Спасение Души. Возвращение Бадашвили Георгий
        Они сказали, что время пришло: моя старая жизнь закончилась, а новая была всего в двух шагах от меня. Не фигурально. Буквально. В нескольких метрах от меня стоят ангелы из всех замков Рая, во главе с их величественными предводителями - архангелами.
        ПРОЛОГ
        Они сказали, что время пришло: моя старая жизнь закончилась, а новая была всего в двух шагах от меня. Не фигурально. Буквально. В нескольких метрах от меня стоят ангелы из всех замков Рая, во главе с их величественными предводителями - архангелами.
        Мне предложили стать ангелом - защитником мира людского, но я отвернулся от них: «Я возвращаюсь обратно на Землю к той, без которой мне ваш Рай не нужен!»
        «Я запрещаю тебе возвращаться обратно!» - прокричал мне в ответ архангел Михаил. Его голос был громом, сотрясшим каждую молекулу моего тела.
        Я стоял перед вратами величественного Рая. Главнокомандующий Михаил посмотрел на меня, но я не посмел поднять глаза: я осознавал, что в этот самый момент, в это самое мгновение, я предаю всё человечество - я делаю не тот выбор. Выбор, о котором они и подумать не могли, выбор, который они не ожидали услышать. Даже великий архангел Габриэль, именно тот, кто довёл меня до этого места, закрыл глаза.
        На секунду я представил, скольких я смог бы отыскать, спасти, взять за руку и довести до самих врат Рая, но было уже слишком поздно: слова были сказаны, решения приняты.
        Я стою над пропастью, дна которой не видно. Габриэль медленно подходит ко мне и шепчет на ухо: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь». «Да, я тоже на это надеюсь», - отвечаю я ему с натянутой улыбкой. Архангел хватает меня за шиворот и швыряет вниз, в пропасть. Свет Рая быстро тускнеет и спустя несколько мгновений исчезает полностью.
        Я падаю вниз сквозь облака, пересекая границу измерений, убаюкиваемый холодным воздухом. Мне холодно и тяжело дышать - признаки того, что я снова возвращаюсь в мир смертных. В конце концов и это ощущение пропадает, и я погружаюсь в кромешную темноту.
        Моя комната. Я резко открываю глаза. Всё моё тело болит и ноет. Я встаю и подхожу к окну. К моему большому разочарованию, перед моими глазами встает та же повседневная картина: словно колония муравьев, дом которой был недавно потревожен, бесконечный поток людей куда-то торопится по улицам и тротуарам. В длиннющих очередях продуктовых магазинов стоят матери с новорожденными детьми, которых никто не собирается пропускать вперёд. Дети богатых родителей резвятся во дворах элитных школ - классическая классовая сегрегация.
        Мы покинули старый мир континента Продо, полный прогнивших, кровожадных стран и нескончаемых войн и перебрались в новые миры континентов Грандис и Нумен. Мы оставили старые обычаи и стиль жизни в прошлом. Вместо стран мы создали прекраснейшие города-государства - метрополии. Лучше умы, строители и архитекторы сплотились в Новом Мире, творя лучшее будущее, а мы его всё равно его испоганили.
        Я оглянулся вокруг: моя комната была вся в пыли, будто меня здесь давно не было. Я подошёл к зеркалу и оглядел себя. Если честно, я ожидал чего-то большего, чем свои давно надоевшие зелёные глаза. Я был слегка разочарован. Первым, что мне при этом пришло в голову, была старая пословица - к сожалению, одна из немногих известных мне: «Чем выше залез, тем больнее падать»
        Был пасмурный день, такой же, как и все остальные в этом городе. Всё это уже происходило раньше, всё это произойдёт вновь, и так будет до конца времён или же до тех пор, пока одна из сторон не победит. Я снова и снова задаюсь вопросом: неужели им не надоело делить всех и всё на различные слои - социальные, материальные, психологические? Люди теперь даже стали делится в зависимости от того, что слушают, как одеваются, к какой политической партии принадлежат. Неужели никому из них не хватает ума понять, что там, за границами этого мира, всё это теряет всякий смысл. Всё то, к чему они так привязаны, моментально перестаёт существовать и теряет всякую ценность.
        В наши дни в глобальной сети можно найти всё что угодно. Те, кто способен копнуть достаточно глубоко, порой натыкается на рассказы людей, которые побывали за гранью. Людей, попавших в сверхъестественные ситуации и даже в битвы между ангелами и их падшими собратьями. В большинстве случаев это люди, оказавшиеся не в то время и не в том месте. Обычно обе стороны прилагают большие усилия к тому, чтобы эти случайные прохожие всё забыли, и зачастую прошедшие такую «терапию» даже не осознают, что в их памяти проделаны дыры. Иногда этот метод даёт сбои, и жертвы начинают вспоминать обрывки испытанного - и, конечно же, спешат этим поделиться с любым, кто захочет их выслушать. Однако попадаются и люди, которых называют Связующими. Это те бедняги, которые каким-то образом обладают способностью видеть всю паутину обмана насквозь.
        Не обязательно, чтобы человек сам по себе верил в Рай и ангелов, в Ад и демонов. Достаточно лишь одному из их предков обладать этим даром, чтобы он передался по наследству и однажды раскрылся. Это заложено глубоко в нас. Я тоже был одним из тех, кто обладал даром Связующего.
        Что? Невероятно! Я назвал Связующее чувство даром?! Очень неподходящее слово для того, от чего я бы отказался с большим удовольствием. Я до сих помню, как в первый раз стал свидетелем схватки миньона Падшего с одним из ангелов. Это было в заброшенном здании много лет назад. Порой кажется, что даже в другой жизни…
        Мы с другом разукрашивали стены. Он был большим любителем граффити, и именно в тот день ему приспичило потащить меня на очередную «рисовальную сессию». День был совсем обычным и ничем не примечательным. Но стоило нам приступить к работе, как вдруг что-то изменилось. Мир быстро потускнел. Яркие рисунки моего друга потемнели и исказились, а движения руки, в которой он держал пульверизатор, замедлились и в конце концов остановились полностью. Грянуло слабое землетрясение, осыпав нас обоих пылью. Внезапно мой друг исчез - испарился, словно его никогда и не было, а я оцепенел от страха. Перед моими глазами проходил невидимый бой, ярость которого я чувствовал всей своей кожей. Мне стало жарко, словно в печи.
        И действительно, откуда-то появился огонь. Пламя за считанные секунды охватило всё вокруг. Я был неприятно удивлен, когда понял, что и сам в нём стоял. Секунду назад я ничего этого не видел, но сейчас передо мной появился силуэт существа, которого просто не могло существовать. С каждой секундой его очертания становились всё отчётливее. Передо мной стоял волкоподобный монстр с длинными клыками и усеянной шипами спиной. От носа до кончика хвоста он был объят пламенем.
        Тогда я ещё не знал, что этот тип демонов называется церберами. Они классифицируются в зависимости от количества голов и принадлежности к природным элементам. Конкретно этот был огненной породы и у него была всего лишь одна голова, что означало его относительную малоразвитость.
        Церберы - домашние животные Падших. Дрессированные питомцы, которые выполняют приказы своего господина. Приказы эти в основном сводятся к использованию питомцев в качестве пушечного мяса или для отвлекающего маневра. В том здании, правда, был только один, но особого повода радоваться у меня не было. Даже один цербер не по зубам десятку вооруженных до зубов людей, а невооруженный и напуганный я был не более чем добычей. Так бы и случилось, если бы в тот момент не появился Диссидия.
        В шести замках Рая иерархическая лестница приблизительно такая же, как и в девяти кругах Преисподней. Диссидия был одним из трёх серафимов, находившихся под покровительством архангела Габриэля. Троица Габриэля считалась самым великодушным ангельским отрядом, так как Габриэль подбирал себе подчиненных по своему образу и подобию.
        Но именно из-за своего великодушия троица Габриэля отличалась своей недисциплинированностью. Каждый из них был воплощением нескончаемого добра. Все ангелы понимали, что нарушать баланс нельзя ни в коем случае: паника людей приведет цивилизацию к тотальному разрушению. Но несмотря на это, каждый из троицы не один раз спасал людей от неминуемой гибели и давал им второй шанс на жизнь и спасение, что было строжайше запрещено. Если бы у каждого было по второму шансу в рукаве, человечество бы ничто не удерживало от необдуманных поступков. Несмотря на благие намерения ангелов, над миром неминуемо восторжествовал бы хаос.
        Когда я впервые увидел Диссидию, я не мог разглядеть его лица. Он весь светился. Размах его крыльев достигал нескольких метров. Правая рука серафима была закована в металлическую перчатку, с которой свисала длинная цепь.
        Все произошло молниеносно - грохот и облако пыли от пробитой ангелом стены, взмах руки и визг цербера. Пламя опутанного и сдавленного цепью демона погасло почти мгновенно, жадно выпитое её звеньями. Это был первый раз, когда я увидел ангела и демона в схватке. Это был первый раз, когда я увидел Диссидию.
        ЧАСТЬ I: ЗНАКОМЫЙ МИР Ч.1
        Я не торопясь оделся, не забыв нацепить свои побрякушки: цепочка, простой кожаный браслет, кольцо… Странно: я помню, что всегда носил это кольцо, но не помню откуда оно у меня. Вещи были недорогие, выглядели не по возрасту, но каждая из них была мне очень важна. У каждой была своя история. И ни с одной я не хотел бы расстаться.
        Я вышел из своего дома. Это был типичный городской блок, расположенный почти в центре города - ничего особенного. Первым же делом я направился к телефонной будке и попытался набрать номер Каролайн. После двух гудков с другой стороны ответил синтетический голос: «Набранный вами номер не обслуживается мэрией метрополиса: Нью Урутта; время: три года; четырнадцать дней». Озадаченно повесив трубку, я тут же кинулся к газетному киоску. Я знал, как я оказался у Небесных Врат. Я даже помнил силуэт архангела, ведущего меня к ним. Но что случилось до этого? Именно это я и надеялся узнать из газет. Обычно я сама Вежливость, но на этот раз я небрежно и поспешно кинул мелочь продавцу. Сейчас не было времени беспокоиться о учтивости. Мне нужно было узнать, что со мной случилось. Мне нужно было узнать, как я умер! Я быстро перелистал всю газету и возмущенно буркнул себе под нос: «Ну, где же оно?»
        Я искал страницу, где было бы что-то, что могло пролить свет на мою кончину, как вдруг я обратил внимание на дату: «21.7.2010». Как же так? Ведь только вчера был 2007-ой?
        «Это что ещё за розыгрыш?» - злобно спросил я продавца. Бедный старик и понятия не имел, что я имею в виду, а я чуть не схватил его за грудки. Я всегда был очень спокойной и сдержанной личностью, но плохие новости - например, мое отсутствие на Земле на протяжении целых трех лет - могли запросто вывести меня из себя и заставить забыть о самоконтроле. Такое случалось нечасто, но всегда заканчивалось плохо. Для всех сторон.
        К счастью, разгореться ситуации помешала рука, внезапно опустившаяся мне на плечо: «Эй, так это же ты, не правда ли? Ты же Льюис, да? О Боже, ну, наконец-то я нашел тебя! О, дьявол, я забыл, что он не любит, когда его поминают попусту. Ох, проклятье! Здесь только дьявола и не хватало!» Болтливый незнакомец был одет стильно, но дурацкая ковбойская шляпа делала его похожим на Вуди Харрельсона.
        Незнакомец явно знал меня, но я не знал - или не помнил - кем был он. Впрочем, подсказка не заставила себя ждать: когда он положил руку мне на плечо, всё как будто замерло. Шумный метрополис убавил свой темп, звуки машин затихли, а мир сменил оттенки.
        Внезапно наступившая тишина успокоила меня, и я потихоньку начал догадываться, кто стоял передо мной. Он обладал мощной, веселящей и бодрящей аурой, но одновременно дикой и необузданной. Ошибки тут быть не могло - это был Самаэль собственной персоной. Из всех существ, обитавших в шести, а ныне в четырёх замках Рая, столкнуться с ним мне хотелось меньше всего.
        За многие тысячелетия священные писания были переведены на десятки языков, подвергнуты переработке и переписаны сотни, если не тысячи раз. В результате люди стали путать Сатаниэля, Люцифера и Самаэля друг с другом. Тем не менее, Связующие сохранили рудиментарное понимание того, как устроены Рай и Преисподняя. На самом же деле первым из двух старейших Падших был тот, кого старые люди прозвали Сатаниэлем - старший брат Люцифера. Вместе со своим младшим братом он объявил войну, которая навеки изменила как братьев, так и сам Рай.
        Выжившие в Великой Войне до сих пор помнят усеянные перьями и кровью ангелов небеса. Именно этот день поделил мир пополам, породив измерение-тюрьму Тартарус.
        Во время войны архангел Самаэль сидел в своём небесном замке, расположенном в Пятом Раю. Он не мог определиться, какую сторону принять. За это он потерял доверие своих братьев и на него очень редко полагались. Некогда великий архангел Самаэль, которого уважали все и вся теперь почасту перелетал из своего Пятого Рая в уже пустеющий Шестой Люцифера.
        Тысячи лет отчуждённости и одиночества сделали Самаэля суровым, грубым и циничным - не лучше многих современных людей. И хотя он не считался Падшим, но и среди своих братьев он чувствовал себя чужаком. Разгуливая по заброшенному и пустеющему Первому Раю Сатаниэля, а также Шестому Люцифера, он часто задавался вопросом: «Что, если?..»
        В то время как другие его братья занимались повседневными делами, Самаэль часто принимал облик человека забавы ради. Он любил веселиться и развлекаться, пить и затевать драки с людьми, в которых он намеренно проигрывал. Последние несколько веков он соблюдал шаткий нейтралитет. Братья его сторонились, а демоны давно уяснили, что пытаться на него нападать было делом бессмысленным. Ведь несмотря на свой статус, Самаэль всё ещё был противником, с кем мало кто хотел бы померяться силами.
        «Да о тебе легенды ходят, дружище! - сказал он, снова хлопая меня по плечу. - Такие как ты - редкость неслыханная! Отказаться от Рая ради какого-то человека?» Я уже хотел огрызнуться ему в ответ, как вдруг вся веселая фамильярность архангела улетучилась. Убрав руку с моего плеча, он посмотрел на меня в упор серьёзным взглядом и негромко сказал: «Парень, мне нужно с тобой поговорить. Давай-ка зайдем вон в то кафе».
        Мы перешли дорогу, зашли в скромное, но чистое заведение и сели за стол. Я заказал сразу две чашки кофе и пачку сигарет: к кофеину и никотину мой организм пристрастился давным-давно. Мой собеседник же ограничился пивом и чипсами. Он снял шляпу, скрестил руки и положил их перед собой на стол. По его взгляду я мог понять, что он хотел сказать мне что-то очень важное.
        - Я думаю, ты уже понял, кто я такой…
        Не дожидаясь монолога, я задал вопрос, который уже почти полчаса кипел у меня внутри:
        - Почему сейчас 2010-ый год? И где я был целых три года?
        Несмотря на все, что я слышал и читал про Самаэля, я тем не менее умудрился забыть, что сижу напротив одного из самых могучих и вспыльчивых существ на этом свете.
        - Перебьешь меня ещё раз, отправишься в полет с самого высокого здания в городе, - сухо сообщил мне Самаэль.
        У меня возникло чувство, что я сижу за школьной партой, а надо мной нависает грозный учитель. Я счёл уместным промолчать.
        - Итак, мне давно нет дела до того, кто выигрывает войну на данный момент. Мне уже давно дали понять, что я не нужен ни одной из сторон. Последнюю тысячу лет я провёл на Земле. Так что можешь быть спокоен: мне одинаково наплевать на то, что там думают эти два придурка из своего Пандемониума внизу, и на то, что происходит наверху. Всех моих ангелов уже давно перераспределили. Хорошо хоть мои владения пока не трогают, в отличие от некоторых… В общем, я хочу, чтобы ты понял: я это делаю не ради себя, и уж точно не ради тебя. Это всего лишь просьба, которую попросил меня исполнить Габби… - Самаэль испытующе посмотрел на меня, потом разочарованно вздохнул и объяснил: - Когда все отвернулись от меня, он был единственным кто уговаривал меня не перевоплощаться в человека.
        - Перевоплощаться?
        - Перевоплощение - это добровольный выбор, вследствие которого память полностью стирается, давая самым верноподданным ангелам, - Самаэль фыркнул, - второй шанс. Такое событие - большая редкость, и я даже не помню, когда в последний раз такое случалось у меня на памяти.
        Я открыл пачку сигарет, но прежде чем закурить, я спросил ангела:
        - Можно?
        - Да мне без разницы - хоть убейся.
        - Ладно, тогда как я…
        - Ты, наверное, задаёшься вопросом, почему тебе было дозволено вернуться, да еще и со своими воспоминаниями?
        - Ну-у-у… как-то так.
        - А с чего ты взял, что я это знаю? Ты это у тех спроси, кто эти правила составлял.
        - Доминионов, что ли?
        - Их самых.
        - И где мне их найти?
        - Без понятия.
        Мне сильно захотелось дать архангелу тумака.
        - Ну и зачем же тогда ты меня сюда притащил?
        - Чтобы сообщить, что про тебя не забыли. Да ты не беспокойся, я присмотрю за тобой.
        Обещание прозвучало не особенно обнадеживающе.
        - Итак, вопросы есть?
        - Почему сейчас 2010-ый? Ты знаешь, как я умер? Где Габриэль? Что с ним случилось? У меня такое чувство что я чего-то не могу вспомнить. Что я забыл?
        - Эй-эй, помедленней! Я тебе не справочное бюро и у меня от твоей трескотни уже голова побаливает, я на похмелье.
        Я потушил сигарету, посмотрел Самаэлю в глаза и очень спокойно и вежливо спросил:
        - Пожалуйста, Самаэль, дай мне хотя бы какие-то ответы.
        - Уже лучше. Послушай, парень, я не знаю почему Троица позволила тебе вернуться. Я не могу дать тебе ответ на этот вопрос. Может быть, потому что ты просто жил и умер достойно? Ради мира и добра и всего такого?
        Слушая Самаэля, я задумался. Раньше я вообще не верил во всё сверхъестественное. Я не ходил в церковь и даже не молился. Мне было всё равно, во что человек верит. Я судил не по вере, а по поступкам. Но я никогда не утверждал, что Рая и Преисподней не существует. До поры до времени я тоже придерживался шаткого нейтралитета. Но реальность в конце концов меня нагнала. Самаэль тем временем продолжал:
        - Я тут не судить тебя пришел, тем более меня от этого дела уже давно отстранили… Но я могу рассказать, как ты умер.
        - Я даже не понимаю, как такое возможно было забыть? Неужели я очень смешно об что-то поскользнулся, раскроил себе череп и решил забыть о случившемся позоре?
        Самаэль слегка улыбнулся и приложил холодную банку от пива к виску.
        - Нет. На самом деле ты стал свидетелем пожара в жилом доме. Был взрыв газа, и ты тут же ринулся внутрь спасать жильцов. Вокруг была толпа прохожих, но все лишь звали на помощь и боялись приближаться к дому, опасаясь, что он рухнет. В тот день ты спас много жизней - кроме, пожалуй, своей, - он умолк и начал копаться в пакетике чипсов, пытаясь достать последний кусочек.
        - И откуда ты знаешь эти детали?
        - Я-то? Ну, я и Габби были там.
        - Что?! И вы пальцем не шевельнули чтобы мне помочь?!
        - Попридержи коней, ковбой. Ты что, вчера родился? Ах да, точно - сегодня…
        - Самаэль…
        - Ты же знаешь, что мы не вмешиваемся в ваши дела, если…
        - …если нет вторжения. Ну да, как я мог забыть, - фыркнул я себе под нос.
        Самаэль говорил сбивчиво и порой неразборчиво. У меня создалось странное впечатление, что это был вовсе не Самаэль, а какой-то дешёвый актёр, совсем недавно разбогатевший из-за непредвиденного успеха второсортного фильма.
        - Так что там с Габриэлем?
        - А… ну… Габби под домашним арестом.
        - Как? Почему?
        - Лучше выслушай, что я тебе скажу напоследок, парень: Габриэль оказал тебе большую услугу. Запомни это.
        Встав из-за стола, он улыбнулся и подмигнул мне, отчего я возненавидел его еще больше. Нахлобучивая на ходу шляпу, он небрежно бросил через плечо: «Кстати, оплати-ка счет, а то у меня денег нет», - и вышел из кафе.
        Я просидел еще минут пять, пытаясь обдумать всё, что мне рассказал Самаэль, проанализировать все факты и оценить ситуацию, но в кафе было чересчур громко и я не мог собраться с мыслями. Оплатив счёт, я решил прогуляться.
        «Пародия на природу», - подумал я, сидя на скамейке в самом центре большого парка. Неизвестно как, но люди сумели создать в центре огромного безжизненного города небоскрёбов и машин небольшой зеленый лоскут. Я включил свой плейер.
        Рядом прошла влюблённая парочка. Ах, l'amour! Несмотря на это маленькое и недолговечное чувство, которое люди испытывают по отношению друг к другу, именно такие качества и проявленные эмоции делают их наиболее сильными и уверенными в себе. Наблюдая за этими счастливыми пожилыми и молодыми парами, мне стало немного завидно.
        Каролайн - это самое лучшее и одновременно самое худшее, что могло со мной произойти. Нет, не поймите меня неправильно: худшее не потому что она плохой человек, вовсе нет. Если бы я не знал её, то подумал бы что она ангел. Что, собственно, и произошло в день нашей первой встречи.
        Радостный яркий солнечный день. Это был парад в честь основания Нью Урутты. Проталкиваясь через толпу, я случайно задел её плечом и в тот момент, когда я взглянул ей в глаза, весь мир замер. Не существовало ни меня, ни моих проблем - лишь её бездонные зелёные глаза. Мы были созданы для друг друга, но одновременно были худшими врагами. Мы ссорились и клялись больше никогда не разговаривать, лишь для того чтобы через несколько месяцев снова обнять друг друга. Мы не могли существовать отдельно - и не могли вместе.
        Там, наверху, я был готов на всё, чтобы вернуться. Я не был готов уйти из мира смертных. Я не был готов оставить Каролайн одну. Я бы даже спустился в саму преисподнюю и прошёл бы все муки и испытания девяти кругов Ада. И всё это потому, что меня что-то тянуло назад. Будто у меня оставалось какое-то очень важное, незаконченное дело.
        Прошло несколько часов; я и не заметил, как стемнело. Со мной такое и раньше бывало: время пролетало быстро и незаметно, когда я думал о Каролайн. Музыка уже не играла: мой плеер незаметно для меня разрядился. Я был готов направиться к выходу из парка, как вдруг обнаружил себя в центре внимания уличной шпаны.
        Это была обычная кучка городских бездельников, у которых больше времени, чем мозгов. Бравые крушители скамеек и злейшие враги чистых детских площадок довольно быстро избавили парк от «лишних» посетителей и теперь, судя по всему, заинтересовались мной. Не прошло и минуты, как меня обступила стая молодых шакалят. Их было семеро. На секунду-другую мне стало их жалко.
        «Эй, ну-ка покажи, что у тебя здесь?.. Что это за наушники?» - сказал один из них и небрежно вытащил плеер из моего кармана. Он сделал это нарочито нагло, будто бы меня и вовсе не существовало. Поначалу я решил не провоцировать и без того злобного шакалёнка, но потом раздалось: «Ого! Ну-ка дай взглянуть на этот мобильник!» и он потянулся к моему карману, приняв мою пачку сигарет за вожделенный телефон.
        Я инстинктивно оттолкнул его, и он совершенно неожиданно для меня упал. Видимо, зацепился ногой за что-то, потому что особой физической силой я никогда не отличался. В ту же секунду вся остальная стая кинулась на меня. Меня повалили на землю, удары посыпались со всех сторон. Но к собственному удивлению, боли я не чувствовал. Они были похожи на несильные покалывания по моему телу. Вдруг у меня появилось странное чувство, будто внутри у меня что-то лопнуло и разлилось по всему телу. За этим последовала очень сильная боль в правой руке. Её словно окунули в огненную лаву. Мышцы напряглись настолько, что казалось, вот-вот разорвутся. От нестерпимой боли я закричал. От удивления нападающие сделали шаг назад. Меня затрясло. Я был в такой агонии, что не мог думать ни о чём. Боль не утихала. Я молил о помощи - уже всё равно какой, даже если мне оторвут руку. Избивавшие меня еще несколько секунд назад хулиганы теперь кричали и убегали, когда я пытался к ним прикоснуться.
        Дальнейшее я помню очень смутно. Движения нападающих становились всё медленнее и медленнее, как в стоп-кадре. Я стою в нескольких шагах от гопника, а в следующую секунду я держу его за горло правой рукой, которую я уже и вовсе не чувствовал. Я не мог контролировать свою собственную конечность! Я швырнул пойманного в одного из его друзей, словно мяч для боулинга, и это последнее, что я помню.
        Я стою у выхода из парка. Сердцебиение и пульс в норме. Физически меня ничего не беспокоит. Мой плеер был у меня в руке. Непонятно, как он там вообще оказался. И тем более непонятно, как я оказался там, где стою сейчас. Не думая ни о чём другом, кроме как побыстрее убраться отсюда, я пустился в поспешную трусцу и вскоре вышел за пределы парка к ближайшей автобусной остановке.
        ЧАСТЬ II: ЗНАКОМЫЙ МИР Ч.2
        Сев в автобус, я немного успокоился и пришёл в себя. Мне нужны были сводки о времени, пока меня не было на Земле, поэтому я решил навестить старого друга. Для этого мне пришлось тащиться в другой конец самого большого метрополиса на континенте Грандис. Путь был неблизкий. Алексу Райану тоже не повезло родиться Связующим, и у него никогда не было телефона. Да, бывают и такие…
        Связующих тянет друг к другу, словно намагниченных. Согласитесь, если бы вы невольно оказались в центре сверхъестественных событий и увидели бы то, что другие не видят, то вы бы точно начали смотреть на мир другими глазами. Глазами, которые больше ни во что не верят. Глазами, которые теперь постоянно задают вопросы. Вы перестали бы глотать всю ту ложь, что вам скармливают по ящику. Перестали бы верить в президентов старых стран Продо и мэров новых метрополий Грандиса и Нумена, которых сами же якобы и избираете. Демоны скрываются прямо среди нас. Вы перед ними беззащитны и лишь ангелы - воины света, защитники Земли и мира людского, спокойствия и справедливости - стерегут и защищают нас от адской нечисти.
        Чаще всего люди, увидев демона и ощутив исходящую от них ауру страха и ужаса, лишаются рассудка, начинают страдать манией преследования, паранойей и другими психологическими расстройствами. Свои жизни они почти наверняка заканчивают в смирительных рубашках. Те же, кому повезло сохранить рассудок, всеми возможными способами пытаются докопаться до правды и найти таких же людей, как они сами. Другого выбора нам просто не дано. Открыв глаза один раз, снова их закрыть уже невозможно.
        Алекс был на год старше меня. Я знал его уже много лет. Можно даже сказать, что мне повезло больше чем ему: он был свидетелем смерти своей младшей сестры. Это было около шести лет тому назад, именно тогда, когда я впервые увидел цербера.
        В тот злосчастный день Алекс и его сестра были в супермаркете, увлеченно разглядывая новые видеоигры. Они были очень близки. По вечерам они вместе усаживались смотреть фильмы или вдвоем гонять в свежеприобретенную игру. Саманте было пятнадцать лет. Казалось, вся жизнь была у неё впереди. Как и её брат, она собиралась поступать в колледж на факультет Новейших компьютерных технологий. Жизнь казалась беззаботной и счастливой; ничто не могло разрушить счастье брата и сестры. Их мать скончалась при родах девочки и Алекс поклялся, что всегда будет заботиться о ней, как о последнем наследии их матери. Я не представляю, как после потери сестры Алекс умудрился не лишиться рассудка. В тот день, разорвав границы между первым, самым верхним кругом Ада и реальностью, на Землю прорвался отряд демонов под предводительством тетраграмматона Сандальфона. И случилось это именно в том супермаркете.
        Грамматон - это не имя. Это титул. Грамматонами называют Падших очень высокого ранга, обладающих почти безграничным мистическим потенциалом и запасом эссенции. В отличие от остальных высших Падших, которые заседают в своих неприступных замках, грамматоны предпочитают не задерживаться на одном и том же месте дольше нужного. Они - вечно что-то ищущие скитальцы. Грамматоны не подчиняются никому, кроме Сатаниэля. В своих странствиях они полагаются на использование чар и магии, нежели на грубую силу. Колдовство этих вольных мистиков позволяет им с легкостью пробивать барьер между Адом и Землей, и из-за непредсказуемости их появлений, райскому воинству сложно им противодействовать.
        Между Землёй, Раем и Адом в нескончаемом тумане простирается измерение неопределённости - Тартарус. Демоны - это не ангелы. Они никогда ими не были. Они всего лишь творения своих владык - Падших, которые породили их в самых глубоких и тёмных уголках Преисподней. Именно Падшие и являются бывшими ангелами. Я не знаю, на какую дорогу должен встать ангел, чтобы пасть и быть изгнанным своими же сородичами, но я знаю, что после того как ангел сходит с предназначенного для него пути, он неминуемо попадает в Тартарус.
        Из Тартаруса невозможно выйти. Это своего рода испытание для попавших туда. Те, кто не проходят его, становятся Падшими. Те же, кто выдерживают невзгоды пути, получают право снова занять свои места в армиях Рая. Считается, что это измерение было создано сразу же после падения первых братьев и служило для того чтобы дать ангелу шанс снова вступить на праведный путь. Могу только предположить, что даже великому Самаэлю пришлось его когда-то пройти…
        Многие полагают, что наряду с миллиардами блуждающих душ, навсегда сбившихся с пути, в Тартарусе заседают Доминионы. Эти существа следят за балансом вселенной. Одним из таковых был Разиэль, Архивариус. Мало кто не знает его истории. Она передавалась от поколения к поколению Связующих тысячи лет, пока правда полностью не обросла выдумками и легендами.
        Многие спускались в туман Тартаруса, чтобы найти Архивариуса и выведать его секреты, но возвращались ни с чем. Единственным исключением был Сандальфон, который стал одержим мыслью о запретных знаниях. После долгих блужданий, он наконец разыскал Разиэля.
        Никто не знает, что выведал серафим у Архивариуса, но цену за эти знания он заплатил огромную. Для ангела Метатрона, который был послан покарать Сандальфона за дерзость, это было двойным испытанием: во-первых, он не соблазнился сам познать тайны Разиэля, а во-вторых, он поставил служение Раю выше своей любви к брату.
        Неизвестно, почему Сандальфон прорвал барьер именно тогда и именно в торговом центре. Скорее всего, он что-то искал - возможно, очередную реликвию или артефакт, к которым у него было неописуемое тяготение и интерес. Я был спасён Диссидией как раз в тот момент, когда один из бешеных псов тетраграмматона был готов разорвать меня на части. Райанам повезло не так сильно.
        Я помню наш разговор, как будто это было вчера. Я помню Алекса в тот вечер, когда он рассказывал мне про свою первую встречу с Падшим: «Лица его я не видел. Оно было скрыто под капюшоном его одежды, из-под которой торчало одно чёрное крыло. У его ног крутилась и скулила стая церберов. Они учуяли меня и Саманту, но в тот момент, когда стая бросилась к нам, нас ослепила вспышка яркого света. Я зажмурился; единственное, что я мог сделать, это крепче сжать руку Саманты. О происходящем вокруг я мог судить только по доносившимся до меня звукам. Был слышен грохот и звон металла. Затем было что-то похожее на шипение электричества. Когда всё затихло, я собрался с мужеством и открыл глаза… Поначалу я не смог ничего разглядеть. Но потом сквозь пыль и дым прорезался яркий свет. Первым, что я увидел, был огонь. От супермаркета не осталось и следа. Передо мной гордо стояли серафимы Михаила - Метатрон, Георг и Алексий, пристально глядевшие на меня. Метатрон взмахнул крыльями и, не задержавшись ни на секунду, улетел прочь. На лице у него были написаны отвращение и позор, - Алекс вытер слёзы и прокричал: - Это не
Саманта должна была погибнуть в тот день, Ли! Я ненавижу их всех! Я ненавижу ангелов! Я ненавижу демонов! Я всех их ненавижу! Где был Создатель, когда его жалкие ангелы махали крыльями и мечами?! Где Он был, когда цербер разорвал мою малышку Саманту на части?! Где он был, когда до меня дошло, что всё это время я держал её оторванную руку?!»
        Инцидент как всегда замяли, списав произошедшее на теракт и быстро подыскав свидетелей с козлами отпущения. Когда я познакомился с Алексом, он целые дни проводил в сети на разных интернет-форумах. Его больше не интересовало ничего, кроме правды, которая скрывается от большинства населения Земли. Ночами напролет он изучал разные теории заговоров и перечитывал сотни книг про религию и оккультизм в надежде связать всё это в одну упорядоченную схему. Он забросил учёбу, так как больше не видел в ней надобности. Работал где попало, но нигде не задерживался надолго.
        Я был готов просидеть в автобусе хоть целый день, вспоминая все что я знал об Алексе, но водитель прервал мои мысли: «Эй там, в конце! Конечная остановка! Вы будете выходить или просто катаетесь?»
        И вот я стою перед дверями квартиры Алекса. Это был многоэтажный корпус, и Алекс жил на самом последнем этаже. Я собирался постучаться, но вдруг вспомнил, что не видел его целых три года. Вдруг он больше здесь не живет? Как бы там ни было, я постучался. Никто не открыл. Я постучался ещё раз и снова безуспешно. Тогда я вспомнил, что Алекс был ленив до такой степени, что даже не открывал дверь для гостей. Для таких случаев у него был приспособлен ключ, спрятанный под половиком. По логике Алекса, друзьям и близким было ни к чему оповещать о себе стуком в дверь, а всем остальным входить в его дом совершенно необязательно. Для незваных гостей у него был припасен отцовский револьвер, с которым он никогда не расставался. Если же Алекс куда-то выходил, что случалось очень редко, то ключ он уносил с собой. Да и к тому же он придерживался девиза «чему быть, тому не миновать».
        Я приподнял половик и обнаружил под ним все тот же немного заржавленный ключ. Дверь открылась так же, как и три года назад - медленно и со скрипом. «Некоторые люди никогда не меняются», подумал я. Дома у него было темно, впрочем, как и всегда. «Лекс? Ты здесь, дружище? - ответа не было слышно. - Алекс Райан! Ты дома?»
        В самой отдалённой комнате я увидел свет от включённого монитора. Алекс сидел, положив ноги на стул. На нём были наушники: он слушал музыку. Я тихо подошел к нему и снял их с его головы.
        - Эй, Лекс, как ты дружищ… - но договорить я не успел. Отшвырнув стул, Алекс метнулся в сторону и прижался к стене, глядя на меня круглыми глазами.
        - Что за?.. Не смей ко мне подходить, чертово привидение!
        Хотя мне и следовало ожидать такой реакции, она все-таки повергла меня в некоторую растерянность. Но при этом часть меня искренне забавлялась, глядя на отвисшую челюсть и выпученные глаза Алекса. Тем не менее, ситуацию надо было как-то разрядить, пока он не вспомнил о револьвере.
        - Эй-эй, успокойся, посмотри на меня. Видишь? Я никакое не привидение. И я вовсе не мёртвый. Это же я, твой старый друг Льюис.
        Челюсть Алекса начала понемногу возвращаться в исходную позицию.
        - Ли, неужто это и вправду ты? Но как такое возможно, я не понимаю…
        - И не ты один! Вставай в очередь! И кстати, я тоже рад тебя видеть, небритая ты образина!
        Несмотря на свой возраст, Алекс был для меня кем-то вроде младшего брата-ботаника, которого у меня никогда не было. Он внезапно обхватил меня руками и уже с запоздалой радостью заголосил: «Мужик, я так рад тебя видеть! Но, Ли, я не понимаю, как же ты стоишь здесь? Я же был на твоих похоронах… И не только я! Все были! Все наши братья по несчастью: Сэм и Икар, Мэт и Джон, Раджеш, Нина и другие. Так объясни, как ты стоишь здесь и сейчас перед мной? - тут крик Алекса сорвался на фальцет. - И кого же мы тогда похоронили, черт возьми?!»
        На этот раз я был действительно растерян. Я не знал, как дать другу логичный и вменяемый ответ. «Похоронили, говоришь? Знаешь, это даже забавно!». На моём лице появилась самая большая ухмылка за весь сегодняшний день и, к счастью, Алекс ответил тем же. Сбегав на кухню, он принес две бутылки пива.
        - Спасибо, конечно, но ты ведь знаешь, что я его не люблю.
        - Знаю, просто хотел проверить, ты ли это на самом деле…
        - И что, я прошёл твой тест?
        - Теперь я почти полностью уверен, что ты именно тот непьющий напыщенный и помпезный псевдо-интеллигент, которого я знал… И вообще, кто не любит пиво?
        Следующие несколько часов, вплоть до самого рассвета, мы провели в болтовне. Алекс поведал мне последние новости. Он занимался анализом каждого странного явления, происходящего в метрополиях Грандиса. У него была своеобразная картотека этих явлений, занимавшая целую стену.
        - Ты предлагаешь мне сесть и расшифровывать все это? Нет уж, давай по порядку. С чего всё началось?
        - Около двух месяцев назад, я и Нина отправились в Домус Деи.
        - В Священную Церковь Имперо?
        - Да. Ты же знаешь, её отец там на должности кардинала, а это весьма высокое положение. Мы решили воспользоваться этим и попросили его предоставить нам кое-какие древние рукописи из архивов Имперо.
        - Нина… как она?
        - Если честно, то я толком не знаю. Мы давно не виделись. Но когда я её видел в последний раз, то она была такой же, как всегда - сильная, стойкая и так и не избавившаяся от своего варского акцента.
        - Так ты хочешь сказать, что вы держали в своих руках что-то из архивов Церкви?
        - Да, но недолго. Отец Нины и так многим рисковал. Мы сверили накопленные за последние годы данные - зафиксированные проявления демонической ауры, места странной сейсмической и вулканической активности, полицейские доклады о исчезновениях людей и тому подобное. С этим нам помог Сэм.
        - А что, старина Сэм еще служит нашему славному городу? Сколько ему уже?
        - Пятьдесят восемь. И хватит меня перебивать! Мы наверняка предсказали вторжение архдемона… - Алекс закрыл глаза, будто заранее зная мою реакцию, - и все вместе отправились в Смертный Легион.
        - Что?! Вы серьёзно решились связаться с этими фанатиками? Да что на вас нашло? Вы что, с ума посходили за время моего отсутствия?
        - Знаю, знаю, они еще те изуверы и у них слабовато с моралью, но всё же они самый сильный оплот людей. А к кому ты бы на нашем месте пошёл с такой важной информацией? К охотникам? К Гильдии? Может быть, к Архинквизиторам?..
        Я фыркнул себе под нос, и Алекс продолжил:
        - Как бы там ни было, мы пошли к ним и рассказали всё что знаем… - он снова прикрыл глаза, - и они предложили присоединиться к ним.
        - О, Создатель! Только не говори, что кто-то из вас согласился?
        - Я, Нина, Раджеш, Джон, Икар и Сэм - нет, но вот Мэт…
        - И ты ему позволил?
        - Поверь мне, я пытался его отговорить. Я говорил ему, что это не к добру и что лучше с ними не связываться, но он и слушать не хотел! Ты помнишь ту большую шишку, о которой я тебе раньше рассказывал? Кристиан Беккет, их предводитель?
        - Ну и? Что с ним?
        - Сначала он отказался нам верить, но потом всё-таки подумал и решил принять наше предупреждение всерьёз. В итоге нашу информацию передали ангелам, которые предотвратили вторжение и спасли много жизней. Думаю, именно это и повлияло на решение Мэта, когда они предложили нам присоединиться.
        Поговорив с Алексом ещё немного об Ахмете, которого мы просто звали Мэтом, я собрался с духом и начал:
        - Алекс, я хочу спросить…
        - Знаю. Каролайн Ламента. Если честно, я удивлен, что ты не спросил о ней раньше.
        - Как она?
        - Я не знаю. Её…ну… её нет. Она исчезла. В прямом смысле этого слова. Её никто не видел со дня твоей смерти. Если честно, то я даже не знаю, что думать. Мы все тебя похоронили, но видимо, вместе с тобой она похоронила и частичку себя, поэтому и исчезла. Она даже на твоих похоронах не присутствовала. Никто не имеет ни малейшего понятия, куда она делась.
        - А вы не пытались её найти?
        - Конечно, пытались. За кого ты нас принимаешь? Сэм каждый день наводил справки о ней, и все без толку. Джон и Раджеш проверили все больницы. Мы даже морги прошерстили - всё безрезультатно. Но мы до сих пор не сдаёмся. Я постоянно копаюсь в сети, ища любую зацепку.
        Я медленно встал, подошёл к окну и закурил: «Алекс, я должен найти Кару. И кажется, я знаю, где нам стоит начать искать».
        Я посмотрел на часы, затем на копию висевшего на стене древнего портрета Диссидии, по которому несколько лет тому назад мы установили, кем был серафим при жизни, а потом снова в окно. Моросил еле заметный дождь. Дожди я любил, но они нагоняли на меня сон и усталость. «Мэт и Смертный Легион, значит…» - пробормотал я себе под нос, снова усаживаясь в кресло.
        Ангелы не всесильны. За сохранностью баланса космоса и измерений следят Доминионы. Присутствие огромного количества неземных существ вроде ангелов и демонов чревато непредвиденными последствиями для нашего мира. Любая из сторон может сильно повредить границы измерений такими действиями. Разрывать всегда намного проще, чем сшивать.
        Переходное пространство - опасная диковинка. Никто из смертных в точности не знает, что оно из себя представляет, но ходят слухи что оно из материи Тартаруса. Небесные воины ограничены в своих действиях; открытие порталов, ведущих из их Замков на Землю, требует много времени. Что же касается Владык Преисподней, то никто из нас достоверно не знает, какими средствами они открывают свои порталы.
        Если какая-либо из сторон начнет слишком злостно нарушать границу, Доминионы сделают всё возможное, чтобы покарать нарушителей. В отличие от ангелов, Доминионы не являются хранителями Земли - во всяком случае, не напрямую. Они хранители баланса между всеми мирами и вселенной как таковой.
        В случаях, когда земной, подземный и надземный миры сближаются слишком сильно, время теряет своё значение, а повседневная реальность быстро блекнет. Люди, попавшие в место искажения, исчезают; на их месте остаются лишь бестелесные души, которые для обитателей других миров не прочнее паутины или клубов дыма. Люди, которым повезло пережить демоническое вторжение и столкновение с ангелами, которое за этим неминуемо следует, возвращаются в реальный мир без каких-либо воспоминаний о произошедшем. Те же, чьи души были повреждены или рассеяны во время вторжения, погибают вскоре после возвращения в реальный мир от, казалось бы, случайных стечений обстоятельств - сердечных приступов, внезапно появившихся неоперабельных опухолей или несчастных случаев. Ведь без души телесная оболочка ничто. Уничтоженная таким образом душа просто исчезает, стирается с лица земли без шанса на освобождение. Но даже эти бедолаги могут получить ещё один шанс в нашем мире: любой ангел может пожертвовать частичкой собственной эссенции, отдав её смертному и тем самым восстановив целостность его повреждённой души. Тем не менее,
создать душу человека с нуля не может ни одно живое существо.
        Попавшие в искаженное пространство простые смертные просто не в силах что-то сделать или что-то изменить: у них нет такой власти. Единственное, на что их неподвижные души могут полагаться - ангелы-хранители, но и они не всесильны. Именно это отличает Связующих от обычных людей. Наш дар делает нас невосприимчивыми к искажению пространства и времени, позволяя нам сохранять нашу плоть и собственными глазами видеть весь ужас того, что творится на стыке миров. Смертный Легион в основном состоит именно из нам подобных.
        Если ангелы-воины опаздывают или же, вступив в битву с демонами, её проигрывают, то даже страшно представить, что могут сделать посетители из Преисподней за короткое время. Именно в таких случаях инквизиторы из Смертного Легиона готовы пожертвовать своими жизнями ради того, чтобы выиграть хоть немного времени. Смертный Легион - глобальная организация и, насколько я знаю, она пользуется одинаковым авторитетом на всех трёх континентах.
        Легион финансируется инвестициями из самых различных источников, от миллиардеров до банков метрополий. Отследить корни Легиона практически невозможно - либо эта организация существует с начала времён, либо она очень ловко заметает свои следы и плодит дезинформацию. Я склоняюсь ко второй версии. Сама организация действует вне закона, не подчиняясь никому, а её члены отлично маскируются. Священная Церковь Имперо долго конкурировала с Легионом и даже однажды попыталась прибрать его к рукам, но единственным результатом этой конкуренции было всего лишь «тесное межконтинентальное тактическое сотрудничество».
        В богатых и старомодных семьях Связующих и по сей день принято отдавать своих одарённых детей на воспитание в Легион с самого малого возраста. Детям объясняют, что они владеют уникальным даром - привилегией, которая дается лишь немногим. Детей учат покорности, но одновременно дают понять, что они выше обычного закона. Они проходят тяжелую физическую и ментальную подготовку, вырабатывающую у них хладнокровие и необходимые навыки. Конечным результатом такой подготовки является самоотверженный и немилосердный фанатик, подчиняющийся кодексу, который был написан ещё его праотцами. По крайней мере, так было до поры до времени…
        Связующие с многолетним опытом службы в рядах Легиона под конец получают невероятные привилегии и гордыми возвращаются в фамильные дома. Но если легионер изъявит желание остаться в организации, никто ему не будет возражать. И хотя работать оперативниками многим из них уже не позволяет их физическое состояние и возраст, это не значит, что ветераны бесполезны для организации: их опыт позволяет им заниматься планировочной деятельностью, а также работать под прикрытием высокопоставленными должностными лицами в различных структурах и органах. Дожить до их возраста уже само по себе является чудом и вознаграждением.
        Почему я в свое время не примкнул к Легиону? Во-первых, я чрезмерно дорожу всеми своими друзьями - возможно, потому что у меня их не так уж и много. Во-вторых, я слишком своеволен - я мог знать, что правильно, а что нет и отличать хорошее от плохого, но при этом поступать по-своему, независимо от этих понятий.
        Тем не менее, я часто думал о том, что бы произошло, если бы моя жизнь сложилась по-другому. Как бы она выглядела, если бы однажды мой друг не потащил меня в то заброшенное здание? В том здании я впервые понял, что не всё видимое для наших глаз является правдой, и не всё скрытое от них является вымыслом. В отличие от других, я не мог закрыть глаза на правду. После того как я её увидел, путь обратно был отрезан. Священные писания говорят, что Всевышний дал нам самое дорогое и самое важное: право выбора… вот только никакого выбора в тот день у меня не было.
        Как бы там ни было, меня волновала судьба моего друга Мэта. Если он действительно вступил в Смертный Легион, то мне необходимо было лично поговорить с ним. Я уже не говорю о Каре - её я хотел найти больше всего на свете. Завтра мы пойдём в штаб Смертного Легиона, который был расположен именно в этом метрополисе, но сейчас у меня слипаются глаза.
        ЧАСТЬ III: СОН
        Холодно. Я открываю глаза, но здесь настолько темно, что толку от этого мало. Я пытаюсь повернуть голову и осмотреться, но не вижу даже собственных конечностей. Через несколько мгновений голубоватый лунный свет озаряет пространство вокруг меня, и я наконец могу разглядеть то место, где я нахожусь. Это маленькая комната, очень похожая на мою собственную. Да нет же, это она и есть. В углу стоит мой рабочий стол, а над ним книжные полки. Книги разбросаны повсюду. В основном это научная литература, оставшаяся у меня ещё с моих дней в колледже. Эти книги и во времена учёбы-то я не особо читал, а сейчас и подавно. Моя одежда, так же как и книги, раскидана по всей комнате. Здесь не просто холодно - от мороза у меня ломит кости.
        Мой дом расположен в самом центре квартала, в свою очередь находящегося в центре этого огромного метрополиса. Из-за этого шум улицы в моей квартире никогда не затихал. Даже ночью можно было слышать шум автомобилей, грохот строительных машин и гул голосов нескончаемых прохожих. Но сейчас здесь было так тихо, что я мог слышать собственное дыхание. Атмосфера была мрачной и угрюмой.
        Я услышал голос, который заставил меня задрожать. Голос, который я страстно желал услышать и которого одновременно боялся, как младенец. Моё сердце болезненно сжалось.
        «Зачем, Ли?» Я посмотрел туда, откуда раздался голос. Она стояла у окна, спиной ко мне. На ней было тонкое, почти прозрачное платье. Лунный свет превращал её длинные волосы в поток золота. Я дрожал от холода, а она стояла совершенно неподвижно.
        - Зачем ты это делаешь, Ли?
        - Делаю что, Кара? - спросил я её.
        Ответа не было. Я сделал один шаг в её направлении, и она задала мне другой вопрос:
        - Ты здесь, но тебя нет. Как ты мог оставить меня?..
        Мне как никогда захотелось приблизиться к ней. Подойти вплотную, обнять её, провести ладонью по её длинным волосам и поцеловать в шею. Моё тело вдруг стало тяжелее, словно от страшной усталости. Тем не менее, я сделал еще один шаг к ней:
        - Как ты мог меня оставить? Ты даже не попрощался.
        - Каролайн, перестань плакать и взгляни на меня! Каролайн Ламента!
        Это было скорее приказом, нежели отчаянной просьбой, но сил у меня уже не оставалось. Я упал на колено, но Каролайн никак не отреагировала, словно меня и вовсе не было в комнате. Наконец она перестала плакать и вытерла слёзы, после чего её тон изменился, став решительным: «Я буду ждать в месте, которое мы все знаем», - с этими словами она открыла окно.
        Теплый летний воздух пропитал мои лёгкие и дышать стало легче. На секунду её движения замерли, и я затаил дыхание, не смея даже моргнуть. Я не понимал, что происходит, но внезапно мне стало страшно. «Что ты делаешь?! Не смей!» - крикнул я изо всех сил.
        Яркий свет режет глаза. Играет музыка. Я весь в поту…Чем это так воняет? От покрывала? Ох уж этот Алекс! Я приподнимаюсь на локте. Алекс сидит на стуле задом наперёд и смотрит на меня, ухмыляясь от уха до уха: «Я не знаю, какой фильм ужасов ты сейчас посмотрел, но я не против узнать его сюжет!»
        ЧАСТЬ IV: ВТОРЖЕНИЕ
        Я заварил себе кофе.
        - Лекс, тебе налить?
        - Не надо, я уже выпил.
        - А когда успел-то? Давно на ногах?
        - Уже полдень. Я рано встаю, в отличие от некоторых.
        Я уселся в удобный диван Алекса, настолько удобный, что с него не хотелось вставать, и включил телевизор в поисках последних новостей, попутно допивая свой кофе. Алекс рыскал в интернете; ему было не до меня.
        «…за последние два дня в восточной Аравии и Сьерра-Ромбо были зафиксированы сейсмические толчки магнитудой от 2 до 3 баллов, но сегодня к списку добавилась и столица Франкии Марайс, в котором произошло землетрясение в 3.5 балла. Разрушения незначительные, однако большая часть населения столицы осталась без электричества… Далее, сегодня температура в полдень достигнет отметки в сорок семь градусов. Это самый высокий показатель с 2001-го года. Синоптики предсказывают, что такая температура продержится еще как минимум два дня…»
        - С 2001-го значит? - почесал я голову. - Разве в 2001-ом не была мощная вспышка Волны? Что скажешь, Лекс?
        - Тебе нужна короткая версия или длинная?
        - Алекс… - я сделал недовольное лицо.
        - Мне ясно только одно: на протяжении всех этих дней в Продо были попытки прорыва барьера. Не могу сказать, были ли они удачными или же кем - точнее, чем - они были вызваны. И ты полностью прав: в последний раз такая жара стояла во время эпидемии Волны среди Связующих в 2001-ом. Не стоит отметать и такой вариант.
        Хоть у Алекса не было должной подготовки, но его упорная и целеустремлённая натура делала из него очень находчивого и способного Связующего, несмотря на сварливый характер. Алекс умел в точности и в деталях откапывать, собирать и анализировать данные. Он не только был в курсе того, что прячут от нас СМИ и мэрии метрополий, но и зачастую даже быть впереди их если не на один, то хотя бы на полшага. Он мог видеть всю паутину событий, объединяя их в одно целое. Иногда, в исключительные моменты, он даже мог чувствовать, что происходит за границами нашего мира. И он точно знал, кого следует за это благодарить…
        В отличие от моего друга, у меня не было такой проницательности и аналитических способностей. Я отличался лишь неплохой физической формой и крепким здоровьем, хотя этого явно оказалось недостаточно, чтобы остаться в живых.
        Из-за высокой температуры, которая была совершенно несвойственна этому метрополису, у меня было плохое предчувствие. Допив кофе, я снял с Алекса наушники и развернул его стул прочь от монитора:
        - Собирайся, я не хочу попусту терять время. Нам нужно найти Мэта.
        Лицо Алекса стало похоже на морду обиженного щенка. «Значит, снова к этим…» - обреченно пробормотал он.
        Мне на мгновение захотелось признаться ему, что и мне не особо хотелось идти в Легион, но я не мог дать ему возможности почувствовать мою нерешительность и попытаться меня отговорить. Выходя из квартиры, я услышал, как Алекс проворчал себе под нос: «Хорошо бы представился случай сфотографировать его лицо, когда они встретятся…»
        Солнце стояло в зените. Как синоптики и предсказывали, температура достигла такой отметки, о которой мне не хотелось даже думать. Выйдя на главную улицу, я поначалу подумал, что оказался в психиатрической лечебнице. В городе царил полный хаос. Люди использовали любые методы, чтобы спастись от жары; некоторые даже перебегали от тени к тени, прикрывая головы руками и газетами. Дороги были запружены ещё большим количеством автомобилей, чем обычно. Могу предположить, что у некоторых прямо посредине дороги спеклись двигатели.
        Проходя через эсканские кварталы, я оказался свидетелем типичной семейной ссоры: стоящий внизу муж, отчаянно жестикулируя, что-то кричит жене, а глядящая из окна квартиры жена пытается попасть в него домашней утварью. Похоже, Антонио снова изменил Изабелле. Правда, на этот раз ссора зашла дальше обычного: когда я увидел появившийся в окне телевизор, то мне пришлось резко и без предупреждения оттолкнуть считавшего ворон Алекса в сторону. Возмутиться он не успел - телевизор просвистел мимо его уха.
        Секунды сменялись минутами, минуты часами, а мы всё шли и шли. Лезть в метро мы решительно отказались: оно было бы битком набито спасающимися от жары горожанами. К тому времени, когда мы подошли к месту нашего назначения - штабу Смертного Легиона в центре города - шёл уже второй час нашего путешествия, о чем нам каждую секунду напоминали наши обгоревшие затылки.
        Штаб-квартира Смертного Легиона выделялась из десятков остальных небоскрёбов своей необычной архитектурой. Очертания гигантского здания были плавными, и его узкий круглый фундамент словно перетекал в изогнутую, ромбовидную форму с каждым этажом. Небоскреб напоминал приготовившуюся к броску кобру; учитывая цели населявших его людей, это было не так уж далеко от правды.
        У входа стояли охранники, с виду ничем не отличающиеся от охранников любого государственного здания: высокие, угрюмые и в чёрной униформе, несмотря на немилосердную жару. Во всяком случае, такими они выглядели для любого прохожего. Намётанный взгляд сразу бы заметил перстни со странной эмблемой на их руках.
        Помимо охранников у входа, территория вокруг здания была под наблюдением сотрудников безопасности, переодетых в штатское. Стёкла на первом этаже были прозрачными. Это один из самых старых трюков: если всё и так на виду, то и скрывать нечего. На этом попытки небоскрёба слиться с повседневностью метрополиса заканчивались.
        Мне всего лишь однажды довелось побывать в этом здании, и не по своей воле. На следующий день после пробуждения моего дара ко мне на улице подошли двое человек в костюмах, показали жетоны полицейских и вежливо попросили проследовать за ними. Помню, что на первом этаже все были одеты как обыкновенные сотрудники какой-нибудь частной организации или банка, что никак не могло объяснить огромное количество охранников, а также датчиков, детекторов и прочих не поддающихся опознанию устройств, созданных учёными Легиона. Ещё там присутствовали несколько миловидных консьержек, гостеприимные улыбки которых совершенно не совпадали с их проницательными, холодными взглядами. Наверняка это были Связующие-сенсоры, проверявшие ауры гостей на признаки одержимости. Организация ревностно относилась к своей безопасности.
        Разговор с легионерами у меня был коротким. Меня привели в небольшой кабинет и посадили напротив очень обходительного пожилого человека, который кратко объяснил мне суть моего дара. Совершенно не реагируя на выражение замешательства и страха на моём лице, он сообщил мне, что моя прежняя жизнь закончена и назад пути нет, тут же добавив, что наилучшим выбором в моём случае будет присоединиться к их организации, где я смогу получить «необходимые навыки». Я хотел кивнуть, но у меня совершенно непроизвольно вырвалось «нет». Старик помрачнел - было ясно, что он нечасто получал отказы. Тем не менее он так же вежливо попросил меня в таком случае ни с кем не разговаривать о только что услышанном, иначе… Не дожидаясь моего ответа, старик щелкнул пальцами и в кабинет зашли охранники, чтобы меня выпроводить. «Мы проследим за вами» - бросил мне в спину на прощание старик.
        Мы с Алексом уже собирались повидаться с этими замечательными людьми еще раз, как всё вокруг нас затрещало. У меня задрожали колени; обернувшись к Алексу, я увидел, что он тоже с трудом держался на ногах. Завизжали системы сигнализации припаркованных автомобилей, раздался протяжный вой уличных собак, а окна и витрины посыпались на испуганных прохожих дождём осколков. По улицам потекла вода из лопнувших труб, несколько фонарных столбов упали на мостовую. Началась паника. Нескольких человек чуть не затоптала толпа, пытающаяся укрыться под металлическим навесом. Всего за несколько секунд землетрясение превратило живущий чинной, размеренной жизнью метрополис в обезумевшее от страха животное.
        Со всех сторон раздался протяжный гул металла. Он был настолько громким, что разом заглушил крики. Это был самый настоящий плач небоскрёбов. Сам метрополис молил о помощи. Рёв гнущихся от неестественной нагрузки шпангоутов и скрежет осыпающегося как гипс бетона пробирал до костей, парализуя и зачаровывая.
        После тоскливой оперы небоскрёбов, многие из которых изрядно покосились, воцарилась недолгая тишина. Меня всё еще качало из стороны в сторону и немного звенело в голове, но мне хватило этой краткой передышки, чтобы сосредоточиться. Липкое чувство страха не покидало меня: я чувствовал, что что-то не так, что это ещё не конец. Что-то ещё должно было произойти. Это было мимолётным затишьем перед бурей.
        Новый толчок землетрясения был такой силы, что меня чуть не сбило с ног. Сверху донесся звон: окна, большая часть которых уцелела в первоначальных толчках, теперь градом посыпались на толпу внизу. Зрелище было завораживающим, но аудитории было не до восхищения: первые упавшие осколки изрешетили нескольких человек, стоявших на тротуарах. Я наблюдал за этим словно в замедленной съёмке. Как только первые капли крови забрызгали асфальт, я побежал. Мне было всё равно, в каком направлении - я просто бежал и отталкивал прохожих с пути падающих осколков. Время остановилось. Словно сидя в первом ряду театра, я мог рассмотреть каждую деталь, каждую мелочь, каждую пылинку. Океан несущегося на меня с неба стекла уже не казался таким зловещим - я видел траекторию каждого осколка. Во мне не было ни страха, ни паники, лишь стремление спасти как можно больше людей. И поэтому я бежал из всех сил, раздавая удары направо и налево, отбрасывая замерших людей в стороны и заталкивая их под навесы.
        К тому времени когда я остановился, полагаю, в городе больше не осталось целых окон. Хватая ртом воздух, я начал оглядываться в поисках Алекса, но его нигде не было видно. Моё сердце упало, но тут до меня донеслось негромкое «Льюис! Помоги!» Алекс лежал в неловкой позе под упавшим рекламным щитом.
        - Лекс, ты в порядке? Можешь двигаться?
        - Вроде. Да ты не волнуйся, со мной всё нормально. Разве что вот сломал ногу и очки, потерял бумажник и вдобавок меня прижало добрым центнером железа, - с болью выговорил Алекс.
        - Ладно, юморист, сиди тихо. Постараюсь тебя вытащить.
        Я быстро осмотрел друга. Нога была явно сломана, а сдвинуть щит в одиночку мне было не по силам. Я стал звать на помощь, но тут сверху грянул раскат грома, и притихшая было толпа побежала в поисках ближайшего укрытия, не обращая на меня ни малейшего внимания. Ничего не понимая, я посмотрел на штаб-квартиру Легиона и увидел, что она объята пламенем и дымом. Словно подтверждая мою догадку, раздался ещё один взрыв, плюнув пламенем из окон сразу нескольких этажей. Тут я вспомнил, зачем вообще сюда пришёл и понял, что ещё один мой друг, возможно, в такой же смертельной опасности. Я посмотрел на Алекса: во взгляде его читалось, что он думает о том же, о чём и я.
        - Льюис, Мэт!.. Нам нужно срочно попасть в здание!
        - Я знаю. Он всё ещё жив, я уверен в этом!
        - Откуда такая уверенность?
        - Поверь мне, я знаю.
        Я не знал, как объяснить свою уверенность. В штаб-квартире явственно чувствовались две знакомые ауры - одна из них точно принадлежала Мэту, вторая была мне очень знакома. В здании прогремел ещё один мощный взрыв. Страх и адреналин сделали невозможное: «Когда скажу, начинай отползать!»
        Я схватил щит обеими руками и попытался приподнять его. Я был уверен, у меня ничего не получится, но к моему большому удивлению, огромная стальная конструкция легко поддалась моим усилиям. Подхватив выползшего из-под щита Алекса одной рукой, мы двинулись к штаб-квартире. Парадный вход был завален. «Там сзади есть подземный гараж, попробуем оттуда», - предложил Алекс.
        По мерцанию ламп на потолке и стенах было ясно, что здание работает на запасном и, скорее всего, повреждённом генераторе. Издали всё ещё доносились крики людей. Всю свою жизнь у меня было какое-то нездоровое отношение к шуму: только в полной тишине я чувствовал себя в своей тарелке. Меня нельзя было назвать нервным, но лишь потому, что я умело маскировал свои чувства и настроение. Правда была в том, что в шумной обстановке я чувствовал себя как кролик в полной змей пустыне, которому негде спрятаться. Именно по этой причине я очень часто посещал библиотеки и парки. К сожалению, условия моей квартиры делали всё, чтобы свести меня с ума.
        Я бы с удовольствием побыл в этом мрачном гараже ещё несколько минут, если бы не мой друг на верхних этажах этого здания который, возможно, был в беде. Внезапно звуки с улицы полностью затихли и воцарилась полная тишина. Алекс посмотрел на меня:
        - Ты слышишь это?
        - Что именно?
        - Вот именно - ничего!
        Тут я услышал чьё-то напряженное дыхание и резко повернулся. В нескольких метрах от нас стоял, прижимаясь к стене, какой-то мужчина. Видимо, он забежал в гараж в надежде укрыться. Лампы в очередной раз мигнули, но гараж уже не был таким, как секунду назад. И без того еле различимые стены полностью слились с темнотой. Движения горожанина, который уже начал опасливо, бочком, отходить от нас, стали неестественно медленными, словно он шел сквозь толщу воды.
        «Проклятье! Вот только этого сейчас не хватало мне и моей ноге!» - угрюмо буркнул Алекс. Мне не было смысла спрашивать, что он имеет в виду - силуэт полностью замершего на месте мужчины стал полностью прозрачным, его контуры размылись и на месте человека осталось лишь красивое, еле шевелящееся голубоватое сияние. Времени восхищаться не было. Странная погода, землетрясение, природные катаклизмы во всех частях земли, моё чувство обеспокоенности - всё это означало лишь одно: барьер прорван, и мы очень недалеко от эпицентра. Судя по разрушениям, незваных гостей будет много и мы в смертельной опасности.
        Я бесцеремонно схватил Алекса под руки и поволок его к ближайшей припаркованной машине. С каждой проходящей секундой я чувствовал нарастающую с новой силой уже знакомую боль в правой руке: сухожилия словно кто-то раздирал кусачками. Стиснув зубы, я схватился за ручку дверцы машины и выломал её. Алекс удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я запихал его внутрь и приказал не высовываться.
        Раздался быстрый и резкий звук и темноту гаража озарило багровое сияние. В отличие от ангельских порталов, которые открывались высоко в стратосфере, демонические прорывали барьер как можно ниже к земле. От повисшего в воздухе овала исходили волны жара и открытой угрозы, но почему-то я, так же как и несколько минут назад под падающими осколками, не испытывал ни малейшего страха. В моей внезапно очистившейся от лишних мыслей голове осталась только сосредоточенность. Я огляделся в поисках хоть какого-то оружия и, ничего не обнаружив, оторвал от пола железный прут, служивший перегородкой для автомобилей. Обернувшись, я увидел, как портал выплёвывает на пол гаража одного цербера за другим.
        Повизгивая, шипастые огнедышащие псы, вместо того чтобы немедленно атаковать, начали кружить вокруг портала, изредка рыкая в моём направлении. Для церберов это было совсем нетипично - обычно они гораздо агрессивнее, а душа Связующего для них является почти лакомством, поэтому их поведение привело меня в замешательство.
        Но церберы без повелителей - просто полуразумные машины уничтожения, и поэтому каждая стая имеет вожака. Когда из портала появилась двухголовая тварь, все её собратья тут же расступились, пропуская гигантского пса вперед. Я приготовил железный прут, но вожак, коротко взвыв, побежал прочь, в сторону служебного входа в здание. Часть стаи последовала за ним, но четверо церберов замешкались и спустя несколько секунд раздумья бросились на меня.
        Моё сердце забилось и кровь ударила мне в голову мощным потоком. Их нападение должно было оказаться для меня последним, что я увижу в жизни, но двигались псы словно под водой. Механически увернувшись от первого, я изо всех сил ткнул его прутом в бок, не особо на что-то надеясь. Темнота на секунду отступила перед фонтаном пылающей как магма крови. Взвизгнув, цербер упал и, царапая когтями пол, начал пытаться отползти прочь. Воодушевленный неожиданным результатом, я развернулся и замахнулся прутом - как раз вовремя, чтобы ударить летящего на меня пса по морде. Отброшенный ударом, цербер полетел в угол гаража и безжизненно обмяк, ударившись о стену.
        Третий цербер был уже совсем рядом; из его пасти свисали, словно хлопья пены, струйки огня. Наши взгляды на секунду пересеклись. Не дожидаясь, пока его прыжок достигнет цели, я молниеносно перехватил его прямо в воздухе за шею своей правой рукой, по которой словно прошёл электрический разряд, и грубым, но точным ударом швырнул гончую сквозь лобовое стекло одной из машин. Застрявший в раме цербер был полностью беззащитен, но я знал, что у меня всего несколько секунд, пока он не вырвется. Недолго думая, я несколько раз всадил ему прут в брюхо. Раздалось шипение; воздух наполнила едкая вонь горящего металла, и я поспешил убраться подальше от плавящегося от раскалённой крови автомобиля.
        Пока я расправлялся с третьим цербером, в ногу мне успел вцепиться четвертый, следом за которым бежал уже очнувшийся второй. Свободной ногой я изо всех сил ударил в морду цербера, заставив его на мгновение разжать челюсти. Оставив в пасти пса часть штанины, я отбежал в сторону, но быстро оглядевшись, увидел, что уже не нахожусь в центре внимания гончих.
        Видимо, решив что я являюсь для них слишком опасной добычей, церберы разделились - один из них побежал к светящейся душе ставшего невольным участником схватки горожанина, а второй кинулся к автомобилю, из которого за нами испуганно наблюдал Алекс. Я стоял перед тяжелым выбором, но решение не заставило себя ждать - друзья были превыше всего. Мне было жаль мужчину, но я не мог бросить Алекса на растерзание церберу. Мысль о том, что мой друг был в смертельной опасности, вдохнула в мои ноги нечеловеческую скорость. Я рванулся к церберу, который уже вцепился в дверцу. Безусловно, он был одним из самых страшных из когда-либо виденных мной существ, но сейчас он казался мне всего лишь медлительной, уродливой собакой.
        Добежав до цербера, который уже почти добрался до Алекса, я, не останавливаясь врезался в него плечом. Удар оказался настолько силён что цербер, пролетев несколько метров, врезался в бетонную колонну, разбив её вдребезги и напоровшись на скрытую внутри арматуру. Гончая испустила пронзительный вопль. Он был настолько жалок, что я не выдержал и, подойдя к демоническому псу, всадил ему кол прямо в сердце - если оно вообще там было.
        Я обвел гараж глазами в поисках отбежавшего полакомиться душой горожанина цербера, но его нигде не было. Портал к этому времени уже погас; на его месте осталась лишь небольшая яма с обгоревшими краями. Алекс безмолвно вышел из машины и стал оглядываться по сторонам. Все мои чувства начали возвращаться в нормальное состояние и по мере успокоения меня все больше захватывало удивление урону, понесённому гаражом во время схватки. Бросив взгляд назад, я увидел Алекса, таращившегося на меня, будто пытаясь рассмотреть что-то:
        - Льюис, ты… твоя аура…
        - Лекс, ты можешь идти? Они уже в здании. Мэт в опасности!
        Алекс покачал головой. Я пошарил в салоне автомобиля, в котором он до этого сидел и не обнаружив ничего подходящего, направился к фургону техобслуживания, припаркованного там же. Поиски увенчались успехом, и я вылез из фургона, сжимая увесистый и длинный трубный ключ, который протянул Алексу: «Вот, держи. А теперь пошли, нельзя терять ни минуты. Что бы ни случилось, держись позади меня», - Алекс кивнул и последовал за мной, опираясь на ключ как на трость.
        Судя по тому, что время всё еще стояло на месте, это был далеко не конец нашего приключения сегодня. Барьер оставался прорван, где-то в здании буйствовала стая церберов и в любую секунду мог открыться новый портал, изрыгающий существ в разы опаснее церберов.
        Куда я бы не посмотрел, везде меня встречала мрачная чёрно-серо-синяя гамма - если, конечно, я вообще что-то мог разглядеть в кромешной тьме. Лифт не работал, и нам пришлось воспользоваться лестницей. Я мог представить, насколько сейчас больно моему другу, но он должен был вытерпеть, и он это знал.
        - Лекс, так что скажешь? Почему именно штаб-квартира Легиона, и какова вообще ситуация?
        - Ли, я не знаю! Ты так спрашиваешь, будто у меня есть ответы! - выпалил Алекс. - По-моему, ты и так уже знаешь гораздо больше моего.
        - Поверь, сейчас я знаю куда меньше, чем знал на экзамене истории Яматай. А его я, если помнишь, провалил.
        Алекс выдавил из себя кривую улыбку и начал рассуждать на ходу:
        - Ладно, дай подумать. С каждым пройденным этажом воронка прорыва не ослабевает. Значит, мы не приближаемся к ней и не отдаляемся от неё…
        - Мы в эпицентре, - кисло подытожил я.
        - Ага. Или же есть два эпицентра прорыва, и мы находимся на их пересечении. Если так, то второй портал либо находится на верхних этажах, либо очень глубоко под нами, так как радиус такой воронки составляет не меньше километра. Так что, если мы продолжим идти вверх, то непременно нарвёмся.
        - На что?
        - На демонов похлеще. Это не внезапный прорыв барьера, это запланированное вторжение. Значит, грамматоны здесь не замешаны. А если грамматоны не замешаны, то ангелы уже в курсе событий и в пути.
        - Лекс, если хочешь, можешь уходить, но я иду наверх. Я не собираюсь отсиживаться и надеяться, что пернатые всё вовремя уладят. На кону жизни людей. На кону жизнь нашего друга.
        Под моими ногами что-то чавкнуло. Посмотрев вниз, я увидел, что ступени лестницы были густо забрызганы какой-то жидкостью, которая в скудном освещении казалось чёрной. На лестничной клетке валялся изувеченный труп, а воздухе стоял тяжелый запах крови и внутренностей. «Церберы потрудились», - заметил Алекс. Простых людей вывернуло бы наизнанку при виде такого, но для Связующих подобное было не в новинку.
        Вскоре мы наткнулись на второй труп, а потом и на третий. С каждым пройденным этажом трупов становилось всё больше. Большинство из них были одеты в чёрные костюмы - это были бывшие служащие охраны Легиона. Несмотря на впечатляющий опыт службы в различных вооруженных силах планеты, эти бедолаги не смогли оказать ни малейшего сопротивления церберам - по меркам организации они были еще новичками, да и предназначение их заключалось в охране здания от людей, а не от демонов. Передовые же солдаты Легиона могли оказать достойное сопротивление захватчикам, но ни одного из них пока видно не было.
        Мы поднимались уже десять минут, но из-за ноги Алекса не смогли преодолеть больше десяти этажей: это немного, учитывая, что в здании их было больше сотни. Нигде не было ни малейших признаков жизни и чем выше мы поднимались, тем сильнее были разрушения. По дороге нам повстречалось несколько обгоревших кратеров от схлопнувшихся порталов. Их ни с чем нельзя было спутать.
        На одном из этажей нам пришлось искать обходной путь, так как служебная лестница, по которой мы поднимались, обвалилась. Нам пришлось прокладывать дорогу через офис, в середине которого красовался очередной кратер. Все предметы в офисе были либо обуглены, либо оплавлены.
        Остальная часть этажа явила нам всё те же разгромленные помещения и изуродованные тела. Тишину нарушало только потрескивание огня. Где бы ни находились демоны и выжившие люди, тут их однозначно не было.
        Мне стало не по себе, когда я постепенно начал осознавать всю суть происходящего: штаб-квартира Смертного Легиона, авангард и оплот человеческих сил, неприступная крепость Связующих, была разорена за несколько минут. Ощущение собственной уязвимости осело тяжелым клубком у меня в желудке, словно я проглотил змею.
        Пока я искал проход на верхний этаж, у Алекса закружилась голова и он опёрся об стену, чтобы не упасть. «Льюис, наверху выжившие и демоны… много демонов, - выдавил Алекс, опустив голову. - Аура одного из людей только что погасла».
        На пути на следующий этаж нам стало тяжело дышать. Воздух был насыщен пылью и дымом. Ободранная проводка свисала со стен и потолка. Было темно. Освещение периодически мигало, а те окна, которые не были начисто высажены взрывами, были наглухо закрыты металлическими перегородками. Небоскреб был оснащен автоматизированной системой безопасности: при малейшей угрозе все выходы из него блокировались переборками и заслонками. Но в данном случае эта система лишь обрекла многих на смерть, заперев их в кишащем демонами здании.
        Наконец преодолев лестницу, я тихо приоткрыл дверь, ведущую вглубь этажа и начал наощупь отыскивать дорогу - если на лестнице царил густой полумрак, то тут тьма была кромешной. Несмотря на все наши попытки передвигаться бесшумно, под ногами у нас снова что-то захлюпало, но в этот раз это сопровождалось волной такой вони, что я едва не потерял сознание. Тут включилось освещение, и мы поняли, что стоим по щиколотку в крови. Но ужас был не в этом - комната была забрызгана ею доверху; с потолка свисали тягучие красные капли. По полу комнаты были разбросаны куски плоти, обезображенные до неузнаваемости, будто кто-то пропустил её обитателей через турбину самолёта. Словно подвешенная в невесомости, в комнате стояла взвесь из мельчайших капель крови. Стоявший за мной Алекс издал приглушенный стон и зажал рукой нос и рот в попытке сдержать тошноту - это зрелище было чересчур даже для него.
        Город и мир вокруг нас перестали существовать. Сейчас мы больше не находились в полном жизни метрополисе. Мы стояли в самом центре воронки между мирами. И никто снаружи просто не мог знать, какой ад царил в этом здании. Оно больше не было похоже на обычный офис, пусть даже разрушенный - мне не довелось повидать преисподнюю, но я уверен, что она примерно так и выглядит. Отрезанные от остального мира и заброшенные в Ад, мы могли полагаться только на себя.
        Из оцепенения нас вывели крики, звуки борьбы и зловещее рычание, донесшееся из-за стены. Выйдя из комнаты, мы с Алексом осторожно заглянули в соседний коридор из-за угла. Картина нам открылась удручающая: трое инквизиторов защищали двух девушек, стоя по колено в трупах. Похоже, что они были единственными выжившими из всего отряда, решившими сражаться до конца. Инквизиторы были гордыми войнами, фанатично следовавшими своему кодексу, который запрещал им бежать из боя, но шансы этой троицы уменьшались с каждой секундой.
        Смертные люди, Связующие или нет, какими бы натренированными и подготовленными они не были, всегда будут уступать сверхъестественным существам. Мы всегда будем быстрее уставать и раньше допускать ошибки, чем демоны не преминут воспользоваться. Особенно если речь идёт об истязателях.
        Истязателями ещё с незапамятных времен Связующие называют одно из самых низких сословий армий Ада. Некогда бывшие людьми, эти воплощения боли и страданий почти полностью лишились разума, с трудом выполняя даже приказы своих господ.
        Не каждая душа в Раю является ангелом, и не каждая душа в Аду - демон. Они такие же, как и мы - личности, сознания, души. Если в Раю души людей принимают с радостью, то в Аду наоборот, пытаются их сломить. В этом-то и заключается фундаментальная разница между нижними и верхними мирами. И как цветок прорывается через асфальт, так и мёртвые души в Аду медленно ползут по иерархическим ступеням. И если учитывать, сколько боли, унижения, страданий и насилия нужно пройти, чтобы стать кем-то в Аду, то неудивительно что большинство демонов больше похожи на чудовищ, нежели на обладающих сознанием существ.
        Самой явной чертой истязателей была почти полная невосприимчивость к физической боли. За многие столетия их души, так ничего и не достигнув, испытали столько страданий, что попросту позабыли о том, что в мире существует что-то ещё. Их разум, мысли и воспоминания были полностью замещены болью, словно выжжены раскаленным клеймом. Боль была их матерью и их отцом. Она заполняла весь их мир. Они узнавали лишь своих тёмных владык, которые заставляли их уродовать себя и других, калечить свои и чужие тела в кровавых поединках до тех пор, пока их слияние с болью не станет абсолютным.
        Глядя на этих искалеченных демонов, я почувствовал то, что не чувствовал очень давно: искреннее сочувствие и сожаление. Их было трое - высокие, нескладные и скрюченные. Одеждой им служили старые лохмотья. Из огрызков рук первого торчали длинные ржавые цепи, заканчивавшиеся крюками. В плоть, словно пародируя современные украшения, было вживлено огромное количество металлических штырей и колец, а через губы и веки была пропущена ржавая цепочка, намертво их смыкая. Несмотря на кажущуюся слепоту, он с лёгкостью и точностью наносил удары инквизиторам, орудуя цепями как хлыстом.
        Второй выглядел и скорее всего чувствовал себя не лучше, чем первый: у него кисти рук заменяли длинные лезвия, почти полностью сросшиеся с плотью. Из позвоночника сгорбленного демона торчали острые осколки из неведомого мне вещества. Самыми поразительными мне показались его зубы, гнилые пеньки которых перемежались с длинными черными иглами.
        Последний из них был ужасным даже на фоне своих товарищей. У него было четыре руки: две собственные и две пришитые. Сомневаюсь, что они были получены от добровольного донора. Он возвышался над своими товарищами, и вместо лохмотьев на нём было грубое подобие доспехов. Но приглядевшись, я понял, что «доспехи» были ничем иным, как выделанными кусками кожи, прибитыми гвоздями прямо к его телу. На голове у него был средневековый шлем, что позволяло угадать его примерный возраст. В трёх из своих четырех рук демон сжимал по мечу; одним из них был гигантский цвайхендер, который волочился по полу, издавая противный скрежет. В четвертой руке он держал кнут, которым стегал своих собратьев. В узком проходе позади них валялось ещё несколько не менее уродливых тел демонов, и прямо на них лежали тела людей.
        Противостоявшие демонам инквизиторы были полной их противоположностью: высокими, крепко сложенными и безупречно передвигавшимися; каждое их движение было выверено до миллиметра. Все были одеты по-разному, и единственным общим элементом были длинные плащи. Один из них носил под ним что-то вроде лёгкой брони, поблёскивавшей в тусклом свете.
        Инквизиторы усердно защищались: двое держали перед собой щиты, а третий, стоящий сзади, вёл огонь из двух пистолетов. Стоило какому-либо из демонов открыть себя неудачной атакой, как щиты мгновенно превращались в длинные, наподобие рапир, клинки для контрудара, отбрасывавшего демона назад. Но несмотря на слаженные движения, шквал атак заставлял инквизиторов делать один шаг назад за другим, пока они не оказались прижатыми к стене. Единственным их преимуществом был сам коридор, который был слишком узок, чтобы позволить демонам атаковать одновременно с нескольких сторон.
        Когда истязатель с лезвиями вместо рук пускался в лобовую атаку, один из щитов перевоплощался в тонкую, но прочную дубинку, которая била по лезвию плашмя, отводя его в сторону. Вооруженный пистолетами инквизитор стрелял не переставая, но истязатели защищали своего предводителя всеми доступными способами, отражая пули своим оружием, а порой даже подставляясь под них.
        Время работало на демонов: рано или поздно инквизиторы не успеют подставить щит или отбить атаку, и демоны несомненно этим воспользуются, доказательством чему и служила груда тел некогда полного отряда инквизиторов, разбросанных по всему этажу.
