Сохранить .
Мультилюди Владислав Валерьевич Выставной
        # Его зовут Эго.
        Он бежал в НАШ МИР из мира, в котором человеческое сознание насильственно объединяется в Структуры, а на «одиночек», уклонившихся от «структуризации», идет ОХОТА.
        Но и в нашем мире за ним по пятам следуют охотники таинственных «мультисерверов», управляющих Структурами.
        Эго не пытаются убить.
        Его пытаются ВЕРНУТЬ НАЗАД.
        Но - ЗАЧЕМ?..
        Владислав Выставной
        Мультилюди
        Выбор точки отсчета
        (вместо пролога)
        Вначале был микрокалькулятор.
        Потом персональный компьютер.
        Затем сотовый телефон.
        Что появится следом?
        Именно то, чего меньше всего ждут.
        Человек быстро привыкает к чуду. Уже несколько лет мы сидим на мобильной связи, словно на сильнодействующем наркотике.
        Вы посмотрели «Матрицу?»
        Вы прочитали книгу о Диптауне?
        Вы регулярно смотрите новости?
        Значит, вы послушно идете к тому, чтобы принять наступающую действительность как должное. Может быть, даже со вздохом облегчения - ведь могло быть еще хуже…
        Моя любимая книга «Мартен Иден», мой любимый фильм - «Бойцовский клуб».
        Но что толку в гоноре, собственном мнении и протесте, если и ваш гонор, и ваше мнение и даже ваш протест - это всего лишь комбинация впитанной чувствами информации?
        Есть только один способ остаться самим собой.
        Создать собственный мир.
        Ведь все, что мне для этого нужно - бумага и ручка.
        Впрочем, тут я лукавлю. Я неплохо вооружен.
        У меня есть ноутбук.
«…Именно так я и представлял себе места обитания Джека Потрошителя. Заваленный мусором двор, красный кирпич, торчащий на углах из-под осыпавшейся штукатурки, словно мышцы на анатомическом манекене, вонючий подъезд, грязная лестница и вздутая болезненными ромбами дерматиновая дверь.
        Либидо позвонил. Видимо, он уже успел договориться о встрече, так как дверь немедленно открылась.
        На пороге стоял Потрошитель.
        Если бы это был огромный волосатый дядька с тесаком в руке и в цилиндре, мне бы не было так страшно.
        Но представший перед нами эдакий «юноша страстный со взором горящим» был похож скорее на узника концентрационного лагеря, настолько был тощ и бледен. Неприятным контрастом выделялись огромные лошадиные зубы, обнаженные в улыбке с претензией на приветливую. Довершали образ жидкие волосы, колоссальной мощности очки и грязный белый халат с закатанными по локоть рукавами. В жилистой руке Потрошитель сжимал паяльник. Он быстро оглядел пришедших и сразу же впился взглядом в меня.
        - Заходите, я быстро.
        Первым зашел Либидо, следом Тварь, а затем я, подталкиваемый в спину Свином. В темном коридоре были навалены горы хлама, так что продвигаться приходилось с осторожностью. Осторожность не помогла, и где-то за спиной в сопровождении жестяного гула смачно грохнулось что-то тяжелое.
        Впрочем, никто не обратил на это внимания.
        - П-посидите на кухне, я сейчас, - донеслось из дальней комнаты, и жилистые руки Либидо утащили меня куда-то вправо.
        Но в комнату я заглянуть успел. Прямо по центру на драном паркете громоздилась конструкция, напоминавшая конструктор «Лего», где в качестве деталей использовались компьютерные системные блоки.
        В квартире стоял тяжелый холостяцкий запах, наводящий на мысль о том, что здесь любят курить и не любят мыться.
        На кухне нашлось только две табуретки, и Либидо, не раздумывая, сел на разделочный стол. Тварь дернулась было остановить его - стол не блистал чистотой - но тут же махнула рукой и села на табуретку.
        - А почему он - Потрошитель? - спросил я.
        - Любит всяческую аппаратуру потрошить. Что-то вроде мании, - улыбнулась Тварь.
        - А, - облегченно вздохнул я.
        - Ага, и мозги потрошить он тоже любит, - спокойно добавил Либидо и взглянул на часы. - Эй, мы опаздываем!
        Последнее было адресовано Потрошителю.
        - Так он, что… - начал было я, но Либидо меня прервал.
        - Он нейрохирург. Один из лучших. Каждый день в своей клинике он вживляет сотню чипов подросткам при получении паспорта. Это давно уже что-то вроде косметической операции. Такая предстоит и тебе. Как мы и говорили…
        - Но я…
        - Не бойся, он мастер - высший класс. Это не больно.
        - Да уж… Я не о том. Я совершенно не знаю, что мне после этого делать…
        - Не беспокойся, необходимые навыки ты получишь по нейроканалу в течение пяти минут. И потом - мы будем тебя страховать…
        - Стойте… Но ведь, как я понимаю, это будет незнакомый вам нейрочип. Это же чип териков…
        Либидо и Тварь переглянулись.
        - Ну… - судорожно вздохнул Либидо. - Затем и нужен не рядовой нейрохирург, а именно Потрошитель. Поверь, он уже дрожит от нетерпенья…
        - Я вам что - подопытная крыса?! А если у него ничего не получится?
        - Это маловероятно. Он уже имел дело с чипами териков. Разве что это - совершенно новая конструкция…
        - А можно этот чип вначале изучить - а уж потом пихать мне в мозги?
        - А вот этого, дорогой Эго, к сожалению нельзя. - Либидо покачал головой. - Терро-структура не должна заметить выпадения своей частицы даже на минуту. Точнее - примерно на три минуты. Столько времени у нас на то, чтобы заменить этого…
        - Саида? - мрачно подсказал я.
        - Да. Чтобы заменить Саида тобой. Еще час - на то, чтобы адаптироваться в Терро-структуре, найти проги и скачать их. А дальше - два варианта. Либо чип попросту удаляется из-под кожи на твоей голове и выкидывается, либо заменяется на общегражданский. Но заметь, специально для тебя, по дружбе - с дополнительными опциями. Сможешь, например, бесплатно пользоваться любой связью, получишь доступ в некоторые закрытые базы данных, а главное - самопополняемый счет. Типа скатерти-самобранки! Не слишком крутой, но прожить сможешь безбедно. Как тебе, а? Даже у нас такого нет - свежая разработка Потрошителя, для избранных! Вот мультисервером тебя сделать нельзя - не хватит навыков - засыплешься…
        - Спасибо конечно, - хмуро ответил я. - Но я предпочитаю старые добрые мозги.
        - Да успокойся, что это за варварство - «мозги»? Никто череп тебе долбить не собирается. Прикрепят на кость - и всего-то дел…
        - Да знаю я… Все равно неприятно…
        Честно говоря, я несколько кривил душой. Последнее время я стал чувствовать себя каким-то неполноценным, почти калекой в современном мире. Все мое мировоззрение изменилось и встало с ног на голову. Да и по вокзалам с помойками, честно говоря, скитаться надоело. Надо просто преодолеть свою фобию…
        Только поможет ли это мне сейчас? Неизвестно, в каких картотеках значится теперь почти забытый мной Сергей Галич. Все больше и больше я отождествлял себя с бездомным беглецом по имени Эго.
        - Я готов. Едем?
        В нелепом пальто и ушастой кепке Потрошитель был похож на плененного гитлеровского ученого, из тех, что ставили некогда опыты на людях. Впрочем, это было недалеко от истины, и возникающие перед моим внутренним взглядом картины выглядели жутковато.
        Однако времени на копание в исторических аналогиях не было.
        Потрошитель пошептался о чем-то с Либидо и искоса посмотрел на меня.
        Тварь успокаивающе погладила меня по плечу. От этого мне почему-то стало еще страшнее.
        Потрошитель что-то достал из сумки и подошел ко мне с протянутой для рукопожатия рукой.
        - А-а… Алексей, - слегка заикаясь, представился он. У него оказался на удивление низкий голос.
        Я пожал протянутую руку. Не долго думая, Потрошитель сжал мою ладонь сильнее и ловко скатал на ней рукав свитера выше локтя. Между пальцами левой руки у него был зажат шприц.
        Я метнул настороженый взгляд на Тварь, потом на Либидо.
        - Так надо, - успокаивающе сказала Тварь. Она продолжала гладить меня по плечу.
        - Т-транквелизатор, - пояснил Потрошитель, втыкая иголку мне в вену…»
        Вы никогда не замечали, что если читать книгу не сначала, а, скажем, с середины - получится совершенно другая история?
        И вы правы в своих наблюдениях. Но что делать, если в истории причина и следствие то и дело меняются местами?
        Следует выбрать точку отсчета и считать началом истории ее.
        Итак, я кидаю монетку…

1.ГРАФОФОБИЯ
        - Если существует графомания, то почему бы не допустить, что в противоположность существует и графофобия? - задумчиво произнес графоман.
        - Не знаю, не знаю. Разве допустить, что графофобия - это боязнь графов, - ответил Дракула и подтащил графомана поближе.
        -1-
        Дочура была в слезах. На тетрадном листке, исписанном мелким девчачьим почерком, алела «единица». Больше ничего. Никаких исправлений, никаких пометок и возмущенных замечаний на полях.
        Только страшный ивано-грозненский «кол».
        - Э-э-э… Почему? - хрипло спросил Олег, пытаясь встать с кресла. На голову тут же обрушилась кувалда. Он застонал и осел назад. Правильно он все же сделал, что не пошел вчера на работу. До сих пор не оклемался… Как это можно было - так назюзиться в одиночку? Кошмар…
        - Не знаю, папа! - дочура не то говорила, не то рыдала, возмущенно хлюпая носом - я переписала все слово в слово! Что ты там такого понапридумывал?!
        - А ты, что, ик…, не читала? - смачно икнув, спросил Олег.
        - Да-а! А у меня время было? Ты даже дверь утром открыть толком не мог, не то, что объяснить! Хорошо, хоть распечатать догадался… Хотя, чего хорошего! Кстати, тебя к директору вызывают…
        - По поводу? - не поверил Олег.
        - Я думаю, по поводу моего… твоего сочинения… Его в ГОРОНО, говорят, прочитали и…
        - Ну и что? - слабо спросил Олег, пытаясь вспомнить, что же он такого написал любимой дочуре.
        - Не знаю, пап, не знаю. Один-единственный раз попросила тебя помочь! Спасибо, спасибо тебе большое-пребольшое! - язвительно завершила дочка и ушла страдать в свою комнату.

«Что же я там такое написал?» - напрягал память Олег и вдруг с ужасом начал что-то припоминать…

…Любите ли вы возвращаться домой? «Что за глупый вопрос?», - пожмете вы плечами. Ой, не скажите! Вот, к примеру, если дома вас ждет груда грязной посуды, пыльные ковры и огромный мешок с мусором и пустыми бутылками - а завтра приезжает теща?
        Ладно, допустим, с тещей у вас все в порядке, что само по себе не может не вызвать восхищения и зависти. Но, скажем, вас впервые, в порыве начальственного благодушия, отправили в загранкомандировку в Ниццу, где вы не столько работали, сколько наслаждались великолепным сервисом отеля и прочими приятными буржуазными излишествами; и, вот, по дороге из аэропорта, вы постепенно осознаете, что следующую ночь вы проведете в своей комнате, что снимаете из последних сил у полоумной хозяйки, а за тонкими стенами всю ночь будут орать и бить посуду пьяные соседи или же упорно и шумно трахаться за другой стеной - а, скорее всего, в эту ночь будет и то, и другое, - и к этим звукам добавится истошный крик младенца из-за третьей стенки…
        Нет, мы не убедили вас? Ну, тогда представьте, что от прекрасной, горячей и веселой любовницы вы едете домой к сварливой, вечно недовольной, да еще и к чудовищно растолстевшей жене, придумывая по пути оправдания и легенды, в страхе очередного скандала?..
        Чего вы побледнели? Простите, мы вовсе не думали пугать вас, просто хотелось сказать, что далеко не всегда возвращаться домой приятно.
        Примерно такие же чувства испытывал Олег, когда рулил домой на своей «ладе», пробивая капотом и лобовым стеклом тесный тоннель в густом водяном мареве.
        Ужасно не хотелось выходить из сухого и светлого офиса, с комнатой отдыха, в которой полно приятных вещей, вроде кофеварочного аппарата, отнюдь не пустого холодильника, телевизора и диванчика - выходить под сплошной поток небесной воды, рискуя при первом же шаге быть убитым молнией или смытым холодным горным потоком.
        Но еще меньше хотелось выполнять обещание, данное дочке накануне по простоте душевной. А обещано им было, ни много, ни мало, как написать школьное сочинение. И если в момент совершения этого легкомысленного поступка все казалось легким и приятным, то теперь предстоящий процесс представлялся попросту в кошмарном свете.
        Самое ужасное, что отвертеться уже никак невозможно: дочка у подружки на даче, связи никакой из-за погоды… Да и разве дело в этом? Он обещал… И вся дочкина надежда только на него… М-да.
        Вот ведь черт! Как это он так легко поддался на уговоры? И сколько в ее глазах было надежды… Нужна ведь только пятерка. А сдавать работу ей уже завтра - сами понимаете, тянул до последнего... Вырастил «халявщицу», понимаешь…

«Дворники» отчаянно гребли в набегающих волнах, но толку от них было мало.
        Хотелось только одного: спать. Спать, чтобы тебе пели колыбельную песенку и мягко покачивали, мягко покачивали…
        Оп-па! Похоже, что он отключился прямо за рулем. А машину и вправду, заметно покачивало. Ветер нагонял настоящие волны, что нагло перекатывались через капот, внушая ужас того, что сейчас зальет свечи и двигатель сдохнет, прямо посреди этого мрачного района, где во всех домах, судя по всему, вышибло свет…
        Только огромный светящийся рекламный плакат какого-то оператора сотовой связи, на котором мерцало слово «ПРИСОЕДИНЯЙСЯ!», словно маяк, указывал дорогу.
        Буквально доплыв до дома, Олег открыл дверцу и высунул наружу руку с зонтом-автоматом. Зонт распахнулся и тут же был вывернут наизнанку порывом ветра..
        В подъезд он вошел совершенно мокрый. В смысле - насквозь. Из рукавов и штанин беспомощно текло, глаза заливали подлые струйки.
        Войдя в квартиру, Олег первым делом распахнул принесенный с собой лоснящийся от воды кейс. В кейсе лежал ноутбук и был он - о чудо! - сух, как попка младенца, который благоразумно предпочитает «памперсы».
        Это обстоятельство несколько прибавило Олегу оптимизма и он, насвистывая, полез под горячий душ.
        Вот ведь, удивительное дело - душ - это тот же дождь, однако не в пример куда более приятный! Олег долго рычал и отфыркивался в клубах горячего пара. Наконец, насвистывая, он вышел из ванной. Его благодушный взгляд описал полукруг и замер на стоящем на столе ноутбуке.
        Улыбка сползла с лица Олега. Впереди было проклятое сочинение.
        Он еще пытался оттянуть предстоящее, готовя себе бутерброд с кофе и тупо пялясь в телевизор. Телевизор нес невнятную звуковую кашу, понять которую Олег был уже не в силах.

…Вздохнув, он открыл ноутбук и нажал кнопку сети.
        От чего он себя избавит, так это от писанины авторучкой. Нет, это просто представить себе страшно - писать от руки! Недавно ему пришлось написать какую-то записку - ощущение непередаваемое: то ли он снова попал во второй класс, то ли попросту полгода продержал руку в гипсе.

«Виндоус» пропел свои фанфары, и Олег в состоянии обреченной задумчивости склонился над клавиатурой.
        Тема сочинения была достаточно проста. Проста, хотя бы, тем, что не требовала изучения дополнительных текстов. И, в то же время, она была пугающе абстрактной.

«Образ положительного героя в экстремальной ситуации». М-да… Решившись вернуться в чудесные школьные годы, он, пожалуй, несколько подзабыл это ощущение тоскливой беспомощности перед чистым тетрадным листком, на котором, в скором времени, с неизбежностью заалеет «трояк», либо же, в редких случаях - «четверка». «Пятерок» за сочинение Олег, пожалуй, не получал. Впрочем, как и «пар». Он был довольно средним учеником, что, тем не менее, не мешало ему впоследствии бодро и уверенно шагать по жизни (что и требовалось доказать, дорогие учителя!).
        Итак, положительный герой в экстремальных ситуациях.
        Возникает резонный вопрос: что это может быть за положительный герой?

«Сразу же надо абстрагироваться от литературы, - рассуждал Олег. - Нифига из школьной программы он толком не помнит. Онегины, Ленские и прочие Безуховы не для него.
        Брать конкретную личность из нынешней жизни? Из газет? Из телепередач? Кого? Успешный предприниматель… Пошло. Да и какой он, к черту, положительный герой? Все капиталы нажиты каким путем? То-то и оно…
        Артисты? Боже упаси… Журналисты? Ой, не смешите… Образ честного журналиста… Хотя, оставим на крайний случай…
        Про войну и горячие точки писать он не будет хотя бы потому, что до сих пор с трудом вериться, что от этой самой армии так удачно удалось в свое время
«откосить». Короче, с его стороны тема пороха и пулевых ранений граничит с позорищем.
        Взять какого-нибудь работягу? Простой парень, все делает своими руками… Честный такой... Белобрысый… С признаками идиотизма на лице… А что он знает об этих
«простых» парнях? Только то, как они водку жрут? Тьфу!
        Ничего не лезет в голову… А если поставить вопрос так - что хотят услышать от дочуры учителя? Педагоги, идеологи наши?..
        Так, теплее!
        Кто у нас самый положительный, самый добрый, мудрый, справедливый и бескорыстный? Ну?
        Конечно же - президент! Вот оно!
        А чем вам не положительный герой? И пусть там кто-нибудь вякнет, что президент у нас - не герой и не положительный! Хе-хе-хе! Уже веселее, так мы быстренько кашу сварим… Про президента мы все знаем, нам это славненько ежедневно объясняют. А для непонятливых повторяют…
        Итак, положительный герой - президент - в экстремальной ситуации.
        Упс! Хе-хе… И какую же экстремальную ситуацию замутить, чтобы президент наш сумел бодро выйти сухим из воды под бурные и продолжительные аплодисменты?»
        За окном сверкнуло и грохнуло. Олег вдруг как-то уютно и приятно осознал, что нет повода не хряпнуть грамм пятьдесят коньячку для сугрева после пробежки под дождем, да и для раскрепощения творческой мысли.
        Коньячок неплохо пошел под лимончик, половинка которого весьма кстати завалялась на полке холодильника. В голове раздался приятный звон, мысли прояснились.

«А что, президент у нас вполне… Вполне экстремальный президент у нас… Вон, на истребителях летает, на подлодках погружается… Надо бы в этом направлении развить…
        В голову полезли неясные абстрактные картины, в которых президент катапультировался из обстрелянного боевиками самолета и с аквалангом покидал затонувшую субмарину через торпедный аппарат. При этом он героически помогал всплывать на поверхность морякам в черных пилотках, что деликатно отказывались от предложенного им президентом загубника с воздушной смесью.

«Тьфу, ерунда какая, - тряс головой Олег, подливая в рюмку коньяку. Лимончик закончился, и Олег занюхал коньяк кусочком голландского сыра. - Надо бы что-то более отвлеченное… Поменьше политики, побольше личностных качеств, позитивных поступков…»
        Но в голову упорно лезли истребители и подводные лодки. Они чередовались с образом президента, меряющего космический скафандр и кидающего хитрым приемом через плечо астронавта с надписью «NASA» на рукаве. Все аплодировали, NASAвец, сдаваясь, колотил рукой ковер.

«Поехали», - хрипло бормотал Олег и доливал в стакан остатки из бутылки. Коньяка больше не было, но где-то стояла початая бутылка «георгиевской»…
        -2-

…Дитя шумно возилось в своей комнате, демонстрируя недовольство и протест.
        Он, кряхтя, добрался до стола, за которым дочка переписывала сочинение с распечатки, нашел скрепленные степлером листки и принялся читать.
        И волосы на его голове встали дыбом.

«Сочинение на тему: „Образ положительного героя в экстремальной ситуации“
        Наш народ не может жить без героев. Герои ему нужны как воздух. И герои эти должны быть положительными.
        Но еще больше нашим людям нужен Главный положительный герой. Наш Главный положительный герой избирается у нас всеобщим прямым тайным голосованием.
        Конечно же - это Президент.
        В своем сочинении я хочу рассказать о том, что для нашего президента не бывает экстремальных ситуаций, из которых бы он не вышел с честью. Все мы знаем, как он преодолевает трудности на глазах народа и всего мира. А как бы он справился с необычными экстремальными ситуациями? Давайте представим себе…
        Притча о Вице-президенте
        Это было давным-давно, когда Президент еще не был Президентом, но очень хотел стать им. Вопреки советам окружения, Президент (будем его звать так - сейчас и всегда) отправился далеко-далеко, в горы, к своему наставнику по кунг-фу, старому Джао Ли.
        Джао Ли жил неподалеку от Шао-Линьского монастыря, где обосновался со времен службы в китайской контрразведке, в которой курировал единоборства. Некогда соратник великого Мао, он был сослан за своемыслие и навсегда отлучен от всех пекинских должностей. Тем не менее, он продолжал пользоваться особым уважением некоторых чинов советских спецслужб, которые считали своим долгом отдавать ему в обучение лучшие кадры государственной безопасности.
        Но это тема отдельного сочинения.
        Вернемся к нашему Президенту, что поднимается сейчас по крутому склону к маленькой пагоде на вершине неприступной скалы.
        Нашему герою нужен совет перед испытаниями, которые ждут его на родине.
        Старый Джао Ли сидит на циновке, лежащей на плоской каменой плите. Над ним на четырех столбах традиционно изогнутая китайская крыша.
        - Здравствуй, учитель, - говорит тот, кто хочет стать Президентом.
        - Здравствуй, ученик, - отвечает старый Джао Ли.
        - В Союзе была перестройка, - говорит Президент.
        - Да что ты говоришь! - грустно улыбается старик и захлопывает стоящий перед ним ноутбук.
        - Я хочу… - начинает Президент, но учитель обрывает его.
        - Я знаю, чего ты хочешь, нетерпеливый ученик, я все про тебя знаю. Я помогу тебе стать главой великого государства. Но для этого ты должен выполнить одно условие.
        - Какое, учитель? - смиренно спрашивает ученик.
        - Ты должен победить того, кто тоже хочет стать хозяином твоей страны.
        - Как? - спокойно спрашивает Президент, уверенный, что речь идет о победе на выборах.
        - Просто. Убей его! Он сзади! - страшно кричит Джао Ли.
        Президент мгновенно разворачивается и молниеносно наносит несколько смертельных ударов в голову, шею и торс стоящей сзади фигуре. И падает на землю, корчась от боли.
        Над ним возвышается мраморная статуя Мао.
        - Нельзя убить того, кто бессмертен, - назидательно говорит старик
        - Но… как… вас… понять… учитель? - задыхаясь и утирая слезы спрашивает ученик. Его разбитые руки дрожат, ноги подгибаются от боли.
        - Ты хочешь того, достичь чего бесконечно трудно. Поэтому тебе нужна бесконечная сила. А за бесконечную силу требуется бесконечная расплата… Ты проиграл и должен умереть…
        Учитель легко привстает на циновке и становится в боевую стойку. Президент быстро прикидывает свои шансы в схватке, затраты на поездку и предстоящую предвыборную кампанию.
        - Учитель, стойте! - восклицает Президент.
        - Чего еще? - спрашивает учитель, готовясь нанести серию ударов в усовершенствованном «стиле богомола» в глаз, ключицу, переносицу и сердце.
        - Для бессмертного я и так мертв, - принимается рассуждать Президент, хорошо усвоивший курс прикладной логики в своем ВУЗе. - А желание победителя - закон.
        - Что ты хочешь этим сказать? - подозрительно спрашивает учитель, ловко меняя стойку для серии ударов в стиле «пьяной обезьяны» в коленную чашечку, висок, пах и солнечное сплетение.
        - Пусть Великий Кормчий правит моей страной. Я назначу его вице-президентом. В случае моей смерти президентом станет он.
        Джао Ли на секунду замирает и вдруг принимается лаяще хохотать.
        Президент не зря проходил в своем ВУЗе курс прикладного юмора.
        - Договорились! - потирая руки, вскрикивает старик, - И в знак примирения ты пронесешь Великого Мао на своей спине семь кругов вокруг моей беседки. За это время я обдумаю совет, который дам тебе для достижения твоей цели.
        Президент со стоном взваливает на себя полутонную статую и отправляется выполнять приказ учителя. Старый Джао Ли сосредоточенно выводит иероглифы на рисовой бумаге. .
        Так Президент, преодолев трудности и лишения и выпутавшись из непростой ситуации, получил бесценные наставления от мудрого Джао-Ли и в результате стал Президентом.
        И теперь в одном из кабинетов Кремля стоит мраморная статуя Великого Кормчего, что секретным указом назначена вице-президентом и официальным преемником Президента.
        Таким образом, подводя итог настоящего сочинения, можно сделать вывод о том, что Президент является ярчайшим примером положительного героя, что, по моему мнению, должно найти должное отражение в современной художественной литературе».
        Внизу листка отпечатался коричневый след от рюмки.
        Олег сел на пол.
        Не может быть, чтобы это написал он! Даже упившись вдрабадан, даже в кошмарном бреду не мог! Что еще за мифический старикан?! Что за что за гонконгский боевик, в исполнении больного воображения Квентина Таранино? С чего все это?!
        На нетвердых ногах Олег направился к холодильнику и достал бутылку пива. Пригубив терпкой шипучей жидкости, Олег стал потихоньку приходить в себя.
        А чего это он, собственно? …В конце-концов, подумаешь! Что за беда? Ну, влепили дочуре «кол» - а с кем не бывает? Ну, виноват он, да - что зря оправдываться? Купить что-нибудь мелкой, в конце-концов, чтобы успокоилась… Ну, написал полнейший бред… Хотя, если подумать, не такой уж и бред. Достаточно забавно получилось. Встреть он этот текст где-нибудь в газете, он прочел бы его с удовольствием, посмеялся бы даже. Так что с директором школы насчет «единицы» можно будет поспорить.
        Олег тихо рассмеялся. Ей-богу, забавно! Какие, оказывается вещи он может исполнять в бессознательном состоянии! Даже как-то приятно преподнести себе такой сюрприз, черт возьми… Сто процентов - виноват просмотренный недавно в кинотеатре триллер…
        Настроение стало улучшаться.
        Завтра на работу все равно не идти - так или иначе, придется брать больничный. Так что можно расслабиться, утешая себя хотя бы тем, что больше дочка не будет приставать с подобными просьбами. Хотя, если смотреть правде в глаза, это как-то… эгоистично, что ли?..
        Он еще раз перечитал сочинение, хихикая и похрюкивая. Потом направился на кухню и соорудил конструкцию из хлеба, колбасы и сыра, которую, насвистывая, запихнул в микроволновку, и приступил к приготовлению кофе.
        Этот день он решил посвятить просмотру на видео старых добрых советских фильмов. Куча видеокассет с Рязановскими и Гайдаевскими комедиями давно уже не могли дождаться своего часа. И вот, теперь он сидел в кресле, с гигантским бутербродом в одной руке, чашкой кофе в другой. Когда на экране появился Шурик, разгоняющий машину времени, зазвенел телефон.
        Олег с трудом дотянулся до трубки.
        - Я занят, позвоните попозже, - непроизвольно Олег заговорил кино-афоризмами.
        - Олег Анатольевич? - поинтересовался в трубке вежливый мужской голос. Заявление Олега, видимо, его ничуть не смутило.
        - Он самый…
        - Это вас из федеральной службы безопасности беспокоят. Нам нужно побеседовать с вами. Когда вам удобно было бы подойти к нам?
        К горлу подступил комок. Слова отказывались лезть наружу.
        - Э-э-э… А по какому поводу?
        - Мы все вам объясним. Это не надолго. Ответите на пару вопросов…
        - Э-э-э. Завтра в два… Нормально?
        - Хорошо, завтра в четырнадцать ноль-ноль в нашем здании. Знаете, где это?
        - Конечно…
        - Спросите Петра Евгеньевича, кабинет пятьсот третий. Запомните?. Хорошо, я вас жду…
        Олег еще долго сидел с трубкой, прижатой к груди, пытаясь разобраться в собственных чувствах. С чего это вдруг им заинтересовались органы? Вроде бы ни с каким криминалом он не связан.
        Сознание отказывалось думать, что звонок как-то связан с дочкиным сочинением. Это было бы попросту полнейшей чепухой. Но отогнать эти подозрения было невозможно.

«Выучили вас на свою голову! - возмущенно голосила с экрана Крачковская. - Облысели все!»…
        Из своей комнаты вышла мелкая. Она что-то надменно жевала, в ушах торчали
«вкладыши» плэйера.
        - Да, папа, когда я была у директора, про тебя какой-то дядечка спрашивал. Кем работаешь, почему с мамой развелся и все такое… Не понравился мне он… Директор перед ним прям на цыпочках бегал... А кто звонил?
        - Дядечка. Какой-то… - промямлил Олег, стараясь не смотреть на мелкую. Выключил видеомагнитофон.
        Настроение было безнадежно испорчено.
        -3-
        В здание его пустили только на порог. Приказали ждать. Дежурный позвонил куда-то и о чем-то тихо переговорил. Настолько тихо, что Олег не услышал ни слова. После этого ему предложили пройти в какую-то комнату, вход в которую располагался прямо перед турникетом. В маленькой комнатке со школьными деревянными стульями сидело еще несколько человек с потерянными и испуганными взглядами. Какой взгляд у него самого - испуганный или же просто потерянный - Олег так и не понял, потому что в комнату вошел подтянутый молодой человек и без тени сомнения на лице кивнул именно ему: «за мной, мол».
        Они перешли в аналогичную комнатку, что располагалась рядом, но была пуста. В смысле, в ней было два стула и стол, но от этого комнатка казалась еще более пустой, а белый пластик отделки придавал интерьеру особенно тоскливый вид.
        - Ну, что, Олег Анатольевич, приступим, - не глядя на него, сказал молодой человек. Он раскладывал перед собой какие-то бумажки, извлеченные из строгого, но при этом, роскошного портфеля. Молодой человек не был похож на работника спецслужб, как их себе представлял Олег. Скорее, он походил на дипломата.
        - Э-э-э… Петр Евгеньевич? - как-то фальшиво-заискивающе поинтересовался Олег. И сам себя одернул - чего это он расшаркивается неизвестно перед кем? В чем он, собственно, провинился? Надо бы держать себя поувереннее.
        - Нет, Петр Евгеньевич с вами просто связался по нашей просьбе. Я из другой структуры. Меня зовут Владимир Сергеевич, служба безопасности президента. Давайте сразу к делу. Это вы писали?
        Молодой человек пододвинул ему под нос листок со знакомыми каракулями и единицей. Это была ксерокопия.
        - Ну…
        - Да, это сочинение вашей дочери. Но текст написан явно не ей. Так это вы писали?
        - Я…
        - Хорошо, что не отпираетесь. Откуда у вас информация?
        - К…к-какая информация? - не поверил своим ушам Олег.
        - Не прикидывайтесь, Олег Анатольевич. Откуда у вас сведения, изложенные в этом сочинении? Это первый вопрос. Второй, я задам сразу же: какие цели вы преследовали, изложив эту информацию в школьном сочинении своей дочери?
        -Я не понимаю, о чем вы говорите! - воскликнул Олег. - Какая информация?! Я сам придумал все это, я…я…
        Олег вдруг почувствовал, что ему не хватает слов. Владимир Сергеевич с интересом наблюдал за ним. Он был уверен, что Олег ломает комедию.
        - Нет, ну я, правда, все это придумал! Даже напился, чтобы фантазию развязать… А что здесь можно назвать информацией?
        Лицо молодого человека помрачнело.
        - Откуда у вас сведения об этой поездке президента в Китай? - железным голосом спросил молодой человек и склонился над столом, приблизив лицо к Олегу. - И откуда вам стало известно про статую?
        Перед глазами Олега все поплыло…
        - Может валидолу? - вежливо предложил Владимир Сергеевич, и, выдержав паузу, продолжил более мягко, - Я допускаю - то, что вам известно, известно только на уровне слухов. Я даже допускаю, что вы не придали значения данной информации. Тем более, что Джао Ли вовсе не Джао Ли, а статуя... Впрочем, не важно. Я допускаю - то, что вы написали об этом в школьном сочинении дочери, тоже всего лишь результат вашего легкомыслия. Нас интересует только источник.
        - Поверьте, я сам все это выдумал! - прижав руки к груди, воскликнул Олег. Его голос, как нарочно, звучал фальшиво и неубедительно. Мимика наверняка выдавала в нем неумелого вруна.
        - Вы не понимаете своего положения, - устало сказал молодой человек, откидываясь на спинку стула. - У меня есть все полномочия изолировать вас и начать закрытый судебный процесс. А может, и просто изолировать, безо всякого процесса. Подумайте о дочери.
        - Но ведь это бред! - воскликнул Олег.
        - Что - бред? - напрягся молодой человек.
        - Все эти подозрения - бред!
        - Так разубедите меня в том, что вы виновны в умышленном разглашении государственной тайны, что случайно распространили информацию, которую восприняли как слух. Поймите, у вас отсюда только два пути: в эту дверь или в ту.
        Только сейчас Олег заметил, что в комнате было две двери. Через одну он вошел, а другая вела вглубь здания, явно минуя турникет. Над ней висела миниатюрная камера наблюдения.
        Олег был в отчаянии. Этот тип, по-видимому, стопроцентно был убежден в собственной идиотской идее. Разубедить его Олегу не под силу. А идти в ТУ дверь чудовищно не хотелось. Оттуда он, скорее всего, выйдет не скоро.
        И Олег решился на блеф.
        - Ладно. Скажу. Только я помню все это весьма смутно…
        - Ничего страшного, - оживился Владимир Сергеевич. При этом он и не подумал хвататься за ручку и бумагу, а просто уселся поудобнее и приготовился слушать. Очевидно, разговор записывался на диктофон.
        Олег вздохнул, и начал свой рассказ:
        - Недели три назад я ездил по служебным делам в Новосибирск. Туда летел самолетом, а назад и пришлось ехать поездом. Мало того, какие-то проблемы были с билетами, и мне досталось место в плацкартном вагоне, да еще и в отделении прямо рядом с туалетом.
        И вот лежу я на верхней полке и слышу крик, гам, шум какой-то. Глянул вниз - целая орава, то ли вьетнамцев, то ли китайцев - не очень-то я их различаю - с огромными баулами протискивается в вагон. Через меня на верхние полки летят невероятно раздутые сумки. Зрелище фантастическое - маленькие вьетнамцы шустро жонглируют сумками, которые в три раза больше них самих.
        Присутствие рядом вьетнамских «челноков» оказалось на редкость раздражающим фактором. Они никак не могли усидеть на месте, постоянно вскакивали, бегали, рылись в сумках, а главное - непрерывно бормотали что-то быстрое и непонятное на своем странном языке.
        Уснуть никак не получалось. В вагоне выключили свет, оставив только тусклые желтые лампочки. Вьетнамцы постепенно притихли, как попугайчики в клетке, накрытой покрывалом.
        Под перестук колес я незаметно отключился.
        Внезапно что-то заставило меня проснуться. Сердце испугано билось, одолевала непонятная тревога. Что-то в окружающей обстановке настораживало.
        Наконец, я с ужасом понял - что.
        На багажной полке прямо надо мной что-то тихо, но явственно шуршало. То, что там были только вьетнамские баулы - это я помнил точно. И в одном из них теперь копошилось что-то живое.
        Ощущение было неприятное, но, все же, терпимое. Однако о том, чтобы заснуть, не могло быть и речи. Я слез с полки, с трудом попав ногами в тапки, и побрел в туалет. Вьетнамцы занимали полвагона, сидя на полках по двое, по трое. Остальное пространство было забито сумками с барахлом.
        Скача на железном унитазе, я с тоской думал о том, что мог бы сейчас спокойно спать дома, будь администратор порасторопнее с заказом авиабилетов.
        Идти в душный вагон не хотелось, и я долго стоял и курил у раскрытой форточки напротив туалетной двери. Холодный ветер несколько разбавлял тяжелую плацкартную атмосферу.
        И тут я слышу в своем купе (если можно так сказать про четырехместный бокс в плацкартном вагоне) такое тоскливое кряхтенье, как будто кто-то очень хочет, но никак не может уснуть.

«Соседу не спится», - понял я.
        Что он бормотал, понятно было не очень. Тем более, что говорил он тихо, будто бубнил сквозь сон. Сначала он просто жаловался на жизнь, а потом, вдруг заговорил о том, что во всем виноваты власть имущие, что из-за них он, человек с высшим образованием, вынужден зарабатывать себе на хлеб, как придется.
        Потом он стал жаловаться на китайцев, которые почему-то невзлюбили вьетнамцев. В семидесятых весь мир прыгал вокруг Вьетнама, все решалось там. А теперь никто не спросит вьетнамца, что тот думает о судьбах мира. А вот вонючего китайца - того спросят…
        И рассказал далее примерно то, что изложено вольным пересказом в дочкином сочинении.
        Последние слова своего рассказа он произносил совершенно проснувшимся голосом. Потом вдруг осекся и замолчал.
        Я постоял у форточки еще немного, ожидая продолжения забавного рассказа, сдобренного весьма уместным акцентом и манерой речи.
        Однако продолжения не последовало, и я заглянул в свое купе, чтобы увидеть рассказчика.
        Купе оказалось пустым.
        Я не поверил своим глазам. Выкинув в окошко недокуренную сигарету, я встал между полками и огляделся. Пусто. Одни баулы. Во всех соседних купе, насколько позволял видеть тусклый свет, спали. По коридору тоже никто не проходил.
        Леденея от ужаса догадки, я встал на нижнюю полку и, потянувшись, глянул в щель полураскрытой «молнии» баула, лежавшего на багажной полке над моим местом.
        В случайном желтом лучике сверкнул и сузился зрачок неподвижного глаза. Глаз смотрел прямо на меня.
        Я с грохотом сверзился на пол, задев ногой вьетнамца на «боковушке». Вокруг недовольно зашевелились спящие.
        Лечь на свое место я так и не решился. Так и уснул, сидя на нижней полке, вклинившись между двумя огромными сумками, предварительно пощупав их и убедившись, что уж там-то - нормальный челночный груз.
        На утро, выходя по нужде, я увидел, что багажная полка надо мной пуста. «Может, мне все приснилось?» - спросил себя я. И решил так и считать. И считал. Вплоть до встречи с вами… Кстати, с перепугу, по-видимому, я потерял в вагоне паспорт…
        Самым интересным в этой дикой Олеговой истории было то, что она имела место в действительности. Все было правдой, кроме рассказа о том, что впоследствии якобы перекочевало в сочинение. В действительности бормотание из сумки доносилось совершенно невразумительное.
        Как ни странно, Владимира Сергеевича рассказ вполне устроил.
        - А вам не показалось странным, что вьетнамец рассказывал все это по-русски? - только и поинтересовался он.
        - Странным? После человека в сумке?..
        Владимир Сергеевич рассеянно кивнул. Он уже что-то решил для себя, потому что ловко, словно профессиональный крупье, раскидал по столу несколько фотоснимков.
        - Посмотрите на фотографии: нет ли среди них вашего «челнока», - предложил Владимир Сергеевич.
        Олег добросовестно просмотрел фотографии. Никого, конечно, знать он не мог, а если бы и знал, то уж точно, по фотке не узнал бы: все вьетнамцы были для него на одно лицо. Сразу вспомнился анекдот: «я ненавижу только две вещи - расизм и негров». Вьетнамцев он не то чтобы не любил, а скорее подсознательно боялся - как инопланетян. Из предложенных же ему сфотографированных вьетнамцев выделялся только один: он был похож на каратиста из фильма «Пираты двадцатого века».
        Олег развел руками: мол, ничем не могу помочь. Владимир Сергеевич кивнул и, попросив подождать, вышел. Вернулся он минут через десять с листком бумаги, в котором Олег предупреждался об ответственности за дачу ложных показаний, и было изложено близко к тексту то, о чем он только что говорил. Дрогнувшей рукой Олег расписался в указанных местах текста.
        Владимир Сергеевич попрощался с ним неожиданно легко и быстро. Он, как это ни было странно, остался доволен ахинеей, произнесенной Олегом.
        -4-
        Ощущение от визита в органы осталось весьма неприятное. По большому счету, с
«карающим мечом» власти столкнулся он впервые. Меч, к счастью, пока не нанес ему серьезных повреждений, однако побывал, если верить ощущениям, довольно глубоко. Унижение и страх от засунутого по рукоять в н-ное место карающего меча было крайне неуютное. Поэтому, решил Олег, нет повода не хряпнуть пивка для расслабления. Купив десяток бутылок «Будвайзера» и всякой сопутствующей псевдо-еды вроде чипсов и сушеных кальмаров, Олег закинул все это в машину и понесся прочь от серого замка ужасов. Самому приятному из попутчиков - огромному пакету с пивом - досталось почетное место справа от водителя. С Олеговым разводом это место закрепилось за пивом как нельзя более прочно.
        Пытаясь отогнать нехорошие мысли, Олег с неудовольствием вспоминал ту ересь, что он нес этому типчику из органов, или откуда там он... Конечно, полуправда всегда лучше откровенной лжи, но все же...
        Олег, делано бодро насвистывая, вошел в лифт и нажал кнопку своего седьмого. Палец утонул в раскисшей жвачке. Олег чертыхнулся. Поднять себе настроение не удавалось.
        Ключ долго не хотел входить в скважину, а уже в коридоре Олег неловко повалил вешалку. Вешалка, падая, сорвала со стены телефон. Отлетевшая в сторону трубка издала унылое гудение.
        Олег секунду посмотрел на последствия этой катастрофы и, не разуваясь, отправился на кухню. Там он засунул пиво в холодильник и тут же открыл первую бутылку. Сделав пару глотков, Олег вдруг рассмеялся… право же, смешно все это. Все это просто смешно…
        Зайдя в зал, Олег заморгал, пытаясь привыкнуть к темноте. Он же, вроде, не завешивал окно шторами… Мелкая, что ли?...
        Включив свет, Олег чуть не выронил пиво.
        На диване, скромно, на самом краешке, сидел человек.
        - Здравствуйте, Олег Анатольевич, - вежливо поздоровался человек.
        Был он небольшого роста, худ и говорил с едва заметным акцентом. Моргнув, Олег разглядел, что это был человек с восточной внешностью. Моргнув еще раз, Олег узнал его.
        Это был вьетнамец, похожий на каратиста из «Пиратов двадцатого века». С фотографии, показанной ему в Службе.
        В горле застрял противный ком. Но надо было что-то говорить. И Олег выдавил:
        - Э-э-э… Пиво будешь?
        Вьетнамец в общении на первый взгляд показался не таким циничным гадом, как его двойник из фильма.
        Когда распили по первой бутылке, он смущенно улыбнулся и сказал:
        - Олег Анатольевич, прошу вас, простите меня за это беспардонное вторжение.
        Олег промолчал, нервно дернув плечами.
        - Вы спросите, кто я такой, зачем я проник в ваш дом…
        - Да, действительно, - буркнул Олег, разрывая на волокна засушенное кальмарье щупальце.
        - Видите ли…Я нашел вас по вашему же паспорту…
        На столе перед Олегом возник потерянный в том самом поезде паспорт. Толку в нем уже не было - он успел сделать новый.
        - Вы что, ехали со мной в одном вагоне? - спросил Олег. Просто, чтобы не молчать.
        - Более того - в одном купе… - вьетнамец говорил очень грамотно. Даже слишком. Чувствовалось, что это не простой торговец фальшивыми спортивными костюмами.
        - Как?!.
        - Да-да. Я и был в той самой сумке. Не пугайтесь, я ничем вам не угрожаю! У меня была трудная ситуация, и мне помогли перебраться через границу… Впрочем, это не важно…

«Черт! Черт! - запаниковал Олег. - Не хватало еще, чтобы меня увидели с этим вьетнамцем! А если его поймают и допросят по поводу этой идиотской истории? Он же ни о чем таком не рассказывал… А если устроят очную ставку?.. Потом еще зарежут меня, проклятые вьетконговцы…
        - Вы спросите меня, как я проник в вашу квартиру? Это просто: я бывший сотрудник спецслужб и владею многими навыками…
        - Технические тонкости меня волнуют как раз меньше всего…
        - Я понимаю. Вас больше интересует, зачем я к вам пришел. Кстати, паспорт выкрал у вас я. Вы уж меня простите, но мне очень нужно было найти вас позже. В вагоне я не мог с вами разговаривать.
        - М-да… Час от часу не легче…
        - Так вот. В поезде я случайно наговорил лишнего. Это было не нарочно. Во сне…
        - Ничего такого вы не говорили, - сказал Олег. «Нет, это не может быть правдой! - заорал он про себя. - Он ведь только жаловался на жизнь! Это я точно помню!».
        - Говорил, - с тоской ответил вьетнамец. - К сожалению, в результате стрессов такое бывает и со специально тренированными людьми…
        - О чем говорили? - с непонятной надеждой спросил Олег. - О президенте?
        - Каком еще президенте? - отмахнулся вьетнамец.

«Слава богу, - подумал Олег.
        - Я говорил об учителе Джао Ли и статуе Мао.
        Олег поперхнулся кальмаром.
        - Постучать? - участливо предложил вьетнамец.
        Олег отрицательно помотал головой и побежал за пивом. Когда он вернулся с оставшимися бутылками, вьетнамец продолжил:
        - Я понимаю, это моя вина, что вы стали носителем информации, знать которую вам не положено. Поэтому я и пришел предупредить вас. Возможно, вас будут допрашивать в соответствующих органах. Послушайте меня внимательно: вам не стоит упоминать там про Джао Ли и статую Мао… Вы меня понимаете?
        Олег уже не был в состоянии что-либо понимать.
        - Я знаю, что вы добропорядочный гражданин, работаете экономистом в процветающей фирме ООО «КомпьЮ-Питер», директор Чижевский Павел Сергеевич, что у вы разведены с женой Галиной и что у вас дочь Оля. Поэтому ни при каких обстоятельствах в тех самых органах не станет известно о моем случайном рассказе в поезде. Да и о том, что кто-то ехал с «челноками» в багажной сумке. Правильно ли вы меня поняли?
        - Конечно! - всплеснул руками Олег и быстро хлебнул из бутылки.
        - Ну и хорошо. Я думаю, мы с вами еще увидимся. А вот паспорт я вам не верну, уж простите. Вы его потеряли. Вместо него я прошу вас принять от меня скромную денежную сумму - тысячу долларов, за беспокойство.
        - Как хоть вас зовут? - спросил Олег.
        - Ну… Зовите меня… Эдуардом.
        - Как?!
        - Эдиком, - ответил вьетнамец и ушел.
        Олег посидел еще немного, глядя на стопку «баксов» и с отвращением потягивая пиво. Затем он, повинуясь каким-то смутным импульсам, подсел к столу и включил ноутбук.
        Легенда о Книге
        Старый Джао Ли смотрел вслед ученику, исчезающему в дымке у подножия склона.
        Только что он закончил очередную главу Книги. Судьба ученика ясна, как горное небо, путь его определен ста двадцатью тремя иероглифами на листке, что стал одной из бесчисленных страниц Книги.
        Жаль, что Мао никогда не верил в могущество письмен, что появлялись под стилом Джао Ли. Напрасно… Судьбу великого китайского государства писали корявым почерком. И он, Джао Ли, уже ничего не может с этим поделать. Он слишком стар. Скоро он умрет. Кто после него будет владеть искусством с помощью слов, перенесенных на бумагу, управлять судьбами?
        Нет, нет вокруг таких людей. Ни один древний китайский монастырь не может хранить теперь тайн. Все распахнули свои ворота для любопытных бездельников со всего света.
        Ни один ученик не достоин того, чтобы стать его преемником. Хотя многие хотели бы приобщиться к тайным знаниям, дающим удивительную силу и власть….
        Однажды один вьетнамец пришел к старому Джао Ли и попросил научить его искусству боя и маскировки. Он был профессиональным разведчиком и убежденным борцом за свободу вьетнамского народа. Как и старый Джао Ли когда-то, он был коммунистом. Поэтому Джао Ли не мог ему отказать. Этого не поняли бы советские товарищи.
        Учить этого вьетнамца уж очень не хотелось: Джао Ли не любил вьетнамцев. Но он не показал вида. Обучив вьетнамца многим премудростям древнего искусства войны, он сделал этого человека сильным. Но не сказал тому, что расплатой за новые знания будет одна слабость: во сне он будет раскрывать свои самые сокровенные тайны. Контролируя днем силы и энергии своего сознания и тела, ночью он будет бессилен скрыть то, что захочет утаить от других. И чем сильнее будет желание сохранить тайну, тем с большим усердием он будет выбалтывать ее во сне. Если он захочет скрыть, что он вьетнамец - во сне он будет петь вьетнамские колыбельные, если он захочет скрыть знание чужого языка - на этом языке он будет выбалтывать вьетнамские военные тайны.
        Это была шутка старого Джао Ли. Он не хотел зла молодому человеку. Он просто не любил вьетнамцев. (Это была ЕГО маленькая слабость, которой он расплачивался за умение писать Книгу).
        Напоследок он рассказал вьетнамцу ПОЧТИ самую главную тайну: если принадлежащая ему статуя Мао будет находится рядом с правителем страны - тому правителю придет удача.
        - А где статуя? - огляделся вьетнамец.
        - У одного из правителей. Должна же кого-то посетить удача, - усмехнулся старик. - Ищи, может, и твоему народу повезет…
        Вот так старый Джао Ли не любил… Ну, вы в курсе.
        - Но помни, ученик, - сказал напоследок старик. - Если ты вдруг проговоришься кому-то об этой тайне - найди того человека и прочти ему это письмо на том языке, какой он поймет. Человек все сразу забудет.
        - Не проговорюсь, - самонадеянно ответил ученик, но взял сложенный вчетверо лист бумаги.
        Не прошло и месяца, как ученик во сне выболтал все тайны первому встречному. И тот, сам того не зная, приобщился к Самой Главной Тайне Учителя.
        С тех пор все хитрые навыки, полученные вьетнамским лазутчиком от учителя, будут направлены на заглаживание одной слабости, которой он расплатился за эти самые навыки.
        Мораль этой притчи ясна: если ты получил то, что тебе не положено по праву или воле дающего - готовься к расплате за это гораздо большей ценой.
        Джао Ли усмехнулся. Сколько таких притч он нацарапал в Книге за свою жизнь? И не пересчитать.
        Цель же последней - передать Самую Главную Тайну первому встречном, и как можно дальше отсюда…
        Случай мудрее любого пишущего Книгу - в этом главная мудрость, признаться в которой учитель боялся до сегодняшнего дня. А сегодня все перестанет иметь для него значение.
        Так как в своей последней притче он передал бесконечную эстафету работы над Книгой незнакомцу. Впервые за тысячу лет».
        Олег откинулся на спинку кресла и самодовольно захихикал.
        Вот вам, получите! Толпа психопатов, окружила его со всех сторон, все хотят его запутать и поймать на нелепом школьном сочинении. Ага, он виноват в умении читать чужие мысли. Это же надо - самому выдумать существующие факты! Маразм, господа хорошие, чистой воды маразм!
        Олег поймал себя на мысли, что ему нравится писать всю эту чушь. Зачем он это делает? А просто так! «Да, старый придурок Джао Ли, который совсем не Джао Ли, ты у меня сейчас сделаешь себе харакири»…
        Олег начал было писать про то, как старый учитель, который не любил вьетнамцев («Почему именно вьетнамцев?» - сам себе удивлялся Олег), но очень уважал японцев, решил сделать харакири. Олег уже обдумал было описание процесса, но вдруг охладел к этой мысли.

«Не так должно быть, - пробормотал он и допечатал последние строчки.

«Старый Джао Ли сделал из листочка с последней притчей журавлика и взмахнул рукой. Журавлик взмыл в небо и унесся куда-то вслед за струей холодного ветра. В ту же секунду раздался хлесткий свист, и старик получил пулю в голову: северо-корейскому агенту, наконец, удалось выполнить приказ, отданный Ким Ир Сеном еще двадцать лет назад.
        Журавлик пролетел над залегшим в камнях смуглым человеком нарочито туристического вида, но с нетипично колким и холодным взглядом, в руках которого дымилась инкрустированная тросточка с прикрепленным сверху полупрофессиональным фотоаппаратом.
        Журавлика несло на северо-запад».
        Вот, совсем другое дело!
        Олег потянулся за пивом и увидел прижатый донышком пустой бутылки мятый листок.
        Увидел и чуть не заплакал от бессилия.
        На листке было несколько иероглифов и корявая надпись по-русски:

«Прежде, чем вершить чужие судьбы, научись управлять своей».
        Олег вдруг поймал себя на мысли, что устал удивляться. Он отставил пиво и пошел варить кофе.
        Кофе немного прояснил сознание.
        Во-первых, следуя собственной логике, прочитав эту «мистическую» записку, он должен был все забыть. Поскольку этого не произошло, то все не настолько бредово.

…Так. Давайте рассуждать последовательно. С чего все началось? С сочинения? Или с поезда? Нет, после поезда вплоть до сочинения все было нормально. Но ведь именно в поезде он услышал, как проболтался вьетнамец, после чего и должно было все начаться….
        Бр-р-р! Олег, дорогой друг, ты спятил?! Это «условие» ты только что САМ придумал!
        Но… Как же этот влезший в квартиру вьетнамский спецагент? Как же вызов в ФСБ? Как президент, наконец?
        Все-таки, все началось с сочинения. Кстати - не забыть сходить к директору школы… Итак, он написал сочинение - где все по-честному выдумал - и началось все то безумие, которое закончилось вот этой бумажкой, придуманной им за пять минут до ее появления…
        Так… Может… Может, так: он ее увидел краем глаза и подсознательно о ней написал? Может, он и рассказ вьетнамца во сне слышал да запомнил? А потом выдал в сочинении за свою выдумку?
        Ох, если бы так! Тогда все банально объясняется и надо просто идти к психиатру. А если так: он написал, а то, о чем он написал - получило место в реальности?!
        Тогда тем более - к психиатру.
        Впрочем, последнее предположение не составит труда проверить.
        Олег склонился над компьютером и принялся печатать:

«Олег очень хотел есть. Пиво и всякая сушеная дрянь только обостряли аппетит. Как назло в холодильнике ни черта не было. Надо было идти в магазин, но тут»…

… в дверь позвонили. Олег оторвался от экрана и пошел открывать дверь.
        - Кто там? - с подозрением спросил Олег.
        - Пиццу заказывали? - прогнусавили за дверью.
        Олег, не веря своим ушам, открыл дверь и увидел долговязого паренька в яркой форменной кепке.
        - Так заказывали?
        - Ага… - пробормотал Олег.
        - Двести рублей с вас.
        - Да, сейчас…
        Поедая пиццу, Олег пытался соотнести себя с нереальностью происходящего и не мог.
        Тогда он решил поставить еще один эксперимент, и принялся лихорадочно стучать по клавишам.

«Что такое деньги? Деньги - они как песок сквозь пальцы. Олег заметил такую особенность: стоит ощутить хоть какую-то финансовую стабильность - и тут же наступает жестокий удар по карману…»

«Стоп! Что это я пишу?» - насупился Олег и принялся «исправлять ситуацию».

«Но сегодня Олегу повезло: неожиданно на него свалились большие деньги».
        Последние строчки звучали как-то фальшиво.
        Олег отошел от ноутбука, походил вокруг. Ничего не происходило. Почувствовав некоторое облегчение, смешанное с разочарованием, Олег прилег на диван. В конце-концов, пицца - это просто случайность…
        Под окном раздался громкий удар и следом - вой автомобильной сигнализации. Обмирая от предчувствий, Олег вскочил и бросился к двери, а дальше, не дожидаясь лифта, - вниз по лестнице.
        Представившаяся ему картина впечатляла.
        Из дыры, образовавшейся на месте лобового стекла его «десятки» торчала углом в небо огромная сплит-система с обрывком толстого шланга.
        Подбежавшие сзади женщины охали и причитали.
        Одна из них горько восклицала:
        - Ох, мамочки, какие деньги! Какие деньжищи грохнулись! Чья машина-то?..
        Какой-то мужик подошел сбоку, хмыкнул и почти радостно обратился к Олегу:
        - Сосед, так это ты мою пиццу у меня из-под носа забрал? Ну-ну!
        И ушел, поглядывая на изуродованную машину и похмыкивая.
        Олег возвращался в квартиру на ватных ногах и с нехорошим звоном в голове.
        Итак, одно представляется почти доказанным фактом: то, о чем он пишет, так или иначе, находит свое отражение в реальности. Верится в это, конечно, с трудом, но - вы все видели, господа! Что является причиной этого - неизвестно, да и вряд ли тому найдется достаточно разумное объяснение.
        Важно другое - как с этим жить? Можно ли использовать эту новую странную способность в собственных интересах? До последнего момента, как показала практика, Олегово перо (то есть, текстовой редактор) работает против него. Хотя имел место сравнительно приятный случай с пиццей. Но был и кондиционер, мать его... Кстати, он теперь без машины.
        Что еще ему известно об этом… э-э-э…явлении? То, что его «творения» не материализуются буквально. Скажем так, они «близки к тексту». А, может, он всего лишь предсказывает события - как Нострадамус? Если так - то он, можно сказать, лишен свободы воли - все, что он пишет или выдумывает, навязывается ему наступающим будущим. М-да... Лучше считать, что это он влияет на события.
        Еще Олег заметил, что конкретно «подсел» на привычку писательствовать. Тоже странно. Написал пару текстов - и уже зависимость. Да он, оказывается, еще тот графоман! Вот и сейчас его неудержимо тянуло начать колотить по клавишам.
        Стоп! С этого момента надо быть крайне осторожным с тем, что печатаешь. Надо попытаться продумывать последствия, которые могут повлечь разного рода выдумки.
        Значит так: никакой больше политики, никакого криминала, никаких катастроф. Только позитив.
        Появилось какое-то тошнотворное ощущение. Фу! Ему не хочется писать один позитив! Вот удивительно - когда хочешь написать что-то позитивное, хорошее - получается это не в пример труднее, чем описывать какую-либо гадость. Причем, гадость получается замечательно - смачно и выпукло, просто загляденье, читать приятно. А вот позитивное выходит неубедительно как-то, как-то фальшивенько… Что за беда? Странная закономерность - вы не находите?...
        -5-
        Идти на встречу с директором школы хотелось не больше, чем в ФСБ. Само по себе посещение этого заведения вызывало непередаваемую тоску. И в тоске этой чего только не было понамешано! И бессмысленно текущие, растянутые в года часы, когда в окно, хохоча, ломится весна, и безысходность ожидания результатов контрольной, и драки в туалете, и кошмарные немые сцены появления в классе школьного стоматолога, медленно ведущего безжалостным пальцем по списку, и безнадега первой любви, и волнующие формы молоденькой учительницы, и бесшабашная радость выпускного, подпорченная неизвестностью перед поступлением в институт и надвигающимся призывом в армию…
        М-да… Много было плохого, много было хорошего. Но хотел бы он повторить все сначала? Пожалуй, нет. Спасибо, как говорится, уж лучше вы к нам. Всему свое время.
        Затравленно озираясь, чувствуя себя попавшим в разбомбленный зоопарк, он протиснулся сквозь орущую и бурлящую толпу малолеток, выяснил у технички дорогу к кабинету директора и поспешил туда.
        Директором оказалась солидная тетя, больше всего походившая на заведующую колбасным складом. Он кожей почувствовал, как его просканировали и сделали соответствующие выводы о психике, мировоззрении и платежеспособности.
        Завскладом, как ее про себя окрестил Олег, мило улыбалась полным, похожим на Луну и покрытым косметикой лицом. Олег вдруг почувствовал, что от этой женщины исходит опасность, едва ли не большая, чем от молодого человека из Службы. Звали ее Инна Игнатьевна.
        Олег представился.
        - Здравствуйте, любезный Олег Анатольевич, - сказала Инна Игнатьевна. - Вы, конечно, догадываетесь, зачем мы вас пригласили…
        - Не вполне, Инна Игнатьевна, - соврал Олег.
        - Речь идет о вашей дочери…
        - Она стала хуже учиться, у нее проблемы с поведением?
        - Нет, нет. С ней у нас как раз проблем никаких нет. У нас проблемы с вами.
        - То есть?! - не понял Олег.
        - Я объясню… Видите ли… У нас ведь не просто школа. У нас достаточно престижное учебное заведение с углубленным изучением…
        - Это я знаю, - довольно грубо оборвал директрису Олег. - Я не понимаю, в чем тут проблема? Я не оплатил обучение дочери?
        - Ну, зачем вы так? У нас обучение бесплатное. А добровольную спонсорскую помощь от вас школа получила, спасибо. Проблема не в этом.
        Олег молчал, выжидающе глядя на улыбающееся, лунообразное лицо. Вот здесь, где-то под раскрашенным глазом, Нил Армстронг совершил тот самый шаг - «всего один шаг для человека и гигантский шаг для всего человечества»…
        - В одном классе с вашей дочерью учатся дети очень серьезных людей…
        - Ну и что?
        - Они не хотят, чтобы их дети набирались от вашей дочки таких… мыслей.
        - Каких мыслей? - набычился Олег.
        - Как в последнем сочинении вашей дочки.
        - Забавно. А сейчас, что, тридцать седьмой год?! Нельзя писать, что думаешь? Может, у нас свободу слова отменили?!
        - Не передергивайте, Олег Анатольевич. Речь идет не о самом сочинении, а о реакции на него соответствующих органов. Не каждый день они предлагают нам обратить пристальное внимание на ученицу восьмого класса… А свобода слова, как вы говорите, вот она: все родители уже в курсе дела, и даже более чем в курсе… Родители - они вечно такого себе понакрутят…
        - И что вы предлагаете?
        - Ничего страшного, не беспокойтесь. Сейчас не тридцать седьмой год, как вы выразились. Просто переведем вашу дочку в обычную среднюю школу… Если хотите, можете договориться о ее переводе в частную школу, лицей… Все зависит от ваших финансовых возможностей.
        Перед Олегом промелькнули все унизительные мытарства, которые он вместе с бывшей женой преодолел, чтобы устроить дочуру в эту самую «элитную» школу и покрылся холодным потом… Но внезапно словно наступило какое-то прояснение сознания и он вымученно улыбнулся.
        - Но, как я понимаю, Инна Игнатьевна, этот вопрос все-таки, можно решить?
        - Не знаю, не знаю… - задумчиво уставившись в потолок, протянула директриса. Из-под глаза стартовал к Земле Нил Армстронг, оставив в кратере нагло трепещущий в вакууме американский флаг.
        - Как насчет спонсорской помощи? - поинтересовался Олег и достал на всякий случай припасенную стопку «вьетнамских» долларов…
        По пути домой Олег заскочил к мастерам, которые реставрировали несчастную
«десятку». Возни с ней было еще на пару дней. Непредвиденные расходы росли. Олег вспомнил, как пытался «литературным трудом» привлечь деньги и горько усмехнулся.
        От мастерской он пошел пешком: во-первых, надо теперь экономить, а во-вторых, ходьба стимулирует мысль.
        Нет, братцы, рассуждал Олег, все-таки это все ерунда. Нет здесь никакой мистики. Просто цепь нелепых совпадений. Сейчас он придет домой и… Нет, пожалуй хватит писанины. Какой из него, к черту, писатель? А графоманию надо пресекать на корню. Что бы сказал в таком случае Джао Ли? «Все, что ты изложил на бумаге - все это ты впустил в наш мир. И тебе, прежде всего тебе, жить в окружении сотворенного тобой».
        Ну, вот. Опять он туда же… Что с ним происходит? Может, от одиночества все это? Дочка ведь не в счет… Собаку, что ли, завести?..
        Боковым зрением он почувствовал неладное. Нервно обернувшись, Олег заметил медленно катившую вслед ему старую праворульную «тойоту» грязного цвета. В машине сидел с каменным лицом человек азиатской внешности. Олег остановился и «тойота» проехала мимо. Человек смотрел невидящим взглядом прямо перед собой.

«Начинается», - подумал Олег, поспешно перешел на противоположную сторону и поймал такси.
        Неужели теперь его будут контролировать эти самые вьетнамцы? Мало ему было ФСБ - теперь еще и азиатская мафия… Все, с писаниной завязываем…
        -6-

…«Жизнь на берегу далекой горной реки, в окружении высоких гор и сосен, несомненно, должна была пойти ему на пользу. Наконец-то он может расслабиться, побыть наедине с собой, привести в порядок мысли и чувства. Рыбалка, собирание грибов, а может, и охота - эти простые занятия должны были отвлечь его, снять непомерное напряжение последних дней.
        Как скоро может наскучить такая жизнь? Он не знал. Он знал только то, что теперь опасности и постоянная нервотрепка где-то далеко-далеко, а все, что привело его сюда - как будто произошло с другим человеком. Только здоровый холод и успокаивающий физический труд»….
        Олег скептически пробежал глазами написанное и нахмурился. Вообще-то он решил ничего больше не писать. Но напоследок нестерпимо захотелось (в целях обезопасить себя, оправдывался Олег) написать нечто в том смысле, мол, опасность миновала и все теперь будет хорошо. (Олег лукавил - ему просто очень хотелось сочинять). Однако после внимательного прочтения текст начинал приобретать несколько иной смысловой оттенок.

