Садовое кольцо Владислав Выставной
        Кремль 2222 #5
        Большая часть кремлевской дружины ушла в дальний рейд, за пределы Садового Кольца и оказалась отрезанной от дома. Кремль в смертельной опасности.
        И обвиняют в этом Книжника.
        Не так давно именно он спас народ вестов. Но теперь ему предстоит спасать собственную жизнь. А заодно и Кремль, если он сумеет найти путь сквозь заблокированное Садовое Кольцо. Невозможная задача для недавнего семинариста.
        Но Книжник однажды уже совершил невозможное.
        К тому же у него есть друзья.
        Очень опасные друзья…
        Владислав Выставной
        САДОВОЕ КОЛЬЦО
        Пролог
        Прыжок с третьего этажа на груду битого кирпича был плохой идеей. Не помогло даже распределение нагрузки через хитрый кувырок. Правую ногу пронзила острая боль, каждый шаг превратился в пытку.
        С самого начала это была гонка со смертью. Приз в которой - не просто жизнь. Ведь не так страшна мысль о гибели, как страх, что путь окажется напрасным.
        В мусоре под ногами отвратительно шуршала какая-то живность. Может, крысы, может, змеи, стальные сколопендры или какие-нибудь гибриды всех вместе взятых. Наверняка опасные, как и все вокруг. Только сейчас не до этого: где-то над головой, у черного провала окна, раздался едва уловимый звук шагов. Охотники не отставали. Ощущать себя загоняемой дичью не слишком приятно. Но именно это все еще давало шанс оторваться: его не спешили прикончить. Охотники развлекались, чувствуя беспомощность жертвы. И что еще неприятнее - он так до сих пор и не понял, кто именно за ним гонится.
        Да это и не имело значения. Стиснув зубы, он заставил непослушное, усталое тело вновь броситься в бег. Боль отдавала в виски, но перелома вроде удалось избежать. И это хорошо: за спиной грузно посыпались на землю преследователи. Их ничуть не смутила высота, и они с азартом продолжали игру. Семь глухих ударов, почти слившихся в единый звук.
        Семеро. Это должно означать что-то, и что-то знакомое. Но уставший мозг отказывался выдавать нужную информацию.
        Хлестко просвистело над ухом, глухо откликнулась на удар дряхлая стена. Илья инстинктивно пригнулся, но в этом не было необходимости: преследователи стрельнули в темноту, наугад. Возможно, чтобы взбодрить затаившуюся добычу. Осторожно подавшись вперед, Илья разглядел в сумраке стрелу, торчавшую из щели в штукатурке. С усилием расшатал, вытащил.
        Железная. Судя по всему, выточена из арматурного прута. Короткая, лишь с намеком на оперение. Даже не стрела - арбалетный болт. И странное липкое вещество на острие. Яд?
        Проклятие, кто же это может быть?! Нео? Слишком изощренно для несдержанных мутов. Не в их привычках так долго загонять добычу. Шамы? Да нет, те в первую очередь ударили бы по мозгам своей мрачной силой, и он сам приполз бы к ним на четвереньках. Незнакомая людская группировка? Но что делать чужакам в этом районе? Уж точно - не развлекаться.
        Отогнав навязчивые мысли, ратник тихо шмыгнул в ближайший переулок. Перебрался через груду битого камня, оставшегося от обвалившейся стены, скатился на другую сторону. Замер, вслушиваясь в темноту. Ничего не услышал: все заглушал стук колотящегося сердца и болезненный звон в ушах. Впрочем, наползавшие сумерки работали на него, и этим следовало пользоваться. Поглядел на «трофейный» арбалетный болт, что продолжал сжимать в потной ладони, и пожалел о брошенном по дороге снаряжении. Здесь было отличное место для засады. Тут же усмехнулся этой идее. Преследователей не меньше семи, и они, похоже, вовсе не считают его серьезным противником. Да и что говорить - в тяжелой кольчуге да с мечом в придачу он просто не добежал бы досюда. Не говоря уж про невозможность последнего акробатического прыжка. В конце концов, его цель - не положить пару лишних врагов, а просто добраться до кремлевских ворот - и сделать это быстро.
        Могло показаться, что проще было бы домчаться верхом. Как бы не так. Фенакодуса убили под ним у самого Садового: по пятам конвоя, как стая падальщиков, волочилась небольшая группировка нео. Они словно чувствовали, что рано или поздно кто-то отобьется от сплоченного отряда и станет легкой добычей. Остается лишь поблагодарить верного друга за последнюю услугу: его свежая плоть отвлекла прожорливых мутов от преследования.
        Эта мгновенная вспышка памяти напомнила о главном. О том, что заставило его сломя голову мчаться к Кремлю. Напряженно вглядевшись в темноту, он резко сорвался с места. Все равно ни черта не видно. Оставалось надеяться на случай и на остатки сил после отчаянного рывка от Садового. Того самого легендарного Кольца, что стало вдруг гигантской ловушкой.
        Теперь он несся в открытую, по самому центру Воздвиженки. Просто потому, что по центру меньше мусора, обломков стен и корневищ хищных растений, и можно полностью выложиться в скорость.
        Словно нарочно подманивая охотников.
        Это называется «идти ва-банк». Выражение, давно потерявшее первоначальный смысл, но означавшее одно: сделать ставкой собственную жизнь в игре с враждебными силами. И эти силы охотно приняли его правила: справа и слева мелькнули стремительные тени. Его заметили и теперь без особого труда догоняли, сжимая темные «клещи».
        Он стиснул зубы - до боли, до хруста. Вперед гнал не столько страх, сколько отчаяние и ненависть к этим тварям, которые собрались отобрать у него последнее - возможность исполнить свой долг. Сдохнуть сейчас, когда во мраке уже показался силуэт Троицкой башни, подсвеченной факелами дозорных… Нет, не бывать этому.
        …Илья даже не успел осознать, как принял решение. Наверное, это сделал не разум - это был импульс спинного мозга, отработанных до автоматизма рефлексов. Потому он вдруг ощутил себя сторонним наблюдателем, отрешенно следящим за действиями собственного тела.
        Ведь в следующий миг он сам превратился в охотника. Отчаянного, безумного охотника, решившего добыть неведомого зверя голыми руками. Впрочем, не совсем голыми: из кулака по-прежнему торчало короткое железное острие. Мгновенно изменив траекторию, бросил тело в сторону. Стандартный прием из курса подготовки - «тактика крысособаки». Сбить нападающего с толку, ошеломить неожиданным ходом, взвинтив себя до состояния запредельного бешенства.
        Так и вышло. Почти так. Преследователь обладал отличной реакцией, а потому бросок дружинника, сопряженный с ударом коленом и локтем, не стал для него фатальным. Рука с железным острием пронеслась в миллиметрах от вражеского виска - противник успел увернуться. В следующий миг два тела, сцепившись, клубком покатились по каменному крошеву у ближайшей стены. За эти мгновения Илья успел отметить, что охотник по комплекции мало отличается от обычного человека. Разве что необычайно быстр и жилист. Да еще прилично вооружен. Просто невероятно: этому парню ничего не стоило мчаться за ним по пятам с тяжелым клинком и арбалетом, надежно прилаженными за спиной - крест-накрест. На что-то подобное и рассчитывал дружинник. В отчаянном броске он успел вогнать острие болта в ямку между ключицей и лопаткой врага. Тот вроде и не почувствовал удара, но левая рука его вдруг обмякла, и Илье удалось ухватиться за торчащую из ножен рукоять - прежде чем он сам был отброшен мощным ударом ноги.
        Теперь Илья лежал на растрескавшемся асфальте, а вокруг неспешно кружили зловещие тени. Дрожащие пальцы сжимали рукоять вырванного из ножен меча. Поудобнее перехватил непривычную на ощупь рукоять. Мельком глянул на металл, сверкнувший в приглушенном облаками лунном свете.
        Это было странное оружие. Длинный клинок, на две трети прямой, резко изгибался, переходя в расширяющуюся массивную елмань. То ли меч, то ли сабля, во всяком случае - непривычно длинное и тяжелое. Такого еще не доводилось держать в руках, и трудно было представить себе технику боя с такой штуковиной. Память с запозданием сообщила, что у оружия есть имя.
        Килич. Изуверское оружие древних турок, оставшееся лишь на выцветших картинках каталогов. В музейной части Арсенала, где дружинники проходят оружейную подготовку, имелись отдаленно похожие экземпляры. Правда, не такого зверского вида. Надо полагать, враги подбирали оружие под стать своим вкусам и потребностям.
        Не отрывая взгляда от кружащихся теней, Илья коротко крутанул клинок. Стоило приноровиться к непривычному распределению массы. Интуиция подсказывала, что такая штука способна рубить самым страшным образом, чему способствовали изгиб и массивное утолщение у острия. Тут же дало о себе знать поврежденное плечо: какая-то мелкая, но злобная тварь здорово его погрызла, когда пришлось прятаться в руинах от случайного дозора нео. Киличем надлежит рубить с размаху, вкладывая в удар всю силу, а потому орудовать придется левой - еще один минус в и без того патовом положении.
        Илья все еще не понимал, отчего враги продолжают кружить, не показываясь из тени. Это притом, что нет ничего проще, чем всадить ему в лоб кусок острого металла из того же арбалета. Надо думать, растягивают удовольствие, сволочи…
        И тут до него дошло.
        Им неинтересно добивать лежачего. Они хотят, чтобы он встал.
        Что ж, так или иначе, валяясь у противника под ногами, трудно рассчитывать на удачу. Жаждущий развлечений враг дает ему шанс, и было бы глупо им не воспользоваться. Очень медленно, стараясь не упустить из вида коварные тени, он выпрямился. Тут же вывалилась из-за облаков луна, осыпав улицу призрачным светом. И он наконец увидел их. И то, что предстало глазам, отнюдь не добавило оптимизма.
        Бесформенные клочья полуистлевшей ткани колебались на легком ветерке, делая фигуры словно невесомыми, похожими на призраки. Это и были призраки - стремительные, неуловимые и беспощадные.
        Дампы. Больные телом и еще более больные на голову психопаты. Покрытые зловонными язвами, а потому замотанные в тряпье уроды. Убийцы Божьей милостью. Твари, про которых ночами кремлевские дети рассказывают друг другу страшные истории. Существа, которых мало кто видел в реальности. Просто потому, что дампы не отпускают свидетелей. Они не воюют, не сходятся в открытой схватке. Они предпочитают темноту и удар в спину. Они мародеры и азартные охотники на слабых. Но притом - яростны и бесстрашны в рукопашной схватке.
        А потому не стоит тешить себя иллюзиями.
        Он обречен.
        Этот вывод отчего-то принес в душу спокойствие. Что ж, он сделал все, что мог. Значит, на то Божья воля. Значит, защитникам Кремля придется узнать дурные вести из другого источника. И они выстоят - как было всегда и как будет вовеки. И он тоже - частичка Кремля, волей случая оказавшаяся здесь. И значит, все, что ему остается, - показать этим тварям, что они сделали неправильный выбор, перейдя дорогу человеку Кремля…
        Он принял боевую стойку, взмахнул пару раз киличем - приноравливаясь и словно приглашая врага к схватке. Даже прикинул, как использовать преимущество нового оружия для круговой обороны. В тесной схватке изогнутый клинок имел определенные плюсы. Но дампы не торопились набрасываться на него скопом. Наверное, уставший и покалеченный, он не выглядел достойным соперником. Все-таки эти полулюди слишком стремительны и сильны для простых прокаженных. Говорят, это зараженная кровь так действует - словно мощный стимулятор. Оттого и живут они мало - но безумно и яростно.
        Илья невольно подался назад. Не столько от страха, сколько от изумления: вперед вышел низкорослый, тощий дамп. Могло даже показаться, что это просто груда тряпья на вешалке - если бы не пара коротких, кривых, похожих на ятаганы клинков в замотанных цепких пальцах. Илья готов был поклясться, что перед ним - ребенок! И тут же вспомнил рассказы о жутких ритуалах этой расы.
        Вот, значит, в чем дело. Они не просто охотились за ним. Они его выматывали - чтобы загнать, ослабить. И отдать на расправу своему мальцу.
        Это инициация - вот что это такое! Обряд совершеннолетия, посвящения в воины - не больше ни меньше. «Первая кровь» и прочая варварская атрибутика… Но не думают же они, что этот мальчишка выстоит против кремлевского дружинника - пусть даже ослабленного ранами и погоней?!
        Ответа не пришлось ждать долго: тощая фигура сжалась - и тут же, распрямившись, как пружина, бросилась на него, вращая клинками со скоростью вентилятора. Илья едва успел податься в сторону, неловко блокируя удары киличем. Сразу же стало понятно, что этот мальчишка (если это действительно был ребенок) своими ятаганами владеет прекрасно. От немедленной расправы спасало лишь превосходство в силе да длина килича, которым он отбивал яростные удары, начиная опасно запаздывать. Было очевидно, что его преимущество быстро сойдет «на нет»: он и вправду смертельно устал. Еще несколько бросков этого бешеного клубка тряпок - и он совершит роковую ошибку.
        Оставалось одно: снова включить «крысособаку». Жаль, что работает этот прием только в одном случае - когда ты загнан в угол и тебя ведет неподдельное отчаяние. Та же игра ва-банк. И тот самый случай.
        Пожалуй, тот подонок даже не успел удивиться - когда, увернувшись от очередного броска юного убийцы, дружинник бросился в сторону ближайшего взрослого противника. Как в замедленной съемке, в его сторону стал подыматься компактный, отблескивающий латунью арбалет. Все верно: не стоило так расслабляться, понадеявшись на численное преимущество. Затравленную крысособаку никогда не останавливает количество врагов. По какому-то наитию Илья крутанулся, как волчок, придавая киличу нарастающую скорость. И чиркнул клинком - длинно, с оттяжкой, по телу врага.
        Продолжив вращение по инерции, отметил результат жуткого удара: верхняя половина туловища дампа легко отделилась от нижней - вместе с обрубками рук, продолжавшими сжимать арбалет. Брызнула кровь, забулькало содержимое внутренностей, и расчлененный враг буквально осыпался на асфальт.
        Тут же запоздало просвистел массивный болт, скользнувший в их сторону с ложа второго арбалета. А вот это зря: не стоило в такой ситуации терять хладнокровия. Металлический стержень просвистел у Ильи над головой, едва задев волосы. И в следующий миг он был уже на полпути ко второму врагу. На взвод тетивы уйдет не меньше трех секунд. Которых вполне хватит.
        Удар киличем совпал с ударом в спину.
        - А-а… - Вскрик сам вырвался изо рта. Словно его выбил из легких этот мощный удар под лопатку - как с размаху молотком на длинной рукоятке.
        Тот, кто был за спиной, все-таки успел добраться до брошенного арбалета.
        Второй дамп злобно рычал, выронив оружие и схватившись за покалеченную руку: этот удар дружиннику не удался. Где-то за спиной был и третий дамп, запоздало спустивший тетиву, но Илью это уже не интересовало. Пальцы его вдруг стали ватными, звякнув, выпал из руки килич. Ноги ослабли, подкосились, дружинник мешком повалился на асфальт. Тяжело дыша, прислушался к измученному телу. Боль не давала дышать. Сердце, по всему, не задето, но он больше не боец… Оставалось лишь наблюдать и ждать неминуемой расправы.
        Двое взрослых убийц и юный мародер застыли в призрачном лунном свете. А где-то бродят еще пятеро членов септа. Наверное, обеспечивают безопасность обряда, черт бы их всех побрал… Дамп с арбалетом молча кивнул мальчишке. Что ж, самое время, чтобы поставить точку в этой истории и обагрить новоявленного дампа ритуальной кровью.
        Мальчишка раскинул тощие, в грязных обмотках руки и принялся мастерски, чуть небрежно вращать клинками. Илья с трудом удержался, чтобы не похвалить мальца, - уж больно ловко тот орудовал холодным оружием. Даже не верилось, что придется принять от него смерть. Мальчишка вышел вперед, примерился для удара…
        То, что произошло следом, могло показаться бредом, так как не вязалось с привычной логикой вещей.
        Малец нанес удар. Но с совершенно противоположным вектором. Молниеносное движение крест-накрест, как ножницами, - и голова стоявшего рядом сородича навсегда покинула плечи. Удивило даже не то, что взрослый дамп не смог противостоять малолетке - просто сложно ожидать от своего же подобного хода. Поразили неожиданные коварство и безжалостность ребенка.
        И похоже, поразило не его одного. Оставшийся покалеченный Ильей дамп в первую секунду оторопел, но тут же разразился нечленораздельными ругательствами, пытаясь вытянуть из ножен широкий кривой нож. Раненая конечность не позволила сделать это быстро, и вскоре он уже бился в предсмертных судорогах с парой страшных ран в брюхе и грудной клетке. Мальчишка склонился над убитым и некоторое время наблюдал за тем, как темнеет от крови его тряпичное рубище. Затем поднялся, перешагнул через застывшее тело и направился к дружиннику. Присел перед ним, чуть склонив голову.
        Трудно было представить себе выражение лица этого маленького чудовища. А потому в каком-то странном порыве Илья потянулся - и с треском сорвал с лица малолетнего убийцы ветхий тряпичный покров. То, что он увидел, стало не меньшим потрясением, чем все увиденное до этого.
        Малец оказался девчонкой. Худенькой, большеглазой, с неряшливыми косичками. Безо всяких отвратительных язв и нарывов на лице. Разве что чуть веснушчатой, да и только.
        - Как это? - пробормотал он. - Ты не похожа на больную…
        - Идти можешь? - сухо спросила девочка. И голос у нее обычный, девчачий. Господи, как же такое возможно?
        - Ты… Не убьешь меня? - не без удивления спросил Илья.
        - Ты помог мне, я помогу тебе, - коротко сказала девочка. - Уходим - сейчас подтянутся остальные.
        Илья вспомнил: это же дампы, они всегда ходят септами. То есть по семеро в группе. И если трое подотстали, то ненадолго.
        Девчонка помогла ему подняться - просто удивительно, откуда столько сил в ее тощем теле. Впрочем, мысли тут же спутались, в глазах потемнело: он потерял много крови. Да и что-то не так было с куском железа, торчащим из спины: похоже, наконечник действительно смазан какой-то дрянью… Без помощи этой странной девочки добраться до ближайших ворот в башне Кутафье ему бы вряд ли удалось.
        Последовавшие минуты растянулись в часы. А может, это и были часы - сознание помутилось, тело било в лихорадке. Уже привалившись к обитым железом воротам, он спросил онемевшими губами:
        - Но за что ты… своих?
        - Они мне не свои, - донесся из мрака ее высокий голос. - Они убили моих родителей, когда я была совсем маленькая, воспитывали, как одну из них. Они думали, я все забыла. Но я не забыла ничего. А теперь прощай…
        - Постой, останься! - крикнул он в темноту. - Это же Кремль! Ты человек, а значит, твой дом здесь! Здесь - и больше нигде! Для людей больше нет места в этом мире! Ты слышишь? Только здесь…
        Они уже близко. Прощай.
        - Он не слышал уже, как грохнули тяжелые засовы, не чувствовал, как подхватили его обмякшее тело крепкие руки, как волокли по пологому крепостному мосту, как тьма сменилась мягким факельным светом.
        - Он пришел в себя!
        Вестовой, переводя дыхание, застыл перед воеводой. Еще не дослушав дружинника, воевода резко поднялся и быстрым шагом направился к двери. В соседнем с «караулкой» помещении, что при Троицкой башне, собралось немало народа. Но при виде приземистой, крепкой фигуры вошедшего все раздались в сторону, освобождая проход к деревянной кушетке, на которой лежало тело в разрезанной лекарскими ножницами окровавленной рубахе.
        - Жить будет? - коротко спросил воевода.
        - Не знаю, слаб очень, - лекарь беспомощно развел руками. - Похоже на заражение. А может, и яд… Вколол ему адреналин, глюкозу из неприкосновенного запаса, так что какое-то время будет в сознании, но…
        - Тихо! - отрезал воевода, склоняясь над бледным, как полотно, раненым дружинником. - Ты меня слышишь, сынок?
        - Да… - прошептал дружинник, с трудом разлепляя веки и порываясь подняться.
        Воевода жестом остановил его, присел на край кушетки.
        - Говори! - тихо, но властно сказал он.
        - А где она? - пробормотал дружинник, обводя пространство непонимающим взглядом.
        - Кто? - нахмурился воевода.
        - Девочка…
        Воевода хмуро глянул на стоящего поодаль бойца дозорной сотни.
        - Не было никакой девочки, - чуть удивленно сказал дозорный. Нервно пожал плечами. - Бредит он, вот и весь сказ…
        Воевода нетерпеливо махнул рукой. Дозорный запнулся.
        - По делу говори, - он снова обращался к раненому. - Что стряслось? Почему один вернулся? С экспедицией что? Где остальные?
        - Кольцо… - прошептал воин. - Садовое Кольцо…
        Воевода склонился к покрытому испариной лицу дружинника. Тот заговорил - лихорадочно, быстро. Речь его становилась все тише, слова стали путаться, смысл расплывался в горячечном бреду. Но когда голос его затих окончательно, смысл сказанного осознали все, кто был в каземате.
        Воевода молча закрыл глаза на застывшем лице дружинника. Перевел взгляд на притихших дозорных. Сказал негромко:
        - Жаль бойца. Совсем зеленый был. Но боюсь, это только начало больших потерь…
        Встал и быстро направился к выходу. У двери задержался, помолчал, раздумывая, и хмуро приказал:
        - Усилить дозоры на стенах! Будем ждать гостей.
        Глава первая
        ПРЕДЧУВСТВИЕ БЕДЫ
        - …Запомни этот час, брат. И вы запомните, братия. Ибо принимаем мы в ряды наши нового Хранителя. Он молод, может быть, даже слишком молод для сана. Но поступками своими, мужеством, а главное - выдержкой и благоразумием показал истинную зрелость…
        Под сводами Храма было сумрачно. Оттого фигуры Хранителей казались еще более величественными, исполненными тайны и неведомой силы. Иначе и быть не могло: жрецы Пятого Храма - Храма Памяти - отвечали за сохранность главного сокровища Кремля.
        Книжник стоял неподвижно, замерев в благоговейном оцепенении. Казалось, что все это происходит не с ним - слишком уж стремительным был взлет. Если бы еще месяц назад сказали ему, что уже совсем скоро он станет одним из Хранителей, что он сам собственной рукой будет заполнять чистые листы новой истории человечества… Нет, даже представить такое было невозможно.
        Конечно, не обошлось здесь без случая. Но разве случайно он отправился тогда в неизвестность вслед за странным чужеземцем? Нет, к этому поступку вели его мечта и убежденность в своей особенной судьбе. И если честно, в самых смелых мечтах он не ожидал такого поворота.
        Но теперь, в тайных покоях Храма Памяти, он вдруг ощутил сомнение. Его ли это путь? Об этом ли он мечтал? И что теперь предстоит ему? Провести оставшуюся жизнь в темных залах, записывая в Книгу чужие поступки, чужие свершения?
        Он постарался отогнать малодушные мысли. Он не должен думать лишь о себе. Теперь, когда князь назначил его советником, когда он овладел «заговорным словом», его жизнь больше не принадлежит ему. Он стал для Кремля важным ресурсом. Это одновременно и почет, и тяжкий груз.
        - …Узри же, брат, сокровенное, - словно издалека, донесся торжественный голос Верховного Хранителя. - То, что связывает нас с погибшей цивилизацией, что наполняет нас силой бороться, что дает надежду на возрождение.
        В медленно разгорающемся свете лампад из мрака проявилась она.
        Книга Памяти.
        Она стоила того, чтобы говорить о ней с придыханием. Во-первых, это был не какой-то единственный том, как следовало из названия. Чугунные полки едва выдерживали вес тяжелых томов, украшенных узорчатым воронением. Броневые пластины обложек скрепляли крепкие металлические застежки с кодовыми замками, заключая содержимое в подобие компактных железных сейфов. Разумеется, металл переплета не был простой блажью Хранителей. Книга Памяти не должна гореть в огне, размокать от сырости, бояться радиации, агрессивных кислот, а также прожорливых микроорганизмов. Предполагалось, что постъядерная история человечества должна уцелеть даже в том случае, если, упаси Боже, падет сам Кремль, сгинут люди или случится еще какая непредсказуемая напасть. Память человечества не должна исчезнуть ни при каких обстоятельствах. А потому полки с томами Книги были заключены в огромный толстостенный сейф, расположенный прямо над глубокой шахтой. Туда, в случае неотвратимой угрозы, он должен рухнуть, не доставшись врагам человечества.
        Сейчас дверцы этого чудовищного шкафа открыты. И открыты в его честь. Только вот торжественность момента портило странное, все нарастающее беспокойство. Все было хорошо. Слишком хорошо для парня, выросшего в спартанской атмосфере Семинарии. От избытка эмоций становилось душно.
        В памяти возникло ощущение простора, раскинувшегося за пределами кремлевских стен. Опасный, смешанный с радиоактивной пылью, с запахом крови и тления, но такой пьянящий воздух свободы. И беззвучный голос напомнил еще об одном обстоятельстве: сан Хранителя запрещает покидать пределы Кремля.
        Навсегда.
        - Стойте! - вскрикнул Книжник и сам испугался своего возгласа. Уж больно неуместен он был в этой торжественной обстановке.
        - Что не так, брат? - невозмутимо отозвался Верховный Хранитель.
        - Я… - Книжник ощутил, как краснеет, как путаются от стыда мысли. Нервно облизал пересохшие губы. - Я не могу быть Хранителем.
        Присутствующие замерли, в ожидании глядя на растерянного семинариста. Они молчали, и наступившая тишина казалась вечной. Дрогнувшим голосом, неловко дернув руками, Книжник пояснил:
        - Я просто не готов.
        Он вышел из темной галереи, и тяжелая дверь с грохотом закрылась за ним. Оставалось надеяться, что его неожиданный демарш Хранители не восприняли как оскорбление. Ведь трудно объяснить этим достойнейшим людям, как может выпускник Семинарии отказаться от такой чести. По сути - вершины, о которой только может мечтать недавний школяр.
        После затхлой атмосферы Хранилища воздух улицы казался невообразимо свежим и сладким. Бог с ним, саном Хранителя. Он слишком молод, чтобы заживо похоронить себя в тишине архивов. Ему, глотнувшему однажды отравленного воздуха свободы, трудно объяснить свои мотивации тем, кто ни разу не покидал Кремля.
        Тряхнув головой, Книжник направился прочь от Храма. Нужно было привести в порядок мысли, и лучшее средство для этого - заняться делом. Он не стал Хранителем, но по-прежнему оставался советником при князе. И никто не избавлял его от главной обязанности. Да и чего там греха таить - главной головной боли.
        Страшно сказать: он отвечал перед Кремлем за целый народ.
        Звучит, конечно, громко. Прямо до оторопи. Если не сделать скидку на то, что народ этот немногочисленный, и остались в нем лишь бабы да дети. Только вот проблем от этого не меньше.
        Ведь народ этот - весты. Ни много ни мало - потомки агрессоров, некогда превративших Москву в руины. Конечно, Последняя Война давно миновала, прежние враги сгинули, стертые с лица земли атомным пламенем да ледяной стужей ядерной зимы. Человечество, сжавшееся в пределах кремлевских стен, успело обзавестись новыми недругами. Но подозрительность, въедливая, почти генетическая неприязнь к вестам по-прежнему сохранялась. Кремль, скрепя сердце, принял к себе тех, кто выжил после постигшей вестов катастрофы.[1 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222, Запад».] Но что-то по-прежнему мешало народам сблизиться и ассимилироваться, что пошло бы на пользу драгоценному людскому генофонду.
        Оттого и живут весты снаружи, отделенные от кремлевских высокой зубчатой стеной - словно люди второго сорта. Оттого и приходится ему, Книжнику, посредничать между ними и кремлевскими. А чего сетовать? Он сам вызвался помочь этим пришельцам с Запада, ему и отвечать. Впрочем, он не роптал, втайне радуясь такой доле. И была для этого серьезная причина.
        Хельга.
        Книжник нахмурился, вздохнул и направился к Сенатской башне. Здесь не было мощных крепостных ворот, как в Боровицкой, Спасской или Кутафье, но имелся хорошо укрепленный пост, и дежурила здесь неизменно пара часовых. Ведь и отсюда можно выйти за пределы Кремля - через тайный подземный ход. Если верить книгам, когда-то этот ход вел к Мавзолею, чтобы члены ЦК могли проходить на трибуны прямо из Кремля, минуя Красную площадь. Давно позабылось, что такое это «ЦК» и какие функции нес Мавзолей, но ход остался, и только через него можно было безопасно попасть в развалины Форта. Развалины эти постепенно возвращали себе статус укрепления.
        Форт восстанавливали сами весты. Таково уж было условие Боярской Думы: пришлый народ должен заслужить право жить бок о бок с кремлевскими. И Книжнику приходилось метаться между Фортом и Кремлем, улаживая многочисленные трения, вызванные разницей менталитетов. Впрочем, поводов к недовольству у князя и бояр было немного: весты оказались довольно покладистыми, да и строительство шло бойко. Даже несмотря на то, что работали лишь подростки да женщины. Весты знали толк в укреплениях - достаточно было хоть раз увидеть их Бункер. Но Бункер был далеко, а черты его вот - уже просматриваются в обводах восстанавливаемого Форта.
        Так что сейчас Книжник спокойно направился прямиком к приземистой железной двери у подножия Сенатской башни. И был несколько ошарашен, налетев на крепкую фигуру ратника.
        - Не велено никого пускать! - хмуро сказал часовой, оттесняя Книжника древком копья.
        Книжник попятился, недоуменно поглядев на воина. Потом кивнул и, порывшись в холщовой суме, достал скрученный в свиток княжеский ярлык. Протянув документ, пояснил:
        - Вы же знаете - я поверенный по делам вестов.
        - Никого пускать не велено, - не глядя на свиток, повторил часовой… - Приказ есть: ворота, ходы - все на замок. А весты твои в Кремле уже. Как прошел приказ об эвакуации, всех внутрь загнали. Может, они в убежищах, может, на подземных плантациях или еще где…
        - Эвакуация? - непонимающе повторил Книжник. Быстро огляделся.
        Только сейчас заметил древние чугунные пушки, притаившиеся за штабелями мешков с песком и направленные в сторону кованой башенной двери. Плотные пирамидки чугунных ядер, мешки с картечью, ряд бочонков с драгоценным порохом, на которых, разлегшись с комфортом, с бердышом в обнимку дремал здоровенный дружинник.
        Раньше этого дополнительного укрепления не было. Как и подвешенного к лебедке закопченного чана для кипячения масла и вон тех новых дозорных на стене. Это могло означать только одно - подготовку к обороне. Книжник невольно присвистнул. Пожалуй, в последнее время он был слишком погружен в собственные заботы и пропустил что-то важное.
        - А что случилось-то? - с совершенно детским прямодушием спросил он. - Опять нео прут?
        Часовой окинул парня красноречивым взглядом. Вообще-то, мог и по шее двинуть: не положено с часовыми-то болтать. Но, видимо, воин вспомнил, за какие заслуги достался его собеседнику княжеский ярлык. Подманив Книжника грубой рукавицей, ратник коротко огляделся и сказал негромко, сквозь зубы:
        - Не знаю, что там стряслось, да только тревога объявлена. На стенах дозоры усилены, и ворота опечатаны. Это не для пересказа, понял?
        - Паники опасаются? - все еще с недоумением предположил Книжник.
        - А ты как думал? - мрачно отозвался воин. - Полдружины из Кремля с экспедицией утопали, оборона, выходит, ослаблена. Не хватало еще, чтобы муты про то пронюхали…
        - Ну ничего, - бодро сказал Книжник. - Случись что - к экспедиции и гонца послать можно.
        Часовой скривился, пожал плечами, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Так ничего толком и не поняв, Книжник отправился домой.
        Странно так говорить - «домой». Пожалуй, главным достижением в своей стремительной «карьере» он мог считать выделенную ему отдельную келью. Немыслимая роскошь для недавнего выпускника Семинарии! Конечно, не боярские хоромы, не княжий терем, но все же шесть квадратных метров тишины и уединения, да еще и с персональным источником света! Немногие в Кремле могли похвастать таким жильем. Плотность населения в крепости огромная, каждое помещение на счету. Не говоря уж о площадях, необходимых для сельскохозяйственного производства. Даже многоярусные подземные плантации не решали проблему нехватки пространства. Оставалось надеяться, что келью не отберут после спонтанного отказа от сана Хранителя…
        Он прошел вдоль стены Сената, в котором теперь располагались помещения самого разного назначения. Одно крыло было жилым. Здесь были большие залы, в которых в веселой тесноте ютились семинаристы, и отдельные кельи Наставников. Такая же досталась и ему. Он поднялся по крыльцу, уважительно раскланиваясь с преподавателями и улыбаясь мальчишкам, которые глазели на него, раскрыв рты. Странно ощущать себя героем в глазах подростков…
        Пройдя по темному коридору, оказался у низкой двери с выведенным белилами номером «117»: некогда большой зал был разбит на два уровня и разделен тонкими перегородками. Замков на дверях не было. Тем не менее Книжник насторожился, услышав легкий скрип: дверь была приоткрыта, сквозняк поигрывал тонкой фанерой. Через пару секунд, когда щелкнул кустарный выключатель и загорелся огонек светодиода, худшие опасения оправдались.
        Все было перевернуто вверх дном, словно здесь бесновались черти. Проникновение в чужое жилище в Кремле - редкость. Не то чтобы людям было что скрывать друг от друга - просто не принято. Не говоря уж о том, чтобы взять чужое.
        Следуя простой логике, это никак не воры. По крайней мере последнего изловили и прилюдно били кнутом на Ивановской площади лет десять назад. Да и то, по мнению многих, имел место клинический случай - обыкновенная клептомания. Здесь же рылись не таясь. И, судя по всему, искали что-то конкретное. И вряд ли это были новоявленные малолетние «поклонники». Потому как им просто не могло прийти в голову так перелопатить все его нехитрое имущество. Большую часть обстановки составляли книги. И по всему было видно: таинственные визитеры перетрусили в них каждую страницу. Впрочем, досталось и узкой койке и даже жесткой подушке, набитой опилками: они были выпотрошены, будто здесь орудовал Джек-потрошитель из забытого романа.
        - Что за черт?! - растерянно пробормотал Книжник. - Кто это сделал?.. Зачем?
        За дверью скрипнула половица - и тут же донесся звук удалявшихся шагов. Это было неприятное и странное чувство.
        Дом переставал быть домом.
        Он быстро вышел на воздух. Не зная, как поступить, потоптался на крыльце. Пожаловаться коменданту? А в его ли это компетенции? Тут дело серьезное: на воровство не похоже - ничего вроде не пропало. Но, учитывая, что он не просто семинарист, а княжий советник, дело принимает куда более серьезный оборот.
        Что-то заставило его коснуться груди: там, под просторной рубахой, на бечеве рядом с ладанкой висело его тайное сокровище. Ключ от Универсального Пульта. Штука бесполезная в Кремле, но крайне опасная, попади она не в те руки. По сути, она не нужна ему, и было бы проще выкинуть ее или вообще уничтожить. Но семинарское воспитание не позволяло совершать такие необратимые поступки. К тому же он обещал самому себе, что вещь эта, принадлежащая вестам, перейдет к их новому поколению - когда мальчишки вырастут и обретут мудрость и способность хранить тайну.[2 - Об этом повествует роман В. Выставного «Кремль 2222, Запад».] Конечно, если останутся лояльны к Кремлю, на что очень хотелось надеяться.
        Уж не ключ ли искали неизвестные «потрошители»? Но откуда им знать про него? А может, еще хуже - они надеялись разыскать записанное на бересте «заговорное слово»?
        Он ощутил, как все холодеет внутри. Это серьезно. Очень серьезно. Узнай кто «заговорное слово» - тайные коды боевых биороботов - его жизнь перестанет иметь хоть какую-то ценность. Более того - он станет вреден всем этим завистникам, гордецам и властолюбцам. Тем, кому не дает покоя важность этого «выскочки» в глазах дружины и князя.
        Стало быть, это не только его дело. Нужно сообщить князю. Немедленно.
        Об этом он думал, быстрым шагом направляясь в сторону Грановитой палаты. Но, еще не успев добраться до Соборной площади, увидел ее.
        В своем вестском платье, с волосами собранными в сложную конструкцию из множества тонких косичек, с необычными чертами лица и пронзительным взглядом, она совершенно не походила на кремлевских красавиц. Собственно, красавицей в обычном понимании она и не была. Но это не меняло дела.
        С ней все было непросто. Не очень приятным открытием стало для Книжника то, что эта бойкая, симпатичная девушка моментально стала пользоваться популярностью у кремлевских парней. А парни здесь - не чета ему, бледному библиотечному хиляку. Куда ему тягаться с красавцами-дружинниками? Это там, в Бункере, где не осталось ни одного взрослого мужчины, он мог казаться героем. И то, что она, в отличие от своих соплеменников, с молчаливого одобрения стражи, могла свободно разгуливать по Кремлю, лишь добавляло смятения в душу Книжника.
        Наверное, оттого он и стал отдаляться от Хельги - чтобы избавиться от этого мучительного, постыдного чувства. Может, потому он и дал согласие на сан Хранителя? Очень может быть. Только помутившимся рассудком можно принимать такие поспешные и необдуманные решения.
        - Привет, - спокойно глядя ему в глаза, сказала Хельга.
        - Привет… - деревянным голосом отозвался Книжник. Неловко поинтересовался: - Куда это все ваши подевались? Я в Форт пройти хотел…
        - Да здесь все, - оборвала его девушка. - Я к тебе шла. Хотела предупредить: ищут тебя.
        - Кто? - Книжник недоуменно моргнул. И вдруг ощутил страх.
        - Известно кто, - быстро сказала Хельга. - Слышала, искали тебя в келье, в Храме.
        - Зачем? - тупо спросил Книжник.
        - Откуда мне знать? - не отводя взгляда, отозвалась девушка. - Беспокойно что-то у вас стало, в Кремле-то…
        Взгляд ее вдруг скользнул мимо него, за спину. Какой-то порыв заставил Книжника быстро стянуть с шеи бечеву с тонким цилиндриком и молча сунуть в руки девчонке. Та, не моргнув глазом, приняла и спрятала ключ в складках платья. Словно поняла все сразу, безо всяких слов. В тот миг он понял, что все это время был полным идиотом. Она любила его по-прежнему, а он вел себя как осел, раскручивая в уме немыслимые ревнивые фантазии.
        Впрочем, развить эту мысль он не успел.
        - Вот он где… - донесся со спины недобрый возглас.
        Парень обернулся. Перед ним были трое - в неброской гражданской одежде. То ли мастеровые, то ли конторские - не разберешь. Двое высоких, жилистых - пожалуй, слишком крепкие для гражданских. И какой-то невзрачный коренастый мужик по центру.
        - Следуй за нами, - коротко сказал коренастый.
        - А вы кто? - Книжник попытался вспомнить, где он видел этого типа. Серый он какой-то, такого захочешь и не запомнишь. Хоть и тесен Кремль, да всех упомнить непросто.
        - Кто надо, - ровно отозвался коренастый.
        Книжник невольно обернулся. Девушки и след простыл. Оно и к лучшему.
        - Э, нет! - уже спокойнее сказал Книжник. - Так не пойдет! Я княжий советник! Хотите куда пригласить - объясните, в чем дело…
        Сильный, неоправданно жестокий удар под дых заставил его согнуться пополам. Вот так и рушится привычная картина мира: меньше всего он ожидал получить такое от своих же, кремлевских.
        - Не кипятись, советник, - пригнувшись рядом с хрипящим парнем, с ленцой произнес коренастый. Довольно фамильярно похлопал Книжника по спине. - Мы тоже люди подневольные - Тайный приказ. Иди следом и не дури.
        Он и не знал, что в Кремле есть такие помещения. Мрачные, сырые, жуткие. И все эти железные приспособления, цепи, крюки в потолке и стенах - совсем не похожи на оборудование тренажерного зала. Да и здоровенный по пояс голый детина за спиной не походит на инструктора по физической подготовке. Как и скучающего вида опричник за кособоким столом у низкой, окованной железом двери. Сейчас он разглядывал задержанного вроде бы безо всякого интереса. Может, просто давал парню время, чтобы прочувствовал всю тяжесть своего положения.
        Тот же поначалу не принял происходящее всерьез. Просто не вязалось это с его представлениями о своем месте в привычном, надежном и справедливом мире Кремля. А потому он сказал спокойно и даже с некоторым вызовом:
        - Не думаю, что князю понравится то, что вы делаете с его человеком. Вы превышаете свои полномочия, я буду вынужден доложить ему об этом.
        - А князь в курсе, - опричник помахал скрученным берестяным листком, любуясь реакцией арестованного.
        - Что это? - недоуменно проговорил Книжник.
        - Указание княжеское Тайному приказу, - отозвался чиновник. - «Выяснить истину в кратчайшие сроки и всеми доступными средствами».
        - И где же тут про меня сказано?
        - А ниже: «Разрешается допрос всех чинов, независимо от происхождения и должности». Советников это тоже касается.
        - Это я понимаю. А где сказано про то, что людей хватать надо и в подземелье сажать?
        - Ты что, неграмотный? Знаешь, что такое «всеми доступными средствами»?
        Опричник с насмешкой наблюдал за Книжником. Тот остолбенело пялился в бумагу.
        - Вы… Вы как-то не так трактуете этот документ… - дрогнувшим голосом сказал Книжник, протягивая руку к листку. Опричник отдернул руку и спрятал лист под тяжелой берестяной папкой.
        - Как трактовать документы - это не твоего ума дело, - веско сказал он. - Но ты здесь, и тут нет никакой ошибки. Знаешь почему?
        Книжник молчал, исподлобья глядел на этого человека. Опричник помедлил, ожидая вопроса, и, не дождавшись, продолжил:
        - Много ты на себя взял, малый. Слишком много. Не по хилым своим плечам.
        - Что вы имеете в виду? - сухо спросил Книжник.
        - А я тебе объясню, - с охотой отозвался опричник. - Многим ты дорогу перешел. Людям сильным да знатным. Нехорошо это, да слово князя у нас - закон. Так что до поры до времени с этим мирились. Но вчера произошло кое-что. И у тебя возникли проблемы.
        Ничего нового не было в этих словах. С первых же дней возвращения, помимо благодарности, получал он в лицо и за глаза самые дикие обвинения.
        Да, он принес оттуда, из-за стены, важные знания, да, он узнал, где находятся источники жизненно важных ресурсов, да еще и привел в Кремль целый народ, увеличив шансы человечества на выживание.[3 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».] Но думали так далеко не все. Многие в высшей кремлевской иерархии искренне полагали, что результаты его похода не столько позитивны, сколько разрушительны. Доходило до того, что отдаленные запасы (даже если они и существовали) признавались заведомым злом - так как дарили якобы «ложную» надежду. Будто бы сталкивали Кремль с проторенного пути - полагаться только на собственные силы и ресурсы, какими бы ограниченными и жалкими они не были. Таких консерваторов, цеплявшихся за сохранение статуса-кво, было немного. Но они были влиятельны и беспощадны к оппонентам.
        Так что сами по себе обвинения Книжника не смущали. Не нравилась их форма - резкая, бескомпромиссная. Да еще и не на людях, а в каких-то застенках. Нельзя им дать почувствовать слабину. Как учил Зигфрид: нужно держать удар.
        - Хватит угроз, - небрежно бросил Книжник. - Я все же не босяк какой, я советник, князем поставленный. Пока я не услышал ничего конкретного, не понял, в чем именно меня обвиняют. Так что извольте говорить со мной как подобает или…
        Он и понять не успел, как полетел кубарем в дальний угол каземата. Попытался подняться на ноги - но не смог: перед глазами все плыло, а напротив уже склонялся тот самый рыхлый детина, с интересом пялясь ему в лицо. Протянулись толстые пальцы, увитые замысловатыми татуировками, и встряхнули так, что лязгнули зубы.
        - Поставь его, Пахом, - с ленцой приказал опричник. Взял стилос, принялся что-то царапать на берестяном листке. Поднял взгляд на Книжника, которого с трудом удерживал в вертикальном положении рыхлый палач. - А лучше давай-ка его на лавку, а то шатается, аж меня самого укачивает… Вот так. Ну что, советник, уяснил, как не стоит разговаривать с княжим опричником?
        Книжник не ответил. В голове звенело, и все красноречие вместе с уверенностью будто отшибло напрочь. Просто рухнул на лавку, пытаясь сообразить, что же только что произошло и где он находится.
        - Вот так, - удовлетворенно сказал опричник. - Значится, поговорим по душам, ничего не скрывая. А то прикинулся, видишь ли, героем-освободителем. Думает, все уши развесили, поверили эдакому простому рубахе-парню, верно? Никто, мол, ничего не заподозрит. Ведь он - просто семинарист, зубрила да бессребреник, ничего ему не нужно, он даже Хранителем быть отказывается - такой он у нас святоша, а?
        - Я не понимаю… - слизывая с губ капли крови, пробормотал Книжник.
        - …А князь-то у нас добрый, верит каждому слову, все у него честные, все Кремлю добра да славы желают, - продолжал опричник, постукивая стилосом по краю стола. - Жаль, князь у нас весь в делах да заботах: нет у него времени присматриваться к каждому выскочке. Ну да ничего, на то мы и поставлены - чтобы опасность видеть да князя от нее беречь.
        - Какую еще опасность? - тупо проговорил Книжник.
        Опричник значительно помолчал, разглядывая подавленного узника. Затем неторопливо развязал тесемки на папке, извлек стопку разношерстных берестяных листков. Заговорил негромко, но раздельно и веско:
        - Доносы на тебя имеются. Давно собираем. Вот, скажем, пишет уважаемый всеми наставник отец Никодим: «Не чтит обычаи, не уважает власть, все помышляет из Кремля улизнуть, да с врагами якшаться…»
        - Но это же ложь! - воскликнул парень. - Он меня с малолетства недолюбливает!
        - Что значит - ложь? С наставниками спорил? Спорил. Из Кремля подался вслед за иноземцем? Подался.
        - Но это же ради кремлевского же блага! - Книжник ощутил какое-то болезненное бессилие. Он смотрел на этого человека за конторским столом, который просто выполнял свою работу - рутинно, со скукой. Он вроде бы даже не испытывал к арестованному особой неприязни. Ведь неприязнь можно испытывать к человеку. А он - просто строчка в очередном «деле».
        Это был не просто опричник. Это была плохо знакомая ему бюрократическая машина, принципов и целей которой он просто не понимал. Единственное, что было ясно, так это то, что разговаривать с ней, доказывать что угодно хоть с пеной у рта - бесполезно. Все равно, что общаться с каменной стеной.
        - Да-да, конечно, - сказал чиновник, неторопливо перебирая листы. - А вот что боярин Малюта пишет: «Дорвался до власти, по роду и чину не положенной, и князя смущает обещаниями туманными, лживыми. Да еще врагов у стен пригрел, почем знать - может, и заговор готовит, ибо, что там у этих вестов на уме, никому из честных бояр невдомек. Ибо общаются весты окаянные токмо через этого выскочку, и истинные их намерения нам неведомы…»
        - Так этот Малюта сам отказался с вестами разговаривать, - мрачно сказал Книжник. - Мол, это ниже его боярского достоинства…
        - Можно, конечно, считать, что все это поклеп, напраслина, - с готовностью кивнул опричник. - Но мы такая контора, что никаких бумаг не выбрасываем. Потому как все они могут оказаться полезными. И если до сего дня все это были просто бумажки, то теперь вырисовывается совсем иная картина. И картина, скажу я тебе, довольно интересная… Вижу я, ты вроде как ничего не понимаешь? Молодец, хорошо держишься. Ну так давай поиграем в эту игру. Я сам тебе все расскажу. Не возражаешь?
        Возражать в таких условиях было трудно. Опричник заговорил:
        - Давеча с твоей подачи из Кремля экспедиция была отправлена. Якобы кто-то по радио сулил всем дары несметные. Уж и не знаю, как князь поверил тебе. По мне так, вздернуть тебя за лживые речи - и дело с концом…
        - Не с моей это подачи - княжий приказ был! И Данила как раз пришел за людьми с золотом, чтоб у народа Трех Заводов оружие закупить. Вот и совпал о… - попытался возразить Книжник, но получил мощную оплеуху от толстого палача. Замолчал, тяжело дыша, с ненавистью глядя на своего мучителя.
        - Ты боярина Данилу к своим сказкам не приплетай. Это ж ты князю про ту базу наплел - где припасов, оружия да горючки аж до скончания веков? Или я что-то путаю? Так плел, что даже князь заслушался - прям молочные реки с кисельными берегами…
        - Я правду говорил! - Парень попытался вскочить, но был вдавлен в лавку тяжелой ладонью. - Я же письменный доклад боярам представил, и они одобрили!
        - Заткнись и слушай! - Опричник впервые повысил голос, и лицо его исказилось злобой. - Экспедицию-то послали - почти половина дружины ушла во главе с сотником! Лучшее оружие с собой унесли, лучших фенакодусов под седлами увели да припасов уйму забрали. И это еще вопрос, есть та база или нет. Но интересно другое…
        Снова повисла тягостная пауза, и теперь уже опричник сверлил допрашиваемого взглядом с открытой неприязнью.
        - Намедни ратник в Кремль прорвался, - процедил опричник. - Чуть живой пришел, гнались за ним, будто свидетеля отпускать не хотели. Изо всей дружины один воротился. И знаешь, что рассказал, прежде чем Богу душу отдал?
        Книжник молча поднял голову. Он по-прежнему ничего не понимал. Но тревожная новость об экспедиции заставила сердце сжаться в ужасном предчувствии. Ведь прав этот жестокий человек: получается, он, Книжник, и был инициатором отправки дружины в дальний поход. Такого не случалось добрую сотню лет, и если все пошло прахом…
        - Что с экспедицией? - севшим голосом спросил он.
        Опричник окинул его ничего не выражавшим взглядом, сказал жестко:
        - Отрезало дружину от Кремля-то. Садовым Кольцом отрезало. Они там, по ту сторону остались и пройти обратно никак не смогут! Знаешь, как это называется? Блокада!
        - Я не понимаю… - пробормотал Книжник. - Какая еще блокада? На Кольце полно Переходов. Я сам переходил дважды…
        - Нет больше переходов, - отрезал опричник. - Сплошной смертельный барьер по всему периметру. Но кому я это рассказываю? Ты же все знал заранее!
        - Ничего я не знал… - пролепетал Книжник.
        - А может, и не знал, - неожиданно согласился опричник. - Зачем врагам раскрывать все планы своему агенту? Ты и без того отлично выполнил свою роль.
        - Вы спятили… - бессильно сказал Книжник. - Кто агент - я?! Кому это могло понадобиться? Нео? Вы, наверное, шутите. Нео дикари! Шамы не так сильны в технике. Даже кио не додумались бы, как оно управляется, Кольцо-то.
        - Факт есть факт, - гнул свое опричник. - Взбесилось оно, Кольцо. Никому ни пройти ни проехать. Не знаю, как они это сделали, враги рода человеческого. Да только нет у нас теперь лучшей части войска. Они там, а мы здесь. И несколько племен нео в колечке с нами! И оборонять Кремль некому! Вот об этом мы с тобой толковать и будем.
        - Но как это может быть? - бессильно бормотал Книжник, еще не осознав сути нависшей над ним угрозы.
        - А тебе, сучий сын, лучше знать! - заорал вдруг опричник. Вскочил с места, быстро приблизился к лавке, навис над пленником, сверля его страшным взглядом. - Это ведь твой замысел, так?! Или тех, кто купил тебя с потрохами да в Кремль подсадил? А может, ты и не наш вовсе, а?! Не зря же говорят, что тебя по возвращении будто подменили!
        - Это какой-то бред… - пролепетал Книжник, отводя взгляд.
        Но опричник грубо ухватил его за подбородок, рыча:
        - В глаза мне смотреть! Отвечать быстро!
        - Я… Я ничего не знаю…
        - А вот это мы скоро выясним, - процедил опричник, отталкивая Книжника и возвращаясь за стол. Сделал знак палачу. - Дам тебе время подумать, чтобы ты сразу все изложил как есть. Пиши признание: мол, «предатель я и изменник, замыслил черное дело, князю в доверие втерся с целью подорвать оборону Кремля, а самого князя захватить, а впоследствии пытать и убить…» Чтобы ты голову не ломал, я сам напишу, как нужно, а ты подпишешь…
        - Но это же ложь! - закричал Книжник. - Не буду я ничего подписывать!
        - Огонь, клещи да дыба покажут, что ложь, что правда, - утомленно произнес опричник. - Ступай, подумай. - Повернулся к рыхлому, добавил: - Бересту ему да стилос выдать… Хотя нет, стилос не давать: слыхал я, может он им, как с оружием, управляться. Да смотрите, чтобы над собой ничего не учинил! Нам нужны показания.
        Даже оставшись в одиночестве в мрачной подземной камере, он не сразу пришел в себя. Лавка у стенки да зловонная лохань в углу, подсвеченная сквозь крохотное окошко в двери, - вот и вся обстановка. Словно насмешка над статусом советника: свободы лишили, но персональную келью оставили. Без книг, зато с индивидуальной «парашей». Трудно вообразить более крутую карьерную траекторию.
        Он лежал неподвижно на лавке и пытался привести мысли в порядок. Но это было непросто: душу и тело сковало острое, нестерпимое чувство.
        Обида.
        Все это казалось каким-то болезненным бредом. Как можно было предположить, что все так обернется?! Он больше жизни любил свою маленькую родину, отчаянно бившуюся за жизнь, он бился вместе с ней, бился за нее, и уж в одном был уверен наверняка: родина любит его столь же ясной, безусловной любовью. И вот на тебе: родина объявляет тебя предателем и бросает в сырую каменную клетку.
        Знобило. Тонкая камуфляжная куртка, добытая в странствиях, была предметом зависти многих, но не давала тепла. Книжник заворочался на жесткой лавке. Мысль о неведомой угрозе не давала ему покоя. И больше всего его мучили сомнения.
        Может, и впрямь здесь есть его вина? Вряд ли он виноват в аномальном поведении и без того загадочного Садового Кольца. Но что правда, то правда: именно он был инициатором злосчастной экспедиции…
        Застонав от бессилия, сел на лавке, уставившись перед собой невидящим взглядом.
        Он виноват. Нет, не в том, что пытается повесить на него чересчур уж деятельная опричнина. А в том, что не продумал как следует последствий своих замыслов. Он должен все исправить. Сам. Чего бы это ни стоило. Только как это сделать отсюда, из глухого подземелья? Советом помочь? Как - если не верят теперь ни единому его слову?
        Нужно выбираться. Быстро. Любой ценой.
        Он сидел, нервно раскачиваясь, тупо глядя в стену перед собой. На каменной кладке виднелись грубо выцарапанные надписи, понять которые в этой темени было непросто. Книжник прищурился, вглядываясь в корявые строки, и невольно вздрогнул, разобрав: «…на раскопках 1961 года. Привет потомкам! Как мы вам завидуем - ведь вы живете при коммунизме! Вы такие счастливые! Светлое будущее, которое мы вам строили, уже наступило…»
        Дочитать он не успел: жалкие лучики света поглотила чернильная тьма. Невольно перевел взгляд на дверь.
        Кто-то стоял по ту сторону, заслоняя окошко. Стало страшно. Не от того, что сейчас откроется дверь. От того, что этот некто возник так бесшумно, что так тихо пополз в сторону тяжелый засов… Дверь отделилась от черной стены, будто отрезанная тонкой полоской света. Полоса неторопливо расширялась, и страх в душе парня сменился ужасом.
        Неужто его решили прикончить по-тихому?! Ну уж нет, свою жизнь он продаст подороже…
        Темная фигура растворилась во мраке камеры. Слепо выставив перед собой руки, Книжник бросился на непрошеного гостя из угла, с лавки. Непонятно, на что он рассчитывал: наверняка подосланный убийца был достаточно опытен, чтобы мигом разобраться с гражданским. Да и драться Книжник толком так и не научился. Только вот страшный визитер оказался не таким уж и сильным да ловким, как можно было ожидать… Даже не так - он просто не особо сопротивлялся.
        Потому что не он это был.
        Она.
        - Что?.. - изумленно прохрипел Книжник. И тут же откатился назад, отброшенный толчком ноги. Попятился, вжимаясь спиной в холодную стену.
        - Тихо ты! - донесся приглушенный голос. - Услышат!
        - Хельга?! - не веря в происходящее, проговорил Книжник.
        Тут же из темноты показалось знакомое лицо. Девушка выглядела крайне недовольной - будто парень нарушил какие-то ее планы. Что и говорить: особа она деятельная, любит, чтобы все происходило по задуманному ею сценарию.
        - Идем! - быстро сказала она, без особых церемоний хватая его за руку и увлекая вслед за собой по узкому коридору. Книжник подчинился, все еще ничего не понимая.
        - Откуда ты здесь?! Как?.. Почему?..
        - Потом! - оборвала его девушка. - Слушай меня внимательно: главное, вырваться наверх. А там… Там - как пойдет… Держи!
        Она сунула ему в руки ворох каких-то тяжелых предметов. Книжник глянул и похолодел. Стилосы. Обычные металлические стержни для письма на бересте - такие есть в любой канцелярии. Только вот в данном контексте это нечто иное.
        Оружие. Хельга знает о его умении обращаться с этими штуками. А значит, она ничуть не сомневается в необходимости их применения.
        - Ты что?! - ахнул Книжник, сжимая холодные стержни. - В кого мне их метать?! Это же измена! Нас просто убьют - и будут правы!
        - Ты еще не понял? - Хельга резко остановилась, прищурилась. - Ты уже мертв!
        - Что?.. - Слова застряли в горле Книжника. Он просто отказывался понимать услышанное.
        Хельга нервно вздохнула, отвела взгляд. Сказала странным голосом, с трудом подбирая слова:
        - На Ивановской объявили, мол, ты изменник, мутами купленный…
        - Я?!
        - Успокойся. Я-то знаю, что это все чушь…
        - Но другие, другие-то поверят! - Он схватился за голову, закрутился на месте, задыхаясь и шатаясь, как пьяный. - Что же делается, а?..
        Хельга остановила его, схватив за рукав, с силой подтянула к себе, пронзительно посмотрела прямо в глаза.
        - А знаешь, что самое интересное? - тихо сказала она. - Ты был убит - при попытке к бегству.
        Глава вторая
        БЕГСТВО
        Человек - живучая тварь. Ко всему привыкает. Вот только что ты был княжим советником, а через час уже выл, ощущая предательство и собственное бессилие.
        Теперь же ты совсем другой человек. И чувства у тебя иные. Потому как никакой не советник ты более. И не кремлевский вовсе. И даже не враг. Ты вообще никто. А раз ты никто, то и терять тебе нечего, кроме собственной жизни. И когда поймешь это, ощутишь всей душой, каждой клеточкой тела, тогда все станет предельно просто. Голова прояснится, и заработают старые добрые инстинкты, направленные исключительно на выживание.
        Подивившись собственным мыслям, Книжник ощутил ледяное спокойствие, пришедшее на смену панике. Пожалуй, за это стоило поблагодарить Зигфрида, преподавшего ему мастер-класс мужества. Невольно улыбнулся мелькнувшим воспоминаниям.[4 - Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        - Почему же в таком случае меня до сих пор не убили? - пробормотал Книжник, когда они продвигались по коридору вдоль безликих низких дверей. - Ведь я - живое доказательство лжи…
        И тут же обмер от внезапной догадки:
        - Как же я не подумал! «Заговорное слово»! Малюта этот, он же требовал, чтобы я взял да и выложил его боярам!
        - А ты отказался, - кивнула Хельга.
        - Конечно, - буркнул Книжник. - Думал, это мне поможет. Уважать, мол, будут, прислушиваться.
        - И что же, помогло?
        - Как видишь, - он нервно усмехнулся. - Я привык ко всем этим пересудам за спиной. Правда, не думал, что все зайдет так далеко. И раз меня уже как бы нет на свете, значит, «слово» из меня решили достать любыми средствами…
        Его передернуло: вспомнились железные приспособления в камере для допросов. Нервно рассмеялся.
        - Очень смешно, - с упреком сказала девушка. - Я вот только подумала об этом - и разревелась.
        - Как ты узнала, где я? - спросил Книжник, переводя взгляд на девушку.
        - Ухажер у меня один есть, - отвернувшись, отозвалась Хельга. - Вроде как боярский сын, но хвалился, мол, из опричников… Я, как только поняла, кто тебя забрал, тут же к нему…
        Книжник прикусил язык. Не хватало только рассказы про ее ухажеров слушать. Но вот во что действительно трудно поверить, так в то, что княжьи глашатаи во всеуслышание объявили о его смерти. Выходит, князь в курсе происходящего, и дело действительно дрянь.
        - Он, кстати, наверху дожидается, - продолжала она, приближаясь к тяжелой деревянной двери. - Думает, я с тобой проститься напоследок пришла. И теперь что-то придется с ним делать.
        - Что же ты ему пообещала, что он эдакую тайну тебе доверил? - хмуро поинтересовался Книжник.
        - Что бы ни пообещала, уже неважно, - спокойно отозвалась девушка. - Видишь?
        Книжник увидел. Из караульной ниши в стене торчали ноги в грубых сапогах. Рядом валялся бердыш. Просто замечательно…
        - Ты… убила его? - осторожно приблизившись, спросил Книжник.
        - Надеюсь, что нет, - склонившись над телом, сказала Хельга. - Есть такие точки на шее. Слегка нажмешь - и выключается человек на время. Еще в детстве отец научил.
        - Полезная наука, - присев рядом со стражником, сказал Книжник. Охранник был явно не из дружинников - сложен так себе, невзрачен, как большинство в Тайном приказе. Кто его знает, может, кто-то тайно потрудился над генотипом этих ребят, выводя особо неприметную человеческую особь… - Вроде дышит… Но все равно: покушение на дружинника - серьезное преступление. А ты к тому же из вестов.
        - Но не думал же ты, что я брошу тебя здесь? - тихо сказала девушка. - Ты же спасал меня, мой народ. И вообще…
        Что значило это «вообще», узнать не довелось. Скрипнула дверь, и в проеме показались двое - таких же серых, неприметных, кого после не узнаешь в толпе. Вряд ли они ожидали столкнуться на пороге со сбежавшим узником. Так что последовала неизбежная немая сцена.
        На это надо было решиться. Книжнику показалось, что он колебался непростительно долго. Все, о чем он думал - чтобы удары острых стальных стержней не оказались смертельными. В общем-то, не так просто убить этими штуками, когда на них не нанесен слой яда. Но останавливающее действие у них вполне приличное - особенно если доведется попасть в нервный узел.
        Тысячекратно отработанное движение отправило в полет первый стилос. Неудачно: стандартное стило легче и не так отцентровано, как те, что он делал сам, специально для подобного применения. Впрочем, металл, выбивший искры из плотного камня, на миг ошеломил вошедших - достаточно, чтобы успеть метнуть вторую стальную иглу.
        Наверное, и тут сказалась наука, полученная от опытного веста: первым стило поймал тот, что был позади. Вскрикнул, схватился за плечо, замерев от растерянности и боли. Второй уже успел сориентироваться, поняв, что дело не чисто, отпрыгнул было назад, рассчитывая укрыться за стеной, в стороне от дверного проема. Но налетел на товарища, замешкался, потеряв равновесие. За что и был наказан парой стильев - в нижние межреберья, по штуке с каждого бока.
        В планы Книжника не входила расправа с кремлевскими, пусть даже с опричниками. Потому он удержал себя от соблазна воткнуть в удобные мишени весь запас стильев. Да в том и не было необходимости: эти двое не были дружинниками. Преодолевать боль и драться с такими ранами их явно не готовили. А потому парню и девушке удалось проскользнуть мимо них, вжавшихся в стену, с недоумением наблюдавших за беглецами. По-видимому, они ничуть не сомневались в безнадежности бегства из этого подземелья. И этим стоило воспользоваться.
        - Дернитесь, заорете - убью! - пообещал Книжник раненым, ловко крутанув стилос в пальцах. В ответ получил лишь болезненные презрительные усмешки. Впрочем, озабоченные ранами опричники не спешили в погоню.
        Парень рванул вслед за Хельгой - вверх, по крутой лестнице, едва подсвеченной из скрытого источника. Было совершенно непонятно, на что вообще можно рассчитывать в такой ситуации, как вырваться из этого охраняемого каменного мешка. Зигфрид учил: в таких ситуациях нужно отключать разум и полагаться исключительно на инстинкты. И, сжав зубы, Книжник двигался дальше, навстречу враждебной неизвестности.
        У низкой двери Хельга остановила его жестом. И тихо скользнула вперед.
        С той стороны донесся неясный шум, показалось даже, что вскрики. Книжник ощутил, как покрывается холодным потом. Не выдержав, толкнул дверь, рванул было вперед - и увидел ее.
        - Идем! - отрывисто бросила девушка. Он подчинился. Вместе прошли узким коридором, вышли в небольшой сводчатый зал, в котором Книжник узнал приемную Тайного приказа. Здесь его взгляду предстало крайне неприятное зрелище.
        На полу, в лужах крови, лежали трое - таких же одинаковых, неприметных мужчин «в штатском». Этих Книжник не знал, но двое, судя по валявшимся рядом бердышам, были охранники. Все были живы и ранены, очевидно, не слишком тяжело. Один из них поднял полный боли взгляд на беглецов и попытался было крикнуть - но лишь зашипел от боли и бессилия. Только теперь Книжник заметил в руке девушки тонкий длинный клинок. С острия тяжело капала густая темная кровь.
        Вот оно что. Нечто подобное было в древности у индусов. Уруми - тайное оружие, что носят, упрятав в пояс. Так сказать, на всякий случай. Опричникам следовало бы знать об этой опасной традиции. Но как этой девчонке удалось уложить в драке троих мужиков? Преимущество внезапности? Пожалуй. Да еще одно обстоятельство, которое не учли оперативники Тайного приказа: не было у них достаточного боевого опыта. Просто рукопашная не входит в функции этой конторы. При необходимости в грубой силе можно привлечь дружинников, благо полномочия позволяют. Да только не осталось в Кремле свободных ратников, чтобы подвалы охранять. Кто не ушел с экспедицией - теперь на стенах да в дозорах. Вот и стоят с бердышами канцелярские крысы.
        Тем более что не потребуешь от Кремля воинов для охраны «несуществующего» преступника.
        Приятно, когда негодяи наступают на собственные грабли. Впрочем, охрана здесь всегда чисто символическая. Кто и куда может сбежать из Кремля, где спрятаться? Да и кто укроет неожиданно воскресшего изменника?
        Книжник поднял взгляд на девушку и будто увидел в первый раз. В глазах потемнело от внезапного осознания: они же теперь враги! Настоящие враги Кремля, вроде мутов и мародеров. Они подняли руку на своих, кремлевских, - и поди докажи, что во всем виноваты обстоятельства!
        От мыслей этих ноги становились ватными, терялся сам смысл поступков, будущее превращалось в кошмар. Все, что можно теперь сделать, - бежать. Бежать без оглядки.
        - Который из них - твой? - быстро спросил Книжник, переступая через скорчившегося от боли опричника, окидывая комнату тяжелым взглядом.
        - Ухажер-то? - равнодушно отозвалась Хельга. - Сбежал. Тревогу подымает небось.
        Похоже, так оно и было. Едва они вырвались на улицу, как услышали нарастающий шум. Крики мешались с дробным топотом сапог и копыт фенакодусов. А вскоре показались и факелы. Надо полагать, разъяренный, жестоко обманутый опричник пойдет на многое, чтобы отомстить обидчице да повесить на нее и беглого узника, и все просчеты своей конторы. Людей он уже поднял, и, видимо, не только свободных от караула ратников.
        Тьма на кремлевских улицах вкупе с множеством приближающихся факелов ошеломила Книжника: в своей подземной камере он успел потерять ощущение времени. Но нельзя было и не порадоваться спасительной темноте. Вряд ли для недругов было бы приятным сюрпризом воскрешение «убитого при попытке к бегству» неудобного советника. Так что на этот раз его точно прихлопнут. Тем более что налицо та самая «попытка к бегству» - запоздало, но весьма кстати.
        Хельга не позволила другу в нерешительности топтаться на месте, соображая, что происходит и что же делать дальше. Ловко упрятав гибкий клинок в пояс, схватила его за руку и с силой потащила за собой:
        - Бежим!
        Некоторое время он так и мчался за ней - бездумно, думая только о том, чтобы не отстать и не потеряться во тьме. Он понятия не имел, куда движется, и сообразил, только увидев стену Сенатской башни, подсвеченную огнем дежурного костра, у которого грелись караульные.
        К башне они не пошли. Двигаясь тихо, как кошка, девушка потащила его к стене по правую руку от караула. Там, у древней кирпичной кладки, в густых зарослях вяло шевелящегося плюща-мутанта, она быстро присела - и принялась шарить в невысокой траве. Книжник не задавал вопросов. Он привык доверять ей. Не в сердечных делах, конечно, будь они неладны. Но в критической ситуации - точно.
        Шум погони приближался. Люди с факелами вряд ли представляли, куда могли направиться опасные беглецы. Уверенные, что за пределы хорошо охраняемых стен им все равно некуда деться, кремлевские методично прочесывали узкие улицы. А эта группа, очевидно, совершала обход вдоль стен.
        Метнув взгляд в другую сторону, Книжник увидел: такая же группа приближается вдоль стены и с противоположной стороны, не давая шанса улизнуть в сторону. Вскинув голову, увидал тень стражника, мелькнувшую в высоте, меж зубцами. Самое время ощутить себя затравленным зверем.
        - Помоги! - тихо, но яростно потребовала Хельга. - Кольцо!
        Книжник рухнул рядом с ней на колени, быстро нащупал в траве массивное металлическое кольцо, быстро перевел взгляд на девушку. В темных зрачках плясали отблески приближавшихся факелов.
        - Тяни! - скомандовала она.
        Вдвоем с усилием приподняли странную конструкцию - чугунную плиту с толстым слоем дерна поверх.
        - Давай за мной! - выдохнула Хельга, змеей ныряя в узкий темный лаз.
        Книжник молча подчинился. Хорошая привычка - умение подчиняться, где есть необходимость, а где надо - умение подчинять. Безумный кувырок, болезненный удар головой о стенку узкого лаза, глухой стук закрывшегося над головой люка.
        Как крышка гроба.
        И вот они в тишине и абсолютном мраке. Книжник ощутил, что оба лежат в страшной тесноте, и тела их переплелись в какой-то немыслимый узел. Но отчего-то совсем не хотелось этот узел распутывать. Хотелось прекратить этот безумный бег и…
        - Пусти, я свет зажгу… - глухо сказала девушка, выскальзывая из его неловких объятий.
        Сверкнули искры кресала, затлел трут - и неровный свет сальной свечи вырвал из темноты ее лицо и свод низкого, не более метра высотой, тоннеля, уходящего в темноту - в сторону от неглубокого колодца под люком над головой.
        - А у тебя здесь и свечка припасена? - преодолевая неловкость, пробормотал Книжник. - Где это мы вообще?
        - Давай за мной, - отозвалась Хельга. И, согнувшись, ловко засеменила вперед. Книжник попытался было поступить так же, но не хватило ни ловкости, ни силы. Позорно упав на четвереньки, он заковылял следом. Тоннель был земляной, укрепленный деревом, причем не слишком-то надежно. Опасное местечко, грозящее ежеминутным обвалом. Об этом подумалось парню, когда они остановились передохнуть в точке, где спуск начал ощутимо переходить в подъем.
        - Я так полагаю, мы прямо под стеной, - сказал Книжник, и голос его потонул в глухоте земляных стен. - Что-то я знать не знал про этот тайный ход. А тебе он откуда известен? Еще какой ухажер раскололся?
        Хельга удивленно глянула на него, поставила свечу на землю - и вдруг расхохоталась. Этот ее смех, столь неуместный в жутковатом подземелье, подействовал на парня совершенно неожиданно - словно лекарство. Он улыбнулся и ощутил, как спадает с души вся эта шелуха. Будто и не беглец он вовсе, а беззаботный мальчишка, залезший сюда из глупого любопытства.
        - Кремлевские тут ни при чем, - сказала Хельга. - Древний ход нашли, когда фундамент Форта укрепляли. Подивились, что кремлевским про него неизвестно - раз он обвалился местами. Так мы чуть раскопали его, укрепили…
        - Кто это - «мы»? - тупо спросил Книжник.
        Хельга с удивлением посмотрела на него, сказала:
        - Весты. Мальчишки да девушки - кто ростом пониже.
        - Но зачем? - удивился Книжник.
        - Сам схоронился здесь и еще спрашиваешь?
        - Нет, ну я-то совсем другое дело… Погоди-ка, а что - кремлевские не знают про этот ход?
        - Конечно, нет.
        - Постой… - Парень странно посмотрел на подругу, помешкал немного, подбирая слова: - Выходит, не доверяете вы нам?
        - Доверяем, иначе не пришли бы. Но ведь и ты своим доверял? И что из этого вышло?
        Книжник молчал, насупившись. Он чуял какое-то противоречие в рассуждениях девушки, но сформулировать был не в состоянии.
        - Все-таки мы другой народ, - примирительно сказала она. - Хоть и язык у нас вроде как один, и живем на одной земле. Мы даже приняли ваши условия - в благодарность за кров и защиту. Но кое-какие решения оставили за собой. Ты думаешь, мы не правы?
        - Не знаю… - произнес Книжник. - Я-то думал, что про вас мне известно все. Именно потому и назначили меня советником. Я ведь отвечал за вас перед своим народом. Уверял, что вы предсказуемы, не прячете камень за пазухой, любой задумкой с нами делитесь. А выходит, вы тайные ходы копаете, по которым, между прочим, враг может в Кремль попасть…
        - Но мы же не враги! - воскликнула Хельга. - Неужели ты мне не веришь?
        - Да как ты не понимаешь! - вскричал Книжник. Даже подскочил, ударившись головой в деревянную балку. Зашипев, сел, закачался, обхватив голову. - То, что вы не враги, а союзники, делом доказывать надо! Особенно сейчас, когда все как на иголках! А узнай дружина, бояре, да князь про тайный ход - это что же начнется?! Если уж меня, выросшего в Кремле на глазах у наставников, на ровном месте во враги записали - что же с вами сделают?!
        - Но мы же никому не скажем? - тихонько, даже испуганно сказала Хельга.
        - Да что ты несешь!.. - Парень раздраженно отмахнулся и бросился вперед, протиснувшись мимо вжавшейся в стену девчонки. Теперь уже Хельга едва поспевала за ним, подсвечивая дорогу оплывающей свечкой. Туннель начал заметно уходить кверху, когда Книжник замедлил продвижение и замер, недоуменно произнеся:
        - Стоп… А это еще что такое?
        Ход разветвлялся на два почти одинаковых тоннеля.
        - По какому идти-то? - глухо спросил Книжник.
        - Не знаю, - растерянно сказал Хельга, протискиваясь рядом. Подсветила свечой, удивленно ойкнула. - Этого раньше не было!
        - Не укреплен, - заметил Книжник, пролезая в правый ход и осматриваясь. - И похоже, свежий.
        - А тут обвал, - донеслось из соседнего. - Не пройдем мы здесь.
        - Значит, вариантов нет: через этот, новый, идти надо, - сказал Книжник. - Только куда он ведет?
        - Не знаю… Туда же, наверное. Может, его прорыли, когда первый лаз обвалился? В обход.
        - Может, и так… - Книжник поежился. Не нравился ему этот лаз. Стенки какие-то гладкие, будто землю специально прессовали. Оно, конечно, правильно - против обвалов, вместо деревянных подпорок. Да только лопатой да мотыгой эдак не сделаешь. - Ладно, я вперед. Не отставай…
        Он стал пробираться на четвереньках по этому ходу, который оказался куда ниже прежнего. И чем дальше он залезал в этот странный туннель, тем большее ощущал беспокойство. Особенно смущало это гладкое, почти идеальное поперечное сечение. И будто отполированная поверхность, по которой вдруг начали мерзко скользить руки и подошвы, мешая двигаться дальше.
        - Эй, Хельга! - позвал он. - Посвети!
