Назад в СССР: 1985. Книга 3 Максим Гаусс
        Рафаэль Дамиров
        Спасти ЧАЭС #3
        До предполагаемой аварии на Чернобыльской АЭС остается менее года, а Алексей Савельев имеет лишь обрывочные, почти не подтвержденные сведения.
        Остаются только догадки и предположения, что инцидент произошел не случайно, а запланирован кем-то влиятельным заранее. Очевидно, что где-то в Припяти действует неуловимый диверсант, раскусить которого будет непросто…
        От автора:
        =
        Первая книга тут: =
        Группа «Ария», советский лимонад, мороженое в стаканчиках, сухой закон, Михаил Горбачев, запуск спутника Союз-13, авария на Балаковской АЭС, Гарри Каспаров, метрополитен в Новосибирске, XIV Московский кинофестиваль.
        Есть что вспомнить, полное погружение! Приятного чтения)/
        =
        Максим Гаусс, Рафаэль Дамиров
        Назад в СССР: 1985
        Книга 3
        Глава 1
        Гость из темноты
        Не став дожидаться того момента, когда Григорий меня заметит я отошел в противоположный конец помещения. Мое появление в гостинице в такой неподходящий момент, наверняка отпугнет его. Он мужик явно сообразительный и наверняка задастся вопросом, какого черта я тут делаю в такое время, да еще и по военной форме? И не важно, что все это получилось случайно.
        Тот человек, которому Гриша отдал конверт, довольно быстро покинул гостиницу, отправившись куда-то в сторону Дворца Культуры «Энергетик». На улице Курчатова все было рядом - считай, самый центр атомограда.
        Через пару минут спустился Прудников. Вид у него был мрачный.
        - Идем, Савельев!
        Так, судя по всему, все прошло не очень хорошо. Интересно, какие же между ними проблемы? Кто вообще такая эта Маргарита? А вообще-то, это меня не касается. Захочет, сам расскажет.
        Комбат вышел из здания гостиницы и сразу же направился к машине. Явно заскучавший водитель уже раздобыл где-то журнал и сидел, увлеченно разглядывая женщин в купальниках. Настолько увлекся, что приближение майора естественно профукал.
        - Ракицкий, убери эту порнографию, заводи машину! - распорядился комбат.
        - Чего сразу порнография? - обиделся старший сержант. - Вполне нормальный журнал, цивильный. Просто девушки купальники демонстрируют.
        - Вот и разглядывай их, в свободное от службы и безделия время. Поехали!
        - Есть, товарищ майор! Обратно в гарнизон?
        - Да.
        Движок взревел, машина тронулась с места. Но проехав буквально несколько метров, мы остановились. Двигатель внезапно заглох. Несколько попыток его завести, ни к чему не привели.
        - Я не понял, Ракицкий! Что за новости? - возмутился комбат.
        - Да что-то, странное… - пробормотал сержант, выбираясь наружу. - Сейчас разберусь!
        Вот только разбирался он долго, минут двадцать. В конце концов Прудников выбрался наружу, нервно закурил. Некоторое время он стоял в задумчивости и смотрел на здание гостиницы, что-то бормоча себе под нос. Судя по всему, прокручивал в голове ту ситуацию, что произошла в номере Маргариты. Конечно, психолог из меня никакой, это лишь простые наблюдения.
        Сначала я хотел подойти к Прудникову и сославшись на завтрашнее задание касающееся его сына, отпроситься домой. Ну какой смысл мне сейчас в десять вечера ехать в часть, а утром снова переться на Янов, затем ползти на автобусе в город?
        Однако взвесив все за и против, решил, что не время для подобного. Еще попаду под горячую руку. Хотя, тут как посмотреть. Учитывая моральное состояние майора, его решение могло быть каким угодно. Тут не предугадаешь.
        - Ну что там, Ракицкий?! - рявкнул комбат, видимо потеряв терпение.
        - Да тут что-то…
        Я тоже вылез из машины, шагнул к нему, заглянул под капот. Автомеханик из меня так себе, но я сразу понял, что сержант вообще из той категории водителей, которые привыкли только ездить, но никак не чинить. Именно такие люди потом будут самыми желанными клиентами для модных в двадцать первом веке автомастерских. И все для удобства - кофе, конфеты, игровая приставка. А между тем, я видел массу людей, которые и отвертку-то толком держать не умеют. А все потому что руки не из того места растут - это, между прочим, самая распространенная мутация в будущем.
        За короткий период уйдет та традиция, когда мужики собираются по выходным в гаражах, сбежав от своих жен, и совместными усилиями чинят имеющийся автомобиль. Причем, чинят как раз-таки редко, большую часть времени они выпивают, играют в карты или домино или просто перетирают волнующие их темы.
        Очень скоро отечественный автопром выйдет из моды, навсегда закрепив за собой репутацию вечно ломающихся ржавых колымаг. Модными станут другие авто, в которых с ключом на тридцать два и молотком уже и чинить-то нечего. Лично я ничего против советских и российских машин не имел, у самого в прошлой жизни был «УАЗ» Патриот которым я был очень доволен. М-да, ключевое слово - был…
        - Тьфу ты! Так у тебя же бронепровод отошел! - восторженно произнес я, уже через минуту обнаружив проблему.
        Такое тоже случается, хотя и редко. Учитывая, что наша военная техника перемещается по сплошному бездорожью, начальником автомобильной службы контролируется слабо, а у солдат-срочников вообще не имеет должного контроля… Да и ремонтируется только по факту серьезной поломки, то неудивительно, что вполне мог отойти высоковольтный провод.
        - Да? - Ракицкий почесал затылок. - Ну, спасибо тебе, Леха. А то я в ремонте как-то не очень.
        - Я это уже понял. Давай, заводи.
        И о чудо, «469 УАЗ» завелся без проблем.
        - Ну, наконец-то! - комбат выбросил окурок и вновь влез в машину. - Поехали…
        Старший сержант довольно хлопнул капотом, влез обратно на место водителя. И тут майор вдруг обернулся и остановился взглядом на мне.
        - Так, Савельев! Ты ж завтра на особом задании, верно?
        - Так точно, товарищ майор!
        - Живешь далеко?
        - Да нет, в двух кварталах всего.
        - Вот и шагай домой. Нечего кататься туда-сюда. Уж как-нибудь обойдемся без тебя до следующего вечера.
        Не поверив своим ушам от радости я, тем не менее, сдержался, отреагировал нормально.
        - А увольнительная?
        - Без нее погуляй. Не думаю, что в такое время здесь у тебя кто-то проверит документы. На Янов по гражданской форме приедешь, там переоденешься. Вечером, в восемь, тебя Кулагин встретит.
        - Есть! - ответил я. - Разрешите идти?
        - Иди. Кстати, подарок где?
        - Так у вас же в палатке на столе остался, - ответил я, вспомнив про духи.
        - Все, свободен! - кивнул комбат.
        Ракицкий, осознав, что я только что получил увольнение со службы на целые сутки, выразительно присвистнул.
        - Чего свистишь? - пробурчал Прудников, посмотрев на него недовольным взглядом. - У него специальное задание.
        - Виноват, товарищ майор, - тут же отозвался водитель.
        Я захлопнул дверь, а машина тронулась с места, быстро скрывшись за поворотом.
        Улыбнулся, посмотрел на часы. Время десять, возвращаться к Юле было глупо - скорее всего, она уже готовится ко сну. А вот вернуться домой и попробовать позвонить ей, идея куда лучше.
        Так и сделал.
        Главное, патрулю военной комендатуры не попасться - увольнительная моя просрочена уже. Станция Янов ведь не единственная точка, где дежурили патрули, в Припяти их тоже хватало. Как раз площадь перед ДК «Энергетик» была одной из них.
        Осмотрелся - чисто. Вся территория хорошо освещена, кое-где еще бродили одинокие пешеходы и гуляющая молодежь. Увидел патруль милиции.
        Быстрым шагом пересек площадь по наименее освещенному участку, свернул за здание «Ресторана», где мы отмечали последний звонок. До дома оставалось метров четыреста, не больше.
        Уже расслабившись и облегченно выдохнув, я представлял себе кружку горячего чая, да аппетитные мамины булочки, как вдруг сработала чуйка. Что-то мне не понравилось, а что не пойму.
        Остановился посреди тротуара, осмотрелся. Да нет, вроде все нормально - вокруг никого. Выпустил облако пара, зашагал дальше. Тревожное чувство, что за мной кто-то наблюдает, не покидало меня до самого дома.
        Снова обернувшись, я разглядел несколько машин, но все они стояли на местах у обочины, да еще и с выключенными фарами. Справа, метрах в пятидесяти увидел вход в свой подъезд - там никого не было. Во многих окнах еще горел свет, многие жители дома уже собирались спать или просто смотрели вечерние телепередачи или кино.
        Да в чем дело-то? Что же меня так беспокоит?!
        Вспомнил про Пащенко. Пожалуй, это единственный человек, который был настроен ко мне негативно, при этом явно желая мне если не смерти, то суровой мести уж точно. Если он сбежал от милиционеров, а скорее всего, так и получилось, то он может представлять угрозу. Но откуда ему знать, что я в увольнении?
        Именно с такими мыслями я шел к своему подъезду. Фонарный столб у дома почему-то был без лампы, хотя насколько я помню, раньше он работал. Тоже странный момент.
        Остановился, снова осмотрелся. И вдруг, слева, метрах в шестидесяти увидел черный силуэт человека. Кто это мог быть, я понятия не имел. Человек просто стоял посреди улицы, не совершая никаких действий. Но вместе с тем я понимал, что он смотрит прямо на меня. Неподалеку от него стояла машина. Кажется, это была черная «Волга».
        Одежда у него была странная, смахивала то ли на плащ, то ли на пальто. Учитывая погоду и время года, вряд ли плащ был бы к месту. Скорее всего, пальто.
        Я тоже стоял и думал, как реагировать на это обстоятельство. Просто уйти? Возможно, самый безопасный вариант для меня. А если это что-то важное? С другой же стороны, проигнорировав вопросы безопасности, не зная с кем имею дело, я могу попасть в переплет. Вот дерьмо, ну и как поступить?!
        Повернулся и направился в подъезд. Безопасность важнее. Меня тут вообще быть не должно, так-то я сейчас должен находиться в гарнизоне строительного батальона под Яновом.
        Однако войдя в подъезд, я понял, что и здесь меня уже ждут. У окна на первом этаже, спиной ко мне, кто-то стоял. Лампочка на входе была выкручена, причем не просто так. Уверен, это сделали не хулиганы или какие-нибудь воры.
        В те годы подъезды еще не оборудовались кодовыми замками, а тем более домофонами. И хотя существовали элитные дома, где подобное допускалось, такое встречалось крайне редко.
        По всему получалось, что и войти в многоэтажный дом может кто угодно. Вообще, квартал у нас тихий, хулиганов не было, а потому и ставить замок на подъездную дверь ни у кого мысли не возникало.
        - Ну, привет, - послышалось из полумрака. Человек обернулся.
        Раздались тихие шаги. Это точно не Пащенко и его дружки - те просто поперли бы напролом. К чему такие осторожности? Может, это кто-то из комитетских? Тогда зачем этот маскарад?
        - Кто же ты такой, Алексей Савельев? - поинтересовался тот же голос.
        - Наверное, человек, - спокойно ответил я, пытаясь рассмотреть ночного гостя.
        Послышался легкий смех.
        - А ты не лишен чувства юмора, я смотрю. Это хорошо, так проще разговаривать.
        Наконец незнакомец спустился ко мне, остановился в нескольких шагах.
        - Это ведь ты был на заводе «Юпитер»? - напрямую спросил он.
        Оп-па… Так вот откуда ноги растут! Завод, будь он неладен!
        - Вы кто? - ответил я вопросом на вопрос. Сам такую манеру общения не люблю, но тут пришлось действовать именно так.
        - Да это не важно. Ты на вопрос-то ответь.
        - На «Юпитере»? - я сделал вид что думаю, хотя в полумраке подъезда это не имело никакого смысла - все равно ничего толком не видно. - Ну да, наш строительный батальон там ремонт проводит. Всю прошлую неделю полами занимались.
        Неизвестный ухмыльнулся. Его явно не это интересовало.
        Я уже смекнул, в какую сторону пойдет разговор. Скорее всего, всплыл момент с начальником патентного отдела… Тот самый, который покойный Валера Степанов. И, в общем-то, я не ошибся.
        - Ну да, строительный батальон Прудникова. Я в курсе. А расскажи-ка мне, про неучтенную продукцию, которую ты совершенно случайно обнаружил в патентном отделе.
        - Чего-о? - протянул я. - Какая еще неучтенная продукция?
        - В картонных коробках, - собеседник говорил спокойно, как-то вкрадчиво. Это мне не понравилось, хотя и прямой угрозы я пока не чувствовал.
        - Понятия не имею, - небрежно фыркнул я. - Что за странные вопросы? И вообще, какого черта вы заявились ко мне домой в такое позднее время? Ничего не кажется странным?
        - О! Нет, не думаю. Странно то, что военнослужащий срочной службы сейчас находится здесь, а не в своем гарнизоне. Еще странным можно назвать тот факт, что ефрейтор, ранее состоявший на должности секретчика, вдруг зачем-то попадает в строительный батальон, но при этом не поставлен ни на какую должность. Зачем здесь секретчик? Более того, в тот же день сверху приходит указание его не трогать, - спокойно произнес человек, загибая пальцы. - Еще странно, что буквально на следующий день, этот военнослужащий попадает в патентный отдел на завод, где производятся особая продукция, где его неожиданно застает начальник отдела, у которого есть свои грехи. А после там внезапно случается пожар, сам же начальник отдела таинственным образом погибает от сердечного приступа. И это далеко не полный список странностей, товарищ Савельев. Как вы все это объясните?
        - Вы вообще кто? - спросил я, совершенно запутавшись.
        - А на кого я похож?
        Конечно же, я успел его рассмотреть - ничем не приметный тип, возрастом под тридцать пять. Гладко выбрит. Выглядит тепло одетым, но при этом весьма просто. Возможно, под пальто есть оружие, а может и нет. Однако такое эффектное появление в моем доме наводило на определенные мысли.
        Он совершенно не похож на того, кто мог руководить деятельностью Степанова. И тем более на иностранного агента… А хотя, откуда мне знать, как должен выглядеть этот человек?
        - Понятия не имею, на кого вы похожи, - небрежно ответил я. - В чем проблема ответить на мой вопрос?
        - Хорошо, - он протянул руку, в которой оказалось узнаваемое удостоверение офицера КГБ. Точно такое же я видел у Пономарева. - Теперь ясно?
        - Более чем, - облегченно вздохнул я. Если удостоверение не поддельное, тут два варианта - либо меня зачем-то проверяют люди Андрея, либо этот чекист реально не знает, кто я такой. А ведь и правда, кто я? Неофициально завербованный Андреем человек? Он наверняка никак и нигде не афишировал факт того, что я помогаю ему в некоторых вопросах. Черт, да я даже не знаю, кто этот Андрей на самом деле. О, как же все это сложно.
        - Так что вы скажете по поводу всего вышесказанного? - вернул меня к реальности голос чекиста, если, конечно, это был он.
        - Случайное стечение обстоятельств.
        - Серьезно? Не думаю.
        - Ну а что? - теперь уже я начал давить. - Меня действительно перевели из военного аэродрома «Овруч» в строительный батальон под Припятью. Почему не озадачили? Да откуда же мне знать?! Я всего лишь ефрейтор, который вертится, как может. На «Юпитере» я действительно обнаружил ящики с неучтенной электронной продукцией - такие вещи я вижу с ходу, благо в учебке были хорошие учителя, научили меня как нужно. Вопрос с пожаром снимается автоматически - в тот день я стоял в наряде, в гарнизоне и на заводе меня вообще не было. А что до гибели Степанова, так извините - наверное, не пережил стресса. При пожаре столько всего сгорело, что ему наверняка от начальства прилетело. А если с нервами беда, дальше можно не объяснять. Вот и все. Очевидно же.
        Комитетский выдохнул.
        - Как у вас товарищ Савельев, все складно получается! - заметил он, достав что-то из кармана. Я различил небольшой блокнот и авторучку.
        - Я рассказал как есть. Хотите арестовать меня?
        - Вовсе нет, - он сделал всего одну запись в своем блокноте, закрыл его и снова отправил его в карман. - А на заводе «Юпитер», постарайтесь не попадать в поле зрения комитета государственной безопасности. Это не в ваших интересах, уж поверьте. Всего хорошего.
        Он медленно обошел меня и открыв дверь, вышел на улицу.
        - Подождите… - окликнул я. - Фамилия Лисицын вам о чем-нибудь говорит?
        Офицер приостановился, чуть повернул ко мне голову и произнес. - Может быть.
        А я судорожно выдохнул - ни фига себе ночное приключение. Я вновь попал в поле зрения комитета, только в очень спорном свете. Не к добру это.
        Постояв еще несколько минут, я все-таки отправился домой. Постучал в дверь.
        Спустя минуту, она открылась. На входе стоял отец, одетый в бесформенное спортивное треко и заправленной в них белой майке. Он очень удивился моему неожиданному появлению.
        - Леша? Ты чего это, случилось что-то?
        - Нет, па. Все нормально, просто непредвиденные обстоятельства - завтра у меня еще одно увольнение и комбат решил не гонять меня туда-сюда без веской причины. Поэтому я дома.
        Пришла мама.
        - Лешка? Ты все больше нас удивляешь. Ну, чего стоишь, раздевайся уже. Чай будешь?
        - Это как раз то, о чем я сейчас мечтаю, - улыбнулся я. - И еще о булочках.
        - Сейчас будут тебе булочки. А ты чего такой бледный? Замерз, что ли?
        - Ну да, на улице похолодало. Ночь уже почти на дворе.
        Постарался не показывать, что голова загружена произошедшим, хотя это было непросто. Настя уже спала, отец посидев немного, тоже отправился спать. А мама сразу раскусила, что меня что-то тревожит. На то она и мать, все чувствовать на подсознательном уровне.
        - Леш, что произошло? - спросила она, подсев ближе. - Я же вижу, что-то не так.
        - Да все нормально, мам. Начальник на завтра задачу поставил, а я понятия не имею, как ее выполнять. Ну и сама понимаешь, сроки ограничены одним днем.
        - Ясно. Вот сейчас покушаешь, отдохнешь. А завтра с утра, все само в голову придет. Я отцу так же говорю. У них сейчас на работе тоже проблем хватает, какая-то кадровая перестановка. Отца, кстати, на четвертый блок переводят.
        - Да? - напрягся я. Этого только не хватало. - А отказаться можно?
        - Не знаю, - вздохнула мама. - Сам у него завтра спросишь. Ему к девяти на смену.
        Допив чай и булочки, я отправился в ванную. Хотелось по человечески, никуда не торопясь, принять ванну, при этом не оглядываясь на время. Здесь меня никто торопить не будет.
        Спать я отправился уже после двенадцати. Родители уже спали, а вот мне сон все не шел. Было над чем подумать.
        Напрашивалось одно. На заводе «Юпитер» были свои представители комитета, именно в их поле зрения я и попал. При этом, они и понятия не имеют, что всеми моими служебными перемещениями руководит Андрей. Видимо, уровни совсем разные. Но я не исключаю вариант, что они уже обо всем догадались.
        Хорошо хоть что ночной гость оказался не из не тех, кто отдавали распоряжения Валере Степанову. Тут разговор был бы короткий - пристрелили бы меня где-нибудь в темном переулке и все. Чтобы нос не в свое дело не совал, а метод прост и оригинален.
        В какой-то момент я даже засомневался, а вывезу ли все это? Не слишком ли крутую задачу я себе поставил?
        В конце концов я все-таки заснул. И мне снова приснился сон, чего не случалось уже давно. Снова вмешательство высших сил или это я себе просто накрутил?!
        Я снова был в Припяти, рядом здание «медсанчасти № 126». Выли сирены скорой помощи, тут и и там стояли «Рафики» с открытыми дверями. Еще был «ГАЗ-66», какая-то «Волга». Повсюду была милиция в респираторах, военные с болтающимися на шеях «Лепестками». Бегали врачи, медсестры. Прямо на асфальте лежали на половину раздетые, обожженные и израненные пожарные, привезенные машинами с ЧАЭС.
        Я поднял голову вверх. Далеко справа был виден черный дым, идущий к северу - горящий энергоблок продолжал отравлять воздух.
        Очевидно, это утро двадцать шестого апреля восемьдесят шестого года. Авария произошла несколько часов назад, возле медсанчасти царила полная неразбериха. Гражданских, большая часть которых были жены пострадавших пожарных и работников станции, не пускали и старались оградить.
        Одетые в черно-белые костюмы пожарной защиты люди, с белыми касками на головах выглядели просто кошмарно. Обожженные, красные, грязные. Некоторые были перевязаны грязно-белыми бинтами, на лицах вата и марлевые повязки. Многих рвало прямо на асфальт, да что там - рвота была буквально повсюду. Я даже чувствовал этот запах…
        Со всех сторон доносились крики, вопли. Кто-то звал врача, кто-то искал родных, милиция старалась все это контролировать, однако попытки оградить пострадавших не всегда имели эффект.
        Зрелище просто ужасное, кошмарное. А ведь многие вообще не понимали, что произошло. Основная версия - надышались угарного газа. Медсестры пытались помогать, сами не понимая, с чем имеют дело.
        Удивительно, но я мог перемещаться, а не висеть в воздухе, как бестелесный наблюдатель. Перемещаясь между машин, я остановился перед одной. Увидел чьи-то ноги обутые в грязные черные туфли, серые штаны, какая-то рубашка.
        Смутное чувство посетило меня.
        Я подошел ближе, рядом возился врач с перекошенным от напряжения лицом, прямо ножом срезая мокрую одежду. Я заглянул в лицо лежащего человека и обомлел. Это был отец - Савельев Сергей…
        Глава 2
        Просто и эффективно
        Я проснулся так резко, словно меня ведром холодной воды окатили.
        Мысли бешеным роем крутились в голове - сон улетучился мгновенно. Это что же выходит, свыше мне снова «добавили» мотивации?!
        Только пару часов назад я узнал, что отца в ближайшее время переводят с третьего на четвертый энергоблок, как во сне я увидел его лежащего в карете скорой помощи… Он пострадал во время взрыва.
        Нет! Этого не будет! Я не допущу!
        Опустился обратно на влажную подушку, уставился в потолок. Почувствовал на себе чей-то взгляд, хотя в в моей комнате никого не было. Вдруг, какой-то тихий шум справа привлек мое внимание. Разглядел кота на столе.
        - Тишка! Пшел вон! - прошипел я. Но кот считал иначе, просто сидел на столе и пялился на меня желтыми глазищами. Гипнотизер лохматый.
        Животное наверняка еще в тот день, когда я впервые вошел в эту квартиру, почувствовало, что с настоящим Алексеем Савельевым что-то не так. Никакой мистики тут не было, просто кот. Сидит и наблюдает.
        Забыв про мохнатого, я вновь вернулся к своим мыслям.
        Что я вообще узнал за прошедшие девять месяцев? Что авария на Чернобыльской АЭС произошла из-за присутствия рядом засекреченного военного объекта «Око Москвы»? Быть может, иностранные спецслужбы сначала пытались уничтожить саму ЗГРЛС, а уже потом решили устранить проблему иначе? Очевидно, что и в КГБ прекрасно понимали опасность, а потому плотно перекрыли все пути к «Чернобылю-2». Тот самолет, взлетевший с нашего аэродрома был последней каплей, но его сбили.
        С угнанным «СУ-24» я конечно перегнул. До конца не понятно, что же там произошло на самом деле и к сожалению, этого я уже не узнаю. Та запись, снятая с бортового самописца, где якобы пилот увидел неопознанный летающий объект, всего лишь фальшивка, подкинутая из комитета.
        Еще есть Григорий, который сам по себе темная лошадка. Его поведение и намерения вообще непонятны, особенно после того, что я вчера увидел в гостинице «Полесье». Что за сведения он передавал и главное - кому? И главное, причастен ли он к готовящейся аварии?!
        Также крайне мутный момент - что же там за история была с заводом «Юпитер»? Как меня там вообще срисовали? Неужели и вправду покойный начальник отдела Валера Степанов работал с комитетскими? И что, это они приказали ему устроить пожар? Или его устроил не он? Тогда кто?
        Боже, как много вопросов. От них крыша едет, ведь ответа мне на них не даст никто. Хоть меня косвенно и прикрывает Андрей, но это не дает мне особой свободы. И главный момент, я все еще не знаю, как попасть на ЧАЭС!
        А даже если и попаду, что мне там делать? Наверняка, на станции есть человек, (а может и группа) который имеет четкие задачи, подготовить все и ждать сигнала для начала. Ну что мне, ходить у всех спрашивать - а не ты ли, уважаемый, диверсант, желающий устроить аварию? Нет? Ну, тогда извините, пойду дальше искать.
        Одно дело понять, а совсем другое предотвратить аварию. Нет, предотвратить-то я ее могу, нужно просто взять автомат, явиться на блочный щит управления «№ 4» где-то в половину первого ночи двадцать шестого апреля и просто пострелять всех операторов. Радикально, просто и даже по-своему гениально. Но разве это выход?
        И где гарантия, что через неделю эксперимент не повторят и подобное не произойдет снова? Нет, тут нужно действовать иначе. Ведь тут виноват не отдельно проводимый в ту ночь эксперимент, а целый ряд сопутствующих факторов, сложившихся воедино. Вероятность такого - один шанс из тысячи. Но ведь случилось?!
        Все это было рукотворно, подведено к критической точке намеренно. Причем не последнее место уделяется и недоработкам в самом реакторе РБМК. Ими просто воспользовались, а после сделали основной причиной аварии, заодно сославшись еще и на ошибку персонала.
        Однако ни в одном отчете нет ни слова о намеренной диверсии. И это неспроста.
        Еще какое-то время я рассматривал вариант землетрясения, но быстро от него отказался. Что, землетрясение, даже локальное, произошло точно под четвертым энергоблоком? А на соседнем третьем, никаких следов природной катастрофы? Вероятность такого чуть ли не один шанс на миллион. Как вариант, еще использование геофизического оружия, но его возможное применение в восемьдесят шестом году, практически из области фантастики.
        Пока размышлял об этом, устал так, что и сам не заметил, как вырубился.
        Проснулся в семь сорок.
        Быстро оделся. Вскоре проснулись все остальные.
        Отцу нужно было идти на работу. Сели завтракать. Боже, как же я соскучился по обыкновенной яичнице с жаренной на сковородке колбаской. Умял за пару минут, это вам не доставшая по утрам безвкусная овсянка.
        От кофе за прошедшие месяцы я уже отвык, а армейский кофейный напиток меня достал до изжоги, поэтому налил себе чаю. Болтали обо всем.
        - Леша, а тебе долго еще служить? - вдруг спросила Настя.
        - Ну, еще почти полтора года. А что?
        - Ты всерьез еще рассматриваешь учиться на офицера? - поинтересовался отец.
        - Ну да, - не раздумывая, ответил я. - У отслуживших срочную службу, есть некоторое преимущество, в поступлении на офицерские курсы, - ответил я, хотя, честно говоря, не сильно к этому стремился. Мысли о том, что я снова стану офицером, буду в разъездах, командировках… Ну, даже не знаю, хочу ли я этого на самом деле, или просто выбрал то, к чему был ближе всего? Ведь когда я в начале лета говорил родителям о своих планах на жизнь, в них Юля еще не занимала весомой позиции…
        - А на станцию к нам не хочешь? - спросил отец.
        Ну да, конечно. Кем? Сантехником? Да меня в стены АЭС трактором не затащить - не хочу я там работать. Решить бы поставленную задачу и забыть про инцидент.
        - Ты знаешь, пап… - осторожно произнес я. - Не особо. Что-то не тянет меня на атомную станцию. Я кстати хотел спросить, ты действительно переходишь с третьего на четвертый энергоблок?
        - Мать сказала? Ну да. В апреле планируется изменение штата сотрудников. На повышение пойду.
        - А на второй или первый энергоблок нельзя уйти? - спросил я.
        - Там все укомплектовано давно, - вздохнул отец, затем добавил. - К тому же, мне сам Дятлов предложение сделал, а ведь он заместитель главного инженера второй очереди на АЭС. Такие предложения дважды не поступают.
        - И все же пап, может быть, откажешься?
        Повисла продолжительная пауза.
        - Что-то я тебя не пойму, сын… Почему ты так не хочешь, чтобы я переходил на другой энергоблок? Там и зарплата выше, и оборудование новее. Коллектив, конечно, не тот… Но со временем притремся друг к другу.
        Ох, как же мне хотелось все ему рассказать. Об ужасной аварии, о последствиях для города и страны в целом. Обо всех пострадавших от Чернобыльской радиации, о погибших людях. Видел бы отец во что превратилась Припять в две тысяча двадцатом году, давно уже став печально известным городом-призраком. Туда будут только туристов возить, ну и еще сталкеры проникать. А до этого угрохают кучу денег, чтобы отстроить новый саркофаг…
        - Я не могу объяснить, - наконец ответил я, естественно не став рассказывать правду. - Просто, предчувствие какое-то нехорошее.
        Он усмехнулся, взял газету.
        - Это все глупые предрассудки. Нет там ничего опасного. Там же ничего не горит, нет ни газа, ни химии. Только атомы.
        - Но ведь сколько уже было аварий на советских атомных электростанциях?! - яро возразил я, не сдержавшись.
        - Каких еще аварий? Сколько? - вопрос реально удивил отца.
        Ну, конечно. Это в моем времени в интернете можно найти любую информацию, нужно только знать, где и что искать. А в СССР все это держалось в строжайшем секрете. Что-то произошло? Тут же локализовали, устранили последствия, все расследования спрятали в архив и все. Информацию об инцидентах под строгое ограничение. Не было никаких аварий и все тут. То же самое могло быть и с аварией на Чернобыльской АЭС, если бы не академик Легасов. Лишь к началу мая в одной из не самых крупных газет, название которой я уже не помнил, была крохотная заметка, по прочтении которой можно было сделать вывод, что ничего страшного не произошло.
        Именно поэтому отец так и отреагировал - он не знал. Верил в безаварийность реакторов тех лет. Потому, что ему так говорили, потому, что так сложилось. А между тем, их было несколько десятков, пусть и куда меньше Чернобыльской.
        - И откуда ты об этом знаешь? - сразу сказал он, явно приготовившись опровергнуть мои доводы.
        И такая реакция мне тоже понятна - не знал он, что я разбирался в устройстве реактора РБМК и энергоблока в целом лучше, чем он сам. Уж за многие годы после техногенной катастрофы у меня было много времени изучить материалы.
        Я понял, что дальше можно не продолжать. Ничего хорошего из этого не получится. Поэтому ничего отвечать не стал.
        Обстановку тактично разрядила мама, сообразив что, беседа зашла в тупик.
        - Сереж, ну ты все-таки еще раз хорошо обдумай, стоит ли переходить на четвертый блок, хорошо?! - затем повернулась ко мне. - Леша, ты что-то там про задачу от командира говорил. Решил, что делать?
        - Да, кое-что придумал, - кивнул я, допивая чай.
        Естественно бродить по городу в военной форме я не собирался и причин на то хватало. Задача была специфическая, требующая тонкого подхода.
        Сынок майора Прудникова, исходя из того, что я понял во время постановки задачи, рос без отца. А потому был своенравным, затаил обиду. Потому и все слова отца воспринимал скептически, считая, что сам знает, как достать деньги.
        Найти подход к такому будет непросто, но мне ведь и мне не воспитанием заниматься нужно. Требуется тактично припугнуть, сославшись на то, что торговать, чем хочется и где хочется - нельзя. А остальное по обстоятельствам. Впрочем, я уже кое-что придумал.
        Прежде чем уходить из дома, позвонил Юле, чтобы уточнить, во сколько она собирается уезжать, но попал на ее отца. В общем-то, неудивительно, воскресенье же - выходной.
        - Привет Алексей! - отозвался подполковник и тут же пошел в атаку. - Ну-ка объясни мне, что это за бутылка такая у меня в квартире появилась?
        - Презент, - улыбнулся я. - От полковника Чайкина, из «Овруча». Просил напомнить вам про зиму восемьдесят первого, в Афганистане.
        - Так… - задумчиво произнес он. - Погоди-ка, шестнадцатое февраля? Под Кандагаром?
        - Ну, таких сведений у меня нет.
        - Ясно. Игорь Чайкин, майор… - по голосу я понял, что отец Юльки улыбается. - Ну, спасибо тебе, Леха! А как ты вообще на это дело подписался?
        - Так он теперь начальник военного аэродрома под «Овручем». Командиром у меня был. Когда узнал, что меня переводят в Припять, вызвал к себе ну и вот…
        - Понятно. Надо бы телефон его раздобыть.
        - А Юля дома?
        - Нет, она минут сорок назад ушла в магазин.
        - А подскажите, товарищ подполковник, во сколько она сегодня уезжает? И откуда.
        - Со станции Янов. Поезд в шесть десять.
        - Отлично.
        - А ты сейчас где?
        - Дома, в Припяти. Увольнение растянулось на два дня. От комбата задача прилетела, поэтому, можно сказать, я на задании сегодня. Как закончу, сразу к вам.
        - Хорошо. Ждем. Юле говорить, что ты подойдешь?
        - Не стоит. Сделаю сюрприз.
        - Ну, давай.
        Он положил трубку. Я, в общем-то, тоже не любил долгие телефонные разговоры. У многих военных выработалась такая привычка, особенно у штабных. Звонков много, задач еще больше, а потому и времени на болтовню не хватает. Впрочем, везде по-разному, зависит от загруженности.
        Я быстро переоделся, вышел на улицу.
        Десятого марта погода была не очень. Небо пасмурное, морозец в минус два градуса и ветер немного портили общее впечатление от того, что вместо бесполезного времяпровождения в палатке с дембелями, я свободно гуляю по городу.
        Пройдя вперед метров пятьдесят, я остановился. В голову пришла несвоевременная мысль - а откуда ночной гость, с ксивой КГБ, вообще узнал, что я буду ночевать дома? Вычислили меня? А где? Я же все время был в машине с Прудниковым, вышел только у гостиницы, но и там особо не светился. Так, а если комбат специально отпустил меня, потому что ему так велели? Зачем он вообще брал меня с собой, если велел остаться в холле «Полесья»?
        Скорее всего, так и есть.
        А если это были не чекисты? Если какие-нибудь ряженые? Убрать меня просто, а вот понять, что я из себя представляю - куда интереснее. А если получится, то из этого можно извлечь свою пользу!
        Двинулся дальше. Что толку размышлять? Я все равно не понимаю всей творящейся вокруг меня картины происходящего.
        С чего же мне начинать?
        Где искать сына комбата? Утро воскресенья, а значит, сейчас много жителей города ходят по магазинам, молодежь тоже. К тому же, Кулагин обронил, что импортные резинки он покупал у парня, моего возраста, рядом с магазином «Березка». Возможно это тот, кто мне нужен.
        Из информации, что мне дал комбат, я выяснил, что звали его Богдан, правда, фамилию ему мать дала свою. Фотография у меня тоже имелась, правда устаревшая, года на три. Но это не столь важно.
        Свернул на улицу Лазарева, двинулся на север по тротуару.
        Но не успел я пройти и двух кварталов, как услышал позади себя настойчивый звук автомобильного гудка. Обернулся и увидел смутно знакомый «412 Москвич», ползущий метрах в двадцати от меня по обочине. Окно открылось и оттуда высунулось знакомое лицо.
        - Леха! Леха, здорова! - радостно заорал водитель.
        - Женька? - неуверенно произнес я, двинувшись к машине. - Женька! Филатов! Да ладно!
        - Ты почему не сказал, что в Припяти? - возмутился тот.
        - Да как-то спонтанно получилось… - я подошел и заглянул в салон автомобиля.
        - Садись, давай. Расскажешь. А то холодно сегодня!
        Я влез в машину, пожал руку Женьке.
        За прошедшие полгода он стал еще здоровее. Видимо не только занимался спортом, но и кушал хорошо. Да и наследственное у него, отец его тоже не маленький.
        - Ну, Леха! Рассказывай, как ты здесь очутился? Тебя что, комиссовали?
        - Да ну, комиссовали! - возмутился я. - Тоже сказал, это ж только по состоянию здоровья. А я здоров как бык. Ну, по сравнению с тобой, я задохлик, конечно. Вообще заниматься перестал. Служба так себе, зато я теперь знаешь где?
        - Ну-ка, удиви!
        - Здесь, под Припятью. На Янове. А сейчас в увольнении.
        - Да ладно, как ты сумел так близко подобраться?
        - А! - я махнул рукой. - Не спрашивай, очень долгая история. Я теперь в стройбате состою. Обслуживаем корпуса на «Юпитере».
        - Ну, наверное, круто… А чего так? Род войск вроде не в почете, строить и ломать много ума не надо. Я слышал, что вам даже автоматы не положены?!
        - Ну, в целом… Тоже долго объяснять. Ты сам-то чего здесь катаешься без дела?
        - Да я вообще-то Катюху на автовокзал отвозил. У нее брат в Воронеже, вот она к нему в гости на неделю и уехала.
        - Как там со свадьбой, все в силе? - поинтересовался я.
        - Разумеется, все по плану. Как у вас с Юлькой? Был у нее?
        - Вчера до самого вечера вместе были. У нее отца не было дома.
        - А, понимаю!
        Я неожиданно вспомнил про стычку во дворе.
        - Жень, тут кое-что произошло. Я когда к Юле собирался, наткнулся на неприятную картину. До нее во дворе Миша Пащенко домогался. Угрожать пытался. Сцепились с ним, но эта гнида сбежала. Чувствую, еще даст о себе знать.
        Женька тяжко вздохнул и это показалось мне странным.
        - Ты чего?
        - Да Пащенко этот, черт еще тот, - начал Женя, продолжая вести машину. - После того, как ты его летом на место поставил, он в какую-то неприятную историю влип. Знаю, что сидел уже.
        - Так, продолжай.
        - Он когда вышел и узнал, что тебя в армию забрали, начал к ней приставать. Раз я с ним уже разговаривал, но ему все до одного места. Борзый. Совсем бесстрашный стал. Сначала он просто ждал Юльку возле дома, потом у магазинов. Я ей сразу сказал, что если нужна будет помощь, пусть только скажет. Я в городе часто бываю. Но она ни разу так и не обратилась.
        - Странно, она мне об этом ничего не сказала, - пробормотал я. - Что еще расскажешь?
        - А ничего. Вот все что я знаю. Только Миша этот по-воровской пошел, нехорошими делами занимается. От него чего угодно ждать можно.
        - Вот урод! - процедил я. - Нужно было его в милицию сдать.
        - А за что? - возразил Филатов. - Он свое отсидел, а сейчас осторожничает. Хотя грехов тоже хватает. Кто-то его под крыло взял.
        - Ладно, пусть только попадется этот урод.
        - Ты бы осторожнее с ним, мало ли что ему в голову придет?! А ты вообще куда собирался? - вспомнил Женька, сворачивая на Спортивную улицу.
        - Да к «Березке». Дело у меня есть, служебное. Сделать нужно за сегодня, я собственно, потому и в увольнении. Кстати, ты сейчас сильно занят?
        - Не, вообще никаких планов. А что?
        - Есть просьба одна, - начал я, подбирая слова. - Мне тут со службы задача от комбата поступила, очень непростая, но интересная. Короче, нужно его сына мягко осадить. Парень решил, что отец ему не указ, занялся нелегальной торговлей средств контрацепции. Видимо, кому-то в городе не нравится, что он ведет такую торговлю. Пару раз уже встревал, но выкручивался. А тут отцу парня как-то намекнули, либо он завязывает, либо ему усложнят жизнь. Отца он слушать не хочет, считает, что тот слишком много говорит о том, в чем не разбирается. Ну как-то так.
        - А от тебя-то что требуется? - спросил Филатов.
        - Придумать, как вправить ему мозги, пока не поздно.
        - Ну и что ты решил по этому поводу?
        - Не думаю, что это будет сложно, - произнес я, озвучив свои мысли. - Он простой перекупщик.
        - Значит, где-то на свои средства покупает… А что именно он там продает?
        - Контрацептивы, причем иностранного производства.
        - Ого, оригинально он заработать решил, - фыркнул Женька. - Значит, нужно его найти, подойти побеседовать. Припугнуть и отобрать то, что продает. Причем, все сразу.
        - Ну и что это даст? - возразил я. - Он еще купит. Сомневаюсь, что это правильное решение.
        - Это еще почему?
        - А если он продает не свое?
        - Еще лучше, - обрадовался Женя. - Пока не вернет деньги за товар, никто ему нового не даст.
        - И откуда ты об этом так много знаешь? - прищурился я. - Ты часом, ничем подобным не занимаешься?
        - Ты что, скажешь тоже?! Да просто было дело одно в Киеве. Один мой знакомый решил продавать спортивные анаболики. Ну его так же прикрыли. Тут все по аналогии, только вместо химии, резиновое изделие.
        - Ясно, - восторженно произнес я, затем спросил. - Поможешь разобраться с этим?
        - Вообще без вопросов. А где его искать ты знаешь?
        - Есть у меня одна наводка, как раз у магазина «Березки». Зовут парня Богдан. Фотография у меня есть.
        - А ну, покажи!
        В общем, минут через десять мы подъехали к магазину, припарковались.
        Немного побродили вокруг по улицам, вошли в сам магазин. Не было тут никого похожего на парня с фотографии. Минут двадцать на свежем воздухе, и я замерз.
        Уже собирались вернуться в машину, когда я заметил кое-что интересное.
        Мимо нас прошло трое парней, примерно нашего возраста. Ни я, ни Женька их не знали - район-то не наш. Они направились во внутренний двор магазина, и это было неспроста.
        Вышли оттуда довольно быстро. Вид у них был какой-то растерянный и недовольный. Это показалось мне интересным, а главное тут же пришло возможное решение!
        - Я сейчас! - бросил я Женьке и направился к ним.
        - Привет, пацаны, - обратился я к ближайшему. - Вы не в курсе, где Богдана носит? Уже час его жду, «резинки» во как нужны!
        - О, наш человек! - невесело ухмыльнулся крайний. - Нет его почему-то, обычно за магазином торчит. Сами ищем!
        - Блин, вот засада, а! А где еще взять можно, не знаете?
        - Не, здесь только у него есть.
        - Ладно, спасибо, - поблагодарил я, после чего отошел обратно к Женьке.
        - Ну? Узнал что?
        - Узнал. Он точно здесь бывает.
        - Подождем?
        - А есть другие идеи?! - вздохнул я, растирая замерзшие ладони.
        Прошло минут пятнадцать.
        Мы стояли спиной к дороге, смотрели на магазин и выходящих оттуда людей. Я чисто интуитивно обернулся и открыл рот от удивления.
        Подъехала белая, заляпанная грязью «ВАЗ-2101», остановилась у обочины. Оттуда выбрался Миша Пащенко, а следом за ним сам Богдан, с небольшим картонным коробком из-под обуви…
        Вот дерьмо, кажется, наш план только что посыпался…
        Глава 3
        Метод подавления
        - Твою мать! - процедил я, ухватив Женьку за плечо. Развернул его в противоположную сторону, чтобы нас не заметили. Двинулись прочь.
        - Видел?! - хмыкнул Филатов. - Это же был Пащенко, и сынок твоего командира? И он явно не просто так сидел с ним в машине!
        - Согласен. Давай отойдем в сторону.
        Я на миг обернулся - Богдан и Миша уверенно двигались во внутренний двор магазина. Им было не до нас, видать какое-то дело намечалось.
        Минуты через полторы остановились.
        - Ну, что думаешь? - спросил я.
        - Думаю, что ты ввязался в какое-то дерьмо. - произнес Филатов. - Не просто так этот хрен здесь торчит. Боюсь, наш план только что прекратил свое существование.
        - А я вот чего думаю, наверняка этот Богдан торгует не только «резиновым изделием № 2». Может, еще гашиш какой-нибудь или барбитураты?
        - А не слишком ли это круто, Леха? - Женька даже в лице поменялся, когда переварил мои слова. - Даже если и так, что делать? Слить милиции?
        - Нельзя. Наверняка Богдан вообще не понимает, во что ввязался. Он получает за это деньги и не задумывается. Для него это так же нормально, как продавать джинсы и другие импортные шмотки.
        - Ну и что делать? - Женька выглядел обескураженным.
        - А вот сейчас и увидишь. Садись в машину и жди.
        - Э-э, Леха! Ты чего задумал?
        - Все нормально. Я просто посмотрю.
        Прикинув в голове пару моментов, я направился обратно к магазину. Оба «бизнесмена» уже скрылись во внутреннем дворе. Наверняка там у них что-то вроде точки, скорее всего и товар хранят тоже там.
        А Пащенко, хотя и отморозок, но молодец - понимает, где деньги доставать. От отца хватку перенял, тот ведь где-то в Москве важной шишкой был… В девятнадцать лет встать на такой путь - очень смело и совершенно неправильно.
        И тут не определишь, то ли Богдан сам где-то скупает и продает, то ли под Мишей ходит. Нашел себе крышу, вот пропускает слова отца, считая, что у него все под контролем.
        Пока я шел, плохо представлял, что меня ждет. Подошел к повороту, выглянул. Внутри двора были только сложенные друг на друга пустые ящики из-под бутылок, обрывки бумаги, несколько мусорных контейнеров. А в углу была обшарпанная дверь, которую я разглядел с трудом. В этот момент, она как раз приоткрылась и оттуда показалась чья-то спина. Судя по всему, оттуда что-то выносили, потому что человек, двигался как-то слишком уж медленно. Я резко ускорился, направился к двери, даже практически на бег перешел.
        Обладатель спины обернулся - это был Богдан.
        Ухватив его за ворот куртки, я рывком дернул его на себя. Тот, ничего не понимая, охнул и рухнул на колени. Перешагнув его, я крикнул:
        - Эй, выходи! Поговорим!
        В темноте ничего не было видно, за то я отчетливо различил щелчок затворной рамы «Макарова». Не успел даже отреагировать, как раздался глухой выстрел. Но почему-то, только один.
        Пуля попала мне в левое предплечье - обожгла острая боль.
        Я вскрикнул. Отскочил обратно, нырнул за кучу пустых ящиков. Почувствовал, как вниз потекло что-то липкое и горячее. Болело, но по крайней мере - она была поверхностная.
        Судя по ощущениям, ранением было пустяковым - пуля лишь содрала мне кожу.
        Ничего не понимающий Богдан продолжал лежать на асфальте, уткнувшись мордой в решетку, для очистки от грязи. Перепугался он не на шутку точно.
        - Ну-ка, отвалил! - раздался из темноты резкий, уже дрожащий голос Пащенко. - Я выхожу!
        Наверное, это было адресовано мне. Хотя, вряд ли он понял, с кем имеет дело.
        Несколько секунд на размышления и из помещения послышались торопливые шаги. Пащенко выскочил наружу, намереваясь использовать оружие. Надо же, этот отморозок перешедший все мыслимые границы, серьезно готов убивать? В это было сложно поверить. Да и вообще, откуда у него пистолет? В гастрономе «ПМ» не купить.
        Увидев меня за ящиками, Пащенко перекосило. То ли от удивления, то ли от ненависти. Сложно сказать.
        - Савельев?! - вырвалось у него.
        - Что, удивлен?! - произнес я, зажав рукой рану. На ладони было немного крови.
        Я кое-как принял сидячую позу. Видимо Миша осознал, что только что ранил меня. И теперь с этим что-то нужно было делать. Мозги у него уже набекрень, но думает быстро.
        Не опуская пистолет, он неуверенно подошел ближе. Он хотел что-то сказать, но видимо слова застряли где-то в горле.
        - Я не знал… - вырвалось у него. Увиденное ошеломило его - наверное, он и стрелять-то не собирался. Это скорее со страху. Наверное, ожидал встречи совсем не со мной.
        - До чего же ты докатился! - горько усмехнулся я, стряхивая с руки кровь. - Уже в людей стреляешь?
        - Миша? - послышался голос со стороны. - Объясни, кто это?!
        Пащенко растерянно обернулся к поднявшемуся с асфальта Богдану, потеряв меня из виду. И тут я среагировал.
        Вскочив и ловко поднырнув под его руки, я оттолкнул пистолет. Выстрела не последовало - может, у него и патронов-то больше не было. Изловчился, ударил его в пах - чтобы наверняка. Прием может и не самый честный, зато работает наверняка. Я с ним бои без правил устраивать не собираюсь, не на то учился. К тому же, этот черт вооружен и хрен его знает, в какое полушарие мозга моча ударит на этот раз.
        Миша взвыл от боли, потеряв равновесие, откинулся назад. Левая нога попала в пустой фанерный ящик, проломив его. Он зацепился плечом об стену из ящиков, часть из которых посыпалась вниз. Оппонент смотрел прямо перед собой, бешено вращая глазами. Я тут же шагнул за ним и размахнувшись, со всей силы дал ему в морду. Клацнули зубы.
        Пащенко отлетел спиной на ящики, затем сполз на асфальт, по глазам было видно - почти ничего не соображает. А меня накрыл приступ злости, с которым я справился с большим трудом.
        - Ты что же, придурок! - процедил я ему в лицо. - Совсем рехнулся?!
        Встряхнул его, хотел ударить еще раз, но вовремя понял, что это было лишним.
        Все, пациент в нокауте.
        Затем я выпрямился и отошел в сторону. Аккуратно подобрал его «Макаров» с земли, отщелкнул магазин - пусто. Не было у него патронов, и он об этом знал. Но зачем тогда стрелял?
        Пистолет был старый, сильно потертый. Рама вся в царапинах, с одной стороны рукоятки кусок декоративного покрытия треснут, винт был сбит. Очевидно, что и надежным назвать оружие можно только с большой натяжкой.
        Затворная рама была разболтана, отодвинул ее чуть ли не двумя пальцами. Оказалось, что был еще один патрон в стволе - его безнадежно заклинило.
        Я быстро стер с пистолета следы, затем сунул рукоять в ладонь бесчувственного противника. Теперь на ней должны были остаться только пальчики самого Миши.
        Думаю, с ним все - минут двадцать будет в себя приходить. Но и оставлять его так было нельзя. Несмотря на то, что молодой, вообще без тормозов. В этом я уже убедился.
        - Т-ты… Кто ты такой? - Богдан стоял на прежнем месте, с ужасом глядя на эту картину. Лицо бледное, руки трясутся. Да что там руки, его всего трясло. Где та дерзость и заносчивость, с какой он говорил с отцом?!
        Рядом валяется картонный коробок, из которого высыпались какие-то опилки и упаковки с контрацептивами. Вот, значит, как он их хранил. Пожалуй, это самый подходящий момент, чтобы тот сам осознал, во что влез.
        В голове промелькнула любопытная мысль, одновременно вспомнил популярный в начале двухтысячных российский сериал «Бригада».
        Решительно направился к отпрыску майора Прудникова, снова ухватил его за воротник и хмуро процедил:
        - Если еще планируешь продавать резину, то теперь ты работаешь на Сашу Белого! Ты понял?
        - Я не… Я не буду. Больше не буду, - тот энергично замотал головой.
        - Да ладно?! Умное решение! - похвалил я, затем указал на лежащего в куче ящиков растрепанного Пащенко с разбитой губой. - А от этого держись подальше, он преступник, тебя за собой потащит.
        Тот быстро и часто закивал.
        Я отпустил его, поднял воротник своей куртки повыше, натянул шапку на лоб. Уже собирался отойти, размышляя над тем, как быть с Пащенко, но тут… Неожиданно, справа раздался грохот. Открылась еще одна дверь, которую я ранее не заметил. Оттуда вывалилась пара небритых грузчиков в возрасте, с ящиками в руках. Увидев нас, они оба остолбенели.
        - А чего это тут такое…?
        - Вызовите милицию! - громко крикнул я. - Ограбление!
        Оба стояли в нерешительности.
        - Ну…! - рявкнул я.
        Оба бросили ящики и устремились обратно в помещение. А я, не став терять время, бросился к выходу из внутреннего дворика.
        Конечно, оставалась угроза, что Богдан меня запомнит… Только вот я не сделал ничего плохого. Стреляли ведь в меня, а я просто защищался. Грубо говоря - это была самооборона.
        Если Миша не будет подавать жалобу, а он не будет - его со стволом милиция возьмет, меня даже искать никто не будет. Думаю, Богдан и сам уже понял, что ввязался туда, куда ему не нужно, а потому и сторону Пащенко не примет.
        Ускоренным шагом вернулся к «Москвичу» Женьки Филатова, открыл дверь и сел в машину, только не на переднее, а на заднее сиденье.
        - Леха, ты чего так долго? - Женька так и взвился. - Что там было? У тебя что, кровь?
        - Ага. Эта гнида в меня стреляла из пистолета, - проворчал я, стягивая куртку. Хотел проверить рану.
        - Ни фига себе! Тебе в больницу нужно!
        - Не надо. Ерунда.
        Рана действительно оказалась пустяковой - пуля прошла по касательной, разорвав несколько сантиметров верхнего слоя кожи. Крови было прилично, но уже ничего не текло.
        - Аптечка есть? - спросил я.
        - Конечно. Держи. - Женька смотрел на меня осуждающим взглядом.
        Еще дважды предлагал отвезти меня в поликлинику, бурчал и ругался.
        - Ну, вот скажи, зачем ты туда сам полез?
        - А нужно было тебя с тобой брать? - возразил я, разрывая зубами упаковку с бинтом. - Откуда же я знал, что этот дурень вооружен огнестрельным оружием?! Так у него еще хватило ума им воспользоваться. Я до сих пор не могу поверить, что он в меня стрелял.
        - Этот Пащенко настоящий преступник! А если бы он не в руку, а в живот попал или в голову?
        - Тогда бы я здесь не сидел.
        - Ты вообще, зачем туда шел?
        - Поговорить. Припугнуть, - ответил я. - Хотя, точного плана у меня не было.
        Всего за несколько минут я быстро наложил повязку. Опыт у меня был - разумеется, из прошлой жизни. И хотя медик из меня так себе, оказывать первую помощь я умел. Все военные умеют, хотя тут спорный момент. Много раз слышал и в госпиталях видел, что не всем это дано. Особенно молодые лейтенанты - от вида крови падают в ступор. На личном опыте убеждался уже…
        - Так что теперь? - спросил Женька. - Как теперь задачу решать?
        - Она уже решена, - улыбнулся я. - Сын комбата лично увидел, во что влез. А я намекнул, что если продолжит заниматься нелегальной продажей, то его ждет та же судьба, что и самого Пащенко. По глазам было видно - парень понятливый.
        - Да? Ну и отлично!
        Минут через пять к зданию магазина подъехал традиционный желтый «УАЗ» с синей полосой и надписью «Милиция». Оттуда выскочили трое сотрудников и придерживая шапки, бегом бросились к зданию. Их встретил один из тех грузчиков, начал махать руками. Они скрылись за углом.
        Через несколько минут прибыла еще и скорая помощь - она-то здесь для чего? Я там ненароком Мишу не пришиб?!
        К счастью - нет.
        Пащенко вывели из внутреннего двора. Он шел сам, морда в крови, а на руках наручники. Вывели и Богдана.
        - Все, нечего здесь больше делать! - хмыкнул я. - Поехали, а?
        Женька молча кивнул. Действительно, смотреть здесь было больше не на что.
        Мы покатались с Филатовым еще минут десять, затем попрощались и я отправился к Юльке. На часах было почти час дня.
        Забежал по пути в кондитерскую, взял пирожные к чаю. На цветы денег у меня уже не было, да и Юля дала понять, что незачем переводить их на то, что через неделю придется выкидывать. Я, конечно, скептически отнесся к этому заявлению - все женщины любят цветы. Ну, за редким исключением…
        Вошел в подъезд, поднялся. Постучал.
        Дверь открыла Юля.
        Видимо ее отец сдержал обещание, ничего ей про мой звонок не сказал.
        - Ой, Леша! - обрадовалась она.
        - Привет, Юль. Сюрприз! - я торжественно вручил ей пирожные.
        - Ой, спасибо. Входи, входи. Чего ты там встал?!
        Я вошел внутрь, разулся. Меня тут же облаяла черно-рыжая бестия Баффи - ей видимо давно хотелось на кого-нибудь погавкать. Меня-то она знала, а лаяла потому, что внимания не хватало.
        Кроссовки сразу же отправились в шкафчик для обуви - мохнатая уже сунула нос, намереваясь что-нибудь погрызть.
        - Здорова, ефрейтор! - гаркнул знакомый голос из-за спины девушки.
        - Здравия, товарищ подполковник! - отозвался я, глядя на офицера в домашней одежде. Спортивные штаны, какая-то бесформенная футболка и домашние тапки смотрелись на подтянутой фигуре даже как-то нелепо.
        - Ну, заходи! Дай хоть посмотреть на тебя… Так, а что за кровь?
        Вот черт, внимательности ему не занимать. Видимо как-то на куртке остались.
        Не хотел рассказывать все при Юле, тем более и тема была неприятная. Если бы отец узнал, что к его дочери кто-то пристает… Ох, не завидую я ему!
        В общем, пришлось спешно придумывать менее страшную историю, где я геройски вытащил запутавшуюся в колючей проволоке собаку. А кровь от рваной раны на предплечье.
        - Показывай! - скомандовал подполковник, тоном, не терпящим возражения.
        Пришлось раздеваться и показывать.
        Ну, естественно, хоть первую помощь я себе и оказал, а подсохшие следы крови остались. Вытирать их в машине было неудобно, да и нечем.
