, ужаснулось. Если с планеты бегут лучшие, значит, дело плохо. За три года мало что можно было сделать, но главное-то было наконец усвоено: или человечество меняется к лучше^му, или гибнет. Третьего, как говорится, не        Гром тем временем приближался и стал из прерывистого постоян^ным. Потом в тучах появилась солидная круглая брешь, и оттуда в землю упёрся выхлоп плазменных тормозных двигателей, какие обычно уста^навливают на больших спасательных капсулах пассажирских звездолётов. Горячий воздух ударил по асфальту центральной площади, согнав с него почти всю воду. Из дыры в тучах показался овальный корпус - действительно, спасательная капсула. И садится в нормальном режиме, даром, что посреди города. Капсула медленно опускалась на стропах огромного парашюта, а для надёжности помогала себе двигателями. Вот плазменные движки стрельнули в последний раз. А потом капсула с грохотом и скрежетом опустилась на площади, безжалостно проминая под собой толстый слой асфальта, как крем на торте. На стропах сразу же вспых^нули патроны отстрела. Мокрое полотнище парашюта, увлекаемое ветром, тяжело осело на большой торговый комплекс. И наступила тишина, нару^шаемая только шорохом усилившегося дождя.
        Когда напуганные люди наконец разглядели на потемневшей поверхности капсулы надпись по-английски: "Condotier", USA, 2054, - испуг сменился волнением и сдержанной радостью. Спустя три года беглецы всё-таки вернулись на Землю. Несмотря на дождь, снова заливавший улицы по щиколотку и выше, горожане начали подтягиваться к капсуле. Мало ли, вдруг какая помощь нужна. И самые смелые из них стали сви^детелями того, как в облезлом, обожжённом корпусе, придавившем собой чуть не всю площадь, появилась овальная прорезь открываемого люка. Оттуда вылез молодой мужчина восточноазиатской наружности, в стан^дартном комбинезоне астронавта. Почувствовав под ногами мокрый асфальт, он почему-то закачался, как пьяный, и упал на колени, под^ставляя дождю странно искажённое лицо.
        - It's rain, real earthly rain... - люди расслышали его тихий голос. - I'm back to home...
        Только тут все поняли: странный человек плакал, никого не стес^няясь. А из люка по одному начали выбираться донельзя уставшие люди с такими же мокрыми - и не только от дождя - лицами. Многие из них, особенно женщины, рыдали в голос и ничком падали на залитую тёплым дождём землю. Так, как будто давно не надеялись когда-нибудь прикос^нуться к ней. Они вернулись ДОМОЙ. И кому какое дело, что в этом го^роде говорят по-русски и по-украински, а не на английском или китайском языке. Здесь - та же Земля, которая, как мать, всё поймёт и всё простит.
        Возвращение блудных детей... Их, как водится, матери любят даже сильнее, чем прочих.
        19.02.2001 - 03.03.2001 г.
        ---
        
        02/02/2008