        Четырёхрукий предводитель внезапно издал злобный вопль, который пронёсся по всему этажу, и заработал хлыстом ещё усердней. Удары хлеста рассекали кожу на спине двух его собратьев, но вместо крови из ран лишь сыпалось нечто, напоминавшее пыль, а демоны никак не реагировали на побои. Сомневаюсь, что они хоть что-то чувствовали: на их теле уже давно не было живого места. Тем не менее, скорость их атак заметно возросла.
        Дёрнув меня за рукав, Алекс прошептал: «Не надо, Льюис! Давай переждем». Я уже был готов прислушаться к голосу разума, которым для меня почти всегда и являлся Алекс, но вдруг лидер истязателей снова взвыл. Звук был такой силы, что у нас с Алексом заложило уши. Он подействовал и на инквизиторов - ритм их чётких движений сбился, чего явно и добивались истязатели. Срок жизней защитников и их подопечных сводился к секундам.
        Окружавшие меня звуки начали глохнуть и таять. Ощущение было неожиданным, но смутно знакомым. Во рту я почувствовал привкус, напоминавший смесь крови и серы. Посмотрев тупым взглядом на Алекса, я увидел лишь шамканье его губ, но из них не вылетало не звука. Ровно через пару секунд я перестал слышать и происходящее вокруг: треск огня и пламени, доносившиеся с разных сторон, капающую воду, глухие взрывы с верхних этажей, потрескивание разорванной электропроводки… Всё исчезло; осталась лишь тишина, в которой были слышны лишь демоны: их дыхание, скрежет зубов, стоны, рык и свист их оружия. Каждый их шаг отдавался у меня в мозгу ударом гонга.
        Вопреки моему желанию, звуки увлекли меня за собой. Мной овладело безразличие ко всему происходящему вокруг, равно как и к прошлому, настоящему и будущему. Мне даже было всё равно, что станет с инквизиторами, которые отчаянно нуждались в помощи. Желание заставить демонов замолчать сводило меня с ума; с каждой прошедшей секундой мной овладевало неистовство. Чувство ярости становилось всё сильнее и сильнее. Уже ставшая приятной боль пронзила правую руку и мои ноги словно по собственной понесли меня в сторону демонов. Не могу сказать, что мне этого не хотелось.
        У меня не было ни сестер, ни братьев, но друзья именно таковыми для меня и являлись. Друзья для меня были чем-то вроде сказочного эликсира жизни. Когда я попадал в беду или мне было плохо, они приходили на помощь, поддерживали меня, давали советы и делились опытом. И всё это было взаимным: когда они нуждались в моей помощи, то меня никогда не приходилось ждать.
        Но в этот момент такие красивые мысли были очень далеки от моего сознания. Я просто был зол на этих тварей. Я был разъярён их дерзостью, их попыткой навредить тем, без которых мне мир безразличен. Я просто хотел разорвать их в клочья и мой гнев только придавал мне смелость и силу.
        В одно мгновение я оказался позади истязателя-вожака. Всё произошло быстро и без лишних движений. Это было танцем смерти, в котором я был ведущим танцором. Ловким движением я выхватил саблю из одной из рук демона. Не ожидавший нападения со спины демон развернулся и неуклюже замахнулся цвайхендером. Я легко поднырнул под его руку, а описавший огромную дугу меч вонзился в стену и застрял в ней. Резким ударом сверху вниз я отсёк державшую меч конечность. Истязатель взвизгнул, что доставило мне огромное удовлетворение: я заставил не чувствующее боли существо завизжать от причинённого мной урона. Но наслаждаться моментом времени не было: взмахнув саблей, я отрубил демону вторую руку, в которой он держал хлыст. Не дожидаясь, пока дезориентированный истязатель придёт в себя, я изо всех сил пнул его ногой в грудь. Результат оказался неожиданным даже для меня - пролетев несколько метров, демон с грохотом врезался в стену коридора и был тут же завален обрушившимися на него с потолка обломками бетона.
        Двое оставшихся истязателей, наконец среагировав на исчезновение своего лидера, одновременно бросились на меня. Но коридор, который позволял им без особого труда наступать на сбившихся в тесную группу инквизиторов, оказался слишком узок для сражения с одним быстрым противником. Цепи и лезвия то и дело чиркали об стены, оставляя глубокие царапины. Улучив момент, я поймал одну из цепей и резко дёрнул её, заставив истязателя податься вперед - именно в тот момент, когда его собрат опускал занесённое для удара лезвие. Снова раздался высокий визг, и у меня в руке оказалась покрытая ржавчиной цепь вместе с отрубленной по локоть рукой демона. Отбросив меч и перехватив цепь обеими руками у основания так, чтобы она волочилась по полу, я сделал несколько быстрых шагов назад. Не распознавшие ловушки истязатели бросились вперёд; снова поднырнув под неуклюжий взмах, я резко дёрнул цепь за собой. Подкошенные острым крюком, оба демона свалились неряшливой кучей. Подбежав к отброшенной раннее сабле, я быстро её подхватил и двумя решительными взмахами решил сражение в свою пользу. Отрубленные головы прокатились по
полу, оставляя за собой след из пыли.
        Охватившая меня эйфория моментально прошла, сменившись дискомфортом и острой болью. Я не сразу понял, что происходит, пока не почуял запах палёной плоти. Вскрикнув, я выпустил из рук саблю и цепь, которые сжимал до сих пор, и посмотрел на свои руки - пальцы и ладони были сильно обожжены и кровоточили.
        Демоническое оружие, как правило, впитывает тёмную эссенцию своего владельца, становясь сильнее вместе с ним. И даже если внешне такой предмет выглядит совершенно обыденным, прикосновение к нему человека чревато трагическими последствиями - немедленно или позже. И дело было не только в цепи и сабле, за которые я бездумно схватился: это в той или иной мере относится ко всем неземным артефактам.
        Некоторые люди посвящают целые жизни их поиску. Существуют особые Связующие, которые обладают способностью чувствовать и определять всё внеземное, в том числе и артефакты. Среди таковых числятся как безобидные безделушки со странными свойствами, так и скрывающие в себе огромную силу предметы. Существует много организаций и анклавов Связующих, занимающихся неземными артефактами. Самыми влиятельными из них являются Гильдия и Искатели - дивизион Сметного Легиона.
        Задача Искателей с первого взгляда проста: найти, достать и спрятать от посторонних глаз ради общего блага. У заклинателей Гильдии задача несколько иная: найти любыми методами, наложить лапу любой ценой и использовать в собственных целях, независимо от их этичности. Но в сравнении с другими охотниками, порабощёнными алчностью и тщеславием, цели этих двух организаций можно даже назвать благородными. Даже самым опытным Связующим сложно обращаться с сильными артефактами, а на психику и тела простых смертных они неизменно действуют фатально. В неправильных руках такие артефакты могут стать опасным оружием или катализатором мистической силы, которая почти во всех случаях сыграла бы отрицательную роль для всего человечества. Таким образом, Смертный Легион и его Искатели защищают наш мир не только от демонов, но и от человеческого безрассудства и жадности.
        Свойства артефактов могут быть самыми разными, да и выглядеть они могут как угодно. Артефакт может скрываться под личиной книги, кольца, браслета, скипетра, амулета, предмета одежды или, в моем случае, оружия. Я держал в руках принадлежавшие воплощению страдания и боли предметы всего несколько секунд, но для моих рук это кончилось крайне плачевно.
        Пока я был занят осмотром своих ран, Алекс со вздохом облегчения вышел из-за угла и направился ко мне. Тут я вспомнил, что я не один. Обернувшись, я увидел, что трое инквизиторов еще не отошли от произошедшего - двое из них все еще выставляли перед собой свои щиты, а третий держал меня на мушке. На их лицах было замешательство: они явно не могли решить, воспринимать меня как угрозу или нет. Не успел я открыть рта, чтобы объясниться, как раздался уже знакомый жуткий вой. Предводитель истязателей, которым я проломил стену позади Алекса, наконец смог выбраться из-под груды бетонных обломков. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что он был в полном исступлении. Волосы на моём затылке зашевелились.
        Набирая скорость, словно паровой локомотив, он понёсся прямо на Алекса, раскидывая оставшимися руками все преграды на своём пути. Он казался огромной, поросшей тёмно-оранжевым мхом каменной глыбой, которую, как мне казалось, не сможет остановить ничто. Побелевший от страха Алекс побежал, что у него получалось неважно из-за сломанной ноги.
        Я знал, что Алекс не успеет добежать до нас, но в голову ничего не приходило: я с трудом мог чувствовать свои руки, а о том, чтобы снова прикоснуться к демоническому оружию, не могло быть и речи. «Огонь по готовности!» - крикнул я инквизиторам и рванулся вперёд, к Алексу. Оставалось надеяться, что у этих вояк не совсем отшибло мозги сражением.
        Добежав до Алекса, я грубо сбил его с ног и навалился сверху. И не было в тот момент для меня слаще звука, чем нестройная канонада инквизиторских пистолетов. На демона обрушился такой шквал огня, что он едва не упал. Ему оставалось всего несколько метров до меня с Алексом, как чей-то невероятно меткий выстрел угодил точно в прорезь его шлема. Демон завертелся волчком, врезался стену и рухнул всего в нескольких шагах от меня.
        - Мы, что ещё живы? Ух ты! Мы живы! - с какой-то нездоровой радостью пискнул прижатый мной к грязному полу Алекс.
        - Уж явно не благодаря тебе, тупица, - буркнул я, помогая ему встать.
        Добежавший до нас первым инквизитор сделал контрольный выстрел, пнул труп демона и, взглянув на мои окровавленные руки, как ни в чем ни бывало спросил: «Ты в порядке?» Его одежда немного отличалась от одежды двух других инквизиторов, поэтому я предположил, что он старший по званию.
        - Благодарю. Вы спасли мне и моему другу жизнь, - немного опасливо сказал я. Никогда не знаешь, чего ожидать от инквизитора.
        - Благодарите? Это мы вам обязаны жизнью. Это я благодарю тебя, мальчик, кем бы ты ни был. Николас Кауфман. Капитан этого подразделения, - он сделал недовольный кивок в сторону лежавших в коридоре трупов, - точнее, того что от него осталось. Вон того, с пистолетами, зовут лейтенант Джексон Кэш, а того, что с щитом - сержант Рико Деваскес, - Джексон молча кивнул мне головой, перезаряжая все свои пистолеты, а Рико отдал беглый салют. - Кстати, жизнью вам обязаны не только мы, но и те милые барышни, - он ткнул пальцем в двух девушек в углу, одна из которых была без сознания. - Если честно, я не знаю, кто ты такой или что ты такое, но способности у тебя исключительные. Времени на любезности у меня нет - хоть на верхних этажах ещё полно выживших, продлится это недолго. Для начала назови-ка себя.
        - Льюис Феникс. А это мой друг, Александр Райан.
        - Александр? Александр?! Да ни за какие коврижки! Алекс, просто Алекс!
        - У Алекса есть кое-какие сенсорные способности и он полагает, что есть два эпицентра прорыва и, возможно, ещё не закрывшийся портал, - сухо сказал я.
        Капитан Николас удивленно и подозрительно посмотрел на Алекса.
        - Ты прав, Александр Райан. Эпицентров двое.
        По жесту Николаса инквизиторы закончили возиться со своими подопечными и встали у него за спиной, готовые к очередному бою.
        - Так что вы забыли в некогда самом охраняемом здании этого города? - нетерпеливо спросил меня Николас.
        Я быстро перевязал руки платком, который протянул мне Алекс, после чего с некоторым опозданием ответил капитану:
        - Мы здесь не случайно, а по личному делу.
        - По личному, говоришь? В этом здании у всех личные дела, личные интересы и личные обиды на огненных или, чёрт побери, даже нас.
        - Мы ищем нашего друга по имени Мэт, - Капитан пожал плечами. - Ахмет Вар Луаф - уточнил я.
        - Вар Луаф? Капитан оперативного отряда Видящих? Вы его друзья, что ли? - Николас фыркнул.
        Это было неожиданно. Я оглянулся на Алекса, но он покачал головой. Я знал Мэта ещё с юных лет. Он всегда был самым дисциплинированным из нас. Но «капитан оперативного отряда видящих»? Я почти позавидовал.
        Помню, когда мне было десять, а Мэту двенадцать, мы были не разлей вода. Мы постоянно играли вместе, как и полагается друзьям детства. Но однажды Мэт начал твердить своим родителям, что он постоянно видит монстров и больших птиц. Юнец был в замешательстве, ведь все взрослые вокруг него и понятия не имели, что он имеет в виду. И как десятилетний малец должен был объяснить своим родителям, что иногда они перестают двигаться и превращаются в облака голубого сияния? Естественно, родители думали, что у их единственного сына богатое воображение, и хвалили его - поначалу.
        Я тоже не поверил Мэту. В то время его рассказы были для меня лишь рассказами - сказочными и нереальными, ведь мой собственный дар пробудился намного позже, чем у Мэта. Думаю, что Мэт так и не смог до конца простить меня за это.
        Проходили годы, а «фантазии» Мэта становились всё более красочными, отчётливыми и жестокими. Детский психолог Мэта больше ничем не мог помочь мальчику, поэтому он с сожалением сообщил его родителям, что его нужно поместить в специальное медицинское учреждение. Это было переломным моментом в формировании характера моего друга.
        К шестнадцати годам Мэт уже официально считался помешанным и содержался в психиатрической лечебнице. Именно в этом заведении он научился искусно прятать свои эмоции и мысли. Сначала он научился разбираться в людях, их особенностях и странностях. Со временем он смог даже видеть их ауры, что позволило ему заглядывать прямо им в душу, а после он научился распознавать и ауры монстров, которых он так боялся. У Мэта не было наставника; он всему учился сам. Он мог днями наблюдать за кем-либо, пытаясь выявить его настоящую сущность.
        Мы не виделись все те годы, что он провел в лечебнице, но когда его наконец выпустили, я был первым, кто перед ним извинился. Я посмотрел Мэту в глаза, но не увидел того маленького радостного паренька, которого знал в детстве. Передо мной был совершенно другой человек, совершенно другая личность. Говорят, если постоянно повторять человеку, что с ним что-то не так, что он ненормальный, то в конце концов он именно так себя и поведёт. Но жизнь Мэта сложилась с точностью до наоборот - он вытерпел все унижения и заблуждения окружающих, включая своих родителей и друзей. Но за сохранность рассудка ему пришлось заплатить высокую цену. Весёлого, задиристого мальчика уже не было и в помине - Мэт редко смеялся, редко шутил, не доверял людям и смотрел на всё очень скептически.
        Я познакомил Мэта с Алексом и другими. В отличие от моего друга, меня нигде не запирали. Передо мной был совершенно новый мир, который мне предстояло исследовать и совершенно новые люди, с которыми мне предстояло познакомиться.
        Мы уже поднимались на следующий этаж по одной из многих служебных лестниц, когда Николас повернулся ко мне:
        - Ставлю на кон свою винтовку, что если наверху и есть выжившие, то они обороняют последние этажи. Скорее всего твой друг находится там же. Давай так: по пути наверх нам ещё встретится немало шипастых и клыкастых, а я видел, на что ты способен. Ты бы нам очень пригодился. Помоги нам, и мы поможем тебе.
        - Вы уверены? - спросил я капитана Николаса.
        - Твой друг либо наверху, либо внизу в Подземном Городе. Решать вам.
        Говорят, что ещё в начале девятнадцатого века Смертный Легион выкупил огромную изолированную территорию под своей штаб-квартирой у мэрии Нью Урутты. Подземные катакомбы простираются настолько глубоко и далеко, что на первый взгляд это представляется невозможным в одном из самых перенаселённых городов нашего мира. Над строительством в совершенной секретности много десятилетий работали самые выдающиеся архитекторы и инженеры. Ходят слухи, что в комплекс входят подземные бункеры, исследовательские лаборатории, мастерские, тренировочные площадки, бараки, столовые, библиотеки, оружейные, кладовые и прочее. Тем не менее, упоминаний о комплексе вы не найдёте ни в одном архиве, а о обнаружении города с орбиты тоже можно не беспокоиться - обладающие таким оборудованием спутники уже давно куплены Легионом. Можно даже сказать, что комплекс существует только в сплетнях Связующих.
        Тем не менее, порталы в это самое защищенное место на планете были открыты с хирургической точностью, чтобы причинить организации максимальный урон. Большинство инквизиторов, оперативников и простые служащие не успели даже понять, что на них свалилось.
        Открыть портал куда угодно и когда угодно - дело непростое. Такая точность свойственна лишь одним существам из подземного мира: мистическим грамматонам. Но грамматоны крайне эгоистичные и прагматичные существа, хоть и пожизненно преданные одному владыке. Союз между грамматоном и каким-нибудь другим владыкой крайне маловероятен. То количество демонических существ, которое сейчас разгуливало по зданию, не смог бы перетащить ни один грамматон, что указывало на дело рук архдемона или Падшего. Но точность открытия портала свидетельствовала о вмешательстве грамматона. Ситуация была крайне запутанной даже для меня и Алекса.
        - Что скажешь, Лекс? Они наверху или под землёй?
        - Николас говорит правду, Ли, - задумавшись, ответил Алекс. - Я чувствую, что и под землёй много живых существ. Скорее всего там тоже открытый портал. Выбирай.
        - Так уж и быть. Мы идём наверх вместе с вами, - ответил я командиру инквизиторов.
        Алекс обреченно потащился за нами, прихрамывая и вполголоса ругаясь:
        - Эй, а я уже упомянул, что наверху целые полчища демонов?
        - Вот и замечательно! У меня руки чешутся отдать должок, - прорычал Николас.
        Николас был высоким крепким блондином с короткой военной стрижкой и грубой щетиной на лице. Ему было уже за четвёртый десяток. На спине у него висела раскладная снайперская винтовка, явно собранная на заказ мастерами Легиона - такой модели я не видел больше нигде. В собранном положении она была довольно компактна и совершенно не ограничивала мобильность оперативника, и к тому же её можно было без труда спрятать. При надобности же её можно было одним движением трансформировать в крупнокалиберную винтовку. У Николаса также был модифицированный «Пустынный орёл», который пришелся как нельзя кстати в замкнутых пространствах. К его поясу, как и у остальных инквизиторов, была пристёгнут жезл, который по желанию превращался в щит или рапиру.
        В популярной культуре в сражениях против демонов важную роль играют серебряные пули, святая вода, кресты и прочее. На деле же попытка противостоять демонам такими способами - гарантированный путь в могилу. От серебряных пуль такой же эффект, как и от обыкновенных - если, конечно, вам не жалко денег. Демонов и большинство огненных существ вода, даже святая, лишь раздражает. Вы, конечно, можете попробовать утопить демона, только не делайте этого при мне. Крест? Им можно разве что попытаться выцарапать демону глаза.
        У большинства существ подземного мира, так же, как и у обитателей наземного, имеется материальная оболочка. Это значит, что для того чтобы уничтожить существо, достаточно разрушить его материальную оболочку, что легче сказать, чем сделать. Для этих целей особо эффективны разного рода зачарованные предметы. Вам, возможно, это покажется магией, волшебством своего рода, но это отнюдь не так. Это просто то, что Связующие научились делать ещё с незапамятных времён. Зачаровать предмет или оружие могут многие, но сила чар будет различаться в зависимости от того, кто и на что их наложил. Некоторые предметы зачаровываются лучше других. Именно поэтому многие просят заклинателей из Гильдии зачаровать им ту или иную вещь. Лучше их в этом ремесле нет никого.
        Всем Связующим известно, что существа подземного мира уязвимы для эссенции ангелов - существ небесного происхождения, и наоборот: обитатели замков Рая уязвимы для предметов, которые зачарованы фундаментально противоположной им демонической эссенцией. От выстрела из обычного огнестрельного оружия можно защититься и отгородиться. Но если оружие зачарованное, то не спасут ни стены, ни бронежилеты.
        Такого рода артефакты и оружие со способностями, выходящими за грань допустимого, используются только в случаях прорыва барьера и только при крайней необходимости, чтобы не привлекать внимания без нужды. Для других случаев у всех инквизиторов есть обыкновенное табельное оружие.
        Мы преодолели ещё десять или пятнадцать этажей, но не встретили ни сопротивления, ни выживших. Картина с каждым этажом становилась всё угрюмей и угрюмей: больше хаоса, больше разрушений и больше изувеченных тел людей.
        Приблизительно на тридцатом этаже Алекс остановил нас и предупредил, что наверху есть как выжившие, так и демоны. Обойти их мы не могли, да и не собирались. Инквизиторы ни на секунду не позволяли себе усомниться в правильности своих действий. Они были готовы рискнуть своими жизнями ради спасения хоть ещё одного человека. Похвально.
        У каждого из них были свои личные мотивы, но они прекрасно понимали, за что сражаются. Не важно, что именно ими двигало: ненависть к демонам за причинённый лично им или их близким боль и страдание, или же какие-то высокие моральные догматы. Они готовы были идти до самого конца, и меня это полностью устраивало.
        Инквизиторы приготовились к бою: капитан Николас вытащил свой «Пустынный Орёл», лейтенант Джексон перепроверил магазины всех своих четырёх пистолетов, а сержант Рико трансформировал жезл в щит. Видно, он не особо жаловал стрелковое оружие. Он был ниже своих коллег, но гораздо коренастее их, что объясняло его оборонительную роль.
        Троица инквизиторов выстроилась так, чтобы давать возможность стрелять и Николасу, и Джексу, при этом оставляя их достаточно защищёнными от ответного огня. Несмотря на то, что прицельный огонь капитана и шквальный его подчинённого мог вестись беспрепятственно, особой мобильности такой строй не предполагал, но судя по всему, упорного и прямого Николаса это вполне устраивало.
        Из-за двери послышался крик человека. Рико без промедления выбил её, и мы ворвались внутрь. Это был очередной офисный этаж, но пространство тут было заполнено высокими перегородками между рабочими местами, что не позволяло нам оценить обстановку.
        Спиной к нам стояло костлявое существо с длинными когтями, покрытое зеленоватой слизью, у ног которого лежал молодой парень. Обернувшись и увидев нас, существо издало противный ушам крик и сразу же получило пулю в голову от Николаса. Демон рухнул как подкошенный, но на его предупреждающий крик, словно стая голодных шакалов, со всех уголков и комнаты стали сползаться упыри.
        Упыри настолько же быстры, насколько омерзительны. Передвигаются они на четырёх конечностях, как собаки. В иерархии Ада они стоят на той же низкой ступени, что и истязатели, но это не умаляет представляемой ими опасности. Мистическими способностями они не обладают; вся их особенность заключается в их физиологии.
        За многие века питания себе подобными, строение организмов этих существ сильно изменилось. Будучи падальщиками, презираемыми даже другими демонами, они были изгнаны в самые тёмные и отдаленные уголки Ада. Их глаза адаптировались к жизни в полной темноте, трансформировавшись в бледно-зелёные, выпученные бельма. Необходимость первыми добираться до падали сделала их очень быстрыми и агрессивными: в отличие от пугливых земных стервятников, упырь свирепо защищает свою добычу. Отсюда и когти. От зубов упырей давно ничего не осталось, поэтому для размягчения и без того гнилого мяса их железы вырабатывали едкую слизь, растворявшую любой материал за несколько секунд.
        Упыри были настолько примитивными демонами, что их не интересовали души обыкновенных смертных. Этих тварей интересовали лишь плоть, а излюбленных их лакомством были тела Связующих.
        Мигом позабыв про свою предыдущую добычу, упыри сбились в кучу около своего павшего соплеменника. Люди, которых они готовы были разорвать на части, воспользовались моментом и разбежались по сторонам, в том числе и юноша, которого спас точный выстрел Николаса. Упыри рычали и визжали, а некоторые из них, вытянувшись в полный рост, стали в ярости царапать стены.
        Достаточно осмелев, несколько из них кинулись на нас. Николас смог уложить одного из нападающих несколькими точными выстрелами, а шквал огня Джексона изрешетил ещё одного. Атака захлебнулась; скуля, оставшиеся упыри подались обратно и вместе с остальным их собратьями рассредоточились по офису, чтобы атаковать нас с нескольких сторон.
        Стоявший дальше всех упырь встал на задние лапы, выпрямился и плюнул в нас слизью. Николас и Джексон тут же отскочили в боковые проходы, а замешкавшегося Алекса я вытолкнул обратно на лестничную клетку. Неподвижным остался лишь Рико. Приняв плевок на щит, Рико резко дёрнул рукой в сторону, стряхивая его на упыря, подкрадывавшегося к нему сбоку. Слизь угодила демону прямо в морду демона, который завизжал так пронзительно, что Джексону пришлось тут же успокоить его пулей. Не знаю, из чего сделан инквизиторский щит, но кислота не оставила на нём ни царапины.
        Ещё один демон выскочил со стороны Джексона, но застать лейтенанта врасплох ему не удалось: увернувшись, Джексон ловко пнул упыря, отправив его кувырком прямо к ногам Рико. Недолго думая, сержант замахнулся щитом и коротким мощным ударом отделил голову демона от плеч. Спустя секунду ему пришлось отбиваться от плюнувшей кислотой твари, которая к тому времени успела до него добежать.
        Тем временем из кабинок со стороны Джексона выбежало ещё несколько существ. У Николаса дел тоже было по горло: он пытался попасть в одного из упырей на противоположной стороне помещения, который перебегал из укрытия к укрытию, не подставляясь под прицел умелого стрелка. Бой постепенно разбивался на отдельные схватки.
        Я же всё ещё чувствовал слабость после схватки с истязателями. На мгновение я испугался своей немощности, но при взгляде на лейтенанта, которого враги пытались взять количеством, мои сомнения мигом исчезли: чувство уверенности забило откуда-то изнутри, как из родника. Прилива сил не было - я чувствовал лишь невероятную грацию, словно моё тело лишилось добрых двух третей своего веса.
        Подскочив к Джексону сзади, я ловко снял с его пояса жезл, нажатием кнопки превратив его в рапиру, и кинулся на окружавших нас упырей. Несмотря на их скорость, я мог разглядеть каждое движение. Уворачиваясь от тянущихся ко мне со всех сторон когтей, я сделал несколько взмахов и выпадов рапирой. На пол упало несколько покрытых слизью тел - лезвие было настолько хорошо отточено, что я даже не чувствовал сопротивления.
        Тем временем Рико вступил в схватку с еще одним упырём, упорно не желая прибегать к оружию. Несколько раз отразив удары когтей, которые соскальзывали с щита как со стекла, Рико поймал момент и ударом щита сбил демона с ног, оттолкнув его в сторону Джексона. Не дав упырю встать, лейтенант угостил его пулей. На Рико навалились еще два упыря, с которыми он разделался таким же образом.
        Капитан тоже не скучал. Бросившийся на него из-за угла в надежде застать инквизитора врасплох демон тут же получил две пули - одну в ногу, вторую в лоб. Оставив идею достать перебегавшего с место на место упыря пистолетом, Николас достал винтовку и встал на колено. Могло показаться, что выстрел был произведён наугад, но пуля, прошив три стены, снесла притаившемуся монстру голову.
        Я же тем временем был уже по горло в упырях, но не чувствовал ни малейшей усталости. Более того, я даже выработал определенный ритм - оттесняя по паре упырей к стене, я уверенно уменьшал их поголовье. Тремя годами ранее я даже помыслить не мог, что буду когда-либо проделывать подобные вещи. Я одновременно был озадачен и приятно удивлен своими новыми способностями.
        В конце концов комната, а за ней и остальной этаж были очищены от демонов. Но до того, как я полностью пришёл в себя, мне показалось, что аура Николаса мигнула и я тут же помчался к нему, но он был в полном порядке. «Лекс, ты где? Выходи, всё кончилось», - крикнул я в сторону лестничной клетки, куда я вытолкнул Алекса в начале боя. Тот вошел в комнату, прихрамывая и с опаской глядя по сторонам, но в остальном был цел и невредим. Я хотел вернуть Джексону жезл, но тот покачал головой, буркнув в ответ: «Еще потом скажешь, что я у тебя в долгу». Я улыбнулся в ответ.
        На выходе с этажа мне встретилось тело юноши, которого мы раннее спасли от упырей. Моё воодушевление резко сменилось чувством сожаления и скорби. Я был быстр, но недостаточно, чтобы спасти ему жизнь. Обнадёжив себя мыслью, что мы все же сумели спасти почти дюжину человек, которые теперь были под нашей защитой. Но впереди нас ждали ещё бои, а ответственность увеличивалась с каждым зачищенным этажом. Дальнейший прорыв на верхние этажи небоскреба оказался не менее трудным, но наше вознаграждение исчислялось в десятках спасённых жизней. Я к тому времени уже почти выдохся и не особо пытался играть в одиночку. Благодаря чрезвычайно полезным способностям Алекса мы всегда могли заранее знать, что нас ждало этажом выше и избегать засад.
        Алекс периодически поглядывал на часы, которые в нашей ситуации были совершенно бесполезны, а я уже давно потерял счёт времени. Нашей спасательно-зачищающей операции не было видно конца. Готов поспорить, Алекс назвал бы её «экспедицией». Ох уж этот Алекс. Пернатые защитники нашего метрополиса тоже не спешили появляться. Самым странным было отсутствие даже Часового-наместника.
        В каждом большом или густонаселённом городе в облике человека обитает ангел-хранитель. Задача у него такая же, как у воинов Смертного Легиона: в случае прорыва барьера оказать всё возможное сопротивление или хотя бы выиграть время до прибытия подмоги. Часовой-наместник - чрезвычайно важная должность, которая почти всегда возлагается на самых сильных ангелов. Ведь если нападавших будет много и ситуация будет безысходной, то вера в себя и в своё бравое дело может пошатнуться. А если ангел оставит свой пост или же не окажет сопротивления, то картина будет не из красивых. Точнее, то это будет трагедией не хуже сегодняшней. Именно поэтому с тех самых пор, как люди начали строить города, в этих городах селились ангелы, оказывавшие им посильную защиту. Но где их черти носят сейчас, когда они нужнее всего?
        На многих этажах совершенно не было освещения, а поскольку весь комплекс был наглухо опечатан, то инквизиторам приходилось включать фонарики, которые в свою очередь полностью лишали нас эффекта неожиданности. Демонам, само собой, свет нужен не был - большинство из них прекрасно видит в темноте.
        На одном из этажей мы наткнулись на совсем недавно схлопнувшийся портал, вокруг которого всё еще витали в воздухе мельчайшие угольки. Это дрожащее марево переливалось то тёмно-багровым, то кроваво-красным, озаряя помещение целой гаммой зловещего мерцания.
        Возможно, заполненная бесконечным космосом Вселенная одна, но миров больше. И в незримых нам мирах далеко не всё подчиняется так привычным нам законам физики. Связующим известно от ангелов, что в Раю и особенно в Аду сила гравитации, состав воздуха и прочие показатели различаются от замка к замку и от круга к кругу. На этом этаже из-за грубого вмешательства извне проникновение совершенно чужой среды оставило особенно сильный след. Мелкие предметы мерно вращались в воздухе, удерживаемые неведомой силой, а нам было на удивление тяжело передвигать ноги.
        Спустя несколько тяжких часов мы наконец добрались до вершины небоскрёба. Оставалось преодолеть всего несколько этажей, но тут Алекс хлопнул меня по плечу:
        - Мы рядом, Ли.
        - Ладно, умник, что ты чувствуешь? - спросил Алекса Николас.
        - Что я чувствую?! - раздражённо огрызнулся Алекс. - Я тебе что, радар, что ли?
        - Лекс, посмотри на меня, - вмешался я. - Скоро всё кончится. Возможно, всего в нескольких метрах наш друг нуждается в помощи, ты же сам знаешь. Нам нельзя тянуть.
        - Ладно, ладно, - проворчал Алекс. - Ты прав.
        Он закрыл глаза, наморщил лоб и начал водить головой из стороны в сторону, словно ищущая след собака:
        - Наверху два, возможно три десятка Связующих, - он зажмурился сильнее, - Ещё больше демонов и открытый портал.
        Джексон и Рико выругались. Было ясно, что такой стабильный портал им встретился впервые. Стоять и спорить времени не было: сверху раздался звук взрыва и крики. Мы рванулись по лестнице и пробежав несколько пролётов, распахнули дверь, оказавшись в самом сердце охватившего небоскрёб безумия.
        Больше всего меня поразили габариты этажа. Он был настолько огромен, что я с трудом мог разглядеть его потолок. Здесь находился кабинет директора Кристиана Беккета, а также приёмные для гостей, конференц-залы и прочая белиберда для отвода глаз всевозможных бюрократов. Правда, в данный момент этаж выглядел так, будто по нему пронёсся ураган. Портал, сияя всеми оттенками красного, висел в середине гигантской колоннады, а за ним виднелась баррикада, наваленная из всего, что попалось под руку. Из портала один за другим появлялись уродливые силуэты, встречаемые хаотичной стрельбой со стороны баррикады. Но силы были явно неравны.
        Мы подоспели как раз вовремя - несколько истязателей, отделившись от выпрыгнувшей из портала большой группы, пошли в обход баррикады. Меткие выстрелы Николаса и Джексона их тут же остановили: демоны не успели даже понять, что их убило.
        К тому времени как мы добежали до баррикады и присоединились к обороняющимся, демоны уже валили из портала непрерывным потоком. Свет пылающего портала бил обороняющимся прямо в глаза, поэтому лица тех, кто был в шлемах, были скрыты за тёмными экранами. Я начал было искать Мэта, но тут мой взгляд упал на предводителя демонов - высокого худого суккуба.
        У людей, даже Связующих, до смешного много слабых мест. Мы уязвимы почти для всего, даже для самой грубой лести и самых невозможных обещаний. Эти сладкие слова, на первый взгляд сулящие только благо, открывают двери самым низким порокам и действиям. Людей очень легко совратить и не нужно быть принцем Преисподней, чтобы знать, какие слова нужно нашептать в ухо человеку, чтобы переманить его на свою сторону. Достаточно просто быть хорошим лгуном и искусным манипулятором, и особенно хорошо такие трюки и уловки даются суккубам и инкубам.
        Суккубы - одни из самых опасных существ, которых может встретить человек. В отличие от низших демонов, они не являются безмозглыми и бестолковыми творениями своих господ и уж тем более не измученными человеческим душами. Они Падшие, но не Падшие ангелы, а Падшие души некогда блаженных обитателей Рая.
        Страстные и пылкие слова Падших ангелов о свободе, грандиозности и величии совратили не только своих сородичей и собратьев, но и великое число чистых и невинных душ. Принадлежавшие праведными людям и очищенные путём к Вратам Рая, они существовали в круговороте полнейшей гармонии с ангелами, херувимами и всеми остальными. Но гармония не могла утолись страсть некоторых из них, и они начали прислушиваться к речам Падших, наливаясь сомнениями, недовольством и завистью.
        В конце концов эти прогнившие души затянуло в призрачное измерение Тартарус. В отличие от Падших, которые знали свои прегрешения, эти некогда чистые души не понимали, почему они там оказались и почему путь назад для них оказался закрыт. Вместо сладких слов и обещаний их встретили лишь холод и туман. Когда осознание потери своего Рая ради услужения наивысшему злу наконец пришло, то никто из них и не подумал о раскаянии. Посчитав своё изгнание несправедливым и безжалостным наказанием, эти души ещё сильнее отравили себя злобой.
        Третье пробуждение этих душ, на этот раз в недрах подземного царства, было ещё более болезненным и унизительным. Они наконец узрели своё уродство: блестящий обсидиан явил им иссохшие, клыкастые, косоглазые морды. Не в силах принять увиденное, они начали пилить свои когти, вырывать себе клыки и отбивать рога, но те отрастали снова. Как бы суккубы и инкубы ни старались маскировать своё тело, какими методами они бы не пользовались и какие манипуляции со своей эссенцией они бы ни проводили, им так и не удавалось скрыть свою настоящую сущность. Тогда они решили умертвить себя в огненных озёрах, но обнаружили, что избавление от мук для них тоже стало недоступно.
        Падение и последовавшее за ним отчаяние было абсолютным. Со временем единственным, что их стало интересовать, был облик и способы его изменить. Понемногу они научились управлять окружавшей их энергией и полностью использовать свой мистический потенциал, но всего этого оказалось недостаточно для исполнения их заветного желания. Полные ненависти и желчи, их слова стали ядом и погибелью для всех кто их слушал. Поэтому Владыки запретили им открывать рот в их присутствии.
        Но однажды суккубам и инкубам явился принц лжи и манипуляций - архдемон Баал. Он научил их толике того, чего знал сам, поведав что спрятать свою эссенцию, замаскировать ауру и изменить внешность можно лишь в мире смертных. Большинство без раздумий присягнуло на верность новому господину, уцепившись за соломинку, которая была им протянута. Баал, которому импонировал мстительный и жестокий характер суккубов и инкубов, вскоре стал их покровителем.
        Попав в наше, земное царство, суккубы обнаружили что теперь их возможности не ограничены. Они могли маскироваться как угодно и под кого угодно, и им никто не запрещал разговаривать. Благодаря своему умению манипулировать людьми, они с лёгкостью заняли важные посты в самых разных империях, королевствах и государствах. Они нашептывали, убеждали и плели интриги, организовывая убийства и затевая войны. Они стали правыми руками лидеров, террористов, фанатиков и диктаторов, чтобы под конец предать и их тоже. Но несмотря на их огромную силу, они оставались всего лишь слугами, и поэтому должны были периодически возвращаться к Владыкам, чтобы отчитаться о своих деяниях. Это единственный случай, когда суккубу или инкубу разрешается разговаривать во дворце Падшего, но нет для них хуже унижения, чем необходимость сбросить земное обличье и предстать в своём истинном облике.
        Были среди них и те, кто сумел принять своё состояние. В отличие от своих собратьев, они боготворили своё уродство, с гордостью выставляя напоказ свои клыки, когти, рога и чешуйчатые хвост. Эти демоны зачастую не особенно ценили Баала, который, по их мнению, только и делал, что потакал слабостям «закомплексованных». Высокомерные и жестокие даже по меркам демонов, они демонстративно не пользовались своей способностью манипулирования эссенцией и не маскировались; присягая на верность разным владыкам, они часто стояли во главе их армий. Именно такой суккуб и вёл сегодняшнюю атаку.
        Стоя у портала, защищенная нестройными рядами пушечного мяса преисподней, она швырялась шарами жидкого огня в оборонявших баррикаду Связующих. Пламя шипело и ревело, словно наделённое собственной волей. «Сфера огня» была, увы, слишком хорошо знакомой Связующим способностью.
        Подобным даром обладают существа, умеющие манипулировать своей аурой и способные черпать энергию из своей же собственной эссенции. Представьте себе наполненную водой чашу. Вода - это ваша эссенция, ваше «я», то что делает вас тем, кем вы являетесь. Чтобы выпить из чаши, нужно сначала зачерпнуть воды. Это универсальный метод, но есть и другие: можно поднять чашу, потратив на это дополнительную энергию, и выпить прямиком из неё; можно нагнуться и аккуратно глотнуть, надеясь, что количество пролившейся воды будет минимальным. Каждое существо, в зависимости от своей сущности, использует свой метод.
        Большинство демонов - огненные существа, принадлежащие самой нестабильной стихии. Демонам, способным использовать свой мистический потенциал, не составляет труда преобразовывать свою эссенцию и материализовать огонь любой формы. Хоть «сфера огня» и была примитивной манипуляцией, но это не значило, что она была неэффективной. Огромное количество эссенции сжимается в маленькую сферу размером с футбольный мяч, который при столкновении с любой поверхностью взрывается, выплёскивая струи сжатого под огромным давлением огня.
        Очередной выпущенный суккубом огненный шар, взорвавшись о щиты инквизиторов, сразу же дезориентировал защитников. В этом и был замысел: пламя накрывало широкую площадь, сея панику и выгоняя воинов из укрытий.
        Огонь объял всю баррикаду. Люди перестали отстреливаться и попятились, а демоны, которых уже набралось немалое количество, продолжали прибывать и наступать. Наша оборона была на грани прорыва, но тут одна девушка приковала всеобщее внимание. Она была единственной, кто не подался назад после взрыва, и сейчас так же неподвижно стояла на горящей баррикаде. Она была высока и красива; обрамлявшая её лицо грива чёрных волос, подсвеченная пламенем, придавала ей угрожающий вид. Это был не тот друг, которого я ожидал встретить. Эта была Нина.
        Теперь всё встало на свои места. Это её ауру я почувствовал наряду с аурой Мэта, но не сумел узнать. В захлестнувшем небоскрёб хаосе аура Нины Дракич горела ярким, режущим глаза светом. В ней не было ни намёка на страх.
        «Ни с места!»
        Отданный с резким акцентом приказ прозвучал как удар хлыста. Побежавшие было в панике защитники остановились. Десятки удивлённых лиц обратились к одинокой чёрной фигуре. Отступление застопорилось.
        «Щитоносцы на передний фланг! Сомкнуть ряды! Огонь на поражение!»
        Сержант Рико занял центр перегруппировавшейся обороны. Щиты инквизиторов, прикрывавшие своих владельцев стеной непроницаемого материала, позволили стрелкам без помех вести огонь поверх их голов. Плевки упырей уже не представляли особой опасности, а церберы не могли найти незащищённого места, чтобы вцепиться в защитников. В любом другом случае церберы бы просто проломили и разметали строй, но против стены щитов вся их чудовищная физическая сила пропадала впустую: Рико и его товарищи были стойкими и крепкими даже по сравнению с другими инквизиторами, и попытки церберов сбить их с ног были обречены на провал.
        Следующим приказом Нины было сосредоточить свою стрельбу на отдельных демонах вместо хаотичной стрельбы по толпе. Враги стали падать один за другим. На директора Беккета, который стоял позади всех и тоже пытался отдавать приказы, никто не обращал внимания. Суккуб быстро поняла, что лидерство Нины представляет опасность и попыталась высунуться из-за спин своих прислужников, но град пуль тут же заставил её вернуться обратно. Тогда она раздражённо махнула рукой и несколько огромных, неуклюжих истязателей тут же развернулись и направились к Нине. Та в ответ приказала защитникам начать медленно отступать, создавая дистанцию между ними и истязателями. Не дожидаясь, пока демоны до неё доберутся, Нина спрыгнула с баррикады и начала отстреливаться вместе с остальными.
        Всё это было похоже на сюрреалистичный матч в шахматы, где Нина была ферзём, а директор Беккет королём, который съёжился в самом отдалённом углу, изредка отстреливаясь. Суккуб тоже не бездействовала: так как ей уже не угрожал массированный огонь, она покинула своё укрытие и рванулась в самую гущу битвы, бросая направо и налево огненные сферы и оглушая Связующих своими воплями. Несмотря на свою сокрушительную мощь, суккуб была воплощением грации и гибкости. Словно дикая кошка, она огромными прыжками прорвала строй щитоносцев и с яростью атаковала стоявших у неё на пути стрелков. Стрельба стала беспорядочной, уже совершенно не представляя для суккуба опасности. Следом за ней в строй врезались три истязателя, расчищая дорогу ордам, выходящим из портала. Несколько инквизиторов упало на пол, обгоревшие в огне суккуба или зарубленные клинками истязателей.
        Немалую помощь демонам оказывал поток раскалённого воздуха, выходящего из демонического портала. Обжигающий и мертвящий, словно от гигантского горна, он был настолько чужд нашему миру, что каждый вдох вызывал чувство тошноты и дезориентации. Это чувство появилось, как только я вошел в небоскрёб, но сейчас оно достигло полной силы.
        Это сражение было самым жестоким и опасным из всех, в которых мне когда-либо доводилось участвовать. Вокруг меня взрывались огненные шары, шипела кислота упырей, щиты инквизиторов трещали под сокрушительными ударами, а их владельцы превращались в изрубленное, обугленное или раздавленное мясо. В воздухе стояла невообразимая какофония криков и рёва, но даже в ней я не упускал из виду Нину, к которой неслась суккуб. Услышав приглушенное ругательство откуда-то слева, я бросил туда взгляд и увидел сержанта Рико, которого всё-таки сумели сбить с ног и навалиться сверху два цербера.
        Меня охватило непонятное спокойствие. Исходящий от портала жар куда-то пропал, равно как и удушливая демоническая вонь. Я словно унёсся куда-то далеко от битвы - мне уже не надо было прикрывать лицо от языков пламени и уши от разъярённых воплей суккуба. Исчезло и ощущение немощности, которое я испытывал ранее.
        Ровными, размеренными шагами, я пошел сквозь толпу отступающих защитников прямиком в гущу битвы. Даже с закрытыми глазами ритм, пульсация и танец аур и эссенций проявился в моём мозгу с невероятной чёткостью. Те грубые телесные оболочки, которыми было переполнено это угрюмое и покинутое надеждой здание, за секунды сменились красочными и элегантными силуэтами. Я читал их, словно открытую книгу: их расположение, движение, силу и интенсивность, принадлежность и намерения. Впервые в жизни я действительно увидел строение этого мира, ощущая каждую частичку, его структуры. Даже кровавая битва не могла очернить его красоту.
        Суккуб уже была на расстоянии вытянутой руки от Нины. Сам не успев понять как, я оказался перед ней, перекрыв ей дорогу. Встать между разъярённой демоницей и её добычей посмел бы не каждый, но меня это совсем не заботило. По правде говоря, меня мало что заботило в тот момент - моё тело действовало самостоятельно, а я лишь наблюдал откуда-то сверху.
        Занесённая лапа суккуба была перехвачена взметнувшейся ей навстречу моей рукой. Я стальной хваткой сжал её запястье, покрытое костистыми наростами. Раздался хруст; её длинные, увенчанные длинными когтями пальцы разжались, и она заревела от боли. Её крик был ошеломляющим - я увидел, как люди попадали на пол, зажав уши, а демоны дрогнули. Но мне было всё равно. В моих ушах звучала совсем другая мелодия и совсем другие звуки: неописуемый и никогда мной не слышанный ранее голос затмевал её крик, одновременно и спасая моё физическое тело, и подчиняя мой разум своей воле. Я не мог разобрать произносимых им слов, но я не противился ему.
        Оставив попытки вырваться, суккуб отвела свободную руку в сторону и сделала ею несколько непонятных движений. Зачерпнув эссенцию, она создала небольшой сгусток огня, который незамедлительно влепила мне прямо в лицо.
        Огонь скользнул по моей коже, не причинив вреда; вместо испепеляющего жара я почувствовал лишь приятное тепло. Когда же через секунду огонь рассеялся, суккуб поняла, что всё ещё зажата в моей хватке, и её ярость моментально сменилась страхом. Это чувство было ей настолько малознакомым и неведомым, что мгновенно свело её к основным инстинктам: она начала дёргаться, шипеть и рычать как раненная рысь, пытаясь вцепиться мне в лицо свободной рукой. Вдруг сзади меня что-то с огромной силой толкнуло.
        Наваждение рассеялось. Я упал на колени, выпустив руку суккуба. Она кинулась прочь, визгливыми криками призывая своих подчинённых на помощь. Все демоны, включая истязателей-верзил с церберами, которые секунду назад были готовы разорвать сержанта Рико и других, двинулись ко мне. Воспользовавшись передышкой, Связующие начали отступать, унося раненых.
        Сквозь наполнявший этаж дым я всё же смог разглядеть напавшего на меня сзади: это был двухголовый вожак церберов, половину стаи которого я перебил ранее. Но на этот раз он и остатки его стаи не собирались отступать: их госпожа совершенно ясно дала им понять, кто является их целью. Церберы начали окружать меня, а вожак, обойдя меня спереди, нагло уставился прямо мне в лицо. Мне стало не по себе от его четырёх глаз, в которых светился невозможный для животного разум. Но вместо того чтобы опустить глаза, я встал, выпрямился в полный рост и ответил ему таким же дерзким взглядом. Он тут же попятился; одна из его голов рыкнула и заскулила. В этот момент кружившие вокруг меня церберы атаковали. Резко откатившись в сторону, я подхватил с земли инквизиторскую рапиру и бросился прочь, увлекая демонов за собой.
        Пытаясь создать как можно большую дистанцию между собой и самыми опасными демонами, я искал глазами суккуба, попутно нанося удары рапирой всем, кто догонял меня. Помимо церберов особую опасность представляли и упыри, которые не уступали им по скорости. Эта безумная гонка дала Связующим возможность отойти и перегруппироваться. Я же совершенно не следил, куда и в каком направлении я бежал за демоницей. Порой мне казалось, что мы бегали по кругу что, исходя из грандиозных размеров этого этажа, было маловероятным. Не успел я подумать, что неплохо проредил ряды нечисти, дорогу мне перегородили три исполинских истязателя. Один из них замахнулся цепом.
        Выстрел был произведён с другого конца колоннады, но не узнать звук зачарованной винтовки Николаса было невозможно. Пуля вонзилась в правое плечо демона и цеп, на секунду замерев в воздухе, обрушился на стоявшего рядом истязателя. Разъяренный неожиданным нападением, демон набросился на своего собрата, и в этот момент Николас выстрелил снова.
        Пуля прошила голову третьего истязателя, который рухнул на пол как подкошенный и был тут же затоптан своими бывшими братьями по оружию, один из которых к тому времени успел добить другого. Победа досталась ему нелегко: прежде чем лишиться головы, его противник вонзил ему в грудь свой цеп. Заревев от внезапной боли, победитель со злостью ударил отрубленную голову ногой, отшвырнув её прочь. Прислонившись к стене и обронив оружие, он начал пытаться вытащить глубоко засевший цеп.
        Использовав огромный труп как трамплин, я запрыгнул демону на шею и по рукоять всадил в неё рапиру. Тот потянулся ко мне своими напоминавшими корни деревьев лапами, но жизнь покинула его до того, как он сумел меня схватить. Спрыгнув на пол, я не успел отдышаться, как из-за угла одного из полуразрушенных офисов снова показались церберы.
        Быстро отыскав глазами суккуба, которая наблюдала за поединком издалека, я снова побежал к ней, возвращаясь в уже хорошо усвоенный ритм. К её чести, она не попыталась убежать; мимо моего лица просвистел еще один огненный шар. Но когда до моего противника оставалось всего несколько шагов, я был снова сбит с ног моим старым знакомым - двухголовым вожаком. Цербер уже во второй раз спас свою хозяйку.
        Увидев, что пёс изготовился к ещё одному прыжку, я пригнулся и начал ждать. Наши рывки были одновременными: поднырнув под поднявшегося в воздух вожака, я резким ударом всадил в его брюхо рапиру. Когти скребнули по полу. Обернувшись, я увидел насаженного на рапиру, как бабочка на иголку, пса, из пастей которого стекала кровь. Цербер перестал казаться монстром. Теперь он лишь был раненым зверем, который вот-вот испустит свой последний вздох. Я медленно нагнулся, погладил его по телу и, вытащив из него клинок, добил его.
        Лишившись вожака, оставшиеся церберы попятились прочь и разбежались в разные стороны. Осмотревшись, я понял, что войска противника уже почти разбиты. Оставшиеся демоны отбивались от перешедших в наступление инквизиторов. Я выиграл Связующим время для перегруппировки, и это их спасло. Их по-прежнему возглавляла Нина. Связующие-сенсоры из отряда Видящих заранее предупреждали о засевших за колоннами и углами упырей, быстро перенаправляя атаку инквизиторов в нужном направлении. Я уже был готов вздохнуть с облегчением, но тут раздался уже знакомый визг: выскочившая из укрытия суккуб понеслась в отчаянную, яростную атаку. Она неслась группе наперерез и было совершенно ясно, что её целью была Нина.
        Нина сразу заметила новую угрозу. Вскинув пистолет, она немедленно открыла огонь - отступать ещё раз моя старая знакомая явно не собиралась. Её затянутая в чёрную форму стройная фигура по сравнению с огромным силуэтом суккуба казалась почти детской. Выпрямившись в полный рост и держа оружие в правой руке, она точно и быстро послала навстречу демонице полдюжины пуль, но безрезультатно: суккуб продолжала нестись вперёд. Её броня, поблёскивавшая золотом, но явно им не являющаяся, отражала пули. Время Нины стремительно истекало.
        В момент осознания того, что жизнь моей дорогой подруги вот-вот может оборваться, меня как удары молнии пронзили воспоминания из прошлого, которые исходили откуда-то изнутри. Я стоял, истекая кровью из многочисленных царапин и молча смотрел сбоку на себя и Нину в самых различных сценариях из прошлого. Я словно был в кинотеатре в первом ряду. Куда бы я не посмотрел, везде был один и тот же фильм.
        Наша первая встреча.
        - Ли, познакомься, это Нина, - голос Алекса.
        - Очень приятно. Льюис Феникс, но друзья просто зовут меня Ли.
        - Ну, привет. Я Нина… А он красавчик, Лекс, что ж ты нас раньше не познакомил?
        Я помню тот день. Помню и этот разговор. Припоминаю, что я ещё тогда покраснел. Я бегло окинул её взглядом с ног до головы. На ней были высокие чёрные ботинки, которые увеличивали её и без того немалый рост, а также чёрное платье странного покроя, увешенное различными аксессуарами.
        Всё вокруг стало расплывчатым, размешалось и взбилось, а затем снова собралось как мозаика в очередное воспоминание.
        Мы куда-то бежим сломя голову.
        - Нина! Постой! Мы и так уже почти в центре прорыва барьера!
        - Что, струсил? Прихватило? Не останавливайся! Говорю же, я чую что клинок в том здании!
        Я еле дышал и не мог достойно ответить. Пыхтя от одышки позади Нины, я всё-таки выдавил: «А ведь говорил Лекс, что ты само воплощение проблематичности! Тоже мне, Лара Крофт…» Что, впрочем, не мешало мне иногда поглядывать на стройную фигуру Нины… и на её талию.
        Я помню этот день: Вара, Музга. Охота за призрачным клинком Параксата. Помню в тот момент я ещё подумал, что могло быть и хуже: мы могли наткнуться на демонов или на открытый портал. Раздался взрыв, и красная волна огня поглотила всё вокруг… Картина снова разбилась и переформировалась.
        Я в просторном доме, в стильно обставленной комнате. Это дом Нины. Будучи из очень влиятельной и богатой семьи, она могла позволить себе всё, что угодно. Я заглянул в спальню, откуда доносились страстные звуки любви. Мы лежали в объятиях друг друга.
        - Как долго это будет продолжаться? - спросила Нина, поглаживая меня по груди.
        - Секс, что ли?.. - c недоумением спросил я.
        - Нет, глупый! - Нина рассмеялась. - Я про нас, про тебя и меня. Про всё это. Я знаю, что мне никогда не заменить её, но…
        - Никаких «но», Нина, - прервал я её. - Не надо никого заменять. Сейчас мне нужна лишь ты…
        Мне было одновременно как приятно, так и неловко. Я соврал. Всё было так, как она и сказала: никто никогда не сможет заменить Кару, но это не значит, что Нина не была мне приятна. Я провел рукой по её волосам рукой и поцеловал сначала в лоб, а потом в губы.
        Эта картина тоже распалась. Я начал оглядываться по сторонам, но нового воспоминания всё не было. Я был в полнейшем мраке. Я даже не видел на чём стоял, но оно было твёрдым. Наконец из мрака начали проступать туманные силуэты инквизиторов, Нины и суккуба. Я вернулся обратно в небоскрёб.
        Поначалу совершенно застывший мир постепенно возвращался в движение. Я посмотрел на Нину, над которой возвышалась суккуб, замахнувшаяся когтистой лапой для смертельного удара. Меня охватила паника. Нина была обречена… «Нет…Нет!» - заорал я что было сил.
        Воздух вокруг меня моментально проредился. Меня обдало холодом. Я стоял между Ниной и суккубом, на пути когтей последней. Это был скачок.
        Связующие давно заметили, что некоторые ангелы в схватках с Падшими исчезают из одного места и в ту же секунду появляются в другом. Хоть это и была очень редкая и ценная способность, но серафимы и архангелы были не единственными, кто умел ею пользоваться…
        Оказавшись перед суккубом, я схватил её за выставленную вперёд руку и швырнул её в ближайшую колонну. Колонна исчезла в вихре обломков и пыли. Демоница попыталась подняться на ноги, но я уже был рядом. Схватив её за лицо, я впечатал её затылком в стену. Это был конец.
        На меня навалилась невероятная слабость. Каждая порванная мышца и каждая кровоточащая рана дали о себе знать с удвоенной силой. Скачок иссушил огромную часть моей эссенции, почти полностью опустошив меня. У меня закружилась голова и я упал на колени. Передо мной была раздробленная физиономия демоницы. Чьи-то руки крепко обняли меня сзади. Нина поцеловала меня в щёку и, едва не плача, выговорила: «Я знала, что это ты. Знала с того момента, как ты вошёл в это здание. Знала, что никому не убить того Льюиса, которого я знаю». Я ответил ей искренней, слегка туповатой улыбкой радости и потерял сознание.
        ЧАСТЬ V: ВОССОЕДИНЕНИЕ
        Перед моими глазами всё кружилось. Понадобилось немало усилий, чтобы сфокусировать взгляд на чём-то конкретном. На меня смотрела прекрасная дева. Она смотрела так пристально, будто хотела что-то вычитать в моём лице. «Я ненавижу, когда на меня так таращатся», - с трудом выговорил я, сглатывая слюну. Нина улыбнулась и посмотрела на Алекса, который стоял рядом с ней: «Это ведь он?! И вправду он, Лекс!» Посмотрев на счастливые лица своих друзей, я подумал, что не напрасно так настрадался. Их радость была моим вознаграждением.
        Привстав, я огляделся и понял, что лежу на полу в импровизированном полевом госпитале. Портала и демонов больше не было и битва была явно выиграна, но я чувствовал, что мы всё ещё находимся в воронке. Значит, есть какая-то аномалия, которая не позволяет мирам разойтись и вернуться в своё нормальное состояние.
        Неподалёку стояли инквизиторы Николас, Рико и Джексон, занимавшиеся своими делами. Осмелевший Кристиан Беккет, собравший всё оставшееся у него мужество, отдавал приказы.
        - Что происходит, в чём дело? Почему барьер всё ещё прорван? - спросил я Алекса.
        Алекс пожал плечами. Вместо него ответила Нина:
        - Мы пока разбираемся, что к чему. Со многими не удаётся связаться. Мы даже не знаем, как обстоят дела в Подземном Городе. Среди нас нет настолько способных Видящих, чтобы оценить ситуацию на таком расстоянии.
        - Я пробовал. Не получилось, - подтвердил Алекс.
        Я посмотрел на Нину и спросил:
        - Мэт?
        Нина потупилась:
        - В последний раз мы слышали, что Мэт обороняет Подземный Город, но связь была потеряна.
        Я кое-как встал и вместе с друзьями начал осматривать раненых. Зрелище было ужасным. Наносимые демонами ранения были чудовищны. Если Связующие не погибали на месте, то почти наверняка погибали после боя от полученных ран. Обычно как раз в это время ангелы и принимаются лечить раненых и восстанавливать целостность поврежденных душ обычных смертных, коих, к счастью, в здании почти не было.
        «Назовите себя!»
        Охранявшие вход на этаж инквизиторы, а за ними и все остальные, выхватили оружие.
        Кошмар битвы был всё ещё свеж, и я даже представить не мог, как они планируют выдержать ещё одну.
        «Капитан Ахмет Вар Луаф. Со мной мои Видящие и инквизиторы. Немедленно опустите оружие. Это приказ!» - раздалось в ответ.
        Охранники расступились, пропуская на этаж отряд Мэта вместе с их капитаном. Я издалека рассмотрел моего друга. Он похудел и выглядел еще суровее, чем раньше. На секунду мне даже стало неловко подходить к нему. Я всегда испытывал некоторую неловкость, когда нужно было поздороваться с человеком, с которым у меня долго не было контакта. Тем более с человеком, который считал меня мёртвым. И что я должен был ему сказать? «Эй, привет. Помнишь, ты меня похоронил, а я всё ещё жив»?
        Перемахнув через наспех сделанные ограждения, Мэт отдал честь Беккету. Тот положил ему руку на плечо и нарочито громко воскликнул: «Вар Луаф! Вы живы! Доложите обстановку». «Мы примчались, как только смогли. Внизу был чистый ад, но к счастью, порталы сами по себе закрылись…», - посередине предложения Мэт остановился и посмотрел на кого-то через плечо Беккета, и этим кем-то был не я. Это был капитан Николас. Лицо Мэта исказилось и могу поклясться, что на секунду я мог увидеть в его глазах самый настоящий страх. «Назад! Немедленно!» - крикнул Мэт, доставая оружие.
        Не зная Мэта, можно было подумать, что этот человек и вправду запаниковал. На этаже моментально воцарился хаос. До неминуемой катастрофы было рукой подать. С одной стороны отряд Мэта целился в Николаса, а с другой инквизиторы Николаса целились в Мэта. Оба отряда орали друг на друга, требуя бросить оружие, но уступать никто не собирался. Однажды в детстве я не доверился другу, и до сих пор жалею об этом. Я больше не намеревался допускать ту же ошибку. Я уже приготовился встать между двумя группами, как пол у меня под ногами затрясся. Ангелы пробили крышу здания словно метеориты, упав прямо в центр колоннады. Порыв ветра поднял тучу пыли, а когда мы наконец смогли открыть глаза, мы едва не ослепли от яркого света.
        Через несколько секунд свет слегка потускнел, и мы смогли разглядеть трёх стоящих перед нами небесных воинов. Они были полной противоположностью всего того, что здесь сегодня происходило. В их аурах был порядок, закон, подчинение, умиротворение и смирение. Грозовую тучу окутавшего здание хаоса прогнало ярким солнечным светом.
        Я узнал одного из воинов - это был Диссидия, серафим архангела Габриэля. Остальных двух я не узнал. Приглянувшись повнимательнее, я увидел, что ангелы хоть и не подавали виду, но были измотаны и истощены. Их облачение было изорвано, а тела покрыты ранами и царапинами.
        Выпрямившись во весь рост, эти существа оказались намного выше чем я их помнил, вдвое превосходя ростом обычного человека. Крылья у каждого из них различались, как и у большинства существ неземных измерений. Крылья для ангелов являются не физическими конечностями, а продолжением их душ. В отличие от низших демонов, ангелы могут разворачивать их из ниоткуда и убирать в никуда. Широкие крылья Диссидии, показывая его высокий ранг, были покрыты у основания золотой бронёй.
        Не говоря ни слова, ангелы убрали крылья и встали в боевую стойку. Все насторожились, не понимая в чём дело. Диссидия указал рукой на человека, который совершенно невозмутимо наблюдал за происходящим. «Ты!.. Отпусти его, демон!» - приказ прозвучал с такой угрозой, что любое существо поспешило бы повиноваться. Но капитан Николас в ответ лишь разразился самым жутким смехом, который мне только доводилось слышать. Окружавшая его толпа резко отпрянула. «Чего же вы так долго, а? - еле выговорил Николас, давясь истерическим смехом: - Задержали вас, да?..» Ангелы приготовились атаковать, но вдруг Николас замолчал и посмотрел сначала на Диссидию, потом на меня: «Ладно, так уж и быть. Время забавы, кажется, вышло. Может быть, в другой раз, Годфри», - договорив, Николас снова зашёлся смехом.
        В воздухе за спиной капитана понемногу начал проступать гигантский силуэт. Страшное существо, подобных которому я никогда не видел ранее, парило в воздухе; с его пальцев тянулись нематериальные фиолетовые нити, обвивавшие конечности Николаса. Я оглянулся вокруг, но обнаружил, что взгляды всех были по-прежнему прикованы к капитану. Демон был худым как щепка с покрытой шипами кожей. Из его рта торчали длинные клыки. Он был таким же высоким, как Диссидия, если не выше. Вдруг он сделал круговой жест рукой и позади него открылся маленький портал. Он нырнул в него, словно в бассейн, после чего портал закрылся, а Николас упал на пол.
        Связующие бросились к капитану и удостоверившись что он жив, унесли его куда-то. Когда толпа рассеялась, на месте остался лишь Мэт, пристально глядевший на меня. «Значит, я не ошибся, - с недоверием сказал он, посмотрев на Алекса и Нину стоявших у меня за спиной. - Когда я почувствовал твою ауру в здании, то я и представить не мог, что это на самом деле ты…» Я медленно подошел к Мэту и протянул ему руку. Это было двусмысленным действием: во-первых, это самый обыкновенный дружественный жест, а во-вторых пожав мне руку, он «прочитал» бы меня. Так оно и случилось. Друзья воссоединились.
        Во всей этой суматохе мы совсем позабыли про ангелов. Из троих на этаже остался лишь серафим Диссидия, который хоть и выглядел всё также гордо и мужественно, но уже намного дружелюбнее. Беккет робко подошёл к серафиму, который стоял на одном колене около смертельно раненого инквизитора. Мы тоже подошли ближе.
        Серафим положил руку на свою грудь и замер с сосредоточенным лицом. Я спросил Мэта: «Что происходит?» Мэт, как и большинство Связующих, сенсорика которых была хорошо развита, видел намного больше, чем другие. Для них это был самый настоящий магический спектакль. «Диссидия достаёт частичку своей эссенции и помещает его в раненного парня», - прошептал мне на ухо Мэт.
        Я пригляделся повнимательнее. В руке у серафима появился голубой как полуденное небо сгусток света, который тот приложил к груди инквизитора и осторожным движением вдавил его внутрь. Словно растекающаяся вода, голубая эссенция серафима заструилась по всему телу. Раны стали медленно затягиваться.
        Нельзя полностью уничтожить душу или создать её с нуля. Ничто не появляется из ниоткуда и ничто не исчезает в никуда. Всегда остаются следы, маленькие обрывки души, по которым, словно гигантскую головоломку, ангелы восстанавливают целостность души, используя собственную эссенцию для восполнения недостающих фрагментов. И чем сильнее искусство ангела и его преданность этому делу, тем больше у него шансов спасти смертных, чьи души были повреждены. Одним из таких являлся серафим архангела Габриэля - Уриэль.
        После того как серафим встал, Беккет в знак уважения склонил голову и спросил: «Почтеннейший, почему вас не было так долго и куда ушли серафимы Уриэль и Задкиэль?» Диссидия пристально посмотрел на Беккета, прежде чем ответить:
        - Были осложнения. К счастью, всё уже позади… Серафим Уриэль в Подземном Городе сейчас. Там много пострадавших и погибших - работа как раз для него. Дела же серафима Задкиэля вас не касаются, - Диссидия сделал небольшую паузу и посмотрел сначала на Нину, затем на Мэта. - Вам благодаря оплот защиты человечества всё ещё стоит. Вы многих спасли сегодня.
        Мэт сделал пару шагов вперёд и спросил серафима:
        - Это ведь был Он, не так ли?
        - Вы правы, Видящий Вар Луаф. Это был он - архдемон Баал. Принц лжи и манипуляций… Удивлён я. Вы смогли не только его разглядеть, но и распознать.
        - Как же такое возможно, что сам архдемон стоял рядом с нами, а мы даже не почувствовали его? - удивилась Нина.
        - Уместен ваш вопрос, Дракич Нина. Но стоит учитывать факт тот, что это был не простой Падший, а сам Принц Лжи и Манипуляций. Мастер своего дела он. Нет в этом равных ему. Он мог бы тысячу лет жить среди людей, а вы так и ничего не заподозрили бы, - Диссидия посмотрел на меня.
        - Я был рядом с ним почти всё время, - немного замялся я. - Однако теперь я, кажется, начинаю понимать, когда Баал захватил власть над Николасом. Примерно час назад мне показалось, что аура капитана потухла, а затем снова зажглась.
        - Скорее всего правы вы, Льюис, - подтвердил Диссидия.
        - Но что ему было нужно и как вы не смогли предвидеть такое массивное вторжение?! - протестующе выкрикнул Алекс.
        Я не знаю, чувствуют ли ангелы вину так же, как её чувствуют люди, но лицо серафима в тот момент стало виноватым.
        - В засаду мы попали. Я брата близкого потерял…
        С этими словами серафим отвернулся и медленно направился к раненым Связующим. Беккет повернулся ко мне: «Я не знаю кто вы и что вы… по крайней мере, кто вы теперь, но вы явно не тот человек, на которого у нас досье. Вы враг демонам, и вы друг ангелам и к тому же, как мне рассказали мои инквизиторы, вы многих сегодня спасли. От имени всех филиалов и подразделений Смертного Легиона приношу вам свою благодарность», - без запинки отчеканил он. Казалось бы, что такому скользкому чиновнику как Беккет такое было не по силам, но он всё-таки поблагодарил меня и думаю, что он был искренен.
        ЧАСТЬ VI: ПОСЛЕДСТВИЯ
        Нина и Мэт заставили меня лечь в лазарет, но я не запомнил, где он находился и как мы туда добрались. Лежа на неудобной раскладной кровати и глядя в потолок, я наслаждался полнейшей тишиной. Я почти забыл, каково это. Всё моё тело болело. Мои руки были забинтованы. Рядом со мной спал Алекс с шиной на ноге, посапывая как младенец.
        Отдохнув некоторое время, я кое-как встал и вышел из комнаты. Первые шаги дались мне с трудом; покачиваясь, я вышел в коридор. Здесь царила суматоха, но не такая, как при вторжении. Суматоха была оживлённой, целеустремлённой и одушевлённой. Люди бегали из коридоров в коридоры и с этажей на этажи, будто муравьи, выполняющие отведённые им функции. В этом была своеобразная бюрократическая красота. Все занимались своими делами, пытаясь спасти как можно больше людей и приготовиться к переходу в реальный мир. В данный момент я был лишь обузой.
        Я знал, что мы с инквизиторами спасли большое количество людей, но выживших оказалось куда больше, чем я предполагал. Со всех сторон мигали аварийные лампы. Кажется, кто-то смог починить запасной генератор. Этаж, на котором я находился, своими узкими и строгими коридорами был похож на подлодку. Из громкоговорителя раздался синтетический голос компьютера: «Внимание! Внимание! Угроза: хаос пять. Статус: миновала. Приготовиться к толчку в реальный мир. Время: 120 секунд».
        Тут я заметил Мэта, который сломя голову нёсся куда-то. Я еле успел поймать его за рукав: «Мэт, что происходит?» Мэт скорчил недовольное лицо, но дал мне знак следовать за ним и начал объяснять на ходу: «Разве тебе не сказали отлёживаться и не мешать? Ладно… Барьер возвращается в нормальное состояние. Нам нужно удостовериться, что всё, что можно было сделать и исправить, доделано и исправлено. Нужно подготовить пресс-релиз, состряпать алиби, составить доклады и тому подобное». Синтетический голос прервал Мэта: «Объект: земной барьер; статус: восстановление; время: 60 секунд».
        Попадавшиеся Мэту на ходу сослуживцы закидывали его вопросами, большинство из которых изобиловало незнакомыми мне техническими терминами. У меня появилось такое чувство, что мы находимся в научно-фантастическом фильме. Мэт быстро им отвечал, не сбавляя шагу. Я плёлся позади него, и не буду врать, меня охватывала зависть. Как многого он достиг! Мэт начал с нуля. Даже ниже нуля, а теперь вон какая у него власть. Ни секунды нету свободной. Все обращаются к нему за советами, и спрашивают его как лучше поступить, а в голосах их сквозит уважение. Все вокруг словно были шестернями механической машины, которая работала лишь благодаря моему другу. Он был лидером… чувство зависти понемногу сменилось на гордость. Я был рад, что мой друг так многого добился. Что благодаря ему был спасён целый Подземный Город.
        Я был не совсем уверен на каком мы этаже, но в конце концов мы оказались в огромном зале, полном дорогостоящей электроники. Повреждения не обошли его стороной: с потолка свисали провода и шнуры, а каждый второй экран, лампа и монитор были сломаны. Несмотря на это, я всё же ощутил величие этого места. Это был самый настоящий командный центр этой организации. Судя по выводимой на экраны информации, отсюда курировались почти все полевые операции, а также секретные миссии, слежка и сбор данных по всему миру. Если верхний этаж небоскрёба своего рода лицом, а Подземный Город сердцем, то этот командный центр был мозгом всей организации. Мэт с не свойственной ему театральностью раскинул руки и сказал: «Добро пожаловать в командный центр Подземного Города».
        В центре комнаты располагался огромный треснутый экран, который всё-таки исправно выполнял свою функцию. Отображаемая им карта мира была почти невидима под уймой информации - все три материка были покрыты аннотациями и комментариями.
        На возвышенности перед экраном стояли три платформы, с которых к каждому рабочему столу в командном центре тянулось по мигающему диодами шлейфу. На платформах сидели обмотанные электроникой операторы. В глаза каждого из них были имплантированы портативные нейронные мониторы. Они позволяли им управлять потоками информации с помощью жестов, перебрасывая проходящие через их мозг данные на главный экран.
        Посмотрев направо, я увидел Нину. Она как всегда была одета в чёрное, и это как всегда ей шло. Наши взгляды на секунду встретились, но тут произошло лёгкое землетрясение. Из всех динамиков донесся голос компьютера: «Объект: земной барьер; статус: восстановление; время: 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1…» Нас сильно тряхнуло. Мои мышцы оказались не готовы к неожиданной нагрузке, и я едва не упал, но меня вовремя подхватил Мэт. Компьютер продолжил: «Объект: земной барьер; статус: восстановлен».
        Нина и Мэт начали созывать свои подразделения. Операторы перенесли видеотрансляцию с нескольких камер из города на главный экран. Со всех сторон служащие начали проверку стран и метрополий на наличие аномалий:
        - Континент Продо: не затронут, континент Нумен: не затронут, континент Грандис: затронут.
        - Уточнить по Грандису! - приказал Мэт.
        Операторы продолжили, сверяя данные по метрополисам с двух экранов:
        - Кракос: не затронут, Аякс: не затронут, Зигинбрау: не затронут, Нью Урутта: затронута!
        - Уточнить!
        - Аратта: затронута! Урук: затронут!
        - Трансляцию на главный экран, немедленно!
        На экране был репортаж о слабом землетрясении в Аратте. Нина дотронулась до передатчика в ухе: «Мета-оператор, все потоки по теме направить тридцать третьему подразделению Видящих, - после чего еще раз дотронулась до передатчика и приказала: - Выясните размах повреждений, статус города и населения, а также были ли зафиксированы прорывы барьера и иноземные вторжения», явно обращаясь к тому самому подразделению. Одна из трёх мета-операторов сделала несколько круговых движений рукой, собирая все потоки в одно целое, и с размаху кинула их в экран. Информация, словно масло на воде, собралась в капли и потекла через шлейфы в противоположном от нас направлении.
        Мэт пристально изучал информацию на своём голографическом дисплее. Заметив боковым зрением какой-то видеопоток на главном экране, он быстро натянул перчатку из лёгкого, почти невидимого материала, протянул руку вперёд, схватил поток и одним движением перетащил его к себе на дисплей. От всей этой технологии у меня голова шла кругом, так как я не мог даже найти меню опций в своём телефоне. Я чувствовал себя выходцем из каменного века.
        Пойманный Мэтом видеопоток был репортажем журналистки из центра города, прямо рядом с местом прорыва барьера: «Мы находимся прямо в эпицентре землетрясения. Здесь много пострадавших и сильные разрушения. По неофициальным данным, произошедшее тридцать минут назад землетрясение унесло больше десятка жизней…» Мэт пробормотал под нос: «На самом деле больше сотни. Уриэль восстановил столько душ, сколько смог».
        «…полиция и пожарные пытаются оцепить район и изолировать повреждённые здания. Похоже, больше всего досталось вот этому зданию - конгломерату компьютерной техники «Прософт, - журналистка указала на штаб-квартиру Смертного Легиона. - …с вами была Кассандра Элиз, всегда в центре событий!»
        Когда большинство самых злободневных проблем было урегулировано и утрясено, главы дивизий собрались на совет. Конференц-зал смахивал на комнату для тайных совещаний, на которых решается будущее планеты. В слабо освещенном помещении за овальным столом сидели сплошь и рядом важные шишки, поэтому было непонятно, почему пригласили меня с Алексом. Войдя в помещение, я смутно почувствовал странную ауру, но не смог определить её происхождения.
        Беккет сообщил, что он и главы других отделов выслали в город небольшие отряды Связующих. Насколько я понимаю, это было стандартной процедурой после прорыва барьера. Один из отрядов, почти полностью состоящий из Видящих, отправился выслеживать замаскированных одержимых, которые покинули поле боя и мигрировали в наш мир.
        В долгосрочной перспективе одержимые представляют одну из самых серьёзных угроз нашему обществу. Они выходили из порталов так же, как и любые другие демоны, но потом незаметно ускользали с поля боя на поиски своих жертв. Им нельзя было терять ни секунды; они передвигались тенями, скрываясь от любознательных глаз.
        Неподвижную душу смертного нужно сначала изучить, затем разрушить, а после, вселившись в пока ещё нематериальное тело, скопировать строение души и в точности её имитировать. Это очень сложный процесс. Эссенция захватчиков полностью меняется, вследствие чего засечь их ауру становится довольно трудно. В зависимости от силы и искусности захватчика, контроль может быть установлен сразу же после восстановления барьера или же через какое-то время. Ослабленный процессом захватчик может впасть в спячку, давая ещё на некоторое время человеку контроль над собственным телом. Вселяться же в Связующих и использовать их как свои сосуды могут лишь самые сильные и древние демоны.
        Связав свою демоническую эссенцию с физическим телом, демон начинает полностью зависеть от него. Ему приходится смириться с тем, что новое смертное тело заставляет его питаться, спать и отдыхать. Для большинства одержимых адаптироваться к новой жизни очень трудно, и многих этот процесс сводит с ума. Они начинают путать своё новое «я» со своей демонической сущностью. Их действия становятся непредсказуемыми и опасными. Даже такие знакомые любому человеку ощущения, как голод и жажда, могут сделать одержимого убийцей и каннибалом в попытке утолить их. И хотя для общей целостности нашего социума такие отдельные индивиды не представляют особой опасности, они тем не менее являются смертельной угрозой для обыкновенных, ничего не подозревающих смертных.
        Гораздо большую опасность представляют те одержимые, которые сумели приспособиться к новой среде обитания. Любой демон жаждет власти, а оказавшись на высоком посту в мире смертных, может устроить хаос, с которым не сравнится ни одно вторжение. Одержимых демонами смертных может спасти лишь горстка ангелов.
        Размышляя об этом, я краем уха прислушивался к происходящему на совещании. После отчёта одного из инквизиторов, имени которого я не знал, Беккет встал со своего места и сделал торжественное лицо: «Господа, позвольте представить вам нового Часового-наместника нашего славного метрополиса - серафима Метатрона». Из тёмного угла на свет вышел человек гигантского роста. Похоже, он стоял там ещё до того, как мы сюда вошли. Поначалу я принял его за простого охранника, но на свету никто бы не перепутал его с человеком. Хотя он всеми силами маскировал свою ауру, целиком её скрыть ему не удавалось. Схожую ауру я уже встречал у Самаэля. Она была мужественной, необузданной, дикой и грубой. Вне всяких сомнений, Метатрон был настоящим воином.
        Метатрон был одет в классический костюм, с которым резко контрастировала его короткая стрижка, густая щетина и ярко-голубые глаза. Его внешность кричала, что он и вовсе не из этого века.
        Серафим медленным шагом подошёл к столу. Большинство присутствующих почтило его поклоном. Но были и те, кто посчитали это ненужным. Одним из них был Алекс, на лице которого было написано презрение и крайнее отвращение. Мне не было смысла спрашивать, что с ним такое - я и так прекрасно знал, что чувствует мой друг. Глядя на одного из самых выдающихся воинов Рая и покровителя Земли, Алекс видел только разочарование, позор… и лицо своей сестры Саманты.
        Речь Метатрона была грубоватой и отрывистой, со странным акцентом. «Как вы все уже догадываетесь, Исрафил, серафим архангела Рафаэля и Часовой-наместник Нью Урутты, пал в бою…» - начал он, но его прервали удивлённые возгласы и перешептывания присутствующих. «Джентльмены, призываю вас к порядку!» - постучал по столу Беккет. «Как бы прискорбно это не звучало, но сегодняшняя трагедия полностью на наших плечах… - Метатрон опустил голову: - Это не первое вторжение за сегодняшний день. Несколько грамматонов под предводительством ранее нам неведомого тетраграмматона совершили дерзкую и быструю атаку на серафима Исрафила. Серафим долго сражался с неравными силами, но к моменту прибытия подкрепления его битва была уже окончена. Серафимы Диссидия, Уриэль и Задкиэль вступили в ожесточённую схватку с грамматонами и одержали победу. Но только после стало ясно, что это был отвлекающий манёвр и настоящей целью вторжения являлась ваша организация. Никто из нас и предположить не мог, что грамматоны будут действовать заодно с архдемонами…»
        Воцарилась полная тишина. Все раздумывали над сказанным. Нина обратилась к Метатрону: «Но как такое возможно? Что бы грамматоны открывали портал архдемонам куда им вздумается и позволяли переправлять такое огромное количество демонов?! Разве это не запрещено? Ведь за такими грубыми вмешательствами и вторжениями следят Доминионы!» Метатрон, нахмурив брови, ответил: «Вы правы, Искатель Дракич… Очевидно, что-то изменилось в балансе космоса, иначе Доминионы вмешались бы напрямую, - серафим сделал небольшую паузу, а затем обратился ко всем присутствующим: «Впервые за много веков будущее туманно для ангелов. Именно поэтому совет архангелов решил поместить сразу двух наместников до разрешения ситуации: меня и серафима Диссидию». Все вновь начали переглядываться. Мэт обратился к серафиму: «Позвольте спросить, где же тогда Диссидия?» «Здесь. Недалеко», - ответил Метатрон.