        Девушка подобралась поближе, протянула свечу.
        Книжник глянул на свои руки и ахнул. С пальцев обильно стекала прозрачная тягучая слизь.
        - О, черт… - пробормотал он. - Это еще что такое?!
        Он не успел услышать ответа. Ощутимо задрожала земля. И теперь куда явственнее стала опушаться эта мрачная удушливая глубина. Далеким фоном то ли послышался, то ли почудился приглушенный рев, будто лившийся отовсюду. Треснули гладкие стенки, на голову посыпалась земля. И тут же, будто взорвавшись, лопнула за спиной эта гладкая, отполированная стена. Взметнулись клочья потревоженной почвы. Что-то огромное, но невероятно подвижное стремительно полезло в пространство тоннеля.
        Тут же пришло леденящее душу понимание: никакой это не тоннель.
        Это нора.
        А это нечто все лезло, извиваясь и сокращаясь, помогая себе бесчисленными, непропорционально тонкими конечностями. В пыли, в испуганно трепещущем свете свечки мелькнули гибкие усы-антенны, сверкнули металлическим отблеском сегменты кошмарного тела.
        И тут же, упав, погасла свеча.
        Одному Богу известно, как им удалось преодолеть этот проклятый тоннель, оказавшийся жуткой ловушкой. Ноги и руки скользили в стекающей по стенкам слизи - но они неслись вперед, как, наверное, никогда в жизни. Нет лучшего погонщика, чем животный ужас, страх неминуемой гибели. Книжник сам не понял, как, протиснувшись в узкий лаз вертикальной отдушины, очутился на поверхности, в каких-то темных руинах. Как выхватил из осыпающейся ямы подругу. Как принялся, задыхаясь от страха, заваливать лаз тяжелыми булыжниками, которые вдруг заплясали под ногами, будто макеты из папье-маше. Как полез из расщелины сегментарный ус-щупальце, как он суетливо дергался, пока внизу кто-то огромный плотоядно чавкал и булькал слюной. Как в каком-то истерическом порыве он бросился на этот чертов ус с куском арматуры - и принялся бить и ломать его, пока эта мерзкая штука не уползла назад, в мрачное подземелье.
        Только после этого, совершенно опустошенный и разбитый, Книжник рухнул среди камней, закрыв глаза ладонями и пытаясь перевести дух.
        - Что это было, Ник? - бесцветным голосом спросила Хельга. Она тихонько присела рядом, будто боясь потревожить все еще дрожащего после пережитого приятеля.
        - А кто его знает, - не открывая глаз, проговорил Книжник. - Мало ли на Земле тварей развелось…
        Немного помолчал и добавил:
        - Похоже на стальную сколопендру. Только представить себе не мог, что такие крупные бывают. Сам их никогда не видел, но судя по описанию…
        Он не закончил - к горлу подступил комок. Сколько уже довелось повидать разных тварей, расползающихся по несчастной планете, а привыкнуть невозможно. Отвращение к противоестественным мутациям, видимо, заложено в человеке генетически.
        С трудом заставил себя открыть глаза, оглянуться.
        Освещение здесь было так себе. К блеску звезд прибавлялся лишь скудный свет факельных прожекторов - зеркал-рефлекторов из полированной стали с гальваническим покрытием. Учитывая источник света - факелы, - толку от этих устройств было мало. Но они позволяли более-менее просматривать в темноте пространство под кремлевской стеной. Сюда этот свет практически не доставал. В случае опасности на стенах запаливали более мощные химические источники света. И тогда уж прожектора становились действительно эффективными.
        Но, судя по всему, там, за стеной, еще не поняли, что беглецам удалось улизнуть за пределы чутко охраняемого периметра.
        - В стороне вышли, - озабоченно произнесла Хельга, посматривая через площадь, в сторону развалин ГУМа. - Давай-ка за мной…
        До Форта добрались быстро - отклонение от «настоящего» тоннеля вышло метров в пятнадцать. Но всем известно: в мертвом городе десять метров идут за пятьдесят. А ночью - за всю сотню. Здесь на каждом шагу могут поджидать сюрпризы. Ибо все здесь воюют против всех. Каждого интересуют ценные вещи и информация. А еще всем нужно то, что всегда у тебя с собой.
        Твое мясо.
        Вход на территорию Форта был обустроен в лучших традициях вестов: создавалось ощущение, что его не было вовсе. Просто один из бетонных блоков поддался на непонятные манипуляции Хельги и с глухим звуком провалился в темноту. Едва преодолели узкий, неприметный лаз, как блок с тяжелым стуком вернулся на место. Была здесь, очевидно, система хитрых противовесов. Как в покинутом вестами Бункере - только масштабом поменьше.
        Книжнику и раньше доводилось бывать здесь. Правда, никогда - ночью. И уж точно он не помнил это место таким безлюдным. До того как Боярская Дума постановила пришлому народу жить под кремлевскими стенами, тут были сплошные руины, оставшиеся после одного из бурных нашествий нео. Кремлевским тогда пришлось отступить, а восстановить укрепление не было ни сил, ни средств. Неудивительно, что вестов сразу же восприняли как свежие рабочие руки. Такое отношение к людям, конечно, довольно утилитарно, но куда лучше, чем клеймо «лишних ртов». Жизнь в постоянной осаде приучила кремлевских к максимальной практичности, но все же не лишила чувства сострадания. В конце концов, настоящих людей осталось на Земле не так уж много - как бы там ни бахвалились нео, считавшие лишь себя истинными новыми людьми, презрительно именуя кремлевских «хомо».
        Так что теперь этому маленькому народу, оставшемуся без взрослых мужчин, приходилось несладко: работали почти круглосуточно, ворочая камни, таская арматуру и гравий, замешивая раствор и зарываясь в жесткую землю. Требовалось как можно скорее обезопасить себя от мстительных нео, регулярно осаждавших Кремль. Не говоря уж о множестве безмозглых, но плотоядных крадущихся, летучих и ползучих тварей. До сих пор суровые боги вестов миловали их от серьезных нашествий агрессивных мутов, и была надежда, что времени хватит.
        Но не успели. Эвакуация за надежные, проверенные временем и боями стены Кремля стала единственным выходом.
        До полного восстановления Форта было еще далеко: весты успели укрепить часть внешних стен до высоты трех метров, чего было мало для серьезной обороны. Требовались башни, мощные перекрытия, защищенные коммуникационные переходы. Да и стены не мешало бы сделать повыше, снабдив их тройным запасом прочности, оборудовав ловушки для прорвавшегося врага и грамотно расположив бойницы. Все это непросто - даже с помощью кремлевских мастеровых и инженеров. Были проблемы и со строительными материалами. Так что работы здесь море. И может быть, не на одно поколение…
        В эти вялые размышления тихо, как ветер, проник голос Хельги:
        - Есть хочешь?
        - Что? - Книжник вздрогнул. Зябко поежился. - А-а… Хочу.
        Скромное жилище Хельги отдаленно напоминало наставническую келью. Только было еще меньше, ниже и не в пример скромнее. Книжнику даже стало неловко за собственное чересчур уж роскошное кремлевское жилье. Но тут же подумал: теперь-то стыдиться нечего. У него вообще ни кола ни двора, и будущее покрыто мрачной пеленой.
        Хельга склонилась у крохотного очага. Быстро сняла что-то, прихватив грубым полотенцем. Книжник принял из рук девушки небольшой глиняный горшок с каким-то горячим ароматным варевом, удивленно взглянул на хозяйку. Когда это она что-то наварить успела?
        - Так быстро уходили, что пришлось и еду оставить, - пояснила Хельга. - Уж и не знаю, что там случилось…
        - Даже опричник твой не в курсе? - едко поинтересовался Книжник и запнулся, осознав, что это уже перебор.
        Хельга никак не отреагировала на колкость. Просто сказала:
        - А я о том и не спрашивала. Мне тебя вытащить надо было, вот и все.
        Книжник ощутил, что краснеет. Уставился в горшок, принялся хлебать, не чувствуя вкуса.
        Вот, значит, как получается. Он родился и вырос в Кремле, все его мысли были о родине и ее благополучии. А на поверку его единственным другом оказалась девушка, с которой все было непросто, да к тому же из чужого роду-племени.
        - Ну и что делать будем? - следя за вяло жующим Книжником, спросила Хельга.
        Не отрываясь от еды, парень неопределенно дернул плечом. Сказал угрюмо:
        - А какой у меня выбор? Назад, в Кремль, мне дороги нет.
        - Пожалуй… - эхом отозвалась девушка.
        - М-да… - промычал Книжник. Перед глазами возникли образы опричников, копошащихся в лужах собственной крови. - Тебя там тоже по головке не погладят…
        Он перестал жевать, поднял взгляд на Хельгу:
        - Спасибо тебе. Я и не знаю, как тебя благодарить.
        - Можно подумать, ты не сделал бы того же ради меня, - просто сказала Хельга.
        Это было сильно. Пожалуй, он и не смог бы с уверенностью сказать, как сам поступил бы в подобной ситуации. Потому просто кивнул и продолжил выскребать деревянной ложкой содержимое горшка. Доев, отставил посудину в сторону, сказал:
        - Без Кремля нам все равно не жить. Возвращаться придется. Надо только, чтобы нам поверили.
        - Доказательства нужны? - проговорила Хельга. - Что ты не виноват и я тебя от напрасной смерти спасти хотела?
        - Доказательств мало, - Книжник покачал головой. - Да нас и слушать никто не будет. - Подумал и добавил: - Дела нужны.
        - О чем ты?
        - Я должен докопаться до истины. Если у нашей беды есть причина - я должен ее найти. А если получится - то и исправить ситуацию.
        - Как же ты ее исправишь, если даже не знаешь, что происходит? Ни князь, ни бояре не знают выхода - а ты, значит, все в одиночку сделаешь?
        - Князь и половина дружины сидят за стенами, - угрюмо сказал Книжник. - Другая половина - по ту сторону Садового Кольца. Нет, я все понимаю: Кремль нужно защищать, там сейчас каждый человек на счету. А я тогда на что? Пусть даже меня считают предателем. Но я-то знаю, что это не так. И даже если люди отреклись от меня - я от них не отрекся!
        - Такты, похоже, уже все продумал? - внимательно глядя на парня, поинтересовалась Хельга.
        - Почему ты так решила? - прищурился Книжник.
        - Потому что ты умный. Самый умный из всех, кого я знаю, - просто сказала девушка.
        От этих слов в голову ударило приятной теплой волной, и Книжнику показалось, что - да, так и есть! Он самый умный, и никаких преград для него нет и быть не может. Переведя дух, мельком посмотрел на Хельгу и едва заметно улыбнулся: черт возьми, а ведь эта девушка, пожалуй, куда умнее его будет! А вслух сказал:
        - У нас только один вариант. Нужно идти к Садовому Кольцу. Только на месте можно выяснить, что же случилось на самом деле.
        - Как же мы это выясним? - спросила девушка.
        - Понятия не имею, - признался Книжник. - Но мы точно ничего не узнаем, если будем отсиживаться в норах.
        - Но ты же знаешь - это опасный путь, а нас всего двое…
        - Двое - уже больше, чем один, - веско сказал Книжник.
        Какое-то время Хельга рассматривала его, словно впервые видела. Затем сказала:
        - Я соберу, что в дорогу нужно.
        Книжник посмотрел на нее с нескрываемым удовольствием. Нельзя было сказать, что он обладал большим опытом общения с противоположным полом - жизнь семинариста сплошь состояла из самоограничений. Но какой-то инстинкт подсказывал: это правильная девушка.
        - Держи, - сказала Хельга.
        В руки легло что-то тяжелое, холодное, тревожно знакомое на ощупь.
        Арбалет.
        - Я сохранила его, - сказала девушка, протягивая связку металлических болтов, туго перевязанных бечевкой. - Как знала, что пригодится.
        Книжник погладил оружие. Эта вещь пришла с ним из Бункера. Великолепное устройство, созданное умельцами вестов, которых давно уже нет в мире живых. Легкая конструкция из авиационных сплавов и, как дополнение - толстый шнур, идущий к аккумулятору с плечевой лямкой. Коснулся пальцем рычажка самовзвода. Запел электромотор, тетива натянулась, щелкнул фиксатор. Глухо стукнул выпавший из бункера болт, как влитой, лег в направляющий желоб. Осталось лишь нажать спусковую скобу - и острый стальной стержень вырвется на свободу.
        - Надо же, аккумулятор все еще держит заряд, - удивился Книжник, осторожно разряжая оружие.
        Что и говорить: Хельга оказалась куда предусмотрительнее его. А он наивно полагал, что уже никогда не придется брать в руки оружие. Что советнику и Хранителю не по чину стрельба да драка с врагами. Так небо смеется над нашими планами.
        - И вот еще, - Хельга положила перед ним кожаные ножны с торчащей из них ухватистой рукояткой. - Охотничий нож моего отца. Говорят, он приносит удачу.
        - Спасибо, - сказал Книжник, откладывая арбалет и переводя взгляд на Хельгу. - А то уж думал, с дубиной да парой стилосов в путь отправимся…
        Они смотрели друг на друга и улыбались. Странно это - так беззаботно скалиться, когда нет для того никакого повода.
        Рассчитывали выйти с рассветом. Стоило восстановить силы после побега. Да и двигаться ночью - не лучший вариант. Человеческое зрение, слух и обоняние не приспособлены к выживанию в этом царстве тьмы. Уродливая постъядерная природа вдоволь наплодила мутантов, привычных ко мраку и притом наделенных отличным аппетитом. А потому двое беглецов забылись беспокойным сном в тесной каморке, прижавшись друг к другу и вздрагивая от каждого шороха.
        Проснулся он от собственного крика. Резко поднялся, сел, тяжело дыша, чувствуя всем телом холодную испарину.
        - Что за черт! - задыхаясь, пробормотал Книжник. Нащупал теплую руку Хельги, схватился за нее, словно это могло помочь выбраться из пучины кошмара.
        Тут же в тишину ворвались посторонние звуки, среди которых угадывались шаги и приглушенные голоса. Книжник осторожно выглянул из тесного «пенала» в узкий коридор, неровным кольцом опоясывавший центр Форта.
        Там, за поворотом, уже мелькали отблески факельного света. Тут же он ощутил щекой теплое дыхание Хельги. Переглянулись. Не говоря ни слова, подхватили подготовленные к утреннему уходу вещмешки, беззвучно выскользнули в коридор.
        Шаги приближались. Голоса становились все громче, огонь факелов - все ярче. Их все-таки выследили. Утешало только одно: это свои, кремлевские, а не какие-нибудь забредшие мутанты. Мысль о «своих» заставила Книжника болезненно усмехнуться: своих-то теперь стоит опасаться не меньше мутов. Даже с нео при желании можно договориться. Но с кремлевскими, убежденными в твоем предательстве, - никогда.
        Уходили по тесному подземелью в сторону ГУМа. В чем не откажешь вестам - так в изобретательности. Интересно, кто у них за архитектора? Умудренная опытом женщина или смышленый пятнадцатилетний мальчишка? Скорее всего, ход древний, а весты лишь обнаружили и его. Что характерно - с кремлевскими информацией не поделились. Про этот выход не знал даже он - самый близкий из кремлевских, кому весты вроде бы доверяли больше прочих. Выходит, доверяли не до конца. Приходится признать - не без причины. Преследователи уже заполонили все известные им помещения Форта, и, кабы не Хельга - не уйти бы им из этого мрачного укрепления.
        Так же молча девушка поманила за собой - и исчезла в почти невидимой расщелине в неряшливом нагромождении бетона. Поначалу Книжник и не поверил, что в эту щель можно протиснуться взрослому человеку - таков был обман зрения. Оказалось же - вполне. И вскоре, выскользнув из столь же незаметного лаза, прикрытого сдвигавшейся на рельсе бетонной плитой, они погрузились в ночь.
        Книжник шел чуть впереди, сжимая в ладони тонкое запястье подруги - чтобы не потерять ее во мраке. Вокруг все еще была Красная площадь, сторожевые огни Кремля грозно светили в спину. Книжник с трудом поборол в себе желание обернуться. Не время предаваться эмоциям. Но трудно, все же трудно избавиться от этого гнетущего чувства. В последний раз он уходил из родного дома героем. Теперь же предстояло примерить совсем другую шкуру.
        Изгнанника.
        Глава третья
        ПУТЬ В НИКУДА
        Жизнь переменчива. Совсем недавно он проходил здесь ведомый опытным воином, пялясь на новый для себя мир, как беспомощный щенок. Он совершал глупость за глупостью, норовя на каждом шагу свернуть себе шею. Его спутник, молчаливый вест, терпеливо вытаскивал глупого птенца из смертельных ловушек большого мира. Тогда казалось, что Зигфрид несправедлив и жесток к нему, впервые попавшему на просторы мертвого города.[5 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        Все изменилось. Теперь быть лидером предстояло ему.
        Он осторожно продвигался вперед, осматривая путь поверх прицела арбалета. Руины древнего города кишат опасностями. Доказать свое право на жизнь здесь можно лишь силой.
        Хельга шла следом, тенью повторяя его маневры. Ее не нужно учить двигаться тихо - вестские девушки с малолетства знакомы с опасностью. С самого начала Книжник выбрал именно эту осторожную манеру продвижения. Вжавшись в стены мертвых домов, отсиживаясь за завалами из камня и кирпичей, крадучись пробираясь через руины. Иначе нельзя - не те силы. Это Зигфрид, искусно владевший мечом да подпитанный допингом «капсулы смерти», мог себе позволить в одиночку разгуливать по враждебным улицам. У них же при таком подходе просто не было шансов. Даже при точной арбалетной стрельбе и умелом владении гибким клинком, упрятанным в пояс на тонкой талии.
        Потому что Москва - территория хищников. Умелых бойцов, прошедших жесткий естественный отбор, самим своим существованием доказавших превосходство над теми, кто был ими повержен. Двое отверженных, выброшенных Кремлем, как грязная вода из кадки, не в силах открыто противостоять хищникам. И все, что они могут противопоставить враждебной среде, - хитрость и разум.
        - Куда мы идем? - тихонько спросила Хельга, озираясь среди возникшего перед путниками древнего пепелища. Вокруг высились чудовищные руины между Большой Никитской и Воздвиженкой - свидетельства жестоких боев времен Последней Войны. Здесь было острие смертоносного железного клина - наступающей группировки тяжелых боевых биороботов. Тогда им удалось прорвать Последний Рубеж обороны с запада, и мощный железный коготь врага едва не дотянулся до Кремля. Но нашел тут свою гибель. О чем и свидетельствовали искореженные, насквозь проржавевшие обломки вражеской техники.
        - Последний Рубеж… - вслух пробормотал Книжник.
        - Что? - тихо переспросила Хельга.
        - Да есть одна мысль… - проговорил Книжник, выглядывая из-за угла полуразвалившегося дома.
        Его речь оборвал незнакомый звук - нараставший тихо, тревожно. И вдруг взорвавшийся истошным, режущим слух воем. Следом, вторя ему, донесся похожий звук - но с другой стороны. Парень и девушка переглянулись. И тут же воздух взорвался невероятным, ультразвуковым хором, от которого потемнело в глазах и казалось, сейчас брызнет из ушей кровь.
        - Что это?! - силясь перекрыть эту мерцающую звуковую волну, прокричала Хельга.
        Книжник не ответил. Опустив оружие, он изумленно глядел в сторону. Проследив его взгляд, девушка вскрикнула: там, справа, шевелились руины. Казалось, ожили камни, устав лежать сотни лет на одних и тех же местах. И вот они стали сдвигаться, откатываться в стороны. С глухим гулом обрушился остаток обгоревшей стены. Взметнулись клубы пыли, и там, в мутной глубине, зашевелилось нечто. И это уже были не камни.
        - О нет… - выдохнул Книжник, судорожно хватаясь за арбалет.
        Пыль не успела осесть, когда оттуда, напролом, сквозь груды обломков, полезло нечто. Своим видом оно вызывало страх и отвращение. Почудилось, что камни закишели вдруг паразитами - толстыми, как канализационные трубы, червями.
        Но Книжник уже понял, что это такое.
        Аспиды, Многоголовые змеи-мутанты. Никто еще не видел их в таком количестве. Но радости от открытия не было.
        - Бежим! - заорал он.
        Девушка не шелохнулась. Книжник быстро глянул в ее сторону и увидел лишь пустой, остекленевший взгляд. Проследил его и ощутил, как кровь отхлынула от лица, и сердце замерло, грозя застыть навсегда. Перед глазами, в каких-то полутора метрах, маячила громадная змеиная морда. Зеленоватая чешуя с металлическим отливом, неподвижные желтые глаза с вертикальным зрачком, подергивающийся раздвоенный язык. Голова чуть покачивалась, уставившись на девушку и гипнотизируя ее взглядом. Это не речевой оборот: многоголовые мутанты с небольшого расстояния умеют подавлять волю жертвы.
        Не успел Книжник выйти из ступора, как в полуметре перед ним медленно всплыла еще более жуткая, изуродованная мутацией, башка: у этой была не одна, а две пары холодных гипнотических глаз. Чуть в отдалении, покачиваясь, маячили еще три или четыре головы, росшие кошмарным «букетом» из единого терявшегося в руинах бревноподобного тела. Туша эта неторопливо подползала, укладываясь в чудовищные кольца.
        Еще мгновение - и Книжник ощутил, как начинает терять волю под взглядом чудища. Даже страх померк, уступив место расслабляющему отупению. Взор четырех немигающих глаз вонзился в него, будто высасывая душу. Оставалось лишь равнодушно наблюдать, как капает из уголков пасти желтоватая тягучая слюна, как медленно раздвигаются челюсти, высвобождая загнутые вовнутрь, острые, как иглы, ядовитые зубы.
        Все, на что еще хватило воли и разума, - чуть приподнять арбалет слабеющими руками и вдавить спусковую скобу.
        - «Бэнг»! - пропела тетива, и сухо стукнуло в унисон.
        Из плоской четырехглазой башки в небо торчало железное острие. Пасть захлопнулась, запечатанная стальным стержнем. Секунда - и голова опала, как поникший бутон на чешуйчатом стебле.
        И тут же, словно прорвав плотину отупения, на парня обрушилась вся полнота подавленных чувств, главным из которых был неописуемый животный ужас. Он с трудом подавил в себе вопль, мысленно подгоняя ставший вдруг медленным электропривод арбалетного взвода.
        Потеря одной башки мало навредила монстру. Но на миг лишила концентрации соседнюю голову, резко обернувшуюся к бунтующей жертве. Этого хватило, чтобы Хельга высвободилась из психического плена и молниеносно выхватила из пояса потайной клинок. Отвлекшаяся башка не успела ничего понять - если понимание вообще входило в умения монстра.
        В последующую пару секунд чудовище лишилось еще двух голов. Одной - от удара гибким, острым, как бритва, клинком и одной - от тяжелого куска железа, вырвавшегося с арбалетного ложа и взорвавшего злобный желтый глаз.
        Оставшиеся головы, видимо, имели меньше амбиций или же были «младшими» в этом жутком семействе. Извиваясь и копошась в луже булькающей крови, среди слабо подергивавшихся «шлангов» убитых собратьев, они лишь наполняли воздух этим мерзким, совсем не змеиным воем.
        Но праздновать победу не стоило: тесное пространство разрушенного квартала быстро заполняла извивающаяся масса. И двое людей привлекали теперь внимание не одного десятка жестоких ледяных глаз.
        Переведя арбалет на автоматический режим, Книжник в упор расстрелял змеиную мешанину в тесном проходе между торчавшими на пути зубьями кирпичной стены. Схватил подругу за рукав и потащил за собой прямо по визжащей, скользкой, копошащейся массе. Ужас помогал преодолевать запредельное отвращение, и вскоре они оказались в пространстве небольшого темного дворика. Была надежда на то, что удастся прошмыгнуть дальше, в какой-нибудь переулок и миновать поток ползущих чудовищ.
        Как бы не так. Путь преградил громадный клубок длинных, неторопливо извивавшихся тел. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: монстры окружили со всех сторон. В довершение в глаза бросилась картина, совершенно не добавившая оптимизма: из раззявленной пасти торчали чьи-то дергающиеся ноги. Могло даже показаться, что человеческие. Но густая серая шерсть свидетельствовала о том, что это, скорее всего, нео. Тут же стало ясно, что несчастный не одинок в своем положении: картина с пугающим единообразием повторялась по всему дворику. Змеиные тела плотными мешками обволакивали трупы. Только из одного чешуйчатого рта все еще торчала мохнатая, напоминающая обезьянью голова - с выпученными глазами, с выражением обреченности и ужаса.
        Нео увидал людей, лицо его исказилось мукой.
        - Помоги, хомо, помоги! - судорожно хрипел обреченный.
        В этот миг Книжник впервые испытал сочувствие к природному врагу. Даже понимая, что этот мут в других обстоятельствах, не задумываясь, убил бы «хомо» и насладился вкусом его мяса. Парень отвел взгляд. Бегло оглядел дворик. Всюду валялись поломанные копья, дубины и заточенные куски железа. Дотлевали угли развороченного костра. Судя по всему, чудовищная стая аспидов случайно или намеренно наткнулась на «десятку» - один из передовых постов нео. За это монстров можно было бы даже поблагодарить: не будь их, путники сами попали бы в засаду, и тогда еще неизвестно, чем дело бы кончилось.
        Насыщавшиеся монстры не обращали внимания на новую партию двуногих. Пара голов лениво потянулась в их сторону, провожая мутными взглядами, - но длина гибких шей, ответвлявшихся от общих тел, не позволяла дотянуться до жертвы. Книжник, слившись с арбалетом, стремительно продвигался вперед, перекладывая прицел с цели на цель, но стрелять не спешил, сберегая драгоценные болты и энергию аккумулятора. Тем более что сытых аспидов вроде можно было не опасаться.
        Но за спиной уже слышался знакомый вой и шум трущейся чешуи. Среди хищников оставалось немало голодных.
        Семинарист в отчаянии огляделся. Они оказались в каменном мешке без малейшего намека на выход. Это был тупик. Ловушка.
        - Смотри! - крикнула Хельга, указывая в сторону.
        Там, наполовину засыпанный обломками рухнувшего дома, высился корпус подбитого биоробота. Огромная опорная конечность, вывернутая мощным ударом, нелепо торчала в небо. Железная лапа давно обросла хищным плющом, скрюченные победитовые когти сжимали теперь неряшливое гнездо какой-то летучей твари. Если не всматриваться как следует, то и не заметишь эту некогда грозную боевую машину. Мертвый био пробкой закрывал выход из дворика. Наверное, когда-то он застрял здесь и, потеряв подвижность, стал легкой мишенью. Но теперь в этом механическом трупе было кое-что, вселявшее надежду на спасение.
        - Сюда! - решил Книжник.
        В огромном изуродованном корпусе боевого робота зияла рваная дыра. Когда-то это был люк с откидывавшейся на шарнирах броневой панелью - очевидно, для технического обслуживания. Только теперь эта панель наполовину торчала из оплывшего от жара, да так и застывшего камня. В эту дыру и нырнул Книжник, тут же втянув за собой подругу. Отчаянно навалившись, вдвоем они свалили в провал люка какой-то уродливый ржавый агрегат, тем самым наглухо запечатав вход. Железная штуковина дрогнула под ударами снаружи - раз, другой.
        И наступила тишина.
        Самое время осмотреться. Книжнику доводилось уже бывать в чреве био. Правда, тот был другого класса - поменьше, полегче, да и был то обычный грузовой отсек. Сейчас же создавалось ощущение, что они находятся внутри мумифицированного трупа. Свободное пространство здесь явно не предусмотрено конструкцией - все это последствия убийственных разрушений. Даже теперь еще были видны следы огня и мощного взрыва, размазавшего по стенкам сложную биоэлектронную начинку. Возможно, сдетонировал боекомплект. Просто удивительно, как выдержал корпус. Хорошо умели делать когда-то. Цивилизация…
        Аспиды продолжали с тупой настойчивостью биться в броневой корпус. Без толку. Книжник устало опустился на ржавую поверхность. Девушка осторожно выглянула наружу через трещину в корпусе.
        - Откуда их столько? - спросила она. В ее голосе совсем не осталось страха. Завидное устройство психики: миновала опасность - и тут же про нее забыть, словно ничего и не было. Таким качеством бывший семинарист похвастаться не мог: его все еще трясло, при каждом звуке «с той стороны» он рефлекторно вздрагивал.
        - Думаю, гон у них, - переводя дух, сказал Книжник. Машинально погладил арбалет. - У многих мутов гон бывает. Собираются в кучу - и прут напролом, ничего не замечая. Куда, зачем - неизвестно.
        - Совсем, что ли, неизвестно? - с детским любопытством спросила Хельга. - А наука твоя что говорит?
        - Ну есть, конечно, догадки, предположения, - парень пожал плечами. Ему вдруг стало немного обидно за науку, застывшую на знаниях двухсотлетней давности. - Может, например, у них период спаривания. Доказывают друг дружке что-то. Или от холода бегут, теплые места ищут. Зимой такое бывает. Как время гона приходит - на стены кремлевские чего только не лезет, жуть берет…
        Книжник задумался, добавил:
        - Выходит, в среде изменилось что-то. Сейчас не зима, конечно. Но есть фактор, который даже трусливых трупоедов может превратить в жестоких и опасных хищников.
        - Что же это за фактор?
        - Голод.
        Мрачной иллюстрацией к его словам стал приглушенный утробный рев за броневой стенкой. Рев перешел в вой, и что-то крупное, тяжелое и свирепое гулко забилось в металл. Гон продолжался, и сколько еще придется отсиживаться в стальном коконе - неизвестно.
        Поглядев туда, где вздрагивал под ударами крепкий металл, Книжник болезненно поморщился и произнес:
        - А может, и здесь в Садовом Кольце все дело? Ведь, если про него правду говорят, то мы теперь как бы в замкнутом пространстве. Понимаешь? Ртов голодных уйма, а уйти на поиски пищи некуда - все одно или в Кольцо упрешься, или… или в Кремль. И скоро проблемы со жратвой не только у аспидов начнутся…
        На душе стало тревожно. Он словно чувствовал, как захваченное темными демонами Садовое Кольцо начало медленно, но неуклонно сжиматься.
        Очнулся он среди ночи. Мигом проснулся, будто включился в нем какой-то инстинкт тревоги. Медленно потянулся к арбалету. И похолодел, не обнаружив оружия. Сбоку к нему прижималось горячее тело Хельги, но все его существо пронизал вдруг ледяной холод. Книжник подскочил, не зная еще толком, что делать, но его остановил голос:
        - Не рыпайся. Убью.
        Странный был голос. Трудно было сообразить, в чем заключается эта странность, но интонация не оставляла сомнения: его обладатель не шутит. Книжник застыл, будто под взглядом аспида. И тут же рядом напряглась, как пружина, Хельга. Проснулась, значит…
        - И она пускай не дергается, - сказал голос.
        - Кто ты? - сипло проговорил парень.
        Книжник отчаянно вглядывался в темноту. В изломанную трещину над головой проникал скудный лунный свет. Но и его хватило, чтобы рассмотреть новое лицо, возникшее вдруг в этой железной каморке. Стало ясно, что казалось странным в этом голосе.
        Он был детский.
        В бледном лунном свете возникло худое чумазое личико и нелепые путаные «хвостики» волос, торчащие в стороны. Только вот жесткий, совсем не детский взгляд заставлял серьезно относиться к сказанному. Тут же стало понятно, куда делся арбалет: он был в руках у девчонки. И лежал в маленьких ладошках как влитой. Странная девочка лихо разобралась с механикой вестов: тетива была натянута, а острый наконечник болта - направлен прямиком в лоб побледневшему парню.
        Книжник облизал пересохшие губы. Ситуация складывалась более чем необычная. Но не более удивительная, чем сама девчонка. Сейчас она стояла перед ними, припав на одно колено, в стойке, достойной зрелого воина. Сохраняя пугающую неподвижность, рассматривала их в упор - так обыденно и спокойно, что становилось не по себе. Наверное, от того, что эта обыденность никак не соответствовала обстановке. Еще поражала одежда: все ее худощавое тело было тщательно завернуто в дикое разномастное тряпье. Будто ожившая мумия. Книжник все никак не мог сообразить, где уже видел такую манеру одеваться.
        - Откуда ты взялась? - как можно спокойнее, спросил он. Попытался улыбнуться. Не вышло.
        - Я с самого начала тут была, - бесцветно ответила незнакомка.
        - Надо же… - тихонько прозвучал голос Хельги. - И что ты здесь делаешь?
        - Живу, - ровным голосом ответила девочка. - А вы что здесь делаете?
        - От змей… от аспидов прячемся…
        - Чего от них прятаться? - презрительно усмехнулась девочка. - От людей прятаться нужно.
        Опустила арбалет. Сплюнула сквозь зубы, как мальчишка.
        - Почему ты одета… - Книжник запнулся, не решаясь произнести вслух это слово, потому как для кремлевского слуха звучало оно ругательством, - …как дамп?
        Вот оно - вспомнил! Дамп.
        - Привыкла, - коротко ответила девочка. - Еще вопросы есть?
        - Странно ты говоришь… для ребенка, - неуверенно улыбнулась Хельга.
        - Странно вы с оружием обращаетесь - для взрослых, - моментально отозвалась девочка. - Так и смерть свою проспать недолго.
        Хельга тихонько вскрикнула, схватившись за пояс: потайного меча не было на месте. Еще бы: он лежал у ног странной девочки-дампа.
        - А тебе палец в рот не клади! - криво улыбнувшись, сказал парень.
        - Палец? Зачем? - насторожилась девочка. Опасно повела арбалетом. Книжник ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок.
        - Как звать-то тебя? - быстро спросила Хельга.
        - Мне не успели дать имя, - сказала девочка. Совсем по-детски пожала плечами. - Имя после испытания дается. А я его не прошла.
        - Что за испытание?
        - Кровью, - просто сказала девочка. - Теперь я сама дам себе имя.
        - И какое же?
        Девочка растерянно моргнула. Похоже, этот вопрос поставил ее в тупик.
        - А давай мы тебе имя дадим? - неожиданно предложил Книжник.
        - Правда? - Девочка подалась было вперед. Но тут же резко отпрянула в тень, снова вскинув арбалет. - А за что это вы мне имя дадите?
        - Как это - «за что»? - не понял Книжник. Коротко переглянулся с Хельгой. - Просто дадим - и все.
        - Имя забирают у убитого врага, - жестко сказала девочка. - Иначе у кого его взять?
        Книжник немного опешил. Он не имел ни малейшего представления об обычаях дампов. И эта традиция с именами ему как-то совсем не пришлась по вкусу.
        - У нас имена дают при рождении, - сказал он.
        - Да? - удивилась девочка. - Но я же не помню, как родилась…
        Спорить с этой логикой было трудно. Ситуацию спасла Хельга.
        - Что-то у тебя косички растрепались, - просто сказала она. - Хочешь, заплету?
        Лицо девочки вдруг смягчилось, глаза загорелись - совсем по-детски.
        - Хорошо, - серьезным голосом сказала она. - Заплети. А «колоском» умеешь?
        - Конечно, - улыбнулась Хельга, направляясь к девочке. Та опустилась на трухлявый металл, отложила арбалет. Приняла расслабленную позу, закрыла глаза. Встав на колени у нее за спиной, Хельга без лишних слов принялась распутывать головоломку из свалявшихся волос цвета соломы. Даже напевать стала что-то неизвестное Книжнику, но невероятно спокойное, умиротворяющее. Книжник восхищенно посмотрел на Хельгу. Как это она ловко разобралась с этой маленькой хищницей!
        Тут же все это умиление было смазано небрежным предупреждением:
        - Только без глупостей. У меня хорошая реакция.
        Не открывая глаз, девочка погладила металл короткого, чуть изогнутого меча, что лежал у нее на коленях.
        Раньше и в голову не могло бы прийти, что с ребенком нужно обращаться как с опасным животным. Рискуя нарваться на непредсказуемую реакцию, парень полез в вещмешок, извлек оттуда толстую сальную свечу. Чиркнул кресалом, раздул пламя, зажег свечку. Теплый огонек развеял холодную темноту железного ящика, придав даже немного уюта обстановке. Если не знать, что к чему, эту троицу можно было бы принять за отдыхающее семейство.
        Словно прочитав его мысли, Хельга стала петь чуть громче. Она продолжала колдовать с прической маленькой хищницы, и эта мирная картина будто отодвинула в бесконечность железные стены и опасных мутантов, притаившихся снаружи. Тихий голос уносил куда-то далеко - туда, где хорошо и спокойно, где нет врагов и голода, где не нужно засыпать чутким сном, положив под голову оружие…
        - Откуда ты знаешь эту песню? - тихонько спросила девочка.
        - У нас всем детям ее поют, - отозвалась Хельга.
        - А… - протянула девочка.
        - А что?
        - Ничего… - странным голосом сказала она. Долго молчала, пока, наконец, не сказала: - Ее мне мама пела.
        Хельга машинально продолжала заплетать тоненькие косы, пока пальцы сами собой не остановились.
        - Мама? Твоя мама пела эту песню? Она что же - из вестов?
        - Не знаю. Мама умерла. Я ее совсем не помню. А песню - помню…
        - От чего же она умерла?
        - Ее убили.
        - Кто?
        - Клан.
        - За что?
        Девочка открыла глаза. Она продолжала сидеть неподвижно, глядя прямо перед собой. И говорила - обыденно, спокойно:
        - Так было нужно. То есть… Мне говорили, что нужно. И я верила. А потом я выросла. И поняла: нет, не нужно это было. Мне - не нужно. Это было нужно клану - потому что…
        Девочка замолчала. Хельга чуть подождала и продолжила заплетать косу. Маленькой воительнице явно нравился процесс.
        - Красивые у тебя волосы. Золотистые, даже сажа их не испортила. И косица получается яркая, изломанная… на молнию похожа. Давай мы тебя так и будем звать - Молния?
        - Молния… - с удовольствием повторила девочка. - Ладно, зовите. Но потом я все равно сама придумаю себе имя.
        Эту долгую ночь они так и провели - втроем. Осталось загадкой, как эта девчонка выжила в одиночку во враждебной среде московских улиц. На скромное угощение из запасов беглецов она набросилась как маленький хищный зверек. И хотя девочка явно могла за себя постоять, при виде чумазой, жующей физиономии и заплетенной Хельгой косички у Книжника на глаза наворачивались слезы. Он с трудом подавил в себе эту неуместную сентиментальность. Этой вооруженной до зубов малышке не стоило демонстрировать собственную слабость.
        Наконец их сморило - одного за другим. Усталость сильнее что страха, что любопытства, и даже жуткие монстры за железной стеной не могли помешать сну.
        Сон был тревожный. Книжник привык к тому, что за его сновидениями наблюдает неведомое кошмарное чудище. Но на этот раз монстр куда-то отлучился. И теперь парень бродил во тьме и искал «свое» чудовище. Потому что страшнее монстра может быть только монстр, спрятавшийся во мраке…
        …Проснулся от странного ощущения. Словно почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд. С трудом разлепил веки, обернулся.
        Точно. В луче утреннего света, пробивавшегося через трещину над головой, сидела юная воительница, успевшая получить веское имя - Молния. Что и говорить - шло ей это имя, такое же непредсказуемое и стремительное, как она сама.
        - Я уйти хотела, - виновато сказала девочка. - Но эту штуку не смогла сдвинуть… - Она ткнула локтем громоздкий железный агрегат, закрывавший выход. - Поможете?
        - Куда же ты пойдешь? - растерянно спросил Книжник. Покосился на Хельгу. Та продолжала спать спокойным сном младенца.
        - Не знаю, - Молния дернула плечом.
        - А пойдем с нами? - неожиданно предложил Книжник. - Вместе не так опасно.
        - Тут можно поспорить, - усмехнулась Молния. - Мне в одиночку легче. Привыкла.
        - Зато не так весело, - возразил семинарист. - Когда друг другу помогаешь, поддерживаешь - разве не лучше?
        Девочка недоуменно посмотрела на Книжника, будто не понимая, о чем он говорит. Черт его знает, какие там отношения внутри кланов дампов? Может, там и не принято помогать друг другу. Или еще хуже - почитается за слабость, высмеивается, наказывается даже? Судя по тому, какие дикости про них рассказывают, девчонку можно понять.
        - А куда вы идете? - глядя исподлобья, спросила она. Заметно было: она в сомнениях.
        - К Садовому.
        - Тоже хотите за Кольцо выбраться? - быстро спросила девочка. - Тогда я с вами! А то застряла тут. А мне на ту сторону надо.
        - Хм… - проговорил Книжник. - Не столько выбраться хотим, сколько разобраться, что случилось.
        - А… - равнодушно протянула девочка.
        - …а если разберемся - то, может, и исправим все. Тогда снова переходы откроются.
        - Правда? - с сомнением проговорила девочка. Окинула парня недоверчивым взглядом. - Все равно. С вами пойду.
        Сказала с обезоруживающей безапелляционностью, так что и возразить нечего. Будто она одна решала, что и как будет происходить дальше. Что ж, может, и имело смысл с этим смириться. Тем более что шустрая девчонка, умудрившаяся в одиночку выжить в каменных джунглях, могла оказаться полезной.
        Проснулась Хельга. Быстро собрались, огляделись через пробоины в корпусе древнего робота. Аспидов не было видно. Наверное, гон миновал, и твари всей своей жуткой массой перебрались на новые места.
        Убрать тяжелую железяку, заткнувшую вход, оказалось непросто даже втроем. Куда легче она сдвигалась вчера, под угрозой неминуемой гибели. Впрочем, вскоре лаз открылся, и трое осажденных выбрались, наконец, на свободу.
        Аспиды оставили немало «сувениров» на память. Несколько полупереваренных трупов валялись вдоль стен. Срыгнули небось. То ли нео не понравились на вкус, то ли несварение от обжорства. И длинные лоскуты слезшей змеиной кожи. Наверное, метаболизм у этих тварей здорово ускорен, как и у большинства мутантов, обитавших в руинах города.
        Хельга, побледнев, отвернулась. Книжник сам с трудом смотрел на все это. И только Молния подошла к одному из трупов, присела рядом, потыкала в него тут же подобранной веточкой.
        - Так им и надо, - жестко сказала она. - Меня поймать хотели, шли по моим следам. Ну что, мохнатые, поймали?
        Получив назад свой арбалет, Книжник почувствовал себя увереннее. Кроме того, он, наконец, перестал бояться этого странного ребенка. С самого начала Молния заявила, что пойдет впереди. Хельга с Книжником не возражали. Отчего-то было ясно: девочка знает, что делает. Ей нужно было лишь задать направление - и теперь та бесшумно пробиралась где-то впереди, в руинах, вне поля зрения, Оставалось следить за тылом и флангами и сдержанно радоваться, что скорости в продвижении заметно прибавилось.
        - Ты будто бы знаешь, куда идти надо, - сказала Хельга, выглядывая из-за плеча Книжника. Тот остановился и напряженно всматривался в боковой переулок: почудилось какое-то движение. - Откуда?
        - Ничего я не знаю, - Книжник пожал плечами. - Просто надо с чего-то начать.
        - Нет, ты что-то задумал, я вижу, - возразила девушка.
        - От тебя ничего не скроешь, - усмехнулся Книжник. - Просто я знаю только одно место, связанное с Последним Рубежом.
        - С Последним Рубежом? - Хельга пожала плечами.
        - Да, - серьезно сказал парень. - Думаю, проблема именно в нем…
        Он знал, о чем говорил. Последний Рубеж - не миф и не байка. Это древняя автоматизированная полоса обороны, некогда охватывавшая все Садовое Кольцо. Когда враг пер на Кремль, Последний Рубеж принял на себя основной удар. И даже когда пал его последний защитник, системы продолжали функционировать, не пуская через Садовое Кольцо ни единой живой души, включая боевых биороботов, снабженных, как известно, биологической нервной системой. Последняя Война сама собой сошла «на нет», противники, уничтожившие промышленные центры и большую часть населения своих стран, продолжали противостояние, становившееся все бессмысленнее, хаотичнее. Война сверхдержав превратилась в вялотекущую войну всех против всех.
        А Последний Рубеж продолжал свою битву. Механическое оружие давно израсходовало боекомплект, но Садовое Кольцо оставалось непроходимым. Спустя годы, многие стали считать, что это здесь поселились демоны, убивавшие каждого, кто решался пересечь Кольцо за пределами немногочисленных переходов.
        Но, побывав однажды в подземельях Рубежа, Книжник уверился: никакие это не демоны. Странное оружие, бившее прямиком по нервной системе. Убивающее словно изнутри. Оружие, не имевшее механических частей, а потому продолжавшее действовать и по сей день.[6 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        - Думаю, после того как экспедиция пересекла Садовое по одному из переходов, активизировались какие-то системы. Из тех, что раньше почему-то не работали. А может, просто подали дополнительную энергию… - Книжник аж вздрогнул от неожиданной догадки. Резко повернулся к Хельге и забормотал, как безумец:
        - Ты понимаешь?!
        - Н-нет…
        - Смотри: это же был оборонительный рубеж - зачем ему какие-то переходы?! Ну те, через которые теперь снуют туда-сюда всякие бродяги! Не для того же, чтобы разные хитрожопые маркитанты сдирали с тебя за переход последнюю рубашку!
        - А для чего тогда? - осторожно отстраняясь, спросила Хельга.
        - А ни для чего! - выдохнул Книжник. - Изначально не было никаких переходов! Источник энергии стал иссякать - вот и излучение слабеет. Постепенно появляются и эти самые переходы. Точнее - прорывы в системе. Может, в тех местах, где излучатели повреждены - ведь там бои шли. Но представь, если бы все это опять заработало на полную мощность - что бы тогда получилось?
        - И что бы получилось?
        - Замкнутое Кольцо! Блокада! - Книжник уселся на рассохшееся бревно, продолжая возбужденно раскачиваться и всплескивать руками. - Избыток энергии на старые системы - вот и все! Излучатели начинают работать на полную мощность - и Кольцо наглухо перекрыто!
        - И кто это сделал?
        - Да откуда я знаю?! - чуть ли не заорал Книжник, но тут же спохватился и, вскинув арбалет, вновь принялся осматриваться. - Прости… Просто все это дико интересно - а мы еле плетемся…
        - Чего вы расшумелись? - раздался недовольный голос. Рядом, словно ниоткуда, возникла Молния.
        - Да так… - скривился Книжник. Отвел взгляд. Ему не слишком нравилось командование какой-то малолетки.
        - Хорошо, мутов никаких поблизости, - проворчала девочка. - Не то подкрались бы да набросились, пока вы языки чешете…
        Непривычно было получать нотацию из уст ребенка. В этот момент девчонка вдруг стала походить на строгую учительницу младших классов, какие в Кремле у гражданских бывают. Было бы смешно, если б не жуткий наряд дампа да истертые ладонями рукояти мечей, торчащие над плечами.
        - Ладно, - сказала Молния. - Посмотрела я - впереди чисто. Даже странно - обычно здесь полно нео. Идите за мной.
        И она бесшумно двинулась вперед. Книжник переглянулся с подругой. Ничего не оставалось, как подчиниться. Смех смехом, но лидерство в маленькой группе будто само собой перетекало к худенькой девчонке с легкомысленной косичкой «колоском».
        Глава четвертая
        КРЕПОСТЬ
        - Ничего не понимаю… Куда они все подевались?
        Книжник растерянно смотрел на раскинувшуюся перед ним площадь. В последний раз он видел ее ночью. И сейчас следы жизни примитивного народа были всюду: брошенные жилища из шкур и костей, горы объедков, кострища, некоторые из которых все еще дымились. Осталась даже характерная звериная вонь.
        Не было только самих нео.
        Обернулся. Позади, с любопытством озираясь, ждали Хельга и Молния. Поднял взгляд выше. Туда, где высилось величественное и мрачное здание МИДа. Вряд ли древние архитекторы представляли себе, во что превратится их творение через двести лет. Разве что удивились бы - как зданию удалось устоять? Чуть выше центра зияла огромная сквозная дыра с изломанными, опаленными краями. Пробоина несла своеобразную эстетическую функцию: выполняла роль пасти намалеванной на стене исполинской фигуры нео. Стена несла на себе множество других «граффити» - цветных и черно-белых, самого разного содержания. Но не они привлекали внимание семинариста - все это он уже видел. Куда больше его поражала пустота огромного здания, ставшего клановой крепостью Ззаргов.
        Черные, пустые провалы окон напоминали глазницы мертвеца. Какие-то крылатые твари с мерзкими криками кружили над покосившимся шпилем, залетали в пробоину, сидели на карнизах. Да уж, будь хозяева на месте, злобные летуны не вели бы себя столь вольготно.
        Парень перевел дух, тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Разумеется, то, что он увидел, не стало полной неожиданностью: маленькая разведчица побывала здесь чуть раньше и сообщила по возвращении в своей лаконичной манере: «Чисто!» Но тогда Книжник отказывался в это поверить.
        И вот - пожалуйста. Пусто.
        - Чертовщина какая-то… - пробормотал Книжник. Ему стало немного не по себе. Здравый смысл подсказывал: радоваться бы надо тому, что враги убрались с этой территории. Но чувства и здравый смысл редко бывают союзниками.
        Легкий ветерок поднял с костров свежий пепел. Муты ушли, и ушли недавно. Всему этому должно было быть разумное объяснение, но сейчас в голову лезла одна лишь мистика. Вроде мифических демонов Кольца.
        Книжник принялся лихорадочно соображать.
        Смоленско-Сенная площадь, которую некогда занимали толпы мутов из клана Ззаргов, была неотъемлемой частью Садового Кольца. И то, что на этом месте обосновались живые существа, можно было объяснить одним-единственным обстоятельством: здесь был переход. Пожалуй, контроль над переходом когда-то стал веским аргументом для нео, чтобы здесь с удобством обосноваться. А теперь их нет. Выходит…
        - Смотрите, что это? - Молния указала в центр площади. Книжник присмотрелся и увидел то, что до сих пор мешало разглядеть беспорядочное нагромождение грубых «вигвамов» нео.
        Еле заметное синеватое сияние над асфальтом.
        - А ну-ка, стойте здесь… - пробормотал парень. Перехватил поудобнее арбалет и медленно двинулся вперед.
        - Стой, куда ты?! - крикнула Хельга, дернулась было вслед, но маленькая Молния решительно ухватила ее за рукав, не пуская дальше. - Может, оно опасно!
        Книжник не слушал. Приближался, вглядываясь в странное свечение и различая потрескивание синеватых разрядов. Теперь стало видно: эта «электрическая» синева - не пятно, не аморфный клубок вроде Поля Смерти. Оно было едва заметным, но ровным, ясным и вполне определенно направленным: появляясь со стороны Сенной площади, оно шло, плотно придерживаясь осевой линии бывшей проезжей части, и терялось где-то в гуще шатров нео. Но не было почти никаких сомнений: эта синева продолжается дальше и бежит, пока не замкнет огромный круг с другой стороны.
        По всему Садовому Кольцу.
        Хорошо было Ззаргам, поселившимся посреди крупнейшего разрыва в полосе смертельного излучения, вольготно. И ходи куда хочешь, и чужие сюда не сунутся - кому ж охота с такой ордой связываться. Наверное, для них это было шоком - смертельный удар в самое сердце клана. И жертвы небось были немалые. Неудивительно, что нео как ветром сдуло - даже трудно представить себе тот ужас, что испытали муты, когда призрачная смерть ворвалась в их дом…
        Шаг в сторону центра площади, другой… Книжник ощутил, как лицо бросило в жар, а спина вдруг покрылась холодными каплями пота.
        Ужас. Непреодолимый, инфернальный страх - вот что внезапно овладело всем его существом. Тут же перед глазами мелькнуло что-то черное. Сухо шмякнулось на асфальт.
        Птица. Мертвая. Поднял взгляд кверху. Еще какая-то крылатая тварь легкомысленно попыталась перелететь через площадь. Вдруг неподвижно зависла в воздухе, будто наткнувшись на невидимую стену, - и рухнула вниз.
        Он еще не успел осознать, что происходит, но что-то в глубине сознания отчаянно завопило:
        - Туда нельзя! Назад!
        Нет, это не внутри. Это кричит Хельга… Он и сам знает, что дальше идти нельзя, но уже не может остановиться. И к удушающему страху добавляется боль…
        Подошвы зацепили какую-то выбоину. Ноги подломило слабостью, шатнуло назад. На миг прояснилось сознание - и он заставил себя попятиться. Через несколько шагов этого странного отступления, дрожащий, потный насквозь, он окончательно пришел в себя.
        Он только что едва не погиб. Вот, значит, как оно работает… Садовое Кольцо. Наследие Последней войны, никак не желающее сгинуть в небытие.
        Теперь понятно, отчего сбежали суеверные нео. Активизировавшееся Садовое Кольцо словно перерубило стойбище пополам. Это всегда было загадкой: куда пропадают трупы? Отчего смертоносное Кольцо всегда такое чистенькое и гладкое, будто его каждый день моют поливочные машины?..
        - Как ты?! Ну? Что ты молчишь?! С тобой все в порядке?!
        Книжник непонимающе огляделся. Только теперь сообразил, что сидит прямо на мостовой, стянув с себя камуфляжную куртку. Рубаха вся насквозь мокрая, руки-ноги будто ватные. И Хельга трясет его за плечи, причитает. А девчонка стоит в сторонке. И наблюдает - исподлобья, с интересом. Как лаборант за вскрытием крысособаки. Интересно ей, видите ли, что Кольцо может с человеком сотворить. Страшненькая девочка… Стоит, жалеет небось, что он дальше не пошел. Да уж, сделай он еще хоть шаг в сторону проклятущего сияния с искорками - сидеть бы здесь не пришлось…
        Хлесткая пощечина привела его в чувство.
        - Что? А?
        Держась за горящую щеку, Книжник осторожно поднялся.
        - Ну? - нахмурившись, глядя ему в глаза, произнесла Хельга.
        - Да в порядке я… Спасибо… За это… - Он неловко коснулся горячей от пощечины щеки. Снова посмотрел на крепость слезящимися глазами. - Но если они все ушли, то куда?
        И вдруг похолодел. Вариантов-то было немного. Если большая часть клана Ззаргов осталась внутри Кольца, то уйти могла только в сторону центра. А в центре…
        В центре - Кремль.
        - Ну ладно, - сказал Книжник. - Что бы там ни случилось - нео здесь нет, и нам это на пользу. Не надо красться, бояться каждого шороха.
        - Надо бояться, - коротко сказала девочка, глядя на него снизу вверх светлыми умными глазами. - Раз ушли нео - сюда придут новые муты. Может, еще похуже этих.
        - Ну да… - промямлил Книжник. Ему снова стало неуютно рядом с девчонкой, которая говорила как взрослый воин. - Но сейчас-то никого нет?
        - Кто его знает, - спокойно отозвалась девочка. - Но пока место не занято - этим нужно воспользоваться.
        - …чтобы пройти через него спокойно, - подхватил Книжник.
        - …чтобы как следует осмотреть, - прервала его девочка, внимательно оглядывая фасад мрачного здания. - Ну, кто со мной?
        Это была авантюра. Дикая, бессмысленная, опасная. Но, видимо, эти обстоятельства лишь добавляли юной Молнии интереса. Будь она другой - простым ребенком или даже взрослой - Книжник просто потребовал бы оставить глупые мысли и следовать за ним. Или бы попросту бросил упрямца здесь, отправившись дальше. Но приказать что-то Молнии было затруднительно. А бросить ее в одиночестве - при всех ее недетских боевых навыках - Книжник просто не мог. Да и Хельга не поняла бы такого поступка.
        И теперь двое взрослых обреченно следовали за деловито шагавшей девчонкой. Будто семейная пара, отправившаяся в парк аттракционов - выгулять непослушное чадо.
        На ступенях Молния замерла, обернулась, бросив:
        - Ждите. Я сейчас.
        И быстро нырнула в темный провал дверей. Через несколько секунд выглянула, сообщив:
        - Чисто. Идите за мной. Тут интересно.
        Молния не преувеличивала. Если отвлечься от удушливой вони, зрелище можно было назвать более чем живописным. Книжнику уже доводилось бывать внутри крепости Ззаргов. Но лишь на полуразрушенных лестничных пролетах да на верхних этажах. Теперь же было видно, что все это здание совсем недавно было наполнено жизнью. Жизнью дикой, неистовой, животной.
        Дневной свет проникал в лишенные рам окна, выхватывая странные картины. Двери и дверные коробки нижних этажей были беспощадно уничтожены. Может, когда-то их выжгло пожарами или дерево спалили в ледяную стужу ядерной зимы. Непонятно, зачем было выломано большинство перегородок, отчего помещения смешались в беспорядочный лабиринт из несущих колонн. Лишь изрядный запас прочности, заложенный в каркасную конструкцию, не позволял огромному зданию рухнуть. Всюду были беспорядочно разбросаны кострища, груды костей, обрывки шкур, примитивное оружие. Потолки сплошь покрывал густой слой копоти, и можно представить себе, какой чад здесь стоял, когда пространство внутри стен было забито мутами. Наверное, здесь нео прятались в холодное время года, покидая площадь и согреваясь теплом друг друга.
        Подняв голову, Книжник обнаружил на потолке не только копоть. Потолок был исчерчен глубокими бороздами. Копоть прорезали беспорядочные на первый взгляд линии, которые при более внимательном рассмотрении складывались в удивительные рисунки. Такие же рисунки, только исполненные углем и неизвестными красителями, напоминающие граффити, во множестве покрывали стены с наружной стороны здания. Нео, несомненно, любили свое примитивное искусство.
        И не только «наскальную живопись». Осторожно продвигаясь меж подозрительных луж и зловонных куч мусора, Книжник ощутил, как что-то негромко хрустнуло под подошвой ботинка. Присел, поднял с цементного пола небольшой плотный предмет.
        Похоже на какую-то игрушку. Осмотрел. Такое он видел впервые. Вырезано из пожелтевшей кости очень тонко и ловко. Просто не верилось, что грубые пальцы нео способны на подобное. Это была человекоподобная фигурка, исполненная в примитивной манере, но невероятно выразительная. По крайней мере злоба на оскалившейся морде маленького монстра была передана мастерски. Если, конечно, автор не пытался таким образом показать неистовый восторг или радость глумления над жертвой. Кто их разберет, этих мутов…
        Книжник подумал - и засунул фигурку в вещмешок. Какой-никакой, а трофей. Хорошо бы отыскать побольше таких проявлений «цивилизации» нео. Война войной, но изучить врага досконально, изнутри - значит получить преимущество. А поняв его глубинные культурные и эмоциональные мотивации, можно попытаться договориться. Хотя до этого, пожалуй, еще очень далеко…
        Однако оборонительные возможности у «крепости» не так велики, как казалось снаружи. Далеко ей до Кремля. Быть может, внутренние разрушения, что бросились в глаза с первого взгляда, - следы многочисленных штурмов. Значит, крепость вполне можно взять, коли возникнет такая необходимость. Главное - запомнить расположение окон, дверей, помещений и лестничных пролетов, толщину стен и перекрытий. А лучше - зарисовать с соблюдением реалистичности и масштаба.
        Книжник быстро достал из вещмешка самодельный блокнот из ровно нарезанной бересты. Ухватил поудобнее стилос - и принялся выводить схему привычными четкими движениями. Пожалел, что нельзя оставить здесь передовой отряд. Захватить без боя оплот целого клана врагов - редкостная удача. А уж инженеры кремлевские быстро привели бы домину в соответствие с человеческими требованиями к фортификации…
        Продолжая осматривать этаж, мысленно поблагодарил Молнию за инициативу. В конце концов, главной своей задачей он всегда считал исследование внешнего мира. Конечно, на пользу Кремля, как бы к нему сейчас ни относились земляки. Отстраниться от обиды и злости - и искать, запоминать, делать выводы. Это то малое, что он может сделать для своей крохотной родины.
        Оглядевшись, поискал взглядом Хельгу. Та задумчиво смотрела в окно. Устройство варварской крепости ее интересовало мало. Книжник подошел к ней, повлек за собой. Давно забытое ощущение - тонкая, но сильная ладонь послушно легла в его руку. Правы древние, давно уже почившие, авторы пожелтевших книг: только рядом с опасностью так обнажаются чувства, и на первый план выходит настоящее. Сомнения, ревность, зависть и прочая шелуха не выдерживают близости смерти.
        А здесь смерть повсюду. Доказательство тому - десятки черепов, слепо уставившихся на людей пустыми глазницами. Черепа здесь везде: валялись в углах, как закатившиеся мячи, грудились пирамидами, стояли в кружок со спиленными крышками - в роли чашек, висели под потолком на высушенных жилах в виде светильников - таких было больше всего. При виде всего этого становилось понятно: найти общий язык с нео людям будет непросто.
        Если вообще возможно.
        - Идите сюда! - донеслось со стороны лестницы. - Я тут такое нашла…
        Этажи в крепости Ззаргов были понятием условным. Перекрытия во многих местах обвалились, и верхние этажи превратились в галереи, подняться к которым можно было не только по изначальным лестничным пролетам, но и по самодельным деревянным лестницам и пандусам, сооруженным нынешними обитателями. По такой наклонной конструкции и взбирался теперь Книжник, закинув арбалет за спину, рискуя свалиться и свернуть себе шею. Обилие грубых веревок, сплетенных из лиан и высохшего плюща, придавало внутреннему убранству крепости сходство с обезьянником. Это было не далеко от истины: в Кремле предполагали, что нео появились в результате деградации людского генотипа, «прыжка» на ступеньку ниже по эволюционной лестнице. Сами нео так не считали. Более того, полагали себя более совершенными, «новыми людьми», откуда и пошло сокращенное наименование. Что ж, чувство собственной исключительности - прекрасная психологическая защита от убогой действительности.
        Книжник выбрался на новый уровень, помог подняться Хельге. В большой пролом под ногами летели мутные капли. Что там, наверху, могло протекать - непонятно. Дождя вроде давно не было. Чуть в стороне, глядя в глубину большого зала, стояла Молния. Заметив подошедших, молча указала куда-то перед собой.
        - Ну, что тут у тебя? - спросил Книжник. И тут же узрел ответ на собственный вопрос.
        Увиденное было не менее впечатляющим, чем то, что творилось внизу. Собственно, нечего особенного и не было. Просто от самых ног Молнии к потолку уходила огромная куча… Нет, на этот раз не костей и объедков.
        Вещей. Предметов старого, давно погибшего мира. Никогда еще Книжник не видел столько свидетельств былой материальной культуры, собранных вместе, да еще в таком обезоруживающем хаосе. Чего здесь только не было: древние телевизоры, утюги, светильники, чайники, велосипеды, разнообразная оргтехника - от компьютерных системных блоков до телефонов и копировальных аппаратов. Самая разнообразная посуда, тазы и кадки, ржавая ванна, пластиковые ящики из-под бутылок, микроволновая печь, канистры, пылесосы, огнетушитель, груды канцелярских принадлежностей (их почему-то особенно много). Был даже невесть откуда взявшийся трехглазый светофор с подбитым «зеленым светом».
        Куклы. Их было больше всего. Самые разные - от полусгнивших мягких, до пластиковых и даже фарфоровых. Но поражало даже не это дикое количество игрушек.
        Все куклы были разбиты. Изрезаны, изломаны, выпотрошены, четвертованы и обезглавлены. Присмотревшись, Книжник понял, что издевательствам подверглись не только игрушки. Похоже, все предметы человеческого обихода здесь методично и тщательно уничтожались.
        Могло показаться, что нео поступали как дети, ломающие свои игрушки из природного любопытства. Но вдруг Книжника осенило:
        - Это же храм!
        - Что? - вздрогнула Хельга, пораженная увиденным не меньше его.
        - Храм, - мрачно повторил семинарист. - Видишь - жертвы приносят. И не просто каким-то богам. Они глумятся над нашим погибшим миром…
        - Зачем? - с любопытством спросила Молния.
        Книжник не ответил. Только сейчас он заметил то, что не видел на фоне всего этого пестрого многообразия предметов. Манекен - обыкновенный манекен, какие в былые времена, говорят, заполоняли витрины магазинов. Только вот этот был… распят. Распят на двух перекрещенных лыжах, прибитых к стене заостренными кусками арматуры. Причем для того, чтобы придать фигуре надлежащее положение, мутам пришлось отломать ей руки. Теперь раскинутые в сторону пластиковые обрубки были прикручены к лыжинам обрывками лиан. Искусственная улыбка на облезлом лице манекена выглядела неприятно. Даже жутко становилось от этой пародии на христианское распятие, какие в ходу у кремлевских. Только вот смеха это зрелище совсем не вызывало. Тело манекена было закопчено и оплавлено. Не хотелось даже думать о том, что делали проклятые муты со своим нелепым «распятием».
        - Пойдем отсюда, - тихо попросила Хельга. - Ну что, малышка…
        Обернулась к Молнии:
        - А… Где она?
        Девочки рядом не было. Словно та растворилась в воздухе.
        - Может, вниз спустилась? - предположил Книжник. - Вот же… неугомонная!
        Взгляд его выхватил темный боковой проход, наполовину закрытый грудой хлама. Пожалуй, любопытная девчонка могла прошмыгнуть только туда, больше некуда.
        - Эй, Молния! - позвал он. - Ты там?
        Ответа не было. Книжник машинально вытер рукавом пот со лба, поднял на изготовку арбалет и осторожно направился в сторону прохода. Хельга не отставала. Перебравшись через завал из мертвых компьютерных мониторов, факсов, акустических колонок и чуть не запутавшись в бесчисленных проводах, паутиной пронизывавших груду старья, они оказались в соседнем помещении.
        - Где они только все это понаходили? - ворчал Книжник, выдергивая ногу из пут витого телефонного шнура. - И зачем делали такие странные кабели - сплошь завитушками? Не для того же, чтоб людей ими ловить!
        Новое помещение было освещено хуже, и потребовалось время, чтобы привыкнуть к полумраку. Но и без того ясно: девочки здесь нет.
        - Наверное, дальше пошла, - решила Хельга. - Видимо, там сквозной проход…
        Книжник неразборчиво буркнул в ответ. Совсем не улыбалось идти туда, в темноту, откуда, казалось, доносилось подозрительное шуршание. Чертова девчонка! Что ей неймется? И почему он обязан ходить за ней, будто нянька?!
        Длинный тягучий звук выдернул его из размышлений. Звук шел откуда-то сверху, приглушенно, но отчетливо.
        - Что это? - сдавленно спросил он.
        - Воет кто-то, - отозвалась Хельга.
        Звук повторился. Кровь стыла в жилах от этого воя. Вдруг вспомнилось: ведь там, наверху, у нео зверинец! Большой, полный самых невероятных мутантов - один страшнее другого. Разок довелось посидеть в клетке рядом с этими тварями - даже вспоминать неохота.[7 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».] Что, если, оставшись без присмотра хозяев, они вырвались на свободу?
        - Звук сверху, - сказала Хельга. - А если малышка туда забралась? Надо глянуть - как бы беды не вышло.
        Парень молча покосился на подругу. Неужто в ней проснулся материнский инстинкт?
        На следующий уровень вела хоть и самодельная, но крепкая лестница из двух бревен и корявых веток-перекладин. Подниматься было не так просто: Книжник опирался лишь на одну руку. Вторая сжимала арбалет в готовности в любой момент спустить тетиву. Вой повторился, отражаясь от стен многоголосым эхом.
        Выбравшись на следующий этаж, Книжник затравленно огляделся. Всюду мерещились движущиеся тени и звуки хищного дыхания в затылок. Мнительность - не лучшее качество воина. Зато хорошая реакция - то, что нужно. Не успела девушка подняться следом, как из затененной части нового помещения метнулось в их сторону что-то стремительное и злобное.
        Упруго пропела тетива, и округу огласил новый звук. На этот раз не столь пугающий, напротив - жалобный, исполненный муки. Не испытывая к подстреленной твари особой жалости, парень осторожно приблизился. Зверь бился в предсмертных судорогах. Если это выл он - то голосовые связки у него покруче внешности: животное напоминало видом крысособаку. Хотя зубы имело покрупнее: торчащие из полураскрытой пасти клыки словно обещали отомстить стрелку. Мысленно похвалив себя за меткость, Книжник добил тварь, сломав шейные позвонки крепким ударом ботинка. После чего не без труда выдернул из трупа глубоко засевший болт: неразумно разбрасываться боеприпасами.
        - Непохоже, что девчонка здесь, - заметил он.
        - Почему? - спросила Хельга.
        - Да эта зверюга… - насмешливо пояснил парень, стирая с железного стержня густую горячую кровь. - Девчонка с ней бы живо разделалась. И вообще, я бы за нее не сильно беспокоился. Она не пропадет.
        На всякий случай решили все же осмотреть этаж. Ничего особенного не нашли - все те же кости, черепа да шкуры. Но в очередном зале им предстало кое-что интересное. Здоровенный закопченный чан с водой, закрепленный над кострищем на неказистых стойках. Чан был треснут и протекал. Понятно теперь, откуда капало.
        Над водой, на толстом промасленном тросе, перекинутом через поперечную железную балку, висел какой-то большой бесформенный тюк. Вскинув арбалет, Книжник стал медленно приближаться. В пыльных лучах света увидел: это не просто тюк. Это сеть из прочного металлического троса. И она плотно охватывает нечто живое… Живое ли? Книжник машинально протянул вперед оружие и ткнул выступавшим острием болта содержимое сети.
        - Вот спасибо, приятель, теперь чуть ниже почеши, - раздался приглушенный голос.
        Парень, вскрикнув, отпрянул, с перепугу нажав спусковую скобу. Пропела тетива, болт прошел в миллиметрах от сети и, подняв облачко пыли, исчез в трухлявой штукатурке.
        - По-прежнему хочешь меня пристрелить, Книжник? - поинтересовался голос, и теперь стал ясен его источник.
        С ним говорил этот странный тюк.
        Глава пятая
        ВСТРЕЧА
        Книжник все еще испуганно моргал, пытаясь перезарядить арбалет, когда Хельга воскликнула:
        - Зигфрид?!
        - А то кто же? - донеслось из глубины сети. - Ну что, будем и дальше любезничать или сделаем что-нибудь полезное? Например, вытащим меня из этого кокона. У меня руки-ноги затекли…
        - Черт возьми - Зиг! - заорал Книжник, вне себя от переполнивших эмоций. Тут же засуетился, заметался, не в силах сообразить, что же делать с сетью.
        - Там трос натянут, - сообщил пленник из своего «кокона». - И узел на нем должен быть. Только в котел меня не скиньте - вода остыла давно, но захлебнуться это не помешает…
        Путем непростых манипуляций получилось ослабить узел на тросе, перекинутом через балку. Вдвоем с Хельгой им удалось наконец оттащить сеть от чана и опустить на пол. Разобраться с «удавкой», прочно стянувшей сеть, оказалось куда сложнее.
        - Как они это сделали? - бормотал Книжник, тупо пялясь на хитрую систему тросов, намертво сковавших старого друга, что скорчился во внутриутробной позе.
        - Уже сутки себя о том спрашиваю, - глухо отозвался вест. - Вряд ли муты сами такое наворотили. Может, у маркитантов выменяли…
        Книжник сам не понял - что именно он развязал, за какой конец троса потянул, но сеть вдруг ослабла и опала на пол. На мелких блестящих ячейках в болезненно скрюченной позе лежал рослый человек, в котором опытный взгляд сразу узнавал воина народа вестов. Резкие черты лица, длинные волосы с тонкими косицами, имеющими, видимо, символическое значение; рубаха, покрытая мелкими металлическими пластинами; мягкие сапоги сыромятной кожи. И оружие: пара длинноствольных револьверов в кожаных ножнах на бедрах да меч в заплечных ножнах… Одежда была насквозь мокрой - будто ему и впрямь довелось побывать в этом наполовину опустевшем уже чане.
        Несмотря на то что расстались они с Зигфридом совсем недавно, казалось, что прошла вечность. И было непривычно видеть, как медленно, неуклюже воин пытается встать.
        - Ног не чувствую, - пояснил он. Ухватился за край чана, подтянулся, встал, придерживаясь за почерневший металл. Глянул на воду, криво улыбнулся, попробовал на вкус.
        - Надо же - посолить успели, - удовлетворенно сказал он. - Где только достали ее, соль-то. Стратегическое сырье…
        Вест говорил спокойно, даже с удовольствием, словно ничего особенного не случилось. Будто не был найден в довольно неудобном положении, причем по какой-то немыслимой случайности.
        - Ты какими судьбами здесь? - спросил Книжник, чувствуя, как губы расползаются в восторженной улыбке. - Что за «гамак» у тебя такой?
        - Меня как бы сварить собирались, - поймав удивленные взгляды, пояснил вест. Все еще пошатываясь, потянулся, хрустнул суставами. - Хорошо, хоть не выпотрошили и не нашпиговали кореньями. Спасибо нео - не любят они овощи… Это ловушка была, - он пнул ногой сеть, расползшуюся по полу. - Будто специально на меня ставили - ни разорвать, ни пошевелиться. Как назло - и меч-то при мне, а не дотянуться, из ножен не вытащить. Да и от револьверов толку мало. Сижу над котлом, сам над собой посмеиваюсь, жду, когда мой час настанет. Уже и вода закипела, чувствую задницей, как пар валит…
        - И что? - завороженно глядя на воина, спросила Хельга.
        - Да ничего. Прибежал кто-то, шум поднялся, паника. Всех будто ветром сдуло. Так и парило меня, пока огонь не погас. Видишь - промок весь? Больше никогда в жизни - никаких бань, - Зигфрид хохотнул, с прищуром поглядел на друзей. - Честно говоря, не думал уже выбраться из этой передряги. Да, видно, и без меня на небесах тесно, не хотят меня прибрать к себе боги…
        - Какая нелегкая вообще тебя сюда занесла? - недоуменно спросил Книжник. - Один на крепость пошел? Забыл, что ли, как мы отсюда ноги уносили?
        - Старые счеты, - нехотя отозвался воин. - Хотел поначалу за Кольцо уйти, да не вышло. Смотрю - площадь опустела, муты сюда перебираться стали, а там по центру дрянь какая-то синенькая светится. Взял одного по-тихому, допросил. Оказывается, с Кольцом чертовщина какая-то творится…
        - Это точно, - вставил Книжник.
        - Ну, думаю, все, застрял я здесь, - продолжал Зигфрид. - Делать нечего, сижу за развалинами, поглядываю на крепость Ззаргов, думаю. И вспомнилось мне кое-что, о чем раньше недосуг думать было. Помнишь сухое топливо, которым Ззарги костер палили? Там, наверху.
        - Конечно, - семинарист поежился. - Чуть не поджарились тогда - так полыхнуло, хорошо, выпрыгнуть успели. Хотя летать вниз башкой на лиане - не мое. Кабы ты не столкнул меня - ни за что не полез бы, пусть бы меня хоть на куски резали. Я ж высоты боюсь…[8 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        - Вот-вот, - оборвал его Зигфрид. - Я еще тогда понял: это они наш обоз с горючкой ограбили. Сопровождение перебили, всех до единого? - это притом, что у нас с ними перемирие было. Оттого свидетелей тогда не осталось, и мы не знали, куда груз делся.
        - Далась тебе эта горючка… - Книжник пожал плечами. - Дело-то прошлое.
        - В обозе том не только топливо было, хотя и оно - на вес золота… - Вест помолчал, добавил, глядя в сторону: - Там было кое-что, что могло спасти наших воинов - потом, когда пришел их час…
        - Что же это было? - спросил Книжник.
        Вест не ответил. Нахмурившись, смотрел куда-то сквозь стену, словно видел там своих погибших товарищей.
        - Что бы это ни было - зачем он теперь, этот груз? - тихонько сказала Хельга. - Все уже случилось, и мы, весты, пытаемся начать новую жизнь. В чем смысл ворошить прошлое?..
        - Месть! - горячо и жестко сказал Зигфрид, метнув пронзительный взгляд на девушку. - Пока я жив - буду мстить за друзей, за братьев, за твоего отца, Хельга! Так устроен мир - нельзя в нем без мести! Убивая наших близких, враг становится сильнее. Значит, однажды он придет, чтобы добить и нас!
        Хельга промолчала, нахмурившись.