        Сергей сразу понял, что я ему лапшу на уши вешаю, но тактично интересоваться не стал. И это правильно - Юльке, что бы там не произошло, знать необязательно.
        - Ого, Леша! Да ты герой! - восхитилась Юля, искренне поверив, что я спаситель собак. - А она чья-то была или бродячая?
        - Без ошейника, значит ничья.
        - Алексей, голодный? - спросил подполковник.
        - Честно говоря, не отказался бы что-нибудь употребить, - признался, одновременно чувствуя доносившийся с кухни запах жареной курицы.
        - Так вот чего тебя на готовку сегодня понесло! - догадалась Юля, взглянув на отца с подозрением. - А я-то думаю… Ты знал, что Леша в городе?
        - Разведка доложила. А я секретную информацию не разглашаю. - отшутился Кошкин. - Так, мыть руки и к столу!
        Через несколько минут мы уже сидели за обеденным столом.
        Картошечка с салом, ароматная курочка и квашеная капуста - все было просто восхитительно. Сергей предложил выпить вина, но я отказался, а тот настаивать не стал. Понимал, что мне сегодня обратно на службу возвращаться.
        Мы кушали, болтали обо всем.
        - Спасибо тебе, Алексей, за то, что доставил подарок от Чайкина, - поблагодарил Сергей. - Честно говоря, я даже не знал, что он совсем рядом. Тут до Овруча около сотни километров.
        - А откуда вы его знаете?
        - Да, случайно судьба свела. Прямо под Кандагаром на одной базе больше трех месяцев были. Летали часто. Даже сбили нас один раз, выбирались тоже вместе. Весь экипаж выжил.
        - Ого, пап. А ты ничего не рассказывал про службу в Афганистане, - удивилась Юля.
        - Да потому что ничего хорошего там не было. На войне вообще, редко что-то хорошее случается. Стараюсь не вспоминать, сколько друзей там потерял.
        - Ну да, согласна. - Юля сразу же переключилась на меня. - Леша, а ты что, сегодня тоже в увольнении?
        - Да, только уже не обычном, а служебном.
        - Разве такие бывают?
        - Как выяснилось, да. Но мне так даже лучше - сидеть в палатке и в потолок сидеть? Нет уж, спасибо. Я задачу выполнил, поэтому до семи вечера свободен. Думаю, что смогу тебя даже на поезд посадить. Мне там со станции Янов до гарнизона десять минут ходу.
        - Это же просто замечательно.
        Мы еще немного поболтали, доели. Выпили чая с пирожными.
        Затем отец Юли отошел покурить.
        - Леша, можно тебя?
        - Конечно.
        Прикрыв дверь, он не стал ходить вокруг да около и спросил.
        - Леша, в какую историю ты влип? Только давай без фантастических историй!
        Пришлось все ему рассказать, скрыв тот факт, что Миша приставал к Юле.
        - Любопытно. Хорошо, что все закончилось так. Но лично мое мнение, ты вообще о чем думал, когда шел разбираться с ними?
        - А что мне нужно было сделать? Время поджимало. Не вернусь же я к комбату с отговорками?!
        - Тут ты тоже прав. Вернешься в часть, расскажи ему все как есть. Тебе это большой плюс. Думаю, больше он к тебе с просьбами личного характера обращаться не будет. Он сам себя подставляет.
        Разумеется, я все это понимал.
        Вернувшись с балкона, мы с Юлей начали смотреть фильм про «Шурика», который я видел уже сотню раз. И все равно, каждый раз смотрел его так, будто впервые. Время летело и вскоре часы пробили четыре.
        Пришлось собираться. Юля свою сумку собрала еще с утра, поэтому на это ушло совсем немного времени. Мой отец обещал отвезти нас на железнодорожную станцию, только мне еще нужно было переодеться. Поэтому в прогулочном темпе отправились ко мне.
        Мама уже наготовила кучу вкусностей, старательно упаковав в сумку.
        - И даже не думай возражать! - заявила она. - Это возьмешь с собой!
        - Мам!
        - Это приказ! - улыбнулась она.
        Я быстро переоделся.
        - Ух ты, первый раз вижу тебя в военной форме! - восхитилась Юля.
        - Ну и как?
        - Тебе идет. Но вот звезды на погонах смотрелись бы еще лучше.
        - Вот закончу срочную службу, отучусь и будут звезды, - ответил я, немного засомневавшись в перспективах дальнейшей военной службы. Все больше у меня возникало желание, что вновь идти по этому пути не стоит.
        Затем мы попрощались, спустились вниз. Загрузились в машину, выехали. Добрались до железнодорожной станции минут за двадцать.
        Быстро взяли ей билет. Подождали поезд. Мой отец попрощался и поехал обратно - ему еще к двенадцати нужно было ехать на станцию.
        - Спасибо, за то, что провел со мной время! - Юля прижалась ко мне. - Мне тебя очень не хватает.
        - Мне тоже. Только, как я и говорил, теперь мы будем видеться чаще. Гораздо чаще, - успокоил ее я.
        - А вдруг тебя снова куда-нибудь переведут?
        - Не переведут. Я в строительном батальоне провел только неделю. Кому я нужен?
        - Чего ты смеешься? Я серьезно, Леша.
        - Юля, не переведут. Я командованию здесь нужен.
        - Ладно. Надеюсь, не обманываешь?
        - Честное пионерское.
        Мы поцеловались. До самого прихода поезда мы стояли на перроне, вцепившись друг в друга.
        Затем попрощались. Я посадил ее на поезд.
        Прозвучал гудок, поезд тронулся.
        Некоторое время я еще стоял на пустой платформе, затем направился к главному зданию.
        - Эй, герой-любовник! - раздался недовольный голос.
        Я резко обернулся и увидел прапорщика Кулагина. Позади него стоял темно-зеленый «УАЗ».
        - Ну, я долго тебя ждать буду? - возмутился он. - Живо сюда! Торчу тут уже десять минут.
        - Есть! - я быстрым шагом направился к нему. Запрыгнул на переднее сиденье. - Здравия желаю, товарищ прапорщик!
        - И тебе не хворать! - пробурчал тот, выезжая с территории вокзала.
        Разговор с ним по поводу Лидочки я заводить не стал - да и он почему-то не спрашивал. Это было даже странно.
        Ехали молча.
        По приезду, я сразу отправился в палатку к комбату. Все-таки, моя увольнительная в город - исключительно его инициатива. Он наверняка ждал отчета о выполнении поручения.
        - Товарищ майор, разрешите войти? - не дожидаясь разрешения, вошел внутрь. Комбат говорил с кем-то по телефону.
        Заметив меня, он коротко кивнул. Еще что-то произнес в трубку и положил ее обратно на корпус аппарата.
        - Ну? Рассказывай! - он неторопливо двинулся ко мне навстречу. Вид у него был мрачноватый, что показалось мне странным.
        - В общем, операция прошла успешно, товарищ майор… - бодро начал я.
        Вдруг снова зазвонил телефон. Недовольный Прудников поднял трубку.
        - Да? - произнес офицер, затем нахмурился. - Что? Кого нужно?
        Повисла продолжительная пауза.
        - Виноват, - его лицо вдруг побледнело. - Есть. Даю.
        Комбат, с перекошенным лицом протянул мне телефонную трубку.
        - Это тебя! - мрачно произнес он, вытирая выступившие на лбу капли пота…
        Глава 4
        Еще одно предположение
        - Кто это? - я не торопился подходить к телефону, просто стоял и смотрел на Прудникова изумленными глазами.
        - Бери! - спустя несколько секунд, произнес комбат. Вид у него был странный, раздраженный и испуганный одновременно. Интересно, что же ему такое сказали с той стороны?
        Я неуверенно шагнул вперед, взял протянутую мне трубку и прислонил ее к уху.
        - Да?!
        - Привет Алексей, - донеслось оттуда. - Это Андрей… Узнал?
        Конечно же, я узнал знакомый голос немногословного чекиста, знакомого Павла Сергеевича. Честно говоря, даже соскучился по нему, меня даже посещала мысль, что эти люди про меня забыли.
        - Узнал, - медленно ответил я. - Даже рад вас слышать. Приятно понимать, что про тебя еще помнят.
        - Алексей! Про тебя никто не забывал! Кстати, я наслышан о твоих подвигах на «Юпитере», вижу, что ты снова выступаешь в роли магнита для неприятностей? Ей богу, там где ты, постоянно что-то происходит. Мы еще не все проблемы на «Овруче» не разгребли, так ты еще и тут засветился?!
        - Случайно получилось.
        - Случайностей не бывает, - вздохнул Андрей. - Ты, конечно, парень не глупый, наблюдательный. В сложной обстановке действуешь правильно и решительно. Думаешь, я просто так запихнул тебя именно в Припять?
        - Не знаю. Вам виднее. Только мне интересно, что вам доложили про завод «Юпитер»?
        - Работа у комитета такая - все знать и никому ничего не рассказывать, - чекист ответил так, что можно трактовать по-разному. В любом случае, прямого ответа от него можно и не ждать. - Кстати, ничего не хочешь мне рассказать?
        - Есть кое-что, - немного подумав, ответил я. - Только это не по телефону.
        - Даже так? Хорошо, пришлю к тебе Пономарева, все ему расскажешь…
        - А напрямую с вами встретиться нельзя? - заявил я, озвучив то, что давно хотел сказать. Еще пока и сам не осознал, для чего мне вдруг понадобилась личная встреча с Андреем.
        - Со мной? - по стальному голосу я даже понять не смог, удивился он или нет. - Я надеюсь, Алексей, ты понимаешь, что причина для этого должна быть действительно очень серьезная?
        - Думаю, да, - мне и вправду было, что ему рассказать. К тому же, я собирался сам сделать вброс кое-какой информации по поводу АЭС.
        - Хорошо, - голос у Андрея не изменился, однако он на секунду задумался. - Я буду в Припяти в четверг.
        А затем представитель КГБ отключился.
        Я же, подержав пластиковую телефонную трубку возле уха еще несколько секунд, вздохнул и положил ее на стол. Поднял глаза на Прудникова.
        - Поясни-ка Савельев, что это сейчас было? - нахмурился тот, глядя на меня как бык на красную тряпку. - Кто ты такой?
        - А что тут пояснять, товарищ майор? - тяжко вздохнул я, затем продолжил. - Это был человек, который отдал распоряжение вашему начальнику штаба. Один из старших офицеров из госбезопасности, о котором я совершенно ничего не знаю. А я - так… Сам не знаю, что на это ответить.
        Хотя комбат и старался не подавать виду, получилось у него плохо. Он сел за свой стол, уставился на меня с удивлением.
        - Погоди, я правильно понял?! Ты имеешь отношение к комитету государственной безопасности?
        - Я - нет. А вот те люди, которые прислали меня сюда, да. Самое непосредственное.
        Можно понять, что чувствовал сейчас майор. Сидел и честно выполнял свою работу, его личный состав точно и в срок ремонтирует объекты, и тут не пойми откуда ему на голову падаю я. И ладно бы только это, за мной тянется хвост, который так или иначе замыкается на связи с КГБ. А кому оно надо?
        - И для чего ты здесь на самом деле?! Я ведь еще тогда, в нашу первую встречу понял, что тебя ко мне запихнули не просто так.
        - Я не знаю, что вам ответить, - честно ответил я.
        - Ясно, - вздохнул он, мгновенно потеряв ко мне интерес. Однако вспомнив про индивидуальную задачу, спросил. - Что по поводу Богдана?
        - Проблема решена, - спокойно ответил я. - Мирным, хотя и дерзким путем. Ваш сын лично убедился, что путь, на который он хотел встать, больше не в его интересах.
        - Это как?
        - Очень просто. Наглядно показал, к чему это приведет.
        Майор смотрел на меня как на инопланетянина и ничего не понимал.
        - Я думаю, он скоро сам вам расскажет! - пояснил я, затем добавил. - Разрешите вопрос?
        - Ну?
        - У вас по поводу меня никто не интересовался? Ну, там… Какой-нибудь звонок странный?
        - Странные вопросы ты задаешь, ефрейтор Савельев! - нахмурился комбат. - И мне это не нравится.
        - Виноват, товарищ майор. - быстро сориентировался я, затем добавил. - Разрешите идти?
        - Иди, Савельев! - Прудников принялся перекладывать стопки документов на своем столе. - Иди!
        - Есть!
        Я развернулся и вышел из палатки комбата, затем отправился к себе.
        Но не дошел. Примерно на половине пути мне снова встретился прапорщик Кулагин. Судя по всему, за то время пока я был у комбата, тот уже успел накатить что-то крепкое - выглядел он довольным и расслабленным.
        - Ефрейтор, подожди, - весело крикнул он. - Подойди, дело есть.
        Вздохнув, отправился к нему. Сейчас еще чем-нибудь озадачит - прапорщики они такие.
        - Если это по поводу Лидочки, то я пас… - начал я, но тот прервал меня, не дав договорить.
        - Я эту заразу распутную даже видеть не хочу, - мрачно процедил он, махнув рукой куда-то в сторону. - Мне Жмыхайло все рассказал. Сосед он мой, по подъезду.
        - Ого, а что он вам рассказал? - такое развитие обстоятельств меня удивило.
        - Что? Вообще-то это не твое дело, Савельев, но так как ты молодой пацан еще, то глядишь, вдруг когда-нибудь в жизни пригодится, - немного подумав, спокойно ответил прапорщик. - Эта позорная женщина прямо в магазине с клиентом… И наверное не с одним так. А сосед мой тот, что из комендатуры, все видел. Он хоть и сам скотина порядочная, но я ему верю. Все мне и рассказал.
        - Неожиданно, - я еле сдержал улыбку.
        - Вот так вот. Ты ей подарки, внимание, а она по чужим койкам прыгает. Да что там, койка… Прямо в магазине. Хорошо хоть додумалась дверь за собой закрыть.
        - Жаль, что так получилось, - произнес я, про себя отметив находчивость офицера. Ловко он все обставил и сам сухим из воды вышел, и соседу помог. А тот факт, что я его там видел, он как-то упустил из виду. Ну да ладно, у нас с ним вроде как договор.
        - Вот такие они женщины бывают. Смотри, Савельев! Когда жену будешь подыскивать, присматривайся заранее и повнимательнее. Уж поверь, я с подобным не первый раз в жизни сталкиваюсь.
        Ну, психолог блин… А сам-то чем отличается? Чужих жен уводить, влезать в чьи-то отношения не гнушается, зато других осуждает. Фингал недавно у кого был? Сам точно такой же, только без юбки. Нет, такой тип людей неисправим, они всегда есть и будут.
        - Ладно, это все уже не важно, - плохое настроение Кулагина как рукой сняло. - Я тебя зачем позвал-то… У меня тут важное обстоятельство. Скоро уход на пенсию намечается, в начале-середине апреля. Думаю, холодов уже не будет, поэтому решил я баньку в Копачах построить. Я же сам, считай местный. Брат у меня там младший живет.
        - Так… - протянул я, еще не понимая, о чем речь.
        - В общем, дело, как бы добровольное… - замялся Кулагин, осмотревшись по сторонам. - Хочу взять с нашего батальона человек шесть ребят покрепче, ну чтобы баньку быстрее и добротнее построить. Вот, думаю, тебя тоже у комбата отпросить. Ты хоть человек здесь и новый, но уже успел себя зарекомендовать с хорошей стороны. Что скажешь?
        - Э-э, да так с ходу и не решить, - замялся я. Это обстоятельство стало для меня неожиданным.
        - Ты не переживай! - ответил он, многозначительно подмигивая. - Накормлю, одежду рабочую дам. Где поспать организуем, с этим тоже проблем не будет. Ну сам подумай, чего вам тут сидеть? А чтобы согреться, то Сашка, брат мой младший, самогон такой гонит, что закачаешься! Ну?
        - Я согласен, товарищ прапорщик, - улыбнулся я, сделав свои выводы на этот счет. - Только вот не знаю, отпустит ли комбат?
        - Отпустит, уж я с ним общий язык найду. - подвыпивший Кулагин был на сто процентов уверен, что перед ним все двери открыты. - Он мужик понимающий, сам же потом ко мне в баньку в числе первых пойдет.
        Ну да, в свете последних событий, даже не знаю, как теперь меня Прудников жаловать будет. К тому же, приезд Андрея тоже может внести свои коррективы. Но я решил не расстраивать Кулагина, все-таки, не смотря на любвеобильность, сам он человек был хороший. По крайней мере, пока ничего плохого о нем сказать было нечего.
        - Вот спасибо тебе, Савельев! - обрадовался он. - Тебя, кстати, как звать?
        - Алексей.
        - А я Петр. Петр Николаевич. Значит, по рукам? Как все будет готово, я вас заберу к себе, на недельку. Ну а там, как построим, эх! И поработаем и отдохнем.
        Я промолчал, лишь улыбнулся.
        - Торопишься? - спросил он, догадавшись, что я еще не ужинал.
        - Да не особо.
        - Понимаю, Савельев. Ладно, не задерживаю.
        Я кивнул и быстрым шагом отправился в свою палатку.
        Все дембеля были уже там и кажется, меня ждали. Едва я вошел, в мою сторону повернулись шесть пар глаз.
        - О, вот и свободный человек явился! - с каким-то ехидством воскликнул Серега. - Ну, что? Нагулялся?
        - Да если бы… - угрюмо фыркнул я - Комбат со своими задачами совсем офонарел.
        Дембеля переглянулись. Они ждали другого ответа?!
        - А нам Ракицкий другое рассказал, - выдержав паузу, с вызовом произнес Артур, глядя на меня с подозрением. - Они ж тебя вчера возле гостиницы высадили?
        - Было дело, - кивнул я, раздеваясь. Делал вид, будто ничего не понимаю. Так-то я сразу сообразил, что они попросту на меня обозлились. Им до дома меньше сотки осталось, а вместо увольнения в город, они бока в палатке мнут. Зато я целых два дня гулял, да и ночевал не в лагере. Не правильно это как-то. К тому же, та наспех придуманная мной байка про военную контрразведку и спецзадание, наверняка уже свое отыграла - они же тоже не дураки. - С утра нужно было к одним людям из управления зайти. Так какой смысл мне было ехать в гарнизон, чтобы утром снова тащиться в город? Это сколько времени впустую?! Вот Прудников и отпустил меня домой. Честно говоря, я сам не ожидал такого… Вы ж помните, что я тут по особой задаче?!
        - Помним, помним, - многозначительно закивал Серега, переглянувшись с Виктором. - А дома-то хорошо, наверное? Домашний борщ, котлеты. Пирожки с капустой, эх… Или ты не дома был?
        - Ладно! - шумно выдохнул я, затем подошел к ним ближе. - Я же все понимаю, как это со стороны выглядит. Я гуляю, вы вкалываете. Вам уже по статусу не положено, а я по сути еще даже не черпак. Парни, у меня действительно задача была такая, что ну ее на хрен. Врагу не пожелаешь.
        - Ну да! - фыркнул Артур. - Вагоны, что ли, разгружал?
        - Нет, не вагоны.
        Я вздохнул, снял верх нательного белья и показал остальным перемотанную бинтом руку. Кое-где кровь проступила, в одном месте на коже даже остались засохшие красные пятна.
        - Это что такое? - насторожился армянин, приподнявшись с кровати.
        - Урод один из «Макарова» почти в упор стрелял. Хорошо, хоть пуля по касательной прошла, иначе я бы и сегодня в гарнизон не вернулся бы, - процедил я, поправляя повязку под бинтом. Хотя и обработал я как надо, но все равно болело. Хорошо бы уже и повязку сменить. Только нужно что-то придумать, иначе санинструктор сообразит, что рана-то не простая и доложит, куда не нужно.
        - Да ну нахрен! - лицо Сереги перекосило, когда он подошел ближе. - Что, серьезно? Огнестрельная рана?
        - Серьезнее некуда, - демонстративно вздохнул я, безбожно коверкая произошедшую историю с нейтрализацией Пащенко. Прием может и нечестный, зато его можно использовать в сложившейся обстановке. - Наши парни из контрразведки брали опасного военного контрабандиста, Мишка Пингвин… Противогазы продавал нелегально, причем большими партиями. Застали его врасплох, а тот вооружен оказался. Вот я случайно и подставился.
        Мишка Пингвин… Эх, насмотрелся я в прошлой жизни советских детективов в послевоенное время. Даже самому смешно стало, но я сдержался. Резина-то в моей истории тоже была, только совсем другая и предназначалась для иных целей. Но с демонстрацией раны, все это выглядело очень правдоподобно.
        - Да-а, Леха! - задумчиво протянул Артур, потирая лоб. - А мы тут, со скуки, уже решили, что ты нам лапшу на уши повесил… Думали всякое там. Гуляешь сейчас с девчонками, в кафе их водишь. Мы ж в субботу на «Юпитере» работали, а ты в Припяти был. И ночью тебя не было, сам понимаешь… А оно вот что на самом деле получается.
        - Да ладно, проехали. Я ведь о вас тоже не забыл. Ну-ка, подъем! Хватит слюни глотать! - усмехнулся я, затем поднял сумку, что мне мама с дома собрала, и начал выкладывать содержимое на кровать. - Голодные есть?
        Дембеля снова переглянулись.
        - Голодных здесь полная палатка. - Артур как-то хитро улыбнулся. - Сережа, осталось?
        - А то! - у толстяка даже глаза заблестели.
        - Это вы о чем? - напрягся я.
        - Да мы тут, пока на контрольно-пропускном стояли, с одним дедом местным разговорились. Тут же дворов в округе хватает. В общем, дед оказался интересным, хотя и алкашом по совместительству. Он на пару банок тушенки, нам вот что притащил.
        Дембель продемонстрировал стандартную бутылку из под «Столичной», только без узнаваемой этикетки. Примерно на уровне половины там плескалась бледно-розовая жидкость.
        - Что это? - насторожился я.
        - Наливочка. Брусничная. Вещь!
        Непонятно откуда нарисовались алюминиевые кружки, большая газета, нож и пара вилок. А из сумки показались завернутые в целлофан котлеты из курицы, пирожки, бутерброды, вареная колбаса, нарезанная тонкими кругляшами, хлеб, чеснок и сало. Про себя я отметил, что здесь не было ничего лишнего, вроде картофельного пюре или борща в банке. Еще внутри обнаружились булочки, печенье и консервная банка с сардинами. Последняя, кстати, меня даже удивила. Наверняка попала сюда случайно.
        - Вот это Леха порадовал нас! Ну, спасибо!
        - Предлагаю тост! - тут же сориентировался Артур. - За Леху! Чтоб ему больше таких пингвинов с пистолетами не попадалось!
        Я усмехнулся, остальные расценили это по-своему.
        - Эй, ты же армянин, где твои тосты, которые можно по десять минут рассказывать? - поинтересовался Виктор.
        - Тьфу ты, темень. Так то ж в Грузии тосты! К тому же, я с детства в Керчи живу.
        Мы быстро разлили содержимое бутылки по кружкам - получилось едва ли с четверть, но и то хорошо. Вообще, я пить не собирался, но тут отказаться, значит обидеть. У меня и так с ними отношения шаткие. Вроде живем вместе, а все равно косятся.
        Я их не виню. Прекрасно понимаю, но по-другому никак.
        В общем, тост несколько раз переделали, но так до ума и не довели. Выпили за меня.
        - Эй, а к кому-нибудь Кулагин подходит уже? - спросил я, вспомнив о его предложении.
        - Подходил, - засмеялись сержанты. - И тебе, наверное, предлагал помочь ему баню строить?
        - Ну да. Пока в палатку шел, застал его. Он и предложил. Сказал, что шесть человек ему нужно. В конце марта, начале апреля.
        - Ага, ты его больше слушай. Он ее уже полгода собирается строить. Сначала ему десять человек нужно было, потом восемь, теперь вот шесть. А из чего строить баню собирается, он не сказал?
        - Нет, - честно ответил я.
        - С завода нашего. Он бревна и брус оттуда таскает. И гвозди.
        - Так вот где он пропадает, пока мы работаем! - догадался я. - Вот же хитрая старая мышь!
        - Это еще что… Он уже всем офицерам рассказывает, кого позовет, а кого нет. Поговорка даже есть - не дели шкуру неубитого медведя! Вот здесь она как раз к месту. Еще ничего не построил, а уже народ собирает. Ну, Кулагин!
        Все дружно заржали.
        Так, похоже, строительство бани откладывается на неопределенный срок… А я-то уже губу раскатал!

* * *
        А на следующее утро, мы снова отправились на «Юпитер».
        Полы сами себя не сделают, тем более, что объектов много, а нас мало. За прошедшую неделю, мы полностью только одно помещение закончили. Из шестнадцати. И то, самое маленькое.
        Конечно, работник из меня так себе. Но зато я воочию увидел, как все это делается поэтапно. Процесс нудный и однообразный, зато когда все готово - глаза радуются. Раньше такого за собой не наблюдал.
        В одном из заводских цехов, отыскался даже профессиональный строитель, списанный за плохое поведение. Пока не было работы, некоторые гражданские считали своим долгом подойти и рассказать нам какую-нибудь историю или анекдот.
        Вот среди них и нарисовался особо упрямый и дотошный.
        - Эх вы, строители, блин! Все криво, косо. А щели кому? Краски не жалей, она все равно казенная! - вещал Сергей Федорович, которого в цеху номер три за глаза называли «Кулибиным». - Вот я, в семьдесят пятом году был на заливке фундамента этой, как ее… Атомной станции нашей! Так там строго было, по стандарту государственному. Как указано на бумаге, так мы и делали. Вот, время было!
        - Да вы его больше слушайте! - усмехнулся один из его напарников, случайно услышавший знакомый голос. - Он вам сейчас сказок столько расскажет. Кто б тебя на АЭС взял? Ты ж выпить любишь…
        - Ничего ты обо мне Пашка не знаешь, - тяжко вздохнул рабочий. - А я тогда бригадиром был. Специально из Луганска приехал, вместе с семьей. Говорили, что платить будут много, квартиру дадут.
        - Ну и как, дали?
        - Не дали, - вздохнул Федорович. - Так я и никого не виню, я сам виноват, пить начал. Вот и выгнали.
        Когда он тему с ЧАЭС он затронул, я тут же уши навострил. Одновременно заметил, что остальных наших ребят его истории не особо-то и интересуют, поэтому дождался, пока тот отойдет покурить. Последовал за ним.
        - Сергей Федорович, так это что получается, ты в строительстве первого энергоблока участвовал? - громко, с демонстративным удивлением поинтересовался я. - На Чернобыльской АЭС?
        - Ну! - гордо произнес он. - Я ж говорю, в семьдесят пятом, самая первая, эта… Как ее там? Очередь! Вот, точно, очередь.
        - И ты бетонщиком был? - уточнил я.
        - Обижаешь, малой. Бригадиром я был, закладывали фундамент. У меня бригада был в сорок человек. Все свое дело знали, работали на результат. Сто тыщ кубометров бетона! Во как!
        Ну, по поводу цифр он конечно загнул, но видно было, что в основном говорит правду.
        - Интересно, наверное, было строить такой большой объект? - спросил я.
        - Еще спрашиваешь! Конечно! Это же атомная электростанция! Не сарай какой-нибудь…
        - Дядь Сереж, а расскажи… - я живо смекнул, что через него можно кое-что по своей теме разведать. - Бетон для таких объектов надежный был?
        - Не понял, что значит надежный? - нахмурился тот, выпуская клуб дыма.
        - Ну, вдруг землетрясение там какое-нибудь… - мне приходилось задавить вопросы напрямую, как есть. - Выдержит?
        Тот внимательно на меня посмотрел, засмеялся.
        - Инженеры рассчитывали, мы строили. Я так скажу, все по высшему разряду было. Цемент лучшей марки, строгое соотношение качества. Все на стяжках металлических. Арматура высшей пробы, оцинкованная даже. Да там металла столько было использовано, сколько ты за всю жизнь не видел. Нет, никакие землетрясения для фундамента станции не страшны. Максимум штукатурка осыплется и то, это как же шатать должно?! Сроду в этих землях землетрясений не было и не будет.
        - То есть, все надежно?
        - Надежно! Ты что ли, боишься? - усмехнулся Сергей Федорович. - Напрасно. Станция эта, которая Чернобыльская… Ну, первый блок, точнее еще сто лет точно простоит. Работать может и не будет уже, а стоять - да. Как этот, памятник. Не зря же ей имя дали от Владимира Ильича Ленина! А знаешь почему стоять будет?
        - Потому, что вы строили? - догадался я.
        - Правильно!
        Ох, если бы этот сказочник знал, как же он был близок к истине. Работать сто лет она точно не будет. Точнее, в этом времени пока все нормально, а вот в моей прошлой жизни, от ЧАЭС только и останется, что огромный, печально известный на весь мир железобетонный памятник. Станция ведь окончательно прекратила вырабатывать электричество еще в декабре двухтысячного года, проработав только тридцать три года.
        - А на остальных блоках как? - снова поинтересовался я.
        - А вот там плохо. Меня когда выгнали, ну, за пьянство, другого взяли на мое место. Так тот, неопытный, но самовольный, всю технологию бетона по своему перестроил. Ты знаешь, что для некоторый помещений, пришлось часть уже заложенного сносить? Нет? Ну, вот теперь знаешь.
        Наша беседа шла прямо во время работы, людей достаточно. Но на нас никто не обращал внимания. Вот часть из наших и решила передохнуть. Как раз скоро обед.
        - А я слышал, что когда четвертый строили, вообще про все установленные ГОСТы забыли. - осторожно произнес я, следя за реакцией. - Это так?
        - Да, знаю, - тот раздосадовано махнул рукой. - Ироды. Разве ж так можно? У меня знакомый был, говорит, еще сам реактор не запустили, так уже повсюду бетон крошился и сыпался. Говорили, что из-за того, что сроки все слетели, делали абы как… То металл не тот, то плита не из того цемента. А трубы были не рассчитаны на нужное давление, металл не легированный… Сплошные нарушения. Эх, как бы беды не было, от таких строителей. Есть же поговорка, поспешишь - людей насмешишь.
        Ну да, поговорка правильная. Только вот в случае с Чернобылем, людей не насмешили, а заставили скорбить и страдать. Тысячами. Даже десятками тысяч.
        Вскоре, болтать Сергею Федоровичу надоело и он ушел. Я его даже поблагодарить за информацию не успел.
        В общем-то, я ничего нового не узнал. Тот факт, что четвертый блок построен с нарушениями и отклонениями по стандартам, я и так знал. Бетон, сам по себе, не рассыплется. Даже при мощном землетрясении. А вот сам реактор вполне мог бы и пострадать - там сложнейшая система трубопроводов, электрической проводки, систем управления.
        Если все же допустить, что был локальный природный катаклизм, само здание могло и не пострадать, а вот системы управления… Впрочем, черт его знает. Вот если бы мне самому пробежаться по туннелям под четвертым реактором… Посмотреть, потрогать.
        И тут мне в голову пришла безумная мысль, от которой я аж вздрогнул.
        А что если там, в технических помещениях под самой банкой реактора, еще при строительстве была заложена мощная бомба?!
        Глава 5
        Плохие новости
        Конечно, вариант с закладкой взрывного устройства тоже не исключен.
        Если откинуть нюансы, ну кто бы в здравом уме стал искать следы подрыва бомбы, когда авария уже произошла? Особенно учитывая катастрофические разрушения, астрономический уровень излучения и человеческий фактор? Да никто!
        Конечно, спустя некоторое время после аварии, уже когда четвертый энергоблок накрыли саркофагом, все там утыкали датчиками, дозиметрами. Десятки ученых спускались вниз и тщательно проводили замеры и визуальный осмотр непосредственно под тем, что осталось от реактора. И ведь там было на что посмотреть, хотя я бы ни за что сам туда не полез.
        Я хорошо запомнил однажды увиденную фотографию «Слоновьей ноги», из так называемого кориума - самого радиоактивного сплава на земле. То, что осталось от развороченного взрывом реактора - раскаленная магма, проплавившая защиту и вытекшая на нижние уровни. За годы она успела застыть, хотя и сейчас ее температура чуть выше окружающей среды.
        Выглядит эта «нога» кошмарно. Но если кто-то и стал бы закладывать бомбу, то вот именно те помещения подходили больше всего. Получить туда доступ было бы хорошо, да только это практически невозможно.
        Разумеется достоверных сведений у меня не было, но кем-то наверняка были выдвинуты предположения, что реактор мог быть взорван специально обученными людьми. Само собой, это нигде официально не отражено.
        А вообще, что толку предполагать? С тем же успехом можно считать, что в здание четвертого энергоблока врезался корабль инопланетной расы.
        Отмахнулся от этих мыслей и вернувшись к реальности, я продолжил работу. Доски таскать надоело, поэтому я переквалифицировался прямо на ходу - забивать гвозди, прибивая тяжелые доски из лиственницы, оказалось интереснее. Дерево было прочное, жесткое. Гвозди входили тяжело, часто гнулись. Пару раз зарядил себе молотком по пальцам, что напрочь отбило у меня желание уходить «в себя».
        Так прошло почти два часа, а затем нас позвали на обед.
        Сегодня в заводской столовой был суп рассольник и макароны с вареной курицей, салат из квашеной капусты и компот. Но только я уселся за стол и взял ложку, как ко мне подошел Артур. Вид у него был слегка озабоченный.
        - Леха, есть дело, - с ходу начал он, подсев ко мне со своим подносом. - Небольшое, но важное.
        - Рассказывай! - отозвался я, забыв про бомбу. То есть про ложку.
        - Короче, раз тебе Прудников доверяет и в увольнения отпускает… Можешь кое-что в городе купить?
        - Смотря, что нужно.
        - В общем, все просто. Мы вшестером дембельскую форму себе делаем… Ну, сам понимаешь, что уходить домой в обычной «Афганке» как-то не очень, вот и доделываем, каждый по-своему. Чтобы выглядело красиво и парадно. Знаешь, где в Припяти можно купить аксельбанты, значки, шевроны?
        Я даже удивился. Нет, ну глав военторг конечно в восемьдесят пятом году давно уже существовал, но что-то не припомню, чтобы в Припяти имелись такие магазины. Честно говоря, никогда не обращал на это внимание.
        - Точно не знаю, но посмотрю, - отозвался я.
        Ничего удивительного, обычная просьба. Редко кто из числа демобилизующихся из армии, уходит домой не превратив повседневную полевую форму, в парадную. Своими силами, разумеется. Хотя опять же, везде по-разному и кто-то вообще подобным не заморачивается.
        - Вот спасибо, Леха! Как на дембель уходить будем, с наших причитается.
        - Да не вопрос, - я наконец-то взял ложку и принялся за еду.
        В помещении заводской столовой играла ненавязчивая музыка. Прислушавшись, я сразу понял, что это был Юрий Антонов.
        Вмиг огорчения любые
        Исчезнут все до одного,
        Лишь вспомнишь звезды голубые
        Над крышей дома своего,
        Над крышей дома своего.
        Мир полон радости и счастья,
        Но край родной милей всего.
        И так прекрасно возвращаться
        Под крышу дома своего,
        Под крышу дома своего.
        Уж не знаю почему, но именно с этим композитором у меня ассоциировались те годы. Даже на душе как-то теплее становилось от его песен.
        Помню, увидел его уже в середине двухтысячных годов на концерте в Москве, так такая ностальгия накатила… А сам Антонов даже прослезился, когда весь зал поднялся, подпевая ему в унисон. Только песня другая была - «Поверь в мечту».
        Пообедав, я вышел на улицу.
        Погода была хорошая, температура плюсовая. Светило солнце, я даже чуть пригрелся на солнце. Набрал полные легкие воздуха, медленно выдохнул. Откинул негативные мысли. Как говорится, очистил разум.
        Впереди, метрах в двадцати весело щебетали воробьи, растаскивая высыпанные кем-то хлебные крошки. Рядом голубь чапал розовыми лапами по грязной, только недавно оттаянной луже, что-то увлеченно гугукая.
        Справа послышались шаги, подошел прапорщик Кулагин.
        - Здравия, товарищ прапорщик! - поприветствовал я.
        - Привет, Савельев, - сегодня он выглядел потрепанным. И чего его вдруг вчера на алкоголь потянуло?! - Уже пообедал?
        - Так точно.
        - Что там сегодня в столовой? - он покосился на входную дверь.
        - Суп, макароны и курица. Салат из квашеной капусты. Ну и компот.
        - Сойдет, - он что-то задумчиво искал в карманах.
        Я решил воспользоваться моментом и проверить достоверность информации, которую услышал вчера от дембелей.
        - Товарищ прапорщик… Что там насчет баньки? Все в силе?
        - Какой еще баньки? - Кулагин даже растерялся, осмотрелся по сторонам. Очевидно, что такого вопроса он совершенно не ожидал. У меня даже закралось подозрение, что он не помнит о нашем вчерашнем разговоре, хотя пьяным я бы его тогда не назвал.
        - Ну как же? - удивился я. - Ту, которую вы строить собрались!
        Тот убедился, что поблизости никого нет и вздохнул.
        - А, ну да… Совсем забыл. Ну это, все в силе, в начале апреля и начнем, - прапорщик периодически еще поглядывал по сторонам. Видимо дембеля были правы, материал он таскал именно отсюда, а потому опасался, что лавочка прикроется. Интересно, и как у него это получилось? Не через забор же?
        Впрочем, не важно. Прапорщики, это люди у которых врожденный талант незаметно брать то, что другие не умеют.
        - Это хорошо. Ну, если что, можете на меня рассчитывать, - улыбнулся я, чем окончательно ввел Кулагина в заблуждение. Тот даже не нашелся что ответить.
        Вздохнул. Прекратил рыться в карманах и вошел в холл здания заводской столовой.
        Оставшийся рабочий день прошел без каких-либо значимых событий. В шесть вечера, строго по регламенту, прибыл наш автобус, на котором мы отправились обратно на Янов.
        Теперь я уже не смотрел по сторонам с таким восторгом как раньше. Улицы, как улицы. Приелось немного, да и две увольнительные подряд сделали свое дело. А о том, что всего через год с небольшим эти улицы могут навсегда стать пустыми, я старался не думать. Чего зря расстраиваться?!
        Вообще, за проведенное мной время в прошлом, я давно уже полностью адаптировался. Иногда случались казусы, связанные с ностальгией, но случалось это все реже и реже.
        По пути водитель нашего «ПАЗа» как-то умудрился пробить переднее колесо, пришлось делать остановку и ставить запаску. Пока наши парни, с опытом автомехаников возились с проблемой, я незаметно отошел в сторону на обочину. Так уж вышло, что встали мы на въезде на мост.
        Да, это был тот самый мост, который позже нарекут «мостом Смерти». В это время суток уже практически стемнело и отсюда открывался замечательный вид на атомную станцию. Благодаря хорошо освещенной территории предприятия, с того места где я стоял, можно было подробно рассмотреть машинный зал, где размещались турбины и непосредственно сам четвертый энергоблок.
        Сейчас он выглядел грациозно, благородно. Никакой угрозы он не представлял, «мирный атом» полностью был под контролем. Это через пару лет развороченное здание накроет мрачный саркофаг из железобетона, а затем, в две тысяча семнадцатом, на него надвинут новую «Арку».
        Примечательно, что в истории сохранилось очень мало фотографических снимков, где аварийный блок еще цел. Их по пальцам можно пересчитать, а ведь там было на что посмотреть. Даже не знаю, почему так сложилось.
        Я как-то бывал на Курской АЭС, которую иногда называли двойником Чернобыльской, в особенности потому, что там стояла точно такая же узнаваемая на весь мир вентиляционная труба «ВТ-2». И хотя станции сделаны по одному и тому же проекту, они все равно разные и атмосфера на Курской электростанции совсем другая. Даже не знаю, в чем тут дело?! Может, если бы я не знал о судьбе Чернобыля, то и атмосферу выделять бы не стал?!
        - Эй, Леха! - со спины подошел старший сержант Ракицкий. - Ты чего там увидел?
        - На станцию смотрю. Красиво, - медленно произнес я.
        - Да? Чего тут красивого? - удивился тот. - Здания, трубы и заборы. Не видно ни черта.
        Хотел ему ответить, что не туда он смотрит, да передумал. Все равно не поймет. Это я понимаю, потому что знаю будущее АЭС, а для других - все в порядке вещей.
        - Нет, ну размеры-то у электростанции огромные, особенно там, где труба стоит, - вдруг произнес Ракицкий, видимо проникшись моими словами. - И народу там много работает, тысячи четыре, наверное. Кстати, ты слышал, что вторую роту, что на радиолокационной станции работала, перекидывают на новый объект?
        - Это на какой же? - без особого интереса поинтересовался я.
        - Как раз на электростанцию, - усмехнулся тот.
        - Чего? - я посмотрел на него с подозрением. - Серьезно, что ли? Наших на атомную электростанцию? И что они там будут делать?
        - Да я откуда знаю? - отмахнулся старший сержант. - Это лейтенант Зубов сегодня с утра рассказывал. Мне не интересно, мое дело баранку крутить, если комбат прикажет. Я сегодня вообще просто так поехал, от «УАЗа» отдохнуть. А остальное мне до лампочки. Так-то до дембеля мне всего семьдесят девять дней осталось…
        Услышанная новость меня крайне удивила. Если это и вправду так, то мне нужно из кожи вон вылезти, чтобы перевестись на другой объект. Ничего полезного на «Юпитере» мне больше не светит, да и про таинственного Лисицына я там вряд ли что-то узнаю.
        Лучше бы о переводе поговорить напрямую с Прудниковым, но это уже на крайний случай. Вообще мой непосредственный командир это лейтенант Зубов и все решения по перемещению подчиненного личного состава внутри подразделения между объектами решает он. По сути, лейтенант временно исполняет обязанности ротного.
        В любом случае, нужно узнать об этом побольше. Мало ли для чего наших ребят на станцию перекидывают… Такие решения принимаются не на местном уровне. Понятно, что солдат работавших на радиолокационной станции, не пускали туда, где им быть не положено. Только жилые и административные здания. Я на девяносто пять процентов уверен, что кого из сослуживцев ни спроси, они и понятия не имеют об истинном назначении ЗГРЛС.
        Проколотое колесо поменяли минут за десять.
        - Эй, вы двое! Особое приглашение нужно? - крикнул Кулагин, обращаясь к нам с Ракицким.
        Мы бегом вернулись в автобус, затем тот продолжил движение. Прибыли на Янов без инцидентов.
        Уже оказавшись в нашей палатке, я поинтересовался у дембелей:
        - А кто-нибудь знает, куда людей переводят с радиолокационной станции?
        - На другую станцию, - зевнул Артур. - Атомную.
        - И зачем мы там сдались?
        - Там новые административные здания возводят, а внутреннюю отделку, как обычно, скидывают на потом, - заметил Виктор, готовясь заступать в дежурство. - Вот про нас и вспомнили.
        - Погодите, какие административные здания? - нахмурился я. - Там же все четыре блока давно работают.
        - Тьфу, да я ж про новые говорю, которые строятся. Вроде так же Зубов говорил?!
        Точно, я совершенно забыл про третью очередь. Пятый энергоблок на момент катастрофы был на завершающей стадии. В восемьдесят седьмом году планировали его запуск. А в дальнейшем вообще рассчитывали ввести в строй до двенадцати реакторов. Но это так, ничем не подтвержденная городская легенда.
        - Ну, это ж не Прудников решил? - спросил кто-то из дембелей.
        - Да ну, это решение со штаба прилетело, - возразил Серега, набивая чем-то рот. У этого толстяка всегда было что погрызть. - У нашего комбата полномочий таких нет, чтобы такие вопросы решать.
        - Леха, чего это ты так интересуешься? Сдалась тебе эта станция? - вдруг спросил Ракицкий. - Что там полы стелить, что на «Юпитере». Какая разница?
        - Ну, интересно же, как там все устроено, - пробормотал я, первое, что пришло в голову. Нужно было соответствовать уровню. - С детства мечтал на атомной станции побывать!
        - Ага, размечтался, - усмехнулся Серега. - Там где реакторы стоят, тебя на километр не подпустят. А где административные постройки, ничего интересного не происходит. Считай те же офисы, где бухгалтера сидят.
        - Толстый, ты что там опять жрешь? - спросил Артур, принюхиваясь. - Опять печенье?
        - Ничего я не толстый! - возмутился тот, снова затянув старую песню о главном. - Не печенье, а пряники.
        Я промолчал. Конечно же, я все понимал, однако нужно было вести себя соответствующе и не вызывать подозрений. Ну, подумаешь, хочется человеку побывать там, где собрана такая мощь?!
        В действительности же вместе с этим, это был реальный шанс подобраться поближе непосредственно к самой станции, быть может поговорить с людьми, что там работают. А там, глядишь, отец подскажет кого-нибудь, у кого не вызовут подозрения мои вопросы. Наивно так полагать, но все-таки.
        Пришлось одернуть себя и сбавить обороты - слишком я увлекся и многого захотел.
        И вообще… Уже не один раз я замечал за собой, что после воскрешения в советском прошлом, моя личность частично растворилась в личности предшественника. По всей видимости, произошло не только смешивание памяти, но и общее восприятие окружающего мира, принцип принятия решений.
        Иногда я совершал ошибки совершенно несвойственные для подполковника с таким стажем, а скорее для обычного школьника. Был не сдержан, лез на рожон, как тогда, у магазина «Березка». Поступки во многом были необдуманные, рискованные. Сдерживало только то, что какой-то частью мозга на уровне подсознания я понимал, как нужно, а как нет. Жаль только, что работало это не всегда…
        И это было хорошо. Отчасти. Вызывало меньше подозрений. Действуй я как профессиональный военнослужащий в теле восемнадцатилетнего пацана, непременно привлек бы к себе много внимания. Хотя, вообще-то, я и так его привлек - Андрей сразу раскусил во мне черту, которая была совсем не по возрасту. Хотя и сам он толком не смог бы объяснить, что именно его во мне смутило…
        Эх, если бы посадили меня под полиграф или отдали на растерзание какому-нибудь опытному психологу, тот быстро бы понял, что я птица экзотическая. К счастью, такие методы были непопулярны, да и кому я сдался? Других индивидов хватало.
        Ладно! В любом случае, нужно побольше разузнать про планируемые работы на ЧАЭС… В общем, вопросов здесь тоже много. Особенно я выделял момент, касающийся конкретного места, а то еще окажется, что нужно новый пруд-охладитель выкопать просто потому, что на объекте все экскаваторы внезапно вмерзли в землю.
        Вот с завтрашнего утра и начну. Нужно попробовать подойти к Зубову, вдруг попаду на хорошее настроение?!

* * *
        Но утром я никуда не пошел.
        Проснулся я с температурой и жуткой головной болью. Сразу понял - что-то не так. Кое-как поднявшись с кровати, через боль и ломоту в мышцах, я подошел к небольшому зеркалу. Оно у нас висело прямо на центральной распорке, зафиксированное между двумя гвоздями.
        Лицо красное, глаза опухшие.
        Ну все, простудился. Ни хрена ж себе меня угораздило… Да как так-то? Я же вроде везде одетый был, на улице не раздевался. Предупредив Артура, что плохо себя чувствую, я отправился в лазарет.
        Штатного врача здесь как такового не было. Имелся начальник медицинской службы, да два санитарных инструктора из числа старослужащих. Даже странно, на целый батальон и такой штат? Начнись тут какая-нибудь эпидемия, так лазарет захлебнется, не справившись с нагрузкой.
        Батальон обычно состоит из нескольких рот, число которых варьируется. Само собой, наше подразделение было неполным, всего две роты по восемьдесят человек.
        Измерили мне температуру, оказалось тридцать восемь и семь. Поставили предварительный диагноз острая респираторная вирусная инфекция и положили на изоляцию. Я тут же получил таблетку парацетамола, горсть аскорбиновой кислоты и чуть позже, еще какую-то таблетку.
        - А это еще что такое?
        - Лежи, ефрейтор. - отозвался Шевцов. - Кальцекс это.
        Я даже улыбнулся. Можно сказать, советское противовирусное. Назначали как раз при ОРВИ, насчет эффективности уже и не вспомню. Но одно скажу точно, уже в двухтысячных про это название практически позабыли.
        Конечно, внезапная болезнь спутала мои планы, причем основательно. Целых три дня я валялся на больничной койке, считая таблетки, кровати и тумбочки. Из симптомов сохранялась только скачущая температура, слабость, да головная боль. Пару раз мне даже горчичники ставили, хотя я так и не понял, зачем это было нужно? Кашля-то у меня не было.
        Санинструкторы из дембелей так себе. Один вообще считал, что все болезни можно лечить зеленкой, другой никак не мог понять, чем отличается стерильный бинт от нестерильного. Благо сам начмед, в звании старшего лейтенанта, свое дело знал очень хорошо…
        Уже к вечеру четверга меня немного отпустило.
        За это время забегал Витек, интересовался о состоянии здоровья, потом приходил с проверкой лейтенант Зубов. Даже Прудников заглянул, правда, это вообще получилось случайно. Тот зашел взять какие-то лекарства, а меня там обнаружил уже по факту.
        - Савельев?! - удивился майор, подходя к моей кровати. - Ты почему здесь?
        - Болею, - коротко ответил я. Ну а что мне ему ответить? На глупый вопрос, глупый ответ.
        - Шевцов! - крикнул комбат, ища глазами начальника лазарета. - Где начмед?
        - Я! - старлей вынырнул откуда-то сбоку, держа в руках банку с градусниками.
        - Что с Савельевым? - пробурчал майор, указав на меня пальцем.
        - Вирус, товарищ майор. Уже идет на поправку. Вовремя выявили, пресекли.
        - Это хорошо. И сколько он уже здесь лежит?
        - Третий день. Я вам в расходе каждый день указываю, кто у меня на излечении и с каким диагнозом. Вы что, не читаете?
        - Ясно! - отмахнулся Прудников.
        - Товарищ майор, разрешите вопрос? - спросил я, глядя на комбата.
        - Ну?
        - Там по поводу меня никто не звонил? - напрямую заявил я. Сам прекрасно помнил, что по телефону мне сказал Андрей - он будет в Припяти в четверг. Интересно, он уже здесь или все переигралось?
        - Нет, - раздраженно ответил комбат. - Не до тебя мне сейчас.
        Затем он повернулся, отозвал в сторону Шевцова. Тот кивнул, открыл ящик своего рабочего стола и вытащив оттуда пару блистеров, сунул майору какие-то таблетки. Прудников кивнул и быстро покинул лазарет.
        Выглядел офицер как-то нехорошо.
        Я заметил, что после того, как он тогда поговорил в гостинице с Маргаритой, настроение у майора сильно испортилось. Взгляд поменялся. Что же блин там у них произошло? Уже который день комбат ходил сам не свой. Может какие-то проблемы у Богдана? Может я где-то палку перегнул?
        К вечеру воскресенья я чувствовал себя уже нормально. Температура болталась в районе тридцати семи с половиной, а остальные симптомы отступили. Однако стоило мне заикнуться о выписке из лазарета, как Шевцов тут же отправил меня обратно в койку.
        - Рано еще! До субботы полежишь!
        Лежать было скучно. Из всех обитателей, здесь было только двое молодых, один с конъюнктивитом, другой с воспалением легких. С ними общего языка я не нашел, какие-то они пришибленные оказались.
        Само собой в субботу я рассчитывал взять еще одно увольнение - ну да, согласен, к хорошему быстро привыкаешь. Губу я раскатал знатно - каждую неделю в увалы ходить.
        Все-таки здравый смысл взял надо мной верх и я понял, что на эти выходные мне точно свободы не видать. Так оно и получилось.
        Андрей на связь не вышел, что меня само собой расстроило. Я ведь серьезно намеревался рассказать ему кое-что интересное, причем не лишь бы что, а информацию относительно будущей аварии. Хотел упомянуть еще и Лисицына, кем бы он ни был. Для комитетских проверить этого гражданина проще простого… Заодно я намеревался выяснить, какова будет реакция самого Андрея на мои слова. Вполне ожидаемо, что его это нисколько не удивит - с чем только КГБ на практике не сталкивался. Тем более, неподалеку самой АЭС стояла еще и «Дуга», которая и была главной целью.
        В общем, когда чуткий Шевцов меня все-таки собрался выписывать, была уже суббота. Я успел переодеться и собрать свои шмотки, сдать постельное белье. Больше двух часов тупо сидел на табурете и ждал пока меня, наконец, выпустят из насквозь пропахшего дезинфицирующим раствором лазарета.
        Вдруг, снаружи послышались какие-то крики. Шум. Начмед быстро оделся и куда-то убежал. Не было его минут двадцать. Вернулся озабоченным.
        - Эй, Мишка! Что случилось? - спросил я у санинструктора, проходящего мимо меня.
        - Прудников в аварию попал, - бросил тот, не раздеваясь. - Вроде серьезно. Как бы не насмерть…
        Глава 6
        Череда случайных событий
        Никто толком ничего не знал о случившемся.
        Лезть под горячую руку к офицерам я не стал - прекрасно понимал, что это значит. Да и выглядело бы совершенно не к месту.
        Я забрал свои вещи, отметился у санинструктора, затем вернулся в свою палатку. Артур и остальные почему-то еще не вернулись с «Юпитера», а про бойцов из другой роты я вообще ничего не знал. Быть может, за пять дней все изменилось и наших людей уже отправили в Чернобыль?
        На часах было около пяти вечера. Начинало темнеть.
        Ждал ужин. Чем только я не занимался - читал чью-то книгу Стругацких, вновь изучал блокнот с каракулями Григория, размышлял над своими дальнейшими действиями.
        Перво-наперво все сводилось к встрече с Андреем. Прибыл ли он в Припять или у него появились другие, более важные задачи? Учитывая его ранг и влияние, не удивлюсь, что у него и часа свободного нет. Но если он откликнулся на мою просьбу и находится в городе, то почему не вышел на связь?
        Само собой я понимал - кто я такой? Простой ефрейтор, отчего-то решивший, что на нем свет клином сошелся и все ему должны?! Да, знаний у меня хватает, опыта тоже, а вот самомнение явно завышено. Как бы меня не ценил Андрей, для него я просто случайный человек, удачно подвернувшийся под руку.
        Все верно, отчасти, я так и думал. Уж по поводу Андрея точно - он мне ничего не должен и сам решит, когда и сколько мне уделить времени.
        В конце-то концов, будет нужно, он сам на меня выйдет.
        Сам не знаю почему, но вдруг вспомнил, что примерно в середине марта генеральным секретарем стал Михаил Горбачев. Вот уж человек, который, грубо говоря, своими неумелыми действиями развалил СССР. Помню, первую инициативу Горбачева по поводу реформы так называемого ускорения. Итогом стало начало перестройки. Затем последовала советская антиалкогольная компания, которая тоже навела шороху. Повсеместно сокращали количество виноградников, уменьшали продажу алкоголя в магазинах. Практически полностью из продажи исчез сахар, типа чтоб пресечь незаконное самогоноварение. Вместо этого ввели карточки на сахар. Конечно, были и свои плюсы, но все равно страна понесла громадные убытки. А уже в две тысячи пятнадцатом году, сам Горбачев признал, что эта кампания восемьдесят пятого года была большой ошибкой.
        Следующей ошибкой стало назначение на пост московского горкома КПСС Бориса Ельцина. Затем исчезновение многих товаров из магазинов, скрытая инфляция, введение карточек. Тьфу, даже вспоминать не хочу.
        Зато с инициативы Горбачева появился АвтоВАЗ, значимое событие для всего советского автопрома.
        Отмахнулся от этих мыслей, встал с кровати. Вышел на свежий воздух, постоял там немного.
        Затем сходил на ужин, но по возвращению в палатку убедился, что наших дембелей все еще не было. И это было странно - они что, сквозь землю провалились? Спросил дежурного по этому поводу - молодой был не в курсе.
        Начал нервничать. Что за ерунда?
        Немного подумав, отправился на пост связи и застал там Виктора. Тот был какой-то взъерошенный, суетной.
        - Здорова, Витек! - с ходу начал я, подходя ближе. - Слушай, а где Артур и остальные? Суббота же…
        - Леха, не до тебя сейчас, - отмахнулся ефрейтор. Он возился с радиостанцией, что-то там настраивая. Через стенку с кем-то ругался по городскому телефону начальник узла связи - давненько я его уже не слышал. Вечно старлей в каких-то разъездах был.
        Промолчал, осмотрелся.
        Здесь явно что-то происходило.
        Сначала новость о том, что комбат Прудников попал в аварию, затем непонятно чем вызванная задержка дембелей, теперь вот еще и паника на посту связи, где обычно ничего не происходит. Да в чем дело-то?
        Попробовал проанализировать. Не вышло, вошел офицер и заметив меня, выгнал на улицу. Решил не рисковать и зайти позже. А чтобы не терять зря времени, отправился прогуляться по лагерю, подышать свежим воздухом. Минут через пять сам не заметил, как ноги принесли меня на КПП, где я увидел старшего сержанта Ракицкого.
        Очень странно. Он же всегда сам возил комбата… А между тем «УАЗа», который обычно стоял на специальной крытой площадке, сейчас под навесом не было.
        - Привет.
        - Здорова, Леха, - тот повернулся ко мне. - Уже выписался из лазарета?
        - Ага… - кивнул я, глядя на помещение начальника КПП. - Слушай, Олег, расскажи, а что вообще происходит? А то я как белая ворона, шарахаюсь между палаток, а понять ничего не могу. Комбат вроде в аварию попал, а до этого в лазарете его видел, с ним явно что-то не то было. Ничего не знаешь?
        Тот смерил меня задумчивым взглядом, затем кивнул.
