Второй Фаэтон: восемь часов до смерти Ярослав Александрович Бутаков
        На Земле внезапно разгорается невиданная доселе сейсмическая катастрофа глобального масштаба. Она порождает разрушительные социальные последствия. Группа учёных в обстановке хаоса и гибели цивилизации пытается разгадать природу неизвестного феномена и придумать, как его прекратить. У них цейтнот, никто не знает, что ещё произойдёт с Землёй!Содержит нецензурную брань.
        Авторское вступление
        Вначале я хотел написать антиутопию о вредных побочных последствиях технологического прогресса человечества, не сопровождающегося адекватным развитием морали и политических институтов. Однако таких книг в последнее время очень много, а скепсис людей к научному прогрессу, если последний не отражается напрямую на их банковском счёте и обеденном столе, сильно растёт. И это тоже негативный эффект того же прогресса.
        Поэтому я решил написать книгу о другом. О том, как именно научный прогресс оказывается единственной силой, способной вернуть разум обезумевшему человечеству, столкнувшемуся с неведомой доселе природной угрозой, и справиться с ней.
        Проще говоря, это книга о том, как восемь миллиардов людей Земли живут, погибают, борются и побеждают.
        Глава первая. Знаки
        На закате тихого ноябрьского дня старый Буй Хыу Бинь подводил свою джонку к одному из крохотных рифов на окраине островов Катуик и уже глушил дизель, становясь на якорь. Здесь, в одном из проливчиков, в тёмные безлунные ночи, именно в это время года почему-то сразу собирались полчища превосходных палтусов, макрелей, гильз[1 - Гильза - одна из ценных промысловых рыб Южной Азии. Различают несколько видов гильз. Во Вьетнаме добывают восточную гильзу.], лобстеров. Бинь ходил сюда мальцом с дедом Тхыком ещё во время той жуткой войны. Тхык не боялся риска, когда на этом месте его старую джонку мог, едва заметив, без всяких разговоров послать ко дну морской патруль любой из трёх воевавших стран. Но дело стоило того. Тхык один знал это место и время. Он сбывал свой богатый улов одному владельцу ресторана в Сайгоне, у которого часто столовались не только простецкие нгуеновские[2 - Нгуен Ван Тхиеу - лидер Южного Вьетнама в 1965-1975 гг.], но и взыскательные американские офицеры. И потом мог целый год только делать вид, будто ловит рыбу, пока снова не подходил заветный десятый месяц[3 - Месяц в
восточноазиатском календаре начинается с новолуния. Начало десятого месяца приходится на ноябрь, редко на последние числа октября.].
        Когда установилась «народная власть», семейство Буй никому не открыло своей заветной тайны. Перебивались, как все, в рыболовецкой коммуне, пока, наконец, времена снова не переменились. Старый Тхык говаривал: «Времена меняются сами, от твоих усилий ничего не зависит». Да, времена, точно, были уже не дедовские. В отличие от предков, сворачивавших и разворачивавших изорванные бамбуковые паруса, Бинь стал хозяином новейшей мощной моторной джонки. Да вот только теперь продолжать фамильный промысел было некому. Сам Бинь его вёл, но сыновей у него не было, дочери повыскакивали замуж за новых городских бизнесменов, появившихся в эпоху «Дой Мой»[4 - Дой Мой - так в социалистическом Вьетнаме назвали политику рыночных реформ, аналогичных и одновременных реформам в Китайской Народной Республике.]. Хорошо хоть, что сейчас Биня сопровождала его двенадцатилетняя внучка Тиен, долго уговаривавшая на это свою маму Ми. Внешне уже не по годам развитая («Акселератка», - ласково усмехался в себе старик, смакуя услышанное в молодости иноземное словечко), Тиен вполне отвечала своему таинственному имени[5 - Тиен - фея,
дух (вьет.)] - её неудержимо влекли загадки, связанные с морскими просторами, их странными обитателями, тёмными ночами, фантастическими байками бывалых моряков и рыбаков.
        Пала редкая в это время года тихая ночь, пронизанная мягким светом слегка затуманенных звёзд и любовно откликавшейся их сиянию ласковой гладью Южно-Китайского моря. Бинь начал расставлять своё хитроумное ловчее хозяйство. Здесь чистая слабенькая Тиен не была ему ни помощницей, ни наблюдательницей. Как истая современная вьетнамка, гармонично совмещавшая романтичность с практичностью, она сидела в радиорубке, вслушиваясь в таинственные колебания эфирных волн с такой же мечтательностью, как и в шелесты волн морских. Здесь было, наоборот, её монопольное хозяйство. Бинь-то как раз ни черта во всех этих современных гаджетах не понимал. Старый добрый радиопередатчик - вот был предел его технических познаний, которые он, впрочем, всегда считал вполне достаточными для такого дела. Но Тиен уговорила его взять с собою массу всяких новых штучек, которыми пользуются теперь «у них, в городе», и сейчас ловила интернет (которого Бинь также никогда не понял и не собирался понимать) через спутник.
        Прогноз погоды утверждал, что у них оставалось шесть дней до тайфуна. Бинь рассчитывал меньше чем за три дня, как бывало всегда, нагрузить джонку таким богатым уловом, что выручки от него хватило бы пополнить банковскую карту не на один год жизни. Впрочем, теперь не вся добыча пошла бы в продажу. Самые отборные лакомые экземпляры из неё достались бы в дар маленькой красавице Тиен. Ну, и её маме Ми, разумеется, тоже. Хотя своего зятя Чан Динь Вуя, моложавого заносчивого нувориша, ни черта в жизни, по мнению Биня, не знавшего и не умевшего, но ведшего себя с таким апломбом, будто он сам Лак Лаунг Куан[6 - Лак Лаунг Куан - величайший царь и герой, обучивший людей многим мастерствам, согласно древневьетнамской мифологии.], Бинь терпеть не мог. Впрочем, тот отвечал Биню полной взаимностью. Бинь, кроме того, втайне предполагал сделать умную внучку, помимо прямых претендентов, главной наследницей своего теперь уже немалого состояния. Правда, он никак не мог взять в толк, как столь чуткая нежная девочка могла родиться от такого наглого и безмозглого прохиндея, как Вуй. В душе посмеиваясь, он полагал, что
дело тут было не совсем так, как записано в документах, хотя такое предположение и бросало тень на его собственную дочку Ми.
        Хотя и звёзды, и часы на дисплее аккуратно отсчитывали время, оно здесь, казалось, остановилось. То есть оно было, но ему было так хорошо в себе, что оно не собиралось меняться. Так казалось маленькой Тиен. Старому Биню, хотя он прекрасно понимал чувства внучки, уже давно было не до таких настроений. И не из-за возраста. В душе он оставался таким же мальцом, каким был, когда с риском каждую секунду быть расстрелянным невесть откуда появившимся катером, он с дедом Тхыком выволакивал сети, бредни и ловушки. Особенно он становился таким теперь, снова выходя в море. Тут, точно, время для него было совсем иным, чем на суше. Да только сейчас впервые за более чем полвека лов почему-то не задался. Рыбы не было. Лобстеров тоже.
        Итак, какой был час ночи, история об этом умалчивает, да это и неважно. В этот час Бинь вошёл в открытую радиорубку, и Тиен про себя отметила, что в жизни не видела у него такого выражения лица. Это было нечто среднее между испугом, растерянностью и сомнением в бытии мира. Она улыбнулась, и хотела было ласково спросить: «Ну как дела, дедушка, всё путём?», но осеклась и поняла, что что-то идёт не так, а что именно - он и сам скажет.
        Бинь опустился на рундук и, медленно переведя взгляд на девочку, молвил со странной интонацией в голосе:
        - Вот что, милая, клёва-то нет совсем…
        Она уже и раньше без слов поняла это. Надо было найтись, что правильно ответить, и Тиен решила, что лучше сразу внести «рабочую гипотезу»:
        - Возможно, дело в том, что сегодня небольшая магнитная буря. Передают, что днём она полностью уляжется, и следующей ночью наши милые животные обычной толпой соберутся в этом проливчике. - И попыталась ласковой улыбкой подкрепить свою «гипотезу», но по виду деда поняла, что дальше шутить на эту тему неуместно. Тут надвигалось нечто непонятное, как будто неведомое человеку с начала мироздания. Тогда она сразу отбросила «учёность» и напрямую спросила:
        - Деда, а сам-то что ты думаешь? У тебя были похожие случаи?
        Бинь только из любви к внучке сдерживал все обуревавшие его эмоции. Впрочем, какая из них преобладала, он не смог бы определить и сам. Наверное, какая-то такая, какой раньше не было, ибо никогда, никогда в жизни у него не было такой ситуации. Всегда, всегда в начале десятого месяца, независимо ни от погоды, ни от каких-то совсем уж непонятных ему магнитных полей, ценная рыба и членистоногие собирались в этом проливчике так, как это был для них край обетованный. Как-то раз, он хорошо помнил с детства, они с дедом ловили здесь уже при начинавшемся тайфуне, рискуя никогда больше не добраться до материка. Ловили потому, что вся эта морская живность толпами чуть ли не сама лезла через борт в джонку. Нет, никогда такого не было. Обретя подобающую сдержанность, Бинь молвил:
        - Ни разу не было, девочка, сколько живу. Странно это всё. Но сегодня, пожалуй, пойду спать.
        - Вот и славно, деда. Завтра попытаешься снова.
        Выразив всё, что они чувствовали, скорее, мимикой и взглядами, чем словами, дед и внучка отправились на отдых. Тиен прежде спустилась на миникамбуз, чтобы разогреть им обоим на ужин по хорошим порциям риса с креветками и мясного фо[7 - Фо - традиционный вьетнамский густой суп с лапшой, существующий в сотнях разновидностей].
        Но ни завтра, ни послезавтра, ни на третьи сутки добыча не появлялась. Риф оставался безжизненным. Небо постепенно заволакивалось, море начинало волноваться, приближался тайфун. Дольше оставаться здесь было опасно. Дед и внучка прекрасно понимали друг друга без лишних слов. Их общение крутилось теперь вокруг вкусной еды, жизни в большом городе, успехов Тиен в школе. Ни разу - ни разу! - Бинь не завёл разговор о своих прежних выходах в море, хотя раньше в городе мог рассказывать об этом часами!
        Всё время теперь, когда она не готовила еду и не трапезничала с дедом, и почти без сна, Тиен посвящала поиску в интернете какой-то информации, которая хоть малейшим образом могла объяснить загадочное исчезновение рыбы. Магнитные бури, внезапные изменения течений, землетрясения и подводные извержения, хоть бы они происходили на другой стороне Земли… Ничего. То есть, конечно, всё это было, но всё это было всегда и ни малейшим образом не могло объяснить происходящего здесь и сейчас.
        Однажды Тиен наткнулась на сообщение о загадочном явлении, случившемся в эти же самые дни. У берегов Калифорнии был пойман стеклянный[8 - Стеклянный угорь - последняя личиночная стадия угря, предшествующая его превращению во взрослое животное и вселению из морских в пресные воды] американский угорь. У тихоокеанского берега Северной Америки, где угорь не обитал никогда! Среди вала объяснений, предлагавшихся учёными и любителями, были и такие, что этого угря выпустил какой-то шутник или же это сбившийся с дороги и поплывший через Тихий океан не в ту сторону (чудом его переплывший и, очевидно, сильно при этом мутировавший) японский угорь. Безотчётно Тиен связала для себя этот абсурдный случай с тем, что они наблюдали здесь.
        Пятым утром после той ночи, когда они сюда прибыли, дед и внучка в который раз переглянулись и снова поняли друг друга без слов. Необходимо было уходить. Смотав все свои рыболовные принадлежности и подняв якорь, Бинь пошёл заводить мотор. Тиен только сказала ему:
        - Помнишь, ты часто повторял любимые слова прапрадедушки: «Времена меняются сами, от наших усилий они не зависят». Времена изменились, деда.
        Не досада от неведомо куда ускользнувшей добычи переполняла их, нет. Достатка хватало и так. Довлела инстинктивная тревога от того, что наступило нечто неведомое, неподвластное никаким человеческим усилиям.
        Пройдя миль двенадцать, они сблизились со шхуной рыболовецкого кооператива. Её шкипер сам через мегафон попросил подойти, пообщаться. Познакомились.
        - Что, дедуля, решил море внучке показать? - спросил, улыбаясь, шкипер, веселый загорелый тридцатилетний мoлодец кряжистого для вьетнамца сложения. - Море, как всегда, заглядение, даже во время тайфуна, хотя вам бы надо поторопиться, чтобы под него не попасть… Да, я говорю, море заглядение, а вот порыбачить вам, наверное, тоже хотелось, но, увы, не пришлось.
        При этих его словах все выпрямились, странно посмотрели друг на друга и без слов всё поняли.
        - Да, говорю я, - произнёс странным тоном шкипер, у которого сразу исчезла вся весёлость. - Мы тоже вышли порыбачить в это время, как обычно, но увы… Сами мы из Хамтана. Были мы и на Катуике, и у Тхе, и севернее… Всюду, всюду до самого мыса Кана рыба исчезла, как будто её пожрал морской дракон!
        …
        Национальный парк Доньяна в обширном эстуарии Гвадалквивира это семьдесят пять тысяч гектаров болот и диких лесов, в основном болот. Здесь - одно из богатейших в Европе зимовий пернатых. Каждый год с октября по декабрь сюда слетаются больше миллиона водоплавающих птиц, гонимых стужею со всей Восточной и Северной Европы. Сотни видов гусей, уток, цапель, ржанок… Это земля обетованная не только для птиц, но и для орнитолога.
        Доктор первого года обучения[9 - Докторантура в испанских университетах примерно соответствует российской аспирантуре.] Мадридского университета имени Карлоса III молоденькая Мерседес Видаль Карраско с трепетом отправлялась в Севилью, чтобы согласовать там последние детали проекта исследования с департаментом национального парка, после чего минимум на неделю затеряться на этих водно-тростниковых просторах. Это была её давняя мечта. Когда она на бакалавриатской практике лазила по горным кручам, отыскивая гнёзда редких пиренейских орлов, когда в магистратуре она занималась восстановлением природной популяции золотых аратинг[10 - Золотая аратинга - единственный вид попугаев рода гвароба, обитают в низовьях Амазонки, очень эффектны на вид, массово отлавливались, практически исчезли в природе.], то всё равно мечтала о том, что когда-нибудь приедет в эту птичью Мекку Европы.
        В департаменте её встретили обескураженные лица. Нет, изумление было вызвано не её приездом. Сотрудники национального парка столкнулись со странным явлением. Уже начался ноябрь, но за всю осень в парк прилетели зимовать только считанные тысячи птиц.
        Мерседес, тем не менее, не собиралась сразу отказываться от цели вожделённых исследований. Поначалу ей показалось, что этот новый феномен только добавляет интереса. Но когда на арендованной ею каютной моторке она целую неделю проторчала в этих болотах, время от времени перебираясь из одной лагуны в другую, и увидела, и то случайно, едва сотню уток и куликов, ей на мгновение показалось, что она даром потратила целую жизнь. Унылое безмолвие пустых болот, обычно всегда оживлённых, порождало сюрреалистическое чувство, как будто жизнь на Земле прекратилась.
        Да явление и вправду не поддавалось пока рациональному объяснению! Ведь сами-то птицы не исчезли с лица Земли! Мерседес уже узнала, что в эту осень в болотах Камарг[11 - Камарг - болотистая местность в эстуарии реки Роны на юге Франции, ещё одно обычное место массовой зимовки водоплавающих птиц со всей Европы.] количество зимующих пернатых раза в полтора превысило обычное! Почему они полетели туда, почему никто (несколько тысяч - это в масштабе миллионов равняется практически нулю) не прилетел сюда, в дельту Гвадалквивира? Как будто это место внезапно стало проклято…
        Впрочем, это было не просто загадкой, это было сенсацией, и не только научной. Бросив пустые болота и вернувшись в Севилью, Мерседес с департаментом парка быстренько устроила серию выступлений сначала на региональных, а потом и на общенациональных телевизионных каналах. Ясное дело, информация по интернету быстро разошлась по всему миру. Вернувшись в Мадрид, в свой университет, Мерседес организовала международную онлайн-конференцию по данному явлению. Вскоре всё орнитологическое сообщество мира ломало голову о причинах внезапного опустения Доньяны.
        Но увы! Ведь сами орнитологи могли лишь констатировать факт исчезновения птиц с зимовий да выдвигать гипотезы в рамках своей специальности. Например, оскудение кормовых ресурсов. Специальная экспедиция показала: да, в национальном парке расплодились какие-то рачки, которые вытеснили большую часть прочих животных обитателей дельты, заразили болезнями большинство рыб и сделали массу растительной пищи жёсткой и малопригодной. Что рачки расплодились именно из-за отсутствия птиц, об этом, конечно, сразу были высказаны предположения. Оппоненты им возразили: а вы докажите, что тут причина, а что следствие!
        Что причину, скорее, следовало искать не в биологии, было ясно, конечно, почти всем биологам. Но, во-первых, разве можно было так легко отказаться от своего приоритета, даже монополии в решении научной проблемы по своей специальности? Во-вторых, у представителей других наук хватало собственных проблем, да и неэтично им было самим соваться без спросу в чужой монастырь.
        Департамент природных ресурсов и заповедников Андалусии, скрепя сердце, выделил средства на проведение химических работ по уничтожению вредного вида членистоногих. Возражения экологов о том, что лучше было бы сначала найти природного врага этих рачков и уничтожить их биологически, чем отравлять воду, не возымели силы перед желанием чиновников поскорее объявить народу о спасении природной жемчужины: приближались региональные выборы.
        Народ, узнав из телевизионных передач о печальном событии, конечно, какое-то время погрустил. Целую неделю озабоченность странным неприлётом птиц на зимовье в устье Гвадалквивира занимала второе-третье места в рейтингах новостей. Но на птицах мир не кончается. Вскоре в национальных, а потом и в региональных новостях таинственный феномен Доньяны снова уступил место испанской футбольной премьер-лиге, референдуму о независимости Галисии, скандалам в королевском семействе, забастовке астурийских горняков, очередной вспышке насилия на Ближнем Востоке… И только гордая и печальная Хиральда[12 - Хиральда - башня (бывший минарет) средневекового кафедрального собора (некогда мечети) Севильи, самое высокое сооружение города.], устремлённая в закатное небо, раньше в это время года всегда полное многотысячных птичьих стай, шедших на посадку в Доньяну, а теперь пугающе пустынное, как будто сигналила людям о том, чтобы они не забывали о чём-то грядущем и страшном…
        …
        Скала Роколл расположена примерно в двухстах пятидесяти морских милях строго на запад от Гебридских островов. Эта необитаемая скала высотой восемьдесят футов и окружностью чуть более трёхсот, приют морских птиц, смешно торчит над волнами Атлантики как обломок больного зуба. В самом начале кайнозоя, этак 55 миллионов лет тому назад, когда Северная Америка и Европа отдирались друг от друга раскрывавшимся Атлантическим океаном, прародитель Роколл был могучим вулканическим островом. Совсем недавно она перестала быть предметом самого позднего в Западной Европе территориального спора.
        Казалось бы, чего в ней интересного, в этой бесплодной скале? Военную базу на ней не создашь. Но так уж устроено человечество. Целых три страны оспаривали право Великобритании на этот обломок: Ирландия, Исландия и Дания. Но «владычица морей» твёрдо заявляла, что не допустит попрания своих суверенных прав даже в такой пустышке, и близ Роколл постоянно крейсировал какой-нибудь торпедный катер, а то и эсминец королевских ВМС. Это, впрочем, не мешало гражданским активистам из трёх других вышеназванных стран (четыре-пять от каждой - больше бы там просто не поместилось) в один из летних месяцев высаживаться на островке. Тогда британским морпехам приходилось обращаться в миротворцев и зорко следить за тем, чтобы горячие северные парни не начали сбрасывать друг друга в море. А то позору на весь мир не оберешься, если вдруг по недосмотру Флота Её Величества тут пострадает кто-то из этих глупых иностранцев.
        Дело, впрочем, всегда обходилось мирно. Горячие северные парни ставили складные домики и биосортиры, распивали привезённые с собой виски и пиво, в шутку делили между собой островок, устанавливали в каждой части свои флаги, играли в карты на кусочки территории, делали совместные селфи. Время от времени сюда приезжала четвёртая сторона - британские парни со своими джином и элем. Они в шутку выкупали свой остров за напечатанные на принтерах «роколльские доллары», которые, впрочем, тут же можно было, удачно сыграв в карты, обменять на настоящие фунты и евро. После чего устраивалась совместная пирушка всех четырёх держав и… заканчивалась еда. К тому же погода тут даже летом редко бывает хорошей. Пару раз военным морякам приходилось эвакуировать всех этих циркачей, потому что гражданские яхты не могли подойти к скале из-за бури, а у «активистов» уже начинало сводить желудки. А уж сколько раз приходилось оказывать им медицинскую помощь - в основном из-за перепоя…
        И вдруг это веселье закончилось. Поскольку Великобритания вышла из Европейского Союза, а Шотландии очень хотелось остаться в нём, то Шотландия в свою очередь вышла из Соединённого Королевства. А так как суверенитет Великобритании на Роколл основывался на каких-то документах о древнем праве Шотландии, то теперь, согласно решению третейского международного суда, скала Роколл становилась частью независимого государства Шотландии. 1 декабря это решение вступало в силу.
        В июле активисты всех сторон (теперь их было уже пять) провели на Роколле прощальную пьянку, после чего островок до декабря не посещался уже никем. Роколл находится в стороне от обычных путей морских судов, рыбу здесь ловить давно уже перестали, никто не знал, что делается на островке. Можно было бы подождать и до следующего лета, но суверенитет нового государства - всегда дело принципа. Поэтому к 30 ноября, независимо от погоды, яхта «Фэойлиэнн»[13 - Чайка на гэльском - втором (кельтском) языке Шотландии] должна была выйти в назначенное место, чтобы на следующий день установить на верхушке скалы синий Андреевский флаг[14 - Синий с белым «андреевским» крестом - исторический флаг Шотландии] и флаг Европейского Союза и в прямом эфире передать через ретрансляционный спутник кадры об этом несомненно важном государственном акте.
        Разумеется, бывшая гражданская яхта «Фэойлиэнн» гордо считалась теперь частью Королевского военно-морского флота Шотландии. Королевского - потому что, выйдя из состава Великобритании, Шотландия не собиралась покидать Британское Содружество, ну а бывшая гражданская - потому что при разделе Соединённого Королевства Шотландия не смогла обосновать своё право ни на один боевой корабль британских ВМС. Командовал ею тоже гражданский моряк, теперь спешно произведённый ради этого случая в лейтенант-командира[15 - Аналог российского капитана 3-го ранга], Джордж Фитцхью из Норт-Толста.
        Погода в это время года, как обычно, была скверная, штормило, хлестал дождь, но Фитцхью был полон решимости исполнить свой патриотический долг так, чтобы его навсегда запомнила вся Европа. Он стремился подойти к островку засветло днём 30 ноября, чтобы начать телевизионную трансляцию показом Роколл со стороны. На следующий день на верхушке скалы должны были взвиться два флага, доставленные туда отделением шотландских горных пехотинцев, находившихся на яхте. Из-за погоды килты[16 - Традиционные мужские клетчатые юбки шотландских горцев], неотъемлемые при таком историческом действии, должны были быть надеты на водонепроницаемые тёплые рейтузы.
        В 12:30 радар, ощупывавший обстановку впереди по курсу корабля, дал сбой, по мнению Фитцхью. Вместо небольшой скалы, до которой оставалось ещё двадцать пять миль, он показал громаду футов семьсот вышиною, подножие которой начиналось всего в семнадцати милях от корабля. Чертыхаясь, капитан приказал рулевому слегка сбавить ход и идти визуально, чтобы, не дай Бог, не наткнуться внезапно в этой дождевой пелене на чёртову скалу. Через восемь миль отказал донный эхолокатор. Так, по крайней мере, показалось достопочтенному капитану. В угрожающей близости находилось дно.
        Опять крепко выругавшись, Фитцхью приказал «стоп машине» и, закурив сигару, пошёл с биноклем в рубку переднего обзора. Здесь сигара выпала у него изо рта. Сквозь кисею дождя прямо по курсу смутно проглядывал силуэт горы, которой здесь ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не должно было быть.
        Фитцхью машинально стал вспоминать, когда он пил последний раз. Да, задолго до этого выхода в море, чтобы, не дай Бог, не осрамиться перед миром. Нет, конечно, непосредственно перед отплытием они вместе с командой пропустили по полпинты виски на брата, но это символическая доза для любого шотландца. Какие-то медикаменты? Последний раз он употреблял их лет шесть назад. Может быть, фанатики из английских «патриотов» сумели устроить диверсию и подсыпать ему что-то в сигару? Выругавшись в третий раз, капитан спустился в рубку рулевого. Тот преспокойно озирал море через дисплей, подключенный к видеокамерам.
        - Ты видишь, fuck you, эту fucking хрень впереди? - обратился к нему капитан.
        - А что я, по-вашему, fuck you, должен видеть, кроме неё, сэр? - спокойно ответил рулевой.
        Он почему-то был уверен, что остров, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор, должен быть очень большим. Иначе зачем была нужна вся эта возня?
        Капитан внезапно сообразил, чтo лучше сделать. Он включил селектор и стал вызывать каюту телевизионной группы. Продюсер Энди Макгрегор с 1-го канала национального телевидения откликнулся тут же:
        - Привет, кэп! Дело ко мне?
        - Мистер Макгрегор, - придавая своему голосу официальную серьёзность, произнёс капитан. - Пройдите, пожалуйста, в рубку переднего обзора. Да, вместе со всей аппаратурой и вашим ассистентом. Приступаем к передаче.
        - Уже? - удивился продюсер. - Да-да, конечно, но что-то очень быстро. Я думал, ещё где-то через полчаса.
        - Нет-нет, мистер Макгрегор. Это торжественный момент для всей Шотландии, и мы должны показать наше медленное приближение к Роколл.
        - Ага, то-то я подумал - мы внезапно остановились. Конечно, я сейчас буду.
        Меньше чем через час внезапное появление огромной горы на месте крохотной скалы Роколл стало мировой новостью №1.
        На следующий день отряд шотландских горных стрелков водрузил на вершине этой горы знамя своей маленькой, но гордой родины и знамя Евросоюза. В силу вчерашней сенсации многие телеканалы мира изменили сетку своих передач, чтобы ретранслировать этот эпизод в прямом эфире.
        Самыми недовольными в этой процедуре были горные стрелки и два телевизионщика с «Фэойлиэнн». Ведь им пришлось, вместо восьмидесяти футов, взбираться на целых семьсот. Правда, по пологому склону. Впрочем, горные стрелки были вознаграждены тем, что смогли совершить восхождение без утепляющих компонентов под национальной одеждой. Земля прямо дымилась под ногами, на острове было чуть ли не по-тропически жарко. Сразу было ясно, что это вулкан, недавно поднявшийся из глубин. К счастью, лавы нигде не было, и кратера на вершине тоже. Очевидно, извержение ещё только предстояло, а могло обойтись и без него.
        Англия, Дания, Ирландия и Исландия сразу же заявили протест по поводу действий шотландского капитана и потребовали пересмотра решения международного третейского суда. По их мнению, новая гора представляла собой отнюдь не ту скалу Роколл, о которой говорилось в прежнем решении суда, каковое, таким образом, автоматически теряло силу. По возвращении лейтенант-командир Фитцхью был отставлен шотландским правительством с должности и отдан под следствие по подозрению в превышении полномочий.
        Впрочем, самого Фитцхью это мало волновало. Он стал национальным героем. Гонорары от выступлений на телевидении и от маленькой книжечки его мемуаров, сразу ставшей бестселлером, сделали его самым богатым человеком на Гебридских островах. Тем более, что военный суд вскоре полностью оправдал его и восстановил в звании и должности. Суд установил, что в инструкциях, данных капитану, не были точно определены параметры того объекта, на котором он должен был установить флаги, а значит, его действия не нарушили данные ему полномочия. Что же касается юридического спора о принадлежности вновь возникшего острова, то он снова грозил затянуться на несколько лет. Но пока на вершине внезапно возникшего вулкана гордо реял флаг независимой Шотландии.
        Учёный мир находился в недоумении. Как такой феномен мог проскользнуть мимо современных приборов? Понятно, что около острова никто не проплывал несколько месяцев. Но ведь его рождение должно было сопровождаться подземными толчками, которые обязательно были бы зарегистрированы сетью современных сейсмических станций. Представители соответствующих научных центров США, Канады, Великобритании, Франции, России, Дании, Норвегии давали многочисленные разъяснения в масс-медиа. Неизменно сохраняя важность, они отмечали, что в течение августа-октября было несколько больше, чем обычно, микроземлетрясений вдоль северной части Срединно-Атлантического хребта. Но периоды такой активности случались и раньше, подчёркивали они, поэтому данному явлению не было придано большого значения.
        Получалось, что немаленькая гора выросла за какие-то три месяца в ходе плавного поднятия. Неизвестно, однако, что говорили те же учёные своим правительствам и спонсорам. Впрочем, Конгресс США тут же назначил соответствующую комиссию по расследованию, а руководители Национального информационного центра землетрясений (NEIC) и Расширенной национальной сейсмической системы (ANSS) на всякий случай заранее ушли в отставку.
        Короче, это событие, если и повергло весь мир в изумление, то, скорее, восторженное. И только в Ирландии большинство людей испытывало мрачные предчувствия. В этой стране сразу выросло потребление виски и гиннесса, и больше людей стали регулярно посещать мессу. Ведь согласно древнему мифу, когда Rocabarraigh (как ирландцы называют Роколл) восстанет из моря, весь мир будет уничтожен…
        …
        Отдалённый Рас-эль-Хайма всегда был одним из самых бедных Объединённых Эмиратов. Так продолжалось до тех пор, пока новому эмиру не пришла идея обогнать крохотный соседний Умм-эль-Кайвайн на его же поприще - морских развлечений. Seaspace - конкурент Dreamland[17 - Всемирно известный аквапарк в Умм-эль-Кайвайн] - должен был показать всему миру эталон морской природы коралловых рифов Персидского залива. Аудитория, конечно, специфическая, адресная, но на поле массовости карта Рас-эль-Хайма была бы бита заранее. А всемирной гордостью нового подводного парка стало восстановленное стадо дюгоней[18 - Млекопитающее отряда сиреновых. Во время войн конца ХХ века из-за разлившейся нефти почти вся природная популяция дюгоней в Персидском заливе погибла.]. Уже ради того, чтобы посмотреть на редчайших сирен, вновь заселивших воды Персидского залива, сотни тысяч людей со всего света готовы были ехать сюда и оставлять свои доллары, евро и прочую валюту. Подводный парк приносил основной доход княжеству и в ближайшие годы обещал окупить все затраты на своё сооружение, оборудование и реинтродукцию[19 - Повторное
вселение вида в природную среду, где он обитал ранее, но потом исчез] редких животных. И всё это прежде всего - благодаря забавным морским коровкам.
        Ранним утром того горестного для Рас-эль-Хайма дня смотритель подводного парка Хаким ибн Рашид отправился, как обычно, за пару часов до открытия парка обревизовать все его галереи и конструкции. Конечно, он на несколько минут задержался, чтобы просто полюбоваться милыми мирными животными, на том месте, где дюгони обычно паслись на своих подводных пастбищах. Сердце его ёкнуло. Ни одного дюгоня не было видно ни здесь, ни вообще в обозримых пределах. Сначала Хаким бросился на наблюдательную вышку, надеясь увидеть, что стадо дюгоней, возможно, собралось всё вместе поплавать где-то неподалёку. Но сколько он ни вглядывался сквозь бинокль в режущую глаза солнечными бликами морскую гладь, нигде не замечал знакомых кургузых силуэтов.
        Что предпринять? Времени до открытия парка оставалось немного. Сюда наверняка уже едут очередные толпы туристов. Хаким, недолго подумав, решился дозвониться до самого директора, даже если бы того пришлось поднять с постели, и сообщить ему о чрезвычайной ситуации. Директор Seaspace, молодой энергичный Раис ибн Аббас, сразу понял суть дела. Полностью отдавая себе отчёт в тех убытках, которые потерпит предприятие, он рассудил, что репутация экологического парка дороже, и распорядился объявить его на сегодня закрытым под предлогом профилактического ремонта одной из подводных конструкций. И вообще не открывать парк до тех пор, пока не выяснится ситуация с животными. Кроме того, он связался с начальником береговой полиции, дабы её сотрудники в течение дня внимательно наблюдали, не появятся ли где внезапно исчезнувшие дюгони. Одновременно он сам отправился на катер, чтобы лично обследовать побережье.
        День прошёл в напряжённых, но не бесплодных поисках. Дюгоней увидели на границе с территориальными водами Омана, направляющихся в сторону Ормузского пролива. Вечером обо всём случившемся было доложено самому эмиру. Только после этого узнали ещё и о том, что уже три дня, как у берегов всех Объединённых Эмиратов перестали замечать дельфинов.
        …
        Всем, кто был в Гоа, этот штат справедливо представляется концентрацией религиозной и национальной пестроты Индии. Индуисты, христиане, парсы, мусульмане, сикхи, джайны… Всем находится здесь место под солнцем, каждый невозбранно славит своих богов на любых языках… В ту весну удивительно совпало, что католическая Пасха и Рамнавами[20 - День рождения Рамы, один из важнейших праздников индуистского религиозного календаря.] пришлись на один день. Потому здесь был особенно большой приток туристов со всего света.
        Многочисленные красочные службы, процессии, танцы, песнопения… Разноязыкие толпы народа… Казалось, что и в море в тот день никто не купался только ради того, чтобы разделить радость от участия в этих торжествах. Когда произошёл первый подземный толчок, мало кто поначалу понял, что творится. Многим показалось, что это просто земля и небо покачнулись от энергии празднующих и от святости праздников. Да и как могло быть иначе? Ведь в Гоа на памяти человечества не бывало сильных землетрясений!
        Второй толчок остановил все праздничные действия. Многие здания просели, треснули, кое-где рухнули крыши. Все оцепенели. А потом сразу началась паника, которая по тесной многотысячной толпе передаётся со скоростью света. Но если бы природа этим ограничилась, то всё бы обошлось. Нет, природа не собиралась щадить этих беспечно съехавшихся людей.
        Земля пошла крутой волной, взломавшей все дороги и здания, и стала заметно погружаться вниз. Большая часть штата на площади шестисот тысяч гектаров, вздыбившись и потрескавшись, резко осела в море. На ближайшие к побережью улицы хлынули волны.
        Кто-то заскакивал в автомашины и тонул. Кто-то осёдлывал мотоциклы и мопеды, но ему не удавалось далеко уехать. Самым умным или самые удачливым удавалось заскочить в лодки. Большинство тонуло просто так. Там, куда ещё не доставало море, толпы людей бежали сами не зная куда, в разных скрещивающихся направлениях. Повсюду возникали давки, в которых люди сразу же гибли тысячами. Кто-то заскакивал в относительно уцелевшие здания храмов и кумирен, но немногим было суждено выбраться оттуда.
        За несколько толчков участок суши, где располагались города Панаджи, Старый Гоа, Васко да Гама, ещё ряд населённых пунктов и международный аэропорт Даболим, опустился под воду. Такое погружение не могло не вызвать мощное цунами, которое в считанные минуты поднялось и опустошило штат до Понды, Бичолима и Пернема. Многие из тех, кто находился вдали от побережья, не смогли избежать воздействия разрушительной волны. Больше десятка самолётов, шедших в это время на посадку в Даболим, потерпели крушение. Шесть были настигнуты катастрофой перед взлётом.
        Вот и всё. На месте округов Тисвади, Мормугао и большей части округа Бардес теперь находилась морская бухта. Меньше чем за час погибло свыше одного миллиона человек - местных жителей и иностранных туристов. Катастрофа была локальной, очаг землетрясения имел небольшую глубину. Ни оно само, ни порождённое им цунами, распространявшееся вдоль ориентированного так побережья, не почувствовалось более нигде. Если бы со столь трагически прервавшихся торжеств не велись прямые телетрансляции, о катастрофе даже в Мумбаи узнали бы не быстрее, чем через час.
        …
        Встреча была неофициальной, даже приватной. То, о чём молодой эмир Дубая, он же по наследственной должности премьер-министр Объединённых Арабских Эмиратов, собирался сообщить своему министру, не должны были знать остальные члены кабинета. Так ещё получилось, что министр высшего образования и научных исследований несколько лет назад был домашним учителем эмира-премьера, поэтому оба испытывали друг к другу весьма доверительные чувства. Внешне это и был визит почтения учителя на частную квартиру к своему державному ученику.
        Эмир знаком отослал служителей, принесших подносы с шербетами, закусками и сладостями. На минуту зашла поприветствовать гостя любимая жена эмира, прелестная восемнадцатилетняя Басина[21 - Котёнок (араб.)], одетая, как знатная европейка, в шикарное вечернее платье. Эмир не стеснялся представлять её в таком виде доверенным людям. Басина пожала руку слегка склонившемуся перед ней министру. Совершив этот западный жест этикета, юная эмирша скромно улыбнулась и оставила мужчин, удалившись на свою половину. Эмир проводил её ласковым взглядом. Министр достал 6G планшет, готовясь оперативно предоставить эмиру любую информацию по его запросу.
        После нескольких обычных на Востоке ритуальных фраз эмир приступил к серьёзной части разговора.
        - Учитель, - начал он так, чтобы подчеркнуть особо конфиденциальный характер беседы, - что ты думаешь о внезапной катастрофе в Гоа?
        Министр усмехнулся, но не для того, чтобы придать больше важности самому себе, а чтобы показать, насколько некомпетентны суждения толпы по данному вопросу.
        - Чернь болтает о том, что это кара Всевышнего христианам и язычникам, которые собрали там слишком много полиции, заранее обвинив правоверных в намерении совершить массовые террористические акты во время их праздников. Тем самым, мол, они оскорбили Всевышнего.
        - О Всевышний, насколько неразумны люди! Ведь наши правоверные братья тоже там погибли! В самой Индии правоверных почти столько же, сколько во всём Машрике![22 - Восточная часть арабского мира: Египет, Судан и арабские страны в Азии.] Если одинаковая опасность грозит всем нам, то мы в ответе и за эту страну. Ты же меня понимаешь? Впрочем, может быть, это хорошо, что чернь пока так болтает. Ведь если она узнает всю правду, она может ужаснуться, и тогда не миновать беспорядков.
        Министр почтительно склонил голову в знак согласия.
        - Вы мудры, мой государь и ученик, - с фамильярным лукавством произнёс он.
        - Что ты сам думаешь о внезапном исчезновении животных из Залива?
        Министр снова улыбнулся, уже для демонстрации превосходства над коллегами.
        - Глава федерального агентства по окружающей среде ищет причин во внезапном истощении основной кормовой базы. Ведь рыбы в Заливе тоже почти не осталось.
        - Да, но ведь дюгони, насколько мне известно, едят морскую траву.
        - Причина наблюдаемого странного явления, мой государь, лежит, несомненно, вне сферы биологии.
        - Вот потому я тебя и пригласил. Не кажется ли тебе, что внезапное исчезновение животных не только из Залива (насколько я знаю, подобное произошло ещё в нескольких местах мира), таинственное появление вулкана у берегов Англии и недавняя катастрофа в Индии могут быть звеньями одной цепи и предупреждением о чём-то большем?
        От своего отца, десятилетиями успешно осуществлявшего комплексную стратегию превращения ОАЭ в динамично развивающуюся страну самых передовых в мире технологий, молодой эмир унаследовал системное мышление. Впрочем, министр полагал, что немалая заслуга в этом принадлежит и ему как учителю.
        - Ты же знаешь, - продолжал эмир, - что уже несколько дней во всём мире могут выйти в море только корабли, оснащённые спутниковой навигацией. Обычные компасы сходят с ума. Магнитных бурь такой интенсивности и продолжительности никогда раньше не фиксировалось. Мы узнали, что директор NASA даже сделал по этому вопросу секретный доклад Президенту США. Подробности доклада мы сейчас выясняем, но на это потребуется время. А думать и действовать нам нужно самим.
        Дав знак министру следовать за ним, эмир поднялся, и они перешли в другую залу. Отсюда также раскрывалась величественная панорама ультрасовременного Дубая. В зале были собраны многие ценнейшие предметы европейского искусства, в самой Европе считавшиеся пропавшими или никогда не существовавшими в действительности. В полускрытой стенной нише висела картина Яна ван Эйка «Справедливые судьи»[23 - Ян ван Эйк - великий фламандский художник XV века. Его упомянутая картина была украдена из музея в 1934 году и с тех пор считается безвозвратно утерянной.].
        Эмир подошёл к закрытому тонированному окну (зала обдувалась кондиционером) и поведя рукой, показал учителю знакомую, впрочем, тому панораму.
        - Мой отец посвятил десятилетия своей жизни на то, чтобы мой народ мог счастливо жить здесь и сейчас. По милости Всевышнего, он сделал райскую жемчужину из страны, дарованной нам Всевышним. Но если мы по какому-то недосмотру потеряем её, как мы оправдаемся на Страшном Суде? Что я скажу тогда моему отцу, не говоря уже о Всевышнем? И как будет жить мой народ? - изрёк эмир и повернулся к министру, показывая, что уже достаточно ясно выразил серьёзность обуревающей его тревоги, и что настала пора теперь высказаться министру.
        - Как я уже сказал, мой государь, источник столь разнообразных явлений должен лежать где-то в одной сфере, смежной со всеми ними, - сделав паузу, начал министр. - Общеизвестно, что многие животные предчувствуют будущие природные катастрофы и покидают места, где они должны произойти. Особенно это касается землетрясений и извержений вулканов. Обычно это происходит непосредственно перед катастрофой. Исчезновение, после которого долго ничего не происходит, кажется явлением необычным, но, по-видимому, указывает на длительный характер предстоящей катастрофы, а также на то, что она может произойти внезапно в любой момент. Отмеченные единичные проявления вулканической и сейсмической активности там, где её раньше не было, свидетельствуют, что подобное может повториться ещё несколько раз в различных местах Земли. Я бы связал с этим и нынешнюю странную аномалию магнитного поля Земли. Видимо, где-то в глубоких недрах нашей планеты происходят процессы, ранее неизвестные науке. Чем они могут грозить, об этом мы пока можем только гадать…
        - А вот гадать-то как раз бы и не хотелось, хотелось бы знать, - неподобающе, не по-восточному перебил эмир, но тут же осёкся и наклонил голову, показывая что понимает неуместность своей реплики, извиняется и велит министру продолжать.
        - Я полагаю, мой государь, что мы не можем ждать выводов от учёных Европы и Северной Америки, - продолжил министр. - Они всегда слишком осторожны в публичных выступлениях, боясь потерять своё реноме. Кроме того, их представители разных наук очень плохо обмениваются данными. Каждый варится в своём молоке, и выдаваемая ими картина получается весьма односторонней. На её основании невозможно построить комплексный прогноз. Одновременно с этим, мы сами пока, к сожалению, не располагаем достаточной базой учёных такого уровня.
        - Что же ты предлагаешь, учитель?
        - Я бы занялся вербовкой известных в Европе, Северной Америке и на Дальнем Востоке геологов, геофизиков, сейсмологов. Прежде всего - тех, кто имеет оригинальные концептуальные взгляды, расходящиеся с господствующим мнением их коллег. Если даже нескольких из них удастся склонить к сотрудничеству, это будет удачей. Но я не располагаю соответствующими полномочиями…
        - Ты мудр и дальновиден, учитель, - одобрил его эмир. - Составь в течение четырёх дней список кандидатов и передай его лично мне. В это время можешь не заниматься другими делами. В следующие три дня составь список своих сотрудников, которые смогли бы вступить с ними в контакт и вести переговоры как представители учёного сообщества. Это дело надо провернуть помимо наших специальных служб, иначе они смогут лишь испортить. Лучше, когда учёные договариваются с учёными. Кроме того, я не хочу ставить в известность нашего Президента[24 - Президент ОАЭ - должность, по наследству занимаемая эмирами Абу-Даби.] - да продлит Всевышний его дни! - иначе он подчинит всё это дело себе и фактически похоронит его формальными деталями. Затем, по утверждении кандидатур, составим смету. Не стесняйся в требованиях, средства выделим из секретного фонда. По любым возникающим вопросам обращайся сразу лично ко мне. Операцию надо провернуть в течение пяти недель, иначе на ближайшем пленарном заседании Высшего совета[25 - Высший Совет Союза - высший орган федеральной власти ОАЭ, включает всех семерых царствующих эмиров.
Пленарные заседания Совета проводятся каждые два месяца.] может вылезти какая-то информация помимо нас, а это было бы нежелательно. Иншалла![26 - На всё воля Бога! (араб.)] Если то, что мы наблюдаем - знамения Страшного Суда, то тщетны наши усилия, но нам не в чем будет тогда упрекнуть себя перед Всевышним, кроме наших прежних личных грехов. Но если происходящее - козни Иблиса[27 - Дьявола (араб.)] (а мне кажется, что если опасность исходит из-под земли, то это именно так) - тогда грехом было бы бездействовать!
        Меньше чем через неделю несколько сотрудников министерства высшего образования и научных исследований ОАЭ, снабжённых необходимыми легендами и достаточным количеством средств на банковских картах, покинули аэропорт Дубай в разных направлениях.
        Глава вторая. В Москве
        Внимание сотрудников Геологического института РАН, да пожалуй и многих других научных учреждений Москвы, как пришедших в тот день на работу, так и оставшихся дома, было приковано к экстренной передаче Первого телеканала. Там давали совместное интервью директора ГИН[28 - Официальное сокращение Геологического института] РАН, ИПГ[29 - Институт прикладной геофизики имени академика Е.К. Фёдорова] и ИГЭ[30 - Институт геоэкологии имени Е.М. Сергеева] РАН. Приглашение последнего обусловливалось тем, что в составе его института находился Сейсмологический центр. Как издавна повелось в России, если широкой аудитории нужен ликбез по какой-то научной проблеме, то приглашают человека, занимающего по ней высшую административную должность. Считается, что такая должность автоматически гарантирует самую высокую степень научной эрудированности по данной проблеме. Однако это далеко не всегда так.
        «Ну они же не говорят ничего, кроме общих фраз, вызванных такими же общими вопросами, и избегают проблемной конкретики! - возмущался про себя ведущий научный сотрудник Лаборатории неотектоники и современной геодинамики Владимир Любарский. - Право же, необходимо приглашать действующих исследователей, занимающихся в данный момент данной конкретной проблемой, пусть это будет даже аспирант, а не администраторов от науки, чьими фамилиями теперь лишь подписывают чьи-то работы! Впрочем, откуда знать об этих исследователях телевизионщикам?!»
        - Правильно было бы объединить все эти институты в один какой-нибудь Институт проблем Земли, - услышал Любарский позади себя голос своего коллеги Фёдора Кириллова. Все сотрудники лаборатории, пришедшие в тот день в институт, смотрели сейчас телевизор. - Было бы меньше разногласий в ответах. А то сейчас как будто о трёх разных планетах идёт речь, а не об одной.
        - На днях, - говорил ведущий телепередачи, - NASA опубликовало доклад, из которого следует, что нынешние беспрецедентные магнитные бури привели к перестройке магнитного поля Земли, и оно стало напоминать сложное магнитное поле Юпитера. («Да не бури привели! Тут спутана причина со следствием! И никто ведь не поправит!» - возмутился про себя Любарский.) То есть, магнитное поле Земли стало многополярным. Кроме привычных нам северного и южного магнитных полюсов возникли ещё шесть, правда, не столь сильных. Что вы можете сказать по этому поводу, и, если это правда, то о чём это может говорить?
        Очевидно, на этот вопрос следовало отвечать директору ИПГ как более непосредственно связанному с такими проблемами.
        - Доклад NASA предполагает самое простое объяснение наблюдаемой аномалии и рассчитан больше на то, чтобы произвести сенсацию в СМИ. Мы внимательно изучаем нынешний феномен, но не торопимся с окончательными выводами. Здесь ещё нужны наблюдения, и мы их проводим. В качестве рабочей гипотезы наш институт предполагает, что мы наблюдаем процесс, предшествующий инверсии магнитного поля, иначе говоря - магнитной переполюсовке Земли.
        - А что это за переполюсовка? - искренне удивился ведущий.
        - С тех пор, как человечество изобрело компас, - начал объяснять учёный, - его стрелка указывала на север. Это связано с тем, что силовые линии магнитного поля Земля, выходя из южного магнитного полюса, замыкаются на северный. Но мы знаем, что много раз в истории Земли силовые линии магнитного поля меняли своё направление. И будь в эти эпохи компас, его стрелка указывала бы на юг. Если наша гипотеза верна, это означает, что в своей сознательной истории человечество будет впервые наблюдать подобное явление, ибо последняя такая перестройка магнитного поля случилась 780 тысяч лет назад, задолго до возникновения человека разумного.
        - А грозит ли нам чем-нибудь магнитная переполюсовка? - спросил ведущий.
        - Об этом лучше расскажет мой коллега, - ответил директор ИГП, имея в виду директора ГИН.
        - Геологи изучают остаточную намагниченность горных пород, - начал тот, - свидетельствующую о том, что в далёкие эпохи полярность магнитного поля Земли бывала обратной нынешней. Я не стану рассказывать о методах, это долго и на специалиста, скажу сразу о выводах. Сейчас мы переживаем эпоху прямой магнитной полярности Брюнес, начавшуюся, как справедливо заметил коллега, 780 тысяч лет назад. До этого длилась, причём довольно долго, почти два миллиона лет, эпоха обратной магнитной полярности Матуяма. Как раз тогда бы стрелка нашего компаса показывала на юг, если бы компас был в то время. Но в эпоху Матуяма тоже происходило несколько эпизодов инверсии магнитного поля, когда направление силовых линий из обратного снова становилось прямым, привычным для нас сейчас. Это эпизоды Олдувай, Харамильо и ряд более мелких. Конечно, «эпизодами» они названы в геологическом масштабе времени, то есть каждый длился несколько тысяч, а то и несколько десятков тысяч лет. При этом сам процесс магнитной переполюсовки занимает несколько тысяч лет. Разумеется, он может сопровождаться всякими аномальными явлениями, вроде
того, что сейчас наблюдается. Самое плохое, что может быть в этот период - это то, что магнитосфера Земли может на какие-то промежутки времени исчезать вовсе. В такие моменты будет возрастать приток космического излучения к поверхности Земли. Но надо заметить, что как раз в эпоху Матуяма род человеческий отделился от остальных приматов и начал бурно эволюционировать. Если наши далёкие предки благополучно пережили все такие эпизоды и не вымерли, не было также вымираний и в живой природе, с этим связанных, то очевидно, что опасность от такой перестройки невелика, особенно для современного, технически развитого человечества.
        - Но всё-таки этот процесс переполюсовки создаёт людям определённые неудобства, особенно связанные с ориентированием, да и со здоровьем для метеочувствительных людей, - заметил ведущий. - Однако есть ли связь, например, между инверсией магнитного поля и недавним катастрофическим землетрясением в Гоа?
        Вопрос явно адресовался директору ИГЭ.
        - Никакой доказанной связи между аномалиями магнитного поля Земли и катастрофой в Гоа не существует, - уверенно заявил тот. - Утверждать о такой связи - всё равно, что говорить о том, будто «парады планет»[31 - Периодически возникающие конфигурации расположения планет Солнечной системы (кроме Урана и Нептуна), когда все они выстраиваются в секторе с углом менее 90 градусов. Существуют недоказанные околонаучные предположения, что «парады планет» оказывают вредное влияние на климат Земли, а также на массовое социальное поведение людей.] порождают войны на Земле.
        - А всё-таки, - молвил ведущий, - чем, по-вашему, вызвано это землетрясение в ранее сейсмически спокойном районе, да ещё такое, равного которому по числу жертв не помнят летописи человечества?
        - Вот именно, что раньше он был сейсмически спокойным, а теперь вдруг пробудился. Пробуждение сейсмической активности и должно происходить такими внезапными, резкими, катастрофическими вспышками. Массовость жертв вызвана, в первую очередь, обстоятельствами массового скопления людей в месте катастрофы на тот момент.
        - А связано ли землетрясение в Гоа с внезапно выросшим недавно вулканическим островом в Северной Атлантике?
        - Ещё один пример ложной обывательской связи разнородных явлений, - бодро, со смешком изрёк директор ИГЭ, - как мог бы сказать один известный в недалёком прошлом политический деятель, «где Индия, а где Атлантика?»
        - Биологи мира озадачены внезапным бегством животных из некоторых регионов. Известно, что животные нередко покидают места, где должны произойти стихийные бедствия, вроде крупных землетрясений. Не указывает ли такое исчезновение из прибрежных вод Вьетнама, из национального парка на юге Испании, из Персидского залива на то, что там может произойти нечто вроде того, что случилось в Гоа? - задал вопрос ведущий.
        - Раз биологи озадачены, то для ответа на этот вопрос и надо было приглашать биологов, - отрезал директор ГИН. - Животные, говорите, бегут перед землетрясением. Когда? Непосредственно. А сколько времени прошло после этих странных событий, которые вы упомянули? Уже несколько месяцев. Произошло там что-нибудь? Нет. Так зачем же опять, как говорят в народе, смешивать кислое с зелёным?
        - Аномалии магнитного поля дезориентируют животных, и они могут демонстрировать странное и необъяснимое поведение, - тут же вставил директор ИГЭ.
        Любарский не выдержал. Дальше слушать эту профанацию было невыносимо. Он с грохотом встал со стула и спустился в буфет выпить кофе. Там он сразу столкнулся с Иваном Шубиным, начальником одной из лабораторий института. Тот сразу «обрушился» на Любарского:
        - Слышал новость? Фескин оказался предателем!
        Лев Фескин был одним из лучших исследователей института, работал в Лаборатории тектоники океанов и приокеанических зон. Он должен был вскоре возглавить работы по государственному проекту особой важности. Планировалось исследование шельфа Берингова моря. Этот проект имел целью доказать права России на большую часть этого шельфа как продолжения Азиатского, а не Американского континента. Точнее, начальником проекта был какой-то чиновник, а Фескин числился там главным научным специалистом, но он-то фактически и должен был вести всю работу.
        - Фескин выехал на конференцию в Глазго и не вернулся. Сначала он просто задержался там, потом сообщил, что берёт отпуск за свой счёт и хочет отдохнуть недельку в Эмиратах. Еврей в Эмиратах! Мы, конечно, офигели, но подумали: пусть летит, коли жить надоело. И его семья туда к нему вылетела. Никто, конечно, ничего не подозревал. А он уже из Дубая отправил е-мейл с просьбой об увольнении из института по собственному желанию. И обосновался, похоже, там, да с семьёй!
        - Похоже, шейхи знают или догадываются о чём-то, о чём не подозреваем мы, - заметил на это Любарский, - если их не остановило, что Фескин - еврей, и они наняли его для проведения каких-то долгосрочных исследований.
        - Я бы запретил всех евреев-учёных выпускать из России на научные конференции и даже на отдых, - заявил Шубин, не обративший внимания на слова Любарского. - Или выпускать только с сопровождающими лицами из органов.
        - Позволь, ты ж ведь всегда говорил, что выгнал бы из России всех евреев-учёных, чтобы они не мешали нам строить здесь русскую науку?
        Шубин задумался только на полсекунды и тут же нашёлся:
        - Ну, одно другому не противоречит. Просто каждый случай должен решаться в индивидуальном порядке.
        Продолжать разговор Любарскому не захотелось.
        Зарплаты в институте хронически не хватало, устроиться преподавать было нереально: сеть вузов в стране целенаправленно сокращалась уже не первый год. Клуб учёных «Архэ» помог Любарскому организовать курс платных популярных лекций по эволюции Земли, тектонике литосферных плит и планетологии. Проходили они, как обычно, в корпусе физического факультета МПГУ[32 - Московский педагогический государственный университет], на Малой Пироговской, 29. Туда Любарский и отправился из института этим вечером.
        Любарскому всегда нравилась московская молодёжь: интеллигентная, при этом раскрепощённая, нонконформистская, пытливая ко всему новому. Что бы ни ворчали по этому поводу иные старики, а на его взгляд, она ничуть не изменилась с тех пор, как он сам был студентом, если только не стала ещё лучше. Интегрально, конечно, девиантные особи не в счёт. Нынешние студенты и пополняли вечерами свои знания на его лекциях, жертвуя возможностью где-то подзаработать в пользу самообразования. Были на его лекциях и взрослые дяди и тёти, тоже интересовавшиеся научными проблемами, но большинство аудитории составляла всё-таки студенческая молодёжь (вместе с продвинутыми старшеклассниками). Любарского вдохновляло работать с ней, но при этом было немного грустно. Это сейчас они такие, молодые люди, а в скором будущем большинство из них оставят свой нонконформизм. Кто-то пойдёт по головам других, делая себе карьеру. Большинство смирится с безысходностью и беспросветностью однообразного из года в год существования. Кто-то просто сопьётся. Немногие выбьются в какой-то бизнес, и они будут счастливее большинства. И ещё меньше
будет тех, кто сумеет вырваться туда, где научно-исследовательская мысль и дерзание ценятся выше умения приспосабливаться к гибкой линии начальства.
        Нынешний сезон лекций был особенным. Всех интересовали участившиеся странные события на Земле, все жаждали каких-то объяснений им. После каждой лекции происходило живое обсуждение, и лектор, и слушатели задерживались настолько допоздна, что охранникам здания несколько раз приходилось напоминать им, что здание закрывается. Но дискуссии продолжались и на улице.
        Так было и на этот раз. Ожидая многочисленных актуальных вопросов, Любарский довольно сжато рассказал о современных концепциях глобальной тектоники Марса и внутренне приготовился к диалогу. Естественно, большинство слушателей смотрели если не по телевизору, то онлайн тот самый сегодняшний «круглый стол» директоров институтов. Естественно, первый же вопрос логично связал аномалию земной магнитосферы со странной активизацией сейсмичности. Любарский не первый раз отмечал про себя, насколько эти ребята мыслят более системно, чем иные маститые академики.
        - Правильно ли я понимаю, - сказал один студент, - что аномалия магнитного поля Земли вызвана какими-то ранее не наблюдавшимися процессами, происходящими в земном ядре, и эти же самые процессы могли вызвать сейсмические проявления в тех районах, где они раньше не фиксировались? Поясню последнюю мысль. Я понимаю (если я правильно понимаю), что сейсмические явления порождаются процессами в мантии. В первую очередь, восходящими и нисходящими потоками в ней. Так вот, возможно ли, что те же самые процессы в земном ядре, которые породили сейчас многополярность земного магнитного поля, привели к внезапному перемещению мантийных потоков, что и вызвало, например, то же землетрясение в Гоа?
        Любарский улыбнулся. Вот сейчас он изложит, скажем так, не свою альтернативную теорию литосферных плит - нет, такой цельной теории у него пока нет - но сомнения в общепринятой её трактовке, а заодно поделится своими взглядами и опасениями по поводу современных экстремальных явлений.
        - Безусловно, странное поведение магнитного поля Земли вызвано какими-то процессами в земном ядре. Как я ранее говорил, земное ядро - пока самая тёмная вещь в наших знаниях о Земле. Мы не можем сказать, на самом деле, что происходящее ныне - аномалия. Быть может, аномальной была та последняя тысяча лет, когда человечество могло спокойно пользоваться компасом, а сейчас, наоборот, наступает эпоха нормального состояния земной магнитосферы. Норма и аномалия - спекулятивные понятия. Они легко заступают место друг друга, когда в нашем распоряжении так мало наблюдательного времени. Что такое несколько сотен лет по сравнению с историей Земли? Миллисекунда в жизни человека! Нельзя заранее отрицать, что процессы в земном ядре могут приводить и к перемещению мантийных потоков, особенно плюмов[33 - Плюм - мощный восходящий поток вещества в мантии, формирующийся, по современным представлениям, в непосредственной близости от земного ядра.]. Другое дело, что этого пока нельзя доказать и, тем более, невозможно предсказать, какому именно явлению магнитосферы какое изменение в движении мантийного вещества будет
соответствовать и будет ли. Но коль скоро мы затронули этот вопрос и связали его, что вполне ожидаемо, с катастрофой в Гоа, то позвольте уж тогда сразу затронуть некоторые неувязки в традиционной теории литосферных плит, а заодно поделиться некоторыми опасениями. Сразу предупрежу: я не собираюсь вас пугать. Наоборот, пугаются невежды. А знание вооружает против опасностей.
        Вкратце напомню то, что говорил на предыдущих лекциях. Когда в 1912 году Альфред Вегенер впервые выдвинул гипотезу дрейфа материков, это была не более чем умозрительная догадка, основанная на, быть может, случайном обстоятельстве - идентичности очертаний восточного берега Южной Америки и западного берега Африки, их вписанности друг в друга один в один. Остальные условия гипотезы подбирались просто, что называется, «от балды», они в то время не могли быть никак ни доказаны, ни опровергнуты. По Вегенеру выходило то, что континентальные плиты как бы плавают свободно в астеносфере[34 - Верхний слой мантии], сталкиваясь и расходясь, повинуясь движению мантийного вещества. Для учёных того времени это была просто одна из экзотических гипотез, и её мало кто принимал всерьёз.
        Но когда в шестидесятые годы прошлого века дрейф материков был доказан экспериментально, тут же начались проблемы. Материки-то двигались, но вместе с ними двигалось океанское дно. Оно не просто двигалось - именно оно, нарастая, отодвигало материки: обе Америки от Африки и Европы, Азию и Австралию от Африки и Антарктиды. Были обнаружены глобальные рифтовые зоны, или зоны спрединга[35 - Нарастание новой земной коры, расползающейся в стороны и раздвигающей литосферные плиты.], где в настоящее время океанское дно нарастает со скоростью трёх и четырех десятых квадратного километра в год в масштабе всей Земли. Ну ладно, нарастает и нарастает, тем более, что были обнаружены и зоны субдукции[36 - Уход одних участков земной коры под другие.], где излишек земной коры погружается под материковые плиты и растворяется в астеносфере. Но! Ещё раз обращаю ваше внимание! Никто не доказал трёх вещей, необходимых для того, чтобы считать теорию тектоники литосферных плит такой же верной и безальтернативной, как теорию относительности в физике!
        Вот эти три вещи. Первая - что площадь ежегодно поглощаемой земной коры в точности равна площади ежегодно возникающей новой коры. Вторая - что существует какой-то механизм, который поддерживает этот баланс между возникающей и уничтожаемой земной корой. Третья - что этот механизм вообще должен существовать. Все эти три вещи принимаются как недоказанные постулаты, необходимые для того, чтобы теория тектоники плит, что называется, «работала».
        Косвенным доказательством правильности этой теории служит стабильность размеров Земли. Измерения лазером со спутников вроде бы показывают, что если за полвека диаметр Земли изменился, то не больше чем на полмиллиметра. То есть за всё время существования Земли её диаметр увеличился или уменьшился не больше чем на пятьдесят километров. Это, конечно, немного. Но есть и другие результаты измерений, говорящие об ином. Самое же главное - нет никаких оснований экстраполировать результаты современных измерений на всю историю Земли. Это всё равно, что выдавать температуру в знойный июльский полдень или в февральскую стужу за постоянную температуру данной местности. Этим нашим измерениям десятки лет. Чтo это в сравнении с временем существования Земли? Что, если изменения диаметра Земли происходят не плавно и равномерно, а временами варьируют по скорости, и периоды абсолютного покоя сменяются периодами роста (или уменьшения)? Мы же не знаем заранее, в какую эпоху мы ведём наши наблюдения.
        - Вы имеете в виду теорию расширения Земли Ларина[37 - В.Н. Ларин. Наша Земля (происхождение, состав, строение и развитие изначально гидридной Земли). - М., 2005.]? - спросили с места.
        - Или теорию Кузнецова[38 - В.В. Кузнецов. Физика горячей Земли. - Новосибирск, 2000.], которая мне лично кажется более обоснованной в этой части, чем теория Ларина. Есть ещё масса альтернативных теорий как расширения Земли, так и её сужения, и её пульсирования. Я обязательно расскажу о них в одной из последующих лекций, но сейчас я хотел бы обратить внимание на одно из следствий общепринятой теории тектоники литосферных плит.
        Обратите внимание на тихоокеанский берег Америки, - Любарский ткнул в клаву планшета, и на демонстрационном экране зажглось изображение рельефной карты дна Тихого океана. - Как видите, вдоль всего берега тянется глубоководный жёлоб. Океаническая кора, нарастающая в Восточно-Тихоокеанском хребте, уходит здесь под материк. Вроде бы всё с этим ясно.
        А вот вам другая часть Земли, - на экране изобразилась рельефная карта Африки и окружающих частей Мирового океана. - Как видите, она почти со всех сторон окружена зонами спрединга, и лишь со стороны Средиземного моря наблюдаются кое-где участки субдукции. Простые законы геометрии говорят нам о том, что материк Африка не движется от Южной Америки в сторону Азии или наоборот, но что расширяются морские бассейны, отделяющие Африку от остальных континентов, за исключением, быть может, Европы. Вот ещё, - на проекторе зажглась рельефная карта Антарктиды и Южного океана. - Здесь вообще со всех сторон зоны спрединга, а океанических желобов у берегов Антарктиды нет, коре деваться некуда.
        Кто-нибудь объяснит нам, почему у берегов Африки и Антарктиды нету зон субдукции, аналогичных таковым по краям Тихого океана? Да, говорят нам, потому что под Африкой и Антарктидой располагаются точки восходящих мантийных потоков[39 - Им, как правило, соответствуют зоны спрединга, хотя есть участки восходящих потоков, где не происходит нарастания новой коры - например, Гавайские острова.], называемые соответственно Окаванго и Баллени, а у берегов Перу находится точка глобального нисходящего потока. Хорошо, но те же законы геометрии нам говорят, что если расположение срединно-океанических хребтов[40 - Преобладающие зоны спрединга на земном шаре, хотя таковые зоны есть и на суше - прежде всего, Восточно-Африканская система рифтов.], окружающих Африку и Антарктиду, соответствует расположению восходящих мантийных потоков, значит, эти потоки по какой-то причине отодвигаются друг от друга. А если при этом не нарушается глобальная структура мантийных потоков, то вывод геометрии однозначен: это может происходить только на сфере увеличивающегося диаметра! Земля расширяется?!
        Аудитория слушала почти не дыша. Многие снимали лекцию на камеры смартфонов.
        - Предположим, она всё-таки расширяется не глобально, а локально. То есть сплошному преобладанию зон спрединга в одном полушарии стабильно соответствуют зоны субдукции в другом. Земля постоянно деформируется. Ортодоксальные глобалисты[41 - В данном контексте персонаж называет так сторонников теории глобальной тектоники литосферных плит в её традиционном прочтении.] так и говорят: да, Земля деформируется, и её отклонения от сферической формы время от времени исправляются разломами коры на материковых и океанических платформах, - тут на проекторе снова зажглась карта дна Тихого океана, покрытого сеткой крупных разломов. - Я не стану здесь проверять правильность их расчётов: достаточны ли эти разломные трансформации для компенсации искажений земного сфероида. Примем их как доказанные.
