Обратная сторона луны Татьяна Бочкова
        Обратная сторона луны #1
        «Обратная сторона луны»- трилогия, охватывающая более двадцати лет жизни обычной девушки изнебольшого города, попавшей всередине 80-х годов вснежный плен коварной стихии вовремя зимнего похода квершине знаменитой Уральской горы. Отгибели ее спасают два брата, живущие где-то вглубине горных массивов вместе сматерью итакимиже отшельниками односельчанами. Они избегают общения свнешним миром, асаму девушку предостерегают отобщения ссородичами идаже прячут вкомнатке без окон. Нокакимбы странным нибыло это архаичное семейство, они искренне желают помочь иобещают доставить потерявшуюся туристку домой. Иуних даже почти получилось, пока вдело невмешались дикие звери, озлобленные соседи исильные чувства.
        Татьяна Бочкова
        Обратная сторона луны
        Книга первая
        1- Пилот
        Буржуйка, устроенная поцентру светло-серой армейской палатки, тихонько потрескивала, разбрасывая поуглам, напоминающие бесовские пляски, ярко-алые блики. Поглощая глазами каждое новое па, Ольга то идело ловила себя намысли, что эта металлическая конструкция несовершенна испособна превратить обещанный доморощенными Кулибиными домашний очаг впресловутый очаг возгорания. Под узкими сводами небезопасного наее взгляд убежища, идея отправиться врисковое путешествие науральскую вершину ради проверки самой себя иродительских нервов, скаждой минутой этой первой ночи вснежном плену, казалась все более иболее абсурдной. Она натянула одеяло повыше, пряча под синтепон развернутого спального мешка озябший нос. Наее легкое движение откликнулись все жители походного ложа, устроенного вглубине палатки- кто-то громче засопел, кто-то причмокнул, кто-то попытался занять положение поудобней. Из-за тесноты задача эта становилась трудно выполнимой ивлекла засобой неминуемые столкновения ссоседями. Лежавшая рядом сней девушка по-свойски закинула нанее руку, Ольга поежилась, ноотталкивать нестала, побоявшись разбудить
уставших после тяжелого дня друзей. Вголове роились самые разные мысли: отпредстоящих новых испытаний холодом, дозавистливых взглядов сверстников, которым недовелось попасть вчисло отчаянных туристов, решивших покорить подступы кэтому коварному тысячнику. Романтика заснеженных вершин сейчас билась онеприступные скалы инстинкта самосохранения, периодически девушка вздрагивала ипугалась собственной решимости, ноМорфей игаснущий свет горячей печурки взяли верх над разумом. Ольга уснула, уткнувшись носом вплечо боевой подруги, чьи объятия совсем недавно казались ей такими неуместными.
        Четырехметровая палатка, сшитая назаказ специально для зимних походов иснабженная дымоходом, благодаря стоявшей поцентру буржуйке визуально делилась надва отсека. Удальней стены водну большую лежанку были расстелены непропускающие холод пенки испальники, накоторых вплотную друг кдругу могли разместиться шестеро взрослых человек. Внашем случае- четверо парней идве девушки. Вдругом отсеке, находящемся уутепленного двойного входа, разместились рюкзаки соснедью- слева, иверхняя одежда иобувь- справа. «Хозяйственный центр», так называл эту часть помещения Владимир- руководитель похода. Молодой преподаватель физвоспитания, только окончивший педагогический институт, разрешил вне школы обходиться без положенного ему Васильевича. Он взял этот выпускной класс воктябре, после того, как предыдущий наставник отбыл напенсию, адва месяца назад, вконце декабря, смело поддержал инициативу своих подопечных отметить последний школьный год зимним экстремальным походом.
        Подобных событий история маленькой школы незнала, снаряжая учеников впутешествия исключительно влетний период. Нонужные разрешения были получены, состав экспедиции утвержден, флаг сгербом школы иметаллическая капсула спосланием будущим туристам заготовлены. Ряд проволочек сдиректором школы помогли утрясти родители одного изучастников похода, чьим хобби сюных лет были экстремальные путешествия, иподготовка перешла вфинальную стадию. Долго выбирали маршрут, сойдясь вконце концов наодной изстарых троп, ведущей кименитой уральской вершине, почитавшейся устарообрядцев священной. Когда-то вэтом месте предполагали богатые залежи полезных ископаемых, норазведка наместности дала отрицательные результаты.
        Начиналась тропа вокрестностях маленькой деревушки содной единственной улицей. Вдвух десятках километров отдеревни тропка упиралась вподножие величественной горы, апотом- местами напрямик, местами серпантином поднималась досередины склона. Здесь исостоялась первая ночевка. Достигнуть вершины планировали ксередине второго дня пути, там- установка флага ифото напамять, адальше- вобратный путь попроторенной ранее дороге. Сночевкой втомже месте. Бивуак навершине решили неразбивать: зимние ветры инепредсказуемый горный климат могли снести палатку кчертям совсеми ее постояльцами.
        Первый день похода пролетел как ветер, сметая насвоем пути даже самые яркие эмоции, срывая извоспоминаний редкие минуты отдыха итишины. Холодный воздух, глубокий снег инепроглядный туман, как иполагается истинным хозяевам снежного покоя, постарались изо всех сил отвадить путников отпродвижения вперед, отбезумной идеи покорить этот белый мир. Даже дневку неставили, апросто подкрепились сухарями ссыром. Ксумеркам обессилевшие иуставшие добрались дозаброшенной сторожки, когда-то построенной рудокопами, нодаже непопытались проникнуть внутрь. Сил хватило только наустановку палатки иразведение огня вбуржуйке. Укрывшись отнепогоды под светло-серым, необыкновенно вэтот час уютным, покровом, даже самые отчаянные путешественники нерискнули высунуться наулицу. Поэтому иужинать решили холодными консервами прямо наспальниках. Наверное, оттого иворочались больше обычного, так как кто-то умудрился накрошить сухари, итеперь даже через теплое белье чувствовались неприятные покалывания. Тем ни менее кночи порывы холодного ветра сменились штилем, звуки снаружи практически стихли имолодой руководитель похода позволил
себе закрыть глаза иуснуть крепким сном.
        В6утра часы наруке Владимира начали издавать неприятный писк, будя нетолько своего хозяина, ноивсех вокруг. Состороны посапывающих доэтого момента старшеклассников послышалось недовольное ворчание, неожиданно сменившееся смехом. Поднявшись наодной руке, учитель увидел причину восторга: продрогнув ночью, парни, нестесняясь, обнимали друг друга, их примеру последовали идевушки.
        - Досвадьбы ни-ни!- хохотал Иван, рослый спортсмен суже хорошо проступившей щетиной исмешными ямочками нащеках, выбираясь из-под своего друга Тимура.
        Недожидаясь подобных реплик отприльнувшего кнему Артема, того самого участника похода, чьи родители смогли уговорить наподвиг директора школы ираздобыли весь необходимый инвентарь, когда повсей стране бушевал жесткий дефицит, Владимир соскочил слежанки и,накинув валенки ипуховик, поспешил навоздух. Новый день перечеркнул вчерашние трудности ярким солнцем иласковым безветрием, только редкие снежинки, отливающие неоновым блеском, могли нарушить столь чудесное утро, неловко приземляясь наресницы. Раскинув руки ивдыхая морозный воздух, Владимир уставился прямо внебо. Только сейчас он невольно вздрогнул: нежно-голубое полотно было поразительно чистым- ни облачка, ни птички, ни звука. Только местами смыкавшиеся кронами вековые сосны колыхались итихонечко шуршали серебристыми иголками. Когда Ольга показалась унего заспиной, дернув молнию входного проема, он чуть неподпрыгнул, резко обернулся инечаянно наградил девушку злым взглядом, отчего та тутже поежилась. Молча она обогнула его и,остановившись укромки сугроба, совздохом сделала первый шаг всторону заледенелых кустов, способных послужить завесой
отмужских взглядов вее женских делах. Невольно Владимир проводил ее взглядом.
        Замок напалатке снова дрогнул, вместе сним Владимир.
        - Чудное утро,- бодро отчеканил он,- предлагаю завтрак приготовить насвежем воздухе.
        - После вчерашних кулинарных провалов так хочется горячего супчика,- появившаяся Анна шмыгнула носом впредчувствии ароматов полевой кухни.
        - Тогда доставай консервы, макароны иприправки, я пока разведу костер. Только, пожалуйста,- ион попытался посмотреть нанее по-отечески,- одевайся тепло. Солнце здесь очень хитрое иплохо подготовленных туристов валит сног играючи.
        - Я вкурсе.- Анна запахнула пуховик, пропустила выползающих одноклассников, инырнула вуютное тепло палатки.
        День действительно выдался сказочным. Температура поднялась, то идело подстрекая снять шапки иразвязать шарфы, снег стал податливым как сахарная вата, ветер так инеподнялся, амелкие снежинки кобеду совсем перестали спускаться снебес наземлю. Владимир то идело затягивал заученные им бодрящие песни, Анна пыталась тихонько подпевать. Юноши сперва стеснялись, ноиони кобеду распелись игорланили так, что эхо неуспевало подхватывать звонкие мелодии, чтобы разнести их поснежным уступам. Шум отперебирающей палками компании стоял такой, что даже самый бесстрашный зверь, наверняка, постарался убраться восвояси. Ольга петь непыталась, ното идело заливалась смехом оточередного комичного па то Ивана, то Тимура.
        Довершины горы компания добралась почти вполдень. Перед ними раскинулось огромное плато, покрытое снежными волнами- это ветер смастерил здесь сказочную морскую гладь. Оборачиваться вниз решили все вместе, насчеттри.
        Вид сверху захлестнул сголовой. Вот они, такие сильные итакие маленькие посравнению совсей этой огромной пропастью. Ни перевала, ни деревни уподножия небыло видно: только верхушки черных деревьев да полоски снега, разрезающие эту черноту, как вены.
        - Восхитительно!- ахнула Ольга.
        - Истрашно,- немного попятилась ее подружка.
        - Говорят, спускаться проще, чем подниматься,- улыбнулся Иван.
        - Ничего подобного,- сэтими словами Владимир достал изрюкзака флаг икапсулу спосланием,- спускаться сложнее. Поэтому быстренько кушаем, выполняем долг перед Родиной, фотографируемся ивниз.
        - Ну вот,- Артем достал пакет сбутербродами,- как всегда, все самое интересное…
        Он неуспел договорить, потому что страшный гул буквально заглушил его слова. Все шестеро замерли отувиденного. Только навершине горы можно воочию наблюдать приближение стихии: белая пелена снега споразительной скоростью ипронзительным воем приближалась прямо кним.
        - Вниз!!!- закричал Владимир,- Прижимайтесь кдеревьям! Ныряйте всугробы. Быстрее!!!
        Сплоченная команда вмиг превратилась вкучку испуганных ребятишек. Скриком ивыступившими непонятно почему слезами Ольга присела иначала спускаться посклону, перебирая ногами. Скользкий лыжный костюм покатился легко ибыстро, ией оставалось только огибать невысокие кусты, растущие увершины. Додеревьев, которые должны их спасти еще несколько десятков метров. Или нет? Она совсем потеряла контроль над скоростью, зацепилась заторчащий изсугроба сук ипокатилась кубарем вниз. Снег ударил влицо, ноэто был непросто сугроб, это белая мгла заполонила все пространство вокруг девушки. Неоглядываясь, она слепыми глазами стала искать спасительные деревья имертвой хваткой вцепилась впервыйже шершавый ствол. Она сразу почувствовала ледяную кору ипоняла, что потеряла варежки. Еще почему-то жутко ныло плечо, аспине стало невыносимо холодно. Она попыталась оглянуться, носнежная волна накрыла ее сголовой иона прямо услышала, как вголове лопнули последние ниточки, державшие ее всознании.
        2- Утро новогодня
        Вголове гудело, поясница ныла, мир сошел сума. Ольга совершенно запуталась вмыслях иощущениях, иболее того, она даже непонимала где она ичто сней происходит. Сознание возвращалось кней поэтапно. Первой, как иполагается, пришла боль. Она растекалась повсему телу, проникая вкаждый пальчик, каждую мышцу, носильнее всего изнемогала спина. Поясница горела адским пламенем. Попытки пошевелиться еще сильнее разжигали этот костер. Терпеть эту боль небылосил.
        Следом заболью пришел страх иОля, схватив побольше воздуха влегкие, распахнула налитые свинцом веки. Тусклый свет свечи освещал маленькую комнатку. Выбеленные стены, завешанные состороны кровати маленьким цветастым ковром. Такойже унылый потолок. Рядом скроватью небольшой круглый столик, накрытый ажурной салфеткой, накоторой мирно покоилась кружка сосвечой. Около стола деревянная дверь. Надощатом полу знававший виды полосатый половик. Вся комната как экскурсия вдеревенский домик ее бабушки. Только вот ничего этого Ольга раньше невидела, ипоэтому понятия неимела, где находится.
        Боясь лишний раз пошевелиться, девушка руками попыталась ощупать свое тело. Так, руки. Руки наместе. Голова, шея, живот, бока, ноги. Вроде все впорядке. Заисключением боли вспине, конечно. Только вот еще странность: какая-то большущая ночнушка спуталась врайоне поясницы. Такой унее точно небыло. Откуда тогдаона?
        Теперь главный вопрос: что случилось? Это терзало Олю сильнее всего. Да икак она оказалась вкомнатушке, тоже непонятно. Нужно порыться впамяти. Так-так. Вголове закружились последние события. Ссора смамой, которая, как обычно, отказывалась понимать девичьи хотелки. Потом появился отец ипопытался отговорить Ольгу отопасной затеи сзимним походом. Поход! Два дня вснежном плену, как кинолента, пролетели вголове. Иплато навершине горы, изахватывающий дух вид наокрестности. Потом страшный гул, приближающийся ужас, паника, крик учителя… Что-то случилось потом. Ночто?
        Ольга закатила глаза, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Новследующую секунду вздрогнула всем телом, услышав скрип открывающейся двери.
        - Ты проснулась?- вдверном проеме стояла женщина, навид ей было лет тридцать пять. Аможет исорок. Этих пышущих здоровьем селянок впервого взгляда неразобрать. Разве что излишняя бледность добавляла возраста.
        - Ктовы?
        - Меня зовут Настасья Алексеевна,- сэтими слова она шагнула вкомнату и,незамечая испуганного взгляда девушки, уселась накрай кровати,- Можешь звать меня поимени. Болит сильно?
        Оля кивнула.
        - Даже незнаю, чем тебя ипотчевать,- женщина как-то по-деревенски всплеснула руками,- все самые редкие отвары втебя уже отправила. Пойду еще что-нибудь покумекаю.
        Иона встала. Наней было серое шерстяное платье, немного великоватое идовольно поношенное, нотем неменее вполне годное для домашней носки. Раньше втаких расхаживала добрая половина маминых подруг, нофасон уж давно вышел измоды. Наногах- разноцветные носки ручной вязки, доходившие почти досередины голени. Густые русые волосы заплетены втугую косу, свисавшую почти досередины живота. Сленты свисали разноцветные бусы, гармонирующие согромными носками. Новместе ссерым платьем весь комплект смотрелся потешно.
        - Свисти если что,- сулыбкой проговорила Настасья ивышла.
        Ольга осталась одна вмаленькой комнатке без единого окошка. Она понятия неимела, где находится, икак долго. Ранее она периодически приходила всебя, нотолько ивидела, что забеленный потолок, такиеже стены, ну истол. Она вспомнила, что сквозь беспокойный сон то идело слышала спокойный женский голос состранным акцентом, аможет просто сдеревенским приговором. Иногда чувствовала легкие прикосновения заботливых рук, приподнимающих ее голову, чтобы она снова иснова смогла отпить горькое снадобье.
        Сейчас она наконец-то пришла всебя окончательно, ивнос ударил едкий запах гари. Задверью послышались быстрые шаги, перемежавшиеся соханьем ипричитанием. Вследующую секунду дверь вкомнату отворилась.
        - Ты непредставляешь, я сгубила последние листья шалфея!- вошедшая была крайне взволнована, инаее мраморном доселе лице появился розовый румянец,- Авнаших краях такие травки большая редкость.
        «Она смешно протягивает ударные гласные»,- подумала Ольга, нолишь молча продолжила смотреть нахозяйку дома.
        - Да чтож ты так пялишься, милая моя? Приходи уже всебя. Хватит чахнуть,- иона присела настул.
        - Кто вы?- Ольга попыталась привстать, нотутже вскрикнула отболи.
        - Да недергайся ты! Вечером Арина придет, может залатает. Уж незнаю, что она там шепчет, только всякие чахотошные унее наследующий день встают как ни вчем ни бывало. Вчерабы уж пришла, да уехала давеча куда-то поделам. Потерпи, милая,- иженщина погладила Ольгу поголове,- Азвать меня Анастасия, нодрузья Настасьей величают, акто ивовсе Тасей. Ноэто все молодежь. Аты зови как удобней. Только сильно ненапрягайся, тебе еще довечера терпеть. Неспасают тебя мои травки. Ой, неспасают…
        Заглядевшись назабавную сиделку, Оля позволила себе расслабиться иулыбнуться:
        - Спасибо.
        - Да незачто пока благодарить- трупом второй день валяешься!
        - Так я здесь уже два дня?- ей вответ Анастасия лишь грустно кивнула,- Нокак я здесь очутилась? Я совсем уж думала, что умерла. Иэтот снег везде,- при этих словах она вся сжалась,- Какже я выбралась? Чудом?
        Голубые глаза намраморном лице вдруг вспыхнули, или Ольге это показалось; насекунду она сомкнула глаза, акогда снова открыла, то увидела лишь хитрый прищур иплотно сжатые губы. Ноуже вследующий миг женщина словно опомнилась иснова заговорила, растягивая гласные:
        - Таким уж ичудом! Тебя дети мои нашли, снегом заваленную. Икак тебя угораздило? Они тебя итащили-то насваленном молодняке. Незнаю, как умудрились. Так ибоялись, что утебя позвонки переломались. Ой, только нереви!- спохватилась рассказчица, услышав непроизвольные всхлипывания,- Все утебя вылечится!Ну!
        - Уменя папа доктор,- запричитала Ольга,- знаю я, как это лечится. Этоже навсю жизнь теперь калекой буду!
        - Ой! Да гореж ты мое! Сказалаже, Арина тебя вылечит.
        - Она что, колдунья чтоли?- неунималасьОля.
        - Знахарка. Да икакое тебе дело-то? Да хоть добрая фея! Главное- наноги тебя поставит!
        Где-то вдоме раздался шум иОльга прислушалась.
        - Я скоро вернусь. Успокаивайся, давай,- иНастасья вышла, прикрыв засобой дверь. Через пару минут послышались мужские голоса. Только вот смысла разговора Ольга понять немогла, видимо еще пара дверей отделяла ее отговоривших.
        Она снова попыталась привстать, нотеперь уж точно зареклась пробовать. Возможность стать инвалидом навсю жизнь несколько выбивала изколеи, ноона собралась иутерла слезы покрывалом. Мимолетом заметила, что ее новая ночнушка приятного голубого цвета. «Надеюсь, меня переодевали недети,- подумала она,- Авобщем, все равно. Надо дождаться эту целительницу исрочно возвращаться домой. Господи Боже! Чтоже творится сродителями? Лишьбы непапино сердце!» Комок снова подкатился кгорлу. «Да чтоже я заразмазня такая!» Ольга стиснула зубы ипопыталась рассуждать трезво: «Я потерялась два дня назад. Так. Если какие-то там дети нашли только меня, значит состальными все впорядке. Ребята либо ищут меня, либо отправились обратно, новсе равно еще недобрались додома. Значит, папа смамой еще невкурсе. Уже легче. Если все правда изавтра я встану, то можно будет попытаться найти телефон. Этоже люди. Уних обязательно должен быть телефон! Я успею вовремя сообщить родителям, изамной прилетят навертолете. Так ибудет. Я уверена! Аесли я завтра невстану?!!»
        Вдвери постучались.
        - Можно?- вдверном проеме показалась мужская голова.
        - Конечно,- Ольга струдом приподняла голову. Глаза ее устремились намолодого человека, разглядывая его, как музейный экспонат- настолько необычная внешность унего была. Слегка продолговатое лицо было нестоль бледным, как уматери, нотакимже гладким, словно отлитым изпластика. Светлые русые волосы растрепались, придавая гибкости отточенному скуластому лицу, покрытому редкой щетиной. Прямой нос, резкая линия губ, густые брови вразлет иясные, небесно-голубые глаза довершали портрет. Ольга поймала себя намысли, что смотрит напарня как завороженная. Смотрит имолчит. Молчал ион. Пауза затягивалась, аона все никак немогла подобрать слов.
        Тишину нарушил приветливый голос Настасьи:
        - Макс, ну что ты встал, как вкопанный? Онаж досмерти испугается!- иона рассмеялась,- Имя-то удевочки разузнай, ато так ибудем ее «бедняжкой» звать.
        - Оля. Оля Мамонтова,- отрапортовалата.
        - Ну иславно. Оленька, это Максим, мой старший сын,- иона прикоснулась кплечу слегка смутившемуся, нотем неменее приветливо улыбнувшемуся юноше,- Он скромняга, ноочень добрый. Всю ночь неспал, охранял тебя.
        - Нестоит подробностей, мам,- его голос прозвучал уОльги где-то вгруди, снова вводя ее вподобие транса,- Ты, кажется, собиралась ужин готовить?
        - Ну да, ну да. Ухожу,- иженщина снова рассмеялась. Напоследок она похлопала юношу поплечу,- Вас сбратом прокормить- настоящая проблема, обжоры вы этакие.
        - Ну, как ты?- Максим сразуже перевел взгляд наОльгу,- Выглядишь неплохо.
        - Спасибо,- еле слышно прошептала девушка.
        - Я присяду?- ион шагнул ближе ккровати. Нанем были потертые синие джинсы истарая клетчатая рубашка втон, аиз-под брючин выглядывали все теже озорные носки ручной вязки. Рост унего был выше среднего иоттого Ольге свысоты кровати он показался настоящим великаном сширокой грудью икрепкими руками. Ей даже представилось, что он, наверное, кузнец иловко иизящно управляется смолотом инаковальней.
        - Спасибо, что спасли меня,- эти слова получились уже громче.
        Парень улыбнулся, присел настул, закинул ногу наногу, ипристально уставился нанее.
        - Спина сильно болит?
        - Ноет. Твоя мама сказала, что это позвоночник.
        - Ну,- он слегка вздохнул,- моя мама частенько преувеличивает. Она тебя уже напугала Ариной?
        - Напугала?- Ольга подняла брови,- Скорее обрадовала. Даже если она ведьма злая, лишьбы я встала наноги, мне очень нужно найти телефон исвязаться сдомом.
        - Во-первых,- неожиданно серьезно начал Максим,- Она неведьма. Внаших краях люди всегда занимались целительством изнахарством, без этого невыжить. Наодних маминых травках далеко неуедешь. Все, что знает Арина передавалось вее семье отматери кдочери напротяжении многих веков. И,ты знаешь, мы очень чтим всю ее родословную. Она несколько раз помогала Алексею- он просто магнит для катастроф, ион сейчас здоров, как бык. Мой дед иее отец были близкими друзьямии…
        - Да я ведь ничего неимею против,- перебила Ольга, разгадав легкую обиду из-за своих слов про ведьму.
        - Это я ксведению,- неожиданно резко обрезал молодой человек ипродолжил,- Во-вторых, боюсь тебя расстроить, номы, какбы так сказать, отрезаны отвнешнего мира. Или вернее, он отрезан отнас. Вобщем, про телефон можешь забыть,- он немного помедлил, увидев округляющиеся глаза девушки,- Но, неволнуйся, выход есть.
        - Какойже?
        - Как только врайоне перевала появятся спасатели, я доставлю тебя прямо кним. Легенду освоем спасении можешь придумывать уже сейчас, нопро меня имою семью ни слова.
        - Всмысле?- Ольга растеряно смотрела насерьезное лицо, ожидая, что вот-вот нанем дрогнет всего один мускул ипроявится улыбка взнак шутки.
        - Все просто,- его лицо недрогнуло,- Мы иеще несколько семей живем обособлено. Мы недикари какие-то ипериодически навещаем всю эту вашу цивилизацию, ноксебе чужаков непускаем.
        - Ая?
        - Аты- редкое исключение. Нам сматерью пришлось очень сильно похлопотать, чтобы оставить тебя вдеревне. Ствоей стороны будет вежливым покинуть ее ненанося вреда ни нам, ни ее жителям,- он немного помолчал, дав девушке собраться смыслями ипонять все его слова,- Твою легенду я тщательно обставлю иникто незаподозрит тебя волжи. Вернешься домой ибудешь жить долго исчастливо,- он снова остановился, новсе-таки улыбнулся ипродолжил,- Я знаю, что увас там есть книги, которые вы читаете. Я тоже читал. И…Вобщем, непиши потом про это никаких книг.
        - Ты серьезно?- Ольга досих пор неверила, что парень нешутит,- Неписать книг про тебя?
        - Нето, чтобы про меня. Пронас.
        - Я непонимаю…
        - Ты скоро поймешь. Ты ведь захочешь выйти наулицу…
        Он недоговорил, потому что двери вкомнату резко распахнулись инапороге появился еще один красавчик. Посветлой коже иовалу лица было понятно, что это второй сын Настасьи. Внешность его также отличалась строгими чертами ировными линиями. Только губы уэтого парня были намного крупнее, чем убрата. Иглаза были темнее иярче- синие-синие. Одет он был, втакиеже, как иуМакса, штаны итеплые носки. Вместо рубашки нанем была зеленоватая куртка, отороченная каким-то непонятным мехом. Сам он был вдиком возбуждении ирадостно улыбался, глядя наочнувшуюся девушку. Судя повсему, он даже толком неразделся; так спешил, что надлинных растрепанных волосах еще искрились снежинки.
        - Я так рад, что ты пришла всебя!- он водин прыжок подскочил ккровати иуселся накорточки, так, что его лицо оказалось совсем близко. Запах снега ихвои ударил Ольге внос иона невольно улыбнулась.
        - Спасибо, мне уже лучше.
        - Я- Алекс,- он попытался протянуть руку, нововремя ее одернул,- Тебе еще нельзя шевелиться. Новот завтра, поверь мне, ты будешь как новенькая,- он широко улыбался исмотрел то надевушку, то набрата,- Они тебе уже рассказали?
        - Что именно?- спросила Оля. Молодой человек спервых минут показался ей таким добрым имилым, что она даже почувствовала легкий прилив сил,- Про Арину или про книги?
        - Какие книги?- непонял юноша.
        - Неважно,- Максим поднялся сместа,- мы тебя утомили. Аты все еще больна. Пойдем, Алекс.
        - Но,- Оля попыталась протестовать,- мы недоговорили.
        - Ничего страшного. Отдыхай,- он открыл дверь, ноостановился, дожидаясь брата. Ольга пристально смотрела насчастливое лицо напротив.
        - Все будет хорошо,- Алексей сказал это стакой нежностью иуверенностью, что ей наконец-то вэто поверилось. Иотрадости даже немного закружилась голова. Ее виска коснулся легкий поцелуй иона окончательно растаяла, провожая благодарным взглядом это светлое идоброе лицо.
        - Спасибо,- прошептала она инеожиданно для себя провалилась всон.
        Появление старой женщины она практически незапомнила. Глаза словно налились свинцом, иоткрыть их непредставлялось возможным. Сквозь сон она слышала голоса, нонемогла их различить. Кожей она чувствовала прикосновения ксвоему телу. Чьи-то руки барабанили пальцами поодеялу, направляя легкие импульсы куставшим мышцам ибольным суставам. Скаждой минутой становилось теплее илегче, мысли улетали все дальше идальше, инаконец исчезли совсем.
        3- Добро пожаловать?
        Ольга незнала, сколько часов или суток спала, новсем телом чувствовала наступление нового дня. Ихоть ее временная опочивальня была лишена окон, сердце девушки знало, что поту сторону комнаты вэти холодные стены жаркими лучами упирается яркое солнце.
        - Доброе утро!- раздалось изприоткрывшейся двери, инапороге комнаты появился Алексей. Изуст этого сияющего здоровьем ибеспечностью молодого человека слова срывались как песня. Иесли уж он желал, чтоб утро было добрым, то так тому ибыть. Оля готова была визжать отрадости, как ей сейчас было весело испокойно надуше, хотелось свернуть горы, бороздить океаны, пускать фейерверки ипрыгать допотолка. Она осторожно привстала напостели изахлопала владоши отсчастья- поясница беспрекословно слушалась свою хозяйку, непричиняя боли. «Для счастья, ведь, так мало надо!»- подумала она иопустила ноги напол. Холод резко привел ее вчувства изаставил вернуться наместо. Сгневом Оля уставилась вниз, потом наАлексея. Тот искренне веселился.
        - Держи!- протянул он ей вязаные носки свеселым орнаментом,- Подарок отмамы.
        - Спасибо,- Ольга тутже надела обновку,- мнеб еще вещи мои, ато как-то неловко всорочке-то.
        - Ой,- парень хлопнул себя ладошкой полбу,- совсем забыл. Сейчас принесу.
        Он вышел, аОля продолжала улыбаться. Было что-то такое вэтом молодом человеке, что делало его присутствие рядом настоящим праздником. Аего отсутствие даже наминутку заставляло скучать понему, как получику солнца.
        - Ну где ты там?- крикнула она, нонедождалась ирешила выглянуть задверь.
        Девушка даже неудивилась, попав веще одну побеленную отпола допотолка комнату. Правда вэтой убранство было побогаче: настенах висели цветные ковры, вдоль которых нагромоздились массивные стеллажи итумбы сразным хламом. Всамом центре стояло три разнокалиберных кресел инебольшой столик. Повсюду были чучела животных, две стены украшали большие оленьи рога, анаспинке одного изсидений разлеглась пушистая рыжая шкура. Даже запах вэтой просторной комнате был другим- смесь древесной смолы, морозной свежести ипеченого мяса. При мысли оеде, Оля сглотнула слюну. Голод прямо терся овнутренние стенки ее желудка, заставляя ее, как заколдованную, идти назапах. Слева изприоткрытой двери, доносилось позвякивание посуды. Идевушка тихонько шагнула вту сторону.
        Задверями действительно оказалась кухня. Вуглу расположилась странной конструкции печь, около нее суетилась Настасья. Увидев Ольгу, она ахнула:
        - Ты чтож это, бесстыдница такая, вночной рубахе гуляешь? Разве можно? Двое мужчин вдоме!
        Щеки девушки тутже зарделись румянцем. Она осознала как выглядит: растрепанные волосы, чужая мятая сорочка ибольшие, наполовину сползшие носки.
        - Простите меня,- Оля, как нашкодивший карапуз, побежала вкомнату.
        - Алекс!- услышала она вдогонку,- Принеси девчонке одежду!
        - Несу уже!- парень появился изпротивоположных кухни дверей. НоОля, незадерживаясь, сразуже нырнула вкомнату.
        Алексей предусмотрительно постучался, нотутже вошел ссияющей улыбкой:
        - Необращай внимания!- он протянул ей вещи,- Мать старой закалки.
        Ольга бросила нанего суровый взгляд. Хоть парень ибыл непричем, нонакого-тоже надо сорваться. Стыдно было, что ее как, девчонку, отчитали, ноНастасье-то она сказать ничего немогла, авот наАлекса подуться- запросто.
        - Ну что стоишь? Мне одеться надо!- иона показала ему надверь. Тутже поймала себя намысли, что дует губы. Она вдетстве так демонстрировала свой характер папе, когда тот отчитывал ее запровинности. Вголове неукладывалось, как этот молодой человек запять минут общения смог так глубоко залезть ей вдушу, что рядом сним было так спокойно иуютно, как вродном доме.
        - Алекс!- позвала Оля, как закончила содеждой. Вгамашиках идлинном свитере было куда уютнее итеплее.
        - Чего изволите?- тутже появился напороге Алексей.
        - Как ты это делаешь?- она села накраешек кровати.
        - Что?- искренне удивилсяон.
        - Мы едва знакомы, аты ведешь себя так, словно сто лет меня знаешь.
        - Атак бывает, когда рискуешь ради человека жизнью,- ион присел рядом, вто время как Оля, непонимая очем он, пыталась подобрать слова,- Когда мы сбратом нашли тебя, нам понадобилось полдня, чтобы принести тебя сюда. Мы небыли готовы, страшно замерзли, апотом еще переругались состаростой из-за того, что притащили тебя вдеревню. Я сам полдня провалялся вгорячке. Макс досих пор то хрипит, то кашляет. Мы, конечно, немерзляки, нометель вту ночь разыгралась страшная.
        Оля слушала раскрыв рот, аон продолжал:
        - Мы заэти три дня стобой так много пережили. Да иволновались затебя как зародную. Оно само так получилось. Ноя искренне рад, что стобой все впорядке.
        - Я… я даже незнала…
        - Да непереживай, все живы, здоровы. Пойдем лучше завтракать, пока утебя спина иживот неслиплись,- сэтими словами он взял ее заруку иповел накухню, вцентре которой замассивным деревянным столом их уже ждали Максим иНастасья.
        - Я даже незнаю, как вас всех благодарить,- начала Оля, усаживаясь,- Алекс рассказал, что вы пережили из-за меня.
        Иона выразительно посмотрела настаршего избратьев; тот, всвою очередь, бросил укоризненный взгляд намладшего.
