Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Гаврилова Анна / Соули : " №01 Соули Девушка Из Грёз " - читать онлайн

Сохранить .
Соули. Девушка из грёз Анна Сергеевна Гаврилова
        Соули #1
        В нашей глуши магических происшествий не бывает. Раз в год какой-нибудь упырь из болота вылезет или оборотень из древнего дольмена прихромает, и всё. Поэтому мы сильно удивились, когда новым штатным магом назначили молодого и перспективного.
        Он прилетел на изящном одноместном драконе, уверенным шагом пересек городскую площадь, а потом… потом спокойная жизнь кончилась. Мир сошел с ума!
        А все почему? Потому что кто-то слишком часто улыбается. И руки у этого кого-то слишком шаловливые. И взгляд такой, что одними только мурашками не отделаешься. Но девушки из рода Астиров достаточно благоразумны, чтобы не поддаться чарам. Главное - объяснить это магу…
        Анна Гаврилова
        Соули. Девушка из грёз
        Глава 1
        - Соули, дорогая, вставай! - воскликнул кто-то. Похоже, это Мила.
        Я приоткрыла один глаз, но тут же зажмурилась. Когда сестра приходит с утра пораньше и вот так зовет - хорошего не жди.
        - Соули… - второй голосок.
        О нет! И Лина здесь? Только этого не хватало.
        - Соули, ну мы знаем, что ты не спишь! - протянула Мила.
        - Соули, сестричка, ну пожалуйста! - Лина звала еще протяжней, еще жалобней.
        Я демонстративно натянула одеяло на голову и искренне пожалела, что не имею привычки запираться на ключ. И о том, что у меня только одна подушка, тоже пожалела - одной подушкой двух сестер убить трудно.
        - Соули, ну хватит!
        Я все-таки откинула одеяло, открыла глаза и спросила, не скрывая раздражения:
        - Что?
        Близняшки не испугались, наоборот - просияли. Через мгновение обе уже сидели на моей постели и выразительно молчали. В домашних серых платьях, с волосами, затянутыми в тугие пучки, девочки походили на монахинь. Но любой, кто хоть чуть-чуть знаком с этой парочкой, знает - покорность тут не ночевала.
        - Девочки… - строго позвала я.
        Вертихвостки переглянулись. Мила намотала на пальчик выбившуюся из прически черную кудряшку и заявила:
        - Нам нужно в город.
        - Зачем? Мы же позавчера ездили.
        Вопрос спровоцировал новые гляделки. Наконец губы Милы растянулись в счастливой улыбке, а Лина извлекла из кармана передника свернутую трубочкой газету и протянула мне.
        - Вот, - кокетливо опустив глазки, сказала сестра.
        Продукт первой и единственной типографии нашего захолустья я разворачивала медленно, с подчеркнутым скепсисом. Заголовок на первой полосе гласил: «Внимание, жители Вайлеса! Приветствуем нового штатного мага!» Ниже располагался фотографический портрет… который объяснял все.
        Точеные черты лица, тяжелый подбородок, брови вразлет, нахальные глаза, короткая - по последней моде - стрижка. И хотя портрет черно-белый, сразу ясно - брюнет, и глаза, вероятнее всего, темные. Прежде таких мужчин лишь на обложках сентиментальных романов видела.
        Я оторвалась от газеты, взглянула на замерших в ожидании близняшек.
        - Правда красавчик? - благоговейно выдохнула Мила.
        Лина ничего не сказала, просто зажмурилась и демонстративно схватилась за сердце.
        Нет, на них просто невозможно злиться.
        - Его зовут Райлен! - поспешила просветить Мила. - Ему двадцать шесть.
        - Он после академии еще аспирантуру закончил, - встряла Лина.
        - Он был лучшим на курсе. И в аспирантуре!
        - Аристократ, - снова вклинилась Лина. - Из высших!
        - Но главное не это! - пропищала Мила. Глубоко вздохнула, готовясь это самое «главное» выпалить, но Лина оказалась проворней:
        - Он не женат!
        Девочки слаженно пискнули и победно сжали кулачки.
        О нет, только не это…
        - Вы в своем уме? - недоверчиво спросила я.
        Судя по безмерно счастливым улыбкам - нет, девочки рехнулись.
        - Он изумительный! - воскликнула Мила.
        - Потрясающий! - пропищала Лина.
        - Безумно притягательный!
        - Сногсшибательный!
        - Хватит! - Да, я тоже умею вопить.
        Я окинула сестер строгим взглядом, потом потрясла газетой и попыталась вразумить. Начала с щадящих аргументов:
        - Ему двадцать шесть. Вам по пятнадцать.
        - И что? - вскинулась Мила. Причем так серьезно, прям как взрослая.
        - Он из высшей аристократии, - напомнила я.
        - Ну так и мы не бедные, - парировала Лина.
        - Да, не бедные. Но богатство и титул - вещи разные. Ты можешь быть сколь угодно богата, но если нет титула - высший свет тебя никогда не примет.
        - Соули, не занудствуй! - воскликнули сестры. Причем разом.
        Ладно, зайдем с другого бока.
        - Он маг.
        - И что?
        - Что? Он все время в разъездах. А если война? Он обязательно пойдет на войну.
        - Линар тоже маг, и что? - Лина даже вперед подалась от возмущения.
        - Линар - твой брат, а этот… как его…
        - Райлен! - дружно вздохнули сестры. И лица такие счастливые-счастливые. Как у блаженного, что под башней с часами сидит.
        Ясно. Принимать разумные доводы девочки отказываются. Верить в то, что маг им совсем не нужен - тоже. Значит, щадить сестер без толку, придется сказать правду.
        - Он на вас даже не взглянет, - сказала и тут же пожалела. Близняшки вспыхнули, ощерились. У Лины зрачки вытянулись, у Милы - клыки.
        Я вскинула руки и выпалила:
        - Полчаса на сборы!
        Сестер как ветром сдуло, только радостный смех из коридора доказывал, что утренний визит не приснился. Увы.
        Тяжело вздохнув, я выбралась из постели. Обреченно улыбнулась черноволосой девушке в зеркале и поплелась умываться.
        Я люблю ездить в Вайлес длинной дорогой - она тянется через заливные луга, яблоневый сад, высокий каменный мост и рощу с огромными реликтовыми дубами. Но сестры, разумеется, и слышать об этой дороге не хотели, потащили напрямик - мимо древнего кладбища и спрятанной за частоколом скотобойни.
        Конечно, я могла настоять на своем, но ссориться с близняшками не хотелось. Когда девчонки горят какой-то идеей - лучше не перечить, иначе начнут вредничать и ныть. Собственно именно поэтому так легко согласилась отвезти их в город - чем быстрей увидят этого мага, тем быстрей успокоятся.
        Единственное, на чем я настояла, - никакого галопа. Весна выдалась дождливая, дорогу развезло, а если что-то случится с лошадьми, то отец голову снимет. Не из жадности, просто он заводчик и каждая лошадь ему как родная. Иногда кажется, что нас он любит куда меньше, чем своих дарайхаркских красавиц.
        В город мы въехали как обычно - под пристальными, восхищенными взглядами. Кажется, тысячу лет в этих краях живем, а к нам до сих пор не привыкли. Наша портниха - госпожа Флер - говорит, что втроем, да на иссиня-черных дарайхарках, мы похожи на предвестниц Тьмы из древних легенд. Мол, такие же красивые, а если волосы распустить - так еще и грозные. Жаль только глаза не темные. У меня синие, а у близняшек вообще желтые.
        По главной улице Вайлеса мы ехали неспешно, привычно кивали знакомым, улыбались. Близняшки неустанно стреляли глазками, искали ненаглядного Райлена. А я довольно щурилась, вспоминала рассказы брата о том, как делаются фотографические портреты, - он говорил, что фотохудожник и из страшилки красоту сотворить может, вопрос лишь в том, сколько заплатят.
        Вот весело будет, если на деле этот маг не красавчиком, а страхолюдиной окажется. Такой повод похихикать над сестрами! Они же ради него белые платья надели, локоны накрутили и едва не передрались, выбирая шляпки. Меня тоже к завивке локонов склоняли, но я предпочла заплести простую косу и надеть обычное темно-синее платье. И сапоги вместо туфель, разумеется.
        Я так размечталась, что не заметила, как мы въехали на центральную площадь. А потом подняла голову и чуть с лошади не свалилась. На противоположном краю, прямо у городской ратуши, сидел дракон. Не большой грузовой, какие летают в наши края каждую неделю, а изящный, одноместный.
        Бронзовая чешуя сияла под лучами весеннего солнца, острые шипы короткого гребня даже издали внушали уважение, крылья были сложены, но их размах можно было представить без труда - шагов двадцать, не меньше. Личность владельца дракона сомнений не вызывала.
        - Райлен! - умиленно выдохнули близняшки.
        - Тише! - шикнула я. Огляделась.
        К счастью, никого из горожан поблизости не было. Все любопытные топтались там, у ратуши.
        - Девочки, ведите себя прилично, - процедила я и напомнила: - Мы не на мага смотреть приехали, а в кондитерскую.
        - Конечно-конечно. - Мила даже не повернулась, продолжила разглядывать дракона.
        - Ага-ага, - в тон сестре отозвалась Лина.
        Я досадливо фыркнула:
        - Если не прекратите - отцу пожалуюсь.
        Сестры тут же приуныли, но строить из себя любопытных кухарок перестали. Лина нахмурилась, а Мила надула губы.
        - Предательница, - сказала Лина.
        - Ничего подобного. Просто по-хорошему вы не понимаете. А я не хочу, чтобы весь Вайлес сплетничал о том, что девушки из рода Астиров не умеют держаться на людях.
        - Мы умеем, - пробубнила Мила.
        Спор продолжать не стала, направила лошадь к домику из красного кирпича, над дверью которого красовалась вывеска с остроносым башмаком. Просто у кондитерской коновязи нет, а тут, у сапожной мастерской, не только коновязь, но и прирученный конюх. Мы ему всегда монетку даем и улыбаемся, а он старается так, что лошади из города довольнее хозяек возвращаются. Парнишка нас уже заметил и мчал навстречу.
        Спешившись и одарив конюха улыбками, мы важно направились к кондитерской. Она располагалась через четыре дома, между гостиницей и шляпной лавкой.
        - У… какой у него дракон, - тихонечко протянула Мила. Не выдержала все-таки.
        - Ага… - поддержала Лина. И добавила с придыханием: - Вот бы покататься.
        Обе тут же покосились на меня. Причем с таким осуждением, будто маг их уже на спину своей крылатой бестии посадил, а тут явилась я и все испортила.
        Я закатила глаза и повторила:
        - Девочки, ведите себя прилично.
        Вздохнули. Слаженно и обреченно.
        Ой, будто мне нравится шикать и одергивать. Да я жду не дождусь, когда меня избавят от обязанностей няньки. Жаль, не скоро это счастье выпадет - характер у девчонок один на двоих и он, мягко говоря, неспокойный.
        Мы гордо продефилировали мимо гостиницы, чинно вошли в распахнутые двери кондитерской. Внутри, как всегда, витал аромат шоколада и ванили. Из-за стойки улыбался грузный господин Хош.
        - Какая неожиданность! - радостно воскликнул он.
        - Доброе утро, - лучезарно улыбнулась я. - Нам как обычно. И еще два маковых пирога для матушки.
        - Конечно-конечно! - суетливо ответил кондитер. Крикнул в распахнутую дверь кухни: - Мисси, дорогая, три горячих шоколада, полдюжины клубничных эклеров и фруктовые тарталетки! И два маковых пирога с собой!
        В кондитерской было на удивление пусто, все столики свободны. Близняшки, конечно, помчались к тому, что у окна, а я задержалась у стойки - надо же поддержать легенду.
        - Господин Хош, а чей это дракон? Там, у ратуши?
        - Как? - воскликнул кондитер. - Вы разве не знаете? У нас новый штатный маг!
        Я сделала большие глаза, выдохнула изумленно:
        - Да неужели?
        - О! - Господин Хош расплылся в улыбке, подмигнул. Потом вытащил из-под прилавка газету и протянул мне. - Райленом зовут. Тут пишут, дескать, аристократ, а горничная жены мэра шепнула, что не просто аристократ - единственный сын герцога Даорийского.
        Я нервно сглотнула. Ну ничего себе!
        - И как же к нам занесло такую птицу? - понизив голос, спросила я.
        Кондитер развел руками, но улыбаться не перестал.
        - Да вот сами гадаем. Таких, как он, дальше столицы обычно не пускают. А тут… Может, провинился чем?
        Ага. Интересно, что мог вытворить герцогский сынок, чтобы заработать такое наказание? Королевский дворец взорвать? Ведь наш Вайлес не только захолустный, но еще и скучный - происшествий, требующих внимания мага, почти не бывает. Раз в год какой-нибудь упырь из болота вылезет, или оборотень из древнего дольмена прихромает, ну или привидение разыграется. Все. Иного не бывает. Именно поэтому к нам обычно не молодых, а пенсионеров присылают. Последний штатный пенсионер - господин Файкн - именно от скуки и помер. Вернее, помер он от самогона, но запил точно от скуки.
        Я скользнула взглядом по уже виденному фотографическому портрету - что ни говори, а Райлен этот и впрямь красив.
        - Странно это все, - сказала я, возвращая газету.
        Господин Хош пожал плечами. Тут из кухни выплыла дородная госпожа Мисси с подносом и я, учтиво кивнув кондитеру, поспешила к столику.
        Рассказывать сестрам о том, что Райлен еще и будущий герцог, не собиралась. И вообще искренне пожалела, что согласилась на эту поездку.
        Близняшки уничтожали сладости гораздо медленней, нежели обычно. Чашки с горячим шоколадом держали кокетливо оттопырив мизинчики. И, конечно, беспрестанно таращились в окно - бронзовый дракон был виден не очень хорошо, но тем не менее.
        - Ну когда же он выйдет? - тихонечко пропищала Мила.
        Лина бросила на сестру жалобный взгляд и потянулась за следующим эклером. Прежде чем укусить - осмотрела его со всех сторон, понюхала, украдкой лизнула глазурь.
        - Не торопись, - шикнула Мила, чем окончательно подтвердила и без того очевидный замысел - девчонки решили сидеть в кондитерской до победного.
        Неужели они не понимают, что такое поведение более чем подозрительно? Пришлось вмешаться.
        - Ешь нормально, - сказала я. - Мы еще в шляпную лавку зайдем. И к госпоже Флер, если понадобится, заглянем.
        Девчонки мигом приободрились, расцвели.
        - Правда? - спросила Лина, откусывая добрую половину пирожного.
        - Правда, - нехотя ответила я.
        Нет, мне затея по-прежнему не нравилась, но лучше пройтись по лавкам, чем мозолить глаза господину Хошу. Он мужчина умный, все подмечает и понимает. А если учесть, что все городские сплетницы у него в клиентках, давать повод для подозрений нельзя ни в коем случае. Девушки из рода Астиров слишком хорошо воспитаны, чтобы проявлять столь неприличный интерес к незнакомцу.
        - Спасибо, Соули! - не скрывая ликования, прошептала Мила.
        Я фыркнула. Был бы у меня выбор, я б сию секунду домой отправилась. Но ведь близняшки не успокоятся, пока мага не увидят…
        Кондитерскую покинули через четверть часа, предупредив хозяина, что пироги для матушки заберем перед отъездом. Тут же завернули к следующему домику, над дверью которого сияла вывеска, выполненная золотой краской: «Шляпы и шляпки». Здесь, как и в заведении господина Хоша, мы были единственными покупателями.
        Едва вошли, из-за прилавка вынырнула худая веснушчатая женщина - госпожа Вия, невестка престарелого шляпника. Ее наше появление ничуть не удивило, зато обрадовало безмерно.
        - Доброе утро. - Я улыбнулась и вежливо кивнула. - Как-то пусто у вас.
        Шляпница сдавленно хихикнула.
        - Это из-за мага. Должен был упырей и умертвия прогнать, а вместо этого прогнал покупателей. Весь город теперь у ратуши толчется.
        Я тоже не удержалась от смешка.
        - Что-нибудь новенькое есть?
        - Конечно! - воскликнула госпожа Вия. - Сегодня утром целый сундук из столичной мастерской прислали!
        Бесконечно довольная, она шагнула к стеллажу, отгороженному прилавком, - именно там хранились самые дорогие шляпки.
        Увидев первую - темно-синюю со светлыми ленточными цветами и кружевом, я тихо ахнула, и даже близняшки оторвались от витринного стекла, сквозь которое вновь наблюдали за драконом.
        - Я ее хочу! - воскликнула Мила.
        - И я! - тут же подхватила Лина.
        - Нет, - заявила я. - Эта моя!
        - Девушки, тут на всех хватит, - вмешалась в разговор госпожа Вия. - Сейчас все покажу!
        Наш отец утверждает, что женщина - та же сорока. Едва увидит что-нибудь блестящее, ни о чем ином думать уже не может. Наверное, он прав, потому что стоило госпоже Вие достать шляпки с дальнего стеллажа, новый штатный маг Райлен был забыт. Равно как и его дракон.
        Мила и Лина азартно примеряли изделия столичной мастерской, хихикая, вертелись у зеркала и не обращали никакого внимания на то, что творится за окном.
        Я не обольщалась - покончив со шляпками, девочки непременно вспомнят, зачем потащили старшую сестру в город, но несказанно обрадовалась выпавшей передышке. И так как вступать в битву за зеркало не желала, увлеклась изучением модного журнала, который прислали госпоже Вие.
        Веснушчатая продавщица была рядом, неустанно комментировала фасоны. Я кивала, пропуская большинство замечаний мимо ушей. Так продолжалось до тех пор, пока не наткнулась на страницу с изображением…
        - Какой стыд! - в ужасе прошептала я и тут же захлопнула журнал.
        Один взгляд в сторону близняшек - слава Богине, не заметили!
        Зато госпожа Вия все видела, но, в отличие от меня, не засмущалась, а совсем наоборот.
        - Это новшество от мастера Эросита, - склонившись к самому уху, пояснила шляпница. - Говорят, в столице страшный ажиотаж!
        Я прикрыла рот ладошкой и вытаращилась на госпожу Вию.
        - Но там же… но они же… они же ничего не закрывают!
        Собеседница одарила хитрой улыбкой, а я приоткрыла журнал на нужной странице и вновь скользнула взглядом по бесстыдной картинке - женщина полулежала на тахте, на ней не было ничего, кроме короткой, совершенно прозрачной туники и крошечного куска ткани там, где, согласно приличиям, должны быть панталоны.
        - Это модно, - хитро прошептала шляпница.
        - Это стыдно! - возмутилась я.
        Женщина сдавленно хихикнула, а я решительно закрыла журнал и отложила подальше. Щеки пылали, как угли в кузнечном горне. Ужас! Не зря отец говорит, что столица - сердце разврата. В любом другом городе мастера Эросита давно бы побили камнями! Ну кому понравится, если его жена наденет такое?!
        Я уже открыла рот, чтобы высказать госпоже Вие свое возмущение, но осеклась. В лавке было неестественно тихо.
        Медленно повернула голову и застыла.
        - Где близняшки? - нахмурилась я.
        - Там. - Госпожа Вия беззаботно махнула рукой. - Увидели кого-то знакомого и выбежали.
        - Даже так?
        Кивнув шляпнице, поспешила к выходу. В отличие от девочек, я не бежала, но торопилась очень.
        Конечно, дело в Райлене. Видимо, маг вышел-таки из ратуши. Надеюсь, сестрам хватило ума не таращиться на него во все глаза!
        Едва ступила за порог, в лицо ударил порыв ветра. Невольно подняла взгляд к небу и снова застыла. Дракон… Бронзовое чудо с хищным гребнем величественно кружило над площадью. Чешуя сверкала в лучах яркого весеннего солнца, хвост извивался змеей. При других обстоятельствах я бы восхитилась, а так - тряхнула головой и огляделась в поиске сестер.
        Долго искать не пришлось. Девицы в нарядных белых платьях стояли в десятке шагов. И в чем-то мои надежды оправдались - на мага они не таращились… они с ним разговаривали.
        Я мысленно застонала. Только не это! Только не говорите, что сами подошли и познакомились!
        Еще один быстрый взгляд по сторонам, еще один мысленный стон. Совсем недавно площадь напоминала пустыню - народ топтался у ратуши, разглядывая дракона. Теперь все стало совсем иначе - толпа плавно перетекала на эту сторону, поближе к Райлену. Ну конечно, эко диво в нашу глушь забралось!
        - Ой, Соули! - воскликнула Лина. - Соули, иди сюда!
        А маг, который все это время стоял спиной, повернулся и взглянул на меня.
        Увы, портрет, напечатанный в газете, не лгал…
        Точеные черты лица, тяжелый подбородок, брови вразлет, короткая - по последней моде - стрижка. Брюнет. И глаза, как и предполагала, темные, почти черные. Вот только на газетном портрете он… он не улыбался, а тут…
        Я не сразу поняла, что от этой улыбки перехватило дыхание, и колени вдруг ослабли. Безумно захотелось сделать вид, что Лина обозналась, и вернуться в лавку, но… Но это все равно бесполезно.
        С величайшим усилием натянула на лицо улыбку и двинулась к застывшей в молчании троице. Богиня, за что?!
        Маг был одет в простой черный костюм и высокие сапоги. В руках держал саквояж и короткий магический жезл с массивным набалдашником. На отвороте камзола красовался значок магической академии - щит с пересекающей его молнией. Кроме улыбки на лице отражалась невероятная усталость, что неудивительно - если он прилетел утром, значит, провел в небе целую ночь, а возможно, и больше.
        - Это наша сестра Соули, - прозвенела Мила.
        Райлен, в отличие от сестрицы, действовал согласно этикету - откликнулся лишь после того, как я подошла.
        - Рад знакомству. - Маг поклонился.
        Не знаю, как так вышло, но жезла в его руке уже не было, и эта самая рука протянулась ко мне… О Богиня!
        Я повиновалась - подала свою, а Райлен снова склонился и поцеловал пальчики. Я внутренне задрожала, потому что касание его губ подарило какое-то невероятное, немыслимое ощущение… и в этот миг Лина заявила:
        - Соули! Господин Райлен обещал разобраться с нашим умертвием!
        Перевела взгляд с мага на сестру, спросила недоуменно:
        - Каким умертвием?
        - Ну как же! - сделав большие глаза, воскликнула Лина. - Тем самым!
        - Которое на нашем родовом кладбище объявилось, - подмигнула Мила.
        «На нашем родовом кладбище никаких умертвий нет», - хотела сказать я. А потом до меня дошло…
        - Ах! С умертвием! - воскликнула, понимая - все, это конец. Нет, это даже хуже, чем конец. Это катастрофа!
        - Не волнуйтесь. - Бархатистый голос мага заставил вздрогнуть. - Я непременно решу эту проблему.
        Сердце ухнуло в желудок, щеки снова запылали. Не выдержав, опустила глаза и сказала:
        - Благодарю, господин Райлен, но… не нужно. Оно… оно такое маленькое и совершенно безобидное. И нисколечко нам не мешает.
        - Ну что вы… - вежливо, с прежней улыбкой отозвался он. - Умертвие не может быть безобидным.
        - Может, - возразила я. - Наше именно такое.
        Райлен снисходительно хмыкнул:
        - Как бы там ни было, я обязан с ним разобраться. Ваши сестры уже объяснили, как добраться в поместье, так что вечером заеду.
        О Богиня!
        Я бросила ошарашенный взгляд на близняшек. Девочки прямо-таки лучились счастьем. Дурехи!
        - Но… но вы же наверняка очень устали. - Я все еще надеялась спасти положение. - Вам нужно отдохнуть. И вообще…
        - Благодарю за заботу, госпожа Соули. Но откладывать это дело не стоит. Кто знает, вдруг сегодня ночью умертвие перестанет вести себя мирно и нападет?
        - Господин маг, я уверена, что все будет в порядке.
        - Госпожа Соули, я не раз встречался с умертвиями и могу заверить - вы зря полагаетесь на удачу.
        - Я не полагаюсь, просто…
        - Просто что? - не переставая улыбаться, спросил брюнет.
        Шумно вздохнула и уже хотела признаться, что никакого умертвия не существует, что бессовестные близняшки все выдумали, но не успела. Откуда ни возьмись выпрыгнула госпожа Флер.
        - Соули! Девочки! - радостно воскликнула она.
        В том, что портниха спешит к нам ради возможности быть представленной Райлену, сомнений не было.
        А потом началось… Сперва госпожа Флер, после господин Хош, еще несколько зажиточных горожан… Я, конечно, представила их магу, а они, разумеется, принялись осыпать брюнета приветствиями и вопросами. Райлен проявлял чудеса вежливости - несмотря на усталый вид, терпеливо слушал и отвечал. Очень скоро нас с девочками оттеснили. Я не расстроилась - самой очень хотелось оказаться подальше от всего этого.
        Сгорая со стыда, схватила близняшек и поспешила выбраться из толпы. В сердце вспыхнула надежда, что за всей суматохой Райлен попросту забудет о маленьком, безобидном умертвии. Но стоило обернуться, надежда рассыпалась прахом. Его взгляд был красноречивей любых слов, и все-таки… И все-таки он сказал, а я прочла по губам:
        - Вечером!
        О Богиня! За что?!
        Глава 2
        Приземистые домики городской окраины давно остались позади, под копытами хлюпала грязь разъезженной дороги, стирая даже воспоминания об удобных мощеных улицах Вайлеса, а я по-прежнему пребывала в шоке.
        Нет, ну как? Как девчонки додумались до такого? Подойти к мужчине и познакомиться! Да еще на глазах у всего города! Да еще улыбаться во весь рот, искренне радуясь столь позорному поступку! Хотя на фоне выдумки про умертвие знакомство с Райленом - верх приличия, так что повод улыбаться действительно есть.
        - Соули, ну не молчи… - в который раз протянула Мила.
        Я притворилась глухой.
        - Соули… - жалобно позвала Лина. - Пожалуйста…
        Я даже не шелохнулась.
        - Соули, ну сколько можно? - снова Мила.
        - Скажи хоть слово! - поддержала младшенькая.
        Слово? Слово сказать могу. Даже три.
        - Отец нас убьет.
        - За что? - Изумление, прозвучавшее в голосе Милы, было настолько искренним, что я едва не выпала из седла.
        Повернула голову, чтобы увидеть по-детски распахнутые желтые глаза и обиженно надутые губки.
        - Мы же… мы же ничего особенного не сделали. - Каждое последующее слово звучало все тише, конец фразы сестричка вообще проглотила.
        - Да неужели?
        - Ну…
        Мила замялась, на помощь пришла вторая негодница:
        - У Зоили есть кузина, которая живет в столице. Так вот она писала, что они сами с парнями знакомятся и ничего постыдного в этом нет!
        Я перевела взгляд на Лину. Нет, мне было уже все равно, и мое лицо не выражало никаких эмоций, но сестричка почему-то побледнела и едва не выронила коробку с маковыми пирогами.
        Спорить с дурехой не собиралась - зачем? Я свою миссию няньки уже провалила, так что воспитательные беседы лучше оставить родителям. Но кое-что выяснить все-таки хотелось…
        - А как в столице обстоят дела с умертвиями?
        - Как… - пробормотала Лина, бросив быстрый взгляд на сообщницу.
        - Ну мы же не могли подойти к нему просто так, без повода, - сказала Мила.
        Я натянула поводья, заставляя Искру остановиться. Лошадка недовольно фыркнула, тряхнула серебряной гривой и смачно, со всего маху, ударила копытом по грязи. Сестры тоже придержали лошадей, на меня глядели хмуро.
        - И вы не придумали ничего лучше, чем наврать про нежить?
        - Это всего лишь шутка, - протянула Лина.
        - Всего лишь?! Да вы хоть представляете, что подумает Райлен, когда все откроется?
        - Что? - разом выпалили девчонки.
        Я бессильно закатила глаза. Нет, они действительно не понимают.
        - Что вы за ним волочитесь!
        Близняшки вспыхнули, поджали губки.
        - Райлен не такой занудный, как ты, - внезапно осмелела Мила. - И ничего такого не подумает!
        - Еще как подумает. А после всему городу расскажет, потому что со стороны ваша выходка и впрямь забавно выглядит. Как же! Суровый маг ехал спасать невинных девиц от умертвия, а ему вместо гнилого трупа чай с маковым пирогом предложили и влюбленными улыбками осыпали.
        - Не расскажет! - встряла Лина. - Он аристократ. Он благородный. А благородные так не поступают.
        - Допустим, - не стала отпираться я. - Допустим, ему хватит благородства смолчать перед жителями Вайлеса, но своим друзьям-магам расскажет наверняка. Это же невероятно смешно - первый день на службе и сразу такое! И вот тогда потешаться станут не только над нами, но и над Линаром. Его и так в академии не жалуют, а уж после этой истории вообще загнобят.
        Мила картинно скривилась, а младшенькая пискнула:
        - Линару плевать на насмешки.
        - Ага, конечно. - Я тоже скривилась. - Вероятно, именно поэтому он написал отцу, что подумывает оставить аспирантуру.
        Близняшки мигом встрепенулись, посерьезнели. Конечно, им прекрасно известно, как сильно брат мечтал о поступлении. Да он буквально из кожи лез! Даже на каникулах от книг не отлипал. Когда сдал экзамены и получил звание аспиранта, как на крыльях летал и светился не хуже солнышка.
        - Поймите же, - грустно продолжала я, - Райлену незачем держать в секрете вашу выходку. Рано или поздно о ней узнают все! Над нами не только Вайлес, вся Верилия смеяться будет.
        Близняшки совсем приуныли, Лина даже носом хлюпнула.
        - И что делать? - тихо спросила Мила.
        - Ничего. Все что могли, вы уже сделали.
        - Не «вы», а «мы», - встряла младшенькая. А поймав мой суровый взгляд, вспыхнула и промямлила: - Ты ведь тоже там была…
        - Не волнуйся, мне не меньше вашего достанется, - мрачно усмехнулась я. Ласково провела ладонью по гривастой шее Искры, шепнула в лошадиное ухо: - Поехали отсюда.
        Лошадка всхрапнула и уверенно зашагала по весенней грязи.
        - Соули! - встрепенулась Мила. - Соули, а если мы найдем умертвие?
        Я сперва ушам не поверила, после обернулась и бросила на сестру недвусмысленный взгляд.
        - А что? - Нахалка подстегнула свою лошадь, быстро поравнялась со мной. - Ведь если на нашем кладбище и впрямь обнаружится умертвие, то Райлен ничего плохого не подумает. И смеяться никто не станет.
        Я не стесняясь покрутила пальцем у виска:
        - Мила, ты хоть представляешь, что такое нежить?
        - Представляю, - уверенно заявила сестрица.
        - И я представляю. - Лина тоже оказалась рядом, хотя ее кобыла едва плелась, явно испытывая особую неприязнь к дорожной грязи и поездке в целом.
        - И конечно же знаете, где это умертвие добыть, - не скрывая улыбки, констатировала я. Непробиваемая серьезность близняшек смешила неимоверно, я даже про предстоящую выволочку забыла.
        - Знаем, - подтвердила Мила.
        Я не выдержала, хихикнула.
        - Зря смеешься, - надулась младшенькая. - Мы в самом деле знаем.
        - И где же?
        - На общем кладбище! - дружно ответили мне.
        Нет, на них просто невозможно злиться.
        - Девочки, если вы забыли, то я напомню. Мы живем на самом юге Верилии. Здесь, в отличие от других земель королевства, спокойный магический фон. Именно поэтому у нас почти не бывает происшествий, требующих вмешательства штатного мага, и именно поэтому нежить на наших кладбищах не водится. Достать жемчужину со дна выгребной ямы куда проще, чем найти в Вайлесе умертвие.
        - А мы не будем искать, - беззаботно откликнулась Мила. - Мы его поднимем. - И прежде чем я успела осознать, она затараторила: - В дневниках Линара есть пара заклинаний, с помощью которых можно оживить мертвяка. Нам просто нужно незаметно пробраться на общее кладбище, выбрать могилку, и все. Потом тихонечко проведем умертвие на наше кладбище, дождемся Райлена, а он…
        - Погоди! - воскликнула я. Искра от неожиданности споткнулась, запрядала ушами. - Вы что, копались в вещах брата?
        - Ну… - замялась Мила.
        - Да эти дневники на самом видном месте лежали, - пришла на помощь Лина. - Прям на лабораторном столе.
        - Где? - У меня от таких новостей глаза на лоб полезли.
        - На столе, - повторила Лина скромно.
        - Вы что, в его лабораторию пробрались?
        - Ну… было пару раз, - нехотя призналась Мила, бросила гневный взгляд на сестру. - Зато теперь мы точно знаем, как избежать позора.
        - Нет! - зло рыкнула я.
        - Тем более отец на дальние пастбища уехал, - продолжала рассуждать желтоглазая нахалка. - А мама в гости к госпоже Дюи собиралась, а от госпожи Дюи раньше полуночи не возвращаются. Значит, никто не помешает. И вообще не узнает.
        - Нет! Никаких мертвяков. Никаких кладбищ. Мы встретим Райлена, извинимся и попробуем уладить недоразумение иным, нормальным способом!
        - Это каким же?
        - На коленях умолять будем! Слезы лить! Клянчить и унижаться!
        - Соули, ты уверена?
        - Уверена! - выпалила я и решительно подстегнула лошадь.
        День выдался по-летнему жаркий, послеполуденное солнце пекло, но на границе леса и старого городского кладбища было холодней, чем в ледяной яме. Я поежилась и в который раз огляделась. С одной стороны - бесконечная череда старинных, местами покосившихся надгробий, с другой - усеянный молодой листвой березняк. И тишина. Даже птичьего щебета не слышно.
        - Может, ну его? - жалобно протянула Мила.
        Лина выразительно кивнула и уставилась на меня.
        Отчаянно хотелось сказать «да» и возглавить бегство, но я наступила на хвост собственному страху и выпалила:
        - Не обсуждается. Вы обещали вызвать умертвие, так что будьте добры.
        - Вредина, - скривилась Мила. В желтых глазах читался испуг.
        Все-таки экскурсия по кладбищу остудила пыл близняшек, и это хорошо - в следующий раз подумают, прежде чем пускаться в авантюры. Увы, говорить такое вслух нельзя - заартачатся. Поэтому тоже скривилась и даже язык показала.
        Нет, дело не во вредности. Во-первых, я действительно поверила их аргументам. Во-вторых, слишком много сил было потрачено на то, чтобы организовать эту вылазку. Сперва убедить матушку, что поездка в город прошла как обычно. Потом отвлечь прислугу, давая близняшкам возможность проникнуть в лабораторию Линара. Затем выдумать повод для еще одной прогулки и объяснить, почему она затянется до вечера. Я прям-таки наизнанку вывернулась, причем не единожды.
        И это если не считать часовое путешествие по кладбищу, в результате которого мы с сестрами пришли к выводу, что поднимать умертвие лучше на меже - границе между могильником и лесом, где обычно закапывают преступников и прочих негодяев. Тревожить приличных покойников совесть запретила.
        - Вызывайте, - сказала твердо, строго, как и подобает старшей сестре.
        Близняшки переглянулись и выдали дружный тягостный вздох.
        - Ладно, - пробормотала Лина. Нехотя извлекла из кармана пузырек с синей жидкостью - тем самым зельем, которое позволит обрести контроль над ожившим умертвием.
        Именно зелье стало финальным аргументом в нашем споре - до разговора с девчонками я и понятия не имела, что нежитью можно управлять. А добыли пузырек там же, где заклинание… Ох, чувствую, когда брат приедет на каникулы, нам не поздоровится.
        Лина сжала склянку в кулачке, сосредоточилась. Через мгновение зрачки сестрички вытянулись, а верхняя губа приподнялась, обнажая пару острых, как лезвие, клыков. Вкупе с белым платьем и кокетливыми черными локонами смотрелось жутко.
        - Давай быстрей, - поморщилась Мила.
        Младшенькая фыркнула, вонзила клык в пробку на манер штопора. Откупорив пузырек, шагнула ко мне:
        - Палец давай.
        Не будь Лина родной сестрой, я бы испугалась, а так… протянула руку, вздрогнула от болючего укола в подушечку безымянного пальца, внимательно проследила, как младшенькая сцедила каплю крови в склянку и лизнула порез. Ранка затянулась сразу же - чего и следовало ожидать.
        Вернув пробку на место, сестра вручила жидкость мне и повторила:
        - Только не промахнись!
        - Не промахнусь, - заверила я. Бросила быстрый взгляд на близняшек, спросила: - Вы уверены, что справитесь? Может, мне тоже к заклинанию подключиться?
        Мила тут же нахохлилась.
        - Справимся. Это заклинание низшего порядка.
        Я не смогла сдержать усмешку. Ой, не могу! Заклинание низшего порядка! А глазки закатывали так, будто оно и архимагу не под силу!
        - Соули! - В голосе Милы звучали нотки обиды.
        - Молчу, молчу!
        Я благоразумно отступила и замерла. Девочки выглядели сосредоточенными, но нервозности уже не чувствовалось. Я тоже повеселела - зелье, позаимствованное у Линара, дарило невероятную уверенность.
        - Все будет хорошо, - сказала я.
        Близняшки поддержали уверенными кивками.
        Кладбище было старинным, его закрыли сотню лет назад - как раз после того, как наш дед перебрался в эти края. И если могильные камни еще стояли, то с межой дела обстояли неважно. Тут никаких обозначений не было, а холмики могил давно сровнялись с землей. Но нам повезло найти кочку, по всем признакам напоминающую могилу. Именно над ней колдовали девочки.
        Они встали по обе стороны - прямые, сосредоточенные, непривычно серьезные. Мила держала книгу в черном переплете, на обложке серебрилась монограмма «ЛрА» - Линар из рода Астиров. Лина сжимала и разжимала кулачки - именно ей предстояло вложить в заклинание силу.
        Я ощутила легкое напряжение воздуха, а через мгновение зазвучали первые слова заклинания.
        - Эрдиро феон… - нараспев произнесла Мила.
        - Эрдиро феон… - точно повторяя интонацию, отозвалась Лина.
        - Каэзон тро… - продолжала старшенькая.
        Напряжение стало выше, воздух вдруг потяжелел, а ладони Лины охватило тусклое белое сияние.
        - Каэзон тро…
        - Гуе!
        - Гуе! - послушно повторила младшенькая из близняшек.
        Свечение усилилось и достигло предела. Сейчас будет выброс, который исказит магический фон и позволит словам обрести силу.
        У меня почему-то колени задрожали. Не сразу сообразила, что сжимаю пузырек с Линаровым зельем куда крепче, чем нужно. Следом пришла паническая мысль: что, если склянка лопнет? А за ней вторая - что, если я промахнусь? Ведь кладбище старое, а мертвяка вообще с межи поднимаем. Тут без гробов хоронят, а без гробов мертвяки гниют куда быстрей. Вот вылезет из могилы скелет, а я брошу пузырек, а он между ребер проскочит…
        «Ой! Богиня, не оставь!» - мысленно взмолилась я.
        - Хуш! - выдохнула Мила.
        Лина ударила ладонями воздух над могилой, как будто он стал осязаемым, и выдохнула, вторя сестре:
        - Хуш!
        Напряжение… оно лопнуло, как лопается мыльный пузырь. Или это воздух лопнул… Или… В общем, все вернулось на круги своя. Стало тихо, спокойно, обыденно. Уши, словно ватой, заполнило тишиной. Теперь я не только птичьего щебета - шелеста листвы не слышала.
        Близняшки нервно переглянулись, и Мила опять уставилась в дневник брата.
        - Только не говори, что заклинание перепутала, - прошептала я. Говорить нормальным голосом было как-то страшновато.
        - Не перепутала. - Мила тоже шептала.
        - Ну, значит, сработало, - включилась в разговор Лина. Потом скосила глаза на могильный бугорок и побледнела. - Ой!
        Я тоже побледнела, потому что в голову пришла светлая мысль… Если кладбище закрыли сто лет назад, то кочка-могилка, над которой колдовали девочки, должна была сровняться с землей, как и все остальные. И раз она не сравнялась, то там либо кто-то относительно свеженький, либо…
        Под ногами зарычало. Спустя мгновение земля дрогнула. Я завизжала и мячиком отлетела в сторону, девчонки точно повторили мой маневр, а земля опять содрогнулась и вздыбилась. И по тому, как она вздыбилась, стало совершенно ясно - оттуда отнюдь не тщедушный скелетик лезет. Мы дружно попятились.
        - Соули, что это? - пропищала Лина.
        Вот я то же самое спросить хотела.
        Еще хотела отвести взгляд, но не могла - словно приклеилась. Страх пронзал тело тысячью иголочек, склянка с зельем жгла ладонь, сердце стучало так сильно, что казалось - еще чуть-чуть и вырвется из груди.
        Земля треснула, мир сотряс новый злобный рык, а из распахнутой могилы пошла невероятная вонь. Я спешно зажала нос, но это не помогло - в легких вспыхнул пожар, глаза застелили слезы. Увы, разглядеть существо, которое лезло из могилы, они не помешали…
        Лысая голова размером с бочонок, ужасающе широкие плечи, руки толщиной с бревна, скрюченные пальцы с длиннющими черными когтями. Из приоткрытого рта торчали длинные желтые клыки. Под серой, покрытой трупными пятнами кожей, перекатывались мускулы, словно подчеркивая и без того очевидную истину - до скелета этому трупу гнить и гнить. А вот глаз у существа не было, вместо них - заполненные землей провалы. Нос тоже отсутствовал, на его месте зияла дыра.
        Умертвие поднялось в полный рост, а мы снова попятились - причем разом и не сговариваясь. Он - а это был именно «он», потому как одежда, в отличие от тела, давно разложилась, обнажив всю мужественность, - был огромен. В два раза выше нас и несказанно шире.
        - Что это? - вторя сестре, пропищала Мила.
        Я нервно сглотнула и прошептала:
        - Кажется, это тролль.
        - Кто такой тролль?
        - Это… это такой монстр, - проблеяла я.
        - А… а откуда ты знаешь, что он тролль?
        Я не ответила. Во все глаза смотрела на восставшее из мертвых чудовище и пыталась понять - как? В наших землях троллей никогда не водилось. И в королевстве не водилось. И вообще…
        А тролль тем временем прорычал что-то явно ругательное, наклонился вперед и ударил лапой по собственному затылку. Комья земли из глазниц выпали, теперь вместо черноты просматривались осколки желтых костей и коричневатые жгуты подгнившего мяса.
        - О Богиня! - воскликнула я, чувствуя, как обед взбирается по пищеводу.
        Близняшки были лаконичней, пропищали разом:
        - Мама!
        Мы сделали еще один слаженный шаг назад, а вот тролль перестал рычать и замер, словно принюхиваясь. Ну или прислушиваясь, что в нашем случае не намного приятнее.
        Вонь, сопровождавшая восстание монстра, почти развеялась. Вокруг воцарилась знакомая, всепоглощающая тишина.
        - Бежим?
        Понятия не имею, кто это сказал, возможно, даже я, но повторять не пришлось. Мы дружно подобрали подолы, развернулись и припустили по устеленной изумрудной травкой меже. Без криков, без визгов, без истерик. Правда, молчали ровно до того момента, пока сзади не прогремел надсадный, исполненный ярости рык…
        - Мама!! - возопили близняшки.
        Я ограничилась громким, пронзительным визгом.
        О Богиня! За что?!
        Мой мир сдулся, сузился до тонкой полоски земли, отделяющей старое городское кладбище от приветливого лиственного леса. Больше не существовало ни Вайлеса, с аккуратными особнячками и уютными торговыми лавками, ни поместья, где родилась и прожила восемнадцать счастливых лет, ни суровых наставлений отца, ни табунов иссиня-черных дарайхаркских кобылиц, ни проклятого Райлена с его дурацким одноместным драконом. Все исчезло, остались только межа и завывающее умертвие за спиной. Ну и визжащие дурными голосами сестры - куда ж без них.
        Очень хотелось напомнить близняшкам, что кричать бесполезно. Ведь кладбище старое, народ сюда только в День поминовения заглядывает. А от дороги, которой пользуются не в пример чаще, нас отделяет целое поле покосившихся надгробий. Вот только сил читать наставления не было. Я бежала. Просто бежала и надеялась, что мы все-таки сумеем оторваться от погони. Но шанс был призрачен…
        Монстр настигал. Точно настигал, потому что его рык становился все громче, а земля под ногами недвусмысленно дрожала.
        О Богиня! За что?! Почему? Как?! Где был мой разум, когда соглашалась на эту авантюру?!
        Я едва не споткнулась о выползший на межу корень, тут же больно ушибла ногу о подвернувшийся булыжник и внезапно различила в вое близняшек слово…
        Что? Неужели сестры решили, будто я забыла про это проклятое зелье? Я помню! Я отлично помню про пузырек с синей жидкостью, зажатый в руке, но… но я очень сомневаюсь, что эта склянка способна обуздать такую махину. Это же не скелетик какой-нибудь!
        И все-таки я споткнулась. Покатилась кубарем, отчаянно прижимая к груди подол темно-синего платья и склянку под цвет. Визг близняшек больше не бил по ушам, звучал далеко-далеко. Зато рычание тролля… О Богиня!
        Я вскочила и тоже завизжала, правда уже не от страха… Просто боль в ушибленной коленке была невыносимой, пронзала копьем.
        Монстра видела более чем отчетливо - огромное серое нечто с ужасающим оскалом и темными провалами вместо глаз неслось по меже, не оставляя ни единого шанса на спасение. Вернее… вернее шанс был. Я вдруг поняла, что, если прямо сейчас нырну в лес, то умертвие промчится мимо. Чудище не станет ломиться сквозь частокол деревьев, потому что там поймать юркую жертву гораздо сложнее, а вот тех, кто остался на дороге, сцапать проще, чем пирожок с пекарского лотка.
        О Богиня! Ну почему я не поняла этого раньше? Почему близняшки не догадались?
        Нет, сойти с дороги уже не могла, поэтому выпрямилась и крикнула первое, что пришло на ум:
        - А ну стоять!
        Кажется, ничего особенного, но тролль внезапно запнулся и замер, причем резко. Увы, порадоваться такой покорности не успела - в следующее мгновение умертвие демонстративно расправило плечи и медленно двинулось на меня. Рот, снабженный парой гигантских клыков, растянулся в неприятной улыбке. Если бы передо мной был мужчина, а не бездумный мертвяк, я бы назвала эту улыбку похабной…
        - Стой, где стоишь! - гневно воскликнула я, хотя ни гнева, ни храбрости не было. Коленки дрожали, по спине бежали мурашки, а сердечко стучало так жалобно, так часто.
        Тролль, разумеется, и ухом не повел. Впрочем… ушей, как и глаз, у него не было. Зато признак мужественности… О Богиня! Я невольно покраснела и зажмурилась.
        Пузырек с зельем по-прежнему жег ладонь, в голове толкались жуткие мысли. Что, если промахнусь? Что, если зелье не сработает? Что, если содержимого склянки и впрямь недостаточно для подчинения такой громадины? Что, если… Но ведь иного выхода нет, верно?
        - Не подходи! - Я по-прежнему старалась казаться решительной.
        - Р-р-р… - гаденько улыбнулся тролль.
        Чудовище раскинуло руки и щелкнуло зубами, недвусмысленно намекая, что собирается сцапать и сожрать. И даже чуток присело, чтобы компенсировать разницу в росте и не промахнуться, когда ловить будет. Я нервно сглотнула и попятилась.
        - Р-р-р! - на этот раз звучало куда злей. На меня наступал не мужчина чужой расы, а оголодавший хищник. Умертвие, наделенное единственным желанием - жрать!
        Монстр словно мысли прочел. Растянул губы еще шире, так что увидела не только клыки, но и почерневшие десны. Сказал отчетливо:
        - Мясо!
        - Мама… - жалобно проблеяла я.
        Мертвяк уверенно помотал головой и повторил:
        - Мясо!
        Ну… ну и что мне оставалось?
        Изначально целилась в лоб. Но когда замахивалась - умертвие рыкнуло, и рука сорвалась. Склянка угодила в глазницу. Причем она не разбилась, а застряла. Пробкой наружу. Зрелище было, мягко говоря, пугающим. Хотя в сравнении с ужасом скорой смерти - плюнь и разотри. Ну… ну он и растер.
        Понятия не имею, чем троллю не угодил посторонний предмет в черепе, но он хлопнул когтистой ладонью по глазу, склянка вошла глубже, напоролась на кость и лопнула. Я этот звон слышала, хотя стояла неблизко.
        А потом мертвяк заорал, упал на траву и начал корчиться - то есть вести себя именно так, как описывали близняшки. Когда агония прекратилась и рычащая громадина вновь оказалась на ногах, я нашла в себе силы выкрикнуть громогласное «замри».
        Тролль и вправду замер, хотя радости явно не испытал - оскалился жутко. Я тоже оскалилась, ибо реагировать на происходящее так, как полагается приличной благовоспитанной девушке, уже не могла.
        А спустя пару минут в березняке послышался шорох, на фоне зеленой листвы мелькнуло белое платье, следом - второе. Близняшки все-таки сообразили свернуть с межи и меня, как оказалось, не бросили. В смысле не до конца бросили.
        - Ух… - выдохнула Мила, боязливо выбираясь на межу.
        - Зачем ты от него убегала? Надо было сразу зельем огреть! - воскликнула Лина. Младшенькой смелости вернуться пока не хватало, так что указания давала из березняка.
        Я промолчала - просто сил ругаться не было. Но зарубку в памяти сделала. Вот когда с Райленом разберемся, такую выволочку желтоглазой нахалке устрою, что мало не покажется.
        Глава 3
        До родового кладбища добрались без приключений, но дорога заняла куда больше времени, чем рассчитывали, - незаметно провести серую громадину к поместью оказалось невероятно сложно.
        Вначале, когда путь пролегал по меже и старинному кладбищу, все было неплохо, но, едва вышли за пределы приземистой каменной ограды, трудности как из дырявого мешка посыпались.
        Трио дарайхаркских лошадок, поджидавшее у границы кладбища, умертвию, мягко говоря, не обрадовалось. Оглушающее ржание и молотьба копытами были малой толикой лошадиного недовольства. Тролль тоже в долгу не остался - скалился, рычал. Я же мысленно благодарила Линара за великолепно сработанное зелье, а вслух ругала себя, сестер и Райлена.
        Нет, ну зачем он в наше захолустье приехал? Чего ему в столице не сиделось? Или, на худой конец, в Даоре? Неужели в их проклятом герцогстве нет работы для мага? Не верю! Ни капельки не верю! Если бы в Вайлес прибыл кто-нибудь попроще и постарше, то ничего бы не случилось. Близняшки ограничились бы простым любопытством, и обошлось бы без умертвия. А мне бы не пришлось ввязываться в авантюру, чтобы сохранить репутацию семьи и защитить Линара от насмешек.
        Райлен! Ох, нашлась беда на мою голову!
        Лошадок не сразу, но успокоили и тут же столкнулись с новой проблемой - как спрятать умертвие? Мы же рассчитывали на маленький скелет. Думали - выведем за ограду, накроем тряпкой, чтобы редкие возницы и всадники, которые на дороге встречаются, лишнего не увидели. Даже старую гардину из кладовки стащили. Вот только гардина наша троллю как носовой платок… Да и странно это, когда по грязи нечто высотой в два человеческих роста шагает. А через лес, отделявший старое кладбище от нашего поместья, лошадям было не пройти…
        Я бы наступила на горло собственному страху и прогулялась по лесу пешком, но боль в ушибленной коленке усилилась. Последние шаги по кладбищу дались особенно тяжело - даже слезы выступили. Решение все-таки нашлось - я убедила умертвие упасть на брюхо и ползти вдоль дороги, не высовываясь за кромку деревьев.
        Так что мы ехали, мертвяк полз, а лошади нервно косились на усыпанные молодой листвой деревья и прядали ушами.
        - Соули, так откуда ты знаешь, что он тролль? - пропищала Мила.
        - В книжке читала.
        - В какой?
        Я чуть-чуть смутилась, потому что книга была из тех, которые девочкам читать еще рано, но ответила:
        - В сентиментальном романе «Мой мятежный рыцарь».
        - А… - протянула Мила и замолчала, явно ожидая пояснений.
        - Они живут в другом мире, - сказала я. - К нам могут попасть через дыру в пространстве.
        - Как оборотни? - встряла младшенькая.
        - Вроде того.
        - Так он что, тоже через дольмен пришел? - удивилась Мила.
        - Не думаю. Он слишком большой, через дольмен вряд ли пролезет.
        Мила бросила боязливый взгляд на обочину, спросила понизив голос:
        - Соули, а как, по-твоему: он давно умер?
        - Видимо, да. Все-таки на старой меже захоронен был.
        - А почему не сгнил? - нахмурилась Лина.
        - В романе про такое не писали, но мне кажется, что тролли гниют дольше. Видели, какая у него шкура? Она как ткань со стальной нитью, из которой одежду для драконюхов шьют.
        - Ага… - протянула Мила. Хотя, по-моему, шкуру она как раз не разглядела - их с Линой куда больше занимал признак мужественности. Близняшки так таращили глаза, что в итоге пришлось приказать умертвию прикрыться.
        Тролль послушно сложил лапы на указанном месте, но оскалился жутко. Я тоже оскалилась, но уже не от нервозности, просто… просто про умертвий тоже читала. В сентиментальном романе «Мой нежный спаситель» героиня едва не угодила в пасть к мертвяку, а охотник за нежитью вырвал ее из объятий смерти и страниц двадцать рассказывал о повадках подобных тварей.
        Он объяснял, что умертвие - тот же зверь, то есть слабость перед ним выказывать нельзя - учует и нападет. По той же причине к ожившему мертвецу не следует поворачиваться спиной. Еще тот охотник говорил, что умертвия пьянеют от запаха крови, поэтому ни за что не выпустят раненую жертву. И хотя наш мертвяк, в отличие от книжного, был под действием подчиняющего зелья, я решила строго следовать правилам.
        Последняя часть пути пролегала через поместье и оказалась самой нервной. Во-первых, пришлось спешиться и вновь ощутить дичайшую боль в колене, а во-вторых… Ох, у меня спина вспотела пока мы обогнули дом, а умертвие, которое все-таки прикрыли гардиной, проползло маленький парк и протиснуло свою тушу в распахнутую калитку родового кладбища.
        Хорошо, что родителей дома нет, а прислуга без особых причин ни у парадного входа, ни в парке не толчется, иначе бы точно засекли.
        Но проблем и без того хватало…
        - Замри! - грозно рыкнула я и под аккомпанемент испуганного сердечка подобралась к оживленному мертвяку. Резко сдернула гардину и отскочила.
        Тролль в который раз оскалился. От него исходила невероятная ненависть. Слюны на желтых клыках не было, но тот факт, что тварюга хочет оторвать нам головы, сомнений не вызывал.
        - О Богиня… - горестно вздохнула я, окидывая взглядом аккуратные надгробные плиты и возвращаясь к созерцанию огромной, покрытой трупными пятнами туши.
        Здесь, на огороженном высокой живой изгородью кладбище, тролль казался еще больше и опаснее.
        - Ползи туда! - рыкнула, указывая на дальний от калитки угол.
        Мертвяк, разумеется, пополз, а вот меня охватила паника.
        - Девочки, я боюсь его тут оставлять, - шепотом призналась я. - Что, если сбежит, а?
        - Вот и я про то же подумала, - отозвалась Лина. Младшенькая, как и я, шептала. - Он же подчиняется потому, что чует в тебе хозяйку, а как только уйдешь - подчиняться станет некому…
        Мила слушала внимательно, на обрамленной черными локонами мордашке проступила высшая степень испуга. Ага, я тоже представила, как мертвяк ломает ограждение, спеша закусить слугами и обитателями малой конюшни, так что испугалась не меньше.
        - Может, тебе тут остаться? - неуверенно предложила старшенькая. - Покараулить?
        - Не… - глубокомысленно изрекла Лина. - Райлен может спросить, где Соули, и если мы признаемся, что она караулит умертвие… ну, некрасиво получится.
        Я нервно сглотнула и, стараясь не думать об услышанном, вернулась к воспитанию нежити.
        - Замри! - злобно рыкнула я.
        Замер, рыкнул в ответ. У тролля получалось не в пример громче и страшней.
        - Лежать! Лежать до тех пор, пока не прикажу встать!
        - Р-р-р… - ответил монстр и… начал вставать.
        - Лежать! - выпалила я, стараясь скрыть за грозным тоном страх. - Замри!
        Послушался. Причем тут же. М-да, со словами нужно поосторожней…
        Если утром мысль о появлении в нашем поместье мага вызывала нервную дрожь, то теперь ту же дрожь вызывала мысль о том, что он может не приехать вовсе.
        - Ну где же Райлен… - проканючила Лина.
        Мила, как и я, молчаливо кусала губы.
        На землю уже спустились сумерки, дневная жара отступила, так что дрожали мы не только от страха. Лошадки, несмотря на спокойный нрав, присущий породе, тоже нервничали - Искра даже пританцовывала и никак не реагировала на успокаивающие похлопывания по шее.
        - А вдруг мы разминулись? - не унималась Лина. - Может, он другой дорогой поехал? Может, он уже добрался до поместья, узнал у прислуги, что никакого умертвия нет, и уехал обратно в город?
        - Типун тебе на язык! - не выдержала я.
        Младшенькая попыталась надуться, но быстро сообразила, что обижаться бесполезно.
        - Нет, - хмуро сказала Мила. - Это самая короткая дорога, он по ней поедет. Только Соули может потратить лишние полчаса, чтобы поглазеть на какой-то мост.
        В другой раз столь пренебрежительный тон меня бы задел, но сейчас было все равно.
        - А ничего, что мы его прям тут, на дороге, ждем? - продолжала наводить панику Лина. - Он не посчитает это нахальством? Ведь этикет такое поведение запрещает…
        Я сжала зубы и внезапно поймала себя на мысли - как все-таки повезло нашим братьям! Их розгами воспитывали, а нас строгим словом, и только.
        - А почему он не захотел приехать днем? - невпопад спросила старшенькая.
        - Потому что днем нормальные умертвия прячутся, - процедила я.
        - А… - протянула сестрица. Хотела сказать что-то еще, но запнулась, потому что вдалеке показалась фигура всадника. Он ехал неспешно, но… но все-таки ехал!
        - А если это не Райлен? - прошептала младшенькая. - Что, если это другой? А Райлен возьмет и не явится.
        Видимо, общение с кровожадным мертвяком не прошло даром - я зашипела, отчетливо понимая, что совсем не против испить кровушки одной желтоглазой девицы.
        - Будем надеяться на лучшее, - заключила Мила, словно невзначай отъезжая в сторону. Лина хмуро кивнула.
        И все-таки это был он. Райлен!
        Сумрак скрадывал краски, размывал контуры, но я сразу узнала. Наверное, благодаря улыбке - той самой, солнечной, открытой улыбке, которая озарила нашу первую встречу.
        Мы с девочками приободрились, приосанились. С физиономии Лины сошла печать уныния, а Мила прям-таки расцвела. Я же попыталась сделать вид, что не особо-то и ждала - все-таки такая встреча действительно идет вразрез с этикетом…
        Впрочем, волновалась зря - Райлен про этикет и не вспомнил, вместо положенного «добрый вечер», сказал:
        - Даже так?
        И подарил еще одну невероятную улыбку.
        - Просто отсюда до родового кладбища добираться удобнее, чем от поместья, - соврала Мила. Фух, вовремя она сообразила.
        - Да, - подхватила вторая вертихвостка. - Мы подумали, зачем вам крюк делать? К тому же… места незнакомые, вдруг заблудитесь.
        Я недвусмысленно кашлянула, но Лина не поняла и продолжила:
        - В наших краях не то чтоб опасно, разбойников не водится, но ночью холодно и страшно. Вот мы с сестрами и решили, что вас нужно встретить. Правда, Соули?
        В глазах Райлена вспыхнули смешинки, и я… я почему-то понадеялась, что он скажет что-нибудь, чтобы сгладить неловкость, но… О Богиня! Маг не просто молчал, он приподнял бровь и выжидательно уставился на меня.
        - Через поместье действительно дольше, - пошелестела и потупилась.
        А потом тряхнула головой, стараясь выбросить лишние мысли и сосредоточиться на происходящем. В конце концов, на нашем родовом кладбище оживший мертвец. Причем не абы какой - а громадный и злющий. И действие подчиняющего зелья наверняка ограничено!
        Помогло. Когда снова взглянула на штатного мага города Вайлеса, не только лучезарную улыбку увидела, но и кое-что еще…
        Во-первых, лошадь. Бурое угловатое чудище, на котором восседал Райлен, не шло ни в какое сравнение с нашими дарайхаркскими красавицами, хотя… рядом с ними любая гривастая живность смотрится убого. А во-вторых…
        Ох… Наш брат закончил академию и уже два года учится в аспирантуре, но о буднях магов никогда не рассказывал. Маги вообще скрытные, хранят свои секреты так же рьяно, как господин Хош - рецепты. Так что главный источник моих знаний об этих людях - все те же сентиментальные романы.
        Книжные героини часто провожали магов на смертельную битву с нежитью, но… но ни один из них не уезжал из дома в шелковой рубашке и камзоле со сложной вышивкой. В романах все было наоборот - маги меняли изысканные одежды на грубые, пропитанные особым зельем куртки и примеряли тяжелые сапоги, украшенные боевыми серебряными шипами. Еще - вешали на пояс меч, ну или арбалет к седлу цепляли. И никогда не использовали духи - в такие моменты от них пахло болотной жижей или в крайнем случае полынью.
        А Райлен… он выглядел так, будто только что из бального зала вышел, и запах парфюма чувствовался более чем отчетливо. Наверное, прав был отец, когда убеждал, что в сентиментальных романах все преувеличивают…
        - Ну что? Едем? - жизнерадостно спросила Мила.
        - Конечно, - отозвался Райлен. Вот только глядел при этом почему-то на меня и улыбался как-то… совсем загадочно.
        Стараясь побороть внезапный румянец, повернула лошадь. Хотела сразу пустить рысью, но брюнет неожиданно нагнал, пристроился рядом и держался при этом как человек, который совершенно не намерен торопиться. Впрочем, ночь еще не наступила, значит, торопиться и впрямь незачем - нормальные умертвия до темноты прячутся… Вот только мне ехать шагом было страшновато - вдруг встретим кого-нибудь из знакомых? Тогда сплетен точно не избежать…
        - Госпожа Соули, что-то не так? - тихо спросил Райлен.
        - Ну что вы, - в тон ответила я. Признаваться в своих страхах было стыдно.
        - Мне показалось, вас что-то смущает.
        О Богиня, почему у него такой завораживающий голос?
        - Нет, господин Райлен. Все в порядке. Я… я просто боюсь, что мы можем опоздать…
        Брюнет хмыкнул. Улыбка, озарявшая аристократичное лицо стала как будто шире.
        - Умертвия не выносят дневного света, - терпеливо пояснил маг. - Они прячутся, потому что солнце разъедает кожу. Исключением являются только боевые умертвия, которые… - Райлен внезапно запнулся, а потом сказал: - Простите, госпожа Соули. Вам эти подробности наверняка неинтересны.
        «Еще как интересны!» - хотела воскликнуть я, но вовремя прикусила язык.
        - Простите. - В голосе мага послышалось беспокойство. - Я не хотел напугать.
        Я не выдержала, оглянулась на сестер. Близняшки отставали на три корпуса и сильно напоминали отъевшихся к зиме бурундуков - дулись жутко. Разговор наш, конечно, не слышали…
        - Ну что вы, господин Райлен. - Я вновь перевела взгляд на брюнета. - Я ничуть не испугалась.
        - Вы побледнели.
        - Вам показалось.
        - Госпожа Соули. - Райлен снова улыбался, и от его улыбки сердце почему-то застучало быстрей. - Госпожа Соули, прошу, не нужно…
        - Что не нужно?
        - Делать вид, будто вам интересен разговор про умертвия. Я ценю вашу вежливость, но она излишня. Поверьте, магия не единственная тема, которую можем обсудить. К обоюдному удовольствию, разумеется…
        Я совсем засмущалась. Просто слово «удовольствие» в его устах звучало как-то… волнительно.
        - И все-таки я хочу знать про умертвия. Боевые, они… они опаснее обычных, да?
        - Конечно, - помолчав, сказал брюнет. - Несравнимо опаснее. Если вам и впрямь интересно… - Я спешно кивнула, а Райлен хмыкнул и продолжил: - Вам, конечно, известно, что после смерти душа покидает тело и уплывает в загробный мир. Такие души мы называем упокоенными. Но не всякая душа способна, как бы это сказать… поверить, что пора уходить, да и не всех в загробный мир пускают. Души, которые остались на земле, мы зовем неупокоенными, обычно они бродят рядом с местом, где захоронено физическое тело. И порой им удается снова в это тело вселиться. Вот тогда появляется умертвие. - И уточнил: - Обычное умертвие.
        По спине зазмеился страх, пальцы сильней сжали повод, но я нашла в себе силы пискнуть:
        - А… боевое как появляется?
        - Любите страшные истории? - дружелюбно поинтересовался Райлен.
        - Очень! - не моргнув соврала я.
        Опять хмыкнул, но улыбаться не перестал.
        - В этом случае душа возвращается в тело не случайно, а по призыву мага. Слышали про некромантию?
        О Богиня! Слово это, конечно, слышала, но что оно означает, никто никогда не пояснял, потому что оно… оно ругательное, и вообще.
        - Это запрещенное искусство, - озвучил мои страхи Райлен. - Так вот, маг заставляет душу вернуться в тело и подчиняет себе. Обычно с помощью зелья. В такие зелья часто добавляют дополнительные ингредиенты, которые обеспечивают переносимость солнечного света и частичный иммунитет к магии.
        Я нервно сглотнула, переспросила:
        - Иммунитет?
        - Да. То есть способность к сопротивлению. Правда, она недолго длится, потому что достигается мобилизацией скрытых ресурсов организма. Увы, этот ресурс заложен в костях, так что… гасить заряды магии умеют даже хрупкие с виду скелеты.
        О Богиня!
        - Сопротивляются магии? Они поэтому опасней обычных?
        - В том числе. Уровень сопротивляемости зависит от дозы зелья и его концентрации, - продолжал Райлен. После этой фразы заподозрила, что маг нарочно сыплет умными словами и терминами. - Сверхконцентрированный раствор обеспечивает стабильный иммунитет на срок до двух суток. Но это мелочь, в сравнении с другим…
        - С чем? - холодея от ужаса, пролепетала я.
        - Боевые умертвия почти разумны, то есть они понимают, что именно происходит. Могут просчитывать ходы противника и бороться за выживание. Там, где обычное умертвие бездумно полезет на рожон, боевое отступит, дождется более выгодного момента и нападет снова. Оно также способно преследовать врага, с которым вступило в поединок.
        Мы как раз проезжали поворот к поместью. Я невольно поежилась, представив на мгновение, что умертвие выбралось из хрупкой тюрьмы и… О Богиня!
        - Госпожа Соули? - осторожно позвал маг.
        - А… А нам дальше! - махнула рукой. - Там будет узкая, но вполне удобная тропинка, она как раз выходит к нашему парку. А от парка до кладбища всего ничего…
        Насчет удобства я, разумеется, погорячилась - тропинка идет по кромке пашни. Ну и о том, что в результате сделаем неимоверный крюк, умолчала. Зато никаких лишних глаз, по крайней мере, с наступлением сумерек - днем путь неплохо просматривается из соседнего поместья.
        - Я не о дороге беспокоюсь.
        - А?
        Повернула голову и вновь узрела завораживающую, правда несколько напряженную улыбку.
        - Вам холодно? Или все-таки страшно?
        Какой внимательный…
        - Холодно. - Голос прозвучал жалко. Райлен подозрительно прищурился, и я все-таки призналась: - Ну и страшно. Чуть-чуть.
        Сказанное брюнетом в голове укладывались плохо - слишком много зауми. В сознании звучало только одно слово - некромантия.
        О Богиня! Как же мы… как же нас угораздило?
        Обернулась, скорчила страшную рожу, сигнализируя близняшкам, что у нас проблемы, но два черноволосых бурундука лишь сильней надули щеки. Зато когда к ним повернулся Райлен, на лицах расцвели приветливые, глуповатые улыбки. Правда, ненадолго…
        - Госпожа, Соули, - позвал маг, - боюсь показаться некорректным, но я уже говорил вашим сестрам, что их присутствие при уничтожении умертвия нежелательно. Это довольно неприятное зрелище. Они обещали мне взрослого, здравомыслящего провожатого, то есть вас. Вижу, Миле и Лине все-таки удалось убедить вас в том, что их присутствие допустимо, но я бы рекомендовал отправить девушек в поместье. Пока не поздно и не слишком темно.
        Я чуть из седла не выпала. Что?! Эти мерзавки пообещали Райлену, что я буду его сопровождать? И даже не предупредили!
        Райлен нарочно повысил голос - скрывать свою позицию от близняшек точно не собирался. Лица девчонок сперва вытянулись, после вновь обзавелись бурундучьими щечками - прям оскорбленная невинность, не меньше. Но я ни жалости, ни сочувствия не испытала, наоборот, жуть как захотелось воспользоваться рекомендацией брюнета и отправить желтоглазых бестий домой. В отместку. В наказание!