        Но возникает вопрос: а насколько устойчива наблюдаемая картина мантийных потоков? Особенно в свете постоянно меняющейся формы Земли? Не наступает ли такой момент, когда компенсация несферичности происходит путём изменения характера движения плит, то есть перемещением мантийных потоков? И тогда возникают зоны субдукции в совершенно новых местах? Взгляните на Атлантику, взгляните на дно Индийского океана, - на демонстрационном экране снова попеременно обрисовались соответствующие карты. - Вы видите, что в западной части Атлантики уже есть одна зона субдукции под Антильскими островами - жёлоб Пуэрто-Рико. Вы видите, что на севере Индийского океана есть зона субдукции под Большими Зондскими островами. Почему со временем такие же глубоководные желоба не распространятся вдоль всего Атлантического побережья Американского материка? Почему они не возникнут у западного побережья Индии, у берегов Африки?
        - Ну, такие изменения происходят в течение миллионов лет! - подал кто-то реплику с места.
        - А откуда мы знаем? Человечество ещё не жило в такие времена, как мы можем знать, насколько быстро это происходит? Какие-то изменения, возможно, носят молниеносный катастрофический характер. Так вот, - возвысил Любарский несколько охрипший от усталости и волнения голос, - возвращаясь к катастрофе в Гоа. Я не знаю, что измерили работающие там сейчас американцы, англичане, индийцы и японцы. Они пока не опубликовали материалов своих исследований, они молчат в СМИ. Подозреваю, что результаты ошеломляющие, они в них пока сами не верят. А наши, как всегда, никого не послали туда из-за отсутствия денег. Но моя предварительная гипотеза, правильнее сказать - догадка, такова. Прекратился нисходящий мантийный поток под Гималаями и возник новый аналогичный непосредственно у западного побережья Индостана. Вдоль него начал формироваться глубоководный океанский жёлоб, и катастрофа в Гоа есть начало данного процесса. И это изменение произошло по геологическим меркам времени мгновенно! И, возможно, подобная катастрофа - не последняя, свидетелями которой станут ныне живущие поколения человечества.
        - Что вы ещё предполагаете? - спросили с места.
        - Я ничего конкретно не предполагаю, я могу только не исключать. И я не исключаю в этой обстановке ничего. В том числе катастрофического землетрясения в Москве, хотя здесь, сами понимаете, мне меньше всего хотелось бы быть пророком.
        - Ну в Москве-то с какой стати? Какие тут у нас мантийные потоки? Спокойная материковая платформа.
        - А разломы плиты? Их много, и кто доказал, что они навсегда неподвижны? Это я вам ещё про трапповый вулканизм не рассказал.
        - Ого! - подал реплику кто-то, кто был в теме.
        - Да-да, трапповый вулканизм[42 - Трапповый вулканизм - то же самое, что трапповый магматизм. Объяснение этого явления будет дано дальше, по ходу повествования.]. Если возникают новые нисходящие потоки в мантии, то, по логике, точно также в новых и неожиданных местах могут возникнуть новые плюмы. Мы не знаем, как и почему это происходит. Это были считанные разы за всю историю Земли, но как же не повезло тем, кто жил в те времена! Трилобиты, динозавры… Кто сказал, что эпоха людей застрахована от подобных катастроф? Ладно, время уже позднее. Остались вопросы - запомните их, мы начнём с них следующую лекцию. Всего наилучшего и берегите себя!
        Перекусывая по пути к метро «Спортивная» в безалкогольном бистро с претенциозным названием «Кулинарная лавка братьевъ Караваевыхъ», Любарский оказался свидетелем забавной и одновременно грустной сцены. В бистро зашёл юродивый (в последнее время их стало в Москве что-то очень много) и возвестил:
        - Разверзнется земля, как в Гоа, и поглотит многих грешников! А других сожжёт огонь подземный! Покайтесь, граждане, пока не поздно!
        Припозднившиеся небогатые граждане, закусывая в бистро, делились с юродивым кусками пирогов. Тот наполнил ими свою суму и удалился. Конечно, это была форма нищенства, но Любарского невольно поразило содержание «пророчества».
        Направляясь уже довольно поздно ночью к себе домой мимо ещё уцелевших девятиэтажек постройки восьмидесятых годов, Любарский грустно размышлял. Не о судьбах Земли, а о распавшейся семье, об уходе жены, считавшей для себя личным оскорблением его низкие доходы, о том, что своего десятилетнего сына он теперь видит только раз или два в неделю, по пути из школы, и то лишь под строгим присмотром его мамы. «Ну и правильно, - решил он вдруг, - кем бы он стал при моём воспитании? Таким же учёным-неудачником. А она, глядишь, сделает из него чиновника, и он станет портить жизнь не себе, а другим».
        После первого приступа весеннего тепла в Москве, как это часто бывает, снова выпал снег, и теперь тающие сугробы образовали во впадинах тротуаров большие и глубокие лужи.
        Подходя к подъезду, где он жил, Любарский заметил допотопный полицейский УАЗик с потушенными фарами, прошёл мимо.
        - Стойте, гражданин!
        Любарский невольно обернулся. Рослый и толстый сержант полиции с обширным красным лицом, бычьей шеей и бесцветными бровями небрежно откозырял.
        - Сержант полиции Кузнецов. Попрошу предъявить документы, гражданин.
        Любарский не носил с собой паспорт. Служебное удостоверение сотрудника ГИН было достаточно в любом месте. Без тени сомнения, что через несколько секунд он войдёт к себе в подъезд, Любарский даже не задал законный вопрос об основаниях проверки и протянул удостоверение.
        Сержант резким движением выбил удостоверение у него из руки, и оно отлетело куда-то в лужу.
        - Ты чё, больной? Паспорт показывай!
        Любарский не нашёл ничего лучше, как пробормотать:
        - Я живу в этом подъезде.
        - А чем докажешь? Паспорта у тебя нет! Я вынужден задержать тебя для проверки. Сейчас поедем в участок. Сергей!
        Из УАЗика вылез напарник в чине старшины.
        - Тут вот пьяный гражданин отказывается предъявлять документы, - изрёк тот, кто представился Кузнецовым.
        - Та-ак, - протянул старшина, - мы вынуждены произвести личный досмотр. Поднять руки вверх! - заорал он.
        - Я не обязан подчиняться этому требованию, - произнёс Любарский и повернулся к бандитам в форме спиной. Тут же он почувствовал, как ему профессионально заломили обе руки и потащили к УАЗику. Возможности сопротивляться не было.
        - Ну-ка, вот так, встань, руки на капот, ноги на ширину плеч, не двигаться, - его поставили к машине, один крепко пригнул Любарскому голову к капоту, другой стал обыскивать его карманы. Любарский, по счастью, не носил с собой больших денег, а сегодня он не взял и банковской карты. Сейчас у него оставалось рублей пятьсот, не больше.
        - А это что? - спросил сержант, хватаясь за сумку с планшетом.
        - Мой планшет.
        - А чем докажешь, что он твой?
        - Я не обязан это доказывать.
        - Ясно. Вещдок. Изымаем, - произнёс Кузнецов, стаскивая сумку с геолога.
        - Так, - сказал старшина, закончив обыск, - появление в общественном месте в нетрезвом виде, неповиновение законному требованию сотрудника полиции.
        - Говоришь, здесь живёшь? Гони косой червонец, отдам тебе твою сумку, и иди, - хриплым голосом сказал сержант.
        «Косым червонцем» в народе прозвали выпущенную меньше чем за год до этого купюру в десять тысяч рублей, в широком смысле слова - денежную сумму в десять тысяч рублей.
        Любарского взяло зло.
        - Как же я дам, если вы у меня все деньги только что отобрали? - с максимально возможной в данной ситуации невозмутимостью произнёс он.
        - Что? Ещё и оскорбление сотрудника полиции при исполнении?! - воскликнул старшина. - А ну-ка поехали в участок, протокол составим.
        С этими словами два дюжих «стража порядка» затолкали Любарского в заднюю дверь УАЗика.
        В «обезьяннике» полицейского отделения он оказался один. Скудный, однако, улов был нынче вечером у «стражей порядка», оттого они, видимо, и были злы.
        - Появление в нетрезвом виде в общественном месте, неповиновение законному требованию сотрудника полиции, оскорбление его при исполнении…, - перечислял старшина «преступления» Любарского усатому капитану.
        - Да-а, это уже на уголовку тянет, - глубокомысленно протянул капитан усталым голосом. Обернувшись к Любарскому, он строго спросил:
        - Где работаешь?
        - Во-первых, не на ты, а на вы, хотя бы потому, что я старше вас. Во-вторых, вы прекрасно видите, что я совершенно трезв. Хотя бы потому что я работаю в научном учреждении, в Геологическом институте Российской Академии наук, и в тот момент, когда меня незаконно задержали, возвращался домой с работы. В-третьих, ваш сотрудник, представившийся сержантом Кузнецовым, выбросил мои документы, когда я ему их предъявил по первому его требованию. В-четвёртых, он незаконно изъял моё личное имущество. В-пятых, он вымогал у меня деньги, - резко отчеканил Любарский.
        - Ты чё врёшь, сука?! - заорал Кузнецов.
        - Тихо! - сказал ему капитан. - У вас есть свидетели, - снова обратился он к Любарскому, - что ваши документы выбросили, и что у вас деньги вымогали? А у нас есть свидетели, что вы были пьяны, грубили сотрудникам полиции и оказывали им сопротивление.
        - Нету у вас таких свидетелей и быть не может, - зло и спокойно произнёс Любарский. - А каждая минута моего здесь пребывания наносит вред государственным интересам. Я работаю в государственном проекте по изучению землетрясений, и как раз завтра утром наша группа представляет очередной доклад вице-премьеру…, - Любарский назвал одну из самых известных в стране фамилий.
        На следующей неделе вице-премьер действительно должен был посетить Геологический институт и встретиться с его коллективом, и Любарский решил, что в его положении сейчас не лишне будет несколько откорректировать этот факт, заодно сдвинув сроки.
        - П..дишь! - воскликнул Кузнецов, но осёкся под взглядом капитана.
        - По землетрясениям работаешь, говоришь? - внезапно со злобой в голосе спросил старшина.
        - Да, а что?
        - А у меня жена с дочкой на отдыхе в Гоа погибли!
        - Мы, что ли, устроили землетрясение?
        - А вы его не предсказали, суки!
        - Тихо, - теперь уже ему сказал капитан. - Вы можете назваться, - опять обратился он к Любарскому, - и назвать номер вашего паспорта?
        В эти дни название Геологического института было на слуху и на глазу всех, кто смотрел телевизор. Любарский чётко представился, назвал дату рождения, место работы, свою должность и свои паспортные данные, которые помнил наизусть.
        - Коля, - обратился капитан к младшему лейтенанту, сидевшему за компьютером, - пробей-ка гражданина по базе данных.
        Пока Коля совершал манипуляции на клавиатуре, капитан снова обратился к Любарскому:
        - Что в этой сумке?
        - Мой планшет, незаконно изъятый вашим сотрудником?
        - Вы можете доказать, что он ваш?
        - Я не обязан этого доказывать, - повторил Любарский то же, что сказал ранее сержанту.
        - Ну, это значительно улучшило бы ваше положение, - заметил капитан, открыл планшет и включил его.
        Любарский не шифровал входа. Поэтому капитан полиции сразу увидел рабочий стол с используемыми файлами. Ему хватило ума, чтобы понять их соответствие с тем, что задержанный сообщил о своих занятиях. Пока полицейская база данных, как обычно, зависла на компьютере, капитан закрыл планшет геолога и знаком подозвал к себе старшину и сержанта. Он ничего не сказал при постороннем, но посмотрел на них так красноречиво, что во взгляде легко читалось: «Вы у меня, мать вашу, будете по семь ночных смен подряд пахать без выходных!» Огромный Кузнецов съёжился под этим взглядом, а старшина тут же протянул что-то капитану в кулаке. Любарский понял, что это были отобранные у него пятьсот рублей.
        - Любарский Владимир Збигневич, дата рождения - 7 апреля 19.. года, совпадает, паспортные данные совпадают, проживает по адресу…, ведущий научный сотрудник Геологического института РАН, приводов не было, - оттарабанил Коля, уставившись на возникший в мониторе портрет Любарского.
        - Ну вот, всё разъяснилось, гражданин Любарский, - весело произнёс капитан. - Произошло недоразумение. Наши сотрудники в темноте перепутали вас с другим человеком, которого должны были задержать. Вася, - приказал он сержанту, - отопри. Можете идти домой, гражданин Любарский. Да, наш сотрудник подобрал то, что вы уронили, - добавил он, протягивая Любарскому, вместе с планшетом, вновь уложенным в сумку, его пятьсот рублей. - Будьте осторожны, на улице в этот час много опасных элементов.
        Капитан явно гордился своей способностью к ехидной иронии, считая её остроумием.
        - Прежде, чем уйти, я хотел бы написать жалобу на неправомерные действия ваших подчинённых, - произнёс Любарский.
        - А, ну это ваше право, пишите, - прежним усталым голосом произнёс капитан, протягивая ему ручку и листок бумаги.
        Любарский педантично выполнил ненужную в общем-то процедуру, прекрасно осознавая, что никакого хода эта бумага не получит, что для какого-то эффективного результата жалобу надо составлять в другом месте, но что у него нет ни малейшей охоты тратить на неё время, а хочется лишь здесь и сейчас слегка досадить полицейским, с нетерпением ждущим его ухода. Закончив писанину, Любарский молча встал и вышел из отделения, физически чувствуя спиной злобные взгляды «стражей порядка». Добыча ускользнула.
        Служебное удостоверение лежало в той же луже, куда его закинул сержант полиции, но было так испорчено водой, что теперь предстояло выписывать новое.
        Через несколько дней произошёл забавный случай. Начальник лаборатории, поговорив с кем-то по телефону, подошёл к Любарскому и сказал:
        - Тут звонили с телевидения, хотят пригласить на ток-шоу…, - начальник назвал одну из самых рейтинговых в стране и одновременно самых низкопробных телепередач, - геолога, который рассказал бы им о природе катастрофических землетрясений. Ну, я порекомендовал тебя как самого знающего. Пойдёшь? Вот номер телефона, - начальник протянул бумажку, - если хочешь, перезвони им, уточни.
        Любарский ненавидел жанр ток-шоу, особенно он ненавидел данное конкретное ток-шоу, профанирующее ниже плинтуса любую серьёзную проблему, любое действительное знание, но сейчас его разобрало любопытство. Он набрал на рабочем телефоне указанный номер. Ему представилась девушка, произносившая каждое слово с томным придыханием. Любарский представился в свою очередь и поинтересовался подробностями предстоящего выпуска, а также составом участников.
        - О, у нас будут очень интересные люди! - воскликнула, придыхая, девушка. - Депутат Государственной Думы N, протоиерей S…
        - Извините, перебью вас вопросом. Что там будет делать протоиерей S? Он что, тоже будет рассказывать телезрителям о природе катастрофических землетрясений?
        - Ну-у, да-а, то-оже…
        - Спасибо, я вас понял.
        - Вы-ы при’едете?
        - Нет, - сказал Любарский и положил трубку.
        - Вот досада с вами, - произнёс начальник лаборатории, - никак вы не хотите общаться со СМИ, просвещать массы! Фёдор, - обратился он к старшему научному сотруднику Кириллову, - может, ты пойдёшь?
        - Не ходи, - вполголоса сказал ему Любарский, - не позорься.
        - А мне через час ехать, отводить сына в спортивную секцию, - тут же соврал Кириллов. - У него сегодня первое занятие, мне надо за ним присмотреть.
        - Ладно, фиг с ним, с этим телевидением, у них своё дело, у нас своё. Продолжаем работать, - сказал начальник лаборатории.
        - Первая умная мысль начальника за сегодняшний день, - шепнул Любарский Кириллову.
        В день приезда вице-премьера со свитой многие сотрудники надели пиджаки и галстуки. Кириллов явился, как обычно, в свитере. Любарский одобрительно подмигнул ему.
        Вице-премьер, как водится, «толкнул» речь. Он сказал несколько фраз, общий смысл которых сводился к тому, что российская геология всегда была и останется самой передовой геологией в мире, пожелал институту успешно выполнять свой патриотический долг перед отечественной наукой и в заключение предложил сотрудникам высказать свои пожелания по улучшению взаимодействия института с родным государством.
        Длинную ответную речь, состоявшую из благодарностей и заверений в готовности выполнить свой патриотический долг, произнёс директор института, после чего подобные же речи, покороче, произнесли начальники отделов. На выступления добровольцев «из толпы», по идее, уже не должно было остаться времени, и вице-премьер для проформы собрался подождать несколько секунд и двинуться дальше, но тут встал Любарский.
        - В последнее время иностранные институты ведут интенсивное изучение новых явлений тектоники литосферных плит, вызвавших, в частности, катастрофическое землетрясение в Гоа. У нас на это не выделяется достаточно средств, что вызывает отставание отечественной науки в исследовании этих аномальных и потенциально опасных явлений, - произнёс он заранее обдуманные и сформулированные фразы. - Между тем многие районы нашей страны, в том числе такие, где находятся объекты стратегической важности, расположены в зонах повышенной сейсмической опасности, и исследование таких явлений становится важным вопросом национальной безопасности. Я полагаю, что правительству следовало бы подумать над тем, чтобы сделать приоритетным в настоящее время финансирование именно таких исследований.
        - Да, да, я обязательно поставлю в правительстве этот вопрос, - поскучневшим голосом сказал вице-премьер и сделал знак своей свите следовать за ним.
        Начальник отдела тектоники подскочил к Любарскому.
        - Ты что же наш отдел позоришь? - прошипел он.
        - А что я неправильно сказал? - громко произнёс Любарский, глядя ему прямо в глаза. Тот смешался и не нашёл, что ответить.
        Через несколько дней начальник отдела вызвал его к себе.
        - Вот что, Любарский, - официальным тоном начал он, - твоя частная деятельность вне стен института стала несовместимой с задачами института. Выбирай - или здесь, или там. Мало того, что ты нарушаешь общую политику учреждения во взаимоотношениях с государственной властью, ты публично высказываешь концепции, идущие вразрез с научной деятельностью института, и сеешь необоснованную панику среди населения.
        - Чем вы можете подкрепить эти обвинения? - резко спросил Любарский, ставший внезапно очень злым.
        - А вот чем, - начальник отдела повернул к нему монитор.
        Кто-то из слушателей Любарского, несомненно, ради самых добрых побуждений, выложил в ютюбе ролик с лекцией, где Любарский говорил о возможности катастрофического землетрясения в Москве. Сейчас на мониторе демонстрировался как раз этот момент.
        - Или пиши заявление об уходе по собственному желанию, или прекращай эти, что называется, вбросы, - сказал начальник.
        Любарский не колебался в решении ни секунды.
        - Ах вот оно что! Заявление об уходе по собственному желанию я писать не буду, - твёрдо, выделяя каждое слово, произнёс он. - Если вы захотите меня уволить, то сами сформулируете претензии ко мне, и я ещё буду оспаривать ваш акт в суде. А я тем временем отправлюсь к моим слушателям, - Любарский резко развернулся и ушёл не прощаясь.
        Правда, в этот день лекция не намечалась, она должна была состояться через три дня. Любарский больше решил не приезжать в институт, если только его вежливо не попросят.
        Утром того дня, в который предстояла очередная лекция, его разбудил звонок. Звонил начальник лаборатории.
        - Любарский, Любарский, - взволнованно говорил, чуть ли не кричал он, - приезжай скорей! Срочно нужна твоя консультация!
        Начальник лаборатории был неплохой мужик, но Любарский считал, что, после сказанного ему начальником отдела, эта просьба была недостаточным поводом бросать всё и мчаться в институт. Пусть начальник отдела лично извиняется, если им вдруг потребовалось его содействие.
        - Любарский, ты не слышал, что творится?! Включай скорей телевизор! Это п….ц!
        - Скажи вкратце пока сам, а то я ещё сплю. Что случилось?
        - Катастрофическое землетрясение в Нью-Йорке!
        С Любарского мгновенно слетел остаток сна.
        - Кому нужна моя консультация? - тут же спросил он.
        - Мне! Всем нам!
        - Начальнику отдела нужна?
        - Причём тут начальник отдела?
        - Притом, что он собирался меня уволить.
        На другом конце трубки повисла пауза, потом начальник лаборатории произнёс:
        - Хорошо, я поговорю с ним.
        Больше звонков из института в тот день, однако, не последовало.
        Любарский меж тем приткнулся к телевизору. Российские телеканалы показывали картинки западных теленовостей, где чередовались разрушенные небоскрёбы, многометровые завалы на улицах, покорёженные эстакады со слетевшими с них автомобилями и поездами метро, пожары, много трупов, раненые, лихорадочно суетящиеся сотрудники Службы спасения и пожарные, опрокинутая и, очевидно, отброшенная морской волной, статуя Свободы. Комментаторы с нескрываемой радостью сообщали о десятках тысяч погибших и раненых, об убытках в сотни миллиардов долларов, о том, что чрезвычайное положение объявлено в двенадцати штатах. Но никакой точной информации о самом стихийном бедствии почерпнуть отсюда было нельзя.
        Любарский включил интернет. Через несколько минут он знал практически всё. Накануне, в 18:32 по времени атлантических штатов (в Москве было 2:32 пополуночи уже текущих суток) последовал первый удар стихии. Землетрясение магнитудой 9,1 балла по шкале Рихтера, эпицентр которого находился в море в 135 километрах к юго-востоку от Нью-Йорка, сразу причинило сплошные разрушения большинства зданий и мостов, завалы тоннелей метро, куда потом хлынула вода из Гудзона, аварии на всех городских коммуникациях, выбросы бытового газа и канализационных стоков, отключение энергоснабжения, тысячи жертв. В 18:47 последовал второй толчок, не столь мощный, но добивший то, что не успел уничтожить первый. В 18:50 последовал удар цунами по городу, превративший крупнейший город Соединённых Штатов Америки в первозданный хаос.
        Наряду с Нью-Йорком был разрушен ещё ряд близлежащих городов, крупнейшим из которых была Филадельфия. Правда, там сила толчков ощущалась немного слабее. Землетрясение было мелкофокусным[43 - То есть его очаг залегал на сравнительно небольшой глубине.]. Иначе опустошительные разрушения распространились бы по значительно большей площади. Из крупных городов только Нью-Йорк, Атлантик-Сити, Лонг-Бранч, а также ряд городов помельче подверглись прямому удару цунами. Цунами перехлестнуло остров Лонг-Айленд, но поэтому в проливе Лонг-Айленд оно погасло, и тем самым уже разрушенные города Стамфорд, Норуолк, Бриджпорт, Нью-Хейвен и Нью-Лондон были спасены от полного уничтожения. Странным казалось то обстоятельство, что после ухода цунами море отступило от обычной береговой линии местами на десятки километров, и обнажились тысячи гектаров морского дна, тогда как обычно такое бывает непосредственно перед цунами.
        Любарский отключился от картинок, передававших кровавые ужасы трагедии, и крепко задумался. Одно из самых мощных наблюдавшихся наукой землетрясений произошло в районе, где ранее не отмечалась сейсмическая активность. Некоторые восточные районы Северной Америки обладают потенциальной опасностью землетрясений. Здесь проходит несколько разломов, но далеко от того места морского дна напротив Нью-Йорка. Случилось нечто принципиально новое в современной истории Земли, неведомое прежде.
        По пути на лекцию Любарский поражался реакции людей. Большинство москвичей, правда, не выражали никаких эмоций, будучи поглощены своими делами, но многие не скрывали откровенной радости. Их лица прямо светились. В автобусе и метро он то и дело слышал обрывки разговоров, типа: «Допрыгались эти пиндосы!», «Говорили же: кирдык будет их Америке, вот он и пришёл», «Так им и надо!» и тому подобных. На улицах собирались толпы пьяных, как будто отмечавших какой-то праздник. Кто-то размахивал национальными флагами. Однако было любопытно то, что около обменных пунктов валюты не наблюдалось никакого ажиотажа. Любарский уже знал из Яндекса, что курс доллара упал по сравнению со вчерашним днём всего на пятнадцать копеек.
        - Да, вот это тот самый случай, в отношении которого совсем не хотелось бы быть пророком. Тем не менее, он произошёл, - произнёс он, едва появившись в аудитории. Среди его слушателей не было ни одного, кто бы затаил какое-то злорадство по поводу трагедии в Америке. Лица всех были сосредоточены и озабочены. Кто-то прямо сокрушался. Одна девушка рассказывала небольшой группке, собравшейся вокруг неё, как она днём пыталась возложить цветы к решётке посольства США и как её задержала и оштрафовала полиция.
        На него посыпалась буря вопросов. Не на все он мог ответить. Да, он сам мог только предполагать о природе случившегося. Землетрясений с эпицентрами в таких районах, как Гоа или Нью-Йорк, тем более такой большой силы, никогда раньше не отмечалось. А тут сразу два, одно за другим. Есть о чём задуматься. Объяснения этому явлению пока нет. Один юноша обратил внимание на странное отступление моря после землетрясения. Ведь в Гоа имело место обратное явление.
        - Мне кажется, - отвечал Любарский, - что причину нужно искать в конкретном месте формирования нового океанского жёлоба. В Индостане произошло резкое опускание участка материкового шельфа. В Америке, насколько я могу судить по эпицентру катастрофы, произошло опускание континентального склона, в то время как соседний участок шельфа, наоборот, поднялся. Последним обстоятельством и вызвано понижение уровня моря.
        - Такое может повториться у нас?
        - Такое конкретно у нас здесь произойти не может, потому что у нас тут моря рядом нету. Землетрясение не исключено, но природа его происхождения в Москве может быть только другой - разлом плиты, а не формирование зоны субдукции, я уже говорил об этом. Однако я обещал рассказать вам про трапповый вулканизм. Времени у нас осталось немного, поэтому лекцию о глобальной тектонике Венеры оставлю на следующий раз. Хотя обе эти темы довольно близко пересекаются, как ни странно, что вы сейчас увидите.
        В ряде мест Земли мы видим интересные ступенчатые образования - траппы, оставленные свободно изливавшейся на протяжении тысячелетий лавой. У нас в России крупнейшие траппы известны на плато Путорана в Северной Сибири, - Любарский, как обычно, сопровождал лекцию демонстрацией изображений. - Интересно, что лава изливалась как будто прямо из земной коры, вулканических гор не было. Такое впечатление, что земная кора разверзалась как зияющая рана, и через неё словно кровь свободно изливалась магма, достигшая земной поверхности. Ещё более странно то, что это происходило внутри участков прежде спокойных платформ. И, наконец, самым загадочным обстоятельством является то, что периоды, когда существовал трапповый магматизм, в общем-то, нехарактерны для большей части истории Земли. Но очень существенно то, что эти периоды не исчерпываются одним трапповым магматизмом. Он был только одним из проявлений неких катастрофических процессов, происходивших в недрах.
        Один из первых больших периодов траппового магматизма совпадает с расколом Пангеи[44 - Единственный материк на Земле. Его раскол и расхождение прежде составлявших его частей породили все современные материки.] на рубеже пермского и триасового периодов, около 250 миллионов лет назад. Можно предполагать, что сам раскол Пангеи был вызван некими принципиально новыми процессами в мантии (а может и в ядре). Именно в этот период возникла Сибирская трапповая провинция на прежде спокойной Сибирской материковой платформе.
        Масштабы излияний сибирских траппов грандиозны. Они покрыли площадь в семь миллионов квадратных километров - это практически вся Сибирь. Вся Сибирь стоит на пермско-триасовых траппах. Вы знаете, конечно же, что в этот период произошло пермское великое вымирание животных. Думаю, однако же, что не траппы явились причиной их вымирания. Ведь в масштабе всей Земли воздействие траппов было всё-таки локальным. Причиной стал весь комплекс геологических катастроф, одним из проявлений которого и был трапповый вулканизм.
        Следующий крупный период излияния траппов привёл к образованию трапповой провинции Парана-Этендека там, где в те времена нынешняя Южная Америка была соединена с нынешней Африкой - юг Бразилии, Ангола, Намибия. Произошло это в самом начале мелового периода, 132 миллиона лет назад. Это образование траппов, очевидно, сопровождало начало раскола Гондваны[45 - Материк, оставшийся после откола от Пангеи Евразии (кроме Индостана) и Северной Америки, включал современные Африку, Южную Америку, Австралию, Антарктиду и Индостан.]. Оно уничтожило всё живое на территории полутора миллионов квадратных километров. Начало мела вроде бы не отмечено великим вымиранием, однако некоторые процветавшие группы животных, например, ихтиозавры[46 - «Рыбоящеры», крупные морские пресмыкающиеся мезозоя, силуэтом напоминавшие современных дельфинов.], всё-таки исчезают в это время. Следует также заметить, что вскоре после этого происходит планетарная экспансия покрытосеменных, цветковых растений, а они, очевидно, распространились на место вымерших голосеменных.
        Наконец, один из последних больших периодов траппового магматизма пришёлся как раз на эпоху вымирания динозавров, на границе мела и палеогена, 65 миллионов лет назад. Многие исследователи объясняют великое вымирание этой поры тектоническими причинами, а метеорит тут ни при чём. Кстати, кто-нибудь может обосновать, почему? - обратился Любарский к аудитории.
        - Потому что иридиевые аномалии[47 - Иридиевая аномалия - повышенное содержание тяжёлого металла иридия (платиновой группы) в осадочных породах. По современным представлениям, маркирует время падения на Землю крупных метеоритов.], которыми обычно отмечены падения крупных метеоритов, встречаются в геологической летописи довольно часто, чуть ли не десятками, а великие вымирания единичны. Если Чикксулубский[48 - Гигантский метеорит, упавший на территорию современной Мексики около 65 млн. лет назад. По мнению многих учёных, взрыв, вызванный его падением, привёл к эффекту «ядерной зимы» и вымиранию динозавров.] метеорит привёл к мезозойскому великому вымиранию, то почему к аналогичным вымираниям не привели падения остальных аналогичных метеоритов? - сказал, после некоторой паузы, один студент.
        - Браво! - похвалил Любарский, но тут же заметил:
        - Однако и с траппами такая же проблема. Это я перечисляю лишь крупнейшие трапповые проявления на суше. На самом деле их было гораздо больше, главным образом в море. И если одни тектонические катастрофы, сопровождавшиеся траппами, приводили к великим вымираниям, то почему другие аналогичные обходились без великих вымираний? Ну ладно, - продолжил он. - Мы здесь не решаем загадки великих вымираний, однако отметим потенциальную опасность подобных явлений для всего органического мира и пойдём дальше.
        Итак, на рубеже мела и палеогена образовалась трапповая провинция на плоскогорье Декан в Индостане на площади полтора миллиона квадратных километров. Траппы всегда формировались без гор, но сами излившиеся расплавленные базальты образовывали купола высотой до двух километров. Это я перечислил только самые крупные проявления траппового магматизма на суше. Добавлю к этому ещё следующие вещи.
        Первая. Самое обширное по площади трапповое излияние случилось 200 миллионов лет назад, на рубеже триаса и юры, в Центральной Атлантике. Оно покрыло площадь в одиннадцать миллионов квадратных километров. Связано оно было, несомненно, с началом формирования Атлантического океана.
        Вторая. Самое первое явление траппового магматизма случилось один миллиард и 270 миллионов лет назад в районе озера Верхнего на границе США и Канады. Дальше трапповые явления учащаются в геологической истории Земли, хотя и остаются в ней эпизодами. Следующий произошёл 850 миллионов лет назад, потом 540 миллионов, затем 373 и 265 миллионов лет назад. С тех пор периоды траппового магматизма, разной силы, повторяются в среднем один раз в девятнадцать миллионов лет. Но регулярности тут никакой нет. При этом характерно, что в каждый конкретный период траппы изливаются только в одном, но как исключение могут быть одновременно и в двух регионах Земли.
        Третья - последние явления траппового магматизма были слабее предыдущих. Хотя, конечно, не исключено, что остатки небольших, более древних траппов, успели разрушиться, погребены под толщей осадочных пород и нам неизвестны. Самое последнее излияние случилось десять миллионов лет назад в нынешней канадской провинции Британская Колумбия, и образовало лавовое плато Чилкотин площадью всего пятьдесят тысяч квадратных километров.
        Возникают закономерные вопросы. Почему в какой-то момент истории Земли трапповый вулканизм вообще появляется? Почему с течением времени он учащается? Какими механизмами он вызывается? Почему одни трапповые излияния приводят к расколу платформы в этом месте, а другие нет? Почему с течением времени трапповый магматизм ослабел? Устойчивая это тенденция или временная? Произойдёт ли, и когда, следующее трапповое излияние, учитывая полную нерегулярность данного явления? Заявит ли оно о себе какими-то признаками, по которым можно будет заранее распознать его начало? На все эти вопросы нет ответов. Наиболее популярна теория, согласно которой траппы вызываются плюмами, но у неё есть критики. Однако даже если она верна, она не даёт ответа на вопрос, связан ли трапп с ранее существовавшим плюмом или же таким образом заявляет о себе возникновение нового плюма.
        Если же хотите получить ещё одно наглядное представление о последствиях траппового магматизма, то взгляните в телескоп или бинокль на полную Луну. Лунные «моря» это и есть огромные лавовые поля, образованные излияниями лавы по типу траппов. Ещё один пример демонстрирует нам Венера, также покрытая во многих местах лавовыми куполами и полями. Там трапповый магматизм, как предполагают некоторые учёные, привёл к дегазации недр и образованию её нынешней сверхплотной и сверхгорячей атмосферы. А до этого, возможно, там даже существовала жидкая вода. На Земле трапповые проявления, к счастью, обошлись пока без столь катастрофических последствий, - Любарский подчеркнул слово «пока».
        Молчание воцарилось в аудитории. Морально уставший за последние несколько дней Любарский собрался уходить. Один студент тянул руку и наконец решился:
        - Скажите, вы уже проявили потрясшие всех прогностические способности, и наверняка неспроста заговорили сегодня о трапповом вулканизме. Интуиция это в вас говорит или что другое - неважно, но хотелось бы напрямую спросить: вы ждёте новой вспышки траппового вулканизма на Земле? Если так, то почему и, по возможности, где?
        - Да, опасаюсь, - ответил Любарский, глядя в стол перед собой, - остаточная намагниченность пород показывает, что периоды траппового магматизма сопровождались странными явлениями в магнитном поле Земли: частыми переполюсовками и, по-видимому, временами, установлением многополюсности, вроде того, что наблюдается сейчас. Где произойдёт? Если это связано только со старыми плюмами, то таких горячих точек на земном шаре несколько десятков. В том числе девять крупнейших. К счастью, только одна из них расположена на материке - в Восточной Африке. Но если это связано с внезапным возникновением новых потоков, то это может произойти где угодно. В том числе на такой спокойной материковой платформе, где мы с вами в настоящий момент находимся.
        С этими словами Любарский покинул аудиторию, погрузившуюся в глубокое молчание.
        Вернувшись домой, Любарский первым делом включил телевизор, чтобы узнать, что говорят людям о нью-йоркской катастрофе. На Первом телеканале тот самый протоиерей S, с которым Любарскому предлагали выступить в одном ток-шоу, вещал о том, что Божья кара постигла Америку за её содомию и нелюбовь к России. По другому телеканалу какие-то серьёзные дяди в галстуках с глубокомысленными физиономиями рассуждали о том, что вся Америка скоро должна уйти под воду, ибо… Любарский с треском выключил зомбоящик и завалился на диван, полный самых мрачных чувств, подавленный сознанием надвигающейся непонятной угрозы, абсолютной безысходности и невозможности предпринять что-либо.
        Внезапно его осенило. Он вспомнил о визитной карточке, полученной им на одной научной конференции за рубежом. Он вскочил и побежал рыться в бумагах, со страхом думая о том, что потерял её.
        Визитка, однако, нашлась. Любарский бережно взял её в руки, включил интернет, зашёл в почту и начал набирать письмо, приговаривая:
        - Только бы он не попал в эту свистопляску. Только бы остался жив…
        Письмо предварялось таким адресом:
        To Mr. James Atkins
        The Vice President of the American Geosciences Institute
        Alexandria, Virginia, U.S.A.[49 - Мистеру Джеймсу Эткинсу, вице-президенту Американского Института Наук о Земле. Александрия, штат Вирджиния, США (англ.).]
        Глава третья. Под колпаком спецслужб
        Джеймс Эткинс остался жив, так как во время катастрофы находился в своём институте. Но в Александрии, как и в лежащем сразу за Потомаком Вашингтоне, так тряхнуло, что это сразу заставило Эткинса, как и большинство его коллег, усомниться в своих прежних знаниях, накопленных за всю жизнь. Однако происшедшее требовало объяснений, прежде всего, со стороны учёных.
        Правда, в Вирджинии не столь давно, а именно 23 августа 2011 года, впервые в её истории случилось чувствительное землетрясение. Тогда возникла паника в Вашингтоне, где были эвакуированы Конгресс, Пентагон, ФБР и другие правительственные учреждения. Связь между обоими событиями напрашивалась сама собой. Однако то землетрясение, хотя оно и привело кое-где к повреждениям сооружений (совершенно не рассчитанным здесь на удар подземной стихии), было всё-таки гораздо слабее - 5,8 балла по шкале Рихтера. Да и его эпицентр находился под материком, а не в море.
        В институте внимательно изучили предварительную информацию по землетрясению, и уже на следующий день СМИ опубликовали бюллетень AGI[50 - Сокращение от American Geosciences Institute], в котором причиной катастрофы назывался внезапный обвал в подводном каньоне Гудзон[51 - Подводная ложбина к юго-востоку от Нью-Йорка, являющаяся как бы морским продолжением русла Гудзона.]. Подчёркивалось, что подобные явления невозможно предсказать с помощью имеющихся сейсмических приборов. Однако они случаются очень редко, поэтому население атлантических штатов не должно поддаваться панике. Катастрофа вроде нью-йоркской, если и повторится когда-нибудь где-нибудь, то очень нескоро.
        Но сами-то учёные, выпустив успокаивающее заявление, понимали, что феномен требует тщательного изучения. В другое время мистер Эткинс не обратил бы никакого внимания на письмо давно забытого им русского коллеги, которому он когда-то где-то дал свою визитку. То, что он написал, было просто фантастично. Однако в свете произошедшего оно выглядело настолько убедительно, что Эткинс поставил вопрос о предоставлении гранта на Совете института. Вопрос решался очень медленно, так как AGI это целая федерация научных обществ и исследовательских групп, и каждая из них смотрела на него со своей колокольни. Впрочем, поскольку в это же время все они старались привлечь к себе, для решения возникшей загадки, лучшие умы всего мира, то вопрос в конечном счёте был решён положительно. А ускорило решение ещё одно трагическое событие.
        Мир, между тем, на фоне нью-йоркского землетрясения, перестал изумляться многим вещам, которые раньше бы не сходили с экранов телевидения и первых полос газет. Участившиеся авиакатастрофы и погодные аномалии легко списывались на аномалию магнитного поля Земли. Мало кого уже удивил июньский снег в Париже, а тем более июльский в Москве. Беспрецедентные ливни в Сахаре привели к тому, что озеро Чад вышло из берегов и по вади[52 - Сухое русло (араб.)] Эль-Газаль затопило впадину Боделе. В центре величайшей пустыни Земли образовался водоём величиной с озеро Верхнее[53 - Крупнейшее по площади пресное озеро Земли.] в Северной Америке. Но ведь это ж происходило в какой-то там Африке!
        Телевизионные каналы мира больше показывали, как Нью-Йорк и другие города атлантического побережья США восстанавливаются после землетрясения. Быстро разобрали завалы, начали возводить сейсмоустойчивые здания, проводили прочные коммуникации, осуществляли дноуглубительные работы в новом русле Гудзона. У отступившей береговой линии моря создавался новый морской порт. Статую Свободы отремонтировали и торжественно, с подъёмом национального флага, с исполнением гимна, с выступлением президента США, водрузили на прежнее место. Правда, у того же президента куда больше забот вызывали внешнеполитические дела. Но и штаб-квартира ООН, вопреки домогательствам некоторых стран, в конце концов, осталась на месте, в быстро возрождавшемся Нью-Йорке.
        Любарского меж тем вежливо пригласили обратно в Геологический институт, куда он охотно вернулся в ожидании решения своего вопроса в США, о котором здесь никто не знал. Руководство примирилось с ним, позволило ему читать лекции где и какие угодно и внимательно выслушало его консультации. Правда, всё равно не поверило ему. Любарский видел, что сдвинуть дело с мёртвой точки здесь всё равно не получится, и, что называется, играл роль или отбывал номер, иронично подыгрывая руководству (этой иронии никто, кроме Кириллова, не замечал). В августе он преспокойно ушёл в очередной отпуск, сопровождаемый пожеланиями хорошего отдыха. И в то время, когда он жил у знакомых под Касимовым на Оке (на что-то более роскошное просто не было денег), произошло страшное.
        В истории человечества ещё не было такого, чтобы в одночасье погибла целая нация. То, что писал Платон об Атлантиде, всегда казалось сказкой, но оказалось реальностью. 13 августа стало роковым днём для Исландии. В этот день началась серия уничтожающих землетрясений, продолжавшихся три дня. Хотя первые же толчки привели к опустошениям, превышающим то, что обычно описывается как 12-балльное землетрясение[54 - 12-балльная шкала землетрясений отличается от шкалы Рихтера. Последняя, рассчитанная на 9,5 балла, оценивает силу самого землетрясения. 12-балльная шкала оценивает разрушения, производимые землетрясением на поверхности Земли.], никто не думал, что всё обернется настолько трагично. Несмотря на то, что в ряде мест блоки суши разошлись, и туда хлынуло море, мало кто поначалу покинул остров на судах или бросился спасаться высоко в горы. Лишь на вторые сутки, когда опустошительные толчки продолжались, а части расколотого острова и без толчков продолжали опускаться в море, началась паника. Правительство Исландии обратилось ко всем нациям мира с просьбой о немедленной помощи. Корабли военно-морских
флотов США, Канады, Великобритании, Норвегии, Дании, Франции, России - все, что находились в относительной близости - немедленно двинулись к побережью Исландии. Но им нужно было время, чтобы его достичь. Эвакуировать людей самолётами было невозможно - толчки уничтожающей силы продолжались. У вертолётов же, понятное дело, слишком ограниченный радиус действия. Когда 16 августа подошли первые корабли, только высокогорные районы Исландии, куда далеко не всякий смог и успел добраться, держались выше уровня моря. Счастье ещё, что вулканы, как ни странно, оставались относительно спокойными. Операции по спасению людей длились до 25 августа. Всего было эвакуировано около сорока тысяч человек. Почти триста тысяч жителей Исландии пропали без вести. Вершины гор продолжали уходить под воду, последние из них скрылись в середине сентября.
        Государство без территории - так теперь характеризовалась Исландия в международных документах. Вопрос о предоставлении территории исландцам для восстановления государства был поставлен на очередь в ООН, но когда бы он ещё решился! Тем временем убежище исландцам для расселения предоставили, прежде всего, Дания и Норвегия. ООН порекомендовала всем странам впредь отмечать 13 августа траурными мероприятиями как день памяти Исландии.
        Любарский предсказал возможность подобного явления в письме к Эткинсу. Причина была для него очевидна - резкое расхождение платформ в Срединно-Атлантическом хребте. Будь у него доступ к показаниям сейсмических станций, он бы сумел заранее предсказать, когда произойдёт эта катастрофа. Любарский, немного знакомый с историей, теперь уверился в том, что описанная Платоном Атлантида действительно существовала - тоже на вершине Срединно-Атлантического хребта, только в другом месте, «напротив Геркулесовых Столбов»[55 - Древнее название Гибралтара.] - и ушла под воду аналогичным образом.
        Трагедия Исландии вкупе с землетрясениями в Гоа и Нью-Йорке вызвала всплеск религиозного фанатизма в самых, казалось бы, цивилизованных странах. В США в несколько раз увеличилось число пятидесятников, мормонов, свидетелей Иеговы и членов некоторых других церквей, которые стали официально проповедовать доктрину о конце света в самое ближайшее время.
        Очень скоро после этого на е-мейл Любарскому пришли подтверждающие документы из AGI. Ещё раньше банк положительно решил вопрос о предоставлении ему кредита под залог квартиры (Любарскому удалось представить документы на наличие у него ещё одной единицы недвижимости - дачи, представлявшей собой, по сути, неиспользуемый сарай). Взяв из дома минимум необходимого, ни слова не сказав никому из знакомых, тем более по работе, Любарский вылетел в Ереван оформлять въездную визу в США (консульства США в России этих виз по-прежнему не выдавали).
        Гуляя по Еревану в ожидании визы, Любарский часто обращал свой взгляд на белые склоны Арарата, словно ожидая увидеть внезапное пробуждение древнего вулкана. Но седой великан оставался величественным и спокойным. Забредая на городище Эребуни[56 - Руины крупного города царства Урарту на окраине нынешнего Еревана. Существовал в VIII-VII вв. до н.э.], он подолгу притрагивался к камням древних зданий, всматривался в клинописные тексты, читал тут же их переводы. Тексты свидетельствовали о гордости древних царей, об их непоколебимой уверенности, что всё возведённое ими будет стоять всегда. Любарский же думал о том, как недолговечно всё создаваемое людьми, и в какой слепой зависимости от природных стихий они продолжают находиться, несмотря на свою возросшую техническую мощь, на своё научное знание и в особенности - несмотря на уверенность в этой технической мощи и в доскональности своего знания. Впрочем, здесь всё казалось прочным, да так оно и было - на удивление, весь последний год, отмеченный ужасными и необъяснимыми событиями, в Армении не наблюдалось ни одного даже небольшого подземного толчка. Хотя
раньше они происходили десятками за год. Казалось, здесь недра успокоились. Этот странный факт тоже требовал объяснения.
        …
        Представитель одного из научных обществ, объединённых в AGI, доктор Эдвард Хокинс, с некоторых пор, а точнее - после катастрофы в Гоа, стал секретным гражданским сотрудником NGA[57 - National Geospatial-Intelligence Agency - Национальное агентство геопространственной разведки. Одна из спецслужб США.]. Сегодня он встречался лично с генеральным советником этой организации, ветераном войн в Заливе, на Балканах и в Ираке, полковником инженерных войск Реджинальдом Ф. Делакрузо. Встреча проходила в одном из скромных кафе Александрии. Полковник был лицом непубличным, ходил в штатском, сам приехал сюда, потому что Спрингфилд, где находится штаб-квартира NGA, располагается на окраине Александрии. Взаимодействовать было очень удобно.
        В руках генерального советника NGA теперь находилась работа с учёным сообществом, изучающим участившиеся геофизические и сейсмические аномалии. Этим делом занималась сейчас не одна спецслужба, многие конкурировали между собой, но NGA располагала тем преимуществом, что подчинялась как Министру обороны, так и Директору Национальной разведки[58 - Директор Национальной разведки - руководитель Разведывательного сообщества США, объединяющего семнадцать спецслужб. Директор национальной разведки назначается непосредственно Президентом США (с согласия Сената, как и прочие министры) и входит в федеральное правительство. Директор ЦРУ - лицо, подчинённое Директору национальной разведки.]. Это позволяло наиболее эффективно координировать именно по линии этой структуры поступление необходимой информации Президенту США.
        Встреча носила нарочито скромный характер. Обычный американский фастфуд, никакого спиртного, ничего афиширующего.
        Полковник был недоволен.
        - Поступающая информация носит нескоординированный характер. Каждый из ваших учёных видит дело только в пределах своей узкой специальности и не замечает ничего, что рядом. При таких условиях недостаточно просто обрабатывать поступающую таким образом информацию. Нужна группа, консолидированная сразу на получение комплексной информации.
        Доктор Хокинс улыбнулся.
        - С некоторых пор у нас работает русский учёный Любарский. Мы взяли его потому, что он верно предсказал исчезновение Исландии. Так вот, он, имея в виду исключительно наши научные исследования, говорит то же самое.
        - Почему бы вам не предложить этому русскому подобрать кандидатов в такую группу и возглавить её? У русских учёных, действительно, благодаря устарелой системе образования, лучше развито образное мышление, чем у наших или у европейских.
        - Я понял вас. Сделаем. Сейчас он предсказывает масштабное повторение явлений, подобных нью-йоркскому, и советует начать сплошную эвакуацию всех атлантических штатов.
        - Серьёзное заявление! Тем более возьмите его к себе и ускорьте создание группы под его непосредственным руководством. Пусть скорее готовят обоснование. А знаете ещё один любопытный факт?
        - Какой?
        - Арабские шейхи через подставных лиц скупили множество территорий в разных странах, потратив на это почти все свои активы в несколько триллионов долларов. И знаете, что наиболее удивительно? Догадайтесь, где они скупили земли?
        - Вероятно, в каких-нибудь сейсмически спокойных зонах, вроде Бразилии, Западной Африки, наконец, единоверного им Пакистана.
        - А вот и нет! Они скупили земли в Индонезии, на Филиппинах, некоторых островах Океании! В зонах вулканизма и высокой сейсмической опасности! Как вы это объясните?
        - Откровенно говоря, пока никак. Рациональное объяснение не приходит в голову. Либо они кем-то дезинформированы, либо, наоборот, знают то, чего не знаем мы.
        - Поскольку второй вариант не исключён, их мотивацию надо выяснить. Пусть создаваемая группа тоже этим займётся. Не сообщайте ей данный факт, просто направьте исследования ещё по одной линии: прогнозирование активности в существующих вулканических регионах.
        …
        Перед директором ГИН сидел человек в штатском.
        - Нехорошо получается, Юрий Борисович, - молвил он, - разбрасываетесь кадрами по заграницам. Сначала Фескин, теперь вот Любарский. Этак отечественная наука совсем без специалистов останется. А Любарский, между прочим, сейчас в Американском институте наук о Земле работает, рядом с Вашингтоном. Там все под колпаком у ЦРУ.
        - Да не знал я его почти и не контактировал с ним! - нервно отвечал Юрий Борисович. - Его начальник отдела спугнул, пригрозил увольнением.
        - От одних таких угроз в Америку не сбегают. Не умели вы его выслушать как следует. Он наверняка хотел сообщить что-то важное. Американцы так просто к себе не берут. Нашли в нём пользу, значит. Придумывайте теперь, как его вернуть.
        Директор ГИН помолчал, скривился и наконец молвил:
        - У него тут вроде жена с сыном остались. Они вместе, правда, давно не живут, но… Может, это как-то сработает…
        - Может быть. Это вы правильно сказали. Мы займёмся этим. Вы работайте.
        …
        Любарский был доволен предоставленной ему инициативой. Меньше чем за неделю он представил список членов группы из самых перспективных, нестандартно мыслящих, на его взгляд, учёных института. Среди них было больше европейцев и восточноазиатов, чем американцев, что, впрочем, естественно. Далеко не все кандидаты согласились войти в намеченную группу. У многих были свои творческие интересы, а важность целей создания такой группы держалась в секрете даже от Любарского. Среди оставшихся царил эгалитаризм. Любарский не был здесь никаким назначенным руководителем, но благодаря своей способности к научному синтезу стал в ней признанным неформальным лидером.
        С некоторых пор Любарский стал получать на е-мейл письма от жены. Она писала, что раскаялась во многом, хочет перетереть об отношениях, скучает. Любарский вначале отвечал довольно грубо, что вот теперь, когда он переехал в Штаты и перед ним раскрылись перспективы в жизни, ей захотелось воспользоваться готовеньким, а раньше, в более тяжёлый период, она же сама его и бросила. Но она настойчиво умоляла простить, и он, в конце концов, сжалился. Ему подумалось, что, может быть, это всё-таки шанс восстановить нормальную жизнь, как у людей. Может, ему удастся вытащить её с сыном сюда, в Соединённые Штаты? Тут есть о чём, что называется, «перетереть». Ведь, в конце концов, он сбежал сюда тайком, даже не простившись с ними, не увидевшись напоследок.
        В декабре Любарский сдался. Сказал коллегам, что должен повидаться с женой и сыном, а может даже привезти их, в итоге, в Америку. Его намерение встретило бурное одобрение и пожелание удачи. Любарский намеревался смотаться в Москву и обратно ещё до Рождества.
        Пройдя все необходимые контроли и досмотры в международном аэропорту имени Даллеса, Любарский прошёл к воротам, где должна была происходить посадка на рейс в Москву. Найдя свободное место, он присел и погрузился в ноутбук. Он почувствовал, что возле него кто-то остановился. Любарский поднял глаза.
        - Мистер Любарский? - произнёс приветливого вида молодой человек в спортивного покроя куртке и светлой рубашке.
        - Да, а откуда вы меня знаете?
        - О, вы довольно известный учёный! Извините, я работаю в том же институте. Я узнал, что вы летите в Москву, а у меня есть для вас важная информация. Но я хотел бы сообщить её вам в более приватной обстановке.
        Они прошли в ближайшее кафе для отлетающих, заказали по чашечке эспрессо.
        - Я гражданский сотрудник АНБ[59 - Агентство национальной безопасности США - спецслужба, находящаяся в подчинении Министра обороны. Занимается защитой и сбором стратегически важной информации.] Ян Вайзер, вот мои полномочия, - неожиданно представился молодой человек, показав служебную карточку. - У меня действительно есть для вас важная информация, которой вы можете распорядиться, как вам угодно.
        С этими словами Ян Вайзер достал смартфон и показал скриншот страницы переписки по е-мейл. Там русским по белому один незапоминающийся ник писал другому о том, каким рейсом и в какое время «геолог» прилетает из Вашингтона в Шереметьево (номер рейса и время прибытия совпадали с теми, что были у Любарского в билете), как необходимо организовать «встречу», под видом такси отвезти его домой, где его уже будут ждать «сотрудники». Поручалось при первом удобном случае отобрать у «геолога» загранпаспорт. К письму был прикреплён файл в виде фотокарточки Любарского.
        - Поверьте, - произнёс Вайзер, - мы не идём на подлоги. В случае прибытия в Москву вас действительно больше не выпустят из России. Мы не чиним вам препятствий в отлёте, но решать вам. Помните, однако, что здесь вы сможете принести больше пользы как человечеству, так и себе.
        С этими словами Вайзер спрятал смартфон и не прощаясь удалился, оставив Любарского в гнетущих размышлениях.
        «Вот оно, долгожданное признание научных заслуг, правда, с неожиданной стороны! - подумалось ему. - Оказаться под колпаком спецслужб двух сверхдержав! Да, весьма возможно, что он не врёт, а встреча с женой это приманка наших “органов”. Действительно, уж больно странно она себя вела последнее время, и в письмах, и особенно в телефонных разговорах. Ну и пусть! - внезапно зло подумал он. - Пусть этот обман ляжет на её совесть! Нет, если я полечу, то эти постараются меня ликвидировать… А, мне теперь уже всё равно! Может быть, так лучше - шприц с ядом, и сразу всё… Может быть, лучше не быть свидетелем всего того, что предстоит Земле в ближайшие годы! Может быть, через несколько лет те, кто выжил, позавидуют тем, кто умер раньше!»
        Домыслив этот категорический вывод, Любарский встал и решительно зашагал на посадку в самолёт.
        Он прошёл как в полусне, ожидая каждую секунду предательского укола, и очнулся только сидя в кресле у иллюминатора. Изумляясь тому, что жив, он тут же подумал, что, видимо, в полёт к нему назначили «сопровождающего», который должен будет выполнить своё дело в Москве. Итак, у него ещё оставалось восемь часов до смерти.
        Когда ещё летели над Атлантикой, сообщили, что из-за плохих погодных условий в Москве самолёт совершит посадку во Франкфурте-на-Майне.
        «Что ещё за плохие погодные условия?!» - удивился Любарский. Ведь когда он заглядывал в планшет в вашингтонском аэропорту, он посмотрел и погоду в Москве. Мороз минус двенадцать, облачность ноль баллов, ветер один метр в секунду! «Но ведь не могут же из-за одного меня задержать самолёт на пути в Москву!»
        То же самое про погоду подумали, очевидно, и многие другие пассажиры. Некоторые стали тут же пытаться ловить сеть через смартфоны, невзирая на запрет пользования в полёте. Когда уже пошли на посадку во Франкфурт, по самолёту, как электрическая искра, пронеслось:
        КАТАСТРОФИЧЕСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В МОСКВЕ!
        В зоне для транзитных пассажиров тут же большинство прибывших начали названивать своим родным и знакомым в России. Кому удавалось дозвониться, издавал крики радости, кто не получал ответа на свои вызовы, сосредоточенно молчал, упорно повторяя свои попытки. Любарскому пришла в голову мысль достать смартфон и узнать, в сети ли сейчас жена. Ура! В мессенджере перед её иконкой светилась зелёная точка. Любарский стал пробовать дозвониться по мессенджеру. Снова и снова он нажимал значок трубки, пока не решил, что сделал достаточно вызовов, и что если жена действительно в сети, то должна их заметить. Меж тем, для более полной информации о случившемся, он извлёк планшет, напряжённо размышляя над тем, как ему быстрее добраться до Москвы. Все рейсы в Москву были задержаны на неопределённое время. Выйти из аэропорта, чтобы добираться поездами, он не мог. Он до сих пор жил в Штатах по временной американской визе, проставленной в российский загранпаспорт, а европейской визы у него не было. Оставалось ждать.
        Новости в сети сообщали ужасающие подробности того, что творилось сейчас на родине. Разрушения жилых домов, многочисленные жертвы, прорывы плотин и наводнения. Дело усугублялось тем, что удар стихии произошёл ночью. Землетрясение не ограничилось Москвой. Вообще, оно прошло как-то странно, полосой, от Смоленской до Нижегородской области через южные окраины Москвы. Очевидно, это и было смещение частей платформы по линии разлома, которые предсказывал Любарский. Нижний Новгород, Владимир-на-Клязьме, десятки городов помельче тоже очень сильно пострадали…
        Внезапно раздался вызов по мессенджеру. Любарский тут же схватил смартфон:
        - Лена, это ты? Как ты? Как вы? Что с Олеженькой?
        - Володя, - послышался на той стороне знакомый взволнованный голос, - где ты сейчас?
        - Во Франкфурте, нас в Москву не пускают. У вас как?
        - Володя, не волнуйся, с нами всё в порядке. Володя, я не могу долго говорить, но я должна тебе сказать. Я сейчас, наконец, могу тебе это сказать. Раньше не могла, позже вряд ли смогу тоже. Верь мне! Володя, НЕ ПРИЛЕТАЙ СЮДА НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! Это всё, что я могу тебе сказать. Ни в коем!..
        Связь оборвалась.
        Любарский понял всё. Он уже спокойнее огляделся по сторонам. Его внимание привлёк молодой человек, который вёл себя наигранно безразлично ко всему, но, как показалось Любарскому, исподволь не выпускал его из поля зрения.
        «Ах, вот оно что! Сопровождающий всё-таки есть! Интересно, это сопровождающий с какой стороны? Если с той, куда я не долетел, то у меня ещё есть шанс не пережить сегодняшний день! Ну будь что будет!»
        Через девять часов Любарский, живой и невредимый, летел рейсом Люфтганзы из Франкфурта в Вашингтон, размышляя в том духе, что «судьба играет человеком, а человек играет на трубе». Трагическая стихийная катастрофа, вероятность совершения которой именно в данный момент была меньше одной миллионной, его лично спасла, наверное, от самой большой глупости в его жизни. На секунду он ухмыльнулся про себя, представив, какие рожи будут у «встречающих», когда они увидят, что его багаж прибыл в Шереметьево без него.
        «Однако ведь и мы, оказывается, работаем под колпаком. Агент зря раскрылся. Вряд ли это входило в их изначальные планы. Мда, они думали, что я умный, а я - упрямый осёл. Всё делаю наперекор добрым советам. А надо ли говорить коллегам, что мы, на самом деле, тоже работаем на спецслужбы, и доктор Хокинс, по-видимому, наш куратор? Нет, очевидно, не стоит. Зачем? Кто-то, может, и сам догадывается, но молчит. Да и какая разница? Мы делаем свою работу. А то, что нас опекают ЦРУ или там не знаю кто - я не разбираюсь в этих организациях - гарантия того, что наша информация может быть быстрее использована правительством. Да, буду молчать. Но, зная об этом обстоятельстве, буду сильнее давить на доктора Хокинса».
        В Америке никто не радовался трагедии, постигшей его родину. На перекрёстках Армия спасения[60 - Крупнейшая в США религиозно-благотворительная организация] собирала гуманитарную помощь для пострадавших от землетрясения в России. Телевидение показывало, как у российского посольства в Вашингтоне растёт гора цветов, горят тысячи свечек.
        Коллеги выразили бурный восторг и по поводу возвращения Любарского и особенно потому, что его семья осталась цела и невредима. Все выражали глубокое сочувствие бедствию, постигшему Россию, сокрушались, что не смогли его вовремя предсказать. Но оно было действительно непредсказуемым.
        По информации, полученной в AGI, подтвердилаcь догадка, что произошло внезапное вертикальное смещение внешних слоёв земной коры по линии одного из древних разломов Восточно-Европейской платформы. Образовался эскарп высотой от нескольких метров до, местами, тридцати метров! Разрушения пришлись в основном на саму линию разлома, а также были порождены ударной подземной волной от этого резкого поднятия вблизи него самого. Сотни железных и шоссейных дорог, газопроводов и линий электропередач были прерваны. Вскрывшиеся реки потекли по новым руслам. Жертв, по сравнению с катастрофами в Нью-Йорке и Исландии, не говоря уже о Гоа, было в разы меньше - сорок тысяч, причём многие погибли не от разрушения зданий, а от внезапных затоплений территории, вызванных прорывами водохранилищ в это студёное время года.
        Это было явление хотя и теоретически возможное, но до сих пор никогда наукой не наблюдавшееся непосредственно, вживую.
        По всей Российской Федерации было объявлено чрезвычайное положение. Первым делом были запрещены любые митинги и демонстрации, введены ограничения на пользование интернетом и мобильными приложениями. Во все пострадавшие районы «для помощи населению и ликвидации последствий катастрофы» были введены дополнительные армейские части, помимо Росгвардии.
        На очередном заседании рабочей группы Любарский изложил её общую концепцию дальнейших глобальных изменений.
        - Суммирование информации сейсмического зондирования позволяет сделать определённый вывод о том, что произошла глобальная реструктуризация восходящих и нисходящих потоков в верхнем слое мантии. Вдоль материковых склонов Северной и Южной Америк, обращённых к Атлантическому океану, Европы, Африки, западного Индостана, Австралии (кроме северного побережья), Юго-Восточной Азии, Антарктиды формируются новые протяжённые зоны субдукции. В самое ближайшее время это повсеместно скажется катастрофическими землетрясениями и цунами, по типу тех, что произошли весной в Нью-Йорке.
        На этих приморских территориях проживает в общей сложности около миллиарда людей. Необходимо, просто необходимо авторитетно предупредить человечество о грозящей беде. Думаем, что лучше всего это может быть сделано, если президент США выступит с соответствующей речью в ООН, - пристально глядя на доктора Хокинса, - произнёс Любарский.
        - Я понимаю вас, но от меня это не зависит, - сказал Хокинс. - Конечно, я использую все свои личные связи среди политиков, но сначала мы сами должны донести эту информацию до общественности. Причём сделать это так, чтобы нам поверили. Ведь, несмотря на масштабность и внезапность последних катастроф, люди склонны успокаивать себя и верить тому, что это локальные и эпизодические явления, и они больше не повторятся.
        - Требуется эвакуация населения из угрожаемых районов. Соединённых Штатов это касается в первую очередь, ведь опасности подвергаются все Атлантические штаты.
        - Я это понимаю, - вздохнул Хокинс. - Повторяю, всё зависит оттого, насколько успешно мы сами сможем публично выступить. Мы сейчас обсудим пути достижения нашей цели. Закончите сначала ваш обзор. Каких изменений вы ещё ожидаете?
        - Формирование новых зон субдукции с образованием глубоководных океанических желобов будет сопровождаться возникновением вулканических очагов по краям указанных материков. Проще говоря, следующее землетрясение, подобное нью-йоркскому, может обернуться тем, что в Манхэттене начнёт извергаться вулкан. И не только в Манхэттене, но и на Капитолии, и в том месте, где мы сейчас сидим. Кстати, я бы уже сейчас рекомендовал нам перебазироваться в более спокойное место. Проблема состоит в том, что спокойных мест на территории Соединённых Штатов останется не так уж много.
        Следует ожидать извержений в горячих точках Земли, где близко к поверхности подходят плюмы. Какие именно и когда начнут извергаться - сейчас сказать невозможно, поэтому необходимо вести мониторинг этих точек. За несколько дней до извержения прогноз обычно становится возможным. Здесь, в США, я бы указал на опасность, исходящую от Йеллоустона, а также от Рейтона[61 - Потухший вулкан в штате Нью-Мексико]. Поведение вулканических зон в нынешней ситуации вообще становится своеобразным.
        Так, вулканические проявления во многих обычных зонах активного вулканизма станут значительно слабее, а то и вовсе угаснут. Вот смотрите. Под Вьетнамом находится глобальная точка нисходящих потоков мантии, такая же, как у берегов Перу. Однако океанического жёлоба, в отличие от Перу с его вулканами, здесь пока нет. Но ничто не возникает из ничего, и я хотел бы обратить внимание на то, что в 20-е годы прошлого века уже отмечались проявления вулканизма на шельфе Южно-Китайского моря, у берегов Вьетнама. Пока же зоны субдукции и связанные с ними океанические желоба и проявления вулканизма окаймляют Юго-Восточную Азию по дугам Андаманских и Больших Зондских островов, Филиппин, Марианских островов и островов Рюкю, Японии, Курил и Камчатки. Но сейчас образуется зона субдукции непосредственно под материковым склоном, а он, как видим, начинается непосредственно у побережья Вьетнама. Кроме того, под непосредственным ударом оказываются восточный берег Кореи и российское дальневосточное Приморье, но они отстоят дальше от указанной точки, и разрушительные явления тут будут слабее, чем во Вьетнаме. В то же
время названные острова и полуострова начинают сами скользить к новой зоне субдукции как часть Тихоокеанской плиты, и сейсмические проявления под ними угасают. Так что, если хотите спокойного убежища в наступающее непростое время, лучше поезжайте туда, где всегда казалось опасно из-за землетрясений и вулканов: в Индонезию, Японию, на Филиппины, - улыбнулся Любарский.
        - Во как! - невольно вырвалось у доктора Хокинса, получившего неожиданный ответ на вопрос полковника Делакрузо.
        - Про вулканический пояс на западе обеих Америк - в Скалистых горах, Кордильерах и Андах - нельзя сказать того же. Кроме того, мы не исключаем, что проявится трапповый магматизм. Это происходит на Земле один раз в несколько миллионов лет. Но где это произойдёт, предсказать, при нашем уровне развития науки, не представляется возможным. Нам пока неизвестен в точности механизм возникновения трапповых извержений. Косвенным указанием на то, что они могу возникнуть, служат непонятные пока процессы в земном ядре, приведшие к нынешней сложной перестройке магнитного поля Земли. Прежние проявления траппового магматизма всегда сопровождались хаотичным поведением земной магнитосферы, как явствует из остаточной намагниченности руд в трапповых интрузиях[62 - Интрузия - объект, сформированный магмой, затвердевшей на поверхности Земли].