        - Ну… Короче, все началось с той субботы, когда мы ездили в гостиницу «Полесье», помнишь? Комбат тогда вернулся из гостиницы, потом у нас машина сломалась, ты тогда помог вопрос с броне проводом решить. Ну, помнишь, да? А вот дальше, когда он тебя отпустил в увал, мы поехали обратно. Но даже из города не выехали.
        - Да ладно! - удивился я. - Почему?
        - Почти на выезде с проспекта Ленина, нас догнала черная «Волга», помигала фарами. Прудников это дело заметил, сказал мне остановиться и встать у обочины, но двигатель не глушить. Я так и сделал.
        - Ну, а дальше?
        - Дальше майор вышел из машины и сел в эту «Волгу». Пробыл там минут пять, затем вернулся обратно. Вид у него был мрачный, угрюмый. Попросил отвезти его в любую пивнуху, но в такое время суток все они были уже закрыты. Одну мы все-таки нашли, только я не помню какую. В общем, она уже закрывалась, но Прудникову хватило. Он выполз обратно через полчаса, пьянющий в зюзю. И пил он не пиво. Ну, я его на заднее сиденье уложил и привез обратно в гарнизон.
        - И все?
        - Да погоди ты, дай договорю. Наутро он меня вызвал, мы съездили в отделение милиции. Часа на три, примерно. Потом снова вернулись сюда. Он что-то говорил про допущенную им серьезную ошибку, про то, что наломал дров… Я пытался понять, что произошло, но без толку. Одно скажу точно, комбата нашего капитально переклинило.
        - Когда я вернулся вечером из увала, Прудников вроде был нормальным, - возразил я. - Ну, ничего странного я не заметил тогда.
        - Да ни хрена он не был нормальным. Ты в курсе, что он не пил раньше?
        - Нет, - честно признался я. Из биографии майора, кроме того, что у он разведен и у него сын, я вообще ничего не знал.
        - А я знал. И пока ты лазарете валялся, я ему два раза за водкой ездил на станцию к Лидочке.
        - Так, ну с этим все понятно. А про аварию что скажешь?
        - Что, что… Утром сегодня комбат приказал подогнать «УАЗ» к воротам, я так и сделал. Он сам сел за руль, а меня отправил погулять. Ну, в общем, уехал он. Я еще обратил внимание, что руки у него подозрительно тряслись, а глаза странно блестели. Мне кажется, он снова был подвыпившим.
        - Ни хрена себе… - пробормотал я. - Так это выходит, что он на служебной машине, в пьяном виде попал в ДТП?
        - Что еще за ДТП? - удивился Ракицкий, услышав незнакомое слово.
        Я тут же спохватился, что в восемьдесят пятом году такого определения еще не существовало, его только в девяносто третьем введут.
        - Да это у гаишников так аварии по-другому называют, - поспешил исправиться я. - Слышал пару раз от знакомого. Типа дорожно-транспортное происшествие, с пострадавшими.
        - А-а… Надо запомнить. Ну, в общем, это все, что я знаю. А о последствиях и что там с нашим майором я ничего не знаю. Вот Зубов и Шевцов в курсе, но они оба уехали уже часа два назад и до сих пор не вернулись.
        - Скорее всего, его в медсанчасть «№ 126» отвезли, - предположил я. - Так… А где Артур и остальные?
        - А ну да, ты ж тоже не знаешь, - спохватился Олег. - Так их с сегодняшнего дня на АЭС перевели. Им там небольшое помещение отвели, под казарму определили. Теперь раз в три дня приезжают только. Семьдесят человек там, семьдесят здесь ждут. Так и меняются. Это проще, чем каждый раз автобусами туда-сюда столько людей возить.
        - Не понял. То есть уже обе роты туда отправляют? Так говорили же про вторую роту?
        - Ну да. Но в итоге всех туда определили. Обратно через три дня вернутся. Те, что здесь ждут, продолжают ездить на «Юпитер».
        Я не сдержался и выругался - все-таки пропустил момент распределения. Долбанная простуда, будь она неладна. Ладно, в общем-то, я не много потерял.
        - Слушай, Олег! - спохватился я. - Только что был на посту связи, там тоже какая-то паника. Это все из-за комбата?
        - Не знаю. У него же и заместителя толком не было. Один из лучших офицеров, а тут такая беда. В штабе решают что делать, наверно отсюда и кипишь. Теперь расследований будет тьма, да хоть бы он вообще жив остался… О, смотри! Это что, машина?
        Впереди, по дороге, ведущей с железнодорожной станции Янов, двигался какой-то транспорт - издалека был отчетливо виден яркий свет фар.
        - Наряд, внимание! - крикнул Ракицкий. Хотя он и не был дежурным по КПП, все равно нужно было предупредить своих.
        Я решил отойти. Что бы ни дальше не происходило, за этим можно и со стороны наблюдать. Слишком много военных, не относящихся к числу суточного наряда, на пропускном пункте тоже плохо. Вдруг это кто-то из командования?!
        Торопливо отошел к палатке комбата. Олег тоже поспешил уйти.
        Через пару минут к шлагбауму подъехала машина. Это оказался заляпанный грязью желтый милицейский «УАЗ».
        Хлопнули двери, оттуда вышло трое сотрудников в форме и направились к калитке. Дежурным по контрольно-пропускному пункту стоял прапорщик Карпушин - старшина второй роты, он выдвинулся к ним навстречу. Начали беседу.
        О чем они там разговаривали, я само собой не слышал. Но явно милиция приехала сюда не просто так. Неужели, снова что-то произошло?!
        Прошло минут десять. Сотрудники милиции сели обратно в машину, развернулись и уехали. Я сначала направился к прапору, но быстро передумал - сейчас время не подходящее. Все нервные, злые… Неопределенность выматывала.
        Одернул себя. Чего я вообще зациклился на этом вопросе? Меня случившееся с Прудниковым никак не касается. Вообще. Хотя, не скрою, уверенности не было… Быть может все-таки я где-то перегнул?
        В общем, вернулся я в пустую палатку и лег на свою койку. Сон не шел долго - пока я валялся в лазарете, отоспался на неделю вперед. Просто лежал и перебирал в уме события последней недели.
        Мысли сами собой вновь вернулись к той встрече с Маргаритой у «Лазурного». Узнав от кого цветы, ее тогда буквально исказило от ненависти… Почему? Что такое страшное сделал комбат?
        А что она там требовала? Что-то вернуть, со сроком до полудня воскресенья?
        Тогда почему Прудников не стал ждать и сразу сорвался поздно вечером в субботу, да еще и потащил меня за собой в ту гостиницу? И ведь он знал, что Маргарита именно там… Это точно не любовница, слишком молодая.
        Вспомнив, что мне сказал Ракицкий, я сложил два плюс два. После того, как они высадили меня, их догнала черная «Волга». Комбат сел в нее, был какой-то разговор. А что если произошедшее в гостинице и этот момент взаимосвязаны между собой?
        Ну не убил же комбат Риту, в конце-то концов?!
        Точно нет. Его бы задержали, а так прошла почти неделя. Ничего не понятно, но очень интересно.
        В любом случае, мне оставалось только гадать, ведь никакой достоверной информации у меня больше не было.
        В какой-то момент поймал себя на мысли, что снова лезу не в свое дело. Это никак не поможет мне решить главную задачу, которая важнее всех остальных… Отмахнулся от этих мыслей и попытался заснуть.

* * *
        Утром проснулся бодрый как огурчик.
        В палатке по-прежнему никого кроме дежурного не было.
        Утреннее построение было строго по регламенту. Тем более учитывая, что почти половина солдат была на объекте строительства. Вышел угрюмый лейтенант Зубов, позади него стоял Шевцов со стопкой папок. Узнал в них личные медицинские карточки.
        - Товарищи солдаты, сержанты, прапорщики! - начал Зубов. - Как вы уже наверняка знаете, наш командир батальона майор Прудников попал в аварию. Он жив, находится в Припяти, но его состояние крайне тяжелое. Ему требуется донорская кровь. К сожалению, в городе нет подходящего запаса и донора, который может предоставить нужную кровь.
        - Группа редкая, третья отрицательная, - слово взял начальник медицинской службы. - Есть здесь военнослужащие с таким же резусом?
        Никто не отозвался. Скорее всего, потому, что никто его попросту не знал. Конечно, в личных медицинских карточках все было зафиксировано, но процедура поиска не быстрая.
        Однако я прекрасно помнил еще из прошлой жизни - моя группа крови как раз третья отрицательная. Недолго думая, поднял руку.
        - Савельев? - удивился Шевцов. - Куда тебе после болезни?
        - Я здоров как бык, товарищ старший лейтенант! Разрешите стать донором?
        Они с Зубовым переглянулись.
        - Не вижу противопоказаний. Выходи из строя, поедешь с нами. Еще есть?
        Помимо меня, оказался еще один доброволец - рядовой Зайцев. У остальных солдат нужного резуса-фактора не оказалось.
        В общем, опустив подробности, мы быстро отправились в столовую, где нас щедро накормили рисовой кашей, которую мы сами основательно разбавили сгущенкой. Все это дело запили сладким крепким чаем. Затем сели во вторую машину - «УАЗ Буханку», выдвинулись в сторону Припяти.
        Было только одно место, где могли держать комбата - в реанимации медсанчасти «№ 126». К восьми тридцати мы уже были на месте.
        Всю дорогу нас сопровождал лично старший лейтенант Шевцов, а Зубов остался в гарнизоне, наводить порядок.
        В больнице у нас предварительно взяли кровь на анализ, затем отправили в коридор, ожидать результаты. Минут сорок пришлось подождать. Затем вышла старшая медсестра, вид у нее был строгим и растерянным одновременно.
        - Кто старший? - поинтересовалась она.
        - Что случилось? - Шевцов подошел к ней.
        - Товарищ офицер. Здесь что-то странное… - начала она, поглядывая на нас с Зайцевым. - Кто из них Савельев?
        - Я! - тут же поднялся со своего места, шагнул к ним.
        - Вы знаете, какая у вас кровь? - спросила медсестра.
        - Третья отрицательная, - с полной уверенностью сказал я, ничего не понимая.
        Шевцов вернулся к лежащим на кресле документам, покопался там и выудил мою медицинскую карточку. Быстро пролистал, нашел нужную страницу.
        - Так! Савельев, у тебя в карточке сказано, что у тебя третья положительная группа крови. А ты мне что сказал?
        Я еще не успел ничего ответить, как новое обстоятельство повергло меня в шок.
        - Нет! У него вторая отрицательная! - громко ответила женщина, показывая бланк с результатами. - Ошибки быть не может. Лабораторный анализ подтвердил.
        Такого я совершенно не ожидал. Ну, хорошо - увлекся, упустил из виду. В прошлой жизни у меня действительно была третья отрицательная, при воскрешении здесь, группа поменялась. Судя по записям из военкомата, у моего реципиента была третья положительная. Но какого черта показывает анализ?
        - Этого не может быть, - вырвалось у меня.
        - Так, я не знаю, что у вас тут происходит. Зайцева берем. Но нужен еще один донор, этот не подойдет, - вздохнула медсестра, затем развернулась и направилась обратно в лабораторию.
        - Савельев, что за ерунда? - прошипел Шевцов, едва захлопнулась дверь.
        - Не знаю. Может, в каточке неверно записали? - предположил я, хотя это звучало глупо. Я говорил одно, в карточке было записано другое, а по факту оказалось третье! Да как так-то?!
        Минут через пять Зайцева забрали, а я так и остался сидеть в неудобном кресле. Полупустой коридор медсанчасти угнетал.
        Неожиданно вспомнил, что когда произошла авария и утром сюда начали привозить облученных пожарных. Здесь, подо мной, в подвальном помещении сваливали их зараженную одежду, шлемы, сапоги… Они и в две тысячи двадцатом году там лежали, продолжая жестко фонить.
        Спустя полчаса вернулся Шевцов.
        - Так, Савельев! Что с тобой делать? - спросил он, глядя на меня озадаченным взглядом. - Я в гарнизон вернусь в лучшем случае поздно вечером, а может и ночью. Ты ж не будешь здесь все это время сидеть.
        Я промолчал, потому, что ответа у меня не было.
        - Сейчас Зайцев на переливании, позже отправлю вас обоих обратно в гарнизон. Ракицкий ждет внизу. Вопросы, пожелания?
        - Никак нет, - ответил я.
        - Вот и отлично. Ожидай здесь. А у меня работы полно, если не успею, меня не ждите, езжайте на Янов. Только смотри, чтобы без фокусов! Савельев, ты понял?
        - Так точно!
        Я еще удивился - зачем он в медсанчасти понадобился? Здесь что, своих работников не хватает?!
        Рядовой Зайцев вышел через два часа, вид у него был очень бледный. Место, откуда брали кровь, он зажимал ладонью. Между пальцами я разглядел повязку залепленную лейкопластырем.
        - Ты как? - спросил я, когда он подошел ко мне.
        - Нормально. Голова только кружится и подташнивает.
        - Шевцов сказал, сейчас обратно в гарнизон поедем, - сказал я, помогая сесть. - Внизу Ракицкий ждет.
        - Хорошо. Сейчас я немного отдохну, - тот откинулся на кресле, прикрыл глаза.
        И верно. Посидев несколько минут, он сам сказал.
        - Пойдем, что ли? Спать хочу, прям не могу.
        Я отыскал старшую медсестру, та дала согласие на то, что донор может идти и его состояние приемлемое. По прибытии напоить сладким чаем, затем часов шесть отдыхать.
        Спустились вниз, машина стояла у здания. Олег спал, видимо сидеть и охранять «УАЗик» было сложным делом.
        - Рота, подъем! - крикнул я, открывая дверь.
        - Тьфу, мля! Шутник! - тот похлопал себя по щекам, чтобы быстрее прийти в себя. - Ну что там, рассказывайте!
        - Я ничего не знаю. Кровь моя не подошла, ошибка там какая-то у них… А про майора вообще ничего не понятно. Что там у него за травма, молчат. Шевцов куда-то запропастился.
        - Ну и что делаем дальше? - зевнул водитель.
        - Едем обратно, - ответил я. - Начмед распорядился, чтобы его не ждали. Зайцева нужно обратно в гарнизон вести. В лазарет. Сколько выкачали крови?
        - Семьсот пятьдесят, вроде, - пробормотал донор. - Раньше никогда кровь не сдавал.
        - Леха, ты сейчас пошутил? - спросил Олег, глядя на меня с подозрением.
        - Нет. Вообще.
        - Да? Ну ладно. Поехали! - тот согласился неожиданно легко. Ехать-то в принципе недалеко. Как потом сам Шевцов будет добираться, вопрос тоже интересный… Если что, позвонит по городскому телефону. Не такая уж и проблема.
        Вообще, это конечно, нонсенс. Чтобы вот так военнослужащие срочной службы сами катались по городу, пусть и получив приказ от вышестоящего командира - на моей памяти я такого не припомню. Но тут особый случай, да и военной полиции на дорогах пока еще не было. В общем, Шевцова можно понять. Пытается заботиться о подчиненных, но и сам не может уехать. Хотя, причина, конечно, для меня не понятна…
        Он завел двигатель, прогрел его минут пять, затем мы выехали.
        Погода была хорошая, я еще успел посмотреть на термометре, что температура воздуха на улице была в районе плюс восьми. Светило солнце. Было воскресенье, у всех выходной.
        Выехали на улицу Дружбы Народов, затем сразу на кольцо. По правую сторону я увидел Вечный огонь, дальше был памятник погибшим в Великой Отечественной Войне, а еще дальше стоял речной вокзал Припяти. Отсюда через Яновский затон и далее до Киева и Мозыря, ходили быстроходные суда на подводных крыльях вроде «Кометы» или «Метеора».
        Я точно знал, что после аварии, спуск на речной вокзал к дебаркадеру будет одним из самых грязных мест в городе. Именно эту часть города затронет радиоактивный выброс, который прошел через Рыжий Лес.
        Дальше Олег свернул на Курчатова, чтобы оттуда повернуть на проспект Ленина. Увидел комбинат бытового обслуживания «Юбилейный». Остановились на светофоре.
        Я случайно посмотрел вправо и замер от удивления - по тротуару неспешно шел Григорий и тот незнакомец, которому он передавал документы в гостинице «Полесье».
        - Вот дерьмо! - задумчиво пробормотал я, затем повернувшись к Ракицкому, добавил. - Тормозни, я выйду!
        Глава 7
        Цепная реакция
        - Сдурел? Куда?! - не понял Ракицкий, но все-таки притормозил. Я лихо выскочил наружу, хлопнул дверью. Сзади раздался возмущенный сигнал от какой-то белой «пятерки» - горел зеленый свет, а наша «Буханка» встала посреди дороги по непонятной причине.
        Олег, сообразив, что мешает движению других, все-таки тронулся вперед, но уже метров через тридцать сдал вправо, во двор и там остановился.
        А я, совершенно забыв о машине, двинулся по противоположной стороне, не теряя из виду Григория и его спутника. Оба шли обычным шагом, и на сложившуюся ситуацию на дороге почти никак не отреагировали.
        С одной стороны, мой поступок можно смело назвать глупым - в военной форме меня за километр видно, ни о какой слежке и речи быть не могло. Плюс ко всему увольнительной у меня на руках не было - настоящий подарок для патруля военной комендатуры, попадись он мне на пути. Но с другой стороны, я нутром чувствовал, что поступаю правильно. Очень тонкий момент, который сложно объяснить. Офицерская чуйка работала, и у меня еще не было ни одного повода, чтобы поставить ее эффективность под сомнение.
        Они продолжали идти вперед, двигаясь к речному вокзалу Припяти. Добравшись до пересечения улиц, они остановились. У незнакомого человека в руке был коричневый кожаный портфель, чем-то смахивающий на те, что любят преподаватели. Он расстегнул его, выудил оттуда несколько листов бумаги и передал их Григорию. Тот сложил их пополам и сунул под пальто. Что у него там, скрытый карман, что ли?
        Затем они перекинулись еще парой фраз, обменялись рукопожатиями и разошлись в разные стороны. Я сначала хотел последовать за незнакомцем - уж очень мне хотелось понять, кто это такой - но тот направился в сторону бассейна «Лазурного», а я точно знал, что там периодически бродили патрули военной комендатуры. Пришлось отказаться от этой идеи и последовать за Гришей. Из-за этого я потерял драгоценное время, плюс еще переход на другую сторону улицы занял почти минуту…
        В общем, здесь меня ждал облом.
        Гриша, перешел на интенсивный шаг, прошел метров пятьдесят и остановился на ближайшей остановке. А уже на следующую минуту, он торопливо влез в первый подошедший автобус, на который я уже не успевал. Да и куда мне ехать? Ни денег с собой, увольнительной. Сам себя закопаю, при этом ничего не узнаю.
        - Вот дерьмо! - остановившись, громко выругался я, чем обратил на себя внимание проходящей мимо старушки. Та что-то фыркнула, остановилась и проводила меня гневным взглядом, бурча себе под нос про никудышнее воспитание молодежи. А я, вертясь по сторонам, одернул себя на мысли, что советский человек такими выражениями не ругается… Нужно быть со словами осторожнее. Я и так уже чуть с ДТП не спалился.
        Автобус скрылся на горизонте улицы Огнева и я остался ни с чем.
        Постоял минуту, подумал… Затем оглянулся назад и увидел вдалеке, что наш «УАЗ» все еще стоит на прежнем месте. Молодец, Олег. Не уехал, хотя мое поведение кого угодно сбило бы с толку. Ну серьезно, разве не странно - сидел, сидел и вдруг чуть ли не криком потребовал остановиться?! А затем еще и выскочив из машины, понесся не понятно куда.
        В общем, я вновь торопливо перешел улицу и вернулся я обратно к машине. Открыл дверь и влез внутрь. Выдохнул.
        Ракицкий несколько секунд смотрел на меня недовольным взглядом, затем спросил. - Леха, я, конечно, все понимаю… Но какого черта ты сейчас исполнил? Какая муха тебя укусила?
        - Да так… Одного козла увидел, денег мне должен был еще с гражданки, - отмахнувшись, ответил я, выдав первое, что пришло в голову. - Жаль не догнал. Тот на автобус сел и укатил. Совсем немного не успел.
        Повисла выразительная пауза. Я еще подумал, что вроде бы прозвучало убедительно.
        - И много должен был? - спросил Зайцев с заднего сиденья.
        - Сто рублей, - ответил я, опустив голову. - Стал бы я по мелочам бегать.
        Ракицкий удивленно поднял брови и присвистнул.
        - И ты в долг такие суммы раздаешь? Ты что, сын партийщика?
        - Да нет, под расписку, конечно же. Только вот потерялась она, еще до армии. Ладно, хрен с ним. Поехали уже обратно в гарнизон, день и так напряженный. Скоро обед, кстати, не хочу опаздывать. Да и нашему почетному донору прием пищи пропускать нельзя.
        Зайцев только усмехнулся.
        - Ну, тогда я понимаю, почему ты так сорвался… - наконец-то ответил Олег. - Думал, у тебя на фоне всего происходящего тоже крыша поехала. Уже собирался за тобой бежать, силой тащить обратно. Про обед это хорошо заметил, полностью поддерживаю.
        И верно, на часах было уже больше двенадцати. Кататься на служебной машине без разрешения, без веской на то причины, да еще и без старшего офицера, было опасно… Не дай бог кто увидит!
        Олег вновь завел двигатель, затем мы продолжили движение в сторону выезда из города. Местность он знал плохо, поэтому пришлось чуть подкорректировать его.
        Почти всю дорогу я сидел и думал над тем, что увидел. Определенно, мой знакомый Григорий - мутная птица. С каким человеком он постоянно встречается, что ему передает? Кто он вообще такой? Быть может, я вообще не в том направлении думаю и между ними сугубо бытовой вопрос, не имеющий к атомной станции никакого отношения? Может быть, но предыдущий опыт общения с Гришей показал, что он сам не лыком шит, чего-то постоянно опасается. Да еще и говорит странные вещи. Черт его разберет, ошибиться здесь проще простого.
        Напрягало, что у меня не было никакой достоверной информации, да и взять ее было неоткуда. Возможное решение проследить за самим Гришей, может и имело смысл, но только не в военной форме. Может, стоит попробовать поговорить с ним?
        Спорный момент. Напрямую он не скажет. По крайней мере, если бы меня прижали к стенке, не сказал бы. Так на что же я надеюсь?
        Единственный козырь - Гриша, кем бы он ни был, в какой-то степени мне доверяет. И это хорошо…
        На меня накатил приступ злости и я отмахнулся от мыслей. Только голову зря нагружаю. Чем дальше, тем сложнее. Вопросов было так много, что я не знал, что в данный момент волнует меня больше всего. Я сам не заметил, как закопался в гуще событий, большая которых вообще меня никак не касалась.
        Но и игнорировать их я тоже не мог. Все что происходило вокруг меня, так или иначе - важно, пусть и не относится к главной цели. Все может быть взаимосвязанным. По-другому в таких серьезных делах не бывает.
        Вместе с тем подумал еще и о другом - хотя я и был буквально через стенку от Прудникова, так ничего толком и не узнал. Ни о его состоянии, ни о том, что случилось. Попытался заглянуть в палату, но меня немедленно отправили обратно на кресло.
        А тут еще эта непонятная история с группой крови. В голову напрашивалось только два варианта - либо ошибочная запись в медицинской карточке, либо… Либо мое перерождение в этом времени оказало существенное влияние на физическое тело. От одной мысли стало не по себе. Очень неожиданно.
        Но как бы там ни было, кажется, это так. Если вспомнить, то у реципиента ранее были какие-то проблемы со здоровьем, он периодически падал в обморок. Да что там, он и помер-то от того, что просто нанюхался краски… Теперь проблем со здоровьем у меня нет. Зато появилась особенность - состав крови таинственным образом изменился. С точки зрения медицины - это невозможно.
        Я улыбнулся. Какие еще сюрпризы меня ждут?
        Вернулись в гарнизон. Я сразу же отвел Зайцева в лазарет, где его положили на временное содержание, а Олег повел машину на стоянку. Вряд ли нашего донора положат надолго - состояние у рядового было в норме.
        Потом отправился к Зубову и доложился об успешном выполнении задачи. Пусть и сам и пролетел с участием. Решил сильно не вдаваться в подробности, изложил в трех словах.
        - Это как так получилось, Савельев? - включил «командира» лейтенант Зубов. - Ты что, не знаешь, какая у тебя кровь?
        - Не могу знать. В карточке было написано, я запомнил и отозвался. А получилось, что записали неверно.
        - Понятно. Везде бардак, - вздохнул тот, перебирая документы на столе у Прудникова. - Ну а Зайцев как?
        - Все нормально, у него приняли. Сдал семьсот пятьдесят…
        - Я не о том! - перебил меня офицер. - Как его самочувствие после сдачи крови?
        - Да что с ним будет-то?! Передал его в лазарет, подержат до вечера и все.
        - Ясно. Хорошо Савельев! Можешь идти.
        - Товарищ лейтенант, ну хоть вы объясните что, толком, произошло? - я все-таки решил попытать счастья и что-нибудь выяснить.
        Зубов прекратил листать документы и посмотрел на меня таким красноречивым взглядом, что и дураку было бы понятно - иди, ефрейтор. Это не твое дело.
        Но я не торопился уходить.
        - Товарищ ефрейтор! Вы свободны! - в голосе появились стальные нотки.
        - У меня есть важная информация, которая может вас заинтересовать и возможно, пролить свет на случившееся, - быстро ответил я, проигнорировав его приказ.
        - Ты? - внезапно лейтенант рассмеялся. - Хорошо! Ну, давай… Поделись, выделю тебе немного времени.
        Я вздохнул.
        - В общем, в прошлую субботу, майор Прудников, старший сержант Ракицкий и я…
        Рассказал ему все как есть, кроме упоминания о том, что я «спасал» его сына от жизненной ошибки. По всему получалось, что комбат сам стал не свой, после возвращения из номера Маргариты - это же предположение выдвинул и сам Зубов, когда я закончил.
        - Ясно, Савельев.
        - Может быть, вы знаете, кто такая эта женщина? Мне кажется, что она имеет прямое отношение к тому, что случилось.
        - Знаю. Это его дочь, - мрачно ответил лейтенант.
        Я даже рот раскрыл от удивления. Ну, в общем-то, вполне возможно… Почему нет? Вот только эта идея ранее мне даже в голову не приходила - между ними не было никакого сходства. Да и сцена у бассейна совершенно не способствовала догадке о том, что это отец и дочь. Да-а…
        - А где она сейчас? - спросил я.
        - Понятия не имею. - Зубов посмотрел на меня удивленным взглядом. - Зачем ты во все это лезешь, Савельев? Первый раз вижу такого любопытного срочника.
        - Я не лезу, - сдержанно возразил я, быстро собравшись с мыслями. - Вечером в ту субботу комбат меня сам во все это втянул. Зачем я ему понадобился в гостинице?
        - Не знаю. И знать не хочу. У меня других дел полно. Послезавтра сюда прибудет новый командир, а это… Тьфу!
        Увлекшийся Зубов спохватился, что разговаривает с ефрейтором, ну и сболтнул лишнего. Понятно, что это информация для узкого круга офицеров.
        - Так! То, что ты сейчас услышал, не должно выйти за пределы этой палатки. Это ясно, Савельев? - надавил лейтенант, глядя на меня выразительным взглядом.
        - Так точно. Разрешите идти?
        Зубов еще некоторое время колебался, затем махнул рукой.
        Я вышел наружу, тихо выдохнул. Отправился к себе.
        И снова в нашей палатке никого не было. Только скучал дежурный, опять рядовой Новиков. Тот самый, из-за которого мне пришлось перехватить эстафету растопки «буржуйки».
        - Как дела? - спросил я.
        - Хорошо, - отозвался тот. - Только не пойму, для кого я тут температуру поддерживаю? До завтрашнего вечера никого не будет.
        Я ничего не ответил. Побыв еще некоторое время, отправился на обед.
        Каких только слухов не ходило среди сослуживцев - от самых обычных предположений, до откровенной фантастики. Я просто слушал, ни во что не вмешиваясь. И так присутствовало ощущение, что я взял на себя слишком много. Само собой возникал закономерный вопрос, а как теперь все это вывезти?
        Самое главное, это постараться разграничить все, что со мной происходит.
        Откинуть второстепенные проблемы, вроде ситуации с Прудниковым и Маргаритой. Ведь по сути, все замкнулось на их семейные разборки. Хотя тут тоже имелся странный момент - что была за «Волга», в которую сел майор после того, как они меня высадили у гостиницы?
        Еще мне нужно сосредоточиться на действиях Григория и того незнакомца. Ну не просто же так они встречаются уже второй раз… И то, это только на моих глазах происходило дважды, а сколько встреч уже было до этого? К сожалению, тут руки у меня связаны. Пока что.
        Ну и самое главное, нужно выяснить, намеревается ли Андрей выходить со мной на контакт или про меня уже забыли?! Прибыл ли он в Припять или под влиянием служебных факторов все переигралось?
        И еще… Кем бы ни был этот Лисицын, он находится на атомной станции и может делать там что угодно. Наверняка, эта фамилия была на ящике с «левой» продукцией не просто так.
        - Леха! С тобой все в порядке? - неожиданно меня тронули за плечо.
        Оказалось, что я настолько ушел в собственные мысли, что перестал воспринимать реальность. Палатка, выполнявшая роль временной столовой, практически опустела.
        Это оказался Витек. Он, как дежурная смена, явился под самый конец приема пищи, чтобы не дышать друг другу в затылок.
        - А? Да, нормально все, - отозвался я.
        - Что-то ты бледный. - Виктор поставил рядом свой поднос с тарелками. - Слушай, а ты ж сегодня в городе был, кровь вроде для комбата сдавал, да?
        - Был. Только кровь моя не подошла.
        - Как он там вообще? А то никто даже не знает, что с ним случилось.
        - Не знаю. Все молчат, - вздохнул я. - Но он жив, а это главное. Лучше у Шевцова спроси, он точно в курсе.
        - Без толку. Офицеры наши молчат. Кстати, Леха… Телеграмма пришла, вместо комбата к нам пришлют нового командира. В штабе пока решают кого, но чувствую это что никого хорошего. На место Прудникова давно завистники метили.
        - Да все равно вообще. Главное, чтобы нас не трогали.
        Я дожевал кусок хлеба, запил чаем.
        - О, кстати. Я только сейчас вспомнил. - Витя увлеченно чавкал. - Утром, когда вы в Припять поехали, звонил какой-то мужик. Тебя спрашивал.
        - А ты ему что?
        - Ничего, - качнул головой ефрейтор. - Сказал, что не знаю где ты. Вроде и не военный был, хотя пес его знает… Вот так поговоришь с кем-нибудь по телефону, особенно когда тебе не представятся, а потом выясняется, что ты полковника обидел. Или генерала.
        - Да? - мысли вновь бешено завертелись в голове. А вдруг это был Андрей? - Ладно, приятного. Пошел я, отдохну немного. После этой медсанчасти голова разболелась.
        Тот молча кивнул, затем принялся увлеченно звенеть ложкой по тарелке.
        День сегодня какой-то бессмысленный. В голове все путалось. Была куча информации, но понятнее почему-то не становилось.
        Сам не заметил, как вернулся в палатку. Но едва скинул кирзовые сапоги и улегся на койку, как с улицы послышался приближающийся топот.
        - Савельев здесь? - внутрь палатки ворвался помощник дежурного по КПП.
        - Ну да, я. А что такое?
        - Дуй за мной, узнаешь, - нетерпеливо ответил тот, вытирая пот с лица. - Приехали к тебе.
        - Кто? - моему удивлению не было предела. Кто мог приехать ко мне сюда?
        - Не знаю. «Волга» какая-то.
        - Черная? - уточнил я, одеваясь.
        - Да, живей давай. Меня дежурный всего на несколько минут отпустил, а я еще в столовую даже не ходил.
        Минуты через две я уже выбрался наружу и ускоренным темпом понесся к контрольно-пропускному пункту. Машину я увидел издалека - действительно, черная «Волга». Возле здания дежурного стоял Зубов и прапорщик Кулагин.
        - Савельев, потом зайдешь ко мне! - распорядился Зубов, заметив мое приближение.
        - Есть!
        Подошел к шлагбауму, остановился. Пытался рассмотреть, кто сидит в машине, но через стекло разглядеть ничего толком не смог. Водительская дверь открылась и оттуда выбрался старший лейтенант Пономарев. Правая рука Андрея.
        Я поднырнул под ограждением, направился к нему.
        - Здравия желаю, товарищ старший лейтенант!
        - Привет, Алексей. Давно не виделись.
        Кивнув на машину, я поинтересовался.
        - И охота такую машину по грязи гонять?
        - Будет нужно и в болото загоним, - усмехнулся тот.
        - Андрей здесь?
        - Да. Только теперь это уже не Андрей, а товарищ полковник.
        Наверное, я изменился в лице. Вот и выяснилось, что за звание у чекиста. Значит, ранее он был подполковником, но тщательно скрывал свое звание, предпочитая оставаться для меня просто гражданским в черном… Что ж, наверное, будь я в такой структуре, тоже действовал бы так же.
        - Садись, он тебя ждет.
        Я кивнул, подошел к правой задней двери и дернув на себя ручку, распахнул дверь. Андрей действительно был там. Помедлив, я влез внутрь. Не с моими грязными кирзачами в такие машины лезть, но как иначе-то?
        - Алексей, рад тебя видеть, - спокойным выдержанным голосом произнес Андрей. Как всегда он был в одной и той же черной одежде.
        - Здравия желаю, товарищ полковник…
        При этих словах, гэбэшник скривился, будто лимон надкусил.
        - Не полковник я. Мы ведь условились с тобой, чтобы ты звал меня просто Андрей. Ну, говори, о чем ты хотел со мной поговорить? Надеюсь, это что-то важное?
        Я вздохнул. Определенно, он прилетел сюда не из-за меня, да и с чего бы? У таких людей как он, служебных дел столько, что даже представить сложно. А ответственности еще больше. Само собой, у него в Припяти было какое-то важное дело, а визит ко мне это так - называется, по пути заскочил.
        - В общем, когда я попал на завод «Юпитер», меня сразу же определили в патентный отдел. - спокойно начал я. - Там случайно попал в кабинет начальника отдела и стал свидетелем того, что к отправке были подготовлены несколько коробков неучтенной продукции… Какие-то электронные платы, микросхемы. Все без номеров, без документации. Судя по всему, эти коробки должны были отправить на атомную станцию к некоему товарищу Лисицыну. Знаете такого?
        Но Андрей промолчал. На секунду я прервался, после чего продолжил.
        - Затем появился начальник патентного отдела по фамилии Степанов и крайне испугался того факта, что я видел содержимое этих коробков. Их вынесли в тот же день, прямо у меня на глазах. А перед этим он кому-то докладывал об этом по телефону… На следующий день в отделе внезапно случился пожар, который чудесным образом уничтожил почти всю документацию. Позже… Я посетил отдел в то время, когда там никого не должно быть и неожиданно наткнулся там на самого Степанова. Услышал телефонный разговор - ему приказали устроить пожар и он это сделал. За что получил какие-то деньги. В общем, подозреваю, что на станцию была отправлена партия заведомо испорченной электроники или наоборот, той электроники, которой там быть не должно. Возможно, с ее помощью, можно как-то разладить важное оборудование…
        Андрей смотрел на меня и слушал внимательно, не перебивал. Когда я закончил, он задал только один вопрос.
        - Алексей, ты что, подразумеваешь диверсию, которую можно устроить на Чернобыльской АЭС?
        - Думаю, да, - прямо заявил я, затем добавил. - Я у отца интересовался, этот Лисицын работает на станции недавно и вполне может быть не тем, за кого себя выдает. Нужно все проверить, на всякий случай.
        Собеседник шумно выдохнул. Демонстративно постучал пальцами по верхушке кожаного сиденья.
        - Что вы думаете по этому поводу? - спросил я, потому что пауза слишком затянулась.
        - Думаю, что ты лезешь туда, куда тебя не просят. Я ведь не просто так отправил тебя сюда, под Припять. Разве я ставил тебе какие-то задачи?
        - Нет, но…
        - Достаточно, - он поднял руку в предупреждающем жесте. - Не скажу, что ты сообщил мне важную новость. Все это я знал и так. Мне уже доложили, что ты засветился на «Юпитере» не в самом лучшем свете, хотя не могу не признать - молодец… Нюх у тебя есть. Спутал нашему человеку все планы там. Но зачем ты решил втянуть в это отца?
        - Я из соображений безопасности, - пробормотал я. - Увидел, зафиксировал. Сопоставил факты и все. Подумал, вдруг на станции хотят что-нибудь вывести из строя…
        - Что, например? - прозвучало жестко, вызывающе. - Реактор? Турбину? Весь энергоблок?
        Я не ответил. Энергоблок? Черт возьми, да! А эвакуация Припяти и всех жителей тридцатикилометровой зоны, это так, мелочи.
        По интонации в голосе я уловил, что Андрей разочарован. Интересно, чего же он от меня ждал?!
        - Не знаю! Я всего лишь ефрейтор, без образования! - тут я ощутил какое-то щемящее чувство, словно у меня из рук ускользает что-то важное. Поэтому я решил добить начатое. - Но я чувствую, здесь что-то не чисто. К тому же, пока я был на аэродроме «Овруча», сопоставил факты и понял, что те падения самолетов вовсе не случайность. И вы это тоже знает. Кто-то хотел уничтожить «Дугу-1», а когда понял, что это бессмысленно… Просто переключился на другой объект. Вполне логично, что можно устроить взрыв на станции и тогда вся ЗГРЛС будет обесточена. Ведь все из-за нее. Запад очень хочет сделать так, чтобы она работать не смогла… И тот секретчик и лейтенант, которого мы тогда обезвредили - тоже действовали не просто так, а по чьей-то наводке. Ну, разве я не прав?
        Андрей шумно вздохнул.
        - Алексей, мне кажется, ты слишком увлекся… Хорошо, я проверю твою версию. Признаюсь, я поражен тем, что ты все мне так разложил. Во многом ты прав, хотя и не знаешь всей картины. А вообще, такие люди как ты - редкость. Точно не хочешь в школу КГБ? С твоими аналитическими способностями, далеко пойдешь.
        - Нет, - я упрямо качнул головой. - Не хочу потом всю жизнь жить на чемоданах. Не мое это.
        - Ясно, - криво усмехнулся Андрей. - В таком случае, у меня есть для тебя задание. Как раз по вопросу, который тебя беспокоит.
        Я насторожился.
        - Конечно, из-за того, что ты на срочной службе, у тебя будут связаны руки, но я постараюсь максимально поспособствовать тому, чтобы служба тебя не тормозила. В общем, Алексей… Мне нужен человек, который не будет привлекать внимание, но вместе с этим соберет для меня информацию… К сожалению, штатных сотрудников сейчас не хватает! Однако, я хочу чтобы ты понимал - я действую на свой страх и риск, не подведи меня! Что скажешь?
        - Вы сказали по вопросу, который меня беспокоит? - уточнил я, внутренне напрягшись. - Это как-то касается атомной станции?
        Тот едва заметно кивнул, однако понимать этот момент можно было по-разному.
        - У меня есть время подумать? - тихо поинтересовался я.
        - Нет, - улыбнулся Андрей и тихо постучал в окно.
        Пономарев, все это время торчавший снаружи приблизился к окну. А я спешно соображал, что же он от меня хочет?
        Глава 8
        Затишье перед бурей
        К вечеру следующего дня наконец-то явились наши дембеля - еще с улицы я услышал громкие голоса, смех и чавканье ног по грязи. А спустя минуту все пятеро ввалились в палатку.
        - О, Леха! Выписался? - удивился Артур, протягивая мне руку. - Ну, здорова! Как здоровье?
        - Сойдет. Бока в лазарете отлежал. Ну, рассказывайте, как там на станции? - сразу же спросил я. - Есть, на что посмотреть?
        Заранее сам себе определил модель поведения среди сослуживцев - мечта из детства побывать на атомной станции и посмотреть, как производится электроэнергия, вызывала у меня восторг, который я им и показал. На самом деле, не было у меня никакой мечты связанной с мирным атомом - весь процесс работы электростанции я знал хорошо, правда, лишь в общих чертах. Как бы там ни было, моих знаний хватало с головой, а остальное само налипнет, если приспичит.
        - Да ничего особенного. - Артур скинул кирзовые сапоги, со стоном сел на свою кровать. - Пока всех в одно место определили, на стройку пятого блока. Пока там глянуть не на что, лишь стены, сталь и бетон. Да и пускают нас не везде. Конечно, жаль, что уже работающие реакторы находятся аж в километре от нас. В общем, обычные здания.
        - Ну, это ты загнул! - возразил Серега. - Масштабы строительства какие, это тебе не домик у бабки в деревне штукатурить. Я сегодня в строящийся реакторный зал заходил. Видел дно, на котором потом, этот, как его… Котел будет стоять. Размеры - ого-го… Кстати, очень удивился, когда узнал, что котел не где-то в подвале, а примерно метрах в тридцати над землей будет стоять. На остальных блоках так же.
        - Не котел, а реактор! - поправил я, затем добавил. - Хотя, без разницы.
        - И чего тебя туда понесло? - хмыкнул Артур. - Еду искал?
        - Не угадал. Я искал, где водички попить, вот и думал, у кого спросить.
        Артур и остальные рассмеялись.
        - А чем вы там занимаетесь-то? - поинтересовался я. - Снова полы?
        - Нет. Разная работа, - ответил Артур, подкладывая под голову подушку. - Бетон, в основном. Опалубку собираем. К самому блоку мы, правда, отношения не имеем, только к второстепенным зданиям. Ну и разные разгрузочные работы. Там еще сами толком не знают, что нам выделить.
        Примерно подобного я и ожидал. Конечно, работы на строящейся третьей очереди АЭС совсем не то, что мне было нужно… Но это и не столь важно. Теперь основной акцент я делал на предложение Андрея, на которое я естественно согласился. Разве у меня был выбор?
        Вопреки моим ожиданиям, гэбэшник почему-то не сказал, что именно ему от меня требуется. Однако ясно дал понять, что на организацию потребуется определенное время. Мне оставалось только ждать отмашки.
        Вообще, сам с трудом верил в то, что происходило. По всему получалось, что теперь я еще больше укрепился в статусе нештатного сотрудника КГБ, работой которого руководит большой начальник. Само собой подобных случаев за всю историю было немного - я точно знал, что не первый. Завербованных людей у комитета хватало, причем во всех отраслях и сферах деятельности. И они были везде, даже там, где только мешали…
        Сказанное Андреем меня крайне заинтересовало, поэтому я терялся в догадках… Что же он намерен предпринять? Зачем ему свой человек на станции? И вообще, правильно ли я его понял? Быть может, он имел в виду что-то другое?
        Так! Ну не буду же свободно разгуливать по техническим коридорам атомной станции, наблюдая за обстановкой? Так возможного диверсанта или диверсантов, не найти. Факт. Нужного опыта для таких дел у меня нет, этому учиться нужно. Все что случалось со мной ранее, просто удачное стечение обстоятельств.
        Еще меня поразил факт того, насколько спокойно чекист отреагировал на мое заявление об угрозе для станции. Я ему даже фамилию человека назвал, но Андрей и ухом не повел. Неужели он и так уже все это знает? Знает то, чего не знаю я…
        Скорее всего, так и есть. Ведь как ни крути, я понятия не имею, как работает и на что вообще способен комитет государственной безопасности.
        Итак, самое главное уже произошло - Андрей выслушал меня, дал надежду. Само собой я не мог рассказать ему все, что знал. Это было бы крайне подозрительно и, даже не смотря на доверие, все могло окончиться для меня печально. В целом и того, что я уже сказал, было достаточно.
        Уж не знаю, как оно все там дальше повернется, но я позволил себе немного расслабиться. На завод «Юпитер» ехать было бессмысленно, поэтому я самым нахальным образом откосил - ушел в лазарет и пожаловался на плохое самочувствие и головную боль. Меня сначала хотели положить, затем махнули рукой и дали таблеток. Так я почти сутки провалялся в палатке.
        Дочитал книгу Стругацких, у сослуживцев из соседней палатки взял другую книгу, выменяв ее на банку сгущенки. Удивился, что из бойцов нет никого, кто увлекается книгами. Это стало для меня неожиданностью.
        Ладно, в двадцать первом веке все заменили смартфоны, но что мешало людям читать в восьмидесятых?
        Сгонял на пост связи и позвонил домой.
        Трубку взяла мама. Первым делом поинтересовалась, почему я не был в увольнении на эти выходные и все ли у меня в порядке. Пришлось терпеливо объяснять, что выход в город это не обязаловка, а привилегия, которую нужно заслужить. И вообще, бойцы из строительного батальона куда реже ходят в увалы, в отличии от военнослужащих других родов войск. Так уж с годами сложилось. А учитывая положение дел у нас в гарнизоне, можно с уверенностью сказать, что и на следующих выходных увольнения тоже не будет.
        Поговорили недолго - пришла Настя со школы, почему-то расстроенная. Причину выяснять не стал, договорились созвониться позже.
        На календаре было девятнадцатое марта. Сегодня наша первая рота меняла вторую на объекте строительства. Перевозка осуществлялась четырьмя автобусами «Икарус». В общем-то, дорога ничем не отличалась от уже привычной, разница была лишь в том, что автобусы шли не на Припять, а сворачивали не доезжая до моста смерти. Пара километров и вот мы уже въезжали на прилегающую территорию к атомной станции имени Владимира Ильича Ленина.
        Слева тянулась длинная стена машинного зала всех четырех действующих энергоблоков, где располагались турбогенераторы. По два на каждый энергоблок.
        В задумчивости глядя на полутора километровое здание, я вспомнил историю инцидентов на ЧАЭС уже после аварии восемьдесят шестого года. Мало кто знает, но в Чернобыле были и другие аварии, о которых публично не сообщалось, чтобы не вызывать панику среди работников и населения.
        Был очень серьезный пожар между третьим и четвертым блоком в мае 1986, о котором даже в две тысячи двадцатом году мало что было известно. Но если бы его тогда вовремя не предотвратили, зона отчуждения была бы не тридцать километров, а все сто пятьдесят. Мало того, что рядом, всего в сорока метрах находятся обломки четвертого реактора вместе с остатками ядерного топлива, так еще и в машинном зале скопилось более восьмисот тонн масла. Если бы все это вспыхнуло и перекинулось на третий энергоблок, случилось бы непоправимое.
        Затем был еще один пожар, но уже в девяносто первом году, в машинном зале второго энергоблока. Сгорело около двухсот тонн машинного масла, обрушилась кровля, повредив важное для управления реактором оборудование. Произошел выброс радиоактивных веществ. И хотя масштаб повреждений был многократно ниже тех, что были на четвертом энергоблоке, все равно приняли решение окончательно остановить весь второй энергоблок.
        Многострадальная атомная станция встала на путь постепенного полного выхода из эксплуатации. Все закончилось в ноябре двухтысячного года. Но даже прекращение выработки электричества и отключение станции от электросети вовсе не значит, что вся работа закончена. План полного снятия реакторов с эксплуатации расписан аж до две тысячи сорок девятого года.
        - Ну вот, почти приехали! - я услышал позади себя голос Артура. Это и отвлекло меня от мыслей. Заметил за собой, что в последнее время, стал каким-то задумчивым. Раньше такого со мной не было. Пребывание в этом теле продолжает потихоньку вносить свои коррективы.
        Посмотрел направо - там располагалась третья очередь, из двух строящихся энергоблоков. Пятый блок уже приобрел очертания полноценного объекта, а вот шестой едва вышел из стадии котлована. Когда поняли, что дальнейшее строительство и ввод в строй третьей очереди ЧАЭС в условиях такого серьезного загрязнения территории нецелесообразен, проект заморозили. А после и вовсе бросили.
        Разумеется, в марте восемьдесят пятого года ни о каких ядерных катастрофах и речи не было, а потому строительство шло быстрыми темпами. Оба будущих энергоблока должны были охлаждаться уже не от пруда-охладителя, а от отдельно построенных неподалеку градирен. Сделали это потому, что опасались нехватки мощности, особенно летом. У пруда - охладителя был слишком малый объем.
        Всего градирен было две. На момент аварии первую возвели на восемьдесят процентов, вторую только начали. Однако сейчас я не увидел ничего похожего на узнаваемую конструкцию.
        - Ну что, Леха! - армянин хлопнул меня по плечу. - Доволен?
        - Это не совсем то, что я хотел увидеть, - пробормотал я, вертя головой по сторонам. - Думал, на реакторы посмотреть.
        - Скажешь тоже, - рассмеялся прапорщик Кулагин. - Где вы и где реакторы!
        Вообще, в две тысячи двенадцатом году я как-то был на специальной экскурсии, в которой одним из посещаемых мест был реакторный зал третьего энергоблока и блочный щит управления. Поэтому со всей уверенностью могу сказать - все что можно, я уже видел.
        Мы сразу прошли в отдельное здание, которое дембеля ласково окрестили «шарагой». Здесь нам предстояло жить трое суток, отсюда же выдвигаться на строительные объекты. Питались в отдельно организованной неподалеку столовой, куда еда привозилась отдельно. Тут же была организована и баня - все-таки работа была грязная, тяжелая.
        Объектов строительства у нас было три. Первый - сооружение опалубки под второстепенные бетонные конструкции пятого энергоблока, вторая точка - градирни. Там не хватало людей, поэтому туда смело выделили двадцать человек. Ну и третья точка - те самые административные здания, в которых нужно было делать внутренний ремонт.
        Вообще, решение отправить на весь этот объект две роты из строительного батальона само по себе странное - гражданских строителей не хватало, что ли? Или просто кто-то из высоких начальников решил сэкономить? Так-то получалось, что это почти сто шестьдесят человек, которым не нужно платить заработную плату. А бюджет-то выделяется…
        Все это я воспринял с улыбкой - как же все это мне знакомо. То, что в будущем станет нормой, начало проявляться уже сейчас. Пока еще скрытно, осторожно… Но что будет дальше и так понятно. Жаль, что подобный процесс силами одного человека просто не остановить. Хотя, может мне на должность генерального секретаря баллотироваться? Подвинул бы Горбачева, не было бы развала СССР.
        Усмехнулся. К черту, это все не для меня.
        Все мы получили подменную форму, по материалу практически не отличавшуюся от военной. Цвет только другой был.
        Я попал на первую точку - возведение опалубки. Работа нехитрая, но довольно тяжелая, а из-за того, что постоянно приходилось находиться на свежем воздухе, сказывалось на здоровье. Чуть ли не каждый день появлялись новые больные, которых забирала приезжающая из нашего гарнизона «Буханка» во главе с начальником медицинской службы Шевцовым.
        Целый день мы таскали и пилили доски, сбивали из них щиты, крепили. Дополнительно вязали проволоку и арматуру, контролировали заливку бетона. Сам процесс последнего меня не радовал, а потому и в подробности я не вдавался.
        Вечером первого дня, мы закончили в шесть вечера. Почти сразу все отправились в баню, где организовали помывку личного состава. Затем переодевались уже в нашу привычную одежду и шли на ужин. Потом был отбой. С нами всегда присутствовало два прапорщика и дежурный офицер.
        Коллектив, в целом, был уже притертый, поэтому инцидентов связанных с выяснением отношений у нас не было от слова совсем. Это тоже заслуга Прудникова, который заранее, еще при вводном инструктаже умел говорить так, чтобы понимали даже не очень умные люди. И они понимали. А если все-таки что-то происходило, то вмешивались прапора или офицеры, и тогда все решалось очень быстро. Если кто-то был совсем неуправляемый, то его отправляли в дисциплинарный батальон, а это место ломало всех. Даже самых стойких.
        Второй день прошел точно так же, как и первый. Опалубка, бетон, арматура… Объемы и масштабы стройки были настолько большие, что за три дня нашей работы визуально ничего не изменилось. Свободного времени было крайне мало, заключалось оно лишь в том, чтобы покурить и немного передохнуть. Периодически назначались люди, которым нужно было ходить по всей территории и считать количество строительных материалов, которые понадобятся на следующий день.
        Вот как раз на третий день я и попал на подобный обход.
        Вокруг площадки строительства, в несколько квадратных километров, были развернуты настоящие склады, где прямо на открытом воздухе лежали строительные материалы, стояла техника. Разумеется, все это было открыто, не было никаких оград. Имелись сторожа, но за два дня я ни одного не увидел. Ночью территория была хорошо освещена, потому что некоторые работы проводились даже ночью, чтобы не отставать от графика. Он и так не соблюдался - первые четыре энергоблока были запущены с отставанием.
        Было часов одиннадцать утра, когда я отправился на склад, где хранились связки с арматурой. Нашел их без проблем - их было настолько много, что разглядеть эту гору стали было проще простого.
        Шел я мимо рядов, считал блоки. Здесь людей было мало, попадались редко. Но вдруг навстречу мне вышел какой-то заросший щетиной мужик, в шапке-ушанке и шерстяном тулупе.
        - Эй, ты еще кто? - издалека спросил тот, заметив мое появление.
        - Человек, - громко ответил я. Что за идиотский вопрос?
        - Что за странная форма? Я таких тут раньше не видел! - продолжил человек, подходя ближе. Нахмурившись, он внимательно осматривал мой внешний вид, словно вообще раньше такой одежды не видел. Сторож, что ли?
        - Мужик, ты, наверное, не в курсе… - терпеливо начал я, испытывая некоторое раздражение. - Но уже пятый день здесь работает строительный батальон майора Прудникова, оказывает помощь при строительстве… Ну, всего этого объекта. Сегодня моя очередь проводить осмотр и составлять список материалов, которые понадобятся на завтрашний день.
        - А-а! Так бы и сказал! - он подошел совсем близко. Его лицо показалось мне знакомым. В свою очередь, этот сторож, тоже уставился на меня странным взглядом, как будто пытался вспомнить, где он видел меня раньше.
        Ну, точно!
        - Виктор, ты что ли? - осторожно спросил я.
        - Ну да, я. - тот аж расплылся в улыбке. - Срочник… Этот, как там… Алексей, да!?
        Это действительно был Виктор - тот попутчик, с которым я ехал на поезде из Краснодара. Он тогда вышел, не доехав пару остановок до Минска. Каким же боком его сюда занесло, да еще и на такую низкооплачиваемую работу?!
        Мы поздоровались, он сразу предупредил, чтобы я обращался к нему на «ты». Затем Виктор пригласил меня к себе.
        - Пойдем, тут мой вагончик не далеко, чаю выпьем. У меня чай, знаешь какой, ух! На травах. С Абхазии в посылках получаю, - недолго думая, он пригласил меня к себе. - Алексей, ты же вроде под «Овруч» куда-то ехал, разве нет?
        - Так получилось. Был я там, почти четыре месяца. Там внезапно штат сократили, а меня сюда закинули. Поближе к дому, так сказать. Я же сам из Припяти.
        - Ну, дела. А зачем в строительном батальоне секретчик? - он задал простой вопрос, на который у меня не было внятного ответа. Действительно, какой от него толк? Тот факт, что меня туда запихнул Андрей, я естественно озвучивать не стал.
        - Командование так решило. Сам не пойму, чего вдруг… И это хорошо. Всего за две недели, я уже успел дважды в увольнение сходить.
        - А, ну это меняет дело. Если так, то я бы тоже согласился, - кивнул Виктор, разливая чай. Рядом стояла вазочка с мелкими бубликами. - А чем вообще здесь занимаетесь? А то я неделю на больничном был, никто не предупредил, что теперь военные к стройке какой-то отношение имеют.
        - В штабе решили. А как тебя вообще сюда занесло? - поинтересовался я, отпивая чай. Он и вправду оказался шикарным, с резким, но приятным вкусом. Напиток согревал, расслаблял. Уж что, что… А в правильном чае Виктор действительно разбирался. Он не знахарь, случайно, какой-нибудь?
        - Да я вообще-то, недавно сюда жить переехал, - качнул головой тот, махнув рукой в сторону города. - А работа мне не каждая подойдет, я же бывший военный. Грузчиком не хочу, спина больная. А в кабинете сидеть и бумажки перебирать - это не мое. Ну а тут, хоть что-то. Платят так себе, но зато график работы нормальный. Сутки через двое.
        - На первое время пойдет, - согласился я. - Но лучше что-нибудь посолиднее найти. А то сторож как-то, не очень звучит.
        - Твоя правда, - вздохнул Виктор и вдруг изменился в лице. - Слушай, Леха… Я тут вспомнил, дело одно есть. Сам я тут бессилен, все связи на Дальнем Востоке остались. Не знаю, сможешь ли ты через свое командование что-то решить, но попробовать стоит.
        - Рассказывай.
        - Короче, я тут уже месяца два работаю и успел к людям присмотреться. Рабочих много, всех не сосчитать. Разные национальности, возраст тоже - ничего необычного, как и на любой стройке. А вот из начальства я уже кое с кем пересекался. В общем, однажды был я на обходе поздно вечером и случайно подслушал разговор двух инженеров-строителей. Точнее, даже не разговор, а натуральный спор у них там получился. То ли они крестовину для опоры реактора не так сварили, то ли уложили криво… В общем, по процессу идет какое-то серьезное нарушение, но почему-то этому не придается нужного значения. Один топит за то, чтобы все разобрать и уложить заново, а другой в отказ идет. Говорит, это займет кучу времени, денег и материалов. Плюс по срокам они и так опаздывают. И еще ссылается на вышестоящего… Я так понял, над ними есть какой-то совсем неадекватный начальник, так вот он никого слышать не хочет. Этот олух людей увольняет взмахом руки. Процесс строительства идет хрен пойми как - местами игнорируется техника безопасности, а ведь это не какой-нибудь сарай… Это энергоблок! Потенциально опасный ядерный объект.