        - Честное слово,- Ольга слегка покраснела,- из-за меня вы рисковали жизнью, ссорились ссоседями…
        - Он преувеличивает, дорогая,- перебила ее Настасья,- мои хлопцы многое наговорят, чтобы заполучить твое внимание. Главное, что ты здорова, аостальное- мелочи жизни.
        - Мама права,- вступился Максим,- недумай обэтом, набирайся сил. Через день-два прибудут спасатели итебе придется самой топать допоселка. Я тебя провожу, ноидти иправда далеко.
        - Конечно, конечно,- Оля уставилась втарелку стушеным мясом,- Просто хотела сказать большое спасибо.
        Настасья улыбнулась ипринялась заеду, остальные последовали ее примеру.
        Сразу после завтрака Максим, поцеловав мать вщеку ичто-то прошептав, куда-то ушел, аАлексей, отлучившись всего напару минут, притащил лыжный костюм, вкотором Оля несколько дней назад отправилась взимний поход, ипредложил пойти насвежий воздух. Сам он накинул куртку сотороченным мехом капюшоном да цветную вязаную шапочку. Уже увыхода наулицу он достал из-под скамейки две пары валенок.
        Едва Алексей приоткрыл дверь, всенях закружили блестящие снежинки, ворвавшиеся сюда вместе сбеспокойным ветром. Солнечный свет слепил глаза, отливая серебряными брызгами отвысоченных сугробов, окаймляющих узкую тропинку, ведущую отдома. Повернувшись, Алексей улыбнулся ипротянул руку.
        Тропинка недолго петляла между сугробами иневысокими деревьями, усыпанными снегом, апотом выходила наширокую, почти круглую площадь, вцентре которой стояла невысокая колокольня- четыре бревенчатые стены и,собственно, сам колокол. Оля обернулась, покинутого ими дома даже небыло видно. Авпереди, вовсе стороны отплощади разбегались десятки тропинок, ведущих ктакимже, скрытым всугробах, домикам.
        Алексей, невыпуская ее руки, повернул направо.
        - Я отведу тебя водно место. Мое любимое.
        Они неспеша двинулись кпоказавшимся засугробами высоким соснам, преграждающим путь кцелой горной гряде.
        - Агде та вершина, которую мы покоряли?- спросилаОля.
        - Довольно далеко, если идти вобход Каменного Змея, ноесли знаешь тропинки, инебоишься высоты- километров тридцать.
        - Далековато… Аты пойдешь меня провожать?
        - Нет. Такую важную миссию доверили Максу. Так решила мать, ая ей стараюсь непротивиться.
        - Агде ваш отец?
        - Он погиб молодым. Я его даже непомню. Но, ты знаешь, наша мама даст фору многим мужикам вдеревне,- ион рассмеялся.
        Минут через двадцать они добрались додеревьев. Те черной стеной вырывались изплотного снежного наста. Ветки тех, что небыли покрыты темно-зеленой хвоей, угрюмо торчали вразные стороны, напоминая скрюченные пальцы. Местами между темных стволов были видны маленькие тропки, убегающие втемноту. Ольга поежилась.
        - Небойся. Это всего пара сотен метров. Это нелес, алишь его полоска. Пойдем,- улыбка несходила сего лица, синие глаза отражали солнце ибезоблачное небо, анавыбивающихся из-под шапки волосах искрились снежинки. Ольга снежностью посмотрела на»«снежного принца» ипослушно шагнула заним всумрак деревьев.
        Пробираться пришлось почти начетвереньках, косолапые лиственницы исосны так иноровили надавать пощечин, заставляя путешественников опускаться все ниже иниже. Носовсем скоро впереди показался яркий свет, ачерез пару минут они смогли выпрямиться иосмотреться.
        - Что это?- Ольга уставилась впереди себя. Деревья расступились ияркий свет заставил прищуриться. Лишь спустя пару минут она смогла привыкнуть иразглядеть вбелесом тумане очертания заснеженных вершин.
        - Это Форпост- граница наших земель,- Алексей подвел ее ксамому краю утеса, накотором они оказались. Тот резко обрывался, образую большую расщелину между этой стороной иподножием гряды.
        Оля посильнее сжала державшую ее руку ипосмотрела вниз. Намного метров вниз уходил скалистый обрыв, кое-где обнесенный снегом ипоросший редкими кустами.
        - Дух захватывает,- прошептала Ольга.
        - Ода,- раздалось унее над самым ухом. Алексей прижался кней всем телом иположил руки наплечи. Отнеожиданности она чуть непотеряла равновесие, попыталась обернуться, нополучилось лишь уткнуться носом вворотник его куртки.
        - Здесь очень красиво.
        Алексей сделал пару шагов назад:
        - Иочень опасно.
        Вкакой-то миг он немного растерялся, отвел глаза, нотутже насторожился иобернулся. Излеса кним навстречу двигался большой белый волк. Он аккуратно переставлял лапы, как будто сам чего-то боялся. Нос его подергивался, ловя запахи.
        - Уходи,- неповышая голоса, приказал Алексей.
        Волк замер. УОльги нащеках заблестели две маленькие слезинки.
        - Небойся,- Алексей притянул ее ксебе,- он сейчас уйдет.
        Новолк оставался наместе.
        - Уходи!
        Вответ зверь прыгнул вперед иоскалился. Ольга сужасом посмотрела всторону обрыва. Бежать было некуда. Страх сковал ее тело иона сутроенной силой вцепилась всвоего защитника. Он был невозмутим, смотрел наприближавшегося волка итяжело дышал.
        - Уходи!!!- Алексей крикнул так громко ирезко, что Оле почудилось, что он готов зарычать.
        Итолько сейчас она поняла, что слышит нетолько рычание волка, ноипарня. Она посмотрела наАлексея. Все мышцы наего лице содрогались, нос угрожающе морщился, глаза горели ярким неоновым цветом. Встрахе она дернулась всторону инепроизвольно стала пятиться назад. Вто время как Алексей приставным шагом двинулся вкруг волка, неотрывая отнего своих налитых кровью глаз. Необорачиваясь, он стянул ссебя шапку, сбросил куртку истянул свитер. Вследующую секунду он уже был укромки леса, нырнул вглубь иисчез. Ольга перевела взгляд назверя, тот, словно понимая происходящее, ехидно скалил зубы.
        - Неприближайся,- Оля пыталась говорить также уверенно, как доэтого делал Алексей, носгуб срывался лишь жалкий писк. Она закрыла глаза иприготовилась ксамому страшному.
        Громкий пронзительный рык заставил ее очнуться. Прямо перед ней два огромных белых волка слились всмертельной схватке. Шкура обоих стояла дыбом, снег вокруг них буквально кипел, поднимаясь так высоко, что практически скрывал их отиспуганных глаз девушки. Ноона отчетливо слышала звонкий лязг зубов, грозное рычание исобственное бешено колотящееся сердце. Вдруг один изних издал пронзительный визг, иоба волка бросились влес. Аона так иосталась стоять воцепенении, незная, вернется один изних засвоей добычей, илинет.
        4- Праздничный переполох
        Ольга все еще слышала хруст веток, доносившийся излеса. Уее ног лежали вещи исчезнувшего Алексея, она сненавистью пнула мохнатый капюшон, иуставилась влес. Нужно было возвращаться вдом, нопробираться сквозь недружелюбные деревья было страшно. Да ивероятность наткнуться наволков была высока. Она внерешительности осмотрелась. Отбезысходности слезы градом потекли пощекам.
        Ольга неуслышала, как из-за деревьев показался Алексей. Нанем были только штаны иваленки, волосы растрепались, прикрывая испачканное лицо. Он шел, потупив глаза ираздвигая острые ветки.
        - Ты!- вистерике закричала Ольга,- Ты бросил меня!
        Нопарень неответил, он молча подошел ксвоим вещам иначал одеваться.
        - Я стобой разговариваю!- Оля неунималась, гневно утирая застывающие слезы,- Как тымог?
        Алексей поднял глаза. Вего взгляде было столько отчаяния, что девушке стало немного стыдно.
        - Я нетрус,- резко ответилон.
        - Но… Ты бросил меня. Эти волки могли растерзать меня.
        Он снова поднял глаза. Наэтот раз вних появился вызов.
        - Уверена?
        Оля насекунду задумалась ипопыталась утихомирить свой гнев. Только сейчас донее стала доходить вся суть происходящего. Ито, что Алекс почему-то разделся, прежде чем оставил ее, ичто стоило ему убежать, как излеса выскочил второй волк. Да игрязь наего лице вдруг отчетливо стала напоминать запекшуюся кровь. Она внерешительности отступила нашаг.
        - Что здесь происходит?- врастерянности произнесла девушка, пытаясь найти новые доказательства своим догадкам.
        - Ты понимаешь,- он попытался подойти ближе.
        - Нетрогай меня!- Оля продолжала отходить отпарня, приближаясь клесу. Вглазах появился ужас, ноги пронзила дрожь.
        - Оля, небойся,- он старался говорить как можно мягче, ноэти интонации только пугалиее.
        - Неподходи!
        НоАлексей неотступал имедленно двигался вперед. Ольга вскрикнула, развернулась, и,выставив вперед руки, ворвалась влесной массив. Уже через пару метров ей пришлось упасть начетвереньки ипродолжить двигаться вперед, укрываясь, таким образом, отрастопыренных вовсе стороны колючих веток. Едва увидев впереди свет, она услышала звук колокола. Поднимаясь сколен, она еще быстрее побежала всторону деревни, уже различая гул человеческих голосов. Оборачиваться небыло сил, дыхание сбилось, ноона несобиралась сдаваться.
        Уже завидев людей иплощадь, Ольга перешла нашаг. Она хотела закричать ипопросить опомощи, ноостановилась внерешительности, увидев, что какой-то мальчишка лет двенадцати вытаращил глаза истал показывать нанее пальцем. Несколько пар глаз метнули вее сторону злые взгляды.
        - Вон она!- крикнула какая-то женщина, вызвав тем самым общий ажиотаж.
        - Что происходит?- Ольга сделала несколько шагов назад,- Вчем дело?
        Новместо ответа она лишь почувствовала волну ненависти, исходящую отэтих людей, атолпа, немного помедлив, двинулась вее сторону. Оля уставилась наних, непонимая, что происходит. Отстраха она потеряла дар речи, ноги словно вросли вснег. Ей некуда было больше бежать. Впереди разъяренная толпа, позади волк.
        - Стойте!- знакомый голос помог ей очнуться. Изнеоткуда, прямо перед ней появился Максим,- Эта девушка сомной.
        - Сынок,- изтолпы вышел мужчина средних лет, одетый вовчинный тулуп,- неупрямься. Ей здесь неместо, она зло принесет внашдом.
        - Я ничего непонимаю,- еле слышно проговорила Ольга иприльнула ксильной мужской спине,- Макс, твой брат… (Она никак немогла подобрать слова) Он… Это из-за него?
        - Ненадо,- он повернулся кней лицом,- дома поговорим.
        Потом обратился ктолпе:
        - Пропуститенас.
        Он сказал это таким тоном, что даже рослые мужчины попятились итолпа расступилась. Через пару минут, он вел ее, обнимая заплечи, кдому, где ее так хорошо приняли, игде она так глубоко ошиблась вчеловеке.
        Едва открыв двери, Максим позвал мать. Настасья выбежала всени, где ее сын стаскивал состолбеневшей девочки, валенки. Изних наполосатую дорожку высыпался снег.
        - Что случилось,- женщина ненашутку удивилась.
        - Кто-то изпарней попытался нанее напасть, иАлексу пришлось перевернуться. Напятаке паника. Так что вближайшее время будем ждать гостей. Апока- успокой ее,- ион, как игрушку, передал Ольгу вдобрые иласковые материнские руки.
        Через минуту Оля уже сидела вкресле, укутанная покрывалом, пила горький травяной настой исмотрела наогромные рога настене. «Волк,- думала она,- только волк мог убить такого зверя». Новслух ничего неговорила. Она слышала, как Настасья что-то кашеварит накухне, ибоялась признаться всвоих догадках самой себе. Пока непровалилась всон.
        Проснулась она втомже кресле, только изкухни доносился нестук банок исклянок, акакая-то незамысловатая песенка. Это хозяйка дома пребывала вотличном настроении.
        - Ты проснулась?- показалась она вдверях гостиной,- Я нестала тебя тревожить. Ты так перепугалась- натебе лица небыло.
        Ольга прокрутила вголове вчерашний день.
        - Сколько я спала?
        - Почти сутки,- Настасья прошла вкомнату иуселась насоседнее кресло,- После Арины так бывает. Организм восстанавливается очень быстро, как ипереутомляется. Аты его давеча просто загнала, девочкамоя.
        - Но, что вчера было? Кто эти люди? ИАлекс…- Она несмогла продолжить.
        - Ненапрягай свою милую головку, дорогуша. Всему свое время. Или опять хочешь захрапеть насутки?- женщина расхохоталась, увидев налице девушки румянец,- Шучу! Ты можешь проспать наш главный женский праздник!
        - Какой праздник?
        - Ба!- Настасья продолжала смеяться,- Международный женский день. Ты думаешь, мы совсем деревня?
        - Нет,- Оля потихоньку приходила всебя,- просто неожиданно.
        - Ладно, пойдем чай пить. Расскажу тебе про наши народные гулянья.
        Скинув сдевушки плед, она бросила его насоседнее кресло и,мурлыкая что-то себе под нос, прошла накухню. Ольга поспешила заней, однако сон вкресле дал осебе знать, иона сдосадой чертыхнулась.
        - Ну-ну,- донеслось изкухни,- тыже девушка!
        Снова покраснев, Ольга поплелась накухню, прихрамывая наобе ноги. Настоле уже стояла большая кружка чая, арядом- корзинка спирожками ибулочками. Отних так пахло сдобой, что Оля удивилась, как раньше неуслышала аромата. Стряпню она обожала.
        - Сознаюсь, что праздник этот мы какбы украли. Иногда мы выбираемся влюди, вот иразузнали про этот женский день. Унас тут, видишьли, что ни день- то мужской. Развели, понимаешьли! Амы тут сдевками посовещались, да ивыдали напятаке, мол, весь мир празднует, имы хотим. Еще лет пятьдесят назад затакие слова насбы выпороли, ато ихуже. Носвязь свнешним миром делает свое дело. Мужики наши уже нетакие кровожадные,- отэтих слов Ольгу передернуло, что аж пирожок вгорле застрял,- вобщем дали добро наженский день. Уж лет пять, как отмечаем.
        - Акак отмечаете?- Оле стало интересно, какое отражение праздник, предысторией которого послужили забастовки американских женщин, нашел вэтой глуши. Здешние женщины-то ни накаких фабриках неработали.
        - Да попростому. Стол накрываем богатый, вгости друг кдругу наведываемся. Аеще холостые мужики кдевкам свататься ходят.
        - Вот иждем толпу ухажеров сминуту наминуту,- вдверях появился Максим. Настасья зарделась икокетливо отмахнулась.
        - Доброе утро,- все еще жуя, прочавкалаОля.
        - Доброе. Аты, мать, нескромничай. Она,- Максим обратился кОльге,- первая красавица надеревне, хоть ивдова. Понашим обычаям ей можно снова мужа иметь, аона все кочевряжится.
        - Да ладно тебе,- Настасья присела настул,- тут каждая собака Семена знала. Как-то непосебе мне сними женихаться.
        Вдоказательство слов сына, раздался стук вдверь.
        - Открывай, невеста,- Максим рассмеялся.
        Хозяйка обтерла руки обполотенце, поправила серое платье ипоспешила всени. Непрошло иполминуты, как она ворвалась обратно иприжалась спиной кдвери.
        - Уходите!- крикнула она иеще сильнее вжалась вдерево, нонапора женщина невыдержала ивследующий миг уже оказалась около стола, успев развернуться иоправиться оттолчка.
        Анапороге появился вчерашний мужчина вовчинном тулупе. Заего спиной стояло еще несколько человек.
        - Все свататься?- усмехнулся Максим ивышел вперед, заслоняя собой имать, иперепуганную девушку.
        - Несмешно,- мужчина втулупе сделал шаг вперед ивскинул руку всторону Ольги,- Ей неместо срединас.
        - Она находится здесь поправу,- Максим недумал сдавать своих позиций,- Иуйдет она, только когда я скажу.
        - Окаком праве ты говоришь?- усмехнулся усатый мужчина позади главаря.
        - Я спас ей жизнь итеперь она принадлежит мне,- иМакс повысил голос,- Или что-то изменилось запоследние несколько минут?
        - Это правило касается только наших семей,- мужчина втулупе окинул взглядом кухню, как будто просматривая пути наступления,- Ты знаешьэто!
        - Он знает,- Настасья подошла ксыну,- Два дня назад я благословила сына искрепила его союз сэтой девушкой кровью. Теперь она- член семьи. Нашей семьи.
        Потолпе покатилась волна голосов.
        - Ты хитрая лиса, Настя,- хозяин тулупа вплотную подошел кженщине. Его глаза отливали ярким желтым светом ибольше напоминали фонари, чем зрачки,- Ноты слишком многое взвалила себе наплечи. Смотри, неунесешь.
        - Небойся,- она ехидно улыбнулась,- Я справлюсь.
        Несколько минут они молча смотрели друг другу вглаза, аусатый тем временем выпроваживал изсеней всех собравшихся. Через пару минут развернулся иушел мужчина втулупе. Настасья, неопуская гордо поднятой головы, двинулась заним изакрыла двери. Максим обернулся кОльге. Она растерянно моргала глазами ишевелила губами- пыталась что-то сказать, ноникак ненаходила слов.
        - Ты впорядке?- Макс попытался улыбнуться, ноулыбка получилась натянутой.
        - Нет.
        - Этот мужчина итвой брат…
        - Я знаю.
        Оля уставилась нанего, неверя, что он действительно понимает, что она хочет сказать.
        - Нет, ты незнаешь. Они, кажется…
        - Волки?- Макс сказал это так спокойно, словно речь шла опогоде.
        - Ты знаешь,- она опустила глаза,- Они хотят убить меня.
        - Уверена?
        - Нет,- Оля уставилась нанего, как будто видела внем последнюю возможность разобраться совсем, что случилось,- Я уже ни вчем неуверена. НоАлекс… Почему?
        - Недумаю, что он причинилбы тебе вред,- ион усмехнулся,- Он унас ручной.
        - Ачто говорила твоя мама? Ну, про кровь. Что это значит.
        - Так унас заключают браки,- иМакс вновь протянул ей руку,- Ты дрожишь. Пойдем, я разведу огонь вкамине.
        - Ты серьезно?- Оля взяла его заруку, новсе еще недвигалась сместа.
        - Серьезно,- он засмеялся.
        - Что смешного-то? Я несобиралась так рано замуж! Иуж тем более несобиралась делать это без сознания.
        Максим продолжал смеяться:
        - Расслабься, этот брак действителен только здесь. Когда вернешься ксебе домой, забудь про него ивсе.
        - Ипро братца-волка тоже забыть?
        - Ода,- он остановился ивзял ее заруки,- Икнижек непиши.
        - Но…
        - Я все тебе расскажу, нопозже.
        - Когда?
        - Позже,- ион потянул ее вгостиную.
        5- Волколаки
        Маленький огонек вкамине еле слышно потрескивал, пытаясь заняться сильнее. Ольга молча наблюдала заобитателями этого дружелюбного, нотакого странного дома. Максим, раздув пламя, уселся насоседнее кресло, аНастасья, все еще напевая себе что-то под нос, вытирала пыль смаленького столика.
        - Неси стаканы,- обратилась она кМаксу,- разговор будет долгим, без бутылки необойтись.
        Оля ираньше слышала эту поговорку. Так часто говорил ее отец матери, когда вгости заглядывали коллеги-профессоры или соседи сразными болячками. Поговорить опростудах, поносах ипрочих заразах любили все жители их дома, аотец, негнушаясь общением даже ссамыми ворчливыми изних, все слушал ислушал их жалобы. Потом сам вещал одостижениях современной медицины, олазерах икрутых агрегатах, новсе равно давал навооружение только народные рецепты. Мама постоянно жаловалась, что вдоме, как усапожника без сапог- ни одной новомодной таблетки, авсе только травки да настойки. Тем неменее, ни Оля, ни Анна Павловна уже инепомнили, когда последний раз болели. Асам Михаил Михайлович, вбыту просто Михалыч, слыл самым здоровым мужчиной вовсей округе. Кто-то говорил, что он втайне отвсех принимает западные таблетки молодости, кто-то ивпрямь верил вчудесную силу травок-муравок, акто-то злостно помалкивал. Невсем подуше приходилось это розовощекое семейство: идостаток уних, издоровье, идочь-красавица. АОля никого неслушала изнала, что сам отец всвои сорок слихвой досих пор поутрам закаляется ибегает влюбую погоду, мать
каждый вечер, обтянувшись лосинами, скачет уэкрана телевизора, асама она через день ходит наволейбол да налыжи. Плюс хорошее питание. Вот ивесь сказ. Иникаких молодильных таблеток идорогих операций.
        Отэтих мыслей уОльги защемило сердце. «Сколько еще здесь сидеть? Домой, я так хочу домой!» Она уже представляла, как прижмется кматери ипростит ей все обиды. Апотом подойдет отец ивозьмет их вохапку. Иона будет рыдать иобещать, что больше никогда непопрется втакой рискованный поход. Ичто будет хорошей девочкой. Имама всплакнет, апапа рассмеется.
        «Ни кчему мне все эти истории про волков,- злилась она про себя,- все равно уеду изабуду. Иникаких дурацких книжек писать небуду!»
        Настоле тем временем объявился бутыль соранжевым содержимым итри стаканчика.
        - Я, наверное, небуду,- Оля раньше никогда непила спиртного, иначинать нехотела.
        - Да ладно тебе,- Настасья подала ей стаканчик,- это легкая настоечка нарябине. Она только согреет иуспокоит. Небойся, неопьянеешь. Если только всю бутыль залпом невыпьешь,- иона снова засмеялась.
        Их веселье злило Ольгу еще больше. Где-то наулице рыщет волк Алекс, вдеревне, наверняка, уже строят план, как ее убить. Каким-то образом она, чужеродная девчонка, смешалась кровью сМаксимом истала его женой. Вдругой раз, она, конечно, оттакого жениха неотказаласьбы, носейчас, вдали отсемьи, вэтом доме… Аони веселятся… Им самим-то нестрашно? Исэтими мыслями она неожиданно для себя сделала глоток. Горько-сладкий напиток приятно обжег горло иразлился вживоте, отчего она наконец-то немного обмякла.
        - Последний раз я слышала эту историю отмужа,- Настасья сделала большой глоток иуселась прямо около камина намаленькую чурку,- Мы сидели вспальне умальчиков иАлекс так сопел. Ему нетерпелось узнать, каким большим исильным он станет. Постоянно донимал отца, аСемен все говорил: «Мальчики еще так малы». Тогда ночью Макс проснулся вгорячке иникак немог понять, что сним происходит. «Пора»- сказал Семен иуселся накровать кАлексу. Ая продолжала обнимать испуганного Максима. Вту ночь нанебе стояла полная луна, ивсе его естество рвалось насвободу, ноон ничего незнал, непонимал, ипотому ему было так больно…
        Она нанекоторое мгновение остановилась иповернулась лицом ккамину. Оля видела, как ее плечи слегка содрогнулись.
        - Тело иразум,- помог ей Максим,- когда они вразладе, организм сходит сума. Мышцы начинают переворачиваться, амозг недает им завершить обращение,- Максим понизил голос,- Обращение вволка.
        - Ты?- Ольга опешила, носпасительный стаканчик все еще был вруках, иона сделала новый глоток.
        - Я, Алекс, мама, папа ивсе жители деревни.
        - Волки?!!
        - Волколаки,- Настасья повернулась кОле иМаксиму,- так мы называем себя сами. Мы славяне, ипредки наши всегда жили именно здесь, анеобъятных просторах Руси-матушки. Мы знаем, что есть идругие перевертыши. Номы незнаем никого изних, незнаем их природы, да инестремимся узнать,- она снова отвернулась. Вся ее веселость исчезла, ижензина струдом держалась, чтобы невсхлипнуть.
        - Мама хочет сказать, что уже сотни лет наша стая живет обособленно. Мы неищем встреч слюдьми, кроме как для того, чтобы покупать уних вещи иодежду. Некоторые уходят влюди, ноневозвращаются. Наверное, они перестают быть волколаками, аможет, наоборот, переворачиваются взверя иубегают влес. Покрайней мере, окажись я вдали отдома, так исделалбы.
        - Ненадо, сын,- Настасья вернулась вразговор,- этого неслучится. Пока я жива, ты непотеряешь человечности.
        - Аэто возможно?- Оля неверила своим ушам, нолюбопытство брало верх над осторожностью,- Может быть Алекс…
        - Нет, глупышка,- Максим недал ей закончить опасное предположение,- Он легко переворачивается. Даже без боли. Поверь, он просто тебя защищал. Тот парень хотел прогнать тебя, новчеловеческом теле Алекс сильно рисковал. Раны, полученные волком, заживают быстрее, чем те, что мы зарабатываем людьми. Поэтому мы так долго восстанавливали силы, когда тащили тебя вдеревню. Вволчьей шкуре импровизированные носилки неутащишь.
        Ольга только раскрыларот.
        - Есть очень много условностей, дорогуша, нотебе их все знать необязательно,- Настасья жестом показала сыну обновить содержимое своего стакана.
        - Акровь?- девушка никак немогла понять, каким образом вдруг стала женой Максима.
        - Кровь Макса я добавила тебе втравяной отвар, который ты пила вчера. Чтобы стать одной изнас, тебе нужно иметь внутри себя частичку нас, чтобы суметь впервые перевернуться.
        - Перевернуться? Вволка?- Оля неверила ушам,- Я нехочу! Я нормальной хочу быть!- слезы прыснули унее изглаз.
        - Ой,- Настасья сдосадой опустошила стакан иоблокотилась накамин. Почему-то она необожглась,- ты такая плакса.
        Максим встал иприсел рядом сОльгой накорточки. Она прижала ладони клицу, ноон, небез усилия, взял ее руки всвои изаглянул взаплаканные глаза.
        - Небойся, это вовсе необязательно,- потом он обернулся кматери,- Поласковее нельзя?
        - Можно,- она встала иплюхнулась вкресло, накотором доэтого сидел Максим, прямо под рукой оказался бутыль снастойкой, иНастасья ловким движением разлила напиток поопустевшим стаканчикам.
        Максим, неотпуская рук Ольги, продолжил:
        - Впервую полную луну, после начала обращения, тебе нужно совершить ритуал, чтобы перевернуться вволка. Если ты ничего несделаешь, ты останешься человеком. Обычной девушкой, как ты ихотела.
        Ольга всхлипнула ивытерла слезы.
        - Все будет впорядке. Наполную луну ты уже будешь дома, истобой все будет впорядке. Обещаю.
        - Нозачем?- простонала Оля еле слышно.
        - Это мамина затея,- при этих словах Максима Настасья широко улыбнулась иприщурилась,- Мужчины внашем роду категоричны ичужаков вдеревне нетерпят. Ктомуже есть риск, что ты, оказавшись дома, раструбишь навсю округу, что видела людей, которые могут переворачиваться вволков. Ну,- он замялся,- или книгу напишешь.
        - Бог мой, Макс!- Ольга соскочила скресла,- Что ты заладил-то сэтой книгой?- Нанее вдруг нахлынуло непонятное чувство злости,- Несобираюсь я ничего писать, да ирассказывать тоже. Думаете, люди мне поверят? Они решат, что я дурочка ипоселять жить вдурдом!
        - Что такое дурдом?- Макс действительно неслышал ранее этого слова.
        - О!- Ольга заводилась все больше,- Это, скорее всего, мое новое пристанище! Господи!- она закрыла лицо руками,- Аесли я, сама непонимая, совершу этот проклятый ритуал?
        - Недумаю,- Настасья жестом показала ей накресло,- Сядь иуспокойся. Без Макса ты ничего несможешь. Авполную луну, как тебе уже было говорено, вы будете далеко друг отдруга.
        Ольга хотела возразить, нохозяйка вдруг изменилась влице иприподнялась скресла.
        - Думаешь, я желала сыну такую женщину, как ты?- вглазах Настасьи отразился огонь камина, илицо так изменилось, что Ольга предпочла промолчать,- Думаешь, мне нравится вся эта ситуация? Я просила сыновей бросить тебя влесу идать умереть!
        Девушка открыла рот вужасе. Она совсем растерялась. Единственное, чего ей сейчас хотелось, это броситься наутек изэтого дома. Ипусть ее там съедят волки. Или она просто замерзнет иумрет. Плевать!
        - Эти щенки,- Настасья бросила злой взгляд наМакса, который молча облокотился накресло инаблюдал запроисходящим,- уговорили меня оставить тебя. Я непросто впустила тебя всвой дом, я выхаживала тебя, я привела ктебе Арину. Брось они тебя, ты непрожилабы ипары часов. Атеперь, смотри-ка, ей противно, что мы волки! Для тебя это честь, дурочка!
        Настасья резко развернулась инаправилась всторону кухни. Уже около дверей она обернулась:
        - Но, благодари неменя,- ихлопнула дверью.
        - Мать преувеличивает,- Максим встал иопять сусилием усадил Ольгу вкресло,- нотут дело вот вчем. Пока непоявятся спасатели, ты можешь выжить только вдеревне. Номы несможем убедить старосту, что, покинув нас, ты сохранишь нашу тайну. Если они будут думать, что ты хочешь остаться здесь навсегда, тебя нетронут.
        - Почемуже вы их просто необманули?- Оля почувствовала, что отприкосновений Максима, отего дыхания рядом ипод прицелом загадочных голубых глаз ей становится лучше, паника отступает ивголове, наконец-то, проясняется.
        - Они могут проверить,- Макс, наверное, почувствовал странную вибрацию ввоздухе, ипоспешил отдалиться. Он присел укамина изакинул пару полешек,- скорее всего сегодня вечером или завтра сутра Арина снова нарисуется унас дома. Она возьмет каплю твоей крови искажет остальным, что мы неврем.
        - Новы врете!- Оля осознала весь риск, который берет насебя эта семья: Настасья, хозяйка дома, которую она так ранила своим нежеланием стать частью этого мира. Алекс, который пытался спасти ее, аона обозвала его трусом исбежала. Максим. Этот мужчина уже второй день возится сней, как смаленькой девочкой, аона так бросалась внего упреками обраке. Злость сменилась раскаяньем,- Что будет свами, когда все узнают?
        - Ничего,- Максим понял, что она сдалась,- мы разберемся.
        Слезы снова подступили кгорлу:
        - Твоя мать права. Я такая плакса!
        Идевушка рванулась накухню, чтобы обнять женщину, давшую ей второй шанс. Она хотела броситься ей вноги ипросить прощения, иблагодарить, ирыдать. Новместо Настасьи она налетела наАлексея. Юноша аккуратно отстранился ичерез ее плечо посмотрел набрата.
        - Они идут.
        Ольга невидела Алекса стой самой драки наФорпосту. Она понимала, как сильно оскорбила его исильно хотела извиниться, ноон смотрел нанее так, как будто вовсе недержит нанее больше зла. Скорее, он искренне переживал заее безопасность.
        - Все впорядке, она член семьи,- сэтими словами Максим появился вдверях кухни.
        Тяжелая пауза повисла ввоздухе. Девушка, утирая слезы, поочереди оглядела всех присутствующих: Настасья виновато смотрела намладшего сына, Алекс растеряно бегал глазами отматери кбрату, аМаксим, гордо подняв голову, немигая, смотрел ему вглаза.
        - Нет,- Алекс попятился кдвери наулицу,- Мама, скажи, что это неправда!- Гримаса ужаса застыла наего лице, ион стаким страхом смотрел намать, что Ольга невольно сглотнула. Настасья вэтот момент опустила глаза.
        Алексей даже непосмотрел надевушку ибрата; непроизнеся извука, он тихонько открыл двери ивышелвон.
        6- Полкапли
        Они сидели втроем имолчали. Настасья оперлась локтями остол иподперла пальцами подбородок. Глаза смотрели сквозь пространство куда-то вдаль иневыдавали даже намека нато, что сейчас творится вее голове. Максим, обогнув Ольгу, сел насвободный стул иуткнулся немигающим взглядом всвою мать. Наего лице нешевелился ни один мускул, новсем нутром Ольга чувствовала его напряжение. Робким движением она коснулась его плеча, нотутже одернула руку. Таким нелепым ей показался этот жест.
        Гул голосов они услышали задолго достука вдверь.
        - Я сам,- Максим встал из-за стола инаправился всени. Через пару минут он вернулся вкомпании старой женщины, лицо которой было испачкано чем-то, напоминающим грязь, аотнакинутой наплечи старой лисьей шубы пахло гарью иалкоголем.
        - Арина,- Настасья поспешила приветствовать гостью, вее движениях имимике читалось облегчение.
        - Несуетись, Настя,- женщина, недожидаясь приглашения, прошла вдом инаправилась прямиком кОльге. Девушка соскочила состула ибуквально впечаталась встену засвоей спиной.
        - Что, что вам нужно?- голос неслушался Олю, слова давались струдом инелепо обрывались отдрожи вовсем теле.
        - Как будто ты незнаешь, милочка?- старуха ухмыльнулась,- Увас там,- она запрокинула голову,- есть пословица: сволками жить- по-волчьи выть. Слышала?
        Оля кивнула.
        - Ну так вой,- женщина залилась смехом идостала из-за пазухи кривойнож.
        Настасья ахнула, Максим попытался подскочить, нознахарка обдала его таким взглядом, что он тутже остановился, аОльга лишь беспомощно зажмурилась.