        Беккет нажал на какие-то клавиши на столе и вывел на настенный экран изображение:
        - Итак, вот наша цель на данный момент: Фредерик де Круз. Дипломат и высокопоставленный чиновник из Эсканы. Во время вторжения находился в центре событий, после исчез. Никто о нём ничего не слышал. Мы полагаем, что контроль над ним был захвачен демоном, - Беккет подчеркнул важность заявления изящным жестом. - Критически важно, чтобы мы взяли его живым и допросили о планах атаки, включая и о том, как его господину удалось заручиться помощью грамматонов. Капитан Вар Луаф, поручаю эту задачу вам. Ваши средства не ограничены.
        Мэт поднялся и обратился к своему начальнику:
        - Мы немедленно возьмёмся за это… - он оглянулся на меня, Алекса и его сломанную ногу и продолжил: - Но прошу на время включить Александра Райана и Льюиса Феникса в мой отряд.
        Алекс в недоумении покачал головой.
        - Поддерживаю! - с ухмылкой выкрикнула Нина и посмотрела в мою сторону: - Если одержимый не один и это засада, то демонов ждёт сюрприз.
        - Что ж, мистер Феникс показал свои исключительные способности… - благодушно согласился Беккет. - И, да - полагаю, что демонов и вправду ждёт сюрприз. Кстати, о исключительных способностях: не может ли господин Метатрон объяснить, как у простого смертного сила, не уступающая ангельской?
        Метатрон оставил вопрос без ответа. Беккет, сделав вид что не заметил этого, продолжал: - Один из серафимов ранее подал мне идею, и я её поддерживаю: лейтенант Нина Дракич, властью данной мне Всевышним, - тут Метатрон искоса посмотрел на директора, - и Советом наистарейших, повышаю вас до звания капитана. К сожалению, обстоятельства не дают нам возможности провести официальную церемонию, но я уже приказал мета-операторам повысить ваш уровень доступа и ресурсы… Мои поздравления!
        Нина посмотрела на стоявшего рядом с директором серафима и наклонила голову в знак благодарности. Беккета же она удостоила лишь грубоватым «Спасибо».
        Совещание закончилось. Все разошлись, кроме нас. Воспользовавшись моментом, я решил задать несколько вопросов:
        - Когда Алекс сказал мне, что Мэт вступил в Легион, я был удивлён. Но сегодня, когда я увидел тебя в пекле битвы, то…
        Нина не дала мне договорить, игриво стукнув меня кулаком по плечу. От боли в мышцах я со стоном отшатнулся.
        - Что это? Ты воскресаешь из мёртвых, появляешься из ниоткуда, спасаешь нас всех и теперь визжишь как маленькая девочка? - рассмеялась она.
        - Да, вот такой я ранимый! - попытался пошутить я, потирая плечо.
        - И всё же, Ли, как ты вылез из гроба и у кого ты украл такую силу и скорость? - спросил меня Мэт.
        - Завидуешь? Да я всегда был быстрее тебя! - усмехнулся я, пытаясь сменить тему.
        - Я бы сказала, даже чересчур быстрым, - подмигнула мне Нина.
        - Может, кто-то ещё из моих друзей стал капитаном, майором или инквизитором? О! Дайте угадаю! Вайзер сейчас наверняка убойный инквизитор, да?
        Нина прикрыла лицо ладонью и тихо пробурчала:
        - Ох, только не это опять…
        - Вайзер? Инквизитор?! Не смеши меня, Ли! - взвился Мэт. - Этот идиот даже вступительный тест не пройдёт на детектива! У него же IQ ниже чем у динозавра!
        - У них была небольшая разборка примерно год назад, - пояснил мне Алекс.
        - Не было никакой разборки, всё свелось к тому, что уже давно должно было произойти. Я не убил его только из уважения к тебе. Вы были хорошими друзьями.
        - В таком случае где он и чем занимается? Алекс сказал, что Джон исчез со всех радаров несколько месяцев назад.
        - «Исчез» это чересчур громко сказано. Если хотел бы, то я выследил бы его… я просто не пытался.
        - Так Мэт хочет сказать, что Вайзер залёг на дно, - добавила Нина. - После того как Легион завербовал меня и Мэта, Джон разорвал с нами всякий контакт, - Нина выдержала небольшую паузу, а затем робко, что было ей несвойственно, добавила: - Очевидно, что для некоторых ненависть к чему-либо важнее всякой дружбы… неважно какой давней.
        Мне было странно это слышать. Я далеко не наивный человек и я полностью осознаю, что пути друзей могут расходиться, но я всячески отвергал возможность подобного исхода дружбы, каковыми бы ни были причины.
        До моего исхода, когда наша компания всё ещё была не разлей вода, я часто был своего рода дипломатом. Когда мои друзья ссорились, именно я был первым и последним, кто мирил их. Сколько себя помню, важнее всего мне было, чтобы наша группа не развалилась из-за мелких передряг. И хотя сами по себе маленькие обиды можно оставить в прошлом, но со временем они накапливаются внутри каждого из нас, а после выплескиваются как фонтан всего того, что мы терпели в дань дружбе.
        Никто из моих друзей никогда не говорил этого вслух - они были слишком горды для этого - но полагаю, что каждый из них понимал, какая у меня была роль: я сводил всех нас вместе, заставляя глотать старые обиды и продолжать сосуществовать и сопротивляться вопреки всему, что на нас обрушивалось. Как видно, после моей кончины сдерживающего фактора не стало и каждый пошёл своей дорогой. Я понимал это. Я осознавал это. Но я не принимал и не собирался принять этого. Мы были семьёй, братьями и сёстрами. Мы не щадили ради друг друга собственных жизней… И всё это лишь для того, чтобы в конце сказать: «Бывай!» и пойти своей дорогой?
        Следующие пару часов прошли сравнительно быстро. Мы временно попрощались с Ниной - у неё была какая-то наводка на украденный артефакт с последнего вторжения - а сами отправились в уголок, отведённый для Видящих. Как выяснилось, этот «уголок» занимал аж несколько секций Подземного Города.
        Подземный Город по своей сути представлял собой сеть гигантских подземных сооружений, соединённых между собой скоростными поездами и лифтами. Многие Связующие слышали об этом восьмом чуде света, но без приглашения попасть сюда было невозможно. Даже Алекс всю свою сознательную жизнь Связующего горел академическим интересом к этому месту. Но реальность не имела ничего общего с глупыми байками, которыми Связующие пугают друг друга, в духе «против Легиона попрёшь, в подземной пещере окажешься». Технически Подземный Город и был пещерой, но пещерой высокотехнологичной, обустроенной не хуже автономной космической станции.
        Здесь работал суточный искусственный цикл дня и ночи. Мэт, введя нас в свою штаб-квартиру, обернулся и сказал: «Никто раньше и не задумывался о том, чтобы сделать запасные выходы, - он показал рукой на центральное здание, которое было видно отовсюду, и добавил: - Это была смертельная ловушка. У нас был лишь один выход и демоны его перекрыли, заткнув бутылку пробкой, - он невесело рассмеялся. - Клянусь, на следующем совещании я подам заявку на проект постройки аварийных выходов из Подземного Города, даже если мне придётся их возводить собственными руками».
        Несколькими короткими сообщениями по интеркому Мэт собрал свой отряд: двух сенсоров Скотта Сандерса и Джин Бей, а также отряд рядовых инквизиторов. Вдруг меня сзади кто-то дружески хлопнул по плечу, вызвав очередной приступ боли:
        - Эй, кого я вижу… Тебе разве отдых не прописали? - это был лейтенант Джексон.
        - О, а ты здесь откуда? - с удивлением спросил я долговязого длинноволосого парня.
        - Кэп пока в лазарете, так что я и Рико вызвались добровольцами в следующие операции. И вот я здесь, а Рико с твоим лейтенантом Дракич…
        - Уже капитаном, - незамедлительно исправил я Джекса.
        - Ну, дела! Когда же меня повысят? - удивился лейтенант. - Хотя признаюсь, она этого заслуживает.
        Мэт подозвал к себе Алекса и одного из Связующих: «Алекс, ты останешься здесь в штабе… И предвосхищая твоё нытьё, мой ответ «нет». Это решение окончательно и обжалованию не подлежит. Но у нас нехватка людей, и поэтому ты будешь нашими глазами и ушами. Поддерживай постоянную связь». Мэт повернулся к своему подручному: «Значит так, это Александр, предоставь ему любую затребованную им информацию и дай ему доступ второго уровня». Алекс обиженно надулся, но ему было понятно, что с его ногой никто никуда в ближайшем будущем его с собой не возьмёт. Мы выдвинулись.
        ЧАСТЬ VII: ОДЕРЖИМЫЙ
        Выйдя в город, я с голодным нетерпением глубоко вдохнул свежий воздух, закрыл глаза и позволил лучам солнца пощекотать моё лицо, а тихому дуновению ветра пройтись по моим волосам. Жара к этому времени уже стихла и в городе воцарилось сравнительное спокойствие.
        Я начал оглядываться, пытаясь оценить урон от землетрясения. Везде были машины пожарных, полиции и «скорой помощи». Огня и пожаров больше нигде не было, но штаб-квартира Легиона всё еще была окутана дымом. Несколько отрядов пожарных умело делали вид, что очищали небоскрёб от обломков. На самом же деле большинство присутствующих здесь были подпольными агентами Легиона, при этом многие из них были совершенно простыми людьми, а не Связующими. Они просто думали, что работают на правительство, на какую-нибудь тайную правительственную организацию. Обычно в каждом департаменте или округе по дюжине таких «контрактников». Они всеми доступными им средствами, легальными и не очень, уничтожают то, что им сказано, без каких-либо вопросов. Каждого из них тщательно выбирали, а затем вербовали. Отличный способ замести следы, не привлекая лишнего внимания. К тому же у них наверняка было огромное жалованье.
        Я шёл позади всех. Около одного из разрушенных жилых домов стояли пожарные, а недалеко от него в «скорой» сидели женщина, мужчина, маленький мальчик и пёс. Я всего несколько раз в своей жизни видел такое искреннее проявление радости и счастья. Даже несмотря на то, что у мужчины не было обручального кольца, по белому следу на пальце я понял, что оно очень долго находилось там. Муж крепко обнимал свою супругу, которая плакала ему прямо в грудь. Мужчина пытался сдержаться всеми силами, но слёзы счастья лились и по его лицу. Он целовал ей лоб, щёки… он снова обрёл свою жену. Чувство, которое заставило его некогда снять кольцо, исчезло. Он снова обрёл свою семью. То, что он считал потерянным навсегда, оказалось ближе, чем он мог даже подумать. Маленький мальчик обнимал своего пса, сжимая его так, что тот уже начинал пытаться вырваться. Семья, которая потеряла всё, была счастливее всех вокруг. Это было красиво. Эта было гипнотизирующе.
        «Мы пришли», - прервал мои мысли Мэт. Два припаркованных микроавтобуса, замаскированные под почтовые, стояли на парковке. Один из них был напичкан всякой электроникой и следящими устройствами, а во втором была экипировка и обмундирование. Мы с Мэтом и двумя его Видящими сели в первый, а инквизиторы во главе с Джексом во второй. Мы выехали.
        Мы провели в дороге где-то полтора часа, отъехав от центра города на солидное расстояние. Скотт остановил машину и обратился к Мэту, который сидел рядом со мной и что-то читал на экране: «Сэр, мы в двух кварталах от отеля, как вы и просили». Мэт включил свой приёмник и обратился к Джексону: «Джекс, выставь своего лучшего стрелка на крыше одного из этих зданий. Наша цель - комната на двадцать пятом этаже. Пересылаю тебе данные».
        Передвижения Фредерика де Круза, которого Легион подозревал в одержимости, отследили до этого отеля. Мы не знали, здесь ли он или когда появится. Мы также не знали, один ли он. Мы лишь знали комнату и этаж.
        Джин, быстро переодевшись в форму уборщицы, поднялась на нужный нам этаж. Скотт расположился в вестибюле с газетой, а я и Мэт сняли комнату рядом с нашей целью. Администратор косо посмотрел на Мэта, но не стал задавать лишних вопросов сурово выглядящему мужчине. Переодетые же в штатское инквизиторы, выждав полчаса, сняли себе комнаты этажом выше и приготовились к штурму через окна. Теперь оставалось лишь ждать.
        Часы шли и шли. Вид из нашего окна был прекрасным: весь город был как на ладони. Солнечный день плавно сменился вечером. Солнце скрылось за небоскрёбами и ночные огни затеяли свой непрекращающийся танец. Дороги заполнились автомобилями. Был час пик, и все возвращались с работы домой. Как муравьи, он занимались повседневной рутиной и их это вполне устраивало. У каждого из них была своя «королева». Для кого-то это был Создатель; для кого-то деньги; для кого-то семья; для кого-то любовь, а для кото-то даже месть. Но все они были рабами своих господ, и это их вполне устраивало.
        - Гусеница на дереве. Повторяю, гусеница на дереве, - передал снизу Скотт.
        - Итак, джентльмены, приготовились. Как только Фредерик зайдёт в комнату - штурмуем, - отдал приказ Мэт.
        - Внимание. Объект не один. С ним его секретарша, - поспешно добавил Скотт по рации.
        - Скотт, чувствуешь что-нибудь необычное в нём? Не хотелось бы поднимать международный скандал, - напряжённо спросил Мэт.
        - Что-то не так с его аурой, но… - Скотт замялся, - Не могу разобрать, что.
        Я спросил Мэта, чувствует ли он что-нибудь необычное, но он лишь что-то невнятно пробурчал в ответ. Он был слишком гордым, чтобы просто сказать «нет». Отвернувшись, он снова засел за мониторы, передававшие изображения с установленных на этаже камер.
        Лифт открылся. Фредерик и его секретарша вышли и разошлись по своим комнатам. Джин подтвердила: «Оса в улье». Мэт приказал приготовиться и примерно через десять секунд отдал приказ о начале штурма. Инквизиторы спустились сверху и ворвались в комнату через балкон, а я и Мэт выбили входную дверь. Джин осталась караулить на лестничной клетке.
        Инквизиторы повалили дипломата на пол, связали ему руки пластиковым хомутом и развернули лицом к Мэту. Всё прошло на удивление гладко. Мэт подошёл к мужчине, который был так сильно напуган, что почти плакал: «Кто вы?! Чего вы от меня хотите?! Я заплачу! Клянусь! Только не трогайте меня…» Все молчали. Мэт молча и пристально смотрел в глаза пленнику. «Я прерву транзакции и выдам свои записи… я выдам Маркози и всех их… Клянусь!» - продолжил бубнить Фредерик. Мэт немного смущённо оглянулся ко мне: «Что за ахинею несёт этот демон?» «Что?! Демон?! Да кто вы такие?» - ещё громче заскулил дипломат. «Здесь что-то не так. Я не чувствую в его ауре ничего странного… Это обыкновенный чиновник», - презрительно махнул Мэт рукой.
        Нелепое замешательство было прервано выстрелом. Мы выбежали, чтобы увидеть ухмылку секретарши Фредерика и закрывающиеся двери лифта, рядом с которыми в луже крови лежала Джин. Инквизиторы сломя голову побежали по лестнице, а Мэт бросился к юной девушке, которой еще и двадцати не было. В её животе была огромная дыра. «Джинни! Держись, слышишь?!» - прикрикнул Мэт, тряся её за плечи. Девушка не реагировала. Я положил руку на плечо своего друга и сказал: «Мэт, её уже нет. Если мы упустим демона, то смерть Джин будет напрасной». Мэт, которого словно ударило током, вскочил и заорал в передатчик: «Скотт! Цель - его секретарша! Не дай ей уйти!» «Так точно, сэр», - раздалось в ответ. Мы побежали вслед за инквизиторами. Послышались выстрелы. «Что у вас там, Скотт? - продолжал кричать в передатчик Мэт. - Скотт? Скотт, ты меня слышишь?» - ответа не было.
        В вестибюле была перестрелка. Инквизиторы пытались окружить женщину, которая пряталась за колонной недалеко от выхода из вестибюля. «Разведывательное бюро! Всем лечь на пол и не двигаться!» - рявкнул во весь голос Мэт, но особой нужды в этом не было - люди и так лежали на полу. В несколько метров от нас за большим креслом прятался Скотт, держась за плечо окровавленной рукой. «Простите, сэр. Прикрывал гражданского, - быстро объяснил юноша, - А где Джин?» Мэт посмотрел на раненого парня долгим взглядом, но ничего не ответил.
        Раздался ещё один выстрел, и стоявший ближе всех к беглянке инквизитор с проклятиями повалился на пол. Одержимая решила, что это её шанс, и рванулась к выходу. Она почти выбежала из отеля, когда пуля снайпера пробила ей колено. Цель была обездвижена. Мэт приказал вынести раненых Скотта и инквизитора. Джекс с другими инквизиторами скрутили «секретаршу» и вместе с ней сели в микроавтобус.
        Сев за руль, Мэт связался с Алексом: «Пришли группу зачистки и передай код 162. Также вышли мне координаты ближайшей конспиративной квартиры». «Минутку», - собранно ответил Алекс. Получив адрес, Мэт отдал приказ выдвигаться.
        Мы пробыли в пути сравнительно недолго, но вечер к тому времени окончательно сменился ночью. Это был бедный район в старых трущобах. Весь квартал кишел агентами под прикрытием: вон бомж, лежащий у автобусной остановки, вон парочка парней, имитирующих бурную дискуссию, вон девушка на пробежке, делающая очередной круг вокруг старого ободранного корпуса. Мы с Мэтом зашли в грязную прачечную. Перекинувшись парой фраз с кассиром, Мэт получил ключи к задней двери, умело скрытой за одной из стиральных машин. Вслед за Мэтом в дверь завели одержимую с повязкой на глазах, а также раненых Скотта и инквизитора. Джекс отдал своим инквизиторам приказ рассредоточиться по территории, а затем последовал за нами.
        Старый грязный район остался позади, и мы снова оказались окружены электроникой. У Легиона всё было схвачено: полиция сюда не совалась. Дом был выбран с такой скрупулёзной точностью, что из прачечной просматривались все ведущие к нему улицы.
        Одержимую грубо кинули в одну из камер, как две капли воды похожую на виденную мной в полицейском участке у старика Сэма Маршала. Скотта положили на стол в лазарете и Джекс начал аккуратно извлекать из его плеча пулю. У другого же инквизитора было лёгкое сквозное ранение в руку, которое быстро залатал один из его сослуживцев.
        После одержимую завели в ярко освещённую комнату для допросов и усадили на стоявший в середине стул, приковав к нему цепью. Мэт подал мне знак не следовать за ним, и я остался наблюдать через одностороннее стекло. Он снял с женщины повязку. Секретарша никак не отреагировала на его действия - она даже не стонала, несмотря на торчащие из колена осколки кости.
        Мэт был очень то ли взволнован, то ли очень зол - по нему всегда было трудно сказать. Он ходил со стороны в сторону, и у меня было такое чувство что он вот-вот достанет свой пистолет и без всяких вопросов прострелит демону голову. «Ты убила одного из моих людей… ты уже не жилец. Ты ведь это понимаешь? - начал Мэт, но ответа не последовало. - Единственное, что от тебя зависит это то, как быстро ты умрешь, так что начинай говорить: твоя цель, твоя миссия и всё что ты знаешь о нападении на штаб-квартиру Легиона».
        Одержимая даже не шевельнулась, продолжая смотреть прямо перед собой. И несмотря на то, что нас разделяло толстое непрозрачное стекло, меня не покидало чувство, что она смотрит сквозь него прямо на меня. Мэт всё продолжал и продолжал задавать ей вопросы, и не добившись ответа, пустил в ход кулаки.
        После каждого удара одержимая выпрямлялась и снова устремляла свой взгляд в стекло. Её безжизненные, зловещие глаза гипнотизировали меня. У меня появилось сильное желание зайти к ней, и сам того не осознавая, я отошел от стекла и вошёл в комнату допроса. Мэт удивлённо уставился на меня.
        Увидев меня, одержимая с визгом отшатнулась и завертелась на стуле как уж на сковороде, но стальная цепь крепко держала её. Из её рта, ушей и глаз потекла кровь, и она начала выкрикивать что-то на непонятном мне языке. Но это был не демонический. Не существует такого языка, на котором разговаривали бы все демоны. Это фикция, вымысел поп-культуры. На самом деле демоны разговаривают на очень даже земных языках, хоть и мёртвых. Иногда даже не в их оригинальном виде, а на каком-то своеобразном диалекте. Мало кому по силам понять древнюю форму даже родного языка, не говоря уже о его диалектах.
        Я посмотрел демону в глаза, которые были полностью красными от крови, и спросил:
        - Твоя миссия? Отвечай внятно.
        Держась настолько далеко от меня, насколько позволял привинченный к полу стул, она с испугом ответила:
        - Я должна была войти в контакт с Патришей… Патришей Накбед.
        - Кто она такая?
        - Суккуб. Очень важный суккуб. Патриша - её земное имя… Не знаю настоящего имени.
        Речь одержимой стала прерывистой. Ей было сложно говорить. Каждое слово она выдавливала из себя силой, при этом постоянно запинаясь. Мэт неплохо её обработал. Её отказывающее тело уже начинало вытеснять оккупанта, тем самым убивая обоих.
        - Продолжай! - крикнул ей прямо в лицо Мэт.
        - Весь… весь криминальный синдикат у неё в руках. Я должна была встретиться с ней и доложить обратно своему… своему господину, - её стошнило кровью.
        - Как твой господин заставил грамматонов открыть портал? - быстро спросил я её.
        - Я не знаю.
        - Как? - снова крикнул Мэт.
        - Не знаю, не знаю, не знаю! - заскулила одержимая. - Я всего лишь маленькая шавка.
        Одержимая забилась в судорогах. Зрелище было не из приятных. Под конец она, закатив глаза и откинув голову, выпустила изо рта струю красного поблёскивающего дыма, который вскоре рассеялся. Это была эссенция демона. Девушка была мертва ещё до того, как мы сюда приехали. Скорее всего, она скончалась по дороге, но демон внутри неё поддерживал в ней жизнь.
        Мэт, вытирая руки платком, нажал на передатчик у себя в ухе и спросил Алекса:
        - Алекс, ты всё ещё там?
        - А где же мне ещё быть?
        - Я думал, у тебя нервы сдадут, жаль… Ладно. Так ты всё слышал?
        - Да. Я уже работаю над этим. Дай мне пару минут.
        Мы отправились в лазарет и вошли туда как раз в тот момент, когда Джекс и один из его инквизиторов заканчивали зашивать рану Скотта. Мэт спросил:
        - Как он?
        - Пулю достали, кровь остановили - жить будет, - вытирая пот с лица, сказал Джекс. - Но на дальнейшие операции мы его взять не сможем.
        - Ладно. Пусть сидит здесь. Распорядись, чтобы ему выслали эскорт из штаба и перевели в подземный лазарет, - недовольно распорядился капитан.
        - Простите, сэр… - сжимая зубы, с болью выговорил Скотт.
        - Не твоя вина. Это я плохо спланировал операцию, не ты.
        - Приказ схватить и допросить Фредерика поступил из штаба. Никто ничего и не говорил об этой проклятой секретарше! - вмешался в разговор Джекс.
        - И что? Я - сенсор! - прокричал Мэт, ударив себя кулаком в грудь. - Это я должен был сразу распознать демона, а вместо этого я поставил в прихожей новичка!
        - Сэр, вы не…
        Не дав Скотту договорить, Мэт вышел из лазарета, хлопнув дверью. Я хотел было отправиться за ним, но решил, что лучше будет дать ему поостыть. В коридоре у лазарета стоял очень удобный диван, и я воспользовался передышкой, чтобы прилечь.
        Здесь было очень тихо и спокойно. Всё было изолировано: ничто не заходит внутрь, ничто не выходит наружу, включая звуки. Меня охватило чувство одиночества. Я знаю, где я и почему я здесь, но разве это то, чем я хочу заниматься в данный момент? Естественно, я хотел увидеть всех своих друзей, узнать живы ли они, как они, чем занимаются и как у них идут дела, но всё это было второстепенно. Всё, что произошло за эти два дня с момента моего прибытия было второстепенным по сравнению с тем, что меня интересовало больше всего: где же Кара?
        Вместо того чтобы искать её, я лежу измотанный на диване в каком-то секретном объекте какой-то секретной организации и смотрю в потолок. И если я со злости сейчас закричу на себя или на мир, то никто меня и не услышит. «Ли, пошли на брифинг, Мэт зовёт», - раздался голос Джекса. Почему этот парень всегда в хорошем настроении?
        Когда мы вошли, Мэт что-то перебрасывал и сортировал на своём голографическом интерфейсе, подключённом к настенному экрану. Подняв на нас глаза, он сказал бесцветным голосом: «А, вот и вы. Ладно, Алекс, перевожу тебя на громкоговоритель». «Привет, парни! Как жизнь?» - раздалось из динамиков и мне сразу же зачесались руки как следует дёрнуть старого друга за соломенную бороду. Брифинг был долгим - когда Алекс начинал что-то рассказывать, то он мог говорить часами. Его мышление и внимание были крайне неустойчивы; он мог начать говорить об одном и через несколько секунд незаметно перейти на другое. Порой это было даже забавно, но чаще всего это просто сводило всех, включая меня, с ума. Помню, как-то раз мы начали говорить о об одном научно-фантастическом фильме, а закончили обсуждением анатомии аллигаторов. И нет, фильм был не про аллигаторов.
        Алекс тем временем вещал:
        - Патриша Накбед оказалась куда опасней, чем мне изначально показалось. Исходя из того, сколького Патриша достигла, я предполагаю, что она находится у нас уже много лет. Не существует ни одной записи о ней до 2005 года: ни судимостей, ни парковочных штрафов, ни диплома - ничего, абсолютно ничего. В один прекрасный день она просто взяла и зарегистрировалась. Ещё одна странная деталь: есть свидетельство о рождении, но оно составлено в 2005-ом. В примечаниях сказано, что старая копия сгорела при пожаре. Об этом пожаре я тоже не нашёл никакой информации. Патриша начала свою деятельность как воровка-карманница. Позже начала попадаться на вандализме и мелких преступлениях. Вступила в уличную банду, очень быстро взяла инициативу в свои руки и захватив силой власть, возглавила эту банду. Уничтожила почти всех соперников, а оставшихся держит на коротком поводке. Почти весь уличный наркобизнес проходит через её руки. Если в городе есть какая-то отрава, то это её рук дело. У меня также есть неофициальные сведения что полиция тоже у неё в кармане и что у неё есть кроты в нарко-отделе РБНУ.
        - Даже в Разведывательном бюро? Длинные же у неё руки… - удивился Мэт.
        - По окончании периода уличных разборок она открыла множество легальных предприятий, через которые она отмывает деньги. На данный момент вся западная часть доков и большая часть складов северного порта Урук принадлежат некой компании «Морепродукты для вас», которая зарегистрирована на её имя. Кадры со спутника показывают большую активность и скопление людей. Могу предположить, что это и есть нужное нам место.
        - Ладно! Все всё слышали. Их много, нас мало. Выдвигаемся немедленно. Закрепляем снайперские и огневые точки, внедряемся тихо и без шума. Выходить будем, скорее всего, с боем. Алекс, запрашиваю дополнительные отряды.
        - Здесь нет активных отрядов, Мэт. Все либо ранены, либо на других миссиях.
        - Поищи тщательнее, Алекс! Мне нужны люди! Ты что, хочешь, чтобы нас всех перебили? - взорвался Мэт.
        - Ага, покричи ещё на меня, может да и сотворю тебе из воздуха отряд, - огрызнулся Алекс.
        - Лекс, Мэт ведь дело говорит, - вмешался я. - Если там притон одержимых, то нам одним не справиться. Я же знаю тебя, ты что-нибудь да придумаешь.
        - Ладно, дай-ка обмозговать… Нина закончила свою операцию. Она возвращается в штаб-квартиру, но я перенаправлю её отряд к докам. А, ещё Николас встал на ноги, и я могу отправить его отряд к вам.
        - Кэпу уже лучше? - с восторгом спросил Джекс. - Вот же крепкий сукин сын… Ой. Надеюсь, наша трансляция не записывается?
        - Выдвигаемся! - оборвал шуточки Мэт.
        Не прошло и часа, как мы уже были на подходе к докам. Это место было лабиринтом складов и грузоподъёмной техники. Повсюду стояли контейнеры и ящики. Идеальное место для того, чтобы проворачивать грязные делишки. Мэт отключил уличные фонари. Я не мог допустить резни ради одного суккуба, поэтому я настоял на применении несмертельных методов. Хоть охранники и были нашими врагами и преступниками, но они всё же были людьми, которые даже не предполагали, на кого работали. Джекс и его бравые инквизиторы, работая как часы, аккуратно расчищали путь шашками с усыпляющим газом под присмотром снайперов.
        Это место было настолько огромным, что мы решили начать наступление сразу с трёх сторон. Наш отряд заходил с юга, отряд Николаса с запада, а Нина с моря; таким образом мы окружали огромный склад, в котором находилась наша цель.
        - Сэр, у нас движение, - связался по рации один из снайперов.
        - Что у вас там? - спросил его Мэт.
        - Причалила лодка. Похоже, это отряд капитана Нины. Они заходят в здание.
        - Чёрт тебя возьми, Нина! Я же приказал не заходить!.. - Мэт попытался связаться с Ниной, но безрезультатно. - Алекс, свяжись с Ниной и скажи, чтобы заняла оборонительную позицию и дожидалась нас!
        - Никак нет, Мэт. Не могу связаться. Они уже внутри, а стены здания глушат связь.
        Мы наткнулись на большой отряд охранников, вооруженных автоматическими винтовками. Их расположение было на редкость неудобным для нас: снайперы не могли расчистить нам путь, а подобраться близко, не обнаружив себя, было невозможно. Мэт повернулся ко мне и спросил: «Ну что, не хочешь снова блеснуть способностями?» Мне было нечего ему ответить, поскольку я чувствовал себя как самый обыкновенный парень, оказавшийся не в том месте и в не в то время. Вдруг сбоку от охранников появился Николас с его отрядом инквизиторов. В воздух взвилась газовая шашка. Тем временем из-за угла показался ещё один охранник, которой шел прямо на отряд Николаса. Увидев их, он схватился за оружие и уже был готов выстрелить, но в руку ему впились две иглы из тазера Мэта и он повалился на землю.
        - Кэп, рад видеть вас в добром здравии. Парни уже спорили, что после такого поцелуя с архдемоном вы слюни пускать будете всю оставшуюся жизнь, - отдал лейтенант Джексон беглый салют Николасу.
        - Буду рад всех их разочаровать, - буркнул Николас, раскладывая свою винтовку. Приклад и рукоять обвились вокруг его руки, словно живые.
        - Николас, - кивнул ему Мэт, - нужно спешить, Нина уже внутри.
        - Глупая девчонка! Она, считай, уже не жилец. Идти сломя голову на суккуба - самоубийство!
        Николас с первой минуты нашего знакомства показался мне не особенно церемонной личностью, но это был лишь его защитный механизм. При нашем первом знакомстве его аура была гордой и суровой. Но сейчас она была буйной, кипящей и опасной.
        - Ты недооцениваешь её. Могу поспорить, что с ней всё в порядке, - сказал я.
        - Ли прав. Я отчётливо чувствую ауру Нины. С ней всё в порядке, однако… сукин сын! - неожиданно выругался Мэт.
        - Что такое?
        Мэт бегло посмотрел на меня, отдал приказ инквизиторам приготовиться, и затем связался с Алексом: «Лекс, сколько людей ты видишь в здании? Я чувствую больше десяти целей, но я не могу определить, кто из них демон, а кто человек, и тем более не могу определить где Патриша…» Мэта прервал ужасно громкий визг статических помех, больно резанувший по нашим ушам. «Мэт, повтори… связь глушится…», - раздалось из передатчика, после чего связь с Алексом оборвалась окончательно.
        Оставив двух солдат у каждого выхода, мы не мешкая зашли внутрь. Было темно; из мрака проступали очертания погрузочной техники и нагромождённых ящиков. Сильно воняло протухшей рыбой. Меня чуть не стошнило. Инквизиторы надели специальные очки и включили режим ночного видения. Джекс протянул мне пару таких же очков и прошептал: «Нажми кнопку три раза». Не стану врать; я всегда горел желанием посмотреть, как эти штуки на самом деле работают. Я жадно выхватил очки у лейтенанта и начал неумело тыкать в кнопку. И как всегда, случилось то, что случалось всю мою жизнь, стоило мне прикоснуться к сложной технике: я испортил их. Мне было неловко признаваться в этом, и я надел их просто так, для вида.
        Вытянув руки, я неуверенно шёл в полнейшей темноте, пытаясь не споткнуться. Никого не было ни видно, ни слышно. В конце концов мы вошли в погрузочную секцию склада, напоминающую ангар. Поодаль, в комнате диспетчера на втором этаже горел свет, оттеняя тянущиеся вдоль стен полки с различными стройматериалами. Мэт дал знак рукой что нам туда, но не успели мы сделать и пару шагов, как со всех сторон на нас обрушился шквал свинца. У нападающих была выгодная позиция: двое инквизиторов не успели даже поднять головы, как уже лежали на полу, истекая кровью. Николас отреагировал настолько быстро, насколько это было возможно, приказав рассредоточиться и открыть ответный огонь.
        Наши противники, насколько полумрак позволял их разглядеть, были одеты в тяжёлую броню с полностью скрывающими лица шлемами, и тяжело вооружены. Несколько инквизиторов моментально преобразовали свои жезлы в щиты, а остальные стали позади них и начали отстреливаться. Это был не тот случай, когда можно было тихо и не спеша вести прицельный огонь. В такой западне сложно было даже укрываться, не то что маневрировать. Наш огонь был ненамного точнее вражеского, но всё же мы смогли зацепить нескольких противников. К нашему удивлению, упавшие солдаты как ни в чём не бывало снова вставали и продолжали огонь.
        В этом мраке перестрелка походила на карнавал с фейерверками. Рикошетящие от щитов красные трассирующие пули меняли окраску на желтовато-пурпурный в слепящих глаз вспышках. Я бы мог любоваться этим зрелищем хоть целый день, если бы Мэт не схватил меня за шиворот и не запихал за ближайший ящик.
        «Сэр, наш огонь не берёт этих одержимых!» - крикнул во весь голос Джекс Николасу, отстреливаясь. «Импровизируйте! Вас этому и учили!» - прорычал белобрысый капитан, выглядывая из-за угла с винтовкой. Раздался оглушительный хлопок. Пробив балку и несколько ящиков, выстрел снёс голову одному из неуязвимых атакующих. Заливая всё вокруг кровью из обрубка шеи, он пошатнулся и упал на пол. Зажатый в его руке автомат продолжал стрелять, несколько раз задев одного из стоящих рядом одержимых. Прекратив огонь, тот посмотрел на своего павшего соплеменника, а затем не спеша подошёл к нему, прижал его руку ногой и вырвал автомат вместе с несколькими пальцами. После чего, издав нечленораздельный рёв, он открыл огонь с двух рук.
        Включился свет. Тех из нас, на ком всё ещё были приборы ночного видения, ослепило неожиданной вспышкой: застонав, они сорвали очки и заслонили лица. Раздался голос женщины: «Прекратить огонь!» Одержимые, которые без шлемов больше смахивали на ожившие трупы, нежели на людей, синхронным движением опустили оружие. Николас озадаченно посмотрел на Мэта, но тот ответил таким же взглядом. Из комнаты на втором этаже раздалось постукивание каблуков и на балкон вышла высокая, одетая в строгий костюм молодая женщина. Я смело предположил, что это была Патриша.
        С ухмылкой, которая сама по себе говорила «шах и мат», Патриша, положив руку на бедро, крикнула нам сверху: «Сдавайтесь, и я обещаю, что ваша смерть будет быстрой, защитники». Она обращалась к нам со своего пьедестала, точно император к поднявшим восстание рабам. И несмотря на несуразность её предложения, повелительный и самодовольный тон застал нас врасплох.
        - Мне интересно, кто-нибудь хоть раз принял предложение такого рода? - крикнул Мэт Николасу так, чтобы все его услышали.
        - Ты, наверное, с катушек сошла. Когда ты в последний раз была у своего психиатра? Я могу оплатить тебе визит если хочешь… Ой! О чём это я! Конечно, ты спятила. Ты же суккуб, - крикнул из укрытия Николас. - Безумие у тебя в крови!
        - Эй, слышь, - насмешливо продолжил Джекс, перезаряжая свои пистолеты обоймами со светящимися голубым наконечниками патронов. - Ты бы хоть шоколадку предложила или бесплатный ужин, а то твоё предложение как-то совсем не тянет. Даже на троечку.
        Улыбка Патриши моментально слетела с её губ. «Выведите пленников!» - крикнула она. Позади неё появились двое солдат в шлемах, держа на мушке сержанта Рико и капитана Нину. Теперь нам стало ясно, почему Патриша соизволила лично выйти к нам. Это и в самом деле был шах и мат.
        - Насекомые, неужели вы всерьёз возомнили, что можете просто так взять и прийти ко мне домой, убить моих подданных и угрожать мне?! Да у вас же самомнение раздуто не хуже, чем у моего Принца! - каждое слово Патриши сочилось абсолютно искренней ненавистью.
        Не нужно было быть дипломированным психиатром чтобы понять, насколько глубоко было её отвращение ко всем людям, особенно к Связующим и уж тем более Связующим Легиона, которых она называла «защитниками». Почувствовав себя в центре внимания, она продолжала исходить желчью, брызгая слюной, пока Мэту не надоело её слушать:
        - Ладно, ладно, замолкни! Мы поняли, ты нас всех ненавидишь. И что дальше?
        - Дальше? Что значит «дальше»? - заломила бровь Патриша. - Дальше ничего нет! Вы наигрались в рейнджеров, а теперь бросайте оружие!
        Я смотрел на Мэта и не видел в его лице и тени тревоги. Здесь что-то было не так. Я мог чувствовать это. Мэт на секунду опустил глаза и глубоко вздохнул, будто готовясь к чему-то. Затем он окинул нас беглым взглядом и шёпотом проговорил в свою рацию: «Парни, приготовились. По моей команде идём на прорыв и подходим вплотную».
        - Патриша, а знаешь, ты молодец… - сказал Мэт, подняв голову. - Ты чересчур долго оставалась безнаказанной. Могу только похвалить за то, что сумела столько времени не привлекать нашего внимания. Но теперь этому пришёл конец… Вайзер! Действуй!
        Один из двух державших Рико и Нину под прицелом солдат навёл своё оружие на своего товарища и моментально изрешетил его целой очередью. Всё случилось так быстро, что ни одержимые, ни их предводительница не успели среагировать. Затем солдат в шлеме достал из-под бронежилета два жезла и кинул их сержанту Рико. Тот подхватил их в воздухе, преобразовав один в щит, а другой в рапиру. Навалившись на соседнего одержимого, который и без того был нашпигован свинцом, он опрокинул его грубым ударом щита на пол и проткнул его шею клинком. Нина же тем временем подобрала автомат уже убитого человеком в шлеме и подбежав вплотную к одержимому, ткнула его ему в брюхо, зажала спусковой крючок и не отпускала, пока не проделала в противнике внушительных размеров дыру.
        Наш отряд тоже не терял времени. В тот момент, когда стоявшие наверху обернулись на стрельбу, Николас и Мэт открыли прицельный огонь. Джекс же вместе с остальными инквизиторами побежали в сторону балкона, на котором стояла Патриша. Оказавшись под ним, Джекс открыл огонь сразу из двух пистолетов, превращая жестяной настил в решето.
        Запаниковав, противник начал отступать. Я думал, что суккуб вот-вот проявит свою истинную сущность, как и случилось ранее в штабе Легиона, но я неверно предположил, что все суккубы одинаковы. Патриша, как видно, была не самой искусной воительницей и скрылась с поля боя при первой же возможности, поджав хвост.
        Через несколько минут помещение было полностью зачищено. «Не думал наткнуться на тебя здесь. Всё следуешь пути одинокого волка, как я вижу», - сказал Мэт человеку в маске, перезаряжая свой пистолет. «Я бы сказал, что рад тебя видеть, но не буду врать. Зато я рад видеть его, если это и вправду он», - сказал наш спаситель, снимая шлем и указывая на меня. Это был мой давний и хороший друг Джон Вайзер.
        Я не был удивлён тем, что не смог почувствовать ауру Джона, но я был очень рад и приятно удивлён встретить его именно здесь и сейчас. Джон - одна из самых загадочных личностей, которых я когда-либо знал. Двадцатипятилетний хорошо сложенный парень был почти таким же, каким я его и помнил. Его длинные тёмные волосы были собраны сзади в небольшой хвост. Он был одет в ту же униформу, что и тяжёлые штурмовики Патриши.
        С Джоном я познакомился сразу же после его службы в армии. Обстоятельства нашего знакомства были весьма специфичны: у Джона дар Связующего проснулся прямо во время военных действий. Но в отличие от большинства, включая и меня, Вайзер хоть и испугался, но всё же не впал в панику, что весьма впечатляюще уже само по себе. Сначала он подумал, что враг применил какое-то новое психотропное оружие, но осознав, что вокруг него происходят совершенно невозможные события, он со временем понял, что к чему. Говорят, что барьер тогда был прорван целых несколько дней и Джону всё это время пришлось учиться, адаптироваться и выживать. Когда же всё вернулось на свои места, Джон не стал распространяться о пережитом. Он, как и свойственно настоящему профессионалу, отслужив положенное ему время, начал тайно копать и искать ответы на возникшие у него вопросы.
        В момент нашего знакомства у него была лёгкая паранойя, мягко говоря. В одну прекрасную, хоть и совершенно обыкновенную ночь, он выследил меня, Алекса и Нину в тёмном переулке. Мы подумали, что это одержимый пришёл полакомиться нами, но вскоре поняли, что это был лишь запутавшийся парень, которому нужны были ответы. И хотя мы были довольно замкнутой компанией, мы всё же приняли Джона в наши ряды.
        У Вайзера были не совсем стандартные способности. Оказалось, что он мог маскировать свою ауру, да так, что выследить и уж тем более распознать его мог далеко не каждый. Для него не составляло никакого труда слиться с толпой; если требовалось, он мог проделывать это часами. Потоки вечно движущихся пешеходов были для него подводными течениями, по которым он плавал как рыба. Он мог стать никем и ничем, простым смертным, идущим по своим делам, разговаривающим по телефону или читающим газету. И хотя он уступал Мэту или тому же Алексу в распознании аур, даже они зачастую не могли понять, где находится Джон, как он себя чувствует и что у него на душе. Он был загадкой для всех нас, позволяя окружающим узнать ровно столько, сколько он считал нужным.
        Эти качества сделали из Вайзера великолепного шпиона и охотника. Всё что с ним происходило до «пробуждения» Джон принял как знак свыше - произошедшее не просто так, а по велению судьбы. Он использовал весь свой опыт, навыки и способности для своей личной цели - войны против демонов ради человечества.
        При всём этом Джон не испытывал особой любви к большим организациям и анклавам, а в особенности к Легиону. Он ни за что бы на свете не стал бы с ними связываться. Во время своей службы в армии Джон был снайпером. У него ещё тогда были железные нервы и умение не только стрелять, но и анализировать каждый уже сделанный, а также следующий шаг. Как и подобает снайперу, Джон нашёл себе пару - единомышленника по имени Икар, который тоже был моим другом. Если честно, все кроме него считали, что охота за одержимыми была слишком опасным занятием, даже несмотря на способности Джона.
        Очень часто Джон пропадал целыми днями, а порой даже неделями. Он просто исчезал с лица нашего мира. Выключал свой телефон, не пользовался кредитной картой, не попадался ни на одну камеру. Выследить его было невозможно. А потом он мог заявиться в самый неожиданный момент и как ни в чём не бывало открыть бутылочку пива или мёртвым сном упасть на первую же встречную кровать. Нам не было смысла расспрашивать его - мы и так знали, что в нашем мире стало по крайней мере одним демоном меньше.
        «Это и в самом деле он? - спросил Джон, оглядываясь на Нину и Мэта. - Нет… я не верю! Это не может быть он. Это наверняка какой-нибудь самозванец!» Джон вспыхнул и навёл на меня оружие. Атмосфера резко накалилась. Все замерли. Мэт держал руку на кобуре, готовый в любой момент выхватить свой пистолет. Учитывая все обстоятельства, я не сомневался, что он бы его применил.
        «Хорош бредить. Смирись с тем, что я вернулся и буду ещё долго портить тебе кровь своими нравственными нравоучениями», - это была фраза, понятная лишь мне с Джоном. Я добавил: «Из-за тебя Патриша с каждой секундой убегает всё дальше и дальше. Опусти оружие и не глупи, а то ты сейчас оправдываешь стереотип недальновидного вояки-солдафона». Я знал, что Джон не простит себя, если из-за него мы упустим суккуба. И если это всё ещё был мой старый друг, то я точно надавил на нужные рычаги.
        Джон молча, медленно и с недоверием опустил оружие. После неловкой паузы, на которую у нас и так не было времени, Николас громко обратился к нам: «Ладно, барышни, если вы закончили ссориться, то хочу вам напомнить, что Патриша бежала вон в том направлении», - и указал на тёмный коридор, который вёл в соседний склад.
        Мэт приказал нескольким инквизиторам эвакуировать раненых и попытаться связаться с Алексом и штабом. Нас было семеро: Я, Джон, Мэт, Нина, Николас, Джекс и Рико. Мы не стали топтаться на месте и помчались за Патришей.
        Погоня была недолгой. Методично обкладывая суккуба со всех сторон, мы в конце концов загнали её в угол. Ей было больше некуда бежать. Позади неё была лишь высокая стена, а впереди стоял наш отряд. «Сдавайся, и твоя смерть будет быстрой», - с мрачной гримасой сказал Мэт, возвращая ей её собственную карту.
        На стенах помещения были установлены яркие лампы, которые довольно хорошо его освещали. Вдруг испуганный взгляд Патриши сменился на противоположный. Беззащитная женщина, которая, казалось, вот-вот готова была разрыдаться, исчезла без следа. Вместо неё было нечто другое. Вся та эссенция, которая исходила из Патриши и которую она всеми силами пыталась скрыть, прорвалась как сквозь плотину.
        Лампочки вспыхнули, замерцали и полопались. Осталась лишь одна лампочка, висевшая прямо над Патришей - единственный источник света, освещающий злобный оскал суккуба.
        Суккуб, выдающая себя за человека, залилась визгливым хохотом, в котором отчаяние смешалось с ликованием. «Моя?.. Смерть?.. Быстрой? - сказала она наконец. - Да что вы знаете о смерти?! Что вы знаете о боли? Вы и понятия не имеете о значении этих слов! Но я вас научу!» С этими словами Патриша сделала странный жест обеими руками. Зачерпнув из воздуха красноватую, почти невидимую субстанцию, она обрушила её на нас, как гигантскую волну. Никто из нас не успел выстрелить, но волна прошла сквозь нас и растворилась. Боли я не почувствовал, но вдруг у меня закружилась голова, а затем потянуло в сон. Я оглянулся на моих товарищей: каждый из них уже или лежал, или стоял на одном колене, заставляя себя не упасть. Последним, что я услышал перед тем как потерять сознание, был голос Мэта, повторяющего: «Всем держаться! Не падайте! Держитесь! Дер…»
        ЧАСТЬ VIII: НЕИЗМЕНИМАЯ СУДЬБА
        Облака… Я падаю сквозь них. Каждый глоток воздуха даётся мне с трудом, но со временем дышать становится всё легче и легче. Горячие потоки воздуха начинают согревать меня. Меня клонит в сон. Мои глаза закрываются сами по себе. Меня не беспокоит ни мой полёт, ни гравитация. Пусть воздух вертит мною, как когда-то в детстве меня убаюкивала моя приёмная мама. Теперь всё вокруг меня - мой дорогой родитель…
        Моя комната. Я резко открываю глаза. Всё моё тело болит и ноет. Я весь в поту. Медленно встаю и осматриваюсь по сторонам. Да, это всё ещё моя старая добрая комната. Все мои вещи разбросаны так же, как и всегда: мои старые, но очень дорогие книги, мои новые, но тоже дорогие книги, мои диски, моя музыка, мои фильмы, мои журналы, моя одежда - всё там, где и должно быть, то есть не на своём положенном месте.
        Как я здесь оказался? Какой сегодня день? Мне надо всё вспомнить! Мне надо всё срочно вспомнить! Голоса… Я слышу голоса. Чьи они? Кто это?.. Я поругался с Карой? Кто такой Энкиду?.. Всё словно в тумане… Я пытаюсь вспомнить, но как только моё сознание пытается пробиться через туман, меня оттуда что-то выбрасывает. Моя… кто? Потерянный я из всех моих жизней? Сумма которых меньше первородного греха? Грех, который никому и никогда не искупить?.. Убить Бога не значит стать Богом… Но они пытались… Зачем пытались?
        Моя голова - что с ней не так? Она сильно кружится; меня тошнит. Я с трудом подхожу к окну и выглядываю из него. Дети плачут. Я пытаюсь рассмотреть почему, но толком ничего не видно. На улице туман. Я могу поклясться, что я всё это уже видел… Всё это уже происходило!.. Я не могу вспомнить!
        Я смотрю на своё отражение в зеркале, и оно ухмыляется. Я пытаюсь понять, что с этой комнатой не так… Здесь что-то точно не так! Я случайно наступаю на разбитую чашку. Она кажется очень знакомой. Что это на моей руке? Что это за кольцо?.. Что?.. Землетрясение?!
        Комнату озарила яркая вспышка, ослепившая меня. Раздался звук глухого взрыва где-то снаружи. Взрывная волна отбросила меня к стене, а в окно моей комнаты как ракета влетел обгоревший ангел, сцепившийся с демоническим чудовищем. Они яростно боролись несколько секунд, но ангел в золотистой броне и с короткими волосами всё же смог пронзить демона насквозь. Как и все ангелы, в своём истинном обличии он был выше меня, почти дотягиваясь головой до потолка. Он был с ног до головы покрыт кровью.
        Хоть ангел и выиграл схватку, но похоже, что жизнь он всё же проиграл. Не обращая на меня внимания, он повернулся лицом к небу, упал на колени и, глядя на странный яркий свет в небе, вымолвил: «Помоги нам, Утренняя Звезда, ибо в тебе надежда наша. Приведи нас к Создателю нашему, ибо известно нам, ты прошёл путь Его». С этими словами он упал замертво. Из его рта вместе с последними горстками воздуха заструился голубой поблёскивающий пар - последние капли его эссенции.
        Вдруг в комнату влетел крылатый монстр. Его огромные тощие крылья были похожи на крылья летучей мыши. Набросившись на меня, он вцепился мне в плечи и вынес из квартиры. Его когти впивались глубоко в плоть, и чем сильнее я сопротивлялся, тем глубже они проникали. Пока крылатая бестия несла меня прочь, я с ужасом глядел на город под нами. Повсюду были огни и пожары; почти все здания были объяты дымом.
        Мы были уже высоко в облаках, когда монстра внезапно пронзила голубая стрела. Теперь я был свободен. Я снова оказался в объятиях моих старых добрых друзей - равнодушных облаков. Мне больше не было больно. Тёплый воздух убаюкивал меня…
        Я медленно открыл глаза. Я лежу и смотрю в потолок. Я не знаю где я, и я не знаю почему я здесь. Как я здесь оказался? Последнее моё воспоминание - пронзённое стрелой чудище. «Ли, пошли на брифинг, Мэт зовёт», - позвал меня Джекс. Этот инквизитор со своей извечной ухмылкой…
        Я был в замешательстве. Это всё уже происходило. Это произошло сегодня. Но некоторые детали не сходились. Я был актёром, играющим свою роль в запутанном спектакле, на которого сквозь линзы биноклей смотрели неизвестные наблюдатели.
        Я почему-то оказался в лазарете. Но там лежал вовсе не раненный Скотт и его сослуживец-инквизитор… На металлических каталках лежали Нина и Джон. Меня охватило чувство страха. Внутри меня что-то свернулось в клубок. Я судорожно прикрыл рот руками, пытаясь сдержать приступ тошноты. Они лежали рядом. Белый свет бесстрастно освещал их лица. На них не было ни царапины, ни кровинки - ни одного ранения. На их лицах было умиротворение. Я медленно подошёл к ним. Я всё ещё не могу поверить… Как это случилось? Когда? Где же были ангелы? Где же был я?!
        Атмосфера в комнате резко сменилась, став мрачной и мертвящей. Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать, как её чёрные пальцы обвиваются вокруг моего тела. Каждая моя клеточка был погружена в море нескончаемого уныния, в котором я тонул. Я даже не сопротивлялся…
        В комнату медленно вошёл Мэт и подошёл к каталкам. Положив руки на лбы Нины и Джона, он посмотрел на меня, стоявшего с противоположной стороны, и сказал: «Это твоё наследие. Это то, кто ты есть. Это ждёт каждого из нас. Каждого из тех, кого ты любишь». Вдруг мертвецы открыли глаза и не мигая, и не сводя с меня глаз, монотонно проговорили в один голос: «Когда предатель предаст в третий раз, начнётся конец всего сущего на земле людской». Они повторили эту фразу ещё раз, и ещё… На седьмой раз я не выдержал, зажмурился и крикнул: «Хватит! Прекратите!» Моя просьба была моментально услышана. Я снова открыл глаза и вместо Мэта передо мной стоял Джон, а вместо Джона рядом с Ниной лежал похожий на мертвеца Мэт. Джон, глядя куда-то позади меня, вытянул указательный палец и сказал: «Погибель всего нашего рода. Не верь Утренней Звезде. Не верь Утренней Звезде. Поверишь ли ты Утренней Звезде?» Я обернулся, пытаясь понять, на кого указывает бледный как полная луна Джон, но тут меня снова ослепила вспышка яркого света.
        Голубой океан, лениво лижущие берег волны, тропическая жара, кристально ясный день. Это была самая настоящая утопия. Я помню этот день. Это был наш с Карой день. Это был один из самых чудесных дней, которые мы когда-либо проводили вместе. Это один из тех дней, которые запоминаешь навсегда… запоминаешь каждую секунду и минуту, каждый час и каждую деталь, каждое мгновение и каждое ощущение.
        Моё сердце было полно любви и счастья. Это был день, когда из моего разума полностью исчезли все тёмные облака, а в сердце поселилась надежда. Это был день, в котором я был рад жить, и в котором я наслаждался каждой секундой. Я любил не только её, но и себя, а заодно и всё человечество. Это был день, когда я был рад быть человеком… Человеком с большой буквы. Это был день, когда вся вселенная подчинялась нам, и ничто и никто не смел мешать нам наслаждаться самими собой и мгновениями, проведёнными в объятиях друг друга.
        Лучи тёплого, доброго солнца били мне в глаза, а ветер трепал золотые волосы Кары. Мы долго стояли, обнявшись. Мы знали, что этот день скоро кончится и, возможно, больше никогда не наступит. Мы пытались продлить его как можно дольше. Я помню, как Кара побежала к океану, а я остался позади, благодарным за этот день.
        Она стоит спиной ко мне. Она оборачивается, чтобы взглянуть на меня, но я не могу разглядеть её лица. «Зачем, Ли? - спрашивает она. - Зачем ты это делаешь? Ты здесь, но тебя здесь нет… Как ты мог оставить меня?» «Кара, я тут! Я не оставлял тебя. Вот же я!» - крикнул я вслед ей, но ответа не было. Вместо этого из леса позади меня послышался и начал нарастать гул…
        Кара нырнула в океан. Я бросился вслед за ней, но неожиданно начался шторм. Солнце моментально исчезло и ясный день сменился мрачными тучами. Спокойный, приветливый и манящий к себе океан за секунду превратился в грохочущую смертельную ловушку. Горизонт осветился молниями, а в небо упёрлись смерчи. Гром будто переливался голосами, произносившими моё имя.
        В одну секунду Кара была у меня перед глазами, а в следующую её накрыла огромная чёрная волна. Я незамедлительно нырнул следом. Моё сердце начало биться всё быстрее и быстрее. Я нырял и нырял, не прекращая поиски, а океан тем временем пытался всеми силами меня утопить. С каждым погружением я отчаивался всё сильнее. Я не мог потерять её! Я просто не мог! Я отказывался в это верить.
        Я нырнул особенно глубоко, туда где света больше не было видно. Поняв, что я её больше не найду, я повернулся спиной к морской пучине и начал любоваться безумием природы надо мной. Уже недолго. Ещё чуть-чуть. Мы скоро снова будем вместе, Кара… уже недолго.
        «…Льюис! Льюис, очнись! - кричал мне прямо в лицо Мэт, тряся меня за плечи изо всех сил. - Вставай, ну что же ты!» Не успел я толком открыть глаза, как раздался взрыв и Мэт прикрыл меня от волны пыли. После этого он встал и, подняв меня за шиворот, отвесил мне весьма чувствительную пощёчину. Меня обычно так бьют только после слов «дело не в тебе, дело во мне». Понемногу я начал приходить в себя.
        Здание склада горело со всех сторон; повсюду был густой дым, в котором было невозможно что-либо разглядеть.
        - Что происходит? - спросил я Мэта, выкашливая всё, чего успел наглотаться, пока был без сознания.
        - Мы выловили рыбку больше нашей лодки, вот что происходит! - сплюнул Мэт, поглядывая на сидящую рядом и потирающую голову Нину. - Мы бы тут все концы отдали в этих чёртовых иллюзиях, если бы не Метатрон, - и он указал пальцем в ту часть помещения, откуда доносился грохот и звуки борьбы.
        Оглядевшись, я заметил лежащих рядом Джона, Николаса, Джекса и Рико.
        - Как они? С ними всё в порядке?
        - Будет. Метатрон успел рассеять иллюзии только у меня, Нины и частично у тебя.
        Метатрон считался одним из самых выдающихся воинов Рая. И, как и свойственно воину такого калибра, он был воплощением решимости, непоколебимости, стойкости и грубой физической силы. На этот раз он не скрывал свою эссенцию, позволяя любому Связующему на расстоянии нескольких миль почувствовать его ауру.
        Я успел лишь мельком заметить ангела, потому что в тот же момент мимо нас стрелой пролетела Патриша. Врезавшись в стальную колонну, суккуб изрыгнула изо рта фонтан чёрной крови, а затем, подняв глаза, изо всех сил отпрыгнула в сторону. Вовремя: долей секунды позже её бы просто размазали «Железные Кулаки» Метатрона.
        Я много слышал о «Железных Кулаках», которыми владела лишь горстка известных миру существ, но видеть их в действии не доводилось никогда.
        Аура, которой владеет существо, будь то ангел, демон или человек, напрямую зависит от типа эссенции. У Метатрона было огромное количество сырой и необузданной эссенции, которая и формировала излучаемую им ауру. «Железные Кулаки» требуют огромного количества эссенции, и чтобы ими владеть нужно иметь колоссальную силу и выносливость. «Железные Кулаки» не являлись оружием в физическом смысле слова. За каждым замахом серафима следовал удар огромного сгустка энергии, который потом тут же испарялся. Метатрон фактически вёл битву своей эссенцией; его удары пробивали каменные стены, словно они были из бумаги.
        Из огня и пыли вышел огромный человек в костюме. Пламя его не брало, словно боясь приближаться. Аура ангела увеличивала его и без того гигантский силуэт. Метатрон всё ещё был в своём чёрном деловом костюме: ангелы редко принимают свой истинный вид, если не прорван барьер.
        Метатрон снова замахнулся, пытаясь поразить суккуба издали. Та успела увернуться; бетонный пол в том месте, где она стояла, взорвался, оставив кратер. Злобно глядя на ангела, она что-то угрожающе прорычала, но серафим ответил ей очередным взмахом руки. Удар «Железных Кулаков» пришелся сверху вниз, наподобие гигантского копра, но демоница снова успела отпрыгнуть в сторону. Вытекающая из ран суккуба эссенция почти полностью разъела её человеческую оболочку. Её кожа слезала во многих местах, обнажая коричнево-зеленоватую чешую. Суккуб разъярённо кинулась на ангела, но «Железный Кулак» отбросил её назад. Её вторая атака закончилась тем же. Я наблюдал за поединком, разинув рот. Ангел всё ещё стоял на месте, управляя невидимыми молотами, сея разрушения одними лишь взмахами рук. Если громадный ангел так легко владел своими руками-молотами, при этом оставаясь совершенно спокойным, то я даже представить боялся, что он мог сделать, если войдёт в раж.
        Силы суккуба стали подводить её. С каждым разом ей было всё сложнее вставать, но неожиданно она вскочила, выпрямилась и свела вместе ладони. Между ними вспыхнула красная эссенция, и через несколько мгновений суккуб сжала правую руку и отвела её в сторону, вытягивая из клубка эссенции, словно нитку, длинный хлыст, по которому сбегали языки пламени.
        Хлопнув хлыстом один раз, будто показывая своему противнику что его ждет, Патриша кинула в него остаток эссенции из её левой руки в виде небольшой огненной сферы, после чего незамедлительно кинулась в его сторону. Метатрон моментально скрестил руки на груди, и появившиеся из ниоткуда призрачные «Железные Кулаки» без труда отразили огонь. Но остановить суккуба у ангела не хватило времени: прыгнув сквозь огонь прямо на плечи серафима, она ловким движением обвила хлыст вокруг его шеи. Спрыгнув на землю за спиной Метатрона, она изо всех сил дёрнула. Сбитый с ног серафим поднялся в воздух и влетел в стену, частично проломив её. На губах Патриши заиграла злая, но довольная улыбка. Она стала предвкушать победу. В своих мечтах она уже повергла могучего и легендарного противника.
        Но Метатрон бесцеремонно рассеял её иллюзии, поднявшись из пыли и обломков и как ни чём не бывало принявшись отряхивать свой костюм. Патриша была в ярости. Она не понимала, как он всё ещё стоит на своих ногах. Тем не менее, суккубу пришлось смириться с этой жестокой правдой. Обуреваемая злобой и страхом, она опрометчиво кинулась на него прямо в лоб и поплатилась за это.
        Суккуб взмахнула хлыстом, но появившийся рядом с ней «Железный Кулак» ангела сжал всю её руку железной хваткой: раздался хруст. Метатрон замахнулся правой рукой и «Кулак» врезался прямо в грудь Патриши. Серафим вырвал хлыст из её рук, а потом обрушил на неё град ударов. Метатрон методично выбил из демоницы всю волю к сопротивлению и швырнул её на пол, дрожащую от слабости и боли. Серафим при этом не проявлял никаких эмоций; с таким же успехом он мог бы быть каменным истуканом. «Она в вашем распоряжении», - сказал он Мэту, сделав приглашающий жест рукой.
        Мы медленно подошли к ней и сгрудились над её почти безжизненным телом, как стая стервятников. «Теперь, моя дорогая Патриша, ты расскажешь всё, что мы хотим знать. Понятно?» - пнул её Джон. Ответа не последовало: суккубом полностью овладела индифферентность. Она понимала, что проиграла сражение и не смогла выполнить поручение, данное ей её Принцем. Она понимала, что её длинное и полное мучений существование так или иначе окончено. Она сидела на коленях, опустив голову, и пустым взглядом смотрела в никуда. Кулак Джона в очередной раз развеял её иллюзии: «Тварь, ты меня что, игнорируешь?»
        Наклонившись к суккубу, он схватил её за волосы, достал очень старый и некрасивый нож и поднёс к лицу Патриши. «Смотри-ка сюда. Видишь ли, этот нож совсем не простой! О нет, вовсе нет! Ты вот сейчас думаешь, что ничего не боишься и что большую боль, чем сейчас, даже не почувствуешь… Чёрт, я даже думаю, что ты этого хочешь, не так ли? - улыбнулся Джон, глядя суккубу прямо в глаза. - Нет, нет, нет! Поверь мне, моя дорогая, ты ещё очень далека от смерти. Знакомься - это самый настоящий клинок Набу Кудурри Уцура!»
        В глазах суккуба мелькнул неподдельный страх, а Метатрон опустил скрещённые руки; в его лице ясно читалось возмущение. Николас неразборчиво выругался, а Мэт с обеспокоенным взглядом воскликнул: «Клинок Навуходоносора!» и устремил на Нину обвиняющий взгляд.
        - Смертный, ты хоть знаешь, что у тебя в руках? - угрожающим тоном спросил Метатрон Джона.
        - Я знаю достаточно, чтобы быть уверенным в том, что этой твари нужно его бояться, - ответил Джон, почёсывая щетину. - Говорят, что этот клинок был если не самым важным, то уж точно одним из самых важных богатств одной очень древней династии. Говорят, что он из времён, когда само слово «цивилизация» была новым понятием…
        Прервав Джона, Метатрон продолжил:
        - Немногим ангелам, не говоря уже о Связующих, известна эта история. Ангелы не помнят её, поскольку не осталось почти никого, кто бы жил в те времена. Слушай внимательно, демон: хотя бы раз в своём подлом существовании тебе даётся шанс услышать правду, - ткнул Метатрон пальцем в стоящую на коленях израненную Патришу. - После своего падения, первородные Падшие всё ещё не могли принять свою участь. Теперь они были даже ниже людей, которых так ненавидели. Они не могли дотянуться до небес, но могли дотянуться до Земли. В отчаянии они объявили полномасштабную войну людям. Естественно, мы вмешались. Резня была невероятной… Рай и Ад были полностью иссушены; в живых не оставалось почти никого. Огромной ценой далась нам наша победа. Если, конечно, это можно назвать победой… В отчаянии архангелы обратились к величественным Доминионам с просьбой вмешаться, ибо целые царства людские были на грани уничтожения. Никто и не надеялся, но Доминионы согласились, хоть и выставив условие: для восстановления баланса порталы на Землю будут закрыты обеим сторонам ровно на семь лет. Так Земля была запечатана, и судьба
человечества оказалась в руках самих людей.
        - Если это было так давно, то откуда вы об этом знаете? - спросил Николас серафима.
        - Я знаю всё это непосредственно от моего наставника, величественного и первородного архангела Михаила… Запертые на Земле и отрезанные от своего дома, ангелы рассредоточились и стали жить среди обыкновенных людей в человеческом обличии. О них слагали мифы и легенды… боюсь, правду теперь уже не узнать ни от кого. Падшие сделали тоже самое, но сама их сущность подталкивала их к власти - на троны королей и в кельи верховных жрецов. Они сеяли хаос, затевали войны и направляли гнев людей и их властелинов на ангелов. Самые же слабые из демонов без руководства своих Принцев из Преисподней стали неконтролируемыми, жуткими и жаждущими крови монстрами - персонажами детских сказок и всемирного фольклора.
        - Великий серафим, позвольте мне. Отсюда история известна уже каждому Искателю, - с лёгким поклоном прервала Нина Метатрона. Тот кивнул в знак согласия. - На государство Ашурайю шли войной; оно было на грани уничтожения. Тогда его правитель Навуходоносор и вся его рать жрецов-Связующих обратились с мольбой о помощи к последним из выживших на земле ангелам. Те недолго думая согласились, но при условии, что потом их не будут преследовать. Пакт был скреплён. Обещания сделаны.
        - А зачем преследовать ангелов? - спросил Нину Джекс.
        - Из эссенции ангелов получаются сильные артефакты, а из… - Нина с опаской посмотрела на серафима.
        - Можешь продолжать, Нина Дракич.
        - А из органов получаются сильные снадобья, - Нина поморщилась и после небольшой паузы продолжила: - В обличии великанов они стали генералами и военачальниками великого царства. Они смогли повергнуть всех врагов царя, всех первородных одержимых и Падших. Земля была очищена от всего неземного… но оставались ещё сами ангелы. И вот, когда пришло время выполнить свою часть уговора, жрецы, используя оружия Падших, убили всех ангелов. Навуходоносор запечатал их души в те же демонические мечи и кинжалы, которыми их убили. Он запер их души в самом отвратительном им месте, не говоря уже о совершённом им гнусном предательстве. Он создал неестественное оружие, которое, как считают многие, обладает собственной волей. Он сделал это оружие своим наследием - подарками своим отпрыскам, которые принесли им много побед, но в конце концов неминуемо предавали своих владельцев, тем самым обрекая их на погибель… - Нина запнулась и опустила голову: - Мне не стоило соглашаться на это, Джон… Не стоило! - она посмотрела на меня. - Я отдала ему клинок три года назад, сразу после… - она снова запнулась. - Я беру на себя
полную ответственность!
        - Глупая, глупая девчонка! - высказался Николас.
        - Зачем? Зачем ты это сделала, Нина? Как ты могла отдать такое оружие человеку? Да ещё и своему другу? Ты хоть подумала, что с ним будет? Ты же Искатель, в конце концов, разве ты не должна была подумать о последствиях использования такого артефакта человеком?! - рассердился Мэт.
        - Я… я не знаю! Он сказал, что это будет во благо. Что этим оружием он отомстит за всех наших погибших друзей. Я не знаю, Мэт… Я была тогда подавлена. Мы все были подавлены!
        Метатрон не сказал ни слова. Он молча слушал нас, время от времени оборачиваясь и вглядываясь куда-то вдаль.
        - А в чём, собственно, особенность этого клинка? - беспечно спросил стоявший рядом Джекс.
        Все оглянулись на вечно улыбающегося молодого худого парня.
        - И как ты только ухитрился дослужиться до лейтенанта, а я всё ещё болтаюсь в сержантах? - пробормотал Рико.
        - Одной царапины хватит, чтобы умертвить даже ангела, - медленно проговорила Патриша, сплёвывая кровью.
        Все сразу замолчали и посмотрели на суккуба, словно только что вспомнив о ней.
        - Нет надобности тебе его использовать, мой сладкий… Чего ты замолк, о Великий, о Всемогущий Метатрон? Думаешь, рассказал печальную историю и моё сердце растаяло? Ха! Не смешите меня! Я карабкалась с самого низу по трупам существ намного страшнее, чем вы можете себе представить, а затем и здесь, у вас дома, прямо у вас под боком! Этот ваш «Легион» дальше собственного носа не видит. Вы лишь прислужники своих покровителей, без которых вы никто, просто стадо баранов! - Затем она посмотрела Джону в глаза и, улыбнувшись, тихо прошипела: - О-о-о… Я вижу… я вижу это в тебе! Скоро ты сам будешь таким как я. Оно уже в тебе, да-а-а!
        Джон оттолкнул её. Патриша, зарычав, вскочила и попыталась укусить его, но получила прямо в лицо высоким ботинком Николаса: «Лежать, тварь! Лежать, кому говорю». Патриша снова выплюнула изо рта кровь, которая медленно стала испаряться, а затем снова расхохоталась: «Не может быть! И тебя туда же! Ха-ха-ха! Парни, а вы точно из земного царства? Да будь я проклята! Кого теперь только не берут в Земные защитники!» - за что снова получила, но на этот раз от Мэта. «Ты уже проклята! - крикнул ей Вайзер, снова пустив в ход кулаки. - Говори, что ты замышляла? Говори, что на уме у твоего принца! Говори же, мразь!»
        Он бил её с такой силой, что мы невольно сделали шаг назад. Нина с испугом смотрела на своего друга, который в одной руке держал клинок, а другой остервенело избивал демоницу. Даже Мэт был немного растерян. Дело было не в том, что делал Джон, а в том, с каким удовольствием он это делал. Метатрон хотел вмешаться, но вдруг снова обернулся и посмотрел куда-то в небо через огромное окно.
        «Говори!.. Говори же! - снова крикнул Джон в лицо Патрише и, нанеся ещё несколько ударов, заорал во весь голос: - Молчишь, тварь?.. А ну говори! Говори, что у тебя была за миссия?!» Я никогда в жизни не видел Джона таким. Он был совершенно не похож на того холодного и расчётливого человека, которого я знал.
        То, что осталось от Патриши, подняло руку и, давясь чёрной кровавой пеной, еле выговорило: «Конец уже близок. Пешки уже в движении. Решающая война началась. Грядёт конец всего сущего на земле людской…» Судорожно передёрнувшись, она уставилась пустым взглядом в потолок и прохрипела: «Когда предатель… Предаст в последний раз…» Её дыхание остановилось и через несколько секунд из её глаз и рта потекли слабые ручейки красноватого дыма.
        Метатрону не обратил на слова суккуба никакого внимания - он напряжённо к чему-то прислушивался. Внезапно он нахмурился и неожиданно громко крикнул нам: «Уходите! Немедленно!»
        «В чём дело?» - спросил в замешательстве Мэт. Метатрон с раздражением посмотрел на него и, махнув рукой, прокричал ещё громче: «Уходите сейчас же! Бегите и не оборачивайтесь!» Слова ангела прокатились по комнате, как раскат грома. Уцелевшие окна задребезжали, а у нас заложило уши.
        Ангела окутал исходящий из него самого яркий свет, который озарил не только складское помещение, но и соседнюю улицу. Мы бросились бежать. «Ну что же творится с миром? Ни минуты спокойствия», - пропыхтел Мэт. Как раз в тот момент, когда я хотел его спросить, что же всё-таки происходит, я заметил до боли знакомые признаки прорыва барьера между мирами.
        Неординарность происходящего можно было чувствовать на каждом шагу. Мы выбежали в доки. Я посмотрел вверх: пролетавший над нами самолёт над нами начал замедляться и в конце концов остановился полностью. Прожектора и лампочки начали отбрасывать угловатые неправильные тени, вьющиеся вокруг них мошки замерли в воздухе, а на их месте появились еле заметные глазу голубые точки - капли их жизненной эссенции.
        Остальные бежали впереди сломя голову, не оглядываясь назад и не осматривая окрестности. Я отстал от них и больше не мог продолжать бежать. Я снова ощутил немощность и слабость. Я пытался понять, что происходит, но долго гадать мне не пришлось: из склада, в котором мы оставили мёртвого суккуба и серафима, раздался звук взрыва, но огня я не увидел. Из здания вырвалась волна ударной энергии, сбивая и переворачивая всё на своём пути. Она опрокидывала автомобили, погрузочные машины и контейнеры, а пришвартованный неподалёку катер, на котором прибыла Нина со своим отрядом, был отброшен от берега, таща за собой оборванный канат.
        Из окна склада пулей вылетел Метатрон. Ангел был в своём истинном обличии, и он был просто огромен. Вместо костюма он был облачён в лёгкую броню и довольно древнего вида сандалии. Напоминавшие корни деревьев руки были защищены металлическими наручами. Серафим был похож на гладиатора из давних времён.
        Вслед за ангелом из окна выпрыгнул ещё кто-то… точнее, что-то. И это что-то было не одно. Трое высоких человекообразных существ кинулись на Метатрона. Они были худыми и иссохшими. Один из них был одет в чёрную броню с капюшоном, другой был с ног до головы замотан в грязное тряпьё, а третий, лицо которого скрывала треснувшая мрачная маска, был обнажён до пояса; тело его покрывали письмена и иероглифы, а с пояса свисала рваная ряса.
        Отброшенный ударной волной Метатрон врезался в контейнер, который сплющился, словно жестяной. Даже на таком расстоянии я чувствовал гнев Метатрона, когда тот встал и со злости двинул по контейнеру кулаком.
        Нападающие приземлились перед серафимом и молча выпрямились во весь рост. «Что нужно моему братцу на этот раз?» - гневно проворчал серафим, окинув нападавших презрительным взглядом. Грамматоны!
        Молчание продлилось недолго. Стоявший позади всех грамматон в рясе и маске отошел от серафима ещё на несколько шагов и произнёс: «Решил неправильно ты, что нужен нам серафим великий». Голос демона был необыкновенным - шипящие, с присвистом слова сливаясь в тягучую, завораживающую песню. Глаза всех троих грамматонов обратились ко мне.
        Метатрона сказанное тоже застало врасплох. Его глаза расширились от удивления, и махнув рукой, он крикнул: «Беги, смертный!» Я не собирался ни спрашивать почему, ни меряться с демонами силой, ни задерживаться ещё хоть на мгновение. Я тут же обернулся и бросился было бежать, но обнаружил, что словно прирос к земле. Меня медленно развернуло, и я увидел, что несколько из покрывавших тело грамматона в маске иероглифов светились фиолетовым огнём. Посмотрев вниз, я обнаружил, что из моего тела тянутся тонкие, пылающие пурпурным светом нити, оканчивающиеся в длинных, мертвенно-бледных пальцах демона.
        Двое остальных сделали резкие движения руками, выхватили прямо из воздуха мечи и двинулись к серафиму. Тот с рёвом бросился им навстречу. Сталкиваясь с демоническими мечами при парировании, наручи высекали снопы искр. Но мощь и защищённость Метатрона с лихвой компенсировались его сравнительной медлительностью. Демоны же, напротив, обладали граничащими с невозможным гибкостью и скоростью. Грациозными прыжками они перемахивали через ангела, нападая то сзади, то спереди. Грамматоны двигались так быстро, что мне сложно было разглядеть их движения.
        Тем не менее, с грубой силой Метатрона всё-таки приходилось считаться - ни один из демонов не сумел бы долго продержаться против ангела в ближнем бою, и поэтому они сменяли друг друга, отвлекая его. Стоило ангелу всерьёз переключиться на кого-либо из противников, второй незамедлительно метал в него сверкающие пурпурным магические стрелы. И хотя крылья Метатрона помогали ему уворачиваться, прогресса в сражении достичь ему не удавалось - темп боя возрастал, снарядов и выпадов становилось всё больше, и серафиму всё чаще приходилось разворачивать и сворачивать свои крылья для очередного прыжка в сторону.
        Зажимаемый с двух сторон, Метатрон решил прибегнуть к более радикальным методам. Поймав чёрный кривой меч сделавшего неудачный выпад грамматона меж ладоней, он резким движением дёрнул его в сторону, отправив владельца в стенку ближайшего контейнера. Не давая демону опомниться, серафим тут же обрушил на него мощь обоих «Железных Кулаков». Убедившись, что противник выведен из боя, Метатрон незамедлительно переключился на его собрата.
        Наблюдавший за схваткой грамматон в маске взглянул на меня и сделал быстрый жест руками. Татуировки на его теле погасли, но тут же загорелись новые. Я больше не был парализован; теперь я лишь был связан жгучей пурпурно-голубой нитью, которая ещё больше усиливала моё ощущение беспомощности. Демонический маг тем временем встал на одно колено, положив кулаки на землю, и что-то прошептал. На его плечах вспыхнули красным две руны в виде маленьких геометрических крыльев. Демон взвился над доком, словно выпущенный из пращи снаряд, и начал коршуном падать прямо на серафима.
        Метатрон тем временем танцевал смертельный танец с грамматоном, который одной рукой искусно орудовал длинным прямым клинком, а другую использовал для магических атак. Демон легко уворачивался от атак, прыгая через громадного серафима. Метатрон в ярости махал кулаками налево и направо, но не мог даже задеть противника.
        Запас эссенции у серафима был огромным, но отнюдь не бездонным. Каждая проекция «Железных Кулаков» давалась могучему серафиму всё труднее, а аура его постепенно тускнела. Грамматон точно знал, что делает: своими манёврами он изнурял и истощал противника, с которым обычными методами ему было не потягаться.
        Действительно, с искусством и проворностью грамматонов мало кто мог бы сравниться. Они были не просто исчадиями ада - они были личной армией убийц, служившей королю подземного царства Сатаниэлю. Они не только пассивно улучшали свои боевые навыки тёмной эссенцией, но и дополняли их способностями, доступными лишь им и больше никому. Магия грамматонов требовала наивысшего уровня манипуляции эссенцией. Им недостаточно просто положить руку в сосуд и зачерпнуть оттуда эссенцию - им надо было научиться делать это самыми изящным и эффективным методом, в чём они достигли немалого успеха. Их разум был катализатором, который притягивал и высасывал из резервуара нужное количество энергии. Они насмехались над менее развитыми существами, которые только учились использовать свою эссенцию для простейших целей. До этой схватки я никогда бы не подумал, что кто-то может оказать такое сопротивление одному из самых выдающихся воинов Рая, но теперь мне было совершенно ясно, почему все опасаются конфронтации с этими существами.
        Грамматон-маг в воздухе резко выкрикнул заклинание и его слова как гром пронеслись по всей округе. Самая длинная роспись на теле чернокнижника, обвивавшая его грудь и спину, засияла. Падение остановилось и вокруг застывшего в воздухе грамматона появился полукруг пурпурных огней. Схватив по одному в каждую руку, он кинул их в ангела, тут же отправив вслед за ними остальные.
        Подняв глаза, Метатрон увидел, что на него летел огненный град, шансов увернуться от которого у него не было. Битва была бы предрешена, если бы не случилось нечто совершенно неожиданное: что-то сверкающее ударило по пурпурным снарядам, и они тут же взорвались, озарив ночное небо самыми невероятными сочетаниями цветов. Это одновременно было неестественно и красиво. На помощь собрату подоспел Диссидия.
        Свет от огромных бронированных крыльев серафима вмиг разогнал ночную тьму. В два взмаха цепи Диссидии взорвали все вражеские снаряды, а затем сам серафим тараном врезался в парящего колдуна. Снизу мне сложно было определить, было ли это действие смелостью или невероятной глупостью, но факт оставался фактом: от столкновения противников закрутило в воздухе, и они камнем полетели к земле, словно гигантский двухцветный метеорит.
        «Пижон», - с едва заметной улыбкой проговорил Метатрон, но его улыбка моментально исчезла, когда он понял, что теперь эти двое падали прямо на него. Ангел с хлопком развернул крылья и грузно отпрыгнул в сторону. Сражавшийся с ним грамматон тоже увидел опасность и сделал изящное сальто назад.
        Диссидия вместе с грамматоном-магом ударились о землю с такой силой, что это было похоже на землетрясение. Завыла сигнализация всех машин в округе, глухо зазвенели контейнеры, разбились ещё целые стёкла, а в воздух поднялось облако пыли и грязи, напоминающее извержение вулкана. Нити на мне расползлись, и я вздохнул с облегчением.