        Происходящие изменения носят глобальный характер. Они вызваны планетарной перестройкой циркуляции вещества земных недр. С таким явлением человечество сталкивается впервые, хотя в истории Земли оно случается далеко не в первый раз. Поскольку наука наблюдает процесс его развития впервые, то нам ещё даже в теории неизвестно всё то, чем оно может нам грозить. Одно уже ясно. Происходящие изменения носят мгновенный, с точки зрения геологического времени, характер. По-видимому, периоды стабильного развития литосферы[63 - Твёрдой оболочки Земли] чередуются с катаклизмическими эпизодами, в ходе которых происходит перестройка движения вещества мантии и соответствующего им движения литосферных плит. Действительно, в геологической летописи мы чётко отделяем одну эпоху горообразования от другой, один геологический период от другого. Мы не замечаем переходных периодов между ними. Один знакомый биолог говорил мне, что мы не обнаруживаем переходных форм между таксонами[64 - Таксон - вид животных или группа родственных видов животных того или иного ранга (в порядке повышения: род, семейство, отряд, класс, тип)]
ископаемых животных потому, что время их существования в сотни раз короче времени существования стабильных видов. У переходных форм нет шансов сохраниться в геологической летописи. Вот так, похоже, и в эволюции Земли. Мы находим следы катаклизмов, маркирующих грани между эпохами, но сами они настолько коротки, что не образуют самостоятельных эпох. А теперь давайте обсудим, как нам было бы эффективнее сделать наши материалы публичным достоянием.
        - Да-а, - протянул доктор Хокинс, - я осознаю всю серьёзность ситуации, но надо действовать тонко, чтобы не посеять к себе недоверие, вместо желательной реакции. Подавляющее большинство обществ и исследовательских групп нашей федерации[65 - Имеется в виду Американский институт наук о Земле (AGI), имеющий форму свободного объединения научных обществ.] решительно не согласятся с вами. Я могу организовать выпуск заявления только от имени возглавляемого мною общества. Лучше хоть так, чем совсем ничего.
        Одновременно нам нужен выход на серьёзные СМИ. Я постараюсь организовать его тоже. Некоторая проблема заключается во времени года. Накануне Рождества телевидение вряд ли захочет привлекать внимание ко всем этим страхам. Сразу после Нового года обстановка станет благоприятнее.
        - Ситуация такая, что промедление может оказаться смерти подобно в буквальном смысле слова, - подчеркнул один из участников группы, доктор Курт Вальдек, работавший ранее в Берлинском университете имени братьев Гумбольдтов.
        - Понимаю, коллеги, всё понимаю, - вздохнул доктор Хокинс, - сделаю всё, от меня зависящее.
        Накануне Рождества «Вашингтон пост»[66 - Одна из крупнейших и авторитетнейших американских газет.] опубликовала интервью с Любарским, в котором популярно излагались основные моменты изложенной выше концепции рабочей группы и указывалось на серьёзную опасность для человечества. Ряд провинциальных и бульварных изданий тут же изложили его со ссылкой на источник, одновременно снабдив броскими заголовками, типа «Земле приходит конец?», «Русский учёный пугает мир близкой катастрофой», «На месте Вашингтона будет извергаться вулкан» и т.п. Поскольку большинство людей предпочитает жёлтую прессу серьёзной, то это не способствовало проникновению тревоги в массу людей. Многие сочли это предрождественской шуткой.
        …
        Зимою Йеллоустонский национальный парк тоже посещает немало людей, хотя, конечно, меньше чем летом. Но тут красиво в любое время года, поэтому на рождественских каникулах в Йеллоустоне наблюдается второй пик туризма. Многие приехали сюда, чтобы отметить любимый праздник.
        Рождественская ночь прошла празднично, как ей и положено. Днём 25 декабря произошли чувствительные подземные толчки. Они были неприятны, но никого особенно не напугали. Здесь каждый год происходит по несколько подобных землетрясений. Однако вечером толчки повторились, и они были сильнее, а ночью стало трясти почти непрерывно. Туристы спешно покидали парк. Утром сотрудники Службы национальных парков усилили патрулирование на вертолётах. Они заметили, что дикие животные спешно убегали из Йеллоустона в разных направлениях, а гейзеры, ранее регулярно извергавшиеся, перестали биться. Это был тревожный симптом. Вечером 26 декабря Национальный информационный центр землетрясений (NEIC) передал официальное предупреждение об угрозе сильного землетрясения в штатах Вайоминг, Айдахо и Монтана.
        В Йеллоустоне всегда опасались взрыва магматического пузыря, находящегося под кальдерой[67 - Кольцеобразная гора, представляющая собой разрушившийся вулкан]. Но в этот раз, поскольку все были напуганы произошедшими в мире в уходящем году землетрясениями, почему-то мало кто вспомнил о вулкане. Впрочем, 27 декабря толчки начали ослабевать и утром следующего дня совсем прекратились. В парк начали возвращаться туристы. Но не животные.
        В ночь на 29 декабря жители Солт-Лейк-Сити, находящего в 260 милях от Йеллоустона, были разбужены мощным подземным толчком, вслед за которым пришла ударная воздушная волна, от которой вылетели стеклопакеты в окнах. Даже здесь был виден гриб раскалённого вещества на северо-востоке, поднимающийся в верхние слои атмосферы Земли. Через некоторое время с неба стали падать камни. Кого-то из выбежавших на улицу прибило насмерть.
        Города Айдахо-Фолс, Биллингс, Хелина - столица штата Монтана, ещё ряд городов помельче в радиусе примерно 150 миль от Йеллоустона были разрушены сейсмической и ударной волнами практически полностью. Потоки лавы потекли в Верхнюю Миссури, Снейк и Йеллоустон-Ривер. Это была быстро текучая, высокотемпературная лава. Она мгновенно сжигала всё, находящееся в долинах.
        Через час федеральное министерство внутренних дел объявило о национальном бедствии и чрезвычайной ситуации в одиннадцати штатах Дальнего Запада, Горных и Тихоокеанских. Из всех округов, прилегающих к зоне стихийного бедствия, спешно эвакуировались люди. Спасательные самолёты имели возможность садиться и взлетать, так как подземные толчки если и были, то слабые и изредка. Главная опасность грозила людям от изливавшейся магмы. Она заполнила долины рек, вскипятив на Миссури водохранилище Форт-Пек и разрушив его плотину, а по Снейку дойдя до впадения его в Колумбию и, наоборот, создав там плотину на самой этой реке. В бывшей кальдере Йеллоустон она ещё продолжала изливаться, образуя купол. Постепенно она перелилась и в долину Бэр, достигнув Большого Солёного озера и также его вскипятив, в Грин-Ривер и оттуда в Колорадо, а также в Норт-Платт. Правда, эти изменения происходили уже в течение последующих недель.
        Местность, по счастью, была малонаселённая, поэтому непосредственно от разрушения зданий, ударной волны и падения обломков вулкана погибло не более ста тридцати пяти тысяч человек. Каменные обломки были подняты высоко в мезосферу[68 - Слой атмосферы на высоте от 60 до 80 километров.], а потом разлетелись в радиусе 800 миль, выпав даже на тихоокеанском побережье и в Канаде. Леса были сожжены или повалены на площади в двести тысяч квадратных миль. Облако раскалённого материала, разогретого взрывом до температуры четырёх тысяч пятисот градусов по Фаренгейту[69 - Несколько менее 2500°С], поднялось в космос, на высоту шестисот тысяч футов. Кстати, поэтому концентрированного выпадения горячего пепла не было. Ему теперь предстояло годами летать в атмосфере Земли, творя суровые зимы и холодные летние сезоны и лишь постепенно оседая на поверхность.
        Пузырь магмы под Йеллоустоном просто лопнул в одну секунду, чем отличался от взрыва Кракатау[70 - Вулкан в Индонезии] в 1883 году, который произошёл в ходе нараставшего извержения. Поэтому и мощность взрыва была раз в пять больше, составив приблизительно 1 миллиард тонн в тротиловом эквиваленте - мощность ста термоядерных боеголовок ракет «Титан-2». К счастью (ещё одно «к счастью», как будто оно может быть при таких обстоятельствах, но тем не менее), взрыв был ориентирован вертикально. Если бы он был направлен наклонно, то, хотя радиус воздействия взрыва был бы меньше, но опустошения в той стороне, куда бы он оказался нацелен, были бы больше, а вулканический пепел выпал бы скоро и концентрированно, засыпав где-нибудь площадь, в тысячи раз превышающую площадь Помпей[71 - Помпеи - древнеримский город (современная Италия, рядом с Неаполем), полностью засыпанный пеплом в результате извержения вулкана Везувий в 79 г. н.э.].
        Президент США днём 29 декабря выступил по национальному телевидению, призвав сограждан быть стойкими перед лицом стихийного бедствия, приведшего к национальной трагедии. О связи катастрофы с глобальными природными процессами не было сказано. По всей стране были приспущены национальные флаги, никто не праздновал Новый год.
        …
        Вечером третьего дня празднования Рождества жители Кадиса, Уэльвы, Хереса-де-ла-Фронтеры, других городов южной Испании, окружающих дельту Гвадалквивира, ощутили мощную подземную волну, от которой кое-где в стенах домов появились трещины. Довольно сильные толчки были отмечены и в Севилье. Вслед за тем высокая морская волна обрушилась на побережье. В последующие дни толчки временами возобновлялись. Вечером 29 декабря, под влиянием известий о катастрофе в Йеллоустоне, правительство Испании объявило эвакуацию населения. Многие уже самостоятельно покидали места проживания. В поездах не хватало мест, на шоссе образовались многокилометровые пробки. Эвакуация людей морем была затруднена: суда не могли подойти к причалам, так как на берег то и дело обрушивались высокие волны.
        31 декабря в море, в тридцати шести километрах к западу от Сан-Лукар-де-Баррамеда, с самолёта береговой охраны был отмечен мощный столб пара. В первые дни нового года в этом месте над поверхностью моря показался дымящийся кратер с изливавшимся в море потоком лавы. В последующие недели вулкан продолжал постепенно и заметно расти на фоне повторяющихся подземных толчков средней силы.
        Также постепенно опустели города и селения этой части Испании. Провинции Севилья, Кадис и Уэльва полностью обезлюдели. Почти четыре миллиона человек покинули места постоянного проживания. Только армейские подразделения несли здесь постоянное дежурство, неся охрану зданий, прочёсывая местность в поисках мародёров и готовые каждую секунду улететь отсюда на вертолётах.
        …
        На Новый год, который теперь во всём мире отмечается 1 января, Буй Хыу Бинь приехал из своего Вунгтоу в Сайгон, к дочерям и особенно к внучке, прелестной маленькой (впрочем, уже заметно подросшей и повзрослевшей) Тиен. За прошедшие после той злополучной рыбалки год с небольшим Бинь почти оставил свой обычный промысел. Заработанного хватало на оставшуюся жизнь, а рыба у южного берега Вьетнама так и не показывалась. Этой осенью он решил всё-таки проверить своё заветное место, но повторилась прошлогодняя история. После этого Бинь съездил на север страны, в Хайфон, где рыба ещё ловилась, выгодно продал там свою первоклассную моторную джонку, купил себе другую, поскромнее, так как без моря он всё-таки не мог, и возвратился домой.
        Бинь не любил этот многолюдный Сайгон, но соблазн провести Новый год с родными и увидеть Тиен превозмог эту нелюбовь. Бинь вёз внучке роскошный, на его взгляд, подарок - собранную им за жизнь коллекцию красивых раковин и кораллов. А что лучше мог бы подарить старый моряк и рыбак внучке на Новый год?
        В школе были уже каникулы, и Тиен гуляла предновогодним днём по городу со своим школьным дружком Бао. Но, приняв звонок от деда и узнав, что он уже в Сайгоне, заставила своего спутника изменить маршрут их прогулки и направиться к пагоде Гиак Лам. Основная встреча и вручение подарка намечались вечером, дома у мамы, но Тиен очень не терпелось увидеть дедушку.
        Бинь степенно прохаживался у пагоды, которая всегда навевала на него тихое и торжественное настроение, а это как раз лучшее, что было нужно для встречи с внучкой и для праздника.
        - Постой здесь, подожди, - сказала Тиен Бао, оставив его под деревом Бодхи, а сама побежала к деду. Но не добежала.
        Нечто странное, необъяснимое, свалило с ног её, Биня, Бао, ещё тысячи прогуливавшихся здесь людей. Ничего не стало видно от поднявшейся пыли. Послышался жуткий грохот.
        Поднявшись, дед понял, что произошло. Пагода обрушилась. Но обрушилась она не сама по себе. Рухнули все сооружения в пределах видимости. Повсюду лежали сбитые с ног, придавленные и пришибленные обломками люди. А самое ужасное, что в семи шагах от Биня лежала Тиен, и из её виска струилась кровь. Лицо было неестественно бледно, и глаза закрыты. Девочка была сражена обломком рухнувшего Будды. Шатаясь, Бинь подошёл к ней, приподнял, но девочка осталась бесчувственной. Она не дышала. В глазах у Биня впервые за всю его жизнь потемнело, он упал, словно сражённый сам.
        В этот момент такое же горе по поводу гибели и увечий родных и близких чувствовали ещё миллионы людей в Юго-Восточной Азии. Глубокофокусное землетрясение магнитудой 9,5 балла по шкале Рихтера, эпицентр которого находился в море в 80 километрах к востоку от Куинён, причинило невиданные опустошения на юге Индокитая. Были полностью разрушены такие крупные города, как Сайгон, Дананг, столица Камбоджи Пномпень. Зона разрушений захватила даже юг Лаоса и кусочек Таиланда. Погибло пять миллионов человек, в том числе в двенадцатимиллионном Сайгоне погибло около миллиона. Ещё несколько сотен тысяч человек было смыто поднявшимся цунами с берегов Вьетнама, Малайзии, Брунея, филиппинских островов Лусон и Палаван, Южного Китая, Гонконга, островов Тайвань и Хайнань.
        Глава четвёртая. Понять немыслимое
        Ещё летом аукционы «Сотбис» стали источником непрекращающихся сенсаций. На них один за другим выставлялись на продажу шедевры, давно считавшиеся безвозвратно утраченными! Особый медиа-шум произвела продажа картина Яна Вермеера «Концерт»[72 - Ян Вермеер - великий нидерландский художник XVII века. Упомянутая картина была украдена из музея в Бостоне в 1990 году. На тот момент оценивалась в 200 млн. долларов.]. Она была куплена за четыреста миллионов долларов! И продавцы, и конечные покупатели всех шедевров остались неизвестными.
        По секретному спецпроекту министр высшего образования и научных исследований Объединённых Арабских Эмиратов контактировал с премьер-министром - эмиром Дубая напрямую, помимо кабинета министров.
        - Что говорит иудей из России[73 - Лев Фескин из ГИН РАН - см. главу 2.]? - вопрошал эмир.
        - Он говорит, что происходит резкая подвижка Аравийский плиты под Киммерийскую[74 - Её частями являются Малая Азия. Иранское нагорье. Тибет, некоторые другие горные области Азии.]. В ближайшее время это приведёт к серии мощных землетрясений с эпицентрами у южного побережья Ирана. В береговых хребтах Иранского нагорья начнут извергаться вулканы. На берег нашей страны, которую так или иначе не минует подземная волна, обрушатся ещё мощные цунами. Наступление этих событий можно будет распознать всего лишь за несколько дней до них. Теоретически, учитывая возникшую глобальную нестабильность, это может начаться в ближайшие месяцы.
        - Значит, пора начинать скрытую эвакуацию, - вздохнул эмир, грустно оглядывая уже известную нам залу, в которой, однако, больше не было уникальных произведений искусства. - Как же жалко расставаться с родиной предков, в процветание которой вложено столько труда! Будем же уповать на Всевышнего, что Он смилостивится над нашей страной, что бедствие будет недолгим, и мы сюда ещё вернёмся.
        В тот же день эмир выступил по федеральному телеканалу с заявлением о новых предприятиях различного рода, открываемых Эмиратами в Индонезии, Папуа - Новой Гвинее, на филиппинском острове Минданао, Гуаме и в Республике Палау. Объявлялся набор добровольцев достаточной квалификации для руководящих кадров этих предприятий среди граждан ОАЭ. На самом деле, многие высшие назначения в эти компании уже были проведены заранее среди представителей управленческой и деловой элит ОАЭ. Свободный наём касался среднего персонала, причём вакансий было открыто значительно больше, чем, очевидно, нужно было сотрудников на самом деле. Требовались также рядовые рабочие, и те трудившиеся в ОАЭ индонезийцы и филиппинцы, которым повезло быть взятыми на эти предприятия, больше всех, пожалуй, радовались неожиданным переменам, так как возвращались на родину, но при этом сохраняли контракты с эмиратскими работодателями.
        Предприятия были в основном сельскохозяйственные, так как никакими серьёзными сырьевыми богатствами данные территории не обладают, но было там и несколько центров высоких технологий. Туда нанимались специалисты из Европы, США, Пакистана, Индии, Южной Кореи, Японии, при том, что руководство центрами оставалось за арабами. Но, конечно, одними из первых отправлялись на новую родину члены многочисленных семейств всех эмиров. Как бы для заграничного отдыха. Всё должно было выглядеть как инвестирование средств в экономики соответствующих стран, а не как массовый исход жителей ОАЭ с родины. Вместе с тем, планировалось постепенно переселить всех граждан ОАЭ, оставив в метрополии только часть иностранных рабочих да контролирующие их воинские подразделения. Последние должны были, при первых признаках катастрофы, эвакуироваться вертолётами на плавбазы, дежурившие в Аравийском море, и потом присоединиться к согражданам. Эмиры понимали, что, возможно, далеко не всех их подданных удастся вовремя спасти. Иншалла!
        Купленные территории были выбраны правительством ОАЭ таким образом, чтобы они располагались во внутренних долинах, защищённых от возможных цунами со стороны Южно-Китайского моря, где ожидался всплеск сейсмических катастроф (что уже показало ужасное землетрясение во Вьетнаме). Либо на островах, достаточно удалённых от него. В прежнее время все эти территории сами по себе считались опасными из-за землетрясений и вулканов. Видимо, правительство ОАЭ считало максимально достоверным прогноз, согласно которому активность недр здесь должна была почему-то резко снизиться.
        От соседей ОАЭ по Заливу - Кувейта, Катара и Бахрейна - такая деятельность не могла полностью укрыться. Там не понимали её причин, но тоже заметили исчезновение морских животных. И на всякий случай приняли аналогичные меры предосторожности. Тем более, что им предстояло эвакуировать значительно меньше людей.
        …
        Любарский и члены его группы, после сбывшегося пророчества о взрыве Йеллоустона, получили, наконец-то, доступ к национальным телевизионным каналам. У них брали интервью, приглашали на выступления и публичные дебаты чуть ли не каждый день. Они охотно делились своими прогнозами, доходчиво объясняли, что происходит и чего следует опасаться. Но после них сразу показывали интервью и выступления других учёных, которые не соглашались с их катастрофической концепцией и довольно убедительно показывали её фантастичность. В дискуссиях все оставались при своём мнении. Научное сообщество Америки оставалось глухо или иронично настроено по отношению к доводам и мрачным предсказаниям группы Любарского. Многие учёные ссылались на данные о снижении сейсмической активности там, где она традиционно была высока. Это, по их мнению, свидетельствовало о том, что Земля, так сказать, «выпустила пар», и новых катастроф не предвидится. Успокаивающие заверения лучше отвечали настроениям широких масс, которые, как известно, предпочитают тишину и покой.
        - Они неисправимы, - со вздохом сказал Любарский своим коллегам про большинство учёных после одного из телевизионных «круглых столов».
        Тем не менее, члены группы не складывали руки. Они создали свой сайт, широко распространяли свои материалы в соцсетях, организовывали международные онлайн-конференции, особенно с европейскими учёными, которые оказались более отзывчивыми к их предупреждениям, чем учёные Америки. С каждым днём Любарский и его коллеги привлекали к себе всё больше внимания и завоёвывали новых сторонников своей гипотезы, главным образом - за пределами Соединённых Штатов.
        В это время, в середине января, Президент США чуть ранее обычного обратился с ежегодным посланием к Конгрессу. Это было, вызвано, конечно, трагедией в Йеллоустоне. Кроме того, сразу после Нового года с Президентом встретились представители крупного бизнеса Америки. Подробности встречи остались втайне от публики, но было известно, в общем и целом, что федеральное правительство нуждается в деньгах на ликвидацию последствий произошедших катастроф, а корпорации требовали гарантий уплаты государственного долга в новых условиях.
        Однако в президентском послании не прозвучало даже туманного намёка на нарастание катастрофических явлений, на их глобальный характер, на возможность массового переселения жителей США из одних штатов в другие. Зато открытым текстом говорилось, явно в связи с землетрясением в Индокитае, на новые международные задачи США по помощи «пострадавшим народам». Это был намёк, но не на глобальную катастрофу, а на возможность использования локальных катастроф для усиления влияния Соединённых Штатов в соответствующих регионах мира.
        Когда Любарский спросил Хокинса о том, почему федеральное правительство продолжает делать вид, будто ничего особенного не происходит, тот только развёл руками и ответил, что политики в их стране ещё более консервативны, чем учёные. Вскоре, однако, группа конгрессменов, принадлежащая к обеим партиям, создала комиссию, которой предстояло расследовать, прилагает ли федеральное правительство надлежащие усилия для изучения произошедших катастроф и их предупреждения в будущем.
        Изучая конкретные условия возникновения Йеллоустонского взрыва, Любарский с коллегами обнаружили, что, согласно данным регулярных лазерных измерений со спутников, Северо-Американская плита прекратила своё медленное движение в западном направлении, остановилась и медленно поползла обратно, в сторону Атлантического океана. Вероятно, это и нарушило стабильность в магматическом бассейне под Йеллоустоном. Этой смене направления движения, несомненно, соответствовали и новые явления у Атлантического побережья континента. Но это означало, по мнению Любарского, ещё одну неприятную вещь. Движение Северо-Американской плиты определялось теперь Восточно-Тихоокеанским поднятием, которое у берегов Калифорнии уходит под материк. А это делало неизбежным материковый разлом и, следовательно, резко увеличивало вероятность катастрофических землетрясений на западе США, у Тихоокеанского побережья. Любарский также сообщил об этом факте в прессу. Реакция научного сообщества снова была насмешливо-скептической.
        Работа над причинами Йеллоустонской катастрофы показала, что исследовательской группе недостаточно пользоваться материалами, публикуемыми различными институтами, агентствами и службами. В первую очередь потому, что это исключало возможность своевременного предсказания катастроф. Нужен был собственный глобальный мониторинг. Группа посовещалась и составила список всего необходимого. В него вошли:
        - собственная сеть станций сейсмического и магнитосферного зондирования;
        - научно-исследовательское судно, оснащенное ультразвуковой эхолокационной и всякой другой аппаратурой;
        - самолёт-лаборатория для изучения магнитных полей и космического излучения;
        - минимум два искусственных спутника Земли, чтобы иметь лазерный интерферометр с достаточной базой для отслеживания изменений в движениях литосферных плит.
        Для всего этого нужен был и технический персонал: шкипер, пилот, штурманы…
        Короче, были необходимы средства, которых организация Хокинса не могла дать. Федеральное правительство явно не спешило обратить внимание на предсказания группы. Следовало искать источник финансирования. Математик Бруно Вайнштейн взялся составлять заявки на гранты у различных частных благотворительных фондов, став, заодно, коммерческим директором группы. Ведь её цели полностью отвечали задаче, декларируемой большинством этих фондов, а именно - улучшению жизни человечества. Сверх того, здесь речь шла о спасении человечества от надвигающейся катастрофы.
        …
        Какая Бразилия без карнавала? В известный срок он состоится в любой год, что бы ни происходило где-то на Земле - вoйны там, эпидемии, наводнения или землетрясения… Кстати, последних в Бразилии не бывает.
        В воскресенье вечером, на третий день карнавала в Рио-де-Жанейро, когда он достигает своего пика, произошёл мощный подземный удар. Эпицентр землетрясения магнитудой 9,3 балла располагался в океане, в 150 километрах к югу от Рио. С одной стороны, жертв могло быть больше, если бы не карнавал - большинство людей вышло на улицу посмотреть его. С другой стороны, вспыхнувшая паника породила ужасную давку на Самбодроме[75 - Особая улица в Рио-де-Жанейро, где проходят карнавальные парады.] и прилегающих улицах, в которой погибло почти столько же людей, сколько в рухнувших зданиях. Примерно сто двадцать тысяч человек видели карнавал последний раз в жизни. Колоссальная статуя Христа опрокинулась с вершины Сахарной Головы и раскололась на куски. Вскоре после того на побережье обрушилось цунами. К счастью, его сила в значительной мере загасилась в узком проливе, ведущем в бухту Гуанабара. Но непосредственно по океаническому побережью, от острова Сан-Себастьян в штате Сан-Паулу до мыса Арраял, оно произвело сильные опустошения. Из крупных городов серьёзно пострадали также Нитерой и Сантус. Разрушения и жертвы
были и в крупнейшем городе Бразилии - Сан-Паулу. Общее количество жертв достигло двухсот тысяч человек.
        Это был шок. Президент Бразилии объявил в стране траур. Но разве что-то могло остановить привычное течение карнавала? Тем более, что каждый штат Бразилии сам себе указ. А в Салвадоре, как известно, крупнейший карнавал в мире. В понедельник, когда торжества и там достигают пика, произошло землетрясение магнитудой 9,4 балла с эпицентром, располагавшимся в 60 километрах к северо-востоку от города. Материковый склон здесь начинается довольно близко к побережью. Разрушения привели к сплошному пожару. Огненный шторм было невозможно унять. Он бушевал, пока город полностью не сгорел. В обвалившихся сооружениях и возникших давках, а также от огня погибло в общей сложности более шестисот тысяч человек. Наконец, во вторник, когда карнавальные мероприятия уже поневоле стихли от ужаса, удар подземной стихии пришёлся по Ресифи. Один из красивейших городов Бразилии обратился в руины. Жертв, из-за нахождения большинства в людей в зданиях, оказалось больше, чем в Рио - около двухсот тысяч.
        Пепельная Среда, с которой у католиков начинается Великий Пост, оказалась для бразильцев действительно днём общенациональной печали. Очень многие постились по-настоящему. Церкви были переполнены, несмотря на призыв властей избегать массовых скоплений людей, во избежание давок при панике. Ведь землетрясения могли повториться. Они и повторялись. В ту же среду тряхнуло у Форталезы. Эпицентр располагался в 250 километрах к северо-западу от города. Примерно двадцать тысяч погибших. В четверг пришёл черёд города с библейским названием Вифлеем (Белен). Эпицентр находился в 400 километрах от города, сплошных разрушений и такой массовой гибели людей не было, но цунами вызвало подъём воды вверх по течению Амазонки, заметный даже в Манаусе, расположенном более чем в тысяче километров от моря.
        Более слабые толчки происходили вдоль всего побережья, в том числе и там, где раньше уже произошли сильные землетрясения. В Аргентине тоже сотрясалась почва, но тут ширина континентального шельфа существенно больше, эпицентры землетрясений располагались дальше. Зато цунами, проходя большее расстояние над шельфом, достигало значительной высоты. В пятницу волна от землетрясения магнитудой 9,2 балла, эпицентр которого располагался в 480 километрах к юго-востоку от Буэнос-Айреса и в 330 километрах от Монтевидео, ввинтившись, как в воронку, в постепенно сужающийся эстуарий Ла-Платы, достигла у уругвайской столицы высоты тридцати метров, а у аргентинской - пятидесяти метров. Внезапный удар стихии навсегда смыл в море около четырёхсот тысяч человек.
        В семнадцати приморских штатах Бразилии начался массовый исход населения. До землетрясений здесь обитало подавляющее большинство жителей страны. И вот практически все эти люди снялись с мест! Люди бежали сами не зная куда, прихватив с собою что попало под руку, практически без средств к существованию. Они наполняли собой внутренние штаты, но жить им было негде. За две недели места постоянного проживания покинули свыше ста миллионов человек! Правительство Бразилии спешно стало создавать лагеря для беженцев, ввело в опустевшие районы войска для борьбы с мародёрством, но происходившее было гуманитарной катастрофой такого масштаба, что собственных сил смягчить её у страны просто не было. Не существовало даже возможности предотвратить голод среди беженцев, от которого в течение нескольких последующих месяцев, пока ещё не было налажено снабжение, умерло около пяти миллионов человек. Из-за внезапно возникших скоплений людей в разных местах вспыхивали эпидемии. Бразилия обратилась ко всем странам мира и к ООН с просьбой о срочной помощи.
        С такой же просьбой обратились Аргентина и Уругвай. Правда, в Аргентине масштаб исхода населения и бедствий был значительно меньше, и Аргентина справлялась собственными силами. А вот уругвайцам бежать было некуда, почти вся их страна располагается близко к морю. В результате два с половиной миллиона уругвайцев - больше половины населения страны - стали беженцами за её пределами: в Аргентине, Бразилии и Парагвае.
        В эти дни в Нью-Йорке была созвана чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН. Подобная уже созывалась месяц назад в связи с катастрофой в Юго-Восточной Азии, для выработки международных мер по оказанию помощи. Теперь масштабы бедствия были значительно больше. На сессии выступил Президент США. Он заявил, что его страна, несмотря на пережитые ею самой недавно тяжкие бедствия, возьмёт на себя основные расходы по оказанию помощи пострадавшим странам. Соединённые Штаты, подчеркнул он в конце речи, в ответе за весь мир. В этот самый момент здание ООН качнуло - произошло очередное землетрясение, правда, значительно слабее, чем в прошлом году. Многие увидели в этом некое знамение.
        В конгресс был внесён законопроект, подобный закону о ленд-лизе во время Второй мировой войны. Странам, пострадавшим от стихийных бедствий, предоставлялись продовольствие, прочие предметы первой необходимости, медикаменты, строительные материалы и строительная техника. Строительная техника должна была быть возвращена по окончании восстановительных работ. Из остального оплате впоследствии подлежало только то, что не было использовано. Не дожидаясь утверждения закона в палатах Конгресса, правительство США начало действовать в соответствии с его положениями.
        Один конгрессмен в эти дни откровенно заявил прессе: «Правительство, которое кормит мир, имеет полное моральное право управлять миром».
        А в это же самое время на частной вилле «Чертоза»[76 - Принадлежит семейству Берлускони] на Сардинии собрались люди, которые в сумме контролируют более 90% экономики мира. Как всегда, СМИ узнали об их встрече пост-фактум, и как всегда, было неизвестно, о чём они там говорили[77 - Так проходят встречи Бильдербергского клуба, объединяющего самых богатых и влиятельных людей мира.]. Однако сразу вслед за этим один из богатейших людей мира, создатель и владелец крупнейшей IT-корпорации[78 - По производству высоких технологий], выступил по телевидению с сенсационным заявлением. Его смысл заключался в том, что помощь правительств государств, в том числе правительства США, странам, испытывающим природные и гуманитарные катастрофы, неэффективна. Крупные корпорации должны взять на себя ответственность за спасение человечества. Далее, он заявил, что правительству США следовало бы озаботиться тем, чтобы в этой стране не повторилась гуманитарная катастрофа такого же масштаба, какая случилась в Бразилии. Следовало бы заранее выработать меры по размещению внутри страны населения атлантических штатов, где вскоре
повсеместно могут произойти землетрясения, аналогичные прошлогоднему нью-йоркскому и нынешним южноамериканским. А поскольку, подчеркнул влиятельный бизнесмен, федеральное правительство, по-видимому, не собирается этого делать, то корпорации вынуждены будут взять на себя ответственность и за этот шаг. Как тут же ясно и доходчиво прокомментировал смысл этого заявления конгрессмен от другой партии, явно передразнивая своего политического оппонента, «корпорации, которые кормят и спасают мир, имеют полное моральное право управлять миром».
        …
        Институт Земли Колумбийского университета, возглавляемый Джеффри Саксом[79 - Знаменитый либеральный экономист, один из самых влиятельных людей в мире.], после прошлогоднего нью-йоркского землетрясения не стал возвращаться в Нью-Йорк, а обосновался в Баффало, на берегу озера Эри. Вскоре после бразильской катастрофы он был переименован в Институт Спасения Земли, и в нём была образована Лаборатория мониторинга глобальных катастроф. Финансировалась она вначале по линии частных спонсоров всего Института. Это и была уже знакомая нам группа, во главе которой стоял Любарский. В группе работали как американцы, так и специалисты из других стран, давно приехавшие работать в США либо особо приглашённые недавно. Хокинс остался руководить своим обществом в AGI.
        Исследовательское ядро Лаборатории поначалу составили, помимо Любарского:
        Геологи - Бенджамин Эванс, Барбара Грейвзенд (директор Лаборатории по связям с общественностью), Джейн Коллинз (все - США), Мартин Новотны (Чехия), Жильбер Леваллуа (Швейцария).
        Геофизики - Николас Саутфорд, Джозеф Хоксвард, Ребекка Джоли (все - США), Курт Вальдек (Германия), Тюудоу Кацуро (Япония).
        Сейсмологи - Энтони Маринелли, Грегор Андерсон, Артур Уолсли (все - США), Иноуэ Рэндзиро (Япония).
        Вулканологи - Фитцджеральд Макдермотт (США), Хелен Мидлфорд (Канада), Алессандро Пануччи (Италия), Кобаяси Каташи (Япония).
        Планетолог - Кеннет Моррисон (США).
        (Гео)химик - Родион Вещевзоров (американец русского происхождения).
        Математики - Бруно Вайнштейн (США; коммерческий директор Лаборатории), Сударшан Чатурведи (американец индийского происхождения).
        Программисты - Виктор Белосельцев, Чан Ки Чуль (оба американцы, первый, понятное дело, русского, второй - корейского происхождения).
        Специалисты по радиоэлектронному оборудованию: Майкл Уиган, Патрик О’Нил (оба - США), Элизабет Гарднер, Питер Уиллоуби (оба - Англия).
        В конце февраля Лаборатория получила, наконец, крупный грант ещё и от Национального научного фонда[80 - Крупнейшее государственное учреждение США, финансирующее научные исследования]. В марте у неё появились научно-исследовательское судно «Дип Иксплорер»[81 - Исследователь глубин (англ.)], перекупленное у Калифорнийского океанографического института, самолёт-лаборатория (старый, но надёжный DC-10) и спутники, от покупки которых перед этим отказалось NGA. Они теперь были запущены в космос специальными стартами ракет компании SpaceX[82 - Компания Илона Маска.]. Ещё два геостационарных спутника[83 - Геостационарная орбита или «точка стояния» искусственного спутника Земли есть та, на которой время обращения спутника вокруг Земли совпадает со временем вращения Земли вокруг своей оси, то есть равно 24 часам. Спутник как бы «висит» над одной точкой земной поверхности. Находится на высоте ~36 000 км.] над Восточным и Западным полушариями Земли были куплены у компаний телекоммуникаций для ретрансляции собственной информации. Судно было пришвартовано в гавани Галфпорт (штат Миссисипи). По прогнозу
Лаборатории, в ходе грядущих катастроф побережье Мексиканского залива должно было остаться самым безопасным из всех морских побережий Соединённых Штатов.
        Немедленно же начались соответствующие исследования. Саутфорд, Джоли, Вещевзоров и Уиган начали полёты на самолёте-лаборатории. На «Дип Иксплорер» в кругосветную экспедицию отправились Коллинз, Новотны, Хоксвард, Тюудоу, Маринелли, Андерсон, Иноуэ, О’Нил и Гарднер. Её целью было установить особые, отвечавшие задачам исследований, сейсмические зонды на морском дне у угрожаемых побережий обеих Америк, Европы, Африки, Западного Индостана, Австралии и Восточной Азии. Кроме того, «Дип Иксплорер» должен был поставить роботов, отслеживающих состояние «горячих точек» на месте затонувшей Исландии и на острове Тристан-да-Кунья в Атлантике, на острове Реюньон в Индийском океане, на Гавайских островах, островах Самоа и у Каролинских островов, а также в двух пунктах дна Тихого океана, обозначаемых как Истер и Луисвилл. Вулканологи Мидлфорд, Пануччи и Кобаяси отправились на том же судне. Им, вместе с геологом Новотны, предстояло высадиться сначала на новом вулканическом острове Роколл, а потом исследовать внезапно возникший вулкан у южных берегов Испании.
        Никакого засекречивания информации договоры Лаборатории о получении грантов не предусматривали. Любарский с коллегами использовали это обстоятельство для оперативного оповещения коллег по всему миру, особенно в угрожаемых странах. Вся информация, после её обработки, размещалась на сайте организации, открытом для всеобщего доступа, и непрерывно обновлялась. Кроме того, была устроена постоянная рассылка материалов по электронным адресам профильных научных учреждений почти всех европейских государств, Канады, Бразилии, Аргентины, России, ЮАР, Кении, Израиля, Турции, Ирана, ряда арабских государств, Индии, Китая, Южной Кореи, Австралии. Для соответствующей текстовой обработки информации пришлось нанять редакцию из нескольких человек, сведущих в естественных науках. Никто бы не мог упрекнуть Любарского и его коллег в том, что они не сделали всего, что было в их силах, чтобы своевременно предупреждать человечество о надвигающихся катастрофах.
        Плавание «Дип Иксплорер», учитывая его многозадачность и несмотря на высокую скорость судна, должно было продлиться около года. Сначала предстояло сплавать к острову Роколл и высадить там вулканологов. Затем судно должно было вернуться к берегам Северной Америки, сбросить там несколько зондов, сплавать туда, где раньше была Исландия, забрать вулканологов с Роколл и высадить их на Дьябло-де-Мар[84 - Морской чёрт (исп.)] (как испанцы уже прозвали новый вулкан), попутно ставя зонды на континентальном склоне напротив берегов Ирландии, Франции и Португалии. С Дьябло-де-Мар вулканологи должны были потом эвакуироваться с помощью Береговой охраны Испании. «Дип Иксплореру» же предстояло дальше совершить несколько челночных рейдов между Африкой и Южной Америкой с остановкой на островах Тристан-да-Кунья, после чего направиться в Индийский океан. И так далее.
        Между тем, пока новая мониторинговая сеть не была создана, Любарский и коллеги были вынуждены использовать публикуемые данные имеющихся сейсмических станций различных служб. Было ясно, что везде «потряхивает». Да что там, и в СМИ то и дело сообщалось о землетрясениях, пока слабых, там, где их раньше не было вовсе. Подземные толчки чувствовались на Британских островах и во Франции, в Восточном Китае и в Австралии. Ну и на Восточном побережье США, само собой. Про Африку ничего нельзя было понять, так как это в плане информации воистину «чёрный континент». Теперь, после опустошительных землетрясений во Вьетнаме и Бразилии, и прочих катастроф, даже такие явления вызывали панику в народе. Впрочем, это был как раз тот случай, когда паника имеет под собой веские основания.
        В особенности Любарский хотел предупредить своих бывших коллег по Геологическому институту. Помимо обычной рассылки, в которую были включены основные профильные научные учреждения России, он отправлял личные электронные письма руководству ГИН. Ответов он не получал, но он на них и не рассчитывал. Ему было важно, принимаются ли какие-то меры по присылаемым предупреждениям. В особенности он напирал на то, что опасность в нынешней ситуации угрожает Владивостоку. Он спрашивал Фёдора Кириллова, что происходит в институте, изучают ли присылаемую им информацию, влияет ли она на что-то. Тут он получал самые разочаровывающие ответы, хотя Кириллов заверял его, что делает всё, от него зависящее, чтобы привлечь внимание коллег и руководства к сведениям, присылаемым Любарским. Но много ли может сделать простой работник института в должности старшего научного сотрудника?! Любарский и сам это понимал.
        Зато как-то в новостной ленте он увидел сообщение о том, что Российская Академия Наук и группа ведущих институтов… заказала в церкви молебен об избавлении России от разрушительных землетрясений! Любарский сообщил своим сотрудникам эту не поддающуюся, на его взгляд, рациональному объяснению новость. Те в ответ лишь пожали плечами и предположили, что в России, видимо, нужно отдавать соответствующую дань религиозным чувствам населения. Иначе ведь могут и растерзать учёных. Например, за то, что вовремя не предсказали московского землетрясения.
        Как-то раз в помещении Лаборатории, где работали Любарский и несколько сотрудников, в том числе Вещевзоров и Белосельцев, был включён телевизор. Любарскому особенно хотелось поделиться некоторыми своими мыслями с соотечественниками. Разумеется, он не мог делать это втайне от других коллег. Всё общение в Лаборатории между сотрудниками, независимо от национальности, проходило, по соображениям этики, только по-английски.
        По телевизору между тем показывали демонстрацию экологистов в Вашингтоне.
        - Чего они там требуют? - спросил Фитцджеральд Макдермотт, сидевший у компьютера спиной к телевизору.
        - Закрытия атомных электростанций по всей стране, - ответил Родион Вещевзоров.
        - Вот требование, неразумное во всякое прочее время, но совершенно оправданное при нынешних обстоятельствах - заметил Артур Уолсли.
        - Ха, они требуют ещё ограничения выбросов углекислого газа в окружающую среду, запрета автомобилей с двигателями внутреннего сгорания и ратификации Конгрессом Киотского протокола[85 - Киотский протокол об обязательствах стран по ограничению выбросов углекислого газа в атмосферу, в целях предотвращения глобального потепления климата, был подписан США, но не ратифицирован Конгрессом.]! - заметил с иронией Кеннет Моррисон.
        - Воистину, людская глупость неисчерпаема! - воскликнул Макдермотт. - Одно хорошее вулканическое извержение выбрасывает в атмосферу столько углекислого газа, сколько все эти автомобили не произведут и за десять лет! А нам, если мы правы в наших предположениях, предстоят вулканические извержения, и не маленькие.
        В выпуске новостей между тем рассказывали о том, как одна крупная корпорация переводит свои предприятия вместе с сотрудниками и членами их семей из Атлантических штатов в штаты Среднего Запада. Компания не афишировала этого мероприятия, журналисты сами раскопали данный факт.
        - А знаете что? - внезапно сказал молчавший до этого Любарский, повернувшись от компьютера к коллегам. - Ведь корпорации не будут спасать население. Во всех странах мира они эвакуируют ровно столько людей, сколько им нужно, не больше. А нужно им от силы миллионов двести-триста во всём мире. Остальные будут брошены на произвол судьбы. Всё-таки именно правительства, тем более демократически избранные, должны проявить инициативу в этом деле. А для этого они должны быть наделены надлежащими полномочиями и снабжены средствами. К сожалению, достаточные денежные средства можно занять только у тех же самых корпораций. А они, при нынешних обстоятельствах, не склонны их давать.
        Никто не прореагировал на эти слова.
        - Вам не досадно, коллеги, что мы работаем не на правительство, а на одну из корпораций? - спросил Любарский.
        - Но ведь мы не ограничены в распространении информации, - заметил Моррисон. - Мы делаем всё, что можем, чтобы предупредить все правительства, все нации напрямую. Та же корпорация создала нам для этого все условия. Значит, мы, на средства корпорации, работаем для всего человечества.
        - Это так - отвечал Любарский. - Просто на моей родине, да, насколько я знаю, и у вас тоже, очень популярна теория, согласно которой транснациональные корпорации стремятся к созданию мирового правительства, которое заменит собой все национальные правительства, и установит планетарную диктатуру. Диктатурой она будет потому, что никакая альтернатива этой власти будет уже невозможна, и все демократические институты полностью ликвидируются.
        - Мне как-то безразлично то, какой политический строй будет в результате этих событий, - заметил Виктор Белосельцев. - Я работаю для спасения человечества, остальное не в моей компетенции.
        - Корпорации, на мой взгляд, не станут проводить глобальных операций по спасению возможно большего числа людей. Ведь они измеряют всё коммерческой выгодой, а это им невыгодно. Зато они обязательно используют создавшуюся обстановку хаоса и неизбежное повсеместное падение авторитета национальных правительств для того, чтобы установить свою безраздельную олигархическую власть над всем миром, - тихо, но твёрдо произнёс Любарский.
        - Но ведь корпорация-то не одна, их много, - с улыбкой сказал Питер Уиллоуби. - Между ними неизбежно возникнет конкуренция. Хотя это и олигархи, но ведь демократия у нас в Англии, например, возникла когда-то именно из конкуренции олигархических групп. Кроме того, всепланетный контроль вряд ли возможен. Обязательно где-то найдутся какие-нибудь «сепаратисты», возникнет альтернатива глобальной автократии. Демократия неизбежно возродится. Вот о чём действительно можно сожалеть, так это о том, что Африка в своё время деколонизовалась. Ведь сейчас там почти некого предупредить о надвигающихся бедствиях. И куда они будут эвакуировать население, если вся Африка разделена государственными границами на мелкие части? Я имею в виду население стран, целиком расположенных в приокеанических зонах. Если бы это происходило ещё лет семьдесят назад, тогда моя страна могла бы переселить жителей Кении и Танганьики[86 - Нынешняя Танзания, кроме острова Занзибар] в Уганду и Родезию[87 - Ныне это два государства - Замбия и Зимбабве], а французы свободно эвакуировали бы сенегальцев, гвинейцев и камерунцев в Судан[88 -
Здесь под Суданом имеется в виду не современное государство с таким названием, а обширная область в Центральной Африке, называвшаяся так до 1960 года и ныне включающая в себя государства Мали, Нигер и Чад, являвшиеся французскими колониями.] и Центральную Африку. Эх, многое в истории человечества совершается не вовремя! Конечно, раздел Земли между колониальными империями гораздо больше способствовал прогрессу человечества, чем её раздел между транснациональными корпорациями!
        Любарский улыбнулся и вернулся к работе.
        …
        - Очень плохо, что вы их упустили, - выговаривал полковник Реджинальд Ф. Делакрузо доктору Эдварду Хокинсу. - Вам следовало самому проявить инициативу по получению для них грантов из частных фондов и работать сейчас вместе с ними.
        - Но ведь вы знаете, что я ожидал правительственного решения по приданию их исследованиям статуса национальной важности, выделения федерального гранта и засекречивания деятельности группы, - отвечал Хокинс.
        - Да, но решаю-то не я, так что я не мог вам дать стопроцентной гарантии такого решения. Я поставил в известность директора моей службы, тот, в свою очередь, обоих своих начальников - Директора национальной разведки и Министра обороны. Министр был «за», но Директор категорически возражал, говоря, что учёные лучше работают, когда над ними не стоит надзиратель, указывающий, что им можно, а чего нельзя. Он был за то, чтобы группа продолжала свободные исследования, чтобы их результаты были в открытом доступе, чтобы по ним можно было проследить общественную реакцию и на этом основании решать, как действовать правительству. Теперь он и сам кусает локти, а авторитет Министра обороны непомерно поднялся в глазах Президента. Ведь каждый день напор крупных корпораций на Президента становится всё сильнее, и всё благодаря информации, распространяемой Любарским с коллегами. Президент очень связан в своих решениях, касающихся национальной безопасности, как внутренней, так и внешней. Вы знаете, что на предстоящей сессии Генассамблеи представитель нашей страны будет всё-таки вынужден уступить требованиям перенести
штаб-квартиру ООН в Вену? Корпорации лоббируют интересы, идущие вразрез с национальными интересами Соединённых Штатов.
        - Что же я могу сделать в такой ситуации?
        - Попробуйте встретиться и поговорить с Любарским и его коллегами. Всё-таки у вас долгое время неплохо складывалось сотрудничество с ними, у них не должно быть оснований не доверять вам. Раскройте им глаза на политическую составляющую процесса. Что касается Любарского, то в России, кажется, многие считают так: американский империализм это плохо, но власть транснациональных корпораций над миром ещё хуже. Из двух зол логично выбрать меньшее. Особенно же упирайте на то, что корпорации не заинтересованы в спасении множества людей. Да, конечно, им всегда будут нужны рынки сбыта, но по их расчётам, людей в мире в несколько раз больше, чем полезных производителей и платёжеспособных покупателей. А раз так, зачем корпорациям тратиться на спасение лишних людей? Поговорите по отдельности, сначала с Любарским, потом с кем-нибудь из его коллег, кто, по-вашему, может оказаться наиболее отзывчивым к таким доводам, потом снова с ним…
        …
        В апреле произошло сильнейшее землетрясение у берегов Южного Китая и Северного Вьетнама. Материковый склон здесь начинается сравнительно далеко от побережья. Эпицентр землетрясения магнитудой 9,4 балла располагался в 200 километрах к югу от берегов острова Хайнань. Жертв и разрушений было меньше, чем во время предновогоднего землетрясения в Южном Индокитае, но «меньше» в данном случае означало - около пятисот тысяч погибших и десяти миллионов пострадавших. Гонконг, Шэньчжень, Гуанчжоу, Аомынь, Ханой, Хайфон были разрушены весьма основательно. Вслед за этим пришли сообщения о начавших извергаться подводных вулканах к северу от Парасельских островов. Между тем на низменных участках побережья обозначилось заметное опускание суши. Названные города, кроме Ханоя, начали заметно подтапливаться морем. Правительства Китая и Вьетнама начали эвакуацию населения оттуда, но оказались не в состоянии контролировать сразу возникший стихийный поток беженцев.
        Любопытно, что подобные же сообщения об опускании материковой суши шли из Южной Испании. Кадис, Уэльва, Сан-Лукар-де-Баррамеда, другие покинутые приморские города и селения медленно погружались в море. Испанское правительство предпринимало попытки спасти оттуда некоторые культурные памятники. Устье Гвадалквивира, где расположен национальный парк Доньяна, стало морским заливом. На этом фоне вулканический остров Дьябло-де-Мар, где в конце апреля, отработав на Роколле, высадилась группа исследователей из Лаборатории Любарского, продолжал подниматься из морских пучин и уже достигал в высоту четырёхсот метров над уровнем моря.
        В конце мая, закончив работу в Атлантике, «Дип Иксплорер» обогнул мыс Доброй Надежды и вышел в Индийский океан.
        В это время пришло известие об очередном ударе подземной стихии. На этот раз - на Дальнем Востоке России. Эпицентр землетрясения магнитудой 9,3 балла располагался всего в 30 километрах от побережья Приморского края и в 340 километрах к северо-востоку от Владивостока. Города Владивосток, Находка, Уссурийск были сильно разрушены. Цунами обрушилось на все побережья Японского моря.
        Последний год в Японском море участились землетрясения небольшой силы, происходившие здесь и раньше. Никто, от кого зависело превентивное спасение людей, не увидел в этом признаков грядущего бедствия. Счёт жертв шёл не на первый десяток тысяч. Случилось то, о чём Любарский регулярно предупреждал своих бывших коллег по институту. Его предупреждениям на родине так и не вняли.
        Глава пятая. Между государством и корпорациями
        Начальник Лаборатории неотектоники и современной геодинамики был на совещании у директора ГИН, куда вызвали начальников всех отделов и лабораторий. Вернувшись, он тут же собрал сотрудников и объявил им:
        - Так, тут поступила ориентировочка, что Любарский - давно завербованный американский шпион, помогает американцам создавать сейсмическое оружие против нас.
        - Что за бред?! - не выдержал Кириллов. - Что он предупреждал нас о землетрясении во Владивостоке - значит, что он шпион? Зачем же он предупреждал нас о том месте, где американцы якобы хотят применить якобы секретное оружие?
        - Ну, бред не бред, а мы - люди подневольные, нам сказали - мы выполняем. Ранее Правительство поручило Академии Наук составить заключение о причинах московского землетрясения в декабре. РАН, в свою очередь, поручило это дело директорам нескольких профильных институтов, включая наш, свело их отчёты воедино и сегодня окончательное заключение РАН будет оглашено по телевидению. Там скажут, что естественных причин у данного явления, как и у подобных ему в последний год, не существует. Намекнут, типа. Затем директор СВР заявит прессе, что у него есть точные данные, будто причиной является сейсмическое оружие США, применённое в отместку за нью-йоркское землетрясение год назад. В том смысле, что американцы решили, будто это было наше сейсмическое оружие. Конечно, типа, оно у России есть, но у нас и в мыслях не было его использовать. Само нью-йоркское землетрясение будет объявлено спонтанным срабатыванием этого американского оружия или сознательной провокацией американцев. Все разрушительные землетрясения последующего времени, включая вьетнамское, бразильское, последнее владивостокское, а также затопление
Исландии, запишут в их козни, в стремление установить мировое господство с помощью этого оружия. Ну, дальше последуют заявления дипломатов, и пойдёт международная кутерьма. А Любарский как раз в разгар всех этих странных событий сбежал в Штаты, значит, он шпион. Вот такая загогулина, как выражался один известный в недалёком прошлом политик. Так что запомните: Любарский ни о чём нас не предупреждал, он вообще в институт не писал, а если и писал, то нечто такое, чтобы сбить нас с толку. Всё, институт от его рассылок отписался, Роскомнадзор заблокировал его сайт на территории России. Всё, всё, друзья, ничего особенного не случилось, работаем, - Любарский знаком руки распустил всех по рабочим местам. - А с тобой, Фёдор, - обратился он к Кириллову, - я хотел бы парой слов перемолвиться в коридоре.
        «Ну, сейчас он начнёт нудить: ты больше других с ним общался, поддерживаешь ли сейчас контакты и т.д.», - с досадой подумал про себя Кириллов, выходя из помещения. Поэтому, оставшись наедине с руководителем, он сразу перешёл в наступление:
        - Никитич, ну ты же понимаешь, что это бред! Тем более про Исландию! Зачем Штатам было топить своего же члена НАТО?! А нью-йоркское землетрясение, а бразильские?! Да ведь ты понимаешь, что это полный абсурд?! Тут на самом деле с Землёй творится что-то невероятное, а наши начальники и правители играют в какие-то детские шпионские игры, расписываются в своей полной некомпетентности и прячут голову в песок от действительной опасности!
        Вопреки его ожиданиям, начальник лаборатории вовсе не стал наседать на него или отстаивать правильность «официальной версии»:
        - Да понимаю я всё, только при людях лучше об этом молчать. Слушай, Фёдор, ты ведь больше всех с ним общался, небось и сейчас поддерживаешь контакт? Только не отнёкивайся, я ж тебя знаю! Слушай, это как раз и есть то, что сейчас необходимо. Продолжай списываться с ним, и передавай мне, что он сообщает. Да, я ж уверен: ты знаешь, как обходить все эти блокировки. Знаешь ведь? Вот и смотри, что у него на сайте, и о самом интересном говори мне. Только с лабораторных компьютеров этого не делай, пользуйся домашним!
        - Павел Кузьмич, - полуофициальным тоном сказал Кириллов, - а ты не думаешь, что у меня могут быть неприятности от незаконного использования запрещённых сетевых ресурсов, да ещё от переписки со шпионом?
        - Ну, во-первых, если что, я тебя отмажу. Да, скажу, что ты делал это по моему распоряжению. Вот те крест или чем хочешь, тем и поклянусь. Если что, вали всё на меня. А во-вторых, что ж я, тебя не знаю, что ли? Можно подумать, ты без моей просьбы не стал бы продолжать переписываться с Любарским и заходить к нему на сайт! Вот и продолжай в том же духе, только со мной делись информацией. А насчёт переписки - ты лучше меня знаешь, какие для неё есть защищённые программы. И попроси его, чтобы он лично тебе рассылку присылал. Сообщи, что я его об этом очень прошу! Что ж я, не понимаю, Фёдор, что в недрах какие-то нелады творятся? Всё прекрасно вижу, не слепой ещё и не совсем старый дурак. Вот и надо быть в курсе реальных исследований, если уж у нас никто этим заниматься не хочет. Наша тайна, - он подмигнул Кириллову и вернулся в кабинет. Кириллов тоже вернулся вслед за ним, изо всех сил изображая для коллег сокрушённое выражение лица, как будто ему и впрямь только что влетело от начальника за контакт со «шпионом».
        …
        Для встречи с Любарским доктор Хокинс приехал в Баффало. Великолепный солнечный закат освещал волны озера Эри и летнюю террасу прибрежного кафе, где они оба сейчас сидели. После Йеллоустонского взрыва рассветы и закаты во всём мире были необыкновенно красочны.
        - Таким образом, федеральное правительство предлагает вам перейти к нему на ту же самую работу, вместе с теми вашими коллегами из возглавляемой вами сейчас Лаборатории, которые захотят это сделать, - говорил Хокинс, подытоживая изложенное им перед этим. - Мы не ставим никаких условий по времени, не торопим. Но вы сами понимаете, что природа не терпит. Если недра Земли готовят нам серию катастроф ещё большего масштаба, чем уже случившиеся, то чем быстрее вы примете положительное решение, тем лучше для человечества. Ведь речь идёт об его спасении. Вы будете обеспечены всеми необходимыми техническими средствами значительно лучше, чем теперь. Спутники NASA и NGA, данные всех сейсмических станций, включая военные, военные самолёты-лаборатории, исследовательские суда, даже батискафы - всё будет предоставлено в ваше распоряжение.
        - Я давно, ещё в прошлом году понял, что вы работаете на АНБ, - усмехнулся Любарский.
        - При вашей научной интуиции это было нетрудно, - в свою очередь усмехнулся Хокинс. - Но позвольте всё-таки вас поправить. Не АНБ, а NGA.
        - Для меня это один чёрт, все эти спецслужбы.
        - Вы не правы, есть большая разница. АНБ подчиняется Министру обороны, а NGA находится в двойном подчинении. Министр обороны давно хотел засекретить вас и вашу группу, но Директор национальной разведки возражал и позволил вам работать без помех. Правда, сейчас он сам вынужден признать, что такая позиция не вполне отвечала политической ситуации.
        - Если мы согласимся, это будет означать прекращение выдачи нам грантов, о которых мы договорились, разрыв контрактов и выплату неустойки с нашей стороны.
        - На сей счёт можете не волноваться. Все ваши финансовые обязательства возьмёт на себя федеральная власть в лице нашего агентства.
        - Ну, во-первых, я должен буду сообщить о вашем предложении всем своим коллегам, - сказал Любарский.
        - Это естественно, - кивнул Хокинс.
        - Нет, вы, может быть, не до конца поняли. Я должен буду сообщить им, что данное предложение было сделано мне именно вами.
        Хокинс слегка поморщился, но снова кивнул в знак согласия.
        - Во-вторых, полная открытость нашей работы сохраняется. Лаборатория не засекречивается, мы продолжаем вести свой сайт и делать рассылки информации. Согласитесь, внезапное исчезновение нашей группы вызовет ажиотаж и странные подозрения в научном сообществе всего мира. Для вашего же правительства лучше, если сохранится легальная вывеска нашей организации, и никто в мире, кроме нас с вами, моих и ваших коллег, не будет знать, что мы работаем на спецслужбу. Для этого на базе Лаборатории официально откроется новое федеральное научное учреждение.
        - Конечно, это весьма разумно.
        - В-третьих, мы сами подбираем себе дополнительный персонал, по мере необходимости, и никто не навязывает нам сотрудников.
        - Согласен.
        - В-четвёртых, мы независимо определяем свои задачи, и никто не даёт нам указаний, что делать в первую очередь, а что потом. И в-пятых, мы действительно сохраняем полную открытость своей работы, - Любарский особенно подчеркнул слова «независимо» и «действительно», - и никакая информация, добытая нами, не засекречивается правительством. Это, пожалуй, главное условие.
        - Вот последних двух условий я как раз таки не уполномочен обещать, - ответил Хокинс. - При них, собственно говоря, теряется весь смысл работы на правительство. Учтите, что в реальности засекречиваемая информация будет составлять ничтожную долю от всей добываемой вами. Может быть, её не будет вовсе. Но мы должны оставить за собой право налагать вето на публикацию тех сведений, разглашение которых, по нашему мнению, может представлять угрозу безопасности и национальным интересам Соединённых Штатов. А также заказывать у вас приоритетное выполнение некоторых исследований.
        - А что, безопасность человечества и спасение как можно большего числа людей могут угрожать безопасности и национальным интересам Соединённых Штатов? - ехидно спросил Любарский.
        - Ох, мистер Любарский, вы хоть и говорите, что не интересуетесь политикой, но при вашем уме вы просто не можете в ней не разбираться. Отдельные правительства, да и корпорации, о которых я уже говорил, могут попытаться использовать те или иные сведения для шантажа правительства Соединённых Штатов. Да что там «могут»! Это уже происходит. Я привёл вам последние примеры, из-за которых, собственно, я сейчас здесь. А вряд ли вы сможете отрицать, что выполнение требований, исторгнутых у правительства США путём запугивания, может помешать его мероприятиям по спасению людей. Вы же прекрасно понимаете, что дело не в самой информации, а в том, кто и для каких целей её использует. Информация - такое же оружие, в добрых руках оно направляется на борьбу со злом, а в злых руках творит зло.
        - И вы утверждаете, что цензоры вашего ведомства настолько грамотны и сведущи в естественных науках, что не засекретят случайно, заодно с чем-то опасным для ваших национальных интересов, информацию, оперативно требующуюся всему научному сообществу мира для предупреждения конкретных людей в случаях конкретных катастроф? - опять усмехнулся Любарский.
        - Мистер Любарский, главным, как вы выразились, цензором, буду я сам, - веско заявил Хокинс. - Надеюсь, мою компетенцию в естественных науках и мою способность разобраться в угрозах жизням людей от землетрясений и вулканических извержений вы не ставите под сомнение? Вот и отлично. А кстати, позвольте вас спросить, мистер Любарский, почему вы до сих пор говорите: «ваше правительство», «ваши национальные интересы»? Разве за девять месяцев пребывания здесь Соединённые Штаты ещё не стали также и вашей страной, а её правительство - и вашим правительством тоже?
        - Формально - нет, я живу здесь по визе, которую время от времени, к счастью, продляют.
        - О, я забыл упомянуть! Вам и всем работающим с вами иностранцам, которые пока её не имеют, немедленно выдадут грин-карту с перспективой получения, законным порядком, гражданства США. А вы, кстати, в курсе, что на родине вас объявили шпионом и завели на вас уголовное дело о государственной измене?
        - Как это ни удивительно для вас, я достаточно информирован об этом. Я вообще в курсе многого, что происходит на моей родине. Наверное, я действительно шпион, - со смешком ответил Любарский. - Вопрос о получении мною гражданства США лично для меня не принципиален. Я не стану переходить на службу к вам лишь для того, чтобы его получить. Ну, а с коллегами я переговорю. Но мне нужно время. Я не стану торопиться давать вам окончательный ответ, даже если он будет отрицательным. Учтите, что я веду напряжённую работу, поэтому выяснить, что подумают коллеги о вашем предложении, для меня не является приоритетом.
        При первой возможности Любарский собрал всех наличествующих на данный момент в Баффало сотрудников Лаборатории (группа на «Дип Иксплорер» продолжала плавание, но исследователи новых вулканов уже вернулись) и сообщил им о предложении NGA. Как он и ожидал, предложение было встречено единодушным отрицанием. Особенно возмущала перспектива цензуры их рассылок и публикаций. Один Бруно Вайнштейн внёс диссонанс в общее мнение:
        - Коллеги, а я лично не вижу никаких препятствий для принятия предложения доктора Хокинса.
        - Как так? - вскинулись буквально все.
        - Очень просто, - улыбнулся Вайнштейн, - Лаборатория может разделиться. Все мы придерживаемся единой научной концепции, в рамках которой ведём исследования, сама их методика уже достаточно отработана. Одна группа будет продолжать независимые исследования здесь, вторая перейдёт в распоряжение федерального правительства. Мистер Любарский и те, кто захотят последовать за ним, войдут во вторую группу. Между тем я и оставшиеся коллеги дождёмся тех наших коллег, которые сейчас в плавании. Им, кстати, по их возвращении, будет сделано такое же предложение, если только вторая группа будет нуждаться в расширении штата. Я не думаю, что возникнут какие-то проблемы с нашими спонсорами, если изменится персональный состав Лаборатории. Переговоры с ними я беру на себя. Две группы - это даже очень хорошо. Ведь мы сможем обмениваться информацией друг с другом, и что не увидит одна группа, увидит другая и поставит её в известность. Вот так, всё можно устроить очень просто. Если только, конечно, мистер Любарский не сочтёт, что работа под крышей американской спецслужбы делает его по факту агентом против своей страны…
        - Моя страна сейчас - это Соединённые Штаты, - твёрдо произнёс Любарский. - Но это не причина отказываться от своих обязательств по грантам и лишаться независимости в исследовательской работе. Вы, мистер Вайнштейн, говорите о двустороннем обмене информацией между двумя группами, но я опасаюсь, что в данной ситуации он неизбежно превратится в односторонний. Вы сможете отправлять нам свою информацию, а вот мы вам - вряд ли. Я не уверен, сможем ли мы, втайне от наших кураторов, снабжать вас теми сведениями, которые они посчитают нужным засекретить. О каком взаимном сотрудничестве может тогда идти речь? Вопрос считаю закрытым. Работаем как раньше.
        «Дип Иксплорер» между тем закончил работу на острове Реюньон и у восточных берегов Африки и направился к западному побережью Индии. Персидский залив тоже входил в сферу научных интересов Лаборатории, но в ней боялись, что «Дип Иксплорер» может быть задержан в Ормузском проливе военно-морскими силами Ирана. Кроме того, на судне имелось ограниченное количество сейсмических зондов.
        Лаборатория и исследовательское судно проводили регулярные сеансы связи по скайпу через спутниковый интернет. Впрочем, качество связи было ужасным из-за постоянных возмущений магнитного поля Земли. Последние полтора года по этой причине разорилось уже немало компаний, развивавших прямые спутниковые телекоммуникации. Абоненты один за другим отписывались от их услуг. Да что там спутниковая связь! Даже WiFi в густонаселённых районах Земли постоянно глючило! Изменение полярности земной магнитосферы уже само по себе отбросило мировую цивилизацию, в плане развития коммуникаций, казалось, на десятки лет назад!
        В приморских странах Африки продолжались серии небольших землетрясений. В Камеруне, Экваториальной Гвинее, на Сан-Томе и Принсипи их привычно воспринимали как усиление сейсмической активности в разломе, увенчанном вулканом Камерун. В Сенегале - с активностью вулканов на островах Кабу-Верде. В Мозамбике, Танзании, Кении, Эритрее - с сейсмическими проявлениями Восточно-Африканского рифта. В Лаборатории знали, однако, что это не так, что эпицентры этих землетрясений лежат в зонах, расположенных вблизи океанического побережья материка. В тех же африканских странах, где землетрясений раньше вообще не отмечалось, они вызывали всеобщую панику, а вслед за ней - социальную и политическую напряжённость. За неполное полугодие уже в одиннадцати африканских государствах произошли государственные перевороты, в том числе в шести власть успела смениться не по одному разу. Всему остальному миру, казалось, не было никакого дела до Африки, тем более - до её политических разборок.
        Анализируя данные, поступающие с зондов «Дип Искплорер» и со спутников, геофизик Вальдек и сейсмолог Уолсли пришли к неожиданному выводу.
        - Многие новые землетрясения не будут похожи на все предыдущие, - заявил как-то Вальдек. - Они перевернут все наши представления о природе землетрясений. Это землетрясения, запрещённые теорией, но, тем не менее, они произойдут!
        - Что вы хотите этим сказать?