        И… и я бы так и поступила, если б не давешний рассказ про умертвия.
        - Благодарю, господин Райлен. Думаю, девочкам эта прогулка будет полезна.
        Маг одарил удивленным взглядом, а я не выдержала - сказала, понизив голос:
        - Они куда смелей, чем нужно. Им не помешает испугаться.
        Брюнет, кажется, не понял, но уточнить не успел, потому что я была проворней:
        - Господин Райлен, а… а некромантия, она… ну она сильно запрещена?
        Снова расцвел улыбкой:
        - Сильно. За нее отрезают руки.
        - Как это? - не в силах скрыть ужас, выдохнула я.
        Брюнет пожал плечами, но улыбаться не перестал. На мгновение мною овладела уверенность, что Райлен шутит, вот только… он не шутил.
        - Что-то еще? - учтиво поинтересовался штатный маг города Вайлеса, услыхав очередное «а…».
        - А… вы боевых умертвий уже убивали?
        - Конечно.
        - Трудно?
        Собеседник рассмеялся, а потом вдруг посерьезнел и сказал:
        - Госпожа Соули, для вас я готов убить даже восставшего из мертвых тролля.
        Я неимоверно смутилась, спросила тихо:
        - Правда?
        - Правда. - Улыбки в его голосе уже не было. Предельная серьезность, и только.
        И я вдруг поняла - он действительно может. Может! О Богиня! Мы спасены! Осталось только придумать, как сделать так, чтобы Райлен не понял, кто того тролля разбудил…
        Глава 4
        К парку подъехали уже впотьмах. Звезды разгорались невероятно медленно, так что вместо стройных рядов деревьев видны были лишь черные тени. Впервые в жизни я вглядывалась в знакомые очертания с опаской.
        - Ну что, приехали? - В голосе Райлена по-прежнему звучала улыбка, хотя… хотя он явно распознал нашу маленькую ложь насчет удобного объездного пути.
        Я уже открыла рот, чтоб ответить, но меня опередила угловатая бурая лошадь, на которой восседал маг.
        Исполненное страха ржание могло означать лишь одно - гривастая учуяла покрытого трупными пятнами гостя. Сердце пропустило удар. Неужели тролль ослушался приказа и покинул кладбище? Я потянула поводья и застыла в седле…
        - Да, приехали, - пробурчала Лина.
        Нет, тролль все-таки далеко, иначе наши лошадки тоже занервничали бы.
        - Дальше лучше пешком, - выдохнула я. Просто очень не хочется лошадиные истерики слушать.
        - Как скажете, госпожа Соули, - отозвался брюнет и, прежде чем кто-либо из нас успел возразить, зажег магический светлячок.
        Свет был белым и тусклым, но вспыхнул так внезапно, что я вздрогнула и чуть поморщилась. А близняшки дружно вскрикнули - бедненькие, они наверняка все это время с перестроенным зрением ехали, а тут такая мука.
        - Что-то не так? - учтиво спросил Райлен.
        - Все хорошо, - с заметным неудовольствием ответила Мила. Потом вспомнила про приличия и исправилась: - Все хорошо, господин маг.
        Райлен глянул странно, но промолчал.
        Он спешился первым. Небрежно бросил повод на седло и начертил в воздухе какой-то символ. Слов заклинания мы не слышали, да и свечения на кончиках пальцев не наблюдали, но бурое чудище застыло - даже бока раздуваться перестали.
        - А… - тихо протянула Лина. В этот миг сестричка напоминала уже не бурундука, а сову. Старшенькая не отставала.
        - Если лошадь учует умертвие, то запаникует, - пояснил брюнет. - Проще наложить легкий стазис, чем ловить и успокаивать.
        «Так она уже умертвие учуяла», - хотела сказать я, но промолчала, так как в этот самый момент вспомнила о еще одной проблеме…
        Наш отец не просто заводчик лошадей дарайхаркской породы, он, как выражаются близняшки, фанат. Иногда кажется, что, будь его воля, он бы и спал в стойле, лишь бы не оставлять своих гривастых питомиц наедине с ночной тьмой. На нас эта увлеченность тоже отразилась - в седле оказались раньше, чем начали говорить. И так повелось, что с тех самых пор только верхом ездим, даже на балы. Спешиваемся тоже сами - всегда, при любых обстоятельствах.
        И вот девчонки уже спрыгнули на землю, заставив Райлена в очередной раз изумленно заломить бровь, а я… я, дочь Анриса из рода Астиров, беспомощно глядела на сестер и понимала - не смогу.
        - Господин Райлен…
        - Да, госпожа Соули, - мгновенно отозвался он.
        Я попыталась разогнуть ногу и поморщилась. Боль в ушибленной во время охоты на умертвие коленке вспыхнула столь же внезапно, как магический светлячок Райлена, и была невероятно сильной.
        - Пожалуйста, если вас не слишком затруднит…
        И снова удивленный взгляд - сперва на меня, после на близняшек. Девочки помнили, как хромала от кладбища и с каким трудом забиралась в седло, но все равно кривились. Зато на лице Райлена появилась невероятная, бесконечно теплая улыбка.
        Маг спешно приблизился и протянул руки. Воздух наполнился горьким ароматом его парфюма, а сердце опять споткнулось. Я поставила здоровую ногу в стремя и почти сразу оказалась в крепких объятиях.
        О Богиня! Какой стыд! Я - дочь Анриса из рода Астиров спешиваюсь, как какая-то… какая-то… разнеженная городская кокетка!
        Зато едва Райлен поставил на землю, от смущения и следа не осталось - я едва не взвыла и даже покачнулась. И только поддержка брюнета спасла от падения.
        - Госпожа Соули, что с вами? - вмиг насторожился он. Голос прозвучал жестко, серьезно.
        Я хотела ответить, что все в порядке, но, едва попробовала перенести вес на ушибленную ногу, на глаза навернулись слезы.
        - Госпожа Соули!
        - Сестра коленку ушибла, - разом пробормотали близняшки. Кажется, поняли, что ничего дурного не желаю и к их драгоценному Райлену не пристаю.
        - Когда?
        - Ну… - дружно замялись девочки.
        - Господин Райлен, все в порядке, - вклинилась я. Попыталась ненавязчиво, но уверенно высвободиться из объятий мага. Куда там! Застыл каменной скалой и не то чтобы не пустил - сжал еще крепче.
        - Госпожа Соули, почему вы сразу не сказали?
        - Господин Райлен, уверяю вас, это пустяки.
        - Я обязан осмотреть ваши… пустяки.
        Что?!
        Щеки в который раз за вечер вспыхнули, но теперь к смущению добавилась изрядная доля негодования. Я предприняла еще одну попытку вывернуться из капкана его рук. Брюнет опять не поддался, а я не выдержала и выпалила:
        - Господин Райлен, да как вы смеете! Пустите меня немедленно!
        Нет, что он себе позволяет? Решил, что, если он маг и наследник какого-то там герцога, то ему позволено делать девушкам столь неприличные предложения! У меня же не ладошка болит, и даже не стопа, а коленка!
        - Госпожа Соули… - Теперь в его голосе звучала угроза, но я не растерялась.
        - Господин Райлен! Понимаю, что в результате некоторых событий у вас сложилось… - О Богиня! Как стыдно говорить об этом слух! - …некоторое мнение о моих сестрах и обо мне, но смею вас заверить, вы заблуждаетесь. Мы не такие!
        Он шумно вздохнул и тоже возмутился:
        - Госпожа Соули! У меня и в мыслях не было!
        - Господин Райлен… - А… что сказать-то?
        - Госпожа Соули! - И снова угроза, на этот раз почти шепотом: - Госпожа Соули, перестаньте говорить глупости. Вы ушибли колено, и вам больно. Я обязан его осмотреть и оказать помощь.
        - Нет! - уверенно выпалила я.
        - Да, - не менее уверенно и довольно зло.
        О Богиня! Он что, серьезно? Нет, он в самом деле решил, будто я могу позволить себе столь низкий, неприличный поступок?!
        - Госпожа Соули, чем дольше будете упираться, тем дольше продлится это щекотливое положение, - на последнем слове брюнет прижал так сильно, что воздух из легких вышибло.
        - Господин Райлен! - возмущенно воскликнула я. А потом скосила взгляд на сестер…
        Близняшки стояли в пяти шагах, чуть позади черноволосого мучителя и изумленно таращились на происходящее в свете магического светлячка непотребство. О Богиня!
        - Хорошо, - прошептала я.
        - Какая нога? - Он тоже шептал.
        - Правая.
        - Вы самостоятельно стоять можете?
        - Могу.
        - Тогда отпускаю…
        Обжигающий капкан исчез, но не успела обрадоваться свободе, как брюнет опустился на колени и целеустремленно потянулся к подолу.
        - Нет! - выдохнула я.
        - Госпожа Соули… - Маг устало покачал головой и ухватился за юбку. - Госпожа Соули, пожалуйста, не забывайте: я не только мужчина, я еще и маг. А нам, магам, позволено чуть больше…
        Прозвучало двусмысленно, но вспыхнула я по иной причине. Просто… просто пальцы Райлена самым бессовестным образом приподняли кружевной рюш панталон и коснулись колена.
        О Богиня! Что может быть ужаснее! Как теперь смотреть ему в глаза?!
        Колено овеяло странным теплом, от неожиданности едва не вскрикнула.
        - Госпожа Соули, - строго сказал брюнет, - вам нужно в постель!
        «В каком смысле?» - хотела спросить я, но… нет, я все-таки успела прикусить язык и услышать:
        - Вероятнее всего, у вас трещина коленной чашечки. Вам нужен лекарь.
        О Богиня! А зачем же вы тогда мою коленку трогали, если сами помочь не в силах?
        Райлен убрал руку, вернул на место подол и поднялся.
        - Нам необходимо вернуться в поместье, - безапелляционно сказал он.
        - А… а умертвие? - осторожно спросила я.
        - Давайте отложим этот вопрос.
        - Что? Как это? Как это отложим?!
        Брюнет закатил глаза, но быстро взял себя в руки. Ответил серьезно:
        - Госпожа Соули, вы, помнится, говорили, что ваше умертвие вполне безобидно и ничуть не досаждает. Раз так, то отложим вопрос на несколько дней, хорошо?
        - Нет!
        - Что значит нет? - хмуро переспросил он. - Госпожа Соули, вы понимаете, что у вас травма? Вам нужен лекарь и отдых!
        Ага… А еще я понимаю, что в данный момент на нашем родовом кладбище сидит огромная злобная махина, которая… О Богиня! Но я же не могу признаться Райлену, что там боевой тролль.
        - Господин Райлен, - стараясь держать лицо и не пускать в голос панику, сказала я, - вы говорили, что в таких вопросах полагаться на удачу нельзя.
        - Если умертвие… - он выдержал странную паузу и поправил украшенный сложной вышивкой ворот, - маленькое и безобидное, то дело можно отложить. Обещаю, как только ваша… коленка заживет, мы обязательно повторим эту прогулку.
        - Господин Райлен! Но… но вы ведь предупреждали, что даже самое мирное умертвие может озлобиться.
        - Госпожа Соули… - Как-то совсем странно прозвучало.
        И я уж начала паниковать, потому что показалось - еще мгновение и Райлен развернется, чтобы уйти, но тут встряли близняшки.
        - Господин Райлен, - осторожно, со вздохом сказала Мила. - Господин Райлен, Соули права.
        Маг обернулся. Это движение показалось хищным, но я тут же забыла, ибо услышала:
        - Да, да! Вдруг наше маленькое безобидное умертвие в самом деле озлобилось? - Младшенькая резко потупилась, но все-таки закончила: - И… выросло.
        О Богиня!
        Голос мага прозвучал не только терпеливо, но и дружелюбно:
        - Милые девушки, так не бывает…
        - А вдруг? - пробормотала Мила.
        - Господин Райлен! - тут же вмешалась я. - Господин, Райлен… прошу вас.
        Меня одарили хищным взглядом. Несколько мгновений штатный маг города Вайлеса молчал, а потом прошептал едва слышно:
        - Какая вы все-таки упрямая, госпожа Соули.
        Еще мгновение - и он… он неожиданно оказался за спиной. Я вздрогнула, хотела повернуться…
        - Стоять! - сказал тихо, но не подчиниться уже не могла, а мой подол… О Богиня!
        - Господин Райлен, что вы делаете! - в ужасе прошептала я.
        - Если вы так настаиваете на продолжении прогулки, то я хотя бы обезболивающее заклинание наложу. - И, предупреждая разумные в такой ситуации вопросы, пояснил: - Я же не могу накладывать обезболивание на кость! Мне нужен доступ к нервным окончаниям.
        А потом его пальцы обожгли кожу под коленкой, нарисовали какой-то узор и устремились выше, скользнув под ткань панталон.
        - Господин Райлен! - сгорая от стыда, страха и возмущения, прошептала я.
        - Госпожа Соули…
        Нет, я понимаю! Я понимаю, что он, вероятно, устал от этих препирательств, но зачем прислоняться лбом к моей ноге?!
        Я бросила умоляющий взгляд на сестер, но… О Богиня! За что?!
        Девочки по-прежнему стояли в трех шагах и, приоткрыв рты, таращились на мага, который творил невероятное непотребство. Его пальцы выводили узоры на коже, хотя… нет, но ведь это уже не колено! Это на целых пол-ладони выше!
        Брюнет словно мысли прочитал, выдохнул едва слышно:
        - Госпожа Соули, перестаньте. Нервные окончания, которые отвечают за эту боль, не только под коленом…
        О Богиня! Я согласна вытерпеть любую боль, только бы он перестал! Нет, еще миг - и я умру со стыда!
        Наверное, Богиня услышала, потому что маг убрал руки и позволил задранной юбке опасть. А сам, наоборот, - поднялся и подставил локоть.
        - Обопритесь! - Нет, это не просьба. Приказ.
        О Богиня!
        Если бы не умертвие, я бы сказала что-нибудь веское, вскочила на лошадь (благо боль в колене и впрямь утихла) и помчалась домой, но…
        Но я вновь перевела взгляд на близняшек. Девчонки в белых, не по погоде легких платьях, стояли и взирали на нас все теми же огромными глазами. Может быть, именно их изумление заставило меня взять Райлена под локоть?
        Украдкой показала сестрам кулак, вот только очнулись девчонки по иной причине.
        - Ведите! - строго сказал маг.
        - А… а светлячок, наверное, погасить нужно, - после долгой паузы пролепетала Мила.
        - Ага, - поддержала младшенькая, - а то умертвие заметит…
        Я едва удержалась от замечания - мол, не заметит. Глаз у нашего умертвия все равно нет! А после сообразила - девчонки правильно мыслят, свет может привлечь внимание домочадцев. Пусть между домом и кладбищем целый парк, но рисковать все-таки глупо.
        Райлен раздраженно фыркнул, но светильник все-таки погасил. Тьма ударила по глазам, и я невольно вздрогнула. А спустя минуту поняла - во тьме видят все, кроме меня.
        Первые шаги дались неожиданно легко - неприличная магия Райлена все-таки подействовала. Но… но потом я споткнулась - не то о корень, не то о ветку.
        - О Всевышний! - прошептал брюнет.
        Я не то что вскрикнуть, вздохнуть не успела… а он уже подхватил на руки и потащил дальше, в ночную тьму, где поджидал серокожий, усеянный трупными пятнами мертвяк.
        - Господин Райлен! - Ох, если бы шепот мог убить, он бы… он бы уже раз сто умер.
        - Не обсуждается, - прошептал брюнет. Не менее нахальный, чем мои сестры.
        О Богиня! Теперь ясно, почему желтоглазые близняшки так к нему потянулись. Даже не будучи знакомы, по одному фотографическому портрету поняли - парень из той же породы. В смысле - характер похож.
        А он тем временем продолжал:
        - Госпожа Соули, я не могу и не хочу смотреть на ваши страдания. Так что потерпите. Если не станете брыкаться, то эта близость… будет приятна не только мне.
        С ответом я не нашлась, просто вытаращилась на темноту, которая источала горький аромат парфюма и щекотала дыханием. Неужели он не понимает, насколько двусмысленно звучат его слова? Или нарочно? Нет, все-таки первое. Ведь Райлен - маг, а они… они все с придурью.
        Да, именно так - с придурью, и это неудивительно. После десяти лет обучения в закрытой академии трудно остаться нормальным. А если к этому добавить семь лет аспирантуры… Бедный Райлен! Остается надеяться, что рано или поздно он все-таки научится изъясняться по-человечески.
        Словно в подтверждение моих мыслей, брюнет резко остановился, шепнул:
        - Ваши лошади.
        - А… а что с ними? - Я почти привыкла к близости этого мужчины, но язык все равно заплетался.
        - Их не привязали.
        - А…
        - Что? - прошептал он.
        - С ними все хорошо будет. Не волнуйтесь.
        - Ах да… - Маг явно морщился.
        Надо же, а я было решила, что аристократ столь высокого ранга ничего про дарайхарок не знает. Кстати, надо при случае уточнить у отца продавал ли он лошадей в герцогство Даор.
        - Ну вы чего? - донесся из темноты раздраженный шепот. Кажется, Мила.
        Райлен отвечать не стал, продолжил путь как ни в чем не бывало.
        Пока добирались до кладбища, я основательно привыкла к темноте, да и звезды наконец разгорелись. Так что высокую живую изгородь рассмотрела без труда, напряглась. В глубине души, конечно, надеялась на лучшее, но страшное предчувствие нет-нет да кололо. Что, если тролль все-таки сбежал? О Богиня!
        Близняшки все это время шли впереди и сильно смахивали на парочку привидений. Увидав ограду, девчонки замедлили шаг, вскоре вообще остановились.
        - Пришли, - прошептала Лина, когда Райлен приблизился.
        - Замечательно. - Голос мага прозвучал ровно, уверенно.
        Он бесстрашно направился к калитке, а я… Мне почему-то совсем нехорошо стало. Сама не заметила, что прижалась к сильному телу куда теснее прежнего. Райлен, как ни странно, не возражал. Горький запах его парфюма кружил голову - видимо, именно поэтому показалось, что на ноги брюнет меня поставил с неохотой и отстранился далеко не сразу.
        - Какое уютное кладбище, - с улыбкой прошептал он.
        Я потупилась.
        Может, все-таки сказать? Да. Наверное, стоит рискнуть!
        - Господин Райлен…
        - Да, госпожа Соули?
        - Господин Райлен, я, конечно, никогда не видела троллей, но я о них читала. И знаете, мне кажется, что наше умертвие… ну… ну оно тролль.
        Рассмеялся. Тихо, мягко, по-доброму.
        - А что такого? - встряла Мила.
        Оказывается, близняшки все это время топтались рядом. Почему я не заметила?
        Спорить брюнет не стал. Просто отбросил крючок кладбищенской калитки и шагнул внутрь.
        За ажурной створкой царила умиротворенная тьма. Звездный свет серебрил макушки надгробий, но до земли недотягивался. Воздух был свеж и холоден, тишину заполнял шелест листвы и испуганное биение трех девчоночьих сердечек.
        - Ой, что будет… - тихонечко протянула Мила.
        Я нервно сглотнула. Лина тоже.
        Мы стояли в проеме и глядели, как Райлен уверенно приближается к центру кладбища. В какой-то миг я почти перестала различать фигуру мага, подалась вперед.
        - Ты что! - шикнула младшенькая и дернула за руку.
        - А я, пожалуй, посмотрю, - прошептала Мила и проворно скользнула за калитку.
        - Мила! - Я старалась не шуметь, но голос прозвучал довольно громко.
        В следующее мгновение по глазам ударил свет. Близняшки дружно ойкнули, ну и я с ними. Магический светлячок вспыхнул в центре кладбища, по велению мага поднялся вверх, озаряя уютное прибежище усопших.
        Мы замерли.
        Райлен тоже не двигался. Он скрестил руки на груди и с усмешкой глядел на нас.
        - Ну и где? - после недолгого молчания спросил брюнет.
        - Где? - эхом повторила Лина.
        Сердце ухнуло в желудок. О Богиня! Неужели мои страхи оправдались и гора подгнившего мяса сбежала?
        Я сбросила руку младшенькой и осторожно просунула голову в калитку. Угол, в котором оставили тролля, просматривался отлично, но он был пуст. Окинула взглядом кладбищенский пейзаж - никого. Только знакомые памятники и зеленая травка меж ними.
        - Эй… Эй, умертвие… - тихонечко позвала я.
        Райлен недвусмысленно хмыкнул, но насмешку я проигнорировала. Страх холодной змеей скользил промеж лопаток, в животе тоже похолодело. Я постаралась отбросить лишние мысли и уверенно переступила незримый порог.
        - Эй, не оставляйте меня одну! - пискнула Лина и едва не сшибла с ног - так спешила пролезть.
        - Не ори, - строго сказала я. Опять всмотрелась в кладбищенский пейзаж. - Может, он прячется?
        - От кого? - усмехнулся маг. - От еды?
        Мы с близняшками переглянулись и дружно поспешили в достопамятный угол. Не знаю, о чем думали девочки, лично я надеялась найти следы, по которым можно определить направление побега.
        - Девушки, может, хватит? - Голос брюнета звучал ласково. Так ласково, что хотелось огрызнуться. - Шутка мне понравилась, но она явно затянулась.
        - Шутка? - Я обернулась и возмущенно уставилась на брюнета.
        «Вы что же, с самого начала знали, что никакого умертвия нет?!» - хотела крикнуть я. Крикнуть и добавить: «Так какого ляда так настойчиво убеждали принять вашу помощь? Если бы не ваш визит, мы бы… мы бы…»
        Я нервно сглотнула и попятилась. Близняшки дружно повторили маневр.
        Мертвяк не сбежал. Он был тут. За саркофагом тетушки Тьяны. Собственно, этот саркофаг был единственным на всем кладбище, и Райлен стоял как раз рядом с ним. Мы с девочками наблюдали покрытый трупными пятнами зад. Тролль явно принюхивался, готовясь выскочить из-за каменной махины и открутить Райлену голову.
        Видимо, на наших лицах отразилось все, и даже больше, потому что рука брюнета медленно потянулась к поясу. По сентиментальным романам знала - на поясе, рядом с мечом, маги носят жезл. О Богиня!
        - Господин Райлен, быстрее! - прошептала я. - Тролль сейчас прыгнет.
        И тут случилось жуткое - мертвяк повернул голову и одарил меня осуждающим взглядом. Ну и что, что глаз у него уже не было, я этот взгляд кожей чувствовала.
        - Замри, - ошарашенно выдохнула я.
        - Р-р-р, - ответил тролль, а в следующий миг перемахнул через саркофаг и бросился на Райлена.
        Мы с девчонками завизжали.
        Глава 5
        Размашистый удар лапой, но маг успел увернуться - черные, предельно опасные когти прошли в какой-то пяди от побледневшего лица. Второй удар - уже снизу, но Райлен и на этот раз ушел, буквально выскользнул из объятий смерти. Кладбище озарила синяя вспышка, земля дрогнула. Звериный рык перекрыл наш с девчонками вопль, тролля отшвырнуло. Серая громадина налетела на надгробный камень, тот сломался, как имбирная печенюшка. Осколки разметало по земле.
        О Богиня!
        Снова синяя вспышка и резкое, отрывистое:
        - Эрдиро феон!
        Взгляд метнулся к Райлену.
        Брюнет стоял ровно, ноги на ширине плеч, руки скрещены в ограждающем жесте. В правой - короткий магический жезл с мерцающим навершием. А лицо каменное. Ни капли эмоций, только предельная сосредоточенность.
        - Р-р-р! - воскликнул мертвяк и стремительно ринулся в бой. Этот бросок был куда страшней предыдущего - гора подгнившего мяса обещала смести Райлена с пути. Смести и растоптать.
        Прежде чем огреть серую тушу еще одним ударом синего света, Райлен бросил взгляд на нас и рыкнул:
        - Вон отсюда!
        Его руки взметнулись вверх, с навершия жезла сорвалась молния и ударила в голую, усыпанную трупными пятнами грудь. Тролль даже не поморщился, а брюнет едва успел отскочить, уворачиваясь от прицельного взмаха когтистой лапы.
        Мертвяк был несравнимо выше и тяжелей, я на мгновение представила, что случится, если Райлен пропустит выпад, и сама едва удержалась от падения. От мага мешок раздробленных костей останется в лучшем случае!
        - Вон отсюда! - вновь прорычал брюнет, а очередная синяя молния вспорола воздух рядом с безухой головой умертвия.
        Мы с близняшками снова завизжали и дружно ринулись к калитке.
        О Богиня! Что будет? Что будет?!
        Следующий эпизод этого безумия видела боковым зрением и осознала не сразу. Маг оказался в недосягаемости, тролль взревел, но не кинулся. Вместо этого выдернул из земли надгробие и швырнул в противника. Раздался треск и грохот - Райлен не успевал уйти, он отразил снаряд магической молнией.
        Над кладбищем прозвучало уже знакомое:
        - Эрдиро феон!
        Близняшки оказались куда проворнее меня, так что выбегала я последней. Обернулась в безумной надежде увидеть развязку - финальный удар синей молнии, который испепелит опасного мертвяка. Молния действительно прошла, врезалась в безглазую голову, вот только нашему «маленькому безобидному» умертвию было глубоко плевать. Он не умирал, наоборот - распалялся.
        Ответом на атаку брюнета стал рык, от которого земля затряслась, и еще одно вырванное из земли надгробие, которое едва не задело Райлена.
        - О Богиня! Что мы наделали? - глухо простонала я, а потом собрала волю в кулак и крикнула: - Замри!
        В этот миг с навершия жезла сорвалась новая молния. Она была тусклой - будто магический заряд (или что там в этих жезлах заключено?) начал иссякать. И эта самая молния прошла мимо…
        - Я сказал - вон! - Голосу мага мог позавидовать не только мертвяк - дракон!
        Я инстинктивно отскочила, но уйти не смогла.
        - Замри! - крикнула что было сил.
        Умертвие ответило рыком и прыгнуло на Райлена, снеся между делом еще парочку надгробий. Маг снова продемонстрировал невероятную ловкость - ушел и огрел врага молнией.
        Я же предприняла еще одну попытку остановить серую махину:
        - Стой!
        Меня проигнорировали.
        - Тролль! Я с тобой разговариваю! Замри! Замри немедленно!
        И снова ничего. Будто на Райлене свет клином сошелся, а хозяйка - так, побоку.
        - А ну стоять!
        Не помогло. Зато в новой попытке достать ускользающего брюнета, тролль оступился и врезался мордой в саркофаг… Каменный короб раскололся до основания.
        - Райлен! - пропищали сзади. - Райлен, бейте в пах!
        Тусклая синяя молния, вопреки предложению Милы, попала в голову осквернившего кости тетушки Тьяны.
        О Богиня! Мы должны что-то сделать, хоть как-то помочь Райлену! Вот только что мы можем?
        Я вдохнула поглубже и уже открыла рот, чтобы выкрикнуть новый приказ, как картина боя переменилась.
        Нет, сперва все происходило по обычной схеме: мертвяк выдернул каменную глыбу надгробия, швырнул в брюнета. Тот увернулся, послал в отместку тусклую молнию, которая с легким треском врезалась в покрытую уродливыми пятнами грудь и погасла. Тролль взревел и прыгнул в намерении добраться до вражеского тела, и вот тут… тут случилось то самое. Райлен не стал уворачиваться - он отбросил жезл и прыгнул навстречу мертвяку. Я вскрикнула.
        Рядом с троллем Райлен казался маленьким и хлипким. И в миг, когда они сшиблись, я поняла - все, конец. Почему-то представился заголовок завтрашней газеты: «Новый штатный маг Вайлеса совершил самое извращенное самоубийство в истории!» А потом серая гора с темными провалами глазниц и сияющей дырой вместо носа взревела так, что уши заложило, и я совсем опешила. Это было… страшно.
        Одной рукой брюнет цеплялся за шею мертвяка, а ладонь второй крепко сжимала рукоять не то кинжала, не то чего-то иного, вонзенного в темечко умертвия. Ногами Райлен упирался в мускулистую грудь, так что объятие было не слишком тесным.
        О Богиня! Он его убил?
        В ответ на невысказанный вопрос, умертвие взвыло еще раз. Потом еще. Последний, четвертый крик был невероятно пронзительным, и мне вдруг так больно стало…
        Нет, умом понимала - перед нами монстр. Омерзительное чудище, которое питается мясом живых и убивает не глядя, но… Он был таким милым, когда прикрывал свою мужественность лапами… И когда мясом меня обзывал. И когда приседал на манер хулиганов из сентиментального романа «Мой возлюбленный страж».
        Сама не заметила, как по щеке покатилась слезинка. Потом вторая. Третья… А серое тело начало крениться. Райлен оттолкнулся, совершил кувырок в воздухе и приземлился в нескольких шагах от поверженного противника. Спустя пару мгновений тролль рухнул на спину и застыл, распластав гигантские руки-лапы.
        Сзади раздался громкий, слаженный вздох облегчения и умиленное:
        - Господин Райлен…
        Маг даже не взглянул в нашу сторону.
        Выражение его лица было прежним - сосредоточенным и хмурым. Уверенный, неспешный, он приблизился к трупу и словно нехотя выдернул кинжал из лысой макушки. Отступил на шаг, сказал:
        - Харан.
        Пальцы вычертили в воздухе замысловатый символ и распластанная на земле туша начала чернеть. Я с ужасом смотрела, как тело, которое несколько минут назад казалось непробиваемым, рассыпается в прах. Но это было далеко не все…
        Райлен приблизился к груде пепла, повел над останками рукой. Отточенным жестом аристократа выдернул из кармана белоснежный платок и опустился на одно колено. Я было решила, что он собирается воздать дань достойному противнику (а что, в сентиментальных романах герои часто так поступают), но Райлен… О Богиня!
        Пальцы мага погрузились в пепел, а спустя мгновение в них оказался до боли знакомый пузырек. Уже пустой, разумеется.
        Я поежилась и сделала инстинктивный шаг назад.
        - Ай, Соули! - воскликнула Лина. - Осторожно! Ты мне ногу отдавила!
        Я бы извинилась, но именно в этот миг брюнет поднял голову и взглянул на меня. В черных глазах не было ни злости, ни удивления. В них застыла непонятная задумчивость…
        - Господин Райлен, я все объясню…
        Он приложил палец к губам, смерил еще одним задумчивым взглядом и снова поднялся. Так же неспешно и уверенно двинулся в глубь кладбища - подбирать жезл. А когда магическая вещица вновь оказалась в руках, застыл каменным изваянием.
        И только теперь до близняшек дошло…
        - Отец нас убьет, - простонала Мила.
        - И выпорет, - горестно добавила Лина.
        А я… я ничего не сказала, потому что знала - отец пороть не будет. Мы окажемся в тюрьме раньше, чем он увидит учиненный на кладбище разгром. А еще нам руки отрежут за некромантию.
        О Богиня!
        - Девочки, - прошептала я. - Запомните: вы ничего не делали и не знали. Это я подняла умертвие. Это только моя вина. Поняли?
        Близняшки не ответили. Я не поворачивалась, в глаза не заглядывала, но чувствовала - напряглись до предела.
        - Клянитесь!
        - Клянемся, - выдержав долгую паузу, выдохнули сестры. И впервые в жизни я была уверена - даже врожденное легкомыслие не заставит девчонок это обещание нарушить.
        Земля дрогнула. Каменное изваяние по имени Райлен окуталось белым магическим светом. Свет становился все ярче, все плотней, в воздухе появился грозовой запах, а ветер, качавший верхушки парковых деревьев, усилился.
        - Конрамис! - выкрикнул брюнет и сделал сложный, резкий пасс рукой. - Конрамис ту!
        Мир озарила нестерпимо яркая вспышка, а потом могильные камни ожили. Осколки разбитых надгробных плит целеустремленно поползли друг к другу в явном намерении обрести прежнее единство. Те, что были вырваны, но не раскололись, тоже пришли в движение - тяжело, но настырно, подбирались к могилам.
        Когда первая плита встала на место, я приоткрыла рот. После второй не выдержала - потерла глаза, все еще не веря, что это происходит наяву, а не в мечтах.
        - О Богиня! - с замиранием сердца прошептала я.
        - О Райлен! - восхищенно воскликнули близняшки.
        Кладбище восстанавливалось стремительно. Даже рытвины в газоне затянулись и примятая трава поднялась. И лишь саркофаг тетушки Тьяны остался как был - с трещиной от крышки до основания.
        - Чуть-чуть не хватило, - недовольно пробормотал штатный маг города Вайлеса, пристально взирая на трещину. Свечение вокруг него давно погасло, кладбище озарял лишь крошечный светлячок - тот самый, что Райлен сотворил вначале.
        - Да ничего страшного! - ободряюще пропищала Мила.
        - Мы ее все равно не любили, - добавила Лина.
        А я заложила руки за спину и сделала решительный шаг вперед. Пусть видит - я знаю, что у него кончилась магия, но сбегать от правосудия не собираюсь. Я признаю свою вину и готова понести наказание.
        Мой жест истолковали верно. Близняшки перестали шушукаться и вздыхать, а Райлен… Он смерил задумчивым взглядом и неспешно двинулся навстречу.
        - Госпожа Соули, - приблизившись, сказал маг.
        Смотреть ему в глаза сил не было, так что покорно склонила голову и прошептала:
        - Господин Райлен…
        - Госпожа Соули…
        Вздрогнула, потому что брюнет сделал еще один шаг, а потом наклонился к уху и прошептал:
        - Госпожа Соули, умертвие - тот же зверь. Когда его жизни угрожает опасность, он на команды хозяина не реагирует…
        Прошептал и отстранился. А потом спросил бодренько, с улыбкой:
        - Еще умертвия есть?
        - А… А про это только Соули знает, - промямлила Лина.
        - Ага, - неуверенно поддержала Мила. - Это она тролля разбудила, а мы ничего не знали.
        - И ни в чем не виноваты! - добила младшенькая.
        О Богиня!
        Улыбка Райлена стала какой-то запредельной. Показалось или он действительно закусил губу, чтобы не рассмеяться в голос?
        - Госпожа Соули? - недвусмысленно позвал маг.
        Теперь у меня пылали не только щеки, но и уши, и шея, и вообще все! А ушибленная коленка, на которой пальцы брюнета недавно вензеля выводили, - едва ли не огнем горела.
        - Ну раз умертвий больше нет, - так и не дождавшись моего ответа, сказал маг, - предлагаю покинуть это уютное местечко…
        - Зачем? - проворковала Мила.
        - Мы никуда не торопимся, - поддержала младшенькая.
        Если бы они сейчас достали из-под ближайшего куста корзинку для пикника и предложили Райлену отметить победу, я бы не удивилась.
        - Во-первых, у госпожи Соули травма, - терпеливо напомнил брюнет. - Ей нужно в постель, причем срочно. Во-вторых… вы уверены, что никто не слышал грохота и не видел магических вспышек?
        О Богиня! Ну конечно! Слуги! Они непременно придут выяснять, что случилось! Нужно выбираться отсюда. Немедленно! Вот только… вот только как же арест? Я же… я же некромантией занималась.
        - Госпожа Соули! - Оклик мага заставил вздрогнуть. - Госпожа Соули, простите, но в этот раз вам придется идти самостоятельно. Впрочем, если не боитесь запачкать платье…
        Я только теперь заметила, что нарядный камзол Райлена превратился в нечто жуткое, больше похожее на мешок из-под прошлогодней репы. Штаны тоже оказались заляпаны, да и на сапогах грязь. Но, по правде, риск испачкаться меня не смущал - меня смущал сам Райлен. Причем смущал жутко! До дрожи в многострадальных коленках.
        - Я сама, - пробормотала и стыдливо спрятала глаза.
        Он только усмехнулся в ответ. Однако… однако опереться на его локоть все-таки пришлось, потому что магический светлячок погас, а пока глаза привыкли к темноте, развеянной тусклым мерцанием звезд, была слепа, как новорожденный котенок, и идти без поводыря, разумеется, не могла.
        Едва отошли от кладбищенской калитки, вдалеке между деревьями замерцали оранжевые отсветы факелов и послышался лай собак. Да, было бы удивительно, если бы слуги не заметили светопреставление, устроенное Райленом. Ох, надеюсь, они не догадаются, что здесь случилось, иначе нам с девчонками точно конец…
        - Соули, дорогая! - раздался голосок, подозрительно похожий на мамин. - Ты представляешь, что вчера случилось?!
        Я приоткрыла один глаз, но тут же зажмурилась. Не потому что спать хотелось, а потому что страшно стало. Даже жутко!
        Но мама отступать не собиралась. Села на кровать и заявила:
        - Представляешь, вчера ночью саркофаг с прахом тетушки Тьяны раскололся. Прям вот взял и треснул. От крышки и до самого основания.
        - У… - многозначительно протянула я, притворно зевнула.
        - А перед этим, говорят, вспышки света над кладбищем видели. И грохот слышали. И рычание!
        - Рычание? - Я пыталась придать голосу удивленные интонации. Сквозь удивление и страх прорезался, но он был вполне уместен.
        - Ага! Ужасное!
        Изображать спящую было уже невежливо - пришлось сесть на постели и выдавить из себя приветливую улыбку.
        Матушка была одета по-домашнему - в строгое серое платье и передник. Из-под белого чепца выбивалось несколько пшеничных прядок, одна змеилась по шее. В синих глазах отражался испуг.
        - Ага, я тоже, когда услышала, перепугалась, - кивнула матушка. - Но слуги сказали, ничего странного на кладбище не нашли. Только саркофаг раскололся, и все. И кто тогда рычал, спрашивается? И вспышки эти…
        Я нервно сглотнула, а потом в голову ударила шальная, но очень дельная мысль.
        - А… А может, сама тетушка Тьяна? - робко предположила я. - Ну ты же помнишь, какой у нее характер… был. Может, она с кем-то из соседей по кладбищу поругалась ну или подралась.
        Мама поморщилась:
        - А ведь действительно… Но я все равно хочу мага вызвать. Это же по его части, верно?
        - Не надо мага! - выпалила, а потом поняла, что натворила, и покраснела жутко.
        - Ну-ка, ну-ка… Что у нас с этим прохвостом?
        - Ничего, - пробормотала я.
        - В глаза мне посмотри! - Голос родительницы прозвучал невероятно строго. Я таких интонаций никогда не слышала.
        Смотреть не хотелось, но ослушаться, конечно, не могла.
        - Влюбилась?
        - Нет! - громко возмутилась я. И даже отшатнулась.
        Мамулечка смерила пристальным взглядом, кивнула:
        - Правильно. Незачем в таких, как этот господин Райлен, влюбляться.
        - А… а что случилось-то?
        Мама фыркнула. Громко и возмущенно. Почти как моя Искра, когда ей вместо обещанного яблока морковку приносишь.
        - Да за ним полгорода волочится!
        Я удивленно приподняла брови, а родительница продолжила:
        - Представляешь, вчера какие-то девицы сами к нему знакомиться подошли. А он, бесстыдник, вместо того чтобы отрезвить дурочек и напомнить о приличиях, разговор завел. И это на глазах у всего города! Мы с госпожой Дюи в ужасе. Но ладно он, а девицы-то, девицы! И куда только родители смотрят?
        Ой, как же мне захотелось натянуть на голову одеяло… или хотя бы подушкой прикрыться. Щеки вспыхнули, как по заказу. Уши тоже.
        - Вот! - наставительно протянула мамочка. - Видишь, даже тебе стыдно, хотя ты ни при чем. А этой троице…
        - Троице? - сглотнув переспросила я.
        - Ага. Три соплюшки. Так и вешались на него, так и вешались!
        О Богиня! Милая, любимая моя, ласковая! Не выдай нас, умоляю!
        - Кстати, Фиска сказала, вы немногим раньше меня в поместье вернулись. Где так долго гуляли?
        Нигде! - хотела выпалить я, но вовремя вспомнила, что с мамой этот фокус не пройдет.
        - На сеновале возле дальней конюшни.
        - На сеновале?
        - Мы… ну, ну вернее близняшки, очень хотели звезды считать.
        - Что? - искренне изумилась мама.
        А я совсем растерялась, потому что после рассказа о «трех соплюшках» из головы вышибло все умные мысли, в том числе подробности этой нелепой легенды про сеновал.
        - Б… Близняшки в каком-то журнале заметку про звездочетов прочли, - на ходу сочиняла я. - Вот и загорелись. А из окна же считать неудобно, а с сеновала все небо видно.
        Мама закатила глаза и неодобрительно вздохнула, зато в Миле с Линой не усомнилась. А что, они и не такое могут…
        - Надеюсь, это скоро пройдет, - вслух заключила она. Встала.
        Я тоже хотела подняться, но едва пятки коснулись пола - взвыла раненой волчицей. Ох, как же так!
        - Соули, что с тобой?!
        Со мной рухнувшая мечта, что к утру коленка заживет сама по себе. Без лекарей и примочек.
        - Я… я с сеновала вчера упала. Ударилась. Думала, все хорошо, а оказалось…
        - Ох, Соули… - обреченно вздохнула мама, крикнула в распахнутую дверь: - Фиска, вызови лекаря! Наша Соули… - Нет, сообщить на весь дом, что великовозрастная дочка скакала по сеновалу, мамочка не решилась.
        - Мамусик, близняшек ко мне позови, а? - жалобно попросила я.
        Родительница удивилась безмерно. Просто при всей любви к сестрам добровольно с ними никогда не общалась. Даже уговорила родителей переселить меня в спальню в противоположном конце коридора - подальше от этой парочки.
        В общем, просьбу пришлось обосновать:
        - Они меня на этот сеновал затащили - им и развлекать! Я ж больная, встать не могу…
        - А… - задумчиво протянула мама. Но близняшек все-таки позвала.
        Когда вернулись с кладбища, сил читать нотации уже не было, но оставлять все как есть, я не собиралась. И сестры о моих планах догадывались, поэтому в спальню вошли понурые и с надутыми губами.
        - Дверь закройте, - тихо процедила я.
        Закрыли. Потом подошли к кровати и застыли, старательно изображая раскаяние. Я, конечно, не поверила и все, что думала, высказала. Правда, говорить пришлось шепотом, чтобы матушка или кто-нибудь из прислуги не подслушал. Девчонки сперва кривились и кокетничали, но к концу лекции раскраснелись всерьез.
        - «Ах, господин Райлен, мы никуда не торопимся!» - зло передразнивала я. - Да вы хоть понимаете, насколько неприлично это звучит?! Или: «А мы ничего не знали, это все Соули виновата…» Думаете, такие слова вас красят? Вы хоть иногда головой думаете? Ну хоть чуть-чуть?!
        - Ну… - тихонечко протянула Лина.
        - Э… - подхватила Мила.
        - Нет, не спорю - я и сама хороша, но вы… Да торговки с рынка и то тактичнее! Я даже не представляю, кем надо быть, чтобы умудриться вот так опозориться перед аристократом! Отец с дальних пастбищ вернется, я…
        - Нажалуешься? - Старшенькая шмыгнула носом и окончательно надулась.
        - Нет! Уговорю нанять для вас самую строгую гувернантку!
        - Опять? - хором выпалили близняшки.
        Я сжала кулаки и отчеканила:
        - Да!
        И плевать, что полгода назад, когда эти нахалки извели третью воспитательницу, я, как и мама, убеждала отца, что дело не в отсутствии манер, а в чувстве протеста. Мол, сестрички, на самом-то деле умные и на людях вести себя умеют, а гувернанток изводят из принципа - хотят показать, что уже взрослые и в опеке не нуждаются. Ох, зря отец нас послушал! Хотя до вчерашнего дня сестры и впрямь вели себя прилично. Шалили не больше положенного и к прохожим не приставали…
        О том, что вызов умертвия относится к запрещенной во всех разумных королевствах магии, тоже рассказала. И какое наказание за такую магию полагается, поведала. Вот после этих слов девчонки совсем погрустнели, что, впрочем, не помешало до последнего цепляться за дневник Линара. Но я была непреклонна и невероятно зла, так что книгу в черном переплете близняшки все-таки отдали…
        От продолжения расправы сестриц спасло появление штатного лекаря города Вайлеса. Скрюченный старик с неизменным саквояжем отнесся к моей коленке куда строже, чем Райлен. Сперва ударил серебряным молоточком, потом применил какое-то болючее заклинание и крякнул:
        - Трещина в коленной чашечке.
        Без лишних слов начертал под коленкой исцеляющий символ, наложил компресс с жутко вонючей мазью, замотал все это дело толстым бинтом и заявил:
        - Ногу не сгибать! Два дня лежать!
        Я от такого тона поежилась, а девчонок так вообще передернуло.
        А потом передернуло всех, даже старика-лекаря, потому что в спальню влетела наша мамулечка… Нет, клыков и вертикальных зрачков, какие порой наблюдаются у близняшек, у мамочки не было, но в этот миг она сильно напоминала трехрогую гидру, о которой в прошлом номере журнала «Животный мир Верилии» писали. В чем дело, догадались прежде, чем увидели в ее руке бумажный квадратик записки…
        - Да как вы могли! - воскликнула родительница. И добавила совсем возмущенно: - Соули!
        Лекарь спешно откланялся, а мы… приготовились к долгой, мучительной смерти.
        Глава 6
        Два дня, проведенные в постели, были куда ужасней всех походов на кладбище. Но вовсе не потому, что нам влетело, нет… Просто у меня появилось время как следует подумать над случившимся, и чем дольше думала, тем страшнее становилось…
        Черноглазый маг с самого начала знал, что никакого умертвия нет. Именно поэтому он нарядился в изысканный камзол вместо пропитанной специальным составом куртки, именно поэтому разрешил проводить до самого кладбища. Он пытался выяснить, как далеко мы готовы зайти ради того, чтобы сохранить лицо. И, видимо, все-таки рассчитывал выпить чаю с маковым пирогом.
        Зачем согласился на эту авантюру? Посмеяться над провинциальными дурочками хотел, не иначе.
        И тут… умертвие. Причем не простое, а боевое. О Богиня! Как глупо получилось! Или… или это все-таки справедливость? Он ехал, чтобы поиздеваться над нами, а в итоге сам едва не сел в лужу. Впрочем, лужей это назвать трудно. Мы едва не угробили нового штатного мага!
        Дальше - хуже. Райлен сообразил, кто поднял того тролля. Кто превратил его в боевое умертвие - тоже догадался, причем задолго до трусливого признания близняшек. Райлен понял все, но… не арестовал. Более того - ни одного дурного слова не сказал. Ни одного! И улыбался так, будто мы не тролля, а заколдованную лягушку из загашника достали.
        О Богиня! Почему он так поступил?
        Когда возвращались с кладбища, я даже смотреть на него боялась. А он пытался завести разговор - не про мертвяков, а так, о погоде, но я отмалчивалась, и брюнет отстал. Зато когда доехали до поворота к поместью, заартачился: мол, не могу одних по такой темноте отпустить. И тот факт, что мы недавно целое умертвие подняли и приручили, как будто не в счет…
        Странно это все. Невероятно странно. И страшно… потому, что понятия не имею, почему он так поступил. И чем аукнется это приключение, тоже не знаю. Райлен, безусловно, благороден, но мы же использовали запрещенную магию! Он, как штатный маг города, наверняка должен сообщить куда следует.
        А зелье? Ну кто поверит, что три девчонки с домашним образованием и минимальными магическими способностями могли сварить зелье, подчиняющее умертвие? Ответ один - никто. Значит, если начнется расследование, то обязательно всплывет имя Линара… О Богиня!
        Я так устала от этих мыслей, от страха, которым даже стены пропитались, что утром третьего дня самостоятельно избавилась от повязки и поковыляла к матушке - просить разрешения съездить в Вайлес.
        Жутко боялась, что матушка не отпустит, - близняшки рассказали, как происходило знакомство с Райленом, и она знала, что я в этом позоре не участвовала, но все равно злилась. Очень!
        К счастью, обстоятельства сложились даже лучше, чем я ожидала. Родительница встретила строгим взглядом и заявила:
        - Ну раз ты уже выздоровела, то сегодня же едем к госпоже Флер. Она ждет!
        При упоминании портнихи я слегка поморщилась - записка с доносом именно от нее прилетела. Но тут же взяла себя в руки и воскликнула радостно:
        - Ой! А я тогда книги для госпожи Жейер захвачу. Завезу после примерки.
        Мама скривилась и махнула рукой. Кажется, я все-таки прощена.
        В город въехали… нет, не как обычно.
        Кроме пристальных и восхищенных взглядов нам с близняшками слали не самые приятные улыбки. Этакие понимающие, хитрые, гаденькие. Я старательно изображала равнодушие и искренне радовалась, что лица мамы не вижу - она впереди ехала, в коляске.
        На сестер тоже старалась не глядеть, потому что поддержать нечем, а ругать без толку - они свое уже получили. И еще получат, когда отец с дальних пастбищ вернется. Ну и мне, само собой, достанется, причем куда сильней: ведь одно дело - подойти на улице и совсем другое - искать встречи наедине. А именно такой встречи я желаю.
        О моем визите к Райлену наверняка узнают. В этом городе от любопытных глаз и длинных языков укрыться невозможно. Разве что на дне выгребной ямы. Впрочем, кумушки и там достанут. Но встреча того стоит. Я больше не могу бояться неизвестности, я должна поговорить с ним и убедить не предавать дело с умертвием огласке. И извиниться должна - за себя, за сестер, за тролля.
        - Соули! - окликнула Мила.
        Я вздрогнула, огляделась и только теперь поняла, что, задумавшись, проехала мимо лавки госпожи Флер. Взгляд сам метнулся к гостинице, расположенной на другой стороне площади, щеки вспыхнули - насколько понимаю, именно там остановился Райлен. И именно в гостиницу придется идти, чтобы с ним увидеться.
        О Богиня! Какой стыд!
        - Соули! - Голос мамы прозвучал строго.
        Я натянула на лицо улыбку и как ни в чем не бывало повернула лошадь. Дождавшись, когда помощник госпожи Флер придержит Искру, изящно спешилась. Многострадальная коленка отозвалась болью, но я даже не поморщилась - если мамулечка поймет, что нога все еще болит, к «госпоже Жейер» не пустит, а запихнет в свою коляску и заставит вернуться домой вместе со всеми.
        - О, госпожа Далира! - воскликнула госпожа Флер. Портниха выбежала на крыльцо, чтобы встретить лично. - Девочки!
        - Здравствуйте, госпожа Флер, - хмуро отозвались близняшки. Они снова напоминали отъевшихся к зиме бурундуков - дулись страшно. Будто не понимали, что мама бы все равно про знакомство с магом узнала. Не от портнихи, так от кого-нибудь другого.
        Впрочем, я тоже симпатию не проявляла, ответила сдержанно и вежливо:
        - Здравствуйте.
        - О, Соули! Тебе так идет это платье! - тут же разулыбалась портниха.
        Ага. Сколько денег она содрала с родителей за этот темно-зеленый атлас, даже вспоминать страшно. Было б удивительно, если бы оно не шло.
        - А эта шляпка, - продолжала госпожа Флер, - а локоны! Ты хорошеешь с каждым днем!
        - Благодарю. - Я присела в сдержанном реверансе и все-таки сумела выдавить из себя улыбку. А потом покраснела. Поняла вдруг - портниха заметила! Она заметила, что сегодня я одевалась и причесывалась гораздо тщательней, чем обычно. И когда ей станет известно о моем визите в гостиницу, она будет думать, что я для Райлена старалась. А я же не для него! Я просто так! Просто… просто настроение такое было. О Богиня!
        - А глаза, - поддержала матушка. Она, конечно, строгая, но, когда ее детей хвалят, сразу таять начинает. - К мужу недавно поверенный младшей ветви королевского дома приезжал, сказал, у Соули глаза, как сапфиры в королевских регалиях.
        Как по мне - комплемент сомнительный, но портниха заохала, вторя госпоже Далире. Я же поправила локон и ненавязчиво намекнула:
        - Госпожа Флер, а как там наши платья?
        - О! - радостно воскликнула доносчица. - Уверяю, вы будете самыми прелестными девушками на этом балу! Пойдемте-пойдемте!
        Время превратилось в расплавленную карамель - тянулось медленно и мучительно, а уверенность таяла с каждой минутой. После примерки у госпожи Флер мы подкрепились горячим шоколадом в кондитерской, затем заглянули в шляпную лавку и снова вернулись к господину Хошу - уж больно вкусные у него маковые пироги.
        Когда матушка решила, что дел в Вайлесе больше нет, солнце уже клонилось к закату. Увы, именно в эти часы зажиточные горожане предпочитают прогуливаться по мощеным улочкам и главной площади, так что моя дрожь только усилилась. Войти в гостиницу на глазах у всего города… О Богиня!
        Но я все-таки нашла в себе силы забрать из коляски книги и снова взлететь в седло.
        - Только не задерживайся, - прищурившись, сказала мама. Добавила едва слышно: - И глупостей не делай.
        Я стыдливо опустила глаза и направила лошадь в ближайший переулок. К счастью, дом госпожи Жейер находился именно по эту сторону площади, в двух улицах, так что подозрений матушки можно не опасаться. Но… мне вдруг так захотелось, чтобы она поняла и удержала от этого безумного поступка!
        Увы, ничего подобного не случилось.
        Я почти сразу выехала на соседнюю улицу, огляделась, прикидывая, где бы переждать отъезд родительницы, и уже подумала - может, взаправду к госпоже Жейер заскочить, но тут взгляд наткнулся на приоткрытую створку ворот. Двор прилегал к гостинице - именно тут держали лошадей и ставили кареты. И именно тут был черный ход.
        О Богиня! Приличные девушки черным ходом никогда не пользуются, ибо им скрывать и стыдиться нечего, но я уже так опозорилась, что приличной назваться не могу. И ждать не могу, потому что еще мгновение - развернусь и уеду. Слишком страшно, слишком стыдно. Так что сжала зубы и направила Искру к распахнутой створке.
        Как ни странно, но слуга, копошившийся на заднем дворе гостиницы, не удивился. Более того - улыбнулся, поклонился и поспешил взять лошадь под уздцы.
        - Я ненадолго, - промямлила и покраснела.
        - Да, госпожа. Как скажете, госпожа, - с поклоном ответили мне.
        Брови непроизвольно приподнялись, в груди загорелось странное чувство. Чувство усилилось, когда слуга отвел лошадь к коновязи и, отвесив еще один поклон, предложил проводить. Я напряглась неимоверно, но согласилась.
        Два коротких коридора, заполненных запахом кухни, - и я оказалась перед стойкой учета постояльцев. Владелец гостиницы - грузный господин Жаррин нехотя оторвался от чтения журнала и бросил на меня удивленный взгляд. Очень удивленный.
        А потом сказал, причем довольно грубо:
        - Его нет.
        - Что, простите? - тихо переспросила я.
        - Его нет, - откладывая журнал, повторил господин Жаррин.
        - Кого нет? - Я совсем растерялась.
        А владелец гостиницы растянул губы в улыбке и огорошил:
        - Господина Райлена. Его нет. Ушел. По делам. Вернется не скоро. Думаю, вам проще послать ему журавлика, чем ждать.
        У меня от этой тирады не только брови - глаза на лоб полезли. Ну и румянец, будь он неладен.
        Вот как? Как такое возможно? Я еще слова не сказала, а господин Жаррин… Неужели знакомство на улице… О Богиня!
        - Господин Жаррин. - Я глубоко вздохнула и попыталась придать лицу возмущенное выражение. - Господин Жаррин, с чего вы решили, будто я пришла к… к господину магу?
        - Так ведь не вы первая. - Мужчина пожал плечами.
        - Что? - ошарашенно выдохнула я.
        Улыбка хозяина гостиницы стала стократ шире, но суть в другом… Эта улыбка, она не издевательской была, а какой-то понимающей, что ли.
        - Госпожа Соули, за последние два дня тут перебывало столько девиц… И я искренне удивлен, что вы тоже поддались этому порыву.
        Что? Мне чудится или он и вправду сказал… О Богиня!
        - Сколько девиц?
        - Да половина Вайлеса! - Уж не знаю почему, но господин Жаррин был невероятно доволен.
        А я, наоборот, разозлилась. Сама не знаю почему, но все-таки. Хотела выпалить, что я вовсе не к Райлену… Но благовидного предлога все равно не было, пришлось потупиться и сказать правду:
        - Господин Жаррин, я не просто так. Я по делу.
        - Ага, вы все «по делу».
        Если раньше румянец только щеки заливал, то теперь вспыхнула вся. До корней волос и кончиков ногтей.
        - Господин Жаррин, но я действительно по делу!
        - Нет его, - медленно повторил владелец гостиницы. - Ушел. Надолго.
        И я вдруг догадалась:
        - Лжете. Он здесь, просто велел никого не пускать. - Эти слова говорить было особенно стыдно.
        - А даже если и так? - Господин Жаррин понизил голос и перегнулся через стойку. - Госпожа Соули, я никому не скажу о вашем желании видеть господина мага, а вы… окажите ответную любезность - вернитесь домой.
        Я не нашлась с ответом. Просто… просто не знала, что сказать. Такого унижения не испытывала никогда. И ладно господин Жаррин, но Райлен! Отделаться от меня через доверенное лицо, после всего того, что проделал с моими коленками… Видать, не просто так его в наше захолустье сослали. В столице, близ королевского двора, таких хамов не терпят!
        И я уже раскрыла рот, чтобы выпалить… слова прощания, как услышала:
        - Господин Жаррин, все в порядке. Госпожу Соули я рад видеть в любое время.
        Маг стоял посередине деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Красивый, холеный, в изысканном камзоле. И смотрел на меня… ну как при первой встрече, только теплее. И улыбался невероятно.
        Я невольно сглотнула и потупилась.
        - А… - протянул хозяин гостиницы. Его брови взлетели на середину лба, но улыбка осталась прежней. - Так предупреждать надо…
        Все. Мое смущение достигло пика. Я прижала к груди книги и пробормотала:
        - Простите. Мне действительно лучше уйти.
        - Госпожа Соули! - воскликнул брюнет. - Госпожа Соули, подождите!
        Не успела сделать и шага, как он оказался рядом. Слетел по лестнице вихрем:
        - Госпожа Соули…
        Если в момент появления мага мне хотелось задрать подбородок и послать его куда подальше, то теперь…
        - Господин Райлен. - Я в который раз потупилась и банально постеснялась обойти того, кто загородил дорогу.
        - Госпожа Соули…
        О Богиня! Ну почему так стыдно?!
        - Госпожа Соули действительно по делу, - сказал Райлен. Причем другим, серьезным тоном. И я не сразу сообразила, что это он не ко мне обращается.
        - А… А я уже понял, - отозвался господин Жаррин.
        Лучше бы меня тот тролль загрыз!
        - Госпожа Соули, вы позволите? - Райлен протянул руку в явном желании завладеть моей ладошкой.
        Хотела отказать, но…
        - Да, конечно.
        Брюнет аккуратно сжал пальчики, пояснил:
        - Дом штатного мага сейчас приводят в порядок, после господина Файкна. Поэтому я вынужден обитать здесь. Посетителей также здесь принимаю. Вы позволите проводить вас наверх?
        Я кивнула и закусила губу.
        - Господин Жаррин, - продолжал тем временем маг. - Будьте добры, распорядитесь, чтобы нам принесли чаю.
        - Конечно, господин Райлен. Всенепременнейше!
        Руку мою Райлен так и не отпустил.
        Когда поднималась по деревянной лестнице, чудилось - ступени вот-вот провалятся, не выдержав такого позора, но… они оказались крепче, чем я думала. А жаль…
        Я ни разу не бывала в гостинице. Ни в этой, ни в какой другой. Но героиням сентиментальных романов часто приходилось путешествовать, поэтому я примерно представляла, что к чему. Представляла и все равно тряслась. И когда Райлен вел по коридору, и когда распахнул передо мной дверь, впуская в небольшую, не слишком уютную гостиную.
        - Присаживайтесь, госпожа Соули. - Он подвел к диванчику, обитому темной, благородной тканью.
        Сердце споткнулось. Хотела сказать, что я всего на минуточку, что я и постоять могу, но… но все-таки присела. Лишь после этого Райлен отпустил мои пальчики, неспешно обогнул небольшой столик и устроился в кресле.
        - Как ваша коленка, госпожа Соули? - благожелательно поинтересовался маг.
        Я снова вспыхнула и опустила глаза:
        - Все в порядке, господин Райлен. Благодарю вас.
        Только теперь поняла, что по-прежнему прижимаю к груди книги, предназначенные для госпожи Жейер. О Богиня! Да что со мной сегодня!
        Я глубоко вздохнула, собрала волю в кулак и сказала:
        - Господин Райлен, я… я пришла, чтобы извиниться.
        - Госпожа Соули, - начал было он, но я помотала головой и брюнет замолчал.
        - Господин Райлен, я… понимаете, это все так ужасно. И так глупо! Просто… - снова вздохнула, опять попыталась собраться. - Понимаете, мои сестры, они… они необычные девушки. Вы маг и вы сами наверняка заметили, что у них…
        - Кровь оборотней, - тихо сказал Райлен.
        Я кивнула.
        - Да. Совсем чуть-чуть, но… - Ох, как же тяжело говорить об этом вслух! - Из-за этой крови они иногда ведут себя совсем не так, как должны. Просто не могут контролировать свои желания и поведение. И они не виноваты, это все кровь.
        - Как это произошло?
        Голос мага прозвучал спокойно, но взглянуть ему в глаза по-прежнему не решалась. Сидела, уставившись на собственные коленки.
        - Вы уже слышали про наши дольмены?
        - Слышал, - подтвердил Райлен. - Там узкий, нестабильный проход между мирами.
        - Да, он самый. Так вот, к нам через этот проход оборотни иногда забредают. Все старожилы легко отличают их от обычных волков, а наш дед… - Я опять запнулась. - Когда он переехал в эти края, он про оборотней ничего не знал. И едва ли не на второй день с таким вот чудовищем столкнулся. Оборотень укусил, но дед, вопреки всему, выжил. Он тогда молод был, очень силен. Лекарь сказал, яд оборотней нельзя вывести полностью, объяснил, что дети могут унаследовать повадки и черты. У деда к тому времени наследников не было, только дочери… вот он и решился.
        В гостиной повисла тишина, а потом Райлен спросил:
        - Так ваш отец… тоже?
        - Нет. Тогда все обошлось. В моих братьях кровь оборотней также не проявилась. Ну и я… мы все обычные люди. А вот близняшкам не повезло.
        - Да уж… - шумно вздохнул Райлен.
        - Только в Вайлесе про это никто не знает. Мы скрываем. Сами понимаете, какой это позор. Я бы и вам не призналась, но вы маг, от вас скрывать бесполезно.
        - Да. Я еще при знакомстве след оборотня разглядел.
        В голосе Райлена не было ни пренебрежения, ни брезгливости, и я решилась поднять голову и взглянуть на него.
        - Госпожа Соули…
        Снова опустила глаза, приклеилась взглядом к коленкам. Щеки не переставали пылать еще с той поры, когда въехала в гостиничные ворота.
        - Из-за крови оборотней девочки иногда ведут себя совсем не так, как должны, - повторила я. - Вы пробудили в них любопытство, вот они и не сдержались, подошли познакомиться. А потом… а потом все как-то само собой сложилось. Мы не хотели вас оскорбить, господин Райлен. И… в общем, мы не думали, что из той могилы тролль встанет.
        Маг хмыкнул, а я добавила спешно:
        - Простите нас, пожалуйста. Мы не нарочно.
        - Госпожа Соули, а почему же вы сразу не сказали, что никакого умертвия нет?
        - Испугалась, - пробормотала я.
        - Чего испугались?
        О Богиня! Как глупо!
        - Позора я испугалась, господин Райлен. Позора!
        - И чтобы избежать позора, вы раздобыли подчиняющее зелье и пошли на кладбище? - В его голосе звучал смех, а мне совсем совестно стало.
        - Ну да…
        - Госпожа Соули…
        - Господин Райлен…
        В дверь постучали. Я вздрогнула, едва ли не подпрыгнув на диванчике.
        - Это слуга, - с улыбкой сказал маг и крикнул: - Войдите.
        В гостиную вошел незнакомый парень в фартуке. Воздух заполнился ароматом чая и сдобы. Неторопливо, но довольно быстро слуга выставил на разделяющий нас столик фарфоровый чайник, чашки и корзинку с булочками. Он разлил чай по чашкам и удалился после короткого кивка Райлена.
        - Госпожа Соули, а где вы раздобыли то зелье? - тихо спросил брюнет.
        Сердце сжалось в комок, заледенело.
        - Я не могу вам сказать.
        - Его ведь Линар изготовил, верно?
        - Вы знакомы? - выпалила, а потом ойкнула и попыталась исправиться: - Нет, Линар тут ни при чем!
        - Не лгите, госпожа Соули.
        Райлен продолжал улыбаться, а я… Мне вдруг совсем плохо стало. Это что же получается? Я только что родного брата под топор палача подвела?
        - Линар не такой. Он запрещенной магией не занимается! - сказала уверенно и искренне.
        - Госпожа Соули… - улыбка брюнета стала еще шире, - мы же с ним на самом деле знакомы, и поверьте, кто-кто, а Линар некромантией владеет. Это его вторая специализация.
        Дошло до меня не сразу.
        - То есть Линару руки рубить не будут?
        - Нет. Так где вы раздобыли зелье?
        - В его домашней лаборатории, - пробормотала я. И добавила: - Вообще-то она опечатана и входить туда нельзя, но близняшки… ой.
        - А вот за то, что готовил зелье дома, да еще в лаборатории с ненадежной защитой от проникновения, получит выговор, - не переставая улыбаться, заявил маг.
        Я никак не ожидала такой подлости:
        - Господин Райлен!
        Рассмеялся. Звонко, весело, легко. А потом сказал:
        - Госпожа Соули, вы удивительная девушка.
        - Что? - вконец растерялась я.
        - Перестаньте… Не выдам я вашего брата. И про наше маленькое приключение никому не скажу. Разве что лет через пятьдесят, когда мы с вами состаримся и…
        - Господин Райлен!
        Нет, все-таки правильно говорят - подобное тянется к подобному. Он не меньший нахал, чем мои сестрички. Даже в самой захолустной деревне знают - девушкам на старость намекать неприлично!
        - Господин Райлен, а позвольте спросить…
        - Спрашивайте, госпожа Соули.
        «Когда с вашей физиономии сойдет эта улыбка?» - хотела выпалить я, но передумала и спросила о другом:
        - За что вас из столицы выгнали?
        Брови брюнета взлетели на середину лба, но улыбка осталась прежней:
        - С чего вы взяли, что меня выгнали?
        Я пожала плечами:
        - А разве нет?
        - Нет, - выдержав странную паузу, отозвался Райлен. - Более того, я потратил очень много сил, чтобы избежать службы в столице и попасть в Вайлес.
        Кажется, у меня глаза округлились.
        - Хотите спросить зачем? - продолжал улыбаться нахал. Я, разумеется, кивнула. - А затем, госпожа Соули… - он склонил голову набок и теперь разглядывал до того пристально, что хотелось прикрыть лицо книжками, - затем, чтобы познакомиться с вами.
        - С кем? - Нет, я в самом деле не поняла.
        - С вами, госпожа Соули. - И добавил, чтобы не сомневалась: - С вами.
        Я сперва онемела, после - вскочила. Книжки почему-то выскользнули из рук и с грохотом упали на пол. Нет, так нельзя. Такие разговоры еще неприличнее, чем знакомство на улице!
        Райлен тоже встал. А его улыбка… О Богиня!
        - Я ваш портрет в комнате Линара видел. Два года назад. С тех пор меня не оставляла… нет, даже не надежда - мечта! Я мечтал, что вы окажетесь именно такой - нежной, скромной, чуткой, чуточку упрямой и невероятно искренней.
        - Господин Райлен! - Нет, это уже ни в какие ворота не лезет.
        - Госпожа Соули…
        Приблизиться он не пытался, но взгляд обжигал. В сравнении с этим взглядом давешнее поглаживание коленки было верхом целомудрия.
        А Райлен, видимо, решил добить:
        - Я благодарен вашим сестрам, госпожа Соули. Если бы не история с умертвием, я бы еще очень долго пытался понять, какая вы на самом деле. Ведь под маской благочестия, которой вы обычно прикрываетесь, истинного лица не видно… А тогда, на кладбище, вы были настоящей. И сейчас настоящая…
        О Богиня!
        - Господин Райлен, мне пора! - сказала, а с места сдвинуться не смогла.
        - Госпожа Соули…
        Брюнет сделал шаг, огибая столик, где стыл нетронутый чай, и вот тут я поняла - бежать нужно немедленно! И ринулась к двери.
        - Госпожа Соули!
        Я распахнула деревянную створку и обернулась. Райлен стоял все там же, у столика. И улыбался по-прежнему.
        - Госпожа Соули, - понизив голос, сказал брюнет. - До встречи…
        - До встречи, господин Райлен, - пробормотала я. Опять вспыхнула.
        О Богиня! Я не это имела в виду! Я же… О проклятая вежливость! Проклятое воспитание!