        Из глубокой ямы вытянулась длинная разрисованная рука, а затем появился и сам грамматон. С трудом выпрямившись, он сделал несколько шагов в мою сторону. Часть его маски была отбита, и за ней виднелся его глаз - пустая белая сфера. Из него, как и из многочисленных ран на теле демона, текла чёрная субстанция, похожая на кровь.
        Чернокнижник снова вытянул длинную руку в мою сторону, но из ямы за его спиной вылетела цепь, обмотав его шею. Соприкоснувшись с демоном, звенья цепи тут же вспыхнули яркими цветами, которые спустя мгновение потускнели. Грамматон схватился своими костлявыми пальцами за цепь и тут же с криком отдёрнул их, а в воздухе завоняло чем-то ужасным.
        Мощный взмах крыльев развеял пыль и мусор, снова открывая моему взгляду высокий силуэт Диссидии. Ангел стоял на краю ямы, широко расставив ноги и держа цепь обеими руками. Резким рывком он натянул цепь; демона пронесло по всему доку и зашвырнуло в воду.
        «Где тебя так долго носило?» - недовольно спросил Метатрон Диссидию, не отрывая взгляда от своего противника. Диссидия не ответил и двинулся к месту падения колдуна в воду, но дорогу ему преградил уже успевший оправиться грамматон с мечом. В этот раз демон не собирался играть со своим противником, яростно атакуя и не давая серафиму и секунды на контратаку, а Диссидия, сжимая цепи обеими руками, был вынужден уйти в оборону.
        Метатрон лишь на секунду перевёл свой взгляд на собрата, чтобы посмотреть, не нужна ли ему помощь, но сразу же за это поплатился: выпад грамматона едва не пронзил его насквозь. Метатрон успел отбить атаку наручем, но от пущенного левой рукой демона магического снаряда времени увернуться у него уже не было. Серафима кувырком отбросило назад, а демон бросился на помощь своему соплеменнику.
        Было очевидно, что эти двое защищали мага. Теперь Диссидия сражался уже с двумя противниками. В отличии от громоздкого и медлительного Метатрона, Диссидия не уступал нападающим в скорости и изяществе. Блокировке и парированию ударов он предпочитал ловкие уходы от ударов и обманные выпады. Теперь у грамматонов появился противник, способный сражаться с ними на равных.
        Для такого воина как Метатрон, который предпочитал наносить один удар, но наверняка, грамматоны были одними из самых нежелательных противников. Держа ангела на дистанции, они бомбардировали его своей смертоносной магией и без труда уворачивались от атак серафима. Диссидия же в этом плане был полной противоположностью. В бою он был хорош не только на близкой, но и на средней дистанции, а его оружие позволяло легко манипулировать противниками. Цепь, которая на первый взгляд была длиной в всего несколько метров, по желанию своего господина моментально удлинялась. Глядя на сражающегося ангела, мне как никогда ранее стало ясно, насколько большой перевес может иметь один тип эссенции над другим.
        Диссидия мог бы продолжать этот танец, состоявший из быстрых ударов, выпадов и уворотов сколько угодно, но грамматон-чернокнижник снова вступил в бой.
        Маска демона была почти полностью разбита; из-под неё торчала перепачканная чёрной кровью квадратная челюсть. У грамматона не было губ - изо рта, напоминавшего жабий, торчали острые тонкие клыки.
        Маг выпрямился и произнес уже знакомое словосочетание. Татуировки на его груди и спине снова запылали фиолетовым огнём, а вокруг него снова появился полукруг огненных шаров. Диссидия, увидев заклинание колдуна, резко ударил цепью одного из нападающих, а другого пнул обеими ногами и отлетел назад, создавая дистанцию между собой и их мечами.
        Как раз к этому моменту чернокнижник запустил в него первые из сфер, но серафима это вовсе не испугало. Прижав крылья, он камнем упал на землю, раскрыв их только в последнее мгновение, чтобы смягчить приземление. Увернувшись от первых двух сфер, взмахами цепи он отбил ещё две. При соприкосновении с цепями запущенные демоном шары тут же исчезали, поглощённые ими. Но грациозный и быстрый серафим не собирался на этом останавливаться. Ещё один широкий взмах цепью снова заставил двух грамматонов отскочить. Тем же движением Диссидия поймал последние две сферы в воздухе, раскрутил их и запустил обратно в чернокнижника.
        Грамматон, никак не ожидавший такого поворота событий, попытался защититься, выставив свои руки вперёд, но это больше было похоже на жест отчаяния, чем что-либо ещё. Пурпурное пламя жадно охватило демона, будто он был облит горючим. Не издав ни звука, объятый пламенем грамматон сделал несколько шагов и, споткнувшись, снова упал в воду.
        Двое его собратьев в ярости кинулись на Диссидию с двух сторон, осыпая его магическими стрелами, но тут подоспел Метатрон, который врезался водного из грамматонов с такой силой, что оглушил его. Но на этот раз серафим не собирался останавливаться на полпути. Не давая демону опомниться, он обрушил на него град ударов, а потом схватил его обеими руками и ударил головой.
        Вот это было как раз по душе старому воину: добрая битва на кулаках, хотя битвой это было уже не назвать. Выбив из противника всё, что можно было выбить, Метатрон собрал всю свою оставшуюся эссенцию в один «Железный Кулак» и обрушил его на врага. Грамматона словно смяло катком. То, что осталось от демона, мгновенно распалось в тлеющий пепел и развеялось по воздуху. Аура Метатрона сильно потускнела.
        Диссидии, в свою очередь, не составило особого труда справиться со своим противником. Один на один у демона не было шансов. Ангел, способный обращать демоническую магию против её владельцев, был словно создан для схватки с грамматонами. В конце концов Диссидии удалось обернуть свои цепи вокруг шеи врага и тот в судорогах упал на колени. Он попытался вырваться, но было видно, что сил у него уже не оставалось. Большую часть своей эссенции он истратил в битве, а оставшуюся высосала цепь. И без того бледный демон вдруг полностью обесцветился. С его телом произошло то же, что и с телом его собрата.
        Я стал медленными шагами приближаться к серафимам. Ангелы вздохнули с облегчением, но битва все ещё была не окончена. Чернокнижник снова сумел выкарабкаться из океана. Он еле стоял на ногах, и было ясно, что двигал им лишь инстинкт самосохранения, а не желание продолжать бой. Серафимы переглянулись и двинулись к нему. Дойти до грамматона, однако, им было не суждено. Откуда-то издали раздался приглушённый звук, напоминавший выстрел, и серафимов отбросило на двадцать, если не тридцать метров назад.
        Рядом с демоном появился человек в богатой классической одежде. Как ни странно, ауры его я не чувствовал: либо у него её не было, либо он отлично её маскировал. Я даже не мог сказать был ли это человек, ангел или демон. Но обстоятельства подталкивали меня к решению в пользу последнего.
        Незнакомец держался спокойно и немного надменно. Ростом незнакомец не превосходил обычного человека. Если бы не его неестественно бледная морщинистая кожа, то я бы мог принять его за актёра, разодевшегося для исторической пьесы.
        Незнакомец окинул поле битвы взглядом и медленно захлопал: «Браво! Просто браво!» Было сложно сказать, искренне ли он был впечатлён или же просто насмехался над ангелами. «Спектакль был просто захватывающим! Я получил огромное удовольствие и за это я оставлю вас в живых», - произнёс он нараспев, криво улыбаясь.
        Серафимы медленно поднялись и стряхнули с себя грязь. Метатрон сердито фыркнул; Диссидия же очень внимательно следил за каждым движением своего нового противника. По его ауре было ясно что он мобилизует всю свою эссенцию для второго боя.
        «Увы, на этой ноте мы вынуждены покинуть вас, - незнакомец отвесил ангелам низкий поклон, а затем посмотрел на меня: - Было очень приятно снова тебя встреть увидеть, Годфри. Обещаю, в следующий раз будет намного интереснее». С этими словами он щёлкнул пальцами и прямо позади него открылся маленький, пышущий огнём портал. Незнакомец мельком взглянул на грамматона, который тут же покорно вошел внутрь, после чего сам последовал за ним. С резким хлопком портал закрылся, оставив на земле чёрный круг из пепла.
        Броня ангелов и их оружие исчезли, а их воинственные ауры снова сгладились. Они о чём-то заговорили, изредка поглядывая на меня. Я направился к ним, прихрамывая.
        - Ты займешься смертными, я - инфраструктурой, - ткнул Метатрон Диссидию пальцем в грудь.
        - Изволь не согласиться с тобой, груда мускулов, - ответил Диссидия своему громадному товарищу.
        - Нет уж, изволь на этот раз заняться смертными!
        - И с какой же стати?
        - Потому что в прошлый раз в Туле была моя очередь! - ответил Метатрон.
        - Ах, да… Истину говоришь, верзила. Забыл я про Асгардур, - Диссидия недовольно почесал затылок.
        Ангел медленно подошёл к мерцавшему поблизости облаку голубого света. Душа смертного была искажена; её явно что-то задело во время битвы. Диссидия положил руку себе на сердце и достал оттуда небольшое количество своей эссенции, после чего соединил её с душой смертного, которая понемногу начала восстанавливаться. Так он проделал ещё с доброй дюжиной душ.
        Я молча следовал за своим спасителем, который в свою очередь делал вид, что не замечал меня. Через пару минут я собрался с духом и спросил ангела: «Не боитесь, что барьер будет восстановлен раньше времени?» Диссидия медленно посмотрел на меня, а затем спокойно ответил: «Разрушенного восстановление и пострадавших спасение - естественный процесс вселенной нашей. Там, где есть добро, есть и зло. Там же где нет зла, нет и добра. Не бывать одному без другого. Там, где хаос - и порядок присущ. Где порядок, всегда хаос вспыхнуть может. Делать что вздумается без каких-либо последствий и угрызений совести - порядок, естественный для мира нижнего. Следовать правилам и соблюдать дисциплину - порядок, естественный для верхнего мира. Ваш же мир имеет как и порядок, так и хаос. Одно должно быть равно другому. И за этим следят хранители баланса вселенной и космоса, - закончив восстанавливать очередную душу, он выпрямился и продолжил: - Доминионы не спят. Не отдыхают. Они всегда следят. Всегда смотрят, наблюдают они. Пока наши дела не закончены, они не позволят смертному миру вернуться в первородное состояние», -
с этими словами Диссидия направился к очередной душе, разминая на ходу шею.
        Я оглянулся на берег, где стоял Метатрон и, закрыв глаза, делал странные жесты. Всё, на что указывали его руки, возвращалось туда, где было до битвы: вмятины на контейнерах выпрямлялись; катер Нины сам по себе вернулся на место, а капли воды сползли с него и вернулись в океан. Обломки собирались вместе и восстанавливали бетон и стены. Фонарные столбы выпрямлялись, а лампы собирались из осколков и снова загорались. Грязь возвращалась в землю. Ангел буквально возвращал время вспять.
        Я не раз слышал, насколько красивым может быть процедура восстановления, но узреть это своими глазами было особой привилегией. Вот значит, как орудуют ангелы своей эссенцией вне боя: невидимыми тонкими волнами она обволакивалась вокруг всего, что было затронуто битвой и приказывала восстановиться. Всё разрушенное вновь собиралось воедино, как гигантская мозаика. Было исправлено и починено далеко не всё, но теперь док и склады хотя бы не выглядели так, будто в них порезвилось стадо слонов.
        - Что ты скрываешь, Льюис Феникс? Или, может быть, лучше звать тебя «Годфри»? - спросил меня Метатрон, не оборачиваясь.
        - Я задаю этот вопрос себе с момента своего рождения. Дай знать, если разберёшься что к чему.
        - Ты - ходячая проблема. И чего тебя архангелы так на руках носят?
        Хорошо, что как раз в этот момент подоспел Диссидия, иначе я бы наверняка сболтнул чего-то лишнего.
        - Угомонись, верзила. Не знает смертный, дело в чём. А если бы нам было положено знать, то старшие ввели бы нас в курс дела.
        Метатрон фыркнул и снова принялся за дело. Диссидия же не отрываясь смотрел на меня.
        - Дырку не прожги - раздражённо буркнул я ангелу.
        - Врать не буду, интересно мне тоже. Быть может, ты магнит, Феникс?
        - Магнит?
        - С момента того самого, как старшие братья вернуться тебе разрешили, началась событий цепь, выходящая за пределы допустимых.
        Серафим, возможно, был прав, но пока я счёл нужным прикусить язык, нежели дискредитировать себя кучей вопросов. Мы ничего ещё точно не знаем. Не стоит тратить свои нервы на глупые «что, если», и «быть может». Но в одном мы сходились: настала пора ответов. И я точно знал, к кому обратиться.
        - Скажи, Диссидия, раз ты наместник, значит ты хорошо должен знать наш мир?
        - Есть такое дело, - ответил с немного озадаченным взглядом серафим.
        - Значит ты знаешь, где находится Самаэль. Отведи меня к нему!
        - Чушь! Ересь! Как смеешь ты просить меня об этом? Не знаешь о ком молвишь что ли? Супостат он Райский! - вспыхнул обычно всегда спокойный Диссидия, как будто я оскорбил его до глубины души.
        - Супостат или нет, но он сказал, что поможет мне в момент нужды.
        - Зело помог! - раскинул руки ангел, указывая на окружавший нас беспорядок.
        - Я всё равно встречусь с ним, с тобой или без тебя.
        Диссидия глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, а затем продолжил своим прежним спокойным тоном:
        - Поелику не переубедить тебя, сопровождать тебя буду.
        Не дожидаясь, пока смуглокожий серафим вернётся к восстановлению искалеченных душ, я спросил его, указывая на Метатрона:
        - Это был его брат Сандальфон?
        - Был не он это, - с глубоким сомнением ответил мне Диссидия.
        - Тогда кто же?
        - Неведомо мне это. Но есть предположения некоторые у меня, - сказал серафим, нахмурив свои длинные тонкие брови.
        Мы задержались ещё ненадолго. Под конец оба серафима были такими усталыми, что сев на землю, чуть не заснули. Два гиганта сидели посреди дока, глядели на океан и чего-то ждали в тишине. Медленно, почти незаметно, наш мир стал возвращаться в своё нормальное состояние. Все неестественное снова сменилось повседневным и привычным.
        В тот день большая часть разрушений была повёрнута вспять Метатроном, а множество жизней спасено Диссидией, однако были и такие души, которые серафим не смог восстановить. Большая часть из них были отбросами из банды Патриши, но было и несколько обычных работников доков, которые просто оказались не в том месте не в то время.
        - Что будет с теми, чьи души ты не смог восстановить, Диссидия?
        - Жить некоторое время они ещё будут. Но судьба достучится до них раньше, чем удивиться они успеют… Законы писаны и для всех одинаковы.
        Я огляделся вокруг, а когда посмотрел обратно на ангелов, они уже были в облике людей, хоть и потрёпанных, словно после драки. Метатрон снова был в своём костюме, а Диссидия был одет в обычную сорочку с короткими рукавами.
        - Идея-то хороша, - монотонно сказал Метатрон. - Хороша, но опасна. Уж если кто и будет знать, что здесь происходит, то это Он.
        - Что намерен делать ты? - спросил его Диссидия.
        - Я во Второй Рай. Доложу всё Михаилу. Вернусь, как только смогу. Продержишься?
        - Смеешь ты как?
        Ангелы встали и разошлись. «Жди меня завтра вечером, Льюис», - бросил мне Диссидия перед тем как исчезнуть среди серых построек дока.
        У меня закружилась голова; Я прислонился спиной к стене и глубоко вздохнул. Слабость прошла через минуту-другую, но во мне самом осталось странное чувство. Будто моё тело что-то осквернило. Моя аура сегодня была не один раз затронута демонами. Еле дотащившись до дому, я камнем упал на кровать и тут же заснул.
        ЧАСТЬ IX: НЕПОСТИЖИМАЯ СУДЬБА
        Я просыпаюсь. Медленно встаю. Что-то здесь не так… Я странно себя чувствую. Я не узнаю ни своё тело, ни свою собственную ауру. Все вокруг меня какое-то неестественно.
        В моей комнате хаос: все раскидано и лежит не на своих местах. На моём пальце незнакомое кольцо. Нужно выглянуть в окно, посмотреть, что за ним. Я на что-то наступил… что это? Разбитая чашка? Явно не моя.
        Кто-то зовёт меня. Не могу понять, откуда. Повсюду полнейшая тишина. На улице ничего не происходит. Нет никого и ничего: ни людей, ни машин, ни автобусов, ни поездов, ни даже птиц - на улице совершенно пусто!
        «Льюююиисс», - кто-то играючи зовёт меня. Голос доносится из коридора. Я медленно открываю входную дверь и выхожу в коридор. Горит лишь лампочка над моей дверью, а справа и слева кромешная темень. «Эй, кто здесь? Отзовитесь», - говорю я, сам не зная кому. К моему удивлению, кто-то отзывается: «Льюис… она ждёт тебя… спрашивает, где ты» «Кто ждёт меня? Кто ты такой? Покажи себя!» - крикнул я в темноту.
        Зажглась лампочка, освещая дверь напротив моей. Издали донеслись звуки грома и дождя, после чего дверь передо мной медленно открылась. Внутри было темно, но я сумел разглядеть стоящий передо мной силуэт человека. «Эй, с вами всё в порядке?» - инстинктивно спросил я, делая шаг вперёд. Ответа не было.
        Я подошёл почти вплотную, когда прямо за окном коридора сверкнула молния и я наконец-то смог разглядеть, кто стоял передо мной: Кара. Опустив голову вниз, она как неживая смотрела в пол. Она была одета в ночной мультяшный халат, который я когда-то в шутку подарил ей. Её длинные волосы были чёрными, грязными и растрёпанными. Они прикрывали её лицо, а кожа её была невероятно бледной. Я в ужасе протянул к ней руку, но прямо позади неё появился чёрный силуэт, который схватил её и как игрушку утащил вглубь комнаты. Я побежал за ним, но призрак вместе с Карой пронёсся через вторую дверь, которая сразу же захлопнулась.
        Я кинулся за ними, высадив дверь ногой, лишь для того чтобы снова очутиться в коридоре. Пол был устлан красным ковром, а конца коридору даже не было видно. Этот коридор был похож на прежний, но здесь над каждой дверью горело по лампочке, а все двери были похожи как две капли воды.
        В нескольких метрах от меня хлопнула дверь, и я тут же рванулся к ней. Открыв её, я зашёл в ту же самую комнату, откуда и вышел. Запутавшись, я начал оглядываться, но вокруг меня была лишь тьма. Услышав шум за спиной, я выбежал из комнаты, но снова оказался в лабиринте. Так я пробегал ещё несколько раз, пока не выдохся.
        Я больше не мог терпеть эту игру. Я был вне себя от ярости. Я больше не хотел открывать дверь, за которыми ничего нет. Я обернулся лицом ко мраку и пустоте. Страх пронизывал меня до самых костей, но я знал, что там ждёт меня та, которая всегда от меня ускользает.
        Я зашёл в полнейшую тьму и услышал за спиной стук захлопывающейся двери. Комнату освещал лунный свет. Огромное дерево за окном было полностью укутано снегом. В комнате тепло; тлеют угли в камине. В кресле-качалке рядом кто-то сидит. Старушка что-то вяжет, улыбаясь про себя. Поправляет очки. Её седые волосы красиво уложены. Она счастлива.
        В комнату прямо из-за моей спины вбегают дети. Их семеро. Они радостно прыгают и обнимают бабушку. Это само счастье. Это то, что не купишь. То, что не приобретёшь. Это то, над чем всю жизнь работаешь, трудишься и создаёшь. Это семья.
        Она целует каждого из них, а потом смотрит мне прямо в глаза. Она молодеет, пока не становится той, кого я знаю. Пока не становится ею… «Это всё наше», - произносит она. Весь мир будто замер. Была лишь она и её слова. «Это всё могло стать нашим. Всё это могло произойти с нами», - с этими словами свет в комнате медленно темнеет. Затем откуда-то сзади снова появляется фантом и уносит Кару прочь через очередную дверь. Я должен найти её! Я должен вернуть её, где бы она не была! Она моя raison d'etre.
        Я выбежал в коридор, но на этот раз вся моя воля была направлена на нечто конкретное. Моя цель была определена. Я больше не скитался во мраке. Я ясно видел перед собой дорогу и знал, какой шаг мне нужно сделать следующим. Никогда ещё ранее при жизни я не ощущал такой ясности и чистоты разума.
        Фантом стоял прямо в конце коридора и когда я уже почти добежал до него и прикоснулся к Каре, он поднялся в воздух и бросился прочь из окна. Я, не останавливаясь и не раздумывая, последовал за ним. У похитителя в воздухе отросли чёрные крылья, и он умчался прочь от меня.
        Город был весь в огне. Небеса горели голубым пламенем, а земля красным. В небе застыло несколько падающих комет. Повсюду были битвы и баталии. Крылатые демоны витали рядом со мной, пытаясь зацепить своими когтями. Но… Это не они пытались зацепить меня, а я их.
        Я посмотрел на фантома вдали, а затем на беззащитную Кару. Во мне что-то зажглось и закипело. Мои руки зудели и горели. Я схватил одного из летающих демонов и оседлал его. Затем я перепрыгнул на другого, а потом на третьего: каждый прыжок приближал меня к Каре. Я готов был вырвать крылья и сердца каждой из этих тварей. Каждый метр, преодолённый в направлении Кары, был для меня маленькой победой, и я побеждал до тех пор, пока не схватился за конечность фантома.
        «Попался!» - подумал я. Но радоваться было рано. Летающие демоны разом накинулись на меня и потянули вниз, на землю. Их было бесконечное множество, и я не мог высвободиться. В отчаянии я протянул руку к Каре, зовя её, но она всё отдалялась от меня, пока не растворилась в небе.
        Я просыпаюсь. Я весь в холодном поту. Мне сложно дышать после кошмара, но я почему-то улыбаюсь: впервые за долгое время я смог разглядеть лицо Кары. Знак ли это того, что мои мысли проясняются?
        Вдруг я вспомнил, что даже не знаю, как поживают мои друзья после вчерашнего. На скорую руку умывшись, я отправился в штаб-квартиру Смертного Легиона. Никогда бы раньше не подумал, что вот так добровольно буду ходить к ним, как в университет на лекции.
        При входе в здание первым, что мне бросилось в глаза, был почти идеальный порядок. В каждом углу и на каждом шагу трудились рабочие, уничтожая последние признаки недавнего разгрома. А ведь прошел всего день!
        Не успел я сделать и двух шагов, как мне наперерез откуда-то вылетел Скотт. Его плечо было перевязано, а на лице было написано отчаяние и растерянность. Спотыкаясь, юноша подбежал ко мне и затараторил:
        - Сэр, господин Льюис, - я удивился неожиданным титулам, но не стал прерывать парня. - Там было ЧП… Мне, срочно нужно было найти вас, но вас не так-то легко найти, - парень заикался через каждое слово.
        - Скотт, успокойся и давай по порядку.
        - Да, конечно, - он глубоко вздохнул и продолжил: - Вчера доставили клинок Набу Кудурри Уцура вместе с его предыдущим владельцем. Клинок запечатали, а владельца…
        - Что? Что сделали с владельцем, Скотт?
        - Ну, сэр, вы же сами знаете процедуру…
        - Нет, Скотт, не знаю. Теперь говори, и быстро, - угрожающим тоном приказал я ему.
        - Джона Вайзера на неопределённый срок, - он сделал небольшую паузу, чтобы придумать максимально мягкое словосочетание, - изолировали от общества, как особо опасного Связующего.
        - Что?! - воскликнул я так громко, что взгляды всех на этаже обратились на меня. Скотт жестом руки успокоил их. - Веди к Ахмету, к чёртову Вар Луафу!
        Парень даже не попытался меня переубедить. Ему, да и любому, кто за нами наблюдал, было ясно, что это бесполезно.
        Путь в Подземный Город занял несколько минут, на протяжении которых я как мог пытался себя успокоить, но без особого успеха. Как я мог быть так глуп? До меня просто не доходит - как? Ведь это именно то, из-за чего некоторые Связующие никогда не связывались с Легионом. Стоило нам всего лишь на мгновение убедить себя, что они не такие уж и плохие парни, что они действуют ради общего блага и что у нас одна и та же цель, как жестокая правда кувалдой разбивала нам зубы.
        Все эти годы наша компания держалась от них как можно дальше. Если история нас чему -то и научила, так это тому, что Легиону нельзя переходить дорогу. В былые времена тех, кто стоял у них на пути, Легион просто объявлял опасными личностями - еретиками, магами-отступниками, призывателями демонов - и объявлял сезон охоты. Я никогда не верил в басни про «Новую главу» и «Новый Легион». Я ожидал от них чего-то подобного, но я не мог и представить, что удар в спину будет сделан с одобрения моих собственных друзей.
        Смертный Легион - далеко не единственное земное объединение Связующих. Есть множество независимых анклавов, существующих вопреки желаниям монопольного Легиона. Большинство Связующих, существующих вне Легиона, можно охарактеризовать как волчьи стаи. Мы держимся друг за друга небольшими кучками и полагаемся только на себя и на нашу группу, где каждый другому брат или сестра. Мы редко полагаемся на другие анклавы и еще реже на большие межнациональные организации.
        У большинства анклавов есть свои вожаки или вожди, но есть также и вполне демократически избранные лидеры. Многие из анклавов и взаправду являются подпольными еретиками и призывателями демонов, использующих свои способности в корыстных целях. Но большинство из нас просто держится подальше - как и от смертного мира, так и от других анклавов.
        В былые века фанатичные лидеры Легиона просто и без всяких предубеждений объявляли нам подобным ультиматумы или же просто уничтожали без лишних слов. Говорят, что к концу Кровавой Междоусобицы 1845-ого года нас осталось так мало, что почти все согласились перестать враждовать и объявили перемирие, которое держится до сих пор, хоть и шатко. Это был последний масштабный конфликт между домами Связующих.
        Но за последнее десятилетия ситуация стала накаляться. Из всех уголков мира поползли слухи о разборках между теми или этими, о кровопролитных стычках и тому подобном. Все понимали, что соглашение уже давно существует лишь на бумаге. Война, хоть и скрытая, велась уже многие годы. Многие присоединялись к Легиону из страха, многих принуждали, многие действительно считали, что у Легиона нет достойных идеологических конкурентов, а многим же просто нужна была крыша над головой, горячая еда и мягкая кровать.
        Несколько лет назад если не все, то большинство из нашей группы было против идеи сотрудничества с Легионом. Но теперь… Кто знает? Раньше всё было так просто. Мы были одним целым, одной общиной. Они - не мы. Пойдут против нас? Будем защищаться. Будут угрожать? Выстоим. А теперь… Теперь всё по-другому. Идеологические границы были почти неразличимы. Чтобы разобраться в этом винегрете, нужна была как минимум научная степень.
        Если бы Легион, Архинквизиторы, Маги или какой другой анклав или другая организация хоть пальцем дотронулась до одного из нас, мы бы встали горой друг за друга. А что теперь? Брат сажает под замок брата? Я не могу этого понять, а если бы и мог, то не захотел бы. Это самое настоящее предательство! Внутри меня что-то загорелось и не хотело потухать. Моя правая рука понемногу начала неметь, а затем больно зачесалась. Я терпел.
        Скотт проводил меня через весь Подземный Город в сектор, где почти всё место было занято огромными лабораториями. Юноша шёл быстро, словно спиной чувствуя мой гнев.
        Охранники в особой высокотехнологичной броне стояли на каждом углу, но стоило Скотту показать свой значок, на котором был написан уровень допуска, как они тут же отступали в сторону, даже не проверяя подлинность значка.
        Пройдя через множество биосканеров, мы наконец-то вошли в обширное, совершенно белое помещение, где Мэт что-то обсуждал с людьми в белых халатах. Я двинулся на него словно цунами, и Скотт не успел предупредить своего офицера о надвигающейся буре. Грубо развернув Мэта, я схватил его грудки. Всего за несколько минут во мне накопилось столько злости, что я без особого труда поднял его в воздух.
        «Что ты сделал с Джоном?!» - крикнул я ему прямо в лицо. Все присутствующие тут же отбежали поближе к стенам, испуганно глядя на меня. Очевидно, что никто ещё не смел так обращаться с офицером их драгоценной организации. Даже Скотт не посмел подойти, а когда подоспели охранники, Мэт сделал им знак уйти.
        «Ли!.. Ли, опусти меня и давай поговорим», - наконец выдавил он из себя. «Куда ты его запрятал, сукин ты сын?» - во мне пробудились странные и чуждые эмоции. Предатель! Предатель - вот единственное, что витало у меня в голове. Как он мог так поступить? Как?!
        Откуда-то сзади подбежала Нина и, положив руку мне на плечо, успокаивающим и добрым голосом проговорила: «Ли, будет тебе. Лучше сначала выслушай нас». Её голос, её прикосновение были такими умиротворяющими… Они напомнили мне о Каре. Кара не хотела бы видеть меня таким. Я медленно и нехотя опустил Мэта на землю, не сводя с него обвиняющего взгляда. Сделав глубокий вдох, я снова задал вопрос - на этот раз им обоим:
        - Какого дьявола вы делаете? Это же Джон! Наш Джон!
        - Нет, Ли. Ты ошибаешься, - сразу же ответил Мэт, поправляя свою одежду.
        - Я знаю, что ты думаешь, и почему ты думаешь, что думаешь… Но поверь мне, зайчик, это уже не тот Джон, которого мы знали, - Нина сделала небольшую паузу, вздохнула, а затем добавила: - Лучше один раз показать, чем сто раз объяснить. Идём, - и поманила меня и Мэта за собой.
        Я следовал за друзьями, не совсем понимая куда мы идём. Мы шли длинными коридорами, то заходя в различные здания, то выходя из них. По моим расчётам, мы находились уже очень глубоко под землёй. Ещё чуть-чуть и достучимся до Первого круга ада, подумал я.
        Эта огромнейшая высокотехнологичная пещера казалось мне не столько чудом природы, сколько чудом инженерии, архитектуры и науки, граничащим со сверхъестественным. Этот искусственный город для меня был загадкой, мистикой. Я не мог привыкнуть к нему. Не мог понять, как здесь всё устроено, и как он может так складно функционировать. Здесь все были механическими шестернями, выполняющими отведённую им роль в гигантской машине, а офицеры наподобие моих друзей были лишь шестернями покрупнее, и только.
        Наконец мы остановились на уровне, который находился ещё глубже, чем основной комплекс. Каждый квадратный метр находился под наблюдением и охраной. Повсюду висели огромные автоматические прожекторы, а на стенах по рельсам с лёгким жужжанием двигалось в разных направлениях несчётное количество камер и следящих устройств. Пешеходные дорожки были помечены слабо мерцающими лампочками.
        Я понемногу начал понимать где мы находимся, и мне стало не по себе. Это именно то место, которым пугают новопробудившихся Связующих. То самое покинутое Создателем место, которое излучает целый спектр самых отвратительных и подлых человеческих аур.
        Аура здесь исходила не от кого-то или чего-то конкретного, а от всего сразу - от стен, пола, бетона и металла. Было такое ощущение, что здесь всё живое и ненасытными глазами смотрит на меня. Ждёт, когда меня здесь оставят. Запрут наедине с самим собой. Здесь всё вокруг было ненасытным монстром, добычей которого являлся я.
        После долгого сканирования в одном из помещений, меня привели в блок, где был заключён Джон. Здесь находилось множество камер, многих заключённых, но камера Джона была расположена отдельно от них. Расстояния хватало, чтобы крики, мольбы о помощи и гневные обещания мести терялись в этом живом комплексе, в этом архитектурном чуде, в этом выдолбленном изнутри левиафане.
        Джон находился в изолированной комнате с одним входом. Но непробиваемая железная дверь была не единственным, что отделяло Джона от остального мира. Комната была сделана так, что в некоторых местах сквозь невидимое изнутри непробиваемое стекло можно было наблюдать за субъектом. Сверху же потолок был полностью из блестящего чёрного стекла. Глядя в него, заключённый видел лишь своё искажённое отражение, которое зачастую сводило многих с ума.
        Мэт ввёл свой пароль в стенную панель, которая в ответ просканировала его сетчатку. Железные жалюзи бесшумно раздвинулись. Джон был одет в больничную робу. Он нервно ходил из стороны в сторону и что-то неразборчиво бормотал. Время от времени он подбегал к стене и начинал что-то на ней выцарапывать ногтями. Вся комната была испещрена непонятными мне иероглифами и письменами.
        - Что это?
        - Вон то, - Мэт вытянул указательный палец, - как мы полагаем, один из диалектов Унгсанга. Возможно, древне-микский диалект. А вон те руны, - он указал на противоположную стену, - скорее всего, эзотерические письмена из дома Ван Грауфа. Насчёт остальных пока не уверены. Мы только начали их разбирать.
        - Что… что всё это значит, Нина? - растерянно спросил я.
        - Вчера, после того как мы разошлись, мы отобрали клинок у Джона. Он оказал сопротивление…
        - Четверо моих инквизиторов сейчас в лазарете, - продолжил Мэт.
        - Клинок и вправду нужно было у него забрать? - спросил я, хоть и заранее зная ответ.
        - Клинок полностью подчинил его себе. Даже саму его душу. Эссенция клинка стала продолжением эссенции самого Джона. Он хочет её - он нуждается в ней, - ответил мне Мэт.
        - Ли, если бы мы не забрали клинок у него, то вся его сущность была бы полностью уничтожена и заменена на сущность, которая нужна клинку. Ты же знаешь, я как никто другой понимаю, что такие вещи вытворяют с человеком… вытворяют с его душой.
        Последнее заставило меня задуматься. Я вспомнил про её мать - Александру Дракич. Она была обыкновенным Связующим, без особых способностей. Она была любящей женой и доброй матерью… до того, как стала одержима и уничтожила целый район её родного города Волхейвена.
        Нина тогда была ещё ребёнком и произошедшее в тот день навсегда изменило её жизнь. Дар Связующего проснулся в Нине в тот миг, когда сущность её матери была покорена вызванным демоном.
        Как-то раз Александра Дракич приобрела себе очень старое ожерелье. На первый взгляд, особой ценности у этого антиквариата не было. Но как оказалось, эта вещь была зачарована много веков назад и на протяжении долгого времени упорно искала путь обратно к своим демоническим владельцам.
        День за днём ожерелье маленькими дозами яда отравляло душу Александры, затмевая её разум и рассудок, а взамен наделяя её способностями и умениями, которые она принимала за свои. Когда же ожерелье передало достаточно сил своему новому партнёру, то Александра, сама того не ведая, открыла на Земле портал в одно из царств Ада. К порталу такого типа никто не был готов и прошло много времени, пока ангелы смогли закрыть его. Разрушения были необратимы. Насколько мне известно, в Александру вселился особенно сильный демон, который без труда разобрался с тогдашним Часовым-наместником Волхейвена.
        - Что же с ним теперь будет? - медленно, после долгой паузы, спросил я Мэта.
        - Пока неизвестно. Мы не знаем, насколько он пострадал… Мы вообще не уверены, что вред можно исправить, - немного склонив голову, он мрачно посмотрел на Вайзера. - Единственное в чём я уверен, так это то, что это не наш старый друг Джон Вайзер.
        Моя рука снова зачесалась. Я обвиняющим взглядом посмотрел на Нину.
        - Как ты могла дать ему такой опасный артефакт, зная всё это?! Чем ты думала, женщина?!
        Ответа не последовало. Нина не отрываясь смотрела на Джона, положив руку на стекло.
        - Я хочу войти. Я хочу поговорить со своим другом! - приказным тоном сказал я Мэту.
        Автоматическая дверь беззвучно открылась, и я медленно вошёл в чистую комнату. Джон метался от одной стены к другой, что-то выцарапывая на них. Он не обратил на моё появление никакого внимания.
        - Эй… дружище? - робко поприветствовал я Джона, но никакой реакции не последовало. - Джон, как ты? Джон, что они с тобой сделали? Эй, ну посмотри на меня.
        Я протянул руку чтобы повернуть его к себе, но он неожиданно оттолкнул её, а затем схватил меня и прижал к стене.
        - Отец рожден, чтобы оплакивать падение своих детей. Отец должен нести за них ответственность, но он не несёт… не хочет нести! - бессвязно кричал Джон мне в лицо. - Аполлон делает свой последний круг. Его Путешествие скоро закончиться… Льюис…?! Льюис, это ты?
        - Джон Вайзер, чёрт тебя дери! Возьми себя в руки!
        - Ли… Ли, помоги мне! - Джон попятился, хватаясь за голову и выдирая клоки своих длинные чёрных волос. - Льюис! Помоги мне! Помоги же мне!
        В комнату вбежал Мэт вместе с охранниками. Они оттащили Джона от меня и вкололи ему успокоительное. Я был без слов. На ватных ногах я вышел из комнаты. Нина стояла у входа стороне. Отвернувшись, чтобы скрыть слёзы, она с трудом выговорила: «Мы что-нибудь придумаем. Обещаю! Что-нибудь да придумаем…»
        Я не стал больше задерживаться. Самым быстрым шагом, на который я был способен, я пошёл прочь из этого места. Я был сыт им по горло, но каждый пройденный мной метр отдавался в сердце холодным уколом. Я бросал друга в самом одиноком месте на этой планете. В месте, где никто за ним не придёт. В месте откуда нет выхода, нет побега, нет спасения и нет надежды; есть лишь ты и твои демоны, иногда в буквальном смысле.
        На полпути я остановился и почти кинулся обратно, чтобы вытащить Джона - силой, если придётся. Но горячий импульс в конце концов был подавлен моим рациональным мышлением: в данной ситуации я ничем не мог помочь своему другу. Он выбрал для себя дорогу и придерживался её. Теперь же он представлял угрозу не только для себя, но и для окружающих. Я не мог подвергнуть ни его, ни кого-либо ещё такому риску.
        На выход из Подземного Города у меня ушло больше времени, чем понадобилось бы, чтобы добраться из одного конца Нью Урутты в другой. На поверхности меня приветствовали тёплые лучи заходящего солнца, которые били мне прямо в глаза.
        Там, внизу, счёт времени теряется. Я потянулся к часам, как вдруг меня кто-то окликнул: «Смертный, время». Мне интересно, все ли пернатые так свысока обращаются к нам или это только меня они так недолюбливают, напоминая о моём месте в пищевой цепочке?
        Прислонившись к стене, позади меня со скучающим видом стоял Диссидия. Я даже не почувствовал его присутствия; в этом он был половчее Метатрона.
        - Прежде спросить обязан, не передумал ли молодой Льюис?
        - Нет, Дисси, не передумал.
        - Дисси?.. Льюис смерти хочет раньше срока?
        - Нет, Дисси. Пока мы в моём мире, имена буду выбирать я. И ещё, будь добр, постарайся разговаривать как нормальный человек, ладно?
        Диссидии это явно не понравилось, но ему хватило короткого раздумья, чтобы понять, что так было бы лучше и безопасней для всех.
        Мы выдвинулись. Диссидия неторопливо шёл впереди меня, засунув руки в карманы. Когда на часах пробил девятый час и мои ноги больше не могли нести меня, в моей голове словно гейзер забурлил вопрос:
        - Дисси, а почему мы не пользуемся транспортом?
        - Если беда грянет, в полной готовности хочу я быть.
        Обернувшись и посмотрев на меня, он понял, что мне не совсем ясен ход его мыслей. Он кивнул на вечернее небо: «Когда я на ногах или летаю, то всё небо - песочница моя. Ограничивают свободу действий наших объекты земные».
        Мы остановились в грязном тёмном переулке. Мне вдруг стало не по себе. У меня появилось странное ощущение - я одновременно чувствовал и отвращение, и любопытство. Оглядевшись, я попытался понять, почему мы здесь остановились. Эту типичную для этого метрополиса аллею ничего не выделяло, и если человек заранее не знал, что искать, то просто бы прошёл мимо. Рядом с нами была дверь, у которой стоял охранник. Это был подпольный ночной клуб. Из-за двери доносились приглушенные звуки музыки.
        - Дисси, ради всех святых, что мы тут делаем?
        - Льюис хотел падшего Самаэля, серафим к его пристанищу привёл.
        Великий Самаэль заседает в ночном притоне? Вот так новости.
        - Что это такое? Что за ауру я ощущаю? Я никогда ранее не встречал ничего подобного.
        - Значит, ты счастливый человек, - Диссидия кивнул в сторону входа и сказал: - Помни, смертный, что бы ни случилось, не прикасайся ни к кому из них. Не приближайся и не разговаривай… - он глубоко вздохнул и продолжил: - Надеяться я буду на лучшее.
        Мы подошли к двери. Глаза Диссидии зажглись ярким голубым светом, и охранник тут же отступил, пропуская нас внутрь. В воздухе веяло чем-то знакомым, но это был не запах пота, алкоголя или чего-либо ещё. Это была эссенция, но какая-то странная. Весь воздух был ею пропитан. Судя по моим ощущениям, действовала она как слабый галлюциноген, потому что цвета в клубе были уж чересчур яркими. Я пытался не дышать… Естественно, безрезультатно.
        Мы вошли в главный зал. Я редко бывал в заведениях такого рода; они никогда меня не интересовали. Слишком много людей и слишком шумно. К тому же я не умею танцевать и в ближайшем будущем не собираюсь учиться.
        Но это место отличалось от всего что я видел. Здесь мне было на удивление хорошо и уютно, хоть оно и было местом разврата, страсти и порока. Помещение было длинным, прямоугольной формы и поделенным на три этажа. Музыка ревела из мощных динамиков, висевших и стоявших на каждом шагу. Освещения не было, но это компенсировалось огромным количеством стробоскопов. Здесь каждый танцевал как в последний раз, не жалея сил и не думая о последствиях. Но со всеми здесь что-то было не так… Это были явно не люди, и пропитывавшая воздух эссенция исходила именно от них.
        Пройдя первый танцпол, мы очутились на витой лестнице, идущей вниз. Везде были расставлены диваны и столики для напитков. Музыка на этом этаже была приглушена, а слабые фиолетовые и голубые огни едва освещали помещение. Здесь можно было расслабиться, отдохнуть и поговорить, если была надобность… Которой не было. Все были заняты более интимными вещами.
        - Дисси, где мы? И кто это такие?
        - Тихо, смертный! Смерти моей хочешь?
        Я внимательно посмотрел на серафима и попытался рассмотреть его ауру. Она была такой же, как и у остальных! Он пытался маскировать её, но не могу сказать, что у него это хорошо получалось.
        - Твоя аура… Дисси, что происходит?!
        Диссидия остановился и потянул меня к стене, подальше от любопытных ушей и глаз.
        - Это Падшие, - тихо прошептал он мне в ухо.
        - Что?! Падшие?! Куда ты завёл меня, чёрт тебя дери, Дисси!
        - Неправильно понял меня ты. Это Падшие ангелы, но не те о которых ты подумал.
        - А какие ещё… Подожди, они такие же, как Самаэль?
        - Вот именно.
        - Но как… Как такое возможно? - я был ошеломлён. - И что, они вот так просто живут, танцуют, занимаются сексом и обдалбливаются наркотой, пока весь остальной мир горит в огнях войны?
        - В общем-то, да. Именно так, - ответил Диссидия.
        Наша вселенная состоит далеко не из чёрного и белого, и я как никто другой это понимал. Я, вся моя жизнь, все мои действия и их последствия были пропитаны серым. Но ангелов я всегда и ясно видел исключительно в белом и голубом. Я смотрел на них как на трудолюбивых муравьев, исполняющих волю своей абстрактной королевы - добродетели.
        Первым, что попалось мне на глаза, когда мы спустились на третий этаж, был Самаэль, окружённый свитой девчонок. Он не привлекал к себе особого внимания, но чувствовалось, что все остальные и так знают, что в той части сидит именно Он - Король. Все знали кем он был, все знали его могущество, но всем было наплевать. Здесь, в этом клубе, их интересовала лишь выпивка и страсти. Меня раньше часто интересовало, могут ли ангелы пьянеть, и сегодня я понял, что могут. Каждый из них опьянял стоящего рядом, тот - другого и так далее. Это был симбиоз эссенций. Они делились ими: отдавали свою, а взамен получали чужую. Интересно, а какое у них тогда похмелье?..
        Диван, на котором сидел Великий Самаэль, был расположен на небольшом круглом возвышении, которая медленно вращалась. Архангел выглядел так же, как в нашу прошлую встречу. Ангелы не стареют физически, но их эссенция, как и их душа, становится с годами крепче и качественней, как хорошее вино. Но она может также скиснуть и испортиться…
        Мы медленными шагами направились в его сторону. Сначала все стоящие у нас на пути просто расходились, затем начали сопровождать нас подозрительным взглядами, а когда мы остановились перед Самаэлем, то затихла уже и музыка. Крутящийся диван остановился. Великий архангел наконец-то смог заставить себя оторваться от сидящих у него на коленях девочек и посмотреть на нас. Шлёпнув их по попкам, он отправил их прочь, после чего обратился к нам.
        - А! Льюис Феникс! - он встал, раскинув руки, будто встретив старого друга. - Внимание! Прошу минутку внимания! - воскликнул он. Все взгляды в клубе обратились к нам. Пустые и безразличные глаза падших ангелов причиняли мне почти физическую боль; я никогда не видел их такими.
        - Вот это, - Самаэль указал на меня, - и есть тот самый человек… - он сделал небольшую паузу, предвкушая момент. - Вы совершенно правы, дамы и господа! Это именно он! Самый обыкновенный смертный, которому суждено было стать ангелом в Третьем Раю под командованием моего мудрого братца Гейба!.. Вы только посмотрите на него! Какое лицо, какие руки! А какова его эссенция!.. О! Я уверен со временем он стал бы превосходнейшим серафимом… НО! - Самаэль театральным жестом поднял вверх палец. - Всегда есть «но», не так ли, мои дорогие братья и сёстры? Всегда есть «но»… - он снова сделал паузу, но на сей раз это произошло естественно, будто ангел внезапно вспомнил что-то. - Он послал их! Он послал их всех к чёртовой матери!
        - Да! - крикнул кто-то из толпы.
        - Так им и надо! - добавил другой.
        - Но подождите же! - продолжил архангел, явно входя во вкус. - Несмотря на всё это, вы только посмотрите, кто его сопровождает! - Самаэль сделал шаг в сторону серафима и, принюхиваясь как собака, начал нарочито громко бубнить: - Хмм… Запах архангела Габриэля чую… Вельми интересный субъект. Неужто сие вечно ненасытный серафим Диссидия?
        - Не с враждой пришли к тебе мы, о наистарейший, - учтиво ответил Диссидия, что было крайне разумно с его стороны.
        - Ой, да перестань лизать мне задницу. Не укушу я тебя… Пока что, по крайней мере.
        - Самаэль! - неожиданно для себя самого крикнул я.
        Толпа охнула. Разговоры затихли. Все сразу замолкли. Самаэль выпрямился и посмотрел на меня; его улыбка пропала, словно её и не было.
        - Что всё это значит? Как вы можете сидеть в этом вашем клубе, пока мир горит, а ваши братья гибнут - как молодые, так и старшие!
        - Что?! - заорал Самаэль. Его голос чуть не сбил меня с ног. Импульсивный архангел еле сдерживал себя. - Мои кто? Мои братья?! Ты хоть знаешь, что эти братья со мной сделали?! Братья!.. Да чтоб от них и пепла не осталось! - Самаэль закрыл глаза и сделал глубокий вдох, видимым усилием пытаясь успокоиться, а затем вкрадчиво продолжил: - Льюис, скажи мне, у тебя ведь нет детей, не так ли?
        - Нет. Причём здесь дети?
        - А вот ты представь самых любимых тебе людей или, ещё лучше, представь, что у тебя есть дети. Представил? Вы все живёте спокойно, наслаждаетесь жизнью… - архангел резко взмахнул рукой слева направо, разрезая воздух. - А теперь представь, что их всех нет! Что они все умерли… Что каждый из них умер на твоих собственных руках. Но умерли они не просто так - их убили! Их жестоко и беспощадно убили! Истребили как бешенных псов! - Самаэль снова перешел на крик. - А теперь представь, что убийцы - это твои собственные братья, которых ты любил и защищал, ради которых жизни не щадил! Я не всегда был братом, Льюис… Когда-то я был самым счастливым ангелом из всех ангелов - я был отцом. То были мои собственные дети, Льюис! Я любил их больше всего на свете, - он опустил свои глаза вниз, задумавшись над чем-то. - Для них как раз это и было проблемой, что я любил своих собственных детей больше, чем их и их обязанности.
        - То были дети нефилимовы! - прервал его Диссидия.
        - Не смей их так называть! Не смей! То были дети мои! А ты и тебе подобные их всех истребили! Всех до единого! Весь мой род истребили! - глаза архангела горели злобой; ему было явно очень сложно сдерживать себя. - А моя Лилит… моя бедная Лилит, - он снова сделал глубокий вздох и наконец взял себя в руки. - Нет, мой дорогой Диссидия. Не тебе, сопляку с молоком на губах, судить о том, кем были мои дети.
        Сказанное Самаэлем - лишь одна точка зрения. Поведанная им история была мне не нова. Каждый Связующий знал или по крайней мере слышал историю архангела Самаэля и первого человека - Лилит. Многие полагают, что Лилит была первым человеческим творением Всевышнего. Есть множество бесконечных теорий на этот счёт. Говорят, что у неё был роман с архангелом и вместе они создали новый вид - нефилимов, полулюдей, полуангелов. Это были чрезвычайно опасные существа. На протяжении многих веков на земле существовало множество сект и культов, твердящих что мы, Связующие - дальние родственники нефилимов. Однако далеко не все разделяли такое толкование истории.
        - Старейший, не мне судить вас, но это не значит, что нет права голоса у меня. Я могу и сам решить, где кончается добро и начинается самовлюблённое, нарциссическое зло!
        - Льюис, и ты придерживаешься того же мнения? - неожиданно спросил меня архангел.
        - Я знаю, что они обладали силой небесных существ и свободомыслием земных. Они не были скованы ничем и никому не подчинялись. Но свобода воли и была их погибелью. На протяжении многих тысячелетий они плодились, размножались и жили бок о бок с людьми…
        - Пока не ударила их сила им в голову и не решились пойти они против смертных, - прервал меня Диссидия. - Война. Страшная война разгорелась. Неисчислимое количество жизней погибло.
        - А потом вы аккуратно всё подчистили своим потопом! - мрачно усмехнулся архангел в лицо серафиму.
        - А почему ангелы не вмешались напрямую? - спросил я.
        - Не демоны ведь они были. Не разрешено нам было идти на землю, - терпеливо разъяснил мне Диссидия, словно цитируя из учебника.
        - Да-да, баланс сил, законы космоса, сколько демонов - столько и ангелов, и прочие глупости! - взорвался Самаэль.
        - Не в этом суть… - робко возразил Диссидия.
        Было очевидно, что он не смеет говорить всё, что у него на уме. Поэтому это сделал я.
        - Он прав, Самаэль! Не в этом суть! Ты должен был быть эталоном - примером для подражания! Ты должен был быть старшим братом, который своей мудростью наставляет младших, оберегает их и не даёт отступиться! А ты… Нет - вы, все вы! Вы опозорили всех их! Вы запятнали их честь и доблесть! Вы позор для всего того, что Всевышний намеревался создать!
        Вокруг меня образовалась пустота. Диссидия с ужасом посмотрел на меня. Было уже поздно брать свои слова обратно, и к тому же я вовсе не хотел этого делать.
        Самаэль ничего не сказал. Было сложно сказать, сдержал ли он себя или же ему и вправду нечего было сказать. Как бы там ни было, ответа я не получил. Архангел медленно развернулся и как ни в чём не бывало направился к своему трону. Усевшись поудобней, он отхлебнул пива, что взбесило меня ещё сильнее.
        - Вот и всё, на что вы способны! - продолжил я свою тираду, на этот раз обращаясь ко всем в клубе. - Кто вы?.. Что вы?.. Как вы вообще умудряетесь наслаждаться своим жалким существованием? Вы следуете за первым из Неопределившихся и как щенки цепляетесь за каждое его слово. Вам неважно, говорит ли он вам правду или нет - главное, что вас никто не беспокоит и не мешает наслаждаться жизнью на нашей, нейтральной территории! Вы забились в самые тёмные уголки нашего мира и прожигаете свои бесконечные жизни. Вы закрываете глаза на всё вокруг и дистанцируетесь от всех, лишь бы до конца времён вас никто не беспокоил. Вам неважно, что станет с ангелами, которых вы когда-то называли братьями. Вас даже не интересует, что сейчас происходит у вас прямо под боком. А мы, люди, для вас не лучше насекомых. Жучки, которых не стоит даже замечать, не то что защищать… Только за последние несколько дней погибло столько людей, а вы даже не почесались! Что вы делали, а? - вызывающе спросил я их всех, в том числе и архангела. - Что ты делал, «наистарейший» Самаэль? Пил пиво и наблюдал издалека за их гибелью? Напомни мне,
не тем же самым ты занимался во время Небесной Войны?
        Мои слова не подлежали сомнению. Это была чистая правда и каждый из присутствующих это знал. Никто не мог мне возразить, не покривив душой.
        - Ты обещал помочь мне, Самаэль. Ты обещал, что будешь приглядывать за мной! Спасибо, что дал понять, какова цена твоему слову.
        Мне было противно и тошно. У меня была сотня вопросов, которых я хотел задать архангелу, но я больше не мог здесь находиться: что-то глубоко во мне требовало немедленно уйти из этого покинутого Создателем места. Но не успел я отойти и на несколько шагов, как Самаэль окликнул меня.
        - Подожди, - он привстал и приблизился к нам, а затем совершенно неохотно сказал: - Правила игры изменились…
        - Так и ведал аз… - прокомментировал Диссидия.
        - Что это значит?
        - А это, мой дорогой Льюис, значит, что жди беды, - ответил мне архангел.
        - Много, много бед грядёт, - Диссидия.
        - Что-то затевается. Важное. Большое. Громадное. Страшное… Я уже сказал «ужасное»?
        - И это всё, что смог узнать Великий Самаэль и его свита озорников?
        Самаэль вдруг стал намного серьёзнее обычного.
        - Льюис Феникс, вот мой совет тебе: не надейся на себя, и уж тем более на меня, - он посмотрел на рядом стоящего серафима, - Не надейся на Диссидию и Часовых-наместников, а знаешь, лучше вообще не надейся на ангелов. Надейся на себе подобных и своих друзей. Надейся на людей.
        - Наистарейший, вы должны знать, - смиренно обратился серафим к Самаэлю, - Как наставник мой?
        Самаэль выпил пиво, рыгнул и, повернувшись, безразлично бросил через плечо: «Ништяк». Я был рад уйти отсюда, и как можно быстрее: «Идём, Дисси. Нам здесь делать больше нечего. Ты был прав - только зря время потратили».
        Мы уже были у лестницы, когда до меня донёсся голос Самаэля: «Льюис, доверься другу, который побывал там, где ему не следовало бывать». Снова заиграла музыка. Мне стало ещё противнее. Как будто только что ничего не случилось. Будто мои слова канули в бездну, стоило мне отвернуться.
        - Чтоб им всем в Тартарус провалиться, - сказал я вслух, не сдержавшись.
        Диссидия растерянно посмотрел на меня.
        - Смертный, ты же в курсе, что каждый из них уже побывал в Тартарусе?
        - Пусть побывают ещё раз! И на этот раз пусть там и остаются!
        Диссидия ничего не ответил. Он, возможно, был не самым лучшим собеседником, но в данном случае он хотя бы частично разделял моё раздражение.
        Выйдя из клуба, я вспомнил, что за целый день не выкурил ни одной сигареты. Как ни странно, у меня даже не было особого желания, но по старой привычке я всё же затянулся. Это было поводом постоять в темной аллее ещё пару минут.
        - Расскажи мне о них. Что о них думают другие ангелы? - спросил я серафима.
        - Большинство из них из Пятого Рая - Самаэля измерение. Но не все… далеко не все, - Диссидия кинул быстрый взгляд на дверь клуба. - Некоторые из них - самые обыкновенные ангелы. Хоть и не поддерживаю их я, но причина своя у каждого из них быть здесь. Причина, которую достаточно веской они считают, чтобы изменить долгу своему и предать всё Царствие своё… По крайней мере, хочется мне думать так о них, иначе к демонам приравнять их не сложно становится вовсе.
        - Они ни разу не помогали Связующим или ангелам в нужде?
        - Насколько известно мне - нет. Хотя… - серафим нахмурился.
        - Что?
        - Ходят слухи в замках иногда, что были случаи, когда земные ангелы приходили на помощь. Но сам я не поверю, пока не увижу.
        - Что теперь? - спросил я, докуривая сигарету. - Я устал. Долгий, нудный и плохой день. Тебе есть где остановиться?
        Диссидия удивился.
        - Намекаешь на сон, физический? Знаешь ведь, что ангелы не спят. Но отдохнуть и восстановить силы не помешало бы.
        - Ладно, пошли ко мне. Квартира маленькая, но есть место поспать… точнее, отдохнуть на диване.
        Диссидия на предложение ответил лишь: «Благодарствую», что прозвучало от него на удивление чистосердечно.
        ЧАСТЬ X: ВОЗМОЖНАЯ СУДЬБА
        С раннего возраста у меня были проблемы со сном. Даже до моего «пробуждения» меня часто мучили кошмары. Ребёнок не должен страдать от того, чего ещё не знает, ещё не видел, не испытывал и о существовании которого ещё не подозревает. Но по непонятным причинам всё это каждую ночь подкрадывалось ко мне, вползало в мою голову и устраивало там бардак. К сожалению, я за всю свою жизнь так и не узнал, какой именно бардак: просыпаясь в холодном поту, с дико бьющимся сердцем, я совершенно ничего не помнил. И каждый раз, когда мои приёмные родители спрашивали меня: «Что не так? Что тебе приснилось?» - я не знал, что я должен был ответить. Я ничего не понимал и ничего не помнил. Я просто отвечал: «Всего лишь кошмар».
        Поедающие меня изнутри кошмары со временем так никуда и не исчезли, но со временем я научился подавлять в себе чувство страха. Я стал ловчее врать и делать вид, что ничего не случилось. Тем не менее, просыпаясь каждое утро, я неизменно чувствовал необъяснимую обеспокоенность и усталость. Как ни странно, но проснувшись сегодня, я чувствовал невероятную бодрость и свежесть сил. Мне не приснилось совершенно ничего, и этой пустоте я был рад больше всего.
        Солнце уже стояло высоко над облаками. Тёплый поток сквозняка, дующего из окна через комнату и в открытую входную дверь, придавал мне бодрости. Я давно не наслаждался таким чудесным и прелестным утром. Обычно такой эффект на меня оказывало присутствие Кары. Лишь одна её близость могла рассеять пасмурные тучи, следующие по моим пятам всю мою жизнь.
        Диссидии в доме не было. По открытой входной двери я сразу же сообразил, куда идти.
        - Будет дождь, - сказал сидящий на краю крыши Диссидия.
        Он почувствовал моё приближение ещё с лестничной клетки.
        - Ты можешь знать даже такое?
        Урук, северная часть Нью Урутты, известен своими холодами зимой, невыносимой жарой летом и вечно затянутым облаками небом. Поэтому меня больше удивил не тот факт, что ангел мог предсказывать погоду, а то, что на этот пережаренный город наконец-то прольётся хоть немного воды.
        - Ох, смертный…
        - Что? Знаешь ли, обычно ангелы не контактируют с нами дольше пяти секунд… Ваше общение ограничивается одними лишь «привет, смертный» да «бывай, смертный». Откуда мне знать, что вы можете, а что нет?
        Я медленно подошёл к ангелу. Он был таким спокойным и умиротворённым… Неужто это из-за него?!
        - Так это что, твоих рук дело? - с изумлением спросил я его, показывая на себя пальцем.
        - Я лишь разменял свою каплю эссенции на твои страхи.
        - Спасибо, Диссидия. Эти кошмары мучают меня ещё с раннего детства.
        - Кошмары? - удивился Диссидия. - Воистину, ты самый необразованный смертный из всех, кого я знал. У Связующих не бывает кошмаров.
        - В каком смысле?
        - Кошмары, которые видят люди, зачастую являются лишь несуразными их страхами. Они не могут их толковать, поэтому и боятся. Связующие же видят предзнаменования. То, что может на деле случиться, а может и нет. В этом сильно схожи мы с вами. Некоторые ангелы могут видеть, а некоторые - чувствовать возможные варианты того, чего ещё не было. Когда с дерева срывается лист, они видят его в свободном падении; он может упасть где угодно, а может и не упасть вовсе.
        - А ты так можешь?
        - Мне дана лишь малая крупица. Видимо, не положено мне знать более.
        - Не положено кем?
        Серафим не ответил, лишь пожал плечами.
        - Ты меня научишь?
        Диссидия посмотрел на меня с сомнением, но после кивнул и начал:
        - Себе представь ты, что всё вокруг тебя нематериально. Представь, что всё вокруг нас - огромный океан эссенции, а мы в нём как маленькие две капли. Воздух же - волны. Случится в океане если землетрясение, то почувствуешь ты это, если чувствовать пытаться будешь. Вибрации пройдут сквозь тело твоё, как вода через сетку рыбацкую… Не пытайся увидеть, - я закрыл глаза, - не пытайся услышать. Пытайся чувствовать! Ты и мир - одно целое. Ты лишь мира капелька. Мир - это ты!
        - Я ничего не вижу, Дисси. И ничего не слышу… Дисси?
        Я открыл глаза и оглянулся на сидящего рядом со мной серафима, но его там уже не было. Полдень превратился в ночь. Всё выглядело крайне необычно: я не слышал звуков автомобилей, строительной техники, самолётов, людей. Надо мной были яркие звёзды, до которых можно было дотянуться рукой. Их словно шарф обвивало северное сияние… Глазам не верю! Самое настоящее северное сияние!
        Откуда-то издалека донеслись всплески волн. Я чувствовал океан - огромный и холодный. С другой стороны ветер доносил звуки чаек, а с противоположной - крики пингвинов. Сзади я чувствовал, как меня охватывала огромная тень, испускаемая непроходимыми джунглями. Её сопровождал рык и фырканье диких животных… Я чувствовал их всех! Я чувствовал весь мир!
        Впервые в жизни я ощутил себя как дома. Я ощутил, что нахожусь именно там, где и должен быть. Я был частью всего этого. Я открыл себя для мира, и мир позволил мне стать его частью. Я не хочу терять это мгновение! Не хочу!
        Стоило страху потери охватить меня, как всё вокруг меня стало исчезать. Всё растаяло, превратившись в туман. Куда все пропали? Где я? Как я здесь очутился? «Дисси, где ты?» - спросил я вслух. Я был совсем один в этом тумане.
        Вдруг передо мной зажглись два красных огонька. Затем ещё два, а затем ещё и ещё. Но все они меркли по сравнению с взглядом двух огромных, светящихся как ночные фонари очей.
        Они приближались. Из тумана появились очертания фигуры: это был не человек. Существо было огромным и ужасным. Я не мог двинуться, не мог убежать, не мог совершенно ни о чём думать. Мной овладел самый настоящий, первобытный страх, пригвоздивший меня к земле.
        Оно остановилось прямо надо мной и свысока посмотрело на меня своими горящими глазами. Его огромная лапа в красной чешуйчатой броне дотронулась до моей щеки и по моему разуму как цунами прокатились тысячи его мыслей. Подлых, отвратительных, ужасных и совершенно непостижимых человеку. Он и мой разум стали одним целым. Не открывая рта, существо глубоким голосом проговорило: «Наконец-то мы наши тебя, Годфри».
        Меня охватила паника. Мои мысли больше не принадлежали мне. Мой разум не был к этому готов. «Нет! - крикнул я, зажмурившись. - Уходи! Убирайся прочь!» В ответ раздалось: «Льюис!.. Льюис! Тартарус тебя возьми, смертный! Что творишь ты?»
        Я свисал с края крыши. Диссидия держал меня за руку и пытался поднять, но я сопротивлялся. Рука серафима была единственным, что удерживало меня от неумолимых объятий гравитации. Наконец опомнившись, я протянул ангелу вторую руку и тот вытянул меня наверх. Я упал на спину, тяжело дыша.
        - Что видел ты, смертный?
        - Всего лишь кошмар…
        ЧАСТЬ XI: ЗНАЮЩИЙ ИМЯ ЕГО
        Позавтракав, я позвонил Алексу и Мэту и спросил, нет ли у них новых зацепок по Каре. Я спросил и Диссидию, но он даже не знал, кто она такая. Оставался ещё один человек, который мог помочь мне, хотя Алекс уже наверняка успел достать его расспросами.
        Диссидия, удостоверившись что со мной всё будет в порядке, сказал: «Нужен я в месте другом», - и сломя голову выбежал из квартиры, прежде чем я успел возразить. Прошло немало времени, прежде чем я заставил себя выйти из дома; несколько часов я просидел, просто глядя в одну точку, пока не почувствовал, что окончательно пришел в себя.
        Понемногу вечерело. Солнце пряталось за высокими небоскрёбами, давая позволение луне степенно занять своё законное место на темнеющем небе. В этом городе было редкостью увидеть эти два небесных тела одновременно, но после всего случившегося меня было уже не удивить.
        Я хорошо знаю эту часть города. В этих мрачных, грязных переулках я был словно рыба в воде. Тем не менее, в этом плане я и в подмётки не годился старику Сэму Маршалу и его протеже Икару Бланшу. И хотя Сэму было столько лет, что даже ангелы позабыли каким он был в молодости, но будь я проклят, если этот старпёр ещё не даст нам всем прикурить.
        Сэм всем нам был не просто другом и даже не просто наставником - он был чем-то большим. Фактически, для каждого из нас он был кем-то вроде отца. И как самый опытный и старый из нас, он никогда не скупился на полезные советы и житейскую мудрость, чтобы наставить нас на правильный путь.
        Большинство из Связующих и без своего проклятья являются довольно проблемными личностями. Мы всегда были изгоями и скитальцами. Моральные принципы, нормы и догмы обыкновенного общества казались нам банальными и совершенно несущественными. Нам было невозможно прижиться в обществе, которое мы не уважали, а обществу нам подобные не нужны были и подавно. И как птицы учат только оперившихся птенцов летать, так и опытные Связующие обучают и подготавливают своих новоиспечённых собратьев к новой жизни.
        Когда внезапно весь твой мир разрушается перед твоими глазами и всё, что для тебя было важным, становится тривиальным, а прежде тривиальное - жизненно необходимым, начинаешь по-другому смотреть на вещи. Трюки фокусника интересны лишь до тех пор, пока не понимаешь, как именно тебя обманывают.
        Семья Икара Бланша, которого близкие друзья называли Икарусом, в честь персонажа одного из античных легенд, была родом из Франкии. Икару было всего пять лет, когда вся его большая семья погибла при загадочных обстоятельствах. По крайней мере, так сказано в полицейском докладе, составленном младшим инспектором Самюэлем Маршалом.
        Шок от увиденного и пережитого навсегда запечатлелся в сознании Икара. Он не мог говорить, плакать и даже есть. Маленькому травмированному мальчику грозило попасть в социальную систему, где ему было не выжить. Младший инспектор Маршал понимал это. Он знал, что судьба мальчика-Связующего решается именно сейчас. Всё его будущее зависело от того, какое решение принял бы Сэм и никто другой даже не подозревал, какая ответственность возложена судьбой на инспектора. Мальчику нужно было помочь и наставить на правильный путь… В конце концов инспектор сделал выбор, после которого ему было не стыдно смотреть в зеркало.
        Сэм всю свою жизнь проработал полицейским. Если честно, то никто из нас не знает, когда именно пробудился его дар. Это произошло так давно и при таких туманных обстоятельствах, что даже слухи об этом со временем отмерли за ненадобностью. Какими бы абсурдными они не казались на первый взгляд, Сэм не делал ничего, чтобы хоть как-то рассеять пелену мифа и легенды. Дело было не в том, что ему нравилась такая загадочность, а в том, что он понимал: так от него будет намного больше пользы.
        В смертном мире Сэм был авторитетным, уважаемым и влиятельным полицейским со множеством наград и похвал как от мэров и прокуроров Грандиса, так и от сенаторов и иностранных дипломатов Продо. В нашем городе он был одним из самых старых и опытных Связующих. Сэм был одним из тех, кто непонятно как, но сумел сохранить нейтралитет, за что его уважали ещё сильнее. Каждый раз, когда нужно было решить спорный вопрос без участия вездесущих Легиона или Ланкастеров, Сэм был вашим человеком.
        Насколько могу судить, даже в молодости у Сэма не было особых физических способностей. Его сила заключалась в его мудрости, которая в нашем мире была нарасхват. Старик был миротворцем, арбитром и дипломатом.
        Он старался научить не только усыновлённого Икара, но и всех нас всему тому, что знает. Однако мудрости нельзя научить: в некоторых она просто есть, а к некоторым она приходит со временем. Сэм попадал сразу в обе категории, чего нельзя было сказать о Икаре.
        Импульсивность и агрессивность Икара часто приводила его к совершению необдуманных поступков. Такова была его натура. Пережитая трагедия, несмотря на усилия инспектора, всё равно оставила на Икаре свой след. Сколько бы старик не пытался вразумить своего приёмного сына, тот так ничему и не учился.
        Высокий и худой парень с короткой стрижкой и серьгой в ухе постоянно попадал в самые разные передряги, причём законами смертного мира они не ограничивались. Возможно, именно его натура не позволила ему отказаться от предложения Джона Вайзера, когда тот предложил ему охоту и расправу над одержимыми. Сэм знал, что это ужасная идея, но ничего не мог с этим поделать. Его сила была в словах, к которым Икар был глух. Даже во мне было больше от Сэма, чем в Икаре. И я почти всегда соглашался с выводами старика - не только из уважения к нему, но и потому, что наши убеждения часто сходились.
        Моя последняя встреча с Икаром закончилась ссорой, потому что я раскритиковал его участие в произволе Вайзера. Мы с Икаром с первого дня знакомства постоянно препирались из-за кардинально разного мировоззрения, но через какое-то время снова мирились. Дело было не в том, что кто-то из нас менял свою точку зрения, а в том, что мы понимали: сходств у нас было куда больше, чем различий. У нас за плечами была целая история, и мы не собирались оставлять её в прошлом только потому, что не сошлись во мнениях… Во всяком случае, так я думал до того самого дня.
        Мы сильно повздорили, обменявшись такими жгучими словами, которые обратно уже было не взять и не забыть. Наверно, я никогда не узнаю, смогли бы мы помириться после этого. Тем более что вскоре меня не стало.
        Я наконец-то пришёл на место нашей встречи. Это была маленькая баскетбольная площадка с одним кольцом, которая была частью полицейского участка. Рядом был вход в полицейский участок, который считался эталоном чистоты и справедливости в этом городе. Со всех сторон он освещался прожекторами, как достопримечательность. Уж кто-кто, а старик Сэм не жалел сил, чтобы искоренить коррупцию из этого участка.
        Сзади же здания была полная противоположность. Всего в нескольких десятках метров от участка начинались плотно нагромождённые трущобы с одинаково грязными и давно не видевшими ремонта жилыми блоками. Они соединялись между собой тёмными переулками и переплетающимися неосвещёнными лабиринтами, которые я знал наизусть.
        В участке уже почти никого не было, так как была освещена лишь пара окон. Посередине неосвещённой площадки стояли двое. Один дымил сигаретой, а второй неподвижно стоял и смотрел в темноту. Я не мог разглядеть их лиц издали, да ещё и при таком освещении, но я попытался определить их ауру. На моё удивление, попытка увенчалась успехом. Я точно знаю, что таких способностей у меня отродясь не было, но теперь я ясно видел светящуюся ауру Сэма Маршала.
        Аура старика была совершенно спокойной, исходя от него убаюкивающими волнами и двигаясь волнистыми кружевами по его телу. Ауру его компаньона я не смог не то чтобы определить, но даже почувствовать. Сначала я подумал, что это Икар, но приглядевшись повнимательней я обнаружил, что у этого человека ауры не было вовсе.
        Хотя совсем недавно я не мог видеть ауры людей напрямую, это не мешало мне их чувствовать. Это как специфичный запах, который у каждого человека свой и чувствуется на расстоянии. Ты запоминаешь этот запах, и учишься узнавать его, как собака. Не все это могут, но для тех, у кого сенсорные способности развиты, это не составляет труда.
        Я медленно вышел из темноты ночных улиц и начал спокойно приближаться к ним. Докурив сигарету, старик бросил её, потушил ногой и достал следующую. Света от его зажигалки хватило, чтоб разглядеть лицо его собеседника. Это и вправду был Икар.
        - Знаешь ли, когда мне принесли твоё фото, сделанное всего пару дней назад, я подумал, что это розыгрыш, - старик глубоко затянулся, - но затем я сделал пару звонков: Алексу, Нине, Мэту…
        - Прости, Сэм, - сказал я с чистосердечной улыбкой, - ты должен был узнать это от меня.
        - Ну вот ты и здесь. Хотя затянул, конечно, - старик тоже улыбнулся.
        - Здравствуй, Икарус, - ответа не последовало. - Ладно, хочешь молчать - дело твоё.
        Мы простояли минут десять, может быть пятнадцать, разговаривая и вспоминая прошлое. Я рассказал Сэму про нападение на штаб-квартиру Легиона и всё, что с этим было связано, ничего не утаив.
        - Знаю, Ли, знаю… Это нападение очень сильно пошатнуло авторитет Легиона. Многие анклавы начали действовать. Всё закипает, и скоро жди извержения вулкана. Говорю я тебе, гиблые нынче времена настали.
        - Что-то затевается? - спросил я.
        - Теперь все знают, насколько мы уязвимы. Не только анклавам, но и всем исчадиям ада теперь известно, насколько мы беззащитны и ослаблены. И первые, и вторые будут действовать… скоро. Очень скоро.
        Вдруг Икар впервые заговорил:
        - Неужто и вправду Владыки помощью грамматонов заручились?
        Я еле узнал голос своего друга. Я помнил его совсем не таким. Голос был глубоким и звучал немного скованно.
        - Никому ещё точно не известно, но очевидно, что так оно и есть, - ответил я с небольшим запозданием. - С этим разбираются серафимы.
        - Кто наместники наши? - спросил меня Икар.
        Откуда он знал, что у нас теперь больше одного наместника? Об этом не было известно никому, кроме горстки людей.
        - Метатрон и Диссидия, - я сделал небольшую паузу, пристально посмотрев на Икара, а затем спросил Сэма: - Сэм, кто этот человек?
        Сэм смущённо замялся.
        - Как ты узнал?
        - Скажем так, я научился новым трюкам.
        - М-да… Частично ты прав. Не беспокойся, с ним всё в порядке.
        - Нет, Сэм! - возразил я. - Ты уж постарайся объяснить мне почему тот, кто стоит сейчас передо мной, похож на Икара, но им не является?
        Сэм снова промедлил с ответ. Затем спокойно, как будто ничего не случилось, сказал:
        - Понимаю, у тебя сейчас много вопросов, но поверь - это Икар, твой старый друг… Но сейчас я хочу поговорить не о нём. Всему своё время.
        Я знал, что нет смысла продолжать расспросы. Я просто перешёл к вопросу, ради которого и пришёл.
        - Послушай, Сэм. Мне нужна твоя помощь. Я уверен, что с твоими связями это не составит труда. Помоги мне найти Кару. Никто не знает где она и куда пропала, даже Легион. Она как сквозь землю провалилась!
        - Ну, будем надеяться, что последнее с ней произошло не в буквальном смысле, - благодушно пробурчал старик. - Последний раз я виделся с Карой… Хмм, дай-ка подумать, - он почесал свою щетину, - где-то три года назад. Алекс меня уже про неё спрашивал, но я не против того, чтобы сделать ещё несколько звонков. Ну что ж, дай мне денёк. Если у кого-то есть новая информация о её местонахождении, я об этом узнаю. Обещаю тебе.
        Обещание старика вселило в меня надежду. Я был переполнен оптимизмом. Я уже заранее предвкушал мою встречу с Карой и еле сдерживал своё счастье.
        Время проходит очень медленно, когда его требуется убить. Оно цепляется за сознание и пульсирует в мозгу сводящим с ума тиканьем. Чтобы я ни делал, у меня перед глазами стояли стрелки часов, напоминая, сколько прошло и сколько ещё осталось ждать. Меня попросили подождать ровно один день, но этот срок истекал очень медленно.
        Тут меня осенило, что я совсем позабыл о Алексе. В последний раз я его видел в штаб-квартире Легиона. С того времени со мной произошло столько всего, что мой раненый друг совсем выпал из головы. Решив исправить это упущение, я направился к нему домой.
        Постучавшись без особой надежды, я отпер дверь ржавым ключом и был совершенно не удивлён, застав Алекса в той же позе за компьютером, что и в день моего первого визита к нему. Как и в прошлый раз, он не заметил моего прибытия. Периодически он что-то распечатывал, доставал из принтера и прикреплял к стене. Это была самая настоящая мозаика. События, места и даты были соединены нитками, образуя гигантскую паутину.
        - Что это? - спросил я.
        - А-а-а! - вскрикнул с перепугу Алекс, неуклюже подскочив на стуле и чуть не свалившись с него: видимо, на ноге до сих пор была шина. - Сколько раз, ну сколько раз нужно тебя просить так не делать?
        - Не моя вина. Научись отзываться на стук.
        - Тебе это нравится, да? Сводить меня с ума? Да и к тому же, запертая или открытая, эта дверь ничего не изменит. Если кто-нибудь да и захочет войти, то всё равно найдет способ.
        Не было смысла спорить с ним. Он был упрям как осёл и кроме того, он был частично прав.
        - Где тебя черти носят? Я тут пытаюсь хронологию событий составить и мне не помешала бы дополнительная информация, но этот козёл Мэт…
        - Лекс, - грубо перебил я его, - Ты слышал о Джоне?
        Алекс замолк и помрачнел. Над ним как будто повисла грозовая туча. Он посмотрел на монитор.
        - Да. В штаб-квартире Легиона я сумел взломать видеотрансляцию из камеры Джона и перенаправил её через собственную прокси сеть Легиона себе. Я всё видел… и это ужасно!
        - Я даже не знаю, что мы можем поделать. Кажется, это за гранью наших возможностей.
        Алекс задумался, почесал как всегда небритый подборок и продолжил мою мысль:
        - Это за гранью наших возможностей, но не за гранью целительных способностей ангелов, не говоря уже о серафимах. Ты ведь скорешился с Диссидией, разве нет?
        - Идея дельная, я к тому же недавно с ним виделся. И как мне это не пришло в голову раньше? Но согласится ли он?
        - Ну вот как раз и узнаешь, - Алекс фыркнул и снова уселся за монитор.
        Я же тем временем наслаждался видом ночных многоэтажек, самая близкая из которых находилась не более чем в пятидесяти метрах от дома Алекса. Вид был наипрекраснейшим. Можно было детально всмотреться в каждое окно, которое жило своей собственной жизнью. Каждое из них рассказывало отдельную историю, которую можно было читать как интересную книгу.
        Я мог так сидеть хоть до утра, но вдруг на крыше одного из зданий я заметил какой-то странный силуэт… Чёрт побери! Какой-то тупица решил покончить с собой прямо перед моими глазами! «Лекс, ещё свидимся. Я свяжусь с тобой», - бросил я, выбегая из квартиры друга. «Эй, куда ты? Что случилось? Чокнутый…» - раздалось мне вслед.
        Я бежал что было мочи. Пока лифт поднимался на крышу, я проработал все возможные варианты: что лучше сказать, как переубедить самоубийцу, чем его успокоить, как отвести от края и т.д. К сожалению, все мои хорошие идеи испарились, когда я распахнул дверь на крышу.
        Я знал, что поднялся на семнадцатый этаж, однако отсюда мне казалось, что я нахожусь как минимум на сто семнадцатом. Я недолюбливал высоту; панического страха я не испытывал, но и желанием лазать по высоткам не горел. Мне было не страшно упасть и разбиться насмерть, но мне было страшно само падение…
        - Эй, мистер, прыгать собрались?
        - Чт…что? Кто там? Стой! Не подходи! - испугался мужчина.
        На первый взгляд это был совершенно обыкновенный человек. Ничем не выделяющийся мужчина в чёрном дешёвом костюме. Явно не Связующий. Перепуганный, дрожащий от холода и полный нерешительности. Его огромные круглые очки показались мне очень старомодными. Такие встречаются очень редко. Ну кто же будет такие носить? Хотя… Алекс.
        - Эй, эй! Спокойно, друг. Я не собираюсь делать ничего особенного. Обещаю, что не буду хватать тебя и прочее.
        - Обещаете?
        - Да, обещаю. Какой смысл мне тебя спасать, если ты сам не будешь этого хотеть? Ну спасу, ну отправлю к врачам, ну напичкают тебя антидепрессантами, а под конец всё равно сделаешь своё дело. Психоаналитиков и их чудотворные таблетки переоценивают, - мужчина лет тридцати пяти был немного растерян, но продолжал внимательно слушать меня. Лицо его показалось мне знакомым. - Чтобы жить, нужно этого хотеть. Я не твоя вторая половинка, чтобы вселять в тебя жгучее желание жить.
        Кажется, я сболтнул что-то не то: мужчина вздрогнул, опустил голову и на его синих от холода щеках заблестели слёзы. Он даже не пытался сдержаться. У этого человека явно случилась большая беда. Коротко обдумав свой следующий ход, я рискнул и спросил:
        - Жена?
        - Жена, сын, собака - все! - мужчина балансировал на краю бездны.
        Собака?.. Теперь я вспомнил этого человека. Я видел его и его семью, когда покидал разрушенную штаб-квартиру Легиона. Видимо, души членов его семьи были уничтожены во время нападения, в результате чего с ними произошел какой-то несчастный случай. По-другому и не могло быть.