«Сибирью попахивает, - понял, наконец, Олег, - Лагерями… Мама родная! Что ж я написал, блин!»
        Олег уже успел безоговорочно поверить в свои необычайные способности воплощать написанное в жизнь. Мнительность - если не главный его недостаток, то уж точно, один из самых неприятных.
        Слава богу, никого из сотрудников в кабинете сейчас не было, и некому было оценить сумасшедшего взгляда начальника отдела.
        Холодея от ужаса, он стал лихорадочно придумывать сюжетный поворот, который помог бы ему выпутаться из такой неприятной, хотя и, всего лишь, гипотетической ситуации.

«Вздохнув, он вернулся мыслями в действительность. К сожалению, все это только мечты. Желаемое, что никогда не станет действительностью. Его место здесь. Он сам справится со всеми своими проблемами. Как всегда. Надо только…»
        Олег вздрогнул от резкого звука. Звонил сотовый. Номер не определялся.
        - Але, - осторожно отозвался Олег.
        - Это Владимир Сергеевич, - вежливо сказала трубка.
        - А, здравствуйте, - ответил Олег. Тело немедленно покрылось испариной. Неужели не успел?..
        - Нам надо с вами встретиться, Олег Анатольевич, - сказал Владимир Сергеевич.
        - Там же? - обреченно спросил Олег.
        - Нет. Я буду ждать вас у станции метро… (Он назвал станцию). Вы ведь сейчас пока без машины?
        Последнее молодой человек произнес с ноткой иронии в голосе.

«Вот, гады! - обмер Олег. - И эти следят! Что же такое происходит со мной, господи?»
        - Когда? - безвольно спросил Олег.
        - Через час. Как раз в обеденный перерыв. Это не займет много времени. Я перезвоню, чтобы найти вас.
        Новая страница текста так и осталась оборванной на полуслове.
        Выйдя из метро, Олег некоторое время побродил вдоль киосков, озираясь и наталкиваясь на прохожих. Он начинал ощущать себя героем бездарного детектива.
        Заблеял мобильник.
        - Я вас вижу, Олег Анатольевич, - сказала трубка. - За остановкой черный
«мерседес», видите? Подходите и садитесь на заднее сиденье.
        Олег повиновался.
        Спецслужбы в лице Владимира Сергеевича, по-видимому, не считали нужным усугублять конспирацию за счет снижения уровня представительности и комфорта. «Мерседес» был вызывающе роскошен как снаружи, так и внутри.
        - Добрый день, - сказал Владимир Сергеевич. Выглядел он крайне озабоченным.
        Олег пожал жилистую ладонь, которую молодой человек тут же резко отдернул, словно форель подсек.
        - У вас дома был наш общий знакомый… - начал было Владимир Сергеевич, но Олег тут же перебил его:
        - Он мне не знакомый. Я его впервые видел. Он нашел меня по паспорту…
        - Знаю, знаю, давайте я скажу… - недовольно оборвал Олега молодой человек. - Буду откровенным: я слышал весь ваш разговор. Вы попали в неприятную историю, Олег Анатольевич. Честно говоря, не стоило вас так просто отпускать после нашей встречи…
        - Вы меня в чем-то все же подозреваете?
        - Хе… Если я бы подозревал… Впрочем, ладно. Скажем так: вы чего-то не договариваете, как мне кажется…
        - Что?! Что я не договариваю? Если вы все слышали - о чем еще я могу вас информировать? Я же у вас, как на ладони!
        - Ладно, ладно… Не об этом сейчас речь. Должен сказать, что неприятности угрожают вам, и, прежде всего, вам. Этот вьетнамец, как он вам представился, я запамятовал?
        - Эдиком, - хмуро ответил Олег.
        - Эдиком! - хохотнул молодой человек. - Ладно, пусть будет Эдиком. Давайте разберемся. Чего он хочет от вас?
        - Чтобы я не встречался с вами, - буркнул Олег. - Эту его маленькую просьбу я бы исполнил с превеликим удовольствием.
        - Он давно в курсе, с кем и когда вы встречались, поверьте. Вот мне и интересно - зачем он все-таки к вам приходил?
        Олегу ничего не оставалось, как пожать плечами. Действительно - кто, зачем? Оставьте человека в покое и разбирайтесь сами, вы, супермены и сверхчеловеки!
        - Сделаем так, - эдаким отвратительным деловым тоном заявил молодой человек. - Будем считать, что с этого дня вы - наш внештатный сотрудник. Не пугайтесь, работа не пыльная, а я договорюсь о гонораре за выполнение вами небольших обязанностей перед родиной…
        В Олеге внезапно проснулся свободолюбивый либерал.
        - Знаете что! Все это не мои проблемы и я не собираюсь их разгребать. Это ваша работа - вы ей и занимайтесь. Никогда я не был стукачом и быть им не собираюсь…
        Владимир Сергеевич спокойно выслушал Олегову тираду и тихо сказал:
        - Замечательно. Уважаю ваши убеждения. Будем действовать строго по закону, в рамках процессуального права. Эти рамки подразумевают закрытый процесс, так как он будет сопряжен с государственной тайной. Боюсь, что доказать свою невиновность в шпионаже в пользу одной из иностранных разведок вам будет трудно, так как есть материалы, подтверждающие ваше общение с иностранными разведчиками, а также получение от них денег за недонесение соответствующим органам сведений об их противоправной деятельности на территории нашей страны…я понятно выражаюсь? Это гарантированная тюрьма. В лучшем случае, Колыма… Знаете ли, горы, леса, реки, свежий воздух, физический труд… Энцефалит. Туберкулез. Дочь без отца. Зачем вам все это?
        Молодой человек говорил тихо, даже грустно. Он явно уважал убеждения Олега и даже ему сочувствовал. Олег скис.
        - Ну, я убедил вас, что ваше противодействие неразумно, а помощь родине почетна и вознаграждаема?
        Олег мрачно кивнул.
        - Договорились. Я слышал, у вашей дочери в школе были проблемы. Хочу вас порадовать - они благополучно разрешились. Директор просила передать вам деньги, которые вы у нее по ошибке забыли… Где они? Ага, вот…
        Владимир Сергеевич достал из-за пазухи стопку долларов, протянул было Олегу, но вдруг, как бы осененный какой-то мыслью, остановил руку и посмотрел на деньги.
        - Хм… Деньги, которые вы получили как взятку, и как взятку хотели передать… Что же делать с этими вещественными доказательствами?
        Поболтав в воздухе веером из купюр, этот пижон довольно улыбнулся и впихнул доллары в руки Олега.
        - Забирайте. Теперь мы с вами в одной лодке. Куда вас подвезти?
        Выйдя из машины и сделав несколько шагов, Олег почувствовал, легкое головокружение. В нем проснулось пресловутое ощущение «дежавю». Нет, не сходство ситуации, а сходство ощущений…
        И сразу в голове замелькали обрывки будущего сюжета… Нет, это будет не китайский боевик… Это будет что-то… Что-то… Спецслужбы… Бегство… Шпиономания… Или все вместе?
        Какой, все же, винегрет у него в голове!..
        -7-
        Удивительное дело: когда неприятности только дают о себе знать - это вызывает жутко тяжелые чувства и неудобство. Но вот проходит немного времени - и неприятности попросту становятся частью твоей жизни, не вызывая, конечно, положительных эмоций, но и не неся более трагической безысходности. Человеческая психика, как известно, гибка.
        Об этом лениво размышлял Олег после звонка бывшей супруги. Надо сказать, он оставил в нем куда больше негативных эмоций, чем последнее общение с агентами спецслужб.
        Поскольку ничего конкретного от него пока не требовали, он попытался заставить себя переключиться на текущие проблемы.
        Во-первых, машина. С халявной «штукой» «баксов» этот вопрос решается не в пример куда легче. И, следовательно, снимается автоматически. Со школой у мелкой тоже вроде теперь все в порядке.
        Перейдем к вопросам рабочим…
        Олег окинул рассеянным взглядом свой кабинет и вдруг ощутил непреодолимый приступ тошноты: предстояло писать отчет о поездке в филиал, что в Новосибирске.
        На утренней планерке шеф странно смотрел на него. «Неужто и он в курсе всех моих дел? Этого только не хватало!» - подумалось тогда Олегу.
        Однако, поразмыслив здраво, он пришел к выводу, что это вряд ли. Скорее всего, шефу просто не нравилось выражение лица Олега и отсутствующий взгляд. Олег пытался контролировать себя и делать вид, будто внимательно слушает шефа, но поручиться за эффективность своих усилий не мог.
        Пялясь в экран ноутбука, Олег пытался вспомнить подробности своего пребывания в Новосибирске, однако ничего кроме галдящей толпы вьетнамских торговцев в голову ничего не лезло.

«Надо составить план», - решил Олег и принялся суетливо колотить по клавишам.
        С трудом, с проворотами, но работа пошла.

«План отчета.

1. Прибытие на место. Встреча с директором филиала.

2. Рабочая встреча с руководителями отделов, знакомство с новыми сотрудниками.

3. Разбор отчетов руководителей отделов.

4. Обсуждение с директором филиала отчетов, работа с отдельными начальниками отделов.

5. Рассмотрение вариантов повышения прибыли: поиск новых направлений сбыта, расширение рынка, работа с органами власти.

6. Встреча с представителями местной администрации, поиск вариантов взаимодействия и сотрудничества. Налаживание контактов со спецслужбами. Мы теперь в одной лодке.

7. Вокзал, вьетнамцы. Почему именно вьетнамцы? Очень просто: их много, и будет все больше. Они одинаковые, будто штампованные… Ими легко управлять… Потерю одного, десяти, тысячи страна просто не заметит. Они просто клеточки….Клетки… Нейроны… Вот оно! Нашел!»
        Олег вздрогнул и словно вышел из забытья. Перечитал написанное. Стараясь не давать воли эмоциям, выделил набранный текст и нажал «Del».
        Просто наваждение какое-то. Шутки шутками, а психологу надо показаться однозначно. Иначе дело может кончиться плохо.
        -8-
        - При чем тут мои детские переживания? - пожал плечами Олег.
        Психолог - манерный молодой человек в лоснящемся пиджаке, чем-то напоминающий Дэвида Коперфильда, таинственно и грустно улыбался. Он все уже понял про Олегову натуру и сожалел по поводу невежественного сопротивления проводимому психоанализу.
        - Как это - при чем? Все психологические проблемы уходят корнями в детство. Там, где-то там произошло с вами что-то, что сейчас отражается на вашем восприятии действительности…
        Олег иронически улыбнулся. Все, что угодно можно таким образом спихнуть на детство, на сексуальную неудовлетворенность и прочие фрейдистские штучки. Главное не ляпнуть еще, что он в разводе…
        Олег уже жалел, что пришел сюда. Несмотря на советы знакомых, у которых он искал психолога, якобы для родственника, этот тип не производил на него серьезного впечатления.
        - Поймите, - как можно спокойнее начал Олег. - Мои проблемы с детством никак не связаны. Они начались в один прекрасный момент - когда я написал дочке сочинение…
        - Школьное сочинение? - вкрадчиво произнес психолог. - Это то, что не связано с детством?... Ну-ну…
        - Какая разница - школьное, не школьное - главное, что события, которые теперь вокруг меня происходят, не имеют к детству никакого отношения. Они имеют отношение к моей безопасности и свободе…
        - Ну, разумеется. И дальше будет хуже, если вы не будете со мной более откровенны…
        - То есть, вы не можете сказать, что со мной сейчас происходит?
        - Могу только предполагать.
        - Но я не псих?
        - Как это не псих? Еще тот псих. Вас вообще нужно изолировать от общества…
        Олег с недоумением посмотрел на психолога. Тот продолжал улыбаться, но уже более сочувственно, даже сострадательно.
        - А какого ответа вы ждали? - сказал психолог. - Чтобы я сказал, что у вас все в порядке? Уже то, что вы ко мне пришли, наводит на определенные мысли. Мы ведь в России живем, а не в Штатах. Это там визит к психологу - давно уже рядовое явление. А вы меня тут еще и информацией загрузили, да такой, что я уже сомневаюсь - может вам обратиться в лечебное учреждение более строгого режима? Это, знаете ли, не проблемы супругов и отношений с начальством. Это попахивает галлюцинациями, бредом и параноидальными фантазиями… А это уже не мой профиль…
        Психолог все также улыбался, а Олег постепенно закипал…
        - Да какой вы тогда, к черту, специалист?! Человеку помочь надо, а вы…
        - О! Замечательно! То есть, вы не отрицаете - то, что с вами происходит - ненормально, а вы сами - не в порядке?
        - А я разве это отрицал? - буркнул Олег и забарабанил пальцами по стеклянной крышке стола странной каплевидной формы. Вид этого стола, по мнению Олега, должен был доводить пациентов до бешенства.
        - Ну, тогда будем считать, что я врач? В какой-то мере, это так и есть. Вы всегда спорите с врачом, когда он задает вопросы?
        Олег отрицательно помотал головой. Он начал успокаиваться. Приступ злости, по-видимому, ловко спровоцировал этот хитрец, и теперь Олег чувствовал себя более раскованно.
        - Давайте сначала, - сказал психолог. - Вы не против музыки?
        Олег не был против. Молодой человек щелкнул пультом, и где-то тихо заиграло. «Пинк Флойд» - узнал Олег и хмыкнул.
        - Психолог слушает исключительно «психоделику»?
        - А что плохого?
        - Да ничего, мне даже нравится…
        - Итак, сначала. Вы что-то пишите - и это событие немедленно превращается в реальность…
        - Нет, не так. Во-первых, не обязательно немедленно. Во-вторых, далеко не так и не в таком виде, как я пишу. А в-третьих, материализуются только художественные тексты…. Ну, или не художественные, а, как бы это правильно сказать…
        Олег бессильно защелкал пальцами, пытаясь сформулировать ускользающее понятие.
        - Образные? - тихо подсказал психолог и щелкнул зажигалкой. Ему не требовалось Олегово согласие, чтобы закурить.
        - Точно! Если я… э-э… вложил душу даже в одну строчку - тогда она может и реализоваться. Всяких отчетов и докладов это не касается.
        - Вы творческая личность, Олег?
        - Да ну, нет, что вы!..
        - То есть, писать вас никогда не тянуло?
        - Никогда… То есть, если не считать последнего времени… Когда все это началось…
        - Хм… То есть, вы так вот внезапно открыли в себе творческий потенциал? Забавный случай… Может, в этом кроется причина некоего психологического стресса? Надо бы почитать то, что вы там натворили…
        - Э… Видите ли… Это государственная тайна…
        - Ах, тайна…
        Психолог сочувственно покивал. Он явно все больше удостоверялся в том, что перед ним - классический шизофреник.
        - Да нет, поймите меня правильно. То, что со мной происходит в реальности - это правда. Я просто не могу все это связать с написанным…
        - А как же я свяжу, если вы не дадите мне текстов?
        Олег был готов к такому повороту. В конце-концов, ему хотелось, чтобы его опусы прочел кто-нибудь кроме учителей и ГБшников.
        Он вздохнул и достал распечатки. За последние дни цикл рассказов про старого Джао Ли разросся, не смотря на то, что Олег время от времени бил себя по рукам и вырывал шнур компьютера из розетки. Это было похоже на манию. Возможно, именно, потому, что между Олегом и компьютером возникло дразнящее НЕЛЬЗЯ.
        Психолог взял в руки листки и принялся читать, присев на краешек своего безобразного стола. Через минуту он встал, не отрывая взгляда от листков, нашарил рукой пульт, и музыка стала громче. Плюхнувшись в кресло, психолог окутался клубами дыма и замер.
        Олег хотел было что-то сказать, но не смог: он видел, как читают его творения, и вдруг наполнился новыми и странными чувствами. Волнение, как на экзамене? Похоже, но не то… Олегу ничего не оставалось, как сидеть и ждать на своем маленьком диванчике, вздрагивая при странных звуках со стороны психолога: посапывание сменялось похрюкиванием, переходящим в похмыкивание, а после - в секунды полной тишины…
        - …С вами все в порядке?
        Олег вздрогнул и понял, что проснулся. Голова была неудобно запрокинута назад, что и послужило, наверное, причиной этой мерзкой боли в шее.
        - М-да… Все нормально… Прочитали?
        - Прочитал… Хм-м…
        Психолог странно смотрел на Олега, будто новыми глазами.
        - Вы действительно никогда раньше не писали?
        - Ну, вот, стал бы я вам врать… А что, понравилось?
        - Хм… Ну, конечно, не Лев Толстой и даже не Пелевин… Но… Не знаю, как и сказать…
        - Так и скажите.
        - Скажу вам одно: писать вам надо…
        - Что?!
        - Даже не зная подробностей формирования вашей личности, о чем вы не хотите со мной разговаривать, это я могу сказать вам точно: потребность в… э-э-э… писательстве сидит в вас глубоко и прочно. Судя по всему, вы очень верите в то, о чем пишите… А следовательно...
        Психолог сделал какой-то жест, напоминающий пасс фокусника.
        - Что «следовательно»?
        - Следовательно, существуют высокие шансы того, что и вам поверят. Я например, не мог оторваться - интересно было узнать, чем там все у Джао Ли закончится в Тибетской операции… Ну и про заговор в Токио - тоже замечательно написано…Я это к тому, что у вас, возможно, неплохое писательское будущее…
        - Вы это серьезно? - Олег нахмурился, но внутри попросту победно заорал: у него появился первый благодарный читатель!
        - Вполне. Ради этого можно даже плюнуть на все психологические проблемы - писателям они только помогают… Шучу, конечно. Попробуем с вами разобраться. Но мне потребуется время, чтобы подумать.
        - Время, так время, - согласился Олег.
        Он попрощался и вышел.
        Психолог закрыл за Олегом дверь и безо всякой паузы флегматично достал из кармана мобильник, и, набрав короткую комбинацию цифр, глухо сказал в трубку:
        - Это он.
        -9-

…Проходя ворота во двор, Олег остановился перед некогда кирпичной стеной своего дома. «Некогда» - это потому что не было видно кирпича за диким нагромождением красок: стену облюбовали художники-самоучки для упражнений в граффити. Если честно, Олегу нравились эти картинки. Все-таки, тяга к простым образам - это то, что связывает нас с детством. Безусловно, многие элементы хип-хоп культуры весьма пригодились бы в политической пропаганде, обладай политики более ярким воображением. Но тут уж каждому свое.
        Глядя на стилизованные буквы, что только с помощью богатой фантазии складывались в сравнительно осмысленную фразу, Олег ощутил смутную тревогу. Что-то эта надпись ему хотела сообщить...
        Да нет, конечно, рэпперские лозунги не несли Олегу никакой информации. Важно было другое.
        Надпись. Надпись на стене. Краской. Обыкновенной масляной краской. Не было тогда аэрозольных баллончиков, дающих яркие и удивительные оттенки. Была стеклянная пол-литровая банка и растрепанная кисточка.
        Стоя тогда перед школьной стеной, покрытой свежей штукатуркой, он размышлял, какой мыслью стоит облагородить уныло-розовую стену. И не нашел ничего лучше, чем испортить ее самыми глупыми банальностями.

«ЦСКА-чемпион Европы», «Череп - дебил», «Катя+Леша=любовь до гроба»
        Теперь Олег почему-то вспомнил давно забытый мелко-хулиганский поступок. Вряд ли потому, что команда «ЦСКА», в конце-концов, выиграла кубок УЕФА. И даже не потому, что Санек по прозвищу Череп после сотрясения мозга двинулся рассудком.
        Наверное, вспомнилась ему одноклассница Катя, которая безумно ему, Олегу, нравилась.
        Почему вместо имени придурка Леши он не вписал свое? Ведь сколько в школе Кать и Олегов, и сколько пакостников, портящих стены? Чего он тогда испугался? Не побоялся же он накарябать напоследок другую надпись, из-за которой вся школа неделю стояла на ушах, родителей тягали по собраниям, а директора вызывали в ТО САМОЕ серое здание?
        Зачем он, двенадцатилетний хорошист, пионер - всем ребятам пример, вывел на стене зловещее «Смерть СССР!»?
        Неужели просто от бессильной злости на самого себя?
        Мда... Кто бы мог подумать, что Катя с Лешей действительно поженятся? И кто бы тогда, глядя на надпись, поверил, что они так вместе и погибнут в своей «тройке»
«BMW», вылетев на встречную под бампер «Камаза»...
        Кто бы поверил тогда в реальность той самой «нехорошей» надписи?..
        Никто. Да и правильно. Будем это считать совпадением. Просто совпадением. Так уж вышло...
        Может, это и есть тот самый детский эпизод, что играет теперь его сознанием, словно теннисным мячиком? Кто знает… Во всяком случае, психолог, несомненно, помог ему. Нет, не разобраться в проблеме. Видимо, нет никакого смысла в этой самой дурацкой проблеме разбираться. Помощь была необходима в принятии решения: прятаться ли дальше от самого себя или плюнуть на все и сделать то, чего действительно хочется сейчас больше всего на свете. Создать свой мир…
        Да, гори все огнем - он сделает это!
        -10-

…Вырвать у начальства отпуск удалось с трудом. Оно, начальство, и без того зверем на Олега смотрело. Однако же, видимо, решило, что странное Олегово поведение последних дней вызвано утомленностью работника, и сочло возможным дать тому пару недель на восстановление затраченных душевных и физических сил.
        Олег примчался с работы и принялся суетливо собираться. Однако он быстро одернул себя, и попытался сосредоточиться, с тем, чтобы не забыть чего-либо важного.
        Первым поверх сумки был положен ноутбук с клубком проводов, намотанных на блок питания. Это главное.
        Шмоток решено было взять самый минимум. Документы, кредитка и скромная, перехваченная резинкой, пачка денег венчала багаж.
        Особых затрат там не предвидится. Главное, чтобы хватало на кофе и коньяк в баре.
        Дочка у экс-супруги. Все. Главные долги розданы, а прочие подождут до его возвращения.
        О спецслужбах и вьетнамской мафии Олег старался не думать.
        Он уже присел «на дорожку», посидел, блаженно улыбаясь, встал и потащил сумку к двери, когда зазвонил телефон. Олег замер на пороге. Телефон продолжал трещать.
        К черту! - выдохнул Олег и закрыл за собой дверь.
        -11-
        Еще в самолете Олега осенила забавная идея.
        Здравый смысл работал со скрипом, а потому Олег не стал тратить времени на размышления, а сразу приступил к делу, благо, для этого ему требовалось просто включить ноутбук.
        Он судорожно сглотнул и посмотрел в иллюминатор. Легкий холодок пробежал между лопатками, когда он вспомнил кондиционер, грохнувшийся всего-то с пятого этажа. Теперь под креслом километров восемь. А его, Олегово, слово, как оказала практика, топором и впрямь не вырубишь. Видимо автор поговорки кода-то побывал в схожей ситуации…
        Самолет, расправив крылья, парил на юга. Там Олег планировал отсидеться пару недель, привести в порядок мысли и излить накопившееся на бумагу, да так, чтобы тошно стало, да никогда после не тянуло… Еще Олег надеялся на то, что валяние на пляже, шашлыки с вином и возможный флирт с курортницами выветрят все эти бредовые мысли из больной головы.
        Пока грузилась операционка, Олег подозвал стюардессу и попросил пива. Мозги требовалось расслабить. Полная соседка справа недовольно заерзала на сиденье: ее все раздражало - и гул двигателей, и стюардесса, и ноутбук на откидном столике, да и сам Олег. Впрочем, Олегу было плевать на раздражительную.
        Попивая пивко, пальцами свободной руки Олег принялся выводить:

«Три дня в „Лазурном“. Киноповесть.»
        Олег хохотнул, отчего пиво в банке неприлично булькнуло. Соседка сердито засопела.

«Главный герой Олег - жертва обстоятельств, случайный человек на этом празднике жизни. Ему бы отдохнуть, но как обычно, на отдых он попадает в расстроенных чувствах.
        Федор Михайлович…»
        Олег снова булькнул пивом. Он развлекался.

«Федор Михайлович - мыслитель, человек, тонко чувствующий жизнь. Он помогает главному герою разобраться в своих чувствах и переживаниях.
        Лена - прекрасная незнакомка, с которой у Олега возникает приятный мимолетный роман…»
        Олег прихлебывал пиво и любовался создаваемой им картиной. Создавал он ее от души. Приятно было бы так провести отпуск… Пожалуй, не будем перегружать свой отпуск лишними персонажами. Можно, конечно, добавить немного интриги…

«Неизвестный, тот, что неожиданно придет на помощь в самой критической ситуации»…
        Постукивая по клавишам, Олег улыбался сам себе.

«Это ж надо придумать - киноповесть! Славы тебе, что ли, захотелось, дорогой друг? А почему бы и нет? Почему бы не издать что-нибудь из написанного шутки ради, да еще и кино забабахать? Ведь не боги, в конце-то концов, горшки обжигают!...»
        Мысли были приятные, особенно под пиво. Поэтому полет впервые проходил для Олега без обычной нервотрепки. Олег печатал и улыбался.
        А пятью рядами кресел позади сидели двое «по-курортному» разодетых молодых людей. Один флегматично играл в «тетрис», второй придирчиво осматривал небольшую видеокамеру с непропорционально выпяченным объективом.
        - Слушай, Николя, ты зачем взял с собой этот агрегат? Запаришься таскать его за собой, да еще и в камуфляже… Взял бы маленькую «соньку», она ж в кулаке помещается…
        - Ничего ты не понимаешь в искусстве, Санчес. Я же профессионал. Для меня каждая запись - кино.
        - Да ну, брось! - хмыкнул Санчес. - Какое там кино - главное, чтобы было информативно и доказательно.
        - Скучный ты человек, - вздохнул Николя. - То, что я сдам шефу - то будет информативно, доказательно и протокольно. А вот то, что останется у меня - это будет кино! Ты видел, как я смонтировал бунт в тюряге? Ну, тот самый! Конфета!
«Прирожденные убийцы» отдыхают!
        - Если кто-то узнает, что ты хранишь дома эти записи…
        - Кто надо - и так знает, не беспокойся… Между нами - это такой свой маленький бизнес… О, посмотри, клиент чего-то сам себе хохочет… А, тебе не видно отсюда… Чистый псих… Я, думаю, мой новый фильм будет про маньяка… Как ты считаешь?
        -12-
        Олег не был большим любителем курортного отдыха. Ехать на море он вообще предпочел бы «дикарем» - поваляться на травке, попалить костер, переночевать в палатке. Рафинированный отдых в «номерах» вызывал у него какие-то подсознательные и болезненные ассоциации с больницей и безысходностью пионерского лагеря. Хотя бассейн и сауна приятно снимали часть этих ощущений. Впрочем, и цели у него здесь другие…
        Номер был без особых изысков, но и не из дешевых. Черт его знает, зачем Олег решил приехать именно в «Лазурный». Видимо, надо отдать должное умению убеждать и обаянию сотрудницы турагентства.
        Олег побродил по номеру, затем принялся доставать из сумки необходимые вещи. Ноутбук грузился, пока Олег развешивал по вешалкам и рассовывал по ящикам вещи.
        Он подсел к столику, коснулся пальцами клавиатуры. Задумался. Вытер со лба испарину: в комнате было душновато. Затем встал, подошел к окну и приоткрыл дверь на лоджию. В комнату ворвался свежий ветер, по глазам резанул солнечный луч.
        Ладно, прогулки потом, а сейчас немного попечатаем…
        Итак, сюжет… Сюжет - проклятье писателя. Маленькая логическая цепочка, кость, которая либо даст жизнь всему мясу, которое нарастет на этот хрупкий скелет, либо превратит нагромождение образов в безобразное и скучное папье-маше…
        Поскольку Олег великим писателем себя не мнил, то не сильно переживал по поводу сюжета. Главное, чтобы буквы на дисплее сплетались во что-то новое, органичное, обладающее собственной жизнью, своим собственным смыслом и неизвестными даже автору целями…
        Олег призадумался. Сумбурные графоманские упражнения продолжать не хотелось. Хотелось написать что-то новое, интересное, вырванное из наскучившей реальности. Как это в свое время сделал Флеминг со своим Джеймсом Бондом. Но сейчас другие времена. Они не для героев одиночек…
        Они для друзей! Да, он напишет про друзей… Про четырех друзей!
        Идея написать про четырех друзей ему очень понравилась. (почему про четырех? Не понятно…). Пусть это будет немного фантастический сюжет. Про нашу жизнь, но не такую, как мы видим, а такую, какую от нас прячут, те, кому это по силам…
        Отлично! Что мы будем делать с героем? А пусть он для начала, на миг вырвавшийся из лап беспощадного мегаполиса, побродит по мелкой гальке, покидает в воду камешки, посидит, наконец, в задумчивости у кромки прибоя, чтобы тихие волны касались его ног, а из головы выветривались накопившиеся яды ненужных мыслей и впечатлений…
        Конечно, долго в одиночестве он сидеть не будет, на горизонте покажется прекрасная незнакомка, и…
        Чушь, банальность и скука! Писать о таком не хочется совершенно. Хотя, пока нет настоящих идей, пусть герой поразвлекается немного…
        В этот день Олег, действительно, развлекся от души. Выходя из номера, он едва не споткнулся о нагромождение сумок и пакетов, вокруг которых беспомощно суетилась довольно миловидная дамочка. Оказалась, что живет она в соседнем номере, вышла прогуляться за покупками, но потеряла ключ, и теперь не знает, что делать… Олег не мог не воспользоваться случаем помочь девушке, которую, как оказалось, звали Катя…
        Повод для знакомства оказался достаточным для того, чтобы пойти вместе на пляж и неплохо провести день. Олега несколько удивило то, что девушка, живущая в соседнем с ним номере, оказалась так удачно свободной (муж работает где-то на Севере), да еще и не ломалась сильно, выслушивая сбивчивые предложения Олега. На месте мужа он бы такую аппетитную женушку одну на юг бы не отправлял… Впрочем, ситуация вполне укладывалась в рамки сюжета Олеговой «киноповести», и он не слишком напрягался.
        Они легко нашли общий язык, наплавались до посинения, погоняли на водном скутере, даже лихо перевернули его, что вызвало восторг и хохот Кати, и легкий ужас Олега, когда тот расплачивался за это удовольствие.
        День плавно перешел в вечер и ужин при свечах, ход которого обещал много интересного ночью. Однако Олег, зачем-то одернул себя, и постелью на этот раз вечер не окончился. Хотя туманящий рассудок поцелуй, все же имел место.
        Вернувшись в свой номер, Олег постоял у окна с замершей на губах идиотской улыбкой. Затем дернул головой, будто стряхивая наваждение, и подсел к ноутбуку.
        В описании прекрасной незнакомки удалил имя «Лена» и указательным пальцем набрал:
«Катя».

«Поработать» (как с претензией стал называть Олег свои упражнения с текстами), вечером, конечно, не удалось. Придавил здоровый курортный сон, и когда Олег открыл глаза, было уже светло.
        Олег встал, вышел на лоджию и оперся на перила.
        Классический набор: море за кипарисами, сквозь деревья пробивается восходящее солнце, еще не жарко и тело овивает приятный бриз. И скоро будет роскошный завтрак со «шведским столом», который, к тому же, входит в стоимость отдыха….
        Красота! Олегу вдруг показалось, что все происшедшее с ним в городе - просто плод его же больного воображения, взбудораженного вчерашними похождениями и спиртными напитками. Во всяком случае, на сочинительство уже особо не тянуло. Хотелось пойти на пляж и просто поваляться с книжкой, даже безо всякой там Кати…
        Едва он подумал об этом, в дверь осторожно постучали.

«Ну, вот, - подумал Олег. - Помянешь волка…»
        Это действительно была Катя. Она была в легкомысленных шортиках, сверхлегкой маечке, с какой-то изменившейся прической, своим видом вызывая в памяти пляжные сериалы… Она что-то говорила, смеялась, и Олег что-то говорил, пока в состоянии сладкой обреченности не был утащен завтракать.
        Очнулся от этого наваждения он только ночью. Тихо гудел кондиционер, за окном вдалеке играла бодрая музыка. Рядом, положив руку ему на грудь, посапывала Катя. Это была ее комната.
        Казалось бы, вечер удался. Но теперь Олег вдруг внутренне напрягся, а легкомысленный туман со свистом вылетел из его головы. Он осторожно освободился от мягких Катиных объятий и сполз с кровати. Матерясь шепотом, он шарил руками по полу в поисках трусов…
        Уже в своей комнате он начал приходить в себя.
        Что за паранойя? Почему бы ему не расслабиться и не получить удовольствие, как рекомендуется в подобных случаях?
        Что-то было не так. Олег давно заметил за собой не очень-то удобное по жизни качество: многое, что давалось так легко и приятно, вызывало у него настороженность и ощущение чего-то ненастоящего, какой-то искусственности. Все действительно приятное в жизни Олег получал с определенными усилиями или вследствие каких-либо потерь. Качество, конечно, препоганое. Так он, наверняка упустил немало хороших возможностей, как в карьере, так и в личных отношениях, но ничего поделать с собой так и не мог…
        Каких усилий это ни стоило, но он заставил себя подняться ни свет, ни заря и тихо ускользнуть из номера. С собой он захватил полотенце, с тем, чтобы искупнуться для бодрости.
        Море оказалось не таким уж холодным, чего не скажешь о воздухе. Попрыгав по пляжу и ободравшись скрученным полотенцем, Олег сумел, наконец, избавиться от зябкой дрожи.
        Побродив по берегу и отправив в воду не один килограмм прыгающих галек, он направился к корпусу. Упав на скамейку в тени экзотических зеленых насаждений, он стал наблюдать.
        Приближалось время завтрака. Вчера в это, примерно, время, Катя зашла к нему. Сегодняшняя ночь давала полные гарантии повторного визита. Вот его подружка подходит к двери, стучит, стучит снова и, пожав плечами, обиженно идет на завтрак в одиночестве.
        Холл, в котором накрывался «шведский стол», находился в соседнем корпусе, и, чтобы в него попасть, Кате надо было выйти через единственную стеклянную дверь. Чего Олег и ждал, сам еще не представляя, зачем.
        К удивлению Олега, Катя появилась на лоджии своего номера и, сев в шезлонг, закурила. Это, конечно, ничего не значит, но вчера на предложение Олега закурить, она ответила отказом, сославшись на то, что не переносит сигаретного дыма.
        Странно… Сам Олег обычно не курил, но любил поддержать курящую компанию. То, что Катя не имела привычки курить, несомненно, было плюсом в глазах Олега… Впрочем, все эти измышления отдают паранойей, как и вся его жизнь в последнее время.
        Катя разговаривала по мобильному телефону. Она была непривычно серьезна и этим совершенно на себя не похожа. Закончив разговор, она потушила сигарету и исчезла в глубине своего номера, с тем, чтобы через пару минут появиться на выходе из корпуса.
        Пытаясь придать себе непринужденный вид, Олег пошел навстречу.
        - Привет, милый, - лучезарно улыбнувшись, сказала Катя, едва Олег открыл рот, чтобы что-то из себя выдавить.
        Олегу ничего не оставалось, как лучезарно улыбнуться в ответ и поцеловать Катю в теплые и жадные губы. Сигаретного запаха не чувствовалось. Но от приятной непринужденности вчерашнего дня не осталось и следа.
        Что не помешало, однако провести день не хуже, чем вчера. Ради проверки еще непонятно чего Олег предложил Кате сходить в дельфинарий, покататься на парашюте над морем, а после отправиться в парк экстремальных аттракционов.
        И первое, и второе, и третье предложение было встречено с одинаковой улыбкой без тени сомнения и каприза. Можно, конечно, допустить, что Кате давно не хватало впечатлений, однако Олег сам чувствовал усталость от такого обилия активных удовольствий. Поэтому не прекращающиеся Катины восторги радости у него уже не вызывали.
        Этим вечером он снова оказался в номере у Кати. Очевидно, здесь убирали днем, потому, что признаков того, что здесь курили, он не заметил. Как и пачек сигарет и зажигалок, что обычно лежат на виду у курящих. Впрочем, все это, наверное, было полнейшим вздором…

…Пока Катя принимала душ, Олег совершил некрасивый поступок: он суетливо залез в ее сумочку и достал мобильник. Тот, к счастью, был включен и прост в навигации по меню.
        Еще не зная, зачем ему это, Олег быстро нашел списки входящих и исходящих звонков. Каково же было его удивление, когда он увидел, что эти списки пусты! Он видел Катю практически весь день, за исключением неизбежных отлучений в туалет. Это могло означать, только то, что Катя специально удалила списки сразу же после утреннего звонка (или звонков). Не менее странно было и то, что телефонная книга также оказалась пустой… Конечно, может, есть еще другой телефон…
        Как-то не вязалось это с образом довольно общительной и легкомысленной барышни.

…Однако, выйдя из душа, Катя легко заставила Олега забыть все эти подозрения до утра…
        -13-
        Следующим вечером, Олег, наконец, решился. Неотразимо, и в то же время страдальчески, как ему показалось, улыбнувшись, он сообщил Кате, что сегодня у него разболелась голова и этот вечер, к своему крайнему сожалению, проведет, страдая в одиночестве. Катя изобразила на лице подобающую случаю мину, но сказать, что она расстроилась, было бы слишком сильно.
        Запершись в своем номере, Олег забрался с ногами на кровать и торопливо открыл ноутбук.
        Он теперь, кажется, знал, о чем писать.
        На первой странице он выбил только что придуманное и очень ему понравившееся слово:
        МУЛЬТИЛЮДИ
        Да, когда вокруг тебя творится безумие, и ты не знаешь, куда бежать, куда деваться….
        Есть только один способ остаться самим собой.
        Создать собственный мир.

2. МУЛЬТИЛЮДИ
        -1-
        Граждане России!
        Политическая обстановка вокруг нашей страны становится все более угрожающей. Вы все знаете, что при помощи мультитехнологий враждебные нам силы становятся многократно сильнее и эффективнее. Все развитые государства уже ввели обязательную структуризацию своих граждан. Наша страна подвергла структуризации армию и другие силовые ведомства.
        Но этого недостаточно.
        Только если каждый гражданин нашей страны поставит часть неиспользуемых им ресурсов своего интеллекта на службу государству и обществу - только в этом случае у России есть шанс выжить в современном, далеко не дружественном нам мире.
        Возможно, это идет в разрез с традиционной моралью, с христианскими и иными религиозными ценностями.
        Но вопрос стоит о нашем с вами выживании.
        Россияне! Подключайтесь к Структуре!
        (Из совместного обращения Президента России и Патриарха Всея Руси к российскому народу).
        Это как страшный сон: я представляю, что общаюсь с друзьями и близким по проводам. Нам незачем больше говорить, смеяться, петь и смотреть друг другу в глаза. Просто выйди в Структуру и обменяйся с ними эмоциями…
        Хочешь доставить подруге непередаваемое наслаждение? Вставь штекер в гнездо у нее на затылке и представь, как это могло бы быть на самом деле… И она представит в ответ, как закричит от счастья… которое могло бы быть и в реальности… Но зачем?
        Я понимаю, что все не так страшно в действительности. Что никаких штекеров вставлять никуда не придется - простой гражданин соединяется со структурой посредством нейрочипа и банального GSM. Но ни я, ни сотни тысяч таких, как я, не могут переступить через собственную природу…
        Структура несовершенна, так как ее составные части - люди с присущими им недостатками и слабостями. Только это помогало мне держаться так долго…
        Но сегодня, видимо, пришел конец и моей свободе.
        - Внимание! Здание супермаркета окружено! Просим посетителей пройти на выход для идентификации. Лицам, нарушившим закон о структуризации, предлагаем добровольно сдаться. В этом случае вы освобождаетесь от уголовной ответственности и проходите стандартную процедуру структуризации. В случае сопротивления вы будете привлечены к ответственности согласно…
        Спокойный, но властный голос лился из динамиков. Если сюда войдет мультиспецназ, мне конец. Вернее, конец моей привычной жизни…

…А ведь ничего не предвещало такого поворота. Сегодня с утра, после разгрузки вагонов, денег отвалили порядочно. Я и за комнату заплатить успел, и приоделся на привокзальной «толкучке», и осталось еще на маленький единоличный банкет. Может, даже хватит на то, чтобы пригласить к себе кого из вокзальных «индивидуалов». Хм. М-да. Индивидуалы на вокзале, конечно, еще те, особенно «индивидуалки» (не в смысле - шлюхи, а те, что все еще живут вне Структуры). Но, с другой стороны - они хотя бы биологически нормальные люди. Структурированные всегда смотрят на тебя если не свысока, то как-то… жалеючи, что ли? Ну их, в баню…
        Вот только «крыше» заплатить не успел. Ничего, думал, завтра еще одна разгрузка - я рассчитаюсь. Хорошо, хоть, есть кому прикрывать наши индивидуальные задницы… Говорят, у «братков» своя собственная Структура… Похоже на то. Иначе, как их не вычислят по мультиканалам?

…Я обреченно наблюдал, как около десятка человек с корзинками для покупок разом повернули ко мне свои лица, равнодушно посмотрели на меня и, поставив корзинки на пол, дружно направились в сторону выхода. Мое тело сковал ужас: Структура меня вычислила.
        Я знал, что мне крышка. Все, чем я жил, все, что ценил и любил - все будет растворено в общих мультимозгах…

…Знакомые, которые уже прошли процедуру, говорили, что все страхи напрасны, что это ерунда - совсем не больно, а главное - удобно и полезно для каждого в отдельности. Это повышает интеллект, это дает новые возможности… Но я всегда чувствовал, что это не так. Я знаю, что это не так… Откуда? Нет ответа. Но это моя жизнь, это мои мозги и моя судьба. Пусть я теряю многие возможности, но я не хочу становиться придатком потивоестественной системы. Не хочу!
        Здесь должен быть черный ход или пожарный выход… Бегом туда, к подсобкам… Стоп, там наверняка засада…
        Я взглянул наверх. Под потолком сверкнула металлом решетка вентиляции. Это последний шанс.
        Опрокидывая горы хрустящих пакетов, банок и бутылок, я полез по полкам вверх. Полки были скользкие и хрупкие. Я сорвался и растянулся на полу.
        Вторая попытка оказалась более удачной. Огромных усилий стоило вырвать из стены решетку. На счастье она была довольно слабо укреплена, но пальцы все равно стали скользкими от крови.
        Скрючившись, я полз вперед по тесному жестяному тоннелю. Было темно, нарастал страх. К ужасу преследования добавилась боязнь замкнутого пространства. Но я заставлял себя лезть дальше и дальше, пока хватало сил, и ужас придавал мне энергии…
        Выбив боковую решетку, я вывалился на что-то вроде шкафа в каком-то темном помещении без окон. Спрыгнув вниз, я завыл от боли: в темноте наткнулся на острый угол какого-то массивного предмета, наверное, стола. Я отполз к стене и, прислонившись к ней, тихо застонал от боли, страха и ощущения безнадежности. Но тут же взял себя в руки, сделал несколько глубоких вдохов и попытался успокоиться.
        - Ну, и на что вы надеетесь? - раздался над самым ухом тихий женский голос, и лицо ощутило движение воздуха.
        Я вскочил и заметался по комнате, наталкиваясь на мебель, в поисках двери. Глаза уже привыкли к темноте, и я увидел подсвеченный снаружи слабый силуэт дверного проема.
        - Отсюда бежать некуда, - сказал тот же голос.
        Я нашарил в кармане зажигалку и крутанул колесико. Передо мной возникло лицо девушки. Красивой. Темноволосой. Она была в униформе продавщицы супермаркета. И почему-то она пряталась здесь.
        - Кто ты? - спросил я. Огонь зажигалки обжег мне пальцы, и свет погас.
        - Такой же, как ты сам, - ответил голос откуда-то сверху.
        Несомненно, неизвестная покидала помещение тем способом, каким я пришел сюда.
        Я пытался разобраться с замком. Нащупал ручку, повернул. И в тот же момент ручка вырвалась из рук, а в глаза хлынули потоки такого яркого света, что я моментально ослеп.
        - Руки за голову! На колени! - рыкнули на меня, но я уже был поставлен на колени, а мои руки - заломлены за голову и соединены наручниками.
        Меня не били. Меня взяли под руки и повели к выходу. Посадили в микроавтобус.
        Я ехал и смотрел на спецназовцев. Они были спокойны и доброжелательны: они с первых секунд поняли, что я не опасен. Не будь они подключены к Структуре - они били бы меня тяжелыми ботинками, орали бы на меня, чтобы произвести максимальный психологический шок. Но Структура быстро разобралась, в чем дело. Структура - это эффективный инструмент, и она дала команду не тратить на меня лишнюю энергию своих обученных и натренированных элементов…
        Вот и все. А может, это не так уж и страшно? Передо мной пример гуманности Структуры. Ведь все давно уже ТАМ. Остался только я один… Да еще та, что ушла через вентиляцию…
        - Вам, нужно сделать укол, - сказал один из спецов. - Для снятия стресса. Это не больно.
        Он улыбнулся. Достал из сумки шприц, надломил ампулу и профессионально вколол мне что-то в нижнюю часть спины. Действительно, стало легче.
        Это было мило. Слишком мило.
        Неправильно.
        Допрос нельзя было назвать допросом в полном смысле этого слова. Меня привели в кабинет, который больше всего напоминал комнату отдыха. Передо мной стояла чашка с горячим чаем, на подносике лежали шоколад и печенье.
        Только портрет президента над рабочим столом выдавал казенный характер кабинета.
        Следователь, как я назвал его про себя вначале, тоже оказался весьма любезным.
        Я сразу понял, что к чему. Тактика «злого» и доброго «следователя». Сначала
«добрый» поит меня чаем с вареньем, потом «злой» бьет меня сапогами, потом
«добрый» спокойно вытягивает из меня информацию…
        Но к чему все это? Мое преступление доказано, а больше я ничего не знаю. Я безобиден до отвращения…
        Следователь улыбнулся и заговорил.
        - Уважаемый Сергей… Ничего, если я не буду называть вас гражданином Галичем? Мы говорим с вами без протокола, протоколы написать всегда успеем… Очень жаль, что нам пришлось совершить в отношении вас такие неприятные действия…
        Я постепенно расслаблялся, хотя прекрасно понимал, так мягко и доброжелательно общаться со мной следователю советует Структура. Я не верю в искренность этих … людей.
        - Вы, наверное, думаете - все, что я говорю - говорю от имени и под воздействием Структуры? Не отпирайтесь. Многие так называемые «индивидуалы» именно так и считают. Они думают, что Структура - это нечто-то вроде управляющего всем сверхразума…
        Следователь хохотнул. Я промолчал.
        - Что ж, не буду отрицать, я могу пользоваться рекомендациями Структуры, которая, в некотором смысле, действительно является коллективным разумом нашей организации. Я имею в виду МВД. Но в действительности я - личность, такая же, как вы, и как все окружающие нас люди, и обладаю полной свободой воли.
        Я молчал.
        - Вот вы так не любите нас… Скажите, если бы не было Структуры, разве ваше задержание прошло бы так гладко? Разве вы сидели бы здесь, а не в каких-нибудь застенках, в совершенно неприятной компании? Разве я пытался бы разговаривать с вами, как с человеком, а не как с преступником априори? Вы, наверное, думаете:
«Зачем он все это говорит? Ведь факт моего преступления доказан, и меня надо судить». Так вы думаете?
        - …
        - Так вот, пятилетние повсеместное внедрение Структуры, все-таки, дает свои плоды. И гуманность судопроизводства тому пример. Ведь у вас по-прежнему есть выбор: либо подключиться к соответствующей Структуре, либо не подключаться. В последнем случае вас, конечно, не расстреляют, а просто сошлют по приговору суда в отдаленное поселение, где у вас по-прежнему будет шанс подать ходатайство о приобщении к основной массе граждан. Вы ведь понимаете, что это - ваш гражданский долг? Что закон о структуризации принят неспроста - это вынужденная мера как ответ на структуризацию всех без исключения ведущих мировых держав? Вы же бывший военный, вы должны понимать, что без структуризации наша страна моментально отстанет от остальных на сотни лет развития? Вы же видите, какой прогресс происходит вокруг прямо на глазах? К сожалению, вы этого так и не поймете, если не вольетесь в Структуру, - следователь горько вздохнул.
        - А лекция, которую вы мне читаете - она тоже часть прогресса в уголовном судопроизводстве?
        - Ну, конечно, - обрадовался следователь. - Вот вы и поняли! Гуманизм - важнейший приоритет структуризации…
        - У меня другое мнение, - отрешенно произнес я.
        - Никто и никогда не станет покушаться на ваше мнение, - торжественно заявил следователь. - При структуризации ценности демократического общества выходят на первый план. В Структуре практически невозможны обман, подлог и нарушение прав и свобод граждан.
        - Практически? - усмехнулся я
        - Ничто не идеально в нашем мире, - туманно отозвался следователь и немного скис, задумавшись. Очевидно, в этот момент он о чем-то советовался со Структурой МВД.
        Постепенно приходя в себя, я уже убедился в проигрыше и теперь старался увериться в положительных моментах присоединения к Структуре. Жизнь в отдаленных поселениях я даже не рассматривал. И без того я давно уже мог исчезнуть из города и поселиться в какой-нибудь забытой Структурой деревушке, благо, таких в нашей стране полным-полно.
        Но я не смогу так жить.
        - Итак, - более прохладно произнес следователь. - Я высказал вам все, что должен был сказать, и теперь очередь за вами. Ваш выбор: добровольное присоединение к общегражданской Структуре, пока вы не определитесь с профессиональным статусом, суд или…
        - Или?..
        - Хм… Есть третья возможность. Как раз для вашего случая. Если вы так держитесь за мифическую чистоту своего мозга, возможности которого никогда так и не используете - бог с вами. Можно устроить так, что для вас будет сделано исключение…
        - Неужели закон это допускает?
        - Закон допускает это только для душевнобольных, влияние которых на Структуру пока не изучено.
        - Вы хотите записать меня в психи?
        - Нет… Погодите минутку, сейчас я обращусь к Структуре, которая уполномочена обсуждать эту тему.
        Лицо следователя словно задеревенело. В его мозгу, подключенном к системе, состоящей из тысяч других человеческих мозгов, происходили непонятные для меня процессы.
        Я вновь ощутил страх перед необходимостью стать одним из Них. Этот страх был у меня сильнее даже страха одиночества. Наверное, это не просто жажда независимости. Это какая-то фобия, болезнь. Ведь более девяноста процентов населения страны уже в Структуре и чувствуют себя прекрасно… Никогда не поверю, что человек в Структуре в полной мере обладает свободой воли. Вряд ли, конечно, кто-то может достоверно читать мысли отдельных ее элементов, как считают некоторые. Но то, что говорят про управление людьми, похоже на правду…
        - Э… Секунду… Сейчас изучается ваше досье… Ага… Понятно.
        Лицо следователя обрело осмысленное выражение, в котором, впрочем, не осталось места легкомысленному благодушию.
        - Итак, Сергей, есть предложение, которое позволит вам сохранить «статус кво» и при этом послужить на благо общества.
        - Я весь внимание.
        - Вот и замечательно. Вам известно, что наше общество состоит из нескольких отдельных Структур, созданных по профессиональному и функциональному принципам?
        - Конечно, я это знаю. Я едва избежал присоединения к Структуре Вооруженных сил.
        - М-да… Иными словами - дезертировали… Впрочем, не важно. То, что я вам скажу сейчас, является государственной тайной. Помимо официальных структур существуют также и незаконно созданные независимые Структуры…
        Я хмыкнул. Тоже мне новости! Все прекрасно знают о том, что мафия одной из первых запустила Структуру, а возможно, и не одну. И уж сделала она это пораньше, чем МВД.
        - Зря хмыкаете. Официально это, конечно, не признается, кухонные разговоры на эту тему тоже не преследуются, но проблема существует… Однако это проблема другого плана. У нас же с вами задача иная…
        Следователь вновь прислушался к «внутреннему голосу» и продолжил:
        - В общем, так. У нас есть сведения, что одна из нелегальных Структур готовится к государственному перевороту.
        - Вы со всеми подследственными так откровенничаете?
        - Отнюдь. Будем просто считать, что вы подходите нам больше других.
        - Да ну? И чем могу помочь я - жалкий одиночка?
        - Ирония тут неуместна. В одиночку вы действительно ничего не стоите против Структуры. Но у вас как «индивидуала» есть одна особенность, которая, к сожалению, уже недоступна нашим кадровым сотрудникам… Кстати, с этого момента вы отвечаете головой за разглашение информации, которой я с вами буду делиться! Здесь гуманность Структуры имеет определенный предел…
        - Да ладно, чего уж там, - я начинал почти откровенно веселиться. Может, это была просто истерика, а может, последствия действия «успокаивающего», вколотого мне спецназовцем.
        - Так вот. Нам необходим человек для внедрения последовательно в разные Структуры…
        - Но как…
        - В том-то и дело, что это будет происходить без прямого подсоединения к мозгу, как у всех нас, а через посредничество спецаппаратуры. Дело в том, что даже недельное нахождение в той или иной Структуре накладывает на некоторые свойства мозга совершенно характерные отпечатки. Поэтому, внедрившись в иную Структуру, наш сотрудник рискует быть немедленно вычисленным. А это означает моментальный провал операции. Необходим человек с независимым мозгом.
        - Вот видите… - с сарказмом начал было я, но следователь недовольно поморщился и прервал меня.
        - Это издержки начала Структуризации. Ученые с ними справятся. Но у нас нет времени. Только не думайте, что вы настолько уникальный, что сможете диктовать нам условия. Таких, как вы, достаточно. Вашими преимуществами являются хорошие физические данные и служба в армии. А вот психика у вас расшатана, что не может не вызывать некоторых сомнений. Но, я думаю, это дело поправимое. Так вы согласны?
        Я подумал немного. Затем вспомнил застывшее в страшной гримасе лицо следователя… И решился.
        - Хорошо. Я готов попробовать…
        -2-
        - Сергей Галич? Здравствуйте. И до свиданья. С этого момента вы - агент Эгоист.
        - Что?!
        - Вам не нравится псевдоним? Вы будете работать совместно с агентами Тварь, Свин и Либидо.
        - За что вы нас так?..
        - Чтобы не забывали, кто вы есть в новом российском обществе. Все, тему закрыли. Приступаем к практическим занятиям. Меня называть - Мастер. Вопросы?
        - У вас, мастеров, отдельная Структура?
        - Вопрос бестактен. Что и не удивительно слышать от агента с псевдонимом Эгоист. Запомни правило номер один: никогда и никого не спрашивай, в какой он Структуре. Это табу. Понятно?
        - Да.
        - Ни черта тебе не понятно - ты никогда сам в Структуре не был. Впрочем, сегодня будет тренажер.
        - Как в «Матрице»?
        - Ха-ха-ха!.. М-да… Почему все задают этот вопрос? Если тебе приятнее считать, что это так - лучше сразу расстанься со своими иллюзиями. Все гораздо проще. Но вопросы и пояснения - после.
        Мастер был коренаст, движения его были нарочито замедленны, за чем угадывалась уверенность, ловкость и недюжинная сила. Взгляд его был колок и надменен. Он демонстративно не уважал меня, но высказывал решимость сделать из меня профессионала, насколько это возможно из человека, не прошедшего структуризацию.

…Ощущение было очень странное. Нельзя сказать, что я попал в виртуальный мир в общепринятом смысле этого слова.
        И нельзя сказать, что, я почувствовал реальное единение с сотнями тысяч людей, подключенных к Структуре.
        Я просто ощутил себя многократно уверенней, спокойнее. А главное - несравнимо умнее.
        Тренажер представлял из себя обыкновенный шлем, вроде мотоциклетного, но с мощным оптоволоконным кабелем, торчавшим из затылка и подвешенным к хитрому подвижному кронштейну. Со шлемом на голове полагалось ходить по комнате, выполнять физические упражнения и проходить психологически тесты. Мебели в комнате не было, так что все это приходилось делать стоя или сидя на полу с резиновым покрытием.
        На мой удивленный вопрос, почему тренажер столь громоздкий по сравнению с обычным мозговым чипом, Мастер усмехнулся и повел меня в ангар, где находилось оборудование для внедрения независимого индивида в Структуру.
        Мда… Однако… Оборудование размещалось на трех автобусах, вроде междугородних. Помимо аппаратуры в них должно было находиться около ста пятидесяти человек
«разгонщиков», чьи мозги также работали на внедрение агента. В этом случае для подключения к Структуре достаточно было взять в рот металлическую таблетку усилителя.
        Слегка обалдевший, я продолжил обучение.
        Через неделю меня научили пользоваться различными опциями Структуры.
        Я научился находить нужных людей и выходить на прямую связь с ними, научился объединять усилия мысли с несколькими конкретными людьми для проведения прямого мозгового штурма с целью решения той или иной интеллектуальной задачи. Научился подключаться к банальному Интернету, вызывать в мозгу голографические картинки, виртуальные дисплеи и экраны теленовостей (все-таки, это делалось только по необходимости - мультилюди, то есть, люди, подключенные к Структуре, продолжали пользоваться обычными телевизорами и компьютерами - но теперь не в пример куда более эффективно).
        Разумеется, я так и не стал частью мультичеловечества. Для этого необходимо вживление под кожу головы специального «вечного» процессора с заменяемым блоком сотовой связи. А главное - необходимо время для подлинного слияния с другими членами твоей Структуры. Именно тогда ты начинаешь эффективно исполнять свой гражданский долг - предоставлять часть своего мозга для решения общих задач, как некогда это пытались сделать, объединяя через Интернет частные компьютеры.
        Однако человеческий мозг - инструмент не только более совершенный, чем компьютер. Объединение мозгов позволило объединить ТВОРЧЕСКИЕ усилия. Именно поэтому технический прогресс теперь ускорялся в несколько раз.
        Что, впрочем, меня не особо радовало. Я-то всегда был уверен, что темпы технического прогресса - не оправдание для такого вмешательства в природу человека. Во всяком случае - в мою собственную.
        Еще задавал себе вопрос: а как при всеобщей структуризации удалось преодолеть сопротивление религии? Ведь не я один противился новой системе общественного устройства.
        Это оставалось непонятным, но лежало уже вне рамок поставленного задания.
        Я присоединялся к Структуре на время не более трех часов в сутки. Этого требовали особенности мозга, который, в интересах операции, не должен был носить следы пребывания в конкретной Структуре.
        Страх перед вживлением в мозг посторонних предметов и приобщением к сверхразуму постепенно притупился. Меня увлекла конкретная задача.
        - Агент Эгоист, - слегка скривившись, сказал Мастер очередным утром, когда я, шатаясь, приплелся из барака. Вчерашняя тренировка вымотала меня совершенно: отвык я от таких физических нагрузок, эта подготовка давалась мне с трудом.
        - Агент, ваш вид говорит о том, что вы чем-то недовольны?
        - Нет, Мастер, все нормально…
        - А мне кажется, вы слишком расслабились и забыли, где находитесь и что вам предстоит выполнять…

«Чего это он завелся?» - тоскливо подумал я, рассматривая новенькие кроссовки Мастера. Мастеру было явно жаль своего драгоценного времени, потраченного на дилетанта. Но Структура упрямо шептала ему на ухо о том, что я представляю ценную человеческую единицу, и его, Мастера, работа не напрасна.
        - Ладно, - махнул рукой Мастер. - Все равно ты не один такой…
        Я вздрогнул. Мастер улыбнулся. Он знал, как произвести впечатление. Он знал все мои ожидаемые реакции. Я, как на ладони: примитивный единичный индивидуум. За Мастером же - коллективное сознание миллионов.
        - Сегодня ты знакомишься с командой.

…В спортзале на матах сидели трое в спортивных костюмах: двое парней и девушка. Меня поприветствовали сдержанными улыбками. Я также сдержанно улыбнулся и сел рядом. Так поступил и Мастер.
        Девушка сразу показалась знакомой. Отбросив заведомо неподходящие варианты, я узнал ее.
        - Ты тоже не смогла уйти из супермаркета? - спросил я.
        - Разговоры! - прикрикнул Мастер. - Все, что тебе надо о ней знать - это то, что она - агент Тварь. Понял, агент Эгоист? Это, соответственно, агенты Свин и Либидо.
        Парни оскалились в усмешке. Один, плотный, и впрямь походил на огромного поросенка. Почему второго, долговязого и патлатого, назвали Либидо - так и осталось загадкой.
        - Слушай главное правило в общении с агентами своей команды: никаких разговоров по поводу личности друг друга. Все, что вы знаете друг о друге - это псевдонимы…
        - Кликухи, - вставил Свин.
        - Погоняла, - добавил Либидо.
        - Правильно, - согласился Мастер. - В этом состоит часть успеха операции на случай, если кого-то из вас расколят.
        - А велика вероятность? - спросил Свин.
        - Велика, - честно ответил Мастер. - Но до начала настоящей работы у вас по-прежнему есть выбор.
        Мастер выдержал паузу. Поскольку никто из присутствующих не стал ее нарушать, он продолжил:
        - Месяц тренировок, конечно, поможет вам адаптироваться к новым для вас условиям. Но не обольщайтесь: так называемые «индивидуалы» стоят гораздо ниже по психологическому и интеллектуальному уровню, чем любой человек, ассимилированный в Структуре.