Понимаешь, к чему я?
        - В целом, да, - сначала не особо заинтересовало, я даже половину им сказанного мимо ушей пропустил. Все равно ведь третья очередь работать уже не будет.
        И тут меня накрыло… Что значит, не будет? Я же намерен предотвратить аварию на четвертом энергоблоке. А это значит, что если ее не будет, то и строительство третьей очереди не заморозят! Строительство обоих энергоблоков закончат и они будут работать в будущем, так что вполне может случиться авария, неважно каких масштабов, и она будет уже здесь… Это, конечно, очень сумбурное предположение. В любом случае, такого быть не должно.
        - А что за нарушение-то? - поинтересовался я, сделав глоток чая.
        - Не знаю, - нахмурился Виктор. - Я, конечно, ночью ходил туда, где будут реакторы стоять, но ничего там не обнаружил. Я же не строитель. Но так думаю, инженеры не дураки, если сами видят проблему и ничего не предпринимают из-за разногласий, это что значит?
        - Ничего хорошего.
        - Значит, что проблемы будут потом, когда все это запустят. - Виктор явно увлекся, даже кулаком по столу ударил. - Меня тут никто слушать не будет. Я простой сторож, да еще и без образования. А ты можешь попробовать… Сообщи комбату, обрисуй все в деталях.
        Я задумчиво кивнул. Суть проблемы я уловил более чем хорошо. Но сначала, нужно взглянуть на проблему самому. А еще лучше поболтать с этими инженерами. Что за крестовина, я примерно понимал - на нее будет опираться бетонная «банка» самого РБМК. И если там, при установке или сварке серьезное нарушение, дефект нужно исправлять сейчас. Иначе потом последствия могут быть самыми печальными.
        Однако при всем этом, я не был строителем. Не был инженером. Как понять, на что смотришь, если разбираешься во всем лишь поверхностно?
        - А как найти того инженера, что выявил проблему? - поинтересовался я.
        - Фамилию не знаю, - вздохнул Виктор. - Могу только его самого показать. Он почти все время в главном корпусе сидит, все в чертежах копается. Вроде адекватный, хотя молодой пока и авторитетом не пользуется.
        Мы допили чай, вышли из вагончика наружу. Виктор его естественно не закрывал - не принято так было. Да и что там брать-то? Чай?
        Территория склада находилась немного севернее, отсюда хорошо просматривалась протянувшаяся громада ЧАЭС. Строящийся энергоблок пока еще не выглядел внушительно, но все равно на что посмотреть уже было. Одних только кранов стояло аж четыре штуки.
        Мы прошли в здание, вошли в реакторный зал, где полным ходом шла работа. Отовсюду сыпались искры - сварщики работали на всех отметках, я насчитал около двадцати точек. Со всех сторон слышались крики, возгласы, звон металла. Что-то шумело, гремело. Наших солдат здесь не было - все работы шли либо снаружи, либо вообще в соседних зданиях.
        Поднялись на второй этаж.
        - Вот, гляди! - Виктор указал рукой на человека, в светлой одежде. Ему только белой каски не хватало.
        - Тот, что с папкой и козлиной бородой? - уточнил я.
        - Именно, - едва заметно усмехнулся Виктор. - Запомнил?
        - Запомнил. А подскажи, Виктор… Где тут у них раздевалка? - кое-какая идея уже пришла мне в голову. Дерзкая и очень смелая, но ведь именно они чаще всего и заканчиваются успехом.
        - Кажется, там! - он указал на отдельный выход, на первом этаже. Вроде оттуда чаще всего выходило командование. - А что это ты задумал?
        - Пока не знаю. Можешь остаться и понаблюдать, - я двинулся вперед, спустился по лестнице на первый этаж. Подобрал какую-то стопку брошенных чертежей, что лежала на одном из ящиков. Сделав морду кирпичом, направился к выходу - до меня никого не было дела.
        Там был организован короткий переход к площадке с небольшим одноэтажным зданием. Рядом стояли вагончики, большой крытый навес и несколько развернутых палаток. В здании распахнулась дверь - выскочил кто-то из бригадиров.
        Я даже улыбнулся - давненько адреналина не получал. А тут ощущение того, что тебе может серьезно влететь, даже подстегивало.
        В общем, вошел я внутрь здания, по указателям определил, где находится раздевалка. Сразу же последовал туда и убедившись, что внутри никого нет, прикрыл за собой дверь. Прошмыгнулся по шкафчикам и сразу отыскал светлую одежду бригадира и традиционную каску.
        Переоделся, взял скрутку из чертежей. Я и понятия не имел, что там.
        Конечно, у меня были серьезные сомнения по поводу того, что я задумал. Разговор мог и не состояться. Ведь получив информацию от Виктора, ходить вокруг места, где в будущем построят реактор и выяснять дефект, я не собирался. И на то были причины, в первую очередь время. Вторая причина - неэффективность. Я не специалист, могу сколько угодно оббивать пороги, так ничего и не добившись. Цель себе я представлял лишь примерно, но она не казалась мне заоблачно невыполнимой.
        Вышел из раздевалки и направился обратно в реакторный зал пятого блока. Инженера отыскал сразу же, но к нему не пошел. Понаблюдал за ним пару минут со стороны - молодой, внимательный. Только вот вид у него какой-то слащавый, наверное, потому и хромает авторитет. В СССР, по моему представлению, должно быть как… Если инженер нашел проблему, неважно, как берите и устраняйте. Устранили, продолжаем работу. В реальности так работало далеко не всегда. Это как раз тот случай.
        Я в задумчивости остановился на перекрытии второй отметки и наклонившись вниз, устремил взор на ту самую крестовину. Массивную металлическую конструкцию было хорошо видно, но честно говоря, разглядеть проблему невооруженным взглядом мог разве что прожжённый инженер с идеальным глазомером.
        Я собирался разыграть небольшую сценку.
        Но тут мои планы пошли наперекосяк, пришлось импровизировать.
        Сзади ко мне подошел какой-то человек.
        - Евгений, как процесс? - обратились ко мне. - Что с запаковкой?
        Я резко обернулся. Передо мной стоял кто-то из начальников.
        - А… А вы, кто простите? - растерянно спросил он, всматриваясь в мое лицо. Так-то я уже два дня не брился, поэтому лицо покрывала мелкая щетина, что разом добавило мне пару-тройку лет.
        - Синцов моя фамилия, - спокойно ответил я, глядя вниз.
        - Не припомню, чтобы у меня в штате были такие сотрудники, - произнес человек. По возрасту около сорока пяти лет, невысокий. Видно, что привык руководить.
        - Это потому, что я не из вашего штата, - так же спокойно возразил я. - Я представитель из Министерства транспорта и машиностроения. Мое начальство решило организовать негласную проверку и как я вижу, не зря. Что же вы крестовину-то установили с отклонением? Процента не четыре, как я погляжу. Хотя нет, даже больше…
        - Какое еще отклонение? - не понял тот. Он в недоумении подошел ближе, тоже посмотрел вниз.
        Картина еще та. Я импровизировал, как мог. Однако Штирлиц, в моем лице, разумеется, приближался к провалу. Свою роль я играл хорошо, вот только знаний не хватало. Но тут, к счастью, вмешалась третья сила… Та, что с козлиной бородкой.
        - Степан Матвеевич! - послышался голос из-за наших спин. - Я вам не раз уже докладывал об этом. И это я сделал запрос в Министерство.
        Степан Матвеевич, который стоял рядом со мной, медленно повернулся и уставился на инженера с явным раздражением. Ох, ему наверняка есть, что сказать.
        - Бадякин! Ты? Опять? - процедил он, затем повернулся ко мне. - Э-э… Товарищ Синицын…
        - Синцов! - сдержанно поправил я, доставая блокнот и ручку.
        - Товарищ Синцов! Смею вас заверить, что все это недоразумение, - тот энергично замахал руками, заулыбался. - Инженер Бадякин ошибочно полагает, что центральная крестовина опоры реактора установлена неправильно. Металл соответствует спецификации, сварочные соединения проверены. А третья опорно-фиксирующая точка имеет достаточную прочность и полностью соответствует нормам. Не вижу никаких проблем.
        - Да? А у меня другие сведения! - нахмурился я, посмотрев на собеседника с осуждением. - Вы, наверное, посчитали, что раз я молод, то не имею должного опыта? Напрасно! Мой отец курировал строительство первого энергоблока Ленинградской АЭС, и учился я у него. Так что не лохматьте мне здесь бабушку. Предоставьте все расчеты, я лично проверю и если есть нарушение, сообщу куда нужно.
        Естественно все, что я произнес, было из области фантастики. Однако мое поведение подействовало так, как я и рассчитывал. Степан Матвеевич поперхнулся - не ожидал он такого напора от молодого инженеришки, непонятно как попавшего на строящийся объект.
        А тут еще и Бадякин вмешался, подлив масла в огонь.
        - У меня имеются все необходимы расчеты, - он раскрыл свою папку и порывшись там, выудил пару желтоватых листков бумаги. - Погрешность составляет четыре и девять процента. Прочность недостаточная. Просадка слишком сильная. В дальнейшем это может сказаться на надежности всей конструкции и целостности основания реактора.
        Повисла напряженная пауза. Даже сварщики почему-то перестали варить.
        - Значит так… - немного подумав, ответил я. - Я заберу ваши документы. Просмотрю их. Доложу наверх. Там разберутся. Если инженер Бадякин прав, то сами понимаете, чем это чревато… Вы, кстати, кто?
        Даже блокнот заранее приготовил, собираясь записать фамилию. Честно скажу, подобный психологический прием подсмотрел в кинофильме «Список Шиндлера». Там главный герой тоже действовал напролом, давил на психологию мелких начальников и офицеров, записывая их фамилии и угрожая скорыми переменами в жизни. Действовало всегда.
        - Степан Матвеевич, Лисицын, - изменившись в лице, произнес он.
        - Лисицын? - тут уже я, едва не поперхнувшись, посмотрел на него с изумлением. - Интересно! А что вы здесь делаете?
        Уж не знаю, как он должен был на это отреагировать - вопрос-то можно трактовать по-разному.
        Однако ничего ответить Степан Матвеевич не успел.
        Неожиданно, справа послышался резкий возглас. А буквально через секунду раздался оглушительный взрыв. Во все стороны ударили языки пламени, клубы дыма и пыли…
        Глава 9
        Старый знакомый
        Сложно было что-то разобрать…
        Однако, следуя инстинкту самосохранения, я пригнулся, прикрыл голову руками, но каска все равно слетела и упала куда-то вниз. Туда же упало еще что-то крупное.
        Я закашлялся. Все вокруг затянуло густой пылью и дымом. Чувствовался запах газа, жженого металла и пыли.
        Повсюду царила полная неразбериха - видимость почти нулевая. Что-то шумело, кто-то кричал. В ушах сильно звенело, но кажется, со слухом все в норме.
        - Все на выход! Живо! - по залу, перебивая гул, прокатился чей-то истошный голос. - У нас авария!
        Я спешно анализировал ситуацию. Взрываться тут было нечему, разве что какой-нибудь газовый баллон… Или сразу несколько!
        Поискал глазами Лисицына, но тот как сквозь землю провалился. Зато инженер Бадякин сидел прямо на бетонном полу, и неистово тряс головой. Плечо у него было в крови - наверное, чем-то зацепило. Судя по неадекватному поведению, его еще и оглушило.
        - Вставай! - крикнул я, поднимая его шиворот. - Вставай! Ну!
        Но пострадавший меня словно не слышал. Непонятно откуда появился Виктор.
        - Леха! За мной! - крикнул он, прикрывая рот рукой.
        - Что произошло? - прохрипел я.
        - Не знаю. Другие пусть разбираются.
        И верно. Меня тут вообще быть не должно. Вот же совпало, а?
        - Помоги этого вытащить, кажется, он не в себе, - я указал на инженера. На него вполне мог кто-нибудь налететь. Еще не дай бог вскочит и рухнет вниз - никакой ограды здесь не было и в помине. Упасть с такой высоты - это билет в один конец. Там все утыкано арматурой, сплошной бетон.
        Витя кивнул, ухватил его за руку и рывком поднял с пола. Вместе мы подхватили инженера под руки и потащили его вниз. Бегавшим вокруг людям не было до нас дела - никто не понимал, что произошло. До паники один шаг.
        Ни о каком порядке не было и речи. И это, по сути, от небольшого взрыва, пусть и в замкнутом пространстве. Реакторный зал сам по себе большой, хотя грохнуло хорошо. А что же было, когда рванул четвертый энергоблок? О чем тогда подумали люди?
        Нет, я как бывший офицер РХБЗ имел опыт поведения в подобных ситуациях. Главное в таких ситуациях - не допускать паники. Вот только сейчас, в голове почему-то было пусто. Опять, что ли, влияние подсознания реципиента?
        В общем, действовал я на инстинктах. Ну и здравый смысл имел не последнюю роль. Главное не допускать паники, все делать в соответствии с планом эвакуации… Которого здесь, естественно не было.
        Выбравшись из здания, мы передали Бадякина подоспевшей группе санитаров. По крайней мере, тогда я решил, что это были они. У одного даже был в руке серый металлический чемодан, с прилепленным красным крестом на крышке.
        Отошли с Виктором в сторону. Тот сразу же закурил.
        Несколько минут мы просто наблюдали за обстановкой со стороны, затем я спросил.
        - Вить, а кто такой этот Лисицын?
        - Какой еще Лисицын? Тот, с кем ты разговаривал?
        - Ну да.
        - Да пес его знает. Из начальников кто-то, но здесь я его видел нечасто, - качнул головой Виктор. - Вот инженера, что мы вынесли, я постоянно вижу на месте… А того, с кем ты говорил… Ума не приложу, куда он делся?!
        Разные мысли крутились в голове. Вспомнил, что у меня есть более важные задачи - все-таки я военнослужащий срочной службы и должен быть со своим подразделением.
        - Ладно, мне нужно возвращаться. Я и так уже больше часа отсутствую!
        Тот согласно кивнул.
        Вернувшись обратно в раздевалку, я спешно переоделся и бегом отправился на свой участок. Попал как раз вовремя. Прапорщик Кулагин построил всю роту, что были задействованы на укладке опалубки и ремонте административного здания. Отсутствовали только те, кто убыл на возведение градирни. Проверили наличие личного состава. Всего пятьдесят семь человек - все были в порядке и на своих местах.
        - Савельев, где тебя носило?
        - Я на складе арматуры был! - крикнул я. - Тут бежать почти полкилометра!
        Вид у меня был соответствующий, растрёпанный, лицо красное, с выступившими на лбу капельками пота.
        - Ясно. Что там случилось, в курсе?
        - Никак нет.
        - А вы знаете, что там произошло, товарищ прапорщик? - спросил Серега, поглядывая на окутанный рассеивающимся дымом строящийся энергоблок.
        - Не знаю, - устало отмахнулся Кулагин. - Наверное, газовый баллон рванул.
        В принципе, если не соблюдать технику безопасности, это вполне возможно. А учитывая, что баллон мог быть сдвоенным, то тем более. Грохнуло очень хорошо. Но вот ведь совпадение, почему рвануло именно тогда, когда я практически схватил за жабры этого Степана Матвеевича?
        Нет, устроить взрыв намеренно было из области фантастики. Но в таком случае, куда же пропал этот Лисицын? Учитывая обстановку, он должен был быть среди остальных выбравшихся из здания. Вот только ни я, ни Виктор его нигде не увидели.
        И еще… У меня почему-то возникло очень смутное ощущение того, что Лисицын, о котором я говорил Андрею, должен быть моложе Степана Матвеевича. Какая-то нестыковка или просто я неверно представил себе образ человека? Ведь тогда у отца я так и не узнал его возраст, хотя такая информация в отделе кадров, конечно же, была.
        А по прошествии часа выяснилось, что всего в нескольких метрах от нас действительно рванул большой газовый баллон. Было ранено четыре человека, травмы оказались разной степени тяжести. Но не это оказалось главным… Еще один человек, видимо из-за дыма и пыли не разглядев, куда идет, сорвался со второго этажа и упал вниз. Сразу насмерть.
        Им и оказался Лисицын Степан Матвеевич.
        Информация меня ошарашила. Всего час назад я провернул пусть маленькую, но все-таки диверсионно-разведывательную операцию, наконец-то увидел того, кого подозревал… И вот он погибает, почти у меня на глазах. Да как так-то?
        Остаток дня я ходил сам не свой. Произошедшее основательно выбило меня из колеи. Несмотря на то, что все работы возобновили уже к вечеру, у меня не было никакого желания возвращаться в реакторный зал.
        По окончании рабочего дня, все мы как обычно отправились в баню, затем в столовую.
        Хорошо, что кормили нас на убой, как и положено, три раза в день. Всегда можно было взять добавки - еда-то была привозная. По слухам, готовили ее в какой-то городской столовой и готовили на совесть. За приемом пищи я хоть немного отвлекся.
        Этим вечером почему-то не прибыла наша смена из второй роты, да и мы не поехали обратно в гарнизон - кажется, снова что-то переигралось. Быть может, уже прибыл новый комбат?
        Лежа в своей кровати, я смотрел в одну и ту же точку и думал - а что же делать дальше?!
        Ну понятно, Бадякин, если напора и смелости хватит, поднимет бучу. Быть может, вопрос с крестовиной решат и в дальнейшем с ней проблем не возникнет. Но я точно знал, что подобных нарушений на всех четырех блоках имелись, чуть ли не сотни. И ничего, запустили же… Значит, кто-то разрешил. Как известно, у каждой проблемы есть фамилия.
        Кто был тем начальником, о котором говорил Виктор, я не знал. Возможно, это и был Лисицын. А может и нет. Но отсюда возникал вопрос… Если это он, то как он очутился здесь, на пятом энергоблоке? Если меня не подводит память, то этот человек как-то должен был быть связан с КИП? Какое-то подозрительное изменение штата должностей?
        С другой стороны, это как бы тоже в пределах нормы. Пятый энергоблок строился в условиях, которые разительно отличались от тех, при которых возводили первый. Нехватка людей, дефицит некоторого оборудования, удешевление строительных материалов. Максимальная экономия везде и всюду, чем и обусловлено присутствие строительного батальона там, где ему быть совсем не положено. И ведь это не новость, после нас здесь будут и другие солдаты - факт. Это удобно и экономически выгодно.
        Известен факт, что когда произошла авария, кого использовали в качестве ликвидаторов? Правильно, военных, причем в подавляющем большинстве! Даже комментировать этот момент не буду, и так все понятно. Все подогнали под военное время.
        Пока перебирал в голове проблемные моменты, все равно вернулся к мысли о том, что мой знакомый Григорий здесь тоже как-то замешан. Почему этот человек везде сует свой нос? Кто он такой на самом деле?
        Честно говоря, у меня даже предположений не было.
        Его поведение говорило о многом, но не было однозначным. Он явно чего опасался, однако при этом был хорошо подкован информационно, мыслил широко и открыто. И вместе со всем этим, у меня в голове не укладывалось - неужели он как-то причастен к иностранным спецслужбам?

* * *
        На следующее утро всех нас согнали только на внутренний ремонт административных зданий, их здесь было аж четыре. Больше опалубкой и бетоном мы не занимались, хотя по стройплощадке ходил слух, что со дня на день прибудет дополнительная техника, новые материалы и люди. Видимо, сверху решили, что если пострадает кто-то из солдат срочной службы, потом проблемы разгребать будет очень сложно. Жаль, что это же решение в дальнейшем не смогло повлиять на загнанную в зону отчуждения армию ликвидаторов, именуемых биороботами…
        Работа мне выпала простая - штукатурить стены под черновую отделку. Никогда не думал, что из меня получится штукатур, а поди ж ты… Въехал довольно быстро. Вот так и бывает - не узнаешь о своих скрытых талантах, пока случайно не попробуешь.
        Так как все помещения были на разной стадии готовности, то помимо оштукатуривания стен, остальным работы тоже хватало. Красить, белить потолки, клеить обои, протягивать электропроводку, отопление и водопровод. Среди сослуживцев нашлись талантливые электрики и сварщики. В общем, за интенсивной работой прошло еще несколько дней, пока, наконец, не приехали автобусы.
        Поздно вечером вернувшись в наш гарнизон, я был неприятно удивлен. Территорию значительно расширили, начали ставить новые большие палатки. Дополнительно развернули строительство больших деревянных бараков, рассчитанных на пятьдесят человек. Я насчитал три штуки.
        Увеличилось количество внутренних патрулей, хотя я никак не мог понять, для какой цели? Никто на территорию лезть бы не стал, потому что тут брать нечего. Оружия и боеприпасов здесь нет, медикаменты, с наркотическими составляющими тоже отсутствовали. Здесь реально ничего не было… Так для чего такое решение?
        Все эти изменения были сделаны не случайно, по крайней мере, мне так показалось. Что ж это за комбат такой?
        - Виктор, ну расскажи, что за неделю здесь случилось? - мы разом накинулись на связиста, едва он вернулся в палатку после дежурства.
        - Вы что, не в курсе? - недовольно пробурчал усталый Витя, заваливаясь на кровать. - Из Чернигова сюда перебрасывают еще две роты, они тоже будут работать на строительстве гражданских объектов, там же где и вы. Кстати, прибыл новый комбат, майор Залесный - полная противоположность нашему Прудникову.
        - И как он?
        - Тебе правду сказать или как? - скривился Витя.
        - Правду, конечно.
        - Как офицер, может и неплохой. А вот как человек, полное дерьмо. Вчера с ним Зубов серьезно ругался, а сегодня его что-то не видно.
        - А чего ругались-то? - спросил Артур. - Зубов хоть и сам личность противная, но почти всегда говорит по делу.
        - Во мнениях не сошлись, - усмехнулся Витя. - Залесный решил здесь все поменять, видите ли, порядки прежнего комбата его не устраивают.
        - Кстати, а какие новости по Прудникову? Как он? - поинтересовался я.
        - Ничего не слышно. Шевцов как-то проговорился, что ему ногу ампутировать собираются, типа там двойной перелом и обширная травма. Но потом он от этих слов отказался. А! К нам сюда еще раз милиция приезжала, и вот это интересно. Кажется, комбата в чем-то подозревают, но, я так понял, доказательств нет.
        - Очень интересно, получается! - задумчиво пробормотал я.
        Следующие четыре дня пролетели без каких-то особых новостей. Вторая рота не прибыла, зато пошел слух, что теперь мы будем находиться на объектах не три дня, а целую неделю. Честно говоря, такой график меня не устраивал. Не только потому, что само по себе тяжело, но еще и по причине отсутствия увольнений в город.
        Когда выдалось свободное время, сбегал на пост связи и позвонил домой. Трубку взял отец.
        - Привет, пап. Как дела у вас?
        - И тебе привет сынок. Все хорошо, у меня выходной сегодня. Вот, за покупками на рынок собираемся ехать. Как служба?
        - Все нормально. Перекинули на новый объект, как раз рядом с вами. Работы тьма!
        - Это куда? Не на пятый ли блок?
        - Угадал, - произнес я, затем добавил. - Про инцидент слышал?
        - Слышал, взрыв там был на производстве. Грубо нарушили технику безопасности, вот и рвануло. Вроде, один человек погиб, а еще четверо пострадавших.
        - Даже так? Наша рота в это время в гарнизоне была, поэтому подробностей не знаю. Слухи разные ходят. А кто погиб? - я прикинулся, будто об этом ничего не знал.
        - Ой, я не помню. Кажется, кто-то из инженеров.
        - А случайно не Лисицын? - осторожно спросил я.
        - Нет, не он, - уверенно заявил отец. - Я же теперь прохожу переподготовку, поэтому часто бываю на четвертом блоке, самого Лисицына вижу часто. Он отвечает за работоспособность контрольно-измерительных приборов. Там их целый шкаф. Слушай, я не пойму… Зачем тебе дался тебе этот Лисицын, ты ведь уже не первый раз про него спрашиваешь!?
        Вдруг, сзади меня послышались шаги. Не успел я обернуться, как послышался грубый и жесткий голос.
        - Товарищ ефрейтор!
        Я резко обернулся, опустил трубку на аппарат. Звякнуло.
        Передо мной стоял высокий худощавый майор, которого я раньше никогда не видел. Наверное, это и есть новый комбат.
        - Здравия желаю, товарищ майор!
        - А вы у нас, кто? - поинтересовался он, буравя меня бесцветными глазами. Взгляд у него был странный, неприятный. Даже холодный, я бы сказал.
        - Ефрейтор Савельев!
        - Так… Связь мне со штабом организуй! - распорядился он, затем посмотрел на часы.
        - Так я не… Я не связист, товарищ майор, - растерянно пробормотал я. Собственно, тут и придумать-то было нечего - с радиостанцией я обращаюсь очень плохо. И куда, черт возьми, Витя подевался?
        - Не понял! А что же вы здесь делаете? - нахмурился новоявленный комбат, изменившись в лице. Теперь он стал похож на гончую, которая почуяла добычу.
        - По заданию майора Прудникова звонил на «Юпитер», в отдел патентов. Там у меня подменная форма одежды осталась, - не моргнув глазом, выпалил я. Тут главное самому верить, что говоришь - прокатит. Но майор оказался еще тем клещом.
        - Какая форма? Подменная? - переспросил он, впившись в меня взглядом. - А почему она там?
        - Она грязная, товарищ майор. А мне выпала тонкая работа по настройке ЭВМ. Там женщины просили помочь, вот я отозвался. А потом нас быстро собирали, форма там и осталась.
        Залесный навис надо мной, как коршун над воробьем.
        Еще немного и у меня просто закончились бы аргументы, но тут справа послышался голос начальника узла связи.
        - Здравия желаю, товарищ майор!
        Тот обернулся, смерил его взглядом.
        - Старлей, почему у тебя на посту посторонние? Бардак! - спросил тот, затем переключился. - Короче, разберись! Так, организуйте мне связь со штабом! Телефон барахлит. Где твои архаровцы?
        - Я здесь! - Виктор был тут как тут. И где его носило?
        Пока на меня никто не смотрел, я под шумок выскользнул с поста связи и тут же скрылся за соседней палаткой. Этот новый комбат еще та пиявка - присосется, не отцепишься. Любопытно, как и говорили ранее - офицер может он и нормальный, а как человек - сплошная коричневая масса.
        Жаль, что с отцом я не договорил. Были у меня еще вопросы.
        Но и того, что я услышал, оказалось достаточно, чтобы сделать два важных предположения. Первое - то ли это был другой Лисицын, то ли совсем не тот человек. Может, однофамилец? Возможно, хотя она встречается редко… Или вообще это вообще был другой человек?
        Но тогда зачем он это сделал? Так перепугался, что я запишу его фамилию и тем самым подпорчу ему репутацию?! Верилось в это с трудом, жаль теперь ничего не узнать.
        Единственный, кто мог бы разузнать правду, это сторож Виктор, но тот выходил на работу только раз в три дня, и не факт, что я на него попаду. К тому же, информацию о погибшем наверняка не дадут какому-то сторожу…
        Снова в голове неразбериха. Что вообще происходит?
        Кто погиб на самом деле?
        Вечером сходил с остальными дембелями на ужин, потом постояли на курилке. Артур травил анекдоты, чаще всего на непристойные темы. Все дружно смеялись - умел тот рассказать так эмоционально, что смех сам рвался наружу.
        Потом все вместе мы отправились обратно в палатку.
        Я немного задержался, а когда все-таки вошел внутрь, то понял - что-то происходит.
        Оказалось, к нам прибыло пополнение в одном лице.
        Изначально палатка рассчитана на десять человек, но нас тут проживало только шестеро. Остальные дембеля заходили лишь на время. В общем, выглянул я из-за плеча Сереги и увидел, что в конце палатки стоит какой-то здоровяк. Сам в шинели, на погонах две лычки младшего сержанта. Рядом на свободной койке лежит завязанный вещевой мешок.
        Артур о чем-то с ним беседовал с новобранцем.
        Что-то мне в нем показалось странным.
        Вдруг, тот повернул голову в мою сторону и я обомлел… Вот так встреча!
        - Я не понял, каким ветром тебя сюда занесло? - весело крикнул я, пробираясь к гостю. Это был Генка Иванец!
        Глава 10
        Особое поручение
        В общем, познакомил я Генку с дембелями, приняли его как своего.
        Мы болтали часа два, затем вышли на свежий воздух. Остальные уже лежали в кроватях, а вот Серега сначала просто ворочался, потом начал бухтеть, мол, спать ему мешаем.
        Оказалось, что в краснодарском госпитале он провалялся еще недели три после моего отъезда. Затем отец забрал его в Киев, где он долечивался и проходил реабилитацию. Вопреки возражению Павла Сергеевича, Генка настоял на том, чтобы довести срочную службу до конца. Уговоры не помогли, Иванец-младший продолжил службу где-то под Киевом. Но тут внезапно часть расформировали… Связи отца помогли все провернуть так, чтобы Генка попал под Припять. Ничего более подходящего не оказалось, а узнав, что я служу в строительном батальоне, организовали перевод.
        - Вот так я здесь и оказался! - закончил Генка.
        За то время, пока мы не виделись, он значительно похудел, даже немного физическую форму набрал. Бег ему был еще противопоказан, но масса иных упражнений позволили ему заниматься физкультурой. В общем, целеустремленности ему не занимать, что меня восхитило. А был ведь примерно на той же волне, что и Миша Пащенко… А еще говорят, что армия людей не меняет! Хах, меняет, еще как… Только в разной степени.
        - Но зачем ты решил продолжать службу? - изумился я. - Я почему-то считал, что ты давно уже на гражданке, девчонок катаешь на своем авто.
        - Понимаешь, Леха… - начал он, задумавшись. - Не скажу, что мне в армии нравится. Но есть у меня такое чувство, что я все делаю правильно. Шестое чувство, что ли… Не знаю, почему. Но после учебки, я понял, что мне это даже нравится.
        - Так может, ты на контрактную службу пойдешь? Прапорщика получишь. Или сразу на офицерские курсы?
        - Нет. Не путай, - решительно ответил Гена. - Просто, я поставил себе цель - проверить, на что я сам способен. А раз поставил, нужно это дело довести до конца. Я это отцу объяснил, он сначала разозлился, а потом отошел и похвалил за целеустремленность.
        - Ну, честно говоря, я рад это слышать.
        - Так значит, ты тут теперь обитаешь? - он кивнул на нашу палатку.
        - С недавних пор. До этого на военном аэродроме был.
        - Слышал, отец откуда-то узнал о твоих подвигах. Чем ты там так отличился?
        Догадываюсь, откуда. Вслух я этого говорить, конечно, не стал. Само собой, я подумал про Андрея.
        - Да что там, подвигов тех… - лениво отмахнулся я. - Подумаешь, диверсанта задержал.
        - Так это был диверсант? - удивился Генка. - А я думал, вор. Хотел документы украсть и продать их.
        Я сразу же смекнул, что Павел Сергеевич получил по мне несколько иную информацию, что, в общем-то, вполне логично. С какой стати Андрею рассказывать ему то, о чем вообще знать не положено?
        - Да я и сам не знаю, что там за история получилась, - отбрехался я, выбрав нейтральную сторону. - Я только задержал, и то случайно. Дальше уже чекисты сами работали.
        - Понятно, - ответил Иванец, затем поинтересовался. - Ну а сам-то ты как? Чем тут занимаешься?
        - Работаем, Гена, - усмехнулся я. - Наверное, не самое лучшее ты место выбрал, для дальнейшей службы. Строим новые объекты на Чернобыльской атомной станции.
        - Ну, ничего нового ты мне сейчас не сказал, - усмехнулся тот. - Это ведь отец за ниточки подергал, чтобы военных привлечь для ускорения стройки. А его из Москвы попросили посодействовать на местном уровне. Конечно, это было не просто, но у него есть связи с нужными людьми.
        - О, как! - удивился я. - Очень неожиданно.
        - Ну так и отец уже фактически, начальник горисполкома, - то ли похвастался, то ли просто констатировал факт Генка. - Не последний человек в городе.
        В общем, вдоволь наговорившись, примерно в час ночи мы все-таки отправились спать.
        Утро прошло как обычно, не было ничего, на что стоило бы обратить внимание. А вот часов в одиннадцать неожиданно прилетело… Часть людей вдруг забрали обратно на завод «Юпитер», доделывать незаконченную работу. Я тоже попал в их число, заодно потащил за собой и Генку. Тот сначала упирался, но потом согласился. Аргументом послужил тот факт, что на территории предприятия можно легко затеряться в общей массе. А работу там особо никто не контролирует, так как план расписан аж на полгода вперед.
        Как всегда прибыл «ПАЗ» желтого цвета, все с тем же водителем. Старшим команды назначили Артура. Нас выехало двадцать человек, вся работа заключалась в том, чтобы продолжить укладку пола в тех зданиях, где это требовалось.
        Не то, чтобы я жаждал поработать руками, просто сидеть в гарнизоне и ждать непонятно чего, уже дико надоело. Да и не хотелось мне попадаться на глаза майору Залесному - как-то он мне сразу не понравился. Тем более, откуда-то пошел слух, что ближайшие пару дней наш комбат будет осматривать территорию. Для чего ему это было нужно, вопрос конечно хороший, но я предполагал, что майору просто не терпится показать, кто здесь начальник. А для этого как раз и нужно устроить какую-нибудь проверку с дальнейшим разносом…
        В общем, через полчаса мы были уже на заводе. Выгрузились из автобуса, я сразу подошел к Артуру и выбил для нас самый простой объект. Тот понимающе хмыкнул, но не отказал. К моему удивлению, я вновь оказался в патентном отделе, где ранее произошел пожар. Само собой, все последствия пожара сначала нужно было устранить, а после менять то, что безнадежно испорчено. Нас сюда прибыло четверо.
        В первую очередь было необходимо содрать со стен обгоревшие обои, вынести испорченную мебель, снять верхний слой побелки с потолка, заменить полы, окна и двери. Работы примерно на неделю, может меньше.
        Честно говоря, уже надоел этот хаос - нас бросали то на один объект строительства, то на другой. И все это происходило спонтанно, сегодня едешь, а завтра не едешь. Хотя у меня и был многолетний опыт военного за плечами, и к подобным вещам я относился нормально, сейчас пришлось привыкать к этому заново.
        Генка сначала работать не хотел, филонил, как мог. Но постепенно втянулся. К концу недели, мы закончили работу процентов на восемьдесят. На ЧАЭС первую роту пока не возили, там по-прежнему работала только вторая рота.
        Со дня на день поездом из Чернигова должна была прибыть еще и третья рота. Майор Залесный ходил по территории, словно фазан распушивший хвост - больше людей, быстрее пойдет работа. Соответственно, все плюшки ему, как грамотному руководителю. Причем к нам ехали не абы кто, а его бывшие подчиненные, с которыми он работал до того, как прибыл в Припять. Существовала вероятность, что нас могут попросту слить, а затем вообще заменить другими людьми, но до этого еще было далеко. Такие рокировки просто так не делаются.
        - Слушай, Леха! - как-то обратился ко мне Генка, в конце рабочей недели на «Юпитере». - Отец собирается в отпуск, на три недели в Гагры… Это будет в конце апреля, начале мая. Я что подумал, может быть сможем выбить увал у нашего Зубова, а? Закатим тусовку у меня на хате, ну? Музыка, лучший алкоголь, девчонки… Ну?
        - Ага, конечно, - насмешливо фыркнул я. - Где стройбат и где увольнения в город. Я через прошлого комбата с трудом договорился, и то, пришлось решать его личные вопросы. А новый комбат то вообще, туши свет. На дембель проще уйти, чем в увольнение. К тому же, у меня Юлька есть. Так что с девочками это ты мимо. Да и пить я не люблю. Что это на тебя навеяло?
        - Да сам не знаю. Вспомнил былые времена. Слушай, а может отцу позвонить? - Иванец почесал затылок. - Пусть через своих знакомых пробьет, что этому Залесному спокойно не сидится и как на него повлиять. Может, как приехал, так и уедет?
        - Попробуй, - я пожал плечами, хотя идея неплохая.
        - Будем в гарнизоне, попробую домой позвонить, - произнес Гена. - Где у нас городской стоит?
        - Есть на посту связи один знакомый ефрейтор, Витя зовут. Он все организует, - произнес я. - Только его сначала задобрить нужно.
        - Это чем? Жрачкой, что ли?
        - Опять ты со своим лексиконом? - нахмурился я. - Не жрачкой, а чем-нибудь вкусным, чего нет в армейском рационе.
        - Лангет ему организовать, что ли? - набычился Генка. - Не жирно будет?
        Я с досадой хлопнул себя по лбу.
        - Лангет не нужно. А вот магазин на железнодорожной станции посетить стоит.
        - Ладно, я понял! Будем с «Юпитера» возвращаться, попросим Артура тормознуть на Янове, забежим в магазин, возьмем чего-нибудь, - согласился Генка, затем добавил. - Деньги есть.
        - И Лидочка будет рада, - пробурчал я, вспомнив ту историю с участием Жмыхайло.
        На том и решили. В итоге, Иванец сам провернул всю операцию, каким-то макаром наладил контакт с Виктором и получив доступ к городскому телефону, дозвонился отцу. Тот выслушал и пообещал прощупать обстановку и по возможности помочь. Но сразу предупредил, что дел у него сейчас много, а потому быстро повлиять на ситуацию не сможет.
        В целом, получалось даже смешно. Срочникам из нашего стройбата практически перекрыли увольнения. Находиться рядом с городом, всего в нескольких километрах от дома и не иметь возможности покинуть воинскую часть - это натуральное издевательство. И ладно бы войска были особые, на боевом дежурстве, а то простой стройбат, который бетон месит и доски с места на место перекладывает. Честно, обидно стало за такое отношение.
        Незаметно наступил апрель.
        Мы еще несколько раз ездили на «Юпитер», еще была пятидневная ходка на пятый блок. Строительство там шло медленно, но к счастью, без инцидентов. График так и не устоялся, все перемешалось до такой степени, что даже офицеры не всегда знали, кто и куда поедет на следующие сутки.
        Я вспомнил про предложение Кулагина по строительству бани и выбрав подходящий момент, отыскал прапорщика в гарнизоне. Тот что-то обсуждал с начальником вещевого склада.
        - Здравия, товарищ прапорщик! - обратился я, когда тот закончил.
        - Привет, Савельев! Что хотел?
        - Товарищ прапорщик, что там по строительству бани? - напрямую спросил я.
        - Ты опять? - Кулагин снова начал озираться по сторонам, хотя в гарнизоне ему уж точно ничего не грозило. - И чего ты все время спрашиваешь?
        - Так погода, вон какая хорошая. Тепло. Солнышко светит, травка зеленеть скоро начнет. А сидеть здесь уже в печенках сидит, - возразил я. - Грязь повсюду, одни и те же морды. Да и комбат наш новый Залесный, достал уже. Само его присутствие бесит. С Прудниковым как-то попроще было, он никому не мешал. Знал, где и кто работает. А этот везде нос свой сует, только раздражает. Шуму много, выхлопа нет.
        - Складно говоришь. Понимаю тебя, сам того же мнения, - хмыкнул прапор. - Ладно, по секрету скажу. У майора нашего скоро отпуск, на целых три недели. Вот как уйдет, я этим делом плотно и займусь. А пока нет смысла суетиться, этот паразит все равно не даст. Я его уже раскусил, все только для себя, а людям - шиш с маслом!
        - Первая хорошая новость за неделю, - улыбнулся я, затем добавил. - Ну, вы ж смотрите, я к вам первый на очереди. А еще у меня товарищ есть, Генка-Иванец. Хорошая рабочая сила. Что-то тяжелое перенести или поднять, это к нему.
        - Убедил, - усмехнулся Кулагин. - Иванец? Это который прихрамывает?
        - Да. Все уже в норме.
        - Хорошо, ефрейтор. Я тебя услышал.
        В общем, все оказалось так, как и говорил прапорщик.
        Десятого апреля Залесный закончил строительство новых объектов в гарнизоне. Естественно сразу же доложился в штаб о готовности принять новое пополнение из Чернигова. Как раз ожидалось прибытие четвертой роты, но что-то у них там не получалось, поэтому сверху Залесному приказали сбавить обороты и не мельтешить. Тот недолго думая, взял да и свалил в отпуск, оставив гарнизон на попечительство лейтенанта Зубова.
        Наш ротный с этим делом ранее справлялся, пусть и не все было гладко.
        В общем, едва комбат отчалил, Кулагин сразу же взял курс на палатку Зубова, чтобы решить организационно-штатные мероприятия. Беседовал он с ним долго, но видимо, все прошло успешно. Правда, перед этим Кулагин отправил пару дембелей в магазин к Лидочке, за презентом. Чтобы разговор лучше шел.
        С известных пор сам к продавщице Лидочке он не ходил, но так как других магазинов в округе не было, то и вариантов тут не особо. Дембеля вернулись, притащили целую сумку, в которой подозрительно звенела стеклянная тара.
        А уже к утру следующего дня, Зубов вызвал к себе Артура.
        Когда тот вернулся, по его довольной армянской физиономии было понятно, планируется что-то стоящее. Естественно, слух быстро разошелся среди своих.
        - Значит так! Леха, помнишь, ты спрашивал, про баню? - сразу после обеда он подошел ко мне.
        - Какую еще баню? - недоуменно спросил я, хотя только и ждал этого вопроса.
        - Ту, которую Кулагин строить собирался.
        - Ну?
        - Видать старый прапор собрал нужный материал, потому что Зубов дал нам отмашку. Почему-то Кулагину понадобились именно мы. В общем, к завтрашнему дню, ему нужен список из шести человек, кто поедет в «Копачи».
        - А! Ну, это самое… Я за! - не стал изображать из себя не пойми что, потому сразу согласился. - Генку тоже запиши, он здоровый. Будет исполнять обязанности подъемного крана.
        - Слышь, Гена? - крикнул Артур, когда мы вернулись в палатку. - Хватит фазу топтать.
        - Чего? Какую еще фазу? - не понял тот.
        - Это из военно-морского жаргона. Как твоя нога? Работать можешь?
        - Нормально с ней все. Но, это смотря что нужно делать!
        - Работа на свежем воздухе интересует? Леха, вон, обеими руками согласен. Ты как?
        - Я тоже, - тот даже чихнул для убедительности.
        - Тогда записываю тебя на одно очень выгодное в плане еды дело. Может и не только еды. В общем, думаю, оно того стоит.
        - А, тогда я в деле, - зевнул он, не став вдаваться в подробности. - Пожрать люблю. А когда?
        - Как скажут, так и поедем. Ну что, товарищи солдаты, ефрейторы и сержанты… Кто еще желает на природу?
        Помимо нас, вызвался вечно голодный Серега, Олег Ракицкий, сам Артур и еще один парень. Он ранее учился в «ПТУ» на строителя, поэтому его опыт мог пригодиться.
        Двенадцатого числа, под самый вечер, к нам в палатку явился слегка выпивший прапорщик Кулагин и торжественно объявил о своих ближайших планах. Однако неожиданно выяснилось, что баньку он будет строить не в Копачах, а в Новошепеличах, рядом с самой Припятью.
        В общем-то, мне было без разницы куда ехать. Погода стояла шикарная, днем доходило до плюс восемнадцати градусов, что буквально заставляло выбраться на свежий воздух. Настроение было приподнятое - мне за месяц этот гарнизон уже просто осточертел, а про дембелей я вообще молчу. Как у них еще крыша не поехала?
        Утром приехал Кулагин, в синих спортивных штанах и олимпийке. Выглядело так, будто костюм остался после олимпийских игр восьмидесятого года. Смотрелось совсем смешно. Всемером мы могли поместиться только в служебной «Буханке», что и было реализовано.
        Выехали часов в десять утра. Пришлось объезжать город по Заводской улице, мало ли еще военная комендатура прицепится. Есть у них такое свойство появляться там, где их никто не ждет. И хотя все мы были одеты в гражданскую одежду разной степени изношенности, вопросы могли быть. В основном к служебной машине.
        Покинув Припять, мы проехали несколько километров на северо-запад и уже минут через пять въехали в Новошепеличи. Это оказалось небольшое село, на три десятка домов. Все вокруг уже потихоньку начинало зеленеть, кое-где цвели абрикосы. Пахло свежестью и цветами. Все было культурно, аккуратно.
        Участок у Кулагина был небольшой, но очень живописный. Неплохой одноэтажный домик, сверху его прикрывала ветками огромная яблоня. А рядом примостился сарай и курятник, откуда слышалось кудахтанье. Везде были проложены дорожки из плоского камня, дальше я разглядел сад из нескольких фруктовых деревьев, в основном вишня и слива. Весь участок был обложен забором метровой высоты, сложенным «на сухую» из обычного камня.
        - Хорошо тут у вас, товарищ прапорщик! - присвистнул Сергей, осматривая территорию.
        - Ага, только вот бани и не хватает, - отозвался Кулагин. Затем хлопнув в ладоши, спросил. - Ну что, начнем?
        Я поинтересовался, где весь инструмент, но Кулагин жестом показал, что я его не правильно понял. Пока я стоял в недоумении, он продолжил.
        - Не шаришь ты Савельев, в колбасных обрезках! - усмехнулся прапорщик и повел нас за собой. За домом обнаружилась небольшая расчищенная полянка, на которой уже стоял довольно большой стол, накрытый яркой скатертью.
        А на нем…
        Первое, что бросилось мне в глаза - огромная стеклянная бутылка, литра на три точно. Она была почти доверху заполнена мутноватой белой жидкостью. Я сразу определил, что это самогон. Самый настоящий. Рядом с бутылью стояли семь граненых стаканов, трехлитровая банка с компотом. Огромный шмат копченого сала, палка докторской колбасы, пара буханок черного хлеба, чеснок. На большой тарелке лежали маринованные огурчики, помидоры и капуста.
        - Так… - случайно вырвалось у меня. Я растерянно оглянулся на остальных.
        Как бы, для меня это стало неожиданностью.
        - Ну, что встали? К столу! - весело распорядился Кулагин. - Или обижусь!
        В общем, ближайшие пару часов будет маленькое застолье и разговоры по душам, а все работы начнутся позже… Может, даже, не сегодня.
        Дембеля встретили подобный жест на «ура». Это символизировало, что прапорщик подошел к делу очень ответственно и с душой. Сначала нужно убрать все грани - на время строительства здесь нет прапорщиков и солдат. Все люди, все равны. Совместные попойки вмиг задают нужную атмосферу, если, конечно, не перегнуть.
        Сначала распили по стакану самогона, каждому по сто грамм. Хоть и не люблю я пить, но тут отказываться было нельзя. Неправильно поймут, поэтому я старался не отличаться от остальных. Генка оказался смелее меня - он лихо подвинул к себе стакан с мутной жидкостью, вооружился ножом и уже нарезал тонкими ломтями сало. Серега проделывал то же самое с колбасой и хлебом.
        - Ну, чтоб работа спорилась! - Кулагин поднял свой стакан.
        - Вот это правильно!
        Зазвенели стаканы.
        Я разом влил в себя самогон, оказавшийся очень недурным. Раньше-то я тоже пробовал это дело, но оно и рядом не стояло с тем, что было в бутылке.
        Кто-то крякнул, кто-то закусил. Сало тоже оказалось просто божественным.
        - Товарищ прапорщик… Э-э, виноват! Дядь Лень, ну раскройте тайну, сами делаете самогон? - поинтересовался Олег, хрустя маринованным огурчиком. - Замечательная вещь!
        - Коммерческая тайна, - ухмыльнулся тот и тут же все выложил. - Семейный рецепт. Понравилось?
        - А то! Я такой еще никогда не пробовал! - зажмурился от удовольствия Сергей, одновременно сооружая из черного хлеба, колбасы и сала сложный бутерброд.
        - Вот и ешьте! Пейте! - отозвался прапорщик.
        Он строго настрого запретил обращаться к нему по воинскому званию. Сошлись на том, что если что-то нужно, можно просто дядя Леня.
        Часа через полтора, приговорив бутылку, все были навеселе. В голову конечно ударило, но мягко и несильно. Немного перевести дух и можно приступать к работам.
        Строительство бани - дело ответственное. Если сделаешь что-то не так, получится не баня, а не пойми что. Первым делом, нужно было заложить фундамент. Затем уложить пол, продумать канализацию. Построить сруб, затем крышу. Проконопатить стены, заложить печь, дымоход и провести воду. Нужно подумать о предбаннике и раздевалке. Топочная и парилка должны быть раздельными.
        Баньку Кулагин собирался сделать простую, но не типично деревенскую. Вычитал где-то, что это уже не модно, а ему хотелось оригинальную, отвечающую всем правилам.
        Стройматериала для этого дела у него было приготовлено чуть ли не в два раза больше, чем требовалось. Тут был и цемент, и камень, брус и доски. Инструмента тоже хватало. И где он все это раздобыл, ума не приложу?!
        Часа в два начали подготовительные работы, сначала расчистили площадку под будущее строение, отобрали нужные материалы. Сняли верхний слой земли, разровняли все. Начали готовить опалубку под фундамент. Так прошло еще часа два.
        Ефрейтор Игнатюк, который и оказался тем самым строителем из «ПТУ» неплохо знал свое дело, поэтому работа шла быстро. Оказалось, что Костя уже имел опыт постройки бани, поэтому знал, о чем говорит. Мы так увлеклись фундаментом, что не заметили, как быстро пролетело время.
        Постепенно день приблизился к концу. Решили по-быстрому сообразить ужин на шестерых. Кулагин отошел на почту, сославшись на какое-то неотложное дело.
        - Так, я не понял, а куда делся Серый? - вдруг спросил Артур, задумчиво осматривая территорию. - Что-то я его давно не видел.
        - Кажется он к машине зачем-то отходил, - произнес Олег, направляясь «Буханке».
        Но оказалось, что возле машины никого нет. Даже следов никаких не было.
        - Может он к соседям в свинарник полез, захотел поросенка поймать, а? - усмехнулся Артур. - Или сразу козу.
        - Так, народ! - тревожно озираясь, заявил я. - Без шуток, кто видел Серегу?
        - Серега! Серега-а! - громко закричал Генка, приложив ладони ко рту. - Что за глупые шутки, ты где?
        Но в ответ была только тишина…
        Глава 11
        Лицом к лицу
        Не сговариваясь, мы всем составом разбежались по участку прапорщика Кулагина. Уже практически наступил закат и пропажа товарища, особенно в такое время суток, могла иметь крайне неприятные последствия… Но, черт возьми, куда мог подеваться? Не в самоход же ушел?! Какой смысл убегать, если до демобилизации остается меньше двух месяцев?
        Не верилось мне, что он на это способен. Тут что-то другое.
        Первым делом мы с Олегом осмотрели стоявшую во дворе машину. Хоть она и была открытой, внутри никого не оказалось. Мы торопливо выбрались за калитку, осмотрели дорогу и прилегающие участки - пусто. Генка с Артуром в это время шныряли по саду, заглянули в сарай, не поленились посетить даже курятник. Кроме перепуганных птиц там тоже никого не было. Младший сержант Игнатюк даже заглянул в дом, но и там нашего товарища не оказалось.
        Да куда же делся этот любитель набить желудок?! Ну не сквозь землю же он провалился, в самом-то деле?
        Прошло полчаса, мы обыскали все, что только можно. Вернулся Кулагин с двумя сумками в руках. Судя по всему, там было что-то тяжелое.
        Делать нечего, нужно было поставить прапорщика в известность.
        - Дядь Лень! - подал голос Артур, изобразив скорбь. - У нас проблема.
        - Что случилось?
        - Комаров пропал.
        - Как пропал? - удивился Кулагин, осматривая нашу компанию. - Куда?
        - Сами не знаем, - растерянно развел руками по сторонам армянин. - Территорию обошли, все осмотрели. Нет нигде. Даже к соседям на участки зашли, но никаких следов. Пробовали кричать, без толку. Никто не отзывается.
        - Так! А как давно заметили, что его нет? - тяжело вздохнув, уточнил прапорщик. Посмотрел на наручные часы.
        - Кажется, я его видел часа полтора назад, - признался Ракицкий. - Последний раз вроде к машине уходил, за брусом. Он туда раза два уже ходил.
        - Нет там никакого бруса. Вон он, за сараем весь уложен, - наморщил лоб прапорщик. - Так! А «Буханку» осмотрели?
        - Да. Внутри пусто.
        - А под ней смотрели?
        Мы удивленно переглянулись. Это еще для чего?!
        - Нет, под машину мы не заглядывали. Какой смысл?
        - Зря! А ну-ка… - хозяин дома решительным шагом отправился обратно во двор, где на поляне темнел остов машины. Характерные для «УАЗа» передние круглые фары, отчего-то делали его похожим на бычка.
        По пути он вошел в дом, взял оттуда «Канагонку». Включив ее, он подошел к машине и наклонившись, посветил под днище.
        - Ну! Вот, что и требовалось доказать! - довольно ухмыльнулся он. - Спит!
        И верно. Наш потерявшийся толстяк видимо так набрался самогонки, что на автопилоте ушел искать место отдыха. Сил хватило лишь на то, чтобы влезть под машину. Почему именно туда - хрен его знает, что в пьяных мозгах творилось.
        - Как вы догадались, дядь Лень?
        - Да чего тут угадывать… Не первый раз такое вижу. Автопилот он на многое способен.
        - Какой еще автопилот?
        - Синий, - усмехнулся Кулагин. - Ну, что смотрите? Вытаскивайте его!
        Ухватив Комарова за ноги и вытащив его из-под автомобиля, мы восхитились находчивости сослуживца. Это ж надо было додуматься влезть под машину? Нет бы внутрь…
        А чтобы не было холодно, он под себя постелил какую-то мешковину, необъятных размеров. И где он ее раздобыл, ума не приложу!
        В этот момент, Сереге что-то приснилось, потому что он громко всхрапнул и пробурчал:
        - Хр-р… Еще картошки… Дайте еще!
        Секунды три мы молча стояли и смотрели, затем дружно заржали.
        - Да-а… Тяжелый случай, - поразился картине Кулагин, почесав затылок. - Моя самогонка, конечно не сильно ядреная, но такой эффект вижу впервые. А с виду здоровый кобель, не скажешь, что на алкоголь слабый. Вы что, не видели, как он себя вел?
        - Да нормально все было.
        - Даже странно, он работал с вами и никто ничего не заподозрил?!
        - Нет. Только он обычно любитель поговорить, а тут все по-тихому произошло.
        Олег усмехнулся.
        - Взбрело же ему в голову лезть под машину, а?! Ладно бы в салон, зачем на сырую землю-то?
        Но тут Генка, отошедший ко входу в дом, взял что-то и вернулся обратно. Оказалось, что вторая бутылка, пусть и значительно меньше, которую Кулагин заготовил для дальнейшей «работы», оказалась почти опустошенной. Она одиноко стояла на крыльце, лишь случайно привлекла к себе внимание. Рядом стоял граненый стакан, пахнущий слабым сивушным запахом.
        - Так вот в чем дело! - покачал головой Генка, вертя стеклянную тару в руках. - Он нашел вторую бутылку и почти всю ее высосал. В одну морду.
        Было очевидным, что приговорил ее именно Комаров. Но разом влить в себя почти литр, это слишком круто даже для опытного алкоголика. Видимо, он приходил в течении всего рабочего времени и заправлялся новой порцией «огненной воды». Одна из них оказалась контрольной - у Сереги включился тот самый «автопилот» и он отправился искать место для отдыха. Далеко не ушел.
        - Сильно, однако… - поразился Кулагин, глядя на храпящего дембеля. - Ладно, отнесите его в дом. Там в дальней комнате две «двухэтажки», диван и кресло раскладное. Сами определите, кто и где потом ляжет. Я так понимаю, вы еще не ужинали?
        - Собрались уже, а тут неожиданное обстоятельство вмешалось.
        - Ясно. Тогда сейчас организуем. Только самогонкой сильно не увлекайтесь, а то завтра не встанете. Так, как насчет ужина на костре?
        - Мы за любой кипишь, кроме голодовки! - заявил я.
        - Хорошо сказал! - фыркнул Генка.
        Кулагин принес картошки, свежей свинины и маринованных грибочков. Недолго думая, организовали прямо на костре огромную сковороду жареной картошки с мясом. В процессе готовки запах витал такой, что все соседские коты сбежались и жалобно орали из кустов, чтобы им тоже дали.
        По итогу блюдо получилось просто бесподобным, особенно под грибочки и хрустящие огурчики…
        Часов в девять вечера, часть из нас отправилась спать, а Генка с Артуром вышли за мной на свежий воздух. В это время суток, в середине апреля было еще ощутимо прохладно.
        - Эх, хорошо здесь, - довольно прищурился Генка, накинув бушлат на плечи. - А я еще ехать не хотел. Спасибо, Леха!
        - Больше меня слушай, здоровее будешь. Хотя, ты и так здоровый.
        - А как ты вообще на это дело напросился? - поинтересовался он.
        - Да Кулагин как-то налакался и случайно проболтался, - ответил я. - Там добрая половина дембелей про эту баню знала. Только думали, что это он просто языком треплет, а оно вон как получилось.
        - Это верно, - согласился Артур. - Ошиблись мы.
        - Может, растянем немного? - спросил Иванец. - Побудем здесь по больше, а то недели маловато. Хотя бы дней на десять, а?
        - Посмотрим, как пойдет, - ответил Артур. - Баня, это, конечно, не энергоблок, но тоже дело ответственное и нужное. Тут все от Кулагина зависит, насколько он нас у Зубова отпросил. Ладно, я ушел спать.