        - Ладно, месть, - сказал Книжник. - Но как ты собирался в одиночку справиться с целым кланом?
        - Глупо было бы надеяться на это, - усмехнулся Зигфрид. - Но то, что в обозе было, могло бы помочь… Давайте поищем. Если оно здесь, то где-то на нижних этажах.
        И, как ни в чем не бывало, зашагал к лестнице.
        Книжник проводил его взглядом, в котором восторг смешался с недоумением. Он все еще не мог поверить в эту странную встречу. И тут с запозданием вспомнил, что они так и не нашли Молнию.
        - Слушай, Зиг, а ты не видел здесь девчонку? - крикнул он ему вслед.
        - Что? - Воин остановился, обернулся, недоуменно пожал плечами. - Какую еще девчонку?
        - Маленькую такую. Одетую как дамп. С оружием.
        - Не было такой… - машинально сказал Зигфрид. И с новым интересом посмотрел сначала на Книжника, затем на Хельгу. - Как дамп одетую? Это что-то новенькое. Опасна?
        - Да как сказать… - замялся парень.
        - Нет! - заявила Хельга. - Она не опасна, и вообще - она вместе с нами шла. А мы ее потеряли.
        - Скорее, это она вас потеряла, - насмешливо сказал Зигфрид, ловко спускаясь по деревянной лестнице. - Дети дампов - такие же дампы, только поменьше. Удивительно, что она не убила вас при случае. Ведь вы такие…
        Он замолчал.
        - Какие? - насупился Книжник.
        - Мягкотелые, что ли… - проговорил вест, хватаясь за торчащие из провала брусья лестницы. Спрыгнул на «ступеньку», и та тревожно треснула под его тяжестью.
        - Эй, почему это мы мягкотелые?! - возмутился Книжник, торопливо ныряя вслед за воином в пролом под ногами.
        - Ну, может, я неправильно выразился, - примирительно ответил Зигфрид, соскакивая с последней перекладины на пол. - Не вы - ты мягкотелый. Хельга для женщины довольно плотно держится…
        Книжника бросило в краску. Вот так. Не успели встретиться, а Зиг уже преподносит ему урок. Мол, знай свое место, книжный червяк.
        - Не бери в голову, - заметив его реакцию, сказал Зигфрид. - Ты умник, в этом и есть твоя сила. Хочешь быть победителем - используй свои преимущества.
        - Да уж, - фыркнул Книжник, не зная, что сказать. Да и трудно было спорить с боевым товарищем: тот смотрел в корень. Сколько бы ни размахивал он арбалетом, не видать ему силы, как у веста. И реакции, как у девочки-дампа, тоже не видать. Если и есть у него сила - то вся она в уме. И очень хотелось, чтобы его разум действительно оказался силой в этом мире, где все решают клыки да мышцы.
        Зигфрид уверенно вел друзей по лабиринтам крепости. Словно жил здесь годами. Вот этого ему, Книжнику, никогда не добиться - такой уверенности и энергии. Даже учитывая то обстоятельство, что Зигфрид - уже не совсем человек.
        - Так что мы ищем? - спросила Хельга, когда группа вышла в очередной зал, наполненный грудами самых разнообразных предметов. Назначение многих было давно забыто в постъядерном мире. Просто удивительно, сколько разного бесполезного барахла натащили в свое логово неугомонные муты. Непонятно, как они собирались использовать давно вышедшую из строя бытовую технику, электронику и тому подобный хлам. Это походило на какой-то болезненный инстинкт собирательства.
        - Похоже, уже нашли, - замедлив шаг, сказал Зигфрид. Кивнул в центр композиции.
        Вот оно что. Длинные ящики из потемневшего металла с выцветшей маркировкой словно кричали о содержимом. Не нужно быть спецом, чтобы понять, что внутри.
        - Оружие? - спросил Книжник, настороженно глядя на ящики.
        - Да, - кивнул Зигфрид. - Гранатометы «Пламя» и РПГ-7. Наиболее эффективные средства против кио и роботов.
        - Но откуда все это?!
        - Хороший вопрос, - усмехнулся Зигфрид. - Нам досталось уже от маркитантов. Где они взяли - не знаю. Но пришлось отдать им за это большую часть горючки.
        Зигфрид щелкнул ржавыми защелками, со скрипом приподнял крышку. Стряхнув ворох побуревших от времени опилок, мягко извлек гранатомет. Книжник с открытым ртом смотрел на это чудо-оружие, которого не было и в музее кремлевского Арсенала. Да и вест явно находился под впечатлением: воин не может прикасаться к оружию равнодушно. Он бережно погладил металлическую трубу, оглядел - и вскинул на плечо, целясь в глубину темного коридора.
        - Мы не ждали нападения, - сказал он. - И были уверены, что такое оружие вряд ли пригодится. Но будь у моих братьев все это под рукой, кио не смогли бы положить всех наших воинов. Даже ослабленных Полем Смерти…
        История гибели вестов оставалась полной загадок и недомолвок. До сих пор было неясно - кто главный инициатор, кто исполнитель истребления основных сил Бункера. Непонятна была и роль нео, перехвативших этот груз, который мог впоследствии оказаться для вестов спасительным.
        - «Бог создал всех разными, но Кольт уравнял шансы», - разглядывая ящики, пробормотал Книжник.
        - Что? - не понял вест.
        - Так говорили ваши предки на Западе. Мол, современное оружие компенсирует силу. А ведь вы вроде больше полагались на холодное оружие…
        - Как видишь, не всегда, - касаясь ладонью прохладного металла ящика, сказал Зигфрид. - Словно чувствовали, что все это понадобится. Не успели…
        - И что мы будем со всем этим делать? - спросила Хельга. - Ведь не потащим же на себе!
        - Конечно, - холодно сказал Зигфрид. - Мы его уничтожим.
        Парень недоуменно глянул на веста:
        - Как это - уничтожим?! Это же целое богатство!
        - Это богатство для тех, кто им может воспользоваться, - ответил Зигфрид. - И клянусь, я бы не хотел, чтобы муты воспользовались им в ближайшее время.
        - Что ты имеешь в виду? - не понял Книжник.
        Вест молча подошел к одному из ящиков, погладил холодный металл. Перевел взгляд на друга.
        - Я тут, конечно, больше в сетке провисел. Зато получил время подумать. Да и слышал кое-что, о чем муты болтали. Большинство еще не поняло, к чему дело идет. Но вожди у них поумнее будут. Так что сообразят вскоре: Садовое Кольцо перекрыто. Клан Ззаргов заперт. И враждебные им Рарги - тоже здесь, внутри. Как пауки в банке. А ресурсы в пределах Кольца ограниченны. Что будет дальше, как считаешь?
        - Кланы сцепятся? - предположил Книжник.
        - Возможно, - кивнул Зигфрид. - Только что-то подсказывает - вождям хватит ума не тратить понапрасну силы. Ведь это прекрасный повод направить их против общего врага.
        - Кремль… - прошептал Книжник.
        - Да, - жестко сказал воин. - Ззаргам и Раргам нечего делить, пока у них в лапах нет главного трофея. В Кремле сосредоточены основные ресурсы из тех, что остались внутри Садового. Когда нео поймут это - штурм станет вопросом времени. И на этот раз мутами будет двигать не просто жадность и желание убивать. Это будет битва за выживание.
        Книжник потрясенно молчал. Словно в подтверждение его худших предположений, Зиг добавил:
        - Я не просто болтаю. Я видел здесь посланника Раргов. Слышал обрывки разговоров. Сначала было порадовался: часть Раргов, оказывается, объединилась с Краггами и стала новым племенем - Рарров. А те, кто собирается с Ззаргами ручкаться, - раскольники, не желавшие объединяться. Сейчас у них новый вождь, кабан, каких поискать. Не иначе в Поле Смерти прожарился. Таскает на башке вместо шлема пустой череп «раптора»…
        - Да ладно! - с сомнением проговорил Книжник. - Как он может такое на себя напялить? Ты же видел «раптора»!
        - Ну, за что купил, за то и продаю. Может, челюсти отвинтили, иначе бы, правда, своя башка от тяжести отвалилась. Не в этом суть. А в том, что Ззарги ушли отсюда к стойбищу Раргов. Может, нео уже что-то готовят. Но в любом случае они вернутся - и используют оружие по назначению. Против твоих братьев, Книжник.
        Пожалуй, стоило рассказать Зигу о том, что с «братьями» все не так просто, что они с Хельгой - ненавистные и преследуемые изгнанники. Но сейчас не было ни времени, ни сил на обиды и счеты.
        - Хорошо, - сказал Книжник. - Как ты собрался все это уничтожить?
        - А взорвем прямо здесь, - мстительно прищурившись, сказал Зигфрид. - Оставим поганцев без места для зимовки. Будет им чем заняться, вместо того чтобы чужие обозы грабить…
        Вместе с Хельгой они принялись выгружать оружие из ящиков. Требовалось сложить боеприпасы так, чтобы сдетонировал весь боезапас. Более того: вест аккуратно приматывал «выстрелы» от РПГ к опорным колоннам, используя для этой цели ленты с гранатами от АГС. Тем самым повышался шанс того, что ветхое здание не выдержит. В центре внушительной пирамиды из боеприпасов Зигфрид расположил все пять станковых гранатометов «Пламя». Туда же придвинул ящик с древними как мир гранатами Ф-1, небрежно прихватив одну из них «на всякий случай». Книжник представил себе, как это оружие усилило бы оборону Кремля против наседающих орд нео, и лишь стиснул зубы. Зиг прав и тут: все, что не можешь использовать сам, - нужно уничтожать безо всякой жалости. Если не хочешь, конечно, чтобы тебя накрыло из твоего же оружия. Вряд ли нео смогут эффективно применять такую технику. Но ведь они могут использовать боеприпасы в качестве гранат и подкопных бомб. Да мало ли что! А перспектива подорвать клановую крепость Ззаргов была сладка. Такой подвиг стоил того, чтобы, вернувшись в Кремль, бросить его к ногам обвинителей…
        Зигфрид соорудил хитрое приспособление для дистанционного взрыва. Им должен был стать один из гранатометов, примотанный металлическим тросом у дверного проема. Такой же тросик, извлеченный из распущенной сети-ловушки, тянулся одним концом к выходу, другим же - к ударно-спусковому механизму. За трос собирались дернуть, уже покинув здание.
        Когда все было готово к взрыву и друзья собирались покинуть странный «склад» нео, из дальнего угла раздался звонкий голос:
        - Не надо этого делать.
        Все разом повернулись на звук. Зигфрид машинально потянулся к рукояти меча - но остановил руку.
        В тени, у стенки, стояла нескладная детская фигурка.
        - Так вот ты, значит, какая, - разглядывая девочку в упор, сказал Зигфрид. И не было в его голосе ни теплоты, ни умиления, ни взрослой снисходительности по отношению к ребенку. - А ведь ты не дамп…
        - Я знаю, - дерзко ответила Молния. Она смотрела в глаза весту - спокойно и прямо.
        - Так почему не надо взрывать крепость? - спросил Книжник.
        - Потому что к нам гости, - сказала Молния и сделала знак: следовать за ней. Тут же бесшумно нырнула в дверной проем и растворилась в полумраке коридоров.
        Не говоря ни слова, Зигфрид подошел к куче боеприпасов, сваленных у основания опорной колонны, взял РПГ и, секунду подумав, протянул Книжнику. После чего, подхватив тяжелый АГС и объемистую жестянку с лентой, отправился вслед за девчонкой. Хельга так же молча скользнула следом.
        В мрачном фойе, у выхода на крыльцо, вест поставил АГС на хищно растопыренные «лапы». Выглянул из высокого дверного проема, мгновенно зыркнул вправо, влево - и принялся заряжать гранатомет. С механизмом он разобрался довольно лихо и, вправив ленту с пузатыми «бочонками» гранат, расслабленно замер, опустившись на одно колено. Молнии рядом уже не было. Она исчезла так же незаметно, как и появилась. Похоже, дар разведчицы у нее в крови, и сейчас она продолжала осматривать местность, считая, что здесь ее долг уже выполнен. Хельга терпеливо стояла чуть поодаль. Поймав ее вопросительный взгляд, Книжник опасливо высунулся из-за толстой стены.
        Их было человек десять. Именно людей, а не каких-то человекоподобных мутов. Незнакомцы не были похожи на кремлевских. По крайней мере одевались иначе: на всех - одинаковые черные комбинезоны. Все как один - в темных очках. Вооружены. И не какими-нибудь мечами-копьями, и даже не арбалетами.
        У каждого имелся ствол - в руках или небрежно свисающий с плеча на ремне. Автоматы и гладкоствольные ружья. Настоящее древнее оружие, не чета самодельным кремлевским фузеям да пушкам, заряжаемым с дула. Такую роскошь могли себе позволить немногие. Эти как раз из таких.
        Маркитанты. Разношерстное племя торговцев, за минувшие двести лет сплотившееся в кланы со сложной иерархией. Могущественные монополисты, контролировавшие торговлю по всему городу, а может, и за его пределами. Те, кто имел доступ к хорошо упрятанным остаткам древних ресурсов. Поговаривали, что довоенные стратегические склады, разведанные кланами маркитантов, могли обеспечить сытую и беззаботную жизнь всем оставшимся в живых людям на долгие годы вперед. Их богатства могли бы помочь встать цивилизации с колен, постепенно возвращая людям их место в мире. Но… Этих хмурых, молчаливых людей устраивало существующее положение.
        Потому что оно давало власть.
        И сейчас парни присматривались к опустевшей крепости. Они не спешили входить. Тихо переговаривались друг с другом, указывали куда-то в сторону верхних этажей.
        - Что им здесь нужно? - нервно спросил Книжник. Недоуменно поглядел на РПГ в своих руках, осторожно положил на холодный камень пола. Вытащил из-за спины арбалет. Прикинул - потянет ли подсевший аккумулятор, поглядел на веста.
        - Да все то же, - равнодушно отозвался тот. - Почуяли, что хозяева отлучились. Отчего ж не прибрать, что плохо лежит?
        - Думаешь, зайдут? - Книжник поежился. С десяток стволов, да еще какие-нибудь сюрпризы в придачу - это вам не шутка. Да и всякому известно: ссориться с маркитантами - себе дороже. Они беспринципны и мстительны, могут купить себе союзников среди любых мутов, нанять убийц, и что хуже - откажутся продавать тебе самое необходимое.
        - Обязательно, - сказал Зигфрид. - Это же принцип маркитанта: «пришел, разнюхал, взял».
        Подтверждая его слова, от группы отделилась невысокая коренастая фигура. Неторопливо направилась к крыльцу, следом - еще двое. Они не боялись, лишь небрежно придерживали автоматы, глядевшие пока стволами в землю.
        Зигфрид неторопливо поднялся. Шагнул вперед и оказался на крыльце - прямо перед опешившими маркитантами. Впрочем, на появление веста те отреагировали спокойно. Замедлили шаг, остановились метрах в десяти.
        - Чего надо? - спокойно спросил Зигфрид.
        Маркитанты переглянулись. Воин явно вмешивался в их планы, но пока не казался серьезной угрозой.
        - Там, внутри, то, что нам нужно, - сказал коренастый. Отчетливо сказал, твердо, давая понять, что пришел не на ознакомительную прогулку. Неторопливо поправил очки, и те неприятно сверкнули слепыми черными стеклами.
        - Уж не оружие ли? - поинтересовался Зигфрид.
        Маркитант помрачнел. Наверное, подобный разговор не входил в его планы. Поправил на плече автомат, оглядел воина с ног до головы, будто оценивая его возможности. Сказал сквозь зубы:
        - Не твое дело, вест.
        - А если я скажу, что мое?
        - Не понял…
        - Чего ж непонятного? То, что вы собираетесь присвоить, - собственность вестов. Мы купили его за две тонны сухой горючки.
        - Нашел что вспомнить, - усмехнулся маркитант. - Горючки той уже давно нет. Да и вестов - тоже…
        Торговец был прекрасно осведомлен о происходившем в округе. Знал, наверное, и о недавней ссоре Зигфрида с его друзьями-маркитантами. Тогда все перешло в серьезный конфликт. Но об этом почему-то не вспоминал. Надо полагать, выгода от предстоящего посещения резиденции Ззаргов превышала неприязнь к весту.
        - Лучше забери свои слова обратно, - недобро сказал Зигфрид.
        - Как скажешь, - равнодушно отозвался маркитант. - В любом случае мы войдем и возьмем все, что считаем нужным.
        - По какому праву?
        - По праву сильного. Сколько вас? Двое? Трое? А нас - вон сколько. И еще на подходе. И пушки у нас приличные, и патронов до жопы. У вас нет шансов. Так что убирайтесь, пока я в хорошем настроении…
        - Погоди, - воин выдержал паузу. - Я сейчас.
        Исчез в дверном проеме. Маркитант с усмешкой посмотрел на товарищей, пожал плечами. Сделал шаг вперед - и замер: перед ним снова стоял Зигфрид. На этот раз - с АГС в руках.
        - Гранаты ваши? - невинно поинтересовался Зигфрид, звякнув лентой, что волочилась вслед за ним по ступеням.
        - Допустим… - начал было маркитант. Но Зигфрид сделал шаг в сторону, упер станок задними «лапами» в стену.
        - Забирайте, - спокойно сказал он.
        И открыл огонь.
        АГС - машинка тяжелая, мощная, и отдача у нее нешуточная. А потому стрельба с рук для нее никак не предусмотрена. Но воина это ничуть не смущало. Оружие оглушительно плевалось, тряслось и отхаркивалось, но не могло вырваться из могучей хватки.
        Маркитанты, как по команде, попадали, вжались в асфальт. Но гранаты, свистя у них над головами, уходили в сторону Кольца, взрываясь ближе к центру площади и сметая брошенные шатры нео.
        - Зигфрид развлекался.
        Площадь заволокло дымом, где-то загорелись шатры, а вест все стрелял и стрелял, пока не закончилась лента.
        Гранатомет стих, Зигфрид крикнул скрючившимся на асфальте людям:
        - Никуда не уходите! Сейчас мы все «ваше» отдадим!
        И взял РПГ из рук подоспевшего Книжника.
        Бахнуло. Эрпэгэшный выстрел пронесся над головами людей и оглушительно хлопнул о стену вдалеке. Эффект превзошел все ожидания. Маркитанты подорвались, как спортсмены на старте. Некоторые даже побросали оружие. Через минуту на площади остались лишь догорающие шатры мутов.
        - А мне понравилось, - удивленно глядя на дымящуюся трубу РПГ, сказал Зигфрид. Весело поглядел на Книжника. - Тащи еще!
        Следующие полчаса они предавались радости разрушения. Про маркитантов даже не вспоминали. Книжник ощутил укоры совести, чувствуя, что ведет себя совершенно по-варварски, не лучше какого-нибудь нео. Но мигом забыл про свои рефлексии, как только Зигфрид предложил ему пальнуть из гранатомета.
        - А выстрелит ли? - засомневался Книжник, неловко пристраивая РПГ на плече. - Может, сгнило уже…
        - А ты попробуй, - предложил воин, поигрывая двумя такими игрушками в какой-то псевдоковбойской манере.
        Книжник попробовал.
        Да уж, это вам не арбалет. Жахнуло, болезненно отдавшись в ухе. На противоположной стороне площади рвануло, пробив в ветхом здании очередную дыру. Для гранаты активность Кольца препятствием не являлась.
        Это обстоятельство заставило вспомнить главную цель похода: найти способ вновь открыть Кольцо для прохода. Не хотелось бы, чтобы на ту сторону перебирались лишь бездарно растрачиваемые боеприпасы…
        Следующим стал эффектный выстрел с двух рук, произведенный Зигфридом. Просто удивительно, как они все еще оставались живы. А вест снова палил из АГС, старательно, в свое удовольствие, расстреливая боезапас, который в ином случае мог просто бездарно сгинуть во взрыве…
        Зигфрид, наверное, развлекался бы так до самого вечера - благо боеприпасов хватало. Но снова за спиной возникла вездесущая Молния, коротко сообщив:
        - Они с тыла идут. Сейчас в крепость со двора полезут. Их много.
        Она невозмутимо стирала кровь с короткого, изогнутого клинка. Тягучая струйка пробежала по лезвию, сгоняемая грязной тряпкой в детских руках. Книжник нервно сглотнул. Он впервые наглядно убедился в том, что малышка способна реально кого-то убить.
        Тут же из глубины здания донеслись приглушенные автоматные очереди. Кто его знает, в кого там палили. Но стало ясно: шутки кончились.
        Уходили быстро, подхватив на всякий случай единственный РПГ с боезарядом объемного взрыва. Сбежали по ступеням. На прощание Зигфрид дернул конец троса, уходившего в мрачную глубину здания. Низко ухнуло, задрожала земля, и в спину ударило взрывной волной вперемешку с густой серой пылью.
        Здание устояло - сказался растраченный на «забавы» боезапас. Но повалившие из окон клубы дыма и пыли стали неплохим прикрытием для четверки, быстро уходившей на юг вдоль смертоносной линии Садового Кольца.
        - Куда мы идем? - спросила Хельга.
        Они как раз пробирались через завал из трухлявого кирпича: Зигфрид почему-то свернул с прямого пути через чистый на вид переулок. Оно и правильно: такие свободные на первый взгляд пути зачастую оказываются убийственными ловушками. А здесь, хоть и прет со всех сторон хищная растительность, это не столь опасно, как разумный враг.
        - Не знаю, как вы, а мне на ту сторону надо, - сказал Зигфрид, спрыгивая с завала и оглядываясь.
        - Ты знаешь переход? - оживился Книжник. - Разве не все перекрыло?
        - Переходов не знаю. Но где-то здесь - выход из коммуникаций Последнего Рубежа. В тот раз мы как раз здесь вышли. Удалось пролезть даже «раптору» - он и проложил выход… Вот я и думаю: может, сквозной путь на ту сторону сохранился?
        «Тот раз» хорошо запомнился Книжнику. Кабы не помощь веста да дружественного боевого робота, ни его, ни Хельги здесь бы сейчас не было.
        - Если здесь переход есть - нужно дружину к нему привести, - торопливо сказал Книжник. - А то отрезана она от Кремля, а тут эти нео… Вся надежда - что не пойдут на Кремль, передумают…
        - Не передумают, - твердо сказал Зигфрид. - Это же стадо - инстинкт у них выше разума. Ты же видел: как почуяли небывалую добычу - так и бросили все. И наверняка они в курсе того, что половина вашей дружины отрезана Кольцом. Кроме того, муты уже стали ощущать нехватку ресурсов: прокормить эдакую толпу непросто. Раньше они регулярно в набеги ходили - к окраинам. А теперь что? Вот и получается, что, пока Кольцо замкнуто, единственным источником ресурсов остается Кремль.
        - Какие ж там ресурсы? - недоуменно сказала подошедшая Хельга. - Кремлевским самим не хватает…
        - Ты не понимаешь? - вест пронзительно посмотрел ей в глаза. - Главный ресурс Кремля - люди.
        - Рабы?
        - Человечина.
        Повисла тягостная пауза.
        - Ты пойдешь с нами, Зиг? - сдавленно произнес Книжник.
        Зигфрид непонимающе посмотрел на парня. Затем сказал коротко:
        - Вы спасли мой народ.
        Замолчал, полагая, наверное, что такого ответа достаточно. Вест не отличался излишней разговорчивостью, зато знал, что такое благодарность, и никогда не бросал в беде боевых товарищей. Это было у вестов в крови, и Книжник от души радовался тому, что Кремль приобрел таких союзников.
        Вход в подземелья Последнего Рубежа искали долго. Наверное, тот осыпался, едва в узкий проход протиснулся на свет мощный биоробот типа «раптор». А может, Зигфрид просто забыл или перепутал ориентиры. Что было маловероятно, учитывая почти звериное чутье воина.
        - Проклятие, - недоуменно говорил Зигфрид, озираясь. - Точно помню, что в этом дворе лаз был. Ну не мог же он сам затянуться, как рана?!
        - А может, он и вправду зарос, проход ваш, - неожиданно сказала Молния. Указала на растение с огромными фиолетовыми листьями, прилепившееся к стене. - Вон, плющ-удав совсем свежий. Не может он так прямо из асфальта переть. Ему рыхлая земля нужна - он ее под себя сгребает. Может, и яму вашу загреб.
        Зигфрид странно посмотрел на девочку и медленно направился туда, куда показывал ее тонкий перепачканный палец. Наверное, воину непросто было следовать указаниям «сопливой девчонки», да еще и «дампа» в придачу.
        То, что девочка называла «плющом-удавом», вполне оправдывало свое название. Только сейчас под крупными листьями Книжник заметил толстую, медленно извивавшуюся «лиану». Стебель «плюща» действительно походил на длинную лоснящуюся змею - наподобие знакомого уже аспида.
        - Он опасен? - спросила Хельга.
        - Ага, - отозвалась Молния. - Если коснуться воздушных корней - они мигом спутывают руки, ноги. Потом подтягивается ствол, обвивается вокруг тела кольцами и начинает сжиматься, пока не начнут лопаться кости.
        - Он что же, душит жертву? - спросил Книжник, с любопытством разглядывая жутковатое растение.
        - Нет, - Молния помотала головой. - Соки из человека выжимает. Пока не останется лишь засохший мешок с костями. У моего клана даже казнь такая есть…
        Девочка замолчала насупившись. Наверное, воспоминания были не слишком приятными. Как и перспектива быть придушенным этим проклятым плющом. Книжник поежился, спросил:
        - Ну что там, Зиг?
        Вест не ответил. Присел в опасной близости от нервно подергивавшихся воздушных корней растения-убийцы. Потрогал рукой землю. Сказал:
        - Похоже, выход здесь был. Плющ и вправду землю стянул.
        - Что же - мечом его порубишь?
        - А дальше? Нет уж… - Зигфрид покачал головой. - Растение хоть на куски поруби - пробка из корней останется. Ковыряться будем неделю.
        - И что делать?
        Зигфрид поднялся, шагнул к Книжнику, молча вынул из его рук РПГ.
        - Стрелять будешь? - растерянно спросил Книжник. Попятился, увлекая за собой Хельгу и Молнию. Как ни странно, своенравная девочка не сопротивлялась. Словно потребность держать за руку взрослого не была в ней истреблена безжалостным воспитанием дампов.
        - Стрелять глупо, - ответил вест, быстро приматывая конец тонкой засохшей лианы к спусковому механизму. - Лишь опалим его по верхам. Мы вот как сделаем…
        Взяв гранатомет за трубу, повернул боезаряд к земле. Бросил через плечо:
        - Назад, и на землю!
        Друзья подчинились. Зигфрид подошел к растению и сунул трубу гранатомета в гущу воздушных корней. Плющ встрепенулся, по листьям пробежала живая волна. В следующую секунду гранатомет с силой вырвало из рук веста. Вяло шевелившийся до этого стебель активизировался - и обвил несчастный РПГ. Хрустнул металл. Увлекаемый извивающимся стеблем, безжалостно согнутый гранатомет медленно пополз куда-то в глубину, под землю.
        Зигфрид попятился, присел - и дернул за шнур-лиану. Никакой реакции. При следующем рывке лиана попросту оторвалась.
        - Ладно, не вышло, - спокойно сказал вест, отбрасывая обрывок и поднимаясь. Теперь в его руке была граната - та самая «эфка», прихваченная в крепости нео. Крепкие пальцы разогнули усики чеки, ловко примотали к кольцу конец лианы. Другой конец «шнура» - за торчащую из земли арматурину. После чего повторился фокус, проделанный с гранатометом: Зигфрид скормил «наживку» плющу и отошел назад. «Эфка» поползла вслед за гранатометом. Через несколько секунд лианный «шнур» натянулся и тут же ослаб.
        - Кольцо выдернуло, - прокомментировал Книжник. Хотя к чему говорить очевидное?
        И тут грохнуло. Причем с неожиданной для ручной гранаты мощью. Из ямы вырвался столб пламени, сметая и сжигая прожорливое растение. Повалил густой жирный дым, на голову посыпались пепел, сожженные растительные клочья.
        - Гранатометный выстрел сдетонировал, - невозмутимо сказал Зигфрид. Неторопливо направился к воронке. На месте мощного корневища образовалась воронка. Точнее - дыра. Черная, бездонная на вид, с тлеющими по краям остатками корней.
        Подошли Хельга с Молнией, заглянули.
        - Я же говорила, - важно сказала девочка.
        - Молодец, - похвалил Книжник. Даже потрепал маленькое чудовище по светлой голове с растрепавшейся косичкой. - Что бы мы без тебя делали?
        Зигфрид молча посмотрел на девочку, на друзей.
        И, не раздумывая, прыгнул в мрачное, дымное марево.
        Глава шестая
        ВО ТЬМЕ
        Когда остальные, откашливаясь и отплевываясь, одолели крутой спуск, вест успел уже запалить факел. Точнее - какое-то хитрое сплетение из высушенных волокон, что извлек из своего компактного рюкзака. Здесь, внизу, не было столь дымно, и в дрожащем скупом свете вполне можно было осмотреться.
        Они оказались в сводчатом туннеле, около четырех метров в поперечнике. Туннель явно вел к скрытому во дворе выходу. На потолке и стенах остались глубокие борозды: видно было, как продирался наверх боевой робот с Зигфридом на борту. Сейчас же предстояло проделать обратный путь - в глубину. На это намекал выраженный уклон тоннеля, уходившего в мрачные подземелья Последнего Рубежа.
        - Я пойду вперед! - вызвалась Молния.
        Ни Книжник, ни Хельга не возражали. Привыкли уже к тому, что маленькая разведчица поступает как сочтет нужным, даже не думая отчитываться перед взрослыми.
        - Погоди, - неожиданно сказал Зигфрид.
        Девочка обернулась, выжидательно глядя на веста.
        Тот нахмурился, поморщился, как бы не находя слов. Это было странно. Будто в суровом воине проснулись нежные чувства к ребенку-убийце.
        - Ты смотри, осторожнее будь, - сказал он. - Здесь всякая нечисть водится, совсем не то, что наверху.
        - Я знаю, - бросила в ответ девчонка. И скрылась в темноте.
        Остальные двинулись следом, неуклонно спускаясь все глубже, к самому сердцу Последнего Рубежа. Хельга держала парня за руку, и по мере спуска ее прохладная ладонь сжималась все сильнее.
        - Если мы найдем путь на ту сторону, проблема, считай, решена, - заговорил Книжник. - Тогда можно плюнуть на Кольцо - пусть себе светится. А мы тут ходить будем. И маркитанты с нас денег за переход брать не будут…
        - Боюсь, что они быстро сообразят, что к чему, - возразил вест. - Отыщут эту нору, поставят здесь турникет - и будут собирать золото, как раньше. В этом мире ничего не меняется…
        - Да уж, - мрачно отозвался Книжник, вспомнив давешнюю стычку с представителями торгового клана. - Ничем их не исправишь…
        - Разве что пулей, - жестко сказал Зигфрид. Замедлил шаг. - Так… А это еще что такое?
        Впереди, там, где туннель, изгибаясь, уходил вправо, струился мягкий синеватый свет. Только радости дармовое освещение отчего-то не вызывало. Свернув за поворот, они увидели то, что окончательно разрушило оставшиеся иллюзии.
        Это был магистральный туннель, что шел подо всем Садовым Кольцом. Основа коммуникаций Последнего Рубежа. И раньше пройти этот туннель по всей длине было невозможно: его перерубали на секции мощные железобетонные перегородки, управление которыми потеряно еще в конце Последней Войны.
        Теперь же и сюда не было хода. То, что подсвечивало подземелье холодным, мертвенным светом, оказалось тем самым искристым сиянием, что чуть не погубило Книжника на площади. Теперь оно наполняло магистральный туннель, и даже с расстояния десяти шагов чувствовалось его давящее воздействие. Поле угнетающе действовало на психику, подавляло волю. Оно будто прямо предупреждало: здесь не пройти. А того, кто не внял предупреждению, ждет одно - смерть.
        - Пришли… - севшим голосом проговорил Книжник.
        - Сдается, что на ту сторону я не скоро еще попаду, - заметил Зигфрид, равнодушно глядя на мелкие искры, рассыпающиеся в светящемся мареве. - Ну, какие будут идеи?
        - Центр искать надо, - тихо сказал Книжник.
        - Что за Центр? - Вест чуть приподнял бровь.
        - Тот, откуда управляется все это хозяйство, - Книжник кивнул в сторону сияния. - Где-то должен был быть рубильник, подавший на Кольцо дополнительную энергию. Если все это и вправду не устроили демоны.
        Последнюю фразу он произнес с сарказмом. Но теперь и сам не был уверен в отсутствии в происходящем какой-нибудь чертовщины. Человек склонен относить на счет потусторонних сил все находящееся за пределами его понимания. Ведь многие и впрямь полагали, что тайну Кольца скрывают неведомые демоны. Что ж, очень похоже - особенно когда попадаешь под его тягостное воздействие…
        - И где он может быть, твой Центр? - спросил Зигфрид.
        Книжник развел руками:
        - Может, его вообще нет, этого Центра. Например, если оборонная система Последнего Рубежа поделена на автономные блоки.
        - Наверняка так оно и есть, - кивнул Зигфрид. - Но ведь Кольцо замкнулось одновременно по всей окружности, так?
        - Скорее всего, так и есть.
        - Значит, все включили в одной точке.
        - А вдруг систему активировали одновременно в нескольких местах? - предположил Книжник.
        Вест задумался ненадолго и сказал решительно:
        - Чушь. Даже если так оно и есть, для нас это не имеет значения. Потому что мы просто не можем искать несколько «Центров». Будем считать, что Центр один - и точка!
        - «Луну считать твердой», - проворчал Книжник.
        - Чего? - удивленно проговорила Хельга.
        - Так сказал один человек. Великий. Тогда еще люди летали в космос. Никто не знал, какая она, Луна. Боялись, мол, ракета там утонет в пыли. И чтобы прекратить споры, он так и решил: твердая - и все тут.
        Зигфрид тихо рассмеялся:
        - Хороша притча. Только в космос никто не летал. Сказки это.
        Книжник аж зубами скрипнул. Но промолчал. Его всегда вводили в ступор такие безапелляционные заявления веста. Умом он понимал логику воина, но всякий раз в такой ситуации замирал, хватая ртом воздух, как рыба.
        - Погодите! - встрепенулся вдруг Зигфрид. - А куда делась девчонка? Вперед хода нет, назад она не возвращалась…
        Хельга тихо ойкнула, спохватившись, заметалась от стены к стене. Нырнула назад, в темноту. И тут же позвала:
        - Идите сюда! Тут дверь…
        Знакомого вида была дверь. Стандартная, герметичная, какие устанавливали в убежищах во времена Последней Войны. Уплотнители из резины давно сгнили, но рычажные затворы все еще двигались. Как и сама дверь на скрипучих петлях. Сейчас она была распахнута настежь. И если маленькая Молния могла куда-то отправиться, позабыв про спутников, то только сюда. Так решил и Зигфрид. Подпалил новый компактный «факел» от догоравшего - и, пригнувшись, шагнул через порог.
        - Стой! - прошептал вслед Книжник. - А если ловушка?!
        Основания для подозрений имелись. Не так давно, благодаря таким вот дверям, вдвоем с Зигфридом они едва не стали жертвами жестокой расправы. И это было меньшее, о чем хотелось сейчас вспоминать.
        За широким бетонным порогом оказался стандартный подземный каземат. Когда-то он служил жилищем и герметичным убежищем для личного состава. А может, складом боеприпасов. Наверное, в глубинах Последнего Рубежа таких сотни. Не было в этом бетонном зале с низким сводчатым потолком ничего примечательного, если не считать груд истлевшего мусора вдоль стен. А потому вряд ли любопытная девчонка задержалась здесь надолго. И действительно - в противоположном конце каземата обнаружилась точно такая же дверь. Задумавшись и даже несколько расслабившись, Книжник чуть обогнал Зигфрида и первым проник в смежное помещение.
        И вскрикнул, отшатнувшись.
        Темный зал был полон людей. Свет единственного факела в руках Зигфрида за спиной с трудом пробивал тьму. Но его было достаточно, чтобы выхватить множество застывших силуэтов. Их было не меньше нескольких десятков. Все сидели на цементном полу, словно изначально подстроили этот жесткий розыгрыш. Это было так неожиданно и страшно, что парень, задохнувшись, лишился дара речи. Прижался в оцепенении к холодной стене и не шевелился, пока внутрь не проник Зигфрид.
        Реакция воина была спокойнее:
        - Хм…
        Подняв факел повыше, он сделал шаг вперед, отбирая у тьмы новое пространство. Теперь картина творившегося здесь стала проясняться. Не делаясь, впрочем, от того более понятной.
        Людей действительно было много, и все сидели на полу в одинаковых позах. Более того, странные обитатели подземелья выглядели совершенно одинаковыми. Ибо все были облачены в выцветшие хламиды, в которых с трудом угадывался оранжевый оттенок. Головы - гладко выбриты и вроде покрыты какими-то рисунками.
        Все это Книжник уже видел. И не нужно обладать феноменальной памятью, чтобы вспомнить, кто такие эти люди.
        - «Властелины»? - шепотом проговорил он.
        - Похоже на то, - в голос ответил Зигфрид. Он медленно двигался прямо за спинами неподвижно застывших фигур.
        - А чего они… не двигаются? - сдавленно спросил Книжник, все еще не решаясь приблизиться. Стоявшая рядом Хельга наблюдала эту картину с удивлением, но совершенно без страха. Она же и ответила парню:
        - Не видишь? Они же мертвы.
        - Только теперь в глаза бросилась странная фактура кожи, неестественная худоба и немыслимое оцепенение фигур.
        Это были мумии. Давно высохшие и на удивление хорошо сохранившиеся. Оттого еще более непонятным стало расположение покойников: сидели они концентрическими кругами, лицами в центр - как зрители несуществующего амфитеатра.
        - Да это же кладбище… - бесцветно произнес Книжник. Он взял себя в руки, подошел поближе. Отсюда было куда лучше видно: это действительно высохшие трупы. Такой вывод странным образом подействовал успокаивающе. В конце концов, от покойников не ждешь подлостей, как от живых.
        - А почему они так… Кругами? - спросила Хельга. Она не отличалась впечатлительностью Книжника и спокойно шла по узкому проходу меж мертвецов. - Их что же, убили всех?
        - Вряд ли, - отозвался парень. Присел напротив одной из мумий, разглядывая ее в упор. Было одновременно любопытно и жутко. Даже на сморщившейся коже черепа и лица оставались заметны замысловатые цветные татуировки, среди которых преобладали кольца в самых разных видах и сочетаниях. - Наверное, их притащили и усадили уже мертвых. Здесь воздух сухой - тела хорошо сохраняются…
        - Странно, что падальщики их не погрызли, - заметил Зигфрид. - Столько дармовой плоти пропадает.
        - Да, странно. Может, тела отравой какой напичканы. А может, они при жизни питались по-особенному как-то, что не сгнили до сих пор, и этим трупоедов отпугивают.
        Тем временем Хельга вышла в центр этого мертвого круга. Там, в центре, посреди серого пятна из легкого пепла возвышалась странная конструкция. Несколько обгоревших красных кирпичей, сложенных в замысловатую фигуру.
        - Смотри-ка… - с интересом произнес Зигфрид, разглядывая фигуру. - Эй, Книжник, тебе это ничего не напоминает?
        Семинарист нахмурился, впившись взглядом в увитую трещинами, обожженную глину. Пошел вслед за девушкой в центр, не отрывая взгляда от кирпичей. Действительно, что-то знакомое угадывалось в грубой символике неровных граней. Что-то волнующе узнаваемое.
        Он вдруг обмер, потрясенный догадкой:
        - Неужто… Кремль?!
        Зигфрид молча посмотрел на него, Хельга вышла в центр круга. Медленно обошла сооружение. Мумии пялились на нее своими иссохшими мертвыми глазами.
        - Кремль и кольца из трупов вокруг него… - пробормотал Книжник. Его передернуло.
        - Не слишком оригинально для секты «властелинов Колец», - заметил Зигфрид. - Однако же непонятно, зачем все это…
        - Да что ж тут непонятного? - произнес Книжник. - Они же… молятся!
        - Как это? - Хельга удивленно посмотрела на него. - Ведь мертвые они…
        - Для верующих, а тем более фанатично верующих это неважно, - покачал головой Книжник. - Неспроста их усадили вот так. Они должны молиться даже в загробном мире. Все должно быть направлено на единую цель секты.
        - Какую цель? - спросила Хельга.
        Зигфрид смотрел на них с Книжником исподлобья. Вест не любил всех этих темных тайн и сложностей. Враг должен быть реален. Если он жив - его нужно убить. Если мертв - прекрасно. Но что делать с мертвым врагом, который все еще строит против тебя козни?
        - Не знаю, - проговорил Книжник. Перевел взгляд на фигуру. - Властелины в принципе ненавидят Кремль. Считают центром мирового зла. От которого, мол, все беды расходятся по миру, как круги на воде. И Садовое Кольцо с его демонами - один из таких «кругов ада».
        - Может, тогда они молятся о том, чтобы мы сгинули? - тихонько сказала Хельга. - Сглаз на Кремль наводят…
        Книжник поймал взгляд Хельги. Она сказала - «мы»! Значит, она уже считает себя кремлевской, не отделяет себя от людей его рода-племени. А значит, и от него…
        И тут же он ощутил такой прилив ненависти к этим, безобидным уже, мертвецам, что едва не бросился с кулаками в гущу трупов. Но вместо этого лишь с силой пнул закопченную кирпичную конструкцию.
        Символические башни и стены рухнули с глухим раскатистым стуком, будто сооруженные из костяшек домино. Пепел в основании взметнулся вверх, как дым далекого пожарища.
        Парень застыл, глядя на безликую груду обломков. Спонтанная ненависть вдруг прошла, уступив место опустошению.
        - Зря ты так, - странным голосом сказала Хельга. - Получается, ты вроде как сыграл в их пользу.
        Книжник и сам уже понял, что погорячился. И с ужасом осознал, что проклятые покойники обвели его вокруг пальца. Он не верил в силу «сглаза». Точнее - не хотел верить. Потому что в него не верит наука. Но суеверный ужас овладел им, сметая все разумные мысли.
        - Я… Я не хотел… - пробормотал он.
        Повисла тягостная тишина. Каждый думал о своем. Трудно не задуматься, оказавшись в компании таких вот целеустремленных покойников.
        - Ладно, - сказал, наконец, Зигфрид. - Девчонки здесь все равно нет. Идем дальше.
        Вслед за Зигфридом путники перешагнули порог следующего каземата.
        И тьма взорвалась - чудовищным, срубающим с ног ревом и светом. Хельга с Книжником рухнули, корчась от боли, отчаянно пытаясь спрятаться от этого убийственного света, закрыть руками глаза, заткнуть уши. Книжник пытался подняться, слепо шаря перед собой руками и крича что-то, не слыша собственного голоса.
        - Ничего особенного, - донесся, словно издалека, приглушенный голос Зигфрида. - Светошумовые гранаты.
        - Что еще за гранаты такие?! - проорал парень. Он все еще не видел, что происходит вокруг. - Зачем?!
        - Убить не убьет, но деморализует конкретно. Тебя сейчас голыми руками брать можно…
        С этим было трудно спорить. С подобным оружием семинаристу не приходилось сталкиваться. Про такое он даже не слышал. И опасался, что действительно перестанет слышать после мощного удара по барабанным перепонкам. За зрение тоже следовало опасаться - такой-то шок после тьмы… Бросился шарить вокруг себя, наткнулся на Хельгу которая сжалась у стены в испуганный комок. Крепко обнял, прижал к себе девушку, и та прильнула к нему, словно в тепле его тела было спасение. Так они и сидели, как беспомощные котята, пока зрение потихоньку не стало возвращаться.
        Из темноты медленно проявлялась смутная картинка. Вначале - расплывчатый силуэт веста. Потом в лучах каких-то светильников проявилось все помещение. И с ним - довольно неприятная картина.
        Нет - жуткая.
        Пол был усеян мертвыми телами. Если бы не расползавшиеся кровавые лужи под ними, можно было бы подумать, что путники все еще находятся в том, предыдущем, каземате, только мумии сбиты на пол, как кегли. По крайней мере выглядели они так же: наголо выбритые, покрытые татуировками, в одинаковых оранжевых хламидах. Некоторые еще дергались в предсмертных судорогах. Посреди всего этого возвышалась мощная фигура Зигфрида. Он хмуро осматривал на свет лезвие меча.
        Книжник ощутил рвотные позывы. Не столько от отвращения, сколько от усталости и голода. Ибо благодаря общению с вестом доводилось видать картины и пострашнее.
        - Это у них вместо сигнализации, - пояснил Зигфрид, перебирая пальцами тонкую проволоку у порога. Книжник не сразу понял, что воин говорит о гранатах. - Зацепили растяжку - и шваркнуло. Кабы я валялся сейчас вместе с вами - зарезали бы всех за милую душу. Или бы взяли тепленькими, живьем, а неизвестно еще, что хуже будет…
        - Ну да, хорошо, что ты у нас такой непробиваемый, - машинально отозвался Книжник. И тут же пожалел о сказанном.
        Не стоило напоминать весту про его измененную природу. Не то сейчас время, чтобы гордиться сверхчеловеческими способностями. Мутанты, даже на людей похожие, - они вроде ведьм в Средние века. Сжечь, может, и не сожгут, но доверять перестанут. И уж тем более - не допустят в «нормальную» человеческую среду. И дело даже не в предубеждениях. Слишком уж мало осталось носителей чистого человеческого генотипа. Человечество вымирает. И не только погибая в схватках с наступающей чужеродной природой, с ордами воинствующих мутантов, претендующих на звание «новых людей».
        Оно вырождается. Неуклонно теряет накопленный за миллионы лет уникальный генофонд. Потому неудивительно, что любого «не вполне человека» общество настороженно отторгает. И уж совсем неприятно понимать, что Кремль никогда не примет веста - если станет известно про свойства, которые он приобрел, едва не погибнув однажды в Поле Смерти.[9 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».] А потому болтать на эту тему не стоит. Тем более что это может задеть самого воина.
        Зигфрид, впрочем, не обратил внимания на сказанное. Он просто сказал:
        - Бойцы они, конечно, неважные. В прямой схватке положить их нетрудно. Но до открытого боя они предпочитают не доводить дело. Убить в темноте, из-за угла - в этом они мастера. И коварства им не занимать. В этом они поопаснее дампов. Считайте - нам просто повезло.
        - А девочке? - произнесла вдруг Хельга.
        Зигфрид помрачнел. Огляделся по сторонам. Перешагивая через трупы, оставляя на цементе темные кровавые следы, направился в глубину зала. Послышался протяжный стон. Когда Книжник, наконец, встал на ноги и помогал подняться Хельге, вернулся Зигфрид. И не один. Он тащил за собой вяло сопротивлявшегося сектанта. Живого и вроде не сильно поврежденного. Был он такой же, как остальные: в бесформенной оранжевой хламиде, наголо выбритый, с лицом и макушкой густо усеянными наколками. Казалось, все обитатели этих подземелий лишены индивидуальности, будто штампованные по единой форме.
        - Целехонький, - пояснил вест, сбрасывая на пол свою ношу. - Не хотел я никого убивать поначалу. Оглушил только. А тут остальные навалились - и понеслось…
        Только сейчас Книжник заметил несколько резаных ран на руках воина. Впрочем, неглубоких. Веста не так просто убить. Тем более в темноте.
        - Демоны… - прохрипел сектант, приподымаясь на локтях. Он крутил головой, вращал глазами, словно ничего не видя. Книжник осторожно присел рядом, заглянул в мутные, подернутые пеленой глаза.
        - Он вроде как пьян, - с сомнением проговорил семинарист. - Но запаха нет…
        - Наркотик, - презрительно бросил Зигфрид. - Помнишь, чем они тебя накачивали?
        Книжник помнил. Нахмурился, сплюнул. Жалость к этому чудом уцелевшему врагу куда-то испарилась. А тут подоспела и Хельга, оттолкнула парня плечом, схватила пленного за складки одежды на груди, затрясла, прокричала:
        - Что вы сделали с девочкой?! Куда вы ее дели?!
        - Какой еще девочкой? - вяло отозвался сектант. Губы его шевелились лениво, лицо вдруг расползлось в странной, неприятной улыбке. - A-а… Была, была…
        - Где она?! - крикнула Хельга. И Зигфрид, поморщившись, огляделся: не привлекла бы она еще чье внимание своим криком.
        - Н-не знаю…
        - Врешь! - прямо в лицо ему прорычала Хельга, и от ее интонаций даже Книжнику стало жутко. Снова тряхнула этот вялый, бесформенный ком. - Знаешь!
        Сектант поморщился, пытаясь отвернуться. Лицо его выражало неудовольствие, будто его не вовремя потревожили.
        - Унесли ее… - проговорил он. - Поймали и унесли.
        - Куда?! Зачем?!
        - А не знаю, то братьям-пастырям ведомо. Наверное ж, отправят ее туда, где заждались уже. На Небесное Кольцо. Плохая она, темными силами одержима, - пояснил сектант. Хихикнул. - Драться пыталась, демонское отродье…
        - Она же просто девочка! - всхлипнула Хельга. Ослабила вдруг хватку, обмякла, схватившись за лицо ладонями.
        - Не-е… - покачал головой пленный. Он вроде даже оживился, почувствовав слабину своих врагов. - Она из дампов. Это гниль, падаль. Хуже дампов - только кремлевские…
        - А вы, значит, святоши? - не выдержав, вмешался Зигфрид. Голос его оставался ровным, но слышалась в нем угроза. - Людей в жертву приносить, свечи из их сала делать - это благое дело?!
        - Конечно! - вроде как удивленно проговорил сектант. - Мы приносим лишь очистительные жертвы, отправляя счастливца в лучезарный свет Небесного Кольца…
        - О, боги… - прошептала Хельга. Прикрыв рот ладонью, она с ужасом смотрела на пленника.
        - Да, поймали ее, зверушку злую, - все более оживляясь, говорил пленный. Он любовался реакцией врагов, даже трясся, испытывая извращенное наслаждение. - А как принесут ее в храм, подготовят, обряд проведут - как раз на полнолуние. Юная, светловолосая, не тронутая мутацией… Лучшее подношение Кольцу и отличная пища для демонов. Через страдание, через кровь, через крик изойдут из нее черные силы, и чистая душа устремится ввысь…
        - Все ясно, - не слушая это смакование пыток, заключил вест. - Знаем мы, где здесь у них храм, бывали уже…
        - Нет, не знаете! - мелко захихикал сектант. Игра с растерянными врагами нравилась ему все больше. - Был здесь храм, неподалеку, да разрушил его злобный демон. Не понравилось ему наше подношение - гнилая плоть попалась…
        Зигфрид с Книжником переглянулись. Под «демоном» этот парень явно подразумевал боевого робота класса «раптор», разметавшего подземный алтарь «властелинов». Он сильно удивился бы, узнав, что от той самой «гнилой плоти», что так не понравилась «демону», зависит сейчас его жизнь. Что ж, так, из слухов и игры воображения, разгоняемой наркотиками, и рождаются великие религиозные мифы.
        - Но чудовищам не устрашить нас, - бормотал пленник. - У нас не один храм. И мы быстро найдем, на какой алтарь пролить юную кровь. Алтарь Храма Небесной Чаши с удовольствием впитает ее…
        - Где этот «Храм-Чаша», говори! - резко потребовал Зигфрид.
        Сектант изменился в лице. Понял, наверное, что сболтнул лишнего. Заморгал часто, принялся озираться, будто искал поддержки у каких-то невидимых сил.
        - Теперь мы знаем, как называется ваше святилище, - мстительно сказал Книжник. - И мы найдем его рано или поздно.
        - Вот именно - «поздно», - хихикнул плененный «властелин». Не успеете вы найти ее, не успеете. Скоро от нее лишь требуха да кости останутся!
        Книжник с трудом подавил в себе желание врезать пленнику. В семинарии учили, что это недостойно цивилизованного человека. Для того, мол, и стоит Кремль, чтобы цивилизацию хранить да это самое достоинство. Хотя следовало бы подавить в себе природное чистоплюйство да заехать от души в эту наглую, разрисованную погаными рисунками рожу. Любой дружинник наверняка бы так и поступил.
        - Значит, так, - негромко заговорил Зигфрид. Присел рядом с пьяно улыбавшимся сектантом, глядя мимо него в темноту. - Поведешь нас к этому Храму, и поведешь быстро. Так, чтобы я видел впереди только твои мелькающие пятки. И если мы не успеем - я сам принесу тебя в жертву. Только не демонам твоим, а кремлевскому богу. И попадешь ты не на Небесное, а совсем в другое кольцо, что имеет свойство сжиматься от страха.
        Впервые Книжник увидел, как пленного перекосило от ужаса. Пропала куда-то блуждающая улыбка, в глазах появилась ясность. Видимо, перспектива стать жертвой во имя ненавистного Кремля была для него посильнее страха смерти.
        - Я не могу… - пролепетал «властелин».
        - А ты попробуй, - подбодрил его Зигфрид и посмотрел пленному прямо в глаза. Как аспид на жертву. - И запомни: я не шутил…
        В разговор ворвался звук упавшего на цемент камня. Короткого взгляда хватило, чтобы понять: никакой это не камень.
        В паре метров от друзей крутилась граната. Пузатая такая, наглая эргэдэшка. Секунда, в течение которой граната сделала оборот вокруг своей оси, растянулась в вечность. И каждый использовал эту вечность по-своему. Но пока Книжник обреченно просматривал в памяти картинки своей недолгой жизни, Зигфрид успел в молниеносном броске схватить ближайшее, что оказалось под рукой, - пленного. Его он и швырнул на гранату, придавив сверху собственным телом.
        Глухо бахнуло. Не так громко, как ожидал Книжник. Но несчастный сектант взвыл от боли, сжался, затрясся в конвульсиях. Из-под него поползли грязно-бурые разводы.
        Вест был уже на ногах. Он мгновенно понял, откуда прилетела граната: из проема гермодвери, которой они вошли сюда. И сделал то, что можно было увидеть нечасто: выхватил из набедренной кобуры револьверы, послав в дверной проем одновременно две пули из обоих стволов. Там, за порогом, сверкнуло и грохнуло, послышались крики, приглушенная возня. А вест уже расположился у проема, вжавшись спиной в бетонную стену, внимательно вслушиваясь в звуки «с той стороны».
        За эти стремительные мгновения Книжник успел лишь судорожно стянуть с плеча арбалет и взять на прицел черный провал двери. Сделал знак Хельге, чтобы та отползла к стене. Сам же «змейкой» перебрался к трупу одного из убитых сектантов, спрятавшись за ним, как за бруствером.
        За дверью продолжалось какое-то движение, что явно не сулило ничего хорошего. Рядом выл покалеченный гранатой «властелин», и от этого воя становилось совсем уж не по себе. В эту критическую минуту вест решил перехватить инициативу у неведомого противника.
        - Кого это там черт принес? - зычно крикнул он, пряча револьверы в кобуры и тихо извлекая из ножен меч.
        - О, да ты живой еще, вест! - произнес приглушенный, насмешливый и чуть удивленный голос. - Любят тебя, видать, твои вестские боги. Но это ненадолго. Знаешь, что бывает с теми, кто стреляет в маркитантов?
        Книжник узнал его: это голос коренастого маркитанта, из тех, что пытались проникнуть в крепость Ззаргов. Вспомнил, как тот униженно валялся на земле, пока над его головой свистели гранаты, как довольно скалился Зигфрид… Да уж, маркитантам есть за что держать зуб на беглецов.
        - Плохо ты отвечаешь на добро! - крикнул в ответ Зигфрид. - Хоть я и стрелял, так ведь убить не хотел!
        - Так я тож тебя не завалил! - усмехнулись с той стороны. - Твое счастье - граната гнилая попалась.
        - Выходит, мы квиты?
        - Даже не знаю, вест, - задумчиво сказали за дверью. - Ты поднял руку на маркитантов. Знаешь ведь, что нарушил обычай.
        - Ты тоже нарушил собственные правила - положил лапу на то, за что вашей братии уже было уплачено.
        - Ничего не поделаешь - времена такие. Сам знаешь - Кольцо в блокаде. Из наших внутри только часть моего клана осталась. А склады да тайники - по ту сторону от Садового. А выживать как-то надо.
        - И потому вы решили меня прихлопнуть?
        - Ты просто на пути попался. Прости, но каждый выживает, как может.
        - Так вы приперлись сюда только затем, чтобы отомстить нам?
        - Много чести, вест! У нас дела с «властелинами».
        - А, ну так мы не будем вам мешать, - усмехнулся вест. - Вон они лежат, вас дожидаются…
        Повисла пауза.
        - Эй! - позвал воин. - Вы что там заглохли? Если вас свежие мертвецы не устраивают, то в соседнем каземате полно сушеных покойников.
        - Ладно, - донеслось с той стороны. - Раз «властелинов» здесь больше нет, будем считать, что нет и проблемы. Выходит, вест, ты помог нам.
        - Если что - обращайтесь.
        - Раз так - мы не будем вас убивать. Сейчас мы вас пропустим - а вы выйдете тем же путем, каким пришли, не останавливаясь и не оборачиваясь. И не вздумайте сворачивать и шарить по туннелям. Теперь это наша территория.
        - Договорились, - легко отозвался Зигфрид. Но меч прятать не стал. - Сейчас мы тут соберемся…
        - Только без глупостей! - предупредил голос.
        - Но и без подлостей! - парировал вест.
        - Ладно…
        Зигфрид быстро направился к пленному сектанту. Перевернул его, быстро осмотрел. Подошел Книжник - взмокший от напряжения, продолжавший судорожно цепляться за арбалет. Глянул на скрючившееся тело, на вывалившиеся разорванные кишки. В глазах потемнело от вида изуродованной плоти. И от того, что раненый все еще был жив. Наверное, держался тот за счет дурманящего зелья, что оставалось в быстро вытекавшей крови.
        - Круто ты с ним все-таки… - сглотнув, пробормотал парень.
        - То есть на его месте хотел оказаться ты? - жестко бросил Зигфрид.
        Ответить на это было нечего.
        - Говори, где находится этот Храм Чаши! - потребовал Зигфрид.
        Умирающий с трудом разлепил веки. Увидел веста, оскалился.
        - Не видать вам Храма… - прохрипел он.
        - Мы найдем его, - угрюмо возразил Книжник.
        - Тем хуже для вас. Он убьет вас…
        - Кто? - спросила Хельга, незаметно оказавшаяся рядом.
        - Демон демонов… - прошептал сектант. - Темный покровитель Храма…
        Друзья молча переглянулись. Непонятно было, как воспринимать эти слова: как предсмертный бред? Как странную правду?
        Нет. Это была молитва.
        - Он - сама смерть… - хрипел умирающий. - Он сила, он власть, и даже демоны Кольца обходят его стороной. Он - страх… - «властелин» повысил голос, вкладывая в него остаток сил, последние крупицы жизни. - Я молюсь тебе, я заклинаю тебя: забери этих проклятых смертных к себе, в могилу! Лиши их разума, покажи им настоящую боль, настоящий ужас! И пусть они мечтают о смерти, но получают лишь вечные муки…
        От неистовства этих проклятий становилось не по себе. Книжник будто в реальности ощутил могильный холод и зловонное дыхание демонов. Судя по лицу Хельги, она чувствовала нечто подобное.
        А умирающего уже били предсмертные судороги. Сипло забрав воздуха, он выдохнул в последний раз:
        - Я призываю… Отомсти за меня… Бука!
        Глава седьмая
        УКРОТИТЕЛЬ МУТАНТОВ
        На поверхность выбрались уже под вечер. Все в этом мире переменчиво. И сейчас даже вид руин в свете заката радовал глаз. И заросли хищной растительности не пугали угрожающим движением стеблей. Зигфрид быстро уводил друзей подальше от лаза в лабиринты Последнего Рубежа. Могло статься, что маркитанты передумают отпускать свидетелей их интересов на территории «властелинов».
        Оказавшись наверху, Книжник испытал двойственное чувство. С одной стороны, после эдакой передряги они остались живы. С другой - так и не нашли прохода через Кольцо, да еще и потеряли девочку. Да, она немного пугала и, на первый взгляд, казалась чудовищно жестокой. Но они успели к ней привязаться. Может, потому, что, несмотря ни на что, она оставалась ребенком. Оттого и эта бескомпромиссность: есть свои и чужие. Своих нужно защищать, врагов - истреблять. И никакой середины. И, по правде, эта жестокая ясность подкупала, так как находилась в полной гармонии с окружавшим безжалостным миром.
        И еще не выходил из головы этот Бука. Тот, чьим именем проклял их умиравший сектант. Что за Бука такой? Порождение фантазии религиозных фанатиков? Выдуманный демон, чьим именем пугают детей и проклинают врагов? Или вполне реальный, опасный мутант? И как он связан с этим самым Храмом Чаши?
        Вопросов много. Мало сил и времени на их разрешение.
        Зигфрид вел их каким-то извилистым переулком, заваленным грудами мусора, среди которого с трудом удавалось отыскивать узкую тропку. Под ноги выскакивали какие-то мелкие злобные обитатели помойки, но воин, не глядя, отбрасывал их ударами сапога. Книжник нервно водил арбалетом, но так ни разу не выстрелил - его мысли были далеко. Если бы не вест да Хельга, прикрывавшая со спины, какая-нибудь тварь уже вцепилась бы ему в ногу. А в таком укусе не было ничего хорошего. Вместе с крупными тварями давно мутировали вирусы и бактерии. Доводилось как-то, еще в Кремле, видеть беднягу, подхватившего бешенство от цапнувшей его крысособаки. Несчастный сгнил заживо в течение часа, успев до этого покалечить немало народу в приступе неудержимой предсмертной ярости.
        - Привал! - объявил Зигфрид. Он только что осмотрел первый этаж какого-то безликого здания, пока остальные, настороженно озираясь, ждали снаружи.
        Послушно полезли в черный провал двери, рискуя переломать себе ноги. Только вест чувствовал себя в темноте как рыба в воде - с его-то почти инфракрасным зрением. На сегодня сюрпризов и без того хватало, и хотелось просто забиться в какой-нибудь угол и замереть в тупой неподвижности.
        Зигфрид, конечно, не дал расслабиться:
        - Веток соберите! Да быстро - скоро темнота, полезет всякая нечисть…
        Он уже чиркал кресалом, добывая огонь для небольшой кучки древесного мусора, который быстро сгреб в центр комнаты. Уже сидя у костра, протягивая руки к живительному огню, семинарист сказал:
        - Ну вот, Зиг, не нашли мы ничего - ни управляющего центра, ни прохода на ту сторону. Что думаешь делать?
        - Что тут думать? - отозвался вест. - Девочку спасать надо.
        Книжник кивнул. Хотя для него это оставалось удивительным: как жесткий, порой беспощадный вест, уничтожавший врагов пачками, так ценит жизнь одного-единственного, почти незнакомого ребенка? Нашел в ней родственную душу? Действительно, они в чем-то схожи.
        - Где ее искать? - мрачно проговорил Книжник. - Жалко ее, конечно. Но Кремль важнее. Не разомкнется Кольцо - конец всему. Центр искать надо.
        Помолчали. Тишину нарушил Зигфрид:
        - Ты прав. Но центр этот, если он есть, должен находиться в пределах Рубежа. Значит, наши поиски будут привязаны к территории «властелинов». Нужно искать сектантов.
        - Зачем? - тупо спросил Книжник.
        - Кто лучше них знает Кольцо? - веско сказал Зигфрид.
        Книжник посмотрел на друга. Кивнул нехотя. Вест всегда прав. И хоть нет никакого желания снова встречаться с этими страшными людьми, но, видимо, другого выхода нет.
        - Мы двинемся вдоль Садового Кольца, на север. И дальше - по часовой стрелке, - продолжил Зигфрид.
        - Почему именно так? - спросила Хельга.
        - «Властелины» плотно привязаны к Рубежу, - пояснил воин. - Если и есть у них где-то неизвестный нам храм - то неподалеку от Кольца. То же касается и центра. Если он существует, конечно. На юг идти не имеет смысла - там начинаются джунгли. Да и бывал я в той стороне - ни «властелинов» не встречал, ни чего-то похожего на храм. Поэтому я выбираю север.
        - Боюсь, что так мы будем искать вечно, - хмуро сказала Хельга. - Если эти подонки и вправду хотят принести Молнию в жертву, они не станут особо затягивать.
        - Погоди! - Книжник остановил ее жестом. - Этот, пленный, говорил что-то про полнолуние…
        - Орбита Луны - это и есть Небесное Кольцо, - пояснил Зигфрид, с прищуром глядя на Книжника. - Для «властелинов» конечно… Погоди, что ты хочешь сказать?
        - До полнолуния - трое суток, - твердо сказал Книжник. - Я точно знаю - приучен следить за календарем. Это время, которое у нас есть, чтобы найти девочку.
        - Думаю, за это время с ней ничего не сделают, - убежденно сказал воин. - Будут относиться бережно к будущей жертве. С этим у них строго.
        - А что потом? - оборвала его Хельга. В голосе ее слышалось негодование.
        - Надо сделать так, чтобы никакого «потом» не было, - твердо сказал Зигфрид. - Будем искать. И просить богов о помощи…
        Книжник нахмурился в предчувствии какой-то важной мысли. И тут его осенило.
        - Я знаю, что делать! - Книжник нервно облизал засохшие губы. То, что он собирался сказать, испугало вдруг его самого.
        - Да не тяни ты! - потребовала Хельга.
        И он произнес - медленно, раздельно, чтобы до всех дошел смысл этих простых слов:
        - Чтобы найти Храм Чаши, нужно искать… Буку.
        - Кого искать? - Зигфрид раздосадованно скривился. Подбросил в огонь сухих сучьев. - Да ты в своем уме?
        - Может, его вообще не существует, - неуверенно сказала Хельга. - Этот «монах» не в себе был. Мог просто выдумать какого-то монстра, проклиная нас.
        - Мог, - согласился Книжник. - А если не выдумал? Тогда из его слов следует - где Храм, там и Бука. Значит, это чудовище и приведет нас к самому Храму Чаши.
        Хельга хотела было возразить, но Зигфрид вдруг заявил:
        - А мне нравится ход твоих мыслей, малый. Значит, двинемся, как я и задумывал. По пути попробуем выяснить, что это за Бука такой. Может, это и впрямь поможет найти правильный путь… А теперь - спать. Вам нужен отдых. Но больше четырех часов не дам.
        Несмотря на усталость, Книжник никак не мог заснуть. Дело не в голоде, от которого мерзко сводило желудок. И даже не в страхе, что подкрадется какая-нибудь кровожадная нечисть. Он знал, что Зигфрид отдыхает в своей странной манере - «вполглаза», в готовности включиться и действовать в ту же секунду. Парень привык уже к опасным привалам в московских руинах, к шуршащим по углам насекомым-мутантам, готовым сожрать тебя во сне. Или заползти в ухо и отложить личинку, которая чуть позже заживо сожрет твой мозг.
        Он думал о Кремле, о людях, над которыми нависла новая смертельная угроза. О дружине, разделенной взбунтовавшимся Кольцом. О злобных нео, которых голод вскоре погонит на отчаянный штурм древней крепости. И хотя сам он был никем - жалким изгоем, выплеснутым с помоями за кремлевские стены, ему казалось, что на нем, и только на нем лежит ответственность за судьбу его народа.
        Он не заметил, как отключился.
        Вышли еще до рассвета.
        Группа скрытно продвигалась вдоль Садового Кольца. Приближение вплотную было опасно. Многие из застрявших внутри смертоносной границы рыскали теперь вдоль мерцающей убийственной полосы в поисках исчезнувших переходов.
        То, что сейчас требовалось, - двигаться быстро. Это было не просто среди руин и зарослей растений мутантов. А еще - где-то добывать информацию. Потому как бесцельное продвижение равносильно топтанию на месте.
        Книжник пытался вспомнить все, что знал о Садовом Кольце. Точнее, то, о чем писали древние книги. Неудивительно, что именно здесь располагался Последний Рубеж минувшей войны. Он проходил в точности по контуру куда более древнего укрепления столицы - шестнадцатикилометрового земляного вала. Борис Годунов, по повелению которого возводился вал, и в страшном сне не смог бы увидеть, во что превратится его творение. Почти неосязаемая, но глухая и непроходимая, убивающая все живое граница заняла место примитивного фортификационного сооружения. В бесконечно далеком шестнадцатом веке в дубовой стене поверх вала имелось около тридцати башенных ворот, сквозь которые можно было попасть в город или выбраться, случись такая необходимость.
        Семь сотен лет спустя ни башен, ни ворот не осталось, как не было и материальной стены, что можно увидеть, пощупать. Совсем недавно через смертоносное излучение можно было пройти по нескольким раскинутым по Кольцу переходам, большинство из которых контролировали «властелины» и кланы маркитантов.
        Теперь не осталось и переходов. Непроходимый барьер, искрящийся синеватыми всполохами, - и все. Оставалось лишь брести вдоль него, как вдоль бесконечно убегающего горизонта, без всякой надежды отыскать решение.
        …Семинарист и девушка уже устали спотыкаться в утренних сумерках и сосредоточивать внимание на мешанине каменных обломков под ногами. Самым глупым и неприятным стал бы теперь перелом или вывих. Снова требовался привал. Зигфрид, явно недовольный этим обстоятельством, сделал знак остановиться. Сам он передвигался легко и ловко, будто паря над камнями. Но, как гласит старинная поговорка, скорость эскадры определяется скоростью самого тихоходного корабля. Таким и был Книжник - даже Хельга двигалась быстрее. Огорченный осознанием данного факта, парень присел на обломок бетонной плиты, огляделся. И остолбенел.
        Прямо напротив собственной физиономии увидел свисавшее с ветки… яблоко! Самое обыкновенное яблоко, на ветке самой обыкновенной яблони. Он не мог спутать: ботаника - один из важнейших предметов в Семинарии, так как на продвинутой агротехнике и держится до сих пор жизнь в осажденном Кремле. Несколько таких деревьев росли и там: часть в оранжерее, часть - прямо в открытом грунте. Пару раз в детстве доводилось пробовать этот плод: в Семинарии по случаю какого-то большого праздника угощали фруктами, аккуратно нарезанными сочными кубиками.
        Просто удивительно встретить в диком виде плодоносящую яблоню, да еще не обглоданную начисто какими-нибудь всеядными зверушками. Что и говорить, некоторые растения сумели пережить ядерную зиму и мутагенные факторы, некоторые мутировали до неузнаваемости. Эти же плоды выглядели вполне здоровыми, но главное - дико аппетитными.
        Совершенно машинально он протянул руку - и сорвал яблоко.
        - Не советую, - спокойно произнес за спиной Зигфрид.
        - Жрать хочется, - тоскливо сказал Книжник. Осмотрел плод, понюхал. Пахло как полагается - яблоком. Да так, что желудок болезненно свело. - А что, несъедобно?
        - Ну как сказать… Разве что желаешь, чтобы тебя раздуло, как резиновый шар, и разорвало в клочья. Это же псевдоэппл. Сожрешь - и превратишься в бомбу замедленного действия.
        - Это как? - пробормотал парень.
        - Я не химик, но могу предположить, что какая-то реакция в желудке идет. И заканчивается всегда одинаково: обжора сначала ревет от боли, потом разбрасывает кишки по округе. Страшная штука.
        - И что с ним делать? - растерянно спросил Книжник, с ужасом глядя на зловещий фрукт в своей ладони. Аппетит куда-то пропал.
        - А ну дай сюда, - предложил Зигфрид. Осторожно взял из рук семинариста яблоко, скептически осмотрел.
        И с хрустом откусил. Хельга вскрикнула.
        - Ты что?! - потрясенно воскликнул Книжник. - Это же этот… Псевдоэппл! Сдохнешь!
        - Не… - невозмутимо ответил Зигфрид, с аппетитом пережевывая мякоть. - Это яблоко. У псевдоэппла листья другие. Перепутал.
        Хельга захихикала. Книжник все не мог прийти в себя после столь неожиданного и коварного «развода». Перевел взгляд на яблоню. Черта с два - не было больше яблок. Тем временем вест, проявивший себя с совершенно неожиданной стороны, догрыз злосчастное яблоко, небрежно, щелчком, отправил в сторону хвостик и заявил:
        - Есть-то и вправду хочется. А от этой кислятины - еще больше.
        - Еды больше нет, - хмуро отозвался Книжник. - Ты последнее только что в одиночку умял.
        - Я лидер, - пояснил Зигфрид. - И должен быть накормлен в первую очередь. Иначе кто будет мечом махать, вас прикрывать?
        С этим было трудно спорить. До сих пор так и получалось, что вест будто тащил на себе всех остальных, прикрывая и вытаскивая из самых безвыходных ситуаций. Трудно было противопоставить хоть что-то его воинским навыкам и лидерским качествам.
        Разве что нечто, имеющее вкус и пищевую ценность.
        Книжник молча снял с плеча арбалет. Осмотрел, вскинул, снова осмотрел. Аккумулятор подсел, потому взвел тетиву вручную при помощи рычажного механизма. Острый болт, звякнув, выскочил из зарядного бункера, заняв место в ложе под прицелом.
        - Ты что задумал? - спросила Хельга.
        - Пойду подстрелю что-нибудь! - угрюмо сказал Книжник. - Тебе тоже небось есть охота.
        - А чего ходить, - сказал Зигфрид. - Вон, рукокрыл на карнизе сидит. Не деликатес, конечно, но брюхо набить можно.
        Книжник задрал голову, прищурился всматриваясь. Точно, на облезлом карнизе третьего этажа сидел, наблюдая за людьми, летучий мутант. Кожистые крылья, зубастая пасть-клюв, мертвые немигающие глаза, когтистые лапы - килограммов пять летучего ужаса. Эта мелкая разновидность рукокрылов - больше падальщики, чем хищники. Потому их чаще всего встречают в местах кровавых стычек. Каким-то особым чутьем они ощущают приближение чужой гибели. Прилетают, садятся и ждут. Оттого и считают рукокрылов предвестниками смерти. От одной мысли съесть такое тошнит не на шутку. Но голод не тетка.
        - Сможешь его снять? - поинтересовался вест. - А Хельга приготовит.
        - А чего ж, приготовлю, - отозвалась девушка. - В детстве их еще мама готовила. Правда, редко - рукокрыла подстрелить непросто. Зато - вкуснятина… - Она мечтательно закатила глаза.
        - Да уж, вкуснятина… - пробормотал Книжник, всматриваясь в глазок диоптрического прицела. Не очень удобное приспособление для стрельбы навскидку сейчас оказалось кстати. В круглое окошко прицела выплыла крылатая тварь. Сейчас она пялилась прямо на стрелка - жутким, ничего не выражавшим взглядом.
        - Промажет, - насмешливо сказал Зигфрид.
        - Вот только под руку не надо! - окрысился Книжник. Арбалет в его руках дернулся, рукокрыл на карнизе захлопал крыльями, очевидно заподозрив неладное. Говорят, крупные рукокрылы, из тех, что над Кремлем кружат, умеют мысли стрелка угадывать. И даже от пуль уворачиваются. Интересно, способен ли этот на такое?
        Парень скрипнул зубами, силясь унять дрожь в руках. И когда мутант уже готов был сорваться вниз для набора скорости - выстрелил.
        - Видать, этот не «телепат». И на том спасибо.
        Отвратительный вопль огласил округу. Раненый рукокрыл грязным мешком повалился вниз. Судорожно колотя крыльями, затрепыхался на куче мусора. Тут же со всех сторон полезли невесть откуда возникшие мелкие падальщики всех видов. Они словно чувствовали агонию и торопились занять место в предстоящем пиршестве.
        - Попал! - удивленно воскликнул Зигфрид. - Ну давай же добей его и тащи сюда - не то трупоеды сожрут!
        Семинариста не пришлось уговаривать. Все еще не веря в свою удачу, он выхватил нож из набедренных ножен и бросился, на мусорную кучу, пинками раскидывая кошмарного вида многоножек, примерявшихся к плоти раненого рукокрыла. Тот истошно кричал и крутился на месте, волоча перебитое крыло. Какое-то шустрое существо, похожее на здоровенного скорпиона, пыталось вцепиться в кожистое крыло острыми клешнями. Книжник с силой наступил на членистоногое, хрустнул под ногой хитиновый панцирь. Отшвырнул в сторону - и падальщики мгновенно переключились на новую, более доступную жертву.