        Она почувствовала, как грубая морщинистая рука коснулась ее запястья, нотак инесмогла открыть глаза. Потом резкая боль, иогонь охватил всю ее руку. Предательские слезы прыснули изглаз, ией пришлось увидеть происходящее. Налевом запястье зияла глубокая рана, акровь словно отказывалась показываться из-за кромки кожи. Старуха стала шептать какие-то непонятные слова итрясти ее руку. Боль усилилась иОльга почувствовала как будто внутри нее что-то лопнуло. Кровь сначала тонкой струйкой, аподом водопадом хлынула изпореза. Запах алкоголя снова ударил внос, аженщина продолжала трясти руку, одновременно собирая Ольгину кровь всерую тряпицу. Когда снее уже закапало, старуха остановилась игромко рявкнула подобно собаке. Ольга увидела, что красная жижа, словно повинуясь ее приказу, резко остановилась, руку пронзила судорога, ивсе поплыло перед глазами.
        Очнулась она накровати. Втой самой темной комнатушке без окон, вкоторой валялась несколько дней без сознания. Вкоторой эта вонючая знахарка вернула ей способность двигаться. Вкоторой она почувствовала теплоту изаботу рук Настасьи. Вкоторой так легко дышалось, когда рядом был Алекс. Вкоторой она впервые увидела огромные голубые глаза Макса, ивкоторой сердце ее так непривычно сжималось отнахлынувших эмоций.
        «Мне все приснилось: илес, иволки, изнахарка. Это дурной сон. Аэти славные люди спасли мне жизнь ипомогут добраться домой». Дом. Сердце снова больно сжалось изабилось так громко, что наулице ее должно быть кто-то услышал.
        Деревянный сруб, жилище приютившей ее семьи, окружали люди. Она слышала громкие крики. Неразбирая слов, Оля понимала, что это угрозы. Невидя сквозь стены, она, тем неменее, представляла их горящие злобой глаза. Или это огонь? Факелы! Они хотят спалитьдом!
        Ольга соскочила скровати ипобежала накухню. Влевой руке пульсировала боль, ноона старалась необращать наэто внимания. Девушка уже хваталась задверную ручку, когда яркий свет ослепил ее иона, отпрянув, повалилась напол. Свет погас, иона разглядела Алекса.
        - Что происходит? Что сМаксом? Где твоя мать?- она попыталась быстро вскочить наноги, нолишь неуклюже приземлилась напопу ичертыхнулась.
        Алексей смотрел нанее каким-то отсутствующим взглядом, ией показалось, что он сейчас пройдет мимо, аона так иостанется сидеть наполу. Ноон подал ей руку, помог подняться иглазами указал надверь ее маленькой комнатушки.
        - Я нехочу сидеть там иждать, пока вы без толку защищаете меня отэтих варваров!- Ольга попыталась оттолкнуть парня, ноэто было равносильно попытке муравья сбить сног слона,- Пусти меня! Они хотят сжечьдом!
        Глубоко вздохнув, Алексей попытался выдавить улыбку.
        - Распознать каплю волчьей крови втебе очень сложно, они совершают ритуал. Итебе там неместо. Иди ксебе.
        - Нотам темно, ия слышу их застеной.
        - Зажги свечу изакрой уши,- Алекс выдавил еще одну натянутую улыбку иповернулся кдверям накухню.
        - Неуходи!- Ольга мертвой хваткой вцепилась вего руку, ион обернулся,- Пожалуйста. Мне страшно.
        Пару мгновений он лишь недоверчиво смотрел нанее, иона совсем неузнавала внем того человека, который буквально вернул ее кжизни идаже заставил смеяться.
        - Ладно,- его лицо смягчилось,- пойдем.
        Она послушно вернулась вкомнату без окон иуселась по-турецки накровать. Он последовал ее примеру. Правда, все движения его были такими скованными, алицо так напряжено, что Ольге казалось, будто она виновата вэтом. Нопочему? Почему он такзол?
        - Алекс,- она попыталась разрядить обстановку,- что заритуал они там делают?
        - Они помогают Арине учуять волчий дух внутри тебя,- он остановился,- Это правда?
        - Что, правда?
        - Ты выбрала Макса? Ты пила его кровь?- глаза Алекса стали еще темнее, иОля вздрогнула.
        - Нет. Я ничего незнала…
        Удивление, облегчение иеще куча эмоций мгновенно отобразились налице Алексея, иуже настоящая, добрая изнакомая Ольге улыбка, появилась наего лице. Иснова ей стало легко, иорущая толпа застеной вдруг перестала существовать, только полумрак этой комнаты иласковый взгляд ее визави.
        - Твоя мама добавила каплю крови мне вчашку, когда отпаивала после…
        Она запнулась наполуслове. Когда что? Когда она сломя голову бежала подеревне, думая, что Алекс бросил ее насъедение волкам? Или когда она была уверена, что он лично непротив ее слопать?
        - Послушай,- иона коснулась его коленки,- Я очень испугалась. Они только потом рассказали мне все. Ипро кровь, ипро обращение, ипро всю вашу… стаю. Прости, что так… Что испугалась тебя…
        Она опустила глаза инесразу поняла, как оказалась втеплых объятиях человека-волка. Он зарылся лицом вее волосы ичто-то прошептал, только вот слов она несмогла разобрать. Зато весь страх ушел.
        - Все впорядке,- он немного высвободил ее изобъятий, новсе еще держал заплечи,- Мы что-нибудь придумаем.
        - Расскажи мне про ритуал.
        - Яже сказал…
        - Нет,- Оля немного отпрянула, нолишь, чтобы удобнее сесть, иего руки отплеч спустились кее ладоням,- про ритуал обращения.
        Алекс откинулся настену иотпустил ее руки.
        - Про первую полную луну?
        Оля кивнула.
        - Чтобы стать обращенным волколаком нужно всего две вещи: капля иполкапли,- ион замер, ожидая дальнейших расспросов.
        Ольга улыбнулась:
        - Нетяни.
        - Хорошо,- он ехидно прищурился, иэта мимика безумно напомнила ей Настасью,- капля крови волколака иполкапли крови человека.
        - Ты издеваешься,- Ольга хлопнула его поколенке.
        - Сначала ты пьешь кровь волка, апотом впервую полную луну всего полкапли человеческой крови сделают тебя одной изнас.
        - Всего полкапли?
        - Так говорится впридании, ну аесли честно,- он придвинулся кдевушке ишепнул наухо,- человека придется убить.
        - Убить?- Ольга отпрянула,- Иты? ИМакс? ИНастасья? Вы убивали людей?
        - Мы- нет,- Алекс снова стал серьезным,- Мы- врожденные, аты будешь обращенной. Унас небыло выбора, мы такие ссамого первого своего вздоха. Аты,- он помедлил,- утебя есть выбор.
        Ольга поняла, кчему он клонит. Он думает, что она может выбирать, остаться сволками или вернуться всемью. Новсе обстояло совсем нетак. Унее имысли небыло остаться. И,кажется, сейчас, поее глазам, Алекс это понял.
        - Ты уйдешь,- он произнес это как проклятье.
        - Уйду,- она встала скровати,- Уйду, потому что там мой дом имоя семья. Аздесь- твой.
        - Через луну,- Алекс тоже встал ивзял ее заруки,- Через луну ты можешь сделать все сама, посвоей воле. Ты сможешь выбрать имужа, исвою судьбу.
        Он осекся, уйдя всвои мысли. Они так истояли, взявшись заруки. Насердце уОльги повис тяжеленный камень: она совсем запуталась. Конечно, ей хотелось отблагодарить все семейство изаставить Алекса улыбаться. Вглубине души она понимала, чего он хочет, иокаком выборе идет речь. Неволчья судьба интересовала его больше всего, аих будущее. Будущее, вкотором он видел ее рядом. Он сжимал ее руки, искаждым его вдохом, сжималось ее сердце. Унее никогда небыло брата, новот сейчас онабы отдала все насвете, чтобы им был именно Алекс. Он ее защитит инасмешит, он будет рядом. Иона прижалась кнему всем телом. Он откликнулся иобхватил ее плечи руками.
        Дверь скрипнула изашла Настасья. Насекунду она замерла, ноулыбнулась исказала:
        - Все хорошо.
        Ольга бросилась кней вобъятия.
        - Вы спасли меня, спасли,- повторяла она снова иснова.
        - Это невсе,- Настасья сделала шаг всторону изаее плечом Оля увидела Максима.
        - Наперевале появились спасатели…
        Ольга почувствовала, как что-то внутри нее оборвалось. Весь день ее тело словно жило своей жизнью, аона только покорно внимала его капризам. Ей должно было стать легче, она должна прыгать отсчастья. Она понимала это разумом, носердце отказывалось ликовать. Вопреки ему, она улыбнулась.
        - Когда?
        Максим обменялся взглядом сматерью, потом снова посмотрел нанее:
        - Завтра утром. Выспись хорошенько.
        7- Свобода выбора
        Настасья разбудила Ольгу задолго дорассвета. Намгновение девушке показалось, что она дома, всвоей мягкой постели, иэто ее собственная мама недает ей насладиться сном.
        - Уменя каникулы,- протянула Ольга иперевернулась надругойбок.
        Настасья усмехнулась:
        - Утебя долгое иопасное путешествие. Вставай, соня,- иона скинула одеяло.
        - Почему так рано?- девушка все еще сопротивлялась.
        - Чтобы некрасоваться подеревне срюкзаком наспине. Вставай, кому говорю.
        Ольга открыла глаза и,наконец-то, сообразила, где находится, изачем ее так рано разбудили. «Надо собираться, иникаких левых мыслей!» Еще свечера она почувствовала сильнейшую тоску. Вгруди буквально ныло, иОля пыталась убедить себя, что это волнение. Ее родители наверняка сходят сума: папа хватается засердце, амама, как обычно это бывает, если она жутко нервничает, засигарету. Иотец опять ворчит нанее. Асам сидит утелефона ивздрагивает при каждом шорохе. Ольга так ясно видела эту картину, ноеще четче она ощущала, как побежит им навстречу, как окажется вкрепких отеческих объятиях, икак зальет слезами все пространство вокруг себя. Икак поздно вечером, излив родителям душу, исоврав насчет волчьей деревни, будет сочинять грустную историю своего волшебного спасения. Исердце ее будет рваться изгруди, авмыслях так ибудут витать голубые глаза, ласковые руки иэтот запах смолы исдобы. Когда-нибудь она обязательно вернется сюда. Или это невозможно?
        Горькая правда резанула, как нож. Кривой нож знахарки, проверяющий ее принадлежность кволчьей стае. Она теперь насамом краю пропасти, вкоторую так ихочется упасть. Ичтобы братья снова нашли ее испасли. Ичтобы Максим прижал ксебе ее маленькое замерзшее тельце, аАлекс недавал ей сдаваться ипостоянно смеялся. ИНастасья…
        - Спасибо вам завсе,- она обняла немного смутившуюся женщину,- я никогда вас незабуду. Честное слово.
        - Ой, милая, лучше забудь,- Настасья отстранилась иподошла кдвери,- Утебя пять минут насборы. Твои вещи укамина. Я собрала вам вдорогу рюкзак. Макс уже ждет. Поторопись.
        Иона вышла. АОльга осталась наедине сосвечой имрачными стенами своей комнатушки. Своей? Смешно. Как быстро она привыкла ко всему, что ее здесь окружает, идаже нечувствует себя здесь чужой. Наверное, это волчья кровь вголову ударила!
        Теплые носки, колготы, свитер- все аккуратно лежало накраю кровати. «Настасья, должно быть, вообще неложилась. Господи, какаяже она чудесная! Какже я буду скучать!» Ольга непереставала удивляться собственным мыслям. «Я никогда невстречу таких людей там, вмоем мире. Никогда иникто небудет так рисковать ради меня. Иникто небудет так смотреть наменя, держать заруку… Надо быть сильной. Это всего лишь история. Моя маленькая история. Может, иправда, написать книгу?- она улыбнулась своим мыслям,- Макс меня убьет».
        Накухне уже все были всборе. Когда она вошла, замурованная всвой лыжный костюм, ввоздухе повисла тишина. Настасья, верная себе, оправила серое шерстяное платье исложила руки накромке видавшего виды фартука. Алексей стоял уподоконника счашкой вруках. Нанем были только спортивные штаны, иего голый торс сильно резонировал сОльгиным теплым обмундированием. Максим сидел рядом сматерь. Он был одет, нетак тепло. Нокуртка иштаны имелись.
        - Я готова,- Оля попыталась улыбнуться, норот лишь нелепо растянулся вжалком подобии улыбки.
        - Съешь бутерброд, ато уже через час вам придется делать привал,- Настасья протянула хлеб скусочком копченого мяса.
        - Спасибо.
        - Ну что, поконям?- Макс накинул наспину рюкзак. Ольга кивнула, дожевывая бутерброд. Она несразу поняла, как оказалась всильных руках. Алекс сжал ее так сильно, что она поперхнулась.
        - Я буду скучать,- прошептал он ей наухо исжал еще сильнее.
        - Незадави девчонку, перед самым ее спасением,- Настасья потянула Алекса ксебе,- Ну, долгие проводы- лишние слезы. Скоро рассвет. Топайте, мои хорошие. Бог вам впомощь.
        - Спасибо,- Оля хотела броситься кней вобъятья, носдержалась. Хватит прощаться, пора.
        Когда они вышли издома, наулице уже светало, иМакс сразуже прибавил шагу. Ольга хотела обернуться, ноиспугалась увидеть Алекса. «Я запомню, незабуду ничего».
        Минут через двадцать они уже преодолели лесной массив, где Оля, так испугавшись волков, начетвереньках ползла насвет, цепляясь заколючие ветки. Они забрали немного вправо, инакраю обрыва Ольга разглядела тропинку. Пока она жила вдеревне, снега ни разу небыло, ипоэтому натропе хорошо виднелись следы, как человеческие, так извериные. «Наверное, этой дорогой меня сюда иприволокли»,- ноона нестала спрашивать. Хоть снег ибыл хорошо притоптан, сильный склон иветер делали свое дело- идти было сложно, иОльга то идело цеплялась зарукав Макса, чтобы неупасть. Наразговоры сил небыло вообще.
        Оказавшись всамом низу, Ольга посмотрела вверх ипочувствовала легкую тошноту. НоМакс недал ей потерять равновесие:
        - Невремя, Оль. Нам нужно уйти загору дотого, как кто-то изместных отправится наохоту иразглядит две подозрительные фигуры заФорпостом. Так что вперед.
        Несколько часов они шли молча, уходя все правее иправее, пока, наконец, одна извершин нескрыла изглаз границу волчих земель. Заэто время Ольга несколько раз оступалась ипроваливалась всугробы. Снег забился вваленки иуже начал там таять. Девушка мужественно терпела, пока, наконец, непоняла, что ноги ее практически неслушаются. Она попыталась пошевелить пальцами, нонесмогла.
        - Макс,- парень обернулся, иона позволила себе остановиться,- я устала. Иноги… Я нечувствую пальцев.
        - Идти можешь?- Максим даже глазом неморгнул. Казалось, что как только они вышли издома, он превратился всурового проводника. Никаких эмоций. Только вперед, кперевалу.
        - Врядли.
        Он вздохнул, молча подошел ивзвалил девушку наплечо. Она только ойкнула.
        - Рядом есть гнездо, там безопасно.
        - Какое еще гнездо?- слова получались обрывистыми. Говорить было сложно, свесившись вниз головой, номолчание зацелый день ей порядком надоело.
        - Увидишь.
        - Очень подробно,- девушка надула губы.- Что стобой сегодня?
        - Все впорядке.
        - Ну-ну…
        Совсем скоро они уперлись вподножие горы, иМаксим покакой-то видимой только ему тропинке, стал подниматься. Слегка покачиваясь, Оля поймала себя натом, что видит сон, ирезко открыла глаза. Вследующий миг мир ее перевернулся, иона почувствовала почву под ногами. Перед глазами оказалась каменная стена. Пещера? Она оглянулась. Всего впаре метров отстены углубление заканчивалось. Места здесь было сгулькин нос, зато ветер больше небеспокоил. Максим уже копошился где-то вуглу расщелины. Спустя пару минут насвет появились сухие ветки ицелые поленья.
        - Это что? Тайник?- Ольга подошла ближе, пытаясь разглядеть, что еще есть вмаленьком углублении вскале. Ноги отозвались гулкой болью.
        - Угу,- Максим усмехнулся. Наконец-то хоть какие-то эмоции!- Секретное волчье логово.
        Девушка тоже улыбнулась:
        - Идавно это волки научились разводить огонь?
        - Как только стали ходит надвух лапах,- он поднялся, иОльга вочередной раз удивилась, какой он высокий. Или это стены пещеры так сдавили пространство, что Макс превратился ввеликана?
        - Это иесть гнездо?
        - Да.
        - Почему гнездо? Почему непещера?
        - Допещеры эта дыра недоросла. Унас такие расщелины называют ласточкиными гнездами. Неспрашивай, почему,- он увидел удивление унее вглазах,- Я незнаю.
        - Наволчье логово это место похоже больше.
        Макс уже выложил сухостой домиком иподнес спичку. Огонь очень быстро разгорелся ипотребовал новой пищи. Вход пошли полешки. ИОльга, почувствовав тепло, немного размякла. Однако пол представлял собой такуюже горную породу, исадиться нанего как-то нехотелось.
        - Врюкзаке плед,- Максим разгадал ее растерянные взгляды, скользящие отодной стены гнезда кдругой.
        Оля достала плед, аккуратно постелила напол, свернув внесколько раз, ибуквально упала нанего, улыбаясь вовесь рот. Она сразуже стянула сног валенки. Как ипредполагалось, носки промокли иноги заледенели. Она попыталась пододвинуть их ближе когню, ночувствительность пальцев резко вернулась, икаждый ноготок отозвался жгучей болью. Максим увидел, как она корчится, ипоспешил напомощь.
        - Чтож ты сразу-то несказала, как начерпала снега?- он сел напротив ивзял ее ноги всвои руки.
        - Ты сказал, что нужно торопиться,- она виновато опустила глаза.
        - Дурочка,- он снял носки, положил их около костра,- сотмороженными ногами ты далеко уйти собиралась?
        - Незнаю,- Ольга откинулась настену. Через куртку она чувствовала холод, идущий откамня, нопоясница безумно устала. Ичем теплее становилось вих убежище, тем сильнее ей хотелось спать.
        Максим, сидя по-турецки, стал растирать Ольгины босые ноги ладошками. Итепло потихоньку стало возвращаться, апальцы начали шевелиться.
        - Достань термос ибутерброды,- Максим показал глазами нарюкзак, все еще находившийся уОльги под руками. Иона послушно полезла внутрь. Горячий чай иеда- то, что нужно.
        Пока они ели, стало смеркаться.
        - Ну вот, придется остаться наночлег,- Максим вздохнул,- Я планировал уложиться водин день.
        - Прости,- Оля привстала, поняв, что совсем развалилась.
        - Ничего,- он снял валенки. Вего обувке никакого снега небыло. Стянул ссебя носки ипротянул их девушке.- Одевай. Твои когда теперь высохнут.
        Оля хотела поспорить, ведь тогда Макс сам замерзнет, нопотом вспомнила, что он ощущает холод совсем по-другому, ипослушно напялила носки. Разноцветные вязаные гольфы. Втаких ходит все семейство: иНастасья, имальчики. Иона ходила. Ноблагоразумно оставила все подарки доброй хозяйки всвоей бывшей комнатке. Нечего портить легенду. Откуда удевочки, заплутавшей вгорах, обновки? Вот ипришлось надеть свои старые однотонные носки.
        Максим тем временем обулся, поднялся спледа истал аккуратно обкладывать костер небольшими камушками, валявшимися здесьже.
        - Знаешь,- Ольга нестала смотреть наМакса иуставилась наогоньки пламени,- я никогда незабуду вашу семью.
        - Зря,- Максим закончил скостром ивернулся кпледу,- лучшебы тебе все забыть.
        - Вот итвоя мать так сказала,- она вздохнула.- Почему вы неможете жить среди людей?
        - Почему неможем?- Он взял рюкзак, прислонил его кстене иоблокотился.- Просто мы нехотим.
        - Совсем-совсем?
        Он улыбнулся:
        - Совсем-совсем.
        - Настасья начала рассказывать историю, нотак инерассказала. Про вас. Как вы появились.
        Надолю секунды Оле показалось, что голубые глаза Максима потемнели, ноона списала это напляску огня. Он молчал. Сумерки уже проникли вих убежище, ивесь свет, что уних был- это свет отпламени. Теплый, переливающийся. Вего игре теней она снова поразилась красоте человека, сидящего напротив. Его скулы, подбородок, глаза. Ей даже захотелось немного пофлиртовать.
        - Расскажи,- Ольга попыталась налечь накокетство.
        Максим протянул ей руку, иона смело подала ему ладошку. Он слегка потянул ее ксебе, Оля подалась вперед иоказалась вего объятиях.
        - Я нелюблю эту историю,- он посмотрел ей прямо вглаза, отчего удевушки вгорле комок застрял,- Да итебе она ни кчему. Макс фыркнул иповернул лицо кдевушке.
        Незная, как так получилось, Ольга вдруг почувствовала его губы. Это неон. Она сама повернулась, закрыла глаза иприкоснулась кего губам, прижалась кнему грудью. Потом легкое движение его рук инаее губах расцвел их первый поцелуй. Робкий, горячий, влажный. Неловко сглотнув, она еще сильнее прильнула кнему, почувствовала его язык усебя ворту, его руки, шарившие унее поспине. Даже через толстый синтепон его прикосновения обжигали кожу. Вживоте бурлило, повсему телу побежали мурашки, она ахнула ипочувствовала, как пощеке побежала слеза. Итутже его губы прикоснулись кместу, где только что так сильно обожгла ее соленая вода. Один поцелуй, другой… Максим целовал ее щеки, губы, глаза, аона продолжала ронять непослушные слезы. Он взял ее лицо руками иосторожно отвел назад.
        - Почему ты плачешь?- Его глаза горели голубым пламенем, щеки пылали румянцем, агубы алели отпоцелуя.
        Ольга всхлипнула, отвела глаза ибез сил рухнула ему вобъятья, уткнувшись носом вплечо.
        - Оля, Оленька,- он гладил ее волосы, итолько сейчас она поняла, что незнает, где ее шапка, икак вообще она оказалась вэтих сильных руках. Икак она сможет отних отказаться,- Неплачь.- Он продолжал ее успокаивать- Все будет хорошо. Скоро ты будешь дома.
        Отэтих слов она буквально захлебнулась врыданиях. Вгруди все горело, сердце сжималось доболи, иона прямо чувствовала, как изнего сочится кровь.
        - Нехочу,- прошептала она,- нехочу домой…
        Отэтих слов, вырвавшихся изгруди, как молитва, она пришла вужас. Что она творит? Что сней происходит? Ипочему он молчит? Почему неназывает ее дурой, инетащит наперевал, чтобы передать спасателям? Почему он слушает ее бредни?
        Ольга подняла голову ивстретилась сним глазами. Вних небыло растерянности, небыло грусти, только уверенность. Уверенность втом, что все будет хорошо. Ион озвучил эту мысль:
        - Все будет так, как ты захочешь…
        Макс притянул ее ксебе, чтобы снова поцеловать. Только вместо страстных лобызаний, он начал нежно покрывать поцелуями ее лицо, убирая сщек соленую влагу.
        Ольга всхлипнула, нослезы уже кончились.
        - Я боюсь,- началаона.
        - Небойся.
        - Номне страшно…
        - Это твой выбор. Я лишь сделаю то, что ты скажешь.- Он приподнял ее заподбородок,- Скажешь увести тебя наперевал- уведу. Скажешь наруках внести вдом моей матери- внесу. Захочешь- станешь моей женой. Захочешь- матерью наших детей. Анет- вернешься всвою привычную жизнь. Только сделай выбор,- он споткнулся, нопродолжил,- Отдохни, поспи. Утро вечера мудренее.- Ион поцеловал ее вкончик носа.
        Ольга послушно легла, положив голову ему наноги. Он так иостался сидеть, охраняя ее сон дотех пор, пока утреннее солнце непрокралось вих убежище. Апотом они продолжили путь. Изволчьего логова всторону волчьей деревни.
        8- Ласковый инежный зверь
        Почти весь путь обратно, где это позволяла ширина тропы, Максим неотпускал ее руки. Он помогал подниматься вверх, когда они подошли кФорпосту, нежно прикасаясь кее талии ибедрам. Несколько раз они останавливались, чтобы просто обняться. Тогда Макс поправлял ее сбившуюся шапку или торчащие волосы, проводил рукой пощеке ицеловал. Легко ибыстро, чтобы необветрить губы. Потом обязательно проводил поним пальцем иуточнял, непередумалали она. Икаждый раз она отвечала «Нет».
        Когда они поднялись наутес идодома осталось меньше пары километров, он снова остановился. Оля улыбнулась:
        - Я непередумала.
        Насамом деле, стоило ей задуматься, как она начинала метаться. Ей было безумно стыдно, ведь она выбрала волка. Волка вместо любящих родителей. Иим придется смириться сее смертью. Они сума сойдут отгоря. Ноиона невыживет, если оставит Максима здесь, вдали ивнеизвестности. Сердце так сильно билось вгруди, что ей становилось больно. Нобабочки вживоте смягчали ее страдания. Мама понялабы ее ипростила. Папа. Он смирилсябы. Значит, она сделала правильный выбор. Она выбрала сердцем. Мама любила рассказывать отом, как встретила отца. Он был студентом-ботаником изобычной семьи, без больших квадратов вцентре ишикарных дач. Заюной Анной ухаживали разные кавалеры: один другого интереснее. Новечерами она утопала врассказах Мишки-очкарика очеловеческом организме, оботкрытиях вмедицине иознаменитых навесь союз врачах. Ее родители увлечение дочери никак непоощряли. Ноона их так инепослушала. Она любила повторять, что выбрала сердцем. Иради ее любви Мишка-очкарик свернул горы, стал уважаемым человеком, профессором. Иони были так счастливы! Пример родителей… Она тоже выбрала сердцем, только вот врядли ее родители
смогут теперь жить также счастливо…
        Максим прервал ее мысли:
        - Мать будет кричать, ноты сильно нерасстраивайся. Это пройдет.
        - Хорошо,- она снова улыбнулась,- буду паинькой.
        - САлексом будет сложнее.- Она удивилась его словам.- Ноон привыкнет.
        - Неужели он необрадуется? Он сказал мне, что будет скучать.
        - Ион несоврал. Только он нетак относится ктебе, как ты это видишь.
        Оля отмахнулась:
        - Да ладно тебе. Он такой…- она запнулась,- милый. Он добрый, веселый…
        - Ивлюблен втебя поуши,- обрезал Максим. Новость привела Ольгу вступор, но, подумав спару секунд, она рассмеялась.- Ты преувеличиваешь. Просто он добрый.
        - Пусть будет по-твоему.- Макс взял ее заруку, ипритянул ксебе, раскрыв рот для поцелуя.
        - Ты всегда будешь сомной соглашаться?- прошептала она ивпервые заэтот день позволила ему поцеловать себя по-настоящему. Крепкие руки сжали ее талию, иОльга почувствовала, как земля уходит из-под ног. Еще мгновение ион закружил ее, словно пушинку. Тогда она оторвалась отего губ, запрокинула голову ирасхохоталась. Ноуже вследующую минуту страшный рык заставил Макса опустить ее наземлю изаслонить собой.
        Ольга опять оказалась наутесе, иснова нанее была объявлена охота. Излеса, медленно ступая, выходила пара волков. Один такойже белый истрашный, как был тот, что напал наАлекса, другой- серебристый. Наверное, волчица, подумала Оля. Только как ей это поможет?
        - Мы уже уходим, нечего скалиться!- Максим взял ее заруку ипотянул кполосе леса. Волки проводили их тяжелым взглядом.
        - Итак всегда будет? Они меня преследуют?- Ольга старалась идти заМаксимом след вслед, ноунее плохо получалось, ислова получились чуть резче, чем она хотела.
        - Это Форпост. Его всегда кто-то охраняет,- Максим немного притормозил, огляделся июркнул влево, под большую косматую сосновую лапу. Ольга поспешила заним.- Иим нужно время, чтобы привыкнуть ктебе.
        Оля вздохнула:
        - Икак долго?
        - Незнаю. Если мать все-таки расскажет тебе ту самую легенду, ты сама поймешь, как долго.
        - Надеюсь, Настасья небудет долго сердиться ирасскажет мне эту треклятую историю.- Ольга почувствовала, как вней просыпается злость.- Я посути-то ничего плохого никому несделала!
        - Ты- нет.
        Ольга дернула Максима заруку, итот вынужден был остановиться.
        - Если я стану частью твоей жизни, унас недолжно быть секретов друг отдруга.
        - Ошибаешься,- Ольга даже опешила отего слов,- Ты станешь всей моей жизнью.- Ион снова ее поцеловал.
        - Ну как мне натебя злиться?- Оля облизнула губы.
        - Аты инезлись.
        Настоящую злость Ольга увидела накухне своего нового дома. Настасья неудивилась, она буквально почернела отзлости, как только бывшие беглецы ступили напорог.
        - Скажи, что ты что-то забыла!- рявкнула она, отходя отстола сэмалированным тазиком, где мыла посуду. Срук капала вода, иона рывком схватила полотенце, висевшее наспинке стула. Надеревянной спинке осталась свежая царапина.
        - Меня.- Максим протолкнул Ольгу вперед.- Проходи, раздевайся.
        Ольга хотела все объяснить Настасье, рассказать освоих чувствах идать понять, что немогла поступить иначе. Нослова застряли вгорле, аколенки предательски задрожали. Максим снова ее подтолкнул, иона проскользнула вгостиную. Дверь заней закрылась, иона осталась одна. Сняв шапку икуртку, она бросила их накресло иприжалась ухом кдеревянной двери. Ольга старалась недышать инепропустить ни одного слова.
        Поту сторону Максим объяснялся сматерью.
        - Ты неможешь непринять ее. Ты сама связала нас.- Ольга слышала, как Максим отодвинул стул иприсел застол.- Давай обсудим все как взрослые люди.
        - Взрослые люди,- вголосе Настасьи была только сталь,- взрослые люди несовершают таких глупых поступков! Взрослые люди думают, прежде чем тащить вдом чужаков! Неужели ты совсем потерял голову?- Ольга услышала всхлип.
        - Да. Потерял.
        Рыдания усилились иОля уже еле разбирала слова сквозь слезы.
        - Тыже обрекаешь себя… Тыже мой… Какже ты?..
        - Все будет хорошо.
        Вкоторый раз уже Ольга слышала эти слова. Максим своей уверенностью завораживал, иона всецело верила ему. Верила вего обещания. Ноповеритли Настасья? Оля поняла, что истерика стала сходить нанет, изатихим голосом любимого мужчины, она наконец-то услышала то, чего так боялась.
        - Я никогда неодобрю твое решение… Ноты неоставил мне выбора…
        Звук шагов. Оля едва успела отпрянуть отдвери, нопоглазам Настасьи поняла, что той абсолютно все равно- слышала девушка ее слова илинет.
        - Ты останешься всвоей комнате!- бросила она Ольге ипрошагала вспальню. Следом заней вдверях появился Максим. Иего лицо было также невозмутимо спокойно.
        - Ты слышала?- он подошел ближе.
        Оля кивнула.
        - Небери вголову. Она перебесится. Асейчас иди отдыхай, мы полдня провели вдороге.
        Ослушаться Настасью ни уОли, ни уМакса нехватило смелости, поэтому он только придержал дверь, поцеловал ее влоб, иона снова осталась одна. Зажгла свечу, стянула ссебя вещи иголышом нырнула под одеяло. Втеплой постели все неприятности ушли навторой план. Она понежилась, задула огонек изакрыла глаза.
        Неизвестность уже перестала пугать Ольгу, теперь она ее завораживала, манила засобой, влекла подобно зову проказниц Сирен, вчьих прочных сетях оказывались моряки, неспособные противостоять сладким песнопениям. Так иона, утолив жажду приключений всего однажды, осталась заложницей адреналина навсю жизнь. Будущее представало вее глазах радужной ширмой, из-под подола которой лишь виднелись едва узнаваемые ею силуэты, ноони представали отнюдь нестрашными чудищами, напротив, они словно сошли скартинок ее любимых детских сказок. Ипусть она совсем неБелоснежка, закоторой обязательно прискачет Прекрасный Принц набелом коне, она была счастлива ролью Красной Шапочки, которую вовсе ненужно было спасать излап Серого Волка. Да иволк ее был нетакой уж исерый…
        Так Оля ипровалилась всон где-то между большими ушами-глазами-зубами ималенькими белыми бабочками, порхавшими то вживоте, то вголове.
        Всамый разгар сновидений, несмотря набурную жизнь своей героини поту сторону реальности, Ольга почувствовала, как легкий ветерок скользнул пораскрытому плечу, ислегка приоткрыла глаза. Втемноте комнаты она несмоглабы различить фигуру человека даже спустя какое-то время- ее глаза совсем нехотели привыкать котсутствию света, нотяжелое дыхание выдавало ночного гостя спотрохами.
        - Это я,- Максим водин шаг покрыл расстояние отдверей докровати, недав ей лишних секунд для паники. Где-то науровне подсознания Оля уловила этот жест ирасплылась вулыбке, привставая налокти.
        - Мать тебя убьет,- только ипрошептала она, все еще непроснувшись окончательно.