        - Не знаю, важно ли это вам, но мне искренне жаль. Я знаю каково это - терять близких. Как вас зовут?
        Мужчина на секунду задумался, видимо размышляя, стоит ли ему вообще отвечать.
        - Брюс… Меня зовут Брюс.
        - Ну что же, Брюс, я Льюис, но для друзей просто Ли. Теперь же, если вы не собираетесь прыгать, может, всё-таки расскажете мне, что случилось?
        - Льюис, скажите, вы верующий? Вы верите в Создателя?
        Я еле сдержал улыбку. Ах, ирония судьбы, да и только.
        - Возможно… Думаю, он обязан существовать.
        - Но если Он есть, то как Он может так бездействовать? Я не понимаю, как… как он мог забрать их у меня? Вот они здесь, у меня в объятьях, а вот их уже нету… - мужчина застонал. Очки упали с него и предсказуемо устремились вниз. - Моя Лина, ох, моя бедная Лина!
        - Пути Господни…
        - О, Льюис, прошу вас не надо. Мне всё равно, какие у него пути. Мне важно лишь то, что их больше нету в моей жизни. Я больше их никогда не увижу, не обниму…
        - Да. Я вас понимаю, Брюс… «Пути Господни» - мне в задницу! - воскликнул вдруг я, улыбаясь, чем привлёк внимание отчаянного мужчины. - Так говорят лишь неудачники, которые пытаются оправдать всё плохое в их жизни «путями Господними»!
        Я бы с радостью наплёл ему типичную религиозную брехню о том, что они всегда будут с ним если он будет веровать, но их нет - всё. Конец - и всё. Никаких «почувствовать», никаких «они счастливы в другом мире», никаких «они всегда с тобой».
        - Как это случилось, Брюс?
        - Мы пережили ужасную катастрофу пару дней назад лишь для того, чтобы на следующий день в нашу машину врезался пикап… Всё случилось моментально. Секунду назад они были и вот их уже нет. А со мной? А со мной ничего! Ни царапины! Как будто Он пожалел меня. Зачем? Зачем Он пожалел меня, Льюис?
        - Что вы хотите услышать от меня, Брюс? Что в их смерти был хоть какой-то замысел?.. Изменится ли ваше мнение, если я вам скажу - да, была. Их смерть была не напрасной… Но поверите ли вы мне - незнакомцу? Я же что угодно могу вам сейчас наплести…
        - А вы не большой мастер вести переговоры, не так ли? - мужчина улыбнулся сквозь слёзы.
        - Послушайте, Брюс. Я знаю, что вы сейчас думаете, что у вас ничего не осталось, что больше ничего в вашей жизни не имеет смысла, и знаете, что? Вы частично правы. Если вы не можете поверить, что их смерть была не напрасной, так возьмите же себя в руки и сделайте её таковой! Продолжайте жить назло всем: силам природы, силам Божественным, силам людей! Проживите свою оставшуюся жизнь так, чтобы их смерть стала ненапрасной! Сами придайте ей смысл!.. Если вы сейчас прыгнете, то будьте уверены: вы никогда не увидитесь со своими родными. Если вы верите в Рай и всемогущего Создателя, то вы должны знать, что в Рай самоубийцы не попадают. Ваша жизнь бесценна! Её невозможно выторговать, невозможно купить! Она вам дана не просто ради того, чтобы прожечь её, не оглядываясь назад.
        Тяжело дыша, я достал пачку сигарет и неохотно закурил. «До свидания, мистер Брюс», - сказал я, развернулся и не оглядываясь направился к выходу. Судьба Брюса уже не была в моих руках. Когда я уже начал спускаться, позади меня раздался голос мужчины: «Спасибо, Годфри». Вздрогнув, я тут же кинулся обратно, но никого там не застал. Крыша была пуста.
        ЧАСТЬ XII: СКОПЛЕНИЕ
        Раздумья о том, кого я на самом деле повстречал, преследовали меня ещё некоторое время, но это тем не менее не помешало мне как следует выспаться в своей собственной постели, в своей пустеющей квартире, полной воспоминаний и событий. У этой квартиры много интересных историй, но у них нет ни одного слушателя. Все басни остались в прошлом. Они канули в Лету и их никто больше никогда не расскажет. Воспоминания о моих друзьях были больше никому не нужны, включая и самих друзей. Они остались запертыми в этих четырёх стенах.
        Когда я проснулся, солнечный свет нагло светил мне в глаза, будто пытаясь отыграться за вчерашнее. Но агрессивные лучи были не единственным, что разбудило меня и сходу испортило мне настроение.
        Телефон! Теперь я вспомнил, почему я их так ненавидел и редко пользовался. После своего возвращения я купил один по дешёвке на деньги, одолженные мне Алексом, и забыл про него. До сегодняшнего дня, во всяком случае.
        - Да, слушаю…
        - Льюис!
        - Да? Кто это?
        - Где тебя Доминионы носят, мальчик?!
        - …Сэм?
        - Он самый.
        - Что случилось, Сэм? Который сейчас час? - спросил я старика, зевая.
        - Уже давно за полдень, парень. Я тебе всё утро звоню. Слушай, я понимаю, что ты прошёл и как ты устал от всего этого, но тут мы все как на сковородке сидим.
        - Что происходит, Сэм?
        - Помнишь, я тебе говорил, что скоро договор о перемирии Связующих будет расторгнут и начнётся такая мясорубка, что предыдущая война покажется пикником? Так вот, это случится сегодня, парень.
        Я вздохнул. К моему списку проблем добавилась ещё одна.
        - Ну и дела! Только этого нам ещё не хватало!
        - Льюис, ты и Икар - единственные, на кого я могу положиться. Мы просто обязаны вмешаться. Если все защитники перебьют друг друга, то уже будет неважно, сколько демонов будет нам противостоять.
        Старик был прав, впрочем, как и всегда. Как бы мне не хотелось залечь на дно, зализать раны и засунуть голову в песок, я не мог себе этого позволить.
        - Почему я, Сэм? Тебя многие знают, к тебе прислушаются.
        - Я стар. Молодые Связующие меня не знают. Я уже прожил свой век и сделал для человечества всё, что смог. Теперь черёд других… Думаю, вернувшегося из Рая они послушают.
        - Ладно, старик. Говори, что я должен делать.
        - Не по телефону. Приходи ко мне.
        По дороге я быстро купил закуску и начал кушать почти что на бегу, хотя участок Сэма был недалеко. Видимо, Икар знал мои «тайные ходы», так как он встретился мне на полпути. Эти аллеи уже не были такими загадочными, как вчера ночью. Теперь в них не было ничего мистического и таинственного - они были всего лишь грязными улочками, в каждом уголке которых ютилось по бомжу.
        В участке нас встретил Сэм и тут же провёл в комнату допросов - подальше от посторонних глаз и ушей. Он также выключил все записывающие и следящие устройства.
        - Это обязательно? - спросил я.
        - Ты не поверишь, сколько раз я ловил за руку и переводил из этого участка агентов Легиона, а они появляются снова и снова, не хуже тараканов. Понятия не имею, где они их столько находят?
        - Да-а-а… Можешь поверить мне на слово, они их не штампуют в каком-то подземном цеху.
        Сэм понял мой намёк.
        - Вот именно, теперь каждый знает, что даже у Легиона ресурсы ограничены. Теперь каждый хочет с ними поквитаться - за старые обиды или за предохранение от будущих.
        - Так что именно намечается?
        - Будет Скопление. Поедете вместо меня, я уже не в том возрасте, чтобы посещать подобные вечеринки.
        Скопление - ничего особенного, лишь собрание лидеров самых могущественных и влиятельных лидеров анклавов. Такого не происходило с принятия всеобщего перемирия: не было нужды.
        В былые времена многие Связующие и их анклавы находились в состоянии кровавой войны с Легионом и Скопления проводились в строжайшей секретности, дабы заговорщиков не обезглавили одним махом. Все понимали масштабы риска, но иногда всё-таки необходимо было встречаться, чтобы координировать общие действия против тирана. Если что и могло объединить различные анклавы, то это была ненависть к Легиону. В их поддержку могу лишь сказать, что она редко была безосновательной.
        Я выгляжу невероятно глупо. Сэм заставил меня и Икара одеть деловые костюмы, к которым у меня была сильная неприязнь. Они олицетворяли всё то, что я ненавидел в нашем обществе. У меня не было никаких претензий к их физическому виду, но у меня были огромные претензии к той роли, которая возложена на них неписаными правилами и нормами нашего земного общества.
        Я прекрасно понимаю, что на первый взгляд моё мнение может показаться бунтарским, но не в протесте дело. Я всего лишь хочу, чтобы у меня, у моих знакомых и всех людей без исключения, был выбор. Я сам хочу решать, что мне следует носить и мне до боли противно, что люди так и не отучились судить по человеку по его виду, нежели по его деяниям. Я не мог, не могу и не смогу принять мир, в котором мне не дают выбора.
        Я следовал за Икаром. Мне сложно назвать этого человека своим другом. Он разговаривает не как Икар, ходит не как Икар, одевается не как Икар и действует не как Икар. Но несмотря на всё это, Сэм уверяет меня что это Икар… частично. Что это «частично» значит, я так и не понял.
        - Мы скоро прибудем, - спокойно и монотонно сказал Икар из-за руля. - Поправь галстук.
        - Куда же мы всё-таки едем?
        - Поместье Ланкастеров. Особняк миллиардера Альберта Ланкастера.
        Да, я помню этого человека. В обществе он имел репутацию филантропа, но на самом деле его семья и весь клан Ланкастеров были одними из самых сильных домов Связующих.
        Это место было оторвано от цивилизации и сюда вела лишь парочка дорог, каждая из которых была в данный момент запружена колоннами автомобилей. Дорогие иномарки, лимузины, более практичные микроавтобусы и простые легковушки - все направлялись в одно и тоже место: к Ланкастерам.
        «А как же секретность? - по моему лицу пробежала саркастическая улыбка. - Я думал, встреча будет в каком-нибудь ночном клубе, заброшенном здании или заводе под покровом ночи, в лучших традициях фильмов ужасов». Икар не ответил мне взаимной улыбкой, что заставило меня покраснеть. Почему никто не смеётся над моими шутками?
        «Собираются все: Ночные, Дневные, а также Сумрачные охотники, Заклинатели и Алхимики, Хранители Душ, Маги, Недремлющие Воины, Крестоносцы, Архинквизиторы, Летуны и ещё более дюжины представителей разных анклавов со своими свитами, сопровождением и охраной. Как видишь, Льюис, такое сборище невозможно провести «под покровом ночи». Более того, о нём скорее всего знает уже весь мир», - разъяснил мне Икар.
        Я был поражён. Это было просто невероятно! Собрать столько Связующих в одном месте просто нереально, не говоря уже о том, чтобы заставить их прийти к какому-то единому соглашению. Половина из них была готова перегрызть глотку другим только при встрече. Такого масштабного Скопления человечество и вправду не видело уже более нескольких веков. Сегодняшний день обещал обернуться той ещё головной болью.
        На подъезде к владениям Ланкастеров нас остановили и попросили предъявить документы. Просканировав их, охранники пропустили нас вперёд. Но мы не проехали и мили, как нас остановили снова, а потом ещё раз, но уже у ворот особняка, который больше походил на замок.
        Это были огромные частные владения, простирающиеся на много миль во все стороны. С одной стороны, были заповедники, с другой зелёные поля и лужайки для гольфа, с третьей огромный санаторий, построенный специально для семьи Ланкастеров. Хотя кто знает, что действительно находится там внутри? Или под ним?
        Самое сильное впечатление на меня произвёл огромный лабиринт, украшенный жуткого вида статуями, увитыми лозами и экзотическими цветами. Такую живность можно часто встретить в Аяксе или даже в Центаури, но однозначно не в таком северном метрополисе, как Нью Урутта.
        Владения охранялись не хуже военной базы. Сюда нельзя было проникнуть и просто физически невозможно было узнать, что на самом деле находится внутри. При попытке же съёмки с орбиты владения Ланкастеров отображались лишь сплошным белым пятном.
        Мы остановилась и один из целой армии дворецких открыл нам дверь машины. Не успел я выйти, как меня захлестнула настоящая волна эмоций и ощущений. Представьте себе все блюда мира, затем смешайте их в кашу и попробуйте на вкус. Я в жизни не видел столько Связующих, столько самых разных и неповторимых аур! Здесь были самые разнообразные люди, которые в обычных обстоятельствах ни за что не собрались бы в одном и том же месте.
        Пока я пытался собраться с чувствами меня сзади кто-то толкнул: двое молодых юношей и девушка в кожаной куртке и с ирокезом протопали мимо меня так, будто меня и вовсе тут не было. Их тела были покрыты неописуемо дикими, но одновременно элегантными татуировками, а пирсинги на их лицах граничили на грани безумия. «Прочь с дороги, аристократ хренов!» - рявкнула мне девушка. «Да что они себе позволяют?» подумал я, и уже хотел ответить взаимностью, но на плечо мне опустилась рука Икара: «Тише воды, ниже травы, Льюис». Было неописуемо иронично слышать побуждение к сохранению спокойствия от одного из самых неконтролируемых и пылких моих друзей.
        Над нами пролетел вертолёт и сел позади замка. Но моё внимание тут же привлекла группа огромных бородатых мужланов с длинными волосами. На них были очень простые дешёвые сорочки, не застёгнутые на груди. Не знай я, что это Ночные охотники, то подумал бы, что это банда байкеров.
        Неподалёку остановились два пикапа и из них выпрыгнуло несколько молодых девушек в обтягивающих джинсах - тоже охотники, но Сумрачные. С ремня каждой из них свисало по нескольку ножей и клинков необычного вида. Из щелей на их ковбойских сапогах торчали рукоятки метательных ножей.
        Улыбаясь от уха до уха, они подошли к Ночным охотникам и пожали им руки, после чего низкая, но фигуристая блондинка обратилась к самому огромному и мускулистому из них: «Дядя Донни, ё! У нас двадцать за этот месяц!» - и игриво стукнула мужика по плечу. Тот с такой же игривостью ответил: «Растёшь на глазах… но у нас тридцать три! Ха!»
        Они вместе зашли через огромный главный вход здания, где прямо около дверей официанты подавали напитки. Мы вот уже собирались последовать за ними в огромный приёмный зал, как позади нас вдруг раздалось грозное: «Только дай мне повод, архинквизитор!»
        Обернувшись, мы увидели молодого и небогато одетого подростка и двух его друзей, злобно глядевших на троицу высоких мужчин в изысканных красных пальто и с седыми волосами, заплетёнными в длинные косы. На их фоне эти мальчишки-беспризорники выглядели немного смешно, но намерения их были явно нешуточными.
        «Летуны. Уличная мелочь, как считают Архинквизиторы, - разъяснил Икар. - Хоть мальчик ещё молод и зелен, но почти всё западное побережье, включая метрополис Аякс, считает его своим защитником».
        Летуны хоть и не пользовались высоким социальным статусом в обычном мире, в нашем их способности пользовались определённым уважением. Они были Связующими, которые не утруждали себя высокими познаниями и тонкостями разнообразных эссенций. Маскируясь под нищих, бездомных и наркоманов, они прятались средь белого дня во всех уголках мира. Их глаза и уши были повсюду, что делало их незаменимыми источниками информации. Но из-за своей индивидуальности и свободолюбия они часто конфликтовали с более авторитетными анклавами вроде Легиона или Архинквизиторов.
        Хоть Легион и сменил свою политику в отношении непокорных Связующих, Архинквизиторы этого не сделали. Это были очень опасные и непредсказуемые люди. Когда-то они были частью Смертного Легиона - самыми жестокими охотниками, убийцами и дознавателями. Но войны-мистики в красном не смирились с изменениями, которые происходили внутри самого Легиона, а также с переменами, которые происходили в мире. В итоге они стали пережитками прошлого. Архинквизиторы отказывались вести мирный диалог с кем-либо из непокорных Связующих, вместо этого полагаясь на свои навыки в обращении с оружием, грубую силу, а также примитивные, но опасные манипуляции со своей эссенцией. Архинквизиторы были олицетворением того, что многие ненавидели и хотели забыть.
        Откуда ни возьмись, выбежали охранники Ланкастеров и встали между двумя группами. Они были одеты в тонкую как кожа броню с треугольными шлемами, скрывавшими лица. Из-под визоров шлемов исходило свечение. Охранники были легко вооружены, и непонятно было, как они собираются разнимать дерущихся. Но у Ланкастеров были свои методы. Искрящийся свет в пальцах мальчишки-Летуна внезапно погас: парень стал покорным гостем.
        Благодаря своим способностям на протяжении многих веков Ланкастеры были медиаторами и дипломатами, сохраняющими нейтралитет. Дар Связующего может переходить по крови, но способности - нет. Если ваши предки были магами, то это не значит, что и вы сможете взывать к силам природы. Если деды и бабки были заклинателями, то это не значит, что их внуки получат в наследство дар зачаровывать предметы и создавать артефакты. По крайней мере, так считалось. В целом это правило универсально для всех, даже спустя тысячи лет, но иногда попадаются интересные случаи, такие как род Ланкастеров. Они владели очень специфичной, уникальной и передающейся по наследству способностью, благодаря которой они и достигли своего высокого социального статуса.
        «Нейрокинез» - пошутил кто-то когда-то, но шутка прижилась, а потом и официально утвердилась. И хотя термин был новым, но сама способность насчитывает тысячи лет. Даже в древних хрониках мелькают упоминания о индивидуумах, которые одним своим присутствием могли блокировать любые манипуляции с эссенцией. Но такие случаи были настолько редки, что высшие сословия Связующих и знати просто не верили в существование такой способности. Признание факта существования нейрокинеза было признанием беззащитности даже самых сильных Связующих перед лицом такой угрозы.
        Нейроманты долго скрывали свою истинную сущность под страхом истребления. Они знали, что их выживание зависит от того, как они себя преподнесут. Нужно было выбить из всех голов мысль о том, что такая способность может использоваться лишь во зло. Это была очень рискованная ставка, рассчитанная на долгосрочную перспективу. Тем не менее, у нейромантов получилось разыграть представление, завоевавшее им всеобщее признание.
        Поначалу они долго жили в самоизоляции, не подпуская к себе никого и оттачивая свои способности и контроль над ними. Они знали, что в мире, где правит сила, можно выжить лишь показав всем, насколько ты силён. Только после этого тебя начнут слушать независимо от того, что ты говоришь, а до этого ты либо мелкая сошка, либо враг, либо угроза, которую нужно устранить.
        Мало-помалу нейроманты стали появляться на свет, в общество Связующих. Сначала они были просто легендами и мифами, затем слухами и только после того, как все привыкли к идее о возможности существования такого рода Связующих, они проявили себя. Когда все нейроманты вошли в полис, контролируемый знатными домами Связующих, то им не удивился уже никто. Их уже давно ждали… и боялись.
        На них послали более сотни бойцов, каждый из которых не раз проявлял себя в бою не только с другими Связующими, а с самими исчадиями Ада. Все они были величайшими воинами и лучшими представителями своего дома. Все они объединились против общего врага, и все они пали вместе.
        Случилось именно то, чего все и опасались: нейроманты без особых усилий обезоружили посланное на них маленькое войско. Один за другим могучие войны падали на колени перед могущественными Связующими, лишенные своей силы и совершенно беспомощные.
        Нейроманты долго и терпеливо ждали того времени, когда они сумели бы заявить всему миру о себе. Но несмотря на их мощь, они не были настроены враждебно. За демонстрацией силы последовал хорошо спланированный спектакль - нейроманты встали на колени перед лидерами домов и пообещали, что никого не будут трогать, если их оставят в покое. Так горстка могущественных Связующих получила заслуженный подарок в виде нейтралитета.
        Многие до сих пор интересуются, почему они так поступили. Почему не закончили конфликт в свою пользу? Почему не задавили змея, которого держали под каблуком? Ведь победа была у них уже в руках, а они от неё отказались. У всех своё мнение на этот счёт. К слову, Алекс считает, что они были намного умнее всех Связующих того времени и понимали, что, выиграв конфликт силой, они ослабят всё земное царство. Таким же путём они гарантировали защиту не только себе, но и всем людям - как Связующим, так и обыкновенным смертным.
        На протяжении всей последующей истории нейроманты были центральным звеном в цепи, которая сдерживает всех от войны и хаоса. Земное царство было защищено как никогда ранее. Разногласия и старые обиды стали решаться словами и компромиссами, а не огнём и кулаками. Но случилось то, что погрузило наш мир в очень тёмные, смутные и жестокие времена: нейромантов истребили. Никто не знает, как именно это случилось. Нам известно, что было до того и что было после, но сами события, как, впрочем, и сами те времена, окутаны туманом неопределённости.
        Выжившие нейроманты замаскировали свою эссенцию и залегли на дно. Мир продолжил существовать без них, а анклавы и ордены Связующих вернулись к своему обычному методу решений проблем. Не было больше дипломатов. Не было больше тех, кто бы стал сажать организации за стол переговоров. Без медиаторов порой и одной обиды было достаточно, чтобы ссора разгорелась в войну. Мир вернулся в своё обыкновенное русло.
        Но линия нейромантов не угасла - бесценная способность оказалась наследственной. С каждым поколением всё больше нейромантов стало снова появляться в нашем мире. Некоторые из них считали возвращение былой славы своим долгом, другим надоело прятаться, но больше всего отличилась семья Ланкастеров, во многом благодаря редкому дипломатическому таланту. Хоть они и гордились своим происхождением и наследием, но ни на секунду не забывали об уроках прошлого. Они учились на ошибках предыдущих поколений нейромантов и делали всё, дабы избежать той же судьбы.
        «Брайан! Сэр Тимоти! Немедленно остановитесь! - раздался повелительный возглас: из замка к толпе быстрыми шагами приближалась пожилая женщина с седыми волосами. - Что вы себе позволяете? Немедленно умерьте пыл!» В её осуждающем взгляде была непоколебимая решительность, что никак не соотносилось со скромностью её наряда. Молодой юноша и седой мужчина моментально выпрямились, одарили друг друга злобными взглядами и разошлись в разные стороны.
        Кем бы ни была эта особа, она явно пользовалась огромным уважением. Конфликт был улажен за считанные минуты, и все вернулись к своим обычным занятиями. Охранники незаметно удалились, слуги и дворецкие вернулись к своим приготовлениям, а консьержи продолжили приветствовать гостей.
        Особого удивления интерьер особняка у меня не вызвал; он был именно таким, как я себе и представлял. Наверняка за стоимость замка и участка можно было лет пять кормить какую-нибудь страну третьего мира. Несмотря на то что особняк был огромен, а залы и приёмные величественны, свободного места всё же было довольно мало. Замок и все прилегающие территории кипели жизнью.
        Слуга провёл нас в огромный зал с выходом на веранду, откуда тропинка вела прямо в роскошный сад. Повсюду были накрыты столы, которые ломились от напитков и еды.
        «Здесь вы можете перекусить, - сказал наш провожатый, элегантно указывая на столы, а затем плавным движением направил руку в сторону сада, - а в нашем прекрасном саде, выращенном усилиями самой Софии Ланкастер, вы сможете отдохнуть и насладиться природой. На территории особняка вы найдете уйму самых различных развлечений. Господин Альберт также предоставил вам фамильные поля для гольфа - специально для наших дорогих гостей.
        Дальнейшие несколько минут прошли в разъяснении условий нашего тут пребывания. Слуга перечислил все правила, которые мы должны были соблюдать, пока находимся в гостях у Ланкастеров. Это было очень нудно, но под конец он неохотно добавил: «…и прошу вас, милейшие: не заходите в лабиринт. Уж больно часто в нём самоуверенные гости теряются». Икар всё это время учтиво кивал головой в знак понимания и согласия, но когда речь зашла о лабиринтах, он не выдержал: «Ну, на то они и лабиринты, что бы в них можно было затеряться». Слуга не повёл и бровью. У меня сложилось такое ощущение, что это не первый каприз и жалоба, которую он сегодня слышит… Прости, дружище, такова твоя работа, надо терпеть. Икар спросил слугу, когда начнётся Скопление, но получил очень неопределённый ответ: «Когда приедут все гости».
        Я остался наедине со своим другом. Мы стояли на огромной веранде. Отсюда виднелись масштабные просторы всей задней части участка. На секунду мне даже показалось что мы находимся в восемнадцатом веке… какое странное чувство deja vu.
        Многообразие окружавших нас аур не давало мне расслабиться. Я был одновременно как заинтересован каждым присутствующим, так и раздражен их присутствием. Но все мои чувства мгновенно замерли, когда я почувствовал ту самую старую, импульсивную и юношескую ауру своего старого друга: «Ли?..» Одна его интонация сказала мне больше чем тысяча слов. Не знаю где был мой друг, не знаю, что с ним было такое, но сейчас он проснулся. Его улыбка была простой, но чистосердечной.
        Он медленно перевёл взор на людей в саду.
        - Знаешь, я так рад, что ты теперь с нами. Ты даже не представляешь, как нам тебя не хватало. Я повторял себе, что твоя судьба меня не волнует. Я заставил себя поверить, что мы больше не друзья друг другу. Но я помню тот день, когда Сэму позвонили и он ответил…
        Он опёрся на перила балкона и начал смотреть вдаль.
        - Икар, не знаю, что всё это значит, но мы оба находимся здесь, и это всё, что меня волнует. Я хочу попросить тебя простить меня за всё, что я когда-либо тебе наговорил. Если честно, я даже толком и не помню, из-за чего мы поссорились.
        - Ли, мне нужно было выговориться тебе, когда ещё мы оба были живы, и поскольку я этого не сделал тогда, я хочу сделать это сейчас. Мне это нужно, а у тебя есть право знать правду, старый друг, - я кивнул в знак согласия и Икар продолжил: - Я был зол на тебя не из-за чего-то конкретного, а из-за всего понемногу. В тебе я изначально видел брата, а после - конкурента и любимого сына отца. Мы ведь оба знаем, каким я тогда был. Я был не тем, кем хотел видеть меня отчим. Ты же, напротив, был ему сыном, в котором он видел самого себя.
        - Сэм любит нас обоих, но ты его настоящий сын.
        - Злоба понемногу копилась во мне. Каждое твоё несогласие со мной я расценивал как вызов. Под конец… Ну, ты помнишь, как мы расстались. Джон и его крестовые походы были лишь предлогом.
        - Икар, что было, то было. Меня не интересует прошлое. Мне позволили вернуться на Землю, и меня интересует лишь настоящее, - я вздохнул, прощаясь с этой темой. - Так что же с тобой случилось? Что с твоей аурой?
        Икар снова посмотрел куда-то вдаль, в сторону огромного лабиринта, а затем рассмеялся, вспоминая что-то.
        - Хе, а ведь ты был прав: не надо было мне подписываться на ту суицидальную затею. Я ведь недостоин был жить и уж тем более выжить после такой глупости… Но он всё равно спас меня. Не знаю почему. Думаю, ему это тоже было нужно.
        - Кто спас?
        - Я не знаю его имени. Я почти ничего не помню. Я был в странном туманном месте. Оно было похожим на наш мир, но почти всё было как-то не так…
        По-моему, Икар говорит про Тартарус. Говорят, падшие ангелы сначала попадают именно туда. Если они забудут или отвергнут свою сущность, то падают дальше и глубже, пока не оказываются в кругах Преисподней. Тонкости измерений и их тайны изучают заклинатели из Гильдии. Им много чего известно, но ещё больше известно Призывателям.
        - Подожди, значит ты…
        - Да - я был мёртв. Мы с Вайзером были на охоте. В большинстве случаев наша тактика была эффективна и смертельна, но в тот раз всё пошло не так как обычно. Это была ловушка. Из охотников мы стали добычей. Спасаясь от погони, я потерял Джона из виду. Ну а затем… - Икар сделал небольшую паузу, как бы намекая на явное.
        - Что ты там видел?
        - Сложно сказать… Сложно даже вспомнить! Всё как в тумане - в прямом смысле слова: сначала я что-то в нём искал, а потом просто бесцельно бродил. В конце концов появился он и рассеял туман. Но я не знаю, кто или что он такое.
        - Падший ангел?
        - Вполне возможно, но я не уверен. К тому же, это неважно! Мы заключили союз и у нас посмертный договор.
        - Погоди-погоди. Выходит, ты одержимый? - осенило меня.
        - Одержимый? Льюис, перестань быть таким старомодным фундаменталистом, - Икар сменил тон на презрительный и стал ещё больше похож на старого себя.
        - Ну а как ещё это назвать?
        - Вот что я тебе скажу, мой дорогой «братец»: я был мёртв! Меня больше не было, и мне было совершенно некого винить в этом, кроме как себя. Мне был дан второй шанс, и я им воспользовался! Ты бы сделал тоже самое!.. Ах да, о чём я! Ты так и поступил, но у тебя почему-то хватает наглости критиковать меня.
        Я задумался. А ведь он был в чём-то прав. Мне было легко осуждать его со своего высокого пьедестала, но правда заключалась в том, что на его месте я сделал бы тоже самое. Тем не менее, беседовать по душам с одержимым было довольно-таки странно, особенно если учесть, что этот одержимый также являлся моим другом.
        - И что, как это работает? Ты теперь что-то типа бомбы замедленного действия? Сейчас ты - Икар, которого я знал, а через минуту твоим телом овладевает какая-то непонятная сущность?
        Икар вздохнул. По его лицу можно было сказать, что он был раздражен и это, как ни странно, побудило меня поверить ему ещё больше. Икар, которого я знал, всегда был нетерпеливым и раздражительным, но также был и человеком слова.
        - Нет, Ли. Это работает не так. Он и я теперь одно целое. Мы одновременно постоянно находимся в сознании… Просто иногда его очередь стоять у штурвала, а иногда моя. И к слову, постарайся меня больше так не оскорблять.
        Икар быстро огляделся вокруг, а затем закрыл глаза, будто уснув на ходу. Он зажмурился, а затем резко их открыл. Его глаза переливались целой гаммой цветов: внутри них словно вспыхивали молнии, но через несколько секунд вспышки прекратились и глаза превратились в бездонные чёрные провалы.
        - Я заверяю тебя, друг Икара, твой товарищ в безопасности и ему ничего не угрожает, - заговорил Икар странным голосом. Словно два человека говорили одновременно, произнося слова по очереди. - Наш симбиоз обоюден. Я поделился с Икаром своими чертами, качествами, силой и мудростью, а он позволил нам соединиться и стать одним целым, - он сделал небольшую паузу, после чего его глаза стали прежними. - Если ты веришь мне и веришь своему другу, то ты можешь оказать нам большую услугу.
        Тут-то я и припомнил слова Самаэля: «Льюис, доверься другу, который побывал там, где ему не следовало бывать».
        - Да… - я заколебался, но лишь мимолётно, - Я доверяю тебе. В конце концов выходит, что именно ты спас моего друга. Что за услуга?
        - Что бы ни случилось, ни один ангел не должен узнать о нас. Ты должен сохранить нашу тайну в секрете.
        Я был не удивлён. Это было вполне логично. Прознай ангелы о Икаре и его «попутчике», их изгонят с Земли в ту же секунду. «Я обещаю тебе, Икар, ни один ангел не узнает о тебе из моих уст» - торжественно сказал я.
        После этого разговора мы с Икаром разошлись, решив разведать обстановку. Заиграла музыка. Классическая, ничего особенного, но угрюмая и грустная. Музыка должна была отвлечь гостей Ланкастеров от негативных эмоций, в которых они утопали, но эффект был прямо противоположным. Куда бы я не посмотрел, всюду меня встречали злобные, испуганные и агрессивные взгляды. Никто мне здесь был не рад. Впрочем, здесь никто никому не был рад. Всё это было искусственным, неестественным. Такого не может быть, не может происходить в природе. Лев не может пить из одного ручья с газелью, а рыба не может проплыть мимо червя. Такова наша сущность: земной мир боится нас, а мы боимся подземного мира, а заодно и самих себя и друг друга.
        Наш страх породил нечто гораздо более человеческое, чем мы могли представить: ненависть. Ненависть ко всему - к людям, к ангелам, к демонам, к другим Связующим - ко всем существам всех измерений. Принцип «не такой как я» был актуален для нас, как ни для кого другого. Мы боялись всего, что нас окружает с первой же минуты нашего «пробуждения».
        Мне стало тошно. В такие моменты единственными, кто помогал мне видеть свет во всём этом, были мои дорогие друзья, которых я так любил, но теперь все изменилось. Мир изменился. Мои друзья уже не те, кем были раньше, да я и сам уже не тот. Все эти высокопарные слова про то, как много мы для друг друга значим, а я всё равно оставил своего друга гнить в месте, где никогда не бывает дневного света.
        - Шампанского? - молодая девушка в деловом костюме и тёмных очках протянула мне бокал с малозаметной, но дерзкой улыбкой.
        - Нет, спасибо, - автоматически ответил я ей, продолжая медленно вышагивать, но она потянула меня за рукав и приостановила.
        - Ну же, уважаемый, хоть в кои-то-веки глотните алкоголя, - её улыбка становилась все шире и шире.
        Я уже был готов ясно дать ей понять, что не нуждаюсь ни в выпивке, ни в её компании, однако прежде чем я успел открыть рот, она приподняла свои очки и на меня взглянуло знакомое лицо.
        - Ах ты ж… что ты тут делаешь, Нина?
        - Неужто ты, болван, думаешь, что Легион… - она вдруг остановилась и поправилась, - Что мы пропустили бы такое важное событие? - она подмигнула мне. - А ну-ка хорошенько осмотрись, разиня.
        Сначала я не понял, что она имеет в виду, но я внимательно пробежался по лицам и мне тут же бросился в глаза стройный смуглый мужчина в костюме и таких же солнечных очках, как у Нины - Мэт! Вар Луаф еле заметно кивнул мне, а затем отвернулся.
        Однако моё удивление на этом не закончилось. На балконе второго этажа стоял, безмятежно попивая шампанское, светловолосый мужчина огромного роста. По торчащим из-под очков квадратным скулам я сразу понял, что это Николас. Рядом с ним стоял и копался в чемоданчике низкорослый и мускулистый мужчина - Рико. Внезапно кто-то окликнул меня сзади: «Сэр, не желаете ли попробовать круассаны?» Я оглянулся и увидел вечно ухмыляющуюся рожу Джекса.
        - Нина, что всё это значит?
        - Тссс, я мадемуазель Жозефина из Марайса.
        - И что же мадемуазель здесь потеряла?
        - Здесь с десяток наших людей, - она подошла ко мне вплотную и тихо продолжила, кокетливо шепча в моё ухо, - наша миссия состоит в том, чтобы предотвратить любую провокацию. Мы не допустим очередной гражданской войны Связующих.
        - Насколько я знаю и исходя из того, что Сэм мне рассказал, скрытая война идёт уже давно.
        - Слушай, одуванчик, ты же знаешь, насколько я люблю и уважаю дядю Сэма, но дело теперь не только во мне. Я лишь беспокоюсь о благополучии всех нас: людей и Связующих, - Нина сделала паузу и глубоко вдохнула. - Когда мы были сами по себе, мы думали, что Легион - это олицетворение зла. Что они искажают всю правду ради своих интересов и…
        - И сейчас ты мне расскажешь, что это не так и что на тебя нашло озарение? - грубо прервал я её.
        - Нет! Вовсе нет. Что было, то было и того не изменить. У всех и каждого есть чёрные страницы в дневниках. Но теперь это уже не та организация, которую нужно бояться. Наоборот, мы - это те, на кого можно положиться. Ты не представляешь, от каких угроз такие обычные Связующие, как Рико и Джекс, оберегают нас всех. Оберегают каждый чёртов день, пока мы наслаждаемся спокойствием, - каждое слово выходило из уст Нины всё с большим энтузиазмом, чем предыдущее.
        - Спокойствием?!
        - По сравнению с тем что бы было без Легиона - да, поверь мне, это можно назвать относительным спокойствием.
        - Чего ты от меня хочешь, Нина? - прямо спросил я её.
        - После нападения наши силы были урезаны почти что вдвое, полевые операции втрое, слежка за одержимыми вчетверо, поиски артефактов впятеро! Ли, мы фактически существуем только на бумаге. Если хотя бы три анклава объединятся против нас - нам крышка! А ты, Ли… Одно твоё слово заставляет всех к тебе прислушаться: людей, и Связующих, и даже ангелов. Люди готовы слушать всё, что ты им скажешь и последовать за тобой! Ты нужен нам. Ты нужен нам на нашей стороне. Ты нужен всем Связующим, а они даже не подозревают насколько ты им нужен. Возможно, ты единственный, кто может помешать развернуться очередной войне.
        - Чёрт, Нина! Я вообще не понимаю, что ты мне сейчас твердишь! Я лишь обыкновенный парень. Один из множества миллионов Связующих…
        - Уже нет. После твоего возвращения….
        Музыка притихла. Нина осеклась. В зал вошел дворецкий и пригласил всех присутствующих проследовать в главный зал. Хоть народу и было много, но места хватило всем: зал был колоссальных размеров. Связующие не толпились, разбившись на группы по анклавам и кланам.
        На балконе второго этажа появилось несколько фигур, одетых в классическую, но дорогую одежду. Моё внимание тут же привлёк стоявший в центре мужчина-альбинос. «Альберт Ланкастер, - прошептал мне на ухо возникший из ниоткуда Икар, - его супруга София Ланкастер и их близнецы Кевин и Алекса». Патриарх семьи тем временем начал говорить. Его звучный голос был слышен в каждом углу зала без всякого микрофона:
        - Здравствуйте. Я Альберт Ланкастер, и я созвал это Скопление, но прежде чем мы начнём, я хочу открыто заявить, что любой нарушивший перемирие в моём доме будет изгнан и подвергнут гонениям со стороны Ланкастеров. На протяжении многих веков наша семья сохраняла нейтралитет. Нас всегда заботило не только наша собственная учесть, но и учесть всего нашего мира. Я считаю Великой, с большой буквы, победой заключённое перемирие между всеми домами Связующих. Эта победа - заслуга не только моего дома, но и всех вас. Я хочу, чтобы вы вспомнили те времена и почему именно мы заключили всеобщее перемирие. Что нас побудило к этому? Страх? Неизбежность? Война? Я хочу… Нет, я требую, чтобы вы задумались на одну секунду над этим, - Альберт сделал паузу и пристально посмотрел в самую гущу толпы. У меня было такое ощущение, что он смотрел каждому стоящему прямо в глаза. Затем он сделал шаг назад и обратился к рядом стоящим: - Дети…
        - Да отец, - ответил юноша лет шестнадцати с зачёсанными назад короткими волосами, такими же белыми, как у его отца. - Всё, что перечислил мой отец - верно, всё без исключения! Мы были на волосок от полного уничтожения. Хаос и распри ослабили нас настолько, что адским отродьям даже не нужно было ослаблять нас изнутри своими хитрыми манёврами. Мы сами сделали за них всю работу!
        Алекса продолжила речь своего брата. Молодая, очень красивая, с изысканно уложенными белыми волосами, девушка излучала ауру чистоты и скромности.
        - И как у любого организма есть инстинкт самосохранения, так и все мы в тот тёмный час сплотились, объединились и забыли старые распри во имя всеобщего благополучия.
        - Мы знаем, что старые обиды не забываются, - снова вступил Кевин, - возможно, мы знаем это лучше, чем любой из вас. Но если мы смогли забыть и простить, то должны и вы.
        Альберт снова выдвинулся вперёд:
        - Но несмотря на всё это, каждый день мне докладывают о стычке здесь, о стычке там, о количестве раненых, о количестве убитых. Если это не Маги, обвиняющие Летунов в провокациях, то это Дневные Охотники, жалующиеся на Ночных и Сумрачных Охотников, если это не Хранители Душ, жалующиеся на жестокость и неразборчивость Недремлющих Воинов и охотников, то это Летуны или Ночные Охотники, жалующиеся на Архинквизиторов.
        Альберт сделал паузу и одарил лидеров перечисленных домов осуждающим взглядом, после чего речь продолжил его сын:
        - Разве это были не вы, мистер Конрой, кто запретил Гильдии заклинать оружия Архинквизиторов?
        - И разве это был не ты, Андреас Гарсиа, кто поклялся поквитаться с Доном Штратом? - обратилась Алекса к молодому, прилично одетому парню.
        - Но всё это мелочи, - продолжил Альберт, - по сравнению с тем, какую огромную ненависть испытываете вы к Легиону. В вашем сердце залегла обида настолько старая и глубокая что вы позабыли, кем вы являетесь, что вы есть и для чего существуете. Смело могу предположить, что каждый из вас уже знает про недавнее нападение на Легион, - Альберт замешкался. - Я вижу это в вас. Я вижу это в каждом из вас. Прямо на ваших лицах. Вы больше даже не скрываете этого - вы хотите атаковать! Атаковать, пока зверь ранен. Вы хотите вернуть им их старый долг…
        Толпа разразилась криками, не дав Альберту договорить:
        - Ты прав, чёрт меня подери! - воскликнул огромный бородатый мужчина в сорочке. - Я, Дон Штрат Ночных охотников, призываю отрубить голову подлой змее, пока есть возможность! Ну? Ну?! Кто со мной?! - он вызывающе раскинул руки, обращаясь к толпе.
        - Я, Рокси Бейкер Сумрачных Охотников, всецело соглашаюсь с Ночными Охотниками! - заявила молодая блондинка с двумя короткими клинками, закреплёнными горизонтально на её талии.
        - Я иссушу всю душу того, кто предпримет хоть одно враждебное действие по отношению к Смертному Легиону, - угрожающе, но очень спокойно заявил архинквизитор Тимоти в красном.
        - Смотри чтоб тебя самого не иссушили, старик! - крикнул ему в ответ Брайан Диаз.
        - Несмотря на всю нашу неприязнь к этой архаичной организации, Заклинатели высказываются против совместной агрессии и поддерживаем инициативу лорда Альберта Ланкастера, - сказал Конрад Конрой, спокойный мужчина лет сорока, но уже с поседевшими волосами.
        - Пусть Дон и не блещет умом, но имеет смысл выслушать его хотя бы из уважения к его прямоте, - начал говорить мужчина лет пятидесяти с мягким лицом и трёхдневной щетиной.
        Икар снова негромко разъяснил мне: «Это Джейсон Гивер, один из многих лидеров Хранителей Душ. Мудрый и уравновешенный человек».
        Несмотря на то, что у меня самого нету и капельки целительных способностей, я знаю про этот анклав кое-что от моего друга. Раджеш Наир был витамантом и его многие годы пытались завербовать в Хранителей Душ. Хранители имели репутацию более-менее нейтрального анклава - они никому не мешали и им платили той же монетой.
        По роду своей деятельности Хранители часто находятся в гуще событий, играя со смертью. Это люди, которым нечего терять - либо они уже всё потеряли, либо их это не заботило. Они поклялись сделать всё, что в их силах для спасения душ обыкновенных смертных, а также Связующих.
        В любой войне и в любом военном конфликте есть солдаты, воюющие лишь за свою сторону, будь то организация, королевство или государство, а есть люди, которые мыслят более глобально. Они для всех и ни за кого, и их волнует то, что не волнует обыкновенных солдат, а с их высокими философскими стандартами и моральными убеждениями приходится считаться даже таким воякам, как Охотники, Крестоносцы и Архинквизиторы.
        По мнению многих, хоть тех же вышеперечисленных, Хранители являются группой идеалистов с фанатичными и утопичными взглядами. Но к счастью и к моему удивлению, по крайней мере подавляющее большинство из нас понимало и принимало ту важную роль, которая возложена на их анклав. Оставшиеся мирились до тех пор, пока те не мешали им.
        «Витакинез» - научное название того, что умеют делать многие Связующие - исцелять. Существует много самых разных типов витакинеза, которые различаются по свойствам в зависимости от того, какой тип эссенции используется и как. Есть витакинез, укрепляющий общие физические показатели, есть усиливающий иммунитет, ускоряющий регенерацию и прочее. Есть также и вид витакинеза направленный на эссенцию существа, то есть на его душу и его внутреннее «я». Лечить можно разными способами, будь то обращение к школе магии Фаянари или творение при помощи сырого витакинеза, с использованием собственной целительной эссенции.
        «Душеплетение» - одна из самых уникальных способностей, изучение которой требует огромных усилий, времени и решительности. Она является ответвлением от обыкновенного витакинеза. Её суть в оберегании душ обычных смертных, но по сравнению с нейрокинезом её происхождение не настолько загадочное.
        К концу шестнадцатого века, в самый разгар эпохи Возрождения, Смертный Легион и Священная Церковь Имперо начали сдавать свои монополии на власть. Старые и забытые анклавы начали возрождаться, а Связующие перестали думать об одном лишь выживании. Они начали задаваться вопросами: «Как минимизировать потери?», «Как спасти смертельно раненного Связующего?», «Сможем ли мы когда-нибудь научиться восстанавливать души простых смертных?» - но ответов на эти вопросы не было ни у кого.
        Для их поиска надо было начать мыслить нестандартно и гораздо шире. Нужно было заняться изучением происхождения, формы и функции эссенций всех видов и типов, а также отважиться начать экспериментировать с ними, что само собой отвергалось и притеснялось большинством «цивилизованных» организаций и анклавов того времени. Эта дорога очень скользка и нередко ведёт к призыву демонов, одержимости, спонтанным открытиям порталов, а также к жертвоприношениям и прочим кровавым оккультным ритуалам.
        Погнавшись за знаниями, какими бы они ни были и какой бы цели ни служили, рискуешь потерять самого себя, или что ещё страшнее, найти своё настоящее «я». Примерами такой опасной практики служило множество анклавов, таких как Демонологи, Призыватели и Разрушители.
        С падением авторитета и всемирного влияния Смертного Легиона и возрождением других давно спящих анклавов мир перешагнул из униполярности к биполярности, а уже намного позже к многополярности. Этих изменений было достаточно, чтобы освободиться от железного гнёта могущественных организаций. Новая свобода действий многим ударила в голову. Начали осваиваться ранее недоступные способности, одним из которых и являлось «душеплетение».
        Витаманты оттачивали свои способности многие годы. Они усердно совершенствовали себя и в теории во времена спокойствия, и на практике во время конфликта. Но как бы они не пытались, достичь своей главнейшей цели они так и не могли: никто не умел и не знал, как восстановить душу обыкновенного смертного. Как можно восстановить разрушенную и раздробленную энергетическую нематериальную субстанцию, которая была повреждена во время сражения тем или иным? Такое было подвластно только ангелам.
        Тогда самые одарённые витаманты собрались и попросили помощи у одного из самых великих целителей - серафима Уриэля. Так и была создана родственная витакинезу дисциплина - «Душеплетение». Практиковать его оказалось сложнее, чем витаманты изначально предполагали, но благодаря усердию и твердолобому упорству некоторых дисциплина всё же развивалась. Люди, которые ставили перед собой задачу во что бы то ни стало спасти смертных, образовывали свои замкнутые группы, которые впоследствии слились воедино для наибольшей эффективности, образовав единый анклав.
        Анклав быстро получил прозвище Хранители, которое прижилось и стало официальным. Им было неважно, кто главней и кто сильней. Каждый лидер группы имел право голоса, но представитель организации назначался и менялся в зависимости от успехов или провалов путем голосования. На данный момент этой личностью был Джейсон Гивер.
        Ко мне и Икару подошли Нина и Мэт, держась за руки. Они хорошо играли свои роли. «Как жизнь, Икарус?..» - поприветствовал Вар Луаф Икара, но тот, ничего не ответив, отвернулся и ушёл. Мэт подозрительно посмотрел ему вслед, но ничего не сказал. Тем временем Джейсон Гивер продолжал высказывать точку зрения Хранителей:
        - …но несмотря на то, что мистер Штрат говорит от сердца, я как душеплёт - человек, посвятивший большую часть своей жизни спасению как Связующих, так и обыкновенных смертных - не могу поддержать его инициативу.
        - Не можешь или не хочешь? - вызывающе обратился Дон к Джейсону, но потом махнул рукой и отвернулся: - От вас никто иного и не ожидал!
        Возбуждённые крики толпы стали на тон выше.
        - Джентльмены! Успокойтесь! - обратился к кипящему залу Альберт, но безрезультатно.
        - Да что ты себе позволяешь, варвар?! Ты хоть знаешь на какие огромные жертвы идут душеплёты? - встала на защиту Джейсона Эвелин.
        Эвелин была молодой девушкой лет двадцати, с красными как огонь волосами, в простом бежевом дождевике и обрезанных коротких джинсах. Её голос было приятно слышать. Он звучал мелодично, но при этом решительно. Она говорила с такой пылкостью, что затмевала всех других в зале. Её внешний вид подчёркивался маленьким красивым личиком и большими янтарными глазами.
        Ответа не последовало. Дон лишь презрительно усмехнулся, отворачиваясь.
        - Поверь мне, охотник, жертвы, на которые идут все без исключения душеплёты, настолько высоки, что ты себе и представить не можешь! Так что окажи нам милость - не смей называть их бесхребетными… ты позоришь себя!
        - Да как ты смеешь читать нам нотации, чёртова колдунья! - вспылила Рокси.
        - Чья бы корова мычала, с твоим-то аспектом!
        Раскрасневшаяся блондинка, держа руки на рукоятках висевших у неё на ремне кинжалов, сверлила злобным взглядом Эвелин и стоящих рядом с ней Магов.
        Уж если я в чём-то и был уверен, так это в том, что Маги были именно теми, кто мог устроить самый настоящий хаос. При желании они могли запросто начать бой против всех присутствующих и победить - у них хватило бы на это сил. Своей природной магией они могли разметать замок по камушку.
        У каждого Связующего есть предрасположенность к основным природным элементам, но не у всех есть склонность их развивать. Если Летуны предпочитали черпать яростные, сырые эмоции для своих базовых способностей, то Маги поступали с точностью до наоборот.
        Связующие в этих двух анклавах имели много общего. Я не был большим знатоком их истории, но знаю, что изначально это были две враждующих семьи. В одной из междоусобиц Летуны смогли одержать над Магами вверх и ассимилировали выживших. Но это продлилось недолго.
        Летуны довольствовались малым. Используя имевшиеся у них на руках ресурсы, они оттачивали своё мастерство, всё больше внимания уделяя эффективности - очень прагматичный подход. Но были среди них и другие, в основном потомки бывших Магов, которым хотелось чего-то большего.
        Со временем Маги стали понимать, что Летуны тянут их вниз и начали понемногу дистанцироваться от них. Они всё ещё придерживались простого образа жизни, но стали собираться вместе. Вскоре сформировалась обладающая уникальными чертами группа. Её популярность и влияние быстро росли и к ней примыкало всё больше и людей. С каждым годом утерянный анклав Магов восстанавливался из пепла.
        Естественно, Летуны были этому не рады. Маги, в свою очередь, тоже стали смотреть на Летунов свысока. Уличные стычки стали частым явлением. Эти два анклава были как стаи волков, охраняющих свои территории. Они бились за каждый клочок города, за каждый угол и тёмный переулок.
        Изначально Магам было довольно сложно. Их было мало, а Летунов много. Некоторые семьи, которые могли себе это позволить, перекочевали из Центрального Продо в западную часть материка, Эребию. В основном это были купцы, кузнецы и простые уличные лекари. Но на северо-западе Эребии они встретили врагов пожёстче и пострашнее Летунов - Смертный Легион и Священную Церковь Имперо. Под гнётом таких могучих организаций Магам пришлось последовать примеру многих других анклавов и существовать подпольно, не высовываясь и занимаясь своей деятельностью тайком. Они нередко подвергались насилию, притеснениям, а иногда и истреблению со стороны инквизиции Легиона и охотников-священников Церкви.
        Но с каждым пролетающим годом колдунов уважали всё больше. Те, кто недооценивал их способности, зачастую даже не успевал понять, что совершает огромную ошибку. Маги всегда гнались за знаниями, но в отличии от некоторых знали, где предел. Есть вещи, которые можно изучать и совершенствовать, а есть запретные темы и школы, к которым нельзя обращаться.
        Нельзя сказать, что Маги были изоляционистами, но свои проблемы они решали без чужой помощи. Они не были вояками, жаждущими смертельных поединков с демонами, но агрессивности им было не занимать. Мирного решения проблем они зачастую просто не признавали - ответом на любую провокацию мог стать открытый конфликт. В этом плане Летуны и Маги были как две капли воды. Это был их выбор. После всех унижений, которым они подверглись за былые века, они решительно определились со своим местом в обществе. Они заняли свою нишу и никому не собирались её уступать, обороняясь зубами и когтями.
        У каждого города есть своя группа магов, а в каждой группе есть свой вожак: жрица или жрец. Все вожаки без исключения подчиняются Верховной Жрице. Верховная Жрица - маг с огромными возможностями и невероятной силой. Жрецы и жрицы - одни из самых опасных Связующих, и когда я вспоминаю об этом, мне становится легче на сердце от осознания того, что они на нашей стороне.
        Группы магов зачастую имеют клановый характер. Они состоят из одной или другой родословной, в которой члены если не по крови, то хотя бы на деле являются маленькой семьёй. Жриц и жрецов выбирают по их способностям, достижениям и открытиям на неопределённый срок. Верховную же жрицу или жреца выбирают на всю жизнь.
        Я помню, как однажды старик Сэм рассказывал мне про сто шестую Верховную Жрицу, которая владела стихией воды. Она приручила свою эссенцию настолько, что могла делать всё мыслимое и немыслимое со всем, что имело отношение к воде. После неё сто седьмой жрицей стала Эвелин Фьямметта, повелительница огня.
        Вытащив руки из карманов, рыжеволосая жрица ответила блондинке-охотнице не менее угрожающим взглядом. Она приняла её вызов и была готова ответить в любую секунду. Рокси тоже была готова достать свои клинки. За ней стояли как и её Сумрачные охотники, так и Дон с его группой. Ситуация стремительно накалялась.
        «Эвелин?..» - испуганно потянула за плечо жрицу молодая девушка. Хоть Эвелин сама была ещё очень молода, но различие между двумя девушками было колоссальное. Жрица быстро обернулась на своих адептов, а затем снова к Рокси:
        - Мы всего лишь дискутируем, нет? - край её рта приподнялся. - Разве не для этого мы здесь собрались?
        - Эта жрица будет помягче предыдущей, - прокомментировал стоявший неподалёку мужчина лет пятидесяти в деловом костюме и с изысканной короткой бородой. В руках он держал небольшой портфель.
        - Эй, да как ты смеешь?! - в ту же секунду воскликнул один из молодых адептов.
        - Мистер Эрза, прощу вас, перестаньте провоцировать магов, - сказал молодой парень лет двадцати пяти, выдвигаясь из толпы. - Разве кому-то здесь хочется превратиться в зажаренный бекон? Разве вы не знаете, что это вполне в силах нашей прекрасной жрицы?
        Молодой мужчина обладал невероятной харизмой и обаянием. Он был одет в простую одежду, состоявшую из джинс, глаженой сорочки и спортивные кед. Его коричневые, до плеч волосы были зачёсаны за уши. Из-под рукавов его сорочки виднелись красивые татуировки тёмно-голубого цвета. Было очевидно, что он заигрывал с Эвелин.
        - Я уверен, что молодая прекрасная жрица сейчас еле сдерживает себя, - он одарил присутствующих ослепительной улыбкой, а затем укоризненно спросил Эрзу: - Ну зачем, скажите мне, зачем вам злить такое милое создание?
        - Ох уж этот Гарсиа, всё такой же Казанова, - подмигнул возникший из ниоткуда Джекс, попивая шампанское, которое он должен был разносить. - О, простите, может быть, шампанского?
        - Нет, спасибо, официант, - ответил я с немного озадаченным лицом. Эти парни действительно сливаются с толпой. - Так ты его знаешь?
        - Кого? Андреаса? Ха! - Джекс улыбнулся во всё лицо на секунду выйдя из своей роли. - Ну можно и так сказать - он мой двоюродный брат.
        - Мир тесен.
        - Нет, Льюис, - исправил он меня, - не мир, а всё наше измерение.
        - Кого он представляет?
        - Он и его парни не из Грандиса. Они из Спарды с Нумена. Они называют себя Недремлющими Воинами, - Джекс фыркнул. - Пафосное название, однако на деле они очень даже ничего. Постоянно в авангарде. Когда все бегут прочь от порталов, то они бегут прямо на них.
        - Это смело, но чрезвычайно глупо. Нужно оставить такие вещи для людей посерьёзнее, вроде Легиона… Нет, - поправился я, - лучше ангелам.
        - А то! И я о том же. Но к слову, между нами мальчиками, - Джекс заговорщицки шепнул мне на ухо, - уже более десяти лет у нас почти нет блокпостов на Нумене и всего пара баз на Продо, и то с разрешения и под покровительством Священной Церкви Имперо.
        - Что ещё ты можешь мне про него рассказать?
        - Собственно, больше ничего, - Джекс снова глотнул шампанского, - мы перестали общаться, когда я вступил в Легион.
        - Естественно… - я был не удивлён.
        - Естественно, - Джекс снова расплылся в улыбке. - Может, всё же шампанского?
        Тем временем разговоры становились всё громче и громче. Гул в зале начинал походить на жужжание роя разозлённых пчёл.
        - Да какая муха вас укусила, люди? - воскликнул озабоченный происходящим душеплёт Джейсон Гивер. - Я не могу поверить в то, что мы сейчас обсуждаем! Такая война будет равна самоубийству Связующих!
        - Самоубийству? Единственные, кто погибнут - те, кто встанут у нас на пути, - пригрозил присутствующим Дон.
        - Ты их что, брюхом давить собрался? - по-дружески пошутил над охотником Андреас Гарсиа.
        - Парень, ты что-то уж очень много болтаешь, - вмешался в разговор архинквизитор Тимоти Айронвок.
        - Дон… Дон, прислушайся к Андреасу - мы просто физически не можем себе позволить терять своих бойцов в борьбе с Легионом, - начал разъяснять мужчина средних лет в кристально белом костюме и с красным галстуком. - Не знаю насчёт тебя и Рокси, но только в последней атаке я потерял двух своих лучших крестоносцев. Мы еле-еле защищаем свою часть города, - он говорил легко, но одновременно весомо и уверенно. Он вышагивал из стороны в сторону, обращаясь то к одному, то к другому. - Не знаю, как у охотников дела в центре Урука, но в Аратте, честное слово, творится чёрт знает, что… Вражеские агенты уже даже не скрываются! Они безнаказанно проворачивают свои дела прямо перед нашими носами, и мы ничего не можем с этим поделать! Один из погибших был моим зятем, - он на мгновение запнулся. Было видно, что он говорит от чистого сердца, - и ему было всего двадцать два года. Он был самым дорогим, что было у моей дочери. Теперь жизнь моей дочери разрушена, и она винит во всём меня.
        - К чему ты клонишь, Леви? - нетерпеливо спросил мужчину Дон.
        - А к тому, мой старый друг, что у меня больше не осталось зятьев для ненужных воин. Меня самого еле хватает для защиты собственной дочери!
        - Ну-с, охотники, какую картину вы видите перед собой? - спросил Дона и Рокси алхимик Эрза Волперт. - Просто я не понимаю, на что именно вы надеетесь? На какой именно исход вы полагаетесь? Даже этот белый крестоносец не согласен с этим вашим сумасшедшим крестовым походом!
        Рокси прерывисто вздохнула и выдвинулась вперёд. По её лицу было видно, как сложно ей подавлять свою злость.
        - Слушай, алхимик! Я думала, что-ты-то уж точно должен понять наши мотивы, ведь вас притесняли и гоняли из страны в страну в старом мире. Мои родители были Связующими, как и их родители, а до этого родители их родителей. Они были хорошими людьми, и ещё лучшими Связующими! Они верили в правоту и в порядок. Они верили в ту опасность, которая может поглотить весь наш мир за считанные секунды… и они боролись! Боролись до самого конца. Знаете, что их погубило? Прошло столько лет, и я до сих пор не могу поверить, - слеза скатилась по её щеке, - это были не одержимые и это были не какие-нибудь канализационные твари, это были не Демонологи, не Призыватели и не Разрушители и даже не Падшие. Убийцами моих родителей были те, кто ставит себя выше закона и всех нас! Это были те, для которых мы просто скот, которых нужно либо приручить, либо послать на бойню! Это был Легион! Я поклялась отомстить, даже если это будет стоить мне жизни! Я больше не позволю им диктовать семьям вроде нашей, что делать! Поэтому я прошу всех вас: помогите мне осуществить мою месть. Ведь моя месть и ваша тоже!
        На несколько секунд воцарилась тишина - все замолкли. Мне слов не хватает описать насколько это было приятно… ну а затем зал снова стал похож на базар Жасмина.
        - Позвольте я опишу картину, какой её вижу я, - проговорил архинквизитор Тимоти низким и скрипучим голосом, не доставая рук из кармана своего красного пальто.
        - Мы слушаем, Ненасытный, - проворчал Дон.
        - Допустим, вы воспользуетесь случаем и атакуете Легион одновременно со всех сторон, во всех городах, в том числе и их штаб. Возможно, вам даже хватит смелости и глупости напасть на них не только в метрополиях Грандиса и Нумена, но и в старых странах Продо. Легион будет слаб, а его Связующие рассредоточены. Защищая нас - повторяю, именно защищая - они потеряли огромное количество людей, включая лучших инквизиторов. До меня дошли вести, что демонам даже удалось открыть портал прямо в Подземный Город - в самое защищённое место на нашей планете, - Тимоти достал из кармана старую трубку, неторопливо набил и раскурил её. Зал терпеливо ждал. - А самое интересное будет потом: сначала придём мы, затем придут Дневные охотники, а уж потом… как думаете, а? - он провёл затянутой в кожаную перчатку рукой по воздуху. - Потом придёт Священная Церковь Имперо, ибо как бы странно это не звучало, им невыгодно уничтожение организации, которая держит весь западный мир в узде. А уж потом, хочешь ты того или нет, Леви, дойдёт дело и до Крестоносцев, алхимики повылезают из своих лабораторий в Гильдии, Хранители прибегут
спасать всех подряд, явится этот оборванец Диаз со своими Летунами, не говоря уже о том, что и эта ваша новая Верховная Жрица непременно решит воспользоваться ситуацией, - он не спеша пригубил трубку. Его не волновало, что внимание всего зала было приковано к нему. Он знал, что все подождут ровно столько, сколько ему понадобится. - А под конец, совсем внезапно, ниоткуда, неожиданно и непредсказуемо появятся порталы, открытые грамматонами… Но уже не будет никого, чтобы встретить их, - скрипучий баритон превратился в зловещий скрежет, - не будет ни вашего Легиона, ни Магов, ни алхимиков, ни Летунов, ни Крестоносцев - никого… Останется лишь пепел. Пепел и руины.
        Из толпы снова вынырнул Икар и направился ко мне. Я встретил его на полпути.
        - Икар, не знаю, заметил ты или нет, но, по-моему, мальчики и девочки начинают сердиться.
        - Знаю, знаю, - он посмотрел через моё плечо на главный вход, - но у нас проблемы посерьёзней.
        Несколько мне незнакомых личностей о чём-то тихо спорили в стороне, после чего один из них сразу выбежал из помещения. Он нёсся сломя голову. Остальные помчались за ним. Несколько охранников-нейромантов, которые всё это время стояли как вкопанные, получили по радио какие-то приказы и парами начали выходить из зала. Люди по углам засуетились и зашептались, и лишь посередине зала, где велись яростные дискуссии, никто этому не уделил внимания.
        Как раз в тот момент, когда очередной охранник с снайперской винтовкой тихо вышел из зала, через ту же дверь вошёл тот, кого я уж точно не ожидал увидеть - Алекс. Я кивнул ему, и он тут же торопливо захромал через весь зал в мою сторону.
        - Икар, что происходит?
        - Я не уверен. Боюсь, ничего хорошего и нам стоит приготовиться к худшему… В любом случае, мы скоро узнаем.
        Тем временем ситуация накалялась и были слышны уже не идеи и просьбы о союзах, а угрозы и ультиматумы. И всё же старик Сэм всегда видел всё наше общество насквозь. Поняв, что зал вот-вот уже взорвётся, Кевин Ланкастер робко обратился ко всем с просьбой успокоиться, но естественно, на юношу никто не обратил внимания.
        «Хорошенько подумайте, что вы сейчас намереваетесь сделать», - в диалог вступила Ида Шарп, лидер Дневных охотников, ранее стоявшая в сторонке рядом с Архинквизиторами. Ей было около сорока, может быть, чуть меньше. Одета она была просто, но практично. Единственным, что выдавало её неординарность, была копна белых волос и длинный шрам на лице, со лба до подбородка, через левый глаз, который был прикрыт повязкой. Рядом с ней стоял седобородый старик с фигурой профессионального борца и татуировками старой закалки.
        - Дон, Рокси, послушайте меня, - обратилась она спокойным голосом к охотникам, пытаясь вразумить их. - Я знаю, у нас в прошлом было много разногласий, но то, что вы хотите начать, выведет их на совершенно новый уровень… Дон, я любила твоего брата, и я бы всё отдала, чтобы его вернуть, но повязка на моём глазу - доказательство того что прошлое не изменить! Рокси, твоя мама была мне как сестра. Дон, я и твой брат выросли вместе! Пожалуйста, передумай!
        Дон и Рокси посмотрели друг на друга и выражение их лиц смягчилось, но Брайан тут же подлил масла в огонь:
        - И что? Мы вот так просто позволим змее отрастить себе новую кожу? Мы вот так просто упустим свой шанс на возмездие? Если мы позволим им окрепнуть, то ничего не изменится. Страдания не прекратятся… - он нервно ходил со стороны в сторону, бросая на присутствующих вызывающие взгляды. - Ни одному Связующему больше не придётся от них бегать и страдать от их рук! Ну так что?! Решайтесь - кто со мной? Кто за справедливость? Кто за то, чтобы раз и навсегда положить конец этому террору?
        Дон и Рокси переглянулись. Лица охотников изменились. Они встали рядом с Брайаном, за ними последовали их охотники и под конец уже другие представители более маленьких анклавов. Как раз в тот момент, когда каждый принимал стороны и когда решалась судьба многих, Алекс наконец добрался до меня. Вид у него был ужасный. Он был бледным, потным и покрытым грязью.
        - Ли! Я… я… Л-ли, я единственный… - он начал заикаться и испуганно смотреть по сторонам.
        Это было на него не похоже: уж кого-кого, а Алекса заткнуть сложно.
        - Лекс, успокойся. Что случилось? Давай по порядку, дружище, - я положил руку на его плечо.
        - Д-да, конечно, - он сделал быстрый, но глубокий глоток воздуха, - Я единственный, кто сумел добраться… Нас было человек пятнадцать, Ли. Мы должны были предупредить Мэта, Нину и Николаса… Теперь я… Т-только я могу предупредить их!
        - Предупредить? О чём?
        - Они идут с-сюда… Я еле удрал… Алекс не успел договорить. Его прервал крик Нины откуда-то сверху.
        - Дискуссия окончена, мальчики и девочки!
        Она вспрыгнула на перила балкона второго этажа, так, чтобы все могли её видеть. С противоположной стороны то же самое сделал Николас. Но он был не так любезен и уж точно не так обаятелен, как Нина:
        - Никаких. Резких. Движений, - раздельно и максимально чётко прорычал капитан, ткнув в толпу пальцем. - Легион передаёт вам наилучшие пожелания и желает вам удачи в вашей новой затее.
        Словно из ниоткуда появилась дюжина агентов Легиона. Они действовали быстро и решительно - было очевидно, что такой сценарий развития событий у них был просчитан. Они стали занимать ключевые позиции в зале. Хоть гостей и было в десять раз больше, их окружили за считанные секунды.
        Большинство охранников Ланкастеров покинули зал несколькими минутами ранее, а оставшихся без особых проблем обезоружили Джекс и Рико со своими людьми. Джекс приложил свой пистолет к виску одного из охранников и сочувствующе-издевательским тоном попросил: «Ланкастер, прошу тебя, не усугубляй ситуацию и даже не пытайся использовать эти ваши нейромантовские штучки. Мою пулю они точно не остановят».
        Началась суматоха. «Гости», которых окружили Мэт, Нина и Николас были вовсе не дичью, которую можно загнать в нужный угол. Большинство из них были безжалостными охотниками и убийцами, не привыкших к тому, чтобы их загоняли в угол. Паники не было - лишь осознание опасности, в которой они находились. Все приготовились к битве не на жизнь, а на смерть. Хуже было уже просто некуда. Я ведь здесь как раз за тем, чтобы именно вот этого не допустить?.. И толку-то от меня?
        - Что всё это значит? Как вы смеете? - Конрад Конрой был неглупым человеком, но даже он не мог поверить в то что, происходило перед его глазами.
        - Успокойтесь, почтеннейший Конрой. Меня зовут Ахмет Вар Луаф. Я капитан дивизии Видящих Смертного Легиона, - сказал Мэт, появляясь на балконе рядом с Ниной.
        Толпа зашумела.
        - Как вы смеете даже появляться здесь?! - воскликнул ошеломлённый Брайан Диаз.
        - Не могу поверить, что вы осмелились показать тут свои змеиные рожи, - рыкнула Рокси.
        - Да… я тоже не могу в это поверить, - промолвил улыбающийся алхимик Эрза Волперт. - Подождите-ка… - Нет, - он вздохнул, - нет и нет. Всё ещё не могу поверить.
        С каждой секундой разговоры становились тише. Представители домов начали сбиваться в круги. Ещё пара моментов и будет пролита кровь.
        - Выслушайте! Выслушайте же меня! - крикнул во весь голос Мэт. - У нас мало времени! Произошло то чего Легион опасался - и это не ваше Скопление…
        Нина продолжила:
        - Наша миссия была проста: понаблюдать, оценить и доложить обратно, - Нина опустила свой пистолет, а затем положила его обратно в кобуру. - Мэт прав: на объяснения нету времени, скоро всё начнётся!
        Я хорошо знал Нину. По ней было сложно сказать, когда она волнуется, когда боится, а когда использует сарказм для маскировки своих подлинных эмоций. Но сейчас даже она не могла скрыть своё беспокойство.
        Весь зал был озадачен. Даже Альберт Ланкастер - один из самых авторитетных Связующих - не мог понять, что агенты Легиона имеют в виду. Но ровно через пару секунд раздумий его лицо изменилось и на нём отразился самый настоящий страх. Страх за свою жизнь, за жизнь всех присутствующих и за жизнь своих детей.
        - О, нет… - сказал он тихо, будто про себя.
        Но слова, сказанные мудрецом и такой влиятельной личностью как Альберт, никогда не остаются неуслышанными.
        - Сэр Альберт? - спросил снизу Джейсон Гивер.
        Альберт замешкался, но лишь ровно настолько чтобы сформулировать ответ.
        - Молодой человек говорит правду. Их целью были не вы. Они всего лишь гости, также, как и вы. Я сам их пригласил.
        - Альберт, что всё это значит?! - возмущённо воскликнул Леви Дункан.
        - У нас нету времени на эту болтовню! - крикнул Николас Мэту. - Мои люди перестали выходить на связь уже более пяти минут назад. Мы даже не можем позвать на помощь!
        «Проклятье!» - воскликнул Мэт и повернулся к подбежавшей к нему Нине. Присутствующим такое отношение пришлось совершенно не по нраву. Молодой парень, стоявший позади меня с Икаром, заговорил, обращаясь ко всем стоящим рядом: «Ну, давайте же! Чего мы ждём? Это наш шанс! Посмотрите на них - на этих… - презрение в нём просто зашкаливало, …королей! Они даже не воспринимают нас всерьёз!»
        К моему огромному сожалению, этот бунтарь был не единственным, кто высказывался за немедленное действие. Во всех уголках гигантского зала и на всех его этажах были такие же личности. Личности, которые думали, что именно сейчас стоит показать зубы. Что не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. С пальцев сыпались искры, глаза сверкали огнём, оружие взводилось, ножи поблескивали…
        Я был зол, мягко говоря. Даже если учесть, что присутствующим была неизвестна надвигающаяся угроза, их разум был полностью поглощён лишь одной идеей. Эта идея была как античная каменная стела, пережившая тысячелетия лишь для того, чтобы донести высеченные на ней слова. Они настолько были уверены в своей правоте, что даже представить не могли иного расклада, отличного от того, который культивировался, воспитывался и зрел в их сердцах и головах с детского возраста. Эта идея была заложена ни кем иным, как их самыми близкими людьми: отцом и матерью, братом и сестрой, соратником, соклановцем.
        В такие моменты мне было стыдно быть человеком. Мне было стыдно, что я был с ними одного рода. Они были готовы истребить друг друга даже перед лицом полного уничтожения. Мне этого не хотелось, но я обязан был вмешаться. Быстро и бесцеремонно распихивая гостей в стороны, я носорогом попёр к центру событий, где стояли все основные фигуры и ключевые представители присутствующих. Я вышел вперёд и встал перед каменной статуей истекающего кровью ангела, прямо под балконом, где стояли Ланкастеры.
        - Сегодня если не все, то большинство из вас погибнет! - крикнул я в сторону толпы.
        Сначала на меня никто не обратил внимания. Но затем сначала один замолк и посмотрел туда, откуда раздалось такое заявление, затем второй, и так пока все глаза не были прикованы ко мне.
        - Надвигающемуся врагу неважно, кто вы такие и чем занимаетесь. Ему наплевать, из какого вы анклава, дома или организации. Ему всё равно, кого вы представляете, кого вы защищаете и кому служите! В его глазах вы все - люди! Кости и плоть!.. Вы скалите зубы друг на друга, а он подходит всё ближе и ближе! Вы! - я ткнул пальцем в глав анклавов. - Вы все для него враги, и лишь от вас зависит, какова будет судьба нашего мира! Судьба ваших людей, ваших семей и друзей! В сердцах адской нечисти таится ненависть ко всему роду людскому посильнее вашей ненависти друг к другу! - меня переполняли эмоции, я говорил страстно и громко, чтобы даже глухой услышал, а слепой увидел. - А теперь я спрашиваю вас: кто вы такие? Чем именно вы, люди, отличаетесь от тех, кто намеревается уничтожить всё наше царство и весь наш род? Демон не может искоренить ненависть в своём чёрном сердце. Эта ненависть диктует все его действия, всю его жизнь! А теперь скажите мне, Связующие: можете ли вы поставить интересы всех нас выше своей ненависти, и если нет, то кем тогда это вас делает?
        Реакция зала не заставила себя ждать.
        - Кто ты такой, что разглагольствуешь тут как пророк? - спросил меня Леви, скрывая своё возмущение под едва заметной улыбкой.
        - Назови себя, незнакомец! - крикнул мне сверху Кевин Ланкастер. - К какому анклаву ты принадлежишь?
        - Меня зовут Льюис Феникс, и я принадлежу всему Земному царству!
        Как только я назвал себя, зал взорвался шёпотом и разговорами. Все стали разглядывать меня ещё любопытнее, чем раньше, а мне и без этого было неловко.
        - Льюис Феникс? Тот, про которого все только и говорят? - изумлённо спросил меня архинквизитор Тимоти. Это было, по-моему, первой проявленной им эмоцией за весь день.
        - Ты и есть тот самый Льюис Феникс? - переспросил улыбающийся Андреас Гарсиа. - Ха! Я представлял тебя иначе.
        - Расскажи, как там в Раю? - махнул рукой Эрза.
        - Продолжай, мы тебя слушаем… пока что, - грозно скрестил руки Дон.
        - Я не могу сказать, что доверил бы свою жизнь Легиону, но я бы доверил её моим друзьям в Легионе, которые по стечению обстоятельств сыграли большую роль в отражении недавнего крупномасштабного вторжения в Нью Урутту. Я не могу обещать восстановления справедливости во всём мире! Я так же не могу пообещать, что Легион возьмёт и за один день исправится, что все их неисчислимые грехи будут забыты и стёрты… Но я обещаю вам одно: мы либо встретим врага вместе сегодня, либо будем уничтожены потом, по одиночке!
        Закончив тираду, я сделал глубокий вздох облегчения. Я высказался. Это было вдвое меньше и половины того, что было у меня на уме, но этого должно было хватить, чтобы они хотя бы задумались. Зал взволнованно загудел, а я тем временем поднялся на второй этаж, где Кевин Ланкастер о чём-то спорил с Мэтом.
        - Нам нужно встретить их боем! - прокричал перевозбуждённый Кевин Мэту прямо в лицо.
        - Кого встретить-то? - Мэту было некогда разжёвывать ситуацию наивному юноше. - Парень, мы даже не знаем, с кем имеем дело.
        - Какая разница?! Вон нас сколько! Их не может быть больше нас!
        Ранее Кевин показался мне сравнительно спокойным и послушным молодым парнем, исполняющим все поручения своего достопочтенного отца, однако сейчас молодого Ланкастера переполняли эмоции. Я не мог спутать ни с чем-то желание, с которым он рвался в бой: стремление наконец-то показать себя перед своим отцом и перед всей своей семьёй. К нам присоединились главы анклавов.
        - Численное превосходство на нашей стороне только в том случае, если враги - люди, - но если это не так… - Мэт наморщил лоб и задумался о чём-то.
        - Итак, каков наш план обороны? - спросил Леви, посмотрев сначала на Альберта, а затем на Мэта.
        Не успел Вар Луаф ему ответить, как где-то вдалеке раздался взрыв, а затем ещё один намного громче и ближе, после чего всё дрогнуло и заскрипело. Люстры зашатались, часть из них погасла, по залу прошелся сквозняк, а пол задрожал так сильно, что нам пришлось схватиться друг за друга. Алекс стоял рядом со мной; я держал его за шиворот. Тряска длилось приблизительно минуту, после чего всё стихло.
        - Теперь мы блуждаем в потёмках и в буквальном смысле, - сухо сказал Мэт.
        - Что, у всемогущего Легиона разве нету «Плана Б»? - с кривой улыбкой спросил Эрза, почёсывая свою козлиную бороду.
        - Слышь ты, алхимик, это и был «План Б». По всему периметру были расставлены наши люди. «План Б» как раз и заключался в том, чтобы Скоплению ничто не угрожало, - проворчал Николас.
        - Это были все, кого мы сумели наскрести… Это были все, кто у нас есть, - Мэт опустил глаза и закрыл лицо рукой. Это было на него непохоже. Я не мог припомнить, когда в последний раз я его видел таким отчаявшимся.
        - Подожди-ка, если «План Б» заключался в том, чтобы не впускать плохих парней, то тогда в чём заключался «План А»? - Андреас, несмотря на свой возраст и характер, был на удивление проницательной личностью.
        - «План А» заключался в том, чтобы не выпускать из замка… «плохих парней», - отозвался капитан, скорчив злобную гримасу. Это было похоже на вызов.
        Вдруг Алекс как будто засветился. Я знал это выражение лица. Оно нагоняло на меня как страх, так и любопытство. Это был момент озарения, момент рождения гениальной идеи. Только вот зачастую у Алекса эти идеи граничили с безумием.
        - Мэт! - крикнул он нетерпеливо. В первый раз его никто не расслышал. - Мэт! У меня мысль!
        Оторвав руку ото лба, Мэт обернулся к нему. Алекс сделал пару шагов вперёд, поправил очки и начал объяснять, нервно жестикулируя:
        - Слушай, вот ты говоришь, что мы тут в потёмках блуждаем, да? Так давай же узнаем, что происходит - ты же Видящий!
        - Алекс, не говори глупости. Ты же знаешь, я не настолько хорош, тем более здесь и сейчас.
        - Почему? - Кевин сделал недовольное лицо и спросил: - Почему не сейчас?
        Альберт разочарованно вздохнул, а затем посмотрел на своего молодого сына.
        - Кевин, тебе ещё многому учиться… Это из-за нас. Он не может сделать это из-за нас, нейромантов.
        - Что вы имеете в виду, Альберт? - переспросил Леви.
        - Он имеет в виду, что такая большая концентрация нейромантов в одном месте пассивно подавляет наши способности, в особенности сенсорику и магию, - разъяснила рыжеволосая Эвелин, скрестив руки на груди.
        - Молодец, девочка! - похвалил Эрза. Он почему-то всегда комментировал реплики Эвелин. - А ты кое-что знаешь, оказывается! Какой сюрприз!
        Эвелин не обратила внимания на снисходительный тон алхимика. Я был удивлён её самообладанием - учитывая её способности и характер, это было весьма впечатляюще. Тем временем звуки взрывов раздавались всё чаще и ближе.
        - Что бы вы ни намеревались делать, делать это нужно немедленно! - поторопил нас Тимоти Айронвок.
        - В первые в жизни согласен с этим убийцей, - добавил Брайан Диаз.
        - Подождите, я чего-то недопонимаю - то есть, одно лишь присутствие рядом нейромантов пагубно влияет на наши способности? Почему я об этом ни разу не слышал? - удивлённо спросил Дон.
        - И как же мы этого никогда не ощущали и не замечали? - добавила Рокси.
        - На самом деле всё очень просто, - выступил вперёд Конрад Конрой, - это пассивное вмешательство настолько незначительно, что его можно почувствовать лишь при таком большом скоплении нейромантов.
        Лидер заклинателей говорил хорошо и без тени эксцентричности. Его голос был спокойным и почти монотонным. Это было для него как-то обыденно. Но нетерпеливый Николас прервал его:
        - Этот урок, конечно, очень занимательный, но давайте его проведём как-нибудь в другой раз и в более спокойной обстановке, а? Что скажете?
        - Мэт! Мэт, послушай, ты прав, недостаточно одного тебя…
        Мэт не дал Алексу договорить, не в силах скрыть удивления и радости:
        - Ну конечно! Недостаточно одного Связующего…
        - …но будет достаточно нескольких, - закончила за него Эвелин.
        - Астральное слияние! - воскликнула Ида Шарп.
        - Астральное… что? - спросил Брайан. - Что это такое?
        - Остался бы в академии, знал бы, - подмигнула Эвелин Брайану.
        - Эвелин, но это же опасно… - робко вставила Алекса.