        Я только сейчас почувствовал накопившуюся за день усталость. Некоторое время сидел в задумчивости на лавочке и смотрел на домик хозяина дачного участка.
        Он был небольшой, всего из трех комнат. В одной, самой большой разместилась наша рабочая команда, во второй спал сам прапорщик. А третья пустовала и использовалась как кухня. Туалет и импровизированный душ были на улице. Конечно, так неудобно, зато максимально просто и экономно. Правда, на холоде в минус десять, заднице придется померзнуть.
        В прошлой жизни у меня был свой дом, в станице под Краснодаром. Там было все как надо, по-современному. Если все получится и мы с Юлькой заведем свою семью, я хотел бы жить именно в своем доме, пусть и рядом с большим городом. Да вообще, с любым. При желании, найти себя можно где угодно, а дом там, где тебе хорошо.
        Рано об этом думать. Планы на будущее это, конечно, хорошо, но пока не до этого. Одной только срочной службы еще почти на полтора года.
        - Эй! Леха, ты спать идешь? - окликнул меня Генка.
        - А? Да, иду. Во сколько подъем?
        - В семь. Чем раньше начнем, тем лучше.
        - Отлично.
        Отправились спать. Дембеля уже оккупировали «паровозы» - привычное место для сна у солдат. Мне досталось раскладное кресло, а Генка развалился на диване. Тот, зараза, оказался скрипучим, но я быстро перестал обращать на это внимание.
        Ночью было довольно прохладно, но традиционные синие одеяла из верблюжьего пуха, сделали свое дело. Я даже не удивился, когда увидел, сколько их у Кулагина - насобирал, называется. Хороший прапорщик всегда знает, что и где можно взять. Без возврата, разумеется.
        Утром, еще до подъема, всех нас разбудил герой вчерашнего вечера.
        - А? Что за ерунда?! - завопил он, резко вскочив на ноги и зацепившись лбом о сетку. Лежавший на втором этаже Олег, настолько продавил старую сетку, что она превратилась в препятствие.
        Комаров взвыл от боли.
        - Чего орешь? - спросонья пробурчал Артур.
        - А-а! Где я?
        - В стране Бухляндии! - проворчал я, покосившись на Серегу.
        Мое утверждение вызвало взрыв хохота, причем со всех сторон. Недоумевающий Серега сидел и растерянно таращился по сторонам, ничего не понимая. На лбу у е него зрела небольшая ссадина.
        - Ну, Леха! Выдал! - довольно похвалил Генка. - Ты откуда слово такое взял?
        - Да так, из головы, - отмахнулся я. - Навеяло, откуда-то.
        Повалявшись еще пару минут, все поднялись и быстро оделись. Прапорщик уже кашеварил на кухне - судя по запаху, это была рисовая каша на молоке и с маслом. Рядом, на сковородке скворчала яичница с салом. На столе стояла пара банок сгущенки и большая тарелка с печеньем. А на традиционной русской печке уже остывал пузатый чайник.
        Позавтракав, мы сразу же приступили к работе. Место было подготовлено еще вчера, заложили столбчатый фундамент из бетона и камня. Начали прокладывать сток для канализации и водопровод. Олег и Генка готовили брус под основу. Работа буквально кипела.
        Младший сержант Игнатюк посоветовал строить небольшую баню, с отдельным тамбуром и комнатой отдыха. Тут я решил внести свое слово и предложил построить отдельную моечную. Все-таки в бане я бывал много раз и в будущем, это дело было довольно популярным. Почему бы не использовать знания из будущего для постройки самой обычной бани?!
        - А зачем? - недоумевал дядя Леня.
        - Ну как же… Одновременно парилка и моечная, это ж неудобно. А вот когда в разных, проще. И никто друг другу не будет мешать.
        - Убедил. Это сложно?
        - Да нет, через перегородку сделаем. Все по-человечески будет.
        Материал для сруба почти весь состоял из соснового бруса. Пол тоже решили делать традиционным, деревянным. Для конопатки щелей имелось много льняной пакли, которую сначала нужно было просмолить. Ну а печь обычная - каменная.
        В общем, мы сами не заметили, как за постоянной работой пролетело целых три дня. К этому моменту мы уже уложили весь пол, установили дверь, внутри выстроили перегородки. Ну а сам сруб уже собрали метра на полтора. И тут внезапно выяснилось, что доски, которые откуда-то натащил Кулагин, не подходят - слишком тонкие. Игнатюк заявил, что они быстро придут в негодность.
        А помимо этого, были нужны стекла для окон.
        Пока мы конопатили стены, Кулагин куда-то ушел. А вернулся только после обеда.
        - Так, нужно два добровольца! - решительно заявил он. - Желающие есть?
        - А что нужно делать? - уточнил я.
        - В город поедем. Есть у меня один знакомый, который поможет с досками. Даст все необходимое, но нужно торопиться, иначе рабочий день скоро закончится.
        - Я! - неожиданно вызвался Генка.
        Недолго думая, я тоже вышел вперед.
        - Вот и отлично, - довольно потер ладони друг о друга прапорщик. - Так, нужно бы вам одежду подобрать, а то в этих лохмотьях слишком много вопросов будет. Еще милиция, не дай бог, прицепится. Сейчас все будет.
        И верно. Не прошло и получаса, как Кулагин вернулся обратно, неся в руках два старых, но вполне добротных спортивных костюма. К ним полагались поношенные кеды то ли «СССР» то ли «Москва».
        - Разбираем снаряжение.
        Нам с Генкой второй команды не требовалось. Живо скинули с себя рабочую шмотку, облачились в «спортивно-выходную». Видок у нас был как у гопников, которые на районе сигареты стреляют. Но для восьмидесятых, вполне приемлемо. Загрузились в «Буханку» и выехали в направлении города.
        Дорога из Новошепеличей до Припяти была самой обычной - по обеим сторонам дороги либо рос молодой и редкий лес, либо чернела свежая земля, подготовленная под посев. Учитывая, что сегодня была суббота, из города следовало несколько легковых машин, в основном «Копейки» и «Москвичи».
        - Дачники едут! - пояснил Кулагин. - Скоро сезон начнется, картошку будут сажать. Вот и готовятся. Погода шепчет в этом году.
        Я внезапно вспомнил, как мы тоже, еще в прошлой жизни, в восемьдесят шестом году собирались ехать в Чернобыль на картошку. Как раз на майские праздники. Но случившаяся авария на электростанции перечеркнула все планы.
        Въехали в город, свернули на улицу Леси Украинки. Я молча сидел справа от водителя и смотрел по сторонам, выискивая знакомые места. Кулагин неожиданно свернул влево и остановился перед каким-то зданием. Присмотревшись, я с некоторым трепетом осознал, что перед нами раскинулась специальная военизированная пожарная часть «№ 6». Здание «СВПЧ-6» я много раз видел на фотографиях, в том числе и до аварии.
        Это было трехэтажное строение, с примыкающим к нему гаражом на четыре машины. Сейчас все двери были открыты и оттуда торчали красно-белые носы сто тридцатых «Зилов». Дальше, у стен, были видны шкафы с пожарным скарбом. Перед гаражом лежали размотанные шланги, рукава.
        Именно отсюда, вторыми на очереди, в ночь 26 апреля 1986 года выехали на атомную станцию герои-пожарные. Старшим был лейтенант Виктор Кибенок, а с ним шесть человек из дежурного караула. Никто из них тогда не вернулся обратно.
        - Можете пока погулять, - сказал Кулагин, выбираясь из машины. - Мне кое с кем переговорить надо.
        Я задумчиво кивнул, оглянулся на Генку - тот умудрился задремать, кое-как скрючившись на сиденье.
        Сидеть в машине мне совсем не хотелось, поэтому я выбрался наружу посмотреть на здание, которое много раз видел на фотографиях. Справа, у четвертых ворот стояли люди. С первого же взгляда стало понятно, что это и есть дежурная смена.
        Подошел ближе и замер в нерешительности. Всех их я знал в лицо. Титенок, Ващук, Тишура, Игнатенко… Все молодые, веселые. Стоят, шутят и улыбаются. Само осознание того, что передо мной будущие герои, пусть и ставшие ими посмертно, вогнало меня в некий ступор.
        Они обратили на меня внимание.
        - Чем-то помочь? - окликнул меня Игнатенко.
        - Нет, нет, - тут же отозвался я, активно жестикулируя.
        Поспешил отойти подальше, чувствовал себя при этом неловко.
        Одновременно возникла мысль - может попытаться как-то их предупредить? Но пораскинув мозгами, быстро отказался от этой мысли. Что, ровным счетом, даст мое предупреждение?
        Во-первых, я намеревался предотвратить аварию, а это значит, что они ни на какую станцию не поедут. Во-вторых, мое предостережение просто не восприняли бы всерьез. И дело тут не в доверии. Это просто странно само по себе - приходит не пойми кто и ходу заявляет, мол, через год будет сильный пожар на электростанции, но вы туда не езжайте, а то все плохо закончится. Ну и в третьих - они все равно поехали бы просто потому, что так требовал долг. Потому, что так было нужно. Это была их работа и не важно, при каких обстоятельствах, ее нужно было выполнить. Неважно, какая их ждет опасность, если не они, то кто? Даже зная, что их ждет впереди, они все равно сделают то, что от них требуется снова…
        Костюмов противорадиационной защиты тогда еще не было.
        Нет, это лишено смысла - предупредить ребят не получится. Я только привлеку к себе ненужное внимание. Да и внешний вид у меня, мягко говоря, странный.
        Немного помедлив, я вернулся обратно в машину. От громкого хлопка двери проснулся Генка.
        - А, чего? Уже приехали? - зевнул тот.
        - Нет еще. Спи дальше, - пробормотал я, продолжая глядеть на пожарных. На душе все равно было неприятно.
        Прапорщик вернулся через минут двадцать. Шел он из главного здания «СВПЧ-6».
        Открыл дверь, влез внутрь автомобиля. Вид у него был довольный.
        - Договорился! - торжественно произнес он. - Есть тут один объект строительства, где можно взять немного досок.
        - Просто так? - удивился я. Сам поразился своей наивности.
        - Нет, конечно. Но вам об этом беспокоиться не нужно.
        Он завел двигатель, сдал назад. Мы отъехали от здания пожарной части и направились в сторону завода «Юпитер». Но к моему удивлению, внутрь заезжать мы не стали. Прапорщик объехал территорию завода, остановил машину у западного выезда, принялся озираться по сторонам.
        Сразу за бетонным забором я увидел строящееся здание, там как раз собирали стропила для крыши. Я сразу понял, что будет дальше. Со строительной площадки таинственным образом пропадет несколько десятков досок. А потом они таким же образом окажутся частью бани. С нашей помощью, разумеется.
        Эту страну не победить. Неважно, при каких обстоятельствах.
        Ворота открылись и оттуда вышел человек. Судя по всему, он уже был предупрежден о нашем приезде. Он осмотрелся, заметил нашу машину. Махнул рукой.
        Кулагин выбрался из «Буханки» и торопливо направился к нему. Они о чем-то побеседовали пару минут, затем пожали друг другу руки. Кажется, сделка удалась.
        - Савельев! Иванец! - крикнул Кулагин. - На выход!
        Мы выбрались из машины и направились к ним.
        В общем, опуская мелкие подробности, то в течении часа мы быстро и без инцидентов загрузили салон «УАЗа» свежими, пахнущими сосной, досками. Затем выдвинулись обратно. Однако теперь, поехали другой дорогой.
        Свернув с Заводской обратно на улицу Леси Украинки. Но Кулагину вдруг потребовалось заехать еще в одно место, однако уточнять куда именно, он не стал. В общем-то, мы были не против прокатиться по знакомым улицам города. За несколько дней работы в Новошепеличах, мы с Генкой конечно, немного устали… Но, это все мелочи.
        - Дядь Лень, а сколько займет по времени ваши дела? - поинтересовался я.
        - Час где-то, а что?
        Мы проезжали недалеко от дома Юли, поэтому меня посетила гениальная идея.
        - А может, пока вы по своим делам бегаете, мы домой заскочим? - осторожно спросил я и тут же привел пару аргументов. - Ну а что?! Увольняшки нам не нужны, одежда у нас гражданская, а потому и патруль из военной комендатуры не докопается. Определите нам время и место встречи. Обещаем, ни во что не встревать, проблем на пятую точку не искать. И вообще, без инцидентов. Суббота же, вон какая погода хорошая. А у меня девушка здесь недалеко живет, три недели не виделись. Дядь Лень?
        Тот посмотрел на меня с некоторым осуждением, затем на Генку. Заколебался. Иванец в подтверждение моих слов согласно кивнул. Глаза у него заблестели.
        - С одной стороны, мне очень не хочется этого делать, - наконец произнес прапорщик, затем тяжко вздохнул. В его голове шел сложный мыслительный процесс, видимо взвешивал все за и против. - Я и так рискую, что вообще потащил вас в город. Но, с другой стороны… Чего вам в служебной машине торчать? Так, ладно! Савельев, будешь за старшего. У вас есть один час. Ай, ладно. Два часа. Но и то, я иду на это только в благодарность за помощь в строительстве на даче. В другое время не согласился бы. Встречаемся в четыре часа дня у бассейна «Лазурный». Ни в какие истории не лезть, и еще на милицию не нарвитесь. Не опаздывать. Понятно?
        - Мы ж не дикари, в самом-то деле. Просто на пару часиков пробежимся по городу, домой забежим покушать, - продолжил я, окончательно «подбивая» Кулагина.
        - Хорошо. Свободны. Я надеюсь, вы меня не подведете! - нахмурился прапорщик.
        - Дядь Лень, мы прекрасно понимаем, какие будут последствия. Не переживайте, все провернем быстро и незаметно.
        В общем, получили добро. Прапорщик высадил нас на пересечении улиц Курчатова и Леси Украинки, а сам укатил куда-то на юг. Мне было интересно, что же там за дела у него возникли, но в конце-концов, это не мое дело.
        - Леха, ты гений! - похвалил меня напарник. - Я бы ни за что не додумался соскочить в увал. Пусть на немного, но и то хорошо. Как раз живу здесь недалеко. Слушай, а со мной не хочешь?
        - Не, спасибо. Я к Юльке. Она как раз из Киева вчера должна была приехать. Три недели не виделись.
        - А, понимаю! - усмехнулся Генка. - Слушай, а ты ведь толком так и не объяснил… Кто она?
        Иванец закончил ту же школу что и мы, только на год раньше нас. Юля рассказывала, что и доучился он с трудом.
        - Со школы. Одноклассница.
        - Юля… Юля… - задумчиво пробормотал Гена. - Это не Кошкина, случайно?
        - Ну да, а что? - поинтересовался я.
        - Да ничего. Помню такую, красивая девчонка. Ладно, давай. Встречаемся через полтора часа у «Лазурного».
        Мы разошлись в разные стороны. Где жил Иванец я точно не знал, никогда не интересовался этим. Да и не сейчас не хотелось. Хоть мы и нашли с ним общий язык, став братьями по оружию… Точнее, братьями по лопате. Оружия-то у нас в стройбате не было.
        Я ускорился, желая поскорее добраться до дома Юли. Не терпелось мне устроить сюрприз.
        Но видимо, у судьбы были на меня другие планы…
        Едва я свернул на пересечение улиц Лазарева и Курчатова, как откуда-то сзади неожиданно послышался рев мотора, громкая музыка. Людей вокруг было немного, дорога пустовала. Вдруг, слева из-за дворов, вылетела белая «ВАЗ-2101». Она с ревом рванула вперед, пронеслась мимо меня и на повороте вошла в почти неуправляемый занос.
        Да что там за придурок за рулем?! Что он пытался этим показать? Экстремальное вождение, что ли? Лишь мельком успел увидеть, что внутри сидел молодой парень. Кажется, это был…
        - Пащенко? - прищурившись, произнес я. Неужели эта мразь все еще на свободе?!
        Как раз в этот момент по пешеходному переходу шла молодая девушка, лет шестнадцати. Она ускорилась, попыталась проскочить перед машиной, но не успела. Что там произошло, я толком не разглядел - корпус «копейки» перекрыл весь обзор.
        Но судя по тому, как вскрикнула девушка, кажется, ей досталось.
        - Ты что творишь, придурок?! - заорал я, бросаясь к пешеходному переходу. Девушка уже лежала на асфальте. Я разглядел кровь.
        Водитель автомобиля, видимо сообразив, что натворил, не придумал ничего лучше, как скрыться с места происшествия. Газанул с места и перескочив через невысокий бордюр, унесся прочь.
        Я всегда считал, что в СССР не было таких людей, но оказалось, что память меня подвела и реальность была иной. К сожалению, такие трусливые уроды были всегда.
        Подбежав, я понял, что тут нужно вызывать скорую - у девушки был открытый перелом голени и травма головы. Практически сразу сюда подоспел еще один очевидец. Он тут же склонился над девушкой. Осмотрел рану, проверил пульс. Выругался.
        - Дело плохо! Нужно срочно скорую! - крикнул он, ища глазами таксофон.
        - Я знаю! - отозвался я, мельком взглянув на его лицо.
        Замер от неожиданности. Это был тот самый незнакомец, с которым уже дважды встречался Григорий… Черт возьми, вот так встреча!
        Глава 12
        Дерзкий ход
        Я хорошо запомнил его лицо, и меня грела мысль, что сам в поле зрения этого человека пока не попал. По крайней мере, прецедентов еще не было - обе предыдущие встречи были случайными и мне удалось не привлечь к себе внимания.
        - Сейчас вызову скорую! - воскликнул я и сорвавшись с места, бегом бросился к видневшейся вдалеке желтой телефонной будке.
        Со всех сторон уже сбегались редкие пешеходы. Одним было любопытно, другие хотели оказать помощь.
        - Вот дерьмо! - пробормотал я, прямо на ходу вновь и вновь прокручивая в голове случившееся на дороге.
        Это что же получается, Пащенко на свободе? Да как так-то?
        Ведь совсем недавно мы с Женькой своими глазами видели, как его и Богдана забрали в отделение милиции. Одного только брошенного пистолета с отпечатками пальцев на месте преступления, да еще и с признаками того, что из него только что стреляли было достаточно для того чтобы… Не знал я, какие бы это носило последствия в этом времени. В конце концов, я ведь бывший военный, а не следователь. В моем представлении этого было достаточно, чтобы посадить отморозка.
        Но моральный урод Пащенко как-то выкрутился, вероятно, у него есть свои подвязки в РОВД, а это плохо. Но сейчас не о нем нужно думать.
        Я уже осознал, что визит к девушке откладывается на неопределенное время. Для начала помочь бы пострадавшей… А Миша, трусливая мразь… Сбил человека и сбежал. Я ведь даже регистрационный номер его белой «копейки» не запомнил. Ну ничего, земля квадратная, можно за углом встретиться, я был в этом уверен. Тем более Припять город небольшой…
        Быстро добежал до телефонной будки, мысленно похвалил себя за привычку таскать в карманах мелочь. Сунув в монетоприемник две копейки, я снял трубку и набрал номер скорой помощи. С запозданием вспомнил, что можно было обойтись без денег, так как вызов экстренных служб был бесплатным. Жадный автомат все равно съел монеты.
        - Алло! Это скорая? - уточнил я на всякий случай, хотя ошибиться тут было нереально. - Срочно нужна машина скорой помощи! На пересечении улиц Лазарева и Курчатова девушку лет шестнадцать сбил автомобиль. У нее травма головы и открытый перелом голени. Возможно, есть еще повреждения. Скорее!
        У меня поинтересовались, кто я такой и на всякий случай предупредили, что если это шутка, то она крайне неудачная и за такие выходки придется нести ответственность. Пришлось спешно объяснять, что я прекрасно понимаю последствия и это никакая не шутка. На всякий случай, имя и фамилию назвал не свои - не хватало еще, чтобы неожиданно всплыло, что я ефрейтор срочной службы, который должен находиться в пункте постоянной дислокации, непонятно как оказался в городе, да еще и без документов.
        Закончив разговор, я вернул трубку на место и вышел из телефонной будки. Сердце все еще колотилось, адреналин бурлил в крови. Сдержанно выдохнул, посмотрел в сторону пересечения улиц - там уже столпилась куча народу.
        Не пройдет и десяти минут, как машина скорой помощи прибудет на место - до «МСЧ-126» здесь всего несколько километров.
        И тут я столкнулся с дилеммой. Возвращаться на место происшествия мне не хотелось - там имелось достаточно людей, которые окажут первую помощь пострадавшей. Но тут был важный фактор, который перебивал все остальное - этот незнакомец. Кем бы он ни был, это мой шанс понять, кто он такой и каким боком причастен к аварии на электростанции. Быть может, попробовать тихонько проследить за ним?
        Идея хорошая, но в сложившихся условиях сделать это будет очень непросто. Если он реально тот, кто имеет отношение к аварии, то ему не сложно будет понять, что за ним наблюдают. Если это действительно диверсант, он меня раскусит уже через пару кварталов. Тогда у меня возникнут реальные проблемы, решать которые будет сложно. Но есть и решение - просто собрать компромат, а потом все слить Андрею. Там разберутся.
        К тому же, у меня было определенное преимущество - я эти районы города знаю, как свои пять пальцев. Все-таки память реципиента полезная вещь, пусть и работает не всегда. Не думаю, что подозреваемый кто-то из местных - много чего было в нем странного.
        Пока стоял, спешно соображал, как организовать слежку? Стоит ему обернуться пару раз и заметить меня, то сразу же возникнут подозрения. Здесь нужно думать иначе… Хорошо бы иметь машину, на ней можно легко перемещаться и оставаться незамеченным. Ну, это я так представил навскидку - тут тоже не все так просто. Но машины у меня не было. Да и знакомых, у которых можно ее было бы взять, тоже отсутствовали.
        Обернулся и остановился взглядом на телефонной будке. И тут меня осенило… А что если попробовать действовать иначе?
        Я тут же отыскал в кармане еще две копейки, отправил их по назначению и набрал номер Женьки Филатова. Суббота же, если повезет, он должен быть дома.
        - Да? - раздалось из трубки.
        - Женька, ты? - с ходу спросил я. Был очень рад слышать его голос.
        - Ну да. Леха, ты что ли? - Женя не сразу догадался, с кем говорит. - Откуда звонишь?
        - Из автомата, - быстро ответил я и сразу перешел к проблеме. - Жень, дело есть на миллион. Буду говорить быстро и вкратце, постарайся понять. Я только что стал свидетелем происшествия на дороге, где Миша Пащенко сбил пешехода и сбежал.
        - Стоп, стоп… Помедленнее, ничего не пойму. Пащенко? Да он же в милиции.
        - Нет! - рьяно заявил я, понимая, что время не стоит на месте. - Он на свободе, я видел своими глазами. Короче, у тебя доступ к машине отца есть?
        - Ну да.
        - Женя, срочно выгоняй ее и выдвигайся на пересечение улиц Лазарева и Курчатова. Я тебя здесь перехвачу.
        - Леха! Блин! Во что ты теперь вляпался? - напрямую спросил Женька. Голос у него был недовольный.
        - Ни во что, - я поспешил заверить друга, но все-таки добавил. - Пока ни во что.
        - То есть планируешь? Эта военная служба тебе явно не на пользу!
        - Ты приедешь или нет? - я начал раздражаться от того, что было слишком много пустой болтовни. А время уходит.
        - Да, скоро буду, - вздохнул Филатов. - Минут десять, не больше.
        - Отлично. Если что, я в темно-синем спортивном костюме. Запомнил?
        - Запомнил. Все, давай.
        Телефонный разговор получился очень сумбурным, эмоциональным. Филатов не мог понять, как на все это реагировать. С одной стороны мы были друзьями и не помочь другу в сложной ситуации - приравнивается почти к предательству. С другой же стороны я отрывал его от своих дел, а он и так не часто бывает в городе. Плюс ко всему, достаточно вспомнить, что в прошлый раз я едва не получил пулю и самого Женьку втянул в мутное дело. Так что можно смело посылать меня куда подальше с такой дружбой. Да-а, повезло же ему со мной…
        Я спешно вернулся на место аварии. Вдалеке уже слышался звук сирены - это несся красно-белый «Рафик» скорой помощи. Поискал глазами подозреваемого - он все еще был здесь, сидел рядом с пострадавшей.
        Девчонка была жива, хотя и выглядела неважно. Но, по крайней мере, она была в сознании. Голова в крови, волосы слиплись от крови, а левая нога неестественно вывернута. Многие хотели ей помочь, но тот, за кем я сюда явился, проявил неожиданную инициативу и всех отогнал. Когда у человека сломаны кости, а вы не врач и у вас нет должного опыта взаимодействия с пострадавшим, лучше его не трогать - есть существенный риск сделать еще хуже.
        Под голову девушки незнакомец положил свернутую в валик кофту, а рану выше перелома ловко стянул поясным ремнем. Прямо на одежде что-то написал губной помадой, взятой у кого-то из зевак. Скорее всего, указал время наложения импровизированного жгута - весьма толково. Затем он шустро и аккуратно зафиксировал конечность, сейчас сидел рядом и задавал пострадавшей вопросы. Я поразился и мысленно отметил, что он действует как опытный в таких делах человек.
        - Ну, неудивительно - наверняка имеется специальная подготовка, - подумал я, наблюдая со стороны. Это еще больше убедило меня в том, что передо мной не обычный гражданин, а подготовленный для чего-то человек. Черт возьми, Гриша… Как ты с ним связался?
        Через минуту с воющей сиреной подъехал «Рафик» скорой помощи. Из автомобиля тут же выскочил врач и двое санитаров. Один из них прихватил с собой медицинский чемодан с красным крестом. Они бегом направились к месту происшествия, тут же попросили разойтись в стороны и не мешать.
        Далее все происходило очень быстро. Не прошло и пяти минут, как санитары достали носилки, аккуратно переместили девушку на них. Ее точно определят в медсанчасть - травма серьезная.
        Но меня волновало другое - что будет делать этот человек?
        Уже через несколько минут все закончилось - скорая уехала, а пешеходы, обсуждающие инцидент, начали расходиться по своим делам. И он тоже пошел.
        Я делал вид, что считаю монеты, которые наскреб в карманах.
        Теперь мне предстояло быть максимально осторожным. Но тут произошло неожиданное. Подозреваемый двинулся не по тротуару, а отошел к ближайшей лавке и взял с нее кожаный портфель, который я уже видел ранее. Я и не заметил, что у него с собой что-то было. Интересно, что он там с собой таскает? Какие-то важные документы?
        Он проверил его, отошел от лавочки и вдруг остановился на мне взглядом. Немного подумав, направился в мою сторону.
        - Добрый день, - произнес он, затем приблизившись, протянул мне ладонь. - Позвольте выразить вам благодарность за то, что вызвали скорую помощь. Травмы у Наташи были довольно серьезные и неизвестно, какие могли быть осложнения.
        - Это был мой гражданский долг, - спокойно ответил я, затем вспомнил, что тот подоспел практически наравне со мной. - А вы не запомнили, номер машины, которая натворила этих дел? Может, в милицию сообщить?
        - Уже кто-то из пешеходов сообщил. Это была белая «копейка», только номера я не разглядел. - он посмотрел куда-то в сторону, а я слегка насторожился.
        Это я называл «ВАЗ-2101» «копейкой», но в восемьдесят пятом году этот автомобиль, кажется, так еще не называли. Впрочем, моя память может и подводить. Реально не помню, когда впервые услышал это название.
        - Водитель, конечно, совершил отвратный поступок. Сбежать и не оказать помощь…
        - Придурков хватает, - кивнул я.
        - Да, - он снова посмотрел на меня, обратил внимание на внешний вид. - Спортсмен? Это хорошо, поддерживаю. Ладно, не буду вас задерживать и прошу меня извинить.
        - У вас на одежде кровь девушки, - я обратил его внимание на кофту, что ранее была использована в качестве валика. Да и на руках тоже была подсохшая кровь.
        - Точно. Нужно переодеться, - он взглянул на часы, затем в сторону ДК «Энергетик». - Всего хорошего.
        - И вам того же.
        Я живо смекнул, что живет он где-то в той части города. Поэтому, не теряя времени, первым отправился в ту же сторону. Пройдя метров сорок, как бы невзначай обернулся и увидел, что тот следует за мной на некотором расстоянии. В руке у него была свернутая газета - скорее всего, зашел в стоящий неподалеку газетный киоск. Вторая рука занята портфелем…
        Как ни в чем не бывало, я продолжил путь, двигаясь к площади перед дворцом культуры. Слева уже различил здание Ресторана, а дальше увидел знакомые очертания гостиницы «Полесье». Если моя догадка подтвердится, то он должен идти именно туда. Где еще поселиться гостю, как не в гостинице?
        Выйдя на площадь, я сместился левее, направился к главному зданию, а человек прошествовал прямо, направляясь к гостинице. Немного притормозив, я проследил его путь до того момента, как он скрылся в здании.
        И тут меня посетила дерзкая, до безобразия смелая идея. А что если пройти за ним, выяснить, где живет этот человек и выкрасть портфель? Конечно, риск есть и он существенный… Но почему нет?
        Осмотрелся, заметил движущийся по Курчатова «Москвич» Женьки Филатова. Замахал руками, привлекая его внимание. Через минуту я уже был в машине.
        - Черт, Леха! Что за внешний вид? - поинтересовался друг.
        - Не важно. Длинная история.
        - Ладно, понимаю. От меня-то чего нужно?
        - Короче, Жень… - я спешно собирался с мыслями. - Только что в гостиницу вошел человек, который замышляет что-то плохое на нашей станции.
        - Какой еще станции? Ты о чем?
        - Нашей! Нашей атомной станции имени Ленина!
        Он посмотрел на меня как на сумасшедшего.
        - Нет, я, конечно, привык к твоим причудам… Но это уже перебор! Это что, шутка такая? - возмутился Женька. - Сначала ты мне про Пащенко что-то говорил, теперь вот про станцию нашу. С тех пор как ты тогда в мае нанюхался краски и шлепнулся в обморок, ты явно…
        - Тронулся умом? - перебил я, сообразив в какое русло пойдет разговор.
        Но тот не ответил, а просто продолжал смотреть с какой-то опаской. Затем он медленно кивнул.
        - Жень, просто поверь мне. - выдохнув, уже спокойнее произнес я. - Я знаю, о чем говорю. Обещаю, позже все расскажу подробно и отвечу на твои вопросы. Хорошо?
        - Ладно. - смягчился он. - Что нужно делать?
        - Подъезжай к гостинице, припаркуйся рядом со входом. У тебя какая-нибудь кофта или куртка есть?
        Филатов взял с заднего сиденья темную олимпийку с красными рукавами и надписью «Adidas».
        - Спасибо. Жди тут, я скоро. Двигатель не глуши.
        Я вышел из «Москвича» и направился ко входу в гостиницу «Полесье». Почувствовал, что снизу болтается что-то маленькое и тяжелое. Оказалось, что в кармане Женькиной олимпийки лежал компактный карманный нож. Бросать не стал, пусть уже лежит.
        Из открытых дверей гостинцы вышла девушка восточной наружности, судя по всему, иностранка. Значит, постояльцы есть.
        Я вошел в холл, немного осмотрелся и пройдя вперед, свернул к стойке администратора. Там сидели две женщины, возрастом около тридцати пяти лет. Я направился к ближайшей, что была слева. Прическа сугубо аля-восьмидесятые - химическая завивка, косметика. Одежда тоже соответствующая.
        Обратил внимание, что перед ней стояло два телефона, цвета слоновьей кости и лежал большой раскрытый журнал.
        - Добрый день, - приветливо ответила она. - Вам нужен номер? Стандартный, одноместный?
        - Добрый. Нет, нет… - улыбнулся я, опираясь локтями на стойку. - Видите ли, только что сюда вошел гражданин, лет двадцати пяти, а он забыл на лавочке свою спортивную кофту. Я ему кричал, но он не услышал. Вот, в кармане еще какие-то ключи… Может быть, вернете ему вещь? С виду дорогая, импортная.
        - Ой… - немного растерялась девушка. - Вы знаете, у нас сейчас ожидается автобус из Киева. Приедут гости из какой-то важной иностранной комиссии. Я не могу оставить пост. Но… Вы можете оставить ее здесь, а я потом обязательно передам.
        - Скажите, как вас зовут? - вежливо поинтересовался я.
        - Марина.
        - Марина, вы хорошо выглядите! - я сделал вид, что принюхался. - И, кстати, пахнете очень приятно, что у вас за духи? «Тет-а-Тет», кажется?
        - Спасибо, все верно. Это они, - в ответ улыбнулась она.
        - Э-эм, Марина… Вот вы вот сейчас сами сказали, что прибудут гости… - сдержанно и тактично начал я, слегка улыбаясь. - Вам точно будет не до того, чтобы вещами гостей заниматься. Да и им будет не очень приятно, если прямо здесь, на стойке будут валяться чьи-то вещи. Еще накажут вас. Может скажете, в каком номере он живет, а я сам отдам вещь? Он меня запомнил, вместе сидели на лавочке. Так и вам меньше возни и моя совесть будет спокойна.
        - Вообще-то так запрещено делать… - Марина заколебалась. Тут давить было нельзя, иначе ее спугнет моя настойчивость.
        Я шумно вздохнул, молча кивнул. И вдруг, ее напарница на соседнем месте громко воскликнула:
        - Маринка! Автобус подошел!
        Обернулись, я тоже увидел, как рядом со входом в гостиницу остановился темно-синий двести шестидесятый «Икарус». Двери открылись и оттуда начали выбираться люди. Рядом с автобусом я разглядел две белые «Волги».
        - Тогда я оставлю вещь тут? Да? - снова произнес я, давя на больное место.
        Эти самые люди из комиссии, приехали как раз вовремя. Я даже мысленно поблагодарил высшие силы за неожиданную помощь.
        - Ой, ладно, - заторопилась Марина, торопливо ища авторучку. - Молодой человек… Поднимитесь сами и отдайте вещь. Только быстро. Вам нужен третий этаж, номер э-э, так… Номер тридцать семь.
        - А имя не подскажете? А то, как же я к нему обращаться буду?
        - О, боже… - Марина начала нервничать. - Так. Андрей. Фамилию называть не буду. Нельзя. Все?
        - Спасибо вам Марина, премного благодарен, - вежливо поблагодарил я.
        Направился к лестнице, быстро поднялся на третий этаж. Свернул влево, затем еще раз и вышел в длинный коридор. Теперь мне предстояло найти номер тридцать семь, в котором живет подозреваемый мной человек с именем Андрей. Наверняка, имя фальшивое.
        Одновременно возникла дилемма, а как выкрасть портфель? В номерах скорее всего, есть свой собственный душ, а кухня тут в принципе не нужна. Андрей должен быть в номере, а если и нет, то я не медвежатник дверные замки взламывать.
        Пока шел по коридору, в голове крутился целый рой мыслей - а зачем я все это делаю?! Безопасно ли? Вдруг у него оружие при себе? Вдруг он им воспользуется?
        Вот будет картина, я тихонько захожу в его номер, а он неожиданно выходит из ванной и видит мою морду… Представляю его изумление и желание пристрелить меня за то, что лезу туда, куда не просят. Черт, о чем я вообще думал, когда решался на это?
        Но что бы я ни думал, чуйка упорно подсказывала, что я все делаю правильно. Это действительно имеет смысл…
        Вот и номер тридцать семь. Обычная деревянная дверь, выкрашенная бежевой краской. На уровне лица был прикручен пластиковый овал с указанным номером «37». Ручка обычная, металлическая, декорированная пластиком.
        Я шагнул ближе, приложил ухо к двери. Вроде тихо. Так и не определить, внутри Андрей или нет…
        Мысленно выругался.
        Попробовал чуть надавить на дверь, та слегка подалась вперед. Дверь была не заперта. Ну, это и не удивительно. В СССР жители побаивались бросать двери открытыми, а вот в Европе или Америке открытые двери - это норма. Это, конечно, просто мои догадки, в основном навеянные просмотром фильмов…
        Надавил еще сильнее. Вдруг услышал внутри шаги, замер.
        Нет, так дело не пойдет. Слишком рискую, так я ничего не добьюсь.
        Отошел от двери, осмотрелся. Увидел в конце коридора, у самого окна, огромный фикус в горшке. Направился к нему.
        Заметил, что на подоконнике лежал рулон синей изоленты и перегоревшую лампочку. Видимо ремонтник забыл… Что ж, мне только на руку - в голове сразу созрел гениальный план. У меня появилось чувство какого-то азарта, страх отступил на задний план.
        Отмотал кусок, несколько раз сложил друг на друга, оторвал зубами. Получился очень плотный но гибкий прямоугольник, примерно три сантиметра в длину и один в ширину.
        Я довольно хмыкнул. Советская изолента славилась своей прочностью и клейкостью, потому что изготавливалась из других материалов и во многом была лучше. Впрочем, разновидностей тоже хватало.
        Я торопливо вернулся к номеру Андрея и наклонившись, я аккуратно опустил ручку дверную ручку вниз и просунул свое изобретение в щель между дверью и рамой, аккурат напротив замка. Вытащил нож, просунул его туда же и прижал им изоленту так, чтобы она перекрыла паз, в который должен заходить язычок. Затем я так же осторожно вернул ручку на прежнее место. Без шума и пыли, как говорится.
        Сделано это было для того, чтобы дверь не смогла закрыться. Сейчас язычок просто уперся в подкладку, не дойдя до конца. Именно так меня обвели вокруг, когда вскрыли секретку на аэродроме «Овруч» во время празднования нового года. Только здесь я поступил немного иначе.
        Конечно, существовала опасность, что Андрей заметит мою самоделку, когда решит закрыть дверь на ключ… Но почему-то мне казалось, что он этого не сделает. Чаще всего люди просто хлопают дверью, зная, что там стоит автоматическая защелка. К сожалению, моего опыта не хватало понять, была ли на двери такая защелка.
        Я уже практически закончил, как вдруг услышал приближающиеся шаги и клацнул замок…
        Глава 13
        Побег
        Почти в полной тишине звук открывающегося замка прозвучал как раскат грома.
        Я торопливо отпрянул от двери, запоздало сообразив, что шум доносится не спереди, а сзади. Отскочил на несколько шагов - на большее я просто не успел. Открылась дверь напротив и оттуда вышла…
        - Маргарита?! - вырвалось у меня. Уж этого я совершенно не ожидал.
        Это действительно была она, я узнал ее сразу. Но какого черта она все еще в гостинице? Живет здесь, что ли?!
        Пару секунд она пыталась понять, откуда я знаю ее имя, затем видимо вспомнила.
        - Разве мы знакомы? - неуверенно пробормотала она. - А-а… Точно, вы тот парень, что пытался мне передать подарки от моего никчемного папаши?
        - Почему никчемного? - сразу же возразил я. - Вы вообще в курсе, что с ним произошло?
        - Знаю. Но лучше бы не знала, - ее накрашенное лицо побагровело.
        Конечно, вести дискуссию под дверью Андрея, было совершенно не к месту, поэтому я выждал паузу, демонстративно махнул рукой и направился обратно к лестнице. Мне почему-то сразу стало понятно, какие бы слова я ей не сказал, она даже слушать не станет, оставшись при своем мнении. Все равно, что с тумбочкой разговаривать.
        Но видимо мое поведение ее крайне возмутило.
        - Да что вы себе позволяете? - воскликнула она.
        - Я? Ничего! Просто иду по своим делам, - бросил я через плечо, не посчитав нужным даже обернуться.
        Еще несколько секунд она стояла и хлопала глазами, затем решительно закрыла свою дверь и рванула за мной. Это что, ей так захотелось мне доказать свою точку зрения или что? Очень странная реакция… Избалованная особа, видать не привыкла к такому обращению.
        - Стойте! Вы работаете на отца? - крикнула она, когда я уже спустился вниз по лестнице на полтора пролета.
        - Я ни на кого не работаю, - мне все-таки пришлось остановиться. - Я ефрейтор срочной службы, а ваш отец, мой командир - майор Прудников. Не знаю, в курсе ли вы, но он попал в серьезную аварию и в данный момент лежит в медсанчасти города. И вполне возможно, что ему уже сделали или собираются сделать серьезную операцию.
        Она спустилась ко мне, наградила меня взглядом, который можно было расценивать по-разному.
        - Какую еще операцию? - спросила она. Притворяется, что ничего не знает? Чушь! Если к ней приходили сотрудники милиции, они наверняка сообщили ей об этом. А если не приходили… Кгхм!
        - Я точно не знаю… - выдохнув, ответил я. - Но, кажется, ему собираются ампутировать ногу.
        По ее исказившемуся лицу я понял, что к такой новости она не была готова от слова совсем. Какие бы между ними не были плохие отношения, такого и врагу не пожелаешь.
        Я решил попробовать продавить и выяснить хоть что-то.
        - Маргарита, что произошло между вами и моим командиром в ту субботу, когда я встретил вас у бассейна «Лазурный»?
        Она упрямо качнула головой.
        - Это долгая история.
        - А я никуда не тороплюсь, - спокойно возразил я. Соврал, конечно. Времени у меня было в обрез. Я посмотрел на часы и понял, что в моем распоряжении осталось от силы минут сорок. - Можем спуститься в холл гостиницы и поговорить. Если, конечно, для вас это важно!
        - У меня есть важные дела, но так и быть… - тихо произнесла она. - Надоело все держать в себе. Хоть я и ненавижу отца за то, что он сделал, такой судьбы я ему никогда не желала.
        Я молча кивнул, пропустил ее мимо себя и последовал за девушкой.
        Спустились в холл. Там уже собралось довольно много людей, с виду большая часть была иностранцами. Интересно, что же это за комиссии прибыла в Припять? Уж не из «МАГАТЭ» ли?
        Эта мировая организация, контролирующая мирное применение атомных технологий. Такая же комиссия, во главе с председателем, посетила ЧАЭС через несколько дней после аварии.
        Мы с Маргаритой заняли места на одном из трех больших диванов. Выбрали тот, что стоял посередине - с него можно было держать под контролем и лестницу и выход из гостиницы одновременно. Если повезет, Андрей спуститься вниз в самое ближайшее время. И мне оставалось только надеяться, что портфель он оставит в своем номере.
        Вид у девушки был таким, который сложно описать одними словами. Торопить ее я не стал, раз захотела поговорить, значит, пусть сама начинает.
        - Как вас зовут? - тихо спросила она. Вся спесь и недовольство куда-то улетучились, что ввело меня в заблуждение.
        - Алексей.
        Она кивнула.
        - Я постараюсь быть краткой… Я бы не стала с вами говорить, просто не хочу, чтобы вы подумали обо мне, будто я сумасшедшая, которая не может себя контролировать. У меня есть причины… В общем, почти десять лет назад отец разрушил нашу семью, в результате чего у матери случился сердечный приступ. Это сильно сказалось на ее здоровье, вот уже пять лет она частично парализована.
        - Это ужасно… - пробормотал я, изменившись в лице. - Но что именно он сделал?
        - Мне тогда было пятнадцать… Мы жили в Чернигове. Я как-то пришла со школы, а дома все разбросано, посуда разбита. И мать плачет. С трудом удалось ее успокоить и разговорить. По ее словам получалось, что она пришла домой, а отец там с любовницей. У них произошел серьезный скандал, в результате чего отец забрал все деньги и ушел. И больше не возвращался, а через два месяца они развелись. Так мы с Богданом… Простите, это мой младший брат. В общем, мы остались без отца.
        - Бытовая ссора, значит, - медленно произнес я. Теперь понятно, почему сын так «любит» своего отца и прислушивается к его советам. - Конечно, поступок недостойный офицера. Да и порядочного мужчины вообще. Но я полагаю, это был не единственный прецедент?
        - Да. Ну, у них давно отношения были сложными. И мама потом призналась, что подобный скандал уже случался дважды. И каждый раз все заканчивалось одинаково. Отец, при ссорах, вообще становится неуправляемым. Кричит, страшно ругается, практически себя не контролирует. Да и нас с Богданом он особо никогда не любил, все время уделял своей службе. Будь она неладна.
        Да-а, сколько же подобных историй я слышал в прошлой жизни. Не только слышал, наблюдал своими глазами. Многие мои сослуживцы, пошли по этому опасному пути, развалив свои семьи. Конечно, обстоятельства у всех разные, но, так или иначе, все замыкалось на одном и том же. Постоянное отсутствие главы семьи в доме имеет свои последствия. Прудников шагнул еще дальше. Впрочем, еще неизвестно, что было на самом деле, и какую версию рассказала мать Рите.
        Примерно минуту мы сидели молча.
        - А что вы требовали вернуть его? Он что-то у вас забрал?
        Я вдруг вспомнил, что во время нашей первой встречи, Маргарита действительно потребовала что-то вернуть ей.
        - Это семейные драгоценности. Они дороги еще и как память.
        - Все понятно, - вздохнул я. - А что произошло в тот вечер, в гостинице?
        - Ничего, - она посмотрела на меня с удивлением. - Он просто постучался в дверь, отдал мне драгоценности. Высказала ему все, что думаю. Отец просил прощения, но мне было все равно. Я захлопнула дверь у него под носом, потом он ушел.
        - И вы ничего не знаете про черную «Волгу»?
        - Какую еще «Волгу»? - еще больше удивилась она. По лицу Риты было понятно, что симулировать такое искреннее удивление у нее вряд ли бы получилось.
        Да и если честно, меня это не сильно волновало. Получалось, что это были обычные семейные разногласия, пусть и семьи, как таковой, уже не существовало. А вот все дальнейшее, уже было куда интереснее, но покрыто мраком.
        - Неважно, - вздохнул я. - Раз вы ничего не знаете, мне, в общем-то, нечего вам сказать, поскольку у самого нет никакой информации. Единственное, что я знаю, что после разговора с вами, его машину остановили. Он сел в неизвестную «Волгу», пробыл там несколько минут. Затем вышел и отправился в часть. Всю неделю был сам не свой, затем он попадает в аварию. Вот и все.
        Повисла напряженная пауза. У меня возникало два вопроса - а чего это ради, она вдруг так захотела со мной поговорить? Из-за упоминания о том, что отец в больнице? Разве она не знала? К ней наверняка должны были заглянуть сотрудники милиции…
        Очень интересно, но ничего не понятно. Опять картина замкнулась.
        Я вдруг обратил внимание, что на лестнице показался Андрей. Он на мгновение замер, осматривая людей заполонивших холл и пятачок у стойки администратора. Марина и ее напарница спешно оформляли новоприбывших гостей, улыбались и постоянно что-то говорили.
        Все мое внимание было занято наблюдением за гостем. Интересно, что он будет делать дальше? Куда собрался, уж не ужинать ли? Так вроде рано еще. Только четыре часа.
        Честно говоря, я не помнил, имелся ли в составе гостиницы «Полесье» свой ресторан… Вообще, должен быть, иначе гостям придется самостоятельно лазить по близлежащим кварталам и искать столовую или кафе. Кто-нибудь из них обязательно потеряется, влипнет в какую-нибудь неприятную историю или просто найдет приключения на пятую точку.
        Я как-то сразу позабыл про Маргариту, а вспомнил, только тогда, когда девушка тронула меня за руку. Она смотрела на меня странным взглядом, со смесью волнения и некоторой растерянности.
        - Алексей, у тебя все в порядке?
        - А-э? Да… Голова внезапно закружилась, - пробормотал я первое, что пришло в голову. Демонстративно сжал ладонями виски, сморщился. - Что-то самочувствие не очень. Вы знаете, я, наверное, здесь посижу. А в медсанчасть к отцу, вы все-таки загляните, для него это сейчас очень важно. Мне кажется, он многое переосмыслил и стал совсем другим человеком. Десять лет все-таки прошло, время лечит.
        Она несколько секунд молча смотрела на меня рассеянным взглядом. Что там происходило в ее голове, я мог только догадываться. Напоследок Рита едва заметно кивнула и взяв свою сумочку, встала с дивана и отправилась к выходу из гостиницы. Прощаться не стала, да я и не заметил этого. Не до того было.
        Странная девушка. Во всяком случае, многое в ее поведении для меня осталось непонятным и неправильным. Но, честно говоря, я заморачиваться не хотел - у меня было другое, гораздо более важное дело, ради которого я пренебрег встречей с любимой девушкой.
        Тем временем Андрей, осмотревшись, взглянул на свои часы, затем двинулся направо. Там к гостинице примыкало второе здание, вполне возможно, что это и был ресторан. Значит, «клиент» все-таки собрался на ранний ужин. Ну или поздний обед.
        Я успел отметить, что он уже переоделся в другую одежду, а руки его были пусты - скорее всего, портфель остался в номере и Андрей не собирался всюду таскать его с собой.
        Если мне нужно действовать, то прямо сейчас и как можно более незаметно. Благо все внимание администраторов было занято гостями, поэтому на меня никто не обращал внимания.
        Поднявшись, я вновь направился к лестнице и спешно взбежал на третий этаж. Отыскал номер «37». Проверил входную дверь - она оказалась закрытой. Черт возьми, неужели моя уловка с изолентой не сработала?!
        Склонившись над замком и тщательно осмотрев, я заметил, что язычок все-таки вошел в паз, но не на полную длину, а лишь на треть. Ситуация не безвыходная, стоит попытаться сдвинуть его чем-нибудь острым.
        В прошлой жизни много раз забывал ключи в кабинете, а каждый раз ходить к дежурному по штабу и брать запасные ключи откровенно надоело. Поэтому пришлось учиться вскрывать замок обыкновенным штык-ножом. Для этой цели я отлавливал помощника дежурного из суточного наряда и изымал у него оружие. Бойцы были в шоке от того, что творит подполковник - забирать оружие у суточного наряда и тем более вскрывать помещения таким вот способом запрещено.
        В общем, сейчас я снова воспользовался карманным ножом Женьки. Просунул лезвие в щель, упер его в язычок острием и применив пару законов физики, принялся аккуратно сдвигать его в сторону замка. Пару раз лезвие соскользнуло, но в третий раз зацепилось.
        Тридцать секунд…
        Щелк!
        Дверь чуть подалась вовнутрь. Уверенно толкнул ее ладонью вперед.
        - Отлично! - довольно проворчал я, шагнув внутрь номера Андрея.
        Времени у меня было мало.
        Сколько обычно ужинает человек? Ну, минут десять-пятнадцать. Если он занятой или у него есть срочные дела, то время можно сократить чуть ли не вдвое. Значит, в моем распоряжении осталось минуты три, не больше. Я допускал, что слишком нагнетаю обстановку, но как известно, лучше перебздеть, чем недобздеть.
        Номер Андрея был одноместным. На кровати обнаружил тот самый коричневый кожаный портфель, который ранее таскал в руках мой «клиент». Откинул клапан, быстро заглянул внутрь - какие-то документы, листы бумаги. Много листов.
        Возможно, это то, что мне нужно. Сейчас просматривать их, просто не было времени, поэтому условно посчитал, что все, что меня могло заинтересовать, находится внутри. Если Андрей вернется и увидит меня здесь, то все… Вряд ли у меня будут аргументы, чтобы все это внятно объяснить. Это большой и неоправданный риск.
        Схватив портфель, я уже собирался выйти из номера, но тут меня посетила еще одна мысль - а может, здесь есть что-нибудь еще? Что-то, что даст мне новую информацию об этом человеке?
        Быстро осмотрелся. Я обратил внимание на отдельно стоящий журнальный столик. Там лежала свернутая газета, наполовину заполненным кроссвордом наружу. Сам не знаю почему, но мне в глаза бросился первый же вопрос: «Персонаж из сказки, похожий на шарообразную булку».
        - Чего? - не понял я. И чего меня это зацепило вдруг? Ситуация вообще не располагала, а поди ж ты. - Колобок, что ли?!
        Именно так.
        Андрей ответил также. Почерк у него был вполне читаемым, но не ровным. Это вообще ничего не значило, просто принял к сведению.
        Заметил, что это и не газета вовсе, а какой-то развлекательный журнал и кроссвордов в нем было много. Большая часть оказалась уже исписанной.
        Черт возьми, а этот Андрей оказывается эрудит. Разбавляет досуг или это профессиональное? Очевидно, что оперативники иностранных спецслужб, да и наших тоже, должны быть людьми подкованными, обладающими навыками и знаниями во всех аспектах жизни. Вот и еще одно доказательство того, что я на верном пути. Этот Андрей мутная птица.
        Перевернул журнал тыльной стороной, пробежался глазами. Местом печати оказался город Новоульяновск. Очень интересно, где Припять и где Новоульяновск?! Он что, оттуда? Ну не ехать же черт знает куда, чтобы просто купить журнал?!
        Затем я заглянул в платяной шкаф - одежда, как одежда. Обычная, советская. Спортивный костюм, брюки, пара рубашек. Легкая куртка. Даже выделить нечего. Проверил прикроватную тумбочку - там нашел только пустой блокнот и фотографию симпатичной девушки, с рыжеватыми волосами и выразительными зелеными глазами. На обороте аккуратным женским почерком было выведено: «Любимому от Сони».
        Я хмыкнул. Надо же, у него и девушка есть.
        Честно говоря, я всегда думал, что люди, которых готовят на диверсантов, вообще не имеют семьи. Ну, чтобы за них нельзя было зацепиться. Хотя, мнение наверняка ошибочное и это я слишком бурно фантазию проявляю! Насмотрелся в юности детективов и фильмов про шпионов, вроде Джеймса Бонда.
        Вернул фотографию на место.
        Проверил ванную - там тоже ничего. А больше смотреть было не на что. На все это ушло меньше минуты, действовал я очень быстро. Оперативно рванул к входной двери, выглянул наружу, прислушался.
        Никого.
        Быстро сорвал свою самоделку из изоленты, сунул ее в карман. Затем прикрыл дверь. Щелкнул замок. Я немного замешкался и кофтой Филатова стер с дверной ручки свои отпечатки. Зачем я это сделал, сам не знаю, но что-то подсказывало - это действие не будет лишним.
        Оставался последний вопрос, а как теперь выбраться из гостиницы с портфелем в руках? Будет странно, что заходил я сюда без него, а вышел уже с ним. Получается, украл? И это при том, что я не являюсь постояльцем гостиницы, а посторонним тут бродить не разрешалось. Тот факт, что я нарезаю здесь круги вверх-вниз, и меня до сих пор никто не выставил наружу, само по себе удача. Ну и повезло, что администраторы были заняты расселением гостей. Все это пришлось мне на руку.
        Представил - вот будет облом, если сейчас отправлюсь на лестницу, а там уже поднимается Андрей… Это же будет фиаско!
        Нет, так нельзя, слишком безрассудно. Нахлобучил на себя олимпийку Филатова - та естественно оказалась слишком большой, хотя дрыщом я не был. Но сейчас это и не важно, я не на показ мод собрался.
        Обратив внимание на тот огромный фикус, что стоял у окна. Именно там, на подоконнике я и нашел рулон изоленты и доблестно погибшую лампочку. Одна из оконных створок была открыта, видимо уборщица оставила ее на проветривание. Недолго думая, я подошел к ней, выглянул наружу и увидел внизу огромную клумбу, на которой зеленели листы уже отошедших тюльпанов.
        Вот и решение. Лучшего мне сейчас не придумать.
        Через секунду, портфель полетел вниз, приземлившись точно в центр клумбы. Отлично, ничего страшного с ним не случится - всего-то третий этаж.
        Теперь остается просто выйти из гостиницы, подобрать презент и сесть в машину Женьки Филатова. Проще простого, ведь самое сложное уже сделано.
        Я развернулся и внезапно увидел выходящего из-за угла Андрея. Он держал перед глазами какую-то бумажку, видимо вырванный из блокнота листок с какими-то записями.
        Время словно замедлилось…
        Вот дерьмо, вот я попал! Он же сейчас войдет в номер и сразу же заметит пропажу. А как ни крути, я первый подозреваемый, потому что не отношусь к числу гостей и вообще, не должен здесь находиться. Тем более, еще на подступах к «Полесью» мы разошлись в разные стороны.
        К счастью, по проекту здания, лестниц здесь было две. Но по каким-то внутренним соображениям, вторая практически не использовалась и считалась скорее пожарной. Вот именно ей я и собирался воспользоваться.
        Я тут же схватил горсть мокрой земли из горшка с растением и прямо на ходу размазал ее по лицу. Одновременно нырнул в примыкающий коридор, за углом которого был выход на лестницу. Естественно, дверь оказалась закрытой.
        К счастью, она была декоративная, двухстворчатая, а замок оказался совсем хлипким. Решительно дернув ее пару раз на себя, я быстро убедился, что проявленное усилие было явно лишним. Хрустнул замок. Звук наверняка разлетелся по всему коридору… Проклятье!
        Однако путь был свободен. Не пройдет и минуты, как Андрей наверняка поймет, что произошло и последует за мной, причем тем же самым маршрутом. Бесспорно, он видел меня в коридоре. Узнать, скорее всего - не узнал, все-таки я был напротив окна, свет бил мне в спину. Плюс бесформенная олимпийка…
        Нервничая, я бегом отправился вниз, буквально перепрыгивая целые пролеты и уже через четверть минуты, оказался на первом этаже. Здесь дверь тоже оказалась запертой.
        Сверху послышался какой-то шум, кажется, даже топот.
        Все! Времени думать не осталось.
        Я решительно выломал дверь плечом. Раздался громкий треск, затем удивленные возгласы. Ну еще бы - выскочил какой-то черт с перемазанным лицом, в бесформенной одежде, выломал дверь…
        Оказавшись в холле, я истошно заорал:
        - Пож-а-ар!
        А затем, пользуясь замешательством людей, ускоренным темпом рванул к двери.
        Распахнув ее и выбравшись наружу, я заметил, что Женькиной машины нигде не было. Черт возьми, ведь я просил его ждать здесь?! Бросил меня, что ли?