        - Это значит, прежде всего, что у них не будет классического очага и эпицентра. Или, если точнее, их будет сразу много. Возмущения земной коры будут происходить одновременно на некоторой площади. Очаг землетрясения будет иметь вид узкой полосы. В длину она может достигать нескольких тысяч километров, в ширину - едва нескольких десятков километров. В этой полосе будет происходить волнообразный прогиб, обозначающий формирование нового океанского жёлоба. Магнитуда такого землетрясения не будет приближаться к верхнему пределы шкалы Рихтера - девять с половиной баллов, но его воздействие распространится на соответствующий ему по длине участок материкового побережья. К этому прямому воздействию добавится ещё эффект интерференции сейсмических волн из-за извилистости той полосы, где они возникнут. Где-то они могут друг друга погасить, а где-то, наоборот, усилить до такой степени, что все рассказы о прежних 12-балльных катастрофах покажутся детским лепетом. Причём заранее предсказать, где именно это произойдёт, совершенно невозможно. Правда, сейчас Чатурведи пытается создать математическую основу
предсказания интерференционных волн при таких явлениях, а Белосельцев и Чан попробуют сконструировать компьютерные модели для разных случаев. Но насколько эти модели будут соответствовать тому, что произойдёт в реальности, заранее сказать, конечно, невозможно.
        «Дип Иксплорер» находился в центральной части Аравийского моря, когда его приборы зафиксировали сильный подводный толчок, шедший откуда-то с севера. Странным в нём было то, что направление на его источник не удавалось установить с точностью большей, чем девяносто градусов. Казалось, что очаг землетрясения размыт в пространстве. Ещё более странной казалась его необычайная длительность: подземное волнение не успокаивалось несколько часов. Потом, из сообщений СМИ и анализа показаний приборов, удалось установить, что случилось.
        Резкая подвижка земной коры произошла сразу по всей 4000-километровой длине, где Аравийская плита подползает под Киммерийскую или, иначе говоря, по юго-востоку Турции, северу Сирии, Курдистану, восточному Ираку, юго-западному Ирану и по всему морскому побережью Ирана и пакистанской провинции Белуджистан. Из крупных городов были полностью разрушены Алеппо, Диярбакыр, Эрбиль, Ахваз, Бушир, Бендер-Аббас. Сильные сейсмические волны докатились и до крупнейшего города Пакистана - Карачи. Вслед за тем серия мощных цунами обрушилась на южный берег Персидского залива, затопив низменные побережья арабских княжеств и Саудовского королевства. Довольно высокие морские волны достигли северного побережья Омана. Общее количество жертв в двенадцати государствах Ближнего и Среднего Востока превысило миллион человек. Были также полностью разрушены все нефтяные промыслы, и в море вылились миллионы тонн нефти. Вся экосистема Персидского залива была загублена на столетия. Вслед за тем пришло сообщение, что пробудился потухший тысячи лет назад вулкан Гиранриг в иранской провинции Систан и Белуджистан, а гора Хормоз на
юге Ирана, в 120 километрах к западу от разрушенного Бендер-Аббаса, превратилась в действующий вулкан!
        Это и было первое землетрясение нового типа, о котором говорил Вальдек. Оно, как всякое принципиально новое, не наблюдавшееся наукой событие, было непредсказуемо. Однако в Лаборатории отметили, что несколькими днями ранее произошла серия землетрясений вдоль рифта Красного моря - там, где находится источник движения Аравийской плиты. Это было чрезвычайно ценное сопоставление. Ведь так можно было попытаться предсказывать подобные события, несмотря на их новизну. Лаборатория стала пристальнее отслеживать землетрясения, происходящие в зонах рифтогенеза[89 - Зоны, где формируется и нарастает новая земная кора. Рифтогенез порождает спрединг (см. примечание в главе 2) - раздвижение литосферных плит.] по всему земному шару. Делать это приходилось по показаниям чужих станций. Гипотезу о связи нового типа землетрясений с сериями землетрясений в рифтовых областях Лаборатория Любарского сразу сообщила во все соответствующие научные центры мира.
        Любарский и его коллеги снова оказались в центре внимания американских телеканалов. На этот раз к их предсказаниям прислушивались с бoльшим вниманием. Особенно поразило всех заявление Лаборатории, что подобные события могут теперь в любой момент повториться у американского побережья, а предсказывать их пока очень трудно. Многие жители Атлантических штатов, кто был в состоянии, начали переезжать во внутренние регионы страны. Конгресс поручил ранее образованной комиссии в недельный срок завершить работы по составлению отчёта о расследовании деятельности органов исполнительной власти по предупреждению сейсмических катастроф и их последствий.
        «Дип Иксплорер» от Индии направился к берегам Австралии, установив там автоматические сейсмические станции у западного, южного и восточного побережий материка, после чего Торресовым проливом, цепью морей Малых Зондских островов и проливом Балабак прошёл в Южно-Китайское море. Начиналась работа у побережья Восточной Азии. Завершиться она должна была в Охотском море. Экипажу «Дип Иксплорер», напичканного всякой технической аппаратурой, было настоятельно рекомендовано не входить при этом в территориальные воды ни Китая, ни России, чтобы не вызвать ненужных подозрений.
        …
        Тема о начале извержения вулкана Роколл стала с начала июня самой популярной у завсегдатаев пабов. Поглощая больше, чем обычно, кружек гиннесса, ирландцы возбуждённо говорили о новом вулкане, подчёркивали, что лето нынче необычайно дождливое и прохладное, и, конечно, вспоминали пророчество древних легенд о том, что когда Роколл восстанет из морской пучины, то наступит конец света. И то сказать - вечно спокойная земля Зелёного острова уже несколько раз с начала года ощутимо колебалась. Это приписывали пробудившейся активности вулкана и озабоченно говорили друг другу, что он ещё натворит немало бед. Пока самыми крупными бедами виделись прошлогоднее нью-йоркское землетрясение и йеллоустонский взрыв, так как из-за них погибло немало американцев ирландского происхождения.
        Вот так было и в тот вечер в Корке[90 - Второй по величине город Ирландии]. Из-под низко нависших туч на закате выглянуло яркое пунцовое солнце, окрасив мир в зловещие багряно-кровавые тона. Внезапно сами собой, в неурочное время зазвонили колокола соборов, качнулись и рухнули верхушки колоколен святого Финбара[91 - Важнейший собор Корка, посвящённый основателю города.] и Девы Марии и святой Анны[92 - Другой важнейший собор города]. Волной пошла земля, заставив вздрогнуть всех посетителей пабов. Со стоек полетели и разбились бутылки, бармены пролили гиннесс, а с улиц донеслись крики страха. Через секунду пабы опустели, и никто не вспомнил об оплате. Люди выбегали из домов. Автомашины налетали друг на друга, на столбы и на людей. Люди, кто мог, устремились за город и долго не решались вернуться в покинутые дома. Многие всю наступившую вслед за этим холодную и дождливую ночь провели на ногах в прибрежных холмах. Но домa остались целы, за исключением обвалившейся кое-где штукатурки, и все те, кто по каким-то причинам (например, из-за инвалидности) в них остался - тоже.
        Весь же кошмар землетрясения продолжался целых три часа пятнадцать минут и затих также внезапно, как и начался. Город стал подсчитывать убытки и жертв. Погибших было немного, в основном из-за наездов машин, ставших неуправляемыми, и рухнувших кое-где на улицу деталей построек. Вместе с Корком материальный ущерб и людские потери понесли в тот день Лимерик, Трали и более мелкие поселения Манстера[93 - Историческое название юго-западной части Ирландии]. Волны землетрясения ощущались на другой стороне острова, в Дублине и Белфасте. Ничего подобного не помнили даже самые древние летописи и легенды Ирландии. Конец света был явно близок. На следующий день в церквах стояли очереди на покаяние и причащение.
        Через два дня подобное явление снова повторилось в Ирландии, но было существенно слабее. А главными пострадавшими оказались уже жители Корнуолла и Девоншира[94 - Крайние юго-западные графства Англии] в Англии и полуострова Бретань во Франции. В Плимуте были разрушения и пострадавшие, но особенно претерпел французский Брест. На базе Атлантической эскадры французского военно-морского флота один эсминец, совершавший манёвр, из-за внезапно поднявшейся сильной волны потерял управление и протаранил другой. Возникли пожары в топливных баках, в результате которых несколько человек из команд обоих кораблей получили смертельные ожоги. Пожары, к счастью, не распространились на отсеки с боеприпасами.
        Пришла пора катастроф в Европе? Многие подумали так. Но куда и откуда бежать? Правительства соответствующих стран сразу выступили с успокаивающими заявлениями, а вскоре Еврокомиссия[95 - Исполнительный орган власти Европейского Союза] в Брюсселе выпустила официальную декларацию о том, что никакая серьёзная опасность Европе не грозит. Однако меньше чем за неделю их тон изменился. Очевидно, учёные, предупреждённые Лабораторией в Баффало и настороженные многочисленными сейсмическими катастрофами загадочной природы, нашли ход к чиновникам и сумели убедить их в наличии потенциальной угрозы более крупных бедствий. Уже и прежде многие из них выступали по телевидению в передачах, посвящённых катастрофам в других регионах Земли (впрочем, прошлогодняя, исландская, произошла совсем близко), но не могли заставить достаточно внимательно прислушаться к их предупреждениям. Теперь положение изменилось.
        В новых заявлениях Еврокомиссии, премьер-министра Великобритании и президента Франции совершенно чётко указывалось, что в настоящую эпоху главная сейсмическая опасность исходит со стороны ранее спокойного дна Атлантики. Это не значит, что жители должны покинуть приокеанические районы. Правительства примут программы по капитальному строительству сейсмостойких зданий и переселению в них основной массы жителей. Это потребует значительного вливания средств, поэтому на время выполнения этих мер приостанавливается действие многих социальных программ. Граждан просят отнестись с пониманием к этим мерам, предпринимаемым ради безопасности людей.
        Степень и характер понимания граждан, особенно в некоторых странах, оказались весьма различными. Так, поскольку независимая Шотландия, Ирландия и Португалия целиком располагаются в приокеанических районах, то их представители поставили в Еврокомиссии и Европарламенте вопросы о раскладке расходов по сейсмостойкому строительству в угрожаемых странах на всех членов Евросоюза. Кроме того, так как в случае скорого стихийного бедствия их жителям было бы некуда эвакуироваться на своей территории, то эти страны потребовали превентивного строительства поселений для их возможных беженцев во всех прочих странах ЕС. Тоже, разумеется, за счёт всего Союза. Особенно напирала Португалия, уповая на то, что ей, возможно, предстоит пережить такое же бедствие, как в 1755 году[96 - 1 ноября 1755 года, в католический праздник Всех Святых, в Атлантическом океане к юго-западу от Лиссабона произошло страшной силы землетрясение, в результате которого столица Португалии была разрушена, а каждый третий житель погиб.]. Норвегия, которая не была членом ЕС, инициировала процесс вхождения в него. Гордая Великобритания, ранее
добровольно вышедшая из Евросоюза (и особенно гордая после отделения от неё Шотландии, пожелавшей остаться в ЕС), собиралась найти необходимые средства сама. Франция выступила категорически против того, чтобы страны, которым грозит опасность (то есть сама Франция, прежде всего), участвовали в общих расходах Евросоюза на помощь другим угрожаемым государствам, если соответствующие программы будут приняты.
        Между тем, в той же Франции, а также в Германии, Италии и других странах происходили демонстрации левых сил, протестовавших против сокращения социальных программ, предпринимаемого ради спасения от мифической, как утверждала часть левых, опасности. Их лидеры уверяли, что угроза катастрофических землетрясений выдумана буржуазными политиками совместно с руководством США, чтобы подорвать экономику Европы и обогатить капиталистов на ненужных простому народу строительных программах.
        …
        Анализируя данные по последним землетрясениям в Персидском заливе и у берегов Европы, Любарский и его сотрудники пришли к интересным выводам. Во-первых, очаг этих землетрясений всё-таки не был разлит по площади, как могло первоначально показаться. Каждое такое, скажем, «макроземлетрясение» состояло из множества происходящих целой серией довольно сильных землетрясений, действительно, в некоторой полосе. Этим, объяснялась их общая необычайная длительность. Толчки следовали один за другим, но из разных, близко расположенных одна к другой, точек. По-видимому, это происходило из-за того, что наиболее резкие контакты на границах двух плит (как на Ближнем Востоке) или океанической и материковой коры (как у берегов Европы), из-за их неровности, происходили в разных пунктах не одновременно. Какая-то причина вызывала общую подвижку литосферного массива сразу на большой площади, и в течение нескольких часов два куска земной коры интенсивно тёрлись один об другой, порождая то тут, то там, в местах их стыка, сейсмические волны.
        Второй вывод состоял в том, что признаки возникновения этих явлений могут быть различными. В случае с землетрясением на Ближнем Востоке вроде бы удалось установить этот признак: несколькими днями раньше произошли, как уже говорилось, землетрясения в Красном море, которые могли вызвать подвижку Аравийской плиты. Литосферная плита, конечно, твёрдое тело, но на больших промежутках пространства и времени оно проявляет признаки текучести. Если один её край двигается, это не значит, что мгновенно подвинется противоположный её край. Передача такого импульса идёт с некоторой скоростью, волной. Поэтому в случае с Аравийской плитой такое объяснение годилось.
        Но какая причина вызвала подземное возмущение у континентального склона Западной Европы? Никаких серьёзных землетрясений (если не считать обычных для этих мест микротолчков) вдоль Срединно-Атлантического хребта в предыдущие дни не наблюдалось. Неужели подвижка, вызванная разрушением Исландии (или вызвавшая его), только теперь, спустя почти целый год, достигла берегов Европы? И почему тогда она проявилась не напротив Исландии, то есть в Шотландии и Норвегии, прежде всего, а значительно южнее? Нет, нынешние европейские землетрясения никак не были связаны с катастрофой Исландии.
        В-третьих, если бы данное явление было порождено в Срединно-Атлантическом хребте, то оно симметрично наблюдалось бы и на противоположном берегу Атлантики. Лаборатория мониторинга глобальных катастроф, правда, сразу выпустила предупреждение (а несколько информационных агентств его распространили) о возможности аналогичного землетрясения в ближайшие дни на атлантическом побережье Северной Америки и в первую очередь у берегов Канады. Но дни проходили за днями, ничего такого серьёзного не происходило. Вообще, это лето выдалось удивительно спокойным в Новом Свете, и многим уже казалось, что чисто случайно несколько локальных событий совпали по времени, а учёные совершенно зря нагнетают страхи.
        В-общем, пока было ясно, что ничего не ясно. Землетрясения нового типа (в Лаборатории их окрестили «полицентрическими») могли происходить по разным и непонятным причинам. Это делало пока невозможным их своевременное предсказание. Необходимо было изучать данное явление дальше. Но ведь каждое его внезапное повторение, где бы то ни было, оборачивалось человеческими жертвами и ударом по цивилизации.
        Проявление нового феномена у берегов Европы (а также постоянные упоминания Португалии в сводках новостей о политике) побудило Любарского обратиться к истории лиссабонского землетрясения. Как известно, это было первое в истории человечества землетрясение, подвергнутое научному изучению, что называется, по горячим следам. Именно оно породило науку сейсмологию, а также, похоже, и такой метод исследований, как социологический опрос. Тогдашний первый министр короля Португалии Жозе I маркиз Себастьян ди Помбал разослал во все провинции страны анкеты, в которых опрашиваемые должны были ответить на ряд вопросов, связанных с обстоятельствами землетрясения. Благодаря этому учёные получили оставшийся в веках ценнейший материал об этом из ряда вон выходящем природном событии. Изучая его спустя полтора-два столетия, учёные пришли к выводу, что лиссабонское землетрясение имело магнитуду 8,7 балла. То есть его едва можно было отнести к числу сильнейших землетрясений, известных в истории человечества. Откуда же тогда такой высокий процент жертв?
        Критически проанализировав имевшиеся материалы, Любарский пришёл к выводу, что Большое лиссабонское землетрясение имело магнитуду 9,2 балла, а его эпицентр располагался не в 200 километрах от побережья, как ранее полагали, а ближе, километрах в 60-80, на материковом склоне. По всем признакам, это было явление того же типа, что и новейшие катастрофы у берегов Юго-Восточной Азии и Бразилии. Оно было связано, очевидно, не с подвижкой на стыке Евразийской и Африканской плит на дне Атлантического океана, а с началом формирования зоны субдукции на восточной окраине Северной Атлантики, у побережья Западной Европы, в том месте, где материковая кора переходит в океаническую.
        …
        Как уже было сказано, июнь, июль и начало августа выдались в Северной Америке спокойными. Утренние и вечерние зори, из-за плававшей в атмосфере вулканической пыли Йеллоустона, были великолепны. Жители северных широт восхищались по ночам впечатляющим зрелищем серебристых облаков[97 - Серебристые облака возникают на высоте 80 километров, видны только летом в приполярных и умеренных широтах, когда вечерние сумерки сливаются с утренними, и Солнце, находящееся для наблюдателя ниже линии горизонта, подсвечивает на такой высоте эти облака. Выглядят как светящиеся серебром причудливо переплетающиеся нити. Условия видимости серебристых облаков в разные годы различны. Чаще всего они отмечаются после вулканических извержений в каком-либо районе Земли. В 1980-90-е годы наблюдались довольно часто. Наоборот, в 2010-е годы их появления стали редки.]. Лето повсеместно оказалось прохладнее обычного, но сухое. Это даже здорово, если ты живёшь или временно отдыхаешь где-нибудь во Флориде, на юге Калифорнии, да даже и в Вашингтоне с его обычной летней духотой. Подземные толчки у Атлантического побережья не
повторялись. А что недавно произошло где-то там у берегов Европы - ну так у этих европейцев всё неправильно, это ж любому известно. Многие уже начали подсмеиваться над предсказаниями учёных и своими собственными недавними страхами.
        В это время Лаборатория мониторинга глобальных катастроф снова оказалась в центре внимания средств массовой информации. Однако не из-за очередной катастрофы, а из-за политического инцидента международного характера. В Японском море, вблизи территориальных вод России, ракетные катера российского Тихоокеанского военно-морского флота задержали научно-исследовательское судно «Дип Иксплорер», шедшее под флагом США, препроводили его во Владивосток, арестовали и доставили на берег его экипаж и научный персонал. Научно-исследовательское оборудование и материалы экспедиции были конфискованы. Произошло это 12 августа, накануне того дня, когда весь мир собирался почтить годовщину исландской трагедии.
        Посол США в Москве немедленно заявил протест. В протесте особенно подчёркивался тот факт, что судно было задержано в нейтральных водах. На следующий день последовало заявление пресс-службы российского Министерства иностранных дел о том, что судно, шедшее под флагом США, проводило, под видом научных исследований, военно-разведывательную деятельность в территориальных водах России. На судне найдено шпионское оборудование, которое в скором времени будет выставлено на всеобщее обозрение как вещественное доказательство секретной разведывательной работы.
        Действительно, часть научных приборов с «Дип Иксплорер» была самолётами доставлена в Москву, и уже через неделю в одном из павильонов ВДНХ открылась выставка «конфискованного шпионского оборудования». Среди москвичей выставка не произвела большого ажиотажа - некогда было отвлекаться от дел или долгожданного отдыха ради того, чтобы посмотреть на какие-то непонятные штучки. Ведь это ж не обломки самолёта Пауэрса, сбитого в шестидесятых годах прошлого века над Уралом. Зато журналисты и телеоператоры - отечественные и зарубежные - толпой валили на выставку и делали репортажи. Вот так по западным телеканалам все и увидели, что конфискованное оборудование - действительно научное оборудование, относящееся к сейсмическим исследованиям, и не предназначено для разведывательных работ военного характера.
        В пресс-службе МИД вначале оконфузились, но быстро нашлись с ответом. В её новом заявлении говорилось: да, выставленное оборудование имеет отношение именно к сейсмическим исследованиям. А почему? Да потому что американцы готовились в очередной раз применить сейсмическое оружие! Арестованных учёных и моряков вначале собирались судить за шпионаж, но теперь им, по-видимому, готовились предъявить обвинение в терроризме.
        Средства массовой информации в США, в странах, граждане которых имелись на судне (Япония и Англия), да и во многих других тоже, бурлили и требовали освобождения арестованных. У российских посольств и консульств стояли пикетчики. Токио и Лондон непрерывно слали ноты протеста. Однако органы власти США как будто старались приглушить этот инцидент. Государственный департамент один раз заявил какой-то вялый протест и больше к этой теме не возвращался. Было очевидно, что правительство США отнюдь не спешит, а может и вообще не собирается вступать с Москвой в диалог об освобождении экипажа и научного персонала «Дип Искплорер» и, похоже, их судьба не волнует его вовсе. Но почему?
        Появившаяся в эти дни в «Уолл-Стрит Джорнэл»[98 - Авторитетнейшая деловая газета США] статья проливала, для понимающих, некоторый свет на суть происходящего. Катастрофа в Персидском заливе привела к тому, что Россия и Венесуэла стали почти монополистами в экспорте нефти. Правительство США пыталось побудить американские компании Exxon Mobil и Caelus Energy, которым принадлежало около половины нефтяных скважин на Аляске, увеличить, в национальных интересах, объёмы добываемой нефти. Однако компании упёрлись и фактически присоединились к политике ограничения добычи нефти на Аляске, проводившейся иностранными компаниями British Petroleum и Royal Dutch Shell, которым принадлежала другая половина скважин. Компаниям был выгоден произошедший рост цен на нефть.
        Какое влияние эта коллизия имела на позицию администрации Белого дома в переговорах с Кремлём по поводу судьбы конфискованного судна и арестованных учёных? Самое прямое, как объяснил Бруно Вайнштейн своим коллегам по Лаборатории. США становились в прямую зависимость от политики цен на нефть, диктуемой Россией (в согласии с Китаем и Венесуэлой), так как американские же корпорации отказывались поддержать своё государство. Внешнеполитические позиции Вашингтона сильно ослабли в последнее время (чему явным примером служило также согласие их представителя в ООН на переезд штаб-квартиры этой организации в Вену), и там, видимо, решили, что лучше лишний раз не раздражать русских.
        В это же самое время доктор Хокинс возжелал снова поговорить с Любарским и настойчиво приглашал его приехать в Вашингтон. Дело касалось судьбы арестованных в России сотрудников Любарского и научных материалов экспедиции, подчёркивал Хокинс. Любарскому ничего другого не оставалось, кроме как поехать.
        Перед поездкой Любарский послал с помощью защищённой программы сообщение Кириллову в Москву:
        «Поняли ли у нас, что это за “шпионское оборудование” на самом деле? Догадались ли скопировать конфискованные материалы исследований? Привлекли ли наш институт к работе над ними?»
        Любарский временами продолжал по привычке употреблять в переписке с бывшим коллегой слова «наше» и «у нас», когда имел в виду свой институт, Москву, Россию.
        …
        На этот раз Хокинс был не один. На встрече присутствовал сам полковник Делакрузо. Ситуация, видимо, была серьёзная, если генеральный советник NGA счёл возможным раскрыться. Но он больше молчал. Хокинс, похоже, чувствовал себя на коне. Теперь он выставлял условия.
        - Нам поручено довести до вас информацию, - веско говорил он Любарскому, - что Президент поручит Государственному департаменту вступить в переговоры с русскими относительно освобождения ваших сотрудников и возвращения их научного оборудования и материалов их научных исследований. Но при одном важнейшем условии. Вы принимаете моё предложение, сделанное во время нашей предыдущей встречи.
        - Неужели наша работа стала так важна Президенту, что её наличие или отсутствие может повлиять даже на его внешнеполитическую позицию?
        - Нынешнее сползание к глобальной природной катастрофе обострило всегда существовавшие противоречия между государством и крупными корпорациями. Они превратились, по сути, в подспудно тлеющую войну. На войне не бывает третьей, непричастной стороны. Сейчас вы, Любарский, фактически находитесь на стороне, являющейся противником нашего государства. Мало того, что вы непосредственно работаете на одну из корпораций, вы свободно распространяете информацию, которая может быть использована во вред национальным интересам. Естественно, что в такой ситуации правительство очень желает, чтобы вы перешли на его сторону.
        - Доктор Хокинс, ведь вы же учёный! Какими категориями вы сейчас рассуждаете: «война», «стoроны»! Где же принципы научной этики, свободы информации?
        - В первую очередь я - гражданин этой страны, не говоря уж о том, что я непосредственно работаю в одной из федеральных спецслужб.
        - Ну хорошо, а каковы гарантии, что правительство действительно начнёт переговоры об освобождении моих коллег, если я приму ваше предложение?
        - Гарантии самые простые, - вступил в разговор полковник, - правительство заинтересовано, чтобы ваши арестованные нынче коллеги присоединились к вам в работе на него. Разумеется, на добровольных началах. Им будет сделано соответствующее предложение после их освобождения. Но такое предложение будет звучать весомо только в том случае, если вы уже будете работать у нас. Вы, конечно, понимаете, что гарантий самого освобождения мы дать не можем. Многое зависит от позиции вашего правительства…
        - Там не моё правительство, - пробормотал Любарский, - я всегда голосовал против него.
        - …Но мы можем обещать, что наше правительство приложит все возможные усилия на переговорах, чтобы добиться возвращения как арестованных граждан США и их иностранных коллег, так и материалов их научных исследований.
        Любарский удручённо молчал.
        - Кроме того, я могу сообщить одну малоприятную для вас вещь, - продолжил полковник Делакрузо. - Как вы, должно быть, уже знаете, в вашей стране вас обвиняют в государственной измене. Нам стало известно, что в случае переговоров русские готовы освободить ваших арестованных. Но при одном условии - вашей экстрадиции. Государственный департамент пока колеблется, но, несмотря на все представления Директора национальной разведки Президенту, может в конце концов начать переговоры на этом условии. Он решит, что освобождение полутора десятков граждан США и союзных стран в обмен на вашу выдачу - это вполне приемлемая цена. Ведь вы пока не гражданин Соединённых Штатов. Понятное дело, мы всячески заинтересованы в вас, но правительство может, в конце концов, уступить давлению общественного мнения в этом вопросе. Если же вы сами предпочтёте личную жертву освобождению ваших коллег, то учтите, что это не самый лучший выход для человечества, о котором вы так печётесь. Здесь вы можете по-прежнему приносить ему пользу, даже работая на государство, там - вряд ли. Решать вам.
        - Сколько времени у меня на ответ? - промолвил, наконец, Любарский после минутного молчания.
        - Как и прежде, мы не торопим вас, - сказал полковник, - но вы сами прекрасно понимаете, что в этой ситуации, как, впрочем, и в любой другой - чем раньше, тем лучше.
        Вернувшись в Баффало, Любарский первым делом кинулся к компьютеру и зашёл в специальную почтовую программу. В кейсе лежало ответное письмо от Кириллова:
        «Не знаю, кто там чего понял или нет, но наш институт ни к каким новым работам не привлекался. Никакие конфискованные материалы не поступили ни в наше распоряжение, ни, насколько мне известно, в распоряжение других профильных институтов».
        Как и двумя с половиной месяцами ранее, Любарский созвал совещание всех сотрудников Лаборатории. Отсутствовали только Джоли и Уиган, совершавшие исследовательский полёт на самолёте-лаборатории. Им, правда, тут же послали сообщение о предмете обсуждения и о том, что обстоятельства изменились. Они ответили, что заранее выражают солидарность с решением большинства коллег, каким бы оно ни было.
        Любарский поведал обо всём и заключил тем, что вынужден принять сделанное ему предложение.
        - Поскольку никаких условий по количеству приведённых с собой сотрудников мне поставлено не было, я ухожу работать туда один и буду набирать новую команду. Я готов работать там даже с такой командой сотрудников, которую мне навяжут. А вы принесёте больше пользы, оставаясь здесь.
        Вопреки его опасениям, все сотрудники Лаборатории выразили желание продолжать работать вместе с ним, где бы то ни было. Любарскому не удавалось их отговорить. Приходилось подчиниться общему решению. Тем не менее, Любарский отдал распоряжения:
        - Мистер Вайнштейн, я не просто настоятельно советую, но и, как руководитель, напоследок поручаю вам оставаться здесь и сделать так, чтобы Лаборатория продолжала прежнюю работу. Реализуем вашу схему, предложенную на предыдущем обсуждении. С вами остаются также Грейвзенд, Саутфорд, Мидлфорд, Белосельцев и те наши коллеги, которые в самолёте. Если, конечно, у вас, коллеги, которых я назвал, нет очень веских возражений против того, чтобы здесь оставаться. По возвращении наших ныне арестованных коллег вы постараетесь убедить их, чтобы они также остались работать здесь, если меня не обманули, и у них останется возможность выбора. Всё, Рубикон перейдён, возвращаться к этому вопросу больше не будем.
        Любарский чувствовал, что дико устал морально. Он вышел на несколько минут постоять на пороге здания, вдохнуть свежего воздуха.
        За ним последовал Курт Вальдек. Он встал рядом с Любарским и произнёс:
        - Знаешь, Вальдемар, я неоднократно думал о том, что сейчас наступает такое время, когда нам придётся перетерпеть многое из того, что совсем недавно казалось немыслимым. Казалось, что в нашем мире такое больше не может повториться. Но увы, всякое возможно, и будущее скрыто от нас. Мы пытаемся предсказать состояние недр Земли, и это у нас иногда получается, но насколько же хуже мы можем предсказать себе состояние общества! Кто мог предсказать приход к власти Гитлера за десять лет, когда этот тип собирал только горстку фанатиков и маргиналов в пивной, а все над ним смеялись?!
        Вальдек помолчал и продолжил:
        - Я, может, нескладно выражаюсь, но иногда кажется, что мне ещё предстоит искупить грехи моих предков. Мой дед при Гитлере был убеждённым национал-социалистом, крепко стоял против ваших под Бреслау. Это была крепость, вермахт оборонял её несколько месяцев, сдал только перед окончательной капитуляцией. Дед попал в русский плен, отсидел в сибирском лагере восемь лет. Он сам очень редко об этом рассказывал, но я понял, что он пересмотрел многие свои прежние взгляды на жизнь и вернулся на родину совершенно другим человеком. Испытания, если не убивают человека совсем, могут изменить его к лучшему.
        Любарский усмехнулся.
        - Насчёт стойкости или грехов предков мне похвастаться нечем, - сказал он. - Мой дед родом из Западной Белоруссии. В сентябре 1939 года он дезертировал из польской армии - не хотел попасть в плен. Накануне вторжения Гитлера в Советский Союз его, как поляка, и его семью арестовали органы НКВД. Жену с грудным ребёнком - моим будущим отцом - сослали в Казахстан, а деда отправили в ГУЛАГ. Когда Гитлер подходил к Москве, из заключённых создали роту смертников, в которую попал и мой дед, и направили на фронт. Где-то в первых боях она и полегла.
        Вальдек сжал плечо Любарскому.
        - Krieg ist schrecklich. Totalitare Regierungen sind schrecklich. Wenn totalitare Regierungen fuhren Krieg ist das schrecklichste[99 - Война ужасна. Тоталитарные режимы ужасны. Когда тоталитарные режимы ведут войну это ужаснее всего (нем.).].
        И добавил уже по-английски:
        -
        Вместе мы выстоим, Вальдемар.
        Любарский улыбнулся, тоже дружески сжал плечо Вальдемару и вернулся в помещение. Со своего компьютера он первым делом направил письмо Кириллову:
        «Постоянно капай на мозги руководству, где и как можешь, чтобы оно попросило доступ к этим материалам, скопировало и передало вам на изучение! Стучи во все двери, звони во все колокола, кричи на всех перекрёстках! Я не знаю, что конкретно ты лично можешь сделать, что тебе посоветовать, но это жизненно важно для всех вас, для России, для её людей! Тем более, что у меня есть сведения, что скоро эти материалы вернут в Штаты. А я, весьма возможно, также очень скоро буду ограничен в свободе распространения необходимой вам информации».
        Откинувшись на спинку кресла, Любарский достал смартфон и отправил Хокинсу сообщение через одно из приложений:
        «Я принимаю ваше предложение, доктор Хокинс».
        Глава шестая. Тремор Земли
        Австралия - спокойный континент. Хотя и здесь бывают свои стихийные бедствия: лесные пожары, наводнения. Но они происходят каждый год в определённое время, как смена сезонов. Землетрясения в Австралии тоже случаются, но опустошительных не было ни разу. Здесь нет районов современного горообразования, а уж вулканов нет и подавно. Так что австралийцы, сочувствуя жертвам последних катастрофических землетрясений в других районах Земли, считали себя застрахованными от подобных бедствий. Мало ли что там напророчат иностранные учёные! У них же там - в Европе, Северной Америке, Японии - вообще всё неправильно! Все они там антиподы и ходят, как известно, вверх ногами!
        Австралийцы, конечно, помнили о большом землетрясении в Квинсленде 1918 года. Самое сильное землетрясение, магнитудой 7,3 балла, произошло в 1941 году, у берегов Западной Австралии. Там, по счастью, не было строений, которые могли бы обрушиться и кого-то придавить. В 2010-е годы землетрясения в Австралии заметно участились. В основном они происходили по периметру Зелёного континента: у побережий Квинсленда, Южной и Западной Австралии. Происходили землетрясения и в центральной части материка. Как правило, это были слабые толчки, но случались и средней силы. Особенно настораживающим для учёных выглядело землетрясение 2015 года, когда с 30 июля по 1 августа в 115-125 км к востоку от острова Фрейзер у берегов Квинсленда в Тасмановом море произошла целая серия толчков, причём с различными эпицентрами, самый мощный из которых имел магнитуду 5,7 балла. Некоторые другие, менее сильные землетрясения (например, в штате Виктория 5 июля 2011 года) имели аналогичный серийный характер.
        В этот год, когда грянула беда у берегов Бразилии, Австралия содрогалась заметно чаще, чем обычно, но не сильнее. Впрочем, австралийские учёные находили в этом свои плюсы - Земля сбросит напряжение серией слабых толчков, сильное землетрясение Австралии не грозит. Австралийцы, особенно ирландского происхождения, больше переживали из-за землетрясений в Корке (а английского - из-за такой же беды в Плимуте), а также из-за затяжной и холодной для этих мест зимы. Холода, несомненно, были вызваны мелкой вулканической пылью, выброшенной Йеллоустонским взрывом. «Слава Богу, у нас нет вулканов!» - приговаривали австралийцы по этому поводу. В Канберре, Мельбурне, Аделаиде, Перте несколько раз принимался идти снег. Потому и цветение золотистой акации, известной русскоязычному читателю под неправильным именем мимоза (на самом деле, мимозой называется другое дерево), которого австралийцы всегда ждут как национального праздника, сильно задержалось. Впрочем, к 1 сентября, когда первый календарный день весны празднуется ещё и как День акации, она всё-таки расцвела в некоторых местах.
        Насчёт вулканов австралийцы были не совсем правы. В 150-600 километрах от восточного берега Австралии, параллельно ему, строго с севера на юг между 11-м и 38-м градусами южной широты по дну Тасманова моря протянулась не имеющая названия цепочка подводных вулканов, возникших здесь, по геологическим меркам, недавно. Похожие цепочки обычно оставляются плюмом при прохождении над ним литосферной плиты.
        Такие цепочки тянутся по дну Тихого океана от Гавайских островов к северо-западу, от берегов Бразилии к островам Триндади в Южной Атлантике, от западных берегов Индостана к островам Чагос в Индийском океане (с последним плюмом связаны, очевидно, трапповые излияния рубежа мезозоя и кайнозоя на плоскогорье Декан). Есть подобное и на суше - более ранние извержения плюма, породившего Йеллоустонскую кальдеру, отмечены остатками кратеров к западу от неё.
        Во всех таких цепочках самые древние, уже давно потухшие вулканы, располагаются дальше всего от рифта (из которого, собственно, и нарастает данная литосферная плита), а самые молодые, активные - ближе к нему. Особенностью же цепочки островов в Тасмановом море является то, что она слепо обрывается, заканчиваясь не у рифта, как хребет Чагос, и не действующими (подобно Гавайям) или недавно потухшими (подобно островам Триндади) вулканами.
        Можно, конечно, предположить, что новый подводный вулкан на юге цепи ещё не возник. Однако взглянув на карту рельефа дна Тасманова моря, мы убеждаемся, что подобная цепочка тут не одна. К востоку от неё и чуть севернее, между 8-й и 33-й параллелями, тянется аналогичная, только более древняя цепочка. Ещё восточнее дно Тасманова моря пересекается подводным хребтом Лорд-Хау, заворачивающим на юго-восток, к берегам Новой Зеландии, а параллельно ему, ещё восточнее, и почти в точности повторяя его изгибы, протянулся хребет Норфолк, увенчанный на севере большим островом Новая Каледония, где, правда, нет следов вулканической деятельности.
        Дно Тасманова моря считается частью Индо-Австралийской плиты, двигавшейся вместе с Австралией в сторону Тихоокеанской плиты, где на их стыке сформировался сложный рельеф с мощной вулканической активностью. Но всё ли мы знаем об этом? И есть ли на самом деле грань между погружённой в море частью континентальной плиты с корой океанического типа и океанской литосферной плитой? Есть подозрения, что отмеченные параллельные вулканические гряды на дне Тасманова моря были оставлены не различными плюмами (что-то много их получается тогда), а последовательными процессами формирования вулканических дуг по окраинам материков, где океанская плита подползает под материковую. То есть, процессами такого же рода, в результате которых возникли, например, Японские острова. Если это так, то следующая вулканическая дуга должна возникнуть на восточной окраине самого Австралийского материка.
        В тот день, 1 сентября, когда на акациях-«мимозах» в Сиднее начали распускаться долгожданные ароматные цветочки, этот крупнейший город Австралии затрясло. Трясло его долго и сильно. Разрушений не было, но никто из сиднейцев не спал в эту ночь. Последующие события показали, что спать в Сиднее больше уж никто не будет, разве что вечно… Особенно мощный толчок произошёл днём 2 сентября, после чего на берег хлынула высокая волна. Она унесла в море 2300 человек и сильно повредила Харбор-Бридж[100 - Мост через залив Порт-Джексон - один из самых больших арочных мостов в мире.] - эту гордость Сиднея. Сиднейцы спешно покидали город. Правительство штата Новый Южный Уэльс объявило чрезвычайное положение. Вскоре его примеру последовало и федеральное правительство. А толчки и цунами не прекращались.
        В последующие несколько дней частые и гораздо более сильные, чем обычно, землетрясения начали фиксироваться вдоль всего восточного побережья. От самой Тасмании до острова Фрейзер материковый шельф здесь обрывается довольно близко к самому берегу. Все возмущения имели своим эпицентром сам материк и материковый склон, а не морскую котловину. К северу от острова Фрейзер, где берег Квинсленда заворачивает на северо-запад, а шельф расширяется, и начинается Большой Барьерный коралловый риф, эпицентры располагались на шельфе.
        Бегство населения из прибрежных городов востока Австралии, где проживает около половины населения страны, приобрело тотальный характер. Бежать им пришлось довольно далеко, во внутренние районы страны, ибо в горах Большого Водораздельного хребта тоже трясло, и очень сильно. А чем питать народ при таком массовом исходе? Впрочем, лучше ли было оставаться? Очень скоро австралийцы увидели, что теперь их континент не выделяется среди других отсутствием вулканов. В конце сентября во многих местах рассевшейся земли на восточном побережье стала сочиться лава. Она залила покинутый Сидней и ещё ряд городов. Прямо на глазах потрясённых спасателей, постоянно патрулировавших район стихийного бедствия с воздуха, начали расти вулканические конусы по побережью и на шельфе. Они непрерывно извергались.
        Хорошо ещё, что новые вулканы возникали с восточной, морской стороны Большого Водораздельного хребта. Если бы вулканическая активность проявилась с западной его стороны, то людям просто некуда было бы деваться, иначе как в безводную пустыню, где, конечно, большинство из них вскоре бы точно погибло. Лавовые потоки могли бы залить весь бассейн Муррея - единственный, по сути дела, речной бассейн Австралии. И хорошо также, что пока обходилось без взрывов, подобных взрывам Кракатау и новейшему Йеллоустонскому. Благодаря господствующим в это время года западным ветрам вулканический пепел над Сиднеем уносило главным образом в море. В Брисбене в такой сезон преобладает северный ветер, дующий параллельно уже покинутому людьми побережью. Но летом в Южном Квинсленде господствуют ветры восточных румбов. И если извержения к тому времени не прекратятся, то отдельным внутренним районам материка может грозить участь древних Помпей…
        У побережья штата Виктория и на Тасмании вулканы не возникали, но землетрясения ощущались и там. И оттуда тоже бежали люди. Многие перебирались в Южную и Западную Австралию. Казалось, там спокойно. Это только казалось. До поры, до времени. Там и раньше тоже трясло, а в середине октября вдоль побережий этих штатов начались серийные землетрясения, сопровождавшиеся вулканическими проявлениями в неожиданных местах на шельфе вдоль берегов. Вскоре и там начали расти вулканы. По счастью, они возникали напротив пустынного северо-западного побережья, где нет постоянного населения. Будь это в море напротив Аделаиды и Перта, то при господствующих в это время ветрах эти города были бы засыпаны вулканическим пеплом.
        Однако из-за постоянного сотрясения почвы и угрозы внезапных вулканических явлений население бежало и оттуда. Вскоре почти вся Австралия переселилась в ранее пустынные внутренние области материка. Пустыней в природном плане они оставались и теперь, поэтому над двадцатью пятью миллионами людей нависла угроза жесточайшего голода. Проблему водоснабжения как-то удалось решить благодаря интенсивному бурению скважин, благо именно здесь в недрах залегает Большой Артезианский бассейн. Но как прокормить столько людей в дальнейшей перспективе, если производство в стране практически встало, а у остального мира хватало своих проблем, чтобы ещё помогать Австралии?..
        …
        Когда в августе начал извергаться вулкан Камерун, то никто этому не удивился. Вулкан известен как действующий. Когда в начале сентября мощным взрывом пробудился вулкан Базиле на острове Фернандо-По[101 - Другое название - Биоко. Остров, на котором расположена столица Экваториальной Гвинеи - Малабо.], то это можно было объяснить просто его активизацией после долгой спячки, как некогда в древности было с Везувием. Было, конечно, крайне неприятно, и всему почти полумиллиону обитателей острова (из миллионного населения Экваториальной Гвинеи) пришлось спешно эвакуироваться в материковую часть страны, оставив столицу, которую засыпало пеплом, а позже залило лавой. Цунами обрушилось на берега залива Биафра, смыв в море ещё двести тысяч жителей трёх государств. Но из ряда вероятных природных явлений это не выбивалось. Также как и катастрофа, постигшая в течение сентября островное государство Сан-Томе и Принсипи, на двух главных островах которого точно также проснулись прежде дремавшие вулканы Сан-Томе, Санта-Исабель и Сан-Хоакин. Европейские учёные предупреждали правительство маленькой республики о
грядущей катастрофе, но оно отнеслось к предупреждениям с обычной африканской беспечностью. При первом дрожании земли те, кто был ловок, быстро улетели с островов или уплыли на судах, оставив большинство жителей без всякого транспорта. Взрывы разметали острова, на которых погибло более двухсот пятидесяти тысяч человек. В мире одним государством без территории стало больше.
        Затонул и остров Аннобон, принадлежавший Экваториальной Гвинее. Это уж было совсем неприятно, поскольку нефть с близлежащих многочисленных скважин (здесь крупнейшее в Африке поле нефтяных месторождений) начала изливаться в океан. Но самое главное, что в воду попали радиоактивные и токсические отходы, для международного складирования которых ранее служил Аннобон. Это грозило в ближайшее время экологической катастрофой для всей Южной Атлантики и особенно её африканского побережья. Цунами от этих последних катаклизмов неоднократно ударяли по 6000-километровой береговой полосе от устья Кавалли до устья Кунене, то есть от Республики Берега Слоновой Кости до Анголы включительно. Уцелевшее после этих атак население спешно бежало вглубь материка, если это им позволяли размеры страны. Тем самым они временно спаслись от худших бед.
        В других же регионах Африки пока не подозревали о том, что им предстоит, хотя землетрясения уже неоднократно отмечались в тех местах, где их раньше не было. Но катастрофы в островных государствах и даже в Камеруне, где одноимённый вулкан в конце сентября уничтожил внезапно возникшими пирокластическими потоками[102 - Пирокластический поток - быстро (до 200 м/с) движущийся поток раскалённых газа, пепла и камней.] крупнейший порт страны Дуала, в котором погибло более двух миллионов жителей, а также близлежащие города Буэа, Виктория, Тико и Мадале, могли свидетельствовать пока только об активизации существующего разлома.
        Будь эти катастрофы в Африке, где только за месяц в результате их погибло около четырёх миллионов человек (от многочисленных цунами сильно пострадали многие столицы, лежащие на берегу моря), отдельно взятыми, то они, конечно, привлекли бы к себе первостепенное внимание мирового сообщества. Оно не преминуло бы оказать помощь. Но так как и в остальном мире творилось что-то невероятное, то странам, считающим себя цивилизованными, было не до какой-то там Африки. Она оказалась предоставлена собственной участи. Да, её правители и её народы были предупреждены о грядущих бедствиях (и не всегда относились к этим сигналам серьёзно), но смягчать и ликвидировать их последствия им предстояло собственными силами.
        В октябре сильнейшее землетрясение произошло на дне океана вдоль всего побережья Мавритании, Сенегала, Гамбии и Гвинеи-Бисау. Оно не было связано с вулканами островов Зелёного мыса - те оставались спокойными. Это было землетрясение, аналогичное произошедшим летом у берегов Европы и происходящим в это же время у берегов Австралии. Вслед за тем серия подобных катаклизмов потрясла все африканские берега Атлантического и Индийского океанов, кроме крайнего юга континента. Поскольку на морских берегах здесь находится большинство столиц и крупных городов, это вызвало волну беженцев в глубинные районы материка.
        Из небольших стран, целиком расположенных на побережье (Гвинея-Бисау, Гамбия, Сьерра-Леоне, Либерия, Экваториальная Гвинея, Джибути, Эритрея), население хлынуло в соседние, что сразу спровоцировало пограничные конфликты. Те, кто не поддался панике, были вынуждены уходить следом: побережье медленно опускалось в океан! До Нового года такие столицы и крупные города, как Нуакшот, Дакар, Банжул, Бисау, Конакри, Фритаун, Монровия, Абиджан, Аккра, Ломе, Порто-Ново, Лагос, Порт-Харкорт, Либревиль, Пуэнт-Нуар, Луанда, Уолфиш-Бей, Мапуту, Бейра, Дар-эс-Салам, Момбаса и Могадишо, опустели и оказались частично затопленными. Землетрясение вызвало прорыв крупнейшего в мире водохранилища Вольта на одноимённой реке в Гане.
        Жители Эритреи, Джибути и севера Сомали бежали из своих стран, так как на побережье постоянно трясло и накатывали цунами. То же самое происходило по всему красноморскому берегу Египта и Судана. Это активизировались рифты Красного моря и Аденского залива. Никакого зимнего притока туристов в Египет в этот раз не было - впрочем, не только из-за обстановки на Красном море. В других же странах Африки творилось нечто принципиально новое - Земля на глазах меняла свою тектонику. Сначала, если где-то возникала вулканическая активность, то уже на имевшихся, считавшихся давно потухшими вулканах. В октябре закурились вершины Килиманджаро и Кении - высочайших гор Африки, а также расположенный рядом с первым высокий вулкан Меру. В ноябре полыхнули давно застывшие изолированные вулканические массивы Ахаггар и Тибести в центральной части Сахары. По счастью, извержения в Восточной Африке были не сильными, а в отмеченных районах Сахары никто из людей постоянно не живёт.
        Однако в декабре, после серии землетрясений, начались излияния лавы на плато Фута-Джаллон в Гвинее. Оно сложено подобными интрузиями ещё в докембрии[103 - Т.е. более 540 млн. лет назад.], и с тех пор проявления вулканизма, казалось, там навсегда угасли! Измерения со спутников показали также, что непрерывно сотрясавшиеся горы Анголы и Намибии подросли за считанные месяцы на десятки метров. И это было только предвестием будущих, ещё более крупных и неожиданных трансформаций.
        А пока большие потрясения, в связи с той же активностью в Красном море, переживали и обитатели его азиатского побережья. 23 сентября, незадолго до Рош ха-Шана[104 - Рош ха-Шана - традиционный еврейский Новый год.], после одного из землетрясений, сильнейшее цунами ворвалось в залив Акаба, полностью уничтожив одноимённый город и израильский порт Эйлат. Власти Израиля, предупреждённые своими и иностранными учёными, заблаговременно эвакуировали население своего города, а находившиеся там корабли были выведены в открытое море, где, как известно, цунами не представляет большой опасности. Власти же Иордании все предупреждения проигнорировали… Был смыт волнами также близлежащий саудовский город Хакль.
        Жители давно оставили Джидду, Янбу, Аден, Ходейду, другие приморские города Саудовской Аравии и Йемена, а также Берберу в северной части Сомали, Джибути и порт Эритреи Массауа. Паника возникла и в Мекке, и в столице Эритреи Асмэре. Всюду это приводило к политическим конфликтам, о которых незачем долго рассказывать. Африка и западные районы Аравии постепенно скатывались к состоянию рабовладельческих обществ, но при этом имея в десятки раз более высокую плотность населения, чем в древности, и с современным оружием.
        …
        Власти Индии довольно быстро сообразили, что катастрофа в Гоа ставит их страну перед лицом каких-то новых природных реалий. Побережье Аравийского моря, где проживало почти сто миллионов людей, становилось потенциально опасным. Но чтобы не вгонять население в панику, правительство делало вид, что ничего особенного не происходит. В полном секрете был разработан план поэтапного переселения жителей из штата Гоа целиком и из прибрежных районов штатов Керала, Карнатака и Махараштра. Предполагалось постепенно расселить даже крупнейший город Индии - Мумбаи (бывший Бомбей). Но программа была рассчитана на пятнадцать лет. Пока власти приступили к эвакуации и размещению в стране оставшейся части населения Гоа - более трёх миллионов человек.
        Сразу после гибели Гоа многие обеспеченные прибрежные жители стали переезжать в другие области страны. Пример богатых мог взволновать и бедных. И тогда миллионы семей в одночасье могли превратиться в голодающих скитальцев на дорогах страны. Премьер-министр обратился к состоятельным людям, самостоятельно покинувшим районы своего проживания на западном побережье, с призывом вернуться на прежнее место жительства, чтобы не сеять панику и подать добрый пример своим бедным согражданам. Никакая опасность другим штатам, кроме Гоа, не грозит, заверил премьер. Лидеры политических партий сделали проще: они приказали своим выехавшим активистам вернуться. Паника временно улеглась. Правительство продолжило эвакуацию населения из штата Гоа.
        Год прошёл спокойно. Но в июне следующего года (в это время как раз случилось мощное землетрясение на Ближнем Востоке), при наступлении сезона дождей, почувствовались подземные толчки в Каликуте, в штате Керала. Они не были сильными, никто не погиб. Но в населении тотчас проснулись прошлогодние страхи, а за ними не замедлила явиться паника. С побережья внутрь страны хлынула масса людей. Было ясно, что в случае повторения бедствий, подобных тому, что случилось в Гоа, вряд ли удастся контролировать население.
        Правительство Индии с некоторым запозданием отреагировало на это новое социальное бедствие. Его реакция была простой. Армейские подразделения блокировали территорию штата Гоа, а затем и прибрежных районов в остальных штатах, и запретили их жителям самостоятельно покидать места проживания. Корабли ВМС Индии и полицейские катера патрулировали побережье и вылавливали местных жителей, пытавшихся удрать за пределы оцепленной зоны морским путём. Чтобы успокоить население, правительство объявило, что у него есть программа эвакуации населения всего западного побережья. Однако, чтобы эта программа могла быть успешно выполнена, оно, население, должно вести себя спокойно.
        Надёжно блокировать все эти районы, конечно же, не удавалось. Всё-таки береговая полоса, подлежавшая контролю, тянется на тысячу триста километров. Сколько бы для неё пришлось выделить солдат? Миллион? Больше? А кто тогда стал бы охранять границы с Пакистаном и Китаем? Поэтому немудрено, что многие жители просачивались сквозь армейские кордоны и уходили бродяжничать. Власти повсеместно вылавливали таких нищенствующих беженцев и водворяли в места прежнего проживания.
        При уже начавшейся планомерной эвакуации тоже раз за разом повторялись неприятные вещи. Большинство семей, причём даже из числа тех, кто раньше самостоятельно сбежал и нищенствовал, а позже был насильно возвращён домой, теперь, попав первыми в очередь на эвакуацию, всячески ей противились, скрывались в горах, рощах и пещерах, а особенно в храмах, неприкосновенность которых пока ни полиция, ни армия нарушать не осмеливались.
        В конце августа мощное землетрясение потрясло побережье Кералы от Кочина до Тируванантапурама. Было множество разрушений и жертв, озеро Вембанад соединилось с морем, и начался массовый исход населения. Военным пришлось прибегнуть к силе, были погибшие и пострадавшие, причём с обеих сторон.
        Сразу возник политический кризис. Оппозиция и часть правящей партии поставили в парламенте вопрос о доверии правительству. В Мумбаи, жители которого также были объявлены временно невыездными, но подлежащими плановой эвакуации, начались массовые демонстрации и столкновения с полицией. Ввод дополнительных армейских подразделений ни к чему не привёл - часть войск приняла участие в восстании. После недели ожесточённых уличных боёв в городе образовался некий внепартийный «Комитет освобождения Маратхи[105 - Маратха - государство, существовавшее в Западной Индии в XVII-XIX вв. Народ маратхи составляет большинство населения современного штата Махараштра.]», который объявил о взятии на себя всей полноты власти в Мумбаи и во всём штате Махараштра впредь до полного снятия блокады вокруг города, восстановления свободы передвижения и «создания федерального правительства, опирающегося на народ, а не на партии».
        Федеральное правительство собиралось подавить мятеж вооружённой силой, но было отправлено в отставку большинством членов парламента. Новое правительство, созданное на коалиционной основе, вступило в переговоры с повстанцами. Кольцо блокады вокруг мегаполиса было снято, остатки войск выведены за его пределы. «Комитет освобождения Маратхи» сам взял на себя ответственность за перемещение людей и обязался препятствовать несанкционированному массовому бегству жителей из него. Впрочем, препятствовал он плохо. Войска расположились в некотором отдалении. Оцепление в остальных районах побережья осталось.
        В оцепленных районах, положение в которых напоминало иноземную военную оккупацию, повсеместно происходили столкновения жителей с войсками. В горах началась партизанская война, в городах то и дело совершались крупные террористические акты. Население тех областей, куда устремлялись просочившиеся беженцы, не жаловало непрошеных гостей и старалось истреблять их, само объединяясь в отряды самообороны. Беженцы, в свою очередь, объединялись в разбойничьи банды, нападавшие на местных жителей. Волна массового насилия захлестнула многие районы Индии. Ежедневно множество людей гибло не из-за стихийных бедствий, а от рук других людей.
        Землетрясения в регионе продолжались, причём их эпицентры лежали также и под материком, а в конце сентября мощный взрыв сотряс вершину Анамуди - самой высокой горы Кералы и всей Южной Индии, и она превратилась в действующий вулкан. Лавовые потоки устремились к подножию горы, но самым страшным был выброс огромного количества вулканического пепла. При господствующем в это время года западном муссоне он устремился на соседний штат Тамилнад, а сезон дождей способствовал его быстрому выпадению. Ливни, с примесью неизбежно образовывающейся в таких случаях серной кислоты, сразу превратили его в сцементированную массу. Полуторамиллионный Мадураи был погребён под нею, подобно древним Помпеям.
        После этого держать в оцеплении прибрежную полосу стало просто бессмысленно. Правительство Индии вывело находившиеся в восьми штатах Южной Индии федеральные войска и разместило их по южным границам штатов Гуджарат, Мадхья-Прадеш, Уттар-Прадеш, Джакханд и Западный Бенгал. Северо-индийские политики преобладали в парламенте страны и в руководстве основных федеральных политических партий. Они теперь старались уберечь от социальных бедствий хотя бы ту часть страны (и то не всю), где преобладало индоарийское население. Но и здесь, вдохновлённые успехом мятежа в Мумбаи, на поверхность вышли самые разнообразные сепаратисты.
        Их общим лозунгом было «Дели не имеет права диктовать, как нам жить!». Федеральные власти и войска изгонялись из многих мест. Власти штатов либо шли в фарватере общего народного движения либо, если они сопротивлялись, то попросту сметались. На их место становились всякие самочинные органы, избранные «революционерами», иногда под маркой законных, досрочно переизбранных властей штатов. Кроме южноиндийских штатов, свою независимость до конца года провозгласили Ассам и мелкие штаты северо-востока Индии, где преобладали неарийские народы: Мегхалая, Трипура, Мизорам, Манипур и Нагаленд. В ноябре Пакистан оккупировал оставшуюся часть штата Джамму и Кашмир[106 - Штат Джамму и Кашмир с преобладанием мусульманского населения в 1949 году был де-факто разделён в результате войны между Индией и Пакистаном. 40% его территории было оккупировано пакистанской армией.], а Китай - штат Аруначал-Прадеш в Восточных Гималаях, который всегда считал своей исконной территорией. Пакистан поддержал сикхских сепаратистов в Пенджабе, возобновивших в это время войну против федерального правительства.
        Аннексии индийских территорий были поставлены на голосование Генеральной Ассамблеи ООН, собиравшейся теперь в Вене, и осуждены большинством стран. Однако резолюции Генассамблеи и раньше имели только рекомендательное значение, а в конце этого года сама ООН пришла в полупарализованное состояние и утратила какой-либо моральный авторитет.
        Индийцы спасались из своей страны в связи не только с произошедшими и ожидаемыми стихийными бедствиями, но и с резкой вспышкой социального насилия. Помните массовый исход беженцев с Ближнего Востока, создавший столько проблем в Европе и ещё больше шума в средствах массовой информации? А ведь тогда бежало население всего лишь из Сирии и Ирака, насчитывавших в общей сложности менее шестидесяти миллионов человек. Можно себе представить, какие последствия вызвало начавшееся бегство из страны с полуторамиллиардным населением?!
        Индийцы бежали и сухим путём, и морем. Многие гибли по пути через пустыню Тар, а чудом её пересекших пакистанские власти заключали в концлагеря. Многие бежали морем в страны Юго-Восточной Азии, Иран, Аравию, Восточную Африку, Австралию. Те, кому посчастливилось не сгинуть в морской пучине и очутиться на Ближнем Востоке или Африке, стремились добраться до Европы. И некоторым это удавалось. «Некоторые» в отношении к нескольким миллионам это уже несколько сот тысяч. Причём Индия была не единственной страной, порождавшей теперь массовый поток нелегальных мигрантов в Европу. Бежали также из Африки, с Ближнего Востока, из Юго-Восточной Азии, из Латинской Америки…
        …
        Во многих туристических справочниках про Вьетнам, издававшихся до конца 2010-х годов, содержались утверждения, будто в этой стране можно не опасаться сильных землетрясений и извержений вулканов. Это даже на тот момент было совершенно неверно. В 1923 году происходило извержение подводных вулканов, названных Иль де Сандр (или Хон Тро - Острова Золы), как раз в архипелаге Катуик, с которого началось наше повествование. В результате извержения на поверхности образовались два крохотных островка, которые через несколько лет снова скрылись в пучине. Обилие углеводородных соединений и микроэлементов, выброшенных извержением, обусловило сказочное богатство морской флоры, а за нею и фауны, которое больше полувека привлекало сюда семейство потомственных рыбаков Буев. Этот район в 1977-1987 гг. несколько раз исследовали экспедиции советского геофизического судна «Вулканолог» Дальневосточного отделения АН СССР. Они отметили тут сильные магнитные аномалии. Рано или поздно эти вулканы не могли не проснуться. Рыбы и другие животные, чувствовавшие приближение бедствия по изменениям напряжённости магнитного поля,
заблаговременно покинули опасный район.
        Чуть севернее островов Катуик, в группе островов Тху, также находится подводный вулкан. Имеются свидетельства его извержения в 1880-1882 годах, а в 1928 году он курился. Район вулканов, активных ещё в голоцене, то есть в современную геологическую эпоху, менее десяти тысяч лет назад, расположен в группе островов Рё - Бобай, немного юго-восточнее Дананга. Недалеко отсюда и находился эпицентр того уничтожающего землетрясения, которое было описано в конце третьей главы. Наконец, с 1923 по 1929 год у берегов северной части Вьетнама, в Тонкинском заливе, наблюдался «пепельный остров» - эфемерный островок, тоже образованный извержением подводного вулкана.
        В материковом Вьетнаме также имеются следы недавней, по геологическим меркам, вулканической деятельности. Это два довольно крупных лавовых плато к северо-востоку от Сайгона, в районе города Далат, в верхнем и нижнем течении реки Донгнай. Они образовались не ранее позднего плейстоцена, то есть сорока тысяч лет назад. Раз есть вулканизм, значит, должны быть и землетрясения. За примерами далеко ходить не надо. Так, 17 ноября 2016 года на шельфе Южно-Китайского моря, в 270 километрах к югу от города Бакльеу, произошло довольно сильное землетрясение. Лишь благодаря удалённости эпицентра от берегов никто не пострадал. Так что сложившееся у многих (в том числе и в самом Вьетнаме) представление о Вьетнаме как о безопасной в сейсмическом и вулканическом плане стране явно не соответствовало фактам, известным науке ещё до описанных в этой книге катастроф. Стоит, однако, заметить, что потряхивать Вьетнам, как и Австралию, да и некоторые другие страны, в 2010-е годы начало чаще, чем раньше.
        Китай тоже совершенно незаслуженно пользуется репутацией страны, где можно не опасаться вулканических извержений. На самом деле, не так давно, в 1951 году, извергалась группа вулканов в хребте Кунь-Лунь - между прочим, самые высокие вулканы в Евразии. Правда, там практически нет населения. В 1933 году случилось последнее (до описываемых событий) извержение на острове Хайнань. В XVIII веке происходили сильные извержения вулкана Вудалианчи в Маньчжурии. В XVII веке извергался Тенгчонг на границе с Бирмой, и сейчас там регулярно происходят гидротермальные взрывы[107 - Взрывные выделения кипящей воды на поверхность, сопровождаемые разрушением вышележащего грунта.]. Наконец, в X столетии взорвался вулкан Байтоушань на границе с Кореей. Мощность взрыва оценивается втрое выше, чем у Кракатау в 1883 году. В 2010-е годы Байтоушань подрастал на три миллиметра в год, что свидетельствовало о близящемся очередном извержении. Что же касается землетрясений, то именно землетрясения, происходившие в Китае, до конца 2010-х годов открывали список самых смертоносных сейсмических катастроф в истории человечества.
        Печальное первенство здесь принадлежало описанному в китайских хрониках землетрясению в провинции Шэньси в центральной части Китая. Оно произошло 14 февраля 1556 года по европейскому календарю[108 - Юлианскому; григорианского календаря в те времена ещё не существовало. Европейские путешественники узнали о землетрясении от непосредственных очевидцев, буквально по горячим следам события.]. У китайских императоров был хорошо поставлен учёт податного населения, поэтому их статистике можно доверять. По официальным данным, землетрясение в Шэньси унесло жизни более 830 тысяч подданных Сына Неба[109 - Официальный титул китайских императоров.]. Удары хвоста подземного дракона ощущались во многих других регионах Китая.
        16 декабря 1920 года в провинции Ганьсу, также в Центральном Китае, ближе к Тибету, грянуло землетрясение, причинившее 12-балльные разрушения и смерть примерно двумстам семидесяти тысячам человек. Наконец, 28 июля 1976 года в провинции Хэбей, непосредственно под городом Таншань, расположенном в 140 километрах к востоку от Пекина, произошли толчки магнитудой 8,2 балла. До описываемой эпохи катастроф, это землетрясение стало вторым, по своим убийственным последствиям, из зафиксированных в летописях человечества. По официальным китайским данным, было 242 тысячи погибших. Однако китайским коммунистам в эпоху Мао Цзедуна (который умер спустя месяц с небольшим), в отличие от всех прежних правителей Китая, было свойственно стремление фальсифицировать статистику. Неофициальные источники, которым в этом случае больше оснований доверять, насчитывают более 650 тысяч жертв этого землетрясения.
        Колоссальное землетрясение в Южном Вьетнаме, описанное в конце третьей главы, сразу превзошло старинное шэньсийское, по числу жертв, почти на порядок. Да и во время последовавшего затем землетрясения в Южном Китае и Северном Вьетнаме количество погибших было больше. Сейсмические зоны тут вступили в новую фазу активности. И, конечно, это не могло не сопровождаться пробуждением спящих вулканов. Первыми, вскоре после первой катастрофы, проснулись вулканы Острова Золы и Рё - Бобай. Прямо в том проливчике, где раньше Буй Хыу Бинь ловил горы рыбы и лобстеров, из морской пучины встал дымящийся лавовый купол. После второго большого землетрясения, в апреле, начал расти вулкан в Тонкинском заливе, где когда-то наблюдался «пепельный остров». Зарево от его извержения было видно даже в Ханое. Всё это сопровождалось очень частыми толчками умеренной силы.
        И в том же апреле мощным взрывом заявил о себе вулкан Ма Ань на острове Хайнань, считавшийся потухшим не менее сорока тысяч лет назад. Как при извержении Монтань-Пеле на Мартинике в 1902 году, образовалось эруптивное облако[110 - Облако раскалённых газов, быстро распространяющееся вниз по склону вулкана. Подобным извержением 8 мая 1902 года был уничтожен город Сен-Пьер на острове Мартиника (Малые Антильские острова).]. Оно полностью сожгло город Хайкоу - крупнейший на острове, лежащий всего в двадцати семи километрах к северу. Землетрясение ещё раньше заставило уцелевших жителей покидать город, да и весь остров Хайнань, однако к этому времени не все ещё успели уехать. Да многим и некуда было ехать - на материке их как-то не особенно ждали. Единственная категория почти постоянного населения Хайнаня вся сбежала сразу после землетрясения - иностранные туристы, которых в это время года на острове обычно бывает много. Кстати, во время землетрясения и цунами их и погибло немало. Почти одновременно пробудились столь же старые вулканы на материковом полуострове Лэйчжоу, лежащем напротив Хайнаня. Все эти
взрывы и извержения происходили под аккомпанемент серийных подземных толчков.
        Китайские власти реагировали довольно оперативно. Пострадавшие районы были поначалу надёжно блокированы войсками, чтобы предотвратить массовый стихийный исход беженцев. Несколько образцово-показательных расстрелов по обвинению в мародёрстве и постоянные призывы не поддаваться панике сделали китайцев в пострадавших районах снова привычно послушными. Потерявших жильё селили во временных бараках тут же, на южном побережье. Одновременно правительство дало указания строить новые типовые посёлки на западе страны - в Синьцзяне, Ганьсу и Цинхае. В эти слабо заселённые провинции предполагалось в дальнейшем переместить тех, кто лишился крова в результате землетрясения.