        Повертел в руке нож, не представляя, как подступиться к стонущему от боли муту. Вот так запросто прирезать беззащитное живое существо рука не подымалась. Даже стыдно стало. Спрятал нож, снова взялся за арбалет. Взвел зарядный механизм. И стал целиться, пытаясь поймать в прицельное окошко голову - хотелось покончить со всем одним выстрелом.
        Позади жестоко рассмеялся Зигфрид: его явно потешали неловкие маневры друга. И то верно, расстреливать еду из арбалета в упор - это и смех и грех. Чистоплюйство от избытка образования. Но едва Книжник коснулся спусковой скобы, откуда-то со стороны послышалось жалобное:
        - Не убивайте его!
        Книжник мгновенно перенаправил арбалет на голос.
        Там, у полуразрушенной арки, стоял тощий, сутулый человек в бесформенном, до пят, плаще, с накинутым на голову капюшоном. Что-то в этом человеке показалось странным. Вглядевшись, Книжник понял, что именно.
        Это был старик.
        Книжник не встречал еще таких старых людей, тем более за пределами кремлевских стен. Он даже не сумел бы определить возраст незнакомца. В Кремле, где жизнь тоже была не сахар, люди не доживали до столь преклонных лет.
        Старик, шаркая и пошатываясь, направился к ним.
        - Это еще кто к нам пожаловал? - не слишком дружелюбно поинтересовался Зигфрид. - А ну стой на месте! Плащ расстегни-то - может, прячешь что…
        Старик принялся расстегивать пуговицы. Пальцы не слушались его, путались, и вообще, зрелище было жалкое. Но незнакомец смотрел не на воина, и даже не на направленный на него арбалет. Глазами, полными слез, он глядел на притихшего крылатого мутанта.
        - Отдайте его мне! - дрожащим голосом попросил старик.
        - Да мы как бы тоже голодные, - возразил Зигфрид.
        - Я не собираюсь его есть, - сказал старик. - Это мой рукокрыл.
        - Как это? - Книжник опустил арбалет.
        - Долгие годы он был моим другом. А вы хотите его убить…
        Друзья с изумлением наблюдали, как подстреленный мут, заметив незнакомца, дернулся и пополз в его сторону. Даже стал издавать новые, воркующие звуки - будто жаловался. Старик поковылял к нему навстречу, с трудом согнулся и протянул руку. Книжник невольно вжал голову в шею: казалось, зубастая пасть сейчас с легкостью оттяпает морщинистую ладонь. Но нет - жуткая морда уткнулась старику в ноги, позволяя трепать себя по чешуйчатому загривку.
        - Надо же - ручной мутант, - удивленно произнес Зигфрид.
        - Простите, - пробормотал Книжник. - Мы же не знали!
        - Да откуда вам знать, - гладя мутанта, сказал старик. - Да и вообще, никто ничего не хочет знать. Все хотят только убивать - и жрать то, что убили.
        - Ладно, старик, забирай своего рукокрыла, - недовольно сказал Зигфрид. - И проваливай, пока мы не передумали.
        - Может, и выживет, - виновато добавил Книжник. - Я ему крыло перебил только.
        - А можно его погладить? - неожиданно спросила Хельга.
        Старик непонимающе посмотрел на девушку, на рукокрыла. Затем кивнул:
        - Только не делай резких движений.
        Хельга подошла и присела рядом с монстром. Погладила искалеченное крыло. Зверь тихо заворчал.
        - Ты ему нравишься, - пояснил старик.
        - Он милый, - с удивлением признала девушка.
        - Ну вот, а ты его приготовить хотела, - усмехнулся Зигфрид.
        - Делать нечего. Придется нам что-то другое убить и сожрать, - мрачно сказал Книжник.
        - Идите за мной, - сказал старик, с усилием поднимая рукокрыла на руки. Подбитое крыло свисало и волочилось по земле. - Я накормлю вас.
        - Неожиданное предложение, - сказал Зигфрид.
        - И какое-то подозрительное, - заметила Хельга. - Нет уверенности, что там, куда вы зовете, не сожрут нас самих.
        - Дело ваше, - сказал старик. - Только здесь, в округе, еды не найти. Диких мутов мало. Всех Ззарги пожрали. А у меня дома небольшие запасы есть. Здесь недалеко…
        Друзья переглянулись. Это было одно из тех предложений, от которых не отказываются. К тому же - редкий шанс выяснить что-нибудь новое об округе и ее обитателях, что было весьма актуально. И все-таки странно - как в таких жутких местах умудрился выжить этот старый и слабый человек. Был он, видимо, не так прост. Следовало держать ухо востро. Впрочем, как и всегда за пределами родных стен.
        И они потянулись вслед за неторопливо бредущим стариком.
        - И все-таки почему вы нас позвали? - спросил Книжник, виновато косясь на рукокрыла, которого тащил старик. - Про запасы свои рассказываете. Не боитесь? Ведь вы нас совсем не знаете.
        - Не боюсь, - отозвался старик.
        - Почему же?
        - Сами поймете. К тому же я редко ошибаюсь в людях. Наверное, потому что нечасто их встречаю.
        Он скрипуче рассмеялся. Кивнул в сторону развалин рухнувшего дома:
        - Вот мы и пришли!
        В развалинах оказался неплохо замаскированный лаз, упиравшийся в криво прилаженную железную дверь - самую настоящую, видимо доставленную сюда вместе с дверной коробкой из ближайших руин. Старик отпер ее большим кривым ключом и поманил за собой гостей. Переступив порог, те замерли от неожиданности. Перед ними была хорошо освещенная, широкая и чистая лестница, ведущая куда-то вниз. Правда, не так глубоко, как, к примеру, в метро. Спустились и оказались в просторном зале, дальний конец которого был перекрыт неряшливой стеной из битых кирпичей, кусков фанеры и ржавых металлических листов. Похоже, зал продолжался и дальше, за этой стенкой - в ней тоже имелась дверь, попроще. Семинарист быстро сообразил: это подземный переход. Помещение было обставлено ветхой мебелью, неоднократно ремонтировавшейся, но вполне, впрочем, функциональной. Рядом с треснувшей печкой-буржуйкой стояли большое, полуразвалившееся кресло и покосившийся «торшер» с огарком свечи вместо лампы. На кресле, поверх дырявого «пледа» из грубой пряжи, лежала потрепанная старинная книга.
        Что и говорить - шикарные апартаменты для одного-единственного обитателя. Старик неплохо устроился. Книжник поднял взгляд к потолку. Над головой вздрагивал мертвенный свет люминесцентной лампы. Что-то зудело и щелкало.
        - А электричество откуда? - спросил Книжник.
        - Сам удивляюсь, - старик растерянно улыбнулся. - На днях вдруг включилось - аккурат как Кольцо засветилось.
        Книжник многозначительно посмотрел на Зигфрида. Тот едва заметно кивнул. Связь налицо. И похоже, предположения Книжника недалеки от истины: активность Последнего Рубежа связана с повышенной подачей энергии.
        Старик между тем аккуратно опустил рукокрыла на пол, и тот заковылял в дальний угол. Хозяин сделал приглашающий жест:
        - Располагайтесь.
        Друзья двинулись было к кособокому дивану, но замерли: на полу, по центру зала, вольготно разлеглась целая стая здоровенных крысособак. Хельга вскрикнула, Книжник мгновенно взмок и скосился на веста. Тот уже тянулся к мечу.
        - Не бойтесь! - спохватился хозяин, торопливо становясь между гостями и опасными мутами. - Они сейчас уйдут!
        Действительно, крысособаки неохотно поднялись и гуськом засеменили к низкому лазу в перемычке, перегораживавшей туннель подземного перехода. Нырнули в темное квадратное отверстие - и то закрылось качающейся скрипучей «дверцей». Все это было более чем странно: крысособаки - на редкость агрессивные мутанты, готовые броситься на человека даже под угрозой физического уничтожения.
        - Теперь я понимаю, отчего вы не боитесь гостей, - сухо сказал Зигфрид, снимая руку с рукоятки меча. - Это гости должны вас бояться.
        - А как еще выжить? - парировал старик. - Пусть лучше боятся. Страх - он даже полезен. Помогает адекватнее понимать свое место в этом мире.
        - Они что, тоже ручные? - спросила Хельга, проводив взглядом мутантов.
        - Нет, эти как раз дикие. Приблудные просто.
        - Просто, значит, приблудились? - недоверчиво переспросил Зигфрид. Остро вгляделся в хозяина. - Кто же вы на самом деле, почтенный?
        - Это долгая история, - сказал тот. - Давайте сначала перекусим.
        - Правильное решение, - поддакнул Книжник. - А то я скоро сознание потеряю от голода.
        К такой гастрономической роскоши неискушенный семинарист не привык. В запасах старика имелась солонина, копченое мясо (неизвестного, правда, происхождения), сушеные бобы, грибы, твердые как камень сухари, но главное - специи! Душистые, ароматные, дурманящие вкус и разум. Про перец и прочие удивительные приправы читать, конечно, доводилось. Но пробовать…
        - Откуда все это? - тихо спросила Хельга, глядя как выгружается на кособокий стол вся эта снедь.
        - Известно откуда - от маркитантов, - сказал старик. - У них выходы на тайные фермы, на склады с восстановленными продуктами. И выбор всегда есть.
        - Вы у них что же, на пайке сидите? - усмехнулся Зигфрид. Он вертел в руках какой-то засушенный фрукт экзотического вида.
        - Можно и так сказать, - согласился хозяин. - «Ты мне - я тебе» - этого закона еще никто не отменял.
        - И что же вы можете предложить маркитантам? - спросил Книжник, с сомнением глядя на старика. Выглядел он не слишком ловким и расторопным, чтобы понадобиться угрюмым, всему знающим цену парням в темных очках.
        - Услуги, - сказал старик, отрезая наполовину источенным ножом кусок мяса. Кинул в угол, где примостился рукокрыл. Клацнула пасть, мясо провалилось в глотку.
        - Уж не с мутантами ли связанные? - догадалась Хельга.
        - В точку, - усмехнулся хозяин. С кряхтеньем опустился на грубый самодельный табурет. Остальные последовали его примеру. Вслед за стариком потянулись к еде. - Мутанты всем досаждают. Тот, кто может с ними договориться, всегда полезен.
        Жуя сочное мясо, Книжник не желал думать, насколько оно связано с этими самыми мутами.
        - Договориться? - переспросила Хельга. - Вы что же, приручаете их, как своего рукокрыла?
        - Я договариваюсь, - повторил старик. - Диких мутов нельзя ни приручить, ни укротить. Но с ними можно договориться.
        - Мне сейчас кажется, что вы лукавите, - заметил Зигфрид. - Я видел, как слушались вас крысособаки. Ни черта вы не договаривались с ними. Вы просто приказали.
        Старик скривился. Покачал головой:
        - Все не так просто. Со стороны все видится иначе…
        - Да прямо говорите - вы тоже мутант? - прищурился Зигфрид. - Так? Все эти ментальные штучки - из арсенала шамов.
        Старик задумался. Развел руками:
        - Я обычный человек. И родился безо всяких способностей. Они появились позже. Если так - то мутантом может стать каждый из вас.
        Зигфрид сухо усмехнулся:
        - Ваша правда… Кстати, мы так и не узнали, как вас зовут. Невежливо получается. Вот эта милая девушка - Хельга, этого парня мы зовем Книжником, я - Зигфрид.
        - Зовите меня просто - Отшельник, - сказал старик. - Так меня все кличут. Данное при рождении имя я давно забыл, а прозвище, от Ззаргов полученное, неблагозвучно.
        - А откуда вы родом? - спросил Книжник. - Уж не из наших ли будете, из кремлевских?
        - А пожалуй что, из ваших, - усмехнулся Отшельник. - Предки мои вроде бы из Кремля, да я того совсем не помню. Мои воспоминания начинаются с похищения. Вокруг орали, убивали, жрали. Просто удивительно, что я не сошел с ума. Думал, и меня сожрут. Но как-то обошлось. Продали меня маркитантам - те хорошо за детей платят. Я, правда, не знал тогда почему. Думал, они детишек любят…
        - Маркитанты любят только золото, - веско заметил Зигфрид.
        - Точно. На «запчасти» они детей подбирают. Продают кио и шамам - на органы. Всех детей, что со мной были, так и разобрали на кусочки. Кого до этого сожрать не успели.
        - Детей… На кусочки… - бледно повторила Хельга.
        - Вот так, - кивнул старик. - Даже не знаю, лучше ли это, чем просто в еду определить… Вот и гадаю - что за духи-хранители у меня, или же это просто везение небывалое, да только миновала меня эта участь…
        Задумчиво замолчал, уставившись в стену застывшим взглядом. Наверное, невеселые были воспоминания.
        - И все-таки, как это вы с мутами так ловко управляетесь? - осторожно спросил Книжник. - Это вы что же, укрощаете их? Вроде как фенакодусов объезжают?
        - Укрощаю? - Отшельник усмехнулся. - А вот как ты считаешь?
        Он сделал небрежное движение, и тут же друзья ощутили движение воздуха. Следом пришла тошнотворная звериная вонь, и лишь потом возник ее источник. Книжнику это стоило пары седых волос. Хельга вскрикнула. Только вест сохранял ледяное спокойствие. По крайней мере - внешне.
        Откуда-то сбоку, из полумрака, бесшумно выплыл огромный, устрашающего вида мутант, отдаленно напоминавший медведя с книжных картинок. Только вот морда его была, словно панцирем, покрыта мощной чешуей, а жуткие зубы попросту не помещались в пасти и торчали наружу вкривь и вкось. Взгляд мутных глаз был жесток и безумен. Все это изуродованное мутациями тело было создано для того, чтобы совершать стремительные броски, сбивать врага с ног, отрывать голову и вспарывать брюхо когтистыми лапами. И теперешнее его спокойствие рядом с потенциальными жертвами явно противоречило природным инстинктам. Не было ни малейшего сомнения: от нападения на людей этого монстра удерживает лишь необъяснимая, но мощная сила.
        Друзья замерли в оцепенении. Чудовище медленно обошло стол и замерло у кресла, за спиной хозяина. Тот даже не глянул в сторону мута. С легкой улыбкой он наблюдал за реакцией гостей.
        - К-как он здесь очутился? - заикаясь, пробормотал Книжник.
        - Он-то? С самого начала был здесь. Вы просто не обратили внимания.
        - Мне надо что-то делать со своим вниманием, - невозмутимо заметил Зигфрид. - Не то как-нибудь меня во сне сожрут.
        - И этот - тоже дикий? - спросила Хельга, завороженно глядя на зверя.
        - Абсолютно. Они приходят иногда, когда и почему - не знаю. Словно их тянет ко мне. Хотя я подозреваю, что дело здесь не во мне вовсе…
        Последняя фраза прозвучала загадочно и странно. Книжник продолжал разглядывать чудовище. Он вдруг вспомнил, где видел этого мутанта. В клетке. В зверинце, что в крепости Ззаргов.
        - Вы и Ззаргам мутов поставляете? - спросил он.
        - Да. Потому они меня и не трогают.
        - Вы так и не сказали, откуда у вас этот дар? - снова поинтересовался Зигфрид.
        - Ах, дар… - Старик странно усмехнулся. - Что ж, расскажу. Нет здесь никакого секрета. - Давно, когда я был еще молод, со мной произошло нечто странное. Тогда я не знал еще, что именно было необычным в тот день. Да и теперь не знаю, если честно. Просто работал я тогда у маркитантов - курьером. Работа опасная - через несколько кварталов в одиночку шастать. Но я оставался совершенно бесправным, почти рабом. Так что, делать нечего - таскался взад-вперед с записками да свертками. Как-то возвращался я с такого задания, да по пути попалась стая рукокрылов. Смотрю - заприметили меня и выцеливают. Не иначе, думаю, мною решили полакомиться. Ну я в одну сторону, в другую - а спрятаться, как назло, негде. А от рукокрылов, когда они стаей, так просто не отделаешься, если в какую щель не забьешься. Ну я и дал деру. Бегу, значит, сломя голову, а стая - за мной. И главное, нападать не торопятся. Это же такие твари - терпеливые, расчетливые. Знают, что скоро сам устану да издохну. Вот и забежал я черт знает куда - в совершенно чужой, незнакомый район. Едва не угодил в один «гнойник», в другой - чуть не задел
какое-то ползучее Поле Смерти. Подумал еще: откуда здесь такая концентрация всякой дряни? Зато увидел в ближайших развалинах дыру, такой лаз небольшой под упавшей плитой перекрытия. Нырнул туда да дыру обломками привалил. И тут же от усталости отключился. И знаете - сон мне такой чудной приснился. Будто я цветок, а вокруг меня букашки всякие кружатся. И не для того, чтобы сожрать, кокон свить или еще какую мерзость учинить. Просто жужжат, садятся, и от этого как-то весело, хорошо и спокойно. Не поверите: единственный раз в жизни я был счастлив и смеялся во сне! М-да…
        Старик замолчал, задумался. И продолжил:
        - …А наутро открываю глаза, выглядываю - мать честная! Весь пустырь усижен этими самыми рукокрылами, аж в глазах черно. И сидят эдак неподвижно, и все в мою сторону смотрят. Просто жуть берет. Все, думаю, крышка. Не будешь ведь в этой щели до бесконечности сидеть: рукокрылы не сожрут - так с голодухи сдохнешь. А сдохнешь - так ведь все равно сожрут. И решил я вылезти наружу. Странно - просто страх пропал куда-то разом. Понял я, что ничего со мной не случится. Взял - да и вылез. И что вы думаете? Эта стая, которая должна была просто разорвать меня в клочья, просто поднялась в воздух - и стала кружить надо мной. Даже воронка из них эдакая образовалась. Я, конечно, обалдел. А тут один молодой рукокрыл спускается - и эдак запросто садится мне на плечо! Я чуть с ума не сошел от страха. Зато теперь он всегда со мной. Правда, Йохан?
        Из дальнего угла послышалось клацанье челюстей и ворчание. Услышав кличку, рукокрыл хлопнул здоровым крылом. А старик продолжил:
        - Уже позже, от разведчиков клана узнал, что ночь я провел в страшном месте. Было это свежее, только что покинутое лежбище одного мута. Настолько жуткого, что даже говорить про него считалось дурной приметой. И то, что я просто выжил, - само по себе чудо. А когда я стал замечать за собой все эти странности… В общем, ощутил я, что начал понимать низших, неразумных мутантов, чувствовать их темную душу. Ощутил, как тянутся ко мне свирепые звери. Даже полуразумные нео вроде как чувствовали во мне что-то эдакое - и не трогали меня. Наверное, потому я и выжил, когда маркитанты вышвырнули меня из клана, словно какого-то монстра. Правда, когда поняли, что я могу приносить прибыль, - позвали назад. Но я уже привык к свободе и одиночеству. А кроме этих способностей я обрел небывалое долголетие. Даже теперь, будучи древним стариком, я все еще бодр и подыхать не собираюсь.
        - А что это за монстр такой был - где вы так славно переночевали? - спросил Зигфрид.
        - Как же его звали… - Отшельник развел руками. - Вроде как «властелины» - ему поклоняются… Нет, забыл.
        - Бука? - тихо проговорил Книжник. Воин и девушка резко повернулись к нему. - Наверное, все подумали об одном и том же.
        - Точно! - обрадовался старик. - Бука - так его звали. Как я мог забыть? Имя-то такое простое. А вам-то он откуда известен? Неужто слышали про него что?
        - Да как вам сказать… - уклончиво произнес Книжник. - И что же вы знаете о нем?
        - Да не больше прочих, пожалуй, - старик пожал плечами. - Ну, главное - там, где пройдет Бука, - жди беды. Все напасти, какие можно встретить в городе, самые опасные ловушки, самые свирепые хищники - все это тянется за ним, липнет и ползет вслед, как привязанное.
        - Странные вещи вы рассказываете, - с сомнением сказал Книжник. - Откуда такие свойства у живого существа? Как хоть он выглядит, этот Бука?
        - Понятия не имею. И не знаю никого, кто видел бы его своими глазами. Да и как его увидишь, когда поблизости от него всегда мешанина Полей Смерти, «гнойников» и таких ловушек, о которых никто и не слыхивал, а рассказать не смог, потому как сгинул без следа. Куда уж там Буку искать - попал в такое место - беги или прячься. Потому что шансы на выживание падают до нуля. Я сам удивляюсь, как оттуда ноги унес…
        - А где оно находится, это место? - вкрадчиво спросил Зигфрид. Глаза его азартно сверкнули. Словно ему не терпелось поскорее познакомиться с неведомым чудовищем.
        - Я же говорю - нет такого отдельного места. Где он, Бука, прошел - там и вся эта дрянь за ним поползла. Вроде как след у него такой.
        - Получается, вышел на этот самый след - нашел и Буку? - с прищуром спросил вест.
        - Выходит, что так. Только долго ли пройдешь по такому следу, - усмехнулся старик. - Тут нарочно беды сторонишься, прячешься, а все равно не знаешь, когда сгинешь. А если уж самому в пасть смерти соваться…
        - А зачем он людей губит? - спросила Хельга. - Неужто питается ими?
        Старик рассмеялся:
        - Вряд ли ему нужны люди. Не думаю, что ему вообще кто-либо нужен.
        - Зачем же он тогда делает все это? Ловушки расставляет, Поля Смерти насылает, мутантов подманивает?
        - А кто сказал, что он делает это специально? Зачем ветер срывает крыши с домов, зачем под ногами хлюпают лужи? Думаю, это просто его свойство - притягивать к себе всякую чертовщину.
        - Да уж… - проговорил Книжник. - Странно, что у нас, в Кремле, про него ничего не слышали.
        - А может, и слышали. Да только те, кто про Буку знают, не любят говорить о нем. - Примета плохая. Разве что непослушных детей пугать.
        - И где же он обитает?
        - А везде. Бродит по городу да волочет за собой беду. Так что наткнуться на его след где угодно можно. Многие даже не понимают, что попали в места, где он проходил. Просто наткнулись на странную местность, где полно особо свирепых мутантов или еще чего необычного. Из таких мест принято бежать без оглядки, а не разбираться, что к чему. Не будешь искать его специально - и не найдешь никогда. - Впрочем, как я слышал, долгое время его след встречался на севере, у Кольца. Это не так уж далеко отсюда.
        - Интересно… - проговорил Книжник. Зигфрид лишь приподнял бровь. - Значит, все-таки у Кольца.
        - А зачем он вам? - спросил старик.
        - Долгая история… - вздохнул Книжник.
        - Ну и ладно, не хотите рассказывать - не надо. Только не стоит вам искать и тревожить его. Это все равно, что самим на себя несчастье накликать. Я вот случайно рядом оказался. И получил на всю жизнь отметину.
        - Но вы вроде обрели ценный дар…
        - Обманка это, а не дар. Потому что в довесок к нему получаешь одиночество и долгий, слишком долгий век…
        - Помолчали каждый о своем. Хельга - о судьбе странного Отшельника. Книжник - об удивительных вывертах судьбы. Зигфрид, с нетерпением, - о предстоящей «охоте» на монстра.
        - Интересное вышло совпадение - что мы повстречали вас, - сказал Книжник. - Именно тогда, когда так нужно узнать побольше про этого Буку.
        - Не верю я в совпадения, - сказал Отшельник. - Значит, судьба была повстречаться, раз так вышло. Что ни говори, а часть его сущности и ко мне прилепилась. Может, в этом все дело.
        - А я не люблю мистику, - скривился Книжник. Это была правда. Семинария приучила вникать в суть вещей и не верить суевериям. Но жизнь то и дело испытывала на прочность сухие научные выкладки наставников. Приходилось мириться и со «сверхъестественным». Как говорил отец Филарет, его любимый наставник, сверхъестественное - это всего лишь непознанное. До поры до времени.
        Книжник перевел взгляд на кресло, у которого развалилась туша отдыхающего медведеподобного мута. Преодолел страх, поднялся, подошел ближе. Мутант следил за ним одним открытым, неподвижным глазом. Семинарист протянул руку, поднял с кресла книгу. Тяжелая, как кирпич, объемная. Посмотрел на потрепанную, выцветшую обложку.
        Вздрогнул.
        Это был «Властелин Колец» Толкиена. Запрещенная в Кремле книга. Книга враждебного народа, несущая мысли, идеи, дух врага. Когда-то ее читали и здесь, в Москве. Это было еще до Последней Войны, которая изменила все, расколов мир сначала пополам, а следом - расколотив вдребезги на тысячи осколков. От содержания книги в памяти людей не осталось ничего. Если не считать названия этой сумасшедшей секты. Которая, впрочем, не имела к книге никакого отношения.
        - Читал? - глядя на него, поинтересовался старик.
        Семинарист помотал головой. Осторожно положил книгу на место.
        - Возьми, - предложил Отшельник. - Очень поучительная история. Особенно для тех, кто собирается одолеть зло.
        Некоторое время Книжник боролся с искушением. В жизни он преступал много правил, и еще одно нарушение не имело значения. А книгу прочитать хотелось. Хотелось до боли, до скрипа зубов. Казалось, там, на этих пожелтевших страницах, притаилась истина. Ответы на все вопросы, что мучили его долгие годы. На то и книги, чтобы давать ответы. Может ли книга, написанная «на той», враждебной стороне, нести истину?
        А может ли враг стать другом? Ответ рядом. Зигфрид, его лучший друг. Хельга, его первая любовь. Может, книга станет следующим шагом к примирению после двухсотлетней вражды?
        Поздно.
        - Нет, - твердо сказал Книжник. - Старые книги ничему не научили людей. Я напишу свою собственную историю.
        И бросил книгу обратно в кресло.
        - Ну что же, дерзай, - сказал Отшельник. - Кто-то в этом мире должен писать истории. Потому что наш мир таков, каким мы его узнаем из книг.
        Зигфрид решительно поднялся из-за стола. Захлопал крылом Йохан, угрожающе приподнялся мутант у кресла.
        - Спасибо за гостеприимство, - бледно улыбаясь, сказала Хельга.
        - Спасибо за информацию, - сухо добавил Зигфрид. - И за еду, конечно.
        - Я вас провожу, - засуетился старик. - Вдруг еще кто ко мне пожаловал. Не хотелось бы, чтобы у входа вас разорвали мои гости.
        Глава восьмая
        ДЖУНГЛИ
        Поначалу план Зигфрида оставался в силе: двигались вдоль Кольца на север. Если верить Отшельнику, самый свежий след легендарного монстра видели где-то там. Оставалось обнаружить признаки, которые можно было отнести к этому «следу».
        Зловещий Бука становился ключом ко всему, словно действительно собирал вокруг себя все беды. Где-то рядом кучкуются темные сектанты, у которых информация о Кольце и похищенная девчонка. Осталось лишь отыскать их и забрать свое любыми средствами - хитростью, внезапностью, кровью.
        Реальность оказалась жестче, чем можно было предположить. Прямо по пути стала заметна подозрительная активность. После короткой разведки Зигфрид сообщил тревожную новость.
        Впереди собиралась бесчисленная толпа нео.
        - Весь Новый Арбат перекрыт, - мрачно сказал он. - И посты-десятки - практически до самого Кремля. Я никогда еще не видел такой концентрации мутов.
        - Пойдем посмотрим! - потребовал Книжник. Не хотелось верить, что все настолько плохо. Но, подобравшись поближе, высунувшись из-за груды битого кирпича, он убедился сам.
        Нео было не просто много. Это было настоящее море - из грязных, всклокоченных шкур, перекошенных морд и дымных костров. И шумело оно как море. По-крайней мере так казалось Книжнику, никогда не видевшему настоящих морских просторов. Зигфрид был прав: Новый Арбат перекрыт полностью. Вслед за ним - и Воздвиженка - все плотно занято человекоподобными мутантами. Нео стояли, бродили, сидели, лежали, жрали, дрались, почесывались, совокуплялись - весь набор простых мутантских надобностей. Кое-где велась вялая муштра, десятники орали на рядовых, сотники - на десятников. Это могло бы показаться забавным, если не понимать, что скоро вся эта бесформенная масса ринется на кремлевские стены. И здесь хватит мяса, чтобы завалить немногочисленных защитников Кремля трупами, сделав бесполезным их воинское искусство.
        - Откуда их столько - внутри Кольца-то? - изумленно проговорил Книжник, поглядывая на это безобразно колышущееся «море» поверх арбалетного прицела. Это оружие казалось жалким и бессильным против такой массы врагов.
        - Хороший вопрос, - отозвался Зигфрид. - Но думаю, их всегда столько было - только разбросаны они были по территории. Просто никогда и никому не доводилось видеть два клана нео вместе. Да еще с самками и подростками вперемешку. Думаю, баб они вперед погонят - как мясо. Вполне в духе нео.
        - И как ты их только различаешь - где у них мужики, бабы? - недоуменно произнес Книжник. - По мне, так они все на одно лицо.
        - По накрашенным губам, - спокойно сказал Зигфрид, и парень не сразу понял, что друг шутит. - Видишь - сползаются со всех сторон. Думаю, по территории клич бросили вроде всеобщей мобилизации. Как соберутся - ударят.
        Книжник молча кивнул. И без того было ясно, что враждующие кланы Раргов и Ззаргов сплотятся перед лицом общего врага. И этим врагом был даже не Кремль.
        Голод. Крупные племена мутов уже должны были ощутить нехватку продовольствия внутри Кольца. А значит, нанесение решающего удара - лишь вопрос времени. И не слишком длительного.
        - Видишь био? - указал Зигфрид. - Мутам опять удалось приманить их на свою сторону. Нео не откажешь в покладистости.
        Действительно, в переулках, будто в ангарах, замерло три здоровенных боевых биоробота. Трудно было определить их класс - выглядели они довольно потрепанными. Где-то поблизости должна находиться и пристяжь - ремонтные био, сервы. Те, кто чинил бы весь этот биомеханический хлам.
        - Как же мы здесь пройдем? - растерянно спросила Хельга.
        - Никак, - отрезал Зигфрид. - В одиночку я, может, и попытался бы проскользнуть. Втроем нам ничего не светит.
        - Он замолчал. Казалось, эта пауза длится вечно.
        - Я вижу другой выход… - проговорил воин. - Мы пойдем на юг.
        - На юг?! - недоуменно повторила Хельга. - А смысл?..
        - Смысл простой, - сказал Зигфрид. Подмигнул друзьям. - Колечко на то и колечко, что идет-идет, да замыкается.
        - Ты хочешь сказать…
        - Да. Мы пройдем Садовым Кольцом - и выйдем к месту назначения с другой стороны.
        - Повисла пауза. Стали слышны отдаленные голоса нео, вопли командиров и заунывное «не надоело?» караульных десяток.
        - Это безумие, - тихо сказал Книжник. - Мы не осилим такой путь. Погибнем.
        - Здесь нас убьют сразу, - веско возразил Зигфрид. - Мой меч положит десяток мутов, может, даже и сотню. Но не тысячи. Но, скорее, нас убьют сразу. Количество врагов - как критическая масса в атомной бомбе: эффект усиливается мгновенно и многократно. Так что надо поторапливаться - до полнолуния, ты говоришь, трое суток…
        - Но как мы успеем - за трое суток?! - Семинарист едва не заорал и сдавленно понизил голос. - Это же… Это же Кольцо! Оно огромное!
        - Надо успеть! - отрезал Зигфрид. - Будет надо - пойдем в открытую.
        - Нас точно убьют, - простонал Книжник.
        - Не все так мрачно, - возразил воин. - По крайней мере нео нам теперь не угроза: они все сюда стягиваются. Выходит, вдоль Кольца их не будет. А дорога, сам знаешь, вдоль него почище. Вот и возьмем скорости…
        - Но где гарантия, что мы успеем отыскать след этого Буки? - проговорила Хельга. - Что не опоздаем, что Молнию не успеют…
        - Нет никаких гарантий! - рыкнул вест. - Это просто единственный шанс!
        - Тихо! - Книжник встрепенулся, повел арбалетом. - Слышите?
        Рядом, в куче мусора, что-то отчетливо шуршало. Пригляделись. В облачке пыли явственно сверкнул металл. Нога. Металлическая. Шарнирное колено, ржавый, помятый бок…
        - Сервы! - быстро сказал Зигфрид. - Уходить надо! Не ровен час, заметят - маякнут хозяину.
        Хозяином в данном случае был один из боевых роботов, для которого служебные машины добывали биотопливо. А если конкретнее - живую и мертвую биологическую субстанцию. Можно даже гниющую, разложившуюся до какой угодно степени - машинам и их голодным биореакторам не до гастрономических изысков.
        Медленно, ползком, стали сдавать назад. Когда уже казалось, что опасность миновала, перед глазами взметнулась пыль - и в оседающем облаке проявился неприятно знакомый силуэт.
        - Вот проклятие! - выдохнул Зигфрид. Потянулся к мечу.
        Обычно эти «тазы на ножках» были куда менее агрессивны, даже благоразумно-трусоваты. А этот явно не испытывал комплексов по поводу агрессивности добычи. И все, что меньше него по размеру, рассматривал как потенциальное биотопливо. Возможно, перемкнуло что-то в дряхлых мозгах, трое двуногих и двуруких вызвали у него одну-единственную реакцию - здоровый аппетит. Да еще - желание выслужиться перед хозяином.
        Клацая затупившимися от времени победитовыми жвалами, серв бросился вперед. Для него все было просто: хватай, убивай, тащи хозяину. Для нападения на ходячую еду нет даже надобности в оружии: длинных сегментарных ног хватает, чтобы догнать и зацепить жертву, мощных жвал-плоскогубцев - чтобы крошить кости. По пути можно и себе отхватить кусок-другой, забросить в бункер энергии ради. Робот примерился для смертельного броска, качнулся из стороны в сторону на тонких ногах.
        И вдруг замер. А через секунду просто рухнул на подломившихся конечностях безо всяких видимых причин. Причина стала заметна чуть позже: из щели между разошедшимися от времени броневыми листами в плоском лбу торчало основание арбалетного болта. Похоже, железный штырь пронзил крохотный, упрощенный мозг точно по центру, раздробив нервные связи полушарий.
        Выстрел был, безусловно, удачный. Никогда еще Книжнику не доводилось подстрелить био, да еще с одного болта. Впору зарубку на арбалете делать. А потому он мигом повернулся к воину и выкрикнул, довольно скалясь:
        - Как я его, а?!
        К своему удивлению, в лице Зигфрида он не нашел понимания. Внимание воина занимало нечто иное. То, что находилось где-то за спиной парня. Судя по взгляду - большое, судя по напрягшимся мышцам - опасное. Очень не хотелось оборачиваться.
        Но пришлось. Обернувшись, Книжник застыл в ужасе. Возвышаясь огромной грудой ржавого железа, за кособокой стеной замер бронированный «тираннозавр», биоробот поддержки класса «Рекс». Может, в бою он и годился лишь для вспомогательных функций - охранять с флангов и с тыла тяжелые боевые машины. Но для расправы над жалкой троицей беззащитных людей его было более чем достаточно.
        Робот повел башкой, отмечая цели. Книжнику показалось даже, что он видит, как крутятся, фокусируясь, линзы глаз-объективов. Пригнул тяжелую башку, напоминавшую гигантские гидравлические кусачки, - и двинул вперед. Прямо сквозь кирпичную стену. Кладка осыпалась пыльной трухой, робот навис над оторопевшими людьми.
        За «пристяжь» обиделся, - мелькнуло в голове Книжника.
        В следующую секунду друзья бросились врассыпную. Обычно такая тактика срабатывает против хищника, который на миг «зависает», прикидывая, за кем бросится в первую очередь. Мозг био работает иначе. Как машина - быстро, четко, рационально. Его мозг и есть биологическая машина - никаких эмоций, диких инстинктов. Одни тактические схемы. И одна из схем гласит: из всех потенциальных жертв следует выбирать самую тихоходную.
        Жертвой этой логики стал Книжник. Он бросился, спотыкаясь, прочь, нырнул в проулок, надеясь, что здоровенная туша просто не протиснется следом. «Рекс» и не думал протискиваться. Он пер напролом. Трухлявый кирпич подыгрывал ему, лопаясь и разлетаясь в мелкую крошку. Чувствуя за спиной громадного железного хищника, Книжник и не думал повторять фокус с арбалетом. Тут и гранатометом вряд ли обойдешься. Оставалось надеяться на какую-нибудь узкую дыру, в которой не достанет чудовищная железная пасть.
        Показалось, что черный провал перед глазами и есть такая спасительная дыра. И только летя вниз, Книжник с ужасом осознал, что сам прыгнул в нору какого-то подземного монстра.
        За спиной дрожала земля, на спину сыпались пыльные комья: био педантично раскидывал обломки, в стремлении дотянуться до добычи. Закон жизни любого существа, живого ли, биомеханического ли, - следует, как минимум, оправдать энергетические затраты на погоню. А потому пощады ждать не стоило.
        А там, впереди, во мраке, уже что-то шевелилось и мерзко шипело, обдавая лицо теплым зловонным ветерком.
        - Твою мать!!! - впадая в панику, заорал Книжник. Трудно было оставаться холодным и рассудительным в такой обстановке: он висел вниз головой в норе какой-то твари, готовой отгрызть ему голову, в то время как за спиной вознамерились полакомиться всем остальным. Спасибо урокам веста: руки сами собой подтягивали и проталкивали вперед арбалет, суетливо взводили тетиву. И когда это нечто полезло из темных глубин, он вдавил спусковую скобу.
        Чудовищный рев ударил прямо в лицо. Вторя ему, заорал сам Книжник. Он кричал, чтобы прогнать свой собственный страх, а руки сами собой судорожно взводили тетиву и отправляли новый болт в темноту. Еще. И еще один…
        Био продолжал методично разрывать нору, в уверенности, что жертва уже никуда не денется. Наверняка встроенная база данных подсказала, что, раз есть нора - есть и ее обитатели. Так что, помимо Книжника, прожорливый био рассчитывал на дополнительную закуску.
        Но на этот раз робот сам стал жертвой прямолинейной программной схемы. Увлеченный наиболее доступной, как ему казалось, добычей, он упустил из виду остальных двуногих. Один из которых уже настиг железного монстра, увернулся от опасно колышущегося хвоста-балансира - и с ходу воткнул в железное брюхо длинный острый меч.
        Клинок вошел в металл, как в масло. С первого взгляда можно было понять, что меч не просто острый. По его раскалившемуся вдруг клинку стало видно: это металл с необычными свойствами. Так оно и было: мечи вестов издавна закалялись в редкой разновидности Полей Смерти, обретая немыслимую остроту и свойство легко рубить все, включая металл. Оттого и хранился меч в особых экранирующих ножнах, откуда без надобности Зигфрид предпочитал его не извлекать.
        Следуя движению крепкой руки, меч со скрежетом пропорол железное брюхо. Эффект был сильным. Брюхо развернулось рваными металлическими лепестками, изнутри, будто живые потроха, вывалились лианы грязных шлангов, в которых все еще что-то текло и пульсировало. Из разрывов гидравлики брызнула под давлением темная жидкость. И финальным аккордом хлынула из биореактора зловонная жижа переваренной органики.
        Робот поднял голову, удивленно огляделся, клацнул челюстями, попытался дотянуться короткими передними манипуляторами до разрыва. Раззявил пасть, будто собираясь прорычать напоследок. Рыка не получилось. В следующую секунду био потерял равновесие и с грохотом повалился на бок.
        Зигфрид неторопливо подошел к дыре, любезно разрытой «Рексом», присел рядышком и спокойно поинтересовался:
        - Ну как там?
        - Курорт! - глухо донеслось из-под земли. - Что за идиотские вопросы? Вытаскивай меня отсюда!
        Это оказалось не так просто. Книжник провалился достаточно глубоко и притом - лицом вниз. Пятиться из такого положения вверх было, мягко говоря, несподручно. Рядом с воином возникла Хельга. Не задумываясь, девушка нырнула вслед за парнем, и Зигфрид едва успел поймать ее за тонкие щиколотки.
        - Молодежь… - ворчал он, с трудом удерживая дергающиеся ноги девушки. - Совсем головой не думают! Эй, хватай его за ноги! Есть? Ну, я тяну!
        Через минуту все трое, тяжело дыша, сидели на поверхности рядом с тушей поверженного био. Конечности робота все еще совершали короткие рефлекторные движения, и смотреть на это было неприятно.
        Но долго рассиживаться Зигфрид друзьям не дал.
        - Уходим! - резко подымаясь, скомандовал он. Поправил револьверы на бедрах, меч в заплечных ножнах, компактный рюкзак.
        Остальные осмотрели собственные нехитрые пожитки. Книжник все еще не мог поверить, что сумел сохранить арбалет, несмотря на непреодолимое желание швырнуть его в этого монстра из темноты. Которого он так и не увидел. На счастье, наверное.
        Не вдаваясь в долгие разговоры, друзья отправились прочь быстрым шагом, то и дело переходящим в бег. Самое время: издалека на шум уже потянулись нео. Пока муты сообразят, что к чему, нужно было уйти на приличное расстояние.
        На этот раз удалось.
        Зигфрид с ходу задал столь высокий темп, что через некоторое время Книжник понял: сейчас он рухнет и больше не встанет. Чуть лучше держалась Хельга, но и ей было непросто.
        Наконец, воин сжалился, объявив привал.
        Они пробежали приличное расстояние на юг по знакомой уже территории, держа Садовое Кольцо по правую руку. Мимо снова проползло мрачное здание клановой крепости Ззаргов. Двигались, держась центра улиц, практически по открытой местности, не таясь, принеся безопасность в жертву скорости. На счастье, до сих пор не встретилось на пути ни врагов, ни опасных хищников. Но не было гарантий, что так будет продолжаться долго. Впереди уже маячили мрачные заросли, именуемые с чьей-то легкой руки «джунглями». Джунгли тянулись со стороны Хамовников, перерубленные безжалостным к любым формам жизни Садовым Кольцом.
        Книжник огляделся. Знакомые места. Где-то неподалеку Ружейный переулок. Именно здесь они пересекали смертоносное Кольцо вместе с Зигом и Лого. Тогда шам был еще самим собой, не влившись в противоестественный симбиоз с холодной машиной.[10 - Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        - Мы долго не протянем в таком темпе, Зиг! - задыхаясь, сообщил Книжник.
        - Вижу, - сказал Зигфрид. В голосе его слышалась озабоченность. - Я как-то не подумал о том, что вы не столь сильны и выносливы, как я. Но если начнем отдыхать после каждой сотни шагов, нам никак не успеть.
        - Что же делать?
        - Вам нужен допинг.
        - О чем вы, Зигфрид? - настороженно спросила Хельга.
        - Уж не хочешь ли ты предложить нам «капсулу смерти»?! - добавил Книжник. - Я знаю, ты припас пару штук у себя.
        «Капсула смерти» была разработкой противника времен Последней Войны. Название этой штуки подчеркивало самую суть: прием «снадобья» грозил гибелью. Правда, на какое-то время дарил необычайные для простого смертного возможности: в разы повышал силу, выносливость, остроту чувств и психологическую устойчивость. Зигфриду, вынужденно принявшему капсулу, удалось выжить. Но в этом не было его заслуги - убийственное воздействие Поля Смерти, наложившись на эффект капсулы, приостановило необратимые процессы в организме. Правда, теперь и человеком назвать его можно лишь с большой натяжкой.
        - Если я и предложу подобное, то не в этом случае, - серьезно ответил Зигфрид. - Я хотел бы спасти девчонку. Но она не стоит жизней моих друзей. Друзья в нашем мире - поценнее золота и оружия. Они даже ценнее детей. Потому что дети рождаются новые, растут себе, как сорная трава. А новых друзей не бывает. Они посланы нам богами. Можешь мне поверить, я знаю, о чем говорю.
        Книжник не спорил. Трудно спорить с человеком, потерявшим своих боевых друзей, всех до единого. И если такой человек называет тебя своим другом - это дорогого стоит.
        - Так что я не о «капсуле», - продолжил Зигфрид. - Впереди джунгли. Там много чего есть. Я знаю кое-что, что поможет.
        Книжник поежился. Кремлевские редко добирались до этих зарослей. Но те, кому довелось вернуться, рассказывали странные вещи. Доподлинно было известно, что в Последнюю Войну в том районе упала бомба. То ли с химической, то ли с биологической начинкой - уже неважно. Да только люди там вымерли мгновенно - все местные жители вместе с танковой бригадой, державшей оборону на этом участке. Что происходило следующую сотню лет - неизвестно. Выжившим в ядерную зиму было не до краеведения. Ну а потом в тех местах наткнулись на буйные заросли, кишащие какой-то особой жизнью, имевшей мало отношения к более известным и распространенным мутациям. Это, собственно, все, о чем рассказывали в Семинарии. И сейчас парню совсем не улыбалось стать первопроходцем какой-то жуткой чащобы. То есть в другое время, в спокойной обстановке, при достаточной научной и вооруженной поддержке…
        - Джунгли? - растерянно проговорил Книжник. - А может, нам просто срезать путь, а? Пройдем по хорде, прямо через кварталы…
        - То есть ты считаешь себя самым умным, так? - Зигфрид досадливо покачал головой. - А я, значит, не подумал об этом?
        - Я такого не говорил, но…
        - Значит, так, - размеренно заговорил воин. - Мы движемся по большому кругу, вдоль Садового Кольца, по одной-единственной причине: так быстрее. И, если хочешь - безопаснее при таком темпе. В кварталах мы то и дело будем натыкаться на мутов, ловушки да отсиживаться часами в засадах.
        - Да я и не спорю, - хмуро отозвался Книжник. - Через джунгли, так через джунгли.
        Заросли начинались резко - будто кто-то нарочно очертил границу этой неправдоподобно густой зелени. Хотя слово «зелень» не слишком применимо к этой растительности, так как больше здесь присутствовало синевато-фиолетовых оттенков. Из переплетения ветвей и листвы торчали едва различимые параллелепипеды домов, плотно увитые ползучими растениями. На крышах, как на вершинах холмов, раскинулись развесистые кроны. В этой своей части город был полностью поглощен лесом, став его частью, основой для корней. Как древние индейские пирамиды, погребенные под зарослями сельвы. Заросли были настолько густы, что, казалось, между стволами просто невозможно протиснуться.
        Ближайшие деревья, словно почуяв людей, потянулись к ним побегами. Стало жутковато. Книжник переглянулся с Хельгой. Дальнейший путь казался невозможным. Но Зигфрида эта живая стена ничуть не смущала.
        - Держитесь рядом, как можно ближе. Растений не касайтесь - опасно.
        Словно в подтверждение этих слов взглядам предстала такая картина. В стороне проносилась стая мелких крылатых мутантов. Очевидно, твари знали об опасности зарослей и не особо приближались к ним. Но, как оказалось, этого расстояния было мало: из растительной гущи выстрелил ворох длинных тонких нитей. И тут же отдернулся назад, утянув с собой большую часть крылатых существ. Пара уцелевших особей в испуге отпрянула в сторону, огласив округу мерзкими воплями.
        Книжник побледнел, проводил мутов взглядом. Уставился в гущу бесформенных листьев, поинтересовался:
        - А с нами не будет так же?
        - Не должно, - ответил Зигфрид. - Я бывал в этих местах. Как видишь, до сих пор жив. Здесь обитают наши союзники.
        - Наши? - недоуменно повторил Книжник.
        - Союзники вестов, - поправился Зигфрид. - Надеюсь, они помогут нам пройти через заросли.
        - Кто же там может жить? - с сомнением произнесла Хельга.
        - Увидишь, - пообещал Зигфрид.
        Трудно было представить, как вообще можно подступиться к этой шевелящейся растительной мешанине. Зигфрид не стал пространно инструктировать спутников. Просто сделал шаг навстречу копошащейся массе. Тут же к нему потянулись ветви. По зеленой стене пробежала волна, из живой гущи вынырнули длинные тонкие побеги, заструились, скручиваясь по мертвому асфальту, угрожающе приподнялись, как змеи перед броском.
        Воин неторопливо вынул из ножен меч. Протянул вперед. Побеги взвились на уровень головы, коснулись металла, определенно стремясь обвить его и перекинуться на руку. Но вдруг отпрянули, сжались, попятились назад.
        - За мной! - приказал вест. Двинулся дальше, все увереннее, совершая плавные движения мечом - будто раздвигая ветви. «Будто» - оттого, что меч так ни разу и не коснулся растений. Они словно чувствовали чужеродный металл и тех, кто владел им. Живая масса расступалась, образуя перед путниками подобие узкой тропы.
        Как завороженные, Хельга и Книжник шагнули в тень огромных деревьев. Через несколько шагов стало еще темнее. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять: лес-мутант восстанавливал свою целостность. Ветви сомкнулись за спиной, стирая следы человека.
        Джунгли проглотили их.
        Это был новый мир. Совершенно не похожий на привычную с детства среду, порожденную войной и техногенными катастрофами. Словно существовал он вопреки окружавшей его действительности. Даже дышалось здесь по-другому: воздух был густой, наполненный волнующими запахами, пьянящий избытком кислорода и каких-то слегка дурманящих веществ.
        Через несколько шагов оказалось, что плотная, агрессивная живая стена скрывала внутренний простор, в котором не было нужды прокладывать путь мечом. Впрочем, воин и не думал прятать меч в ножны. Наверное, здесь хватало и других опасностей.
        Привыкнув к тенистому лесному полумраку, Книжник стал различать детали. И поразился, не обнаружив практически ничего знакомого. Здесь не было привычного городского пейзажа. Большая часть зданий попросту рассыпалась под напором прущих из земли чудовищных древесных стволов. Часть домов была разорвана на куски мощными лианами и кустарниками, часть - будто высосана впившимся в стены плющом и лишайниками.
        Но главное - ни асфальта, ни камня под ногами. Сплошной плотный ковер из мягкого мха и травы. Было немного не по себе от пульсирующей, дышащей поверхности. Но вместе с тем охватывало волнение от причастности к чему-то новому, неведомому еще ни одному кремлевскому. В глазах Хельги Книжник увидел тот же восторг.
        Что же, было чем восхищаться. Это выглядело настоящим торжеством жизни - но жизни странной, угрюмой и агрессивной. И что было яснее ясного - здесь не было места человеку.
        Зигфрид замедлил шаг, огляделся и направился к мощному стволу, впившемуся в землю мешаниной толстых, бугристых корней. Меж корней этих торчали остатки древней стены, сплошь покрытые лишайником, и раздавленный остов автоцистерны, словно нанизанный на одно из корневых ответвлений. Но удивляло не это, а огромное дупло на уровне метров двух над поверхностью. Там, в глубине этого провала, что-то мерцало бледным зеленоватым светом.
        - Здесь подождем, - сказал Зигфрид, внимательно обводя взглядом пространство. - Эй, ты что делаешь?
        - Да вот присесть хотел, - отозвался Книжник, поглядывая на мощный корень, выступавший из мха.
        - Лучше постой, если не хочешь без задницы остаться, - посоветовал вест. - Кто его знает, что там, под корешком, прячется.
        - А чего мы ждем? - поинтересовалась Хельга. Одернула подол платья: какие-то гибкие побеги присосались к нему белесыми щупальцами.
        - Не «чего», а «кого», - пояснил Зигфрид. - Это у них называется Древо Встреч. Считается, что здесь безопасно.
        - А присесть, значит, нельзя, - проворчал Книжник. - Ничего себе - безопасно! Где они, эти твои союзники?
        - Где угодно, - спокойно сказал Зигфрид. - Это их территория, их правила. Они появятся, когда сочтут нужным.
        - Скорей бы уж сочли, - проворчал Книжник, поглядывая на корень. Сейчас тот казался ему удобнее кресла. - У меня уже ноги отваливаются.
        - Значит, нужно отдохнуть.
        - Вот и я говорю!.. - отозвался Книжник и осекся. - Стойте, а кто это сказал?
        Голос и вправду был незнакомый. Все трое принялись озираться, но ничего необычного не увидели - все те же деревья, кусты да лианы вокруг.
        - Эй, кто это там, выходи! - позвал Зигфрид. - Я из Бункера, сын народа вестов! Я друг! И те, кто со мной, - тоже друзья.
        - Спрячь оружие, - потребовал голос.
        - Да, конечно… - спохватился Зигфрид. - Вы же не переносите железа…
        Меч отправился в ножны. И тут же вокруг, словно из-под земли, стали возникать бесшумные темные фигуры. Они приближались странными, вкрадчивыми движениями, пока неясные силуэты не оформились в человеческие. Впрочем, при более близком рассмотрении стало понятно: это все же не люди. По крайней мере не совсем люди.
        Во-первых, кожа. Была она какого-то грязно-зеленого оттенка, будто содержала в себе растительный хлорофилл. Незнакомцы были практически голые, если не считать одеждой растрепанные клочья мха по всему телу.
        Во-вторых, волосы. Были они длинные и больше всего походили на тонкие побеги плюща. По их длине были разбросаны даже крохотные листья и то ли почки, то ли цветки. В это трудно было поверить, пока в глаза не бросилось самое поразительное.
        За каждым из них вились длинные плотные стебли. Присмотревшись, можно было понять, что гибкие лианы выходили из тел у основания позвоночника и, извиваясь, исчезали в зарослях. За передвигавшимися людьми леса странные «лианы» следовали легко и быстро, как электрические кабели, питающие роботов.
        Будто эти люди (если они все еще оставались людьми) были плодами на странных зеленых побегах.
        Зигфрид вышел вперед, демонстрируя ладони, оставшиеся без оружия. Книжник с Хельгой продолжали завороженно наблюдать за тихим кружением незнакомцев.
        - Люди леса, мы пришли за помощью, - спокойно сказал Зигфрид.
        - Продолжай, человек машины, - предложил один из незнакомцев, вкрадчивым зигзагом приближаясь к группе. Теперь стало видно, что он вооружен. Впрочем, как и все остальные представители этого странного народа. В руках у каждого было нечто, напоминавшее длинное тонкое копье. «Нечто» - потому что еще не доводилось видеть копья, извивающиеся в руках обладателей. Выглядело это одновременно мерзко и пугающе.
        - Мы помогли вам однажды и ничего не просили взамен, - говорил между тем Зигфрид. - Сейчас мы тоже просим немного: проведите нас через свой Мир как можно быстрее. И дайте немного своего «эликсира»…
        - Я не помню тебя, чужак, - сказал один из тех, кого вест назвал «людьми леса». Присел на корточки, задумался. - Наверное, это было очень давно, при прошлом поколении моего народа.
        - Вашим лидером тогда был Кайман.
        - Хм… Кайман давно уже стал травой.
        - А как тебя звать?
        - Я Шип.
        - Я Зиг.
        Кайман задумался ненадолго. Затем поднялся и махнул копьем:
        - Пойдем, Зиг. Решим, чем ты будешь полезен роду. Группа двинулась вслед за странными жителями джунглей. Удивительно - заросли сами расступались перед этими мутами. Видимо, у тех имелась чистая тропа в любом направлении.
        - Почему он сказал, что будешь полезен только ты один? - нагнав Зигфрида, тихо спросил Книжник.
        - Ты наблюдательный, - усмехнулся воин. - Потому что имя есть только у лидера рода. И разум у них один, вроде как коллективный.
        - Их род - это вроде клана?
        - Отчасти. Это группа, что растет из одного корня.
        - Ты… Ты про эти… лианы?
        - Да, про побеги. Люди леса - интересный народ. Более странных человекоподобных мутантов я и не видел. Они же наполовину растения.
        - Невероятно…
        - Согласен. Они никогда не покидают джунглей. Даже если хотели бы - им не выжить за опушкой леса.
        - Из-за побегов?
        - Похоже на то. Даже ареал жизни одного отдельного рода зависит от длины этого «поводка». Так что разные роды из удаленных участков джунглей просто, по определению, не могут пересечься.
        - Действительно, как растения.
        - Кстати, если что - я для них тоже лидер рода. Так что я один говорить буду, а вы с Хельгой молчите.
        - То есть мы как бы растем из одного корня?
        - В точку.
        - Глупо. Но символично, - Книжник задумался. - Он сказал, что ты был здесь еще при предыдущем поколении. Как давно это было?
        - Три года назад, - ответил Зигфрид. Заметив удивленный взгляд семинариста, пояснил: - Они очень мало живут. В десять лет от роду человек леса уже глубокий старик. Умирает один - следом, в течение месяца-двух, - и остальные члены рода. Редко когда кто-то из одной поросли переживет свой род на год-другой. Такие, говорят, становятся отшельниками и колдунами…
        - Как же так? - потрясенно произнес Книжник. - Выходит, я прожил уже почти две «лесных» жизни…
        - Плата за отличное здоровье и полноту жизни, - сказал Зигфрид. - Я тоже поразился, когда узнал все это. Но сами они легко относятся к жизни и смерти. Даже жалеют нас, «людей машины», думают, что мы страдаем от долгого и бессмысленного существования, полного страданий. При этом, как ни странно, очень интересуются тем, что творится за границей Джунглей. Забавно, да?
        - С ума сойти…
        Они вышли на небольшую полянку, куда сквозь кроны деревьев пробивались редкие солнечные лучи. Сверкали росинки на листьях, дышали свежестью травы. Здесь было так красиво и спокойно, что Книжник оторопел, замерев на месте. Тут же подошла Хельга и взяла его за руку. Что ни говори, а в чем-то они были с ней похожи. В этот момент хотелось плюнуть на все и остаться здесь навсегда. Можно даже стать человеком леса. Хоть десять лет, но провести среди жизни, свежести, радости…
        - Старик, не расслабляйся, - тихонько сказал Зигфрид, поигрывая травинкой в зубах. - Вижу, ты уже местного дурмана нанюхался. Главное - не засни тут. Можно и не проснуться.
        - Воин опустился прямо на упругий мох, всем своим видом выражая расслабленность. Книжник и Хельга последовали его примеру. Напротив собрались члены рода. Было заметно, как хвосты-лианы, медленно извиваясь, втягиваются в какой-то провал, окруженный потертым лишайником. Как шнур в глубину пылесоса.
        Лидер рода снова сидел на корточках, разглядывая Зигфрида. Странное копье в его руках медленно завивалось «штопором».
        - Чего нового там, в Мире машин? - спросил он.
        - Да все то же, - равнодушно ответил Зигфрид. - Мутанты, радиация, война. Мутанты убивают мутантов. Люди убивают людей. А потом все вместе убивают друг друга. Это только у вас тишь да благодать. Никакая дрянь к вам не сунется…
        - Ты совсем не знаешь нашей жизни, - с сожалением сказал Шип. - У нас все очень непросто. А ты не знаешь, что случилось с Кольцом?
        - А что с ним? - На лице веста не дрогнул ни один мускул.
        - Что-то происходит с Кольцом, - сказал мут. - Нас будто отрезало от основного массива. Раньше можно было пройти из Малого леса в Большой. Сейчас нельзя. Много деревьев по краям погибло. Мы чувствуем, что это плохо. Очень плохо.
        - Да уж, хорошего мало, - согласился Зигфрид. - Сами думаем, что с Кольцом делать. Оттого и спешим…
        - Я придумал, как вы можете нам помочь, - неожиданно сказал Шип.
        Это было невероятно. Выглядело безумием, но было прямо здесь, перед глазами.
        Дети. С десяток зеленоватых младенцев лежали в кружок посреди воронки из мягкого мха. Нет, они не лежали - они росли на тонких стеблях, в которых пульсировала густая темно-зеленая жидкость.
        - Что это?! - завороженно проговорила Хельга. Она то протягивала к младенцам руки, то отдергивала. Материнский инстинкт боролся в ней со страхом и брезгливостью.
        - Молодой род, - пояснил Шип, равнодушно глядя на детей. - На днях родился.
        Книжник никак не мог понять, как же такое может быть. До сих пор он видел только местных мужчин. И знал, что те вроде как намертво соединены с землей джунглей. И вот, оказывается, новорожденные тоже слиты воедино с «общими корнями» рода. Кто же их тогда рождает? Земля-матушка, что ли? О механизме размножения этого странного народа думать не хотелось - просто голова шла кругом.
        Неожиданно по краю поляны прошла… женщина! Самая настоящая, красивая, изумительных форм, даром что такая же зеленоватая и привязанная к земле гибкой лианой. Следом прошла еще одна, не менее совершенная… У парня помутилось в глазах. В чувство его привел ощутимый толчок локтем в бок. Надо же, Хельга вроде как ревнует!
        Появление особы противоположного пола, впрочем, не убавило вопросов. Скорее, наоборот…
        - И чего же вы от нас хотите? - спросил Зигфрид, с интересом, но без лишних эмоций разглядывая младенцев.
        Шип переглянулся с соплеменниками. Внимательно поглядел на путников. Дублируя этот взгляд, на пришельцев молча пялились остальные члены рода. И сказал:
        - Мы хотим, чтобы вы убили их. Прямо сейчас.
        Наступила тишина. Лишь слышно было, как жужжат вокруг какие-то насекомые. Ответ Зигфрида не блистал оригинальностью:
        - Но за что?!
        - Так нужно, - терпеливо пояснил Шип. - Это чужой род. Враждебный. Даже если бы мы нашли этих подкидышей раньше, у нас бы навсегда сохранилась вражда. Они - на нашей территории. Но после того, что случилось с Кольцом, у нас нет выбора. Живительные вещества в почве скудеют. Они просто перестали поступать с той стороны, из большого массива. Единственный переход закрылся. Так что двум родам на нашем участке не выжить. Убейте их.
        - А что же вы сами? - Зигфрид говорил спокойно. Он с интересом разглядывал собеседника, словно изучал незнакомое животное.
        - Боимся, что духи обидятся, - признался Шип. - А вы чужаки - вам нет до этого дела. Уничтожьте этот род, а мы вам эликсир дадим и через лес проводим самой короткой дорогой.
        - Заманчивое предложение… - начал было вест.
        Но Хельга оборвала его:
        - Но это же дети! Да и какое вам до них дело - они ж на короткой «пуповине» - им не дотянуться до вас! Что они вам сделают? Сколько этих самых «веществ» они смогут потребить?!
        - Достаточно, чтобы убить все живое в округе, - серьезно сказал лидер рода. - Когда род растет - вокруг на сто шагов трава желтеет, деревья высыхают.
        - Забавно, у нас с детьми тоже так, - заметил Зигфрид.
        - Что вы несете, Зиг?! - ахнула Хельга.
        - Я пошутил, - сказал Зигфрид. - Нервы.
        - Так вы поможете нам? - повторил мут.
        Зигфрид не ответил. Он молча смотрел на детей.
        Словно почувствовав его взгляд, один из малышей заплакал. Совсем как простой человеческий младенец.
        - Но ведь можно что-то придумать?! - с болью в голосе проговорила Хельга.
        Зигфрид некоторое время наблюдал за младенцами, потом сказал мрачно:
        - Не смогу я убить их. Рука не подымется.
        - Тогда мы не станем помогать вам, - бесцветно сказал Шип. - Нам нужно думать о собственном выживании.
        - Погоди! - Зигфрид отошел назад. Уставился себе под ноги. Было видно, как дергается жилка на его скуле. - А если мы пообещаем, что через три-четыре дня Кольцо вновь начнет пропускать людей и эти ваши… живительные вещества? Что все станет как прежде? Вы поможете нам?
        Шип задумался. Сказал наконец:
        - Если вы лжете - мы напрасно потеряем силы и часть запаса целебного эликсира, который делают лишь по ту сторону Кольца. Если вы говорите правду - наша помощь вам обернется помощью нам самим в объединении территорий. И детей не придется убивать. Но мы - всего лишь смертные. Верить вам или нет - не имеет значения.
        - А что имеет? - спросил Зигфрид.
        Лидер быстро встал на ноги, и следом поднялся весь род. Оглядел своих, перевел взгляд на гостей и сказал торжественно:
        - Если не знаешь, что делать, только одно имеет значение. Оракул.
        Пока продирались сквозь вязкие заросли, Книжник считал визит к местному Оракулу бездарной потерей времени, каждая минута которого приближала беду. Группа как раз вышла на обширную поляну вслед за воинами рода. Но, представ перед тем, кого местные считали своим Оракулом, друзья впали в ступор.
        Посреди поляны возвышались руины какого-то здания, плотно покрытые вьющимися растениями. А из самого центра, на высоту добрых десяти метров, торчал знакомый до боли силуэт.
        Вспомогательный биоробот типа «Рекс».
        Это было похоже на жуткое дежавю. Книжник с трудом подавил желание бежать. И только переведя дух, заметил, что с био что-то не так. Приглядевшись как следует, понял: не было типичной для древних машин ни ржавчины, ни металлического отблеска в местах соприкосновения трущихся частей, ни характерных масляных подтеков.
        Металл отсутствовал в принципе. Поверхность корпуса, злобная зубастая морда - все было из дерева. Это казалось невероятным. Можно было даже подумать, что перед ними просто грубая статуя из потемневшей древесины. Ну мало ли что придет в голову жителям диких московских джунглей.
        Но нет: глаза-объективы светились мертвенным багровым огнем, голова медленно поворачивалась, двигалась огромная челюсть. Но и челюсть, и длинное туловище, и мощные ноги - все было деревянное.
        - Ущипните меня… - пробормотал парень.
        - Да, неожиданно, - разглядывая деревянного монстра, ровно сказал Зигфрид. - Сэкономили на металлопрокате.
        А между тем био заметил чужаков. И, заскрипев деревянными суставами, стал медленно кренить корпус в их сторону - пока огромная башка не оказалась наравне с оторопевшими людьми. Теперь стали заметны трещины и сучья, покрывавшие корпус, грубые стыки секций. Неведомые умельцы, похоже, изрядно потрудились, перемещая начинку боевого робота в деревянный футляр. Тут же вспомнилось: ведь местные вроде как не выносят металла. Ни в каком виде. Что и говорить, была в этом какая-то темная символичность.
        Но, глядя в огромные, пугающие глаза-объективы, все понимали: этому чудовищу нет надобности в боевой броне, чтобы откусить людям головы корявыми деревянными зубьями или раздавить ногами из мощных бревен. Машина и в этом виде продолжала выполнять заложенную конструкторами функцию.
        Она устрашала. Вызывала из темных глубин души дремучие инстинкты: бежать, спасаться, прятаться.
        Голова медленно переместилась от Хельги, минуя Зигфрида, к Книжнику. Все это сопровождалось отвратительным скрипом. Вслед за башкой волочились гроздья лиан, впившихся в рассохшееся дерево, напоминая неряшливую зеленую бороду. Видимо удовлетворившись осмотром, чудище так же неторопливо, со скрипом выпрямилось. И снова приняло величественную позу в тени гигантского дерева.
        Рядом бесшумно возник лидер рода.
        - Оракул согласен, - с почтением произнес он.
        - То есть вопрос решился в нашу пользу, - констатировал Зигфрид.
        - Оракул не против того, чтобы мы помогли вам, - кивнул Шип. - Но вы должны как можно скорее покинуть джунгли.
        - О, это мы с радостью! - оскалился вест.
        - Но как вы поняли, что решил Оракул? - поинтересовался Книжник.
        Глава рода, проигнорировав парня, ответил, обращаясь к Зигфриду:
        - Он не убил вас. Хороший знак.
        - Это нужно пить? - с сомнением произнес Книжник.
        В руках его была чаша из половинки какого-то плода. Меж тонких прочных стенок плескалась густая темная жидкость. Она странно пахла и в глубине то и дело вспыхивала мелкими искорками. Сосуд он принял из рук старого человека леса, длиннобородого и седого. Наверное, он был вроде жреца или шамана и, судя по всему, не принадлежал к роду Шипа: его иссохший «побег» тянулся прочь отсюда, извиваясь в траве и теряясь в зарослях. Как поводок, напоминающий: «Знай свое место!» Интересно, сколько же лет этому старцу? Десять? Или все двенадцать? Странно все это, просто в голове не укладывается…
        Однако что это за дрянь такая? Зиг считает, что допинг. Эта подозрительная жидкость должна придать сил, чтобы уверенно следовать за подготовленным воином, получившим к тому же особые физические свойства. Глядя на странных зеленокожих существ, не очень-то верится в чудодейственную силу снадобья…
        Парень ощутил легкий, но чувствительный толчок в спину.
        - Пей, тебе говорят! - тихо приказал Зигфрид.
        Книжник неуверенно поглядел на друзей, на старого жреца. Поднес чашу ко рту, коснулся губами жидкости. Ничего более мерзкого на вкус он не пробовал. Наверное, все его ощущения мигом отразились на лице, потому как Зигфрид настойчиво приподнял дно чаши и буквально влил в глотку парню изрядный глоток зелья.
        «Эликсир» шибанул разом по всем органам чувств, болезненно отозвавшись в голове. Едва не выронив чашу, Книжник рухнул на колени: его мутило. Вест выхватил сосуд из рук парня и передал Хельге. История повторилась. Теперь рядом с семинаристом скрючилась несчастная девушка.
        - Отрава… - хрипел Книжник. Язык распух от тяжелого маслянистого привкуса. Казалось, сил не только не прибавилось, но куда-то исчезли последние.
        - Потерпите чуток, - сказал Зигфрид. - Пусть всосется.
        Что характерно, сам он из чаши пить не стал. Передал ее старцу и обратился к Шипу:
        - Ну что ж, ведите!
        Книжник с трудом поднялся, помог встать Хельге. Поплелся вслед за быстро уходящим родом. Через несколько шагов стало легче - теперь он мог помогать двигаться Хельге. Но вскоре и та отказалась от помощи: в ногах появилась легкость, голова прояснилась.
        - Неужто действует? - удивленно произнес Книжник.
        Зигфрид усмехнулся, глядя на спутников, сказал:
        - Действовать будет дня три - надеюсь, что больше и не понадобится.
        - А потом?
        - Потом будет больно, - честно сказал Зигфрид. - Ломать будет конкретно. Вспомнишь всю свою быстроту и лихость.
        - Потому-то ты и не стал пить этот «эликсир»?
        - Мне-то куда дальше «прокачиваться» после «капсулы смерти»? И без того себя сдерживаю, чтобы ненароком кости не треснули…
        Книжника вдруг осенило:
        - А не оттого ли и жизнь быстрее течет у этих «лесных братьев», что они сами подгоняют ее этим зельем?
        - Не думал об этом. Возможно. Полагаю, один глоток не отнимет у тебя годы.
        - А я готов отдать и полжизни, - решительно сказал Книжник. - Лишь бы все у нас получилось. Лишь бы Кремль выстоял, да девочка уцелела…
        Они быстро пробирались по зарослям. Чем дальше, тем легче было идти. Ноги сами несли послушное тело, и хотелось еще сильнее ускорить бег. Зелень по сторонам неслась все быстрее, едва успевая отдергивать подвижные ветви. Теперь эта гонка уже не казалась изнурительным испытанием - это была сама жизнь…
        На берег они вылетели внезапно. Только что вокруг была плотная чаща, теперь впереди расстилалась темная гладь. Ветви расступились, показав воду. Берега как такового не было - джунгли будто ныряли в реку и выныривали на другой стороне, оставляя не более десяти шагов чистой воды. Стволы и лианы торчали прямо из воды, под поверхностью медленно проплывали какие-то подозрительные тени.
        Заряд бодрости, полученный от зелья лесных людей, так и подстегивал броситься вперед. Но даже местные вели себя осмотрительно: в воду не полезли, огляделись - и стали карабкаться на какой-то длинный и тонкий ствол. Дерево было не просто большим - оно торчало над джунглями какой-то невероятной антенной. Ствол не выдержал веса пяти крепких фигур, поддался с треском, изгибаясь. И вскоре его верхушка с густым веером листьев коснулась противоположного берега. Тонкие живые стебли лиан натянулись, став подобием поручней. Надо думать, такая технология была здесь отработана. Зигфрид первым вступил на зыбкий «мост» и дал знак остальным.
        Книжник смотрел под ноги, наблюдая, как бурлит вода, кишащая невидимой отсюда живностью, и чувствовал, как за ними следует под водой что-то крупное, ожидая, когда кто-нибудь оступится и свалится в воду. Страха не было: зелье людей леса наделило избыточным зарядом оптимизма, добавило сил в конечности и уверенности в движения.
        Они быстро добрались до противоположного берега, успев заметить, как вынырнул и снова исчез в мутной воде огромный плавник. Еще несколько минут стремительного бега - и род остановился. Книжник прикинул, ориентируясь на въевшуюся в память схему города. Где-то неподалеку, поглощенная джунглями, должна располагаться станция метро «Октябрьская». Вот эта широкая, будто вспаханная гигантским плугом борозда - некогда улица Большая Якиманка. Когда-то здесь от души отбомбились американские беспилотники, прикрывавшие наступление биороботов. Поразительно: в десяти метрах от опушки кишащих жизнью джунглей - мертвая пустыня.
        - Все, - сказал лидер рода. - Мы выполнили свое обещание - поделились эликсиром и проводили вас через лес.
        - Спасибо. Шип, - сказал Зигфрид, - я твой должник.
        - Теперь дело за тобой, - сказал человек леса. - Мы ждем, что переход вновь откроется, и Кольцо перестанет убивать джунгли.
        - Мы постараемся, - не удержался Книжник, совсем забыв, что Шип не воспринимает его как собеседника.
        Но неожиданно глава рода посмотрел на него и сказал:
        - Мы верим тебе, человек машины.
        Глава девятая
        БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
        Только в привычной городской обстановке стал ясен полный эффект от мощного допинга людей леса. Книжник и представить себе не мог, что когда-то будет так ловко перемахивать через груды камней и проломы в грунте, с ходу взлетать на высокие стены и бесстрашно прыгать с трехметровой высоты. С этим небывалым ощущением силы и ловкости былые препятствия просто переставали быть настоящей преградой. Дыхание стало глубже и чаще, но он больше не задыхался от бега, как больной доходяга. Сердце билось ровно и мощно - будто поставили новое. Еще подумалось: «Вот бы кремлевской дружине такое средство! Никакие муты тогда не страшны!» Конечно, это говорила эйфория: кремлевский дружинник безо всякого допинга уделает его на полосе препятствий. Не говоря уже о несомненном вреде регулярного приема столь активного средства.
        Так или иначе, они стремительно продвигались вперед, причем семинарист и девушка теперь плотно держались за Зигфридом. Наконец все трое стали хорошо сплоченной боевой группой.
        Проблемы начались, едва пересекли Большую Ордынку. В глаза сразу бросился пустынный, почти лунный пейзаж впереди. На площади, равной четырем-пяти стадионам, здания были не просто разрушены - они обратились в крошево. Характерно, что на этом почти ровном поле измельченного камня за двести лет не закрепилось никакой растительности. Лишь торчали, как гнилые грибы, искореженные остовы танков и потерявшие форму, оплывшие от невероятного жара корпуса био.
        Книжник узнал это место, хоть и не мог его видеть прежде. Легендарный Котел, символ мужества и несгибаемой воли защитников города. Тогда, в самый апогей Последней Войны, роботы противника пошли на прорыв. Где-то здесь мощным ударом они преодолели укрепления Последнего Рубежа и подмяли под себя танковый полк, все еще державший оборону. Боевым машинам врага оставалось сделать последний рывок, чтобы поддержать второй бронированный клин, наступавший на Кремль с запада. У оборонявшихся не оставалось шансов. Тогда еще никто не знал, что на волоске висело существование самой человеческой цивилизации, самого людского рода.
        Не знал этого и командир танкистов. Летописи говорят, что командир разгромленной части успел активировать целеуказатели и вызвал огонь на себя. Участок накрыло огнем установок залпового огня. Благодаря точному наведению, новейшие к тому времени боеприпасы к РСЗО «Торнадо» смогли взломать силовые поля титанических роботов и подавили прорыв. Но они же не дали ни малейшего шанса танкистам. Котел стал зияющей раной на лике умиравшей столицы Об этом думал семинарист, когда ступал на землю, смешанную с прахом героев.
        А думать стоило о другом. Согласно прежнему плану, Зигфрид по инерции двинул напрямик, через Котел. Это было ошибкой. Они оказались на открытой местности, прекрасно просматриваемой с обширной территории по границе пустынного пятна.