«Индивидуалы» скептически молчали.
        - И у вас нет вопросов? - удивился Мастер.
        - Вопрос напрашивается сам собой, - пожала плечами Тварь. - Что мы, твари дрожащие, сможем сделать против вашей мясорубки?
        Мастер удовлетворенно кивнул, игнорируя «тварей дрожащих» и «мясорубку».
        - Каждый из вас - ничего, конечно. Поднять ваше сознание до уровня, сравнимого с уровнем подлинного члена Структуры, вам поможет разгонная команда. Полторы сотни наших аналитиков создадут имитацию порядка десяти тысяч членов общегражданской Структуры. Этого, конечно, мало в принципе, но достаточно для трех-пятичасовой операции. Вам, возможно, приятно осознавать свою неповторимую индивидуальность, но в современной обстановке только люди, объединенные в Структуры, способны всерьез конкурировать со своими контрагентами. Впрочем, вы в курсе всего этого, и нет смысла повторяться - информация находится в свободном доступе…
        - Даже о мультисерверах? - каким-то севшим голосом спросила Тварь.
        Мастер быстро взглянул на нее. Я, а также Свин и Либидо, с интересом смотрели на Тварь. Термин был незнакомый.
        - Хм…. - Мастер что-то обдумывал, возможно, совещаясь с кем-то в Структуре. - Откуда такая информация?
        - Да земля слухами полнится, - туманно ответила Тварь.
        - А что это такое - мультисерверы? - спросил Либидо. Наивно так спросил. Даже слишком. Мне показалось, что он-то знает, о чем идет речь…
        - Ходят слухи, - неохотно начал Мастер. - Но, конечно, это только слухи - что некоторые члены структуры изначально наделены большими возможностями, чем остальные граждане…
        - То есть?.. - напрягся я. Похоже - речь пойдет о том, чего я и боялся все годы своего бегства.
        - То есть утверждается, что так называемые мультисерверы, якобы способны управлять поведением других членов структуры, читать мысли и выдавать свои мысли за их собственные…
        - И что же - это не так? - вздернула бровями Тварь.
        - Это совершенно невозможно, - заявил Мастер. - Помимо прямого конституционного запрета, это невозможно чисто технически… Что такое Структура? Это просто объединение интеллекта людей, среднее арифметическое, но при том расширяющее возможности каждого человека, повышающее его интеллект и мотивацию к развитию…
        - Это вам Структура сейчас говорит? - желчно спросила Тварь. - Или вы, помимо всего прочего - один из разработчиков системы?
        Лицо Мастера залила краска. Это не было смущение - он явно приходил в бешенство. Но вдруг натужно улыбнулся и спокойно сказал:
        - Мы прекрасно понимаем, что все эти слухи и предрассудки до сих пор мешают полной структуризации страны. Впрочем, сейчас, когда девяносто процентов уже приобщены - это не имеет значения. За распространение подобных слухов еще пару лет назад строго наказывали, но гуманизм Структуры теперь позволяет нам ограничится выселением виновных в северные районы… Еще вопросы?
        Тварь молчала, недобро улыбаясь. Я не решался вступать в полемику, которая не имела смысла. Структура (хотя бы в лице Мастера) могла быстро сводить «на нет» и доводить до абсурда любые ненужные ей споры. Без сомнения, еще месяц - и она сумеет окончательно убедить меня в необходимости добровольного присоединения. Ничего не скажешь - мощь нового интеллекта впечатляла. Может, действительно, плюнуть на все и присоединиться?...
        Нет, и тут система играет в своих интересах. Меня ПОКА не пытаются убеждать всерьез. Более того - общение с равными мне, очевидно, помимо всего прочего, имеет целью отдалить мысли о присоединении, по крайней мере, до конца операции…
        - Итак, сегодня мы посмотрим учебный фильм о работе Структуры Вооруженных сил. Эта структура наиболее организована и достаточно наглядно покажет вам особенности функционирования таких систем.
        Мастер щелкнул пультом и зал наполнился движением и звуком.
        У Структуры, повышающей суммарный интеллект нации, без сомнения, были плюсы. Один из них - это растущие, как на дрожжах, новые технологии. Например, это голографическое изображение, которое стирало все грани между иллюзией и реальностью.
        Объемные буквы, рухнувшие с потолка, гласили: «Для офицеров и генералов Российской армии. Секретно»
        Новоиспеченные агенты наблюдали происходящее под усиленные мощной акустикой комментарии Мастера.
        - В нормальной обстановке управление армейскими подразделениями осуществляется обычными голосовыми и письменными командами, согласно соответствующим уставам. В боевой и учебной обстановке, когда на счету каждая секунда, команды отдаются через каналы Структуры вышестоящими командирами непосредственно подчиненным командирам, вплоть до рядовых.
        - Рядовые, как вы видите на экране, в экстремальной обстановке работают в режиме мозгового штурма, когда обмен информацией происходит на подсознательном уровне, со скоростью, не поддающейся простому рассудочному анализу, зато позволяющей оценить обстановку на поле боя в целом.
        - Обратите внимание: сейчас отделение производит штурм огневой точки. Изображение разделено на две части: слева действует отделение, управляемое только голосовыми командами, справа - находящееся в режиме мозгового штурма…
        В левой части спортзала перекрывая грохот выстрелов и взрывов, что-то кричал командир отделения, солдаты выглядывали из-за укрытий и нерешительно ползли вперед, некоторые оставались лежать неподвижно. Справа солдаты, молча и ловко, двигались в сторону огневой точки, синхронно вскакивая и перебегая с места на место. Пулеметчики противника явно были в замешательстве и палили почем зря. Пока слева солдаты пытались закидать дот гранатами, справа все было уже кончено.
        - Учения, - презрительно заявил Свин.
        - Реальные спецоперации, - отрезал Мастер и продолжил:
        - Новое оружие предъявляет и новые требования к характеру ведения боевых действий. Сейчас вы посмотрите, как работает отделение с квантовыми пушками. На современном этапе эффективный квантовый залп может произвести только тяжелая установка на гусеничных шасси либо на воздушной подушке.
        В спортзал, поливая стены грязью из-под гусениц, ворвалась махина, отдаленно напоминающая танк, но с огромной ракетообразной «дурой» вместо башни. «Дура» быстро крутанулась вокруг оси, и на горизонте что-то ослепительно сверкнуло, оставив нечто вроде ядерного гриба.
        - Но это одна единица, которая может быть легко обнаружена и уничтожена…
        Из кустов сверкнула молния, и махина замерла, дымясь и покрываясь черной окалиной.
        - А теперь распределим энергию квантового генератора на тридцать структурированных пехотинцев. Находясь на расстоянии нескольких сот метров друг от друга, вне видимости и в режиме радиомолчания, они координируют прицеливание и синхронно производят выстрел по единой точке, производя аналогичный эффект.
        На горизонте возник еще один гриб. Тут же солдат с квантовой пушкой был убит выстрелом в спину человеком в камуфляже с ветками на каске.
        - Потеря одного из солдат подразделения не является серьезной для подразделения в целом и позволяет быстро обнаружить и уничтожить источник опасности…
        Подлец в камуфляже в ту же секунду растворился в ослепительной вспышке…
        - Совещания на уровне штабов также могут проводиться в режиме мозгового штурма в пространстве Структуры. Далее мы рассмотрим мобильные армейские средства поддержания и подавления структурального канала, пеленга нейроследа и химические средства экстренного повышения мультиспособностей…
        - И вы хотите сказать, что командиры не воздействуют на подчиненных напрямую через мозг? - спросила Тварь по окончании просмотра.
        - Те, кто получает приказ, осознают, что это именно приказ, а также кто его отдал. И это не мешает солдату ослушаться приказа, струсить и дезертировать. Как в старой доброй армии, - терпеливо разъяснял Мастер. - А теперь перейдем к практическим занятиям…
        Несмотря на приказ ограничения обмена информацией между агентами, нам разрешалось видеться и общаться практически без ограничения. Только ночью каждый из нас должен был проследовать в изолированную комнату в своем бараке. (Бараками эти сооружения называли из-за типичной одноэтажности и удлиненности. Внутри же комнат все было более, чем прилично. Присутствовали даже огромные панели-телевизоры и универсальные проигрыватели для всех аудио и видеоносителей.
        Несмотря на плотный поток наваливающейся на меня информации и физические нагрузки, я не мог избавиться от ощущения игры. Игры в шпионов, в казаков-разбойников и так далее в том же духе.
        Очевидно, Структура четко показывала начальству эффективность мер воздействия на тех или иных лиц. Видимо, строгость и чрезмерная дисциплина не являлись в данном случае решающим фактором, стимулирующим агентов.
        Что являлось тем самым фактором для меня - я вскоре понял.
        Это была Тварь.
        Что можно было про нее сказать?
        Не такая уж, как оказалось, и красавица в общепринятом смысле слова. Вообще, какая-то серенькая… В общении резковата, даже груба.
        Умна. Здесь нечего возразить.
        В общем, далеко не тот идеал, который я рисовал себе беспокойными юношеским ночами и видел в зажигательных эротических триллерах.
        Но при этом - она притягивала. Что там говорить - Структура, видимо, знала свое дело. Тварь притягивала меня и держала в легком, но постоянном напряжении, слегка поддразнивая неспокойным ощущением соперничества, которое исходило от Свина и Либидо (хотя что-то внутри говорило - у тех нет никаких шансов).
        Вечерами после тренировок нам разрешалось собираться в холле, который представлял из себя нечто среднее между баром, игровым клубом и спортзалом. Между собой мы его окрестили «кабаком».
        Здесь можно было посмотреть видео, выпить, а главное - пообщаться друг с другом. Последнее представляло довольно непростое занятие, поскольку было ограничено запретом, касающимся личности друг друга.
        Однажды, когда Либидо, забывшись, вскользь сказал: «А вот я, когда первый раз летал в Штаты…», под потолком взвизгнули динамики, и желчный голос произнес:
        - Внимание! Общение на тему личности! Первое предупреждение!
        После третьего предупреждения обещалось наложить полный запрет на данный вид общения.
        Этого жутко не хотелось, потому что все мы до последнего времени довольно долго не могли полноценно общаться с себе подобными, так как теми или иными путями уклонялись от структуризации.
        Так, Свин три года был вне пределов досягаемости то ли на какой-то полярной станции, не то просто жил в снегах, будто какой-нибудь старовер.
        (Несмотря на перманентную прослушку, путем туманных намеков и ухищрений, мы уже знали друг о друге гораздо больше, чем это нужно было Структуре. Тогда еще Свину пришла в голову парадоксальная мысль, что суть запрета именно в том и заключается, чтобы мы самостоятельно научились этот запрет обходить).
        Для Либидо серьезность положения вообще оказалась неприятным сюрпризом: по его словам, он вернулся из какого-то задрипанного квазигосударства где-то в Латинской Америке. Конечно, о переменах на Родине кое-что сообщалось по спутниковым каналам. Но и российские, и американские, и европейские информационные агентства вместе с Интернетом, как оказалось, врали безбожно. Он бы и не стал возвращаться в свою страну с сомнительной репутацией среди прочих развитых государств, но тут, на диком острове серфингистов, ламбады и опереточных путчей решили отдать дань моде и провести свою собственную всеобщую структуризацию.
        Смешаться с мозгами с теми, кто пятьсот лет назад только слез с пальмы, да еще и оказаться под грязным скальпелем нейрохирурга из местного племени, Либидо не захотел. И отправился на родину, где неизбежное уже зло структуризации, тем не менее, носило отпечаток древней, хотя и не самой благополучной, культуры.
        Там, облагороженные Структурой, но внутри такие же пламенно-ледяные, чекисты, сразу же и предложили ему поучаствовать в операции. Либидо согласился не столько из страха перед Структурой, сколько из банального любопытства. Сам он считал себя чуть ли не Джеймсом Бондом от бога, только по случайности судьбы обойденным приключениями (финансовые авантюры, переместившие его на Карибские острова - не в счет).
        Если честно, я не поверил ни единому слову Либидова рассказа. По-моему, все это была ложь, вранье и провокация…
        Как Тварь ухитрялась жить в структурированном обществе и иметь работу в достаточно приличном месте - до сих пор оставалось загадкой.
        Впрочем, я догадывался, о том, что Тварь знает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Вот, к примеру, эти самые мультисерверы… Я готов был поклясться, что Мастер ни о чем подобном не слышал, пока Структура не прокомментировала ему слова Твари.
        Развалившись на диване рядом с Тварью, я делал вид, что пью пиво и смотрю телевизионную голограмму. На самом деле, я думал, как сформулировать вопрос. Телевизор орал довольно громко, и я надеялся, что мои слова не дойдут до ушей цензоров.
        - Скажи…э-э-э Тварь… Вот же, странно называть такую симпатичную девушку эдаким нехорошим словом…
        - Не тяни, Эгоист, - вяло ответила Тварь. - Чего тебе надо?
        - Зачем так грубо? - я сделал вид, что обиделся. - Я просто поговорить с тобой хотел… Пока Свин с Либидо в пинг-понг режутся…
        Свин и Либидо азартно стучали ракетками по пластиковому шарику где-то в углу холла, рядом с биллиардным столом. Получалось у них это просто великолепно.
        - Ладно, говори, - согласилась Тварь и потянулась к журнальному столику за сигаретами.
        Я подождал, пока она закурит, и спросил:
        - Тварь, кто ты такая?
        - В смысле? - нахмурилась девушка.
        - Скажи честно… Впрочем, зачем от тебя ждать честности… Ты агент среди агентов? Двойной агент? Не знаю, как это правильно называется - «подсадная утка?»
        - С чего ты взял?! - Тварь, похоже, искренне удивилась.
        - Ты знаешь гораздо больше нас, ты научилась жить в структурированном обществе, не являясь частью Структуры… Не понятно… Пока я прятался по подвалам, работал на самой грязной работе, где не проверяют принадлежность к Структуре, ты была нормальной служащей супермаркета - а там сотрудники так просвечиваются - ИНН, медицинская страховка, социальные фонды…
        - Я поняла, к чему ты клонишь. Да, ты прав, Эго…Я лучше так тебя буду называть, не возражаешь? Короче и приятнее… Пока ты прятался, общество несколько изменилось… А ведь много людей так до сих пор и не подключены к Структуре…
        - За ними охотятся - как за нами с тобой…
        Девушка тихо засмеялась… Я нахмурился. Мои подозрения усиливались.
        - Да, конечно… Умные и образованные члены Структуре нужны. Так же как и просто здоровые носители объемов головного мозга. Но зачем Структуре полусумашедшие бомжи и опустившиеся люди с мозгами неандертальцев?
        - То есть…
        - То есть - есть люди, которые никогда не будут вовлечены в Структуру. Поэтому тебе, наверное, и удавалось так долго скрываться среди них… Как это было? Вокзалы, стройки, грузчиком, чернорабочим - правильно?
        - Ну, это я, допустим… А как же ты?
        - В моем случае все несколько элегантнее.
        - Чего?..
        - Знаю, ты меня не предашь, - убежденно, глядя прямо мне в глаза, сказала Тварь.
        - А… - я ткнул пальцем в потолок.
        - Сейчас они не слышат…
        - Ты в Структуре, - предположил я.
        - Нет, - ответила Тварь, - я не в Структуре. Я над ней. Я мультисервер.
        Я слегка оторопел. М-да. Что-то вроде этого можно было предположить…
        - Э… Даже не знаю, как теперь с вами разговаривать… Мисс Сверхразум?
        - Можно по-прежнему на «ты»…
        - Но… Что все это значит? Если считается, что мультисерверы не существуют и они противозаконны, то одно из двух…
        - Либо я нарушила закон, либо я не существую? - с улыбкой спросила Тварь.
        - Либо ты просто врешь, - уточнил я. - Кстати, уважаемый мультисервер, нас прослушивают, если вас это не беспокоит…
        - И слышат совсем другое, Эго… Хотите узнать больше?
        - Чего уж там… Хотим. Врите дальше.
        - Интересная позиция… Без взаимного доверия мы далеко не уйдем…
        - А куда мне идти? У меня только два выбора - успешное завершение операции или структуризация…
        - Боюсь, что такого выбора у тебя нет, милый Эго.
        - Почему?
        - Потому что нет ни группы агентов, ни Мастера, ни операции… Ни тебя…
        Голова у меня слегка закружилась, к горлу подкатил шершавый ком… Дикие, и в то же время карикатурные, образы замелькали перед глазами.
        - Что?!! Неужели…. мы действительно просто живем в вымышленном мире?! Мы что, все в Матрице?!
        - Да пошел ты со своей сраной Матрицей! - взвизгнула Тварь, так, что Свин с Либидо на миг прекратили играть и уставились на них, ожидая продолжения. Пластиковый шарик вырвался на свободу и, цокая, поскакал по полу. Поскольку Тварь моментально успокоилась, пинг-понг снова взял верх над игроками.
        - Нет, ну вы все, как один! Ей-богу, как дети! Меня брат с детства достает этой Матрицей. Хочешь - честно? - спросила вдруг Тварь.
        - Хочу! - с готовностью ответил я.
        - Будешь смеяться, но в этой проклятой структуризации виновата именно «Матрица». Этот поганый фильм засрал мозги всем, кому можно и всем, кому нельзя! Двое моих братьев - не поверишь - пытались профессионально смоделировать эту самую Матрицу!
        - Почему не поверю? Поверю! И получилось?
        - Нет, конечно! Ведь это же просто научно-фантастический бред!
        - Ну вот, и слава богу! - я попытался ее успокоить.
        - Да? Вместо Матрицы получилась Структура!
        Я посидел несколько секунд, пытаясь осмыслить информацию.
        - Так… Значит, твои родственнички это все устроили?...
        - Не одни, конечно, - горько усмехнулась Тварь. - Они всего лишь работали по контракту в Калифорнии, отделе военных нейросистем… Но я знаю достаточно… Когда началась заварушка…
        - Что за заварушка?
        - М-да, ты ведь и этого не знаешь, счастливый ребенок… Но будет с тебя счастья, пора взрослеть… Ты в курсе, почему США, оплот своей сраной демократии, заставили собственное население вживить нейрочипы? Сделали свободных избирателей мультилюдьми?
        - Ну, да… Всем это известно… Борьба со всемирным терроризмом, повышение интеллекта нации… Ну а мы - им вслед, чтобы не отставать…
        - Ничего ты не знаешь. Какому нормальному президенту взбредет в голову так рисковать избирателями?...
        - Ну, не знаю… Это, наверное, ты в курсе. Ты же у нас… хм. Мультисервер…
        - Зря ухмыляешься… Никому бы это и в голову не пришло, если разработки по мозговой структуризации не были украдены.
        - Чего?
        - Украдены и проданы одним подонком. Террористам. Тем самым, что потом взорвали атомные бомбы в Сиэтле, Мехико, Сиднее и так далее…
        - Так вот в чем дело…
        - Да. Технология оказалась сравнительно простой, и через полгода планета оказалась абсолютно беззащитной перед мультеррористами. Ты понимаешь? Они моментально создали Терро-структуру в двадцать миллионов человек, разбросанных по горам, пустыням, трущобам… Но эти двадцать миллионов стали в несколько раз умнее всего остального мира.
        - С ума сойти… Если ты не врешь…
        - Опять не веришь?
        - Верю, но это так дико…
        - Слушай дальше. Пока мы только проводили исследования, они ставили опыты на живых людях. Благодаря своей Структуре они за год создали собственное ядерное оружие - куда более компактное и совершенное, чем было у тогдашних свехдержав. Они обогнали нас в мультитехнологиях на сто лет… Они научились переигрывать спецслужбы в любых комбинациях. Они стали совершенно безнаказанными. Еще пару месяцев - и Америки, Европы и России просто бы не было. Их Терро- структура вычислила бы наши самые слабые точки - несколько точных ударов - и Америка сметена кровавыми бунтами, Европа отравлена взорванными химическими заводами, а Россия…
        - И тогда…
        - Да. Только тогда всем развитым странам хватило мужества провести всеобщую структуризацию…
        - Но мы же отстали в технологии…
        - Да, это факт. Нам удалось выкрасть новейшие разработки - на этот раз у террористов, но как оказалось - это для них был уже вчерашний день. Если мы научились использовать вместо восьми-десяти процентов - до пятидесяти процентов мозга, то они используют до восьмидесяти процентов. А эффект здесь не пропорциональный. Это значит, что у одного их индивида в сотни раз больше ресурсов, чем у нашего… И мы вынуждены брать количеством…
        - А почему об этом не сообщают СМИ?
        - Потому что СМИ под тотальным контролем. Потому, что идет война. Самая страшная в истории… Потому что последствия ее непредсказуемы.
        - Но… Почему же… Если они стали настолько умнее - они же должны осознавать, что их путь ни к чему не ведет…
        - Поверь мне, они все прекрасно осознают. А теперь они еще и чувствуют такое превосходство над нами, что мы им кажемся просто непослушными детьми, занявшими чужие территории. И судя по тому, что ядерный террор пока прекратился, они задумали что-то еще более страшное… Тем более, что руководят ими всеми мультисерверы - те самые террористы, что когда-то запросто отправляли на смерть самоубийц и взрывали небоскребы. Их мозг не расширяет сознания, как у прочих мультилюдей. Он используется только для одного. Для подчинения других своей воле.
        - Как у тебя? - невинно спросил я.
        Тварь в ответ так посмотрела, что я пожалел о сказанном.
        - При структуризации люди не меняются, меняются только их возможности. Моральный и нравственный облик остается прежним. Так что прежние негодяи просто стали теперь сверхнегодяями, подчинившими сознание миллионов.
        - И я так понимаю, что ты неспроста поделилась со мной этими соображениями…
        - Да. Просто ты должен был первым начать разговор. Перед тобой стоят другие задачи, не те, о которых тебе говорили, когда привезли сюда.
        - То есть, никакого заговора нет?
        - Возможно, и есть. Здесь готовят аналогичную группу для истинных целей этого центра. Она отдыхает в соседней комнате. Тех агентов зовут Тварь, Свин, Либидо и Эгоист.
        - Как нас?
        - Да.
        - Тогда зачем…
        - Все просто. Лучшая ложь - эта та, которая содержит часть правды. Та группа полностью состоит из индивидуалов, таких, как ты, что и подразумевается смыслом операции. Мы же - сам понимаешь… Чтобы создать нашу группу, пришлось искать предлог для создания основной группы. К счастью, в нашем бардаке такой предлог найти легко…
        - К счастью, - угрюмо хмыкнул я.
        - Да, для нас - к счастью. А теперь слушай. О Структуре врага мы не знаем практически ничего. Он умнее, сильнее быстрее. Мы не знаем, когда он начнет действовать и каким образом. Не исключено, что он знает о нашей дубль-группе, хотя и Мастер, и весь вспомогательный состав уверены, что готовят всего одну группу.
        - Это неконституционно и невозможно технически, - съязвил я.
        - Именно, - согласилась Тварь. - Такой степени секретности еще не было. Наша операция проводится без чьего бы-то ни было ведома, включая всех заинтересованных государственных лиц…
        - Значит, операция не имеет к государству никакого отношения?
        - Как это не имеет? Мы пользуемся его ресурсами.
        - Замечательно! - потирая руки, воскликнул я. Верить или не верить в сказанное не имело значения. Я просто любовался Тварью.
        - Исключительно в его интересах. Которые теперь практически идентичны нашим. Пойми, для победы над этими подонками нужны ресурсы в государственных масштабах. И даже - не одной страны…
        - Лапша стекает с моих ушей за пазуху, и там делается очень неприятно, скользко и сыро… Непонятно только, если ты не представляешь ничьих интересов - то зачем это тебе надо?
        - Совесть. Я постоянно чувствую вину за сопричастность ко всему этому кошмару… Все настолько страшно, что у меня только два выхода - исправить ошибку или лучше не жить вовсе…
        - М-да, договорились... А этим двум олухам ты рассказывала весь этот бред?
        - Нет необходимости. Это мои братья.
        -3-
        Тренировки с Мастером проходили, в штатном порядке, хотя я не мог отделаться от ощущения полного идиотизма происходящего. Особенно, когда Мастер справедливо орал на меня в том смысле, что мозги мне пора бы из штанов и вынуть, да серьезнее заняться боевой и психологической подготовкой.
        Свин и Либидо, как ни в чем не бывало, упорно занимались по стандартной программе, и я постоянно ощущал себя в центре нелепого и дорогостоящего розыгрыша. Тварь тоже выматывала себя до последнего в тренажерном зале, и в кабак все приползали в полумертвом состоянии.
        - Так, - сказал, наконец, Мастер. - Сегодня тренировка на местности. Группа разгона ждет. Агент Эгоист?
        Я вышел вперед из некоего подобия строя, в котором, зевая, стояли все те же Тварь, Либидо и Свин.
        - Я!
        - Это касается вас. Задание очень простое. Внедриться в общегражданскую Структуру и попытаться устроиться на работу. Устраиваться будете физруком в школу через кадровое агентство. Вот его адрес. Никакой самодеятельности. Цель задания - быстрая адаптация к новой для вас Структуре. Получите усилитель.
        - А можно вопрос? - глядя на усилитель в пластиковом кейсе, спросил я.
        - Ну? - нахмурился Мастер.
        - Почему именно физруком?
        - Мозгами для другого не вышел, - буркнул Мастер. - Иди и не задавай идиотских вопросов.
        Я открыл коробочку, сунул металлическую таблетку в рот, и та моментально намертво прилипла к небу. Голова слегка закружилась, после чего пришло привычное
«просветление сознания». Я втекал в Структуру.
        Никаких дополнительных указаний не поступило, и с чувством легкого разочарования я отправился к автобусам разгонщиков, чьими мозгами я теперь не без удовольствия пользовался.
        Вид этой «секретной аппаратуры» потрясал воображение. Автобусы были набиты настолько разношерстной публикой, что я почувствовал себя на каком-то богом забытом автовокзале.
        Внутри сидели какие-то молодые люди в наушниках, потные здоровяки рабоче-крестьянского вида, потертые дядечки с газетами, озабоченные тети с авоськами, женщины с детьми, даже какой-то дед на костылях и в шляпе.
        Я попытался сунуться в один из автобусов, но старушка с первого сиденья, что флегматично вязала нечто пушистое, взглянула на меня из-под очков в толстой оправе и сказала:
        - Молодой человек, вам не сюда. Вон ваша машина.
        Тут же в глубине салона заорал младенец.
        Обалдевший, я поискал глазами машину. Это оказался «пирожок», «москвичонок»-пикап.
        Я сел в него, и водитель, не задавая лишних вопросов, нажал на газ. «Пирожок» тихо засвистел, на удивление динамично разогнался и вынырнул из ангара. Я тут же подумал о новых технологиях.
        Только когда мы отъехали на приличное расстояние от ангара, (который оказался ангаром только внутри - снаружи это был старенький трехэтажный дом), из-за его стены показался первый автобус.
        Когда вдали выросли многоэтажки, водитель притормозил «пирожок» и сказал:
        - Все, дальше добираетесь своим ходом. Через пятьсот метров - автобусная остановка. А еще здесь маршрутки ходят…

«Пирожок» унесся дальше, а вскоре мимо меня с большими интервалами прошли два автобуса. У переднего под лобовым стеклом была табличка «На Ростов», у второго
«Заказной», а третий свернул, не доехав до меня, и какой надписью прикрывался он, осталось загадкой.
        До города пришлось добираться на попутке. Водитель старого «Опеля» оказался общительным, и не скажешь, что его мозги работают на оборонную мощь страны. Видимо, мои страхи перед Структурой были сильно преувеличены. Вот, к примеру, рядом - человек, как человек, только используется обществом в качестве мозгового донора. Подумаешь! Раньше тоже самое было - только мозги засерали больше через радио, телек да газеты. А по сути-то ничего принципиально не изменилось. Только вышло на более высокий технологический уровень.
        В городе я почувствовал более серьезное давление на собственное сознание. Не то, чтобы заболела голова, или еще что неприятное, только появилось ощущение, будто там, под черепной коробкой кто-то живет своей собственной жизнью. Впрочем, ничуть не мешая мне думать.
        Я вдруг ощутил, что уже давно по-настоящему не был в городе. Окрестности вокзалов и складов, где мне приходилось прятаться - не в счет. Теперь же я могу спокойно идти по улице, не думая о том, что меня остановит мультимилиция, или какой-нибудь, придуманный моим собственным страхом, сканер засечет мое присутствие, огласив округу воем сирены…
        Я замедлил шаг, решив, что задание никуда от меня не денется. Очень хотелось прочувствовать это новое состояние. Состояние жителя нового города, части нового общества…
        Я огляделся по сторонам. Многое ли изменилось в облике столицы?
        Трудно сказать. С первого, поверхностного взгляда - почти что и нет… Но постепенно, начиная различать детали, понимаешь - здесь все другое. Не здания, улицы и машины, хотя последние не могут не удивлять своими новыми формами и бесшумностью.
        Люди. Изменились люди. И не каждый человек в отдельности. Изменилось ощущение от людского потока, что издавна заполняет эти асфальтовые берега…
        Куда меньше мрачных и сосредоточенных лиц. Не видно особой суеты, хотя ясно - люди идут целенаправленно, по каким-то своим делам.
        Поразительно много улыбок на лицах. Но…
        Улыбаются не друг другу. Улыбаются себе. Каким-то процессам, происходящим внутри.
        Я поежился. Как-то не по-человечески стали выглядеть люди. Почти не видно разговаривающих…
        Вот только дети! Дети остались прежними. Еще бы - нейрочип вживляется не раньше четырнадцати… Интересно, есть ли в школах специальный предмет - «Подготовка к приобщению к Структуре»?
        Тренировки ради я вызвал в воображении голографический монитор, запустил поисковую систему и выяснил, что подобный предмет, действительно, имеет место в школьной программе. Только называется проще - «Теория структуризации».
        Я шел через улицы, мосты, скверы и наблюдал странную идиллию. Непостижимая чистота тротуаров, яркость красок домов, исключительно красивая и новая одежда… Так, в детстве, читая книжки про придуманные миры, я представлял себе Светлое Будущее.
        И вот оно - Будущее. Только, право, светлое ли оно?
        Ведь люди не стали лучше - каждый в отдельности.
        Они просто усреднились, подтянутые мощью немногих интеллектуалов и деятелей культуры. Как мудро поступили организаторы этой затеи, не пустив в эту идиллию социальные «низы»…
        А вот, интересно, какова была бы Структура у… у заключенных, к примеру? Бр… Страшно представить ощущение себя в такой Структуре… Впрочем, стоп. «Двойка» по
«теории структуризации». Какая разница, чей мозг использовать в мирных целях в коллективном мозге Структуры? Лишь бы он был психически здоров…
        Ну, о чем я думаю здесь - на воле, с возможностями нормального гражданина мультиобщества?
        Я огляделся и увидел невдалеке небольшое открытое кафе, прямо рядом с фонтаном. Сел. Заказал кофе. Благо, немного наличных мне выделили «на всякий случай». Случай представлялся мне вполне «всяким».
        Подошла миловидная и вполне нормальная на вид официантка. Он перекинулся с ней ничего не значащими репликами.
        Вот так. Никто не общается здесь мыслями. Без надобности…
        Я сидел и смотрел на этот город, этих людей, которые, несмотря на все мои домыслы, были самыми обыкновенными людьми, пусть и объединенными в Структуру. Но ведь еще раньше их объединили в племя, потом в государство, потом в партию…
        И совсем не верится, что над этим видимым благополучием и днем, и ночью висит зловещая угроза. Что по географической карте шарят чьи-то ненасытные, наполненные ненавистью, глаза, смакуя момент, когда на карте будет обведен жирным кольцом какой-нибудь беззащитный город.
        Этим злым глазам неинтересно, каким содержанием наполнены взгляды людей, о чем они думают, чего хотят. Им хочется только трех вещей: власти, денег и чужой смерти…
        А я, как последний эгоист, столько из-за своих жалких страхов уходил от обязанности разделить общую ношу… Спасибо, Мастер за мое новое прозвище. Это послужим мне хорошим напоминанием…
        Я понял, наконец, что не смогу, как следует, расслабиться, а потому решил расплатиться за кофе и вернулся к поставленному заданию.
        -4-
        Первый автобус «разгона» я заметил в квартале от кадрового агентства. Поиск вакансии занял несколько минут. Специалист - молодой, ярко одетый, парень - явно не злоупотреблял в своей работе услугами Структуры. Зато он ловко владел электронными системами агентства.
        - Оп-па… Ваши варианты: два лицея, четыре средних школы, школа для детей с ограниченными возможностями…
        - Среднюю школу, пожалуйста. Мне бы поближе к дому… (я назвал адрес явочной квартиры).
        - С условиями оплаты согласны?
        - Ну, хотелось бы больше, конечно… Но что поделаешь…
        - Приложите палец к панельке… Замечательно. Вот ваше направление. Всего хорошего.
        - И вам того же…
        Не теряя времени, я направился по указанному адресу. Краем глаза увидел, как автобус развернулся и медленно покатился по улице. Структура была уже в курсе, куда я держу путь.
        Еще два автобуса, уже ждали в разных концах пустыря, посреди которого и располагалась школа. По школьному двору носились толпы ребятишек, и становилось немного жутко от сознания того, что и у них под лохматыми шевелюрами прячутся свежие еще рубцы от вживленных чипов…
        Не раздумывая, я направился к директору.
        Директором оказалась миловидная дама, которой, я, очевидно, сразу понравился. Положительные эмоции я ощутил Структурой (это стало для меня маленьким открытием - то, что и эмоции, оказывается, передаются через мультиканал).
        После обмена ничего не значащими фразами, когда вопрос о приеме на работу, по существу, был решен, директриса, задала вполне резонный вопрос о моих предыдущих местах работы. Я, как и было условлено, честно ответил, что был кадровым офицером Российской армии.
        После этого что-то произошло. Улыбка сползла с лица директрисы, разговор скомкался, и на вопрос - каково ее решение - она предложила зайти завтра.
        Выйдя из школы, я оторопело постоял немного и, только почувствовав во рту сигнал мобильника, встроенного в усилитель, пришел в себя и сказал:
        - Алло!
        - Давай, дуй до того красного дома, тебя там зеленый «пирожок» ждет…
        Голос, резонирующий в костях черепа, был незнакомый, скорее всего, синтезированный.
… Мастер задумчиво ходил передо мной взад-вперед и чесал затылок в том месте, где обычно находился вживленный нейрочип.
        - Тэк, первое задание провалено… - задумчиво протянул Мастер.
        - А что я…
        - Да ты ничего, - отмахнулся Мастер. - Наша недоработка. У директрисы оказался муж военный, да еще и шишка в генштабе. Она сразу почуяла, что ты не был в военной Структуре. А может, и мужа спросила… Сам понимаешь, как все боятся терактов - а тут такая подозрительная личность в школу лезет…
        - И что теперь?
        - Ничего, не твоя забота. Будем дорабатывать систему постановки помех. Продолжай тренировки…
        И тренировки продолжились. Как и странное общение с командой.
        Тварь не позволяла развивать начатую было тему глобального катаклизма, и я перестал относиться к этому как к чему-то серьезному.
        Один из вечеров группа, как обычно, убивала в кабаке, и все было бы достаточно обыденно, если б дверь вдруг не распахнулась, и на пороге не появился Мастер.
        Он спокойно обошел холл по периметру, расставляя тяжелые, металлические на вид кубики вокруг пустой площадки в центре. Жестом пригласив группу присесть в этот ритуальный круг, он легко подкинул вверх еще один кубик, что со специфическим чавкающим звуком прилип к потолку.

«Антипрослушка», - понял я.
        - Правильно, слышать нас никому ни к чему, - глухо, словно из бочки произнес Мастер. - Нам есть о чем поговорить, братишки мои, и ты, наш новый друг - Эго…
        Я насупился, не вполне понимая, почему Мастер заговорил в столь странном тоне, но, увидев хитрый взгляд Твари, начал со скрипом въезжать в происходящее.
        - Я же говорила тебе, - продолжал Мастер. - Что мультисерверы - это реальность. Слабостью нашего Мастера, несмотря на опыт службы и в «Альфе», и в «Вымпеле», является то, что он - всего лишь часть Структуры, а мультисерверы действительно существуют…
        - Зачем она это делает? - хрипло спросил я, глядя то на братьев, то на ухмыляющуюся Тварь.
        - Это уже не она, это я взял управление. Ой, косяк! - сказал Свин и вздрогнул, обнаружив, что говорит хором с Мастером. Получалось довольно забавно. Либидо грязно выругался и закрыл глаза, производя, судя по морщинам на лбу, какую-то напряженную мозговую работу.
        - Зачем?... - повторил я.
        - Чтобы ты поверил, понял окончательно, что назад пути нет, - заговорила Тварь, пока Свин с Либидо вращали глазами и хмурились, а Мастер, с лицом дебила, пытался ковыряться в носу…
        - Что с ним? - тихо спросил я.
        - Поздавис чуток, - махнула рукой Тварь. - Сейчас его перезагрузят и все будет путем… Не отвлекайся, слушай. Завтра группа агентов с сопровождением впервые выезжает на задание по плану операции. Нет никаких сомнений в том, что врагу об операции известно.
        - Какому именно врагу? - уточнил я.
        - Правильный вопрос! - удовлетворенно сказал Свин и хлюпнул носом, косясь на брата, что покачивался из стороны в сторону в напряженном раздумье. - Буду откровенен - враги у нас теперь практически все…
        - Замечательно…
        - Ага, замечательнее некуда. Те самые террористы, которые когда-то сперли систему структуризации и развили ее до черт знает каких высот - уже не просто банда головорезов. Будем называть вещи своими именами: теперь они, прости за банальность, попросту сверхлюди.
        - Ага, то есть, Супермены. Это я понимаю. Аж камень с плеч упал. Ну, что ж, вполне привычно, способы борьбы с ними описаны в комиксах. Надо достать и внимательно изучить картинки. А еще лучше просмотреть пару учебных мультфильмов…
        - Мне нравится твой оптимизм. Чтобы его усилить, напомню, что этих, как их ты называешь, Суперменов теперь около ста миллионов…
        - Стоп, было же двадцать…
        - Это год назад. Ты бы не перебивал, а слушал. Многие давно живут среди нас, пользуясь нашими каналами, и даже ресурсами наших Структур. Выявить их теперь очень трудно. Тебе не интересно, почему три человека, пусть и наделенных возможностями мультисерверов, лезут в эту кашу?
        - Сделаю вид, что интересно. И чего они лезут? Нет, вопрос у меня шире - чего они меня, постороннего человека, в это тащат? Что я-то им сделал?
        - Хорошо, отвечу, но позже. Мы не уверены, что через год на нашей планете будут продолжать жить теплокровные существа. Я уже не говорю о людях.
        - Ты в своем уме?!
        - Более чем. Любой расклад идет к тому, что терики…
        - Кто?
        - Ну, террористы, если угодно… Наш сленг, привыкай. Так вот, терики задействуют наиболее рациональные, рассчитанные Структурой механизмы собственной победы. А механизмы эти сводятся, по сути, к одному: полному уничтожению западной цивилизации. Причем потери ни одной, ни другой стороны не имеют значения. Самый рациональный для териков способ добиться своего - заставить супердержавы устроить на планете ядерную зиму…
        - Но ведь это невозможно! - воскликнул я.
        - Еще как возможно, - вставила голос Тварь. Они с Либидо теперь внимательно слушали разговор. Мастер в сторонке флегматично отжимался на кулаках.
        - Ничего нового в этом плане нет, - продолжил Свин. - Еще китайцы спокойно рассуждали, что для победы мировой революции можно пожертвовать и третью населения Земли. Зато, мол, остальные будут жить при коммунизме. Терики рассуждают немного иначе…
        - Откуда ты знаешь, как они рассуждают? - спросил я.
        - Простая логика и кое-какая подтвержденная информация, - пожал плечами Свин. - Так вот, поскольку основным и единственным занятием териков является война и борьба за власть, соответственно их методы направлены на достижение этих самых целей, точнее, состояний, а именно - максимальному контролю над большей частью населения и перманентного состояния войны, что, опять же способствует усилению власти…
        - Но это бред…
        - С точки зрения западной цивилизации - да. Но не сточки зрения териков. Люди стремятся к наиболее приемлемому и комфортному образу жизни. Для кого-то самое комфортное состояние - в джипе с автоматом, с абсолютной властью пусть даже над немногочисленным народом и возможностью безнаказанного убийства. Чем меньше на Земле населения, тем удобнее терикам…
        - И ядерная война - единственный путь к достижению ими своих целей?
        - Возможно, не единственный. И, скорее всего - их путь вообще другой. Прекратился же на время ядерный террор. Во всяком случае - это то, что доступно понимаю на уровне наших, более слабых, Структур.
        Я посидел немного, шмыгая носом и любуясь Мастером, который, как ни в чем не бывало, отрабатывал «с тенью» какие-то приемы рукопашного боя. На заговорщиков он и не смотрел.
        - А с чего вы взяли, что втроем справитесь с этой …хм… мировой угрозой? - спросил я. Так, чтобы спросить. Все равно не понятно, чему верить, чему не верить. Я уже не в состоянии был оценить свое подлинное место в окружающем мире.
        Странная троица от души расхохоталась.
        - Неужели ты еще не понял? - задумчиво произнес Либидо. - Конечно трое против ветра ничего не сделают, кроме горизонтального дождика в свою сторону. «А потом еще скажут, что нас было четверо»… - с пафосом завершил он и подмигнул родственничкам.
        Свин и Тварь заржали сильнее. Я почувствовал, что краснею. Я не люблю, когда вокруг смеются над тем, чего я сам не понимаю. Это и оскорбительно, и просто тупо.
        - Да ладно, не обижайся, - примирительно сказала Тварь. - Мы же втолковываем тебе - мы, все-таки, над Структурами. Мы мультисерверы…
        - И не просто мультисерверы, а очень хорошие мультисерверы, - добавил Свин. - Мы же не зря работали в той американской шарашке. Это мы разрабатывали основные принципы Структуры. Ну, и с нами еще полторы тысячи человек, конечно… Перед тем, как нам дали пинка под зад, мы не могли не прихватить с собой кое-что…
        - И кое-что подгадить работодателям, - вставил Либидо.
        - Мы же русские, мы все привыкли с работы в дом тащить, - с легкой укоризной в адрес братьев добавила Тварь.
        - Так вот, параллельно с разработками собственно Структуры, мы с братцем втихаря и забацали концепцию этого самого мультисервера. Конечно, не буквально вдвоем - мы же не Эйнштейны, все-таки. Просто так получилось, что из полутора тысячи сотрудников центра девятьсот человек, сами того не подозревая, работали на нас…
        - Это была моя идея, - самодовольно заявил Свин. - Мы как раз испытывали некоторые свойства структуризации - чисто теоретические - и я подумал, почему бы не занять полезным делом мозги наших ребят?
        - А когда мы научились управлять их работой - мне пришла в голову мысль - не использовать ли эту мини-структурку в корыстных целях - для форсирования собственных разработок…
        - Как, ваши сотрудники уже тогда были подключены к Структуре? - удивился я.
        - Нет, это была лишь математическая модель. Вживлять чипы начали позже, и это совсем другая история… В модельной Структуре были их рабочие компьютеры, которые диктовали нашим подопечным нужное нам направление работы. Что-то типа факультативных занятий…
        - Вот-вот, - продолжил Либидо, - Я и загрузил их идеей управления будущей Структурой с помощью ее отдельных элементов…
        - Которые я назвал «мультесерверы», - вставил Свин.
        - Не ври, термин придумал Хок, на той вечеринке в Детройте… - возразил Либидо.
        - Но в связи с другими проблемами - вспомни…
        - Не важно. Жаль, что Хока убили… Он вляпался в историю, когда обрубали концы по этой самой сделке с материалами по Структуре, - пояснил Либидо.
        - Так про мультисерверы кроме вас никто не знает? - спросил я.
        - Как это - не знает?! - воскликнул Свин. - Идея ведь лежит на поверхности, еще не хватало, чтобы кто-то воспользовался приоритетом и нагрелся на наших разработках!… Наоборот, мы быстро проинформировали начальство, те запатентовали идею, а потом засекретили… И теперь официально считается, что мультисерверов не существует. - Свин хихикнул, - Нам даже премию дали. Как раз на пиво и хватило… И на то, чтобы склепать мультисерверное оборудование для себя, любимых.
        - Ну, и в чем же теперь ваше преимущество? - поинтересовался я. Я начинал находить в разговоре интерес. Все же лучше, чем приседать, как это делал сейчас Мастер.
        - В том, что подаренная боссам идея должна была уводить по ложному пути… - сказал Свин. - Понимаешь, несколько отделов, сами того не зная, потрудились на славу и выдали, как минимум, две совершенно разные концепции мультисервера. Одна из них строится на особенностях той или иной конкретной Структуры и довольно эффективна. Но только на том или ином уровне развития Структуры. Ее мы и продали боссам.
        - А вот вторая концепция… Это штука более хитрая. Может, не настолько эффективная и хорошо разработанная, зато позволяющая «серверить» в любой Структуре - независимо от ее уровня развития и сложности. А главное - она теоретически позволяет управлять другими мультисерверами. И этого пока ни у кого нет…
        - Почему вы так в этом уверены? - поинтересовался я и мельком взглянул на Тварь. Та, видимо утомленная многократным повторением одного и того же, дрыхла в какой-то неудобной позе прямо на полу.
        - Потому что первый тип мультисерверов - хорошая и удобная замануха. Зачем изобретать велосипед, если можно его можно бесконечно совершенствовать? Терикам с их возможностями достаточно поднимать уровень своих мультисерверов по отработанной схеме - и нам их никогда не догнать, поскольку сама их Структура совершенней. Перед нашими стоит та же задача. Если кому и приходила в голову идея сверхмультисервера - то сейчас не до ее реализации - любые разработки будут моментально отставать от развития самих Структур…
        - А вы, значит, не отстаете? - усмехнулся я.
        - Не-а, - самодовольно сказал Свин. - Программка, такая автономная, простенькая, была запущена в Структуру в самый момент ее зарождения. А, следовательно, она, по любому, развивается более длительный период и куда быстрее прочих…
        - Мы с самого начала были не прочь иметь возможность влиять на свое детище… - добавил Либидо.
        - И теперь она развивается самыми быстрыми темпами, используя мощь самой Структуры по максимуму… - продолжил Свин, внимательно глядя на Сергея. - Только, вот незадача: трудно найти нормального носителя для этого нового, назовем его сверхмультисервера… Нужен крепкий, психически устойчивый, честный парень, а главное - индивидуал, не засветившийся в Структурах, каких сейчас днем с огнем…
        - И вы выбрали меня, - кивнул я. Ну, что ж, все к тому и шло.
        - Правильно, - улыбнулся Либидо. - Только постольку, поскольку ты вроде и вправду хороший парень…
        - Да еще и сестрице нравишься… - вставил от себя Свин.
        - Может, тогда познакомимся по-настоящему? Меня, например, зовут Сергей…
        - Тебя зовут Эгоист, - отрезал Либидо. - Или Эго, что проще. Не надо никаких других имен. Мы сами стараемся их забыть. Пока. Въезжаешь?
        - Ну… Ладно…
        - Должен открыть тебе глаза на кое-какие обстоятельства. Ты у нас не первый такой.
        - Э-э-э…
        - М-да, были кандидатуры. Очень хорошие. Но мы потеряли их. Одного даже прямо перед загрузкой софта. Он уже влился в Структуру - активировал структуральный канал, то бишь, мультиканал, как его называют в просторечье, нашел путь, подготовился к приему данных, чуть было не указал путь и логин… Но тут эти сволочи вынюхали его. И убили. Перерезали горло.
        - Кто перерезал?... - обомлел я.
        - Как, ты не понял? Наши программы оттого и хороши, что развиваются в самой мощной структуре - Структуре террористов.
        -5-
        Мастер сидел на краю стола, тоскливо оглядывая команду своих «мозговых агентов». В его взгляде читалась обреченность группы на самые страшные неудачи. С моей точки зрения, это было неправильно: посылая солдат на верную смерть, командир должен весело и бодро отдавать приказы с тем, чтобы никаких сомнений у смертников не оставалось.
        Но, видимо, гуманная Структура до последнего оставляла шанс отказаться от опасной операции.
        Честно говоря, теперь я, пожалуй, преспокойно присоединился бы к этой самой пресловутой Структуре. Тем более, что после всего услышанного и узнанного ничего особо страшного в этом уже не видел.
        Если бы не Тварь, втягивающая меня в заговор доморощенных суперменов.
        Надо же, я на сто процентов поверил им… Нет, на сто процентов я поверил именно Твари. Все-таки, она меня зацепила… И зря я грешил на козни Структуры. Все по-человечески просто…

…Мастер теперь представлял собой лишь задний план развивающегося действия, вместе с парочкой худосочных очкариков в штатском и кожаными папками.
        Непосредственно перед группой прохаживался невысокий, но такой же, как Мастер, сбитый, человек в темном костюме. Называть себя он велел Игорем Анатольевичем. Именно он и руководил операцией
        - Итак, повторим задание. Агент Эгоист - вы представитель Генерального штаба Мирошниченко Геннадий Аркадьевич, полковник. Курс адаптации к военной Структуре пройден, возвращаться к подробностям не будем. Подлинный полковник Мирошниченко будет временно недоступен в каналах Структуры. Временно - это час.
        - Полтора часа, - вставил один из очкариков.
        - Задача: в одиннадцать ноль-ноль встретиться с генералом Тихомировым на его даче, передать от генерала Павленко следующую информацию…
        Игорь Анатольевич трижды зачитал текст. Я мысленного проговорил его вместе с ним.
        - По нашим данным, вы, полковник, лично не знакомы с Тихомировым, так что накладок быть не должно, а дальше мы все косметически подгоним под реальность, если еще будет в том необходимость.
        - Сообщение запомнить, ответ тоже. Разрешается получасовое неформальное общение. Иметь в виду главное - все переговоры наших подопечных идут исключительно на вербальном либо письменном уровне. Так что группа разгона будет создавать только специфический для представителя военной Структуры фон. Мультиканал не открывать, в Структуру не выходить. На генеральской даче вас прикрывает агент Тварь - она замещает домработницу Елену Максименко. По легенде зовут ее Ольга.
        - Следующий этап: вы доставляете информацию в точку «три» агенту Свину. Повторяю: только вербально. После этого в течение десяти минут перемещаетесь в точку
«четыре», где вас будет ждать фургон. Там по прямому каналу ваш образный пакет сольют самому полковнику Мирошниченко, то есть, оригиналу. Впрочем, дальнейшее вас не касается. Еще: по пути с генеральской дачи в точку «три» необходимо уничтожить усилитель. Для этого просто выньте его изо рта, надломите и выкиньте в течение пяти секунд подальше в сторону. Он самоуничтожится.
        Я кивнул. Больше ничего и не требовалось. Все это было оговорено десятки раз.
        Игорь Анатольевич повернулся к Свину.
        - Агент Свин. Ждать агента Эгоиста в условленной точке «три» в указанное время, затем поменять свой усилитель на дублирующий, первый уничтожить, после чего в точке «пять» передать вербально полученную информацию агенту Либидо. Либидо - вы в курсе…
        - Конечно, кивнул Либидо.
        - Хм… - с сомнением вдруг замер Игорь Анатольевич. - Здесь пора бы уже подключить мультиспецназ, чтобы хотя бы наготове был…
        - Но… - начал было один из очкариков.
        - Знаю, знаю, нельзя. Структура может выдать через аномальные отростки… Дилетанты, мать его так…Ладно, запомните, - обратился Игорь Анатольевич к команде. - От полученных вами данных зависит наша дальнейшая тактика. Провал может стоить больших проблем в стране. А с нынешней внешней ситуацией - сами понимаете. Я не прошу от вас невозможного. Просто отнеситесь к заданию ответственно…
        - Конечно, - очень серьезно ответил Свин.
        - Постараемся, - насуплено сказал Либидо.
        - Так точно, - щелкнул каблуками я.
«Волга» мчалась во мраке по редкому, типично дачному, леску. Тонко гудел странный, но дико эффективный, двигатель, что ставили теперь на все машины, включая и старые. Хмурый водитель в форме прапорщика молчал полдороги, пока, наконец, вдруг не хмыкнул:
        - Расслабься Эго. Неужели ты еще не понял, что это - очередная проверка?
        - Догадываюсь, - соврал я. Черт, ну как к этому привыкнуть? - Свин, ты, что ли?
        - Молодец, начинаешь ловить фишку. Только проверка эта - для них. Для нас, как раз, дело в самом разгаре.
        - То есть?
        - То есть, это именно мы начинаем нашу работу, со Структуры Вооруженных сил. Этот твой визит - он как нельзя кстати.
        - Объясни, - потребовал я.
        - Охотно. Формальная цель операции - поиск очередного заговора против власти. Во всяком случае - официально. Неофициально, я предполагаю, что спецслужбы ищут выход на териков, которые непременно решат воспользоваться ситуацией. Поэтому наша задача - косить под лопухов, постепенно перехватывая инициативу. На териков раньше гэбэшников выйти должны мы.
        - Почему?
        - Спецслужбы уничтожат представителя Структуры териков при малейшем на то подозрении. Сейчас у них просто нет другого способа борьбы. А нас это не вполне устраивает. Нам нужен живой терик. А лучше и не один…
        - Замечательно. И как мы с ними справимся, если они умнее, быстрее, и сильнее?
        - На сегодня тебе информации достаточно. Побереги нервы для дальнейшего представления. Ручаюсь, оно тебе понравится…
        Я с сомнением покачал головой. Шею натирал воротничок форменной рубашки, полковничьи погоны, словно антикрылья гоночного «болида» давили к земле…
        Внезапно вспыхнул прожектор и громкий командный голос произнес: «Внимание! Заглушите двигатель и приготовьте документы в развернутом виде». Я даже не заметил, как «волга» остановилась перед массивными чугунными воротами.
        К нам, не спеша, подошел долговязый солдат в камуфлированной бандане, обвешанный легкой бронезащитой, средствами связи, с автоматом наперерез. Под стволом
«калашникова» неприятно сверкнул цилиндр квантового разрядника.
        - Документы, - грубо сказал солдат и сунул под нос водителю сканер.
        С другой стороны машины, в тени деревьев, я заметил еще одну вооруженную тень.
        - Почему честь не отдаем? - холодно, сквозь зубы ответил я, и прапор-Свин одобрительно подмигнул мне.
        Солдат лениво козырнул и отсканировал просунутые в окно документы и отпечатки больших пальцев приезжих.
        Ворота со скрипом раскрылись, и «волга» впорхнула на территорию генеральской дачки.
        Свин в обличье прапора остался у машины и зачем-то принялся ковыряться в капоте.
        По идее встречать полковника должен был какой-нибудь адъютант, но вместо этого на лестнице его ждала Тварь.
        - М-м-м! А вам идет форма, полковник! - кокетливо сказала Тварь и поманила меня в глубину дачи.
        - Вам тоже, Ольга, - съязвил я, намекая на ее легкомысленный белый передничек при коротенькой синей юбочке.
        Дача была классическая генеральская, как я и представлял себе, с коврами и бюстами каких-то полководцев, медными танками на малахитовых пьедесталах, обставленная дорого и безвкусно. Поднялись на второй этаж и оказались в достаточно просторном холле.
        Тварь указала на большую двустворчатую дверь, а сама плюхнулась в «старинное» кресло, пошло закинув ногу на ногу.
        Я откашлялся, постучался и решительно толкнул дверь.
        - Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл! - четко, но с достоинством произнес я и почувствовал, что сделал это напрасно.
        Генерал, пожилой, грузный дядька в форменной рубашке, седой, как парашют, сидел за огромным лакированным столом, положив на него ноги в тапочках и адидасовских
«трениках», и запускал в пространство самолетики. Самолетиками была усеяна вся комната. Сделаны они были из каких-то гербовых бланков.
        - Расслабься, Эго, - задумчиво, басом сказал генерал, - Садись, не стесняйся. Сестра сейчас чайку принесет…
        - Либидо?! - растерялся я. Как-то вяло удивился, так как успел устать от этих штучек.
        - Что-то тип того, - кивнул генерал. - Вон, кинул свое тело пока вздремнуть маленько… Видишь, валяется на диване… Рядом со Свином…
        - Вы и так можете? - не столько спросил, сколько констатировал я.
        - Мы мультисерверы, - пожал плечами генерал. - На этом уровне можем. Но выше, - он ткнул пальцем в потолок. - Сидят сервера помощнее нашего.
        - Не боитесь, что нас так расколят? - озабоченно спросил я.
        - Рад, друг Эго, что ты стал, наконец, говорить «мы» в отношении всего этого нашего безобразия. Рано или поздно нас, конечно, расколят. На правительство совсем не дураки работают, поверь мне. Там есть спецы - не чета нам. Наша сила только в приоритете.
        - А зачем сейчас этот цирк? - я обвел руками генеральский кабинет.
        - Во-первых, считай это тоже своеобразной тренировкой. Во-вторых, мы начинаем нашу собственную операцию…
        - Суть которой я так до сих пор и не понял, - вставил я.
        - Нет, дело не в том, что ты не понял. Дело в том, что мы тебе пока не говорили самого основного. Не созрел еще.
        - А когда созрею?
        - Надеюсь, что скоро. Потому, что времени у нас больше нет. Не сочти за труд, дай-ка мне лаптоп…
        Я глянул туда, куда указывал генерал и увидел то, что называлось лаптопом.
        - Ага, во-от этот журнальчик. Старый добрый «За рулем».
        - Это же «Космополитен!»
        - Эге! Видать, сестрица копалась в моем аппаратике… Ай-яй-яй!
        Генерал откинул обложку лежащего передним журнала, которая вдруг стала жесткой и осветила его лицо голубоватым светом…
        - Так… Ну вот, источники сообщают о странной активности териков. Совершенно необъяснимой… Какие-то миграции в арабском мире… Этнические чистки в Париже. Не понятно, как вообще выжил Израиль в такой обстановке… Хотя Свин выдвинул интересную теорию… Ты слушаешь? Свин полагает, что современный Израиль - уже фикция, маскировка. Терики давно включили его в свою Терро-структуру, просто не могли не включить. И я подозреваю, что инициатива могла исходить именно от самих израильтян. Во-первых, выхода у них никакого не оставалось, а во-вторых - они же хитрые, надеялись, как всегда, ассимилироваться и постепенно перехватить инициативу… Впрочем, узнать это - тоже часть нашего плана…
        Генерал замер, как бы прислушиваясь к собственным ощущениям. Тут же с дивана суетливо поднялись Свин и Либидо уже собственными персонами.
        - Эго, отойди в сторонку. Сейчас тут маленькое представление будет…
        Все трое торопливо отошли в дальний угол кабинета и расселись на роскошно-неудобных стульях.
        В дверь постучали.
        - Да! - каким-то другим голосом откликнулся генерал.
        Дверь открылась, и в комнату вошел неизвестный в форме полковника. - Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл!..
        Глаза у меня медленно поползли на лоб. Либидо прижал палец к губам. Свин шепнул на ухо: «Смотри! Это агент Эгоист. Узнаешь себя?» Он явно веселился, наблюдая за моей реакцией... Либидо с укоризной смотрел на нас обоих
        - А, дорогой, здравствуй! - генерал грузно поднялся из-за стола и радушно направился навстречу самозванцу. Приобняв того за плечи, генерал повлек его к столу и усадил напротив себя. Оба как будто не замечали посторонних.
        - Ну, что решили? - как-то посерьезнев, заговорил генерал, нервно вертя в руках перьевую ручку.
        - Решили все-таки действовать через Структуру… Генерал Павленко считает…
        - Мать вашу!... Ведь договорились же! Никакой координации через Структуру - нас возьмут за два часа!
        - Но товарищ Павленко считает, что пять ваших мультисерверов и три наших смогут максимально четко скоординировать операцию, и та продлится не более полутора часов… У нас есть еще один мультисервер в ФСБ и один - в президентской администрации…
        - Что-то мне с трудом в это верится, - пробурчал генерал, закуривая. Откуда они взялись - эти мультисерверы? С чего они пошли на контакт?
        - Наши аналитики просчитали…
        - Слушай, полковник… Передай-ка генералу Павленко, что я хочу сам с ним встретиться. Сегодня. В течение двух часов. Не сочти за труд - смотайся за ним, а?
        - Но… Мне надо знать ответ по поводу времени «Ч».
        - Много неясного, дорогой, много неясного. Давай, езжай… Не по телефону же мне ему звонить? Или через Структуру, может, а?
        Оба напряженно фыркнули. Встали. Генерал, провожая агента Эгоиста-2, направился с ним к двери, и тут, как бы невзначай, положил руку на голову полковника. Тот дернулся и осел на пол.
        - Стукач, сукин сын, дерьмо, - сплюнул генерал и, заложив руки за спину, подошел к окну.
        Я, ошалело, обернулся на товарищей. Но для тех ситуация, видимо, была не менее неожиданной.
        Свин распахнул журнал, который теперь оказался «Огоньком», и лихорадочно защелкал клавиатурой.
        Либидо замер с закатившимися глазами. По лицу его обильно струился пот. Сергею стало жутко. Его приятели-мультихулиганы, видимо, вылезли, наконец, за рамки собственных возможностей.
        - Эй, вы там, молокососы. Зря пузыритесь, - генерал заговорил спокойно, даже не оборачиваясь. - Сейчас я включил «глушилку», так что ваши мозговые трепыхания бесполезны. Что мне прикажете с вами делать?
        Генерал повернулся к ним и задумчиво осмотрел с ног до головы.
        - По уму, вас надо бы сразу прикончить. Но, с другой стороны, вам ведь все равно, на чьей стороне работать…
        Свин и Либидо молчали. Сергею тем более нечего было сказать.
        - Так-так-так, бывший капитан, а ныне дезертир Галич… С каких это пор вы стали полковником? Неужто, армейская Структура что-то пропустила? Видимо, да, потому что дерьмо эта ваша долбанная Структура… Армия кишит шпионами - и кто им в этом помогает? Структура… Так что правильно, что дезертировал, уж лучше дисциплинарный батальон… Впрочем, оставим дискуссии на потом.
        Генерал достал из кармана брюк мини-рацию, нацепил ее на ухо и громко заговорил:
        - Код три девятки, факел, зима-зима. Начали.
        В ту же минуту в кабинет ворвались двое пехотинцев в касках, волоча за собой извивающуюся Тварь.
        - Эту компанию - в подвал. Охрана - три спеца, блоки канала вынуть - только рации. А то, я гляжу, они мастера копаться в чужих мозгах. Но я думаю, как раз этим они нам еще пригодятся…

… Они и глазом моргнуть не успели, как оказались в так называемом подвале. В действительности это была самая настоящая тюремная камера.

«Странный подвал на дачке у генерала» - пробормотал Свин, когда их запихивали в узкую дверь. Дверь имела некоторую особенность: она была двойной. Наружная представляла собой бронированную плиту с окошком, как в царской охранке. Второй дверью была более цивилизованная, «американизированная» вертикальная решетка. Вот на эту решетку их только и закрыли, видимо, чтобы контролировать происходящее внутри. Одно утешало - заключенным также прекрасно было видно, что происходит за пределами камеры.
        Перед решеткой на легкомысленных пластиковых стульях, положа на колени новые
«калаши», те, что с управляемыми пулями и лазерными шокерами, уселись три крепыша в черном. На них не было стандартной бронезащиты. Зато на плечи были небрежно накинуты активные жилеты - штука дорогая, но чертовски эффективная, как от пули, так и от квантового разрядника. Правда - пока хватит изотопной батареи.
        Спецы сели так, чтобы одновременно видеть все стены, оба выхода из подвала и самих заключенных.
        Один из них бросил на пол пирамидку голокуба. В пространстве сразу же возникло несколько сложенных в куб изображений: явно различных участков дачи, помещений, входов и ворот, а также одного из центральных информационных каналов. Мельком взглянув на заключенных, спец сорвал с головы нечто вроде банданы и с неприятным чавкающим звуком выдернул из затылка маленький предмет - армейский приемо-передатчик структурального канала. Так же поступили остальные двое. Их лица сразу как-то поскучнели, и они уставились в проекторные изображения…
        - Ну, что, допрыгались? - тихо поинтересовался я. Мне окончательно перестало все нравиться. Я уже всерьез ругал себя за то, что не сдался и не подключился к Структуре сразу.
        - Кто ж мог знать, что все так запущено, - пожал плечами Свин. - Все неожиданности предусмотреть невозможно.
        Тварь молча переглянулась с Либидо. Недовольными они не выглядели.
        Свин глубоко вздохнул. Слишком грустно и слишком глубоко. Поэтому я ему не поверил.
        -6-

«- Жителей столицы, столиц республик, краевых и областных центров, просим без особой необходимости не покидать своих домов и не поддаваться на провокации противоправных элементов.
        Силы правопорядка в состоянии удержать ситуацию под контролем.
        Просим также временно отказаться от пользования мультиканалами в личных целях. Ресурсы общегражданской Структуры будут задействованы дополнительно в помощь правоохранительным органам…»
        Со всех сторон к столице тянулась военная техника. Танки, БМП, роботы прорыва и транспортеры с солдатами.
        Людей вдоль дорог практически не было. Структура проинформировала всех об опасности, и люди предпочитали благоразумно прятаться дома, пока очередная путчистская волна не схлынет, оставив на поверхности пену из автоматных гильз, трупов и мятых транспарантов.
        Роботы прорыва ревностно обшаривали биорадарами окрестности автострад и очищали их от ненужных свидетелей разрядами, подавляющими мультиканал. Случайный прохожий просто не успевал поделиться увиденным со Структурой - у него перегорал GSM-передатчик, связанный с нейрочипом, и прохожий ощущал мгновенное отупление.
        Впрочем, техника, окружающая город - это просто дань традиции.
        Главным козырем генерала Тихомирова был мультиспецназ.
        По закодированному структуральному каналу передавался сигнал тревоги, и в полутора тысячах московских квартир начинало происходить странное.
        Крепкие коренастые мужики внезапно бросали газеты, вскакивали из-за обеденного стола, со своих жен, любовниц и с унитазов, они выпрыгивали из брошенных, как попало, машин, идя пешком, останавливались на полпути и, развернувшись, упругой трусцой направлялись в разбросанные по городу спецквартиры. Там, в схронах, они быстро одевались в черное, накидывали активные жилеты и обвешивались боеприпасами.
        К рукавам на «липучках» крепились люминесцентные ленты: несмотря на структуральную связь, необходимо было обезопасить свою группу от случайного взаимоуничтожения. Ленты можно было включать, выключать, в случае тактической необходимости, менять цвет.
        Все это происходило в абсолютном молчании. Мультиофицерам нет надобности тратить время на болтовню в условиях прямого мозгового штурма.
        Структура Вооруженных сил, вернее, взбунтовавшаяся ее часть, не передавала изображений, приказов, какой-либо конкретной информации. Рядовые участники операции вообще не имели четкого представления о том, что в действительности происходит. Так же, как и не имели представления об управляющих ими мультисерверах.
        В клубке подсознательных связей спецназовцев можно было различить лишь шепот кодов основного приказа:

«Три-пять-семь - телецентр, пять-восемь - Кремль север, четыре - Кремль - юг, пять-пять-три - Кремль воздух, десять-один - Кремль - дно…
        Тридцать пять - рассыпная по семь - Садовое, поддержка «Воздух» пять-девять-сорок два.
        Один, два-на-один - поддержка «Воздух» один, два-два, три - Кремль центр…»
        Черные фигуры, словно из ведра просыпались на Манежную площадь и тут же растворись в темноте. В воздухе зашуршали бесшумные диверсионные вертолеты.
        Структурированная кремлевская охрана не успела среагировать. Персонал Кремля также оказался неоднороден, и за спиной ошеломленной охраны возникли какие-то клерки, уборщики и прочая ранее незаметная мелочь, что теперь с равнодушными взглядами положили подручными средствами значительную часть кремлевских сил, прежде, чем были перебиты пришедшими в себя профессионалами. Однако внимание охраны на несколько секунд было отвлечено, и этого мультиспецназу хватило для проникновения и информационной изоляции Кремля.
        Через час все основные здания, имеющие отношение к власти, связи и к средствам массовой информации были взяты под контроль путчистов. Еще через полчаса улицы города были заполнены бронетехникой, а захваченные объекты укреплены регулярными частями, выступившими на стороне заговорщиков.
        Вскоре сердце страны было под контролем путчистов. Готовилось традиционное телеобращение к народу, а также идеологические пакеты для «промывки» общегражданской и иных Структур страны.
        Однако неожиданная легкость захвата власти не могла не смутить военных. К середине ночи худшие опасения путчистов стали подтверждаться.
        Президент вместе с аппаратом и системой правительственной связи будто растворился в воздухе. Агентура здесь явно подвела.
        Самым неприятным, но ожидаемым сюрпризом для генерала Тихомирова было молчание генерала Павленко. Именно его мобильные ядерные силы должны были играть ключевую роль в перевороте.
        Однако вариант возможного предательства Тихомировым был учтен.