        Почти сразу сообразил что, скорее всего его «Москвич» мешал автобусу, поэтому его попросили освободить место. Но тогда куда же он отъехал?
        Автобуса уже не было, а вот обе «Волги» еще стояли на месте.
        К черту! Уйду своим ходом!
        Бегом бросился в обход здания, намереваясь поскорее добраться до торца гостиницы и подобрать выброшенный из окна портфель. Не прошло и двадцати секунд, как он уже был у меня в руках. Отряхивая с него комья грязи, я озирался по сторонам.
        Просто так не выйти, примыкающая к гостинице территория была обнесена высокой стальной оградой - перелезть не получится.
        Выглянул из-за угла - входная дверь в гостиницу была распахнута, оттуда выходили взволнованные люди. Неудивительно… Марина и ее напарница действовали по инструкции, наверняка уже и пожарную службу вызвали. Что сейчас тут начнется! Да-а, нормально так гости приехали заселяться…
        Что я, черт возьми, творю?!
        Это вот так нужно действовать без шума и пыли? Молодец - все провернул на высшем уровне. Дилетант, блин.
        Сердце бешено колотилось о грудную клетку. Весь покрылся холодным потом. Нужно успокоиться, иначе дров наломаю. Вдруг прямо сейчас вмешается какое-нибудь случайное обстоятельство?
        Постарался восстановить над собой контроль. Перешел на шаг, свернул в сторону и отправился к зданию ДК «Энергетик». Здесь же, под первой секцией арки заметил припаркованный «Москвич».
        Рванул к нему, буквально запрыгнул в салон. Вид у меня наверняка был безумный, одна только грязная морда чего стоила.
        - Охренеть! - выдал Филатов, уставившись на меня диким взглядом. - Леха, ты чего, а?
        - Поехали! - выдохнул я, швырнув чемодан на заднее сиденье.
        - Куда?
        - Все равно, - я торопливо оглянулся. - Только не резко! Веди спокойно.
        Среди вышедших из гостиницы людей, я увидел знакомую фигуру Андрея. Тот стоял чуть в стороне, озирался. Что-то выискивал среди людей. Их было человек двадцать и то и дело из здания выходили новые люди. На нашу машину даже не взглянул.
        Неужели все? Получилось?
        Отъехав и свернув на улицу Лазарева, я потерял из вида площадь и все происходящее перед гостиницей. Нам навстречу уже двигался пожарный «ЗиЛ-131» со включенным проблесковым маячком и что-то подсказывало мне, что двигался он прямиком к гостинице…
        - Пожар, наверное, где-то… - проворчал Женька.
        - Угу, - неопределенно пробурчал я.
        Проехав еще два квартала, я указал Филатову на ближайший двор.
        - Сворачивай туда.
        Тот послушно крутанул руль вправо. Затем припарковался рядом с домом.
        - Ну? - он посмотрел на меня осуждающим взглядом. - Теперь-то расскажешь, во что ты влез?
        - Да. Только сначала… - я схватил портфель Андрея и вытащил содержимое.
        - Что это такое? - поинтересовался Филатов.
        - Так, э-э… - задумчиво пробормотал я, когда понял, что лежало у меня на коленях. - Вот черт!
        Глава 14
        Последствия
        Я перебирал обнаруженные мной документы и понимал, что наломал дров. Все имеющиеся в портфеле Андрея документы касались приобретения двухкомнатной квартиры в городе Припять. По крайней мере, на первый взгляд показалось именно так.
        Каждый следующий взятый в руки документ вызывал у меня щемящее чувство досады и злости одновременно - все не то. Давило тяжкое ощущение, что все проделанное мной было зря. Я жестоко ошибся, но как же так? Ведь моя чуйка еще никогда не подводила…
        Почему-то вспомнив фотографию той рыжей девушки, я сопоставил уже известные мне факты и пришел к выводу, что Андрей никакой не диверсант. Он самый обыкновенный советский гражданин, прибывший сюда из Новоульяновска в поисках нового жилья. Неудивительно, ведь этот атомоград один из самых молодых и современных городов в Советском Союзе. Я подозревал не того - это просто еще одна молодая семья, планирующая перебраться в этот замечательный город.
        - Ну, что там? - нетерпеливо спросил Женька.
        - Хрень собачья, - пробубнил я, затем тяжело вздохнул. - Кажется, я промахнулся.
        - Чего? - переспросил тот. - Может быть, уже расскажешь, что все это значит? Что произошло в «Полесье»? Чей это портфель? И почему у тебя морда в грязи?
        Я уже думал о том, как бы попроще все ему рассказать, но тут мне в руки попался отдельный конверт, внутри которого было что-то твердое и прямоугольное. Развернув его и заглянув внутрь, я замер от неожиданности. Там оказалась свежая «корочка», обшитая коричневой кожей. Нескольких секунд было достаточно, чтобы понять - это специальный пропуск на Чернобыльскую АЭС, подписанный лично Виктором Брюхановым - начальником предприятия. Документ разрешал проход на территорию станции с двадцать пятого апреля тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, на имя Нагорного Андрея Григорьевича.
        - Какого черта… - пробормотал я, с трудом понимая суть.
        Получалось, что его фамилия Нагорный, а отчество Григорьевич? Очень любопытно. Выходит, что мой старый знакомый Гриша - его отец?
        Если так, то это многое объясняло. По крайней мере, их встречи в городе точно. Вот ведь неожиданность. И отец в Припяти, и сын. Может, тут тоже какая-то закономерность?
        Но что означает этот пропуск на станцию? Очевидно, что сделан буквально на днях, видно, что документ подлинный, не какая-то кривая подделка. Неужели этот Андрей Нагорный действительно ищет жилье потому, что он реально прибыл из Новоульяновска и устраивается работать на атомную станцию?
        В это верилось с трудом, хотя ничего подозрительного здесь не было. Множество молодых семей со всей страны старались переселиться туда, где было много хорошо оплачиваемой работы. Город был рассчитан на семьдесят тысяч человек и это далеко не предел.
        Но почему меня не покидает чувство, что здесь что-то не сходится?
        Кем этот человек собрался работать на станции? Инженером? Начальником? Нет, последнее точно под большим сомнением, слишком молод, чтобы занимать такую ответственную должность. К сожалению, правды мне сейчас не узнать.
        Что же получается, он столько времени живет в гостинице, потому что своего жилья в городе пока нет? Но проживание в гостиницах в советское время совсем не то, что в будущем. Простому человеку это удавалось далеко не всегда. Другое дело - граждане отправленные в командировку. Выходит, у Нагорного командировка? Но тогда кто его сюда направил? Очень подозрительно. И вход на АЭС ему почему-то разрешен только с двадцать пятого апреля…
        Теперь его пропуск у меня и ему на территорию не попасть. Удивительно, но я отчего-то не чувствовал угрызений совести, да и виноватым себя не считал. К сожалению, воспользоваться трофейным пропуском тоже не смогу. Зачем он ефрейтору срочной службы, который еще на полтора года будет привязан к гарнизону?
        Филатов нетерпеливо ткнул меня локтем в бок. Посмотрел на меня настолько выразительно, что я сдался.
        - Короче, Жень. Рассказываю тебе все как есть, ничего не утаивая…
        Я быстро придумал весьма правдоподобную версию, будто на прежнем месте военной службы, случайно наткнулся на секретный отчет из КГБ. Мол, наш комитет государственной безопасности подозревает, будто в ближайшее время на атомной станции имени Ленина планируется что-то нехорошее… Рассказал ему про задержание тех диверсантов в «Овруче». Дополнительно упомянул про свои догадки по поводу того, что раз не удалось устроить аварию на ЗГРЛС, то неизвестный враг переключился на другой объект.
        - Стоп, стоп… Леха, а зачем это делать?
        - Радиолокационная станция, которая рядом с Чернобылем, на самом деле секретный военный объект. Он защищает страну от межконтинентальных ракет. И иностранные спецслужбы хотят его вывести из строя. Если станция не будет генерировать электроэнергию, то и объект не будет работать.
        - Ого! Серьезно? - Женька округлил глаза от удивления. - И кто же этого хочет?
        - Американцы, - смело заявил я, глядя ему прямо в глаза. - Доказательства я лично видел. Так что поверь, я знаю, о чем говорю.
        Несколько секунд Филатов смотрел на меня недоумевающим взглядом, а потом вздохнул и тихо произнес:
        - Знаешь, а вообще-то, я не сильно удивлен. Мы недавно с отцом спорили, как можно сильнее всего навредить городу. Ну, я ему и заявил, что далеко ходить не надо… Наша атомная станция это идеальное место, ведь если там что-то серьезное случится, то пострадает очень много людей. Отец горячо доказывал мне, что это в принципе невозможно. Но я так не думаю.
        - К сожалению нет, - вздохнул я. - Знаешь, я как-то встретил в поезде одного странного человека и от него у меня остался блокнот. А внутри я нашел сводку по всем радиационным авариям в СССР. Да их уже столько было, только все скрыли, чтобы паники не допускать. Там тоже есть некая закономерность.
        - Да-а, я смотрю, ты хорошо подготовился, - хмыкнул Филатов, затем указал на портфель Андрея. - Так, ну а там что-то интересное нашел?
        - Ничего, - выдохнул я, запихивая документы обратно в портфель. - Хотя, возможно я получил косвенное доказательство того, что был отчасти прав. Человек, которого я подозревал, действительно может иметь к этому отношение. Его зовут Андрей Нагорный.
        - Не слышал про такого.
        - Конечно, не слышал. Потому, что он не отсюда, да и возраст его постарше нашего. Возможно, этот человек приехал из Новоульяновска. Но это не точно, только мои предположения.
        Повисла напряженная пауза.
        - То есть, ты не уверен? - на всякий случай уточнил Женя.
        - Скажем так, у меня пока нет доказательств, но внутреннее чутье подсказывает, что я на верном пути, - осторожно, тщательно выбирая слова, произнес я.
        - И что ты сделаешь, когда найдешь доказательства?
        - Ну, сложно сказать… - уклончиво ответил я. - У меня есть кое-какие знакомые в Комитете Государственной Безопасности. Стоит только предоставить им информацию, как этого Нагорного загребут на Лубянку и вытянут из него все, что он знает. Но сделаю я это только в том случае, если на сто процентов буду уверен, что он действительно имеет к этому отношение. Иначе, может пострадать случайный человек.
        - Слушай, Леха! - осторожно спросил Женька. - А если они что-нибудь взорвут на АЭС… Что будет?
        Я тяжко вздохнул.
        - Тогда последствия будут ужасны. Большая часть станции превратится в радиоактивные руины. Множество людей погибнет, наверняка и Припять эвакуируют. Территории будут загрязнены радиацией так, что жить на них будет невозможно. Это касается домов, улиц, дорог. Опасность будет повсюду… В пище, которую мы едим, воде, которую мы пьем. Радиоактивная пыль попадет в легкие, это вызовет серьезные болезни. Резко повысится смертность.
        В общем, используя знания о будущем, в красках описал ему, что ждет город, если авария все же произойдет. Получилось очень живописно и подробно. Филатова даже перекосило от моих слов.
        - Что, все так плохо? - ужаснулся он. - Но какими же уродами нужно быть, чтобы такое сотворить?
        - Никто не знает, насколько ужасны будут последствия. Да неважно. У себя дома такое никто не устроит, а вот у соседа…
        - Да-а… Вот так история, - наконец пробормотал Евгений, отстраненно глядя куда-то вперед. - Знаешь, Леха… Если тебе понадобиться помощь в этом деле, можешь смело на меня рассчитывать. Не хочу, чтобы наш город эвакуировали.
        Я про себя подумал - сорок с лишним тысяч жителей Припяти тоже не хотели уезжать. А оно вон как получилось.
        - Спасибо! - я протянул ему руку. Тот ответил тем же.
        Кажется, я только что завербовал себе помощника. Не думал, что до этого дойдет. Конечно, прозвучало это все как-то несерьезно. Но я и не ставил перед собой такой цели. Я просто немного увлекся.
        - Ну, что будем делать дальше?
        - Ох, черт! Мне нужно возвращаться обратно в часть, - торопливо произнес я, когда взглянул на часы. Пока болтал, совершенно не следил за временем и это сыграло со мной злую шутку - незаметно пролетело целых полтора часа. Сорок минут назад я должен был встретиться с Генкой возле бассейна «Лазурный»! Вот дерьмо, кажется, я серьезно влип… Еще и Кулагина подставил!
        Отругал себя за глупость.
        - Жень, можешь отвезти меня к бассейну? - спросил я. Уже представил в голове, что если у бассейна никого не найду, то попрошу Женьку отвезти меня в Новошепеличи.
        - Конечно, не вопрос! - отозвался тот.
        Он завел двигатель, быстро развернул «Москвич» и уже собирался выехать на проезжую часть, когда случилась беда!
        Место здесь было неудобное, слева практически весь обзор перекрывали густые кустарники. Мы уже практически выехали на проезжую часть, как вдруг слева показалось стремительно приближающееся белое пятно. Женька даже среагировать не успел.
        Доля секунды и раздался визг тормозов, затем я ощутил страшный удар. Все вокруг превратилось в какую-то стремительно несущуюся бессмыслицу. Голова с силой ударилась обо что-то твердое. Почувствовал сильную встряску, боль в грудине. В глазах потемнело.
        Через мгновение я потерял сознание…

* * *
        Когда я открыл глаза, то увидел прямо перед собой только серый потолок в мелкую черную крапинку, да какое-то непонятное устройство сбоку. Вдохнул воздуха побольше и едва не закашлялся - в нос ударил сильный запах дезинфицирующего раствора, йода и еще чего-то характерно-медицинского. Все вокруг, и я в том числе, мелко подрагивало.
        Кажется, меня куда-то везли.
        - Э-э, что за ерунда? - прохрипел я, ощущая, что вся правая часть лица практически онемела и побаливала. Из-за этого слова получились какими-то невнятными.
        Надо мной сразу же появилась голова врача. Глаза человека сузились - он глядел на меня внимательным сосредоточенным взглядом.
        - Очнулся?! - спросил он. - Как себя чувствуешь?
        - А-а… Голова раскалывается… - пробормотал я, ощутив накативший приступ тупой боли. - Что произошло? Где я?
        Попытался подняться, но тот удержал меня ладонью.
        - Ты, парень, в аварию попал, - спокойным, но твердым голосом произнес врач или санитар, уж не знаю, кто был передо мной на самом деле. - А сейчас в машине скорой помощи едешь. Потерпи, до «МСЧ-126» осталось немного.
        - Аварию? - ошарашено переспросил я, почти сразу же вспомнив, что произошло на дороге. Когда мы с Филатовым выезжали, в нас на высокой скорости влетело что-то белое. Жестким ударом меня бросило на дверь и я со всей силы ударился головой о боковое стекло. Наверняка потому и сознание потерял.
        - Ничего не помнишь? - это оказался не врач, а санитар. Он проводил какие-то манипуляции, периодически поглядывая на то на меня, то куда-то в свой чемодан.
        Я попробовал встать, но тот отреагировал моментально, не дав мне этого сделать.
        - Лежи! И больше так не делай. Пока врач не разрешит. Так что, помнишь что-нибудь?
        - Хорошо помню. А где Филатов? Женька Филатов?
        - Друг твой, что ли? Водителю хорошо досталось, его везут в медсанчасть на другой машине.
        - А кто в нас влетел?
        - Да откуда ж я знаю, парень?! - поднял брови санитар. - Видел там разбитый белый «Жигули» первой модели. У него всю морду разнесло, да и «Москвичонку» досталось так, что мало не покажется. Очевидцы сказали, что «ВАЗ-2101» несся почти под сто километров в час. Совсем люди сдурели. Куда ж по городу на таких скоростях гонять?
        - А водитель?
        - Не было его. Сбежал вроде.
        Я почему-то сразу подумал про отморозка Пащенко. Белая «копейка» машина не редкая, но кому еще взбредет в голову так лететь?! Тем более, парой часов ранее уже произошел прецедент. Миша что, совсем с катушек слетел? Когда уже этого придурка карма настигнет?!
        - А со мной что? - тихо поинтересовался я, прислушиваясь к ощущениям. - Пить хочется. Состояние странное.
        - Пока нельзя, - тут уже вмешался врач. - Подозреваю, что у тебя перелом двух ребер, но без рентгена я точно не скажу. Впрочем, не думаю что все так плохо. Еще у тебя сильный ушиб правой руки, осколком стекла тебе щеку распороло. Ну и мелкие ссадины и ушибы еще.
        Блин, так вот почему у меня ощущение, будто вся правая сторона лица онемела… Ничего себе поездочка… Как же там Филатов?! Ведь удар был с его стороны!
        Через несколько минут мы подъехали к зданию медсанчасти. Сначала хотел пойти сам, но мне не дали - оставили лежать на носилках. В голове все гудело, слегка тошнило.
        Думал о том, что так и не явился на встречу к Генке. Вот дерьмо, что ж теперь Кулагину будет? Это же чрезвычайная ситуация, прапорщик взял на себя ответственность за нас, а тут такое случилось… Картина еще та - забрал людей на строительство бани, зачем-то вывез их в город. Там один влип в какую-то непонятную историю, затем и вовсе попал в аварию и загремел в больницу. Черт возьми, наш прапорщик из-за моего природного таланта встревать в неприятности серьезно попал… Про себя я вообще молчу. Хотя с другой стороны, какой с меня спрос? Тупой срочник…
        Но к восьми вечера я уже более менее знал обо всех своих повреждениях. Мне сделали рентген, к счастью переломов не обнаружили. Правда ушибов хватало - болела вся грудина, особенно когда я неожиданно чихнул. Аж в глазах искры заплясали от боли.
        Помимо ушибов ребер, пострадала правая рука - на предплечье созрела огромная гематома, отчего двигать конечностью было крайне неприятно. Щеку мне обработали, зашивать ничего не пришлось. В общем, отделался я можно сказать легко.
        Попытался узнать от врача, что с Женькой Филатовым, но тот отказался говорить, сославшись на занятость.
        Начальнику травматологического отделения моя насыщенная история понравилась. Естественно пришлось рассказать, что я военнослужащий срочной службы, а в городе был по специальной задаче. Быстро все обдумав, я попросил его связаться с моей воинской частью, чтобы поставили командование в известность. Как бы там ни было, я был обязан сообщить командиру об инциденте. Да-а, вот же Зубов обрадуется… Про окончание строительства бани можно забыть, а так ведь все хорошо начиналось. Надо же было этому уроду Пащенко вновь встать у меня на пути?!
        Несмотря на тяжелый и крайне насыщенный день, спать мне почему-то не хотелось. Накатило столько разных мыслей, что я никак не мог навести порядок в голове.
        Хорошо хоть в палате лежал один, иначе соседи уже выгнали бы меня в коридор - я то и дело ворочался, а кровать нещадно скрипела.
        Сомневался, а правильно ли я сделал, что рассказал все Женьке? Конечно, многие моменты я преподнес в ином свете, но общий смысл остался тем же. По сути, я рассказал Филатову то, чего еще никому не говорил. По крайней мере, в этом времени точно. Попытки достучаться до Андрея из КГБ - другое. Там я просто приводил аргументы, делая акцент на своих догадках.
        Меня привезли в медсанчасть только в том, что было на мне. Куда делись документы, да и вообще сам портфель Андрея, оставалось загадкой. Наверняка на место аварии приехала милиция, а значит, все это теперь могло быть у них.
        Это плохо. В МВД могут сделать запрос, затем выяснят, что документы были украдены из номера гостиницы. Вызовут владельца, тот все подтвердит. А как ни крути, все пути ведут прямо ко мне… Следователю будет крайне интересно, почему и каким образом похищенные документы оказались в нашей машине. Вот это называется, я попал… Хотя, может быть, все не так плохо и пронесет?
        Если документы Андрея фальшивка, то никуда он обращаться не будет. Просто сделают ему новые, пусть это и займет некоторое время. Интересно, а почему у него открыт проход на ЧАЭС именно с двадцать пятого апреля? Почему не раньше, ведь он наверняка уже давно в Припяти?!
        Осмыслить все это было сложно. К тому же голова продолжала гудеть, пусть и слабо. Посттравматический синдром вещь жутко неприятная.
        Если допустить мысль что Андрей никакой не диверсант, а самый обычный гражданин, то выходит, зря я его подозревал. Но тогда где е искать концы?
        История максимально запутанная.
        В общем, провалялся я так аж до часа ночи, потом все-таки кое-как задремал. Проснулся рано, еще шести не было. А уже в семь приехал лейтенант Зубов и прапорщик Кулагин.
        Первый был зол как черт, второй просто хмурый. Влетело ему прилично, несмотря на разницу в возрасте и звании. Наверняка, строительство бани было экстренно остановлено и скорее всего, заморожено на неопределенный срок. Вся наша строительная бригада из Новошепеличей отправилась обратно под Янов.
        - Савельев! - Зубов буквально кипел от злости. - Как так получилось, что ты оказался в той машине?
        - Это машина моего друга, Женьки Филатова. Я попросил его довезти меня до бассейна «Лазурный», где меня должен был подобрать прапорщик Кулагин.
        - Какого черта ты вообще делал в городе?
        - Я встречался с дочерью майора Прудникова! - вздохнул я. - Хотел выяснить у нее подробности того, что произошло между ними в гостинице.
        - Что? - Зубова аж перекосило. - Зачем ты во все это лезешь, Савельев? Тебе спокойно не живется?
        - Никак нет, товарищ лейтенант.
        - Так! Еще два дня лежишь здесь, потом тебя переведут в нашу медчасть. Ясно?
        - Так точно.
        - Мы еще вернемся к этому разговору, - процедил он, потом отправился к главврачу.
        Ко мне подошел бледный как мел прапорщик Кулагин.
        - Да-а, Савельев! Натворил ты дел! - пробормотал он. Я шкурой почувствовал, что он чего-то не договаривает…
        Глава 15
        Следующий шаг
        Повисла напряженная пауза.
        - Товарищ прапорщик, извините что так получилось… - пробормотал я, признавая свою вину. Ведь перед тем как отпрашиваться в кратковременный увал, я сам заверил Кулагина, что инцидентов не будет. А получилось, что сам же и влетел… Подставил, так подставил!
        - Не извиняйся, - мрачно ответил он. - Как себя чувствуешь?
        - Да нормально. К счастью, без переломов обошлось.
        - Это хорошо, - он взял стул и присел рядом с моей кроватью. - Не вини себя, Савельев! От тебя там ничего не зависело, это моя вина, не нужно было вас отпускать.
        - Какие теперь последствия будут?
        - Ну… Естественно Зубов в бешенстве. Он же подумал, что вы в самоход ушли. Или вообще, что вас уже в живых нет. Ладно, ты хотя бы додумался через начальника отделения травматологии, оповестить командование. А вот Иванец…
        - Чего? А с Генкой-то что? - опешил я, совершенно не ожидая такого ответа.
        - Пропал он. В назначенное время приехал я к «Лазурному», а там никого. Почти полтора часа там пробыл, так никто и не явился. Отъехал обратно на дачу, думал, что вы своим ходом туда направились. Все дембеля были там, но ни ты, ни Иванец не появлялись. Тут бы тревогу бить, а я тянул время… В общем, тебя нашли, а Генку нет. Пока нет.
        - Ну охренеть, - вырвалось у меня. - И что теперь? В розыск его объявили?
        - Пока нет. Сами проверяем домашний адрес, поликлиники, отделение милиции. Зубов рвет и мечет.
        Еще бы. Даже не представляю, каким был бы я, если бы подобное случилось с моим личным составом. К счастью, за всю службу, ребята из числа офицеров и контрактников были людьми ответственными, проблемы хоть и случались, но редко и без последствий.
        Черт возьми, а с Генкой-то что случилось? Он же собирался домой, тем более жил неподалеку от того места, где нас высадил Кулагин. Что могло произойти?
        Вообще, сын Павла Сергеевича хотя и очень сумбурная личность со сложным характером, но за время службы все-таки серьезно изменился. Я, конечно, допускал, что здесь имеют место старые привычки, но вряд ли дело в них.
        Сбежать Генка тоже не мог. Зачем ему это? Что у него произошло?
        - Дядь Лень, что вам теперь грозит?
        - Ну… - тяжко вздохнул он. - Как минимум строгий выговор. Грязное пятно в личном деле и под самый конец службы. Эх, ну ничего. Дерьмо везде случается. Выкарабкаемся. Ладно, пойду я. Завтра или послезавтра тебя отсюда заберем.
        Затем прапорщик Кулагин покинул мою палату и я вновь остался в одиночестве. Новая порция информации снова выбила меня из колеи.
        Да что же такое? Чем дальше, тем больше проблем… Ну как так могло случиться, что Генка не явился на точку сбора? Вмешалось какое-то постороннее обстоятельство? несчастный случай?
        А может просто загулял?
        Молодой парень девятнадцати лет, после полугода безвылазного нахождения в армии, да еще и с учетом нескольких месяцев проведенных в военном госпитале, где вообще ничего интересного не происходит, взял и сорвался… Это нормально и вполне объяснимо. Но если так, то где его искать? Где-то у друзей? Однако никого из его друзей я почти не знал…
        Подумав, тут же одернул себя - сейчас это не моя проблема и никак повлиять на ситуацию я не могу. Зубов - офицер, пусть теперь сам разбирается с вверенным ему личным составом, никто не говорил, что будет просто. Да, случилось. Да, нужно разгребать. Вот только интересно будет ли он докладывать Залесному? И вообще, пошло ли наверх все это дело или приостановили на местном уровне?
        Практически весь день я провел в палате один. Пару раз ко мне заходил врач, проверял общее состояние, а медсестра заменила повязку на щеке. К счастью, рана там оказалась несерьезной. По итогу, мне сказали, что еще сутки и выпишут. Мол, с легкими травмами нет никакой необходимости лежать в медсанчасти. Конечно, рекомендовали режим отдыха на следующие несколько дней, но столько валяться я не планировал. Я не старый дед, мне восемнадцать лет - энергии столько, что направить ее попросту некуда.
        Интересно, а как Андрей Нагорный отреагировал на пропажу портфеля? Странно, но таких важных документов как паспорт или военный билет внутри я не обнаружил, значит, он либо таскал их с собой, либо вообще хранил отдельно. Ну а только что полученный пропуск просто не успел реализовать. Наверняка, планы я ему подпортил. Только вот радости мне это почему-то не доставляло.
        Есть вероятность, что Нагорный поднял панику, заявил в милицию. Но ведь может быть, что хода по этому вопросу он просто не дал - зачем ему повышенное внимание со стороны государственных органов? Ай, да что толку гадать - отсюда я правду не узнаю, да и на ситуацию никак повлиять не смогу. Разве что попробовать узнать, где лежит Женька Филатов и как вообще его состояние.
        С этой мыслью я решительно поднялся с койки, немного поморщился от боли. Осмотрелся, сунул ноги в резиновые тапки и подойдя к двери, легонько дернул ее на себя и выглянул наружу. Коридор был практически пустой, а пациентов в гражданской одежде увидел всего троих. Помимо них была еще пожилая уборщица - крупная женщина, словно закаленный в боях викинг, которая яростно махала шваброй, наводя порядок на подконтрольной ей территории. Еще дальше стоял дежурный врач, рядом топтались два санитара. Они что-то обсуждали, глядя в противоположную от меня сторону.
        Было воскресенье, а потому и посетителей не оказалось. В выходные дни люди обычно решали проблемы, накопившиеся за будние дни.
        Я одел халат, висевший у входа на вешалке и смело двинулся в противоположную от персонала сторону.
        - Эй, а ну стой! - окликнул меня строгий голос.
        Обернувшись, я увидел уборщицу-викинга со шваброй.
        - Ну, чего встал? - пробурчала она. - Помоги ведро до туалета донести! Спину что-то прихватило.
        Поколебавшись с пару секунд, я вздохнул и отправился к бабке. Не привык я отказывать, наверное, это было как хорошо, так и плохо одновременно.
        Хоть со здоровьем у меня было не очень, все-таки пришлось помочь уборщице принести ведро свежей воды, а по пути, пользуясь случаем, навел у нее справки по интересующему меня вопросу. Выяснил, что в шестой палате лежит пострадавший юноша, как раз вчера попавший в автомобильную аварию. С ее слов я определил, что у него было аж три перелома, вот только имени его она не знала.
        Наверняка это был Филатов. Сомневаюсь, что в Припяти каждый день происходит такое количество аварий, что поступает сразу несколько пациентов с переломами. Как бы к нему попасть, чтобы убедиться на собственном опыте?
        Бесспорно, отчасти я чувствовал себя виноватым в случившемся с нами. Это же я выдернул его из дома в субботу, уговорами убедил его помочь мне в решении щекотливого вопроса с Андреем. Потом посвятил его в свои планы, а напоследок попросил отвезти к «Лазурному». Если бы не я, цепочка событий могла быть другой - он мог бы быть дома или проводить время с Катей. Насколько я помнил, у них летом планировалась свадьба…
        Пока бродил по коридору, случайно столкнулся со старшей медсестрой. Та отругала меня за то, что я без предупреждения покинул свою палату и слоняюсь по коридорам. Отправила меня обратно, назначив время на какие-то процедуры. В итоге, к Женьке я так и не попал, несмотря на то, что наши палаты были совсем рядом - у него шестая, у меня четвертая.
        Сходил на обед в крохотную столовую, рассчитанную человек на двадцать. Сам обед был максимально простым: суп «Бурдэ по-французски», водянистое картофельное пюре и котлета из костей. Ну и вода с запахом компота.
        У дежурного врача выяснил, что портфель с документами привезли вместе со мной и сейчас все это находится в камере хранения. У меня аж от сердца отлегло - думал, что все попало в милицию. Там легко могли влезть внутрь и выяснить, что документы чужие. А если еще и жалоба об ограблении поступила, так это вообще… Туши свет!
        Видимо мой новый знакомый Андрей заявлять о пропаже не стал и это тоже странно. В какой-то степени это подталкивало к мысли, что он все-таки не тот, за кого себя выдает. У меня появилось стойкое ощущение того, что мы еще с ним встретимся, но совсем при других обстоятельствах.
        Вернувшись в свою палату, я завалился на койку. Сейчас от меня ничего не зависело. В Новошепеличах все шло хорошо, тут подвернулся выход в город… Урвал документы из-под носа Андрея и в итоге, случайное обстоятельство в одно мгновение все перечеркнуло. И так вся эта история крученая-перекрученная, а тут еще новые внезапные сложности возникли. Я выругался в бессильной злобе.
        Лежать в пустой палате было скучно. За все время, проведенное в этом теле, мне жутко надоело валяться без дела, особенно в медицинских учреждениях. Художественных книг практически не было, кассетные музыкальные плееры - это был настоящий дефицит, а первые смартфоны, к которым все мы привыкли, появятся лет так через двадцать. Да черт с ними, с гаджетами, мне здесь даже поговорить было не с кем. Это натурально сводило с ума.
        Я уже начал было засыпать, когда внезапно дверь открылась и вошел дежурный врач, а следом за ним милиционер в звании старшего лейтенанта. Традиционная советская форма сотрудника правоохранительных органов, на боку планшетка. Сбоку в кожаной кобуре - табельный пистолет. Сразу определил, что это был местный участковый. Внутри меня все оборвалось, неужели я как-то засветился в гостинице? Очевидцы или еще что…
        Вот дерьмо!
        - Савельев Алексей Сергеевич? - поинтересовался старлей, расстегивая планшет.
        - Да, - взволнованно ответил я, поднимаясь с кровати. - Что-то случилось?
        - Не волнуйтесь. Простая формальность. Я районный участковый, старший лейтенант Таранин, Федор Матвеевич. Проводится расследование, по поводу произошедшего вчера происшествия на дороге. Я обязан собрать информацию от всех свидетелей и участников.
        Я демонстративно вздохнул.
        - Ну, задавайте ваши вопросы.
        - Это не займет много времени, - участковый присел на стул. - Вчера вечером, в пять часов двадцать семь минут на пересечении улиц Набережной и Лазарева, произошла автомобильная авария, - монотонным голосом начал зачитывать сводку Таранин. - Двигавшийся на высокой скорости автомобиль «ВАЗ-2101» с номером «4002 ФЛ» столкнулся с выезжающим со двора автомобилем «Москвич». В момент аварии вы находились в автомобиле «Москвич» модели «412», регистрационный номер «1673 КХ». Верно?
        - Верно. Толька насчет номера ничего не знаю, - ответил я. - Как-то не ставил перед собой цель запоминать номер. Водитель, мой школьный друг и товарищ Женя Филатов. Я попросил его подвезти меня до бассейна «Лазурного». Затем в нас на большой скорости врезался белый «Жигули». В момент аварии я находился на пассажирском сиденье, справа от водителя.
        - Хорошо. Что-нибудь еще помните?
        - Нет, - я отрицательно покачал головой. - От сильного удара я сразу же потерял сознание, а очнулся уже в машине скорой помощи.
        - Может быть, вы знали водителя белой «ВАЗ-2101»? - задал очередной вопрос участковый. - Или машина была знакомой?
        - Нет, - возразил я. - Как я его мог знать, если даже не видел, кто был за рулем? Да я даже про машину узнал с ваших слов.
        - Угу, понятно. А как вы вообще оказались в той машине? Насколько я знаю, вы военнослужащий срочной службы и должны находиться в военном гарнизоне, что размещается рядом со станцией Янов. Так?
        - Да. Я был в кратковременном увольнении. При чем здесь это?
        - Ну, есть один любопытный момент. Ранее этот автомобиль «Москвич» был замечен у гостиницы «Полесье», где за час до случившейся аварии произошел интересный случай. По ложному вызову туда прибыла машина пожарной охраны. К счастью, никакого пожара не оказалось.
        Ты смотри, а? Уже связали два факта воедино, когда успели-то?
        - Ничего про пожар в гостинице я не знаю, - спокойно возразил я, изобразив удивление. - Я просто сел в машину Филатова, после чего мы направились по Курчатова…
        - И никуда не заезжали?
        - Нет! - я уже начал злиться, чего этот Таранин докопался до меня. - Послушайте, товарищ старший лейтенант, к чему этот допрос? Вы следователь или участковый?
        Он посмотрел на меня удивленным взглядом, но ничего не сказал. Посмотрел на дежурного врача.
        - Будем считать, что вы еще не отошли от аварии… - он снова принялся что-то записывать в свой блокнот. Через минуту участковый все убрал в планшет, поднялся и козырнув, вышел из палаты. Следом за ним направился и зевающий дежурный врач, которому особо и дела не было до вопросов, которые задавал участковый.
        А я снова остался в одиночестве. Интересно, что это был за допрос? Старший лейтенант Таранин явно превышал свои должностные полномочия, хотя я не сильно разбираюсь. Настроение он мне подпортил, не скрою.
        Остаток дня прошел незаметно, потому что большую часть времени я проспал. Проснулся, когда меня тормошила за плечо недовольная медсестра.
        - Савельев, ты на ужин собираешься?
        - А? Да! Конечно!
        - Как вернешься, вытри пыль с тумбочек. Тебе будет полезно размяться.
        Я поднялся с кровати - все болело, хотя и не так сильно, как утром. Все эти ушибы - ерунда, пройдет дней за десять. Работать мне, конечно, вряд ли разрешат, поэтому придется опять мять бока в лазарете. Там, конечно, Шевцов мне мозги промоет, но это мелочи.
        Ужин оказался совершенно безвкусным. Переваренный рис и жареная рыба, яйцо, пара печенек и сладкий черный чай. Пациентов здесь было мало, поэтому ужин у меня прошел почти в полном одиночестве.
        Вернулся в палату. По пути снова встретился с уборщицей, взял у нее книгу про графа «Монте-Кристо». Начал читать, но хватило меня всего на десять страниц. Снова заснул.
        И вновь мне приснился сон, касающийся аварии - это уже становилось традицией.
        На этот раз я был в роли ликвидатора - строили объект «Укрытие». Его жепо-другому называли саркофаг. Огромная конструкция из стали и бетона, возведенная практически в экстремальных условиях сильного радиоактивного загрязнения, накрыла собой разрушенный четвертый энергоблок. Это позволило значительно снизить выбросы радиации, чтобы продолжить дальнейшие работы по дезактивации территорий, а также запустить в работу третий энергоблок. Первые два уже были запущены и работали на номинальной мощности.
        Сейчас я сидел в кабине огромного крана немецкой фирмы «Demag». Их было три, все привезли из Германии. Когда немцы узнали, в каких условиях нужно будет собирать эти краны, они отказались ехать, поэтому собирали своими силами - получилось даже быстрее. Высота этой махины сто метров - с той точки, где я находился, был хорошо виден развороченный провал энергоблока и обломки самого реактора. Все это выглядело страшно, было каким-то черным, уродливым. Возможно, сыграл роль тот факт, что я понимал, насколько опасно находиться рядом с провалом. Верная смерть. Это заложилось в меня настолько глубоко, что я даже испытывал некий страх, когда смотрел вниз.
        Там же в провале, я видел обломки вертолета «Ми-8», который упал туда еще в мае, зацепившись лопастью за трос одной из кранов. Даже в мое время спорили, по какой причине упала винтокрылая машина… Жуткая картина.
        Я видел, как на крыше третьего энергоблока работали биороботы - сгребали лопатами обломки графита. Прямо сейчас эти люди, одетые в максимальную, пусть и самодельную защиту, жертвовали своим здоровьем. Время работы на крыше составляло всего шестьдесят секунд - этого хватало только чтобы набрать две лопаты и сбросить обломки вниз. Но даже это незначительное время сокращало жизнь человека почти на четверть.
        В какой-то момент перед глазами у меня начало темнеть, голова закружилась. С каждой секундой становилось хуже… В конце-концов, я просто рухнул на приборную панель и отрубился.
        Очнулся я в своей палате. Снова в холодном поту, сон как рукой сняло. Эти максимально реалистичные сны меня пугали - почему это со мной происходит?! Чем они вызваны?
        Помнится, что на какое-то время они пропали, но потом появились вновь. Складывалось ощущение, будто только я начинал отвлекаться или отдаляться от сути, как «свыше» мне напоминали о важности цели. Нет, чушь какая-то. Уж не схожу ли я с ума?
        Потянулся к тумбочке, где лежали мои часы. Ну вот, только четыре утра. Разозлился сам на себя - во фантазия разыгралась. Еще спать и спать, но куда там. Ворочался почти до шести, но так толком и не заснул. ББыло еще темно. Поднялся, вышел в коридор и отправился в туалет. Увидел, что дверь в шестую палату приоткрыта - именно там должен был лежать Женька Филатов.
        Осмотрелся - в коридоре никого.
        Царила полная тишина, в конце коридора горело дежурное освещение.
        Приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Хоть и было темно, но я разглядел почти все. К тому же в дальнем углу работал небольшой ночник. В палате стояло четыре кровати, но только ближайшая была занята. На ней-то и лежал один пациент, с подвешенной на растяжке ногой. Вот черт - дело дрянь. Значит, у Филатова серьезный перелом. В углу, на стуле, спала какая-то женщина - наверняка его мама.
        Я снова испытал угрызения совести - мне ничего, а другу досталось, будь здоров. Еще неизвестно, каково его общее состояние. Как бы он инвалидом не остался.
        Не стал задерживаться внутри палаты, спешно вышел наружу и прикрыл за собой дверь.
        Думал о том, что отморозок Пащенко всего за один день троих человек отправил в больницу, а сам, паскуда, снова сбежал. Все это со стороны выглядело как плохо с режиссированный фильм - бегает по Припяти отморозок, давит людей. Но это происходило на самом деле - этот урод, сразу после аварии как-то умудрился бросить разбитую машину и сбежать. Неужели по машине не смогли определить кто хозяин? Впрочем, он легко мог ее угнать. Куда милиция смотрела?
        Что толку-то теперь разглагольствовать…
        В восемь утра приехали Шевцов и Ракицкий - по мою душу. Оказалось, что всех дембелей еще вчера вернули обратно в гарнизон - теперь прапорщик Кулагин сам будет свою баню достраивать. Не оправдал он оказанного доверия, вот Зубов на него и обозлился.
        Я забрал свои гражданские вещи, прихватил и портфель Андрея - ну не бросать же его здесь в медсанчасти?! Затем спустился вниз.
        В коридоре увидел человека на костылях. С удивлением узнал в нем своего бывшего командира - майора Прудникова. Заросший щетиной офицер, опираясь на деревянные костыли, ворчал и неуклюже перебирал ими по застеленному линолеумом полу. А рядом с ним, иногда помогая, шла пожилая медсестра…
        К счастью, обе ноги у Прудникова были на месте. Слава богу, что никакой ампутации не потребовалось.
        Интересно, после моего разговора в гостинице, Рита приходила навестить отца? Или обида оказалась сильнее?
        Меня комбат не видел, смотрел совсем в другую сторону и кажется, настроение у него было паршивое. Не стал обращать на себя внимание и вышел из санчасти.
        Наша темно-зеленая «Буханка» уже стояла у входа, с заведенным двигателем.
        Ушибленные ребра еще болели, поэтому каждое неосторожное движение вызывало у меня резкую боль. В общем-то, было терпимо, но все равно раздражало. Щека была заклеена лейкопластырем, а рука уже практически не болела. В общем, в ДТП я можно сказать, практически не пострадал.
        - Ну что, ефрейтор! - усмехнулся начмед. - Подышал свежим воздухом в Новошепеличах? Пора обратно в гарнизон. И так почти шесть дней филонили. Да, Ракицкий?
        - Ничего не филонили, - пробурчал тот. - Построить баню это не так просто как кажется.
        - Ну, раз вы теперь опытные строители, то завтра и поедете на ЧАЭС, - снова рассмеялся старший лейтенант. - Опытом поделитесь, покажете остальным как строить. Ладно, шучу я, Ракицкий. Савельев, как здоровье?
        - Нормально. Жить буду, - ответил я, залезая в машину.
        - Твою медицинскую карту я забрал… Рано тебе на рабочку. Полежишь в лазарете, а дальше посмотрим, что с тобой делать. Как приедем, дуй к Зубову. Побеседовать он с тобой хочет.
        - Догадываюсь о чем, - хмыкнул я.
        - А ты не догадывайся, твое дело не думать, а выполнять.
        О, ну понеслось. Шевцов поумничать решил, и включить опытного офицера. Терпеть не могу, когда кто-то пытается жизни учить других, но при этом и сам еще не прожив ее. Старлей старше меня лет на шесть, не больше, каким таким жизненным опытом он собирается меня задавить?
        Бодаться с ним я не стал. Не до того было, да и неправильно это, когда ефрейтор выясняет отношения с офицером. Конечно, в Союзе уставщины было куда меньше, чем в российской армии, да только это понятие очень растяжимое и спорить тут можно сколько угодно.
        Прибыв в гарнизон, я сразу отправился в палатку к лейтенанту Зубову.
        - Савельев? Чего ты там бормочешь, проходи!
        Оказавшись в палатке, я заметил перемены - с тех пор, как на должность комбата встал майор Залесный, здесь все поменялось. Мебель сдвинута, места стало меньше, а света наоборот прибавилось.
        - Как состояние? - поинтересовался он.
        - Жить буду.
        - В общем, не буду ходить вокруг, да около… Тебя я ни в чем не виню. Зачем вас Кулагин отпустил в город, честно говоря, для меня пока непонятно. Сдавать стал Леонид Павлович, возраст все-таки. А вот что касается твоего товарища по несчастью, тут все иначе…
        - Нашли? - поинтересовался я.
        - Нашли. Сам пришел. Целый и невредимый, только с похмельем жутким. Выяснилось, что с друзьями он встретился, выпил. Потом еще… ну и забыл он, что является военнослужащим. Наверх, к счастью, я докладывать не стал…
        - Залесному будете докладывать?
        - Не знаю, Савельев. Не знаю, - тяжко вздохнул Зубов. - Я тебя для чего вызвал… Что там с дочерью Прудникова? О чем говорил с ней?
        - Ну… Пытался выяснить, что там у них произошло.
        - А она не сказала тебе, что ты лезешь не в свое дело? - прищурился Зубов. - Характер у его дочки наипротивнейший.
        - Нет, не сказала. Наоборот, спросила, как ей лучше поступить.
        - Да-а… Как я погляжу у тебя талант, Савельев?
        - Если вы об уникальных способностях встревать в разные ситуации, то да. Признаю. Один знакомый в погонах сказал, что я словно магнит притягиваю к себе проблемы.
        - Не язви, - лейтенант меня тут явно не понял. - В общем так… Есть важная информация для тебя. Звонили из штаба, очень интересовались твоей кандидатурой. Моего мнения никто не спрашивал, просто поставили перед фактом.
        - И чем я им теперь помешал? - стараясь не подавать виду, спросил я.
        - Скорее не помешал, а пригодился… - вздохнул Зубов, буравя меня угрюмым взглядом. - Тебя забирают из-под моего командования!
        Глава 16
        Второе дыхание
        Я осторожно взял пластиковую телефонную трубку, приложил к уху. Понятия не имел, кому это я понадобился. Когда посыльный сказал, что меня срочно требуют к телефону, я даже занервничал - ну и кому я теперь дорогу перешел?
        - Да? - произнес я.
        - Привет, ефрейтор, - раздался знакомый голос старшего лейтенанта Пономарева. - Узнал?
        - Конечно! - облегченно выдохнув, отозвался я. - Здравия!
        - Алексей, у меня важная информация, поэтому выслушай до конца. Говорить буду только по существу… Работает «глушилка», поэтому разговор подслушать невозможно. - Пономарев перешел на официальный тон. - Значит так, на базе закрытого военного объекта «Чернобыль-2» с нашей инициативы создается новое подразделение, у которого будет всего одна цель - нести суточное дежурство на атомной станции. Все это будет происходить в учебном формате, совместно с внутренними войсками армии СССР, которые в данный момент охраняют атомные станции всей страны. Проще говоря, это будет отдельный учебный центр для военнослужащих срочной службы, но отобранных нами индивидуально. Тех, кто прошел особую проверку.
        - Вроде военизированной охраны что ли? - уточнил я.
        - Ну-у, примерно так, - немного подумав, отозвался тот. - Сначала будет один взвод, общей численностью в тридцать человек. Думаю, ты уже догадался, что попал в их число? Не благодари, ты чуть ли не первый кандидат.
        - Кгхм, интересно… И когда все это будет запущено?
        - С начала мая. На подготовку проекта ушел месяц, но многое будет доделываться непосредственно уже в процессе. Я буду одним из штатных кураторов нового подразделения, поэтому будем видеться чаще. Кстати, к комитету новое подразделение не будет иметь практически никакого отношения… Вы сами по себе, а все руководство осуществляется через кураторов. Сам понимаешь, это создаётся с особой инициативы нашего общего знакомого…
        Естественно он говорил об Андрее. Черт возьми, кто же он такой, что способен дать старт такому серьезному нововведению? Вообще, до середины девяностых атомные станции охраняли исключительно внутренние войска Союза, а потом Российской Федерации. Лишь потом перешли на ВОХР, а затем на внутренние войска МВД и Росгвардию.
        - Догадываюсь. Наверняка это было непросто.
        - Так, дальше… Алексей, в ближайшее время тебя переведут в новое место службы, в новое подразделение, базирующееся на территории городка «Чернобыль-2». Это радиолокационная станция, антенны которой видно со всех сторон Припяти. Думаю ты понял, о чем я говорю. К этой станции вы никакого отношения иметь не будете, только размещаться в казарме на их территории. У вас совсем другие задачи.
        - Все понятно. Буду ждать.
        - Вопросы ко мне есть?
        - Товарищ, старший лейтенант, здесь есть один сослуживец, возможно ли организовать наше совместное прохождение дальнейшей службы?
        - Алексей, нет. Не нужно тащить за собой друзей. - Пономарев был категоричен, это я понял сразу. - И не стоит об этом никому рассказывать. Для всех остальных, даже для руководства, ты едешь в учебный центр, расположенный под Киевом. Больше к этому вопросу не возвращаемся. Понятно?
        - Так точно.
        - Вот и отлично, - голос у него чуть изменился. - Кстати, поздравляю…
        - С чем это? - не понял я.
        - Вообще-то я не должен был говорить, но раз уж проговорился… На днях тебе присваивают внеочередное воинское звание - младший сержант. Знаешь, за что?
        - Нет.
        - За старание и усердие, проявленные при задержании военного преступника. Да, я говорю о лейтенанте Иванове, которого ты вычислил на военном аэродроме «Овруч». Его сообщник, который был секретчиком, поделился крайне важной информацией, которая позволила сделать определенные выводы. Теперь мы точно знаем, что на всем этом районе сосредоточено повышенное внимание противника.
        - Круто, - только и смог ответить я. - Спасибо.
        - Не благодари. Поздравлять пока не буду, сделаю это позже при встрече. Так, ладно… Если вопросов ко мне больше нет, до встречи. Увидимся на объекте.
        Человек Андрея положил трубку. Выдержав паузу, я тоже опустил пластиковый предмет обратно на корпус телефонного аппарата, растерянно повернулся и столкнулся взглядом с Виктором.
        - Леха, ты чего? Все нормально? - спросил тот, округлив глаза от удивления.
        - А? Да все нормально.
        - У тебя вид, как будто, похоронка пришла!
        - Да нет, все нормально, - отмахнулся я, тем не менее сделав опечаленное лицо. - Только что узнал, что меня переводят куда-то под Киев… - рассеянно произнес я, глядя в одну точку.
        Разумеется, новость я воспринял спокойно, просто уже начал играть свою роль. Все что сказал Пономарев, я воспринял легко и просто. При нашей последней встрече Андрей сказал мне, что придумает решение того вопроса… Вот и придумал. Видимо комитет действительно уже сталкивался с проблемой безопасности на атомных станциях. А особенно на Чернобыльской, ввиду близкого расположения ЗГРЛС. Еще при строительстве первого энергоблока, были многочисленные доклады о том, что на строительстве объекта бардак и с безопасностью все плохо. Та же картина наблюдалась при строительстве второго и третьего блоков. Лишь четвертый возводился уже в каком-то порядке со стороны комитета. Но эту информацию я узнал случайно, такого в открытом доступе просто не узнать.
        Я подозревал, что создание такого центра на базе «Чернобыля-2» произошло не просто так. Но это лишь мои догадки. Полковник Андрей умный и проницательный человек, обладающий невероятно большим административным ресурсом - он думает наперед и имеет массу рычагов давления. Мне даже страшно стало, что такой человек толкает меня вперед… Хорошо иметь союзника, вот только практика показывала, что эта структура легко могла записать тебя во врага народа, лишь за сказанное кем-то нехорошее слово. Да и вообще, таких завербованных как я, у полковника десятки. Если вообще не сотни.
        - Под Киев? Зачем? - искренне удивился Витек.
        - Мне бы самому узнать, - вздохнул я. - Скорее всего, на новый объект отправляют не просто так. С «Юпитером» закончили раньше срока. Командованию виднее, помнишь же, что я здесь не просто так… Ладно, пойду я.
        С этими словами я в задумчивости вышел из палатки на свежий воздух. Выдохнул, посмотрел на небо.
        На календаре было двадцать пятое апреля.
        До аварии на ЧАЭС оставался ровно год. А мне еще так много предстоит сделать. За все время моего пребывания в этом мире произошла масса вещей, даже страшно подумать обо всем. Интересно, а если бы я не вскрыл предательство Иванова, что было бы? Как бы это повлияло на ход истории? Впрочем, чего гадать - авария-то случилась. Вряд ли поимка простого языка могла на что-то серьезно повлиять. А все остальное не столь важно.
        Прошли сутки с тех пор, как я вернулся из «МСЧ-126». Пока валялся в лазарете - Шевцов держал меня на коротком поводке, обозлился за что-то. Постоянно придирался, задавал бестолковые вопросы, пытался прогнуть меня… Да и хрен с ним, недолго мне его наблюдать осталось. Однако у меня сложилось стойкое ощущение, что он делает это не просто так. Словно выполняет чье-то требование.
        За прошедшие сутки произошла еще одна важная вещь - нашли Генку Иванца. Причина его пропажи оказалась близкой к той, которую я предполагал. Оказалось, что как только мы разошлись, он встретил своих старых друзей. Друзья у него были соответствующие - у всех кто-то из родителей занимал важную должность и часто бывал в командировках, порой в Европе и даже Америке.
        Те, на радостях, потащили Иванца в гости - у кого-то из них был день рождения. Тот, как ни пытался, не смог отказать. Ну а там алкоголь, сигареты, девчонки… В общем, понеслось. Генка и сам не заметил, как его накачали коньяком, а кальян, привезенный откуда-то из-за границы поставил жирную точку… С непривычки, у парня включился автопилот и тот благополучно заснул в одной из комнат. Все попытки привести его в чувство, оказались неудачными.
        Проснувшись в полдень следующего дня, он с ужасом вспомнил о том, что нужно было сделать. Генка сбежал из квартиры, бегом бросился к ближайшему автомату и отыскав номер дежурного, сообщил о своем местонахождении. Ну а дальше все просто - передали информацию связистам, те - Зубову. Ну а он, в свою очередь, отправил Кулагина забирать «потерянца».
        Влетело ему знатно. Аж десять нарядов вне очереди и лишение увольнений на целый год. Иванец даже возникать не стал, вину осознал полностью и принял наказание со смирением и пониманием. Все-таки армия внесла серьезные коррективы в воспитание Генки. Я даже поразился…
        Также выяснилось, что лейтенант Зубов делу о пропаже двух срочников дальнейшего хода не дал. И хотя это грубейшее нарушение, за которое он вполне мог лишиться погон, доклада наверх не последовало. То ли испугался лейтенант, то ли затупил… В общем, проблема была решена, виновные наказаны, а остальное неважно.
        Кулагину досталось больше всех. Мало того, что тот, пользуясь служебным положением забрал людей к себе на дачу, строить баню… Он умудрился вывезти их в город и там без документов отпустить в самоход. Именно самоход, потому что увольнением это назвать было сложно. Он получил строгий выговор, естественно с занесением в личное дело. Однако командованию в Чернигове все представили в ином свете, будто прапорщик ушел в запой на несколько суток.
        Ну, и на том спасибо.
        Из лазарета меня выписали в тот же день. Шевцов сначала не хотел меня отпускать, бухтел насчет того, что какая разница, где лежать - в лазарете или в своей палатке?! Тут я мусор выносил и порядок иногда наводил - хоть какой-то от меня толк. Но Зубов дал соответствующую команду, поэтому начмед сдался.
        Вернувшись к дембелям, меня тут же засыпали вопросами. До этого целью номер один был сам Генка. Он уже успел несколько раз и в подробностях рассказать свои похождения в увале, ну, по крайней мере о тех, что сам запомнил.
        - Леха! Охренеть вы начудили с Иванцом! - воскликнул Артур. - Все было так хорошо, а тут вы… Баню мы так и не достроили, всех вернули обратно. Еще и запрет на увалы получили.
        - А вы-то причем? - удивился я.
        - Это ты у Зубова спроси, - недовольно хмыкнул Олег. - Его переклинило, когда он узнал, что вы пропали. Рвал и метал. Беседовал со всеми.
        - Вы прям отличились. - Артур продолжал гнуть свое. - Что, по-нормальному нельзя было?
        - То есть, мне нужно было успеть выскочить из машины до того, как в нее врезалась другая машина? - искренне удивился я. - Хорошо, в следующий раз попробую. Только сначала сам продемонстрируй, а то я не умею.
        Серега и Олег заржали - действительно получалось глупо. Никогда не знаешь, что произойдет в следующую секунду, если причины от тебя не зависят. Артур это тоже осознал, поэтому просто засмеялся и завалился на свою кровать.
        Ко мне подошел Генка, протянул руку.
        - Да, Леха! Мы отличились так, как никто до нас, - произнес он, затем заржал. - Больше повторять не будем, ладно?!
        - Поддерживаю. А то последствия, мягко говоря, печальные.
        Остальные тоже подхватили. Проблему разрулили, тем более, не такая уж и проблема. В армии бывало и похуже. Намного хуже.
        - Ладно. Вы молодые, позволительно, - смягчился Артур.
        Дальше мы вскипятили чайник, разлили чай по кружкам. Предприимчивый Серега откуда-то притащил половину коробка каменного печенья, об которое можно было зубы сломать. Пришлось как беззубым старикам окунать его в горячий чай, чтобы размокло. В принципе, было вкусно.
        - Ты где это берешь? - возмутился Олег, с трудом отгрызая кусок печенья.
        - Государственная тайна. К тому же, там где я беру, для других больше нет, - хитро улыбаясь ответил толстяк. Тот всегда находил, где и что сожрать.
        В какой-то момент я решил рассказать остальным, что меня ждет. Не хотел просто теряться, без объяснений. Нужно было только подать информацию в несколько ином свете. Но перед этим, под предлогом покурить, я отозвал Генку на свежий воздух и в трех словах попросил его не реагировать на то, что я скажу остальным. Тот ничего не понял, но обещал не встревать.
        Вернувшись обратно, я не стал медлить и поделился с дембелями «секретной» информацией.
        - Короче, хочу вас кое-что рассказать, - начал я, приняв скорбящий вид. - Вчера у меня был неприятный разговор с Зубовым. За совершенные косяки меня забирают из строительного батальона и переводят на другой объект. Так как на завод «Юпитер» мы больше не ездим, толку от меня в этом деле нет, поэтому все. Думаю, дней пять или неделя максимум и поеду я, хрен пойми куда. Вот такие пироги, народ.
        - Ни хрена себе новости.
        - Это со штаба прилетело такое? - удивился Артур.
        - Ну да. И мне потом звонили, сказали собирать манатки, - тяжело вздыхая, подвел итог я. - Так что, дальше без меня.