        Глава 7
        Я проснулась от ощущения чужого присутствия. Глаза открывать не спешила - прислушивалась, искренне надеясь, что это обман, игра воображения. За последние дни пережила слишком много ужасов, и нет ничего удивительно в том, что нервы сдали.
        Ладони непроизвольно сжались и вспотели. По спине зазмеился страх. Сердце колотилось все быстрей и быстрей, душа дрожала, а в спальне по-прежнему царила тишина. Но я чувствовала, что кто-то стоит рядом с кроватью и вглядывается в мое лицо.
        О Богиня!
        Подтянув колени к подбородку, крепко вцепилась в одеяло и снова замерла.
        Который сейчас час? Полночь точно миновала, а до рассвета, видимо, еще далеко. Мама… Кто мог пробраться в мою спальню? Кто?
        Может, это один из тех, чьи фотографические портреты на последней полосе газеты печатают, с предупреждением и суммой вознаграждения? Или беглый узник лечебницы для душевнобольных - слышала, что некоторые из них особое удовольствие от созерцания спящих испытывают. Или… или еще хуже.
        О Богиня! Что делать?
        Богиня молчала, зато ночной визитер заговорил:
        - Я знаю, что ты не спишь, Соули… Я чувствую твой страх.
        Я заорала.
        Я орала и не могла остановиться. Даже когда в спальню ворвались двое плечистых слуг с топорами и переносными, очень яркими светильниками. Даже когда мамочка примчалась и сестры. Даже когда стало ясно, что в спальне только свои и меня никто не тронет и не обидит… я орала. Орала, орала и снова орала. И лишь когда крик перешел в хрип, затихла.
        - Соули, что случилось? - выдохнула бледная, как выбеленное полотно, мама.
        Я зажмурилась на мгновение и снова уставилась на толпу защитников.
        Правда была готова сорваться с языка, но очнувшийся разум заставил этот самый язык прикусить.
        О Богиня! Что делать?!
        Мамулечка, облаченная в полупрозрачную ночную рубашку, в которой приличным замужним женщинам появляться на людях точно нельзя, приблизилась и осторожно села на край постели.
        - Соули, дорогая, почему ты кричала? - спросила тихо, но настойчиво.
        Я закусила губу. Все еще не могла решить - признаться или соврать.
        - Дочь? - тихо позвала госпожа Далира. - Дочь, ты меня слышишь?
        - Мне… - Я выдохнула, потом вдохнула, потом снова выдохнула. - Мне кошмар приснился.
        В глазах мамы читалась невероятная тревога, тем не менее она нахмурилась.
        - Кошмар? И ты поэтому так кричала? - слово «так» госпожа Далира подчеркнула.
        Я кивнула, а толпа, наводнившая спальню, выдохнула и зароптала.
        Да, понимаю, что все перепугались, но если бы знали как перепугалась я… Впрочем, они уже знают.
        - Очень страшный кошмар, - шептала я. - Самый страшный.
        - О чем?
        Помотала головой. Не могу. Не сейчас.
        - Я к близняшкам спать пойду, ладно? Я одна боюсь.
        К счастью, возиться со мной прямо сейчас желания ни у кого не было. Домашние предпочли молчаливо удивиться столь странному решению и разойтись. И даже мама рукой махнула, мол, ребенок жив-здоров, а остальное - мелочи.
        А вот Мила с Линой запах беды учуяли, но вопросы задавать не спешили. Только когда оказалась в их спальне и бесцеремонно перекинула подушку Лины на постель Милы, дружно прошептали:
        - Что?!
        О Богиня!
        Одеяло, принадлежащее Лине, тоже на Милину кровать переложила - близняшки до тринадцати лет в одной постели спали, да и теперь частенько засыпают в обнимку - так шушукаться и каверзы придумывать удобнее. Так что вынужденное переселение никого не стеснит.
        - Это не кошмар был, - пробормотала я, застилая узурпированную кровать собственным одеялом. - Это наяву.
        - Что наяву? - продолжали недоумевать сестры.
        - Все! - просипела и села, уставившись на близняшек, облаченных в ночные сорочки. Девочки таращили глаза, а у меня комок в горле стоял и сердце колотилось жутко. Наконец я призналась: - Ко мне призрак тетушки Тьяны заявился.
        Лица девчонок побледнели и вытянулись.
        - Как? - выдохнула Мила.
        - А вот так!
        Близняшки переглянулись - такие бледные, такие испуганные. А потом на губы Милы скользнула знакомая хитрая улыбочка. Младшенькая тоже просияла. Вздох умиления был слаженным, но тихим:
        - Райлен!
        Я вспыхнула и выпалила:
        - Нет!
        Опять переглянусь. Посерьезнели.
        - Но Соули, - прошептала Мила, - ты же не хочешь, чтобы тетушка Тьяна разгуливала по дому и всех пугала. Значит, мы должны вызвать Райлена. Отваживать призраков - его обязанность.
        - Да, да! - поддержала Лина. - Он обязан приехать и спасти нас!
        - Нет! - шикнула я. Близняшки мигом насупились, сощурили желтые глазки, а я повторила медленно и четко: - Райлена звать не будем.
        - Почему?
        - Потому!
        Рассказывать сестрам о своем визите в гостиницу я не собиралась, о неприличных словах мага - тем более. И если первое рано или поздно вскроется, то о втором даже на смертном одре не заикнусь. И поводов думать, будто поверила его возмутительным признаниям, тоже не дам. Как и поводов для встреч!
        - Это из-за той ночи? - догадливо протянула Лина.
        - И из-за нее тоже.
        - Ну… - Мила шумно вздохнула, бросила быстрый взгляд на сестру. - Ну и правильно! Мы гордые и независимые и за парнями не бегаем. Пусть его мамусечка вызовет. Она замужем, ей не стыдно.
        Я задохнулась - вот ведь нахалки.
        - Тетушка Тьяна мамусечке не покажется. Она по наши души пришла.
        Близняшки поджали губы и нахмурились:
        - С чего ты взяла?
        - Она сама нашептала, пока я на помощь звала.
        - А почему к нам? - пробормотала младшенькая.
        - Потому что именно из-за нас саркофаг с ее прахом треснул.
        - У… - протянула Мила. Потом смачно зевнула и потопала к настенному светильнику.
        - Нет! - воскликнула я. Но было поздно…
        Пальчики Милы коснулись медной пластины под плафоном. Магический огонек, мерцавший внутри стеклянной сферы, погас. Половина спальни погрузилась во мрак, и из этого мрака донеслось:
        - Ну что, доигрались?
        Мы сидели на кровати Лины и боязливо жались друг к другу, а в трех шагах, за границей света, металась белесая фигура.
        - Бесстыдницы! - звучал неприятный голос тетушки Тьяны. - Позорницы! Это же надо такое удумать! Надо же! И куда только Далира с Анрисом глядят? Куда смотрят?! Ну ладно Анрис! Он человек занятой и важный, но она-то, она! А вы-то, вы! Стыдобища! По ночам с мужиками шастать! У…
        Мы молчали. Просто молчали и тесней жались друг к другу. Было страшно. Невероятно страшно! А тетушка продолжала:
        - По ночам! С мужиками! Да кто вас после такого замуж-то возьмет? Пастух из дальней деревни? Свинопас? У… Позорницы! Развратницы! Неблагодарные, мерзкие девчонки! Всю семью посрамили! До седьмого колена! У…
        Возразить было нечего, поэтому продолжали молчать. Молчать и слушать. Слушать и молчать. Ну и смотреть, как призрак носится по спальне, как тянет руки в желании ухватить, но не может, потому что нас защищает свет.
        - Ну ничего-ничего! Я за вас возьмусь! Я вас научу! - продолжала бесноваться тетушка. - Я вам такое воспитание дам - мало не покажется! Шелковыми будете! Бриллиантовыми! По струнке ходить! По ниточке! У…
        - У… - дружно поддержали близняшки. Не передразнивали - грустили. Видать, вспомнили ту единственную нотацию, которую госпожа Тьяна при жизни прочла. Вспомнили и вздрогнули.
        Тетушка, слава Богине, на другом конце Верилии жила. К нам приезжала редко, но надолго. И выли от нее не только домочадцы - половина Вайлеса. Она и торговцев «воспитывала», и молодых девиц из благородных родов, и женщинам советы раздавала, и отцам семейств. Но, что интересно, все в рамках этикета, так что отделаться от заезжей всезнайки не могли никак.
        В последний ее приезд сестрам по шесть было. Вот тогда и нарвались на душеспасительную беседу о манерах и приличиях. Причем поводов для нотации не было - близняшки в те времена шалостей не знали, часто болели. Так что тетушка Тьяна воспитывала не за дело, а в профилактических целях, пока родители в отлучке были. Кажется, именно с той поры в девчонках появилось это жуткое чувство протеста, от которого даже отец иногда воет.
        А через год тетка умерла. Причем накануне со всеми своими переругалась, а на смертном одре завещала, чтоб ее на нашем родовом кладбище похоронили. Мол, Анрис - единственный приличный человек в семье и лишь ему свои останки доверить может. Отец от таких новостей несколько растерялся, но воля усопшей - закон.
        Желание тетушки быть похороненной именно в саркофаге тоже удивление вызвало, но отец и это выполнил. Как и требование установить саркофаг в центре кладбища. И вот теперь…
        - Соули! - требовательно воскликнул призрак. - Соули, не смей отвлекаться!
        Вздрогнула, втянула голову в плечи.
        А? Что? Она что-то еще сказала?
        - Бесстыдница! - Белесая тетушка Тьяна угрожающе потрясла кулаком. - Самая главная бесстыдница! Ладно они, дуры малолетние, но ты-то, ты! Куда смотрела? Как додумалась?! Позорище!
        Я густо покраснела и опустила глаза.
        - На меня смотри! - рявкнула тетка. - Ишь! Как с мужиками по ночам блудить, так смелая, а как правду о себе услышать, так скромная! И ладно бы мужики приличные, а то ж… Тьфу, а не мужики!
        - Вообще-то мужик был один, - промямлила Мила.
        - Молчать! - взревела тетушка Тьяна. - Я лучше знаю! - И, снова обращаясь ко мне, продолжила: - Ишь! Выискала! Франтик в дорогом камзольчике! Маг, чтоб ему пусто было! Он саркофаг твоей любимой тетушки осквернил, изгадил, а ты ему улыбочки и поцелуйчики! И глазки вовсю строила!
        - Что? - дружно протянули близняшки.
        - Не было такого! - выпалила я.
        - Да неужели? - взвизгнул призрак. - Думаешь, тетушка слепая? Думаешь, она ничего не видела? Да он тебя в темноте всю ощупал!
        Я даже вскочила от возмущения:
        - Неправда!
        - Тетушка видела, - уверенно отчеканила зараза старая, гордо вздернула подбородок. - И тетушке, в отличие от тебя, врать незачем!
        В спальне повисла недобрая тишина.
        - Соули, - в голосе Лины звучали грозовые нотки, - это правда?
        - Нет!
        - Соули, не ври нам, - подключилась старшенькая. В ее руках как-то незаметно оказалась подушка. - Скажи, щупал или нет.
        - Нет! - делая шаг в сторону, повторила я. - Не щупал!
        - А если подумать? - продолжала наседать Лина.
        - Хорошо подумать! - поддержала Мила и поудобнее перехватила подушку.
        Я неосознанно сделала еще шаг и застыла. О Богиня! Да они же ревнуют!
        Тут же вспомнилась встреча в гостинице, на щеки прыгнул предательский румянец. О Богиня! Если сестры узнают, почему Райлен приехал в наше захолустье, они мне такую жизнь устроят - умертвиям завидовать начну.
        - Глядите-ка, засмущалась… - противно протянула тетушка. - А раз смущается, значит…
        Договорить старой интриганке не позволила - рыкнула:
        - Девочки, прекратите немедленно! Вы разве не понимаете? Она пытается нас поссорить!
        - Зачем это мне? - Голос призрака прозвучал так невинно, что меня передернуло.
        - Понятия не имею, но если вы не замолчите…
        А в этот раз договорить не дали мне… Сперва раздался требовательный стук в дверь, а потом в спальню заглянула мамулечка.
        - Почему не спите? - строго спросила родительница. - Ну-ка! Быстро по постелям!
        Сказала и решительно двинулась ко второму светильнику.
        - Нет! - слаженно пискнули мы, но мама и слушать не стала. Спальня погрузилась во тьму.
        Нервно сглотнув, я скосила взгляд на белесую фигуру. Она не пряталась, стояла чуть ли не посередине комнаты. И хотя лицо было едва различимо, злорадную ухмылку я заметила.
        Ну да, мы теперь беззащитны, как новорожденные котята. И так как тетушка по наши души явилась, никто, кроме нас, ее не видит и не слышит. Видать, для того и ссорила, чтобы расшумелись и ненужное внимание привлекли, чтобы кто-нибудь пришел и загнал в кровати. И свет, разумеется, потушил.
        - Мам… - позвала тихо-тихо.
        - Только попробуй! - усмехнулась тетушка Тьяна.
        Я вздрогнула, а близняшки, которые по-прежнему восседали на кровати Лины, взвизгнули.
        - Что? - недовольно позвала мама, а призрак тем временем продолжал:
        - Выдашь меня, я Далире покажусь и все-все про ваши прогулки с мужиками расскажу. И про тролля тоже.
        О Богиня!
        - Девочки? Соули?
        - Все… все в порядке, - пробормотала Мила.
        - Мы просто заболтались, - поддержала Лина.
        - А почему у тебя голос дрожит?
        - Да так, - отозвалась младшенькая, встала и поплелась к соседней кровати. Мила нехотя последовала за ней. Ну и мне пришлось нырнуть под одеяло…
        Убедившись, что все легли, мама фыркнула и вышла. Дверь в коридор закрылась, и последний лучик света, который из этого самого коридора отсвечивал, погас.
        - А вот теперь поговорим серьезно! - злорадно протянула тетушка.
        И началось…
        Увы, подскочить к светильнику, который располагался довольно близко, я не могла - оцепенела от ужаса. Оцепенение, разумеется, непростым было - его тетушка Тьяна наслала. Именно за такие выкрутасы призраков и не любят.
        С близняшками, разумеется, то же самое случилось, и даже кровь оборотней от жуткой потусторонней магии не защитила.
        Пришлось лежать смирно и слушать, слушать, слушать…
        Нет, тетушка Тьяна говорила правильные вещи - про этикет, про достойное и недостойное поведение, про репутацию девицы и семьи, про неприязнь молодых людей к доступным и интерес к недоступным. Вот только до сознания ее слова почти не доходили - не могли пробить корку ужаса, который сама же и наслала.
        Когда ночной мрак сменила предрассветная серость, стало полегче. Призрак ослаб, его магия - тоже. Я даже смогла перевернуться на бок и заглянуть в грустные желтые глаза Милы - она лежала ближе, ко мне лицом.
        А потом наступил долгожданный рассвет, и тетушка Тьяна исчезла, предупредив, что, если учует в доме мага, то опять-таки все про наши приключения на кладбище расскажет. В том, что тетка действительно успеет, никто не сомневался: призраки - существа шустрые.
        - Что делать будем? - жалобно пропищала Лина.
        Я тяжело вздохнула и призналась:
        - Есть одна идея, но… мне она совсем не нравится. Вернее совсем-совсем не нравится.
        Из дремы вырвал счастливый возглас Милы:
        - Все! Написали!
        Я нехотя открыла глаза и вытянула шею, чтобы увидеть, как Лина схватила со стола лист и старательно подула, желая скорее осушить чернила. Промокашкой младшенькая не пользовалась никогда.
        В кабинете отца, куда мы перебрались сразу после завтрака, витал аромат розмарина. На фоне строгой мебели и забитых книгами шкафов близняшки смотрелись странно - как будто серьезней, взрослей. Домашние серые платья и белые фартуки тоже придавали степенности, впрочем… хитринки в глазах эти иллюзии сметали.
        - Давай. - Я протянула руку. Девчонки сочиняли записку так долго, что я почти забыла, кому она предназначалась.
        Лина подошла к креслу, отдала послание и замерла - прямая, как палка, и гордая, как гербовый дракон. А я поморщилась, потому что от бумаги нестерпимо несло духами.
        - Ты не нюхай, ты читай! - пропищала Мила, которая в этот миг старательно собирала черновики. Последних было так много, будто девчонки не три строчки, а целый сентиментальный роман писали.
        Я вздохнула и вгляделась в неровный почерк старшенькой.
        «Дорогой, многоуважаемый господин Райлен!
        Спешим сообщить, что трем известным Вам девицам снова нужна Ваша помощь. Искренне и слезно просим о встрече в наикратчайший срок.
        Увы, обстоятельства таковы, что промедление смерти подобно (в прямом, нетривиальном, смысле слова «смерть»!).
        Ждем Вашего положительного ответа, дабы соблаговолить сообщить Вам время и место неминуемой встречи. Подпись не ставим, ибо записка строго конфиденциальна».
        - Ну как? - В голосе Лины было столько надежды…
        Я закусила щеку, но предательская улыбка все равно проявилась.
        - Девчонки, давайте я сама напишу?
        - Нет! - разом выдали сестры. Надулись.
        О Богиня! Да сколько же можно!
        - Да не щупал он меня! - прошептала тихо-тихо. Раз в сотый с момента исчезновения призрака. - И не целовал!
        - Райлен наш! - так же тихо, но грозно напомнила Лина. Тоже не впервые.
        Я только головой покачала. Ну что с ними делать?
        Лина выхватила из рук записку и вернулась к столу. Привычно и быстро сложила из бумаги журавлика и передала Миле - та ставила магическую печать, благодаря которой птичка взлетит и помчится искать адресата.
        А я смотрела на невероятно серьезных сестричек и вспоминала…
        Когда Райлен проводил в гостиничный номер, я так растерялась, что по сторонам почти не смотрела и внимания ни на что не обращала, а если и обращала, то не осознавала. А там ведь и журавлики были. Много журавликов! За окном висели, робко тыкались в стекло. Интересно, он их вообще читает?
        - Ладно. - Я поднялась и поправила домашнее платье. - Я к себе. Когда ответ прилетит - позовите.
        - Ага… - пробормотала Мила, увлеченно дергая задвижку окна. Та, кажется, застряла. Младшенькая промолчала - дула щеки, оскорбленная моим неодобрением.
        Я пожала плечами и вышла.
        Конечно, очень хотелось обойтись без Райлена, но… увы. Угрозы тетушки Тьяны оказались куда страшней, чем новая встреча с магом, - ведь это она сейчас грозится, а завтра возьмет и в самом деле наябедничает. Да еще приукрасит. И кому родители поверят? Точно не нам, потому что мы уже соврали, причем не единожды.
        Но даже если восставший из могилы дух скажет правду - беды не миновать. Отец или запрет на год, или в пансионат сдаст, или еще что-нибудь похуже выдумает. Он слишком дорожит репутацией семьи, чтобы простить выходку с троллем и осквернение родового кладбища.
        К тому же очень не хочется лежать каждую ночь в оцепенении и слушать нудные, хоть и полезные рассказы про этикет и прочие приличия. Ночью, как ни удивительно, спать хочется…
        Наверное, именно усталость, вызванная бессонницей, заставила меня совершить то, о чем в других обстоятельствах даже помыслить не могла.
        Вернувшись в свою спальню, выудила из комода лист бумаги и составила еще одну записку. Краснела, дрожала, но писала:
        «Уважаемый господин Жаррин!
        Извините за беспокойство, но у меня нет иного выхода. Я вынуждена молить Вас о помощи. В деле, по которому приходила вчера, открылись новые обстоятельства. Мне необходимо связаться с господином магом, но боюсь, корреспонденцию он не читает.
        Пожалуйста, если Вас не затруднит, передайте ему эту записку. Уверена - он поймет, что делать. С уважением и благодарностью, Соули из рода Астиров».
        Превращая листок в длинношеего почтового журавлика, успокаивала себя тем, что в сравнении с визитом в гостиницу письмо - сущая мелочь. А потом представила, что будет, если родители узнают и про тролля, и про кладбище, и про гостиницу - коленки задрожали. Я никогда столь быстро магическую печать не вычерчивала!
        Подхватив бумажного журавлика, зажмурилась. Перед мысленным взором возник образ щекастого господина Жаррина, и коленки задрожали сильней. О Богиня! Не оставь!
        С губ сорвалось привычное с детства заклинание. Я ощутила, как нарисованная печать наполняется магией, осторожно вплела в нее образ хозяина гостиницы и выбросила птичку в окно. Журавлик из желтоватой бумаги взмахнул крыльями и, подхваченный попутным ветром, помчался в сторону Вайлеса. Сердце к тому моменту едва не выпрыгивало из груди.
        - О Богиня! Только бы он откликнулся, - беззвучно взмолилась я. - Иначе отец в самом деле убьет.
        Глава 8
        Вообще-то я зареклась появляться на старом городском кладбище, но, увы, другого места, где можно незаметно встретиться с Райленом, на ум не пришло. Вот и стояли мы с близняшками за ветхим склепом из грубоватого камня в окружении покосившихся надгробий, под присмотром полуденного солнца. Стояли и ждали.
        - Мила, ты правильно место описала? - прошептала я. Нет, на кладбище прохожих не наблюдалось, но говорить в голос было все-таки страшно. - Может, он у какого-нибудь другого склепа ждет?
        Сестрица недовольно скривилась, буркнула:
        - Кажется правильно.
        Лина тоже на Милу покосилась, словно записка без ее участия составлялась и старшенькая в самом деле могла напутать. А потом выглянула за угол и пропищала:
        - Идет!
        Мила тут же подлетела к сестре, тоже выглянула и взвизгнула от восторга.
        - Тише! - шикнула я. - И вообще, вернитесь на место. Немедленно!
        Девчонки послушно отступили, но на этом запас благоразумия иссяк…
        - Соули, ты помнишь уговор? - поджав губки, спросила Мила. Лина поддержала нахалку хмурым взглядом.
        Я тоже поджала губы и даже кулачок в бок уперла.
        - Уговор? Я никаких обещаний не давала.
        - Соули! - возмущенно прошипела младшенькая. - Соули, он наш!
        - Мы его первыми заметили! - вклинилась Мила. - И первыми с ним познакомились!
        Не выдержав, возвела глаза к небу. Увы, Богиня если и слышала этот разговор, то вмешиваться явно не собиралась.
        - Девочки, вы невыносимы, - прошептала я. - Давайте сперва с тетушкой Тьяной разберемся, а уже потом шкуру неубитого упыря делить будем?
        - Он не упырь! - дружно фыркнули близняшки, а я закатила глаза.
        О Богиня! Пошли этим малолетним дурочкам хоть чуток разума! А мне стойкости, потому что иначе… Ох, я даже не знаю, что будет.
        Райлен. Нет, он не маг! Он беда, которая нежданно-негаданно на мою голову свалилась. Мало того что именно из-за него в неприятности вляпались, так он еще перессорить нас вздумал! Он же прекрасно понял, что анонимку не я отправила, а близняшки, но ответ все равно на мое имя написал. Причем… причем до того вздорный, что записку пришлось немедленно сжечь!
        Скучал он, видите ли, безмерно. Глаза мои, неземные, позабыть не мог. И ради одной благосклонной улыбки целую армию троллей одолеть готов!
        А мне из-за этих слов пришлось убеждать близняшек, что с пальца сам собой, от бессонницы и нервов, магический огонек сорвался, записку подпалил, и поэтому на словах передаю - мол, Райлен готов встретиться и просит сообщить место и время.
        Девчонки сперва возмутились - почему это маг не им, а мне о своем решении сообщил, а потом начали подозревать, что записку я не случайно сожгла. И что было в ней… ну то самое - про глаза и троллей. Разобиделись страшно, всю дорогу до кладбища молчали и дулись.
        Из мыслей выдернул приятный бархатистый голос…
        - Девушки, добрый день.
        Ноги резко ослабли, а голова закружилась.
        Райлен стоял в каких-то трех шагах и улыбался той невероятной улыбкой, которая…
        О Богиня! Да какая к троллевой маме улыбка?! У нас же призрак тетушки Тьяны и развороченный саркофаг! И… и… неистовая детская влюбленность близняшек в придачу!
        - Госпожа Соули. - Брюнет сделал шаг вперед, потом еще один… а потом протянул руку, и мне пришлось ответить - подать свою и позволить запечатлеть на ней поцелуй. Все по этикету, но…
        Мила с Линой шумно втянули воздух и одарили меня жуткими взглядами. Будто это я вписала в свод правил хорошего тона пункт о том, что малолетним девицам руки целовать не положено.
        И я уже приготовилась оправдывать девчоночьи странности перед Райленом - все-таки столь явное неудовольствие крайне неприлично, - когда он повернулся к близняшкам и сказал шутливо:
        - Девушки, а вам никто не говорил, что когда вы дуетесь, то становитесь похожи на отъевшихся к зиме бурундуков?
        О Богиня! Вот тебе и аристократ! Вот тебе и этикет!
        На вытянувшихся лицах близняшек читалось недвусмысленное: «Что-о-о?!» - и я уже испугалась, что сейчас начнется трансформация, но… маг одарил девчонок улыбкой, и желтоглазые нахалки растаяли. Они молчали, но я четко слышала набивший оскомину вздох: «О Райлен!».
        О Богиня… Похоже все гораздо хуже, чем казалось.
        - Так что стряслось? - спросил брюнет. Обращался, как ни удивительно, ко мне.
        - Призрак.
        Думала, маг не поверит и рассмеется, но Райлен наоборот посерьезнел:
        - Агрессивный?
        - Очень.
        - Когда появился?
        - Сегодня ночью.
        - Чего хочет?
        Я тяжело вздохнула. Признаваться, что тетушка Тьяна решила восполнить пробелы в нашем воспитании, было стыдно. Особенно потому, что некоторым из нас уроки хороших манер действительно нужны. И эти «некоторые» поспешили подтвердить мои мысли…
        - Тетушка Тьяна обиделась, что саркофаг с ее прахом раскололи, - встряла в разговор Лина.
        - Ага, - кивнула Мила. - Обиделась и решила отомстить!
        - Она такая противная, - опять Лина.
        - Ужасная! - поддержала Мила.
        - Вредная!
        - Просто фу! - добила старшенькая.
        Я вспыхнула и подумала - а может, ну его? Может, пойти к родителям и во всем сознаться? А потом упасть в ноги и упросить, чтобы позволили призраку тетушки Тьяны оставаться в доме до тех пор, пока та не научит близняшек уму?
        - Девочки, не забывайтесь! - сказала строго, незаметно показала кулак. Какой бы ни была тетушка, она из нашего рода. И вообще о мертвых или хорошо, или ничего.
        Сестры дружно скривились, а штатный маг города Вайлеса сделал вид, будто ничего не слышал, и вновь уставился на меня.
        - Тетушка действительно обиделась, - подтвердила я. - А хочет… В общем, сегодня она на нас оцепенение наслала и до рассвета читала нотации. Сказала, что уходить не намерена и пригрозила - если учует мага, то расскажет родителям о том, что на родовом кладбище случилось. Если бы не эта угроза, вас бы пригласили официально, а так…
        - То есть пока о призраке никто, кроме вас троих, не знает? - уточнил брюнет.
        Мы слаженно кивнули, а Райлен задумчиво почесал подбородок.
        - Странно, - хмурясь протянул он. - Обычно в таких случаях призраки приходят сразу, а ваша тетушка только на третью ночь появилась.
        - Ничего странного! - прощебетала Лина.
        - Все очень даже не странно, - поддержала старшенькая.
        А Райлен вновь обратил взгляд на меня и приподнял бровь. Я покраснела, но призналась:
        - Тетушка сказала, что медлила нарочно. Ждала, когда в нас совесть проснется.
        Уголки его губ дрогнули, а я окончательно смутилась и опустила глаза. Снова вспомнилась встреча в гостинице, его возмутительное признание и не менее возмутительная записка.
        - Госпожа Соули…
        Я едва не подпрыгнула.
        - Госпожа Соули, я бы хотел прояснить один момент. Вы же понимаете - в прошлый раз вы с сестрами оказались на месте схватки только потому, что я до последнего не верил в существование умертвия. Если бы я знал, что умертвие не выдумка, я бы вас даже на лигу не подпустил.
        Кивнула. Да, я действительно понимала.
        - Ваше присутствие при работе с призраком также недопустимо, - продолжал маг, - но без вашей помощи я просто не смогу к нему подобраться.
        Снова кивнула и покраснела. О том, что нам придется тайно провести Райлена в дом, мы с сестрами догадались давно. И я даже успела с этой мыслью смириться.
        - А раз так, мы должны договориться вот о чем… Во-первых, вы гарантируете полное, абсолютное, беспрекословное подчинение. Скажу, что нужно бежать, побежите. Скажу, что следует молчать, будете молчать. Это понятно?
        - Понятно, - отозвалась я.
        - Понятно! - дружно выпалили сестры.
        - А во-вторых… - Райлен шумно вздохнул, повернулся к близняшкам и объявил: - Девушки, вы в этой авантюре не участвуете.
        Повисла напряженная пауза, а потом кладбищенскую тишину прорезал слаженный, очень возмущенный возглас:
        - Что-о-о?!
        Брюнет и бровью не повел. Стоял строгий и спокойный, как надгробный памятник.
        - Я не могу, не имею права привлекать к охоте детей, - наконец пояснил он.
        Кажется, у меня ноги подогнулись, но я все-таки не упала - удержалась. Чудом.
        Зато близняшки… Я никогда такого не видела - сперва побледнели, потом покраснели, опять побледнели, позеленели… и весь этот калейдоскоп сопровождался беззвучным, но очень красноречивым разеванием ртов.
        Первой из ступора вышла Мила.
        - Мы не дети! - взвизгнула сестричка.
        - Мы… мы… - подхватила Лина, - мы… взрослые!
        Губы Райлена растянулись в теплой, снисходительной улыбке, а я не выдержала и закрыла лицо руками. О Богиня!
        - Вы не можете так поступить! - продолжала возмущаться старшенькая. - Это нечестно!
        - И некрасиво! - вторила Лина.
        - И несправедливо!
        - И… и…
        - И не обсуждается, - подытожил Райлен.
        О Богиня!
        Взглянуть на сестер я не решалась - так и стояла, закрыв глаза ладошками. И дышать боялась до тех пор, пока не услышала визгливое:
        - Ах так?! Ну ладно! - Лина.
        - Ладно-ладно! - Мила.
        - Ладно-ладно-ладно! - снова Лина, а в голосе такая угроза, что мурашки по спине.
        - Ну тогда сами с этим призраком и разбирайтесь! - воскликнула Мила.
        - И без нас! - добила младшенькая.
        - А у нас дела поинтереснее есть!
        - И вообще!
        - И вообще мы поехали домой! Вот!
        Я таки отлепила ладони от лица и ошарашенно уставилась на сестричек. О Богиня! И они еще обижаются, что Райлен их детьми назвал? И… и они действительно уходят? И им плевать, что их выходка ставит меня в ужасно неловкое положение? Или думают, будто брошусь следом? Но я же не могу уйти! Мы сами вызвали Райлена, и… и у нас призрак тетушки Тьяны в доме! Опасный, вредный, совершенно несносный призрак!
        - Стойте! - выпалила я.
        Девочки оклик проигнорировали. О Богиня!
        - Господин Райлен, сделайте что-нибудь…
        Меня окинули странным, задумчивым взглядом. Сказали:
        - Госпожа Соули, я действительно не могу допустить участия ваших сестер в охоте.
        - Да при чем тут охота?! Вы… вы назвали их…
        - Да. Назвал. И отказываться от этих слов не собираюсь. Чтобы иллюзий насчет моего мнения не питали.
        - Господин Райлен!
        - Госпожа Соули…
        Я захлебнулась вздохом, отвернулась. Щеки пылали так, что хоть каштаны жарь.
        - Госпожа Соули, - снова позвал маг. В голосе звучала улыбка.
        О Богиня! Зачем? Зачем он приехал в наш тихий, ничем не примечательный край? Зачем взбаламутил нашу спокойную заводь?
        - Господин Райлен, вы невыносимы, - прошептала я.
        Он тоже ответил шепотом:
        - Это с непривычки…
        О Богиня!
        - Еще одна двусмыслица, и я тоже уйду.
        - Это не двусмыслица, - отозвался маг. - Это констатация факта.
        Я не выдержала и отвернулась. Сестры уже достигли границы кладбища и подзывали лошадей. Умные дарайхарки по нашей указке прятались в березняке.
        - Госпожа Соули… - В голосе брюнета появились странные, хрипловатые нотки. - Госпожа Соули, не отталкивайте меня. Пожалуйста…
        О Богиня! Почему с момента знакомства с Райленом мне постоянно приходится краснеть? А желание провалиться сквозь землю медленно, но верно превращается в навязчивую идею?
        Я глубоко вздохнула и попыталась вернуть разговор в деловое русло:
        - Господин Райлен… Господин Райлен, простите. Мы очень благодарны, что вы откликнулись на зов, что вы… согласились помочь. Так что будем делать? С призраком.
        - Поймаем и отправим за Грань, - отозвался маг.
        - Ну это-то понятно…
        Мне все-таки пришлось взглянуть на брюнета. Он был задумчив и… и как будто счастлив.
        - Госпожа Соули, я безумно скучал.
        Потупилась в надежде скрыть румянец. Сердце стучало невероятно быстро, душа дрожала осиновым листочком, а слабость в коленях стала почти непреодолимой.
        - Господин Райлен, пожалуйста, давайте вернемся к делу.
        - Если бы не призрак, то вы бы обо мне и не вспомнили, верно?
        Разум кричал - нужно ответить «да», потому что ответить иначе приличная девушка не может, но… но я не смогла солгать. Я промолчала.
        - Значит призрак… - шумно вздохнул штатный маг города Вайлеса. - Что ж… Призраки пробуждаются в полночь. В отличие от нас они используют не поиск, а так называемое предчувствие. То есть не ищут, а просто ощущают все живые объекты, которые находятся в периметре. Вторжение в периметр чувствуют особенно остро, поэтому заглянуть среди ночи не смогу. Я должен быть на месте до момента пробуждения призрака.
        О Богиня… Он сейчас разговаривает или учебник читает?
        - Госпожа Соули…
        - А? - встрепенулась я.
        - Госпожа Соули, мне нужно оказаться в доме до полуночи. Это осуществимо?
        - Да. Мы с девочками уже думали… - Я запнулась, потому что наш план… Ну, если забыть, что Райлен - наследник герцога Даорийского, то еще ничего, а так…
        - И что придумали? - подтолкнул собеседник.
        - На ночь слуги спускают псов, но мы можем подмешать в корм снотворное. А дальше… - снова запнулась и покраснела, - а дальше вам придется забраться по водосточной трубе на второй этаж. Там… там моя спальня.
        Усмехнулся.
        - А водосточная труба мой вес выдержит?
        Я окинула Райлена пристальным взглядом и… О Богиня! Зачем? Зачем я это сделала? До этого момента даже в голову не приходило смотреть на него вот так. Вернее приходило, но я гнала эти мысли прочь - приличным девушкам не пристало пялиться на… на мужское тело! Тем более такое.
        Он казался невероятно мощным. Несмотря на камзол, который скрывал рельеф его мышц, было ясно - Райлен далеко не слабак. А еще широкие плечи, длинные ноги в начищенных черных ботфортах, руки, силу которых уже успела оценить и тепло которых… О Богиня!
        - Нет, - вслух заключила я. Куда прятать глаза не знала. - Не выдержит.
        Опять усмехнулся. Сказал с улыбкой:
        - Ладно, путь в вашу спальню найду сам. Да и снотворное ни к чему.
        Я подарила брюнету удивленный взгляд, а он пояснил:
        - Сторожевые псы не проблема. Обойти легче легкого.
        - А… А что тогда требуется от нас?
        - От вас, госпожа Соули, требуется открыть окно и слушаться меня во всем.
        О Богиня! Да он не человек - сплошная двусмыслица!
        - Вас что-то смущает? - тут же откликнулся маг. Какой внимательный!
        - Нет, господин Райлен, - прошептала я. - Все в порядке. И раз мы все выяснили, то я, пожалуй… пойду.
        Нас снова окутала тишина. Кладбищенская в прямом смысле слова. А мне вдруг так страшно стало. Что, если он возьмет за руку? Или, хуже того, попробует поцеловать? Или коленку на предмет выздоровления проверить? Нет, понятно, что Райлен - аристократ и слишком благороден, но все-таки…
        - Конечно, госпожа Соули. - И опять в его голосе эти странные хрипловатые нотки. - Вы позволите проводить вас?
        Я отрицательно качнула головой. Страшно подумать, какие слухи поползут по округе, если меня увидят в компании мага. Причем одну, без сопровождения.
        - Почему? - ровно поинтересовался он.
        - Наше знакомство, господин Райлен, - потупившись, напомнила я. - И встреча в гостинице. О ней, видимо, еще не знают, но это ненадолго. Не хочу усугублять и без того ужасное положение. - Последние слова прозвучали совсем тихо, даже не уверена, что сказала вслух.
        И опять тишина. Странная, но недолгая.
        - Господин Жаррин и служащие будут молчать о вашем визите, госпожа Соули.
        Я вскинула голову и поймала добрый, чуть насмешливый взгляд. Наверное, пора забыть о пылающих щеках - этот пожар все равно не потушить.
        - Но как?
        Нет, ведь это в самом деле немыслимо! Чтобы кто-то из жителей Вайлеса промолчал, когда на языке такая сплетня? Да скорее мир вверх тормашками перевернется или звездочки с небосвода разом осыплются.
        - А вот так, - ответил брюнет. В его тоне не было ни самодовольства, ни угрозы. Он просто сообщал, констатировал факт.
        Я хотела выспросить, уточнить, но постеснялась.
        - Ну хотя бы до лошади проводить позволите?
        Отказать тому, кто чуть не погиб по нашей вине и, несмотря ни на что, снова пришел на помощь? Нет, не могу. Совесть, та самая пресловутая совесть, к которой взывала тетушка Тьяна, не позволяет.
        - Конечно, господин Райлен. Благодарю, господин Райлен.
        Руки он все-таки коснулся - вернее, я сама отдала ему ее. Просто иначе неприлично получалось - он же мужчина, ему этикетом предписано поддерживать, если дорога не слишком удобная. А на кладбище камушки, да и трава местами скользкая, и вообще… Зато продолжить разговор Райлен не пытался и никакого возмутительного вздора про глаза не нес. Но я все равно краснела и почему-то забывала дышать.
        Домой возвращалась в смешанных чувствах. С одной стороны - выходка близняшек, с другой - предстоящая охота на тетушку Тьяну, с третьей… Райлен.
        Конечно, слова, сказанные в гостинице, объясняли и теплые взгляды, и улыбки, и безропотное желание помочь, вот только чем дальше, тем меньше мне в эти самые слова верилось.
        Допустим, он в самом деле увидел мой портрет и поразился. Но! Это случилось два года назад. Неужели брюнет не мог приехать раньше? Хотя бы для того, чтобы взглянуть воочию и убедиться, что портрет не врет? Мог. Однозначно мог.
        Еще он мог попросить Линара представить его семье, то есть не просто взглянуть на меня со стороны, но и познакомиться лично. Он мог уговорить брата даже в том случае, если они не ладят. Линар умен, в меру расчетлив и не стал бы препятствовать знакомству с наследником самого крупного герцогства Верилии - как бы там ни было, а подобные связи крайне полезны.
        Вместо этого Райлен потерпел два года, окончил аспирантуру и осознанно поменял столицу на провинцию. Выпросил должность штатного мага и обосновался в нашем захолустье. Наследник герцога Даорийского в Вайлесе. Добровольно! Нет, это непостижимо. Даже близняшки на подобную глупость неспособны.
        Конечно, Райлен обосновал этот поступок, вот только аргументы до сих пор в голове не укладываются. Он, видите ли, присмотреться решил, понаблюдать, чтобы понять, какая я на самом деле. И сестрам благодарен, потому что их выходка позволила узнать о моей чуткости и прочих добродетелях…
        Слишком мутно, слишком нелогично. Подобное самопожертвование только в сентиментальных романах встречается, а в жизни все иначе. Райлен слишком богат и умен, чтобы пойти на подобную авантюру. И ради кого? Ради безродной, пусть и состоятельной, девицы? Ведь даже поломойке ясно: наш союз - мезальянс чистой воды.
        Нет, черноглазым не симпатия движет, а нечто иное…
        Может, они с Линаром не просто не ладят, а враждуют? Может, Райлен выпросил должность в Вайлесе, чтобы отомстить брату через меня? Или поспорил с друзьями, что сумеет вскружить голову глупой провинциалке? Или… или что-то еще не менее ужасное?
        Вот только поверить в подлость Райлена… Нет, не могу. Он слишком благороден, чтобы опуститься до такой мести.
        Глава 9
        Сестер обнаружила в спальне. Девчонки хмуро примеряли платья - те самые, которые госпожа Флер к предстоящему балу сшила. Я не стала ходить вокруг да около, спросила с порога:
        - Вам не стыдно?
        В ответ услышала раздраженное фырканье, и только.
        Очень хотелось развернуться и уйти, но я нашла в себе силы переступить порог, прикрыть дверь и рыкнуть:
        - А ну прекратите!
        Близняшки вмиг ощерились - у Лины зрачки вытянулись, у Милы клыки. Я не испугалась. Более того, впервые в жизни стало обидно, что моя кровь чиста, как горный ручей. Была бы хоть капля оборотнической заразы, я бы им такие клыки показала - дракон позавидует.
        - Вы хоть иногда думаете, что творите? - прошипела я. - Хоть на шаг, хоть на полшага последствия просчитываете?
        Сестры дружно фыркнули и тоже пошли в наступление.
        - Почему ты ему не сказала? - выпалила Мила.
        - Почему не заступилась? - поддержала Лина.
        - Просто стояла и смотрела! - снова Мила.
        - И улыбалась! - добила младшенькая.
        Я шумно выдохнула и сжала кулаки. Щеки снова вспыхнули, на этот раз от злости.
        - Не сказала что?
        Близняшки переглянулись и Мила проверещала:
        - Что мы никакие не дети! Мы юные, утонченные девушки! Мы взрослые!
        Нет, спорить с желтоглазыми нахалками бесполезно, но все-таки…
        - Чем докажете?
        Лина смерила пристальным взглядом, потом поправила лиф платья и, вздернув подбородок, заявила:
        - Всем!
        Старшенькая тоже поправила лиф и приняла нарочито степенную позу.
        Я слегка опешила. Бальные платья жемчужного оттенка сидели на сестрах идеально, но что-то было не так. Наконец до меня дошло.
        - Вы что задумали?
        - То! - веско заявила Мила, а потом не выдержала и показала язык. - На балу Райлен непременно увидит, кто есть кто.
        - Да, - поддержала Лина. - На балу мы ему все-все докажем!
        Я устало покачала головой, но улыбки не сдержала. О Богиня! Неужели они в самом деле думают, что вата в лифе делает их взрослей?
        - Ну допустим, - вслух согласилась я. - И даже предположим, что Райлен проявит к вам интерес…
        - Что значит «допустим»?! - возмутилась Мила.
        - Что значит «предположим»?! - вторила младшенькая.
        - Он непременно увидит!
        - Увидит и поймет!
        О Богиня, дай мне сил.
        - Хорошо. Увидит и поймет. И даже влюбится. Причем в обеих. Но вы-то? Как делить будете?
        Девчонки дружно поджали губки и сощурили глазки. А потом не выдержали - переглянулись и нахмурились. Кажется, об этом неугомонные близняшки не думали.
        - По очереди? - неуверенно спросила Лина.
        Мила закусила губу и отрицательно качнула головой:
        - Отец не разрешит.
        - Вместе? - изумилась младшенькая.
        Мила совсем пригорюнилась и снова мотнула головой. Кокетливые черные локоны качнулись в такт.
        - Это против закона.
        - А… а как же тогда? - В глазах Лины было столько растерянности и обиды.
        - М-да, задача… - протянула старшенькая и в задумчивости присела на кровать.
        Лина примостилась рядом, нахохлилась. Кажется, даже на уроках математики девочки не выказывали такой сосредоточенности.
        Я не выдержала, прошептала:
        - Можно попробовать распилить…
        - Да ну тебя! - разом воскликнули сестры.
        Пришлось ретироваться - пока рот от улыбки не порвался. Нет, на них просто невозможно злиться.
        Вечер подкрался незаметно. Вместе с ним пришла прохлада и наполненные дождем тучи. Близняшки наглухо заперлись в своей комнате - в качестве протеста, не иначе. Матушка слегла с мигренью. Прислуга традиционно ютилась на кухне - с чаем и байками от старого конюха Михи. А я… я, как и сестры, заперлась в спальне и пыталась читать сентиментальный роман.
        У благородной северянки Салли был выбор. Она могла влюбиться в погонщика дракона или в статного, черноглазого мага. Девица, как назло, выбрала второго… наверное, именно поэтому я никак не могла сосредоточиться и по десять раз вчитывалась в один и тот же абзац.
        Щеки горели. В груди прочно угнездилось странное, томящее чувство. Взгляд то и дело возвращался к окну - Райлен обещал прийти, когда стемнеет, и я все не могла решить, пора открыть или стоит подождать еще чуть-чуть. Ведь снаружи, несмотря на исход весны, холодно.
        Наконец не выдержала. Отложила роман, поднялась с кровати и на цыпочках подошла к окошку, рядом с которым пробегала водосточная труба. Дрожащими пальцами отодвинула щеколду и впустила в спальню порыв студеного ветра. И хотя тьма была не такой уж и густой, вместе с ветром ворвался шепот:
        - Добрый вечер, госпожа Соули.
        Я вскрикнула и отскочила.
        Райлен появился внезапно. Выплыл из тьмы, будто сам мгновение тому назад не человеком был, а тенью. Пригнулся, протискиваясь в оконный проем, с глухим звуком спрыгнул на пол. Я даже пискнуть не успела, а он уже затворил створку и задернул гардину. Несмотря на то что в спальне было свежо, меня бросило в жар.
        О Богиня! Неужели это я? Неужели я решилась впустить мужчину в святая святых девичьей жизни?
        - Госпожа Соули, - тихо позвал брюнет.
        Я нервно сглотнула и присела в глубоком реверансе. Просто очень хотелось скрыть проклятый румянец с которым, кажется, уже сроднилась.
        Маг был одет в той же манере, что и в прошлый раз, - шитый серебром камзол, тонкая, явно дорогая рубашка, узкие, ничем не примечательные брюки и высокие сапоги. На волосах, подстриженных по последней моде, блестела влага.
        Едва успела выпрямиться, брюнет сделал шаг навстречу и протянул руку. Пришлось отдать на откуп свою, ощутить обжигающее прикосновение губ и заново научиться дышать. Первый вдох, и ноздри щекотнул знакомый горьковатый аромат парфюма.
        - Господин Райлен… - прошептала, сама не поняла зачем.
        Мне подарили улыбку, от которой коленки предательски ослабли, а мир подернулся туманом.
        - Госпожа Соули… - Он крепко сжал обожженные поцелуем пальчики, заглянул в глаза и спросил: - Госпожа Соули, почему вы до сих пор одеты?
        «Что?!» - хотела спросить я, но от изумления с губ не сорвалось ни звука.
        - Почему вы до сих пор в платье? - тихо, но строго, повторил брюнет.
        Ошарашенная, сделала шаг назад и услышала тяжелый вздох:
        - О, Всевышний! Госпожа Соули, вы не о том подумали…
        - Неужели? - спросила чуть громче, чем следовало, и тут же оказалась прижата к твердому мужскому телу. И не сразу сообразила, что рот прикрыт ладонью. Чужой ладонью, разумеется.
        - Госпожа Соули, - зашептал маг, - вы же понимаете, что призрак не безмозглое умертвие! Ваша тетушка - поборница правил, и она, несомненно, удивится, если вместо ночной сорочки увидит на вас платье. Удивится и заподозрит неладное. Понимаете?
        «Отпустите!» - хотела крикнуть я, но… не смогла.
        - И не вздумайте кричать, - прошептал Райлен строго. А потом прижал крепче и добавил не без издевки: - Хотя, если не боитесь представить меня своей матушке при таких обстоятельствах, то можете и поголосить. Я не против знакомства. Даже за.
        О Богиня! Я меленько задрожала и попыталась оттолкнуть нахала. Не помогло.
        - Госпожа Соули… - хрипло позвал ночной гость. В черных глазах появилось нечто такое, от чего снова бросило в жар.
        Медленно, будто нехотя, Райлен убрал ладонь с моего рта, спросил неизменным шепотом:
        - Ну что? Кричать будем?
        Я нервно сглотнула и помотала головой. Еще губу для верности прикусила.
        На лице мага вновь расцвела улыбка, а вот ответ… он как-то чересчур серьезно прозвучал:
        - Жаль.
        - Господин Райлен! - возмущенно прошептала я.
        - Что? - тут же откликнулся брюнет.
        - Отпустите меня!
        - Ах да…
        Он, кажется, смутился. Чуть-чуть. Как кот, «случайно» проглотивший канарейку. Но все-таки отпустил и заявил не терпящим возражений тоном:
        - Переодевайтесь.
        И я даже открыла рот, чтобы сказать решительное «нет», но тут же захлопнула, потому что маг прищурился и напомнил:
        - Вы обещали беспрекословное подчинение. Или слово девушки из рода Астиров ничего не стоит?
        Увы, ширмы в моей спальне не было. Просто до этого момента даже вообразить не могла, что мне может понадобиться загородка. Поэтому пришлось выпалить банальное: «Отвернитесь!» - и смело направиться к комоду с нижним бельем.
        Пока избавлялась от платья, бдительно косилась в сторону мага. Он и впрямь стоял спиной, кажется, изучал разводы на деревянных панелях отделки. И это было так возмутительно, что не заметила, как вслед за платьем стянула с себя не только чулки, но и нижнюю юбку, и панталоны. Зато когда осознала, что стою совершенно обнаженная, перепугалась до звездочек в глазах, судорожно вцепилась в ночную сорочку.
        - Можно поворачиваться? - тихо спросил Райлен.
        - Нет!
        - А теперь? - спустя минуту вопросил брюнет.
        - Нет!
        Я, как назло, совершенно запуталась. Никак не могла определить, где подол, где горловина. Словно это не моя сорочка. Словно наваждение какое-то!
        Райлен выдержал еще минуту…
        - Госпожа Соули, вы скоро?
        - Нет! - В моем рыке смешалось все: смущение, негодование, отчаяние. Просто… с подолом разобралась, но горловина оказалась застегнута на все-все пуговки. А они такие маленькие, а петельки такие тугие…
        - Госпожа Соули… - Голос мага звучал очень тихо. Чтобы расслышать его слова, пришлось отвлечься от пуговичек и перестать пыхтеть. - Госпожа Соули, знаете… мне уже не по себе.
        О Богиня! Будто мне легко и комфортно!
        - И зная, кто ваш брат… и что его домашняя лаборатория не охраняется… как-то страшновато стоять к вам спиной.
        От такого заявления сорочка попросту выскользнула из рук.
        - Что? - ошарашенно выдохнула я, а Райлен… О Богиня! Черноглазый маг рассмеялся самым бессовестным образом.
        Возмущенная до глубины души, подхватила сорочку и продолжила начатое. В этот раз пуговицы поддались на удивление быстро и подол, будь он неладен, нашелся сразу. Ткань заструилась по коже, только я по-прежнему чувствовала себя голой - материя слишком тонкая, а складок, способных скрыть фигуру, слишком мало.
        Райлен, за которым наблюдала краем глаза, дернулся.
        - Не смейте поворачиваться! - процедила я. Подхватила разбросанную одежду и бездумно запихнула в шкаф. О Богиня! А дальше-то что?
        Попыталась отыскать халат, но он словно испарился. Оставаться в одной сорочке было столь неудобно, что пришлось принять самое дерзкое из всех возможных решений - я стремительно пересекла спальню, сдернула с кровати покрывало и змейкой скользнула в постель. Ночной гость шумно выдохнул и повернулся.
        - Ну наконец-то… - хрипло пробормотал он.
        Я же натянула одеяло на нос и зло сверкнула глазами. В этот миг мне вспоминался старик Миха… вернее тирада, которую он выдал после того, как Искра ему на ногу наступила. Каких усилий стоило прикусить язык, чтобы не повторить непонятные, но очень экспрессивные слова, одна Богиня ведает.
        - Госпожа Соули, не сердитесь. - Черноглазый опять улыбался. - Поверьте, я лучше знаю, как должна проходить охота на призрака.
        С этими словами маг щелкнул пальцами и все светильники погасли. Зажженной осталась лишь лампа для чтения, установленная на прикроватной тумбочке. Я сильней вцепилась в одеяло - полумрак делал ситуацию совсем неприличной.
        - Господин Райлен!
        Увы, мой протест никого не интересовал. Хуже того - Райлен неспешно приблизился и, прежде чем успела поверить в происходящее, лег рядом и невозмутимо уставился в потолок. Брюнет разместился поверх одеяла, но до того близко, что смогла в полной мере ощутить жар его тела и с головой окунуться в горьковатый аромат парфюма.
        - Господин Райлен… - Пределов возмущению не было, как и слов, способных это самое возмущение описать.
        - Вы помните, что я рассказывал о призраках, госпожа Соули? Они используют не поиск, а так называемое предчувствие. То есть пробуждаются и сразу ощущают, кто находится в периметре территории, признанной ими своей.
        - И что? - глухо выдохнула я.
        Брюнет повернулся на бок, оперся на локоть и окинул очень внимательным взглядом. Как ни странно, он был серьезен, вот только глаза… они как будто сияли.
        - Для того, чтобы ваша тетушка меня не учуяла, я должен замаскироваться, - продолжал пояснять маг. - Призраки - существа тонкого мира, следовательно, основная маскировка проходит на тонком плане. Проще говоря, чтобы остаться незамеченным, я должен прикрыться вашей аурой.
        - И? - единственное, что смогла сказать.
        - И для этого мне нужно к вам прикоснуться, - сообщил черноглазый. - Поэтому отпустите одеяло, госпожа Соули и извольте подать руку.
        Я не шелохнулась.
        - Госпожа Соули, вы обещали…
        Я решительно помотала головой - нет, о таком мы точно не договаривались! Я обещала молчать, если попросит, и бежать, если прикажет. И все!
        Маг издал тяжелый вздох и закатил глаза, а потом вдруг улыбнулся и сказал:
        - Хорошо. Можно ногу.
        - Что?! - От возмущения я спустила одеяло до подбородка.
        - Для считывания мне подойдет любая оголенная часть вашего тела, госпожа Соули, - продолжал нагнетать брюнет. - Я думал, что рука - самый подходящий вариант, но если вы против…
        Усмехнулся и окинул таким взглядом, что мурашки не только по спине, по всему телу побежали. Я не выдержала и залепила пощечину. Вернее, попыталась - в последнее мгновение запястье перехватили.
        - Госпожа Соули! - В голосе мага послышалось осуждение, вот только улыбка… О Богиня! Да сколько же можно?! - До пробуждения вашей тетушки осталось чуть больше часа. Вы уверены, что хотите потратить это время на споры?
        С ловкостью, какую обычно приписывают карманниками и циркачам, нахал перевернулся на спину и положил пойманную руку на свою грудь. Причем умудрился просунуть ее в ворот рубахи, так что пальчики коснулись обнаженной, очень горячей кожи. А до меня наконец дошло - он нарочно провоцировал на пощечину.
        - Госпожа Соули, прекратите дрожать. Я не кусаюсь.
        Возмущение давно сменилось злостью, и я опять не сдержалась:
        - Да неужели?
        Хмыкнул. А потом прикрыл глаза и выдохнул:
        - Ох уж мне эта провинция… Нравы не многим лучше, чем в монастыре.
        Мне же вспомнилась картинка из модного журнала, на которой представлялось новое творение мастера Эросита - тот самый кусочек ткани, призванный заменить панталоны. Да, до столичной разнузданности нам определенно далеко.
        - Так вернитесь в столицу, господин Райлен. Вы в Вайлесе меньше недели, уверена - вас отпустят.
        Сказала, а у самой сердце почему-то сжалось.
        - Не могу. - Голос брюнета растерял все веселье. Он вообще вьюгу напомнил - звучал холодно и тоскливо. - Не могу и не хочу.
        Я прикусила язык прежде, чем с него сорвалось удивленное «почему?». Просто очень страшно стало. Если скажет, что дело во мне, - сгорю со стыда, а если другую причину назовет, то… О Богиня! Что же со мной происходит?
        Дрожать я не перестала, а вот попытки высвободить руку из захвата оставила. В конце концов, прикосновение не блажь, а необходимость. Маг сейчас не развлекается - ауру считывает.
        - А как поживает ваш дракон? - спросила не столько из интереса, сколько из желания развеять тишину и отогнать мысли о том, что нахожусь наедине с мужчиной. Более того, лежу с ним в одной постели.
        - Полагаю, что неплохо. Я отослал его домой.
        - Вот как?
        Нет, я действительно не знала. Думала бронзовое чудо здесь, в одном из ангаров для грузовых перевозчиков. В нашей глуши, ясное дело, драконов никто не держит, но ангары на случай нелетной погоды есть.
        - Дракон не котенок, - пояснил маг. - Он требует особого ухода, да и рацион специфический. В Даоре о нем позаботятся лучше, чем здесь.
        Я не смогла сдержать улыбку - Райлен произнес название герцогства с особой, хозяйской интонацией. И хотя затрагивать тему не хотелось, удержаться не смогла:
        - Ваши подданные, наверное, скучают…
        - Почему вы так думаете? - дружелюбно поинтересовался брюнет.
        - Ну как же… столько лет наследника не видеть.
        Райлен по-прежнему лежал с закрытыми глазами, ресницы подрагивали.
        - Значит, вам известно о моем положении? - Маг усмехнулся. - И давно?
        Я несколько смутилась, но молчать не стала:
        - С первого дня.
        - Провинция! - наигранно возмутился он. И, выдержав паузу, признался: - Подданные не скучают, они ждут. Причем с таким нетерпением, что мороз по коже. Уже подарки приготовили, меню званых обедов составили, кипы прошений написали…
        О Богиня! Так вот зачем Райлен напросился в нашу глушь. Он бежал от обязанностей будущего герцога. Хотя… нет, невозможно. Брюнет слишком благороден, чтобы лгать, да еще столь явно. Такие, как он, вообще не лгут… обычно. Слишком дорожат добрым именем.
        - И когда вы намерены вернуться в Даор? - с осторожностью спросила я.
        Маг повернул голову, смерил спокойным, но очень внимательным взглядом.
        - Как только закончу дела в Вайлесе.
        К счастью, румянец с моих щек не сходил, так что распознать еще один виток глубочайшего смущения Райлен не мог.
        - А как же столица?
        Гость заломил бровь. Пришлось пояснить:
        - Я слышала, что магов вроде вас дальше столицы не отпускают.
        - Кого-то не отпускают, - признал он. - Кого-то просто не могут выпроводить. Лично я в столицу возвращаться не намерен. Как вы уже поняли, у меня и в Даоре дел невпроворот.
        Я вежливо кивнула, хотя в действительности не поняла ничего. Вернее - окончательно запуталась.
        Выходит, Райлен не обязан возвращаться в столицу и, как только «закончит дела», умчится в родное герцогство. Более того, в Даоре он намерен приступить к непосредственным обязанностям наследника, а никак не штатного мага. И если он может избежать службы в столице и наплевать на тот факт, что первые десять лет по окончании академии каждый маг должен посвятить практике, то… Он что, в самом деле приехал в Вайлес добровольно?!
        - Госпожа Соули, почему вы хмуритесь?
        - Я пытаюсь понять, зачем вы забрались в нашу глухомань, - призналась прежде, чем успела подумать.
        - Значит, мое объяснение вас не устроило?
        Я, разумеется, промолчала, а маг хмыкнул и снова расцвел улыбкой. Только в этот раз она была сдержанной и задумчивой.
        Восторгов от того, что проболталась о своем недоверии, не испытывала. Но откровенность имела довольно приятный результат - Райлен отпустил ладошку и сообщил, что вопрос с аурой решен. И даже с постели поднялся, дабы переместиться в кресло.
        - Осторожно!
        Предупреждение запоздало - Райлен все-таки присел на томик в мягком бумажном переплете. О бедная северянка Салли!
        Маг с недоверием поглядел на извлеченную из-под… ну, в общем, извлеченную книгу. Потом нагло раскрыл на месте закладки и прочел вслух:
        - «Салли растерялась. Она и представить не могла, что этот суровый мужчина, чье лицо испещрено шрамами, способен на столь трепетные слова. В его глазах плескался океан нежности, и Салли с запозданием поняла, что тонет…»
        - Господин Райлен!
        Брюнет оторвался от книги, одарил пристальным, невероятно хитрым взглядом.
        - Значит, океан нежности? - тихо спросил он.
        - Господин Райлен, прекратите! - Я бы поднялась и отняла роман, но… демонстрировать гостю свои прелести по-прежнему не хотелось.
        - Ладно! - примиряюще шепнул он. Переложил находку на комод. - Кстати о книгах… Вы в прошлый раз забыли…
        Следом на комод легли еще два томика - те самые, что несла госпоже Жейер. И все бы хорошо, но Райлен опять хитро прищурился и сообщил:
        - Невероятно поучительные истории.
        Я снова натянула одеяло на нос и отвела глаза. О Богиня! Неужели он читал? Это же сентиментальные романы, они мужчинам противопоказаны! Отец однажды прочел половину вот такого томика, так целую декаду подзуживал, дескать, у всех нежных отзывчивых мужчин уже есть… мужчины.
        И я уже открыла рот, чтобы выступить в защиту любимого чтива, как внизу раздался грохот, а спустя несколько минут дом содрогнулся от басистого:
        - Девочки, я вернулся!
        О Богиня! Только этого не хватало…
        Глава 10
        Меня захлестнула паника. Самая настоящая, невыразимая, жуткая. Я когда тролля, восставшего из могилы, увидела - испугалась куда меньше, можно сказать, вообще не испугалась.
        - О Богиня! О Богиня, за что?!
        - Госпожа Соули, - попытался встрять маг, но был проигнорирован.
        Я выпрыгнула из постели, как заяц, услыхавший гром охоты. Метнулась в поисках халата. Комната плыла перед глазами, колени подгибались, мысли путались, напоминали клубок дождевых червей - такие же склизкие, аморфные и совершенно беззащитные.
        - Госпожа Соули! - снова позвал брюнет.
        Отмахнулась. Сил объясняться не было. О Богиня, я пропала! Если отец застукает Райлена, он меня не то что в монастырь… он, он…
        - Госпожа Соули, успокойтесь! - Ночной гость почти рычал. И я не сразу поняла, что это рычание звучит как-то слишком близко, а я не могу сдвинуться с места.
        - О Богиня…
        - Прекратите!
        Не послушалась - дернулась, в надежде дотянуться до створки платяного шкафа. Кажется, там уже смотрела, причем не единожды, но… но может, халат все-таки найдется? Иначе буду вынуждена идти вниз в одной сорочке, а там слуги, и отцу точно не понравится, что показалась перед ними в таком виде. А остаться в спальне не могу, потому что тогда папа явится сам. О Богиня!
        Меня тряхнуло. Потом приподняло над полом и тряхнуло еще раз. Лишь после этого ощутила невероятный жар, который исходил от рук Райлена - маг держал за талию, словно куклу.
        - Успокойтесь! - В этом шепоте звучал приказ.
        - Но…
        Райлен осторожно поставил меня на пол, но не отпустил. Склонил голову, заглянул в глаза:
        - Госпожа Соули, вы мне верите?
        Он был невероятно серьезен, вот только…
        - Вы не понимаете. Отец меня убьет.
        - Вы мне верите? - строго повторил черноглазый.
        Я сглотнула и нервно замотала головой.
        - Нет, господин Райлен, не верю. Вы просто не знаете нашего отца. Если он застукает…
        - Госпожа Соули, - в этот раз мое имя прозвучало совсем странно, почти интимно, - я бы поверил, что ваш отец деспот, но у меня есть веские причины считать его мягким, отзывчивым и не слишком внимательным человеком.
        Я непонимающе таращилась на мага, а он выдержал паузу и пояснил:
        - Ваши сестры, госпожа Соули. Их своеволие и невоспитанность переходят все мыслимые и немыслимые границы.
        - В близняшках кровь оборотней, - попыталась возразить я. - Они почти неуправляемы!
        - Отговорки, - прошептал ночной гость.
        Я замялась и потупилась. Это сложно объяснить, тем более тому, кто ни разу не встречался с господином Анрисом.
        - Он по пустякам не вмешивается, а мы… ну понимаете, мы научились вести себя так, чтобы как можно реже привлекать внимание папы. К тому же до недавнего времени самым серьезным проступком было воровство печенья с кухни…
        - То есть это я виноват в том, что ваши сестры сорвались с поводка?
        - О Богиня! Нет, конечно! То есть… вы не виноваты, но вы… вы причина.
        - Вот как?
        Я не сразу поняла, что брюнет насмехается. Тут же вывернулась из захвата.
        - Господин Райлен!
        Вместо ответа или оправданий мне протянули халат из розового атласа - тот самый, в поисках которого с ног сбилась.
        - Все будет хорошо. - На этот раз брюнет не шутил. Говорил убежденно и строго. - Просто не паникуйте, ладно?
        Ага! Конечно!
        Удивительно, но после спора с магом паника в самом деле отступила. Я почти забыла, что впору мылить веревку и искать табуретку. Подумалось - если не дам повода подозревать, что в моей спальне мужчина, то отец нипочем не догадается. По-хорошему ему и в голову не может прийти, будто я способна на столь постыдный поступок.
        - Спрячьтесь, - принимая халат, пробормотала я.
        Райлен подарил недоуменный взгляд, пришлось пояснить:
        - Папа вряд ли сюда зайдет, но риск все-таки есть. - Оглядела комнату и добавила: - Вы можете воспользоваться шкафом, господин Райлен. Там достаточно места.
        - А может, под кровать? - усмехнулся гость.
        Скользнула взглядом по высоким резным ножкам, прикидывая высоту и количество пыли - просто Фиска не слишком старательно под кроватями пол моет, я это давно заметила. Впрочем, что такое запыленный камзол в сравнении с папиным гневом?
        - Можно и под кровать. - Я кивнула и решительно направилась к двери. И замерла, услышав насмешливое:
        - Нет, госпожа Соули.
        - Что?
        - Нет, госпожа Соули, - уверенно повторил мой ночной кошмар и тоже шагнул к двери. Он первым вцепился в ключ, провернул. После чего галантно распахнул створку и отстранился, пропуская вперед. - Прошу!
        Я хлопала ресницами и никак не могла понять - мне мерещится или… или он действительно отказывается помогать?
        - Я иду с вами, - сообщил брюнет.
        - Как?
        - Ножками, госпожа Соули. Ножками…
        Не знаю, как у него, а у меня эти самые ножки подгибаться начали.
        - Видите ли в чем дело, госпожа Соули… Прятаться в шкафу или под кроватью - прерогатива любовников, а я не любовник, я всего лишь маг. - И столько сожаления в голосе, столько грусти…
        - Господин Райлен! Вы на что намекаете?!
        - Я? Намекаю?
        Секундная пауза, а после Райлен рассмеялся. Тихо, но очень весело.
        - Господин Райлен! - Паника, вызванная внезапным возвращением отца, отступила. На смену пришла злость.
        - Простите, госпожа Соули. Не удержался, - продолжал веселиться черноглазый. - Просто вы так напряжены… были.
        О Богиня! А я еще считала его воспитанным и благородным, а он… клоун! Пошляк! Шантажист!
        - Ну знаете… - прошипела я.
        Дожидаться, пока ночной гость отсмеется, не стала. Просто ухватила за запястье и потащила в коридор.
        - Госпожа Соули, что вы делаете?
        - А вы как думаете? Веду знакомить с папой!
        - Ну что вы… - продолжал веселиться маг. - Знакомство - это не к спеху, можем до утра отложить.
        - Ну уж нет! Сейчас или никогда!
        - Госпожа Соули, а в вас точно крови оборотня нет? - не унимался наглец.
        Я тоже не унималась - уверенно тащила вниз по лестнице.
        Нет, ну это же надо! Притворился спасителем, а сам… Негодяй! Прелюбодей! Развратник! Да я лучше отцовский ремень вытерплю, чем это!
        - Госпожа Соули…
        - Не обсуждается! - вернула слышанную от Райлена фразу.
        - О Всевышний!
        Мы миновали короткий коридор и прихожую - наследник герцога Даорийского не сопротивлялся. Но едва тишину прорезали голоса близняшек, замер. Увы, мне тоже пришлось остановиться - запал не кончился, нет… просто пересилить Райлена не смогла.
        - Госпожа Соули, вы уверены? - Брюнет по-прежнему веселился.
        - Более чем! - зло выпалила я.
        Коварная усмешка, рывок и… О Богиня! Ну почему? За что?
        - Даже вообразить не мог, что под маской благочестия может скрываться настолько страстная натура, - прошептал Райлен. Прижал крепче и склонился к губам… Но я оказалась проворней.
        Хлесткая пощечина, удар коленкой в пах, а после, когда согнулся, той же коленкой по зубам. И ничего, что ладонь загудела, а коленную чашечку пронзила боль… Ничего! Это того стоило!