…В большом, ярко освещенном зале находились сам Тихомиров, три штатных мультисервера, являвшихся для всех, кроме генерала, просто полковниками, адъютант, он же скрытый мультисервер, группа техников-структуристов и двадцать человек спецназовцев, объединенных в изолированную и закодированную микро-Структуру.
        На всякий случай генерала охраняло еще пятеро телохранителей с отключенным мультиканалом.
        Десятки трупов служащих, охранников и спецназовцев, разбросанных по всему помещению присутствующими уже можно было не считать.
        Все смотрели на возню пятерых техников-структуристов у больших, под потолок высотой, белых тумб. Возле каждой тумбы находилось по два терминала с выдвижными креслами. Техников интересовали не терминалы. Их занимало содержимое тумб.
        - Так, что тут у нас? - деловым тоном спросил генерал. Однако за решительностью и колкостью взгляда Тихомирова угадывался тщательно скрываемый страх. Страх временами прорывался сквозь всплески суетливой нервозности.
        - Вот, - сказал техник, отодвигая в сторону широкую белую панель, закрывавшую боковую стенку тумбы. - Это, похоже, и есть то, что мы ищем…
        - Похоже?! - поднял брови генерал.
        - Точно, оно, - быстро сказал другой техник и шмыгнул носом. - Это центральный модулятор военной Структуры…
        - А эти? - спросил адъютант, кивнув на другие тумбы.
        - Это дублирующие блоки. Они выключены…
        - Так мы можем прямо сейчас отсюда управлять войсками? - спросил Тихомиров.
        - Отдавать приказы через Структуру Вооруженных сил- конечно…
        - Ты понял, о чем я говорю! Я имею в виду - управлять напрямую!
        - Э-э-э… Через мультисервер? - структурист явно не был готов к такой задаче.
        - Короче, - отрезал генерал. - Настраивайте подключение к каналу. Выдайте состояние подключения маршалов Иванова и Рудько, адмиралов Минина, Крючкова и Селезнева…
        - Все в канале, - ответил техник, косясь на терминал. - Степень загруженности мультиканала - максимальная. Видимо, всех подняли по тревоге…
        - Вот и замечательно… Товарищам полковникам, моему адъютанту и мне - прямое подключение….
        Телохранители освободили от трупов несколько кресел и подкатили к развороченному модулятору. Полковники, адъютант и генерал уселись в кресла и принялись нетерпеливо о чем-то шептаться, пока техники тянули из внутренностей модулятора оптоволоконные кабели и втыкали их через переходники в стриженые затылки. Не каждый военный мог похвастаться возможностью прямого подключения к мультиканалу через сверхскоростной кабель.
        - Так, а теперь при входе - тройное повышение частоты нашего канала, - приказал генерал.
        - Но ведь тройное - только для тестирования! Это опасно!
        - Выполнять!
        - Есть!
        Пятеро путчистов закрыли глаза, как это и полагалось перед форсированным входом в Структуру.
        В этот момент двое из техников, контролировавших состояние канала, еле заметно переглянулись. Один из них опустил и поднял глаза. В ту же секунду техники резко обернулись, выбросив кулаки в сторону сидящих в креслах.
        В тот миг же их тела были разорваны в клочья очередями мультиспецназа. Рядом, задетые рикошетом, упали еще двое структуристов.
        Но мигом раньше веера реактивных игл, вырвавшихся из четырех рукавов спецовок, превратили в кровавую кашу головы генерала Тихомирова с адъютантом и двух полковников. Еще один, менее задетый залпом, конвульсивно дергался в кресле, пытаясь вырвать из шеи несуществующее острие…
        Через пару секунд на пол рухнул один из телохранителей, которые не успели даже среагировать на происходящее.
        Спецназовцы, оставшиеся в живых телохранители и последний техник, молча смотрели на результаты происшедшего.
        Пора было идти домой.

…Бронетехника на улицах замерла, потом вдруг развернулась и загрохотала назад к МКАД.
        Бойцы мульспецназа, разбросанные командами по всему городу, озадаченно озирались и вытирали со лба холодный пот. Из захваченных зданий уныло выходили вооруженные люди в неопрятной, будто с чужого плеча, одежде (а так оно и было), бросали оружие и амуницию на асфальт и растворялись в толпе. В «засвеченные» спецквартиры возвращаться не было смысла.
        Из каких-то щелей заструились милиционеры и ОМОН, которые после ухода мультиспецназа выглядели почти празднично.
        ОМОН принялся собирать остатки брошенного и самоуничтожившегося оружия и наводить порядок, особой надобности в котором на пустынных улицах, впрочем, не наблюдалось
        Приближался рассвет.
        -7-
        Томясь за решеткой, Либидо, Тварь, Свин и я вместе с ними наблюдали за обрывками новостей, мелькающими в голографическом кубе «по ту сторону».

«…Действиями спецслужб была ликвидирована попытка государственного переворота…

… Генерал Тихомиров подозревается в государственной измене…

…Убит в перестрелке…

…Просим граждан сохранять спокойствие…

…Президент обещал не вводить в стране чрезвычайного положения. Однако в столице, краевых, областных центрах и других крупных городах объявлен комендантский час. Граждан просят проявить понимание и терпение по поводу временных неудобств….»
        Полночи неподвижно сидевшие охранники одновременно вдруг приложили руки к ушам - видимо получали радиосообщение. Так же спокойно они разом встали, подняли с пола голокуб и направились к выходу. На полпути один из охранников остановился и, вернувшись, небрежно открыл замок решетки. В глаза узникам он старался не смотреть. Только процедил сквозь зубы:
        - Сидеть тут еще полчаса.
        Освобожденные кивнули с готовностью и с хрустом в затекших шеях.
        - Так что это было? - спросил я, когда «освободитель» скрылся из вида.
        - Не могу сказать точно, - задумчиво произнес Либидо. - Но, по-моему, - это самая масштабная операция по выявлению и уничтожению териков.
        - Не пойму, как можно выявить териков при помощи путча? - я пожал плечами.
        - Можно по-разному, - отмахнулся Свин. - Вообще, только по-разному и можно - терики никогда не повторяются.
        - Но кто бы мог подумать, что они внедрятся в руководство армией! - протянула Тварь.
        - Генерал?!. - понял я.
        - Ну, конечно, - ответил Свин. - С кем бы еще не мог справиться Либидо?
        - Жалко, что его кокнули, - с досадой сказала Тварь.
        - А чем он тебе помог бы? Кто знал, что он сам мультисервер, да еще такой высокой накачки! - возразил Свин. - Терик нам нужен простой, но подключенный к Терро-структуре.
        - Тоже верно, - согласилась Тварь.
        - Так вы с самого начала знали, что он террорист? - спросиля.
        - Не террорист, - скривился Свин, - Терик. Это не совсем одно и тоже. Терик может просто быть мозговым донором для террористов и не подозревать об этом. Тихомиров, может, и в правду думал, что он хочет власти для себя. Небось, хотел подчинись себе руководство армией…Не давали ему покоя лавры Пиночета, как я погляжу. Не зря же они Останкино захватывали…
        - А что в Останкино? - удивился я.
        - А там, в подвалах телецентра - модуляторы Структуры Вооруженных сил. А, может, и не только.
        - Почему именно там?
        - Да потому, что там их сложно отследить и контролировать - высокий уровень помех от телецентра. Но видишь - нет ничего тайного, что не стало бы явным…
        - А зачем вам живой терик?
        - А нам, по сути, и не он нужен… - сказала Тварь
        - И, по сути - не нам, - хмыкнул Свин.
        - А что же тогда и кому нужно? Хватит загадками говорить! - рассердился я.
        - Нам нужен не он, а его нейрочип. Вернее, не просто нейрочип, а нейрочип с живым мультиканалом, который, в свою очередь нужен - угадай кому?
        - Кому? - насупился я.
        - Тебе, тебе дорогой Эго, - ласково сказала Тварь
        - Э…. Это мне зачем?!
        - Затем, чтобы вживить его в твой, еще не обремененный Структурой мозг, который Структура териков некоторое время будет принимать за своего… - поглаживая меня по колену, продолжала Тварь.
        - И за это время ты выкачаешь нам наши проги, а мы надерем задницу этим уродам! - радостно завершил Свин…
        - Постойте! Я не давал своего согласия на это! Я не хочу ничего вживлять в мозги! Я в это дерьмо полез не ради еще большего дерьма! Я… - я почти кричал, задыхаясь и порываясь встать. Тварь улыбалась, лезла ко мне обниматься и не давала вырваться из своих нежно-цепких лап.
        - Во-от… - сказал Либидо, - Я же говорил, не надо пока ему говорить. А вы прямо так - в лоб.
        Меня трясло от переполнявших меня чувств - злобы, отчаяния и бессилия. Тварь продолжала говорить отвратительно-ласковым голосом, тем не менее, приятно запуская пальцы в мои волосы…
        - Неужели ты до сих пор не понял, что не случайно попал в нашу группу, что тебя не просто так учили жить в Структуре, пользоваться Структурой, оставляя при этом чистые мозги? Мы просто воспользовались ресурсами государства. Опять же - для благих целей, заметь…
        - Ничего, пусть осваивается в новой реальности, хмыкнул Свин. - Типа, «добро пожаловать в реальный мир, Эго!»
        - Еще одна цитата из «Матрицы» - и я разобью тебе морду, - пообещала Свину Тварь.
        - Ладно, сестрица, пошутил. Но сама подумай - после сегодняшнего…
        - Уже вчерашнего, - вставил Либидо.
        - Не важно… Я хочу сказать - все, алес! Наше время истекло! У нас вышел абсолютный
«косяк» с этим генералом…
        - М-да… Кто бы мог подумать, что териком окажется сам Тихомиров? Все же указывало на Павленко! - проговорил Либидо.
        - Расслабились, нечего сказать… - хлюпнул носом Свин. - Особенно, когда наш доктор Франкенштейн принялся играться с ним, как с куклой.
        - Спасибо за Франкенштейна, приятель, - отозвался Либидо и продолжил:
        - Очевидно, что в Структуре Госбезопасности - крысы. Они специально пустили собственную операцию по ложному следу. Да еще и организовали липовую тренировку в момент, когда необходимы были реальные действия…Я только об одном думаю - почему мы еще живы? Неужели помогла дубль-группа?
        - Ребята… - осипшим голосом сказала вдруг Тварь. - Они все знали про дубль группу…
        - Ты про Мастера и ?…
        - Да, нет, что ты! Я про териков. Нам специально дали возможность проявиться! Вы поняли? А потом пошла вторая группа, которая терекам нужна не была - и ее просто уничтожили…
        Я вдруг вспомнил оседающего на пол дублера в полковничьей форме и стал нервно снимать китель, заодно поинтересовавшись:
        - А почему они не уничтожили нас?
        - Может, просто не успели? - неуверенно предположил Свин. - Ну, там, переворот-мереворот, путч-мутч…
        - Ерунда, - жестко ответил Либидо. - Структуре териков теперь про нас известно все. Генерал, наверняка, успел поделиться информацией…
        И тут меня осенило:
        - Слушайте, Робин Гуды доморощенные, а вы сами не доперли, зачем вы им нужны? Вы нужны им только для одного, - я сделал паузу, набирая в легкие воздуха.
        - Ладно, дилетант, не тяни, - буркнул Свин.
        - Им наверняка нужны ваши проги! Не вы ж одни хотите владеть миром…
        Троица мультисерверов оторопело замолчала. Видимо, такой оборот им в голову не приходил.
        - Но… Бред какой… Откуда им знать про эти проги? - сипло спросил Свин.
        - Сами сказали - крысы, - я пожал плечами.
        - Да ты, пожалуй, не так уж и не прав, - протянул Либидо. - Что-то такое мне мерещилось, да только озвучить страшно было…
        - Это что ж получается? - сказал Свин. - Они просто ждут, когда мы сами выйдем в Терро-структуру, начнем качать проги, а они нас - как Рыжего?..
        - Это, которого до тебя зарезали, - непосредственно пояснила Тварь. Меня передернуло. Не понравилось мне выражение «до тебя».
        - Я думаю, если бы наш генерал остался жив, нас бы уже хорошенько напрягали в этом направлении… - продолжал Либидо.
        - Но, Терро-структура уже в курсе… - шепотом сказал Свин, и, выкатив глаза, заорал. - Атас! Сваливаем! Сейчас к нам гости пожалуют!
        Мы, вскочили и, спотыкаясь, помчались к выходу. Наверх вела винтовая лестница, и бежавший впереди Свин едва не ухнул вниз, грозя при том свихнуть шеи всей компании.
        - Партизаны херовы, Че Гевары самодельные мать вашу! - рычал я, выталкивая наверх Тварь.
        - На себя бы посмотрел, бомжара! - не оборачиваясь, бросил Свин.
        - Не ссорьтесь, господа, - задыхаясь от бега, бросил Либидо. - Мы все облажались, и наша общая задача - безболезненно смыться…
        - Я задержу их, ничего! - с пафосом крикнула Тварь, и я еще сильнее толкнул ее вверх по лестнице.
        Братья отреагировали нервным ржанием.
        - А ведь, правда - нас четверо, как тех мушкетеров, - заметил Свин, выбирая, в какой из коридоров ринуться дальше.
        - Только с Д’Артаньяном не повезло - он у нас нервный и пассивный, - вставил Либидо.
        - Это пока мы ему нейрочип териков не вживили - тогда он поймет, что значит быть гвардейцем кардинала… - почти истерично хохотнула Тварь.
        - А вас, госпожа Буонасье, я бы попросил… - промычал я
        - И не просите, сударь, не дам! Я честная женщина. Подвески вперед!
        - А по ушам?! - возмущенно крикнул сестре Свин и пнул ногой полированную дверь.
        Едва мы вырвались на поверхность, как заметили в стороне дачных ворот всполохи света автомобильных фар.
        - Дуем за дом! - шепотом, но почти что закричал я, и мы ринулись через колючие розовые кусты на противоположный конец дачи.
        Перелезать через ограду казалось непростым и рискованным делом, так как каждый металлический штырь высотой под три метра венчало самого серьезного вида острие.
        Однако Свин, по всей видимости, и не думал заниматься рискованной акробатикой. Чисто по-поросячьи хрюкнув, он вклинился между прутьями ограды и стал наливаться краской. Поняв его идею, мы с Либидо схватились за прутья каждый со своей стороны, упершись ногами в бетон и железо. На счастье, генерал в свое время, видимо, решил не тратиться на закаленную сталь, и Свин, хотя и с трудом, но сумел вылезти наружу. За ним последовали и мы.
        И вовремя, так как к нам все ближе подбирались неприятно тихие лучи фонариков.
        -8-

«Граждане России, соотечественники, друзья. Нашу страну в очередной раз потрясли жестокие испытания.
        Хочу еще раз поблагодарить всех вас за то, что не поддались сиюминутным настроениям, не пошли на поводу у разжигателей, не побоюсь этого страшного слова - гражданской войны.
        И все же мы должны признать, что оказались не готовы к подобному удару, нанесенному в самое сердце нашей Родины.
        К сожалению, остается опасность повторного, быть может, еще более коварного и тяжелого по последствиям выпада врагов нашего Отечества. Не так давно, мы единодушно приняли непростое для себя решение - объединить наше общество в высокотехнологичную общегражданскую Структуру. Позитивные плоды этого шага всем вам хорошо известны.
        Однако, на сегодняшний день, как мы видим, этого не достаточно. Террористы и сепаратисты всех мастей пользуются разрозненностью интересов различных слоев общества и наносят удар по наиболее уязвимым местам новой системы.
        В связи с этим, я как Президент страны, с одобрения Федерального собрания, принимаю решение временно ввести режим полномасштабного контроля всех Структур при помощи специальных технологий. И в связи с этим, я прошу всех граждан страны не поддаваться панике, в частности, не принимать на веру слухи о так называемых
«мультисерверах».
        Контроль будет проводиться исключительно в рамках Конституции, с помощью специального сканирующего и управляющего оборудования…»
        - То есть мультисерверов, которых нет, - завершила речь президента Тварь и вырубила телевизор.
        Телевизор был двухмерный и ящикообразный, старенький, как и все в этом доме. Здесь когда-то жила какая-то знакомая Твари, что подалась в город и использовала бревенчатую развалюху в качестве дачи. В воздухе царил запах сырости, чего-то прелого и непередаваемо тоскливого.
        Впрочем, тосковать было от чего.
        - Дела! - протянул Свин, - Снова взялись гайки закручивать!
        - Как бы резьбу не сорвали, - заметил Либидо.
        - Ну, и что дальше? - спросил я. Так спросил - чтоб разговор поддержать. Лично я уже решил, что буду делать дальше. Самое главное - вырвался из лап органов, и никто теперь не заставит меня подставить свои мозги под какую-нибудь дрель или электронное долото. Самое время раствориться. Благо, государству сейчас не до меня.
        - А сейчас самое время как следует спрятаться, - серьезно сказал Либидо. - Полагаю, у нас не более суток.
        - Почему? - поинтересовался я.
        - Потому, что терики нами заинтересовались всерьез. Если в прошлый раз, когда мы, чуть было, не провернули свое дельце до конца, они приняли нашего парня за агента спецслужб, то теперь их Структуры наверняка в курсе, откуда ветер дует…
        - Три мультисервера и одна единица сырья - это вам не Структура ФСБ, - вставил Свин.
        - Это я-то сырье? - мне стало обидно.
        - Конечно, - ответил Свин, - А кто ты есть в нашем мире без самого плевого нейрочипа? Инвалид без костылей, да и только. Тебе ведь, чтобы элементарную справку получить - надо ходить-бродить, искать - где, у кого… Ты - как слепой среди зрячих…
        - Так что же мы тут сидим и старинные телевизоры смотрим? - спросил я. - Если ты такой умный - подключись к Структуре - и все дела.
        - Ты не путай! - возразил Свин. - Я про нормальную жизнь говорю - а мы в подполье.
        - Вот и я о том - сейчас мы абсолютно в равных условиях, - ухмыльнулся я.
        - Тоже верно, - согласился Либидо. - Включать мультиканалы сейчас равносильно самоубийству. Нас и так найдут по нейроследу. Но мы хоть выгадаем время, если повезет.
        - Везет тому, кто везет, - закончил я дискуссию и затянул веревку на туго набитом вещмешке. Перед этим из него пришлось вытряхнуть кучу непонятного пыльного хлама. - Так какие будут предложения?
        - В Москву сейчас нельзя однозначно, - рассудил Либидо. - Подмосковье и крупные города отпадают. Нужны места со слабым мультиканалом…
        - Северный полюс - пожалуйста! - фыркнула Тварь. - Еще тайга и тундра, только подальше от нефтяных вышек - уж там-то канал прочный, аж, звенит…
        Свин, насупившись, пыхтел и нервно поглядывал в окно. Ему мерещилась слежка.
        - Ладно, - подумав, решился я. - Вижу, привыкли вы ходить в суперменах. Избаловались. Прятаться вас особо никто не учил. Неприятно, наверное, почувствовать себя тараканом под мощным интеллектуальным каблуком?
        - Не мудри, Эго, тебе не идет, - буркнул Свин, яростно расчесывая толстую шею. И то верно: больше суток уже не мылись, только бегали да нервно потели.
        - Почему ж не идет? - вступилась за меня Тварь. - Пусть говорит.
        - Тут не говорить - прыгать надо, - мудро сказал Либидо, прикидывая на вес сумку, набитую найденными в доме полезными вещами.
        - Вот и я о том толкую, - подхватил я. - Как обычный человек, «сырье» по-вашему, буду говорить, тем не менее, как более опытный в вопросах скрытности и бегства. Поэтому пойдем мы не в леса, как тут предлагают некоторые, которые леса эти на мониторе только и видели, а пойдем, как раз наоборот. В город.
        - Чего? - набычился было Свин, но был одернут более сдержанным Либидо.
        - Очень просто. Пойдем туда, где таких, как мы, полно. Понимаете, о чем я говорю?

… В роли бомжа лучше всех смотрелся, как ни странно, Либидо. Было в нем что-то то ли от опустившегося поэта, то ли от отчаявшегося доцента или школьного учителя труда. При взгляде на него рука невольно тянулась в карман за мелочью.
        Свин выглядел обыкновенным спившимся барыгой. Ни капли жалости он не вызывал, скорее готовую вырваться банальную фразу: «Да на тебе пахать надо!»
        Тварь, «прикинувшись» попроще, выглядела, как и полагается привокзальной шлюхе. И это как раз вызывало во мне непонятную ревность. Наши отношения так и не успели перерасти во что-то большее, нежели взаимный стеб, подколки и упреки. Впрочем, времени впереди было предостаточно.
        На вокзале вакантных мест не оказалось, тем более для такой крупной компании. Тем не менее, «перетерев» с «крышей», мне удалось найти для команды местечко на какой-то затянувшейся стройке, работать на которой отказались даже молдаване. По крайней мере, это означало вагончик на четверых, работу, которая представлялась лучшей маскировкой и гарантией не помереть с голоду, пока не появится возможность безопасно высунуть нос наружу.
        Неприятные впечатления от очередного общения с «братками» дополнились их мутными взгляды в сторону Твари, которая, с удовольствием вжившись в роль, вела себя уж чересчур развязно.
        Структурированные братки вели себя куда более цивилизованно, нежели их предки-индивидуалы. Но от этого ощущение исходившей от них опасности только усиливалось. Никто не «бычил», не гнул без надобности пальцев. Зато с недругами расправлялись они быстро, четко и безо всякого излишнего антуража.
        Вот и теперь трое коренастых ребят в тренировочных костюмах, молча выслушивали меня, предварительно спокойно приняв возвращенный долг. Счетчик, слава богу, они не включали. Пару раз они синхронно повернули головы в сторону стоявших в сторонке братьев-серверов и больше не утруждали себя лишними взглядами. Структура и без них разложила «все по понятиям».
        Повернувшись, как по команде, братки прыгнули в джип, и тот с тонким электрическим свистом скрылся в пыли…

…Стройка вызывала ощущение Дрездена, раздолбанного американской авиацией. Во всяком случае, у меня, в котором время от времени просыпался военный.
        Совершенно очевидно, что строить здесь братки ничего не собирались, да и не их это профиль. Скорее всего, стройплощадку с материалами у кого-то отобрали за долги, и теперь она пребывала в ожидании покупателя. Отсюда и вытекала обязанность новоиспеченных «молдаван» разгребать мусор и приводить стройку в товарный вид.

…Вагончик оказался тесен, грязен и вонюч. Брезгливый Либидо ушел и через час вернулся с пакетом, набитым разного рода чистяще-моющими средствами, а также с мини-кондиционером подмышкой. Все-таки, рассудил он, мы сюда не на заработки приехали.
        Немного расчистив этот гадюшник, Свин принялся оборудовать его по последнему слову техники. А именно - кинул на единственный откидной столик свой журнал-ноутбук, который теперь представлял из себя «Охоту и охотничье хозяйство», и подключил беспроводную периферию: прицепил во все углы шарики акустической квадросистемы, по центру потолка прилепил голопроектор, высыпал на стол мобильные принтер, сканер и доисторический модем.
        - Модем-то зачем, - поинтересовался я, - Разве в твоем лаптопе нет встроенного?
        - Мой комп уже отслеживают, балда, - незлобно ответил Свин. - А этот хоть и примитивный и с черепашьей скоростью, зато не пропускает мультиканал. А значит, можно в обычной сети шариться, не боясь засветиться Структуре.
        - Ясно. А принтер зачем?
        - Листовки печатать, - немедленно ответил Свин и захихикал.
        Как оказалось впоследствии, принтер нужен был не столько Свину, сколько Либидо, у которого оказалось весьма необычное хобби.
        - Что это? - спросил я, глядя, как Либидо с усилием выдергивает из сумки громоздкий предмет.
        - Это? А, переплетный станок, - рассеянно ответил Либидо.
        Впоследствии мне не раз еще пришлось наблюдать, как Либидо, скачав с пиратского сайта какой-нибудь литературный текст, тщательно редактировал его в специальной издательской программе, распечатывал на принтере и переплетал в аккуратненький томик (в сумке оказался также некоторый запас твердых обложек).
        Последним этапом творческого процесса было теснение на обложке серебром или золотом имени автора и названия книги. Только после завершения всех этих операций, Либидо мог завалиться на нары и расслабиться за чтением.
        Взглянув, как-то, на одну из свежеоформленных обложек, я прочитал: «Под ред. Garilla. Коммерческий взлом мультисистем: теория и практика». Книга в основном состояла из распечатанных форумов на совершенно непереводимом слэнге.
        Впрочем, имел место также неплохо оформленный томик Булгакова, а для себя я заказал «Бойцовский клуб» Чака Паланика.
        Откуда компания брала деньги на все эти излишества, я не знал. Однако давно уже был не горд и с благодарностью принял как-то от Свина небрежно брошенную пачку купюр среднего достоинства.

«На благие цели», - голосом ментора сказал Свин.
        Но житье в вагончике все же приходилось отрабатывать физическим трудом. И каждое утро с восьми утра мы занимались тем, что растаскивали и складывали в штабеля доски и мешки с цементом, катали в тачках разбитый кирпич, разравнивали площадку перед въездом - та должна была произвести на потенциального покупателя хорошее впечатление.
        Тварь в спецовке тоже не сильно отставала от парней. Приезжавшие каждый вечер с целью контроля братки как-то отозвали ее в сторону и долго беседовали с ней. Когда я ревниво поинтересовался - о чем, Тварь счастливым голосом рассказала, что ей предложили неплохое место девочки по вызову - не какой-нибудь вокзальной шалавы, а с приличными постоянными клиентами и неплохим процентом.
        - И что ты ответила? - насупившись, спросил я.
        - Сказала, что подумаю, - кокетливо ответила Тварь. Тварь она и есть Тварь. Испортила мне настроение на целый вечер…

…Вечером после работы все лежали на своих койках и слабо постанывали. Что ни говори, а программисты не привыкли к физической работе.
        - О-ох…. Что ж я маленьким не сдох, - кряхтел Свин.
        Либидо молча почитывал собственноручно составленную, огромную и скрипучую, словно
«Молот ведьм», «Антологию хакерства». По словам Твари новую редакцию этой
«Антологиии» Либидо изготавливал чуть не каждую неделю. Старую сбывали за неплохие деньги понимающим людям. Так же, как и многие другие творения переплетчика-самородка. Глядя на выросшую за последние дни стопку книг, я уважительно покачивал головой. Сам же перечитывал Паланика.
        Свин долго ворочался на скрипучей койке, пытаясь расслабиться. Даже льющаяся со всех сторон музыка не помогала ему в этом. Впрочем, музыка, которую предпочитал Свин, успокоить могла, пожалуй, лишь человека в коме. Наконец, Свин рывком приподнялся и сел на кровати, упершись ногами в противоположную, на которой калачиком свернулась чутко дремлющая Тварь.
        - Мужики, - обратился он к присутствующим, включая в это понятие, разумеется, и спящую сестру. - Вы, как хотите, но надо действовать!
        - Вот слова, достойные не мальчика, но мужа, - флегматично заметил Либидо и перелистнул страницу.
        - Вот-вот, - продолжил Свин, - Нас, конечно, ищут, но что нам мешает продолжить наше благородное дело отсюда, из, так сказать, подполья?
        - Ну? - не открывая глаз, четко произнесла Тварь.
        - Я тут думал-думал… Что нам мешает покопаться в Структуре «братков»?
        - Да ты что!... - начал было Либидо, но Свин прервал его:
        - Послушайте! У них же стопроцентно изолированная Структура! А значит, терики нас никак не засекут. А главное - у криминала наверняка есть какие-то отношения с террористами, не важно, каким боком. Может быть, через них можно попытаться выйти на кого-нибудь из структурированных териков….
        - Э, бросьте эти глупости! - сурово сказал Либидо и захлопнул книгу. - Вы хотите, чтобы за нами еще и мафия гонялась?
        - А я бы попробовала, - зевнула Тварь и перевернулась на другой бок.
        - И думать забудьте, - отрезал Либидо.
        - Окей, брателло, - подозрительно легко согласился Свин.
        Подозрения оказались не напрасными.
        Ночью я проснулся от того, что меня кто-то судорожно тряс за плечо. Открыв глаза, я увидел над собой подсвеченную через окошко дежурным фонарем физиономию Свина. Тот жестом поманил меня за собой, и мы тихо выбрались из вагончика.
        Было довольно прохладно, но от Свина буквально перла горячая волна энергии.
        - Слушай, Эго, - сдавленным шепотом затараторил Свин. - Пока мы тут будем прятаться, да кишки на стройке рвать, терро-Структура нас выследит, и у нас вообще не останется никаких шансов. Спорить с Либидо бесполезно…
        - Слушай, Свин, а я-то тут причем? Чем я тебе могу помочь? Я ж полный ноль в этих делах.
        - Да ты что, Эго! Вспомни, зачем тебя органы отлавливали! Ты - это чистые мозги! Никакая Структура не вычислит, кто ты есть на самом деле…
        Короче, слушай. Этот прием называется «матрешка». Значит, ты берешь в рот усилитель, как тогда - помнишь? А я управляю тобой, как мультисервер, а через тебя, соответственно, и «братками», до которых дотянусь. Мы просто проведем разведку - вдруг что-то тут действительно есть, а мы по вагончикам прячемся!... Нам ведь только проги свои у териков скачать - и баста!
        - Не нравится мне все это… - я поежился.
        - Не боись! - бодро затараторил Свин. - Тебе ничего не придется делать. Все сделаю я сам. Только усилитель в рот возьми…
        - А… Как же без группы разгона?
        - Вон твоя группа разгона. - Свин ткнул пальцем в сторону вагончика. - Спит. Два мощных мультисервера - это эффект «белого шума» как от трехсот человек! А они даже и не проснутся…
        - Авантюра все это, - пробурчал я, глядя на блестящую таблетку в грязных пальцах Свина.
        - Конечно, авантюра, но кто говорил, что будет легко?
        Свин переминался с ноги на ногу, озирался и всей своей позой с руками в карманах и бейсболкой надвинутой на нос, сам, наверное, напоминал какого-то громилу.
        - Ладно, давай, - согласился я, протер о майку таблетку усилителя и положил ее на язык. Усилитель прилип к небу.
        И в тот же момент почувствовал, что не владею больше своим телом. Я вдруг как-то боком пошел куда-то к выходу с территории стройки, бормоча себе под нос: «Тэк, что тут у нас? Понятненько… Ух, ты, как у нас тут все серьезно… А это что такое? Чо за фигня? Ладно, разберемся… А где тут у нас са-амый главный? Спит, дружок… Ничего, сейчас мы встанем и поедем… А куда мы поедем? Ага… В „Калину“ поедем… Там, значит, мы любим собираться… Только ребятам своим позвоним, ага…»
        В полубредовом состоянии я понял, что бормочу не я вовсе, а Свин, посредством моих же челюстей и языка. Свин же и повернул мою голову в ту сторону, где шагал собственной персоной с «наладонником» в руке, и сдержанно помахал самому себе. Выглядел Свин весьма озабоченным. Видимо, нелегко управлять одновременно двумя телами.
        Впрочем для Свина все упростилось, когда к нам подкатила черная «десятка» «БМВ», на заднее сиденье которой Свин без лишних слов и усадил оба грешных тела.
        Все дальнейшее происходило для меня, как в бреду. Похоже было, что Свин, порывшись в бандитской Структуре, вынюхал какую-то ему, Свину, интересную информацию и теперь «забивал стрелку».
        Некий «авторитет» поедет в «Калину» на встречу с другим «авторитетом», меня же со Свином вместе, либо просто не заметят, либо примут за каких-то «шестерок». Это мы уже проходили.
        И мне все это не нравилось абсолютно. Особенно было неприятно от понимания того, что, что ни Либидо, ни Тварь не могли подстраховать нас в минуту неожиданных неприятностей, которые, как показывал мне недолгий опыт, не обходят стороной даже ребят с возможностями мультисерверов.
        Пока Свин вез мое бренное тело на свидание с неизвестным и неприятным мне миром, я размышлял о том, как бандитам удалось вычлениться в отдельную Структуру. Ведь по контролю и секретности технологий это равносильно тому, что у «братков» появилось бы атомное оружие.
        Это все проклятая коррупция, решил я. Все самое лучшее всегда продавалось налево, тому у кого имеются «баблосы». А «баблосы» всегда есть, сами знаете у кого. Впрочем, ничего ведь принципиально не изменилось. Непрекращающаяся игра в
«казаки-разбойники» просто-напросто сместилась на более высокую в технологическом плане ступень. Это как в свое время произошел переход от стихийных шаек и банд к настоящей организованной преступности. Сейчас преступность структурированная, можно сказать, мультипреступность, что, впрочем, не меняет дело принципиально. Если какая-то борьба с ней и ведется (а наличие Структуры МВД, которая сцапала меня, подтверждает это), то и методы борьбы с ней должны быть соответствующие. Например, внедрение в бандитскую Структуру агентов и прочих подсадных уток вроде нашей группы.
        К тому же, вдруг осенило меня, с чего я взял, что Структура у бандитов одна?!. И вообще, сколько есть тайных, обособленных Структур разного объема и функционального назначения, о существовании которых мы и не подозреваем? В связи с этой мыслью почему-то вспомнилось отсутствие протестов против структуризации общества со стороны оппозиции и церкви…
        Впрочем, все эти мысли быстро улетучились, когда наш лимузин подкатил к какому-то ярко освещенному ночному заведению. Видимо, это и была «Калина»
        Ноги сами понесли меня через вестибюль и роскошный ресторанный зал в глубину, где за выступом стены располагался так называемый «отдельный кабинет». Стол в кабинете был уже сервирован на две персоны. Вместе со Свином мы развалились на диванчике в полутемном уголке кабинета, откуда нам и предстояло наблюдать за происходящим.
        Происходить все начало с того момента, когда в кабинете появился первый, назовем его, «авторитет». Прилично одетый дядька средних лет, в очках без оправы, больше всего походивший на депутата Государственной думы. Или об этом мне прямо сказал Свин? Тогда не удивительно…

«Авторитет» посидел немного, нервно барабаня ногтями по высокому бокалу. Стеклянный звук, издаваемый бокалом, также нельзя было отнести к успокаивающим. Было похоже, что «авторитет» не вполне понимает, где и зачем он находится. Свин, закрыв глаза, попытался заставить «авторитета»-депутата успокоиться, и это ему удалось, как раз к тому моменту, когда, в кабинете появился второй.
        Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Где я его видел?.. Я точно его видел…
        Второй «авторитет» плавно и в то же время стремительно прошел к своему месту и сел.
        Это был худощавый человек юго-восточной внешности. Китаец или кореец… А может, вьетнамец?...
        Если первый нас не заметил, то второй пронзительно зыркнул в нашу сторону, и первому пришлось посредством Свинова внушения объяснять наше присутствие…
        Я не помню, кто заговорил первым, но готов был поклясться, что вьетнамец узнал меня.

3. ГРАФОФОБИЯ
        -1-

«Так, дописались», - подумал Олег и выключил ноутбук. Предварительно сохранив текст, конечно.
        С этим проклятым вьетнамцем, который так некстати влез в отвлеченный, и вообще, фантастический сюжет, пропало всякое желание продолжать роман, с целью которого и было-то - отвлечься от потока идиотских событий, преследовавших Олега.
        Олег с кряхтением покинул диван, на котором почти безвылазно просидел три дня. Побродив по номеру, Олег с беспокойством вспомнил о таком медицинском термине, как геморрой, и решил выбраться, наконец, на свежий воздух.
        На эти три дня он не без труда избавился от внимания Кати, сославшись на то, что смертельно болен. Впрочем, он не сильно переживал, что оставил девушку без внимания. Проходя мимо дверей ее номера, он расслышал глухие мужские голоса и знакомый заливистый смех.
        Не без иррационального в данной ситуации чувства ревности Олег ускорил шаг и вскоре вырвался на воздух…
        М-да… Лучше бы он начинал писать именно сейчас, когда погода явно противилась его прогулке. В лицо ему швырнуло пригоршней холодной воды и тут же мерзко, но в то же время, аккуратно, словно пипеткой, капнуло глубоко за шиворот.
        Однако по большому счету, идти было лучше, чем сидеть, и Олег, скрючившись, зашагал в сторону пляжа.
        Пляж встретил его мутными штормовыми волнами и редкими задумчивыми фигурами в мокрых куртках. Безусловно, что-то прекрасное было в этих бурых волнах и пене, в низких тучах и сверкающих на горизонте молниях. Ради этого стоило промокнуть насквозь. Что и не замедлили сделать Олеговы джинсы, «гавайка» и сандалии.
        Рваный дождь заботливо провожал его, пока Олег шел вдоль набережной, пытаясь вытрясти из головы ненужные мысли. Однако главная мысль никак не хотела покидать голову под промокшей шевелюрой: из его затеи отвлечься и все забыть ничего не выходит.
        Более того, в том, что он пишет, есть что-то неправильное, и даже болезненное… Как он, не будучи профессионалом или законченным графоманом, смог за это короткое время набабахать такой большой связный текст? Ладно, допустим его аномальные литературные способности развиваются… Но ведь последние дни он писал абсолютную чушь, специально стараясь, чтобы никаких параллелей с действительностью не происходило.
        Судя по всему, это ему удалось. Так причем тут вьетнамец?

«Стоп! - размышлял Олег. - Это ведь я сам связываю свой новый сюжет с действительностью… Просто выкинем из текста вьетнамца… Пусть вторым „авторитетом“ будет, скажем, армянин… Ха, ну да, это было бы логичнее… И традиционнее, в конце-концов...»
        Олег тихо рассмеялся собственным мыслям…

«Мда… А тогда полная фигня получается… Там ведь должен быть именно вьетнамец… Что за черт! Я же с ума схожу!»
        Олег, обхватив голову, навалился телом на мокрые чугунные перила. И еще долго стоял так, покачиваясь и насвистывая какую-то старую мелодию…
…А на мокрой скамейке далеко позади Олега сидели двое в прозрачных целлофановых плащах. Не было похоже, что они пришли наслаждаться штормовой романтикой. Один, шмыгая воспаленным носом, с отвращением прихлебывал из маленькой фляжки, второй озабоченно и как-то осторожно рылся в мятом пакете.
        - Как картинка? - простуженным голосом поинтересовался обладатель фляжки.
        - Хреновая, - протянул второй, продолжая колдовать внутри пакета. - Но клиента, в принципе, видно… Санчес, не будь свиньей, оставь коньяка!
        - Ты ж простудифилис от меня подхватишь, Николя. Должен ведь кто-то оставаться все время в форме…
        - Ты эти дешевые отмазки брось. Коньяк все дезинфицирует…
        - Лучше за камерой следи - видишь, какое-то тело к клиенту подгребает.
        - Где? Ага вижу… Но ведь не поворачивается, скотина… Нет, не хочет…
        - Звука нет?
        - Звук был бы, если бы не дождь и ветер… Отдай фляжку… М-м-м, хорошо. На, забирай… Надо же, три дня сидеть, не выходя из номера, и вылезти именно в такую срань… Я говорил тебе давеча, что фильм будет про маньяка?..
        -2-

… - Привет, - сквозь шум дождя прорвался чей-то голос.
        Олег слегка повернул голову: слева, облепленная тонким плащом с капюшоном обтекала долговязая фигура.
        - Ну, привет, - с сомнением ответил Олег. Желания знакомиться с кем бы то ни было у него не имелось. Тем более, что все нормальные люди сейчас сидят в сухих и теплых кафе, валяются в номерах или, если уж так тянет к влажности - плещутся в закрытом бассейне.
        - И как отдыхается? - продолжал долговязый.
        - Нормально, - ответил Олег, тоскливо озираясь. Присутствие навязчивого незнакомца пробудило в нем мысли, что пора уходить с этого мокрого и простудоопасного места.
        - Как творческие успехи? - уныло спросил незнакомец.
        Олег быстро взглянул на лицо под капюшоном. Нет, не видел он его никогда… Вроде… Уж не из органов ли за ним человека приставили? Вот же блин… Везде достанут… Хотя… Какая связь между его отношениями с органами и «творческими успехами»?..
        Незнакомец хмыкнул и, подмигнув Олегу, тихо сказал:
        - Эй, не напрягайся так, Эго…
        Олег остолбенел. Это что же, его номер уже успели осмотреть, перечитать его опусы… То есть взломать пароль и проштудировать черновики?… А почему его назвали «Эго»?..
        - Спокойно, спокойно, не дергайся… Сзади двое «топтунов» сидят с видеокамерой, не стоит баловать их экспрессивными сценами… Ты, я вижу, пока ничего не понял… Ладно… Пойдем куда-нибудь, где суше…
        - А… Вы кто? Вы кого, собственно, представляете?
        - Тяжелый случай… Впрочем, мы и предполагали, что ты никого не узнаешь. Это, в общем, и хорошо. Значит, все идет, как задумано. Почти… Кто я? Хм… Давай попробуем развязать твою фантазию… Сделай самое дикое предположение! Давай.
        Незнакомец, заметно оживившись, посмотрел в глаза Олегу и ободряюще подмигнул.
        - Ну!
        Сердце Олега сделало паузу, ноги мгновенно онемели… И он ляпнул. Как и просили - самое дикое.
        - Либидо?
        Незнакомец ничего не ответил, только улыбнулся и показал в ответ кулак с торчащим в небо жилистым большим пальцем.
        - Не может быть… - прошептал Олег и поплелся, увлекаемый мокрым незнакомцем. Вернее, человеком, который называл себя придуманным Олегом именем.

…Теперь они сидели в маленьком кафе, щедро украшенном булыжниками и деревом. Кроме них посетителей не было, не считая какой-то не менее мокрой, чем они, парочки в противоположном углу. Перед ними на изысканно-грубом дереве стояли чашки с горячим кофе и пепельница. За окном кипели под водяными струями лужи, пенилось коричневое море. Тот, кто называл себя Либидо, повесил у входа свой мокрый плащ и теперь с удовольствием курил.
        - Можешь задавать вопросы, Эго…
        - Хорошо, - задумчиво протянул Олег. Он уже успокоился и был готов практически ко всему. - Вопрос у меня один и достаточно философский: как это все понимать?
        - Ладно, Эго, не будем ходить вокруг да около. Усаживайся поудобнее, пристегивайся и слушай. Начнем… С начала и начнем. Последнее время ты не ощущал в себе никаких странностей?
        - Ощущал. И что?
        - Тебя потянуло сочинять, писать всякие истории, верно?
        - Да. По-моему, это известно уже всем, кто интересуется судьбой моей скромной персоны. Так что, если ты из органов - можешь зря не тратить мое время на придумывание дополнительных легенд. И так башка трещит…
        - М-да… Разговор у нас получится непростой… Ладно, дружище. Мы тебя впутали в это историю, мы и будем ее расхлебывать…
        - Мы - это кто?
        - Я со Свином… И с сестренкой, конечно…
        - То есть - с Тварью?
        - Не понял, Эго… Ты меня обидеть хочешь? Почему ты Светку так обзываешь? Она тебе что-то плохое сделала?
        У Олега отпала челюсть. Сюр какой-то…
        - Шучу. Тварь она, все верно. Не пришло еще время имена открывать… Так вот. О твоих новых необычных способностях…
        - Стоп! Либидо… Хм… Ты хочешь сказать, что все, что я написал в «Мультилюдях» - правда?
        - Эго, не надо бежать впереди паровоза. Каких еще «мультилюдях»? Что за термин такой? Хотя… Ладно… Откуда я могу знать, что и где ты написал? Ты, вообще, знаешь, чего нам стоило тебя найти?
        - Ага. Кстати. Как вы меня нашли?
        - Психолог. Ты просто не мог не обратиться к психологу или психиатру, поверь. Мы договорились почти со всеми частными психологами города. Искали якобы больного братишку. В психушках, в том числе. Шанс был один к двум, что ты обратился бы к ним. И тебя переправили б к нашему человеку, хе-хе… Видишь, мы угадали… Короче слушай. И вспоминай.
        Мы пересеклись с тобой два года назад. Мы закупали у твоей фирмы кое-какое электронное оборудование для мультисистем…
        - Так они существуют - эти мультисистемы?
        - Да. Не перебивай. Ты втюрился в сестренку, и она затащила тебя в нашу скромную организацию… Мы работали над прогами против террористических мультисистем…
        - Покажи чип, - прервал Олег монолог Либидо и коснулся указательным пальцем того места на затылке, где, по его представлению должно было находиться гнездо для блока GSM-связи.
        - Ты что, Эго! Грибов объелся или фантастики начитался?
        - А как же мультисистемы? А Структура, мультилюди?
        - Что? Что за структура? Тьфу! Да компьютерные мультисистемы! А тебе триллер
«Матрица» мерещится? Эго, ну и компот у тебя в голове! Впрочем, понятно, откуда у тебя такие мысли… Мы же действительно работали с твоей памятью… Но, ясное дело, мозги не препарировали - есть нормальная микроволновая технология. В один прекрасный момент у нас возникли крупные неприятности с глобальной мультисистемой террористов. Поскольку по ряду причин мы использовали их собственную систему в своих интересах, нас вычислили и теперь наступают на пятки… Вспоминаешь?
        - Что-то не очень. А в чем заключалась моя роль?
        - Ты - наша память. Около года назад, когда нам пришлось лечь на дно, мы стерли у себя в мозгу часть информации, которая могла попасть к террористам… Ну не застрелиться же, в конце концов!..
        - Бред… Это же все я только что придумал!
        - Ага, молодца! Ты просто талант у нас… Слушай дальше. У тебя в мозгу три чужих образных пакета - мой, сестренкин и Свина. Мы собирались найти тебя, когда можно будет подняться со дна, и слить эти пакеты себе в черепушки обратно. Для инициализации этого процесса - еще до подключения аппаратуры - ты должен был набрать на компе ряд условных текстов - для запуска естественных мозговых процессов.
        Но как оказалось, еще до того, как мы тебя нашли, что что-то засбоило у тебя в коробчонке, и ты где-то выдал себя… Во всяком случае, мы знаем, что тебя таскали в ФСБ… Но об этом ты расскажешь нам позже…
        - А что за тексты я должен был набрать для этой самой… инициализации?
        - Это Свин больше в курсе: он у нас по части промывания мозгов. Что-то отвлеченное. По китайской тематике, кажется. Про учителя и ученика… В общем, чушь какая-то про каратистов и шао-линьских монахов…
        Олег, продолжал слушать Либидо и, ничего не понимая, вытирал со лба проступивший пот.
        Вот это компот! Вот это свалка интеллекта! Вот это коктейль из мистики и реальности!
        Но, во всяком, случае, в этих словах есть какая-то доля рационального. Ведь все действительно началось с текста по «китайской тематике», с этого злополучного сочинения. И если он таким образом инициировал непонятные процессы в своем сознании… И если можно верить этому человеку…
        - А что должно было происходить со мной после инициализации?
        - Все просто: микроволновый сканер снимает чужие образные пакеты и стирает их у тебя. Почти никаких потерь для нейронов. Но это должно произойти в течение трех часов после инициализации. Иначе содержимое образных пакетов может, так сказать,
«протечь» в сознание носителя… Боюсь, это и произошло с тобой, Эго…
        - И что теперь со мной будет? - Олегу стало не по себе. Он начинал верить во все сказанное. Должен же человек во что-то верить?
        - Это пока не изучено, если честно. Думаю, ничего страшного, если не держать это в себе. Естественная защита - изливать давящую изнутри информацию вовне. Например, на бумагу. Или в компьютер. Иначе, может кончится чем-то психическим…
        - Шизофренией, например, - предположил Олег.
        - Возможно. Если тебя это утешит, скажу: здесь пострадали мы все. Если образные пакеты инициированы и прорваны - то мы остались без собственной памяти. Во всяком случае, без той ее части, которая необходима нам в работе.
        - И ничего уже нельзя сделать?
        - Понимаешь, Эго, все зависит от того, в каком виде ты выплескиваешь внутреннюю информацию вовне и, в частности, на бумагу. Возможно, что-то поможет нам восстановить память по ассоциативному ряду. Ведь эта область и вправду не изучена. Это, между прочим, наше ноу-хау, мы рассчитывали заработать на этом. Если бы не дикая идея Свина использовать чужие мультисистемы, а особенно мультисистемы террористов, которые не защищены законом, сам понимаешь… Тяга к халяве все погубила… Хотя, возможно, и не все.
        - Так вы не боритесь с террористами? - спросил Олег и понял, что ляпнул глупость.
        - Вчетвером?! Да побойся бога, Эго! Мы вляпались в эту историю только из-за невозможности пользоваться легальными мультисистемами - а кто выдаст патенты ворам? Все права отсудят собственники аппаратуры. А мультисистем террористов в правовом пространстве не существует, используй их, как хочешь, если не боишься - вот и ответ!
        - А нельзя было как-то договориться, действовать по закону?
        - Мы с самого начала начали не так, как следовало бы. А сейчас это уже слишком жирный кусок. На стадии разработок нас бы прижали военные. Ведь мы и начинали-то, работая на военных…
        - Причем, на американских. В Калифорнии, отдел военных нейросистем.
        - Этого мы тебе не говорили… Сто процентов, не говорили! Хм… Вот даже как. Ты хоть понял, откуда у тебя эта информация?
        - О чем ты?
        - А вот о чем: в тебе чужой образный пакет. И он «поплыл». Если хочешь помочь старым друзьям и вспомнить, что сам забыл - поработай клавишами компа - и поделись результатами с нами. Тебе компьютер нужен? Могу дать…
        - У меня есть…
        - Окей. Пожалуйста, все, что будешь вспоминать, описывай как можно тщательней. Поверь - и тебе от этого станет легче… И просьба - все, что ты уже насочинял, - скинь мне на болванку… Вот, держи… Тогда до завтра? Вот мой номер…
        Либидо выхватил откуда-то из-под плаща ручку и нацарапал номер прямо на ладони у Олега.
        - Только не звони без крайней необходимости. Захочешь встретиться - пришли по СМС сообщение «1», почуешь слежку - «2», потребуется помощь - «3». А пока пиши. И пиши побольше!
        Незнакомец встал и быстро ушел.
        -3-
        Выходя из кафе, Олег заметил своих соглядатаев.

«Достали… Ну, я вам покажу, - недобро подумал Олег и внутренне усмехнулся. - Любите играть в шпионов? Ну, давайте…»
        Олег нарочито подозрительно огляделся и быстро пошел в сторону, противоположную той, куда пошел его новый знакомый. Как и предполагалось, наблюдатели двинулись следом. Про себя Олег отметил, что если бы не назвавшийся Либидо, он никогда не заметил бы слежки.
        С мокрой набережной Олег свернул на мокрые улочки приморского городка и попытался оторваться от преследователей.
        Те плотно следовали за ним, тем не менее, ловко маскируясь среди немногих прохожих.
        Олег прибавил шагу. Наблюдатели немного отстали, но находились в поле зрения.
        Олег немного развеселился и решил проверить, что будет, если попытаться убежать.
        Он побежал, постепенно увеличивая скорость, и холодных брызг, летящих в лицо, стало больше.
        Как он, оказывается, забыл это ощущение - детское ощущение бега под дождем! Совершенно иррациональный восторг и радость жизни! И даже одышка куда-то пропала… Олег вдруг забыл о цели своего бега, наслаждаясь своим полетом в воздушно-водной стихии, а когда вспомнил, то, не снижая темпа оглянулся. Преследователи пропали.
        Оп! Олег не успел повернуть голову по направлению движения и врезался во что-то упругое, что немедленно разразилось грубыми ругательствами.
        Как оказалось, он налетел на какого-то крепыша в спортивном костюме, что вылезал из только что остановившегося джипа.
        Олег хотел было извиниться и исчезнуть, но крепыш схватил его за рубашку и подтащил к себе. Сопротивляться было равносильно борьбе с экскаватором.
        Распахнулись оставшиеся три дверцы джипа, и оттуда появились три клона первого крепыша в одинаковых спортивных костюмах.
        - Э, Колян, посмотри какие здесь люди бегают! Замешкайся - в момент затопчут!
        - А-а! Знакомое лицо… А мы тебя уже неделю ищем! Ты что же это, братан, долги не оттаешь?
        Олег пытался вырваться, но ничего не получалось.
        - Как-кие долги? О чем это вы?
        - Не понимает, - крепыш прижал Олега к машине и неприятно глянул ему в глаза.
        - Не… Не тот это…
        - Как это - не тот? Это ж Генка с колбасных рядов!
        - Да ну… Какой же это Генка? У того шрам на скуле.
        - Да шрам мы ему сейчас сделаем…
        - Э-э! - заволновался Олег, - Я не Генка никакой, я Олег. Могу и паспорт показать… Черт, нету с собой паспорта…
        - А какая разница, братан, кто ты. Наехал на человека - отвечать надо…
        - Да я ж случайно на вас налетел!
        - Ха! Случайно… Вон, мне руку отшиб и машину поцарапал!
        - Я?!
        - Да ладно, Колян, отстань от него.
        - А, может, мы с него снимем за моральный ущерб, а? Ладно, иди. Только на глаза мне больше не попадайся.
        Олега грубо отшвырнули в сторону.

«Чтоб я еще про бандитов писал!» - подумалось Олегу.
        В смешанных чувствах он побрел под дождем по городу.
        Олег вернулся в номер совершенно разбитый и сразу направился в ванную. Дрожащими от холода мокрыми руками он отвернул краны и долго стоял в клубах пара под горячим душем.
        Он поверил этому незнакомцу, назвавшемуся придуманным им именем. Поверил сразу.
        А что? Это дурацкое свойство человека - чем бредовее и неправдоподобнее сказанное, тем с большей охотой веришь ему.
        Да и не было просто сил бороться с накатившей волной нереалистической информации…
        На ужине он столкнулся с Катей, но на ее щебетание отвечал только рассеянной улыбкой. Катя, тем не менее, крепко вцепилась в него и не отпускала вплоть до двери его номера. Только когда Олег пообещал зайти через часок, она отпустила свои навязчивые объятия и с неизменной улыбкой исчезла в своем номере.

«Последней исчезла его улыбка, - пришло на память Олегу. - Откуда это? А! „Алиса в стране чудес“. М-да… Сказки, сказочки, сказульки… Что может быть сказочнее реальности? А продолжим-ка мы свою сказку…»
        Олега, будто одержимого, тянуло к ноутбуку…
        Под его руками рождались странные и мрачные события, а герои испытывали неподдельные чувства, двигаясь к своим целям.
        Олегу казалось, что он сам участвует в этих событиях, спорит с придуманными друзьями, сидя в темном вагончике, скрытом от всевидящего ока Структуры убежище.
        А вот в сюжете появляется и новая фигура… Назовем его… Потрошителем! Как еще можно назвать такого человека… И будет он наводить на героя страх…
        -4-

…Олег откинулся, чтобы опереться спиной о стенку, и неожиданно кувыркнулся назад, едва не свалившись при этом на пол: никакой стенки не было, потому что сидел он не на узкой кровати вагончика, а на широком лежбище в номере «Лазурного».
        Он еще долго приходил в себя, судорожно сжимая ноутбук и отслаивая реальность от только что написанного текста.
        Черт его разберет - что есть правда, а что - вымысел. Текст лился из него, как из ведра, и только физическая боль от долгого скрюченного сидения заставила отвлечься от этого увлекательного процесса. Хотя слово «увлекательный» - не совсем точно характеризовало то, что Олег ощущал в действительности. Это было, скорее, реализацией какой-то физиологической потребности.
        Как сказал тот, представившийся его героем - Либидо - протек чей-то «образный пакет»? Что ж, вполне возможно. Очень даже похоже на то.
        Только этим, пожалуй, и можно объяснить происходящее.
        Олег походил немного по номеру, разминая затекшие ноги, подошел к окну.
        Дождь кончился, оставив, небо пасмурным и не привлекательным для похода на пляж. Впрочем, на пляж идти и не хотелось. Хотелось продолжать работу над текстом. Тело, однако, болело, кололо глаза, и Олег решил отправиться на улицу, размяться.
        Осторожно просочившись мимо Катиного номера, он спустился вниз. В холле было полно народу. У «рисепшена» топталось с десяток крепких парней в одинаковых тренировочных костюмах со спортивными же сумками. Судя по разговорам, это прибыла на сборы команда не то футболистов, не то каких-то борцов.
        Олег хмыкнул про себя: ничего себе финансирование у команды - на сборы эдакую толпу - в лучший отель.
        Впрочем, видимо, команда того стоила.
        Купив газету, Олег упал в широкое кресло под развесистым растением в кадке. Жадно углубился в чтение: казалось ужасно интересным узнать, что происходит в реальном, а не вымышленном мире.
        В соседнее кресло слева тихо присел пожилой человек. Олег мельком взглянул на него и отметил, что пожилой одет добротно и даже сравнительно «по-молодежному», но не богато, и не очень уверенно чувствует себя в таком месте. Наверное, он предпочел бы санаторий для ветеранов всевозможных войн, но, видимо, небедствующие дети отправили родителя сюда.
        Ничего интересного в мире не происходило, не считая того, что все в принципе катилось к концу света, и Олег начал позевывать и просматривать последнюю - развлекательную - страницу.
        - Э-э… простите, - раздалось слева. - Вы кроссворд решать будете?
        Олег поднял голову. Говорил пожилой. На его, не слишком даже морщинистом лице, смущение боролось с азартом.
        - Да нет, пожалуйста, - пожал плечами Олег и передал газету пожилому. - Решайте на здоровье.
        - Вот спасибо, - ответил пожилой и извлек откуда-то ручку. Снял колпачок. Ручка оказалась дорогой моделью избитого, в общем-то, «паркера». Что-то подсказало Олегу, что ее перо - из чистого золота. Это как-то не очень гармонировало с общим обликом пожилого. Тот заметил реакцию Олега и смущенно пожал плечами.
        - Ручку сын подарил. Знает, что я люблю перьевые… Так… Слово по вертикали, означает «недоступность пониманию, нечто лежащее за гранью разума», двадцать букв. Что это?
        Олег недоуменно пожал плечами. Фиг его знает…
        - Трансцендентальность? - задумчиво протянул пожилой. - Подходит… Тэк… А это что? Материализованная свобода по Гегелю, пять букв… «Право», что ж еще… «Доопытность» Что это может быть? Ага! «Априорность»… Вполне подходит… А это что, из одиннадцати букв? «Апокалипсис»? Но тогда «коллапс» по горизонтали ни туда и ни сюда…

«Е-мае, - подумалось Олегу. - Что это еще за кроссворд такой? В желтой-то газетенке?»
        Поймав себя на мысли, что он так и не вышел на улицу, Олег откинулся на спинку кресла и из-под полуопущенных век наблюдал за людьми.