        - Ей будет очень сложно это сделать,- Максим усмехнулся иопустился накорточки уизголовья кровати,- Я несмог уснуть. Аты?
        - Спала как убитая. Новедь это нехарактеризует меня как бесчувственную особу?- иона легла поудобнее, повернувшись набок иположив руку под голову. Она так инеразличала ничего втемноте, нотеперь дыхание Макса буквально обжигало ее лицо ивоображение само рисовало любимый портрет. Частичками кожи она чувствовала сверлящий взгляд голубых глаз, представляла слегка приподнимающиеся отглубокого дыхания крылья носа, приоткрытые губы, готовые кпоцелую, едва дернувшийся бугорок нашее. Она настолько запечатлела всебе его образ, что даже лишившись зрения насовсем, она еще долго хранилабы впамяти каждую его трещинку, каждую морщинку, каждую родинку. Чувства словно теплый водяной поток обрушились нанее, отчего она зажмурилась как котенок ислегка потянулась.
        - Что тебе снилось?
        Ольга слегка смутилась.
        - Аты знаешь сказку про Красную Шапочку?
        - Онет,- Максим даже отпрянул,- Только неговори, что я тебя съел.
        - Ну что ты,- иОля кокетливо улыбнулась, зная, что уж он-то видит ее прекрасно,- Вмоем сне усказки был совсем другой конец.
        - Икакой?- Максим придвинулся ближе, заглядывая девушке прямо вглаза.
        - Я чувствую,- улыбнулась она,- чувствую, что ты пялишься.
        - Прости,- он чуть подался назад, облокотившись рукой окрай кровати,- Чемже кончилась твоя сказка.
        Ольга перевернулась наспину иневидящим взором уставилась впотолок, рукой она похлопала поодеялу, предлагая гостю присесть. Максим послушно приподнялся иаккуратно опустился накровать, стараясь нестеснять девушку, ноОля настойчиво притянула его ксебе, заставив буквально нависнуть над собой.
        - Когда я пришла спирожками кбабушке…- она осеклась,- Вобщем недопирожков там все было. Иневздумай смеяться. Все ты понял.
        - Прекрасно понял.
        Поцелуй застал Ольгу врасплох, настолько непоходил он натот, что случился вкаменном гнезде. Вместе сним внее ворвалось настоящее пламя страсти, заставив ее содрогнуться всем телом. Приподняв голову она впилась вего губы, пытаясь раствориться вмгновении. Почувствовав это, Макс всчитанные секунды выхватил ее из-под одеяла, усадил себе наноги ипритянул ксебе, продолжая руками неистово обнимать ее плечи испину. Онаже старалась как можно сильнее прижаться ктвердому торсу, обхватив его ногами заталию, запутав пальцы вего волосах иловя его прерывистое дыхание, потому что вместе скаждым вдохом вглубине этого мужчины просыпался зверь. Он повалил ее наспину иоказался унее между ног. Ольга, сгорая отжелания, впилась внего ногтями. Иона слышала волчий рык, иупивалась осознанием этой животной страсти, идаже неподумала остановиться, когда поняла, что этот дикарь завладел ею целиком, без остатка.
        Они потом долго лежали, прижавшись друг кдругу, смакуя этот момент единения двух тел, вслушиваясь встук своих сердец ирастворяясь влегком забытьи. Оля уже задремала, когда Максим, еле слышно скользнул из-под одеяла, натянул штаны ивыскользнул наружу.
        Восне Оля снова слышала ругань икрики. Только вэтот раз сМаксимом вперепалку вступил брат. Они что-то долго обсуждали, повышая голос. Ей даже показалось, что напол полетели какие-то предметы. Новедь это сон. Просто плохой сон. Утром все наладится. Утро будет добрым.
        9- Вера
        - Алекс ушел…- Максим появился так неожиданно, что Ольга поперхнулась. Хотя, наконец-то вкухне появился человек, несчитающий ее исчадием ада. Милая сней прежде хозяйка дома вела себя именно так. Вместо доброго утра Настасья сгрохотом поставила настол деревянную доску, истакимже шумом водрузила нанее шипящий чайник. Заварку икружку девушка взяла сама ивмогильной тишине налила себе чаю. Отом, чтобы спросить завтрак Оля идумать боялась. Мраморное лицо Настасьи невыражало ничего, кроме злости. Красивые брови выгнулись, образовав напереносице две морщинки. Губы сжались втонкую линию, асощек исчез всякий румянец. Отэтого женщина казалась гораздо старше, чем обычно. Совсей своей строгостью Настасья невозмутимо помешивала какое-то варево, иоткострюльки поднимался пар, сводящий Ольгу сума. Вживоте урчало истенки желудка готовы были слипнуться друг сдругом, ноона продолжала цедить пустой чай итерпеливо ждать: авдруг ее накормят?
        Всего заодну ночь изжеланной гостьи девушка превратилась воврага народа ивсерьез засомневалась всвоем выборе. «Может попросить отвести меня все-таки наперевал? Ночто станет сМаксом, если я скажу ему? Или неговорить? Уйти самой. Ночью. Хотя врядли я уйду дальше Форпоста. Местные волколаки срадостью слопают меня еще наподходе. Чтоже делать? Что делать?» Хотелось кусать локти ирвать насебе волосы. Безмолвие Настасьи убивало. Идаже когда она стояла спиной, поее затылку можно было догадаться, что ничего хорошего обОльге она недумает. Только плохое. «Авдруг она захочет избавиться отменя? Нет. Она нетакая… Когдаже она перебесится?»
        Споявлением Максима надуше стало спокойнее. Оля даже непоняла его слов, лишь откашлялась иулыбнулась. Ей вдруг захотелось выскочить из-за стола иброситься ему нашею смольбами увести ее отсюда. Куда угодно. Только неэта убивающая тишина инеприкрытая ненависть.
        Авот Настасья встрепенулась:
        - Куда он ушел? Неговори, что…- она осеклась.
        - Туда,- Максим стянул шапку иподошел кматери. Та просто стояла ихлопала глазами.
        - Туда…- прошептала Настасья.
        - Прости,- иМаксим прижал ее ксебе. Оказавшись вобъятиях сына, она наконец-то позволила себе выдохнуть. Ее ровная напряженная спина обмякла, руки впились врукава куртки, раздался еле слышный всхлип, ижелезная леди рассыпалась впрах. Вместо строгой главы семейства нагруди уМаксима всхлипывала маленькая беззащитная женщина.
        - Что произошло?- Ольга никак немогла понять, куда подевался Алекс ипочему это слово «туда» так сильно расстроило его мать.
        Максим, неотпуская маму, повернул голову кОльге:
        - Он ушел влес. Перевернулся искрылся. Я его нечувствую.
        - Это плохо?
        - Как сказать,- Максим пожал плечами,- нехорошо.
        - Нехорошо?- Настасья отпрянула ибросила насына гневный взгляд.- Нехорошо!- Следующая искра была направлена уже Ольге.- Это ужасно! Мой мальчик. Мой славный, маленький мальчик…- Она снова была готова разрыдаться, иМаксим попытался обнять ее, ноунего невышло. Настасья рывком стянула ссебя фартук, бросила его настул, новдруг вспомнила про свою готовку иголыми руками сняла кастрюлю согня. Намгновение она стала пунцовой отзлости иотболи, нолишь вздернула голову ибыстрым шагом вышлавон.
        - Объясни мне,- Оля наконец-то вышла из-за стола исделала робкий шаг всторону Макса.
        - Иди, одевайся, я уведу тебя отсюда,- юноша вдва шага преодолел расстояние между ними ивзял девушку заплечи,- Ты ведь этого хотела?
        «Как он догадался?» Оля даже слегка опешила, нонепоказала виду.
        - Бегу!- она чмокнула его вгубы ипоспешила вгостиную, где совчерашнего дня валялся ее лыжный костюм. «Надо попросить себе полку вшкафу,- подумала она находу,- да исменная одежда непомешает».
        Они вышли издома, держась заруки. День был теплый, снеба падали ленивые снежинки. Они так медленно приближались, что казалось, будто время замедлило ход. Или это Оля наконец-то почувствовала легкость иготова была сама парить рядом сбледно-голубыми красавицами.
        - Куда идем?- она нехотела говорить это таким радостным тоном, тем более, что сАлексом что-то случилось, новышло как-то само собой.
        - Увидишь,- Максим подхватил ее настрой, иОльга поверила ему, что все нетак уж иплохо. Просто «нехорошо».
        Они обогнули дом ипоузенькой тропинке двинулись всторону леса. Деревья окружали всю небольшую деревню, словно охраняя ее отвнешнего мира. Сосны, ели, лиственницы, березы иосины- покрытые инеем стволы так плотно соседствовали друг сдругом, что врядли кто-то догадается, что вцентре этого частокола есть люди. Да икто полезет вгоры, да внепроглядный лес? Подойдя ближе, Оля различила вснегу заброшенное здание. Оно непоходило надом, скорее намаленькую церквушку или часовню. Она почти угадала.
        - Это старая колокольня,- Максим шел впереди, так как тропинка двоих невмещала, иего голос немного ухал из-за ветра,- она заброшена уже несколько лет. Маленьким я облазил ее всю вдоль ипоперек. Сейчас бываю здесь редко, нотропу берегу. Видишь?- он раскинул руки.- Вот здесь, справа ислева были дома. Холмики наснегу видишь? Это все, что отних осталось. Еще домоего рождения здесь был пожар. Почти все сгорело, аколокольня осталась.
        - Она какая-то священная?- маленький купол ассоциировался уОльги срелигией.
        - Нет,- Максим засмеялся,- просто донее дело недошло. Ее еще долго использовали после пожара, нопотом решили построить новую. Все-таки набату неместо влесу. Он должен быть центром деревни.
        - Азачем вам набат?
        - Наслучай беды.
        - Какой беды?
        - Да любой. Пожар, самолеты, дикие животные, спасатели, которые тебя ищут. Вобщем, что угодно, что может нам навредить.
        Дверь вчасовню была завалена снегом, ноМакс легко открыл ее, иони попали внутрь. Небольшой сруб сшестью сторонами. Голые стены, снег наполу утрех маленьких окошек. Перевернутая скамья иоблезлый буфет. Управой стены лестница.
        - Нам туда,- Максим показал наверх.
        Второй этаж был гораздо уютнее, хоть ипотолок нависал над самой головой. Высокий Максим вынужден был сильно нагибаться. Весь пол был завален старыми одеялами. Справа также лестница, аслева намаленькой тумбе самодельная буржуйка. Окошко всего одно, ито для дымохода. Зато стены завешаны выцветшими коврами. Такое обилие текстиля превратило малюсенькую комнату вбольшую тахту.
        - Падай,- Максим помог Оле усесться около самого большого ковра идостал из-за пазухи сверток,- Голодная?
        Оля кивнула.
        - Тогда всамый раз.- Он развернул бумагу иизвлек насвет плитку шоколада инесколько булочек. Ноэтим его запасы неограничились, ивскоре Оля хрумкала шоколадку, запивала ее горячим чаем изтермоса ислюбовью следила заМаксимом, разводящим огонь вбуржуйке. Момент портить нехотелось, новсе-таки…
        - Макс,- Оля облокотилась настену ипостаралась принять уверенный вид (только врядли унее это хорошо получилось),- что сАлексом? Куда он ушел?
        - Влес.
        - Влес?- Оля опешила, чего тут бояться-то? Алексей- волколак, он чувствует себя влесу, как дома.
        - Нуда.
        - Ачто тут страшного-то?
        - Если он вернется вближайшее время, то ничего. Аесли он всерьез решил там задержаться…- Максим задумался, ипоего лицу было видно, что он прогоняет отсебя плохие предположения.- Если волколак проведет вволчьей шкуре много времени, непереворачиваясь вчеловека, он может остаться волком навсегда.
        - Как долго нужно быть волком?- Ольга поймала себя намысли, что начинает против своей воли разрабатывать планы поспасению Алекса.
        - Незнаю. Зависит отнего.
        Оля напряглась. Она устала оттого, что ей что-то постоянно недоговаривают. Она выбрала эту жизнь, этого мужчину, изаслужила знатьвсе.
        - Умоляю,- она отложила свой поздний завтрак,- нескрывай отменя ничего. Говори, как есть.
        Максим прикрыл поленом крышку буржуйки иприсел напротив Ольги.
        - Никто точно всех тонкостей незнает. Например, он может найти стаю настоящих волков истать ее частью. Тогда он, естественно, завоет налуну как зверюга почти моментально. Или он начнет охотиться сверх меры. Или нападет начеловека. Это все ускоряет дело.
        - Ачто тогда замедляет?
        - Наверное, тоска посемье, полюбимым. Все то, что составляет его, какбы это сказать, человечность чтоли.
        - Асколько времени понадобится Алексу?
        - Незнаю,- иОля видела, что он неврет.
        - Нам нужно найтиего!
        Максим удивленно уставился нанее, нопромолчал, давая ей возможность высказаться. Он лишь дотянулся досвертка сбулочками ивзял одну изних.
        - Я серьезно,- уОльги кровь прилила кщекам, она горела изнутри, или это тепло отпечки, ножар так итолкал ее наподвиги,- Макс, ты станешь волком инайдешь его. Апотом мы вместе сним поговорим.
        Конечно, она уже поняла, что ошиблась насчет Алексея. Никаким братом он для нее нехотел быть. Он хотел быть тем, кем стал Максим. Этой ночью, несмотря насвою первую близость смужчиной, слюбимым мужчиной, она думала оего брате. Он так красив, так невинен, внем столько энергии ижелания жить. По-своему он внес весомую лепту вее решение остаться вдеревне иначать новую жизнь. Только вэтой жизни она видела его рядом, смеющегося, веселого… Он так нехотел ее отпускать, так крепко обнял ее напрощанье. Какже глубоко она ошиблась, приняв это заискренние братские чувства. Да, то, что напредставлял себе Алексей, ксестре уж точно неприменимо.
        - Невсе так просто,- Макс Ольгиного энтузиазма неразделил,- Я несмогу найти его. Аты тем более.
        - Даже если станешь волком?
        - Даже если стану волком. Он отрезал себя отнас.
        - Непоняла.
        - Переворачиваясь, мы теряем дар речи, нополучаем умение слушать ичувствовать друг друга нарасстоянии.
        - Телепатически?
        - Чего?- Макс явно незнал такого слова.
        - Ничего,- Оля улыбнулась ипохлопала его поколенке.
        - Если сильно постараться, эту связь между нами можно какбы порвать. Алекс так исделал.
        - Как глупо сего стороны.
        - Возможно. Ноон… Аточнее мы. Унас больше эмоций. Мы очень сильно все чувствуем: любовь, желание, печаль, даже страх.
        - Аболь?
        - Ну… боль мы тоже чувствуем. Просто убить нас очень сложно. Знаешь присказку- заживает как насобаке? Так вот волки они как собаки.
        - Понятно,- Ольга вздохнула, собираясь смыслями,- Ичто нам тогда делать?
        - Ничего.
        - Ничего?
        - Ничего.
        Отспокойствия Максима Ольга даже разозлилась. Из-за нее молодой парень обрекает себя насуществование вшкуре зверя. Алексей ушел влес. Зимой. Нахолод. Без связи сдорогими ему людьми. Да он одичает засчитанныедни!
        - Так нельзя!- она вскочила наноги ипринялась ходить покомнатке, ноиз-за ее размеров, Оля просто мельтешила перед глазами.- Мы обязаны что-то придумать. Ты!- Она остановилась иуставилась наМаксима.- Найди его позапаху! Тыже волк!
        - Волколак,- он вздохнул,- Сядь иуспокойся.
        НоОля нехотела сдаваться. Ей вдруг стало так горько, хоть волком вой. Отсвоих мыслей она пришла вужас. Волком! Похоже, это судьба.
        - Почему ты так спокоен?- она безвольно села напол.
        - Потому что знаю своего брата,- Максим притянул ее ксебе ипогладил поголове,- он просто рисуется. Поскитается, поохотится. Он ненастолько глуп, чтобы лишать себя всего. Перебесится.
        - Ты тоже самое говорил про маму,- Оля неохотно попыталась отстраниться,- аона меня разве что наулицу невыгоняет.
        - Яж тебе объяснил. Это эмоции. Они зашкаливают. Мама просто боится.
        - Нопочему?
        - Были случаи.
        - Какие еще случаи?
        - Когда волколаки мешали кровь слюдьми. Иничем хорошим это неоканчивалось.- Максим стянул ссебя куртку.- Жарко. Унас очень странная изапутанная история. Когда-нибудь мама обязательно тебе ее расскажет.
        - Апочему неты?
        - Потому что так положено. Историю волколаков может рассказывать только самый старший член семьи. Авот историю Богдана иВеры- кто угодно.
        - Это еще кто?- Ольга приготовилась слушать, только вот внутренний голос говорил отом, что рассказ ей скорее всего непонравится.
        - Богдан был очень сильным исветлым волколаком. Истинным. Его предки выходили изсамых первых перевертышей. АВера была человеком. Так или иначе, новолки илюди постоянно мешали кровь. Так появлялись обращенные. Нолюди никогда незнали онашей истинной природе, пока нестановились волками. Акогда становились… Они держали язык зазубами. Все сказки оперевертышах- это просто совпадения. Да, мы люди иволки. Новнароде постоянно что-то придумывали. Люди-орлы, люди-медведи, люди-волки. Инаши деревни жили себе нетужили, пока непоявилась Вера. Богдан первый раз увидел ее наохоте, когда был зверем. Она тоже охотилась. Ее любимым занятием была собачья травля. Она держала даже несобак, убийц. Вера была знатного рода ипозволяла себе все, что хотела. Иона, конечно, слыла первой красавицей. АБогдан был лучшим изнаших. Унего была невеста, подходящая ему постатусу, ноон водночасье забыл ее, увидев Веру наконе, любующейся как собаки загоняют лося. Идаже когда они повалили сохатого наземлю, изапачкали морды кровью, она смеялась. Спешившись, она погладила самого здорового пса ипозволила ему уткнуться окровавленной мордой
всвое красивое личико. Само собой, Богдан потерял голову. Смелая, бесстрашная, красивая. Вера наверняка виделась ему богиней.
        Аона его, естественно, невидела. Когда он нашел ее ипредстал пред ней как обычный человек, она лишь рассмеялась. Да, Богдан был огромным, сильным икрасивым, ноей нужен был чутьли нецарь. Мужчинами она играла, исвоим собакам позволяла гораздо больше, чем им. ИБогдан ушел взагул. Он долго зверствовал, нападал надомашний скот, что было запрещено. Переворачивался как хотел игде хотел. Наши обеты он нарушал, нашу тайну нехранил. Иоднажды оказался вцентре стаи. Ты испытала это насебе. Когда нам что-то угрожает, мы превращаемся водно целое. Иоказаться вцентре этого равносильно смерти.
        Собственный отец сомкнул зубы нашее Богдана. Раны волколака отволколака заживают нетак быстро. Ион мучился. Долго. Сильно.
        Тогда его спасла девушка-волколак. Юная, добрая. Она была безответно влюблена вБогдана. Икогда нашла его истекающего кровью, притащила всвой дом. Он даже немог перевернуться вчеловека, насколько был слаб. Ноона таскала кнему знахарок, поила травами, зализывала раны ион выздоровел. Только вместо того, чтобы остаться уГорицы, так ее звали, он снова пошел искать Веру.
        Его богиня продолжала жить наполную ногу, охотиться исводить сума мужчин. Злость илюбовь сыграли сБогданом злую шутку, ион придумал страшный план. Испугав служанку, он добавил внапиток Веры свою кровь. Ивпервуюже луну проник вее дом. Беззаботная девушка спала сосвоей подружкой. Богдан распорол её грудь одним ударом ножа, икак только Вера открыла глаза, уткнул ее лицо всамую рану. Она сопротивлялась, новсе-таки наглоталась дружкиной крови. Испачканную ииспуганную он потащил ее влес. Богдан заставил ее перевернуться смучительной болью. Ностоило ей оказаться вволчьей шкуре, он сам стал волком ивзял ее совсей своей животной силой истрастью. Богатая изнатная Вера заодну ночь пережила столько ужаса иунижения, что это сломалоее.
        ИБогдан притащил ее вдеревню. Несколько дней он просто измывался над девушкой. Конечно, он думал, что любит ее. Он желал ее, брал ее. Она переворачивалась поего прихоти, ион продолжал быть сней только волком.
        Через несколько дней она сбежала. Или он сам отпустил ее. Никто незнает. Только вот спустя пару часов началась травля. Отец Веры поверил девушке изапер ее впсарне, самже собрал людей иотправился убивать волколаков. Люди перебили очень много наших. Кому-то удалось скрыться. ИГорица снова спасла Богдана. Волчицей она напала начеловека, целившегося внего. Только трое других людей были наподходе. Ее утыкали стрелами иона погибла. АБогдан исчез.
        Все, кто выжил ночью, выжгли маленький город, который совсем недавно принадлежал красавице Вере. Сама она так ипогибла впсарне- собакам неповкусу пришелся ее новый запах. Они были натасканы убивать диких животных. Отгорода остался пепел. Отдеревни моих предков тоже. Ивсе они начинали новую жизнь накрови ислезах.
        Вера несохранила тайну. Иее незачто винить. Может, иБогдан невиноват. Только так иполучилось, что эта история окончательно разделила людей иволколаков. Илюбой человек для нас- опасность. Аты,- он пристально посмотрел наОлю,- еще иочень красивая. Каждый изнас боится повторения истории. Боится, что человеческая девушка разрушит нашмир.
        Ольга едва дышала. Она совсем-совсем неВера, иона неубежит отсвоего волка. Наверное.
        - Максим,- она положила голову ему наколени,- спасибо.
        - Зачто,- он действительно удивился.
        - Заправду.
        - Знаешь,- он поправил ей волосы,- побольшому счету это- легенда. Ия даже неручаюсь сказать, когда это было. Нонам ее рассказывают еще вяслях, иповторяют снова иснова. Возможно, это просто сказка.
        - Недумаю,- Оля поежилась.
        - Ая незнаю.
        Они лежали, обнявшись, пока непотемнело ипоследний огонек вбуржуйке нераспрощался сжизнью.
        - Обещай,- Ольга приподнялась налокте,- что небросишь меня.
        Максим кивнул.
        - Ты непонял. Каждый день. Всегда.
        - Каждый день. Всегда. Пошли домой. Здесь спать нельзя.
        Как иобещал, Максим пришел кней следующим утром стермосом исвертком седой. Иувел издома. Они опять ушли встарую колокольню ипровели там целый день, рассказывая осебе все новые иновые истории. Тоже самое Макс сделал наследующий день, инаследующий. Аутром четвертого дня напороге их остановила Настасья:
        - Поговорим.
        10- 6,5недель
        Как ни странно, нокалендаря всемействе волколаков небыло. Поэтому Ольга завела свой, начиная от8марта. Каждый день она делала пометки впотрепанном блокноте, который чудом нашел Максим укого-то изместных жителей. Читать иписать здесь неочень-то любили. Собственно, как иОльгу. Правда, современем нанее перестали показывать пальцем, стоило ей показаться наулице. Аминовать случайные встречи удевушки никак неполучалось. Накону была любовь самой Настасьи, которая так резко переменилась стех пор, как опальные влюбленные вернулись домой. После вымученного разговора хозяйка дома таки смирилась снежеланной невесткой, нопринимать ее спрежней любовью отказывалась. Поэтому Оля сочла нужным доказать свою преданность полным погружением вдеревенскую жизнь. Напрятавшись вдоволь отНастасьи встарой колокольне, Ольга решилась напервый шаг ипредложила Настасье разделить домашнее хозяйство. Иуже наследующее утро вкусила все прелести сельской жизни. Ранний подъем- лишь малая часть того, что выпало наее долю. Оказалось, что вся вода вдоме берется изколодца далеко отдома. Инаеду, инапитье, инастирку, инамытье нужно было
таскать итаскать ведра.
        Именно уколодца Ольге иприходилось включать режим Снежной Королевы, иначе встречи сместными жителями превратилибы ее впараноидальную особу. Такого нездорового внимания ксебе врядли кто осилит. Женщины, одетые налегке перешептывались икивали всторону, закутанной вшарф посамые глаза, чужачки. Порой их шепотки переходили вполный голос, иОльга вынуждала себя поворачиваться игневно пилить глазами громких сплетниц. Мужчины девушку ивовсе сторонились, как прокаженную. «Боятся влюбиться»- утешала она себя иулыбалась под оледеневшим шарфом. Хуже всего были дети. Неведая ни страха, ни морали они громко смеялись унее заспиной, показывали пальцами идаже иногда запускали внее снежки. Оля сначала злилась ипыталась утихомирить сорванцов строгим голосом, ноте только баловались пуще прежнего. Тогда она избрала тактику нападения инакаждый снежок отвечала пятью, ато десятью бросками, превращая поход заводой вснежные баталии. Это кончилось печально, когда Оле удалось забросать одного мальчишку так, что тот расплакался. Мамаша хулигана поспешила вэтотже вечер высказать Настасье, как эта «чужеродная девка» издевается
над невинными детьми. Пришлось сдать позиции, да исорванцы, однажды поплатившись стали потише.
        Помимо обеспечения дома водой Ольге вменили стирку. Впервыйже раз, оставшись один наодин стазиком имылом, она прокляла этот архаичный мир. Вее оставленной втом мире квартирке была замечательная стиральная машинка сваликами для отжима белья. Здесьже иштаны, ипростыни приходилось сжимать вручную. Иесли сэтим Оля справлялась плохо, втеплушке вырастали лужи, которые так иноровили растянуться повсему дому. Поэтому последующее мытье полов было Оле обеспечено.
        Кпрочей уборке унее доступа небыло. Настасья сама вытирала пыль, штопала одежду, перебирала старые вещи ичто-нибудь рукодельничала. Правда, вготовке Оля тоже помогала. Иэто было самым приятным занятием. Когда две женщины оказываются наодной кухне, иодна изних предельно послушна, идело спорится иразговор складывается. Оля чистила овощи ирыбу, резала, крошила. Мясомже занималась сама хозяйка. Еще Ольга сеяла муку идаже иногда сама заводила тесто. Заработой она старалась узнать уНастасьи как можно больше оместных традициях иобычаях. Однако та говорила оних односложно инесовсем понятно. Чаше всего она вспоминала общепринятые праздники игулянья. Немного рассказала онекоторых жителях деревни. Омужике втулупе, например. Оказалось, он вовсе нестарейшина, алишь его сын. Прав насамоуправство унего никаких нет, нотак как его старик издома разве что пару раз вгоду нос показывает, его многие слушаются. Ностанетли он следующим старейшиной никто сказать неможет. Вдеревне много достойных мужчин, ивыбирать, кто изних самый достойный будут всем народом. Любитель тулупов, как иговорил Максим, нераз приходил
кНастасье свататься. Жена его умерла при родах, сына он неуберег еще маленьким отдиких волков, иостался бобылем. Мужик он, конечно, хороший, да только Настасья уж никого рядом ссобой непредставляет. Новот оСемене, отце мальчиков, говорить она совсем нелюбила.
        Еще Настасья рассказывала обАрине. Волколаки ведьм нежалуют ипоэтому строго блюдут, чтобы знахарки пользовались только травками-муравками, грибочками да ягодками, ини ккакой магии неприбегали. Как Ольга поняла, колдуньи вомногом стали причиной появления наземле таких существ, как волколаки. Изаэто они спасибо им точно говорить несобираются. Поэтому всякое подозрение наколдовство сулило женщине смерть. Мужчины, пообщему мнению, чарами обладать немогут. Авот пользоваться услугами знахарки- всегда пожалуйста. Хоть все они иотличались отменным здоровьем, некоторые раны требовали вмешательства. Особенно это касалось ран отсобратьев. Как ни парадоксально, ноименно укус собрата для волколака одно изсамых болезненных повреждений. Заживает долго, часто гноится, аэто уже своими силами неизлечить. Поэтому драки внутри деревни неприветствуют, однако это немешает как мужчинам, так иженщинам периодически цеплять друг друга. Слишком уж вспыльчивый народ. ИАрина уже привыкла держать наготове запас трав для врачевания укусов ицарапин волколаков. Еще она помогала женщинам при родах, лечила детские хвори,
присутствовала при первых обращениях. готовила настойки для будущих родителей, врачевала любовные раны и,конечно, порой сама их создавала. Большинство женщин вдеревне подозревают, что Арина все-таки пользуется магией, новысказать это предположение вслух никто нерешается. Слишком уж нужный она человек встае. Сама она переняла ремесло уматери, ата- усвоей бабки. Все девушки вих роду сызмала учили травы иих полезные свойства, помогали матерям истановились знахарками. Авот Арина семьей необзавелась. Идетей унее нет. Кнейбы кто ипосватался, да только запустила она себя. Волосы растрепанные, одежда нестирана, да испиртными настойками злоупотребляет похлеще некоторых мужиков. Короче, мало желающих. Нопока Арина вдобром здравии опродолжении ее дела никто неидумает.
        Настасья, кслову, тоже втравах да ягодах толк знает, поэтому своих мужчин старалась сама выхаживать. ИМаксим иАлексей частенько возвращались домой потрепанными. Иногда сдеревенскими выскочками дрались, иногда сами задирались. Ночаще всего это были последствия охоты или рыбалки. Слишком рано они остались без наставника, поэтому постигали азы добычи пищи самостоятельно. Настасье парни запретили выходить надичь вту самую ночь, когда она сама вернулась сразорванной ляжкой. Ей пришлось отбиваться отвожака волчьей стаи, который решил сделать изволколака настоящую волчицу. Как ни странно, ноздешние леса кишели волками, которые непризнавали хозяевами леса никого, кроме себя. Илюди-волки были им особенно противны. Эта вражда длиться испокон веков имногие уж изабыли, отчего волки иволколаки так ненавидят друг друга. Принять всвою стаю молодого волколака дикие звери могут, нотолько сполной доминантой над ним. Настасья уверяла, что бывали случаи, когда волколаку удавалось даже стать вожаком, ноэто уже был потерянный человек. Ему несуждено было вернуться впрежнее обличье. Амолодых девушек-волколаков самцы
излеса считали зачесть подмять под себя иоторвать отчеловеческого мира под гнетом итиранией сильнейшего.
        Максим иАлексей волков тоже нежаловали, как ивсе вих роду. Однако обиженное самолюбие младшего брата могло сыграть сним злую шутку. Этого-то Настасья ибоялась больше всего. Очень ей нехотелось, чтоб ее мальчик сделался служкой какого-нибудь серого тирана. Оказавшись вволчьей среде, волколак начинает их чувствовать ипонимать, иначе ему невыжить. Астоит волколаку стать истинным волком, человечность его тает. Для матери это равносильно смерти сына.
        Потому Максим почти каждую ночь пропадал влесу. Он искал брата иохотился. Возвращался под утро, валился сног ипадал мертвым сном. Впоисках Алекса он прочесывал сотни километров, изматывал себя докрайности, нокаждый раз возвращался ни счем.
        Иногда он оставался дома, итогда Ольга могла наконец-то отвлечься отдомашней работы. Настасья неодобрительно качала головой, нопорой сама наливала втермос душистый чай, изаворачивала вполотенце свежую стряпню, ивлюбленные убегали всвое тайное укрытие. Второй этаж колокольни стал теплее ичище, после того как вдвоем они вытряхнули все старые одеяла, принесли пару звериных шкур. Максим раздобыл масляные лампы ивих комнатке стало больше света. Аеще Ольга отыскала вдоме доску вклеточку ишашки инезамедлительно доставила ее вколокольню. Теперь они нетолько разговаривали, ноииграли. Часто они гуляли поокрестностям, углубляясь влес. Максим легко торил дорогу даже всамых глубоких сугробах иуних получился настоящий лабиринт, вкотором можно было бегать ипрятаться. Акогда снег стал таять илипнуть, они смастерили крепостную стену вокруг колокольни. Скаждым днем она становилась все меньше истрашнее, ноэто их совершенно непечалило. Ведь, чем больше стена таяла, тем уютнее Ольга чувствовала себя насвежем воздухе. Максим практически немерз, авот она пару раз простывала.
        Жить водной комнате вдоме Настасья влюбленной парочке категорически запретила. Мол, досвадьбы ни-ни. Норазве это могло остановить сгорающие отстрасти сердца? Максим частенько возвращался раньше обычного сохоты ипрежде, чем отправиться напоиски брата, тихо, как мышка, прокрадывался вОльгину комнатушку. Она была достаточно удалена отспален всего семейства, чтобы Настасья неслышала, как вдоме нарушают ее запреты. Скаждым разом Ольге все сложнее исложнее было сдерживать желание кричать отнаслаждения, ноинстинкт самосохранения брал верх. Ктомуже они уже условились, что первым летним месяцем сыграют настоящую свадьбу повсем законам волколаков, итогда-то смогут оторваться наполную катушку.