        Шли мимо древнего металла, оплывшего, как свечной воск, закрученного невообразимыми узлами. Мимо сюрреалистической фигуры из двух танков, намертво сплавившихся с громадным роботом, тип которого уже невозможно было определить. Так же, как невозможно понять, где заканчивается танковая броня и начинается корпус вражеской машины. Оторванная башня Т-90 полипом впилась в борт био, ствол расплылся по корпусу бледной тенью. В ребристом рисунке на корпусе био угадывалась намертво вдавленная гусеница.
        Это был памятник. Мрачный памятник войне, которая не желала заканчиваться и двести лет спустя. Потеряв смысл и причину, лишившись старых и обретя новых врагов, война сохранила свое главное назначение: нести смерть и лишать надежды…
        В тишину железной пустыни ворвались странные звуки: легкий, веселый свист и хлесткий металлический звон. Под ногами взметнулось облачко пыли. Книжник еще не успел сообразить, что происходит, а Зигфрид уже валил спутников на острые камни:
        - Ложись! Не видишь - стреляют?!
        С визгом пронеслась над головой срикошетившая пуля. Больно ударившись о торчавшую из трухлявого бетона ржавую арматурину, Книжник зашипел и осторожно приподнял голову. По ним несомненно стреляли. Только откуда? Впереди были сотни метров совершенно одинаковых развалин, в которых могло притаиться сколько угодно стрелков.
        - Не верти башкой! - рыкнул Зигфрид. Ловко «змейкой» нырнул в ложбинку за вонзившимся в камни ржавым броневым листом. - Сюда, быстро!
        Девушка с парнем подчинились. Укрытие было не слишком надежное, но лучше поблизости не наблюдалось. Книжник быстро осмотрел арбалет. Болтов осталось немного. Да и до притаившихся вдалеке неизвестных из этой машинки никак не достать.
        Зигфрид быстро выглянул и тут же убрал голову. По обе стороны от укрытия заплясали фонтанчики пыли.
        - Стрелков двое, - сказал он. - У одного АК-74, у другого - СВД. Патронов не жалеют - похоже на маркитантов. Бьют неточно - нервничают отчего-то.
        - Это что же, вы все успели увидеть? - спросила Хельга.
        - Всего лишь предположил - с высокой степенью вероятности, - сказал Зигфрид, неторопливо снимая рюкзак и доставая из заплечных ножен меч.
        - Зиг, ты чего? - обмер Книжник.
        - Пойду пройдусь, - сообщил вест, осмотрев и спрятав меч обратно. Проверил крепления ножен, подвигал рукояти револьверов. - А вы сидите тихо.
        - Куда ж ты пройдешься - убьют тебя!
        - Авось не убьют. А ты возьми арбалет и постреливай в ту сторону, не высовываясь. Но чтобы заметно было, что ты стреляешь.
        Известно - с вестом в таких ситуациях бесполезно спорить. Тот задумал что-то хитрое, и единственно умное, что можно предпринять, - это не мешать. А еще лучше - подыграть другу.
        - Я буду цеплять на каждый болт кусок тряпки, - предложил Книжник. - Чтобы было виднее.
        - Хорошая мысль, - одобрил вест. - Только без лишнего героизма.
        Тут же рядом треснуло: Хельга разрывала свой яркий платок на тонкие ленты. Хорошо, когда боевой товарищ понимает тебя с полуслова. Тем более, если он - девушка. Зигфрид подмигнул спутникам - и столь же ловко вынырнул из лощины - в обратном направлении. Все ясно: вест решил повторить штуку с обходным маневром вокруг Садового - только в меньшем масштабе. Книжнику же выпала роль отвлекать на себя внимание.
        Выхватил из рук девушки первую ленточку, неловко примотал на острие болта - так, чтобы не сорвало при выстреле. Скрипнув зубами, взвел рычагом тетиву: все-таки электропривод придуман не случайно, подзарядить бы не мешало. Приподнял арбалет градусов на сорок пять. И выстрелил - поверх невысокого укрытия. Болт со свистом взвился в небо, и Книжник не удержался, чтобы не проследить его полет. В развалинах, похоже, заметили дерзкий выпад со стороны «дичи» и снова открыли огонь одиночными.
        Книжник запоздало откатился назад.
        Странно все это. Зачем палить по незнакомцам, когда при желании можно просто подкараулить их и пристрелить из-за угла? Создавалось впечатление, что их просто боялись подпускать. Но почему? Что-то знали о планах группы? Откуда? Да и кому могло понадобиться мешать им, кроме секты «властелинов»? Опять же, единственный сектант, который мог бы иметь на них зуб, давно уже на своем Небесном Кольце. Вот и выходило, что стрелявшие просто паниковали, раз расстреливали впустую драгоценные боеприпасы.
        Размышляя об этом, парень не забывал метить ленточкой и выпуливать в воздух очередной болт. Невидимых стрелков это приводило в неистовство, и на каждый выстрел они отвечали не менее чем тремя пулями.
        И вдруг все стихло. Последний болт ушуршал в небо и упал вдалеке, так и не вызвав ответной реакции. Подождали.
        - Патроны у них кончились, что ли? - с сомнением предположил Книжник. Потянулся, чтобы выглянуть.
        - Расслабляетесь? - раздалось над головой, и Книжник едва удержался от того, чтобы не разрядить арбалет - не глядя, на голос.
        - Что за привычка - подкрадываться? - проворчал он.
        Зигфрид тяжело спрыгнул в ложбинку с массивного бетонного обломка. Огляделся и кивнул в сторону развалин:
        - Пойдем, кое-что интересное покажу.
        По границам Котла уцелевших строений не было, некоторые сохранились не выше второго этажа. Даже спустя столетия стены держали маслянисто-черный нагар, впитавшийся в кирпич и бетон. Трудно представить себе адский жар, что спекал воедино металл и камень, превращая в пар все живое. Зигфрид остановился у толстой стены с единственным уцелевшим окном, показал на нее взглядом. В глаза бросился блеск маленького металлического предмета под окном.
        Стреляная гильза. Свежая. Книжник напряженно замер, вцепившись в арбалет. Скосился на девушку, снова посмотрел на друга.
        - Ты убил их? - тихо спросил он.
        - Нет, - покачал головой воин. И исчез за стеной. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
        С первого взгляда стало ясно: здесь была грамотно оборудованная огневая точка. Во-первых, правильно выбранное место - простреливается пространство в три стороны, четвертую прикрывает длинный отрезок стены, оставшейся от рухнувшего дома. Во-вторых, проходы заложены обломками до уровня полуметра - как раз чтобы спрятаться стрелку.
        И наконец, оружие. Это было странно: вот так, запросто, найти три брошенных двуствольных ружья-вертикалки и одно помповое. Все - в отличном состоянии, замотанные в промасленные тряпки. Тут же, среди стреляных гильз, - беспорядочно раскиданные коробки с драгоценными патронами двенадцатого калибра. Словно кто-то швырнул в пыль золотые монеты.
        - Маркитанты. Автомат и винтовку с собой унесли, - с сожалением констатировал Зигфрид. - Это было бы интереснее…
        - Так куда они делись? - спросила Хельга.
        - Сами ушли. Быстро - будто спугнул кто-то. Видите - даже оружие побросали.
        - Маркитанты - побросали оружие? - Книжник покачал головой.
        - Видно, не последнее было. Это, наверное, на продажу. А уходили налегке и спешно. Но меня больше беспокоят не они, а те, кто так здорово их напугал. Думаю, они и по нам стреляли потому, что…
        - …приняли нас за тех, кого боялись, - закончил Книжник.
        Зигфрид кивнул. Прошелся по лежбищу, внимательно оглядываясь. Присел, поднял коробку с патронами. Коробка - древняя, ячеистая, из пожелтевшего пластика, на двадцать пять увесистых, пузатых патронов.
        - Явно несли заказчику, - сказал вест, извлекая патрон из пластиковой ячейки. - Достойный товар. Латунные гильзы, в отличном состоянии. Порох, по-видимому, свежий. Как и кустарно изготовленные капсюли. Есть еще в городе умельцы… - внимательно оглядел патрон, достал следующий. - Элитная комплектация: десять с картечью, десять разрывных, пять бронебойно-зажигательных. Покупатель, выходит, солидный…
        Зигфрид снова огляделся, взгляд его остановился на южном направлении, где за руинами терялось смертоносное сияние Последнего Рубежа.
        - Похоже, на юг шли, - сказал он. - А там - Кольцо… Или, наоборот, покупателя оттуда ждали. А тот, конечно, застрял по ту сторону. Вот маркитанты и напряглись. Тащили небось товар черт знает откуда. А тут такой облом.
        - Решили, что это засада? - предположил Книжник.
        Зигфрид пожал плечами. Семинарист скосился в сторону окна. Там виднелся громадный пустырь Котла. Хорошо было палить из этого уютного укрытия по безоружным людям. И если не попали - значит, действительно волновались.
        - Кого же они могли бояться? - тихо спросил Книжник. - Может, как раз этого покупателя?
        - Не исключено, - сказал Зигфрид. Глянул в сторону Кольца. - А может, просто нервы не выдержали. Раньше маркитанты лишнего движения не сделали бы без личной выгоды. А теперь вот так, запросто, драгоценный боезапас расстреливают. Заметил - все вокруг норовят прикончить друг друга, как пауки в банке?
        - Так мы и есть пауки в банке, - проворчал Книжник. - Заперло нас Колечко-то. Так температура в закрытой скороварке растет. Того глядишь - взорвется…
        - Вот-вот, - кивнул Зигфрид. - И ведь вправду взорвется. Если вовремя не отключим эту штуковину, - он кивнул в сторону Кольца.
        - Я все меньше верю, что у нас получится, - кисло сказал Книжник. - Все бежим, бежим - времени подумать нет.
        - Не думать надо - чувствовать, - сказал Зигфрид.
        - И что же ты чувствуешь?
        - Что здесь нечего искать. Бежать надо.
        - Ну-ну… - пробормотал Книжник. Пожал плечами. - Ей-богу, не мой метод. Как можно почувствовать устройство боевой системы?
        - Придет и твой час, - усмехнулся Зигфрид. Склонился над трофейным оружием. - А сейчас нет времени на болтовню. Держи!
        Книжник едва успел поймать брошенное в его сторону ружье. Необычная была штуковина - помповый дробовик с пистолетной рукояткой вместо приклада. Выглядело еще непонятнее, чем автомат Калашникова, но своим изрядным калибром ствол внушал уважение.
        - Пользоваться умеешь? - спросил Зигфрид.
        - Не знаю… - завороженно разглядывая оружие, сказал Книжник.
        - Это дело нехитрое, - заверил вест, забирая ружье. Выдергивая из коробки патроны, принялся ловко загонять их в подствольный магазин. - Смотри: вот так заряжаешь. Так досылаешь патрон. Вот это - кнопочный предохранитель. Утапливаешь кнопку, стреляешь. Тренируйся.
        Оружие снова перекочевало в руки семинариста. Книжник повертел тяжелый холодный ствол. Сразу понравился откидывавшийся сверху приклад. Хоть тяжело и со скрипом, но можно было сделать выбор между удобством для меткой стрельбы и компактностью.
        - Шестизарядное, - пояснил Зигфрид. - Я картечью зарядил. Собери все патроны в рюкзак и карманы набей по максимуму. Чтобы знал, где какие. Жаль, вот эти стволы придется бросить. Но ничего не поделаешь…
        - Себе не возьмешь? - спросил Книжник. Хотя ответ уже был известен.
        - Ты же знаешь, я не люблю стрелять. На крайний случай есть это…
        Воин похлопал по кобурам револьверов. Трудно было понять этот принцип, присущий вестам, но определенная логика в том была. Не баловать себя огнестрельным оружием, патронов к которому в этом мире куда меньше, чем самих стволов. А меч - он всегда меч.
        - А мне? - неожиданно подала голос Хельга.
        - Что - тебе? - не понял воин.
        - Тут еще три ружья.
        - Хм… Хочешь оружие?
        Хельга не ответила. Хватило одного ее пронзительного взгляда, чтобы Зигфрид, чуть улыбнувшись, поднял одну из вертикалок, стряхнул с нее тряпье и протянул девушке со словами:
        - Книжник покажет, что к чему.
        - Я-то стрелял всего раз… - пробормотал парень, глядя, как холодный металл ложится в тонкие руки.
        - Ну, во-первых, ты стрелял дважды, - возразил Зигфрид. - С одного ствола и с другого. А во-вторых, арбалет брось - лишняя тяжесть.
        - Не брошу. Там еще три болта осталось. Да и привык я к нему…
        - Ну, сам смотри, - Зигфрид выпрямился. - Все, в путь. Мы и так потеряли слишком много времени.
        Быстро набирая темп, группа устремилась дальше - туда, где Садовое Кольцо начинало изгибаться к северу.
        Едва троица скрылась за развалинами, на их месте тенями возникли три фигуры. Тонкие, ловкие, бесшумные, вооруженные внушительно и странно: первый имел на боку массивную деревянную кобуру-приклад, предназначенную для легендарного «Маузера» модели К-96. За плечом второго был старинного вида карабин, с растрескавшимся прикладом, тщательно перетянутым кожаными ремешками. Третий же за спиной нес совсем уж немыслимое оружие - древний как мир пулемет Льюиса, с многократно прорванным и запаянным кожухом водяного охлаждения, со сложенными сошками и толстым дисковым магазином. Все трое обладали редкой в этих местах азиатской внешностью, одеты были в грубую, но добротную самотканую одежду. Обменявшись короткими взглядами, не обмолвившись ни словом, они с ходу устремились вслед за быстро уходящей группой.
        Ожидаемым, но крайне неприятным препятствием снова оказалась река. Изогнувшись петлей, теперь она несла свои воды от Кремля на юг - как и сотни, и тысячи лет назад. Совсем рядом, по правую руку, имелся мост, невероятным образом уцелевший во время Последней Войны (громадные дыры в пролетах от авиабомб и дряхлости не в счет - мост все же сохранил целостность по длине). Но было обстоятельство, сводившее ценность моста к нулю.
        По нему проходило Садовое Кольцо. Даже отсюда, шагов с двухсот выше по течению, была видна бледная полоса излучения, перекинувшаяся на другой берег. Словно в издевку мост манил иллюзорной доступностью, но было понятно: там смерть. Может, и бомбы, пробившие мост, не разорвались когда-то именно благодаря тайным системам Последнего Рубежа. Но от этого не становилось легче - ведь воспользоваться сооружением не представлялось возможным.
        - Что будем делать? - спросила Хельга. - Я плавать не умею.
        - И не надо, - сказал Зигфрид. - Тут утонуть не успеешь - сожрут еще у поверхности.
        Книжнику тут же припомнились здоровенные плавники при переправе в джунглях. Да уж, здесь не бывать комфортному подвесному мосту из лиан и не стоит ждать помощи от зеленокожих лесных жителей. Надеяться можно только на себя и на то, что найдется под ногами. Впрочем, если говорить о лесе…
        - Мы можем сделать плот, - сказал Книжник. Указал на корявые стволы ив-мутантов, склонившихся над водой. - Другого способа пересечь реку я просто не вижу.
        - Способы есть, - туманно возразил Зигфрид. - Но ты прав: в нашем случае пусть будет плот.
        Очень хотелось спросить, что же это за способы такие? Но семинарист сдержался и просто направился к зарослям. То, что издали напоминало склонившиеся над водой ивы, вблизи производило довольно устрашающее впечатление. Длинные и тонкие зеленые ветви плавно двигались над водной гладью без всякой помощи ветра, больше напоминая щупальца. Не прошло пары секунд, как одно из деревьев оправдало образ: густая крона вздрогнула, будто сокращаясь, и выстрелила в воду несколькими острыми, прямыми, как струны, ветками. Вода вскипела, и ветви подтянули к берегу что-то копошащееся и болезненно вздрагивающее. Тут же в помощь ветвям-охотникам потянулись другие ветки, и зеленый клубок медленно подтянулся кверху, спрятав добычу в кроне. Лишь тонкие струйки воды, стекавшие из густой листвы, напоминали о том, что это дерево - хищник.
        - Может, зря я про плот? - глядя на дерево-убийцу проговорил Книжник. - Что мы с такими деревьями делать будем?
        - А ну погоди-ка… - сказал вест. Легко выдернул из ножен меч и направился к тому самому дереву-удильщику. Наверное, рассчитывал на то, что дерево будет отвлечено разделыванием и пожиранием добычи. Не тут-то было. Хищник ощутил присутствие человека за несколько шагов, и Зигфрид едва успел увернуться от метких и острых веток. Возможно, дереву было мало пойманной мелкой рыбешки, и ему приглянулась шедшая прямо в сети рыба покрупнее. Зеленые плети вонзились в пыльную почву, обмякли и разочарованно поползли назад, оставляя корявые борозды.
        Ничуть не смутившись, воин продолжил движение вперед. Меч в его руках принялся крутиться, набирая обороты: воин быстро перехватывал рукоять из руки в руку, и острый металл создавал перед ним призрачную железную стену. Хищная ива почувствовала это, когда осыпалась на землю новая волна убийственных ветвей, метнувшихся было к добыче. Дерево будто ощутило опасность: подтянуло ветви под себя, ближе к стволу. Вся крона напряглась - и выстрелила в человека всей мощью смертоносных ветвей.
        Вест был готов к этому. Поднырнув под поток зеленых «щупальцев», вжался в ствол. Наверно, он был знаком с повадками таких растений: не тратя времени на расправу с ветвями, обмякшими после неудачного удара, он принялся за ствол. Можно было предположить, что меч - не лучшее средство для валки деревьев. Это не касалось оружия веста. Закаленная в Поле Смерти сталь обладала свойствами, немыслимыми для рядового оружия. Пожалуй, этим и можно объяснить пренебрежение вестов огнестрельным оружием: в ближнем бою противопоставить такому клинку было нечего.
        Два мощных удара с оттяжкой выбили из ствола объемистый клин. Парню и девушке, наблюдавшим эту картину, довелось увидеть нечто, чего не ждешь от обычного дерева. Из свежей раны в стволе вдруг обильно брызнула… кровь. Забурлила, вспенилась - и потекла густыми хлопьями на землю. Ствол вздрогнул и задрожал, будто в конвульсиях.
        Впечатлительный семинарист невольно согнулся: от этого зрелища его мутило. Зигфриду же хватило еще двух ударов, чтобы дерево с оглушительным треском повалилось на берег. Соседние деревья затрепетали, будто заподозрив неладное. Но их участь уже была решена.
        Плот вышел уродливый, громоздкий, корявый. Другого и не могло получиться из кривых стволов, усеянных сучьями. Ветви-щупальца тоже пошли в дело - ими связывали бревна. Работали спешно, напряженно, будто чувствуя, как утекает время. День близился к вечеру, а пройдена была лишь малая часть пути. Вся надежда была на действие снадобья, полученного от людей леса. Бодрость не проходила, и были шансы на быстрое продолжение движения ночью.
        Навалившись, столкнули плот в воду. Книжник и Хельга не слишком умело заработали веслами, вырубленными из сучьев. Зигфрид орудовал длинным шестом. Медленно, но верно плот двигался к центру фарватера, весла продвигали необычное плавсредство, Зигфрид успешно боролся с течением, упираясь шестом в грунт. Самодельное судно показывало себя с хорошей стороны, и семинарист мог гордиться: пожалуй, он стал первым кораблестроителем Кремля за последнюю сотню лет.
        Было необычайно спокойно, и вид с воды открывался отличный. Медленно надвигалась гранитная стенка противоположного берега. По левую руку проплывала в свете заката «сталинская» высотка. Она сохранила былое величие, несмотря на разрушенное боковое крыло. Дома пялились в воду слепыми глазницами окон, река равнодушно несла свои воды.
        Человеку Кремля непривычно было видеть город в таком ракурсе. Это поражало воображение, рождая неожиданные мысли, поднимая из глубины смутные чувства. Даже этот бесполезный мост с призрачной полосой убийственного излучения гармонично вписывался во вновь открываемую красоту города. Книжник вдруг увидел людей, гуляющих по набережной и спокойно глядящих из окон, потоки машин, несущихся по этому мосту. Трудно поверить, что когда-то это сочетание - Садовое Кольцо - вызывало у людей совсем другие чувства. Да и назначение у него было совсем иное - транспортная магистраль, сверкающий фасад огромного города. Кто мог подумать, что Кольцо обернется удушающей петлей, намертво замкнувшей тесное пространство? Как древний восточный символ - змея, кусающая собственный хвост.
        Тем временем подползал противоположный берег. Казалось, дело сделано, очередное препятствие пройдено.
        Такие мысли всегда посещают не вовремя.
        - О, черт! - воскликнул Зигфрид. Взмахнул руками и едва не полетел в воду. Плот опасно качнулся, Книжник успел ухватить друга за руку. При этом умудрился уронить в воду весло.
        - Что такое?! - крикнула Хельга, перестав грести.
        - Где шест? - быстро спросил Книжник, глядя на пустые руки Зигфрида, - сломался?
        - Если бы! - глядя в темную воду, проговорил вест. - Перекусил кто-то. А где твое весло?
        - О-о, черт… - выдохнул Книжник, бросаясь на другой конец плота. Отчаянно потянулся. Поздно: весло медленно крутилось в водовороте, метрах в трех от руки. И руку туда совать не стоило: вода вдруг забурлила, весло камнем устремилось в глубину. Но, видимо, кому-то не пришлось по вкусу, так как через несколько секунд рядом всплыли истерзанные деревянные обломки.
        Плот медленно сносило вниз по течению. И это было плохо. Очень плохо. Вместе с потемневшими опорами моста приближалась призрачная, отливающая синеватыми искорками смерть.
        Книжник бросился к Хельге, вырвал из ее рук весло. Принялся грести - судорожно, отчаянно, мысленно проклиная собственную глупость. Ведь можно было заранее учесть течение и начать переправу выше! Да, ему никогда еще не приходилось иметь дела с рекой, с течением, но ведь он читал об этом, он должен был предусмотреть! И шест, весло - ведь можно было сделать запасные!
        Спутники не произнесли ни слова: все и так было ясно. Оставшись без весла, Хельга, не раздумывая, схватила за ствол ружье и пыталась грести прикладом. Толку от этого было мало - продвижение вперед было куда менее значительным, чем снос по течению. Плот беспомощно крутился, зловещее сияние Последнего Рубежа надвигалось, и даже Зигфрид в этот момент показался растерянным.
        Наверное, только показался.
        - Держи! - крикнул воин. Книжник сам не понял, как оказался в его руках конец тонкого, прочного шнура. Сам моток был в руках веста. - Привяжи к плоту! Крепко!
        Парень не успел ответить: мощно оттолкнувшись, Зигфрид бросился в реку. Следом нырнул быстро разматывавшийся шнур. Нервно поглядывая в сторону надвигавшегося моста, семинарист принялся наматывать конец шнура на торчавший из бревна сук.
        Тем временем Зигфрид стремительно греб к противоположному берегу. Пожалуй, вот так, с полным снаряжением, при оружии и в тяжелой рубахе с металлическими вставками другой камнем пошел бы ко дну. Зигфрид держался. И вскоре стало ясно, почему тот не оставил оружие на плоту.
        Вода вокруг пловца вскипела, рядом, под поверхностью показалось нечто темное, громадное. Хельга вскрикнула: в один миг воин ушел под воду - будто какой-то шутник дернул его за ноги.
        - Зиг! - заорал Книжник. В отчаянии бросил весло, схватил дробовик. Судорожно нашарил предохранитель, прицелился почти наобум, выстрелил.
        Отдачей его самого едва не сбросило с плота. Вскрикнула за спиной Хельга. Рыча, стрелок передернул затвор - толстая гильза полетела в воду. Снова выстрелил. Он даже не думал о том, что скорее ненароком пристрелит друга, чем поразит неведомое подводное чудовище. Вода мгновенно гасила энергию картечи, делая стрельбу бесполезной.
        А мост уже нависал над головами, и искрящаяся смерть будто подманивала пальчиком ветхое суденышко. Но Книжник смотрел не туда. Расширившимися глазами он глядел на расползавшееся кровавое пятно на месте исчезнувшего друга. Трудно было поверить, что все кончится так просто. Это было так неправильно, так глупо…
        Судьба, видимо, тоже решила, что поторопилась. Из бурлящего водоворота шумно вынырнул вест. Над водой показалось острие меча. От клинка во все стороны густо валил пар - словно от раскаленного кипятильника. Загребая одной рукой, Зигфрид добрался до подымавшейся из воды гранитной стенки. С хриплым рыком вогнал меч прямо в камень. Брызнул расплавленный камень. Держась одной рукой за рукоять, вест принялся отчаянно подтягивать натянувшийся как струна шнур.
        Плот уже готов был нырнуть под мост, в пространство, захваченное убийственным излучением. Вот упала на бревна, потеряв сознание, Хельга. Вот Книжник, схватившись за голову, закричал от нарастающей боли.
        Зигфрид, скрипя зубами от напряжения, тянул плот к себе. Удерживаемый тросом, тот стремился уползти к берегу по дуге, маятником, попутно чиркнув по полосе излучения. Из последних сил воин вытягивал и удерживал злосчастный плот, пока тот не ткнулся в камень набережной в нескольких шагах от смертельного Рубежа. Намотав шнур на рукоять меча, используя раскаленный клинок как ступеньку, вест взлетел наверх. Пробежал вдоль реки и спрыгнул на корявые бревна плота. Перекинул на берег рюкзаки и оружие, следом - самих друзей, все еще не пришедших в себя от мощного воздействия Последнего Рубежа. Выбрался на берег в тот момент, когда лопнул шнур, и плот потащило под мост. Перекрученное гибкими ветвями дерево спокойно вплыло в границы излучения. Что сделается тому, что и так мертво?
        Остановка все-таки понадобилась. Во-первых, нужно было прийти в себя после бурной переправы. Во-вторых, требовалось бросить немного еды «в топку» - повышенный тонус организма требовал больше энергии. Благо гостеприимный Отшельник поделился припасами. И теперь, укрывшись в старом дворе за высокими, некогда жилыми зданиями, путники устроили привал.
        - Не больше двух часов, - сразу же предупредил Зигфрид. - Времени совсем в обрез.
        Быстро развели небольшой костер из валявшихся всюду сучьев. Сушились, грелись. Зигфрид извлек из своего плоского рюкзака нехитрые припасы - копченое мясо и сухую лепешку. Ели не ощущая вкуса. Молчали.
        Тем временем темнело. Дальнейший путь предстоял в ночи, и трудно было представить, как можно поддерживать такой темп во мраке. Книжник сидел в оцепенении, прижавшись к Хельге. Ее тепло действовало так успокаивающе, что он и не заметил, как провалился в глубокий, тяжелый сон.
        В эту ночь ему впервые приснился Бука. Книжник не видел его - монстр притаился за спиной, и какая-то темная сила мешала повернуться и взглянуть смерти в глаза…
        - Вставай! - вкрадчиво произнес за спиной Бука. Задышал в затылок ледяным дыханием могилы. - Пора…
        Книжник не выдержал, закричал от страха.
        И проснулся.
        - Тихо ты, - произнес голос Зигфрида. - Услышат!
        - Кто? - вытирая холодный пот со лба, пробормотал парень. Поморгал, приходя в себя.
        - А кто его знает, - сказал вест. - Давай вставай. Пора.
        Хельга уже проснулась. Выглядела она заспанно, но послушно поднялась, взяла рюкзак и теперь вертела в руках ружье, прикидывая, как удобнее нести малознакомое оружие. Резко выдохнув, поднялся и Книжник. Удивительно, но пары часов, отведенных на отдых, хватило. Он снова был бодр и готов устремиться в путь. Хорошее снадобье готовят лесные жители, ничего не скажешь. Вот бы узнать побольше о них и странном мире джунглей. А лучше - снарядить специальную научную экспедицию…
        - О чем задумался? - поинтересовался Зигфрид, закладывая тлеющее кострище бетонными обломками.
        - Да так…
        - Тогда - вперед! Не отставать и двигаться тихо!
        Вест быстро огляделся - и указал направление.
        Парень и девушка послушно устремились за лидером.
        А следом, не отставая, словно привязанные, бесшумными тенями неслись трое неизвестных. Цели их оставались неизвестными, а лица - темными, как ночной мрак. Впереди была ночь - лучшее время для охоты. На усмотрение автора, но читателю, возможно, захочется узнать, как таинственные преследователи так быстро форсировали реку.
        Глава десятая
        СКВОЗЬ НОЧЬ
        Ночью все иначе. Знакомые очертания улиц меняются, как меняются лица давно знакомых людей. Все обретает новый смысл, будто тьма странным образом высвечивает то, что не было видно днем. Садовое Кольцо проползало во мраке, где-то по правую руку, и они ни на шаг не приблизились к разгадке его тайны. Оставалось надеяться, что путь окажется ненапрасным, и информацию удастся получить от сектантов, пусть даже силой.
        Позитивным фактором для группы стало обострившееся зрение. Зигфрид и без того видел в темноте как кошка. Растительные стимуляторы людей леса придали остроты зрению его спутников. Ценное качество для стремительного перемещения в ночи. Тьма не доставляла особого дискомфорта - вполне хватало света звезд.
        Правда, о том не известили ночных хищников. В одном из темных кварталов стена ближайшего дома вдруг отделилась, выгнулась, как на сюрреалистическом полотне, - и с ревом обрушилась на путников. Только потом Книжник сообразил, что таким образом умудрилась мимикрировать какая-то хищная тварь. Происхождение она вела от кого-то вроде хамелеона. Иначе трудно было объяснить, отчего главным оружием зверюга избрала язык. Язычок был что надо: из пасти стремительно вылетел кусок мяса размером с откормленную свинью, сбил с ног девушку, судорожно обволок слюнявой массой - и мигом отдернулся назад. Вскрик Хельги донесся уже из темноты.
        Происшедшее стало настолько неожиданным и диким, что среагировать не успели ни Зигфрид, ни Книжник. Спустя секунду после нападения они одновременно схватились за оружие, словно вышли из оцепенения. Вест уже бросился с мечом во мрак переулка, куда отползло чудище, когда Книжник, наконец, сдернул с плеча дробовик, сетуя на то, что не догадался зарядить его разрывными пулями. Такой туше небось картечь - как вялая пощечина. Думать о том, что могло произойти с Хельгой там, в темноте, просто не хотелось. Вскинув оружие на уровень глаз, парень бросился вперед. Тщетно высматривал в темноте переулка спрятавшегося монстра, но даже обострившегося зрения не хватало, чтобы обнаружить зверя, умевшего ловко сливаться с окружавшим пейзажем.
        Мутанта выдало утробное урчание голодного желудка. Книжник резко повернулся на звук, нервно повел стволом, коснулся пальцем спускового крючка. Бахнуло дважды - причем звуки выстрелов слились почти воедино. Семинарист недоуменно уставился на дробовик: из помпового ружья проблематично выстрелить дуплетом. Тут же дошло: стрелял не он.
        Рядом с мечом в руке возник Зигфрид. Вдвоем они наблюдали, как из темноты с ружьем в руке вышла девушка. Вид у нее был впечатляющий: волосы слиплись, мокрое от слизи платье скомкалось и облепило фигуру. В луче выползавшей луны проявилось ее запачканное кровью лицо - не столько испуганное, сколько сердитое. Судя по всему, кровь была не ее.
        - Даже не вздумайте задавать вопросы, - с ходу бросила Хельга, проходя мимо. Принялась, отплевываясь, приводить себя в порядок. - Какая мерзость…
        - Я же не успел показать, как им пользоваться… - глядя на ружье в руках девушки, виновато проговорил Книжник.
        - Был стимул разобраться, - отозвалась Хельга. - Хорошо бы умыться…
        Зигфрид молча достал из рюкзака флягу, протянул Хельге. Воды хватило лишь на то, чтобы сполоснуть руки и смыть с лица липкую дрянь. Это было не лишним после пребывания в пасти огромного мутанта. Хорошо еще, у зверя не было чересчур развитых зубов: наверное, предпочитал попросту глотать добычу целиком. И тихо переваривать задохнувшуюся жертву, прикинувшись стеной или кучей мусора.
        Задумавшись об этом, Книжник отошел чуть в сторону - по малой нужде. Не стоило так расслабляться даже после столкновения со смертельной угрозой.
        Так часто и бывает: спасенные становятся жертвой собственного преждевременного торжества. Штаны застегнуть он уже не успел. Руки, хрустнув суставами, сами собой ушли за спину, крепкая сухая ладонь преградила путь готовому вырваться воплю. В один момент, оглушенный, он потерял ориентацию в пространстве, способность говорить и двигаться. Его ловко избавили от оружия и вещмешка. Он лишь ощутил, как его волокут куда-то сильные руки.
        Есть множество способов сдохнуть. Самый распространенный - по глупости. Так природа очищает генофонд от бесполезных особей. И если та не успела оставить потомства - популяция только выигрывает. Если у сгинувшего остались отпрыски - не беда. Глупость - свойство наследственное, и нелепая смерть не заставит себя долго ждать.
        Книжник потомства оставить не успел. И помирать раньше времени не собирался. Тем более - по причине не вовремя справленной нужды.
        Отчего-то он был уверен, что его сожрут. Была в этом определенная логика: с каждым днем количество съедобного в пределах Кольца сокращалось. И если кто брезговал человечинкой до этого, теперь вполне мог преодолеть в себе неуместное чистоплюйство. Тем более что традиционные моральные нормы, осуждающие каннибализм, сохранялись, пожалуй, лишь в Кремле.
        Впрочем, если хотят убить - зачем тогда заткнули рот кляпом, а не прирезали на месте? Есть, конечно, любители побаловаться свежатинкой. А может, хотят приберечь про запас - чтобы мясо не испортилось. В таком случае остается хотя бы минимальный шанс выжить.
        Страха не было. Наверное, так действовал допинг людей леса. Удручало только, что ни Зигфрид, ни Хельга не видели, как он исчез. Наверняка станут искать, но где его найдешь - в такой тьме и с такими умелыми похитителями?
        Его волокли не слишком долго, но уверенно и ловко. Словно неизвестные только и занимались тем, что похищали любителей бродить в темноте. До сих пор не удавалось понять - кто же это такие.
        Но уже через несколько минут Книжник ощутил, как крутанулось вокруг пространство, и обнаружил себя лежащим в каком-то кирпичном закутке. Перед собой же разглядел три темных фигуры. Незнакомцы умудрились расположиться так, что лиц не было видно - одни черные силуэты. В глаза светила выползавшая из-за руин луна, намекая на приближавшееся полнолуние.
        Одна из фигур присела рядом, склонилась и выдернула изо рта пленника кляп.
        - Не шуметь, - раздельно произнес незнакомый голос. Странный, хорошо поставленный, но при том - с различимым акцентом. - Заорать - убью.
        - А так что, помилуете? - дерзко ответил парень. И тут же отпрянул: говоривший резко приблизился, и в бледном лунном свете проявилось его лицо. Точнее - верхняя его часть: по самые глаза лицо было закрыто темным платком. Но и глаза сами по себе производили впечатление: раскосые, узкие, почти щелочки. Таких в Кремле не увидишь, да и на просторах Москвы вряд ли повстречаешь.
        - Я говорить - ты отвечать, - резко сказал незнакомец. Теперь акцент проявился сильнее. И еще - запах. Какие-то незнакомые пряности или благовония - не то чтобы совсем тошнотворные, но совершенно чуждые. Плюс странная одежда, незнакомое оружие и неизвестные приемы рукопашного боя.
        «Чужеземцы!» - мелькнуло в голове Книжника. Сердце тревожно забилось. В эту минуту он перестал думать об угрозе собственной жизни. Ведь есть в этом мире вещи поважнее.
        Например - существование человеческой цивилизации за пределами МКАД. До сих пор кремлевские считали себя единственным уцелевшем островком цивилизованного мира на планете. Для этого были все основания: более приспособленные к новой природе муты быстро вытесняли оставшихся людей с территории города. Пока не вышло из строя радиооборудование, техники тщательно процеживали эфир - но слышали лишь пустоту. Отдельные кланы и дикие племена, с которыми сталкивались дружинники во время разведывательных вылазок, - не в счет. Мелкие группы, озабоченные лишь проблемами выживания, не способны хранить огонь культуры и свет накопленных человечеством знаний. Все они обречены на дальнейшее одичание и вымирание.
        Но если эти - действительно пришли извне… Значит, где-то за границами города живут люди. Судя по одежде и оружию незнакомцев - вполне разумные, отличающиеся от кремлевских лишь чертами внешности. И если они не зависимы от разрушенной Москвы и ее скудных ресурсов - значит, это совсем другая цивилизация, может, даже - другая раса.
        - Кто вы? - тихо спросил Книжник. - Ведь вы не из Москвы, верно?
        Незнакомец отстранился, что-то тихо сказал своим спутниками. Вроде бы на другом языке. Эти двое переглянулись. Складывалось впечатление, что они вообще не понимают, о чем речь. Может, не знают русского.
        Точно - чужаки. В какой-то момент, разглядывая эти фигуры, Книжник ощутил зловещее предчувствие. Эти трое не были похожи на обитателей московских развалин. Не было в их движениях сдержанности, осторожности, намеренно скрытой силы - того, что присуще даже кремлевским дружинникам. Эти ничего не боялись, и движения их были легки и свободны. Это не значило, что сделаны они из другого теста. Но могло свидетельствовать кое о чем другом.
        За ними стоит сила. Незнакомая, чужая. А значит, опасная по определению.
        Плоское лицо с раскосыми глазами снова выплыло из мрака. Наверное, этот у них за главного. Его цепкие пальцы неожиданно ухватили парня за горло:
        - Говори: как пройти через круг?
        - Какой… Еще… Круг… - прохрипел Книжник, цепляясь за жилистую, будто из стали отлитую руку.
        - Большой круг, - нетерпеливо пояснил незнакомец. - Который убивает.
        - Кольцо! - задыхаясь, выдавил пленник. - Это называется… Садовое Кольцо… Отпусти…
        - Отвечай, когда спрашивают, - сквозь зубы процедил главный, отталкивая парня. Тот схватился за помятую шею, пытаясь восстановить дыхание. - Нету время болтать.
        - Так я и отвечаю… - буркнул Книжник, потирая кадык.
        - Как пройти через Кольцо? - раздельно повторил чужак.
        - Сам бы хотел это знать! - зло бросил семинарист.
        - А почему так случится? - спросил главный. - Просто входить, а выходить - непросто?
        - Так уж получилось. Не повезло вам.
        - Нам выбираться надо. На ту сторону.
        - Сочувствую. Всем это надо.
        - Ты не понимать, - отчетливо щелкнули застежки кобуры. Перед лицом семинариста замаячил чудовищного вида пистолет. Самый натуральный маузер, будто соскочивший с исторических иллюстраций. Такой хранился и в кремлевском Арсенале. Но никогда не доводилось видеть его вороненый ствол у себя перед носом. - Будешь обманывать - убьем тебя.
        - Но я-то как помочь могу? - возмущенно воскликнул Книжник.
        - Тихо! - прорычал чужак, больно ткнув пленника в грудь стволом. - Мы слышать ваш разговор. Ты знаешь про Кольцо. Много знаешь.
        - Да с чего вы взяли? - досадливо воскликнул Книжник. - Я сам ищу выход! Для чего мы вдоль Садового идем, по-вашему? Чтобы хоть один переход отыскать! И чем дольше вы меня продержите, тем меньше шансов найти этот выход!
        - Лжешь, - отрезал чужак. Маузер исчез. Звонко пропел металл, перед глазами проплыл клинок с зазубренным лезвием. Видимо, чужеземец передумал тратить патроны и шуметь. И то верно: старое доброе холодное оружие никогда не подводит. Особенно когда твоя жертва напугана и безоружна.
        Цепкие пальцы ухватили мертвой хваткой за волосы, запрокинули голову. Сопротивляться этому человеку было все равно, что пытаться руками свалить дерево. Просто непонятно, откуда в таком сухом жилистом теле столько силы. Горло ощутило холод металла. В ухо проник пугающе спокойный голос:
        - Ну раз ты ничего не знать, то и жить тебе не надо. Ты видеть нас - значит, умирать надо…
        Не раз уж доводилось встречаться со смертью вот так, лицом к лицу. Но впервые смерть была так холодна и расчетлива. Безэмоциональна, как мясник, собирающийся зарезать свинью. Можно визжать, сколько угодно, но все уже решено. Мясник не испытывает ни злобы, ни ненависти. Он просто знает: через минуту то, что сейчас визжит от страха, будет спокойно висеть на крюке, а к обеду будет хорошо прожаренный стейк из свежего мяса. Книжник ощутил шеей короткое движение руки и стали - для более широкого обхвата, чтобы перерезать горло одним движением…
        И тут же полетел куда-то в сторону, ощутив треск выдираемых волос. Боли не почувствовал - слишком велик был страх неминуемой смерти. Зато пришло понимание того, что хладнокровный убийца уже не держит его мертвой хваткой.
        Вокруг происходила какая-то невнятная возня. Стало ясно: кто-то помешал убийцам. И не надо быть гением, чтобы понять - кто.
        - Если кто рыпнется - пристрелю на месте! - прозвенел высокий голос, и парню показалось, что это глас ангела-хранителя. В его случае это было недалеко от истины: рядом, в решительной позе с дробовиком в руках, возникла Хельга. Она держала на мушке двоих чужеземцев, и тем не требовалось переводчика, чтобы уловить суть интонаций. Они вяло шевелились в пыли, рядом разбирался с главарем Зигфрид. Лидер иноземцев оказался покрепче, и на то, чтобы уложить его в один ряд с товарищами, воину понадобилось на несколько секунд больше. При этом вест не использовал оружия, что было странно, учитывая его склонность к скорой расправе с недругами.
        Наконец, все трое лежали рядком под прицелом Хельги. Впрочем, угроза расстрела была для новых пленников вторичной. Обработка, произведенная вестом, лишила их желания и возможности совершать лишние движения.
        Зигфрид подошел к Хельге, кивнул в сторону Книжника. Девушка мгновенно поняла намек. Забыв про пленных, бросилась к другу.
        - Как… Как ты?! - проговорила она, вглядываясь в глаза парня и едва не плача. Это дорогого стоило: у вестских женщин слезы не в чести. - Мы думали, ты уже мертвый…
        - Я сам так думал, - признался Книжник. - Простите меня, подставился по глупости и вас подставил…
        И запнулся: девушка повисла на нем, обхватив мертвой хваткой, как невесть какое сокровище. Книжник осторожно обнял подругу. Вот поди разберись, что на уме у этих женщин…
        Между тем Зигфрид присел рядом с пленниками, осмотрел трофейное оружие. Поднял за объемистый кожух «льюис». Усмехнулся. Старинный пулемет действительно казался будто упавшим с другой планеты. Можно было даже подумать, что он древнее кремлевских фузей и пищалей.
        - Нездешние? - поинтересовался Зигфрид.
        Пленники молчали.
        - Кто вы? - терпеливо спросил вест. Ответом было злобное сопение. - Зачем следили за нами? Я заметил, что кто-то по пятам идет. Правда, решил, что это падальщики. Здорово маскируетесь. И темп держите. Вы - разведчики, так? Чьи же?
        И снова тишина.
        - Можете молчать и дальше, - продолжил воин. - Но мое терпение заканчивается. Я даже не буду убивать вас. Переломаю вам ноги и брошу подыхать. Но вы не умрете своей смертью. Чувствуете? - Он указал куда-то во тьму. - Вокруг уже собираются трупоеды. Внутри Кольца со жратвой все хуже, так что они не будут дожидаться, пока вы окочуритесь. А станут отрывать от вас по кусочку. А в раны полезут паразиты. Тут все ими кишит. Это будет мучительная смерть. И глупая.
        Молчание продолжалось.
        - Может, вы по-нашему не понимаете? - предположил вест.
        - Вон тот язык знает, - подсказал Книжник, потирая шею. Горло все еще саднило от хватких пальцев.
        Зигфрид ухватил чужака за шиворот и посадил, привалив спиной к стене. Пару раз встряхнул - для бодрости. Чужак тихо застонал.
        - Так будем говорить? - спросил Зигфрид. Поглядел на главного незнакомца, стянул с его лица платок. - Нет? Ну смотри, я предупредил. Главное, непонятно, за что сдохнете. Я не кремлевский, эти - тоже беглецы. Нам вообще плевать на вас, если честно…
        - Мы возвращались на юг… - прохрипел главный.
        - Почему именно на юг? - отозвался воин.
        - На севере мы не найти выхода. Мы плохо знать эти территории. На запад - вообще страшные места…
        - А вот здесь - поподробнее, - продолжал допрашивать Зингфрид. - Отчего страшные? Раньше были места как места.
        - Там не пробиться. Много Полей, ловушек, смерть там. И мутантов - море. Будто что-то их манит туда. И злобные все…
        - Как ты сказал - «что-то манит их туда»?
        - Да. Такого мы никогда не встречать. Хотя бывать в разных местах… - Разведчик замолчал.
        - В каких это «разных местах»? - поинтересовался Зигфрид. - Уж не за МКАДом ли?
        Чужак отвел взгляд.
        - Ладно, не хочешь говорить, откуда пришел, - не надо. Расскажи тогда про эту странную зону. Вы же были там?
        - Пошли вначале, потом вернулись. Гибло совсем. Видели нео. Сказал он: тянется гиблое место на запад, длинной полосой… Извивается…
        - След… - тихо проговорил Книжник.
        Зигфрид едва заметно кивнул.
        - Что за след? - оживился чужак.
        - Не твоего ума дело, - отрезал Зигфрид.
        - Хорошо бы глянуть на это «гиблое место», - сказал Книжник.
        Зигфрид чуть кивнул, сказал:
        - Ладно, двинемся дальше. С этими молчунами мы опять потеряли время.
        Книжник встал, поднял отобранный и возвращенный рюкзак, поймал брошенный Зигфридом дробовик. Он снова был при оружии и на миг опять ощутил стыд за свое пленение. Но все хорошо, что хорошо кончается. В этих каменных джунглях всегда так: не прирезали в темном переулке - уже праздник.
        Друзья были готовы раствориться во мраке, когда со стороны избитых, вяло копошащихся чужаков донеслось:
        - Стойте! Мы с вами…
        Книжник с Хельгой посмотрели на Зигфрида. Тот невозмутимо вернулся, присел на корточки перед главным чужаком, потребовал:
        - Обоснуй!
        - Нам нечего делать в этих местах, - глядя прямо в глаза недавнему противнику, сказал чужак. - Нам нужно туда - за Кольцо.
        Двое других иноземцев молча поглядывали то на веста, то на свое сваленное в стороне оружие. Тем не менее вели себя прилично. Было заметно, как они высоко ставят авторитет своего лидера.
        - А мы-то здесь при чем?
        - Вы искать выход, я знаю. Мы хотеть быть первыми, кто уходить за Кольцо.
        - Но нам-то какой резон идти с вами вместе? - возразил Зигфрид. - Чтобы вы нас прирезали на привале?
        - Это точно, - сказал Книжник. - Он ведь хотел убить меня как свидетеля.
        - Ситуация меняться, - спокойно сказал чужак. - Она все время меняться. Нужно использовать друг друга ради общих интересов. Это выгодно, понимать?
        Зигфрид сверлил взглядом собеседника, будто надеясь поймать того на лжи или фальши. Но чужак держался отменно. Книжник невольно ощутил к нему уважение.
        - Твои предложения, - бросил Зигфрид.
        - Вы нас вести, мы вас прикрывать, - мгновенно отреагировал чужак. - Места опасные, много мутантов. Больше оружия - лучше, чем меньше.
        - Логично, - согласился вест. Какое-то время продолжал внимательно разглядывать иноземцев. - Хорошо, - решил Зигфрид. - Заключим сделку.
        Глаза чужака загорелись. Упоминание о сделке ему явно понравилось.
        - Мы держимся вместе до первого обнаруженного нами перехода, - раздельно сказал Зигфрид. - Потом вы проваливаете за Кольцо.
        - Так, - быстро сказал чужак.
        - Вы поспеваете за нами, какой бы темп мы ни держали. Ждать вас мы не будем.
        - Так.
        - Самое главное: вы беспрекословно исполняете все мои приказы. Все, сказанное мной, ты слово в слово переводишь своим бойцам.
        - Так.
        - И не вздумай ударить в спину, - недобро прищурившись, добавил Зигфрид. - Меня не так-то просто убить. Надеюсь, ты уже понял это.
        - Да, я понял, - невозмутимо сказал чужак. - Ты отличный боец. Это большая честь, что ты вести нас…
        Семинарист с интересом наблюдал за сделкой. Договор между двумя воинами не нуждался в подписях. Новые отношения недавних врагов были скреплены рукопожатием. Человеку, привыкшему к кремлевской субординации, такой союз мог показаться более чем зыбким. Но Зигфрид, не колеблясь, позволил чужеземцам подняться и взять свое оружие. Эта уверенность была для Книжника непонятной. Но он привык полагаться на знания и чутье воина. Уж в нем-то он был уверен.
        Трое друзей сразу ушли в отрыв. Для этого имелись причины. Во-первых, следовало наверстывать упущенное время. Двигались в ускоренном темпе, не оглядываясь и игнорируя даже очевидные угрозы. Что до чужеземцев - пусть догоняют, если у них такой интерес имеется.
        Чужаки по-прежнему оставались загадкой. Это Зигфрид умел закрывать глаза на несущественные детали и видеть лишь главное - цель. Все средства у него были направлены на достижение результата. Это свойство действительно сильного человека, достаточно уверенного в себе, чтобы положиться на помощь врага.
        Книжник так не мог. Его мучили догадки и предположения. Все, что было известно о чужаках, - это имя лидера. Он назвал себя Ханом, и Книжник сразу ощутил, что это ложь. Впрочем, скрывать истинное имя - в порядке вещей. Не каждый называет его первому встречному - дабы избежать проклятия и сглаза. Но здесь дело в другом.
        Они разведчики. Шпионы. Рука неведомой силы, жадно глядящей на новые территории…
        - Стоять! - крикнул Зигфрид. - Смотрите внимательно: впереди «гнойник». И другой - по левую руку!
        Парень и девушка замерли как вкопанные, тяжело дыша от бега и пристально вглядываясь в темноту. Как ни присматривался Книжник, он ничего не мог разобрать и понять, по каким признакам воин выделил опасную ловушку. О «гнойниках» приходилось лишь слышать от семинарских наставников. Жуткие штуки - вроде водоворота, только в твердом грунте. Даже в асфальте и в бетоне. Заметить их сложно, в темноте - тем более. Собственно, и признак-то у них один, да и то сомнительный: просто ровное место. Подозрительно ровное. Но мало ли в Москве ровных мест?
        - Где он? - вытягивая шею, спросил Книжник.
        - Вон! - указал Зигфрид.
        - Не вижу ничего…
        - Неважно. Надо предупредить союзников. Если они и впрямь нездешние - могут вляпаться.
        Семинарист с любопытством глянул на друга. Вот как - подозрительных чужеземцев уже записали в союзники. Хотелось спросить: «не рано ли»? Но тут стало не до разговоров.
        Это вообще не принято у разумных - останавливаться вот так, посреди ночной улицы. Тот, кто желает выжить, ночью отсиживается в надежном укрытии. На худой конец, осторожно крадется вдоль стен, вслушиваясь в каждый шорох. Своим быстрым и шумным движением в открытую друзья не могли не привлечь внимание хищников.
        - Что это? - тихонько проговорила Хельга, глядя в темноту.
        Зигфрид быстро оглянулся, сделал шаг в ту сторону, куда указывала Хельга. Семинарист вгляделся и увидел странное движение. Странное - оттого что подобное не свойственно живому существу. Это были какие-то медленные темные волны. Если бы Хельга не обратила на это пристальное внимание, происходящее можно было бы принять за игру теней. Но вот это нечто вывалилось под серебристый лунный свет. И Книжник ощутил, как леденеет кровь в жилах.
        Это были не тени. И даже не существо в привычном смысле слова. На них надвигался бесформенный, колышущийся студень. Но не какая-то безликая зловонная жижа, как, к примеру, котях.
        У этой массы было лицо. Нет - множество лиц. Самых настоящих, человеческих, словно содранных и растянутых; искаженных, как в кривом зеркале, перетекающих по поверхности этого липкого теста. Лица не были мертвы, как могло показаться. Они были живы и… искажены мУкой. Они обладали странной болезненной мимикой, и среди всех выражений, на которые способно человеческое лицо, здесь преобладала боль. Жутким фоном разнесся тихий многоголосый стон.
        - Что это еще за хреновина? - дрожащим голосом проговорил Книжник.
        - Это Туша… - сквозь зубы процедил Зигфрид. И парень впервые увидел, как воин попятился. Он даже не потянулся за мечом. - Если она доберется сюда - наши портреты будут по соседству с этими… - Он указал на выплывшее на передний край массы сморщенное лицо.
        - Никогда о таком не слышал, - пробормотал Книжник.
        - Все начинается с заражения, - сказал Зигфрид, внимательно следя за странным существом. - Заразиться может кто угодно: человек, шам, нео. Тело быстро деформируется, а мозг занят лишь одним - заразить другого. Когда зараженных двое и больше - инстинкт толкает их слиться в единую массу. Активная биомасса разрастается, становится все более агрессивной, прожорливой. Кого-то она просто переваривает, кто-то становится частью ее организма.
        - Она… разумна? - уже более спокойно поинтересовался Книжник.
        - Не знаю. Но хитра и коварна - точно. Видишь - устроила засаду у «гнойников». Знает, что так отсекает для жертвы путь к отступлению.
        Плавно переползавшая через улицу Туша вдруг замерла, лишь мелко подергиваясь лоснящейся поверхностью. Книжник невольно поднял дробовик.
        - Не шевелиться, заметит! - приказал Зигфрид.
        - Поздно - проговорила Хельга.
        Туша стремительно выбросила вперед уродливый отросток - как амеба свою ложноножку. Отросток мелко подрагивал, и на лоснящееся закругление откуда-то сбоку выползало растянутое по поверхности ложноножки новое лицо. В глазницах независимо друг от друга вращались выпученные глазные яблоки - будто никак не могли остановиться.
        И вдруг стало отчетливо ясно: искаженное, растянутое и перекрученное лицо на поверхности этой булькающей и пузырящейся мерзости видит их! Выпучилось выкатившимися глазами и будто хочет что-то сказать… Не вышло. Гримаса бессилия завладела лицом, черный провал рта раскрылся в беззвучном вопле, из уголка заструилась пена. Волна ужаса едва не бросила Книжника в бегство. Сильная рука веста вовремя ухватила его.
        Парень судорожно поднял дробовик. Зигфрид ладонью опустил ствол:
        - Нет. Бесполезно. Так ее не убить. И мечом рубить - все равно что воду месить. Да и не стоит ее трогать…
        - Почему? - Книжник нервно облизал губы.
        - Видишь лица? Это ведь живые люди, только смешанные Тушей в единую массу.
        - Но как же так жить? - ахнула Хельга. - Ведь это ужасно!
        - Да, может, они желают смерти! - проговорил Книжник.
        - А ты их спрашивал? - резко спросил Зигфрид.
        Семинарист недоуменно посмотрел на друга. Иногда он просто не понимал его. С врагами он заключает союз, не хочет помочь страдающим в ужасных муках людям…
        «Ложноножка» приближалась, подергиваясь отвратительными судорогами. Она не казалась опасной, пугало лишь это лицо на конце вытянувшейся на метры «капли». Трудно было вообразить себе, как ощущает себя это уродливое существо. Лицо ли это отдельного человека или сброшенная оболочка сгинувшего, растворенного в едином чудовищном организме?
        Цепь противоречивых, гипертрофированных эмоций пробежала по сморщенной физиономии. И вдруг Зигфрид произнес враз севшим голосом:
        - Гарольд?..
        Отросток вздрогнул, на его лике застыло одно-единственное выражение. Удивление. Странно: Книжник всегда был убежден, что монстры не способны удивляться. Слишком уж человеческое это качество. А безумно вращавшиеся, с красными прожилками глаза вдруг замерли, упершись в воина. И новая, совсем уж неуместная эмоция отразилась на лике чудища.
        Радость.
        - Вы его знаете? - тихонько спросила Хельга.
        Было заметно, какого усилия стоил Зигфриду ответ:
        - Это… Мой брат.
        Книжник изумленно уставился на друга.
        Вот оно, значит, что. Брат. Удивительно, что строгая логика воина в этот момент изменила ему. Хотя трудно представить себе, что может чувствовать человек, чей брат превратился в монстра.
        Зигфрид протянул вперед руку.
        - Осторожнее! - вскрикнул Книжник.
        Но лоснящееся щупальце само отпрянуло от руки воина.
        - Он не хочет, чтобы я заразился, - проговорил Зигфрид, завороженно глядя на то, что некогда было его братом. Скосился на напрягшегося семинариста. - Не бойся, он сейчас контролирует Тушу. Она не тронет нас…
        - Как это случилось? - приблизившись, спросила Хельга.
        - Также, как это случилось бы с нами, не будь мой брат частью чудовища, - ответил Зигфрид, не отрывая взгляда от чудища. - В тот раз некому было заступиться за нас. Мечи проходили сквозь тварь, как сквозь масло, но не причиняли вреда. Нам удалось отступить. Но брат все-таки вляпался в это тесто. Поначалу все было вроде бы нормально. Но на следующее утро Гарольда будто подменили. Он перестал разговаривать с нами, думал о чем-то своем. Я видел, как он боролся с инстинктом - чтобы не наброситься и не заразить товарищей. Вечером он ушел. Туша манила его…
        Словно в подтверждение сказанного жуткое лицо издало какой-то нечленораздельный звук.
        - Рад был тебя видеть, брат, - дрогнувшим голосом сказал Зигфрид. Чуть повернул голову к друзьям: - Сейчас Туша уйдет. Ему не так просто договориться со всеми своими составляющими…
        Страх в душе Книжника успел смениться любопытством. Очень хотелось понять, как устроено это существо. Пожалуй, это была самая поразительная мутация, что ему доводилось встречать. Впрочем, встретить ее снова, да еще в ночи, желания не было.
        Зигфрид не солгал: щупальце-ложноножка принялось медленно втягиваться в общую массу. Казалось, что можно вздохнуть с облегчением и двигаться дальше. Когда неожиданно послышался сухой треск выстрелов:
        - Кто это там?! - зарычал Зигфрид, порываясь броситься вперед. Но путь по-прежнему преграждала Туша.
        - Кто-кто, союзнички ж, наверное! - не без яду ответил Книжник.
        Подтверждая его слова, в лунном свете показались трое чужеземцев. Они заняли довольно удобную позицию за камнями и методично поливали монстра свинцом. Без особого, впрочем, результата. Единственное, чего им удалось добиться, - это привести спокойную до этого массу в бешенство. Тестообразная поверхность пошла крупной рябью, в сторону нападавших метнулись злобные «протуберанцы» пузырящейся биомассы.
        - Что они делают, идиоты?! - орал Зигфрид, мечась в тесном загоне меж «гнойников» и Тушей. - Что они творят? Я пристрелю их!
        Это было нечастое зрелище: вест выхватил револьвер. Прицелился, с щелчком взвел курок.
        - Не смейте, Зиг! Они же защищают нас! - вступилась Хельга. - Откуда им было знать…
        Она не закончила. Что-то случилось с и без того жуткой человеческой массой. Лицо Гарольда исчезло, будто вытесненное другим - злобной, оскалившейся клыками мордой. Невероятно - в общую мешанину человеческих лиц затесался мутант - нео. Видимо, Туша была не слишком разборчива при сборке своих «составных частей». А может, напротив, в этом был определенный смысл, и в нужный момент инициативу брал на себя самый безжалостный и свирепый…
        - Допрыгались, - холодно сказал Зигфрид, переводя револьвер на исходящую ненавистью морду. Та приближалась - крупными рывками, все более оттесняя друзей к «гнойникам». Выбор оставался небольшой: смешаться с асфальтом в кровавой воронке или быть поглощенными обезличивающей массой. Как сделать такой выбор - между ужасной смертью или еще более ужасной жизнью?
        - У меня восемь разрывных патронов, - сообщил вест. - В двух револьверах. Это поможет продержаться минуту. Потом - все. Есть предложения?
        Предложений не было. Если уж Зигфрид готов был стрелять в то, частью чего был его собственный брат, значит, их действительно приперли к стенке. Проклятые чужаки! Даже помощь от них оборачивалась гибелью.
        Книжник завороженно смотрел на приближающуюся морду и думал, как отчаянно, безумно хочет жить. И если выбирать между самой отвратительной формой жизни и смертью - он выберет жизнь. Да, впоследствии он наверняка пожалеет об этом выборе, но сейчас - только жить! Да что там - куда более дальновидный и расчетливый шам по имени Лого тоже однажды сделал выбор, отдав свой мозг холодной боевой машине.[11 - Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        Он пятился, спиной ощущая приближение коварного «гнойника». Глядя в глаза оскаленной морде, деформированной, будто натянутой на резиновый мяч, готовился ощутить холодное прикосновение липкой живой массы. Ощутил, как Хельга схватила его за руку, подумал: теперь-то они точно станут близки. Близки как никогда - вместе с мешаниной из десятков тел и умов…
        Вспышка света и низкий звенящий гул оборвали то, что казалось неизбежным. Отросток отпрянул, втягиваясь в Тушу, как улитка в раковину.
        Мутант полыхал. Продолжалось это всего пару секунд - пока подвижная биомасса не накатилась на чадящее пламя, подмяв его под себя и затушив. Но и коротких мгновений хватило, чтобы рассмотреть нового участника событий.
        Это был человек. Правда, имелось одно «но»: у него не было видно ни единого открытого участка кожи, чем он отдаленно напоминал дампа. Руки были в кожаных перчатках, лицо закрывала вязаная маска и безумного вида темные очки - в медной оправе, на широкой лямке. Трудно было представить, для чего ночью могли понадобиться такие окуляры. Может, для того, чтобы без вреда для самого себя пользоваться этим мощным оружием? Снова раздался низкий, с присвистом, гул, и из короткой трубы в руках незнакомца вырвалась струя густого, жирного пламени. Он целил в Тушу. Только теперь, в свете грозного источника огня, стало видно, насколько огромна и страшна эта колышущаяся живая масса. Тварь отползала под жаркими языками пламени. Огонь оказался куда эффективнее пуль и холодного оружия, и незнакомец прекрасно знал об этом.
        Отступая, Туша зацепила «гнойник». Асфальт будто вскипел. Запузырился, закручиваясь в воронку, что норовила отхватить изрядный кусок от живого теста. Ком бесформенной плоти, как мягкая резина, оторвался от чудища и исчез в зияющей в земле дыре. Рваная рана на поверхности Туши тут же судорожно затянулась с отвратительным чавкающим звуком. Но, видимо, это было слишком даже для огромного бесформенного монстра. Очередной всполох пламени заставил чудовище втянуть в себя отростки и спешно уползти в темноту.
        В воздухе висела вонь паленой плоти вперемешку с волнующим запахом керосина. Редкий, очень редкий запах. Его оценили замершие неподалеку чужеземцы. Видно было, что они не в восторге от низкой эффективности собственной стрельбы. Но весьма заинтересованы оружием неизвестного в черных очках.
        Тот спокойно стоял посреди улицы, от его ног в сторону уползающей Туши протянулся догорающий огненный пунктир, с толстого раструба необычного оружия падали крупные огненные капли. Еще был заметен толстый шланг, уходивший к массивным заплечным баллонам.
        - Зиг, ты видел? - Книжник толкнул веста локтем. - Видел, что у него?
        - Похоже на огнемет, - невозмутимо ответил Зигфрид. - Никогда с таким не сталкивался.
        - Да я не про это! У него есть топливо! Керосин, бензин, солярка. Нефть! Понимаешь?
        - Ах, вот ты о чем, - протянул Зигфрид. - Да, это интересно. Пойдем-ка, поговорим с нашим спасителем. Пока он не передумал знакомиться.
        Странный стрелок-поджигатель не передумал. Он терпеливо ждал, пока друзья не подойдут поближе. Вблизи он выглядел еще необычнее. Крепкий, сплошь затянутый в сыромятную кожу, с пугающим оружием в руках, в своих нелепых очках, которые и не подумал снимать, даже когда пламя стихло. Большее впечатление на Книжника произвел лишь Зигфрид - при его первом визите в Кремль.
        - Гляжу, кое-кто имеет доступ к углеводородам, - вместо приветствия сказал Зигфрид.
        - И вам не болеть, - низким хрипловатым голосом отозвался незнакомец. Говорил он прямо сквозь вязаную маску, что еще больше добавляла странности образу.
        - Спасибо, что выручили, - вежливо сказала Хельга. - Если б не вы, туго бы нам пришлось.
        - Есть такое дело, - не стал спорить спаситель. - Что же вы полезли прямо в загон?
        - В загон? - переспросил Зигфрид.
        - Ну да. Туша, она ж неторопливая, не любит за добычей гоняться. А оттеснить к «гнойникам», прижать к стенке - это ее метод.
        - Ты из какого клана? - прямо спросил Зигфрид. - По тебе и не поймешь ни черта.
        - Ни из какого, - усмехнулся огнеметчик. - Я сам по себе.
        - Разве так бывает? - усомнился Книжник. - Человек не может быть «сам по себе». Кто-то же вас вырастил, говорить научил, защищал - пока вы эту огненную штуковину не раздобыли.
        - А зовут-то как? - настойчиво продолжал вест. Он пристально разглядывал незнакомца с головы до ног. Это было похоже на допрос. Только неизвестный держался спокойно и независимо. Даже демонстративно опустил ствол огнемета.
        - Имя я вам не скажу, примета плохая. А кличут в последнее время Чико. Уж и не знаю, отчего… - Новый знакомый хохотнул. Кивнул в сторону чужаков: - Эти тоже с вами?
        - Это наши союзники.
        - Вот как? - усмехнулся Чико. - Хорошо, что предупредили, а то я уж оджарить их подумывал.
        - За что? - нахмурилась Хельга.
        - За то, что шайны. Одного этого достаточно, чтобы подпалить им задницы.
        - Так это и есть - шайны? - Зигфрид быстро глянул в сторону чужеземцев. Последние островки пламени догорели, и теперь были видны лишь три неподвижных силуэта на куче битого кирпича.
        - Вы даже не знаете, с кем имеете дело? - Чико покачал головой.
        - Знаю, - спокойно сказал Зигфрид. - Наш союз скреплен договором, и я верю, что они не нарушат его.
        - Весты всегда были слишком благородны, - усмехнулся его собеседник. - Может, потому ты и остался один?
        - А кто они, эти шайны? - косясь на чужеземцев, спросил Книжник.
        - Скажи лучше, зачем ты нас спас? - поинтересовался Зигфрид.
        Чико тихо рассмеялся:
        - Во-первых, чтобы не подкармливать Тушу на моей территории. А то зачастила она сюда. Так никакой горючки не хватит. Ну и потом, людям помогать принято. Особенно нужным.
        - Интересно… - сдержанно хмыкнула Хельга.
        Чико не оценил иронию. Продолжил:
        - Сейчас Кольцо сомкнулось. Всем придется туго. Самое время завести союзников. При этом - сделать правильный выбор. Вот вы, похоже, с выбором ошиблись…
        - Хочешь предложить свою кандидатуру? - поинтересовался Зигфрид. - В союзники?
        - А почему нет? Сами видели - я воевать могу. А ситуация такова, что в одиночку стало не очень-то уютно. Все вокруг будто озверели. Те же нео раньше десятками бродили, теперь же кучкуются, собираются в толпы. Говорят, на Кремль идут - двумя ордами сразу…
        - Тебе-то с того что? - недружелюбно спросил Книжник. - Ты же сам по себе!
        - Так я и говорю: одному стало туговато. Вам троим, с союзничками вашими, - и то несладко. А примкнуть к вам для общей пользы - можно.
        - Даже если среди нас шайны? - прищурился Зигфрид.
        - Они-то вами не побрезговали…
        - Да что не так с этими шайнами? - нетерпеливо пробормотал Книжник. Но его не слушали.
        - В общем, мне с вами пойти сподручно, - заявил Чико. - Глядишь, первым за Колечко выберешься…
        - С чего ты взял, что мы ищем выход? Вроде движемся быстро, слухам нас не обогнать…
        - На то они и слухи, чтобы впереди бежать, - хмыкнул огнеметчик.
        - Неужто радио? - предположил Книжник.
        Чико промолчал. Грубая серая вязка на лице не давала разобрать его эмоции. Но отчего-то казалось, что этот странный человек хитро улыбается под своей маской.
        И тут Книжник заметил нечто, что заставило похолодеть не меньше, чем при виде Туши.
        - А можно вас попросить? - дрогнувшим голосом сказал семинарист. - Снимите очки…
        Чико вдруг замер. Не сказав больше ни слова, развернулся и быстро пошел прочь. Баллоны у него за спиной мерно покачивались, вся фигура демонстрировала силу и независимость.
        - Зачем ты это сказал? - проговорила Хельга. - Обидел его небось.
        - Что-то не похоже на обиду, - недоуменно сказал вест. - В чем дело, Книжник?
        - Знаете, почему он не снял очки? - произнес парень, глядя во тьму, в которой растворилась фигура неожиданного спасителя. - Я заметил, как он стянул с руки перчатку. Так, машинально - горючая смесь на запястье капнула.
        Он замолчал. Друзья ждали продолжения. Книжник пожал плечами, словно не уверенный в том, что собирается сейчас сказать:
        - В общем, там, под перчаткой… Там была… пустота.
        Глава одиннадцатая
        ТУМАН
        - Как это - «пустота»? - спросила Хельга. Зрачки ее расширились и сверкнули в лунном свете - как у кошки.
        - А вот так, - сердито бросил семинарист. Он злился на самого себя - за то, что не так уж уверен в увиденном. Чего доброго, посчитают за психа. Для убедительности поднял руку, потряс растопыренной пятерней. - Вот только что он этой рукой огнемет держал. Перчатку снял - а там нет ничего. И рукав пустой!
        - Что за чертовщина? - усмехнулся Зигфрид. - Уж не померещилось ли тебе? Ты у нас впечатлительный малый.
        - А та жаба, что Хельгу слизнула, - тоже померещилась? - огрызнулся Книжник. - Она тоже, считай, невидимой была - пока от стенки не отлипла и на нас не бросилась.
        - Твоя правда, - согласился Зигфрид. - Это мне в голову как-то не приходило.
        - Погоди, ты хочешь сказать, что этот человек - невидимый? - недоверчиво произнесла Хельга. Запоздало посмотрела вслед ушедшему.
        - Ничего я не хочу сказать, - отозвался Книжник. Он уже пожалел, что завел этот разговор. - Я видел, что видел. Как и этого хамелеона-переростка.
        - Но то же разные вещи, - Хельга покачала головой. - Маскировка и настоящая невидимость…
        - И то и другое - разновидности мимикрии, - возразил Книжник. - Просто разная степень совершенства. Понятно, отчего он весь замотанный ходит: иначе с другими нормально не пообщаешься. А может, не хочет, чтобы его секрет раскрыли.
        - А ведь такой секрет - серьезный козырь, - кивнул Зигфрид. - Трудно найти большее преимущество в бою. От хищных мутов, конечно, не сильно спасет - те больше по запаху ориентируются. Но сбить с толку и их можно. Да, это сила… - Зигфрид нахмурился, задумавшись.
        - Если, конечно, все это мне не почудилось, - проворчал Книжник. - Вообще, я читал кое-что в старых архивах - когда изучал военные проекты Последней Войны. Проводились эксперименты - пытались вывести ген, отвечающий за мимикрию. Чтобы вживлять его бойцам спецподразделений. Исследования велись на животных, ген пересаживали с помощью вирусов. А что, если во время войны вирус вырвался на свободу? И мимикрия дошла до своей высшей ступени - невидимости?
        - Ген невидимости? - удивился Зигфрид. Покачал головой. - Это уже слишком. Хотя… - Он усмехнулся. - Учитывая как он одевается, да еще способность без проблем выживать в одиночку… Может, он и впрямь невидимка?
        - Все это предположения, - Книжник пожал плечами. - А нужно двигаться дальше. Где там наши… как их? Шайны?
        Друзья посмотрели в сторону чужеземцев. В продолжение всего этого разговора чужаки, прозванные Чико шайнами, держались в отдалении. Они вообще умели себя держать - цепко, не упуская вынужденных союзников из виду, и в то же время независимо. Зигфрид отделился от группы и подошел к ним.
        - Ну удружили, друзья, ничего не скажешь, - усмехнулся воин, обращаясь к лидеру. - Чего это вы стрельбу начали?
        - Мы обещать помощь, - спокойно ответил Хан. - Вы - в опасности, мы - стрелять. Откуда знать, что тварь не дохнуть?
        Зигфрид кивнул. Помолчал немного, произнес:
        - Значит, вы и есть те самые шайны. Правда, что про вас рассказывают?
        Веста не удостоили ответом. Чужие воины следовали какому-то собственному кодексу поведения. Видимо, он допускал помощь временным союзникам, но не предусматривал душевные разговоры.
        - Ну-ну, - усмехнулся Зигфрид. - А что стреляли - правильно. Так дальше и поступайте. - Повернулся и бросил через плечо: - За мной. Не отставать!
        К рассвету вышли к «Красным воротам».
        Еще шагов за сто Зигфрид вдруг снизил темп, напряженно вглядываясь в даль. Знакомая реакция: вест каким-то шестым чувством чуял опасность. Значит, было чего опасаться. Тихо прокрались вперед, залегли в развалинах, осматривая пространство площади. Получалось не очень: площадь заволакивали густые, почти осязаемые клочья утреннего тумана. Такого густого семинаристу видеть еще не приходилось. Это было тем более странно, что туман не мешал наблюдать мертвую высотку по другую сторону Кольца. Высотка сама по себе выглядела необычно. Ее словно распирали изнутри вздувшиеся синие вены. Более того - «вены» отчетливо пульсировали, отчего казалось, что гигантское здание дышит. Чудилось даже - под тонкой кожей «сосудов» струится густая темная жидкость. Присмотревшись, можно было догадаться: здание насквозь проросло каким-то подобием лиан. Или щупалец - трудно разобраться во всей этой мутировавшей живности. Растения сплошь и рядом приобретали черты животных и наоборот. Книжник даже представил себе гигантского кракена, поселившегося в глубинах земли под сооружением и обвившего его своими невероятными
конечностями.
        Вспомнился засевший в памяти исторический факт: вроде как эта самая высотка строилась необычным способом - под наклоном, наподобие легендарной Пизанской башни. Замороженный и просевший после разморозки грунт выровнял строение. Все дело в выходе в метрополитен: станция располагалась прямо под фундаментом высотки. Видимо, там, в мрачных глубинах, и таятся корни этих мощных порослей…
        - Не спать! - тихо сказал рядом Зигфрид. - Не нравится мне эта дымка.
        Парень встрепенулся, оторвал взгляд от высотки. Хельга уже решительно целилась в мутную пелену. Свою вертикалку она освоила четко. Дочь веста быстро находила общий язык с оружием. Во всяком случае, куда быстрее семинариста.
        Книжник откинул сложенный приклад, поднял дробовик. На этот раз он подготовился основательнее: патроны с картечью в магазине чередовались с пулями на крупного зверя. Хотелось избежать проверки эффективности такого подхода. Уж больно не нравилось Книжнику это место. Теперь он окончательно убедился: это не простой туман. Известно, что шамы умеют нагонять туман по своей воле. Но это было что-то новенькое.
        Бесшумно подоспели шайны. Книжник подивился, насколько четко союзники ощущали настроение нового лидера - веста. Залегли в отдалении, вторым эшелоном, замерли в ожидании развития событий. Следовало радоваться столь удачным товарищам по оружию. Но по-прежнему было не по себе от стволов, направленных в спину.
        Зигфрида это не смущало. Он был сосредоточен на новых вводных. Нужно было пройти через площадь, и что-то сдерживало воина от решительного броска вперед.
        - Может, обойдем? - тихонько спросил парень.
        - Они только этого и ждут, - отозвался Зигфрид.
        - Кто?
        - Кто туман поставил.
        Спорить было трудно. Вест спинным мозгом чувствовал угрозу. И уж точно - не был трусом. Так что, если уж он сомневался - для того были все основания. А туман, действительно, - будто кем-то нарочно поставлен. Книжник разглядел даже эту трудноуловимую границу: бесформенные клубы словно упирались в невидимое плоское стекло и расползались белесыми нитями. Казалось, туман имел собственную структуру.