…Вот эти двое молодых - он их явно где-то видел… И не вспомнить никак… В кино, что ли? Может быть… Развелось сериальных актеров, как собак нерезаных, запомнить всех просто физически невозможно…
        А это что за толстый коротышка с тетей совершенно фантастических форм? М-да, такое ощущение, что тетю изготавливали непосредственно под заказ коротышки - у кого еще будет такой взрыв эротической фантазии на фоне преодоления комплексов? А если делали эту даму на заказ, то наверняка, для верности удалили и мозги - вон как улыбается! А глаза испуганные, видимо, сообразить не может, где находится, и что делать… А может, это просто кажется, и девица со своими формами выходит за рамки стереотипов? А может наоборот - это она делала себе коротышку под заказ - тоже вследствие комплексов своего роста и форм - совершенно естественным образом произросших на хорошем питании из фантастически сложившихся генов?
        Да, вопрос на миллион.
        Упс! А вот и Катя… Кого это она высматривает? Уж не меня ли? Только бы не заметила… Фу! Не заметила… Можно расслабиться на некоторое время…
        Елки зеленые, да сколько ж этих футболистов! Еще с десяток подвалило… Тут становится тесно… Пойти, что ли, действительно, погулять?..
        - Э… Молодой человек! Ваша газета, - обратился к нему пожилой, протягивая кипу листков.
        - Да оставьте себе, решайте кроссворд…
        - Так решил уже!
        - М-да? Удивительно… Мне он показался довольно сложным…
        - А, ерунда. Жизнь - она куда как сложнее любых кроссвордов…
        - С вами трудно спорить.
        - Да и не нужно. Вы ведь в этом уже убедились, Олег…
        Олег внимательно посмотрел на пожилого. Еще один. Женщин и стариков уже подсылали. Скоро, видать, детей начнут…
        - Вы на кого работаете? - спросил Олег и понял, что сморозил глупость.
        - Я? Да на пенсии давно, - улыбнулся пожилой. - И вообще, никогда ни на кого не работал. Служил - это да…
        - В органах, небось, - предположил Олег. Равнодушие к сюрпризам сказывалось - ему плевать было, на кого работает этот любитель кроссвордов. Хоть на инопланетян.
        - Вот уж нет. Я военным был. Связистом.
        - А… Почти коллеги. А меня откуда знаете?
        - Да у нас общие знакомые, оказывается. Видите ли… Я в свое время служил военным советником в одной стране в Юго-Восточной Азии… Вот оттуда до сих пор ниточки тянутся… Мой хороший друг просил вам кое-что передать на словах…

«Так вот, кто финансирует отдых пожилого! - осенило Олега, - Надо же и эти добрались до него, даже здесь… Совершенно не понятно - что вокруг него происходит? Слетелись, словно мухи на… варенье, блин! Нет, чего-то мне не договаривают по поводу всей этой возни».
        - Кстати. Я так и не представился. Федор Михайлович.
        Пожилой протянул руку. Олег шмыгнул носом и пожал ее. Вот это номер! С именем - попадание в самое яблочко!
        - Да, как Достоевского, - по-своему поняв удивление Олега, сказал Федор Михайлович. - Родители повеселились. Они у меня интеллектуалы были. Хотя, надо признать, не многие понимают их шутку, особенно в последнее время. Ну а мне даже лучше. Хорошо, хоть Владимиром Ильичом не назвали. Не видать бы мне тогда службы во… За границей.
        - Так что мне просили передать? - нетерпеливо спросил Олег.
        - Хм. Друг сказал, что вы поймете, о чем речь. Он просил вас прекратить писать, как он выразился, прозу. Сказал, что добром это не кончится. Странно, да? Настойчиво так просил передать. А вы и впрямь пишите? Издавались?
        - Пишу, - пожал плечами Олег. - Не издавался.
        - Наверное, хотите опубликовать что-то разоблачающее? В этом случае искренне не советую. Мои друзья ОТТУДА шутить не любят. Вернее, у них совершенно специфическое чувство юмора…
        - Да что вы, какие там разоблачения, - зачем-то разоткровенничался Олег. - Если хотите знать, я вообще мистику пишу - просто из головы, что выйдет.
        - Да? - странным голосом сказал Федор Михайлович, - Тогда тем более...
        - Вы не согласны со мной? - напористо продолжал Олег. - Почему я должен прекращать писать? Если и будет кому-то хуже, то только мне самому…
        - Хм. Возможно. Только мне определенно сказали: последствия от вашей м-м… писательской деятельности будут катастрофическими. Именно так и сказали. А шутить они не любят…
        - Это я понял, - довольно грубо сказал Олег.
        - Вы знаете… Это, конечно, не мое дело… А, знаете, давайте выйдем на улицу. А то тут ушей посторонних полно…
        - И вам так кажется?
        - Я знаю.
        Они вышли из бесшумно разъехавшихся дверей в бодрящую вечернюю свежесть. Некоторое время молча шли по аллее под кипарисами. Наконец, Федор Михайлович заговорил.
        - Видите ли в чем дело… Даже не знаю, что меня дернуло ввязаться во все это. Если бы это были какие-то шпионские дела, пусть даже моего друга, которому я, кстати, обязан жизнью, я бы ни за что не согласился помогать ему.
        Еще с минуту пожилой шел, задумчиво теребя подбородок. Наконец, продолжил, осторожно выдавливая из себя фразы.
        - Во-первых, я сначала не понял, почему он обратился именно ко мне. Возможно, действительно, потому, что я ему серьезно обязан, и между нами редкостное доверие сложилось. Хотя я и не видел его лет двадцать…

«Двадцать лет! - подумал Олег, - Хорошо же сохранился этот Эдик»..
        - Во-вторых, я вообще не люблю все эти игры. Но когда он рассказал мне о вас… В общем, я честно выполнил его поручение, передав вам его же пожелания.
        Федор Михайлович вдруг остановился, как вкопанный и, близоруко прищурившись, посмотрел на Олега.
        - Вы э-э… вообще, понимаете, о ком я говорю?
        - Да, - коротко ответил Олег.
        - А теперь я буду говорить от своего имени. Я считаю, что вы имеете право знать это. Вы не один такой…
        - Какой, - тупо спросил Олег.
        - Пишущий.
        - Спасибо за информацию, - хмыкнул Олег.
        - Я имею в виду, пишущий то, что материализуется в действительности. Именно поэтому я здесь. И разговариваю с вами, а не решаю преспокойно кроссворды, выполнив свое скромное поручение.
        - И кого же еще из «пишущих» вы знаете?
        - Как минимум одного. Себя.
        И Федор Михайлович поведал следующую историю.
        -5-
        Будучи курсантом-связистом, Федя пытался писать стихи. Тогда это была всеобщая мания - Вознесенский, Евтушенко и иже с ними... Лирики с физиками… Федя же был и физиком, и лириком в одном лице. Девушки еще несли в себе ореол чего-то романтического, не выступая пока в качестве только некой утилитарной цели. Поэтому написано было много. По сути - банальщина, поток сознания и откровенная ерунда. Так и продолжалось бы дальше, пока воинская рутина не отбила бы желание попусту марать бумагу, если бы Федор не оказался в числе лучших курсантов с самой безукоризненной с точки зрения особистов и политотделов родословной.
        И молодого выпускника отправили в «ящик». Вернее даже не собственно в «ящик», то бишь, закрытый НИИ, а на полигон, где испытывались новые системы радаров и дальнего обнаружения вообще..
        На молодых спецах лежала обязанность следить за аппаратурой, согласно инструкциям и руководству научников.
        Умному Федору сразу показалось странным, что управление новейшей по тому времени аппаратурой доверили молодым, пусть даже лучшим, но совершенно неопытным ребятам: ведь перед испытаниями научники неизменно покидали связные машины с аппаратурой и исчезали в бетонных бункерах.
        В те времена были в моде стихи, но не лишние вопросы. Раз надо, так надо.
        Комплекс испытывали с месяц. Это была система глобального обнаружения атмосферных и комических целей. На круглый экран «глобального радара» можно было вывести любой квадрат пятьдесят на пятьдесят километров в любой точке земного шара, просто подкрутив пару верньеров грубой и еще пару - точной настройки. Конечно, никаких подробностей бывшим курсантам не рассказывали, но имевшим дело с другими системами и так становилось ясно: здесь работают принципы, не имеющие ничего общего с традиционными.
        - Понимаете, Олег, - глядя ему в глаза, тихо говорил Федор Михайлович. - Это были шестидесятые годы. А система глобального обнаружения помещалась в одном железном шкафу в будке грузовика. А сейчас подобные функции выполняют и самолеты «Авакс», и сеть спутников, и антенны размером с небоскреб… Спрашивается - почему?
        Любопытно, что, дав подписку о неразглашении, в дальнейшем ничего об этой системе Федя так и не услышал.
        Чудовищно эффективная система, видимо, по какой-то причине, так и не встала на вооружение.
        Так же внезапно ребят, а с ними и Федора вдруг сняли с полигона и разослали для прохождения службы в самые глухие районы страны.
        Федору досталось экзотическое, но довольно унылое место службы на острове Врангеля, а следом - на Курильских островах.
        Спустя пару лет пришло осознание того, что никакого карьерного роста не предвидится, а такая форма ссылки, видимо, связана с желанием сведущих людей засунуть подальше участников эксперимента.
        И вот, от тоски и безысходности Федя вновь начал писать. Но не лирику, охоту к которой напрочь отбили холод, отупение и капризная жена. Федя изливал на бумагу свои мечты о дальних странах, о подвигах и победах, о дружбе и благородных целях.
        О чем писать военному, как не о войне? Вопрос - о какой?
        Об Отечественной все было написано, да и не знал Федя о ней толком. О грядущей Третьей Мировой писать как-то не хотелось. Просто не поднималась рука, да и не дай бог, попадут эти писульки особистам.
        И Федя придумал некую абстрактную войну в стране, которую он и представлял себе смутно, но которая, конечно, мечтала о свободе от мирового империализма. Конечно, в этой стране боролись с мировым злом многочисленные Робин Гудские отряды. И, конечно же, им помогала Страна Советов, посылая туда оружие и военных специалистов. И, конечно же, в роли мирового зла оказались Штаты. И, конечно же, в роли главного героя выступал сам Федя.
        Не удивительно, что когда спустя полгода стало известно о начале Вьетнамской войны, а Федю выдернули с Курил и отправили в Ханой военным специалистом, он долго не мог избавиться от ощущения дежавю.
        Ведь все, что происходило с ним в дальнейшем - было комплексом вариаций на тему написанного.
        Все - вплоть до встречи с тем, кто стал его лучшим другом, и кому Федя почему-то присвоил в своей повести дурацкое и неуместное имя Эдуард.
        Как выяснилось позже - «Эдуард», а точнее «Эдвард» - это был оперативный псевдоним его нового друга. Некоторым вьетнамским разведчикам давали такие «американские» имена, с наивной целью сбить врага с толку.
        Вот тогда Федя и задумался о своем странном даре, если вообще это был действительно дар, а не цепь случайных совпадений.
        Еще одним окололитературным экспериментом Федора Михайловича был небольшой, как ему казалось, безобидный, рассказик о войне в малоизвестной и никому не нужной стране - Афганистане - и штурме дворца Амина в частности. Что поделать - его тянуло на масштабные картины.
        Реальность начала восьмидесятых повергла его в шок, и Федор Михайлович навсегда прекратил писать.
        Потому, что до сих пор не так и не смог разгадать природу этой своей способности. Главный вопрос - что причина, а что следствие - так и остался открытым.
        И конечно, когда его старый друг обратился к нему с такой странной просьбой, он не мог остаться равнодушным.
        Ведь оказалось, что он не один такой. Может, вместе они смогут разобраться в причинах происходящего?
        Раньше Федор Михайлович считал причиной всего облучение в ходе достопамятных испытаний, которое, помимо невозможности в дальнейшем иметь детей, возможно, инициировало скрытые возможности мозга.
        Но теперь, когда судьба свела его с еще одним подобным случаем, он уже не был так уверен.
        Тем более удивительным было обращение Эдуарда к нему: никогда и ни при каких обстоятельствах о таинственных способностях друга Эдику не могло стать известно.
        Это было, несомненно, совпадением. Но отнюдь не случайным.
        -6-

…Они попрощались, договорившись встретиться на следующий день. Федор Михайлович уезжал назавтра к вечеру. Олегу требовалось некоторое время, чтобы переварить новую информацию. Или дезинформацию. Хотя кому понадобилось бы вводить его в заблуждение?
        А возможно, дед - попросту сумасшедший. Не буйный, конечно, но одержимый некоторой идей. И стоило ему услышать про Олегово свойство, как фантазия мигом сделала свое дело.
        М-да. Все это домыслы и фантазии. Скорее всего, сумасшедший в этой истории - он сам. В действительности, все происходящее - просто бред больного рассудка, а сам Олег сидит преспокойно в белой палате, обитой мягким, погруженный вот в эти самые фантазии. О! А вот и глюк!
        Глюк в лице самопровозглашенного Либидо стоял в тени под кипарисом. Сумерки уже сгущались, и Олег заметил того только по той причине, что «Либидо-2», как он решил того называть, сам захотел этого.
        - Привет, Эго, - сказал Либидо-2. - С кем это ты так долго общался?
        - А, дед один. Ветеран. Просто поговорили о жизни. - Олег не стал вдаваться в подробности, помня старое ковбойское правило: «умеешь считать до десяти - остановись на восьми». Черт их разберет - кто говорит правду, кто врет…
        - А-а… Ну-ну. Как ты вообще? Процесс идет? Я о твоем м-нэ… творчестве…
        - Идет, - неопределенно хмыкнул Олег. - Держи диск. Только знаешь, друг, по-моему, никакой серьезной информации отсюда не извлечешь. Сплошной поток сознания и беллетристика…
        - Не беспокойся, Эго, - ответил Либидо-2, принимая диск и засовывая его за пазуху. - Что-нибудь мы оттуда выудим.
        - Как остальные? - спросил Олег. Так, чтобы спросить. Его не очень интересовали незнакомцы, пусть даже и убедившие его в том, что они - его забытые друзья. Просто Олегу очень хотелось, чтобы кто-то был и на его стороне.
        - Нормально, - чуть улыбнулся Либидо-2, - Я думаю, мы скоро все встретимся… Как только ослабнет поток информации, с которым ты работаешь. Сейчас не хотим тебя беспокоить. Кстати, тебе привет от Потрошителя.
        Олег замер.
        Что это значит? Придуманный им Потрошитель тоже существует? Стоп, тут какая-то неувязочка… Логическая дыра…
        Сердце заколотилось, лицо покрылось испариной.
        Машинально продолжая вести разговор, Олег пытался понять - что не так? В его бредовом существовании все-таки была определенная логика. Пусть это логика безумного мира, но она имела место. Но сейчас что-то засбоило в этом стройном ряду фантасмагорий.
        - Помнишь Потрошителя? - продолжал Либидо-2. - Это он прочищал нам всем мозги своей микроволновкой.
        - Ага, привет ему, - рассеянно отозвался Олег, - И спасибо за все мои приключения…
        - Мы все пострадали, - пожал плечами Либидо-2. - Потрошитель тут не при чем… Стой, повернись как бы невзначай… Эти двое тебя пасут… На набережной, помнишь?
        Олег глянул мельком в направлении, указанном Либидо-2. Это были те двое, которых он принял за актеров-сериальщиков, они же, видимо, и преследовали его еще раньше - с камерой. Ясно, почему их лица ему примелькались…
        - Э-э… Либидо, что-то у меня голова разболелась. Я пойду в номер, а?
        - Ну ладно, Эго, до завтра.
        Либидо-2 растворился в сумраке между стволами.
        -7-
        Уже сидя в своем номере Олег все не находил себе покоя.
        Где-то была лажа. Не понятно пока чья. Но какая-то дырка, которая выдавала в общении с Либидо-2 неплохой, но недорепетированный и недопоставленный в спешке спектакль.

«Потрошитель». Да, вчера Олег ввел в свой сюжет такого персонажа. И только после этого Либидо-2 о нем вспомнил. Дай бог памяти, как же там было в их первом разговоре?

«…Это Свин больше в курсе: он у нас по части промывания мозгов», - так тогда сказал Либидо-2? И при этом - ни слова о Потрошителе? Допустим, о Потрошителе говорить тогда не было смысла, может, он и впрямь тот не весть какая фигура - но почему тогда сегодня от него «привет»?
        После того, как он появился в сюжете?
        Вывода может быть три.
        Первый, исходящий из «паранормальных способностей» Олега (ох и мерзкое словечко -
«паранормальный»): Олег стал воздействовать на события еще серьезнее и конкретнее. Это вряд ли. Потому что слишком грубо и прямолинейно. Не похоже на природное явление. Вообще ни на что не похоже.
        Второй, исходящий из содержания «протекшего образного пакета». Все бы здесь подчинялось определенной логике, если бы хотя бы раз они с Либидо-2 поменялись местами, а именно - с подачи Либидо-2 Олег бы ввел в сюжет хотя бы одного нового персонажа. Вот расскажи ему Либидо-2 про Потрошителя - с тем, чтобы Олег воскликнул: «Да, точно - его только и не хватало!». Но нет.
        Поэтому наиболее вероятным представляется третий вариант…
        Олег подошел к ноутбуку, стоящему на журнальном столике в окружении чашек с недопитым кофе, бутылок с «колой» и каких-то бумажек. Взял машину на руки повертел и положил на кровать.
        Покопавшись в сумке, достал швейцарский нож. Замечательная, добротная и незаменимая вещь в дороге! Особенно, когда в ней, помимо всего прочего, есть крестовая отвертка.
        Положив ноут на колени, Олег отвинтил заднюю крышку, и, наплевав на гарантийную пломбу, снял ее. Работая в компьютерной фирме, Олег имел определенное представление о внутренностях компьютера. Конечно же, куда меньшее, чем у двенадцатилетнего любителя 3D-экшнов. Однако совершенно неуместно торчащую прямоугольную деталь без маркировки Олег нашел без труда.
        Жучок. Прямо на материнской плате его лаптопа.
        Что это может означать? Что угодно. И помимо всего прочего - то, что его тексты, все до единого, отправляются тем, кто сей жучок поставил.
        Только устройство маленькое, слабенькое… Не сильнее «Bluetooth». Значит, рядом есть приемник или усилитель. Где-то за стенкой.
        Катя.
        Вот все и на своих местах. Его пасут здесь с самого первого дня. Их интересует Олеговы тексты. Логика спецслужб проста и прямолинейна.
        Не поддается объяснению только «материализация» Либидо с просьбой сделать дубликаты на дисках. Но, видимо, есть какой-то смысл и в этом. Допустим - Либидо-2 как дополнительный стимул к Олеговой «работе».
        Вот суки! Как же они его купили на дешевую мистификацию!
        К чему все это? Их так заинтересовали «Мультилюди?»
        Скорее всего, есть некая правда, и есть полуправда. Поскольку его «художествами» спецслужбы заинтересовались с самого начала, контроль над ним и не прекращался никогда.
        По этой логике и Федор Михайлович вполне мог оказаться «подсадным». Есть ведь упоминание о нем в недописанной «киноповести»…
        Ага! Тепло! Допустим, Федор Михайлович не связан со спецслужбами? «Ручку… сын подарил». Детей-то он не мог иметь из-за облучения, сам рассказывал!

«Ну ладно, - зло и весело подумал Олег, - Мы ведь с вами в одной лодке, Владимир Сергеевич? Вот и сдадим вам лодочника»…
        Олег набрал условленный заранее номер.
        - Здравствуйте, Владимир Сергеевич. Вы просили меня сообщать о контактах с вьетнамцами? Так вот - они вышли на меня…
        Его собеседник, оживившийся было вначале, выслушивал Олегову историю с кряхтением и мямленьем человека, которому подарили «Феррари», на поверку оказавшийся надувным. Вроде и подарок, но думалось-то - «Феррари»! Пользуясь старым ковбойским правилом, Олег ограничился общими словами, описанием Федора Михайловича, его
«задания» и просьбой проверить этого «вьетнамского агента». Ничего не говоря о его странных литературных способностях.
        Владимир Сергеевич, бодрясь, но все же довольно кисло, поблагодарил Олега, и они попрощались.
        Олег, хохоча, упал на кровать. Вот вам! Хотели сотрудничества - получайте! Разоблачайте сами себя! Как говорится, за что боролись, на то и напоролись…
        А между тем, Олега просто зло взяло. Он ведь поверил этому самозваному Либидо! А оказалось, что из него попросту делают идиота…
        Их просто интересует информация, выдаваемая Олегом для каких-то собственных целей. Его используют, как какой-то новый, не известный науке прибор, позволяющий неким образом отражать реальные события, а может и влиять на них… Может, его тексты используют в каких-то разведывательных целях?
        Ну, ладно, тайные читатели мои дорогие. Хотите сюжета? Будет вам сюжет.

4. МУЛЬТИЛЮДИ
        -1-
        - Так зачем ты меня позвал? - сухо поинтересовался вьетнамец. В руке он перекатывал пустой бокал и тот смотрелся в его пальцах угрожающе, словно оружие. Мне, почему-то вспомнилось глупое выражение «в руках ниндзя - все оружие».
        - Видишь ли, какое дело, - замялся «авторитет». - Возникли небольшие проблемы с движением товара через китайскую границу… Боюсь, что я не смогу больше поддерживать безопасность на этом направлении. Видимо, придется повернуться лицом к более Ближнему Востоку…
        - Вот даже как? - вьетнамец вроде бы равнодушно отнесся к заявлению своего партнера, - Что-то ты не договариваешь, Гена, что-то ты темнишь.
        Видно было, как по лицу «авторитета», которого, как оказалось, звали Гена, проявились капельки пота. Гена нервничал, чувствовал себя неуютно, очевидно, сам не понимая, зачем говорит все эти вещи.
        - Ну, прости, Эдик, никак не получается. Такие обстоятельства. Может, тебе есть смысл самому поговорить с Саидом?
        - О чем мне с ним говорить? Кто он, и кто я?
        - Ну… Может, у вас найдутся общие интересы… В смысле движения товара и…
        - Гена, у тебя, видимо, проблемы с географией. Как Саид может помочь движению нашего товара?
        - У тебя есть другие варианты?
        Вьетнамец некоторое время сидел молча. Видимо с вариантами у него были серьезные проблемы.
        - Хм… Саид… Хотя… Ты считаешь, он может помочь?
        - Я считаю, что вам надо встретиться. По крайней мере, обсудить ситуацию…
        - А вот мне кажется, Гена, что это вы с Саидом за моей спиной что-то крутите. Я прав, а?
        - Ну, что ты Эдик! Что же я, самоубийца, что ли? - Гена несколько наигранно хохотнул, - Нет, ну ты представляешь, чтобы я на такое кидалово пошел?
        - Очень даже представляю, - спокойно ответил Эдик и посмотрел на Гену через стекло бокала. - Мне надо подумать, посоветоваться, а после, может быть, встретиться с Саидом…
        - А чего тянуть? Он сейчас подъедет.
        Вьетнамец метнул острый взгляд на Гену и снова напустил на лицо маску равнодушия.
        - Вот как… Ну ладно… Все равно надо было познакомиться с ним.

«Авторитет» сделал знак в темноту и указал кому-то на стол. Тут же появился официант с прибором еще на одну персону.
        - Только мне не нравится, что твои «шестерки» тут сидят, - заметил вьетнамец, не глядя в нашу со Свином сторону.
        - Они сейчас уйдут, - заверил Гена.
        Не дожидаясь специального приглашения, мы встали и покинули место переговоров. И тут же я вновь ощутил собственное тело, и едва удержался на ногах.
        На улице я сразу же накинулся на Свина.
        - Ты что это затеял?! Ты с чем это играешь, твою мать?..
        - Тихо ты, - буркнул в ответ Свин. - Не видишь, «косяк» какой-то выходит. Вьетнамец этот - не структурированный! Не поддается воздействию! Вот уж не думал, что среди НИХ есть неструктурированные…
        - По-моему, он слишком уверен в себе, чтобы нуждаться в Структуре, - немного успокаиваясь, предположил я. - У них, у вьетнамцев, настолько четкая система подчинения, что никакой Структуры не надо… А нет Структуры - нет и внешнего контроля…
        - Почему именно вьетнамца, а не китайца или корейца?
        - Ну, понимаешь… Я его уже где-то видел. И, по-моему, он меня тоже узнал.
        - Что? Вот черт! Что же это такое?! Сначала неструктурированный «авторитет», а потом - еще и знакомый вьетнамец!..
        - Не надо было лезть в это дерьмо! Говорил ведь Либидо…
        - Поздно! Раз начали - надо довести до конца. Главное - дождаться Саида. Я уверен, что уж он должен иметь выход на Терро-структуру.
        - С чего ты взял?
        - Не будь наивным. Гена этот со мной любезно поделился информацией из собственного мозга. Вся эта встреча - я ее только ради Саида и устроил. Он один из этой группировки связан с наркотиками из Центральной Азии. Ловишь суть?
        - Ловлю. И что будет, когда он приедет?
        - Возьмем его нейрослед и попытаемся выйти на Терро-структуру… Стоп, это наверно, он… Отойдем подальше…
        К ресторану подкатил пузатый джип, откуда вылезло четыре темные фигуры. Фигуры нырнули в глубину здания.
        Свин медленно сел на ступеньки и закрыл глаза. Теперь я уже понимал, что он делает. Он смотрел в мир глазами Гены. Ведь только тот мог узнать Саида.
        - Есть, - прошептал Свин и открыл глаза. - Вот это сила… Это Саид, и он действительно терик… Д еще какой… Теперь давай отсюда, быстро!
        Повод для такой поспешности был. Как только воздействие Свина на нашего
«авторитета» прекратится, Гена увидит себя в самой дикой и несовместимой в обычной жизни компании. И ему придется «отвечать за базар»… Да мало ли что может у этих бандюг случиться! Главное, что мультивозможности терика Саида совершенно неизвестны и непредсказуемы. Даже для опытного Свина. И не исключено, что Терро-структура именно через Саида выйдет на беглецов.
        На бегу, задыхаясь, я поделился своими опасениями со Свином. Он бросил в ответ
«без паники» и замахал показавшемуся из-за поворота такси.
        Через пятнадцать минут мы трясли сонных друзей.
        Едва открыв глаза, Либидо разразился трехэтажным матом. Тварь только горько покачала головой. Они каким-то образом поняли, что их спящие мозги использовали в качестве «разгона» моих скромных мультивозможностей.
        Это не помешало нам уже через десять минут стоять со своими пожитками на соседнем перекрестке, дожидаясь случайного такси. Вызывать такси на засвеченные мобильники было нельзя.
        - Значит так, - жестко говорил Либидо. - С тобой, Свин, я еще поговорю насчет этой подставы…
        - Но… - начал было Свин, и был резко перебит Либидо:
        - Тихо! Это потом. А сейчас действуем так. Мы с Эго и Тварью едем к Потрошителю. Забираем его - и в кемпинг. Ты, Свин, доставляешь туда Саида. На это у тебя два часа. Если через два часа тебя нет в кемпинге, встреча завтра, как договаривались…
«Глушилку» взял?
        Свин демонстративно подкинул в руке металлический предмет, похожий на свинцовый кирпич.
        - Ты, все же кольни его для подстраховки…
        - Понял, - почти весело ответил Свин, засовывая в боковой карман куртки компактный пистолет для инъекций. Немедленное начало активных действий избавляло его от необходимости оправдываться перед братом.
        Поймав такси, Свин умчался.
        - Кто такой Потрошитель? - спросил я. Не нравился мне разговор о Потрошителях в связи с последними событиями.
        - Увидишь, - сказала Тварь и толкнула меня на заднее сиденье подкатившего частника. Либидо сел вперед.
        -2-

…Именно так я и представлял себе места обитания Джека Потрошителя. Заваленный мусором двор, красный кирпич, торчащий на углах из-под осыпавшейся штукатурки, словно мышцы на анатомическом манекене, вонючий подъезд, грязная лестница и вздутая болезненными ромбами дерматиновая дверь.
        Либидо позвонил. Видимо, он уже успел договориться о встрече, так как дверь немедленно открылась.
        На пороге стоял Потрошитель.
        Если бы это был огромный волосатый дядька с тесаком в руке и в цилиндре, мне бы не было так страшно.
        Но представший перед нами эдакий «юноша страстный со взором горящим» был похож скорее на узника концентрационного лагеря, настолько был тощ и бледен. Неприятным контрастом выделялись огромные лошадиные зубы, обнаженные в улыбке с претензией на приветливую. Довершали образ жидкие волосы, колоссальной мощности очки и грязный белый халат с закатанными по локоть рукавами. В жилистой руке Потрошитель сжимал паяльник. Он быстро оглядел пришедших и сразу же впился взглядом в меня.
        - Заходите, я быстро.
        Первым зашел Либидо, следом Тварь, а затем я, подталкиваемый в спину Свином. В темном коридоре были навалены горы хлама, так что продвигаться приходилось с осторожностью. Осторожность не помогла, и где-то за спиной в сопровождении жестяного гула смачно грохнулось что-то тяжелое.
        Впрочем, никто не обратил на это внимания.
        - П-посидите на кухне, я сейчас, - донеслось из дальней комнаты, и жилистые руки Либидо утащили меня куда-то вправо.
        Но в комнату я заглянуть успел. Прямо по центру на драном паркете громоздилась конструкция, напоминавшая конструктор «Лего», где в качестве деталей использовались компьютерные системные блоки.
        В квартире стоял тяжелый холостяцкий запах, наводящий на мысль о том, что здесь любят курить и не любят мыться.
        На кухне нашлось только две табуретки, и Либидо, не раздумывая, сел на разделочный стол. Тварь дернулась было остановить его - стол не блистал чистотой - но тут же махнула рукой и села на табуретку.
        - А почему он - Потрошитель? - спросил я.
        - Любит всяческую аппаратуру потрошить. Что-то вроде мании, - улыбнулась Тварь.
        - А, - облегченно вздохнул я.
        - Ага, и мозги потрошить он тоже любит, - спокойно добавил Либидо и взглянул на часы. - Эй, мы опаздываем!
        Последнее было адресовано Потрошителю.
        - Так он, что… - начал было я, но Либидо меня прервал.
        - Он нейрохирург. Один из лучших. Каждый день в своей клинике он вживляет сотню чипов подросткам при получении паспорта. Это давно уже что-то вроде косметической операции. Такая предстоит и тебе. Как мы и говорили…
        - Но я…
        - Не бойся, он мастер - высший класс. Это не больно.
        - Да уж… Я не о том. Я совершенно не знаю, что мне после этого делать…
        - Не беспокойся, необходимые навыки ты получишь по мультиканалу в течение пяти минут. И потом - мы будем тебя страховать…
        - Стойте… Но ведь, как я понимаю, это будет незнакомый вам нейрочип. Это же чип териков…
        Либидо и Тварь переглянулись.
        - Ну… - судорожно вздохнул Либидо. - Затем и нужен не рядовой нейрохирург, а именно Потрошитель. Поверь, он уже дрожит от нетерпенья…
        - Я вам что - подопытная крыса?! А если у него ничего не получится?
        - Это маловероятно. Он уже имел дело с чипами териков. Разве что это - совершенно новая конструкция…
        - А можно этот чип вначале изучить - а уж потом пихать мне в мозги?
        - А вот этого, дорогой Эго, к сожалению нельзя. - Либидо покачал головой, - терро-структура не должна заметить выпадения своей частицы даже на минуту. Точнее - примерно на три минуты. Столько времени у нас на то, чтобы заменить этого…
        - Саида? - мрачно подсказал я.
        - Да. Чтобы заменить Саида тобой. Да еще продезинфицировать чип на предмет СПИДа и прочих гадостей. Еще час - на то, чтобы адаптироваться в Терро-структуре, найти проги и скачать их. А дальше - два варианта. Либо чип попросту удаляется из-под кожи на твоей голове и выкидывается, либо заменяется на общегражданский. Но заметь, специально для тебя, по дружбе - с дополнительными опциями. Сможешь, например, бесплатно пользоваться любой связью, получишь доступ в некоторые закрытые базы данных, а главное - самопополняемый счет. Типа скатерти-самобранки! Не слишком крутой, но прожить сможешь безбедно. Как тебе, а? Даже у нас такого нет - свежая разработка Потрошителя, для избранных! Вот мультисервером тебя сделать нельзя - не хватит навыков - засыплешься…
        - Спасибо конечно, - хмуро ответил я. - Но я предпочитаю старые добрые мозги.
        - Да успокойся, что это за варварство - «мозги»? Никто череп тебе долбить не собирается. Прикрепят на кость - и всего-то дел…
        - Да знаю я… Все равно неприятно…
        Честно говоря, я несколько кривил душой. Последнее время я стал чувствовать себя каким-то неполноценным, почти калекой в современном мире. Все мое мировоззрение изменилось и встало с ног на голову. Да и по вокзалам с помойками, честно говоря, скитаться надоело. Надо просто преодолеть свою фобию. Перед Тварью, в конце-концов, стыдно за свою неполноценность…
        Только поможет ли это мне сейчас? Неизвестно, в каких картотеках значится теперь почти забытый мной Сергей Галич. Все больше и больше я отождествлял себя с бездомным беглецом по имени Эго.
        - Я готов. Едем?
        В нелепом пальто и ушастой кепке Потрошитель был похож на плененного гитлеровского ученого, из тех, что ставили некогда опыты на живых людях. Впрочем, это было недалеко от истины, и возникающие перед моим внутренним взглядом картины выглядели жутковато.
        Однако времени на копание в исторических аналогиях не было.
        Потрошитель пошептался о чем-то с Либидо и искоса посмотрел на меня.
        Тварь успокаивающе погладила меня по плечу. От этого мне почему-то стало еще страшнее.
        Потрошитель что-то достал из сумки и подошел ко мне с протянутой для рукопожатия рукой.
        - А-а… Алексей, - слегка заикаясь, представился он. У него оказался на удивление низкий голос.
        Я пожал протянутую руку. Не долго думая, Потрошитель сжал мою ладонь сильнее и ловко скатал на ней рукав свитера выше локтя. Между пальцами левой руки у него был зажат шприц.
        Я метнул настороженый взгляд на Тварь, потом на Либидо.
        - Так надо, - успокаивающе сказала Тварь. Она продолжала гладить меня по плечу.
        - Т-транквелизатор, - пояснил Потрошитель, втыкая иголку мне в вену…
        - Накачали транквилизаторами и разобрали на органы, - попытался пошутить я.
        Потрошитель захихикал. Его хихиканье мне не понравилось. А что вообще мне нравилось в последнее время?
        Либидо и Тварь схватили огромные сумки Потрошителя. Тот взял рюкзак и какой-то картонный ящик под мышку.
        Все это стащили во двор, в старый «сорок первый» «москвич» Потрошителя, который, как оказалось, и так был уже порядочно загружен.
        -3-

… Через сорок минут уже въезжали на территорию пригородного полузаброшенного кемпинга. На въезде Либидо вылез из машины и побежал договариваться к будке охранника. Людей вокруг видно не было
        Похоже, данное место давно было облюбовано всей этой семейкой Адамс, так как уже через минуту они таскали вещи в маленький деревянный домик. В домике оказалось на удивление тепло. Видимо, о приезде было договорено заранее.
        Четыре кровати, электрообогреватель, стол и стул - вот все, что было внутри до приезда Потрошителя.
        Теперь комнатка напоминала гибрид конуры сумасшедшего хакера и полевого госпиталя. На двух кроватях громоздились конструкции вроде увиденной мной в комнате Потрошителя, на кронштейне плавала под потолком хирургическая лампа, пищали какие-то медицинские приборы, гудел маленький автоклав, в котором грелись инструменты.
        Глядя на эти приготовления, я идиотски улыбался. Спасибо Потрошителю за укол: при трезвом взгляде на все это в связи с предстоящим я бы с ума сошел.

«Я делаю это ради нее… Только ради нее… Она смотрит на меня… Что в ее взгляде? Жалость? Или что-то большее? Господи, я, кажется, брежу… И что я тут делаю?..»
        Мы сидели на свободной кровати. Четвертая была подготовлена для операции. Оставалось только ждать Свина с его грузом. Сквозь туман я подумал - а что же будут делать с Саидом без его чипа? Неужели уберут как свидетеля?
        Последняя мысль почему-то вызвала у меня дурацкий смех.
        - Не переборщил с дозировкой, Леша? - озабоченно спросила Тварь.
        - Не, в самый раз, - будто сквозь вату донесся голос Потрошителя.
        Не знаю, сколько прошло времени до момента, когда послышался скрип шин под окном и распахнулась дверь.
        В дверной проем из темноты повалилось бесчувственное тело. Я с трудом осознал, что это Саид, удерживаемый сзади Свином. Остатками сознания я понял, что одежда Саида залита кровью.
        Пока Потрошитель укладывал меня на кровать брюхом вниз, запихивая под меня подушки и каким-то станком закрепляя голову, я слушал перепалку Либидо со Свином.
        Как оказалось, Либидо был абсолютно прав, протестуя против хождения в уголовщину. После того, как мы со Свином покинули ресторан, что-то не заладилось у оставшихся наедине «авторитетов». Кто кому не поверил, кто что не так сказал - неизвестно, только когда Свин нашел по нейроследу Саида, «глушилка» ему не потребовалась.
        Таксист вырулил прямо к расстрелянному возле особняка джипу. Вокруг валялись три тела. Один из подстреленных, по-видимому, охранник, а также водитель, были живы, и Свин заблокировал их мультиканалы, просто вынув GSM-блоки. Жив оказался и стонущий на заднем сиденье Саид. Но, видимо, не надолго. Вытащив из-за руля водителя и вызвав по бандитскому мобильнику «скорую», Свин прыгнул за руль - и теперь он здесь.
        - На бандитской машине?! - шипел Либидо. - Да еще и расстрелянной? Тебе мало приключений на свою задницу?
        Свин что-то бормотал в ответ, Тварь их разнимала. За ушами неприятно свистело, в затылке покалывало.
        - Поздно пить «Боржоми» - как-то устало сказал Свин. - Что с телом делать будем?
        - В машину, на заднее сиденье - и на дорогу, подальше отсюда.
        - А дырка от чипа?
        - Все н-нормально - я вставлю стандартный чип и обработаю место так, будто операция была сделана л-лет пять назад… - это уже Потрошитель.
        - Ладно, Свин займись джипом…
        - Может, потом? Сейчас же полезем в Структуру…
        - Ладно, ты прав. После. Как там дела, Потрошитель?
        - А? А-а… все. Готово. Т-только…
        - Что «только»?
        - Я не понял н-назначения одного блока. Будем считать что вспомогательный. Какие-нибудь д-дополнительные опции… Так, можно п-подключаться…

…Эго! Эго, ты слышишь?
        Меня трясли за плечо.
        Я сел на кровати в некотором недоумении. Голова звенела, как от крепкого удара о что-то деревянное.
        - И все? - спросил я, потянувшись рукой к затылку.
        - Э! Сутки руками не т-трогать! - прикрикнул Потрошитель, что теперь мыл руки над железной раковиной у входа. - И вообще, я еще все т-тестировать буду…
        - Так, - потирая руки, воскликнул Либидо, - Начнем! Надевай!
        Последние слова были адресованы Твари, которая аккуратно водрузила мне на голову какой-то пластиковый венец. В затылке что-то щелкнуло и….
        -4-
        Трудно передать все ощущения. Разве что сравнить с падением с огромной высоты? Единственное, неуловимое мгновения перехода в качественно новое состояние.
        - Эго, ты слышишь?
        - Да, - отсутствующе произнес я и сам удивился своему голосу. Меня не очень интересовал внешний мир. Внутри был гораздо более значительный, более интересный и более подлинный мир. И я стоял на его пороге.
        - Он в Терро-структуре.
        Это голос Либидо. Кто он? Друг. Что такое дружба между мной и человеком, который понятия не имеет о моем ощущении мира? Надо рассказать ему… А сможет ли он понять? .
        Какие-то голоса хотят пробиться ко мне, они интересуются мной, беспокоятся за меня. Правда, я не вполне их понимаю - они думают на других языках… Но в этом мире язык уже не является барьером…
        - Структура щупает его. Либидо, «Глушилку»! Эго, ты слышишь?
        Это Свин. Тоже друг. Чего они хотят?.. Какой смысл говорить с ним, он все равно ничего не поймет - это надо чувствовать… А вот голоса, которые меня ищут… Надо ответить им…
        Перед глазами словно заново вспыхнул свет. Тьфу, что за наваждение?
        Тварь посмотрела мне прямо в глаза и отвесила оплеуху. Едва не задев свежую рану со вживленным чипом.
        - Э! - возмущенно воскликнул я. - Это еще за что?
        - Прости, - сухо сказала Тварь, - Ребята, он вышел…
        - Ага! Работает! Так, поехали, быстро… - с двух сторон рядом со мной на кровать плюхнулись Свин и Либидо. И тут же кинулись на меня с объятьями.
        - Э-э! Мужики, вы чего?!
        - Расслабься, Эго, мы к тебе равнодушны, - пробормотал Свин. - Надо просто максимально сблизить наши нейрочипы.
        - Слушай сюда, Эго, - заговорил Либидо, - Чтобы в общих чертах представлял, что будет происходить. Сейчас Терро-структура знает, что ты Саид, и ты жив, хотя со здоровьем у тебя не фонтан. На то, чтобы раскусить подмену ей понадобится порядка часа. За этот час мы должны найти и скачать наши проги. Ты не беспокойся - мы будем вести тебя. Но полученную тобой информацию сможем воспринимать только пассивно - иначе нас моментально вычислят. Слушай нас, делай, что мы говорим, и все пройдет хорошо. Потрошитель, кабель!
        В затылке что-то щелкнуло.
        - Мозги прочищать будете, папаша? - довольно равнодушно спросил я. Наступало отупение.
        - Не бойся. Информация будет скачиваться из сети, посредством нейрочипа и переходника под кабель. Твоя голова - она всего лишь управляет процессом. Все будет окей!
        Холодные ладони взяли меня за руку.
        - Снова транквилизатор? - глядя на шприц, спросил я Потрошителя, расположившегося на противоположной кровати. Помимо прочего, Потрошитель выполнял теперь функцию подставки для лаптопа, держа его на коленях развернутым в нашу сторону. Похоже, теперь это был журнал «Times». Свин быстро колотил одной рукой по сенсорным клавишам, второй по-прежнему обнимая меня за талию.
        - Напротив. На этот раз немного бодрящего, - ответил Потрошитель и улыбнулся.
        Сразу же после укола пришла ясность сознания. Вместе с ощущением боли и зуда в затылке. Я замычал.
        Либидо ободряюще похлопал меня по спине и скомандовал
        - Так, поехали! Свин, давай питание…

… Снова переход в иное состояние.
        - Ты в Структуре, Эго?
        - Да, - отрешенно ответил я. Я смотрел на эту комнату, на этих людей как будто совершенно новыми глазами. Ощущение было чем-то схожее со вхождением в общегражданскую Структуру через шлем или таблетку усилителя, но несравненно более сильное.
        - Эго, ищи терминал.
        Структуральный терминал вызывался определенным волевым усилием. Этому меня научил Мастер. Так, попробуем…
        Сила человеческого воображения в сочетании с высокими технологиями позволяет достигать удивительных результатов. Вот скажите, пожалуйста - висящий передо мной голографический терминал - что это? Изображение, проецируемое чипом на сетчатку глаза или непосредственно на зрительный нерв? Или образ, созданный Терро-структурой где-то в глубинах мозга?.. Надо будет более подробно изучить технологию, потому что с этим мне теперь жить… Господи, какой же я был дурак… Без этой косметической, по сути, операции, я был просто слепым дикарем, настоящим отбросом общества! Как я мог цепляться за свою, как я наивно считал, «свободу»? Это же все равно, что свобода от умения читать, водить автомобиль, ходить, наконец… Однако, я замешкался… Почему я так тупо смотрю на этот терминал?
        - Ребята, проблема. Все тексты тут на арабском.
        - Погоди, не нервничай. Потрошитель…
        - Я уже гружу транслятор… Минуту… Есть! Эго?
        Я сощурился (совершенно бессмысленная привычка в пространстве Структуры). Арабская вязь поплыла и сменилась латиницей.
        - Ни черта не понимаю, - сказал я.
        - Да подожди ты…
        Латиница сменилась кириллицей.
        - Ага! Теперь по-русски!
        - Эго, информация на всякий случай - это не по-русски. Это ты теперь читаешь и говоришь по-арабски. И еще на нескольких языках - пока подключен к аппаратуре… Давай говори, что в меню?
        - Э… «Добро пожаловать в систему. Нажав „войти“, вы подтверждаете, что являетесь правоверным…»
        - Жми, Эго! Сейчас мы тоже получим твою картинку…
        Небольшим усилием воли я нажал «войти».
        И будто бы провалился в гигантский, уходящий в небо и к центру Земли колодец из терминалов. Волна нежно-голубого сияния приятно защекотала взор. Странно все это смотрелось на фоне грязных стен домика.
        - Ух ты! - это голос Свина. - Вот это быстродействие! Обалдеть…
        - Восторги оставь на потом, - отрезал Либидо. - Эго, ищи сайт «Медресе один».
        - Есть, - ответил я, безо всяких дополнительных умственных усилий вылетев к соответствующему окошку. Обалдеть! Это словно сверхскоростной лифт!
        - Как… Уже? - слегка опешив, спросил Либидо.
        - Что дальше? - спросил я. Они просто не представляют возможностей ЭТОЙ Структуры. Все наши ресурсы - просто детский сад, просто сеть из игровых приставок по сравнению с ЭТИМ. Возможности мультисервера - просто навыки старшеклассника перед академиком ЭТОЙ Структуры.
        - К тебе не пробиваются посторонние? - это Тварь.
        - Да нет, вроде…
        - Входи в «Медресе» и ищи форум…
        - Вошел. Нет здесь никакого форума.
        - К..как нет?!
        - Нет. Есть библиотека, есть гостевая, есть…
        - Выходи оттуда! Ищи страницу «Али 23» на сайте «Тысяча и одна ночь».
        - Э… Нет такого сайта…
        - Ищи сайт «Багдадский вор».
        - Такого вообще нет!
        - Что?! Ищи тебе говорят!
        - Стоп, Свин, - это Либидо. - Похоже, наши свободные ресурсы подчистили.
        - Черт.. Остается только…
        - Да… Эго, внимание! Сейчас мы полезем на закрытый сервер териков. Очень не хотелось - для этого и были предусмотрены дублирующие варианты. Если мы не возьмем свое сейчас - не возьмем никогда. Это очень опасно. Поэтому действовать надо быстро, четко и выходить отсюда как можно быстрее. Слушай сюда…
        Следующие полчаса я был просто исполнителем команд Либидо.
        Череда открывающихся окон и «вбиваемых» туда цифр и символов, ответы «Y» и «N», потоки терминалов, звуки и звучки сервисных сигналов. И все это на фоне осторожных и наглых голосов, пытающихся пробиться ко мне и завести со мной общение. Чего совершенно не желал я.
        - Есть, - сдавленным голосом произнес Свин. - Вот они, файлики наши родимые. Так… Последнее сохранение - вчера вечером. Свежак! Отлично. Поехали! Только не
«дисконнект», как говорится…
        Затылок стало ощутимо греть. Голоса становились все настойчивее. Мне стало страшно.
        - Так, Эго, держись! Не отвечай ни в коем случае! Осталось немного… Готово!..
        -5-
        Внезапно в голове что-то лопнуло и картинка пропала.
        В смысле пропали не только воображаемые терминалы, но и комната, в которой я сидел на кровати напротив милашки Потрошителя.
        Вокруг была абсолютная тьма.
        И ужас, который, казалось, воплотился в эту самую темноту.
        - Ребята, - слабо позвал я.
        Мне никто не ответил. Я попробовал двигаться, чтобы убедиться, что проблема только в моем зрении.
        И я не ощутил ни рук, ни ног. Я будто висел в безвоздушном пространстве, оставаясь наедине с отчаянием. И я позвал:
        - Эй, кто-нибудь!
        Глаза кольнуло, и впереди показалось светлое пятнышко. Оно сконцентрировалось в точку и вдруг вспыхнуло, превратившись в квадрат ослепительного света.
        Я еще не успел прийти в себя, однако машинально отметил, что это аналог обыкновенного виртуального терминала.
        Когда удалось сфокусировать воображаемый взгляд, с терминала на меня смотрело незнакомое лицо. Нерусское. Бородатое.
        - Саид, - обратилось ко мне это самое лицо. - Что с тобой? Ты почему не отвечаешь?
        Я не знал, что отвечать.
        Мне и в голову не могло прийти, что меня действительно примут за прежнего хозяина чипа. Такой вариант мы с ребятами даже не обсуждали. Предполагалось, что если меня обнаружат - нас сразу же и расколят.
        Расколоть-то - видимо и раскололи, раз я один в этой темноте, но почему меня считают Саидом? Ведь Терро-структура видит меня насквозь?..
        - Здорово, - ответил я. - Прости, я не в себе, мне плохо…
        - Знаю, - сочувственно сказал незнакомец. - Эти шакалы хотели тебя убить. Но где ты? Скажи, братья приедут, помогут тебе…
        - Я не знаю… Меня схватили, когда я был без сознания, - что-то мне подсказало, что в данном случае лучшая ложь - это полуправда. - Меня, видимо, куда-то увезли… Здесь темно, я не пойму, где я… Какой-то подвал…
        - Вынь блокиратор, Саид, - сказал незнакомец. - Я говорил - не нужен тебе этот блокиратор. Мы бы в любой момент знали, где ты. Тебя бы даже не успели увезти…
        Вот как! Какой-то блокиратор мешает терикам найти меня! Это новость… Так… И, видимо, именно он мешает незнакомцу понять, что я - никакой не Саид…
        - Ты же знаешь, зачем я его поставил, - ляпнул я наудачу. А о чем еще говорить? Я же не знаю, как прервать связь….
        - Еще бы! Боишься, что братья будут следить за тобой, подставы боишься…
        - Ну, как ты мог такое подумать…
        - Не оправдывайся, Саид. Если ты действительно поставил блокиратор, чтобы запутать шакалов, то ты в своем праве. Хотя права-то и нет такого, а? Что скажет Бек?
        - Чтобы услышать, что он скажет, мне сначала надо выбраться отсюда…
        - Зачем? Я могу соединить тебя с ним. Ладно, не напрягайся там. Мы же братья. Зачем я буду доносить Беку, что у тебя тоже есть блокиратор? Ты же знаешь, что этого он тебе не простит…
        - Он и тебе не простит, что ты не доносил прежде… - я пытался подыгрывать незнакомцу. Но где же ребята? Кто вернет мне ощущение реальности? Черт!...
        - Ты прав, Саид. Но почему вы не найдете меня по нейроследу?
        - Хм. Я не понимаю о чем ты?
        Блин! Я кажется ляпнул лишнее. Действительно, зачем уголовникам или там терикам знать такие технические подробности? Зато я получил кое-какую информацию о них самих. Вопрос - как ее использовать?..
        - Ладно, Саид. Шутки кончились. Вынимай блокиратор. Мы тебя постараемся засечь…
        - Я не могу. У меня связаны руки.
        Съел?! Попробуй-ка, проверь!
        - Да? Ну и что делать? Что говорить Беку?
        - Ничего не говори. Я не думаю, что буду со связанными руками долго. Ведь по нужде-то мне дадут сходить… Только Беку не говори про…
        - Саид, ты не о том беспокоишься. Со дня на день начнется БОЛЬШАЯ АКЦИЯ, а ты валяешься неизвестно где из-за своих мелких делишек. За это и сжечь могут, ты же знаешь…
        Интересно… Что это за «большая акция» и как это - «сжечь»?
        - Впрочем, я, кажется, понял, зачем тебе блокиратор - думаешь так защититься от Структуры? Это же смешно - Бек пальцем шевельнет, и братья тебя из-под земли достанут…
        - Мне тяжело говорить, - ответил я, почти не соврав. Отчего-то появилось ощущение головокружения. - Мне плохо. Скажи братьям, чтобы искали меня…
        Картинка перед глазами подернулась словно телепомехами. Терминал с бородатым поплыл и вдруг его словно дернули куда-то вниз. Вместо него, на иллюзорном черном потолке появился какой-то плоский черно-белый терминал, на котором я не без удивления и радости узнал озабоченную рожу Свина.
        - Эй, ты, чего расселся? Руку давай… И держись покрепче.
        Из плоского монитора полезла черно-белая трупного вида рука. Я хотел было ответить, что не чувствую собственных рук, но понял, что уже схватился, за ледяную и твердую, как мрамор, конечность. Свин дернул меня к себе. Тут же накатила новая волна головокружения и появилось ощущение, будто бы меня тянут вверх. Я ощутил, как бьюсь головой о плоский стеклянный экран и растекаюсь по его поверхности.
        -6-
        Тут меня вырвало. Реально, а не виртуально. Прямо на руки Потрошителя, точнее на лаптоп в его руках.
        - Спасибо, - почти хором сказали Потрошитель и Свин. Свин брезгливо, за уголки принял у Потрошителя лаптоп, и оба пошли к умывальнику.
        Я опустил голову на колени. Немного полегчало.
        Тварь полотенцем вытирала мне лицо и шептала на ухо что-то утешительное.
        - Ну, Эго, ну молодец! - с нескрываемым удовольствием сказал Либидо. - Мы сделали самую крутую штуку в новейшей истории - ограбили секретный сервер териков! И хотя мы это давно спланировали и были готовы ко всему, сомнения оставались… Но, видно, с тобой нам повезло…
        - Ты мой герой, - нежно сказала Тварь и поцеловала меня в висок.
        Меня снова вырвало. Не от поцелуя Твари. Просто было очень плохо.
        - Видимо, укачало в Т-терро-структуре парня. Это бывает в новой Структуре. С детьми, в основном, правда, - поведал Потрошитель.
        - Перед ними мы все дети, - отплевываясь, прохрипел я.
        - Да, я видел, - кивнул Либидо. - Но с новыми прогами, я думаю, мы надерем им задницу.
        Он нежно погладил прозрачный системный блок, который держал на коленях. Внутри блока что-то мерцало и искрило. Возможно, это были лишь элементы дизайна. Не хотелось бы, чтобы плоды таких усилий увенчась примитивным коротким замыканием.
        - Если успеем реализовать их за две недели… - проворчал Свин, вытирающий свежевымытый лаптоп.
        - Реализовать - в смысле - продать? - спросил я. Мне полегчало, и я снова мог задавать вопросы.
        - В смысле - воплотить в железе, - ответил Либидо.
        - В п-плоти и крови, - добавил Потрошитель.
        Меня передернуло.
        - Когда вы собираетесь вынуть из моей башки эту гадость? - спросил я.
        - Да хоть сейчас, - ответил Потрошитель. - Твой элитный чип ждет тебя. А я с удовольствием разберу твою штучку и посмотрю. Мне не дает покоя этот новый блок…
        Меня словно водой окатили.
        - Это блокиратор, - сказал я.
        - Что? - встрепенулся Потрошитель. - Какой еще блокиратор?
        - Вы что, не слышали мой разговор с этим, бородатым?..
        - Н-нет, - сказал Либидо и отставил системник.
        Все напряженно смотрели на меня.
        - Какой разговор? - осторожно спросил Либидо.
        Я подробно описал свои неприятные ощущения, мерзкую тьму и диалог с неизвестным.
        По окончании рассказа трое моих слушателей многозначительно переглянулись.
        - Так вы ничего не слышали? - снова спросил я.
        - Может, это такие галлюцинации, - невнятно предположил Потрошитель. Хотя…
        - Какие галлюцинации? Свин, ведь это ты вытащил меня после разговора с неизвестным?
        - Я тебя вытащил одновременно со словом «готово», - шмыгнув носом, сказал Свин.
        Я обалдело осмотрел друзей. Блин, послал же Бог приятелей…
        - Понимаешь, Эго… Если Это не бред… - начал было Либидо.
        - Это не было бредом! - запротестовал я.
        - Тогда весь твой разговор с неизвестным, как ты его называешь, уложился менее, чем в пару секунд, - закончил Либидо и многозначительно переглянулся с Потрошителем. Тот победно покачал головой, мол, «видишь, я ведь говорил!». Видимо имел место какой-то давний спор.
        - Тогда все стает на свои места, - сказал Потрошитель. - А неизвестный мне блок - и есть тот самый блокиратор… Сейчас я его хорошенько рассмотрю…
        - Стойте! - воскликнул я. - Как вы не понимаете! Это же дополнительный шанс!..
        - Не понял, - сказал Свин и захлопнул лаптоп.
        - Терро-структура не расколола меня, она считает, что я и есть Саид!
        - И что с того? - надул губы Свин, но Либидо жестом остановил его.
        - Я не знаю, что вы собрались делать со своими добытыми программами, но скажу одно: если вы хотите ломать Терро-структуру, надо использовать возможность легального проникновения в нее. То есть, по крайней мере, еще раз я смогу появиться в ней как Саид - то есть как свой. Или почти свой. Не знаю, как вас, но меня беспокоит выражение БОЛЬШАЯ АКЦИЯ. Ведь если предположить, что атомные взрывы террористов были рядовыми акциями, то просто страшно предположить, что такое акция БОЛЬШАЯ.
        - М-да, - протянул Либидо, - Затишье у них было долгое, могли придумать какую угодно гадость. Тем более, если они действительно научились так прессовать индивидуальное время. Тогда они обогнали нас на сотни лет в развитии… Тьфу, да нет, не может быть, конечно.
        - Не успокаивай себя, сказал Потрошитель. - Может. И если моя теория подтверждается - а она, я вижу, подтверждается - то мы ничего не сможет противопоставить Терро-структуре. Абсолютно ничего.
        - Если не уничтожить ее изнутри, - добавил Свин.
        Тварь оглядела всех со странным выражением на лице. Я не мог понять, что с ней, пока не заметил, как из уголков глаз начинают течь слезы. Какую угодно Тварь я готов был представить себе, только не плачущую.
        - Мы… Мы должны… - всхлипывая попыталась произнести Тварь, но вдруг ее губы задрожали, и она упала лицом в подушку, тихо содрогаясь и комкая в кулаках наволочку. Свин подсел на край кровати и неловко теребил плечо сестры.
        - Что с ней? - изумленным шепотом спросил я у Либидо.
        - Наши родители. Вторая ядерная атака, - коротко ответил Либидо.
        -7-
        Джип с телом Саида загнали метров на двести в лес и хотели просто бросить. Но Свин настоял на том, чтобы уничтожить «следы преступления». Так и поступили. Образ обугленного, жирно коптящего остова джипа впечатался в память, и, видимо, теперь будет часто посещать меня в ночных кошмарах.
        Мы уходили все дальше и дальше от города.
        Город был теперь не только опасен, но и не нужен.
        Там оставались модуляторы Структуры, миллионы людей, объединивших свой умственный потенциал в неравной борьбе с Терро-структурой, заодно приобщившись к новой форме рабства, там оставались бандиты со своей криминальной Структурой, оставался Мастер, готовящий новые кадры для бесконечной борьбы с этими самыми бандитами, остался Потрошитель, рутинно приобщающий к Структуре подростков… Там разгребали последствия путча, который был всего лишь маленькой репетицией перед некой Большой Акцией террористов. Да мало ли что там осталось?
        Этот хрупкий мир предстояло спасти четырем не очень счастливым людям, у которых, впрочем, оказались в руках серьезные козыри.
        Для того, чтобы реализовать эти козыри, требовалось некоторое время и достаточно спокойное место.
        Я недоумевал, куда нас, в обход поселков и небольших городков, по лесам и пустырям, тащит неутомимый Либидо. Поскольку прочие такими вопросами не задавались, я решил, что место это - старое и проверенное. Однако мне трудно было представить себе кусок цивилизации, где, отгородившись от мира, можно оставаться среди людей. Ведь только так возможно было реализовать наш план, требующий высокотехнологичных вложений.
        И Тварь сильно изменилась в последнее время в отношении меня. Я не мог понять - что - равнодушие, привычка или что-то более важное вытесняло меня из ее мыслей. Она была все чаще молчалива и погружена собственные размышления. Только усталость и беспокойство от предстоящих вылазок в Терро-структуру помогали мне гнать прочь эти мысли.
        Впрочем, по истечении двухдневного марш-броска все встало на свои места.
        Мы стояли перед тяжелыми монастырскими воротами.
        Монастырь был старый, если не древний. Но восстановлен, видимо, сравнительно недавно. Свежая побелка стен сверкала на солнце, волнующе контрастируя с насыщенным цветом потемневших досок ворот.
        За высоким стенами сверкало белым и золотым здание церкви, будто сошедшее с картинок из учебника истории.
        Либидо нажал облезлую кнопку звонка у калитки. Открылось маленькое окошко, и туда Либидо тихо произнес несколько слов.
        Я ждал, что откроется калитка. Однако прошло около десяти минут, прежде, чем загудел электропривод и огромная створка ворот слегка повернулась, открыв довольно тесный проход.
        Мы вошли за ворота. Словно в параллельный мир. Все ЗДЕСЬ было не так, как ТАМ. Песок под ногами. Золото куполов, обилие деревянных построек и людей в черных и серых хламидах. Одни мужчины. Поленницы дров. Лошади, запряженные в самые настоящие телеги. И лишь небольшой грузовичок в глубине двора напоминал, какой век на дворе.
        Я слегка волновался - никогда мне еще не доводилось бывать в таких местах.
        - Отец Николай ждет вас, - тихо сказал человек в монашеской одежде - первый, кого мы встретили, пройдя ворота.
        Пока мы поднимались «в палаты», Свин поведал, что Отец Николай, старый знакомый, и есть настоятель этого монастыря. Мне хотелось узнать, что связывает этих хакеров с религией, но спросить не решился.
        Отец Николай, оказавшийся довольно молодым человеком, принял нас в украшенной иконами комнате, за длинным деревянным столом.
        Либидо и Свин обменялись с ним несколько вальяжными рукопожатиями, чем, слегка удивили меня. Только сейчас я заметил, что Тварь успела накинуть на голову темный платок.
        Сели. После некоторой паузы Либидо вздохнул и заговорил:
        - Ну, здравствуй, Коля!
        - Привет, ребята, - легко ответил настоятель.
        - Сколько уж не виделись? - улыбнувшись, проговорила Тварь.
        - Да года три, а, народ? - сказал Свин.
        - Коля, познакомься, это наш новый друг - Эго…
        - Эго?...
        - Да, Коля - только псевдонимы…
        - Да, не по христиански… Ну, да Бог простит. Рассказывайте.
        - Да вот, Коля, как-то ты обмолвился в разговоре, дескать, бывают такие случаи, когда мы можем надеяться только на чудо…
        - Я говорил - на Бога…
        - Да. Ты прав. Это как раз такой случай, когда нам надеяться больше не на кого, кроме бога. И тебя.
        - Бывает, бывает… Что вы на этот раз натворили?
        - Все расскажем. Как на исповеди…
        - Не богохульствуй здесь…
        - Мы серьезно! Заодно, может быть, поможем твоему заведению, если есть какие проблемы с электроникой.
        - Хм. Это не помешает. Вот структуральный усилок барахлит. Нет устойчивого мультиканала с патриархией.
        - А священники что, тоже подключены к Структуре?! - поразился я. Это меня и впрямь потрясло. Неужели ничего святого не осталось?
        - Конечно, - спокойно ответил отец Николай, глядя мне в глаза. - Более того, патриарх сразу после Начала призвал паству ставить чипы, в первых рядах. А к монахам вообще вызывали мобильные «нейронеотложки», чтобы ставить чипы на месте. Что тут удивительного?
        - Ну… Как же? Разве это не противоречит христианским учениям?..
        - Хороший вопрос…Эго. Может в чем-то и противоречит. Но и убийство противно христианству. И при этом монах Пересвет был послан на войну именно церковью. А сейчас грядет такая битва, что одного монаха будет мало…
        - Но неужели никто из верующих не протестовал? - спросил я. Либидо предостерегающе поднял руку, но отец Николай жестом успокоил того:
        - Конечно, не все послушались призыва патриарха. Но, как свидетельствует история, так было всегда. В переломные моменты всегда находились раскольники. Единственная разница в том, что сейчас их никто не преследует. А уж это дело божье - вершить суд да судить, кто виноват, кто прав… Я, к слову, когда-то верил, что, уходя в служение, уйду и от того мира, в котором был, между прочим, одним из разработчиков Структуры…
        - Вы?.. - поразился я.
        Либидо нервно дернул меня за рукав.
        - Да, - также спокойно продолжил священник. - Но пути Господни неисповедимы. И теперь моя паства - тоже часть Структуры. Обособленной, церковной, православной - но Структуры, цель которой - объединить дух россиян и спасти Русь от грядущего нашествия врагов.
        - Поразительно, - все, что я нашелся сказать.
        - Кх! Гм… Послушай, Коля, - слегка откашлявшись заговорил Либидо, - Нам надо будет кое-что обсудить наедине. Помимо всего прочего, ты нам понадобишься как специалист…
        - Но я… - вскинув брови, попытался было возразить священник. Свин вскочил и принялся выталкивать нас с Тварью из комнаты на площадку деревянной лестницы, выходящей галереей прямо во двор.
        - Пойдем, пойдем. У батюшки культурный шок. Ему надо пообщаться с нашим собственным проповедником, - похрюкивая и повизгивая, скороговоркой бормотал Свин. Поднимавшийся навстречу бородатый монах неодобрительно посмотрел на нас. «И у этого чип под клобуком, - почти восхищенно подумал я. - Куда мир катится, а?»
        -8-
        Нас поселили в нечто среднее, между гостиничными номерами и кельями. Здесь нам предстояло подготовиться к решающей вылазке в Терро-структуру. «Бедненько, но чистенько», - пришло было мне на ум, и я тут же устыдился собственным мыслям. Не то, чтобы я был религиозным человеком, нет. Но сидело во мне на подсознательном уровне генетическое уважение к религии, ее обрядам, которое не изжили в себе до конца, наверное, ни красные комиссары, ни профессиональные атеисты и работники политотделов, на людях клеймившие поповщину, а тайно крестивших детей и в подушку бормотавших «прости, Господи!».
        Как я ни старался, уснуть в эту ночь у меня не получалось. Тогда я встал, открыл дверь своей «кельи» и по скрипучим доскам отправился по длинному темному коридору. Дверь «кельи» Твари, расположенная через одну, была приоткрыта, и я легонько постучал.
        - Входи, - тихо произнес ее голос, и я вошел.
        Тварь сидела на кровати, поджав ноги, в круге света от галогенной лампочки, прицепленной «клипсой» к книжной полке над ее головой. Перед ней россыпью лежали листы бумаги с каким-то текстом. Она задумчиво перекладывала их, разглаживая, и, видимо сортируя по смыслу.
        - Не спится, - сказал я.
        - Угу, - ответила Тварь
        - Что читаем? - спросил я, чтобы что-то спросить.
        Она посмотрела на меня, затем решительно собрала листы в стопку и прижала к груди. Она смотрела на меня и будто не видела.
        Я тихонько присел на краешек кровати.
        - Понимаешь, - заговорила Тварь, - Раньше я бы никогда тебе этого не сказала, потому что ты был для нас просто материалом, сырьем…
        - Да уж, - криво усмехнулся я.
        - Да, - твердо сказала Тварь. - Но теперь это уже не так. Теперь и ты наш брат - и нам вместе идти до конца…
        - Погоди, погоди… Ты хочешь сказать - и что твои братья - они, э… не совсем братья?
        - Нет. В прямом смысле - нет. Нас объединила кровь…
        Мне стало немного не по себе. Этот нездоровый блеск в ЕЕ глазах подсказал мне, что Тварью ее прозвали неспроста…
        - Я почему-то так и думал… Вы мне очень многого не рассказываете о себе - неужели я так и не заслужил доверия?
        - О чем ты? Заслужил - не заслужил… Хотя я подумала - тебе стоит узнать о нас кое-что из того, о чем у нас не принято говорить.
        Она бережно погладила руками листы бумаги у себя на коленях. И заговорила:
        - Жили-были друзья. Жили - не тужили. Пока в их городе не начали твориться странные вещи.
        - Какие странные?
        - Слушай. Тогда друзья были совсем еще юные. И Структура еще не успела набрать обороты. И никто из друзей не работал еще на нее. Но однажды один из них, стал находить в своем компьютере странный текст, который постоянно обновлялся и описывал жизнь друзей. Но не постфактум, как дневник - а наперед, понимаешь? То есть, что описывалось, то и происходило впоследствии... Но изменить ничего уже было нельзя…
        - Ты это серьезно? - я слегка опешил. Что за новая шиза кроет наши ряды?
        - Да нет, конечно, - слегка улыбнулась Тварь. Если бы он вовремя находил текст - мы бы что-нибудь придумали. Но когда текст пришел, ВСЕ уже случилось.
        - Что - ВСЕ? - тупо спросил я.
        - Город погиб, - тихо ответила Тварь.
        Я не нашелся что сказать. Слова утешения, что приходили на ум, были тупы и бессмысленны.