        Конрад посмотрел на молодёжь, разочарованно вздохнул, а затем начал объяснять:
        - Брайан, это особое заклинание, можно даже сказать, что ритуал. Когда эссенции одного индивидуума недостаточно, он может позаимствовать эссенцию другого. Так двое или более людей могут творить дела невероятных масштабов. Существует много типов Слияния. Насколько я понимаю, сейчас мы говорим про Слияние из школы Вакаан.
        - Если всё на самом деле так просто, тогда почему это ваше «Слияние» никто никогда не использует, а? В чём подвох? - полюбопытствовала Рокси.
        - Ты права, молодая охотница, - подметил Эрза. - Как и у большинства ритуалов, у Слияния есть подвох. Именно из-за этого недостатка его мало кто практикует, - алхимик ухмыльнулся.
        - Говори уже…
        Эрзе это нравилось. Он наслаждался тем что заставлял слушающих ждать, вбирая в себя их дискомфорт и совершенно не страшась их угроз. Такого человека бранили и угрожали так часто, что он развил в себе иммунитет и даже начал наслаждаться этим. Никогда нельзя было точно сказать, когда этот противный человек в дорогой одежде симулирует эмоции, а когда нет. Эрза был крайне нервным человеком. Когда он говорил, он часто терял контроль над своими руками и пальцами и начинал нелепо размахивать ими, но его контроль над мыслями и речью был безукоризненным.
        - Я бы тебе объяснил, но боюсь, что ты не поймешь, - Эрза ухмыльнулся.
        К счастью, Джейсон Гивер продолжил за него:
        - Всё дело в том, Брайан, что это объединение не краткосрочно. Оно создаёт невидимую и неразрываемую связь между всеми участниками, которая сохраняется очень долго после его окончания.
        В отличии от Эрзы, поучительный и наставнический тон Хранителя вовсе не раздражал никого из присутствующих. Он разговаривал спокойно, без каких-либо эксцессов, пылких высказываний и замечаний.
        Конрад продолжил:
        - Теперь вы, наверное, понимаете, почему большинство из нас не горит желанием провести такой инвазивный ритуал, юная охотница. Тем более что Слияние может быть проведено лишь с согласием всех в нём участвующих. Мы ведь не какие-нибудь культисты…
        - Прошу, перестаньте! - крикнул, я не выдержав. - Мэт, позаимствуй мою эссенцию и кончай с этим! Немедленно!
        Сразу после моих слов до нас донеслись звуки сражения прямо за стенами замка. Все напряглись; на лицах глав анклавов я мог прочитать сожаление - теперь-то они жалели, что не поторопились, что не перестали препираться до самой последней минуты. Теперь они прекрасно понимали, что из-за их недоверия к друг другу и из-за их распрей угроза уничтожения была близка как никогда.
        Сначала были звуки выстрелов, а затем крики. Инстинкт самосохранения пробудился в каждом из присутствующих. Гости рассредоточились по залу и стали организовываться. Мэт приказал Рико и Джексу пойти вниз и забаррикадировать главные входы. Я же в свою очередь попросил Икара последовать за ними и помочь. На моё удивление, главы анклавов тоже среагировали.
        - Делайте что нужно, мы вас прикроем, - сказал архинквизитор Тимоти и со своими людьми направился вниз к главному входу.
        - Ну, участвовать в вашем ритуале у меня желания всё равно нету, так что мы тоже прикроем вас, - Андреас посмотрел на Брайана и Леви, - я надеюсь, что вы окажете нам помощь.
        Они все вместе направились вниз. Гарсиа подошёл к Джексу, и они обменялись парой реплик.
        - Мне нужен ещё один человек, - Мэт посмотрел на Эрзу и Эвелин.
        Ответом алхимика была его противная улыбка. Мэт даже не стал переспрашивать.
        - Так уж и быть, Видящий, но постарайся не копаться в моей голове. Тебе не понравится то, что ты там увидишь.
        В отличие от меня, Эвелин не знала Мэта. Он не был её другом и даже знакомым. К тому же лишь несколько минут назад Мэт олицетворял для молодой и властной жрицы добрую половину того, чего она ненавидела и с чем боролась. Мне было легко довериться моему другу, но я даже не представляю, через какие огромные сомнения пришлось перешагнуть огненной колдунье, чтобы поступить так же. Эвелин Фьямметта поражала меня не своей красотой, а своей стойкостью. Даже в такой ситуации она сохраняла спокойствие, и было заметно, что её люди старались походить на неё.
        - Что мне нужно делать? - спросил я.
        - Ничего. Сядь рядом со мной и не дёргайся, - Мэт посмотрел мне прямо в глаза. - Есть всего лишь малая вероятность того, что ты впадёшь в транс и будешь видеть то, что вижу я. Ли, что бы ни случилось, не паникуй и просто продолжай смотреть. Я не смогу прервать процесс, когда он будет начат, так что не создавай мне лишних проблем - это и без того сложно.
        «Ну да, всего лишь малая вероятность транса! Ничего страшного, с кем не бывает!» - подумал я про себя, но ничего не сказал. Мэт что-то прошептал и в руках его из ниоткуда появились по острой, светящейся оранжевым пламенем игле. Это было физическое воплощение его эссенции. Он вонзил одну из игл мне прямо в грудь, в сердце, а другую в плечо севшей справа от него Эвелин. Чем я заслужил такое, друг?..
        Физического контакта не было, равно как и крови. Мне было не больно, однако чувство дискомфорта увеличивалось с каждой секундой. Сначала у меня онемели ноги, а затем и руки. Я не мог ни шевельнуться, ни дышать. Я чувствовал себя тысячелетним дубом, по коре которого ползают тысячи муравьев. Их не волнует ни прошлое, ни будущее этого старого и величественного дуба. Старое дерево является лишь плацдармом для их существования и осуществления их целей, и именно так я сейчас служил средством для осуществления замысла своего друга.
        Мэт в очередной раз что-то негромко и неразборчиво сказал. Затем он это начал повторять, всё громче и громче, пока его глаза не зажглись оранжевым пламенем: «Вакаан ваа Каана ваэ Кай фий Дорага!»
        Оранжевое сияние становилось всё ярче и мощнее, пока мы не оказались им полностью окутаны. Я скосил глаза на Эвелин. Она казалась самим воплощением бушующего, негасимого и всепожирающего огня.
        Все, кто ещё стоял около нас, расступились. Мои мысли всё ещё были моими, но дискомфорт постепенно отступил и на меня навалились непонятные ощущения. Я чувствовал эмоции, которые явно были чужими, а мир стал казаться мне краше, чем когда-либо. Все цвета усилились. Тёмное стало темнее, а светлое ещё светлее. Постепенно я терял контроль над своим мышлением. Всё было расплывчато. Люди бегали из стороны в сторону. Эрза, Конрад и ещё некоторые упали на колени. Скользкий мужчина больше не улыбался во весь рот. «Барьер прорван!» - прорычал он сквозь зубы. Я перестал слышать происходящее.
        Я посмотрел на Мэта. Его коричневые волосы развевались, словно на ветру, а глаза светились как фонари. Он смотрел прямо на меня, охваченный пламенем. Неожиданно его лицо изменилось. Вместо него появился я. Теперь я смотрел на самого себя глазами Мэта, а справа от меня сидела Эвелин. Внезапно мы взмыли вверх, сквозь потолок, и оказались высоко над замком.
        Отсюда нам было видно всё: огромный замок, бесконечные луга и просторы, тёмный сад, лабиринт и лес. Опушка и часть леса были в огне, но чёрные столбы дыма поднимались не только оттуда, но и со стороны санатория и около лабиринта.
        Что-то взорвалось, а затем раздался резкий звук, как от пролетевшего прямо над нами истребителя. Над замком поднялся столб гигантского смерча. Ветер дул с такой силой, что раскидывал на своём пути всё подряд. Он сбивал фонари, опрокидывал машины и даже вырывал небольшие деревья. Этот феномен явно неземного происхождения был похож на песчаную бурю. От поднявшейся пыли ухудшилась видимость. Серая пелена дыма над санаторием стала багровой. Мне было не сложно понять, что это было. Огромный портал высотой примерно в семьдесят и шириной в тридцать метров испускал во все стороны потоки огня, пепла и воздуха, пропитанного серой настолько, что даже невооружённым глазом можно было заметить эту отраву.
        Это был самый огромный портал, который мне когда-либо доводилось видеть, и его величие бросило меня в дрожь. Вихри красного огня выплёскивались из этого овала и затягивались обратно. Солнца не было видно - дым, пыль от вихря и сияние портала затмевали всё. У меня не хватало смелости, чтобы представить ужасы, которыми этот огромный портал мог заполонить наш мир.
        Сквозь дым и грязь на земле вокруг портала проступали неясные силуэты, но с такого расстояния ничего было не разглядеть. Откуда-то послышалось бормотание Мэта, и мы моментально оказались на сотню метров ближе к эпицентру. Я ожидал увидеть армию адской нечисти и самых страшных существ, которых я только мог представить, но я никак не ожидал увидеть людей из обыкновенной плоти и крови…
        Десятки - нет, возможно, даже сотни. Они суетились как пчёлы, маленькими группами разбегаясь по территориям замка. Они переворачивали столы и припаркованные машины, выносили мебель, складывали шины и выстраивали из них баррикады. Они надвигались на замок сразу с трёх направлений, но их основные силы были сконцентрированы рядом с порталом. Некоторые из них поджигали шины, создавая пламя простыми взмахами рук.
        Образовав полукруг, вокруг портала стояли семь Связующих в пурпурно-красной одежде, протянув руки прямо перед собой. Я не мог разглядеть их лиц, но до меня отчётливо донеслась их речь. Слова были мне незнакомы, но они были похожи на те, которые использовали грамматоны в схватке с Диссидией и Метатроном: «Даэ га Арбитро хакара Канаэ со Дас!»
        Закончив произносить своё заклинание, все они одновременно ударили ладонью о ладонь. Раздался странный скрежет и в их руках из ниоткуда появились длинные чёрные цепи, соединённые с краями портала.
        С цепей сыпались искры. Они отравляли воздух одним лишь своим присутствием, совершенно чуждые этому миру. Наш мир отвергал как и портал, так и эти жуткие цепи, которые он воспринимал как раковую опухоль.
        Семеро начали тянуть цепи в разные стороны. Портал стал стабилизироваться. Извергаемый им огонь приутих.
        Раздался быстрый и резкий звук. Воздух расступился, и сама материя нашего мира разошлась. Недалеко от семерых с цепями появился чёрный как морская бездна прорез в воздухе высотой до трёх метров. Из него вышли двое: высокая худая фигура в капюшоне и существо явно женского пола с длинным посохом - грамматоны! За ними выбежало трое церберов, и два с ног до головы закованных в воронёный металл демона - адские рыцари.
        Семеро Связующих почтительно расступились. Грамматон свысока посмотрел на них, а затем что-то сказал. Он почти вдвое превосходил их ростом. Семеро переглянулись и затем одновременно отпустили цепи. Грамматон протянул вперёд руки в латных рукавицах и цепи, словно притянутые, моментально оказались в них.
        Демон посмотрел на свою соратницу, такую же высокую как и он, и громко прорычал: «Кронус ши Даэ га Арбитро хакара Канаэ со Квоз!» Его слова сопровождались громом. Он подкинул цепи высоко над собой, и они сами протянулись в разные стороны от портала, словно хирургические зажимы, растягивающие надрез. Его соратница ударила посохом по земле, и они замерли в воздухе. Похоже, цепи служили якорями, которые поддерживали стабильность портала, потому что он стал ещё спокойней, чем раньше.
        Воцарилась мёртвая тишина. Стоявшие у портала люди попятились. Почва начала вибрировать, но не хаотично, а с равномерными интервалами между толчками. Через пару мгновений из портала показалась армия.
        Первыми, как всегда, выскочили звероподобные существа: церберы, адские скакуны, бесы и другие. За ними последовали двуногие, которые предпочитали ходить на четырёх, такие как упыри, и под конец истинные двуногие, такие как адские рыцари, воины Преисподней, истязатели и им подобные. Большинство существ тут же разбегалось в разные стороны, но часть, выходя из портала, занимала места перед двумя грамматонами. Даже отсюда, с высоты, я мог видеть страх в лицах людей, призвавших их. Они ждали этого, готовились к этому, предвкушали этот день и этот момент, но всё-таки они были людьми и их раздирал первобытный страх от одного только вида истязателя с ножом в глазу, цербера, оставляющего за собой огненный след, и рыцаря, вокруг которого меркнул дневной свет.
        Трёхглавый цербер, который изначально сопровождал двух грамматонов, медленно и спокойно подошёл к своим господам и встал между ними. Слегка наклонившись, грамматоны почесали цербера за его многочисленными ушами, словно это была обыкновенная домашняя собака. Этот момент близости между служителем ада и его питомцем был одним из тех, которые мало кому доводится увидеть.
        Я понимал, что наше присутствие около портала - всего лишь астральная проекция и что на самом деле мы всё ещё находимся в замке Ланкастеров, но меня одолевали странные чувства и воспоминания. Они затмевали мою и так пошатывавшийся рассудок, озадачивая и запутывая меня. «Папа! Папа, скорей!.. Папа, где мама? - крикнула маленькая рыжая девочка, выбегая из горящего дома. Она сильно кашляла; по её чумазому лицу стекали слёзы. «Папа, мама всё ещё там! Ты должен помочь ей!» Стоявший рядом мужчина посмотрел на горящее здание, затем на маленькую девочку, глядящую на него щенячьими глазами, и кинулся обратно в огонь. Раздался взрыв; вырвавшееся из окон пламя едва не поглотило девочку, но откуда-то появился парень лет двадцати пяти и прикрыл её от огня. Он обнял её, прижал к груди и начал что-то успокаивающе шептать. Их окружило яркое белое сияние, защищая от огня.
        Пока эти странные образы исчезали в воздухе, позади нас, со стороны замка, раздался громкий гул. Мы были не единственными, кто обратил на это внимание: первыми из вражеского лагеря обратили глаза и уши к небу два грамматона, а вот Связующие не сразу поняли, что к чему. Как эскадрон истребителей, в воздухе появился рой ярких огней. Они стрелами неслись к порталу, разрывая облака и оставляя за собой светящийся след. Это были ангелы!
        Связующие внизу запаниковали и разбежались в поисках укрытий. Ничего другого я от них и не ожидал; честно говоря, если бы на меня неслась небольшая армия ангелов, то я бы тоже решил спрятаться куда подальше. Появление воинов Рая было пугающим, но грамматоны были ничуть не впечатлены. Они с презрением оглянулись на попрятавшихся за наскоро построенными баррикадами Связующих и отдали своим демонам какие-то приказы. В отличие от их испуганных союзников-людей, демоны при виде падающих на них как метеориты ангелов осмелели, завизжали и зарычали. Одно лишь слово их господина, и они уже были наготове. В небо уставилось множество злобных глаз, сощурившихся в предвкушении бойни.
        Наша проекция находилась прямо на пути ангелов и у меня появилось неприятное ощущение что все внизу смотрели не на ангелов, а на нас. Грамматон что-то тихо сказал и около десяти странных существ выбежали впереди всей стаи. Они были похожи на людей, но у них не было кожи; их тела напоминали обугленные скелеты. Головы существ были замотаны окровавленным тряпьём, оставляя лишь прорези для глаз. В руках они сжимали длинные палки-трости. За ними последовало несколько адских рыцарей с огромными чёрными щитами. Они передвигались словно ожившие утёсы: непоколебимо, угрюмо и грузно. Нацепив свои щиты на спины, они подошли к обугленными существам и встали перед ними на одно колено, полностью их заслоняя. Их щиты - огромные скутумы - имели небольшую выемку с одной стороны, служившей подставкой для тростей обгорелых существ. Техника была стара как мир, я лишь был удивлён тем, кто его использует… и для чего.
        Соратница грамматона последовала примеру своих слуг, но без чьей-либо помощи. Её худые, обёрнутые тканью руки направили посох в небо. Грамматон-лидер отдал приказ и воздух у наконечников тростей и посоха начал резко сгущаться. Над армией демонов появилось зыбкое марево. Затем в этом мареве проскочила искра и из тростей прямо навстречу ангелам полетели потоки огня. Они пролетели прямо сквозь нас. Жёлто-красные шары, оставляя в воздухе чёрные следы, врезались в чёткий строй ангелов. Один ангел был моментально сбит и камнем упал на землю. За ним последовал ещё один, охваченный пламенем. Остальным повезло увернуться. Ни один не поддался искушению развернуться, несмотря на густой заградительный огонь. Ангелы продолжали лететь на двух грамматонов как ракеты и через несколько секунд достигли своей цели. Большинство демонов к тому времени разбежалось, а некоторые успели отпрыгнуть в самый последний момент. Грамматонам повезло не так сильно. Поднялось облако пыли и грязи, ещё больше предыдущего. Ничего нельзя было разглядеть; внизу была полная суматоха. Я заметил руку в латных доспехах, торчащую из-под
огромной каменной глыбы. Внезапно она шевельнулась. Грамматон, зарычав, отбросил камень и, привстав, начал осматриваться. Его взгляд задержался на небе - на нас! Глаза демона расширились от удивления и он, стиснув зубы, протянул руку к нам. Он видел нас! Пальцы его сжались, словно пытаясь нас схватить; мне стало тяжело дышать. Воздух вокруг меня стремительно редел, и я уже начинал задыхаться, когда почувствовал на своём лице что-то холодное.
        - Ли, эй, просыпайся! - кричала Нина мне прямо в лицо, обливая шампанским. - Ли, Мэт, ну же, чёрт вас дери, поднимайтесь!
        Я привстал. У меня кружилась голова. Я посмотрел налево: Мэт открыл глаза и его моментально стошнило. Я посмотрел направо и увидел Эвелин, всё ещё без сознания.
        - Эвелин! Эвелин! - кричала на неё молодая помощница, но безрезультатно. - Прошу вас, Верховная Жрица!
        - Что с ней? - спросил я, вытирая пот с лица. - Почему она не просыпается?
        - Она застряла. Не может выйти. - разъяснил Мэт, пока Нина пыталась приподнять его. - Всё этот чёртов чернокнижник!
        - Прошу вас, госпожа! - девочка всё продолжала трясти Эвелин.
        Молодая и изящная Фьямметта умиротворённо лежала. Она была похожа на Спящую Красавицу. На её лице не было ни волнений, ни тревог - лишь спокойствие. Вокруг неё собрались её маги, как молодые, так и на закате лет. Каждый стоял ровно и смиренно, готовясь к моменту, когда её не станет. Но тут, растолкав толпу локтями, к Эвелин пробился пыхтящий от натуги Эрза Волперт. За ним шёл Джейсон Гивер.
        - А ну-ка, разойдись! - презрительно оттолкнул алхимик молодых магов.
        - Так, Третий Полукруг Соломона? - спросил Джейсон Эрзу.
        - Нет! С ума сошёл? Она скорее сдохнет, чем в таком состоянии выдержит Третий Полукруг.
        - Что ты предлагаешь? Действовать нужно немедля, Эрза.
        Эрза выглядел как-то по-другому - более уставшим и истощённым. Он больше не выглядел так бодро, как ранее на совете. Под его глазами были чёрные круги, а рукой он с почти маниакальным усердием чесал своё бедро. Его глаза бегали, губы дрожали, а пот лился со лба водопадом. Но он наконец нашёл в себе силы успокоиться, выпрямившись и посмотрев на стоявшего рядом Хранителя:
        - Попробуем эликсир из эссенции Рафаэля, усиленный «Четвёртым полукругом Соломона». Будем надеется, что этого хватит.
        - Мистер Волперт, что у вас с ногой? - спросил я его.
        Эрза сделал вид, что не расслышал меня и открыл свой портфель, битком набитый маленькими пузырьками со светящейся жидкостью, лежавшими ровными рядами. Все внимательно наблюдали за каждым его движением.
        - Ли, не сейчас. Дай им спасти её, - тихо сказал мне Мэт и направился вниз, опираясь на плечо одного из инквизиторов.
        Алхимик вынул один из пузырьков, взболтал его, приложил к губам и что-то тихо прошептал, закрыв глаза. Сосуд моментально вспыхнул ярким голубым сиянием. Это было так красиво, как будто в нём были заперты сами облака Рая.
        - Молодой Феникс, оглянитесь вокруг. Скажите, что вы видите?
        Я не мог понять был ли это риторический вопрос, но на всякий случай осмотрелся. Была большая суматоха. Все сновали туда-сюда. С первого взгляда человек мог спутать происходящее с паникой, но приглядевшись повнимательнее, можно было отчётливо увидеть, что у каждого была своя цель. Все были собраны и сосредоточены. Единственным, что меня озадачило, были раненые - или, по крайней мере, выглядевшие ранеными - Связующие. Эрза, взбалтывая жидкость в пузырьке, мельком посмотрел на меня и проворчал, словно прочитав мои мысли: «Да, вот именно. Многие Связующие, а в особенности алхимики и заклинатели из Гильдии, подвержены этому».
        Я приглянулся попристальнее и мне в глаза бросилось отсутствие у прихрамывавших и потирающих свои конечности «раненых» каких-либо физических повреждений. На них не было и царапинки.
        Мои знания о заклинателях и алхимиках были весьма скудны, не заходя дальше общих познаний. Они были затворниками и почти что изгоями даже в нашем обществе. Их уважали лишь потому, что всем Связующим в какой-то момент их жизни требуется помощь либо алхимика, либо заклинателя. Мне была известна лишь та часть их истории, куски которой я время от времени слышал то там, то сям.
        Говорят, алхимики являются одними из самых старых Связующих. Их искусство почти так же старо, как и сам мир. Первые Связующие научились использовать всё живое и неживое вокруг себя, весь наш мир и все заложенные в нём ресурсы и энергию для достижения своих целей. Как люди научились выжимать вино из винограда, так и Связующие научились выжимать целительную энергию из трав, растущих на месте гибели ангелов; яд для порабощения воли человека из деревьев, отравленных адскими порталами; эликсиры из эссенций земных существ для борьбы против одержимых и слабых демонов и так далее.
        Как объединённый анклав алхимики сформировались сравнительно недавно, вскоре после Кровавой Междоусобицы 1845-ого года. Большинство из них предпочитали жить в густонаселённых пунктах. Из всех Связующих они были наиболее прагматичными и смотрели на всё лишь с точки зрения выгоды, наживаясь на простых смертных, особенно на необразованных крестьянах путём лечения самых обыкновенных болезней. Они не были шарлатанами, но и до полноценных целителей-витамантов им было далеко. Они пользовались ситуацией, когда мир был ещё неразвит и не знал, как нужно лечить недуги. На протяжении очень долгого времени они опережали медицину. Им было всё равно, кому помогать и зачем - лишь бы платили. Удивительно, как они не встали на более жестокий и открыто враждебный путь с таким мировоззрением.
        Но пока алхимики делали деньги на горе и несчастьях простых смертных, более отважные Связующие воевали, а некоторые, наподобие витамантов с их целительными способностями и магов со своей врождённой склонностью к природным элементам, крепчали и образовывали собственные общества и организации.
        Алхимики были скитальцами и странниками, никогда не задерживаясь на одном месте дольше нужного. Они были рады любой деревушке и любому полису, готовому их принять и не изгнать. Но понемногу доверие к ним слабело. Цивилизация смертных продолжала развиваться и этих «знахарей», «колдунов» и «чародеев» стали бояться и гнать отовсюду. Да и конкуренция росла, а клиентов становилось всё меньше и меньше.
        Алхимики были алчными и корыстными Связующими, но прекрасно понимали, что скоро сильные анклавы и организации вроде Смертного Легиона задавят их. Поэтому они не стали ждать своего рокового часа. Старейшины всех семей алхимиков мира предстали перед советом глав инквизиторов Легиона и отказались от своей независимости. Был заключён союз: они стали их вассалами, прислужниками и помощниками. Так длилось до Второй Мировой Войны 1920-ого. После, как и большинство анклавов Связующих, они переехали из Продо в «Новый Мир» - Грандис.
        В какой-то определённый момент алхимики и заклинатели объединились, образовав так называемую Гильдию. Это был их собственный, независимый анклав, которого они так долго жаждали. Это было местом, где они могли свободно и без притеснений практиковать своё ремесло.
        - Мистер Феникс, как вы думаете, почему мы - те, кто мы есть? - спросил он меня. Я не нашелся, что ответить, но он и не собирался дожидаться моего ответа. - Продукт ли мы своих эссенций, своих… вот этих… - алхимик затряс рукой в воздухе, пытаясь подобрать нужное слово, - квази-душ, которые диктуют нам как себя вести, что чувствовать, что говорить, что делать, а что нет, и в общем делают нас теми, кто мы есть? Или же у нас всё же есть право выбора собственного пути?
        Он открыл Эвелин рот, влил в него голубого зелья, зажал нос колдуньи и задрал его вверх, заставляя проглотить. Одновременно с этим Гивер приложил одну руку к животу девушки, а вторую к её лбу. Он закрыл глаза и сосредоточился: его ладони стали излучать слабое голубое сияние, точно такое же, как у жидкости в пузырьке. Эрза продолжил:
        - Разве это не вы тут недавно толкали речь насчёт демонов и отсутствия у этих жалких существ права выбора из-за своей же сущности? - на его лице снова зазмеилась скользкая ухмылка.
        - Я считаю, что изначально душа наставляет человека на одну из многих возможных дорог, но лишь от самого человека зависит, что он будет на этой дороге делать, с какой скоростью будет двигаться вперёд и как часто оглядываться назад. Что же касается демонов, то у них изначально нету выбора кроме того, который был сделан за них их Владыками. Да и к тому же, даже если бы нашёлся такой, у кого он и есть, не думаю, чтобы он поступил вопреки желаниям своего господина.
        Эрза одобрительно посмотрел на меня и снова улыбнулся, на этот раз теплее. Он попытался встать, но ему это не удалось, пока один из магов не помог ему.
        - Вы правы и одновременно не правы. Не забывайте, не пойти против воли своего господина - это уже своего рода выбор, - тон Эрзы изменился. Он больше не был циничным. Он был каким-то жалостливым. - Где мы сейчас находимся, Льюис? - я не совсем понял вопроса, но к счастью, как и многие другие вопросы алхимика, и этот был риторическим. - Мы на Земле, но в месте, которое как никогда ранее близко к Раю: это место прорыва барьера, наивысшее состояние близости Земли к Раю. Порталы-то бывают не только демоническими…
        - Как всё это связано с вами? С алхимиками и заклинателями?
        - Может, в некоторых из нас находится то, чему запрещено возвращаться в Рай? - сказал Эрза и сразу же отвернулся.
        Внезапно Эвелин открыла глаза и откашлялась. Её уложили на скамью и дали воды. Выпив, она косо посмотрела на Эрзу, а затем на меня. Её всё ещё трясло.
        «Спасибо вам, мистер Гивер», - с трудом выговорила Эвелин. Джейсон ничего не ответил, лишь улыбнулся и, уцепившись за стоящего рядом мага, встал и тихо удалился. Он выглядел чрезвычайно усталым. Всё его лицо было испещрено морщинами, и он словно засыпал на ходу. Эвелин перевела взгляд на алхимика, но он уже не был таким добрым.
        - И тебе спасибо, Эрза. Знаю, ты был не обязан.
        - Глупости, - Эрза отмахнулся, - это была вовсе не добродетель, моя девочка. Это чувство самосохранения. Ты одна из наилучших пиромантов, которые когда-либо ходили по этой земле, - он окинул окружавших её магов оценивающим взглядом. - К тому же без тебя твои маги недееспособны. Ты залог моей сохранности и здравия моих людей и людей Конрада.
        - Как бы там ни было, не беспокойся. Мы будем бороться за каждого из них.
        Эрза склонил голову:
        - А мы будем вам помогать.
        Как раз в тот момент, когда Эвелин и Эрза закончили обмениваться любезностями, раздалось два взрыва подряд: один прямо во дворе, а другой в противоположной части замка. Я кинулся к Мэту, который безуспешно пытался что-то разъяснить обороняющимся.
        - … нет, говорю же вам, портал открыли именно Демонологи, Призыватели и Разрушители! Их рук это дело! Ангелы уже вступили в битву и если мы хотим победить, нам нужно срочно помочь им!
        Я не сомневался в лидерских способностях своего друга, но я сомневался, что присутствующие просто возьмут и встанут под его командование, особенно учитывая, кого он здесь представляет. У нас не было на это времени. Мне не хотелось, но я взял ответственность на себя.
        - Ладно, все слушайте! Слушайте внимательно! - крикнул я, добежав до главного входа. - Господин Ланкастер, возьмите вашу семью и забаррикадируйтесь в безопасном месте, желательно как можно подальше от этой комнаты - наши способности нам нужны в полной мере. Андреас, бери своих лучших людей и иди в северную часть замка. Что бы ни случилось, прикрывайте тыл и отражайте вражеские атаки. Брайан, бери часть своих людей и следуйте за ними. Мэт, ты тоже бери с собой всех, оставь только Николаса, Нину, пару стрелков и иди за ними. Одной только физической силой эту битву не выиграть! Им будут нужны способности Видящего, а инквизиторы Рико пусть воспользуются своими щитами. Уж если я чему-то и научился из нападения на вашу организацию, так это то, что инквизиторов-защитников не стоит недооценивать!.. И возьмите с собой пару алхимиков!
        Лидеры анклавов косо посмотрели сначала на меня, а затем на Мэта. Думаю, они моментально прикинули, что им лучше действовать сообща и делать, что я им говорю, чем довериться чужаку, тем более Видящему из Смертного Легиона. Тишина длилась недолго, прерванная очередным взрывом именно в северной части замка.
        Джекс улыбнулся. Он был рад активным действиям. Он подошёл к Андреасу и, хлопнув его по плечу, спросил: «Ну что, братишка, как в старые добрые времена?» К моему удивлению, Андреас ответил взаимностью и, не дожидаясь других, они вместе рванули вперёд. Брайан Диаз тоже не заставил себя ждать. Он быстренько позвал своих людей и косо глянул на Мэта. По лицу моего друга было видно, что он возмущён, ведь я взял на себя его обязанности. Но сейчас мне было не до его обид. Я лишь хотел спасти как можно больше этих глупых, гордых клоунов.
        - Видящий, так ты с нами? - спросил Брайан.
        Мэт сквозь зубы выдавил:
        - Да, да, я иду. Инквизиторы! - обратился он к оставшимся воинам. - Выдвигаемся!
        Проходя мимо меня, Мэт грубо сунул мне несколько коммуникаторов:
        - Вот, держи. Так будем на связи. Если будут ещё… указания, то держи нас в курсе.
        - Мэт, будь осторожен, - пожелала Нина ему удачи.
        - Что дальше, Феникс? - как всегда грубо спросил меня Дон.
        - Теперь лабиринт с востока. Дон, Рокси, Ида - берите всех своих охотников без исключения и затаитесь у выхода из лабиринта. Устройте там засаду, - я посмотрел на Верховную Жрицу. - Эвелин, вы с вашими магами займите самые высокие позиции, которые только сможете найти в замке. Обрушьте на демонов всё что сможете, но только по моему приказу, не раньше!
        - Не проблема, - Эвелин улыбнулась. Она уже полностью оправилась от произошедшего.
        - Леви, вы должны будете ценой своей жизни защищать магов. Когда враг навалится на нас всеми силами и сдерживать его будет невозможно, маги будут нашей последней надеждой - нашей артиллерией, - я посмотрел на изнеможенного Волперта. - Эрза, оставьте мне трёх своих людей и идите вместе с Эвелин и Леви.
        - А ты любишь командовать, не так ли? Так уж и быть, - он снова нервно почесал свою ногу, которую еле передвигал.
        Я протянул им коммуникаторы. Перед выдвижением Леви подошёл ко мне и тихо сказал на ухо:
        - Умно, умно… Ты заставляешь враждующие группы работать вместе, хочешь примирить. Молодец, дань отдаю твоей хитрости, - после чего обернулся и громко сказал: - Удачи!.. Она нам всем понадобится.
        Сказанное Дунканом, этим уважаемым многими Крестоносцем в белом, застало меня врасплох. Я даже не знал, было ли это и вправду моим намерением.
        Нельзя сказать, что я неуверенная личность, но каждый свой шаг и слово я, как правило, анализирую. Слова и особенно действия обдумываются и обкатываются в моей голове раз сто перед тем, как будут озвучены или выполнены. Но сейчас, когда близкие мне люди были в опасности, решения принимались быстро и необдуманно. Слова вырывались из меня с лёгкостью, как будто я проделывал это уже не один раз.
        Ранее мне никогда не доводилось никем командовать. Никто не зависел от меня, и я не зависел ни от кого, что меня вполне устраивало. Но сейчас, во время кризиса, в очаге которого я непонятно как очутился, люди внимательно слушали меня. Чёрт побери, они даже делали, что я им говорю.
        Не успел я отвести глаза с уносящихся по длинным запутанным коридорам Крестоносцам, как вдруг и без того скудный свет замерцал и замигал. Пол задрожал, но это было не землетрясение, а постоянная ровная вибрация, исходящая со всех сторон. Стёкла начали разбиваться, лампочки трескаться, а люстры падать вниз. Насколько я мог судить, добрая половина замка оказалось во тьме.
        Вибрация прекратилась, и мы остались наедине с темнотой. Я слышал нервное дыхание стоявших вокруг меня людей. Но как северное сияние озаряет полярную ночь, так и тьма начала рассеиваться перед всплесками ярких цветов. Каждый Связующий сфокусировал свои способности для освещения этого неимоверного зала. Тьма хоть и частично, но всё же уступила место беснующейся радуге.
        Некоторые из магов достали свои трости, которые до этого мне казались обычными посохами, и стукнули ими о пол. Наконечники тут же зажглись танцующими языками пламени. У самой же их предводительницы Эвелин не было ни тростей, ни каких-либо других приборов и атрибутов. Раскрыв ладонь, она тихо произнесла: «Кай». В её руке вспыхнул клубок огня. Он вертелся вокруг её пальцев и катался по ладони, подчиняясь её воле. Судя по безмятежному лицу колдуньи, боли она не испытывала.
        В магии я не силён, однако каждый Связующий знает, что «Кай» это школа огня, «Фиора» - школа воды, «Шакай» - школа воздуха, а «Дагара» - земли.
        Эрза и Конрой тоже не стали мешкать. Эрза со своими алхимиками, стоя позади всех, начали доставать из своих портфелей, рюкзаков и карманов маленькие бутылочки с жидкостями. Поднося их к губам, они тихо, почти шёпотом произносили какие-то непонятные мне заклинания. Бутылки вспыхивали ослепительным светом, после чего алхимики швыряли их в стены, двери и на пол. Жидкость из разбившихся бутылок разбрызгивалась по комнате; всё, что с ней соприкасалось, начинало испускать бледно-зелёный свет.
        Алхимики еле двигались, будто обессилев. Они спотыкались и падали, а некоторые даже роняли бутылки, обливая жидкостью свои ноги. Так же чувствовали себя и заклинатели.
        Внезапно один из легионеров с коротким вскриком исчез, просто растворившись в темноте. Несколько секунд спустя крик донёсся с противоположной стороны: один из магов испарился, будто его никогда и не было. Я не понимал, что происходит. Как что-то могло незамеченным проникнуть в замок?
        Связующие пропадали один за другим, и никто ничего не мог разглядеть, несмотря на разлитую повсюду светящуюся жидкость. Это была не схватка, это было истребление. «Ли, надо что-то делать!» - крикнула мне Нина. Это был именно тот момент, когда я и пожалел, что сам же и втянул в себя в ситуацию, где от меня столько ждали.
        Мои сомнения были развеяны, когда мне на плечо опустилась рука Икара. Его глаза вновь переливались всеми цветами радуги, сияя в темноте. На меня словно вылился освежающий водопад и сразу стало легче думать. Время приостановилось, а я смог глубоко вздохнуть. Я закрыл глаза и попытался вспомнить всё, что я знаю о Связующих. Я вспомнил все мои беседы с Алексом, все его скучные и нудные наставления, все саркастичные реплики Нины и все упрёки в их сторону со стороны Джона…
        «Что я упускаю? На что именно я должен обратить внимание?» - спросил я себя и тут же произнёс вслух ответ: «Сэр Тимоти, не соизволите ли обнаружить наших врагов?»
        По лицу седого архинквизитора пробежала грозная ухмылка. Ничего не ответив, он переглянулся со своими коллегами, после чего все трое стали спиной к спине, образуя треугольник. Выставив перед собой ладони, Тимоти закрыл глаза и своим низким хриплым голосом произнёс: «Вакаан ваа Каана ваэ», - его второй соратник продолжил, - «Даэ ге Гра гаадэ», - затем третий, - «Имина кий Насага». После произнесённого ими заклинания они одновременно резко хлопнули в ладоши. «Советую всем приготовиться», - каркнул Тимоти.
        С моей стороны было глупо надеяться, что архинквизиторы смогут каким-то сказочным путём развеять этот неземной мрак вокруг нас. Тьма была живой, движущейся и переливающейся со стены на стену. Её будто кто-то контролировал и направлял туда, куда ему было нужно. Даже наши источники света, заклинания и пузырьки алхимиков не могли развеять эту проклятую демоническую тьму.
        Тем не менее, произнесённое архинквизиторами заклинание сработало: в самом отдалённом углу зала, в нескольких метрах от земли, появилось тускло поблёскивающее, словно отлитое из красного стекла, существо. Вцепившись когтями в стену, оно наблюдало за нами, притаившись.
        Видимо я был не единственным, кто его заметил: Нина с каким-то нездоровым восторгом крикнула об этом на весь зал. Но существо не прибыло в одиночку: с каждой секундой во всех уголках зала появлялось всё больше расплывчатых красных силуэтов.
        «Смотрите! Позади господина Конроя!» - крикнул с ужасом кто-то. «На втором этаже!» - раздался испуганный вопль одного из молодых алхимиков, стоящих рядом с Эрзой. Охранники открыли беглый огонь, но существ становилось всё больше: «Вон оно! Бегает из угла в угол!» «Оно смотрит прямо на меня!» «Их десятки!» «Мы окружены!» «Льюис, пригнись!»
        ЧАСТЬ XIII: НЕНАСЫТНОЕ ЖЕЛАНИЕ
        Они зовут меня Ненасытным - не знаю почему. Всегда предпочитал, чтобы меня просто звали Тим, но последний, кто меня так звал, был убит много десятков лет назад, ещё до вашего рождения. Теперь лучшее, на что я могу рассчитывать, это «сэр Тимоти Айронвок».
        Мне уже столько лет, что я давно уже перестал их считать. Счёт же колотым ранам, сломанным костям и огнестрельным ранениям я потерял ещё в первые три десятка своих лет. Я родился в Генристауне, старой столице Альбы. Мне было шестнадцать, когда началась Альбо-Франкская Война 1840-ого. Помню блекло, когда я был молод, я горел нетерпимостью вырасти, окрепнуть, взять ответственность за убийство родителей в свои руки и покарать виновных…
        Я не помню лица своих родителей, я даже не помню какими они были: добрыми или злыми, заботливыми или эгоистичными - я не помню ничего из их качеств. Но я помню их предсмертные крики и стоны. Я также ясно помню кровь одержимых - их убийц - стекающую с моего лица, когда я купался в лучах своего возмездия. К сожалению, я не помню чувства удовлетворённости, которое должно было последовать за отмщением смерти моих родителей.
        Да, теперь я припоминаю. Всё как раз с этого и началось: с чувства неудовлетворённости. То, что должно было успокоить меня, оставило меня голодным, как никогда ранее. Я блуждал в потёмках старого Генристауна, пока мой голод не привёл меня к ним - точнее, их ко мне. И тогда я надел красное. Красное стало моей новой пищей, моим новым желанием и моим стремлением. Моими новыми родителями. С тех пор я редко снимал его и никогда не изменял ему.
        То существо, что пробудилось во мне, не прекращало голодать ни на секунду. Оно сделало меня не таким, как они: более опасным, непредсказуемым, и жестоким. Но я служил им их целям и как ни странно, они закрывали на мою звероподобность глаза.
        Они сделали меня своим клинком, своим оружием. Им нужны были такие как я, которые по локоть замарали бы за них руки в крови и опустились бы по пояс в дерьмо. Им всегда были нужны такие как я, а я всего лишь был их последней и удачной находкой.
        Мне говорили, куда идти - и я шёл. Мне говорили, кого взять живым в плен - и я брал. Мне говорили кого, убить - и я убивал с огромным удовольствием. Это было самым прекрасным в моей новой профессии: убивать отморозков, убийц, отступников и чудовищ наподобие тех, которые забрали у меня всё дорогое. Но я не просто убивал их - я присваивал их эссенцию, высасывая её своими голыми ладонями и превращая в свою собственную жизненную субстанцию. После каждой трапезы моё чувство голода отступало, но ненадолго. Очень ненадолго.
        Со временем я стал замечать, что мои коллеги становятся всё медленнее, тупее и слабее. Им было сложно поднимать свои арбалеты, кинжалы и мечи, а также пистолеты и мушкеты. У них отрасли длинные бороды, а их некогда яркие волосы стали безжизненными и седыми. Я же тем временем был полон сил как никогда ранее. Я был быстр как гепард, силён как бык, умён как лиса, а также голоден как волк. Всегда голоден.
        Годы шли. Они даже перенесли столицу после войны из Генристауна в Норфолк. Под конец не осталось никого, кого бы я имел смелость называть другом. Все, кого я когда-либо знал, стали умирать один за другим. Да и если честно, я и не припоминаю, чтобы у меня и вовсе были друзья… хотя был один, который ближе всего приблизился к этому термину.
        Мы знали друг друга как родные братья. Он пытался убить меня, а я его, и так было с первого до самого последнего дня. Со временем мы стали уважать друг друга. Он был похож на меня, и это меня интриговало. Мне было любопытно встретить такую же проклятую личность, как я. Порой я даже удивлялся, как Всевышний позволяет мне так безнаказанно разгуливать по Земле? Уж если кто и заслуживал своей участи, так это безусловно был я.
        Его звали Абрахам Ван кто-то там… чёрт, я даже не помню его полного имени. Моя память остра, но детали такой давности она не хранит. Помню, он был охотником, вечным скитальцем. Насколько я знаю, он работал на Священную Церковь Имперо, хотя его настоящие мотивы были другими. Он что-то искал и, похоже, нашёл это во мне. Он захотел взять это у меня, вынуть, иссушить, как я иссушал до этого множество своих врагов, но я ему не позволил. Он вцепился в меня, а я в него. Мне ещё никто не ломал столько зубов. К счастью, как и всё остальное, они выросли заново.
        Альба была уже не та. Уличные лампы сменились фонарями, повозки машинами, а судна - огромными теплоходами. Эта страна была некогда Империей с заглавной буквы, а теперь это страна либеральных ценностей и глупой бюрократии. Легион тоже подрастерял свой былой блеск.
        С каждым годом мне доверяли всё меньше и меньше миссий. Было всё меньше фатальных исходов, и всё больше «компромиссов». То, что некогда было домом для таких затерянных и блуждающих как я, теперь стало приютом бесхребетным червям, со всеми их формальностями и любезностями. Меня тошнит лишь от одной мысли о этой величайшей трагедии и упадке.
        Я решил уйти, пойти своей дорогой, туда где я был бы нужнее, чем в этом заповеднике для травоядных. Но от них никто никогда не уходил… Во всяком случае, это они так думали. Вспомнив, что у них все-таки есть хребты, они послали каких-то сопляков, нацепивших на себя красное. Трое на одного - у бедолаг не было и шанса. Не помню их лиц, помню лишь, что мне сказал один из них, перед тем как быть заколотым своим же ножом: «Сэр Тимоти, это огромная честь для нас». Какая же это честь - умереть от руки своего кумира?
        Я купил себе место на старом угольщике и направился в Новый Мир. Говорят, там всё по-другому, как в древности. Нету жаждущих крови стран и их глупых войн. Люди живут в огромных общинах-городах, которых называют метрополиями. Хмм. Посмотрим, что это за Новый Мир.
        К моему удивлению, на судне меня поджидал мой старый знакомый. Мы сцепились посередине океана и били друг друга, пока не исчерпали всю нашу силу. В схватке погиб почти весь экипаж. Никто на протяжении всей моей жизни не оказывал мне такого сопротивления. Этот Абрахам был настоящей занозой в заднице. Мы оба были знатоками земного оружия, однако я подкреплял свои способности своей вечно голодной натурой, своей эссенцией, а у Абрахама был целый арсенал неведомого мне хитроумного вооружения. Порой мне казалось, что его оружие само хочет меня убить.
        Я знал, что битву не выиграть традиционным путём, поэтому я позволил ему проткнуть меня. Пока он вытаскивал нож у меня из горла, я пронзил его сердце. Рана от клинка так никогда и не зажила, и я до сих пор разговариваю с трудом. Упорный ублюдок даже после смерти заставляет меня страдать. Видимо, после всего что я наделал, я это заслужил.
        Я закатал Абрахама в один из оторванных парусов и бережно опустил в воду, как и подобало такому грозному противнику. Остатки экипажа были в ступоре от увиденного. Моя схватка с Абрахамом была для таких простолюдинов прямой вырезкой из так называемых «священных книг» их вероисповеданий. Я пригрозил им, что освежую каждого из них, кто откажется управлять судном. Остаток путешествия до Нового Мира прошел без особых осложнений. Однако я не мог допустить, чтобы были выжившие свидетели всего того, что произошло: у меня было два выхода. Первый, убить всех бедолаг. Второй же… «Я оставлю в живых лишь одного, - обратился я ко всем выжившим. - Если до того момента, как мы причалим, на палубе будет стоять больше одного человека, я убью вас всех».
        Они смотрели на меня со страхом в глазах. Для них я был самым воплощением зла. Так и есть. Однако я - необходимое зло, которое нужно человечеству для выживания. Я видел эту картину уже не один раз… Они падают на колени, грязная дождевая вода смывает с них чужую кровь, хватаются за мои ботинки: «Пощади! Умоляю! У меня жена и дети! Кто же их будет растить? Кормить? Я буду молчать, обещаю!» А затем слухи расползаются, как размножаются черви в навозе. Сначала идёт мольба, затем басни в тавернах, а затем паника, хаос и бессмысленная охота на ведьм… Я не могу допустить краха нашего и без того робкого общества. И хоть я и не хочу этого делать, но я вынужден, и я это сделаю безо всяких сожалений.
        Я дал им около минуты, чтобы впитать всю истинность этой безысходной для них ситуации, медленно развернулся, зашёл в каюту, сел на стул и зажёг табак. Они не заставили себя долго ждать: звон сабель донёсся через пару мгновений. Затем последовали крики и стоны. Это длилось недолго. Мне оставалось лишь взглянуть на счастливчика-победителя.
        Когда я вышел из каюты, Новый Мир был уже на горизонте, и попасть туда заслужил вот этот старый коренастый моряк. Он стоял с кухонным ножом в руке, весь покрытый кровью, и смотрел на меня глазами убийцы. Он ненавидел меня. Я уверен, что на мгновение он сжал нож и был готов кинуться на меня… жаль, что он этого не сделал. Вот оно, моё творение. Мой собственный человеческий демон. Созданная мной машина для убийств, которая пойдёт на всё, чтобы остаться в живых. А разве не все мы таковы?
        Я медленно спустился вниз, стараясь не запачкать своё и без того разорванное в схватке с Абрахамом пальто, и подошёл к моряку.
        - Поздравляю сударь, вы победили.
        Глаза моряка расширились и по его лицу пробежала радость, сравнимая с радостью от рождения первенца.
        - Я… значит, я буду жить?
        Он приготовился услышать хорошую весть, заранее подняв брови и расширив свой рот для улыбки.
        - Не будете, - с этими словами мой клинок пронзил его сердце. Я сделал это быстро и безболезненно.
        «Выходи, всё кончено», - позвал я. Из одного из ящиков вылез маленький мальчик, лет девяти или десяти. Он прятался хорошо и не издавал ни звука, но я издалека слышал быстрое и хаотичное биение его сердца. Страх сковывал мальчика, и он еле держался, чтоб не упасть в обморок. «Ты боишься?» - спросил я его, вытирая клинок платком. Он сжал кулаки и выпрямился:
        - Боюсь, но не вас.
        - Тогда чего же ты боишься, мальчик? - озадаченно спросил я его.
        Он опустил голову, будто припоминая что-то из своего прошлого, а затем ответил:
        - Что всё, что мне рассказывала мама, правда. Что всё это существует…
        - И где же сейчас твоя мама?
        Мальчик покачал головой.
        - Я научу тебя, как справляться с тем, чего не должно быть в нашем мире, - пообещал я.
        Интересно, а включает ли это «не должно быть в нашем мире» и меня?..
        - Как тебя зовут?
        - Джереми Райан.
        Первый год нового тысячелетия. Новый Мир был таким же, как и старый: грязный, дешёвый, мерзкий и пропитанный запахом рыбы. Не знаю, на что я надеялся - после стольких лет на этой Земле, я мог бы и догадаться заранее. Я и Джереми подожгли судно и доплыли до берега на лодке. Я знал, что новость о моём благополучном пришествии на Новую Землю не заставит себя долго ждать. Так и случилось - на седьмой день нашего пребывания в порту в таверну вошли два незнакомца в красном.
        - Сэр Тимоти, извольте минутку вашего внимания, - учтиво обратился один из них.
        - Ну изволю, изволю, - кивнул я ему, держа руку на своём клинке.
        Я был занят поглощением вкусного портового супа.
        - Мы слышали о приказе Легиона, и мы не согласны с этим решением!
        - Вы проделали путь с одного конца мира в другой для того чтобы сказать, что вы не согласны?
        Эти инквизиторы хоть и выглядели закалёнными в боях, но передо мной они таяли как медузы на солнце.
        - Н-н-нет, сэр. То, как они поступили с вами, неприемлемо. Вы, сэр Тимоти, один из самых преданных инквизиторов и защитников нашего общества…
        - Меньше лести, парень. У тебя времени ровно столько, сколько у супа в моей тарелке, - поторопил я его.
        - Сэр Тимоти, мы больше не можем считать себя членами организации, которая приказала такое. Мы желаем присоединиться к вам!
        Это было неожиданно. В своей голове я прокручивал самые разные варианты, но ни один из них не включал в себя какого-либо союза.
        - Вы будете делать то, что я вам скажу и когда скажу, без вопросов.
        Молодые по сравнению со мной юноши переглянулись, а затем кивнули в знак согласия. Так это всё и началось. У меня и в мыслях не было быть вожаком, однако они сами сделали меня им.
        Время шло, годы летели, мир развивался… мир менялся. Менялись люди, менялись анклавы, менялись организации и Связующие, но не я. Я отказывался меняться. Я всё ещё чувствовал тёплую кровь убийц своих родителей, стекающую по моему лицу. Вкус железа застрял у меня в памяти, как куриное мясо в зубах. Я не могу простить и не могу забыть.
        Ныне никто уже не ездит ни на повозках, ни на лошадях: одни лишь машины да выхлопные газы, от которых даже мне трудно дышать. Всё меняется. Даже мои кости уже не те - голод отступает, и чем сильнее он отступает, тем слабее я становлюсь. Но всё хорошо, я уже смирился. Джереми продолжит моё дело.
        Я был один. Всю свою жизнь я был один в темноте. Я нескончаемо бродил по этой темноте и гнался за каждым лучком света, за каждым мотыльком. Я будто тонул в нескончаемом океане Тартаруса, но когда он своими маленькими ладонями взял мою руку, впервые за много десятилетий тьма рассеялась. Нас было двое, но не успели мы оглянуться, как нас стало четверо, а теперь…
        Позавчера Джереми исполнилось сорок пять, но на вид ему не дашь и тридцати. Я научил его всему. Он силён, умён, и что самое главное, предан делу. Мы отпраздновали его юбилей охотой на стаю Связующих, заражённых Пургой. Порой на наш мир обрушивается некая болезнь, атакующая лишь новопробуждённых Связующих. Эта эпидемия усилилась после Третьей Волны Миграции 1922-ого года в Новый Мир. Мне жаль этих бедолаг, но им нет спасения. По крайней мере, от нас.
        Я смотрю на них со своего высокого пьедестала, на который они сами же меня и поставили. Рядом со мной гордо стоит Джереми, которого я считаю своим сыном, но я никогда не скажу ему этого. Он никогда не услышит эти слова от меня.
        Весь зал полон красного и багрового. Архинквизиторы, кличут они нас. А ведь подумать только, все эти сопляки могли стать магдарами. Они собрались здесь и сейчас, сделав меня своим маяком, и ждут речи. Они не издают и звука, лишь молча ждут, пока я скажу хоть что-то. В их глазах я вижу себя в молодости: изгои, с мстительными сердцами и разбитыми душами, запутавшиеся в сетях и лабиринтах нашего мира. Правила, ограничения, любезности, формальности - чушь. Есть лишь мы и они, и все собравшиеся это знают.
        «Сегодня все, кто встанут на нашем пути, будь то Легион, Охотники или любые другие представители анклавов, будут уничтожены. Сегодня мы уничтожим гнездо тьмы. Не будет никаких компромиссов, лишь правосудие во имя правосудия, - их глаза зажглись огнём и возбуждением. - Всё это время вы шли за мной, потому что вам было больше не за кем идти, - я посмотрел на Джереми и указал на него рукой, ладонью вверх, - но скоро вы последуете за ним. Ведь таково ваше решение и такова моя воля».
        Мы атаковали чумных под покровом ночи, спрыгнув с крыш домов, как падающие с неба ангелы. Наши красные плащи развевались в воздухе. Наши клинки-пистолеты, наши зачарованные заклинателями из Гильдии крупнокалиберные винтовки, ножи и кинжалы - всё было в тот день освящено кровью заражённых Связующих.
        Охотники истребляли бы их поодиночке целую вечность, заклинатели пытались бы выведать сокровенные знания, а алхимики заперли бы их где-нибудь и проводили бесчеловечные опыты. Даже эти жалкие души не заслуживали такой участи. Мы же нанесли удар внезапно, со всех сторон. Мы избавили их от страданий, заодно защитив и наш мир.
        Мои воины налетели как саранча, стирая всякое сопротивление со своего пути. Глядя на Джереми, я внезапно понял, сколько времени пролетело. Меня осенило, сколько я на самом деле прожил на этом нескончаемом поле битвы. Ещё вчера маленький мальчик с текущими из носа соплями сжимал мою руку, и в какого же яростного и неукротимого воина он вырос.
        Он рвался впереди всех, ведя их за собой. У наших врагов не было и шанса. Одной рукой он орудовал пистолетом, из которого никогда не промахивался, а в другой кинжалом-катаром. Он напоминал мне молодого себя.
        С каждой минутой мне было всё сложнее угоняться за Джереми: я отстал. Вокруг меня были лишь трупы заражённых. Нельзя дотрагиваться до них, иначе последствия могут быть необратимы. Я должен был быть рад очередной успешной миссии, но я ничего не чувствовал. Я уже давно перестал наслаждаться своей работой. Работой, которая ещё с малого детства выбрала меня.
        Глядя на эти трупы, мне стало их жалко, и именно в этот момент моё внезапное сострадание чуть не погубило меня. Один из трупов привстал и накинулся на меня. Эта была особь женского пола. Вся в крови, грязи и дерьме - одержимая. Не знаю, что она забыла среди заражённых Связующих, но она застала меня врасплох. Её рот раскрылся настолько, что сломалась челюсть и оттуда появились тонкие и длинные клыки, похожие на иглы ежа. Я не успел среагировать, и оно схватило меня и вцепилось бы в шею, если бы сзади её не оттащил Джереми. Он оттолкнул её и прострелил голову. «Стареешь», - с улыбкой обратился он ко мне. «Будто я не знаю, - ответил я, похлопывая своего спасителя по плечу. - Именно поэтому лидером станешь ты». Джереми улыбнулся, и в первые за много десятилетий в его глазах была не только тьма, но и надежда на лучшее будущее: «Спасибо, оте…»
        Джереми внезапно замолк. Его зрачки расширились, а лицо свело спазмом. Он плюнул кровью мне в лицо. Из живота у него торчала заострённая труба. Я механически достал из кобуры пистолет, прицелился через плечо Джереми и выстрелил в подкравшегося к нам заражённого. Но было уже поздно.
        Сначала у него зашатались ноги, а затем он упал, присоединившись к трупам на полу. Я попытался обхватить его и приподнять, но судьбе было неважно моё мнение. И так не стало одного из самых выдающихся воинов, которого я знал, моего ученика и сына. Он присоединился ко всем остальным, которых я терял за всю свою длинную жизнь. Присоединился к моим родителям… к Абрахаму.
        Вот оно. Оно вернулось. То, что некогда решило пожалеть меня, бедного старика, вцепилось в мои плечи со свежей яростью. Мой старый знакомый, мой давнейший друг и союзник: голод. Я снова оказался один в тумане, во тьме. Я не жил, я лишь продолжал существовать, как и было с первого того дня, как я нацепил на себя красное, будь оно проклято. Гореть этому пальто в аду, вместе со всеми, кого оно туда отправило. Тот вкус крови, который я уже позабыл, снова напомнил о себе. Тёплый сок с привкусом горького железа. Я снова один…
        Годы идут. Говорят, что наше время прошло, что мы больше не нужны этому миру. Но тогда почему мир всё ещё не отпускает нас? У него забавное чувство юмора. Теперь они зовут меня не сэром Тимоти, теперь я аж Архинквизитор Тимоти. А для своих врагов я по-прежнему Ненасытный.
        Наши законы стали мудренее, изысканнее, история детальнее, города больше, архитектура экзотичнее, наука почти догнала магию, но угроза от потусторонних миров велика как никогда: чем лучше приманка, тем богаче клёв. Связующие открыто не воевали между собой уже сто сорок три года. Бывают стычки то там, то здесь, однако ничего такого, как в былые времена. Наше количество росло и нам должно было стать легче оборонять наш дом, но на деле было не так: врагов тоже становилось больше.
        Раньше я мог гнаться за отступником неделями, а порой и месяцами. Я мог гнаться за полмира, даже в холодные просторы Туле и бесконечные тундры Вары. Но теперь отступники осмелели, поумнели. Они больше не убегали и не прятались от меня, как крысы. Они призывали демонов и открывали порталы. Они бились с такой яростью, что порой одним махом убивали десятки моих собратьев, но мне было всё равно. Меня гнало вперёд неутолимое чувство голода. Нужда в мести, в справедливости, должна была быть насыщена. Я надвигался как ночное небо и как цунами сбивал всех со своего пути. Иссушенные, они падали на землю мумиями и рассыпались в прах.
        Свет стал досаждать мне всё сильнее. Я приказал новобранцам-Связующим опустить все шторы в нашем особняке. Старые архинквизиторы начинают жаловаться и строить козни, но мне всё равно. Меня больше ничего не волнует.
        Февраль. Третий день второй недели. Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год. В двери моего этажа кто-то постучался. «Кто бы это ни был, пускай разворачивается и уходит», - пробурчал я сквозь зубы. «С-сэр Тимоти, - набрался кто-то смелости с другой стороны дверей, - с вами требует аудиенции сэр Альберт Ланкастер… он говорит, что это срочно». Альберт? Старый лис? «Впусти его», - приказал я.
        Двери открылись. Вошёл - нет, скорее вбежал - мужчина лет сорока на вид. Он был одет изысканно, даже вычурно, и его хромота лишь подчёркивала это. Он ворвался как ураган, раскидывая книги со своего пути белой тростью и уже открыл рот, чтобы заговорить, как внезапно закашлялся.
        - Прости, Альберт. Всё время забываю проветривать комнату от табачного дыма.
        - Тимоти! - еле выговорил он, откашлявшись. - Да что же это с тобой?! Лишь вчера на один из ваших анклавов было совершено нападение! А ты… - он пытался подобрать подходящее слово, - как и я, впрочем.
        - Альберт, молодо выглядишь. Вижу, мой совет пришёлся тебе по вкусу, - заметил я. - Как твои близняшки Хизер и Хайди? Сколько им уже? Три? Прости, забыл выслать тебе поздравительную открытку, - я пригубил трубку, - а скажи, ты уже поведал им, каким способом они были зачаты? Какую цену пришлось тебе за них заплатить?
        - Замолчи! Замолкни! - крикнул мне Альберт. - Ни слова больше! Ты обещал, что это останется между нами!
        - Я много чего обещал, и мне тоже много чего обещали, и что? Успокойся. Твой секрет останется со мной. Так ты соизволишь сказать, почему ты пожаловал?
        - Времена настали сложные, и частично в этом виноват ты.
        - Я? Да ладно.
        - Да, Тимоти, ты. Ты и тебе подобные, как бы это ни противоречило моим убеждениям, являетесь частью баланса сил. После твоего ухода со сцены остался вакуум, который так быстро не заполнится.
        - И кто же эти счастливчики?
        - Молодые ребята… Фактически дети.
        - Ну что ж, удачи им в новых начинаниях. Она им потребуется.
        - Она им потребуется лишь потому, что вы закрылись от мира и дети, которых вы должны были наставить на праведный путь, идут куда попало!
        Я косо посмотрел на Альберта. Он понял, что задел за живое и немного сбавил тон:
        - Слушай, Тимоти… что было, то было. Но пора бы вам взяться за свой кинжал и снова заняться делом, которое у вас так хорошо выходит. И когда вы решите это сделать, начните с этого, - он кинул мне на стол запечатанный конверт, развернулся и ушёл, не попрощавшись.
        Вот оно. Моё якобы будущее, лежащее на столе среди остальных писем и груды книг по магии, выявлению одержимых и охоте на культистов и демонологов. Я не был уверен, что я заинтересован своим будущим, каким бы оно ни было, однако любопытство взяло вверх. В конверте было скудное количество информации. Лишь место, время и цель. Я отбросил бумагу в сторону. Это и есть оно? Моё будущее? Слепо следовать зову убийцы, искоренять и уничтожать по первому приказу, как цепная собака? Видимо, да.
        Маленький армейский городок, служащий местом жительства семьям военных. Спокойная утопия. Барометр счастья зашкаливает. Если верить конверту, большая часть населения является тайными культистами: демонологами или призывателями. Новичку это показалось бы чушью, но не мне. Я уже видел такое. Дикие поля и частные владения МакФергусонов в Йерне к концу девятнадцатого века были так же прекрасны, как и опасны… Как бы там ни было, Альберт был обеспокоен этим городком, а обеспокоить Альберта Ланкастера довольно сложно.
        Этот маленький городок фактически был большой деревушкой. Здесь все всех знают, а новости распространяются быстрее ветра, поэтому мне пришлось сменить одежду: красное пальто притянуло бы слишком много ненужных глаз. Трое моих инквизиторов сделали тоже самое; что же касается архинквизитора Малика, то он красного и подавно не носил. Я отослал их оценить обстановку в разные части города, а Малика взял с собой. Этого упрямого сукина сына лучше держать под рукой…
        Маленькая местная забегаловка в центре городка - идеальное место для начала поисков, если они вообще нужны. Кофейня ничем не отличалась от миллионов других: дешевая и грязная. Мы сели, и я сделал официантке знак подойти. Женщина лет сорока. Не особенно красивая, не особенно ужасная, лишь самая обыкновенная простолюдинка, растрепавшая свою молодость, гуляя где попало. Если кто-то и будет в курсе нужной мне информации, так это именно она. Они запоминают интересные слухи и предметы бесед клиентов не хуже попугаев.
        - Вы уже обдумали ваш заказ? - вежливо спросила она.
        - Да. Две чашки кофе и яблочное пюре.
        - Два кофе и одно пюре, - повторила она, - ещё что-нибудь?
        - Да, - я взял её за руку и посмотрел в глаза, - скажите, не найдётся ли в вашем городке какая-нибудь работёнка для меня и моего партнёра?
        Выражение лица женщины моментально изменилось. Ей не понравился вопрос.
        - Нет, мистер. Это армейский городок. Большинство жителей или из семей военных, или частные контрактники из связанных с военной промышленностью маленьких компаний. Боюсь, что самая интересная достопримечательность в Вифарбеке - наше яблочное пюре, - она натянуто улыбнулась.
        Логично и вполне правдоподобно, но это ложь. Мы пришли куда надо.
        Вечереет. Смена официантки закончилась. Я и Малик следуем за ней. Так или иначе, мы получим наши ответы. Она завела нас в очень чистый и ухоженный район с симметрично расставленными одноэтажными домами. Мы проследили её путь до дому, подождали пока она зайдет, а затем тихо вошли следом. В доме всё чисто и ухоженно. Однако здесь, как и во всех домах на этой улице, не горит свет: либо жители что-то скрывают, либо их нет дома. Предпочитаю первое.
        Малика я отослал наверх, сам же начал быстро обыскивать первый этаж. Официантка не заставила себя долго ждать: с яростными воплями она бросилась на меня с ножом. Мне не составило труда увернуться и ударить её прямо в челюсть. Она упала, плюясь кровью, но всё ещё цепляясь за своё оружие. Я наступил ей на пальцы и стоял, пока она не выпустила нож. Подоспел Малик; я схватил официантку за волосы, слегка приложил её об пол, затем усадил на стул и заставил посмотреть мне прямо в глаза.
        - Ну что же, мисс, скажите мне, какие секреты хранит Вифарбек?
        - С-с-секреты? Какие секреты? Умоляю, пощадите! Не трогайте меня! Я дам вам всё что нужно! Вам нужны украшения, да? Мои кольца и бижутерия в спальне, во втором шкафу слева. Прошу, забирайте всё что вам угодно, просто не трогайте меня!
        Ах, так у нас актриса. К тому же очень даже неплохая. Даже Малик засомневался в наших намерениях. Молодец, молодец.
        Я взял её за руку и резко сломал запястье. Она завизжала ещё сильнее. Малик нервно задёргался.
        - Ваша ложь оскорбляет меня, мисс. Прошу, будьте благоразумны.
        - Я прошу, умоляю вас! Я не понимаю, что вы от меня хотите!
        Она и вправду молодец. Умеет выносить боль. Так уж и быть. Я вздохнул. Не могу сказать, с облегчением или волнением. Я медленно снял свою перчатку с одной руки, вытягивая палец за пальцем, положил её в свой карман, после чего в последний раз пригрозил нашей пленнице: «Спрашиваю в последний раз. Что в этом проклятом городе творится?» Ответа не последовало. Тогда я приложил свою ладонь к её окровавленной щеке: «Ты, возможно, и можешь умело скрываться от некоторых, - я покосился на Малика, - но тебе подобных я чую за версту». Сначала она не поняла, что происходит, но ровно через пару секунд её глаза округлились от удивления: «Ненасытный!» Моя ладонь зажглась багровым светом; тьма в доме сгустилась. Она завизжала так сильно, что если бы кто-то и жил по соседству, то уже давно пришёл бы проведать, в чём дело.
        Запах жареной плоти был наилучшим стимулятором. Они все ломаются, когда его чувствуют. Её зрачки расширились, то ли от осознания своего положения, то ли от боли. Она начала бормотать: «Даабы квебра Хзиг граас…», - но я не дал ей закончить колдовать. Схватив её за подбородок, я поймал пальцами язык и оторвал его одним движением руки.
        Она упала со стула, трясясь от боли и харкая кровью. Я взял её за шиворот, снова усадил на стул, силой открыл ей рот и прижёг язык пальцами. Она перестала шевелиться. Временный шок. Через пару минут она открыла глаза, и я ткнул её носом в карту. «А теперь, мисс, вы мне скажете, где я найду ответы на свои вопросы». Она посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она там увидела или же что надеялась увидеть, но она вытерла пальцем кровь с губ и ткнула им на карту. «Премного благодарен», - с этими словами я перерезал ей горло.
        Малик, даже будучи опытным бывшим военным и архинквизитором, был всё же озадачен.
        - Тимоти, такое варварство было необходимо?
        - А когда оно не необходимо, Малик?
        - Но она же сказала нам то, что мы хотели узнать, а вы всё равно убили её. Мы могли связать её и оставить в кладовке.
        Я прошёлся по комнате, ища, чем же вытереть нож. Я был о Малике лучшего мнения.
        - И что потом, Малик, а? Как думаешь, что случилось бы потом? Она вернулась бы к своей прежней жизни, к убийствам невинных людей. Ведь это именно то, кем она является.
        - При всём уважении, вы этого не знаете, сэр.
        - Знаю. Она начала произносить самоубийственное заклинание «Ярость Сета», которое бы стёрло этот дом с лица земли вместе с нами. Она - зло, которое нужно было устранить.
        Мой ответ не особенно воодушевил Малика, но это хотя бы заставило его заткнуться, а может даже подумать. Тем временем надвигался час нашей встречи с моими разведчиками. Мы прождали в нужном месте более часа, но они так и не объявились. Надо предполагать худшее.
        - Может, нам запросить подкрепление? - спросил меня Малик.
        - Может. Но к тому времени как они приедут, здесь больше не будет и следа культистов. Лишь я и ты, Малик.
        Малик мало чего боялся, но заметно нервничал. В каменных джунглях метрополий мы чувствовали себя в своей тарелке. Эта была наша земля, наша территория, и мы знали, что делать и куда идти. Здесь же мы были в тылу врага. Не было ни подкрепления, ни обмундирования, ни ангелов-наместников - никого. Лишь мы двое, против, возможно, всего городка. Теперь я тоже начал немного нервничать. «Идём. Мы должны разведать обстановку. Может быть, наши ещё живы», - кивнул я ему.
        Место, на которое указала культистка, оказалось трёхэтажным зданием в центре города. Мы намеревались сохранять наше присутствие в тайне, но в этом не было нужды: город пустовал. Не было ни машин, ни прохожих, ни уличных животных - никого. Если б я не знал ситуации, то подумал бы, что где-то неподалёку открыт портал и прорван барьер. Однако я этого не чувствовал. Мы всё ещё в этом проклятом Вифарбеке и очень даже в нашем измерении.
        В этом городе что-то не так. Что-то явно не так. Здесь таится нечто мрачное и зловещее. Я чувствую это, но не могу понять, что. Мы медленно зашли в жилой трёхэтажный блок. Ничего необычного. Мы проверяли комнату за комнатой, но так и не встретили никого. Когда мы поднимались по лестнице на третий этаж, сверху донёсся крик. Крик человека. Я кивнул Малику, и мы приготовились штурмовать.
        Мы выбили дверь квартиры, откуда донёсся звук, но оказались не готовы к тому, что нас там ждало. Малик ворвался внутрь, но внезапно поскользнулся и упал на спину, полностью лишив нас эффекта внезапности. Что это? Стены были забрызганы кровью по самый потолок, а пол усеян человеческими внутренностями. Повсюду были черви и крысы. Это было местом безумия… местом мясорубки.
        «Помогите!» - крикнул юноша из соседней комнаты. Но прежде чем я успел сделать шаг, оттуда с огромной скоростью вырвалось нечто, схватило меня как игрушку, выбежало в коридор и зашвырнуло в квартиру напротив. Я оказался в очередном логове монстра.
        Здесь всё было так же изгажено человеческими внутренностями и кровью. Отсутствие света тоже ничем не помогало. Я ничего не видел, но слышал, как существо рычит и издаёт какие-то странные щелкающие звуки, как насекомое. Я знал, что оно стоит передо мной, разглядывает и думает, что лучше мне сначала откусить. Я медленно достал свой фонарь, повернул его в сторону, чтобы внезапно не вспугнуть монстра, и включил. Медленно, аккуратным движением я направил его в сторону доносившегося до меня щёлканья… Чёрт меня подери, к такому уродству я не был готов.
        Достающее почти до потолка сгорбленное существо, с тонкими, длинными и когтистыми лапами, покрытыми кровью, стояло в темноте и судорожно поворачивало свою голову то направо, то налево. Вместо рта у этого существа были жвала, с которых капала жёлтая жидкость. Глаза его были совершенно человеческими. Они кровоточили и в них застыла безмолвная мольба.
        Я видел много отвратительного за свои годы в нашем мире, как людского, так и неземного, но такого… я даже не знаю, что это за мразь такая. Я лишь знаю, что эта скотина застала меня врасплох, а теперь она стоит надо мной, скрежеща и похрюкивая. «Ну, давай! Чего ты ждешь?» - подумал я про себя, как вдруг меня осенило: это исчадие ада не видит меня. Оно слепо.
        Тем временем Малик медленно подкрался сзади. Я дал ему знак отвлечь эту мразь и увести подальше отсюда. «Эй, сюда, красавица!» - крикнул он. Тварь издала пронзительный скрипучий визг, развернулась с совершенно не соответствовавшей её размерам проворностью и помчалась за Маликом. Надеюсь, он умеет быстро бегать…
        Я быстро встал и побежал в логово, спасать парня. Все стены квартиры обросли явно нечеловеческой, но несомненно живой плотью. То, что я поначалу принял за брызги крови, было именно этой покрытой язвами вонючей массой. В углу одной из комнат на стене было что-то вроде кокона. Из него торчали плечи и голова юноши. «Просыпайся, парень!» - крикнул я ему, но реакции не последовало; он был одурманен. Я приложил два пальца к его виску и прочёл заклинание рассеивания: «Гра гаадэ Имина кий Нас!» Юноша вздрогнул и открыл глаза. Я достал свой нож и вырезал его из кокона.
        - Где я? - сонливо спросил он.
        - В логове у существа, которое хотело полакомиться тобой.
        Юноша вдруг подскочил, полностью придя в себя.
        - Где остальные?!
        - Здесь никого нет, кроме тебя.
        - Но мы должны были…
        Услышав шаги в коридоре, я тут же зажал ему рот. Кто-то бежал к нам. Я оттолкнул юношу подальше, выхватил пистолет и прицелился в дверной проём. Спустя секунду в нём появился запыхавшийся Малик.
        - Нам нужно бежать, немедленно!
        Не успел он договорить, как монстр протаранил его сбоку, сбив с ног и прижав к полу. Малик сопротивлялся, всячески пытаясь оттолкнуть его, но противник был гораздо сильнее. Я не потеряю ещё одного архинквизитора!
        Взяв короткий разгон, я повторил приём существа, врезавшись в него плечом и опрокинув на спину. Моментально вскочив на ноги как кошка, тварь снова кинулась на меня. «Пора кончать с ней», - подумал я, вытянув перед собой руку. Давно меня никто не заставлял использовать «Реверсалию». «Гра гаадо Доозес!» - всё то, что я копил в себе, было выпущено сконцентрированным лучом красной энергии. Я был уверен, что это покончит с тварью, но я оказался неправ.
        Она стряхнула с себя чары, выпрямилась и заревела так, что у нас заложило уши. Она была в ярости. Да что же это за мразь такая?
        - Невосприимчива, - приметил Малик, доставая из-за спины свой короткий клинок.
        - Тогда давай по старинке.
        Мы медленно разошлись в противоположные стороны и начали кружить вокруг твари, пытаясь запутать её. Её голова покачивалась то в сторону Малика, то в мою, глядя на нас невидящими бесцветными глазами. Медлить было нельзя; с боевым кличем Малик кинулся на неё. Развернувшись ему навстречу, тварь попыталась схватить его, но тот умело парировал удар её длиннющих когтей. Я начал осторожно приближаться сзади, крадясь настолько тихо, насколько это было возможно. Малик понял это и начал нарочито громко топать ногами и во весь голос выкрикивать оскорбления. А этот пёс хорош.
        Подобравшись поближе, я уже был готов всадить нож в спину этого существа, но в этот миг под моей ногой что-то хрустнуло. Тварь моментально обернулась и схватила меня. Она стала душить меня одной рукой, другой отвесив атакующему Малику такой удар, что тот отлетел на несколько метров.
        Я снова оказался во власти твари. Её жвала задрожали, изо рта пахнуло гнилью и рвотой. Неужто мне суждено умереть такой позорной смертью? Видимо, нет: подкравшийся сзади юноша ткнул монстра в спину обронённым мной кинжалом. Мне большего и не надо было. Я достал запасной нож из сапога и всадил его в кровоточащий глаз. Тем временем Малик успел встать на ноги и загнал свой клинок между рёбер воющего от боли чудовища. Мы кололи и резали его, воспользовавшись моментом, пока оно не рухнуло на пол. Живучая скотина…
        - Как тебя зовут, малец?
        - Генри Штрат.
        - Ну что ж, Генри. Похоже, мы квиты.
        - Что здесь произошло, чёрт подери? - спросил Малик, тыкая тварь носком ботинка. - И во имя всех первородных ангелов, что это такое?
        Юнец поведал нам свою историю. Он и его друзья заглянули в Вифарбек в поисках приключений… и нашли их, на свою же голову. Вместе с Генри было ещё трое: его младший брат Дон и две девушки - Ида Шарп и Ванесса Бейкер. Причины их прибытия в городок мне были мало чем интересны, но, когда он перешел к описанию сделанных его группой находок, я начал внимательно слушать. Город во время их прибытия был так же пуст, и они почти сразу наткнулись на трупы.
        - За нами погнались вот эти существа. Я попытался отвлечь их на себя, но больше ничего не помню.
        - Мальчик, постой-ка. Погнались?.. - по лицу Малика пробежала тень.
        Ответ не заставил себя ждать. Не успел Генри открыть рта, как со всех сторон раздался уже знакомый нам вой с щёлканьем. «Пора уходить», - оскорблённо признал я, хотя каждая частичка моего тела протестовала: давно меня никто не заставлял отступать. Причём не просто отступать, а сломя голову бежать с поля битвы.
        Если уж говорить по совести, то будь я один, я бы остался и попытал судьбу. Может, мне бы удалось прикончить пару-тройку этих тварей. Скорее всего моя гордыня сыграла бы со мной в последнюю партию покера, а я бы был этому только рад. Но я не обреку Малика и Генри на самую мерзкую участь, которую только возможно представить. Секунду спустя мы стремглав неслись по ступенькам.
        Мы бежали столько, сколько могли, хотя преследовавшие нас звуки утихли ещё минут десять назад. К тому моменту, когда мы остановились, мы уже были на окраине Вифарбека. Мы пробежали через добрую половину городка, но я так и не заметил, чтобы где-то горел свет. Нам не встретилось ни прохожих, ни автомобилей. Город был мёртв. Если задуматься, то в буквальном смысле.
        - Прошу, вы должны мне помочь спасти моих друзей!
        - Нет.
        Юноша на мгновение растерялся. Он явно ожидал другого ответа. Но я не даю пустых обещаний. Я уверен, что его друзья уже не жильцы. Я спас его не для того, чтобы потом сдохнуть вместе с ним в бою против неведомых чудовищ.
        - Что?! Почему?! - воскликнул с негодованием молодой Генри.
        - Будь разумнее, юноша. Скорее всего, они уже мертвы, - ответил вместо меня Малик.
        При лунном свете и в сравнительно спокойной обстановке я наконец-то смог нормально разглядеть юношу. Ему было от силы лет шестнадцать. Совсем малец. Красиво одетый, но весь вымазанный в слизи. С не очень длинными и не очень короткими волосами, тощий, прыщавый и в очках. И как такому было не попасть в неприятности?
        - Мистер…
        - Айронвок.
        - Мистер Айронвок, прошу, вы не понимаете. Там мой младший брат… там Ида… - Генри неожиданно покраснел.
        - Твоя девушка?
        - Ч-ч-что вы… нет. Лишь очень близкий друг…
        - Естественно.
        - Вся эта затея - моих рук дело. Это я уговорил их всех на такую глупость! Это всё на мне! Прошу, вы не можете позволить им погибнуть. Их смерти будут на моей совести!
        Генри опустил голову и пытался скрыть слёзы, которые тихо и незаметно скатывались по его лицу. Я видел много чего в жизни - как самых разных людей, так и существ. Видел людей, единственным желанием которых было убийство, а также существ, которыми двигала лишь добродетель. Видел, как счастливых, так и отчаявшихся… Лицо Генри было лицом отчаяния. Парень молод, слаб, неопытен. Такому сопляку не пережить трагедию такого масштаба. Я должен был позволить естественному отбору сделать свою работу и не вмешиваться, но… «Где ты в последний раз их видел?»
        Малик не одобрял моего решения. Впрочем, как и я. После пары часов разведки мы наконец смогли выследить культистов. На другой окраине города была военная база. На смотровой вышке стояли двое. Мы обошли их, подобрались вплотную к ограде, прорезали проход в проволоке и под покровом глубокой ночи пробрались внутрь.
        Внутри почти на каждом углу горели костры и дымились подожжённые покрышки: база была уже давно захвачена врагом. Я приказал Генри оставаться в темноте, а сам дал Малику знак. Мы тихо вошли в одну из палаток. Внутри сидели четверо, пили и играли в карты. Я кинул нож в голову сидевшему у входа, а другого схватил за волосы и перерезал горло. Малик тоже не отставал, отключив одного сильным ударом между глаз, а другому приставив пистолет к виску. Мы узнали от него достаточно.
        По словам культиста, их лидера звали Майкл Фрайзер. Внезапно всё стало на свои места. Мне не доводилось встречаться с этой мразью лично, но доводилось видеть его «работу». Мнит себя земным подданным архдемона Четвёртого Круга - Вельзевула. Отвратная личность. Я выслеживал его несколько лет. Из страны в страну, из метрополиса в метрополис, из логова в логово, с места преступления на место преступления. Он и его культисты оставляли за собой такое количество растерзанных тел, что их приметили как земные правоохранительные органы, так и организации Связующих. Я почти выследил эту мразь, но он сумел от меня ускользнуть. Иронично, что после стольких лет я наткнулся на него по чистой случайности. Наверное, этому было суждено случиться рано или поздно.
        Найти Майкла и его подельников не составило особого труда. Со стороны одной из крытых площадок поднимался особенно густой столб дыма. Добравшись, мы тихо залегли и начали оценивать ситуацию. Огромный костёр горел в центре площадки. Культистов было огромное количество. Несколько из них стояли вокруг костра, взявшись за руки, и что-то бормотали. Один из них выделялся даже из этой пёстрой толпы. Он был одет в рясу с увесистым поясом и жуткого вида корону. Скорее всего, этот клоун и был их лидером.