        Зигфрид легко перемахнул через россыпь битого кирпича. Бросил через плечо:
        - Ждите! - Меч будто выпрыгнул в его руку. Воин бесшумно нырнул в плотную пелену.
        - Можно! - глухо донеслось из тумана.
        Парень и девушка коротко переглянулись и стали выбираться из укрытия.
        - Держись за меня! - сказал Книжник. Вскинул ружье.
        Хельга послушно ухватилась за плечо друга. В этом был смысл: в слепящей пелене видно не дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Возможно, Зигфрид со своим сверхзрением ориентировался лучше, но семинарист сразу ощутил полнейшую беспомощность и беззащитность. Тут же в плечо больно впились пальцы девушки: она испытывала схожие ощущения.
        - Сюда! - снова послышался голос Зигфрида. - Не отставайте!
        Легко сказать! Не у всех же инфракрасное зрение и звериное чутье. Что-то заставило парня резко повернуть ствол влево: там чудилось неприятное движение. Рука Хельги скользнула по ткани камуфляжной куртки.
        И сорвалась. Книжник обернулся. Девушки рядом не было.
        - Хельга! Ты где!?
        - Я здесь…
        - Где здесь?!
        - Ну вот я, стою! - В ее голосе слышались растерянные нотки.
        - Проклятие… Я не вижу тебя! Голос будто со всех сторон!
        Туман проявлял новые свойства. Звуки обманом уводили в сторону, потеряться здесь можно было в метре друг от друга. Что и произошло. Книжник хмуро подумал, что и вест совершает порой необдуманные поступки. Лезть в эту мутную кашу не следовало ни при каких обстоятельствах.
        И снова подозрительное движение. И снова тщетная попытка поймать «это» на мушку. Так немудрено пристрелить своего же. А ведь где-то рядом еще и шайны…
        - Хан! Это ты? - слабым голосом позвал Книжник.
        Никто не ответил. Положение становилось крайне неприятным. Следовало как можно скорее выбираться из этого киселя. Непонятно только, в какую сторону двигаться.
        - Хельга! - крикнул парень. - Выбирайся отсюда! Просто иди по прямой. Я буду искать тебя у границы тумана!
        Ответом была все та же ватная тишина.
        Он вжался щекой в холодный приклад. Потный палец судорожно гладил спусковой крючок. Как стрелять, если даже мушка теряется во мгле? Стараясь ни о чем не думать, двинулся вперед. Расстояния, казалось, увеличились многократно. Он потерял счет шагам, подозревая, что давно уже бродит по кругу без малейшего шанса выбраться.
        И это подозрительное движение вокруг… Казалось, призрачное мельтешение теней становится все ближе. И вместе с ними к сердцу подбиралась новая волна страха. Краем глаза заметил, как рядом сгустилось что-то большое, темное. Отчаянно заорал:
        - Зиг!!!
        И бросился вперед. Тут же споткнулся, полетел на изломанный асфальт, от неожиданности дернув спусковой крючок. Выстрел вышел сухой и приглушенный - будто в бочку с ватой. Парень попытался подняться и ощутил, как кто-то цепко удерживает его за ногу, стремясь утянуть в глубину тумана.
        Резко развернувшись, Книжник вскинул дробовик параллельно земле, вжал спусковой крючок. Выстрела не последовало. С трудом сообразил, что нужно перезарядить оружие. Треснула ткань, острый обломок больно впился в бедро: его уже вовсю тащили за ногу по разбитому асфальту.
        - А-а-а!!! - отчаянно заорав, Книжник передернул затвор. Бахнул во мглу, по ходу движения. Снова дернул ребристое цевье. Дробовик отхаркнул дымящуюся гильзу и плюнул свинцом в мутную тень.
        Хватка невидимого врага ослабла. Книжник отпрянул, перекатился на живот. Вскочив на четвереньки, задыхаясь от напряжения, метнулся прочь от страшного силуэта. Он отползал все дальше, не чувствуя сил, чтобы подняться на ноги. Впереди снова возникла тень. На этот раз ее появление показалось спасительным: похоже, какое-то здание. И сам этот факт говорил о близкой границе тумана.
        Так и оказалось: он вывалился из белесой пелены рядом со странным сооружением. И цвет, и форма с ходу вызывали недоумение. Больше всего строение напоминало здоровенную раковину. Не сразу удалось сообразить, что это. Но годы, проведенные в архивах над текстами и выцветшими фотографиями, не прошли зря. В нелепой «раковине» Книжник узнал павильон станции метро «Красные ворота».
        А еще сразу же стало ясно: он так и не выбрался из тумана. Просто оказался на небольшом островке «чистой» земли посреди мутной бездны.
        Книжник быстро взял себя в руки. Приступ «туманной клаустрофобии» оставил его. Главное было, не забывать посматривать в сторону клубящегося мутного облака. Следовало перевести дух и осмотреться.
        «Раковина» станции несла на себе следы яростных боев. Похоже, что некогда она была укреплена как огневая точка. Кто-то плотно закрепился здесь и отчаянно отбивался - возможно, до последнего патрона. Ржавая пулеметная станина до сих пор торчала из гнилых мешков с песком. Вокруг валялись сгнившие гильзы, ржавые обрывки пулеметной ленты. Сейчас уже невозможно определить, было ли это во времена Последней Войны или какой-нибудь год назад. Время в Москве двадцать третьего века течет неравномерно. Где-то материальные свидетельства давних эпох давно обратились в прах, а где-то, вопреки всему, продолжают верно служить новым хозяевам.
        К примеру, сейчас эта огневая точка возобновит свои прежние функции. Книжник нырнул за пару положенных друг на друга бетонных блоков по центру.
        - О-о, чтоб тебя… - По инерции он снес истлевший скелет, который тут же с хрустом рассыпался под его весом. Чувствуя вину за то, что потревожил покойника, осторожно расчистил от костей небольшую площадку. По сторонам были все те же расстрелянные, изорванные мешки, рассыпавшие песок в бесформенные кучи.
        Снял арбалет, стянул вещмешок. Положив сверху дробовик, принялся торопливо выгребать из карманов патроны, расставлять у основания блоков, - чтобы под рукой были. Вот эти - с картечью, эти - с «турбинками». А про такую метку Зигфрид ничего не говорил. Книжник взял в руку тяжелый патрон, поднял на уровень глаз. На стандартную латунную гильзу двенадцатого калибра был нанесен красный ободок. Явно от руки, и недавно. Пожал плечами - и вогнал незнакомый патрон в ствол. Бой покажет, что это такое. Покопавшись в рюкзаке, нашел еще один такой же. Аккуратно поставил в общий рядок. Подумав немного, положил рядом арбалет. Кто его знает, что там за твари, в глубине этого киселя?
        После всех этих манипуляций припал к прикладу дробовика и замер, уставившись в туман поверх прицельной планки. Все было вроде бы под контролем: пространство со спины закрывает бетонная «раковина», вход в нее завален все теми же мешками. Пространство перед собой он просматривает на расстоянии десяти шагов и, пожалуй, успеет среагировать, коли возникнет надобность. Только теперь, когда паника прошла окончательно, он понял, что остался в полнейшем одиночестве на островке ясности в море тумана.
        - Хельга! Зиг! - крикнул он. - Где вы?
        Он закричал снова. Голос срывался, толку от крика не было. Хотелось рычать от бессилия. Хорошо, если Хельге удалось добраться до границы тумана. Чтобы проверить это - нужно снова отправиться в этот белый кошмар. А этого совсем не хотелось. Он уже понял: странная взвесь не просто лишает слуха и зрения. Она напрочь дезориентирует, словно загоняя в ловушку…
        Тело покрылось ледяным потом. Он медленно скосился на кости. Заметил еще один скелет. И еще. Кости усеивали все пространство под сводом павильона, щедро высыпаясь за его пределы.
        Ни черта он не спасся. Туманные твари добились своей цели - загнали его в это обманчиво спокойное место. И здесь спокойно расправятся с ним. Или просто дождутся, пока он сам не сдохнет…
        - Не дождетесь… - пробормотал семинарист, осторожно выбираясь из укрытия. - Не буду я здесь подыхать. Попробуйте взять меня, пока я жив. А? Что, слабо? Слабо выйти сюда? Давайте в открытую, твари! Ну, давайте - я жду!
        Он и сам не заметил, как перешел на крик. Стоял с дробовиком наперевес на расстрелянном бетонном блоке и орал, взвинчивая себя, готовый броситься в туманную мглу, чтобы сразиться с теми, кто играл с ним, как с тупым насекомым. Страха больше не было, хотелось идти вперед и валить этих бездушных монстров, очищая дорогу себе и близким ему людям.
        Слишком много нечисти расплодилось в этом мире. Пришла пора взяться за уборку.
        - А-а!!! - заорал он, бросаясь в туман. И тут же навстречу двинулась громадная бесформенная тень - чтобы раздавить, уничтожить его, как букашку…
        Все же опыт дается не зря. Интуиция подсказывает и выручает в таких ситуациях, когда бессильна логика. Возможно, это был его самый мужественный поступок: не нажать на спуск при виде приближающегося чудовища.
        Потому что громадный монстр через миг обернулся Зигфридом.
        - Тихо-тихо! - глядя на направленный в лоб ствол и озверелое лицо семинариста, сказал воин. Из тумана возникла Хельга, которую вест буквально волочил за собой в охапке. - Свои!
        Книжник с трудом заставил себя отвести ствол. И тут же за спинами друзей возникла эта чудовищная тень, заслонившая собой небо. Палец сам вдавил скобу - с такой силой, словно хотел выдернуть ее из нутра дробовика.
        Бахнуло. Тут же в лицо ударило жаром, светом, тугая взрывная волна повалила друзей с ног.
        - Что это?! - крикнул Зигфрид, быстро перекатившись на спину, выставив перед собой меч. Теперь стало видно: на клинке пузырится, стекая, липкая бурая жижа.
        - П-патрон… - заикаясь, отозвался Книжник. - С красной ок-кантовкой…
        - А-а… - проговорил Зигфрид. - Вообще-то я про это…
        Он кивнул в сторону границы тумана. Там происходило какое-то подозрительное движение. Беспорядочно клубившиеся до этого клочья стали структурироваться в пока неясные формы.
        - А ну-ка, отходим! - скомандовал Зигфрид.
        Книжник подхватил Хельгу под руку, помогая подняться, подтолкнул к «ракушке» и попятился следом, водя стволом из стороны в сторону, так как не было ясно, во что целиться. Рядом отступал к павильону Зигфрид, машинально поигрывая мечом - разминая руку, как всегда перед боем.
        - Что это за туман такой? - быстро спросил Книжник. - И как выбираться будем?
        - Хотел бы я знать, - усмехнулся воин. Он вовсе не выглядел удрученным. Казалось, воин только и ждет схватки - словно это разом снимет все вопросы. - Девчонку еле нашел - а ведь я хорошо ориентируюсь в темноте, и обычный туман мне не помеха.
        - Стало быть, не стоило сюда лезть?
        - Это точно. Здесь я ошибся.
        Они перемахнули за бетонное укрытие и теперь напряженно всматривались в этот странный, ни на что не похожий туман. Хельга быстро сориентировалась, проверила ружье и заняла оборону по левую руку от веста. По правую встал Книжник. Зигфрид же, стоя по центру, хладнокровно осматривал меч. От следов потрохов и крови на закаленной стали не осталось и следа - будто освященный Полем Смерти металл презрительно отторгал вражью плоть.
        - Так что там, в тумане? - спросил Книжник. - Ведь ты убил кого-то?
        - Надеюсь, что убил, - мрачно сказал Зигфрид. - Если оно в принципе способно дохнуть.
        - А где шайны?
        - Не знаю. Сдается, им хватило ума не лезть вслед за нами.
        - Да уж… - криво усмехнулся Книжник. - Мне сразу показалось, что они здорово чуют опасность и неплохо просчитывают ходы.
        - Разведчики - особая масть, - туманно отозвался Зигфрид.
        - Так кто такие эти шайны? - спросила Хельга, не отрывая взгляда от иллюзорной цели над стволами вертикалки.
        - Не знает никто, - сказал вест. - Сами они не говорят ни слова. Известно только, что появляются внезапно, небольшими группами, и так же внезапно исчезают. Думаю, они пришли из-за МКАДа. Похоже, что-то ищут, вынюхивают в городе. Зачем - тоже неясно. Ни на кого вроде не нападают, разве только защищаясь. Ничего не просят, не угрожают никому. И это - самое в них неприятное.
        - Почему? - удивился Книжник.
        - Потому что все нормальные люди, и даже муты имеют определенные цели. Все хотят жрать, всем нужно тепло и укрытие. А если кому-то это не нужно?
        - Ну… Может, у них все это есть? - предположил Книжник.
        - Или они хотят взять это позже, - негромко сказала Хельга. - И все сразу.
        Зигфрид многозначительно посмотрел на парня. Тот лишь пожал плечами, собираясь возразить. Но тут что-то изменилось в окружающем пейзаже. Стена тумана заколыхалась, пошла рябью, вроде бы становясь еще плотнее.
        И медленно двинулась на них.
        - Началось… - спокойно сказал Зигфрид, принимая боевую стойку. - Стрелять только по моей команде!
        В голове Книжника мелькнула предательская мысль о том, что никакие команды уже не помогут. И если это жуткое белое месиво решило сомкнуть свои объятия, стало быть, их участь решена. Но вороненый ствол уже сам выискивал цели. И уходил страх, уступая место ожесточению.
        Туман приближался, набирая скорость и в то же время сгущаясь в более плотные образования. Те самые, что изначально казались неясными тенями. Теперь же это были фигуры, что становились плотнее и явственнее по мере приближения к древней огневой точке. Книжник кожей чувствовал: чудовища из тумана в момент встречи станут совершенно осязаемыми, и тогда все. Крышка. Не дожидаясь приказа Зигфрида, он прицелился в ближайший силуэт - и выстрелил.
        Тут же бахнула Хельга - сразу из двух стволов. Не было похоже, что выстрелы причинили нападавшим хоть какой-то ущерб. Зарычав, Зигфрид бросился вперед. Не успел Книжник передернуть подвижное цевье, как воин оказался в самом пекле - окруженный бесформенными чудищами, трижды превосходящими его по размерам. И это уже были не просто аморфные фигуры. Твари наносили удары - мощно, хлестко, норовя схватить длинными тонкими щупальцами, стремительно вылетавшими из продолжавшего сгущаться тумана.
        Зигфрид двигался со стремительностью хищника, так, что невозможно было уследить за сменой фаз в его движениях, предугадать следующее положение его тела, удары оружия. И щупальца проносились мимо, хватали пустоту - и падали, обрубленные молниеносными ударами меча. Но, чем плотнее становились существа из тумана, тем туже приходилось весту. Реакция и сила начинали сдавать перед количеством и бесчувственным напором.
        Главное, что те, с кем бился Зигфрид, были только частью порождений тумана. Тварей становилось все больше - и они все ближе подбирались к «ракушке». Книжник высаживал в них патрон за патроном, бешено передергивая помпу, в кровь сдирал кожу с пальцев, заталкивая патроны в дробовик. Но и картечь, и пули действовали слабо. Выстрелы лишь задерживали монстров, будто те останавливались передохнуть - и сплюнуть раздражавший их свинец. И тут же продолжали свое неторопливое наступление. Становилась понятна их форма. Больше всего они напоминали гигантских полупрозрачных медуз, каких доводилось видеть лишь на картинках. Под плоскими пульсирующими телами-линзами висели безобразные гроздья щупалец. Желеобразные тела пульсировали, по ним пробегали огоньки разрядов. Эти разряды уже доводилось видеть - причем совсем недавно.
        Книжника вдруг осенило: эти монстры будто паразитировали на энергетике Последнего Рубежа, насыщаясь его убийственным излучением. Не зря же туманом заволокло область, примыкающую к Кольцу. Жаль, что открытие таких удивительных мутантов придется унести с собой в могилу. Да и никакой могилы ждать не придется. Их просто убьют своими разрядами эти отростки - аналог жалящих стрекательных клеток у морских медуз.
        Едва семинарист подумал об этом - вест вскрикнул, выронил меч и повалился навзничь.
        - Зиг!!! - заорал Книжник. И выстрелил в трехметровое чудище в упор - прямо под вздрагивающую прозрачную «голову», в основание сгустка щупалец. Наверное, там находилось что-то вроде нервного центра. Оттого тварь и пошла неровно, заваливаясь на бок, - и исчезла в тумане.
        - Ты видела? - крикнул Книжник через плечо.
        Вместо ответа Хельга высадила следующие два патрона в ту же точку у следующей твари. Девушка не утруждала себя последовательным разряжаением стволов. Она приняла за правило дергать сразу оба спусковых крючка, и это принесло определенный результат: еще одна тварь задергалась, будто на ниточках, закрутилась вокруг собственной оси и так же растворилась в тумане.
        Когда Книжник бросился вперед, стремясь прорваться на помощь Зигфриду, того уже со всех сторон облепили гигантские «медузы». Они суетливо толкались, будто не могли определиться, кто же возглавит пиршество. Книжник разрядил дробовик в ближайшее существо, принялся судорожно перезаряжать оружие. Но краем глаза видел все новых и новых монстров, будто сгущавшихся из тумана. Было совершенно ясно, что не хватит ни времени, ни патронов, чтобы защитить друга.
        Более того - ни у него, ни у Хельги тоже не оставалось шансов.
        Семинарист стоял посреди жуткой вакханалии, устроенной обитателями тумана, и готовился к худшему. Твари не торопились, просто кружили невдалеке, то выплывая из кисельного марева, то вновь растворяясь в тумане. Пожалуй, они не блистали интеллектом. Но этого и не требовалось, чтобы расправиться с загнанной в угол жертвой.
        - Сзади! - раздался голос девушки и следом - все тот же двойной выстрел.
        Книжник вжал голову в плечи: в него будто плеснули расползшимся холодцом. По волосам, по лицу потекли прозрачные ошметки. Рядом рухнула и забилась в конвульсиях бесформенная желеобразная масса. Хельга была рядом: ее вытеснили из укрытия. И теперь они стояли, прижавшись друг к другу спинами, наблюдая безумную пляску чудовищ.
        - Вот и все, - сказал Книжник, следя за приближением громадной «медузы». Электрические всполохи в ее прозрачном теле были даже красивы.
        - Наверное, - не стала спорить Хельга. В голосе ее слышались усталость и грусть. - Жаль, что все вот так… Неправильно.
        - Я никогда не говорил тебе, - начал было Книжник. - Но теперь скажу…
        Он знал, что сейчас скажет. Давно должен был сказать ей эти слова - но мешали обстоятельства, предрассудки, ложная гордость. Всякая чушь. Нельзя умереть, не сказав самого главного.
        - Да… - тихонько отозвалась Хельга. И он ощутил прикосновение ее легких волос.
        Закрыл глаза, чтобы в этот момент перед взглядом не маячила отвратительная тварь. Произнес:
        - Я… тебя…
        Мощный гул заглушил его слова. В лицо ударили жар и острый запах сожженного топлива. Знакомые, волнующие ощущения. Ведь вслед за ними шло спасение. И Книжник открыл глаза.
        Тут же зажмурился: жгучий свет клубящегося пламени резал глаза, привыкшие к мутной пелене тумана. Краски казались невероятно насыщенными. Огонь лизнул «ракушку» - и словно прилип к ней, жадно охватывая поверхность. Жар пламени огня разом смел плотоядных тварей. Те напряженно замерли, подтянув под себя щупальца, будто зависнув на секунду в воздухе. И быстро растворились в дымке - может, напуганные самим видом огня, может, уже знакомые с его силой. Да и сам туман будто съежился под воздействием высокой температуры. Показалось серое небо. Туда устремлялись плотные клубы горячего черного дыма.
        Вслед за вакханалией спасительного огня явился и его повелитель.
        Чико неторопливо вышел из тумана, и казалось, он идет по узкому облачному коридору, проложенному огненной струей. Трудно было избавиться от ощущения дежавю: ситуация повторялась.
        - И снова вы, Чико! - воскликнула Хельга. Она оставила Книжника, легко направляясь в сторону «повелителя огня».
        Парень нахмурился, прикусил губу. Момент был упущен. Странно - но он жалел, что Чико не появился на пару секунд позже.
        - Я так и знал, что вы опять полезете куда не следует, - недовольно заявил Чико. Присел рядом с телом веста. Положил затянутую кожей ладонь на его лоб.
        Спохватившись, к Зигфриду бросился Книжник. Быстро, как учили, нащупал на шее пульс. Побледнел. Сердце провалилось куда-то, в глазах потемнело.
        - Нет… - пробормотал он. - Нет пульса!
        - У меня давно уже нет пульса, - произнес «труп». Зигфрид разлепил веки. Сморщился. - О, черт… Как же меня так…
        Дернулся, попытался подняться. Не получилось. Книжник с Хельгой помогли ему сесть. Чико с любопытством наблюдал за происходящим. По крайней мере так могло показаться при виде «лупоглазой», склоненной набок безликой головы.
        - Как это - нет пульса? - тупо спросил Книжник. Контраст между горечью потери и радостью «воскрешения» был довольно крепок.
        - А вот так, - сказал Зигфрид, разминая шею. Осмотрел ладони, пошевелил пальцами, удовлетворенно усмехнулся. - После Поля Смерти организм работает странно. Сердце вроде бьется - а пульса нет.
        - Не может быть, - упрямо сказал Книжник. Тут же поймал себя на мысли, что говорит не о том. - А, шут с ним, с пульсом. Главное, что живой. Как это они тебя?
        - Я даже не понял, - сказал Зигфрид, с усилием поднимаясь на ноги. Качнулся - но удержал равновесие. - Вроде как током ударило. Открыл глаза - а тут вы надо мной…
        Он перевел взгляд на Чико, сдержанно кивнул на закопченный край павильона:
        - Твоя работа? Спасибо.
        - Спасибо в карман не положишь, - усмехнулся Чико.
        Зигфрид криво улыбнулся в ответ. Огляделся, увидел лежащий на асфальте меч. Клинок был горячим, даже начал опускаться под собственной тяжестью в глубину размягченного асфальта. Книжник давно и тщетно пытался понять, что же сотворило с металлом закалившее его Поле Смерти. Такое, что даже хранить оружие можно было лишь в особой экранирующей оболочке. Вест буквально выдернул меч из асфальта - и коротким движением отправил в ножны, что каким-то образом нейтрализовали взбесившийся металл.
        Зигфрид все еще пошатывался, и Книжник представил себе, какой силы был этот удар - если даже могучий воин до сих пор испытывает его последствия. Ни ему, ни Хельге не выжить бы после подобного. Заметно было, что вест все еще не в себе. Нетвердым шагом он отправился по выжженному в тумане коридору. Вяло махнул остальным: идите, мол, за мной.
        У самой границы тумана наткнулись на шайнов. Те встретили их спокойно, без видимых эмоций. Словно ничего и не произошло. Никто никуда не ходил, группа не распадалась на две половины, одной из которых была уготовлена почти что верная смерть. Не было ни тумана, ни чудовищ, ни всепожирающего пламени. Только Хан сказал ровно:
        - Зря вы в туман ходить. В тумане не видать ничего. Вокруг идти надо.
        - Раньше здесь не было никакого тумана. Нормальные Поля Смерти встречались, «гнойники», Мертвая зона неподалеку. А теперь вот такая дрянь образовалась, что за триста шагов обходить приходится…
        Чико говорил спокойно, чуть лениво, но весьма охотно. Вполне себе нормальный дядька - если бы не подозрение, что под плотной вязаной маской скрывается пустота. Думать об этом было странно и не слишком приятно.
        Они засели в небольшом дворике, более-менее безопасном, по словам Чико. Книжник и Хельга готовы были отправиться в дальнейший путь, но Зигфриду требовалось некоторое время на восстановление. Он не чувствовал боли или недомогания - просто после атаки туманных «медуз» его ноги отказывались держать нужный темп. И снадобья из рюкзака семинариста вряд ли могли ускорить восстановление: для того, у кого нет пульса, все это - как мертвому припарка.
        - А с чего это он возник, этот туман? - допытывался Книжник. - И что это за твари в нем обитают?
        - А шут его знает, - отвечал Чико, поглядывая в сторону шайнов. Даже сквозь черные окуляры очков была заметна его неприязнь к подозрительным пришельцам. - Здесь же След проходит, тут и не такое увидишь.
        - След? - насторожился парень, не веря собственным ушам. - Что это значит?
        Чико повернул к нему свое жутковатое лицо:
        - А, ты же не местный. Тем, кто живет поблизости, объяснять не приходится. След - это След. И все тут. Прошла здесь, говорят, какая-то тварь. Настолько страшная, что даже земля под ней становится как бы порченая. Где ни пройдет оно - там начинаются беды. Как на поводке, оно тащит за собой Поля Смерти и всякую нечисть, какую даже представить себе невозможно. А что хуже всего - никогда не знаешь, где пройдет монстр, где напорешься на его След…
        Книжник пронзительно посмотрел в окуляры Чико, спросил:
        - Так это След с тобой сделал?..
        Он не договорил. Чувствовалось, что собеседник не желает отвечать. Но тот пересилил себя, сказав:
        - Я должен найти и отомстить ему. Тому, кто несет с собой несчастья, калечит и убивает людей. И потому я хочу идти с вами. Я помогу вам найти и убить его.
        - Буку? - тихо спросил Книжник.
        Чико не ответил. Лишь приложил палец в перчатке к несуществующим губам.
        Глава двенадцатая
        СЛЕД
        С этого момента их путь резко изменился. Садовое Кольцо осталось за спиной - След уводил на Запад. Книжник был почти уверен: он ведет как раз к пункту их назначения. К тому самому месту, что указал Отшельник. Если это действительно След легендарного Буки.
        Правда, создавалась угроза того, что, срезая обходной путь, придется пройти в опасной близости от Кремля, а значит - крупных скоплений нео, взявших крепость в осаду. С другой стороны, След сам по себе служил неплохой защитой. Он отпугивал обилием агрессивных мутантов, Полей Смерти и других убийственных ловушек, многие из которых не были известны не только семинаристу, но и видавшему виды весту.
        Движение вдоль полосы «порченой земли» было сопряжено со множеством угроз. След не имел четкой границы. Он произвольно расширялся, сужался, петлял, словно норовя подставить подножку. При этом отходить «на безопасное расстояние» было чревато его потерей и новыми затратами времени, которого и без того уже почти не осталось.
        Полнолуние должно было наступить завтра.
        Тем временем Зигфрид успел восстановить форму. Он снова двигался впереди с упорством локомотива. Пока что ему удавалось четко отслеживать замысловатые изгибы Следа, балансируя на тонкой грани - не потерять его из виду и не вляпаться в какую-нибудь экзотическую дрянь. Он вел группу чуть севернее, отгораживаясь от чрезмерного любопытства нео, которых уже не раз замечали на юге, по ту сторону Следа. Небольшие отряды мутов сновали вокруг невидимого отсюда Кремля, и эта активность очень не нравилась семинаристу. Ведь не было известно нынешнее положение защитников крепости.
        Следом за воином держалась Хельга. Книжник чуть отстал: он двигался рядом с Чико, который пыхтел, отдувался, но упорно не желал расставаться с тяжелыми баллонами огнемета. Семинарист не мог упустить случая, чтобы не вытащить из нового знакомого хоть какую-то информацию.
        - Нет, - тяжело дыша, говорил Чико. Бежал он грузно, вразвалочку, время от времени подтягивая ремни баллонов, поправляя нелепые очки. - Про Садовое ничего толком не знаю. Ходят слухи, мол, да - пошла энергия. Но откуда энергия, кто подал - неизвестно. Больше разговоров о демонах, захвативших Кольцо. Я сам начинаю в это верить. Уж слишком много всякой чертовщины вокруг этого дела. Сам видел, как один кио по привычке полез через переход. Кольцо в тот момент только активизировалось, и еще не было понятно, что происходит…
        Он замолчал, сосредоточившись на движении. Тяжелые ботинки упруго хрустели обломками. Можно было лишь посочувствовать тому, кому приходится переть на себе такую тяжесть. Но Чико не сетовал. Похоже, не в первый раз ему совершать марш-бросок с полной боевой выкладкой.
        - Полез - и что? - нетерпеливо спросил Книжник.
        - А ничего, - отозвался Чико. - Вспышка - и горстка пепла на месте кибера. А ветерок подул - так и пепла не осталось.
        Книжника передернуло. Он решил перевести тему:
        - Так ты вправду решил отыскать и убить…
        Чико прервал его:
        - Не произноси его имени рядом со Следом. Оно может почуять…
        Семинарист хотел сказать в ответ что-то насмешливое. Но язык не повернулся. Вместо этого спросил:
        - Ты хоть представляешь, как оно выглядит?
        - Как бы оно ни выглядело - я его уничтожу, - мрачно заверил Чико. Многозначительно похлопал по баллону огнемета. - Мало нам Полей Смерти, всех этих мутов, что плодятся быстрее, чем дохнут. Наш мир слишком тесен, чтобы в нем разгуливало еще и это чудовище. Я так понимаю, что у вас свои цели. Но путь у нас общий. Я помогу вам пройти этот путь. А вы поможете мне добраться до него.
        Книжник понял, что у его нового спутника с Букой связаны какие-то тяжелые воспоминания.
        У каждого в этом мире есть мрачные страницы памяти. Счет потерям начинается с юности. Первыми приходят болезни и голод. Затем наступает очередь смерти. Лик ее страшен и бесконечно разнообразен. Погибнуть можно просто уколовшись шипом незнакомого растения или вдохнув случайную пылинку с содержанием радиоизотопа. Можно быть сожранными огромными мутантами или изнутри - еще более кошмарными паразитами. И если удалось дожить до взрослого состояния, приобрести иммунитет к болезням, приспособиться к недоеданию, низкому качеству воды и прочим радостям внешней среды - наступает время брать в руки оружие. Теперь смерть обретает вполне конкретные очертания.
        Она принимает облик врагов. Для человечества, сжавшегося до периметра кремлевских стен, - это бесчисленные орды мутов, хвастливо именующих себя «новыми людьми». Впрочем, все, кто обретается за пределами Кремля, - потенциальные враги кремлевских. Хотя бы потому, что не желают признавать «устаревших» человеческих ценностей. Даже немногочисленные кланы людей давно стали ближе к нео, чем к защитникам последней крепости человечества. Они не читают книг, им незнакома собственная история, неведомы слова «гуманизм», «цивилизация», «наука». У них нет понятия «будущее». Редко можно встретить людей вроде Отшельника или Чико, с которыми можно говорить не только на языке оружия.
        Смерть здесь повсюду. И то, что эта маленькая группа до сих пор жива, - вряд ли ее заслуга. Это просто недоработка смерти.
        Книжник обернулся. Шайны молчаливо следовали в отдалении. Двигались они грамотно: четко вдоль стен, избегая открытых участков, огибая провалы дверей и пригибаясь под окнами, откуда могло броситься что-либо хищное. Они действительно вели себя как подобает настоящим разведчикам. Оставалась тайной лишь сама цель их миссии.
        Задумавшись, семинарист едва не пронесся мимо Зигфрида.
        Тот замер на корпусе брошенного бронетранспортера. Боевая машина навсегда застыла, врезавшись в заслон из легковушек. Понять, что это были именно автомобили, можно было, разве что, по ржавым остаткам двигателей и колесным дискам. Корпуса машин давно обратились в труху. А БТР стоял - правда, давно уже не на колесах, а на брюхе корпуса, пустого, как высохший крабовый панцирь. Теперь древняя боевая машина служила постаментом воину, здорово напоминавшему памятник каким-нибудь древним героям. Хельга у его «подножия» выглядела вполне гармонично, оттеняя своей тонкой фигурой монументальность лидера.
        - Стой! - негромко скомандовал вест. Он внимательно вглядывался в даль. - Тебе не кажется, что мы сбились с пути?
        - Почему? - недоуменно озираясь, спросил Книжник. - Вон, слева, вроде как сдвоенный «гнойник», вон граница Поля Смерти, вон еще одно. Летуны вон крышу облепили. И растительность необычная. Очень похоже на След…
        Посреди широкой улицы действительно высились какие-то мрачные заросли. Похоже, когда-то здесь был бульвар. То ли Цветной, то ли Петровский - район вроде соответствовал… Пожалуй, все же Страстной. Трудно было ориентироваться, даже хорошо зная карту города: планы двухсотлетней давности далеко не всегда соответствовали современным реалиям.
        Книжник огляделся. Не нравился ему этот бульвар. Мертвый какой-то. Даже эти заросли казались мертвее каменных стен. И воздух какой-то сухой, горелый, будто пропитанный запахом пустыни. Книжник понятия не имел, каким должен быть воздух пустыни, но в воображении немедленно всплыла именно эта картина.
        Пустыня. Камень. Смерть.
        - Все так, - нетерпеливо сказал Зигфрид. - А теперь вправо посмотри!
        Справа, за мрачным зданием с обрушившейся колоннадой, проплывало знакомое марево. Не иначе - Поле Смерти. И еще одно…
        - Что-то не понял… - сказал Книжник. - След, что ли, раздваивается?
        Чико за спиной недобро хохотнул:
        - А я бы не удивился, если бы он раздвоился. На то оно и зло, чтобы множиться безо всякой меры.
        - Не думаю, что это раздвоение, - сказал Зигфрид. - Это петля. Видите - впереди тоже земля порченая. След загибается - и ведет обратно. Нужно вернуться и найти обход.
        - Нужно так нужно, - бодро сказал Чико. Первым развернулся и отправился в обратном направлении. Глядя ему вслед, семинарист позавидовал энергии странного человека. Или мутанта, ловко притворяющегося человеком.
        Шайны встретили их молчаливым вопросом.
        - Идем назад, - пояснил Книжник, глядя в глаза Хану. Он уже не удивлялся тому, что спокойно общается с человеком, недавно собиравшимся его прирезать. Бывают в жизни и более странные вещи.
        - А назад некуда, - спокойно сказал Хан, сложив на груди руки. Кивнул назад: - Порченая земля там.
        - Что?! - нахмурился Зигфрид, вышел вперед, замер.
        Поперек улицы, которой они сюда пришли, неспешно ползло небольшое, шагов тридцати в поперечнике, Поле Смерти. И еще одно - чуть дальше и в противоположную сторону. Не стоило обольщаться: размер Поля зачастую обратно пропорционален его опасности. И если гигантское, на несколько кварталов, образование будет убивать медленно, пронизывая всеми известными и неизвестными науке излучениями, то небольшое, скорее всего, убьет сразу. Возможно, все дело в концентрации излучения. Так или иначе - по этой улице блуждала сама смерть.
        - Это не просто петля, - треснувшим голосом сказал Книжник. - Это петля с нахлестом.
        - Что? - растерянно спросила Хельга. Она смотрела на мужчин и, наверное, не находила сейчас в них той решительности и уверенности, что были свойственны им в другое время.
        - Эй, Чико, - взяв девушку за руку, позвал Книжник. - Ты знал, что След может смещаться?
        - Так у него даже След извивается! - вместо ответа прорычал Чико. - Черт бы побрал эту мерзкую тварь!
        - Сдается мне, что петля затягивается, - прищурившись, сказал Зигфрид. - Слушай меня: спокойно отходим, выискиваем наиболее безопасный участок - и просто пересекаем След…
        - Вы уже пробовали - там, в тумане, - желчно заметил Чико.
        - Но ведь вы же нас спасете, если что? - с детской непосредственностью спросила Хельга.
        Чико направил на девушку круглые стекла черных очков. Глухо рассмеялся. Сказал:
        - Ладно, идите за мной. Мне случалось переходить через След. Однажды я даже ночевал в нем… - Он запнулся. - Этого не рекомендую. По опыту.
        Никто не противился мгновенной смене лидера. Наверное, в этом и состоит секрет эффективности боевой группы: подчиняться не силе и авторитету, а здравому смыслу. По крайней мере в определенных обстоятельствах.
        Чико шел впереди, поглядывая по сторонам, высматривая что-то, понятное лишь ему одному. Как он мог различать хоть что-нибудь в своих черных как смоль очках - оставалось загадкой.
        - Что ищем? - спросил Зигфрид, поравнявшись с ним.
        - Лучше всего пройти меж двух Полей Смерти, - Чико указал в просвет между домами. Там явственно дрожало убийственное марево. - Чем ближе друг к другу Поля - тем выше шансы, что между ними не окажется еще какой дряни.
        - Это Синие Поля, - вглядываясь в опасную дрожь воздуха, сказал Зигфрид. - Если заденут - нам сразу крышка.
        - Вариантов нет, - отозвался Чико. - Видишь - петля затягивается.
        Так оно и было. Почти незримая полоса «порченой» приближалась, перекрывая путь к отступлению. Это было заметно по наступлению той самой пары Полей, что волочились буквально по пятам группы. Да еще по странным образом разглаживающейся поверхности - будто невидимым катком раскатывали дряхлый асфальт. Так наползали обычно неподвижные «гнойники».
        Резкий звук ударил по барабанным перепонкам. Все вскинули головы: в воздухе, закручиваясь черной спиралью, хлопая кожистыми крыльями, кружили летучие муты. Они словно чуяли обильный и скорый урожай падали.
        - Идем? - быстро спросил Зигфрид.
        - Там не выйдет, - с досадой отозвался Чико, глянув в провал меж зданий. - Поля почти сомкнулись…
        - А здесь? - Вест указал на те, что медленно приближались, отрезая путь к отступлению.
        - Не знаю… - проговорил Чико, машинально поднимая ствол огнемета - словно это могло помочь. - Слишком подвижные…
        Тут же, словно желая развеять оставшиеся сомнения, стены далеких домов смазались, поплыли, и из глубины бульвара выползло еще одно призрачное чудище.
        - Ну вот и ответ… - прошептал Книжник.
        Но на этом беды не кончились. Три Поля вдруг прекратили хаотичные перемещения по бульвару и закружились в странном, завораживающем хороводе. Вряд ли диковинный танец призрачных образований был бы заметен, если бы не мелкая пыль, что носил поднявшийся вдруг ветер. Пролетая сквозь Поля, пылинки вспыхивали крохотными искорками, делая зрелище поразительно красивым. Но не стоило обольщаться, будто все это неведомые силы устроили лишь для того, чтобы развлечь случайных зрителей. Поля не просто кружились - они сближались друг с другом по широкой спирали.
        Можно было продолжать любоваться этим зрелищем или попытаться обойти призрачный «водоворот». Но Поля вдруг притянуло друг к другу - резко, с силой.
        И в точке их соприкосновения сверкнуло солнце.
        Так показалось Книжнику. Яркая вспышка заставила всех прищуриться. Свет быстро потускнел, разрастаясь в полупрозрачную мерцающую сферу.
        - Вот это да… - ахнул Книжник, враз забыв об опасности. - Вы когда-нибудь такое видели?
        - Назад! - крикнул Чико.
        Все, кроме семинариста, попятились. В том совершенно некстати проснулся азарт исследователя.
        - Погоди… - бормотал Книжник, делая шаг навстречу необычному явлению. - Что же там за процессы происходят?..
        - Какие, на хрен, процессы?! - заорал Чико.
        И тут же сферу в точке пересечения полей словно пронзило молнией, с треском разорвало, вывернуло наизнанку. И оттуда, из сюрреалистической багровой глубины, показались вполне осязаемые фигуры. Пару секунд Книжник продолжал по инерции наблюдать за эдаким дивом. Но в следующий миг лицо его исказил ужас - и он вскинул дробовик.
        Потому как то, что полезло из мутно-багрового образования, выглядело не просто ужасным - оно вообще было за пределами добра и зла. Описать словами увиденное было немыслимо, проще сразу нажать на курок. Выстрел из дробовика слился с пальбой из всего, что было в руках спутников. Реакция вполне предсказуемая: это нечто было огромным, злобным и явно собиралось напасть.
        Книжник пятился, спотыкался, падал, вставал, передергивал затвор - и снова стрелял. Когда какое-то невообразимое существо уже норовило вцепиться ему в ногу чудовищными жвалами, его морда вдруг разлетелась грязными клочьями. Краем глаза парень заметил появившуюся рядом жилистую руку с архаичным маузером. Пистолет продолжал плеваться свинцом в не желавшую подыхать тварь, другая же рука его обладателя крепко ухватила парня за шиворот и буквально выдернула из лап вроде бы мертвого, но все еще опасно активного монстра.
        Таковы парадоксы жизни: парня спасал лидер шайнов, еще вчера собиравшийся его убить. Скорее всего мотивы чужака были утилитарными: во-первых, он спасал какую-никакую, а единицу отряда, повышая тем самым общие шансы на выживание. Во-вторых, иноземный разведчик привязывал к себе «местного», который был теперь обязан ему жизнью… А может, вообще, кто его знает, шайн действовал по нормальному человеческому порыву?
        Все это мелькнуло в голове спрессованной мыслью, пока, стоя на четвереньках, под прикрытием шайнов, парень перезаряжал дробовик. Под руку попался и оставшийся патрон с красным ободком. И был тут же отправлен прямиком в ствол.
        Мерзкая живность все продолжала лезть из глубины разорванной световой сферы на пересечении Полей, будто из бездонной шляпы злого фокусника.
        - Что это?! - крикнул Книжник, увидев перед собой ничего не выражавшую маску Чико.
        - Портал! - крикнул Чико.
        - Какой, на хрен, портал?!
        - А я откуда знаю! Портал туда, откуда прут сюда эти зверюги! На пересечении трех Полей всегда возникает Портал!
        - А ты чего не стреляешь?
        - Огнесмесь берегу! Как бы еще туже не стало…
        Парень резко обернулся в сторону экзотической пляски Полей. Вскинул дробовик, направил на какое-то бесформенное существо, норовившее прыгнуть в гущу людей. Но монстра уже срезала короткая пулеметная очередь из «льюиса». Крепкий шайн здорово владел своим неуклюжим оружием. Стрелял он с бедра, скупыми очередями, но метко и эффективно.
        По какому-то наитию Книжник перевел прицел с очередной адской сущности в сторону этого багрового свечения в центре. Не раздумывая, выстрелил. Трудно сказать, во что он там попал, но центр вдруг вспыхнул грязно-оранжевым всполохом - и адское свечение схлопнулось в точку. Тут же кружащиеся Поля Смерти будто разметало центробежной силой, и они стали быстро отдаляться друг от друга.
        - Туда! - мгновенно среагировал Зигфрид, указывая в образовавшийся просвет.
        Книжник ожидал этой команды от Чико. Но, обернувшись, увидел, что затянутый в кожу человек в маске стоит на коленях, скрючившись и ухватившись за шею. У его ног билось в предсмертных судорогах какое-то мелкое, отвратительное существо. Без лишних слов шайны подхватили раненого и поволокли вслед за остальными в узкий проход между Полями. Последним бежал Книжник.
        Едва они вывалились за условную границу Следа, на месте прохода вспучилась и забурлила земля: во вновь образовавшийся «гнойник» попал какой-то мутант, преследовавший группу. С истошным ревом монстр провалился под землю.
        Преисподняя забрала свое порождение.
        Временным убежищем стала древняя воронка от авиабомбы. Метров семи в поперечнике, в самом центре сметенного взрывом здания, она казалась мрачным памятником Последней Войне. Сохранилась, наверное, оттого, что стенки ее скреплял искореженный бетон. Над головой проплывали низкие свинцовые тучи, что еще больше добавляло атмосферы подавленности и тоскливой безнадежности.
        Пока остальные переводили дух после боя, семинарист пытался помочь раненому, в меру своих небогатых медицинских познаний. Сразу же стало ясно, что это будет непросто. Чико, скрючившись, сидел на бетоне и рычал от боли, ухватившись за шею. Ткань его маски и кожа перчаток были мокрыми… Хотелось бы сказать «от крови», но характерного красного не было. Глядя на это, Книжник ощутил робость. Каждый кремлевский с детства приучен воспринимать мутанта как безусловного врага. И подавить в себе это чувство не просто.
        - Тебе придется снять маску, - сказал он.
        Чико не ответил. Он продолжал покачиваться из стороны в сторону, шипеть и постанывать.
        - Сними маску, - повторил Книжник. - Нужно осмотреть рану. Слышишь?
        Чико дернулся, силясь поднять голову, прохрипел:
        - Пусть… они… отвернутся…
        Книжник многозначительно посмотрел на товарищей. Дополнительных уговоров не потребовалось: все повернулись спиной. Занялись кто оружием, кто костром из сухих веток, которых было полно на дне этой ямы. Хельга пристально посмотрела на парня, взглядом предлагая помощь. Но тот покачал головой в ответ. Девушка отвела взгляд и занялась приготовлением скудного обеда из остатков припасов.
        Семинарист хмуро глядел на раненого. Тот принялся осторожно стаскивать с себя маску, не удосужившись предварительно снять очки на широкой лямке. Можно было предположить, что зрелище предстоит ошеломляющее. Но Книжник даже не представлял себе - насколько.
        Маска полностью покинула привычное место, и семинарист отшатнулся. Предположения относительно необычной внешности нового знакомца оказались верны. Но только отчасти.
        Это не была невидимость в прямом смысле слова. За призрачными, преломляющими свет кожей и мышцами виднелись полупрозрачные, будто сделанные из мутного стекла, кости черепа. Приглядевшись, на фоне шейных позвонков можно было разобрать призрачный пищевод, трахею. Ярче выделялись мозг и глазные яблоки - они были чуть более насыщены пигментом. Чико стянул перчатки - кости пальцев так же виднелись сквозь почти невидимую плоть. Это удивительное тело казалось хрупким, как хрусталь. Поражало - как же оно выдерживало вес тяжелых баллонов и забег наравне со «здоровыми». Единственное, что выглядело более-менее естественно и в то же время пугающе, - два ряда кривых желтоватых зубов.
        Глазные яблоки болезненно дернулись в невидимых глазницах, повернувшись в сторону обалдевшего семинариста. От взгляда этих, словно повисших в воздухе, глаз пробирала дрожь. Трудно было поверить, что обладатель этого жуткого тела - в целом позитивный и дружелюбный человек, с нормальными чувствами и естественными эмоциями.
        - Я не могу долго без очков, - с болью в голосе сказал Чико. - Смотри - если что увидишь…
        Призрачная рука отошла от шеи. Трудно представить более головоломную проблему для лекаря, чем невидимая рана, истекающая невидимой кровью. Решение пришло спонтанно: в походной «аптечке» Книжника имелся пузырек йода, сделанный из обыкновенной автоматной гильзы. Чего-чего, а йода в Кремле был избыток. Будто кто-то когда-то при заказе медикаментов ошибся на пару нулей.
        - Будет больно! - предупредил Книжник, плеснув едкой коричневой жижи на тампон из сушеного мха. Преодолевая невесть откуда взявшееся отвращение, приблизился к тому, что должно было быть головой. Стараясь не смотреть на маячащий перед глазами мозг в хрупкой чаше из хрустальных костей черепа, быстрыми движениями окропил йодом прозрачную плоть шеи. Чико взвыл от боли. Хельга невольно обернулась - и вскрикнула при виде представшего зрелища.
        Зато теперь, подкрашенная йодом, кожа обозначила рану. Стало заметно, что в глубине невидимой шеи засел тонкий черный шип. Видимо - обломанное «оружие» той твари, что пыталась убить Чико. Его можно было заметить и раньше, только взгляд с непривычки метался, не в силах сфокусироваться на привычных деталях. Поддев шип острием ножа, Книжник выдернул его так ловко, что раненый не успел даже вздрогнуть.
        - Так… - проговорил Книжник, всматриваясь. - Артерия не задета - уже хорошо. Зашить надо. Потерпишь?
        - Куда я денусь… - сипло отозвался «пациент», и было видно, как подпрыгнула в воздухе ребристая гортань.
        Парень быстро освоился с необычным «фронтом работы». Извлек из берестяного футляра запасенную нить и иглу. Основы хирургии входят в стандартный курс Семинарии. Каждый житель Кремля несет какие-то функции «двойного назначения», даже не являясь профессиональным воином. Семинаристам, как низшему звену интеллектуальной элиты, доставалась роль младшего медперсонала.
        Даже подкрашенная кожа была серьезной проблемой для «штопки»: невидимая кровь смывала частицы йода, нарушая ясность картины. Так что действовать приходилось в большей мере на ощупь, с риском задеть нерв или сосуд. Чико скрипел своими желтыми зубами и рычал от боли, но не дергался и в целом переносил операцию стойко.
        - Порядок… - откусывая нитку, процедил Книжник. После нескольких напряженных минут брезгливость куда-то испарилась. Подумаешь - прозрачное мясо! Мало ли диковинных мутантов довелось повидать в этом мрачном городе? Всех и не перечислишь…
        - Спасибо… - Чико торопливо натянул на голову маску. Странно было видеть, как ткань сама собой принимает форму, будто по контурам пустоты. Приладив на место очки, натянув перчатки, раненый закрыл окуляры ладонями. - У-у… Глаза болят - даже когда солнца нет - слепит…
        Книжник понимающе кивнул. Теперь ясно, зачем ему очки: при недостатке пигментации даже простой дневной свет, наверное, ощущается как прожигающее насквозь излучение. То же касается и всего остального не по-летнему плотного одеяния.
        - Заштопались? - окликнул их Зигфрид. - Тут вам еды немного оставили. Час на отдых - и выступаем…
        Этот час для Книжника прошел беспокойно. Он не спал двое суток, наполненных нереально стремительными переходами и яростными схватками у смертельной черты. Спать не хотелось, но едва он закрыл глаза - как провалился в тяжелый, вязкий кошмар.
        - Бука… - стонал Книжник, и ответом было лишь тяжелое дыхание монстра…
        Его разбудил испуганный голос:
        - Ник! Что с тобой?!
        Он молча сел на жесткие обломки, потер виски.
        - Ты кричал во сне, - сказала Хельга.
        Книжник взглянул на нее опухшими, раскрасневшимися глазами. Проговорил:
        - Он уже недалеко. Я будто… Чувствую его.
        Хельга не ответила, просто взяла за руку и прильнула поближе, положив голову на его плечо. Остаток часа так и прошел - в молчаливом неподвижном оцепенении.
        Собрались почти мгновенно и тут же выдвинулись в путь. Книжник начал ощущать, что действие допинга подходит к концу. Скоро навалится непреодолимая усталость, и тогда он станет для группы настоящей обузой. Оставалось надеяться, что хватит силы воли двигаться дальше, даже когда тело станет невыносимо ломить от перенесенных запредельных нагрузок.
        Наученные горьким опытом, двигались осторожнее, внимательнее отслеживая изгибы коварного Следа. Общее направление оставалось неизменным - на запад. Удалось избежать каких-либо неожиданных встреч. Надо полагать, желающих обретаться вблизи порченой земли было немного. Так что дальнейший путь был довольно монотонным, хотя и утомительным: группа устала скакать по развалинам вслед за неутомимым Зигфридом.
        Запомнился, правда, один эпизод. Из какого-то переулка След вывел на обширную площадь, окаймленную деревьями-мутантами и прочей растительной нечистью. Книжник не сразу сообразил: никакая это не площадь. Когда-то здесь был водоем. Может, он оставался бы тут и поныне, если бы по нему не прошел этот уродующий реальность След. В широкой котловине не было воды. Было нечто иное - зловонная булькающая масса, белесая, с невероятными кровавыми разводами на поверхности. Разводы двигались, создавая дикие узоры или рисунки, возможно даже осмысленные. Масса казалась живой - а может, и являлась таковой. Похоже, ей было тесно в этой котловине: она накатывалась на берега густыми волнами, выбрасывала длинные пенные отростки, будто стремилась зацепиться и выбраться из ловушки. Надо всем этим поднимались тяжелые клубы красноватого пара.
        Зрелище было величественное и отвратительное одновременно. Зловоние наряду со странными миражами в глубине испарений вызывало ассоциации с преисподней.
        Прикинув в памяти все, что видел на карте в этом районе, Книжник бледно усмехнулся. Сомнений не было: это Патриаршие пруды. Странное место, оставившее след в сгинувшей в небытие культуре. Так уж получилось, что в Семинарии художественная литература изучалась не в пример скромнее прикладной - научной и технической. Время ставило главную задачу - выжить, все остальное факультативно.
        Но эту книгу он все же прочел. Хотя бы потому, что она была из списка «не рекомендованных к прочтению» со стороны церкви. Удивительно, как она вообще уцелела. Наверное, потому что переходила из рук в руки, а не хранилась в кремлевских фондах. Была в этой книге какая-то притягательная магия, раз сменявшиеся обладатели протащили ее через все тяготы и лишения последних двух сотен лет. Это тоже подожгло интерес. Хотя понял он в ней мало, наивно полагая почерпнуть в книге ценные факты. В предисловии было сказано, что в книге много интересных наблюдений из московской жизни прошлой эпохи. Ничего такого в тексте не обнаружилось. Запутанная, местами забавная история про некоего Мастера и его женщину. Единственное, что сразу же зацепило его, тогда еще совсем юного, - это явление в этот мир темных сил ада. Это казалось знамением - за сотню лет до катастрофы, обрушившейся на столицу сгинувшей страны.
        Дьявол пришел в Москву не где-то, а здесь, у Патриарших. И сейчас, казалось, все в этих местах напоминало о давнем визите Сатаны. Мелькнуло даже дикое предположение - уж не является ли ИМ этот самый Бука?
        Конечно, это глупость. Бука - всего лишь мутант, хоть и наделенный необъяснимой мощью. А значит - его можно, в конце концов, одолеть. И важно, очень важно помнить об этом, не допуская даже мысли о том, что проклятая тварь может оказаться непобедимой. Нужно верить, нужно просто знать, что человек в этом мире способен одолеть все.
        Иначе не имеет смысла ни борьба за место в этом мире, ни сама жизнь.
        Миновав Патриаршие, тесным переулком прошли пару кварталов на юг и вышли на «финишную прямую». Судя по ржавой табличке, улица звалась Спиридоновкой. По ней и направились в сторону Садовой-Кудринской - так именовался на архивных картах этот участок Садового Кольца.
        Трудно сказать, чего они ожидали от вожделенного пункта назначения. След просто-напросто вывел к Кольцу. Им все-таки удалось это - дойти до нужной точки «по большому кругу» - обогнув Кремль, пройдя вдоль большей части Кольца и достигнув нужной точки с севера-востока. Правда, особо радоваться не приходилось.
        След уводил на противоположную сторону.
        Путники, среди которых были и друзья, и товарищи по оружию, и просто временные союзники, молча глядели на След чудовища, небрежно перечеркнувший Садовое Кольцо. Самого пересечения не было видно: оно скрывалось в поразительно знакомом тумане. Но сейчас было не до воспоминаний. Все, что сейчас ощущали путники, - это опустошение и подавленность.
        Ведь то, к чему они пришли в итоге, было равносильно поражению.
        Где-то на той стороне притаился Бука. Значит, где-то в той стороне мог находиться и мифический Храм Чаши. И там же была похищенная девочка - если, конечно, она все еще оставалась в живых. Возможно, там был и ключ к тайне Кольца. Все было на той стороне. Но сунуться туда - означало превратиться в горстку легкого пепла. Или еще какую разновидность мертвой материи.
        - Погодите, - проговорил вдруг Книжник. - Но если «властелины» действительно в Храме, а Храм - за Кольцом, значит, они каким-то образом смогли туда перебраться?
        Ответом были непонимающие взгляды спутников. Все слишком устали, чтобы строить предположения и делать выводы. Бывают такие минуты, когда опускаются руки и просто не хочется что-то делать, о чем-то думать. Совсем не хочется.
        - А знаете, - неожиданно сказал Чико. - В зоне тумана - там, где вас чуть не сожрали эти «медузы», - я вроде бы переходил через Кольцо. Уже после его активизации. Сами понимаете: туман, ни черта не видать. Сам не понял, как выбрался, смотрю - а я уже по ту сторону. Я аж обалдел: вижу - высотка прямо передо мной, как картошка-мутант, насквозь проросшая. Мне на ту сторону не нужно было, потому я сейчас здесь, с вами. Тогда я не сообразил, что к чему, а теперь…
        - Не может быть, - нахмурился Зигфрид.
        - Что же ты раньше молчать?! - недружелюбно поинтересовался у Чико Хан.
        - А никто и не спрашивать! - передразнил шайна Чико. Развел руками. - Как-то из головы выпало… Да и не думал я, что След на ту сторону выведет.
        - Ну да, тебе же нужен один только Бука, - кивнул Книжник. Задумался. - Там туман, здесь туман… Может, он и образуется на пересечении Следа с Кольцом? И в таком месте открывается переход, а? А что, если дело в самом Следе? И там, где он проходит, - излучение Рубежа не действует?
        - А если действует? - покачал головой Зигфрид. - Кто проверять будет?
        - А они, - Чико кивнул на шайнов. - Им же на ту сторону больше других надо!
        - Он нас ненавидеть, - окрысился Хан. - Убить нас хотеть!
        Следом напряглись и его молчаливые спутники. Запахло конфликтом.
        - Ладно вам, - сказал Книжник. - Я пойду.
        - И думать забудь! - насупилась Хельга. - Нужно придумать что-то…
        - А что тут придумаешь? - отозвался Книжник. Он ощутил малознакомый азарт - похожий на ощущения игрока в карты. Только ставка в данном случае куда выше. - Я пойду вперед, вы меня прикроете.
        - Можно привязать к нему трос, - хладнокровно предложил Зигфрид. - В случае чего - выдернем.
        - Вот это по делу, - довольно кивнул Чико. - А за нами дело не станет - и вытащим, если что, и прикроем…
        - Да что вы несете?! - взвилась Хельга. - Человека на смерть толкать?!
        Книжник взял ее за руки, пристально посмотрел в глаза. Сказал как можно спокойнее:
        - Не бойся. Я просто уверен, что это безопасно. Понимаешь? Не может так быть - что там переход образовался, а здесь - нет. Туман как-то связан с этим.
        Он и сам понимал, что особой логики в его словах нет, как нет и нормального научного обоснования для подобной взаимосвязи. Все, что сейчас у него было, - это интуиция и самый обыкновенный риск. Риск, без которого нельзя одержать победу в этом мрачном, иррациональном мире. И, глядя ему в глаза, Хельга прекрасно понимала все это. Но теперь она взяла себя в руки и сказала, как подобает женщине вестов:
        - Ты прав. Иди. Я буду за тебя молиться.
        - Мы все пойдем следом! - поправил ее Зигфрид. - И вот что: раз уж мы в этот поганый туман лезем, всем нужно идти в связке.
        Он извлек из своего рюкзака трос - тот самый, что уже успел спасти их при переправе через реку. Счастливая, выходит, веревочка. Все быстро «нанизались» на нее через ремни и лямки.
        - Чико, с тебя - развеять эту муть, - сказал вест.
        - Огонь - на самый крайний случай, - возразил Чико. - Не так много горючки осталось.
        - А как же я буду ориентироваться? - усомнился вдруг семинарист. - Там же не видно ни зги…
        - Будешь двигаться по моим командам, - сказал Зигфрид. - Я кое-что вижу.
        - Но там же со звуком беда… - Книжник задумался, посмотрел на веста. - Что такое сигнальный линь, знаешь? Система связи такая была у водолазов.
        - Ни слова не понял, - честно признался Зигфрид.
        - В общем, будешь направлять меня через веревку, - парень криво усмехнулся. Это действительно могло бы показаться забавным, если б от того не зависела его жизнь. - Смотри: дернул один раз - сигнал мне: «идти направо», два раза - «налево»…
        Принялись обсуждать экзотический способ коммуникации в тумане. Деловой разговор помогал не концентрироваться на страхе. Ведь трудно было забыть тех тварей, что едва не угробили их всех у противоположной границы Кольца. Оставалась надежда - быстро проскочить опасный участок - и снова соскочить со Следа - уже на той стороне.
        Договорившись о последовательности действий, внимательно осмотрели друг друга, проверили оружие. Теперь группа была похожа на связку альпинистов перед восхождением. Только вместо альпенштоков и ледорубов она ощетинилась стволами.
        - Значит, так, - сказал Зигфрид. - Идем в упор друг за другом, не отделяемся, не отстаем. Кто отстал - подтягивается по тросу. Я иду вторым, направляю парня. Оружие держать наготове, не паниковать. Если что…
        - Если что - я их поджарю! - мрачно пообещал Чико, шевельнув толстой трубой огнемета.
        Это уверенное заявление несколько приободрило Книжника. Он даже позволил себе улыбнуться. Снял с предохранителя дробовик, подмигнул Хельге. Сказал:
        - Ну что, пошли?
        Зигфрид молча кивнул. Остальные напряженно смотрели на парня, вышедшего вперед и замершего перед мутной стеной тумана. От его простого веревочного пояса вела к спутникам тонкая нить. И казалось, что он не просто идет впереди - он тащит на себе всю связку.
        Ведь теперь лидером становился он.
        Глава тринадцатая
        РАЗОРВАТЬ КОЛЬЦО
        Нет ничего проще, чем перейти улицу. Это не реку переплыть, не продраться сквозь заросли, не перепрыгнуть через глубокую расщелину. Просто взял - и перешел. Но, глядя в мутную белую мглу, можно усомниться в этом утверждении.
        Улица улице - рознь. Садовое Кольцо во все времена было необычной, почти мистической гранью. Все, что находилось внутри, всегда обладало особой, иногда просто запредельной ценностью. Может, дело в суровой магии Кремля, вокруг которого, как вокруг земной оси, издревле раскручивалась жизнь огромной страны, а иногда и целого мира? Тогда понятна символика уникальной радиально-кольцевой планировки столицы. В этом смысле первым кольцом всегда были кремлевские стены. Садовое же концентрировало в своих пределах максимум того, что необходимо для функционирования сердца державы.
        А что там, за его пределами?
        Там начиналась совсем другая, неизвестная, опутанная мрачными небылицами жизнь. В страшных сказках детей пугают темными землями, раскинувшимися за волшебным Кольцом. Туда отправляются былинные богатыри, чтобы одолеть чудовищ и вернуться с победой в привычные окрестности Кремля. И уж совершенно чуждая, совершенно незнакомая реальность лежит там, за пределами МКАД. Может, не так уж неправы эти сектанты со своим темным культом Колец?
        Все это в секунды пролетело в голове Книжника, пока он вглядывался в густую пелену тумана.
        Никакой улицы не было.
        Была дорога в ад.
        Не оборачиваясь, не говоря ни слова, он шагнул вперед. Видимость пропала почти мгновенно. Даже дробовик со сложенным прикладом, поднятый на уровень груди, терялся в густой дымке. Дышалось тяжело, одежда мгновенно напиталась влагой и прилипла к телу.
        В какой-то момент его захлестнула паника. Книжник сжал зубы. Еще шаг вперед, и еще… Расстояние и само время внутри этого киселя предательски искажались. Так что не стоило рассчитывать на зрение и слух. Самое эффективное, что можно сделать, - просто закрыть глаза и довериться чувствам. Но нельзя забывать и об обитателях непривычной среды - зрение все еще могло пригодиться.
        Продвижение затруднилось, и Книжнику показалось, будто кто-то схватил и удерживает его за поясной ремень. Секундой позже явилось понимание: просто натянулся трос. И тут же ослаб: спутники двинулись следом. Эта безмолвная связь с товарищами подействовала ободряюще. Книжник продолжил осторожное продвижение.
        Видимо, он шел в нужном направлении: Зигфрид до сих пор не корректировал направление при помощи «сигнального линя». Главное, на чем нужно было сосредоточиться, - это ожидание характерного знака Последнего Рубежа. То самое ощущение - подавляющего волю и разум страха, который отпугивал все живое от полосы опасного излучения.
        Предупреждение более чем гуманное: у потенциальной жертвы есть выбор.
        По всем расчетам, он уже достиг смертельной оси. И то обстоятельство, что мог до сих пор мыслить и двигаться, вроде бы свидетельствовало в пользу предположения Чико. След действительно нейтрализовал действие систем Последнего Рубежа. Все еще не веря удаче, он прошел еще пять шагов вперед. И еще.
        Похоже, прорвались. С трудом сдерживая радость, трижды дернул трос. Это означало: «Со мной все в порядке». В ответ ощутил аналогичное троекратное подергивание. Эта безмолвная связь напоминала общение с какой-то другой реальностью. Но подзывать друзей ближе было рано. Чтобы удостовериться в результате, требовалось выбраться из тумана, а значит и Следа, с противоположной стороны Кольца.
        Несколько приоободрившись, Книжник двинулся дальше. Трос натянулся снова - парень едва не перешел на бег, и группа не поспевала за ним. Трос дернулся. Это уже Зигфрид: лидер взял влево, и направление следовало откорректировать. Книжник послушно выправил траекторию. Следовало быть осторожнее: случайно вывалиться из тумана посреди Кольца было равносильно гибели - ведь там не действует нейтрализующая сила Следа. Еще несколько шагов вперед - и снова корректирующее подергивание. Однако он все больше путается в направлении. Нужно взять себя в руки - и выдерживать прямую. И снова не вышло.
        Книжник телом ощутил ледяную испарину - и высокая влажность была ни при чем.
        Он заблудился.
        Самое время паниковать. Но если взять себя в руки, включить логику… Значит, так: опасную осевую, где проходит пик излучения, он миновал. И значит, свою основную функцию выполнил: доказал, что по Следу можно преодолеть блокаду Кольца. И теперь ничто не мешает подозвать Зигфрида и лицом к лицу договориться о дальнейших действиях.
        Книжник натянул трос. Дернул условных пять раз. Это означало «подойти ко мне». Ответное подергивание было странным. Изначально было условлено дублировать сигнал, что означало его понимание. Это же дрожание натянутого троса не несло никакой понятной информации. И рождало беспокойство.
        Он повторил сигнал. Ответа не последовало. И тут же трос заметно провис. Екнуло сердце. Он снова дернул трос и… не почувствовал натяжения. Судорожно стал вытягивать тонкий прочный шнур, все еще надеясь, что сейчас покажутся из мутного небытия знакомые лица…
        Поднес руку к глазам. Из сжатого кулака торчал оборванный конец шнура. Нет, не оборванный. Похоже, обгрызанный. Даже думать не хотелось о том, что эти темные разводы на измочаленном участке шнура - кровь оставшихся на той стороне связки.
        Если и стоило паниковать - сейчас самое время. Но вместо ужаса одиночества посреди безмолвного ада пришла вдруг холодная решимость. Он уже доказал главное - в этом месте действительно можно вырваться за пределы Кольца. Теперь у него другая задача - найти друзей. Спасти их…
        Вскинул дробовик, погладил пальцем холодный и влажный от конденсата спусковой крючок. Закрыв глаза, попытался ощутить пространство, пройденный и оставшийся путь. Прикинул направление, откуда вытащил злополучный шнур. Медленно двинулся в ту сторону.
        Самое главное в такой ситуации - не пристрелить в горячке своих же. Это здорово усложняет задачу, так как приходится подпускать подозрительные силуэты буквально вплотную.
        Послышался странный шелест. Звук нарастал, и казалось, он буквально стелется по земле. По какому-то внезапному наитию Книжник рухнул прямо на асфальт - и поразился нежданному открытию.
        Здесь, на уровне полуметра над поверхностью, тумана почти не было! Во всяком случае, видимость была вполне сносная. Но лучше бы ее вообще не было - тогда не пришлось бы пялиться прямо в глаза кошмарному чудовищу. Монстр приближался со скоростью, завидной для такой туши. Чем-то он напоминал гигантского варана, только плоская башка походила на уродливо широкую голову рыбы-молот. Длинные, острые как иглы зубы не помещались в пасти, выпирая и беспорядочно перехлестываясь, далеко разнесенные глаза-щелки светились багровыми огоньками.
        Эта картинка оформилась в мозгу уже после того, как он выстрелил. Показалось даже, он видел, как картечь ударила в морду, соскользнув с нее, как с наклонного броневого листа. В следующий миг чудовище было в каких-то трех шагах, и пасть начала распахиваться, словно в замедленной съемке. Отчаянно передергивая затвор, семинарист уже понимал, что не успеет. Веера чудовищных зубов неслись прямо в лицо, а в голове повисло лишь усталое: «Ну вот…»
        Все кончилось в доли секунды. Словно с небес обрушилась сверкающая полоса стали. Как масло прошила башку монстра и намертво пригвоздила ее к асфальту. Взметнулось по инерции мощное тело, остановленное в последнем броске. Пасть так и осталась открытой, а перекошенное лицо Книжника застыло аккурат между раззявленными челюстями.
        Какое-то время он с идиотским любопытством разглядывал замерший перед глазами меч. Тот выходил из верхнего нёба, пробивал язык и уходил в асфальт сквозь нижнюю челюсть. По стали стекали струйки темной крови, пузырились на раскаленном металле и издавали невыносимое зловоние. Вспомнив, что такое соседство с радиоактивным металлом чревато, парень отполз назад. И увидел перед собой мягкие сапоги Зигфрида. Ну да - кто бы еще мог пригвоздить на бегу такое чудище…
        Поднялся. Туман будто врезал по глазам, мигом отключив зрение. Но Книжник уже ориентировался в этом киселе. Приблизившись к воину на расстояние сантиметров тридцати, различил знакомое лицо, окаймленное растрепанными космами.
        - Спасибо! - глухо сказал Книжник. - Что там у вас стряслось?
        - Я думал, это у тебя, - отозвался Зигфрид.
        - И почти не ошибся, - нервно усмехнулся Книжник. Видел? - Он кивнул вниз.
        Оба нырнули под туманную пелену, прильнули к асфальту.
        - Забавно, - оглядываясь, сказал Зигфрид. - И что же, все время так было?
        - Век живи - век учись, - заметил Книжник. - Где остальные?
        - Да вот же! - кивнул вест.
        Книжник обернулся и удивленно хмыкнул: в каких-то пяти шагах торчали из дымки еще четыре пары ног, угрожающе двигался ствол пулемета. Проклятый туман совсем сбил с толку. Непонятно было, кто все-таки перегрыз трос. Если эта убитая тварь - отчего ж она не бросилась сразу? Выходит, надо и дальше быть настороже. Впрочем, иное здесь невозможно.
        - В общем, путь чист, - сказал Книжник, поглядывая по сторонам. - Видишь - мы прямо на осевой…
        - Так и нечего тут разлеживаться, - заметил Зигфрид. Поднялся, выдернул меч из головы зверя. Туша обмякла, истекая кровью и продолжая распространять зловоние, будто разлагаясь прямо на глазах. - Идем дальше. По крайней мере теперь мы сможем время от времени проверять направление.
        - Только трос связать надо, - слабо улыбнулся Книжник, показывая зажатый в кулаке обрывок. Скосился на убитое чудовище. - Но теперь я с вами рядом пойду, ладно?
        До противоположной стороны улицы добрались без особых проблем. Видимость здесь была получше, и туман вроде как реже. Но опыт подсказывал: След не может отпустить их, не попытавшись урвать свою жертву.
        Так и вышло. Едва они двинулись вдоль Кольца, держась длинного серого здания по левую руку, что-то стало происходить с окружающим пространством. Безликая серая стена словно стала загибаться в направлении бывшей проезжей части, разбитый тротуар перекосило неправдоподобным образом.
        - У меня у одного все плывет перед глазами? - поинтересовался Зигфрид. - Может, у меня с мозгами что не так после того удара?
        - С мозгами все в порядке, - не очень уверенно сказал Книжник. - Здесь какие-то оптические аномалии… Стойте!!!
        Последнюю фразу он проорал истошным, срывающимся голосом.
        - Вы чувствуете? - прошептал он.
        - Что? - приблизившись, тихонько спросила Хельга.
        Книжник не ответил. Как подкошенный, рухнул на асфальт, поднырнул под повисший над землей туман. Жадно вгляделся вперед. Рядом мягко упал на руки Зигфрид. Друзья переглянулись, снова уставились на представшее зрелище.
        Это было невероятно: знакомая синеватая полоса излучения соскальзывала с накатанного направления Кольца, будто рельсы на трамвайной стрелке, и, пересекая путь группе, резко уходила влево, за здание.
        - Ты видишь?! - сдавленно проговорил Книжник. - Оно идет… Вдоль Следа!
        - И что это значит? - откликнулся вест.
        - Посмотри назад, вдоль Кольца, - севшим голосом попросил Книжник.
        Зигфрид обернулся, вгляделся в даль. Перевел взгляд на друга.
        - Хочешь, я скажу, что ты там увидел? - дрожащим от волнения голосом сказал семинарист. - Там то же самое. Излучение соскальзывает с Кольца и идет вдоль Следа - только в противоположную сторону. Так?
        - И как это ваши такую голову из Кремля выпустили? - серьезно сказал воин. - Да, так. И что из этого следует?
        Это могло показаться забавным: Книжник прекрасно осознавал, что валяется на грязном асфальте, придавленный «блином» опасного тумана, за несколько минут до этого едва не сожранный плотоядным мутантом. И при этом он был готов расхохотаться от счастья редчайшей, доступной очень немногим радости открытия.
        Он уже понял, что увиденное не случайно. Закрадывалось подозрение, что смертоносное излучение не растворялось бесследно в тумане. Оно непонятным образом взаимодействовало со Следом. Оставалось только понять - как именно? Почему? Зачем?
        В какой-то миг его осенило - словно кипятком ошпарило.
        Никакого взаимодействия не было! Это он, След, и был единственным проводником! Это он подал энергию на системы Кольца! С него соскальзывало это смертоносное свечение, «плюс» и «минус», замкнутые на Кольцо, будто на катушку индуктивности. Как все это работает - одному Буке известно. Но если излучение струится по Следу и дальше - оно может привести к источнику. Оставался вопрос: отчего След внутри Кольца не нес на себе следов излучения? Быть может, энергию с этого участка и забирало на себя Кольцо? А как быть с «обрывом» в тумане у «Красных ворот»? Может, там «замыкали цепь» те самые медузоподобные твари? Вопросов много, и гадать можно до бесконечности.
        Все это, сбиваясь и запутываясь, он выпалил Зигфриду, добавив:
        - В общем, ты видишь: мы зажаты между двумя полосами излучения. И теперь у нас только один путь…
        - Вперед! - сказал Зигфрид. Со смаком сказал - ведь это было его любимое слово.
        Возможных направлений было немного. След шел прямиком через это серое здание, с двух сторон отрезая дорогу ветками излучения. Похоже, тот, кто оставил за собой полосу «порченой» земли, не особо напрягался выбором пути. Он просто пер напрямик, не боясь хищников, опасных растений и Полей Смерти, что могли таиться там, в темноте.
        Фасад здания был некогда стеклянным. Теперь слепые провалы пугали темнотой, все тем же, хоть и не столь густым, туманом, бетонными колоннами, увитыми хищными лианами. Там, в глубине, что-то подозрительно мерцало и вспыхивало. Из мрачных провалов доносились крайне неприятные звуки. Но другого пути не было.
        - Что ж, будем продираться по Следу, - бодро сказал Чико. Поправил на ремнях баллоны, поднял сопло огнемета, похлопал по закопченной трубе. - Пуска на три-четыре должно хватить…
        - Смотри нас не поджарь, - проходя вперед, заметил Зигфрид.
        Шайны за его спиной недобро оскалились. Они чувствовали близость выхода и впервые стали проявлять нетерпение.
        - Держись рядом! - негромко сказал Книжник Хельге.
        Та кивнула, машинально сламывая свою вертикалку и проверяя патроны. Ловко защелкнула ружье. Посмотрела на друга, ободряюще улыбнулась. Книжник улыбнулся в ответ: с такой девчонкой не страшно ходить в разведку. Да и вообще…
        Что означало это «вообще», домыслить он не успел: ведомая зорким Зигфридом группа устремилась в полумрак постройки. Здесь снова пришлось столкнуться со странными свойствами пространства: расстояния искажались, ширина здания, казалось, увеличилась в несколько раз. И это было не просто расстояние. Это был путь, напичканный самыми неприятными ловушками.
        - Справа - «гнойник», слева - Поле, - быстро отметил Зигфрид. Крутанул в руке меч, бросил через плечо: - Не отстаем, идем след в след!
        Двигались быстро, будто таким образом можно было проскочить все заготовленные Следом сюрпризы.
        Не вышло. Едва миновали мерцающее Поле и опасно притаившийся «гнойник», неведомая сила словно ухватила - и сдернула с места одну из опорных колонн. Оглушительно лопнул железобетон, на голову повалились обломки.