        Китайцам есть куда бежать в своей обширной стране. А что было делать вьетнамцам? Правительство Вьетнама, не переставая взывать к международному сообществу об увеличении помощи в ликвидации последствий предновогоднего землетрясения, призвало свой народ расселяться по возможности в сельской местности, в лёгких постройках, чтобы избежать гибели при повторении катастроф, подобных уже случившейся. То, что они могут повториться, правительство сочло нужным не скрывать. Но у него не было средств провести целенаправленную программу деурбанизации страны. Населению фактически предлагалось обезопасить себя за свой счёт. Это переселение из городов в сёла неизбежно должно было привести к замиранию многих производств и резкому падению жизненного уровня большинства населения. Правительство Вьетнама надеялось компенсировать эти убытки субсидиями из международных фондов. Однако на последние оставалось всё меньше надежды по мере развёртывания беспрецедентных событий в других частях света. В таком же примерно, как Вьетнам, положении, находилась Камбоджа. Всё это привело к значительной нелегальной эмиграции вьетнамцев
и камбоджийцев. Они пытались бежать, главным образом, в Австралию, в которой тогда ещё не начались землетрясения. В конце года такие беженцы попали в прямом смысле слова из огня в полымя.
        Вслед за вулканами в Южно-Китайском море напомнили о себе вулканы на Тайване и в Восточно-Китайском море. После мощного землетрясения и извержения вулкана Датуньшань в июне на Тайване (пирокластическим потоком была полностью уничтожена столица острова - Тайбей) правительство КНР объявило, что примет у себя всех, кто захочет покинуть Тайвань. Новое правительство Тайваня, сформированное вместо целиком погибшего, пошло на переговоры с Пекином о получении помощи, за которую острову предстояло заплатить потерей политической независимости и слиянием с Китаем на тех же принципах, на каких ранее в КНР вошёл Гонконг - «одна страна, две системы». Понятно, что Пекин добился большого внешнеполитического успеха. Однако это никак не решало социально-экономических проблем, возникших в связи с сейсмическими катастрофами.
        В июле на шельфе Восточно-Китайского моря начали расти вулканы. Сильные подземные толчки и мощные волны нанесли немалый урон Шанхаю и другим крупным прибрежным городам. Здесь тоже началась паника. Правительство КНР вначале хотело было блокировать выезд отсюда. Но потом благоразумно рассудило, что такие меры приведут лишь к усилению социальной напряжённости, примером чему была соседняя Индия. Китайские власти решили регулировать стихийно возникающий поток беженцев, пытаясь направить его в те области, которые подлежали заселению: Синьцзян, Тибет, Цинхай, Внутренняя Монголия, Хэйлуцзян. Кроме того, китайское правительство всеми способами увеличивало, за счёт своих беженцев, население территорий, взятых Китаем в аренду в России и Казахстане.
        Тем же летом возникли такие же проблемы и у Корейской Республики[111 - Южной Кореи.]. После серии землетрясений, эпицентры которых находились вблизи восточного побережья страны, начали извергаться, после нескольких тысячелетий молчания, вулканы на островах Чеджудо и Уллындо. Это было уже после владивостокского землетрясения, но ещё до прибытия «Дип Иксплорер» в Японское море. Южнокорейские власти на всякий случай начали эвакуацию населения островов. И вовремя! Когда 8 сентября взорвался, подобно Кракатау или Йеллоустону, и полностью исчез маленький остров Уллындо, на нём уже не оставалось ни одного человека. Мощное цунами ударило по берегам российского Приморья, Северной и Южной Кореи, по берегам острова Хонсю, обращённым к Японскому морю. Правительство Корейской Республики ускорило эвакуацию с Чеджудо и завершило её до Нового года. Корейцы надеялись, что внутренним частям их полуострова удастся избегнуть потрясений.
        Между тем восточное побережье Китая, как и многих других районов, где за последний год внезапно пробудились земные недра, обнаруживало признаки погружения. По окраинам материкового шельфа возникали цепочки островов, но край материкового берега опускался. Осенью оказались подтопленными значительные территории в провинции Цзянсу. Опасность угрожала и самому Шанхаю. В самом скором времени предстояло переселить ещё сто миллионов человек. Прежде всего, правительство КНР озаботилось тем, чтобы создать новую коммерческую столицу Китая вдали от неспокойного теперь побережья. Этим центром международного значения должен был стать город Чанша в провинции Хунань. Одновременно был принят секретный план эвакуации правительства и государственных учреждений в Чунцин, в Сычуаньской котловине. Вторым запасным пунктом становился Урумчи в Синьцзяне, у западной границы. Этот план предстояло привести в действие, если бы что-то угрожало Пекину. Ведь крупное землетрясение в 1976 году произошло недалеко от столицы КНР. Китайские власти теперь постоянно контактировали со своими и зарубежными учёными и внимательно
воспринимали все сообщения сейсмических служб. Специальное распоряжение обязало всех граждан Китая постоянно иметь при себе в домах готовый неприкосновенный запас продуктов, медикаментов и необходимых вещей, который они должны были взять с собой в момент объявления эвакуации той или иной местности.
        На этом фоне традиционно опасные из-за землетрясений и извержений страны - Япония, Филиппины, Индонезия - наслаждались неведомо почему возникшим покоем в их недрах. Если не считать, правда, опустошений, причиняемых цунами на берегах, обращённых к возмущаемым морям - Японскому, Восточно - и Южно-Китайским. Сами японцы, филиппинцы, индонезийцы считали, что в этом проявляется некая высшая справедливость - ведь не всё же им одним было испытывать на себе действие подземных стихий.
        …
        Землетрясения у берегов Бразилии повторялись, и покинутые крупные города постепенно превращались в руины. Но внутри страны не буйствовали природные стихии, и правительство могло заняться обустройством почти стомиллионной массы беженцев. Дело, конечно, было невероятно трудное. Тем более, что политической стабильности в таких условиях ожидать не приходилось. И, действительно, ещё в мае в Бразилии произошёл переворот, к власти пришли военные. Как всегда, они мотивировали нарушение конституции и закона необходимостью эффективного наведения порядка в стране и борьбой с мародёрством. Гражданское правительство, по их утверждениям, было неспособно на это. И как всегда, диктатура только усилила хаос в работе государственных органов, особенно тех, которые решали проблемы, возникшие в связи с массовым переселением большей части населения страны. В политическом отношении Бразилия была отброшена на десятки лет назад, что, впрочем, вполне коррелировало с резким падением её экономического уровня.
        К концу года авиационная разведка и космические спутники обнаружили, что некоторые близко лежащие к побережью вершины Бразильского нагорья превратились в действующие вулканы. У побережья Аргентины, наоборот, вулканические острова стали расти на шельфе. Население давно, ещё после цунами в эстуарии Ла-Платы, стало покидать Буэнос-Айрес. А теперь правительство объявило о начале реализации давнего проекта строительства новой столицы в центральной части страны, в пампасах. Временно же столица была перенесена в Кордобу. Правительство призвало жителей приморских городов и селений, включая Буэнос-Айрес, переселяться с побережья в глубинные районы страны. Переселенцам выдавалось пособие - слишком маленькое, чтобы приобрести полноценное жильё. Государство старалось развернуть строительство посёлков для таких беженцев, но скромного бюджета Аргентины явно не хватало на всё.
        Уругвай после того цунами стал наполовину покинутой страной. Хунта, утвердившаяся у власти в Бразилии, решила воспользоваться моментом, и в сентябре бразильские войска оккупировали Уругвай. Естественно, под предлогом оказания помощи бедствующему населению. Аргентина, поздно спохватившись, тщетно протестовала против такой аннексии и угрозы её собственному суверенитету. В декабре между Аргентиной и Бразилией начались вялотекущие военные действия. Они ещё больше усугубили бедствия большой части беженцев, скопившейся вдоль бразильско-аргентинской границы. А огромная часть бюджета обеих стран теперь, вместо помощи населению, шла на вооружение и содержание армий.
        …
        После землетрясений конца июля у берегов Ирландии, Корнуолла и Бретани, эти районы потряхивало довольно часто. Роколл непрерывно извергался, а в середине августа было отмечено появление столбов водяного пара и первых «пепельных островов» от банки Поркьюпайн к западу от Ирландии до широты Бордо. В конце августа сильно тряхнуло Лиссабон и другие приморские города Португалии, что породило толки о большом землетрясении 1755 года и соответствующие страхи. В начале сентября аналогичную тревогу забили норвежцы, фарерцы, а также жители Шетландских и Гебридских островов в Шотландии. В Скандинавии эпицентры некоторых землетрясений находились непосредственно под материком. Спутниковое геофизическое зондирование показывало подъём магмы под этим участком Евразийской платформы.
        Всё развивалось по сценарию, схожему с ситуацией у берегов других континентов. Вулканические острова на шельфе росли, низменные побережья тихонько опускались под воду. К концу года устья Северна в Англии, Луары и Жиронды во Франции, города Бристоль, Нант и Бордо, побережье департамента Ланды оказались заметно подтопленными.
        Дания предложила жителям Фарерских островов перебираться в метрополию. Переселившимся выдавалось временное жильё и крупное денежное пособие. То же сделала Шотландия в отношении своих граждан на окаймлявших север Британии островах после нескольких чувствительных землетрясений там. Одновременно она обратилась к Англии как к главной стране в Британском Содружестве с призывом о материальной помощи. На что в Лондоне ответили, что прежде Шотландия должна вернуться в Соединённое Королевство.
        В конце года Евросоюз действительно столкнулся с проблемой внутренних беженцев - португальцев и жителей некоторых районов Испании. На фоне усилившейся массовой нелегальной иммиграции из тропической Африки, Ближнего Востока и Индии, где происходили уже описанные масштабные стихийные бедствия, это постепенно погружало Европу в хаос. Правительства начали терять нити управления. Как следствие, резко участились проявления насилия на этнической и расовой почве, усилились радикальные политические движения самой разной направленности. И это было только начало.
        Однако на этом фоне собравшаяся в октябре в Сорбонне[112 - Университет в Париже, основанный в 1200 году.] международная конференция представителей наук о Земле вызвала живейший интерес. Ещё бы, ведь речь шла о потрясавших почти всю планету катаклизмах и о прогнозах на будущее. Что ещё предстоит пережить человечеству? И даже вопрос, вызвавший наиболее острую дискуссию на конференции, вовсе не звучал отвлечённо в этих условиях. Учёные спорили, что будет происходить быстрее. Охлаждение земной поверхности из-за большого количества пыли, выброшенной вулканическими извержениями? Или же её разогрев благодаря усилению парникового эффекта, вызванному выбросом с теми же извержениями громадных объёмов углекислого газа и водяного пара?
        «Первый мир» всё равнодушнее реагировал на бедствия в Африке, Индии, Юго-Восточной Азии и Латинской Америке. Было заметно, что постоянные сообщения оттуда о стихийных катастрофах и миллионах погибших уже изрядно надоели даже торговцам новостей, то есть владельцам средств массовой информации и их наёмной армии борзописцев и телевизионных говорунов. Надоело спекулировать на этой теме и политикам, которые гораздо больше озабочены были тем, как предохранить Европу от колоссального наплыва беженцев и внутреннего социального взрыва. Многие европейские левые стремительно поправели. И впервые в своей истории Евросоюз заявил о закрытии своих внешних границ для мигрантов. Однако проще было сказать, чем исполнить такое решение.
        Подтверждалась старая избитая истина. Если рядом с нами гибнут единицы людей, особенно когда среди них - наши родные, близкие, знакомые, то мы переживаем это как трагедию, что вполне естественно. Если мы узнаём о гибели миллионов людей в какой-то другой точке земного шара, то мы воспринимаем это как сухую статистику. Нормальна ли такая реакция? Видимо, такова природа «человека разумного». Когда он станет относиться к этому иначе, возможно, это будет означать его переход на более высокую ступень эволюции.
        Глава седьмая. Государственный крах
        В середине сентября в Спрингфилде (штат Иллинойс) открылся Национальный институт геотектоники (NIGT). Его директором был назначен доктор Эдвард Хокинс, вице-директором - Владимир Любарский. В Чикаго, в главном офисе газеты «Чикаго Трибьюн»[113 - “Chicago Tribune” - одна из самых многотиражных газет США.], был организован брифинг руководства института. Оно не скрывало, что новое научное учреждение финансируется федеральным правительством. Журналисты задавали и неприятные вопросы.
        - Правда ли, что правительство вступило в переговоры об освобождении арестованных в России учёных Лаборатории мониторинга глобальных катастроф только после того, как часть его сотрудников, во главе с мистером Любарским, согласилась перейти в NIGT? - спрашивал журналист из «США сегодня»[114 - “USA Today” - самая многотиражная ежедневная газета США.].
        - Предложение стать одним из руководителей нового института, сделанное мистеру Любарскому, - отвечал Хокинс, - никак не было связанного с арестом научно-исследовательского судна «Дип Иксплорер» и его экипажа. Мистер Любарский получил его ещё в июне этого года…
        В конференц-зале поднялся гул.
        - Хотелось бы услышать ответ мистера Любарского на этот вопрос! - заявил тот же журналист под одобрительные восклицания аудитории.
        Хокинс поморщился и замолчал.
        - Да, доктор Хокинс сказал совершенно верно, - произнёс Любарский. - В июне я получил от него предложение стать его заместителем в организуемом федеральным правительством научном учреждении по изучению происходящих ныне беспрецедентных природных катастроф и их предупреждению. Тогда же я поставил в известность об этом предложении своих коллег в Баффало. Возможность моего перехода в новый институт не встретила у них возражений. Более того, было высказано убеждение, что два научных центра в данной ситуации смогут работать на благо человечества продуктивнее, чем один. Я дал принципиальное согласие доктору Хокинсу. Институт, как любое подобное учреждение, прошёл подготовительный период, и вот, организовался в настоящее время. Его открытие и освобождение российскими властями американского судна и учёных - два разных события, просто совпавших по времени.
        - А что, если кто-то из ваших прежних коллег по Лаборатории опровергнет ваши слова? - спросил тот же журналист.
        - Может быть, кто-нибудь сможет утверждать что-то другое, - усмехнулся Любарский, - а вот опровергнуть меня - вряд ли.
        - И вы утверждаете, что переговоры об освобождении учёных не были связаны с вашим согласием работать на правительство? - выкрикнул с места корреспондент «Стар Трибьюн»[115 - “Star Tribune” - крупнейшая газета в штате Миннесота.].
        - Я не интересуюсь политикой, - самым серьёзным тоном сказал Любарский, - но я был уверен, что правительство Соединённых Штатов неравнодушно к судьбе моих арестованных коллег, внимательно следит за развитием ситуации и с самого начала ведёт переговоры об их освобождении. Конкретно же об этих переговорах я не мог знать ничего, кроме того, что сообщалось в средствах массовой информации.
        Хокинс перевёл дух.
        - Леди и джентльмены, - проникновенно произнёс он, - неужели вас больше волнуют мелкие политические вопросы, чем угроза катастроф, от которых всего за один последний год уже погибло во всём мире больше людей, чем гибло за один год любой из мировых войн в прошлом столетии?
        - Дайана Финч, «Сан-Франциско Кроникл»[116 - “San Francisco Chronicle” - крупнейшая газета в штате Калифорния.], - представилась одна из репортёрш, - жителей Сан-Франциско, да и всей Калифорнии, волнует возможность землетрясения, связанного с подвижкой в разломе Сан-Андреас. Оно уже давно предсказывается учёными. С тех пор, как начались эти катастрофы, мы каждый день ожидаем удара подземной стихии по нам. Но пока опасность проносит мимо нас. Всё-таки: будет новое большое землетрясение в Сан-Франциско?[117 - Большое землетрясение в этом городе произошло в 1906 году. Тогда погибло более 3000 человек.] Если да, то когда?
        - Полагаю, что мистер Любарский, как человек, постоянно, можно сказать, держащий руку на пульсе планеты, лучше ответит на поставленный вопрос, - Хокинс снова предоставил слово коллеге.
        - На первый вопрос ответить проще простого: да, будет, несомненно, - сказал российский геолог. - Ответить на второй вопрос пока намного сложнее. В последнее время мы столкнулись с совершенно новыми типами землетрясений, которые невозможно предсказать старыми, испытанными в сейсмологии способами. Мы стараемся вырабатывать новые методы прогнозирования, но они не дают стопроцентной гарантии. Далеко не все признаки возникновения этих новых землетрясений пока известны. Что касается землетрясения конкретно в разломе Сан-Андреас, то оно, надеюсь, может быть предсказано заблаговременно. Но я хочу заметить, что в наше время главная опасность угрожает восточному побережью Соединённых Штатов. Именно там, где всегда казалось спокойно, и где в начале прошлого года неожиданно подвергся удару Нью-Йорк, стихия готовит новые неприятные сюрпризы. Сейчас такое творится по многим ранее тихим побережьям континентов. Северная Америка не будет исключением. Рост напряжения земной коры по окраинам Атлантики связан с резкой активизацией Срединно-Атлантического хребта и усилением подвижки литосферных плит по обеим его
сторонам.
        - Означает ли это, что жителям как тихоокеанских, так и атлантических штатов, следует как можно скорее эвакуироваться? - вопрошал репортёр CNN. - Но куда? Ведь, как показал Йеллоустонский взрыв, в глубине страны тоже может быть очень опасно! Да и землетрясение прошлого года в Москве возникло, можно сказать, на ровном месте.
        Любарский искоса взглянул на Хокинса. Тот едва заметно подмигнул.
        - Мне кажется, что эвакуация желательна, - тихо, но твёрдо заметил Любарский. - Атлантическое побережье Соединённых Штатов довольно скоро может стать непригодным и просто опасным для жизни, что уже доказано примером Бразилии. В глубине страны нет явной опасности. Йеллоустон после взрыва успокоился ещё на несколько тысяч, а может быть, и миллионов лет. На равнинах между Аппалачами и Скалистыми горами пока не наблюдается никаких аномалий.
        Взволнованные вопросы сыпались один за другим.
        - Считаете ли вы, что федеральное правительство должно объявить чрезвычайное положение и эвакуировать людей из угрожаемых штатов?
        - Это дело политиков - принимать такие решения.
        - Но что сделали бы вы сами на их месте?!
        - Наше дело, я бы сказал точнее - наш долг, как учёных - предупреждать народы и государства мира о возможных бедствиях.
        - Землю в самое ближайшее время ожидает полная гибель?
        - Землю - нет, но падение уровня цивилизации уже происходит. Нужны солидарные усилия всех людей доброй воли на планете, чтобы человечество преодолело эту полосу испытаний с наименьшими потерями. Важная роль здесь принадлежит, как нам кажется, масс-медиа. Они должны не нагнетать страхи, а как можно точнее передавать добываемое нами, учёными, знание о происходящих катаклизмах. Знание это оружие…
        …
        С некоторых пор какие-то таинственные, возникшие буквально вчера, фирмы начали массовую скупку недвижимости на западном и восточном побережьях США. Частные собственники, напуганные предсказаниями средств массовой информации о грядущих катастрофах, готовы были продавать землю и дома задёшево, чтобы возместить себе хоть какие-то убытки в случае казавшегося неминуемым бегства. Когда федеральное правительство обратило внимание на это явление, оно уже приобрело черты эпидемии.
        Верховный Суд принял беспрецедентно быстрое в истории страны решение по сложному вопросу. Он объявил недействительными все сделки по купле-продаже недвижимости, «совершённые под влиянием слухов и толков о предстоящих землетрясениях». Президент поручил ФБР расследовать деятельность загадочных фирм, занимавшихся масштабной скупкой недвижимости.
        В Конгресс был внесён законопроект о приобретении недвижимости лиц, эвакуируемых в случае угрозы стихийных бедствий, по нормальным твёрдым ценам за счёт федерального бюджета. Траты предстояли колоссальные. Однако, вопреки опасениям, Конгресс, где Палата представителей контролировалась оппозицией, принял соответствующий закон. Говорили, что не обошлось без взяток, причём пришлось подкупать в основном сторонников действующей администрации. И это несмотря на то, что данный закон, в преддверии президентских выборов, должен был увеличить вероятность её переизбрания. Отдельные аналитики довольно просто объясняли логику оппозиции. Государственный долг корпорациям, ради осуществления мер, предусмотренных законом, сильно возрастёт. И скоро наступит такой момент, когда федеральное правительство будет вынуждено объявить себя банкротом. Государство как таковое будет упразднено. Власть перейдёт непосредственно в руки тех, кто уже давно держит всю экономику.
        …
        12 октября Лаборатория в Баффало, возглавляемая Вайнштейном, распространила пресс-релиз, в котором утверждалось, что в самые ближайшие дни произойдёт разрушительное землетрясение в Сан-Франциско и окрестностях. В тот же день на стол Президенту легла информация от NIGT, в которой говорилось то же самое. Президенту предстояло принять решение: объявлять это предупреждение от имени федерального правительства? А если объявить, то проводить ли принудительную эвакуацию? Если провести, а землетрясения не произойдёт, то это будет катастрофа накануне выборов. Но если проигнорировать сигналы учёных или если даже объявить об опасности, но не принять мер по спасению населения, а бедствие всё-таки грянет, то в гибели людей обвинят действующую администрацию. Учитывая, что заявление Лаборатории уже породило панику, Президент, посоветовавшись с Министром обороны, Директором Национальной разведки и Министром внутренних дел, решил начать эвакуацию Сан-Франциско и других территорий, прилегающих к разлому Сан-Андреас. Вечером 12 октября с заявлением об этом Президент выступил по телевидению.
        Предстояло вывезти куда-то и разместить около двадцати миллионов человек, привыкших к комфорту. Опасность грозила не только Сан-Франциско, но и Лос-Анджелесу и ещё десяткам крупных и средних городов. Действовать решили по эвакуационным планам военного времени. Приоритетность эвакуаций в таких случаях была соблюдена. В штате Калифорния было объявлено чрезвычайное положение. Для проведения плановой эвакуации и борьбы с мародёрами в Калифорнию были переброшены дополнительные армейские части, а также силы Национальной гвардии из других штатов. Движение частного автотранспорта было запрещено, чтобы не загромождать дороги. Важно, что Президент обратился ко всем гражданам страны с просьбой предоставить временный приют беженцам из Калифорнии на период стихийного бедствия и восстановления зданий.
        Это было первое в истории предсказание разрушительного землетрясения за несколько дней до его ожидаемого начала и первая столь масштабная эвакуация населения. Федеральное правительство брало на себя колоссальный риск превратиться в объект жестокого поношения, если прогноз окажется неверным. Получается, что в такой ситуации оно уже было заинтересовано в землетрясении. Это не замедлили отметить политические оппоненты. Некоторые дошли в своих подозрениях до того, что обвинили Белый дом в намерении применить против своих граждан, в целях запугивания перед выборами, секретное «сейсмическое оружие» - ну точь-в-точь как говорили противники США за рубежом. Большинство американцев, правда, не опускалось до таких глубин конспирологии.
        То, что творилось в последующие несколько дней, трудно описать. Большинство не хотело уезжать неизвестно куда. Однако, опасаясь, что при добровольной эвакуации гибель людей будет всё равно поставлена ему в вину, правительство старалось провести принудительную всеобщую эвакуацию. Временно люди размещались в военных казармах. Гостиницы по всей стране очищались от постояльцев (с расписками об обязательстве государства в будущем компенсировать ущерб - как при настоящей войне). Были на несколько дней секвестрованы гражданские лайнеры крупнейших авиакомпаний и отменено большинство коммерческих рейсов. Чёткая организация позволила избежать беспорядков.
        17 октября, когда эвакуационные мероприятия ещё были далеки от завершения, многих напугали довольно сильные подземные толчки, шедшие из района северо-восточнее Салинас. Обошлось без разрушений и жертв. 18 и 19 октября толчки произошли ещё в некоторых местах, но 20 октября прошло спокойно. К 21 октября было эвакуировано уже большинство людей из мест, непосредственно примыкающих к разлому. Правительство США собиралось начать выселение из более отдалённых мест, в частности - из огромного Лос-Анджелеса. Но тут оно задумалось: а нужно ли? Что, если землетрясения вообще не будет или оно окажется не таким сильным, как пророчили? 22, 23 и 24 октября прошли в напряжённом ожидании.
        Вечером 24 октября Президент выступил по телевидению с заранее составленной речью, в которой благодарил своих сограждан за огромное чувство ответственности, проявленное ими во время эвакуации, а сотрудников соответствующих ведомств и служб - за высокий профессионализм. Проведение беспрецедентно массовой в истории Соединённых Штатов эвакуации людей, сказал Президент, свидетельствует о том, что страна в состоянии противостоять природным катастрофам. Но, отметил он, опасность бедствия ещё не миновала, и приступать к реэвакуации ещё рано. Необходимо подождать несколько дней.
        Все эти дни NIGT постоянно сигнализировал о том, что напряжение земной коры в местах стыка Северо-Американской и Тихоокеанской плит в разломе Сан-Андреас продолжает резко усиливаться. Отмечались сильные гравитационные аномалии. И словно в ответ на речь Президента, 25 октября в 21:48 по времени тихоокеанских штатов (на восточном побережье было уже наступили новые сутки) произошёл мощный подземный удар в предсказанном районе. Эпицентр землетрясения магнитудой 9,3 балла располагался рядом с южной частью залива Сан-Франциско.
        Наутро все телеканалы показывали потрясшие страну кадры сильных разрушений в Сан-Франциско, Сан-Хосе и других, менее крупных городах. Повсюду виднелись чудовищные оползни и разрушения. Были жертвы среди скрывшихся от эвакуации и среди патрулировавших опустевший город военных. Толчки происходили в последующие дни, распространяясь к югу вдоль линии разлома. Всё это время шла эвакуация Лос-Анджелеса, Сан-Диего и близлежащих больших городов. Однако её не успели завершить, когда 28 октября сильно тряхнуло в районе озера Солтон-Си. На густонаселённом побережье были разрушения и многочисленные жертвы. Но особенно серьёзно пострадал город Мехикали в Мексике, где никто и не думал проводить какие-то превентивные спасательные мероприятия.
        О скором возвращении в места, подвергшиеся бедствию, больше никто не мыслил. Однако, видимо, Америке предстояло готовиться к более серьёзным неприятностям. Ещё утром 27 октября Президенту было доложено о том, что через несколько дней ожидаются невиданной силы землетрясения вдоль всего атлантического побережья. Они начнутся непосредственно напротив Майами, после чего распространятся к северу вплоть до Ньюфаундленда в Канаде и на юге вдоль Багамских островов, Кубы и Гаити.
        …
        По делам Института доктор Хокинс общался теперь напрямую с директором Национального агентства геопространственной разведки (NGA). В последнем докладе Хокинс, ввиду особой важности сообщаемых сведений, просил дополнительных указаний о том, что можно предать публичной огласке. Вечером 26 октября директор NGA вызвал его по закрытой видеосвязи.
        - …Мы не можем сказать точно, когда оно произойдёт, - объяснял Хокинс шефу. - Мы определили начало серии землетрясений в Калифорнии - землетрясений, в общем-то, обычного типа - с точностью плюс-минус неделя. А здесь ожидается землетрясение нового типа. Мы не знаем всех условий, при которых оно возникает. Мы не знаем пока всего, что ему неизбежно должно предшествовать. Мы даже не знаем, возникает ли оно обязательно при наличии тех условий, которые нами ранее уже были отмечены как порождающие его. Мы всего лишь предполагаем, что подвижка Северо-Американской плиты, вызванная калифорнийским землетрясением, через несколько дней или недель скажется деформацией на другом краю плиты, на стыке материковой коры с нарастающей из середины Атлантики океанической корой. Исходя из всей совокупности данных, мы предсказываем возникновение здесь серии землетрясений в течение всего ноября-декабря. Плюс-минус один месяц. Более точный прогноз пока невозможен. Невозможно даже сказать, произойдёт ли оно в указанный срок. Вероятность ошибки мы оцениваем примерно в сорок процентов. Вы сами понимаете, что сделать это
точнее сейчас нельзя.
        - Поэтому я должен взвесить все риски и возможности, чтобы принять решение, - говорил шеф. - Могу ли я взять на себя ответственность рекомендовать руководству страны начать эвакуацию самых населённых штатов и столицы сейчас, за несколько дней до президентских выборов? Что, если предсказанного бедствия не произойдёт? Как посмотрит на это страна? Меня настораживает то, что Лаборатория в Баффало, обычно столь склонная тиражировать свои пугающие прогнозы, на этот раз ничего не сообщает. Вдруг это вы ошибаетесь, а они правы?
        - Сэр, исходя из политической мотивации самого решения о создании нашего Института под крылом NGA, - сказал Хокинс, - можно с большой вероятностью предполагать, что Лаборатория в Баффало, после перехода Любарского и большей части его коллег на нашу сторону, заинтересована в том, чтобы правительство именно теперь совершило крупную ошибку в прогнозировании стихийных бедствий. То, что сама Лаборатория не предсказала их вовремя, никак не отразится на её престиже. Не она сейчас в фокусе внимания средств массовой информации. А вот мы - как раз наоборот. Мы тоже понимаем все неудобства предстоящего решения и сознаём возможные последствия ошибочного выбора. Но мы уверены, что, пусть даже не в указанные сроки, но эта катастрофа обязательно случится в отмеченном месте. Да бог мой! Если бы мы все, включая и вас, сэр, не были в этом уверены, то я бы сейчас находился не в Спрингфилде, штат Иллинойс, а в Спрингфилде, штат Вирджиния, и беседовал бы с вами вживую, а не по видеосвязи! В любом случае необходимо начать мероприятия по эвакуации восточного побережья, и чем раньше, тем лучше!
        - Вернёмся к этому в конце разговора, - угрюмо молвил директор NGA, - сейчас пока уточним другие аспекты вашего доклада. Ваши учёные предсказывают наступление таких событий, которых человечество или не помнит, или не видело. Я должен буду объяснить всё это руководству. Начнём по порядку. В докладе сказано, что возникновение новых вулканов может сопровождаться новым типом извержений - пепловыми потоками. Чем они опаснее тех, что были, и могут ли они произойти на территории Соединённых Штатов?
        - Извержения пепловых потоков никогда раньше не наблюдались непосредственно, но теоретически они возможны. Вероятно также, что подобное извержение имело место на острове Катмай у берегов Аляски в 1912 году. Тогда учёные, правда, не могли видеть само явление, они изучали лишь его последствия. Извержение пеплового потока не обязательно происходит через кратер, оно может происходить через трещины в коре. По расчётам, пепловый поток должен, при небольшой плотности, иметь огромный объём и высокую скорость движения. Он формируется в считанные минуты и столь же быстро, если движется под уклон, покрывает площадь в десятки квадратных миль. При своей температуре он сразу сжигает всё, что оказывается на его пути. Он напоминает эруптивное облако или палящую тучу, но значительно крупнее. По скорости и текучести он превосходит обычный пирокластический поток. Такие извержения в принципе возможны везде, где есть вулканическая деятельность. Да, на территории Соединённых Штатов они тоже возможны, - вздохнул Хокинс, - особенно там, где будут возникать новые вулканы. То есть, как мы предполагаем по аналогии с тем,
что уже происходит у берегов Западной Европы, Бразилии, Индии, Африки и Австралии, они могут быть на атлантическом побережье нашей страны.
        - Но ведь для этого сначала должны наблюдаться какие-то признаки вулканической деятельности? Землетрясения ведь будут предшествовать этому?
        - Да, землетрясения начнутся раньше, а подъём магмы можно будет заблаговременно распознать сейсмозондированием. Пока мы не наблюдаем признаков скорого возникновения вулканической активности у побережья восточных штатов.
        - Уже легче! Теперь следующий параграф. В нём говорится о новом типе извержений, происходящих помимо вулканов. Что это такое?
        - Речь идёт о трапповом магматизме, - начал объяснять Хокинс. - Это явление неоднократно возникало в истории Земли, но на памяти человечества его ещё не было. При трапповом магматизме происходит излияние колоссальных потоков лавы просто через разрывы и трещины в земной коре, без образования вулканов. Хотя сами лавовые потоки формируют так называемые траппы - горы из застывшей лавы - высотой более семи тысяч футов. Не исключено, что трапповый магматизм сопровождается другими опасными вулканическими явлениями: взрывами, возникновением пирокластических и пепловых потоков. Трапповые потоки, когда они возникали, заливали площадь в миллионы квадратных миль. Самое неприятное это то, что наука пока не знает, как и почему они возникают. Она может только предполагать. Вот мы и предполагаем, что, поскольку в последние годы мы стали свидетелями внезапного резкого перемещения потоков вещества в мантии, то не исключено, что может повториться и такое редкое, но имевшее место на Земле явление, как трапповый магматизм.
        - Тревогу у нас, - продолжал доктор Хокинс, - вызывают свежие плюмы, выразившиеся в увеличении теплового потока, зафиксированном со спутников. Это происходит в двух районах, лишённых современного вулканизма. Первый - Южная Африка, район пустыни Калахари. Здесь предполагается наличие плюма, симметричного, по отношению к экватору и оси вращения Земли, с восходящим потоком мантии на Гавайях. Этот плюм ответствен за возникновение Восточно-Африканского рифта. Он получил название Окаванго по имени протекающей здесь речки, теряющейся в пустыне Калахари. Но в самом районе Окаванго плюм не подходит близко к земной коре. Он порождает раскол Африканской плиты севернее, в Восточно-Африканском рифте, и вулканические явления в районе рифта. Теперь же - как знать? - он может найти иной выход. Ведь произошло уже столько всего, казавшегося прежде невероятным…
        - Другой тепловой поток высокоточная аппаратура спутников уловила даже сквозь ледяную толщу Антарктиды, - Хокинс явно гордился техническими достижениями своего учреждения. - В Антарктиде много действующих и потенциально действующих вулканов. Почти все они, за одним исключением, группируются у тихоокеанского побережья ледяного материка и у южно-атлантического. В глубине Антарктиды вулканов не найдено. Либо их нет вовсе, либо они давно потухли и погребены под толщей ледника. Однако отмеченный свежий тепловой поток находится именно во внутренних районах Антарктиды. Если он породит вулканизм, а тем более - трапповый магматизм, то это приведёт к очень неприятным побочным последствиям для всей планеты. Прежде всего - к таянию части Антарктического ледяного покрова и к повышению уровня Мирового океана на десятки метров. Низменные приморские области во многих странах мира будут затоплены. Это может случиться за очень короткий срок - порядка одного десятка лет.
        - Это понятно, - произнёс шеф геопространственной разведки. - Только ли эффекта глобального потепления следует ждать от усиления вулканической деятельности? Вряд ли неприятные последствия ограничатся этим.
        - Мы пока не можем точно предсказать, - ответил Хокинс, - какой из двух эффектов окажется сильнее: парниковый или антипарниковый. Все расчёты такого рода до сих пор базируются на допущениях. У современной науки, которая меньше столетия систематически изучает Землю, пока слишком мало точных данных о ёмкости земной гидросферы для растворения атмосферного углекислого газа, о скорости глобального круговорота воды, о зависимости температуры от изменения газового состава атмосферы. Все предлагаемые климатические модели расходятся на порядок в оценке количественных параметров изменений. Вулканические проявления увеличивают концентрацию пыли в атмосфере, что приводит к охлаждению земной поверхности. Но они же выбрасывают колоссальное количество водяного пара и углекислого газа, которые усиливают парниковый эффект и приводят к разогреву поверхности Земли. Какой из двух процессов будет происходить быстрее? Особенно неприятен избыток не углекислого газа, а водяного пара. В обычных условиях этот избыток выпадает в виде атмосферных осадков. Но, как известно, влагоёмкость атмосферы тем больше, чем выше
температура. Что, если разогрев приповерхностных слоёв атмосферы из-за избытка водяного пара будет происходить быстрее, чем выпадение этого избытка с дождями? Если так, то земная поверхность будет всё больше нагреваться, пока, наконец, не начнут кипеть океаны… Как бы это фантастически не звучало, но расчёты не исключают и такой возможности! С вулканической пылью тоже не всё ясно. Она задерживает приток солнечного тепла к поверхности, но разогревает более высокие слои атмосферы. Поэтому её избыток может вызвать температурную инверсию и привести к потеплению и таянию ледников высоко в горах, как это рассчитано, например, в некоторых теоретических моделях «ядерной зимы». Есть ещё два фактора негативного воздействия вулканической пыли: истончение озонового слоя и учащение сернокислотных дождей.
        - В правительстве, возможно, впервые услышат о том, что вулканы выбрасывают водяной пар, - усмехнулся шеф, - хотя даже я знаю о том, что так называемые «вулканические газы» на три четверти состоят из обыкновенной воды! Короче, замёрзнуть нам не грозит, - подытожил он. - А наши «зелёные» не перестают кричать об ограничении автомобильных выхлопов в атмосферу! Да мы тут и за тысячу лет не натворим столько, сколько уже сделали вулканы за последний год!
        - Именно так. В докладе, сэр, есть ещё один интересный момент. Происходящее перемещение потоков вещества мантии приводит к перераспределению массы Земли внутри сфероида. Иначе говоря, может сдвинуться центр массы Земли, а с ним - измениться параметры вращения Земли вокруг оси. Могут внезапно сместиться полюса. Какой бы ни был масштаб этого изменения, инерция от такого смещения породит мощные цунами и ураганы, места возникновения и направления которых предсказать невозможно. Кроме того, вероятно ещё одно катастрофическое проявление такого смещения центра массы, которое до недавнего времени тоже казалось фантастическим…
        - Да, что-то такое вы там изложили на примере Марса…
        - В 2010-е годы на Марсе были обнаружены реликты древних полярных шапок, существовавших больше миллиарда лет тому назад. Что было странно - они располагались в районах, близких к современному экватору. Это означало, что раньше тут были полюса, а потом они сместились. Но какой механизм привёл к столь радикальной переориентации оси вращения планеты в пространстве? Очевидно, это могло быть вызвано изменением положения центра массы планеты в результате движения мантийных потоков. Ведь Марс был, судя по всему, когда очень тектонически активным. Недаром до сих пор на нём самые высокие горы и самый глубокий разлом из всех в Солнечной системе. Но расчёты показывали, что сама ось вращения планеты не могла сдвинуться сильно. Что же произошло? Возникло предположение, что в результате гравитационной неоднородности мантии сдвинулась внешняя литосфера, кора планеты. Скользнула, так сказать, по мантии.
        - В середине прошлого века, - продолжил Хокинс, - околонаучный писатель Чарльз Хэпгуд предложил гипотезу, согласно которой двенадцать тысяч лет назад в Землю врезался гигантский метеорит. Он сдвинул земную кору так, что это привело к сильному смещению полюсов и разным катаклизмам: вымиранию мамонтов, гибели Атлантиды и тому подобному. Учёные, считающие себя серьёзными, смеялись над этой гипотезой. Прошло время, и они сами же признали такое явление возможным для Марса! Правда, в результате не падения метеорита - события довольно-таки случайного, а в результате внутренних процессов в самой планете, то есть её собственной закономерной эволюции. И если такое считается теперь возможным для Марса, то почему мы должны исключать это для Земли?..
        - Да-а, - протянул директор разведслужбы, - но я так понимаю, что ни извержения пепловых потоков, ни траппового магматизма, ни изменения климата вследствие вулканической активности, ни смещения полюсов современная цивилизация предотвратить и предупредить не в состоянии. Прогнозы таких явлений можете публиковать запросто. Что же касается предупреждения о скором - именно о скором! - землетрясении в восточных штатах, то я не могу пока дать добро на разглашение. Надо узнать, что скажут «наверху». Это займёт два-три дня. Конечно, всё это странно и ничуть не смешно! Мы создавали NIGT, чтобы он помог нашему правительству использовать ситуацию в других странах мира для контроля над ними. А теперь выясняется, что главная опасность грозит Соединённым Штатам, и именно мы вынуждены прилагать все усилия, чтобы кто-нибудь, пользуясь нашими затруднениями, не установил контроль над нами!
        …
        Сотрудники NIGT поселились в Спрингфилде, как раньше в Баффало, со своими семьями, а у кого семьи ещё не было, те уже обзавелись подругами/друзьями. Только двое выбивались из общей картины. Холостой весельчак Курт Вальдек, большой любитель пива (а иногда и вина) и женщин, везде успевал завести интимные знакомства, но, как правило, ненадолго. По его словам, лучшие женщины были в Вирджинии. В Баффало царили весьма пуританские нравы. Но когда исследовательская группа переехала в Спрингфилд, то здесь вообще была серая провинциальная скука, а обывательницы - на редкость чопорны. Да Любарский всё никак не мог отойти от своей семейной драмы и отвлекался только интенсивной работой.
        Как-то раз Вальдек в дружеском разговоре пожаловался Любарскому на однообразие окружающей жизни, на трудность завести знакомство с порядочной женщиной в американском городе, где все полны предрассудков насчёт харрасмента[118 - Сексуальное домогательство в США. В зависимости от желания, а также ловкости адвоката, в качестве такового может трактоваться самое невинное ухаживание, вплоть до попыток заговорить с незнакомкой.]. Хотя в Баффало тоже почти все женщины напичканы этой антисексуальной пропагандой, но Баффало всё-таки - город большой, там ещё можно было изредка завести связь. Любарский рассмеялся:
        - А я как был в России, так и здесь остаюсь при убеждении, что пытаться завести интимное знакомство с девушкой в Америке - себе дороже стоит. Загремишь в тюрьму ни за что. Или попадёшь под огонь феминистской прессы, и шеф тебе скажет: «Извини, мы тебя очень ценим, но скандал вокруг твоего имени дискредитирует нашу организацию. Мы вынуждены с тобой расстаться». И потом больше на работу не устроишься, будь ты хоть мировой знаменитостью. Причём неизвестно, что хуже - тюрьма или такое шельмование.
        - Эх, Вальдемар, нам с тобой нужны восточноевропейские девушки без этих комплексов. Тебе в особенности. Те, которые сами или с родителями сюда переехали, а не здесь родились. Знаешь что? Поедем на Рождество в Чикаго?! Там много из Восточной Европы, особенно украинок!
        - А как же наша работа, Курт?
        - Ох, наши шефы сами не станут работать в Рождество! Да и какие из нас учёные, если мы время от времени не будем отдыхать? Сгорим тогда! Ты вообще чуть ли не двадцать четыре часа в сутки работаешь. Нельзя так постоянно! Сломаешься, и всё! Тебе-то, может быть, всё равно, наплевать на самого себя, но мы не собираемся терять тебя как учёного! Долг перед человечеством не позволяет! Так что всё, замётано, едем в Рождество на пару-тройку дней в Чикаго, оторвёмся!
        - Да всем нужен отдых. Но кто-то должен работать. Так что и ты, и прочие наши коллеги можете отдохнуть. А мне ехать не к кому, я тут останусь.
        - Ни в коем случае! - убеждённо возразил Вальдек. - Организуем график работ в каникулы, чтоб всем было одинаково. И ты просто обязан взять отпуск на несколько дней. Ты мне друг или кто? Also, alles gut[119 - Ну вот, всё хорошо (нем.).]!
        …
        Об этой рабочей встрече Президента с Министрами обороны, финансов и внутренних дел и с Директором национальной разведки не знали средства массовой информации.
        - Что вы можете сказать насчёт готовности ваших служб выполнить необходимые в этом случае эвакуационные мероприятия? - обратился Президент к Министру внутренних дел после того, как все выслушали разъяснение Директора национальной разведки по докладу директора NGA. Предполагалось незамедлительно начать эвакуацию атлантического побережья, где проживают десятки миллионов человек.
        В компетенции американского Министерства внутренних дел находятся все мероприятия при чрезвычайных ситуациях. В отличие от министерств с таким названием во множестве других стран, МВД США не имеет отношения к полиции.
        - В Калифорнии мы только что блестяще справились с самой грандиозной эвакуацией в истории страны. Это потребовало огромного напряжения всех наших сил. Но здесь масштабы больше на порядок! Даже если, как и в предыдущий раз, нам придут на помощь военные и полиция штатов, это займёт несколько - от шести до девяти - месяцев. Проблема не в том, чтобы вывезти людей. Проблема в том, где их разместить. С другой стороны, если катастрофа неизбежна, то предпринимать эвакуацию необходимо незамедлительно. Если прогнозы по сейсмической обстановке настолько плохи, и об этом подозревали раньше, то следовало готовить планы эвакуации и размещения заранее. По меньшей мере, как начались эти серийные землетрясения в Бразилии, а то и раньше - после той нью-йоркской трагедии.
        - Планы эвакуации на случай войны есть, они применимы в таком положении, - вмешался Министр обороны. - Вопрос действительно в том, когда начать их осуществлять. Это вопрос политический. Целесообразно ли пускать их в ход сейчас, за несколько дней до выборов? Ведь вероятность того, что катастрофа разразится именно в эти несколько дней, довольно мала. Другие исследовательские центры, не подконтрольные правительству, пока ничего угрожающего не обнаружили. Иначе они не замедлили бы посеять панику, причём как раз накануне выборов. Мне кажется, что лучше отложить объявление об опасности и начало каких-то действий эвакуационного характера до объявления результатов выборов.
        - Но если бедствие всё-таки разразится в эти дни, то это будет полная политическая катастрофа! - воскликнул Президент.
        - Финансовая катастрофа неизбежна в любом случае, - тихо сказал Министр финансов. - Вопрос в том, как бы её отсрочить и смягчить. То, что уже пришлось осуществить в этом году, вышло далеко за все бюджетные рамки и потребовало огромных внеплановых заимствований. На мероприятия такого масштаба, о котором здесь говорится, у федерального правительства банально нет денег. Мы даже после событий в Калифорнии не сможем выполнить принятый Конгрессом закон о компенсации эвакуируемым владельцам недвижимости. Понятно, почему наши политические оппоненты так охотно проголосовали за него. С этим законом мы сами угодили в ловушку. Впервые в истории страны мы не можем повлиять на политику Федеральной резервной системы[120 - Денежная эмиссия в США находится в руках не государства, а Федеральной резервной системы (ФРС), в которую объединены крупнейшие частные банки страны. Государству в них принадлежит лишь доля активов.]. Если вероятность стихийного бедствия действительно велика, то, конечно, нужно бросить все силы и средства на спасение людей, а подсчитывать расходы будем потом. Но если это совсем не обязательно
произойдёт сегодня или завтра, то я бы предложил подумать прежде всего вот о чём. Объявление о государственном банкротстве не прибавит гражданам нашей страны шансов на спасение, когда природная катастрофа действительно разразится.
        - Да, решений такого рода не приходилось принимать ни одному из моих предшественников в этом кресле! - воскликнул Президент. - Ни перед Линкольном, ни перед Франклином Рузвельтом не стоял такой тяжёлый выбор. Ошибка может стоить жизни миллионам американцев. А даже если мы будем действовать правильно, то всё равно очень многие погибнут. Так и так - трагедия неизбежна. Но больше всего людей погибнет, если раньше погибнет страна. Люди, занимавшие этот пост до меня, всегда руководились приоритетом сохранения целого. Будем думать, прежде всего, об управляемости страны. Про опасность объявим на следующий же день после выборов, какими бы ни оказались их результаты. Причём скажем именно в вероятностном контексте. То есть, «возможно», «в течение ближайших двух месяцев», «может позже». Никого принудительно вывозить не станем. Призовём граждан рассчитывать, прежде всего, на собственные силы, а не возлагать всё на государство. После калифорнийского землетрясения нация должна понять это. Право объявить об угрозе землетрясения для восточных штатов оставляю за собой.
        Вечером того же дня директор NGA поставил в известность доктора Хокинса, что публикация информации об угрозе землетрясений у атлантического побережья будет возможна только после объявления об этом Президента. Объявление последует в первые же дни после выборов, причём независимо от их исхода.
        …
        Как обычно, в начале ноября прошли президентские выборы. Действующая администрация была переизбрана с мизерным перевесом по числу выборщиков, при этом уступив оппонентам по количеству голосов граждан. Снова, уже не в первый раз в этом столетии, раздались голоса о несовершенстве американской избирательной системы. Снова начались демонстрации с требованиями к выборщикам Президента учитывать мнение не своих избирателей в штате, а большинства населения всей страны.
        Вечером 10 ноября действующий Президент выступил по национальному телевидению с объявлением об угрозе сильных землетрясений, «подобных прошлогоднему нью-йоркскому, вдоль всего атлантического побережья нашей страны». Землетрясения теоретически могут начаться в любое время, но точный момент пока неизвестен. Гражданам рекомендовалось позаботиться о собственной безопасности. Обещалось, что малоимущие будут эвакуированы и расселены в безопасных районах за федеральный счёт. Однако Президент просил принять во внимание, что страна пережила за последние два года уже немало бедствий. «Эвакуация будет происходить постепенно, в соответствии с правительственным планом. Я прошу моих сограждан не создавать преждевременной паники. Не имеющие средств поселиться в другом районе, но при этом самовольно покинувшие место нынешнего проживания, не смогут рассчитывать на государственную помощь», - подчеркнул Президент.
        В Конгрессе немедленно поднялась буча. Не только оппоненты переизбранной администрации, но и её однопартийцы стали кричать о том, что правительство умышленно скрывало до выборов информацию о предстоящем бедствии и не предпринимало никаких подготовительных мер к спасению людей. Требовали опубликования правительственного плана, о котором упомянул Президент, и принялись сочинять собственные законопроекты об эвакуации. Начались долго откладывавшиеся слушания доклада Комиссии по расследованию деятельности федеральных властей в деле предупреждения стихийных катастроф и проведения спасательных мероприятий.
        А днём 12 ноября, в точном соответствии с предсказанием, подземные толчки магнитудой до 9,3 балла раздались в 230 милях к востоку от мыса Канаверал во Флориде. В Майами, Джексонвилле, Саванне, Чарлстоне, Уилмингтоне и менее крупных городах, лежащих в этой полосе, имелись сильные разрушения и многочисленные жертвы. Ведь строительство в этих местностях никогда не предусматривало возможности сильных землетрясений. Вслед за этим, как и положено, мощное цунами обрушилось на побережье. Хуже всего пришлось жителям Багамских островов. Там некуда бежать. Гигантская волна целиком захлестнула низенькие острова, где были разрушены и смыты почти все здания. Погибло больше двухсот пятидеяти тысяч человек, то есть большинство населения этого государства. Число погибших в США измерялось десятками тысяч.
        В США сработала служба предупреждения о цунами. Ранее, во время землетрясений у западных берегов Африки, она не раз помогла тысячам людей спастись от гибели. Правда, сейчас цунами родилось вблизи и обрушилось на берега Флориды, Джорджии и обеих Каролин значительно быстрее. Но в Нью-Йорке и Атлантик-Сити все успели покинуть прибрежную полосу. Как и во время большого нью-йоркского землетрясения весной прошлого года, волну почувствовали даже на берегах Западной Европы.
        Вечером того же дня Президент объявил о начале эвакуации приатлантических штатов. Первым делом предстояло переместить население приморских городов, среди которых - двадцатимиллионная агломерация Нью-Йорка. В перспективе эвакуация должна была охватить всю полосу к востоку от Аппалачских гор, где жило сто с небольшим миллионов человек. Осуществление этого «Великого переселения народов», как его сразу окрестили на телевидении и в прессе, должно было занять не менее года. К таким же мероприятиям приступило правительство Канады, которому, однако, предстояло переселить жителей только островов Ньюфаундленд и Принца Эдуарда, провинций Новая Шотландия и Новый Брауншвейг - всего менее двух с половиной миллионов человек.
        Конгресс, Верховный Суд и все правительственные учреждения эвакуировались в Канзас-Сити. Этот город разделён надвое границами штатов Канзас и Миссури. Правительство внесло в Конгресс законопроект о создании нового федерального округа в Канзас-Сити, аналогичного округу Колумбия, ввиду неопределённости времени, в течение которого здесь будет пребывать столица США. Сам Президент ещё 11 ноября убыл в Форт-Нокс[121 - База сухопутных войск США в штате Кентукки. Там же хранится золотой запас США.], куда полтора года назад, сразу после нью-йоркского землетрясения, было эвакуировано хранилище Федерального резервного банка из Нью-Йорка.
        В первые же дни эвакуации стало ясно, как трудно будет поддерживать порядок в населении. Бурю возмущения вызывало то, что первым делом за федеральный счёт эвакуируются члены семей конгрессменов и правительственных служащих, федеральное имущество и военные объекты. Первое же применение оружия против гражданских лиц, которое было неизбежно в такой обстановке рано или поздно, сразу вызвало бы политический кризис и могло закончиться импичментом Президенту.
        А природа между тем не ждала. 15 ноября произошло землетрясение магнитудой 8,8 балла в 160 милях к востоку от мыса Хаттерас в Северной Каролине. Печально было то, что конкретное место и время возникновения нового землетрясения было невозможно предсказать. Прогноз подземных толчков касался целого региона и длительного промежутка времени. 22 ноября удар подземной стихии разразился в 350 милях к юго-востоку от города Сент-Джонс - столицы канадской провинции Ньюфаундленд. В обоих случаях наиболее страшным по последствиям было не само землетрясение, а вызванное им цунами.
        Подземный гром прогремел вдоль всего атлантического побережья Северной Америки. Значило ли это, что он не возобновится? Нет, по мнению NIGT, землетрясения тут должны были повториться, причём в усиленной форме. Эвакуацию следовало продолжать. Кроме того, появились данные о готовящемся вулканическом извержении на Бермудских островах. Слагавшие их вулканы потухли уже несколько миллионов лет назад. Однако, по измерению теплового потока со спутников, теперь наблюдался резкий подъём магмы под Бермудскими островами, и дело могло в самое ближайшее время закончиться взрывом.
        Предвестником катастрофы стало сильное землетрясение под Бермудскими островами 28 ноября. Все населённые пункты были значительно разрушены, несколько человек погибли или получили тяжёлые увечья. Морские животные и птицы покинули берега и лагуны архипелага. Губернатор островов обратился к правительствам Великобритании, Канады и США с просьбой организовать вывоз людей. На Бермудах жило всего чуть больше семидесяти пяти тысяч человек. Однако ещё более пятидесяти тысяч оставалось на островах, когда 2 декабря забурлили воды Северной лагуны, и из пучины приподнялся окутанный дымом и паром небольшой вулканический конус. Мелкие подземные толчки, постоянно раздававшиеся перед этим, переросли в серию крупных ударов, от которых в почве образовались крупные трещины. Самолётам и кораблям пришлось спешно отменить все спасательные операции. Первые не могли совершить посадку и взлёт, вторые - подойти к берегу из-за волнения. Кроме того, резко ухудшилась видимость. Через трещины в земле стал интенсивно просачиваться горячий газ вперемежку с пеплом. Началось предсказывавшееся извержение пеплового потока. Горячая
ядовитая туча, в которой всё живое моментально сгорало, если не успевало прежде задохнуться, окутало Бермуды.
        В 17:43 по местному времени произошёл грандиозный взрыв, мощность которого превзошла мощность взрыва в Йеллоустоне. Ударная волна от взрыва, двигаясь со сверхзвуковой скоростью, всего через семь минут дошла до Нью-Йорка. Колоссальному цунами, двигавшемуся почти со скоростью звука в воде (то есть впятеро быстрее, чем звук в воздухе), потребовалась всего четверть часа, чтобы достигнуть крупнейшего города США. Если воздушная ударная волна не причинила разрушений, кроме выбитых окон, то морская опустошила побережье сильнее, чем во время прошлогоднего нью-йоркского землетрясения и чем во время последних ноябрьских катастроф. Самое главное, что о ней никого не успели предупредить. Между воздушной ударной волной и цунами прошло слишком мало времени, чтобы кто-то успел отъехать в более безопасное место.
        Цунами обрушилось на всё атлантическое побережье США и Канады, на Антильские острова, северо-восток Южной Америки. Меньше чем через час оно достигло берегов Западной Европы и Западной Африки. Оно причинило разрушения городов и гибель миллионов людей в трёх частях света. В Европе сильнее всего пострадал Лиссабон.
        А накануне Верховный Суд США нанёс удар по правящей администрации. Он постановил, что голоса эвакуированных в другие штаты жителей Калифорнии были посчитаны неправильно. Их посчитали в штатах их временного пребывания, тогда как следовало посчитать их, как поданные в Калифорнии. Был назначен пересчёт голосов, продолжавшийся несколько дней на фоне душераздирающих известий с восточного побережья и общенационального траура. В результате победителем в штате Калифорния был признан оппонент ранее переизбранной администрации. К нему переходили все 55 мест от штата в коллегии выборщиков. Таким образом, 20 января нового года он должен был быть приведён к присяге в качестве Президента США. Власть менялась.
        За этим последовал ещё один политический удар. Действующая пока администрация не могла покрыть расходов по проведению эвакуационных мероприятий и возмещению потери собственности эвакуированным. Внутренний долг достиг астрономических величин. Говорили, что банки, входящие в ФРС, отказались дальше кредитовать правительство, и корпорации дружно предъявили государственные долговые обязательства к оплате. И Президент США, за месяц с небольшим до своего ухода с должности, впервые в истории был вынужден объявить о государственном банкротстве. Политики и эксперты прямо утверждали в своих статьях и интервью, что победившему, благодаря решению Верховного Суда, новому Президенту было важно, чтобы такое заявление сделал именно его предшественник. Не скрывали и того обстоятельства, что для США в целом это был важный ход: государство избавлялось от обязательств по внешнему долгу. Правда, это могло повлечь за собой международные санкции, вплоть до введения внешнего управления финансами Соединённых Штатов со стороны Международного валютного фонда. Однако, похоже, будущую администрацию это обстоятельство не
волновало, как будто оно входило в её планы.
        Для NIGT это тоже был удар. Очевидно, государственное банкротство не позволило бы дальше содержать это учреждение. Правда, доктор Хокинс заверил коллег, что средства были выделены на весь бюджетный год, то есть до конца сентября следующего календарного года. Но он сам признал, что, поскольку с приходом нового Президента наверняка произойдут кадровые замены на руководящих постах в Национальной разведке, то и в положении NIGT могут случиться преждевременные перемены не в лучшую сторону. Возможно, что и сам Хокинс больше не сможет работать на NGA. Его и Любарского сотрудники высказывали предположения, не попробовать ли перейти назад, к Бруно Вайнштейну в Баффало, чью Лабораторию Джеффри Сакс и другие частные спонсоры, по-видимому, намерены продолжать поддерживать. Но почти все иностранцы, работавшие с Любарским, за исключением Курта Вальдека, собирались разъехаться по своим странам.
        Состояние, которое овладело в это время не только Любарским, но и почти всеми его коллегами, он сам с иронической усмешкой называл «нравственным отупением». Ежедневные сообщения со всех концов Земли о новых жертвах природных катастроф уже не вызывали никаких эмоций, кроме настойчивого желания не слышать их больше, спрятаться в какой-то свой воображаемый мирок, где всё тишь да гладь, как встарь. Правительство оцепенело, шефы Института уже не требовали новых предсказаний и отчётов, словно забыли про его существование. Любарский принял предложение Вальдека махнуть с ним перед Рождеством в Чикаго, развеяться.
        Добираться пришлось с большим трудом. В стране была введена жёсткая экономия бензина, все передвижения частного автотранспорта сильно ограничены. Количество рейсов любого пассажирского транспорта было резко сокращено. Двое учёных с мировым именем вспомнили студенческую молодость и преодолели двести миль, отделяющих столицу штата Иллинойс от крупнейшего города того же штата, автостопом в кабине тяжёлого грузовоза.
        Водитель обрадовался, когда узнал, кого он везёт, и всю дорогу забрасывал учёных вопросами о том, когда же закончится вся эта свистопляска. Узнав о том, что, вероятно, будет ещё хуже, он понимающе кивнул головой, словно и не ждал другого ответа.
        - А русские или китайцы не захватят Америку? - спросил дальнобойщик.
        - Не захватят, - убеждённо сказал Любарский, - у них у самих большие проблемы.
        - Да… Я не знаю, парни, за кого вы голосовали (ах, да, вы же иностранцы, у вас нет избирательных прав), но попомните моё слово: весь этот пересчёт голосов был заговором. При новом Президенте Америку с потрохами съедят монополии. Вот, они уже вынудили объявить нынешнего пока ещё Президента о банкротстве правительства! Такого ещё никогда не было, чтобы Соединённые Штаты обанкротились! А почему вынудили? Да потому что он был честный малый, спасал наших граждан от беды, не задумываясь о деньгах! Теперь будут спасать, если что? Чёрта с два мы нужны этим банкирам! Позаботятся только о нескольких миллионах «белых воротничках», а остальные пусть выживают, как знают! Даже на это моё место за рулём посадят робота. Избирательных прав никаких не будет, если уже сейчас наплевали на выбор народа и приказали назначить Президентом того, а не этого. А может быть, и США упразднят. Будет мировое правительство. Нет, на чёрные работы оно, конечно, наймёт какую-то часть темнокожих, латиноамериканцев, восточных азиатов. Но мы, обычные американские трудяги, будем им не нужны. Свой дом, семья, церковь - весь американский
образ жизни рухнет. Мы исчезнем, как мамонты, навсегда…
        Любарский поразился, насколько то, о чём говорил дальнобойщик, совпадало с его собственными предчувствиями о ближайшем будущем.
        В Чикаго по сравнению с тем, что было всего три месяца назад, стало заметно больше бездомных. Это были беженцы, добравшиеся сюда из восточных штатов. При этом с улиц почти исчезла полиция. Передвигаться по городу пешком ночью, иначе как большой толпой, было опасно. При этом многие здания охраняли какие-то вооружённые люди в непонятной униформе. Что же, вакуум власти всегда заполняется очень быстро. Корпорации и все, у кого водились хорошие деньги, обеспечивали свою безопасность с помощью частной вооружённой охраны. Государство, как предсказывал проницательный шофёр, упразднялось, причём без особого сопротивления.
        Цены в гостиницах и ресторанах были дикие, даром что Рождество, а тут ещё и природные бедствия. Клиентов было намного меньше, чем обычно, и, как всегда в подобных случаях, владельцы заведений пытались компенсировать свои убытки вздуванием цен. Тем более, что во всех гостиницах разместили эвакуированных. Они ничего не платили. Государство вначале обещало владельцам компенсировать расходы, но теперь, после объявления о банкротстве, на это не приходилось надеяться. Однако владельцы отелей не имели права выселять эвакуированных.
        Любарский и Вальдек быстро поняли, что тут теперь не особо разгуляешься. Впрочем, надо было прежде всего обеспечить свою безопасность. Поэтому они поселились в дороговатом, но зато охраняемом хостеле в Норт Сентре. Контингент эвакуированных был тут довольно приличный - в основном айтишники из Калифорнии, к тому же добровольно и честно платившие за своё проживание. Почему эти «белые воротнички» не купили или не сняли себе квартиры, а то и домa? Тогда они лишились бы права получить компенсацию, на которую продолжали надеяться, несмотря на государственное банкротство.
        С этими соседями учёные довольно быстро нашли общий язык и вечером 23 декабря, по случаю такого знакомства, целой компанией отправились в сравнительно недорогой, по теперешним меркам, ресторанчик в Ап Тауне, рядом с берегом Мичигана. Шли пешком: цены на такси взлетели до безумных пределов, а в метро в это время суток было опаснее, чем на улицах. В компании было несколько молодых женщин - подруг и знакомых калифорнийцев. Среди них была и местная, жительница Чикаго, которую все звали Xena - как героиню популярного в девяностые годы прошлого века фэнтезийного сериала. Ксена, как выяснилось, была на самом деле Оксана, родом из Чернигова. Она сразу узнала Любарского благодаря его частым появлениям на телевидении в последние месяцы. Оказывается, она давно следила за его выступлениями. Оксана даже как будто обрадовалась, что Любарский был родом из Москвы, и забросала его вопросами о том, как там и что. Машинально оба перешли на русский язык.
        Обычно в американских городах перед Рождеством царит весёлая суматоха, но теперь всё выглядело как-то сумрачно и натужно. Было мало огней, мало ёлок, зато много каких-то странных Санта-Клаусов. Бродяги, нацепив на себя лохмотья, придававшие им отдалённое сходство с рождественским дедом, навязывали какие-то безделушки в виде «подарков», требуя за это денег, а иногда прямо выпрашивая деньги безо всякого ответного подарка.
        Когда свернули на одну из улиц, ведших к цели (по понятиям наступившего непростого времени, передвигались пешком), их постепенно обступила группа фальшивых Санта-Клаусов. Дальше идти было невозможно. Сейчас их ограбят, а то и хуже… Угрюмые «Санта-Клаусы» придвинулись вплотную… Курт Вальдек внезапно схватил двух ближайших к нему злоумышленников за фальшивые бороды и рванул так быстро, что вывихнул обоим челюсти. Оба «Санты», завывая, бросились наутёк. В этот же момент Любарский с испугу сделал резкий выпад кулаком левой руки в сторону ещё одного «Санты» и удачно попал тому прямо в глаз. Все неудачливые грабители разбежались. Американцы стояли как вкопанные, дивясь бесцеремонности европейских учёных. Во взгляде Оксаны на Любарского появилось новое выражение.
        Больше никаких происшествий не случилось. Участвуя в совместных тостах и временами поддерживая общую беседу по-английски, Любарский и Оксана, тем не менее, в основном вели оживлённый разговор между собой и, незаметно для себя, всё больше увлекались друг другом. Вальдек, отлучившийся на минуту из-за стола, возвращаясь назад, увидел их погружёнными во взаимную беседу и, когда Любарский на секунду скосил взгляд в его сторону, восторженно показал ему «O.K.!» большими пальцами обеих рук.
        На обратном пути Любарский не мог не проводить Оксану до её дома в Вест Тауне. Прощаясь недалеко от гостиницы, Вальдек пожелал Любарскому удачи. Лоснящаяся физиономия берлинца лучше всяких слов говорила о том, как он рад за своего московского друга. Выбирая улицы, где было больше светящихся витрин и реклам, а также празднующих обывателей нормального вида, дошли спокойно. Но Оксана, в свою очередь, не пустила ночью Любарского одного в гостиницу… На следующий день они вместе ходили по распродажам, а вечером готовили рождественский ужин. В ночь на Рождество Любарский снова остался у Оксаны.
        Да, это оказалась незабываемая неделя тихого счастья, так похожего на семейное, от которого Любарский уже давно отвык! Все дрязги окружающего мира, все тревоги за человечество, все научные расчёты отошли куда-то на задний план и временами казались сущей мелочью перед реальностью личного счастья, на которое каждый человек имеет право во всякое время. Разговоры, особенно когда они долго ещё лежали, не вставая, по утрам, млея от близости, касались в основном их родин. Обоим было о чём рассказать.
        - Я была в Москве с родителями ещё в детстве, задолго до войны четырнадцатого года, - говорила Оксана. - Никто тогда не подозревал, что наши страны вдруг схлестнутся. Мне Москва и понравилась, и не понравилась одновременно. Понимаешь, это как весь мир. В мире всегда есть много и хорошего, и плохого. Вот и Москва это прямо целый мир, в котором можно найти всё, что угодно. А что у вас там сейчас? Ну, в смысле, что было, пока ты ещё оттуда не уехал? Расскажи.
        И Любарский рассказывал. Про то, как меняется, причём не всегда в лучшую сторону, облик столицы. Про толпы нервно измотанных людей, вечно озабоченных скудостью личного бюджета. Про транспортный коллапс. Про погоду, хмурую и сырую три из четырёх дней в году. Про свою работу. Про интересных людей, которых он встречал в своей жизни. Вспоминая и складывая свои воспоминания во фразы, он осознал, насколько ему всё-таки дорог этот теперь далёкий и, как всегда казалось, не слишком приветливый город, которым он, однако, пропитался насквозь…
        - Расскажи лучше мне о Чернигове, - внезапно менял он тему разговора, - я ведь бывал на Украине только в Киеве.