        - Госпожа Соули… - прохрипел маг.
        Я же едва удержалась от контрольного удара по голове.
        - За мной! - Да-да! Я тоже умею рычать!
        И, не дожидаясь ответа, гордо шагнула в гостиную, откуда доносились голоса близняшек и раскатистый бас отца.
        О Богиня! Дай мне сил!
        Да, наша семья не имеет ни званий, ни титулов, но род Астиров довольно известен, особенно в среде аристократов. Известен и уважаем! Просто наш отец единственный заводчик лошадей дарайхаркской породы в Верилии, а лошадки эти очень ценятся. И дело не только в иссиня-черной переливчатой шерсти и серебряных гривах… Дарайхарки на порядок умней обычных лошадей - они понимают человеческую речь, беспрекословно выполняют команды и могут постоять не только за себя, но и за хозяина.
        Стоят гривастые умницы невероятно дорого, но абы кому их не продают. Чтобы получить дарайхарку, нужно сперва пройти очень жесткую проверку у отца. Этакое собеседование, в ходе которого господин Анрис определяет характер и наклонности покупателя. И это не блажь влюбленного в породу заводчика, а жизненная необходимость - от того, какими качествами наделен человек, во многом зависит исход кровной привязки, которую делают жеребятам. Без привязки лошадь никогда не признает хозяина, будет дикой, а если обряд пройдет неудачно и кровная привязка будет отторгнута - жеребенок умрет.
        Судить аристократов… На самом деле это сложно. Каждый отказ непременно выливается в скандал. Отец бы не продержался и года, если бы не покровительство королевского дома.
        Еще сложней обеспечить неприкосновенность крови, переданной для обряда привязки - чем родовитей и богаче человек, тем больше у него недоброжелателей, среди которых и маги водятся, и другие субъекты, в чьих руках кровь может превратиться в сильнейшее оружие против того, кому принадлежит.
        Так стоит ли удивляться, что характер у нашего папы… мягко говоря, твердый? А тот факт, что заключен этот характер в могучее двухметровое тело с невероятным разворотом плеч и пудовыми кулаками, - небольшой, но весомый штрих к портрету. Как и черные, подернутые сединой кудри и пронзительно-синие глаза…
        - Соули! Дочка! - Лицо, покрытое густой щетиной, озарила улыбка. Отец распахнул объятия, шагнул навстречу, но тут же застыл, спросил настороженно: - Что с тобой? Почему ты хмуришься? А почему… хромаешь?
        Я шумно втянула воздух. От храбрости, с которой входила в гостиную, мало что осталось. И двойной, затравленный взгляд близняшек ситуацию не улучшил. Вот только отступать уже некуда.
        - Отец! Позволь представить тебе… - Я обернулась и простерла руку, указывая на дверь. И тоже застыла, тоже насторожилась.
        А… а где?!
        Райлена не было. Ни в гостиной, ни на пороге, ни за порогом. О Богиня!
        - Дочка, что случилось? - В голосе господина Анриса появились грозовые нотки. - И что означает твое «позволь представить»?!
        Перевела ошарашенный взгляд на отца и нервно сглотнула.
        О Богиня! Райлен… Райлен сбежал!
        Кулаки непроизвольно сжались, в горле застрял злой, исполненный обиды крик - трус! Какой же он все-таки трус!
        - Соули?
        Уже раскрыла рот, чтобы выложить всю-всю правду, но в этот миг в гостиную вплыла мамулечка. Она морщилась, касалась пальчиками виска - значит, мигрень все еще не отступила, но прийти встретить мужа не помешала.
        - О дорогой! Наконец-то! Я уже боялась, что ты не поспеешь и нам придется ехать на бал без тебя. - И тут же настороженное: - Соули, что с тобой?
        - Бал? - глупо повторила я. - Уже?
        - А ты не помнишь? - удивилась госпожа Далира.
        Нет. Из-за этих проклятых магов, умертвий и привидений я не то что о бале, я… я собственное имя вот-вот забуду!
        - Соули? - вновь позвал отец. - Я жду объяснений.
        О Богиня!
        - Каких объяснений? - тут же включилась в разговор матушка. - Что происходит?
        Я бросила жалобный взгляд на сестер, на родителей. Опять раскрыла рот, чтобы признаться, но тут же захлопнула, потому что на талию легла твердая, удивительно знакомая рука. Спиной ощутила жар чужого тела, вздрогнула.
        - Тшшш… - прошептал Райлен.
        Сердце ухнуло в бездну, душа провалилась туда же. Я вдруг очень четко осознала - ни ремнем, ни монастырем не отделаюсь. Отец попросту прибьет.
        Медленно, словно меня не маг, а ядовитая змея обнимает, повернула голову… И ничего. То есть никого. Пустота.
        - Соули, да что происходит! - не выдержал папа.
        О Богиня!
        - Сентиментальный роман, - прошептал Райлен. Его дыхание щекотнуло ухо, по спине побежали мурашки.
        - Сентиментальный роман, - повторила, как во сне. А потом сообразила, на что намекает черноглазый, и попыталась объяснить внятно: - Я сентиментальный роман читала. Кажется, замечталась. Там все так ярко описано…
        Отец застонал и закатил глаза. Мама хмыкнула.
        - А хромаешь почему? - пробасил господин Анрис.
        - Коленка болит, - потупившись пробормотала я.
        - Как? - воскликнула матушка. Кажется, окончательно про свою мигрень позабывшая. - Тебя же исцелили!
        - Я снова ударилась.
        - Где? Когда? - не сдавалась родительница.
        Обстоятельства, при которых вновь повредила коленку, вспыхнули в памяти столь ярко, что… В общем, взглянуть в глаза родителям не смогла.
        - Только что. О дверной косяк стукнулась. Случайно. - И добавила, чтобы сомнений не осталось: - Сентиментальный роман. Зачиталась. Замечталась… утратила связь с реальностью.
        Сказала, а в следующий миг ощутила легкое прикосновение к шее. Вздрогнула, разумеется - ведь Райлен шею не руками, губами трогал!
        Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Он что же, совсем ничего не понял?!
        Примерилась ударить невидимку локтем, но в последний миг представила, как этот жест будет выглядеть со стороны и… О Богиня! А он же еще вскрикнуть может, и тогда нас точно поймают.
        О Богиня! Чем я думала, когда собиралась представить Райлена отцу и признаться в ночном проникновении в спальню? Ведь явно же не головой!
        - Ударилась о косяк? - удивленно переспросил отец.
        Я уверенно кивнула, а мамулечка встрепенулась и выпалила:
        - Кстати о косяках!
        И стало совершенно ясно, что она вовсе не дверь в виду имеет.
        Отец заметно поморщился - магический сленг, которым сыпал Линар, когда приезжал на каникулы, господина Анриса бесил. А мамусечке такие словечки нравились очень, правда, использовала она их редко. В особых, так сказать, случаях.
        - Анрис, ты даже представить не можешь, что натворили эти девицы!
        Отец не накричал и не выпорол, но все то время, пока мама расписывала выходку близняшек и распиналась о моем попустительстве, глядел так, что хотелось забиться под ковер и никогда оттуда не высовываться.
        Знакомство с Райленом виделось так ярко, словно произошло мгновение назад.
        Вот я выхожу из шляпной лавки, вижу сестричек в кокетливых белых платьях и прямую, затянутую в темный камзол спину. Маг оборачивается, смотрит пристально - в черных глазах появляется какой-то особый, загадочный блеск. Губы брюнета растягиваются в улыбке, а я подхожу, приседаю в реверансе, руку подаю. А потом Лина вспоминает умертвие и…
        О Богиня! Какое счастье, что в тот момент никакой госпожи Флер поблизости не было! Какое счастье, что нас только за это неприличное знакомство песочат!
        - Не ожидал, - процедил папа, когда госпожа Далира закончила. - Думал, вы все-таки умней.
        О Богиня! Я тоже так думала. Но события сегодняшнего вечера показывают, что все еще хуже…
        Вывод господина Анриса был закономерен и ожидаем:
        - Чтобы я вас рядом с этим магом не видел. Никогда.
        Близняшки, которые все это время притворялись смиренными и покорными, вспыхнули и уставились на отца столь гневно, что тот вздрогнул. Вот только решений папа не меняет, об этом все знают.
        - А с тобой… - родительский перст указал на меня, - мы еще поговорим.
        Я боязливо поежилась и попыталась отступить. И едва не взвизгнула, наткнувшись на горячую, невидимую преграду. О Богиня! Райлен! За время разговора совсем забыла, что маг здесь! Я, кажется, вообще из реальности выпала…
        - Тшшш… - прошептали в ухо.
        А мне совсем стыдно стало. И даже тот факт, что разнос закончен, не обрадовал.
        - Всем спать, - прогрохотал родитель. - И повторяю, если не поняли, - чтобы я вас рядом с магом не видел!
        - Или мага рядом с вами, - чуть слышно прошептал невидимка.
        О Богиня! Он еще и шутить пытается? В такой-то ситуации?!
        В спальню я вернулась прибитой мухой. Щеки пылали, ноги подгибались, перед глазами стоял туман. Райлен всю дорогу поддерживал под локоток, а я даже не пыталась отказаться от помощи. Просто мне так безразлично стало - одним нарушенным правилом больше, одним меньше… какая разница?
        И лишь когда осознала себя в любимом кресле, со стаканом воды в руках, поняла - нет, разница все-таки есть.
        - Вы… - глухо выдохнула я. Спорить или отчитывать брюнета сил не было, но промолчать тоже не могла. - Возмутительный, наглый, бессовестный…
        Он стоял в двух шагах, важно скрестив руки на груди, и внимательно следил за каждым моим движением.
        - Госпожа Соули, вы всегда столь болезненно на нотации реагируете?
        Я как раз сделала глоток, а после вопроса брюнета поперхнулась и закашлялась.
        - А как я должна реагировать? Наплевать? Отмахнуться?
        - Ясно.
        Маг стремительно приблизился, бесцеремонно отнял стакан. Потом столь же бесцеремонно склонился, ухватил за подбородок и уставился в глаза.
        - Господин Райлен!
        Мое возмущение было проигнорировано. Более того - герцогский сынок заставил запрокинуть голову и поочередно оттянул оба века. Галантный, ничего не скажешь.
        - Господин Райлен!
        - Не кричите, - шикнул нахал. Все-таки отпустил подбородок и задумчиво хмыкнул: - Повышенное эмпатическое восприятие, усиленное усталостью.
        - Вы о чем?
        Маг будто не слышал. Или не желал слышать.
        - Вы упоминали, что всю ночь провели в компании призрака. Стало быть, почти не спали. Эффект обусловлен именно усталостью.
        - Какой эффект? - Я попыталась встать, но не смогла.
        В этот раз мне все-таки ответили:
        - Дурнота, госпожа Соули! Даже при таком уровне эмпатического восприятия дурноты не бывает. Субъект остается полностью вменяем, моторика и способность к мышлению не нарушаются. Вы же до сих пор пребываете на грани обморока, что неестественно.
        Все. Ничего не поняла и окончательно запуталась.
        - Какое еще восприятие? Какая эмпатия? Вы о чем?
        Брюнет смерил сердитым взглядом, присел на корточки. Я не сразу сориентировалась, какое-то время еще таращилась вверх и удивлялась - почему вместо лица мага вижу потолок и кусочек темной гардины.
        - Госпожа Соули, вы обладаете повышенными эмпатическими способностями. Это специфическое свойство, родственное магическому дару.
        У меня от такого заявления глаза округлились, а Райлен продолжал:
        - Эмпатия - это способность очень точно улавливать эмоции другого индивида. В большинстве случаев эмпатическое восприятие сопровождается осознанным сопереживанием. Но порой сопереживание бывает настолько сильным, что субъект воспринимает чувства другого индивида как свои собственные.
        О Богиня! Если после встречи с отцом перед глазами стоял туман, то после пояснений Райлена напала мигрень. Маг, кажется, понял и сжалился. Вернее, почти сжалился…
        - Только что вы испытали сильнейший эмпатический контакт, госпожа Соули. Вы уловили всю гамму чувств, испытанную господином Анрисом, неосознанно согласились с его точкой зрения и пообещали себе никогда не делать того, что вызвало такую ярость. Вы будете послушной, чтобы не допустить повторения эмоциональной атаки.
        - Откуда знаете, что я согласилась и решила?
        Брюнет равнодушно пожал плечами.
        - Обычная реакция на такого рода связь. - И добавил с усмешкой: - Зато теперь ясно, почему вы считаете отца строгим и стараетесь быть примерной девочкой. Почему придаете всему, что происходит, гораздо большее значение, чем… чем ваши сестры, например. И ваш отец, судя по всему, об этом свойстве знает и с большим удовольствием использует.
        Эти слова показались настолько обидными и неправильными, что я даже отстранилась, вжавшись в спинку кресла.
        - Вы осуждаете нашего отца, господин Райлен?
        Улыбаться маг перестал, да и сам ответ прозвучал крайне серьезно:
        - Нет, госпожа Соули. Не осуждаю.
        - Тогда к чему этот рассказ?
        Черноглазый поднялся и снова пожал плечами.
        - Я пытаюсь понять вас, только и всего.
        - А зачем вы пытались меня поцеловать? Почему настаивали на знакомстве с отцом, но в последний миг притворились невидимкой? Зачем вы… - Я нервно сглотнула, вспоминая недавние события, вот только сказать про поцелуй в шею так и не смогла.
        - Госпожа Соули! - Нахальный аристократ снова повеселел. А я вдруг почувствовала себя подопытной мышкой. Все верно - Райлен намеренно провоцирует на эмоции. Раз за разом! - Госпожа Соули, я не мог остаться в вашей спальне.
        Я картинно заломила бровь и скривила губы в усмешке. Надменной, разумеется - иной Райлен не заслуживал.
        - Почему же?
        Меня смерили новым внимательным взглядом. Ответ, как ни странно, прозвучал тепло:
        - Потому что я нахожусь под покровом вашей ауры, госпожа Соули. Мне нельзя отходить от вас далее чем на десять шагов - иначе связь разорвется, маскировка рассыплется, а призрак вашей тетушки…
        Договорить Райлену не удалось - в спальне резко похолодало, а из темноты, укрывавшей половину комнаты, донеслось недружелюбное «кхе-кхе».
        Глава 11
        Белесая фигура стояла на границе света, уперев руки в бока. Различить выражение лица тетушки я, разумеется, не могла, зато кожей чувствовала взгляд - суровый и тяжелый, как грозовая туча. Еще слышала нарочито громкое сопение и легкое постукивание каблучком.
        - Так-так-так… - наконец, протянула тетушка Тьяна. Сделала несколько шагов вдоль границы и повторила уже громче: - Так-так-так!
        А мне вдруг вспомнилось, что тетка по наши с близняшками души явилась, и никто, кроме нас, видеть и слышать ее не должен. От этой мысли сперва обмерла, а потом догадалась взглянуть на Райлена. Судя по кислому выражению лица, брюнет призрачную даму видел неплохо.
        - А как? - не удержавшись, шепнула я.
        Райлен скосил глаза, пояснил едва слышно:
        - Ну я же маг…
        Тетушка Тьяна запнулась, а меня словно молнией прибило - о Богиня! Прокололись!
        - Маг? - изумленно переспросил призрак. А потом как заорет: - Маг?!
        Сказать по правде - мне жутко, прям-таки нестерпимо захотелось уплыть в обморок. Но увы. Перипетии минувшего дня, да и ночи, да и… ох, ладно - перипетии всех последних дней и ночей сделать этого не дали. Я просто так устала бояться, что сил хватило лишь на то, чтобы виновато закусить губу.
        - Госпожа призрак, перестаньте, - строго сказал Райлен. - Я не собираюсь причинять вам вред. Я вообще по другому, непрофильному делу.
        Тетка встрепенулась. Спальню поглотила недоверчивая тишина, которую оборвал слаженный удивленный возглас:
        - Что?
        Маг шумно выдохнул и укоризненно взглянул на меня. И я искренне порадовалась, что сижу, ибо удержаться на ногах после следующего заявления было невозможно:
        - Дорогая, не кричи, пожалуйста. Родителей разбудишь. И вообще, тебе нельзя волноваться. Ты же помнишь о своем положении?
        Кажется, у меня рот от удивления приоткрылся. Хорошо, что матушка не видит, - она бы за столь явное нарушение этикета весь мозг выела.
        - Каком положении? - встряла тетушка.
        Губы Райлена дрогнули в улыбке, нежной, как первоцвет.
        - Госпожа Тьяна, ну к чему уточнять? Вы же и так все поняли…
        С этими словами нахал черноглазый наклонился ко мне и аккуратно коснулся живота. О Богиня!
        - Лжете, господин маг. Лжете и не краснеете. Я прекрасно вижу ауру Соули, и она четко показывает - беременности нет!
        Улыбка мага из нежной стала какой-то… шальной, что ли.
        - А что вы хотите? - нагло заявил он. - Всего полчаса прошло.
        До этого момента я была уверена, что призраки краснеть не умеют. Ошибалась.
        - Полчаса? - выпалила вконец ошарашенная тетка. Бросила взгляд на распахнутую постель. - Так вы… так ты… и прямо тут?! - Голос призрака сорвался на визг.
        Я честно хотела опровергнуть, но на меня немота напала - брюнет явил такую наглость, какой даже у героев сентиментальных романов не встречала. А среди них наглецов тьма-тьмущая.
        - Погоди! - Тетка резко выпрямилась, стала невероятно серьезной и хмурой. - Полчаса? Тогда откуда знаешь, что она беременна? Может, обошлось!
        - Ну я же маг… - Райлен развел руками, но выглядел при этом не растерянным, а невероятно счастливым.
        - О Богиня! - воскликнула призрачная тетушка и с грохотом осела на пол. - Так вот почему у вас ауры сливаются! А я-то решила - маскировка…
        Райлен хмыкнул. Выдержал минутную паузу, позволяя тетушке как следует осознать произошедшее, а после продолжил с самым серьезным видом:
        - Теперь позвольте объяснить, почему мы так поступили… Видите ли, госпожа Тьяна, наша любовь… - он вздохнул так тяжело и горестно, что мурашки по коже побежали, - наша любовь… сложная. Слишком велика разница в положении.
        - Наша девочка не бедная! - Тетушка Тьяна уже успела подняться и нахмуриться.
        Райлен отмахнулся от заявления родственницы, пояснил угрюмо:
        - Госпожа Тьяна, дело не в богатстве. Понимаете, я… - снова вздохнул и сделал такое лицо, словно собирается признаться в чем-то невероятно стыдном. - Я наследник герцога Даорийского.
        - Да ты что?! - выдохнула тетушка и опять осела.
        - Да. - Теперь в голосе Райлена звучал трагизм. Причем неподдельный. - Вы, несомненно, знаете, как общество относится к бракам аристократов и… простых подданных королевства. Даже мелкий, разорившийся барон не может жениться на простолюдинке без особых причин, что уж говорить о герцоге?
        - О да! - горестно воскликнула тетушка. Уж она-то в этикете разбиралась и реакцию общества представляла очень ярко.
        - Но осуждение общества - капля в море, - продолжал рассуждать маг. - Главная сложность - моя родня. Вы даже представить не можете, какой скандал закатил отец, когда я объявил о своем намерении жениться на дочери господина Анриса. И это несмотря на то, что господин Анрис - заводчик ценнейшей дарайхаркской породы и пользуется покровительством королевского дома…
        О… Кто-кто, а тетушка Тьяна представляет. Думаю, при желании она могла бы закатить куда больший скандал, чем тот, о котором врал Райлен.
        - Отец не одобрил? - понимающе спросила призрачная тетка.
        - Нет. Хуже того - он запретил и пригрозил лишить имени и наследства. - Райлен выдержал очередную паузу. - И знаете, госпожа Тьяна… я сперва решил, что так тому и быть. Зачем мне титул? Ну зачем?!
        Встать с пола тетушка уже не пыталась…
        - Зачем эти замки, конюшни, поля, леса, если…
        О Богиня… Я смотрела и глазам не верила. Райлен как будто забылся. Расхаживал по комнате, а его лицо… оно напоминало каменную маску. Ожесточенную, злую.
        - Я не могу без нее, понимаете? - глухо рыкнул маг. - Не могу.
        Спальню вновь окутала тишина.
        Тетушка Тьяна опомнилась первой, спросила осторожненько:
        - А что вы решили потом?
        И опять тяжелый вздох, а на лице улыбка, исполненная такой грусти, что самой плакать хочется.
        - А потом я вышел на балкон, окинул взглядом те самые поля и леса и вспомнил, что я не просто наследник герцога Даорийского. Я единственный потомок рода. И я не могу, не имею права, отрекаться от этой земли. Она пропитана кровью моих предков. Десять веков наш род заботился, оберегал, защищал ее! Я не должен отдавать эту землю чужакам. Вот только… отказаться от Соули тоже не могу.
        - И вы решили бороться? - В голосе призрака звучало восхищение, смешанное с восторгом.
        Прежде чем ответить, Райлен подарил мне исполненный нежности взгляд. И улыбку. Невообразимую…
        - Да. Именно так.
        Все это было настолько… по-настоящему, что сил осадить брюнета попросту не нашлось. Вместо возмущения в душе расцветала нежность, сердце замирало, а к глазам подступали слезы. Я уже начала жалеть о несостоявшемся поцелуе, когда тишину нарушил недоверчивый голосок тетки:
        - Господин маг, а как вы оказались в Вайлесе? Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, ваш отец не должен был допускать этого визита.
        - А он не допускал.
        Тетушку такой ответ, разумеется, не удовлетворил. Призрачная дама потребовала подробностей.
        - Золото, госпожа Тьяна, - нехотя признался черноглазый.
        - Сколько? - встрепенулась покойница.
        Вопрос Райлену явно не понравился.
        - Зачем? - холодно спросил он.
        - Господин маг, я настаиваю. - Тетка явно решила дожать, даже кулаки в бока уперла. И тот факт, что в положении сидя этот жест выглядит не грозно, а смешно, ее не волновал.
        Брюнет скривился, словно ему дохлую крысу под нос сунули. Но все-таки сказал…
        - Сто тысяч золотых за назначение. И полмиллиона, чтобы герцог Даорийский пребывал в уверенности, будто это назначение крайне необходимо короне.
        О Богиня!
        Мы с тетушкой переглянулись и, уверена, подумали об одном и том же - лучше бы он молчал!
        - Вы крайне… неблагоразумный молодой человек, - прицокнула языком Тьяна.
        Райлен ухмыльнулся, и только.
        Призрачная женщина неохотно поднялась на ноги, отряхнула эфемерное платье, красивым жестом поправила прическу. После окинула брюнета долгим внимательным взглядом, спросила:
        - А от меня чего хотите?
        - Помощи, госпожа Тьяна.
        Покойница вздернула подбородок и застыла, демонстрируя, высшую степень внимания.
        - Мы с Соули, просим вашего содействия, - признался черноглазый. - Понимаете, мой отец с величайшим уважением относится к предкам и их мнению… Если умершие выразят согласие на этот брак, ему придется пересмотреть свое решение.
        - То есть вы хотите, чтобы я отправилась за Грань, отыскала вашу родню и убедила явиться к герцогу Даорийскому?
        - Именно. Но прежде объяснили семье, что брак с Соули необходим и неизбежен.
        - Ну теперь-то конечно, - не без ехидства протянула тетушка, а я поняла, что стремительно краснею. Опять!
        Брюнетистый лгун как будто не выдержал - наклонился и поцеловал в макушку. Сказал с невероятной нежностью:
        - Мы не для них старались.
        О Богиня! Пошли мне обморок! Я больше не могу, не хочу выносить этот фарс!
        Тетушка от такого заявления онемела, а маг хмыкнул и выдал совершенно возмутительное:
        - Мы сделали это для вас, госпожа Тьяна.
        - Что?! - ошарашенно воскликнула тетка.
        - Госпожа Тьяна, - в голосе Райлена звучала все та же нежность, - мне известно, что вы крайне щепетильны в вопросах этикета. И я был убежден - выслушав эту историю, посочувствуете, и только. Будучи женщиной разумной и правильной, вы не одобрите наш брак, потому что любовь… любовь - повод недостаточный. А вот беременность…
        Призрак таки не выдержал.
        - Хватит! - воскликнула тетушка. Она была невероятно серьезна. - Да, вы крайне неблагоразумный молодой человек, но… я сделаю то, о чем просите. И прослежу, чтобы ваши… хм… родственники приложили все усилия. Не ради вас, ради Соули!
        - Благодарю. - Райлен отвесил призраку галантный поклон, а мне подарил исполненный нежности взгляд.
        Тетушка тоже взгляд подарила… осуждающий. К счастью, спрашивать, как я решилась на это безумие, не стала.
        - Госпожа Тьяна, и еще…
        - Что? - вмиг насторожилась тетка.
        - Я очень обеспокоен поведением Милы и Лины. До недавнего времени это было не моим делом, но теперь, когда мы с вами почти родственники, молчать не имею права.
        - И? - подтолкнула призрачная дама.
        - И я прошу о еще одной услуге… По возвращении, если вас не затруднит, займитесь девочками вплотную. Вы же понимаете - они сейчас в самом сложном возрасте, за ними глаз да глаз нужен. Конечно, господин Анрис и госпожа Далира уделяют внимание, но этого явно недостаточно.
        Все. Я окончательно выпала из реальности. Подумала: а может, это сон? Жуткий нелепый кошмар, из тех, от которых невозможно очнуться, пока не досмотришь до конца?
        - Если вы будете являться раз в две-три недели, то я смогу внести вас в отчетность как призрака нестабильного. В этом случае коллега, который придет после меня, не станет устраивать на вас охоту. Вам ведь известно, что с нестабильными призраками связываться не любят - слишком непредсказуемы.
        Различить выражение призрачного лица было невозможно, но я чувствовала - госпожа Тьяна сияет.
        - Я по-прежнему считаю вас крайне неблагоразумным, господин маг. Но вы мне нравитесь. Теперь ясно, почему Соули без ума от вас.
        Что?! Кто без ума? Я без ума?! Я с умом! Я… я…
        Райлен расплылся в счастливой, но довольно сдержанной улыбке. А тетка тряхнула призрачной головой, сказала деловым тоном:
        - Ладно. Не будем терять время. Чем раньше решим вопрос со свадьбой, тем лучше.
        Она круто развернулась на каблуках и, явно позабыв о собственной эфемерности, направилась к двери. Я смотрела на происходящее широко распахнутыми глазами и по-прежнему не могла вымолвить ни слова.
        - Кстати, господин маг! - Тетушка резко развернулась, хитро прищурилась. - Скажите, только честно! Вы нарочно позволили тому ужасному троллю разгромить наше родовое кладбище?
        О Богиня! Так тетушка его все-таки узнала? Впрочем, немудрено…
        - С чего вы взяли, госпожа призрак? - в тон отозвался Райлен.
        - Ой, вот только не надо кокетничать! Сейчас ваша аура искажена, но я-таки разглядела потенциал! Не отрицайте - вы могли уделать тролля сразу, одним ударом!
        Я думала, что уже не способна удивляться, однако рот непроизвольно распахнулся, глаза расшились, из груди вырвался исполненный неверия вздох.
        - Мог, - с улыбкой признал брюнет. - Но было бы глупо не воспользоваться столь удачной возможностью для призыва. Я же не кровный родственник, вызвать вас при помощи стандартного ритуала не могу.
        - И, громя кладбище, вы надеялись, что нас будет больше?
        - Да, надеялся. Но я ничуть не разочарован, более того - несказанно рад! Уверен, в одиночку справитесь куда лучше. Вряд ли среди ваших родственников есть столь же умные и целеустремленные люди, как вы.
        В довершение маг отвесил тетушке галантный поклон, а я… я пребывала в ступоре.
        О Богиня! Да как он мог?! Как осмелился на подобное! А я-то переживала, едва не плакала, со стыда сгорала! Корила себя и сестер за то, что чуть не угробили несчастного, ничего не подозревающего мага, а он… Стоп. Он же врет. Или…
        От мыслей отвлек ехидный смешок.
        - А Соули о ваших планах, как вижу, не догадывалась?
        - Нет, конечно. Иначе ни за что бы не позволила осквернить кладбище. Вы же знаете, какая она… правильная.
        В последней фразе звучала не только нежность - умиление!
        Я не выдержала. Встала. Ладони сами сжались в кулаки, щеки залило злым, жгучим румянцем.
        - Ну знаете!
        Договорить мне не дали.
        - О! Я, пожалуй, пойду… - хитро протянула тетушка. И добавила неожиданно строго: - Господин маг, за племянницу головой отвечаете.
        - Конечно, госпожа призрак. - Нахал сиял. - Конечно!
        Мгновение - и белесая фигура растаяла. Тьма, застилавшая половину спальни, стала такой привычной, такой обыкновенной… Вот только я внимания не обратила - я вообще ничего, кроме нагло улыбающейся физиономии, не видела.
        - Вы! - Мой шепот был исполнен такой злости, что самой страшно стало. - Вы! Отвратительны!
        Он стоял в шаге и отступать не собирался.
        - Несносны! Ужасны! Невыносимы! Да как вы посмели?! Как додумались до такого?!
        - Тише, госпожа Соули. Родителей разбудите. И вообще… в вашем положении нервничать вредно.
        - В положении?! Да тролль бы подрал это положение! Вы хоть понимаете, что натворили?!
        - А что я натворил, госпожа Соули? - Брюнет едва ли не светился от счастья.
        - Вы… вы… О Богиня!
        Я вдруг осознала весь ужас ситуации, снова не выдержала - бессильно опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
        - Госпожа Соули! - На сей раз несносный тип разыгрывал беспокойство, вот только мне было все равно.
        - Господин Райлен, неужели вы не понимаете… это не абы кто, это… это тетушка Тьяна. Она даже хромой платяной шкаф танцевать заставит!
        - То есть? - недоуменно переспросил маг.
        Пришлось оторвать руки от лица и взглянуть на негодяя.
        - Она уговорит ваших родственников, господин Райлен. Обязательно уговорит.
        Я ожидала гримасы ужаса, ну или бледности хотя бы. Ничего подобного. Маг снова расцвел, сказал, не скрывая торжества:
        - Так на то и расчет.
        - Издеваетесь? - догадалась я.
        - Нет, госпожа Соули. Что вы!
        - Господин Райлен…
        - Госпожа Соули?
        - Господин Райлен… - Я начала звереть. Показалось, еще немного и у меня, подобно близняшкам, зрачки вытянутся и клыки вылезут. - Господин Райлен, перестаньте!
        - Перестать? Так я еще не начинал…
        О Богиня! Как? Почему? За что?! За что ты послала мне это наказание?!
        Он улыбался, а я поняла главное - не могу больше. Ни минуты, ни мгновения…
        - Уходите.
        Райлен не поверил:
        - Что?
        - Вон, - повторила, указав на окно.
        - Госпожа Соули…
        В этот миг, словно по заказу, сверкнула ярчайшая молния. Следом прокатился гром. А уж за ним… по оконному отливу забарабанили тяжелые дождевые капли. Тучи, набегавшие с вечера, все-таки изволили разверзнуться. О Богиня!
        - Госпожа Соули, там дождь. - Веселье из голоса мага пропало, его сменила настороженность.
        Но я была непоколебима.
        Я поняла, что не хочу и не могу разгадывать игру Райлена. Просто… просто это бесполезно. Он великолепный актер, так что до правды все равно не добраться. Лучше признаться родителям и покончить с этим раз и навсегда.
        Несмотря на слабость, которая по-прежнему изводила тело, встала и подошла к окну. Решительно откинула щеколду и распахнула створку. Спальня мгновенно наполнилась сырым, холодным воздухом, звук дождя усилился. Снаружи не капало - лило…
        - Госпожа Соули… - Маг снова пытался протестовать, а я… Я молча отошла в сторону, чтобы не мешать.
        Сердце щемило. До сегодняшнего дня не знала, что способна выгнать под дождь не то что человека - пса безродного. Поэтому смотрела в пол. В пол, и никуда кроме.
        - Уходите.
        Я не видела - я чувствовала, что брюнет подошел близко-близко. Окинул долгим, задумчивым взглядом и, не дождавшись отклика, запрыгнул на подоконник. Мгновение, наполненное шумом дождя, и… и все. Маг исчез, словно не бывало. А студеный ночной ветер продолжал трепать гардины и холодить душу.
        Прощай, Райлен. Прощай…
        Проснулась от требовательного стука в дверь и встревоженных восклицаний:
        - Соули! Соули, открой немедленно! - мама.
        - Соули, с тобой все в порядке? - папа.
        - Соули, почему ты заперлась?! - снова мама.
        - Соули-и-и! - слаженно, громко, с долей паники - близняшки.
        Хотела крикнуть, что все хорошо, но не смогла - горло пересохло и першило. Встать с постели тоже оказалось непросто - чувствовала себя так, будто по мне всю ночь дракон топтался. Подползая к двери, ничего, кроме жалости к себе, не испытывала и мысленно костерила утро, которое настигло так внезапно, - я же всего мгновение тому глаза закрыла!
        Наконец замок щелкнул, и в спальню ворвалась матушка. Серое домашнее платье должно было придавать госпоже Далире скромный вид, но мамулечка напоминала не скромницу, а наседку, у которой всю кладку украли.
        - Соули!
        Холеные цепкие пальцы ухватили за подбородок. Родительница вгляделась в лицо, спросила обеспокоенно:
        - Ты что? Заболела?
        Отец стоял на пороге, загораживая весь проем. За его спиной нетерпеливо повизгивали Мила с Линой.
        - Соули! - снова позвала мама. Куда требовательней, нежели раньше.
        Я уверенно мотнула головой - нет, не больна.
        - Соули, да что с тобой?! - не выдержал отец.
        - Ничего, - равнодушно соврала я.
        Господин Анрис шагнул внутрь и прикрыл дверь, оставив близняшек топтаться в коридоре.
        - Ты плакала? Почему?
        О Богиня… неужели так заметно?
        - Наверняка из-за мага. - Мамулечка поджала губы, бросила быстрый взгляд на отца. - Госпожа Флер написала, что по нему половина города сохнет. Видишь, наши девочки не исключение.
        Не знаю, чего добивалась мама, но отец посуровел.
        - Я своих решений не меняю, - хмуро изрек он. И добавил, обращаясь уже ко мне: - Соули, пойми, молодые люди вроде этого Райлена… до добра не доводят. Если бы он был человеком порядочным, то не стал бы знакомиться с вами на глазах у всего города. И я не желаю давать ему возможность скомпрометировать вас еще раз.
        - Я понимаю.
        Отец фыркнул.
        - Понимает она! Умойся и спускайся в столовую. Обед стынет.
        - Обед?
        Ну ничего себе поспала… Так вот почему все семейство всполошилось.
        - Ох, Соули! - Мама неодобрительно покачала головой и поспешила на выход. И уже с порога добавила: - Забудь о нем. Раз и навсегда забудь!
        Едва родители покинули спальню, в дверь протиснулись сестры. Выглядели близняшки пришибленно - вчерашняя отповедь не прошла даром.
        - Ну как? - Вопрос Милы прочла по губам.
        - Ужасно.
        Сестры переглянулись и снова уставились на меня.
        - Он что? Не пришел? - прошептала Лина.
        Старшенькая догадалась прикрыть дверь, но отвечать я не спешила. Решала - сказать девчонкам правду или… Нет, правда ничего не изменит.
        - Тетушку он прогнал, вот только… не навсегда.
        - Как это? - удивилась Мила.
        - Разве так бывает? - подхватила младшенькая.
        - Бывает. Тетушка оказалась сильнее мага, так что рано или поздно она вернется.
        Близняшки дружно надули губки, насупились.
        - И что же делать? - упавшим голоском поинтересовалась Мила.
        - Терпеть.
        Девчонки совсем погрустнели. Лина даже носом хлюпнула.
        - Но ведь можно снова позвать Райлена, - осторожно протянула старшенькая. - Пусть еще разочек попробует, а?
        Наверное, скажи она такое вчера, я бы разозлилась. Сегодня - лишь грустно усмехнулась, спросила:
        - Забыли, что отец сказал?
        - Ой, тоже мне запрет! - воскликнула Лина.
        Мила решительно кивнула, подчеркивая, что полностью согласна с младшенькой. А я… я представила, что было бы, если б кто-нибудь из этой желтоглазой парочки оказался на моем месте. Представила и ужаснулась.
        Не обязательно быть профессором, чтобы понять, чего добивался Райлен. Все просто. Просто и гнусно до невозможности.
        Он намекал на свои чувства, желание бороться с «несправедливым» решением герцога Даорийского и неминуемую свадьбу. Ну а какая девушка останется равнодушной, услыхав, сколько страданий из-за нее пережили и на какие подвиги готовы? Райлен рассчитывал, что я проникнусь и… по меньшей мере, пущу в свою постель. А как иначе? Ведь когда тетушка Тьяна вернется, она должна будет найти доказательства моей беременности…
        Забеременеть не удалось? И это несмотря на столь жаркую ночь? Ой, госпожа Соули, нужно попробовать еще раз! И еще… И так до тех пор, пока не найдется новая смазливая дурочка с сентиментальным романом в руках. Все.
        И будь на моем месте кто-нибудь из сестричек, он бы своего добился.
        Я окинула желтоглазую парочку пристальным взглядом - нет, девчонки не раскаялись, и на запрет отца им в самом деле плевать.
        - Подойдете к Райлену - сама головы пооткручиваю. Поняли?
        Говорила я тихо и очень спокойно, но девчонки почему-то побледнели и сделали слаженный шаг назад.
        Лина громко сглотнула, а Мила словно невзначай коснулась горла, а потом прошептала:
        - Да, Соули. Конечно!
        Мгновение тишины разрушил звон колокольчика. О Богиня! Обед!
        - Ну мы пойдем? - пробормотала младшенькая.
        - А то родители рассердятся… - поддержала старшенькая.
        Я махнула рукой и поспешила к шкафу - на меня-то точно осерчают, это же я всех задержала.
        Оделась быстрей, чем новобранец королевской армии, решительно подошла к комоду - ночную сорочку убрать, да так и застыла. На комоде, рядом с книгами, предназначенными для госпожи Жейер, лежала стопка писчей бумаги, алой ленточкой перевязанная. Поверх нее белоснежная роза с глянцевыми зелеными листочками и… бумажный журавлик с непропорционально длинной шеей.
        О Богиня! Откуда?!
        С великой осторожностью взяла бумажную птичку, привычным жестом разрушила магическую печать. Разворачивать послание ой как не хотелось - ведь ясно же от кого… но и проигнорировать записку нельзя.
        Почерк господина штатного мага города Вайлеса и по совместительству лжеца, лицемера и гнусного типа, оставлял желать лучшего. А содержание записки подтверждало невероятную, прям-таки сверхъестественную, самонадеянность герцогского сынка.
        «Уважаемая госпожа Соули!
        Как вы правильно заметили, я не слишком рьяно проверяю корреспонденцию. Посему позволил себе оставить у вас писчую бумагу - она зачарована, журавлики из этой бумаги смогут найти меня, где бы ни был, и привлечь внимание к посланию. Так что, если снова понадоблюсь…
        (К сожалению, вчера вы были не в духе, поэтому сообщаю сейчас.) С уважением и надеждой, Райлен из рода Даоров».
        - Наглец! Самонадеянный, напыщенный, лживый…
        Изобличающую речь прервал звон колокольчика. В этот раз он звучал требовательней и громче - словно столовая не на первом этаже, а в полушаге.
        Если б не обед, я бы непременно расправилась с этим подарком - разорвала и сожгла каждый листок! Но родители ждали… пришлось сунуть перевязанную лентой пачку в верхний ящик комода, под белье, и заторопиться вниз.
        Райлен может надеяться сколько угодно, но я даже не посмотрю на него. Никогда.
        Глава 12
        Хромота прошла, но отец настоял, чтобы на бал ехала не верхом, а в коляске. Я не противилась - послушно уселась на диванчик рядом с мамой и постаралась принять самый беззаботный вид. Отец тоже отказался от седла - он устроился напротив нас. Кивнул близняшкам, которые теребили поводья, только распаляя и без того нетерпеливых дарайхарок, и крикнул Михе, исполнявшему роль возницы:
        - Трогай!
        Миха разродился басистым «н-но!» и коляска покатила по мощенной булыжником дорожке. Ехать предстояло в объезд - через заливные луга, яблоневый сад, высокий каменный мост и рощу с огромными реликтовыми дубами. Просто отец, как и я, не слишком жалует короткую дорогу - ту, что бежит мимо кладбища и пропитана тошнотворным запахом скотобойни. Да и торопиться в принципе незачем.
        Небо уже подернулось розоватой предзакатной дымкой, в воздухе витала прохлада, мир искрился зеленью, словно кричал о наступлении лета.
        Близняшки держались позади коляски. Выглядели не слишком радостно, но несказанно мило - платья кремового оттенка неплохо скрывали характер, придавали скромный, благочестивый вид, а тщательно уложенные локоны делали лица чуточку взрослей.
        Мое платье, наоборот, скромности не добавляло и отличалось ослепительной белизной. Просто так положено - когда девушке исполняется восемнадцать, ее наряды становятся откровенней и отчасти напоминают свадебные. А то вдруг кто-то не знает, что девица созрела для брака?
        Прическа, разумеется, под стать - вместо простых лент маленькие, украшенные блестками розочки. Прозрачный намек на венец невесты - опять-таки для тех, кто не в курсе, что девушке уже пора…
        - Розы смотрятся великолепно, - не скрывая гордости, сказала мамулечка. - Хорошо, что ты в отцовскую родню пошла. В светлых волосах розочки теряются, по себе помню. Ох, как я плакала, когда на первый взрослый бал шла…
        Ну да, у мамы волосы цвета пшеницы, в таких цветы и впрямь выглядят бледно. Зато в моей черной гриве напоминают звезды, по ночному небу рассыпанные, - по крайней мере, именно так госпожа Флер говорит.
        Отец смерил нас насмешливым взглядом, а потом посерьезнел, наклонился ко мне и… И стало ясно, почему он решил в коляске ехать.
        - Линар письмо прислал, - тихо сказал господин Анрис.
        Я вопросительно приподняла брови. Сердце споткнулось, показалось вдруг, что брат о Райлене пишет. Ведь назначение брюнета в Вайлес не тайна, такие события не только в местных, но и в столичных газетах освещают. Не на первой полосе и без фотографических портретов, но все-таки.
        Однако речь пошла о другом.
        - Он пишет, что не хочет приезжать на каникулы. Дескать, в академии дел полно.
        - Ну он же не студент, аспирант, - прошептала мамулечка. - У него исследования, практики… Прохлаждаться некогда.
        Отец от этих слов отмахнулся, снова уставился на меня:
        - Соули, напиши ему, а? Не дело, что парень с утра до вечера, день ото дня над книгами и колбами сидит.
        Зря он это сказал, зря напомнил. Глаза тотчас наполнились слезами, а сердце уже не спотыкалось - откровенно щемило.
        - Написать я, конечно, могу, но Линар вряд ли послушается… Мне иногда кажется, он мои письма вообще не читает.
        - Все еще злится?
        Я только плечами пожала.
        Все уверены, что мы с Линаром поссорились, а я не переубеждаю. Мне просто нечем объяснить внезапную холодность брата. Я и сама не поняла, что между нами произошло…
        Способности Линара подтвердились, когда он еще в колыбели лежал, так что не было ничего удивительного в том, что он все-таки поступил в школу магии и уехал. На тот момент Линару было восемь, мне - шесть, близняшкам почти шесть - на двоих, разумеется. Сестры в ту пору сильно болели, родители с ног сбивались, возили от одного лекаря к другому, и не только до нашей столицы - даже до столицы королевства Дурбор добрались. Они были очень заняты, а мы с Линаром…
        Он чувствовал себя очень одиноко в чужих стенах, а я в родных не знала куда деваться. Переписывались. Линар писал длинные письма ровным почерком - о буднях в школе, о друзьях и недругах, о печалях и радостях, а я… корявым, совсем детским, рассказывала о куклах, платьях, котятах и прочих глупостях.
        Эта дружба стала такой важной, что даже переход во взрослую жизнь разрушить ее не смог. Просто однажды мы перестали обсуждать будни и кукол… Линар начал писать о своих взглядах, устремлениях, отношениях с девушками, которых в школе, как и в академии, немногим меньше парней. Я… ну тоже о взглядах писала. И про ухажеров, и про все на свете.
        Мы вместе смеялись над незадачливым господином Дюррином (впрочем, тогда он едва ли мог носить это звучное звание), над Фистом, над… О Богиня, да у меня никого ближе брата не было!
        И он про все рассказывал. Даже про то, как опозорился на первом свидании, как не сумел впечатлить девушку первым поцелуем, поведал.
        Когда Линар приезжал на каникулы, мы оторваться друг от друга не могли. Говорили часы напролет. Однажды в наш междусобойчик Милан - наш старший брат - затесался. Он и половины из наших шуток не понял, разозлился… но, когда отбывал в кадетский корпус, с такой грустью посмотрел. Сказал:
        - Завидую вам, очень завидую.
        Ну да… Милан, как и Линар, в восемь из родительского дома выпорхнул. Только не в магическую школу, а в кадетский корпус под патронажем его величества. И то ли склад личности такой, то ли обстоятельства подвели, но Милан в самом деле за бортом семейной жизни оказался. Родители с ним, разумеется, общались, а вот остальные…
        Милан старше Линара на пять лет. Так что лично мне он не просто взрослым - старым казался. И о чем с таким говорить?
        А Линар… Я думала, эта дружба продлится вечно, и когда полтора года назад получила письмо, состоящее из единственной фразы: «Не пиши больше!» - не поверила. Думала, брат шутит… Увы, с той поры на мои письма не отвечал. Словно я в самом деле не писала.
        - Соули? - Голос отца вырвал из горестных мыслей.
        Я даже вздрогнула от неожиданности.
        - Я попробую, - пробормотала едва слышно. - Но я не верю, что Линар передумает.
        За разговорами и размышлениями совсем не заметила, как миновали луга и рощу. Очнулась лишь тогда, когда услышала звонкий цокот копыт по мощенной булыжником улице. Мимо неторопливо плыли приземистые домики городской окраины, впереди виднелся шпиль ратуши - именно там давали бал в честь Первого дня лета и именно туда мы направлялись.
        - Никаких магов…
        - Что? - невольно дернулась я. Даже не поняла, кто это сказал.
        - Никаких магов, - повторил отец, погрозив пальцем.
        Губы сами скривились в неприятной усмешке. Я-то тут при чем? Насчет мага не меня, близняшек предупреждать нужно. Впрочем, девочки уже предупреждены. И как бы там ни было, приблизиться к Райлену не позволю. Для их же безопасности.
        Прав отец - от таких, как Райлен, добра ждать не приходится.
        Бал давали на первом этаже городской ратуши, в зале для торжественных приемов.
        В честь Первого дня лета колонны украсили серебристым плющом, вдоль стен расставили высокие вазы, наполненные белыми и алыми розами, и зажгли все-все светильники. Паркет был начищен до блеска, стулья и скамеечки для отдыха хвастались новой золотистой обивкой, под потолком порхали магические журавлики особого назначения - на таких обычно гадают.
        Оркестр расположился на специально возведенном помосте в самом конце зала. Бренчал тихо, едва слышно. Толпа гостей напоминала растревоженный улей. Правда, слегка замороженный и слишком пестрый. Девушки, как и полагается, блистали в белом. Наряды замужних и умудренных жизнью отличались невероятной яркостью. Мужчины наоборот - предпочли темные, сдержанные цвета. Все как всегда, ничего особенного. Как всегда!
        Едва вошли в зал, на пути нашего семейства возник господин Дюррин - племянник мэра. Рыжий, как летняя белка, и улыбчивый донельзя.
        - Господин Анрис! - радостно воскликнул он. Отвесил учтивый поклон. - Госпожа Далира! - и снова поклон, и вежливое прикосновение к руке. - Госпожа Соули!
        О Богиня! Спрячь меня от этого чудовища!
        - Госпожа Соули, вы позволите?
        Господин Дюррин завладел моей рукой прежде, чем успела сделать вид, будто поправляю прическу или складку на платье. Тут же потянул к губам.
        - Вы сегодня жутко красивы, - прошептал рыжий. Отвлекся на мгновение, чтобы кивнуть близняшкам, и тут же перешел в атаку: - Госпожа Соули, я прошу первые два танца.
        - Господин Дюррин, мы только что вошли! - Я рассмеялась, хотя смешно не было. Он на протяжении трех лет за мной увивается и, несмотря на то что отец ему дважды отказал, все еще надеется обаять. - Позвольте отдышаться!
        - Нет! Нет! И нет! Я же знаю: не приглашу сейчас - наверняка останусь без танца! - Это он пошутить пытался. Как всегда неудачно.
        - Хорошо, господин Дюррин. Первые два танца - ваши.
        - Жду не дождусь!
        Рыжий снова притянул руку к губам и откланялся. А мы продолжили путь. Вот только далеко уйти не удалось…
        - Господин Анрис! Добрый вечер!
        Господин Данред, владелец виноградников, расположенных к югу от Вайлеса, учтиво кивнул. Папа тоже кивнул и тут же был представлен двум сыновьям господина Данреда. Последние семь лет молодые люди провели в казармах славной армии Верилийского королевства и наконец вернулись в родные земли. Нам с мамулечкой и близняшками избежать знакомства также не удалось.
        Парни выглядели вполне достойно - широкоплечие, с хорошей осанкой, с приличными, хоть и заурядными физиономиями. Так что, отдавая следующие четыре танца, я не жалела. Даже порадовалась чуть-чуть - новые люди всегда интересны.
        Седьмой и восьмой с меня стребовал господин Флюйе - сын управляющего банком. Девятый и десятый пришлось обещать господину Кюшу - проверяющему из столицы. Что именно он проверял, не знаю, но в Вайлесе торчал с середины зимы и порядком поднадоел.
        Наконец мы все-таки достигли намеченного местечка и остановились, окончательно влившись в пеструю толпу знатных и богатых горожан. Мамулечка сияла и бросала на меня гордые взгляды, отец скептически усмехался, а близняшки вовсю стреляли глазками - в том, что стоять у стенки, пока другие танцуют, не придется, никто не сомневался. Просто… меня всегда приглашают сразу, а их чуть позже.
        - Пойду поздороваюсь с мэром, - тихо сказал отец.
        Мы ответили сиятельными улыбками, и едва господин Анрис отошел, сосредоточились на любимейшей забаве местного общества - разглядывании!
        У кого какое платье, у кого какой наряд, прическа, украшения, цвет лица. Кто как на кого посмотрел, кто как повернулся, кто с каким выражением лица шепчется или говорит, и прочее, прочее, прочее…
        Не знаю, как в столице и других городах Верилии, а в Вайлесе эта часть официальных, да и частных приемов негласно считалась самой важной. Если устроитель не дал как следует рассмотреть других и покрасоваться самим - бал назовут неудачным, а устроителя несносным. Мэр про эту особенность знал как никто другой, поэтому прежде чем подать напитки и махнуть музыкантам, выжидал не меньше часа.
        - Госпожа Жейер сегодня хороша, - вполголоса сказала мама.
        Я нашла госпожу Жейер глазами - улыбнулась, когда наши взгляды встретились.
        - Да, ей очень идет лиловый…
        - А госпожа Дюи все-таки промахнулась с платьем. Ужасное декольте и рукава дурные…
        Беседа - такая же обычная и обязательная часть приема. Смотреть молча просто неприлично. Сочтут глупыми или косноязычными. Да еще и обидятся, что не обсудили. Ну а если не умеешь мило улыбаться, когда говоришь гадости, то лучше вообще дома сидеть - это еще неприличней молчания, почти то же, что отсутствие манер.
        Я поддерживала неспешную беседу с мамой и сестрами, скользила взглядом по знакомым и не очень фигурам и ничуть не удивилась, когда заметила резкое оживление. Все старались выглядеть естественно, оборачивались, словно невзначай… вот только скрыть неприличное в таких случаях любопытство не получилось ни у кого.
        - Пришел господин маг, - подтвердила мою догадку мамулечка.
        Лицо-то я удержала, а в остальном… Это было сильней меня. Просто сильней, и все тут. Я повернулась и взглянула на Райлена.
        Широкоплечий, статный, с налетом столичного лоска. В белоснежной рубашке, черном камзоле с серебряной оторочкой и до блеска начищенных сапогах. Он стоял в дверях с видом истинного хозяина жизни и наслаждался произведенным впечатлением.
        Я мысленно усмехнулась, а где-то в глубине души вспыхнула боль - невероятно сильная, неукротимая. О Богиня! Ну почему он оказался таким подлым?
        В этот миг Райлен резко повернул голову, и наши взгляды встретились. И хотя нас разделяло шагов тридцать, отчетливо увидела в черных глазах решимость и… толику грусти. Нет, второе почудилось. Точно почудилось!
        Я отвела взор и приняла единственное верное решение - больше на мага не смотреть. В моей жизни черноглазых брюнетов с шаловливыми губами не существует!
        - О, у госпожи Фаисии новое колье, - приличным моменту голосом, возвестила я.
        Мамулечка тихо хмыкнула:
        - Центральный камень слишком велик. Смотрится как булыжник.
        - Ужасная безвкусица, - выдавив дежурную улыбку, согласилась я.
        - Отвратительная, - поддержала родительница.
        Постепенно зал снова наполнился шепотками и хихиканьем. Нет, всеобщий интерес к Райлену никуда не делся, просто бесконечно долго таращиться на вновь прибывшего не могли - неприлично. Теперь о присутствии в зале молодого, неженатого и перспективного напоминала непрерывная стрельба глазками и румянец девиц, кисловатые физиономии парней, восторженные лица родительниц и задумчивые - отцов. Последние явно прикидывали, как обратить внимание гостя на спелых, но незамужних. Тот факт, что Райлена рассматривают как самого выгодного жениха, сомнений не вызывал.
        Среди скопища восторженных глупышек чувствовала себя скверно и мысленно благословляла отца за то, что в нашей семье тема мага не просто закрыта - запрещена. И мамулечку благословляла - она так увлеченно поддерживала разговоры о декольте, рукавах и украшениях, что я даже начала забывать о несносном, невыносимом брюнете.
        Все шло довольно неплохо, жизнь налаживалась… и моя улыбка стала почти искренней, когда сердце охватила странная, необъяснимая тревога.
        - О, ты только посмотри, - продолжала вещать госпожа Далира. - Они и госпожу Флер пригласили…
        Портниха, которая в силу своей профессии давно и прочно дружила с большинством состоятельных дам, выплыла из-за колонны. И все бы ничего, но на госпоже Флер было платье канареечного цвета. Смотрелось жутко.
        - Нет, ну как она могла такое надеть? Неужели не понимает, как такой выбор подействует на клиенток?
        Мама говорила что-то еще, но я уже не слышала. Просто… просто чувство тревоги достигло пика, я невольно заозиралась, да так и застыла. Картина, представшая взору, в голове не укладывалась. Ну никак!
        Они стояли в паре шагов от входа - мэр, отец и Райлен. И… беседовали. Причем беседа, судя по выражению лиц, была приятной. Потом мэра кто-то окликнул, он отвесил короткий кивок собеседникам и спешно удалился. Отец сразу посерьезнел, Райлен тоже. Брюнет чуть наклонился вперед и заговорил в совсем иной манере - никакой расслабленной светскости, никаких ухмылок и одобрительных кивков. Он как будто убеждал в чем-то…
        Отец слушал с непроницаемым лицом, а едва маг замолчал, бросил что-то отрывистое и, судя по всему, едкое. Райлен опустил голову, но я увидела - губы скривились в усмешке. Не злой, а какой-то… горькой, что ли.
        И снова поднял голову, и снова заговорил. В этот миг он напомнил посланника короля, который в прошлом году рассказывал на городском собрании о том, что повышение налогов - не блажь, а очень нужное, невероятно важное и полностью оправданное решение.
        После началась пикировка. Нет, внешне все выглядело благопристойно, но я-то знаю своего папу! И именно папа поднял руку в примиряющем жесте и учтиво склонил голову, признавая правоту собеседника. О Богиня!
        - Мам, что происходит?
        - Не знаю. - Голос госпожи Далиры прозвучал строго. - Не смотри на них больше. Вон лучше на госпожу Вайю взгляни.
        Я послушно отыскала глазами госпожу Вайю и… тихо скрипнула зубами. Дочка мэра блистала во всех смыслах. Подол белоснежного платья украшал широкий, едва ли не до колена, узор из искусственных бриллиантов. По краю глубокого декольте тоже бриллианты, но несравнимо меньше - просто полоска, для гармонии. На шее тяжелое короткое колье из… бриллиантов настоящих. Браслеты под стать - широкие, массивные, сверкающие. Даже розочки в прическе блестели драгоценными камнями и совсем не терялись на фоне светлых, почти платиновых волос. В общем, выглядела госпожа Вайя превосходно, но злило другое… Ведь ясно, для кого она так вырядилась!
        - Господин Райлен… - Голос отца прозвучал совсем рядом, и я едва не взвизгнула от неожиданности. - Позвольте представить мое семейство…
        О Богиня! Мне чудится, да?
        Как во сне повернула голову, неверяще уставилась на двух серьезных, но явно довольных мужчин.
        - Госпожа Далира, моя жена, - важно представил отец.
        - Несказанно рад знакомству, госпожа Далира.
        Мамулечка присела в легком реверансе и подала Райлену руку. Брюнет учтиво поклонился, коснулся губами пальчиков.
        - Госпожа Соули, моя старшая дочь, - возвестил господин Анрис.
        Райлен вновь отвесил поклон, а я… я так растерялась, что не задумываясь присела в реверансе - куда более глубоком, нежели матушка - и тоже протянула руку. Поцелуй… он был подобен испепеляющему жару летнего солнца, или молнии, или… О Богиня! Да что со мной! Я же все взвесила и решила! Я же знаю - маг мне неинтересен! Ничуточки!
        - Госпожа Соули, - оторвавшись от моих пальчиков, сказал брюнет. Голос прозвучал неожиданно хрипло. А еще он в глаза заглянул. Впервые с момента начала официального знакомства…
        Когда целовал, я металась между палящим солнцем и молнией, а тут точно поняла - никакого солнца нет и в помине. Я - одинокий путник, которому не посчастливилось встретить грозу в голом поле. А молний… их не одна и не две. И все мои.
        Едва Райлен отпустил руку… так захотелось спрятать ее за спину! Вот только этикет не позволял.
        - Мила и Лина, мои младшие дочери, - представил тем временем отец.
        Близняшкам руки целовать не полагалось, поэтому брюнет ограничился очень учтивым, очень вежливым поклоном.
        Опять повернулся ко мне…
        - Госпожа Соули, вы позволите попросить у вас первый танец?
        - Простите, господин Райлен, но первый танец уже обещан господину Дюррину.
        - Второй?
        Этикет в таких случаях обязывал выразить сожаление и наградить просителя глубоким реверансом. На сожаление меня не хватило, а реверанс таки сделала.
        - Простите, но он тоже обещан господину Дюррину.
        - В таком случае прошу подарить мне третий танец. - Брюнет галантно поклонился, а когда выпрямился, во взгляде появилось нечто… не совсем доброе.
        - Третий танец также уже обещан. - Опять положенный по этикету реверанс.
        Все тот же этикет запрещал Райлену настаивать, но наследник герцога Даорийского то ли не знал, то ли намеренно игнорировал правило.
        - Четвертый тоже занят? - Его улыбка выглядела естественно. Однако что-то подсказывало - она столь же фальшива, как бриллианты на подоле госпожи Вайи.
        - Именно так, господин маг. - Ответила, четко понимая, что из реверанса можно не вставать.
        - Пятый?
        Бросила быстрый взгляд на отца. Он казался невозмутимым, и только легкая усмешка, затаенная в уголках рта, выдавала истинное настроение родителя.
        О Богиня! Конечно! Папа решил исправить положение - устроить официальное знакомство, сделав вид, будто встречи на улице не было. Тем не менее брюнета он простить не смог и теперь не вмешивается - притворяется, будто не знает, что все танцы первого акта уже отданы.
        - Простите, - пробормотала я.
        - Неужели шестой тоже обещан? - Брюнет пытался перевести все в шутку, а я… ну сделала реверанс чуть более глубоким, на грани падения…
        Рядом раздался смешок. Кажется, это Лина не выдержала.
        - Госпожа Соули, вы заставляете меня страдать.
        - Простите, господин Райлен, я не нарочно.
        - В таком случае…
        Я сразу поняла, о чем пойдет речь, поэтому пресекла попытку на корню. Да, с точки зрения этикета мой ответ выглядел грубовато, но ведь Райлен уже показал, что ему на этикет плевать!
        - Страдания облагораживают, господин маг, - неучтиво перебила я. Изобразила вежливую улыбку. Ведь я шучу, разве не ясно?
        - Я достаточно благороден, госпожа Соули, - со столь же «невинной» улыбкой, парировал брюнет.
        - Благородство, как и богатство, лишним не бывает, - продолжала «философствовать» я.
        - Жадность может уничтожить нажитое богатство, сколь бы большим оно ни было. Я не склонен к жадности, госпожа Соули.
        - Похвально! - снова начала злиться. Он же понял, что танцевать с ним не намерена! Так зачем давить?
        - В таком случае на какой по счету танец я могу рассчитывать, госпожа Соули?
        Зря я встала из реверанса…
        Спасла меня мамулечка, которая сказала:
        - Простите, господин Райлен… Соули у нас щедрая, она и впрямь уже раздала все танцы. - О том, что под «всеми» подразумеваются танцы первого акта, госпожа Далира благоразумно умолчала.
        По лицу мага скользнула тень досады.
        - В таком случае, буду уповать на чудо, - ответил Райлен с поклоном. Одарил ослепительной улыбкой и опять поклонился. - Господин Анрис, госпожа Далира…
        Когда черноглазый удалился, я тихонечко выдохнула и перевела вопросительный взгляд на отца.
        «Ты же не меняешь своих решений! - хотелось крикнуть мне. - Так почему позволил этому мерзкому самонадеянному типу…»
        Господин Анрис пожал плечами, а после все-таки не выдержал - усмехнулся в открытую. Он был невероятно доволен.
        Продолжать разговор бессмысленно - не место и не время. К тому же внимание штатного мага не прошло даром - теперь половина гостей, не скрываясь, косилась в нашу сторону. Я уже начала смущаться и подумывать о том, чтобы укрыться в дамской комнате, когда в зал вплыла вереница слуг с подносами - соизволили подать напитки.
        Затем, на помосте, где расположились музыканты, появился мэр и, прокашлявшись, призвал всех веселиться - не жалеть ни туфель, ни паркета. Повинуясь взмаху хозяйской руки, музыканты заиграли громче. Праздник начался…
        Глава 13
        Рыжий господин Дюррин выпрыгнул невесть откуда, галантно подал руку. Я без колебаний вложила свою ладошку в его не по-мужски холеную ладонь и, одарив кавалера улыбкой, позволила увлечь себя в центр зала.
        На ходу кивнула госпоже Жейер - они с мужем уже замерли в ожидании музыки, лучились счастьем, как и положено новобрачным. Отметила присутствие сыновей господина Данреда, с которыми предстояло танцевать чуть позже, и пары самых жеманных кокеток Вайлеса - госпожи Крициллы и госпожи Заи. Еще несколько знакомых девушек заметила и… и едва не споткнулась, обнаружив госпожу Вайю. Ладошка мэрской дочки покоилась на локте господина мага. Что ж… они отличная пара - черное и белое, наглое и бледное.
        - Госпожа Соули, я так ждал этого бала, - прошептал господин Дюррин.
        Я улыбнулась, ответила что-то дежурное и искренне обрадовалась, когда зал наполнили первые аккорды. Вальс!
        Рука господина Дюррина скользнула на талию, вторая осторожно сжала пальчики. Я же возложила ладонь на мужское плечо и выбросила из головы все-все мысли - танец не терпит посторонних дум. Мгновение - и мир закружился в размеренном и таком приятном ритме - раз-два-три, раз-два-три, раз…
        Я забыла обо всем на свете, несмотря на то что искусство танца господина Дюррина оставляло желать лучшего. За два года, которые он провел в Вайлесе, я танцевала с ним тысячу раз и почти привыкла к заметной неуклюжести. К счастью, восполнять нехватку таланта рвением племянник мэра не пытался.
        Следом объявили котильон - пары выстроились в ряд, ведущей оказалась пара госпожи Крициллы. Фигуры разной степени сложности, которые задавала ведущая пара, заставили господина Дюррина несколько раз споткнуться, впрочем… он был не одинок, и в какой-то миг подумалось, что госпожа Крицилла с партнером перемудрили.
        Затем Дюррин проводил меня к родителям, чтобы тут же пригласить Лину. А я, не успев отдышаться, оказалась во власти первого из сыновей господина Данреда.
        Третьим объявили приличный случаю контрданс «Начало лета». Пары снова разделились, образовав две линии, и с первыми аккордами сделали шаг навстречу друг другу. Прикосновение к ладони, поворот, шаг в сторону, низкий реверанс, ответный поклон партнера, исходная позиция. Снова прикосновение, снова поворот…
        Мой новый партнер споткнулся трижды. Причем один раз едва не наступил на подол госпожи Вайи, которая танцевала уже не с магом, а с господином Кюшем.
        Четвертым тоже объявили контрданс, и тоже приличный случаю, «Веселье летнего дня». Правда, здесь народные мотивы звучали куда громче, так что некоторые - особо благородные - заметно морщились. Ах-ах! Танцы деревенской голытьбы в мраморных стенах, на начищенном до блеска паркете… Меня же беспокоило другое - первый из сыновей господина Данреда на этом самом паркете поскользнулся и едва не упал. В душу закралось нехорошее подозрение.
        Конечно, отвлекаться от танца неприлично - это неуважение к партнеру, однако я все-таки рискнула… Скользнула взглядом по залу. Потом еще раз, и еще… и сама едва не споткнулась. Предмет моих подозрений как ни в чем не бывало попивал вино и беседовал… О Богиня! Да что же ему нужно от папы? Дарайхарку?
        - Госпожа Соули, вы божественно танцуете…
        На щеках партнера, имени которого при знакомстве не запомнила, горел смущенный румянец.
        - Благодарю… - едва сдерживая гнев, отозвалась я.
        Прикосновение рук, поворот, два шага вперед, снова поворот… Кавалер опять споткнулся.
        О Богиня! Кажется, у меня проблемы с нервами и завышенное самомнение. Ведь Райлен даже не глядит в нашу сторону! К тому же… к тому же он аристократ, из высших! Человек его положения никак не может строить каверзы, заставляя кого-то спотыкаться. Это слишком мелко!
        Следующий танец был обещан второму сыну господина Данреда… Я стояла напротив партнера и мелко дрожала от злости. Райлен тоже вернулся в стан танцующих. И мало того что он снова был с госпожой Вайей, так… так они умудрились встать рядом с нами! А этот контрданс предполагал временную смену партнеров, так что танец с Райленом превратился из нежелательного в неизбежный.
        Если бы знала - ни за что бы не пошла! Несмотря на обещание партнеру и приличия.
        Первые аккорды напомнили мне похоронную музыку.
        - Госпожа Соули, вас что-то беспокоит? - учтиво поинтересовался бывший военный, едва расстояние между нами сократилось до полушага, а руки встретились.
        - Нет-нет! Все в порядке, - соврала я. Постаралась улыбнуться как можно милей.
        Шаг вперед, шаг назад. Квадрат. Снова разошлись. Реверанс и поклон. Снова сошлись, развернулись, и сын господина Данреда отпустил мою руку, заставляя передать ее следующему… Ладонь Райлена оказалась до того горячей, что я едва не подпрыгнула.
        Квадрат. Разошлись. Реверанс и поклон. Снова шаг навстречу и пальчики опять в капкане. Совместный шаг назад, шаг вперед… О Богиня! Кажется, у меня колени подгибаются!
        - Госпожа Соули, вы позволите задать дерзкий вопрос? - Не сразу поняла, что ладошка вновь во власти второго сына господина Данреда, голос принадлежит именно ему, а не магу. Райлен же опять тискает осыпанную бриллиантами госпожу Вайю.
        - Позволю.
        - Я прошу… нет, просто умоляю, подарить мне второй акт… целиком.
        Сразу десять танцев? Что о нас подумают? Это же Вайлес! Тут непременно решат, что между нами непреодолимая симпатия. А к чему мне такие сплетни?
        Я уже открыла рот, чтобы извиниться и отказать, но в ту же секунду фигура сменилась и ладошка вновь оказалась в горячей ладони мага.
        Квадрат. Разошлись. Реверанс и поклон. Снова шаг навстречу…
        - Значит, все танцы уже обещаны? - насмешливо спросил Райлен.
        - Да!
        Совместный шаг назад, шаг вперед, поворот… и рука во власти первого партнера. И неважно, что имени его не помню.
        - Я с удовольствием посвящу вам второй акт.
        - Благодарю, госпожа Соули, - отозвался бывший вояка.