        - Вправо! - заорал Зигфрид.
        Все бросились вправо - под защиту уцелевших колонн и перекрытий. Там, где только что двигалась группа, беспорядочно сыпались трухлявые куски бетона, подымая клубы пыли, грохоча, как горная лавина. Непонятная сила на этом не остановилась. Новая колонна, уже ближе, сорвалась с веками установленного места и, кувыркаясь, разваливаясь на части, унеслась в темноту. И снова люди уцелели чудом. Забившись в какую-то нишу, они заходились в кашле от едкой пыли.
        - Что это за срань такая?! - мотая головой, рычал Чико.
        - Тоже, видать, невидимка, - сплевывая хрустящий на зубах песок, бестактно заявил Зигфрид. - Только очень большой: сюда влезть не может, а нашарить нас пытается…
        - Очень смешно! - зло отозвался Чико.
        - Еще на «растяжку» похоже, - продолжил вест. - Вроде как с гранатой: зацепил проволочку - она и бахнула. Только мощи в ней побольше и как действует - непонятно.
        - Пусть лучше «растяжка», - буркнул Книжник. - От нее хотя бы убегать не придется…
        - Погодите-ка, - Зигфрид прищурился, вгляделся в пыльную муть. - Мы шли по центру. Если эта «растяжка» натянута между колоннами, то она и сработала. А если мы здесь, вдоль стены пойдем - может, и пронесет.
        - По всей стене хищный плющ, - заметил Книжник. - Хватанет кого - может и покалечить. Или вообще голову оторвать.
        - Это мы посмотрим, - выдвигаясь вперед, заявил Чико.
        Крутанул какой-то вентиль на огнемете и, недолго думая, жахнул вдоль стены. Взревела, закручиваясь в воздухе, густая струя пламени. Словно пыталась обнять бетонную поверхность, сплошь заросшую шевелящимися зарослями. Те вспыхнули, в одно мгновение съежившись и перестав представлять из себя угрозу. Но, наверное, огнеметчик что-то не рассчитал, и отраженная от какого-то перекрытия волна жара ударила в обратную сторону, отбросив и едва не опалив спутников.
        И тут же с потолка пошел какой-то невероятный, огненный, исходящий воем и писком дождь. Во всяком случае, в первую секунду так почудилось Книжнику. Десятки, сотни огненных «капель», с кулак каждая, посыпались с потолка. И эти огненные «капли» визжали и дергались, словно живые. Да они и были живые!
        - Крысы! - вскрикнула Хельга. И тут же знакомо, дуплетом, бахнула ее вертикалка. Несколько огненных «капель», носившихся по мусорной куче, смело картечью.
        Это действительно были крысы. Или какие-то их мутировавшие потомки - в истошно вопящих огненных комьях было не разобрать. Видимо, пламя подпалило гнездо - и теперь, гонимые болью и страхом, твари пытались спастись. Живой, или все еще живой, «огненный дождь», казалось, шел вечно. Зверьки не пытались напасть - им было не до этого. Но сыплющиеся на голову горящие комья грозили серьезными ожогами. Одна такая пылающая тварь упала прямо на грудь Книжнику - на сгибы локтей, между предплечьями и ладонями, сжимавшими дробовик. В лицо полыхнуло жаром и вонью паленой шкуры.
        - A-а! П-шла!!! - закричал Книжник, пытаясь стряхнуть с себя этот мечущийся «файербол». Зверьку это явно не понравилось, и он резко развернул длинную, облезшую от жара морду, норовя цапнуть прямо в лицо жуткими желтыми зубами. Выручила Хельга, сбив вцепившуюся в камуфляж тварь прикладом. Некоторое время парень продолжал стоять неподвижно, ощущая как тлеет на нем подпаленная камуфляжная куртка. Все это происшествие было не столько опасным, сколько ошеломляющим, намекавшим на то, что расслабиться доведется не скоро.
        - Да что ты творить! - пытаясь подняться с груды мусора, прикрывая лицо ладонью, возмущенно заорал Хан. Оба его спутника злобно выкрикнули в адрес Чико какие-то угрозы на незнакомом языке. Но тут же заткнулись под взглядом лидера.
        - Нормально, - невозмутимо сказал Зигфрид. Он единственный устоял на ногах, проигнорировав высокую температуру и опасную близость огня. Небрежно пнул метавшийся под ногами огненный ком, поводил перед собой ладонью, прогоняя оседавшие хлопья пепла. - Будем считать, что путь расчищен.
        И первым отправился дальше. Предположение оказалось верным: больше чудовищных «растяжек» на пути не встретилось. Но легче от того не стало. Едва группа осторожно, по стенке, проползла мимо призрачной границы притаившегося в темноте Поля Смерти, со стороны противоположного выхода потянуло странным красноватым туманом. Он пугал одним своим видом, напоминая отталкивающие испарения над Патриаршими. С одной стороны - был он не столь густой и стелился по земле рваными клочьями. Но было в нем что-то настораживающее. Нечто дремучее, первобытное. Из кровавых хлопьев густо торчали растения, отдаленно напоминавшие папоротники.
        - Не нравится мне этот туман, - проговорил Чико, вытягивая шею и пялясь в мутные клочья черными окулярами.
        - А тот нравился? - поинтересовался Книжник, прикидывая, сколько у него осталось патронов. Подсчеты не радовали.
        - К тому я привык, - откликнулся Чико. - А тут жди сюрпризов…
        - Не каркай, - донеслось со стороны Зигфрида.
        Он вытянул перед собой руку с мечом, коснулся клинком ближайшего растения, и легкие багряные перья словно съежились, отпрянув от металла. Это напомнило поведение ветвей в оставленных за спиной джунглях. Вест выдвинулся вперед, заходя в странный туман, будто в воду. И впрямь похоже: сначала по щиколотку, затем по колено, по пояс. И вот уже одна голова маячила над медленно перемещавшимися хлопьями. Остальные устало потянулись следом. Шайн-пулеметчик зачем-то поднял над головой свой тяжеленный «льюис», словно боялся, что машинку повредит эта кровавая взвесь.
        Продвигались медленно. Самым глупым было бы теперь влезть в одну из полос излучения, что сжимали путь с обеих сторон. Сейчас эти призрачные, но смертельные границы находились за пределами поля видимости.
        Беспокойство вызывало другое. С самого начала стало ясно, что эти места невероятно насыщены жизнью. Множество насекомых, летучих, бегающих и ползающих мелких существ густо наполняло туман, шныряя во все стороны и вроде бы не обращая никакого внимания на людей. В какой-то момент Книжник подумал, что и туман этот как-то связан с невероятным обилием жизни на столь малом участке. А может, он и сам был какой-то особой формой жизни?
        Долго размышлять на околонаучные темы не пришлось. Низкий рокочущий рев донесся издалека, и тут же его подхватили новые и новые голоса - один другого страшнее. Был здесь и рев, и вой, и рык, и какой-то омерзительный хохот, от которого кровь стыла в жилах. Словно невидимые в тумане монстры договаривались друг с другом о чем-то мрачном и совершенно паскудном.
        И тут же режущий уши визг раздался совсем рядом. В мутной красноватой пелене было видно, как работает мечом Зигфрид и слаженно группируются шайны. Снова свист рассекающей воздух стали - и мерзкий звук вспарываемой плоти, вываливающихся на землю внутренностей. Следом - короткая очередь из «льюиса» и леденящий душу, булькающий хрип.
        - В сторону! - крикнул вест, срубая на бегу стремительную тень. Книжник едва успел отскочить: мимо него, обильно разбрызгивая кровь, пронеслась по инерции здоровенная отрубленная башка, наполовину состоявшая из кривых желтых зубов. Тут же грохнули, сливаясь, выстрелы шайнов: сверху, кувыркаясь, обрушилось что-то крупное, крылатое и не менее зубастое. Мощный ствол «льюиса» крутился вокруг стрелка, как зенитное орудие: не сговариваясь, шайны взяли на себя функцию «противовоздушной обороны».
        Под неистовым напором всей этой живности продвижение замедлилось. Вправо уходила узкая кривая улочка, по ней стали осторожно отходить, стараясь не вляпаться в какую-нибудь новую ловушку из арсенала Следа. Но коренные обитатели этих мест явно поставили себе целью любой ценой уничтожить незваных гостей. По пятам крались какие-то хищные твари, и Зигфриду то и дело приходилось пускать в ход клинок. Закаленный металл рассекал воздух, обрывая яростный рык мутантов. Остальным тоже не приходилось расслабляться. Прямо по ходу движения возникло несколько небольших темных силуэтов. Двигались они странно - синхронно перебегая из стороны в сторону и пятясь назад со скоростью приближения группы.
        «Стая, - подумал Книжник. - И она увеличивается…»
        Если один-два зверя размером с собаку пугали не очень, то десяток становился опаснее крупного хищника.
        - Чико! - беспокойно позвал парень. И едва успел разрядить дробовик в метнувшуюся в его сторону оскаленную морду: стая бросилась в атаку. Группа ответила шквалом огня. Причем в буквальном смысле слова: за дело взялся Чико. Ревущий поток пламени породил впереди группы россыпь мечущихся и воющих факелов и вроде бы даже немного разогнал туман.
        - Е-мое… - ахнул Чико, судорожно вцепившись в рукоятку огнемета. - А я уже почти пустой…
        То, что происходило в «тоннеле» со стенками из густого черного дыма, подсвеченное всполохами догорающего огня, не вселяло оптимизма. Стая мелких агрессивных тварей была всего лишь авангардом целой армии мутантов. Создавалось ощущение, что сюда на рев, крики, выстрелы, на запах крови сползается все живое. Отходить было просто некуда. Книжник поймал растерянный взгляд Хельги. Хотелось крикнуть что-нибудь ободряющее - но не та ситуация.
        - Сюда! - крикнул из тумана Чико. - Смотрите, что я нашел!
        Вцепившись в какую-то перекошенную металлическую конструкцию, он отчаянно пытался сдернуть ее с места. Книжник еще не успел сообразить, что это - искореженная решетка из толстых прутьев, но уже помогал сдвинуть массивную калитку на проржавевших петлях.
        Отстреливаясь от наседавших мутов, группа просочилась в узкий проход. Отбиваться из-за толстых прутьев было сподручнее, и боеприпасы расходовались куда эффективнее. Чуть подотставший пулеметчик шайнов замешкался у тяжелой калитки. И вдруг исчез, будто сдернутый в сторону за невидимую веревку. Уже из-за угла послышались его вопли и длинная, захлебнувшаяся пулеметная очередь. Метнувшийся было на выручку Зигфрид ухватился за длинный металлический штырь ограды и сделал резкий выпад мечом сквозь решетку. Из тумана на миг показалась оскаленная пасть. Огласила округу истошным ревом - и рухнула под ноги веста. Воин выдернул из туши меч - по металлу обильно струилась яркая артериальная кровь. Отступил на пару шагов от решетки и замер в усталом оцепенении.
        На несколько секунд наступила тишина. Товарищи по оружию хмуро подсчитывали оставшиеся боеприпасы. Книжник недоуменно оглядывался, пытаясь понять, где они оказались. Странный закуток неправильной формы с какой-то зловонной лужей по центру. С одной стороны - кривая изломанная стена. И не стена даже - хаотическое нагромождение камней. С другой - знакомая уже решетка из толстых вертикальных прутьев. Больше всего это походило на какое-то подобие вольера.
        Да нет же - это и был вольер! Как на картинках в древних путеводителях.
        - Откуда здесь столько мутов? - тяжело дыша, проговорил Чико. Ему, с его грузом, пришлось, пожалуй, тяжелее остальных. - Что это за место такое поганое?
        «Действительно, - подумалось Книжнику. - Концентрация мутантов прямо-таки аномальная. Или все дело исключительно во влиянии Следа, или…»
        - Зоопарк… - пробормотал Книжник, окидывая пространство новым взглядом.
        - Что? - обернувшись, нахмурился Зигфрид.
        - Зоопарк, говорю. Тут же до войны полно всякого зверья было! Помнишь, как в зверинце у нео? Потом часть разбежалась, часть поели в Великую зиму. А что-то, видимо, выжило и мутировало. А тут и След…
        - Вон оно что, - протянул Зигфрид, осматривая клинок. - Что ж, тогда понятно, откуда вся эта нечисть. Только что с ней со всей делать?
        - Патроны почти нет, - спокойно сообщил Хан. - Пулемет тоже нет.
        - Огнесмеси на один пуск, - добавил Чико. - И то - не факт.
        Зигфрид молча посмотрел на Хельгу. Та показала два зажатых в ладошке патрона. Книжник подумал - и медленно достал из-за спины арбалет. Три оставшихся болта, конечно, погоды не сделают, но все же.
        - Прекрасно, - хладнокровно сказал воин. - Против нас всего лишь несколько тонн зубов и бешеного мяса. У нас из оружия - считай, один лишь разум. Осталось придумать, как его противопоставить звериному напору.
        - Закидать их мозгами! - сердито бросил семинарист.
        - Думай, Книжник, - серьезно сказал воин. - Для того ты и есть, чтобы думать.
        Парень хотел отвесить в ответ что-то едкое, но тут Хельга ахнула, указав в сторону решетки:
        - Смотрите!
        Не сговариваясь, все посмотрели в ту сторону. Картина предстала сильная. Никто и не заметил, как у железной границы вольера столпилось множество мутов. Кто его знает, почему, но твари самых разных, совершенно несопоставимых размеров и видов сгрудились, уткнувшись мордами в ржавую решетку, и неподвижно пялились на обалдевших людей. В пелене тумана сверкали жуткие глаза и было слышно лишь частое, тяжелое дыхание.
        Некоторое время люди и мутанты молча разглядывали друг друга.
        - Никогда не думал, что окажусь в зоопарке, да еще по эту сторону решетки, - проговорил, наконец, Чико. - Ощущение интересное. Правда, не могу сказать, что приятное.
        Муты тем временем забеспокоились. Забились мордами в ограду, словно пытаясь просочиться сквозь прутья. Давление все нарастало, древняя решетка дрожала - видимо, со спины напирали все новые и новые особи.
        Тишина оборвалась резким воем, переходящим в визг: тварям уже не хватало места. Они вскакивали друг на друга, наваливались и оттесняли соседей. В образовавшейся свалке походя душили и грызли тех, что были послабее, и огромная живая гора росла все выше.
        Книжник поднял глаза. Прутья вздымались на приличную высоту, но было очевидно: если «пирамида» из тел будет расти такими темпами, вскоре муты посыплются на голову как отвратительный зубастый дождь.
        Убежище быстро превращалось в смертельную западню. Чико неуверенно поднял раструб огнемета, направил на шевелящуюся кучу мутантов. Зигфрид жестом остановил его:
        - Оставь на крайний случай.
        - Интересно, какой же случай считать тогда крайним? - поинтересовался Чико, разглядывая какого-то монстра, ловко взбиравшегося по прутьям. Его лапы были несоразмерно длиннее туловища и сгибались в трех суставах, что делало их обладателя похожим на здоровенного волосатого паука.
        - Скоро узнаешь, - пообещал Зигфрид, следя за тварью.
        Книжник коротко глянул на воина, пытаясь понять, откуда тот черпает свой извечный оптимизм. Тем временем мутант был уже на верхней границе решетки и теперь пялился на людей, раскачиваясь из стороны в сторону, подбадривая себя свирепыми вскриками. Судя по всему, происхождение он вел от приматов и чем-то неуловимо смахивал на нео - разве что был еще отвратительнее. Своими воплями он еще больше распалял остальных мутов. Те бились в решетку все яростнее, и рождалось опасение, что в какой-то момент дряхлый металл попросту не выдержит.
        Паукообразный раскачался - и прыгнул с неожиданной для своего размера легкостью. Зигфрид был наготове, но к его ногам упал уже труп с простреленной башкой: среагировала Хельга. Вест недовольно глянул на девушку: минус патрон. Впрочем, количество оставшихся боеприпасов было в принципе несопоставимо с числом тех, кто жаждал полакомиться человеческой плотью.
        Книжник растерянно смотрел на беснующихся тварей, чувствуя полнейшую беспомощность. Он просто не представлял, что можно придумать в такой ситуации. Глухая стена с одной стороны, смерть с другой - вот и все вводные. Можно, конечно, утопиться в этом грязном пруду - если до этого тебя не сожрет кто-нибудь, живущий в мутной вонючей жиже.
        Давление на решетку нарастало. Оттеснив соседей, в ограду с упорством тупого механизма билась громадная бронированная тварь с панцирем. Она бы напоминала черепаху, если бы не была куда больше похожа на башню от танка «Леопард» с немного помятой динамической броней. Ярость мутантов нарастала, периодически выплескиваясь на «своих» же. Вся эта вакханалия с неизбежностью вела к одному-единственному результату - прорыву последней защиты и расправе над двуногими и двурукими. Группа заняла оборону за массивным валуном, когда-то служившим декоративным элементом вольера. Впереди была еще полоса мутной воды, но эту лужу нельзя было считать серьезным препятствием. Решетка тряслась под ударами извне, уже лопнуло несколько прутьев, и самые активные продирались вперед, не обращая внимания на подранную шкуру и кровавые раны, оставляемые кусками впившихся прутьев.
        И вдруг наступила тишина. Резкая, давящая, пугающая. В один миг мутантов будто ветром сдуло. Только людей это не обрадовало.
        Потому как тут же послышались шаги. Тяжелые, мерные - будто рядом забивали сваи. Все ждали. Молча глядели в красноватую муть, на которую вдруг легла тяжелая тень.
        С жалобным скрежетом улетела в сторону решетка. Буквально только что эти металлические прутья служили последней защитой, а теперь были смяты и отброшены, как частокол из спичек.
        Первыми явились глаза. Собственно, остальное уже не имело значения. Ибо огромные, разнесенные едва ли не на метр, налитые кровью, они сами по себе были способны напугать до смерти.
        Потом появилась рука. Громадная лапа, больше похожая на стрелу экскаватора, тихо вынырнула из тумана и с поразительной точностью выхватила неудачно высунувшегося из укрытия шайна. Хан бросился было на выручку товарищу, но не успел. Мотнув ногами, шайн с воплями вознесся в туманную мглу. Пару секунд спустя раздался отвратительный хруст - и в тухлый водоем плюхнулся ботинок, а следом - залитый кровью карабин.
        Тихо вскрикнула Хельга. И тут же глаза появились снова - теперь уже на одном уровне с группой. Синхронно грянули выстрелы. Чудовище небрежно отмахнулось. Зигфрид потянулся к револьверам. А значит, положение действительно стало серьезным. Напоследок свои аргументы привел Чико. Огнемет разродился огненной струей - и тут же захлебнулся. Кончилась огнесмесь. Пламя все же успело опалить громадную морду, умудрившуюся совместить в себе благообразие тираннозавра и обаяние гориллы.
        - О, нет… - пятясь, ахнул Чико.
        Монстр взревел от боли и ярости. Упал на колени, бахнул по земле громадными кулаками. Взметнулась пыль, за спиной с грохотом обвалилось что-то бетонное.
        - Смотрите! - крикнул Хан.
        Под нависавшей над головами искусственной скалой, где сейчас оседала пыль, обнажился темный провал. Вся группа, как по команде, бросилась в сторону нависавшего над землей бетонного «карниза». Следом, заходясь в бешенстве, прыгнул кошмарный мутант. Последним в провал нырнул Зигфрид. Громадная лапа мощным ударом запечатала вход. Вест изловчился - и проткнул ее стремительным выпадом.
        Но этот удар еще больше раззадорил монстра. Тот зашелся в рычании, переходящем в вой, - и обрушился на «скалу» серией ударов. Спасительный «карниз» над головами содрогнулся, брызнул кусками цемента, но выдержал. Эти безрезультатные удары мутанту быстро наскучили. И снова наступила тишина. Книжник решился осторожно выглянуть.
        И тут же пожалел об этом. Потому что представшее зрелище никак не способствовало улучшению настроения. Чудовище растянулось на земле, неподвижно уставившись в провал. Это было жутко. Громадные распахнутые глаза заставляли цепенеть не меньше взглядов аспидов. Парень попятился, наткнулся на Хельгу, глядевшую наружу с неменьшим испугом.
        И вдруг его словно холодной водой окатило.
        - А может… Может, это и есть Бука? - сдавленным голосом произнес Книжник.
        - Что до меня, то примерно таким я его себе и представлял, - заметил Зигфрид. Он тихо подошел со спины и разглядывал мутанта с брезгливым интересом. - К тому же он, судя по всему, здесь главный.
        - Как же так? - сидя в углу, тихонько покачиваясь, причитал Чико. - Как же мы с ним справимся?
        - Хороший вопрос, - сказал Зигфрид. Отошел к стенке и… с комфортом улегся на кучу прелых листьев. Здесь вообще было полно каких-то веток, листьев, костей неизвестного происхождения. Но веста все это, видимо, не смущало.
        - Что ты собираешься делать? - тупо спросил Книжник.
        - Вздремнуть, - беззаботно отозвался вест. - Даже если придется драться насмерть с этим Букой-переростком, мне понадобятся силы.
        - Обалдеть, - покачал головой Книжник. - Как ты можешь спать, когда сюда ломится такое чудовище?
        - Прекрасно, - криво улыбнулся Зигфрид. - Кстати, и тебе советую. Хельга, Чико, - вам тоже не мешало бы отдохнуть. Хан, остаешься дежурить. Я сменю тебя через час.
        Уцелевший шайн едва заметно кивнул.
        - Мы забыли одно обстоятельство, - проговорил Книжник. - Сколько мы уже находимся на территории Следа? Помните, чем закончились такие ночевки для Отшельника и Чико?
        - А какие есть варианты? - не открывая глаз, поинтересовался Зигфрид.
        Книжник мрачно промолчал. Вариантов не было. Зато были все шансы заполучить противоестественные мутации. И хорошо, если сравнительно безобидные, как у старика с Чико.
        Он снова поглядел наружу. Монстр продолжал неподвижно вглядываться в провал. И было непонятно - видит он что-то или нет. Возможно, он даже спал - с открытыми глазами. Книжник медленно поднял арбалет. Всего пара выстрелов - и тварь ослепнет…
        - Не смей, - негромко сказал со своего места Зигфрид. - Это против него не оружие. А так ему, может, надоест, и он уйдет.
        - Жаль, патроны кончились, - тупо проговорил Книжник. - Те, с красным ободком.
        - Ты еще пушку «Раптора» вспомни, - усмехнулся вест.
        Книжник вздрогнул. А ведь он совсем забыл про Лого. Биоробот с мозгами шама мог читать мысли на расстоянии. Правда, не на очень большом.
        «Лого! - мысленно позвал Книжник. - Мы в беде!»
        Конечно же, это была всего лишь жалкая попытка, беспомощный крик отчаяния. Никакой шам не услышит на таком расстоянии. А ведь Лого уже и не совсем шам…
        Совершенно потерянный Книжник отошел к дальней стенке, сел рядом с Хельгой - там, откуда не было видно кошмарного зверя. Или не просто зверя? Несмотря на громадные размеры и ужас, который наводил Бука, Книжник ощутил некоторое разочарование. Да, этот монстр был достаточно жуток… Но чего-то ему не хватало для довершения картины…
        Книжник сам не заметил, как провалился в болезненную полудрему. Очнулся от странного треска. Потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно проснуться и понять, что происходит.
        Так трещит гигантский костер, если его развести прямо над входом в крохотное убежище. В проходе, заваленном стволами вырванных с корнем деревьев, начинали плясать первые огоньки. Тянуло дымом. Оставшиеся в живых растерянно таращились на огонь.
        Вот, значит, как. Бука не ушел, как надеялся вест. И, оказывается, он владеет огнем. Что неудивительно для такого мощного мутанта. Может, даже напротив - несколько простовато. Но достаточно для того, чтобы убить.
        - Похоже, наш новый знакомый потерял терпение, - сказал Зигфрид, вытаскивая меч. - Поглядел на Чико. - Дружище, ты у нас специалист по зажарке. Как выбираться будем?
        - Я специалист по зажарке мутов, - мрачно отозвался Чико. Покосился на бесполезный огнемет с опустевшими баллонами. - Сам я не собираюсь становиться стейком.
        - Прекрасно, - кивнул вест. - Тогда будем прорываться - пока не разгорелось…
        Книжник быстро переглянулся с Хельгой. Оба прекрасно понимали, что это самоубийство. Даже если меч воина проложит им дорогу сквозь груду горящего дерева, впереди ждет гигантский плотоядный мутант и его многочисленная свита. А у них из оружия - лишь меч, пара револьверов с неполным боекомплектом, три болта в арбалете и маузер. Это если Хан не успел расстрелять оставшееся. Но правда на стороне Зига: если уж помирать - то уж точно не лютой смертью от огня и удушья.
        Вест бросился вперед. Из-под клинка брызнули щепки. Но меч - не бензопила, а воин - не машина для перемалывания деревьев-мутантов. Огонь разгорался с неистовой силой, оттесняя Зигфрида, и тот, наконец, подался назад, прикрывая лицо ладонью. В бетонном закутке быстро повышалась температура, становилось тяжело дышать. В голове начало мутиться, и семинарист отрешенно подумал, что было бы здорово отрубиться до того, как на теле вспыхнет одежда. По лицу обильно струился пот, шатало. И в какой-то момент, когда стало понятно, что конец близок, в мозгу словно что-то лопнуло.
        «Назад! - зазвенело где-то в районе затылка. - В сторону!»
        Еще на поняв, что заставляет его делать это, он заорал:
        - Назад! В сторону!
        Многие не доживают до старости из-за того, что не умеют слушать. Его спутники были не из таких. Они разом метнулись по сторонам, вжались в кривые стены. Шатаясь, и Книжник, сделал свои два шага. И вовремя.
        Вход, превратившийся в огромный костер, взорвался вдруг потоками искр, разлетающихся углей и пепла. Следом пришел оглушительный звук. Редкий, очень редкий звук в этом мире. Звук, рождающий восторг у своих и смертельный ужас у врагов. Он как песня, этот звук.
        Так звучит тридцатимиллиметровая шестиствольная автоматическая пушка.
        Глава четырнадцатая
        ХРАМ
        Температура стала спадать, потянуло свежим воздухом. У входа все еще полыхало пламя, но Зигфрид решительно ринулся вперед. Следом, сквозь образовавшуюся в завале дыру, бросились остальные. Хельгу пришлось буквально выволакивать на руках - от дыма ей стало плохо.
        Все еще не придя толком в себя, Книжник наблюдал и делал выводы. Первое, что было совершенно ясно, - кое-кто пришел к ним на выручку, расстреляв огромный пылающий завал, части которого продолжали теперь догорать. Дымящиеся стреляные гильзы - второе, на что он обратил внимание. И уже знал, откуда здесь мог появиться подобный стрелок. А через секунду увидел и его самого.
        Боевой биоробот типа «Раптор» - такого не часто встретишь на московских улицах. И не у каждого под брюхом - собственноручно Книжником притороченная пушка из огневой точки Последнего Рубежа. И уж точно вряд ли отыщется еще один био с мозгами шама под лобовой броневой плитой.[12 - Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».]
        - Лого! - захлебываясь от пьяного восторга, закричал Книжник. Он был готов, забыв про опасность, броситься к старому другу, чтобы выкрикивать какие-нибудь несвязные междометия и радостно колотить по дюралевой ляжке.
        «Погоди, я занят», - знакомо отозвалось в мозгу.
        - Чего? - непонимающе проговорил Книжник.
        Тут же его схватили и оттащили в сторону, за знакомый уже валун. Потому как ничего еще не закончилось.
        «Раптор» бился с гигантом. Вот он хищно пригнулся - и ловко отпрянул в сторону. Там, где он только что стоял, взметнулась пыль, гулко грохнулись огромные черные лапы. Заскребли когти, сгребая почву, как ковш экскаватора. Сверкнули неприятно знакомые глаза. «Раптор» - стремительная и мощная боевая машина, но было заметно, что он уступает по силе и верткости невообразимому муту. Отчетливо клацали металлические челюсти, стремившиеся вонзиться во вражью плоть, отчаянно визжали сервоприводы. Но робот не производил впечатления достаточно мощного противника. Или… он просто водил мута за нос?
        «Почему ты не стреляешь?» - растерянно думал Книжник. Лого наверняка принял мысленное послание, но не счел нужным отвечать. Может, опасался, что немой разговор может перехватить этот непостижимый гигант? Сам Книжник готов был допустить и такой вариант. В конце концов, от Буки можно ожидать чего угодно.
        Над головами, как стрела башенного крана, со свистом пронеслась громадная рука. Грохнуло, заскрежетал металл. В дымке было видно, как под ударом «Раптор» пошатнулся и отъехал в бок, сгребая камни. При этом он умудрился молниеносно цапнуть противника своими огромными гидравлическими «кусачками». Упал и откатился, расплескивая густую кровь, огромный когтистый палец.
        Уши заложило от рева. Земля дрогнула, и все на миг ощутили невесомость, потеряв под собой поверхность. Чудовище подпрыгивало и топотало ногами, грозя не только раздавить робота, но и превратить людей в тонкий слой фарша.
        Ему все-таки удалось достать био. Неожиданно ловкая подножка заставила боевую машину потерять равновесие. Не помог ни хвост-балансир, ни свойственная этой модели динамика. «Раптор» чиркнул ногой по земле, оставляя борозду от сточенных победитовых когтей. И завалился на бок.
        У машин такого типа отработана стандартная процедура подъема из любого положения. По маневренности «Раптор» был сравним с одноименными хищными динозаврами, отчего и считался в свое время лучшим биороботом ближнего боя. Но нет инженера изобретательнее и эффективнее природы. Гигантский мутант мог торжествовать - если был способен испытывать подобные чувства. Все, что ему оставалось, - лишь расплющить поверженного био, как консервную банку. Монстр уже изготовился к изощренному прыжку в стиле давно забытого рестлинга - чтобы ударом многотонной туши окончательно добить машину.
        И тут случилось нечто совсем неожиданное. Из тумана, будто акулы из океанской пучины, вынырнули еще два робота. Трудно было даже понять, к каким типам они принадлежат, настолько они были помятые и ржавые. Размером чуть поменьше «Раптора», эти машины являли собой какую-то разновидность сервов, но несли на себе некогда легкое оборонительное вооружение. Теперь не было ни оружия, ни даже части обшивки, отчего наружу рваными лохмотьями торчали провода, шланги и прочая электромеханическая начинка. Одно поражало с ходу - действовали они четко и слаженно, будто управлялись из единого центра.
        Появление новых роботов заставило группу напрячься. Всем известно отношение биороботов к людям.
        Как к пище.
        Но люди их не интересовали. Они с ходу принялись за гиганта, не ожидавшего такого поворота. Расправа над «Раптором» была сорвана: роботы повисли на громадных ногах-колоннах, вцепившись в них мощными манипуляторами. Мут взмахнул лапами и с грохотом повалился в туман. И все же, было очевидно: каждый из нападавших в отдельности не может противостоять хозяину этих мест. Даже вдвоем они могли всего лишь оттянуть время расправы.
        Но тут поднялся «Раптор».
        Следующая сцена напоминала сцену из фильмов ужасов. Книжник никогда не видел кино, но примерно так представлял себе подобный жанр. Судорожно дергались огромные конечности, над телом бесновались страшные механические фигуры, а в сторону людей быстрой, журчащей струей весело побежал ручей крови.
        Появилось время, чтобы перевести дух. Самый опасный монстр этой местности был уже мертв. Он еще не начал разлагаться, отравляя округу зловонием, и сюда не успели добраться падальщики и прочие обитатели «зоопарка мутантов». В любом случае люди сейчас находились под защитой трех био.
        - Я вижу, у тебя новые друзья? - вслух спросил Книжник. Хотя при общении с телепатом-шамом в теле «Раптора» в этом не было особой необходимости.
        «Это моя Железная Стая, - прозвучало в мозгу. - Ты же знаешь, „Рапторы“ приспособлены работать в группе. Наверное, во мне включился какой-то вживленный инстинкт. Приспособился же я жрать падаль и не морщиться».
        - Я как-то не думал, что био способны собирать в группу машины неродственных классов, - заметил Книжник.
        «Но ведь и не все роботы обладают способностями шама, - парировал Лого».
        - Это точно, - усмехнулся Книжник. Покачал головой, задумался. - И все же - как ты нашел нас? Я сегодня пытался до тебя докричаться - без толку…
        - «Сегодня? - в беззвучном голосе послышалось удивление. - Я слышу твои вопли уже три дня».
        - Что?!
        «Три дня безостановочно ты зовешь на помощь. Я успел выстроить себе картину происходящего, будто сам участвую в событиях».
        - Но это невозможно! Все это произошло буквально только что!
        Наступила пауза. Зигфрид с прищуром наблюдал за товарищем, время от времени переводя взгляд на «Раптора». Воин не имел ментальной связи с Лого и терпеливо ждал, когда с ним поделятся информацией. Остальным было не до странных разговоров парня «с самим собой». А чего он, кстати, на ментальный разговор не перешел? Первые фразы еще можно по растерянности вслух произнести, но дальше бы одумался, что глупо выглядит. Да и посторонних многовато.
        «Это все След…» - пронеслось в голове семинариста.
        - И про След ты знаешь?
        «Конечно. От тебя же. Когда ты просил о помощи, ты постоянно бубнил про этот самый След. Думаю, в этом месте ментальный сигнал усиливается - так я и услышал тебя за многие километры».
        - Как тогда, в подземелье?
        «Да. Я много чего от тебя слышал. Не думаю, чтобы ты хотел делиться со мной всем этим, но След, похоже, не только усиливает сигнал. Он вытягивает из тебя сокровенное, перемешивая пространство и время».
        - И о чем же я думал?
        «Лучше я промолчу. Хотя, нет. Больше всего ты думал про Буку. Или это Бука думал про тебя? Вот здесь я не очень уверен…»
        - Кстати, спасибо, что убил его.
        «Кого?»
        - Буку.
        «Ты что-то путаешь. Я не убивал его».
        - А это тоща кто? - Книжник указал на огромную тушу.
        «Ах, вот ты о чем… Ну да, это мутант. Не спорю, большой, опасный. Но всего лишь мут. Поверь, я чувствую энергетику мозга. Этот просто физически не мог бы стать тем, чем является Бука».
        - А чем он является?
        «Не знаю. Во всяком случае, если этот Бука и впрямь существует, то он совершенно другой. Но и это неважно. Есть другое обстоятельство».
        - Да?
        «Я пришел сюда по Следу. С другой стороны. Понимаешь? След - он ведет дальше…»
        Книжник устало смотрел на громадное неподвижное тело. А на что он надеялся? Что вот так, одним ударом, удастся справиться со всеми проблемами?
        Это было бы просто.
        Слишком просто.
        Странная это была группа. Пять человек, из которых один куда больше походил на нелепую вязаную куклу, и три разномастных био, вышагивающих следом. Редко в этом городе встретишь такую компанию - если только одна ее половина не стремится всеми силами уничтожить вторую. В другое время стоило бы как следует изучить эту странную «Железную Стаю», собранную бывшим шамом. Ведь таким образом можно перетянуть на свою сторону нешуточные силы. До сих пор у людей Кремля не выходило договариваться с био. «Раптор» не в счет: когда тебе вскрывают железную черепушку и копаются у тебя в мозгах - это мало похоже на переговоры.
        Но сейчас мысли и чувства были заняты совсем другим. Книжник настороженно прислушивался к собственным ощущениям. Оставалась опасность необратимых изменений организма вследствие долгого пребывания в пространстве Следа. Интуиция, правда, подсказывала: этот участок, зажатый меж двух энергетических линий, обладает иными свойствами, нежели тот, внутри Кольца. Уже давно не встречались «гнойники» и Поля Смерти, что само по себе было неплохо. Оставалось надеяться, что большая часть неизученной мутагенной энергии каким-то образом «утекала» отсюда на смертоносные обводы Кольца. Впрочем, было очевидно: следовало как можно быстрее покинуть опасную местность.
        Они продвигались вперед, наблюдая, как из редеющего красного тумана медленно выползает странное сооружение.
        Купол. Не полусфера - необычный, чуть вытянутый, больше напоминавший формой яйцо или… перевернутую чашу.
        - Чаша… - прошептал Книжник. Схватил за руку Хельгу сжал от волнения так, что девушка вскрикнула. - Ты понимаешь?! Это же он - Храм Небесной Чаши!
        - Думаешь? - с сомнением произнес Зигфрид. Он скептически разглядывал купол, будто плывущий в нереальной красной реке тумана. - Кто мог такое построить, зачем?
        - Ты знаешь, что это? - задыхаясь от волнения, проговорил семинарист. - Я видел его на фотографиях.
        - Храм?
        - Это сейчас Храм. А был… Планетарий!
        - Что за штука такая?
        - Звездное небо! - бессвязно пробормотал парень. - Там люди смотрели на небо! Форма чаши! И След - прямо через нее! Все сходится!
        - Ну если все сходится - идем быстрее, - решил Зигфрид. - Темнеет.
        Как зловещая иллюстрация его слов, над куполом проявился из облаков серебряный диск луны.
        - Полнолуние… - произнес Книжник. - Если «властелины» собираются принести жертву сегодня…
        Договорить он не успел. Им навстречу из тумана метнулась перекошенная клыкастая пасть. Никто из людей не успел среагировать, и парню, по всему, надлежало лишиться головы. Но на пути мутанта вмиг возникла механическая рука с остатками желтой краски на металле. Вой электромоторов, мерзкий звук раздираемой плоти - и прыгнувшая тварь сама себя нанизала на длинный металлический штырь. Прямо перед носом семинариста.
        «Знакомься: Чип. В прошлом - автоматический погрузчик, ныне - мой боевой товарищ», - прокомментировал мысленный голос Лого.
        - У них есть имена? - пробормотал Книжник, глядя, как сползает со штыря дергающееся тело мута.
        «Конечно. Мне приятнее думать, что рядом со мной живые существа, а не бездушные механизмы. Второй - некогда строительный робот, теперь - Дейл…»
        - Чип и Дейл? Это из детской сказки?
        «У шамов это имена демонов из старой легенды… Внимание! Чувствую волны агрессии. Злоба…»
        Глухо заклацал металл… Три робота слаженно перестроились в правильный треугольник, с людьми по центру. Они медленно кружили вокруг единой оси в готовности отразить атаку. И та не заставила себя ждать.
        Наверное, здесь, рядом с мрачным Храмом, была особо гнусная энергетика. И нужно было благодарить судьбу, пославшую группе биомеханических ангелов-хранителей. Ибо никаким оружием не справиться с настоящей рекой заходящихся в бешенстве мутов. Гиганта, наводившего ужас на остальных, больше не было рядом. И вся эта гнусная живность ринулась на людей. Основной удар принял на себя «Раптор» - как самый быстрый и мощный. Два других био надежно прикрывали фланги. Опасные промежутки закрывал Зигфрид. Остальные вынуждены были просто наблюдать за происходящим - Чико, продолжавший тащить опустевшие баллоны, Хан с пятью оставшимися патронами в маузере, и Книжник, судорожно сжимавший арбалет с тремя последними болтами. Хельга водила перед собой своим гибким мечом, от которого в этой мешанине было мало толку.
        Муты совсем обезумели, словно ими двигал не вполне объяснимый голод, а стремление убивать людей даже ценой своей жизни. Будто кто-то кидал их в бой помимо собственной воли - как Лого свою Железную Стаю. «Раптор» упорно не желал открывать огонь. Это объяснимо: снаряды на вес золота, не факт, что еще хотя бы раз удастся раздобыть боеприпасы нужного калибра. К тому же против безмозглых тварей куда эффективнее удары победитовых когтей и мощного хвоста.
        Зигфрид метнулся на правый фланг - затыкать прорыв. Там лезли крупные монстры с полосатой шкурой и гипертрофированными клыками, здорово напоминавшие саблезубых тигров. И тут же слева в центр круга прорвались твари поменьше, но шустрые, злобные, стремительные. Вскрикнула Хельга. Сухо стукнула тетива - тяжелый болт воткнулся в лоб ближайшего зверя. Тут же треснул выстрел Хана - с визгом покатилось по бетонной крошке еще одно существо, жадное до чужой крови.
        - Эк! На тебе! - За неимением другого оружия Чико орудовал пустым баллоном. И делал он это довольно ловко, отбиваясь от мелких особей, стремившихся добраться до его невидимого мяса.
        Прорыв удалось ликвидировать. Группа продолжала продвигаться сквозь мешанину из тумана и мечущихся мутов.
        И вдруг все кончилось. Туман остался за спиной, а с ним - и его злобные обитатели. Люди и машины замерли посреди непривычной, даже пугающей тишины. Темнело. Над головой, на фоне мрачного силуэта Планетария зависла полная луна. И это было не только красиво. Это рождало тревогу.
        Больше всего Книжник боялся - они опоздали.
        - Лого, жди и прикрывай нас здесь, и Стая твоя пусть ждет, - приказал Зигфрид. Окинул взглядом купол. - Будем искать вход.
        - Скорее бы надо, - пробормотал Книжник. - Не ровен час, опоздаем.
        Зигфрид не ответил. Быстро двинулся в обход сложной бетонной мешанины в основании купола. Сейчас стало заметно, что поверхность «Небесной Чаши» давно не идеальная: во многих местах купол был пробит и деформирован, сохранив, впрочем, общий силуэт. Неподалеку имелась башенка с шатром любопытной формы. Книжник сделал вывод, что это древняя обсерватория. Было бы интересно побывать в этих местах, когда Планетарий работал. В нынешние дикие времена звезды и Луна служили лишь для ночного освещения да ориентации. Астрономия как наука давно уже канула в Лету, и даже Семинария не могла дать внятных сведений о достижениях древних ученых.
        - Не отставать! - тихо, но жестко сказал Зигфрид.
        Они выбрались на длинный наклонный пандус, ведший прямо к двум прямоугольным дверям под обвалившимся козырьком. Замерли, вглядываясь в призрачный свет, струившийся из-за проемов.
        То, что произошло в следующий миг, Книжник так и не успел осмыслить. Реакция веста опережала привычное течение мыслей.
        Глупо было рассчитывать, что святыня Властелинов окажется без охраны. Но фигуры в знакомых оранжевых балахонах тоже зря рассчитывали на преимущество внезапности. Вынырнув из тьмы со смертоносным железом в руках, они мгновенно познакомились с закаленной сталью меча. И на этот раз в отточенных действиях Зигфрида не было ни капли жалости.
        Главное - не дать охране издать ни звука. Следующие секунды были наполнены свистом рассекаемого воздуха, чавканьем вспоротой плоти и журчанием освобожденной крови. Нападавших было не меньше десятка, наверное, все силы внешней охраны.
        В этом заключалась их главная ошибка. Когда залитый кровью бетон усеяла искромсанная плоть вперемешку с бесполезным оружием, последний оставшийся в живых сектант осознал ошибку. В отчаянном рывке он дернулся к дверям, из его глотки вырвался было тревожный вопль…
        Но оборвался: его заткнуло торчащее изо рта острие меча, пролетевшего метра три и воткнувшегося ему в затылок. Неудавшийся беглец рухнул в кровавое месиво под ногами.
        Повисла тишина.
        Спутники Зигфрида молча переваривали увиденное. Уставшие от долгого перехода и нескончаемой драки с мутантами, они не успели принять участия в этой стремительной схватке.
        Переступая через трупы, Зигфрид добрался до меча, ухватил рукоять. Тело сектанта легко съехало по клинку. Лицо мертвеца с распахнутым окровавленным ртом будто выражало крайнее удивление. Это походило на цирковой фокус - будто сектант заглатывал острие меча.
        Обойдя кровавые лужи, приблизились к светлому прямоугольнику входа.
        Это был момент истины. Зигфрид раздумывал не больше секунды. Крутанул в руке меч, пригнулся - и бесшумно нырнул в дверь.
        Книжник глянул на остальных. Поудобнее взял арбалет со взведенной тетивой - и шагнул за другом. Хельга с Чико отправились следом. Хан постоял, прищурился - и двинул вслед за остальными. Видимо, разведчик таинственного народа не мог упустить случая познакомиться с такой «достопримечательностью» города.
        То, что творилось под куполом, было не менее поразительно, чем происходившее вовне. Когда-то в этом здании было несколько уровней. Трудно сказать, что случилось. В другой ситуации можно было бы подумать, что сюда упала мощная авиабомба. Но свод над головой большей частью сохранился в целости. Да и какая бомба может вот так деформировать этажи? Словно они оплыли, расползлись к краям, как если бы были из воска, образовав огромную бетонную воронку с плоским центром где-то в глубине.
        Книжник с трудом оторвал взгляд от свода. Невероятно. Древние проекторы просто не могли действовать. Тогда откуда же эти медленно менявшиеся, поразительные картины звездного неба над головой? Планеты и туманности, звезды, кометы и совершенно невообразимые космические объекты, проплывавшие в вышине? Казалось, этого свода вообще нет - это небо, чужое, совершенно невозможное небо, наполненное призрачными чудесами…
        Но кое-что происходило и внизу, в центре бетонной воронки.
        Картина была пугающе знакомой.
        Десятки фигур в оранжевых балахонах, построившиеся концентрическими кольцами. Что-то в центре живых кругов поглощало все их внимание, отчего непрошеные гости все еще оставались незамеченными.
        Там происходил какой-то страшный ритуал. Спустя секунду должно было произойти что-то ужасное. Настолько жуткое, что сконцентрировало на себе все внимание сектантов.
        Путники завороженно наблюдали, как там, в центре, взметнулась вверх рука, как сверкнула в ней острая сталь. И было понятно, что никакая сила уже не остановит неизбежное. Краем глаза Книжник видел замершего в броске Зигфрида, слышал щелчки затворов за спиной.
        И понял: поздно. Они просто не успеют.
        Но мгновением раньше ладонь сама вдавила скобу арбалетного спуска.
        Оранжевая толпа всколыхнулась, пробежал изумленный гул. Книжник успел заметить: сталь в руке оранжевого жреца вздрогнула, и тот повалился на бок.
        То, что происходило дальше, Книжник не помнил. Он опустился на бетон и тупо уставился в одну точку. Наверное, допинг прекратил свое действие - будто в часах кончился завод.
        В ушах стоял шум от криков и редких выстрелов, мелькали невнятные тени. Потом все стихло. Рядом возникла Хельга. Книжник с усилием поднялся, даже заставил себя улыбнуться. И зашагал вперед, к центру, где еще минуту назад было так людно.
        Теперь можно было явственно проследить, где прошел вест, прокладывая себе дорогу в человеческой плоти.
        Первый сектант лежал в луже крови, головой вниз, к центру. Ниже обнаружилось другое тело - в дикой позе, с раскроенным черепом. Несколько трупов в таких же оранжевых балахонах были разбросаны ближе к центру Храма. В том, что это и есть искомый Храм Чаши, уже не оставалось сомнений.
        Большинство сектантов схватке предпочло бегство. Оно и к лучшему. Переступая через тела, медленно продвигались к центру. Там виднелось подсвеченное откуда-то сверху возвышение. Когда приблизились, стало понятно: это полусфера почти двухметрового диаметра. Кто его знает, из чего была сделана эта штука, и чем была, когда Планетарий работал. Может, половина модели планеты, может, декоративный элемент или какой-то астрономический прибор. А то, чем оно стало сейчас, сомнений не вызывало.
        Полусфера была густо залита кровью. Над многочисленными слоями засохших бурых разводов медленно растекалась свежая, еще не успевшая свернуться. У подножия скопился заметный слой спекшейся крови и гниющих внутренностей. Стоял невообразимый смрад.
        Зигфрид стоял неподвижно, устало опустив меч и мрачно разглядывая страшный жертвенник.
        - Опоздали… - всхлипнула Хельга.
        В глазах у Книжника потемнело. Будто на плечи разом рухнула вся накопленная усталость. Не осталось ни сил, ни надежды. Ничего. Он был готов рухнуть без чувств, отключиться, чтобы не видеть всего этого, не думать о том, что стало с похищенной девочкой. Хотя и без того все было ясно.
        Из последних сил превозмогая эту гнетущую тяжесть, заставил себя сделать шаг вперед. Зигфрид положил ему руку на плечо - то ли желая подбодрить, то ли просто остановить. Но парень переступил через очередного мертвеца в балахоне - и обошел жуткий алтарь.
        Она была здесь.
        Маленькая, казавшаяся еще более тощей, чем прежде, она тихонько сидела спиной к изгибу жертвенника и мелко дрожала. Свалявшиеся волосы закрывали лицо, одежда сплошь заляпана кровью. Увидела Книжника - и никак не отреагировала. Словно испытывала такое же опустошение, какое навалилось сейчас на семинариста.
        У ее ног лежал окровавленный нож. Даже не нож - тесак, наподобие мачете, расширяющийся к острию, с ручкой, украшенной массивными поперечными кольцами из сверкающего металла. Рядом лежал и бывший хозяин ритуального ножа - с арбалетным болтом, торчащим прямо из кадыка. Книжник мысленно похвалил себя за удачный выстрел, произведенный более чем вовремя.
        И поглядел в лицо девочки. Теперь и она обрела в себе силы посмотреть в ответ. Парень не нашел ничего лучшего, кроме как кивнуть на скрючившиеся у алтаря тела и спросить:
        - Это ты… их?
        Молния едва заметно кивнула. Опустила взгляд, тихо произнесла:
        - Иначе бы они меня… Этим ножом… Как того…
        Она кивнула в сторону. Там темнела вторая половина сферы, что была установлена наоборот, чашей, и доверху заполнена тем, из чего обычно состоят люди. Только здесь все было по отдельности и плавало в пузырящейся кровавой жиже. Книжник опустился на колени. Его мутило.
        - Зачем они это делают? - прохрипел он.
        - Задабривают демонов, - сказала Молния. - И их главного…
        - Буку?
        - Ага…
        К жертвеннику подбежала Хельга, упала, будто у нее подломились колени, сгребла девочку, разрыдалась. Не без удивления Книжник заметил слезы и на лице Молнии. Это было непривычно видеть. Что ж, выходит, этот ребенок способен не только убивать.
        Девочка вдруг напряглась, отстранилась от Хельги и крикнула:
        - Я совсем забыла! Старик!
        - Что за старик? - нахмурился подошедший Зигфрид. За его спиной неподвижно замерли Хан и Чико.
        - Не знаю. Они его тоже хотели принести в жертву. Жалко его - он такой старый… - девочка всхлипнула как самый обычный ребенок.
        - Куда он пошел?
        Девочка указала в сторону, противоположную той, откуда пришла группа.
        - Хан, Чико, оставайтесь здесь, - приказал Зигфрид. - Осмотритесь, может, кто из «властелинов» еще жив. Хорошо бы пообщаться с таким подонком. Книжник, за мной!
        Вдвоем они принялись выбираться из бетонной Чаши. Название, данное «властелинами», подходило этому месту как нельзя лучше. Мрачный, неправдоподобно гладкий бетон внизу и великолепие иллюзорного неба над головой - из-за этого можно свихнуться. Неизвестно, что порождало прекрасные иллюзии над головой. Оставалось думать - все тот же След. Суеверные сектанты вполне могли отнести происходящее на счет демонов, в которых они так беззаветно верили.
        - Вон трещина! - указывая вперед, крикнул Книжник.
        - Вижу, - отозвался Зигфрид. - Под ноги лучше смотри.
        Ответить парень не успел, потому как споткнулся и едва не клюнул носом в бетон. Да уж, он действительно стал хуже контролировать свое тело. Допинг переставал действовать, и давали о себе знать запредельные для его организма нагрузки. Хельга отчего-то легче переносила «ломку». Наверное, потому, что не проводила сутки напролет над пожелтевшими страницами древних книг. Все, чего сейчас хотелось, - это упасть прямо здесь, на бетон, и проспать так неделю-другую…
        Они протиснулись через приличную трещину в основании здания, вышли под другое, реальное, небо. Было оно, конечно, не столь эффектно, но дышалось под ним как-то легче.
        - Где он, этот старик? - пробормотал Книжник, растерянно оглядываясь.
        - Сюда! - позвал из темноты Зигфрид.
        Он склонился над замершей на асфальте скрюченной фигурой. Книжник присел рядом, тронул лежащего за плечо. Тот застонал, с трудом повернул к ним лицо.
        - Отшельник?! - ахнул Книжник. - Но… Откуда вы здесь?!!
        - Вопросы после, - сказал Зигфрид, подхватывая старика под руки. - Давай-ка, взяли!
        Книжник подчинился, схватил старика за ноги. И вдруг замер, как молнией пораженный.
        - Ну, что такое? - недовольно спросил Зигфрид. Они опустили старика назад, на холодный асфальт. Тот тихо застонал.
        - Гляди… - сказал семинарист, указывая в сторону от купола.
        Здесь, в зоне, свободной от тумана, было видно, как знакомая полоса излучения бежит по направлению к куполу, врезаясь в почву за десяток метров от здания.
        - Неплохо, - сказал Зигфрид. Кивнул в сторону полосы чистой земли между куполом и местом, где излучение ныряло в землю. - Будем считать, что мы нашли единственный проход в Кольце.
        - Во-первых, он не единственный, - возразил Книжник. - Думаю, Кольцо замыкается с двух сторон от купола. Во-вторых, разрыв у «Красных ворот», если Чико не почудилось, конечно. В-третьих, как это можно считать проходом? Мы потеряли двоих, пока пришли сюда. И без роботов вообще бы погибли. Кстати, био прошли именно здесь, больше негде. Интересно другое… - Он помолчал, собираясь с мыслями, и закончил:
        - Готов поклясться, что знаю, куда ведут оба этих «контакта»!
        Хельга осталась с Отшельником. Остальные же вновь стояли вокруг жертвенника, разглядывая жуткую диковину. Книжник шагнул вперед и теперь, задумчиво закусив губу, внимательно осматривал полусферу.
        - Нет, не может быть, - сказал Зигфрид. - Все это твои фантазии…
        - А вот сейчас проверим, - пообещал Книжник. Крепче сжал нож, «продезинфицировал», небрежно потерев о рубаху. Сделал небольшой надрез на ладони. Посмотрел на товарищей - и протянул вперед руку. Тонкая струйка крови пробежала по ладони. Несколько капель упали на жертвенник.
        Низко загудело, мелко задрожал под ногами бетон. Более чем неожиданная реакция на небольшое количество гемоглобина. Факт занятный, но, на первый взгляд, бесполезный. Таким бы он и остался, если бы парень не приблизил лицо вплотную к поверхности жертвенника.
        Над грязным слоем запекшейся крови мерцало едва заметное синеватое сияние.
        - Вот и ответ! - дрожащим от волнения голосом заявил Книжник. Обернулся к друзьям: - Понимаете?
        - Не очень, - сказал Чико. Присел на корточки рядом с полусферой, склонил набок безликую голову. В мертвых стеклах мелькнули синеватые отблески.
        - Вот зачем им нужны жертвы, - Книжник осторожно провел рукой над жертвенником. - Кровью жертв они питают Кольцо!
        - Как можно питать системы Последнего Рубежа кровью? - пожал плечами Зигфрид.
        - Я не совсем правильно выразился, - поправил себя Книжник. Принялся ходить вокруг жертвенника, все более волнуясь, говоря сбивчиво: - Не питают - скорее, инсценируют питание. Источник может находиться совсем в другом месте. Возможно - это сам След. Ведь он насыщен совершенно необъяснимой, но мощной энергетикой. А может, и След - всего лишь проводник энергии совсем от другого источника. А может даже, этот источник… - Книжник замолчал, не решаясь произнести слишком смелое предположение. - Это и есть Бука.
        Они сидели в небольшом бетонном закутке, расположившись в стороне от места жертвоприношений.
        Старик пришел в себя не сразу. У него не было заметно внешних повреждений. Скорее, он ослабел от перенесенных переживаний. Потому Книжник отпаивал его остатками кремлевских снадобий и сетовал на то, что жители джунглей не дали с собой хотя бы небольшого запаса своего допинга.
        В сумке одного из сектантов нашли небольшой запас сухарей и сушеного мяса. Мясо есть побрезговали: было подозрение, что это человечина. Но сухари смели враз, оставив немного для Отшельника.
        Тот пришел в себя довольно быстро. И тут же спросил слабым голосом:
        - Девочка… Она жива?
        - А вон она, - сидевший рядом семинарист кивнул в сторону Молнии. Хельга, как ни в чем не бывало, занималась ее косичками. Перед послушно сидевшей девчонкой лежало то самое отобранное у сектантов ритуальное «мачете». - Вы лучше скажите - как вы сюда попали раньше нас? Да и зачем?
        - Вот и я думаю - зачем? - горько усмехнулся старик. - Добраться сюда было не так уж и сложно: нео меня знают, не трогают. Да и звери со мной. Просто прошел через кордоны, да и сюда добрался по старой памяти…
        - Я совсем забыл, что вам не нужно было вприпрыжку нестись вокруг всего Кольца, - проворчал Книжник. - И все же - зачем вы здесь?
        Старик вздохнул, беспокойно заерзал, пытаясь подняться. Парень помог ему сесть. Отшельник провел рукой по лбу, прикрыл ладонью глаза, будто пытаясь что-то вспомнить:
        - Все из-за нашего разговора. Он пробудил забытые воспоминания. Я целую ночь не мог уснуть. Меня будто манило сюда что-то. Словно… Словно домой. Когда я ступил на эти земли, сразу же ощутил прилив сил, забытую ясность ума. Все было бы здорово - если бы не эти мерзавцы…
        - Они напали на вас? - спросил Книжник.
        Но старик словно не слышал его. Он продолжал говорить, уставившись в точку за спиной собеседника:
        - Я шел к этому месту, словно меня тянуло сюда магнитом. И, войдя в это здание, сразу же ощутил: он был здесь. Не просто был - он жил здесь, и тут ему было хорошо и спокойно. И покинул эти места только потому, что пространство вокруг него стало искажаться, обретая пугающие свойства, лишая покоя, рождая тревогу и тягостные воспоминания. И потому он ушел. Ушел, чтобы найти новое убежище, не тронутое его тяжелым дыханием. Ибо такова его судьба - вечно бежать от своей демонической сущности, оставляя за собой этот страшный След…
        Старик замолчал. Книжник вежливо помолчал какое-то время, но все же не выдержал:
        - Но откуда вы все это знаете? Ведь вы никогда не видели Буку.
        - Все верно. Но я впитал часть его сущности. И кажется, стал со временем понимать его…
        - Так, может, вы понимаете и «властелинов»? - вмешался в разговор Зигфрид. - Зачем им вся эта затея с блокадой?
        - Этого я не знаю, - пожал плечами Отшельник. - Возможно, еще одна попытка уничтожить ненавистный им Кремль. Но, раз мы здесь, можем ли остановить беду?
        Чико помог ему подняться. Старик медленно зашаркал в сторону жертвенника. Остановился рядом, скорбно покачал головой. Какое-то время стоял с закрытыми глазами, тихонько покачиваясь из стороны в сторону, как в трансе. Открыл глаза, указал на основание алтаря, сказал:
        - Здесь он спал когда-то.
        - Кто? - спросил стоявший за спиной Чико.
        Отшельник не счел нужным отвечать. Да и ответ был вполне очевидный. Вместо этого старик продолжил, покачиваясь, как в трансе:
        - Его сны тяжелы, мрачны и исполнены запредельной силы. Настолько мощной, что действуют на реальность, на людей и предметы. Год за годом это место пропитывалось злой энергией его кошмаров. Вещество стало менять структуру, пространство - привычные свойства. Знаете, что такое металл «с памятью»? Эта поверхность все еще помнит тепло его тела. И будто оживает при соприкосновении с живой плотью…
        - Вот оно что… - прошептал Книжник, окидывая жертвенник новым взглядом.
        - …и она жадно впитывает живую кровь жертвы. Но чувствует лишь обыкновенную, человеческую плоть, бесконечно далекую от энергетики старого хозяина. И потому этому месту всегда будет мало крови. Оно заставляет новых хозяев постоянно питать его жертвами. Но, сожрав очередную жизнь, эта искореженная материя должна сбросить избыток накопившейся темной силы. На что-то, способное принять и усвоить такое количество энергии…
        - И «оно» запиталось на системы Последнего Рубежа, - пробормотал Книжник. Потрясенно покачал головой. - Выходит, вроде как от отходов жизнедеятельности так избавляется…
        - Надо уничтожить это гнусное место, - мрачно сказал Зигфрид.
        - Правильно, - сказала Хельга. - Не то жертвы продолжатся. А значит, и Кольцо никогда не успокоится.
        - Как же его уничтожишь? - проговорил Книжник, озираясь. Огромная бетонная воронка с куполом над головой казалась несокрушимым монолитом. А если вспомнить, какие силы сотворили все это, - просто опускаются руки.
        - Ты хотел найти «центр» - мы нашли его, - жестко сказал Зигфрид. - И не уйдем, пока не снимем блокаду.
        Книжник еще раз обошел жертвенник, присел рядом. Спросил старика:
        - Его ложе - под этим?.. - кивнул на заляпанную кровью полусферу.
        Отшельник кивнул.
        - Интересно бы взглянуть… - Парень перевел взгляд на Зигфрида. Воину не нужно было ничего объяснять. Пропела звонкая сталь и…
        Книжнику не раз уже приходилось видеть, как закаленный в Поле Смерти клинок вспарывает толстую броню и режет камень, словно глину. Но сейчас произошло неожиданное. Сверкнула синеватая вспышка. Меч со звоном отскочил, не оставив на жертвеннике ни царапины. Только пробежали по поверхности тонкие, искрящиеся волны.
        Негромко усмехнулся Хан. Чико молча обратил на шайна ничего не выражавшие окуляры. Лицо Зигфрида налилось краской. Он хмуро осматривал заточку клинка, бросая короткие взгляды на непробиваемую поверхность.
        - Ладно… - пробормотал Книжник. - Попробуем по-другому…
        Медленно протянул к жертвеннику руку.
        - Не смей! - бросилась к нему Хельга.
        - Не бойся, - вмешался Отшельник. - Храм принимает лишь уснувшую жертву. Навсегда уснувшую, если вы меня понимаете…
        - Чего ж непонятного, - нервно усмехнулся Книжник. Сделал над собой усилие - и положил ладонь на изогнутую поверхность, шершавую от засохшей крови.
        Храм не убил его. Во всяком случае, сразу. Но ладонь ощутила тревожное покалывание. Нет, оно не было болезненным. Скорее даже приятным. И вместе с тем рождало почти непреодолимое желание: с настойчивостью заботливой матери оно убаюкивало, неумолимо клоня ко сну. Чтобы оторвать руку от жертвенника, потребовалось усилие, не меньшее, чем для того, чтобы прикоснуться к нему.
        И тут же навязчивая сонливость прошла.
        - Ник, что с тобой? - будто издалека долетел гол ос Хельги.
        Книжник вяло махнул рукой: «все в порядке». В этот момент в голове возникла смутная идея, основанная больше на интуиции, чем на нормальной логике.
        Нет смысла атаковать жертвенник закаленной сталью, взрывать сам Храм, охотиться за коварными сектантами.
        Нужно только одно.
        Заглянуть в душу монстра.
        - Ты с ума сошел! - глухо сказал Хельга.
        - Другого пути нет, - ответил Книжник. - То, что мы добрались сюда, - само по себе чудо. Сейчас, когда на карту поставлено существование Кремля, а может, и всего людского рода, сам бог велел рисковать.
        Идея была проста. И в то же время эта внешняя простота граничила с безумием.
        Алтарь был сооружен на месте, где, если верить Отшельнику, Бука предавался своим непостижимым сновидениям. Теперь это место буквально излучало странную «сонную энергию». Сам собой возникал вопрос: не будет ли правильным разбираться со странностями этого места, настроившись на «альфа ритм», свойственный спящему? Попросту говоря - во сне.
        - Но почему именно ты?! - Хельга с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.
        - Потому что… - Книжник пожал плечами. - Потому что он сам этого хочет.
        - Кто хочет? - Зигфрид скептически приподнял бровь.
        - Он. Бука.
        Наступила тишина. Самое естественное состояние под этим нереальным мерцающим сводом.
        - По-моему, парнишка малость утомился, - сказал Чико.
        - Ты плохо выглядишь, - согласился Зигфрид. - Действие допинга кончилось, ты неадекватно воспринимаешь реальность.
        - Достаточно адекватно, чтобы принять решение, - упрямо ответил Книжник. Хотя сам стал замечать, как тупая боль постепенно овладевает телом. Наверное, это и была та самая «ломка».
        - Давайте это сделаю я, - предложил Чико. - Я все равно собирался его прикончить…
        - Ты ничего не понял, Чико! - резко сказал Книжник. Зигфрид с удивлением глянул на друга. Он впервые слышал от него подобный тон. - Я не собираюсь с ним сражаться. Да это и невозможно. Все, что реально сделать в нашей ситуации, - это договориться.
        - Как можно договориться с чудовищем? - треснувшим голосом спросил Хан. Все это время он был словно тень - тихим, незаметным наблюдателем. В другое время поведение шайна могло бы насторожить. Но сейчас все смертельно устали и хотели только одного - чтобы все поскорее кончилось.
        - Надо попытаться, - сказал Книжник, усаживаясь рядом с жертвенником.
        В идеале хорошо бы лечь прямо на него - чтобы старое ложе Буки оказалось точно под ним. Но на этой полусфере сподручно разделывать жертву, но никак не лежать живому человеку.
        Стараясь прочувствовать соприкосновение с неведомой силой, парень привалился спиной к алтарю. Тут же обрушилась уже знакомая истома: в сон потянуло, словно утопленника на дно с камнем на шее.
        - Если что - вытащите меня отсюда… - слабеющим голосом проговорил Книжник, проваливаясь в черное забытье. Но вдруг понял, что слова его никто не услышал.
        Ведь он уже спит. И уснул целую вечность назад.
        Поначалу Книжник не понял, в каком пространстве находится, что видит его спящее сознание. Понимание пришло мгновенно. Ведь он находился в том самом иллюзорном космосе, что проецировался на купол Планетария. Память настойчиво подсказывала: он пришел в этот призрачный мир не ради самолюбования. Он должен найти его хозяина.
        Все произошло как и в прошлых сновидениях: хозяин сам нашел его.
        Черный, как глубины космоса, силуэт на фоне мерцающих звезд, он одновременно вроде и был, и не существовал вовсе.
        - Бука?.. - дрогнувшим голосом спросил Книжник. Во сне его голос эхом разносился по бескрайним просторам этого мира. Хотя ум язвительно отмечал: не может быть никакого эха, если нет стен и границ.
        - Ты дерзок, - с мрачной насмешкой произнес монстр. - И ты переступил черту.
        - У меня не было выбора, - твердо сказал Книжник. - Ты загнал нас в ловушку. Стянул Садовое Кольцо, как петлю на шее. Чего ты хочешь? Чтобы мы сдохли от голода? Или успели до этого перебить друг друга?
        - Мне нет никакого дела до вас, - равнодушно сказал Бука. За мрачный силуэт медленно заползала какая-то сверкающая туманность. Было бы красиво, если б не было так страшно. - Насекомому, случайно раздавленному подошвой, тоже мерещился заговор.
        - Мы для тебя насекомые? - мрачно спросил семинарист.
        - Ты все прекрасно понимаешь…
        - То есть ты не оставляешь нам шансов? Ведь это твой След! В нем люди вязнут, как мухи! За тобой волочится шлейф из раздавленных человеческих жизней! Понимаешь? Ты просто тянешь за собой смерть!
        - Мне все равно. Я иду вперед и никогда не оглядываюсь.
        Книжник ощутил, что задыхается от нехватки слов. Пробормотал, едва не плача:
        - Тебе же ничего не стоит исправить ситуацию!
        - Зачем?
        - Зачем… - повторил парень. Он уже чувствовал, что его попытка оказалась тщетной - как бесполезно уговаривать стену, как бессмысленно умолять ветер.
        Но ведь должны быть какие-то слова, что станут понятны и монстру! Хотя бы потому, что он тоже живой, из плоти и крови, несмотря на все свои немыслимые свойства. Ведь есть что-то, что заставляло его из ночи в ночь приходить к нему навязчивым кошмаром. Какой-то крохотный, незаметный, но все же единый знаменатель.
        В один миг потрясающая догадка сжала сердце. Она была настолько же невероятна, как и логична. Но даже древние знали: нет ничего невероятнее реальности. Превозмогая волнение, Книжник пронзительно вгляделся в безликий силуэт и тихо произнес:
        - Ведь ты… тоже был когда-то человеком…
        Глава пятнадцатая
        ГЛОТОК СВОБОДЫ
        - Невероятно, - говорила Хельга. - Бука - человек?
        - Это был всего лишь сон, - вяло отозвался Книжник. - Я только предположил.
        - И что? - нетерпеливо спросил Чико.
        - Ничего, - сказал парень. Устало закрыл лицо руками. - Он не ответил. А потом и я проснулся.
        - Но ведь у тебя получилось уболтать его? - вмешался Чико.
        - Во всяком случае, ветки излучения у купола исчезли, - сказал Зигфрид. - И вот еще…
        Вест подошел к жертвеннику, коротко рубанул мечом. С полусферы слетел плоский круглый срез, звякнул о бетон, закрутился, как крышка от кастрюли. Словно и не была эта штука только что жадным до человеческой крови, непробиваемым алтарем фанатичных сектантов.
        - Я не знаю, что у меня получилось на самом деле, - Книжник пожал плечами. - Природа сна слишком сложна, чтобы все разложить по полочкам. Большая часть того, что я видел, построена на моих же воспоминаниях, мыслях и предположениях. Возможно, я действительно говорил с Букой. А может, я всего лишь взаимодействовал со Следом, как когда-то тот, кто его оставил. Не знаю…
        - Зато я знаю, - заявил Зигфрид. - Есть результат: излучение исчезло. А значит, цель достигнута.
        - Ну если смотреть с этой точки зрения… - протянул Чико.
        - А я всегда смотрю с этой точки, - отрезал вест. - Мы живем в мире, где цена пустым разговорам - ноль. У каждой проблемы должно быть решение. Все, что стоит между, - не имеет значения.
        - Кстати, излучение исчезло лишь в его новом проявлении, - заметил Книжник. - Переходы и смертельные участки Кольца никто не отменял…
        - Это уже привычное зло, - легко сказал Зигфрид. С удовольствием хлопнул друга по плечу. У того от удара едва не подкосились ноги - он все еще не восстановился после напряженного похода.
        Группа остановилась прямо посреди улицы - словно у всех разом сели батарейки. Так, наверное, и было: слишком сильно эмоциональное напряжение последних часов. Им наконец удалось свернуть со Следа. Здесь, на «нормальной» московской земле, под прикрытием трех мощных роботов, все почувствовали заметное облегчение. Расположились кто как. Зигфрид присел на краю тротуара, Чико, довольно нахально - прямо на металлическую ступню робота-погрузчика. Верная своим привычкам Молния растворилась в соседних трущобах. Ничего нельзя было сказать о Хане. По той простой причине, что хитрый шайн незаметно исчез, едва группа покинула Храм Чаши. Видимо сочтя свою миссию выполненной, а договоренности с группой - потерявшими силу. Он выбрался за пределы Садового Кольца и теперь нес собранную информацию неведомым хозяевам.
        Книжник же устало рухнул на асфальт прямо посреди улицы. Рядом тихо опустилась Хельга. Положила его голову себе на колени, принялась осторожно поглаживать растрепанные волосы.
        Все слушали тревожные новости, которыми делился Отшельник:
        - Сегодня нео ударят всей мощью. Это я слышал, пока шел к Храму.
        - Мы видели с ними био, - сказал Книжник. - Кремлю нечего будет противопоставить такой мощи.
        - Нео настолько уверены в своей победе, что отказались от помощи био и шамов. Хотя те никогда не отказывают - если есть чем поживиться.
        - Интересно, как они это сделали? - удивился Книжник. - Просто указали роботам «на дверь»?
        - Скорее, не поставили в известность о начале штурма, каким-то образом переключили их внимание на что-то другое - предположил Зигфрид. - Жадность вообще изобретательна, а муты не любят делиться. Думаю, это их и погубит.
        - Если еще раньше не падет Кремль! - хмуро сказал Книжник, заставляя себя подняться. Ноги отказывались держать, но отдыхать было рано. - Нужно найти дружину. Сообщить, что переходы Кольца снова действуют, и что Кремль находится под ударом.
        - Боюсь, не успеем привести подмогу, - прикинув, сказал Зигфрид. - Мало того что нужно забраться далеко на Северо-Запад, так еще отыскать их надо. Будем надеяться, что до дружины вести дойдут быстрее, чем мы.
        - Я знаю, что надо делать, - сказал Книжник.
        Встал и направился в сторону «Раптора». Похлопал по темной металлической голени, заявил:
        - Его пошлем.
        «Ты с ума сошел», - прозвенел в мозгу голос Лого.
        - Он быстр, он не знает усталости и может никого не бояться. Лучшего гонца не найти.
        - Не выйдет, - покачал головой Зигфрид. - Это он твои мысли читать может. А дружинников учат блокировать сознание - как раз против шамов. Я уж не говорю про воеводу и сотников, до которых вообще не достучаться. Так что его как простого био воспримут. А значит, как врага. В лучшем случае не подпустят, в худшем - подкинут бочонок пороха или еще какой подарочек.
        - Знаю, - кивнул Книжник. - Потому мы поступим иначе.
        - Как же? - спросила Хельга.
        - Пошлем с ним записку, - серьезно сказал семинарист.
        Самой большой проблемой было найти краску. Но не для Зигфрида. Он отсутствовал минут двадцать, после чего вернулся, волоча за собой какую-то длинную змееподобную тварь. Зверюга была омерзительна и смердела, как сотня дохлых нео.
        - Руинная гадюка, - пояснил вест. Швырнул труп под ноги Книжнику. - Кровь яркая, застывает как лак, не отдерешь. И не тускнеет. Только из артерии бери. И торопись, пока не остыла!
        Четверть часа семинарист напряженно скрипел «кистью» из растрепанного куска лианы, сорванной со стены ближайшего дома. Пальцы жгла едкая кровь руинной гадюки, от вони разлагающегося на глазах трупа слезились глаза.
        Но дело было сделано.
        - А ну, Лого, повернись! - крикнула Хельга.
        Взвыли потрепанные приводы, и «Раптор» повернулся, взмахнув хвостом-противовесом, так что Книжник выронил «кисть» и едва успел пригнуться. Теперь и группа видела его тусклый металлический борт, на котором красовалась корявая, но необычайно яркая надпись, будто сделанная флуоресцентной краской.
        - Что там написано? - спросил детский голос.
        Все обернулись. Никто и не заметил, как рядом возникла Молния. Девочка глядела на Хельгу совершенно невинными детскими глазами, в которых при всем желании невозможно было прочитать глубоко поселившуюся жестокость. Хельга улыбнулась и взяла девочку за руку.
        - «Кремль в опасности! - вслух прочитала она. - Нео идут на штурм! На помощь!» Чуть ниже: «Кольцо открыто!» И подпись: «Книжник».
        - Ты думаешь, этого достаточно? - усомнился Чико.
        - Я знаю сотника, который ведет караван, - ответил семинарист. - Он знает меня. В таком деле лишние слова не нужны.
        - Так что не будем говорить лишние слова, - решил Зигфрид. - Пусть отправляется.
        - А что будем делать мы? - глядя на робота, спросила Хельга.
        - Мы пойдем к Кремлю, - сказал Зигфрид. - «Раптор» быстрее нас всех, но неизвестно, успеет ли он отыскать дружину и привести ее до штурма. А дорога каждая минута. Может быть, мы уже опоздали…
        Это были жестокие слова. Повисла тягостная пауза. Действительно, за время похода подавляющие силы мутов имели все шансы смести ослабевший Кремль.
        - Ну давай, Лого, с Богом! - преодолев подавленность, сказал Книжник. Хлопнул по мощной ноге ладонью.
        Глухо отозвался металл. Био со скрежетом повернул к людям жуткую морду. Склонил набок, словно прощаясь.
        - Эй, красавчик, оставишь нам своих друзей в поддержку? - поинтересовался Чико, разглядывая робота через мертвое стекло очков.
        «Передай этому умнику, что я откушу ему голову», - прозвенело в голове Книжника.