«Черт, - подумал я. - Почему я всегда такой неуклюжий в общении с девушками?»
        - И все в этом тексте - правда - все то, чего мы не замечали. О том, как Город чувствовал приближение своего конца, о том, как он посылал нам знаки, а мы не видели…
        - Э… А кто же это написал? - спросил я. Трудно говорить с человеком, находящимся на грани безумия. Хотелось бы верить, что Тварь шутит.
        - Мы не знаем. Мы даже подумали, что писал кто-то не из нашего мира.
        - Что?!
        - Что нас просто-напросто придумали, как и весь наш мир. Набрали на клавиатуре. А текст нам скинули, для развлечения, словно загадку… А когда автор исчерпал сюжет про наш Город - Город уничтожили. Нажали «Del».
        - Но ведь друзья-то живы? - осторожно сказал я.
        - Только потому, что есть новый сюжет, и он еще не окончен. Расслабься Эго, я шучу!
        Тварь расхохоталась, стуча рукой по коленке и прижимая к груди стопку листов. Что-то в ее смехе было не хорошее. Не радостное.
        Я все еще не мог прийти в себя.
        Отсмеявшись, Тварь протянула мне эту самую стопку.
        - Ну что ты, Эго. Нет никакого таинственного текста. Это письма. Просто старые письма…
        Самое время было как-то среагировать на эту выходку. Но что-то меня задело в словах Твари. Я словно начал вспоминать…
        Город. Чувствующий и мыслящий. Не по-человечески чувствующий и не по-человечески мыслящий Город. По-настоящему, без искусственных усилителей, типа Структуры, а просто потому, что в нем живут миллионы мыслящих существ… Не люди и не город, а что-то общее. Монстр. Левиафан цивилизации… Где ни одна человеческая мысль не теряется, а аккуратно приобщается к истории этого города, словно листок к листку в толстом досье…
        - Знаешь что, Тварь… А что если и в самом деле был бы такой текст? Слушай, это чей лаптоп? Свина? Дай попользоваться, он не обидится.
        Тварь машинально протянула мне лаптоп, выглядящий теперь как красочно оформленная книжка «Волшебник Изумрудного города».
        - Зачем тебе это?
        - Да как тебе сказать… Ты меня натолкнула на мысль. Я теперь все равно не усну. Хочется чем-то заняться. Да, и вообще…
        Я как можно бодрее улыбнулся ей и вышел.
        Добравшись до своей «кельи», откинул крышку лаптопа. Темная комната озарилась голубоватым сиянием.
        Что меня дернуло? Какая сила заставляет меня делать это? Почему я склонился над экраном, уставившись на мерцающий курсор в начале пустой страницы? Что мне нужно?
        Здесь, где вокруг все чужое, где будущее мое туманно, а возможно и вовсе нет никакого будущего, где в душе живут сомнения и страх, где надежда - самая последняя вещь, на которую стоит уповать - есть только я и чистый лист. Пусть даже электронный.
        Есть только один способ остаться самим собой.
        Создать собственный мир.
        -9-

«Дочура была в слезах. На тетрадном листке, исписанном мелким девчачьим почерком, алела „единица“. Больше ничего. Никаких исправлений, никаких пометок и возмущенных замечаний на полях.
        Только страшный ивано-грозненский «кол»…
        - Быстро ты накатал эту вещь, даже не верится… - усмехнулась Тварь.
        - Это только начало… - скромно ответил я.
        - И в ней ты хочешь сказать, что пока один из вас описывает мир другого, другой сочиняет мир первого? Забавно, ей богу!
        - Не совсем так. Я хотел сказать, что слово материально. Хотел показать силу слова. Как им можно перевернуть мир…
        - И чем все закончится?
        - Я не знаю. Понимаешь… Я долго жил не так, как все. Я ведь не бомж по натуре, не бродяга никакой. Просто не хотел, чтобы у меня забрали остатки свободы. Теперь уже понятно, что, убегая, свободнее я не стал… Но вы помогли мне взглянуть на мир по-новому. И знаешь, что-то щелкнуло у меня в голове после всех этих нырков в Структуру. Я как бы смотрю на происходящее со стороны… Ну… Я не могу объяснить это просто словами - может потому мне и захотелось попытаться описать свои ощущения?
        У нас ведь остается все меньше действительно своих мыслей. Мы уже и не можем толком отличить собственные суждения от тех, что навязаны нам Структурой.
        А может, мы уже и не отвечаем за собственные поступки? Только действуем согласно заданной программе…
        Я хочу, вопреки этому, создать собственный мир, куда не сможет влезть этот вездесущий сверхразум….Такой мир, каким представляю его я. Но… не для себя одного.
        - ?..
        - Для меня… и тебя…
        Наверное, я соврал. Но так мы впервые поцеловались с Тварью.
        Странно, что все это происходило в монастыре. Да и вообще - было ли что не странное в наших отношениях?
        Свин не был против моей писанины на своем лаптопе. Сам, правда, читать ничего не стал, считая все это бессмыслицей и графоманией. Да и он был больше озабочен проблемой - что делать с программами, которые мы извлекли из нутра Терро-структуры. «Куды пихать, за что дергать?» - как выражался он сам. Чем был занят Либидо, я вообще не знал несколько дней.
        -10-

…Как-то утром в центр монастырского дворика въехал тот самый, увиденный в первый день, грузовичок, и из кабины выпрыгнул отец Николай собственной персоной. Свин с Либидо, как полоумные бросились было залезать в кузов, но отец Николай степенно отстранил их, и в кузов полезли молчаливые монахи. На земле стал формироваться штабель из деревянных и картонных ящиков с маркировкой иероглифами.
        - Японская техника? - подойдя поближе, поинтересовался я.
        - Японская? - презрительно оттопырил губу Свин. - У нас все лучшее! Китайская, конечно. Запомни, Эго - самая передовая техника - китайская, по той простой причине, что у китайцев благодаря огромному населению самая обширная Структура. Поэтому они и обошли всех по технологиям. Странно, что Индия этого не сделала… Тэк… Вот. Здесь, надеюсь, все, что, с божьей помощью, поможет собрать нам устройство для фунциклирования так называемого «сверхмультисервера»…
        Мне осталось только пожать плечами и отойти в сторону.
        Вечером Либидо собрал нас в обширной монастырской мастерской. Подошел и сам отец Николай. Его я узнал не сразу, так как был он в рабочем комбинезоне, странно смотрясь в нем со своей бородой.
        - Так, все в сборе? - заговорил Либидо. В таком состоянии нетерпеливости и нервозности я его еще не видел.
        - Да вроде того, - отозвался Свин.
        Либидо щелкнул пальцами, и пространство мастерской заполнило объемное изображение сотен «окон» с бегущими по ним символами.
        - Спасибо нашему другу Николаю, что помог нам закупить сборочное оборудование, и за собственное участие. В общем так. Разбираться с программами совершенно непостижимой алгоритмизации, к которой они пришли, развившись самостоятельно в Терро-структуре, мы не можем. У нас не более пяти дней, чтобы воплотить эти проги, в которых лично я ни фига не понимаю, в реально функционирующий сверхмультисервер, в роли которого, как я полагаю, будет выступать Эго…
        Этого я не ожидал. Я и просто мультисервером-то быть не собирался, а тут какой-то
«сверх»….
        - Все вопросы потом, - продолжил Либидо, - Сейчас о работе. Свин, мы ведь ожидали такого уровня развития программ?
        - Конечно, - отозвался Свин, с аппетитом жуя огромный бутерброд. - Обыкновенный логический «черный ящик», то бишь устройство, принцип действия которого не известен, но при том способное выполнять поставленные задачи. Я специально оставлял «хвосты» на понятном языке… Вот они, терминальчики… Через эти терминалы мы и будем общаться с нашим монстром. А вот это логические выходы на мультиканалы… Послезавтра приедет Потрошитель, Потрошитель нас рассудит - куда что цеплять, это его епархия. А наша задача - слепить носитель. Благо китайская техника позволяет…
        - Ну, что, - подал голос отец Николай. - Тогда собираем носитель?..
        И работа закипела. Из ящиков извлекались какие-то совершенно мне непонятные детали из металла, пластика и стекла. Под руководством отца Николая все это собиралось. Отдельные элементы сборки отец Николай, никому не доверяя, выполнял сам. Делали маленькие перерывы на еду и перекуры. Спали шесть часов.
        На следующий день сборочный агрегат прочно стоял на компенсационной подушке посреди мастерской.
        Выглядел он на редкость уродливо. Не верилось, что на нем можно изготовить не то чтобы самый передовой нейрочип для самого передового мультисервера, а хотя бы деревянную скалку.
        Четыре массивные металлические колонны, скрепленные металлическими же «уголками» при помощи как-то дешево блестящих болтов. Колонны, словно лианами, были увиты кабелями и шлангами по принципу максимальной функциональности - все кишки наружу.
        В центре этого чудища висел прозрачный чан с питательным раствором для кристаллов.
        Со всех сторон чан окружали нацеленные в его нутро лазерные установки с
«прическами» из проводов, убранных в пижонские гофрированные кожухи из латекса.
        - Процесс прост, как вирус, - пояснял Свин. - На компьютере записаны программы в том порядке, в каком они сами позволили себя записать при последнем скачивании. То бишь, как при запуске проекта позволили им мы. Примитивные серверные программки будут управлять процессами, как буксиры океанским кораблем. Поскольку на традиционном компе работать программы не будут, мы создаем под них новый процессор, подчиняясь командам сервисных программ. Сначала будет создан самый примитивный комп нового образца (хотя по сути - он должен быть совершеннее любого имеющегося у нас). Туда загрузится первая очередь программ, которые будут управлять созданием еще более мощного компьютера. И так - несколько этапов. Точнее - три.
        - Сдохнуть можно, - признал я.
        - Эт-то точно, - согласился Свин. - Ладно, понеслась!
        Прозрачный комп, на который с моего мозгового чипа сливали драгоценные проги, подсоединили к агрегату. Свин, Либидо и отец Николай припали, вернее «впали» в голографические мониторы. Тут же между ними вспыхнул спор, переходящий в перепалку с руганью.
        Что не помешало начаться процессу.
        Либидо предостерегающе вскрикнул, и все мы нацепили защитные темные очки. И вовремя, так как вспыхнувшая гирлянда лазеров не давала зрению ни малейшего шанса.
        Лазерные аппараты оставались неподвижными, но лучи заметно перемещались в вертикальной и горизонтальной плоскости. Внутри стеклянного чана свет концентрировался в ослепительную точку. Свет лазерных лучей инициировал формирование кристаллической решетки нового процессора.
        - Два часа до конца сборки! - крикнул Свин. - Можно покурить и оправиться.
        Покурили. Оправились.
        В назначенный срок аппарат звякнул, как тостер, и неизвестно откуда возникший манипулятор с натугой выдернул из раствора нечто, по форме напоминающее кирпич. Только синего цвета. Заработали вентиляторы просушки.
        - Ого-го! - восхитился Свин. - Вы представляете, какая мощь в таком здоровенном процессоре? Да еще с новой алгоритмизацией? Лишь бы заработал…
        Либидо удовлетворенно покачал головой и принялся монтировать кристалл на плате с помощью микроманипуляторов. Манипуляторы с нервным свистом сервомоторчиков суетливо забегали по монтажному столику.
        - Хм, - с сомнением в голосе сказал отец Николай. - Я боюсь, что если это самый маленький и глупый кристалл из запланированных на сегодня, то раствора может не хватить. Да и лазеры могут навернуться…
        - Авось пронесет, - легкомысленно сказал Свин, любовно млея над первенцем, над которым, словно паук над жертвой, нависал Либидо. - Охлаждение на полную надо врубить…
        Через час загрузили промежуточные программы и попытались протестировать новый процессор.
        На мониторах выплыли результаты.
        Образовалась минута молчания.
        - Ни хрена не понимаю в этой филькиной грамоте, - заявил Свин и принялся соединять
«кирпич» с монтажным агрегатом. Отец Николай молча долил в чан питательного раствора из пластиковой канистры.
        Очередной «девайс» оказался размером с баскетбольный мяч. Манипулятор извлечь его оказался не в состоянии. Пришлось вытаскивать вручную. Операцию повторили.
        Следующее устройство повергло всех в шок и уныние.
        Оно попросту приняло форма чана. Немного не достигнув края.
        Отец Николай только успевал подливать раствор, рискуя быть заживо спаленным лазерами.
        Чудом не разбив чан, устройство извлекли за «ручку», которую путем несложного алгоритма нарастил отец Николай. Запрограммировали. Вернее, позволили таинственным программам самим занять свое место в новой машине. Свин только цокал языком, поражаясь характеристикам, и бормотал что-то про «бешеные бабки». Затем затих.
        В тягостной тишине Либидо сказал:
        - Все. Следующий процессор сюда не влезет. Нужна посуда поболее…
        - Не пойдет сюда поболее, - заявил отец Николай. - А агрегат большего размера не достать: это только у военных…
        - Что, все насмарку? - потерянно спросила незаметно вошедшая Тварь.
        - Думать надо, - мрачно сказал Либидо и принялся грызть ноготь.
        - Э! Да что вы! - воскликнул Свин, - «Думать-думать!» Прыгать надо! Где раствор? Льем… Э, да здесь только на полбака! И все, Коля?
        - И все… Кто знал, что вы страдаете компьютерной гигантоманией…
        - Ладно! Запускай!
        Агрегат запустили. Засверкали лазеры.
        - Пойду покурю, - сказал Свин.
        Аппарат звякнул и лазеры погасли.
        - Готов, - флегматично сказал отец Николай.
        - Что - «готов»? - не понял Свин. - Аппарат накрылся, что ли?
        - Нет. Аппарат сообщает: чип готов.
        - К-как?
        Все, кроме Либидо, бросились к чану. И еле увернулись от манипулятора, вынувшего что-то и аккуратно положившего на специальный столик.
        -11-
        - Чего там? Из своего угла спросил Либидо.
        - Сам посмотри.
        - Э… Нет, вы так расскажите…
        Надо же! Либидо боялся подойти к столу!
        А на столике лежал предмет размером и толщиной напоминающий почтовую марку.
        Это что? - спросил Свин и коснулся «марки».
        Над «маркой» поднялось легкое марево и появилось изображение.
        - Это кнопки! - понял я, - Смотрите - выбор «звук», «текст».
        И сам же ткнул в «звук».
        Откуда-то полилась удивительно приятная и в то же время торжественная музыка. Раздался чудный женский голос:
        - Дамы и господа! Поприветствуем господина Свина и господина Либидо - лучших специалистов в области мультитехнологий нашего столетия!
        - Да, это я заложил такой текст в программу… - смущенно сказал Свин.
        - Спасибо, уважаемый господин Свин, - сказал женский голос, и тут уж глаза у Свина изумленно округлились. - Позволите ли Вы начать презентацию?
        - Да, конечно… - прохрипел Свин.
        - А вы, уважаемый господин Либидо? Подходите ближе!
        Либидо приблизился на негнущихся ногах.
        - Э… Да, - только и сказал он.
        - Итак, мы начинаем. Вас, конечно, не может не удивлять, почему столь небольшое устройство обладает такими высокими интеллектуальным возможностями.
        Посмотрите на эту схему.
        В воздухе возникла необычно яркая и будто бы даже реальная на ощупь, схема.
        - Это нейрочип старого образца. Это процессор компьютера. А это - человеческий мозг.
        Что из данных устройств является наиболее совершенным?
        Не нужно долго думать, чтобы констатировать факт - это, конечно же, мозг!
        Так зачем же использовать несовершенные устройства-посредники, когда можно просто-напросто соединять мозги совершенно разных людей напрямую, используя технологию, разработанную величайшими гениями современности - господами Свином и Либидо!
        В ушах раздались аплодисменты и крики «браво». Свин присел на монтажный стол.
        - Итак, устройство, которое мы вам представляем, знаменует новый уровень структуризации человечества. Благодаря ему становится, наконец, возможно объединять интеллектуальные возможности миллионов напрямую.
        То есть один мозг объединяется с прочими, образуя единую сеть, быстродействие и эффективность которой более не ограничивается аппаратным образом. Только чистый интеллект с использованием ранее скрытых ресурсов до девяносто пяти процентов с ограничением по соображениям опасности для организма. Впрочем, по желанию пользователей, блокировка может быть снята на страх и риск самих пользователей…
        Программные ресурсы устанавливаются непосредственно на нейронную сеть посредством представленного внешнего устройства. Сверхмультисерверные возможности также определяются формальной принадлежностью данного устройства конкретному индивидууму. Обладатель устройства получает безграничные возможности как по воздействию на отдельных мультилюдей, находящихся в Структуре, так и по управлению мультисерверами любого типа.
        Если не возражаете - перейдем к демонстрации устройства. Выберите, пожалуйста, конфигурацию мультисети из присутствующих здесь индивидуумов.
        - Черт, что за джинна мы собираемся выпустить? - произнес Либидо.
        - Да погоди ты, - нетерпеливо перебил его Свин. - Давай «девайс» опробуем… Э… Мэм, сеть из двух индивидуумов, плиз. Я и господин Либидо…
        - Понятно. Сеть из двух индивидуумов не позволит, конечно, реализовать потенциал разработки в какой-либо значительной мере, так как желаемый эффект достигается начиная со ста тысяч участников сети. Однако принципы новых сверхмультисерверных возможностей в Структуре станут ясны. Господин Свин, возьмите устройство. Спасибо. Сверхмультисерверные функции переданы вам. Структура из двух индивидуумов активирована.
        Свин и Либидо молча стояли друг напротив друга. Рука Свина сжимала «марку» нового прибора. Лица «братьев» ничего не выражали. Наконец Свин встряхнул головой, словно проснувшись, и медленно положил устройство на столик. Тут же «очнулся» Либидо.
        - Я пойду покурю, - отрешенно сказал Либидо и вышел.
        Свин осмотрел присутствующих таким взглядом, что мне стало не по себе.
        - Ну, как? - с некоторым сочувствием в голосе просил отец Николай. - Тяжела шапка Мономаха?
        Свин не среагировал на этот риторический вопрос. Он молча о чем-то думал.
        Тварь тихонько пошла вслед за Либидо. Видимо, чтобы не упускать брата из вида.
        - Эй, дружище, - я решил, что пауза затягивается. И если ребятам проклятой новинкой попросту сожгло мозги, то лучше понять это сразу. - Да расскажи нам, что вы там, собственно, улицезрели? Это ведь не настоящая Структура, верно, отец Николай? Просто два ужасно поумневших парня.
        - Не знаю, - со вздохом ответил настоятель и перекрестился, что-то шевеля губами. - Надеюсь, то что мы делаем, пойдет только на благо…
        - Не пойдет, - жестко сказал вдруг Свин. - Не пойдет ЭТО ни на какое благо. Это убьет нас. Если кому попадут проги - крышка всем. Человечество исчезнет. Просто превратится в мыслящую субстанцию. Безо всяких террористов и ядерного оружия. Надо уничтожить все это к чертям собачим. К черту приоритет, к черту деньги…
        Отец Николай даже не стал протестовать против Свинова сквернословия.
        Вернулся Либидо.
        - Ну, как, все решено? - спросил Либидо у Свина. Как-то странно спросил. Не похоже это было на него. Пропали командные нотки в голосе. Словно они со Свином поменялись местами.
        - Да. Не зря же мы месяц на расчеты потратили…
        - Месяц?.. - переспросил отец Николай.
        - Индивидуальное время, - ответил Свин. - Да. Месяц за минуту.
        Отец Николай с сомнением покачал головой. Видимо он считал, что у Свина поехала крыша. Но я-то знал, что это не так.
        - Так что будем делать, ребята? - снова спросил Либидо. В глазах его появилось какое-то собачье выражение.
        Е-мае! Неужели его так сломал месяц индивидуального времени под Свином-сверхмультисервером? Тогда действительно…
        - Я думаю, надо уничтожить все здесь и сразу, - жестко сказал Свин. - Все следы, все устройства, все программы - стереть…
        Либидо кивал, соглашаясь. Тварь переводила недоуменный взгляд то на Свина, то на Либидо.
        - Ребята, вы чего? Вы в своем уме? - заговорила она. - Мы даже не обсуждали еще, как можно использовать эти возможности против Терро-структуры! Вы вообще пока ничем с нами не поделились!
        - Действительно, - поддакнул Либидо. По-моему, ему стало все равно, с кем соглашаться…
        - Да… Вы правы… Протянул Свин. - Не поделились… А зачем?
        Все с изумлением уставились на Свина. Только Либидо с тем же выражением пробормотал: «Действительно - а зачем?»
        Свин посмотрел на нас равнодушным взглядом и снова взял в руку «марку».
        И тут Тварь закричала.
        Она схватилась за голову и рухнула на колени.
        - Что?!. - воскликнул отец Николай и бросился было к Твари. Но тут же рухнул сам, глухо, будто тюк с зерном.
        Свин, прищурившись, посмотрел на меня, и я почувствовал, как отключаются ноги…
        Уже глядя в потолок я равнодушно смотрел в стеклянные глаза Свина, который, будто бы любовался моим недоумением и страхом. Когда я уже попрощался с жизнью (даже не задавая себе вопрос - почему, по какой причине?), во взгляде Свина вдруг появилось выражение удивления. Лицо его ушло в сторону, снова раздался глухой стук.
        Надо мной стоял Потрошитель с пистолетом для инъекций в опущенной руке.
        - Ну я же п-просил: без меня не н-начинайте, - с легким укором сказал Потрошитель.
        -12-
        Потрошитель задумчиво протирал руки ватным тампоном, распространяя резкий спиртовой запах. Из-за пояса, словно полицейский револьвер, торчал у него пистолет для инъекций.
        Стоя посреди стонущей и охающей на полу компании, он напоминал Шао-Линьского монаха, только что мастерски раскидавшего превосходящие силы врагов. Наиболее жалобно стонал Свин. Он сидел в углу, и раскачивался из стороны в сторону, обхватив руками голову.
        Вновь созданный и преподнесший неприятный сюрприз чип был накрыт массивным чугунным бруском. Во избежание.
        - Ну, что, г-господа, - степенно обратился к аудитории Потрошитель. - Очередное изобретение обернулось п-против создателей? Хорошо, что я решил на день раньше приехать…
        - Кто ж знал… - простонал Свин.
        Либидо попытался что-то произнести, но получилось нечто нечленораздельное. Тварь и отец Николай оглядывали окружающих затуманенным взором. Легче всех, видимо, отделался я.
        - М-да… Я думаю, что с к-кустарщиной надо быть поаккуратнее. М-мозги у человека, все-таки, одни, н-на запасные их не заменишь… - Потрошитель закончил протирать руки и принялся поочередно заглядывать нам в зрачки и цеплять на виски какие-то датчики с проводами.
        - Надо энцефалограммки п-поснимать, - пояснил Потрошитель. - Кто его знает, что с вами сделала эта адская м-машина… М-может, я не до конца справился с вашими п-помутнениями рассудка? Может, вы т-только и думаете, как меня отблагодарить - рельсом по б-башке…
        Потрошитель, очевидно, был доволен собой и теперь вовсю веселился. Хотя лично мне было не до смеха. Да и остальным, я думаю, тоже.
        - Черт, неужели ничего не получилось? - прохрипел, наконец, Либидо. - Столько лет - и псу под хвост?
        - Да почему же, - продолжая свои манипуляции, возразил Потрошитель. - Прогресс мультитехнологий н-налицо. Вопрос только в их управляемости. Ваши достижения оказались сильнее вас… Как это: «М-материал оказался сильнее автора»… Я так понимаю, что н-новый чип подчинил себе мультисервера и начал выполнение к-какой-то собственной задачи…
        - Да убить он нас хотел, - мрачно сказал Либидо.
        - Прямо наваждение какое-то, - пожаловался Свин. - Я просто не мог остановиться. Простите меня, ребята…
        - Я думаю так, - раздался спокойный голос. Это был отец Николай. - Это была Терро-структура. Она подчинила себе ребят. Больше некому…
        Мы помолчали, осмысливая сказанное отцом Николаем.
        - Да, наверное, - согласился, наконец, Либидо. - Только непонятно, как она влезла в наши проги и зачем решила избавиться от нас таким примитивным образом…
        - Логика Терро-структуры непонятна в п-принципе, - сказал Потрошитель, - Это не человеческая логика. Это к-коллективное бессознательное, причем на порядок п-превосходящее нас по всем параметрам. Можно лишь предполагать, что Терро-структура обнаружила ваши саморазвивающиеся п-программы и решила использовать их в собственных интересах. А на случай, если за ними забредут хозяева, предусмотрела невозможность использования без собственного к-контроля и уничтожение тех, кто попытается ими в-воспользоваться…
        В разговор вмешалась пришедшая, наконец, в себя Тварь:
        - Это все, конечно, безумно интересно, но меня беспокоит другое. Если это и вправду Терро-структура, то теперь она, несомненно, нас обнаружила…
        - О, черт! - снова застонал Свин и даже слабо ударил кулаком пол перед собой. - Это же, как дважды два! Нас просто выловили на собственные проги, как на идеальную приманку и включили программу самоуничтожения…
        - Это значит, что наши программы им давно известны, а на нас просто охотились, используя их, как приманку… - констатировал Либидо. - И если Терро-структура не получила подтверждения нашего «самоуничтожения», то…
        - То нас уничтожат терики. Просто физически. И это произойдет в ближайшие часы. Терро-структура теперь знает, где мы…
        И тут меня осенило. В самом неприятном смысле слова.
        - Постойте, - сказал я. - А вам не кажется, что Большая Акция, о которой говорил тот, бородатый - будет связана с применением Терро-структурой именно этих программ?
        Воцарилось молчание. Все смотрели на меня, как на монстра, вылезшего из преисподней.
        - Если это так, - произнес отец Николай. - То никто не сможет ничего противопоставить терикам. Ни у одной страны нет таких сил… Это будет Апокалипсис… Господи, помоги нам…
        - Да, все логично, - задумчиво сказал Либидо, - Отсутствие серьезных терактов в течении столь долгого времени… Да, эта технология позволит поставить ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ человечество на колени. Безо всяких чипов…
        - М-да, - промычал Свин. - Очень на то похоже. Даже в голову не приходило подобное развитее событий…
        - Что будем делать? - жестко спросила Тварь. - Надо четко решить, как воевать с Терро-структурой, есть ли у нас вообще теперь на это силы. А главное - куда мотать отсюда, раз нас уже обнаружили. У нас всего пара часов на раздумье…
        Она ошибалась.
        Раздался топот множества ног, дверь распахнулась, и на пороге возникло несколько монахов. Они были взволнованы, если не сказать - напуганы.
        - Там к воротам пять машин подъехало, - мрачно сообщил один из монахов. - Джипы. Требуют открыть ворота. Что делать будем? У них оружие. И связь не работает. Ни сотовая, ни проводная…
        Отец Николай с усилием поднялся на ноги и оглядел друзей.
        - Сколько времени нужно, чтобы найти решение?
        - Не известно, - пожал плечами Либидо. - Может, час, может, месяц…
        - Пару часов мы обеспечим, - отец Николай тяжело вздохнул. - Пока к ним не подъедет подкрепление… Лезьте в погреб, братия… Доставайте, что у нас припасено на такой случай…
        И ушел вместе с монахами. Оставшиеся быстро пересели за стол.
        - Добро должно быть с кулаками, - пробормотал Свин и поднялся, наконец, с пола. - Давайте, ребята, быстро. Какие будут мнения?
        - Да все тут ясно, - сказал Потрошитель и нехорошо посмотрел на меня. - Ставку можно делать только на… Э…Эго…. Если его все еще п-принимают за Саида, то только у него есть шанс войти в Т-терро-структуру…
        Я поежился. Однако возразить мне было нечего. В противном случае нас просто убьют.
        Как бы в подтверждение моих панических мыслей раздался отдаленный грохот выстрелов. В треск очередей ворвались раскаты двух мощных взрывов, от которых задрожал пол под ногами, и зазвенело стекло монтажного оборудования…
        Это был штурм.

5. ГРАФОФОБИЯ
        -1-
        Олег перечитывал текст и тихо посмеивался: «ну, что, мнительные вы мои шпионы-особисты, как вы будете толковать мой новый выверт с героем, который придумал наш собственный мир - и меня, и их самих?
        Как это вяжется с легендами Либидо-2 и тезки господина Достоевского?
        С началом нового текста, создаваемого как бы его собственным персонажем, Олег ощутил некоторое беспокойство. Появилось ощущение, что он, Олег, начал движение к разгадке цепи странных событий, происходящих в его жизни. Почему? Самый простой ответ на этот вопрос - потому что так решил его герой… А кто такой - этот его герой? Воплощенное подсознание?
        Олег усмехнулся. А жаль, конечно, что этот самый Либидо-2 оказался лжецом. Интересная история получилась бы. Видимо, посылая к нему «собственного героя», спецслужбы исходили из каких-то соображений. Интересно, из каких? Что он сумасшедший и действительно поверит, что превратился в собственного героя? Похоже так… Но он им подыграет… Во-первых, почему бы и не подыграть, а во-вторых, ничего другого не остается.
        И, честно говоря, очень хочется дописать роман. Чтобы Эго остался жив и дописал свой собственный текст… Интересно, к чему этот Эго клонит?
        Олег тихо рассмеялся… Вот так и сходят с ума. Кстати, если после, когда все утрясется, ему не дадут опубликовать написанное - он точно кокнет какого-нибудь сексота - в состоянии аффекта и полной невменяемости, конечно.
        Олег приготовил себе кофе и побродил по номеру. За стенкой, у Кати, стоял галдеж: видимо, Катя веселилась с этой самой командой футболистов. В принципе, что ей еще делать, если я встреч избегаю, а передающая аппаратура, ворующая мои тексты, работает нормально? Гм…Необоснованная ревность - еще один признак паранои…
        В дверь постучали.
        Олег глубоко вдохнул и пошел открывать. Он был уверен, что это - Катя.
        Однако в дверях он встретил того, увидеть которого ожидал меньше всего: переминаясь с ноги на ногу и смущенно улыбаясь, стоял там Федор Михайлович.
        - А, это вы? - без особой приветливости сказал Олег. - Заходите.
        - Здравствуйте, Олег, - сказал Федор Михайлович и вошел в номер. - Я прошу прощения за свой визит. Вы, видимо, не очень мне рады, так как, наверное, вообразили обо мне невесть что…
        - Да нет, что вы, - не вполне искренне запротестовал Олег.
        - Да я понимаю вас, - отмахнулся Федор Михайлович. - Но, как человек, которому близка - поверьте - ваша ситуация, я должен сказать вам несколько слов.
        - Присаживайтесь, - пригласил Олег и указал на одно из двух наличествующих в номере кресел.
        Федор Михайлович присел и сразу же заговорил.
        - Олег, вы, очевидно, считаете, что стали жертвой мистификации, зачем-то устроенной спецслужбами. Насколько я знаю, часть правды в этом есть, однако это далеко не вся правда. Правда также заключается в том, что меня действительно зовут Федор Михайлович и я действительно знаком с тем, кто вам представился Эдиком. Все, как я вам и рассказывал. Другое дело - вовлечение меня в работу с вами было вызвано именно упоминанием моего имени и имени Эдуарда в вашем тексте… Да-да. Можно уже говорить откровенно о том, что ваши тексты снимались непосредственно с вашего компьютера. Тем, кто вас курирует, уже известно, что вы вскрывали компьютер и теперь, конечно же, в курсе дела. Это ничего не меняет. Самое главное: все, что я вам рассказывал о себе - правда. И именно поэтому я к вам пришел. Чтобы вы не наделали глупостей.
        - Как я могу наделать глупостей? - угрюмо спросил Олег. Вся эта ложь конкретно достала его.
        - Например, перестанете писать. Или начнете писать то, что может вызвать непредсказуемые последствия.

«А! Это он про творение Эго, - решил Олег и мысленно поздравил себя с успехом. - Никак не встраивалось, видать, это в их логику».
        - А как же быть тогда с фальшивым Либидо и его легендой - с «образными пакетами» и так далее?
        - С кем? Я не понимаю, о чем это вы Олег, честное слово…

«Действительно, - подумал Олег. - Зачем разным звеньям операции знать о том, чем занимаются другие? Если в этом нет прямой необходимости»…
        - Ладно, Федор Михайлович, это не важно… Поймите, я пишу только потому, что мне это интересно. И уже совершенно другой вопрос - почему моими текстами интересуется ваша контора…
        - Это не моя контора. Я к ней не имею никакого отношения… И сейчас пришел к вам исключительно по собственной инициативе…

«Ну, да, конечно…»
        - Я все-таки полагаю, что вы пишите не просто беллетристику. В своих текстах вы, так или иначе, затрагиваете чьи-то серьезные интересы. Иначе невозможно объяснить суету вокруг вашей персоны. Причем, ИХ интересует как сам процесс появления информации, так и собственно информация, которую вы выдаете. Не спрашивайте меня - зачем им это. Не знаю. Знаю только, что ваш дар - приобретение не очень приятное, а ситуация ваша - незавидная.
        Федор Михайлович посидел молча, кряхтя и ерзая в кресле. Олег ждал продолжения речи.
        - Мнэ-э… Олег, вы, видимо, хотите спросить меня - чего это я тут сижу, и чего от вас хочу?
        - Собственно, да, - признал Олег и потянулся в своем кресле. Главное расслабиться и получить удовольствие. Как от прочитанного в ванной детектива.
        - Признаться, я сам не мог понять сначала, зачем направился к вам. Не на чай же…
        Олег неожиданно рассмеялся этому невольному намеку. И сразу же стало легче.
        - Простите, Федор Михайлович, что не предложил сразу… Вам чай или кофе?
        - Э-э... Я не то имел ввиду… Ха-ха!.. Как это я! М-да… Тогда, чаю, пожалуйста, если вас не затруднит.
        - Это-то как раз и не затруднит, - отозвался Олег, включая электрочайник и залезая в тумбочку за чашками и заваркой.
        - Так вот, - продолжил Федор Михайлович, наблюдая за чайными манипуляциями Олега. - Я пришел попросить вас… Дайте мне почитать ваши тексты…
        - А разве вы их не читали? - почти искренне удивился Олег.
        - Я? С какой стати? Я бы к вам и не приходил, если бы имел возможность ознакомиться… Но ведь сказал же я вам - к спецслужбам я никакого отношения не имею. Разве что случайное и временное.
        - Хм… В таком случае, вы не боитесь, что нас прослушивают?
        - Прослушивают, конечно. Вопрос в том, что они слышат… Я вам не говорил, что я связист?..
        - Ладно, мне все равно, - махнул рукой Олег. - У меня, как я понял, ни от кого секретов все равно нет, равно, как и частной жизни… Только читать придется с экрана. Умеете пользоваться?
        - Обижаете, Олег. - Федор Михайлович встал и приблизился к кровати, на которой тихо гудел раскрытый ноутбук. - Вот это?
        - Да. Это последнее. Есть и другие сочинения, так сказать, из раннего…
        Олег фыркнул. Формулировочка… «Из раннего». «Сочинения отроческих лет».
«Петербургский период». Мания величия, блин…
        - А знаете что, - сказал Олег. - Вы читайте. А я пойду, пройдусь. Вот ваш чай. Не стесняйтесь, наливайте еще…
        - Да-да, конечно, - рассеянно ответил Федор Михайлович, который, нацепив массивные очки, успел уже углубиться в чтение.
        -2-
        Олег спустился в холл, вышел на воздух, быстро прошел по аллее, сбежал по ступенькам к песку и, на ходу скидывая одежду, помчался к морю. Вода была колюще-холодной, но ощущение детской радости и свободы, наполнившей Олега, было несравнимо сильнее. Солнце закатывалось за горизонт, на берегу, на влажном песке было не слишком много народу. В воде же Олег вообще оказался один.

…Все-таки реальная жизнь тоже имеет свои прелести. Конечно, ты не можешь управлять собственным миром и диктовать героям свою волю… Но описание моря на бумаге не идет ни в какое сравнение с реальностью…
        Олег усмехнулся собственным рассуждениям и погреб вдоль берега, чтоб не замерзнуть. Хотелось выкинуть из головы всю мистику, всю нелепицу, оставить только воду, песок, заходящее солнце…
        Подплывая к берегу, Олег понял, что избавиться от «этого» так просто все-таки не удастся.
        У кромки воды, наблюдая за ним, стоял человек в неуместно-белом костюме. Олег даже чуть не захлебнулся от неожиданности.
        Это был Эдик.
        Внутренне чертыхаясь и поеживаясь, Олег пошел по направлению к нежданному гостю. Настроение, конечно, было испорчено, но в глубине давно сбитого с толку ума появился также не вполне здоровый интерес. Олег не смог сдержать кривой усмешки, глядя на «прикид» вьетнамца. К дикому «бондовскому» костюму (хорошо, хоть без
«бабочки») прибавились огромные темные очки, делающие Эдика похожим на черепаху. Серьезно сжатые губы только добавляли образу комичности.
        - Ба, кого я вижу! - развязно воскликнул Олег и театрально раскинул руки. Впрочем, он тут же осекся, подумав, что, пожалуй, всерьез начинает путать собственную писанину с реальностью. Этот Эдик - отнюдь не бумажный и далеко не столь смешной образ.
        Вьетнамец сдержанно кивнул. И пожал мокрую руку Олега.
        - Здравствуйте, Олег. Я сожалею, что беспокою вас на отдыхе, но обстоятельства того требуют.
        Они шли вдоль кромки прибоя, и Олегу казалось, что сейчас их неплохо было бы заснять для какого-нибудь второсортного детектива. Отличная сцена общения резидента и спецагента. (Тут Олег не был далек от истины. Встреча действительно снималась издалека неким скучающим молодым человеком в шортах и бейсболке).
        - Вы не слишком… э-э… вызывающе одеты? - поинтересовался Олег. - Тут у меня повсюду слежка, уж извините…
        - Я знаю, - спокойно ответил Эдик. - Это не имеет значения. После того, как вы нарушили все наши договоренности, и спецслужбы получили нежелательную информацию, нам пришлось задействовать некоторые средства и понести определенные затраты…
        - Вы что, хотите мне иск предъявить? - язвительно спросил Олег. Он вполне освоился в своей странной роли и уже не боялся «таинственных незнакомцев», он был уверен, что те, кто с ним «в одной лодке» в обиду его не дадут. - Я ничего не нарушал и никому ничего не говорил в связи с вами после того, как мы с вами расстались.
        - А что здесь делает полковник Михайлов?
        - Кто?
        - Михайлов Федор Михайлович. На него могли выйти только в связи со мной…
        - А… Федор Михайлович… Не знаю. Вначале говорил, что он от вас. Потом, что знает вас, но от других… Слушайте, разбирайтесь сами, а?...
        - Уже не получится Олег, к сожалению, уже не получится, - покачал головой Эдик. - Не зная сущности своего дара, вы уже выпустили джинна из бутылки…

«Джинна из бутылки? - подумал Олег. - Неужели он тоже читал?… Хотя, это же штамп…»
        - Не понимаю, - раздраженно сказал Олег. - Какого джинна, из какой такой бутылки? По-моему, это все чушь и просто какая-то мания преследования с вашей стороны…
        Эдик остановился и снял очки. Наверное, предполагалось, что выглядеть это должно было значительно. Однако снова напомнило пародию на старый гонконгский боевик.
        - Вас не удивляет, почему столь серьезные люди носятся с вами, будто со списанной торбой? - поинтересовался Эдик.
        - С писаной торбой, - машинально поправил Олег. - Да, удивляет. Даже несколько интригует. И ужасно интересует, когда же все это закончится…
        - А вас должно интересовать другое - чем все это закончится.
        - И чем все это закончится?
        - Не знаю. Пока. Но уверяю вас - ничем хорошим. Нам стало известно, что вы информировали спецслужбы о некоторых моих контактах с представителями вашего депутатского корпуса и кое с кем из криминальных кругов… Меня не интересует, почему вы настолько исказили факты. Меня интересует источник и ваши цели…
        - Послушайте! - воскликнул Олег. Е-мое! Он уже в курсе вновь написанного текста! И ассоциирует себя с придуманным вьетнамцем-мафиози… - Нет никакого источника и никакой информации! Я просто пишу…
        - Мне известна эта версия. Вы о так называемом «методе Джао-Ли»? То есть о специальном способе кодировки информации в печатных публикациях? Не понимаю, почему вы так настойчиво придерживаетесь этой легенды. Это нелогично и бессмысленно…
        Олег слегка опешил. Вот и мифического китайца приплели…
        - А… Что же вас тогда интересует, если не этот… метод?
        - Вы не хотите сообщить источник информации? Мы хорошо заплатим. И у вас не будет проблем с вашими спецслужбами - мы договоримся, поверьте!
        - Да нет никакого источника, поймите вы, наконец!
        - Хорошо. Ваше право не открывать нам, кто и с какой целью снабдил вас этой информацией. И зачем вам метод Джао Ли - это тоже не столь важно. Объясните другое: что вы делаете здесь, в этом отеле?
        - Как что? Отдыхаю. Вернее пытался отдохнуть от всех от вас… Но куда там…
        - Не лгите, Олег. Почему вы приехали именно в тот отель, куда доставили на отдых известную вам статую председателя Мао?
        Олег вытаращился на Эдика, не в силах понять, разыгрывают его или это просто болезненный бред.
        - Какую статую?! Статую на отдых? Вы в своем уме, Эдуард?..
        - Не прикидывайтесь идиотом, Олег. Таких случайностей не бывает. Сначала вы подслушиваете мою историю про статую Мао, потом вы связываетесь со спецслужбами и все им выкладываете, а теперь следуете по пятам за статуей? Я только не могу понять вашу роль в этой истории, Олег… Что вам нужно?
        - Мне нужно, чтобы вы оставили меня в покое…
        - Значит, по существу вы говорить отказываетесь? Правильно я вас понял?
        - Если хотите. Да!
        - Замечательно. Вы вынуждаете меня… Значит, так, Олег Анатольевич. Чтобы не было недомолвок: в настоящее время ваша дочь вместе с классом по ученическому обмену выехала в Китай... С посещением некоторых соседних стран.
        - Что?!.
        - Конечно, поехала она туда неспроста, все организовано нами, чтобы исключить непредсказуемое поведение с вашей стороны…
        - Вы ублюдки!..
        - Вовсе нет. Не вздумайте на меня напасть - вам ведь не нужны переломы? Ничего с вашей дочерью не случится, успокойтесь. Но момент ее возвращения на родину будет определяться вашим благоразумным поведением…
        - Какие же вы сволочи…
        - Подумайте, как сформулировать ответы на поставленные мной вопросы. И еще - выясните расположение статуи - в каком она номере, какая там охрана… И, наконец, что с ней здесь делают. Если последняя информация окажется достоверной - я сниму остальные вопросы и ваша дочка вернется из увлекательной поездки здоровая, довольная и с подарками. Вас мы тоже не обидим…
        - Бред…
        - Завтра в это же время на этом же месте… До свиданья.
        И вьетнамец ушел в сумрак лестницы, скрытой под деревьями. Олег постоял еще немного, приходя в себя после разговора, и отправился искать одежду.
        Когда он был частью огромной скалы, что возвышалась над поросшим лесом склоном, он не смог бы отделить себя от всего окружающего мира. И капли дождя, шумящий где-то в глубине ручей, и ветер, и птицы, вьющие гнезда на его теле - это были части единого целого. И это было самое счастливое время.
        Потом пришли люди со своими машинами. Они просверлили в нем тонкий глубокий канал и набили его тротилом.
        И пришла боль.
        Он перестал быть частью единого целого. Он стал просто куском мрамора.
        Его привезли в город, к человеку, который знал, как обращаться с таким большими каменными глыбами.
        Человек считал себя художником. Он говорил, что вовсе не создает произведения, а всего лишь отделяет лишнее. Это были не его слова. И, видимо, поэтому человек не понял до конца их смысла.
        Может быть именно поэтому, вместе с лишним он отсек часть души несчастного обломка мраморной скалы.
        Постепенно камень стал оформляться и стал напоминать фигуру человека. Это должен был быть не просто человек. Он должен был стать копией, каменным клоном величайшего из величайших… А точнее - жалким его подобием, приблизиться к которому не в состоянии никто, а уж тем более - жалкий скульптор.
        Но даже это подобие с неотвратимостью наделялось колоссальной силой, так как несло в себе черты облика Великого.
        Статую поставили туда, где ее могли видеть немногие властители других стран, которым посчастливилось посетить Великого.
        Статуя созерцала, с каким благоговением и страхом смотрят на нее. И наполнялась новым, неизвестным ранее чувством величия и превосходства.
        И когда Великий умер, статуе показалось, что его дух поселился в ее теле. Конечно, ведь Величайший из Величайших не мог просто умереть, превратиться в прах! Он вечен, как космос, как Вселенная. И теперь он смотрит на ничтожный мир сквозь щелочки каменных век.
        Он не может двигаться. Но ему это и не нужно. Ведь сила его бессмертного духа такова, что его будут носить на руках даже после физической смерти.
        Никто не решился поднять руку на каменный образ умершего вождя. Его просто спрятали. От случайностей, которые происходят в проклятые времена перемен…
        О! Теперь он мог ждать очень долго, пока его последователи не поймут его новой силы…
        Но вот появились новые претенденты на власть. И они пришли, чтобы заглянуть ему в глаза и набраться немного той бесконечной энергии, что спрятана под мраморной оболочкой.
        Он поможет им. О, конечно, он сделает все, чтобы прикоснуться снова к той сладкой силе, которая зовется Власть.
        Пусть эти временные властители думают, что власть действительно в их руках. Пусть.
        Они никогда не поймут, что подлинная власть - в руках каменных истуканов, что стоят на площадях городов, в залах приемов и дворцах съездов…
        Власть воплощена в чертах величайших диктаторов. И никто не решается разрушить из каменные и железные образы, хотя время тех, казалось, давно прошло. Потому что в этих образах - Сила и Власть.
        Статуи правят миром.
        А, значит, власть их, как камень, холодна и бесчеловечна. Жизнь не нужна камню. Камню нужна твердость.
        -3-
        Смеркалось. До своего номера Олег добрался, когда на небе появились первые звезды. Над головой со звонким стрекотом мелькнула мигающая огоньками тень вертолета: на крыше отеля была площадка.
        Всю дорогу его не покидала разъедающая мозг мысль: «Вот ведь написал дочуре сочинение… Вот ведь написал…»

…Федор Михайлович с интересом рассматривал Олега, чем напомнил ему давнишнего психолога. Он поднял с колен ноутбук, переложил его на журнальный столик и принялся похлопывать себя по карманам, пока не вытащил откуда-то изящный портсигар. Портсигар также контрастировал с внешностью Федора Михайловича, как его ручка и только сейчас замеченные Олегом роскошные швейцарские часы. Про Эдика Олег решил пока не говорить.
        - Э… У вас курить можно? - поинтересовался Федор Михайлович, - Или я на балкон…
        - Да ладно, курите здесь, - махнул рукой Олег. Он был в полнейшей растерянности и совершенно подавлен свалившимся на него известием. Федор Михайлович, не замечая Олегова состояния, закурил и взволнованно заговорил:
        - Хм… Знаете… Теперь-то я не удивляюсь, почему вас так крепко взяли в оборот. Такая информация, видите ли, не каждому специалисту известна…Если бы в свое время узнали, что напророчил я в своих писульках, не известно, разговаривали мы бы с вами сейчас вообще… Вы себе на голову слишком усложнили сюжет. Теперь совершенно не понятно - как из него выпутываться будете…
        - А чего, собственно, такого секретного я написал? Одни легенды, да мистика….
        - Да уж не скажите. Эти ваши «Мультилюди»… С чего вы взялись за эту тему?
        - Да уж, - неопределенно хмыкнул Олег. - Хотелось написать что-то максимально отвлеченное от действительности…
        - Олег… - с легкой укоризной покачал головой Федор Михайлович. - Вы уже давно должны были понять, что просто так, что называется, «от балды», у вас написать ничего не получится…
        - Вы хотите сказать, что Структура и общество, описанные в «Мультилюдях»…
        - Конечно же, не существуют. Пока, во всяком случае. Но причем здесь абстрактное общество, когда речь идет о конкретных стратегических технологиях?
        - ???...
        - Да-да… В некоторых вопросах я могу выступать в качестве эксперта. Надо отдать вам должное - в своих текстах вы ловко предусмотрели мое участие в вашей судьбе, отдав мне роль советника, чертовски ловко. Ведь именно я могу раскрыть вам глаза на написанное вами, как никто другой… Хм… Дело в том, что я уже тридцать лет занимаюсь разработкой систем, названных вами «мультитехнологиями» или
«структурами»…
        - Что?!
        - Да… Но разработки - это полбеды, если речь идет о теории и экспериментальных образцах. На это как-то можно закрыть глаза. Но простить вам раскрытие секретной государственной политики, военной тайны высочайшего уровня - никак нельзя… Теперь я понимаю, почему я здесь… Эдик - это только повод, интересный сам по себе, но не более… Своими текстами вы показали, что идет утечка стратегической информации - а каким образом - пока не понятно…
        - Погодите… Да объясните же, наконец - что такого секретного я выболтал? Или не выболтал - а только написал? Я же сейчас с ума сойду просто….
        - Ладно. Вам все равно теперь придется это узнать. И лучше от меня, чем от дознавателя. Вы назвали это структуризацией населения. И попали в точку. Во всем, кроме терминов. Впрочем, поскольку терминов, как таковых, пока нет, ваши, может быть, как раз и приживутся… Может, вы даже прославитесь…
        - Вы хотите сказать, что описанная мной «структуризация» готовится всерьез?!
        - Она не только готовится. Она уже проводится.
        - Как?!
        - А вот так… - Федор Михайлович положил на стол простенький сотовый телефон.
        - Вы шутите… - побледнев, произнес Олег. Перед его глазами все поплыло, ноги и руки сделались ватными…
        - Ничуть, - вздохнул Федор Михайлович. - Столь быстрое развитие мобильной связи в нашей стране стало возможно только с целью максимального покрытия территории страны ретрансляторами системы GSM… Осталось довести до ума красочно описанный вами мозговой чип - и все. Вживление чипа станет обязательным, как прививка в школе. Вначале такие чипы появятся во всех паспортах, следом - в мозгах… Проблема еще в программном обеспечении - но его как раз готовят в США. Это совместный международный проект высшего уровня секретности. Именно по той причине, которую вы описали в своей книжке…
        - Террористы?
        - Можно выразиться и так. Точнее - связанные с ними заинтересованные группы. Очень богатые и очень могущественные в своих регионах. Они опережают нас в этих технологиях, потому что уже сейчас ставят успешные опыты на людях, а все разработанное программное обеспечение, все технические разработки моментально становятся им известны. Источник утечки не удается установить. Именно поэтому вы в очень большой опасности…
        Олег слушал и не верил своим ушам. Неужели описанный им кошмар обретет плоть и кровь в реальности? Невероятно… Мерзко и страшно…
        - Так… Что же мне делать? - сдавленно спросил Олег и закашлялся.
        - Хм… - Федор Михайлович задумался. - Я пытаюсь поставить себя на ваше место. Мне это не очень трудно, как вы понимаете… Я бы попытался повернуть сюжет вашего… э-э… произведения так, чтобы…
        - Я пытался… Но ведь пишется только то, что пишется…
        - Я все же нашел у вас попытку выйти из этого круга. Вы начали описывать реальную действительность от лица собственного персонажа. Может, пойти именно этим путем?..
        - Да-да… - пробормотал Олег. - Наверное, только так…
        - Но ведь писать можно только от души, иначе это не станет реальностью… Вам будет очень трудно, Олег. Но другого пути у вас нет. Банальный «хэппи-энд» здесь не поможет…
        - Я знаю, я чувствую, - прошептал Олег.
        - Мне кажется, - задумчиво произнес Федор Михайлович. - Такие, как мы, были всегда. Те, чьи мысли и слова обретали реальность. Но силы природы, которые мы разбудили, видимо, стали играть с нами во все более жестокие игры… Ладно, я пойду… Если что - я в триста пятом номере…
        Едва Федор Михайлович ушел, Олег упал на кровать и долго смотрел в потолок.
        Главное, не пытаться искать логику в происходящих событиях. Логике надо предать события в новых текстах. Если собраться с мыслями, то можно найти выход из этого замкнутого круга. А здесь и сейчас - принять действующие правила игры…
        Олег достал сотовый и набрал текст сообщения: «3». И отправил на номер, оставленный Либидо-2.
        Раз уж тот появился в его жизни - пусть оправдает свое появление.
        -4-
        Либидо-2 ждал там, где и условились, созвонившись.
        Олег шел на эту встречу со смешанными чувствами. С одной стороны, ему не терпелось изобличить негодяя во лжи. Уж больно неприятно было, как сыграли на его чувствах спецслужбы, не к ночи будут упомянуты …
        С другой стороны, надежда на некоторую помощь оставалась: ведь из всех окружающих его персонажей, тех, кто предположительно был связан с «органами», Либидо-2 выглядел наиболее ярким, и, возможно, был самым информированным.
        Олег сел на скамейку под кипарисами, на которой, положив на колени рюкзак, расположился Либидо-2.
        - Привет, - поздоровался Олег и пожал крепкую ладонь.
        - Привет, что случилось? - Либидо неплохо играл заговорщика. Или Олегу просто так казалось?
        - Э… Либидо… Уж и не знаю, как тебя теперь называть… Короче, давай без недомолвок. Я знаю, что мой комп вскрыт вашими э-э… И тебя ко мне прислали, скажем так, органы… Не знаю, зачем… Играть на моем больном рассудке, что ли?...
        - Гм… Угу… Так значит… Хм…
        Либидо-2, очевидно, был слегка сбит с толку, но быстро оправился.
        - Ну, ладно… - Либидо-2 слегка поерзал и посмотрел Олегу в глаза. - Без недомолвок, так без недомолвок… Это, конечно, была дурацкая идея - подыграть тебе таким образом… Но раз уж так вышло… И ты теперь в курсе…
        - Время раскрыть карты, - подсказал Олег. Он уже вполне насладился замешательством Либидо-2, и теперь хотел расставить все точки над «и».
        - Ну, типа того… Тогда слушай… Для тех, кто тебя «ведет» было большим сюрпризом раскрытие тобой нашей группы…
        - Какой группы? - вяло поинтересовался Олег и приготовился воспринять очередную порцию вранья.
        - Нашей группы. Я, Свин, Тварь…
        - А-а! - с сарказмом протянул Олег. - Только ты Потрошителя еще забыл…
        - Не забыл. Он и не входит в состав нашей группы. Это позывной полковника Михайлова. Вы с ним, насколько я знаю, уже познакомились…
        - И чем ваша группа в действительности занимается? - поинтересовался Олег, стараясь отфильтровывать явную ложь. Что не очень-то получалось.
        - Я и так тебе уже все рассказал, Эго… Все это действительно правда, за исключением нашего с тобой общения в «прошлой жизни». И еще - не было у тебя никаких «образных пакетов». Эта технология не применялась, просто потому, что о тебе никто и слыхом не слыхивал. И когда ты выложил все это в своем тексте…Был шок кое у кого в нашей организации. Самым неприятным оказалось то, что ты описал нас, включая оперативные псевдонимы, когда мы тайно находились здесь, в этом отеле, с определенным заданием… Чуть раньше наши сотрудники напряглись, когда узнали, что ты едешь именно сюда… Но, это другая тема, которой лучше не касаться…
        - Ты имеешь в виду статую Мао? - наивно поинтересовался Олег.
        - Что за черт?! - столбенел Либидо-2 и отложил на скамейку мятый рюкзак. - Эго… Олег, откуда, черт возьми, ты все это узнаешь?! Что тебе известно про статую?
        - Да собственно… Ничего не известно, кроме того, что я сам ее придумал…
        Олег про себя отметил, что нести околесицу стало для него вполне привычным делом. Может, написать что Либидо-2 - это ангел с крыльями, который только притворяется агентом спецслужб? И у того впоследствии действительно окажутся белые крылышки и нимб, спрятанный в густой шевелюре…
        Хотя Олег, конечно, этого не напишет. Он не напишет ничего из того, что не имело хотя бы косвенного отношения к действительности. Просто не получится…

…Олег рассказал Либидо-2 про вьетнамца и сегодняшнюю с ним встречу. Либидо слушал и молча кивал… Наконец, он панибратски положил руку Олегу на плечо и сказал:
        - Да… С дочкой - это они того… Но не бойся, мы что-нибудь придумаем… Единственное, чего я не понимаю - на что этот Эдик рассчитывает? Он ведь знает, что за ним следят, знает, что ты расскажешь все нам… Чего он хочет?.
        - Ему нужна статуя. - Олег пожал плечами, скидывая Либидову руку.
        - Статуя всем нужна, - странно промычал Либидо-2. - Только как он рассчитывает ее похитить?..
        - А какое отношение вы со Свином и Тварью имеете к статуе? - поинтересовался я.
        - Да так… Изучаем… - неопределенно ответил Либидо-2.
        - И какая же тут связь с электроникой, или чем вы там в действительности занимаетесь? Прикладной мистикой?
        Либидо испытывающее посмотрел на Олега, вздохнул и ответил:
        - Все равно ты знаешь уже слишком много… Статуя эта наделена некими свойствами, которые ты сам же и описываешь в своих текстах.
        - «Мультилюди» и статуя председателя Мао - это совсем из разных опер, - возразил Олег.
        - Как показали наблюдения, все, что ты пишешь - из одной оперы, - снова вздохнул Либидо-2. - Как бы ты это не называл. Эта статуя… Как бы тебе объяснить попонятнее?.. Она… мультисервер.
        - Что?!
        - Вот и мы говорим - что?! Как каменная глыба может помогать своему «повелителю» в управлении толпой?.. Или, скажем мягче - народом?.. Но это факт. Кстати, с этого момента я не поручусь за твою жизнь. Да и за свою тоже. Я выдал тебе основную государственную тайну. Ее и знали-то человек десять… Если где ляпнешь - исчезнешь вместе со своими странными способностями… Потому что способности-способностями, а тайна эта имеет прямое отношение к власти… То, что твой вьетнамец спокойно здесь разгуливает, зная эту тайну - не меньшая для меня загадка…
        - Так что мне делать?..
        - Ничего. Я сообщу, кому следует. Тебя будут охранять. Дочку найдут, я уверен. Главное не рыпайся и не делай глупостей…
        - Интересно было бы познакомиться со Свином и Тварью, - сказал я.
        - С Тварью ты знаком, - отозвался Либидо-2, копаясь в рюкзаке. - Она живет у тебя за стенкой.
        - Катя?!
        - Ну… Пусть будет Катя…
        - Но… Как… Я не понимаю…
        - Погоняло «Тварь» неспроста дают. Это часть ее работы. Поверь, в жизни она не настолько тупа, как тебе могло показаться… Она отличный специалист… в определенных областях…
        - Да уж, - буркнул Олег. Ему следовало догадаться! - А Свин тогда кто? Я тоже его знаю?
        - Конечно. Помнишь своего психолога?
        - Так ты же говорил…
        - Я соврал. С того момента, как ты купил путевку сюда - ты постоянно под колпаком. Нельзя было допустить, чтобы ты разоткровенничался с кем-то посторонним. Вашу встречу было нетрудно устроить…
        - Я не так представлял себе Свина… Он и вправду имеет отношение к психологии?
        - Никакого. Но он неплохой актер, ты заметил? Я уже сказал тебе, что круг допущенных к этой информации ограничен. Вот нам и пришлось импровизировать… Уж больно интересной фигурой ты нам показался… Да и кажешься по сей день…
        Олег склонил голову к коленям, скрестив на затылке пальцы.
        - Дурдом, - сказал он. - Что еще всплывет в этом деле? И когда, наконец, от меня отстанут?
        - Не знаю, - пожал плечами Либидо-2. - Могут и не отстать вообще. Все будет зависеть от дальнейшего развития событий. А это, как мы убедились, некоторым образом связано с развитием твоего сюжета. Ты принес мне продолжение?
        - Да, - ответил Олег и протянул собеседнику диск, - Только к чему это? Вы ж все и так просматриваете.
        - Нужны тебе эти тонкости, - поморщился Либидо-2. - Информация с твоего компа кодируется и идет напрямую руководству. А нам, исполнителям, тоже надо быть в курсе. Как можно оперативнее. Я пытаюсь высчитать закономерность «материализации» придуманных тобой событий. Может, это что-то объяснит. Вообще, должна быть какая-то связь между твоими способностями и этой статуей…

«И способностями Федора Михайловича», - добавил про себя Олег.
        Они скомкано попрощались, и Олег побрел назад, в отель. Возле входа он вспомнил, что так и не решил основной вопрос - что же делать с вьетнамцем и его угрозами? Мысль о дочке неприятно отозвалась в сердце, и Олег потряс головой, избавляясь от вредных сейчас мыслей.
        -5-
        У стеклянных дверей стояло несколько давешних спортсменов. Они о чем-то тихо говорили, и, судя по напряженным лицам, разговор был серьезный. Один из них странно посмотрел на Олега и вернулся к беседе.

«У всех свои проблемы, - мельком подумал Олег. - Вот и у этих - даром, что одни мышцы - а, может, соревнования не складываются или там диету слишком суровую ввели…»
        Олег поймал себя на том, что занимается самоутешением, и отправился в бар, где с забытым удовольствием пропустил пару бутылок пива.
        Уже в номере он собрался было включить ноутбук, чтобы отвлечься от назойливых мыслей, как вдруг зазвонил мобильник.
        Это был Либидо-2. Говорил он взволнованно и быстро:
        - Слушай Эго, я прочитал то, что ты мне дал, и кое-что просчитал… Ты должен немедленно убираться из отеля!
        - Это еще с какой стати? - вяло спросил Олег. Он вдруг почувствовал, что ужасно хочет спать.
        - Потому, что ты сам написал… - начал было Либидо-2, и в этот момент здание тряхнуло.
        Затрещали отдаленные выстрелы.
        - Что у тебя там?! - взвизгнул в трубке голос Либидо-2.
        - Не знаю, - обмершим голосом ответил Олег. - Вроде стреляют где-то…
        - Беги! Прячься!
        - Да, - тупо ответил Олег и дал «отбой».
        В коридоре раздался женский визг.
        Не зная толком, что делать, Олег схватил со стола бумажник с документами и сунул в задний карман джинсов. Оглядевшись по сторонам, он так и не смог сообразить, что еще взять с собой.
        Кроме ноутбука.
        Прижимая лаптоп к груди, Олег крался вдоль стены по коридору. Выстрелы доносились откуда-то сверху. Сверху же приближался гулкий топот множества ног.
        Выйдя в холл возле лестничной площадки, цепенея от ужаса, Олег увидел на набухшем от крови ковре тело горничной. Рядом валялся сотовый телефон, расплющенный от удара чем-то тяжелым.
        С лестничной площадки раздались голоса на незнакомом языке, и Олег бросился к окну. Стараясь не издавать звуков, он спрятался за тяжелой портьерой.
        В коридор вышло двое.
        Спортсменов.
        Только теперь «спортсмены» были с автоматами. И капюшонами от собственных
«мастерок» на головах.

«Террористы? - подумал Олег. - Накаркал, блин…»

«Спортсмены» быстро прошли в начало коридора и принялись хлопать дверьми. Видимо, заглядывали в номера. Где-то, судя по звуку, дверь они просто вышибли.
        Олег не мог заставить себя сдвинуться с места. Со стороны лестничной площадки раздавались вскрики и все тот же непрекращающийся топот.
        Через минуту «спортсмены» вернулись, волоча за собой сопротивляющуюся изо всех сил женщину. Это была Катя. Или Тварь, если верить Либидо-2. Первым порывом было выскочить из-за портьеры на помощь Твари. Глупым порывом. Олег только стиснул зубы и крепче прижал к себе ноутбук.

«Наверное, это захват заложников, - решил Олег. - Всех тащат вниз, чтобы собрать вместе…»
        Елки зеленые! Это ж об этом его хотел предупредить Либидо-2! Ну конечно же… Монастырь, нападение… Черт дернул его написать такое… Надо же было так расслабиться, чтобы не думать о последствиях…
        Сердце лихорадочно металось в тесной грудной клетке. Олег понял, что если он продолжит стоять, то может сойти с ума. Надо было что-то делать…
        А что делать? Что может сделать человек, простой человек, не профессионал и даже не служивший в армии, когда вокруг появляется толпа враждебных чужаков с автоматами с совершенно неизвестными намерениями?
        Выход один - попытаться убежать и сообщить компетентным органам, благо связь с ними теперь у него куда как плотная… А еще лучше - позвонить…
        Олег вдруг ощутил на себе неоднократно описанное другими чувство, когда пол уходит из под ног.
        Он тупо пялился на экран мобильника и не мог поверить. Ни одна сотовая сеть не была доступна. «Эти» готовились основательно.
        Черт, черт и еще раз черт!
        Выбираться - как? Искать пожарную лестницу? Наверняка они все охраняются. О том, чтобы выйти через главный вход, не могло быть и речи… Вообще, если Эти сумели подавить сотовую связь, то уж наверняка позаботились о том, чтобы заткнуть все щели для возможного побега заложников…
        И все из-за этого текста! На этот раз - из-за придуманного нападения на монастырь, надо думать…
        Кто, кто еще может сейчас быть на его стороне?
        Федор Михайлович! В конце-концов, он бывший военный, а, кроме того, у него могут быть альтернативные каналы связи со спецслужбами.
        Как мы, так называемые демократы, не любим спецслужбы! Но попав в подобную ситуацию, скулим и воем о помощи! Все правильно, мы говорим «фи» про тех, кто разгребает гниющие человеческие массы, а сами иметь с ними дела не хотим. Мы от души ругаем стоматолога, но вприпрыжку бежим к нему, когда начинают разваливаться зубы…
        Таким размышлениям предавался Олег, пока крался к запасной лестнице в конце коридора. Внизу ее наверняка охраняют, но ему надо всего-то добраться до третьего его этажа…
        -6-
        Тихонько стучась в триста пятый номер, Олег подумал о нелогичности своего шага. Если эти «спортсмены» всех методично вытряхивают из собственных номеров, то Федора Михайловича давно должны были отправить туда, где собирают остальных…
        Только Олег подумал об этом, как дверь приоткрылась и крепкая рука затащила его вовнутрь. Это был Федор Михайлович, собственной персоной.
        -Тихо! - прошептал он. - Меня чуть не схватили. Не нашли в комнате - спрятался под матрацем…
        Олег посмотрел на кровать. Надо иметь большую ловкость, чтобы залезть туда, под матрац. Особенно для пожилого человека.
        - Я так и знал, что этим закончится, - тоскливо сказал Федор Михайлович.
        Он присел на пуфик возле столика, на котором громоздились развороченный внутренний телефонный аппарат отеля и мобильник с вынутой батареей.
        - Сотовая связь не работает, - зачем-то сказал Олег.
        - Так то ж, - спокойно ответил Федор Михайлович. - С чего б она работала, когда ее глушат?
        - А откуда вы знали, что все «этим закончится», - спросил Олег, присев на кровать. - И чем - этим? Захватом заложников?
        Федор Михайлович глубоко вздохнул и кивнул в сторону кровати. Рядом с Олегом лежала небольшая стопка невероятно старых, желтых и потертых страниц с машинописным текстом.
        - Что это? - спросил Олег. Федор Михайлович не ответил, занятый своей работой.
        Олег взял в руки листки.