        Поворот. Мы оказываемся лицом к лицу с парой «мэрская дочка - маг». Взгляд Вайи исполнен высокомерия, а вот Райлен… у него желваки на щеках ходят почему-то…
        Я ответила на неудовольствие брюнета легкой полуулыбкой и продолжила выводить незамысловатые па. Когда наши руки опять соединились, напряглась и приготовилась парировать нелестный или ехидный комментарий, но маг молчал. При следующей встрече тоже. И при следующей… Надо же! Неужели сообразил, что наивных тут нет? Что ж, приятно иметь дело с умным человеком!
        Танец закончился неожиданно быстро, следом объявили еще один вальс. Мы снова кружились парами, и в этот раз мой партнер не споткнулся ни разу. Доказательств того, что давешнюю колченогость наводил маг, конечно, не было, но именно вальс убедил - Райлен все-таки отвязался.
        Пока вальсировали, я таки вспомнила имя молодого человека - его звали Дандом. Ну и пригляделась как следует - плечи действительно широкие, спина прямая, руки сильные. Жесткие каштановые кудри едва прикрывают шею, карие глаза глядят строго, на губах легкая, едва заметная улыбка. И никакого лоска, словно в самом деле служил, а не отслуживал. Нет, не зря пообещала ему десять танцев - он приятный и, судя по всему, надежный. Да и сплетни, если таковые все-таки пойдут, выдержит с честью.
        Музыка стихла. Данд, как и полагается, поспешил вернуть девицу отцу. Не успел отвесить прощальный поклон, как рядом склонился господин Флюйе - серьезный и квадратный, как банковский сейф. Я сделала вид, что обрадовалась, но чем дальше отходили от семейства Астиров, тем трудней становилось держать улыбку.
        Когда господин Флюйе остановился, мне удалось повернуться так, чтобы пронаблюдать картину еще раз - тайное опасение переросло в уверенность.
        Две желтоглазые девицы в платьях кремового оттенка увлеченно шептались. Внешне все выглядело как благопристойный разговор, но я же видела, как то одна, то другая поджимает губки. Как изредка прищуривают глазки. Как… едва заметно сжимают кулачки. О Богиня!
        - Госпожа Соули, - позвал господин Флюйе.
        Я вздрогнула и только теперь услышала первые аккорды кадрили.
        - Простите… - пробормотала и присела в реверансе, которым не полагалось, но и не возбранялось приветствовать партнера.
        Мир снова пришел в движение, и спустя пару десятков тактов я так увлеклась, что забыла обо всем. Я наслаждалась музыкой, учтивостью и умением господина Флюйе, редкими, но очень искренними комплементами, которые тот успевал озвучивать… наслаждалась до тех пор, пока он не споткнулся. Потом еще раз, и еще.
        На следующем танце господин Флюйе спотыкался еще чаще. При этом краснел, извинялся и спотыкался снова. Господин Кюш повторил «подвиг» господина Флюйе, так что, когда объявили о завершении первого акта, я облегченно выдохнула и возблагодарила Богиню за то, что сама не растянулась на паркете.
        К родным вернулась в самом скверном расположении духа, но этого никто не заметил. Мама вовсю болтала с госпожой Флер - судя по обрывкам фраз, хвалила ее жуткое канареечное платье. А отец беседовал с господином Данредом - кажется, насчет закупки дополнительной партии вин. Ну а близняшки… Две малолетние заразы продолжали шептаться и неприлично хмуриться.
        - Вы что задумали? - приблизившись почти вплотную, прошипела я.
        Девчонки вздрогнули, одарили испуганными взглядами, а после снова переглянулись и просияли.
        - Соули! - радостно прошептала Мила.
        - Сестричка! - не менее радостно поддержала Лина.
        Я невольно попятилась. Нет, в самом деле страшно стало. Очень страшно!
        - Эй! - Мила взмахнула рукой, подзывая слугу. Ловким движением схватила с подноса бокал с белым вином. Подумала и подхватила второй.
        Лина в это время налетела на другого слугу и отняла тарелку с маленькими воздушными пирожными.
        Не успела я опомниться, как и пирожные и один из бокалов оказались в моих руках, а мы с сестрами очутились за колонной.
        - Пей. - Мила почти приказывала.
        Я нервно сглотнула и пригубила. Вино оказалось вкусным.
        - Ешь! - поддержала младшенькая.
        Я вопросительно приподняла брови. Вопрос «чем?» просто застрял в горле.
        Лина сообразила - забрала тарелочку, подставила так, чтобы брать удобно было. После танцев меня и впрямь мучила жажда, да и голод проснулся. Так что от добытых угощений отказываться не стала. Тем более что сестры прекрасно понимали мое состояние и говорить, прежде чем поем и выпью, явно не собирались.
        Наконец близняшки не выдержали.
        - Соули, ты должна нам помочь! - горячо прошептала Мила.
        - Нет, - тут же вклинилась Лина. - Не должна. Ты просто обязана!
        Девочки переглянулись и протянули дружно:
        - Ну пожа-а-а-алуйста!
        Вино придало сил, и замысел сестер уже не казался страшным. И я не удержалась от шпильки:
        - Что, опять умертвие?
        - Почти, - ответила абсолютно серьезная Мила.
        Младшенькая важно кивнула и пояснила:
        - Госпожа Вайя.
        - А что с ней? - уже понимая, чем именно мэрская дочка не угодила близняшкам, поинтересовалась я.
        - Она решила захапать нашего мага! - дружно выдали девчонки. Обе говорили шепотом, но мне показалось, что от вопля даже мраморные колонны содрогнулись.
        - Тише!
        Я невольно схватилась за сердце и едва не расплескала остатки вина. Мила учтиво забрала бокал и впихнула в руку второй, полный.
        - Что за словечки! - вмиг опомнилась я. - И что за… «нашего мага»?!
        Сестры надулись, чем снова напомнили бурундуков. И даже элегантные платья и взрослые прически исправить положение не могли. Бурундуки - они бурундуки и есть!
        - Соули, ты понимаешь, он с ней три танца станцевал! - выпалила Мила.
        - Только с ней! - добавила Лина.
        - Она его увести хочет!
        - Отбить!
        - Отбить у нас! - горячо добавила старшенькая, а я… поперхнулась вином.
        О Богиня, ну что за балаган?
        - Ну а я-то тут при чем?
        - Соули, ты должна помочь, - безапелляционно заявила Мила.
        - Как?
        - Отбей его у этой дуры. - Лина даже ногой от возмущения топнула.
        - Отбей! - горячо поддержала Мила. - Ты вон какая красивая, ты точно сможешь!
        - А потом, ну когда он госпожу Вайю забудет, нам отдашь… Все по-честному.
        Я так и не сообразила, как быть - растеряться или рассмеяться. В итоге выбрала третье - начала злиться.
        - Девочки… а вы забыли, о чем мы говорили вчера? Перед обедом?
        Мила сделала честные глаза и заявила:
        - Помним, конечно. Но ведь папа его простил…
        - Ага, - вклинилась младшенькая. - Запрета больше нет…
        О Богиня! Они невыносимы.
        - Мой ответ - нет. Не буду. И вам не позволю.
        Снова надулись. А еще губки поджали и глазки опустили.
        - А мы ей пирожные приносили, - пробормотала Лина.
        - Ага. - Мила громко шмыгнула носом и брезгливо осмотрела зажатый в руке бокал. - И вино…
        От просмотра полной версии театральной постановки под названием «Неблагодарная сестра» спас далекий, басистый, совершенно пьяный крик:
        - Да я… да я… да я вас всех!
        Шепотки и разговоры стихли мгновенно. Отныне тишину нарушала лишь тихая мелодия флейты - музыканты… им положено быть невозмутимыми и играть, даже когда потолок рушится.
        Выходя из-за колонны, я не знала, но чувствовала… и не ошиблась. Двое плечистых слуг уверенно вели к выходу не менее плечистого господина Данда. Ну как вели… несли - ноги отставного военного волочились по начищенному до блеска паркету, изредка дергались в попытке найти опору, но…
        - О Богиня!
        - М-да… неприятное зрелище, - сказал кто-то.
        Я вздрогнула и повернула голову, чтобы встретиться с возмущенным взглядом. Господин Райлен примирял на себя образ тетушки Тьяны, не иначе.
        - Какой скандал! - тихо ахнула мамулечка.
        Одновременно с ней ту же мысль высказала половина дам.
        Потом родительница повернулась ко мне, сказала с искренним сочувствием:
        - А ты с ним танцевала!
        О Богиня! Как хочется провалиться!
        - Кстати о танцах, - тут же подключился Райлен. - Госпожа Соули, я могу рассчитывать на первые два танца второго акта?
        - Нет! - выпалила я. Вышло гораздо громче, чем предписано этикетом.
        Брюнет подавил улыбку и обратился к госпоже Далире:
        - Надеюсь, господин Данд не успел слишком сильно повлиять на вашу дочь… - сказал и бросил недвусмысленный взгляд на зажатый в пальчиках бокал.
        О Богиня! Я же совсем забыла!
        В глазах мамулечки вспыхнул неподдельный ужас.
        - Анрис…
        Папа в нашем разговоре не участвовал, потому что по-прежнему стоял рядом с господином Данредом. Только теперь они явно не поставки вина обсуждали. Кажется, господин Данред был глубоко шокирован поведением сына, и господин Анрис, как человек знакомый с ситуацией - ведь наши братья тоже вдали от родительского очага воспитывались, - пытался успокоить.
        Зато повернувшись, понял все и сразу.
        - Соули? - строго вопросил он.
        Тут из-за колонны выпорхнули близняшки. Мила уже избавилась от пустого бокала, и я решилась на ложь:
        - Папа, это первый бокал…
        Сестричка… нет, она ничего не сказала, только нахмурилась недоуменно, и родители все-все поняли.
        - Я все-таки настаиваю, - мягко сказал Райлен.
        - Настаиваете на чем? - зло прищурился отец.
        - На танце, разумеется…
        - А…
        Взгляд родителя мог пробить каменную стену. У меня просто не осталось выбора.
        - Конечно, господин маг. Конечно, я подарю вам эти два танца!
        Родители облегченно выдохнули. Просто танец со столь важным гостем точно затмит воспоминание о танце с господином Дандом, а значит, сплетен не будет.
        Кажется, я начинаю ненавидеть и мага, и провинцию, и… и Богиню заодно!
        Райлену повезло. Вернее - очень повезло. Так, словно брюнету не только Всевышний - само мироздание благоволит! А чем еще объяснить, что первым танцем во втором акте объявили дурборский вальс?
        Говорить во время дурборского вальса невозможно, но это полбеды, а беда… беда в том, что более пошлого танца во всех семи мирах не сыскать! Почему его до сих пор не запретили - ума не приложу! Впрочем… до сегодняшнего вечера, особых неудобств от существования этого псевдохореографического безобразия не испытывала. Да и вообще о пошлости танца не задумывалась.
        Маг протянул правую руку, а я, как и полагается, подала левую. На первых аккордах Райлен учтиво склонил голову, я присела в обязательном реверансе, и… началось.
        Разошлись и снова шагнули навстречу друг другу. Опять отдалились, чтобы через мгновение подойти вплотную. Подобно дуэлянтам, очертили полный круг, замерли, повинуясь мелодии. Мои ладони легли на его плечи, ладони Райлена крепко сжали талию. Новый аккорд и взлет… Райлен прижимает сильно-сильно и кружит все быстрее и быстрее. Я же пытаюсь побороть то ли злой, то ли смущенный румянец и не думать о том, что мое горячее дыхание щекочет обнаженную кожу.
        И вновь под ногами паркет… кажется. То есть умом понимаю, что стою, а вот ног не чувствую. Совсем-совсем. Как во сне снова подаю руку, делаю шаг назад, шаг вперед, иду по кругу, опять кладу ладони на его плечи и снова взлетаю… а в голове сгущается туман, и краска смущения расползается по всему телу. И я уже не понимаю, что горячей - дыхание Райлена или пожар в моей груди… Не понимаю, но продолжаю танцевать.
        Последние аккорды вальса - как гром набата, вот только не настораживают и не отрезвляют. Хочется рухнуть на паркет и забыться, а еще… еще в голову приходит шальная мысль: может, Райлен не поил господина Данда? Может, он с ним просто станцевал?
        - Госпожа Соули… - От голоса мага мурашки по спине побежали. - Госпожа Соули, сейчас классический верилийский вальс танцевать будем.
        Кисть партнера по-хозяйски легла на талию, вторая завладела моей рукой. Я едва удержалась от желания прижаться к великолепному телу, чудом заставила себя остаться на пристойном для классического верилийского вальса расстоянии.
        Из сказки выдернул теплый, но не лишенный ехидства, вопрос:
        - И стоило так сопротивляться?
        В следующее мгновение музыканты заиграли, и мы заскользили по залу под вечное, как небо, и столь же привычное «раз-два-три». Райлен лучился счастьем, а я… я просто задыхалась от негодования:
        - Хам!
        Удивленно заломил бровь и продолжил кружить в танце. Двигался брюнет столь уверенно, словно последние семнадцать лет не в академии, а при дворе провел.
        - Мерзавец!
        К заломленной брови добавилась легкая самодовольная ухмылка.
        - Подлец!
        А вот это обвинение ухмылку с аристократичного лица стерло. Словно, на «хама» и «мерзавца» был согласен, а вот на «подлеца» - никак.
        - Это почему же? - ровно спросил он.
        - Вы и без меня знаете!
        - А если нет?
        Жаль, вальс относится к тому роду танцев, где наступать на ногу партнеру крайне нежелательно. Просто риск упасть вместе с ним - выше гор.
        - Ваш поступок в отношении господина Данда! - пояснила, хотя оба знали, пояснений не требуется. - Это подло, господин Райлен! Очень подло! Вы разве не понимаете - вы ему жизнь сломали! С такой репутацией, как у него теперь…
        Губы Райлена превратились в жесткую линию, в глазах появился недобрый блеск. Но спустя мгновение злость испарилась, и я услышала:
        - А с чего вы взяли, что скандал вокруг господина Данда - моих рук дело?
        Слова прозвучали столь уверенно, что я просто не могла не усомниться:
        - А чьих?
        Лицо брюнетистого мерзавца озарила невероятная улыбка, а его ответ заставил споткнуться:
        - Возможно… ваших, госпожа Соули.
        - Что?!
        - А что вас удивляет, госпожа Соули? Молодой человек выпросил у самой очаровательной девушки в мире десять танцев подряд, ну и… напился. На радостях. Понимаете? С мужчинами такое бывает. Не со всеми, но со многими…
        - Издеваетесь? - догадалась я.
        Брюнет рассмеялся. Нагло, громко, совершенно не думая, как это веселье со стороны выглядит.
        - Райлен, неужели вам не стыдно?
        - Ничуть, - тут же посерьезнел маг.
        - И за подножки не стыдно? Или скажете, что мои партнеры тоже от счастья спотыкались?
        - Видимо, да. По крайней мере, я едва держусь, чтобы не спотыкаться, госпожа Соули. И вызвана столь внезапная неуклюжесть вашей близостью.
        Ясно. Ясно! Он не просто хам и нахал - он еще и непробиваемый! Но и я не из сахарной ваты сделана!
        - О чем вы говорили с моим отцом?!
        - Я извинился перед господином Анрисом за свое поведение. Тогда, у гостиницы. Извинился и предложил устроить официальное знакомство, чтобы сгладить то недоразумение.
        - И все? Отец не мог согласиться!
        - Я очень горячо извинялся, госпожа Соули. Едва ли голову пеплом не посыпал. Хотел на колени упасть, но господин Анрис не позволил.
        Я заскрежетала зубами и рыкнула:
        - Врете!
        - Ну… насчет мольбы на коленях - действительно вру. Остальное - правда. Можете спросить у папы.
        - А второй раз?
        - А вот об этом сказать не могу. Вас этот вопрос не касается.
        - Что значит «не касается»?!
        - То и значит… - ухмыляясь, протянул маг.
        Я уже не злилась - свирепела!
        - Господин Райлен!
        - Госпожа Соули…
        - Господин… Райлен!!
        - Госпожа Соули?..
        - Господин Райлен, вы подлец!
        И снова плотно сжатые губы и недобрый блеск в черных, невероятно притягательных глазах. О Богиня! Не притягательных, а наглых!
        - Еще аргументы, госпожа Соули?
        - Намек на мое пьянство!
        - Просто по-хорошему вы не хотели…
        - Ваша ложь старой, наивной женщине!
        - Это вы тетушку Тьяну в виду имеете? - ухмыльнулась зараза благородная. - И всерьез считаете ее наивной?
        Нет, наивность тетушки лишь для красного словца упомянула, вот только признаваться Райлену не собиралась. Проигрывать спор - тем более. Поэтому набрала побольше воздуха и выпалила последний, самый главный аргумент:
        - Ваша попытка затащить меня в постель!
        Маг совсем серьезным стал. Настолько серьезным, что я таки не выдержала и споткнулась.
        - Я не пытался затащить вас в постель, госпожа Соули, - тихо сказал он. - Хотя, не скрою, этот пункт в моих планах присутствует.
        - Что-о-о?!
        Вместо извинений легкая улыбка, теплый взгляд и встречный вопрос:
        - Вас возмутила первая часть моего ответа? Или все-таки вторая?
        У меня от такой наглости язык отнялся. Просто отнялся, и все тут.
        - Ладно, буду надеяться, что вторая…
        Что?! Он на что намекает?!
        Я решительно остановилась и вырвала свою руку из его. Маг тоже остановился, взгляд лучился весельем, а улыбка… улыбка была до того теплой, словно он все это время не гадости говорил, а в искренних комплементах рассыпался.
        - Ну, знаете! - воскликнула и осеклась. Потому что поняла вдруг - а музыки-то не слышно. В зале абсолютная, почти гробовая тишина.
        Леденея от ужаса, огляделась. Все верно - тот же зал с белыми мраморными колоннами, начищенным паркетом, тяжелыми напольными вазами и разодетыми гостями, вот только… Вот только на паркете никого, кроме нас с Райленом, нет, потому что танец давно кончился!
        Это что же получается? Мы все это время одни, без музыки, по залу скользили? Почему никто не окликнул? Не предупредил?!
        Громкие дружные аплодисменты мало отличались от гомерического хохота. Я покраснела вся. До кончиков волос и ногтей!
        - Господин Райлен, вы… как вы вели в танце, если музыки не было?
        Маг, в отличие от меня, даже не думал смущаться. Он всего лишь пожал плечами и протянул руку в явном намерении проводить к родителям.
        О Богиня! Большего позора даже вообразить невозможно!
        Я вложила руку в ненавистную горячую ладонь и, опустив глаза, последовала за высокородным негодяем, который успел не только разрушить мою жизнь, но и растоптать осколки.
        Не видела, но знала - со всех сторон летят ехидные взгляды и улыбочки, народ потешается, как может, и уже начинает мыть кости. О Богиня! За что? За что мне такое наказание?!
        - Простите! - громко возвестил маг. Я точно знала, что обращается к господину Анрису - просто носы отцовских сапог видела… - Мы слишком увлеклись разговором!
        - Мы заметили, - тихо, но беззлобно, отозвался папа. - О чем же вы столь увлеченно беседовали, можно узнать?
        Ответ мага опять прозвучал громче, чем требовалось:
        - Обсуждали превосходство одноместных драконов над лошадьми дарайхаркской породы.
        - Вы хотели сказать - превосходство лошадей дарайхаркской породы над драконами? - пробасил отец. Вот теперь в его голосе очень недобрые нотки появились. Как же! Любимых питомиц принижают!
        Маг рассмеялся.
        - Да, госпожа Соули сказала так же.
        Отец одобрительно хмыкнул, и лишь после этого Райлен выпустил мою ладошку из горячего плена.
        О Богиня! Когда же кончится этот проклятый бал?!
        Глава 14
        - Соули! Соули, дорогая, просыпайся!
        О Богиня! Опять?!
        Я натянула одеяло повыше, зарылась носом в подушку, но это не помогло. Матушка, не стесняясь, уселась на постель и возвестила:
        - Соули, ты даже не представляешь, что случилось!
        Да, именно. Более того - я и не хочу представлять! Я спать хочу. Очень! Потому что из Вайлеса вернулись только на рассвете, а сейчас, кажется, немногим больше полудня.
        - Нет, ну ты послушай, что пишет госпожа Флер! - не обращая никакого внимания на мои стоны, заявила мамулечка. И начала зачитывать: - «Дорогая госпожа Далира! Спешу сообщить удивительную новость! Вы, конечно, помните вчерашний скандал с сыном господина Данреда, с господином Дандом? Так вот, по слухам, сразу после бала наш новый штатный маг и, возможно, ваш будущи… хм… - тут родительница закашлялась, а я окончательно проснулась, - …новый штатный маг поехал в поместье господина Данреда и настоял на осмотре господина Данда. И знаете что? Он обнаружил магическое вмешательство! Я точно еще не знаю, но из того, что удалось разведать, на господина Данда было наложено заклинание, которое заставляло пьянеть от пары глотков вина. Господин маг сказал, что заклинание относительно свежее и, видимо, было наложено на господина Данда перед его отъездом домой. То есть кто-то из жителей Дойлерстра…»
        - Жителей чего? - нахмурилась я.
        - Города, где господин Данд проходил военную службу, - любезно пояснила мамочка и тут же продолжила: - «…кто-то из жителей Дойлерстра (а мы с госпожой Дюи уверены, что не жителей, а жительниц!) хотел сделать так, чтобы господин военный не смог жить дома и вернулся! Ведь род господина Данда имеет виноградники и винодельню! А владеть винодельней и не пить вина - совсем невозможно!»
        - О Богиня! - простонала я и безвольно откинулась на подушки.
        А госпожа Далира продолжала читать:
        - «Мы с госпожой Дюи думаем, что в глазах общества господин Данд будет оправдан! Так что, если вы с господином Анрисом против кандидатуры господина Ра…», а на этом все! - вдруг сообщила мамулечка и вскочила.
        Но я услышала достаточно, чтобы издать новый протяжный стон. За что?! Неужели госпожа Флер не понимает - мы с Райленом не пара!
        - Он тебе нравится? - спросила мамулечка доверительным шепотом. Знаю, о родителях так говорить нельзя, но все-таки… слабоумие госпожи Флер заразно, да?
        Не в силах вынести этот бред, перевернулась на живот и спрятала голову под подушку. Но голос мамы и там достал:
        - Ладно, доченька! Не буду тебе мешать! Спи!
        Сказано это было конечно же на весь дом. И, естественно, едва госпожа Далира ушла, в спальню ввалились сестры - еще в ночных сорочках, но уже бодрые. Я встретила их всклокоченной головой и широко распахнутыми глазами - только-только из-под подушки вылезла.
        Вчера, после нашего с Райленом танца, девчонки глядели на меня как на дождевого червя. Самого жирного и уродливого. А на все попытки заговорить реагировали возмущенным фырканьем. Поэтому, обнаружив на лицах близняшек по-щенячьи радостные улыбки, я поудобнее перехватила подушку и приготовилась визжать - слишком резкая, слишком подозрительная перемена. Не к добру!
        Мила неторопливо прикрыла дверь, обменялась с Линой заговорщицким взглядом. Потом сестрицы дружно шагнули вперед, вытянулись, как кадеты на параде, и младшенькая заявила:
        - Соули, мы тебя простили.
        «А…» - хотела сказать я, но прикусила язык. Просто так, на всякий случай.
        - Да, - поддержала старшенькая, вздернула подбородок еще выше. - И вообще, мы решили, что… ну…
        Лина толкнула сестрицу локтем и та наконец призналась:
        - Мы решили, пусть он твоим будет!
        - Дарим! - торжественно добила Лина.
        О Богиня! О Богиня!
        Видимо, на моем лице отразилось нечто запредельное, потому что девчонки вдруг посерьезнели, в желтых глазах вспыхнуло неподдельное беспокойство. Или все-таки жалость?
        - Соули, да не переживай ты так! - Мила подскочила к кровати. - Мы обязательно справимся с этой потерей. Ну разве что чуть-чуть, самую малость, пострадаем. И все.
        - Первая любовь всегда трагична, - философски заметила Лина. - Ну или почти всегда.
        - О да! - В голосе старшенькой прорезался восторг. Сестричка схватилась за левую грудь и воскликнула: - Наши сердца разбиты!
        Лина перебила строгим:
        - Мила, мы должны страдать! Сделай лицо посерьезней, а?
        - Не могу, - прощебетала вторая нахалка. - Я так за Соули рада!
        Младшенькая закатила глаза, а я… я завыла. Тихонечко так, в подушку.
        - Мы даже козней вам строить не будем, - сообщила Мила.
        - И даже поможем! - важно кивнула вторая.
        Я взвыла громче. Гораздо громче!
        - Ладно, она, кажется, в самом деле еще не проснулась, - со вздохом заключила Лина. - Пойдем, что ли, чаю пока попьем…
        - Ага, - тут же согласилась старшенькая и бодро ринулась к двери.
        - Стойте!
        Близняшки дружно обернулись и замерли.
        - Вы мне только одно объясните… Почему?
        - Ну… - многозначительно протянула Лина, а Мила пожала плечами и сказала:
        - Во-первых, мы так и не придумали, как его делить. Во-вторых, он все-таки староват…
        - А в-третьих? - осторожно спросила я.
        - В-третьих, после вчерашнего о вашей любви весь город шепчется. - Лина заметно поморщилась. - А со сплетнями, знаешь, как трудно бороться? Проще уж все как есть оставить.
        - Ага! - радостно поддержала старшенькая и первой выпорхнула за дверь.
        Последний довод озадачил не хуже упавшего на голову бревна. Я даже возмутиться не могла не то что вслух - в мыслях! Просто сидела на кровати и ресницами хлопала, все надеялась - еще немного, еще чуть-чуть и… проснусь. Очнусь от самого жуткого кошмара в жизни.
        Примерно через четверть часа стало окончательно понятно - нет, не сон. Явь!
        Явь, в которой Райлен проявил благородство по отношению к господину Данду, сестры в очередной раз окатили помоями, а толпа городских сплетниц нашла мне если не жениха, то возлюбленного точно.
        О Богиня! За что?!
        Я устало откинула одеяло и поднялась с постели. Потянулась, мысленно проклиная всех и вся, и поплелась к комоду. Выдвинула верхний ящик и тут же задвинула… Просто… просто на комоде лежал бумажный журавлик, пойманный на балу.
        Раньше я гадальных птичек сразу разворачивала, а вчера испугалась - после всего, что случилось на приеме, я бы не вынесла плохого предсказания. А на хорошее уже не надеялась. Стоит ли надеяться на добрые слова теперь? Понятия не имею… Но не бросать же несчастного журавлика в мусорную корзину?
        Привычным движением вскрыла магическую печать, развернула послание и вчиталась в бездушные типографские буквы: «Тот, кто тронул Ваше сердце, любит Вас. Даже не сомневайтесь».
        Никогда прежде не чувствовала себя настолько… странно. У меня как будто крылья выросли, только какие-то куцые и слабые. С такими разве что со шкафа прыгать, и то на мягкое. Сердце беспрестанно ныло, душа металась, не в силах разобраться, что происходит, я тоже металась и отчаянно пыталась это скрыть.
        Журавлик растревожил сильней, чем все слова и поступки Райлена вместе взятые. Нет, понятно, что гадания - это несерьезно, но что, если он… что, если он в самом деле любит? О Богиня… но это же невозможно. Вернее, только это и возможно. Нас могут связывать чувства, и ничего больше. Может, госпоже Флер и отшибло разум, но я-то еще помню - герцоги абы на ком не женятся. А без свадьбы… Нет, я слишком люблю родителей, чтобы позволить себе поддаться очарованию черных глаз, невероятной улыбки и оказаться во власти таких сильных рук, от одного воспоминания о которых… О Богиня! О чем я думаю?!
        - Соули, с каких пор ты кладешь в чай десять ложек сахара?
        - А?!
        Я подпрыгнула на стуле и во все глаза уставилась на отца. Это именно он про сахар спрашивал.
        - Анрис, прекрати, - благодушно отозвалась мама. - Разве не видишь - девочке не до тебя…
        Папа чуть заметно ухмыльнулся и вновь уткнулся в газету. В конце обеда, когда подавали десерт, он всегда развлекался чтением.
        Мама в этот раз тоже читала… журавлика. То ли третьего, то ли четвертого. И постоянно подхихикивала, бросая на меня быстрые, недвусмысленные взгляды.
        И только близняшки занимались тем, чем положено, - поглощали пирожки и шумно прихлебывали из чашек.
        Я с отвращением поглядела на полную ложку сахара, но все-таки высыпала ее в чашку и размешала. После, невероятным усилием воли, нацепила на лицо беззаботное выражение и попробовала напиток. Увы, отец не соврал. Нет, это уже не чай, но пить все равно нужно, чтобы лишних вопросов не задавали. Пусть считают, что так и задумано.
        Едва сделала второй глоток, в приоткрытое окно влетел еще один бумажный журавлик и, совершив круг почета, важно опустился на белую скатерть. Четко перед мамой. Госпожа Далира проворно сцапала птичку, взломала печать и погрузилась в чтение. А отец оторвался от газеты, спросил:
        - Так когда свадьба?
        - Накануне Дня осеннего равноденствия, - вчитываясь в послание, пробормотала мама.
        - А не поздновато? Может, перед Солнцеворотом?
        - Нет, - все так же не отрываясь от журавлика, отозвалась мамулечка. - Он же поухаживать должен…
        Губы господина Анриса растянулись в невероятной улыбке, а глаза блестели до того хитро, что любой лис позавидует.
        - В Вайлесе? Или все-таки в Даоре?
        - Конечно, в Вайлесе! - возмущенно воскликнула госпожа Далира и таки отлепилась от заветной записки.
        Отлепилась, взглянула на папу и покраснела… ну почти как я, когда Райлен коленку «лечил». А отец все-таки не выдержал, прыснул.
        - Анрис!
        Мир содрогнулся от мощного, басистого хохота.
        - Анрис!
        Но папа остановиться уже не мог - хохотал, неустанно смахивая слезы.
        - Анрис, перестань немедленно! - Мамулечка даже вскочила, и кулаком по столу стукнула. Ее смущение сменилось злостью, и я, кажется, догадалась почему - мама поняла, что заигралась.
        - А дату кто назначил? - продолжал веселиться господин Анрис. - Госпожа Флер? Или госпожа Дюи?
        Мама поджала губы и гордо вздернула подбородок.
        - А имя первенцу вы уже придумали? - не унимался отец.
        - Анрис!
        - Молчу-молчу! - притворно испугался он, даже руки над головой поднял.
        Госпожа Далира чинно опустилась на стул и уставилась в чашку. Отец тоже посерьезнел.
        - Далира, объясни пожалуйста, с чего вы взяли, что Райлен женится на Соули?
        Мама молчала.
        - Далира, я жду…
        Родительница бросила строгий взгляд… почему-то на меня. Сказала:
        - Он любит Соули, это все заметили.
        Сердце ухнуло в желудок, а руки… В общем, чай я благополучно расплескала, по белоснежной скатерти поползли уродливые бурые пятна.
        - Даже если так, Райлен - аристократ, будущий герцог.
        - Но он не только аристократ! Он еще и маг! - Отказываться от надежд на мое замужество госпожа Далира не собиралась. - А магам позволено куда больше, нежели остальным!
        - Да. - Отец кивнул. - Но не до такой степени.
        - Анрис… - Мама все еще намеревалась сопротивляться.
        - Далира, перестань! И не смей потакать сплетням! Ты представляешь, что случится с репутацией Соули, когда он уедет и благополучно женится на какой-нибудь графине или вообще принцессе…
        Внутри что-то оборвалось.
        - Он женится на Соули! - упрямо заявила родительница, но спустя мгновение стушевалась и спрятала глаза. - Да, наверное, ты прав…
        Воцарившуюся тишину нарушил слаженный изумленный вздох:
        - Так Райлен - герцог?!
        О… кажется, близняшки - единственные во всей округе, до кого еще не докатилась эта новость.
        - Будущий герцог Даорийский, - шмыгнув носом, с достоинством сказала мама.
        Подозреваю, что в этот миг девочки сильно пожалели о недавнем «подарке». Возможно, наоборот - обрадовались избавлению от столь «бесперспективного» жениха. А может, чем Богиня не шутит, посочувствовали сестричке, которую угораздило наступить на такие грабли, в сравнении с которыми прогулка по забитому умертвиями кладбищу - пустячок, да и только.
        Не знаю. Близняшек не видела. Родителей - тоже. Никого не видела. И ничего.
        Встала, выдохнула тихое «извините» и, не дожидаясь разрешения, пошла прочь. Мне вдруг очень душно стало, а слезы… они уже не жгли, а попросту выедали глаза.
        - Соули? - Голос отца едва слышен. - Соули!
        Я бы побежала, если б смогла.
        - Соули, подожди!
        Папа настиг на пороге столовой, аккуратно взял за плечи, развернул к себе.
        - Доченька, ты чего? - прошептал тихо-тихо, так чтобы никто другой не услышал.
        - Ничего, - выдохнула я.
        Поверить он, разумеется, не мог. Никто бы не поверил…
        - Ты что, действительно влюбилась в мага?
        «Да!» - хотела выкрикнуть я, но… от осознания этой мысли так больно стало, так…
        - О нет… - пробормотал отец. Прижал к груди, осторожно коснулся волос. Я же закусила губу, чтобы не зареветь в голос. - Доченька, ну почему…
        Кто бы самой на этот вопрос ответил!
        - О Всевышний… Соули, прости. Прости за этот спектакль. Я же был уверен, что ты благоразумная, что ты… Ты же на него весь вечер волком глядела, и я подумал…
        Я дернулась, высвобождаясь из объятий. Прошептала, едва сдерживаясь от плача:
        - Не надо.
        И помчалась к себе.
        Нет, я ни на секунду не забывала, что мы с Райленом не пара и будущего у нас нет. Просто одно дело - знать, а другое - слышать из чьих-то уст. Второе несравнимо больней почему-то.
        Остаток дня провела в своей спальне, за чтением сентиментального романа. Он оказался невероятно грустным, так что поплакала вволю. И над судьбой героини, и над собственной. Домашние вызволять из добровольного заточения не пытались. Единственной, кто осмелилась нарушить уединение, была Фиска - она принесла ужин.
        Едва на землю ступили сумерки, я облачилась в ночную сорочку и забралась под одеяло. Закрывая глаза, строго-настрого запретила себе думать о Райлене и попыталась сосредоточиться на мысли, что сегодня наконец-таки высплюсь.
        О Богиня! Если бы я знала, какие сюрпризы преподнесет эта ночь, я бы вообще спать не ложилась.
        Проснулась от уже знакомого ощущения чужого присутствия, но страха не испытала, даже наоборот - в груди вспыхнула жгучая искорка злости. Просто так мечтала выспаться, а тут…
        Глаза открывать не спешила, прикидывая, кого могла принести нелегкая. В голове вертелись только два образа - тетушки Тьяны и брюнетистого Райлена. Первой проникнуть в спальню проще простого, да и магу, если вдуматься, закрытые двери не помеха. Он мог пробраться в дом заранее, под личиной невидимости. Или, что тоже вероятно, вскрыть дверь заклинанием. О том, что подобные заклинания имеются в арсенале всех без исключения магов, даже моей Искре известно.
        О Богиня! Ну почему мне не хватило смелости признаться родителям? Ведь ясно, что молчание - всего лишь отсрочка. История с кладбищем, мнимой беременностью и явлением мага в мою спальню рано или поздно всплывет. Я все равно получу все, что за такие проступки полагается.
        Но, как бы там ни было, сейчас сдаваться нельзя. Нужно выпроводить Райлена или, если это все-таки тетушка, объясниться и попробовать смягчить наказание - уж очень не хочется провести остаток ночи в магическом оцепенении, выслушивая и без того очевидные претензии.
        С тяжелым вздохом открыла глаза, села и… и поняла - теперь мне точно конец. Самый что ни на есть настоящий. О Богиня!
        От моего крика не то что стекла - стены задрожали. И хотя уже знала, что произойдет дальше, замолчать не могла, ну никак…
        Первым в спальню ворвался отец, следом пара слуг с топорами и мощными переносными фонарями. За ними встревоженной наседкой влетела мамулечка, еще несколько слуг во главе с Фиской. Ну и близняшки, куда ж без них.
        Собственно, только увидав последних, я сообразила закрыть рот, чтобы услышать закономерное:
        - Соули, что случилось?!
        - Кошмар приснился! - привычно соврала я. Вскочила, сгребла в охапку одеяло.
        - Опять? - обеспокоенно спросила госпожа Далира.
        Я истово закивала, подхватила еще и подушку.
        - Что, такой же жуткий? - встряла Лина. Голос прозвучал до того жалобно, что даже папу передернуло.
        - Хуже! - И, обращаясь уже к родителям: - Я сегодня у близняшек ночую!
        Для мамулечки картина была не внове, а вот господин Анрис заметно растерялся. К счастью, спорить и выспрашивать подробности не стал. Я же сделала несколько шагов к двери, потом резко развернулась и помчалась к комоду. Выдвинула верхний ящик, сунула руку под белье и извлекла перевязанную красной лентой пачку - хорошо, что избавиться от нее не успела. Спрятав «подарок» Райлена в складках одеяла, тряхнула головой и, стараясь не стучать зубами от страха, устремилась к выходу.
        Толпа спасителей шустро расступилась, освобождая дорогу. Оклик близняшек настиг лишь в середине коридора:
        - Соули, нас-то подожди!
        Ах, если бы я могла остановиться!
        - Что, тетка вернулась? - делая страшные глаза, пискнула Мила.
        - И она совсем-совсем злая? - Лина собиралась запаниковать, но дверь прикрыть не забыла. Еще и на ключ заперла.
        О Богиня… Я же уже объяснила. Неужели они не слышали?
        - Хуже! Гораздо хуже!
        Одеяло и подушка полетели на первую попавшуюся кровать, я же выхватила бумагу и поспешила к столику для чаепитий.
        - Перо и чернила есть?
        Лина тут же метнулась к комоду, порылась в нижнем ящике, куда девчонки складывали все нужное и ненужное, и пропищала:
        - Есть.
        - Неси.
        Руки после пережитого ходуном ходили, поэтому подробности решила не сообщать. Написала просто и ясно:
        «Господин Райлен!
        Умоляю, спасите нас!!!
        Мы в спальне близняшек. Окно оставлю приоткрытым. Соули».
        Журавлик получился невероятно кривым - с перекошенными крыльями и как будто свернутой шеей. Зато магическая печать удалась как никогда. Я зажмурилась, воображая нахальное, но такое притягательное лицо… и коленки ослабли. О Богиня! Как не вовремя!
        Слова заклинания выговорила с трудом, осторожно вплела в печать образ Райлена. Мила в это время догадалась открыть окно. Снаружи царила ночь - непроглядная, черная, как его глаза. Я выдохнула и отпустила бумажного посланника. Журавлик трудно взмахнул крыльями и скрылся во тьме.
        - Соули, так кто к тебе приходил? - окликнула Лина.
        Я помотала головой - нет, пока Райлен не появится, не скажу. Боюсь, узнав, еще громче меня орать будут. Тогда сказкой про кошмарный сон не отделаемся, придется все-все родителям рассказывать.
        - Не вздумайте гасить свет, - строго напомнила я.
        Взгляд скользнул по комнате, наткнулся на небрежно брошенную шаль. Я тут же подхватила находку и поспешила закрыть щель между дверью и полом - чтобы свет не так сильно заметен был, чтобы мамулечка с ревизией не пришла.
        Девчонки страдали не столько от тревоги, сколько от любопытства. Но смиренно уселись на кровать и по-совиному вытаращили глазки.
        - Он, наверное, не скоро придет… - грустно вздохнула Лина.
        Я тоже вздохнула и, хотя умом понимала, что сестрица права, направилась к окну. Ночная прохлада уже наполнила комнату, но мне даже в одной сорочке жарко было. О Богиня! Что же мы наделали! Во что вляпались?!
        Занавеска вздернулась так неожиданно, что я едва удержалась от крика.
        - Тихо! - угадав мое желание, прошептал маг. - Тихо, госпожа Соули. Это я.
        Очередной черный камзол со сложной вышивкой, шелковая рубашка и уже знакомые, подбитые металлом сапоги. Он легко спрыгнул с подоконника, мазнул взглядом по слегка ошарашенным близняшкам, на меня посмотрел куда пристальней. Уголок его рта чуть приподнялся, а я… Нет, я прекрасно поняла - брюнет иронизирует над ночной сорочкой, которую в прошлый раз старательно от него прятала. Еще понимала - по всем правилам мне положено хотя бы смутиться, но я столько ужасов пережила, что смущаться не хотелось совершенно. Хуже того… Я сделала шаг вперед, еще один, а потом не выдержала и бросилась к нему на шею.
        - Ого! - выдохнул тихонечко, в самое ушко. Уверенно обвил рукой талию. - Госпожа Соули, не знаю, кто вас так напугал, но я ему безмерно благодарен.
        А у меня от ужаса рассудок повредился, не иначе. Потому что вместо того, чтобы возмутиться и осадить нахала, прижалась крепче и задрожала осиновым листом:
        - Тролль…
        - Что? - Тон Райлена не изменился, ну ни капельки.
        - Тролль, - глухо повторила я и лишь теперь осознала, что творю. О Богиня!
        Мячиком отлетела от брюнета, и даже его объятия удержать не смогли. Щеки вспыхнули, уши тоже воспламенились. Короткий взгляд на близняшек - сидят с круглыми-круглыми глазами и беззвучно разевают рты.
        О Богиня! Стыдно-то как!
        - Ну что ж… - тихо сказал маг. - Будем разбираться. Госпожа Соули, будьте добры, подойдите ближе. Не бойтесь, не укушу.
        Мне подходить не хотелось. Совсем-совсем не хотелось!
        - Госпожа Соули… - Райлен устало вздохнул и протянул ладонь. - Тролль, как понимаю, лично к вам пришел. Так что… будьте добры.
        Ко мне? Лично?
        - А… а ауру маскировать не надо?
        - К сожалению, нет. - Ответ сопровождался такой улыбкой, что я едва со стыда не сгорела. - Но если вам хочется…
        - Нет! - выдохнула и все-таки сделала шаг навстречу. И повернулась так, чтобы видеть только комнату и девчонок.
        Райлен хмыкнул, но промолчал.
        Через мгновение над нами зажегся магический светлячок, а два светильника, которые все это время защищали от явления призрачного тролля, погасли. Спальня погрузилась во мрак.
        - Ну наконец-то! - недовольно пробасила тьма.
        Мы с девчонками тихонечко взвизгнули.
        Глава 15
        С последней встречи тролль изменился довольно сильно…
        Он как будто возмужал. А еще обрел все недостающие органы. Взамен утерянной плоти, разумеется. Теперь огромную лысую голову украшали уши и приплюснутый нос, а на месте пустых глазниц с проступающими черепными костями щурились самые обычные глаза. Ну то есть не обычные, а тролльи - маленькие, с вертикальными зрачками.
        В отличие от призрака тетушки Тьяны призрак тролля светился не белым, а зеленоватым светом и имел куда более четкие контуры. Еще из-за роста в комнате он помещался с трудом, пригибал голову. Ну и… голым был. Совершенно голым. И признак его мужественности, за счет все того же невероятного роста, болтался как раз на уровне глаз…
        Я нервно сглотнула, но прежде чем успела покраснеть, осознала себя прижатой к мощной, вполне себе материальной груди. Причем прижата оказалась лицом. И руку на затылке ощутила - ту самую, которая не позволяла обернуться, чтобы… проявить вежливость и хотя бы поздороваться с призраком. Вторая рука плющом обвилась вокруг талии, отпускать так же не собиралась.
        - Отвернулись, быстро! - Тихий рык мага адресовался близняшкам. - А ты прикройся!
        В ответ раздалось насмешливое:
        - Что, комплексуешь?
        Я невольно нахмурилась, пытаясь сообразить, в чем подвох.
        - Конечно, - равнодушно ответил брюнет. - Особенно по утрам. Как вижу, что балдахин над кроватью не топорщится, так сразу и начинаю…
        - А ты балдахин пониже повесь, - посоветовал призрак.
        - И что? На четвереньках под него забираться? - фыркнул маг.
        - Так ли на четвереньках? - усмехнулся зеленый.
        - Хочешь проверить?
        - Мечтаю! - хохотнул тролль.
        И прежде чем я успела задать принципиальный вопрос: «А вы, собственно, о чем?» - Райлен сменил тон и перешел к делу:
        - Ты зачем пришел?
        Раздался тяжелый вздох и грустное:
        - Понимаешь, тут такое дело… Я за Грань уйти не могу.
        - Как это?
        - А вот так. Не пускает меня, и все.
        - Что, незаконченные дела? Жажда жизни? Месть? - продолжал допрос Райлен.
        Тролль на мгновение задумался.
        - Есть такое, но я смирился. В самом деле смирился. Я действительно хочу уйти. И не могу.
        - Как давно это понял?
        - Да почти сразу.
        - А почему пришел только сейчас?
        - Так ведь… - Призрак как будто замялся, после усмехнулся и, выдержав долгую паузу, объяснил: - Вчера ее не было, а все остальное время тут эта тетка дурная ошивалась.
        - Тетушка Тьяна? - пискнул голос. То ли Лина, то ли Мила - не разобрать.
        - Именно, - подтвердил зеленый.
        Я дернулась в попытке отстраниться и обернуться, но пересилить Райлена не смогла. Страх, связанный с появлением тролля, отступил, и я осознала всю щекотливость своего положения. А еще… ощутила исходящий от Райлена жар, уловила горьковатый запах парфюма и начала таять. Почти как тогда, во время дурборского вальса.
        - И чем тебе не угодила эта милейшая женщина? - продолжал маг. - Заблокировать тебя она не могла, изгнать тоже.
        - Милейшая? - возмутился призрак. - Ты уверен, что мы об одной и той же тетке говорим? - И спустя несколько мгновений пояснил: - Я с ней еще на кладбище столкнулся, после того как ты мой дух освободил. Познакомились, так сказать…
        - Ты ее впечатлил? - Брюнет почему-то усмехнулся.
        - Еще бы! - Тролль тоже развеселился.
        Странные они…
        - Так что с переходом?
        В спальне воцарилась тишина. Наверное, если б я видела выражения лиц, то догадалась бы, с чем связано молчание, но… но тепло Райлена опьяняло, и мне было почти безразлично.
        - Ну же! - подтолкнул брюнет. В голосе прозвучали стальные нотки.
        - Ладно. Все равно с самого начала знал, что придется делиться…
        - Делиться чем? - встряла Лина.
        Опять пауза, и вместо ответа тролля писклявый голосок Милы:
        - Господин Райлен, а может, отпустите Соули? Он же уже прикрылся.
        - Разве? - Маг удивился так искренне, что я вздрогнула и тут же поняла - Мила не врет.
        - Господин Райлен! - Я планировала возмутиться, но вместо этого смутилась. Окончательно и бесповоротно.
        - Госпожа Соули?
        Дернулась, но спаситель даже не подумал отпустить.
        - Господин Райлен…
        Всего на миг вообразила лица сестер и… нет, смутиться сильней было просто невозможно.
        - Господин Райлен, отпустите немедленно! - прошептала я.
        - Уверены? - словно невзначай касаясь виска губами, вопросил брюнет.
        Видимо, на мне все тот же страх сказался. А может, сентиментальный роман, тот самый, над которым весь вечер плакала, повлиял. Ну или… или трехрогая гидра на вершину горного хребта взобралась и, приложив лапу к сердцу, пропела гимн Верилии… В общем, не знаю почему, но мне так захотелось сказать «нет». И… и я бы, наверное, так и поступила, если бы не глумливый смешок призрака.
        - Господин Райлен! - воскликнула и вырвалась из кольца рук. - Не смейте! Никогда! Никогда больше!
        Брюнет расплылся в улыбке:
        - Госпожа Соули…
        Стараясь не думать о произошедшем, резко развернулась к троллю, да так и застыла.
        - О Богиня! О Всевышний!
        Он действительно прикрылся. Причем так, что даже намеков на признак мужественности не осталось. Нашим взорам открывался лишь мощный торс, широченные плечи, руки с подчеркнуто развитой мускулатурой и лысая голова, увенчанная маленькими, остроконечными ушами. Этот самый торс… он прям из пола рос. Мне хватило мгновения, чтобы понять, куда делась нижняя часть туловища, и оказаться на грани обморока.
        От потери сознания спасла здравая мысль, которую и озвучила. Заикаясь, но все-таки:
        - Господин тролль, а… а вас только мы видим?
        Призрак одарил недоуменным взглядом. После пожал плечами, ответил:
        - Нет. Все у кого глазки есть.
        Обморок стал ближе и много желанней. Просто под нами комната Фиски - старшей служанки и первой маминой помощницы по совместительству. И у Фиски позавчера микстура от бессонницы кончилась.
        - Господин Райлен! - выдохнула я, не скрывая ужаса.
        - А я-то тут при чем? - отозвался гад брюнетистый. Ему было весело. Очень весело.
        Тролль тоже приободрился, заломил бровь в деланом удивлении. А потом наклонился - лысая голова исчезла в полу, чтобы через мгновение вынырнуть с самой гадкой ухмылкой, на какую способна.
        - Господин Райлен! - Я все еще надеялась достучаться до разума штатного мага города Вайлеса. Увы, тот либо спал, либо вообще отсутствовал - Райлен и не думал призывать призрака к порядку, давился смехом. Пришлось обратиться к самому: - Господин тролль!
        - Госпожа Соули? - явно передразнивая кое-кого, отозвался призрак.
        О Богиня! Только не говори, что эти двое спелись!
        Я задохнулась от возмущения и сжала кулаки. Понимала: тролль - призрак, но желание съездить по клыкастой физиономии было стократ сильней разума. Я бы так и сделала, невзирая на защитный круг и прочие премудрости, если б не Мила.
        - А мы сокровища делить будем или как? - хмуро спросила сестричка.
        Тролль бросил быстрый взгляд на мага, и спальня содрогнулась от дружного, глумливого хохота.
        Я вновь оказалась на грани нервного обморока, словно в полусне повернулась к Райлену. Он что, не понимает? Нас же услышат!
        - Все под контролем, - заметив мою оторопь, сообщил брюнет. И, сделав странный пасс рукой, стремительно вышел за пределы светового круга.
        - Господин Райлен!
        Меня проигнорировали.
        - Что, уже выяснил, кто я? - усмехнулся тролль.
        - Конечно. - Маг отвесил учтивый, но не самый низкий поклон. Сказал: - Рад приветствовать, господин Хашшр. Я принадлежу к роду Даоров.
        - Ах, Даоры… - протянул призрак. - Слышал, слышал…
        - Так что с переходом?
        - А все просто. Мы думали, она одна, а их несколько.
        - То есть?
        - То есть я не могу уйти за вашу, - слово «вашу» призрак подчеркнул, - Грань. Она другая, она меня не пропускает.
        - Хм… Значит, никаких расовых локаций? Хм… интересная новость.
        - Я надеюсь, это останется между нами, Райлен. Я же могу называть тебя просто Райленом?
        - Я вообще-то почти герцог, - ухмыльнулся брюнет.
        Зеленый засмеялся. Маг, впрочем, тоже. А я… ну в смысле мы… мы не выдержали.
        - Господин Райлен! - Слаженный трехголосый оклик заставил брюнета подскочить на месте. Зато тролль…
        Это было так странно и так… знакомо. Призрачные глаза вспыхнули алым, рот ощерился, руки-лапы взлетели вверх, демонстрируя полупрозрачные, но все еще страшные когти.
        - Мама… - прошептала я и невольно отступила. Девчонки просто прижались друг к другу и вытаращили глазки.
        - Простите, - спустя мгновение сказал тролль. Он снова стал нормальным. В смысле - таким, каким был до нашего дружного крика. Добавил виновато: - Память тела частично перешла…
        Я не поняла ни слова. Близняшки, вероятно, тоже. Но высовываться за черту вслед за Райленом расхотелось всем. Ну а Райлен…
        Маг не то что улыбку утратил, он будто окаменел. Глядел остро, причем исключительно на меня.
        - Что? - вопрос вырвался сам. Я говорить не хотела. Я вообще мечтала провалиться под землю. В смысле вниз, к Фиске.
        - Госпожа Соули, - с укором сказал черноглазый.
        А я вдруг поняла - он переживал, узнав о нашем приключении на меже. О Богиня, ну разве такое возможно?!
        - Госпожа Соули, надеюсь, теперь до вашего сознания дошло, насколько вы рисковали, когда обращались к некромантии?
        Вообще-то до меня дошло еще в тот миг, когда это чудище издало первый рык и покрытая меленькой травкой земля начала вспучиваться. Но ведь пути назад не было.
        - А мы ее предупреждали, - тихонечко протянула Мила.
        - Ага, - поддержала младшенькая. - Два часа отговаривали.
        Я в онемении уставилась на близняшек. Нет, ну надо же!
        Только сестрички, видать, очень хорошо мой наказ запомнили - решили отпираться до тех пор, пока у окружающих даже малейших подозрений не останется.
        - Мы ведь с самого начала говорили: умертвие - это не хомячок и не белочка, а… а… - Лина запнулась, пытаясь подобрать сравнение.
        - А умертвие! - закончила мысль старшенькая. - Оно и укусить может…
        - И обидеть! - вновь подключилась Лина.
        - И вообще, приличным девушкам по кладбищам гулять не следует.
        - Им в других местах гулять полагается, - важно пояснила младшенькая.
        - Но Соули была непреклонна. Сказала - как хотите, а умертвие подниму. Иначе перед господином Райленом неудобно. Иначе он нас засмеет.
        Откровения близняшек оборвал тролль:
        - Кровь оборотней?
        - Ага, - кивнул Райлен. - В активной фазе.
        - У…
        Маг шумно вздохнул, одарил меня еще одним осуждающим взглядом и вновь обратился к призраку:
        - Пойдем. Тут поговорить не удастся - это во-первых, а во-вторых, девушкам поспать нужно.
        - Особенно вон той, синеглазой? - усмехнулся монстр недобитый.
        Лица Райлена я не видела, а вот тролль, который видел мага преотлично, расплылся в широкой-преширокой улыбке.
        - Пойдем! - резко скомандовал маг.
        - Не могу. Привязка.
        - Так я тебя не в Вайлес приглашаю. - Брюнет был невозмутим и строг. - На кладбище!
        - Не могу… - Призрак даже руками развел. - Я не к месту гибели тела, я к ней привязан.
        Кивнул он, разумеется, на меня.
        - Погоди. Это невозможно. Ты не родственник. И вообще чужак. В этом мире единственной твоей привязкой может быть…
        Зеленый жестом прервал мага, горько усмехнулся:
        - В учебниках моего мира написано то же самое, но в этот раз все оказалось иначе. Она - родственная душа.
        - Что?!
        - Что слышал. У меня привязка, как к родственнице.
        Райлен посмотрел странно, а я, кажется, поняла, о чем думает, и поспешила заверить:
        - Тролли дедушку не кусали!
        - А бабушку? - вопрос прозвучал серьезно, но уголки его губ дрогнули.
        - Господин Райлен!
        Брюнетистый нахал подмигнул и повернулся к монстру:
        - Это из-за ее эмоций?
        - Вероятнее всего. - Призрак нахмурился, почесал когтем подбородок. - Знаешь, я так остро ощущал все это. Сперва страх, потом сочувствие, жалость… и даже боль, когда… ну ты помнишь.
        - Она плакала, когда ты уходил.
        - Вот именно.
        - И насколько сильна привязка? - помолчав, спросил Райлен.
        - Очень сильна. Я вчера ночью под стенами ратуши очнулся.
        И тут я не выдержала:
        - Может, вы наконец перестанете говорить загадками и объясните, что происходит?!
        Эти двое переглянулись и дружно вздохнули.
        - Ладно, госпожа Соули. Попробуем, - нехотя согласился маг. - Вы только присядьте, рассказ может затянуться.
        Слово, как ни удивительно, взял именно Райлен. Сделав несколько задумчивых шагов по комнате, маг повернулся к нашей троице и сказал:
        - Это произошло сто двадцать лет назад… Господин Хашшр, один из ведущих магов пятого мира, прибыл к нам в составе дипломатической делегации. Визит был тайным, так как на тот момент назревал конфликт пятого и шестого миров. Тролли пришли, чтобы заручиться поддержкой. Вернее, убедить людей не вмешиваться, в частности не оказывать помощь гоблинам. А мы действительно могли помочь. Гоблины не знают магии как таковой. Они, как вам наверняка известно, практикуют шаманизм. Чем шаманизм от магии отличается - объяснить?
        Мы с близняшками бодро кивнули.
        - Главное отличие - магия направлена вовне, а шаманизм - явление, условно говоря, внутреннее. Маг прямо воздействует на внешнюю среду, а шаман если и воздействует, то опосредованно. Шаман пытается повлиять на сущность мира, на его тонкий план, и если изменения тонкого плана будут эффективны, произойдет и перестроение плана материального. Скорость перестроения материи зависит от качества и силы воздействия на тонкий план, но во всех случаях эффект возникает с задержкой. Магия быстрей, а шаманизм качественней…
        О Богиня! Какой же он нудный! В смысле умный.
        - А если… попроще? - пропищала Лина.
        - В условиях боя шаманизм бесполезен. То есть владеющие магией тролли изначально в фаворе. Вмешательство человеческих магов могло сильно подпортить раскладку, поэтому тролли и пришли просить, чтобы мы не вмешивались. И воспрепятствовали переходу в шестой мир эльфов, если те вдруг решат оказать гоблинам магическую поддержку.
        Райлен выдержал паузу, после добавил со смешком:
        - Девочки не смотрите на меня так. В жизни всякое случается, а уж в политике тем более. Ну и что что эльфы гоблинов ниже нечисти ставят? Сегодня так, завтра этак.
        Мы переглянулись. Нет, может, Райлен и прав - вон госпожа Дюи жену мэра терпеть не может, но как что от городской администрации нужно - так в комплементах рассыпается, что соловей заслушается. Но представить эльфов, помогающих… хоть кому-то?! Это выше воображения.
        - Встреча состоялась в Верилии, как самой нейтральной на тот момент стране, - продолжал брюнет. - Договоренности были достигнуты, делегаты уже проследовали к порталу перехода, когда… а вот тут данные немного расходятся, но смысл в том, что господин Хашшр вдруг сорвался с места и помчался прочь из зала, расшвыривая стражу. Часть магов бросилась в погоню, а глава делегации людей - это был король Дурбора, как ни странно, - настоял на немедленном выдворении остальных троллей за пределы мира.
        - И тролли ушли? - изумилась Мила. Красноречиво покосилась на нашего зеленого гостя - мол, вон какие большие, куда людям против них.
        - Ушли. - Райлен странно вздохнул. - Но датчики портала показали, что не хватает не только господина Хашшра. Хотя остальные, по свидетельствам очевидцев, никуда не убегали… Вместо одного из делегатов в портал вошла иллюзия.
        Тролль громко хмыкнул, привлекая внимание к своей персоне. Сказал, не пряча грустной улыбки:
        - А ты неплохо осведомлен. Архив Ордена?
        - Он самый, - отозвался Райлен.
        - И что было дальше? - спросил зеленый. Словно не знал.
        Впрочем, этой части истории он действительно знать не мог…
        - А дальше несколько лет безуспешных поисков, скандал с пятым миром, потому что отказались давать объяснения случившемуся, громкий внутренний скандал - обоюдные подозрения в намеренной диверсии и тайных планах привлечь парочку троллей, в том числе господина Хашшра, к локальным конфликтам. Ведь возможности троллей несколько отличаются от наших, они владеют некоторыми навыками, которые крайне ценны, например, в разведке…
        - О как! - рыкнул призрак. Правда был при этом хмур, даже слишком.
        Райлен не обратил на реакцию новообретенного приятеля никакого внимания.
        - А после локальные конфликты переросли в две войны - Дурбора и Верилии, и Дурбора с королевством Кром. Основным катализатором послужили два сильнейших всплеска магии, имевших постороннюю природу. Природу пятого мира.
        В спальне воцарилась тишина. Тролль явно загрустил, а мы с девчонками… ну не столько загрустили, сколько удивились - ведь в учебниках совсем другие причины войны с Дурбором написаны.
        - Так за кем ты погнался? - Райлен резко повернулся, в упор уставился на полупрозрачного оппонента.
        - За предателем.
        Мы с близняшками затаили дыхание и обратились в слух.
        - Вождь северных племен Цулик воспользовался переговорами, чтобы украсть одну вещицу. Это за ним я погнался и из-за него оказался здесь.
        - Это Цулик тебя убил?
        Тролль клацнул зубами, усмехнулся.
        - Почти. Мы полгода играли в догонялки и прятки, а встретились… случайно, в окрестностях Вайлеса, как понимаешь. Сцепились. Я нанес Цулику смертельную, как казалось на тот момент, рану. Он тоже в долгу не остался - ослепил. Мне пришлось отступить и схорониться, чтобы хоть частично регенерировать. Не прошло и трех дней, как на мое убежище наткнулись люди. Вот они-то и завершили дело Цулика.
        - А вещица? Что это?
        - Извини, маг. Не скажу. Да и какая теперь разница?
        Райлен упорствовать не стал, только посуровел еще больше.
        - А Цулик? Как, по-твоему, он выжил?
        - Не знаю. С такими, как он, все возможно.
        - Почему тролли не дали разъяснений, почему не сказали людям, что происходит? Они же поняли, за кем ты гнался.
        - Извини. Эти вещи тебя не касаются. Все уже случилось, историю не изменить, войны не переиграть.
        - А последствия? - продолжал настаивать Райлен. - Что, если твоя вещица…
        Зеленый прервал жестом, снова ухмыльнулся.
        - Артефакт не вечен. Полувека в вашем мире достаточно, чтобы лишить его силы и разрушить. Он неопасен для вас. - И подчеркнул почти зло: - Эта история закончилась.
        Короткая стычка взглядов, сжатые кулаки Райлена и подчеркнутая расслабленность тролля заставили встрепенуться.
        - А что с вами было потом? - пискнула Мила. - После… смерти?
        - То же, что и со всеми, - не глядя в нашу сторону, сообщил призрак. - Полузабытье. Бессмысленные попытки уйти за Грань, прогулки вдоль межи и прочие безобидные развлечения неупокоенного духа. До тех пор, пока не появились вы…
        Райлен опять напрягся. Он напоминал каменного человека, который, ко всему прочему, лом проглотил.
        Мне вдруг так совестно стало. Эта поза, сжатые губы, холодный блеск глаз… Едкие комментарии или ругань куда лучше, честное слово!
        - А вы в самом деле хотели нас съесть?
        Вопрос принадлежал Лине, но суть была в другом. В голосе сестрички прозвучало самое настоящее кокетство. Я от такого поворота событий совсем растерялась.
        - Конечно, хотел, - сказал монстр. Громко клацнул зубами.
        - Ой! - откликнулась младшенькая.
        - Ой-ой! - поддержала Мила и расплылась в улыбке.
        Брюнет осуждающе покачал головой.
        - Девушки, это не повод для шуток. Между господином Хашшром, которого видите сейчас, и тем, которого вы подняли из могилы, - пропасть. Будучи умертвием, он действительно хотел вас убить. И убил бы, если б не зелье.
        Сестры не поверили, а Райлен предпринял еще одну попытку вразумить - видимо, на будущее:
        - Дух, привязанный к мертвому телу, в отличие от духа освобожденного, не осознает себя. Если упростить, это объясняется тем, что связь души с мертвым, разлагающимся куском мяса, эту самую душу отравляет. Душа, привязанная к трупу, чувствует себя примерно так же, как человек в горячке. Оборвать связь может уход за Грань, к которому инстинктивно стремятся все души, либо полное уничтожение тела.
        - Поэтому господин Хашшр сейчас разумен, а тогда… зверем был? - спросила тихо-тихо, но услышали все. И тролль в том числе.
        - Да, - отозвался зеленый. Хмыкнул и добавил: - Не краснейте, госпожа Соули. Я не обиделся. Более того, я крайне благодарен вам за…
        - …выходку, - подсказал маг. Суровый, как штормовая волна.
        Призрак растянул губы в улыбке, еще больше обнажая и без того внушительные клыки.
        - Если бы не вы, мне еще тысячу лет, а то и больше, неупокоенным духом жить пришлось. Как вы могли заметить, плоть троллей разлагается крайне медленно.
        Я кивнула, но краснеть не перестала. О Богиня, как я могла проявить столь жуткую бестактность? Назвать этого учтивого господина зверем?
        - Теперь, как несложно догадаться, - продолжал призрак, - у меня одно желание, последнее - уйти за Грань. Среди живых мне делать нечего. Тем более среди людей.
        Мы с близняшками слаженно кивнули. Да, это понятно.
        - Но уйти, как оказалось, не могу. Ваша Грань меня не пропускает. Следовательно… мне нужно вернуться домой и попробовать снова. Вот тут-то мне и нужна помощь. Госпожа Соули, вы ведь не против прогулки в пятый мир, а?
        Я нервно сглотнула и уставилась на Райлена.
        О Богиня! Во что я ввязалась?!
        Глава 16
        Утро началось с явления Фиски. Старшая служанка и первая мамина помощница выглядела непривычно растерянной.
        - Девочки, как спалось? - тихо спросила она.
        Мы нервно переглянулись и даже зевать перестали.
        - Хорошо, - осторожно ответила я на правах старшей.
        Фиска тем временем прошлась по комнате и, словно невзначай, заглянула в каждый угол, в шкаф, и даже за гардины нос сунула.
        - Ничего странного ночью не видели?
        - Нет…
        - И не слышали?
        - Нет, - включилась в игру Мила.
        Лина же стрельнула глазками, спросила хитро:
        - А ты?
        Румянец, окрасивший щеки старшей служанки, по цвету напоминал спелый томат, но это полбеды… а беда в том, что меня тоже в жар бросило. О Богиня! Когда господин Хашшр был для нас просто троллем, вопрос его наготы… ну, он в другой плоскости лежал. А вот теперь… Мама! Стыдно-то как!
        - Ничего я не видела, - пробормотала Фиска и стрелой вылетела из комнаты. Уже из коридора крикнула: - Будьте добры одеться. У нас гости.
        - Кто? - дружно возопили мы.
        В ответ прилетело едва слышное:
        - Господин штатный маг.
        О Богиня!
        Я вскочила с постели и, ничуть не смущаясь неподобающего вида, помчалась в свою комнату. И лишь когда распахнула шкаф, вздрогнула, осознав - что-то стряслось. Точно стряслось, потому что причин для официального визита у Райлена нет. Он вообще должен был в полночь прийти!
        Одевалась быстрей, чем бежит пойманный на горячем вор. Заклинания для завивки локонов творила, даже не задумываясь о словах и пассах. Шпильки подкалывала уже на ходу, под торопливый стук собственных каблуков.
        - Соули? - удивленно воскликнула мамулечка, отрываясь от чашки. - Ты почему так рано?
        Я окинула столовую нервным взглядом, но никого, кроме госпожи Далиры, не обнаружила.
        - А… - хитро протянула мамулечка. - Фиска доложила, да?
        - Где они? - Сердце почему-то совсем с ума сошло, а чувство тревоги усилилось до предела.
        - В кабинете.
        Изобразив неглубокий, но очень почтительный реверанс, я развернулась и поспешила покинуть столовую. Увы, маму мой побег не устраивал.
        - Соули! - строго позвала она. - Ты что там забыла?
        Ой, а ведь действительно… Чем объясню свое вторжение? Ворваться без повода точно не могу - это как минимум неприлично.
        - Я… я книжку потеряла. Вернее, не потеряла, а оставила. И именно в кабинете.
        Родительница неодобрительно покачала головой, отодвинула чашку. Я не посмела продолжить путь - застыла в ожидании отповеди. Все верно, мое поведение не только недостойно юной воспитанной девушки, но и в высшей степени возмутительно.
        - Эх, видела бы тебя тетушка Тьяна… - Мамулечка горестно вздохнула, а потом подмигнула и сказала: - Пойдем! Если поторопимся, к самому началу успеем!
        Прежде чем я опомнилась, госпожа Далира вскочила со стула и с легкостью игривого жеребенка помчалась к кабинету супруга.
        О Богиня! Мир точно сошел с ума!
        Через пять минут мы с мамулечкой оказались в кладовке, бок о бок с хозяйственным инвентарем. Место сперва вызвало недоумение, но, когда родительница проворно подцепила и вытащила один из кирпичей кладки, все стало ясней ясного.
        - Зачем вы приехали, господин Райлен? - Голос отца звучал сухо.
        - Я хотел бы обсудить вот это, - ответил визитер.
        В кладовке царил полумрак - свет пробивался в единственное крошечное окошко над дверью. Но я таки увидела, как зло сощурились глаза мамулечки. Она, в отличие от меня, поняла, о чем толкует Райлен. Жаль, спросить не представлялось возможным: ежу ясно - если нам слышен разговор в кабинете, то и там наши перешептывания будут слышны.
        Отец выдержал паузу, сказал:
        - Хорошо. Хотя, как по мне, обсуждать нечего.
        - Ну как это нечего… - В интонациях мага прозвучало раздражение. Послышался легкий стук каблуков - брюнет явно расхаживал по отцовскому кабинету.