        Периодически они говорили обэтом дне, строили планы, иОльга даже убедила Максима, что уних обязательно должно быть свадебное путешествие. Ипровести они его должны где-нибудь среди нормальных людей. Выезжать всвет вдеревне, ксчастью, незапрещено. Вглубине души Ольга тешила надежду, что ее избранник оценит продвинутый мир человечества иони смогут остаться жить вкаком-нибудь городке, недалеко отместа нахождения деревни. Эх, мечты, мечты…
        Ночтобы состоялась свадьба ихоть какое-нибудь путешествие Ольге иМаксиму приходилось постоянно врать. Накануне своей первой полной луны девушка, как иобещалось всем жителям селения, ушла сМаксимом всторону перевала, чтобы добраться доближайшей человеческой деревни. Там Оле предстояло стать волколаком. Как иобъяснил ей Алексей, обращение состоит изтрех этапов. Первый- отведать крови волколака, Ольга прошла непосвоей воле. Вглубине души она уже искренне благодарила Настасью зато, что та так деликатно все осуществила. Врядлибы Ольга сознательно стала пить чью-то кровушку. Даже ради самой себя исвоей безопасности. Второй этап- полкапли человеческой крови. ИОля искренне верила, что про убийство Алексей соврал. Однако, как пояснила ей Настасья, жертву все-таки придется убить. Глушить всю кровь необязательно, авот жизнь забрать нужно. Таков закон природы. Волколак посути это две сущности водной, поэтому чтобы заполучить всвое распоряжение еще одно живое существо необходимо компенсировать его рождение чей-то смертью. «Круговорот смертей вприроде»,- сказала Настасья сгорькой улыбкой.
        Последний этап- самый страшный. Для обращенного волколака нет ничего больнее, чем первое перевоплощение. Кожа растягивается, кости хрустят именяют свою форму, сухожилия рвутся, зубы режут десны… Ивсе это придется прочувствовать ни раз, пока тело перевертыша непривыкнет кизменениям. Уистинных волколаков таких проблем небывает, они, конечно, чувствуют боль, нокаждая их косточка смолоком матери впитала способность изменяться. Несмотря наэто их первое обращение все равно происходит под присмотром. ЗаОлей, поидее, смотреть будет только Максим. Вдеревне ненашлось желающих тащится клюдям из-за чужой девчонки.
        Все приготовления критуалу пугали ее добезумия. Никто понятия неимел, что они сМаксимом сразуже договорились неделать этого. Они отправятся влес увсех наглазах, потом обойдут стороной деревню ивыйдут как раз влабиринт уколокольни. Вмаленькой комнатке они просидят положенных семь-десять дней, апотом вернутся, как ни вчем небывало. Для пущей правды Ольга несколько дней будет бычиться ирычать напрохожих.
        Заговорщики заранее натаскали вколокольню достаточное количество воды иеды. Просчитали каждый свой шаг, чтобы нигде неоступиться. Когда они наконец-то спрятались, Максим как можно подробнее описал все чувства иэмоции волка, его повадки ипотребности. Особенно те, что Ольга считала самыми ужасными. Он рассказал, как пахнет загнанный зверь, как хрустит под прессом его челюсти шея жертвы, как сладко стекает кровь скончиков клыков икак греет она желудок вхолодном лесу. Максим рассказал ей как каждая часть тела изменяется вовремя обращения. Апосле долгих уговоров, снял ссебя одежду, упал начетвереньки ивыгнулся как раненый зверь. Вглазах загорелось пламя, украешек губ появилась слюна, руки иноги неестественно выгнулись, все тело задрожало, он резко свернулся вклубок, также резко выпрямился иперед испуганной девушкой уже стоял огромный белый волк. Обнюхав Ольгу, которая превратилась вдрожащую статую, зверь сделал пару шагов назад, присел для прыжка иисполнил такой кульбит, откоторого сломаться пополам несложно. Анаполу, намягких шкурах снова оказался Максим. Он одернул голову, стряхнул ссебя прилипшие
кмокрому телу волоски и,неговоря ни слова, начал одеваться.
        Вэтот день они практически неразговаривали больше. Наулице вечерело иОля, против обыкновения, пожаловалась наусталость, укуталась водеяло исвернулась калачиком. Максим попытался обнять ее, новсем телом ощутил незримые колючки иотпрянул.
        Чего она хотела? Зачем уговаривала показать все взаправду? Она корила себя закаждое сказанное слово. Внутри поселился сильнейший страх, живот горел, мысли путались. Новедь она сама выбрала его. Иона знала, кто он. Нострашные глаза, покрытая шерстью кожа, нереальные изгибы тела- все это пугало ее иотталкивало.
        Когда они вернулись вдеревню, наее лице было столько отчаяния, что жители наверняка поверили, что она ивпрямь убила человека, апотом вмуках перевернулась. Чтобы ходить букой ей даже непришлось притворяться. Она старалась неподнимать глаз, новокруг ей так имерещились зловещие тени. Воснах она видела, как переворачивается Настасья, ивсе ее тело покрывается волчьей порослью. Ей снилось, что все люди вдеревне водин миг изогнули спины истали уродцами. Что-то сломалось вих природе иони несмогли продолжить обращение. Их искаженные муками лица-морды скалились нанее ирычали. Они раскусили их обман. Из-за нее они застряли вэтом незаконченном обращении. Из-за нее они страдают. Каждый раз всвоих снах она бежала вдом, чтобы Максим смог ее защитить, ноон встречал ее такимже уродом, как ивсе вокруг. ИОля скриками просыпалась.
        Настасья слышала ее ночные стоны истала каждое утро давать ей успокаивающую настойку накаких-то зеленых ягодах. Отнее жутко пахло, нострашные сны тем ни менее стали отступать. Вообще, умная женщина сразу раскусила обман своих подопечных.
        «Меня вы необманете,- сказала она, когда они якобы вернулись изчеловеческой деревни,- Собственно как идругих, кто поумнее дерева».
        Нопредпринимать хозяйка дома ничего нестала. Вглубине души Ольге все-таки хотелось, чтобы Настасья ее отчитала. Поучила уму-разуму. Нонесбылось.
        Современем жуткие сны окончательно покинули девушку иона наконец-то смогла перебороть всебе отвращение ко второй сущности любимого человека. Макс это чувствовал, поэтому кразговорам ожизни вволчьей шкуре больше невозвращался. Аона инепросила. Мир между ними восстановился полностью. Хотя неприятный осадок остался уобоих.
        Вконце апреля, когда весна окончательно разогнала пережитки зимы, спустя 6,5недель смомента первой встречи, Ольга переоценила возможности своего здоровья ислегла ссильнейшей температурой. Коварная погода сыграла сней злую шутку. Раздевшись раньше времени Оля попала вловушку ивновь стала лежачей заложницей маленькой комнатки свыбеленными стенами.
        11- Беда неприходитодна
        Первые дни своего заключения Ольга совсем непомнила. Проклятая болезнь, бросая ее то вжар, то вхолод, постоянно выбивала изколеи иона теряла сознание. Большую часть времени Оля спала иворочалась восне. Она открывала глаза ивидела белый потолок ибелые стены. Приходя всознание, она ощущала легкие прикосновения заботливых рук, вдыхала незнакомые ей терпкие запахи, делала несколько глотков горькой жидкости иснова проваливалась внебытие.
        Через неделю проблески сознания стали увеличиваться, жар немного спал, однако нестерпимая усталость никуда недалась. Простыни под ней занеделю сменили трижды, ноони снова иснова промокали отхолодного пота. Теперь кнедугу прибавился сильный кашель смокротами, буквально вколачивающий вее больную головушку огромные гвозди. Она содрогалась всем телом, хрипя как раненое животное, всхлипывала итеряла сознание. Пару раз Настасья буквально вытаскивала ее стого света, недавая захлебнуться собственной мокротой.
        Еще через три дня Оля попыталась сесть. Голова шла кругом, каждая мышца ее тела ныла, кости нестерпимо ломило, ноНастасья настояла наприеме нормальной пищи. Все бульоны, что она вливала внее прежде перестали давать ей должного количества калорий икпростуде прибавилось нешуточное истощение.
        - Давай, моя милая,- шептала Настасья, помогая девушке подносить ложку ко рту,- Замаму, запапу…- осеклась, нопотом продолжила,- ЗаМаксима, он продолжает искать Алекса. Замоего младшего сыночка, чтобы ему хватило ума вернуться вродной дом. Засебя любимую, чтобы поскорее встать наноги.
        Оля послушно глотала мясную похлебку скартошкой илуком, практически непережевывая. Вживоте урчало- ибольно, иприятно.
        - Почему вы непозовете Арину?- еле слышно спросилаона.
        - Да потому что она раскусит ваш обман, как только подойдет ккровати,- Настасья улыбнулась,- Ничего. Своими силами справимся. Это неперелом.
        - Ачто?
        - Ая знаю? Простыла ты ненашутку, горишь раз вся,- она привстала, чтобы краешком полотенца вытереть капельку бульона, стекавшего уОли поподбородку.- Наелась?
        Оля пожала плечами.
        - Ну, ложись. Голова некружится?
        - Нет. Ностучит ввисках страшно,- иона закашляла. Сытная мясная похлебка вместе смокротой поспешила покинуть организм.
        - Ну вот,- Настасья полотенцем стала собирать все, что вышло наружу. Ольге стало так стыдно- она беспомощно лежала всобственной рвоте иничего немогла поделать. Вследующую секунду ее отчаянье достигло апогея. Вдверях появился Максим. Неговоря ни слова он подхватил ее наруки, пока Настасья снимала испачканное постельное. Ей так хотелось прижаться кнему, новорту все еще стоял кислый привкус, аночнушка нагруди была испачкана.
        «Нет, нет, нет,- Ольгины щеки горели, авголове пульсировала боль,- Нельзя меня такой видеть. Какже стыдно!»
        Ольга зажмурилась, когда Настасья потянула снее грязную ночнуху. Максим аккуратно вернул ее впостель иотступил, Настасья уже принесла таз степлой водой, чтобы омыть несчастную мученицу. Максим столько раз видел ее обнаженной, носейчас она вся сжалась истала прикрывать грудь руками.
        - Отвернись!- рявкнула Настасья.- Невидишь, она стесняется?
        Максим послушно сделал шаг назад иповернулся лицом впротивоположный изголовью угол.
        - Уменя плохие вести,- возможно стоять спиной кматери ивозлюбленной ему сейчас было проще, чем смотреть им вглаза,- наперевале много людей. Скорее всего они возобновили поиски. Ждали, когда снег начнет сходить.
        Ольга почувствовала насебе, как дрогнула рука ее сиделки.
        - Сколькоих?
        - Точно незнаем.
        - Незнаем?- Настасья чуть неперевернула таз.- Кто еще знает?
        - Все.
        Ольга потянула насебя одеяло, когда поняла, что Настасья больше невернется кее мытью. Она натянула его досамой шеи как раз втот момент, когда Максим обернулся. Встретившись сней взглядом он насекунду забылся, нотутже вернул себе всю положенную случаю серьезность.
        - Уже несколько недель я ищу Алекса неодин. Сомной постоянно ходит кто-то издеревни. Волки лютуют, медведи просыпаются- одному опасно.- Оля услышала вего голосе извиняющуюся нотку, нони вкоем случае немогла его обвинять втрусости, лес вокруг действительно опасен, даже для волколака.- Оспасателях знаютвсе.
        - Может это туристы?- Оля всилу болезни говорила очень тихо, носейчас ее слова прозвучали как гром средь ясного неба.
        - Еслибы,- Максим вздохнул.
        Настасьяже, ничего неговоря, взяла его под руку ивывела изкомнатки. Уже из-за закрытой двери Оля услышала, как она отчитывает сына зато, что тот неосмотрительно затеял разговор при больной. Как ни старалась, больше девушка ничего несмогла различить. Окончательно сдавшись, она почувствовала сильную слабость иснова провалилась всон.
        Проснулась Оля отпоцелуя влоб. Над ней нависло незнакомое бородатое лицо. Она уж подумала, что это страшный сон ихотела закричать, ноголос непрошенного гостя вернул ее вреальность.
        - Аты сдала, мать,- бородища закрывала пол лица, ноОля видела, что он улыбается. Вглазах защипало ипощекам покатились соленые слезинки.
        - Ну-ну,- Алексей продолжал улыбаться,- Надеюсь, это отсчастья.
        Ольга энергично закивала головой ипротянула руки для объятий. Колючая поросль уткнулась ей вшею, она поежилась ивспомнила, что совсем голая. Резко отпрянув она увидела, что ошибается. Видимо, пока она спала, Настасья снова обрядила ее вдлиннющую ночнуху. Отее резких спонтанных движений Алекс засмеялся еще громче.
        - Я похож начудище лесное?
        - Нет. Что ты! Я просто так рада!
        - Ладно, пойду прихорашиваться, ато как-то неприятно, когда тебя девчонки шугаются,- ион, хлопнув покровати ладошкой, встал.
        - Ты вернулся,- выдохнулаОля.
        - Уменя небыло выбора, я должен защищать свою семью,- улыбнулся Алекс, ивышел.
        Наконец-то вэтом доме все наладится. Настасья снова будет петь песни, сподоконников исчезнут колючие амулеты изнеизвестного ей кустарника, Максим будет ночевать дома, будет проводить сней столько времени, сколько ей захочется.
        Спустя час, вкомнате появилась Настасья, ноона непела. Она, конечно, изменилась, щеки ее порозовели, под глазами видны следы недавних слез счастья, волосы слегка растрепаны, ноэто, видимо, результат долгих икрепких объятий. Однако взгляд ее был серьезен, руки сжаты взамок. Итут Оля вспомнила. Перевал. Спасатели.
        - Как ты себя чувствуешь?- наверняка она надеется, что девушка приняла невеселый разговор загорячку, поэтому иговорит так, как ни вчем небывало.
        - Хреново,- Оля попыталась привстать, носил вее руках заэто время неприбавилось.
        - Мясная похлебка, видимо, тебе еще жирновата. Сварю тебе кашу. Ты какую хочешь?- Обычно Настасья непропускала мимо ушей брань иобязательно ругала Ольгу завольности.
        - Я нехочу кашу, я хочу знать правду.
        - Все хотят,- Настасья тяжело вздохнула,- Будет тебе гречка.
        Оля только рот открыла, азаженщиной уже закрылась дверь. Жар итошнота снова напали нанесчастную девушку, иона запрокинула голову. Вответ наэто кней вернулся кашель. Он так сильно занялся, что хотелось выплюнуть легкие. Назвук прибежал Алекс. Космы он состриг, причесался истал прежним милым мальчиком. Только глаза как будто пожелтели. Он обхватил Ольгу заплечи иприкрыл ее рот платком. Она дрожала исодрогалась, нонаконец-таки выплюнула что-то изсебя ипритихла. Алекс отпустил ее ипротянул чистый платок, старый он беспечно кинул под стол.
        - Спасибо,- голос осип, глотку раздирала резь.
        - Незачто. Тыкак?
        - Лучше.
        Алекс приподнялся скровати.
        - Хуже!- Оля схватила его заруку иувидела неподдельное удивление впожелтевших глазах.
        - Мне всамом деле надо спешить. Мы постоянно несем караул,- он осекся иотвернулся.
        - Расскажи мне все, умоляю,- Оля неотпускала его руку, носил держать ее крепко уже небыло,- Тыже всегда говорил мне правду. Ты непредставляешь, каково это валяться тут вторую неделю инезнать, что происходит вокруг.
        - Все под контролем,- Алекс похлопал ее поруке иаккуратно вызволил свое запястье изее ослабевших пальцев.
        - Неври мне,- Оля заплакала,- я знаю, что наперевале спасатели. Нопочему Настасья так озадачена? Что-то сМаксом?
        Алекса передернуло. «Он все еще непростил,- поняла Ольга,- он все еще злится».
        - Все живы. Все впорядке. Просто…
        Оля вскрикнула сдосады ипопыталась встать, нобессильно рухнула иеще сильнее заревела. Алекса это, видимо, пробрало. Он снова сел накровать истал гладить ее поголове.
        - Оля, пожалуйста, нерви мне сердце.
        - Тогда скажи,- она свызовом уставилась нанего сквозь пелену слез,- скажи мне правду.
        - Их больше, чем мы ожидали.
        - Сколько?
        - Точно незнаю. Уподножия разбит целый лагерь. Уних большие машины, еще какая-то техника. Мы подозреваем, что они ищут нетолько тебя.
        - Вы спасали еще кого-то?
        - Нет. Скорее всего они ищут какие-нибудь минералы, руду или драгоценные камни.
        - Тогда чего вы переживаете?
        - Это хуже, чем еслибы они искали тебя.
        - Почему?- Оля никак немогла понять. Ну, найдут они свою руду, ичерт сними. Деревня-то тут причем?
        - Каждый раз, когда люди подходят так близко, мы переезжаем. Раньше волколачьи деревни стояли наодном месте столетиями. Сейчас мы переезжаем все чаще ичаще. Человек завоевывает все больше ибольше территорий.
        Повисла пауза. Алексей встал иподошел кдвери.
        - Часть людей собирается покинуть деревню. Другая часть- против этого. Напятаке было уже две драки. Скорее всего вечером соберут большой сход, ноэто врядли что изменит.
        - Авы? Что будете делатьвы?
        - Мы хотим остаться. Нам надоело прятаться иубегать. Мы сильнее, нопостоянно уступаем. Это уже бесит!- Его глаза вспыхнули.- Мы хотим остаться. Иостанемся.
        - Но,- Ольга старалась поддержать разговор, носовсем незнала, что сказать,- это точно неопасно?
        - Начинать новую жизнь снуля тоже несахар,- иАлекс ушел.
        Максим пришел кней уже вполной темноте. Вдоме небыло слышно ни звука, даже Настасья пообыкновению негремела посудой. Ольга уже отчаялась смотреть впустоту. Ее свеча догорела, ановую никто неприносил. Она даже подумала, что Настасья смальчиками все-таки сдалась наволю судьбы ипокинула дом. Нопочему они ничего ссобой невзяли? Икак мог Максим бросить ее здесь одну? Он небросил, он неслышно подошел кдвери иОльга вздрогнула отиспуга инеожиданности.
        - Куда вы, черт возьми, все подевались?!
        - Аизкого-то сегодня так илезут гадости,- Макс проигнорировал ее выпад иприсел накровать, наклонился, мягко поцеловал ее внадутые губы ипродолжил,- Алекс тебе, конечно, все разболтал.
        - Он единственный, кто говорит мне правду!
        - Авот это уже нечестно,- Максим несколько нахмурился,- неприпомню, чтобы я тебя обманывал.
        - Ты необманывал, ты молчал. Это еще хуже.
        - Я хотел сказать,- он нежно провел пальцами поее ноге, отчего унее потелу впервые задолгое время пробежали приятные мурашки, анеград холодного пота,- номать берегла твое здоровье. Какты?
        - Жар спал, ноголова квадратная. Зато кашу я съела ине…,- она запнулась,- вобщем каша вомне.
        - Поздравляю!- Макс рассмеялся.
        - Теперь осерьезном. Куда вы все подевались?
        - Мама ибрат ушли набольшой сход. Вся деревнятам.
        - Аты?
        - Ябы даже сказал- амы. Прийти обязаны все, ноя боюсь, что тебя раскусят.
        - Всмысле?
        - Твой запах. Ты, конечно, уже пропахла нашим домом истаей. Ноесли задаться целью, можно понять, что ты человек. Ктомуже ты больна. Думаю, мама сможет все объяснить.
        - Надеюсь,- Оля вздохнула ипочувствовала некоторую слабость. «Только негречка,- молила она про себя,- сиди вживоте, умоляю!»
        Максим снова провел рукой поее ноге, наэтот раз под одеялом.
        - Я скучаю потебе.
        Она зарделась:
        - Яже здесь. Просто приходи почаще.
        - Я скучаю потвоему звонкому смеху, посчастливым глазам ирозовым щечкам. Сейчас ты совсем другая. Как будто высохла,- он склонил голову итяжело вздохнул,- Поправляйся поскорее.
        - Я постараюсь,- Оля попыталась улыбнуться, нолишь скривила лицо. Вголове продолжало ухать.
        - Мама говорит, ты незаразная,- Максим взял ее руки, поднес кгубам ипокрыл поцелуями дрожащие пальчики,- Можно мне полежать рядом?
        Ольга молча подвинулась. Он лег наспину, аона положила голову ему нагрудь ипостаралась прижаться кнему каждой частичкой своего тела. Впервые застолько дней она поверила, что болезнь отступает. Ей просто нужен был он рядом. Ради него она поборется сэтой хворью.
        12- Сход иего исход
        Сквозь сон Оля услышала звук разбитого стекла. Когда она успела задремать? Макс вскочил наноги, сбросив ссебя едва очнувшуюся девушку. Поего позе она поняла, что он превратился вслух, инесмела произнести ни слова. Даже дышать старалась как можно тише. Однако ее уши были всего лишь человеческими, поэтому она больше ничего инеслышала. Максже, как она поняла, прислушивается кзвукам, которые ей недоступны. Глаза стали привыкать ктемноте иона разглядела, что волосы унего нашее ируках топорщатся. Максим сделал шаг внаправлении двери иснова замер. Теперь иОльга расслышала что-то странное. Что это? Она боялась самого страшного. Это цокот когтей подощатому полу. Еле слышный. Нооткуда ему взяться? Волк!
        Это понимание окончательно привело ее вчувства. Волк! Волколак! Его послали заними. Все жители деревни наверняка винят Ольгу втом, что здесь появились спасатели. Они выдадут чужачку спотрохами иделу конец. АМакса, Алекса иНастасью прогонят. Или загрызут. Ничего так неранит волколака, как укус собрата. Дурацкий закон природы!
        - Макс,- еле слышно позвала она, вжимаясь вхолодную стену, как будто та могла ее защитить.
        Наее шепот задверью тутже откликнулись движением извуками, похожими нарычание. Сомнений небыло. Волк.
        Максим наее зов неоткликнулся. Вместо этого он нажал надверную ручку иаккуратно приоткрыл дверь. Изкухни напол падал столб света. Вполе зрения ни единой души.
        «Волк незнает моей комнаты,- догадалась Ольга,- он направился вспальню парней».
        Макс сделал шаг изкомнаты изамер. Оля услышала рык. Задверью, прямо здесь. Максим резко повернулся, спина его изогнулась, голова затряслась, открытые участки тела побелели. Футболка иштаны полетели напол всамый последний момент. Она видела это раньше. Нотогда ей это показалось уродством. Сейчас чувство страха сыграло свою роль. Наее глазах Максим перевернулся вогромного хищного зверя, иона восхитилась его мощью ивеличием. Волосы повсему позвоночнику стоят дыбом, уши торчком, нос складками поднимается кярко-желтым глазам, уголки пасти раскрылись, демонстрируя острые клыки. Вид этого зверя заставил Ольгу отпрянуть отстены ипотянуться ему навстречу. Нестрашно. Совсем нестрашно!
        Волк Макс лязгнул зубами ирезко сорвался сместа.
        Ольга соскочила скровати, нотутже плюхнулась обратно. Ноги еле держали. Открытая дверь закрывала большую часть гостиной, ногрохот падающей мебели излобное рычание рисовали вголове страшные картины звериной схватки. Внезапно раздался отчаянный визг исерая тень, мелькнув намгновение, исчезла внаправлении кухни. «Окно,- поняла Оля,- его разбили именно там».
        Следом затенью вдверном проеме появился Макс. Он все еще был вволчьей шкуре, глаза горят, светлый мех наморде илапах испачкан кровью, холка ритмично вздымается втакт тяжелому дыханию. Огромное животное больше непугало девушку. Ольга заворожено смотрела наволка, боясь сказать что-то лишнее. Она совсем забыла спросить его отом, меняетсяли сознание волколака, когда тот переворачивается. Пойметли он ее? Наверное Максим почувствовал ее замешательство, вильнул хвостом инеспешно потопал прочь. Этот последний жест заставил Олю улыбнуться ирасслабиться.
        - Придется мне тебя потревожить,- Максим вернулся пару минут спустя,- этот выскочка приказал быть насходе.
        - Какой выскочка?- Оля зашарила руками поголове, пытаясь превратить запутанные волосы вподобие косички.
        - Илья, еще один отпрыск старосты. Эти олухи возомнили себе, что родство сРогатым делает их царями. Или кто там нынче самый главный? Вечно увас, улюдей, какие-то перевороты- никогда непоймешь, кто прав, кто виноват.
        - Помоги мне встать,- Оля закончила сволосами иприсела накровати.- Кто такой Рогатый?
        - Староста.
        - Почему Рогатый? Семейная жизнь незадалась?
        - Непонял,- видимо уволколаков проблем сверностью небыло иМаксим действительно неолицетворял определение «рогатый» счем-то плохим.- Когда Рогатый был моложе издоровее, его любимым занятием была охота налосей. Он их столько загонял, что всей деревне хватилобы напропитании намного лет вперед. Сам он, кстати, лосятину почти неел. Унего была другая страсть. Все его жилище увешано рогами- большими, маленькими ипросто огромными. Он говорит, что рога лося дают его владельцу долгую жизнь иотменное здоровье. Рогатый, походу, хотел жить вечно.- Макс усмехнулся.- Так-то он пережил многих своих друзей идаже детей. Нонедумаю, что такая жизнь слишком счастливая. Он посути немощный старик, неживет, скорее- существует. Нотак или иначе, остается старостой. Азато, что наего стенах пустого места нет отрогов, его ипрозвали Рогатым. Асемья унего нормальная.
        - Понятно,- Оля улыбнулась,- мне нужно одеться.
        Закутавшись встарое Настасьино пальто своротником непонятного меха прямо поверх ночной рубахи, идержась заМаксима, Ольга доковыляла досенок, где аккуратно вуголочке стояли ее блестящие калоши свойлочным вставышем- подарок хозяйки дома. Все другие члены семьи предпочитали обувь посвободнее, ноуних иноги-то немерзли, вотличие отнекоторых, умудрившихся разболеться всамый разгар весны. Сделав пару шагов поталому снегу изарюхавшись вгрязи, Оля отказалась отсвоих стремлений добраться допятака деревни самостоятельно исогласилась прокатиться наруках любимого. Изголовы нешел дружелюбный жест волка, имысленно она проводила параллели между диким зверем идомашней собакой. Ипришла квыводу, что волколака можно приручить, если постараться. Может поэтому, аможет, потому что наконец-то вдохнула свежего воздуха после своего вынужденного заточения, Ольга чувствовала себя очень хорошо. Лишь немного переживала из-за разбитого окна вкухне.
        - Зачем ему понадобилось бить стекло?
        Максим закатил глаза:
        - Это такой способ эффектного появления. Говорюже, распоясались совсем. Стекло, знаешь, какое дорогое? Предъявлю Рогатым счет.
        - Всмысле? Деньгами?
        - Да нет,- он сменил суровость наулыбку,- мы по-своему счеты сводим. Ивот еще что. Держи мой шарф, прикроешь им голову.
        Только сейчас Ольга заметила, что выходя издома Максим одел шарф, чего неделал уже пару месяцев, стех пор как стало теплеть.
        - Мне нехолодно.
        - Мамино пальто имой шарф перебьют твой запах. Инеподнимай глаз. Недумаю, что кто-то обратит наэто внимание, новсе-таки… Там костер, видишь?- Они уже достаточно близко подошли кпятаку, иОльга разглядела огонь итени вокруг него, сидящие полукругом навозведенных наспех трибунах.- Унас глаза бликуют отяркого света. Горят желтым пламенем. Твои- нет. Поэтому, лучше перебдить. Вдруг кто-то заметит.
        - Понятно. Буду сидеть тише воды, ниже травы.
        - Отлично.
        Около новой колокольни горел костер. Ничего необычного. Обычный хворост инесколько бревен. Справа отнего набольшом деревянном стуле, покрытом шкурами животных восседал странного вида мужчина. Ростом он был слегка поменьше Макса, вплечах игруди тоже неуступал, новот серый оттенок его кожи икуча морщин, делали его лицо похожим наурюк. Старик втеле молодого парня. Рогатый, поняла Ольга. Он ивправду выглядел нелепо, видимо лосиные рога имели какую-то силу, нокак-то неправильно она распределилась поего телу. Даже его глаза, несмотря нато, что говорил Максим, совсем неблестели. Вних ижизни-то небыло. Итут Оля осознала, что пялится, вто время как ей запрещено поднимать глаза. Она резко опустила голову ипосильнее замоталась вшарф.
        Максим поставил ее наноги иони тихонько приблизились кдеревянным трибунам. Настасья сидела нанижнем ярусе скраю. Около нее как раз было свободное место. Макс подтолкнул Олю иона плюхнулась рядом сНастасьей. Самже замкнул ряд, оставшись стоять. Руку он положил ей наплечо иобменялся сматерью взглядом. Потом он принялся разглядывать окружающих.
        Ольга себе такой роскоши позволить немогла. Она смотрела исподлобья, имогла разглядеть лишь первый ряд сидящих. Все они галдели, периодически вскакивали итребовали слова. Извсей разноголосицы Ольга поняла лишь одно, большинство волколаков нехотели покидать насиженное место. Их противники, наоборот, предлагали немедленно взять все самое ценное иуйти дальше назапад.
        - Мы уже отправили своих сыновей наразведку. Они вернутся вближайшее время,- женщина, обутая влегкие ботинки, ктомуже уже изрядно промокшие, взывала скорее кстаросте, анексобратьям,- Мы уйдем так далеко, насколько позволят горные цепи. Впереди лето. Мы заново построим дома, наладим воду, найдем безопасный выход клюдям.
        - Чтобы они снова согнали нас сместа?!- здоровенный мужчина, сидящий рядом сНастасьей, соскочил ивстал около старосты.- Мы снова иснова бежим. Мы сильнее людей. Нопродолжаем бояться. Где логика, народ? Я вас спрашиваю- почему мы должны уступить свое жилище. Мы все построили вот этими руками,- мужчина незамедлил протянуть свои волосатые ручищи ладонями вверх ксидящим,- мы пережили заморозки, пожары, распутицу, мы все восстановили. Здесь наши души, наш дом. Здесь похоронены наши родичи!
        Опять поднялся шум игам. Сторонники мужчины, нежелающего покидать деревню, стали выкрикивать имена погибших здесь близких. Кто-то вспомнил, как строили колокольню. Как сутками напролет боролись спожарами ипрочее, ипрочее.
        Ольга старалась непропустить ни одного слова. Унее вголове постепенно вырисовывалась история этой волколачьей деревни, особенно ее трагичные моменты. Потом она почувствовала, что Максим отпустил ее плечо иприсел. Настасья повернула кнему голову. Наее лице отразилась печать отчаяния. Она сама металась отодного варианта кдругому. Иэто смятение читалось вглазах.
        - Где Алекс?- прошептал Максим.
        - Они ушли клагерю,- Настасья кивнула всторону незнакомых Оле мужчины иженщины. Видимо иих ребенок пошел сАлексом.
        - Надеюсь просто посмотреть?
        - Ну уж точно неразговоры разговаривать.
        - Надо было мне тоже пойти. Сколько их ушло?
        - Трое.
        - Этого мало,- Максим тяжело вздохнул,- очень мало.
        Вэтот момент гул голосов притих. Мужчина-старик приподнял руку ивсе волколаки уставились нанего. Оратор, стоявший подле, беззвучно ретировался насвое место.
        - Мы устали,- едва слышно проговорил староста, его голос хрипел искрежетал,- мы устали переезжать. Устали строить дома идолбить землю впоисках воды.
        «Ты-то уж точно устал,- подумала Ольга, такое чувство, что он своими руками только что пять колодцев вырыл».
        - Даже если мы уйдем, пройдет время имы снова столкнемся нос кносу слюдьми. Итак будет продолжаться, пока некончится земля. Мы уже взяты вкольцо. Вокруг нас везде люди. Пусть засотни километров, ноони есть. Пришло время изменить своим привычкам,- старик выдержал паузу ипродолжил,- Вовремена Богдана люди иволколаки жили рядом. Мы нетрогали людей, они неведали нашей тайны. Это неизбежно- мы должны попробовать снова.
        - Если снова Вера непоявится!- крикнул кто-то сверху иОльга поняла, что это камень вее огород.
        - Непоявится!- рявкнул старик.- Мы уже нете. Мы стали умнее исильнее. Имы сможем подмять под себя людей, если будем действовать сообща. Мы должны сплотиться как никогда. Пусть они думают, что мы какие-нибудь староверы, живущие влесу. Они сами принесут нам все, что мы захотим.
        «Ачто захотят- унесут!- Ольга чертыхнулась отэтих утопических мыслей.- Тебя, старый, первого заставят сдать кучу анализов, иочень удивятся результатам».
        - Через пару лет интерес кнам исчезнет имы продолжим жить, как жили прежде. Пришло время вспомнить прошлое.
        Люди вокруг опять загалдели. Женщина, отправившая своих детей напоиски нового места для жизни, пыталась перекричать остальных, нотщетно. Староста снова поднял руку.
        - Если кто-то захочет уйти- его право. Но,- он опять выдержал паузу,- недумаю, что это понравится остальным. Ия небуду сдерживать их гнев.
        Теперь сход превратился внастоящий базар. Все орали идаже толкали друг друга.
        - Так недолго игражданскую войну устроить,- Ольга несразу поняла, что сказала это вслух.
        - Ты права,- Максим снова присел иобратился кматери,- Рогатый видел, что мы пришли, мы свои обязанности выполнили. Теперь нам нужно уйти. Если начнется потасовка…
        - Да-да,- Настасья засуетилась,- я свами. Недумаю, что кто-то будет голосовать. Прокричатся, передерутся, авсе равно сделают так, как Рогатый скажет.
        Они уже встали, когда излеса донесся волчий вой. Долгий ипронзительный. Настасья иМаксим насекунду замерли иОльга поняла, что это непросто сигнал или знак. Случилось что-то плохое. Вой повторился уже ближе. Иукостра появился волк. Белая шерсть всклокочена иместами испачкана чем-то бурым. Тяжелое дыхание переходило врык. Он скалил пасть ипереводил яростный желтый взгляд отодного лица кдругому. Вой снова повторился. Наэтот раз он доносился сдругой стороны. Еще один зверь появился укостра, волоча заднюю ногу. Стрибуны соскочила женщина ибросилась кживотному.