«Жизнь за свободу» - было напечатано сверху заглавными буквами.
        Олег искоса глянул на Федора Михайловича, и начал читать.
«…Они знали, что идут на смерть. Они знали, что, возможно, с ними погибнут сотни ни в чем не повинных людей, а может, и детей… Но дело революции требовало того. Если бы эти люди могли понять смысл и цели их борьбы - многие, несомненно стали бы на их сторону.
        Для каждого честного человека дело чести вести борьбу с угнетателями, даже ценой жизни, не только чужой, но и своей собственной.
        Поэтому они, стиснув зубы, молча указывали стволами автоматов ничего не понимающим туристам - идите туда…
        Они были обвешены взрывчаткой, и каждый мог в случае провала дернуть кольцо. Операция не будет доведена до конца, но весь мир, все прогрессивное человечество услышит их. Их боль, их призыв.
        Революцию нельзя остановить!
        И она ни перед чем не остановится…»
        - Что это такое?! - изумленно спросил Олег, продолжая бегло читать блеклые строки. - Это же… Это же… Про нас?!.
        - Да, это написал я, - глухо сказал Федор Михайлович. - Сорок лет назад. Видишь, каким идиотом я был? Восторженным дураком! Революция! Куба, Ангола… Мы за ценой не постоим. Смерть сотен ради счастья миллионов. Какая же все-таки это дрянь… Если бы я знал тогда…
        - Вы всерьез оправдывали терроризм?
        - Да не было такого понятия - терроризм! - вскричал Федор Михайлович и осекся, продолжив более тихо. - Были бредовые мечты о коммунизме и мировой революции. А о людях никто не думал. И уж тем более я не думал, что описываю свою судьбу. Кстати, там, в конце, меня убивают…
        - Постойте, - возразил Олег. - Я думал, что эти события связаны с тем, что написал я… Меня и Либидо, ну, который Либидо-2, предупредил. Он что-то там просчитал по моему тексту…
        - А разве одно другому мешает? - невесело усмехнулся Федор Михайлович. - Если мы так с вами похожи, так почему и не совпасть некоторым нашим предположениям? Кофе будете?
        Олега посетило ощущение нереальности происходящего. Вокруг царил ужас, гостиница была набита озверевшими террористами, а они тут рассуждают о паранормальных способностях и высоких нравственных категориях…
        Впрочем, в этом даже есть какой-то изыск. «Перчик» в ровной глади жизни. Впрочем, перчику и без того в Олеговой жизни было теперь порядочно. А вот хороший кофе не повредит. Особенно, если заесть его валерианкой…
        - А что это вы паяете? - поинтересовался Олег, глядя на странную конструкцию, возникающую под руками Федора Михайловича.
        - Передатчик, - ответил тот.
        - Такой, что преодолеет помехи? - догадался Олег.
        - Да. Именно.
        Олег не был большим специалистом в электронике, но конструкция показалась ему слишком примитивной. Впрочем, не ему давать советы бывшему военному советнику.
        - Будете силовиков вызывать? - спросил Олег и подошел к окну.
        - Занавеску не трогайте! - предупредил Федор Михайлович. - Еще не хватало, чтобы сюда пришли до того, как я закончу. А мне еще надо успеть прибор уничтожить…
        - Зачем? - удивился Олег и отошел от окна.
        - Затем, - ответил Федор Михайлович. - Ни к чему террористам такие технологии…
        - Но ведь это - довольно простое устройство. Как мне кажется…
        - Вот-вот. Потому-то и ни к чему. Пусть тратят свои бандитские миллиарды на японские аналоги. Знаете, сколько будет стоить такая штука, но по общепринятой технологии?
        - Ну и сколько?
        - Около десяти миллионов долларов. Или больше. И размером будет с фургон.
        - Чего?!
        - Того. Отойдите, пожалуйста…
        Федор Михайлович взял трубку проводного телефона и подул в нее. Из динамика явственно донесся гудок. Федор Михайлович взял и скрутил узелком два медных проводка где-то на верхушке «прибора». В трубке послышались длинные гудки. Затем тихий голос ответил на незнакомом языке. Федор Михайлович также заговорил на незнакомом, но смутно узнаваемом языке. Олег готов был поручиться, что это - вьетнамский.
        И тут взгляд Олега снова упал на устройство, которое чем-то невероятно поразило его. Олег понял - чем.
        От него не отходило ни одного провода. Батарея сотового телефона лежала отдельно. Дополнял картину скрученный в пружину провод, что свисал с трубки, по которой напряженно беседовал Федор Михайлович.
        Он был просто перерезан.
        Олегу стало немного не по себе.
        Федор Михайлович закончил разговор и немедленно принялся тщательно разбирать устройство, кромсая проводки на все более мелкие кусочки, ломая платы и рассовывая весь этот мусор по углам комнаты, карманам одежды и даже кидая в унитаз.
        Олег не нашелся, что сказать в качестве комментария к увиденному. Сказал сам Федор Михайлович:
        - Удивительное рядом, правда? И это - только маленькая часть того удивительного, чего нам, людям, вообще знать бы не следовало. В том числе и нашего с вами, так сказать, дара…
        Наконец, Олег нашел в себе силы спросить:
        - А кому вы звонили? Нет, другое… Я хотел спросить, почему вы не позвонили в ФСБ или милицию, хотя бы? Вдруг, им до сих пор ничего не известно? А мы могли бы дать более точную информацию изнутри…
        - Потому, что я хочу, чтобы шансы заложников остаться в живых были выше. Силовики и так все узнают. Иначе, зачем террористам вообще захватывать заложников?
        Олег не стал спорить.
        - Пойдемте! - сказал он. - Надо попытаться выбраться отсюда…
        - Разве я вам не сказал? - пожал плечами Федор Михайлович. - В конце моего рассказа меня убивают. Зачем ускорять процесс?
        - Вы не пойдете со мной?
        - Нет, Олег. Но и вас задерживать я не буду. Вы ведь сами в состоянии написать свою судьбу…
        -7-
        Олег тихо пробирался по коридору, останавливаясь возле дверей и прислушиваясь - нет ли кого в номере. Ему казалось, что если собрать больше людей - можно противопоставить себя террористам.
        Однако вскоре он начал осознавать нелепость своей затеи, которая не вела ни к чему, кроме бессмысленных жертв.
        Он не профессионал, и здесь не найдет профессионалов, способных противопоставить себя обученным и опытным боевикам.
        Тогда он понял основной мотив своих поисков - ему просто было страшно. Также страшно, как и его героям, что прячутся в ноутбуке у него подмышкой.
        Федор Михайлович написал о собственной смерти. И почему-то не хочет исправить написанное. Но он, Олег, и не подумает писать такое. Он должен сейчас сесть и написать историю со счастливым концом.
        Он сел на ковровую дорожку, положил на колени ноутбук. Побарабанил по крышке пальцами. И понял, что ничего сейчас не сможет выдавить из своего скованного страхом мозга.
        Он встал и побрел дальше, напрягая память и пытаясь найти в своих текстах хотя бы намек на счастливое завершение этой ситуации.
        Нет, он просто не успел написать ничего такого, оставив героев в опасной и неопределенной ситуации.
        Олег истерически хмыкнул и сел на пол возле лестничной площадки. Его трясущиеся руки продолжали сжимать ноутбук.

«Но ведь я должен был предусмотреть выход, должен был!», - лихорадочно думал Олег. Ему уже показалось, что он близок к ответу, когда совсем близко - всего этажом ниже - снова раздался дробный топот тяжелых тел.
        Олег медленно отполз за дверь зеркально-матового стекла. Снизу доносились звуки какой-то возни и натужное хриплое дыхание, будто несли что-то тяжелое.
        В холл вновь зашел «спортсмен» с короткоствольным «Калашниковым». Он бегло осмотрелся и бросил взгляд на дверь, сквозь которую с ужасом наблюдал за ним Олег. Олегу показалось, что террорист увидел его. Но тот, конечно же, ничего не заметил за зеркальными отблесками и вернулся на лестницу.
        Пыхтение и сдавленные окрики снизу приближались.
        И Олег увидел, как показалась голова.
        Лежа на боку на руках у десятка «спортсменов», смотрел на него каменный человек, похожий на гигантское и страшненькое «нэцке». Трудно было не узнать это лицо, известное во всем мире, и уж, во всяком случае, знакомое ему, Олегу…
        На какую-то секунду носильщики остановились, и Председатель Мао впился каменным взором в Олега. Конечно, он все знал про Олега и его писанину. Он был великим, проницательным и страшным человеком. Он мог сделать все, что угодно и с кем угодно при жизни, а некоторые считают - что и после смерти тоже… И было во взгляде каменного Председателя нечто-то такое, что совершенно раздавило Олега…
        Может, беда прошла бы мимо, и Олегу удалось бы выбраться через подсобные помещения… Но в этот момент на груди у него раздались идиотски оптимистические фанфары «Windows»: включенный, но закрытый ноутбук автоматически выключался. В его сторону разом повернулось несколько голов.
        Олег не выдержал. Он закричал и бросился прочь - к противоположному концу коридора. Сзади раздался грохот и вскрики боли - это от неожиданности уронили статую.
        - Стой, падла! - заорали сзади, и защелкали затворами.
        Олег споткнулся и в падении развернулся, чтобы выставить перед собой единственную защиту - предательский ноутбук.
        Он увидел вскинутую в его сторону руку с пистолетом, услышал выстрел и удивленно пронаблюдал, как разлетается в щепки дорогая электронная игрушка.
        А потом потерял сознание.
        -8-

… Он очнулся от раздражающего гула. Только проанализировав различные части мозаики из звуковых, видовых, обонятельных и осязательных образов, он понял, что летит. На вертолете. Связанный. Под ногами у нескольких «спортсменов», упираясь спиной во что-то неимоверно твердое и неудобное. Краем глаза удалось увидеть, что это - обмотанный кое-как пленкой кусок камня.
        Статуя.
        Их куда-то везут.
        - Чего вертишься? Тихо лежи, - беззлобно сказал один из спортсменов и вяло ткнул его в бок ботинком. Олег повиновался. Закрыл глаза. И отключился.

…Второй раз он очнулся от хлестких ударов по щекам, которыми награждал его какой-то худой смуглый человек.
        Олег понял, что его только что развязали, так как руки и ноги ныли от отвратительной рези, как это бывает при затекании конечностей. Олега пытались посадить в кресло, но тело отказывалось подчиняться.
        За манипуляциями худого с интересом наблюдал сидящий поодаль господин в темном костюме без галстука. Все происходило в каком-то темном помещении с кирпичными стенами без штукатурки. Где, впрочем, и должно происходить подобное, если судить по кинобоевикам.
        - Как вы себя чувствуете, Олег? - участливо поинтересовался господин.
        - Могло быть и лучше, - признался Олег. Руки и ноги теперь дико закололо - возвращалось ощущение собственного тела.
        - Да, мне знакомо это чувство, - посочувствовал господин, - Но, ничего, скоро пройдет. Вас, наверное, интересует, зачем вас с заслуженного отдыха притащили связанного в какой-то мрачный подвал? Интересно, есть ли у вас свои версии на эту тему?
        Версии у Олега были, но он предпочел промолчать. На него вдруг нахлынула смешанная волна уныния, отчаяния и страха.
        - Я вижу, вы волнуетесь. И это правильно. Как вы уже убедились, мы шутить не любим и готовы на любые радикальные ходы. Но ваши шансы, все же, достаточно высоки, если вы поведете себя правильно, конечно. Что же вы молчите?
        - А что я должен говорить? - прохрипел Олег.
        - Правильно, - улыбнулся господин. - Говорить ни к чему. Надо писать.
        Жуткая тоска нахлынула на Олега. Вот, значит, что! Писать…
        - Да, нам стало известно о вашем замечательном даре. То, что вы оказались в одном месте с другой нашей целью - просто подарок судьбы… Кстати, я не представился. Артур.
        - Очень приятно, Олег, - тупо отозвался Олег.
        Артур тихо рассмеялся.
        - М-да… Продолжим. Можно верить и не верить в реальность вашего дара, но нельзя пройти мимо того факта, что вы самым откровенным образом выдаете наши секреты…
        - А часовню, что, тоже я развалил? - ляпнул Олег фразой Гайдаевского Шурика.
        Артур удивленно поднял бровь. Шутки он не понял.
        - Я имею ввиду кое-какие наши наработки, описанные вами же в своих текстах. Забудем, что вы нас неприятно назвали «териками». Простим вам ваше незнание проблемы. Вопрос в другом - откуда у вас информация по некоторым нашим планам? Кое-кто считает, что вы связаны с разведкой или предателями в наших рядах. Я предпочитаю верить, что у вас все же есть определенный дар. В противном случае вас ожидают пытки и смерть. И я тут ничего не смогу сделать для вас... Так ваш дар - это правда?
        - Да, наверное, - выдавил из себя Олег.
        Его дар, будь он проклят, окончательно вырвался из-под контроля. Происходящее просто не укладывалось в сознание. Олегу казалось, что он сам часть какой-то нелепой книги, какого-то мерзкого «криминального чтива».
        Тут помещение наполнилось шумом и мечущимися тенями. Со всех сторон показались вооруженные до зубов люди. Они мчались с сквозь помещение, волоча за собой какие-то ящики и коробки, и исчезали во мраке. Один из этих людей о чем-то тихо общался с Артуром. Выглядели говорящие весьма озабоченно. Артур вдруг встал и что-то крикнул худому на незнакомом языке. Олега немедленно выдернули из кресла и поставили на ноги. С трудом переставляя ноги Олег плелся, увлекаемый худым, сквозь кирпичные галереи, изредка подсвеченные тусклыми лампочками.
        Наконец, его втолкнули в боковой проем. Ржавая, неимоверно скрипучая дверь захлопнулась.
        Олег оказался в небольшой, но более-менее освещенной комнатке, по виду напомнившей ему место заключения Маркиза де Сада: те же голые стены, арматура и ржавые железки, точащие из стены, деревянные нары с грязным тюфяком, покосившийся стол и табуретка.
        Олег присел на табуретку. Было о чем поразмыслить…
        Впрочем, особо поразмышлять ему не дали. Снова душераздирающе заскрипела дверь и в помещении появилось два угрюмых чернявых парня в камуфляжных штанах и майках. В руках одного был компьютерный системный блок и принтер, в руках другого - монитор. Не торопясь, парни установили монитор, подключили системный блок и принтер, бросили на стол клавиатуру и «мышку». На Олега они даже не посмотрели. У то того ж не возникло желания заводить какие-либо разговоры.
        Парни ушли. Через минуту появился худой, что молча оставил на столе пенопластовую емкость с дымящейся китайской лапшой, бутылку минералки и «сникерс». Видимо, с Олегом поделились стандартным пайком террористов.
        Несмотря на отсутствие аппетита, Олег заставил себя съесть лапшу. «Сникерс» и минералку он припрятал. Мысль о побеге посетила было его, но тут же оставила. Суперменом Олег себя не ощущал.
        Значит, ему, чтобы выжить, придется подтверждать свои способности прорицателя… Или творца событий? Проклятье! Что может прийти в голову этим мерзавцам?
        Олег старался не думать о том, что грозило ему - он боялся тронуться рассудком от страха. Он переключился на тех, кого захватили в «Лазурном». Что же будет? Там ведь сотни людей, дети!..
        Кто же навел на него этих «спортсменов», а точнее самых настоящих «териков»? (Олег поймал себя на мысли, что пользуется выдуманным им термином. Реальность давно уже сплелась с выдумкой в тугой жгут). Впрочем, гадать об этом бесполезно. Как и о том, чего захотят от него негодяи.
        Олег подошел к компьютеру. Монитор был древний, лупоглазый, с накидным экранчиком
«защиты», покрытым толстым слоем пыли. Буквы в клавиатуре угадывались с трудом. Олег вспомнил свой простреленный ноутбук и покрылся холодным потом. Если бы не титановый корпус…
        Олег тряхнул головой и ткнул пальцем в круглую кнопку сети на системном блоке.
        Монитор тускло осветился. Грузился компьютер чудовищно долго, в результате представив миру совершенно голый «рабочий стол».
        Олег присел, покопался в «меню» и убедился, что единственно ценной программой является здесь самый примитивный текстовой редактор. Хотя Олегу на это было плевать. У него не было настроения играть в компьютерные игрушки.
        Но даже в такой незавидной обстановке ему почему-то хотелось писать…
        И он начал писать. О том, что его беспокоило больше всего. Нет, не о своей собственной безопасности - он не мог писать об этом честно и искренне, хотя, наверное, очень хотел. Больше всего его беспокоила судьба героев, которых он бросил наедине со смертельным врагом… Может, помогая им, он сможет спасти и себя?. .
        -9-
        Олег поднял глаза от монитора. Вокруг был все тот же подвал.
        Из принтера торчало несколько листов чистой бумаги, и Олег отправил написанное на печать.
        Когда последний листок вылез из принтера, Олег потянулся было к распечатке, но листки вдруг перехватила другая, невесть откуда взявшаяся, рука.
        Олег и не заметил, как вошел Артур! Несмотря на дико скрипящую дверь…
        Артур отошел от стола и присел на нары. Он углубился в чтение. Сначала на лице его отразилось недоумение, но затем глаза вдруг расширились, и нижнюю челюсть потянуло к земле.
        Дочитав, Артур, видимо, хотел было что-то спросить у Олега, но передумал.
        - Удали это, - произнес Артур. - И не вспоминай никогда, что писал такое. Не для этого тебе поставили компьютер.
        Чувствуя недоумение, Олег удалил текст и очистил «корзину». Он пытался понять, что в этом отвлеченном тексте могло вызвать такую реакцию прожженного террориста, но так и не понял.
        Артур молча походил по комнатке.
        - Так… Выходит, правду говорят… Можешь…
        Артур остановился, помолчал и со странным выражением на лице сказал:
        - Значит, так. Сегодня ты напишешь историю о том, как группа борцов за свободу заложила под Кремлем атомный заряд. После того как об этом было сообщено журналистам, заряд взорвали. Такой несложный сюжет.
        У Олега перехватило дыхание. Перед глазами поплыли грязные разводы. Этого он и боялся!
        - Но... Ничего не выйдет! - жалко запротестовал Олег. - Я не верю в это, поэтому ничего не получится!
        - Придется поверить, - жестко ответил Артур. - Я просто хочу выяснить пределы твоих способностей…
        - «Просто?!»
        - А куда проще, - криво улыбнулся Артур. - Получится - замечательно, еще одна капля на колесо истории, не получится - тебе будет только хуже…
        Олег вдруг осознал, что вся первоначальная любезность Артура растаяла без следа.
        Олег теперь - оружие в руках негодяев. Ни больше, ни меньше.
        Но у него снова есть компьютер.
        Когда Артур ушел, Олег долго сидел перед монитором, не понимая, с чего ему начать.
        Во всяком случае, ясно было одно: Артур совершил непростительную логическую ошибку, оставив Олега наедине с компьютером. Однако через короткое время, он осознает свою ошибку, и у Олега больше не будет такого шанса…
        Так о чем же ему писать?
        Однозначно - не про кошмарный теракт, что реализуется с его «легкой руки». У него есть другие незаконченные темы.
        Ему надо будет довести до конца борьбу со злом. Не свою борьбу. Но ту, за которую он давно в ответе… Ведь наши миры давно связаны своей странной логикой непонятных причин и еще более непонятных последствий.
        Итак, «чувство близкой опасности только прибавило нам энергии. Мы должны были найти решение. И сделать это немедленно»…

6. МУЛЬТИЛЮДИ
        -1-
        Чувство близкой опасности только прибавило нам энергии. Мы должны были найти решение. И сделать это немедленно.
        Но углубиться в размышления нам не дали. Раздался звук еще отдаленного взрыва. Здание затрясло.
        Все, кроме Потрошителя, выскочили на улицу.
        В воротах дымились огромные бреши, через которые спокойно мог войти взвод. Однако бандиты не спешили, так как со всех сторон бреши активно простреливались со стороны колокольни.
        За монастырскими стенами тоже вовсю трещали выстрелы. А на большой земляной площадке, которая и была двором, нам предстало удивительное зрелище.
        Десятка три монахов в черных одеяниях стояли ровным полукругом перед отцом Николаем и каким-то очень старым священником и смиренно слушали их наставления. В руках же монахов были отнюдь не лопаты и не грабли. Они были нагружены самым разношерстным оружием, и это оружие не выглядело в их руках неуместно. Видимо, многим из них не впервой было держать в руках такие предметы, однако радости от этого на их лицах не было.
        - Простите, братия, - говорил отец Николай. - Не для того вы сюда пришли, чтоб брать в руки оружие. Вы пришли этот монастырь совсем для других целей… Но теперь, когда у нас появилась хоть небольшая надежда на победу над злом, нависшим над страной нашей, сюда пришли люди без совести и бога и грозят перечеркнуть все труды во спасение ближних. Ну, что я вам говорю? Вы и так все понимаете. Пойдем, защитим наше дело и нашу веру…
        Старый священник что-то добавил и перекрестил монахов.
        Большинство, вооруженные автоматами и винтовками, быстро направились в сторону ворот. Некоторые побежали в другие концы монастыря.
        Двое крепких долговязых монаха степенно расчехлили станковый пулемет о трех лапах и потащили его к амбару. Еще двое понесли ящики с патронами.
        Очевидно, в монастыре не очень доверяли высоким технологиям и силовым структурам. Монастырь снова становился тем, чем и должен был быть изначально - крепостью.
        - Ого, вот это арсенал, - обрадовался Свин. - Пусть теперь только сунутся!
        - Терро-структура не так глупа, - ответил Либидо. - Она наверняка подтянет еще дополнительных сил…
        - Дайте и нам оружие, отец Николай! - сказал я. Мне стало не по себе от того, что нас будут защищать монахи.
        Отец Николай странно посмотрел на меня:
        - Разве ты не понимаешь, для чего братья идут на это? Твое оружие - у тебя в голове! Иди и сражайся!
        Я замер с открытым ртом. Мне стало стыдно. На плече я почувствовал руку Твари.
        Я, действительно, собрался уже позвать своих обратно, как вдруг резкий звук ударил по ушам.
        - Внимание! - Раздался со всех сторон громогласный и какой-то синтетический голос. - Район оцеплен силами внутренних войск! Немедленно прекратите стрельбу! Всем выйти из монастыря без оружия, с поднятыми руками! Повторяю…
        - Что это? - вскрикнула Тварь. Ее почти не было слышно, так как уши еще не отпустил грохот вездесущего голоса.
        - Черт! - крикнул Свин. - Нас еще и силовики выследили! Что будем делать?
        - Сдаваться нельзя! - прорычал Либидо. - Упустим единственный шанс…
        - Да нас живыми и не отдадут, - пробормотал Свин.
        К ним подбежал отец Николай.
        - Быстрее! - крикнул он. - В подвал! Военные уже сцепились с бандитами. Наши пока отошли. Мы не сможем стрелять по своим. Так что прячьтесь…
        Мы сиганули в сторону «палат». Вход в подвал находился под крыльцом, и мы посыпались туда по крутой лестнице, как горох. Это оказался, скорее, полуподвал, так как на уровне глаз в толстых стенах были пробиты узенькие окошки, через которые можно было наблюдать за происходящим.
        Происходящее не заставило себя долго ждать. Раздался свист, переходящий в вой, и во двор в клубах дыма от тормозных пиропатронов плюхнулся самый натуральный робот прорыва. Он хищно прижался к земле, очевидно шаря вокруг невидимыми антеннами биорадаров.
        Внезапно на месте, где приземлился робот, взлетел кверху фонтан земли, а через секунду робот возник уже в другом месте - прямо напротив подвала.
        Это была «городская» модификация - без тяжелого оружия, зато с шокерами, свето-звуковым орудием и сеточной пушкой, специально для охоты за людьми.
        Робот уставился бронированными объективами прямо в нашу сторону. Тварь открыла было рот, и, казалось, сейчас заголосит от страха. Потому что было чего бояться - дизайн робота был предназначен для внушения ужаса врагу. Кроме того, поговаривали о запрещенных ООН «генераторах страха» на вооружении спецслужб. Чувствуя, как немеют ноги, я готов был поверить в сказанное.
        И робот выстрелил.
        Это выглядело, как плевок света куда-то над нашими головами. Перед глазами мелькнула тень, послышался звук упавшего тела. Робот, словно хищное насекомое кинулся на упавшего. Мы инстинктивно отпрянули.
        Робот быстро убегал. Под брюхом у него болталось в сетке тело монаха.
        - Почему он не заметил нас? - шепотом спросил я.
        Либидо приложил палец к губам и показал мне уже знакомый «кирпич» «глушилки». Все стало ясно. Свин, оглядываясь по сторонам и ощупывая стены, уходил куда-то в темноту. Тварь сидела молча, закрыв себе рот двумя руками и широко раскрытыми глазами смотря во двор.
        Когда я снова выглянул в окошко, то почувствовал, как волосы мои становятся дыбом: по двору разгуливало уже штук пять роботов. Причем два из них были армейской комплектации. Они водили по двору невидимыми лучами лазерных прицелов и связками револьверных пушек. Двигались они медленнее и тяжелее «городских» аналогов, напоминая украшенные игрушками елки. И выглядели бы даже забавно, если бы этими
«игрушками» не были ракеты, гранаты и прочие устройства для уничтожения живого.
        По двору понуро брели монахи, складывая оружие у ног людей в черной форме, что неизвестно откуда появились и теперь допрашивали отца Николая. Тот покорно что-то отвечал, по большей части, отрицательно качая головой.
        На территории монастыря показалась машина армейской медицинской службы. Туда кого-то укладывали на носилках.
        От ворот расширяющейся цепью побежали по двору люди в знакомой мультиспецназовской форме. Конец нашей эпопеи близился.
        - А ну, братия, айда за мной, - раздался сдавленный голос Свина. Он махал нам рукой. Мы, стараясь не издавать лишних звуков, последовали за Свином. Очень хотелось верить, что он нашел выход или какой-нибудь подземный ход отсюда. Однако мы вышли к винтовой лестнице, ведущей наверх.
        - Это на колокольню? - недоуменно спросил Либидо.
        - Ну, да! - восторженно сказал Свин. Он не переставал меня удивлять своим непробиваемым жизнелюбием. - Разве вам не хочется позырить на все это сверху?
        Либидо махнул рукой, и полез первым.
        Взбираться пришлось долго, и оказалось это непростым делом.
        На одной из площадок у напоминающего бойницу оконца мы наткнулись на тело убитого монаха рядом с пулеметом. Мы пошли выше и так взбирались, пока не достигли площадки, где, по идее, должен был висеть колокол.
        - Не успели поднять, - пояснил Либидо. - Пригнитесь. Мы здесь, как на ладони…
        - Что это? - спросил я, увидев толстый пластиковый кабель, по пологой уходящий от площадки к земле.
        - Питание для структурального усилителя мультиканала, я полагаю, - ответил Либидо. - Только толку сейчас от него…

…Отсюда была прекрасно видна вся картина происходящего. У ворот стояло три обгоревших джипа и пять армейских грузовиков. Чуть поодаль отдыхали две многоосные платформы для транспортировки роботов. Рядом, на зелуную поляну садился небольшой тихий вертолет.
        Похоже, что все уже для нашей компании было решено. Мы сами загнали себя в ловушку. Благо, что силовикам, а не терикам. Только можно, конечно, пытаться объяснить этим военным, что мы - не злостные хакеры, копающиеся в секретах государства, не замаскированные терики или какие-либо еще экстремисты и не соучастники убийства местных криминальных «авторитетов», а независимые борцы за счастье человечества…
        Только все это напрасный труд. Нам не поверят. А если и поверят - будет, пожалуй, еще хуже.
        А еще страшнее - если наши разработки попадут в «не те» руки. Хорошо, если военные не смогут разобраться в новых технологиях… А если разберутся? И найдется какой-нибудь подлец, похуже терика, решивший стать сверхмультисервером?
        Было от чего прийти в отчаяние. Но пока имело смысл лишь тихо сидеть здесь на цементном полу и наслаждаться свежим ветром и небом, которого, возможно, мы долго теперь не увидим.
        - А как хорошо было раньше, - задумчиво сказала вдруг Тварь. - Когда не было этих мультитехнологий, не было гонки за совершенством Структуры, да и самой Структуры… Все тихо занимались своим делом, влюблялись, растили детей… Вот, в церкви ходили…
        - И при этом бежали от такой жизни в монастыри, - подытожил неромантичный Свин.
        - Глупо искать какое-то идеальное время, - мудро сказал Либидо. - Главное найти свое место в том времени, где ты живешь…
        Мне стало одновременно смешно и горько. Для меня решение вопроса места в этой жизни давно уже растянулось на годы…
        - Что-то голова болит, - пожаловалась Тварь.
        - Может, температура? - предположил Либидо и вдруг зашипел. - Черт, и у меня затылок сдавило.
        Мне тоже показалось, будто голову сдавило тисками.
        - Черт, что это?! - промычал Свин, обхватив голову и упав на бок.
        - «Глушилку»! «Глушилку» на полную! - прохрипел Либидо.
        Мне казалось, что я теряю сознание. Свин дернул что-то в «глушилке», и немного полегчало.
        - Что это было? - пробормотал Свин, мотая головой из стороны в сторону.
        - А черт его… - отозвался Либидо и глянул вниз сквозь ограждение площадки. - Елки-палки, что происходит?
        Все подползли ближе к краю.
        Мультиспецназовцы россыпью лежали по всему двору в каких-то скрюченных позах. Монахи разбегались во все стороны. Роботы замерли в нелепых положениях, один даже завалился на бок. А к воротам приближалась длинная колонна разношерстных
«легковушек».
        - Я не знаю, что это, - сказал Либидо, но, наверняка штучки Терро-структуры. Вон и
«долгожданное» подкрепление териков… Пошли вниз, поможем монахам…
        В это время на середину двора выскочила какая-то нескладная фигура, что быстро взобралась на «спину» одного из роботов - того, что был вооружен.
        - Потрошитель! - воскликнул Свин. В его голосе был восторг.
        Потрошитель каким то инструментом, напомиающим банальный лом, со скрежетом поддел панцирь железного чудища, и не долго думая, сунул в его нутро руку. Затем с отчаянным криком «Все в укрытие!» бросился наутек.
        Робот вздрогнул, встрепенулся, как собака, отряхивающаяся от воды, крутнулся на месте и послал вслед нырнувшему за стену Потрошителю короткую очередь. Со стены посыпалась штукатурка, поднялась белая пыль, создавая для Потрошителя импровизированную дымовую завесу. Потоптавшись на месте, робот резко метнулся к своему ближайшему собрату и вонзил тому в тело неизвестно откуда возникшее металлическое щупальце. Второй робот тут же ожил.
        С оставшимися четырьмя роботами ситуация повторилась.
        Теперь шесть роботов прорыва совершали по монастырскому двору какой-то странный хоровод, будто танцевали ритуальный танец. Это не было похоже на комический танец механизмов, какие любят изображать в мультфильмах.
        Это был танец чудовищ. В этом танце угадывалась определенная система: роботы стремились охватить вместе как можно более широкий сектор обстрела.
        Сверху было хорошо видно, как во двор через распахнутые ворота ворвались первые машины териков. Люди не успели оттуда выйти. Через пару секунд под грохот и реактивный рев машины превратились в горящие лохмотья.
        Будто по команде, оставшиеся машины - а их было больше десятка - остановились и синхронно дали задний ход. Мне было видно, как открылась дверь одной из машин, вышел человек и неторопливо положил на плечо тубу, напоминающую переносную ракетную установку.
        Однако никаких выстрелов из этого оружия (а сомневаться, что это - именно оружие - не приходилось) не последовало.
        Зато замершие в оборонительной позиции роботы вдруг развернулись друг к другу и открыли огонь из всего, чем наделили их конструкторы.
        Когда боезапасы были исчерпаны «на ногах», шатаясь, стояли только две машины. Еще одна ворочалась, запутавшись в густой сетке.
        Оставшиеся в живых роботы накинулись на запутавшегося в сетях собрата и добили его ударами массивных конечностей. Мне даже показалось, что я слышу визг «циркулярки». После чего роботы кинулись друг на друга и, поднимая пыль, принялись таскать друг друга по двору.
        - Знакомые штучки, - процедил Свин. - Управляемое машинное бешенство. Любимая забава териков…
        Вдруг в глубине этого железного клубка что-то сверкнуло, затем грохнуло, и чудища замерли. Неподалеку от них я увидел монаха с дымящимся стволом РПГ. Откуда-то сбоку, тихо шурша, вынырнул вертолет, и часть подъехавших машин скрылась за всполохами пламени.
        - Вниз! - крикнул Либидо.
        Нас не надо было уговаривать. Мы кубарем скатились по винтовой лестнице, выскочили на улицу, и сквозь клубы дыма, перескакивая через тела стонущих от боли спецназовцев, мчались к своему сараю.
        Монахи восстанавливали оборону. Кое-кто из пришедших в себя спецназовцев, судя по всему, присоединился к ним.
        Сарай оказался целым и невредимым, как и Потрошитель, что сидел на краю лавки и перебинтовывал себе ладонь.
        - Что?! - крикнул Либидо. - Что это было?
        Потрошитель, сразу понял, о чем его спрашивают.
        - Голова б-болела, да? А вот, не знаю, что это за хрень! Видимо, это было какое-то п-поле. Причем, специально - против мультиспецназа. Они свалились, как п-подкошенные. А мы - нет. Но все равно, еле смог добраться до б-ближайшего робота…
        - Почему ты не говорил, что разбираешься в роботах прорыва? - спросил Свин.
        - Я? Я и не разбираюсь, - пожал плечами Потрошитель. - И ежу было п-понятно, что вырубило п-предохранители. Тоже какое-то поле. Но что они начнут друг друга включать - это для м-меня сюрприз…
        - Ты потряс мое воображение, Потрошитель, спасибо, - мрачно сказал Свин и пожал Потрошителю руку.
        - При чем здесь воображение? - возмутилась Тварь. - Он нас спас!
        - Тогда я вам нап-помню, что спас я вас для дела…
        - Правильно, - подытожил Либидо. - Кончаем болтовню. Где чип?
        -2-
        - Вопрос первый, - быстро заговорил Свин. - Что делать с Терро-структурой? Как безопасно использовать новый чип, чтобы терики не разорвали нас на входе?
        - Блокиратор, - быстро сказал Потрошитель. - Он мешает внешнему воздействию Терро-структуры…
        - Но он же должен мешать и полноценному входу в Терро-структуру, - возразил Либидо.
        - Но я же входил в нее! - вмешался я.
        - И чем это закончилось? - отозвался Либидо.
        - Надо использовать преимущество нового чипа, - жестко сказал Свин. - Все равно у нас нет другого выбора…
        - Но Терро-структура ведь тоже владеет всеми этими «п-преимуществами», что вообще сводит их «на нет» в качестве преимуществ, - возразил Потрошитель. Вдали снова что-то грохнуло, раздался истошный крик. Не обращая на это внимания, Свин стукнул кулаком по столу:
        - Стойте! Ловите мысль! Либидо, вспоминай, как часто система сохраняла новую конфигурацию? После очередного периода саморазвития?
        - Так… Полное обновление должно было происходить… Примерно раз в полтора месяца…
        - Теперь - врубай машину и смотри, как развивались параметры ускорения индивидуального времени… Ты понял, о чем я? Прогресс за три года развития программ…
        - Ах, вот ты к чему… - произнес Либидо и бросился в угол, где грудой лежали дистанционные компьютерные клавиатуры. Схватив одну из них, он вернулся, а над столом возникли призрачно вспыхивающие «окна» и потоки полупрозрачных цифр.
        - Инфу мы скачали за неделю до очередного полного сохранения. И удалили все к чертям из сети Терро-структуры… За полтора месяца прогресс в сжатии времени должен был произойти если не очень большой, то достаточно существенный… Значит, есть реальная вероятность того, что Структура будет отставать от нас по сжатию индивидуального времени…
        - Так… Если это предположение верно, то мы быстрее примерно… на три минуты в час… В общем, неплохо - сказал Либидо, глядя на призрачные мониторы. - Это при условии, что наши проги не скопированы и не продолжают развиваться параллельно…
        - Если Терро-структура и развивает аналогичную систему параллельно, то только начиная с предыдущего сохранения, - заявил Свин. - У меня ж стоит утилита - датчик копирования… Там пусто.
        - Здорово! - оживилась Тварь. - Значит, они в принципе не успевают за нами…
        - Не так все просто, - с сомнением покачал головой Либидо.
        - Ладно, - нетерпеливо вмешался Потрошитель. - Допустим, мы п-проникли туда. Допустим, мы быстрее. Вопрос в другом - как сломать Терро-структуру? Вы ведь что-то разработали, н-не так ли? Ну там, взломщики, боевые программы, вирусы и тому п-подобное?
        В воздухе повисла пауза.
        - Нет… - наконец, выдавил из себя Либидо. - Первоначально таких планов не было. Мы считали, что сверхмультисервер - это достаточная сила, чтобы противопоставить ее любой Структуре в принципе… Мы ж не думали, что действовать вместо нас придется дилетанту…
        Мне осталось только глупо хмыкнуть в ответ. Это была правда, хотя и несколько обидная.
        - Замечательно, - сухо сказал Потрошитель. - Я так и думал. Ни вирусов, ни боевых п-программ - ничего? Только дилетант-самоубийца с чипом, смертельно опасным т-только для него самого?
        - Было бы время - все бы сделали, но это… - Свин кивнул в ту сторону, откуда все еще доносилась стрельба.
        Я вдруг решил, что, несмотря на то, действительно полный дилетант в этих компьютерных премудростях, все же имею право голоса, так как речь идет о моей собственной жизни. Должен ведь кто-то спасать тонущих. Даже если спасающий сам не умеет плавать.
        - Время есть, - сказал я.
        Видя, что на меня не обращают внимания, увлекшись спором, я повысил голос и повторил:
        - Есть у нас время!
        - Что ты имеешь ввиду? - прищурился Свин и вдруг всплеснул руками. - А-а… Ты хочешь сказать…
        - Да, - кивнул я. - Надо самим лезть в Терро-структуру и использовать там сжатие индивидуального, но углубиться в размышления нам не дали. Раздался звук отдаленного взрыва. Здание затрясло времени в своих интересах. Раз уж время - то, чего нам действительно не хватает. Превосходящие возможности нового чипа помогут вовремя уходить от обнаружения… Я ведь прав?..
        - И там мы сможем на месте, не спеша, последовательно, выявить слабые стороны Терро-структуры и грохнуть ее, если повезет, - оживился Либидо. - И все за пару минут реального времени. То есть за пару месяцев - там!
        - Ты гений, Эго! - искренне воскликнул Свин и полез было обниматься, но в это время со звоном разлетелось оконное стекло и раздался характерный, очень неприятный свист и хруст разлетающегося в щепки дерева.
        Теперь все снова сидели на полу, стряхивая деревянную труху с волос и одежды. Воздух наполнился пылью.
        - Значит так, - быстро заговорил Свин, раскрывая свой лаптоп. Трудно было разобрать, что теперь изображено у него на «обложке». - В Терро-структуре мы ориентируемся плохо. Практически никак. И выйти в какую-либо из «наших» Структур шансов мало. Так что одновременно с твоим входом, Эго, мы сольем туда все необходимое для программирования на месте…
        - Свин, а ты уверен, что наши проги будут вообще эффективны против Терро-структуры? - с сомнением покачал головой Потрошитель.
        - Но вирусы…
        - Наши вирусы для нее - детский сад, вторая группа… Все, что мы должны с собой взять - это наши мозги. Остальное придется искать на месте. Это ведь реально? Ты же видел - Терро-структура не отказалась от привычного «оконного» интерфейса, от общих принципов. Придется учиться… Если позволит время…
        - Все, что нам надо сделать - это придумать, как использовать возможности Эго, - раздался голос Твари. Весьма трезвый голос. - Остальное - бессмысленно и вообще глупо. Не нужно было тогда вообще создавать сверхмультисервер…
        - Ты, права, сестренка, но… - попытался возразить Свин, но был перебит звуком близкой автоматной очереди.
        Над головой просвистела стайка свинцовых подружек. Лопнул и разлетелся пустой чан для синтеза кристаллов. Зашипело что-то в разорванных кишках монтажного агрегата.
        Все отползли подальше от окна. В сарай ворвался растрепанный и взмокший отец Николай. С улицы раздавались стоны и надрывный рев «Газели». Елки-палки, у него двигатель еще на бензине! Не удивительно, что здесь проблемы со связью…
        - Все живы?! - рыкнул отец Николай.
        - Вроде того, - отозвался Свин.
        - Так, ребятки, - проговорил отец Николай. Только теперь я заметил в его руке древний «калашников» с подствольным гранатометом. - Эти изверги пока отошли, но недалеко. Видимо к ним действительно едет подкрепление. У нас есть убитые. Ясно, что они не остановятся. Что вы думаете делать?
        - Выходить в Т-терро-структуру, - сказал Потрошитель и осторожно, боком выглянул в разбитое окно.
        - Каким образом - выйти в Структуру?! - воскликнул отец Николай, что уж совсем не было на него похоже. - Здесь нет связи! Они глушат все!
        - А у них самих связь-то есть? - недобро прищурившись, поинтересовался Свин.
        - Конечно. Они п-периодически выходят на связь, пакетно - по несколько секунд - и отправляют спрессованную информацию, - сказал Потрошитель. И не было основания ему не верить - он смотрел на экран какого-то хитрого устройства с архаичной на первый взгляд антенной.
        - Значит, на несколько секунд глушилку, все же, отключают, констатировал Либидо. - Что ж… Пара секунд - это не месяц, но день-два у нас в запасе будет…
        - Осталось только дождаться очередного сеанса? - спросила Тварь.
        - Он должен быть через минуту, - словно эхо отозвался Потрошитель.
        Свин подскочил к монтажному столику и вытащил из-под бруска чип. Подойдя ко мне, Свин с какой-то надеждой в глазах протянул мне это страшненькое устройство и сказал:
        - Эго, смотри осторожнее. Мы будем рядом, но… Эта штука может полностью поглотить тебя… Ты сразу поймешь, что стал мультисервером… Сверхмультисервером… Но не забывай постоянно повторять себе, что ты - человек. Просто человек.
        Я принял чип и сжал его в вспотевшей ладони.
        Зазвучал знакомый женский голос:
        - Здравствуйте! Активировать нового носителя?
        - Да! - сказал Свин и ткнул меня локтем.
        - Повторяю, активировать нового?..
        - Да! - ответил я.
        - Создать локальную сеть из шести человек! - сказал Свин и сделал мне знак глазами.
        Я повторил фразу.
        - Войти в Структуру «два» при максимальном временном сжатии! - сказал Свин и пояснил. - Так мы документально и программно называем Терро-структуру…
        Я снова повторил фразу Свина.
        - Несущие каналы недоступны. Войти автоматически при появлении канала?
        - Да! - гаркнули хором все вместе. И даже натянуто улыбнулись друг другу.
        - Ну вот, сказал Потрошитель, теперь остается только ждать…
        Я прислушивался к новым ощущениям. Я уже чувствовал колоссальную силу, но пока не знал, как ей распорядиться…
        И тут сверкнуло, раздался грохот, помещение наполнилось дымом, запахом гари и со всех сторон возникли фигуры в камуфляже и черных масках.
        - Всем на пол! - гаркнул один из нападавших и без лишних слов выстрелил из здоровенного пистолета в плечо отца Николая, не успевшего бросить автомат. Тот застонал и осел на пол. Автомат у него, не торопясь, забрал другой, из вновь вошедших - теперь уже через дверь. В сарае стало тесно.
        - Я сказал - на пол! - повторил стрелявший и направил пистолет на меня. - Хан, передай главному, что все под контролем…
        Сам я, ослепленный вспышкой, видел только силуэты нападавших.
        В этот момент неуместно приятный женский голос произнес:
        - Канал доступен. Подтвердите вход при максимальном временном сжатии…
        - Ах вы суки! - заорал тот, что целился в меня и нажал курок. В тот же момент прыгнувшая Тварь с визгом повисла на его руке. Пуля свистнула возле моего уха. Нападающие вскинули оружие, и началась пальба...
        Но за миг до этого я успел проорать:
        - Подтверждаю!
        И наступила тишина…
        -3-
        Вначале мне показалось, что сидим мы за тем же столом, в том же сарае, только без лишнего народу и в полной тишине.
        Однако спустя пару секунды видение знакомой обстановки рассеялось и остались только лица: Тварь, Либидо, Свин, Потрошитель, да отец Николай.
        Выглядело же все это… Ну, никак не выглядело. Если не побывать в Структуре, то понять это совершенно невозможно… Тем не менее, в Терро-структуре сохранялась возможность для визуального и вербального общения. Конечно, все это всего лишь имитация. Но мне так привычнее. Ведь я так и не успел стать подлинной частью Структуры. А поскольку сверхмультисервер сейчас я - я и заказываю музыку.
        - У-ушли, - нарушил молчание Потрошитель. - Смылись. Д-давайте считать, что у нас всего один день н-на все про все…
        - М-да, - сказал Свин. - Когда ты не сверхмультисервер, ощущение не такое кайфовое. Структура как Структура. Даром что террористическая.
        - Да я тоже ничего такого особенного не ощущаю, - пожал я плечами. - По крайней мере, по сравнению с тем, что испытал при прошлом входе сюда…
        - Конечно, - отозвался Либидо. - Сейчас мы обгоняем Терро-структуру на несколько операций в секунду. Поэтому не ждите красивого интерфейса. Все будет чудовищно
«тормозить». И слава богу…
        - Все-то хоть целы? - спохватилась вдруг Тварь. - Никого не задело в реале перед входом?
        Я со страхом посмотрел на отца Николая. Тот был бледен. Даже здесь, в призрачном мире Структуры. Все обернулись к нему. Отец Николай слабо улыбнулся.
        - Пути Господни неисповедимы… Там - в мире - мне осталось жить несколько минут, а, может, и того меньше - сердце задето, наверное… А здесь я буду жить еще целый день… И даже от боли Господь избавил…
        - Не говори так, - хрипло попросила Тварь.
        Я только судорожно сглотнул - по крайней мере, мои чувства дали мне подобное ощущение. Я-то видел, как в грудь отца Николая всадили очередь, когда он потянулся за автоматом…
        - Ну, что вы смотрите на меня, как на покойника? - снова улыбнулся отец Николай и обвел нас каким-то удивительным взглядом - неужели это только мое воображение? - Целый день жизни, да еще проведенный с друзьями и с благой целью - не это ли лучший подарок в жизни? Давайте оставим печаль и примемся думать, что дальше делать будем…
        С трудом отведя взгляд от товарища, Либидо заговорил:
        - Нам нужно оружие. Такое оружие, которое можно создать, используя наши немногочисленные преимущества - скорость и сутки времени. Давайте идеи…
        - Время - это к-как раз наша слабость, - заметил Потрошитель.
        - Начнем со стандартного, - заговорил Свин. - Разного рода программные средства - вирусы и иже с ними…
        - Отпадает, - сказал Либидо, - Даже, если мы и придумаем что-то достаточно эффективное - это всего лишь вирус, с которым со временем справятся. Да и скорость программирования с таким временным сжатием - просто никакая.
        - Найти и разрушить м-модуляторы Терро-структуры, - предложил Потрошитель.
        Свин, Либидо и отец Николай глянули на него с таким выражением, что Потрошитель замахал руками:
        - Д-да я так, просто сказал! Чтобы не забыли п-про модуляторы. Сам п-понимаю, что глупость. Где их искать и с-сколько на это времени уйдет? А может тогда…
        Тут Потрошитель разразился таким потоком терминов, что мне показалось, будто голова закружилась. И не у одного меня.
        - Все понятно, - хмыкнув, констатировал Либидо. - Слишком мудрено…
        - Как говаривал Туполев, «не красиво - значит, не полетит» - вольно процитировал Свин. - Надо искать слабые стороны Терро-структуры и бить по ним своими силами. Чтобы рухнула, проклятая…
        - Детский лепет, - скривилась Тварь. - Сам понял, что сказал? Это для пяти человек работы лет на сто. Что мы вообще знаем о Терро-структуре? Ничего! Как бороться с тем, чего не знаешь? Только теми способами, которые заведомо не могут быть ей известны… Вот их и надо придумать…
        - Послушайте меня, - заговорил отец Николай, и все мигом притихли. - Терро-структура изначально создана как зло. Все ее назначение - зло. А зло, кроме того, что это воплощение всего негативного - это еще и слабость. Зло односторонне в своем проявлении. Зло не знает жалости. Зло несовместимо с милосердием. И зло трудно победить его же методами. Зло не осилить злом… Надо искать пути вне зла… Там, где оно бессильно. Простите, если я путаюсь… Я не в лучшей форме…
        Тогда я вновь решил вмешаться. С нас, дилетантов, спрос меньше. Мы-то имеем право говорить глупости.
        - Я вот что думаю, - сказал я. - Отец Николай прав: бить зло, то есть Терро-структуру, злом невозможно. Нет у нас столько зла. Но его в избытке у самой Терро-структуры…
        Я замолчал. Собираясь с мыслями.
        - Ну-ну?! - нетерпеливо прикрикнул Свин.
        - Ну, вот, я и говорю - надо заставить Терро-структуру направить свое оружие - зло - против себя самой…
        - Это ты здорово придумал, К-кутузов, - криво усмехнулся Потрошитель. - Это мы и так рады бы сделать. Т-только один маленький вопрос - как?
        - Понимаешь, Эго, - терпеливо разъяснил Либидо. - Суть так называемых боевых программ и вирусов как раз и состоит в том, чтобы заставить систему работать против себя. Но у нас нет таких программ. И времени на сознание - тоже нет…
        - Да погодите! - воскликнул я, осененный внезапной идеей. Той, что вертелась на языке, но только сейчас обрела в некую рациональную форму. - Что вы заладили -
«программы», «вирусы»? Мы же в Структуре, а не в компьютерной сети! Это там основой являются программы и железо. А здесь?..
        - А здесь - люди, - тихо сказал отец Николай.
        - Вот и получается, - меня просто понесло, как некогда Остапа Бендера. - Вот и получается, что надо действовать, исходя из того, что основой Терро-структуры все-таки являются люди. Здесь полно негодяев, но здесь же миллионы просто обманутых людей, чьи интеллектуальные ресурсы просто используются териками.
        - Так что ты предлагаешь? - прищурившись, словно добрый дедушка Ленин, спросил Либидо. Он уже поймал направление, осталось только выдать суть…

… Все-таки потребовался не час. И даже не полтора. Все два часа мы потратили на лихорадочное построение принципов своей атакующей системы. Конечно, «системой» это можно было назвать с большой натяжкой. Это было сгустком нашей интуиции, нашего отчаяния и надежды. Ни один из спецов, будучи в здравом уме, не стал бы делать ставку на то, что мы приняли в качестве нашего единственного козыря…
        Конечно, мои возможности сверхмультисервера потенциально были огромны, особенно вкупе с интеллектом моих друзей. Но Терро-структура в целом была тысячекратно сильнее. Для того, чтобы я начал действовать, необходимо было лишить врага его преимущества, хотя бы на время.

… Мне было страшно. Очень страшно. Я лез в пасть монстра. Я лихорадочно клялся себе победить страх и рисовал всевозможные картинки «хэппи энда». Я должен был пойти туда - не знаю куда, сделать то - не знаю что… Только взгляды друзей могли заставить меня сдержать панику, рвущуюся наружу…
        Несколько раз Терро-структура нащупывала нас, и нам приходилось менять ментальные координаты - по счастью, модуляторы структуры териков все же отставали от нас по быстродействию.
        Однако там, в реале, каждый из нас был потенциальным трупом. В каждую минуту нашего персонального времени мы могли почувствовать слабость - это значит, в реале нас настигла смерть от рук бандитов, которые в момент нашего УХОДА держали и продолжают сейчас нас на мушке. Отец Николай, на котором держалась половина нашего плана, начал медленно угасать… И мы ничего не могли с этим поделать…
        Наконец, все было готово. Во всяком случае, нам очень хотелось, чтобы все было готово.
        Тварь посмотрела мне в глаза… Взяла мою руку. Елки-моталки - это ощущение… Оно, как настоящее!
        - Будь осторожен, Эго, - тихо сказала она. А что еще может сказать женщина человеку, которого любит?
        Просто мне хотелось, чтобы было так.
        -4-
        Я улыбнулся и кивнул Потрошителю. Тот сделал несколько пассов в плоском черно-белом «окошке» с рядами символов. Это была самая простейшая, а от того быстрая программа, назначением которой было замыкание блокиратора в моем, а точнее - в Саидовом - чипе.
        Кольнуло в затылке и дух захватило от непередаваемого ощущения падения, полета, радости, свежести… Всего, что могут дать все наркотики вместе - и чего никогда не дадут человеку. Мой мозг работал на полную мощность. А еще я безраздельно владел и пользовался интеллектом миллионов людей…

«Помни, что ты - человек!» - крикнул мне вслед Либидо…
        Да, это надо, надо помнить… Зачем? Не знаю, но, видимо, жизненно важно, важнее этого ощущения власти, силы и бесконечного удовольствия.
        Сейчас, сейчас враг нащупает меня… Самое неприятное - что я сам - часть моего врага.
        Но враг хитер и силен. Он не будет бить сам себя по голове. Он изолирует меня и найдет средство, чтобы уничтожить позже - ведь мой враг не глупее всех нас. И он бесконечно развивается.
        - Привет, Саид, наконец, ты объявился - улыбается мне знакомое бородатое лицо, и тут же хмурится. - Э, да ты не Саид. Братья, тревога! Чужие!
        Я получаю первый удар. И понимаю всю силу врага. Мне не справиться с ним, пусть я даже сверхмультисервер. Против силы я могу противопоставить только коварство…
        Я просто присоединяю к Терро-структуре тысячи новых элементов, заблаговременно собранных в отдельную сеть при помощи моего нового чипа. Вернее - тысяч его виртуальных копий, разосланных по тысячам… больниц.
        Но мои воины - это не специалисты-медики, профессора и прочие интеллектуалы.
        Мои воины - это самые несчастные люди на свете.
        Сумасшедшие.
        Те, кто никогда и ни при каких обстоятельствах не был бы подключен к общегражданской Структуре, те, кого Терро-структура признавала годными только для уничтожения, для кого наградой был лишь «пояс шахида», сейчас вливались в нее и наполнялись невиданной ранее силой. Для каждого из них это ощущение было не многим необычнее рядового приступа.
        Но для Терро-структуры явление новых членов стало тысячекратно усиленным мной кошмаром.
        Все существующие диагнозы - от паранойи и шизофрении до маниакальных синдромов всех мастей обрушились на нее.
        Все, что я - сверхмультисервер - в состоянии был сделать, это вызвать у моих воинов самые тяжелые психические приступы и сработать в качестве усилителя их эмоций. А дальше… Дальше следовала цепная реакция, словно в атомной бомбе. Ведь элементы Структуры - не бездушные роботы. Это люди. Мало кто сможет подавить в себе все страхи, помимо воли вылезшие из темных уголков души… Те страхи, которые каждый старается засунуть подальше и не замечать, отдавшись внешнему миру…
        Терро-структура заметалась, будто пациент по собственной палате.

«Чтобы ЭТО прошло, отключитесь от своей Структуры, выньте блоки мультиканала, иначе…» - это я говорю каждому элементу этой проклятой Структуры и в подтверждение своих слов выплескиваю на них ВСЕ…
        И здесь мне самому становится настолько страшно, что я едва сам не лишаюсь рассудка…
        - Эго, Эго… С тобой все в порядке?! - это кричала Тварь.
        - Н-не знаю, - ответил я, приходя в себя. Рядом я увидел бледное лошадиное лицо Потрошителя.
        - Ты и здесь не лучше, чем в реале, - почему-то сказал я Потрошителю, на что тот улыбнулся, будто я отвесил ему невесть какой комплимент.
        - Слава богу, б-блокиратор опять з-заработал… - сказал Потрошитель.
        - Что там? - тихо спросил я. Я не мог избавиться от последствий перенесенных мной ощущений - а ведь я, как сверхмультисервер, был максимально защищен!
        - Терро-структура практически парализована! - дрожа от восторга, кричал Свин, тыча пальцем в «окошко» данных. - Я уже разослал сообщения по всем спецслужбам. Они просто обязаны пользоваться ситуацией! Сейчас все структурированные терики, а особенно мультисерверы, ведут себя как безумцы. Суммарная интеллектуальная мощь Терро-структуры падает - это массовое выключение чипов! Мы получили новое психотропное оружие! Нам Нобелевскую премию дадут!
        - Посмертно, - устало сказал я. Боже, как мерзко быть в курсе всего! - Через час произойдет адаптация. Второго такого раза не будет. Правда, я успел дать вам возможность подпортить, что получилось, скачать ценные наработки Терро-структуры на наши серверы и стереть в Терро-структуре всю память о нашем существовании… Но я знаю… Чувствую… Не могу объяснить… Это не надолго…
        - Правильно, Эго, - кивнул Либидо, сосредоточенно следящий за потоками цифр на целой стайке плавающих вокруг него «окошек», - Мы сделали, что могли. Но всерьез надеяться можно только на силовиков… Если они смогут воспользоваться временным преимуществом наших Структур над ослабевшей…
        - Уже реагируют! - отозвался Свин. - Я дал наводку на расположение модуляторов - спасибо, Эго!
        - Молодец, Эго
        - Тогда начинаем второй этап, да Коля? - обратился Либидо к отцу Николаю.
        Тот лишь слабо улыбнулся в ответ. Он уже не мог говорить.

… «Выключить» несчастных умалишенных из Терро-структуры оказалось непростым делом. Структура оказалась настолько подвергнута массовому психозу отдельных ее элементов, что стало целой проблемой отделить «атаковавших» от их жертв. Вне всякого сомнения, пациентов у психиатрических клиник по всему миру значительно прибавится.
        Главное, что Терро-структура пока что сбита с толку. И сейчас к ней снова подключатся «новые» элементы, но на этот раз настроенные совершенно противоположно…
        Это было совершенно странным ходом, но другого шанса у нас все равно не было. И к тому же это было последним делом отца Николая. Он сумел убедить нас…
        Отцу Николаю за отпущенные ему часы удалось объединить послушников многих христианских монастырей, и не только православных, для участия во второй «атаке». Если можно ее так назвать - «атаку добротой»…
        К сожалению, не удалось найти контактов с мусульманскими священниками - просто не успели. А они оказались бы куда полезнее на этом этапе…
        Впрочем, дело было вовсе не в религии. Просто тысячи новых элементов, усиленные сверхмультисервером в моем лице попытались излить в Терро-структуру чуждый ей эмоциональный поток - поток доброты, взаимопонимания, терпимости и человеколюбия.
        Совершенно наивная затея с точки зрения любого силового ведомства.
        Но только не с точки зрения людей, чьей жизни угрожает смертельная опасность.
        Структура, созданная исключительно для войны и тотального рабского подчинения и ослабленная первым ударом была шокирована захлестнувшей ее волной чуждых эмоций. Будь Терро-структура в своей прежней форме - она пресекла бы такое вторжение на корню. Но Структура - это люди. Люди. Которые сейчас напуганы, шокированы и подавлены. Люди, для которых поток доброты должен действовать, как спасение…
        И остается надеяться, что в этот момент, момент своеобразного катарсиса Терро-структуры - которая может и избавиться от своей неприятной приставки «терро» - государства найдут в себе силы воспользоваться переданной нами информацией о тех, кто вертел ее рычагами в своих страшных целях…
        Терро-структура послушно и даже с некоторым интересом впитывала новую эмоциональную информацию.
        Мы же смотрели, как угасает отец Николай…
        Постепенно ускоряя течение индивидуального времени, чтобы более адекватно воспринимать события, мы вышли на реальное время.
        И вдруг осознали, что до сих пор живы. Все, кроме отца Николая.
        Поскольку в Терро-структуре мы сделали все, что было в наших силах, мы решились…
        - Отключение, - сказал я.
        -5-
        Мир вспыхнул своими живыми красками. Настолько живыми, насколько могла передать обстановка старого, да еще и расстрелянного сарая.
        В этом мире прошло целых двадцать минут.
        Я понял, что лежу на полу в луже крови и попробовал встать. И закричал от боли: у меня оказались простреляны плечо и нога. Застонал Либидо: судя по окровавленному лицу, его ударили по голове. Возле стены рыдала Тварь. Свин был придавлен телом убитого в спину терика и отчаянно пытался выбраться. Еще несколько тел бандитов лежало в разных концах сарая. Там и тут валялось брошенное оружие. Потрошитель, прижавшись к стене, с изумлением рассматривал эту картину, размазывая по одежде чью-то брызнувшую на него кровь.
        Господи, что же здесь творилось, когда Терро-структура заразила своих членов сумасшествием?! Они начали убивать друг друга, метаться и убегать… Мы просто чудом остались живы…
        Отец Николай, человек который потратил подаренные ему часы жизни на счастье других, лежал в той же позе, в какой застала его автоматная очередь в самом начале…
        Я понял, что теряю сознание. Это, наверное, от потери крови. Это понял и Потрошитель, который подобрался ко мне с неизменным пистолетом для инъекций.
        - Все будет н-нормально, Эго, - улыбнулся мне Потрошитель своей лошадиной улыбкой, меняя «обойму» с лекарством. - Я еще ОТТУДА вызвал помощь. Сейчас приедут.вин был придавлен телом убитого в спину терика.
        Я кивнул и выдавил из себя:
        - Канал! Подключение… Подтверждаю…
        В Структуре стало легче. Но я не поэтому вернулся сюда.
        Мне просто надо было закончить начатую ранее историю… Если и не обещанным «хэппи эндом», то хотя бы надеждой…
        Где и когда это мне еще удастся?
        А здесь у меня есть уйма времени, пока там, в реале, я окончательно не вырублюсь.
        Слушайте и вы, винтики бывшей, а может, и не бывшей Терро-структуры.
        Ведь даже если у меня нет никакой возможности писать свой текст, мне все равно нельзя бросать своего героя…

7. МУЛЬТИФОБИЯ / ГРАФОЛЮДИ
        -1-
        Я не знал, как должна была выглядеть наша встреча. В конце-концов, в этом пространстве все выглядит так, как ты хочешь. Форма не играет здесь уже никакой роли.
        Вон он, сидит спиной ко мне, за старым компьютером. Лицо сковано напряжением… Я представлял его несколько иначе…
        Он пишет.
        Про меня.
        - Олег, - позвал я.
        Он вздрогнул и обернулся. Изумление на его лице быстро сменилось пониманием и какой-то детской радостью.
        - Ты! - воскликнул он.
        - Я, - отозвался я.
        - Я хотел сказать - Эго!
        - Ну, да, да… Ты совершенно прав.
        - Слушай, я до самого конца не мог поверить, что у меня получится…
        - У ТЕБЯ получится???
        - Ну, да - встретиться с собственным героем!...
        Повисла пауза. Мы оба начали осознавать абсурдность ситуации. Технические вопросы и природа нашей встречи не имела никакого значения по сравнению с вопросом - кто из нас автор, а кто герой…
        - Погоди, - начал Олег, растирая себе виски. Кому какое дело, что виски - виртуальные? Все дело в привычке… - Ведь все началось с того, что я написал дочке сочинение…
        - Совершенно верно, - кивнул я. - Именно так я и начал писать про тебя… В монастыре…
        - Да нет же! Это я начал писать про тебя в «Лазурном»…
        - Ну да, именно об этом я и написал. Даже не верится, что где-то люди могут отдыхать, плескаться в море и не думать о Структуре. В общем, дал я волю фантазии, ты уж меня прости.
        - Да нет же! Я начал! Я тебя придумал!
        Я смотрел на своего героя и умилялся. Это ж надо! Мой герой уверен, что придумал меня… Хотя, если подходить к этому вопросу философски…
        - Слушай, ладно, давай не будем спорить. У меня после посещения Терро-структуры и виртуального слияния с сумасшедшими не все в голове адекватно. Может быть, мы оба правы…
        Олег ходил-ходил по кругу перед своим компьютером и вдруг остановился.
        И захохотал. Так заразительно, что и мне захотелось смеяться
        - Нет, ну надо же… Слушай, Эго, а разве такое возможно - что мы оба придумали миры друг друга?
        - Конечно же нет, Олег. И это действительно смешно!
        Мы посмотрели друг на друга. И снова прыснули. И еще долго не могли говорить, душимые приступами идиотского хохота. Видимо, так из нас выходил стресс, нагнанный друг на друга беспощадными сюжетными поворотами.
        - Так получается, Эго, что каждый из нас виноват в злоключениях другого? - размазывая рукавом слезы, спросил, наконец, Олег. Мы сидели на полу, рядом друг с другом.
        - Получается, так, - отозвался я и почти зло ткнул локтем Олега, - Объясни мне, нафига ты мне чип в голову вживил, гад? Это ж больно было!
        - Извини. Для сюжета надо было. А вот ты зачем меня до паранойи довел своими преследованиями?
        - Так смешно ж…
        - Смешно?! И дочку мою украсть - тоже смешно?!
        - А убить отца Николая?..
        Теперь мы смотрели друг на друга недобро. У писателей и героев накопились взаимные претензии.
        - Да… - сказал, наконец, Олег и как-то скис. - Но ведь ты понимаешь, что по-другому я не мог написать. Получилась бы неправда.
        - Понимаю, - согласился я. Искренне согласился. - И спасибо, что довел свой текст до конца, почти счастливого. А дальше мы уж сами…
        - Да, не за что, - тускло отозвался Олег. - Поделись хоть, что ты со мной собираешься сделать в моем мире?
        Я замер с открытым ртом. Я не знал, что ответить. Раньше я бы ни на секунду не задумался, что мне сделать с моим героем, который был не более, чем игрушкой в моих руках. Сейчас я не мог уже так бесцеремонно подвергать его всяким унижениям, страхам и опасностям, что неизбежно вытекали из сюжета.
        Неловко было бы как-то.
        - Твой мир живет уже по собственным законам, - начал я. - Так же, как и мой, с твоей легкой руки. Но я вернулся сюда, чтобы дописать этот сюжет…
        - Я знаю, - кивнул Олег. - Именно об этом я и написал. У меня не было другого выхода и я стал искать помощи у тебя - своего героя…
        Мы помолчали, осмысливая сказанное и услышанное.
        - А тебе не кажется, что ты и я - это одно и то же? Две стороны одной личности? - спросил Олег.
        - Именно об этом я и хотел сказать, - кивнул я. - Возможно, мы и есть одна личность, только живущая одновременно в двух мирах. А из одного мира хорошо видно происходящее в другом…
        - И в этом причина моих способностей предугадывать события и влиять на их ход? - подхватил Олег.
        - Может и так…
        - Хм. Ну, ладно… Так или иначе, проблема у меня вполне конкретная. Я не хочу одного - работать на негодяев…
        Я кивнул. Именно потому я и здесь. Эта история должна кончиться хорошо. Мое второе
«я» имеет на это право. Вот только…
        - Олег, пойми меня правильно… Боюсь, тебе придется тяжело…
        - То есть? О чем ты?
        - Понимаешь, я не могу оставить и дальше тебе твой дар…
        - К-как?..
        - Совсем недавно я побывал в самом сердце зла. Так же, так и ты сейчас. И я не могу оставить тебе твой дар, когда ты в руках мерзавцев… Тебя заставят использовать его против людей.
        - То есть, ты хочешь лишить меня моего единственного козыря, единственного шанса на спасение?
        - Олег, ты же понимаешь, что я прав. В поисках решения ты сам пришел на встречу со мной… Конечно, если ты считаешь, что ты - действительно автор и способен на самостоятельные поступки…
        Олег хотел было что-то сказать, но я опередил его:
        - Понимаешь, дело в том, что… Я просто дописал уже все до конца… И ничего не могу изменить.
        Олег сглотнул.
        - И… Каков финал?
        - Я не могу тебе сказать. Правда, не могу.
        Олег кивнул.
        - И что же мне делать? - устало спросил он.
        Я подумал и сказал:
        - Я, конечно, закончил свой сюжет. Ну, а дальше тебе придется… Самому…
        -2-
        - Так это твоя работа, сука?! - шипел Артур, тыча Олегу под нос скомканные листки.
        - Что? Что случилось? - бормотал Олег, уворачиваясь от вороха мятой бумаги. - Я не понимаю…
        - Все, все ты понимаешь! Как ты написал про акцию? Ну?!
        - Ну, у вас же есть текст… Так и написал: «спрятали, уверенные в том, что заряд сработает в нужное время»…
        - «Уверенные, что сработает»?! Я же тебе сказал - написать о том, как заряд сработал! Сработал в действительности, а не «может, да, может, нет!»
        Олег с замиранием сердца следил за тем, как Артур размахивает пистолетом. О великий и ужасный русский язык! Чуть-чуть измени текст - весь смысл летит к черту. В этом слове - «уверенные» - нет ничего, кроме самонадеянности и некомпетентности террористов. Именно с таким расчетом и писал Олег. Ему вовсе не улыбалось стать сообщником в самом жутком тракте в новейшей истории.
        Если бы тот странный сон оказался правдой! Если бы он действительно был полноправным автором свой судьбы и судеб гигантской массовки, играющей на планете Земля…
        И если бы его действительно лишили проклятого дара, из-за которого его держат здесь…
        Каждому бы, наверное, хотелось знать, что он - герой романа с неизбежным «хэппи эндом». Хотя… Вряд ли, все-таки, этого хотелось бы каждому. Ему б, например, не хотелось. Пусть жизнь остается полной сюрпризов. Тем более, что среди них немало хороших…
        Чего ему сейчас действительно хочется, так это выбраться из этой мерзкой истории…
        Поэтому, стараясь взять себя в руки, Олег принялся оправдываться:
        - Я же не знал, что у вас что-то не сработает… Я не писал о провале… Я не писал, что вашу группу схватят…
        - Ты написал: «…они уходили в неизвестность…»
        - Так это ж правда!
        В ответ Олег получил рукояткой пистолета в лоб и кубарем покатился по цементному полу.
        - Молчи! Я не пристрелил тебя только потому, что ты мне еще нужен! Не было там никакого атомного заряда - я просто проверял тебя…
        Олег молча растирал рукавом кровь на разбитом лбу.
        - Ладно… - сквозь зубы процедил Артур. - Дам тебе еще один шанс.
        Артур отвернулся от Олега и прислонился лбом к холодной стене, постукивая по ней рукояткой «стечкина». У Олега возник непреодолимый соблазн схватить табуретку и разбить ее на голове у бандита. Чего он, конечно же, не сможет сделать… А жаль…
        Артур повернулся к Олегу и заговорил:
        - Значит, так. Сейчас нами взяты в заложники около трехсот человек. В «Лазурном». Мы выдвинули определенные требования. Надо, чтобы эти требования выполнили. Иначе мы уничтожим пансионат вместе с людьми.
        Артур вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо листок и кинул на пол перед Олегом.
        - Вот наши требования. Пиши так, чтобы эти требования были выполнены. Я совершенно не рассчитываю на тебя. Операция подготовлена без расчета на всякую мистику. Это ты, я думаю, понимаешь. Но если что-то пойдет не так - тебе конец. С этого момента ты отвечаешь передо мной за мой успех. А там посмотрим, что с тобой делать… Да, я забыл сказать. Времени у тебя - час.
        Артур вышел. В комнату немедленно вошел худой и молча оставил на столе бинт и склянку с йодом.
        Олег прижег рану на лбу и зашипел от боли. Затем он взял листок, оставленный Артуром и пробежал взглядом список требований.
        Губа не дура у террористов! Как об этом писать? Что писать?
        Олег вдруг понял, что ничего подобного писать он не сможет. А если и напишет - ничего не выйдет из его писанины.
        Интересно, действительно ли пропал его дар, как об этом сказал Эго в том странном сне?
        Олег сел за монитор, задумчиво поклацал кнопками «мышки» и начал печатать.
«Он лихорадочно огляделся. Из этой норы не было никаких выходов, кроме ржавой железной двери. Следовательно, он уйдет через нее. Ничего толкового в голову не приходило. Оставалось рассчитывать только на случай. Впрочем, к такому случаю следовало как следует подготовиться.