        Я невольно поежилась, бросила еще один взгляд на мамочку. Госпожа Далира была крайне сосредоточена, тянулась ухом к заветной полости в кладке.
        Папа не выдержал первым:
        - Господин Райлен, я не склонен думать о вас плохо. Более того, я уверен, что симпатия к Соули, которую вы выказали на балу, искренняя. Но это ничего не меняет. Мы простые люди, мы живем в маленьком городе, где свои традиции, свои законы и сплошь ядовитые языки. Никто не осудит вас, но Соули… На ней на всю жизнь останется клеймо девушки второго сорта.
        - И поэтому вы просите меня впредь не приближаться к Соули и даже не смотреть в ее сторону? Неужели вы думаете, что мое равнодушие заставит кумушек эти самые языки прикусить?
        - Да.
        Снова тишина. Недолгая, но какая-то тяжелая. Даже через стену напряжение чувствуется.
        - Господин Анрис, я понимаю ваше беспокойство, но сопротивляться слухам о нашей свадьбе не буду.
        - Это еще почему? - возмутился папа.
        - Потому что я не собираюсь ставить Соули в положение, о котором вы беспокоитесь, - невозмутимо заявил брюнет.
        Папа, кажется, растерялся:
        - Простите, господин Райлен, но… что вы имеете в виду?
        Опять пауза, только теперь звенящая.
        - Я не собираюсь жениться на другой девушке, господин Анрис. Я намерен жениться на Соули.
        За стеной что-то упало и звонко разбилось. В нашей кладовке тоже… едва не упало - мамочка случайно спихнула швабру, а я так же случайно поймала.
        - Простите, мне послышалось… - начал было отец.
        - Нет, не послышалось, господин Анрис, - спокойно перебил Райлен. - Я планировал этот разговор несколько позже, когда смогу говорить не только о намерениях… но раз обстоятельства складываются таким образом, повторю - я намерен жениться на Соули. На Соули, и ни на ком другом.
        Папа, видимо, онемел, потому что спустя минуту вновь послышался уверенный голос мага:
        - Понимаю, сейчас эти планы кажутся несбыточными, но поверьте, господин Анрис, я делаю все, чтобы воплотить их в жизнь. Как только получу согласие герцога Даорийского - а я его получу! - мы с Соули поженимся.
        Отец все-таки опомнился, спросил тихо, но сурово:
        - А ты ничего не забыл?
        - В смысле?
        И снова тишина, и короткий смешок Райлена:
        - Простите, господин Анрис. Я, естественно, попрошу вашего согласия на этот брак, чтобы соблюсти формальности.
        - Формальности? - Что-то зловещее в голосе папы появилось. Я даже дрожать начала. - То есть ты уверен, что отказать тебе не смогу?
        - Мне сможете. А вот Соули не откажете. Ваша дочь любит меня, вы же видите. - Последние слова прозвучали тихо, с какой-то особой… нежностью, что ли.
        Сердце сперва споткнулось, потом вообще позабыло, как стучать нужно. А мамулечка, кажется, дышать разучилась и окаменела заодно.
        - Нет. Не вижу, - выпалил папа.
        - Что?..
        - Не вижу, господин зазнайка! Не вижу! И вообще не понимаю, откуда у вас такие, с позволения сказать, знания!
        А вот теперь Райлен растерялся. Причем не на шутку.
        - Но… но ведь она…
        - Что она? Что?! Улыбалась? Была любезна? Танцевала?
        Видимо, маг кивнул, потому что ответа мы не услышали, а отец продолжил:
        - Соули девочка воспитанная. Она даже ядовитой змее улыбнется, если того потребует этикет. И любезность проявит, не задумываясь. Ну а танцы… если б не ваша настойчивость, Соули ни за что на паркет не вышла бы. Не кривитесь, господин зазнайка, я заметил, с какой неохотой дочь принимала вашу руку.
        Брюнет молчал, а мне становилось страшней с каждой секундой.
        О Богиня! Только бы Райлен не начал спорить! Только бы не выдал…
        - Я должен поговорить с Соули, - хрипло сказал гость. - Немедленно.
        Вздрогнув, бросила жалостливый взгляд на маму. Та почему-то улыбалась, причем до того лучисто, что казалось - в кладовке стало куда светлее.
        Отец громко фыркнул, спросил насмешливо:
        - И что вы ей скажете, господин маг?
        Опять пауза, тяжелый вздох и усталое:
        - Ах вот к чему вы клоните, господин Анрис… - Нервный смешок, еще один, и совсем неожиданное: - Простите, господин Анрис. Забылся. Вы хотите знать, как я отношусь к Соули? Я люблю ее. Причем люблю так давно, что… что самому эта любовь кажется настолько явной, настолько очевидной. Мои чувства только слепец не разглядит.
        - Я слепец, - признался папа. Голос не потеплел, ну ни капельки. А мамулечка тихонечко вздохнула и, поймав мою ладонь, крепко сжала пальчики.
        Лучше бы она мне во-он ту швабру подала! Потому что удержаться на ногах оказалось ой как непросто!
        - Да, и не вы один, - сказал брюнет. Мне почудилась горечь. - Мой отец тоже не верил… до тех пор, пока не узнал о моем назначении на должность штатного мага Вайлеса.
        - Только не говорите, что приехали в нашу глухомань ради Соули.
        - Вы считаете, что ваша дочь недостойна таких жертв?
        - Опять хамишь? - рыкнул отец.
        - Извините. - Раскаяния в голосе мага не было. - Просто я устал отбиваться от нападок. Устал оправдываться.
        - Я на тебя не нападал!
        - Конечно… Конечно, господин Анрис. Вы всего лишь прислали мне письмо с требованием не приближаться к Соули и не глядеть в ее сторону.
        - Господин Райлен!
        О Богиня… Если так пойдет и дальше, то драки не избежать. Ну что на них нашло? Ведь взрослые, воспитанные люди.
        - Господин Анрис, простите, - тихо сказал маг. - Последние два года я только и делаю, что борюсь за право быть рядом с той, которую люблю. Я действительно устал. Очень устал. Сперва друзья, потом отец, теперь вы… Я рассчитывал на вашу поддержку, господин Анрис, а вы… вот так, письмом, без объяснения причин, лишаете меня…
        - Вы сумасшедший? - не уверена, что это вопрос был.
        - Хуже, господин Анрис. Я одержимый. И одержим, как не трудно догадаться, вашей дочерью.
        В этот раз тишина длилась особенно долго. Наконец папа сказал:
        - Может, расскажете все как есть?
        - Ладно. Попробую… Это случилось два года назад. Линар как раз поступил в аспирантуру и переселился в наше общежитие. По случаю появления новеньких устроили небольшую пирушку. Линар перебрал, и так вышло, что именно мне пришлось тащить его в комнату. Вот тогда-то я и увидел портрет госпожи Соули. Чемоданы были еще запакованы, а ее портрет уже стоял на письменном столе… Меня словно молнией поразило.
        Сперва решил, что это возлюбленная, позавидовал всем сердцем. А на следующий день не удержался, спросил. Линар объяснил, что к чему, а я задумался. Я же не мальчик, господин Анрис. Я видел женщин, разных женщин! Но ни одна из них не занимала мои мысли дольше пары часов, а тут… Я начал заговариваться на лекциях, которые читал вместо профессора Дандроа, замирать в разгар тренировочных боев, путать заклинания… потому что перед глазами всегда, каждое мгновение, стоял ее образ.
        Желая избавиться от наваждения, выпросил у Линара ее портрет. Не навсегда, на время. Смотрел, вглядывался, в надежде найти недостатки и забыть, но… но увы. Только хуже стало. Тогда попросил Линара рассказать больше. Объяснить, какая она в жизни. И он рассказал… так рассказал, что, когда я выбрался на несколько дней в Даор и столкнулся со своей невестой, которую по случаю моего визита привезли в родовой замок, разорвал помолвку. Даже вообразить не можете, какой был скандал.
        Отец очень доходчиво объяснил, насколько я не прав. Впрочем, я и без него знал, что столь импульсивные решения и поступки - непозволительная роскошь для аристократа моего уровня. Из Даора я улетел с четким намерением забыть синеглазую девушку с портрета… И так как опыт общения с Линаром доказывал, что ни одного дурного слова о сестре он не скажет, я решился на небольшое преступление. Выкрал ее письма. Вы же знаете, письма могут сказать о человеке многое. Эта переписка стала последней каплей. Я понял, что окончательно и бесповоротно влюбился.
        Сохранить чувства в тайне не удалось. Впрочем, я и не пытался. Друзья моей привязанности не поняли, осмеяли. Но этого им оказалось мало, и вскоре… вскоре я стал кем-то вроде подопытной мыши. На мне пробовали все приворотные зелья, ко мне приводили всех симпатичных студенток и… нестуденток тоже. Звучит смешно, но поверьте, когда, возвращаясь в комнату после изнурительного дня занятий и тренировок, находишь там очередную голую девицу, радости не испытываешь.
        Потом весть дошла до отца… Он тоже не порадовался. Начал убеждать… сперва, потом, когда понял, что убеждения не действуют, угрожать. Я взбеленился и заявил, что раз так, то любовью дело не ограничится. Я женюсь. Мне пригрозили отречением и лишением титула. Я, как видите, не сдался. Более того, добился назначения в Вайлес.
        А потом увидел Соули. Увидел и понял, что образ, который два года жил в моих мыслях, не мечта - реальность. Вот вы могли бы отказаться от ожившей мечты, господин Анрис? Я точно не смогу. И отнять ее не позволю.
        Господин Анрис ответил не сразу.
        - Действительно одержимый… - пробормотал он. И добавил уже четко: - А сказать все это помягче не мог?
        - Мог. Но я предпочитаю говорить прямо, если есть такая возможность.
        - Ясно… Ясно… - задумчиво протянул папа. - Вы завтракали, господин Райлен?
        Мы с мамулечкой вздрогнули. Родительница подхватила вынутый из стены кирпич и проворно вернула на место. Я же застыла соляным столбом - даже дрожать перестала. Щеки пылали, уши горели факелами. О Богиня! Только не это! Я не смогу посмотреть ему в глаза после того, что услышала! Я… я…
        Госпожа Далира сделала знак молчать и приоткрыла дверь, мне совсем дурно сделалось. И сразу вспомнился сентиментальный роман «Мой ненаглядный вампир», в котором героиня тоже за возлюбленным шпионила, пытаясь разгадать его тайну. Ее на подглядываниях так и не поймали, значит… значит у нас тоже шанс есть?
        - Идем, - шепнула мамулечка и первой выскользнула из кладовки.
        После полумрака дневной свет, льющийся в высокие окна, показался ослепительным. Я тихонечко ойкнула, прикрыла глаза рукой. Мама, как человек бывалый, поморщилась, и только. Дала минуту на передышку, после порывисто обняла и шепнула:
        - Смотри прямо и не смей краснеть! Мы ничего не знаем! Мы ходили в цветник, проверить, не распустился ли черный ирис, который на прошлогодней ярмарке элитных сортов купили!
        О Богиня! После такого напутствия я покраснела еще сильнее.
        - Соули! - От маминой игривости и следа не осталось. - Соберись!
        Я вдохнула поглубже и кивнула, хотя уверенности не чувствовала. О Богиня!
        Неспешная прогулка по коридору, поворот, еще один поворот, и мы в столовой.
        - О! - радостно воскликнула мамулечка. И, присев в легком реверансе, добавила: - Добрый день, господин маг. Какими судьбами?
        Я хотела повторить маневр, но оторвать взгляд от пола так и не смогла. Ну и покраснела до кончиков ногтей, куда ж без этого.
        - Я пригласил господина Райлена на завтрак, - ровно сообщил отец.
        - О! Мы несказанно рады вашей компании, господин маг. Правда, Соули?
        - Мм… - поддержала разговор я.
        - Ах, ну что же вы стоите? Присаживайтесь, пожалуйста! - продолжала щебетать мамулечка. - Соули, ну что ты замерла на пороге? Вели слугам, пусть еще один прибор подадут!
        О Богиня! Забери меня отсюда! Умоляю!
        Увы, слуги и без меня догадались, что нам дополнительный прибор нужен, так что повод выскользнуть из столовой исчез. И так как разглядывать узоры паркетной доски было уже неприлично, мне таки пришлось поднять глаза… О Богиня!
        Райлен походил на присмиревшего, но чрезвычайно хищного зверя. Глаза горят черным огнем, волосы чуть взъерошены, камзол небрежно расстегнут, на отвороте зловеще мерцает значок магической академии - щит с пересекающей его молнией.
        Ответом на мой взгляд стал легкий поклон и нервная дробь по спинке стула - брюнет, в отличие от отца, за стол так и не сел. Ждал, в явном намерении поухаживать, а заодно лишить возможности устроиться рядом с родителями.
        - Соули, чай стынет, - напомнила мамулечка. Сквозь привычный строгий тон пробивался восторг. Ну да, госпожа Далира очень любит, когда ее детей хвалят, так что Райлен, сам того не подозревая, приобрел очень влиятельного союзника.
        - Да, конечно, - пробормотала я и просеменила к Райлену.
        Когда усаживал, всего на мгновение коснулся плеча. Касание обожгло. Сердце перевернулось, руки задрожали, а разум подернулся туманом. О Богиня! Только разговаривать с ним не заставляйте!
        - Мы с Соули были в цветнике, - сообщила мамулечка. - Проверяли, не расцвел ли черный ирис.
        - И как? - вежливо поинтересовался отец. Он тоже хищного зверя напоминал. Такого же темного, как и Райлен, только седоватого.
        - Никак. Даже бутона не дал.
        Родительница беззаботно пожала плечами, а я вдруг поняла - папа о прослушке даже не догадывается!
        - Лучшие черные ирисы растят в оранжереях Даора, - включился в разговор маг. Он терпеливо ждал, пока служанка наполнит чашку чаем. - При случае обязательно закажу для вас пару дюжин.
        Мама, в отличие от черного ириса, который мы, к слову, вообще не сажали, расцвела. Причем самым что ни на есть буйным цветом.
        - Ой, ну что вы! К чему такие хлопоты!
        Райлен тем временем стащил с общего блюда пару блинчиков и теперь педантично поливал их липовым сиропом.
        - Нет-нет, госпожа Далира. Обязательно закажу. Какой же цветник без ирисов…
        В этот миг в столовую вошли близняшки и разговор заглох, а я вдруг осознала, что совершила невероятную, прям-таки сногсшибательную ошибку! Я единственная из всех надела не домашнее, а прогулочное платье - синее, под цвет глаз. Теперь притвориться, что не знала о визите мага, не смогу, и он… он обязательно решит, что старалась ему понравиться. О Богиня! Как стыдно!
        - Доброе утро! - хором возвестили близняшки, присели в положенном реверансе. Так же дружно стрельнули глазками в нашу с Райленом сторону и разулыбались.
        Мне захотелось удавиться. Потом вспомнилось, что сестры видели, как я на шее мага висела, и удавиться захотелось еще больше.
        - Девочки, садитесь, - скомандовала госпожа Далира. И добавила уже знакомое: - Чай стынет.
        - А что там с сыном господина Данреда? - вопросил папа. - С этим, как его…
        - Господином Дандом, - подсказала мама.
        Райлен тяжело вздохнул и начал пояснять…
        Затем разговор перешел к теме местных вин, в частности к продукции винодельни упомянутого господина Данреда. Плавно перетек на погоду. Опять вернулся к вопросам порчи и проклятий. Краем задел состояние здоровья его величества, зато волнения в парламенте заставили мужчин так сцепиться языками, что снова возникла мысль о неминуемой драке.
        Во всем этом только один плюс был - меня не трогали. Я молча поливала блинчики сиропом, чинно разделывала полученный кулинарный изыск при помощи ножа и вилки и неспешно глотала румяные кусочки. Ну и про чай не забывала.
        Когда увидела донышко третьей по счету чашки, поняла, что больше не выдержу, и попыталась улизнуть, сославшись на необходимость закончить вышивку. Но мама одарила таким взглядом, что я буквально приросла к стулу. А Райлен в свою очередь повернулся, улыбнулся и сказал:
        - Простите, госпожа Соули, вам, наверное, скучно…
        Я бросила быстрый взгляд на сестренок - им было куда скучней. Мила методично вонзала вилку в блинчик с единственной целью - увеличить количество дырочек, а Лина хмуро за этим процессом наблюдала.
        - Кровь оборотней, - виновато прошептала я.
        - Да, конечно, - столь же тихо отозвался Райлен. И спросил уже нормальным голосом: - Госпожа Далира, могу я взглянуть на ваш цветник? Я знаю пару заклинаний, которые способны взбодрить любое растение. Возможно, черные ирисы все-таки расцветут…
        - Черные ирисы? - встрепенулась Мила.
        - Да, черные ирисы, - посылая сестре испепеляющий взгляд, сказала я.
        Увы, близняшки в цветнике бывали куда чаще папы и про отсутствие черных ирисов знали прекрасно. Собственно, именно они настаивали на покупке этой редкости, а мы с мамой каприз не одобрили и денег не дали.
        - Так ведь у нас… - начала было Лина.
        - Не цветут! - включилась в игру мамулечка.
        - А… Ах да! - пробормотала старшенькая.
        - Не цветут, - поддержала младшенькая. И, обрадованная тем, что их с Милой тоже к беседе приобщили, добавила: - А когда вы с Соули в цветник сходить успели? Вы же после того, как из кладовки выбрались, сразу сюда пошли.
        В столовой повисла тишина. Такая абсолютная-абсолютная… можно даже сказать, полная.
        - Лина, ты что-то путаешь, - строго произнесла госпожа Далира. - Мы с Соули из цветника сразу сюда пошли.
        - Да нет, - встряла Мила, - не путает! Мы же тогда еще подумали - что вам в той кладовке понадобиться могло. Там ведь одни швабры!
        - Швабры? - глухо переспросил отец. - И где же в нашем доме такая кладовка?
        Мила нахмурилась, а потом… потом опустила глаза и покраснела. До Лины тоже дошло - на минуту позже, но все-таки.
        - Я жду! - напомнил господин Анрис.
        Мы с мамулечкой переглянулись и начали медленно умирать от смущения.
        - Рядом с твоим кабинетом, - наконец призналась Мила.
        В этот раз молчание длилось куда дольше и было ну очень красноречивым.
        - Соули, проводи господина Райлена в цветник, - сказал папа. Голос прозвучал ровно. Вернее, слишком ровно. - Покажи ему эти, как их…
        - Ирисы, - подсказал маг.
        - Да, да… ирисы.
        Я покорно встала, присела в положенном реверансе и, стараясь не думать о происходящем, поспешила к выходу. Тяжелый стук каблуков подсказывал - Райлен не отстает.
        За спиной кто-то на кого-то шикнул, потом рыкнул, а когда я оказалась на пороге, мамин голосок скомандовал:
        - И еще парк покажи! И родовое кладбище! У нас же там недавно та-акое было…
        - Какое такое? - тут же откликнулся Райлен.
        - О! - радостно воскликнула мамулечка. - Вот Соули и расскажет. Правда, детка?
        - Конечно… - пробормотала я. - Обязательно…
        Обязательно расскажу! И покажу! И… и все, что скажете, сделаю. А потом поймаю этих желтоглазых дурынд и такую трепку устрою, что тетушка Тьяна после меня святой покажется!
        Глава 17
        В цветник, который примыкал к западному крылу дома, мы не пошли. Райлен не захотел - просто взял под локоток и повел к парку. А я не нашла ни слов, ни сил, чтобы воспротивиться. Весь мой запас прочности уходил на то, чтобы погасить проклятый румянец и хоть как-то передвигать ноги.
        Едва ступили под сень деревьев, маг ускорил шаг. Мне тоже пришлось поспешать - просто других вариантов не было, держал слишком крепко. Когда пересекли вторую парковую дорожку, я решилась тихонечко пискнуть, чтобы привлечь внимание не в меру быстрого кавалера. Тот сразу сообразил, что к чему, но вместо того, чтобы остановиться, подхватил на руки и уверенно двинулся дальше.
        Я эту наглость стерпела, причем молча. Просто спорить с мужчиной, у которого желваки на щеках гуляют, глупо. По крайней мере, сентиментальные романы не рекомендуют. А вот рекомендации этикета, который запрещает прижиматься к мужской груди и обвивать руками шею, мне отчего-то не вспомнились.
        О Богиня! За что мне это все?!
        Пока я терзалась нехорошими мыслями и отчаянно пыталась задушить стыд, Райлен пересек парк и отворил ажурную калитку родового кладбища. За высокой живой изгородью царили тишина и покой. Трава блестела от росы, строгие надгробные камни напоминали о бренности бытия и скоротечности жизни.
        Увы, прочувствовать философию кладбища до конца не успела. Меня осторожно поставили на ноги и, отступив на шаг, сказали хрипло:
        - Госпожа Соули…
        - Господин Райлен… - потупившись, пробормотала я. Румянец, который так и не удалось побороть, вспыхнул с новой силой.
        - Госпожа Соули… вы ведь слышали разговор с вашим батюшкой?
        Врать не имело смыла. Я кивнула, отчетливо понимая - еще чуть-чуть и взаправду со стыда сгорю.
        - В таком случае… позвольте задать еще один вопрос. Как вы ко мне относитесь?
        О нет! Только не это! Я закусила губу в отчаянной надежде услышать: «Ладно, госпожа Соули, можете не отвечать». Но Райлен был невероятно серьезен и решителен.
        - Госпожа Соули? - выждав минуту, позвал маг.
        Я окончательно растерялась, а он подошел вплотную, обвил рукой талию и шепнул:
        - Госпожа Соули, ну хотя бы взгляните на меня…
        Нет. Не могу. Я и так на грани обморока.
        Горячие пальцы коснулись подбородка, и мне все-таки пришлось поднять глаза на беспринципного типа, который решил во что бы то ни стало добиться ответа. Голова закружилась, коленки задрожали, сердечко подпрыгнуло и заныло.
        - Как вы ко мне относитесь, госпожа Соули? Только честно…
        - Хорошо… Хорошо я к вам отношусь, господин Райлен.
        Кажется, брюнета ответ не устроил. Он напрягся. Губы сжались в тонкую линию, в глубине черных глаз вспыхнуло пламя.
        - Госпожа Соули… - прошептал маг, и… и прежде чем успела сообразить, что происходит, наклонился и коснулся губами губ.
        О Богиня!
        Мне бы воспротивиться, вспомнить о волшебной силе коленки и отрезвляющем ударе в челюсть, но… сопротивляться почему-то не хотелось, даже наоборот. Хотелось прижаться тесней и ощущать жар его губ всю оставшуюся жизнь. И целовать в ответ, и гореть вместе с ним… и умереть в один день от неистового, неудержимого счастья.
        - Госпожа Соули, - прервав поцелуй, прошептал маг.
        - Господин Райлен… - в тон ответила я, стыдливо опустив ресницы. Вырваться, вопреки требованиям этикета и разума, не пыталась.
        - Госпожа Соули… - глухо выдохнул он и… и поцеловал снова.
        И мир взорвался!
        Просто взял и взорвался в самом прямом смысле слова.
        Маг опрокинул на землю раньше, чем успела испугаться. Тут же подмял под себя. Он оказался невероятно тяжелым, я даже вздохнуть смогла только с третьей попытки. И то зря - в горле запершило, легкие обожгло, следом случился приступ жуткого кашля.
        - Все хорошо! - строго сказал брюнет. - Я встаю, ты бежишь прочь. Поняла?
        Я, как могла, кивнула.
        Не успела опомниться, а брюнет уже скатился с распластанной меня и вскочил на ноги. Пространство озарила синяя вспышка, следом прогремело… ну очень неприличное слово. Потом еще одно, и еще… Но я в слова не вслушивалась - пыталась выполнить приказ Райлена. Вот только подняться столь же проворно не сумела.
        Удар о землю был сильней, чем показалось: едва пошевелилась - спину пронзила дичайшая боль. Стараясь не шипеть и не кричать, села, а вот встать… нет, это выше моих сил. Я, похоже, копчик расшибла.
        - Господин Райлен… - прокашляла, потому что говорить тоже не получалось. В воздухе тугим облаком висела белесая пыль. Синее свечение, которое охватило фигуру штатного мага города Вайлеса, подсвечивало пылинки, добавляя облаку зловещий оттенок. - Господин Райлен…
        Ответ мага был исполнен такой экспрессии, что расслышала, несмотря на приступ кашля, и… и несмотря на боль в копчике, которая заполнила все сознание, обиделась. И лишь спустя минуту, когда пыль каким-то немыслимым образом развеялась, а свечение вокруг фигуры брюнетистого аристократа погасло, поняла - экспрессия и неприличные слова предназначались не мне.
        Вытянув шею, смогла разглядеть двух парней. Они стояли шагах в трех от Райлена. Оба высокие, плечистые, с головы до ног засыпанные той самой белесой пылью. А вот на Райлене пыльного осадка не было.
        - Какого… - прорычал маг, но, видимо, вспомнив о присутствии дамы, заканчивать фразу не стал. Обернулся. Шагнул ко мне и протянул руку: - Ты как? Не ушиблась?
        В голове молнией сверкнуло воспоминание о том, как рассказала Райлену про ушибленную коленку. Вернее, во что это признание вылилось. Воображение подло нарисовало сцену исцеления копчика, и я ответила прежде, чем успела осознать весь ужас своего положения:
        - Нет!
        Один из припорошенных подпрыгнул, а Райлен покачал головой и вздохнул:
        - Госпожа Соули… вот только врать не надо.
        - Я не вру!
        В доказательство, подала брюнету руку и встала. Не завизжать от боли помогла прокушенная губа и приступ небывалого упрямства.
        - Что болит? - прошептал Райлен, крепко прижав к себе.
        И так как про копчик решила молчать до последнего, а врать, будто здоровей меня во всей Верилии нет, - бессмысленно, ляпнула первое, что на ум пришло:
        - Губа.
        Брюнет подарил мимолетную улыбку, а в следующее мгновение впился поцелуем.
        О Богиня! Он что, с ума сошел?!
        Удар коленкой был рефлекторным. Как и последующий удар все той же коленкой по зубам. А вот контрольный по голове не удался - потеряв опору, вновь ощутила пронзающую боль в копчике и взвыла. Крик, кажется, по всему парку разнесся.
        - Так что все-таки болит? - прошепелявил Райлен, снова заключая в капкан рук.
        О Богиня!
        Я уже хотела признаться. Причем слово, которое на язык прыгнуло, было бесконечно далеко от медицинского термина, но очаг боли обозначало верно. От позора спасли припорошенные.
        - Соули? - изумленно воскликнул первый.
        - Та самая Соули? - столь же громко удивился второй.
        - О Всевышний… - пробормотал Райлен и обернулся к белесой парочке. - Вы как здесь оказались, дурни?
        - Как-как… порталом пришли, - отозвался тот, что справа.
        Его спутник в это время делал до боли знакомые пассы - заклинание для чистки одежды. Я тоже спохватилась, украдкой глянула на свой наряд и застонала. О Богиня! Во что я превратилась?!
        - Издеваешься? - вопросил брюнет. Убирать руки с моей талии он точно не собирался. А заметив, что намерена творить заклинание, прижал крепче и шепнул: - Не надо, я сам.
        Возразить не успела - Райлен уже выводил нужные символы. Его магия была несравнимо сильней, даже воздух от напряжения заискрился.
        Тот, что стоял справа, расплылся в улыбке, сказал:
        - Брук пару недель назад новую формулу настройки изобрел. Вот мы и опробовали.
        - Настройка на личность? - уточнил Райлен.
        - Ну да, - важно кивнул правый. Наморщил нос, огляделся, и резюмировал: - Фиговая, оказывается, настройка…
        Левый недовольно фыркнул, тряхнул головой. Когда остатки пыли осыпались, выяснилось - парень шатен.
        - А ты как хотел? Чтобы с первого раза и шоколадно?
        - А если бы Райлен в этот момент в городе был? - возмутился правый. - Или, упаси Всевышний, в музее? Да нас бы совет Ордена, как та гидра грелку…
        - Да не тушуйся! - махнул рукой левый. - Все же обошлось! Никто не пострадал! А ценных предметов тут нет.
        Я в каком-то журнале читала, что человеческий мозг устроен непросто. Бывает, до последнего заставляет не замечать того, что для него, то есть мозга, опасно. Наверное, именно поэтому я только теперь смогла осознать всю картину произошедшего.
        - Господин Райлен… а кто эти люди? - спросила тихо и очень… очень-очень спокойно.
        - Простите, госпожа Соули, - выдержав секундную паузу, отозвался брюнет. - Это господа Брук и Вукс. Мои друзья и коллеги. Мы вместе аспирантуру заканчивали.
        - А зачем они пришли?
        - Я вызвал. Они будут помогать создавать порталы перехода в пятый мир.
        На этой фразе меня передернуло. Просто портал в исполнении этой парочки я уже видела. Но вслух сказала о другом:
        - Отлично. А кладбище они восстановят?
        - Кладбище восстановлю я. - В голосе Райлена появилась хрипотца. Он словно невзначай коснулся губами виска, прошептал в самое ушко: - Лечение вашего копчика также на моей совести…
        В другой раз я бы, разумеется, засмущалась и раскраснелась, но в этот миг мне было глубоко плевать и на копчик, и на коленки, и на панталоны.
        - Восстанавливайте.
        - Как скажете, госпожа Соули, - прошептал брюнет.
        С заметной ленцой извлек из-за пояса магический жезл с крупным набалдашником и, не выпуская меня из объятий, произнес:
        - Конрамис.
        Мир озарила нестерпимо яркая вспышка, а потом… потом ничего не произошло. Белесые пылинки не взмыли в воздух, не закружилась, чтобы собраться в могильные памятники. Осколки покрупней тоже не дрогнули. Обожженный, частично оплавленный саркофаг тетушки Тьяны остался как был. Ну и выжженная трава восстанавливаться не спешила.
        - Дерьмо… - пробормотал левый, он же Брук - создатель формулы.
        - Ага, - поддержал правый. Этот по-прежнему был покрыт слоем каменной пыли, отдаленно напоминал статую.
        - Выбирайте выражения, - рыкнул брюнет. И попробовал опять: - Конрамис!
        Брук покачал головой, сказал совсем грустно:
        - Боюсь, это бессмысленно. Искажение пространства было слишком сильным, память о молекулярных связях стерлась. Биологическая память почвы - тоже.
        Райлен помолчал с минуту и выдохнул, вторя шатену:
        - Дерьмо…
        Один древний мудрец сказал - мелочей не существует, мелочь - это миф. Я когда эти слова услышала - рассмеялась. Ну что значит «не существует»? Что значит «миф»? Ведь ясно как день - в жизни всего намешано. Есть большое и важное, есть маленькое и незначительное.
        Вот покупка булавок - мелочь, а пошив платья - событие покрупней и поважней. Но и оно меркнет рядом с другим, более глобальным - например, первым взрослым балом или замужеством. А можно ли назвать рождение ребенка событием, равноценным походу в кондитерскую? Можно ли равнять один неверный стежок в вышивке с ошибкой военачальника? Стало быть, мелочь - никакой не миф, а самая, что ни на есть реальность.
        И я была уверена и тверда в своих убеждениях, но… они стерлись в пыль вместе с надгробными камнями родового кладбища.
        О Богиня! Мелочей действительно не существует! В жизни все важно! Все-все!
        Вот наврали близняшки про умертвие - мелочь? Если учесть, во что она вылилась, к чему привела, совершенно очевидно - нет, не мелочь. Катастрофа! Причем глобальная.
        Эта малюсенькая на первый взгляд ложь за пару недель полностью перевернула мою жизнь!
        Ну разве могла я, Соули из рода Астиров, вообразить, что какой-то недобитый аристократ, выгнав с нашего родового кладбища своих придурковатых дружков, будет зажимать меня у полуразрушенного саркофага тетушки Тьяны, с требованием показать копчик?
        Разве могла представить, что этот самый аристократ в конце концов плюнет на мои протесты и, заломив руку, пригнет к саркофагу? А потом, игнорируя тираду, составленную из слов, услышанных в разное время от конюха Михи, задерет платье, стащит панталоны и… и начнет этот самый копчик лечить? Возюкать по нему горячими, как угли, пальцами?
        Могла ли я, воспитанная дочь благочестивых людей, помыслить, что после процедуры врачевания стану врать отцу, будто на прогулке ничего примечательного не случилось, а ночью сама открою окно, чтобы впустить в спальню брюнетистого мага? Хуже того - что маг придет не по собственному желанию, а по моему приказу! И покорно ляжет на расстеленное на полу одеяло, чтобы до рассвета охранять от призраков?
        А подумать, что утром с умным видом буду всматриваться в массивный розоватый камень магического амулета и даже не поморщусь, выслушивая стенания Райлена о злых, несговорчивых призраках из рода Астиров, которые полночи «обижали» ни в чем не повинного мага? И ни капельки не расстроюсь, узнав, что все «буяны» теперь заключены в магическом камне до тех пор, пока у Райлена не появится время с ними разобраться?
        И это не считая всех предыдущих злоключений, а также предстоящего похода в пятый мир, неизбежного разоблачения в связи с лжебеременностью и тьмы других очень вероятных неприятностей!
        О Богиня! Я больше никогда, никогда-никогда врать не буду! И сестрам не позволю!
        - Госпожа Соули, ну перестаньте, - шепнул Райлен, возвращая руку на мою талию. Раз десятый, кажется.
        Я не ответила. Собственно, с момента разгрома кладбища брюнету был объявлен бойкот, который снимался лишь в крайних случаях.
        - Госпожа Соули, вы когда дуетесь… тоже на бурундука похожи. Или бурундучку? Как правильно?
        Я не поскупилась на ответ - ударила локтем в бок. Брюнет притворно застонал и даже чуток согнулся. А может, и не притворно - локти у меня, в отличие от коленок, острые.
        - Госпожа Соули…
        Фыркнула и демонстративно отвернулась. Тьма, окружавшая родовое кладбище и нашу компанию заодно, была густой и неинтересной. Но лучше глядеть в черноту, чем на нахала из рода Даоров или его дружков, которые второй час магические символы на земле чертят.
        Вернее, лучше всего глядеть на тролля - господин Хашшр, в отличие от этой троицы, мужчина приличный! Только ему по просьбе Райлена пришлось позади нас встать, чтобы… чтобы, как все тот же Райлен выразился, ерундой перед носом не болтать. Что маг имел в виду, я не поняла, но, так как объявила бойкот, уточнять не стала.
        Увы, мое демонстративное равнодушие брюнета не отвадило.
        - Ну перестань, - прошептал тихо-тихо, словно невзначай коснулся губами ушка. - Ты же знаешь, это ненарочно…
        Знаю! Если бы нарочно, я бы… я бы все папе рассказала! И даже про копчик!
        - Соули, ну восстановлю я ваше кладбище, - продолжал увещевать маг.
        Вот гад! Еще и тыкает мне! Знает же, что возразить не могу по причине бойкота!
        - Не магией, так руками. Ты мне, главное, эскизы могильных камней нарисуй… Ну или фотографические карточки, если есть…
        О Богиня! Когда же это кончится!
        - Господин Хашшр, а вы уверены, что портал, построенный на кладбище, перенесет нас куда надо? - строго спросила я.
        За спиной хмыкнули.
        - А куда еще он может перенести?
        - Ну мало ли…
        Хоть я и не сильна в магии, но точно знаю - кладбище, как территория мертвых, может искажать обычные заклинания. Жаль, другого места для организации портала найти не удалось - портить парковые лужайки я запретила, а уходить далеко от поместья запретил Райлен. Пояснил - времени и так в обрез, вернемся в лучшем случае за пару часов до рассвета. А мне еще домой пробраться - нужно оказаться в постели до того, как кто-нибудь ввалится в спальню и воскликнет: «Соули, дорогая, вставай!»
        - А… а это все не повредит? - Я повела рукой, указывая на иллюзорные могильные камни. Они выросли здесь сразу после исцеления копчика.
        К сожалению, иллюзия была личной (или субъективной, как изволил выразиться Райлен). То есть тот, кто помнит это кладбище - увидит, а кто не помнит - увы. Причем очень многое зависит от качества воспоминаний. Маги, например, надписи на могильных камнях прочесть не в состоянии, в отличие от меня. Иллюзия, ясное дело, не выход, но если кто-то из домашних будет проходить мимо, то погрома не увидит, а это уже плюс.
        Тролль гнусно хохотнул.
        - Что?! - тут же вскинулась я.
        И так как момент был подходящим, попыталась сбросить руку Райлена со своей талии. Увы, в этот раз фокус не удался.
        - Ничего, - отозвался зеленый. - Забавная ты, когда влюбленная.
        - Что?!
        Господин Хашшр заржал не хуже Тайфуна - нашего жеребца-производителя. А Райлен… ну он тоже усмехнулся, прижал крепче.
        - Не влюбленная я! - прорычала тихо, но злобно.
        - Угу, - отозвался призрак. - Но все равно забавная.
        В этот миг я поняла, что мне очень не хватает сестер. Нет, они бы не защитили от нападок, но внимание от моей персоны отвлекли. Может, я была не права, когда стребовала с Райлена сонное зелье и коробку шоколадных конфет, которые этим зельем пропитала? Может, не стоило угощать близняшек лакомством с «секретом»? Тем более девчонки так мечтали о прогулке в чужой мир…
        Во тьме раздался шелест. Я сразу поняла - это шелестят бумажные крылья почтового журавлика, но все равно вздрогнула. И так как прижать еще крепче Райлен уже не мог - и без того ребра вот-вот треснут, - наклонился и шепнул в ушко:
        - Не бойся, все хорошо.
        Едва уловимое движение - и перед нами вспыхнул крошечный магический светлячок. Журавлик ворвался в круг света, заложил крутой вираж и чуть не врезался в Райлена. Брюнет ловким движением перехватил бумажную птичку и таки убрал руку с моей талии. Это напрягло. Сама не знаю почему.
        - М-да… - протянул Райлен, вглядываясь в листок. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. - Брук, Вукс, вам придется остаться. Шестой мир только двоих пропустит.
        Парни резко скисли, даже от занятия своего отвлеклись. А господин Хашшр процедил зло:
        - Гоблины…
        Райлен новостям тоже не порадовался.
        - Сложности с прикрытием, - хмуро пояснил он. - А попадать в поле зрения вождей, сами понимаете, не хочется никому.
        И тут до меня дошло… О Богиня! Мы же в пятый мир идем! В пятый!!
        Устройство мироздания - предмет нудный и неинтересный. Его проходят в первый год обучения и благополучно забывают. Ну зачем помнить то, что в жизни никогда не пригодится? И какое нам дело до других миров? У нас своих проблем выше крышечки.
        Поэтому даже внимания не обратила, даже не подумала… О Богиня! Зачем я на это согласилась?!
        Наш мир - первый. Первый и самый лучший!
        Второй населяют смески - потомки переселенцев, которые покинули свои миры во времена Великого Противостояния. В третьем живут эльфы - прекрасные, но слишком заносчивые, чтобы восхищаться ими по-настоящему. Четвертый оккупирован нечистью всех мастей. Жуткий мир, им в Верилии детей пугают. Пятый принадлежит троллям, шестой - гоблинам, седьмой… оборотням.
        В незапамятные времена Богиня нанизала миры на нитку и замкнула в кольцо. И то ли по ошибке, то ли нарочно позволила избранным по этой нитке ходить. А потом кто-то придумал, как сделать портал, и сообщение между мирами на новый уровень вышло. Только нам, простым смертным, от этого ни горячо ни холодно.
        - Соули? - позвал Райлен тихо. - Соули, что-то не так?
        Нет, все так. Просто я только теперь поняла, что для того, чтоб попасть на родину господина Хашшра, нам придется пройти через седьмой и шестой миры.
        - Не дрожи, - прошептал маг. В этот раз сопротивляться его объятиям даже не подумала. - Ребята сделали свое дело, портал стабилен.
        Меня же сейчас совсем другой вопрос интересовал.
        - Господин Хашшр! - Я даже умудрилась вывернуться и взглянуть на застывшего за спиной тролля. - Господин Хашшр, а вы уверены, что не хотите остаться с нами?
        Зеленый, который в момент моего поворота целомудренно прикрылся когтистыми ладонями, вздохнул.
        Ну да, вопрос глупый. Мертвым в самом деле не место среди живых, особенно если эти живые относятся к другому народу. Да и привязка у господина тролля неправильная - он же дальше чем на пятьдесят шагов отойти не может… А мне, честно говоря, такое соседство тоже не нужно.
        Райлен словно невзначай повернул меня к себе, коснулся пальцами подбородка:
        - Госпожа Соули, что за демарш?
        Я промолчала. Страх страхом, а бойкот никто не отменял.
        Маг помедлил пару минут и, так и не дождавшись ответа, скомандовал:
        - Активируйте!
        Глава 18
        Парни, которые для меня навсегда останутся парочкой «припорошенных» (второй, кстати, оказался рыжим), шустро отстранились от начертанных на земле знаков. Брук поднял руки и после небольшой паузы начал произносить слова заклинания. Я не раз видела, как творится настоящая магия, да и заклинательных формул слышала немало, но, наблюдая за шатеном, ощутила неподдельный ужас, плавно переходящий в панику.
        Каждое слово как удар ножом. Острым и горячим. Он безжалостно режет пространство, заставляет корчиться от ужаса и боли не только наш мир - все мироздание. Раны, конечно, сразу рубцуются, но ожидание новой боли бьет по нервам. Хочется закричать и броситься наутек. Прямо сейчас, сию секунду.
        Незаметно для самой себя вцепилась в расшитый серебром камзол и позволила Райлену обнять как никогда крепко. О Богиня! Зачем я на это согласилась?
        - Идем, - прошептал брюнет. Не нежно, а очень-очень строго.
        Преодолевая себя, повернула голову и всмотрелась в очертания портала. Жутко! Символы не просто светятся - вращаются. Внешний круг в одну сторону, внутренний - в другую. Шагнуть туда? Да это же все равно что палец в мясорубку сунуть! О Богиня!
        - Ясно, - тихо выдохнул тот, чье появление в нашем маленьком городке навсегда перевернуло мою жизнь. И, не дожидаясь реакции, подхватил на руки. - Господин Хашшр, не отставайте.
        После увиденного в сердце поселилась уверенность - будет больно! Я как могла сжалась и закусила губу, чтобы не закричать в голос, но… боли не было. Ничего не было! Смена картинки, и только.
        Райлен шагнул в портал - и спустя миг вместо знакомого кладбища взгляду предстала лесная поляна. Над головой тускло мерцали звезды, придавали окружающему лесу довольно зловещий оттенок. Где-то по-звериному завывал ветер.
        - Ну наконец-то! - раздался голос. Незнакомый, рычащий.
        Я вздрогнула, опять сжалась и тут же услышала:
        - Госпожа Соули, задушите…
        О Богиня! Конечно, задушу! Если раньше сама не помру. От страха.
        Они появились словно из ниоткуда. Огромные, темные, жуткие, с горящими в темноте глазами. Человек десять, не меньше.
        Вопреки велению разума, еще крепче обвила шею Райлена и едва не вскрикнула, когда маг поставил на ноги.
        Мама!
        - Ты Райлен? - спросил кто-то. Кто именно, не разглядела.
        - Он самый, - ровно отозвался брюнет и сделал шаг вперед.
        Один из угрожающего вида молодцов тоже шагнул навстречу и протянул руку:
        - Рад знакомству.
        - Аналогично, - отозвался маг. Впрочем… тут все маги, если правильно понимаю.
        - А это кто?
        О Богиня, дай мне сил!
        - Госпожа Соули, моя будущая невеста.
        - Будущая? - в рычащем голосе незнакомца послышалось веселье. - Значит, сейчас она свободна?
        Я не раз видела, как злятся близняшки. Все эти вытянутые зрачки, удлиненные клыки, ну и некоторые другие моменты… Я искренне считала себя невпечатлительной - по крайней мере, в том, что касается оборотничества. Но, когда зарычал Райлен… я едва не оконфузилась.
        О Богиня! Да как же это?! Да что же это?!
        Незнакомец акт агрессии тоже оценил - отскочил, словно перед ним зажженным факелом махнули. А я наконец смогла сконцентрироваться и как следует разглядеть чужаков…
        Действительно огромные - на голову-полторы выше Райлена. Плечи? Ну в дверной проем не пройдут точно. Головы косматые, будто с ножницами не то что не дружат, а вообще не знают, что такой предмет в быту существует. Ну а глаза… У близняшек глаза в темноте не светятся, зато у этих вовсю. У большинства радужки желтые, но кое-кто и зеленым сверкает. И одежда у мужчин странная - штаны, безрукавки и… и все. Обуви в помине нет.
        - Ладно, не злись, - сказал другой. Он по левую руку от хама стоял. Отличался цветом глаз, в остальном был неприметен.
        Райлен промолчал. Стремительно шагнул назад и хозяйским жестом привлек к себе. Я не возражала. Более того, повинуясь странному инстинкту, опять обвила его шею руками.
        - Любит, - вслух заключил второй. Тот, у которого глаза зеленые.
        Вот тут захотелось возразить, но я прикусила язык. Ну их! Да и какая разница, что подумают оборотни? Я в их мире проездом, блюсти репутацию не обязана.
        - Любит, - подтвердил Райлен и добавил неожиданно зло: - Любит и принадлежит!
        Возражать по-прежнему не хотелось, хотя… последнее заявление смутило. Но смущение это было странным, не таким, как обычно. Мнение оборотней, которые наверняка посчитали меня распущенной и даже падшей, не интересовало ни капельки. Поводом покраснеть стала мысль - а каково это, принадлежать Райлену?
        В сентиментальных романах о таком не пишут, там все ограничивается горячими объятиями и страстным поцелуем. В женских журналах тоже молчат, что, впрочем, неудивительно. И хотя считается, что девушки, выросшие в глуши, среди кур и… лошадей, все прекрасно знают… О Богиня! Часть вопроса мне действительно известна, но… неужели все настолько просто и некрасиво? Ведь у меня от одного его взгляда коленки дрожат, а касание губ вызывает слабость, повинуясь которой хочется очутиться на шелковых простынях и ощущать эти касания снова и снова… Хочется тонуть, прикасаться самой, растворяться и чувствовать…
        - Мы торопимся, - строгим голосом напомнил Райлен.
        Не сразу сообразила, что слова предназначены не мне.
        - Да, мы в курсе, - отозвался зеленоглазый. Его ответ прозвучал отрешенно, а шаг навстречу показался таким неуместным… Причем не только мне.
        - Что еще? - рыкнул брюнет.
        - Мы должны вас… запомнить, - пояснил оборотень и подошел вплотную.
        - У вас есть данные на меня. Этого достаточно.
        - Нет, маг. Этого мало.
        Оборотень застыл в полушаге. Иллюзий насчет того, что он делает, не питал никто.
        - Она не твоя, - прошептал оборотень. Выдохнул.
        - Моя! - говорить мой черноглазый спесивец, кажется, разучился. Он рычал. Опять!
        - Нет, - спокойно отозвался оборотень. - Не принадлежит. И никому не принадлежала.
        Наверное, я должна была ответить. Сказать хоть слово. Но… но мне так стыдно стало. Ну да, не принадлежала, и что? Кричать об этом на каждом перекрестке?
        - Моя! - уверенно повторил брюнет. Каким-то невероятным образом умудрился отцепить мои руки от своей шеи и задвинуть за спину.
        Зеленоглазого уже не видела, но остальных… Оборотни не стесняясь скалили клыки. Звездный свет придавал зрелищу особенный, очень зловещий оттенок.
        - Госпожа Соули… - чуть слышно прошептал маг.
        - Господин Райлен? - тут же отозвалась я. Вжалась в могучую спину.
        Взгляд метнулся в поисках нашего призрачного друга - тролля на поляне не было. Наверно, при других обстоятельствах я бы ужаснулась, но теперь… теперь это было не важно. Все вдруг стало не важно!
        О Богиня! Пощади!
        - Свободны! - рыкнул оборотень. И добавил с какой-то особенной интонацией: - Рваный, открывай портал.
        О Богиня…
        Едва уловимое движение - и я взлетаю в воздух, чтобы снова осознать себя в объятиях Райлена. На этот раз они были не просто крепкими - болезненно тесными. Словно до сих пор боится, что отнимут. В портал мы шагнули раньше, чем внутренний круг символов пришел в движение.
        Нет, больше никаких авантюр. Никогда! Ни за что! Ни разу!
        Я даже моргнуть не успела, а картинка уже сменилась. Вместо лесной поляны и клочка ночного неба - каменистая равнина и бескрайний звездный океан. Вместо легкого, наполненного запахом хвои ветерка - пустой, пронизывающий ветер. Вместо десятка широкоплечих молодцов - три низкорослые, неказистые фигуры в балахонах и остроконечных колпаках. Гоблины!
        В другой раз я бы испугалась и завизжала - слишком уж уродливы. И даже ночная мгла вкупе с надвинутыми на глаза колпаками скрыть это уродство неспособна. Но после встречи с оборотнями они даже чуточку милыми показались.
        - Доброй ночи, господа, - сухо сказал Райлен.
        - Да, да, - проскрипел тот, что стоял в центре. - Принес?
        - Разумеется.
        Меня осторожно поставили на землю, а в следующий миг в руке Райлена появился кошель. Маг демонстративно взвесил затянутый кожаным шнурком мешочек, перебросил главному из гоблинов.
        - Мало, - морщась, заключил тот.
        - Остальное на обратном пути. - Райлен был невозмутим и строг.
        После долгой, не слишком приятной паузы низкорослый уродец махнул когтистой рукой и отступил, позволяя другому - тому, кто стоял справа, - начать активацию портала.
        «И все?» - хотела изумиться я, но сдержалась. Зато не преминула оглянуться в поисках господина Хашшра - призрака не обнаружилось.
        - Не вертись, - прошептал Райлен.
        А я растерялась окончательно. Что значит «не вертись»? Мы же… мы же, кажется, потеряли того, ради кого все это затеяно!
        И лишь шагнув к порталу, сообразила - призраку не обязательно быть видимым.
        Словно в подтверждение моих мыслей, спину обдало холодом, а слуха коснулось едва различимое:
        - Да тут я! Тут…
        Я облегченно выдохнула, чтобы через долю мгновения застыть столбом.
        Стоп. А почему мы скрываем господина Хашшра? И… почему Райлен платил гоблинам? И почему оборотни осмелились придраться, ведь чужаков, насколько понимаю, трогать не полагается - это международный, в смысле междумирный, скандал!
        - Господин Райлен, - тихо позвала я, но тут же замолчала, потому что картинка снова сменилась и мы оказались… О Богиня!
        Я точно знаю - во всем виноват копчик. В смысле акт его исцеления. Если бы Райлен не прижал тогда к саркофагу и не распустил руки, я бы не разъярилась, не объявила бойкот и, разумеется, не устранилась от подготовки к этому путешествию. Я бы внимательно слушала и запоминала, задавала вопросы и прочее, прочее, прочее…
        Но после того как маг стащил с меня панталоны и… ну в общем, сделал то, что сделал, я не то что слушать - видеть его не желала. Как и дружков-аспирантов, которые разнесли родовое кладбище. Как и самого господина Хашшра, чье появление послужило поводом к вызову «припорошенных».
        Впрочем, если смотреть правде в глаза, дело не только в злости. С некоторых пор в душе поселилась твердая уверенность - я могу полагаться на нахального мага, он не подведет. Никогда, ни за что не подведет! А раз так, влезать в подготовку не стоит - тем более толку от меня никакого, одни помехи.
        О Богиня! Какой же я была дурой!
        И какой была дурой, когда согласилась на эту прогулку!
        - Хаш! - дружно воскликнули тролли и поклонились. Все разом.
        - Мама… - в панике пролепетала я.
        Их было не много, а очень много! Может, тысячи, может, сотни тысяч. Мы с Райленом стояли на возвышении, так что иллюзий питать не могли - всюду, насколько хватало глаз, виднелись ужасающе клыкастые морды и блестевшие в звездном свете черепушки. Те, что были ближе, в первом круге, скалились особенно страшно. Еще мускулами поигрывали и ничуть не смущались полного отсутствия одежды. (Да, полного, потому что назвать одеждой набедренные повязки язык не повернется.)
        - Мама… - тихо повторила я, чтобы тут же услышать знакомый голос господина Хашшра.
        - Мясо… - точно копируя интонацию, прорычал призрак.
        Я подпрыгнула и завизжала. А господин Хашшр… залился могучим хохотом.
        Когда мне все-таки объяснили, в чем дело, смутилась как никогда прежде. Оказалось, это не просто толпа, а лучшие воины объединения восточных племен, к одному из которых принадлежал господин Хашшр. И пришли они для того, чтобы поприветствовать героя и его спасителей, то есть Хашшра и нас.
        Поприветствовали…
        - Вы могли предупредить раньше? - прошипела я. Обращалась, разумеется, к Райлену.
        Брюнет ответил грустной улыбкой и притянул к себе.
        - Но вы же не спрашивали, госпожа Соули, - прошептал маг. - Вы дулись.
        Я захлебнулась возмущением, но крыть было нечем. Оставалось только стоять и краснеть.
        Наконец от толпы отделился один - громадный и невероятно жуткий. Самый жуткий из всех! Сперва опасливо покосился на меня, потом отвесил поклон призраку, который изволил-таки проявиться, учтиво кивнул Райлену.
        - Я Ташшр, вождь восточных племен, повелитель Степи, - представился тролль. - Добро пожаловать. - Это нам. А вот Хашшру: - С возвращением, отец.
        И так это было сказано, что сердце защемило, а глаза наполнились слезами. О Богиня! Он же для них пропавшим без вести был. Все это время, почти сотню лет.
        - Ты вырос, сын, - отозвался призрак. И добавил совсем тихо: - Я скучал…
        Слезы выпорхнули из глаз прежде, чем вспомнила, что стою в окружении тысяч свирепых головорезов и носового платка у меня нет.
        Ухо щекотнул усталый шепот Райлена:
        - Госпожа Соули… ну сколько можно?
        Я всхлипнула, размазала слезы ладошкой, а потом не выдержала и уткнулась в теплое плечо. Мне было так жаль господина Хашшра, который остался в чужом мире, чтобы выполнить долг перед своим народом, так жаль его семью, которой пришлось столько лет жить в неведении, и Ташшра, который без отца рос, и…
        - Слышь, маг, ты бы ей пилюли какие успокоительные выписал, а то до свадьбы не доживет, - усмехнулся господин Хашшр. - Или тик заработает. Будет всю оставшуюся жизнь подмигивать.
        Райлен шумно вздохнул, а повелитель Степи Ташшр добавил:
        - Причем не только тебе…
        Привязки, о которой рассказывал господин Хашшр, я не чувствовала ровно до того момента, пока она не оборвалась. Это было так странно и так… болезненно. Будто кусочек души вырвали. В ответ на мой испуганный взгляд тролль пожал плечами и скривил губы в печальной улыбке. Ну да, история подошла к концу, наше мимолетное знакомство закончено, и новая встреча никогда не состоится. Пора прощаться…
        Я уже открыла рот, чтобы пожелать призраку удачного путешествия за Грань и скорейшего перерождения, когда заговорил Ташшр.
        - Мы не отпустим вас, - громко заявил повелитель Степи. И прежде чем я успела испуганно взвизгнуть, добавил: - Пока не выпьете и не отведаете журры.
        «Не отведаем чего?» - хотела переспросить я, но Райлен оказался проворней.
        - С удовольствием, - сказал маг, низко склонив голову. - Благодарим за приглашение.
        Благодарим? Мы же планировали покинуть этот мир сразу, как господина Хашшра проводим. Мы же торопимся…
        Тролль клыкасто улыбнулся - сперва нам, после отцу - и величественно махнул рукой. Толпа, которая все это время торжественно молчала, взорвалась дружным «хаш!». От многоголосого вопля не только земля, само небо дрогнуло!
        Я и моргнуть не успела, как Степь расцвела огнями костров, где-то вдали запели барабаны. Да, они именно пели, а не гремели, и это было особенно странно.
        - Господин Райлен, - тихо позвала я.
        - Все хорошо, госпожа Соули. Расслабьтесь.
        Легко сказать! Сам-то расслабляться не собирается, даже наоборот… Губы - твердая линия, взгляд острей бритвы, между бровей глубокая складка.
        - Райлен, что случилось?
        - Потом, - ответил брюнет и снова подхватил на руки.
        Я лишь теперь заметила - возвышение, на котором стояли, представляло собой широкий каменный постамент. Серая поверхность испещрена подозрительно знакомыми символами - теми самыми, что должны светиться и вращаться. Это что же получается? Мы пришли в пятый мир через стационарный портал? А… а в остальные?
        - Господин Райлен…
        - Не сейчас! - рыкнул, как на того оборотня. Вот только я не испугалась.
        - Господин Райлен, мы что, в седьмой и шестой нелегально прошли?
        Кивнул. А я нахмурилась, пытаясь сообразить, чем такой поступок грозит.
        - Господин Райлен, у нас проблемы? - спросила тихо-тихо, чтоб никто другой не слышал.
        Снова кивнул и уверенно зашагал по высеченной в камне лестнице.
        Тролли вдруг стали гораздо ближе и куда как выше. Пришлось задрать голову, иначе выходило, что я на набедренные повязки таращусь. Господин Хашшр - единственное зеленое пятно на сером фоне - шел рядом с нами. По другую сторону вышагивал повелитель Степи.
        Остальные растягивали губы в подобии добродушных улыбок и учтиво расступались, пропуская к костру - самому большому и, вероятно, самому жаркому. Я вдруг осознала, что совсем не боюсь этих громил. А вот мысль о том, что мы можем не успеть вернуться к рассвету, холодила душу и вызывала нервную дрожь в коленках.
        - Ох уж мне эти коленки… - пробормотал брюнет.
        Как только почувствовал?
        - Обычные коленки, - в тон ответила я.
        Маг неожиданно расцвел такой широкой, такой шальной улыбкой…
        - Что?!
        - Не обычные, госпожа Соули. Лучшие!
        Рядом тихо заржал господин Хашшр, а я покраснела как маков цвет и опустила глаза. О Богиня! За что мне это все?!
        Райлен же сказал хрипло:
        - Знаете, что я с этими коленками после свадьбы сделаю?
        «Что?!» - чуть не спросила я, но прикусила язык. Просто… неприлично же!
        Правда, брюнету поощрений не требовалось, он и так продолжил:
        - Буду целовать. Медленно-медленно… Долго-долго…
        О Богиня!
        По телу прокатилась волна такого жара, в сравнении с которым даже вулканическая лава - так, пустячок. И я бы наверняка растаяла, если б не внезапная догадка…
        - Господин Райлен, - тихо позвала я.
        - Госпожа Соули? - откликнулся как ни в чем не бывало. Будто ничего хитрого не замышлял и вообще свят как Всевышний.
        - Господин Райлен… - Я начала злиться и скрывать этого не собиралась. Нет, ну вы только посмотрите! Он же нарочно зубы заговаривает! - Господин Райлен, так что за проблемы? И почему вы не хотите о них рассказывать?!
        Маг тяжело вздохнул и закатил глаза.
        - Зачем?
        - А вдруг я помогу? Вдруг придумаю что-нибудь?
        - Госпожа Соули…
        Мы как раз добрались до костра. Я с удивлением обнаружила расстеленные прямо на земле скатерти. На белоснежных холстах красовались кувшины, пиалы, блюда с закусками и огромные миски, доверху наполненные жареным мясом. Ночная свежесть развеивала ароматы, но на вид еда казалась довольно вкусной.
        Повинуясь жесту господина Ташшра, Райлен свернул влево и вскоре остановился. С явной неохотой поставил меня на ноги и лишь тогда договорил:
        - Госпожа Соули, я уверен, вы самая умная девушка в мире, но давайте вы придержите свою смекалку для каких-нибудь иных дел?
        Я сдаваться не собиралась:
        - Например?
        Маг хмыкнул, а потом одарил таким взглядом… что я сразу поняла, какие такие дела он имеет в виду. О Богиня! Когда же я научусь держать лицо? Когда перестану краснеть?
        Рядом подло захихикал господин Хашшр, и я приняла отчаянное решение - резко обернулась и… покраснела еще гуще, потому что полупрозрачный признак мужественности прямо перед моим носом оказался. В итоге я задала совсем не тот вопрос, который собиралась:
        - Господин Хашшр, а почему тетушка Тьяна белая и в платье, а вы зеленый и голый?
        Тролль озадаченно приподнял бровь, после развел руки и окинул себя внимательным взглядом - словно впервые видит. Я тоже на него посмотрела, в который раз убедилась - таки да, зеленый… А в следующий миг глаза мне прикрыли такой знакомой, такой горячей ладонью, и я услышала злющий голос господина штатного мага города Вайлеса:
        - Цвет эктоплазмы зависит от биологических особенностей вида. Мы - белые, тролли - зеленые, а эльфы - вообще голубые! А внешний вид призрака связан с культурными особенностями народа, к которому умерший принадлежит. Господин Хашшр - уроженец одного из восточных племен пятого мира, у них не принято носить многослойные юбки и панталоны. У них совершенно другие взгляды на моду. Внешний вид призрака не зависит от верности данного конкретного индивида культурным традициям, он берет начало в коллективном бессознательном. Именно поэтому ваша досточтимая тетушка носит платье, а Хашшр являет неприкрытую проекцию тела, которым обладал в момент смерти. Еще вопросы есть?!
        Я нервно сглотнула и помотала головой. Ну как могла…
        - В таком случае, госпожа Соули, - прошипело стоящее за спиной чудовище, - будьте так любезны, не пяльтесь больше на господина Хашшра. Ясно?!
        В наступившем молчании очень четко слышался треск костра и далекая песнь барабанов. А потом прозвучало едва различимое:
        - Комплексует…
        Не знаю, кому адресовалось пояснение господина Хашшра, но захихикали многие.
        - Да ты надоел! - выпалил Райлен, а мне совсем стыдно стало. Сама не знаю почему.
        Так что когда меня развернули и прижали к широкой груди, начисто лишая возможности взглянуть в глаза призраку и попросить прощения за бестактность, я даже обрадовалась.
        И тут еще кое-что вспомнилось. То, что давно сказать хотела, но все время забывала.
        - Господин Райлен, наша госпожа Флер… она, конечно, не самая приятная женщина, но знаете, в ее мастерской шьют такие потрясающие балдахины. Настоящие произведения искусства…
        - И что? - спросил маг недоуменно.
        - Ну… вы говорили, что у вас с балдахином проблемы, и я подумала… может, в мастерской госпожи Флер сошьют такой, который вас устроит?
        Брюнет не ответил. Зато его рука легла на мой затылок, и я уже ничего, кроме расшитого серебром ворота, видеть не могла. А еще Райлен затрясся. Сперва подумала - от недовольства, но, когда услышала тихое поскуливание призрака, догадалась - брюнет смеется.
        А что такого? Ведь давно известно - человек проводит во сне треть жизни! Значит, спальня должна быть максимально комфортной! А если по утрам Райлен расстраивается из-за какого-то балдахина… ну это же не дело! Хорошее настроение утром - залог удачного дня!
        - Госпожа Соули, вы удивительная девушка, - прошептал, щекотнув губами ушко.
        Я напряглась. Просто неясно, к чему клонит.
        И лишь когда наследник герцогства Даор отстранился, сообразила - я чего-то не понимаю. Иначе почему Райлен глядит так, как… как я на близняшек, когда узнала про вату в лифах?
        Я даже обиделась. Чуть-чуть.
        - Господин Райлен…
        - Госпожа Соули? - отозвался маг. Перехватил мою руку и поочередно поцеловал каждый пальчик.
        Мне совсем неловко стало. Да и ясности этот жест не добавил. Как и гомерический хохот, в который превратился недавний скулеж призрака.
        - Господин Райлен… ну что я такого сказала?
        - Ничего, госпожа Соули. Ничего… - Маг был спокоен и невозмутим, как скала. Только улыбался лучисто. - Давайте… выпьем за благополучное избавление от этого пошляка? И журры отведаем. Кстати, журра - это мясо, приготовленное особым способом, с использованием сложных ритуалов, близких к шаманским. Чужаков этим блюдом угощают очень редко.
        С тем, что господин Хашшр - пошляк, я была не согласна, но спорить с Райленом почему-то не хотелось. Я вообще пришла к выводу, что лучше помолчать. Поэтому просто кивнула и позволила увлечь себя к импровизированному столу.
        Глава 19
        Журра оказалась очень вкусной. Блестящие от сока куски мяса с едва ощутимым привкусом незнакомых приправ и дурманящим ароматом. Рот, вопреки этикету, наполнялся слюной, а руки сами тянулись к блюду. И было безразлично, что ни столовых приборов, ни салфеток нам не дали.
        Райлен, разумеется, не отставал. Запихивая в рот очередной кусок, он меньше всего напоминал наследника самого большого герцогства Верилии. На образованного человека тоже не походил. Вообще, если честно, мало отличался от троллей. Эти ели с упоением и чавкали так громко, что порой забивали и треск костра, и песнь барабанов.
        Перед господином Хашшром, который сидел скрестив ноги, поставили отдельную миску и огромную, прям-таки гигантскую пиалу с травяным отваром. Наш полупрозрачный приятель, разумеется, не ел, но что-то в его облике говорило - он невероятно счастлив.
        Бросая редкие взгляды на призрака, я едва сдерживала слезы. А он, поймав один из таких взглядов, подмигнул и шепнул:
        - Спасибо, Соули.
        В этот миг поняла - я ничуть не жалею, что сестрички подговорили поднять умертвие. Более того - даже знай я, сколько проблем принесет то решение, поступила бы так же. Потому что мои страдания стоили того, чтобы этот замечательный тролль вернулся домой.
        Едва клыкастые жители пятого мира утолили первый голод, к пению барабанов добавился тихий гул голосов. Слышать, о чем говорят за другими «столами», я не могла, но чувствовала - все эти воины вспоминают деяния одного и того же человека. Вернее, не человека, но не суть.
        Повелитель Степи Ташшр, который сидел с нами, поднял голову, одарил отца невероятно теплым взглядом и тоже заговорил.
        - А помнишь… - глухо сказал тролль.
        Я застыла, вслушиваясь в неспешную, наполненную рычащими нотками речь. В словах Ташшра не было ничего особенного - обычные воспоминания обычного мальчишки, но они вдруг обрели форму.
        В какой-то миг я перестала видеть пламя костра и печальное лицо рассказчика. Перед глазами плыла степь, укрытая синим одеялом неба. Клыкастый, невероятно улыбчивый Хашшр, который в этот миг был таким сильным, таким могучим и… живым. Скачки на странных животных, не менее ужасающих, чем сами тролли… Схватки, в которых Хашшр и не думал поддаваться, хотя противник был мал и неопытен… Ласковые поцелуи, предназначенные красивейшей из женщин… Целый мир! Мир, в котором не было ни разлук, ни смертей, ни горя.
        От видений я очнулась в объятиях Райлена. Громко хлюпнула носом. Тут же ощутила легкий поцелуй в щеку и поймала исполненный нежности взгляд.
        А поднеся к губам пиалу с травяным отваром - таким же обязательным атрибутом пира, как и журра, услышала закономерную просьбу:
        - Расскажи, как вы нашли Хашшра.
        И только в этот миг поняла - со мной что-то не так. Совсем-совсем не так! Потому что я отставила питье и, ничуть не смущаясь тишины, которая заполнила степь, начала рассказывать… голую, ничем не прикрытую правду.
        Как близняшки наврали магу про умертвие, как подбили меня это самое умертвие поднять, как мы пришли на межу при старом городском кладбище и сотворили ритуал. Как замерли у заросшего травой холмика в уверенности - к нам идет маленький, безобидный скелет, и что ощутили, увидав гигантского тролля. Как удирали, как добирались до родового кладбища, как удивили Райлена… В общем, все-все. До последней детальки.
        Не знаю, как такое возможно, но мой тихий рассказ слышали все. И хотя, в сущности, история была довольно грустной, господин Ташшр под конец разулыбался. Его подданные тоже повеселели. Даже брюнетистый маг позволил себе улыбку - едва заметную, но все-таки.
        - Рисковая она у тебя, - хмыкнул повелитель Степи, когда я замолчала. - Отчаянная!
        Мой спутник кивнул и нехотя поднялся на ноги:
        - Прости, Ташшр, но нам пора.
        Райлен подал руку, я тоже встала и только теперь поняла - да меня же шатает, будто целую бутыль вина выпила! А маг продолжал:
        - Господин Хашшр, я бесконечно рад нашему знакомству. Надеюсь, Грань будет благосклонна к вам.
        Я слов не нашла. Вернее нашла, но они комом в горле встали. Поэтому присела в реверансе, хотя трюк был рисковым. Думаю, если бы не Райлен, я бы непременно упала.
        Губы призрака растянулись в улыбке, он сделал неясный жест рукой и шепнул:
        - Удачи!
        Райлен ответил учтивым поклоном, сказал тихо:
        - Да, удача нам понадобится…
        И тут в разговор вмешался Ташшр:
        - Останьтесь. Я найду способ договориться с гоблинами.
        - У нас нет времени, - ответил брюнет. - Как ни крути, а ситуация патовая. Придется рисковать.
        - Уверен?