        - Спокойно, спокойно! - Чико поднял руки, сделал шаг назад. - Я все слышал. И кстати, я пошутил.
        «Моя Стая пойдет со мной, - отчеканил мысленный голос. - Без меня они убьют вас».
        Младшие члены Железной Стаи нервно задвигались. «Раптор» развернулся и, размеренно набирая скорость, отправился прочь - на Северо-Запад. Его ведомые поспешили следом.
        «Мы надеемся на тебя!» - мысленно произнес Книжник.
        «Я сделаю, что смогу, - откликнулся „Раптор“. - Но надеяться вам лучше только на себя».
        Книжник проводил взглядом удалявшихся роботов. Резко повернулся к друзьям, сказал решительно:
        - Кольцо мы прорвали, так что полдела сделано. Конечно, стоило бы проверить, насколько ослабло излучение и сохранились ли переходы на прежних местах. Но времени нет: пока Лого не приведет подмогу, роль дружины придется исполнять нам.
        - Мне нравится твой оптимизм, - с удовольствием сказал Зигфрид. - Вижу, что удача тебя тонизирует почище допинга людей леса.
        - А меня как-то не очень, - заявил Чико. В сомнении склонил голову, дернул плечами. - Я так и не добрался до Буки. А до Кремля мне нет никакого дела. Так что не взыщите…
        Он явно хотел сказать что-то еще, но отмахнулся и пошел прочь. Пустые баллоны вздрагивали у него за спиной. Чико так и не обернулся.
        - Жаль… - сказала Хельга, провожая крепкую фигуру, затянутую в закопченную кожу. - Он хороший боец. И… хороший друг.
        - Я пойду с вами! - неожиданно сказал старик, тяжело поднимаясь с обломка, на котором сидел в усталой, скрюченной позе.
        Зигфрид покачал головой:
        - Мы пойдем быстро. Не под силу вам с нами идти.
        Отшельник не стал спорить. Молча кивнул, пронзительно глядя на товарищей. Взгляд его был гораздо сильнее дряхлого тела.
        - Спасибо вам, - сказал на прощание Книжник. Поправил за спиной арбалет, рюкзак. Решительно выдохнул. Снова поглядел на Отшельника. - Если бы не вы - вряд ли бы разобрались с этим Храмом.
        - Не благодари, - проговорил старик. - Произошло то, чему было суждено произойти. И сейчас тебе снова идти навстречу судьбе.
        Книжник улыбнулся и первым зашагал на восток - туда, где готовилась к битве его маленькая, но сильная духом родина. Следом тихим шагом отправилась Хельга, упруго зашагал Зигфрид, легко побежала Молния.
        Отшельник так и стоял, глядя им вслед, пока группа не скрылась за поворотом.
        Они наблюдали за Красной площадью с крыши ГУМа. Гарантией относительной безопасности стали несколько убитых вестом часовых-нео: чтобы муты не подали сигнала тревоги, Зигфрид методично уложил всю десятку. Так что враги пока не особо докучали, Муты были слишком заняты своей основной целью.
        Кремлем.
        Масштабы готовящегося штурма впечатляли. Красная площадь кишела врагами. И, судя по всему, так было по всему периметру крепостных стен. В другое время защитники Кремля могли бы перебрасывать силы между направлениями главных ударов противника. Теперь же, в отсутствие основной части дружины, такой возможности не было. Да и концентрировать силы в каком-то одном месте мутам не было никакой необходимости. Сейчас, когда два враждебных клана объединились, когда голод и жадность буквально подталкивали в спину и без того злобных человекоподобных, волна врагов достигла критической массы и была готова перехлестнуть через стены.
        Оборона Кремля все еще показывала зубы. Стелился дым от кипящей смолы, готовой вылиться на головы штурмующих, гулко бахали пищали и древние пушки, снося картечью наиболее агрессивных мутов, прущих на стены без приказа вождя.
        Но было ясно: силы слишком неравные. Нео пребывали в полной готовности, и трудно было понять, что же их сдерживало от немедленной атаки.
        Вспоминались слова Отшельника, лучше других членов группы знакомого с ситуацией:
        - Если и будет какая-то заминка в решающем штурме, то лишь из-за противоречий между кланами. Рарги и Ззарги не могут определиться - кто же будет вождем объединенных племен. Амбиции главарей могут оказаться сильнее голода и жажды крови. Одно несомненно: штурм начнется независимо от того, сумеют ли вожди договориться…
        Похоже, что так оно и было. Даже если общий язык между кланами и не был найден, стихию уже не остановить. Эта злобная масса выплеснется на жертву независимо от воли вождей, когда инстинкты окончательно перевесят остатки разума.
        В любом случае на штурм пойдут далеко не с голыми руками. На этот раз нео припасли кое-что новенькое. Над суетящимися внизу фигурами высились огромные, корявые, но пугающего вида сооружения из совершенно невообразимых сочетаний деталей и материалов. В них угадывалось кое-что знакомое для Книжника - удивительное и грозное.
        - Вот почему они все еще не начали настоящий штурм! - проговорил Книжник, пристально вглядываясь в потоки мутантов. - Осадные машины строили! Просто невероятно…
        - Что за машины? - спросил Зигфрид.
        - Вот эти похожи на катапульты… Это - штурмовые башни. А вот это… С ума сойти - это же требучет!
        - Что это такое? - спросила Хельга.
        Вместо ответа Книжник указал на левый фланг. Там, у собора Василия Блаженного, медленно вращались громадные пустотелые барабаны, которые приводили в движение шагающие внутри муты. Медленно отклонялась здоровенная, метров тридцати, стрела из связанных лианами древесных стволов, поднимался в воздух противовес из бетонных блоков. И вот уже муты закатывали в плетеную петлю здоровенный бесформенный ком. Кто-то поднес горящий факел - и ком вспыхнул чадящим оранжевым огнем. Что-то приглушенно лопнуло, раздался скрежет дерева и отчетливый свист вспарываемого воздуха. Горящий ком взвился в небо. Неторопливо описал крутую дугу, будто зависнув в апогее, - и рухнул где-то на территории Кремля.
        - Впечатляет, - ровно сказал Зигфрид.
        - Пожар устроить хотят, гады, - процедил Книжник. Пронзительно посмотрел на веста. - Что делать будем?
        - А что можно сделать, когда чудовище тысячекратно сильнее тебя? - прищурился Зигфрид.
        - Убить главарей? - предположил Книжник.
        Вест внимательно посмотрел на друга, сказал:
        - Ты верно мыслишь. Только одно уточнение: лучше, если они сами друг друга прикончат.
        - Как ты себе это представляешь?
        - Есть одна мысль… - Воин подошел к застывшему неподалеку трупу нео. Окинул его внимательным взглядом. - Это Врарг. Что ж, отлично. Хельга, ты у нас рукодельница, твоя помощь потребуется.
        Хельга недоуменно посмотрела на мертвеца, перевела взгляд на воина.
        - Что ты задумал? - спросил Книжник.
        Вест оторвал взгляд от трупа, перевел на друга, спросил:
        - Готов ли ты еще раз рискнуть жизнью?
        - Да, - твердо сказал парень. Дернул плечом, немного обидевшись на вопрос.
        Зигфрид же невозмутимо добавил:
        - А жизнью другого человека?
        Эти двое выглядели странно. Рарги вообще выглядят не очень - не сравнить с настоящими людьми - Ззаргами. Конечно, они не совсем уж хомо, но все-таки не Ззарги. И здесь, в зоне влияния Великого Ззарга, им делать нечего. Ведь союз кланов - дело временное, пока Кремль не падет да хомо не передохнут. Есть уговор - держаться своей половины, значит, так и надо.
        Разве что эти заявились по важному делу.
        - Чего надо? - грозно спросил сотник. За его спиной поигрывали дубинами рослые нео. Морды у них недовольные. Еще бы: все готовятся к штурму, кто первым в крепость ворвется - тому больше трофеев достанется. Запасы, вещи, бабы. Бабы у хомо хорошие. Шерсти, конечно, нету, на морду страшные, на новых людей не похожие. Но это еще больше заводит - особенно в пылу битвы. К тому же мягкие они, теплые и мясо сочное. А сотне охраны вперед нельзя. Нужно вкруг шатра Великого Ззарга держаться, охранять его. В том числе и от таких подозрительных Раргов.
        А они и вправду были подозрительными. Какие-то перекошенные, помятые, сплошь в шрамах. Походка странная, жесты. К тому же тащат в мешке что-то тяжелое.
        Рарги не ответили. Отчего-то они не желали не только вступать в разговор, но и смотреть в глаза сотнику.
        Просто бросили мешок - и попятились. Это было подозрительно. Но куда больше сотника заинтересовало содержимое мешка.
        - Что там? - крикнул он Раргам.
        - Подарок! - глухо ответил один из них. - Великому Ззаргу от Рарга.
        - От самого, что ли? - прищурился сотник. - Что ж он послал таких уродов? Знал ведь, к кому пойдут… Что там?
        Рарги не ответили. С трусливой поспешностью они растворились в толпе воинов. Следовало разобраться с этими уродами. Но любопытство оказалось сильней бдительности.
        Сотник развязал мешок, заглянул. Довольно оскалился:
        - Это да, Ззарг любит такое дело!
        Странные Рарги не ушли, как показалось сотнику. Они притаились среди россыпей боеприпасов к осадным орудиям. Отсюда, с площади, боевые механизмы еще больше поражали своей примитивной мощью. Муты не заморачивались обтесыванием бревен и выпиливанием досок - отрезки дерева шли в дело прямо с ветвями и сучьями, если те не мешали работе машин. Кое-где с убийственной прямотой место бревна занимал отрезок ржавого железнодорожного рельса. Лианы, скреплявшие бревна, соседствовали с металлическими тросами, а деревянные клинья - с костылями от шпал и кусками арматуры. Уродство конструкции теряло значение, когда машина производила выстрел, и в сторону стен устремлялся тяжеленный булыжник или ком пылающей смолы. Это было настоящее, грозное оружие.
        Но Раргам не были интересны осадные орудия. Они смотрели в сторону главного шатра Ззаргов.
        - Выслуживается, сволочь, - глядя вслед сотнику, тихо сказал Рарг, что был поменьше.
        - Не болтай, - сквозь зубы сказал тот, что покрупнее.
        - У меня все тело зудит от этой шкуры. А лицо - то вообще разъедает. И вонь - как бы не блевануть.
        - Терпи. Впрочем, блевануть можешь - у нео это в порядке вещей.
        - Спасибо, расхотелось. Как думаешь, мы и вправду похожи на нео?
        - На Раргов. Ззарги думают, что отличаются от временных союзников. Считают себя высшей расой. Рарги отвечают им той же монетой. Так что наши перекошенные морды нам только на руку играют. Главное, чтобы человеческая кожа из-под шкуры не вылезла.
        - Спасибо Хельге - зашила намертво…
        - Тихо, не привлекай внимания…
        Те, кто затаился под шкурами чужой расы, затихли. Принялись тупо пялиться в сторону «передовой».
        Там, все больше распаляясь, бурлила огромная толпа нео. Вооруженные муты вообще были везде, куда падал взгляд. Только здесь, в кругу охранной сотни, где расположилась ставка, было место, чтобы нормально присесть. За пределами оцепления ряды были настолько плотными, что воинам едва хватало места для дыхания. Но мутам было плевать на тесноту. Жадные взгляды были устремлены на крепость врага, ноздри свирепо расширялись, морды искажал оскал кривых желтых клыков. Все, что им было нужно, - это приказ. Приказ броситься на ненавистных хомо в последний, решающий бой.
        Ззарг молча разглядывал подарок.
        Неожиданный жест со стороны давнего врага. Непонятно, как воспринимать его, особенно в такой момент. Какой здесь может быть подвох? Конечно, он совсем недавно стал новым Великим Ззаргом, после того как завладел клановым тотемом. Может, вождь Раргов пытается купить его лояльность?
        Впрочем, сейчас это неважно. Близится битва. Каждая битва для вождя может стать последней. А потому глупо не насладиться подарком, от кого бы он ни исходил.
        Тем более, если этот подарок - ребенок ненавистных хомо.
        - Подойди сюда! - приказал Ззарг. Он с удобством развалился на шкурах и подушках. Вокруг стояли чаши с примитивными яствами, тут же лежали боевая палица и армейский штык-нож, которым вождь разделывал мясо. Новый лидер нео быстро привык к комфорту и не желал отказываться от него даже в боевом походе.
        Девочка смотрела на него спокойными ясными глазами. Немыслимо - она не боялась. А ведь те немногие взрослые хомо, кого ему доводилось видеть, бились у него в ногах и рыдали как дети, умоляя о пощаде. Пока им не выпускали кишки, конечно.
        - Я сказал, подойди! - прорычал нео. На мощной шее вздулись жилы, дернулись мускулы на лапах. Он не привык повторять дважды.
        Девочка сделала шаг вперед, выходя из развязанного и опавшего мешка.
        - Ближе!
        Она сделала еще шаг. Вождь указал на место у рядом с собой. Девочка послушно села на шкуры. Мут протянул лапу, с любопытством пощупал светлые волосы.
        - Не боишься меня? - поинтересовался нео.
        Девочка покачала головой. Ее миловидное лицо оставалось поразительно спокойным.
        - Это правильно, - оскалился мут. - Не надо меня бояться. Меня надо слушаться.
        Продолжая гнусно улыбаться, стянул с толстой шеи массивный кулон на кожаном ремешке. Водрузил на шею девочки.
        Нет, это был не кулон. Искусно выполненная фигурка злобного существа, похожего на нео. Выражение уродливого, сморщенного лица будто говорило: я видел многое, знаю куда больше каждого из вас. И что-то подсказывало: так оно было.[13 - Клановый тотем нео играет немаловажную роль в романе В. Выставного «Кремль 2222. Запад»]
        Древний тотем клана пережил не одного Великого Ззарга. Быть может, он и был подлинным вождем - в отличие от часто менявшихся временщиков. Он повелевал судьбами «новых людей», владел их волей. И сейчас он наслаждался теплом будущей наложницы.
        - Тебе у нас понравится, - продолжал ворковать Ззарг, разглядывая новую игрушку. - Вот только с хомо разберемся…
        Девочка вдруг повернула голову и посмотрела своими невинными глазками прямо в жуткие, налитые кровью глаза мутанта.
        - Я есть хочу, - сказала она и улыбнулась. Настолько естественно и беззаботно, что вождь сам осклабился в улыбке. Не каждый вынес бы вид такой улыбающейся морды. Но девочка смотрела на монстра спокойно, как ни в чем не бывало.
        - Чего же ты хочешь? - спросил нео.
        - Вон то! - Она указала за спину вождя.
        Тот обернулся, потянулся к корявой корзине с лепешками. В этот самый момент что-то щелкнуло в голове вождя, словно включая сигнал тревоги. Но он по инерции взял корзину, попутно отметив, что палица удобно лежит под рукой. Не было видно только ножа.
        Повернувшись обратно, он не обнаружил «подарка».
        - Ты где? - насторожился Ззарг. Тревога уже вовсю выла в мозгу, идеально заточенном под круглосуточную, беспощадную войну с врагами - как внешними, так и внутренними.
        - Я здесь, - раздался спокойный детский голос.
        Девочка стояла в точности за спиной у мута.
        - Шустрая ты, - оскалился Ззарг. Он вдруг успокоился и даже мысленно посмеялся собственным страхам. - Мне такие нравятся…
        Запрокинул голову в приступе хриплого смеха.
        Это он сделал напрасно. Не стоило вот так, запросто подставлять горло. Потому что в следующий миг в маленькой, но необычайно крепкой руке мелькнул тот самый, хорошо заточенный штык-нож. Одно отточенное движение - и алая артериальная кровь хлынула в кожаный потолок двумя тугими струйками.
        Вождь выпучил глаза, схватился за шею, распахнул пасть. Но трудно звать на помощь с перерезанным горлом. Он еще хрипел и дергался на окровавленных шкурах, когда у него перед носом упал презрительно брошенный нож. Последнее, что увидел умирающий вождь, - уходящая в угасающий туман девочка.
        Книжник задыхался. В этом отвратительном «костюме» из содранной с трупа шкуры становилось невыносимо. Холодная, влажная плоть липла к телу, разъедая кожу, вонь била в мозг. Напяленная шкура начинала деформироваться, грозя своему обладателю разоблачением. И самым тяжелым во всем этом было ожидание развязки.
        - Что-то ничего не происходит, - чуть слышно сказал Зигфрид. Голос из-под искаженной морды мертвого нео звучал глухо. - Штурм не может начаться без Великого Ззарга. Пора бы охране забеспокоиться.
        - Я больше беспокоюсь за Молнию, - пробормотал Книжник, косясь в сторону шатра. Из-под уродливой маски смотреть было непросто: глаза заливал разъедающий пот.
        - За нее я бы беспокоился меньше всего, - сказал Зигфрид. - Она - лучший боец из всех нас.
        - Даже лучше тебя?
        - Да. Ведь от меня знаешь чего ждать. От нее же просто невозможно ожидать того, что она есть на самом деле…
        Со стороны «ставки» послышались истошные вопли. Охранники, скучавшие возле фальшивых Раргов, бросились к шатру вождя.
        - Ну вот, самое время делать ноги, - спокойно сказал Зигфрид.
        Оба встали и, стараясь не привлекать внимания, направились в сторону ГУМа. Навстречу неслись многочисленные Ззарги, привлеченные криками. Толпа мутов опасно заволновалась, от шума лопались барабанные перепонки. Но здесь, за трещиной в стене древнего здания, было темно, прохладно и куда тише.
        И здесь уже ждала Молния.
        С отвращением сорвали с лиц прилипшие «маски». Что и говорить, Зигфрид показал себя приличным таксидермистом.
        - Ну?! - чуть не выкрикнул Книжник. Смахнул рукавом со лба пот вперемешку со зловонной сукровицей.
        Вместо ответа девчонка бросила ему небольшой блестящий предмет. Книжник машинально поймал его. Рука ощутила знакомую тяжесть. Еще бы: эта штука провела в его руках немало времени. Даже закралось пугающее предположение, что злобный золотой божок решил вернуться, чтобы поквитаться за небрежное обращение.
        - Умница! - Зигфрид буквально расцвел. Потрепал девочку по светлым волосам, словно девочка подарила ему вышитый крестиком платочек, а не совершила очередное безжалостное убийство.
        - И что теперь? - спросил семинарист, разглядывая тотем.
        - Дай сюда! - потребовал Зигфрид. Взял фигурку из рук парня, подкинул в руке. - Идем!
        Хельга ждала их на крыше. Сидела на прогнившей кровле, поджав ноги и прижавшись спиной к стене небольшой башенки. В руке у нее был поясной меч, у ног лежало скрюченное тело еще одного мертвого нео. Молния легко перемахнула через мертвеца, уселась рядом с девушкой, кротко склонила голову ей на плечо. Хельга обняла девочку, поцеловала в лоб. Малышка улыбнулась в ответ. Эта умиротворенная картина дико контрастировала с окровавленным трупом под ногами. Сколько бы Книжник ни провел времени с этой парочкой, сколько бы ни сражался, ни истоптал улиц - привыкнуть к такому трудно.
        - Не надо было тебя одну оставлять… - сказал он, присаживаясь на корточки у мертвого мута. - Он был один?
        - Двое было, - отозвалась Хельга. - Второй ушел.
        - Плохо, - сказал Зигфрид, оглядываясь. - Чего доброго, других приведет.
        - Зачем?
        - Муты могут решить, что у кремлевских здесь наблюдательный пункт или огневая точка, - сказал Зигфрид. - Зачем это в тылу оставлять? - В общем, уходить надо. Только вот что… - Он выглянул из-за башенки вниз - туда, где бушевала толпа мутов, глянул в одну сторону, в другую. - Значит, Рарги у нас там… Ну что ж, ловите подарочек!
        Подбросил в руке золотую фигурку и, коротко размахнувшись, швырнул. В небе сверкнул металлический отблеск, фигурка исчезла в толпе.
        - Думаешь, сработает? - с сомнением спросил Книжник.
        - Уже неважно, - сказал Зигфрид. - Основное сделала Молния. Ззарги уже знают, что смерть вождя связана с Раргами. А если в руках у соперников окажется клановый тотем…
        Снизу донеслись дикие вопли, перекрывшие общий шум, царивший на площади. Там дрались из-за золотого трофея, чудесным образом рухнувшего «с неба». Вряд ли в драке принимал участие тот, на чью голову свалилось такое увесистое счастье. Но необычной активностью в рядах союзников уже заинтересовались Ззарги.
        - Понеслось! - глядя вниз, сказал Книжник. - Может, хоть это отвлечет их от штурма.
        - Междоусобица в рядах врагов - наш лучший союзник, - кивнул Зигфрид. - Но я бы особо не расслаблялся.
        Воин как в воду смотрел: драка между кланами лишь распалила мутов. Лишенные вождя Ззарги выглядели растерянными, и, пользуясь этим, Рарги яростно полезли вперед - на стены.
        Ззарги же беспорядочно откатывались от стен, отходили в переулки, бросая осадные орудия, будто разом потеряв волю к победе. Теперь обезглавленный клан медленно приходил в себя, наблюдая за битвой со стороны. Требовалось время, чтобы избрать нового лидера и перегруппировать силы. Пока же они предпочитали наблюдать за происходящим со стороны и планировать жестокую месть «обидчикам».
        Но защитникам Кремля не стало легче: оставленные ззаргами участки осады с азартом занимали рарги.
        Загрохотали кремлевские орудия, стены заволокло густым дымом. Картечь - эффективное средство против штурмующих. Проблема в том, что надульную перезарядку чугунных пушек требовалось время. Первую, стихийную волну нападавших Кремлю удалось отбросить. Но тут уже опомнились военачальники нео. Обоим кланам было ясно: ждать больше нечего.
        Начался штурм.
        Глава шестнадцатая
        НЕНАВИСТЬ
        Жахнули требучеты, разрядились булыжниками онагры,[14 - Разновидность осадных орудий, предназначенная для метания камней. Не столь мощные, как требучеты, но более компактные и подвижные.] плюнули заостренными кольями катапульты. Дрогнули и со скрежетом поползли к стенам штурмовые башни - две с территории, оставленной ззаргами, и три - с зоны влияния раргов. Это было впечатляющее зрелище, напоминавшее азартную гонку на гигантских уродливых механизмах. Новая волна мутов с копьями, пиками, дубинами ринулась на стены. Взметнулись штурмовые лестницы, в пороховом дыму шустро полезли вверх целые гроздья диких воинов.
        Эта волна также была сметена пушечным огнем, залита кипящей смолой. Но мутов ничуть не смущали потери. Еще одна-две волны атакующих - и защита выдохнется. Уже сейчас основные силы перетягивали на себя штурмовые башни - огромные «скворечники», битком набитые вооруженными мутами, плюющиеся копьями, дротиками, стрелами, ручными зажигательными зарядами. Грохот фузей, россыпи стрел уже не могли сдерживать превосходящие силы врага.
        Теперь бои шли на стенах. Друзья мрачно наблюдали за схваткой: они были не в силах помочь оборонявшимся собратьям.
        Мало этого: беда добралась и до их тихого убежища.
        - Нео! - выкрикнул высокий голос. Девочка съехала на подошвах по балке крыши - скат давно уже прогнил насквозь. - С той стороны, по пролетам лезут!
        Книжник сразу понял, в чем дело. Древние торговые галереи когда-то накрывали стальные арочные фермы с остеклением - неслыханная роскошь и красота. Стекло давно осыпалось, но перекинутые меж галерей фермы остались. Иллюзия того, что группа отделена от внешних стен ГУМа широкими провалами, рассеялась: нео были не менее шустрыми, чем вымершие приматы.
        Зигфрид мгновенно упал «в упор лежа», приложил ухо к ржавому железному листу. Закрыл глаза, прислушиваясь. Так же быстро поднялся, коротко огляделся, заново оценивая рельеф развалившейся кровли.
        - Почему мы не убегаем? - спросила Хельга.
        - Мы можем убежать только туда, откуда они и лезут, - мрачно ответил Книжник.
        - Ну что ж… - сказал вест, положив ладони на рукояти револьверов. Подкинул один и, подхватив за ствол, протянул другу: - Держи. Тут три патрона. Не трать без надобности.
        Даже в этой экстремальной ситуации парень оценил жест. Никогда еще вест не доверял ему свое оружие. Не говоря о том, что и сам пользовался стволами лишь в исключительных обстоятельствах.
        Это могло означать только одно: бой предстоял смертельный.
        Книжник принял оружие, осмотрел. Казалось, револьвер наполнен необъяснимой магией. Это был не легендарный АК, не компактный автоматический пистолет, какие доводилось видеть на стендах Арсенала. Это было совершенно особенное оружие, с характером, с собственной душой. Вроде чудовищного маузера Хана. Только тот излучал мрачную, злую энергию. Этот же сверкающий, ухоженный ствол был другим. Если такие слова применимы к оружию - он был романтиком.
        Такие, не слишком уместные, мысли промелькнули в голове туманным фоном, пока друзья занимали позицию в развалинах дымохода. На этот раз Зигфрид не отпустил маленькую разведчицу. Сидели плотно и тихо, словно знали, что их ждет. Теперь парень ощутил весь ужас положения. Ведь воин никогда не избегал драки. И уж если решил засесть в глубокую оборону - дело швах.
        И враг пришел.
        Никто не ожидал, что по души четырех «хомо» пожалует добрая сотня мутов. Может быть, даже не одна - нео посыпались, будто из огромного мусорного контейнера, под их лапами дробно загрохотала ветхая крыша. И вскоре вокруг маленького укрытия стало не протолкнуться. Было бессмысленно рассуждать, отчего это муты отвлекают ради них такие значительные силы в самый решающий момент штурма. Похоже, толпа нео настолько взвинтила сама себя, что выброс неконтролируемой агрессии был просто неизбежен. Теперь мутов вел не столько разум, пусть и примитивный, сколько непреодолимая жажда крови.
        Стало ясно, отчего Зигфрид отказался от привычной рукопашной схватки. Врагов было не просто много. Это была сплошная стена свалявшейся шерсти, когтей и клыков, подкрепленных примитивным оружием. У них не было явного лидера и какой-либо тактики. Они просто перли, грохоча по прогнившим остаткам кровли. И людей засекли сразу.
        Бахнул выстрел.
        Ближайшего нео отбросило, некоторые попадали, в куче тел полыхнуло, потянуло паленым. Это еще больше разозлило мутов. В сторону людей полетели дротики из оперенных кусков арматуры. Металл сбивал кирпич над головой, высекал искры. Пара самых безбашенных вырвалась вперед, взметнулась над кирпичной перемычкой, за которой прятались люди. Впрочем, на этом их героизм закончился: одному пришлось пролететь сквозь меч Зигфрида, второй по полной опробовал женского гнева в лице Хельги и ее гибкого клинка.
        И тут же Зигфрид отправил в нападавших второю пулю. Мигом позже выстрелил Книжник. Просто поразительно, что в эту минуту он смог ощутить эстетику револьверного боя. Наверное, это граничило с безумием или просто сказалась усталость. Но парень не смог сдержать улыбки. И выстрелил снова. А потом еще раз. Мощная начинка пуль из револьвера веста взрывалась в толпе, разнося мутов в клочья. А Книжник продолжал стрелять, не понимая, что давно уже щелкает вхолостую. Затрещина Зигфрида привела его в чувство.
        - Арбалет! - рыкнул вест. - Сейчас очухаются - и опять полезут!
        - Пустой! - крикнул в ответ Книжник. - Болты кончились!
        - Дротики! - отрезал вест и, прищурившись, выстрел ил.
        - Что? - Парень растерянно огляделся. Действительно, вокруг валялось несколько брошенных мутами острых оперенных штуковин. Что ж, довольно опрометчиво с их стороны. Конечно, дротик тяжел, он не влезет в зарядный бункер, но если его просто положить под прицельную планку и подогнать к натянутой тетиве…
        Первый выстрел вышел неприцельным - прямо в появившуюся ниоткуда перекошенную морду. Острие вошло в глазницу, как в масло, неосторожный враг рухнул стрелку в ноги. Семинарист принялся лихорадочно взводить тетиву, а вест, девушка и маленькая воительница уже вступили в рукопашную.
        Но грохнул выстрел - и очередная волна нападавших откатилась, разбрызгивая кровавые клочья.
        - Это был последний, - подняв револьвер, сказал Зигфрид. В другой руке он сжимал меч.
        Книжник молча кивнул. Говорить не было сил. Посмотрел на Хельгу, на девчонку - те вжались в основание кирпичной перегородки. Перевел взгляд в сторону Красной площади, словно искал помощи у этого потемневшего от порохового дыма неба. И тут заметил: рядом, на карниз, над исходившей гарью площадью, уселся черный как смоль рукокрыл. Следом еще один. И еще. Твари сидели неподвижно, поглядывая то на нео, то на людей. Ждали.
        - Стервятники! - прорычал Зигфрид. Он тоже заметил летучих мутантов. - Им будет чем покормиться!
        - А мне кажется, тут другое… - проговорил Книжник.
        Закончить он не успел: нео снова ринулись в атаку. И теперь приходилось рассчитывать только на победу в рукопашной. Не успев взвести тетиву арбалета, парень сгреб три подобранных дротика и с отчаянной силой принялся швырять в нападавших. Первый ушел в сторону. Второй ударился плашмя в грудь тощего, жилистого мута, не причинив тому особого вреда. Третий же он просто сжал в кулаке, понимая, что эта схватка, скорее всего, станет для него последней. На Зигфрида наседали слева, за спиной была Хельга и растерявшаяся вдруг девочка. Наверное, детские нервы все-таки имели какой-то предел. Но парень смотрел сейчас прямо перед собой - в мутные, безжалостные глаза врага. Крупный матерый нео выделил его в качестве жертвы и теперь приближался, не отводя тяжелого взгляда. Все это длилось не больше пары секунд, но для Книжника они растянулись в бесконечность.
        Мут провел перед собой коротким кривым клинком - ржавой железной пластиной с грубой кожаной оплеткой вместо рукоятки и сверкающей полосой заточки. И парень понял: у него нет шансов. Сильнее сжал в потной ладони короткий железный штырь, приготовился к последней отчаянной схватке. Нео уже взлетел на кирпичную перемычку, пригнулся для прыжка, не отводя взгляда от жертвы, отвел для удара чудовищный клинок.
        …И отлетел, кувыркаясь, в сторону, будто сшибленный пинком гиганта. Книжник еще не успел сообразить, что произошло, а первые ряды нео стали валиться с ног, словно их косили невидимой косой. И только теперь стала видна причина происходящего: плотные черные комья с огромной скоростью падали с неба, сбивая нео, как кегли. После чего обретали крылья и мелкие острые зубы. И яростно вгрызались в плоть нападавших.
        - Рукокрылы?! - изумленно проговорила за спиной Хельга.
        - Они самые… - бесцветным голосом отозвался Книжник. Он был смертельно бледен, кулак продолжал сжимать вражеский дротик с такой силой, что из-под пальцев выползала и струилась по железу тонкая струйка крови.
        Рядом возник Зигфрид. Ему удалось расправиться с очередной группой нападавших, но далось это непросто: торс и лицо были заляпаны красными пятнами, тяжелые капли падали с пропитанных вражеской кровью волос, щеку перечеркнула пара тонких параллельных шрамов - то ли от оружия, то ли от когтей. Теперь и воин наблюдал за происходящим с неменьшим удивлением, чем остальные: рукокрылов становилось все больше. И вели они себя совсем не так, как подобает стервятникам. Трудно было бы объяснить этот всплеск агрессивности, к тому же направленный исключительно на нео. Если бы они не были знакомы с одним человеком.
        - Отшельник… - тихо произнес Книжник.
        Вест молча кивнул. Молчали притихшие Хельга и Молния. Что говорить тем, кто был обречен и обрел неожиданное спасение. Можно только благодарить судьбу, небеса, всех богов. Да еще того, кто, несмотря на старость и отсутствие видимых причин, нашел в себе силы прийти на помощь людям, которых и не знал толком. Не все, выходит, решается с позиций сухого рационализма.
        - Только вот где он сам? - поинтересовался Зигфрид, заботливо протирая клинок куском тряпки. Чистота оружия заботила его куда больше, чем собственная внешность. Книжник протянул весту револьвер. Воин отправил клинок в ножны, взял оружие.
        - Вот ты и расстрелял все патроны, - сказал Книжник, продолжая наблюдать за орущей и мечущейся мешаниной нео и разъяренных рукокрылов. Группа по-прежнему находилась на крохотном островке крыши, посреди свалки двух видов мутантов.
        - Ты полагаешь? - откликнулся воин. Достал из кобуры второй револьвер, щелчком откинул барабан. Весело сверкнул капсюлем единственный патрон.
        - Как же так… - пробормотал Книжник. - Ты не стрелял, даже когда стало ясно, что мы погибнем?!
        - Но ты же знаешь мой принцип, - невозмутимо сказал Зигфрид.
        - Знаю! - буркнул парень. - «Если оставил патроны на будущее - значит, будущее все еще есть». Но все равно… - Он пожал плечами. Выпускнику кремлевской Семинарии трудно понять прирожденного воина.
        - А вот и старик, - кивнул вест. - И похоже, что не один.
        Книжник поднял взгляд. Старика он не увидел - лишь клубы черного дыма и всполохи жгучего пламени на другом конце крыши. Огненный вал исчез так же внезапно, как и возник, оставив тяжелый запах горючего и горелого мяса. Нео не выдержали двойного давления - и с той же энергией, с какой нападали, бросились прочь.
        - Это же Чико! - воскликнула Молния.
        - Точно, малышка, - кивнул воин. - А с ним и Отшельник.
        И правда - из дымовой завесы появились две знакомые фигуры. Удивительное дело: прошел всего лишь день, но Книжник успел соскучиться по этим двум людям. Словно знал их долгие годы и еще дольше - не видел впоследствии. Не зря считается, что совместно перенесенные испытания стоят долгих лет обычного общения.
        Хельга бросилась им навстречу, схватила старика за руки:
        - Спасибо вам… Если бы не вы…
        - Нет, это вам спасибо, - серьезно сказал старик.
        - За что же? - удивился Книжник.
        - За то, что впервые мой дар действительно принес пользу людям.
        - Ну, это всегда пожалуйста, - Зигфрид усмехнулся, покачал головой. Перевел взгляд на Чико. - Ты тоже решил вернуться?
        - И в мыслях не было, - сверкнув стеклами очков, произнесла привычно безликая фигура. - Не хотел старика одного отпускать. Только вот огнемет заправил. Кстати, вы мне должны: маркитанты втрое задрали цену.
        - Запиши на мой счет! - скупо улыбнулся Книжник. - Кремль оплатит!
        И осекся. Бросился к краю крыши, глянул вниз.
        Дело было плохо. Волна штурмующих уже перехлестнула через стену. Башни все еще плевались пищальным и пушечным огнем, но бои уже шли на территории крепости.
        Перед глазами все помутилось. Сердце сдавила холодная, беспощадная рука, разом выдавив из него все чувства.
        Кроме ненависти.
        - Гады!!! - заорал Книжник и, уцепившись за прочный стебель плюща, бросился вниз.
        - Стой! - крикнул вслед Зигфрид. - Ты спятил!
        - Убьешься! - ахнула Хельга.
        Но его было не остановить. Цепляясь за плющ и вьющуюся рядом лиану, едва не сорвавшись, он кубарем скатился по вертикальной стене. Хищные растения норовили схватить, задушить, вырвать кусок плоти - но они же не давали сорваться с высоты и разбиться. Уже внизу отчаянным усилием Книжник избавился от цепкой опеки плюща. В изодранной в клочья одежде, в порезах и кровоподтеках он даже не думал, что идет на неминуемую смерть. Более того - он ее жаждал; Все, чего он хотел, - это быть вместе с ними, теми, кто умирал сейчас на кремлевских стенах. Он даже не думал о том, что все его оружие - это дротик, зажатый в мокрой от крови ладони. Он был готов броситься на эти серые, покрытые шерстью спины - ведь жадные взгляды мутов были обращены к стенам.
        - А-а!!! - Яростный вопль вырвался из глотки. Вскинув над головой железное острие, он ринулся на ближайшего мута. Нео успел увернуться - и одним ударом длинной лапы откинул слабого хомо в сторону.
        Выронив свое единственное оружие, парень покатился по камням. Мут оскалился в злобной улыбке: нет ничего приятнее, чем расправиться с беспомощным врагом. Из всех человеческих качеств охотнее всего «новые люди» наследовали пороки. И садистские наклонности были не на последнем месте. Вот и сейчас отвлекшийся от основной цели мут прикидывал, как изощреннее прикончить наглого юнца. К нему немедленно пожелали присоединиться еще трое нео. И пока основная масса мутантов перла на стены, здесь ожидалась небольшая расправа с последующим кровавым пиршеством.
        Книжник глядел на врагов исподлобья, с ненавистью. Быстро огляделся, вскочил на четвереньки, бросился к их ногам - туда, где валялся оброненный дротик. Ближайший мут ловким ударом выбил железку прямо из-под ладони парня. Другой небрежно пнул его кривой мохнатой ногой. Книжник рухнул лицом на камни Красной площади. Сжав зубы, поднялся на руках, вытер рукавом кровь на разбитой скуле. И тут же упал снова - еще один нео выбил опорную руку.
        Нео заржали. Им явно нравилось издеваться над беспомощным хомо. Теперь они пинали его - катая как мяч по холодным камням. Все попытки подняться заканчивались одинаково: он падал, и тело ныло от боли, словно крича о том, что оно все еще живо и способно чувствовать.
        Но Книжник знал: это ненадолго. Муты нетерпеливы, и сейчас им надоест игра. Все, чего хотелось, - встретить смерть стоя, а не быть просто заживо втоптанным в пыль. Но все что он мог - просто выбросить вперед руки, вцепившись в мохнатую ногу, и отчаянно впиться зубами в задубевшую грязную шкуру.
        Мут зарычал от боли, и тут же на голову семинариста обрушилась серия жестоких ударов. Зубы разжались, руки сами собой ослабили хватку. Перед глазами появилась перекошенная, истекающая слюной морда, железные пальцы впились в горло.
        Уже теряя сознание, Книжник вспомнил вдруг о подарке Хельги. Охотничий нож, переданный ему еще в Форте. Оружие, о котором он и думать забыл, хоть и было оно всегда под рукой. Точнее - на бедре, прихваченное тонким ремешком.
        Судорожное движение руки, нашарившей ухватистую рукоятку, и короткий удар - прямо в эту жилистую шею. В глаза хлынула вражья кровь. Он еще чувствовал, как обмякло и придавило его тело убитого врага, как труп был сброшен и ослабшего «хомо» схватили одновременно несколько рук, как впились в кожу когти, как тело взвыло от боли, когда его стали тянуть в разные стороны - чтобы разом разорвать в клочья.
        Кровавая пелена перед глазами сменилась тьмой.
        В себя он пришел мгновенно. Этому поспособствовала пара увесистых оплеух. Для свирепых мутов, впрочем, слабоватых.
        - Живой? - долетел откуда-то голос Зигфрида.
        - Хватит его колотить! - Это уже была Хельга. - Он очнулся!
        Перед глазами медленно сформировались очертания знакомых лиц. На треснувшие губы сама собой вылезла счастливая улыбка. И впервые улыбаться было так больно.
        - Живой, - произнес голос Отшельника. - А что молодому сделается…
        - Вот дернул же тебя черт… - недовольно бросил Чико. - Влезли-таки в кашу… - тут же в глазах сверкнуло, знакомо прогудел огнемет. Где-то раздались истошные вопли.
        - Помогите подняться… - прохрипел Книжник, пытаясь встать. - Дайте оружие… Я буду драться…
        - Сиди уж, боец… - тихо сказала Хельга, придерживая друга.
        Зрение наконец-то вернулось к Книжнику. Он стоял на коленях, стирая кровь с лица и разглядывая то, что творилось по сторонам. Ничего утешительного не удалось высмотреть. Вокруг валялись многочисленные трупы нео: опаленные огнем, изрубленные клинками. Друзья все-таки вырвали его из лап смерти. Здесь были все - даже Отшельник и маленькая девочка с глазами воина. Но в результате они и сами попали в ловушку. Группа замерла, ощетинившись оружием посреди живого, враждебного моря. Но и теперь Книжник не жалел, что бросился на врага - пусть даже это было глупым мальчишеством. Шла битва - возможно, главная в истории последней человеческой крепости, видавшей немало других битв. И он не останется в стороне. Потому что не будет шанса отмотать время назад и принять более правильное решение.
        Муты не торопились. Они были уверены в собственной силе: Кремлю оставалось недолго, и никому не хотелось рисковать за здорово живешь под струями огнемета. Нео плотно окружили группу и презрительно скалились с безопасного расстояния. Похоже, чего-то ждали. И скоро стало ясно - чего именно.
        - Мать моя женщина… - опустив ствол огнемета, пробормотал Чико.
        Десяток мутов выкатывал вперед какую-то здоровенную штуковину на мощных ободах от древнего грузовика. Только когда заскрипели, скручиваясь, крепкие жилы, затрещало дерево отводимого назад рычага, стало понятно, что это.
        Муты решили прикончить их из баллисты - разновидности катапульты, приспособленной для метания булыжников. И теперь выводили это чудовище из дерева и железа на стрельбу прямой наводкой. Враги оживились, засуетились, азартно прихлопывая и подпрыгивая, ожидая, наверное, забавного зрелища. Беда «хомо» превращалась для них в забавный аттракцион.
        - Какие у кого идеи? - поинтересовался Зигфрид. - Потому что у меня кончились.
        - Патрон! - глухо сказал Книжник. - У тебя остался патрон в револьвере!
        - Да? - отозвался Зигфрид, задумчиво разглядывая врагов и привычно поигрывая мечом. - А что делать с этим?
        Он указал в другую сторону, откуда деятельные муты выкатывали пару чудовищных катапульт, заряженных заостренными бревнами. Эти даже не стали целиться: ухнуло, гулко засвистело, и над головами, по широкой дуге пронесся кол размером с телеграфный столб. Уткнулся в камни и разлетелся вдребезги.
        - Перелет, - проследив взглядом полет незамысловатого снаряда, прокомментировал Зигфрид. - Но я бы не особо рассчитывал на удачу…
        С воем пронеслось бревно, выпущенное из второй катапульты. Это шло ниже - прямиком в группу, грозя задеть кого-то на правом фланге. Ринувшись вперед, вест молниеносным движением меча «переправил» бревно чуть в сторону. Брызнули щепки, воин едва устоял на ногах. Дико посмотрел на товарищей, собираясь что-то сказать. Но тут ухнула баллиста. В ней оказался не просто булыжник - целая россыпь небольших увесистых камней, посыпавшихся на головы убийственным дождем. Хельга бросилась к девочке, прижала ее к себе, прикрывая от камнепада. Дробно загрохотало по булыжникам площади, брызнули осколки. Вскрикнул, схватившись за плечо, Чико. В ярости выпалил пламенем в сторону осадной машины. Этот выстрел пропал зря - огонь не достал до линии окружения и только раззадорил мутов.
        Книжник посмотрел на дротик, зажатый в окровавленной ладони, огляделся, остановил взгляд на старике.
        - Отшельник! - позвал он. - Вы же можете призвать своих мутантов? Может, они помогут нам, как там, на крыше?
        - Бесполезно, - старик покачал головой. Он выглядел не менее растерянно, чем остальные. - Слишком много нео. Они не смогут пробиться. А от рукокрылов сейчас будет мало толку…
        Перекрывая его слабый голос, ухнула баллиста.
        - Сюда! - страшным голосом прокричал Зигфрид. Он четко отслеживал траекторию полета каменной шрапнели, и опять группе удалось избежать потерь. Но тут же прямо в лицо полетели плохо отесанные бревна.
        - Наземь! - рявкнул вест. Все попадали - и на этот раз людям повезло: здоровенное «полено», вращаясь, прошуршало в метре над залегшими «хомо», будто какой-то гигант вздумал поиграть в «городки» с летальным исходом.
        Муты вовсю потешались, несмотря на окрики десятников, призывавших рядовых на штурм. Все «хомо» сейчас были для них «кремлевскими», а значит - врагами. Вест, положивший уже немало нео, да странный человек, извергающий пламя, стали слишком сильным раздражителем, чтобы оставлять их в тылу.
        С громким скрежетом взводилась баллиста, и это отнюдь не способствовало оптимизму. Было ясно, что долго эта игра со смертью продолжаться не может. И если их не закидают камнями и не завалят бревнами, то усталость с неизбежностью сделает свое дело.
        - Ладно… - поднимаясь с колен, произнес Зигфрид. - Сейчас мы пощупаем эти чертовы мельницы…
        - Их слишком много! - в отчаянии крикнул Чико. - У нас нет шансов.
        Но вслед за Зигфридом уже поднялся Книжник. Хельга, не раздумывая, выдернула из пояса гибкий клинок. Маленькая Молния сомневалась еще меньше - она уже нагнала воина и шла рядом легкой поступью маленькой хищницы. И даже Отшельник, стараясь ступать твердо, шел на врага. Чико протяжно и витиевато выругался, поправил на плечах баллоны - и решительно отправился следом.
        Муты будто только того и ждали. Вряд ли эту злобную толпу могла испугать отчаянная атака горстки хомо. Они встречали врагов воинственными возгласами и ритмичным бряцанием оружия. Чем ближе подходила группа, тем громче становились боевые возгласы, тем сильнее распалаляли себя нео. Они выкатывали налитые кровью глаза, раздували ноздри и дышали часто и звучно, накачивая себя злобой. Оружейные команды баллисты и катапульт с азартом наводили орудия. С детским любопытством они жаждали посмотреть, что будет, если смести хомо залпом в упор, и спешили опередить легковооруженных соплеменников.
        Этот бой все еще оставался для мутов забавой - как игра хищника с ослабевшей жертвой. Люди продолжали свое отчаянное наступление, они перешли на бег, стремясь опередить смерть, и взведенные машины убийства были готовы разрядиться прямо в беззащитную плоть. На перекладине баллисты, нетерпеливо выкрикивая команды, суетился наводчик. И вот, когда он уже вскинул длинную лапу, чтобы отдать последнюю команду, что-то вмешалось в предопределенный ход событий.
        Баллиста дернулась разрядившись. Но камни отчего-то не полетели в людей. Они брызнули в сторону, сшибая с ног ничего не понимающих мутов, вырывая клочья из тел и превращая головы в фонтаны красно-бурых брызг. Странный результат для груды камней из метательной машины.
        Все объяснялось просто. С таким эффектом рвутся снаряды тридцатимиллиметровой автоматической пушки.
        Музыка взрывов открыла у группы второе дыхание. Не сбавляя темпа, она влетела в толпу растерявшихся мутов. Вперед, расчищая дорогу, устремилась стена жгучего пламени - гостинец от Чико. Следом, кося врагов как сама смерть, ворвался Зигфрид. Он прокладывал дорогу, не оставляя товарищам шансов проявить их боевые качества. Потому как нео резко потеряли интерес к драке. Ощетинившись оружием, они пятились к основным силам, сгрудившимся у затянутой дымом кремлевской стены.
        Навстречу же, со стороны ГУМа, грозно наступали боевые машины. Суетливо развернутые катапульты плюнули в био бревнами. От первого, ловко пригнувшись, увернулся «Раптор». Другое отправилось прямиком в корпус бывшего погрузчика. Но вдруг зависло в воздухе, ловко пойманное металлической клешней. Короткий взвизг сервоприводов - и бревно разлетелось в щепы.
        «Раптор» двигался зигзагами, будто метя площадь, очищая ее от врагов. По флангам наступала пара подчиненных ему био, разрезая строй мутов, как масло.
        Железная Стая появилась более чем кстати. Как минимум - отсрочив неизбежную гибель группы. Но конечно же, легкий «Раптор» и два робота поддержки не могли стать решающим аргументом в масштабной битве. Тем более что шестиствольная пушка теперь замолкла окончательно.
        Все в этом мире имеет конец, но отчего-то раньше всего заканчивается боезапас. Нео понимали, что появившуюся в тылу занозу нужно устранять. И теперь быстро перестраивались, погоняемые опытными сотниками. Муты имели немалый опыт общения с био - вполне могли как заключить временный союз с бронированным гигантом, так и вывести из строя машину поменьше. Первая паника в рядах нео прошла, и теперь они целенаправленно смыкали круг. Пришедшие на помощь роботы разделили судьбу группы, оказавшись в самом центре окружения. Муты медленно приближались. Впереди показались шустрые особи с мотками металлического троса и крепкими сетями, из глубины строя выкатили пару бочонков драгоценного пороха. При таком соотношении сил расправа была всего лишь делом времени, а цена вопроса - потеря десятка-другого рядовых мутов. Ничтожный расход возобновляемого живого ресурса.
        Роботы быстро взяли людей в защитный круг. Пробиться к крепостным стенам, у которых бурлила живая злобная масса, не представлялось возможным. Отступить к ГУМу тоже. Счет шел на минуты. Нужно было срочно принимать решение.
        «Лого! - мысленно выкрикнул Книжник. - Что ты собираешься делать?»
        «Ничего, - прозвенело в мозгу. - Я все уже сделал».
        «Не понимаю…»
        Лого не ответил. Ответ пришел со стороны Ильинки. Сначала по рядам нео прокатилась волна беспокойства. Затем стена мутов стала надвигаться на группу. Но это не было целенаправленное наступление.
        Враги попросту пятились, будто под напором какой-то новой силы.
        Не думая ни секунды, Зигфрид вскинул над головой меч, обернувшись к био, зычно крикнул:
        - Вперед!
        И сам же ринулся на растерянного противника. Опытный тактик прекрасно понимал: бить врага нужно именно в такой момент, не позволяя ему собраться. Только в этом залог спасения малочисленной группы бойцов. Вест ворвался в самую гущу мутов, работая мечом методично и беспощадно - как живая мясорубка. Нео дрогнули, расступаясь перед вестом, подались в стороны, как тающий лед перед раскаленным железным прутом. В защитном «коконе» из державшихся по флангам био группа ринулась вслед за Зигфридом. Отшельник задыхался от бега, пришлось подхватить его и тащить, чтобы не оставить без защиты в самом пылу боя. Основную нагрузку в схватке по-прежнему несли на себе Зигфрид и «Раптор». Они вгрызались в оборону мутов, словно рыли туннель к спасению - тому, что шло сюда с противоположной стороны. Био по флангам крушили неосторожно подставившихся врагов.
        Книжник еще не верил тому, что казалось очевидным. И только когда над головами мутов показались знакомые силуэты, он не смог сдержать крика:
        - Дружина! Они прорвались!
        Очень хотелось закричать: «Победа!» Но до победы было неблизко. Самым опасным в этой ситуации было завязнуть в схватке у подножия стен. Штурма никто не отменял, и, когда муты окончательно сомнут оборону - все будет кончено.
        Только теперь до Книжника дошло одно ужасающее обстоятельство. Сила дружины и была в этих стенах. Именно там, на привычных крепостных рубежах, дружинники обладали преимуществом над многократно превосходящими силами звероподобных тварей. Сейчас же, спешно вернувшись из-за Кольца, они могли лишь оттянуть неизбежное.
        Так бы оно и было, если бы семинарист не забыл об одном обстоятельстве - главной цели вернувшейся экспедиции. В самый разгар боя, когда масса напиравших нео начала буквально заваливать дружинников трупами, шум битвы перекрыл дробный грохот. В ноздри ударил самый волнующий запах - острый аромат пороховых газов.
        Дружинники вернулись из-за Садового Кольца не с пустыми руками. Сейчас, когда поредела густая стена из мохнатых тел, стали видны неказистые повозки, стонущие под массивным грузом. Нетрудно было догадаться, что привезла экспедиция. Потому как часть его уже разлеталась в стороны от обоза смертоносными свинцовыми волнами.
        То, что кремлевские оставили привычные мечи и взялись за автоматы, смешало мутам все карты. Их плотные ряды пошли грязными разводами, отползая подальше от стрелков. Теперь, на фоне россыпей из убитых нео, стало видно импровизированное укрепление из плотно составленных повозок. Муты не переставали огрызаться дротиками и стрелами - но те вязли в плотном грузе повозок. В ответ же враг получал куда более увесистый ответ из автоматных очередей.
        Дружинники, навалившись, сместили в сторону одну из телег, впустили группу в образовавшийся проем. И тут же проем закрылся. Оставшиеся снаружи роботы заняли оборону по периметру укрепления.
        Внутри же было неимоверно тесно. Помимо дружинников, здесь укрыли фенакодусов и снятый с повозок наиболее ценный груз. Большинство воинов расположились по периметру, у «бойниц» в щелях между повозками и на самих телегах, за массивными оружейными ящиками и мощными деревянными щитами, вставленными в специальные пазы тележных бортов. Здесь, рядом с воинами, Книжник ощутил себя «в своей тарелке». Ведь эти люди прошли по указанному им маршруту и вернулись далеко не с пустыми руками.
        - Оставайтесь здесь! - крикнул парень своим. - Я сейчас!
        Он вскочил на внутренний край какой-то повозки и стал неловко пробираться туда, где краем глаза заприметил сотника. Тот тоже заметил Книжника, кивнул коротко и зычно выкрикнул очередное приказание, украсив его россыпью крепких словечек.
        - А вы вовремя! - подобравшись поближе, выкрикнул Книжник. - Мы уж думали все, каюк!
        - Сочтемся, - усмехнулся сотник. - Это ты био с каракулями на брюхе подослал?
        - Ага…
        - Неплохо придумано. Хорошо, ребята еще с новым оружием не освоились - два выстрела с РПГ почем зря извели, пока это чудище подбить пытались.
        - Выходит, все-таки добрались до базы? До «Северо-Запада»?
        - Не совсем, - сотник продолжал пристально следить за тем, что происходило на стенах. - Скажем так: это база добралась до нас. Данила!
        Рядом возник рослый плечистый воин. Книжник его знал - совсем недавно этот парень привел в Кремль танк невиданной конструкции. Да еще в рабочем состоянии. Что-то там было связано с заговором и предательством. Все это вспоминалось смутно - он как раз готовился к выпускным испытаниям в Семинарии, и много событий прошло мимо. Так или иначе, боец был серьезный, этот Данила.[15 - Об этом рассказывает роман Д. Силлова «Кремль 2222. Юг».]
        - Наш лучший рейдер, - пояснил воевода, хлопнув по плечу ратника. - Вывел нас на рынок оружия.
        - Ты, что ль, передачу Снайпера поймал? - поинтересовался Данила, не отрывая взгляда от кремлевской стены. Там, в дыму и огне, продолжалась яростная схватка.
        - Какого еще Снайпера? - не понял Книжник.
        - Понятно, - усмехнулся Данила. - Ну, это долгая история… А пулемет-то чего молчит?! - Последние слова были обращены к воеводе.
        - Да ребята что-то разобраться не могут, - нахмурился воевода. - Техника новая, незнакомая…
        - Эк… - досадливо крякнул Данила. Спрыгнул с телеги и, расталкивая бойцов, бросился в центр.
        Там, посреди укрепления, среди снующих взад-вперед дружинников и нетерпеливо взбрыкивающих фенакодусов, высилась отдельно стоящая повозка. Высилась - потому что на ней громоздилась легкая конструкция из тонких бревен - вроде караульной вышки. Не очень высокая, но приподнимавшая тех, кто в ней находился, над головами прочих. Тут же стало ясно назначение этого сооружения: пара дружинников примостилась у крупнокалиберного пулемета. Эта штуковина явно была вырвана с корнем с какой-то бронированной машины - у нее не имелось ни станка, ни сошек. Для того и потребовалась, наверное, эта грубая деревянная конструкция. Лента с патронами свисала до самой мостовой, ее придерживал второй номер расчета. Калибр внушал уважение. Но оценить эту машинку по достоинству пришлось мутам.
        - А ну, дай я! - крикнул Данила. - Смотри, как надо!
        Ратник развернул ствол в сторону кремлевской стены, дернул за трос взведения затвора. Прильнул к прицелу, нажал на спуск. Загрохотало - низко, гулко, солидно. Пулемет обильно срыгнул веер стреляных гильз.
        - Пулемет «Корд», калибр двенадцать и семь! - со смаком произнес сотник. - Еще мальчишкой мечтал увидеть, как он лупит…
        - Мечты сбываются, - деликатно сказал Книжник. У него самого в детстве были несколько иные мечты.
        Теперь все смотрели на стены. Оттуда, со штурмовых лестниц, посыпались вниз целые гроздья карабкавшихся вверх мутов.
        - Что, не нравится, твари?! - мрачно процедил сотник. Резко повернулся к бойцам: - Сосредоточить огонь между Сенатской и Спасской!
        Дружинники мгновенно переключились на стрельбу по стенам. Было заметно, что новое оружие все еще им непривычно, но в глазах каждого отражался мрачный азарт боя. Глядя на них, Книжник не смог удержаться, тем более что из телеги, присыпанные соломой, торчали тревожно знакомые предметы. Один такой он и вытащил.
        АК-74. Удобный и безотказный, несмотря на древность. Поднял глаза на хмурого бойца, охранявшего обоз. Вместо ответа дружинник кивнул в сторону кособокого черного ящика. Тот был набит патронами - в расползавшихся картонных коробках и уже снаряженных магазинах. Книжник запустил руку в цинковую прохладу и вытащил пару магазинов. Уже привычным движением вогнал на место, передернул затвор. Скосился в сторону.
        Там стоял Зигфрид - сложив на груди руки, спокойно наблюдая за боем. Словно исход был ему уже ясен. Вест больше не рвался в бой, как будто бы предоставляя кремлевским самим разобраться с обидчиками.
        Все-таки странный кодекс поведения у этих вестов, подумалось Книжнику. Он вскинул автомат, подвел прицельную планку под какого-то мута, пытавшегося перебраться через обломанный кирпичный зубец. И без всякого сожаления нажал на спуск.
        Следующие минуты были наполнены грохотом и гарью. И результат не заставил себя ждать. Стена оголилась, нео стали сдавать. Удачным выстрелом из гранатомета была искорежена осадная башня. Муты сыпались из нее, как тараканы, разгоравшийся огонь довершал дело. Штурм со стороны восточной стены был сорван.
        Окончательно все решил еще ранее заложенный разлад в рядах мутов: в спину раргам мстительно ударили ззарги. Главное преимущество мутов - союз двух кланов - рассыпался как карточный домик. Недолгое боевое братство оборачивалось кровавой междоусобицей. И кремлевским воинам, наблюдавшим это со стен, было трудно сдержать угрюмое злорадство.
        Осада еще не была снята полностью. Но уже открывались ворота Спасской башни, и под ее величественные своды втекал теперь караван повозок, запряженных фенакодусами. С той стороны их принимали воины-монахи - мрачные, усталые, с покрытыми копотью лицами.
        У ворот, под прикрытием двух десятков верховых дружинников, группа замешкалась.
        - Нет мне обратной дороги, - прямо сказал старик. - Нео не простят мне удара в спину. Так что теперь нет у меня дома…
        - Теперь у вас есть новый дом, - возразил Книжник. - Кремль с радостью примет вас.
        Парень поймал себя на мысли, что слишком оптимистично смотрит на вещи. Кремль вряд ли примет его самого - что уж говорить о бесполезном для него старике? Приводить в качестве аргумента его удивительные способности опасно. Ведь это ставит его в один ряд с мутантами, а стало быть, с врагами.
        - А я пойду, - сказал Чико, поправляя на ремне огнеметные баллоны. - Нечего такому, как я, в Кремле делать.
        Книжник молча кивнул. Хоть и идет это вразрез с законами гостеприимства, но Чико прав. И если ситуацию с Отшельником можно замять, то внешность нового друга никак не скрыть.
        - Ты ведь останешься, Молния? - с надеждой спросила Хельга.
        Девочка серьезно посмотрела на Хельгу, перевела взгляд на Зигфрида.
        - Оставайся, - сказал Зигфрид. И было заметно, как тяжело ему говорить это. - Здесь школа есть, жилье и еда. Хватит уже бродяжничать.
        Девочка насупилась. Но Хельга уже стояла за спиной, как бы невзначай переплетая ее растрепавшиеся косички. Что-то дрогнуло в лице маленькой воительницы. Она кивнула - с совершенно детской покорностью.
        - Я буду навещать тебя, - сказал Зигфрид. - Это тебе.
        В маленькую ладошку упал маленький серебристый предмет. В нем Книжник изумленно узнал револьверный патрон.
        - Надо же, - растерянно проговорил он. - А как же твои слова про последнюю надежду?
        - Если есть кому прийти нам на смену, значит, есть, и надежда, - тихо улыбнулся Зигфрид. Сдержанно потрепал соломенные волосы Молнии.
        Повернулся и, не прощаясь, зашагал прочь.
        Вот так. Вест мог рисковать ее жизнью, отправляя в логово Ззарга, а после сентиментально прощался как с собственной дочерью. Все-таки они были похожи. Будто из одного теста сделаны.
        Девочка проводила воина долгим взглядом, сжала патрон в ладошке. Может, это всего лишь показалось - в уголках ее глаз сверкнули слезинки.
        Железная Стая двигалась эскортом - с воином в центре. Следом шел Чико. Этот эпизод можно было бы считать законченным. Если бы будущее по-прежнему не оставалось туманным.
        Мимо, отдавая короткие приказы, прошел сотник. Шедший следом Данила остановился, похлопал семинариста по плечу тяжелой ладонью:
        - Говорят, это ты с Кольцом разобрался? И здесь успел?
        - Разобрался… - повторил Книжник. Невесело усмехнулся. - Ничего я не разобрался. Одни вопросы.
        - Это ты брось! - решительно сказал Данила. - Вопросы вопросами, но реальные дела важнее.
        - Какие там дела… - Книжник посмотрел вдаль, нахмурился. - Расскажи лучше, что там - за Кольцом?
        - Все расскажу! - пообещал Данила. - Главное, что ты был прав, подбив князя на экспедицию. Нельзя более за стенами отсиживаться. Нужны регулярные вылазки - все дальше и дальше, за Кольцо. Лишь бы оно снова нас не подвело…
        - Все верно, - рассеянно кивнул Книжник. - Да только не отдельные вылазки нужны. Нужна экспансия.
        В створе ворот Книжник остановился и придержал за руку Хельгу. Сердце сжалось, недолгий восторг победы уступил место тревоге. Девушка пристально посмотрела на друга. Она все прекрасно понимала.
        - Ну что же ты? - подбодрил его сотник. Он внимательно наблюдал за движением обоза, не забывая поглядывать в сторону Красной площади: там все еще виднелись разрозненные группы нео.
        - Для нас еще ничего не кончилось, - нахмурившись, сказал Книжник. - Для некоторых мы до сих пор предатели и изменники.
        - Мы не выдадим тебя, - решительно сказал сотник. - Мое слово все еще что-то да значит для князя и бояр. В конце концов, ты - победитель. Благодаря тебе у нас снова появилось мощное оружие. Нам удалось отбросить объединенные кланы мутов. Мы впервые всерьез вышли за границы Садового Кольца. А что же это, если не победа?
        - Что-то мне подсказывает, что до победы еще далеко, - отчетливо сказал Книжник, вглядываясь в знакомый кремлевский пейзаж, проглядывавшийся за воротами. Крепко сжал руку Хельги и с силой произнес: - Все еще только начинается…
        Помолчал. В голове проносились туманные мысли. О страшных сектантах, затаившихся в своих подземельях, и об удивительных людях леса. О подозрительных, молчаливых шайнах и о жутком тумане. О чудовище по имени Бука и его смертоносном Следе. О новых друзьях и старых врагах, о пройденном пути и путях предстоящих.
        И сказал глухо, глядя вдаль, словно ни к кому не обращаясь:
        - Мы не просто вышли за пределы Садового Кольца. Мы преодолели черту, которую сами себе провели, перейдя в оборону. Но времена меняются, Нельзя сохранить себя за глухими стенами. Мы - не просто Кремль. Мы - Русь, хоть и почти забыли об этом. Кто-то считает Кремль центром мирового зла, забывая о том, что сам жрет человечину. Да, мы центр. Мы центр человеческого духа, точка отсчета нового мира. Так давайте выйдем и расскажем об этом тем, кто давно потерял надежду Пусть знают, что мы уже здесь.
        Эпилог
        Это новое место было спокойным. Новое всегда поначалу спокойно. Пока не начинают одолевать тяжелые сны, насыщая пространство тьмой воспоминаний.
        Как он был наивен, когда полагал, что сможет убежать, скрыться от прошлого. Нет, тьма шла по пятам. Долгие, бесконечно долгие годы тянется за ним этот шлейф зла. Он хотел добра каждому - но люди получали из его рук лишь страдания и смерть. И ничего не поделать с этим. Только оставлять привычные места - и идти дальше. Идти, оставляя за собой страшный след в мертвой земле.
        Люди не зря боятся его. Больше всего пугает то, чего никогда не видел. Многие считают его уродливым монстром. Так и есть. Он уродлив и страшен - внутри. Но многие удивились бы, увидев вместо чудовища молодого длинноволосого парня в простой холщовой одежде.
        Только это мало кому удастся. Ведь ему не нужны визиты, не нужны люди.
        Но сегодня придет он. Тот, кому суждена эта встреча. Они разные, но одно их роднит, определяет жизнь и судьбу.
        Одиночество.
        Они оба пришли в этот мир как изгнанники из забытого всеми прошлого. Из странных, запретных мест, где люди ведут себя как звери, где воздух пропитан радиацией, где всюду подстерегает смерть, где темные силы исполняют желания.
        Их вели сюда разные пути. Но эта встреча неизбежна, как смерть.
        Сегодня он передаст незнакомцу частицу своей силы. Нет, тот даже не поймет, в чем дело. Ему и не надо ничего понимать. Он просто встретится лицом к лицу с монстром. И сам выберет свою судьбу.
        Руки продолжали работу. За сотню лет движения можно отточить до совершенства. Тогда и кусок бронепластины под пальцами станет податливым как глина. Хорошо, когда есть занятие, способное отвлечь от навязчивых мыслей. Патрон в руке, оголенный стальной сердечник мерно царапает металл. Как вода, что за годы точит скалы.
        Он придет. Как пришел во сне этот мальчишка. Тот, что вообразил его кошмарным монстром. Забавно было ощутить себя в этом образе. Но ничего не поделаешь - люди сами формируют мир вокруг себя. Когда грань между сном и явью размыта, сон начинает вторгаться в реальность.
        Так эти странные люди, поклоняющиеся Кольцам, сделали из него демона. Впрочем, ему нет дела до мелких человеческих слабостей. Он не будет возражать, исправлять, помогать.
        Ведь, что бы он ни сделал - станет лишь хуже.
        Все дело в снах. Навязчивых снах, что пугают не только его. Те, кто случайно заглянул в его тяжелые сновидения, никогда уже не избавятся от страха.
        Страх. То, что окружает его с самого рождения, то, что отталкивает от него людей, из-за чего его считают жестокой, бездушной тварью. Он устал разубеждать людей в этом. Более того - и сам уже начал считать так. Наверное, потому, что только бездушная тварь может пережить всех, кого любит, на долгие сотни лет. Все изменилось вокруг, все потеряло значение. Остался только страх. Страх, искажающий пространство и само время.
        Может, именно этот страх и взорвал старый мир, погрузив его в пучину ядерной войны? И он же изломал как трухлявую ветку некогда величественную Останкинскую башню, склонившуюся над его головой. А после - скрутил вокруг нее это пыльное красное марево…
        Все может быть. И все давно уже не имеет значения.
        Он смотрел на огонь костра и чувствовал, как приближается гость.
        - Можно присесть?
        Хозяин костра отвык говорить. Он уже забыл, когда в последний раз с его губ срывались слова. Может быть, десять лет назад, может быть, сто. Последнюю беседу он вел совсем недавно - с этим пытливым кремлевским мальчишкой. Но то было во сне.
        С тем, кто зовет себя Снайпером, надо говорить вслух.
        - Присаживайся, - голос был сух и казался чужим. - Я успел забыть обычай, когда для того, чтобы сесть к огню, требовалось разрешение. Огонь - он ведь общий, как и весь мир.
        Гость тяжело опустился рядом. В руках у него был автомат, за который он держался, как за последнее спасение. Иначе и быть не могло: оружие было частью сущности этого человека.
        Снайпер.
        Не нужно было спрашивать его имени. Ведь этот человек пришел из того мира, который породил его самого. Ностальгии не было. Давно уже основным состоянием стало равнодушие. У гостя же все впереди. Скорее из въевшегося автоматизма, чем из желания, хозяин извлек из костра гревшуюся там запечатанную консервную банку, обернул куском брезента. Перехватил поудобнее патрон с оголенным сердечником и принялся вскрывать.
        - Так будет… проще, - сдавленно проговорил гость. Он протягивал нож, держа его за клинок. Снайперу тоже говорить непросто: дают знать тяжелые раны.
        Хозяин кивнул:
        - Спасибо. Мой нож сломался недавно. И хотя мне уже принесли новый, я все никак не соберусь его забрать.
        Нож удобно лег в руку. Одно движение - и банка вскрыта. За сотни лет любое движение можно довести до совершенства. Поставил открытую консерву на асфальт. Взглянул на клинок, прочел потертую надпись на металле:
        - «Сталкер». Забытое слово… Когда-то оно было мне хорошо знакомо…
        - Просто нож… так называется. Оставь себе… Мне он… больше не понадобится.
        - Благодарю, - с легкой запинкой сказал хозяин, - но он мне нужен лишь для того, чтобы открыть банку. Кстати, ты поранил лицо… - Он вгляделся в лик гостя, читая его, как открытую книгу. - Клинок, смазанный ядом потолочника… Рана нанесена прошлым вечером. Странно, что ты еще жив.
        Ему не нужно много вещей. Но кое-что всегда под рукой. Как эта помятая фляга. Ее он и протянул гостю:
        - Сделай два глотка. Но не больше.
        Гость принял флягу, глотнул. И тут же зашелся в удушливом кашле. Его скрутило, словно выворачивая наизнанку, тело трясло, как в эпилептическом припадке.
        Это ненадолго. Яд и усталость сделают свое дело.
        Руки сами вернулись к прежнему занятию, продолжая превращать бронепластину в маленький изящный предмет. Мозг вернулся в состояние бездумного транса. Когда рядом стихли хрип и болезненный стон, хозяин констатировал, не глядя на гостя:
        - Полегчало. Яд держится в человеке, лишь если человек сам позволяет ему задержаться. Так же, как и дурные мысли, настроения, желания…
        - Что было… во фляге? - хрипло спросил гость.
        - Спирт, - отозвался хозяин. - Спирт вообще лучшее лекарство почти от всех болезней, кроме старости. В старости же он часто единственное снадобье, спасающее от тяжелых воспоминаний о прошлом.
        Он замолчал, вернувшись к своему занятию. Металл все стерпит. Его можно обточить, отполировать, придать блеск. Шрамы души не отполируешь. К ним можно только привыкнуть - нужно лишь время. Чего-чего, а этого добра у него достаточно…
        Краем глаза он поймал взгляд Снайпера. Тот со сдержанным любопытством наблюдал за его занятием. Хозяин едва заметно улыбнулся, подкинув на руке тяжелую заготовку:
        - Многие удивляются. А мне нравится.
        Сунул руку в карман и извлек горсть давно уже законченных изделий.
        - Хочешь посмотреть? - протянул тускло отблескивающие предметы Снайперу. Прямо через костер, не обращая внимания на языки пламени.
        Это вроде приманки. Как блесна на хищную рыбу. Остается лишь ждать, на что клюнет гость. Ведь в отличие от рыбы человек делает выбор осознанно.
        Руку лизнули лепестки огня. Он не собирался таким образом производить впечатление. Просто протянуть руку напрямик проще. А боль… Боль говорит о том, что ты все еще жив.
        Снайпер сдержал удивление. Гость умел контролировать эмоции. Отличное качество для бойца. А бойцом он был первоклассным. Осталось понять, как у него с интуицией.
        Увесистые, горячие от огня кусочки металла, звякнув, упали в ладонь Снайпера. Хозяин внимательно следил за его реакцией.
        В пальцах Снайпера появился первый жетон. Простой кругляк с идеально выточенным значком. Знак этот известен каждому, кто побывал в его родных местах. Более того - это символ той мрачной местности, насквозь пропитанной убийственным излучением.
        Символ радиоактивной угрозы. «Пропеллер смерти». Самая естественная наживка для бродяги из зараженных земель.
        Снайпер не подвел. Жетон с «пропеллером» лег на асфальт. Все верно - нет смысла цепляться за прошлое.
        Он взял следующую пластинку. Знак биологической опасности. Тонкий намек на мутировавшую нечисть, что наводнила мир. Этот жетон лег рядом с первым. Умение различать свое и чужое - еще одно бесценное для бойца качество. Что ж, его шансы растут.
        Третий жетон явно заинтересовал гостя.
        Знакомый уже знак радиационной опасности с перепончатыми крыльями по бокам. Что-то волнующее было в этом символе, мешая оторвать взгляд. Наверное, оттого, что было незнакомым, новым. А может, оттого, что дарило неясную пока надежду…
        - Нравится? - тихо спросил парень.
        Снайпер кивнул.
        - Что ж, забирай. Теперь это твой путь. И твоя боль.
        Можно было добавить, что он прошел экзамен, назначенный скучающим монстром. Что часть его злой энергии перейдет к гостю вместе с этим жетоном, охраняя от многих опасностей и, прежде всего… от самого монстра.
        Сказать было можно. Но это были бы всего лишь слова.
        - Не могу, - гость покачал головой, не в силах оторвать взгляд от пластины. - Тобой в нее столько труда вложено…
        - Для меня время не имеет значения. У меня его много. Слишком много…
        Он мог бы бесконечно рассказывать об этом бесконечном времени, об этой все никак не кончающейся жизни. Но вдруг потерял интерес к разговору. Бездумно уставился в огонь костра.
        Закончено еще одно ничего не значащее дело.
        - Звать-то тебя как? - донеслось откуда-то издалека.
        Сделав усилие, он вернулся к реальности. Произнес едва слышно:
        - Когда-то меня называли Букой. Словно чудовище, которым пугают детей. Потом я стал просто Тварью… И уже двести лет я просто Тварь…
        Он не заметил, как ушел Снайпер. У него свой путь, свое предназначение, как есть, наверное, предназначение и у его собственной, бесконечной, пустой жизни.
        Странно, но ему казалось, что теперь он не так одинок. Со Снайпером ушла крохотная частичка его самого. И теперь Буке чудилось, что через этот кусок броневой пластины он стал ощущать давно забытое дыхание свежего ветра, шелест зеленых листьев и упругую, живую землю под подошвами берцев, не отравленную страшным Следом. Будто сейчас, в эту самую минуту, Снайпер делился с ним своей силой и жаждой жизни.
        Но в то же время Бука явно слышал биение чужого сердца, отравленного ядом двух страшных болезней, которые невозможно вылечить никаким волшебным эликсиром.
        Ненависть и жажда мести. Как это знакомо. Именно это чувство направило его когда-то на путь чудовища… Буки… Твари… И теперь он всего лишь расплачивается за естественный человеческий порыв. Хотелось предостеречь этого человека:
        «Месть - это путь в никуда. Однажды я попытался отомстить. Стало только хуже. Намного хуже. Прошлое нельзя изменить…»
        Но каждый сам делает свой выбор. И этот сильный человек не нуждается в советах.
        - Прощай, Снайпер… - прошептал Бука. - Теперь это твой путь…
        Он все-таки нарушил свое правило, вмешавшись в естественный ход событий. Кто знает, может, хоть один из его поступков не принесет вреда этому миру. Оставалось лишь ждать.
        Что ж, времени у него много.
        notes
        Примечания
        1
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222, Запад».
        2
        Об этом повествует роман В. Выставного «Кремль 2222, Запад».
        3
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        4
        Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        5
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        6
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        7
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        8
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        9
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        10
        Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        11
        Об этих событиях повествует роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        12
        Об этих событиях рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».
        13
        Клановый тотем нео играет немаловажную роль в романе В. Выставного «Кремль 2222. Запад»
        14
        Разновидность осадных орудий, предназначенная для метания камней. Не столь мощные, как требучеты, но более компактные и подвижные.
        15
        Об этом рассказывает роман Д. Силлова «Кремль 2222. Юг».