        И Оксана ему рассказывала про Чернигов - древнюю столицу, а ныне глухую деревню, тысячи гектар которой застроены деревянными домишками. Про неторопливую тихую жизнь. Про величественные тысячелетние соборы в центре города. Про ледоход и половодье на Десне. Про цветущие весною вётлы над рекой. Про необозримые дали, открывающиеся с колокольни Троицко-Ильинского монастыря. Про пещеры, где подвизался святой Антоний[122 - Святой Антоний Печерский (983-1073).] и где по сей день являются привидения. Про глухие леса, начинающиеся сразу же за Десной, в которых некогда властвовал Соловей-Разбойник…
        - По своей специальности я не могла много заработать у нас и как-то раз, с несколькими подругами, уехала в Прагу. Кем только я там не работала! И парикмахером, и продавала мороженое, и пекла эти… как их называют в Праге - знаешь, такие трубочки с корицей?
        - Трдельники.
        - Да, точно, трдельники! А потом я прочла объявление, что некий наш соотечественник в Чикаго набирает персонал в фирму только украинцев, со знанием английского. Обещает, мол, оформить грин-карту. Ну, я и приехала сюда. С грин-картой он не обманул, но только бизнес у него не заладился. Два месяца назад я оказалась без работы. Хотела вернуться на родину, но что-то меня удерживало…
        Проснувшись утром 29 декабря, Любарский внезапно вспомнил, что сегодня - годовщина Йеллоустонского взрыва, ещё один день поминовения жертв стихийных бедствий из множества таких дней, появившихся за последние два года. И что пора возвращаться к делам, вычислять, прогнозировать, пытаться предвидеть будущее, которое день ото дня становится всё мрачнее и безнадёжнее… Оксана поняла его чувства. Подойдя к окну и подняв жалюзи, она долго молча смотрела на припорошенную свежим снегом улицу, потом сказала:
        - Неужели действительно нам всем предстоит пережить ещё худшее, и весь мир, который вокруг нас, канет в небытие? Народится какой-то новый мир, в котором уже не будет нас?
        - Когда-то в юности мне очень понравилась трилогия Толкиена «Властелин Колец», - медленно, как бы нехотя, произнёс Любарский. - Там постоянно говорилось про то, что «в нашем мире становится темнее день ото дня». Мне было интересно примерять эту философию на разные ситуации, но никогда не думал, что доведётся жить в такое время, когда потемнение мира будет происходить во всех буквальных смыслах. Героям Толкиена было проще. Их зло исходило от других существ, с которыми можно было бороться. Наше нынешнее зло исходит от нашей же планеты. А другой планеты у нас нет. Конечно, зло от людей при этом усиливается, но оно - только симптом. Причина же болезни от нас не зависит. Мы не можем с ней бороться, хотя предвидим всё, что будет. Это самое страшное. Что-то в этом есть от жизни человека, которому диагностировали рак в неизлечимой стадии.
        Новый год сотрудники NIGT встретили все вместе. На товарищеском ужине сперва почтили память погибших год назад от землетрясения и цунами в Индокитае.
        20 января привели к присяге нового Президента США. Он не стал перебираться в Канзас-Сити, а остался в Форт-Ноксе, где пребывал в последнее время прежний Президент. Через два дня новый Президент объявил, что государство по-прежнему остаётся банкротом. В это же время некие компании старательно скупали у иностранных правительств обесценившиеся облигации государственного долга США. Главным держателям этих облигаций - Японии и Китаю - такая сделка показалась приемлемым возмещением хотя бы части убытков. Одновременно все средства массовой информации наполнились неведомо откуда взявшимися известиями о начавшихся на высшем уровне ведущих держав мира переговорах по созданию Мирового Правительства. Только такое правительство, по дружному мнению большинства получавших доступ к эфиру и к газетным столбцам политиков и экспертов, способно спасти человечество от глобальных природных катаклизмов.
        - Что же, для меня Мировое Правительство может иметь положительное значение, - усмехнулся как-то раз Любарский. - Глядишь, дело, которое завели против меня в России, наконец-то, закроют, и я смогу вернуться в Москву. Может, для меня там найдётся работа, потому что здесь мы будем уже не нужны. Да и семью неплохо бы разыскать…
        В кабинет буквально ворвался с листками свежеотпечатанных графиков и диаграмм вулканолог Макдермотт. Случайно услышав последние реплики Любарского, он на секунду осёкся, удивлённо посмотрел на москвича, потом обратился ко всем:
        - Друзья мои, не надо никуда уезжать! Мы нужны здесь! Только что! Спутниковые данные! Резкое увеличение теплового потока на стыке границ Анголы, Замбии и Демократической Республики Конго! В ближайшие дни может начаться трапповое извержение! Вот параметры. Срочно предупредить соответствующие правительства и всё человечество!
        - Да, мы нужны здесь, - сказал Вальдек, - не уезжай, Вальдемар. Наша, особенно твоя, работа ещё будет востребована не один раз.
        В это время завибрировал смартфон у Любарского. На WhatsApp пришло сообщение:
        «Родной мой, любимый, я приеду в Спрингфилд завтра поездом Illinois Central Railroad из Чикаго в 12:53. Всегда твоя Xena».
        И ниже - его с Оксаной селфи, которое они сделали в один из тех незабываемых рождественских дней на фоне ледяных торосов замёрзшего Мичигана, небоскрёбов и пронзительно синего неба.
        По выражению лица Любарского Вальдек понял, что сообщение было для его приятеля куда важнее любых трапповых извержений.
        - Что, Вальдемар, - лукаво подмигнул берлинец, - поездка в Москву всё-таки отменяется?
        Глава восьмая. Мировое правительство
        С некоторых пор у южной окраины гор Митумба, у истоков Луалабы и озера Бангвеулу, на границе Замбии и Демократической Республики Конго, стали ощущаться заметные подземные толчки. Восточно-Африканский рифт заходит сюда одной из своих ветвей. Поэтому в землетрясениях здесь не было чего-то уникального. Однако то, что произошло 26 февраля, выходило за рамки всех наблюдавшихся людьми на Земле явлений.
        После серии мощнейших подземных толчков, уничтоживших близлежащий крупный город Лубумбаши, произошёл колоссальной силы взрыв. Верхний слой осадочных пород был просто распылён в атмосфере, причём ударная волна разрушила всё в радиусе двухсот километров, и образовался кратер неправильной формы с диаметрами восемь и пять километров. Кратер просуществовал недолго, так как начал тут же заполняться сверхтекучей высокотемпературной лавой. Уже через несколько часов после взрыва лава потекла через край кратера.
        В последующие дни поток лавы нарастал. Фонтан лавы постепенно поднялся на высоту километра над кратером. Одновременно в стороны от кратера поползли трещины, через которые также начала сочиться раскалённая магма. Лавовые потоки устремились на север, в долины Луалабы и её притоков, и на юг, в бассейн Замбези, сжигая всё на своём пути. Через несколько месяцев лава заполнила бассейн реки Конго, уничтожив десятки миллионов гектар африканских тропических лесов.
        Дым от грандиозного пожара заволок атмосферу Земли. Повсеместно шли сернокислотные дожди, даже в Сахаре. От испаряющихся рек и озёр, от поступившего в атмосферу, вместе с извержением, водяного пара повысилась влажность, и по всей планете заметно потеплело.
        Катаклизм в Африке оказался не последним в этом роде. Через небольшое время мощный взрыв, чувствовавшийся на всей Земле, возвестил о начале какого-то процесса в Антарктиде. Вскоре спутники обнаружили, как в глубине материка над ледяным покровом растёт и ширится купол извергающейся лавы. Гигантский антарктический ледник быстро испарялся. По краям лавовых потоков он бурно таял, и потоки воды, каждый - сравнимый с рекой Амазонка, лились в океан. Солёность Мирового океана падала, создавая угрозу жизни большинства морских организмов. Уровень же его катастрофически быстро поднимался, затопляя прибрежные населённые пункты и почти целиком такие страны, как Нидерланды и Бангладеш.
        Центральной Африкой и Антарктидой не ограничились районы траппового вулканизма. Лава стала извергаться в Южной Австралии, в районе высохшего озера Торренс, устремляясь к центру материка, где скопились миллионы беженцев с побережья. Трапповое извержение началось непосредственно в озере Байкал, уничтожив это крупнейшее в мире хранилище пресной воды, а лавовые потоки, заполнив долину Ангары, залили долину Енисея и выплеснулись на плоские просторы Западной Сибири. Все нефтяные и газовые месторождения этой страны были погребены под толстым слоем всё прибывавшей и медленно остывавшей магмы.
        В довершение всего удар огненной подземной стихии пришёлся по Европе. Здесь активизировался разлом, тянущийся от Альп на север вдоль долины Рейна и далее по шельфу Северного моря. Взорвалась «горячая точка» Эйфель в Руре, где располагался древний потухший вулкан. Пирокластические и лавовые потоки устремились на Германию, Францию, Британию, превращая всё в огненную пустыню, погребли под собой Нидерланды и Бельгию.
        Продолжалось формирование новых вулканических дуг вдоль побережья материков. Цепочки островов выросли по краю всего Северо-Американского шельфа от Ньюфаундленда до Флориды, напротив дельты Амазонки и побережья Патагонии, а ряд гор Бразильского нагорья превратились в действующие вулканы. Такой же процесс протекал у побережья Юго-Восточной Азии, обращённого к Южно - и Восточно-Китайскому морям. Росли новые вулканы на западном берегу Индостана и по восточному, южному и западному периметру Австралии. На побережье Африки вулканы возникали со всех сторон, кроме Средиземного и Красного морей.
        Катастрофические землетрясения меняли облик Земли. Красноморский рифт расширился. Треснула долина Арава, и в образовавшуюся ложбину хлынула вода Красного моря. Она достигла Мёртвого моря, затопила всю долину Иордана, поднялась до Тивериадского озера. Суэцкий канал был разрушен, на его месте образовался морской пролив из Красного моря в Средиземное. Одновременно ряд землетрясений привёл к поднятию суши у Гибралтара. Африка соединилась с Европой сухопутным перешейком, а Средиземное море из залива Атлантического океана превратилось в залив Индийского океана.
        Поднялась и осушилась Берингия, восстановив сухопутный мост между Азией и Северной Америкой, а часть Панамского перешейка погрузилась в море, открыв между двумя Америками пролив из Атлантики в Тихий океан. Все эти изменения географии суши должны были в ближайшее время повлечь за собой перестройку глобальной циркуляции морских течений и сильно повлиять на климат. Под этими ударами стихий агонизировала человеческая цивилизация, погружаясь в хаос ожесточённой борьбы за существование, войны «всех против всех», массового голода, убийств и скатывания на первобытный уровень…
        Если бы лет десять назад кто-то увидел спутниковые снимки Земли из этого ближайшего будущего, он бы решил, что они сделаны десятки миллионов лет спустя - настолько изменился облик Земли. Мало того, что иным стал рисунок океанов и суши: где-то погрузились и затопились края материков и исчезли некоторые острова, где-то выросли новые острова и народилась новая материковая суша, где-то исчезли большие озёра, где-то, наоборот, они возникли. Почти полностью исчезли Антарктический и Гренландский ледяной покровы и льды в Арктике. Земля была почти повсеместно окутана густыми тучами, подобно Венере. А там, где редко-редко облачности всё-таки не было, атмосфера была мутной от вулканической пыли, и очертания материков тускло просвечивали сквозь неё.
        Единственные, кто процветал в этом мире, где уже умерло столько людей и вымерло много видов животных, были растения. Несмотря на часто шедшие сернокислотные дожди, зелёная биомасса моментально восстанавливалась и бурно разрасталась. Атмосфера, насыщенная углекислотой и водяным паром, вулканический пепел, удобрявший почву, шли ей только на пользу. Покинутые города за одни сутки зарастали всяческим сочным бурьяном в человеческий рост высотой. Тем более, что зима исчезла из времён года в умеренных и субполярных широтах.
        …
        По телевидению Великий Предиктор Верховного Приората произносил свою очередную бессмысленную речь, приводившую публику в экстаз.
        Никто не знал, откуда явился этот бесцветный, маленького роста человечек, постоянно ходивший в обуви со скрытыми каблуками, чтобы казаться выше, с наигранными, как бы заученными эмоциями и интонациями, с маскообразным выражением омоложенного пластикой лица. Неизвестно было, к какой нации он принадлежал, так как он одинаково бегло говорил на английском, французском, испанском, немецком, русском, арабском, китайском и японском языках. Постоянно топчась на месте, как будто ему было невтерпёж в туалет, он изрекал истины о «сплочении людей доброй воли», о противостоянии «врагам цивилизации» и о грядущем спасении человечества от стихийных бедствий, которое может быть достигнуто только беспрекословным повиновением воле Верховного Приората.
        Несколько лет назад переговоры крупнейших держав о создании Мирового Правительства, долженствовавшего объединить усилия человечества по преодолению глобальной катастрофы, успешно завершились. Поначалу Мировое Правительство было составлено на паритетной основе из представителей великих держав и регионов мира. А потом как-то незаметно для всех оно было заменено тайным Верховным Приоратом. Кто входил в Верховный Приорат - никто достоверно не знал. Подозревали, что это главы могущественнейших корпораций, которые ещё в эпоху государств создавали транснациональные структуры для управления мировой финансовой системой. Но установить это в данное время было невозможно, так как структуры Верховного Приората поставили под свой контроль интернет. Из информации о прошлом стало доступно только то, что Верховный Приорат не счёл нужным засекретить. А засекретил он многое.
        Публичным выражением всемирной власти тайного Приората стал его Великий Предиктор. Так он себя называл. Весьма возможно, что он и был реальной властью, полновластным диктатором планеты. Но он всегда прятался за вывеской деперсонифицированного коллективного органа, о котором было положено распространять легенды. Утверждалось, что в Приорате собраны лучшие умы человечества, которые вырабатывают научные меры выживания цивилизации и её противостояния агрессии со стороны новых варваров. Заверялось, что Верховный Приорат создаёт новые, благие и гуманные, моральные и правовые нормы, необходимые всему человечеству в переживаемое им тяжёлое время, и способствующие его объединению на основе единых ценностей. Все новые мировые законы оглашались Великим Предиктором от имени и по воле Верховного Приората. Эти законы не подлежали ни критике, ни предварительному обсуждению, а только исполнению.
        Вопреки официальной легенде, власть Великого Предиктора вовсе не была всемирной. По сути, она распространялась только на несколько оставшихся очагов мегаполисной цивилизации в Северной Америке, Европе и Восточной Азии. Эти очаги, отделённые друг от друга сотнями, а то и тысячами километров, связанные только воздушными мостами, находились в море погружённого в хаос, экономически и технически деградировавшего человечества. Государства, на самом деле, никуда не исчезли. Их границы изменились, они были непостоянными, новые государства постоянно воевали между собой за сократившиеся ресурсы. Часто «государство» создавалось просто хорошо вооружённой бандой, начинавшей с соседями завоевательную войну. Постоянно шёл передел мира между обществами, скатившимися на уровень феодализма, а то и рабовладения, с остатками индустрии XXI века, позволявшими производить автоматическое стрелковое оружие, артиллерийское вооружение, боеприпасы, танки и самолёты уровня Второй мировой войны.
        Время от времени то или иное государство или альянс государств устраивали нападение на какую-нибудь территорию, подконтрольную Великому Предиктору. Их целью был захват ресурсов и стратегического оружия. Армия Верховного Приората, неизменно лучше вооружённая, давала отпор. Населению, подведомственному Приорату, говорилось об отражении очередной агрессии варваров, или внешнего мира. Вслед за этим Армия Приората проводила карательную операцию во внешнем мире. Обычно, не задумываясь, производились атомные бомбардировки тех территорий, где замечалась концентрация «варварских» войск и населения. Сухопутные части не покидали своих территорий, которые представляли собой как бы крепости посреди моря человеческой стихии. Да и вообще всё цивилизованное человечество, подвластное Великому Предиктору, чувствовало себя как в осаждённой крепости.
        Зато оно чувствовало преизбыток благодарности к власти, спасавшей его от уничтожения. Когда Великий Предиктор посещал тот или иной очаг цивилизованного мира, население восторженно кидалось на колпак из пуленепробиваемого прозрачного пластика, под которым всевластный правитель улыбался и делал ручкой своим почитателям, и осыпало его цветами. Это были часы исступлённого массового помешательства, во время которых людей захлёстывали стадные чувства почитания великого вождя и ненависти ко всем, находящимся во внешнем мире. Пропаганда учила воспринимать последних как нелюдей, стремящихся уничтожить тех, кто остался цивилизованными и культурными. Впрочем, те и без всякой пропаганды давно уже воспринимались так во внутреннем мире. Когда телевидение показывало снятые с дронов сожжённые очередной атомной бомбардировкой города «варваров», где гибли такие же люди - женщины и дети - вовсе не угрожавшие «цивилизации», обыватели вопили и стонали от восторга и готовы были без конца славить Великого Предиктора. Однако могло ли такое человечество считаться на самом деле цивилизованным? Не деградировало ли оно ещё
сильнее тех, кого считало варварами?
        Идея сплочения ради преодоления стихийного бедствия и обороны от «диких племён» давно похоронила всякий намёк на демократию, свободу слова и информации. Великий Предиктор своей абсолютной властью (конечно, от имени анонимного Верховного Приората, который всячески превозносился как средоточие мудрости человечества) назначал и смещал военачальников, губернаторов, мэров. По какому принципу производились эти назначения и смещения, из какого круга, как подбирались кадры - большинству населения было неведомо, да оно и не задавалось больше такими вопросами. Главное было, что «варвары» в очередной раз отбиты и уничтожены, что предсказано то или иное землетрясение и извержение (в результате чего удалось избежать жертв), и что население снабжено всем необходимым, в отличие от диких жителей внешнего мира, постоянно голодающих и убивающих друг друга за крохи ресурсов. Во внутреннем мире жило примерно двести миллионов человек. Сколько жило во внешнем мире - не знал никто.
        Правительственные лица постоянно заявляли о том, что знать не знают, кто есть кто во внешнем мире. Что они не разговаривают с террористами, а просто уничтожают их. Это была, конечно, полуправда. Конечно, как всегда в отношениях империй с варварскими племенами, правительство, посредством своих эмиссаров, разжигало вражду между ними, подкупами и убийствами отводя их агрессию со своих городов на другие такие же племена («государства»). Это не всегда приводило к успеху, и официальной доктриной оставалась вечная война цивилизации ради своего сохранения.
        Все средства массовой информации и все ядерные арсеналы принадлежали правительству Великого Предиктора. Он казался воплощением Бога на Земле, а его слово - истиной в последней инстанции. Кстати, это была уже почти официальная доктрина, тем более, что все прежние мировые религии были запрещены, дабы, как формулировалось, не разобщать человечество. Была разрешена только одна «церковь», близкая к прежним Свидетелям Иеговы. Она проповедовала догмат о спасении избранных, то есть тех, кто повинуется Верховному Приорату, и о вечной погибели всех прочих.
        В какой-то момент перед интеллектуальными людьми Земли встал выбор, к кому примкнуть: к Мировому Правительству или к стихии свободных, но небезопасных «государств» (или, точнее было бы сказать, «воюющих царств», по аналогии с древним Китаем, ещё до той поры, когда сложилось единое Китайское государство). Социальное положение, соображения безопасности и относительного комфорта побудили большинство тех, кто имел такую возможность, остаться в очагах цивилизации под охраной Мирового Правительства. Но очень многие вполне сознательно перешли к «варварам». Некоторые сумели стать там вождями, то есть «правителями» новых государств. Прекрасно зная повадки «элиты» человечества и её технические возможности, они возглавляли не раз приводившие к успеху вылазки против транснациональных властей, хотя многие уже и поплатились за это жизнями (а также миллионами жизней своих новых подданных).
        В бывшем Национальном институте геотектоники (теперь он назывался Бюро глобального геотектонического мониторинга и прогноза, и располагался в резиденции Великого Предиктора в Форт-Ноксе) прекрасно знали, что где-то там, во внешнем мире, одно из «воюющих царств» успешно возглавил один из их бывших кураторов, полковник Реджинальд Ф. Делакрузо. Бюро было слито с бывшей Лабораторией Бруно Вайнштейна в Баффало и стало единым центром правительства Великого Предиктора (имеет смысл называть его по старинке Мировым Правительством, хотя это название перестало к тому времени быть официальным) по предсказанию и предупреждению сейсмических катастроф и их последствий. Это произошло как-то само собой в процессе всех этих планетарных политических перестроек, приведших к уничтожению старых государств и разделению человечества. Во всяком случае, так казалось большинству работающих в нём. Этим тезисом можно было успокаивать свою совесть, возмущавшуюся при виде уничтоженных очередной атомной бомбёжкой городов «варваров». Почти для всех работа в упомянутом Бюро служила просто средством сохранить уровень жизни и
комфорта, максимально приближенный к тому, что был до всех этих катаклизмов. Однако теперь за это надо было платить полным отсутствием свободы распространения информации. Жёсткий контроль, цензура, отсутствие свободы передвижения - такова была цена службы учёных Великому Предиктору.
        Ещё до установления всемирного тоталитарного режима, когда сохранялась свода выбора и передвижения, Оксана рассталась с Любарским. Московский геолог наотрез отказывался заводить детей. «Зачем рожать таких детей, которые будут расти на погибающей Земле? Легко ли нам будет, когда, едва осознав себя и то, что происходит, наше чадо станет нам говорить: “Мама, папа, зачем вы меня родили в этот ужасный мир?” Наступает такое время, когда мёртвые будут завидовать живым. Лучше совсем не рождаться на свет в такое время», - неизменно говорил Любарский. Рациональные аргументы на Оксану не действовали, она несколько раз уезжала к себе в Чикаго, потом возвращалась и снова уезжала, и, наконец, уехала окончательно. Это было незадолго до перевода Института в Форт-Нокс и его засекречивания. Поддерживать связь было невозможно. Любарский не знал, где теперь Оксана, что с ней. Теплилась надежда, что ей удалось как-то устроиться в Чикаго, который оставался одним из очагов цивилизации, городом, находившимся под властью Великого Предиктора, хотя Любарский и знал, что его численность сократилась в несколько раз.
        Работа в условиях секретности и крепостного права придавила всех сотрудников Бюро. Но альтернативой могло быть только бегство в партизаны, во внешний мир, который лютой ненавистью встречал любого выходца из внутреннего мира. Даже сочувствуя положению людей во внешнем мире, учёные, из соображений личной безопасности, были вынуждены держаться в оазисах цивилизации и соблюдать, хотя бы формально, лояльность Великому Предиктору.
        Бюро курировалось теперь «генерал-интендантом экологии» - членом Мирового правительства, известным публике и имевшим, как говорили, прямой доступ к Великому Предиктору. С его участием регулярно устраивались заседания, на которых руководители и ведущие специалисты Бюро давали разъяснения по поводу текущей ситуации. Заседания происходили в довольно мрачной зале, где со стены на собравшихся взирало изображение одинокого глаза в верхушке пирамиды. Сам «генерал-интендант» в чёрной одежде, похожий на старинного тамплиера, довольно бесстрастно собирал информацию, задавал вопросы, не выражая эмоций, словно живая машина.
        В последнее время учёных больше всего волновали два вопроса. Первый - как предотвратить слишком сильный разогрев Земли в результате усиления парникового эффекта? Второй - возможно ли «прокручивание» земной коры по мантии вследствие смещения центра тяжести планеты, и можно ли предсказать его время и направление? Основной доклад на сей раз делал математик Сударшан Чатурведи.
        - Итак, по нашим расчётам, - резюмировал он первую часть доклада, - при сохранении нынешней интенсивности вулканических извержений, через двадцать - двадцать пять лет бoльшая часть биосферы исчезнет из-за слишком высокой температуры воды и воздуха, а через пятьдесят лет закипят океаны. Временно это можно предотвратить только глобальным распылением из космоса достаточного количества реагентов. Они должны вызвать мощные ливни, что привело бы к снижению нынешнего влагонасыщения атмосферы. Однако это паллиативная мера. Поскольку при продолжающейся вулканической активности влагонасыщение атмосферы будет увеличиваться, то такую меру придётся повторять вновь и вновь. В длительной перспективе могут быть только два выхода. Они не противоречат друг другу, но могут дополнять один другой. Первый - земной магме надо каким-то образом дать выход не в атмосферу, а в океан. Необходимо устроить масштабные искусственные подводные извержения. Тогда и углекислота будет сразу растворяться в океане, и переизбытка влаги в атмосфере не будет происходить. Тем не менее, при этом всё равно нельзя гарантировать того, что
снизится интенсивность вулканических проявлений на суше. Второй выход - создание автономных самообеспеченных колоний человечества на Луне. Понятно, что туда смогут спастись максимум несколько тысяч человек. Но для человечества как вида это всё-таки шанс.
        - Мировое правительство работает над этим, - сказал «генерал-интендант», - достойно сожаления, что прежние национальные правительства не уделяли должного внимания космическим перелётам и организации космических колоний. Плоды их равнодушия и бездействия человечество пожинает сейчас и расплачивается за них. Только благодаря Илону Маску и его компании у нас теперь есть задел для такой техники, которая позволит в ближайшем будущем создать колонию на Луне и осуществить переселение туда наиболее ценных в генетическом отношении представителей человечества. Кроме того, в скором будущем мы организуем полёт на Марс и положим начало колонии там. В этом можно уже не сомневаться. Продолжайте.
        «Куда он клонит? Чего добивается? - думал Любарский, имея в виду математика Чатурведи. - Какую игру ведёт? Он явно хочет поскорее спровадить Мировое правительство в космос. А зачем? Станет ли нам от этого здесь лучше?» Учёные уже давно не общались между собой на политические темы, обоснованно полагая, что всюду - в их рабочих и жилых помещениях, а также на улице и в средствах мобильной связи - стоят подслушивающие устройства. Отключение мобильных устройств могло породить подозрение, что учёные сговариваются между собой о чём-то секретном. Конечно, никаких репрессий они не опасались, если не речь не идёт о каких-то конкретных действиях. Власть пока слишком нуждалась в их расчётах и предсказаниях. Но они не сомневались в том, что власть может быстро предпринять превентивные меры по их разобщению. И вообще лучше было не порождать подозрения у такой власти. А в то же время, что можно сделать? Да и нужно ли?
        Чатурведи кратко изложил невозможность предсказания «прокручивания» земной коры, отметив, тем не менее, высокую вероятность данного события и ещё раз подчеркнув актуальность превентивной эвакуации в космос. Затем геохимик Вещевзоров изложил расчётные данные, сколько потребуется распылить реагентов в атмосфере, чтобы вызвать механизм обратной связи: выпадение осадков - снижение влажности атмосферы - уменьшение парникового эффекта - снижение температуры - дальнейшее выпадение осадков и т.д. Между тем, Любарский думал про то, как учёные смогли бы, не возбуждая подозрений, наладить между собой контакт по вопросам, не относящимся к их формальной компетенции. Тут даже главный вопрос, пожалуй, не «как», а кто? Поверить свои мысли и сомнения, в надежде встретить если не единодушие, то хотя бы сочувствие и понимание, Любарский мог только Курту Вальдеку.
        Тем временем, совещание подошло к концу. «Генерал-интендант экологии» заверил, что он станет побуждать Мировое правительство к безотлагательным действиям по принятию программы снижения парникового эффекта. Затем он распустил собрание.
        «”Наиболее ценных в генетическом отношении людей”, - повторил Любарский про себя слова правительственного куратора. - Да, конечно, никакого изучения и отбора людей на предмет выявления наиболее генетически здоровых не будет. Эти господа относят к самым ценным представителям человечества себя любимых. Да и вообще, я полагаю, что действительно самые ценные люди сейчас не в мегаполисах славят Великого Предиктора, эту серую невзрачную крысу-полиглота, а во внешнем мире ведут борьбу против “избранных”, среди которых, по какому-то нелепому и трагическому стечению обстоятельств затесался я».
        У порога здания, где проходило заседание, учёных ждал бронированный фургон и несколько вооружённых солдат армии Верховного Приората. Учёных под конвоем привозили на эти совещания, под конвоем же и привозили в рабочие помещения их Бюро, и так же под конвоем развозили по коттеджам, где они жили. Мотивировалось это соображениями «безопасности от террористов». Садясь в броневик, Любарский обнаружил на улочках Форт-Нокса, где размещались только правительственные учреждения, какое-то оживление. Бежали военные, сновали джипы и броневики, над крышами на бреющем полёте шли боевые вертолёты. Откуда-то доносился сухой прерывистый треск очередей из автоматического оружия. Сомнений не было: кто-то из внешнего мира напал на Форт-Нокс.
        В полумраке бронированного фургона каждый из учёных был погружён в свои мысли. Редко кто обменивался репликами с коллегами. Если это происходило, то всегда касалось исключительно профессиональной деятельности. Никто не обсуждал происходящие на глазах события. Любарский поймал себя на том, что перед этим пытался оправдаться перед самим собой.
        «Нет, это не нелепое “стечение обстоятельств”, это твой выбор, - подумал он о себе во втором лице, - у тебя было время его обдумать и сделать совершенно осознанно, зная, что за этим последует. Ты мог оставить всё это и пойти за Оксаной. Но ты смалодушничал. Тебе не хотелось ничего резко менять в своей жизни, не хотелось брать на себя риск. И вот жизнь сама многое изменила, и ты с этим смирился. А интересно, сильно пришлось бы мне приспосабливаться, если бы я остался во внешнем мире? И, самое главное, сумел бы я приносить там пользу человечеству на своём поприще? Я почему-то убедил себя в том, что не смог бы. Но прав ли я был?»
        «Так, - внезапно подумал он через несколько минут, - всегда поздно и непродуктивно сожалеть о некогда содеянном, об ошибках жизни. Надо думать, можно ли исправить ту или иную ошибку сейчас или в будущем. Вот, например, мне жалко внешнего человечества. Я хотел бы ему помочь. Значит, надо попытаться установить связь с кем-то во внешнем мире. Не знаю пока, как и с кем, но это, в конце концов, та цель, над которой следует работать и ради которой можно будет рискнуть. Именно это - цель, а не то, чем я сейчас занимаюсь по роду работы». И продумав эту мысль, Любарский вдруг с горечью осознал, что она так и останется на уровне теории, благого пожелания, мечты, а практического воплощения не последует. Его охватила жуткая злость на самого себя.
        Когда бронефургон добрался до коттеджного посёлка, и учёные стали выходить, старший офицер из группы сопровождения прокричал:
        - В связи с нападением варваров всем не выходить из домов до особого распоряжения! Завтра вас доставят на работу и с работы таким же порядком.
        Дома в одиночестве Любарский предался грустным размышлениям.
        «Необходимо, просто необходимо будет завтра найти возможность переговорить с Вальдеком и с Чатурведи. Буду громко говорить о расчётах возможности “прокручивания” земной коры и под этим видом покажу им листок бумаги с вопросами, которые меня действительно интересуют. Они напишут ответ. А как потом уничтожить улику и при этом не возбудить подозрений у соглядатаев, особенно у Бруно Вайнштейна? Он ведь явно наш внутренний надзиратель. Да не стану торопиться уничтожать, выбрасывать её куда-то. Буду держать при себе до удобного случая, когда смогу избавиться от неё. Так, но переговорить с ними это полдела. Понятно, что мы наверняка сойдёмся в мыслях, но ведь нужна ещё какая-то зацепка для действия. Вдруг Хокинс сохранил какие-то связи с полковником Делакрузо? Каким бы Хокинс не был скользким типом, но именно в данной ситуации его прежние контакты могли бы сослужить нам хорошую службу».
        Хокинс до сих пор являлся номинальным директором их Бюро. Он перешёл во главе его на службу правительству транснациональных корпораций, но степень искренности его поступка оставалась неизвестной. Любарский, например, сомневался в ней, считая, что Хокинс поступил так по тем же мотивам бытового конформизма, и большинство его коллег.
        На следующий день в здании Бюро Любарский подошёл к Вальдеку и со словами «Курт, посмотри, какая получается фигня: снова резкая активизация вулканизма на атлантической окраине Северо-Американской плиты!» протянул ему лист бумаги, на котором, поверх каких-то старых и известных расчётов, красовалась надпись шариковой ручкой:
        «Курт, я полагаю, нам пора каким-то образом выходить из этой игры и из-под этого контроля. Подумай, на кого мы сможем рассчитывать. И надо каким-то образом посовещаться. Только пока не знаю, как и где».
        Вальдек с удивлением взял лист бумаги, так как произнесённая фраза Любарского слабо коррелировала с тем, чем они занимались в последнее время. Ещё больше он удивился, увидев написанное. Но только на мгновение. Тут же он подыграл коллеге:
        - Да, Вальдемар, над этим стоит подумать, - ответил он без всякой наигранности, - я и подумаю пока, как это можно интерпетировать.
        После чего сложил листок и положил его в карман.
        - Погоди, вот ещё тут небольшое дополнение, - сказал Любарский и дал Вальдеку небольшой листочек, на котором, между строчками цифр и формул, была выведена мелкая надпись: «Не кажется ли тебе, что Сударшан стремится побыстрее спровадить так называемое правительство с нашей планеты? Что им движет? Есть ли у него план?»
        - О кей, Вальдемар, сообразим, - громко сказал Вальдек и подмигнул.
        В уборной Любарский случайно (случайно ли? Когда что-то назревает, вдруг реализуется целая благоприятная цепь «случайностей») столкнулся с Хокинсом.
        «Теперь или никогда», - подумал русский геолог.
        - Мистер Хокинс, я давно хотел с вами переговорить о наших стратегических задачах, как ваш заместитель, - громко произнёс Любарский.
        - Я тоже давно хотел переговорить с вами, мистер Любарский, - тут же с готовностью ответил Хокинс. - Откровенно говоря, если бы вы не обратились сейчас ко мне, я бы обратился с таким предложением к вам. Это совершенно нормально: совещание директора со своим заместителем и несколькими ведущими сотрудниками вне официального рабочего времени.
        Хокинс включил кран на полную мощность, но руки мыть не стал, а добавил вполголоса:
        - Вы, Вальдек и Чатурведи. Как только прозвучит отбой боевой и радиационной тревоги, мы соберёмся у меня, а потом совершим небольшой моцион. Тогда и переговорим.
        В кабинете к Любарскому подошёл Вальдек.
        - Вот, Вальдемар, ознакомься. Сударшан написал, что обнаружил у тебя некоторые ошибки.
        На свежем листке было написано рукой Чатурведи:
        «Чтобы иметь больше свободы действий. Я надеюсь изолировать их там. Пока не знаю, как это можно будет сделать в точности, но надеюсь на вашу помощь».
        - А что если вот так? - Любарский, делая вид, будто исправляет что-то в расчётах, написал:
        «Директор сказал, что вызовет нас троих к себе, как только позволят обстоятельства».
        - Было весьма ожидаемо, - произнёс Вальдек, как будто речь и вправду шла о каких-то расчётах, и снова отправился к Чатурведи. Через минуту он принёс от него ответ:
        «Жду приглашения».
        Любарский спрятал листок у себя в кармане.
        - Учту, - произнёс он так, чтобы все слышали. - Видимо, я и в самом деле ошибся в расчётах. Математик меня поправил.
        Кажется, никто из коллег и бровью не повёл на всю эту интермедию.
        «К каким, однако, примитивным ученическим уловкам приходится прибегать, когда имеешь дело с теми, кто пытается контролировать каждый твой шаг и каждое твоё слово, - подумал Любарский. - Но, что интересно, кажется, они, уловки, проходят. Те, контролёры, обращают всё внимание на сферы высоких технологий и упускают из виду допотопные способы общения и конспирации».
        На следующий день телевидение показало результаты «ударов возмездия» по базам и поселениям «варваров», посмевших напасть на объект поблизости от города, где располагалась резиденция самого Великого Предиктора. Ещё через день мощные водомёты смыли с улиц Форт-Нокса радиоактивную пыль, и жителям разрешили свободно выходить на улицы. Хокинс, не таясь, по мобильной связи пригласил к себе нескольких коллег на товарищеский ужин и небольшое рабочее совещание. Когда Любарский, Вальдек и Чатурведи пришли к Хокинсу, у того уже были оба программиста из первого состава их коллектива - Белосельцев и Чан. По поведению директора было ясно, что их пригласили с той же целью.
        После двадцати минут чаепития и формального разговора ни о чём Хокинс предложил коллегам прогуляться. Все средства мобильной связи оставили у него дома.
        На улице было весьма шумно. Туда-сюда сновали бронетранспортёры и грузовики, некоторые с вооружёнными солдатами, проползали гусеничные самоходные гаубицы, производя едва переносимый грохот. Идеальная обстановка для тех, кто не хочет быть подслушанным.
        - Я так понимаю, коллеги, - начал Хокинс, - что вас интересует возможность установления контактов с крупным партизанским формированием, борющимся против правительства, а также, сохранил ли я непосредственные контакты со своим прежним начальством, оказавшимся сейчас на стороне партизан. Я не имею регулярных контактов такого рода, однако можно попытаться их установить. Собственно, поэтому я и пригласил на совещание мистера Чана и мистера Белосельцева. Мы нуждаемся в принципиальном расширении наших технических возможностей связи, причём так, чтобы это не вызвало никаких подозрений ни у наших начальников, ни у наших соглядатаев, вроде мистера Вайнштейна. При этом я полагаю, что он не один «пасёт» нас в Бюро, но кто ещё ему в этом помогает, я этого выяснить не смог, так что надо быть предельно осторожными. Почему я всё-таки рискнул? Да потому что мне, как и вам, чертовски надоел этот маккартизм[123 - Хокинс сравнивает текущую ситуацию с беспрецедентным периодом политических преследований, предпринятых в США по инициативе сенатора Джозефа Маккарти в 1950-е годы.].
        - Правительство явно хочет смыться с Земли на орбиту или на Луну, спасая несколько тысяч избранных из мировой элиты и оставляя всё человечество на произвол судьбы, - продолжал Хокинс. - Мистер Чатурведи считает, что это нам на руку, так как ослабит контроль правительства над планетой. И тогда можно будет заняться спасением человечества без помех. Но для этого нужно изолировать правительство в космосе, чтобы оно уже не могло ни на что тут повлиять. Для этого нам тоже будет нужно активное воздействие на его средства связи. Мистер Чатурведи полагает, что пусть это произойдёт поскорее, я вас правильно понимаю? Но тут есть нюанс. Сейчас мы не имеем возможностей предотвратить усиление парникового эффекта в глобальном масштабе. Такие технические возможности есть только у правительства. К счастью, и оно пока не может отбыть в космос. Поэтому оно будет вынуждено в ближайшие полгода провести соответствующие мероприятия по воздействию на климат. К этому мы его и должны побуждать прежде всего.
        Обговорили общую стратегию докладов и технические детали. Затем, подытоживая встречу, Хокинс произнёс:
        - Для внешнего мира все мы тут враги и предатели, но не для всех. Я случайно узнал: власти считают, что одной из целей последнего нападения повстанцев на Форт-Нокс было похищение нас с вами. Ну то есть возможно большего количества учёных нашего Бюро. Тем, кто руководит борьбой против правительства, мы очень нужны. Они знают нам цену. Я даже почти не сомневаюсь, что эту операцию спланировал мой старый знакомый полковник Делакрузо или какой-то его преемник. Власти решили настолько это засекретить, что, как видите, не приставили к нам никакой специальной охраны, чтобы мы ничего не заподозрили. А мы ведь, правда, хотели бы быть похищенными. Хорошо бы полковник остался жив. Тогда с вашей помощью, коллеги, - обратился он к Чану и Белосельцеву, - я надеюсь установить с ним секретный канал связи в ближайшее время. Или с какой-то другой аналогичной силой. Но учтите, коллеги, тогда за нами станут охотиться эти, - он неопределённо показал через плечо. Все поняли, кого он имеет в виду. - И уже не для того, чтобы похитить, а просто, чтобы уничтожить. Одним атомным ударом. Став партизанами, нам придётся забыть
о комфорте и безопасности навсегда. А если мы останемся здесь, но будем снабжать повстанцев сведениями, то мы станем подпольщиками и предателями, и по разоблачении мы будем подлежать ликвидации. Правительство, коль скоро оно собирается оставить Землю, уже не будет нуждаться в наших услугах.
        - Именно поэтому я собираюсь и дальше запугивать его возможностью смещения земной оси и трудностью предсказать время и направление этого смещения, - сказал американо-индийский математик. - Правительство сейчас не может отправиться на Луну, а на околоземной орбите оно не сможет быть в безопасности во время такого внезапного сдвига. Оно пока заинтересовано в наших расчётах и прогнозах.
        - Ладно, коллеги, мы уже долго гуляем с вами. Как бы это не вызвало подозрений, - сказал директор, решительно поворачивая назад к дому.
        ***
        Через некоторое время учёные заговорщики нашли способ проводить частые совещания без опасений быть подслушанными. По их просьбе выделили небольшие средства на устройство во дворе здания Бюро уголка отдыха с садом камней и искусственным водопадом, довольно шумным. Там, у водопада, они стали собираться играть в шахматы, причём столики и доски приносили с собой из дома. Это было проведено под благовидным предлогом увеличения рабочего времени, каковое требовало увеличения интеллектуального досуга и релаксации тут же, рядом с рабочим местом. Опять же - крайне примитивное ухищрение, на уровне средневековых «технологий», но оно сработало. Правда, поиграть в шахматы приходили и другие коллеги. Поэтому совещаться приходилось урывками.
        Через несколько месяцев после описанных событий Великий Предиктор провозгласил грандиозную «Дождевую программу человечества». Её целью, как и ожидалось, было искусственно вызванное выпадение осадков по всей планете с целью снижения содержания влаги в атмосфере, уменьшения парникового эффекта и глобального похолодания. За несколько недель специальные спутники распылили в верхних слоях атмосферы какое-то невообразимое количество йодида серебра, который, постепенно опускаясь в тропосферу, должен был вызвать интенсивные и продолжительные ливни по всей Земле.
        Эффект не заставил себя долго ждать. Непрерывный ливень, вызвавший у суеверных людей ассоциацию с библейским Вселенским Потопом, хлестал во всех регионах Земли месяц с небольшим. Во многих местах произошли наводнения, огромный временный ущерб был нанесён экологии, погибло множество людей - преимущественно «варваров» из внешнего мира. Заметно похолодало, главным образом в тропических регионах. Так как полярных шапок уже не было, то большого широтного градиента температур не наблюдалось. Климат почти по всей Земле был ровный, хотя и прохладный. Угроза экспоненциального подъёма глобальной температуры до точки кипения воды временно была отодвинута.
        Вслед за этим распространились слухи, что Мировое правительство уже перебралось на орбитальную станцию. Это было странно и непонятно. Ведь телевидение регулярно показывало Великого Предиктора, выступающего то тут, то там. Но когда Чан перехватил разговор по каналу секретной правительственной связи и сообщил заговорщикам об увиденном, всё сразу стало ясно. Подтвердились давно циркулировавшие сплетни о том, что у Великого Предиктора несколько двойников на всех континентах. Заодно объяснилась и загадка его многоязычия.
        Между тем всё было как прежде. Органы Мирового правительства продолжали бесперебойно функционировать, войска всё так же наносили «удары возмездия» по повстанцам, население славило Великого Предиктора, вулканы извергались, земля тряслась, лава изливалась на поверхность Земли, облик которой менялся с фантастической быстротой. Бюро работало и докладывало результаты своих исследований всё тому же начальнику.
        В одном из докладов Чатурведи привёл убедительные расчёты и доводы в пользу того, что при произошедшей перестройке глобальных мантийных потоков смещение центра тяжести Земли, а с нею - и оси вращения, неминуемо. Он показал, что это окажет гравитационное воздействие на все объекты, обращающиеся вокруг Земли по низким орбитам. Большинство их ожидает катастрофа. В этой обстановке, подчеркнул он, орбитальные станции не смогут быть убежищем для той части человечества, которой надлежит спастись от катастрофы, ожидающей Землю. Необходимо создание колоний на других небесных телах.
        Его коллега, математик Вайнштейн, слушал этот доклад со странным выражением лица, но не проронил ни слова. Надо отметить, что учёные, играя в конспирацию, не уделили должного внимания контрразведывательной деятельности. Что ж поделать - в таких играх настоящие учёные всегда остаются дилетантами.
        Через несколько недель после этого доклада правительство объявило об официальном создании колонии на Луне и начале отбора туда «лучших людей», призванных продолжить род человеческий в том случае, если он погибнет на Земле. Первой партией на Луну, вместе со строительными материалами и роботами, отправляются инженеры. Следующей очередью туда должна была вылететь рабочая группа Мирового правительства.
        Итак, всё шло своим чередом. Программисты Бюро вроде установили контакт с какой-то повстанческой группировкой, но об этом они говорили только с Хокинсом. А в один из дней, показавшийся поначалу светлым и радостным, все каналы телевидения сообщили о прибытии на Луну всего Верховного Приората в полном составе. Освобождение?
        Вся та часть человечества, которая теснилась в так называемых оплотах цивилизации, пребывала в смущении. Никто не знал, как себя вести. Однако было похоже, что правительство даже с Луны не теряло контроля над ситуацией. Интернет повстанцев сообщал о бунтах в нескольких мегаполисах, подчинявшихся Мировому правительству, быстро, однако, подавляемых войсками.
        Члены Бюро уже открыто обсуждали эти новости. Уже никто не таился, что пользуется запрещёнными источниками информации - настолько всех взбудоражили последние новости.
        В этот момент в здание Бюро неожиданно явился Бруно Вайнштейн с автоматом в руках и в сопровождении нескольких десятков вооружённых солдат, наведших своё оружие на остальных учёных.
        - Всем сидеть на своих местах! - прокричал он. - За попытку встать - расстрел на месте! Мне поручено обеспечить выполнение Бюро своих задач и его повиновения правительству любой ценой. Ясно вам, коллеги?! Любой ценой, включая вашу ликвидацию! А теперь я с интересом послушаю, - сказал он, садясь и держа автомат перед собой, - как вы собирались предать Великого Предиктора и перейти на сторону мятежников. Выкладывайте всё, господа, если хотите жить.
        Появление карателей, призванных в зародыше подавить всякую попытку неповиновения, было неожиданным для учёных, прекрасно понимавших связь между собой изучаемых ими природных явлений, но хронически неспособных осознать связь между своими поступками и реакцией на них окружающих. Эта неспособность понять, что не все могут быть согласны с ними в том, чтo считать общественным благом, а некоторые могут даже полагать за благо нечто прямо противоположное, и уж во всяком случае, ни для кого та или иная трактовка блага не является само собою разумеющейся, неоднократно губило многие благородные начинания интеллигентов. В разных странах и в любые времена.
        - Я знаю, что не все из вас, господа, участвовали в заговоре, - продолжил Вайнштейн, выдержав паузу, во время которой насладился своим торжеством и испугом своих коллег. - Мои слова относятся, прежде всего, к нашему многоуважаемому директору мистеру Хокинсу, к его не менее уважаемому заместителю и нашему фактическому научному руководителю мистеру Любарскому, к мистеру Вальдеку, к мистеру Чатурведи, а также к нашим господам программистам. Хотя последние, возможно, были вовлечены в заговор обманом. Остальные, дав подписку о лояльности, смогут спокойно продолжать работать. Поименованные же мною господа смогут сохранить свои жизни, только во всём признавшись. Учтите, мне дан приказ вас ликвидировать, если вы будете молчать.
        Любарский пристально вгляделся в лицо коллеги, который никогда не вызывал в нём симпатии и уже давно - доверия. Умное бесстрастное лицо, холодный взгляд. Блестящий математический ум, у которого нет ничего, кроме чистого разума. Да, такой ликвидирует без всяких сомнений и выполнит любой приказ, если убедит самого себя в его рациональности.
        - Впрочем, я не стану убивать вас сразу, а дам вам время подумать, - проговорил Вайнштейн, снова выждав небольшую паузу. - Вы сейчас в шоке, это естественно. Если вы будете молчать, у вас до смерти…, - он посмотрел на часы, - ещё восемь часов. Эти восемь часов вы проведёте в одиночных камерах, причём никто из вас не будет знать, признался ли кто-то другой в чём-то или нет. Мне поручено доставить вас туда.
        - Так ведь ты убьёшь нас даже в случае признания, - тихо сказал Любарский, - в любом случае.
        - Интересное замечание, - произнёс Вайнштейн, - я бы даже сказал, что рациональное и логичное. Но, видите ли, коллеги, я и не собираюсь ручаться вам, что оставлю вас в живых. Не вы ставите мне здесь условия, а я ставлю их вам. И выбор у вас невелик. Так что поехали.
        - Я всё расскажу, - неожиданно заявил программист Виктор Белосельцев дрожащим голосом. Все, даже те, кто узнал о заговоре только сейчас, презрительно отвернулись. - Да, я расскажу всё, - твёрже повторил он. - Если этот человек, - он кивнул на Вайнштейна, - может легко приказать нас убить, рассадив по одиночным камерам, то вряд ли он станет убивать нас здесь и сейчас, перед всеми коллегами, не участвовавшими в нашей конспирации. Я буду говорить ради всех нас. Всё равно игре конец, так что уж чего…
        И Белосельцев принялся рассказывать о тайных совещаниях группы работников Бюро во главе с Хокинсом и Любарским, об их целях и задачах, о попытках наладить связь с повстанческими группами. В конце он подробно показал, каким образом ему удалось выйти в сеть мятежников, тщательно блокируемую Мировую правительством, и, под наблюдением и по указанию Вайнштейна, торжественно стёр все эти данные из памяти компьютера.
        - Очень хорошо, - одобрил Бруно Вайнштейн этот поток откровенности, - однако я склонен думать, что вы, мистер Белосельцев, были посвящены не во все детали заговора. Уверен, что мистеру Хокинсу и мистеру Любарскому в особенности есть что добавить к вашему интересному рассказу. А посему я должен доставить поименованных мною лиц в одиночные камеры.
        - А что вы сделаете с теми, кто не даст вам подписку о лояльности? - внезапно спросил вулканолог Фитцджеральд Макдермотт.
        Вайнштейн допустил большую ошибку. Он начал допрашивать заговорщиков и угрожать им прямо в здании Бюро, в присутствии других учёных. Таким образом, те, кто ничего не знал и не подозревал о конспиративной деятельности своих коллег, сразу прониклись сочувствием к ним и к целям их заговора и готовы были солидаризоваться с ними.
        - То же самое, - язвительно улыбаясь, ответил Вайнштейн.
        - У вас хватит одиночных камер на всех нас? - неожиданно и не менее язвительно спросила геофизик Ребекка Джоли.
        Бруно Вайнштейн открыл рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент случилось нечто. Пол под ногами учёных и солдат заходил волнами, всех начало швырять куда попало, офисная мебель полетела от стенки к стенке, оргтехника разбилась вдребезги, в стенах появились трещины, из окон вылетели стеклопакеты, всё заволокло пылью.
        Землетрясение!
        По-видимому, подобно тому, как несколько лет назад, когда всё это светопреставление ещё только начиналось, разверзлась земля в Москве, так теперь и в штате Кентукки активизировался какой-то древний разлом. Северо-Американская платформа, подобно Евразийской, тоже покрыта сетью таких разломов кристаллического фундамента. И, как и в тот раз, заранее предсказать, где и когда произойдёт подобное событие, было абсолютно невозможно.
        Солдаты, повинуясь стадному инстинкту, поголовно бросились из здания на улицу, забыв о приказах. Бруно Вайнштейн был оглушён и придавлен свалившимся на него системным блоком. Автомат лежал рядом.
        Когда пыль слегка улеглась, лежавший рядом Курт Вальдек, оставшийся невредимым, быстро оценил ситуацию. Он схватил автомат и навёл его на Вальдштейна. Тот приоткрыл глаза и слабо пошевелился.
        - Глупо, - тихо пробормотал он, - просто глупо. Я бы не стал вас убивать. Но я служу правительству, а вы… Ваше сопротивление обречено. Ха! Теперь они убьют и меня вместе с вами.
        - Что вы задумали? - произнёс Вальдек. - Говори. Что происходит? Где Великий Предиктор? Как власти намеревались поступить с Бюро и с нами? Чего от них ждать?
        - А теперь я вам ничего не скажу, - спокойно произнёс Вайнштейн и отвернулся с видом полного безразличия. - Делайте со мной, что хотите. Если вы сейчас не сдадитесь солдатам, которые выбежали только для того, чтобы сесть в стоящий тут под окнами бронетранспортёр, вас до конца дня уничтожат.
        - Брось, Курт, - сказал, поднимаясь и пошатываясь, Любарский, - не время им заниматься. Надо, воспользовавшись ситуацией, бежать отсюда.
        - Если это треснул древний разлом, - тут же сказал очухавшийся Хокинс, - то новых толчков может не последовать. Надо забаррикадироваться и взять этого типа, - он показал на Вайнштейна, - в заложники.
        - Глупости, - прошипел Вайнштейн, - я ж сказал: меня тогда убьют вместе с вами. Нас уничтожат всех. Они ни перед чем не остановятся.
        - Он прав, - произнёс Любарский, имея в виду Вайнштейна, - один деятель нашей русской истории говорил, что оборона есть смерть всякого вооруженного восстания. А мы с вами уже по факту восстали против правительства. Так давайте же не останавливаться на полпути.
        - Ты предлагаешь бежать прямо сейчас? - спросил Вальдек.
        - Вот именно сейчас, пользуясь паникой из-за внезапного землетрясения, ибо лучшего шанса у нас не будет. Виктор! - окликнул Любарский Белосельцева. - Тебе теперь придётся искупить своё предательство! Пойдёшь с нами и поможешь наладить связь в новых условиях.
        - Да, да, я обязательно помогу! - вскричал потерявший голову программист, от шока переходя на родной русский язык. - Я иду с вами. А всё-таки я правильно сделал, что начал всё рассказывать! Видите, я выиграл время! Началось землетрясение! Иначе бы у нас ничего не получилось! - и истерически засмеялся.
        - Так, коллеги - обратился Любарский к сотрудникам - кто идёт с нами? Как опять же кто-то когда-то сказал, я не могу обещать вам ничего, кроме труда, пота, слёз и крови. А в финале, даже если мы останемся живы, то вряд ли заслужим благодарность человечества. Но иного пути лично у меня и моих друзей нет. Кто с нами?
        Большинство, сочувствуя, не могло идти по объективным причинам. Кроме прежних заговорщиков, вызвались только Макдермотт, специалист по электронному оборудованию Патрик O’Нил и сейсмолог Энтони Маринелли.
        Вальдек с автоматом в руках шёл первым. По дороге подобрали ещё пять автоматов, брошенных убегавшими в панике солдатами. Теперь почти все участники «банды» были вооружены. Правда, эта выгода сводилась почти на нет тем, что никто из учёных никогда раньше не держал такого оружия в руках.
        Осторожно, озираясь, вышли из здания. Около него действительно стоял бронетранспортёр с открытым люком. Похоже, он был пуст. Трусливые наёмники Великого Предиктора бросили не только оружие, но и боевую технику, сбежав каждый на своих двоих. Это был ещё один шанс.
        Полезли в люк. Вести машину взялся O’Нил, видимо, решивший, что пилотировать бронетранспортёр не намного сложнее, чем крутить баранку личного авто. Залезавших внутрь прикрывали Вальдек и Маринелли с автоматами наизготовку. Последним из остальных полез в люк «предатель» Белосельцев.
        В этот момент где-то не близко, но и не очень далеко, раздалась пулемётная очередь. Кто в кого стрелял, было непонятно. Внезапно вокруг что-то засвистело. Белосельцев тихо ойкнул и начал оседать. На нижней части его спины по одежде расплылось красное пятно.
        Крупный Вальдек, бросив автомат, легко подхватил Белосельцева на руки.
        - Что делать? - растерянно пробормотал он.
        - Мы не сможем оказать Виктору помощь там, куда направляемся. По крайней мере, в ближайшее время. Надо оставить его здесь, - решительно заявил Любарский, вылез из бронетранспортёра и помог Вальдеку. - Только тут ему смогут оказать квалифицированную медицинскую помощь, если вообще где-то смогут.
        - Скажут, что это мы убили его! - выкрикнул из темноты люка Хокинс. - А нам дорога каждая минута!
        - Жизнь человека и нашего товарища важнее, - твёрдо сказал Любарский и вместе с Вальдеком понёс тяжело раненого Белосельцева назад в здание. Вернувшись в помещение лаборатории, где находились в этот момент их коллеги, они бережно положили Белосельцева на пол. Но Виктор, похоже, уже не дышал.
        - Это сделали не мы, - произнёс Любарский. Они с Вальдеком секунды три постояли над телом убитого товарища. Затем резко повернулись и вышли наружу.
        O’Нил, видимо, уже освоился с неизвестной панелью управления. Он сразу завёл бронетранспортёр и направил его по улице в сторону ближайшего выезда из города.
        - А куда мы, собственно, едем? - неожиданно спросил Любарский. - На выезде по шоссе нас остановят вооружённые патрули. Нам придётся прорываться с боем. Готовы ли мы к этому? Скорее всего, нас тут же подстрелят. Из гранатомёта.
        - Есть какая-то альтернатива? - спросил O’Нил.
        - Есть, - отвечал Любарский, - это же не автомобиль. Нам не обязательно ехать по шоссе. Вот, за нашими же коттеджами - окраина городка. Дальше начинается лес. Выезжать надо там, переулками.
        - Но там стальной забор! - возразил Хокинс.
        - Из стальной сетки, - возразил Любарский, - если хорошо разогнаться, то мы придавим одну из его секций. Кроме того, на БТР есть крупнокалиберный пулемёт. Срежем очередью пару смежных стоек забора.
        O’Нил развернул боевую машину, уходя от скоплений прочей техники и снующих людей с оружием и в форме, среди которых их передвижение наверняка вызвало бы подозрения. За коттеджным посёлком сразу начинался заборчик из стальной сетки. Закрытые ворота из такой же сетки перегораживали просёлочную дорогу, некогда ведшую из городка, но потом перекрытую, когда Форт-Нокс, при Великом Предикторе, перешёл на постоянное осадное положение. Как следует разогнавшись, O’Нил таранил препятствие, но безуспешно. Створки ворот, стянутые металлической цепью, амортизировали и отбросили БТР назад.
        - Та-ак, - протянул Вальдек, открывая верхний люк, - придётся немножко повоевать.
        Ему потребовалось несколько секунд, чтобы разобраться, что к чему в пулемёте калибром 12,7 миллиметра. Пулемёт, к счастью, оказался заряжен. Несколько коротких пристрелочных очередей и длинная точная очередь по стальной цепи, стягивавшей створки ворот. Цепь распалась и, как какая-то змея, медленно сползла на землю. Ворота со скрипом покосились, приоткрываясь.
        Вальдек только собирался спрятаться назад, как в конце улицы показался другой БТР. Из него выскочило несколько солдат-наёмников и что-то неразборчиво закричали.
        - Трогай, Патрик, - сказал Любарский O’Нилу, - на полной скорости. Не стреляй по ним, Курт, - крикнул он Вальдеку, по-прежнему державшему палец на гашетке, - пока они сами не начнут! Их БТР мы не прошьём, как и они наш. А убивать без необходимости не следует, - добавил он вполголоса.
        Солдаты, увидев, что неопознанный БТР уходит от них, что-то закричали друг другу и полезли назад в свой БТР, из которого раздалась пулемётная очередь.
        - Прячься сюда, Курт, не отвечай им! - закричал Любарский. - Бесполезно!
        - Уже здесь, - произнёс, садясь на скамейку для личного состава, Вальдек.
        Их БТР распахнул створки ворот и вырвался из городка. Другой БТР, не переставая вести огонь мчался за ними. Пули стучали по задней броне.
        - Как бы всё-таки от них оторваться, - озабоченно произнёс Хокинс.
        - Да чёрт с ними, пусть расстреляют свой боезапас, - сказал Вальдек.
        - У них у всех есть стрелковое оружие, - возразил Любарский. - Кроме того, мы не знаем, сколько их. А может быть, у них есть и что-то ещё, помощнее. Мистер Хокинс прав, надо как-то от них избавиться.
        - А что мы можем сделать? - вопросил Вальдек.
        - Пока не знаю, - ответствовал Любарский.
        Тут его взгляд упал на небольшой ящичек, притороченный к стенке БТР. Глаза у Любарского вспыхнули. Он никогда не учил образцов вооружения сухопутных армий тех времён, когда ещё были государства, но тут никаких специальных знаний не требовалось. Надпись на ящичке «U.S. Army. M67» говорила сама за себя. Кстати, заодно ему стала понятна причина пешего бегства солдат. Они испугались, что во время подземных толчков гранаты смогут детонировать. В памяти у Любарского тут же всплыли занятия на военной кафедре в институте. Как кидать боевую гранату, он теоретически помнил, а макеты гранат кидал на практических занятиях неплохо.
        - Патрик, - проговорил он, чувствуя, что не в силах контролировать мощный приток адреналина, - Патрик, веди машину вверх по склону как можно быстрее, а потом останови, где я скажу, - и стал распаковывать гранаты.
        Вальдек сразу понял, что задумал его русский товарищ. Опешив на мгновение, он тут же бросился ему помогать.
        - Вместе мы выстоим, Вальдемар, - бросил он фразу, которую уже раз сказал когда-то раньше. Казалось, тот эпизод был совсем в другой, давно прожитой жизни.
        O’Нил вёл БТР по дороге, серпантином взбиравшейся на гребень довольно высокого холма. По сторонам росли небольшие рощицы, но рядом с дорогой местность была открытой. Позади, метрах в двухстах, непрерывно ведя огонь из пулемёта, полз БТР с солдатами. Когда машина с учёными добралась до самой верхней террасы, Любарский приказал остановиться.
        - Теперь развернись носом в сторону противника. Откроем боковой люк, из верхнего высовываться не будем, - сказал он. Набрав гранат, они с Вальдеком вывалились из БТР, прячась за открытой створкой люка и возвышением почвы.
        Гранаты с выдернутой чекой покатились вниз по склону, в сторону преследующего БТР. Первые взорвались, не докатившись метров двадцать. В армейском БТР заметили опасность, но не могли остановиться сразу. Поэтому несколько следующих гранат взорвались уже под его гусеницами. Гусеницы с лязгом сползли, преследующий БТР остановился метрах в тридцати по горизонтали и в шести по вертикали. Из него, строча из автоматов, выскочили наёмники.
        - Так, поквитаемся теперь за Виктора. - сказал Вальдек. - Эти гады убили нашего товарища! - предваряя возражения, крикнул он Любарскому, вылез из верхнего люка и взялся за пулемёт. Любарский заскочил в БТР и захлопнул боковой люк.
        Несколько солдат, сражённые очередью, упали. Тут Любарский заметил через смотровую щель, что кто-то из солдат ползёт вверх поодаль от дороги, прикрываясь неровностями почвы и сжимая что-то в руке.
        - Хватит, Курт! - крикнул он. - Патрик, трогай!
        - Куда ехать? - спросил O’Нил.
        - Как можно дальше от этого места и как можно быстрее!
        - Да, сэр, - произнёс O’Нил, отдав честь на манер прежней армии США и трогая БТР с места.
        Вниз устало и тяжело бухнулся Вальдек. Джинсы на его правой ноге оказались пропитаны кровью.
        - Чёрт, где это меня? - удивлённо вопросил он.
        Кровь сочилась чуть выше колена. Чан тут же отодрал рукав своей безупречной белоснежной рубашки и с помощью Макдермотта наложил Вальдеку тугую повязку.
        - Артерия не задета, жить буду, - через силу улыбнулся берлинец.
        - Похоже, осколком гранаты достало, - ободряюще улыбнулся ему в ответ Любарский.
        - Вот только куда ехать, непонятно, - отозвался Хокинс. - Нам надо бы поскорее добраться до ближайшего пикета повстанцев, пока эти в Форт-Ноксе не послали за нами боевой вертолёт, чтобы нас уничтожить. Надеюсь, что им там не до этого, но всё же. И будем надеяться, что повстанцы нас не подстрелят. - Он помолчал несколько секунд. - Мистер O’Нил, направляйтесь в ближайший лес и езжайте по просеке. Надо бы укрыться на всякий случай. Да и повстанцы, скорее всего, хоронятся в чащах… Мистер Чан, что если мы позаимствуем остаток вашей рубашки? - Неожиданно обратился директор к программисту. Получив искомое, Хокинс нацепил рубашку на ствол автомата и выставил её в верхний люк, наподобие белого флага.
        Ехали без приключений, вот только неизвестно сколько. Время как будто перестало существовать. Горючее было уже на исходе. Внезапно за поворотом лесной дороги обнаружился завал из деревьев. Пришлось притормозить. Из-за завала выскочили люди в масках, дали залп автоматной очередью по броне и смело направились к вставшему БТР. Хокинс замахал белой рубашкой Чана. Вооружённые люди, не переставая прицеливаться из автоматов, подошли к БТР и приказали всем выходить без оружия с поднятыми руками и ложиться на землю. Пришлось подчиниться. Вальдеку помогли вылезти через боковой люк Любарский и O’Нил, но тут же всех троих прижали лицами к земле.
        - Мы члены Бюро по изучению и предсказанию землетрясений, мы сбежали из Форт-Нокса, искали связи с вами, в нас стреляли, одного убили, другого ранили, Великий Предиктор сбежал на Луну…, - скороговоркой забормотал Хокинс.
        - Молчать, - спокойно произнёс один из людей в масках, приставляя к его затылку ствол автомата. Постояв так несколько секунд и убедившись, что пришелец хорошо понял его приказ, человек в маске отвёл ствол автомата. - Лежать так, не двигаясь, до нового приказа, - скомандовал он всем приехавшим.
        Люди в масках начали совещаться вполголоса. Кто-то из них, судя по звукам и возгласам, вытаскивал из БТР их трофейные автоматы. Теперь они стали чужими трофеями. Затем ещё кто-то бросил перед их носами на землю пустой ящик из-под гранат.
        - Куда делись гранаты? - спросил он.
        - Потрачены на уничтожение правительственного БТР, - ответил Любарский, не поднимая, на всякий случай, головы.
        - Уничтожили? - со смехом спросил тот же партизан.
        - От преследования оторвались, во всяком случае, - сказал Любарский.
        - Зачем ехали? - спросил, судя по голосу, другой партизан.
        - Сдаваться, - ответил Любарский.
        Расхохотались все партизаны.
        - Разве вы не знаете, - сказал тот же повстанец, - что для всех прибывших из вашего мира у нас только один закон - смерть? Или вы надеялись, что, подстрелив и взорвав нескольких «пончиков»[124 - Презрительное прозвище, данное людьми из внешнего мира тем, кто отдался под власть Мирового правительства. В Первую мировую войну в Европе так прозвали американских солдат.], вы заслужите нашу милость?
        - Мы надеялись, что окажемся полезными вашим начальникам. - молвил лёжа вниз лицом доктор Хокинс. - Одного из них я знал по прежней жизни, до катастрофы. Это мой бывший начальник, полковник Делакрузо. Полагаю, вы его тоже должны знать. Мы - учёные из секретного правительственного Бюро глобального геотектонического мониторинга и прогноза.