        На качавшейся над костром цепи висела женщина. Она стонала и плакала, умоляя пощадить её. Но вдруг культисты прекратили бормотать и подняли руки вверх. Костёр вспыхнул, языки пламени поднялись неестественно высоко и моментально поглотили женщину. Она испустила жуткий крик. Генри в ужасе отвернулся. «Нелюди!» - высказался Малик.
        К столбу неподалёку от костра было привязано ещё несколько жертв. Генри распознал в них своего брата и друзей. Их хорошо охраняли; с боем к ним было не прорваться. Но может быть, вся моя жизнь вела именно к этому моменту? Сгинуть в логове демонологов, прихватив с собой их лидера? Меня бы это вполне устроило.
        Первые полвека я не задавался вопросом, что я такое и в чём суть моего существования. До поры до времени Легион и красное пальто давали ответ на этот вопрос. Затем его давал Джереми и мои воины. Ну а после я бродил во тьме, не зная в чём моя цель. Что именно я значу для этого мира? Кто я на самом деле? Защитник или поработитель? Спаситель или губитель? Может быть, именно сегодня я наконец найду ответы на свои вопросы.
        - Малик, Генри, освободите пленных пока я буду отвлекать их, и бегите так далеко и так быстро, как только можете.
        - Но Тимоти…
        - Это мой последний приказ тебе, Малик. Уважай его. Также уважай своё новое назначение. Отныне ты будешь наставлять наших молодых архинквизиторов.
        Малик знал, что не переубедит меня. Он принял моё решение. Генри же посмотрел на меня своими щенячьими глазами и чистосердечно поблагодарил. Эти глаза были так похожи на глаза моего Джереми…
        Пока они обходили лагерь, я проверил свой боезапас: мой .357 Магнум с семью патронами; мой запасной .44 Кольт, тоже с семью патронами, оба заряжены. Мой кортик вибрирует от перенасыщения моей эссенцией. Я был готов. Я медленно вышел из темноты и спокойным, уверенным шагом начал приближаться к центру событий.
        Я прошёл мимо первого охранника, который поначалу принял меня за своего и только через несколько мгновений понял, что я не из его стаи. Схватив меня за плечо, он попытался меня остановить. Я ударил его ножом в живот и оттолкнул ногой подальше. Его крики услышали двое других охранников и схватились за свои автоматы, но я опередил их: по пуле в голову каждому. Пять патронов в моём Кольте. Я вернул кортик в ножны и достал Магнум. На меня спустили собак: я успел застрелить одну, вторая же вцепилась мне в руку. Пока я пытался отцепить её от себя, выкручивая ей ухо, сзади меня кто-то схватил, в то время как спереди надвигалось ещё трое с битами, ножами и разбитыми бутылками. Грубым рывком я наконец освободил свою руку и прострелив собаке челюсть, отбросил её подальше. Тупая сука оставила свои клыки в моей руке. Я проигнорировал боль; она была сейчас не к месту. Укушенной рукой я взял за шиворот державшего меня сзади и перебросил через себя, прямо под ноги. Упав на спину и поняв, что ему в рыло смотрит мой .44, его лицо исказилось от ужаса, но я не заставил его долго бояться.
        Четыре патрона в кольте, пять в Магнуме. Пока я выпрямлялся, трое уже почти добежали до меня: выстрел из моего собранного на заказ Магнума проделал в животе одного из них дыру размером с теннисный мяч. Второму я целился из Кольта в корпус, но попал в ногу. Последний, добежав до меня, со всего размаху ударил битой прямо в челюсть. Я выронил пистолеты. Пришлось выплюнуть зуб, чтоб не задохнуться. Забавно. Давно меня так не отделывали.
        Культист стал избивать меня ногами: то в живот, то в лицо. Я не мог дотянуться до своего Кольта. Он поднял биту высоко над собой и замахнулся, но я поймал её рукой, сжав изо всех сил. Воспользовавшись моментом, я достал нож и всадил его культисту в пах. На моё лицо брызнула кровь. Да! Теперь я отчётливо вспомнил вкус крови убийц родителей, стекающий со лба прямо мне в рот! Они думают, что остановят меня?! Пускай пробуют, пока живы! Я искупаюсь в целом озере их отвратительной крови!
        Тем временем Майкл наконец удосужился обратить на меня своё внимание. «Угомоните незваного гостя», - кивнул он своим подчинённым и снова отвернулся к костру. «Что, я недостаточно важен для тебя лично, а Майкл?!» - крикнул я ему, но он даже не обернулся.
        Меня окружили культисты. Теперь я был один против всей этой стаи. Хорошо! Отлично! Больше отродья унесу собой в могилу! Ха!
        В меня начали стрелять. Хромая, я добежал до соседних деревьев и укрылся от вражеского огня. Врагов много, шансов мало, но меня больше заботило, что этот псих сейчас пытается наколдовать. Как бы там ни было, я на пару секунд высунулся из-за дерева и пристрелил ещё двоих, а одному попал в плечо. Один патрон в Кольте, три в Магнуме. Не успел я отдышаться, как откуда-то сбоку на меня выпрыгнул ещё один культист и вонзил в плечо свой нож. Он опрокинул меня и попытался снова ударить, но я сопротивлялся. Он смотрел мне прямо в глаза, пытаясь вогнать нож мне меж рёбер. Его бешеная улыбка, гнилые зубы и растрёпанные волосы сказали мне о его прошлом больше, чем я хотел бы знать. Я не паду от такого выродка! Я толкнул его руку и его нож вонзился мне в другое плечо. К тому времени, когда он понял, что случилось, было уже поздно: из высвобожденной руки я направил Магнум прямо ему в лицо. Подонку полностью оторвало голову. Выстрел прогремел прямо у моего уха - не самое приятное из ощущений. Его тело упало на меня и мне понадобилось пару секунд, чтобы отбросить его в сторону. Для мешка с костями он весил
удивительно много… или, может быть, это я настолько ослаб.
        Я привстал из последних сил. Выстрел сильно оглушил меня, но это было не единственным, что я ощущал. Что-то было не так. Что-то начинало изменяться. Старое, но знакомое чувство возвращалось ко мне.
        Со всех сторон доносился торопливый топот. Думаю, скоро всё кончится. Надеюсь, я выиграл достаточно времени для Малика. Я промазал последним патроном в Кольте и убил ещё одного из Магнума, прежде чем на меня накинулись со всех сторон и скрутили. Кто-то отнял мой Магнум и положил себе за пояс. Давай же, Малик, не подведи меня…
        Чтобы силой дотащить меня к костру, понадобилось четыре человека. Они бросили меня перед Майклом, заставили привстать и упасть на колени. Лидер культистов и его свита развернулись ко мне.
        - Дай угадаю, ты не охотник и не маг, - сказал Майкл, расхаживая вокруг меня. - Так кто же ты, храбрый самоубийца? Неужели пёс Легиона?
        У Майкла были открытые и прямые стройные черты лица. Он был высок и красив, но в нём было нечто тёмное и злое. Каждое слово, выходившее из его уст, было ядовито. Мастер манипуляций, фанатик и психопат. Видал я таких ранее… каждое утро в зеркале.
        - Продолжай гадать, - я не сумел сдержать улыбку, и Майкл заметил это.
        - Неважно. Может, хочешь узнать, что я намереваюсь делать с вами?
        «С вами»? Не успел я отреагировать, как он кивнул своим людям. Связанных Малика и Генри вывели вперёд и посадили на колени неподалёку от меня, рядом с друзьями парня.
        - Ида! Ида, ты в порядке?.. Дон, как ты?
        - Ты вернулся спасти нас! - воодушевлённо и с надеждой воскликнул младший брат Генри.
        - Чуть-чуть не вышло, да? - с печальной улыбкой побранила девушка своего незадачливого спасителя.
        - Братья, значит! Как поэтично! - воскликнул с мерзкой улыбкой Майкл.
        - Давай договоримся, - обратился я к Майклу, вытирая кровь с губ, - оставь нас и делай что хочешь, мы даже противиться не будем, но отпусти детей.
        - Вы и так не сможете противиться, - ответил мне Майкл.
        Немногие горевшие лампочки замигали. Напряжение то снижалось, то повышалось, пока все до единой они не полопались, брызнув осколками. Нас окутала тьма; было сложно разглядеть, что творилось в нескольких метрах от себя. Единственными источниками света были факелы и костёр. Ночные звезды стали гаснуть одна за другой. Дуновение ветра прекратилось; вместо этого воздух завибрировал и со всех сторон донёсся глухой гул.
        Он нарастал и нарастал, становясь всё громче, пока внезапно не затих. Позади Майкла и его свиты раздался глухой взрыв и вспыхнуло красное сияние. Костёр немного потускнел, но стало заметно жарче. В воздухе повисло багровое марево. Культисты отошли от портала, сбившись в нестройную толпу позади своего предводителя.
        Прекрасно. Что дальше? Мне не стоило этого спрашивать: раздался леденящий кровь вой и явились они. Существа, от которых мы еле унесли ноги ранее. Твари, с которыми я бы с удовольствием больше никогда не встречался. Монстры, исчадия Ада, которые невосприимчивы к моим заклинаниям. Настоящие занозы в заднице.
        Они передвигались как гориллы, опираясь на свои длинные узловатые руки. Твари выбежали из темноты и остановились на границе отбрасываемого костром и порталом круга света. Несмотря на то, что они были слепы и ориентировались по звуку, свет их явно раздражал.
        - Ну же, давайте, идите сюда, - махнул Майкл им рукой, - давайте, мои детки, сюда.
        - Что они такое? - с отвращением спросил я Майкла.
        - Ах… - он улыбался как сумасшедший, которым он и являлся, - это мои творения. Мои детища.
        Он говорил с такой лаской, что меня чуть не стошнило. Он гладил их по головам, будто они были его домашними животными.
        - Я много адской мрази встречал за свою жизнь, но признаюсь, таких уродов мне ещё не доводилось видеть.
        - Это всё потому, незнакомец, что они вовсе не из Ада.
        Вдруг меня осенило. Это была вовсе не какая-то изувеченная и настрадавшаяся душа из Преисподней. Это было несколько человеческих душ, склёпанных друг с другом тёмной магией. Теперь, на свету, я ясно мог разглядеть, что и сами монстры были сшиты из нескольких тел. Так вот куда подевались жители города. Даже для такого маньяка как Майкл, это было дико.
        Я уже хотел плюнуть этому психопату прямо в лицо, как из портала вырвалась струя огня и появился человекообразный силуэт. Высокий, на несколько голов выше меня, демон был полностью закован в чёрные латы. Нагрудник был выполнен в виде скалящейся звериной морды, из глаз которой вырывалось пламя. С наплечников же поднималось несколько длинных шипов. Верхняя часть лица была прикрыта шлемом-маской, а подбородок и шея были испещрены ярко светящимися линиями, напоминавшими кровеносные сосуды. Всё тело этого существа, вся его броня дымилась изнутри, а когда он выдыхал, то в воздух вырывалось облако раскалённого газа.
        Следом за демоном вышло ещё двое его соратников, но намного меньше ростом и не в такой устрашающей броне. Они явно были ниже рангом. Троица шла целеустремлённо, но медленно; демоны точно знали где они, кто их вызвал и что они должны делать. Их кованые сапоги оставляли чёрные следы на земле. Одно их присутствие в нашем мире отравляло всё вокруг.
        Некоторые культисты при виде демонов тут же разбежались, некоторые попрятались за спины других, некоторые моментально бросились на колени и склонили головы. Майкл и его свита, напротив, вышли демонам навстречу и сделали несколько странных жестов руками.
        - Аэ, кна пишту визасас конари кхаена, доад, - сказал Майкл, склонив голову.
        Видимо, поприветствовал гостей на каком-то забытом языке. После последовала неловкая тишина. Майкл робко приподнял голову. Чёрный воин ответил ему. Его голос был очень низким и напоминал гул пламени в доменной печи. Ни одной человеческой глотке не было бы под силу издать подобные звуки.
        - Аэ, визасас кханар… Ты жалок, человек. Говори на языке, который не опозорит тебя.
        - Да, конечно, мой господин, - с явным облегчением выпрямился Майкл. - Я так рад, что вы явились по нашему запросу.
        Демон явно не был заинтересован формальностями. Он бесцеремонно взял Майкла за шиворот и поднёс прямо к своему лицу. Эх, хоть бы он прикончил этого ублюдка.
        - Надеюсь, твои результаты очаруют меня больше, чем твоя неуместная лесть. Мой владыка дал тебе последний шанс. Не разочаруй его!
        - Д-да, конечно! Вот, смотрите, - Майкл указал головой куда-то.
        Слепые монстры вышли на свет, шипя и тряся головами. Чёрный рыцарь улыбнулся и, посмотрев на Майкла, отпустил его.
        - Как наш Владыка и просил, - обратился культист к рыцарю, потирая своё плечо. - Земные души, слитые воедино подаренной мне волей нашего Владыки.
        Думаю, под волей Майкл имел ввиду эссенцию самого отвратного и скверного архдемона - Вельзевула. Чёрный рыцарь выдвинулся вперёд и протянул руку к существам, которые тут же подались в его сторону, щёлкая жвалами.
        - Владыка будет доволен, не так ли? - спросил чёрного рыцаря Майкл.
        - Это зависит…
        - От чего?
        - От того, как быстро они справляются с добычей, - рыцарь мельком посмотрел на меня, а затем на остальных заложников.
        Мне с Маликом не составило особенного труда догадаться, что они затеяли и почему они нас ещё не убили. Мы были подопытными кроликами в их гротескном эксперименте. Несколько культистов взяли меня под руки и бросили рядом с остальными.
        - Малик…
        - Да, знаю.
        Рыцарь положил свою раскалённую руку на голову одного из существ и что-то сказал. Все монстры моментально развернулись и направились к нам.
        - Вы уроды! Скоты! - Ида Шарп яростно пыталась высвободиться.
        - Ида, я должен тебе в кое в чём признаться… - сказал Генри.
        Своевременно. Молодец парень. Чувство юмора у него есть, этого не отнять.
        - Заткнись, Генри! - перебила его девушка.
        А она с огоньком. Далеко пойдёт.
        - Но я…
        - Заткнись, сказала же. Вот выберемся и потом скажешь, что хотел!
        - Генри, что они собираются делать с нами? - спросил маленький Дон, но ответа не последовало.
        Монстры всё приближались и приближались. Культисты хоть и держались на дистанции, но всё же внимательно наблюдали за происходящим. Рядом с нами стояло трое охранников в масках. У них тряслись коленки. Неудивительно. Когда перед тобой открыт портал в саму Преисподнюю, а на тебя надвигаются монстры, готовые разорвать тебя в клочья, то храбрость куда-то исчезает. При виде того, к чему ты не готов, она тут же поджимает хвост и её больше не найти. Так происходит почти со всеми, кроме нас. Кроме воинов, сталкивающихся с этим каждый день; воинов, готовых отдать свою жизнь ради сохранности нашего мира.
        У меня застучали зубы, и я почти задрожал. Холодный пот покатился по моему лицу. Во рту накопилась слюна, которую я не мог сглотнуть. Воздух в лёгких закончился, а вдохнуть было невозможно. Я чувствовал, как моя кожа начинает гореть, а удары моего сердца оглушали меня не хуже пушечного огня.
        - Ну и где твоя бравада, самоубийца? - расхохотался Майкл, заметив мою дрожь. - Теперь-то тебе не до шуток. Жалеешь небось, что сунулся куда не просили?
        Глупый, глупый мальчишка. Так и не понял кто я… что я.
        - Жалею ли я? Нет, ничуть не жалею. Я предвкушаю!
        Я кивнул Малику. Время пришло: один патрон в Магнуме. Я вытащил свой пистолет из-за пояса растерянного культиста, сбил его с ног и выстрелил в корпус другому. Малик тоже без проблем справился со своим охранником.
        «Ты хотел знать кто я - ты узнаешь, кто я! - крикнул я с такой силой что почти надорвал свои оставшиеся голосовые связки. - Ты думаешь, что мы жертвы? Думаешь, мы дичь?! - Майкл был ошеломлён, а рыцарь в чёрном настороженно наблюдал за происходящим. - Да мы существуем для того, чтобы уничтожать таких как ты!» - я широко раскинул руки. Они здесь. Мои архинквизиторы наконец явились, и не одни…
        Майкл, как и все вокруг, уставились куда-то наверх, позади меня. О, я хорошо знаю этот взгляд. Можно сказать, что он мой лучший друг. В их глазах страх. Их тела оцепенели, а их разум поддался панике. Они наконец поняли кто мы и что мы.
        Я двинулся к порталу и чёрному рыцарю. Майкла словно ударило током и он начал визгливо выкрикивать приказы: «Что вы стоите?! Убейте их! Убейте немедленно! Всех!» Гибридные монстры кинулись на нас, а ещё не упавшие в обморок от страха культисты начали зачерпывать из воздуха эссенцию. В нас полетели огненные снаряды, электрические стрелы и чёрт знает ещё чего. Они кричали и произносили заклинания как сумасшедшие, но нас было не остановить. Я взмахнул рукой и вражеские снаряды растворились в воздухе. Битва разгорается… Да! Я чувствую его. Он вырывается, хочет наружу. Время пришло. Я больше не могу сдерживаться. Я терпел, пока это было возможно, но он сильнее меня. Мой голод всегда побеждает…
        Всё кончено. Меня мутит, несколько костей сломано. Я весь в крови. Взрывы и выстрелы уже не слышны. Портала больше нет. Майкл лежит на одном из своих чернокнижников с зияющей дырой в груди. «Нет!» - прокричал голос. Что?..
        ЧАСТЬ XIV: ОСТРОЕ ЖЕЛАНИЕ
        Не то чтобы это было ваше дело, но меня зовут Ида, и я из клана охотников семейства Шарпов! Недавно мне исполнилось шестнадцать лет. Днюху мы отпраздновали так себе. Мы с моей лучшей подругой Ванессой напились втихаря и опоздали домой, после чего мой отец и мама Ванессы посадили нас под домашний арест. Нечего сказать, отличная днюха.
        Мне не было и пяти, когда моей мамы не стало. Мой отец не часто говорит о ней. Я лишь знаю, что она погибла на миссии, выслеживая одержимого. С тех пор много времени прошло. Мы постоянно навещаем её могилу, носим ей цветы, чистим надгробие. Папа всё ещё сильно скучает по ней, но думаю, ему нравится и мама Ванессы.
        Мой отец постоянно ходит с другими охотниками на охоту. Сколько бы я его ни упрашивала, он не берёт меня с собой. Говорит, что я ещё мала для такого. Он не прав! Я уже давно не ребёнок и пора бы мне и самой научиться охоте.
        У меня немного целей в жизни, но самая главная из них - стать хорошей охотницей и стать таким же лидером, как мой отец. Я люблю его и очень горжусь им, но, блин, как я достигну цели, сидя в этом проклятом бункере?
        - Эй, привет Ида!
        - Привет, четырёхглазый!
        - Ё, подруга!
        В тренировочный зал зашли Генри и Ванесса. Генри старше меня на год, а Ванесса младше. Генри сын Штратов - Карлы и Самсона, предводителя Ночных Охотников. Ванесса же дочь Мишель Бейкер, предводительницы Сумрачных Охотников. Ванессе Генри почему-то нравится. Всё не могу понять, что она нашла в этом очкарике?
        - Чё делаешь?
        - Я уже раз сто перечитала все рукописи по охоте на одержимых, - пробубнила я, заряжая арбалет.
        - А ты читала “Partis exterminium monstra vol. 7”?
        - “Vol. 7”? Да, читала, а что там… - я вдруг вспомнила, не выдержала и расхохоталась.
        - Да, я тоже чуть со смеху не умерла, - стукнула Ванесса меня по плечу, хихикая.
        - А что там было? - спросил нас Генри, поправляя очки.
        - А ты прочти и узнаешь! Тебе понравится!
        Ванесса стала рядом со мной и тоже стала заряжать один из многочисленных арбалетов, лежащих на столе.
        - Который из них более меткий? - спросила она.
        - Да вроде бы они все одинаковые, - ответила я, глядя на груды запчастей арбалетов, разбросанных по всей оружейной.
        - Это стандартная модель «Акар-6». Они точные, но отец говорит, что если арбалет не зачарован, то из него сложно убить демона, - вмешался в разговор Генри.
        - А ты-то откуда столько знаешь? - удивилась я.
        - А он мне сам показывал свой зачарованный арбалет на основе «Акар-7».
        - Ну и какой он?
        Каждый охотник бережёт своё зачарованное оружие как зеницу ока. Что оно, из чего оно и откуда оно, знает лишь сам владелец и близкие ему люди. Но иногда слава нашего оружия расходится очень далеко. Самым могущественным зачарованным оружием нашего анклава Дневных охотников была сабля моего отца - Наанду.
        - Ничего особенного. По ощущениям такой же, как и любой другой арбалет.
        - Это всё потому, что наше оружие зачаровано таким способом, что реагирует лишь на владельца, - сообщила Ванесса.
        - Папа говорит, что на восемнадцатилетие каждый охотник должен зачаровать своё оружие, - отозвался Генри.
        - Я зачарую вот этот нож.
        Ванесса достала из одного из своих высоких кожаных сапог маленький, но элегантный кинжал.
        - А мне всё равно что это будет, лишь бы его заряжать можно было, - ответила я, выстрелив в мишень.
        Я попала точно в голову цели.
        - О неплохо, подруга! А ты что зачаруешь, Генри?
        Генри заколебался. Почесал лоб и немного покраснел.
        - А… ну… я…
        Он улыбался во весь рот. Боже, какой глупый мальчишка.
        - Я больше так не могу! - крикнула я, бросая арбалет на стол. - Если мы не займёмся чем-нибудь продуктивным сегодня, то я просто сойду с ума!
        - Вообще-то я вчера подслушал разговор двух разведчиков… - сказал Генри.
        В моих глазах зажегся неподдельный интерес:
        - И? И?! Не тяни, очкарик! - я дёрнула его за рукав.
        - Говорят, что скоро будет совместная экспедиция охотников в один маленький городок. Вроде бы он называется Вифарбек.
        - И что в этом Вифарбеке такого? - спросила Ванесса.
        - Да какая разница, что там! - воскликнула я. - Давайте собираться! Мы выдвигаемся через десять минут!
        - Я тоже иду! - выпрыгнул из-за двери Дон, младший брат очкарика. - Возьмите меня с собой!
        - Дон, что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, тебе не положено заходить сюда, - отчитал Генри своего младшего брата.
        - Ах, так? А вам не положено ходить на миссии! Я всё расскажу папе!
        И так маленький карапуз шантажом заставил нас взять его с собой. Не теряя больше времени, мы быстро собрали наши рюкзаки, оружие и продовольствие, тихо пробрались в гараж, завели машину и удрали, пока нас не хватились.
        Четыре часа в дороге. В этой пустыне всё красное и голубое. Так красиво. Я впервые вижу красные каньоны. Они так волшебно смотрятся под голубым небом. Жара убивает нас. Дон храпит на заднем сиденье, а голова лежит у него на ногах Ванессы, которая высунула нос в окно, пытаясь не задохнуться от вони немытого карапуза.
        - Да не поворачивай ты так резко! - пожаловалась я Генри, пытаясь что-то рассмотреть на карте. - Нам нужно будет свернуть через десять миль.
        - Ну и захолустье. Может, нам стоит вернуться?
        - Да ни за что на свете!
        Генри посмотрел на меня. Солнце светило ему прямо в лицо. Он красиво прищурился… У него голубые глаза.
        - Я буду защищать тебя, - он запнулся, - то есть, всех нас до последнего, но пожалуйста, пообещай мне…
        - Знаю, знаю, это всего лишь разведывательная миссия. Мы просто заглянем и уйдём, ещё до того, пока нас хватятся дома!
        Указательный знак дал нам понять, что мы приехали. В этот маленький городок ведёт всего одна дорога. Господи, как я рада, что живу не в этом глухом месте.
        - Генри, я хочу пи-пи! - задёргался малыш Дон.
        - Ида, давай зайдём в тот магазинчик.
        Город был пуст. Свет не горел нигде, кроме магазина. Странно. У меня от этого места уже мурашки по коже бегут. Может, Генри всё-таки был прав, и мы не должны были сюда приходить? С другой стороны, сколько можно торчать дома?
        Генри отвёл Дона в уборную, Ванесса пошла достать нам что-нибудь поесть, а я пошла за напитками. «Ну где же отдел напитков, блин?» - пробурчала я себе под нос. Господи, я так хочу есть. Никудышная из меня охотница всё-таки. Мне шестнадцать лет, а я ещё ни одного одержимого не убила. Мама не гордилась бы мной.
        «Ау-у, есть здесь кто-нибудь? Продавщицы? Помощь? Нет? Самообслуживание, что ли? Ну кто-нибудь, отзовитесь…» - меня заклинило. Я оцепенела. У меня затряслись колени, живот свело спазмом, и я чуть не задохнулась. Что… что это такое?
        Передо мной, прислонившись спиной к холодильнику, сидел мужчина. Наверное, продавец. То есть, именно продавец - на нём был жилет с логотипом магазина. Очень бледный. Голова как-то странно откинута назад. О, господи, да он же мёртв! Вокруг него огромная лужа крови. Его живот разорван и в нём виднеются кишки. Спокойно Ида, спокойно. Ты готова к этому. Ты рождена быть готовой к этому… Меня вырвало.
        Я побежала обратно изо всех сил. Повернула за угол и схватила Ванессу за руку: «Нам немедленно надо уходить!» Тем временем с другой стороны магазина вышел Генри вместе со своим младшим братом. С ними был ещё кто-то. Я достала свой арбалет и прицелилась в чужака. Мой палец дёргался, и я еле сдерживала себя.
        - Спокойно, спокойно, Ида, - закрыл чужака собой Генри. - Это Денни, местный житель, и он всё мне рассказал.
        - Ида, что случилось? Ты меня пугаешь, - Ванесса была в растерянности.
        - Генри был прав! Мы не должны были сюда приходить! Нам надо убираться из этого места, немедленно!
        Чужаку было лет двадцать. На нём тоже был жилет с логотипом магазина, забрызганный кровью.
        - Н-н-нельзя!
        - Что значит, нельзя? Ты нам не позволишь, что ли?! - с вызовом спросила Ванесса.
        - Н-н-нет, не я! - юноша сильно заикался. - Не я - они!
        - Кто - они? - спросила, дрожа Ванесса.
        - Он-н-ни! Они! Они впускают внутрь, н-н-но не выпускают обратно!
        - Кто?
        Неподалёку от нас раздался глухой вой и рычание. Смахивало на волков, но это были не они. Я такого ещё никогда не слышала. Мне стало страшно. Вой приближался.
        - … они, - спокойно и монотонно выговорил Денни.
        Он произнёс это, не заикаясь. В его лице всё сразу изменилось. Там не было ни волнения, ни страха, лишь безмятежность. Я знаю это выражение лица: много раз видела его на лицах наших смертельно раненных соклановцев.
        - Бежим! Немедленно! - мой инстинкт самосохранения наконец заявил о себе.
        Мы кинулись прочь все вместе, но звуки не отставали. Я даже не хочу знать, что это такое! Я не могу сейчас даже думать об этом!
        - Они догоняют нас! - крикнула Ванесса, спотыкаясь.
        - Вставай, вставай! - подтянула я её.
        - Бегите! Бегите, и что бы ни случилось, не останавливайтесь и не поворачивайтесь! - крикнул нам откуда-то сзади Генри.
        Что?.. Что он делает? Он что, с ума сошёл? Я не успела даже среагировать, как Генри исчез за углом. Дон сбавил бег. Он не пойдёт без брата, и я бы тоже не пошла. Я взяла его за ручку, и мы вместе помчались дальше, прочь от страшных звуков. «Бежим, Дон! Твой брат догонит нас», - успокоила я его.
        Через минуту-другую откуда-то издалека послышались звуки грохота и стук: Генри уводил их в другую сторону. «С-с-сюда! Бежим за мной!» - махнул нам рукой бегущий впереди всех Денни. Мне не хотелось слепо следовать за ним, но выбора не было.
        Мы бежали ещё минут десять, в конце концов дойдя до границы города, близлежащих ферм и углубившись в кукурузное поле. Денни явно ведёт нас на одну из ферм. Света здесь тоже нигде не было. Я полагалась лишь на своё зрение и свет луны. Я не могла позволить себе споткнуться и пораниться: теперь карапуз Дон зависел от меня.
        - Стой где стоишь! Назови себя! - раздался голос прямо перед нами.
        Из зарослей кукурузы вышла женщина с ружьём. Она держала нас на мушке.
        - Э-т-т-то я, ма, - ответил Денни.
        - Денни? Сынок! - она бросилась обнимать его.
        Вдруг со всех сторон зажглись лампы и отовсюду вышли ещё люди. Все они выглядели испуганными и измотанными.
        - Когда ты не вернулся утром, - мать вытерла слёзы с глаз, - я уже подумала о худшем.
        - О-н-н-и заперли м-м-меня в супермаркете, ма. Ес-с-сли бы не они, то я б-б-бы…
        - Хорошо, хорошо, мой сладкий, - перебила она его, обняв.
        Женщина ещё раз взглянула на нас и удивлённо спросила:
        - Вы явно неместные. Значит, проездом. Так где же ваши родители?
        Что я должна была ей ответить? Естественно, я не могла рассказать ей всю правду. Они вроде бы даже не Связующие. Мы промолчали. Скорее всего, она подумала, что мы потеряли своих родителей в городе, потому что сказала: «Ладно, ладно, давайте внутрь. Здесь опасно находиться».
        Мы медленно, но всё ещё с опаской, оглядываясь назад, вошли в дом. Внутри нас встретили удивлённые взгляды нескольких семей: тут были отцы, матери и дети.
        - Мне срочно нужно позвонить, - обратилась я к маме Денни.
        - Мне очень жаль, дорогая, но телефонные линии не работают. Мы отрезаны от остального мира.
        - Чёрт! Да что же здесь творится? - спросила Ванесса.
        Она не могла сдерживать своё беспокойство. Ванесса всегда была эмоциональней, чем я.
        - И где все жители города? - продолжила её мысль я.
        Люди переглянулись. Не знаю, что это были за твари в городе и что вообще здесь происходит, но жители города были до смерти напуганы происходящим. Я их не сужу, особенно учитывая дрожь в моих собственных коленях.
        - Это все, кто остался… кто выжил, - пожала плечами женщина. - Меня, кстати, зовут Диана. Ну а с моим сыном Денни вы уже знакомы.
        - Я Ида. Это Ванесса. А это Дон.
        Маленький Дон был так напуган, что не сказал ни слова. Я пообещала ему, что Генри скоро догонит нас, а его всё не видно… Боже, что мне теперь ему сказать?
        Диана была на вид самой обыкновенной сельской женщиной. Невысокая, мускулистая, напористая, но в тоже время успокаивающе милая. Она дала нам немного остававшейся у неё еды и достала из вместительного погреба последнюю лежанку. Я настойчиво попросила Ванессу и Дона поспать и отдохнуть немного.
        - Ида, мы все умрём? - спросил меня маленький карапуз, сжимая своими маленькими ручками мою ладонь.
        - Что ты, - погладила я его по голове, пытаясь успокоить, - нет, не умрём. Скоро всё закончится, и мы вернёмся домой.
        - А мой брат вернётся с нами?
        - Да-да - вернётся. Обязательно вернётся, - я пыталась улыбаться так сильно, как только могла, но всё во мне хотело плакать и рыдать. - Теперь поспи, Дон.
        - Но я не хочу спать. Расскажи мне какую-нибудь историю.
        Я не была особенно хорошей рассказчицей, и я лишь знала одну историю, которую знают все охотники. Её рассказывают каждому ребёнку в семьях охотников. Отец так часто рассказывал мне её в детстве, что я почти заучила его наизусть.
        - Ладно. Скажи, а ты знаешь историю про трёх братьев?
        - Нет.
        - Очень много лет назад, когда ещё наши предки жили не в метрополиях, а в старых странах, жил очень богатый и могущественный король Динг?р. У него было три сына - великих воина - и одна дочь. Старшего сына звали Зингaл, среднего - Им?н, младшего Энег?м, а дочь короля - Мум?.
        - Какие странные у них были имена, - сказал протирающий глаза Дон.
        - Ты прав, малыш, но не забывай, они были из другого времени и из очень старой цивилизации. Так вот, когда король уже был в глубокой старости, министры и советники Его Величества попросили его выбрать, кто из детей будет следующим правителем. Король долго думал, но так и не смог определиться, ведь своих детей он любил больше всего на свете и любил он их всех одинаково сильно. Он не хотел огорчать кого-либо из них. И тогда он придумал хитрый план: он тайком нанял разбойников, чтобы те похитили принцессу Мум?, а тому сыну, который первым вернёт сестру, он пообещал подарить свою корону.
        - Что было потом? - воодушевлённо и с интересом спросил меня Дон.
        Я надеялась усыпить маленького карапуза своим скучным рассказом, но эффект от него оказался прямо противоположным.
        - Старший сын Зингaл был высок, силён и отлично орудовал своим длинным зачарованным двуручным мечом. Говорят, что он мог с лёгкостью срубить целое дерево одним махом. Он выдвинулся в тот же миг, не теряя ни секунды на обдумывание. Средний из братьев, Им?н, был лёгок и быстр, а из своего зачарованного лука он попадал в цель аж с двухсот ярдов.
        - А это много? - спросил меня Дон.
        - Да, это очень-очень далеко. Младший же, Энег?м, не особенно хорошо владел ни мечом, ни луком. Однако он был самым добрым из троих и любил своих братьев как никто другой. Он вовсе не желал трона своего отца, он лишь хотел благополучного возвращения всех его братьев и сестры обратно в королевство. Он знал, что кого бы отец ни выбрал, это неисправимо разрушит братские узы. Он оседлал самого быстрого коня, который только был в конюшне, и первым добрался до логова разбойников. Под покровом ночи он выкрал свою сестру Мум? и благополучно довёз её домой. Он взял слово со своей сестры, что она не расскажет, кто её настоящий спаситель, а затем впустил её одну во дворец. Король увидел свою молодую и прекрасную дочь и удивился: «Кто спас и привёз тебя домой, моя дорогая Мум??» «Я полюбилась главарю разбойников. Он сжалился надо мной и отпустил обратно», - ответила юная принцесса. Король подумал и в итоге решил сделать Мум? своей наследницей. Братья поначалу огорчились, но позже смирились с решением их отца. Они склонились перед своей сестрой-правительницей, и счастливее их всех был Энег?м.
        К тому времени как я закончила свой рассказ, Дон уже спал. Обнимая его сзади, лежала Ванесса. Она нервно теребила волосы Дона.
        - Ты же в курсе, что это всего лишь ваша версия «Трёх братьев»?
        - Знаю, но не буду же я рассказывать ему вашу бредовую версию?
        Я повернулась спиной к их лежанке и пыталась сопротивляться сну сколько, столько представлялось возможным, однако я была такой усталой, что моё сопротивление длилось недолго. Через пару минут и я и Ванесса заснули.
        Ночь ползла медленнее гусеницы. В этом помещении столько людей, что воздуха не хватает. И уж если говорить совсем честно, то тут ужасно воняет!
        Я резко открыла глаза. Меня разбудило сильное чувство дискомфорта. Спина затекла и болела. Я оглянулась вокруг. Всё ещё ночь и все ещё спят. Мне во что бы то ни стало нужно на воздух. Тихо перешагивая лежащих на полу и пытаясь никого не задеть, я пробралась к выходу. Не хочу хвастаться, но я довольно-таки ловкая!
        Выйдя на веранду, я глубоко вздохнула. «Наконец-то!», - тихо прошептала я себе под нос. «Могу тебя понять», - отозвался кто-то сбоку. Вокруг была полнейшая тьма. Я никогда ещё ничего подобного не видела - луна хоть и была видна, но ничего не освещала. В этом мраке я сначала не поняла, кто со мной заговорил, но приглядевшись, узнала Денни.
        - Воздух.
        - Что?
        - Говорю, что понимаю о чём ты: глоток свежего воздуха.
        - А, ну да. Ты испугал меня, Денни.
        - Прости, Ида. Я не хотел. Однако это ты вышла ко мне, а не я к тебе, - скажем так, он был не совсем неправ. - Та история, что ты рассказала…
        - «Три брата»?
        - Да, она самая. Я случайно подслушал, прости. А что Ванесса имела в виду под «версиями»?
        - Ах, это… Ну, в их клане верят, что младший сын Энег?м был отнюдь не добрым и любящим. Они верят, что он был хитрым, алчным и подлым. По их версии, Энег?м догнал своих братьев и убедил их, что ему не нужна корона. Он заставил их обождать одну ночь, а сам за это время выкрал принцессу Мум?. Он не поделился своим успехом и предстал перед королём Динг?ром как единственный спаситель своей сестры. Король был вынужден провозгласить Энег?ма новым правителем, и когда его старшие братья Зингaл и Им?н вернулись домой, они не склонили свои головы перед новым королём. Они считали, что он обманным путём обыграл их и требовали от отца пересмотра своего решения. Но слово короля было законом. Он не мог изменить уже принятого решения. Но Зингaл и Им?н так и не признали своего младшего брата. Каждый из них собрался со своей семьёй, детьми и свитой и обосновал своё независимое королевство. Обида была такой глубокой, что старшие братья так и не смогли простить Энег?ма за его подлость.
        Денни слушал очень внимательно, опёршись локтями на бортик веранды. Когда я закончила говорить, он медленно выпрямился и почесал сначала свой затылок, а потом подбородок.
        - Ну и ну. Этот Энег?м, оказывается, самый настоящий говнюк.
        - И не говори, - ответила я с ухмылкой. - А знаешь, что самое смешное? Существует ещё дюжина версий этой сказки и почти в каждой из них Энег?м самый подлый из братьев.
        - Шутишь? - удивлённо спросил меня Денни.
        - Да нет же, говорю тебе! В одной из версий он даже не отпускает своих братьев и публично казнит их! Представляешь?
        Мы расхохотались. Денни начал казаться мне хорошим парнем, как вдруг меня словно ударило:
        - А почему ты не заикаешься?
        Денни сразу замолк. Улыбка медленно сошла с его лица, оставив суровые и грубые черты. Он выпрямился, будто всё это время специально сутулился. Форма его тела изменилась - плечи раздались и рост увеличился. Он посмотрел мне прямо в глаза.
        - Моя любимая версия - та, где молодой принц заключает сделку с суккубом, становится королём, публично казнит всех своих братьев, тайно убивает своего отца и преданных ему господ и в конце женится на своей младшей сестре. Какие эти суккубы, оказывается, щедрые… - Денни противно улыбнулся.
        Мои глаза зачесались… Я задрожала. Время замедлилось. Я так сильно хотела, чтобы всё это оказалось неправдой, чтобы этой беседы на веранде не было, и чтобы я всё ещё спала, опираясь на лежанку Дона и Ванессы в душной и жаркой комнате старой фермы… Но медленно, секунда за секундой, время шло, а сон не заканчивался. «Это не сон! Это всё наяву!» - крикнул во мне голос самосохранения. Я не думала, я не ждала и не пыталась найти разумного объяснения - я просто подхватила бутылку с бортика веранды и изо всех сил пустила её в лицо улыбающегося юноши.
        Время начало набирать обороты. Мускулы на лице юноши задрожали; из-под разрезанной осколками кожи сверкнуло пламя. Кукурузные поля вокруг веранды зашелестели, меж длинных листьев и стеблей замелькали пары белых точек - остекленевших глаз, отражавших лунный свет. Мои ноги сами унесли меня в дом. Мать Денни медленно зевнула, протёрла глаза и озадаченно посмотрела на меня. Я схватила Дона на руки и потянула уже просыпающуюся Ванессу за собой. Время почти вернулось в своё прежнее русло. Мы выбежали через чёрный ход и бросились в поле. Сзади раздался визг женщины, затем ещё один, а затем целый хор предсмертных криков.
        Мы бежали и бежали, не останавливаясь и не задавая вопросов. Я лишь хотела остаться в живых, равно как и Ванесса с Доном. У нас не было времени ни думать, ни анализировать. Мы действовали, полагаясь на наши врожденные способности.
        Крики из дома стихли.
        - Они?.. - спросила меня Ванесса.
        - Не останавливайся! Дыши и беги! Не оглядывайся! - я пыталась убедить не столько Ванессу, сколько себя: Дона было слишком тяжело нести.
        Мы пробивались напролом через заросли кукурузы, расчищая себе путь кинжалами. Но даже это не помогало: прямо рядом с нами, с обеих сторон, раздавался надвигающийся треск стеблей. Преследователи не отставали от нас.
        - Догоняют! - крикнула в панике Ванесса. - Что нам делать? Что же нам делать?!
        - Дыши и беги! Не отставай, Несс. Я обещаю мы выберемся отсюда все вместе! Целыми и невре… - я не успела договорить.
        Ванесса внезапно исчезла в гуще зарослей, словно растворившись. Я обернулась всего на секунду, но в тот же миг споткнулась о камень и сильно ударилась головой.
        Темнота. Звон в ушах. Всё так расплывчато. Я пытаюсь встать, но моя голова качается из стороны в сторону. Рядом сидит и рыдает малыш Дон. Вот они. Настигли всё же нас. Проклятье. Те, от кого мы столько убегали, под конец оказались охотниками получше нас. Прости, ма… па…
        Из рощи медленно вышло существо: высокое, белое, передвигающееся на четырёх конечностях. Монстр! Он медленно тянется к Дону. О боже! Нет! Как же я могла так провалиться?! Из желания стать такой же известной охотницей как мой отец, я погубила всех нас. Бедный Дон… и ты тоже прости меня, Генри. Кто-то потянул меня за косу. Я обернулась - это был Денни. Он улыбнулся во весь рот и замахнулся рукой…
        Я медленно открываю глаза. Первое что я ощущаю - рвотный рефлекс, который мне удалось сдержать всеми силами. Моя мама хорошо разбиралась в человеческой анатомии и к тому же она была очень даже неплохим витамантом - по крайней мере, папа так говорил. Думаю, она бы сказала, что у меня ещё и сотрясение, вдобавок ко всему остальному.
        Вроде бы уже день, однако я никогда не видела таких огромных и тёмных туч. Они были всюду, куда бы я не посмотрела. Они затмили всю долину и весь город. Мы вроде бы не в Вифарбеке. Чёрт. Где же мы?.. Я снова отключилась.
        Я прихожу в себя. Мне чуть-чуть получше. Повсюду бегают люди. Везде суматоха. Мои руки связаны за спиной. В нескольких метрах от меня сидят и лежат связанные Ванесса, Дон и ещё кто-то. Наверное, люди с фермы. Последние выжившие этого проклятого города. Боже, я бы всё отдала, чтобы повернуть время вспять. Я бы даже не спорила с Генри.
        К нам подошли несколько людей. Один из них был в странной рясе. Он начал пристально рассматривать нас… оценивать. «Её!» - крикнул он своим подчинённым. Молодые парни в потрёпанной одежде и с татуировками на руках подбежали к одной из заложниц. «Прошу, нет! Умоляю!» - женщина впала в истерику. Они потащили её прочь, к горевшему в паре десятков метров от нас костру.
        - Эй, ты в порядке? - шепнула мне тихо Ванесса.
        - Вроде бы. Что произошло? Как Дон?
        С Доном было вроде всё нормально, однако у него явно был шок. Мальчик, затаив дыхание и проглотив язык, наблюдал, как женщину подвешивают за связанные руки на цепь. Она кричала и кричала, но они не останавливались. Парни в лохмотьях расступились, а несколько людей в рясах с капюшонами вышли вперёд и начали что-то бормотать. Чернокнижники!
        Приблизительно через полминуты костёр, вокруг которого они стояли, ярко вспыхнул, выбросив язык пламени высотой в несколько метров. Женщина визжала и кричала… мне стало не по себе… бедняжка. Тут меня осенило, что нас скорее всего ждёт та же участь. Я запаниковала и начала ёрзать, пытаясь высвободиться из пут. Ванесса пыталась сделать тоже самое.
        Рядом с нами были несколько охранников. Один из них, молодой парень с ирокезом, обернулся и противно улыбнулся мне. Боже, нам надо срочно что-то делать. Я не могу так погибнуть!
        Неподалёку от нас раздался выстрел. Все, включая и наших охранников, обернулись на звук. Через пару секунд раздался ещё один: поднялась тревога, люди засуетились. Я толком ничего не могла разглядеть, но наши охранники могли. По ним было видно, что они сильно нервничали, даже дрожали от страха.
        Звуки борьбы всё продолжались и всё больше людей сбегалось на них. Внезапно я краем глаза увидела нечто странное прямо рядом с нами. Один из стоящих поодаль охранников исчез во тьме! Неужели нас спасут?.. Вот ещё одного утащили, а затем худой мужчина средних лет выпрыгнул и одновременно убил двоих охранников. Он поднял голову, сурово глянул на меня и затем снова растворился в темноте.
        Тем временем звуки стрельбы и борьбы стихли. Ругаясь, четверо культистов приволокли к костру пожилого мужчину в шляпе. Мужчина сопротивлялся так яростно, что их усилий было недостаточно, чтобы полностью обездвижить его. В очередной попытке освободиться шляпа свалилась с его головы.
        Для своего возраста у него было просто невероятное телосложение. Он был одет в чёрные брюки и чёрный жёсткий свитер, на рукавах которого были кожаные защитные пластины. Обе его плечевые кобуры пустовали.
        Они силой заставили встать его на колени. К нему подошёл высокий и худой мужчина в серой рясе и короне, наверняка вожак этой стаи, и спросил:
        - Дай угадаю, ты не охотник и не маг. Так кто же ты, храбрый самоубийца? Неужели пёс Легиона?
        - Продолжай гадать, - ответил незнакомец с бесстрашной улыбкой на лице.
        - Неважно. Может, хочешь узнать, что я намереваюсь делать с вами?
        «С вами»? Так вот значит, кем был второй мужчина, действующий с тыла. Не успела я и понять, что происходит, как в тот же миг добрая дюжина культистов выволокла из темноты его и… Неужели? «О, боже! Это он! Он жив!» - кричал изо всех сил мой внутренний голос. Генри был жив! Всё внутри меня радовалось, и я чуть было не расплакалась, но сумела сдержаться.
        Я посмотрела на Дона и Ванессу. В отличии от меня, они были в слезах.
        - Ида! Ида, ты в порядке?.. Дон, как ты?
        - Ты вернулся спасти нас! - радостно крикнул Дон.
        - Чуть-чуть не вышло, да? - я еле сдерживала своё счастье.
        Малыш Дон моментально загорелся такой яркой надеждой, что его улыбка развеяла все мои страхи. Благодаря этой самой чистосердечной улыбке, я наконец-то поняла, насколько Дон любил своего старшего брата и как сильно Генри любил его в ответ. Но мерзкий худой чернокнижник прервал и без того недолгий момент моего счастья: «Братья, значит! Как поэтично!» Он был отвратителен. Всё в нём кричало гнилью и порочностью. Физически с ним всё было нормально, но я тем не менее чувствовала в нём что-то… Он был полной противоположностью моего отца.
        «Давай договоримся, оставь нас и делай что хочешь, мы даже противиться не будем, но отпусти детей», - старик пытался спасти нас, несмотря ни на что. Он был весь изранен, измотан и в крови. «Вы и так не сможете противиться», - пригрозил чернокнижник.
        То как он это сказал, его тон и его голос - в нём всё было не так. Не только в нём, но и всё начало казаться мне каким-то ненормальным. Высокие фонарные столбы, ручные лампы и всё, что испускало свет, вдруг резко замерцало и погасло. У меня закружилась голова и заложило уши. Воздух мгновенно потяжелел. Я вдыхала так глубоко, как только это возможно, а воздуха всё равно было недостаточно. Я не сразу поняла, что это такое, ведь нам с этим приходилось сталкиваться всего однажды… Прорыв барьера!
        Недалеко от нас я заметила кошку. Она перебегала из укрытия к укрытию, напуганная шумом. Её движения стали замедляться до тех пор, пока она полностью не замерла в воздухе. Её тело стало прозрачным, а внутри загорелся мерцающий, еле заметный огонёк. Бедняжка. Я надеюсь, с ней всё будет в порядке.
        Мне никогда ещё не было так страшно, и я думала, что хуже уже быть не может, но я ошибалась. Позади главных чернокнижников воздух собрался в маленький смерч, который вращался всё сильнее, пока с хлопком не выбросил сноп ярко-красного огня. Это был портал. Самый настоящий портал. Мне приходилось в детстве находиться в центре прорыва барьера, когда мои способности Связующей и пробудились, но я никогда не видела ничего подобного.
        Я знаю, что это портал - это дверь, ведущая в другой мир, ничуть не меньше, если не больше нашего, который только и хочет, что уничтожить наш. Теперь я осознала, насколько огромная ответственность лежит на таких Связующих, как мой отец. Они каждый день борются с этой безграничной тьмой. Я в ужасе осознала, насколько я мало знаю, мало стою и ничего не могу поделать в этой битве. Я ничтожество, которое не может защитить ни себя, ни своих друзей, ни свой дом. Папа, прости мне мою наивность…
        Из темноты к костру медленно подошли самые настоящие монстры. Впервые за всё это время я детально смогла разглядеть тварей, преследовавших нас последние сутки, и могу с уверенностью сказать, что ни в одной из наших библиотек и архивов такие демоны не упоминаются. Чернокнижник говорит о чём-то, но отсюда его плохо слышно.
        Из портала вытянулась длинная, чёрная, покрытая шипастой бронёй рука. Она тянулась и тянулась, пока за ней не вышел её обладатель - огромное чёрное существо. О, господи! Что же это такое? Как с такими врагами тягаться?
        Демон в страшных чёрных доспехах, изрыгающий при дыхании облачка огня, переговорил с главным чернокнижником, после чего посмотрел мне прямо в глаза. Я вжалась в землю от страха.
        Я должна была попытаться высвободиться! Я должна попытаться хотя бы в последний раз!.. Генри обратился ко мне и хотел что-то сказать, но мне было не до него. Я не собираюсь здесь помирать!
        Я и не собиралась сдаваться, но с каждой проходящей секундой надежда покидала меня всё быстрее. Я больше не могла смотреть на этих отвратительных монстров. Я лишь хотела, чтобы всё это кончилось. И в тот момент, когда я уже опустила голову и смирилась с неизбежным, раздался выстрел. Услышанные мной яростные и пылкие слова заставили меня вновь ухватиться за надежду: «Жалею ли я?.. Нет, ничуть не жалею. Я предвкушаю! Ты хотел знать кто я - ты узнаешь, кто я! Ты думаешь, что мы жертвы? Думаешь, мы дичь?! Да мы существуем для того, чтобы уничтожать таких как ты!»
        Мужчина, которого привели вместе с Генри, и старик рядом с чернокнижником высвободились и моментально разобрались со стоявшими вокруг охранниками. Старик раскинул руки по сторонам, будто указывая на что-то. Сначала я не поняла на что он указывает, но потом, высоко на деревьях и на крышах зданий, я увидела их…
        Гордо выпрямившись во весь рост, на крышах окружавших нас зданий стояла дюжина мужчин в красном. Темнота медленно рассеялась, как по чьему-то велению. На них были длинные багровые пальто. Их глаза пылали красным огнём. Но они были не единственными, кто явился на крик старика…
        Как только тьма начала рассеиваться, на ветках деревьев стали различимы ещё несколько дюжин силуэтов. В отличие от воинов в красном, стоящих в полный рост, они ловко маскировались в листве, присев на корточки. Все они были крепки и подтянуты. Одежда их была проста: джинсы, майки да лёгкие кожаные латы… Подождите-ка, я узнаю это обмундирование … папа?!
        Женщины и мужчины, юные и старые, отцы и матери - все пришли на помощь. Они все были тут! Мой отец, мать Ванессы, родители Генри и Дона - я просто глазам не могла поверить! Меня пробили слёзы счастья. И не только потому, что я была рада спасению…
        Всю свою жизнь я принимала как должное. Мой дар и способности, мой клан, мои друзья, которых я до этого не особо ценила… и больше всего я принимала как должное своего отца. Семья была обыденным явлением, значимость которого я не до конца понимала. Но теперь, глядя на них, пришедших нам на помощь, так гордо и бесстрашно стоящих… я просто обливалась слезами счастья.
        «Что вы стоите?! Убейте их! Убейте немедленно! Всех!» - в панике отдал приказ чернокнижник в короне. Первыми в сторону наших спасителей кинулись поймавшие нас раннее монстры, а за ними нестройной толпой двинулись и культисты.
        - Слушай меня внимательно, Генри, - обратился к нему наш второй таинственный спаситель, - это опасно, но ты можешь изменить исход битвы: ты должен добежать до своих людей и передать, чтобы они занялись монстрами, поскольку они неуязвимы к нашим заклинаниям. Пускай они разберутся с ними по старинке: голыми руками, ножами и стрелами. А мы займёмся чернокнижниками.
        - Малик, а как же мой брат, Ида и Ванесса? - спросил Генри, освобождаясь от прядей.
        - Я позабочусь о них.
        Было очевидно, что Генри доверял этому Малику. Генри немедля кинулся в гущу битвы, не останавливаясь и немедля ни секунды. И откуда у него только столько храбрости?
        Тем временем Малик быстро развязал нас и велел следовать за ним. Он действовал уверенно, и было ясно, что к боям ему не привыкать. Он подобрал с земли валявшийся там пистолет-пулемёт; во второй руке он держал кинжал.
        Битва разгорелась не на шутку. Взрывы гремели со всех сторон. Повсюду плясало пламя. И хотя мне было очень страшно, я пыталась не подавать виду. Битва была не такой, какой я себе её представляла.
        Каждый раз, когда отец возвращался с миссии, я принимала это как данное. Я думала, что он настолько силён, что даже смерть обходит его стороной. Думала, что у него не было равных, ни среди людей, ни среди монстров, но теперь я поняла, как ошибалась.
        Культисты обрушили такой магический град на наших, что им пришлось спешно укрыться где попало. Но воины в красном и не думали отступать, и быстрее всех надвигался на главного чернокнижника и стоявшего рядом с ним демона в чёрном наш спаситель - казалось бы, недавно избитый до полусмерти старик. Чернокнижник с короной на голове поднял руки над головой и воздух между ними задрожал и завертелся, образуя небольшую сферу. Внутри бешено крутящегося маленького смерча засверкали искры. Чернокнижник приложил сферу к своей груди, а затем швырнул её в старика. И хотя он не вложил в бросок много сил, испускающий молнии шар пулей пронёсся по полю боя, поражая и врагов, и союзников. Старик еле стоял на ногах и истекал кровью, но даже не подумал уклониться. Он просто выставил перед собой ладонь; соприкоснувшись с ней, сфера просто испарилась с лёгким хлопком.
        Мне потребовалось несколько секунд чтобы осознать, что старик поглотил магический снаряд. По его телу пробежала дрожь, а седые волосы встали дыбом. С рёвом он рванулся вперёд к чернокнижнику, оставляя за собой дымовой след, на ходу ловя летевшие в него снаряды, словно это были теннисные мячи.
        Тем временем его соратники не зевали. В отличие от охотников, они не отличались особой гибкостью или ловкостью, а просто шли вперёд, орудуя пистолетами и, подобно старику, отмахиваясь от пролетавших магических снарядов.
        «Девочка, пригнись!» - крикнул мне Малик, толкая меня в плечо. Я была так поражена и заворожена этой магической битвой, что совсем позабыла, где нахожусь. У нас в клане мало кто владеет магией, и для меня это зрелище было сродни новогодним фейерверкам. Моё любопытство в очередной раз чуть не стоило мне жизни: откуда-то сбоку выпрыгнул монстр и понёсся прямо на меня. Ванесса успела среагировать и отпрыгнула вместе с Доном в сторону, меня же спас Малик. Грубо оттолкнув меня, он вскочил на пути твари. Они вцепились друг в друга смертельной хваткой. Малик пытался защищаться своим маленьким кинжалом, одновременно пытаясь попасть из своего оружия в существо, но безуспешно.
        Через пару моментов тварь начала брать вверх. Огромные когти впились в державшую пистолет-пулемёт руку. Малик обронил оружие, но успел кинжалом отбить очередную атаку монстра. Я никогда не видела существо яростнее, чем эта тварь. Она билась изо всех сил, неразборчиво размахивая своими длинными лапами. Малик отпрыгнул в сторону, снова увернувшись от когтей монстра и сделав круговое движение раненой рукой, прокричал: «Гра гаадо Доозес!» С его руки сорвался горящий красным снаряд, который попал монстру прямо в грудь. Но существо даже не остановилось. С ним совершенно ничего не случилось! И тут я вспомнила, что ранее Малик попросил Генри передать нашим! Малик разочарованно вздохнул.
        У нашего спасителя заканчивались козыри и силы. Монстр большим прыжком сбил его с ног и прижал к земле. Малик был стиснут стальной хваткой. Осознав, что скоро всё кончится не в его пользу, он, стиснув от боли зубы, из последних сил крикнул нам: «Бегите!»
        Всё во мне кричало что надо убегать, уносить ноги что есть сил, спрятаться в каком-нибудь месте и не высовываться, пока битва не закончится. Но тогда Малик бы… Даже если бы я выжила, смогла бы я потом смотреть в зеркало? Мои родители бы так не поступили.
        Я подобрала валявшийся на земле маленький нож и обеими руками вонзила его прямо в спину монстра! Существо завыло, развернулось и с размаху ударило меня по лицу, отбросив меня на несколько метров. Оно медленно направилось ко мне, подошло вплотную и наклонилось. Ужасная голова была лишь в нескольких сантиметрах от меня. С похожих на паучьи жвал жёлтая слюна стекала прямо мне на колени. Я чувствовала исходящий из его рта отвратительных запах. Я никогда не забуду это зловоние.
        Я уже в который раз за эти сутки смирилась с неминуемой кончиной, как вдруг на существо откуда-то сверху запрыгнул мужчина. Мускулистый и бородатый, в кожаной безрукавке - отец!
        Отец вонзил Наанду - свою зачарованную саблю-шамшир - монстру в позвоночник и повис на ней. Монстр испустил дикий вопль и попытался стряхнуть с себя оседлавшего его охотника, но отец и не думал сдаваться. Он держался за саблю, пока тварь не упала на землю. Тогда он схватил Наанду обеими руками и одним махом обезглавил монстра.
        Меня переполняло множество различных эмоций: страх за свою жизнь, за жизнь отца и друзей, беспокойство, вина за своё упрямство и глупость, радость спасению, радость снова увидеть доброе, но жёсткое лицо отца. Я кинулась обнимать его со слезами в глазах. «Прости меня, папа, прости! - кричала я, дрожа на плече своего высокого отца, стоявшего на коленях. - Я больше никогда не ослушаюсь тебя!»
        Отец был опытным воином, Связующим и охотником. Он имел железное самообладание и жёстко контролировал как свои слова, так и действия. Он редко проявлял эмоции и порой мне казалось, что у него каменное сердце… что ему всё равно.
        «Тише, тише, Ида, - обнял он меня, - это мне нужно перед тобой извиниться. Я родитель, но я забыл, что также должен быть и другом». Моё счастье было не передать словами. Я желала услышать это с самого детства. Я улыбнулась ему, и он ответил взаимностью. Я впервые за очень долгое время вижу улыбку своего папы…
        - Генри передал нам ваше послание, - выпрямляясь, обратился отец к Малику.
        - Ты подоспел вовремя, Вилфред. Вижу, твоя Наанду не затупилась со временем.
        - Малик Волски…
        Они что, знакомы?
        - Молодец у тебя дочурка, - подмигнул мне Малик, - вся в отца.
        Отец посмотрел в сторону портала, битвы и старика.
        - Это то, что я думаю?.. Тот, кто я думаю?
        - Да.
        - Нам надо срочно заканчивать здесь.
        - В кои-то веки согласен с тобой на все сто. Займитесь этими тварями, а чернокнижников оставьте нам.
        Отец позвал к себе Ванессу и Дона, взял за руки и на удивление добрым и спокойным голосом попросил: «Ребят, спрячьтесь и не высовывайтесь, что бы ни случилось, - отец посмотрел мне в глаза, - Ида, на этот раз без геройства!»
        Они побежали в сторону битвы. Малик присоединился к своим соратникам в красном, которые медленно и методично истребляли чернокнижников, пытавшихся укрыться около пылающего красным портала. Отец же присоединился к нашим охотникам, которые были заняты устранением чудищ.
        Из самого дальнего здания, разбив стёкла, одновременно выпрыгнуло три монстра и понеслось прямиком на отца. Нескольким нашим охотникам не посчастливилось оказаться у них прямо на пути, и они оказались растоптаны. Но вдруг с крыш соседних зданий посыпались арбалетные стрелы, и почти каждая из них нашла цель. Твари были сбиты с ног и искалечены. Отец и его охотники не стали медлить и подбежав, сразу прикончили их. Сверху спрыгнула мать Ванессы, и наши родители обменялись победными улыбками…
        Они разбились на несколько групп, и каждая из них наметила себе монстра. Через несколько минут количество чудовищ на поле боя резко сократилось. Уж если кто и знал, как разбираться с такими чудищами, так это отец и его охотники.
        А тем временем высокие воины в красном оттесняли культистов всё ближе и ближе к порталу. Их натиск не могло остановить ничто. Они с лёгкостью отбивали вражеские заклинания, и с невероятной меткостью разили из своих старомодно выглядящих пистолетов.
        Казалось, что всё скоро кончится, что исход битвы уже предрешён, но это лишь потому, что в уравнении до этого момента фигурировали лишь люди… Чёрный рыцарь издал устрашающий боевой клич, и двое его закованных в броню союзников кинулись в битву. Они бежали не особенно быстро, но от тяжести их поступи подрагивала земля. Пули их не брали. Их предводитель ударил кулаком о кулак; над ним вспыхнул клуб искрящегося жёлтого тумана, который быстро рассеялся. Что он только что сделал?
        Я не знала, что это за заклинание. Ни о чём подобном в наших книгах не упоминалось. Однако долго гадать мне не пришлось. Портал, словно отзываясь, плюнул облаком огня, и в нём замаячили тёмные силуэты.
        Из портала резво выскочила дюжина худых зеленоватых существ с длинными когтями. А вот этих демонов я узнала! Я не только была начитана о них, но и нередко слушала рассказы вернувшихся с миссий охотников. Это были упыри. Может быть, для ангелов они и не представляют особой опасности, но для людей они смертоносны. Даже для таких опытных охотников, как мой отец.
        Ход битвы кардинально изменился. Тёмные рыцари врезались в воинов в красном, как нож в масло. Их формация была сломлена. Демонические рыцари, пользуясь своими размерами и силой, таранили наших спасителей, сбивая их с ног, после чего дело завершали упыри. Отец пытался помочь, отвлекая на себя внимание упырей, с которыми у него был богатый опыт общения, но тщетно. Врагов было слишком. Вот оно как, значит? Так победа может за секунду перерасти в поражение… С демонами и всеми, кто с ними якшается, никогда не бывает полной уверенности ни в чём, тем более в своей собственной победе. Я усвоила этой важный урок на всю свою оставшуюся жизнь.
        Отступали все - и отец, и мать Ванессы вместе с остальными охотниками, и даже Малик со своими воинами. Лишь один пробирался сквозь груды трупов поверженных демонов - старик. В нём будто пробудилось второе дыхание. Он был камнем, стоящим на пути цунами. Его не могли остановить ни рыцари в чёрном, ни быстрые упыри, пытавшиеся запрыгнуть на него. Он давно уже обронил свои пистолеты и вместо них колол врагов длинной рапирой и кривым ножом, который держал в левой руке. Его не могли зацепить ни когти, ни чёрные клинки.
        Его оружие светились голодным красным сиянием, которое с каждым поверженным врагом становилось всё ярче, а потом начало светиться и само тело старика. Я не знаю, что это было такое, но оно смахивало на сконцентрированную сырую эссенцию. Она накапливалась, пока не образовала красную прозрачную мантию за плечами старика.
        В детстве я всегда поражалась тому, насколько отец был силён и ловок. Я думала, ему не было равных ни в дальнем, ни в ближнем бою. Однажды я видела, как он, тренируясь, обезоружил десятерых наших соклановцев и была поражена. Я думала, что он такой единственный и что ему нету равных. Я всегда брала с него пример и хотела стать таким, как он. Его мастерство было тем, к чему я стремилась… до сегодняшнего дня. Сегодня моё восприятие человеческих сил и возможностей было изменено. Сегодня я наблюдала за мощью ангела, помещённого в человеческую оболочку. Кто он или что он? Каждая секунда порождала во мне как страх к неизвестному титану, так и восхищение его воинской мощью.
        Демонический предводитель, тот самый чёрный рыцарь, который первым вышел из портала, взял худого и высокого чернокнижника с короной на голове за шиворот и встряхнул его. Чернокнижник с ужасом и ненавистью на лице кинулся на старика вместе с выжившими членами своей свиты. Это длилось недолго. У них не было и шанса против бушующего магическим штормом старика. Красное сияние было настолько сильным, что у меня заболели глаза.
        Чернокнижники, окружив старика, набросились на него, но тут же попадали на землю с криками боли. Их кожа во мгновение ока стала морщинистой и серой, отшелушиваясь грязными хлопьями. Их тела старели и гнили на глазах, пока не превратились в иссохшие мумии.
        Предводитель чернокнижников каким-то чудом спасся. Окончательно поддавшись панике, он обернулся и с воплем кинулся прочь, но его встретил раскалённый изогнутый меч предводителя демонов.
        Демон небрежным движением стряхнул с меча труп своего незадачливого прислужника и двинулся к старику. Он кивнул старику, будто приветствуя, но ответа не получил: противник накинулся на него с яростным боевым кличем. На помощь рыцарю явилось двое его прислужников, но старик разметал их, как кегли. Он даже не пытался пронзить слабые места в броне своей рапирой, а просто протыкал и рубил рыцарей, словно они были из бумаги. Его рапира была зачарована энергией настолько, что казалось, её ничего не может остановить, пока очередной удар не встретил раскалённый клинок вражеского предводителя.
        Схватка была изнуряющей даже для меня. Старик двигался очень быстро и мне было трудно уследить за его движениями. Но несмотря на всю свою скорость, он не мог одержать верх - демон легко парировал удары его рапиры, а испускаемые стариком волны красной энергии, казалось, не действовали на него. А портал тем временем начал увеличиваться, испепеляя всё вокруг.
        Отец и Малик были заняты каждый своими врагами и были не в состоянии помочь старику, который в одиночку проделал путь до портала. С каждой секундой количество низших демонов всё увеличивалось; из растущего портала стали появляться невероятно уродливые и страшные существа. Я даже не знала, как они классифицируются. Отец вместе с мамой Ванессы тоже начинали сдавать; их оттеснили почти к краю базы. Что же касается нас, то мы пока что оставались незамеченными. Но и удача в конце концов обязана была покинуть нас…
        Одно из мелких существ, худое и израненное, напоминающее шакала-переростка, пробежав мимо нас, остановилось и подняло свою уродливую острую мордашку в воздух. Оно начало принюхиваться и его глаза зажглись голодным зелёным огнём. Я знала, что ничем хорошим это не могло окончиться - оно учуяло нас и что рано или поздно оно нас найдёт. Я не собиралась в очередной раз паниковать, поэтому я толкнула Ванессу, схватила Дона за его маленькую ручку и побежала изо всех сил.
        Погоня длилась недолго. Уж кто-кто, а я должна была знать, что демона нам было не обогнать. Догнав нас, он перемахнул через наши головы и преградил нам путь. Он уже готов был кинуться на нас, как пущенный Генри внушительных размеров булыжник попал ему по голове. Демон рухнул как подкошенный. Я была одновременно и рада, и пристыжена: сколько раз за эти сутки Генри успел нас спасти?
        Мы быстро обменялись улыбками и тут же поморщились: наши уши пронзил страшный, дикий крик, который разнёсся по всей военной базе. Это был старик. Из него вырывались длинные струи красной энергии, поражающие всех на своём пути. Он вцепился в рыцаря, как разозлённая рысь, но всё равно не мог одолеть его. Издав ещё один яростный вопль, он ударил демона в лицо, заставив его отступить на несколько шагов, и посмотрел на ярко горящий портал. Думаю, он наконец понял, что из портала продолжают прибывать вражеские силы и что с ним надо было что-то делать.
        Старик замер, будто резко овладев своим гневом, и опустил руки и голову. Раздался взрыв, и сотканные из красной энергии стрелы брызнули из него во все стороны. Крик старика был полон злобы и боли; в разрывающем ушные перепонки вое слышалось несколько голосов. Красные стрелы пронзали демонов, наливаясь и становясь всё ярче, и возвращались к старику. Старик направил руку на портал и тот тут же потускнел, но этого усилия явно было недостаточно. Из его тела вырвалось ещё больше стрел, поражая всех подряд - и демонов, и культистов, и охотников, и воинов в красном. Тут-то мы и побежали куда глаза глядят. Здесь было больше невозможно находиться - на поле боя воцарился полнейший хаос. Больше ничего нельзя было разглядеть; все бежали и прятались. Крики людей и рёв демонов были слышны со всех сторон. Энергетический шторм поднял такую пыль, что было трудно дышать.
        Я пыталась уберечь маленького Дона как могла. С одной стороны его за руку держал Генри, с другой я. Но во всей этой суматохе откуда-то сбоку выпрыгнул кричащий мужчина с обожжённым лицом. В его руке я успела разглядеть нож. Резкая боль пронзила левый глаз, а во рту я почувствовала сильный привкус металла. Я упала на землю, схватившись за лицо.
        Мне понадобилось пара минут, чтобы привыкнуть к боли. Я попыталась открыть глаза, но сразу поняла, что с моим зрением что-то не так. Опираясь о землю обеими руками и тяжело дыша, я поняла, что мои силы были на исходе. Я была такой уставшей и обессиленной, что больше не могла сопротивляться. «Будь что будет», - подумала я. Мне было уже всё равно. Я бы всё отдала, чтобы этот кошмар сию же секунду кончился. К сожалению, моё желание было исполнено.
        Озарявший всё вокруг дрожащий красный свет погас, будто кто-то выключил лампочку. Я посмотрела в сторону портала именно в тот момент, когда тот схлопнулся и исчез. Взрывная волна отбросила старика далеко назад. Он сделал это! Не могу поверить, но он на самом деле смог сделать это. Человек смог закрыть демонический портал, открытый из другого измерения… но какой ценой?
        Я огляделась и снова еле сдержала рвотный рефлекс. Всё поле было покрыто грудами тел как людей, так демонов. Я была на кладбище, все могилы которого были разрыты: большинство тел было высохшими в тщедушные мумии, и кажется, я знала, кто в этом виноват. Старик поднял с земли голову и с трудом привстал. Он уже не был устрашающим и полным сил, как раньше: напротив, он напоминал обтянутый кожей скелет.
        «Нет!» - пронзил мои уши знакомый мне голос. Это была Ванесса. Я посмотрела в сторону, откуда шёл крик, но ничего не увидела: мой левый глаз был полностью слеп.
        Туман начал рассеиваться, и я увидела подбегающих мужчину и женщину. «О, нет, Господи, прошу!» - прорыдала женщина, пробежав мимо меня. «Мой сын! - крикнул мужчина. - Что ты наделал?! Что же ты наделал, монстр?!»
        Туман начал рассеиваться и вместе с ним все мечты Ванессы, весёлое детство Дона, счастье их родителей… и невинная жизнь Генри. Передо мной была картина, которая запечатлелась в моём сознании на всю жизнь. Карла Штрат, сидя на коленях и рыдая, баюкала голову Генри. Ванесса, тоже заливаясь слезами, тянула его за ногу. Самсон стоял рядом, закрыв лицо своей большой ладонью, а другой обнимал Дона. Дон, остолбенев, смотрел на своих родителей, не понимая, что произошло. «Что случилось?» - спросила я, еле дотащившись до своего отца. «Он прикрыл тебя и своего брата… он спас тебя, Ида», - отец обнял меня.
        Отец Генри внезапно с диким криком обернулся и бросился на старика с ножом, но его остановили наши охотники: «Это ты! Ты убил его! Убийца!» Старик, как показалось мне, не обратил на это никакого внимания. Медленно поднявшись, он стряхнул с себя пыль, подобрал свою шляпу и нахлобучил её, но даже с такого расстояния я разглядела пробежавшую по его щеке слезу. Он повернулся и, не останавливаясь ни на секунду, ровным шагом направился прочь. К нему со всех сторон присоединились его воины в красном. Некоторые тащили на себе тела своих раненых и погибших братьев. Красные силуэты скрылись в утреннем тумане так же быстро, как и появились.
        Сегодня родился и умер не только самый молодой герой из нас всех, сегодня родилась и я: «Папа, я знаю, что я хочу зачаровать», - обратилась я к отцу, подбирая с земли очки Генри. Отец посмотрел на меня с удивлением. Он провёл ладонью сначала по моему лбу, затем по моему изувеченному глазу: «Но Ида, ты уже прекрасно владеешь нашим фамильным аспектом. Ты видишь то, чего не видят другие. У меня всегда были подозрения, но сейчас я в этом уверен. У тебя невероятно редкий дар, моя дорогая. Дар, которым владела твоя мама… - отец, приметив моё разочарование, нежно сжал мою ладонь, держащую очки Генри, и с печальной улыбкой подбодрил: Не беспокойся. Мы зачаруем их».
        Моё имя Ида Шарп, владетельница кровного аспекта «Иги», будущая вожатая анклава Дневных Охотников, дочь вожатого Вилфреда Шарпа - хозяина легендарной сабли Наанду… и близкий друг Генри Штрата.
        ЧАСТЬ XV: ОСТРАЯ НЕНАСЫТНОСТЬ
        В комнату зашёл юноша. Ранее я его не встречал. Видимо, новобранец Малика. Весь в красном, но даже не представляет, какой он на самом деле зелёный. «Сэр Тимоти, у ворот особняка стоит какая-то женщина. Говорит, что ей нужно увидеться с вами», - обратился он ко мне.
        Годы настигали меня. Вифарбек настигал меня. Меня никогда не любили и не жаловали, но боялись и уважали, причём уж точно не за доброту душевную. Прошло двадцать два года после Вифарбека…Чёрт, неужели так много? Я давно потерял чувство времени. Слухи о произошедшем в Вифарбеке расползлись очень быстро. Почти каждый анклав охотников желал мне смерти.
        Я поклялся больше никогда не вмешиваться в дела Связующих. Я отстранился от дел. Пусть Малик и его молодые инквизиторы вершат правосудие, потому что вершимое мною не различает ни друзей, ни врагов… ни детей.
        Каждую ночь я разводил огонь в камине и усаживался либо читать старые заметки из Эллы, либо писать полевые и не бытовые инструкции молодым новобранцам. Меня это вполне устраивало. Чем меньше я общался с ними, другими, не такими как я, тем сдержаннее вёл себя мой голод. Я пригубил трубку. Люблю я эту штуку, тем более что она не может мне навредить.
        - Кто она? Очередной новобранец?
        - Нет, сэр. Я думаю, она не одна из нас.
        - Как её зовут?
        - Она не сказала, сэр.
        - Что она от меня хочет?
        - Она не сказала, сэр, - тяжело сглотнул молодой архинквизитор.
        - Ради всех архангелов, как она хоть выглядит? Хоть это можешь сказать? - недовольно прохрипел я.
        - Женщина. Около сорока. Седые волосы. На левом глазу у неё повязка.
        - Не седые, - поправил я юношу, - а белые. Из-за её аспекта… - начал я ему объяснять, но затем остановился. - Неважно. Ну и что ты стоишь как столб? Впусти её.
        Юноша помчался исполнять моё указание. Глупец оставил её мокнуть под дождём. Я подошёл к окну и увидел, что новобранец всё же догадался укрыть её зонтиком. Ха! Молодец.
        Через пару минут они вошли в дом. Ещё метров тридцать, но я уже слышу их шаги. В особняке около ста душ, большая часть спит. Слышу шаги человек пятнадцати: эти двое в столовой, этот в душевой, этот… Чёрт, что же это со мной? Неужто я настолько нервничаю?
        Они вошли.
        «Прошу, проходите, он ждёт вас», - сказал новобранец, после чего вышел, закрыв за собой дверь. Женщина зашла, скинула с себя мокрый пиджак, бесцеремонно кинула его к камину сушиться, и протирая мокрые очки, оглядела мой рабочий стол:
        - Ага! Сегодня в меню Античная Веза?
        - Античная Элла, - поправил я её. - Ну здравствуй, Ида.
        - Этот юноша что, не знает кто я?
        - Новенький. Я уже давно перестал запоминать их лица.
        - Не будь таким циничным, Тим, - Ида с грохотом упала на диван, расправив плечи. - Тебе нужно больше выходить на свет.
        Я улыбнулся. У меня было лёгкое чувство deja vu.
        - Когда мне в последний раз предложили сделать что-то подобное, я удосужился уничтожить целую военную базу, не говоря уже о других вещах, - мне вдруг сильно захотелось пропустить пару глотков виски. - Давно тебя не было видно. Чем обязан?
        Я пытался прикрыть свой явный интерес настолько тактично, насколько это было возможно. Но тактичность мне была совершенно не свойственна - в манерах меня можно было сравнить разве что с пингвином-самцом в брачный период.
        Ида была одной из немногих, кто не считал меня монстром и единственной, кто действительно понимал меня. Понимала с нашей первой встречи. Через пару дней после Вифарбека она пришла к воротам и потребовала впустить её. Представляете? Все остальные наш особняк за версту обходят, а она начала ломиться в двери. С тех пор она заглядывала почти каждую неделю.
        - …Знаю, Тим. Ты просто не поверишь, что на улицах творится. Клянусь, мир будто с ума сошёл.
        - Он всегда был таким, сколько себя помню, - пропыхтел я сквозь дым трубки.
        - Может быть, но сейчас всё действительно идёт к чертям. Происходят такие странные вещи, что ты не поверишь.
        Меня не интересовало, что происходит в мире. Пускай молодые разбираются с этим. Но пока Ида разговаривала, а я слушал, мне было всё равно, о чём будет беседа.
        - Ида, я никогда не спрашивал…
        - Хмм?
        - Как другие охотники относятся, - я пытался выразиться как можно более нейтрально, - к твоим визитам к архинквизиторам?
        Ида подошла к камину погреть руки. Дождь в такой холод пронизывал до костей. Она почесала затылок и поправила свою повязку.
        - Ну, пока Ванесса была жива, мы более-менее поддерживали контакт с Сумрачными Охотниками, а с малышом Донни мы редко разговариваем…
        - Этот малыш вымахал побольше меня, - воспоминания нахлынули волной. Я отбросил их. - Из всех Связующих охотников я понимаю меньше всего.
        И я не лгал. Как оказалось, упёртый сукин сын Абрахам, покалечивший меня на всю мою оставшуюся жизнь, тоже был своего рода охотником. Я уважал их всех без исключения. Они были хорошими воинами: сильными, стойкими и дисциплинированными. Чёрт, из них вышли бы даже отличные архинквизиторы. Но я не понимал их эту внутреннюю вражду. Она казалось мне несущественной, тривиальной и глупой.
        - И не ты один, - тяжело вздохнула Ида. - Порой я сама не понимаю, почему дома охотников так сильно разрознены.
        - Дело ведь не в том, что вы все владеете разными кровными аспектами, не так ли?
        - Нет, дело не в этом. По крайней мере, я так думаю. Я сама провела полжизни, пытаясь понять, почему мы все такие разные.
        - Ну и как, смогла? - спросил я с интересом.
        - Всё дело в истории такой давней, что её даже историей не считают. Это легенды, мифы и фольклор, рассказывающий о разделении нашего когда-то единого дома на три фрагмента.
        - Постой-ка, а это не связано с - как там её?.. - название вертелось у меня на языке, но я никак не мог его вспомнить.
        - «Три брата»? Да, с ней. Но это лишь фундамент для разногласий, потом всё ещё хуже.
        - Да уж. Печально. Такие способные Связующие не должны искусственно ослаблять своё влияние и потенциал лишь из-за того, что их деды корону не поделили.
        Ида взглянула на меня немного ироничным взглядом.
        - Именно поэтому моя мечта, - девушка улыбнулась, - когда-нибудь объединить все дома охотников.
        - Похвально, - Ида не перестаёт меня удивлять. - Однако торчание в гостях у самого ненавистного для вашего дома Связующего твоему делу не поможет.
        - Если мы когда-нибудь надеемся измениться, то нам нужно поменять свои взгляды на определённые вещи, включая и то, что произошло в Вифарбеке.
        - Хорошенького понемножку, Ида, - я решил сменить тему разговора. - Кстати, как там проходят совместные операции с Маликом? Надеюсь этот сукин сын не доставляет тебе особых проблем?
        Едрёна вошь, с каких это пор меня волнует благополучие других, и с каких пор я такой любезный?
        - Не буду врать, проблемы есть.
        Ида всегда говорила прямо и по сути, причём с самой юности. Наверное, это от отца; Вилфред тоже был упрямым и прямолинейным, как носорог. Первым, что Ида сказала мне при встрече, было: «Спасибо за спасение, но я когда-нибудь убью тебя». Мало кому удаётся впечатлить меня с первого же предложения.
        Ида тем временем продолжала:
        - Иногда бывают стычки то здесь, то там, но думаю, в целом это повысит нашу производительность и процент успеха миссий. Ведь в конце концов, это не только о нас, для нас и ради нас - это и для всех остальных людей, для нашего города. Жаль только, что многие так не считают.