        Повисла напряженная пауза.
        - Слушай, раз это теперь не актуально, может быть теперь расскажешь, чем ты на «Юпитере» должен был заниматься? Или это прям совсем секретно?
        - Да нет, в общем-то, - подумав, уклончиво ответил я. - Ай, ладно… Короче, вы же в курсе, что завод производил магнитофоны катушечные?
        - Ну да.
        - А вот помимо них, было много чего еще. Для военных.
        Тут у меня вообще разыгралась фантазия, да и я вспомнил про одну компьютерную игру, где сталкер влез в подвалы завода «Юпитер». В общем он нашел там секретную лабораторию, по созданию электромагнитного оружия. Эту версию я и рассказал, только совсем уж фантастические моменты я естественно опустил.
        - Это что ж за оружие такое? - удивился Артур.
        - У нас его именуют «изделие № 62», - с важным видом заявил я. - Электромагнитным полем разгоняет снаряд так, что когда он вылетает из ствола, то пробивная мощь выше любого огнестрельного оружия аж в два с половиной раза. Во как. Только это секретная информация.
        Дембеля рты раскрыли от удивления, кроме автомата «Калашникова» они ничего другого в руках не держали. Честно говоря, все эти истории про «изделие № 62» я всерьез не воспринимал. Чушь все это, по крайней мере, по состоянию на восемьдесят пятый год точно. Но сработало.
        Рассказывал я так интересно, что даже почти не сбивался. Косяков и неточностей было по минимуму.
        - Да… Вот так история. Ну а почему тебя с «Юпитера» забирают?
        - Другого человека назначили. Мы же больше туда не ездим. Терпеть не могу такие отмашки, - вздохнул я.
        Драматический момент, я блеснул актерским мастерством. Прокатило.
        - Так! - Олег решительно поднялся с места. - Раз такое дело, тут не чай нужно пить… Серега, что-то покрепче в заначке есть?
        - У меня всегда есть, - угрюмо отозвался тот. Толстяк обладал поистине редким талантом находить еду и выпивку там, где ее в принципе быть не может. И все это знали.
        Он отошел вглубь палатки, куда-то за стойку с вещевыми мешками и кучей дров, за «Буржуйку», где у него находилась нычка. Одна из многих. Порылся там, вернулся обратно с бутылкой и тремя банками тушенки. В довесок была пачка галет, копченый сыр и орехи.
        - Вот. Раз такое дело, можно не жалеть. Еще раздобуду, - произнес он, выкладывая из карманов содержимое.
        - Вот жук. Тебе бы на сверхсрочную пойти, прапорщиком. В идеале старшиной роты или завскладом продуктовым. Мне кажется, должность как раз для тебя создана, - усмехнулся Олег.
        Все весело засмеялись.
        В общем, посидели мы еще пару часов, все обсудили. Подвыпившие дембеля стали давать советы, как прижиться в новом коллективе и вообще, правильной жизни учить. Я кивал, улыбался, разве что только не записывал.
        А пораженный происходящим Генка, таращился на меня удивленными глазами и ухмылялся… Придется ему все объяснить, а то как-то неправильно получается.

* * *
        Наутро я повторно сгонял к Виктору на пост связи. После ночного дежурства тот был сонный и ничего против того, чтобы я воспользовался городским телефоном, не имел.
        Я тут же набрал номер родителей. К счастью они не знали, что со мной произошло. Командование в лице Зубова почему-то им ничего не сообщило, наверное, это потому что я почти не пострадал в той аварии.
        Трубку взял отец, я даже не удивился.
        Быстро поговорили, он поинтересовался, почему у меня больше нет увольнений. Пришлось рассказывать про «побеганцев» из части, естественно про себя упоминать не стал. Отсюда и последствия - типа все наказаны, увалы закрыты. Врать я не любил, но тут оправдывал свои поступки тем, что это ложь во благо. Зачем родителям волноваться по пустякам?
        Оказалось, что отец уже откуда-то знал, что случилось с Женькой Филатовым. Об этом даже в газете написали. Вот только кто виновник той аварии - ни слова.
        Выяснил, что у Жени перелом голени со смещением, сломана левая ключица и в дополнение пара ребер. Состояние тяжелое, но стабильное. Правда, об учебе в институте физкультуры и спорта ему придется забыть. На пару лет уж точно, а дальше как повезет с лечением и реабилитацией.
        Я выругался - вот же досталось парню из-за меня. Пусть и частично. Из-за какого-то урода по фамилии Пащенко, в один момент у человека, оказавшегося там случайно, так все круто поменялось. Катюху тоже жалко - наверняка сейчас дежурит в санчасти, помогая матери Филатова. А вот я целый и почти невредимый, только с синяками да ушибами, бухал с дембелями…
        Выходит, все это произошло из-за меня. Буду в увольнении, обязательно нужно прийти, все рассказать и извиниться. Хотя, там меня вряд ли кто посчитает виноватым…
        Посетила и другая мысль - а может, это наказание мне?! Наказание за то, что пытаюсь предотвратить неизбежное? Вмешиваюсь в ход истории, спасаю жизни других… Своего рода защитная реакция высших сил на то, что я заново родился в этом времени. Я - аномалия, которая не должна была произойти, но произошла.
        И еще. Стоило мне рассказать другу о своих планах, так тут же последовала реакция. Может, этого делать не стоило?
        Черт, кажется, я слишком перегибаю. Так и с ума сойти можно.
        Все это я успел обдумать, слушая отца - тот что-то рассказывал, однако я хоть и слышал, но не слушал. В процессе разговора я понял, что мамы и Насти дома не оказалось, поэтому говорили мы с отцом недолго. Напоследок вспомнил один момент и осторожно поинтересовался, кто стоит на охране их станции - ответ меня нисколько не удивил. Военные, из внутренних войск. Интересно, как же Андрей планирует провернуть такую замену? Что это, попытка навести порядок или первый шаг к дальнейшей реформе, которая приведет к масштабным переменам в девяностых годах.
        Честно говоря, хоть убей, а я совсем не помнил, когда и почему были проведены изменения, касающиеся охраны объектов, где атом использовался в мирных целях. Но в любом случае, это явно правильный шаг. Быть может, нежелательное лицо, которое проникло на станцию - теперь не проникнет?
        Наивно, но все-таки. Мне еще много чего предстоит сделать.
        Но вместе с этим у меня возникали другие вопросы, а оставил ли я какой-нибудь след, повлияли ли на что-то мои действия? Изменил ли я что-то в истории? Хоть на грамм?
        Положил трубку, сел на стул. Выдохнул. Потер ладонью затылок. Как же сложна задача, которую я себе поставил. В голове был рой разрозненных мыслей, которые даже между собой не всегда стыковались. Я один - песчинка - в огромном механизме поставленной задачи. Если раньше меня не пугали трудности, то сейчас я сильно сомневался - а смогу ли? Силами одного человека провернуть такое - само по себе фантастика.
        Я знаю, что уже размышлял о подобном, но… Вот попаду в этот созданный Андреем ВОХР, возьму как-нибудь автомат «Калашникова», прокрадусь на блочный щит управления и под угрозой расстрела сотрудников сорву эксперимент, чем не идея?
        Сорву сейчас, его проведут потом. И последствия будут хуже. А главное, тут для меня все и закончится - не будет светлого будущего. Будет камера два на два метра, сроком лет на тридцать, а то и пожизненно. А как же родители? Юлька?
        Нет, здесь нужно действовать совершенно иначе. А в идеале, нужны толковые помощники, понимающие масштаб и ответственность. Да только где же их взять?
        Были бы другие «попаданцы» вроде меня, было бы куда проще…
        Глава 17
        Все перемены к лучшему…
        Прошло первое мая, за ним и день победы. Наступила середина мая, однако я по-прежнему находился в гарнизоне стройбата на железнодорожной станции Янов. О переводе в новое подразделение не было ни слуху, ни духу.
        Новость меня расстроила, но я продолжал ездить на работы по строительству пятого энергоблока ЧАЭС, где мы заливали бетон в основание машинного зала третьей очереди, поднимали стены градирни, присутствовали почти на всех мелких работах.
        Теперь на строительстве энергоблока работало сразу две роты одновременно. Пока вторая и четвертая отдыхали, первая и третья на находилась на объекте строительства. А чтобы отдыхающим не слишком хорошо жилось, комбат и тут отличился. Неподалеку началось строительство бетонного завода, как раз для усиления мощностей строительства станции - всех туда на охрану. Шума было много, толку мало. Впрочем, в армии всегда так. Десятилетиями ничего не меняется.
        Все это время настроение у меня было паршивое. Я гадал, почему ни от Пономарева, ни от Андрея нет никаких новостей? Они же планировали с начала мая вводить в строй новое подразделение на базе «Чернобыля-2»? В чем же дело?
        Артур, Серега и остальные дембеля первую неделю даже поздравляли меня с тем, что прокатило остаться и никакого перевода, скорее всего уже не будет. Я не обращал внимания на их «поздравления», так как большую часть времени ходил раздраженный. В какой-то момент в голову даже закралась мысль, что меня просто кинули. К счастью, включился здравый смысл.
        На одном из обеденных перерывов, ко мне подсел Олег Ракицкий.
        - Леха, да расслабься ты! До лета досидишь в гарнизоне, сами с Генкой черпаками станете. Совсем другая жизнь начнется. Плохо тебе здесь, что ли? Кормят нормально, работа конечно нудная, зато в шею не гонят. Пять дней работаем, пять отдыхаем. Ну да, увольнений в город нет, но это временно. Залесный вроде успокоился, перестал совать свой нос туда, куда не просят.
        - Да не в этом дело! - отмахнулся я. - Чего мне тут сидеть? Штаны просиживать?
        - Согласен, это не твой случай, - вздохнул Ракицкий, вспомнив про мою историю. - Ну, посмотри на это с другой стороны - вдруг пошлют тебя куда-нибудь в Антарктиду, будешь там медведей белых гонять, да перья пингвинам чистить. Оно тебе надо?
        - У пингвинов нет перьев, - хмуро возразил я.
        Мы некоторое время сидели вместе, затем я отправился обратно на улицу.
        За прошедшие недели мая я дважды звонил родителям Женьки Филатова, извинялся за случившееся. Как и предполагал, никто меня виноватым не считал. Наоборот, искренне порадовались, что я сам почти не пострадал и смог продолжить военную службу.
        Сам Жека тоже меня ни в чем не винил. Я не стал говорить ему, что за рулем белой «Копейки» возможно, был Миша Пащенко - сам не был уверен в этом на сто процентов. Может быть позже и расскажу, а пока какой смысл? Несмотря на травмы, настроение у него было полное оптимизма.
        Со сломанными ключицей и ребрами проблем не было - выздоровление шло без осложнений. А вот с ногой все было не так хорошо. Перелом большеберцовой кости сам по себе был сложный, а после второго рентгеновского снимка выяснилось, что там еще и осколки в мягких тканях остались. В общем, Женьке не повезло - прогноз, в целом, был благоприятным, но реабилитационный период занял бы год, а то и полтора. Но врачи свое дело знали, поэтому и делали все возможное, чтобы парень не остался инвалидом.
        Как только майор Залесный вернулся из отпуска, Зубов написал рапорт о переводе. Ему случайно подвернулся удачный шанс сменить род войск и уйти в Кавказский военный округ на новую должность командира роты. Наш комбат не возражал - ему такие действия были только на руку. Он всерьез рассчитывал полностью заменить офицерский и прапорщицкий состав, оставшийся здесь после Прудникова. Какое-то нездоровое желание, даже странно. Я предполагал, что задолго до событий на Янове, оба майора как-то конкурировали между собой, хотя, что именно могло явиться тому причиной, я не знал. Да и честно говоря, меня это нисколько не интересовало.
        Я расстроился, чего греха таить. Но вместе с тем понимал - этому есть объяснение. Может, что-то стало более приоритетным? Вдруг, на самой ЗГРЛС какие-то проблемы? Как я ни напрягал память, никак не мог вспомнить, были на «Дуге» какие-то инциденты или нет.
        Двадцать первого мая, сразу после обеда, в нашу палатку вернулся злой и недовольный Артур. Серега это дело заметил сразу, а потому спросил напрямую.
        - Ну и чего ты такой кислый? Чего Зубов хотел?
        - Ничего хорошего, - мрачно пробурчал тот, падая на свою койку. - Короче, народ! Новость дня! Всех дембелей забирают обратно в Чернигов. И нас в том числе. В гарнизоне на Янове остаются только молодые, состав будет доукомплектован позже.
        - Да ну?
        - Ну да… Вот вам и хорошая новость! - хмыкнул армянин.
        - Бред какой-то! Да нам тут до дома дней десять осталось, что за ерунда?! - возмутился Ракицкий. - Проще отсюда уходить, чем тащится до Чернигова. Оттуда мы вовремя точно не уедем.
        - Вот и я о том.
        - А в чем проблема? - поинтересовался я. - Предполагаю потому, что строевая часть и ваши личные дела находятся там? Тогда это нормально, ничего удивительного. Как вы без документов собрались домой ехать?
        Ну конечно, мой опыт военного говорил сам за себя, а вот парни, готовящиеся к демобилизации, естественно не ожидали подобного. Когда уходили их дембеля, они еще не были в отрыве от основного подразделения.
        Соответственно, после такой новости, настроение у всех было дрянь.
        В общем, в течении следующих суток им приказали собрать личные вещи, после чего погрузили на поезд и отправили в расположение основной части, базирующийся под Черниговом. Мы даже их толком проводить не успели, так быстро все произошло.
        Вот так мы с Генкой и Виктором остались одни. Наша палатка опустела точно так же, как все остальные. Но это ненадолго, в скором времени должно было прибыть новое пополнение, и хрен его знает, кого там пришлют. Среди сослуживцев ходил слух, что палатки вообще уберут и все заменят деревянными бараками.
        Так-то я был согласен - круглый год жить в отапливаемой палатке осточертеет кому угодно. Летом жарко так, что дышать нечем, а зимой, несмотря на «Буржуйку», холодно. Недавно построенные первые бараки в этом плане были куда удобнее, светлее и практичнее.
        Всего за сутки наш гарнизон разом сократился на восемнадцать человек, а вот пополнение планировалось только в начале июня.
        Но оказалось, что это была не единственная плохая новость.
        На следующее утро настала очередь второй роты, ехать на объект строительства пятого блока. Однако по приезду, выяснилось, что минувшей ночью на стройке произошло то ли убийство, то ли самоубийство. На самой границе территории атомной станции нашли тело местного рабочего, проживающего в поселке «Копачи». Никаких подробностей нам естественно не сообщили, зато слухи среди рабочих ходили самые разные, начиная от несчастного случая и заканчивая какой-то жуткой мистикой. Ну, в таких случаях это нормальное явление - когда ничего неизвестно, люди начинают фантазировать. Особенно хорошо это получается у женщин.
        Как я ни пытался, так ничего толком и не узнал. Даже мой знакомый Виктор, работающий в охране склада строительных материалов, ничего конкретного рассказать не смог. Время шло, а подробностей никто не знал. Мы часа два просто торчали возле автобусов, ожидая дальнейших решений.
        Только после полудня нам все-таки дали зеленый свет и строительные работы возобновились. Милиция уехала, тело забрали. Приезжали следователи, криминалисты, но чем они там занимались, никто не видел.
        Честно говоря, эта долбанная стройка меня уже порядком задолбала. Вспомнил, что когда я впервые узнал, о своем переводе на станцию Янов в строительный батальон, совершенно не думал, что все развернется вот так. Удивительно, но приказ, спущенный сверху, где черным по белому было указано - не привлекать меня к строительным работам, был благополучно забыт. Да я и сам проявил инициативу.
        Работал я как и все, хотя от участия на самых тяжелых объектах, где требовалось много физической силы я старательно отлынивал. Все-таки в бетонщики меня записали без моего на то согласия, мне и на «Юпитере» было неплохо. Во всяком случае, кормили там точно на порядок лучше.
        До сих пор недоумевал, зачем полковник Андрей впихнул меня именно сюда? Почему не на «Волхов» в конце концов, он же ближе! Ведь конкретного задания так и не поступило, я сам нашел себе занятие, чем обратил на себя внимание…
        Большую часть времени работ на пятом энергоблоке, я проводил у территории склада - производил учет материалов, которые будут использоваться в течении нашего пребывания на точке. Здесь, когда попадал на Виктора, я частенько баловался чаем, который каждый раз имел новый, необычный привкус. Иногда Виктор угощал медом собственного производства. Вот до чего докатился бывший военный - стал пасечником. Наверное, в душе, я ему чем-то завидовал.
        Погода стояла замечательная, приближалось лето. По прошествии пяти дней, мы вновь вернулись в гарнизон.
        Территория лагеря за последние пару месяцев значительно преобразилась. Заменили ограду, возвели несколько новых бараков, а количество палаток ожидаемо сократили. Сам Залесный, был доволен, как хомяк - сверху его погладили по головке, пообещали рассмотреть на дальнейшие перспективы.
        Я точно знал, что майора Прудникова уже выписали из «МСЧ-126» и перевели в госпиталь для военных, где-то под Киевом. Судя по всему, реабилитация шла нормально. Я жалел только о том, что так и не разобрался, что же за люди на черной «Волге» появились в тот вечер субботы, когда я встречался с Маргаритой у «Лазурного». Так совпало, что разговор с дочерью и их появление повлияли на дальнейший ход событий, в результате чего Прудников попал в аварию. А может, ему помогли?!
        Иногда я злился на себя за то, что слишком много размышлял о том, что не принесло бы мне никакой пользы. Но с другой стороны, а как иначе?! С голой грудью бросаться на амбразуры, быть безрассудным и лезть туда, куда не просят? Без тщательного обдумывания того или иного шага, я бы не оказался там, где нахожусь. Да, пока что, ничего особо выдающегося я еще не сделал, но это пока.
        Именно та, преобладающая часть подсознания, которая ранее была подполковником войск РХБЗ и отличалась сдержанностью, рассудительностью и не скрою, некоторой медлительностью тоже. Однако реципиент в этом плане вообще ничем «особым» не отличался. У нас был некий симбиоз, без четких границ. Но ни о каком разделении подсознания речи не шло.
        Наконец, двадцать шестого мая, часов в одиннадцать дня, меня неожиданно вызвали к комбату.
        Явившись к командирскому бараку, я сразу нарвался на комплимент.
        - Явился?! Савельев, ты настоящая заноза в заднице! - именно этой фразой меня встретил майор Залесный.
        - Разрешите уточнить? - я тут же изобразил тупого ефрейтора. Вообще, на личном опыте, уже не раз убедился - в любой непонятной ситуации, коси под дурака. На гражданке не знаю, а в армии прокатывает. Проверено неоднократно.
        - Что уточнить? - хмыкнул майор, открывая мое личное дело.
        Ты гляди, уже и документы мои сюда доставили… А может они и вообще не уезжали. Помниться в нашу первую встречу, я вручил их лично Прудникову, но возможно, там было не все и что-то отправили по специальной почте.
        - Почему я заноза в заднице? - хмуро поинтересовался я, глядя на Залесного выразительным взглядом. С Зубовым это сработало, когда он попытался продавить меня, имитируя юмор и беспечностью. Но майор оказался тертым калачом.
        - Ну, во-первых. Каким макаром тебя вообще занесло в наш стройбат?! Ты же секретчик, верно? Птица иного полета. Должен работать со сведениями составляющими гостайну, так?
        - Так точно.
        - А здесь их нет! Так какого черта ты здесь делаешь?
        - Не могу знать. Я ж не сам сюда приехал, в штабе приказали - я поехал.
        - Ага, очень любопытно. Ну ладно, продолжим. В личном деле стоит пометка, сделанная Прудниковым, мол, не привлекать тебя к работам на объектах строительства. А ты уже успел побывать на «Юпитере», на ЧАЭС. Как так получилось?
        - Ну а что я рыжий, что ли? - возразил я, старательно делая вид, что растерян. - Жить в одной палатке с дембелями и не ездить на работы… Это как минимум странно, товарищ майор. Меня свои бы загрызли.
        Тот быстро и часто закивал головой, что можно было трактовать как угодно.
        - Ну а вот это… Ты помогал майору Прудникову в решении некоторых личных вопросов, а он отпускал тебя в увольнения. Было?
        Я едва сдержался, чтобы не фыркнуть. Отпускал меня в увольнения? Да это всего раз было. Любопытно другое - откуда он знает об этом моменте? Наверняка кто-то слил.
        - Не было, - честно соврал я. - Ни в чем я не помогал. А в увольнении был, признаю. Разве солдатам строительного батальона запрещено ходить в увольнения?
        Залесный впился в меня колючими глазами, зачем-то сунул в рот карандаш и принялся его кусать.
        - Мутный ты какой-то, ефрейтор, - наконец-то произнес он. - Хитровышморганный. Вот понимаю, что человек ты подозрительный, а почему, сказать не могу. Слова подходящего нет. Сразу скажу, что ты мне не нравишься, от таких людей я предпочитаю избавляться как можно скорее.
        Я снова ничего не ответил. Пусть уже договаривает то, что начал.
        Комбат встал из-за стола, обошел его и встал напротив меня.
        Несколько секунд играли в «гляделки». Комбат проиграл, но сделал это красиво.
        - Сегодня пришло распоряжение о твоем переводе, - спокойно произнес он. - Причем, что интересно, пришло сразу со штаба округа. Это чем же твоя кандидатура удостоилась такой чести?
        - Не могу знать, - ответил я, затем предположил. - Может, секретчика где-то не хватает?
        - На Новой Земле? - тот удивленно поднял бровь.
        Это была чистой воды провокация - майор хотел посмотреть на мою реакцию. Если бы я был в курсе своего перевода, то непременно отреагировал на озвученную им ложную информацию. Бурная реакция - значит, можно раскручивать дальше.
        Однако я был готов к подобному - в будущем, среди военных, это весьма распространенный прием, которым я и сам иногда пользовался.
        Но на провокацию комбата я не повелся, отреагировал спокойно. Пожал плечами.
        - Да-а… Новая Земля, хм… Место, аж у черта на куличках, туда только на поезде ехать дней десять. Потом еще столько же на каких-нибудь собаках… Повезло, Савельев, да?
        - Так точно, - невозмутимо ответил я. - Мне все равно, где служить. Главное, чтобы по специальности. А то эта стройка уже в печенках сидит. Терпеть не могу бетон.
        Комбат уставился на меня странным взглядом. Это была смесь раздражения, хитрости и разочарования.
        - Завтра в девять утра из Киева приедет транспорт, - процедил он, доставая пачку сигарет. - Поедешь служить дальше. Все, проваливай отсюда.
        - А документы?
        - Их я передам тому, кто за тобой явится. Даже самому интересно, что за род войск.
        - Разрешите идти? - не дожидаясь разрешения, крутанулся через левое плечо и шагнул к выходу.
        Разумеется, ни о какой Новой Земле и речи не было. Была лишь хитрая попытка выяснить, что я за птица такая и попытаться разговорить. Не вышло, ответную реакцию я не дал, чем основательно сбил его с толку.
        Есть такая категория командиров, которые предпочитают не лезть туда, где подозрительно. Залесный был из их числа, правда, очень любопытный. Пытался продавить, но понял, что ему ничего не светит. О чем ему говорить с тупым срочником, у которого любимые слова это - «не могу знать» или «никак нет»?!
        Мое настроение резко улучшилось.
        Вот и долгожданная реакция пошла, мой перевод, спустя почти месяц, все-таки состоится. Значит, я стану ближе к выполнению поставленной цели еще на один шаг.
        На радостях отправился в свою палатку. Близилось время обеда - было тихо, свет приглушен. Младший сержант Иванец в наглую спал на койке, даже сапоги снять поленился.
        - Эй, подъем! Воин! - громок рявкнул я, отчего тот подскочил прямо на кровати, едва не спикировав на пол.
        - Шутник, блин… - пробурчал он, увидев меня на входе. - Вот подожду, пока ты тоже заснешь, и тоже пошучу…
        - Да ладно, не обижайся, - усмехнулся я. - Просто настроение хорошее.
        - С чего бы это?
        - Меня все-таки переводят.
        Тот громко зевнул, затем посмотрел на меня оценивающим взглядом.
        - Слушай, я не пойму… Ты то рад этой ерунде, то не рад. Ты уж определись, а?
        - Рад, конечно, - я тоже лег на свою койку. - Я ж тебе тогда толком так и не рассказал.
        Тот кивнул.
        - Ну, значит так… На аэродроме «Овруч» я и вправду кое-что сделал. За это я попросился ближе к дому, ну и так я и оказался на Янове. Когда я явился в этот гарнизон, пришлось придумать себе целую легенду, что никакой я не срочник, а самый настоящий прапорщик из военной контрразведки. Прибыл сюда под прикрытием, для выполнения специального задания. Они до последнего верили, что я прапорщик…
        - Ха! Ну ты загнул. - Генка аж в лице изменился. - Это когда ты рассказывал что-то там про хитрое оружие электрическое?
        - Электромагнитное, да. Только это не совсем выдумка, - выдохнул я. - Что-то на «Юпитере» действительно разрабатывается и сейчас. Я вообще об этом случайно узнал. В общем, использовал эту информацию в своих целях, чтобы нормально влиться в компанию дембелей. Кто ж знал, что они сами по себе нормальными парнями окажутся, пусть и подозрительными. Не люблю врать, но тут пришлось.
        - Да-а, теперь понятно, что это за история была, - протянул Генка и восхищенно почесал подбородок. - Лихо ты развернул, я бы до такого не додумался. Если бы дембеля меня давить начали бы, я просто в морду дал бы. Ну, понятно, что один против толпы много не навоюет, но пару носов я бы разбил.
        - Вот поэтому я и перестраховался. Знал бы, что сам себе сложностей потом создам. Ну, главное, все разрулилось. Так что сам понимаешь, переводу я реально рад - надоело мне здесь торчать.
        - Понимаю.
        - За тебя тоже пытался просить, но отказали.
        - Так ты знаешь, куда переводят? - снова удивился Иванец, пропустив мои последние слова мимо ушей.
        - Да, приблизительно. На нашу радиолокационную станцию, что антенны в лесу видны. Только кем и для чего, хрен его знает.
        Про связь с комитетом государственной безопасности я, разумеется, упоминать не стал, слишком специфическая информация. Ни к чему ее Генке знать, даже если его отец знаком с Андреем.
        - Поменяешь рыло на мыло! - авторитетно заявил Генка. - Вот если бы куда-то под Киев, там девчонок знаешь сколько? А, ну да, у тебя же Юлька здесь… Понимаю, уезжать из-под Припяти, смысла нет.
        - Вот и я о том же. Мне важно остаться работать на этой территории и дальше.
        - Ну, как знаешь. Только я бы все равно не поехал, здесь бы уже остался дослуживать. Как-то спокойно здесь.
        Я не узнавал Генку - ему спокойствия захотелось? С каких это пор?
        - Ты не заболел? - поинтересовался я.
        - Нет, а что?
        - Я тебя не узнаю. Тот Генка Иванец, что пытался набить мне морду за гаражами - где он?
        Тот засмеялся.
        - Перевоспитался, наверное! Ну ладно, и когда тебя заберут?
        - Завтра, в девять утра, - я вдруг услышал урчание собственного желудка. - Слушай, пойдем в столовую, а то я даже не позавтракал толком. Заодно еще тебе кое-что расскажу, про нашего общего знакомого. Мишу Пащенко, помнишь такого?
        Глава 18
        Барьер
        Ровно в восемь тридцать утра я прибыл на контрольно-пропускной пункт - отправленный за мной транспорт уже был на месте. Им оказался традиционный темно-зеленый «УАЗик». Регистрационный номер естественно военный, но приписан, судя по всему, к автопарку объекта «Чернобыля-2». За рулем сидел забавный сержант типичной чукотской наружности. Ну, прямо вылитый «Вакутагин» из российского сериала двухтысячных годов. Только этот был какой-то молчаливый и угрюмый.
        Рядом машиной, с сигаретой в руках, стоял уже поседевший человек в гражданском. Возраст его был около шестидесяти, что сразу же вычеркивало его из рядов как КГБ, так и вооруженных сил. Однако цепкий взгляд, жесткие черты лица и короткая стрижка говорили о том, что человек долгое время был на службе. Быть может, даже кто-то из старших офицеров.
        - Ну и дыра! - громко проворчал он, рассматривая наш КПП.
        Я как раз миновал шлагбаум, поэтому сказанное им услышал более чем хорошо.
        Выдохнув клуб дыма, он окинул меня оценивающим взглядом и спросил:
        - Ты Савельев?
        - Так точно! - отозвался я.
        - Документы, вещи взял?
        - Разумеется.
        - Тогда залезай в машину. Времени у нас мало, - отбросив окурок в сторону, он подошел к «УАЗу» открыл дверь и влез внутрь. Я торопливо последовал его примеру.
        Убытие из гарнизона получилось скучным. Меня провожали только Генка и Витек. Связист так вообще, на свой страх и риск покинул пост связи.
        С остальными сослуживцами я как-то не особо пересекался, а потому и до меня никому не было дела. Про офицеров я вообще молчу - Залесный был рад избавиться от меня как можно скорее, считая меня той самой занозой в заднице, от которой одни проблемы. Зубов вообще отсутствовал на службе, а Кулагин уже вторые сутки находился с личным составом на бетонном заводе.
        Хлопнула дверь, взревел движок.
        Сержант-чукча развернул машину и направил ее в сторону Янова - других дорог здесь не было. Миновав железнодорожную станцию, мы выехали на дорогу, ведущую к городу Чернобыль. Километра через три свернули налево.
        Издалека я увидел антенны «Ока Москвы». Поистине невероятное строение.
        На тот момент, во всем Советском Союзе таких было построено три. Одна в Комсомольск-на-Амуре, вторая у Николаева. Ну а на третью я как раз и смотрел.
        - Ну что, ефрейтор? - спросил пассажир. - Знаешь уже, куда едем?
        - Конечно, знаю. А вы, простите, кто?
        - Да так… Приглашенный консультант, - отмахнулся тот, затем посмотрел на меня каким-то хитрым взглядом. - Моя фамилия Лисицын. Думаю, тебе она знакома, не так ли?
        От услышанного, у меня даже дар речи пропал.
        Лисицын? Тот, кому и предназначались те коробки, которые собирался отправить Валера Степанов?! За прошедшие два месяца, я уже видел смерть другого Лисицына, но это простое совпадение.
        - Расслабься, ефрейтор. Я знаю, что у тебя были свои подозрения на мой счет. Потому я и решил съездить за тобой сам. Ты молодец, наблюдательный. Только немного ошибся с преждевременными подозрениями насчет меня.
        Я ничего не ответил, просто кивнул. Только что, словно карточный домик, рассыпалось еще одно мое убеждение.
        - Вот и отлично. То, что произошло на «Юпитере» отдельная задача, которая к несчастью провалилась. Ты тут ни при чем, но давай без лишних вопросов?!
        - Хорошо.
        - Значит, про «Дугу» ты уже все знаешь?
        - Так точно.
        - Ну и отлично. Проще будет освоиться. В трех словах расскажу тебе то, чего ты еще не знаешь. На территории объекта теперь размещается отдельный учебный центр, где уже на днях начнется обучение специального подразделения. Его официальное название «Барьер». Курс обучения рассчитан на год, сначала две недели теории, все остальное практика. Проходить все это будет на территории Чернобыльской атомной электростанции, совместно с внутренними войсками СССР. Вопросы есть?
        Я с подозрением посмотрел на «Вакутагина», но тот только крутил баранку, никак не реагируя на слова Лисицына.
        - Не переживай, он русский понимает плохо, - усмехнулся он. - Полагаю, вопросов нет? Ну и отлично. Кстати, мы почти приехали.
        Дорога вильнула влево последний раз и я увидел впереди серые ворота КПП, с большими красными звездами на обеих створках. Рядом размещалось двух этажное здание, сверху которого развевался традиционный красный флаг. Правее, возвышаясь над деревьями, стояла громада радиолокационных антенн.
        Наш «УАЗ» подъехал к воротам. Непонятно откуда, словно из-под земли, нарисовался помощник дежурного, с автоматом «Калашникова» в руках. Еще двое стояли возле ворот, безразлично поглядывая на машину.
        Боец подошел к машине, внимательно посмотрел на водителя - но тот никак не отреагировал. Просто таращился на ворота, словно был не в себе. Лисицын вытащил из нагрудного кармана пропуск-бабочку, показал его солдату.
        Внимательно прочитав содержимое и удостоверившись, что документ не фальшивка, тот коротко кивнул и махнул рукой. Его напарники скрылись за отдельной калиткой, а уже через треть минуты ворота начали медленно разъезжаться в стороны, открывая проезд.
        Чукча тронулся с места, переехал через небольшой переезд и направил машину вперед, где уже через пятьдесят метров перед нами оказался перекресток. Тут и там виднелись крыши и стены зданий. А еще дальше, размещались громадные антенны «Русского Дятла».
        Влево и вправо уходили асфальтированные дороги. Где-то здесь и располагался военный гарнизон объекта «Чернобыль-2». Насколько я помнил, на объекте был целый городок, в котором проживали военные вместе с семьями, имелась своя котельная, небольшая школа, детский сад, военный госпиталь, «Военторг», клуб радиоцентра. Ну и непосредственно сами антенны, комплекс управления «ЗГРЛС» и несколько вспомогательных объектов.
        Это была улица Курчатова. По крайней мере, именно это я прочитал на указателе.
        Вокруг росли отдельные группы молодых деревьев, скрывая здания. Метров через сто я заметил второе КПП, скорее всего, оно было создано для того, чтобы ограничивать въезд техники непосредственно к самим антеннам.
        «Вакутагин» повел машину прямо, а метров через сто, за секцией высокого бетонного забора свернул влево. Остановился и заглушил двигатель.
        - Ну что, ефрейтор! Приехали! - произнес Лисицын, открывая дверь и выбираясь наружу. Я последовал его примеру и тоже поторопился покинуть автомобиль.
        В пятидесяти метрах от нас стояло два одноэтажных здания, а чуть в стороне размещалось еще одно, но двухэтажное. Судя по всему, оно было построено совсем недавно. Площадь всей территории составляла около двадцати соток и была огорожена оградой из сетки-рабицы. Имелся небольшой плац, полоса препятствий, многочисленные спортивные снаряды.
        - Савельев, вот тебе первая задача, - произнес Лисицын. - Хватай свои вещи и иди вон в то двухэтажное здание. Это казарма. Доложишься командиру подразделения, разместишься, обустроишься. Поговорить мы еще успеем, но об этом позже.
        Я кивнул, подхватил свой вещевой мешок и направился к зданию.
        Через несколько метров обернулся - «УАЗ» как раз разворачивался, чтобы покинуть территорию, а сам Лисицын по-прежнему стоял на месте и задумчиво смотрел на антенны «Русского Дятла».
        С этой точки их было видно лучше всего. Зрелище действительно завораживающее.
        Высокочастотная антенна была высотой девяносто метров, а низкочастотная достигала аж ста сорока метров. Для сравнения, тридцать метров - это высота девятиэтажного дома.
        В длину они достигала почти километр. Неудивительно, что с такими габаритами их видно со всех сторон Припяти.
        Я почему-то вспомнил все, что мне было известно о «ЗГРЛС». Строительство было начато в 1975 году, закончено через три года. На разработку и создание объекта, по тем временам, ушло двести миллионов рублей… Астрономическая сумма! Но цель оправдывала средства - радиолокационная станция должна была стать важной частью противоракетного щита СССР.
        По задумке инженеров и конструкторов, «Дуга-1» фиксировала пуск вражеских ракет со стороны Америки, уже через несколько минут после их запуска. То же самое касалось и самолетов дальней авиации, способных нести на себе ядерное оружие.
        Вот только если с отслеживанием массовых запусков станция справлялась хорошо, то с одиночными объектами дело обстояло не очень. Именно потому в восьмидесятом году ее сдали на модернизацию, которая завершилась к концу восемьдесят пятого года. И тогда же она встала на боевое дежурство, хотя государственную приемку должна была пройти только в восемьдесят шестом году, но по известным причинам, этого не произошло… Было время, когда я читал целые статьи, посвященные системе «ЗГРЛС».
        Я понял, что отвлекся. Когда вновь посмотрел на Лисицына, того уже не было на месте.
        Вздохнул, направился к казарме.
        Потянул на себя дверь. В нос сразу ударил запах свежей краски.
        Что, опять? Терпеть не могу краску. С недавних пор…
        У стены заметил традиционную тумбочку «дневального», стол. На нем черный телефон, какой-то журнал.
        Центральный проход, выкрашенный коричневой, краской аж блестел. Кое-где его докрашивали бойцы, скорее всего, это мои новые боевые товарищи. Видимо, все то время, пока я ждал отмашки от Андрея, они приводили казарму в порядок.
        Из бытового помещения ко мне вышел дежурный, в звании сержанта. Он смотрел на меня с каким-то ожиданием. Я отвечал тем же.
        - А ты кто такой? - наконец спросил он, поправляя повязку на руке.
        - Ефрейтор Савельев, - отчитался я. - Прибыл для дальнейшего прохождения службы в здешнем подразделении.
        - А, так значит, это ты последний?! Канцелярия командира там, - дежурный указал на дальний конец центрального прохода.
        Я молча кивнул, отправился в заданном направлении.
        Уткнулся в деревянную лакированную дверь. Постучал, открыл.
        Внутри находилось три незнакомых офицера, двое сидели в креслах, а один, в звании капитана, стоял у рабочего стола.
        Сразу бросились в глаза его эмблемы на погонах - они были странными, я таких никогда не видел.
        - Здравия желаю, товарищ капитан! Разрешите войти?
        На меня оценивающе уставились три пары глаз. Получилось как-то неловко, но я и виду не подал, что как-то смутился.
        Наконец, тот, что носил капитанские погоны, слегка усмехнулся.
        - Ну заходи, ефрейтор! Фамилия?
        - Савельев!
        - А, ну понятно, - произнес другой, в звании старлея. - Насчет тебя было отдельное распоряжение, поэтому и забрали из… Предыдущее место службы был стройбат, верно?
        - Так точно.
        - Ну вот. Честно говоря, даже не знаю, почему тебя забирали отдельно. Так, Савельев… Личное дело с собой?
        - Так точно, - я протянул ему заранее приготовленную папку с документами.
        - Погоди, разве ты не должен быть младшим сержантом? - спросил другой офицер, тоже со старлейскими погонами.
        - Так не присвоили еще, - я пожал плечами.
        - Сколько служишь? - капитан развязал шнурок на моем личном деле, откинул переплет.
        - С октября прошлого года.
        Он кивнул. Принялся что-то читать. Затем, примерно через минуту, снова посмотрел на меня и сказал.
        - Как со здоровьем обстоят дела?
        Но я его словно не слышал.
        Чем больше я смотрел на этого капитана, тем больше понимал, что черты лица мне почему-то очень знакомы. Причем, эта мысль не давала мне покоя. Какое-то смутное ощущение дежавю, словно я его уже где-то видел. Наверное, я настолько ушел в себя, что он вынужден был повысить голос.
        - Савельев?! - его громкий голос вернул меня к реальности. - Все в порядке?
        - Так точно, - ответил я. - Виноват, задумался.
        Тот выдержал паузу, видимо оценивая мое состояние. Затем кивнул, подошел к рабочему столу, снял с корпуса аппарата телефонную трубку и прислонил к уху.
        - Горчаков! Дуй в канцелярию!
        Менее чем через минуту, в дверь постучались. Вошел сержант, который встретил меня еще при входе в казарму.
        - Старшина Горчаков, помогите ефрейтору Савельеву разместиться в казарме. Через сорок минут общее построение у входа в здание. На улице. Будем знакомиться. Я же правильно понимаю, что весь личный состав прибыл?
        - Так точно, товарищ капитан.
        - Выполняй.
        - Идем! - сержант слегка толкнул меня локтем.
        Мы вышли из канцелярии, направились обратно ко входу.
        - Ну что, будем знакомиться? - спросил прямо на ходу. - Артем!
        - Алексей!
        - Вот и познакомились. Как попал в число курсантов? - поинтересовался тот.
        - Да, долгая история. Если вкратце, то помог одному из младших комитетских в одном очень непростом вопросе по выявлению предателя. Вот, поощрили. Назначили сюда.
        - А-а… Я вот тоже отличился, - переключился на себя Горчаков. - Я был на космодроме «Плесецк», ночью задержал двоих нарушителей режима. Представляешь, пытались похитить секретные документы, прямо с пункта управления! Совсем страх потеряли! Прошло четыре месяца, приходит телеграмма о моем переводе сюда. Вот я тут уже три недели торчу. Назначили исполняющим обязанности старшины, сплошной геморрой блин. А ты чего так поздно прибыл?
        - Как приехали за мной, так я и собрался.
        - Ты что, где-то рядом раньше служил? - удивился Артем.
        - Ну да. В четырех километрах к северо-востоку, - усмехнулся я. - И призывался из Припяти. Считай, местный.
        - Вот это я понимаю - повезло, так повезло. Я вот из Челябинска, до дома далековато.
        - Слушай, ты ж получается давно здесь? - поинтересовался я, притворившись, будто ничего не понимаю. - Расскажи, что тут и как, в трех словах. А то я еще не понял, куда именно я попал.
        Горчаков усмехнулся.
        - Да пока никто толком ничего не знает. Я даже подозреваю, что и офицеры наши еще ничего не знают. Среди наших ходит слух, что здесь каким-то боком замешан комитет госбезопасности.
        - Да ладно, серьезно? - поразился я, округлив глаза. - Ничего себе!
        - Ну, доказать, конечно, это невозможно… Но я тоже так считаю. Значит, смотри… Это наша казарма, рассчитана на тридцать человек. Остальные двадцать девять человек уже здесь, прибывали в течении месяца. Сейчас внесем тебя в книгу учета личного состава, пройдешь медицинское освидетельствование. Определим спальное место, получишь постельное белье и обмундирование. Да, форма у нас будет другая.
        - А занятия когда начинаются?
        - Не знаю. Еще не говорили.
        В общем, меня быстро внесли в списки, затем Горчаков отвел в лазарет. Но начальника медицинской службы на месте не оказалось, поэтому медицинский осмотр отложили на потом.
        - Сейчас будет общее построение! - Артем взглянул на часы.
        Вернувшись в подразделение, он громко крикнул.
        - Взвод! Выходим строиться на улицу, перед входом! Форма одежды номер четыре!
        Сначала я не разглядел, а сейчас понял, что в казарме была определена кубриковая система расселения. Как на кораблях и подводных лодках. В каждом кубрике находилось по пять человек, а всего их получалось двенадцать. Объяснялось это просто - этаж был рассчитан на шестьдесят человек, поэтому половина помещений попросту пустовала.
        Сейчас из жилых помещений выбирались военнослужащие, одетые как попало. Кто-то в «Афганке», кто-то в форме старого образца, кто-то в черной - морской… В общем, сборная солянка. Воинские звания тоже у всех были разные, начиная от рядовых и заканчивая сержантами. По крайней мере, старших сержантов и прапорщиков я не заметил.
        Толпой вышли из расположения на свежий воздух.
        Со стороны это выглядело как стадо, бестолково топчущееся на месте.
        - Взвод! В две шеренги напротив входа, становись! - рявкнул Горчаков, выходя на видное место. Он явно и раньше работал с личным составом, а может просто голос был поставлен.
        Спустя минуту входная дверь открылась и оттуда вышли офицеры, что ранее сидели в канцелярии капитан и оба старлея.
        - Смирно! - снова заорал Артем. - Равнение налево!
        Строевым шагом он направился к капитану, но тот махнул рукой и дал отбой.
        - Отставить!
        Старшина продублировал.
        Все три офицера неторопливо вышли на центр, остановились перед построением. Горчаков козырнул и вернулся в строй.
        - Здравствуйте товарищи военнослужащие! - громко произнес командир.
        - Здравия желаем товарищ капитан! - хором крикнули тридцать человек.
        Я рассчитывал, что он представит нам офицеров и представится сам, но почему-то этого не произошло. Капитан зашел с другой стороны, сразу начав с самого главного.
        - Итак, сейчас я расскажу вам, для чего все это было реализовано и что нас ждет в ближайший месяц… - командир осмотрел строй, затем посмотрел куда-то вверх и вздохнул. - Подразделение «Барьер», коими мы теперь являемся, было создано в рамках борьбы с диверсантами на потенциально опасных объектах, где имеется ядерное топливо. Первым местом станет Чернобыльская АЭС. Цель у вас простая - практически обучиться всем методам контроля и охраны таких важных объектов как атомная электростанция. В данное время этим же занимаются отдельные подразделения внутренних войск, но проведенный командованием анализ показал их низкую эффективность. Другими словами, если все пройдет успешно, вы полностью замените их на объекте. Разумеется, не сразу.
        - В процессе практического обучения вы столкнетесь с самыми разными проявлениями диверсии, - продолжил другой офицер. - Не секрет, что иностранные шпионы и диверсанты уже могут находиться на охраняемом объекте. Их нужно будет вычислить и перехватить. Силу разрешается применять только по необходимости, а что касается огнестрельного оружия - то только в самом крайнем случае, при явной угрозе для вашей жизни, жизни сотрудника или угрозе важному оборудованию, которое может привести к аварии или катастрофе. Разумеется у нас будут занятия по боевой подготовке, стрельбе, рукопашному бою и многому другому.
        Говорили они много и долго. Информации вывали столько, что воспринималось она с трудом. Я уверен, часть из стоявших в строе бойцов вообще ничего не поняла, однако я сделал правильные выводы, поскольку все это уже знал. Думаю, тот откровенный разговор, что произошел с полковником Андреем на КПП нашего гарнизона и стал решающим моментом, для создания «Барьера».
        Черт, а ведь это реально прорыв! В СССР подобное еще никем не предпринималось. Нет, особые подразделения контрразведки или КГБ наверняка занимались чем-то подобным… Но вот решение привлечь для этого срочников, пусть и отличившихся, крайне смелое и дерзкое. Со стороны это кажется робкой попыткой внести изменения в существующий строй… Будет либо оглушительный успех, либо полный провал. Среднего не дано по той простой причине, что оно уже есть - действующие подразделения охраны внутренних войск.
        - Во время обучения нами будут созданы учебные диверсанты, которых вы должны будете вычислить и остановить! - вновь взял слово капитан. - Именно так вы научитесь отличать и выявлять противников, искать методы борьбы против них. Если наше подразделение покажет успех, подобные учебные центры будут созданы по всему Советскому Союзу! Понимаете уровень и важность цели?
        - Так точно! - хором ответили тридцать человек.
        - Вот и посмотрим, - слегка улыбнулся капитан. - Вопросы есть?
        - Когда начнутся занятия? - спросил кто-то из строя.
        - Перед тем, как задать вопрос, военнослужащий обязан представиться! - заметил один из старших лейтенант.
        - Виноват! Младший сержант Разин! - отозвался тот же голос. - Когда начнутся занятия?
        - С завтрашнего дня! Сначала освоим теорию, правила применения оружия и много чего еще. Однако замечу, что самой теории будет сравнительно немного, в основном будет практика. Еще вопросы?
        - Товарищ капитан, разрешите вопрос? Ефрейтор Кузьмин! А увольнения будут?
        - Куда?
        - Ну, в город. Тут же Припять недалеко. В семи километрах.
        - Вы еще себя никак не показали, а уже об увольнениях беспокоитесь? Рановато, товарищ ефрейтор. Не о том думаете.
        - Рядовой Рокишев! Товарищ капитан, а что будет, если в процессе службы, кто-то из нас случайно застрелит иностранного шпиона?
        - Тогда Кузьмин пойдет в увольнение! - пошутил кто-то из строя. Все дружно засмеялись.
        - Отставить смех! - повысил голос капитан. - Вы сначала выявлять научитесь. А потом уже будете стрелять!
        И тут я решил задать свой вопрос, потому что мне не давал покоя один момент - почему до сих пор никто из них не представился?!
        - Товарищ капитан, разрешите вопрос организационного плана? Ефрейтор Савельев!
        Тот сразу отыскал меня взглядом, изменился в лице.
        - Давай, Савельев!
        - Вы до сих пор не представились.
        - А ведь верно, совсем об этом забыл! Подумал, что вам будет интереснее узнать про само подразделение… Хорошо, что напомнил! - ни капли не смутился офицер. - Моя фамилия Гнездов, Федор Валерьевич!
        Меня как громом поразило… Гнездов?!
        В Сирии, в две тысячи двадцатом, меня пристрелили из пистолета, в голову. Как собаку. В каком-то грязном сарае.
        Так вот почему черты его лица с самого начала показались мне такими знакомыми - скорее всего, сейчас передо мной стоял отец того предателя, что пустил мне пулю в лоб!
        Глава 19
        Демонстрация
        Командир продолжал говорить, но я уже ничего не слышал - все мои мысли были заняты осознанием нового факта. Я вновь и вновь, медленно и в деталях прокручивал в голове то последнее воспоминание, из прошлой жизни - направленный на меня пистолет и злобная ухмылка капитана Гнездова.
        Затем была вспышка выстрела и темнота.
        Сейчас меня медленно переполняла злость и слепая ярость, в голове странно зазвенело, а слух словно упал до минимума. Все вокруг как-то померкло, стало абсолютно несущественным. Я не слышал никого и ничего - только свои собственные мысли и при этом буравил капитана ненавистным взглядом.
        И все-таки, усилием воли заставил себя подавить нахлынувшие эмоции. Передо мной ведь не убийца, а его отец. Скорее всего, его сын еще совсем мал и уж точно никакой опасности сейчас не представляет. Как же так папаша с такой сферой деятельности вообще допустил, что сын встал на кривую дорожку?!
        Ладно, об этом потом. Впереди будет еще много времени обдумать, что и как.
        Лишь через минуту, справившись, наконец, с накатившими эмоциями, я расслышал, как он представлял бойцам своих офицеров.
        Тот, что был повыше - старший лейтенант Корнеев, а второй представился Озеровым. Оба, судя по эмблемам, ранее служили в отделении разведки.
        Согласно оргштатам, они были назначены на должности командиров взводов. Несмотря на то, что по факту, полноценный взвод должен состоять из тридцати человек, на деле выходило по пятнадцать бойцов на офицера.
        - Ну что, товарищи солдаты?! Готовы оправдать оказанное вам доверие? - повысил голос командир подразделения, подводя итог всему сказанному.
        - Так точно! - хором ответили тридцать глоток. Я лишь для вида раскрыл рот, хотя вслух ничего не сказал.
        - Старшина Горчаков!
        - Я! - громко отозвался Артем, сделав шаг вперед.
        - В одиннадцать сорок приедет машина… - Гнездов взглянул на часы. - Это мобильный вещевой склад. Там получите новое вещевое обмундирование, разработанное специально для нашего подразделения. А то ходите, как попугаи - все разноцветные.
        Из строя послышались смешки.
        - Отставить смех! - гаркнул Корнеев.
        - Горчаков, ведите подразделение к тому строению, без крыши. Машина подъедет именно туда. У вас пять минут.
        - Есть! Взвод, кру-у-гом! Левое плечо вперед, шагом марш!
        Я навскидку прикинул, что все мои новые сослуживцы не новички, а потому ходить строевым шагом умели. Конечно, по уровню подготовки нам до президентского полка как до Китая, но… Ведь и никакого президента в восемьдесят пятом году в СССР еще не было.
        Машина действительно приехала через пять минут, это был грузовой «ЗиЛ-130».
        Стандартный деревянный кузов, через который был перекинут брезентовый тент, внутри все было заставлено желтыми картонными ящиками. Внутри и находилось обмундирование, которое нам нужно было получить. Мне даже стало интересно, что же за новое обмундирование? Что-то не верилось, что для нас придумали что-то свое… В СССР так было не принято.
        Видимо документально все уже было проведено, потому что нам без всяких подписей выдали вещевое имущество, обувь и как ни странно, фляжки. Все было упаковано в толстый полиэтилен, разительно отличавшийся от того, какой повсеместно использовался в будущем.
        Затем мы вернулись в казарму.
        Быстро определили спальные места. Я заселился в кубрик номер «№ 4», а мое спальное место носило номер шестнадцать. Койки были самые обыкновенные, только не изношено-скрипучие, а новые, видимо недавно полученные со складов. И, конечно же, поверх матраса лежало синее в черную полоску полушерстяное одеяло с добавлением верблюжьего пуха. Пока я жил в палатке на Янове, такие одеяла сильно выручало бойцов, так как «Буржуйки» для обогрева большой палатки хватало не всегда. Условия проживания, конечно, тогда были еще те, зато теперь все круто изменилось…
        Переодеваться в новую форму пока не стали, так как приближалось время обеда.
        Наряды здесь тоже имелись - по столовой и по подразделению. Тут стоит отметить, что в столовой наряд не готовил еду, а выполнял разгрузочно-погрузочные работы, помогая гражданскому персоналу. По роте заступал дежурный из числа сержантов, с ним двое дневальных, из рядовых или ефрейторов. Обычно дневальных было трое, но так как подразделение насчитывало всего тридцать человек, дежурному хватало и двух помощников.
        Столовая размещалась в одноэтажном, недавно построенном здании. Здесь тоже недавно сделали ремонт - повсюду висели огромные картины, из далекого советского прошлого.
        Я пришел к мысли, что за все время службы, пришлось сменить уже три пункта дислокации. И что любопытно, в каждом из них с питанием личного состава было по-разному. Однако здесь рацион был особым, отличающимся от стандартных норм. Больше мяса, больше фруктов и овощей, больше витаминов.
        Кормили реально хорошо и вкусно, так как готовили не криворукие солдаты, а опытные гражданские повара. Да и всем известный факт - чем меньше народа, тем вкуснее получается блюдо. Как ни крути, а новое подразделение подчинялось министерству обороны лишь частично, потому во многом отошли от общих правил. Впрочем, вряд ли такая система задержится надолго, по любому будут замены, нововведения или наоборот откаты к старым проверенным методам.
        Пообедав, мы быстро построились и вернулись в расположение. Здесь свободного одиночного перемещения не было - только строем или бегом.
        Я успел познакомиться еще с некоторыми товарищами и выяснил, что все отобранные военнослужащие попали сюда не просто так. Их отбирали специально и черт его знает, по каким критериям. Однако, зная полковника Андрея, я сделал вывод, что все попавшие сюда бойцы уже чем-то отличились в подразделениях, где проходили срочную службу ранее. Наверняка многие из них где-то попали в поле зрения КГБ…
        - Взвод, на центральном проходе становись! Форма одежды любая! - прокатился по этажу голос Горчакова.
        Через тридцать секунд все построились. Из канцелярии вышел старший лейтенант Корнеев.
        - Так, товарищи военнослужащие. С завтрашнего дня начинаются первые вводные занятия, поэтому уже сегодня вы должны подготовить форму одежды и переодеться в новое обмундирование. Это ясно?
        - Так точно!
        - Ну, вот и отлично. В двадцать один час ровно строевой смотр в новой форме одежды!
        Про нее стоит сказать отдельно. Уж не знаю, откуда и для кого она разрабатывалась, но внешне по фасону и расцветке чем-то напоминало ранний вариант униформы современной Росгвардии. По сути, это была та же «Афганка», только темно-синего, почти черного цвета. Я допускал, что ткань была какая-то экспериментальная, хлопчатобумажная с малым добавлением синтетики, вроде «Стекляшки». В любом случае, к телу она прилегала хорошо, была удобной и быстро высыхала.
        У кителя был короткий рукав, застегивался он на пуговицы. Штаны были свободными, тоже из «хэбэ». К форме полагался широкий кожаный ремень с неизменной прямоугольной бляхой и советской звездой, а также кепка и, что меня удивило, ботинки с высоким берцем.
        Я прекрасно знал, что переход с сапог на ботинки начался в две тысяча седьмом году, а в две тысяча тринадцатом он полностью завершился. И тем не менее, все равно, кое-где еще попадались кирзовые сапоги. Вообще, ботинки носили в СССР давно, просто широко они нигде не всплывали.
        Облачившись в новую форму - снял ее обратно. Пошел гладить, потому что вся она была мятая-перемятая. Чем-то форма слегка напоминала «пиксельку» которую Юдашкин войскам подарил. Там, конечно, очень мутная история получилась, но все равно, фамилию известного модельера потом склоняли вдоль и поперек, «благодаря» за кривую обновку.
        Выгладил, обязательно подшил воротничок. Затем пришил шевроны, прицепил погоны.
        Снова оделся и осмотрел себя перед зеркалом - а ничего так. Темно-синий цвет смотрелся хорошо, даже немного дерзко. Сейчас, с виду, я напоминал какого-то «ЧОПовца».
        Сходили на ужин, затем продолжили заниматься подготовкой формы. К девяти вечера успели все. Корнеев и Озеров, выбравшись из канцелярии, провели строевой смотр и оба остались довольны. Офицеры заявили, что теперь мы действительно похожи на специальное подразделение, а не то, что раньше - стадо разноцветных бродяг.
        Следом за строевым смотром провели вечернюю поверку. По ее окончании меня ждал сюрприз, характер которого я, честно говоря, совсем забыл.
        - Взвод! Смирно! - рявкнул капитан Гнездов. - Так! Ефрейтор Савельев, выйти из строя!
        Я, конечно, не строевик, но все сделал в соответствии с уставом. Опыт, все-таки - в прошлой жизни я множество раз получал ценные подарки, ведомственные и даже государственные награды из рук вышестоящего начальства.
        Вышел, развернулся лицом к строю.