        - Алекс,- Настасья сорвалась сместа ибросилась всторону дома. Максим схватил Ольгу заруку икинулся следом. Настасью втемноте она невидела, нослышала ее рыдания. Слезы сквозь едва различимые слова. Максим выпустил ее руку ибросился вперед. Неразбирая дороги, то идело проваливаясь пощиколотку вгрязь, Ольга двигалась всторону дома. Вот идом. Свет изокон. Дверь.
        Оля так устала, что буквально всем телом обрушилась надверное полотно. Еще пара шагов. Снова дверь. Заней кухня. Она дома иможет расслабиться. Стянув калоши, Оля открыла дверь. Яркий свет заставил ее зажмуриться. Голова пошла кругом. Какие-то серые икрасные пятна. Максим, Настасья. Волк. Наполу кухни лежал огромный белый зверь. Шерсть мокрая игрязная. Грудная клетка вздымается резко ичасто. Пасть открыта, аглаза, наоборот, закрыты. Итут Ольга увидела самое страшное: набедре зияло алым цветом круглое отверстие. Настасья нервно теребила волчью морду ичто-то шептала. Максим схватился зараненую ногу ичто-то кричал брату. Он наклонился кране ируками сдавил волчью лапу так, что кровь хлынула черно-красной струей. Алекс взвыл иоскалился, пытаясь встать. Настасья всем телом навалилась нанего иуткнулась лицом вволосатую морду. Максим продолжал сжимать лапу, пока вместе скровью непоказался какой-то предмет. Он наклонился изубами впился врану. Волк снова завыл изаметался, подбрасывая Настасью. Макс поднял голову. Все его лицо было испачкано кровью. Глаза пожелтели, зрачки сузились. Взгляд хищника.
        Оля сглотнула, попыталась облокотиться настену, нонемного запоздала. Все вокруг поплыло иона сползла напол. Максим сплюнув, наконец-то увидел ее. Бледную ииспуганную. Он потянулся было кней, новдруг осознал как выглядит.
        - Иди ксебе,- скорее прорычал, анесказалон.
        13- Переворот
        Прошло четыре дня. Ольга наконец-то почувствовала себя лучше, она слегкостью вставала спостели иходила подому, нонаулицу непоказывалась. Накухне вместо окна появилась рыжая фанера, прикрытая занавесками. Теперь Оля кушала застолом. Правда, рацион ее еще слишком отличался оттого, чем питались домашние. Еще она обязательно заходила вмужскую спальню. Макса практически никогда небыло дома- он сдругими волколаками нес дозор наФорпосте, иАлекс мог позволить себе жалобный скулеж вотсутствии брата. Его стоны Оля слышала ивгостиной, инакухне ивсвоей комнате. Отних некуда было деться. Каждый раз сердце сжималось вкомок икглазам подступали слезы, ноона немогла себе позволить быть слабой. Нехватало еще быть обузой матери, которая все глаза выплакала.
        Впервыйже день Настасья привела Арину. Само собой, что Ольгу закрыли вкомнате, где она ипросидела, невысовываясь досамого вечера. После визита знахарки хозяйка дома, наконец, порозовела идаже сама позвала Олю наужин. Они наскоро подкрепились гречкой совощами ивместе пошли кАлексу. Настасья приготовила подобие фарша изсырого мяса, иаккуратно руками запихивала кровавую кашу сыну врот. Жевать Алекс отказывался, поэтому просто глотал, акапельки крови стекали поего подбородку. Ольгу он заметил несразу, акогда увидел- резко отвернулся изакашлялся. Ей пришлось убежать ксебе.
        Потом уже Настасья объяснила, что свежее мясо поможет ему быстрее поправиться. Мясо иотвары Арины.
        Алекс иправда очень быстро пошел напоправку. Уже начетвертый день он сидел вкровати ипостоянно требовал то воды, то еды. Настасья хлопотала накухне, ходила кколодцу, изо дня вдень меняла постельное иустраивала постирушки. Однако завсей суетой она незабывала заваривать чай стравами, который помогал Ольге бороться схворью. Искаждым днем ей становилось все лучше. Она даже вызвалась помочь похозяйству, нополучила отказ.
        - Если хочешь,- Настасья мыла посуду накухне, Ольга присела застол ивзяла полотенце, чтобы помочь хотябы просушить чашки да тарелки,- можешь побыть уАлекса напобегушках. Нога пока недает ему вставать.
        - Хорошо,- Оля улыбнулась,- надоело уже бездельничать. Максим сегодня придет?
        - Незнаю,- женщина пожала плечами,- сходить чтоли клесу?
        - Я тоже хочу,- заэти три дня Максим лишь однажды зашел кней, чтобы спросить осамочувствии, наскоро поцеловать влоб исразуже ушел. Лишь пара минут, иона снова осталась одна. Скучать ипрокручивать вголове счастливые моменты вместе.
        - Вот еще!- Настасья покончила спосудой ивышла водвор вылить воду.
        - Несколько семей все-таки ушли,- сказала она, вернувшись,- это, мягко говоря, неочень-то хорошо.
        Ольга догадалась, что речь идет отой женщине вмокрых башмаках, которая отправила своих детей вперед себя, икоторая так нехотела раскрываться людям.
        - Я пойду поболтаю ссоседями, иты оставайся застаршую,- Настасья улыбнулась,- Смотри заАлексом. Идай Максу поесть, если он придет, прежде чем приставать сосвоими нежностями.
        УОльги нащеках отэтих слов сразу загорелся румянец. Она кивнула ипоспешила кбуфету, чтобы расставить посуду и,конечно, спрятать свое смущение. Спина, вотличие отлица, никаких эмоций невыдавала. Когда Настасья вышла, девушка набрала кувшин воды ипошла кАлексу. Впервые завсе время, что она жила вволколачьей деревне, она увидела раскрытую книгу. Видимо молодого волка так заела скука, что дело дошло долитературы. «Капитанская дочка» Пушкина оказалась всамыйраз.
        - Привет,- Ольга поставила кувшин настол иприсела накрай кровати,- Как твое здоровье?
        Алекс отложил книжку.
        - Думаю, через пару дней буду как новенький. Ты сама-токак.
        - Гораздо лучше,- Оля немного соврала: она, конечно, сног невалилась, носостояние ее оставляло желать лучшего. Голова периодически кружилась, все мышцы ныли иболели. Она постоянно чувствовала усталость, нокатегорически нехотела без дела валяться вкровати. Астоит ей признаться, что дела ее нетак уж ихороши, как заботливое семейство определит ее еще нанеделю влежачий режим.- Может, расскажешь, как нарвался наружье?
        - Тебе так хочется послушать, как меня подстрелили?
        - Мне хочется послушать, что залюди наперевале. Спасатели или кладоискатели?
        - Там итех, итех хватает,- Алекс поморщился,- развернули целый город, анелагерь.
        - Это плохо,- Оля потянулась ккнижке,- Почему Пушкин?
        - Ты шутишь?- Алекс засмеялся,- Унас вдоме отсилы книг двадцать. Что под руку попалось, то ивзял.
        - Икак тебе?
        - Нормально. Только странно, что спарнем дядька нянчится, всговор сразбойником идет ради него.
        - Говорят, жить захочешь, еще нетак вывернешься.
        - ИШвабрин этот. Сразуже было понятно, что он тот еще. Лжец ипредатель.
        - Небуду тебе говорить, чем дело кончится. НоШвабрин иправда козел.
        Алексей засмеялся.
        - Авот любовь уних настоящая. Светлая.
        - Это да,- Ольга закатила глаза ивспомнила, как сама первый раз читала «Капитанскую дочку» иплакала, когда Петра приговорили кссылке. Вспомнила, как щемило сердце, икак строчки расплывались перед глазами, аона продолжала читать.
        - Знаешь,- Алекс потянулся исел накровати,- Если ты захочешь, я тоже могу ради тебя подвиг совершить.
        Оля улыбнулась:
        - Зачем?
        - Чтобы ты выбрала меня,- ион взял ее руку всвою. Ольга хотела отстраниться, ноее как будто приколотили ккровати.
        - Я немогу,- она опустила глаза. Смотреть наАлексея небылосил.
        - Из-за Макса?
        Ольга подняла глаза.
        - Я правда очень сильно люблю тебя, нонетак.
        - Акак?- вего голосе появилась нотка злости.
        - Незнаю,- наэтот раз уОльги хватило мужества одернуть руку. Вответ наее резкое движение Алексей ответил темже. Всчитанные секунды девушка оказалась налопатках, прижатая ккровати под тяжестью его торса. Она даже неуспела ойкнуть, как он горячими губами впился внее. Потеряв контроль, Оля вдруг поняла, что отвечает напоцелуй. Идаже обнаружила свою руку вего волосах.
        «Нет-нет-нет!»- Ольга забрыкалась, отталкивая Алекса. Тогда он оторвался отее губ, уткнулся лицом вее волосы ипрошептал «Прости». Она нестала сопротивляться. «Совсем мальчишка,- подумалось ей,- глупый влюбленный мальчишка. Он даже непонимает, что отбивает девушку усобственного брата. Какже он отчаялся!»
        Только когда Алекс сам отпрянул иповернулся кстене, Ольга встала скровати ипобрела всвою маленькую темную комнату. Все, что было позже Оля делала наавтомате: переоделась, улеглась, укуталась водеяло. Изголовы никак неуходил Алексей. Добрый, светлый, всегда веселый. Только несегодня. Какбы ни болела нога, он все равно шутил иделал вид, что все впорядке. Пока они неостались одни. Наверняка он ждал этого момента. Может даже готовился. Икак ни приятно было это ощущение глубоко внутри, Оля понимала, что ничего невыйдет. Глупо было даже отвечать напоцелуй, но… После драки кулаками немашут. Ответила. Может, изжалости. Может, из-за непонятной привязанности. Сколько ни противься, аноги сами вели ее вкомнату кАлексу. Каждая минута сним делала ее немного счастливее. Самую малость. Ноэто ощущалось. СМаксимом все иначе. Кнему она стремилась всем телом идушою. Летела как мотылек напламя, небоясь обжечься. Доверяла, как первой инстанции. Приняла его всего, неисключая звериной сущности. Даже когда он был сней, когда их тела становились единым целым, она грезила отом вечере, когда Макс перевернулся вволка.
Кончиками пальцев шаря поего спине, она путалась врусых волосках, ното идело представляла, как копошится вволчьей шерсти. Страх путался сострастью, иэто делало каждую их встречу ночью безумной ибезудержной. Все ее нутро сгорало отжелания. Жажда прикоснуться кволку распекала ее изнутри. Икаждый раз, отдаваясь зверю, Ольга представляла себя волчицей. Злой, скалящей зубы, сильной, бесстрашной. Втакие моменты она даже жалела, что отказалась отобращения. Носумасшедшие ночи сменяли будние дни. Даже когда Алекса небыло, ион скрывался где-то вчаще леса, она чувствовала его. Чувствовала его поддержку иучастие. Онбы никогда недал ей совокупиться сволком. Недалбы даже увидеть, как он переворачивается. Слишком сильно он ценил ее человечность инепонятную после стольких дней среди волколаков наивность.
        Вот исейчас, укутавшись посамые уши одеялом, Ольга металась всознании. Ей так нехватало Максима. Которую ночь подряд он нес дозор. Ей так нехватало Алексея, ноона боялась дать ему лишний повод.
        Скрипнула дверь. Вернулась Настасья.
        Странные звуки, похожие нагул мотора, вырвали Ольгу издремоты. Шум приближался. Чтоэто?
        Все, что происходило позже, Оля понимала через какую-то призму нереальности. Звуки выстрелов, частые иудаленные. Потом громко заревел набат. Щелчок ключа взамочной скважине двери ее комнаты. Крики Настасьи, ееже плач. Топот ног ияркий свет, прорывающийся вщели. Слишком непривычные голоса.
        - Здесь никого нет. Только мой сын. Он болен. Нет! НЕТ!!!
        Ольга слышала лишь обрывки фраз. Они тонули вистерике Настасьи. Она кричала ирыдала одновременно. Поголосам Оля поняла, что Алекса вытащили изпостели иувели. Грохот при этом непрекращался. Все, что когда-то стояло или висело вгостиной этого дома уже давно валялось наполу. Все, кчему Ольга прикасалась, судя повсему, было сломано.
        - Здесьчто?
        Кто-то изпришельцев ткнулся вдверь ее комнаты. Совсем рядом снова зарыдала Настасья.
        - Кладовка. Я туда уж сто лет незаглядывала.
        - КЛЮЧИ!!!- взревел мужской голос. Настасья вскрикнула, получив пощечину.
        Еще пара минут идверь отворилась. Вметре отОльги стоял огромный мужик вкамуфляжной форме. Через плечо перекинут автомат. Налице ничего кроме злобы.
        Как была, вночной рубахе, Оля встала скровати.
        Другой человек вформе силой втолкнул вкомнату Настасью. Только сейчас Ольга поняла масштаб происходящего. Женщина прижимала кгруди остатки разодранного платья, износа сочилась кровь, под глазами зияли черные ссадины. Ее непросто били, ее избили. Без сил она завалилась накровать.
        Ольга закричала, нотутже докрови прикусила язык, получив звонкую пощечину. Ее обмякшее тело подхватил один изнападавших ивывел издома. Она слышала, как заНастасьей закрыли дверь. Ее заперли там, где она только что пыталась спрятатьОлю.
        Оказавшись наулице, она ослепла. Ей вглаза бросились дым иогонь. Деревня горела. Напятаке, куда ее дотащили волоком, пара десятков военных прикрывала подход квертолету, будоражащему воздух вокруг.
        Сквозь заплывшие отслез глаза, Оля слышала крики, рыдания иволчий вой. Макс!!! Где-то там, среди суматохи ивыстрелов был он. Может человек, может волк. Ноего никак нельзя оставить здесь, среди огня!
        Наполу кабины вертолета лежал без сознания Алекс. Оля закричала ибросилась скулаками надержащих ее под обе руки мужчин. Удар поголове повалил ее ниц исознание поплыло. Звук крутящихся лопастей наполнил все ее сознание, превратив каждую секунду ее бодрствования вмуку. Иона сдалась. Сдалась ипровалилась внебытие. Последнее, что она запомнила, это руки Алекса. Они беспомощно раскинулись, ився мощь, что была вних, исчезла. Вместе сней исчезла иона.
        14- Никакого выбора
        Все больничные палаты одинаковые: белый потолок, стены пополам- белые ижелтые, ржавая раковина, скрипучие койки, запах мочи илекарств, шелест тапочек изкоридора итусклый свет. Попадешь сюда спростудой- уйдешь спсихическим расстройством.
        Ольга точно знала, что всем ее болячкам пришел конец. Даже синяки, полученные отручищ нето спасателей, нето военных, ито спали. Аона все еще торчала вэтой захолустной больнице. Врядли соседние палаты закрывали наключ, авот ее дверь постоянно была назамке.
        Молодой доктор сбородой, которую он иотпустил-то только, чтоб казаться солиднее да скрыть веснушки, приходил кней два раза вдень. Итак каждый день. Как будто унего ивыходных сроду небывает. Оля рассказала ему все, что могла. Имя, фамилию, возраст, адрес. Все- чистая правда. Только он все равно требовал больше. Почему она осталась взаброшенной деревне? Почему непыталась найти дорогу кперевалу? Почему сопротивлялась, когда ее наконец-то вызволили?
        Что ей отвечать? Правду? Может еще книгу написать?
        Все пустое. Все только для того, чтобы эту чертову правду скрыть.
        - Что это залюди?
        - Староверы.
        «Будь проклят Рогатый!»
        - Чем они живут?
        - Охотой, рыбалкой.
        - Ты пыталась уйти отних?
        - Да!
        «Пыталась, нонесмогла. Вернулась! Будьте вы все прокляты!»
        - Почему неушла?
        - Несмогла.
        - Почему несмогла?
        - Потому что далеко. Потому что холодно!
        - Тебя обижали?
        - Нет.
        «Иникогдабы необидели. Уменя была такая охрана, окоторой тебе только мечтать. Два влюбленных вменя волколака. Они разорвут тебя накуски, как только найдут меня!»
        - Что ты делала вдеревне?
        - Помогала семье, приютившей меня, похозяйству.
        - Как ты кним попала?
        - Они нашли меня. Нашли, когда я умирала. Спасли.
        - Что еще ты делала для этой семьи?
        - Помогала.
        «Я жизнь свою отдала этой семье! Всю себя отдала. Без остатка».
        - Почему тебя оставили?
        - Они добрые.
        - Просто добрые?
        - Да!!!
        Постоянные расспросы, постоянная ложь. Она так хотела рассказать всю правду, нонемогла. Она обещала Максу. Обещала неговорить. Обещала неписать.
        Ольга понимала, что между ней идеревней нетак много километров. Далеко ее неувезли. Эта больница скорее всего находится всоседней деревне, уподножия горы. Отсюда она сдрузьями отправилась впоход. Сюда она вернулась водиночестве. Новедь так неможет быть. Ее должны искать. Максим, Алексей, Настасья.
        Женщину закрыли вкомнате, вкоторой Ольга провела все это время. Вкомнате, где ей было мучительно больно инесказанно приятно. Вчетырех стенах, где ее разбирала горячка игде снее слетала ночнушка, каждый раз когда напороге появлялся Максим. Малюсенькая каморка без окон. Деревня горела. Горели крыши домов. Она сама видела. Дым резал глаза, смотреть было больно, ноона озиралась посторонам впоисках сильных рук, мощного торса, любимых глаз. Или впоисках огромного зверя сокровавленной пастью. Любой Максим должен был спасти ее! Только неспас. ИНастасья осталась взаперти. Их дома пожар еще некоснулся, нодолголи?
        Алекс! Они лежали рядом. Она прикасалась кнему. Он ведь был таким большим исильным, как он оказался наборту вертолета? Превратившись вмаленько мальчика он валялся наполу, раскинув нелепо руки. Он дышал. Она слышала его дыхание. Ночто толку отдышащего, нобеспомощного волколака? Его били? Внего стреляли? Она незнала.
        Иничего, никакой ниточки отМакса. Где он сейчас? Где был тогда? Может, его подстрелили, как доэтого Алекса. Может снего уже шкуру спустили? Аможет он выжил, может, спасся итеперь ищет ее. Ему будет так сложно среди людей, ноон сможет. Если Оля будет очень-очень этого хотеть, дверь ее палаты тихонько скрипнет инапороге появится он. Сзапахом гари ипота, раненый или здоровый, свой или чужой. Проститли он ей это? Ведь именно ее искали поджигатели имародеры. Или военные, только вот вели они себя как обычные разбойники. Синяки Настасьи снова перед глазами. Синяки иразорванное платье. Изверги! Неужели они пытались?!!
        Каждый вечер, после ухода врача, Ольга металась попалате. Злополучная ночь, огонь идым. Беспомощный Алекс, исчезнувший Максим. Она пыталась вспомнить все мелочи, доединой. Кажется, она слышала волчий вой. Это мог быть Макс. Он искал ее, звал. Амог быть любой изволколаков. Деревню грабили ижгли. Люди. Волки. Все смешалось. Иникаких надежд почти неосталось. Ноона все равно смотрела надверь. Смотрела иждала. Рыдала иждала. Истерично хохотала иждала. Замирала вприпадке отчаяния иждала. Постоянно ждала.
        Идверь скрипнула. Невте часы, что она привыкла, асразу после утреннего обхода. Каша икомпот нетронутыми стояли натумбе. Чистое полотенце Оля уже успела смять искрутить вжгут- нервы постоянно сдавали. Мужчина вочках. Женщина вплатке. Больничные халаты накинуты наплечи, анезастегнуты, как увсех медбратьев исестер. Знакомые черты…
        - Бог мой!- женщина залилась слезами ибросилась ккровати.
        - Мама,- слезы покатились ручьем,- Мама! Аэто папа?- Ольга кивнула всторону опешившего мужчины. Она понимала, что это они, ее родные, самые близкие, любимые. Они нашли ее, они спасут ее. Они увезут ее. Увезут? Увезут! Нет-нет-нет!!! Ирыдания перешли вистерику.
        Укол Ольга даже непочувствовала. Как инезаметила прибежавшую медсестру. Незнала она исколько провалялась без сознания. Ее разбудила неожиданная мужская ссора. Молодой бородатый врач наповышенных тонах доказывал что-то ольгиному отцу. Весь разговор разобрать было сложно из-за закрытой двери, нообщую суть уловить можно. Речь шла оней иоее отправке домой. Больница отказываться отредкой пациентки нехотела. Видимо ежедневные допросы доставляли местному персоналу непонятную радость. Родителиже настаивали натом, что девочка небольна, анервные срывы- всего лишь последствие пережитого. Вчем-то он был прав.
        - Ты проснулась?- мамино лицо сияло,- Солнышко мое, какже мы перенервничали! Ты непредставляешь! Мыже тебя практически похоронили. Как ты себя чувствуешь? Стобой все впорядке? Расскажи мневсе!
        Мать тараторила, Оля монотонно отвечала заученными фразами.
        - Господи, мыже тебя живой инеискали,- наглазах Анны Павловны заблестели слезинки. Только сейчас Оля заметила, что их опутали глубокие морщинки. Почему она незамечала их раньше? Или их просто небыло? Додевушки, наконец, дошло, что пережили ее отец имать. Иэти страшные слова. Они ведь нетолько искали ее, они подозревали самое страшное.
        Ольга заплакала. Заревела так, как делала это сотню раз, когда приходила вродительскую спальню, чтобы посекретничать оженских делах ссамой лучшей своей подругой- смамой. Чтобы она ни натворила, какихбы гадостей ненаговорила лживым подругам, каких вольностейбы ни позволила себе состаршеклассником натанцах- Оля все доверяла маме. Иона всегда помогала советом. Поддерживала, понимала.
        - Мам,- Оля вытерла слезы,- Мне очень нужно вернуться вдеревню. Всего наденек!
        - Ты всвоем уме?- Анна Павловна уставилась надочь, как наумолишенную.
        - Мама, я тебе все расскажу!- Зародившаяся надежда развязала Ольге язык.- Мама, его зовут Максим. Он живет там. Вернее я жила вего семье. Он спас меня. Он любит меня. Ия! Мама, я его люблю. По-настоящему люблю!
        - Милая,- мать придвинулась ближе ивзяла ее заруку,- Деревня почти вся выгорела. Выживших осталось очень мало, ноони все посчитаны. Если хочешь, отец узнает, естьли среди них юноша поимени Максим. Как его фамилия?
        - Незнаю,- Оля хотела выть сдосады,- Почему? Почему деревню сожгли?
        - Кто-то изместных жителей попытался оказать сопротивление. Да илеса вокруг кишели волками. Я всего незнаю,- Анна Павловна покачала головой.
        - Мама! Ониже люди!
        - Я знаю, милая, знаю. Нонеяже там бесчинствовала.
        - Бесчинствовала!- Ольга соскочила скровати,- Значит ты знаешь! Знаешь, что там творилось! Людей избивали, женщин насиловали! Все подожгли кчертям собачим!
        - Ольга!- Женщина встала.- Думай, что говоришь! Это была военная операция! Твоему отцу пришлось столько кабинетов обойти, столько штанов стереть вдыры!
        - Отцу? Это его рук дело?
        - Ты совсем сдурела? Это дело…- она снизила голос,- дело военных.
        - Что?- Ольга издала смешок. Ну какое дело военным дошестнадцатилетней девчонки, пусть идочери профессора.
        - Уральские горы, Оля. Там каждая вершина- посадочная полоса. Закрытые города, стратегические объекты.
        - Бункеры, подземки…- Оля нескрывала сарказма.
        - Да, Оля! Ибункеры, иподземки. Там строят новую военную базу, аэта деревня оказалась взоне исследования. Мы лишь убедили их, непросто захватить территорию, ноипродолжить твои поиски.
        - Мама,- девушка без сил упала накровать,- Что мне-то теперь делать? Дурацкие военные!!! Дурацкие!!!
        - Точно сума сошла!- Анна Павловна присела рядом иобняла дочь.- Никогда, ты слышишь? Никогда так больше неговори. Тыже знаешь, уних везде естьуши.
        - Мне плевать, я должна найти Максима.
        - Тогда имне плевать! Ты должна вести себя достойно! Должна взять себя вруки иперестать разыгрывать истерики. Нам нужно всего лишь увезти тебя домой.
        - Я нехочу домой.
        Пощечина огнем обожгла лицо.
        - Скажи спасибо, что отец тебя неслышал. Он ползарплаты натаблетки тратит.
        - Прости,- Ольга потерла щеку.
        Анна Павловна встала скровати инаправилась квыходу.
        - Твои слова ранили меня. Сильно ранили. Прошу тебя, перестань нести чепуху. Нерви отцу душу. Он итак превратился вразвалину.
        Вгруди защемило. Мать права: как можно быть такой эгоисткой? Они так долго искали ее, столько сил издоровья положили наалтарь ее спасения. Аона? Она нехотела, чтобы ее спасали. Она хотела остаться сосвоим белым волком. Хотела просто жить, хотела рожать маленьких деток, хотела когда-нибудь переехать всобственный дом. Все радужные картинки разбились опривычную обстановку ее комнаты вродительском доме. Ольга вела себя хорошо. Обняла отца, всплакнула, посетовала набольничную еду ипопросилась домой. Чуть меньше суток впоезде иона получила, что просила. Нонечто хотела.
        Унее просто небыло выбора. Она снова иснова возвращалась взаснеженное гнездо, где Максим впервые поцеловал ее, где вее сердце зародилась самая настоящая любовь, где ее жизнь резко изменилась, игде унее было право выбора. Это было так давно. Асейчас- никакого выбора.
        Мать, как иобещала, попросила отца разузнать, что сталось сМаксимом. Его всписках выживших небыло. Анна Павловна несказала мужу, кто этот юноша насамом деле. Оля тоже предпочла промолчать. Тем более, что она неверила, что Макс погиб. Всписках выживших его небыло, ноэто всего лишь человеческие списки. Увоенных нет списка волков, бродящих поокрестностям. Среди этих белых исерых спин обязательно есть та, чья шерстка знакома Оле поцвету, позапаху, поощущениям.
        Наверное, все друзья семьи сочли нужным убедиться втом, что девушка, прожившая больше двух месяцев вснежном плену, настоящая. Каждый день дома были гости. Изо дня вдень Оля повторяла выдуманную историю освоем спасении, одобрых людях, приютивших ее под своим кровом. ААнна Павловна жалобна качала головой иповторяла: «Жаль, что все они погибли».
        Поночам Ольга заливала слезами подушку. Все летние деньки она провела заучебниками- они реально отвлекали отгрустных мыслей. Три раза внеделю кней приходила пожилая дама вочках исогромным блокнотом, чтобы мониторить ее душевное состояние. Эта женщина была лучшим психологом вгороде, ноистерзанное болью итоской сердце ей оказалось непозубам.
        Виюле небез помощи отца Оля поступила вмедицинский институт, однако книг небросила. Несмотря налиповый аттестат, который раздобыла Анна Павловна, ей хотелось самой закончить школу. Она даже устроила себе импровизированный выпускной экзамен.
        Книги, стены родного дома, психолог иродительская любовь дали какие-никакие результаты. Кпервому сентября девушка практически смирилась, что уже никогда непроизнесет слова «волколак». Никогда неприкоснется кживому кровожадному зверю. Никогда нерастворится вобъятиях любимых рук. Незакричит отнаслаждения, непоправит растрепанные волосы, неуткнется носом вволосатую грудь. Время беспощадно стирало изпамяти дни, проведенные влесу. Время ипсихолог. Только яркие голубые глаза пронзали пелену, накрывающую ее сголовой.
        «Максим,- она продолжала шептать его имя, боясь, что иего сотрут изпамяти,- Максим, я так виновата. Так виновата! Прости меня!»
        Каждую ночь.
        «Максим, я знаю, ты жив. Я знаю. Я обязательно вернусь. Клянусь тебе. Обязательно!»
        «Максим, я так скучаю потебе! Господи, сколькоже километров может преодолеть волк?! Сколько? Сможешьли ты найти меня?»
        «Максим, я устала отвсего. Мне никто ненужен. Никто. Только ты. Твои руки, губы, глаза. Толькоты!»
        «Максим, вмоей жизни все меняется. Меняюсь я. Все так иждут, когда я снова стану веселой девчонкой. Знаешь, когда? Когда ты будешь рядом!»
        «Максим, никогда, слышишь, никогда непрощу тех, кто сделал это снами!»
        «Максим, умоляю тебя, незабывай меня. Заклинаю тебя, найди меня!»
        «Максим!»
        «Максим!»
        «Максим!»
        15- 6,5лет
        Время лечит. Негод инедва понадобились Ольге, чтобы смягчить боль утраты. Но, так или иначе, дышать стало проще, жить- легче.
        Новая жизнь началась стого самого дня, как Оля впервые ступила напорог медицинского института. Сложные предметы, строгие учителя ишумные студенты сделали свое дело. Профессорская дочка, конечно, выделялась нафоне остальных юношей идевушек, новскоре иэта грань практически стерлась. Винтернатуре Оля уже тесно дружила сдвумя девчонками, обсуждала сними мальчишек идаже пару раз ходила натанцы.
        Свою страшную тайну Ольга хранила снеистовой силою. Бывали моменты, когда она порывалась рассказать подругам свою снежно-романтичную историю, нобуквально прикусывала язык: «Нельзя! Максим явно заэто поголовке непогладит». Белый волк стал для нее своеобразным ангелом-хранителем. Каждый свой шаг она комментировала устами возлюбленного. Представляла его реакцию натот или иной поступок: что он скажет, если я снова отправлюсь впоход? Акак сморщит нос, заикнись я отанцах? Асколько радости будет вего синих глазах, когда он получит долгожданное письмо?
        Поначалу Оля писала письма каждую неделю, складывала их вящик стола иругала себя заглупые строки инелепые конверты без адреса. Современем она стала писать реже, да иотбесполезных конвертов отказалась. Аеще позже завела дневник, вкотором рассказывала Максиму обо всем, что сней случалось. Когда-нибудь он сможет прочитать ее мысли, окунуться вее прошлое ипонять, что все это время она помнит его, ждет сним встречи, надеется ихранит его секрет. Какбы сложно это ни было.
        Ирина иКсюша, ее новые подружки, как ни пытались залезть вдушу меланхоличной товарки, оставались ни счем. Попытки свои забросили, акнекоторым странностям девушки привыкли.
        Очередной свободный отмедицины вечер девушки проводили вместе. УОли была просторная комната сбольшой кроватью, трюмо, плотяным шкафом иписьменным столом. Несмотря наобилие мебели, расставленной вдоль стен, большой пушистый ковер вцентре вмещал нетолько девичьи посиделки, нои«полежалки» и«подурилки». Два огромных окна выходили нацентральные улицы, аподоконники были настолько большие, что любая издевушек сногами могла залезть нанего ипялиться напрохожих. Олины родители вдевичьи дела несовались даже когда посиделки получались слишком громкими.
        - Скучно…- протянула Ксюша, уставившись вокно.
        - Тебе всегда скучно,- улыбнулась Оля. Она сидела наполу, обложившись бумагой. Приближался Новый год ипотрадиции комнату должны были украсить бумажные снежинки.
        - Иногда уменя такое чувство, как будто жизнь проходит мимо…
        - Угу,- вмешалась Ирина,- я эту фразу слышу каждый раз, как только завершается твой очередной роман.
        - Ичто?- Ксюша спрыгнула сбалкона иуселась утрюмо.- Мне 22года, ая все еще вырезаю снежинки.
        - Ты-то их как раз иневырезаешь,- рассмеяласьИра.
        - Да ну тебя!- Ксюша надула губы.- Нам нужно куда-нибудь выбраться. Надоело сидеть дома. Уменя осталось совсем мало времени, выже знаете. Получим дипломы вмае- ивсе! Родители сразу сосватают какого-нибудь хлопца умного ибогатого. Иплакали мои танцы-обниманцы.
        - Хочешь заполгода все успеть? Сколько сердец разбить собираешься?
        - Поодному внеделю!- Ксюша отдуши рассмеялась иприсела кподругам напол.- Вы совсем меня непонимаете,- она вздохнула,- я имедицинский выбрала, лишьбы подольше встудентках ходить. Вот закончу интернатуру исразу вомут семейной жизни. Я-то знаю…
        - Разве это плохо?- Олюбы такой расклад устроил, будь наместе сосватанного хлопца ее любимый волколак.
        Ксюша фыркнула:
        - Чтоб ты понимала, мать Тереза!
        Ирина вступилась заподругу:
        - Непрыгать вобъятия первого встречного еще неговорит отом, что Оля что-то там непонимает.
        - Непустить себе кого-нибудь под юбку в22- говорит обобратном!
        Эти слова заставили Ольгу вспыхнуть. Ночто она могла возразить, если ее единственное любовное приключение уже пылью поросло, да иговорить онем нельзя. Ксюша заметила неловкую паузу ипродолжила наиной манер:
        - Просто это так приятно, окунаться вомут сголовой. Отдаваться страсти, влюбляться…
        - Только вот любовь истрасть- понятия разные,- Ирина несдавалась.
        - Одно другому немешает. Вот ты, Ирка, скажи. Разве ты своего Витальку просто любишь? Иникакой страсти?