        Да, и вправду жаль, что многие не похожи на Иду. Если бы все мыслили так здраво, сообща и с глобальной картиной в уме, то наше измерение давно перестало бы быть проходным двором для всякого рогатого и пернатого сброда.
        Мы ещё пару минут поговорили по душам, после чего Ида медленно привстала, зевнула и сонно попрощалась со мной: «Ладно, Тим, я пойду. Забегу на следующей неделе». В дверях она обернулась: «Тим, тебе нужно пережить прошлое и снова выйти в мир».
        Я слегка улыбнулся и кивнул ей на прощание, ничего не ответив. Прости, Ида, но я так не считаю. Миру будет куда лучше без Ненасытного. И неважно, умру ли я сейчас или после, мир продолжит существовать… возможно. Скорее всего. Может быть.
        Дни шли, недели пролетали, а Иды всё не было видно. Молодой новобранец, которому я поручил выследить вожатую Дневных Охотников, вернулся ни с чем. Где же тебя носит, девочка?
        Я подошёл к шкафу, закрыл глаза, вздохнул и резко распахнул дверцы. Меня окутало облако пыли. Ну, здравствуйте: красное приветствовало меня как верная собака, которую хозяин оставил голодать на целую неделю. Ему было недостаточно моего прошлого. Оно хотело и настоящее, и будущее. Оно хотело снова вернуться в мои объятия, на мои плечи и голову. К сожалению, я должен был ему это позволить.
        Вечерело. Я неуверенно вышел из своей части особняка. Меня словно заставили выйти из своего панциря. Ненавижу это чувство. Не успел я дойти до следующих дверей, как из них мне навстречу вылетела молодая девушка с чёрными волосами, столкнулась со мной и с грохотом упала на пол вместе с подносом, который несла. «Да блин, нельзя ли быть… - злобно начала она и подняла глаза, только для того чтобы увидеть голодную чёрно-красную тьму, - … чуть осторожнее?» Страх парализовал её тело и разум. Её глаза, хоть и чёрные, но полные энергии и жизни… Давно же я так сильно не ощущал ни того, ни другого. Поправив свою шляпу, я продолжил свой путь к выходу, а девушка в ужасе кинулась прочь.
        Они таращили глаза и убирались с моей дороги. Мои собственные архинквизиторы! Хотя это было неудивительно: многие из них в жизни меня не видели. Я был лишь частью легенды анклава Архинквизиторов. Я был мифом, который должен был оставаться в прошлом. И я был бы только рад этому, не будь у меня дела, которое не терпит.
        Я уже выходил из последних ворот, когда позади раздался знакомый голос:
        - Так она всё же смогла достучаться до тебя?
        - С ней что-то случилось, - кивнул я ему.
        - Знаешь, ведь я тебе не враг, Тим. Ты мог бы попросить меня о помощи.
        Я вздохнул, поджигая погасшую трубку. Горячий дым табака немного обжёг мне язык.
        - Я знаю, Малик. Но как ты себе это представляешь? Отряд архинквизиторов по каким-то одним им известным причинам ищет одну из самых влиятельных Связующих, переворачивая каждый камень в этом городе… Нет, Малик. Я пойду один. Если что, бери бразды правления в свои руки.
        - Они и так уже давно у меня, - усмехнулся Малик.
        - Верный ублюдок. Что бы я без тебя делал.
        Я не стал долго задерживаться и направился прямиком к Дневным Охотникам. В отличие от нас или Смертного Легиона, у охотников не было центрального штаба или центра операций. У них были сотни, если не тысячи подпольных убежищ и схронов. Сложнее всего было не наткнуться на Сумрачных или Ночных Охотников в процессе, но удача была на моей стороне.
        В центре города, посреди толпы, я смог вычислить одного из них. От молодого охотника с бородкой несло дикой эссенцией. Его аура была хаотична и вспыльчива. Она фактически кричала на весь город: «Вот он я». Ему ещё многому стоит научиться. Мне же не составило большого труда замаскироваться. Обыкновенные люди не видят во мне красного; для них я всего лишь старик в обыкновенном длинном пальто. И лишь Связующие могут прочитать, ощутить и понять кто я. Я сел охотнику на хвост.
        Молодой парень зашёл в старый разваливающийся жилой корпус в старом городе. Я заметил дверь, которую он открыл. Я не стал долго церемониться - даже стоя в коридоре, я знал, что внутри меня ждёт ещё двое таких же зелёных охотников, которые даже понятия не имеют о том, кто я такой.
        Я выбил дверь. Мои старые кости хрустнули, чего я не ожидал. Юноша обернулся и кинулся на меня, выхватив нож. Я легко поймал его руку и сильно сжал. Нож упал на пол. Другой охотник вскочил с дивана и кинулся к шкафу, открыв который он достал первый попавшийся ему в руки пистолет-арбалет.
        Просыпайся. Этому старику в очередной раз нужна твоя магия… Наставив два пальца на готовящегося выстрелить в меня охотника, словом «Гра!» я выпустил в него красный луч энергии - мою эссенцию. Мою суть. Мне не жалко.
        Парень перелетел через диван и врезался в стену. Я выпустил ровно столько энергии, чтобы отключить его, но не убить. К этому времени ко мне сбоку успела подкрасться третья охотница. Она держала в руках обрез и готова была пустить его в ход… Просыпайся, мне нужна твоя скорость.
        Она не успела прицелиться, как я оказался позади неё. Аккуратно ударив её по затылку, я сгрёб обмякшее тело в охапку и бросил на диван. Я обернулся к молодому охотнику, который всё ещё сидел на коленях, потирая руку.
        - Как тебя зовут? - спросил я парня, закрыв дверь квартиры и усадив его на стул.
        - Микки.
        - Очень приятно, Микки, - я установил с ним зрительный контакт. - Теперь я буду задавать по одному вопросу за раз, и хочу, чтобы ты отвечал так честно, как только возможно. Ясно?
        - Д-да…
        - Этот дом - логово Дневных Охотников?
        - Да.
        - Отлично, Микки, отлично. Твоя вожатая - Ида Шарп?
        - Да.
        - Превосходно, Микки! Прогрессируем. Ида Шарп всё ещё жива? - я боялся услышать ответ на этот вопрос.
        Микки отвел глаза и начал рыскать по комнате, пытаясь найти какое-нибудь оружие. Я сломал ему один палец.
        - Ай-ай-ай, Микки. А мы так хорошо шли. Ну, давай же, мальчик, отвечай, не стесняйся.
        - Не знаю! - процедил сквозь зубы парень с большой неохотой. - Мы не знаем!
        Я снова посмотрел ему в глаза - он говорил правду. Чёрт, это усложняет дело.
        - Ладно, Микки. Верю. Тогда говори, что вы знаете.
        - Разведчики донесли, что в анклав Ночных Охотников пробрался шпион - скорее всего, одержимый, выдающий себя за охотника. Вожатая Ида в тот же день отправилась к вожатому Дону Штрату и с тех пор мы потеряли с ней связь.
        - Продолжай, Микки, мы уже почти закончили.
        - След вывел нас в старый центр Заброшенного Города…
        - Насколько я знаю, эта территория не контролируется никакими из анклавов охотников, - перебил я его. - Что вы намеревались там делать?
        - Мы отправили поисковый отряд из пятерых человек, но никто из них не вернулся. Сегодня ждём помощи Ночных и Сумрачных охотников…
        Картина понемногу прояснялась. Я узнал всё, что мне требовалось.
        - Ладно, Микки. Удачи вам с этим.
        Я отпустил пальцы юноши и, поправив шляпу, вышел за дверь. С какой бы стороны я на это не смотрел, дело явно было сугубо охотничьей разборкой; любому, кто попытается вмешаться и протянуть руку помощи, эту руку скорее всего оторвут.
        Внедриться к тем, кто за тобой охотится - великий почёт и достижение для одной стороны и глубокий позор для другой. Охотники находились в очень деликатном положении и не думаю, что они будут просить помощи или распространяться о происходящем, что подвергает Иду ещё большей опасности. Нужно учитывать, что если шпион один, то он не только смог одолеть Иду, но и целый спасательный отряд. Или же их было много. Как не кинь, всё клин. Я даже не уверен, что девочка ещё жива, хотя пора бы мне перестать недооценивать способности других Связующих.
        Солнце ушло восвояси, и луна стала моим проводником. Я быстро шел через переулки и тёмные аллеи. У меня были десятки лет для их заучивания. Через час я уже был в Заброшенном Городе. Отвратительное место. Даже Генристаун девятнадцатого века не нагонял столько тоски и печали, сколько это заброшенное людьми болото…
        В начале этого столетия мир был погружен в тотальный хаос. Сначала Первая Мировая 1911-ого, начавшаяся из-за глупости людей и не без вмешательства принца Седьмого Круга Азраэля, а потом Вторая Мировая 1920-ого, к которой долго готовились и мутили воду принцы Пятого и Шестых Кругов - Баал и Мефистофель. Пока суккубы Баала и инкубы Мефистофеля растревоживали осиное гнездо в Эребии, самый деструктивный, хаотичный и непредсказуемый из архдемонов, принц Восьмого Круга Абаддон, совершил дерзкое и вторжение в метрополии Грандиса и Нумена, в том числе и в Нью Урутту. Все силы ангелов были сосредоточены на континенте Продо, и когда Абаддон вторгся в Грандис, его не могли остановить ни Рафаэль, ни Часовой-наместник, ни Связующие.
        Глубоко под Нью Уруттой открылся портал таких размеров, что целый сегмент города оказался просто проглочен. Здания повалились в гигантскую яму, как домино. Души простых смертных испарялись за считанные секунды, а Связующие погибали в бою как мухи. Я был там, прямо на передовой.
        Я сдерживал натиск сколько мог, но даже для меня эта битва была чересчур жестокой. Происходящее было мне явно не по зубам, но будь я проклят, если сделал хотя бы шаг назад, пока не прибыл Рафаэль со своими серафимами Исрафилом, Хашмалом и Задкиэлем.
        Я стоял и сражался, пока все вокруг меня погибали. Если бы не мой голод, если бы я не подкреплялся каждым поверженным врагом… Однако я был не единственным, кто пережил ту битву: среди выживших были восемнадцатилетний Альберт Ланкастер и ещё один незнакомый мне юноша. Я не успел разглядеть его, но он бился не как человек.
        Самым сложным было остаться в живых до прибытия Рафаэля. Я помню этот день, словно он был вчера. Сначала мы пытались спасти души смертных. Я помогал каждому витаманту, который попадался мне в глаза. Ох уж эти парни: смелые, бравые, самоотверженные и тупые как пробки. Они дохли как мухи, пытаясь унести и спасти души простых смертных.
        Витаманты - единственные, кто могут физически прикасаться к бестелесным душам смертных. Для них это великий дар и великое проклятье. Я? Мне легко. Даже не напрягаюсь по этому поводу, хотя знаю, что люди мрут тысячами на этой нескончаемой войне и я ничего не могу поделать с этим… в прямом смысле. Я не то чтобы не могу прикоснуться, я даже разглядеть души смертных не могу без большого усилия.
        Помню, молодая девушка тогда пробежала мимо меня. Я крикнул ей в спину, доставая свой клинок из шеи низшего демона: «Стой! Куда бежишь? Там их свора…» Она даже не обернулась. Добежала до маленького парящего в воздухе огонька, схватила его как мячик и побежала дальше. Больше я её не видел.
        В тот день я остался в живых лишь по прихоти архдемона. Он решил позабавиться с нами, с защитниками. Абаддон насылал на нас свои нескончаемые орды, наслаждаясь зрелищем. Когда же ему это надоело, он вступил в битву лично и тогда я увидел самое настоящее зло.
        Огромное животное, ростом в шесть метров и весом, наверное, в несколько тонн. Огромные копыта, мощный торс и руки, напоминающие ковши экскаватора. А его лицо… Даже сейчас меня тошнит при одном лишь воспоминании о нём: лицо то ли буйвола, то ли быка, но при этом человеческое и увенчанное толстыми кривыми рогами.
        Он не просто пёр вперёд как танк, но и применял деструктивную магию. Хотя это уже была не магия, во всяком случае не в том смысле, в каком её понимают Связующие. Это была его собственная эссенция, перевоплощённая в физическую энергию.
        Нескольким Связующим Легиона не повезло в тот миг оказаться рядом с ним. Они попытались убежать и спрятаться в высокоэтажном корпусе. Абаддон ударил кулаком в стену здания, и оно в тот же миг взорвалось. Часть корпуса рухнула как карточный домик, хороня под собой всех, кто был рядом. К счастью, Абаддон зверствовал недолго: вскоре после этого в битву вступил архангел Рафаэль со своими серафимами.
        Битва быстро закончилась, но причинённые городу разрушения были уже неисправимы. Старый город опечатали и закрыли со всех сторон. В первые годы ходили речи и идеи о реставрации всего разрушенного, но потом кто-то брякнул, что постройка нового обойдётся дешевле и на этом дело закончилось. Во всяком случае, так мы тогда думали.
        Со временем в опечатанном городе начали происходить странные явления. Открытый Абаддоном гигантский портал всё же оставил свой след на этом месте. Жившие там и живущие неподалёку люди начинали массово погибать. Первыми были пожарные и спасатели, эвакуировавшие людей из района. Связующих это не коснулось; видимо, наша близость к потустороннему повысила нашу невосприимчивость. А у смертных иммунитет стремительно понижался, и они погибали от вполне земных заболеваний. Абаддон умудрялся истреблять нас даже после своего поражения.
        Некогда это место было центром - можно сказать, даже сердцем этого метрополиса. Теперь непонятно почему, но над старым городом постоянно стоял густой туман, а воздух был пропитан пылью. Полиция сюда не забредала, а нормальные жители избегали этого места. Старый город стал каменным кладбищем. Сюда забредали лишь бездомные, разбойники, уголовники, а также Связующие, которые пытались спрятаться от кого-то или чего-то. Как раз неподалёку от меня бомж пытался развести костёр в мусорном баке. Я медленно подошёл к нему, чтобы не вспугнуть.
        - Сэр, не окажете старику помощь? - почтенно обратился я к немытому мужчине средних лет.
        - Помощь? Когда я в последний раз попытался оказать кому-то помощь, меня обвинили в педофилии и выкинули на помойку. Выгнали с работы, а жена забрала детей и умчалась куда глаза глядят. Так что катись-ка отсюда.
        М-да. Не повезло. Я осмотрелся; рядом никого не было. Я протянул два пальца ко лбу бездомного и несильно щёлкнул его.
        - Вакаан ваа Каана ваэ Имина кий Домина. А теперь, сэр, извольте ответить на пару вопросов.
        - Естественно. Чем могу помочь?
        - Так-то лучше. Теперь скажите мне, не видели ли вы одноглазую женщину, лет тридцати восьми, с белыми волосами до плеч.
        - Нет, таких что-то не припоминаю.
        - Ладно, тогда каких припоминаете?
        - Ну, я здесь давно. Знаю всех и меня знают все. Незнакомцев, - он показал пальцем на меня, - таких как ты, вижу и чую за милю, и в последнее время их больно много развелось на старой электростанции. Может быть, вы найдёте вашу леди именно там.
        Я поблагодарил старика, сунул ему купюру за пазуху и пустился в тёмные аллеи. Я вовсе не был доволен тем, что не знаю куда я направляюсь, к кому направляюсь, не знаю сколько врагов меня ждёт и тем более не знаю кто они.
        Чем дальше я заходил вглубь города, тем больше людей я встречал. Совсем рядом я увидел горящий на первом этаже старого здания свет. Оттуда доносились звуки гитары и аромат жареного мяса. Даже такая помойка была островком в этом океане каменной темноты.
        Почти через каждые десять метров какой-нибудь нищий цеплялся за мой плащ. Заглянув мне в глаза, они сразу отбегали. Ха! Через ещё один блок ко мне прицепилась стая полуголых проституток. Грязные, неухоженные, но - надо отдать им должное - с отличными фигурами. Они отстали, когда поняли, что я не заинтересован.
        Я был неправ. Жалкая, дешёвая, отрешённая, забытая миром, забытая анклавами, забытая Легионом и даже ангелами, но жизнь всё же здесь есть. Она здесь как червь на горячем асфальте. Дёргается в спазмах, извивается и пытается выжить вопреки всему… Почти дом моего детства.
        За мной кто-то следит. Ещё с того момента как я сюда зашёл. Это не нищий и скорее всего нездешний. Я несколько раз оборачивался, но он моментально скрывался от меня. Ловко. Не хочу применять «Глаз Матвея». Это чёртово заклинание хоть и высветит всех Связующих в ста метрах от меня, но при этом сделает меня живой мишенью с надписью «Архинквизитор» на лбу. Тут меня посетила другая идея.
        Я ускорил шаг и быстро оглядевшись, юркнул в тёмный переулок. Идущий по моим следам однозначно ловок, а для такого типа нужно заклинание позамысловатее. Я прислонился к стене, опустил голову, замер и тихо прочитал «Шкуру хамелеона»: «Вакаан ваа Саабет ваэ Имина кий Нас мийкх Сааз».
        Долго ждать не пришлось. Через минуту-другую прямо передо мной пробежал молодой мужчина и остановился чуть подальше: «Чёрт, куда он делся?» С крыши раздался голос другого: «Он же был прямо впереди нас. Как он мог так исчезнуть?»
        Я бы сказал, что они молодцы, так как заставили Ненасытного перетасовать карты в руках, но - нет. Я не был большим знатоком маскирующих заклинаний, но даже моих скудных навыков хватило, чтобы обдурить преследователей - шустрых, но явно неопытных.
        «Упустили!» - недовольно пожаловался третий мужчина, выскочивший из-за угла. Я внимательно слушал их, пытаясь не выдать своё местоположение. Я вовсе не волновался за свою жизнь: мне лишь было любопытно, чего они от меня хотят.
        Рядом раздались звуки шагов; по переулку пронёсся сквозняк. Всего несколько часов назад на улице стояла жара, но стоило мне войти в Заброшенный Город, как от холода стало невозможно скрыться. Из желтоватого тумана вышел высокий бородатый мужчина и встал прямо передо мной. «Как же вам легко заморочить голову! Ещё охотниками себя называете!» - побранил он своих подчинённых, после чего совершенно внезапно протянул свои здоровенные ручищи к стене и схватил меня за воротник. Он вытащил меня из тени прямо сквозь мою маскировку, чем полностью застал меня врасплох. Я затаился, замер как хамелеон, рассеивая лёгкой концентрацией свою эссенцию во все стороны и сливаясь с окружающей местностью, а он всё равно увидел меня. Огромные руки отшвырнули меня к противоположной стене. Я ударился головой. Ну надо же. Меня обделали как зелёного новичка. И кто же мой славный победитель?
        - Знаешь, когда я почуял за километр твою ауру, я поначалу не поверил самому себе, - обратился мужчина ко мне, почесывая бороду, - но что-то внутри меня подсказывало, что это именно ты. Частичка меня даже молилась, чтоб это оказался ты, Ненасытный!
        Меня много раз так называли. И каждый без исключения раз со злобой, страхом или ненавистью. Но на этот раз, впервые за свою долгую жизнь, мне стало стыдно.
        - Малыш Донни Штрат… - кивнул я ему, вставая с груды мусора и поправляя своё пальто, - и его оборванцы.
        - Я давно уже не малыш, архинквизитор!
        - Ну-ну, это я вижу, - покосился я на его огромную мускулатуру, - теперь ты аж глава самих Ночных Охотников. Охотников, спрятаться от которых можно прямо под их носами! - захохотал я, не сдержавшись.
        - Знаешь, обычно с обыкновенными людьми бывает так: они рождаются, растут, стареют, слабеют, а затем умирают. А вот ты, я вижу, нисколько не изменился! Не все продлевают свою жизнь за счёт других! Чего молчишь, убийца, язык проглотил? Или может, под конец тебя совесть замучила?
        - Что ты здесь делаешь, кроме явного умысла выследить, загнать и убить меня?
        - У нас здесь свои интересы, которые не касаются других анклавов, тем более архинквизиторов!
        - Парень, да хоть со Священной Церковью якшайся, меня лишь интересует, не привело ли нас сюда одно и то же дело.
        - У нас не может быть никакого общего дела!
        Дон действительно неописуемо сильно ненавидел меня, и его можно было понять. Я его не виню. В его глазах всё произошедшее в том проклятом городе - моя вина. Насколько я знаю, для Ночных Охотников после того инцидента настали смутные времена. Их предводитель Самсон, отец Дона, впал в депрессию. Он оказался слабее духом, чем нужно было быть предводителю охотников, а без сильного вожатого и без того слабые узы раздробленных семей охотников угасли как спички.
        Их клан еле держался, шатаясь то туда, то сюда, балансируя на грани развала. Дон взрослел с двумя страстями в сердце: желанием возглавить и возродить свой анклав и ненавистью ко всем причастным к развалу его семьи. Я был во главе списка.
        - Послушай, парень, я был бы рад целый день с тобой протрепаться тут, но готов ли ты пожертвовать Идой? - Дон слегка удивился, но не подал виду.
        - Продолжай.
        - Этот проклятый в прямом смысле слова город не подчиняется никому. Это старая и огромная болотная лужа. Проконтролировать его просто невозможно. Идеальное место для того, чтобы спрятаться от опытного охотника, и не менее идеальное, чтобы кого-нибудь спрятать…
        Дон слушал меня внимательно, но его раздражение рвалось наружу.
        - Иду выкрали прямо из-под нашего носа! - стиснул он зубы. - Мои источники привели меня сюда… - вдруг его глаза расширились, и он сделал шаг назад. - Ты пришёл сюда её убить, не так ли?!
        - Дон, я что-то слышал, - обратился один из охотников к своему вожатому.
        - Убить? - удивился я. О святые, он воистину кусок безмозглого мяса. - Нет, глупый мальчишка! Подожди, что ты имеешь в виду под «выкрали из-под носа»?..
        - Кто-то движется в темноте, - обратился второй охотник.
        - Надо было убить тебя прямо на месте! Но я хотел посмотреть тебе прямо в глаза!
        Доном овладевала ярость, а Штраты в ярости опасны и непредсказуемы. Я уже приготовился защищаться, как неожиданная атака спутала все мои планы. Из темноты что-то вырвалось и сбило одного из охотников с ног. Одновременно с этим откуда-то с крыш раздался приглушённый звук, похожий на удар гонга. Красная сфера, с виду похожая на наполненный краской воздушный шарик, поразила другого охотника. Субстанция внутри неё моментально растеклась и затвердела, образовав что-то наподобие сети.
        «Надо сменить позицию! Мы здесь уязвимы! - крикнул я Дону, толкая его в противоположное направление. - Займись тварью!» Как ни странно, Дон не протестовал. На секунду в нём даже проскользнула искорка азарта. Он знал, что ранившая его соплеменника тварь теперь является его добычей, и он выследит её во что бы то ни стало. Я же тем временем начал осматривать крыши, по возможности придерживаясь неосвещённых мест.
        Опасно выдавать свою позицию - враг обладает довольно мощными паралитическими заклинаниями. Нужно действовать осторожно. «Ладно, сукин ты сын. Будь по-твоему, - пробормотал я сквозь зубы, - придётся всё-таки применить «Глаз Матвея». Но надо действовать быстро и решительно: заклинание покажет мне ауру моих врагов, а им мою. Радует хотя бы, что у меня будет небольшое преимущество.
        Я сконцентрировался и прочёл заклинание: «Вакаан ваа Каана ваэ Даэ ге Гра гааде Имина кий Нас!» Эффект не заставил себя ждать. Через пару секунд воздух вокруг меня завибрировал и взорвался с лёгким хлопком. Я посмотрел наверх. На одном из стоявших рядами четырёхэтажных зданий высветился красный сгусток дыма. Попался!
        Выждав момент, когда враг отвернётся, я кинулся в противоположный переулок к пожарной лестнице. Я двигался тихо, пытаясь не выдать своё наступление. У меня есть ровно пара минут, пока я сам не высвечусь врагу. Забравшись наверх, я прислонился к высокому дымоходу и осторожно выглянул из-за него. Красный сгусток всё ещё был там же, где и раньше. «Теперь ты мой, глупец», - подумал я про себя и кинулся на него, выхватив нож, но меня ждал довольно неприятный сюрприз.
        Стоило мне подбежать вплотную, как сгусток красного дыма медленно испарился. «Что за?..» - додумать я не успел. Что-то ударило меня по голове сзади.
        Враг застал меня врасплох и даже сумел оглушить. Не знаю, надолго ли. Знаю только, что он мог убить меня на месте, но вместо этого лишь связал руки. Я горел желанием встретиться с врагом, сумевшим так умело обыграть меня…
        - Ты не единственный, кто может использовать «Глаз Матвея», - раздался из-за моей спины знакомый голос.
        Аккуратно перешагнув через меня, женщина повернулась ко мне лицом.
        - Ида?! - я был в смятении. - Что всё это значит, девочка?!
        - Ида отдыхает, её голос затихает.
        - Кто… что ты?
        Девушка выглядела в точности как Ида. Было лишь одно объяснение: она была одержима, что никак не укладывалось в моей голове. Завладеть таким дисциплинированным и тренированным разумом далеко не каждому демону было под силу.
        - Я ангел и не ангел. Я та, кто в облаках витает, но не летает. Я та, кто могущественна, но не всевластна. Я госпожа, но и рабыня, и слуга.
        Она выглядела полностью спокойной. Не дрожала, не ёрзала, не дёргалась. Обычно одержимые не настолько хорошо контролируют свои тела. Но в её голосе было что-то необъяснимое - она говорила монотонно и немного печально.
        - Так это ты похитила Иду? - я заворочался, пытаясь высвободиться.
        - Уверяю тебя, Ненасытный, девушке вреда наносить я не собиралась, не для этого я столько старалась!
        - Если ты знаешь кто я, то тогда тебе известно, что моё терпение лучше не испытывать, - пригрозил я, пытаясь запугать.
        Она слегка улыбнулась, но сразу же отвернулась, словно пытаясь скрыть свою мимолётную слабость.
        - Она смеётся, говорит, что Ненасытный никогда не уймётся.
        - Клянусь, если ты её тронула…
        - Не тронула! - воскликнула она рассержено, теряя над собой контроль. - Зачем мне трогать ту, от которой зависит моё счастье?
        - Что?
        - Девушка видит ясно, как прекрасно, так и всевластно. Охотницу с даром я долго искала, пока она сама ко мне не попала. Её дар меня сюда привёл, однозначно не подвёл!
        Я был растерян. Существо было настолько сильным, что завладело разумом и телом такой сильной Связующей, как Ида. Оно также сумело застать меня врасплох. Но по каким-то причинам она не убила никого из нас. Мне нужны были ответы, но я опасался провоцировать её.
        С каждой минутой она начинала действовать всё более странно. Она начала чесать глазную повязку Иды и хватать себя то за правую руку, то за левую.
        - Мой любимый пал, но был найден, а его жена отправлена в Небытие. Я тоже пала, но не восстала, на ноги сама я встала…
        Она несла непонятную мне ахинею. Я чувствовал себя совершенно беспомощным. Чёрт, я почти забыл, насколько это противно.
        - Господин поручает, Нахему с возлюбленным снова воссоединить обещает.
        - Тебя зовут Нахема? Кто твой возлюбленный, Нахема?
        Она покачала головой.
        - Она сильна, - лже-Ида указала на себя пальцем. - Сильнее всех сопротивляется… Путает мне мысли. Путает мне воспоминания!
        - Кто, Ида? Ещё бы! Она такая.
        - Она… - девушка запнулась на мгновение, как будто всматриваясь куда-то, - она не отпускает свой разум. Цепляется, хватается за что-то. Говорит, что у неё ещё дела…
        Вдруг девушка запнулась, а затем, улыбнувшись, посмотрела наверх, в тёмные дождевые облака.
        - Он здесь! Он явился! Моя миссия возобновится, а желание любви свершится!
        Я посмотрел наверх, но поначалу не заметил ничего необычного. Только спустя несколько секунд в небе над нами загорелся голубой огонёк, медленно падающий вниз.
        - Кто это, твой господин? - спросил я Нахему.
        Девушка улыбнулась. Не знаю, сказанному мной или огоньку.
        - Царь царей волю обещает, брата своего убить завещает…
        Тут она снова схватилась за голову, упала на колени и начала кричать: «Замолкни! Замолчи! Иначе мы обе зазвучим!» Её голос вдруг раздвоился, а повязка на левом глазу, скрывающая белое невидящее око, ярко засветилась. «Убирайся к чертям из моего тела, сука ты поганая!» - это был голос Иды. Она сопротивлялась Нахеме всеми силами и на долю секунды ей почти удалось изгнать её. Из тела Иды, рассыпая оранжевые искры, показался невнятный силуэт. Ида пыталась высвободиться, но Нахема, зарычав, снова взяла тело под свой контроль. Она с криком кинулась на меня, и явно не для того, чтобы обнять.
        Пока Ида боролась с Нахемой, я сумел расслабить путы на руках, и когда та в ярости подбежала ко мне, я несильным ударом отшвырнул её обратно. Признаюсь, я в некоем замешательстве. Скорее всего я могу убить девочку, но как мне её спасти? Я не владею изгоняющими заклинаниями, да и вообще, кто ими нынче-то владеет? К тому же, кто хоть раз слышал о экзорцизме над Связующим? Куда катится этот мир…
        Она кинулась на меня во второй раз. Я снова увернулся, выжидая; правда, я сам не знал, чего. В мою старую голову ничего не приходило. В итоге я решил просто вырубить девочку, а уж потом думать, что делать с вселившимся в неё демоном. Кем бы она ни была, я не оставлю Иду ей на растерзание!
        Однако сказать оказалось легче, чем сделать. Нахема с каждой минутой, кажется, теряла рассудок и начинала биться всё яростнее. Дело было даже не в том, чтобы не ранить Иду, надо было ещё при этом не быть выпотрошенным её когтями.
        «Я собиралась девочку отпустить! Но Ненасытный мастак шанс упустить! - огрызнулась она на меня, выпрямляясь во весь рост. - У тебя был шанс уйти! Теперь мне нужно до убийства вас обоих снизойти!» Я решил потянуть время: «Мы всё ещё можем уладить это! Я не буду тебе мешать - обещаю! Лишь отпусти её!»
        Нахема, не дав мне договорить, зарычала и бросилась на меня. Я вцепился в неё, но к моему удивлению, она с лёгкостью меня отшвырнула и прижала к стене, будто я весил не больше ребёнка. Тоненькие руки Иды начали душить это старое горло мощью титанов. Смерть подползала ко мне всё ближе, а в голове у меня крутилась лишь мысль о том, что судя по всему, это и есть моё наказание. Так уж и быть. Похоже, я этого заслужил: «Ладно, Нахема, Доминионы тому свидетели, если ты обещаешь отпустить Иду, то моя жизнь в твоих руках».
        Я приготовился к смерти, как вдруг с соседней крыши, испустив дикий боевой клич, спрыгнул Дон. Он отшвырнул Нахему подальше от меня и протянул мне руку.
        - Право тебя убить есть только у меня! - прорычал он.
        - Тогда тебе придётся встать в очень длинную очередь, - откашлялся я, ухватившись за его лапищу и встав на ноги.
        - Раз ты живой, значит мой слуга ушёл на покой, - покачала Нахема головой.
        - Твой слуга? А, ты про того дикого собру? Да, можно сказать и так… на покой.
        Нахема испустила пронзительный вопль. О, я прекрасно знаю, что это такое. Это зов на помощь. Через несколько секунд на соседних крышах замаячили тёмные силуэты.
        Когда демон находится в теле человека на протяжении долгого времени, он полностью приспосабливается к своей новой среде обитания. Как паразитический гриб покоряет и подчиняет тело, так и демон понемногу меняет биологическую структуру своего «хозяина», делая из неё идеальный сосуд. Душа человека полностью сливается с демоном, питая и усиливая его. Таких существ охотники называют альфа-одержимыми, и встреча с ними не предвещает ничего хорошего - страха и боли они не чувствуют, а их кожа как кора дуба: её сложно порезать или проколоть. Эти твари - редкость. Они прячутся и крепчают, пока владыка не призовёт их на службу, а Нахема их призвала немало. Мы были окружены, но нельзя сказать, чтобы это пугало меня или малыша Дона.
        После Вифарбека я воспользовался кое-какими старыми связями и немного порылся в древних архивах инквизиторов Смертного Легиона. Из них я узнал, что Штраты не всегда были Ночными Охотниками. Ещё до моего времени они были частью Легиона и занимали вполне солидные позиции: капитаны, командиры, главы разведслужб начальники снабжения и даже ангельские проводники.
        Они были талантливы во всех сферах. Их уход из Легиона не датируется, а большая часть повествующих об этом страниц почему-то отсутствовала. Я смог отыскать лишь фрагменты о «Пробуждении спящих волков». Было много крови и жертв. Штраты сумели скрыться. По каким-то причинам в народе их считали героями и всячески укрывали от преследования мстительного Легиона. Я так и не сумел до конца выяснить, в чём заключалась особенность их семейки. Но похоже, что моё любопытство будет сегодня насыщено.
        Падающий с неба огонёк приближался всё ближе, озаряя территорию на много десятков метров вокруг. Нахема тоже обратила на это внимание и, приказав своим одержимым атаковать нас, кинулась к своей цели. Моей первостепенной задачей было спасти Иду, но чёрт его знает, как я это теперь сделаю, особенно когда к ней добавилась вторая - помешать Нахеме осуществить свои намерения, в чём бы они не заключались!
        Первый альфа, посмевший посягнуть на меня, был скинут с крыши. Ко второму я был уже не так милосерден. Мы вцепились в друг друга как бешенные собаки, что, смею заметить, было неопытной ошибкой с моей стороны: никогда не тягайся силами с демоном!
        Скотина зажала мою руку и ударом в корпус сломала ребро. О, да! Боль! Мой старый родич! Я был блудным сыном, снова забредшим в чертоги отца! Мои зубы щёлкнули от неожиданности, и я чуть не откусил себе язык. Но это всё было моментально забыто: хаос битвы наполнил мои мускулы засохшей, но нестареющей эссенцией!
        Я ударил лбом в лицо альфы, сломав ему нос, но тому было всё равно. Его чёрное лицо с красными, тлеющими как угли сосудами, вздулось и из его рта донеслось отвратительное зловоние. Я быстро достал свой клинок и с хирургической точностью нанёс пять быстрых уколов, оставив клинок в том месте, где должно было быть его сердце. У альфы зашатались ноги, но паскуда всё ещё стояла на ногах. Тогда я быстро достал свой старый как этот город Кольт и выстрелил сначала в правый глаз, затем в левый. «Попробуй только встать», - плюнул я в него на прощанье.
        Альфа упал как подкошенный, но вместо него выбежало ещё двое. Чёрт, если так продлится, то боюсь, я умру от перевозбуждения! Ха! Кто знает, сколько это старое сердце ещё выдержит?
        Я встал в боевую стойку и приготовился к очередной атаке, которая долго не заставила себя ждать. Альфы передвигались быстро, почти как упыри. Мне было невозможно прицелиться… но к счастью, мне и не понадобилось.
        Дон вылетел как стрела в своём истинном обличии, протаранив одного из одержимых и буквально размазав его по крыше. Любопытно! Так вот, значит, каков секрет Штратов: древняя кинетическая эссенция! Возможно, даже аспект! Не буду врать, я был удивлён: впервые вижу такое дикое, красивое и при этом естественное проявление прото-эссенции.
        Тело Дона, который и без того был верзилой, обросло оранжево-красными кристаллами, которые пульсировали в такт биению его сердца. Его лицо было покрыто небольшими наростами, защищавшими лоб, глаза, нос и челюсть. Его ногти удлинились в длинные прозрачные лезвия, а из локтей торчали длинные широкие шипы. Аура охотника тоже изменилась: поднимающаяся из-под его ног энергия плавными волнами обвивала его, образуя конус - прекрасное существо! Было в нём нечто звериное, волчье…
        - Иди! - зарычал он мне. - Спаси Иду! Не смей возвращаться без неё!
        - И не подумаю, - улыбнулся я.
        Я помчался вслед за Нахемой, которая тем временем перепрыгнула на соседнюю крышу. Она не заметила преследования; я должен воспользоваться этим шансом, ибо другого у меня, возможно, больше не будет. Подкравшись поближе, я спрятался за углом и приготовился атаковать со спины. Нахема стояла шатаясь, как пьяная, и бормотала что-то. Она смотрела на падающий голубой огонёк, как завороженная. «Вот оно и свершится! Скоро всё завершится! Нахема с возлюбленным наконец-то воссоединится!» - молитвенно скрестила она руки.
        Подумав, что это мой шанс, я бросился на неё. Я не могу ранить Иду, поэтому оружие применять было нельзя. Я должен как-то обезвредить Нахему, не причиняя девочке вреда, что я не имел и малейшего понятия, как сделать. Как бы там ни было, свой шанс я всё равно упустил. Нахема обернулась и резким движением руки метнула в меня какой-то магический снаряд. Я машинально поймал и поглотил его - огромная ошибка! Сегодня я допускаю промах за промахом. Как можно было впитывать эссенцию неизвестного существа?!
        Я направил свой Кольт на неё, пытаясь выстрелить в плечо, но вдруг меня парализовало. «Что за?!» - воскликнул я в ошеломлении. Мои руки онемели, и я перестал чувствовать своё тело.
        - Что ты со мной сделала, сука?!
        - Ты не помешаешь моему воссоединению! Девочка хоть и молода, но отнюдь не так сильна! - посмотрела она на меня голодными глазами. - Её и твоя судьба связаны, не разлей вода вы привязаны! Однако она мне больше не нужна…
        Она медленно подошла ко мне, забрала мой нож и приставила к своему горлу. Что-то внутри меня вдруг разбилось, а сердце со страхом затрепетало. Кем бы она ни была, она явно не в своём уме. Мне было бесполезно просить её пощадить Иду. Она бы всё равно нас убила. Мне больше ничего не остаётся… Просыпайся!
        ЧАСТЬ XVI: ВОЛЧЬЯ ЖИЗНЬ
        Я Дон Штрат из клана Ночных Охотников и у меня много целей. Аж столько, что не знаю, за какой гнаться первой: лидерство над фамильным анклавом, искоренение демонов, отмщение. Я не скажу, что моя жизнь трагична, ибо это и так подразумевается для всех нас. Каждый из нас потерял кого-то в этой войне.
        Я потерял всех: брата, маму, отца. Моя мама Карла покончила с собой, мой отец Самсон пал в бою по своей глупости, а брата Генри я потерял ещё в детстве. Он был жестоко убит прямо у меня на глазах. Его душа была уничтожена: она не попадёт ни Рай, ни в Ад. Вот он стоит прямо рядом со мной. Вдруг он кидается ко мне и накрывает своим телом. Это последнее, что он сделал. Я этого никогда не забуду.
        Генри был на двенадцать лет старше меня. Он был одним из самых добрых, честных и отважных людей которых я когда-либо знал. Он был отнят у меня убийцей - Ненасытным Тимоти Айронвоком. Когда-нибудь я ему отомщу за это, а пока… Пока мне нужно взрослеть, учиться и тренироваться.
        Когда мать покончила собой, отец подошёл ко мне и сказал: «Твоей мамы больше нет, Донни». «Она наконец попала в Рай к Генри?» - спросил я отца. Отец, не выдержав, упал на колени и со слезами обнял меня: «Никто из них не попал к ангелам, мой мальчик».
        Годы шли, отец слабел и духом, и телом, и разумом. Клан пришёл в упадок. Миссии были пущены на самотёк, охотники умирали налево и направо, наши территории сокращались, поток новобранцев иссяк - всё шло к чертям. Лидерство отца привело нас к грани вымирания.
        Как-то раз отец ушёл на миссию с отрядом из пятерых и не вернулся. Мерсер, правая рука отца, тогда подошёл ко мне, положил свою морщинистую лапу мне на плечо и сказал: «Их больше нет. Теперь ты последний из Штратов, и ты должен возглавить свой анклав». Мне было пятнадцать.
        Я должен злиться на своего отца за его провалы, за то, как он подвёл и клан, и семью… но не могу. Со смерти моего старшего брата всё к этому и шло. Это было лишь вопросом времени. Я зол, но не на него. Я зол на другого!
        Я смотрю в старое, богато украшенное зеркало. На мне джинсы и сорочка. Волосы уложены, ногти пострижены. Я не успел попрощаться с братом и матерью, но сегодня я попрощаюсь с отцом. Большинство охотников не хоронят своих, мы их кремируем. У нас даже специальные крематории есть для этого. Не знаю, почему. Так всегда было. Старые охотники поговаривают, что демоны озлоблены на охотников за то, что те при жизни выслеживали и уничтожали их, поэтому они откапывают тела и поедают их. Чёрт знает, может так оно и есть.
        Ида и Ванесса тоже здесь. Они заменили мне семью, которую я потерял. Говорят, Ида стала искусным охотником и владеет старой кровной способностью Дневных Охотников, передающейся по наследству. Впечатляет. Я завидую, ведь единственным, что отец мне передал, был невыполнимый долг. Ида обнимает меня, будто она моя старшая сестра. Я не отвечаю взаимностью: Мерсер сказал на днях, что она дружит с архинквизитором, убившим Генри. Почему? Я не понимаю.
        Годы шли. Мне уже двадцать. Каждый день я просыпаюсь в семь и старый пень Мерсер заставляет меня упражняться и обучаться боевым приёмам. Я не протестую: для встречи с Ненасытным мне понадобится вся сила, которую я могу в себя впитать.
        Я не особенно отчётливо помню тот день, но Мерсер говорит, что Айронвок сражался против целой орды демонов и даже сумел закрыть расширявшийся портал. Ненасытный силён. Слишком силён для обыкновенного смертного, поэтому я решил обратиться к Гильдии. Худой бородатый мужчина довольно плутоватого вида уколол иголкой меня в палец, затем достал откуда-то старый потрёпанный дневник и невежливо кинул его мне: «Ты нам должен, Дон Штрат. Когда я попрошу, ты исполнишь мою просьбу!» - расхохотался он, закрывая за собой двери. От этого места у меня мурашки по коже. Я ушёл так быстро, как только мог.
        Дневник поведал мне немного, но это всё же лучше, чем ничего: я стал готовиться. Теперь я знаю кто он - точнее, что он. Но даже этого знания будет недостаточно, чтобы побороть его. Мне нужно тренироваться - больше тренироваться!
        Я спал, когда в мою комнату ворвался старый Мерсер: «Беда, Дон! Наши в засаду попали!» Моё сердце затрепетало. Я был пару раз на миссиях с намного опытными охотниками, но тогда успех был почти гарантирован. Я ждал дня наподобие этого. Да, мне было страшно, но одновременно я предвкушал это.
        На базе никого не было - все на миссиях и на ночных патрулях. Я взял с собой Мерсера и ещё троих неопытных охотников. Наша цель - заброшенное здание на окраине города. Это территория Дневных и Иды; она не под нашей юрисдикцией. Я не знаю, что наши здесь потеряли, но Дневные обязаны были им помочь. К сожалению, мы пришли слишком поздно.
        Когда мы зашли в здание, конечности наших охотников уже были разбросаны по всем стенам и этажам. Я не успел и оглянуться, как из темноты выскочил внушительных размеров упырь и вырвал одному из моих охотников трахею. Меня пригвоздило к земле страхом: я не мог ни шевельнуться, ни дышать. Упырь кинулся на меня, но Мерсер встал у него на пути, за что получил когтистой лапой в плечо и был отброшен к стене. Я вспомнил Генри… Больше никому не придётся отдавать за меня свою жизнь!
        Я ощутил прилив бодрости, а весь этаж вокруг меня осветился оранжевым огнём. Моё тело стало легким; я словно парил в воздухе. Упырь снова прыгнул на меня, но я на лету поймал его, прижал к стене и вонзил в шею торчащие из моих пальцев лезвия. Чёрно-зеленая кровь хлынула из существа фонтаном, и оно упало в нескольких метрах от меня, конвульсивно подёргиваясь. «Наконец-то! Унаследовал всё-таки от дедушки! - воскликнул восторженно Мерсер. - А я-то уже думал, что ты совсем бездарный!» Мы ушли. Старик выжил. Дневные не помогли… Этот день послужил мне уроком: мы сами по себе. Никто за нас не вступится, ни ангелы, ни анклавы Связующих, ни даже другие охотники.
        Первым что я сделал, став во главе анклава, была отмена всех миссий по выслеживанию и охоте. Мир переживёт. Пускай пока другие занимаются тем, чем всю жизнь занимались мы. Теперь нам надо проследить не за миром, а за собой. Нам нужны были новобранцы и новопробуждённые Связующие, преданные делу. Всех охотников, как опытных, так и зелёных, я разослал по всем метрополиям Грандиса. Нашими новыми целями были спасение и вербовка.
        Многие старые охотники недовольны этим, посчитав, что я продолжение неудачного лидерства своего отца. Я созываю на совет всех лидеров нашего анклава со всех городов и за круглым столом спокойно объясняю свою позицию и нашу новою политику. Это их не удовлетворяет. Поднимается неразбериха. Они толкают меня и обвиняют в мягкотелости. Я теряю благоразумие и в гневе приструниваю их всех, показывая, что я на самом деле могу. Они замолкают, приняв своё поражение и мою новою политику.
        Мою тренировку тем вечером прервал Мерсер:
        - Ванесса Бейкер убита.
        - Как?
        - Легион. Говорят, что случайность.
        Я прошу его оставить меня наедине. Я не хочу, чтобы он видел мою слабость и мои слёзы. Я снова потерял близкого мне человека.
        На следующее утро я с Мерсером отправился к Дневным Охотникам. Дочь Ванессы, Рокси, всего лишь подросток. Ей недавно исполнилось десять. Она даже младше чем был я, когда мне пришлось возглавить анклав. «Обещаю, отныне я буду помогать тебе во всём, Рокси. Наши семьи будут неразлучны», - это были не простые слова утешения. Я был искренен. Я хочу, чтобы наша большая раздробленная семья воссоединилась.
        Время скользит медленно, как черепаха. Сегодня полнолуние. Луна озаряет эту холодную зимнюю ночь как прожектор. Куда ни взгляни, повсюду снег. Сегодня именно тот самый день… Сегодня день отмщения. Сегодня Ненасытный наконец-то поплатится!
        Вокруг никого нет. Это отделённый от всего города участок земли на окраине города. Тимоти уже много лет не выходил из этого здания. Мне лишь нужно придумать, как пробраться к нему, но мороз не даёт мне сконцентрироваться. Я торчу здесь уже почти десять часов и меня пока не посетила ни одна светлая мысль.
        Из особняка кто-то выходит. Спрятавшись за деревом, я слежу за смутно знакомой фигурой. Внешние ворота открываются. Это Ида!.. Меня охватывает злоба и кровь начинает кипеть.
        - Чем он одурманил тебя? Чем заколдовал? Что он тебе предложил? - накинулся я на неё.
        - Дон? Что ты здесь делаешь?
        - Из всех людей у меня больше всего прав находиться здесь, а вот что ты здесь делаешь?
        - Послушай меня, Дон, я зла не меньше твоего. Моё сердце всегда будет тосковать по твоему брату, - Ида даже не запнулась, - и будь я проклята, если когда-нибудь прощу ему это. Но то, что мы сейчас стоим здесь и говорим об этом - его заслуга!
        Я был поражён холодной прагматичностью девушки, которой я когда-то так восхищался.
        - Как ты можешь так говорить? Как ты можешь оправдывать его? Я… мне больше нечего тебе сказать, Ида.
        - Дон, - Ида встала в оборонительную позицию. - Даже не думай об этом.
        - Отойди! Я даю тебе шанс, который он не дал моему брату!
        - Одумайся, сопляк, ты ещё не дорос до меня и уж тем более до Ненасытного.
        - Я попытаю свою удачу, и если проиграю, то умру с улыбкой на лице, зная, что я хотя бы попытался, в отличии от некоторых!
        - Идиот. Подумай, что будет потом, - Ида сменила тон, пытаясь достучаться до моего благоразумия. - Сотни и сотни охотников полагаются на твоё лидерство. Что будет, когда ты умрёшь ради совершенно бессмысленной цели? Что будет, когда умрёт последний сын Штратов? Ты не просто сдохнешь в каком-нибудь сугробе, ты развяжешь целую войну! Сколько охотников должны отдать жизни ради твоей мести? Сколько твоих братьев ты готов ещё потерять, как потерял Генри?
        Конечно, Ида была права. И даже не в чём-то, а во всём. Я не только не смогу одолеть его, я скорее всего не смогу одолеть даже её. Даже если и смогу, всё пальцы будут указывать на меня и на мой анклав. Уж если и делать дело, то на пятёрку и без сопутствующих жертв. Я умерил свой пыл.
        - Это ещё не конец, - пригрозил я ей. - Клянусь преданной забвению душе моего брата, это ещё не конец!
        - Дон, постой! - Ида попыталась остановить меня, но я уже уходил.
        С тех поря больше не общался с ней. Я больше не мог полагаться ни на Иду, ни на её охотников. Мне уже двадцать семь лет, а Рокси скоро будет восемнадцать. Она взрослеет быстро, а учится ещё быстрее. Её аспект проявился год назад, чуть позже чем у меня, однако она контролирует его намного лучше, чем я в её возрасте.
        Мы поставили себе цель научиться выжимать максимум из наших аспектов, а для этого нужны были огромные усилия, как физические, так и умственные, и что важней всего - знания. Мы с Рокси залезли в старые архивы, спрятанные под тщательным надзором в катакомбах Сумрачных Охотников в Зонненраде - столицы Гроссе Рийк. Мы изучили всё, что там было написано нашими предками.
        Охотники не могут зачерпывать эссенцию - ни свою, ни чужую, ни эссенцию мира и природы. Мы можем лишь усиливать наше чутьё и наши физические способности путём искусственного и грубого сжигания нашего внутреннего запаса эссенции. Именно поэтому наши физические тела отличаются от нормы. Насколько мы поняли из архивов, проявление сразу трёх аспектов почти одновременно - огромная редкость. Такое случалось всего несколько раз и последний был очень давно.
        Наши аспекты - это продолжение наших эссенций. Они как небесные тела, кружащиеся вокруг солнца. И как небесные тела, наши аспекты тоже иногда выстраиваются в ряд. Они непредсказуемы настолько, что могут проспать века или не проявиться вовсе. Никто не знает почему они работают так, как работают. Думаю, Эрза из Гильдии мог бы нам чем-нибудь помочь с этим, но я ему уже обязан, и я не собираюсь обременять схожим долгом Рокси. Будем довольствоваться тем, что есть.
        «Иги», «Кенари» и «Аркси». Ида владеет «Иги», я - «Кенари», а Рокси - «Аркси». «Иги» - сенсорный аспект. Он позволяет видеть и чувствовать то, что не видят и не чувствуют другие. Старые охотники называют его Глазами Правды. Говорят, не существует сильнее сенсора, чем того, кто владеет глазами Иги. «Кенари» - физический аспект. Он усиливает тело владельца и даёт ему средства как для нападения, так и для защиты. Из-за того, как эссенция преобразовывается на теле владельца, его часто называют Лицом Волка. «Аркси» - ментальный аспект, усиливающий умственные способности и позволяющий манипулировать разумами других.
        За последние годы мы очень сблизились с Рокси. Я помогал ей во всех вопросах и проблемах. Рокси была моей последней сестрой, и я не собирался её терять. Мы часто, почти каждый день, тренируемся вместе по несколько часов, пытаясь синхронизировать наши аспекты, чтобы я дополнял её, а она меня. Пока что выходит не очень, но надо же с чего-то начинать.
        Количество охотников увеличивалось. Моё решение начинало давать плоды. Мы снова становились авторитетом, с которым надо было считаться. Я начал брать Рокси на полевые миссии. На той неделе она сделала такое, что я не поверил бы, если бы не увидел собственными глазами: она захватила разум одержимого и заставила его перерезать себе горло. Еле успела выйти из сознания до смерти демона, а если бы не успела… Я горжусь ей. О нашем «дуэте» стали ходить слухи.
        Огромный тренировочный зал под землёй. Я учу Рокси приёмам ближнего боя.
        - Это тебе не джиу-джитсу, Рокси! То, что сработало бы против человека, не сработает против существа посильнее! Ты не сможешь манипулировать вражеской кинетической силой!
        - И что мне тогда делать?
        - Колени, девочка, колени! - крикнул я ей. Наставник из меня был очень нетерпеливый. - Сколько можно тебе повторять, ломай им колени и отходи на безопасное расстояние.
        Я демонстрирую приём. Она быстро учится, но ещё чересчур неопытна.
        - Я устала, Дон. Давай передохнём!
        - Передохнём? Думаешь те, кто за тобой будут гнаться, дадут тебе передохнуть?!
        - Разве это не я должна за ними гнаться?
        - Не умничай. Переходим на фехтование.
        Я достал затупленные сабли и кинул одну из них Рокси. В воздухе раздался звон - Рокси была быстра, но выносливостью не отличалась. Я же, наоборот, не блистал скоростью, но мог фехтовать часами. Наш танец продолжался минут двадцать.
        - Теперь переходим на кинжал и арбалет, - протянул я ей орудия. - Помнишь, как этот боевой стиль называется?
        - Два жала!
        - Придуман? - я встал в боевую стойку, держа в одной руке изогнутый кинжал, а в другой короткий арбалет Висари-6.
        - Бертранд Вультсгез! - Рокси тоже встала в оборонительную стойку, держа кинжал обратным хватом и арбалет наперевес.
        - Когда? - кинулся я на неё.
        - Драугия, восемнадцатый век, - она попыталась отбиться, но неудачно.
        - Когда?! - переспросил я её, отнимая у неё арбалет.
        - Тысяча семьсот тридцать третий!
        Наша тренировка была прервана Мерсером.
        - У подземного входа Ида Шарп, требует впустить её. Что мне делать?
        - Что ей надо? - я не ждал такого незваного гостя. - Впусти её.
        Мерсер вышел за дверь и тихо переговорил с одним из стоявших там молодых охотников. Мерсер в последнее время ведёт себя очень странно. Ему уже за шестьдесят, и я бы подумал, что это старческий маразм или депрессия, но нет. Мерсер был не таким. Он повидал столько всего, столько смертей, что если бы они могли, то уже давно сломили бы его. Нет. Здесь дело в чём-то другом.
        Год назад восточной части Продо понадобилась срочная помощь Связующих. Меня там не было, но говорят, это была настоящая бойня. Баал захватил в плен Часового-наместника столицы Хуася - Асукин и фактически развернул геноцид, копя души для ритуала открытия портала с Земной стороны. Не знаю насчёт ангелов, а демонам всегда нужны непорочные души для своих манипуляций с порталами. Через открывшийся портал он пропустил принца Второго Круга Асмодея, и пошло-поехало. Помогать Священной Церкви пошли и Маги, и Крестоносцы, и Легион, и даже Архинквизиторы. Я решил отправить лишь добровольцев, и Мерсер был одним из них.
        Когда пыль расселась, многие предпочли остаться в Асукине, опасаясь, что ещё одну такую дерзкую атаку защитники города не выдержат. Если человечество потеряет хоть одну страну или метрополис, то катастрофа будет неизмеримых масштабов. Такой глобальный ущерб не смогут исправить даже ангелы. Зараза будет распространятся на все соседние государства, пока хаос не поглотит весь континент, а затем последуют другие. Скрытая война, которую мы ведём с начала времён, полностью выплеснется в мир обычных смертных. Вот тогда нам останется разве что молиться. Когда всё кончилось и свершилось, Мерсер вернулся домой, но он был не таким, как прежде. Я решил, что это пройдёт со временем. Я ошибался.
        - Ида, - поприветствовал я её, вытираясь полотенцем, - давай начистоту. Что тебя привело?
        - И я тебя тоже рада видеть, Дон. А, Рокси, и ты здесь! - они обнялись. - Дон, начистоту так начистоту. То как мы расстались… я давно хотела извиниться перед тобой, и эта одна из причин по которой я пришла, но у меня также есть и информация что…
        В комнату вошёл Мерсер. Ида моментально развернулась к нему; её единственный глаз побелел, а рука метнулась к кобуре. Всё произошло так быстро, что я не успел среагировать. Ида выстрелила в Мерсера, но тот просто шагнул в сторону. Когда до меня стало доходить суть происходящего, было уже слишком поздно. Мерсер достал свой нож и кинул в Иду. Та выронила пистолет. Рокси потянулась за арбалетом. Я кинулся на Мерсера голыми руками. Тот схватил Рокси в охапку и швырнул в меня, как будто она весила не больше мяча. Сильно ударив Иду в солнечное сплетение, он медленным шагом направился ко мне.
        - Что… что ты творишь, старый сукин сын?
        - Старый он, да, но отнюдь не старше меня.
        - Кто ты?!
        - Мне жаль, что до этого дошло, я отнюдь не такое зло…
        Он ударил меня прямо в лицо. Это последнее, что я помню. Когда я очнулся, в комнате уже были наши охотники. «Где этот ублюдок… где этот чёртов Мерсер?!» - крикнул я. Один из охотников отошёл в сторону, и я увидел лежащий на земле труп старика. Глаза его были открыты. «Рокси? Ида?» - спросил я с испугом. «Мисс Бейкер здесь, - один из охотников указал пальцем в другую часть комнаты, где девочке накладывали бинты на плечо, - а госпожи Шарп к моменту нашего прибытия тут уже не было».
        Мне не потребовалось много времени, чтобы сложить одно с другим. Всё это время моё внутреннее чувство пыталось мне сказать, что с Мерсером что-то не так, но я тупо приглушал свой инстинкт и занимался другими вещами. Вот он в итоге и мёртв. Возможно, он умер ещё там, в зоне конфликта, возможно здесь, а возможно, он всё ещё был жив несколько минут назад, и я упустил шанс спасти его… Теперь мне жить с этим, и я ничего не могу поделать, кроме как выбить из его убийцы всю правду!
        Всё это время он был одержим, и прятался у всех на виду! У меня даже в голову такое не влезает. Как такое возможно? У нас охотников врождённый дар к сенсорике и отличное чутьё. Кто может так умело маскироваться от нас? Как бы там ни было, Ида раскусила его с первой же встречи, с первой же секунды… и теперь оно захватило её тело.
        - Я отправляюсь на охоту.
        - Я с тобой, дядя.
        - Нет, Рокси. Не на этот раз.
        - Но дядя!
        - Я могу не вернуться и, если это случится, судьба как минимум двух семейств охотников ляжет на твои плечи. Ты обязана продолжить наше дело, - Рокси недовольно отвернулась. - Выше нос. Ты охотница! Я верю в тебя.
        Я взял с собой несколько добровольцев, даже не спросив их имён. Я помнил лишь их лица. Видел на днях в тренировочной. Ныне у нас столько новых рекрутов, что я уже не успеваю уследить за всеми. Достаточно и лиц.
        На выходе из метро к нам подбежал молодой оборванец: «Сто квен». Я даже не стал спрашивать. Это безусловно был один из Летунов. Они нынче везде рыскают и всё знают. Я небрежно протянул ему деньги.
        - Заброшенный Город.
        - Парень, я тебе только что сотню дал. Давай-ка уж поконкретнее. Заброшенный Город - большое место, знаешь ли.
        - У нас нету там глаз, - пожал он плечами, - и сомневаюсь, что у кого-то вообще есть.
        Ну что ж, для начала неплохо, хотя сотни жалко. Мы сели в машину и поехали в Заброшенный Город. Я здесь был лишь однажды и надеялся, что второго раза не будет. Ненавижу это место. Это мёртвая зона, обнесённая высокими стенами. Политики говорят, что так красивее, откровенно пытаясь выдать дерьмо за торт. Хочу заметить, довольно умело - мы-то глотаем.
        «Разделяемся. Дистанция десять, максимум пятнадцать метров. Прочёсываем всё от начала до конца, пока не найдём что-нибудь необычное. Смотрите не заблудитесь. Ты и ты на крышу. Ты со мной», - отдал я приказы своим охотникам, после чего с неохотой вошёл в каменный лабиринт.
        Время пролетело незаметно. Чёрт, когда мы заходили, солнце ещё было над нами, а сейчас луна уже светит вовсю. И мне почему-то холодновато, хотя на дворе лето. Как и предполагалось, мы ничего не нашли. «Мне нужно сконцентрироваться. Смотрите ничего не проморгайте», - приказал я и медленно уселся, скрестив ноги.
        Из всего, чему меня учил старый Мерсер, земля ему пухом, это я ненавидел больше всего. В отличие от других, более опытных охотников, с сенсорикой у меня были не лучшие отношения. Мне часто приходилось медитировать, что я терпеть не мог.
        Признаюсь, я чувствовал себя глупо. Сидеть, скрестив ноги… такая йога не для меня! Однако к моему собственному удивлению, через пару минут я начал что-то чувствовать. Сложно сказать, что, ведь со мной такого ещё не было. У меня никогда не хватало терпения на такую чушь, но сейчас от моих действий зависела жизнь Иды. Как бы мне не хотелось обвинять её в предательстве, эта каша заварилась именно из-за меня, значит, мне её и расхлёбывать.
        Я стал якорем на дне неподвижного озера. Всё, что происходило в нескольких милях вокруг, доносилось до меня слабыми вибрациями. Прохожие и машины за городом, заброшенная электростанция, всё ещё испускающая слабую статику, бездомные в Заброшенном Городе и другие обыкновенные здешние обитатели. Все стали слабой вибрацией, скользящей по моей коже… но тут было ещё что-то. Издалека, с самой границы города, до меня донёсся странный звук. Резкий, колющий, неприятный. Глупости. Это не может быть тот, кто я думаю. Но больше ничего не уловив, я решил погнаться за единственной зацепкой.
        Я снова приказал своим охотникам рассредоточиться по территории и глядеть во все глаза. Сам же я подошёл настолько близко, насколько это было возможно, оставаясь незамеченным. Я выглянул за угол и увидел его… Ненасытный!
        Моя кровь вскипела, и я готов был тут же кинуться на него, но у меня перед глазами пронеслось лицо Иды. Я должен быть осторожнее. Если она здесь, то я могу вспугнуть её. Ненасытный может быть с ней заодно или по крайней мере знать больше, чем я. Но признаюсь, сама мысль о том, что сегодня у меня появился хоть какой-то шанс убить этого монстра, не подвергнув при этом свой анклав прямому удару, плотно засела у меня в голове. Было непохоже, что архинквизитор идёт куда-то целенаправленно. Он выведывает дорогу у бездомного… Что ты здесь потерял, Тимоти?
        Мы следили за ним довольно долго. Я не собираюсь сдаваться. Но в конце концов мне придётся решать, что делать, если он не приведёт меня к Иде. С одной стороны, месть за моего брата Генри, с другой Ида. Я боюсь своего выбора, каким бы он не был, но к счастью, мне не пришлось ломать голову над этой дилеммой.
        Архинквизитор резко прибавил шагу и свернул в особенно узкий и тёмный переулок. Мои охотники потеряли его из виду. У них был превосходный угол обзора со всех сторон, и они всё равно потеряли его! Не могу в это поверить! Хотя, минутку…
        Зайдя в переулок следом за ним, я медленно провёл рукой по стене старого здания. Не спрячешься, сукин ты сын! Я подошёл к тому месту, откуда исходила странная вибрация, остановился и побранил своих соклановцев. Затем быстро протянул руки к тёмной стене в надежде не оказаться полным глупцом. Мои пальцы зацепились за что-то мягкое. Я вцепился в это изо всех сил и перебросил через себя. Это он! Наконец-то! Его жизнь у меня в руках!
        - Знаешь, когда я почуял за километр твою ауру, я поначалу не поверил самому себе, - поприветствовал я его, - но что-то внутри меня подсказывало, что это именно ты. Частичка меня даже молилась, чтоб это оказался ты, Ненасытный!
        - Малыш Донни Штрат… и его оборванцы.
        Сам его голос, сама его манера - всё меня раздражало. А то, как он смеет обращаться ко мне…
        - Я давно уже не малыш, архинквизитор!
        - Ну-ну, это я вижу, теперь ты аж глава самих Ночных Охотников. Охотников, спрятаться от которых можно прямо под их носами! - хохотнул он.
        - Знаешь, обычно с обыкновенными людьми бывает так: они рождаются, растут, стареют, слабеют, а затем умирают. А вот ты, я вижу, нисколько не изменился! Не все продлевают свою жизнь за счёт других! Чего молчишь, убийца, язык проглотил? Или может, под конец тебя совесть замучила? - я распалялся всё сильнее.
        - Что ты здесь делаешь, кроме явного умысла выследить, загнать и убить меня?
        - У нас здесь свои интересы, которые не касаются других анклавов, тем более архинквизиторов!
        - Парень, да хоть со Священной Церковью якшайся, меня лишь интересует, не привело ли нас сюда одно и то же дело.
        - У нас не может быть никакого общего дела!
        - Послушай, парень, я был бы рад целый день с тобой протрепаться тут, но готов ли ты пожертвовать Идой?
        Мне нужно быть осторожней. Мне нужно выведать, что он знает.
        - Продолжай.
        - Этот проклятый в прямом смысле слова город не подчиняется никому. Это старая и огромная болотная лужа. Проконтролировать его просто невозможно. Идеальное место для того, чтобы спрятаться от опытного охотника, и не менее идеальное, чтобы кого-нибудь спрятать…
        - Иду выкрали прямо из-под нашего носа! Мои источники привели меня сюда… - я должен спровоцировать его. - Ты пришёл сюда её убить, не так ли?!
        - Дон, я что-то слышал, - тихо сказал один из моих охотников, но я не хотел сбавлять обороты.
        - Убить? Нет, глупый мальчишка! Подожди, что ты имеешь в виду под «выкрали из-под носа»?..
        - Кто-то движется в темноте, - напряжённо сказал второй охотник.
        - Надо было убить тебя прямо на месте! Но я хотел посмотреть тебе прямо в глаза! - ну же, древняя ты тварь, я почти разозлил тебя!
        Если бы не моя реакция охотника, меня постигла бы самая глупая смерть: из темноты на нас прыгнуло нечто. Я увернулся, а вот мой охотник был сбит с ног. Я хотел подбежать к нему, но вторая атака пришла сверху. Моя реакция снова спасла меня, а второго охотника оплела какая-то красная гадость. Клянусь, если выживу - лично буду тренировать их до полусмерти, как меня тренировал старик Мерсер.
        Архинквизитор крикнул мне заняться прячущейся в темноте тварью, против чего я особо не возражал. Так уж и быть. Со всех ног я погнался за существом в соседний переулок, длиннее и темнее предыдущего. Этой твари не застать меня врасплох дважды. Я чувствовал: она была здесь. Следит за мной из темноты. Я не вижу её, но чувствую ауру: злую, поганую, гнилую. Наконец обнаружив существо, я не подал виду и нарочно повернулся к нему спиной: такого шанса не упустил бы ни один хищник. Но стоило ему выскочить из укрытия и кинуться на меня, я тут же развернулся и всадил свой нож ему в живот. Тварь оказалась крепче, чем я предполагал: мой нож даже не пробил кожу. Моя рука соскользнула, и он швырнул меня об стену.
        Собра. Смахивает на человека, но только издалека. В отличие от других демонов, шкура у них очень толста и служит защитным панцирем. Обыкновенным оружием здесь не обойтись.
        Я должен сохранять спокойствие. Нельзя ошибаться. Я выждал момент, когда тот атакует в очередной раз и снова удачно увернувшись, я всадил когти аспекта Кенари ему в живот обеими руками. Демон без звука свалился на землю. Не теряя времени, я помчался на звуки борьбы, доносящиеся с соседней крыши.
        Когда я добрался, Ида уже сумела обезоружить архинквизитора. Я решил понаблюдать.
        - Господин поручает, Нахему с возлюбленным снова воссоединить обещает.
        - Тебя зовут Нахема? Кто твой возлюбленный, Нахема?
        «Нахема»? Значит, вот как зовут убийцу Мерсера. Она говорила не как Ида и не голосом Иды. Насколько я могу судить, от Иды в ней не было ничего, кроме тела.
        - Убирайся к чертям из моего тела, сука ты поганая!
        А вот это был уже голос Иды. Она сопротивлялась Нахеме. Ненасытный освободился и вцепился в неё. Они покатились по земле.
        - Ладно, Нахема, Доминионы тому свидетели, если ты обещаешь отпустить Иду, то моя жизнь в твоих руках.
        Что?! Ненасытный обещает отдать свою жизнь за жизнь Иды? Что это ещё за дикая уловка? Неужели он говорит чистосердечно и этому старому убийце действительно небезразлична её судьба? Но не тебе решать, когда ты умрёшь, старый ты лис… Я спрыгнул с крыши на ничего не подозревающую Нахему и отшвырнул её подальше от Ненасытного, протянув тому руку.
        - Право тебя убить есть только у меня!
        - Тогда тебе придётся встать в очень длинную очередь, - ответил архинквизитор, с трудом поднявшись. И этой старой развалины я так боялся?
        - Раз ты живой, значит мой слуга ушёл на покой, - странно повела рукой Нахема.
        - Твой слуга? А, ты про того дикого собру? Да, можно сказать и так… на покой.
        Нахема испустила «Зов Помощи». Оглушительно высокий рык призвал всех демонов в округе. «Зовом» могут пользоваться лишь очень могущественные демоны… Ненавижу, когда они так делают.
        На крышах появились альфа-одержимые, и ещё несколько вскарабкалось по стенам разрушенного здания, на крыше которого мы стояли. Терпеть не могу этих тварей. Они быстрее и больше обыкновенных одержимых. Они лучше контролируют тело, в котором обитают и нередко живут целыми столетиями. Однако, чем они старше, тем глупее становятся. Единственное, что они никогда не разучиваются делать, так это скрываться, убивать и подчиняться. Их кожа толста, а когти остры как бритвы. А их тут многовато. Странно, что мы об этом не знали до сих пор.
        Демоны долго не церемонились и разок оглянувшись на свою госпожу, тут же кинулись на нас. Архинквизитор разобрался с парой, но этого было недостаточно - нас стремительно окружали. Для этой драки мне явно не хватало ни силы, ни реакции, поэтому я призвал Кенари на помощь. На этот раз я решил не жадничать и призвал весь аспект, который только мог. Первые пару секунд мне было больно. Моя кожа загорелась как в огне, а глаза зачесались, но после я стал видеть всё намного отчётливее. Я только что использовал козырь, который специально хранил для Ненасытного.
        - Иди! - крикнул я Ненасытному. - Спаси Иду! Не смей возвращаться без неё!
        - И не подумаю, - ответил Ненасытный.
        И вот опять. Уже второй раз за сегодняшний день я упускаю Ненасытного. Судьба просто насмехается надо мной. Прости меня, братец, твоё отмщение должно подождать. Я проводил глазами преследующего Нахему архинквизитора и приготовился к изнурительной битве.
        Мне доводилось пару раз встречать альфа-одержимых, но тогда я был не один. Эта битва будет моим самым сложным испытанием за всю мою жизнь. Я должен доказать отцу, что я давно превзошёл его. Я должен доказать своим охотникам, что я готов вести их. Я должен доказать старику Мерсеру, что его надежда и вложенный в меня труд не были напрасны. Я должен доказать самому себе, что это мне под силу. Потому что, если это не так, то и архинквизитора мне не одолеть. Альфа кинулся на меня, а я на него.
        С каждой тренировкой мне удавалось выжать из аспекта всё больше и больше энергии. Где его грань и где его лимит? Сколько он может длиться и сколько он может дать мне сил? Ответ на последний вопрос я получил, когда удар альфы меня даже не пошатнул. Я без какого-либо усилия приподнял одержимого над головой и швырнул его с крыши. Но не успел я опомниться, как сзади мёртвой хваткой на меня прыгнул очередной враг и повис на моей шее. Через пару секунд подоспел ещё один и тоже вцепился мёртвой хваткой, а затем ещё и ещё. Меня скрутили со всех сторон. Мне было больно и трудно дышать. Когда я понял, что поражение совсем рядом, меня охватил не страх, а ярость. Ярость на самого себя. Как я могу проиграть здесь и сейчас?! Это не моё время!
        Мой аспект взорвался дождём оранжевой шрапнели и энергии, раскидав одержимых в разные стороны. Я почувствовал, как моя спина стала покрываться ещё одним слоем брони, а кожа на руках обросла чёрным кристаллами.
        Я побежал к архинквизитору и Нахеме. Уж на этот раз я голыми руками выбью всё живое из них обоих!
        - Что ты со мной сделала, сука?! - заорал Ненасытный.
        - Ты не помешаешь моему воссоединению! Девочка хоть и молода, но отнюдь не так сильна! Её и твоя судьба связаны, не разлей вода вы привязаны! Однако она мне больше не нужна…
        Дела плохи. Ненасытный был парализован. Нахема, пошатываясь, подошла к нему, разжала ему руку и забрала из неё изогнутый нож. Сейчас она убьёт его. Всё будто замерло. В моей голове как ураган пронеслись воспоминания о моём брате, о моей семье и о всей той боли, что этот человек причинил мне. Каждую ночь я засыпал с мыслью, что утром день расплаты будет ближе. Этот монстр заставил меня испытать столько гнева и страданий, что практически сделал меня тем, кем я являюсь сегодня… Но затем я посмотрел на Иду. Девочка, которая оберегала маленького беззащитного мальчика, который погиб бы самой ужасной смертью в том поганом городе. Женщина, которая была старшей сестрой юному бестолковому сироте… Нет, я не могу позволить Нахеме совершить убийство руками Иды. Я может быть никогда так и не пойму, но Тимоти готов был отдать жизнь за неё, а она никогда себя не простит. Она будет навсегда потеряна, как для себя, как для своих охотников, как для мира, так и для меня.
        Неожиданно Тимоти загорелся красным сиянием изнутри. Его глаза зажглись, а плащ его захлопал и забился, хотя ветра не было. Только этого не хватало! Неужели я опоздал? Неужели моё бездействие породит очередной Вифарбек, и он заберёт жизнь ещё одного близкого мне человека?
        Испустив вспышку красного сияния, архинквизитор отбросил Нахему назад и тут же в ярости кинулся на неё, схватил за плечи и притянул к себе, как беспомощную куклу. Облако красного света окутало её, и она завопила то ли от злобы, то ли от боли, слабея и бледнея с каждой секундой. Но Ненасытный был не единственным, кто скрывал своё истинное обличье до поры до времени.
        Нахема внезапно начала сопротивляться с новыми силами, крича что-то на непонятном мне языке. В ответ окружавшему архинквизитора красному мареву из неё полились потоки тёмной эссенции. Занятно - никогда не видел черного света. Две волны столкнулись, как два торнадо. Рядом с Идой начал вырисовываться человекообразный силуэт и её тело упало на землю. Вот она! Дьяволица проявила свою истинную натуру. Меня снова сковали сомнения. Я наблюдал за схваткой двух монстров.
        Существо явно женского рода, ростом немного выше человеческого, с чёрной кожей, отливавшей лиловым. Несомненно, это был обитатель Ада, но такого я видел впервые. Её лицо было одновременно уродливым и красивым. В глазах, к моему удивлению, теплились голубоватые огоньки, но венчавшие голову длинные тонкие рога свидетельствовали о том, что она давно потратила свою некогда великую сущность. Теперь я начал понимать. Она была духом Рая. Возможно, одной из первородных. Тех, кого безумие коснулось раньше и сильнее всех. Мерсер хорошо вдолбил мне историю.
        - Что?! Ты и все твои братья были изгнаны! Отдельные Тартарусы были специально для вас призваны! - зарычала Нахема на Ненасытного.
        У архинквизитора глаза зажглись ещё ярче, и он заговорил не своим голосом.
        - Нахема! Сестра, ты не узнаёшь меня?
        - Ты?.. Звезда Создателя? - удивилась Нахема и сделала шаг назад.
        - Ты смеешь противостоять мне? Ты смеешь противостоять моему сосуду?!
        - Тебя изгнали, Нахему покарали, а её любовь навеки в цепи заковали! Господин повелевает, Нахеме обещает…
        - Изгнали? Заковали? - он рассмеялся.
        Похоже, Нахема приняла какое-то ей одной известное решение. Она мельком посмотрела на падающий с неба огонёк, который уже находился очень близко к земле. Просвечивавшие через чёрную чёрствую кожу лиловые жилы и сосуды ярко засветились и Нахема стремительным прыжком бросилась на архинквизитора.
        Схватив Ненасытного за руку и сделав изящный пируэт, она метнула его в стену соседнего здания, как молот. Архинквизитор, приземлившись на ноги, могучим движением оттолкнулся от стены и снова прыгнул на демоницу. Плащ развевался за ним, словно крылья. Нахема что-то воскликнула, видимо, прочитав заклинание. Я в них не силён. В её руке расцвёл фонтан фиолетового света. Архинквизитор ответил тем же; они сцепились, схватившись за руки - каждый из них пытался дотянуться до головы врага.
        Не знаю, было ли это попыткой доказать себе, что я готов играть в высшей лиге, но я решил перестать быть зрителем. «Двух зайцев одним камнем», - подумал я и спрыгнул на них обоих.
        Моё вмешательство оказалось совершенно неожиданным. Мы повалились на землю; объятые пламенем руки Тимоти и Нахемы соприкоснулись. Они одновременно воскликнули «Нет!», а меня пробила странная дрожь. Последним, что я помню, был мощный беззвучный взрыв, отбросивший нас друг от друга.
        Всё передо мной было расплывчато, как будто во сне. Сначала была тишина, затем послышались звуки текущей воды. Река! Вокруг лес, куда ни глянь. Мимо моей головы что-то просвистело и из леса выбежал бородатый, одетый в шкуры мужчина. Он достал стрелу из подстреленного оленя. Я стоял рядом с ним, но он меня не видел. Вдруг он обернулся. Деревья раздвинулись, и из леса вышел великан. Он положил свою огромную руку на плечо мужчины, встал на одно колено и склонил голову над дичью. Мужчина сделал то же самое, затем осмотрел свой лук. Всё начало стремительно бледнеть; мои глаза замело снегом.
        Яркий свет. Не солнечный, а просто белый. Где я? Ничего не могу разглядеть - вокруг лишь неясные очертания мужчин и женщин в объятьях друг друга. Понемногу самый близкий ко мне силуэт стал чётче и приобрёл окраску. Молодая девушка сидела на богато украшенном каменном стуле и игриво ласкала руку сидевшего рядом ангела - Нахема, до своего падения. Она была завораживающе красива. В её чёрные волнистые волосы были вплетены золотые нити. На ней было белое тонкое платье, а длинные ногти были покрыты изящными фиолетовыми узорами. Ангела я узнал сразу. Это был Самаэль - нынешний незваный и непрошеный постоянный житель Земли. Они о чём-то шептались и флиртовали, затем вместе встали. Архангел был в расцвете сил - весь в чистом боевом обмундировании с ухоженными крыльями, не то, что сейчас. Он был не похож на того полубезумного пьянчугу, которого мне доводилось повстречать однажды.
        Они постояли рядом, держась за руки, и крепко обнялись. У меня началось сильное головокружение; всё вокруг замерцало.
        - Любимый! Ты явился! Что ж ты к Нахеме только сейчас обратился?
        Прижимавший к себе Нахему Самаэль неуловимым движением достал нож и всадил ей в грудь.
        - Как же ты пала? В кого же ты превратилась?.. Прости меня, моя глупая, наивная Нахема. Твоя судьба была уничтожена моими пороками в момент нашей первой встречи.
        - Любимый… мы не будем вместе? - испуганно и недоумевающе спросила Нахема, отшатнувшись от Самаэля и глядя на свою рану.
        - Мы никогда не были вместе, моя дорогая, ты лишь заменяла мою истинную любовь. И мы никогда не будем вместе.
        - Но господин обещал…
        Вдруг всё стало возвращаться на свои места. Я протёр глаза; иллюзия рассеялась. Передо мной стоял архангел в своём нынешнем обличии - невысокий человек в джинсах, рубашке и ковбойской шляпе, с ножом в руке. А красивая Нахема вновь стала уродливой демоницей.
        - Твой господин - Принц Лжи и Порока. Твой господин солгал.
        Нахема чистосердечно улыбнулась.
        - Нет… не он.
        У Нахемы больше не было сил ни сопротивляться, ни даже говорить. Ноги её подкосились, и она упала на землю, не выпуская руки архангела. Была ли у них любовь? Без понятия. Каким бы ни было начало их истории, конец был печальным. Похоже, иных в этом городе не бывает.
        Когда я наконец встал на ноги, архинквизитора нигде не было видно, но неподалёку лежала тяжело дышащая Ида. Она была сильно дезориентирована и не могла даже привстать. Меня самого подташнивало, но я помог ей.
        - Где она? Где эта сука?! - раздражённо спросила меня Ида. Да, это определённо была она.
        - Всё кончено, - ответил я, глядя на стоявшего поодаль Самаэля.
        - Это… это что, сам архангел?
        Самаэль услышал её.
        - Да, Шарп. Это я. Прими мои извинения, - он опустил голову. - Если бы у меня хватило смелости сделать это в своё время, много смертей можно было избежать.
        - Соболезную вашей утрате, архангел, но мне ничуть не жаль её, - сказал я.
        - А стоило бы. Стоило бы… Она была достойна лучшей участи, чем эта.
        Архангел зажёг сигарету, стиснул её зубами и подняв тело демоницы на руки, направился прочь, просто шагнув с крыши.
        - А Тимоти… Ты его?..
        - Нет, - я покачал головой. - Не сегодня. Может быть, завтра.
        Опёршись друг на друга, мы направились прочь из этого поганого места. Что значили сегодняшние события? Где здесь мораль и в чём она заключается? Где я и Ида стоим по отношению ко всему этому? Понятия не имею. Я знал лишь одно: двое важных для меня людей выжили, хоть одному из них я этого не желал. Спустившись по лестнице и выходя за дома, на крыше здания напротив я приметил невысокого парня. Глаза и уши…