        А Гнездов продолжил:
        - За старания и разумную инициативу проявленные при выполнении сложного задания, приказом номер «семьдесят два», ефрейтору Савельеву присваивается внеочередное воинское звание младший сержант!
        Капитан шагнул ко мне и протянул два темно-синих фальшика, на которых были закреплены лычки младшего сержанта.
        - Поздравляю!
        - Служу Советскому Союзу! - сразу же отозвался я, вытянувшись по струнке. Затем Гнездов передал мне фальшики.
        Остальные сослуживцы дружно похлопали, как того и требовал устав.
        Артем Горчаков, сменившись с наряда, подошел ко мне и поздравил отдельно.
        - Вот это я понимаю, выделили тебя среди остальных! - хмыкнул он. - Уровень чувствуешь?
        - Да-а, что там уровень… - отмахнулся я. - Тут все просто. Тот офицер, что захотел меня сюда перевести, обратил внимание командования на мою кандидатуру заранее. Только вот не пойму - зачем?
        - Ну, даже не знаю, - тот пожал плечами и посмотрел на часы. - Отбой через несколько минут. Идем!
        Мы вернулись в кубрики. Затем прошла команда «Отбой» и все попадали в свои кровати.
        Засыпал я долго, так как всем хотелось поделиться впечатлениями - доносились тихие голоса из других кубриков. Особо бодрые трындели долго, часов до двенадцати ночи точно. Примерно в это время я, наконец, и заснул.
        Ровно в шесть утра произошел подъем, сразу после него построение на центральном проходе, для следования на зарядку.
        - Бег вокруг территории учебного центра, три километра! - объявил капитан Гнездов. Судя по его внешнему виду, он собирался бегать вместе с нами.
        Этот момент я тоже оценил.
        Честно говоря, не часто увидишь, чтобы офицеры тоже бегали вместе с солдатами. Я с улыбкой вспомнил гарнизон стройбата - там, что офицерскому составу, что прапорщикам вообще не было никакого дела до личного состава. Главное, чтобы бойцы работали на выделенных объектах, и при этом никто не болел и не убегал. И вообще, проблем не создавал.
        Со дня на день начнется лето, поэтому уже было жарковато, даже в такую рань. Бегать пришлось вокруг огороженной территории центра, где через редкую посадку была протоптана широкая тропинка. Было на что посмотреть, особенно в лучах недавно выглянувшего солнца - невероятно красиво смотрелись антенны «ЗГРЛС».
        Давненько я не бегал. Дыхалка меня естественно подвела, хоть я и добежал до конца, но чувствовал себя так, будто вот вот легкие выплюну. Однако добежали все, отставших не было, что заставило мое самомнение пошатнуться. За время предстоящего обучения мне нужно было вновь взяться за прокачку своей физической формы, так как зима и насыщенная весна внесли свои коррективы. Ничего, времени еще много.
        Сразу после бега нас отправили на брусья и турник. Отдельным квестом было движение по рукоходу - даже я осилил только две трети. Вообще, рукоход это универсальный советский тренажер, на котором в разные годы и периоды СССР выросло много спортсменов.
        Стал свидетелем того, что исполняющий обязанности старшины Артем Горчаков и еще несколько ребят дошли до конца, я закусил губу. Этим они добавили мне еще больше решимости для дальнейших занятий.
        Всего утренняя зарядка заняла по времени почти час. Весьма неплохо.
        Затем был плотный завтрак, после которого начались первые вводные занятия, на которых всем более развернуто объясняли, чему и как нас будут обучать. Преподаватели были в основном военные, либо действующие, либо уже ушедшие в отставку. Даже нескольких часов мне хватило, чтобы осознать - советская военная наука является лучшей в мире.
        Сначала всем нам провели занятие по правилам применения оружия. То бишь, как и когда можно использовать огнестрельное оружие, а когда нет. Как сделать так, чтобы закон был на твоей стороне, если ты при исполнении обязанностей или осуществляешь тщательный контроль за безопасностью на вверенном тебе объекте. Пока что была только сплошная теория, но и ее тоже нужно было знать.
        Следующим на очереди было занятие по тактике, а после него по психологии поведения.
        Сначала у меня сложилось впечатление, что из нас собрались готовить каких-то универсальных солдат или разведчиков-диверсантов, мастеров на все руки… Это никакой не ВОХР, а что-то куда более серьезное… И это действительно выглядело именно так, но только на первый взгляд. Очень скоро я и многие другие мои сослуживцы осознали, что программа обучения разрабатывалась опытными и знающими людьми, которых наверняка отбирали не за красивую улыбку. Учитывался характер объектов, на которых нужно будет нести дальнейшую службу.
        Так как первостепенный объект, где собиралось проходить практику наше подразделение будет атомная станция, то и акцент делался именно на это. Мне не терпелось поскорее попасть на ЧАЭС.
        Вообще, я поначалу я не понимал, как все это будет реализовано на практике. Мы что, будем спокойно бродить по помещениям и техническим коридорам, ища противника и заглядывая в каждый угол?! Если так, то солдаты будут только мешать нормальной работе инженеров и других сотрудников, толку от этого будет ноль… Кто же разрешит срывать работу на таком важном государственном объекте, как атомная электростанция?! Правильно, никто!
        Куча инстанций и государственных структур, среди которых Минэнерго и Мин Трансмаш. То, что проект частично курирует и прикрывает комитет, конечно, само по себе немаловажно, но не стоит забывать, что все это эксперимент.
        Да и диверсант, засланный на объект, будет предельно осторожен. Узнав, что на АЭС появились люди из какого-то «Барьера», цель которых выявлять тех самых диверсантов, он уйдет в глухое затишье. Но тут теряется сам смысл всей задумки полковника Андрея.
        Да, я пока многого не понимал. И это несмотря на то, что я больше всех, вместе взятых осознавал, для чего все это вообще нужно. Никто ведь из моих новых сослуживцев и не догадывался, что произойдет через одиннадцать месяцев.
        Конечно, учитывая всю известную мне информацию по аварии, я не считал на сто процентов версию с диверсией основной причиной произошедшей катастрофы. Наиболее вероятным я признавал тот факт, что конструктивными недостатками реактора «РБМК-1000» просто умело воспользовались, чтобы случилось то, что случилось. Это очень удобно. Значит, кто-то об этом знал заранее… А что если… Нет, нет…
        Дальше было практическое занятие по оказанию первой медицинской помощи, но куда более расширенное, чем те, что обычно проводятся в качестве демонстрации в учебных заведениях.
        А потом был обед.
        После приема пищи вновь возобновились занятия. Времени заниматься ерундой, не было совершенно, каждый час, каждая минута была рассчитана с пользой. В шесть тридцать мы строем шли на ужин, затем было информирование, где нам сообщали обо всех достижениях советской военной машины и о том, что происходит в мире.
        Удивительно, но старшего лейтенанта Пономарева я так и не увидел. Лисицын тоже словно сквозь землю провалился. На занятиях и в расположении с нами всегда присутствовал кто-то из офицеров, либо сам Гнездов.
        Таким образом, две недели обучения пролетели одним махом. Я усиленно восстанавливал свою физическую форму, занимался на перекладине, брусьях и рукоходу, качал пресс - после зимы там сами собой появились жирубики…
        Постепенно мы притерлись друг к другу. Каждый понимал, для чего он тут находится и что будет, если не оправдает доверия - отправится дослуживать обратно или вообще куда-нибудь на север к белым медведям.
        Помимо теории, постепенно вводились новые практические занятия, касающиеся боевой подготовки. С нами работали инструктора по армейскому рукопашному бою, преподаватели по военно-медицинской и инженерным специальностям. Также была огневая, тактическая и физическая подготовка. Даже на данном этапе я смело мог заявить, что количество дисциплин уверенно приближалось к пятнадцати. А еще, каждые три дня мы посещали стрелковый тир, осваивая автоматы «Калашникова».
        Даже мне с моим многолетним опытом военной службы было чему поучиться у опытных советских специалистов. Стоит отдать должное - все занятия продумывали так, чтобы было не только эффективно, но и интересно. И это залог успеха, так как время во время обучения летело незаметно.
        И вот, рано утром десятого июня, капитан Гнездов построил все наше подразделение и торжественно заявил:
        - Здравствуйте товарищи военнослужащие!
        - Здравия желаем товарищ капитан! - отозвались тридцать глоток.
        - У меня для вас важная информация, - громко объявил он, обводя задумчивым взглядом наш строй. - В ближайшие дни ожидается прибытие в учебный центр особой комиссии из Москвы, там будут представители КГБ и кураторы из других военных ведомств. Они хотят посмотреть на наше подразделение, оценить новую программу подготовки. И в рамках этого мы проведем первую демонстрацию, по уровню максимально приближенной к реальности. Объекты будут выбраны на территории «Чернобыля-2». И поверьте, вам придется туго…
        Естественно эту новость бойцы восприняли с восторгом, хотя никто даже понятие не имел, через что нам придется пройти… Мы еще не понимали, насколько были наивными и самоуверенными. Каждый строил предположения, что и где будет происходить. Кто-то даже поспорил, правда, подробности меня не интересовали. И лишь я отнесся к словам Гнездова с осторожностью…

* * *
        Весь следующий день наш взвод провел на учебном полигоне, где Корнеев и Озеров объявили, что личный состав будет поделен на три группы по девять человек. Задачи и объекты у всех были разные. Суть всей этой демонстрации - проверить наши возможности…
        В общем-то, все логично. До начала серьезного обучения уже непосредственно на самом объекте, на нас хотели посмотреть кураторы…
        Первая группа из девяти человек должна была разместиться в отдельном здании и предотвратить попадание внутрь лица, которому там быть не положено. Сложность состояла в том, что здание являлось общежитием и людей там могло быть много. Оружие у нашим бойцам не полагалось, связи тоже. Физические контакты допускались, но только в самом крайнем случае.
        Второй группе повезло еще меньше. Их объект - автопарк военной техники радиолокационной станции. По имеющейся информации, в парк должно было проникнуть одно или несколько посторонних лиц с целью устроить там пожар. Задача группы «Барьер-2» - выявить и пресечь попытку проникновения, которая должна была произойти в ночное время суток.
        А вот третья группа, получила совсем неординарную задачу - где-то в канализационной системе объекта «Чернобыль-2» было спрятано взрывное устройство. Наша цель определить где оно находится и оценив обстановку, принять решение о дальнейших действиях. Возможно, в туннелях мог оказаться учебный террорист, заложивший бомбу.
        Черт возьми, звучало все это круто. Не просто пострелять по каким-то мишенькам на стрельбище или пробежаться по пересеченной местности пару километров… Все куда интереснее и серьезнее.
        Однако не стоило думать, что все это будет веселое и беззаботное приключение. Хоть все задания и были учебными, капитан Гнездов намекнул нам, что для реалистичности происходящего будут приняты кое-какие меры…
        Интересно, в какую же группу попаду я?
        Глава 20
        Взаперти
        Все началось в одиннадцать часов.
        Нашу группу «Барьер-3» состоящую из девяти человек, построили у отдельного канализационного коллектора, рядом со зданием котельной. Темно-синюю форму временно заменили на обычную «Афганку», из подменного фонда. Зачем ее марать?
        Старшим группы, вопреки ожиданиям, назначили не меня, а младшего сержанта Ямпольского, ранее стоявшего на должности заместителя командира взвода. В целом, я не возражал - куда проще, когда решаешь не за всех, а только за себя.
        Впрочем, сейчас я делал акцент на результат - справится, значит хорошо. Не справится, перетяну одеяло на себя.
        У каждого из нас был фонарь, фляга с водой и штык-нож. На всю группу имелась только одна карта, упакованная в полиэтилен и компас. Последний, кстати, вызвал у меня большие сомнения. Ведь совсем рядом имелся довольно большой фактор, который мог существенно исказить работу компаса, но вряд ли кто из наших об этом догадывался…
        - Ни черта себе! Да тут целый город! - присвистнул Ямпольский, получая из рук Корнеева карту.
        - Верно, объект большой! - кивнул старший лейтенант Корнеев. - Однако напоминаю, что это техническая карта. И многие проходы, изображенные здесь, могут оказаться заблокированными. Советую изучить ее внимательнее. Если наткнулись на такой проход - ищите другой путь. Помните, ваша главная задача отыскать взрывное устройство, заложенное где-то в канализации. Дам подсказку, его заложили там, где от подрыва будет максимальный ущерб. Нужно будет тщательно обдумывать каждое решение. Начало в одиннадцать, окончание в шесть часов вечера. Если справились раньше, направляйтесь к ближайшей точке выхода. На карте они обозначены. Вопросы?
        - Что делать со взрывным устройством? - спросил младший сержант Денисов.
        - Бомба - муляж. Сами догадаетесь.
        - А если кто-то из нас потеряется?
        - Значит, не теряйтесь, - нахмурился Корнеев. - Парни, вы из детского сада? Напомню, вы особое подразделение, которое должно показать свой максимальный потенциал. Выдвинутая задача была продумана с учетом ваших возможностей. Еще вопросы?!
        Повисла продолжительная пауза.
        - Вопросов нет, - ответил я, озвучив общее мнение.
        Все парни были готовы и полны решимости - каждый считал, что так много времени нам не понадобиться.
        - Ну и отлично, - слегка улыбнулся Корнеев. - Начинаем!
        Двое гражданских открыли тяжелую крышку коллектора, перед нами был темный зев Чернобыльских подземелий. Так как объект был сравнительно молодым, канализации были практически пустыми и большей части использовались для стока ливневых вод. Запах был неприятный, сырой и спертый… Но дерьмом практически не воняло.
        - Ну, я пошел! - Ямпольский первым ухватился за лестницу и закинул ноги в проем, затем начал спуск.
        Я последовал третьим. Когда вся группа спустилась вниз, крышку коллектора опустили и нас окутала темнота. Где-то сверху лязгнуло, как будто засов закрыли. Это еще для чего?!
        Разом вспыхнули девять фонарей, желтые лучи забегали по бетонным сводам входного коллектора.
        И почти сразу стало ясно, что заряда батарей может не хватить. Ведь если выделенное на задание время составляет семь часов, то может получиться так, что мы останемся в полной темноте раньше срока. Нужно было позаботиться об экономии.
        - Предлагаю использовать не все фонари, а только часть, - заметил я, глядя на Ямпольского. - Не думаю, что элементы питания столько вытянут. Сядут одни, используем другие.
        - Толковое замечание! - кивнул старший группы.
        Стоит отметить, что отношения внутри нашей группы были нормальные, никакого намека на соперничество не было в принципе. Все минувшие пару недель, нам вдалбливали в головы, что мы одно подразделение и должны действовать сообща. С одной стороны, что такое две недели?! Уж не знаю, насколько это эффективно в нашем случае, но пока комментировать ничего не буду.
        - Валера, ты старший группы! - заявил ефрейтор Козлов. - Что будем делать?
        - Так, э-э… Посветите на карту!
        Вся канализационная сеть была вытянута с востока на запад, частично затрагивала север. Именно там, чуть в стороне, располагалась подземная часть комплекса «Дуги-1». О том, что на поверхности стояли только сами антенны и часть комплекса управления, я знал не понаслышке. Но это была лишь вершина айсберга… Все сложное оборудование стояло под землей, в специально оборудованных помещениях.
        Вся сеть имела четыре зоны. Две из них, судя по карте, были предварительно заблокированы по причине ненадобности. Ведь военный городок «Чернобыль-2» был заселен далеко не полностью и часть гражданских объектов еще не функционировала. К восемьдесят восьмому году планировалось увеличить состав гарнизона чуть ли не вдвое. А это означало - больше жилых домов и общежитий, больше семей.
        - Ну, смотрите… - размышлял Ямпольский, тыкая пальцем в карту. - Первая зона, здесь. Мы как раз рядом с границей. Здесь видно прямой переход к коллекторам под номерами шесть, семь и восемь. Там находится распределитель, за ним - центральный сточный канал. Взрывное устройство лучше всего заложить именно там. Взорвать центральный канал и вуаля, вся система утонет в дерьме. Ну?
        - Не согласен, - возразил я, внимательно глядя на карту. - К тому моменту, как все затопит, пройдет очень много времени. Можно спокойно эвакуировать население, затем приступить к ликвидации последствий взрыва. К тому же, судя по этим отметкам, нам туда не пройти… Все заблокировано. Вот, смотрите.
        - Хм, верно… Тогда где?
        - Ну, наверняка не скажешь… Но, если бы я планировал что-нибудь взорвать, да так, чтобы пострадало как можно больше людей, то сделал бы это вот тут, - я указал пальцем на короткий переходной туннель. Рядом была сделана карандашная пометка. Их вообще было много на карте, но читались они тяжело.
        - А почему здесь? - спросил Козлов.
        - Потому, что на поверхности находится автозаправочная станция и там же размещается хранилище горюче-смазочных материалов. Глубина туннелей небольшая, максимум метров пять. Если что-то взрывать, то только там. Представьте только, сколько там топлива… Пыхнет так, что видно будет издалека.
        - А это идея! - заметил младший сержант Денисов. - Будет взрыв, пожар… А главное паника.
        - Далековато. Туда добираться не меньше часа. - Ямпольский вел пальцем по маршруту следования - прямых туннелей туда не было. Нужно было пройти всю первую зону, обойти по краю третью. Там выйти на четвертую, где и размещалась точка возможного размещения взрывного устройства. Но и там была дюжина мест, которые следовало обыскать. Работы много.
        Честно говоря, я давно уже все проанализировал. Еще на полигоне я попросился на водонапорную вышку, откуда было видно большую часть территории. Воспользовавшись преимуществом, все осмотрел, часть зарисовал.
        Затем, вернувшись в казарму, в «Ленинской комнате» внимательно осмотрел стоящий там макет всего «Чернобыля-2». А дальше, сопоставив свои наблюдения, пришел к определенным выводам.
        Автопарк в красную зону не попадал, там канализационных туннелей не было. Взрывать туннели под жилыми домами бессмысленно, потому, что заселены они лишь частично. Школа, клуб и детский сад тоже не подходят. Идеально устроить взрыв непосредственно под самими антеннами, чтобы те рухнули и погребли под собой то, что попадется на траектории падения. Разрушения были бы максимальными, а диверсант не только бы уничтожил много живой силы, но и полностью вывел бы стратегический объект из строя.
        Однако и тут был нюанс - туннели канализации никак не соприкасались с располагающимися куда глубже техническими помещениями под самой «ЗГРЛС». Там была глухая зона, а значит, и взрывать что-то глупо.
        Большая часть всей канализационной системы - это прямые и сточные туннели, коллекторы и воздуховоды. Ничего важного там больше не было. И вообще, с точки зрения закладки взрывного устройства, это далеко не самое удачное место. Это я помнил еще из курса обучения по саперно-взрывному делу, когда сам учился на офицера.
        - Ну, куда пойдем? - громко спросил Козлов, посветив фонарем в темноту уходящего туннеля. - Кстати, ни у кого приступов этой, как ее… Блин, забыл.
        - Клаустрофобии? - подсказал я.
        - Как ты сказал? - переспросил Ямпольский, обернувшись ко мне. - Класус… Клаустафолия? Странное название.
        - Клаустрофобия. Ну, это врачи так называют болезнь замкнутого пространства, - поспешил поправиться я. - У меня школьная подруга на медицинском в Киеве учится, вот и рассказала.
        - А-а, ясно. Да вроде не наблюдал за собой подобного.
        - Все чувствуют себя нормально? - поинтересовался я. Ответ был утвердительным - парни рвались поскорее отыскать спрятанное взрывное устройство и выбраться на свежий воздух. Желание доказать, что «Барьер-3» отработал задачу быстрее всех, являлось мощным стимулом. Хотя, мы еще и не знали, начала ли работу первая группа, которой командовал Горчаков или нет. «Барьер-2» в полном составе должен был выдвигаться только ночью и неизвестно, чем там у них все закончится.
        Проявление некоего соперничества?! Ну а куда без него - ведь здесь собрались не опытные спецы, а молодые ребята, которым еще и двадцати нет. Азарт и адреналин кипели в крови - абсолютно нормальное явление.
        Кстати, нам почему-то никто не объяснил, что будет являться провалом задачи и какие будут последствия… Жаль, что такой вопрос возник уже после инструктажа, когда мы спустились вниз.
        Сейчас вариантов было всего два, либо на север, либо на восток. Все остальные туннели были заблокированы решетками, пройти через которые не представлялось возможным.
        Посовещавшись, мы выдвинулись на север, так как здесь шел длинный прямой туннель. Компас работал, хотя магнитная стрелка слегка колебалась. Я сразу понял почему - это воздействие присутствия огромного скопления железа, чем и являлись антенны «ЗГРЛС». Именно этот момент сбивал компас с толку. Не сильно, но вполне заметно.
        Часть фонарей мы действительно потушили - из девяти оставили только четыре. Поначалу двигались быстро, но уже метров через пятьдесят резко сбавили темп. И на то были причины. Во-первых, шум эхом разносился во все стороны, что создавало иллюзию, будто мы тут не одни. А ведь мы и вправду здесь были не одни - по условиям задания, где-то здесь мог быть учебный террорист. Само понятие террорист было новым для советских людей, непривычным. Но суть поняли все и сразу - это враг. Пусть и условный.
        Я гадал, что будет, если мы его встретим?
        Диверсант наверняка тоже имеет свои инструкции, а потому может выкинуть что-нибудь «эдакое»…
        Во-вторых, в быстром темпе мы могли пропустить какой-нибудь след, подсказку, а может и само устройство. Вдруг, люди, что закладывали его в канализации, руководствовались другим принципом, кардинально отличающимся от озвученного мной?!
        Ну и в третьих, поиски должны быть тщательными, осторожными. Не зря же нам выделили на все аж семь часов?! Навскидку я определил, что если не брать в расчет заблокированные участки, то туннели можно обойти средним темпом часа за три, даже меньше.
        Поначалу было нормально, но из-за того, что температура здесь была куда ниже, чем на поверхности, некоторые начали подмерзать. Я этот момент предвидел, поэтому под форму одел комплект зимнего нательного белья.
        Было дело, попадал в подобную ситуацию.
        Однажды в Питерском метрополитене произошло событие, которое заставило многих понервничать. Стандартное сообщение о бомбе, привело к тому, что вниз спустили несколько поисковых групп, бригаду саперов. Самодельное взрывное устройство действительно обнаружили, только оно оказалось каким-то хитрым, с непонятным химсоставляющим. Вызвали нас, ближе никого не оказалось. В городской застройке с большой плотностью населения моя группа работать не привыкла, но приказ - есть приказ.
        В общем, оценили последствия и выяснилось, что СВУ оказалось пустышкой, а химические вещества обычной крашеной водой в пластиковых контейнерах. Но суть в другом - три часа проведенные в туннелях метро заставили и нас и саперов основательно промерзнуть. Взять теплую одежду сразу не догадались, а потом долго ждали, пока ее доставят отдельно.
        И подобных случаев, когда приходилось лезть под землю, в моей практике было немало. Даже навскидку припоминаю около десятка эпизодов.
        Так что сейчас, блуждая по туннелям канализации, я чувствовал себя лучше, чем другие. Пыл и азарт начал потихоньку падать. Спертый, пропитанный сыростью и плесенью воздух, сжатое пространство и мрак заметно угнетали. Вокруг было все одно и тоже - сплошной бетон, трубы и решетки. Не было никаких опознавательных знаков, только какие-то технические обозначения, от которых не было никакой пользы.
        Иногда туннели уходили глубже, потом поднимались выше. Где-то было сыро, а где-то наоборот сухо и пыльно. Ввиду того, что сама система была относительно новой - ей и десяти лет еще не было, состояние объекта было вполне приемлемым. Хотя во многих местах решетки уже покрылись слоем ржавчины…
        Шли друг за другом, так как ширина туннелей не превышала двух метров, а все свободное пространство занимали трубы. Где-то было проведено отопление, где-то водопровод, а может и что-то еще. В любом случае, ни дерьма под ногами, ни соответствующего запаха не было и это хорошо.
        Конечно, со стороны это, наверное, выглядело бы довольно комично - девять одинаково одетых человек, целеустремленно чапают куда-то во тьму, дышат в затылок друг другу. Иногда переговариваются, заглядывают в карту и постоянно осматривают все попадающиеся по пути ответвления. На любом подозрительном объекте тут же фокусировались все четыре луча света. Если бы я был диверсантом, я бы с этого повеселился, ей богу.
        Неожиданно вспомнил, что однажды уже спускался в аналогичные старые катакомбы. Так такого там насмотрелся… Горы мусора, крысы, трупы кошек, какие-то водоросли. Часть их оказалась подтопленной - запахи стояли соответствующие. К счастью, здесь подобного не наблюдалось.
        Вскоре впереди попался большой разводящий коллектор.
        Я вышел на центр сухой бетонной площадки и вдруг уловил слабый запах дыма.
        - Чувствуете? - спросил я, оборачиваясь к остальным.
        - Вроде дымом пахнет! - заметил Козлов принюхиваясь. - Но откуда? Не снаружи же!
        - У кого-нибудь есть зажигалка или спички?
        - Есть. - Ямпольский вытащил из кармана помятую коробку спичек. - Старая привычка, хотя перед армией бросил курить.
        По колебанию пламени выяснили, что слабый поток ветра, который и разнес по туннелям запах дыма, идет из западного прохода. Но там, судя по карте, была решетка.
        - Нужно бы проверить. Вот и следы того, кто заложил взрывное устройство.
        - Слишком жирный намек, вам не кажется? - задумчиво возразил я. - Как-то очень просто получается.
        - Леха, ну мы как бы и не детективы, - заметил ефрейтор Власов. - К чему командованию так все усложнять? Нам же только и требуется, что найти место закладки, по возможности отыскать диверсанта, и подняться на поверхность. Так как бомба муляж, а нас не учили что-либо разминировать, то ее нужно просто поднять с собой наверх. Так?
        - Может, ты и прав, - кивнул я. - Никто не знает, чего от нас вообще хотят кураторы. Но такую версию тоже не стоит отрицать!
        - Семен, бери с собой Игоря и Костю! - распорядился Ямпольский, быстро выделив троих замыкающих. - Проверьте этот туннель. Судя по карте, он прямой. Метров шестьдесят, заканчивается тупиковым коллектором. Если там ничего нет, возвращайтесь обратно.
        - А почему не пойти всем?
        - А потому, что пока мы будем ходить там, диверсант прошмыгнет мимо и будет у нас в тылу! - спокойно заметил я.
        По лицу Козлова я понял, что сказал хорошо.
        Все трое назначенных молча отделились от основной группы и шагнули в темноту туннеля. Вспыхнуло два новых луча света.
        - Сколько прошло времени?
        - Минут пятьдесят.
        - А часы кто-нибудь вообще взял? - поинтересовался я, заметив, что никто даже не пошевелился проверить время.
        Тут-то и выяснилось, что часов ни у кого нет. Вообще. Отсюда возникал закономерный вопрос, а как мы узнаем, что время, отведенное на задание вышло и мы можем выбираться наружу?!
        - Дай-ка карту.
        Развернув перед собой упакованный в плотный полиэтилен лист бумаги, чуть больше формата «А4», я принялся ее рассматривать. Наверняка, карта тоже не простая и где-то есть пометка, которая может послужить делу. Но к моему удивлению, ничего подобного я не обнаружил.
        Сидеть на холодном бетоне было неприятно, могло сказаться на здоровье. Я двинулся вперед, заглянул в соседний восточный проход - тот уходил куда-то вниз. Посветив туда фонарем, я заметил какой-то светлый предмет. Не думая направился туда и едва не попал в медвежий капкан, установленный прямо посреди туннеля.
        - Ни хрена себе! - вырвалось у меня, когда капкан сработал, едва не зацепив мне ногу. - Вот это неожиданность!
        Поднялся, осмотрел капкан. Конечно, он был не медвежий, а самый обычный. Ногу перебить не сможет, но травму создаст однозначно. Это что, в рамках учений их сюда понатыкали?
        Спустился ниже и увидел брошенную на полу фляжку в светлом чехле. Она явно попала сюда совсем недавно.
        - Эй, все сюда! - крикнул я. Голос эхом разлетелся по туннелям, послышались приближающиеся шаги.
        Наверное, не стоило так кричать - голос мог услышать и тот, кому это могло быть на руку.
        - Что такое?
        - Глядите, какая симпатичная игрушка, - я указал на капкан. - Становится все интереснее и интереснее.
        - Это что, для нас? - хмыкнул Ямпольский.
        - Нет, для крыс, - пошутил Козлов. - Ты вообще когда-нибудь слышал, чтобы против крыс ставили капканы?
        - Ну, если крыса большая…
        - Ага, килограмм под восемьдесят, да? - нервно усмехнулся я.
        Повисла неприятная пауза, почему-то было не до смеха.
        У меня возникло смутное чувство, что наша истинная цель вовсе не в том, чтобы отыскать взрывное устройство. Пока я не был готов довести эту мысль до конца…
        - Может, капкан лежит тут давно?
        - Да он даже пылью не покрылся. И смотрите, установлен так, чтобы его не было видно за тюбингом. А знаете, зачем меня вообще понесло в этот туннель?
        Я показал им пустую флягу. Явно ее бросили не случайно.
        Спустившись еще ниже, уже через десять метров я наткнулся на решетку с замком. Здесь не пройти. Пришлось возвращаться обратно к остальным. Разводной коллектор сверху был оборудован небольшим воздуховодом, откуда частично пробивался дневной свет. Воздух тут был самым свежим.
        Через несколько минут вернулись трое засланцев.
        - Ну, нашли что-то?
        - Да, потухшее кострище и пустую банку из-под консервов. Совсем недавно, у кого-то был прием пищи. Может, это кто-то из тех, кто готовил нам задание?
        Мы переглянулись. Это что, еще один пазл головоломки?!
        Черт возьми, так вот на что намекал капитан Гнездов, когда говорил, что просто не будет. Стоит отдать должное, им удалось заставить понервничать всю нашу группу. И это только начало…
        Посовещавшись, двинулись дальше на север.
        Здесь имелся и второй коллектор, куда меньшего размера. В центре был отвесный колодец, частично прикрытый чугунной крышкой. Он спускался вертикально вниз, на глубину в три метра.
        Вчетвером спустившись вниз, выяснили, что под коллектором располагалась довольно большая комната, заставленная пустыми деревянными ящиками, обрезками труб и деталями насосов. Куда-то в потолок уходили стальные трубы, все они были холодными. Удивительно, но на карте ее не было. Только сам коллектор, который был куда меньше габаритов самой комнаты.
        - Здесь тупик, - заметил Ямпольский, светя фонарем по сторонам. - Никаких ответвлений нет.
        - Вижу, - отозвался я.
        Но моя чуйка била тревогу - что-то мне здесь не нравилось.
        И вскоре я понял, что именно мне не понравилось - пустая канистра из-под солярки, брошенная рядом с каким-то агрегатом, похожим на воздушный компрессор. Лужа топлива тоже была свежей, жидкость еще не успела испариться.
        Ну и кому вдруг понадобилось бросать здесь канистру?
        Нервно усмехнувшись, я поднял канистру и поставил ее вертикально. На ней, чем-то острым была выцарапана свежая цифра «2». Явно именно эта канистра оказалась тут не случайно.
        - «Двойка», - процедил я, разглядывая послание. - И что это значит?
        - Может, имеется в виду вторая секция?
        - Но она закрыта, - возразил Власов.
        - А если нет?
        Мы снова переглянулись.
        - Ребят, мы зря теряем время, - вздохнул Ямпольский, оглядываясь по сторонам. - Нужно выдвигаться на север, туда, где автозаправочная станция. Диверсант тоже не дурак, понимает, что нас девять, а он один. Уверен, ему оружие тоже не положено.
        Посовещавшись, продолжили следовать первоначальному плану, тем более, что тут других проходов пока не наблюдалось. Прошли вперед, сместились влево. Здесь туннели шли параллельно друг другу. Где-то неподалеку что-то негромко гудело, скорее всего, работал какой-то насос.
        С начал догадываться, что эти туннели не канализационные, а комбинированные. Такие только начинали использовать на военных объектах, совмещенных с гражданской инфраструктурой. Позднее, подобная схема будет использоваться повсеместно.
        В какой-то момент, в переходе между секциями, ефрейтор Козлов отошел в попавшийся сбоку тупиковый проход, справить нужду по малому. Уже через секунду послышался его сдавленный хрип. Обернувшись, я увидел, как тот, вытаращив глаза, показывал куда-то рукой…
        - Там череп… Человеческий…
        Глава 21
        Дневной свет
        - Это же человек! - заявил Денисов, со страхом осматривая остатки скелета. - Лежит здесь недавно, с зимы, наверное.
        Зрелище действительно было жутковатое, хотя в прошлой жизни я на подобное насмотрелся вдоволь. В закутке лежал череп, комплект ребер и позвоночник. На костях еще можно было различить фрагменты плоти, однако запаха разложения не было.
        Тазовые и бедренные кости лежали чуть в стороне, скорее всего потому, что их крысы растащили. Кстати выяснилось, что их здесь хватало. То справа, то слева раздавался возмущенный писк, какая-то возня и шорох.
        На скелете хорошо различались рваные ошметки одежды, похожие на ватник, рядом валялся сапог без подошвы. Вокруг разбросаны какие-то мелкие тряпки, мусор.
        - Рука только одна, у второй кисти нет. Да и ноги… - Власов подобрал с бетонного пола ржавую арматуру, ткнул ей в останки. - Точно крысы постарались. Они с голодухи жрут все, что на пути попадется. Я про такое слышал, у меня отец следователем работает.
        - Но откуда здесь скелет взялся?
        - Может, какой-то бездомный залез? Зимой здесь тепло, трубы отопления-то вот они. А помер, скорее всего, от голода.
        Ситуация получилась еще та - вряд ли кто-то из группы ожидал увидеть подобное зрелище. Вполне возможно, что ранее человеческих останков большая часть из ребят вообще не видела.
        - Так, ну это… Даже не знаю, - неуверенно возразил Ямпольский. Затем, видимо сообразил, что делать дальше. - Мы обнаружили остатки тела, нужно сообщить в милицию. Они разберутся.
        Прозвучало это настолько уверенно, что я не выдержал.
        - Сообщить? Ты сначала выберись отсюда!
        На меня с нескрываемым удивлением уставились несколько пар глаз.
        - В смысле?
        Ответить я не успел, потому что вмешался Козлов и разрядил обстановку.
        - А знаете, что… Предлагаю зафиксировать место, где мы нашли эти кости. Потом доложим командованию. А сейчас нужно продолжать движение, чего толку стоять тут и сопли жевать?
        - Поддерживаю. - Денисов содрогнулся, словно от порыва ледяного ветра. Торопливо отошел от человеческих останков. - Не нравится мне все это.
        Конечно, кого такое зрелище оставит равнодушным? Во время выполнения учебно-демонстрационного задания в канализационных туннелях засекреченного объекта нашли останки человека. Как он вообще здесь очутился? Случайность?
        Посовещавшись, общим решением решили не терять зря времени и продолжить движение к точке, где могла оказаться бомба. Боевой настрой у всей группы ощутимо упал, это буквально кожей чувствовалось.
        Миновав еще сотню метров, и перебравшись в соседний туннель, мы столкнулись с новой дилеммой. Впереди был тупик. Точнее не совсем тупик, а скорее технический коридор, перемещаться по которому стоя было нереально. Пройти было можно, но только на присядках, пригибая голову - сверху шла многочисленная развязка труб, какие-то крепления, торчавшие концы арматуры… По неосторожности разбить голову тут - раз плюнуть. У меня снова возникло ощущение, что это никакая не канализация. Скорее какая-то отдельная часть секретного объекта «Чернобыль-2».
        - А может быть, вернемся и поищем другой путь? - засомневался Власов, заглядывая в темный проход. - Не уверен я, что нам туда. Сплошное нагромождение труб. Мне кажется, мы что-то пропустили.
        - На карте этот проход обозначен, значит, вполне себе проходим, - возразил Ямпольский. - Где ты собрался искать другой путь? Я ничего по пути не заметил.
        - Ну а может мы изначально выбрали не то направление?! - не унимался тот.
        - Перестань нести чушь. Карта перед нами. Все идем вперед, через этот проход. Не обсуждается.
        Тот промолчал, потому что уже и сам понял - либо идти всем вместе, либо никак. Бродить по темным туннелям в одиночку никому не хотелось.
        - Ладно, пойду первым! - вызвался я, шагнув к темному проходу.
        - Тогда я замыкающий, - ответил рядовой Карев.
        Здесь было очень тесно.
        Кое-где капала прохладная вода, верхняя часть технического прохода была затянута густой пыльной паутиной. Передвигаться стало сложно и очень неудобно. Шли друг за другом, на расстоянии в метр - полтора. Он оказался не прямым, а слегка изгибался вправо. Обнадеживал только тот факт, что на карте длина этого перехода не превышала сорока метров. К счастью, никаких ответвлений, где мог пробраться человек, по пути не попалось.
        Ползли минут десять. Спина ныла, то и дело кто-то цеплялся локтями или затылком. Из-за этого периодически слышались проклятия, недовольное шипение и иногда ругань. Я дважды упомянул родственников проектировщиков, что отстроили эту сеть туннелей и пожелал им долгой и веселой жизни.
        Наконец, выбравшись с другой стороны, я выпрямился, быстро осмотрелся. Обратил внимание, что на полу валяется пустая упаковка от сигарет и смятая фольга. В такую обычно шоколадки заворачивали.
        Подобрал, осмотрел. Лежит недавно - свежее совсем.
        Вот дерьмо. Очевидно же, что все это попадается нам непросто так, группе ясно дают понять, что следы оставлены намеренно. И данный факт можно трактовать по-разному - либо мы идем правильно, а эти следы оставлены с целью корректировки нашего пути… Либо, учебный диверсант заманивает нас в ловушку. Один только капкан чего стоит. А еще, у меня была и другая мысль… Что если мы неверно поняли суть задачи?
        Что если истина состоит совсем в другом и бомба здесь вообще ни при чем?! Были только догадки, но чуйка меня никогда не подводила, я понимал, что мысль верная. Просто мне еще не хватает информации сделать окончательный вывод.
        Тем временем, остальные тоже начали выбраться наружу. Почти сразу мы оказались перед выбором - здесь туннели расходились сразу по трем направлениям, два из которых были открыты. Тот, что был справа, имел довольно широкий сток, да и вообще, в том направлении уходило меньше всего трубопроводов. Лишь вдоль пола шли толстые запаянные в гудрон трубы, скорее всего отопительные. Здесь тоже чувствовался запах гари, только уже сильнее.
        - Чувствуете? - спросил я, сделав пару шагов вперед. Затем обернулся к своим. - Снова дым!
        И в этот момент, откуда-то издалека раздался громкий металлический грохот. Было похоже, словно тяжелая труба упала на бетонный пол и покатилась по нему.
        Секунда и по туннелям пронесся громкий человеческий вопль. Только на этот раз, он шел откуда-то сзади.
        - Тихо! - скомандовал Ямпольский.
        Лучи фонарей хаотично забегали по стенам, по проходам. Напряжение буквально повисло в воздухе. Такого не ожидал никто. И совершенно точно - это была не случайность.
        Я уже начал догадываться, что с нами играют. Причем очень толково, методично. Это что, своеобразная проверка на психологическую стойкость? Не слишком ли круто, а? Мы ведь не отряд специального назначения, а простые мальчишки-срочники, которых отобрали для обучения в учебном центре. В центре, где учебную программу обучения косвенно курировало КГБ. Чем дальше, тем невероятнее.
        Несколько минут было тихо. Парни переглядывались друг с другом, не зная, что предпринять. Теперь было не до приключений, все поняли - происходит что-то странное.
        - Что будем делать? - тихо спросил Денисов, сжимая в руках штык-нож.
        Раздался шорох. Ямпольский, светя фонариком, спешно изучал карту объекта.
        За прошедшие часа полтора, мы прошли почти до конца первого сектора. Если мне не изменяла память, то сейчас наша группа «Барьер-3» находилась где-то в районе второго КПП ведущего непосредственно к самой «ЗГРЛС». Это был практический самый центр канализационной сети «Чернобыля-2».
        Сейчас нам следовало повернуть на север-запад.
        Но оказалось, что здесь туннели уходят еще глубже. Справа обнаружился входной коллектор, ведущий на поверхность. Власов и Козлов, не спрашивая, бегом направились прямо к нему. Поднявшись наверх, я услышал сдавленный вопль, громкий стук. Оказалось, что крышка входного коллектора намертво заблокирована снаружи. Выбраться на поверхность с этой точки оказалось невозможно.
        Оба, расстроенные, спустились обратно.
        - Закрыто. Здесь не выйти. - Козлов сплюнул на бетонный пол.
        - А вы еще думаете, что сумеете отсюда выбраться раньше указанного времени? - горько усмехнулся. - Нас тут заперли. Что бы ни произошло, выйти отсюда мы сможем только тогда, когда нам разрешат.
        - Ты это о чем? - напрягся Ямпольский.
        - Взгляни на карту. Там нет ни одного обозначения выхода. Я уверен, сколько бы коллекторов нам не встретилось, все они будут закрыты.
        Снова наступила тишина. Каждый думал о чем-то своем. Снова зашуршал полиэтилен, теперь уже Денисов осматривал карту.
        - Он прав. Здесь нет обозначений, - мрачно произнес он, осматривая нас затравленным взглядом.
        - Думаете, когда мы спустились, они просто так закрыли крышку на засов? - продолжил я. - И почему Корнеев не пошел с нами? Что это за демонстрация такая, они же ничего не видят. Думаю, что задача у нас совсем не та, какую озвучил Корнеев.
        - Леха, что ты такое говоришь? - мрачно спросил Ямпольский. - Чушь какая-то!
        Я не ответил. Слышно было только гул, идущий откуда-то из глубин и шум нашего дыхания.
        - С чего ты сделал такие выводы?
        - У меня пока нет доказательств.
        - Ну, тогда молчи, - вдруг вызверился он, заметно нервничая. - Обстановка и так накаленная, еще и ты со своими фантазиями.
        - Это не фантазии! - яро возразил я.
        Я запоздало осознал, что как командир младший сержант Ямпольский начал «сыпаться» и терять контроль над ситуацией.
        - Эй, а где Карев? - неожиданно спросил Козлов, растерянно осматривая нашу группу.
        В темноте, в тесном помещении было сложно разместиться всем сразу. Быстро пересчитав, я понял, что нас было только восемь, один куда-то пропал.
        Уж не он ли кричал?!
        Командир группы стоял с открытым ртом и ошеломленно хлопал глазами.
        - Твою же… Кто видел его последний раз? - громко спросил я. По лицам остальных понял, что они занервничали. Азарт и адреналин словно растворились. Появился страх и непонимание происходящего. Задание давно уже перестало казаться веселым и увлекательным, а теперь и вовсе перешло в категорию - какого черта тут происходит?!
        - Я! - тут же отозвался побледневший Власов. - Он шел сразу за мной. Но я ничего не слышал.
        - Вот дерьмо! - выругался я, посмотрев на него разъяренным взглядом. - Как ты мог ничего не слышать? Ну не сквозь землю же он провалился?!
        - Мы пока шли, шума и грохота хватало… - попытался оправдаться тот, но тут же замолчал - видимо осознал, насколько жалко звучат эти оправдания.
        Я встряхнул головой. Не верилось, что подобное происходит на самом деле. События начали развиваться так, как никто из нас не мог и предполагать.
        - Нужно его найти! - вдруг заявил Ямпольский, вновь направляясь к техническому проходу.
        - Стой! - крикнул я. - Куда ты собрался?
        - Карев где-то там. Нужно его найти.
        - Это бессмысленно!
        - Чего? Я старший группы, и я решаю. Мы должны его найти! - он повысил голос. - Все за мной, нельзя разделяться!
        - Да включите вы, наконец, голову! - рявкнул я.
        - Савельев, ты решил, что ты здесь главный? - процедил тот. Лицо его перекосило от гнева.
        - Ты совершаешь ошибку, - негромко ответил я.
        Он шагнул ко мне, сверкнул глазами. Но затем остановился и передумав, снова двинулся к видневшемуся впереди техническому проходу. Кто-то захотел последовать за ним, кто-то еще топтался на месте, не зная как поступить. Про изначальную цель, которую нас определили, уже все забыли.
        Начиналось то, чего я больше всего опасался, так как не понаслышке был с этим признаком. В группе назревал раскол просто потому, что ситуация вышла из-под контроля. Восемнадцатилетние пацаны не были к такому готовы… А ведь от нас требовалось именно это - сохранять спокойствие в сложных ситуациях, контролировать обстановку. Кажется, еще немного и мы провалим задание… Однако мой жизненный опыт говорил о другом.
        Карев ведь пропал не просто так, и никакой мистики тут нет. Никто на него не нападал. Он отстал сам, выполняя какое-то свое индивидуальное задание. Я вспомнил, что вчера, нас по одному вызывали в канцелярию Гнездова, где тот проводил какую-то личную беседу. Вот и возможный ответ.
        Нами умело манипулировали, в нужный момент применяя тот или иной прием, воздействуя на нетренированную психику. Выводили на эмоции, заставляя мозг отключиться и действовать необдуманно. Учитывая возраст, импульсивный характер, и общий эмоциональный фон - это было легко.
        Я как-то читал о такой методике обучения. Но не думал, что когда-нибудь сам смогу в ней поучаствовать. Опыт и чуйка подсказывали, что остальные видят только вершину айсберга, а ориентироваться нужно совсем не на это.
        А тем временем Ямпольский уже окончательно скрылся в техническом туннеле, за ним сразу же полез Козлов, Власов. Один за другим, группа следовала за командиром. Один только Денисов еще мялся, не решаясь, последовать общему примеру.
        - Стой! - громко произнес я, обращаясь к нему. - Нельзя возвращаться.
        - Почему?
        - Потому, что задача у нас другая! На том и основано испытание!
        - Но остальные уходят же… - он был растерян и сбит с толку, но еще держал себя в руках.
        Получалось, что «Барьер-3» это не группа, а стадо ослов. Куда один, туда и все.
        Нет, бесспорно, логика командира мне тоже была понятна. На Ямпольском лежала большая ответственность - на учебном задании пропал подчиненный, а этого допускать никак нельзя. Наши офицеры и кураторы за это по головке не погладят. Однако он поставил заботу о личном составе выше, чем поставленная командованием иная задача. Безусловно, тоже важный фактор. Здесь давили на другое, заставляя выбирать из двух зол меньшее. Но в том-то и была хитрость - кураторы хотели понять, как и чем будет руководствоваться отобранный ими личный состав. Догадается ли кто-нибудь…
        Окончательно я развеял свои сомнения уже тогда, когда шел сам, двигаясь на северо-запад. Денисов не пожелал следовать за мной, и это тоже было понятно. Я не видел, отправился ли он за остальными, мне было не до этого. Бодаться я больше ни с кем не собирался.
        Теперь у меня проснулся азарт - а правильно ли я все понял?!
        У меня была четкая уверенность, что никакой мистики впереди тоже нет. Все эти разбросанные вещи, капканы, может, даже человеческие кости, все это звенья одной цепочки.
        Прискорбно, что карты у меня больше не было, но дальнейший путь я более-менее запомнил - ведь не просто же так, я брал карту у Ямпольского, пока тот строил из себя командира. Главное теперь не ошибиться и не пропустить нужный поворот.
        Бетонные стены были абсолютно одинаковыми, ничем не отличались друг от друга. Звуки шагов эхом уносились вперед, что слегка нервировало. Кое-где были сделаны обозначения, но в наборе букв и цифр я так и не уловил какой-то закономерности. Миновал два коллектора и вышел в главный сточный канал.
        Он был длинный, широкий. Шел через большую часть всей канализационной сети.
        Здесь было влажно, сыро. На полу, практически повсюду, росли темно-зеленые мелкие водоросли, очень похожие на мокрый мох. Тут и там в углах можно было различить скопления грязи, мокрых листьев и мелкого мусора.
        Вышел, осмотрелся. Двинулся на запад.
        Но не успел я пройти и двадцати метров, как сзади послышался странный звук, будто кто-то пытался подавить внезапно накативший приступ кашля.
        Остановился, резко направил свой фонарь в проход. Опознав цель, я облегченно вздохнул и опустил фонарь вниз. Это был Денисов, который все-таки увязался за мной. Здравый смысл одержал верх над эмоциями.
        - Леха, я с тобой пойду, - негромко произнес он, направляясь ко мне. - Если ты не против.
        Я коротко кивнул, продолжил движение. Ничего объяснять ему у меня желания не было. Хочет, пусть идет, по возможности помогает. Главное, чтобы не мешал.
        Моя первостепенная цель поскорее добраться до сектора, где было заложено взрывное устройство. Наверняка, там все встанет на свои места и будет понятно, кто был прав, а кто нет.
        Вскоре мы добрались до длинного прохода, который был перекрыт массивной решеткой. Судя по всему, это переходная часть между секциями. Примечательно, что замка на этой решетке не оказалось - он валялся прямо на полу. Подняв его, я сразу пришел к мысли, что он не был сломан или срезан. Замок был открыт кем-то специально, потому что ключ все еще торчал в замке.
        Осмотревшись по сторонам, обнаружил на полу забытую керосиновую лампу. Даже не удивился - как и все остальное, она была оставлена здесь недавно, на стекле даже пыли не было.
        - Леха, что происходит?
        - Ничего, все по плану. Выполняем поставленную задачу, только не ту, которую нам озвучили… Другую, истинную.
        Я развернулся, посмотрел на него оценивающим взглядом.
        - Ну скажи мне, Игорь… - спокойно, но настойчиво произнес я. - О чем с тобой беседовал Гнездов в канцелярии вчера вечером? Какую задачу поставил?
        - Чего? Какую еще задачу? - не понял тот.
        - Ты знаешь, о чем я. Все наши сослуживцы были на собеседовании у капитана. Подозреваю, но пока не могу доказать, что некоторые из нас получили определенную задачу. Рассказывай.
        - Да не получал я никакой задачи! - взвизгнул Денисов.
        - А где твой штык-нож? - поинтересовался я.
        Тот спохватился, похлопал руками по форме. Но естественно, оружия не было. Я давно заметил, что на ремне товарища ничего нет.
        - Что, уже забыл как снял его? - усмехнулся я. - А ведь ты был один из тех, кто ходил искать источник запаха дыма.
        Денисов молчал, наблюдая за мной с таким видом, будто его только что жестоко обманули. Его я не боялся совершенно - комитет любит таких, ведь с ними легко работать. Сам по себе парень может и нормальный, только бесхребетный.
        - Молчишь? Ну, ну…
        Я снова усмехнулся, дальше давить не стал. Это просто бессмысленно.
        Повернулся и двинулся дальше, а Денисов уныло побрел за мной следом.
        На пути мне попалась лужа красной краски, в темноте очень похожая на кровь. Затем была россыпь стрелянных гильз от «Макарова». Никаких выстрелов я не слышал.
        Через минут десять я добрался до огромного пустого помещения, под самый потолок заставленного деревянными ящиками, мешками с чем-то сыпучим, бочками с топливом.
        Примечательно было то, что в самом помещении, по центру горела одна единственная лампочка. Ее света хватало только на то, чтобы осветить небольшой пятачок посередине комнаты.
        Вдруг, в дальнем конце помещения я увидел мелькнувший луч света. Никого из наших там быть не могло, значит… Учебный диверсант?
        Я быстро прокрутил у себя в голове содержимое карты и понял, что дальше ни хрена не помню. Держать в голове столько поворотов, проходов и обозначений было нереально. Поэтому дальше ориентировался уже наобум, что было сомнительно.
        Миновав все помещение, на выходе обнаружил рассыпанный цемент и чьи-то следы. Судя по всему, это были не сапоги, а что-то другое… Ботинки или вообще чулки от ОЗК.
        Честно говоря, надоели эти игры уже. Если поначалу, когда я едва не попался в капкан, еще не понимал, что происходит, то сейчас в голове уже сформировалась кое-какая картина.
        Вдруг, сзади раздался какой-то грохот. Звук торопливо удаляющихся шагов. Все, не выдержал младший сержант. Сбежал.
        Ну пусть. Все равно толку от него никакого.
        Дальше я шел в полном одиночестве. Все попадающиеся по пути решетки были открыты.
        Снова оказался в центральном сточном канале, только с другой стороны. Здесь откуда-то стекала вода, шум глушил все остальные посторонние звуки.
        Вдруг, откуда-то впереди раздался оглушительный выстрел. Затем еще раз.
        Я по инерции плюхнулся на бетон, прямо в воду.
        А потом раздалась сразу очередь. Различил серию вспышек. По звуку, даже искаженному эхом, понял, что стреляли из автомата «Калашникова».
        И стреляли в меня, ведь свет моего фонаря был отличной мишенью.
        - Ну все, хорош! - заорал я изо всех сил. - Надоел этот цирк!
        Стрельба прекратилась. Повисла мертвая тишина.
        Поднявшись и плюнув в воду, я медленным шагом направился вперед и метров через тридцать наткнулся на брошенную огневую точку. На станке был закреплен «АК-74». Ствол еще дымился, однако сам стрелок словно испарился.
        Проверил магазин - пусто. Подобрал одну из гильз - учебная. Все эффекты выстрела, только без негативных последствий.
        Снова продолжил движение. Звуки моих шагов разлетались во все стороны, но это меня больше не беспокоило. С каждым шагом сомнений становилось все меньше и меньше.
        Сточный канал уперся в тупик - здесь сходилось сразу несколько мелких каналов. Справа виднелась небольшая лестница, ведущая в какой-то проход. Других путей тут не было, поэтому я направился прямо туда.
        Быстро поднявшись, оказался в небольшой, пустой комнатушке. У единственного выхода тускло горела одинокая лампочка. За границей светлой зоны, я различил темный человеческий силуэт. Что-то с ним было не так.
        - Цирк, говоришь, надоел? - послышался глухой, искаженный голос. Он сделал пару шагов навстречу.
        - Вот именно, - спокойно ответил я. Хоть сердце и колотилось, но свои эмоции я контролировал. - Никакого муляжа бомбы нет?!
        Вдруг сзади меня послышался какой-то шорох. Среагировать я успел - заметил еще одного человека. Вот только реакция подвела - мне в ухо прилетел сильный удар, от которого аж искры из глаз посыпались.
        Я охнул, отлетел к стене. Рукой схватился за висевший на поясе штык-нож.
        На самом деле, несмотря на множество вариантов применения изделия «6X4», использовать его в ближнем бою без автомата было крайне неэффективно. И я это прекрасно понимал. Но и им, в случае опасности, и некоторых навыков, можно нанести серьезные раны.
        В моей голове гудело, вся левая сторона лица и шеи отзывалась болью. В самом ухе ощутимо звенело. Но настроен я был решительно. Демонстрация продолжалась, в этом даже сомнений не было. Интересно, как далеко они зайдут?
        - Убери нож, пацан! - глухо произнес тот, что нанес мне удар.
        - А ты забери! - глухо прорычал я. - Двоих я не вывезу, но одному из вас точно не поздоровиться! Ну, кто первый?
        Только сейчас я разглядел обоих учебных диверсантов. Обычного телосложения, облаченные в черные ОЗК, на головах противогазы «ПМГ-2 ШМ».
        Оба стояли и молча смотрели на меня.
        Затем, тот, что говорил со мной, шумно выдохнул и снял противогаз.
        Это был мой старый знакомый Лисицын.
        - Все, опусти нож, Савельев! - он поднял руки в предостерегающем жесте. - Демонстрация закончена. Все, все закончилось.
        Но я не торопился следовать указанию.
        - Иди, выход там! - снова произнес Лисицын, указывая мне на проход, где висела лампочка. - Иди, иди… Свежим воздухом подыши. Все ответы на свои вопросы получишь там.
        - А остальные? - я небрежно кивнул на лестницу, ведущую вниз.
        - Не думаю, что для тебя сейчас это важно.
        Я убрал нож обратно, медленно направился к выходу. Прошел по короткому коридору, оказался у открытого входного коллектора. Сверху был виден свет.
        По лестнице быстро поднялся на поверхность.
        Неподалеку от входа была разбита открытая палатка. Там стоял раскладной столик, пара стульев. На одном из них сидел полковник Андрей с кружкой чая в руках. Традиционная темная одежда, все тот же взгляд. Вокруг тоже были люди - я различил Озерова и Гнездова.
        Заметив меня, Андрей махнул рукой и указал на свободный стул.
        Я подошел, сел на указанное место и замер в ожидании.
        - Ты молодец, Алексей! - негромко произнес он, постукивая пальцами по столу.
        - В чем была суть задания? - глухо спросил я. - Не в бомбе же?
        - Нет. Совсем нет. Мы хотели понять, кого есть смысл тренировать, а для кого это пустая трата времени. Ты правильно расставил приоритеты.
        - Но откуда вы узнали? - изумился я. Первая мысль - прослушка. Но в те годы с оборудованием было плохо, не стали бы на меня вешать «жучки». Да и передавать информацию на расстояние тогда было еще нельзя.
        - Взгляни туда. - Андрей указал куда-то влево.
        Там уже стоял младший сержант Денисов, поглядывая в нашу сторону. Рядом с ним стоял старший лейтенант Пономарев и что-то спрашивал. Вот значит как - он-то все и рассказал.
        - Ты действовал тактично, проявил разумную инициативу. Честно говоря, я в тебе даже не сомневался. Правда, я не думал, что семьдесят процентов всей группы провалится. Конечно, не все прошло гладко с этой демонстрацией… Но факт остается фактом!
        - И что теперь? - негромко спросил я.
        - Продолжишь обучение, - едва заметно улыбнулся гэбэшник. - Только теперь уже на самой АЭС…