        - Я-то люблю, истрасть есть. Только мы уже 3года вместе, аутебя рекорд- 3месяца. Это нелюбовь. Это только похоть.
        - Похоть! Какое слово-то нашла. Я, дорогие мои, могу влюбиться спервого взгляда. Это иесть настоящая любовь.
        - Только она утебя живет недолго.
        - Ну, сердцу неприкажешь,- смех разрядил ненадолго накалившуюся обстановку,- Так что? Пойдем завтра приключения искать?
        - Опять танцы?- Ирина поднялась иподошла ктрюмо.- Идея неплохая. Виталька будет против, зато выгуляю новые туфли.
        - Аты?- Ксюша обняла подругу, занятую снежинками.- Так ибудешь достарости вмастерскую Деда Мороза играть? Пойдешь?
        - Наверное,- Оля пожала плечами,- содной стороны, вкомпании подруг ей всегда было уютно икомфортно, сдругой- неочень-то она любила шумные компании игромкую музыку. НоКсюша права, доконца интернатуры осталось меньше, чем полгода, атам начнется совсем другая, взрослая жизнь. Настоящая работа, новые знакомства, ее скорее всего переведут вдругой город. Вотбы их вместе отправили. Новрядли где-то понадобятся сразу три педиатра. Нестоит упускать возможности побыть сподругами.
        Когда девушки ушли, Оля подняла спола остатки бумаги изалезла наподоконник. Унее под ногами жил такой шумный город: суетливо ходят прохожие, лениво ползут автомобили, надеревьях переливаются огоньками гирлянды. Новогоднее настроение превратило город вискрящийся муравейник. Интересно, смогбы Максим жить втакой среде? Какбы они смотрелись вместе, идя неспеша погороду? Морозбы раскрасил ей щеки, аМакс прижалбы ее ксебе исогрел. Он такой горячий. Оле все труднее было вспоминать его мимику, жесты, повадки. Наверняка, он сильно изменился. Толькобы он неушел влес! Изновостей она знала, что наместе волколачьей деревни открыли новое месторождение, ималенькая деревня превратилась врабочий поселок. Туда потянулись асфатированные дороги, линии коммуникаций ителефонные провода. Местное население частично сохранилось, ноникто так инеузнал волколачью тайну.
        Оля пыталась найти следы Настасьи ссыновьями. Нотщетно. Женщину должны были оставить, убеждала она себя. Алекса увезли вместе сней. Может он даже лежал сней водной больнице, только вот ее палата всегда была под замком. Макс. Скорее всего он был волком, когда все началось. Ион, наверняка, сбил лапы вкровь, чтобы найти ее. Она совсем непомнила, говорилали ему изкакого города родом. Да он инеспрашивал Ведь они жили днем сегодняшним ипонятия неимели, как все закончится. Страшная ночь всплыла впамяти мельчайшими деталями: стук вдверь, выстрелы, плач Настасьи, отчаянье вглазах Алексея, лежащего наполу вертолетной кабинки. Все как будто вчера было.
        Громкий автомобильный гудок прервал ее мысли ивернул внастоящее. Ей нужно думать отанцах. Оприческе, платье имакияже. Вотбы увидел ее Максим спустя 6,5лет. Унее отрасли волосы, правда, они редко были распущены- Оля предпочитала гульку или конский хвост. Изменились черты лица ифигура. 16-летняя девчонка превратилась вмолодую леди. Спорт она давно забросила, ноосанка игибкость остались ее вечными спутниками. Немного ухудшилось зрение, ноэто бич всех студентов-зубрил. АОля была именно такой. Только пятерки. Иначе никак. Нельзя подводить папу-профессора. Да ивообще, учиться ей всегда нравилось. Закнигами она забывалась, отвлекалась отгрустных мыслей. Правда, хоть ипрошло так много времени, Оля практически неулыбалась.
        16- Непервая любовь
        Городской дом культуры впятничный вечер всегда был полон народа: здесь искали приключений молодые девушки, рыскали внадежде встретить свою половинку дамы постарше, дурачились совсем еще молодые парни ивысматривали добычу статные кавалеры затридцать. Иногда сюда захаживали ну очень важные персоны, исамоуверенные красотки буквально выстраивались вочередь, дабы продемонстрировать завидному жениху несколько заученных па. Таких мужчин внебольшом городе знали практически все. Аони, естественно, знали всех охотниц забогатой добычей. Девушки ипарни без притязаний насерьезные отношения, вотличие отпредыдущих личностей, нестроили изсебя томных сердцеедов и,как правило, громко смеялись итанцевали без остановок. Было здесь имного зевак, которые, вроде, инетанцевали, инеобщались, носинтересом наблюдали запроисходящим. Ольга относила себя именно кнаблюдателям. Исреди пестрых платьев вгорох ияркую клетку ее водолазка иджинсы практически сливались состенами клуба.
        Несколько лет назад, допохода вгоры, Оля чувствовала себя гораздо уютнее среди толпы. Она неплохо танцевала, обожала рок-н-ролл, весело смеялась ипостоянно привлекала ксебе внимание. После все изменилось. Совсем несложились отношения содноклассниками после ее чудесного спасения. Кто-то немог смотреть девушке вглаза, чувствуя вину, другиеже, наоборот, обвиняли саму Ольгу. Физрук, само собой, сразу вылетел изшколы итолько чудом неугодил зарешетку. Ольгаже, потерявшая главный смысл своей жизни, замкнулась всебе ипрактически невыходила издома. Какие уж тут друзья?
        Время, конечно, сгладило острые углы, новглубине души Ольга чувствовала себя лишней наэтом празднике жизни. Ей хотелось влес, втайгу, взабытую людьми деревню, взаброшенную колокольню накраю земли, вснежный плен, вволчье логово. Тысячи людей все равно несмогут заменить одного единственного волка. Доброго, светлого, нежного, любимого…
        Огоньки дискотеки мерцали всеми цветами радуги, западная музыка гремела извсех колонок, отовсюду доносились веселый смех ибодрые выкрики. Вцентре зала воткровенной мини-юбке ивысоких сапогах отплясывала Ксюша. Икак минимум двадцать парней глазели нанее без всякого стеснения. Ирина предпочла остаться сОльгой ипока просто осмотреться. Вих дружном трио Ира была связующим звеном меж двух стихий- скромницей Олей ираспутницей Ксюшей. Икакбы ни складывались взаимоотношения спротивоположным полом улюбой изних, вместе им было по-настоящему хорошо. Ольга неунывала, Ксюша держала себя врамках приличия (почти), аИрина была какбы клеем их дружбы, позволяя себе то пускаться втяжкие водной подругой, то зарываться внутрь себя сдругой. Вот уже три года Ира встречалась состудентом-медиком изпараллельной группы, ипоэтому все больше поддерживала Ольгин образ жизни, дабы невызывать ревность ухажера. Ее Виталий жил впригороде, поэтому все их свидания происходили вобщей альма-матер. Ночевать вгороде юноша оставался крайне редко, ноИрина этим вовсе непользовалась. Хранила верность ивсем развлечениям предпочитала
посиделки сподругами. Танцы- любимое занятие Ксюши, и,порой, ей удавалось вытягивать вклуб закадычных подруг-домоседок. Наносу был Новый год, настроение хорошее, так что вэтот раз проблем сколлективным выходом всвет невозникло.
        Оля внимательно слушала подружку, когда ей вплечо прилетел бумажный самолетик. Ирина рассмеялась, аОльга, чертыхнувшись, присела, чтобы поднять летательный аппарат.
        - Чтотам?
        - Самолетик,- равнодушно ответилаОля.
        - Да нетже,- неотставала Ирина,- разверниего.
        - «Привет, красавица»,- прочла Оля, отвернув одно крыло самолетика,- Очень оригинально.
        Ирина буквально вырвала игрушку изрук ирезво развернула тетрадный листок. «Давай знакомиться»- пряталось под другим крылом.
        - Как оригинально,- Ира чутьли непрыгала отсвалившегося наподругу счастья.
        - Оригинально? Прийти вклуб стетрадкой вклеточку? По-моему, это какой-то ботаник использует последний шанс.
        - Да ну тебя. Очень даже небанально получилось.
        - Небанально для зубрилы. Наверняка, решал задачки где-нибудь вуглу, пока храбрости набирался.
        - Вот уж недумал, что будет такая реакция,- уОльги заспиной появился темноволосый парень втемно-синем свитере под горло. Навид он был старше подруг, носовсем чуть-чуть. Может даже ровесник, только вот голос был басист непогодам.
        Ирина первой сообразила, что замужчина так бесцеремонно влез вих разговор. Ион явно небыл ни ботаником, ни скромнягой.
        - Извините,- она пихнула самолетик Ольге вруки,- это мы так шутим.
        - Ая уж думал совсем неудачно придумал.
        - Ну что вы, очень удачно,- Ирина буквально расплылась вулыбке. Ольгаже, насупившись, молчала.
        - Давайтеже познакомимся.
        - Я- Ирина, аэто Ольга. Заканчиваем аспирантуру. Будущие педиатры.
        - Виктор…
        - Летчик-истребитель?- наконец-то заговорила Оля, нескрывая легкой небрежности всловах.
        - Почти,- Виктор загадочно улыбнулся,- гражданская авиация. Второй пилот…
        - Только второй?- перебилаОля.
        - Пока второй. Часов налета еще маловато для первого. Ноя стараюсь.
        - Думаете, бумажные самолетики тоже засчитают?
        - Апочему нет?- улыбнулся Виктор,- Посадкаже прошла удачно.
        Ирина засмеялась, аОльга наконец-то улыбнулась.
        - Как насчет потанцевать?
        - Я неочень-то люблю такую музыку,- началаОля.
        - Ая люблю!- вставила подруга, ипоспешила кКсюше, оставляя парочку наедине.
        - Может, вы неоткажете, когда заиграет медленная песня?- Виктор явно несобирался сдаваться.
        - Может быть…
        Стоило ей это сказать, как Виктор помахал рукой кому-то вдалеке, ачерез пару мгновений позалу разлилась томная мелодия знаменитой британской четверки. Молодой летчик влучших традициях представился своей даме игалантно протянул руку. Такие манеры Ольгу позабавили, поэтому она картинно присела вплие иподалась вперед. Пройдя сней вцентр зала, Виктор одной рукой прижал ее ксебе изакружил втанце.
        Посетители этой пятничной вечеринки наверняка ломали голову, почему так много медленных танцев выпало наих голову. Ксюша искренне радовалась очереди изкавалеров, Ирина неловко отказывала одному итомуже настойчивому молодому человеку, аОльга снова иснова оказывалась вкрепких объятиях Виктора.
        Танцы иразговоры вэтот вечер непрекращались дочаса ночи. Ирина засобиралась домой, Ксюша вообще куда-то пропала, иОля наконец-то очнулась. Вголове как будто тумблер щелкнул- что это было? Неужели это она несколько часов кряду летала потанцполу вобъятиях настойчивого поклонника? Онали держала его заруку, когда он уводил ее отцентра зала, чтобы побыть наедине ипоболтать онебе, осамолетах, олетной школе ионей самой. Она больше слушала, ното идело смеялась, апод конец ивовсе поделилась своими планами набудущее. Отом, как хотелабы помогать детям икак мечтает, что ее сподругами распределят водну больницу. Он спросил «Аосемье икуче ребятишек ты разве немечтаешь?», «Незнаю»- пожала она плечами ипопыталась перевести тему. Только вот он неподдался ивкрасках рассказал отом, каким он видит себя исвою семью через пару лет. «Красивая сказка»- улыбнулась Оля. «Я сделаю все, чтобы сделать ее былью!»
        Само собой, Виктор вызвался проводить подруг домой.
        - Надоже,- восхитилась Ирина,- уже конец декабря, апогода такая теплая.
        - Иправда,- Оля стянула сголовы вязаную шапочку,- теплынь.
        - Авот это ты зря,- Виктор поймал ее заруку ипритянул ксебе, отчего налице уОльги тутже вспыхнул румянец. Он аккуратно взял шапку инатянул наголову посамые глаза,- Такая погода обманчива. Чуть ветерок дунет- простынешь.
        Оля улыбнулась ипоправила головной убор. Воспоминания неожиданно накатили нанее, ивглазах появились слезинки. «Ни кчему они здесь»,- промелькнуло вмыслях, иона резко отвернулась. Столько лет прошло, аона помнила как Макс постоянно повторял, что погода коварная, что человеку легко простудиться. Теперь вот он, совсем чужой человек, вторит словам своего предшественника, сам того неведая. Ей стало грустно. Наверное, несуждено ей больше искренне полюбить кого-то, ведь влюбом человеке она будет искать крупинки прошлого, частички своего возлюбленного. Виктор осторожно коснулся ее руки, ией пришлось вернуться внастоящее. Правда досамого дома она непроронила ни слова. Внутри нее шла борьба. Одна часть недавала забыть прошлое ипостоянно проводила параллели, другая искренне жалела молодого летчика, которому она никак неможет ответить взаимностью. Ией показалось, что он смерился, когда вместо долгожданного поцелуя она лишь бросила «Пока» ипоспешила закрыть двери подъезда.
        Ольга ошиблась. Виктор сдаваться несобирался. Зазавтраком отец снеподдельной улыбкой доушей сообщил супруге, что уних зять наклевывается.
        - Всмысле?- усталость, вызванную ночными кошмарами, как рукой сняло.
        - Я пошел машину завести, чтоб прогреть, атам, наскамейке, парень сцветами сидит. Красивый такой, статный. Неиначе, как про твою душеньку,- Михал Михалыч искренне веселился. Стех самых пор, как дочка их чудесным образом спаслась излап загадочного юноши поимени Максим, ни окаких мужчинах вдоме иречи небыло. Родители ирады былибы найти девочке ухажера, только вот она намеки такие яро отвергала инадолго запиралась вкомнате. Неожиданный гость уподъезда наутро после танцев для них был настоящим подарком.
        - Счего ты взял, что это ко мне?- смутиласьОля.
        - Аккому больше? Унас вподъезде одни старики остались. Какие были девчонки замуж повыходили иразъехались, ты одна навыданье осталась,- продолжал смеяться отец.
        - Мне еще рано замуж,- Ольга уселась застол, стараясь недумать оВикторе, сидящем наулице.
        Анна Павловна была менее терпелива, потому подскочила кокну, ивстав скраю иукрывшись занавеской, попыталась разглядеть нежданного гостя.
        - Ой,- хлопнула она владоши, идаже потеряла бдительность, выйдя изсвоего укрытия,- какой красавчик! Милая моя,- она подлетела кдочери ипоцеловала ее вмакушку,- поверь мне, этот парень думает, что тебе уже пора.
        - Ну, ты раньше времени-то нехлопочи, ато, знаю я тебя,- улыбнулся Михал Михалыч,- завтра побежишь свадебное платье выбирать.
        Анна Павловна зарделась иуселась застол. Некоторое время родители молча наблюдали задочкой. Что иговорить, ни кофе, ни гренки врот неполезли.
        - Может, хватит?- Оля сердито посмотрела намаму ипапу, которые сияли отсчастья. Что иговорить, давно она невидела их такими веселыми, вних как будто открылось второе дыхание, иоба они превратились вовзрослых детей. Мама раскраснелась ипотирала ладошки, папа саппетитом жевал уже, наверное, десятую гренку. Иоба еле-еле сдерживали себя, чтобы непуститься впляс. Оля только диву далась, многоли людям нужно для счастья, поблагодарила маму зазавтрак ипошла собираться винститут.
        Как Ольга ни старалась держать себя вруках, ничего невыходило. Утюг обжег пальцы, пудра рассыпалась, чулки порвались. Винститут непринято ходить вджинсах, новыбора небыло- она итак прособиралась дольше обычного. Уже вкоридоре Оля натянула шапку ивспомнила вчерашний вечер. Навсякий случай замоталась шарфом ивышла. Спиной она чувствовала тревожные взгляды родителей. «Ей-богу, ведут себя как маленькие!»- подумала Оля итутже ощутила дрожь вколенках. Она себя тоже вела несовсем по-взрослому. Сердце бешено колотилось, ладошки вспотели, авгорле застрял комок. Такого сней еще небыло. Вот так выйти наулицу, атам он. Сцветами. Все соседи увидят. Мама дорогая! Что делать-то?!!!
        Шаг, другой, иОля вдохнула морозный утренний воздух. Намиг ей даже полегчало, пока вглаза небросился огромный букет розовых роз. Ибодрое «Привет!».
        - Что ты здесь делаешь?- Оля вдруг вспомнила, что лучшая защита, это нападение.
        - Хочу проводить тебя винститут. Ты непротив?- сэтими словами Виктор подставил ей руку.
        - Ацветы зачем притащил? Куда я их дену? Буду таскать поаудиториям?- получилось даже грубее, чем Оля планировала, нотакая тактика хотябы недавала ей краснеть иоглядываться, выискивая вокнах любопытные соседские лица.
        Виктора напыщенная наглость несмутила:
        - Я могу сам их таскать.
        - Замной? Поаудиториям?
        - Могу инетаскать,- сэтими словами он сделал шаг всторону иводрузил великолепный розовый букет прямо всугроб около подъезда. Оля ахнула.- Идем?- Ион снова предложил ей свою руку.
        - Жалко цветы,- вздохнула Оля иони пошли костановке.
        - Их смерть будет натвоей совести,- бросил Виктор, ипродолжил как ни вчем небывало,- Какие утебя планы навечер?
        - Буду писать диссертацию.
        - Вечером? Всубботу?
        - Нуда.
        - Азавтра?
        - Продолжу.
        - Нужно иногда отдыхать отучебы. Я слышал, что медикам это напервом курсе говорят.
        - Чтобы стать хорошим врачом, нужно много работать, это говорят напервом курсе.
        - Хороший врач- отдохнувший врач.
        - Сдаюсь,- Оля улыбнулась,- завтра вечером отдохну.
        - Могу я тебя куда-нибудь пригласить? Что ты любишь? Мороженое, цирк, индийское кино?
        Оля рассмеялась:
        - Почему индийское?
        - Да его сейчас все смотрят как сумасшедшие. Хотя фильмы, намой взгляд, так себе…
        - Значит, смотрел?- Ольга рассмеялась.
        - Ну так,- Виктор слегка смутился,- кусками…
        - Ну,ну…
        - Да ладно тебе, ты так инесказала, что любишь. Сама, поди, ночами плачешь победному Джимми.
        - Ничего подобного!- Ольга возмутилась,- Я смотрю советские фильмы. Хотя, вцелом, ккино равнодушна.
        - Иктанцам, я так понимаю, тоже. Аспорт? Лыжи, коньки, туризм?
        УОльги внутри ёкнуло, ноона подавила возникнувшее чувство стыда. Столько лет прошло. Макс ее ненашел, мама спапой правы- ей надо подумать обудущем. Посердцу как будто резануло ножом: авдруг Макса нет вживых, или он остался навсегда волком. Аона? Тогда, может, ей инадеяться неначто? Чтоже она делает? Похоже, она почему-то доверяет этому смелому инапористому мужчине. И,видимо, он сам решит ее будущую судьбу.
        - Давай ты сам выберешь, как мы проведем воскресный вечер.
        - Это прямо праздник какой-то, слышать оттебя «мы»!- Виктор аккуратно взял ее руку ипереложил слоктя всвою ладонь. Оля немного дернулась, носмирилась.- Мне так больше нравится.
        - Мне тоже.
        17- Семейныйужин
        Заплечами уОльги иВиктора уже было несколько свиданий, идаже совместный Новый год. Первое свидание было самым неожиданным извсех. Вместо кино имороженого Виктор отвез Ольгу впригород ксвоей бабушке. Чай изсамовара, свежая выпечка, шашлыки наприроде инесколько веселых бабусек, одна изкоторых пригласила остальных навнучкину невесту поглядеть, окончательно растопили лед вОлином сердце. Виктор умудрился нетолько сам искупать девушку взаботе, ноидовел ее доискреннего восторга всеобщей любовью добрых маленьких старушек.
        Натретьем свидании он привел ее впрекрасный ресторан, где зауютным столиком заширмой уже ждали их родители Виктора. Отставной полковник иего леди поразили Олю интересными разговорами, светскими манерами инеподдельной доброжелательностью. Ихоть она иповторяла постоянно, что уних все так быстро происходит, нопозволила робко поцеловать себя удверей подъезда.
        Авновогоднюю ночь, которую они проводили сдрузьями Виктора, сама прижалась кего губам под бой курантов. Идаже согласилась пригласить ксебе домой насемейный ужин.
        Михал Михалыч иАнна Павловна прыгали отсчастья, когда Оля сообщила им новость. Неудивительно, что отец семейства тутже разыскал дефицитный дорогой коньяк ипару банок черной икры. Мать водин день перестирала весь домашний текстиль, перетерла всю пыль ипосреди зимы наставила ввазы живых цветов.
        - Витя подумает, что мы богачи какие-нибудь,- рассмеялась Оля, когда Анна Павловна достала дорогущий китайский сервиз, аМихал Михалыч стал начищать коллекционный хьюмидор.
        - Амы итак небедные,- ворковала мама,- пусть видит, что ты нетолько умница икрасавица, ноипрофессорская дочка, девица сприданным.
        - Недумаю, что приданное его хоть как-то интересует,- пожала плечами Оля,- унего семья тоже состоятельная.
        - Тем более,- возразил отец, понюхивая дорогую гаванскую сигару,- рыбак рыбака! Состоятельному мальчику родители недадут взять вжены несостоятельную девочку.
        - Пап,- Оля тоже взяла коричневую папиросу изхьюмидора,- ты прям как в19веке живешь.
        - Это ты, милая, через чур современная. ИВиктор, быть может. Ноповерь, решающее слово все равно останется зародителями.
        - Да-да,- вмешалась Анна Павловна,- сейчас половину браков вгороде можно смело назвать династийными.
        - Кроме твоего, мам,- Оля вспомнила, что юная Аня отвергла всех родительских женихов, ивышла замуж заникому тогда неизвестного Мишу.
        - Это настолько редкий случай,- улыбнулась Анна Павловна,- такое неповторяется.
        - Послушай маму, дочурка,- улыбнулся отец,- инаведи порядок всвоей комнате.
        Оля лишь закатила глаза. «Смешные они, эти родители!».
        - Я лучше прогуляюсь, утомили вы меня своими ликбезами.
        День выдался чудный. Завтра 25января иона отметит свой последний день студента, родители спешат отдать ее под венец, аона совсем нечувствует себя взрослой. Какже так? Как все так быстро случилось? Еще недавно она кроптела над учебниками идумала, что так ипройдет вся ее молодость. Она мечтала уехать вглухую деревню иработать фельдшером, подальше отвсех, поближе кприроде. Асейчас она ждет вгости потенциального жениха. Необычного, конечно! Виктор- молодой летчик. Второй пилот. Он окончил летную школу сотличием, сразуже стал летать намеждународных рейсах. Он любит спорт, унего чудесные родители. Разве может ей так повезти дважды? Или это очередная подачка судьбы? Самолеты так часто разбиваются!
        Сама того непонимая, Оля недавала себе вкусить счастье полной грудью. Вроде, вот оно- держи инеотпускай! Норуки трясутся, ноги подкашиваются, аголова забита ожиданием бури. Ну неможет ей так повезти! Или может? Голова шла кругом- толи отсвежего воздуха, толи отдурацких мыслей.
        Обогнув дом идвор пару раз, ивозвращаясь вквартиру, Оля машинально сунула руку впочтовый ящик идостала письмо. Нечитая надписей наконверте, положила его вприхожей настолик. Втойже прострации ушла всвою комнату изарылась лицом вподушку. «Все будет хорошо. Все будет хорошо!»- повторяла она свою незатейливую мантру. Почти поверила ивстала. Привела себя впорядок, надела легкое синее платье: «Витя любит небо, аоно такоеже синее». Звонок вдверь.
        Как ипредполагалось, родители постойке смирно замерли вкоридоре. Оля рассмеялась иподошла кдверям. Для приличия посмотрела вглазок иоткрыла двери. Виктор, как всегда, был безукоризнен: водной руке цветы, вдругой- точная копия коньяка, который заготовил старый профессор, уверяя, что такой нигде некупишь. АВитя купил. Знал, как удивить.
        - Проходите, проходите. Чувствуйте себя как дома,- защебетала мама, помогая гостю раздеться. Михал Михалыч недоверчиво рассматривал коньяк, Оля улыбнулась исняла сосвоего кавалера шапку, попутно чмокнув его вщечку. Анна Павловна жест заметила, нолишь улыбнулась еще шире ивида никакого неподала. Только крепче вцепилась влокоть будущего зятя ипотянула его вдом:
        - Виктор, позвольте, я покажу вам квартиру. Унас четыре комнаты…
        Оля никогда неподозревала, что мама может вот так нелепо себя вести, расхваливая их дом, нелепо хихикая изакатывая глазки. Отец тем временем разыскивал вазу, чтобы поставить вводу букет, который Анна Павловна завсеми своими сюсюканьями вообще потеряла извиду. Оля бросила шапку настолик, чтобы поспешить напомощь папе, ией вглаза бросился конверт. «Ольге Мамонтовой». Кто мог ей написать? Семь букв алым цветом врезались вглаза, ослепив девушку нанесколько секунд. Семь букв заставили ее оцепенеть исхватиться заспинку стула, чтобы неупасть. Одно аккуратно выведенное слово вцепилось всердце мертвой хваткой. Одно лишь слово перевернуло весь ее хрупкий маленький мир. АЛЕКСЕЙ.
        Оля схватила конверт иуставилась взал. Ее мама усаживала застол дорогого идолгожданного гостя, папа расправился сцветами иустанавливал вазу поцентру стола, Виктор улыбался ирасточал комплименты. Аона сконфузившись стояла вкоридоре инезнала, что делать. Конверт обжигал пальцы. «Его нужно спрятать! Если родители увидят, то все поймут!» Когда шесть споловиной лет назад она пыталась достучаться дородителей, ей пришлось назвать все имена, чтобы найти потерянных близких: Максим, Настасья, Алексей. Спрятать. Вкино женщины прячут письма влиф. Невыйдет, письмо большое, грудь- неочень. Неожиданно для себя Ольга задрала юбку изасунула конверт вколготки заспиной. Теперь, спокойствие.
        - Я сейчас вернусь,- пролепетала она, иприставным шагом двинулась всвою комнату.
        Анна Павловна расхохоталась:
        - Дочегоже она унас скромная. Перенервничала, девчонка. Виктор, позвольте предложить мое фирменное блюдо…
        Поясница горела, когда Оля наконец-то оказалась всвоей комнате. Втом самом месте, над которым колдовала злая знахарка. Как давно все это было? Как будто вчера!
        Оля тряслась как наморозе. Двумя руками она держала перед собой конверт. «Открыть, прочесть, убежать! Нет! Нет! Нет! Там Виктор. Я немогу убежать сейчас. Немогу».
        Потелу выступил пот. «Надо завязывать! Потом. Все потом! Прочту потом!» Снечеловеческими усилиями Оля заставила себя положить письмо под подушку. Почти ушла, новернулась иперепрятала конверт под матрац. «Так надежнее».
        Истерика уже переполняла ее, каждый шаг давался струдом, кглазам подступили слезы. Понадобилось минут пять, чтобы взять себя вруки.
        Застолом уже началось веселье: мужчины пригубили коньяк, Анна Павловна расспрашивала Витю оработе. Оля незаметно присела настул иуставилась всалат. Ноее присутствие неосталось незамеченным.
        - Оленька,- начал отец,- надо было пригласить Витю сродителями. Он говорит, унего прекрасная семья имилейшая бабушка.
        - Милейшая,- улыбнулся Виктор,- ноона погостям неездит. Предпочитает, чтобы ездили кней. Унее чудесный домик вдеревне. Она даже держит корову икурочек.
        - Какая прелесть!- воскликнула мама.- Анаши бабушки идедушки, увы, недожили доэтого прекрасного дня. Витя, Оля унас такая скромница, расскажи хоть ты, как вы познакомились.
        - Оля думает, что натанцах,- вкрадчиво начал Виктор,- насамом деле я увидел ее раньше. Она проходила практику вбольнице…
        - Ой!- Анна Павловна вся замлела отпредчувствия романтичной истории.
        Ольгаже слушала все как издругой комнаты. Иногда она улыбалась ивставляла пару слов, нонебольше. Мысли ее были стем конвертом, что лежал под матрасом. Она гадала, что там может быть, ноникак ненаходила полностью устраивавшего ее ответа. Сгорем пополам она доконца вытерпела все нелепые ужимки своей матери, льстивые комплименты своего ухажера иутробное хихиканье отца. Все их попытки понравиться друг другу вее глазах выглядели дешевой комедией. «Это немое»- звучало вголове,- «Немое».
        Ближе кдесяти вечера, Виктор извинился заназойливость, истал собираться. Родители предприняли ряд попыток задержать момент расставания, случилось пару «посошков», ногалантный джентльмен оделся, поцеловал руку Анне Павловне, обнялся сМихал Михалычем, чмокнул вщечку свою девушку ивышел.
        «Слава Богу!»- Оля бросилась вкомнату, незабыв запереть дверь.
        Письмо лежало натомже месте. Обратный адрес гласил неизвестную аббревиатуру изаветное имя- Алексей. Дрожащими пальцами Оля порвала конверт. Такой незнакомый почерк, такие ровные строчки ипо-детски выведенные буквы. Нет сомнений! Этоон!
        «Привет!
        Ты непредставляешь, как долго я искал твой адрес. Ура! Нашел! Безумно потебе скучаю. Честное слово. Прости, что несмог помочь тогда, ввертолете.
        Было так нелепо. Моя незажившая нога, новая пара пуль, адская боль. Прости. Я нехочу оправдываться, новедь я так сильно тебя подвел. Прости.
        Тогда меня уже без сознания привезли вбольницу. Сами подстрелили, сами лечили. Много расспрашивали. Нескажу, что пытали, хотя для обычного человека, наверное, былобы очень больно. Ноя быстро поправлялся, хорошо ел. Утверждал, что мы староверы, что жили позаконам общины, нехотели связываться слюдьми. Они все время спрашивали, едимли мы человеческое мясо. Что заглупость такая? Так или иначе, меня поставили наноги. Сказали, что вдеревне осталось несколько женщин. Мужчины или убежали, или погибли. ОМаксе ни слова. Про мать тоже ничего. Нообратно меня непустили, отправили вармию. Апотом наслужбу.
        Мы переезжаем сместо наместо каждые три-четыре месяца. Нас постоянно закидывают вбогом забытые деревни. Походу мы возим ссобой что-то очень важное, нопростым солдатам обэтом неговорят. Зато нам можно ходить вувольнение. Инам платят жалование. А,значит, я могу приехать ктебе. Я, правда, очень скучаю. И,велика вероятность того, что навсем белом свете больше нет уменя никого роднее тебя.
        Может, ты уже забыла про меня, вышла замуж, нарожала маленьких детишек. Если так- ответь, пожалуйста. Ия небуду мучить себя дурацкими мыслями итешить надеждами. Если ты помнишь, ответь тем более. Я обещаю, что приеду. Ведь теперь я знаю, где тебя искать. Прости, что так долго. Прости.
        Слюбовью, Алекс».
        Слезы недавали читать, сердце выпрыгивало изгруди, ноона собралась, собралась ссилами ипринялась писать.
        «Алекс! Бог мой, ты непредставляешь, как я искала вас, сколько слез выплакала исколько ночей неспала. Я помню! Помню все! Я так сильно любилавас…
        Илюблю. Приезжай. Наместе вашей деревни построили рабочий поселок. Итам можно жить, можно работать. Давай уедем туда вместе, давай начнем все заново. Я никогда натебя незлилась иты ни вчем невиноват! Приезжай! Я так соскучилась! Только напиши когда, я тебя встречу. Обязательно.
        Моя жизнь безумно скучна иоднообразна. Все мои занятия- это учеба, учеба иеще раз учеба. Само собой, уменя нет своей семьи. Только мама ипапа. Если они увидят твое письмо, сойдут сума. Ноя его надежно спрячу.
        Столько лет прошло, ая помню каждый день, каждую минутку там, вдеревне. Я очень хочу вернуться. Хочу найти забытые места, хочу вернуть себе нетолько воспоминания, ноинадежду нато, что для нас еще ничего некончено…
        Слюбовью, Оля».
        Всю ночь она ворочалась восне. Кудрявые волосы, белоснежная улыбка идобрые глаза. Ее неслучившийся брат, влюбленный внее поуши юноша. Сейчас он, наверняка, другой. Взрослый, статный. Солдат. Сколько он пережил? Асколько пережила она? Он прав, они воистину родные иблизкие. Иих миссия, продолжить род волколаков, быть вместе наперекор судьбе. Даже нечего думать, они должны сбежать. Сбежать отэтой проклятой цивилизации, отзлых военных иих бесчинств, отвсех тех, кто неразделяет их чувств, их стремлений.
        Чуть свет Оля побежала напочту, чтобы отправить письмо. Исэтой минуты унее началась новая жизнь. Полная ожиданий исчастливых надежд.