        - Соули должна оказаться дома к рассвету. Иначе у нас будут куда большие проблемы.
        Брови повелителя Степи взлетели вверх, а Райлен вздохнул и пояснил:
        - Репутация, Ташшр. Репутация! Если кто-то узнает, что госпожа Соули провела ночь вне дома, да еще с мужчиной…
        - Жизнь дороже, - оборвал тролль.
        Губы Райлена скривились в горькой усмешке.
        - В нашем мире это вещи равносильные.
        - Глупость какая… - сказал кто-то. Я даже оборачиваться не стала, чтоб определить, кто именно.
        - Не глупость, - парировал маг. - Данность.
        Я же молчаливо изумилась - как до Райлена наконец дошло, что репутация не пустой звук? Кажется, совсем недавно он думал иначе. По крайней мере, когда я добровольно подвергала свою репутацию риску, не то что не противился - потакал!
        - Ну посчитают ее порочной, и что? - Повелитель троллей совсем серьезным сделался. - Тебе-то без разницы. Ты же уже решил!
        - Не хочу, чтобы ее имя полоскали в свете. Ей и без того тяжело будет.
        - Мезальянс, - пояснил господин Хашшр.
        А Ташшр, неодобрительно покачав головой, сказал:
        - Все равно глупо. Риск слишком велик. Давай подождем пару дней? Я решу вопрос с гоблинами, и вы пойдете как подобает, с охраной.
        Маг опять усмехнулся, и эта усмешка была намного страшней предыдущей.
        - Ташшр, перестань. Там не только репутация. Говорю - иного выхода нет. Если бы он был, я бы не рисковал. К тому же у нас неплохие шансы…
        Я вздрогнула. Но не от слов… просто взгляд почувствовала. Это призрак на меня глядел - так внимательно, так беспокойно.
        - Райлен, прости, но они сделают все, чтобы заполучить твою девочку. Вас и отпустили только потому, что знали - вернетесь непременно.
        - Думаешь, я не в курсе их мотивов? - спросил Райлен бесцветно.
        Зеленый, как и повелитель, промолчал. Но оба продолжали смотреть так сурово, что маг сдался и выложил все карты:
        - Если мы не вернемся вовремя, ее домашние поднимут шум и очень быстро выяснят, с кем она ушла. Последует запрос в Орден, после которого сроки возвращения уже не важны. Орден априори проведет расследование, причем тщательное. Рано или поздно пункт и цель нашего перемещения будут раскрыты, и тогда… - Райлен шумно втянул воздух и до боли сжал мою ладошку. - И тогда… нас никакое заступничество не спасет. Возвращая тело Хашшра к жизни, девочки нарушили один из самых строгих законов. Такое не прощается, поверьте.
        О Богиня… это он о некромантии, да?
        - Их казнят? - осторожно осведомился повелитель.
        - Руки отрубят, - сказал маг.
        От наступившей тишины мурашки по спине побежали, а брюнет продолжал:
        - Именно поэтому мы пошли путем контрабандистов, Ташшр. Человек, который поручился за меня перед теневым сообществом и чьими силами были достигнуты договоренности с седьмым и шестым мирами, заверил, что эти оборотни безопасны. Он с ними девять лет работает. Но, как видишь, не все так гладко.
        - И чем ты планируешь пронять этих блохастых? - помолчав, спросил Хашшр.
        Райлен скривился.
        - Чем-нибудь да пройму, - хмуро сказал он.
        Привычным, почти мастерским движением подхватил на руки и чмокнул в нос. А потом прозвучало невероятное:
        - Ташшр, вы уверены, что она ничего не понимает?
        - Уж в чем, а в количестве дурмана наши маги не ошибаются, - отозвался повелитель Степи. И добил: - Ты просил, мы сделали.
        Лицо брюнета приобрело виноватое выражение. Да и тон… Он словно извинялся.
        - Все эти трудности не для женских ушек. Не хочу ее пугать. Проснется утром в своей постели, большего ей знать не нужно.
        - А если не справишься?
        - Что бы ни случилось, к рассвету Соули будет дома.
        Ташшр окинул нас странным взглядом и снова покачал головой. Маг в свою очередь отвесил кивок, развернулся и зашагал к порталу.
        Пятый мир мы покидали в полной тишине.
        - Вы долго, - раздался голос. Уже знакомый. Он принадлежал оборотню, который отпустил в прошлый раз.
        Говорившего я не видела - пришлось прикрыть глаза, чтобы Райлен не догадался, что дурман подействовал не так, как хотелось.
        - Так вышло, - отозвался маг. Голос прозвучал бесцветно.
        - Что с девушкой? - продолжил допрос зеленоглазый.
        Я думала, брюнет солжет. Скажет - перебрала вина или что-то в этом духе. Но Райлен предпочел правду:
        - Дурман.
        - Зачем? - оборотень, кажется, не удивился.
        - Чтобы рожи ваши не видела. - Голос Райлена звучал по-прежнему бесцветно. - А то потом лечи ее от кошмаров.
        Кто-то зарычал. Негромко, но веско. Зато зеленоглазый вожак остался спокоен, как дорожный столб.
        - Не нарывайся, человек.
        - Кто из нас нарывается? Вы гарантировали неприкосновенность.
        - Да, было дело. Но обстоятельства изменились. В девчонке кровь нашего народа, а кровь дороже обязательств перед чужаками.
        Видимо, какое-то действие дурман все-таки возымел, потому что мне было глубоко плевать на обнаруженное родство. Зато Райлен попытался взбрыкнуть:
        - Ошибаешься. Ее кровь чиста.
        Повисло напряженное молчание. Вдалеке шелестел лес, легкий прохладный ветерок целовал щеки, руки Райлена сжимали так крепко, что хотелось взбрыкнуть.
        - Нет, не ошибаюсь, - сказал зеленоглазый. Тихо, но так уверенно, что я даже не усомнилась в его правоте. Тем не менее оборотень пояснил: - Ты смотришь отпечаток в ауре. При такой концентрации крови его нет и быть не может. Но есть и другие способы опознать своего. Вам, людям, они недоступны.
        - Запах?
        - Нет, не запах.
        Райлен выжидательно молчал, но удовлетворять любопытство чужака явно не собирались.
        - Она наша, - повторил зеленоглазый. - Отдай и уходи.
        - И не подумаю.
        Оборотень шумно вздохнул. Кто-то из его приятелей рыкнул. Я решилась приоткрыть глаза, но ничего не увидела - слишком темно, даже звездный свет уже не спасает.
        - Значит, ты умрешь, - сказал вожак. Так просто, словно речь о пустяке.
        Вот тут троллий дурман не спас. Сердце ухнуло в бездну, душа заледенела, кровь в жилах тоже обратилась льдом. И я уже хотела открыть глаза и сказать оборотням все те слова, которые переняла у конюха Михи, но Райлен сказал раньше:
        - Я требую брачный поединок.
        - Не имеешь права, - резко бросил вожак.
        Его поддержал гомон множества голосов. Кто-то опять рычал.
        Райлен остался спокоен и невозмутим.
        - Почему же? В ваших законах сказано - человек может претендовать на руку и сердце девушки-оборотня, но в этом случае брачный поединок является обязательным. Другой вопрос, что девушек своих никому не показываете, но… все мы знаем: прецеденты были.
        Теперь рычал не кто-нибудь, а зеленоглазый. Я не видела, но знала точно. А еще… чувствовала его злость - он воспринимал заявление Райлена как нечто безобидное, но досадное. Проволочка? Да, пожалуй. Именно так.
        - У нее нет семьи, - вступил в разговор кто-то новый. Голос звучал на пару тонов ниже голоса зеленоглазого. - За нее некому вступиться.
        Э… это опять обо мне?
        - Вы уже выбрали жениха для Соули. - Брюнет не спрашивал, утверждал. - Пусть он и вступится. Законам вашего мира это не противоречит.
        Вокруг снова зароптали, и куда громче прежнего.
        - Сильно грамотный? - выкрикнул кто-то.
        Райлен комментарий проигнорировал. Он ждал ответа вожака. Но ответил не зеленоглазый, а тот, второй, с низким голосом:
        - Ты прав. Согласно нашим законам, человек действительно может претендовать на девушку-оборотня. Вот только ты не совсем человек. Ты маг.
        - Она тоже не совсем оборотень.
        - Ты маг! - повторил собеседник, а я едва удержалась от того, чтобы открыть глаза и взглянуть - это кто же такой настырный.
        Кстати, а при чем тут статус Райлена?
        Брюнет выдержал многозначительную паузу, усмехнулся:
        - Я готов сразиться без магии. Как простой смертный. Такой вариант устроит?
        О Богиня! Он что, с ума сошел? Человек? Против здорового, сильного оборотня? Да это все равно что голову под кузнечный молот положить!
        - Не устроит, - сказал второй. - Передай девчонку и уходи. Не вынуждай нас забирать ее силой. При нападении она может пострадать.
        Ох, как Райлен меня при этих словах сжал! Едва кости не затрещали! Я даже губу закусила, чтобы не закричать.
        - Если она пострадает, я ваш тесный мирок в пыль сотру, - прорычал брюнет.
        Ему тоже ответили рыком… таким оглушающим, таким многоголосым, что стало совершенно очевидно - оборотней уже не десяток. Их намного, намного больше.
        Нет, все-таки молодцы тролли. Если бы не дурман, я бы уже верещала резаным поросенком и дрожала не хуже заячьего хвоста. И непременно сделала какую-нибудь глупость. Непременно!
        - Отдай девчонку и катись в свое убогое герцогство! - прорычал зеленоглазый.
        Брюнет ответил на удивление спокойно, только я чувствовала - его в буквальном смысле трясет. Причем вовсе не от страха, от ярости!
        - А ты бы смог отдать свою возлюбленную трусу, который боится сразиться с человеком?
        Секунда тишины и мир содрогнулся от жуткого:
        - Что?! Ты кого трусом назвал, червь?!
        - Видимо, тебя, - пробормотал маг, а я не выдержала и распахнула глаза.
        Взывать к Богине было не столь поздно, сколь бессмысленно. В такой ситуации ни она, ни Всевышний помочь не способны. Подозреваю, что тут бы и воинство господина Ташшра спасовало. Впрочем, насчет троллей я погорячилась - они бы справились, а вот мы с Райленом… О Богиня!
        Достопамятная лесная поляна вызывала стойкую ассоциацию с пятым миром. Нет, она не превратилась в степь, зато заполнилась таким количеством плечистых полуголых мужчин, что даже подумать страшно. И мы снова стояли в окружении, только теперь почестей и предложений отведать журры не ожидалось.
        О Богиня… так вот почему первая встреча завершилась мирно! Они хотели собрать подкрепление. Неужели из-за Райлена? Неужели брюнетистый маг настолько силен, что десятка контрабандистов решила рискнуть - дать нам маленький, но все-таки шанс улизнуть? Ведь теоретически мы могли вернуться другим путем или вообще в чужом мире остаться.
        От воинства - а в том, что косматые мужчины с горящими глазами к мирному населению не относятся, сомневаться не приходилось - нас отделяло шагов пятнадцать. Зеленоглазый вожак стоял чуть ближе, шагах в десяти. Рядом с ним - столь же косматый и столь же зеленоглазый, только без всякой безрукавки, но с нательными знаками. Узоры светились во тьме, переливались серебром и золотом.
        Мне тут же вспомнился сентиментальный роман «В объятиях зверя». В нем героиня умудрилась очутиться на балу в честь прибытия дипломатической миссии оборотней и привлечь слишком много внимания к своей персоне. За что и поплатилась - разбитым сердцем, потерянной репутацией и… в общем, обесчестили ее не только на словах. Так вот, в романе тоже был тип с нательными узорами… он назывался Вожаком. Именно так, с большой буквы. А еще при первом упоминании Вожака в романе сноска была… которая поясняла, что в нашей иерархии этот титул равносилен королевскому.
        И если роман не врет… то это что же получается? Оборотни-контрабандисты отпустили нас, чтобы вызвать своего монарха? Они что, совсем наказания не боятся? Или добыча стоит настолько дорого, что король запросто простит все преступления?
        Додумать не успела, потому что в следующее мгновение толпа проворно расступилась, выпуская на сцену третьего участника действа. Огромного, жуткого, с уже виденными узорами и багряно-алыми глазами.
        О Богиня! Еще один Вожак?
        Оборотень застыл рядом с зеленоглазой парочкой, чуть пригнулся и оскалился. Жест предназначался Райлену, на меня агрессор даже не взглянул. В отличие от мага…
        - Ну вот, разбудили, - сказал наследник герцога. Улыбнулся так нежно, что я не то что про оборотней - собственное имя забыла. На мгновение, но все-таки.
        - Ты кого назвал трусом?! - опять взревел красноглазый.
        Толпа оборотней с некоторых пор хранила молчание. И в этой почти звенящей тишине ответ Райлена прозвучал особенно дерзко:
        - Рот закрой. Кишки простудишь.
        - Что?!
        Красноглазый Вожак дернулся, но с места не сошел. Я же в который раз вознесла мысленную хвалу троллям и их дурману, благодаря которому мои ощущения ограничились легким ознобом и едва заметным головокружением.
        Несколько мгновений оборотень и маг сверлили друг друга взглядами. При этом Райлен казался довольно спокойным, а вокруг красноглазого искры сверкали и воздух плавился. Наконец противостояние закончилось - тот, второй, с зелеными глазами и серебряными узорами по телу, что-то рыкнул, и толпа оборотней отступила. Стремительно, как морская волна.
        Увы, обрадоваться я не успела, потому что поняла - хищники и не думают уходить, они освобождают площадку для предстоящего боя. О Богиня! Неужели это наяву?!
        - Плащ или одеяло есть? - спросил брюнет спокойно.
        Зеленоглазый Вожак кивнул, сделал неясный знак рукой.
        Через минуту меня уже опускали на меховой плащ, расстеленный на самом краю импровизированной арены. За спиной толпились косматые зрители, ночной воздух полнился запахом злобы и приглушенными рыками.
        - Это сон, - прошептал Райлен. - Всего лишь сон… Сейчас ты закроешь глазки, и кошмар уйдет…
        Закрою глазки? Он что же, до сих пор не понял, что я в сознании?
        Я попыталась сесть - маг не позволил. Мягко, но уверенно прижал к земле и сам наклонился так близко, что дыхание перехватило:
        - Люблю тебя… - Губы Райлена легко коснулись моих. - Люблю… слышишь?
        Ответить не смогла - сердце защемило от такой сильной, такой невероятной боли. Поняла вдруг - это признание… оно может стать последним. Первым и последним!
        - Райлен…
        - Спи.
        Еще один поцелуй - невесомый, почти мимолетный, и маг отстранился. Поднялся на ноги, небрежным движением сбросил камзол, стянул рубаху. Я с удивлением отметила, что Райлен не сильно проигрывает красноглазому. Но оборотень, несомненно, массивней, тяжелей.
        После секундного колебания брюнет и сапоги снял. Закатал штаны до колена. Оборотни внимательно следили за каждым движением… врага. Да, он стал врагом. Я чувствовала это очень ярко. О Богиня! Да что же это?!
        - Спите, госпожа Соули… - повторил мой черноокий спесивец. - Спите.
        И я действительно закрыла глаза, но вовсе не потому, что послушалась. Просто зрелище было невыносимым. Боль в груди усилилась. Казалось, не только сердце - сама душа в клочки рвется.
        У Райлена нет шансов. В самом деле нет!
        О Богиня! Ну почему? За что?!
        Мир внезапно погрузился в безмолвие. Я вздрогнула, подскочила. И глаза, разумеется, распахнула, чтобы увидеть… ничего не изменилось. Все та же ночь, та же поляна, плотное кольцо зрителей, которые продолжают рычать и топать. Неспешный, почти вальяжный Райлен идет к центру «арены». Мой «жених» уже там - шипит и пригибается, как зверь. Рядом с ним зеленоглазый Вожак - этот, в отличие от соплеменника, сдержан и хмур. Он что-то говорит, почти кричит… но я не слышу. Ни звука, ни шороха - ничего!
        Взгляд скользнул по земле и замер - в паре шагов от меня мерцал синеватым светом магический жезл. Нет, брюнет не потерял оружие, он использовал его, чтобы сотворить защитный купол - я слышала о таком приеме от Линара. Жезл держит и подпитывает заклинание до тех пор, пока заряд не иссякнет. Пробить защиту подобного типа почти невозможно, зато тот, кто находится внутри, может снять ее одним движением - достаточно лишить контур подпитки, то есть выдернуть жезл.
        Разумеется, купол способен защитить не только от физического воздействия, но и от звука - вопрос настройки заклинания.
        Так это что же получается? Я теперь недосягаема?
        Догадка подтвердилась почти сразу - из толпы вынырнул ничем не примечательный парень и уверенно направился ко мне. Когда расстояние сократилось до трех шагов, оборотень поморщился, словно от боли, но от планов не отказался. Еще шаг - и парня отшвырнуло, причем с такой силой, что даже я перепугалась.
        А в сердце арены творилось нечто жуткое. Зеленоглазый Вожак утратил спокойствие - кричал, явно надрывая легкие. Выговор был адресован Райлену. В чем причина недовольства королевской особы (или особи?), и без слов ясно - купол не нравится.
        О Богиня! Может, мне все-таки вмешаться? Выдернуть жезл, подойти, объяснить… Вот только что я скажу?
        Райлен сделал какое-то чересчур резкое движение, и спор прекратился. Оборвался, словно гнилая нитка. А в следующее мгновение я бессильно опустила голову и искренне пожалела, что дурман подействовал иначе, чем планировалось. Правду говорят - неведение блаженно.
        Нет, я не должна была этого видеть. Никогда! Ни за что!
        Брюнет протянул руки, позволяя оборотню защелкнуть на запястьях браслеты. Не кандалы - хуже! В моем мире их называют простым словом - «лишение». Именно такими награждают магов, преступивших закон. Выкованные из редчайшего сплава, они полностью блокируют ток магической энергии. В активном состоянии светятся алым.
        Шансов на победу не осталось вовсе, зато бой обещал быть честным. С точки зрения оборотней, разумеется. О Богиня! Ну почему все закончилось так скверно?
        Я опять взглянула на жезл и даже протянула руку, но тут же отдернула. Нет, не могу. Не имею права. Райлен хотел, чтобы я оставалась в безопасности, и я обязана выполнить его волю. Возможно… последнюю.
        Невероятным усилием заставила себя поднять глаза на противников, сердце заныло сильней. Душу сковал ледяной ужас… О Богиня! Пощади!
        Глава 20
        Начало боя я пропустила - оборотень и маг уже сошлись.
        Рукопашная. Стремительные, сильные тела мчатся навстречу друг другу. Четверть мига до столкновения. Райлен уходит в сторону. Выброшенный кулак. Браслет, лишающий магии, пылает огнем. Голова оборотня дернулась, но равновесие красноглазый удержал. Остановился резко, развернулся еще резче, ударил, но зря. Райлен уже далеко, в пяти шагах, скользит по дуге. Дразнит.
        Рывок. Оборотень - пущенная стрела. Маг и не думает уклоняться - летит навстречу. Сшиблись, сцепились, упали. Двойной кувырок - и Райлена отбрасывает на те же пять шагов. Брюнет приземляется на ноги.
        Разворот. Человек пригибается и рычит. Звезды сияют как никогда ярко, но их свет ничуть не смягчает, наоборот - подчеркивает ужас происходящего. Райлен напоминает зверя. Самого лютого из всех.
        Теперь уже красноглазый скользит по дуге. Плавный, изящный, словно змей. Маг замер в ожидании, скалит клыки, внимательно следит за противником. Прыжок - неожиданный, сильный, точный. Брюнету не хватает пяди, зато Вождь промах не прощает - дарит удар в бок и отскакивает.
        Падение, перекат, и маг снова на ногах. Он почему-то вытирает губы. Спустя мгновение сплевывает. Вождь победно скалится, опять начинает танец - дразнит, подманивает, провоцирует.
        Райлен скалится в ответ, но нападать не спешит. На губах улыбка. Жуткая, некрасивая. Он движется в такт. Делает два выпада, заставляя врага дернуться, и продолжает скользить, подражая красноглазому.
        Вождь бьет внезапно. Я даже не успеваю уловить движение, просто вижу - брюнет отлетает в сторону, падает на спину. Поднимается, но не сразу. И движение не плавное - рваное. Хочется закричать, но горло сдавил страх. По моим венам не кровь течет - ужас. Чистый, Первородный ужас.
        Еще удар и еще. Оборотень настиг столь стремительно и ударил так мощно, что стало совершенно ясно - все это время Вождь дурачился, играл, как матерый зверь с щенком. Райлен опять поднимается. Он не сдается, но отступает.
        Противники скользят, напоминают зеркальные отражения друг друга, а я не выдерживаю - закрываю лицо руками. Это конец.
        Оборотни! Почему они так поступили? Почему не оставили выбора? Почему?! Во мне их крови не больше капли, неужели ради этого стоит убивать?
        Я хотела подняться на ноги, но не смогла. Поэтому просто повернулась. Увлеченные схваткой зрители даже не заметили. Пришлось махать руками - моих криков, как оказалось, не слышали.
        Наконец меня заметили. Двое или трое… а может, и четверо - не знаю.
        - Позовите главного! - сказала медленно и разборчиво. Так, чтобы и последний глупец мог по губам прочесть.
        Они не сразу, но поняли. Кто-то кивнул, кто-то просто нахмурился. Я же… замерла, молчаливо молясь Богине - спаси! Умоляю, спаси!
        Сил смотреть на избиение Райлена не было, поэтому глядела на толпу. Мощные, плечистые, злые. Наверное, я бы смогла опознать в них оборотней без всяких подсказок - уж слишком на оголодавшую за зиму стаю волков похожи. Только они не волки, они хуже.
        Я не заметила, как ужас сменился яростью. Но не той, которая туманит разум… нет! Эта была чище и прозрачней горного ручья. И несравнимо сильней самого высокого водопада. Ненавижу! Ненавижу!!
        Когда передо мной возник зеленоглазый, я едва не скривилась. Увы, просящий не имеет права на открытое выражение эмоций. Я должна показать уважение…
        - Остановите бой. - Сказала и застыла. И кулаки сжала, чтобы не закричать.
        Он все понял, но ответил не сразу. Сперва одарил очень пристальным, невероятно серьезным взглядом. Я почувствовала себя кобылой на второсортной ярмарке. Хотела даже зубы показать, но…
        - Нет. - Я тоже читала по губам.
        Вдохнула поглубже, крепче сжала кулаки. Почувствовала, как ногти впиваются в кожу, но боль была несравнима с той, которой наполнилась моя душа.
        Оборотни не решились напасть на Райлена, когда я была рядом. Боялись навредить… невесте красноглазого Вожака. А сам Вожак? Он же не от большой любви в женихи записался. Он даже не видел меня! Стало быть… та капля оборотнической крови действительно важна. Слишком важна.
        - У меня две сестры. - Я подтвердила слова жестом, с затаенной ненавистью пронаблюдала, как приподнимаются брови Вожака. Продолжила: - В них этой крови больше.
        Зеленоглазый застыл, вытаращился. На покрытых густой порослью щеках вздулись желваки.
        Краем глаза заметила - за нашим разговором следят многие. Причем очень жадно.
        - Если мы, - я указала сперва на себя, после ткнула в сторону арены, - не вернемся к рассвету, моих сестер…
        А вот то, что девчонкам руки отрежут, показала жестами.
        Никогда не замечала за собой способностей к пантомиме, но вышло внушающе. Кто-то отшатнулся, кто-то вздрогнул… а вот Вожак побледнел. Едва заметно, но все-таки.
        - Останови бой! - повторила я.
        Вожак застыл каменным изваянием. В звездном свете узоры, покрывавшие его торс, блестели особенно хищно, но я уже не боялась. Я ничего не боялась.
        Оборотень прикрыл глаза, демонстративно втянул ноздрями воздух. А потом глянул в упор и сказал:
        - Не могу. Это ритуал. Он священен.
        Каково это, оказаться на пепелище собственной жизни? Глупый вопрос. Тот, кто бывал, вряд ли найдет слова. И вряд ли захочет их произнести, потому что… остальные не поймут. Просто не поймут, и все.
        Но одно сказать можно - это больно. Невероятно больно. И чуточку смешно, потому что в этот миг сам себе таким глупым кажешься… Зачем трепыхался? Зачем боролся столько времени? И ради какой такой цели выжег самого себя?
        И хорошо, если за плечами мешок ошибок и гора дурных поступков - есть где искать причины. А если тех ошибок всего ничего? Маленькая ложь да и только?
        О Богиня, неужели я заслужила все это? Неужели…
        Глаза застелили бессильные слезы, кулаки разжались. Чувство безысходности, как бабушкин плед - такое колючее, но такое близкое. И ведь не избавиться, не сбросить… только укутаться, замотаться с головой и умереть.
        Да, умереть. Потому что ничего другого не остается. Я не смогу простить себе гибели Райлена. Искалеченные жизни сестер - тоже. Оборотни уверены, что заполучили меня? Что ж… придется их разочаровать. Я не дамся живой. Ни за что! Никогда! Никому!
        Я перевела невидящий взгляд на место боя. Небо уже просветлело, посерело, предвещая скорый рассвет, а противники по-прежнему кружились в смертоносном танце. До меня, укрытой защитным куполом, не долетало ни звука - безмолвие придавало бою особый оттенок.
        О Богиня! Ну почему у нашей истории такой грустный, такой несвоевременный финал? Ведь все должно было закончиться иначе… Как угодно, но только не так.
        Слезы высохли внезапно - сами собой, будто по волшебству. Я подалась вперед, впилась взглядом, едва не вскрикнула. Райлен еще держится, но его изрядно шатает. Потный, грязный, с окровавленным плечом… он не собирается отступать.
        «Райлен, остановись!» - хотела крикнуть я, но крик застрял в горле. Не могу просить о подобном. Это бесчестие. А для таких, как мой несносный спутник, бесчестие страшней самой лютой смерти.
        Рывок, удар. Красноглазый промахивается. Райлен уходит - изящно, плавно.
        Еще рывок, новый удар. Но и он не достигает цели.
        Стремительный разворот, прыжок. Райлен сшибает Вожака с ног, сам оказывается сверху. Мощный удар в челюсть. Еще один. Третий. Четвертый. Если раньше поединок походил на волчий танец, то теперь это мордобой. Банальный, но не менее жуткий.
        Оборотень пытается сбросить врага, но не может. Брюнет сейчас хуже самого настырного клеща, только он еще и бить успевает.
        В сердце вспыхивает надежда, из груди рвется исполненный отчаяния стон - Богиня, помоги!
        Красноглазый Вожак отшвыривает Райлена, тяжело поднимается, чтобы тут же припасть к земле. Его ломает. Лицо начинает вытягиваться, спина неестественно выгибается, на обнаженных плечах проступает шерсть.
        Я не сразу понимаю, что происходит. Поворачиваюсь, чтобы взглянуть на того, второго, зеленоглазого. Он хмуро вглядывается в происходящее, заметно кривится и переводит взгляд на меня.
        - Ритуал? Священный? Честный? - Слова выговариваю очень четко. Четко и зло!
        Молчит. Ну да, возразить нечего.
        О Богиня! Да они не волки - блохастые, трусливые псы!
        Визг. Истошный, нечеловеческий, жалкий. Он пробивается сквозь безмолвие магического купола, заставляет обернуться и застыть. Глазам не верю. Нет, невозможно…
        Перевоплощенный Вожак бесится, мечется, катается по земле и опять вскакивает, но никак не может скинуть человека. А тот душит, уверенно и хладнокровно. Зрители разом подаются вперед - они тоже не верят, что это наяву. Красноглазый совершает еще один кувырок, встает на задние лапы в отчаянной попытке избавиться от душителя. Теряет равновесие, падает, перекатывается… и затихает, когда на плоский звериный лоб опускается кулак взбешенного человека.
        О Богиня!
        Оборотни не поверили. Не поняли. Не осознали.
        Даже когда брюнет поднялся и окинул толпу исполненным ненависти взглядом, блохастые остались как были - бездвижные, изумленные, немые. А я… я больше не могла ждать. Подскочила и вырвала из земли жезл.
        После безмолвия магического купола шелест листвы показался громом. Я вздрогнула и со всех ног помчалась к Райлену.
        О Богиня! Как я могла, как смела усомниться в нем?!
        Маг заметил не сразу - его шатало от усталости, взгляд был затуманен. Но, едва увидел, хищный оскал сменился такой теплой, родной улыбкой. Он распахнул объятия, а я даже не подозревала, что счастье может быть таким… запредельным!
        Прижалась, уткнулась носом в мокрую шею. Всхлипнула, не в силах совладать с эмоциями. Капкан рук захлопнулся, меня стиснули так крепко, что дыхание перехватило.
        Живой! Живой!!
        Легкое касание губ, шепот:
        - Глупенькая, ты же платье испачкаешь…
        Платье? Какое платье? Ах…
        Я отстранилась, окинула брюнета мутным от слез взглядом. О Богиня! Потный, грязный да еще в крови… Обвила шею руками, привстала на цыпочки, прижалась к губам. Какой бы ни был - не отпущу. Никогда! Ни за что!
        - Соули… - хрипло выдохнул маг. Одна рука осталась на моей талии, вторая скользнула вверх по спине, запуталась в волосах. - Соули…
        Новый поцелуй был иным, не таким, как прежние. Настойчивый, страстный, глубокий. У меня голова закружилась и щеки вспыхнули, когда поняла, что язык Райлена… он, он… О Богиня!
        Попыталась сделать вид, будто не замечаю… недоразумения, но его язык… он словно с ума сошел. Я набралась смелости и попробовала вытолкнуть непрошеного гостя, а маг будто этого и ждал. Сперва сопротивлялся, потом неожиданно поддался, вот только… стоило… справиться - снова пошел в атаку. Застонал. Объятия стали стократ жарче и крепче, мои мысли подернулись туманом, а тело… я никогда такого не чувствовала. Никогда!
        - Соули…
        Едва Райлен прервал поцелуй - опустила голову, спрятала лицо на его груди. Щеки пылали жарче, чем угли кузнечного горна. И ноги подгибались, только не от страха, а… по иной причине. О Богиня! Что это было? Ведь в сентиментальных романах о таких поцелуях ни слова!
        И лишь теперь, когда вырвалась из плена любимых губ, заметила - тишины как не бывало. Оборотни все как один ревут, свистят, воют.
        По спине побежали мурашки, сердце затопила новая волна ужаса. Я вспомнила про жезл, который по-прежнему сжимала в руке, отстранилась, чтобы вернуть вещицу Райлену. Он же сможет защитить нас, если оборотни нападут?
        Маг перехватил мою руку, поднес к губам. Браслет, украшавший запястье моего спутника, по-прежнему светился алым.
        - Я не могу, - прошептал Райлен. - Пусть у тебя побудет.
        - Ты намекаешь… - сказала одними губами и тут же замолкла.
        Да, я поняла верно. Он не может использовать жезл, пока не избавится от оков. Хуже того - Райлен разрешает мне… атаковать в случае необходимости. Мне! О Богиня! Да я… только бытовыми заклятиями владею. Другим не обучали, потому что природных сил не хватает. Что я могу в случае опасности? Заклинание завивки волос сотворить… на всех.
        Рев толпы стих. Внезапно, словно по команде.
        Я отстранилась, огляделась, чтобы увидеть - зеленоглазый тяжелой походкой направляется к нам. Райлен хотел задвинуть меня за спину, но я, памятуя недавний разговор с Вожаком, не далась. Встала рядом, по правую руку от мага. Он обнял за талию, недвусмысленно намекая, кому принадлежу.
        - Руки, - на ходу прорычал оборотень.
        Я сжала зубы и крепче перехватила жезл. Завивка так завивка. Она, если вдуматься, может дезориентировать и дать нам время для… какого-нибудь умного поступка.
        Райлену пришлось высвободить мою талию из капкана и подчиниться. Я с замиранием сердца глядела, как брюнет вытягивает руки, как хищно мерцают браслеты лишения, как скалится Вожак.
        Когда ладони оборотня легли на багровый металл, даже дышать перестала.
        - Ты свободен, - буркнул зеленоглазый.
        Свечение погасло, раздался тихий щелчок. Браслеты опали на землю.
        Король блохастого народа нехотя нагнулся, подобрал. После окинул неприязненным взглядом бездвижного зверя, который лежал в паре шагов от нас и на которого лично я смотреть не желала принципиально.
        - И ты… победил. - Оборотень шумно втянул воздух, оглядел притихшую свору подданных. Сказал, повысив голос: - Человек победил!
        Ему ответили дружным ропотом. Мое сердце в который раз споткнулась, пальцы сами вцепились в локоть Райлена.
        - И победил честно! - прогремел зеленоглазый.
        Снова ропот, смешанный с рыками и свистом.
        - И он достоин! - возвестил Вожак.
        Секунда тишины и мир взорвался. Рычание, топот, вой… все! Я едва не оглохла, так вцепилась в брюнета, что тот охнул. И лишь когда первая волна ужаса схлынула, до сознания начало доходить - оборотни не злятся, они… ликуют?
        В тот же миг губы Вожака растянулись в улыбке. Не радостной, а какой-то отеческой, что ли. Он мазнул взглядом по моему лицу и вновь обратился к Райлену:
        - Руку!
        Брюнет протянул левую, потому что на правой висела я.
        Вожак кивнул каким-то своим мыслям и ухватил Райлена за запястье. Я взвизгнула. А как иначе? Ведь серебряные и золотые узоры, покрывавшие тело главного оборотня, пришли в движение. Два завитка, переплетавшие предплечье стремительно поползли вниз, шустрыми змейками скользнули по ладони и перебрались на руку Райлена. И лишь достигнув покрытого грязевыми разводами плеча, замерли, свившись в замысловатый узор.
        - Нарекаю тебя Отчаянным, - пробасил Вожак. - Добро пожаловать в стаю.
        Что? Какая еще стая?
        Мое недоумение было столь явным, что зеленоглазый снизошел до пояснений:
        - Он человек, но он достоин.
        О Богиня! Это что же получается? Райлен теперь оборотень?!
        Наверное, от растерянности, спросила вслух. Иначе чем объяснить, что Вожак ответил:
        - Оборотень. Не по крови, по духу. Поверь, это ничуть не меньше. - А после повернул голову и крикнул так громко, что я даже отпрянула, не в силах выдержать напор: - Мирра!
        Толпа полуголых, косматых мужчин, расступилась ну о-очень почтительно. Многие согнулись в поклонах. На овеянную предрассветной серостью поляну вышла невысокая худенькая женщина в длинном сером платье. Уверенно и степенно Мирра зашагала к нам.
        Правда, я в этот миг не о женщине думала, а о том, что… нечестно давать Райлену такое прозвище. Нечестно, и все тут. Ведь это я отчаянная! Это меня так назвали! Да, не оборотни, а тролли, но все-таки…
        - Ритуал соблюдет, - сказал зеленоглазый, когда Мирра приблизилась. Сопроводил слова учтивым, хоть и не слишком глубоким поклоном.
        Женщина поклонилась в ответ и обратилась к Райлену:
        - Руку.
        Опять? Что на этот раз? Блох напустят?
        Не знаю почему, но мысль о том, что эта женщина прикоснется к черноглазому спесивцу, вызвала такую волну злости, что я едва зубами не заскрипела.
        - Правую, - тихо подсказала Мирра, когда маг по привычке протянул другую. - Ладонью вверх.
        Правую? Она что же хочет, чтобы я… отпустила?! Да ни за что!
        - Соули, - шепнул Райлен. - Отпусти локоть.
        Что?! Так он, так он… О Богиня! Да пожалуйста! Не больно-то и хотелось!
        В уголках губ непонятной и весьма неприятной Мирры появилась улыбка. И я уже хотела сказать все, что думаю и о ее платье, и о неказистой фигуре, и о морщинках в уголках глаз, когда услышала:
        - Положи свою руку поверх его. Ладонью вниз.
        Ну я и положила.
        Не знаю, что такого смешного было в моем движении, но Мирра разулыбалась вовсю. Мне даже боязно стало - как бы у старушки рот не порвался. Тем более тут, как назло, лекарь один имеется… Он правда по коленкам и копчикам, но чем пьяный тролль не шутит?!
        - Не пыхти, - прошептал черноглазый, и я… я прям-таки захлебнулась возмущением.
        Кто пыхтит? Я?! Да я, я…
        Додумать не успела - в руках Мирры появилась белая нитка. Простая до неприличия. Представительница блохастого народа споро обмотала нитку вокруг наших запястий, завязала на двойной узелок. А после отступила на полшага и сказала:
        - Сын чужого мира, ты достоин. Посему нарекаю тебя мужем. - Взгляд на меня, улыбка и невозможное: - Дочь нашей крови, он достоин. Посему нарекаю тебя женой. Отныне и навсегда. Во всех мирах. И даже Грань не разлучит вас!
        Едва отзвучало последнее слово, нить начала таять. О Богиня! Это… это что?!
        Изумленная, повернула голову, позвала тихо:
        - Господин Райлен…
        - Госпожа Соули? - мгновенно отозвался он. И по тону, и по блеску в глазах стало совершенно ясно - брюнет, в отличие от меня, не удивлен.
        Я вспыхнула. Не от смущения, нет… от возмущения! Ведь мог сказать, мог предупредить!
        - Господин Райлен! - уже не звала, рычала.
        - Госпожа Соули? - прикинулся дурачком он.
        Нет, маг в самом деле невыносим! Ужасен! Несносен! И я уже открыла рот, чтобы сказать все это вслух, когда в разговор вклинился Вожак.
        - Э… - многозначительно протянул зеленоглазый. Боязливо попятился и добил: - Можешь поцеловать жену.
        Кого?!
        - Госпожа Соули, разрешите…
        Ответить не успела, потому что в следующий миг оказалась прижатой к крепкому мужскому телу, а губы Райлена… О Богиня! Они не просто целовали - лишали всякой воли к сопротивлению! Горячие, почти жгучие. Страстные и нежные одновременно. Сладкие и в то же время горькие. Наглые, но… но самые желанные на свете.
        О Богиня! Спаси!
        Мир снова взорвался. Крики, рыки, свист… все смешалось в жуткую какофонию, но даже она не отрезвляла. Оборотни, которые все это время терпеливо держались в отдалении, хлынули к нам. Мощные, косматые, босые, они лучились улыбками, хлопали Райлена по плечам и… и такие пошлости говорили… Начиная традиционным «плодитесь благостно» и заканчивая жутким «заставь ее извиваться» или «пусть до утра стонет».
        Это потом, много позже, мне объяснили, что для оборотней подобные фразы - обязательная часть брачного ритуала, но тогда, на утопающей в сером мареве поляне, я не понимала. Краснела, бледнела, норовила уплыть в обморок. В итоге спряталась на груди Райлена и постаралась убедить себя, что речь вовсе не о том, о чем думается… О Богиня! Мне никогда так стыдно не было!
        Все закончилось по знаку Вожака - кажется, он был единственным, кто сохранил разум в этой ситуации. Едва толпа разгоряченных весельем оборотней отступила, указал на алую полосу, вспыхнувшую над лесом. Пробасил:
        - Вы хотели вернуться до рассвета? Самое время поторопиться.
        Райлен мгновенно посерьезнел, кивнул. А я… я вдруг такой ужас испытала…
        Нет, я ничуть не жалела о том, что рассказала зеленоглазому про сестер - он бы и сам узнал. Не нужно быть гением, чтобы понять - в семье, где есть одна, могут найтись и другие. Но все равно боязно. Я теперь неприкосновенна, а близняшки? Что, если их выкрадут или выманят? Насильно замуж отправят? И что, если… отпустили нас лишь для того, чтобы добраться до моих желтоглазых сестричек?
        Кто-то шустрый протянул Райлену его вещи - рубашку, камзол, сапоги. Маг одевался быстрей, чем кадет, разбуженный по тревоге. А я стояла и боялась все сильней с каждым мигом.
        - Эй, кто отвечает за переход? - воскликнул Вожак.
        Из толпы выступил парень, мало отличимый от остальных.
        - Активируй, - кивнул зеленоглазый.
        Оборотень - кажется, контрабандисты называли его Рваным - рыкнул что-то неразборчивое и указал в сторону. Пришлось следовать за ним.
        К порталу провожали трое - Вожак, Мирра, ну и этот… активатор. Удивительно, но вычерченные на земле магические знаки остались невредимы - их не затоптали, не затерли. Когда Рваный раскинул руки и принялся зачитывать заклинание, я набралась смелости и взглянула на Вожака. Он точно понял, о чем думаю. Сказал с улыбкой:
        - Пусть все остается как есть. Пока что…
        Не знаю почему, но это его «пока что» не испугало, даже наоборот - успокоило. Но я нахмурилась, глянула вопросительно. Ведь по уму, оборотни не должны оставлять в опасности тех, чья кровь так ценна.
        - Отчаянный позаботится, - ответили мне.
        Ах… ну если Отчаянный, тогда конечно!
        Ночью символы портала светились очень ярко, а сейчас были едва различимы. Райлен, чья ладонь привычно покоилась на моей талии, отвесил оборотням учтивый поклон. Я тоже голову склонила.
        - До встречи, - сказал брюнет и, не дожидаясь ответа, увлек в портал.
        Глава 21
        Я проснулась… от всего и сразу.
        Ощущение чужого присутствия, взгляды, прожигающие кожу, громкий сап, гневное бормотание, в котором различается нечто из разряда: «Соули, дорогая… если ты сейчас не встанешь…», ну и нервное постукивание каблучком в придачу.
        О Богиня! У них совесть есть?!
        Я открыла глаза и увидела вполне закономерную картину: Мила с Линой стоят напротив кровати и гневно щурятся. И щеки у девчонок такие, что ни одному бурундуку и не мечталось.
        - Ага… - процедила Мила.
        - Ага-ага, - добавила Лина и воинственно уперла кулачок в бок.
        Я застонала. Что угодно, только не скандал! Только не сейчас!
        - Девочки, я очень хочу спать.
        Сестры слаженно рыкнули, а я вздрогнула - просто… оборотни вспомнились.
        - А мы хотим знать, почему ты пошла в пятый мир без нас! - прошипела младшенькая. Очень обиженная, очень суровая.
        - Потому что вы спали как сурки. Полчаса будила, и все без толку.
        - Врешь! - выпалила Мила.
        Ну да, вру. Будила от силы пять минут, и то лишь для того, чтобы удостовериться, что сонное зелье, выданное Райленом, сработало.
        - Девчонки, ну в самом деле будила… - жалобно проканючила я. - Но вы…
        Близняшки надулись еще сильней. Пришлось добавить:
        - Не расстраивайтесь. Вас бы все равно не пустили. Гоблины только двоих провести согласились. У них… портал барахлил. - Ну вот опять вру. Но лучше так, чем говорить Миле с Линой, что наше путешествие было незаконным.
        Услышав о гоблинах, сестрички не удивились. Значит, в отличие от меня, о принципе перехода помнили.
        - Двоих? - осторожно переспросила старшенькая. - Так ты что без господина Райлена ходила? Ведь с господином магом уже трое. Ты, тролль, Райлен.
        - Тролль - бестелесный, - сообразила Лина. - Он для портала незаметен.
        - А… - протянула Мила, громко прицокнула языком.
        Я же тихонечко выдохнула - буря, кажется, миновала.
        - И что там в пятом мире? - поинтересовалась Мила.
        - А в шестом? - поддержала младшенькая. - И в этом… ну… - Сестра наморщила носик и потупилась.
        - В седьмом?
        Сестры слаженно кивнули, а я вдруг поняла - нет, рассказывать близняшкам про полуголых косматых парней не стоит.
        - Да ничего особенного. Дома лучше.
        Желтоглазых нахалок такой ответ не устроил - замерли, нахмурились, Лина опять подбоченилась. Пришлось пояснять:
        - В шестом мире мы от силы пять минут провели. В пятом… ну чуть-чуть с родней господина Хашшра пообщались, и все. А в седьмом… Понимаете, оборотни, они до того уродливые, что я старалась не смотреть. Все такие маленькие, скрюченные, волосатые… Фу!
        Девчонок заметно передернуло. Мила бросила пренебрежительный взгляд на Лину и, задрав подбородок, выдала:
        - Ну я же говорила!
        О чем она там говорила, я решила не уточнять. Просто спать хотелось зверски.
        - Девочки, вы как хотите, а я… - Я закрыла глаза, подтянула одеяло. Сознание мгновенно затуманилось, по телу разлилась нега.
        Рядом тяжело вздохнули. Лина пробормотала:
        - Ну ладно…
        Сквозь вату накатившей дремы расслышала стук каблучков, щелчок дверного замка и громкий шепот:
        - Нет, ну я же с самого начала говорила! А ты - широкоплечие, смелые, красивые!
        - Ну мы же с тобой красивые, вот я и подумала…
        Дальше уже не слышала - спала крепче покойника. О Богиня! Какое счастье, что желтоглазая беда прошла стороной!
        Во второй раз разбудил голос мамочки:
        - Соули, да сколько можно спать! Время к полудню!
        Я аж подпрыгнула. Нет, на время плевать, просто родительница над самым ухом восклицала. И делала это очень громко.
        Оценив недовольство госпожи Далиры, я жалобно улыбнулась, прошептала:
        - Еще часик…
        И снова уткнулась в подушку.
        - Соули, ты заболела? - выдержав паузу, позвала мама. Уже не сердилась - беспокоилась.
        Я попыталась отделаться невнятным мычанием, но, когда на лоб легла горячая ладонь, пришлось выдавить еще одну жалобную улыбку и соврать:
        - Нет. Я просто книжку до утра читала.
        - Какую еще книжку? - нахмурилась мамулечка.
        - Роман. Сентиментальный.
        Не знаю почему, но госпожа Далира насторожилась. Будто я раньше никогда романами не зачитывалась.
        - Что за роман? - подозрительно спросила она.
        Я ответила первое, что пришло на ум:
        - «В объятиях зверя».
        Мама выдержала долгую, неприятную паузу. Недобро сощурила глаза:
        - Это тот, который про оборотней?
        Я нервно сглотнула. О Богиня! Как же я…
        Родительница наклонилась близко-близко, в синих глазах полыхнули молнии. Кричать мама, разумеется, не стала, но ее шепот был куда страшней любых воплей:
        - Соули! Ты же прекрасно знаешь - эта тема запрещена!
        Да, знаю. И виной тому Мила с Линой и их незабываемые причуды.
        - Где книга? - требовательно вопросила мамулечка.
        - В тайнике, - вновь соврала я. И добавила торопливо: - Она не моя, госпожи Жейер. Я при первой же возможности верну.
        Мамулечка рыкнула не хуже зеленоглазого Вожака, но тот факт, что запрещенное чтиво спрятано, все-таки смягчил.
        - Ладно. Спи. Но больше никаких оборотней!
        Из спальни госпожа Далира вышла стремительно и дверью хлопнула так, что стены задрожали. Я же тихонечко выдохнула и вновь закуталась в одеяло.
        Я по-прежнему рассыпалась от усталости, но сон не шел, а вот мысли и воспоминания… О Богиня! Как он там? Что с ним? Надеюсь, его ненормальные друзья догадаются дать какое-нибудь снадобье, если вызывать лекаря откажется?
        Когда вышли из портала, солнце уже пробудилось, но родовое кладбище встречало прохладой и сыростью. Могильные камни блестели от утренней росы, глядели строго, величественно. Даже не сразу вспомнила, что это иллюзия, что настоящие надгробия стерты в пыль. А вспомнив - вздрогнула и крепче прижалась к магу.
        - И чего мы боимся теперь? - усмехнулся черноглазый.
        Я промолчала. Ведь действительно, чего? Райлен слов на ветер не бросает и раз обещал - восстановит непременно. Никто и не заметит бардака, учиненного Бруком и Вуксом. А возмущенных этим происшествием призраков как-нибудь да задобрим.
        Кстати, а где маги?
        Огляделась, насколько могла, - нет, никого.
        - Ребята в гостиницу вернулись, - угадав ход моих мыслей, шепнул Райлен. А потом притянул к себе и накрыл рот поцелуем.
        В этот раз целовал совсем не так, как в седьмом мире, - нежно, трепетно. У меня коленки задрожали, сердечко застучало часто-часто. Я обвила руками его шею и… и я бы утонула в этой нежности, если бы маг не отстранился.
        - Ты просто очаровательная, когда ревнуешь, - хитро прошептал он.
        Я вспыхнула. Вся. От кончиков волос до кончиков ногтей!
        - Господин Райлен!
        - Что? - нагло разулыбался он.
        Ничего. Померещилось вам, господин нахал. Но переубеждать не буду, потому что… потому что, если верить женским журналам, вам лишь того и хочется!
        - А когда злитесь, - продолжал нашептывать брюнет, - вас так и хочется…
        - Что? - вопросила сурово, а у самой… у самой сердце споткнулось.
        Слушать о том, как он будет целовать… ну это почти так же приятно, как ощущать его взгляд, блуждающий по шее или горячие руки, скользящие по плечам. Вот только признаться в этом не могу - я же приличная! Я должна возмутиться, и чем искренней, тем лучше.
        - Ничего, - отозвался маг. - Просто… хочется.
        Я невольно нахмурилась - это что? Какой-то намек? Или одна из тех шуток, которые понятны лишь узкому кругу посвященных?
        - Господин Райлен! - Я решила разобраться в этом вопросе раз и навсегда. Или пусть выражается ясней, или не выражается вовсе. Потому что мне надоело недоумевать и додумывать!
        - Госпожа Соули?
        И я уже открыла рот, чтобы сказать все, когда почувствовала - с Райленом что-то не то. Брюнет дрожал. Меленько так, но очень заметно.
        - Господин Райлен, что с вами?
        - Устал немного… - помедлив, признался черноглазый.
        Я уверенно просунула руку за ворот его рубахи, коснулась обнаженной кожи - так и есть, дрожит. О Богиня!
        - Раздевайтесь! - сказала холодно и строго.
        - Зачем?
        - Затем! И перестаньте улыбаться так, словно я вам что-то неприличное предлагаю!
        - Соули…
        - Господин Райлен!
        - Соули…
        Нет, ну это ни в какие ворота не лезет! Сам едва на ногах держится, а все туда же - целоваться!
        - Господин Райлен, я должна осмотреть вас на предмет ранений! И оказать помощь! И не спорьте! Вы даже не представляете, насколько опасен яд оборотней!
        Да, кости лечить не умею, зато, что делать с ранами, которые оставляет оборотень, знают почти все. Это обязательное знание для всех женщин рода Астиров.
        - Соули…
        Бессовестный, упрямый, ненормальный! Вместо того чтобы подчиниться, сгреб в охапку и прижал к груди.
        - Господин Райлен! Признайтесь немедленно! Вас покусали?
        - Покусали… - прошептал аристократ с замашками самоубийцы.
        Попыталась оттолкнуть, а когда не вышло, сказала гневно:
        - Нужно высосать яд! Сейчас! Иначе будет поздно!
        Рассмеялся. Тихо, но как-то… по-особенному. Коснулся губами моего ушка.
        - Это ты за копчик мстишь?
        - Да при чем тут копчик?! - возопила я. - Райлен, ну как ты не понимаешь!
        - Перестань. Дело в усталости, и только.
        - Но тебя же… ты же…
        - Я маг. Во время обучения в академии нам прививают иммунитет к подавляющему большинству ядов и вирусов. В том числе к яду, который впрыскивают оборотни. Странно, что ты об этом не знаешь. Я думал, Линар рассказал.
        О Богиня!
        - Это просто усталость, госпожа Соули, - подчеркнул брюнет. И добавил морщась: - Мышечное перенапряжение. От него, увы, защититься невозможно.
        Я облегченно выдохнула, но тут же встрепенулась:
        - Вам нужно в постель. Немедленно.
        - Ох, Соули… - Он опять смеялся. А мне совсем не до веселья было.
        Это что же получается? Райлен все это время крепился, стараясь скрыть истинное состояние, убедить оборотней, что он сильней, чем есть? И все для того, чтобы меня не отняли?
        - Господин Райлен, не нужно меня провожать. Я сама доберусь. Если встречу прислугу или родителей - совру что-нибудь. Мало ли… может, мне утренней росой умыться захотелось. А вы возвращайтесь в гостиницу. Немедленно!
        - Конечно, госпожа Соули. Разумеется, госпожа Соули.
        Брюнет наврал. Вместо того чтобы откланяться, сотворил заклинание невидимости и поволок меня к дому. Потом, когда оказались под окнами спальни, подхватил на руки и взмыл в воздух. Окно было приоткрыто, так что дополнительных заклятий не потребовалось. Вернее они потребовались, но не по этому поводу.
        Платье! После объятий с покусанным магом оно превратилось в нечто жуткое. Заклинания чистки, которыми владею я, ни за что бы не справились. А вот Райлена… О Богиня! Наследник самого большого герцогства Верилии чистит мое платье! Разве такое возможно?
        Напоследок брюнет притянул к себе и снова поцеловал. Я ничуть не противилась, хуже того - льнула и… боролась с соблазном предложить ему остаться. К счастью, высказать крамолу вслух не успела.
        - Мне пора, - прошептал в самое ушко. После легонько прикусил мочку и добавил: - До встречи, госпожа Соули.
        - До встречи, - бессильно выдохнула я. Отпустила.
        И, уже очутившись в кровати, под легким летним одеялом, подумала: «О Богиня! Неужели это наяву? Неужели со мной?»
        В третий раз я проснулась от раскатистого баса господина Анриса…
        - Соули, дорогая! Ну сколько можно?! Вставай немедленно! Слышишь, Соули?!
        Отец пребывал в веселом настроении, но звучало все равно страшно. Поэтому нацепила на лицо виноватую улыбку и только потом вынырнула из-под одеяла.
        - Доброе утро, - протянула я.
        - Утро? - делано возмутился папа. - Время за полдень!
        Он напоминал медведя. Но не мелкого бурого, какие в наших краях водятся, а громадного черного, которые только у северных границ встречаются.
        - Соули, твои сестры меня в могилу сведут! - продолжал господин Анрис радостно. - Им, видишь ли, позарез в Вайлес нужно! - И добавил проникновенным тоном: - Отвези, а?
        Мои брови непроизвольно поползли вверх.
        Я полагала, что после истории с уличным знакомством доверие утрачено навсегда. Что нянчиться с близняшками поручат кому-нибудь другому.
        Собственно, об этом и сказала.
        - Ой, ладно! - отмахнулся папа. Но все-таки посмурнел. - Вы же не настолько пустоголовые, чтобы опозориться снова!
        Да? А я почему-то не уверена…
        - Так что? Отвезешь?
        Я в растерянности глядела на отца, а он сиял не хуже отполированной драконьей чешуйки. О Богиня, что происходит?
        Моего ответа господин Анрис не дождался.
        - Ладно. Сами разбирайтесь. Но я свое согласие дал!
        Не успел он удалиться, на пороге появились близняшки. Уже с прическами, в нарядных кремовых платьях. На шее Лины сверкали новые бусы из крупного жемчуга. В волосах Милы блестела заколка с изумрудом и пером жухимской птицы. Но меня в этот миг не бусы и не заколки волновали.
        - Что с папой? - спросила осторожно. Кто как, а я его никогда таким не видела.
        Девчонки переглянулись, и Лина ответила:
        - Да ничего особенного.
        - С мамой помирился, - добавила Мила.
        Ах вот оно что…
        После истории с кладовкой папе был объявлен бойкот. Сама не знаю, как так вышло, но тем не менее. Именно господин Анрис под дверью спальни околачивался и прощения просить пытался. Потом цветы носил, пирожные и что-то еще - я не особо следила, мне в те дни не до родительских ссор было. Но я в любом случае рада, что они помирились.
        - Соули! - взвизгнул голосок. Кто - Лина или Мила - не разобрать.
        Я вздрогнула и с ужасом обнаружила - настроение у девчонок куда хуже, нежели то, в котором приходили в первый раз. Даже зрачки вытянуты, причем у обеих.
        - Что случилось?
        Мила поджала губы, а Лина демонстративно прикрыла дверь, да еще и ключ повернула.
        - И ты еще спрашиваешь?! - прошипела младшенькая.
        Старшенькая сделала шаг вперед и, уперев кулачки в бока, скомандовала:
        - Одевайся. Немедленно!
        Выглядела Мила очень грозно, но я не торопилась бояться. А уж выполнять - тем более. Не доросли еще распоряжения давать.
        - Сбавь тон.
        - И не подумаю! - ответила желтоглазая нахалка.
        - Соули, хватит! - вмешалась в разговор Лина. - Хочешь или нет, а в город мы едем!
        Я смерила близняшек очень недобрым взглядом, процедила:
        - В чем дело?
        Девочки дружно рыкнули, но все-таки признались:
        - В городе два новых мага!
        - Откуда знаете?
        - Журавлик на крыле принес, - прошипела Лина.
        - Да-да! - поддержала старшенькая. - Журавлик! А не сестра! - В ее голосе смешалось все: злость, обида, осуждение.
        - Предательница! - добавила вторая. - Мы тебе Райлена подарили, а ты! Ты же знала, что к нему друзья приехали! Ты все-все знала!
        О Богиня! Спаси и сохрани… мой разум.
        Я выдохнула и попыталась взять себя в руки. Как там Райлен говорил? Кровь оборотней в активной фазе? Вот точно в активной, а раньше в пассивной была, потому что раньше до ультиматумов не доходило.
        - Так вы собрались в город, чтобы познакомиться с магами? - Вопрос, зачем им эти «припорошенные» нужны, решила не задавать. И без того ясно - раз у сестры есть, то и нам требуется.
        - Не собрались, а едем!
        Ага, конечно. Два раза.
        - И как же вы с ними познакомитесь? - Нет, действительно интересно.
        - А так! - выпалила Мила. Потом нахмурилась, бросила быстрый взгляд на Лину. - Так…
        - Так ты и познакомишь, - заключила младшенькая. - Вы же представлены?
        Если вспомнить при каких обстоятельствах это представление прошло, то можно сказать, что нет.
        - Или господин Райлен познакомит, - продолжала рассуждать Лина. - Он же непременно к нам подойдет.
        О Богиня… О Богиня! Я бессильно схватилась за голову. Еще очень хотелось завыть, но я сдержалась.
        - А с чего вы взяли, что мы их встретим?!
        Повисло напряженное молчание, но продлилось, увы, недолго.
        - С того, - ответила Лина.
        А Мила добавила:
        - Не встретим, так подкараулим. Как тогда. Ну когда Райлен приехал.
        Нет, это выше моих сил.
        - Девочки, никакого Вайлеса. - Я притянула подушку, обняла ее, чтобы хоть какой-то щит между мной и разгневанной парочкой был.
        Близняшки среагировали на удивление спокойно.
        - Это почему же? - прищурившись спросила Лина. Мила поддержала сестру громким фырком. Я же почти успокоилась - ну что с них взять? Дети, они и есть дети.
        - Потому что девушки из рода Астиров за мужчинами не бегают. Вас знакомство с Райленом ничему не научило? Только представьте, что подумают люди…
        - Ничего они не подумают, - огрызнулась Лина.
        Мила скривилась и добавила:
        - Ты слишком мнительная. И вообще… - Старшенькая бросила смурной взгляд на Лину, сжала кулачки. - Если не отвезешь нас в Вайлес, мы… мы расскажем папе, что к тебе Райлен по ночам ходит.
        - Как к девушке из дома терпимости, - добила младшенькая.
        Я опешила. Просто опешила и все. Спросила глухо:
        - Что?
        - Как к проститутке, - беззастенчиво пояснила Лина. - Только бесплатной.
        Я не знала, что так бывает. Даже представить не могла. Наверное, если бы сердце прошил арбалетный болт или копье с тупым наконечником, я бы и половины той боли не испытала. Я бы…
        - Так что, едем? - встряла старшенькая. - Или к папе идем?
        Я окинула сестер невидящим взглядом - на иное просто не хватило сил. Из меня как будто душу вынули. Вынули и в дорожную грязь бросили.
        - Хорошо. - Сама свой голос не узнала. - Хорошо…
        - Ой, вот только не надо строить из себя…
        Я подняла руку в предостерегающем жесте. Нет, девочки. Нет. Вы уже все сказали. Хватит.
        - Ну мы тогда на конюшню?
        - Да. Разумеется. Разумеется…
        Я не знала, что так бывает. И если бы кто-то сказал, предупредил, я бы не поверила. Ни за что. Никогда.
        Родители всегда учили, семья - это святое. Говорили - что бы ни случилось, что бы ни стряслось, мы должны, мы обязаны поддерживать друг друга. Даже если весь мир против, даже если все миры против! Учили-учили, и вот.
        Я могла ожидать от сестер чего угодно, но только не такого.
        Девушка из дома терпимости, бесплатная проститутка… О Богиня! Услышь я подобное от какой-нибудь госпожи Флер или госпожи Дюи, я бы… нет, я бы все равно расстроилась, но…
        - Соули, ты почему молчишь? - пробухтела одна из сестриц. Кто - Мила или Лина - не знаю, не важно.
        Я не ответила, продолжая вглядываться в зеленый пейзаж. Время давно перевалило за полдень, но солнце пекло. Воздух полнится вонью близкой скотобойни. Щебет птиц бичом бил по нервам. Мерный стук копыт напоминал звук похоронного колокола. Он оплакивал мою душу - расколотую, разбитую, выпотрошенную.
        Как, тролль меня раздери, больно! Невыносимо больно.
        - Отстань от нее, - пробухтела вторая. - Видишь, она…
        Дальше уже не слышала - сорвалась в галоп. И лишь завидев приземистые домики городской окраины, замедлилась, давая близняшкам возможность нагнать и пристроиться рядом. Смотреть на сестер не желала и мысленно благодарила Богиню за то, что девочки замолкли.
        По главной улице Вайлеса мы ехали неспешно, но я ни с кем не здоровалась - не хотелось. И было глубоко плевать, что моя неучтивость станет поводом для сплетен и домыслов. Пусть говорят. Пусть…
        Едва въехали на центральную площадь, уверенно направила лошадь к сапожной мастерской. Парнишка, приставленный следить за коновязью, уже мчал навстречу. Я попыталась выдавить из себя улыбку - не вышло. Сказать слова приветствия тоже не смогла - в горле стоял ком. Тугой, плотный, колючий.
        Зато близняшки защебетали. Одарили конюха и улыбками, и кокетливыми взглядами, и вздохами по поводу такой неуместной жары.
        Спешившись, я молча достала из кошеля три монеты, протянула слегка прибитому таким вниманием парнишке. Тут же развернулась и направилась к кондитерской. Столик у окна - лучший сторожевой пост. Разве нет?
        Впрочем, если девочки решат караулить магов, стоя посреди площади, препятствовать не стану. Если вознамерятся заглянуть в гостиницу - тоже.
        - Соули, подожди! - пропищали сзади.
        И не подумаю. Захотите - догоните.
        За спиной послышался торопливый стук каблучков и совсем обиженное:
        - Соули!
        Солнце палило нещадно, но мне было так холодно, что едва сдерживалась от желания свернуть к лавке госпожи Флер и купить шаль. Я бы так и поступила, но лавка на другой стороне площади, а ноги слушаются плохо.
        - Соули!
        Девчонки нагнали возле гостиницы. Зашагали рядом. Их недовольство чувствовала кожей, но молчала. Просто… не о чем говорить. Не о чем и незачем.
        Из распахнутых дверей кондитерской доносился пряный аромат - от него голова закружилась, подурнело. Я остановилась на мгновение, чтобы глотнуть другого - жаркого, лишенного запахов воздуха и вздрогнула, услышав насмешливое:
        - О! Надо же кто приехал!
        Я повернула голову и встретилась с искрящимся от смеха взглядом госпожи Вайи. Выглядела мэрская дочка превосходно - светлое платье, яркие туфли, кружевной зонтик от солнца. Волосы, светлые, почти платиновые, уложены в сложную прическу, на щеках легкий, очень милый румянец.
        Ее компаньонки - госпожа Крицилла и госпожа Заи, несмотря на яркие платья, выглядели куда бледней.
        - Добрый день, - ровно сказала я. Кивнула учтиво.
        Народу на площади было мало, а прохожих - считай никого, поэтому девушки позволили себе не заметить сказанного. Продолжили междусобойчик.
        - А ты удивлена? - спросила госпожа Заи, обращаясь к госпоже Вайе.
        - Очень, - сказала блондинка. - Ведь маги в городе уже три дня, а сестры Астир только сегодня объявились.
        - Теряют хватку, - хихикнула госпожа Крицилла.
        - Ага, - поддержала Заи и выжидательно уставилась на меня.
        Я в свою очередь бросила быстрый взгляд на близняшек. Стоят, глазками хлопают. Напряженные, настороженные, прямые.
        - Ой, Заи, ну что ты на Соули смотришь? - вступилась блондинка. - Она свой кусок пирога уже оттяпала.
        - О! - госпожа Заи закатила глаза, снова хихикнула. - Ничто так не манит простолюдинок, как титул аристократа!
        - Что есть, то есть, - сказала Крицилла. Ее улыбка напоминала оскал Греса - нашего самого старого, самого злого сторожевого пса. - Жаль, титул ни манер, ни ума не добавляет.
        - А им манеры ни к чему, - делано сокрушалась Вайя. - Им вполне достаточно наглости.
        - Ты о чем? - встряла госпожа Заи. В ее исполнении удивление выглядело куда правдоподобней.
        Госпожа Вайя подарила компаньонке снисходительную улыбку, но пояснять не стала. Вместо этого обратилась ко мне:
        - Госпожа Соули, вы восхитительны. Вы всегда казались такой скромной, такой тихой… И я действительно поражена! Нужно обладать огромной смелостью, чтобы столь открыто волочиться за мужчиной. Да еще и сестер надоумить!
        Глупость, наверное, но в этот миг я испытала огромную благодарность к близняшкам. Если бы не они, я бы наверняка покраснела, или возмутилась, или еще что-нибудь… Но после выступления сестричек слова госпожи Вайи казались такой мелочью, что я даже не поморщилась. А вот мэрская дочка насторожилась, причем всерьез…
        Овеявшую нас тишину нарушила госпожа Крицилла.
        - А я думаю, - усмехнулась девица, - ты переоцениваешь способности Соули.
        - Поясни, - потребовала Вайя.
        - Эти желтоглазые куда наглей сестры. Ты бы видела, как они на Райлена во время бала смотрели…
        Крицилла говорила не всерьез, пальцем в небо целилась. Но…
        - Ничего подобного! - прошипела Лина.
        - Мы слишком хорошо воспитаны, чтобы таращиться! - добавила Мила. Ох, как зло прозвучало.
        - Да? - изумилась госпожа Крицилла, а я едва сдержала горькую усмешку.
        Близняшки, сколько их помню, всегда пренебрегали намеками. И ни мама, ни многочисленные гувернантки не смогли вложить в их светлые головы мысль, что намек зачастую куда важней прямого слова.
        - Да! - прошипела старшенькая.
        Реакция аристократок местного масштаба была продолжительной и бурной - девушки хохотали. Причем хохот был благородным - тоненьким таким, противным. Я смотрела на это буйство спокойно, а вот близняшки… Близняшки смотрели на меня. Исключительно на меня. Они прям-таки прожигали взглядами. Требовали!
        Ну да, я, как старшая, должна ответить. Объяснить, вразумить, опровергнуть… Вот только врать почему-то не хочется. Ничего не хочется, если честно. Разве что шаль, чтобы на плечи накинуть.
        - Какой стыд! - пропищала госпожа Вайя.
        - Мы… мы не то, что вы подумали! - попыталась возмутиться Лина.
        - О да! - Это не мэрская дочка, это Крицилла ответила.
        - Род Астиров неподражаем, - заключила госпожа Заи. - А главное - кто бы мог подумать?!
        Щеки близняшек не то что покраснели - воспламенились. А я… а мне было все равно. Совершенно. Абсолютно.
        И даже знакомый мужской голос не отрезвил.
        - Подумать что? - тихо спросил Райлен.
        Глава 22
        Отец всегда говорил - в сентиментальных романах все преувеличено. Я не спорила, но и соглашаться с его мнением не спешила. Лишь в одном была солидарна - герой не может спасать девицу от заслуженных укоров общества. Просто… просто это глупо. Ведь репутация, если вдуматься, важней любых добродетелей.
        Титул и приданое дают родители, невинность - дар природы, а вот репутация - творение наших рук. Единственный, как писали в одном из журналов, самостоятельно заработанный капитал. Размер этого капитала говорит о девице куда больше, чем что бы то ни было. И если уберечь свою репутацию девушка не смогла, значит, глупа и недостойна. Зачем за такую сражаться? Зачем защищать?
        Нет, я, разумеется, радовалась за героинь, но не верила. Точно знала - в жизни такого не бывает. В жизни все иначе - отвернулся и ушел искать другую, достойную.
        И я не питала иллюзий насчет того, что случится дальше…
        - Господин Райлен! - вздохнула госпожа Вайя. - Какая неожиданность!
        Блондинка присела в реверансе, ее примеру последовали и компаньонки, и мои сестры. Я тоже хотела поздороваться, но не смогла - тело сковал лед.