        - Если вы знаете полковника Делакрузо, тем более, если он был вашим начальником, тогда почему вы не с ним, почему оказались на другой стороне? - сурово спросил партизан. - Если бы вы его знали, то знали бы, что нет сейчас никакого полковника Делакрузо.
        - Погиб?! - с неподдельной горечью спросил Хокинс.
        - Нет, - спокойно сказал повстанец, - нет полковника Делакрузо, есть командор Франко.
        Партизаны явно слышали про секретное Бюро, где работали выдающиеся учёные по части прогнозирования глобальных катаклизмов. Всё-таки Бюро считалось, и неспроста, одной из важных интеллектуальных структур Мирового правительства, придающих ему дополнительную силу. У повстанцев наверняка были какие-то особые распоряжения на счёт его сотрудников. Возможно, что и вправду предыдущее нападение на Форт-Нокс было организовано для их похищения.
        Со своей стороны учёные удивились. Имя «полевого командира Франко» не сходило с уст дикторов правительственного телевидения. Про то, каким пыткам он подвергает захваченных в плен сторонников правительства, рассказывали леденящие кровь ужасы. Учёные не были склонны верить этой пропаганде, и было ясно, что правительство очень боится этого Франко, раз лепит из него образ средоточия мирового зла. И вот, оказывается, что полевой командир изверг Франко и их давний знакомый полковник - одно и то же лицо.
        - Вставайте, - лениво произнёс всё тот же повстанец, по-видимому, главный в этой засаде, - пошли в блиндаж. Идите один за другим, с поднятыми руками. Шаг влево, шаг вправо - стреляем без предупреждения.
        - Наш товарищ ранен в ногу, он не может идти сам, ему надо помогать, - возразил Любарский, поднимаясь.
        - Помогайте, - равнодушно ответил командир пикета.
        Грузный Вальдек опёрся подмышками на шеи Любарского и Маринелли, и все трое заковыляли позади остальных. Впереди шёл Хокинс, за ним Чатурведи, O’Нил, Чан и Макдермотт. Люди в масках с автоматами наизготовку шли по сторонам, время от времени подгоняя учёных криками.
        Ярдов через пятьсот такого ковыляния по лесной чаще дошли до едва приметных бугорков прямо посреди деревьев. Один из партизан нажал что-то в дупле дерева, и плита дёрна размером четыре на четыре фута отъехала в сторону. В почве образовался проём, оттуда сочился электрический свет. Партизан постепенно исчез в нём, очевидно, спускаясь по лестнице.
        - Идите за ним. Также по одному, - скомандовал главный в группе повстанцев.
        Когда Любарский и Маринелли помогли раненому Вальдеку одолеть спуск, все очутились в просторной и неплохо освещённой подземной галерее, уходившей куда-то вглубь, разветвлявшейся дальше, насколько хватало взгляда, на многочисленные коридоры. Здесь им также приказали идти дальше. Навстречу мимо молча проходили другие вооружённые люди в масках. Так шли ещё невесть сколько времени, пока им не приказали остановиться и даже разрешили присесть на невысокие деревянные скамейки вдоль укреплённых брёвнами стенок укрытия. После минут десяти отдыха им вновь скомандовали идти дальше. Снова пришлось поднимать Вальдека и помогать несчастному ползти неведомо куда.
        Только тронулись в путь, как навстречу им прошла ещё одна группа вооружённых людей. Глаза одного показались Любарскому чем-то до боли знакомыми. Человек, видимо, тоже узнал Любарского, так как его светло-серые глаза вначале раскрылись широко и удивлённо, затем полыхнули гневом.
        - Предатель! - услышал Любарский хорошо знакомый по прошлой жизни высокий женский голос. - Убийца женщин и детей!
        Человек, произнесший эти слова, резко поднял автомат и нажал на спусковой крючок. Любарский почувствовал, что земля уходит у него из-под ног и переворачивается.
        «Вот и хорошо, - успел подумать он, - Слава Богу, для меня всё закончилось…»
        Глава девятая. Земля обречена?
        Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Какое-то время Любарский ещё не осознавал себя и не мог вспомнить ничего из того, что недавно произошло. Потом до него донеслись какие-то слова, смысл которых он уловил далеко не сразу.
        Бесстрастный мужской голос кого-то наставлял. Судя по ответам, женщину. Женский голос показался ему почему-то знакомым, только он не мог вспомнить, когда, где и от кого он его раньше слышал.
        - …Только так ты сможешь искупить свою вину, - говорил мужчина. - Наши законы запрещают убивать без нужды даже животных. За убийство пленных наказание - смерть, потому что это ещё и серьёзнейшее преступление против воинской дисциплины. Таков наш закон военного времени, ты это знаешь. А эти конкретные люди - самое ценное, что сейчас вообще осталось у человечества. Поэтому твоя задача теперь - помочь поднять его на ноги, вернуть к жизни и, самое главное, к научной деятельности уже на наше благо. До этого момента ты не будешь участвовать ни в каких рейдах. Свои же личные эмоции и мотивы мести можешь засунуть себе глубоко в…, - голос произнёс неприличное слово.
        - Да, я обязательно выхожу его, - ответил женский голос, и было явственно слышно, что женщина недавно плакала. - Я заслужу прощение нашей бригады. Простите меня пока лично.
        - Господь прощает, - отвечал мужчина, - хватит сантиментов.
        Раздались шаги. Мужчина, видимо, ушёл.
        Кто-то подошёл к Любарскому, начал производить какие-то манипуляции. Запахло йодом, ещё чем-то лекарственным. Сознание у Любарского медленно прояснялось. Он начал осознавать виденное. Он лежал на постели в освещённом дневными лампами помещении с низким деревянным потолком. Над ним с выражением озабоченности и сочувствия на лице склонилась какая-то знакомая женщина. Любарский не сразу вспомнил, как её звали. Кажется, Оксана?..
        - Привет, Оксана, - произнёс Любарский заплетающимся языком. Ему даже показалось, что он улыбнулся, хотя со стороны это выглядело как болезненная гримаса. Но он не чувствовал ни гнева, ни боли.
        - Тебе сейчас пока нельзя разговаривать, - сказала Оксана.
        - Скажи только: ты нашла тут то, что не смог или не захотел дать тебе я?
        Оксана вздохнула. Помолчала минуту, видимо, решая, рассказывать или нет. Потом всё-таки решила.
        - Да, я была счастлива короткое время. Но теперь осталось чувство мести, и ничего больше. Всё остальное во мне убито.
        - Знаешь, я бы сейчас хотел, чтобы ты меня убила. Впереди нас ждёт худшее. Зачем жить?
        - Всегда есть, зачем жить, - ответила Оксана.
        - Ты вышла замуж? Дети есть?
        Оксана вздрогнула, словно ей сделали больно. Так оно и было, судя по всему. Но ей захотелось высказаться.
        - Да, я была замужем. Муж - афроамериканец, самый честный и смелый человек, которого я встречала в своей жизни. Да, у нас был сын.
        - Почему была? Почему был? А сейчас?
        - Я ходила в боевой рейд. Муж, раненый в предыдущем бою, оставался с сыном на одной из наших баз, когда по ней нанесли удар ваши. Муж, как и тысячи моих товарищей, погиб сразу. Сын умер через несколько недель. Лучевая болезнь. Ему было три с половиной года, он уже прекрасно осознавал всё, что происходит вокруг и с ним, - Оксана отвернулась, чтобы человек, предавший её любовь и предавший человечество, не видел её слёз.
        Любарский пожалел, что пришёл в сознание. Ему хотелось снова провалиться в беспамятство. Но это уже было недоступно его желанию.
        - Поспи лучше, - сказал Оксана, вкалывая ему какой-то препарат, - нельзя тебе пока волноваться. Опасность для тебя миновала.
        …
        Политическая жизнь у повстанцев была публичной. Заседание Совета у командора Франко транслировалось по спутниковому телевидению. Да, в городах, подчинённых Великому Предиктору, спутниковое телевидение, как и спутниковый интернет, было запрещено, причём именно по той причине, что им активно пользовались «варвары» и «мятежники». Государственные органы его, конечно, просматривали, но рядовых граждан всемирного государства за нарушение этого запрета ждало бессрочное тюремное заключение. Здесь же спутниковое телевидение было главным средством массовой информации, а из интернета повстанцев можно было свободно войти в сеть, контролировавшуюся Мировым правительством, но не наоборот.
        Мировое правительство было бессильно воспрепятствовать такому развитию коммуникаций у повстанцев. Спутников на орбите летало с давних времён великое множество, и кто знает, какие конкретно использовались партизанами для связи? Тем более, что партизаны могли почти любой правительственный спутник перенастроить для использования в своих нуждах. Вообще, жизнь в так называемом «внешнем мире» деградировала значительно меньше, чем в «очагах цивилизации» под контролем Мирового правительства, несмотря на постоянную войну за выживание и частые атомные бомбардировки.
        Полковник Делакрузо, или командор Франко, как его теперь называли, сидел в президиуме в форме камуфляжной окраски со знаками различия полковника армии США и с нашивками за все войны, в которых участвовал, включая текущую. За его спиной стоял звёздно-полосатый американский флаг. По сторонам сидели члены его политического Совета: по правую руку - военные, по левую - гражданские. Командор сообщал важную новость:
        - На сторону Соединённых Штатов, которые я представляю, недавно перешла большая группа учёных из института, занимавшегося изучением и прогнозом катастрофических явлений сейсмической и вулканической природы. Этот институт представлял собой важную научную структуру на службе оккупантам. По его рекомендациям проводились мероприятия, имевшие целью предупреждение неблагоприятных последствий геофизических катастроф. Несмотря на угрозу репрессий родственникам со стороны оккупантов, некоторые учёные решили стать нашими соратниками по борьбе. Имею честь представить вам руководителя этой группы - учёного из довоенной России мистера Владимира Любарского.
        Телевизионные камеры направились на Любарского, сидевшего среди гражданских членов Совета. Любарский ещё не совсем оправился от ранения, был бледен и исхудал.
        - Многие зрители, возможно, узнали мистера Любарского, который до войны часто появлялся со своими всегда оправдывавшимися прогнозами на американском телевидении. Бежавших учёных оккупанты пытались уничтожить. В частности, мистер Любарский был ранен, также, как и один из его коллег, мистер Курт Вальдек из Германии, которого я также имею удовольствие вам представить, - фокусы телекамер наехали на берлинца, сидевшего среди гостей и журналистов. - Ещё один бежавший учёный, соотечественник мистера Любарского, был оккупантами убит.
        - Я знаю, - возвысил голос командор, - что оккупанты также смотрят нашу трансляцию. У нас есть основания полагать, что они взяли или могут взять в заложники родственников бежавших учёных. Поэтому, на всякий случай, я не могу представить публике остальных участников этой группы. У мистера Любарского и мистера Вальдека, к счастью, не осталось родных и близких на оккупированной территории. Но я должен предупредить оккупантов и их пособников, что если хоть один волос упадёт с головы заложников, то все, причастные к этому, будут нами уничтожены вместе с ближайшими родственниками. На этих учёных распространяется теперь такая же наша защита, как и на остальных граждан Соединённых Штатов. Таков закон, пока идёт эта война. Служащие оккупантам, не принимавшие участия в захвате и удержании заложников, освобождаются от ответственности. В том и в другом даю слово офицера армии Соединённых Штатов. А теперь приказываю прервать трансляцию и удалиться представителям средств массовой информации, ибо Совет переходит к закрытому заседанию.
        Когда телекамеры были отключены, посторонние удалились, и дежурный офицер запер дверь, командор пригласил на трибуну, украшенную изображением белоголового орлана - символа Соединённых Штатов, доктора Эдварда Хокинса. Конечно, он оставался официальным руководителем группы, но полковник Делакрузо не захотел афишировать перед публикой, среди которой могли оказаться и враги, своего старого сотрудника по секретной службе.
        - …Несмотря на снижение парникового эффекта и средней температуры по Земле, продолжающийся интенсивный вулканизм угрожает новым резким глобальным потеплением, - так заканчивал доктор Хокинс изложение суммы результатов исследований своих коллег. - Кроме того, это не единственная и даже не самая главная глобальная природная угроза. Смещение потоков циркуляции вещества в мантии приводит к гравитационным аномалиям, ближайшим следствием которых может стать смещение центра тяжести и оси вращения Земли. Такое явление неизбежно будет сопровождаться колоссальными разрушительными цунами и ураганами, кардинальным изменением климата во всех регионах планеты. Оно может поставить последнюю точку в истории цивилизации и человечества вообще. Когда может произойти такое смещение, в какую сторону и с какой скоростью, где установятся точки новых полюсов, будет ли такое смещение разовым или их будет несколько подряд - на все эти вопросы при современном уровне развития науки ответить невозможно.
        - Но зато мы знаем, как всё это можно было бы предотвратить, - продолжал Хокинс. - Можно создать многочисленные искусственные извержения на океанском дне. Целесообразнее всего это сделать в тех нескольких местах, где уже существуют плюмы. Новые выходы траппов должны, по расчётам, снизить интенсивность трапповых интрузий и прочих вулканических проявлений в других местах Земли, особенно на суше. Вулканические газы при этом попадут не в атмосферу, а в океан. Три четверти вулканических газов составляют водяные пары, поэтому они просто станут жидкой водой. Поступающий углекислый газ, по нашим расчётам, при этом также должен полностью раствориться в океане. Таким образом, не произойдёт нового глобального потепления, а недра Земли сбросят напряжение и избыток вещества.
        - Конечно, остаётся вероятность того, что при возникновении новых точек интенсивного траппового магматизма тоже проявится гравитационная неустойчивость Земли, - подытоживал доктор Хокинс. - Но это лишь предположение, ничем конкретным не подкрепляемое, а вот нынешняя угроза почти стопроцентная. Проблема в технической осуществимости нашего проекта. Искусственные извержения можно вызвать только подрывом мощных термоядерных зарядов, а ядерное оружие - у наших противников, у так называемого Мирового правительства. Следовательно, для спасения человечества необходимо овладеть ядерным оружием, желательно всем. Поскольку Мировое правительство уже бежало на Луну, то оно проводить мероприятий по спасению Земли уже не станет. При этом оно может всячески воспрепятствовать нам. Это всё, что мы, учёные, можем сказать по данному вопросу. Остальное уже - дело военных.
        - Доктор Хокинс изложил то, что уже в общих чертах была известно нам всем, господа, - подытожил командор. - Я попросил его повторить это в сжатом виде для ясности и точности картины. Как действовать, мы тоже уже не раз обсуждали на предварительных совещаниях. Сейчас, как мне кажется, настал момент действовать. Да, у Мирового правительства остался контроль над стратегическими объектами на Земле. Но его структуры пока слегка дезориентированы и деморализованы его бегством на Луну. Мне кажется, что этим необходимо воспользоваться. Теперь или никогда. Пора захватывать Форт-Нокс и прочие ключевые города империи Верховного Приората. Первым делом - Форт-Нокс. Кроме того, необходимо лишить Мировое правительство всякой возможности связи с Землёй и возвращения назад. В Форт-Ноксе главный центр его космической связи. Его необходимо вывести из строя любой ценой, даже если нам не удастся удержаться в этой столице.
        - Жаль, что мы не можем принести вам в этом пользы, - произнёс Любарский. - Будучи столько лет в Форт-Ноксе, в резиденции Мирового правительства, мы так и не разведали, где и какие объекты у них там расположены.
        - Зато это сделали мы, - усмехнулся командор. - Не волнуйтесь, мистер Любарский, вы делаете свою работу, за что вам огромная благодарность от народа Соединённых Штатов и от всего человечества, надеюсь, в недалёком будущем. Теперь, господа, всё дело только в соотношении сил и в нашем умении ими пользоваться. Планы на этой случай давно составлены, диспозиция вам известна. Отдаю приказ на начало операции «Освобождение».
        В этот момент на мобильном устройстве одного из офицеров Совета отобразился сигнал входящего вызова. Офицер выслушал кого-то на другом конце связи и сообщил:
        - Командование крепости Форт-Нокс обнаружило расположение нашей центральной базы и готовится нанести по нему удар. Пора перебазировать всех на запасной пункт №1.
        - Перебазироваться не будем. Эвакуировать гражданский персонал и население - да. Но мы, господа офицеры, должны принять участие в этом решающем бою. Мы концентрируем все свои силы на захвате Форт-Нокса сейчас. Пора, - с этими словами командор поднялся. Встали и все остальные.
        - Полковник, - по старой привычке обратился к нему доктор Хокинс, - кстати, почему вы до сих пор полковник?
        - Кто же может присвоить мне генеральское звание, кроме Президента Соединённых Штатов? - сказал Реджинальд Ф. Делакрузо. - После освобождения этой страны пройдут законные выборы, и тогда можно будет ставить этот вопрос. Не раньше. Я служу этой стране, а не собираюсь властвовать над ней сам.
        - А почему вы назвались командором Франко?
        - Франк у древних германцев - свободный человек. Моя фамилия романского происхождения, поэтому псевдоним я тоже романизировал.
        - А вас не смущает, что он одинаков с фамилией испанского генерала почти сто лет назад, которого считают фашистом?
        - Насколько я знаю, он тоже был мятежником! - рассмеялся командор.
        …
        Учёные, узнав об эвакуации и о предстоящей операции, стали требовать дать им оружие и взять с собой в рейд на Форт-Нокс. В ответ пришло распоряжение от самого командора Франко: оружие выдать, но оставить на запасной базе, для её охраны, на всякий случай. В рейде должны участвовать только профессионалы. Было сделано лишь одно исключение для специалиста по электронной связи Патрика O’Нила. Правда, он не должен был бегать с автоматом. Его задачей было помочь другим специалистам, из числа партизан, отключить пункт космической связи в Форт-Ноксе.
        Эвакуация на запасную базу не могла, конечно, пройти мимо внимания спутников слежения Мирового правительства. Старт нескольких замаскированных транспортных самолётов должен был неизбежно демаскировать основную базу. Но скрывать её уже не было нужды, так как правительство её обнаружило. Посадку они совершили в нескольких километрах от запасного пункта. Дальнейший путь туда - пять миль - происходил уже пешком, под покровом темноты, в пасмурную погоду (впрочем, теперь погода почти повсеместно на Земле была, как правило, пасмурной) и в специальной маскировочной одежде, не пропускающей тепловые инфракрасные лучи (поэтому в ней было удушающе жарко).
        На новом месте жительства между учёными состоялся примечательный разговор.
        - Похоже, нынче состоится одно из важнейших сражений за всю историю человечества, - произнёс доктор Хокинс. - Пожелаем же успеха нашим парням!
        - Там и девушек много, - усмехнулся Любарский.
        - И им, конечно, тоже! Не знаю, найдутся ли историки, чтобы описать эту битву и довести её до потомков?
        - А меня почему-то больше интересует другое, - молвил Любарский. - Большинство жителей всех этих цивилизованных оазисов, которые восторгались гибелью миллионов женщин и детей партизан в термоядерном пламени, сначала восторженно поприветствуют своих выживших освободителей, а потом начнут ностальгировать. Типа, «как же хорошо жилось при Великом Предикторе», «при нём был порядок», «нам важнее не свобода, а безопасность». Если нашим даже удастся захватить сейчас Форт-Нокс (что не факт), а сторонники Мирового правительства закрепятся в других крепостях, то ещё предстоит долгая и упорная война. В этой войне население, если так можно выразиться, освобождаемых городов станет фактором подрыва морально-политического единства нашего тыла. Это чужое население. Оно стало другой цивилизацией. Там произошёл отрицательный отбор людей, тогда как здесь, на воле и в опасности, во внешнем мире, отбор произошёл в положительную сторону. Моё мнение: эти города, после взятия, надо сравнивать с землёй, а население рассредоточивать в сельской местности. Потом, после окончательной победы, можно отстроить новые города. Если
в этом будет необходимость. Опять же, по моему сугубо субъективному мнению, большие города - главное зло цивилизации. И вот теперь у человечества есть шанс избавиться от этого зла и начать свою историю заново, не повторяя прежних ошибок. Если люди не используют этот шанс, тогда и в этой борьбе нет никакого смысла.
        Вальдек слушал-слушал своего друга и наконец вставил реплику:
        - Знаешь, Вальдемар, тебе надо встать во главе Всемирного управления после того, как война закончится. Нового Всемирного управления, естественно, после победы полковника и других таких же людей, как он.
        - Скажешь тоже, - фыркнул Любарский, - властвовать это не для меня.
        - Это уже не будет власть в старом смысле слова. Она не даст никаких привилегий. Наоборот, власть будет означать только высочайшую, по сравнению с другими людьми, ответственность. И будет предполагать высочайший уровень стратегического планирования и предвидения. Никто не станет спрашивать, хочешь ты или не хочешь. Если ты будешь должен встать во главе управления, ты это сделаешь. Помяни моё слово. А в том, что новая власть будет иметь всемирный характер, я не сомневаюсь. Объединение человечества давно назрело. Глобальные стихийные бедствия резко ускорили этот процесс, поэтому всемирная власть попала в руки корыстных людей, которые придали ей тоталитарный характер. Но революция не приведёт к исчезновению глобальной власти. Революция повернёт её содержание в сторону гуманности и свободы. В этом исторический смысл совершающихся на наших глазах событий. Природные катастрофы не смогли остановить прогресс человечества. Скорее, даже наоборот. Цивилизация сделала неизбежный зигзаг в своём развитии, как всегда бывает, когда тот или иной процесс искусственно ускоряется, но теперь всё возвращается на
магистральную дорогу. И уже в новом качестве.
        Включили телевизор. Там с дронов показывали кадры ядерной бомбардировки только что покинутой центральной базы повстанцев. Диктор партизанской телестудии воодушевлённо сообщал, что в результате этого удара никто не погиб, так как командование было своевременно предупреждено о нём и эвакуировало базу. Про начавшийся рейд на Форт-Нокс, естественно, не было сказано ни слова.
        Вероятно, кадры этой же бомбардировки показывало в это же время и телевидение Мирового правительства, только сопровождая другими комментариями. Наверное, его дикторы говорили о тысячах уничтоженных «мятежников». Возможно, оно включало в репортаж и кадры каких-то старых бомбёжек, с обгорелыми трупами, чтобы «победа» была для подвластного населения как можно более наглядной. Учёные уже поняли, что многое в сообщениях о «сокрушительных ударах», наносимых правительственными наёмниками партизанам, было многократно преувеличено пропагандой. Как они сами могли теперь убедиться, силы повстанцев за годы жестокой войны шли не на убыль, а на подъём.
        Внезапно откуда-то извне раздались приглушённые многометровой толщей земли и перекрытий грохоты ближних взрывов. Вслед за этим по всей запасной базе прозвучал сигнал тревоги: «К оружию!» Учёные заняли заранее определённые им на этот случай посты. Несколько предутренних часов прошли в напряжённом ожидании. Говорили, что армия Великого Предиктора нанесла удар по секретному аэродрому (на который поздно вечером прилетели эвакуировавшиеся с центральной базы, ныне разбомбленной), а потом высадила десант. Несмотря на то, что большинство самолётов с десантом удалось сбить подразделениям противовоздушной обороны повстанцев, нескольким всё-таки удалось выбросить десант, и теперь десантники будут пытаться захватить запасную базу партизан.
        Почему правительственные силы не попытались уничтожить эту базу, как сделали со старой, можно было лишь догадываться. Первое предположение - они не знали её точное местоположение, и им ещё предстояло его разведать. Второе - одной из целей этого рейда был захват учёных. Впрочем, всё-таки первое предположение было вернее. Учёные для правительства были уже списанным номером, и их, вероятно, уничтожили бы не задумываясь. Десантники, которым удалось приземлиться, сначала подались в другую сторону и блуждали по окрестностям. Кроме того, они были деморализованы потерями в воздухе и гибелью командования операцией. Повстанческим частям удалось уничтожить десантников по частям уже утром. На базу никто из них не проник.
        В полдень в выпуске новостей повстанческого телевидения показывали кадры последствий организованного отпора, который встретили правительственные силы: трупы убитых наёмников, остатки сбитых самолётов. Учёные ждали известий о взятии Форт-Нокса, но их не было. Тогда они поймали правительственный телеканал (здесь можно было невозбранно смотреть телевидение врагов). Там говорили о том, что ночью правительственные войска отразили нападение мятежников на Форт-Нокс. Взахлёб говорили о количестве уничтоженных бронемашин и людей, о том, что убит сам предводитель «варваров» командор Франко, показывали кадры с трупами и горящими танками… Впрочем, большинство кадров было отснято явно не в Форт-Ноксе и даже не в окрестностях, и вообще, впечатление было такое, что учёные уже когда-то видели такие кадры. Это их несколько приободрило, а то они уже были готовы совсем упасть духом. Ждали следующих новостей.
        Ближе к вечеру на телеканалах повстанцев появился сам командор Франко. В прямом эфире он сообщил о результатах успешного двойного боевого рейда. В результате налёта на важный стратегический объект в штате Оклахома, за восемьсот миль от Форт-Нокса, был захвачен запас ядерного оружия и мобильные установки ракет средней дальности. «Радуйтесь, граждане Соединённых Штатов, у вас теперь снова есть ядерное оружие - наше оружие возмездия!», - взывал полковник. Да, это действительно была победа, равной которой у повстанцев ещё не бывало.
        Но это было ещё не всё. В результате рейда другой группы на Форт-Нокс был уничтожен центр космической связи, заблокирован завалами доступ к хранилищу золотого запаса, а также были освобождены заложники - члены семей учёных, бежавших к партизанам. Более того, остальные учёные, вместе с семьями, также были вывезены (хотя и против воли некоторых) из Форт-Нокса. «Мы были вынуждены пойти на такую меру в условиях войны, - объяснил командор, - так как они представляли собой интеллектуальное оружие в руках противника. Те из них, кто согласится работать на нас, станут нашими полноправными согражданами. Те, кто не согласится, будут считаться не военнопленными, а нитернированными, причём только до конца войны». Впоследствии учёные узнали, что вывезти удалось всех их остававшихся в Форт-Ноксе коллег, кроме Вайнштейна - он застрелился.
        Только теперь стал ясен план полковника. Рейд на Форт-Нокс был отвлекающим манёвром и имел ограниченные цели. Делакрузо не собирался захватывать и удерживать резиденцию Мирового правительства. Пока, во всяком случае. Поэтому он и говорил о том, что «диспозиция известна» и произнёс кодовые слова «Операция “Освобождение”», понятные посвящённым в его военные планы офицерам. Всё-таки на войне как на войне, и даже в своём политическом Совете (в широком его составе) на его закрытых заседаниях командор Франко остерегался открыто говорить обо всех своих замыслах. Главной целью операции был именно захват, под прикрытием рейда на Форт-Нокс, ядерного боезапаса. А предпринятая одновременно с этим операция правительственных сил по захвату новой главной базы повстанцев только облегчила последним выполнение их замысла.
        Ядерное оружие было хорошим средством угрозы ответным ударом. Вскоре командование правительственных войск Северо-Американского сектора через тайные каналы известило о своём намерении войти в переговоры с командором Франко на предмет взаимного неприменения атомного оружия. Это также было беспрецедентно: правительственная армия впервые с начала войны изъявила о желании вести какой-то диалог с повстанцами. Командор тянул время, а между тем ядерные боеприпасы предназначались вовсе не для ударов по городам, населённым как добровольными, так и подневольными сторонниками Мирового правительства.
        Учёные через несколько дней получили сведения о суммарной мощности захваченных ядерных боеголовок. Быстро произвели соответствующие расчёты, и стало ясно: трофейного атомного оружия заведомо не хватит, чтобы вызвать все требуемые подводные вулканические извержения. Необходимо было предпринимать что-то ещё.
        …
        Повстанческие армии «внешнего мира» не были изолированы одна от другой и не действовали в одиночку. Да, в этом мире, не подвластном глобальному тоталитарному правительству, охватывавшем большинство человечества и, несмотря на лишения, сохранившем важные материальные и духовные достижения предшествовавшей цивилизации, сохранялись и международные связи. Большие партизанские группировки, именовавшиеся нередко по прежним национальным государствам и ведшие борьбу за их восстановление, поддерживали между собой более или менее регулярные контакты, иной раз - на уровне «послов», насколько это было возможно. Довольно часто основой для таких связей становились прежние, довоенные - формальные и неформальные - контакты между теперешними лидерами.
        Для командора Франко и его движения довольно большое значение возымело давнее знакомство с генералом российских спецслужб, который сейчас был известен всему миру под псевдонимом «воевода Смертин» и вёл борьбу с силами Мирового правительства на территории Северной Евразии. Этот генерал за несколько лет до начала природной катастрофы приезжал в Вашингтон в составе делегации российских спецслужб. Это было в разгар «войны санкций» между Россией и США. Визит стал известен прессе только пост-фактум и наделал немало информационного шуму. Он даже едва не спровоцировал в Конгрессе постановку вопроса об импичменте Президенту США, так как руководителям российской делегации ранее был официально запрещён въезд в эту страну. Но шефам спецслужб, тем более - враждующих сверхдержав - всегда было о чём потолковать, особенно в непростой ситуации.
        Полковник Реджинальд Ф. Делакрузо и его шеф, глава NGA, тогда лично встречались с этим российским генералом в рамках общих переговоров по вопросам совместной борьбы с терроризмом, преимущественно в проблемных точках планеты. Предметом их непосредственной беседы стал обмен спутниковыми данными об экстремистских группировках на Ближнем Востоке. Делакрузо был уполномочен своим руководством на продолжение контактов с российским коллегой после их встречи. По-видимому, тот сам получил аналогичные полномочия в отношении американца со стороны своих московских начальников. Постепенно взаимный обмен информацией вышел за рамки тех узких предметов для общения, которые предполагались вначале…
        «Воевода Смертин», которого близкие ему люди звали Александром Ивановичем, сидел в одном из своих бункеров на Урале после очередного боя с правительственными силами (бой закончился вничью) и размышлял. На него, в который уже раз, нахлынули воспоминания, порождавшие досаду об упущенных некогда возможностях. Не им упущенных. Александр Иванович где-то за год до начала краха системы межгосударственных отношений начал получать от американца регулярную информацию о нарастающих катастрофах сейсмического характера и о пугающих прогнозах учёных на ближайшее будущее. Александра Ивановича сразу заинтересовало, что первичным источником этой информации был недавно уехавший в США российский учёный.
        Александр Иванович сразу навёл справки о том, что побудило этого учёного покинуть родину, а также о том, с кем из коллег он активнее всего контактировал, находясь в России, и продолжает контактировать из-за рубежа. От его внимания не ускользнуло, что главным мотивом эмиграции стала, по всей видимости, недооценка значимости его работ научным руководством. Тогда же Александр Иванович начал регулярно снабжать своё начальство сведениями, получаемыми от американца. На это долго не было никакой реакции, а потом последовал раздражённый приказ, чтобы он занимался только порученным ему делом, не выходя за рамки своей компетенции. А вскоре Александр Иванович узнал, что его начальство до этого предприняло грубую попытку заманить уехавшего учёного назад в Россию. Операция сорвалась, и ответственные за её проведение оказались не в фаворе у руководства. Последнее, в связи с этим, предпочло просто забыть об этой проблеме и дало приказ игнорировать любые сигналы, откуда бы они ни исходили, связанные с какими-то там грядущими глобальными катастрофами. Оно отдало этот приказ, несмотря на шокировавшее всех
землетрясение в Москве и Центральной России. Высшее начальство Александра Ивановича пошло по самому лёгкому пути, не желая сознаваться в своей полной недееспособности.
        Последующие за московским землетрясением события - владивостокское землетрясение и официальная реакция властей на него, арест американского научно-исследовательского судна, а в особенности то, как этот арест был преподнесён общественному мнению - убедили Александра Ивановича, что тут скорее можно расшибить себе лоб, чем добиться адекватной реакции руководства. Тогда Александр Иванович попытался действовать на свой страх и риск, чтобы постараться раздобыть побольше информации. Он встретился с одним из коллег и друзей эмигрировавшего учёного, остававшимся здесь, и попытался выяснить, что ему известно. Александр Иванович ранее никогда не занимался подобной персональной разработкой, не его это был профиль. Он не сумел найти общего языка с учёным, спровоцировал его недоверие. Спугнул его, что называется. Учёный вскоре уволился из института и исчез в неизвестном направлении. А так как Александр Иванович предпринимал операцию самостоятельно, без санкции руководства, то отыскать залегшего на дно потенциального информатора он не мог. Ну а совсем скоро, на фоне масштабных стихийных катаклизмов, начались
политические события глобального значения, коренным образом изменившие весь облик цивилизации.
        И вот сейчас Александр Иванович анализировал только что полученную информацию из Северной Америки, где рядом с самим логовом Мирового правительства вёл борьбу его старый американский знакомый. Последние известия не оставляли сомнений по меньшей мере в трёх фактах. Первый - то, что привыкли называть Мировым правительством, олигархия из нескольких сот публичных фигур и, наверное, примерно такого же количества тайных членов - перебазировалась на Луну, считая, что будет там в безопасности от любых неприятных случайностей, которые может преподнести Земля. Второй - командор Франко овладел каким-то количеством ядерных боеприпасов, и Мировое правительство, таким образом, впервые с начала войны утратило монополию на это оружие. Третий - командор Франко не спешит применять атомное оружие для ответных ударов по врагу, хотя бы демонстрационных.
        Из всех этих фактов логически вытекали вопросы, требовавшие скорейшего ответа, хотя бы на уровне рабочей версии, пока их не удастся чем-то подтвердить или опровергнуть. Первый - то, что до сих пор пережила наша планета в течение последних нескольких лет, это пустяки по сравнению с тем, что ещё предстоит пережить. Весьма вероятно, что человечеству грозит полная гибель от каких-то ещё неведомых природных катаклизмов. Желательно было бы знать, что это за напасть ожидается. Второй - успех рейда Франко на стратегический объект показывал потенциальную возможность таких же рейдов других повстанческих группировок. Требовалось рассмотреть вопрос о проведении аналогичной операции здесь, так сказать, в своей «зоне ответственности». Сам факт успеха говорил о некоей деморализации правительственных сил - вероятно, в связи с бегством их начальников с Земли. Третий факт сразу порождал вопрос: почему? Командор бережёт ядерные боеприпасы и, наверное, прежде чем их расходовать, хочет поживиться ими ещё. Преследует ли он какую-то конкретную цель в их накоплении и использовании?
        Александр Иванович позвал одного из своих адъютантов. Молодой майор, из вступивших в армию уже после начала войны, откозырял и встал позади генерала, сидевшего за компьютером. Генерал между тем нашёл давно сохранённую веб-страницу с личными данными сотрудников бывшего Геологического института бывшей РАН, увеличил изображение Фёдора Кириллова.
        - Вот, Алексей, - обратился он к адъютанту, не оборачиваясь, - я скину тебе этот файл. На ближайшее время твоё особое задание - найти этого человека и доставить ко мне. Тут вот все доступные в настоящее время данные о нём. Данные, естественно, довоенные. Где он сейчас, что с ним - мне неведомо, а необходимо разузнать. Вероятность процентов восемьдесят, что он где-то на нашей стороне. Может статься, конечно, что он погиб, как уже многие. Отнимем ещё процентов двадцать пять от этих восьмидесяти. У нас остаётся процентов шестьдесят за то, что он жив и в пределах нашей досягаемости. Даже если бы вероятность была равна одному проценту, и то следовало бы предпринять его поиски. Это крупный учёный, очень ценный в нашем нынешнем положении. При поисках надо учесть, что сейчас он постарел лет на двенадцать по сравнению с тем временем, когда он тут был изображён, а принимая во внимание прошедшие события, то реально он может теперь выглядеть и на все двадцать лет старше. Никакими другими делами не занимаешься, пока не найдёшь его.
        - Есть! - отозвался майор.
        - Погоди, не спеши, я тебе ещё не всё сказал, - молвил генерал. - Найдя, сообщишь сначала мне, я тебе скажу, как действовать дальше. Но в любом случае никакого принуждения, ничего такого, что могло бы его спугнуть. Ясно?
        - Так точно!
        - Ну давай, с Богом.
        Прошло несколько дней. От майора пришло донесение, что человек, похожий на Фёдора Кириллова, по довоенной специальности геолог, несёт сейчас службу в 25-м секторе Среднерусского командного округа в звании старшего лейтенанта и зовётся Иваном Корзухиным. На следующий день была осуществлена точная идентификация: Корзухин и Кириллов - один и тот же человек. Александр Иванович отдал приказ непосредственному начальству Корзухина командировать того в его непосредственное распоряжение и в сопровождении телохранителей, которые любой ценой, включая собственные жизни, должны были обеспечить прибытие Корзухина в генеральскую ставку.
        У Кириллова, представшего перед Александром Ивановичем, смешивались противоречивые чувства. Когда его с почётом сопровождали до ставки, то уверяли, что его берут на повышение. Самому Кириллову не казалось, что он совершил нечто такое, заслуживавшее бурного карьерного взлёта на чуждом ему, вообще-то, военном поприще (сейчас, конечно, многим, кто никогда этого не хотел, пришлось, так или иначе, стать солдатами). Хотя повышенная забота об его безопасности по пути невольно льстила его самолюбию, но он не без основания подозревал, что всё это может быть как-то связано с его довоенной специальностью. И вот тут в памяти всплывала та встреча с грубоватым генералом из спецслужб, незадолго до войны. Кириллов не желал ввязываться ни в какую такую игру. Он тогда на всякий случай даже уволился из института (всё равно зарплату там не платили уже четвёртый месяц), уехал в глухую провинцию к родственникам и стал подрабатывать там у одного из них помощником в автомастерской. Что тот генерал и «воевода Смертин» это один человек, он понял только сейчас, оказавшись с ним лицом к лицу, так как генерал, в отличие от
своего американского коллеги, не был публичным лицом. Он никогда не демонстрировал себя по телевидению повстанцев, и большинство людей, боровшихся в бывшей России с Мировым правительством, знало его только по имени, наводящему трепет. Кириллов признал в нём того генерала и испугался: зачем он его разыскивал? Что у него ещё на уме?
        - Ну вот, мы снова встретились, товарищ Кириллов, - произнёс генерал.
        Начало было явно неудачным, и каменное выражение лица Кириллова, показывавшее крайнюю степень запирательства и замыкания в себе, яснее всех слов говорило об этом. Генерал не хотел такой реакции, поэтому постарался быть максимально приветливым и обходительным.
        - Присаживайтесь, товарищ Кириллов, - улыбаясь, сказал он, придвигая кресло к столику, на котором стояла большая чашка крепкого благоухающего чая и наполненная сахарница. - Вам дали подкрепиться с дороги? Тогда от меня адъютант проводит вас первым делом в офицерскую столовую. Пейте пока чай. Разговор у нас будет обстоятельным. Нам есть о чём поговорить. Столько событий произошло с нашей последней встречи…
        - Вы меня с кем-то путаете, господин верховный воевода, - холодно произнёс Кириллов. - Я старший лейтенант Корзухин, вот моё армейское удостоверение.
        - Э, ладно, Фёдор, брось, у нас тут было достаточно времени и возможностей, чтобы идентифицировать твою личность, - сказал генерал, перейдя на более фамильярный тон и считая, что таковой больше расположит к нему учёного. - Ну, для своего непосредственного начальства и для сослуживцев ты останешься Корзухиным. А мне важно твоё прошлое, когда ты был Фёдором Кирилловым, старшим научным сотрудником ГИН. Потому что сейчас это прошлое, твои профессиональные знания и контакты становятся как никогда ранее актуальными.
        Что-то в тоне генерала действительно послышалось такое тёплое, что лёд недоверия начал потихоньку таять. Кириллов присел на край кресла:
        - Я весь внимание, господин верховный воевода, - сказал он, прихлебнув чайку и легко переходя к своему обычному более-менее бесшабашному настроению. И в самом деле, невозможно всегда находиться в страхе. Малейший признак теплоты отношений иногда может резко ослабить нервное напряжение, и человек радостно цепляется за такую возможность.
        - Зови меня Александр Иванович, - сказал генерал «волшебную» фразу. - Не при посторонних, правда, - не преминул добавить он.
        - Так вот, - продолжил он, - ты же знал Любарского до войны по работе в институте. До какого времени ты поддерживал с ним связь, и что было последнее, что ты от него узнал? Это сейчас очень важно для всех нас. Не только для нас здесь. Для всех оставшихся на Земле людей.
        - Знал. Но ведь Любарский, кажется, давно стал работать на наших врагов? Вот с тех пор я и потерял с ним всякий контакт. А последнее, что он мне сообщал, незадолго до начала мировой революции и войны, было что-то относящееся к галопирующему потеплению и к опасности смещения оси вращения Земли.
        - Любарский уже не работает на наших врагов. Он перебежал к нашему американскому потенциальному союзнику. Смотри, - «воевода Смертин» повернул монитор, на котором демонстрировалась запись телевизионной трансляции заседания совета у командора Франко, где Любарский и Вальдек были представлены публике как учёные первой величины, сбежавшие от Мирового правительства. - Что ты об этом думаешь? - спросил генерал после просмотра Кирилловым записи.
        - Вы же сами разведчик и контрразведчик, Александр Иванович, - молвил Фёдор, - вы знаете, что тут всегда возможны два варианта. Либо они действительно сбежали, потому что их убеждения не позволяли им больше работать на этого… Как его? Предиктора, трать его тарарать. Либо их побег был подстроен с целью внедрить их в окружение командора Франко и снабдить его дезинформацией, удобной для реализации планов Мирового правительства.
        - Командор Франко это мой старый знакомый из американской NGA полковник Делакрузо. Его на мякине не проведёшь. Проницательный. И вот ещё что. На днях армия Франко провела удачный рейд, в результате которой обзавелась некоторым количеством единиц термояда с носителями на мобильных установках. Но пока не использует его как оружие возмездия. Такое впечатление, что она его для чего-то бережёт. Для чего именно - вот вопрос…
        - Это достоверная информация - про ядерное оружие? Откуда она?
        - Из выступления Франко по его повстанческому телевидению.
        - А он не блефует?
        - Нет, совершенно точно! По данным радиоэлектронной разведки, командование правительственных сил пытается завязать с ним переговоры о взаимном неиспользовании атомных боеприпасов, а также прекратило ядерные удары по объектам любых повстанцев во всём мире. Включая нашу зону ответственности, - подчеркнул Александр Иванович. - Вот я и хочу знать твоё мнение как специалиста. Могут ли наши американские товарищи по борьбе использовать атомные взрывы для предотвращения какой-то природной катастрофы? Исходи из твоего первого варианта - их бегство к Франко было настоящим. А второй вариант - про подставу - я отработаю сам.
        - Теоретически могут. Но я пока не представляю конкретно - как…
        - Тогда это надо выяснить. И заодно - установить с ними непосредственную связь.
        Генерал на несколько секунд задумался, подняв глаза к потолку, затем изрёк:
        - Хотя мы тут иногда обмениваемся некоторой ценной друг для друга информацией, но необходим постоянный контакт с ними. Ты, старлейт… Нет, майор Кириллов, то есть, конечно, Корзухин, по официальной легенде! Ты отправишься к ним в составе моей дипломатической миссии - первой дипмиссии в истории новой России и новой Америки. Будешь атташе по военно-научным вопросам. В прежней цивилизации были просто военные атташе, а в новую эпоху понадобятся военно-научные.
        - Легко сказать, - улыбнулся Кириллов, - а на чём это я отправлюсь? На самолёте нас сразу засекут и собьют самое позднее над Атлантикой, а то и раньше.
        - Есть у меня одно потайное средство передвижение, - в свою очередь усмехнулся воевода. - Атомная подводная лодка. Правда, без ракет. Перед началом этой войны лодку списали из российского ВМФ. Ракеты с боеголовками уже сняли, поэтому новые всемирные правители просто не узнали про её существование. Но саму лодку не успели распилить на лом, и энергетическая установка функционировала. Ну, я лодку и оприходовал, на всякий случай. Сейчас, после всех повышений уровня океана, она обретается в затопленном виде на глубине двадцати метров в одной из северных бухт. Водолазам и механикам не составит труда её поднять и привести в рабочее состояние. Вот на ней мой посол с персоналом и отправятся в Америку. У тебя будет время подготовиться. Конечно, Франко будет предупреждён о вашем визите. Без надёжной связи с ним и отмашки я вас не пошлю. Да, и вот ещё что. Мне нужны будут специалисты твоего профиля здесь. Ведь не одни же вы с Любарским были такие умники во всей России! Ты должен кого-то знать, кто достаточно понимал бы во всех этих проблемах, что с Землёй творятся. Кого ты порекомендуешь?
        - Ну, я так навскидку не могу. Тут надо задействовать зрительную память. Вот если бы у меня был доступ к файлам со списками бывших сотрудников нашего и других подобных ему институтов… Тогда бы я вспомнил кого-нибудь. У вас должны быть такие файлы - ведь без них вы меня бы не нашли.
        - У тебя будет доступ к нужным файлам и время для составления списка рекомендуемых лиц. Сейчас пока отдыхай. Мой адъютант проводит тебя пообедать, потом на новую квартиру, поможет тут освоиться. С Богом, сынок. И внутренне готовься к миссии. Она не будет простой, - Александр Иванович звонком вызвал одного из адъютантов.
        …
        Это заседание совета при командоре Франко было первым в своём роде, а следовательно тоже историческим. На нём присутствовала дипломатическая миссия важнейшего евразийского союзника американской патриотической армии. В составе миссии, возглавляемой полковником Ястребовым (тоже, конечно, псевдоним), находился и наш давний знакомый, майор русской освободительной армии Корзухин, он же кандидат геологических наук Фёдор Кириллов.
        Плавание на списанной атомной субмарине прошло без помех со стороны людей. Самая большая опасность грозила от природных стихий. Раз пять испытали сильное моретрясение. Особенно мощными были последние два - на подходе к берегам Северной Америки, при прохождении новой гряды вулканических островов, выросших у Флоридского пролива со стороны Атлантики. Всё, к счастью, обошлось благополучно. Подводная лодка вошла в Мексиканский залив и причалила к побережью Техаса в месте, предварительно указанном людьми Франко. Там миссию уже ждал военный конвой, который доставил её на одну из баз повстанцев. Спустя некоторое время на этой же субмарине отплыла в Россию такая же дипломатическая миссия американских партизан.
        Сказать, что Любарский и Кириллов, уже двенадцать с лишним не надеявшиеся когда-нибудь увидеть друг друга, обрадовались встрече, это значит ничего не сказать. Не станем поэтому упражняться в словотворчестве. Скажем лишь, что между ними сразу восстановилась такая же атмосфера полного доверия, которая отличала их совместную работу в институте и потом, когда Любарский уже уехал в Америку и продолжал снабжать своего бывшего коллегу секретными сведениями. Кириллову стало даже как-то внутренне совестно, что там, на родине, он мог на миг усомниться в искренности мотивов бегства Любарского от охранки Великого Предиктора.
        На секретном (в этот раз) совещании стоял вопрос об эффективном использовании ядерного оружия - военном или в целях предотвращения глобальной катастрофы.
        - Итак, я ещё раз прошу господ учёных кратко напомнить, какого рода новая природная опасность нам сейчас угрожает, и как мы могли бы её предотвратить, - командор Франко пригласил высказаться кому-нибудь из научной группы.
        Выступил Любарский.
        - Коротко говоря, опасностей три - две старые, только одна новая, но тоже давно ожидаемая, - начал он. - Первая опасность временно была устранена ещё действиями Мирового правительства. По нашей рекомендации оно провело мероприятия по усилению выпадения осадков, что должно было уменьшить парниковый эффект в атмосфере Земли от обилия водяных паров. Тогда это правительство ещё находилось на Земле и поэтому расщедрилось на такую разовую акцию. Но это паллиативная мера, и благодаря продолжающемуся интенсивному вулканизму на суше атмосфера планеты снова разогревается. Этому процессу необходимо противопоставить какое-то более действенное средство.
        - В теории такое средство нами найдено, - продолжал Любарский. - Понятно, что избыточная магма и вулканические газы находят путь к поверхности Земли по уже проложенным ими каналам. Следовательно, необходимо дать какие-то иные широкие выходы, чтобы, во-первых, это не привело к росту влагосодержания в атмосфере и, соответственно, к её разогреву; во-вторых, не повысило вулканическую опасность для человечества. На наш взгляд, этим условиям удовлетворят долговременные мощные вулканические извержения на океанском дне. Можем ли мы вызвать их искусственно? С помощью умело устроенных термоядерных взрывов, уверен, можем. Взрывы должны производиться, прежде всего, в так называемых горячих точках, где к поверхности подходят крупные восходящие потоки мантии - плюмы. Таких самых крупных точек на дне Мирового океана восемь, и в данный момент все неактивны. В этих местах должны быть взорваны самые мощные заряды. Кроме того, несколько десятков зарядов меньшей мощности могут быть взорваны в тех подводных вулканах, где в настоящий момент наблюдается увеличение теплового потока, то есть проявляется их готовность к
извержению. Такие вулканы легко определить с оставшихся у нас спутников. А подводными вулканами испещрено всё дно Мирового океана. Там вулканы встречаются гораздо чаще, чем на суше.
        - Что нам дадут эти взрывы? - разъяснял далее Любарский. - Самый главный эффект тот, что углекислый газ и водяной пар при новых мощных извержениях, которые, как показывают наши расчётные модели, по суммарной силе на порядок превзойдут происходящие сейчас, попадут сразу в океан. Углекислый газ там станет почти неограниченно растворяться, водяной пар превратится в жидкую воду. В атмосферу они не попадут, увеличения парникового эффекта не будет. Не будет и загрязнения атмосферы выбросами вулканической пыли, так что не грозит нам вследствие этого и похолодание. Это первое. Второй положительный эффект тот, что должна значительно уменьшиться интенсивность уже протекающих вулканических проявлений на суше. Третий - снизится вероятность катастрофических взрывных событий типа Кракатау - Йеллоустона. Это и есть избавление от другой опасности, которая также постоянно нам угрожает.
        - Но ведь есть, наверное, и какие-то отрицательные эффекты, - заметил какой-то гражданский член Совета.
        - Я как раз к ним и перехожу, - ответил Любарский. - Первый непосредственный отрицательный эффект (я не говорю о радиоактивном загрязнении океана; при том, что в последние годы натворили с Землёй стихии и сами люди, экологическим ущербом от термоядерных взрывов можно смело пренебречь, хуже в этом плане уже не будет) состоит в мощных цунами от множества термоядерных взрывов на дне океана. Впрочем, и эта напасть нами неоднократно пройдена. Просто нужно заранее предупредить население и принять меры по эвакуации. По счастью, впрочем, большинство населения планеты, причём любых юрисдикций, давно уже живёт вдали от морских побережий. Высота и время прохождения цунами от организуемых нами взрывов легко рассчитать заранее.
        - Второй отрицательный эффект, - продолжал учёный, - состоит в неизбежной новой океанской трансгрессии. Уровень Мирового океана и так уже поднялся на тридцать метров по сравнению с эпохой до катастроф. Он поднимется за короткое время ещё примерно настолько же, если не больше. Ещё в 60-е годы прошлого столетия исследованиями в рифте Красного моря было доказано, что вместе с вулканическими газами на поверхность Земли выходят глубинные, причём очень солёные воды. При извержениях на суше они сразу превращаются в пар. Тут они будут вливаться в океан, повышая не только его температуру, но и солёность. Мы знаем много великих вымираний целых групп морских животных в истории Земли. Очевидно, все или почти все они имели ту же причину, что и сейчас - усиление вулканизма и вызванное им резкое изменение температурного режима и солёности океанов. Что ж, своими взрывами мы усилим это пагубное воздействие недр на биосферу, но ради спасения человечества, полагаю, мы сейчас не можем поддаваться сантиментам в духе «зелёных» из прошлой нашей цивилизации.
        - Теперь о гарантиях такого мероприятия, - геолог глубоко вздохнул. - Понятно, что подобная акция предпринимается людьми впервые, и никаких гарантий, кроме приблизительной оценки вероятности, никто дать не может. Мы сейчас в таком положении, что необходимо попытаться. Не делая ничего, мы только приблизим конечную гибель человечества. Хуже ему от нашей попытки не станет, но может стать лучше. Одна такая надежда стоит того, чтобы ради неё решиться на такой невиданный акт.
        - Что касается третьей и новой опасности, - Любарский перешёл к самому важному вопросу, - то она заключается в теоретической возможности явления, не отмеченного для Земли даже в её геологическом прошлом, хотя, быть может, тут наши познания о прошлом недостаточно полны. Расчёты показывают, что это явление весьма возможно именно вследствие тех процессов, которые сейчас происходят в земных недрах. Перестройка глобальной циркуляции вещества мантии (по-видимому, и ядра) нашей планеты уже вызвала многочисленные гравитационные аномалии. Их следствием может стать - подчеркну, что не обязательно станет, но может стать - смещение оси вращения Земли. Почему мы должны обратить особое внимание на эту опасность? Потому что, если её вероятность, которую мы совершенно не в состоянии оценить из-за полного отсутствия данных о подобных явлениях в прошлом, осуществится, то она окажется намного гибельнее всего того, что уже пережило человечество в нынешнюю эпоху катастроф.
        Совет притих. Даже коллеги Любарского, которые уже знали излагаемое, как будто заново проникались сознанием зловещей угрозы всему живому на нашей планете, а возможно, и самой Земле как небесному телу.
        - Смещение оси вращения может произойти двояким образом, - разъяснял учёный. - Центр массы земного сфероида просто может сместиться на несколько километров или десятков километров, и тогда сместятся полюса. Это обернётся разовыми, но катастрофическими ураганными ветрами и приливными волнами. Погибнут десятки миллионов людей, но это не самый худший сценарий. Сей последний возникнет, если сдвиг оси будет происходить по образцу того, что случилось на Марсе больше миллиарда лет назад. Там, по-видимому, гравитационные аномалии, также связанные с активностью недр, воздействовали, прежде всего, на верхнюю твёрдую оболочку планеты - её литосферу, на кору Марса. Она как единое целое прокрутилась почти на девяносто градусов поверх верхнего слоя мантии с пониженной вязкостью - астеносферы. В результате прежние полюса оказались на новом экваторе, о чём свидетельствуют найденные там в начале нынешнего столетия признаки некогда бывших там полярных шапок. Весьма возможно, что полное и окончательное исчезновение жидкой воды на поверхности Марса произошло в результате этого катаклизма.
        - Но на Земле подобное явление, если оно возникнет, станет протекать иначе, чем на Марсе, - возвысил голос Любарский. - Наша литосфера состоит из отдельных плит. При её прокручивании поверх астеносферы неизбежно возникнут разрывы между плитами, которые приведут к новым, невиданным доселе Землёй, вулканическим и сейсмическим катастрофам. Это не говоря уже об инерционных ураганах и цунами, сила и направление которых даже не поддаются прогнозированию. Центробежные эффекты могут оказаться настолько сильны, что нашу Землю просто разнесёт на куски в космическом пространстве, и всё живое на ней исчезнет навсегда. Вплоть до начала нынешнего столетия учёные спорили о происхождении пояса астероидов. Тем, кто двести лет утверждал, что астероиды - обломки распавшейся планеты, аргументировано возражали другие, считавшие, что это, наоборот, осколки первичного «строительного материала» Солнечной системы, так и не собравшиеся в планету из-за приливного воздействия близкого Юпитера. В пользу происхождения астероидов, а также метеоритов и комет, из одного небесного тела достаточно большой величины всегда говорила
разность их составов - от железно-никелевых до силикатных метеоритов и до водно-ледяных комет. Такая дифференциация вещества могла быть достигнута только в теле значительной массы, причём за долгий, космологического порядка, срок. Эту гипотетическую распавшуюся планету, которую большинство учёных так и не признало, сторонники её существования назвали Фаэтон. Правда, они так и не могли убедительно сказать, почему Фаэтон, пробыв долгое время нормальной планетой, потом вдруг распался. Это казалось невероятным и подрывало доверие к данной гипотезе. Однако теперь мы уверены: да, даже на пятом миллиарде лет своей жизни планета может распасться из-за взрывных эндогенных процессов.
        - Был Фаэтон на самом деле или нет, - завершал Любарский при всеобщем молчании, - но нашей Земле реально угрожает такая опасность. И в заключение о самом главном в этой связи. Как я уже сказал, мы не можем предсказать данное явление хоть сколько-нибудь удовлетворительно точно из-за недостатка эмпирических знаний о том, что творится на глубине шести тысяч километров, а также из-за того, что следов чего-либо подобного в истории Земли не отмечено. И мы не знаем также, приведут ли планируемые нами взрывы, с целью вызвать серию искусственных извержений на дне океана, к уменьшению такой опасности. Может быть, даже наоборот, они её спровоцируют. Но я - за проведение взрывов по одной очень простой причине. Если мы вообще ничего не станем делать, то рано или поздно земное человечество, да и вся биосфера на ней, погибнет. Если мы гарантированно предотвратим хотя бы одну опасность, то тем самым увеличим наш шанс на спасение. Этим шансом, по-моему, пренебрегать нельзя.
        - Я должен добавить, - внезапно охрипшим голосом промолвил в наступившей тишине Сударшан Чатурведи, - что незадолго до нашего бегства из Форт-Нокса Бруно Вайнштейн - тот самый, кто был осведомителем Мирового правительства в наших рядах - в своих расчётах получил такие результаты, что Земля неизбежно должна распасться. Прежде всего этим и объясняется его самоубийство.
        Смутный шум поднялся в рядах советников. Полковник Делакрузо произнёс:
        - То есть, фактически нам предлагается потратить весь наш скромный атомный боезапас на проведение эксперимента с неясным исходом, во всяком случае не гарантирующим безопасность человечества от внезапного наступления новых стихийных бедствий. При этом расчётной мощности нашего атомного потенциала заведомо недостаточно для осуществления намеченных взрывов во всём объёме.
        Кириллов не выдержал и резко поднял вверх руку.
        - Что такое, господин атташе?
        - Я должен подтвердить сейчас, перед лицом Совета, то, что сообщил вам во время нашей личной встречи, - сказал Кириллов. - Мой лидер, направивший меня сюда, обещал достать недостающие ядерные боеприпасы и объединить их с вашими для осуществления той акции, о которой здесь говорилось.
        - Но как мы можем быть уверенными в том, что он сможет это сделать? - не выдержал один из военных советников командора.
        - Будьте в этом уверены, - совершенно серьёзно ответил Кириллов. - Он не из политиков прошлой цивилизации. Я служу под его началом больше десяти лет. Никогда не было такого, чтобы он что-то публично обещал и не сделал.
        - Хорошо, допустим, мы объединим усилия с русской освободительной армией, а может быть и с другими крупнейшими сражающимися группировками в масштабах всей планеты, - сказал командор. - Мы добудем нужное количество мегатонн и даже гигатонн. Есть две проблемы. Самая сложная - как нам предотвратить помехи, которые станут чинить агенты правительственных сил в осуществлении нашей операции? Вторая по сложности, но первая по времени - как нам объяснить нашему сражающемуся народу, что ценнейшие ядерные боеприпасы будут все до единого потрачены не на его защиту от врага, а на проведение эксперимента с непредсказуемым исходом? Ведь сегодня ночью правительственные силы перешли от выжидания к прощупыванию нас на предмет нашей реакции. Они отказались от временного моратория на неприменение ОМП и подвергли ракетно-ядерным ударам несколько наших объектов в Скалистых горах. Как мы можем оставить безнаказанной эту вылазку, имея теперь в своих руках такое же оружие? Как мы объясним народу своё воздержание от ударов возмездия?!
        - Господин командор, полагаю, в использовании ядерного оружия нам нужно исходить из непосредственных военных потребностей, - твёрдо сказал пожилой военный советник, получивший звание бригадного генерала, очевидно, ещё от легитимного правительства Соединённых Штатов. - Когда в нашем распоряжении будет больше ядерного оружия, так, что мы сможем одновременно решать задачи и нашей обороны, и активного воздействия на природные процессы, тогда придёт пора ставить вопросы о проведении таких экспериментов. Не раньше. Сейчас мы должны защищаться от врага, чтобы выжить.
        - Теоретически вы рассуждаете правильно, мистер Олдхэм, - сказал командор Франко, - но что, если, защитившись от врага и даже победив его, мы не сможем выжить потому, что вовремя не вмешались в природные процессы? Дилемма не простая.
        Никто из советников не нашёлся, что на это возразить.
        - Простите, если выйду за рамки моей научной компетенции, - сказал Любарский. - Это не больше, чем моё личное мнение, я даже не знаю, разделяют ли его все мои коллеги. Просто, пока все молчат, выскажу, с вашего позволения, то, что кажется мне логичным, хотя привычная логика в такой ситуации, как у нас сейчас, капитулирует. Мне представляется, что военный ответ на агрессивные действия правительственных сил должен быть. Противника необходимо всегда держать в напряжении. Он не должен оставаться безнаказанным после таких налётов. Однако ответ не обязательно должен быть зеркальным. Лучшим ответом на атомный удар не всегда является другой атомный удар. Может быть, стоит поразмыслить над тем, как вообще ликвидировать угрозу таких ударов со стороны врага? То же самое касается противодействия Мирового правительства нашим планам. Не попробовать ли выключить его совсем, учитывая, что оно сейчас находится на Луне? Да, оно труднодоступно. Но в то же время оно и более уязвимо, чем если бы сидело сейчас в Форт-Ноксе или в каком-то другом мегаполисе своего супер-государства. Надо только суметь до него добраться.
Я, быть может, несколько сумбурен, прошу меня простить, я всего лишь учёный, а не стратег.
        - «Всего лишь!» - не удержался от усмешки командор. - Вы, мистер Любарский, не «всего лишь», а выдающийся учёный, а с вашими общеизвестными способностями к системному анализу и прогнозу вы - больше, чем просто стратег, вы - гениальный стратег! Ваш план подрыва ядерных боезарядов для искусственных вулканических извержений с целью избавления человечества от целого вороха опасностей - гениален и уникален в истории. А что касается последней угрозы, о которой вы упомянули - что Земля может сойти с орбиты, треснуть, расколоться, разлететься на куски - над этим никакие технические возможности человечества не властны, и будь что будет. Как решит Господь. Мы должны сделать всё от нас зависящее, чтобы в последний час Земли, если он, вопреки нашим надеждам, скоро наступит, нам не в чем было себя упрекнуть. Мы не сдались перед трудностями апокалиптического масштаба, не спрятали головы в песок. Мы - люди, поэтому мы боремся до последнего шанса за прекрасное будущее для наших потомков.
        Командор встал.
        - Властью, вручённой мне вами, господа, до окончательного освобождения этой страны, объявляю моё решение, вынесенное по совету с вами.
        Первое. Весь ядерный боезапас предназначен для подводных взрывов с целью вызвать искусственные извержения вулканов (операция «Судный день») и не расходуется на единичные военные акции. Второе. По возможности, ядерный боезапас пополняется. Третье. На предмет осуществления операции «Судный день» в глобальном масштабе и накопления потребных для этого ядерных мощностей, объединить усилия со сражающимися против Мирового правительства армиями и народами Евразии, поддерживать и расширять имеющиеся с ними контакты, а также всячески устанавливать новые. Четвёртое. Научной группе в десятидневный срок подготовить и представить расчёты по конкретным взрывам: место, время, мощность. По возникающим в связи с этим проблемам руководители группы мистер Хокинс и мистер Любарский докладывают непосредственно мне в любое время суток, за исключением тех часов, когда я руковожу военными операциями. Пятое. Конкретные меры по нейтрализации противодействия Мирового правительства и его агентов нашим планам будут выработаны в военном штабе.
        Заседание закрылось.
        Глава десятая. Судный день
        Когда начались трапповые извержения во впадине Байкала, и лавовые потоки затопили пол-Сибири, под ними оказались погребены многие установки межконтинентальных баллистических ракет. Мировое правительство не наложило на них свою лапу, считая (и не без основания) их снятыми с вооружения самой природой. Пусковые шахты и сами ракеты, конечно, уже невозможно было использовать по прямому назначению. Но ядерные боеголовки должны были остаться целыми и невредимыми. Для проведения намеченных подрывов подводных вулканов нужны были не сами носители, а атомные боезаряды. «Воевода Смертин» точно знал расположение нескольких таких объектов. Теперь он собирался пробурить толщу остывшей лавы, докопаться до ракет, демонтировать и оприходовать их боевую часть. Он был уверен, что соглядатаи Мирового правительства не додумаются до такой возможности, и оказался прав.
        Операция представила лишь технические трудности. Впрочем, этого «лишь» хватило с избытком. Пришлось задействовать весьма дорогие, в положении повстанцев, технологии: особые буровые и охлаждающие установки, термокостюмы, специальное оборудование для снятия боеголовок и т.д. Лава, залившая миллионы квадратных километров, на окраине траппов застыла лишь сверху, а со стороны Байкала она продолжала прибывать. Застывание лавовых полей было только кажущимся. На самом деле, они и в твёрдом состоянии оставались весьма текучими. Как ледник, только очень горячий. Предстояло бурить шахты на глубину до пятисот метров, причём на их дне температура среды могла достигать трёхсот градусов по Цельсию. Массив затвердевшей горячей лавы сдвигался за сутки на пять-семь метров. Поэтому предстояло сразу бурить очень широкую шахту и производить в ней все требуемые действия за несколько часов.
        Задача была не из лёгких, а работа «минёров» - исключительно опасной. Шесть человек погибли: двое - из-за отказа охлаждающих автоматов в термоскафандрах, двое испарились от атомного взрыва, небрежно демонтируя боевую часть ракеты, ещё двое оказались заживо погребены в результате внезапной резкой подвижки лавового массива. Когда до них сумели пробурить новую скважину, они были уже мертвы из-за исчерпания запасов кислорода… На войне как на войне. Как бы там ни было, операция по добыче ядерных боеприпасов прошла без помех со стороны противника. Найденных мощностей, в совокупности с имеющимися у командора Франко, должно было хватить для проведения «Судного дня». Демонтированные боеголовки ракет и взрыватели к ним были отправлены в уже известной нам подводной лодке через Арктику (в которой уже не было никаких льдов) к северным берегам Канады, где в условленном месте ценный груз от своего русского союзника приняли войска командора.
        Франко неспроста перенёс окончательную выработку мер по защите от действий правительственных сил в свой военный штаб - узкий круг экспертов, предлагавший секретные планы и решения. В широком составе Совета его идея вызвала бы непонимание и бурные возражения. План Франко был до гениальности прост. Надо было высадить на Луне своих диверсантов, которые уничтожат там земную колонию. Да, весь вопрос был в том, как они достигнут Луны. Но если они там окажутся, то Мировое правительство будет в их полной власти. При этом Франко отвергал возможность любых переговоров с высшим вражеским руководством. «Соединённые Штаты Америки никогда не вели и не станут вести переговоров с террористами, - говорил он, - а этот так называемый Великий Предиктор - террорист номер один в истории человечества». Командор был безусловно прав не только по существу терминологии, но и в чисто рациональном отношении. Транснациональная олигархия весьма поднаторела в обмане (поскольку тотальный обман это многовековой способ её существования) и, несомненно, на поприще переговоров она бы в два счёта обжулила любого, кто попытался бы о
чём-то с нею договариваться и выторговывать.