…Главное, чтобы в коридоре не было никого, кто смог бы поднять тревогу. Обычно ему везло…»
        Несмотря на, скорость, с которой Олег колотил клавиатуру, он едва успел закончить подготовку к задуманному. Дверь распахнулась, ворвался Артур, все также держа в руке пистолет.
        - Показывай, что напечатал, - быстро сказал он.
        Сообразил, гад, что пленник может писать все, что тому взбредет в голову. Пришел проверить. Только бы он не заметил, что компьютер выключен…
        Олег молча кивнул в сторону принтера, где лежал листок с распечатанным текстом. Говорить он не мог, так как от ужаса свело зубы.
        - Не понял, - пробормотал Артур и дернул листок, который, почему-то не желал идти в руки. В этот момент его тело изогнулось дугой, и раздался выстрел - палец судорожно вцепился в спусковой крючок.
        Тут же в комнатку ворвался худой. И получил по голове табуреткой от Олега, что успел переместиться за дверь. Табуретка рассыпалась на голове худого, тот же остался неподвижно лежать на полу.
        Артур пытался подняться с пола, но конечности пока отказывались подчиняться ему. Олег хотел было схватить пистолет, но тот лежал на клубке оголенных компьютерных проводов, предназначенных для Артура и ловко спрятанных под бумажкой с текстом.
        Олег пнул пистолет ногой, и бросился было за ним, но в эту же секунду над проводами вспыхнула ослепительная вспышка, и все погрузилось во тьму.
        -3-
        Олег выскочил в коридор и на ощупь двинулся вдоль стены, спотыкаясь о какие-то железяки, стукаясь головой о выступы стен и низкого потолка. Впереди замелькали всполохи света - сюда двигались люди с фонариками. Олег бросился было в обратную сторону, но тут заметил тусклый свет в какой-то боковой двери. Олег кинулся в эту дверь и убедился, что ее вполне можно закрыть изнутри при помощи огромной щеколды.
        Продвигаясь вперед, на огонек, Олег с удивлением понял, что источник тусклого света - это толстые свечи, расставленные вдоль стен длинной кирпичной галереи. Сама же галерея заканчивалась маленьким зальцем, посреди которого сверкал полукруг из плотно стоящих свечей.
        Олег сразу не понял, что находилось в центре полукруга. Когда же понял, то почти не удивился.
        Это была статуя Мао.
        Очевидно, спрятанная здесь бандитами.
        - Слушаю вас, - раздался сзади высокий заискивающий голос.
        Олег резко обернулся, готовый отразить нападение - в руке он сжимал подхваченный по пути с пола металлический прут.
        Сзади стоял невысокий пожилой человек в странном головном уборе и неимоверно толстых очках.
        - Только вы рано пришли, - продолжил человек. - Мне нужен не один день, для того, чтобы сделать хотя бы самый предварительный осмотр…
        Олег оглядел человека. На вид тот не представлял угрозы.
        - Вы изучаете статую? - догадался Олег.
        На лице человека отразилось удивление.
        - А вы разве не… А-а… - человек попятился, и Олег немедленно схватил того за плечо.
        - Только попробуйте издать хоть звук! - процедил Олег и поводил прутом перед носом человека. Тол молча кивнул.
        - Отсюда есть еще выходы?
        - Н-не знаю, - выдавил из себя человек, и почему-то затараторил. - Я, вообще, не имею ко всему этому никакого отношения, я просто эксперт, специалист по восточной культуре… Я тут совершенно ни при чем…
        В отдалении раздался приглушенный стук. Явно колотили в дверь.
        - Где выход, ну?! - рыкнул на человека Олег. Тот заблеял в ответ что-то невразумительное.
        Раздался гулкий удар и металлический скрежет. В глаза ударил ослепительный свет фонарей.
        - Лежать сука, на пол! - заорали на него с ярко выраженным акцентом, и Олег упал лицом в пыль. Долго так лежать ему не пришлось - ударами ботинок его быстро перевернули на спину. На грудь немедленно навалилась тяжесть - на нее наступили. В лицо уставились стволы автоматов.
        - Ну, что, братишка, добегался? - не зло сказал бородатый террорист в камуфляжной кепке козырьком назад. - Сейчас я тебе отрежу голову. Тебе понравится, вот увидишь.
        Перед глазами проплыло сверкающее зазубренное лезвие.
        Олег понял, что сейчас умрет. Если не от ножа, то от ужаса - сердце готово было разорваться от нахлынувшего потока адреналина.
        Олег ощутил, как лезвие пульсирует у него на сонной артерии. Вот оно заскользило по коже - и в глаза хлынула кровь.
        Олег ничего не видел, но был уверен, что умер. Ему казалось, что попытайся он вдохнуть - и воздух засвистит в перерезанном горле.
        Но вот он вдохнул. Еще раз… Он жив! Жив! Но откуда кровь?
        Олег перевернулся на живот, отплевываясь от крови. Боже, у него полный рот крови, он ее даже наглотался! К горлу подкатил тошнотворный ком. Его чуть не вырвало.
        Наконец, глаза снова стали видеть. Олег ощупал горло. Все на месте, ран нет. Олег огляделся.
        И увидел несколько неподвижных тел. Над ними на корточках сидели трое худощавых, похожих на мальчишек людей.
        - Неожиданная встреча, правда, Олег? - раздался знакомый голос.
        - Эдик?! - изумленно произнес Олег и сел на пол.
        - Мир тесен, - отозвался Эдик.
        - Как вы узнали, что я здесь? - спросил Олег. Он смотрел на свои руки. Даже в бледном свете свечей было видно, что они в крови. В чужой крови. Тело бородатого с вывалившемся языком в нелепой позе лежало рядом.
        - Вот уж не думал вас искать, - равнодушно ответил Эдик. - Вы ведь знаете - меня интересует другое.
        - Статуя, - сказал Олег.
        - Именно. Рад, что по пути смог спасти вам жизнь. Зря вы все-таки ввязались в эту историю, я вас предупреждал…
        Возмутиться по поводу последней реплики у Олега просто не было сил.
        - И что мы теперь будем делать? - поинтересовался Олег, глядя на статую, которая, казалось, слегка двигалась в дрожащих отблесках свечек.
        - Я предлагаю вам уходить, пока не поздно. Это и тебя касается, - последние слова были обращены к перепуганному до смерти «эксперту». - Хотя, нет. Постойте. Сначала уйдем мы.
        - А как вы собираетесь втроем утащить такую тяжесть? - Олег кивнул на статую.
        - А зачем? - пожал плечами Эдик и подкинул на руке толстый железный лом. Он примерился, и, коротко размахнувшись, врезал Мао по уху. Полетели осколки. Со второго удара голова нехотя отвалилась и грохнулась на землю.
        Олег наблюдал за этой сценой, разинув рот. Эксперт шумно всхлипывал.
        К Эдику присоединились двое других вьетнамца и статую быстро разнесли до пояса.
        Тут Эдик что-то шикнул соплеменникам на чужом языке. Разрушение приостановилось. Эдик подошел к статуе и принялся зачем-то раскачивать ее из стороны в сторону. Наконец, он что-то со скрежетом выдернул из ее разбитого нутра и повернулся к Олегу.
        В руках он держал не очень большой, тяжелый на вид контейнер цвета хаки. Поставив его на цементный пол, Эдик щелкнул скрипучими защелками и извлек из контейнера ящик такого же цвета.
        Олег придвинулся поближе, чтобы рассмотреть его.
        Ящик из потрескавшейся пластмассы отдаленно напоминал рацию начала пятидесятых годов. Олег с удивлением различил на эбонитовой крышке объемную звезду и надпись
«СССР». С боков ящика располагались многочисленные верньеры, на крышке присутствовало несколько тумблеров, циферблатов и маленький круг вроде осциллографа посередине.
        Эдик заметно волновался, осматривая и поглаживая прибор. Остальные молча наблюдали за ним.
        - Что это? - спросил Олег.
        - Могу только догадываться, - отозвался Эдик.
        - То есть вы разбили статую, не зная, что там внутри?
        Эдик внимательно посмотрел на Олега. Видимо, он обдумывал, стоит ли ему вести разговор на данную тему. Но, видимо, обстановка при свечах располагала к беседе и Эдик заговорил.
        - У нас были кое-какие противоречивые сведения о некоторых советских разработках еще сталинских времен. Вроде бы, часть этих разработок было вывезено из Германии сразу же после войны. Многое испытывалось вплоть до начала семидесятых годов. А потом испытания резко прекратились.
        - Так это что - электроника?
        - И да, и нет… Вы ведь наверняка знаете о склонности нацистской верхушки к разного рода мистике, оккультным наукам?
        - Ну…
        - Вот и эти разработки вроде бы связаны со всякого рода полями научного и вненаучного происхождения. В основе устройств, изготовленных по этим принципам, лежали не традиционные представления физики, а сведения, собранные нацистскими мистиками по миру, в том числе, привезенные с Тибета…
        - Бред…
        - Ну, да… Так или иначе, приборы эти работали, это мне достоверно известно.
        - Так как они работали? Для чего?
        - В общем-то, много для чего… Это были и мощнейшие аналоги радаров и радиотелескопов такой мощности, которая не укладывается и в современные представления…
        - А… - Олегу почудилось что-то знакомое в этих словах. Правда, он не мог вспомнить - что.
        - Были вычислительные приборы, которые сейчас мы бы отнесли к компьютерам… Правда, воспользоваться в полной мере ими не смогли - кибернетика была в статусе лженауки… Одним словом - эти приборы можно было бы считать относящимися к информационным технологиям, если бы можно было объяснить принципы их действия. Самыми эффективными оказались приборы по управлению людьми…
        - Вы хотите сказать, что Гитлер управлял людьми с помощью таких приборов?!
        - Не исключено.
        - Да-а… Дела…
        - Впоследствии все приборы уничтожили или спрятали так далеко, что простым смертным до них не добраться. Единственный доступный - находился в этой статуе… Видимо, его передали Китаю в период советско-китайской дружбы для укрепления общенародного революционного духа. И смотрите, как долго действовало…
        - А зачем его засунули в статую?
        - Очень просто. Кому придет в голову, что прибор находится всегда у всех на виду? А находится он должен рядом с лицом, проводящим идеи в массы. Какие идеи - такие и массы. Это, если хотите - своего рода усилитель…
        - Мультисервер, - пробормотал Олег. Он вспомнил рассказы Федора Михайловича о таинственных экспериментах его курсантской молодости
        - Что? - не понял Эдик. - Не, знаю, не знаю… Наши ученые разберутся…
        - А где питание подключалось? - рассеянно поинтересовался Олег.
        - Я не знаю технических подробностей, но никакого внешнего источника эти устройства не требуют.
        Олег осматривал устройство и ощущал сомнение вперемешку с мистическим ужасом. Этот старинный пластик, эти тумблеры, стрелки на шкалах, ржавые болты и нелепо торчащие клеммы вызывали ассоциации с фильмом о Франкенштейне. Зловещая фантастика тридцатых-пятидесятых годов. Нелепая армейская маркировка и… инструкция в виде прикрученной к корпусу черной таблички.

«ГПВ - 3. Инструкция по применению.
        Работа в фоновом режиме.
        Поднять вверх тумблер «1». Аппарат включен, дальнейшего вмешательства не требует».
        - Он уже больше пятидесяти лет работает в фоновом режиме, - вставил Эдик.
        Олег глянул на тумблер, отмеченный циферкой «1». Тот был поднят кверху.
«2. Работа в активном режиме.

2.1. Надеть ОМА-1 на голову, на уровне висков.

2.2. Подсоединить клеммы ОМА-1 к клеммам ГПВ-3. ВНИМАНИЕ!!! КЛЕММУ «+» СОЕДИНЯТЬ С КЛЕММОЙ «-»! В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ПРОИЗОЙДЕТ БЛОКИРОВКА РЕАЛЬНОСТИ!

2.3. Поднять вверх тумблер «2».

2.4. Генерировать реальность.

2.5. По окончании генерации опустить тумблер «2» в исходное положение».
        - Странная инструкция, - констатировал Олег. - Что «значит, генерировать реальность»? Что такое ГПВ, ОМА?
        - Генератор психо-волновой, - ответил Эдик и достал откуда-то и продемонстрировал жестяной обруч с проводами. - А это - ОМА - 1, то есть обруч медный активный… Перед вами довольно страшное по своей силе оружие. По нашим сведениям осталось только два прибора - этот и тот, что находится в Белом Доме.
        - В Штатах?! - изумился Олег. - Они такое используют?
        - Да. Но только фоновом режиме. А почему, вы думаете, с Америки все проблемы, как с гуся вода - я правильно выразился? Почему против всякой логики они остаются доминирующей страной вот уже полвека? Скажите спасибо, что у их прибора нет активного режима…
        - И у кого же этот активный режим теперь будет?
        Эдик улыбнулся и погладил прибор, с сомнением поглядывая на медный обруч.
        - Поверьте, прибор будет у достойных людей. Никто больше не пострадает от него. Кстати, ваша дочка уже дома, вполне здоровая и довольная поездкой…
        - Спасибо, - процедил сквозь зубы Олег. - За дочку спасибо, хотя и странно благодарить похитителей…
        - Мы ее не похищали, - возразил Эдик. - Мы всего лишь страховались. Но сейчас все в прошлом…
        - Сомневаюсь, - покачал головой Олег. - Я не верю в действие этого прибора, такое, как вы описываете. Но если всякая работа с подобными устройствами прекратилась, значит, она действительно была опасна…
        - Вы, что же, предлагаете оставить прибор террористам? Или политикам?
        Олег почесал в затылке. Он не знал ответа на этот вопрос. Но отдавать неведомую силу в руки чужим спецслужбам… Но какой у него есть выбор? Отбить прибор у людей, которые только что, словно младенцев, прирезали кучу вооруженных головорезов? Смешно даже рассуждать об этом…
        - Ладно, - подытожил Эдик. - Я не буду брать вас подписку о неразглашении, потому что это глупо и неэффективно. Могу лишь посоветовать: не хотите погибнуть нелепой и загадочной смертью - не болтайте. Это не угроза, это предостереженье от ваших же собственных спецслужб.
        Эдик встал с прибором под мышкой. Вслед за ним встали остальные. Эдик повертел устройство, а затем ножом, еще со следами крови, поддел пластинку инструкции. Та отлетела и с жестяным дребезжанием исчезла в темноте.
        - Значит так, - сказал Эдик. - Главное, теперь выбраться отсюда. Террористов здесь быть больше не должно, все покинули это место. Кроме этих, - он небрежно указал на лежащие на полу трупы. - Мы уйдем через вон тот проход. Я пойду первым, следом вы и вы. Мои люди пойдут следом. У выхода мы разделимся. Мы уйдем раньше. Вы можете уйти через пять минут. А теперь самое главное…
        Эдик многозначительно замолчал, постоял пару секунд, задумчиво оглядывая присутствующих…
        -4-
        И рухнул на пол.
        Почти одновременно с ним упали двое других вьетнамцев.
        Олег смотрел на происходящее и не мог ничего понять, пока до его сознания не дошел смысл трех глухих хлопков, услышанных чуть раньше.
        Из темноты показалось лицо Артура. Следом появился худой. У обоих в руках были пистолеты с длинными трубками глушителей.
        - Гаденыши, - сказал Артур и, подходя к Олегу, мимоходом выстрелил в эксперта. Тот тихо осел на пол. Так же тихо, как стоял до этого весь разговор Олега с Эдиком. - Разворотили произведение искусства… А здорово ты меня, - последние слова были произнесены с одобрением и обращены к Олегу.
        Затем последовал болезненный удар в живот.
        Олег лежал, скрючившись от боли, а Артур рассматривал поднятый с пола прибор.
        - Да-а… Вот оно, оказывается, в чем дело… А мы бы перли триста кило бессмысленного камня… Вот что значит - правильно организованная операция. Все думают, что наша главная цель - захват заложников - и правильно, пусть так думают. Мы и из этого извлечем пользу. А главное - вот оно…
        Артур провел рукой по крышке прибора.
        - Все-таки прав оказался старикашка… А эти все - статуя, статуя… Идиоты. Ну, спасибо, что облегчили нам задачу, спасибо… И хорошо, что никто больше не слышал вашу беседу.
        Артур одобрительно покивал и, не оборачиваясь, выстрелил в худого. Тот недоуменно захрипел, будто спрашивая - «меня-то за что?!». И получил вторую пулю.
        - Какое полезное изобретение - глушитель! - сказал Артур. - Такое ощущение, будто люди и не умирают вовсе, а так - будто в детской игре - упали и притворились, а?
        У Олега не было желания продолжать тему. Слишком долго он находится «на грани», чтобы испытывать сколько бы то ни было разнообразные эмоции по одному и тому же поводу. Он лежал на полу, вяло обдумывая варианты спасения. Вариантов было немного.
        Артур рассматривал прибор, с горящими глазами, будто мальчишка новую игрушку. Злой мальчишка, отнявший дорогую вещь у малышей…
        - Так, - сказал Артур, обращаясь к Олегу. - Я слышал разговор. Где-то была инструкция, а?
        - Выкинули… Инструкцию… - пробормотал Олег.
        Артур молча пнул его в бок ногой. Очень больно.
        - Ну, ладно, - сам с собой говорил Артур. - Сейчас посмотрим… Эй, ты там, лежи тихо! С тобой еще мы поговорим…
        Артур обшарил рукой тело Эдика и поднял медный обруч. Не долго думая, он водрузил его на голову.
        - Ага… Вот так. Куда же эти провода? Эй, ты, как провода-то цеплять?
        Олег не сразу понял, что обращаются к нему.
        - «Плюс» к «минусу», - машинально ответил он.
        Черт, зачем я помогаю этому гаду? Это он начнет сейчас «генерировать действительность?» Что же значит - «генерировать»? И что, черт возьми, за действительность будет генерировать этот подонок?
        - «Плюс» к «минусу»? - Артур задумчиво посмотрел на Олега. - Ты кого надурить решил, дешевка?
        Артур принялся прикручивать провода, бормоча себе под нос:
        - Умник нашелся - «плюс» к «минусу». Ага, сейчас… Нашел дурака. Где тут включается? «Единица»? Не-ет. «Двойка»? Попробуем.
        Олег, наблюдая за Артуром, с некоторым интересом подумал: «И как будет выглядеть
„блокировка реальности“? Все рассыплется на атомы? Или появится агент Смит из Матрицы?
        Ничего особенного не произошло. Артур посидел немного, глядя перед собой, затем повернулся к Олегу и спросил:
        - Ну и как тебе такой поворот сюжета?
        Олег выпучил глаза. Такого он не ожидал.
        - Э… Э-э…
        - Эго, правильно. - Кивнул Артур. Или Эго, черт его разберет!
        - Но как… Это и есть «блокировка действительности»?
        - Нет. Это шутка.
        - Шутка?!
        - Ну, да. Это ведь мой сюжет. Вот я и украшаю его такими поворотами.
        Олег нервно шмыгнул носом.
        - Ну, спасибо. Насмешил. Шутка…
        - Не напрягайся. Ты над моим миром поиздевался не меньше.
        - Так ты что же, знаешь, что будет дальше? Знаешь, как выбраться отсюда?
        Артур… Нет, Эго, засмеялся.
        - Представь себе - нет. Это точка моего сюжета о тебе. Дальше сюжеты сливаются…
        - И что же теперь?...
        - Пойдем, пока сюда не нагрянули мои дружки…
        Олег немного напрягся. Ему показалось, что это просто бандит Артур издевается над ним. Однако, тряхнув головой, Олег вернул себя к действительности.
        - А когда ты снимешь обруч, то не станешь снова Артуром?
        Эго тихо рассмеялся.
        - Нет. Его больше нет в этой реальности. Клеммы надо было правильно соединять, а не строить из себя знатока оккультной техники…
        - Так мы что, можем попробовать подключить все правильно?
        Эго сорвал с головы обруч.
        - Олег, неужели ты не понял, что эти приборы при всех своих достоинствах обладают одним, но сводящим все прочее «на нет» недостатком? Они совершенно непредсказуемы, и непредсказуемы в самом худшем смысле! Ты хочешь построить идеальное общество, а они тебе - сталинские лагеря, хочешь возвысить свою нацию - а они тебе - фашизм и войну! Хочешь сделать свою страну великой - а они тебе - 11 сентября!
        - Поэтому военные и отказались от их использования?
        - Соображаешь. Это джинн. Жестокий шутник. Как в фильме «Исполнитель желаний»…
        - Но ведь ты - автор сюжета?..
        - Это «там» - я автор. Здесь мы с тобой на равных. И потом - ты же прекрасно понимаешь, что писать можно только правду…
        Олег это понимал.
        - Так что будем с этим делать?
        - Да я, собственно, затем и сюда и явился. Надо ведь как-то исправлять свои ошибки…
        Эго поднял с земли ломик, которым вьетнамцы крушили статую, взвесил его на руке и с размаху опустил на ГПВ - 3.
        Внутренности у прибора оказались на редкость странные. Никакой электроники. Только барабан с какими-то непонятными письменами…
        Эго поймал взгляд Олега.
        - А ты чего хотел увидеть? Сверкающие лампочки и думающие кристаллы? Все давным-давно придумано. А если не придумано - то кем-то дано...
        Эго выкинул барабан в темноту коридора, обломки прибора сложил в контейнер и засунул внутрь статуи. Затем, словно пазлы, собрал обломки статуи воедино. Как ни странно, статуя приобрела вид, близкий к первоначальному. Олегу даже показалось, что затянулись трещины, словно раны на живом теле…
        Они брели по темному коридору, освещая себе путь подобранными фонарями террористов. Мысли, словно бильярдные шары хаотически бились о стенки черепа и продолжали свое бесконечное движение. Олег уже не пытался осмысливать происходящее, принимая все как должное, стараясь слиться с этой странной реальностью.
        Эго шел впереди, время от времени осматривая пистолет.
        - Так какой у тебя план, Эго? - спросил Олег. - Ты ведь неспроста появился здесь?
        - Конечно, неспроста. Если в сюжете что-то появляется без цели - это просто графомания.
        - Ну, и что же ты задумал?
        - Скоро узнаешь, Олег. Только ничему не удивляйся.
        Они дошли до тупика, который представлял собой все ту же кирпичную стену с такой же железной дверью. Эго толкнул дверь ногой.
        -5-
        Яркое солнце ударило по глазам. Это была удивительная боль - она несла в себе восторг. Олег вообще считал себя человеком, сильно зависящим от погоды. Но в действительности, дело было не погоде как таковой. Дело было в солнце. Не очень удобное качество, когда настроение зависит от ясности неба…
        Олег глянул на Эго. Тот улыбался во весь рот. Эта улыбка стирала неприятное ощущение от его внешности, унаследованной от негодяя Артура.
        Эго по-домашнему потянулся и даже зевнул, будто вышел спозаранку на крыльцо собственного дома.
        - Ну, что, Олег, ты ведь никуда не спешишь? - спросил Эго и подмигнул.
        Олег не нашелся, что ответить, а Эго уже подталкивал его в сторону большой кучи веток. Под ветками оказался открытый «уазик», ярко-песочного цвета, на огромных колесах, сверкающий хромом «кенгурятника» и толстой дуги безопасности. На таких здесь по побережью и горам возят туристов.
        - Поехали! - сказал Эго и прыгнул за руль.
        - Куда? - тупо спросил Олег, залезая в машину. - За помощью?
        - Да погоди ты! - отмахнулся Эго. - Не заставляй меня думать, что у тебя нет фантазии. Мы едем развлекаться…
        У Олега отвисла челюсть.
        - Развлекаться?! Да нас сейчас догонят и пристрелят! А не пристрелят нас - начнется штурм отеля… Надо что-то делать!
        Олег кричал что-то и размахивал руками. Он обзывал Эго последними словами и выражал сожаление, что придумал героя с таким характерным прозвищем…
        Эго молча похлопал себя по карманам пиджака и вынул из-за пазухи пистолет. Повертев пистолет в руках, он бросил его в кусты. Следом туда же полетел и пиджак. Эго откинул дверцу «бардачка» и достал два сигарных тубуса. Выкинув тубусы, он аккуратно обрезал кончик одной сигары неизвестно откуда появившейся «гильотинкой», закурил от длинной спички. Окутавшись клубами ароматного дыма, он протянул вторую сигару Олегу.
        - На!
        Олег осекся на полуслове и машинально взял сигару.
        - Понимаешь, друг, - сказал Эго. - Ты - всего лишь мой герой, а ЭТО - мой сюжет. Так что, не переживай. У нас еще достаточно времени.
        Он завел двигатель и выкатил на еле заметную в зарослях «грунтовку». Машина шла на удивление тихо и плавно. Эго коснулся панели, и заиграла музыка.
        - Ты ведь любишь «ланж»? - спросил Эго и хмыкнул. - Еще бы. Это ведь я сделал тебя таким.
        Олег решил не спорить. Он, то и дело кашляя, затягивался сигарным дымом, пытаясь упорядочить ход собственных мыслей. В его голове все смешалось, но он был рад хотя бы тому, что удалось вырваться из темной западни. А музыка и впрямь была подобрана по вкусу Олега.
        - Странные машины у террористов, - буркнул он и снова закашлялся.
        - А это не их машина, - отозвался Эго и со смаком пыхнул сигарой. - Это я специально для такого случая придумал. Понимаешь, меня ТАМ в последней заварушке здорово задело…
        - Прости, - отозвался Олег. - Так надо было по сюжету…
        - Ну, да, - усмехнулся Эго. - По сюжету… В общем, неизвестно, когда я еще смогу вот так… А у меня там еще осталась минутка, пока я не отключился…
        - И это - целый день индивидуального времени здесь! - хмыкнул Олег и покачал головой. Нет, это просто безумие какое-то! А, впрочем, пусть будет так! Лучше ехать на побережье со своим странным героем, чем сидеть за компьютером в подвале врагов человечества.
        Олег засмеялся и сделал музыку громче.
        - Вот это правильно! - обрадовался Эго. - Хочется как следует отдохнуть, хоть и в твоем иллюзорном мире… Даже не верится, что у вас можно так свободно, без опеки Структуры… А ТАМ я, наверное, и не смогу себе позволить такое… Если выживу - начнется расследование, по инстанциям затаскают… А, к черту!
        Эго прибавил газу. Машина легко подпрыгивала на ухабах. Вскоре они выскочили на асфальтовую дорогу и понеслись навстречу ветру.
        - Ого-го! - орал Эго и сигналил встречным машинам.
        - Давай! - кричал Олег. - Выжимай из нее все! О, погоди! Сверни к обочине - пива купим!
        - Там, на заднем сиденье посмотри! Давай, жми, старушка!
        Олег обернулся назад и узрел большой пакет, набитый колотым людом, из которого торчали горлышки бутылок. Он выдернул две и открыл.
        - Не боишься за рулем? - спросил Олег, протягивая Эго бутылку.
        Тот расхохотался в ответ.
        А вскоре показалось море.
        - Так, - говорил Эго, съезжая на песок и всматриваясь в даль. - Где-то тут должны быть пацаны… Ты знаешь, - он хитро подмигнул Олегу. - Я такую игру классную придумал! Будто бы у вас, в ЭТОМ мире все в нее играют. Я ее назвал «футбол»…
        Олег поперхнулся пивом. Это было уже слишком!
        - Сзади мяч лежит. Ты ведь тоже знаешь, что такое футбол? О, а вон и мальчишки…

… Они гоняли мяч по песчаному пляжу, и Олег постепенно избавлялся от ощущения дикого розыгрыша. Потому что, вот он - настоящий мяч, вон ворота из высохших деревянных брусьев, вон галдящая толпа мальчишек, что налетает на него и перехватывает мяч…
        - Пасуй, балда! - весело орал Эго. - Мы же продуем!
        - Сам балда! - кричал в ответ Олег и врывался в плотную толпу подростков. - А ну, поберегись! Отдайте дяде мячик!..

…Наигравшись до одурения, Олег бросился в воду. Море было теплым и прозрачным. Будто все здесь, действительно, было создано «на заказ». Будто бы и не было вчера ливня по всему побережью и не носило по воде пучки бурых водорослей…
        Эго сидел на берегу и с еле заметной улыбкой смотрел на море.
        - Чего не купаешься? - спросил Олег, плюхаясь рядом на песок.
        - Еще успею, - ответил Эго и вздохнул. - Да, красивый я мир придумал… Но мой, все же лучше…
        Олег вздрогнул.
        - И чем же, если не секрет? Структурой?
        - Нет. Просто он - настоящий…
        Олег искоса посмотрел на Эго и пробормотал:
        - Э… Дай-ка, я за пивом сбегаю…
        Когда он возвращался от машины, Эго уже оживленно беседовал с двумя невесть откуда взявшимися девицами в бикини. Девицы были хороши. Мальчишки, отвлекшись на миг от футбола, издалека характерно присвистнули.

… Не имеет ровно никакого значения, о чем разговаривать с симпатичными девушками. Будь ты хоть сам Альберт Эйнштейн - в компании с красотками ты просто обязан нести полнейшую чушь. Прекрасную, разумеется. Чем они и занимались, под тихий шум прибоя, крики чаек и приглушенные детские крики…
        Теперь Олег был готов поверить, что действительно живет в вымышленном мире. Никогда еще такие девушки не походили сами к нему на пляже и распивали с ним предложенное пиво, совершенно при этом не ломаясь и не строя кислые мины…
        И, глядя на этих девушек, на хохочущего друга, на сногсшибательный пейзаж, Олег понимал, что это не может иметь ничего общего с действительностью. Это был просто напросто ОБРАЗ. Такой, о котором приятно было бы прочитать в хорошей книге, и примерить к себе, сидящему в одиночестве в холодной зимней квартире…
        Эго травил какие-то пошлые анекдоты, а девчонки хохотали до слез и тоже пытались что-то рассказывать, и теперь уже Эго катался от хохота по сверкающему песку…

…Олег услышал тихий шлепок, и перед ним сбоку выкатился давешний мяч. Олег вскочил, легко подцепил мяч ногой и попытался ударить по нему. Мяч оказался слишком жестким для босой ноги. Олег взял его в руки.
        - Э, а дайте мяч, пожалуйста!
        Щурясь на солнце, на него смотрел худощавый паренек в узких зеркальных очках и бейсболке, повернутой козырьком на затылок. На плече у него была жуткого вида фальшивая татуировка, руки и ноги были в ссадинах и синяках, дополнял картину шрам от удаления аппендицита.
        Физиономию он имел весьма конопатую.
        - Какой счет? - спросил Олег, подкидывая мяч рукой.
        Паренек в сердцах махнул рукой.
        - Пять два… Это потому что солнце на их стороне… Но мы щас поменяемся, и еще посмотрим… А чего вы не играете?
        Паренек шмыгнул носом, косясь в сторону Эго и девчонок.
        - А… - понимающе протянул он. - Телки классные… Значит, вам мяч не нужен пока?
        - Держи! - Олег кинул мяч пареньку и крикнул вслед:
        - А зовут тебя как?
        - Олег!
        Паренек схватил мяч и понесся в сторону импровизированного «футбольного поля». По пути он споткнулся и кубарем кувыркнулся в облаке песка. Пацаны заржали, что ничуть его смутило паренька.
        Олег смотрел вслед тезке, и ему подумалось, что его приятель… или второе «Я»?
«Альтер-Эго» - как хотелось скаламбурить - не совсем прав. Даже если этот мир и придуман кем-то, то уж мальчишка этот - вполне настоящий.
        А, может, это он сам - в детстве? В нашем иллюзорном мире возможно все…
        - Эй, - крикнул Олег мальчишкам. - Кого на джипе покатать?..

«Уазик» носился по кромке моря, поднимая фонтаны брызг и вызывая восторженные крики мальчишек. Все уже были насквозь мокрые, машина - грязная, а салон - полон песка вперемешку с соленой водой. Солнце близилось к закату, когда…
        - Нам пора! - жестко сказал Эго, и в его взгляде Олег снова увидел террориста Артура.
        - Все, ребята, мы уезжаем, - сказал Олег и перелез на сиденье рядом с водительским. На место водителя, не обращая внимания на слой мокрого песка, сел Эго.
        Мальчишки молча выпрыгнули из машины. Олег-младший протянул тезке мяч.
        - Оставьте себе, - сказал Олег и глянул на Эго. Тот кивнул.
        Они уезжали с пляжа молча.
        А им вслед смотрели две девушки, имена которых они уже забыли, и мальчишки. Больше всего повезло им - не каждый день эти сумасшедшие курортники дарят тебе фирменный футбольный мяч…
        -6-
        Они шли через лес на шум моторов и крики на чужом языке. Вот и кончились маленькие каникулы, мельком подумалось Олегу.
        Эго схватил Олега за шиворот и шепнул ему в ухо: «Только молчи, слышишь?».
        Кусты кончились. Они вышли на открытое пространство.
        - Тащите его в вертолет, - крикнул Эго. - Сильно не бить. Он мне нужен целым…
        И несколько фраз на все том же незнакомом языке.
        Только сейчас Олег рассмотрел несколько вооруженных людей, и поляну, на которую садился вертолет военной раскраски. Поляна располагалась посреди леса, сквозь заросли угадывались очертания гор.
        Люди забегали, разматывая провода, намотанные на катушки, часть из них залезала в джипы на обочине разбитой грунтовки. Олег глянул в сторону двери, из которой вышел. Дверь была вкопана в малоприметный холм, покрытый густым дерном и небольшими деревцами. На двери давно растеклась совершенно неразборчивая трафаретная надпись.
        Олег успел заметить, как из двери несколько террористов вытащили статую. Совершенно целую. И потащили к неподалеку стоящему «Уралу».
        Вертолет сел, не снижая оборотов двигателя. Олега потащили к нему через вихрь, раскрученный лопастями. Его закинули вовнутрь, усадили на идущую вдоль борта скамью и зажали между двумя жилистыми террористами. Слева от пилота разместился Эго. Он махнул рукой и машина натужно оторвалась. Едва поднявшись над деревьями,
«вертушка» резко накренилась, и Олег в иллюминатор увидел как на месте холма вздыбилась земля и осела в образовавшийся провал. Сквозь шум лопастей взрыва не было слышно.
        Олег давно потерял счет времени, потому не смог бы сказать, через сколь часов внизу показалась кромка моря, кипарисы и ярко раскрашенная вертолетная площадка.
        Олега вытолкнули из вертолета через отъехавшую в сторону дверь. Он понял, что стоит на крыше высокого здания. Подталкивая автоматами, его повели к приземистой будке лифта. Двигатель вертолета заглушили, и только воздух свистел в останавливающихся лопастях.
        - Узнаешь места? - почти весело крикнул Эго, что стоял у края крыши, опершись на невысокое заграждение. - Иди сюда.
        Олег подошел и глянул вниз. Он не любил высоты.
        Олег понял. Это была крыша «Лазурного». Все возвращалось на круги своя.
        Внизу было полно народа - за кольцом пустоты, ограниченным плотно поставленными грузовиками, БТРами и машинами «скорой помощи».
        Повсюду мелькали каски спецназовцев, милицейские фуражки.
        - Вот видишь? Мы привлекли к себе внимание. Главное, чтобы из наших действий ваше правительство сделало правильные выводы…
        Последние слова были, видимо, адресованы не столько Олегу, сколько стерегущим его террористам.
        - Ладно, давайте его к остальным…
        Далее последовал очередной удар по голове…
        -7-

…В затылке болело неимоверно. Взгляд фокусировался с большим трудом. Только через несколько минут Олег ощутил способность что-либо нормально соображать.
        Олег огляделся и понял, что лежит одновременно на двух креслах в большом конференц-зале отеля. Он ничуть не удивился этому, ведь сразу догадался, что заложников, как принято, должны согнать в одно большое помещение…
        Он ощупал себя: вроде все было цело. Только ребра почему-то болели. Видимо, те
«спортсмены», кто притащили его сюда, наградили его несколькими хорошими ударами кроссовок.
        Разобравшись с собой, Олег принялся изучать местность.
        А вот здесь уже были все основания для депрессии. Эти террористы решили, видимо, не изобретать велосипед. Поэтому Олега не удивил вид большого пластикового тюка, лежащего на деревянной «трибуне» или «кафедре». Только вот эти неаккуратные провода тянулись вовсе не к микрофону… Такие же тюки были повсюду, в том числе - на руках у некоторых женщин, сидящих в зале.
        В зал был полон. Некоторые сидели даже на полу. По периметру прохаживались давешние «спортсмены» и монотонно объясняли заложникам правила поведения.
        Олег не мог поверить, что такое могло произойти именно с ним. Такие вещи происходят с кем угодно - только не с тобой…
        Он закрыл глаза, открыл - картина не менялась, все было наяву…
        И тут сзади раздался шепот:
        - Только не оборачивайся!
        Эта была Катя! Или Тварь - как вам больше нравится.
        - Сиди тихо, - продолжил Катин голос. - Если заметят, что мы с тобой разговариваем - рассадят или убьют. Я все про тебя знаю. Я даже знаю, что мы здесь из-за тебя… Это не обвинение, не думай. Мне Либидо позвонил перед самым захватом.
        - Они захватили статую… - едва шевеля губами, прямо в пустоту перед собой сказал Олег.
        - Да, я тоже поняла, что заложники - это для отвода глаз. Куда ее дели?
        - Наверх… Вертолет… У них есть вертолет…
        - Слушай, Олег… Он же Эго…Видишь, я многое про тебя знаю… Ты и вправду мне понравился… Не думай, что я просто шлюха… Хотя, может и шлюха, но…
        - Я сейчас о другом думаю…
        - Правильно, о другом… Придумай, как будто бы мы спаслись, а? Как ты все до этого придумывал - я все читала… У тебя получится!
        - На чем писать?! - мрачно прошипел Олег. - Да и не думаю я, что у меня что-то сейчас выйдет…
        Олег вспомнил намеки Эго в своем странном сне - про то, что его лишат его дара…
        - А ну, заткнулись! - раздалось над ухом, и Олег получил болезненный удар прикладом по голове. - Если не перестанете вести разговоры, будем наказывать. Как вон тех, что лежат сцене…
        Среди нескольких тел, сваленных вместе, Олег узнал Федора Михайловича… Нельзя сказать, чтобы они были друзьями, но что-то вздрогнуло в душе…
        Олег обернулся, как бы внимая говорившему, но в действительности для того, чтобы увидеть Тварь… Катю…
        От глупой смазливой мордашки не осталось следа. Была осунувшаяся и растрепанная девица с огромным «бланшем» на поцарапанном лице. Видимо, по пути сюда она оказала серьезное сопротивление. И еще - она была связана.
        Тем же прикладом Олегу дали понять - не оборачиваться!
        Почему не вязали его самого, Олег не понял - видимо Эго в своей новой роли главаря террористов дал такое указание.
        Впрочем, технические детали его занимали меньше всего.
        Он думал о том, как продолжить «писать» без ноутбука, без ручки и бумаги…
        Он внутренне порадовался тому, что, передавая диски Либидо-2, он сохранил тексты, уничтоженные в расстрелянном ноутбуке…
        На сцену вытащили большой телевизор и включили новости. Там говорили о них… Через несколько минут в зал привели еще несколько человек - азиатов, один из которых показался Олегу очень похожим на убитого Эдика. Эго в обличии Артура указывал, как рассаживать вновь приведенных. На лицах террористов отражалось недоумение, но они выполняли приказ.
        Затем Эго вышел на середину зала, прямо перед сценой. По бокам от него встали
«спортсмены» с автоматами. Следом появился оператор с камерой, суетливо устанавливающий штатив, и бледная девушка, закрепляющая микрофон на воротнике пиджака Эго.
        Оператор махнул рукой, и на всех экранах появилось лицо Эго.
        Эго заговорил.
        - Жители России! Мы захватили этих людей с целью привлечь внимание к тому, что я сейчас скажу.
        - С некоторых пор мы располагаем технологиями, которые могут воздействовать на сознание людей. Мы можем управлять вами, внушать вам свои идеи и принципы…
        Стоящие рядом с Эго террористы с изумлением уставились на своего «предводителя». Эго продолжал:
        - Но мы не будем этого делать. Пока. В этом нет смысла. Так как нашу работу делают за нас ваши собственные правительства. Из самых благих побуждений через СМИ они лишают вас возможности критически оценивать действительность. Осталось только объединить вас в сеть. И для этого все готово. Собственно, вы уже в сети.
        Эго достал из кармана и продемонстрировал камере сотовый телефон.
        - Это первый шаг. Тестирование системы. А когда все будет готово - телефон уже не будет нужен. Достаточно будет вашего мозга. Тогда придем мы. Потому что мы готовы прийти. И знаем, как вами управлять правильно. Чтобы было лучше вам же самим…
        - И не стоит этого бояться. Чем нарастающая глобализация лучше? Тем, что вы становитесь рабами мировых корпораций? Тем, что вам в повинность входит обязанность подчиняться рекламе и бесконечно покупать навязываемые вам товары? Тем, что ваш язык вытесняется стандартным набором слов в «Макдоналдсе»? Скоро не потребуется и этих слов - команда потреблять то или другое будет поступать вам в мозг. Вы этого хотите?
        - Новый мир наступает. Но то, каким он будет, зависит от вас. Смогут ли до вас достучаться эти люди, которых сейчас держат под прицелом бойцы нового мира?
        Изображение на экране задергалось, сменилось неподвижной заставкой, затем пошла какая-то реклама, тут же прервалась, снова появилась заставка.
        Похоже было, что где-то в далекой студии творится паника…
        К Эго подбежал какой-то небритый «спортсмен» и срывающимся голосом закричал что-то непонятное, вслед за ним кричать стали другие террористы.
        Видимо, назревал раскол. Эго явно сказал что-то лишнее.
        - Ну, давай же, придумай что-нибудь! - раздался сзади умоляющий голос Кати. - Сейчас же стрельба начнется!
        Олег закрыл глаза и попытался представить себя, сидящим за компьютером в своей комнате… Не получилось. Он глубоко вдохнул и снова попытался представить себя перед клавиатурой. Но на этот раз - в офисе. Получилось фальшиво и картонно… Он не мог уйти от реальности… Не мог, когда вокруг него жались друг к другу перепуганные люди, еще больше, чем боевиками, напуганные сюжетами из новостей и разговорами о предстоящем штурме… Не мог он представить себя пишущим на какие-то абстрактные темы, когда «спортсмен» сбил с ног и выстрелил из пистолета глушителем в какого-то мужчину возле запасного выхода… Когда из толпы незаметно поднялось около десятка невзрачных мужчин азиатской внешности и набросилось на тех, кто держал бомбы в пластиковых мешках, на клубки проводов и на «спортсменов». Когда в одном из азиатов Олег узнал живого (живого!) Эдика, и когда тот второй раз упал, перечеркнутый автоматной очередью. Когда люди стали прятаться от пуль за разлетающимися в щепки спинками кресел, а один из «спортсменом» заорал: «взрывайте все!!!»
        И когда тот «спортсмен», что стоял на контакте детонатора, неуверенно огляделся и стал поднимать ногу, Олег обхватил голову руками и закричал:
        - Вход в Структуру! Подтверждаю!
        -8-
        Это было похоже на тот сон, когда он «живьем» увидел Эго. Только сейчас он стоял не в грязном подвале, а в центре просторного помещения, обставленного мебелью 19 века. На стенах в тяжелых рамах висели старинные картины и гобелены, роскошный паркет покрывал пол.
        Все здесь дышало историей и властью.
        За небольшим столом, который не очень вписывался в интерьер, сидел молодой человек в темном дорогом костюме и что-то печатал на ноутбуке.
        Олег подошел поближе.
        Ощущение реальности было потрясающим. Но Олег понимал, что никакая это не Структура. Это всего лишь образ. Но образы, как оказалось, могут стать вполне осязаемыми. Было бы только желание и способность выразить собственную мысль.
        Мысли есть у всех. Но далеко не каждому удается выразить свою мысль на бумаге. Так, чтобы прочие, те, кому адресовано написанное, не просто прочли, а ощутили реальность того, что описано в тексте. Поняли, что все придуманное автором - правда , что описанный мир - живой, наполнен реальными людьми и живет собственной, уже не зависящей от автора жизнью… Как хорошо, что есть такие миры, куда в любой момент можно уйти, спрятаться на время от жестокой реальности.
        Просто открыв книгу…
        - Добрый день… Или ночь? Ах да! У вас ведь сейчас ночь…
        Олег поймал себя на том, что свободно говорит по-английски. Во сне часто так бывает - ты можешь говорить на любом языке, и тебе кажется, что, проснувшись, снова сможешь свободно говорить на нем...
        - К-кто вы? Как вы сюда попали?!
        Молодой человек вскочил и принялся колотить себя по карманам, очевидно в поисках мобильника.
        - Не надо никуда звонить, не надо звать охрану. - Олег успокаивающе поднял руки. - Я скоро уйду…
        Молодой человек с недоумением посмотрел на телефон. Конечно, в этой реальности телефон работать не будет…
        - Я хочу поговорить о книге, которую вы пишите…
        - Книгу? Какую книгу? - молодой человек вдруг густо покраснел. - Я ничего не пишу. Я остался поработать с документами… Я секретарь…
        Олег покивал.
        - Вы… Проводите внутреннее расследование? - молодой сильно нервничал. - Я вас не знаю. Вот, смотрите, только документы… И… Пожалуйста, предъявите ваши документы и ордер…
        Олег не ожидал такой реакции. Эк их тут строго держат… А, может, это и правильно? На работе надо работать, а не триллеры писать…
        - Я не занимаюсь никакими расследованиями, - сказал Олег. - Я хочу просто поговорить с вами. Охрану звать бесполезно. Она не услышит.
        Молодой человек кивнул. Но, видимо не потому, что поверил Олегу, а потому, что был уверен в способности Олега пресечь любые, нежелательные ему, попытки. Ведь если человек проник ночью в Белый дом, значит, у того самые серьезные намерения.
        Олег походил по комнате, оглядывая обстановку.
        - Я не представился. Олег.
        - Оу-лег? - с трудом повторил молодой человек.
        - Я русский. Да брось, ты бледнеть… Как тебя-то зовут?
        - Майк…
        - Очень приятно. Понимаешь, Майк… Это очень долго рассказывать. Но, видишь ли, я тоже пишу…
        - Вы писатель?
        - Не знаю. А ты - писатель?
        - Нет… Пока нет. Но, может быть, если удастся издать книгу…
        - Так ты, все-таки, пишешь?
        Майк обреченно пожал плечами.
        - Скажи, а никаких странностей с тобой не происходит - в связи с твоей книгой?
        - В смысле? Какие это странности?
        - Ну… Например, чтобы ты написал что-то, а потом с тобой приключилось нечто похожее в действительности.
        Майк задумался.
        - Н-нет. Нет, вроде ничего не происходит.
        Олег задумался. А, может, он ошибся? Может, просто нафантазировал себе? Слепил предположения из обрывков информации?
        Взгляд Олега остановился на старинной статуе рыцаря из черного камня, что стояла в углу.
        - А… Эта статуя - она откуда?
        Майк пожал плечами:
        - Можно посмотреть.
        Он подошел к статуе, склонился над невысоким постаментом и прочитал вслух:
        - «Привезено в 1945 году в качестве военного трофея из Рейхсканцелярии нацистской Германии. Подарок союзников».
        Олег кивнул. Ну, да, чего-то такого он и ожидал…
        - А о чем книга, Майк?
        Майк снова замялся, но потом решился:
        - Книга о мировом терроризме. Меня давно интересует эта проблема. Вначале это был просто рассказ. Фантастический. О теракте в Нью Йорке. Но после 11 сентября, сами понимаете… Издать не было никакой возможности. Я продолжил. И скоро, возможно, получится целый роман…
        У Олега перехватило дыхание.
        - А о чем сейчас пишешь? На чем остановился?
        Майк снова покраснел и исподлобья посмотрел на Олега.
        - О теракте в России. Захват отеля… Но это всего лишь фантастика! Такого еще не было!
        - Ты за новостями следишь? - хмуро спросил Олег. - Страшно спрашивать, о чем ты еще написал…
        Майк задумался. Глаза его быстро обрели более округлую форму…
        - Да… Действительно… Я многое предугадал. Вы хотите сказать?...
        - Ты давно здесь работаешь?
        Майк криво улыбнулся:
        - Вы не поверите, но уже две администрации подряд… Мне очень хотелось остаться - и представьте себе… Оставили. Хоть это и против правил.
        Олег понял, что предчувствия его не обманывали.
        Он не один такой. И Федор Михайлович не уникум.
        Целые президентские администрации, оказывается, творят здесь реальность по своему хотению и разумению. А также какой-то юнец, который мечтает издать свой бестселлер и прославиться, как Стивен Кинг…
        И все желания, смутные мысли и бредовые идеи, хорошее и дурное настроение какого-то клерка в Белом доме обрушивается на несчастный земной шар.
        А может, дело вовсе не в мистической трофейной нацистской статуе?
        Может, это способности молодого человека? Ведь могут же многие писатели водить за нос целый мир? Все плюются, говорят, что это низкий жанр, пошлость и примитив - но читают!
        Да и что может сделать Олег в такой ситуации? Ничего. Все его оружие - в нескольких словах…
        - Майк, скажи пожалуйста, как заканчивается твоя история про теракт в России?
        - Пока не решил. Но история учит, что в таких ситуациях «хэппи эндов» не бывает…
        - Да, это так. Но, может, ты изменишь это правило? Может, эта история закончится хорошо?
        Майк скривился.
        - Я серьезно. Это очень и очень важно.
        - Зачем это вам? Вы всерьез думаете, что я смогу повлиять на действительность?
        - А почему бы и нет? Многие писатели своим трудом изменили действительность. Если бы не Шекспир - мир бы выглядел чуть-чуть иначе. А если вычеркнуть из истории больше писателей - мир был бы совсем другой. И вряд ли - лучше…
        - Постойте… Но если вы говорите, что я своими текстами могу менять действительность… Ведь можно попробовать использовать это во благо! Можно писать о новом, более совершенном мире! О справедливом демократическом обществе на всей планете! Это же…
        Олег нервно засмеялся и закачал головой. Его осенило поразительной догадкой
        - Майк, я вижу - ты хороший человек. И, наверняка, талантливый. Но я тебя умоляю - пожалуйста, не пиши ничего «о новом мире» и «справедливом обществе во всем мире»!
        - Но почему?!
        - Да потому, что один человек уже писал об этом. Его звали Владимир Ильич Ленин.
        - Вы хотите сказать…
        - Да. Намерения-то в написанном, может, были самые лучшие. А вот как эти тексты воплотились в действительности… И не в обиду: в вашей администрации, небось каждый день пишут о демократии во всем мире. Километры текстов. И посмотри, что в этом самом мире творится…
        - Я не согласен с вами…
        - Майк, я не хочу с тобой спорить. Пусть об этом спорят политики. Я прошу тебя только об одном: пусть описанные тобой события в России закончатся хорошо. Пусть там больше не погибнет ни одного человека… Я не могу просить за все человечество. Но за несколько человек, с которыми связана моя жизнь… Пожалуйста…
        Майк смотрел на Олега и задумчиво чесал в затылке.
        Конечно, ему нелегко переварить сказанное. Он должен пройти весь путь. Как Олег.
        И, к тому же, он так уверен в собственной правоте! В правоте своих идей, принципов и того, что ему говорят ежедневно… Ведь мир - он не только такой, каким его видишь. Он еще и такой, каким его тебе преподносят авторитеты.
        - Хорошо, - сказал, наконец, Майк. - Может, вы в чем-то и правы. Я подумал и понял - у меня в книге все действия террористов удаются и уносят жертвы. Для убедительности надо сделать исключение из правил…

«Ничего ты не понял, - подумал Олег. - При чем здесь убедительность? И при чем здесь правила, когда у тебя на кончике пера - живые люди?»
        Впрочем, сколько уже убеждали людей, живущих в этом доме! Все, как один, они были уверены в собственной правоте, и никому еще не удавалось переубедить их. Может, Майк поймет, наконец, что мир огромен, и не все хотят жить по написанному здесь сценарию?..
        - Спасибо, Майк, что выслушал меня. Когда-нибудь я приду к тебе с твоей книгой за автографом…
        - Вашими б словами…
        - Прощай! И… Выбросьте вы отсюда эту статую. Она здесь не смотрится.
        -9-
        Когда Олег открыл глаза, все было кончено. На полу лежало несколько тел -
«спортсменов» и вьетнамцев - он сразу понял, кто были эти отчаянные люди. Ни одна бомба не взорвалась. Не потому, что стоявший на контакте детонатора террорист плохо исполнил свою зловещую роль.
        Просто Олег решил: хватит придумывать зло… Его и без того достаточно…
        Он так и не понял, как за какие-то секунды в ЭТОМ мире ему удалось достроить и свести воедино свои воображаемые миры. Они просто вспыхнули у него в сознании - сразу, во всем своем объеме и истории, будто бы в действительности реализовался тот самый принцип сжатия «персонального времени».
        Вот к чему были все эти «дальневосточные агенты»: они нужны были только для того, чтобы однажды спасти его и его друзей. А может, и не для этого вовсе. Но ведь если ружье висит на стене в начале книги…
        А статуя… Черт с ней - пусть ее историю пишут политики. Тем более, что теперь она просто груда камня. Идол, которому можно поклоняться, и не более. Хотя сила идола вовсе не во внутреннем устройстве. А в желании людей видеть силу и мощь воображаемого божества…
        Главное, во что теперь верил Олег - это в материальность СЛОВА.
        Кто-то, сочиняющий в своем выдуманном мире его, Олега, судьбу, сам обрел плоть и кровь, благодаря Олеговой фантазии. Это казалось невозможным, но ведь спасение пришло оттуда…
        А может, и нет никаких воображаемых миров, а есть только реальные, которые мы всего лишь открываем, благодаря неведомому никакой науке чувству? А может вся жизнь и состоит из сотворения миллиардов новых миров?
        Может, сидят сейчас по всему миру тысячи известных никому неизвестных людей и пишут наши судьбы. По-английски, по-русски, по-арабски…
        Кто знает…
        Хорошо одно: вот улыбается Олегу симпатичная и все еще загадочная девушка с синяком под глазом, который все же не в состоянии лишить ее обаяния. Вот, сверкнув
«корочками» и пробравшись сквозь плотно стоящих спецназовцев, бегут сюда Либидо и Свин. Эти люди в этой реальности для него пока еще закрытая книга. Пока.
        Жаль Федора Михайловича. Он, почему-то, выпал из сюжета… Если можно так сказать про человека… Видимо, нельзя надеяться дословно написать жизнь… Как и слишком верить в свой зловещий рок….
        Вот маленькое для человечества, но громадное для человека чудо: из-под безжизненных тел поднимается воскресший во второй раз Эдик. Лицо его искажено гримасой боли, но он жив! Он осторожно снимает с себя лохмотья одежды и расстегивает облегающий бронежилет. Тот просто усеян блестящими металлическими бляшками…
        Олег подошел к сцене. На полу лежал Эго. Его странное «альтер-Эго» В оболочке террориста Артура.
        Хочется надеяться, что его последнее послание найдет своего адресата, и что оно действительно стоит жизни.
        Странно вот так стоять над телом придуманного тобой героя. Того, кто придумал тебя. Еще страннее, если понимаешь, что на полу - ты сам…
        К нему сзади подошел Эдик. На его плечи была накинута «трофейная» спортивная куртка.
        - Ну, вот. Все кончилось хорошо, - сказал он.
        - Хорошо? - скривился Олег.
        - Очень хорошо для миллионов людей. Страшное оружие не попало в руки террористов. Жаль, что оно не досталось и хорошим людям…
        - Хорошим людям оружие ни к чему, - сказал Олег. - Вообще - черт с ним, с оружием. Главное, что вы живы.
        - Это хорошо, - кивнул Эдик. - Хотя и не главное. Надеюсь, что вы - хороший человек.
        - То есть, - не понял Олег.
        - Вы - такое же оружие, как была эта проклятая статуя. Так не стреляйте по воробьям. А тем более - по людям.
        - Не буду, - отозвался Олег.
        Зал быстро наполнялся спецназовцами и спортивного вида гражданскими. Те оттесняли людей от сцены и от тюков со взрывчаткой.
        А на задних рядах кресел двое молодых людей осматривали место побоища жадными взглядами. Один из них незаметно водил из стороны в сторону невзрачным тряпичным свертком.
        - Николя, сцену, сцену возьми крупным планом!
        - Знаю, Санчес. Не учи ученого…
        - Будем выходить - сними тайком все, что перед первым рядом…
        - Ты гонишь, Санчес. Чтобы у меня отобрали камеру и записи? Я такого не переживу! Я ее брошу здесь и попытаюсь хоть кассету вынести.
        - Бросишь камеру? Ты знаешь - сколько она стоит?
        - А ты знаешь, сколько стоят те кадры, которые я сделал? Не знаешь? Ну, если протащим пленку - я тебе расскажу. Закачаешься…
        -10-

…Они сидели на берегу моря, кидали в него камешки и впервые за все время откровенно болтали друг с другом…
        Они были совсем другими, вовсе не такими, какими он описал их в своих
«Мультилюдях».
        Они были гораздо лучше. Потому что были настоящими…
        - Самое загадочное, - таинственным голосом рассказывал Либидо. - О чем этот Эдик общался с руководством - неизвестно, но статуя самым таинственным образом исчезла. И нам запретили вообще вспоминать о ней. Грозились даже стереть память…
        - А это и впрямь возможно? Я про память, - спросил Олег.
        - Много чего возможно в этой жизни, - многозначительно произнес давешний психолог, а теперь - просто Свин. Елки-палки, как же не шла ему эта кличка!
        - Жалко, конечно, - посетовал Либидо. - Мы так и не поняли, как она действует…
        - А может, никак она и не действует, - отозвался Свин. - Просто кому-то очень хочется молиться новому божеству. Хорошо, что она исчезла. И без нее у нас скоро будет дел по горло…
        Они созерцали закат над задумчивым морем и слушали крики чаек, кружащих вокруг башни сотовой связи… - Пап, напиши за меня сочинение, а?
        - Это еще с какой стати?
        - Ну, ты знаешь - я ненавижу писать сочинения. У меня все равно не получается…
        - То есть, ты хочешь, чтобы от твоего имени писал кто-то другой? А ты просто подпишешься под этим?
        - Не понимаю… О чем ты?
        - Вначале напишут сочинение. Потом заявление…
        - При чем здесь…
        - Потом от твоего лица будут писать газетные статьи, подписываясь именем народа. А тебе нечего будет возразить - ведь от твоего лица пишут всегда…
        - Потом вместо тебя поставят крестик в избирательном бюллетене… И этот мир будет написан другими…
        - Как это?
        - А очень просто. Интересно, правда, что ты будешь делать, когда уже твои дети будут просить тебя написать им сочинение?
        - Ну уж, я не откажу, конечно…
        - И что же ты напишешь, если ты сам не умеешь? И что же - все повторится сначала?
        - И что же делать?
        - Пиши сочинение. Я уверен, тебе есть что сказать.
        - И что писать?
        - Все, что хочешь. Это будет твой мир…
        - Так сочинение - о Пушкине… Тоска зеленая.
        - Даже Пушкин в твоем мире будет особенным. Только таким, каким его видишь ты. Ведь никто не может запретить тебе творить свой мир по своему разумению. Даже Пушкин.
        - Ты серьезно?
        - Серьезнее не бывает. - …Эй, мечтатель, открой глаза.
        Олег вышел из полудремы и поежился от прохладного бриза. Тварь смотрела прямо ему в глаза, и ее волосы щекотали ему шею.
        - Я тут подумала… - ее глаза сверкнули озорным огоньком, и Олег невольно напрягся, ожидая подвоха. - Видишь, как все обошлось… Но тебе просто необходима еще одна вещь, без нее ты теперь просто не сможешь жить так, как это действительно нужно тебе…
        И она протянула ему плоский предмет, перевязанный, словно коробка конфет, мятой видеопленкой.
        Олег удивленно поднял брови, хотел было возразить, что не примет такой дорогой подарок, но потом понял, что именно она имела ввиду.
        И ощущение жизни сразу же обнадежило его новым смыслом.
        Ведь это был новый ноутбук.
        Краснодар, 2005

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к