        Райлен выглядел превосходно. Точеные черты лица, тяжелый подбородок, брови вразлет. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. Безукоризненный наряд - как всегда, в темных тонах. И ни следа, ни тени усталости. Словно не было бессонной ночи, переходов в другие миры, битвы с красноглазым Вожаком и бешеного перенапряжения.
        Он мазнул взглядом по моему лицу и повернулся к Вайе.
        - Кто бы мог подумать… что? - спросил маг ровно.
        Блондинка расплылась в доброжелательной улыбке, кокетливо опустила глаза. Вместо нее ответила госпожа Заи:
        - Что наша неприступная госпожа Соули будет волочиться за мужчиной.
        - И за кем же госпожа Соули… волочится? - Голос Райлена был по-прежнему ровным. Только последнее слово прозвучало как-то по-особенному.
        Губы госпожи Заи растянулись в едва заметной улыбке, но ответа не последовало. Нет, Заи не испугалась, просто… последний гвоздь в крышку гроба должна была забить Вайя. И по блеску ее глаз стало ясно - наша встреча не случайна.
        Они ждали, они планировали. Нарочно окликнули нас вблизи гостиницы, нарочно тянули время, нарочно позволили Райлену услышать обрывок фразы - он подошел со спины, я его видеть не могла, зато Вайя и ее свита видели отлично.
        Они провоцировали Райлена на этот вопрос, потому что приличная девушка может сказать непристойность только по принуждению. А приличный мужчина… не станет продолжать общаться с той, которая позволила окружающим прийти к выводу, что она потаскуха.
        Мэрская дочка гордо вздернула подбородок и призналась:
        - За вами, господин Райлен. За вами!
        Брюнет остался как был - ровный, неподвижный. Только уголок рта приподнялся, и бровь чуть-чуть изогнулась, намекая на удивление.
        - Да?
        Медленно-медленно повернул голову, одарил меня невероятно пристальным взглядом…
        Сердце оборвалось. О Богиня!
        Губы Райлена дрогнули, лицо озарила такая знакомая, такая теплая улыбка. В черном омуте глаз вспыхнули искры. Веселье? Нет, нечто иное…
        Столь же медленно вернулся к Вайе.
        - Госпожа… - Он замолчал и едва заметно прищурился, а я затаила дыхание, как и все остальные. Нет, не может быть! Невероятно! - Госпожа… простите, не помню вашего имени.
        О Богиня! Большего оскорбления и вообразить невозможно. Не помню имени! И это после того, как станцевал с ней целых три танца?!
        Блондинка вспыхнула и поджала губы. Ее компаньонки взирали на мага с невероятным изумлением. Ведь ясно - Райлен лжет. Но кто посмеет обвинить во лжи аристократа, причем такого ранга?
        - Госпожа Вайя, - наконец «представила» подругу Крицилла.
        - А, ну да… - пробормотал герцогский сынок, чем вызвал новую волну немого негодования. После шумно вздохнул и сказал: - Знаете, госпожа Вайя… если бы в ваших словах была хотя бы толика истины, я был бы самым счастливым мужчиной в мире.
        И выглядел в этот миг таким грустным, таким потерянным. А уж как на меня посмотрел… О Богиня! Я себя не то что льдинкой - целой ледяной крепостью почувствовала. Жестокой и неприступной. И, несмотря на все ужасы дня, смутилась.
        - Госпожа Соули… - начал было маг, но его прервали:
        - Райлен? А мы тебя обыскались!
        Приближения Брука и Вукса, как и приближение самого Райлена, я не заметила. И вздрогнула от неожиданности. А после - уже от испуга, потому что за время общения, вернее наблюдения за этой парочкой, убедилась - они совершенно, абсолютно глупы. Нет, в том, что касается магии, все отлично, но в остальном…
        - Девушки, добрый день. - Брук учтиво поклонился троице во главе с Вайей, показывая - они представлены. Но целовать руки не спешил, что лишний раз подтверждало мои выводы - в магии они разбираются, в остальном - едва ли.
        Вукс тоже ограничился поклоном и бросил взгляд на меня. Вкупе с огненно-рыжей шевелюрой и частыми конопушками этот взгляд казался не просто хитрым - лисьим!
        «Только не говори, что мы знакомы! - мысленно взмолилась я. - Только не выдай!»
        - Вайлес удивляет все сильней, - вмешался Брук. - Райлен, ты представишь нас своим очаровательным собеседницам?
        Я закусила губу, но улыбка все равно проступила. О Богиня! Интересно, все маги говорят двусмыслицами или только эти… трое. Он же практически назвал госпожу Вайю и ее спутниц дурнушками - ведь с ними знакомить не нужно, значит, эпитет «очаровательные» только нам с близняшками предназначен.
        Улыбка стала шире, потому что вспомнилось, какую чушь нес Райлен в первый день знакомства. Тогда казалось - не нарочно, теперь не уверена.
        Ответить Райлен не успел. Вукс - этот несносный рыжий маг все-таки встрял:
        - Брук, а я, кажется, знаю…
        - Вукс… - Угроза в голосе Райлена была слишком заметной. Слишком! Даже бесконечно далекие от понимания намеков близняшки вздрогнули.
        Мэрская дочка насторожилась. Заи и Крицилла приосанились - точь-в-точь как госпожа Флер, учуявшая новую сплетню.
        - Ой, да ладно тебе! - Рыжий махнул рукой. Улыбка стала запредельной. - Это же госпожа Соули, да? Ну скажи, она?
        - Соули?! - воскликнул Брук изумленно. - Та самая?!
        О Богиня!
        Райлен посуровел, но глаза блестели до того хитро, что стало совершенно ясно - ребята по его просьбе действуют.
        - Нет! Правда она? Та самая Соули?!
        Если бы я не видела, как эти двое магичат, я бы голову на отсечение дала - они не магическую академию, а театральный факультет академии искусств закончили. Причем с отличием.
        - Брук! Вукс!
        Парни замолчали, но глядели при этом так выразительно… Главное - исключительно на меня.
        - Что значит «та самая»? - не выдержала госпожа Крицилла.
        - Как, вы разве не знаете?!
        - Вукс! - гневно одернул Райлен. Но я видела - брюнет веселится.
        - Ну откуда же им знать, - произнес шатен Брук. - Они же в академии не учились.
        - А что в академии? - пискнула госпожа Заи.
        Я бросила быстрый взгляд на сестер - как-никак любопытство их стихия. Желтоглазые бестии, к моему удивлению, выглядели хмурыми и задумчивыми. И, кажется, совершенно не слушали, о чем говорят вожделенные маги.
        - О…
        - Вукс! - опять попытался «образумить» Райлен.
        Брюнета «проигнорировали».
        - В академии о госпоже Соули знают все, даже чучела из зоологического музея. Райлен же все уши прожужжал. Госпожа Соули то, госпожа Соули се… и так два года! Каждый день! Каждый час! Каждую секунду!
        В меня вперились три шокированных взгляда. Мэрскую дочку заметно передернуло.
        - Да? - выдохнула госпожа Крицилла. - Так она… так они… они когда познакомились?
        Брук расхохотался.
        - Да в том-то и дело, что недавно. А те два года… ну он в ее портрет влюбился.
        - Брук! - рыкнул черноглазый.
        - Ой, да ладно тебе! - отозвался шатен весело. И совершенно неучтиво подмигнул. Не Райлену - мне.
        - Так не бывает! - встряла Вайя. Мэрская дочка посуровела - даже щеки раскраснелись и кулачки досадливо сжались. - Невозможно влюбиться по портрету!
        Брук с Вуксом переглянулись и дружно прыснули.
        - Что я такого сказала? - возмутилась блондинка.
        - Ничего, госпожа… э… простите, запамятовал…
        - Вукс! - прикрикнул Райлен строго. Странно, но показалось, будто возмущался только тому, что рыжий его прием использовал. Эксклюзивный, так сказать.
        Конопатый маг даже бровью не повел.
        - Госпожа Вайя, - прошипела блондинка.
        - А, ну да… - пробормотал Вукс, в точности копируя недавние интонации Райлена. Только он не вздохнул - поморщился. А продолжил уже весело: - Знаете, госпожа Вайя, мы ведь то же самое говорили. Ну, про любовь по портрету. Только Рай все равно свое гнул - мол, моя и только моя. Он же даже помолвку разорвал…
        - Вукс! - А вот теперь брюнет действительно злился.
        - Рай, ну ты чего? - расплылся Брук. - Госпожа Соули все равно бы узнала.
        Я отвела взгляд. О Богиня! Это что же получается? Тогда, в спальне перед призраком тетушки Тьяны… наследник герцога Даорийского правду сказал?
        - А еще грандиозный дебош в академии устроил, дабы попасть в списки штрафников и избежать назначения в королевскую канцелярию, - хохотнул шатен. - А уж как он назначения в эту дырень… э… просите, в ваш замечательный город, добивался! Представляете, взят…
        - Брук, хватит!
        Желваки, проступившие на щеках Райлена, красноречиво свидетельствовали - да, история про взятку в шестьсот тысяч золотых тоже не выдумка. О Богиня! Да мое приданое немногим больше!
        - И ведь не зря так расстарался. Да, Рай?
        Я похолодела. Что он несет?!
        - Не зря, - кивнул Вукс, одарив меня ну просто запредельной улыбкой.
        - Что вы имеете в виду? - оживилась Крицилла. А Вайя хищно сверкнула глазками.
        - Лишь то, что госпожа Соули настоящая красавица, - протянул рыжий. - Теперь ясно, почему Райлен тот портрет как реликвию хранил. Никому свою загадочную даму не показывал.
        Мэрская дочка фыркнула, Заи поморщила носик, а Крицилла… Крицилла одарила хитрым взглядом и сказала:
        - О да! Госпожа Соули и впрямь хороша. Их светлость, герцог Даорийский, наверняка будут в восторге…
        Слова лились медом, но это была пощечина. Звонкая, хлесткая. Я едва не вскрикнула - уж очень больно стало.
        Райлен усмехнулся и демонстративно повернулся ко мне:
        - Госпожа Соули, простите… Мои друзья бывают несдержанны, но…
        Я отрицательно качнула головой - нет, не оправдывайся. Я понимаю, для чего вы разыграли этот спектакль, и не хуже вас знаю - оправдать «откровения» Вукса и Брука нечем. Пусть слывут болтунами, а вы, господин маг, дураком.
        - Госпожа Соули, вы направляетесь в кондитерскую, не так ли?
        Кивнула.
        - Позволите составить вам компанию? - учтиво уточнил брюнет.
        Снова кивнула, хотя прекрасно понимала, какие последствия повлечет этот шаг. В Вайлесе совместные посиделки в кондитерской или прогулки по городу считаются приличными лишь в тех случаях, когда молодые люди помолвлены.
        - Всего доброго, девушки, - бросил Райлен, даже не взглянув на ядовитую троицу. Прежде чем успела возразить, подставил локоть.
        О Богиня…
        Близняшки отмерли лишь после того, как окликнула. С опаской глянули на «припорошенных» и, опустив глазки, поспешили за нами.
        Сказать, что господин Хош удивился, - не сказать ничего. У хозяина кондитерской даже рот приоткрылся. Выскочившая из кухни Мисси прореагировала так же. Я ответила кивком - улыбки, как и в случае с конюхом, не получилось.
        - Что случилось? - прошептал Райлен, усаживая за столик у окна.
        - Нет, ничего.
        - Лукавишь, - уличил брюнет.
        Я пожала плечами, но раскрывать подробности не стала. Зачем? Он уже заступился за меня перед Вайей, а просить заступничества перед сестрами… нет, не хочу. Да и толку от его рассуждений? Герцог Даорийский никогда не позволит сыну жениться на простолюдинке, так что симпатии и притязания брюнета - лишний повод для смеха. Причем смеяться будут надо мной, потому что над людьми его ранга потешаться опасно.
        Но и не это главное. Есть другая, куда более веская причина…
        - Ладно. Разберемся. - В голосе Райлена прозвучали недовольные нотки. Он выпрямился и степенно направился к прилавку. - Добрый день, господин Хош!
        Брук и Вукс последовали за другом.
        К разговору с кондитером я не прислушивалась - внимательно изучала хмурые девчоночьи мордашки. Мила и Лина в свою очередь протирали глазами стол. Совсем тихие, невероятно молчаливые. Даже возвращение магов и появление госпожи Мисси с нагруженным подносом не вывело близняшек из ступора.
        - Простите, я так и не представил вам своих друзей, - сказал Райлен, придвигая мне чашку с горячим шоколадом. - Господин Брук и господин Вукс. Выпускники аспирантуры магической академии.
        - К вашим услугам, - слаженно кивнули маги.
        Я тоже кивнула, указала на близняшек:
        - Мила и Лина. Мои сестры.
        Лишь теперь девочки подняли глазки и попытались улыбнуться. Глаза рыжего Вукса блеснули весельем, губы Брука растянулись в добродушно-снисходительной улыбке.
        Едва помощница кондитера закончила выставлять на стол тарелки и отошла, рыжий наклонился к девчонкам, спросил громким шепотом:
        - Вы те самые бурундуки?
        - Наслышаны, - поддержал Брук весело.
        Девочки вспыхнули как по щелчку пальцев. Не от смущения - от досады.
        «Припорошенные» ответили лучезарными улыбками, а Райлен якобы закашлялся.
        Я была уверена - еще мгновение и две «слишком воспитанные» девицы возмутятся вслух, но… вместо возмущений услышала грустное:
        - Соули, мы дуры?
        Вопрос задала Мила, но Лина глядела с таким же напряжением, а я просто не смогла солгать:
        - Да.
        Поджали губы и надулись, словно в самом деле на другой ответ рассчитывали. Я же не выдержала и добавила:
        - Причем полные!
        За столом воцарилась тишина. Брук и Вукс с интересом поглядывали то на девчонок, то на меня. Райлен хмурил брови, явно пытаясь разгадать, в чем дело.
        - Они что, еще одно умертвие подняли? - наконец не выдержал черноглазый. И хотя говорил шепотом, я вздрогнула и нервно огляделась.
        Господин Хош и Мисси стояли за прилавком и делали вид, будто обсуждают нечто важное, в действительности - таращились на нас. А так как, кроме них, в кондитерской никого не было, я смогла облегченно выдохнуть и ответить:
        - Почти. Они упырицу разбудили.
        Райлен, который сидел рядом, наклонился и шепнул:
        - Соули, надеюсь, ты сейчас шутишь.
        Закономерный вопрос, но мне было не до него. Обвинения госпожи Вайи и очередной виток сестринской глупости переломили прутик моего терпения. Боль отступила, потому что… стало совсем не важно, что будет дальше. В пропасть, так в пропасть!
        - А вы думали, я прощу эту выходку? - процедила я. Смотрела исключительно на близняшек, но вздрогнули, кажется, все. - Думали, промолчу?!
        - Но ты… - начала было Мила и запнулась.
        Лина подхватила:
        - Но ты же согласилась поехать в Вайлес.
        - И что?
        Младшенькая открыла рот, но тут же захлопнула.
        - Но ведь тогда и тебе достанется, - пробормотала Мила.
        - Достанется, - не стала спорить я. - И что?
        - Что…
        Старшенькая бросила молниеносный взгляд на Райлена и тут же потупилась, а я продолжала:
        - Да, отец выпорет меня вожжами или еще хуже. Зато вы начнете получать ровно то воспитание, которого заслуживаете. И никаких поблажек! И никаких капризов! А кроме гувернантки… - я тоже бросила взгляд на Райлена, - кроме гувернантки к вам будет приставлена ваша любимая тетушка. Вы ведь сможете призвать Тьяну, господин маг?
        Девчонки побледнели и отшатнулись, а брюнет спросил тихо:
        - Соули, что произошло?
        - Сможете? - упорствовала я. Хотя ответ, разумеется, знала.
        - Конечно, госпожа Соули. Могу не только Тьяну. Могу всех ваших родственников… призвать.
        «Это ты на заключенных в амулете призраков намекаешь?» - хотела спросить я, но вовремя опомнилась.
        - Нет, не нужно. Госпожа Тьяна индивидуалистка. И в таких вещах, как нотации, конкурентов не терпит.
        - Как скажешь, дорогая, - прошептал брюнет, а я с трудом поборола желание ткнуть его локтем. Нашел время!
        - И еще… сможете запечатать лабораторию Линара?
        Просто очень обидно будет, если близняшки найдут способ развеять или усмирить призрачную Тьяну. Ведь если в лаборатории есть зелья для укрощения восставших мертвецов, то и для обезвреживания призраков что-нибудь, скорее всего, найдется.
        Близняшки совсем со скатертью слились, в желтых глазах вспыхнул неподдельный ужас. На Райлена взирали как на Всевышнего. Бог надежд не оправдал.
        - С удовольствием, госпожа Соули, - разулыбался брюнет. А потом шепнул так, чтобы только я слышала: - Вообще-то я ее в тот же день запечатал, но рад, что ты вспомнила.
        Теперь я не только вспомнила, но и вспыхнула. В тот же день? Так он пробрался в дом? Ну Райлен! Ну прохвост!
        - И уже было три попытки взлома, - все тем же шепотом сообщил штатный маг города Вайлеса.
        - Что?!
        Сестры словно знали, о чем шепчемся. Потупились, скукожились, виновато поджали губы. Но меня не проняло.
        Если минуту назад еще могла хоть чуточку понять и посочувствовать, то теперь и крупицы жалости не осталось. Если отец простит и снова спишет все на проклятую кровь оборотней - сама вожжами выпорю!
        - Суровая она у тебя, - прокомментировал Брук.
        - Не суровая, - встрял рыжий. - Горячая!
        О Богиня! И эти туда же!
        Я послала парочке разрушителей родового кладбища убийственный взгляд и вновь вернулась к близняшкам.
        - Ешьте, - скомандовала я.
        Девчонки нервно сглотнули, опасливо покосились на тарелки с излюбленными лакомствами. Эклеры с клубничной начинкой, крошечные медовые пирожные, фруктовые корзиночки, трюфели…
        - Как-то… не хочется, - пробормотала Мила.
        Младшенькая кивнула и выдала грустное:
        - Ага.
        - Ешьте! - Я уже не говорила, шипела. И, клянусь Богиней, едва сдерживала желание придушить обеих прямо здесь, на глазах у господина Хоша и Мисси. Маги в качестве свидетелей убийства меня не волновали - в сердце царила уверенность, что эти поймут.
        - Ешьте, ешьте, - поддержал насмешливый Вукс.
        Более сдержанный шатен тяжело вздохнул и добавил:
        - Порадуйтесь… напоследок.
        Девчонки жалобно переглянулись и потянулись к эклерам. Я взяла фруктовую тарталетку. Запах ванили и вишни щекотнул нос, но удовольствия от вкуса пирожного не испытала. Более того - чуть не подавилась, потому что Райлен вновь наклонился к моему ушку и заявил:
        - Ты невероятно соблазнительна, когда злишься.
        - Господин Райлен! - вслух возмутилась я.
        А наглец черноглазый не унялся… Обвил рукой талию, бессовестно лишив даже малейшего шанса на побег, и продолжил:
        - Там, в седьмом мире, я едва рассудка не лишился. Думал - все, еще слово, и быть тебе… женой во всех смыслах. А уж когда ты на поцелуй ответила…
        - Господин Райлен! - тоже вслух, но гораздо тише. - Прекратите немедленно!
        - Ну какой же я господин, - тяжело вздохнул брюнет. - Я ваш раб, госпожа Соули. Самый преданный и самый покорный…
        Покорный? О Богиня! Да как у него совести хватает говорить подобное?!
        - Господин маг, отпустите меня немедленно!
        - Соули…
        - Райлен!
        - Соули…
        Он был так близко и дышал так жарко, что голова закружилась. Реальность поплыла, затуманилась. В какой-то миг стало совсем не важно, что сидим не где-нибудь, а в кондитерской, у витринного окна, под прицелом пристальных взглядов. Что моя репутация обратилась кучкой пепла, а дома ждет порка или что похуже. Что герцог Даорийский никогда не одобрит выбор сына, и я… никогда не смогу назвать Райлена мужем. Разве что в мыслях…
        - Соули…
        - Райлен…
        - Не, ну у вас совесть есть? - возмущенно прошептал кто-то. Кто - Вукс или Брук - не поняла.
        Отпрянула от брюнета, словно от огня, и покраснела жутко. Райлен ответил тихим рыком, но тут же опомнился и затих.
        Неловкую тишину развеял задумчивый голос Брука.
        - Гроза надвигается, - сказал шатен.
        Мы, словно по команде, уставились в окно. Действительно гроза. Небо еще чистое, пронзительно-синее, но на горизонте уже проступила черная полоса туч. Да и жара совсем невыносимой стала. Точно гроза будет.
        - Не нравится мне это, - пробормотал рыжий. Выглядел при этом непривычно серьезно.
        - Мне тоже, - бросил Райлен сухо. Поднялся.
        Брук с Вуксом тоже подскочили, поспешно вылетели на улицу. Я почувствовала легкий холодок, но с места не сдвинулась.
        - Госпожа Соули, что случилось? - обеспокоенно спросил господин Хош.
        - Не знаю, - честно ответила я.
        А в следующее мгновение услышала суровое:
        - Соули, иди сюда. Быстро!
        Глава 23
        Это и впрямь было странно… Невероятно чистое небо, жара без малейшего намека на влагу, абсолютное безветрие и чернота, затопившая горизонт. Она ползла медленно, но неотвратимо, и чем дольше вглядывалась, тем больше казалось - не тучи, а полчище сотканных из тьмы ворон.
        - Сколько у нас времени? - тихо спросил Брук.
        - Не больше двух часов, - отозвался Райлен. Сжал мою руку так крепко, что едва не вскрикнула. - И нам стоит поспешить навстречу. Чем раньше достигнем эпицентра, тем лучше.
        Брук кивнул, а Вукс нахмурился и вытащил из-за пояса магический жезл. Не знаю почему, но серьезность бесшабашного рыжика пугала куда сильней, чем странные тучи.
        - Так эта гроза… она магическая? - пропищала Мила.
        Сестричка задала вопрос, который мучил и меня, и выскочившего на порог кондитерской Хоша, и невесть как оказавшуюся поблизости госпожу Флер.
        Брюнет кивнул. После одарил меня острым взглядом, сказал тихо:
        - Соули, вы должны вернуться домой. Немедленно.
        Туча шла с севера, со стороны Дазерса, и, хотя наш путь лежал на юго-запад, все равно страшно сделалось - что, если тьма догонит?
        - Соули?
        - Да, конечно, - пробормотала я. А самой еще страшней стало - мы будем убегать от стихии, а Райлен поедет навстречу. Что его ждет? Драка? Попытка усмирить?
        - А чем опасна эта туча? - подал голос господин Хош. Кондитер выглядел напряженным, даже извечный румянец со щек сполз.
        - Обычно такие грозы провоцируют возмущение магического поля, - пояснил Брук. - Чем это чревато - знаете?
        Мы, разумеется, знали. Об этом любому мало-мальски образованному жителю королевства известно.
        Возмущение магического поля искажает естественный магический фон - не навсегда, на время. В результате происходит всплеск магической активности. Упыри просыпаются, умертвия восстают, привидения обретают дополнительную силу. Искажение естественного фона даже духов-стихийников пробудить может… но беда в другом. В наших краях магический фон всегда был спокойным и, в отличие от жителей других провинций и областей, мы не умеем защищаться от таких напастей.
        - Госпожа Соули, домой! - скомандовал брюнет. Выпустил мою руку и нетактично подтолкнул к сапожной мастерской, возле которой остались лошади.
        И я уже сделала несколько шагов, когда услышала:
        - Рай, а ты уверен? Может, все-таки расскажешь ей?
        Я конечно же обернулась. Райлен выглядел крайне недовольным - губы сжаты, кулаки тоже, в черном омуте глаз таятся молнии. Тем не менее штатный маг кивнул:
        - Пожалуй, ты прав. Соули, задержись на минутку.
        Он оказался рядом прежде, чем успела задуматься или перепугаться окончательно. Уверенно вцепился в локоток:
        - Отойдем.
        Поведение брюнета было немыслимо для приличного общества, но я и не думала сопротивляться. Даже изумленный взгляд госпожи Флер ничуть не задел.
        Едва мы оказались вне пределов слышимости, Райлен остановился и спросил:
        - Тебе ведь известно главное правило Ордена?
        Тон мне не понравился. Было в нем нечто… обвиняющее. Да и сам вопрос не порадовал - странный. Конечно, известно. И мне, и всей нашей семье. Если бы не знали - давно бы запытали и самого Райлена, и его дружков.
        - Вам запрещено обсуждать дела Ордена с… населением, - вслух ответила я. - Обсуждать других магов также не разрешается.
        Брюнет коротко кивнул:
        - Верно. И это, как вы можете догадываться, не блажь, а мера предосторожности.
        Теперь уже я кивнула. Да, догадываюсь, хотя… в осторожность не верю. Я думаю, дело в другом. Престиж Ордена - вот единственная причина, по которой они скрытничают. И повод для таких выводов у меня есть.
        Наш прежний штатный маг - господин Файкн - умер от чрезмерного употребления самогона, про это весь Вайлес знает. А на страницах столичной газеты написали, будто он погиб в сражении с кем-то неизведанным и опасным.
        Райлен мой скептицизм то ли не заметил, то ли сделал вид. Продолжил прежним очень серьезным тоном:
        - Но сейчас ситуация такова, что я просто обязан предупредить. Только ты не паникуй, ладно?
        Сердце замедлило бег, душа похолодела. От дурного предчувствия даже пальцы свело, и звездочки перед глазами вспыхнули.
        - Не паникуй! Просто выслушай.
        Да, конечно. Конечно, я слушаю!
        - Пару часов назад пришло сообщение из Ордена. Твой брат объявлен в розыск.
        - Линар? - изумленно воскликнула я.
        Тут же оказалась с зажатым ртом, в очень нецеломудренной близости от Райлена.
        - Не ори, - прошипел маг. Продолжил торопливо: - На протяжении последних месяцев у него были серьезные проблемы в академии. Всех тонкостей не знаю, слышал - он что-то не поделил с ректором и одним из профессоров. В сообщении говорилось, что прежде чем сбежать, Линар обнес хранилище. Списка похищенного еще нет - Линар предусмотрительно устроил погром. Но замер магического фона в академии показал - твой брат не мелочился. Унес минимум три древнейших артефакта.
        Я задрожала. Не от страха, нет… Просто сама мысль о том, что Линар мог украсть… она выше моего понимания. Брат не такой.
        - Силы любого из этих артефактов достаточно, чтобы призвать грозу, подобную той, что идет на Вайлес. И у меня есть основания подозревать…
        Я замычала, замотала головой. Нет, невозможно! Линар неспособен!
        - Соули! - шикнул черноглазый строго. - Соули, он идет за тобой.
        Что?!
        Райлен убрал ладонь с моего рта, но закричать или возмутиться не смогла - онемела. А брюнет взял за подбородок, заглянул в глаза…
        - Соули, пойми, я знаю, о чем говорю.
        «А… а о чем ты говоришь?» - хотела спросить я, но язык прилип к небу.
        Брюнет тяжело вздохнул, заключил в объятия. Прижал так же крепко, как тогда, в седьмом мире. Его ничуть не волновало, что стоим посреди городской площади, под прицелом десятков любопытных взглядов. Впрочем, мне эти взгляды были так же безразличны…
        - Соули, ты слишком много для него значишь, - выдохнул маг.
        Я вздрогнула и возразила:
        - Ошибаешься. Он знать меня не желает. Он… - О Богиня! Как же трудно говорить, когда от твоих слов зависит судьба человека! - Последние полтора года Линар делает вид, словно меня не существует. Он даже писем моих не читает, понимаешь?
        - Понимаю, - прошептал Райлен.
        Мысль была подобна молнии. Вспомнился разговор в кабинете отца, признание Райлена… Брюнет выкрал мои старые письма! Неужели именно поэтому Линар запретил писать? Впрочем… на каникулах брат вел себя столь же холодно. Значит, дело не в герцогском сынке. Или все-таки в нем?
        - Соули… Тебе, как девушке с классическим воспитанием, трудно понять, но я все-таки скажу. У меня есть все основания считать, что Линар испытывает к тебе отнюдь не братские чувства. Он любит тебя… как мужчина.
        Я вздрогнула и попыталась отстраниться еще до того, как осознала смысл сказанного. Райлен не пустил.
        - Я не афишировал свои чувства к незнакомке с портрета, - продолжал маг. - История вскрылась примерно через полгода. Когда по академии полетели слухи, Линар взбесился. Он пытался угрожать, а потом… потом был мужской разговор. Он сказал, что ты - его солнце и что отнять тебя не позволит. Сопоставь время и ты поймешь: Линар перестал отвечать на письма после того, как узнал о моих притязаниях.
        - Врешь, - прошептала я.
        А Райлен добил:
        - Соули, я и сам хочу ошибаться, но… для оборотней подобные союзы нормальны.
        - Линар не оборотень!
        - Ты тоже не оборотень, - отозвался черноглазый. - Но в седьмом мире думают иначе. Возможно, в вашей крови есть нечто, чего мы, человеческие маги, не видим.
        Хотела возразить, но не смогла. Седьмой мир… Седьмой мир действительно пошатнул мои представления о себе самой. Так неужели Линар…
        - А еще он маг, - веско добавил Райлен, и мне окончательно поплохело.
        Я точно знаю - маги подчиняются этикету лишь тогда, когда находятся в обществе. Отношения внутри Ордена совершенно иные. Тот же Линар рассказывал, что девушки-магини ничуть не заботятся о репутации. Ну то есть заботятся, но не так, как мы. Для них близость с мужчиной - не проблема. Большинство магинь расстается с главной девичьей добродетелью еще в академии и это считается… нормальным.
        А если магини плюют на законы общества, то чего ждать от магов? Мужчины всегда были раскованней и смелей женщин. Во всем, не только в любви.
        - Линара можно вылечить? - считать его тягу чем-либо, кроме болезни, я отказалась наотрез.
        - Не знаю.
        Меня такой ответ не устроил. И я уже отрыла рот, чтобы сообщить об этом Райлену, но брюнет перебил:
        - Время, - хмуро напомнил он. - Сейчас наша задача не допустить непоправимого. Я должен погасить грозу, а ты… ты должна быть осторожна. Понимаешь?
        Нет. Не понимаю.
        Райлен тяжело вздохнул и пояснил:
        - Соули, он на взводе. И уже наломал столько дров, что непременно пойдет под трибунал. Единственное, чем мы можем помочь твоему брату, - свести к минимуму урон, который он намерен нанести здесь. Поэтому я с Бруком и Вуксом выезжаю навстречу грозе, а ты… - Маг внезапно охрип, а его губы оказались невыносимо близко. Я противилась изо всех сил, но избежать легкого касания не смогла. - Соули, если он к тебе прикоснется, он мертвец.
        - Что?!
        Не знаю, что возмутило больше - угроза, адресованная родному брату, или то, в каком значении прозвучало слово «прикоснуться».
        - Соули, я все понимаю, - прошептал Райлен зло, - но и ты пойми. Я никому не позволю касаться моей жены.
        Я захлебнулась вздохом и опять попыталась отпрянуть. И опять меня не пустили.
        - Только не говори, будто посчитала ритуал в седьмом мире шуткой.
        О Богиня! Конечно нет! Это… это не шутка была, а способ отвязаться от оборотней. Разве нет?
        - Соули… - Райлен вконец озлобился. - Не заставляй меня предъявлять брачные права до того, как наш союз будет подтвержден в родном мире.
        Все. Не могу больше. Голова кружится. И колени… эти проклятые колени опять дрожат!
        - Рай! - позвал голос. То ли Брук, то ли Вукс…
        Черноглазый не обернулся.
        - Сейчас едешь домой. Сидишь тише мыши. Если объявляется Линар, тянешь время. Мы разберемся с грозой и сразу поедем к вам, поняла?
        О Богиня! Он издевается?
        А брюнет продолжал:
        - Я больше не намерен ждать дозволения отца. Хочет лишить наследства - пусть. В конце концов, герцог достаточно молод, чтобы обзавестись еще одним наследником.
        Ноги все-таки подогнулись, но упасть мне, разумеется, не позволили.
        - Я намерен просить твоей руки, - сообщил брюнет. - Сегодня же.
        И все бы ничего, но этот голос, этот тон, и… прохожие, которые застывают на шагу.
        - Господин Райлен… - глухо выдохнула я.
        Он вдруг смягчился, спросил нежно:
        - Мы снова на «вы»?
        Кивнула. А что еще делать?
        - Девочка моя, потерпи, - прошептали в ушко. И добавили отчаянно: - Все у нас будет хорошо, вот увидишь.
        О Богиня…
        Я не помню, как оказалась в седле. Как миновала центральную часть города - тоже. Лишь когда ухоженные особняки с острыми крышами сменились приземистыми, невзрачными домами, вздрогнула и оглянулась. Две желтоглазые негодницы ехали следом, и я мысленно возблагодарила Богиню - хоть о них беспокоиться не нужно! А в том, что касается остального…
        Нет. Не может быть. Умом понимаю - Райлен не станет возводить напраслину, у него действительно есть аргументы, но… но сердце шепчет - маг обманывается. Линар не такой. Я слишком хорошо его знаю, а он слишком хорошо знает меня. Он не может питать тех чувств, о которых рассуждал брюнет. Не может, и все тут.
        - Соули! - позвала Мила, и я с запозданием поняла, что едва не свернула на любимую, длинную дорогу.
        Искра недвусмысленно фыркнула - ей бежать мимо скотобойни совсем не хотелось. Тоже предпочитает яблоневый сад, старинный мост, поля… Но что поделать?
        - Мы торопимся, - пригнувшись, шепнула я.
        Лошадка недовольно дернула ухом, но препираться не стала. Я же оглянулась еще раз, только теперь не к сестрицам присматривалась…
        Тьма настигала. То, что прежде виделось как далекая полоса, застелило полнеба. Нависло утесом, грозилось обрушиться в любой миг. Сердце невольно сжалось, на глаза навернулись слезы. Помнится, несколько недель назад, когда Мила с Линой притащили газету с фотографическим портретом Райлена, я объясняла, почему не следует влюбляться в магов. Случись беда или война, маги обязательно идут в бой. Не те люди, которым дозволено сидеть в сторонке с фарфоровой чашкой и куском макового пирога. Предупреждала, а сама…
        - Соули! - В этот раз звала Лина. В голосе младшенькой звучала паника. Видимо, им тоже хвосты накрутили.
        - Едем, - кивнула я и подстегнула лошадку.
        Добраться до поместья и сидеть тихо - все, что от меня требуется. И хотя ни капельки, ничуточки не верю в то, что грозу призвал Линар, нужно слушаться. Просто для того, чтобы у главного защитника Вайлеса не было причин для тревоги. А в том, что Райлен справится и никакие упыри-умертвия к нам не полезут, - не сомневаюсь.
        На дорогу я не смотрела, по сторонам тоже - слишком хорошо знаю этот путь, поэтому очень удивилась, когда Искра начала сбавлять ход. А заметив впереди всадника, удивилась еще больше. Откуда?
        Сердце споткнулось. Подумалось: что, если Линар? Но чем ближе подъезжали, тем ясней становилось - нет, не он. У того, кто ждал на дороге, плечи шире, осанка отнюдь не ученическая, да и волосы светлые.
        Сердце споткнулось опять. Сама не знаю почему. Наверное, всему виной последний разговор с Райленом. После таких откровений даже бабочку-лимонницу в гнусных помыслах подозревать начнешь, не то что человека.
        Незнакомец махнул рукой, призывая остановиться, и я… я доверилась Искре. Дарайхарки - умнички, они злых людей чуют. И так как объезжать светловолосого всадника Искра не стала, я украдкой выдохнула и поздоровалась:
        - Добрый день.
        Некрасиво, неправильно, но все-таки оглянулась на сестер. Близняшки придержали поводья, подъезжать вплотную, как обычно любят, не собирались. О Богиня! Неужели девочки вспомнили о существовании этикета?
        - Добрый, - отозвался незнакомец, отвесил поклон.
        Я мазнула взглядом по его одежде - ничего примечательного. Запыленный серый камзол, темные штаны, сапоги самого простого пошива. А вот лицо… Тяжелый подбородок, тонкие губы, брови вразлет. Черты как будто знакомы, но что-то не то, чего-то не хватает. Зато глаза цвета беззвездной ночи кажутся почти родными… но светлые, вернее - совершенно седые брови все портят.
        - Что-то не так? - осторожно поинтересовался незнакомец.
        Я смутилась. Только теперь осознала, что разглядываю его чересчур пристально.
        - Простите. Вы напомнили одного человека…
        Мужчина прищурился, спросил с хитрецой:
        - Хорошего человека?
        Я смутилась окончательно и зачем-то сказала правду:
        - Самого лучшего…
        Хмыкнул как будто польщенно. Спросил:
        - Дорогу не подскажете?
        Я все еще пыталась справиться с неуместным румянцем, но взглянуть в глаза незнакомцу это не помешало.
        - Я ищу поместье господина Анриса из рода Астиров, - уверенно сказал седой, а я…
        О Богиня! У меня, кажется, паранойя. Второй раз за пару минут привиделся Райлен. И промелькнула мысль столь же яркая, сколь глупая: что, если передо мной тот самый действующий правитель герцогства Даор?
        Я закусила губу, пытаясь соотнести образ незнакомца с образом строгого землевладельца - нет, не тянет. Слишком простая одежда. К тому же где мы и где Даор? Нет, не герцог это. Никак не он.
        Зато на старшего слугу похож очень. И, как ни странно, именно таких слуг аристократы Верилии обычно на первые переговоры присылают. Чтобы посмотрели и соотнесли достоинства лошадей с ценой, а еще про особенности содержания узнали, про корма, дрессуру.
        - Вы за лошадью? - не выдержав, спросила я.
        Седой скользнул оценивающим взглядом сперва по мне, после по иссиня-черной дарайхарке.
        - Да, - с улыбкой ответил он. - И за лошадью тоже.
        Комплимент прозвучал пошловато, но я промолчала, потому что одергивать клиентов глупо. Да и мало ли что он имел в виду.
        - Я Соули из рода Астиров, - представилась, но руки не подала. - Старшая дочь господина Анриса.
        - Я уже догадался, - кивнул седой. - Вы можете называть меня Рэйсом.
        - Очень приятно, господин Рэйс. Вы почти доехали до поместья. Поворот в трех десятках шагов.
        - А…
        Я не смогла сдержать улыбки. Как-то очень бесшабашно это прозвучало.
        - Но мы проводим, - заверила я. Добавила совсем тихо: - И лучше поторопиться. Гроза идет.
        - Вижу, - сказал Рэйс, проворно развернув лошадь.
        Я невольно нахмурилась - на желтом крупе красовалось знакомое клеймо. Гривастая принадлежала господину Жаррину, владельцу гостиницы. И хотя прекрасно знаю, что господин Жаррин дает лошадей на прокат, поинтересовалась:
        - Вы приехали верхом?
        Седой засмеялся.
        - Нет, что вы! Я на драконе прилетел.
        - Давно?
        - Пару часов назад.
        - А дракон, он… личный? - спросила тихо-тихо, чтобы сестрички, не дай Богиня, не услыхали. Просто мне хватило тех взглядов, которыми они райленовского дракона одаривали. Если еще и к Рэйсу на этот счет пристанут…
        - Нет, госпожа Соули. Ящерицами править не умею. На грузовом прилетел. Другие же в вашу дыр… э… в ваш прекрасный город не летают.
        Я не смогла сдержать улыбки. Какой он все-таки тактичный.
        - А как же гроза? Не помешала?
        Седой одарил загадочным взглядом:
        - Проскочили.
        - Ясно…
        Мы свернули к поместью. Учуяв дом, дарайхарки побежали быстрей, лошадке господина Рэйса тоже пришлось поторопиться. Я же отчаянно боролась с желанием снова взглянуть на тучу и истово искала аргументы в пользу Линара.
        О том, что у брата проблемы, знаю давно. Он вполне мог переругаться с ректором и профессорами. И кражу, и погром в хранилище допускаю - обозленный человек способен на многое. Но ехать в Вайлес, да еще за мной, да еще магическую грозу вызывать… нет, не верится. Пусть Линар давным-давно не считает этот город родным, но тут остались какие-никакие, а друзья, и семья, и… лошади наши.
        Мы как раз подъехали к дому. Сестры молча, без всяких напоминаний, свернули к конюшням, мне же пришлось остаться - нельзя бросать гостя. Навстречу выскочил слуга из новеньких, схватил лошадь господина Рэйса под уздцы. Седой спешился с ловкостью бывалого кавалериста, а я, увлеченная своими мыслями, зазевалась. И несказанно удивилась, обнаружив, что гость стоит рядом и тянет руки в намерении помочь.
        Если бы на его месте был кто другой, из наших, вайлесовских, я бы отказалась - все-таки дочь господина Анриса из рода Астиров с младенчества в седле. Но чужак о наших маленьких традициях не знает, и обижать его отказом - глупо. Пришлось улыбнуться, позволить придержать за талию.
        - Лошадей в конюшню, - тихо скомандовала я.
        Все-таки не выдержала и взглянула на тучу - по спине зазмеился ужас. Сотканная из тьмы громадина совсем близко подошла, укрыла мир тенью. Вдалеке сверкали яркие вспышки молний, а вот громовых раскатов не слышалось.
        - Не бойтесь, - сказал Рэйс. - Она только на вид страшная.
        Я попыталась ответить улыбкой, но не смогла.
        В дом вошли вместе. Навстречу тут же выскочила Фиска. С некоторых пор главная мамина помощница отличалась лихорадочным румянцем и столь же нездоровым блеском глаз. И все время что-то искала…
        - Это господин Рэйс. - Я указала на гостя. - Он насчет лошадей приехал. Проводите в гостиную и позовите отца.
        Ответ Фиски удивил неимоверно:
        - А господина Анриса нет.
        - Как это?
        Старшая служанка почему-то покраснела еще сильней. Замялась.
        - Ну он… э… он и госпожа Далира…
        - Я подожду, - перебил господин Рэйс. - Проводите.
        Я и мяукнуть не успела, а Фиска уже умчалась выполнять распоряжение гостя. Такая исполнительность покоробила, но высказать свое возмущение было некому. Пришлось закрыть глаза на выходку служанки и уделить внимание другому, более срочному делу.
        Близняшки появились на пороге минут через пять. Все такие же тихие, скромные. Глядели исключительно в пол, застенчиво переминались с ноги на ногу. И хотя в сердце вспыхнул огонек жалости, я стиснула кулаки и сказала:
        - Отец пока занят, но откладывать разговор я не намерена. Поэтому настоятельно рекомендую вернуться в свою комнату и хорошенько поразмыслить над тем, чем будете оправдываться.
        - Соули! - попыталась воспротивиться Мила.
        В глазах Лины и вовсе слезы блеснули.
        - Никаких поблажек, - отчеканила я.
        - Но ведь тебя тоже накажут, - не сдавалась старшенькая. - И даже больше нашего!
        - Конечно, накажут. Но я уже говорила - моего решения это не изменит.
        - Но Соули! - пропищала Лина. Не выдержав, громко шмыгнула носом.
        Я отступила и решительно указала на лестницу:
        - Быстро к себе!
        Сестры не шелохнулись. Застыли, старательно изображая раскаяние. Лина все чаще и отчетливей шмыгала носом, явно готовилась зарыдать. Мила выразительно молчала, буравила взглядом пол.
        Ну вот, как всегда. Как пакостить, они смелые, как отвечать - жалкие и несчастные.
        - Девочки, не вынуждайте меня…
        - Не вынуждать на что? - пробурчала младшенькая.
        Сперва хотела ответить, после окинула сестричек пристальным взглядом и решила закончить этот спор раз и навсегда. Крикнула так громко, как только могла:
        - Фиска! Фиска, иди сюда!
        Служанка вынырнула из глубин дома прежде, чем близняшки сообразили, насколько далеко их завело упрямство.
        - Фиска, девочки наказаны, - объяснила я. - Запри их понадежней. И не выпускай, пока родители не позовут.
        - Это несправедливо! - взвизгнула Мила.
        - Соули, ты не можешь! - поддержала Лина.
        К счастью, Фиска думала иначе. Сцапала девчоночьи запястья и потащила сестричек к дальнему чулану. Пересилить простую работящую женщину «благовоспитанные» девицы не могли. И хотя Лина все-таки разрыдалась, мое сердце не дрогнуло. Они сами не захотели уйти в спальню, так о чем плакать?
        Пока старшая служанка гремела ключами и засовами, я мерила шагами прихожую и пыталась побороть новый приступ паники. Перед мысленным взором то и дело всплывало лицо Райлена. Измученное, усталое, овеянное тьмой. О Богиня! Помоги ему! Сбереги, спаси!
        Здесь, вдали от Райлена, намерение бороться с грозой казалось неправильным и чересчур опасным. И даже понимание того, что брюнету помогают двое довольно неплохих магов, не утешало.
        - Госпожа Соули, что-то еще? - вопросила Фиска.
        Я подпрыгнула от неожиданности, спросила резко:
        - Где отец?
        - Так он… - Служанка опять засмущалась, нервно скомкала передник. Потом выдохнула и призналась: - Они с госпожой Далирой в гостевой домик поехали.
        - Зачем? - изумилась я.
        - Ну… Госпожа Далира сказала, там интерьеры менять нужно. Вот они и решили - посмотреть, обсудить.
        Глупость. С каких это пор папа интересуется цветом обоев и текстиля? Впрочем, не важно.
        - Вели кому-нибудь съездить, предупредить о господине Рэйсе. И побыстрей, пока гроза не разыгралась.
        - Не могу, - ответила служанка. - Господин Анрис приказал не беспокоить. Предупредил, что головы поотрывает.
        О Богиня! Только этого не хватало!
        - А как же господин Рэйс? - растерялась я.
        Фиска пожала плечами и бросила красноречивый взгляд на окно. Я тоже глянула - проклятая туча и не думала отступать. И если до гостевого домика и обратно доехать еще можно, то поездка в Вайлес равносильна самоубийству.
        - Выпроводить его все равно нельзя, - озвучила мои мысли прислужница. - Стало быть, придется ждать, пока гроза не уйдет.
        Я обреченно вздохнула и поплелась к гостиной. Как все-таки невыгодно быть старшей!
        Глава 24
        Седовласый господин Рэйс нашелся в кресле у незажженного камина. Едва я вошла - тактично поднялся, поклонился. Я ответила усталой улыбкой - совершенно не представляла, как буду развлекать внезапного гостя.
        Разговор начала с правды:
        - К сожалению, отец задерживается.
        - Сильно? - осведомился потенциальный покупатель.
        - Увы… - Я развела руками.
        Объяснять Рэйсу, что папа с мамой обсуждают интерьеры гостевого домика, не хотелось. Разум судорожно пытался найти иное оправдание, но зря. К счастью, гость на пояснениях не настаивал, и я облегченно сменила тему:
        - Желаете чаю?
        Губы собеседника растянулись в улыбке, я не сразу сообразила почему. В следующее мгновение в дверях гостиной появилась горничная с подносом. На отполированном до блеска серебре стояла бутылка вина, два высоких бокала и приличная к случаю закуска.
        - Поставьте здесь, - распорядился господин Рэйс, указывая на низкий столик.
        Служанка проворно выполнила указание. Поклонилась сперва седовласому, после мне и стремительно вышла, а я… попросту онемела. Ну ничего себе!
        Гость деловито приблизился к столику, неспешно наполнил бокалы и сделал приглашающий жест.
        «Да что вы себе позволяете?!» - хотела воскликнуть я, но в каждом его движении было столько изящества и власти, что вопрос застрял в горле. В душе вспыхнуло нехорошее предчувствие.
        - Госпожа Соули, перестаньте… - с улыбкой протянул седовласый. - Я же вижу, что вы расстроены. Поэтому попросил принести вина. Чай не лучшее лекарство от нервов, поверьте.
        О Богиня! Что он несет?
        - Простите, господин Рэйс, но я не ценитель вин.
        Гость смерил веселым взглядом, но настаивать не посмел:
        - Как знаете…
        Прежде чем занять соседнее кресло я вызвала Фиску и потребовала чаю. Очень хотелось устроить старшей служанке разнос, но пришлось ограничиться испепеляющим взглядом. Как бы там ни было, а скандал при госте не лучший способ удержать лицо. Зато отличный повод убедить покупателя в том, что семейство Астиров напрочь лишено выдержки, которую так ценят аристократы.
        - И о чем же вы печалитесь, госпожа Соули? - Рэйс пошел в атаку раньше, чем успела рот раскрыть. Вопрос прозвучал учтиво, почти невинно, но я не обольщалась.
        - Гроза, господин Рэйс. Гроза… - А ведь почти правду сказала.
        Усмехнулся. Сделал большой глоток из бокала и вновь уставился на меня. Улыбка, как ни странно, была приятной и, кажется, искренней.
        Несколько минут взаимного молчания, и я все-таки сумела взять себя в руки, отбросить воспоминания о беспрецедентной наглости и спросить:
        - Надолго в Вайлес?
        - Нет. Уеду сразу же, как закончу дела.
        Очень хотелось поинтересоваться: а куда уедете? Но я не решилась. Уточнять статус гостя тоже боязно было - мало ли! Дарайхарки очень ценны и очень дороги, а те, для кого их растим, невероятно богаты. Ну а в том, что у богачей даже слуги с причудами, любой знает. Задашь вот такому господину Рэйсу «не тот» вопрос, и все, прощай сделка.
        Гостиная опять потонула в молчании. В этот раз тишину нарушил не голос - стук каблучков. Фиска принесла чай. Она же передвинула столик так, чтобы и я, и господин Рэйс могли спокойно дотянуться до закусок.
        - Может, пирожных подать? - уточнила прислужница.
        Я отрицательно качнула головой, с благодарностью приняла чашку. Увы, сделать больше одного глотка мне не удалось…
        - А альбомы с фотографическими карточками у вас есть? - поинтересовался седовласый.
        - Конечно. - Я едва удержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу. Как сама не додумалась?! Отец совсем недавно эти альбомы сделал, все уши прожужжал, что теперь, прежде чем отправляться на конюшни, будет демонстрировать карточки.
        Увы, Фиска уже ушла, поэтому пришлось топать в кабинет отца самолично. Гость меня извинил и, кажется, тоже испытал облегчение. Все-таки взаимное молчание - штука крайне неприятная. Зато когда я вернулась и протянула увесистый альбом - просиял, отставил бокал и занялся разглядыванием фотокарточек.
        Я же с чувством выполненного долга вернулась на место и ухватила чашку.
        - Очень красивые лошади, - протянул господин Рэйс.
        Улыбнулась уголком рта и мысленно взмолилась Богине, чтобы альбома хватило надолго. Сделала глоток чая, потом еще один, третий… и лишь на четвертом заметила странный привкус.
        - Что-то не так? - не отрываясь от карточек, осведомился гость.
        - Не так, - ответила я и едва не опрокинула чашку. О Богиня! Я же совсем не это сказать хотела!
        Меня смерили пристальным взглядом. А потом назвавшийся Рэйсом громко захлопнул альбом и спросил:
        - Так что же вас печалит, госпожа Соули?
        - Гроза, - уверенно повторила я.
        - А если подумать?
        - О Богиня… Если подумать, меня печалит Линар, Райлен, сестры. Неуместная отлучка родителей, поведение слуг и вы, господин Рэйс.
        - Я? - искренне изумился гость.
        - Ну да. Мы едва знакомы, а вы смеете распоряжаться в нашем доме и вообще… ведете себя так, словно я вам задолжала.
        Брови собеседника вползли на середину лба, а я почему-то добавила:
        - Шестьсот тысяч золотых, не меньше.
        - Что? - тихо переспросил он.
        - Что слышали.
        Седовласый откинулся на спинку кресла, смерил очень пристальным взглядом.
        - Рассказывай, - строго велел он.
        - О чем? - парировала я, вернула чашку на столик.
        Это действие сопровождалось все тем же невероятно пристальным взглядом, а едва я потянулась за кусочком сыра, господин Рэйс шумно вздохнул и сказал:
        - О Всевышний! Неужели не действует?
        - Что не действует? - борясь со странной апатией, переспросила я.
        Гость замолк, но ненадолго.
        - Госпожа Соули, вы упомянули долг. Почему именно шестьсот тысяч?
        - Это сумма, которую Райлен заплатил за назначение в Вайлес, - зачем-то призналась я.
        Рэйс подавился. Чем не знаю, но закашлялся знатно.
        - Даже так?! - ошарашенно воскликнул он.
        Я же лишь плечами пожала.
        - Ну Рай, ну поганец… - протянул беловолосый. Не злобно, а как-то… гордо, что ли. И тут же пристал опять: - Госпожа Соули, а что еще вам известно о Райлене?
        - Много чего.
        Седовласый задумался на мгновение.
        - А сыворотку правды вы когда-нибудь пробовали? - вкрадчиво поинтересовался он.
        - Нет. Но визит в пятый мир показал, что некоторые зелья на меня не действуют. Вернее, действуют не так, как нужно.
        Господин Рэйс едва из кресла не выпал.
        - Та-ак… - протянул он. - А почему? Откуда такой эффект?
        - Думаю, это из-за оборотня.
        - Какого оборотня? - не отставал седовласый.
        - Ну того… того оборотня, который деда покусал. Райлен говорит, в моей крови оборотнической заразы нет, но сами оборотни… В общем, они, когда меня увидели, решили во что бы то ни стало у себя оставить. Даже жениха нашли.
        - Какого еще жениха?!
        Я лукавить не стала. Сама не знаю почему.
        - Красноглазого.
        Гость вновь откинулся на спинку кресла, а его глаза… они вспыхнули не хуже магических фонариков. По губам растеклась улыбка.
        - Та-ак… А почему именно красноглазый?
        - Понятия не имею, - все так же честно ответила я. А потом попыталась встать, потому что было во всем происходящем нечто неправильное. Вот только ноги повиноваться отказывались, пришлось вновь упасть в кресло и выслушать следующий вопрос:
        - Зачем вы ходили в пятый мир, госпожа Соули?
        - Провожали господина Хашшра.
        - Провожали, а не провожала… Так вы ходили не одна? Кто вас сопровождал?
        - Райлен, кто ж еще.
        Собеседник ухмыльнулся. Причем весело ухмыльнулся!
        - Ну да, ну да… А кто делал портал? Брук?
        Где-то в глубине сознания вспыхнул предостерегающий огонек, но сдержаться или солгать не смогла.
        - И Вукс тоже.
        Седовласый тихо рассмеялся и потянулся к бокалу. Теперь на меня глядели самым что ни на есть кошачьим взглядом. А молчание гостя было куда выразительней любых слов. Я пропала. Просто пропала, и все тут.
        - Занятно, очень занятно… А Хашшр, стало быть, не погиб.
        Я удивленно вздернула бровь, с запозданием поняла - молчу исключительно потому, что собеседник неправильно сформулировал фразу. Если бы он задал прямой вопрос, я бы непременно сказала, что тролль мертв.
        - Странно, почему он не связался с Орденом, - продолжал рассуждать Рэйс. - И воспользовался именно вашей помощью. Кстати, почему, госпожа Соули?
        - Что «почему»?
        - Почему господин Хашшр обратился к вам? Почему именно вы провожали его в пятый мир?
        Да, рано я радовалась…
        - Я его пожалела, в итоге возникла привязка.
        - Привязка?! Но ведь она между живыми не возникает. То есть Хашшр… все-таки умер?
        - Умер, - грустно признала я.
        Седой не выдержал, поднялся. Сделал несколько уверенных шагов по комнате и застыл рядом со мной:
        - Госпожа Соули, вы меня удивляете.
        Нет, господин Рэйс. Если бы не апатия, вот тогда бы действительно удивила. Всеми словами, какие от конюха Михи слышала. Ну и теми, что от Райлена с Бруком и Вуксом узнала…
        - Привязка, красноглазый оборотень, взятка… Уже много, но ведь это не все. Верно, госпожа Соули? Просто нужно правильно задавать вопросы, так?
        Я кивнула. Увы и ах, но зелье, подмешанное в чай, не позволяло лгать.
        Седовласый наклонился близко-близко, спросил шепотом:
        - Госпожа Соули, может, расскажете по-хорошему?
        Я сглотнула и отрицательно качнула головой. Еще язык прикусила, хотя отлично понимала - это не спасет.
        - Ладно, госпожа Соули… Ладно. - Гость отстранился, тяжело вздохнул и вновь вернулся в кресло. На меня глядел странно, но не зло.
        Только я все равно сжалась и приготовилась к худшему. И не зря…
        Вокруг резко потемнело. Спустя два удара сердца гостиную озарила белая вспышка. Если бы не апатия, вызванная зельем, я бы непременно закричала, а так только вздрогнула. И не сразу осознала, что это гроза. Та самая гроза, с которой сейчас сражается Райлен, добралась и до нас.
        Еще мгновение, отчетливый щелчок, и пространство озарилось иным, привычным светом - настенные бра зажглись.
        - Не бойтесь, госпожа Соули, - сказал Рэйс тихо, а я… меня словно плетью ударило.
        - Вы маг?!
        Беловолосый усмехнулся и подмигнул:
        - Ну разумеется.
        И вдруг осознала, что именно смущало в истории с Линаром. О Богиня! Ну конечно! Сообщение о побеге пришло два, вернее уже три часа назад. Не знаю, как именно общаются маги, но уверена - для подобных случаев есть особый, очень быстрый способ связи. То есть задержки быть не могло.
        Надеяться на то, что побег из академии заметили не сразу - тоже нельзя. Во-первых, академию окружает сигнальный контур, который сообщает службе безопасности о нарушении границ. Во-вторых, Линар устроил погром! А ведь погром не кража, не заметить его сложно!
        Но даже если предположить, что маги проморгали брата и замешкались с сообщением Райлену, дорога от академии до Вайлеса занимает не меньше трех суток. Причем даже в случае применения порталов, которые Линару не удавались никогда…
        О Богиня! Так значит эта гроза…
        - Госпожа Соули, у меня нет времени на полноценный допрос, - прервал мои мысли Рэйс. - Поэтому давайте поговорим по существу.
        Я отчаянно замотала головой и снова попыталась встать. Увы, неудачно.
        - Вы любите Райлена? - спросил гость.
        «О Богиня! Да какое ему дело?!» - мысленно возопила я. Но вслух сказала:
        - Да.
        - А замуж за него хотите?
        Лгать я по-прежнему не могла, поэтому выпалила:
        - Нет!
        Гость заломил бровь, окинул изумленным взглядом.
        - Это почему же, госпожа Соули?
        Я молчала. Молчала, несмотря на сыворотку правды и искреннее нетерпение собеседника.
        - О Всевышний! - не выдержал Рэйс. - Госпожа Соули, признаться, я представлял нашу встречу совсем иначе. Зато теперь начинаю понимать, почему Райлен столь отчаянно сражается за ваше будущее.
        - Что? - глухо выдохнула я, а господин Рэйс… он все-таки взорвался:
        - Что-что! Да то, что мой сынок весь Даор на уши поставил! Сперва эти призраки под предводительством вашей тетки, потом рассказы о ваших акапельных танцах, потом сплетни о скорой свадьбе. И в довершение газетный фельетон о глупом герцоге, который неспособен отличить булыжник от неограненного алмаза! И все почему?
        - Почему? - эхом повторила я.
        - Потому что решил дать этому дураку возможность добиться, а не получить на блюдечке, как всегда.
        - Что значит «как всегда»?
        - То и значит, - недовольно пробормотал Рэйс. - Если бы не мой отказ, вы бы уже полтора года в родовом замке сидели и детей нянчили… и мужа раз в месяц, на балах, видели.
        - Почему… раз в месяц?
        - Потому! Рай из тех, кто не ценит легких побед. Неужели вы не поняли?
        Нет, не поняла. Не было у меня возможности увидеть Райлена с такой стороны… Но сути это не меняет.
        - Зачем вы пришли? - тихо спросила я.
        - Поговорить. Ну и убедиться, что слухи распускаете не вы, а он.
        - Убедились?
        - Нет. Но в вашей порядочности уже не сомневаюсь.
        Я криво ухмыльнулась. Какой все-таки добрый…
        - А грозу зачем напустили?
        Губы герцога растянулись в добродушной улыбке. Он залпом осушил бокал, признался:
        - Отвлекающий маневр, госпожа Соули. Я неплохо знаю своего сына. Рай не допустил бы этой встречи. А уж такого разговора - тем более.
        - Вы сейчас на сыворотку правды намекаете?
        Улыбка седовласого стала запредельной, но ответ…
        - Госпожа Соули! Ну нельзя же так прямо…
        Да, знаю. Но остановиться уже не могу, потому что эта гроза, это вторжение, допрос… О Богиня! Как мерзко!
        - Господин Рэйс, вы понимаете, что натворили? Если Райлен не сможет погасить грозу и магический фон изменится, то Вайлес…
        - Рай сможет, - уверенно заявил герцог. Потом как будто принюхался и добавил: - Уже смог. Поэтому нам следует поторопиться, госпожа Соули. Он ведь сразу сюда помчится, верно?
        Кивнула, мысленно проклиная и седовласого, и его зелье, и… Райлена заодно. Ну зачем выводил отца? Почему не объяснился по-человечески?
        - Так почему вы не хотите замуж за моего сына, госпожа Соули?
        Я потупилась, не в силах глядеть в глаза собеседнику, в груди вспыхнула боль. Сильная, почти нестерпимая. Наверное, на этот вопрос я бы и без всякой сыворотки ответила…
        - Он ни разу не признался мне в любви, господин Рэйс.
        - Что? - тихо переспросил герцог.
        - Знаю, звучит глупо. Но я… для меня это важно. Райлен никогда не говорил, что любит. О свадьбе и будущем говорил, а о любви - нет.
        Я дважды слышала о его чувствах. Один раз маг рассказывал о них моему отцу, второй - мне самой, но… но Райлен был уверен, что я под действием зелья, которым опоили тролли. Думал - не вспомню, не узнаю.
        - Дурак… - протянул Рэйс. - Ну дурак!
        - Издеваетесь?
        - Не без этого, - разулыбался гость. - Зато красноглазый небось охрип от признаний.
        Я не сразу поняла, о ком речь, а, осознав, усмехнулась.
        - Нет. Он со мной не говорил.
        - Как это? - В голосе Рэйса звучала высшая степень изумления. - Вы же сказали, он набивался к вам в женихи.
        - Не набивался. Его, как я понимаю, назначили.
        Герцог вытаращился, как на диковинную зверушку, а я не выдержала, спросила:
        - Что вас удивляет?
        - Все. Вы либо недоговариваете, либо путаете, госпожа Соули. Оборотни слишком ценят свободу. Особенно в вопросах брака. Это у нас, у людей, можно «назначить» женихом, а у них - ни в коем случае. Брак по любви - нерушимая традиция седьмого мира. А красноглазые, кстати, чтут традиции гораздо строже, чем все остальные.
        О Богиня… может, мы на разных языках разговариваем? Я точно знаю: та рычащая махина меня не выбирала.
        - Тот оборотень… он Вожаком был. Может, в этом все дело? - решилась предположить я. А что, Вожаки - правители, значит, имеют больше обязанностей, нежели прав.
        Герцога мой ответ не порадовал. То есть совсем-совсем не порадовал.
        - Вожак? - осторожно переспросил седовласый.
        Кивнула. А что еще делать?
        - Красноглазый Вожак? - не унимался Рэйс.
        Опять кивнула и уже пожалела, что упомянула титул оборотня.
        - Госпожа Соули, вы ничего не путаете? Точно?
        - О Богиня! Да сколько можно! - выпалила я.
        Глаза собеседника совсем круглыми стали. В этот миг он меньше всего напоминал правителя самого большого герцогства Верилии, даже на мелкого аристократа не тянул.
        - Госпожа Соули, а почему… вы сказали «был»? Его что… уже нет?
        Чувство огромнейшей, непоправимой ошибки захлестнуло с головой, но… но я не могла промолчать:
        - Райлен вызвал его на поединок и убил.
        Рот седовласого герцога некрасиво приоткрылся, а пустой бокал, который властитель Даора по-прежнему держал в руке, выпал и разбился вдребезги.
        - Рай убил Вожака оборотней?!
        - Ну… ну, может, и не убил, - попыталась исправиться я. - Может, только ранил. В любом случае поединок Райлен выиграл.
        - О Всевышний!
        Герцог откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза, а я… я просто не знала куда деваться, что говорить и даже о чем молчать. О Богиня! Кажется… кажется, я сделала что-то ужасное.
        - Эй! - зычно выкрикнул седовласый. - Бумагу, чернильницу, воск! Быстро!
        Призыв разнесся по всему дому, и даже запертые двери гостиной преградой не стали. Я начала медленно умирать от ужаса, а герцог… он вдруг повеселел и подмигнул.
        - Если Вожак назвался твоим женихом, а Рай вызвал его на бой, значит, поединок был брачным. Так?
        - Так… - не сумела солгать я.
        - И раз Рай выиграл брачный поединок, то ты уже не возлюбленная и даже не невеста. Жена!
        - Да, - бессильно простонала я. Жена. Ненастоящая, но все-таки…
        - И если у Райлена не хватило ума защитить свою жену от вторжения постороннего мужчины, я, по законам все тех же оборотней, имею полное право тебя похитить.
        - Что?!
        - Что?! - спародировал Рэйс весело. - Соули, перестань дрожать! Я же не навсегда. И вообще… у нас с тобой множество дел.
        - Каких дел?!
        - Важных! - объяснил герцог. Вскочил и стремительно помчался к двери.
        Я догадалась, что пришел кто-то из слуг. Хотела крикнуть, позвать на помощь, но горло сдавила странная судорога. Голос вернулся лишь тогда, когда в поле зрения появился седовласый.
        - Вы сумасшедший?! - выдохнула я.
        - Нет. Я маг, - парировал Рэйс, спешно отодвигая тарелки и раскладывая лист желтоватой бумаги. - И еще я отец. Кому, как не мне, учить сына?
        - Учить?! Да это садизм чистой воды! Вы хоть понимаете, что будет с Райленом, когда он узнает…
        Господин Рэйс уже обмакнул перо в чернила, но от письма отвлекся.
        - Понимаю, - заявил герцог. Он по-прежнему улыбался, но уже иначе… почти зло. - А еще я понимаю, что не могу оставить свою невестку в этой дыре. Потому что, если еще раз услышу, как какая-нибудь белобрысая тварь полощет ее имя, городов в Верилии станет на один меньше.
        О Богиня! Ну как же я сразу не догадалась, что они с Райленом родственники?! Это же… совершенно очевидно!
        - Господин Рэйс, пожалуйста… - Я глубоко вздохнула, потом еще раз и еще. О Богиня! Дай мне сил! - Господин Рэйс, ну какая я вам невестка? Это во-первых. А во-вторых… мое имя и так выполощут. И если вы меня заберете, то полоскать его будут еще больше.
        - Что значит «какая невестка»? - спокойно отозвался седой. - Самая настоящая. Или ты думаешь, будто оборотни шутили, когда ваши руки связывали? А в том, что касается второго… так это мы еще поглядим.
        Поглядим? О Богиня… нет, он точно сумасшедший.
        Седовласый склонился над листом. Писал размашисто, уверенно, быстро. Я же смотрела и не верила. О Богиня! Может, это сон?
        - А как же родители?
        - Не волнуйся. С господином Анрисом я объяснюсь, - заверил маг. Споро сложил лист, капнул на стык воском. В следующую секунду извлек из внутреннего кармана массивный перстень и поставил оттиск. Но сам перстень уже не прятал - вернул на палец.
        Текст письма я видеть не могла, зато имя адресата, выведенное на импровизированном конверте, различила: «Райлену из рода Даоров». Увидела и решилась на последний аргумент:
        - Господин Рэйс, умоляю…
        - Нет, Соули. И не мечтай. Тем более дел у нас и впрямь много. Лучше подумай, с чего начнешь свою исповедь. Кстати, я на добровольный рассказ рассчитываю.
        О Богиня…
        Герцог Даорийский стремительно поднялся и подошел к моему креслу. Вынул все еще безвольное тельце из мягких объятий мебели, а после и вовсе… на плечо забросил. Я в этот миг думала только об одном - нет, ну как же я не распознала сразу! Ведь действительно очень похожи! Особенно наглостью…
        - Сначала идем в Орден, - сообщил тот, кто возомнил себя моим свекром. - Портал, как понимаешь, экстренный, так что готовься к тошноте.
        Экстренный портал? Да, я что-то такое слышала. Кажется, от Линара. Мол, при вступлении в Орден каждому дают амулет, который кроме прочего содержит разовое заклинание телепортации на случай крайней опасности.
        Стоп. А разве наш случай из таких?
        Осмыслить ситуацию не успела - гостиная озарилась ярким изумрудным светом, а похититель весело возвестил:
        - Ну что, готова?
        Я уже раскрыла рот, чтобы выдать самое жалобное и бесконечно честное «нет», когда мир содрогнулся от невероятного грохота и рыка, холодящего душу.
        - Что здесь происходит?! - проревел Райлен.
        И стало совершенно ясно… да, случай и впрямь крайний. Более того, теперь мне искренне жаль нового родственника. И я даже попробую его защитить… когда Райлен нас найдет.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к