        Итак, проблема была в том, как до Луны добраться. У человечества пока имелся только один вид транспортных средств, способных доставить людей на Луну и вернуть обратно - ракеты компании SpaceX. И они, и единственный космодром для их запуска и для принятия возвращающихся модулей находились в руках Мирового правительства. Следовательно, задача распадалась на следующие взаимосвязанные этапы:
        1. Точное установление местонахождения земной колонии на Луне.
        2. Подготовка диверсионной космической группы и средств уничтожения колонии.
        3. Внезапный захват космодрома компании SpaceX со средствами доставки.
        4. Недопущение просачивания информации об этом к противнику.
        5. Доставка диверсантов на Луну, уничтожение Мирового правительства, возвращение героев на Землю.
        Самым сложным, на самом деле, являлся пункт 4 из этого списка. На разработку и подготовку мер информационной блокады и дезинформационной интервенции было потрачено в десять раз больше человеко-часов работы, чем на поиск лунной базы, подготовку диверсионной группы и отработку захвата материальной части.
        Долго искать резиденцию всемирных олигархов не пришлось. Изучив совокупность данных, полученных со спутников, а также с помощью оптических, инфракрасных и радиотелескопов, штаб повстанцев легко отсеял ложные цели, специально имитированные противником для введения в заблуждение. К счастью, пока у Мирового правительства не было возможностей, чтобы создать несколько баз и рассредоточить их по поверхности Луны. Оно располагалось на дне одного из небольших безымянных кратеров по соседству с огромным кратером Птолемей. Было заранее ясно, что, ради лучшей связи со своими приспешниками на Земле, Мировое правительство обоснуется где-то рядом с «подземельной» точкой Луны - ведь для наблюдателя с Луны Земля всегда как бы висит в одной точке (точнее, слегка колеблется вокруг неё в известных пределах). Соответственно, только на очень небольшом пространстве Луны Земля находится, причём всегда, в зените.
        Сначала, правда, обсуждался вопрос о том, чтобы поразить базу Мирового правительства ракетным ударом с Земли. Но этот проект оказался неосуществим по целому ряду причин. У повстанцев не было технических и промышленных возможностей для изготовления дополнительной ступени, чтобы придать ракете вторую космическую скорость. Всё равно было бы необходимо, так или иначе, воспользоваться готовыми технологиями правительственного лагеря, то есть боевую операцию по захвату пришлось бы проводить. Но в любом случае, каким бы путём ни удалось заполучить нужную технику, точность ракетного удара с Земли по Луне оставляла желать лучшего. Требовались гарантии полного уничтожения вражеского руководства, иначе вся операция просто теряла смысл.
        Центральный правительственный космодром давно находился уже не в Калифорнии, из-за сейсмической опасности, а в Техасе. Операция требовала отвлечения сил противника от этого объекта. Поэтому было решено за тридцать шесть часов до неё снова начать масштабное нападение на Форт-Нокс и держаться там как можно дольше. Многим тысячам повстанцев предстояло погибнуть ради успеха главнейшего дела.
        Когда вокруг Форт-Нокса и в нём самом шли ожесточённые бои, на космодроме внезапно приземлились вылетевшие явно откуда-то поблизости вертолёты повстанцев. Выскочившие оттуда десантники в минуту заняли все ключевые позиции на объекте. Первым делом они его обесточили, чтобы охрана не смогла привести в действие явно имевшиеся там взрывные устройства и сообщить о нападении. Затем они приступили к ликвидации охранных подразделений. Операция была проведена блестяще. Повстанцам оказалось хорошо известно расположение всех пунктов космодрома, контроль над которыми обеспечивал успех предприятия. Остальные правительственные силы узнали бы о нападении и смогли принять меры противодействия не раньше, чем через четыре-пять часов. За это время надо было успеть сделать максимум возможного.
        На космодроме находились три ракеты-носителя со смонтированными лунными модулями, готовые к скорейшей эвакуации на Луну следующей группы землян, особо приближённых к всепланетной олигархии. Эти космические корабли и стартовали в ближайшие часы, один за другим, на Луну. На каждом был экипаж из двух человек. При этом на одном был запас термоядерных взрывных устройств, на другом - луномобиль, на третьем - дополнительный запас кислорода для проведения операции. Все три корабля должны были прилуниться в пределах видимости друг от друга, недалеко от цели.
        После старта всех трёх кораблей повстанцы заложили на космодроме термоядерное устройство, поставили его на таймер и эвакуировались. Возвращаемые ступени ракет были повстанцам не нужны. Астронавтам-диверсантам же предстояло возвращаться на Землю в спускаемых капсулах, какие были в старину у «Аполлонов». Мощный взрыв испепелил центральный космодром. Правительственные силы забили тревогу, когда уже было поздно. Они не сразу сумели распознать, что космодром был не просто уничтожен повстанцами, но что те предварительно запустили с него несколько ракет-носителей. Это стало ясно лишь после сообщений дежурных радиолокационных станций, отследивших старт трёх объектов с космодрома перед его ликвидацией.
        Только спустя двадцать - двадцать пять часов после старта ракет с повстанцами правительственные силы отправили вслед им с запасного космодрома в Амазонии пять ракет с солдатами-астронавтами. Но догнать повстанцев на Луне они смогли бы лишь тоже спустя это же время. Конечно, Мировое правительство было предупреждено об акции повстанцев. И его объял страх. Оно совсем не было подготовлено к тому, чтобы предотвратить направленный против него теракт на Луне, считая своих противников заведомо неспособными к акции такого рода.
        Между тем недостаток времени перед стартом не позволил повстанцам в достаточной мере проверить готовность и надёжность ракет. В результате на одном из космических кораблей, вскоре после его выхода на траекторию полёта к Луне, произошёл внезапный взрыв кислородных ёмкостей, и экипаж, не дожидаясь мучительной смерти, покончил с собой. Самая большая трагедия заключалась в том, что именно на этом корабле везли запас кислорода для всей экспедиции.
        Ещё один корабль потерпел крушение при прилунении по причине отсутствия опыта таких посадок у экипажа, который также погиб. Только третий корабль сумел сравнительно благополучно прилуниться в тридцати километрах от цели. Но экипаж обнаружил, что наклон севшего корабля достигает пятнадцати градусов. Следовательно, взлёт при старте для полёта обратно становился рискованным.
        Затем выяснилось, что запасов кислорода хватит, и то в обрез, только одному члену экипажа, чтобы выполнить все необходимые действия и вернуться на корабль. Возник вопрос: следует ли обоим астронавтам-диверсантам покинуть корабль, добраться до вражеской базы и взорвать её ценою собственной гибели на обратном пути, или же должен отправиться только один, другой же пусть дожидается его в ракете. По совету с Землёй выбрали второй вариант. Астронавты по жребию разыграли, кому отправиться на задание, кому остаться.
        Если бы корабль с луномобилем погиб на подлёте к Луне, то миссия оказалась бы совсем невыполнимой. Однако он свалился на бок в пяти километрах от удачно севшего корабля, при этом луномобиль остался целым и исправным. На нём капитан мятежной армии Гудмундур Сигурдурссон - один из тех исландцев, кто во время гибели родного острова спасся в Америку - отправился на выполнение задания, подобного которому ещё не делал никто из людей.
        В те трое суток, пока корабли повстанцев летели к Луне, произошли потрясающие события. Мировому правительству сразу стало ясно, что мятежники попытаются их уничтожить. Только это могло быть целью захвата космодрома и ракет. А сил, чтобы противодействовать этому, у олигархов на Луне не было! Им оставалось лишь одно - покинуть базу. Но куда? Только на Землю. У правительственной резиденции базировалось несколько космических кораблей для экстренного прилёта на Землю. Но они не были рассчитаны на то, чтобы сразу эвакуировать весь наличный состав земной колонии, насчитывавший уже несколько сот человек! Максимум человек шестьдесят.
        И вот, в следующие сутки между олигархами, уже больше десятка лет бесконтрольно и безопасно для себя правивших меньшей частью человечества и безнаказанно терроризировавших бoльшую его часть, вспыхнула резня. Каждый старался захватить ракеты себе. В итоге осталась в живых всего одна сплочённая группа численностью двенадцать человек. Ей хватило и двух кораблей - ракеты, предназначенные для старта с Луны, могли увезти больше людей, чем с Земли. Они не успели привести в негодность остальные, настолько поспешно они бежали. Что же, им предстояла теперь на Земле схватка за сохранение ускользавшей власти. Базу они также не стали уничтожать. Никто не хотел оставаться для охраны исправных ракет. Лунная резиденция была брошена. Выживший остаток пресловутого Верховного Приората стартовал к Земле примерно в тот же час, как на Луну опустился единственный уцелевший корабль повстанцев.
        …
        Трясясь в луномобиле по камням, капитан Сигурдурссон снова вышел на связь с Землёй.
        - Капитан, странная ситуация, - сказал ему полковник Макферсон, непосредственно руководивший операцией, - из перехваченных переговоров противника мы узнали, что его база на Луне уже семьдесят два часа не реагирует на сигналы с Земли. Приближайтесь осторожно. Постарайтесь выяснить, что там случилось.
        - Вас понял.
        Меньше чем через час капитан достиг вала искомого кратера и показал открывшуюся панораму штабу на Земле.
        - По нашим данным, у них должно стоять десять эвакуационных ракет, а мы видим только восемь, - сказал полковник. - Сознавайтесь, капитан, куда вы спрятали ещё две?
        - Вы сами-то не ошиблись?
        - Ошибка исключена. Будьте осторожны.
        Сигурдурссон стал осторожно спускаться на луномобиле, но из-за отсутствия опыта управления таким средством не рассчитал угла наклона. Пытаясь задержать резкий спуск, майор резко развернул луномобиль, и тот опрокинулся набок. Всё. Теперь предстояло идти только пешком. Можно было попытаться выполнить миссию по уничтожению вражеской базы, но назад на ракету было уже не попасть…
        Связь работала. Макферсон усиленно взывал к нему с экрана:
        - Капитан, что у вас случилось?! Ответьте, что с вами?!
        Секунда с небольшим требовалась сигналу связи, чтобы долететь от Земли к Луне, и ещё столько же - на обратный путь.
        - Я пока нормально, полковник, - ответил Сигурдурссон, - но на Землю мне уже не вернуться.
        Макферсону потребовалась дополнительная секунда, чтобы оценить ситуацию и всю глубину постигшего капитана отчаяния.
        - Сигурдурссон, без паники, - стараясь быть спокойным, сказал полковник, - здесь же целых восемь ракет. На одной из них вы точно долетите.
        Иногда достаточно одной правильной фразы, чтобы человек мог вынырнуть из захлестнувшей его чёрной глубины страха.
        - Да, полковник, несомненно.
        - Вот и славно. А перед этим вы выполните миссию. На Земле вы клялись выполнить, чего бы это вам ни стоило.
        - Безусловно, полковник. Вот только сомневаюсь, что смогу на ручной тачке дотащить устройство до цели, хотя оно и весит здесь вшестеро меньше, чем на Земле.
        На Земле в это время что-то происходило. Полковнику что-то сообщили. Он отвернулся на минуту, потом опять повернулся к экрану.
        - Капитан, не тратьте понапрасну кислород! Не надо ничего тащить на руках! Только что получено сообщение, что два объекта, предположительно - пилотируемые ракеты, движутся от Луны к Земле. Лунная база противника по-прежнему не отвечает на сигналы своих приспешников на Земле. Но самое главное это то, что противник получил секретный приказ, который, по-видимому, был передан ему с одного из направляющихся к Земле космических кораблей. Дословного содержания приказа мы пока не знаем, но из него следует, что все, кто держит сторону Мирового правительства на Земле, должны подчиняться тем, кто сейчас в этих ракетах. Они сообщают, что на лунной базе якобы произошла авария, и они - единственные, кто выжил в ней. База стала непригодной для обитания.
        - Это значит…, - промолвил капитан и замолчал больше, чем на две секунды.
        - Это значит, - вклинился полковник Макферсон в наступившую паузу, - что вам надлежит только проникнуть на базу, осмотреть её и доложить об увиденном, а потом постараться эвакуироваться на одной из оставшихся ракет, либо на одном из лунных транспортных средств добраться до своей ракеты, постаравшись прихватить с собой запасы кислорода, если таковые тут остались.
        - Я понял вас, - ответил Сигурдурссон.
        Взяв автомат, капитан вылез из луномобиля. Здесь, на Луне, огнестрельное оружие было вдесятеро убойнее, чем на Земле. Мало того, что при меньшей силе тяжести и в безвоздушном пространстве пуля летела гораздо дальше. Любое повреждение скафандра оказывалось смертельным, а в фигуру человека, облачённого в скафандр, попасть было гораздо проще, чем на таком же расстоянии в человека на Земле. Тот человек, который ещё в девятнадцатом столетии придумал винтовочный патрон, в котором было всё для произведения выстрела без помощи внешнего воздуха, вряд ли когда-нибудь подозревал, что его изобретение действительно будет когда-нибудь использоваться людьми в безвоздушном пространстве. Правда, при стрельбе было необходимо опираться на что-нибудь спиной, так как на тело, весившее вшестеро меньше, отдача оружия действовала во столько же раз сильнее. На случай разгерметизации скафандра, чтобы долго не мучиться, в скафандре было предусмотрено устройство для укола сильнейшей дозой цианистого калия нажатием одной кнопки. Оно предназначалось также на случай попадания в плен.
        - Вы меня слышите, полковник? - Сигурдурссон проверил микрофон рации, встроенной в гермошлем.
        - Слышу отлично, - услышал он через две с половиной секунды голос Макферсона, - а вы меня?
        - Всё о’кей, шеф.
        - Регулярно докладывайте мне о том, что обнаружите.
        Вечерело, если это выражение применимо к Луне, где не бывает сумерек, небо всегда черно, а день и ночь длятся по четырнадцать с половиной земных суток. На дно кратера легла тень от его вала. Через несколько часов кратер окажется на линии терминатора, а потом наступит космическая ночь. Энергии обогрева скафандра не хватит, и капитан, видимо, замёрзнет ещё раньше, чем выйдет весь кислород… Будь что будет! Сигурдурссон зашагал вниз - туда, где в скальной породе должен был располагаться вход на лунную базу. Меньше чем через час он его достиг. Главный люк был распахнут настежь, зияя угольно-чёрным провалом входного отверстия. Капитан осторожно вошёл внутрь и стал продвигаться по коридорам, заглядывая в помещения…
        Минут через двадцать Сигурдурссон вышел наружу.
        - Чёрт возьми, ты куда пропал?! - услышал он в наушниках взволнованный голос полковника.
        - Извиняюсь, шеф, скальная порода и металлические перекрытия станции наглухо экранируют радиоволны. Для связи мне понадобилось выбраться наружу.
        - Что там?
        - Здесь произошла бойня, шеф. Наши враги перестреляли друг друга. Трупы, десятки трупов везде… База цела, но разгерметизирована и обесточена. Энергетическая установка повреждена стрельбой. В принципе, базу можно со временем восстановить и приспособить для наших нужд.
        - Отлично, капитан! Видите, что вы сделали одним своим прилётом?! Наши враги уничтожили себя сами, а немногие оставшиеся снова бежали на Землю, где они совсем скоро будут в наших руках! Это агония так называемого Мирового правительства! Четверо наших товарищей погибли не напрасно…
        - Возможно, пятеро, - обречённо усмехнулся Сигурдурссон.
        - Отставить панику, капитан! - приказал полковник - На сколько у вас осталось кислорода?
        - На пять часов, полковник, но ещё раньше здесь наступит ночь, и я замёрзну.
        - Вы сможете проникнуть в какую-нибудь из ракет?
        - Пока не знаю.
        - Оставьте базу, с ней навсегда покончено, и займитесь теперь только своей эвакуацией. Не забывайте регулярно мне докладывать.
        Сигурдурссон добрался до стартовых позиций ракет. Через некоторое время он сообщал:
        - Я не могу проникнуть в ракеты, не зная кода доступа.
        - На базе есть инструменты для вскрытия?
        - Не знаю.
        - Что ж вы не осмотрели там всё? - искренне возмутился полковник.
        - Что это даст? Как я смогу взлететь в ракете с повреждённым корпусом?
        - Капитан, вы не на Земле. Вы сможете здесь взлететь в ракете хоть с повреждённым корпусом, хоть с открытым люком. Вас не вынесет воздушным вихрем.
        - Хорошо, но как я долечу до Земли в одном скафандре, а потом преодолею атмосферу Земли и приземлюсь?!
        - Капитан, вы что, переусердствовали со снотворным? Как вы можете так тормозить?!
        Пятисекундная пауза. Потом искренний смех.
        - Да, полковник, извините меня. Я что-то действительно торможу нынче.
        - Ну вот и хорошо. Я предупрежу сейчас вашего напарника. Если проникнуть в ракету не удастся, то, доложив мне, просто ждите, ничего не предпринимайте.
        -Да, шеф.
        - И ещё. Посмотрите сразу оборудование для перекачки топлива.
        Естественно, лететь до Земли на ракете с корпусом, вскрытым газовым или лазерным резаком, капитан не мог, но этого бы и не пришлось делать. Трофейная ракета могла быть использована только для быстрейшего возвращения к той ракете, на которой астронавты прибыли на Луну. Если же в ракету, дислоцированную на базе, не удалось бы проникнуть никоим образом, то оставалось подогнать поближе к базе ракету, прилетевшую с Земли. Тогда в ней, однако, мог возникнуть недостаток топлива для возвращения. На этот случай необходимо было выяснить возможность её дозаправки из баков какой-нибудь из восьми здешних ракет.
        Тени достигли уже верхушки вала кратера. Наступила ночь. В скафандре стало очень холодно - Сигурдурссон убавил нагрев почти до минимума, чтобы его хватило подольше.
        - Полковник, всё бесполезно, - сообщил капитан через час. - Весь технический инвентарь заблокирован электронными замками, а база обесточена. Перегонять ракету бесполезно. Пусть Сейлор (напарник) летит на Землю. Прощайте.
        - Нет, Сигурдурссон, я приказываю вам, - проревел полковник, - не делайте преждевременных глупостей! Мы перегоняем ракету!
        - Поздно, полковник, я замёрзну, пока дождусь. Да мы и не сумеем затормозить у Земли - топлива не хватит…
        - Вам главное - взлететь с Луны! А дальше мы уж позаботимся о вас!
        - Прощайте, полковник. Передайте товарищам мой последний привет, - сказал Сигурдурссон, выключая микрофон.
        - Капитан!…
        …
        «Главное - взлететь. Не просто взлететь, а взлететь, сесть и потом снова взлететь», - повторял про себя первый лейтенант[125 - Эквивалент старшему лейтенанту в российских ВС.] Закария Сейлор слова полковника. Не так-то это было просто. Корабль при посадке накренился на пятнадцать градусов. Хорошо ещё, что сразу не опрокинулся. Это резко снижало шансы на удачный взлёт. Но выхода не было.
        - Время поисков капитана Сигурдурссона ограничьте исходя из расчётов собственного запаса кислорода на возвращение, - напутствовал полковник, постаревший за эти три дня лунной операции сильнее, чем за все двенадцать лет войны. - Руководствуйтесь переданными вам новыми расчётами обратного пути в точности, чтобы мы могли вас перехватить около Земли. Хоть кто-нибудь один из вас должен вернуться домой!
        - Да, полковник, понятно. Взлетаю.
        Взлёт получился ещё менее удачным, чем посадка. Посадочная опора, в сторону которой наклонялся корабль, сильнее погрузилась в лунный грунт и оторвалась от него позже двух других. Корабль начал подниматься под углом сорок градусов к горизонту. Сейлор попытался выправить положение корабля тягой боковых двигателей, но из-за их неправильного включения корабль перешёл на траекторию неуправляемого параболического спуска… Мгновенный взрыв похоронил последнего, шестого участника операции.
        …
        Нападение на Форт-Нокс в этот раз прошло на удивление легко. Правительственные силы оказали весьма слабое сопротивление. У командора Франко в какие-то моменты даже появлялось опасение, не ловушка ли это. Нет, просто никому не хотелось умирать за непонятно кого, кто, к тому же, находится непонятно где. Большая часть войск рассеялась из города, блокированные подразделения тут же сдались на милость победителя. Брать с собой пленных было накладно, их временно разместили в местной тюрьме, предполагая выпустить перед уходом из захваченного города. Франко не намеревался делать Форт-Нокс своей столицей. Он не собирался становиться на место прежних тиранов.
        Вообще, вождь повстанцев принял идею, высказанную до этого Вальдеком: не принимать бывших подданных Мирового правительства в число граждан новой Земли. Таковыми могли быть только жители «внешнего мира», а жители «внутреннего», променявшие совесть и свободу на сытость, комфорт и право радоваться смертям себе подобных, должны были перейти в разряд типа ксенов или метеков в древней Греции. За ними признавались все человеческие права и большая часть прав гражданских, но никаких политических. И жить они должны были изолированно, в своих деградирующих мегаполисах. Им даровалось право самоуправления, но без права вооружаться и наказывать своих сограждан за уголовные преступления. Верховная юрисдикция над мегаполисами принадлежала комиссарам повстанцев.
        Вот примерно так Франко и собирался организовать управление Форт-Нокса перед отступлением. Он сильно надеялся на то, что операция по уничтожению Мирового правительства на Луне увенчается успехом, а значит, война уже практически будет выиграна. Ведь одному кораблю из трёх всё-таки удалось совершить посадку на Луну и доставить туда бомбы для подрыва. Тут командору сообщили о том, что база на Луне выглядит покинутой, а два корабля направляются оттуда к Земле. Это несколько меняло дело. С другой стороны, было похоже на то, что основную работу повстанцев выполнил сам враг, а если экипажи двух космических кораблей это всё, что осталось от руководства противника, то с ними легко будет покончить, особенно недалеко от Земли.
        Но надо было сначала объявить о новых порядках в Форт-Ноксе. Население, состоявшее в основном из гражданских чиновников и прочих офисных сидельцев, выглядело испуганным. Франко распорядился созвать митинг и обеспечить его прямую телевизионную трансляцию по всем доступным каналам, как повстанческого, так и (пока ещё) правительственного вещания.
        Отделённый от толпы, на всякий случай, пуленепробиваемым пластиком, командор обратился к жителям с речью, в которой обещал им полную амнистию за пособничество преступлениям правившего режима, объявлял (несколько поспешно) о полной ликвидации Мирового правительства и предлагал гражданам сорганизоваться и выбрать своё самоуправление. Франко очертил границы этого самоуправления и основы взаимоотношений между ним и «временным правительством Соединённых Штатов» (как командор стал называть свои штабы и советников). Жители Форт-Нокса лояльностью могли заслужить получение полного пакета гражданских прав для своих внуков. Пока же им запрещалось иметь оружие. Полиция и уголовный суд находились в руках комиссаров и агентов временного правительства, пользовавшихся полной неприкосновенностью. Комиссар также утверждал состав местного самоуправления, чтобы туда не попали лица, занимавшие административные посты при прежнем режиме. В свою очередь, «недограждане» не обязаны были платить налогов, кроме сборов в местный бюджет, установленных ими для самих себя.
        Невозможно было понять, какие эмоции вызвало выступление командора у согнанных на митинг жителей столицы олигархического режима. Казалось, что Франко и они говорили и думали на двух совершенно разных английских языках. Вместе с тем, к Франко ещё раньше явилось несколько местных деятелей, изъявивших готовность служить новой власти. В результате проверки несколько из них были отсеяны, но большинство оказались незапятнанными в преступлениях и не занимавшими ранее ответственных постов в администрации режима. Они были назначены временной мэрией. Франко представил её на митинге, и временная мэрия, в свою очередь, призвала сограждан готовиться к выборам постоянного органа самоуправления. Вроде, «лёд тронулся», хотя и с трудом.
        Однако командор не хотел оставлять город, не выполнив ещё одного важного, как ему казалось, дела. Золотой запас почти всего мира, который хранился в Форт-Ноксе, виделся ему воплощением мирового зла. Он не собирался им пользоваться, он решил его уничтожить. Да и в любом случае вывезти его весь было весьма затруднительно, а оставлять его на территории, которая ещё долго останется так или иначе чужой, Франко не желал. Предупредив город о предстоящей акции и эвакуировав близлежащий район, он приказал заложить ядерный заряд в хранилище. «Ядерный огонь сожжёт жёлтого дьявола, - выразился он. - Что будет дальше, не знаю, но с одним из источников войн и убийств во всей прежней истории человечества мы покончили». Было бесполезно приводить полковнику какие-то рациональные аргументы о бессмысленности этого шага - ведь деньги как средство обмена никуда не деваются, сколько ни уничтожай материальные ценности. Для Делакрузо это был акт мести прежней цивилизации, которой он верою и правдою служил всю жизнь, но которая его кинула в тот момент, когда её хозяева решили изменить правила игры.
        Через несколько часов после ухода повстанцев из Форт-Нокса, в телевизионную сеть и в интернет прорвались голоса космических кораблей, приближавшихся к Земле:
        «Верховный Приорат существует и продолжает править Землёй! Благодаря нашей бдительности (далее следовало перечисление двенадцати оставшихся олигархов; настоящие то были их имена или же псевдонимы - никто не ведает) был раскрыт и подавлен предательский заговор с целью узурпации власти и сдачи очагов цивилизации мятежным варварам. Все должны заново присягнуть законному правительству Земли! Не согласные будут уничтожены!»
        Особое послание касалось жителей Форт-Нокса:
        «Воспользовавшись временной смутой в наших рядах, варвары сумели на несколько часов войти в нашу столицу. К стыду её граждан, некоторые из них стали сотрудничать с мятежниками, а остальные не воспрепятствовали этому. Это предательство будет наказано, в назидание всем. Форт-Нокс будет стёрт с лица земли, и бесполезно молить о пощаде».
        - Что станем делать? - не выдержав, тут же, по перехвате этого сообщения, спросил у Франко один из его советников.
        - Жителей не эвакуировать принудительно, но бегущих из города принимать на нашей территории. Угроза не будет приведена в действие немедленно. Срок они не назвали. По-видимому, им ещё нужно выяснить степень лояльности различных частей своей армии и найти ту воинскую часть, которая согласится выполнить приказ уничтожить город с почти миллионным гражданским населением - не «варварский», а собственный.
        - Но не лучше ли сейчас же обнаружить этих «предикторов» на подлёте к Земле и грохнуть по ним? Это уже в наших силах, и они почти у нас в руках!
        - Мистер Бэрринджер, - обратился к этому советнику командор, - вы тоже были в Форт-Ноксе во время того исторического митинга. Вы видели это население - стадо коров, которые привыкли быть в стойле и к тому, что время от времени их закалывают. Вы знаете, что они не в состоянии понять свободу, которую мы несём. Главные трудности представляет для нас теперь не военная победа над врагом, а управление этой деградировавшей человеческой массой. Вот это и есть для нас главный враг - расчеловечивание Homo sapiens. Я пока не знаю, как с ним справиться. Но совершенно ясно, что вот эти кровавые «предикторы», грозящие сейчас уничтожением своим подданным только за то, что они все не покончили с собой, когда мы вошли в их город, этим подданным всё-таки ближе и понятнее, чем мы, свободные «варвары». Вот увидите, что самопровозглашённая мэрия Форт-Нокса, несмотря на заверения в лояльности к нам, сейчас вступит в переговоры со своими прежними хозяевами и станет вымаливать прощение.
        - Разумеется, мы дадим шанс гражданам этого проклятого города сделать правильный выбор, - продолжил Франко после минутной паузы. - Настройте трансляцию, я выйду в эфир и сообщу, от своего имени, что мы способны защитить жителей Форт-Нокса от ядерного удара, стоит им только попросить у нас этой защиты. Увидите, что будет, как они отреагируют. И знаете, господа, больше всего на свете я хотел бы ошибиться в своём мрачном прогнозе.
        Через десять минут по всем доступным телеканалам и в мировую сеть было передано сообщение, что глава повстанцев ждёт только обращения временной мэрии Форт-Нокса за помощью, чтобы начать действовать против «охвостья олигархической тирании, болтающейся в космосе как фекалии в сливном отверстии унитаза, и грозящей уничтожением миллионам своих ещё недавно верных подданных».
        Однако в это время было уже известно о том, что в Форт-Ноксе идёт массовый митинг, на котором граждане требуют удаления из города комиссаров Франко. Ещё через пять минут временная мэрия прислала Франко официальную просьбу об отзыве его агентов, дабы из-за них не навлекать на город гнев всесильных олигархов. Командор не заставил себя просить дважды. Он тут же отдал приказ своим наместникам эвакуироваться на вертолётах.
        Через час в эфире распространилась покаянная мольба к Мировому правительству от всех граждан его верной столицы. Ещё через два часа поступил ответ «фекалий» с орбиты:
        «Не может быть прощения изменникам. Форт-Нокс будет уничтожен в назидание всем».
        Над городом кружились беспилотные аппараты правительственных сил. Они вели прямую трансляцию с места события. «Предикторы» распорядились показать ядерную экзекуцию беззащитного населения, чтобы терроризировать все прочие города своей империи. Франко дал указание передавать эту же трансляцию по всем повстанческим информационным каналам, как доказательство запредельной жестокости олигархов.
        Было видно, как люди препятствуют другим своим согражданам бежать из обречённого города, ловят, избивают их. Все пути выезда были перекрыты самими жителями, дабы правительство не подумало, что они - изменники, и, может быть, в последний момент смилостивилось над своими подданными, которые никогда не злоумышляли дурного против власти. На одной из площадей жители выложили своими телами надпись:
        «SUPREME PRIORY EXCUSE US»[126 - «Верховный приорат, прости нас» (англ.)]
        Сотни миллионов, возможно, даже миллиарды людей во всём мире следили за развязкой.
        - Командор, эскадрилья правительственной авиации с управляемыми ядерными ракетами на борту направляется в сторону Форт-Нокса с аэродрома в Огайо, - доложил начальник военного штаба. - Прикажете атаковать доступными нам силами?
        - Нет, - через силу, превозмогая себя, ответил командор, - ибо если не найдётся никого, кто это сделает помимо нас, то к чему тогда за них бороться?
        Телевизионные дроны отлетели на некоторое расстояние от города. Стало ясно, что всем тем сотням тысяч людей, которых только что показывали на телеэкранах, оставалось жить несколько минут.
        Кто-то из советников командора не выдержал и, закрыв лицо руками, выбежал из штабного помещения, где шла трансляция.
        В моменты взрывов камеры дронов отвернулись в обратную сторону, показав озарённое словно тысячами солнц бледное небо. Потом изображение несколько раз дрогнуло и перевернулось - это дроны были застигнуты ударными волнами. Затем они снова развернулись в ту сторону, где несколько минут назад был густонаселённых город, но теперь только поднимались высоко в атмосферу грибы из раскалённой светящейся пыли.
        - Может быть, грядущие поколения осудят меня за то, что я не стал спасать этих людей помимо их воли, - молвил командор, - но это было бы неверно. Главная ценность цивилизации, за которую мы боремся, это свобода воли человека. Людям нельзя мешать даже совершить массовое коллективное самоубийство, если они этого очень хотят.
        Все медленно расходились - кто по рабочим местам, кто на отдых. Был уже поздний вечер.
        Меньше чем через час командору сообщили:
        «База, с которой взлетели самолёты, атаковавшие Форт-Нокс, после их возвращения была атакована и полностью уничтожена, вместе с техникой и личным составом, неустановленной пока частью правительственной авиации».
        Франко тут же разослал распоряжение всем, кого это касалось:
        «Созываю экстренный Большой Совет».
        …
        - Итак, все вы знаете, что произошло в последние часы, - говорил командор. На секретном, даже для своих средств массовой информации, совещании присутствовали все члены военного, гражданского и научного штабов. - Наши враги начали уничтожать друг друга. Война вступает в последнюю стадию. Я бы полагал, что не следует им мешать это делать. Наше активное участие может примирить их между собой и снова сплотить против нас. Мы станем делать пока своё дело, намеченное. Но, быть может, я ошибаюсь, и есть рациональные аргументы в пользу иной тактики на данный момент.
        - Не иной тактики, а некоторых дополнительных действий, - сказал военный советник, бригадный генерал Бэрринджер. - Что, если нам всё-таки уничтожить это охвостье Мирового правительства, летающее всего в двухстах двадцати милях над нашими головами? Ведь мы можем сделать это обычными ракетами, не тратя ядерного оружия.
        - Я бы полагал, что не следует этого предпринимать сейчас, - возразил гражданский советник Грэхем Батчер, до войны бывший простым аспирантом в Гарвардской школе управления имени Джона Кеннеди, - на место Мирового правительства сейчас же явится ещё кто-нибудь из вражеской среды, и возможно, даже несколько претендентов. Их ещё надо будет обнаружить, оценить уровень угроз, исходящих от каждого из них, и так далее. А сейчас все они пытаются встать на его место. Они сами могли бы его уничтожить, но если они этого не сделают, значит, предпочитают договориться с ним. Пусть договариваются. Мы сможем уничтожить его, когда оно обретёт новые формы и некоторые признаки стабильности. В этом случае возглавляемая им система будет более централизованной, а следовательно, при его уничтожении, более уязвимой, чем теперь, когда она разделена.
        - Логично, мистер Батчер, - сказал другой военный советник, коммандер флота[127 - Соответствует капитану 2-го ранга в российском ВМФ.] Майкл Форрестер, - но мы можем использовать их вражду ещё эффективнее. Прежде «пончики» использовали вражду между некоторыми повстанческими движениями в разных частях света, чтобы легче с ними расправляться. Теперь мы могли бы использовать вражду между группировками врага в наших интересах. В частности, для облегчения предстоящей операции.
        - Теоретически неплохо, - одобрил Франко, - однако, каким именно образом?
        - Для реализации «Судного дня» нам потребуется несколько единиц военно-морского флота, - начал развивать свою идею опытный моряк. - Конечно, мы могли бы захватить их силой и положить при этом ещё несколько сот своих людей, а также и потерять несколько захваченных кораблей, вместе с частью нашего драгоценного ядерного боезапаса, ибо за нами обязательно будут гнаться. Но можно попробовать обойтись без этих героических жертв. Командующего каким-нибудь из оперативных соединений флота Мирового правительства надо склонить на сепаратные переговоры с нами. Это может быть некий бартерный обмен - одно оружие на другое. Если же это будет командир, который уже ведёт или собирается вести войну против своих бывших хозяев, то можно было бы принять на себя ограниченные союзнические обязательства в этой войне.
        - Да, такую возможность, если она будет, надо использовать до конца, - согласился командор. - Для проведения операции нам потребуется несколько десятков единиц флота. Об этом пусть лучше расскажет тот человек, который руководил разработкой её конкретного плана - тот, который стоял у истоков проекта, призванного, как оказалось, спасти человечество и Землю от уничтожения.
        Владимир Любарский, заранее предупреждённый, выступил вперёд.
        - Не стану отнимать у вас много времени, - начал он, - основное вы знаете. Итак, об осуществлении. Необходимо восемь особенно мощных взрывов в точках, где к поверхности Земли подходят наиболее крупные плюмы, и около сорока взрывов послабее в подводных вулканах в различных регионах океанского дна. Вот они, - Любарский произвёл необходимые манипуляции с флешкой и компьютером.
        На демонстрационном экране в зале совещания нарисовалась карта Мирового океана. На ней яркими красными точками были отмечены известные подводные вулканы. Они густо покрывали всё изображение. Возгласы изумления раздались в зале.
        - Я и не подозревал, что кора Земли настолько дырявая, - громко произнёс кто-то из советников.
        - Да, на океанском дне значительно больше вулканов на единицу площади, чем на суше, - сказал Любарский, - причём на этой карте не отмечены вулканы, возникшие недавно. Тут обозначены только потенциально действующие, а не те, что извергаются теперь. Там, где в настоящее время происходят извержения, нет необходимости что-то взрывать. Наша задача как раз в том, чтобы дать магме новые выходы на поверхность.
        Основное условие успеха операции, - продолжал учёный, - все взрывы должны быть проведены почти одновременно, с интервалом, согласно расчётам, максимум восемь часов между первым и последним. Слишком большой промежуток времени может привести к значительному перемещению вещества мантии в сторону уже открывшихся выходов и нарушить гравитационную устойчивость вращения Земли, то есть усилить угрозу того, чего мы хотели бы избежать. С другой стороны, если провести все взрывы одновременно или с очень маленьким интервалом, то непонятно, как это может сказаться на прочности земной литосферы. Не детонируют ли все взрывы, не разлетится ли тогда наша планета на куски? Но, как вы понимаете, и цифра «восемь часов» - расчётная. Гарантий, что всё потом обойдётся благополучно, нет и быть не может. Случай абсолютно беспрецедентный в истории Земли, и обычные методы теории вероятностей тут отказываются служить.
        - Но, знаете, господа, на войне как на войне, - чуть-чуть помолчав, сказал далее Любарский. - Когда боец идёт в сражение, у него есть некоторая, причём довольно высокая, статистическая вероятность выжить в своём первом бою. Однако некоторые в нём же и погибают. При этом погибающему уже всё равно, будет ли существовать Земля после него. Так вот, мы тоже идём в бой, и нам неважно, что будет, если нам суждено погибнуть. Только враг у нас - не другие люди и их пули и снаряды, а стихия, мощность и воздействие которой не поддаются точному расчёту и прогнозу.
        - Удивительно, мистер Любарский, - вставил командор Франко, - что с таким мировоззрением вы не стали в своё время военным. Но стань вы им, некому было бы предупредить человечество об угрозе катастрофы. Несомненно, вас вело само Провидение.
        - Итак, мы должны взорвать эти точки, - Любарский заканчивал выступление. На экране обозначились восемь главных целей и масса целей второстепенных. - Как видите, многие из них отдалены друг от друга десятками тысяч километров. Чтобы провести всю операцию в течение месяца, в разные места земного шара, по нашему расчёту, должно быть послано не менее двадцати кораблей, надводных или подводных - безразлично. Главное - чтобы с соответствующим оборудованием, зарядами, специалистами. Возможно, что каждому такому кораблю понадобится конвой из других кораблей. Нужен флот, а в каком количестве - это уже решать военным, которым мы предоставили все данные. Вот, вкратце всё, с нашей, научной стороны.
        - По-моему, всё ясно, надо действовать, - проговорил кто-то из присутствующих.
        - Итак, господа, - молвил командор, - я полагаю, что вправе расценивать высказанные здесь мнения как карт-бланш на ведение любых переговоров ради наиболее благоприятных условий для осуществления операции «Судный день». Возражений нет? Тогда совещание закрыто.
        Спустя несколько дней Франко исчез на несколько дней из штаба повстанцев. Только наиболее приближённые к нему лица знали, где он. По его возвращении началась бурная подготовка не только к операции, но и к военным действиям. Франко предоставил морским пехотинцам контр-адмирала Росса некоторое количество военной техники и транспортные самолёты для переброски в район Великих Озёр, где Росс совместно ещё с несколькими военачальниками, поднявшими мятеж против Мирового правительства, собирались захватывать один из важнейших урбанизированных районов, подчинявшихся Верховному Приорату, точнее - тому, что от него осталось. Взамен Франко получал пятьдесят единиц военно-морского флота всемирной олигархии, вместе с экипажами, которым было всё равно, кому служить, лишь бы платили. Успех переговоров был определён не только тем, что Франко и Росс немного знали друг друга ещё до крушения Соединённых Штатов и других государств мира. Франко имел все основания вести диалог с позиций лидера, нанесшего сокрушительное поражение Мировому правительству. Кроме того, он не скупился на обещания относительно поддержки Росса,
если тому удастся встать на место свергнутого олигархата. Реал-политик торжествовала: цель, по мнению Франко, вполне оправдывала такое средство.
        Командор с удовольствием отдал приказ поднять на кораблях звёздно-полосатый флаг Соединённых Штатов, вместо глумливого знамени с голубым глазом в красной пирамиде на белом фоне, и возвратил им прежние имена. На авианосце, вновь называвшемся «Джон Фитцджеральд Кеннеди»[128 - В настоящее время ожидается, что он будет построен в 2022 году.], Майкл Форрестер поднял штандарт командира эскадры. На этом же авианосце отправлялись Любарский и Вальдек, чтобы лично проследить за всеми этапами укладки ядерных зарядов в жерла вулканов. На других кораблях отплывали другие их сотрудники. Между всеми судами эскадры должна была поддерживаться спутниковая связь, насколько это было возможно в нынешних нестабильных условиях магнитосферы и ионосферы.
        Потянулась рутина, связанная с подготовкой операции. Даже при максимальной скорости кораблей надо было потратить недели две-три на выход к местам назначения. Военно-морские начальники бурно обсуждали последние политические новости про то, как их бывшие враги теперь с ожесточением колотят друг друга и наперебой стараются привлечь повстанцев к себе в союзники. Учёных это, как правило, интересовало мало. Впрочем, в плавании, особенно для тех, кто никогда не ходил в долгие морские походы, была своя, несомненно, очень привлекательная сторона. Да и для тех, кто до войны был хорошо знаком с морем, тоже. Они могли оценить перемены, произошедшие с океанами Земли всего за десятилетие с небольшим - мгновение ока в истории Земли. Даже за пределами тропической зоны морская вода была очень прозрачной, неистово синея под небом, белёсым и в отсутствие облаков. Это растворявшаяся в гораздо бoльшей, чем прежде, концентрации углекислота придавала океану феерически-прекрасный, сказочный, какой-то неземной вид.
        Плавание совершалось без помех со стороны противника. Его уже как будто не существовало. Самую главную проблему представляла эвакуация крайне немногочисленного, но не шедшего ни на какой контакт, населения тех островков, в районе которых намечались взрывы. Отряды, посылавшиеся в горы и ущелья островков, нередко даже подвергались нападениям, несколько человек погибло из-за предательских засад. Тем не менее, это не остановило бойцов повстанческой армии, равно как и не вызвало их мести. Кого смогли - тех поймали и посадили на корабли. Кого не смогли - ну что же…
        Перед намеченными взрывами центральный штаб повстанцев в Америке, командир эскадры, командиры всех кораблей, участвовавших в экспедиции, несколько часов передавали в эфир и в интернет предупреждения о подводных термоядерных взрывах и ожидаемых цунами и извержениях, призывали покинуть опасные прибрежные зоны морей. Предупреждать дольше было опасно, так как за это время кто-то из лагеря противника мог попытаться помешать проведению операции.
        Главное значение придавалось подрыву самых мощных зарядов в районах Гавайских и Каролинских островов, островов Самоа, подводных вулканов Истер и Луисвилл (Тихий океан), острова Реюньон (Индийский океан), на месте бывшей Исландии и на островах Триндади (Атлантический океан). Они должны были быть приведены в действие один за другим, с интервалами в один час. Менее мощные заряды были заложены в шахты, пробуренные в вершинах ещё более тридцати подводных вулканов на дне всех океанов.
        - Самое забавное и страшное в этой связи - то, что мы совершенно не знаем, как проявят себя гравитационные аномалии после нашего эксперимента, - заметил Вальдек Любарскому на борту «Джона Ф. Кеннеди», когда до первого взрыва оставалось чуть меньше часа, - и долго ещё можем не знать. Если всё будет стабильно, это не может означать, что в следующее мгновение с Землёй не произойдёт самая худшая беда, которой мы страшимся. Могут пройти ещё годы, десятилетия, столетия, а опасность всё равно будет висеть, неясная, неоценимая в вероятностных числах. Человечеству теперь с этим жить неведомо сколько.
        - Если Земля всё-таки предоставит людям достаточный срок и не разлетится вдребезги, то человечество, надеюсь, найдёт возможность расселиться отсюда на какие-нибудь более спокойные планеты, - заметил Любарский. - Жалко, что мы сами до этого не доживём. Это с детства было моей мечтой: увидеть, как люди осваивают новые миры, под новыми солнцами. Увы, если такое время когда-нибудь наступит, то не при нас и даже вряд ли при наших внуках. Интересно, много ли будут ли те наши далёкие потомки знать о нашем времени и о том, что мы совершили? А если будут знать, то какую они дадут нам оценку? Не окажется ли, с высоты их познаний, которые будут несравненно превосходить наш нынешний уровень, что мы сильно заблуждались во многом? В частности, что этой своей операцией мы подвергли будущее планеты и человечества неоправданному риску?
        - Надеюсь, что они по достоинству оценят две следующие вещи, - тут же ответил Вальдек. - Первая: при нашем уровне познаний мы могли действовать только так и никак иначе. Вторая: мы сделали всё, чтобы предотвратить максимальное количество известных нам угроз, и мы боролись, боролись до конца за них, за этих будущих людей. Очень надеюсь, что они не утратят способности к таким оценкам.
        - Мне сейчас больше интересно, чем заняться после того, как всё это закончится, - сказал Любарский. - Если всё пройдёт по наилучшему сценарию, то наша миссия окажется выполненной. Мы больше никому не станем нужны. Что делать? Куда податься? Возвращаться ли мне в Америку или на мою бывшую родину, в Россию? Пытаться ли завести, под старость, новую семью или поискать старую, если она уцелела в этом кавардаке? Ничего не понятно! Слишком долго я занимался глобальными вопросами, чтобы адекватно понять, чего же я хочу от жизни лично для себя, в конце концов! Но и в глобальном масштабе для меня многое непонятно. В какую сторону пойдёт развитие цивилизации по окончании этой войны?
        - Пожалуй, ты в самом деле создан для решения глобальных вопросов больше, чем для личного счастья, - заметил Вальдек. - Если люди будущего смогут слагать мифы, как древние греки, то ты останешься в их памяти кем-то вроде Прометея. И не пытайся изменить своему предназначению. Ты хочешь уйти в частную жизнь? Не получится! Скажу так - у тебя нет на это права. И у меня нет. И у всех наших коллег нету.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Ты разве не видишь, какое мы, поневоле, приобрели политическое значение в новой, нарождающейся всепланетной цивилизации? Не в той, которую пытался насадить мировой олигархат и которая сейчас корчится в агонии, а в настоящей, которую представляют Франко, Смертин и им подобные бойцы в других странах? Ты видишь, они не могут друг без друга сражаться против Мирового правительства. Оно действительно восстановило и объединило всё человечество - против себя. Объединение человечества - вещь свершившаяся. Возврата к национальным государствам не будет. Но кто возьмёт на себя руководство объединившимся человечеством? Да, Франко и ему подобные - лучшие люди старой цивилизации. Но - старой! Они сокрушили, не без нашей скромной помощи, мировых тиранов - честь и хвала им. Но они не смогут повести людей дальше. Да и не особо захотят. Наступает прекрасный переломный момент, когда власть по всей Земле перестанет, наконец, соединяться с какими-то особыми привилегиями. Власть будет обусловлена только знаниями и способностью к стратегическому мышлению и будет предполагать только высокую ответственность.
        - К чему ты клонишь?
        - К тому, что раньше миром правили властолюбцы, потом расчётливые бизнесмены, а теперь, в новейшую эпоху, миром будут править учёные. Конкретно - ты. Ну, и все твои коллеги, кого ты дальше захочешь видеть рядом с собой.
        - Я не потяну, - улыбнулся Любарский, - давай лучше ты порулишь вместо меня?
        - Я не шучу, Вальдемар. То, чем мы уже располагаем, это не власть в привычном за тысячелетия смысле этого слова. Это руководство. Даже больше, это духовное водительство. У тебя просто не получится отказаться от той роли, которую ты играешь в мировой истории последние двенадцать (или сколько там?) лет. Да и не позволят тебе. Как и всем нам.
        - Ладно, Курт. Сколько там осталось времени до последнего взрыва? Восемь часов? Вот и славно. Можно выспаться. А потом посмотрим, что будет с Землёй, и что нам на ней делать дальше. Если, конечно, останемся живы к тому времени.
        - Не сомневаюсь, - сказал немец, - что если ты или я оставим мемуары об этих годах и, в частности, опишем этот наш исторический разговор на борту авианосца, то последующие историки обязательно попытаются завершить его какой-нибудь патетической фразой. Требование жанра!
        - Это точно! - рассмеялся Любарский. - Все историки, которых я в своей жизни читал - такие выдумщики! Для них любое важное историческое деяние обязательно должно сопровождаться пафосными речами главных персонажей. Хотя всё действительно великое в истории совершается буднично и прозаично.
        - «Вокруг изобретателей новых ценностей вращается мир; неслышно вращается он»[129 - Цитата из философского эссе Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра» .] - написал когда-то наш философ. Пожалуй, и я пойду вздремнуть.
        Авторское послесловие
        Мы привыкли, что всё в природе идёт установленным порядком, и что этот порядок в общем удобен для нас. Сменяют друг друга сезоны, мигрируют косяки птиц и рыб, стрелка компаса указывает на север, а солнце и луна не взойдут завтра на той же стороне, где они сели вчера. Конечно, случаются опасные стихийные события: опустошительные ураганы, наводнения, землетрясения, извержения вулканов. Но и те, если поразмыслить, подчинены своим закономерностям. Они не происходят вне известных мест или сезонов, да и в последнее время мы даже понемногу учимся их предсказывать.
        Только недавно мы стали догадываться, что всё, представляющееся нам случайностью, на самом деле подчинено какой-то ещё неведомой нам закономерности. Природная катастрофа, выходящая за степень обычной, кажется нам случайно выпавшей на долю испытавшего её поколения. Но если составить долгий, за многие тысячи лет, список таких катастроф, то окажется, что данное поколение людей - случайность для катастрофы. Сами же такие разрушительные явления совершаются с некой статистической закономерностью, которой мы пока не знаем. Сколько времени насчитывают самые долгие летописи человечества? Тысяч пять-шесть лет. Что это по сравнению с теми четырьмя с половиной миллиардами лет, в течение которых существует наш мир? Считать нормальным для мира то его состояние, в котором живёт человечество - всё равно, что случайно измерив температуру воздуха в Москве в самый жаркий июльский полдень или в аномально морозную ночь января, объявлять именно данную температуру для Москвы типичной для любого сезона и любого времени суток в нём.
        26 декабря 2004 года на дне Индийского океана у берегов индонезийского острова Суматра произошло землетрясение. Вслед за этим гигантское цунами обрушилось на берега всех стран, расположенных по побережью Индийского океана - от Австралии до Индии и Южно-Африканской Республики. За считанные часы погибло более 300 тысяч человек. Летописи человечества до сих пор не знали такой массовой одновременной гибели людей от цунами. Но сколь длинны, эти наши летописи? Для нас это нечто экстраординарное. Для природы такие мощные цунами - наверняка нечто регулярно происходящее.
        В конце прошлого века в Мексике был обнаружен гигантский кратер Чикксулуб. Многие считают, что метеорит, его проделавший, вызвал на Земле подобие «ядерной зимы», погубившей динозавров. Был ли он аномалией? Потом в разных местах обнаружились другие гигантские кратеры, проделанные в другие эпохи. Значит, в данный конкретный момент, когда вы живёте, вероятность падения метеорита, подобного чикксулубскому, близка к нулю. Но на отрезке в сто или двести миллионов лет она оказывается уже статистически значимой величиной. Причём вряд ли такие метеориты падают по строго определённому расписанию, как садятся авиалайнеры. И откуда вам заранее знать, что вам повезло? Последним динозаврам, как видим, не повезло совсем.
        Конечно, мы знаем, что на протяжении последних четырёх миллионов лет, как возник род человеческий, не случилось ничего такого, что погубило бы его совсем. Какие бы природные катаклизмы ни были, и сколько бы в них не погибало, отдельные люди переживали их и продолжали человечество. Мы знаем о резких возрастаниях космического излучения (это они, видимо, заставили наших далёких предков убраться в пещеры), мы знаем об извержении вулкана Тоба 70 тысяч лет назад, в результате которого фактически только одна оставшаяся семья (генетические Адам и Ева) дала начало всему остальному человечеству. Сейчас нас больше, мы технически сильнее. Всё это добавляет нам уверенности. Но что, если те катастрофы, которые способны положить конец нашему бытию, совершаются с большей периодичностью, и нам пока просто повезло проскочить между двумя ближайшими?
        Что подумать о самом великом вымирании в истории Земли, случившемся на рубеже между палеозоем и мезозоем? Тогда навсегда исчезло более семидесяти процентов всех сухопутных видов организмов и девяносто шесть процентов видов морских. Знаем ли мы настолько достоверно об его уникальных причинах, чтобы уверенно заявлять: нет, это никогда не повторится!? По крайней мере, мол, на наш век хватит!?
        Мир создан не для нас. Мы - всего лишь одни из многих гостей в нём. Бродили и плавали по нему до человека, будут бродить и плавать и после него. Но даже те, кто верит, что человек - Божественный венец творения, верят также и в то, что создавшее его Божество может и уничтожить его в один момент. Почему же все мы так беспечны?!
        Мы создали телескопы, с помощью которых наш взгляд проникает в глубины Вселенной на десятки миллиардов световых лет, а наша мысль, тем самым, до времён, лишь ненамного отстоящих от тех, в которые этот Мир возник. Мы постигаем процессы, творящиеся во Вселенной миллиардами лет. Но - парадокс! Мы так ничтожно мало знаем о том, что же творится на глубине всего шести тысяч километров под нашими ногами!
        А ещё - мы почему-то думаем, что великое сразу заявляет о себе чем-то великим. Но оно может проявляться поначалу в тех признаках, которые всем кажутся лишь небольшими отклонениями от привычного порядка природы. И редко кто из мудрецов способен их вовремя заметить, и ещё меньше тех, кто может распознать их сущность…
        notes
        Примечания
        1
        Гильза - одна из ценных промысловых рыб Южной Азии. Различают несколько видов гильз. Во Вьетнаме добывают восточную гильзу.
        2
        Нгуен Ван Тхиеу - лидер Южного Вьетнама в 1965-1975 гг.
        3
        Месяц в восточноазиатском календаре начинается с новолуния. Начало десятого месяца приходится на ноябрь, редко на последние числа октября.
        4
        Дой Мой - так в социалистическом Вьетнаме назвали политику рыночных реформ, аналогичных и одновременных реформам в Китайской Народной Республике.
        5
        Тиен - фея, дух (вьет.)
        6
        Лак Лаунг Куан - величайший царь и герой, обучивший людей многим мастерствам, согласно древневьетнамской мифологии.
        7
        Фо - традиционный вьетнамский густой суп с лапшой, существующий в сотнях разновидностей
        8
        Стеклянный угорь - последняя личиночная стадия угря, предшествующая его превращению во взрослое животное и вселению из морских в пресные воды
        9
        Докторантура в испанских университетах примерно соответствует российской аспирантуре.
        10
        Золотая аратинга - единственный вид попугаев рода гвароба, обитают в низовьях Амазонки, очень эффектны на вид, массово отлавливались, практически исчезли в природе.
        11
        Камарг - болотистая местность в эстуарии реки Роны на юге Франции, ещё одно обычное место массовой зимовки водоплавающих птиц со всей Европы.
        12
        Хиральда - башня (бывший минарет) средневекового кафедрального собора (некогда мечети) Севильи, самое высокое сооружение города.
        13
        Чайка на гэльском - втором (кельтском) языке Шотландии
        14
        Синий с белым «андреевским» крестом - исторический флаг Шотландии
        15
        Аналог российского капитана 3-го ранга
        16
        Традиционные мужские клетчатые юбки шотландских горцев
        17
        Всемирно известный аквапарк в Умм-эль-Кайвайн
        18
        Млекопитающее отряда сиреновых. Во время войн конца ХХ века из-за разлившейся нефти почти вся природная популяция дюгоней в Персидском заливе погибла.
        19
        Повторное вселение вида в природную среду, где он обитал ранее, но потом исчез
        20
        День рождения Рамы, один из важнейших праздников индуистского религиозного календаря.
        21
        Котёнок (араб.)
        22
        Восточная часть арабского мира: Египет, Судан и арабские страны в Азии.
        23
        Ян ван Эйк - великий фламандский художник XV века. Его упомянутая картина была украдена из музея в 1934 году и с тех пор считается безвозвратно утерянной.
        24
        Президент ОАЭ - должность, по наследству занимаемая эмирами Абу-Даби.
        25
        Высший Совет Союза - высший орган федеральной власти ОАЭ, включает всех семерых царствующих эмиров. Пленарные заседания Совета проводятся каждые два месяца.
        26
        На всё воля Бога! (араб.)
        27
        Дьявола (араб.)
        28
        Официальное сокращение Геологического института
        29
        Институт прикладной геофизики имени академика Е.К. Фёдорова
        30
        Институт геоэкологии имени Е.М. Сергеева
        31
        Периодически возникающие конфигурации расположения планет Солнечной системы (кроме Урана и Нептуна), когда все они выстраиваются в секторе с углом менее 90 градусов. Существуют недоказанные околонаучные предположения, что «парады планет» оказывают вредное влияние на климат Земли, а также на массовое социальное поведение людей.
        32
        Московский педагогический государственный университет
        33
        Плюм - мощный восходящий поток вещества в мантии, формирующийся, по современным представлениям, в непосредственной близости от земного ядра.
        34
        Верхний слой мантии
        35
        Нарастание новой земной коры, расползающейся в стороны и раздвигающей литосферные плиты.
        36
        Уход одних участков земной коры под другие.
        37
        В.Н. Ларин. Наша Земля (происхождение, состав, строение и развитие изначально гидридной Земли). - М., 2005.
        38
        В.В. Кузнецов. Физика горячей Земли. - Новосибирск, 2000.
        39
        Им, как правило, соответствуют зоны спрединга, хотя есть участки восходящих потоков, где не происходит нарастания новой коры - например, Гавайские острова.
        40
        Преобладающие зоны спрединга на земном шаре, хотя таковые зоны есть и на суше - прежде всего, Восточно-Африканская система рифтов.
        41
        В данном контексте персонаж называет так сторонников теории глобальной тектоники литосферных плит в её традиционном прочтении.
        42
        Трапповый вулканизм - то же самое, что трапповый магматизм. Объяснение этого явления будет дано дальше, по ходу повествования.
        43
        То есть его очаг залегал на сравнительно небольшой глубине.
        44
        Единственный материк на Земле. Его раскол и расхождение прежде составлявших его частей породили все современные материки.
        45
        Материк, оставшийся после откола от Пангеи Евразии (кроме Индостана) и Северной Америки, включал современные Африку, Южную Америку, Австралию, Антарктиду и Индостан.
        46
        «Рыбоящеры», крупные морские пресмыкающиеся мезозоя, силуэтом напоминавшие современных дельфинов.
        47
        Иридиевая аномалия - повышенное содержание тяжёлого металла иридия (платиновой группы) в осадочных породах. По современным представлениям, маркирует время падения на Землю крупных метеоритов.
        48
        Гигантский метеорит, упавший на территорию современной Мексики около 65 млн. лет назад. По мнению многих учёных, взрыв, вызванный его падением, привёл к эффекту «ядерной зимы» и вымиранию динозавров.
        49
        Мистеру Джеймсу Эткинсу, вице-президенту Американского Института Наук о Земле. Александрия, штат Вирджиния, США (англ.).
        50
        Сокращение от American Geosciences Institute
        51
        Подводная ложбина к юго-востоку от Нью-Йорка, являющаяся как бы морским продолжением русла Гудзона.
        52
        Сухое русло (араб.)
        53
        Крупнейшее по площади пресное озеро Земли.
        54
        12-балльная шкала землетрясений отличается от шкалы Рихтера. Последняя, рассчитанная на 9,5 балла, оценивает силу самого землетрясения. 12-балльная шкала оценивает разрушения, производимые землетрясением на поверхности Земли.
        55
        Древнее название Гибралтара.
        56
        Руины крупного города царства Урарту на окраине нынешнего Еревана. Существовал в VIII-VII вв. до н.э.
        57
        National Geospatial-Intelligence Agency - Национальное агентство геопространственной разведки. Одна из спецслужб США.
        58
        Директор Национальной разведки - руководитель Разведывательного сообщества США, объединяющего семнадцать спецслужб. Директор национальной разведки назначается непосредственно Президентом США (с согласия Сената, как и прочие министры) и входит в федеральное правительство. Директор ЦРУ - лицо, подчинённое Директору национальной разведки.
        59
        Агентство национальной безопасности США - спецслужба, находящаяся в подчинении Министра обороны. Занимается защитой и сбором стратегически важной информации.
        60
        Крупнейшая в США религиозно-благотворительная организация
        61
        Потухший вулкан в штате Нью-Мексико
        62
        Интрузия - объект, сформированный магмой, затвердевшей на поверхности Земли
        63
        Твёрдой оболочки Земли
        64
        Таксон - вид животных или группа родственных видов животных того или иного ранга (в порядке повышения: род, семейство, отряд, класс, тип)
        65
        Имеется в виду Американский институт наук о Земле (AGI), имеющий форму свободного объединения научных обществ.
        66
        Одна из крупнейших и авторитетнейших американских газет.
        67
        Кольцеобразная гора, представляющая собой разрушившийся вулкан
        68
        Слой атмосферы на высоте от 60 до 80 километров.
        69
        Несколько менее 2500°С
        70
        Вулкан в Индонезии
        71
        Помпеи - древнеримский город (современная Италия, рядом с Неаполем), полностью засыпанный пеплом в результате извержения вулкана Везувий в 79 г. н.э.
        72
        Ян Вермеер - великий нидерландский художник XVII века. Упомянутая картина была украдена из музея в Бостоне в 1990 году. На тот момент оценивалась в 200 млн. долларов.
        73
        Лев Фескин из ГИН РАН - см. главу 2.
        74
        Её частями являются Малая Азия. Иранское нагорье. Тибет, некоторые другие горные области Азии.
        75
        Особая улица в Рио-де-Жанейро, где проходят карнавальные парады.
        76
        Принадлежит семейству Берлускони
        77
        Так проходят встречи Бильдербергского клуба, объединяющего самых богатых и влиятельных людей мира.
        78
        По производству высоких технологий
        79
        Знаменитый либеральный экономист, один из самых влиятельных людей в мире.
        80
        Крупнейшее государственное учреждение США, финансирующее научные исследования
        81
        Исследователь глубин (англ.)
        82
        Компания Илона Маска.
        83
        Геостационарная орбита или «точка стояния» искусственного спутника Земли есть та, на которой время обращения спутника вокруг Земли совпадает со временем вращения Земли вокруг своей оси, то есть равно 24 часам. Спутник как бы «висит» над одной точкой земной поверхности. Находится на высоте ~36 000 км.
        84
        Морской чёрт (исп.)
        85
        Киотский протокол об обязательствах стран по ограничению выбросов углекислого газа в атмосферу, в целях предотвращения глобального потепления климата, был подписан США, но не ратифицирован Конгрессом.
        86
        Нынешняя Танзания, кроме острова Занзибар
        87
        Ныне это два государства - Замбия и Зимбабве
        88
        Здесь под Суданом имеется в виду не современное государство с таким названием, а обширная область в Центральной Африке, называвшаяся так до 1960 года и ныне включающая в себя государства Мали, Нигер и Чад, являвшиеся французскими колониями.
        89
        Зоны, где формируется и нарастает новая земная кора. Рифтогенез порождает спрединг (см. примечание в главе 2) - раздвижение литосферных плит.
        90
        Второй по величине город Ирландии
        91
        Важнейший собор Корка, посвящённый основателю города.
        92
        Другой важнейший собор города
        93
        Историческое название юго-западной части Ирландии
        94
        Крайние юго-западные графства Англии
        95
        Исполнительный орган власти Европейского Союза
        96
        1 ноября 1755 года, в католический праздник Всех Святых, в Атлантическом океане к юго-западу от Лиссабона произошло страшной силы землетрясение, в результате которого столица Португалии была разрушена, а каждый третий житель погиб.
        97
        Серебристые облака возникают на высоте 80 километров, видны только летом в приполярных и умеренных широтах, когда вечерние сумерки сливаются с утренними, и Солнце, находящееся для наблюдателя ниже линии горизонта, подсвечивает на такой высоте эти облака. Выглядят как светящиеся серебром причудливо переплетающиеся нити. Условия видимости серебристых облаков в разные годы различны. Чаще всего они отмечаются после вулканических извержений в каком-либо районе Земли. В 1980-90-е годы наблюдались довольно часто. Наоборот, в 2010-е годы их появления стали редки.
        98
        Авторитетнейшая деловая газета США
        99
        Война ужасна. Тоталитарные режимы ужасны. Когда тоталитарные режимы ведут войну это ужаснее всего (нем.).
        100
        Мост через залив Порт-Джексон - один из самых больших арочных мостов в мире.
        101
        Другое название - Биоко. Остров, на котором расположена столица Экваториальной Гвинеи - Малабо.
        102
        Пирокластический поток - быстро (до 200 м/с) движущийся поток раскалённых газа, пепла и камней.
        103
        Т.е. более 540 млн. лет назад.
        104
        Рош ха-Шана - традиционный еврейский Новый год.
        105
        Маратха - государство, существовавшее в Западной Индии в XVII-XIX вв. Народ маратхи составляет большинство населения современного штата Махараштра.
        106
        Штат Джамму и Кашмир с преобладанием мусульманского населения в 1949 году был де-факто разделён в результате войны между Индией и Пакистаном. 40% его территории было оккупировано пакистанской армией.
        107
        Взрывные выделения кипящей воды на поверхность, сопровождаемые разрушением вышележащего грунта.
        108
        Юлианскому; григорианского календаря в те времена ещё не существовало. Европейские путешественники узнали о землетрясении от непосредственных очевидцев, буквально по горячим следам события.
        109
        Официальный титул китайских императоров.
        110
        Облако раскалённых газов, быстро распространяющееся вниз по склону вулкана. Подобным извержением 8 мая 1902 года был уничтожен город Сен-Пьер на острове Мартиника (Малые Антильские острова).
        111
        Южной Кореи.
        112
        Университет в Париже, основанный в 1200 году.
        113
        “Chicago Tribune” - одна из самых многотиражных газет США.
        114
        “USA Today” - самая многотиражная ежедневная газета США.
        115
        “Star Tribune” - крупнейшая газета в штате Миннесота.
        116
        “San Francisco Chronicle” - крупнейшая газета в штате Калифорния.
        117
        Большое землетрясение в этом городе произошло в 1906 году. Тогда погибло более 3000 человек.
        118
        Сексуальное домогательство в США. В зависимости от желания, а также ловкости адвоката, в качестве такового может трактоваться самое невинное ухаживание, вплоть до попыток заговорить с незнакомкой.
        119
        Ну вот, всё хорошо (нем.).
        120
        Денежная эмиссия в США находится в руках не государства, а Федеральной резервной системы (ФРС), в которую объединены крупнейшие частные банки страны. Государству в них принадлежит лишь доля активов.
        121
        База сухопутных войск США в штате Кентукки. Там же хранится золотой запас США.
        122
        Святой Антоний Печерский (983-1073).
        123
        Хокинс сравнивает текущую ситуацию с беспрецедентным периодом политических преследований, предпринятых в США по инициативе сенатора Джозефа Маккарти в 1950-е годы.
        124
        Презрительное прозвище, данное людьми из внешнего мира тем, кто отдался под власть Мирового правительства. В Первую мировую войну в Европе так прозвали американских солдат.
        125
        Эквивалент старшему лейтенанту в российских ВС.
        126
        «Верховный приорат, прости нас» (англ.)
        127
        Соответствует капитану 2-го ранга в российском ВМФ.
        128
        В настоящее время ожидается, что он будет построен в 2022 году.
        129
        Цитата из философского эссе Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра» .