        18- Новая жизнь
        Письмо Алексея изменило все Ольгино мироздание. Все теплые чувства, которые она испытывала кВиктору, погасли, неуспев окрепнуть. Родительский фарс насемейном ужине вселил некое отвращение. Ее родные мама спапой распинались перед мужчиной, которого она знала чуть больше месяца так, словно он- их последняя надежда выжать дочь замуж. Кчему эти хлопоты инепонятная спешка? Ей всего 21,впереди ее ждет большая взрослая жизнь, иона сама сможет принимать решения, скем ей жить, скем дружить, аскем детей крестить. Хотя, она уже все решила. Наверняка она уже никогда неувидит Максима, ноунее есть шанс встретиться сАлексом, убежать ипостараться найти Настасью. Она так инедобилась настоящей любви отэтой стойкой русской женщины, водиночку вырастившей двух прекрасных сыновей. Теперь унее появилась надежда. Алекс неврет, он действительно приедет, он скучает и,конечно, по-прежнему любит ее. Иона сможет впустить его всвое израненное сердце, полюбит его, как когда-то брата, сделает все, что он скажет ипримет насебя это нелегкое бремя волколачьей тайны. Когда-нибудь она родит ему первенца иназовет Максимом…
        Сэтими мыслями Ольга ложилась ивставала. Недожидаясь ответа насвое письмо, она принялась зановые строки. Из-под ее ручки вылетали горькие слова, пропитанные болью неведения. Ведь все эти годы Оля незнала, что стало сее второй семьей, которую она впустила всвою жизнь вместо первой. Она писала про институт иподруг, покоторым будет скучать, про ее маленькое расследование втайне отродителей, чтобы разузнать истинную историю волколачьей деревни. Те дни, когда она писала письма Максу, одно заодним, изо дня вдень, вернулись. Только адресат сменился. Иона писала. И,наконец-то, отправляла письма.
        Вее голове созрел, как ей казалось, гениальный план побега. Ни слова никому, даже Виктор должен думать, что все идет как раньше. Собранные вещи, скопленные деньги, золотые украшения, подаренные родителями- все пригодится ей вновой жизни. Успетьбы закончить интернатуру, ато вдруг придется работать. Вести себя как ни вчем небывало. Ноэто было сложно. Перемены внастроении уловили иродители, иподруги. Думали, что причиной тому первая любовь, нотолько вприсутствии Виктора Оля то идело конфузилась ичрезмерно стеснялась всякого намека наблизость. Однако, парень несдавался, иоднажды ни нашутку испугал девушку.
        Оля как обычно закрылась усебя под видом жутко сложной внаписании диссертации. Насамом деле она ее уже закончила, асейчас лишь предавалась мечтам итомным строкам своему новому увлечению. Неожиданно для себя самой она настолько привязалась кэтой переписке, что искренне верила, что Алексей- любовь всей ее жизни. Закрыв глаза, Ольга предавалась чувствам ксмешанному образу двух братьев. Она видела Алексея воплощением брата. Уних было очень-очень много общего, изапутаться оказалось нетак уж сложно. Нокому есть дело додеталей, главное- любимый образ, желанный профиль, влекущая тайна волколака. Погруженная вмечты, Оля нерасслышала звонок вдверь, ипришла всебя лишь распознав знакомый голос вприхожей.
        Виктор. Неодин! Он пришел сродителями.
        Весь вечер Оля улыбалась изаливалась краской, теребя напальце золотое колечко. Сваты постарались наславу: все как положено- пришли просить руку девушки сгостинцами, цветами, улыбками доушей. Родительское благословение Виктор получил прям спорога. Оба семейства друг другу были под стать. Взрослые дядьки схорошими чинами иих ухоженные дамы. Дети идеально друг другу подходят. Что лес-то городить? Свадьбу играть нужно. Даже дату назначили- 21июня- день летнего солнцестояния. «Самый длинный день вгоду как раз под нашу свадебку,- хохотал Михал Михалыч,- закатим пир навесь мир!»
        Родители сидели долго, пили дорогой коньяк, ели фрукты ишоколад. Виктор держал Олю заруку, ипериодически ласково целовал то вмакушку, то вщечку. Напрощанье крепко прижался кгубам, ноОльга, смутившись, отпрянула.
        - Но-но, Витек,- похлопал его поплечу хозяин дома,- все поцелуи придержи досвадьбы!
        - Идобрачной ночи!- хихикнула мама ипритянула дочку ксебе.
        «Инатом спасибо!»- подумала Оля и,попрощавшись сбудущими родственниками, ушла ксебе, чтобы написать еще одно полное отчаянья письмо. Ждать небыло времени, нужно срочно уезжать. Додня Икс осталось всего пара месяцев! Вдруг Алекс неуспеет? Тогда она убежит одна ибудет ждать его приезда где-нибудь вдругом месте. Гостиница, пансионат- подойдет что угодно. Только незамуж! Только незаВиктора!
        Сама себе Оля признавалась, что ей искренне жаль молодого летчика, влюбившегося внее так некстати. Ей хотелось открыть ему правду инеобнадеживать пустыми обещаниями, ноязык неповорачивался. Ктомуже он может инепонять, инепростить, инеповерить. Ивесь ее гениальный план побега может рухнуть водночасье. Молчать! Молчать иждать.
        Нодни летели сбешенной скоростью иОля вынуждена была заняться свадебными хлопотами. Вместе смамой она выбрала белое платье, фату ималенькие туфельки. Спапой забронировала шикарный ресторан насто персон. Как иобещал Михал Михалыч, торжество планировалось грандиозное: соркестром, слимузином, живыми цветами, воздушными шарами ишоколадными фонтанами. Оля попыталась заикнуться отаких больших растратах, новсе четверо родителей лишь рассмеялись.
        Вначале июня пришла телеграмма.
        «Привет!
        Уволился, взял билеты. Лечу ктебе! Вернее, еду напоезде. Встречай 14-го в10утра.
        Неверится, что мы снова увидимся. Я готов прыгать допотолка, выть налуну ибежать ктебе сломя голову, лишьбы приблизить этот момент!
        Люблю тебя.
        Алекс».
        Эх, еслибы он мог выть налуну! НоОля знала, Алексей писал ей обэтом, что он непереворачивался ни разу стех пор, как его увезли издеревни навертолете. Сначала он постоянно был под чьим-то пристальным взглядом, потом армия, где даже втуалет одному несходить. Анаслужбе сам опасался, незнал, сможетли нормально перевернуться обратно- столько времени прошло. Из-за этого он потерял примерно половину своей природной силы. Обычному человеку он, конечно, еще мог дать фору, авот волколаку… Неговоря уже отом, как изменились его болевой порог, ощущение холода, зрение ислух. Постандартным меркам он здоров, как бык, очем ни раз говорили ему вмедсанчасти, ноэто совсем нетоже самое, что как волколак. Из-за потери сил ичувств Алекс очень расстраивался ипланировал первым делом, как только они окажутся насвободе, попробовать перевернуться, чтобы вновь обрести себя. Апотом, спустя время, научить этому иОльгу. Теперь-то она вовсе небыла против обращения.
        Остались считанные дни, иОля завершила все приготовления. Уйти она решила ночью. Утром выйти издома срюкзаком без лишних вопросов неполучится.
        Каждый день икаждый час Ольга шлифовала все неровности своего плана, несколько раз перебирала вещи, которые хотела взять ссобой, пару раз порывалась оставить родителям прощальное письмо сизвинениями, нотак инерешилась. Фраза «я выбрала волка, аневас» никак неложилась набумагу. Она постоянно нервничала, много времени проводила наулице, буквально задыхаясь вчетырех стенах, нонавсе вопросы освоем настроении неизменно отвечала: «Все отлично! Я впорядке!»
        Идень Икс настал.
        Вчетыре часа утра, только забрезжил рассвет, Оля еле слышно прикрыла засобой входную дверь иповернула ключ. Несколько шагов нацыпочках втемноте, еще одна дверь ивсе- новая жизнь! Вот она! Опьяняющий теплый воздух, легкий ветерок иедва накрапывающий дождик. Она подняла голову кнебу ипоблагодарила Бога заэтот день изаэту возможность. Самое страшное позади, теперь- добраться дож/д вокзала идождаться Алекса. Оттуда сразу вкассу инапервый поезд дотой самой уральской деревушки, откоторой семь лет назад Оля начала свой судьбоносный зимний поход вгоры.
        Просидев счас наостановке, Оля дождалась автобуса, который шел прямиком навокзал. Зал ожидания показался ей слишком подозрительным иона присела всамом углу вестибюля рядом состранного вида пассажирами. Итут время остановилось. Стрелки вокзальных часов ползли как черепахи, люди вокруг казались злыми инедоверчивыми. Кто-нибудь изних может знать ее, позвонить родителям. Или вон те полицейские- они могут искать ее. Оля отвернулась лицом вугол ипостаралась успокоиться. Нострах накатывал. Он перемешался сотчаяньем ибеспокойным ожиданием. «Авдруг Алекс опоздал напоезд? Или сним что-то случилось? Глупости, он взрослый человек, сним все впорядке. Авдруг родители вызвали полицию итеперь меня ищут повсему городу ссобаками?»
        9часов. 9часов 5минут. 9часов 10минут. Время будто затеяло игру против нее. Вживоте бурлило, ввисках раздавалась барабанная дробь, сердце вторило громким уханьем. Еще чуть-чуть иона сойдет сума. 9часов 15минут. «Вот ведь дура! Нужно посмотреть отправление поездов!» Соскочила, пошла, посмотрела. Через пару часов можно будет уехать сэтого страшного вокзала навсегда. 9часов 30минут. «Лишьбы были билеты! Лишьбы были билеты!» 9часов 40минут. Вокруг засуетились люди: кто приехал встречать друзей иподруг- мужчины сцветами, парни сфотоаппаратами, кто только собирается вдорогу- там итут мелькают крупногабаритные чемоданы, клетчатые сумки испортивные рюкзаки. 9часов 50минут. Сердце буквально выпрыгивает изгруди, дышать больно, тошнит. Наконец-то диктор объявляет прибытие поезда.
        Ольга юркнула втолпу, стараясь прятать лицо отвстречающихся то там, то тут полицейских. Выход наулицу. Первый перрон, первый путь. Люди вокруг галдят, веселятся. Оля улыбнулась, увидев вдалеке приветливый огонек паровоза. Пока он приближался, дождик усилился илюди вокруг постарались спрятаться откапель под капюшонами илегкими сумками. Счастливчики раскрыли зонты. Аей было плевать- хоть снег посредине июня! Хоть гром иураган, она неуйдет, она дождется. Она так долго его ждала!
        Замелькали вагоны, она неверила глазам: воткрытых дверях тамбура стоял ОН. Молодой, красивый, кудряшки исчезли илицо стало более мужественным, военная форма, фуражка вруках. Его неспутать собычными людьми. Наголову выше стоящих рядом мужчин, плечи широкие, глаза яркие. Он непереворачивается, ноони все еще горят нечеловеческим огнем. Всего пара секунд иего вагон умчался прочь. Он поймал ее взгляд, увиделее.
        «Только непрыгай,- прошептала она,- я сама, я иду!» Слезы счастья брызнули изглаз иона, натыкаясь налюдей втолпе, побежала заудаляющимся вагоном. Поезд остановился, ей осталось пара десятков метров, когда все насвете перестало существовать. Оля видела, как мощным прыжком, оттолкнув лютующего проводника, он переместился наперрон, ибросился ей навстречу. Секунда, две. Ивот уже Ольга рыдала взахлеб уткнувшись лицом вего вздымающуюся грудь. Он что-то говорил, ноона неразбирала слов, илишь больше захлебывалась отчувств инахлынувших эмоций. Он поднял ее лицо ипринялся целовать зареванные глаза, как когда-то делал Макс. «Ноон неМакс, он Алекс. Ия его люблю!» Вцепившись руками вего плечи, Оля сжадностью впилась вмокрые отслез губы. Он тоже плачет, поняла она. Это слезы счастья.
        Перрон пустел, аони немогли оторваться друг отдруга. Дождь промочил их донитки, плевать. Кто-то бросил вих адрес пару колких замечаний, плевать. Они ждали этого почти семьлет!
        - Пошли, любовь моя, пошли,- Оля потянула его всторону вокзала.
        - Куда нам торопиться?- удивился Алекс. Она утерла слезы изаметила, как он похорошел ивозмужал. Вот она та каменная стена, которая защитит ее отэтого жуткого мира. Вот ее принц, который даст ей новую жизнь, сделает ее счастливой.
        - Напоезд, вернее, вкассу. Поезд через пару часов. Мы едем искать твою маму.
        - Разве я немогу побыть стобой?- все также по-детски надул он губы.
        - Можешь. Можешь сколько хочешь, носначала мы должны уехать отсюда,- она крепко прижалась губами кего руке,- Пошли. Нам ненужно привлекать внимания.
        - Хорошо,- Алекс прижал Ольгу ксебе иони двинулись вкассовыйзал.
        Все теже странные люди, скучающие полицейские- этот пейзаж так утомил Ольгу еще утром. Ночто-то нетак. Испепеляющий взгляд. Ольга почувствовала его всем телом. Устойки срасписанием стоял Виктор. Прекрасен как всегда, только лицо его как будто посерело. Оля замерла наместе. Убежать? Объясниться? Он ведь любит ее, или любил, он все поймет…
        - Вить, я все объясню,- прошептала она, ноникак нерешалась сделать шаг вперед.
        Алекс подтолкнул ее ккассам:
        - Кто это?- спросилон.
        - Жених,- неподумав кинула Оля, нотутже опешила оттого, что Алекс встал как вкопанный, выпучив нанее свои синие-синие глаза.
        Апотом все завертелось как встрашном кино. Сдесяток человек вформе, плачущие родители, бегущие через весь вестибюль. Алекса схватили под руки ипопытались надеть наручники, ноон ведином порыве отбросил двух неудачливых захватчиков. Олю уже схватил отец инастойчиво тянул квыходу, несмотря наее крики ипопытки вырваться. Алекс успел сделать лишь пару шагов вее сторону, когда она осилила страшное слово «Беги!». Ноон несразу понял, замер свыражением страха налице- откуда это взялось убесстрашного волколака? Никогда, никогда он ничего небоялся! Еще секунда иуже четверо полицейских накинулись нанего иповалили напол.
        «Беги!»- кричала Ольга, обращая насебя внимание всех, кто просто ждал, встречал, провожал или хотел уехать. Крик превратился врыдания, двери вокзала уже закрывались заее спиной, она оглянулась. Кровь была наполу, кровь сочилась износа иизгуб ее долгожданного любимого человека. «Ему больно! Ему теперь больно!»- жалость кнему, отвращение клюдям- все смешалось вголове, вызвав новую волну истерики. Сухие слезы, комки вгорле, помутнение сознания икровь. Вокруг Алекса все вкрови! Потом папина машина, дом, подъезд, квартира, комната, ключ.
        19- Горько!
        Виктор был здесь все это время. Сколько она провалялась накровати, давясь сухими всхлипами? День, два? Ноего уверенный голос, полный сожаления, она слышала отчетливо. Мама непереставала причитать, голос отца расклеился отвыпитого- неудивительно, если он снова подсядет наконьяк. Итолько он- молодой игордый летчик- держал ситуацию под контролем. Этому, видимо, учат влетной школе, аможет семья военного нанесла свой отпечаток.
        Оля вдруг осознала, что вернулась вреальность. Она слышала ипонимала, что происходит вокруг. Ее дом, ее комната, ее письменный стол соткрытым нижним ящиком. Письмо! То самое письмо Алекса сдатой приезда лежало здесь, собственно, как ивсе остальные его письма. Аеще ее дневник истарые конверты, предназначавшиеся Максиму. Целый ящик теперь уже бесполезной писанины. Слезы снова накатили, вгруди защемило.
        «Дура! Какаяже я дура! Как можно было оставить письма? Их надо было спрятать, сжечь! Я сама привела их навокзал, указала время иместо…»
        Оля, опираясь окрай стола, сил вногах совсем небыло, придвинулась кстолу иупала наколени. Вот они, небрежно разорванные конверты, адресованные ей. Тут все: все ее тайны, его тайны… Его! Оля судорожно стала перебирать письма, пытаясь найти то единственное, вкотором Алексей рассказал ей, что необращался вволка уже семьлет.
        «Виктор! Только он мог найти письма. Родителямбы это ивголову непришло. Это всеон!»
        Наконец она нашла его. Вотличие отдругих этот конверт лежал между страничек ее дневника. Внешне нетронут. Да ислишком оно длинное- несталбы он его читать, когда счет идет наминуты.
        «Он сразу увидел время иместо, он несмотрел глубже»- убеждала себя Оля, ноизбавиться оттайны нужно. Вытащив листы, исписанные ровным красивым почерком, который она успела так крепко полюбить, Ольга рванула край. Потом еще иеще, наочень, очень маленькие кусочки, чтобы несклеить, недогадаться пообрывкам слов. Сердце бешено колотилось. Она так берегла эти листы иконверты. Вних хранилась ее истинная любовь, вних была она настоящая, вних был Алекс… Где он теперь? Что сним сделали?
        Вдверях повернулся ключ. «Наверняка, тоже работа Виктора. Дверь закрывается собеих сторон, ноключ только один. Заведомо вытащил ипереставил. Все продумал!»
        Это был он. Как всегда хорош собой; нагубах мелькнула улыбка, когда он увидел, чем она занимается.
        - Я могу помочь,- спокойным голосом сказал он, прикрыв засобой двери.
        - Уже помог!- бросила Ольга ипопыталась собрать вкучку разбросанные вокруг нее обрывки бумаги.
        Виктор, как ираньше, проигнорировал злой выпад. Прошел вкомнату иприсел накрай кровати.
        - Ачто я по-твоему должен был сделать? Помахать рукой уходящему поезду?
        Ольга, насупившись, молчала.
        - Мою невесту, женщину, которую я люблю, собираются увезти неизвестно куда, ая должен молча смотреть? Ты злишься, что я борюсь засвое счастье? Что сбиваю вкровь колени, чтобы вернуть тебя? Или, что мучаюсь ночами, пытаясь простить тебя?
        - Я непросила меня прощать!- Оля попыталась встать, носил небыло. Попытка получилась жалкой, иосталась без внимания.
        - Ачто ты предлагаешь?
        Она незнала. Вернее знала, носказать несмогла.
        - Что ты молчишь? Нехватает смелости спросить, что стало смолодым поклонником?
        Оля подняла глаза. Вопрос могбы прочесть любой.
        - Он визоляторе. Его будут судить задезертирство.
        - Ноон неубегал, он уволился!- возмутиласьОля.
        - Это он тебе так сказал? Или ты сама так решила? Или военному трибуналу виднее?
        - Это ты? Это твой отец?!- уОльги вголове так ясно сложилась картинка: конечно, он все понял, ведь Алекс был ввоенной форме, и,само собой, ему ничего другого непришло вголову, кроме как воспользоваться отцовскими связями. Незапопыткуже сбежать сдевушкой, садить человека втюрьму? Авот завероломное дезертирство- всамый раз. Скорее всего, уже все решено, иприговор будет лишь формальностью. Что сним будет?- Что сним будет?!
        - Ничего страшного- отмотает лет пять полагерям ивернется внаши стройные военные ряды,- Виктор опустился накорточки, чтобы смотреть ей прямо вглаза, попытался взять заруку,- Оля, так будет лучше…
        Она одернула руку, стукнулась локтем обстол, норезкая боль неранила ее так, как слова «отмотает лет пять», слезы вернулись, асними иистерика. Всхлипы вновь завладели всем ее телом, она затряслась иочутилась вкрепких объятиях. Попыталась вырваться, ноничего невышло.
        - Пусти меня,- кричать неполучалось,- пусти!
        - Успокойся, я тебе обещаю, ты все поймешь,- Виктор одной рукой пригладил ее волосы, адругой прижал голову кгруди, отчего его рубашка тутже намокла,- Уменя небыло выхода. Я люблю тебя.
        Ей так хотелось кричать «Ая нет! Я ненавижу тебя!», ноона непосмела. Вкакой-то момент она осознала, что реветь унего нагруди нетак уж иплохо. Он так искренне инежно прижимал ксебе бьющуюся вистерике девушку, что она поверила его словам. «Толькобы сАлексом все было впорядке, только сним. Наменя мне уже плевать…»
        Когда слезы стихли, Виктор отодвинулся, лицо его снова стало серьезным, иОля почувствовала себя неиначе, как нашкодившей школьницей. Отнее уже ничего независело, она поняла, что все будет так, как он скажет, хочет она того или нет. Вся ее жизнь вдруг стала такой никчемной иуместилась вкрепком кулаке этого мужчины. Он может вершить ее судьбу, может наказать, может простить, может понять…
        - Тем ни менее я хотелбы знать, кто этот юноша иоткуда ты его знаешь. Я нестал совать нос втвои дневники ипереписки- только нужная информация. Ноя должен знать…
        Ольга поежилась. Как сказать, что сказать? Правду нельзя… Авдруг родители догадались?
        - Я…- комок снова подступил кгорлу,- Я знаю его сошколы…
        - Школьная любовь?
        - Почти,- Оля сглотнула, продумывая детали своей лжи,- Я любила его брата, ноон погиб.
        Отэтих слов Ольгу передернуло, как оттока, ноона сдержалась ипродолжила:
        - Его нестало, ия очень долго немогла прийти всебя. Апотом Алекс прислал письмо, ивголове что-то щелкнуло. Я умоляю тебя,- Оля всхлипнула,- сделай так, чтобы его отпустили. Пожалуйста.
        - Я сделаю все, что смогу. Аты?- Виктор прикоснулся кее подбородку иприподнял голову так, что ей некуда было отвести глаза. Исоврать уже точно неполучится.
        - Я…- слова снова застряли инехотели выходить. Врать гладя прямо вглаза Оля неумела.
        - Ты сделаешь все, что сможешь?
        - Что?
        Виктор встал ипомог подняться Ольге. Бережно, как только мог, усадил ее накровать, асам присел около кучки разорванных писем.
        - Оля, я просил тебя стать моей женой,- повисла пауза ивглазах Виктора Ольга заметила недобрый блеск. Быть обманутым мужчиной невозможно для такого человека, как он. НоВиктор сдерживает свой гнев, борется сним,- Ия неотказываюсь отсвоих слов. Ноя нехочу, чтобы мои чувства были невзаимны. Вернее, немогу. Ты непредставляешь, как мне сложно далось это решение- простить тебя!- Голос Виктора стал громче, он встал инавис над ней словно скала.- Ты совершаешь какие-то нелепые поступки, ая сгораю отстыда перед твоими родителями. Думаешь, они стали лучшего мнения обо мне, раз ты решила отменя сбежать? Или мой отец ничего непонял? Ему хотябы хватило ума промолчать. Твояже мать два дня причитает, чемже я неугодил их сладкой дочурке. Ато, что уих чада вголове творится какой-то хаос вперемешку снепонятными чувствами кмертвому мальчику- это им вголову непришло?!
        Ольга ахнула отслов омертвом мальчике, номолча продолжила слушать. Виктор вэто время чуть смягчился.
        - Я смогу простить тебя только если ты пообещаешь, что больше никогда, слышишь, никогда ты несделаешь мне больно. Я люблю тебя, аты? Что втебе сильнее? Чувства ко мне- реальному нормальному человеку, или каморфному образу? Кюнцу, который даже непонимает, кого ты насамом деле любила?
        Оля молчала. КВиктору она питала несколько чувств: страх, уважение, некоторую привязанность, новедь это нелюбовь. АкАлексу она стремилась всей душой, исовсем неважно, что он всего лишь прототип любви ее жизни.
        - Что будет сАлексом?- еле слышно произнесла Ольга, боясь, что ее вопрос вызовет новую волну гнева.
        - Все зависит оттебя.
        - Тогда я обещаю…
        - Обещаешь изжалости кюнцу или изчувств ко мне?- Виктор вновь посерел.- Господи, неужели все, что было фарсом? Иты просто играла смоими чувствами? Ты ненастолько хорошая лгунья. Куда делась девушка, ради которой я горы готов был свернуть? Почему осталось только глупое ее подобие?
        - Прости,- Оля всхлипнула. Ей было очень стыдно, потому что Виктор всамом деле ничем незаслуживал такого отношения. Он любит ее, готов простить ипомочь Алексу. Ей вовсе незачем показывать зубы. Нужно просто смириться, смириться инаучиться жить сэтим. Она шесть споловиной лет ждала Макса, полгода ждала Алекса. Она уже привыкла просто ждать. Привыкнет ипросто жить.- Прости!- слезы градом покатились изглаз, ноэто была уже неистерика, просто раскаянье.
        Виктор снова прижал ее ксебе, иона носом уткнулась вмокрое пятно наего рубашке. Мысли странно роились, то осуждая этот поступок, то оправдывая, ноона старалась гнать их прочь. Главное, что теперь Виктор поможет Алексу. Он сдержит слово.
        Ион его сдержал. Оставить дезертира без наказания совсем несмогли. Новместо положенного срока втюрьме ему дали два года поселения. Оля сним невиделась, обо всем рассказал Виктор. Асразу после этого попросил, чтобы это имя больше никогда незвучало вих доме.
        21июня состоялась грандиозная церемония бракосочетания, накоторой присутствовали лучшие люди города исамые близкие друзья изнакомые молодых. Ольгину родню приглашали родители, она лишь позвала подруг. Обе сияли отсчастья ипрочили молодоженам незабываемую совместную жизнь. Никто насвадьбе ипонятия неимел опобеге, который затеяла Оля всего неделю назад. Только ее мама, обняв дочь после первого танца мужа ижены, прошептала:
        - Мы иненадеялись, что Витя все поймет. Он очень великодушный человек. Цени это, Оля, иникогда незабывай, какой проступок он тебе простил.
        Ольга ничего неответила. Вся свадьба, начиная отпохода вЗАГС, изаканчивая бесконечными тостами вресторане, происходила будтобы несней. Она улыбалась, целовалась навсе призывы «Горько!» ивела себя как довольная жизнью молодая жена. Ей ивсамом деле было горько. Только неотводки или вина, аоттого, какая новая жизнь ждет ее впереди. Совсем нета, окоторой она грезила последние полгода. Ноиэто нехудший вариант.
        Вдень свадьбы она узнала, что пораспределению останется работать втой самой больнице, где проходила практику, игде, пословам Виктора, он влюбился вОльгу спервого взгляда. Родители вскладчину прикупили молодым отличную двухкомнатную квартирку недалеко отбольницы. Благодаря щедрым дарам родственников идрузей, проблем смебелью итехникой непредвиделось. Вглазах окружающих это была отличная пара. Оба молоды ихороши собой, обеспечены ивнешне абсолютно счастливы. Наверняка, многие даже искренне завидуют инедогадываются что каждый раз, когда Ольга целует своего суженного, непроизвольно сжимает зубы. Что каждое его прикосновение незаставляет ее трепетать отсчастья, нобросает вдрожь отнеизбежной брачной ночи.
        Виктор оказался воистину великодушным. Когда двери свадебного номера вгостинице закрылись, он предложил ей самой раздеться. Акогда изпрически была убрана последняя шпилька, ананей осталась лишь легкая сорочка, он всего лишь нежно уложил ее набелые простыни. Ласково провел рукой поплечу, легко коснулся груди идвинулся вниз, едва задевая кожу. Награнице сорочки иее обнаженных ног он остановился испустился вниз, чтобы прикоснуться кним губами. Его поцелуи были нежными, влажными, носкаждым сантиметром ближе книзу живота, Оля вздрагивала. Это неосталось незамеченным, Виктор лег рядом иоткинулся наподушке, уставившись врезной потолок дорогущего гостиничного номера для новобрачных.
        - Что нетак?
        - Прости,- Оля последовала его примеру иперевела взгляд наизящную белую лепнину,- просто я еще неготова.
        - Надеюсь, потому что утебя это впервые.
        Оля сглотнула икивнула.
        - Иди сюда,- Виктор по-дружески обнял ее заплечи ипритянул ксебе,- Я готов ради тебя подождать.
        Оля улыбнулась иустроилась поудобнее унего наплече. Виктор рассмеялся:
        - Нонедолго!
        Иона благодарно поцеловала его вгубы. Так нежно, насколько смогла, чтобы он ни очем недогадался. Он ответил легким поцелуем исловами «Ненакаляй атмосферу», прижал ее еще крепче изасопел.
        Ольга расплылась вулыбке. Может вэтом оно- женское счастье? Или женская доля? Любить одного, нозасыпать сдругим? Лишьбы этот другой был как Виктор, любящий ипонимающий. Возможно, рано или поздно она сможет его полюбить, если наэто еще будут способны ее раненое сердце иискалеченная душа. Время покажет, апока она просто была благодарна.
        20- Новая жизнь. Дубль2
        Ольга искренне верила, что новая жизнь вкачестве жены сильно изменит ее мировоззрение. Она ошиблась. Семейный быт нисколько ее нерадовал, да иотгрустных мыслей неотвлекал. Стирка, уборка, готовка- все это Оля делала ираньше, Анна Павловна неочень-то любила бегать подому стряпкой. Тот день, когда она готовилась квстрече сбудущим зятем, был редким исключением изправил.
        Присутствие мужа новоиспеченная жена чувствовала неособо. Между ними, как ипрежде, была пропасть. НоВиктор старался. Ради того, чтобы быть чаще дома инеуезжать вдлительные командировки, он сменил международные рейсы наместные. Хотя иногда Ольга предполагала, что это скорее возможность контролировать ее перемещения. Утром он провожал ее наработу, готовил кофе идаже мыл посуду. Вечером возвращался чуть позже нее, иона вблагодарность зазавтрак готовила ему ужин. Апосле трапезы уходила сголовой вдомашние хлопоты.
        Чтобы хоть как-то развлечься, первый месяц семейной жизни Оля посвятила ремонту иприобретению новой мебели. Виктор свосторгом воспринимал всяческие изменения винтерьере, пытался быть ближе, обнять ее, поцеловать. ИОльга даже чувствовала, что вродебы непротив, нонепроизвольно снова иснова обдавала супруга холодом.
        Свободное время молодые проводили каждый всвоем углу квартиры. Виктор, как правило, смотрел телевизор имонотонно попивал дорогой коньяк, чтобы быстрее уснуть насупружеском ложе. Ольга допоздна сидела забольничными листами своих маленьких пациентов иложилась вкровать, когда ее избранник уже видел пятыйсон.
        Ксожалению, работа неудовлетворяла Олю как раньше. Смешливые или плаксивые детки перестали ее трогать. Она машинально собирала анамнез, заполняла карточки ивела нудные медицинские беседы сколлегами. Ее подруги, как она иожидала, получили совсем другие направления наработу. Ирина отправилась впригород, где обустроилась вполиклинике вдвухстах метрах отжилища своего ненаглядного Виталика. Итеперь они вместе ижили, иработали. Ксюше повезло меньше прочих иее направили врайонный центр. «Вглушь, всело!»- кричала девушка, покидая кабинет ректора. Она пыталась сопротивляться, подключать родительские связи, номаксимум, что ей удалось- выпросить отсрочку ипровести лето вгороде. Само собой, эти месяцы она кутила наполную катушку.
        Вконце августа Ксюша наконец-то добралась доподруг, чтобы попрощаться иотправиться на«каторгу». Все трое уместились наОльгиной опрятной беленькой кухне. Виктора небыло дома, идевчонки решили ни вчем себе неотказывать, скрасив встречу парой бутылок шампанского.
        - Какже я буду скучать!- Эта фраза Ксюшей была сказана уже вдесятый раз.- Погороду, пошампанскому, повам, мои милые.
        - Ты как будто втайгу собралась,- попыталась успокоить подругу Ирина,- между нами будет всего пара сотен километров. Будешь приезжать навыходные. Да ишампанское населе нередкость.
        - Редкость!- Ксюша была настойчива.- Вот скажи мне, подруга, что потребляют деревенщины? Незнаешь, ая скажу. Спирт. Разбавленный спирт.
        - Ну,- улыбнулась Ирина,- тебе, как врачу, это невновинку.
        - Или еще хуже- брагу! Ая люблю шампанское, люблю дискотеки ишумные компании. Атам что? Там брага, дешевые сельские клубы инеотесанные кавалеры, которые шампанское то ивидели, что нановогоднем столе родителей. Икого изэтих хлопцев мне взять вмужья?
        - Тыж неторопилась замуж,- вмещаласьОля.
        - Ну, когда-нибудьже придется. Ипотом, черт сним, сзамужеством, какже романтические свидания, страстные ночи иголовокружительные романы?
        - Говорят, что секс насеновале незабываем!- рассмеялась Ирина, ивпервые громкий хохот музыкой прозвенел вновенькой красивенькой квартирке.
        - Нет, я слышала, там куча всяких букашек водится. Нехочу я потом поврачам бегать скакой-нибудь сороконожкой взаднице!
        - Мы тебе поможем,- смеялась Ольга, все дальше идальше отбрасывая свои грустные мысли.
        Ксюша достала еще одну бутылку исвыстрелом вскрыла пенный напиток, обновила бокалы, подняла тост:
        - Занас! Зато, чтобы мы никогда друг друга незабыли!
        - Занас!- хором ответили Ирина иОльга.
        - Какже я вам завидую,- отпив, продолжила Ксюша,- вот ты,- она указала наОлю,- просидела всю учебу вдевках. Прямо мышка серая. Араньше всех замуж выскочила. Изакого? Замолодого летчика-международника.
        - Уже нет,- поправила Оля,- он перешел наместные рейсы.
        - Почему такой шаг назад?- встрепенулась Ирина.
        - Это временно,- успокоила Ольга,- он просто хочет больше проводить времени дома. Хотя я вижу, что подальним странам он скучает…
        - Тогда нестрашно,- выдохнула Ксюша,- Вот увидишь, его ждет прекрасное будущее. Или вот ты,- она кивнула всторону Ирины,- хоть иотправилась впригород, зато под крыло своему любимому. Когда хоть свадьбу играть будете?
        - Незнаю,- Ирина слегка покраснела,- сейчас недоэтого. Мы наквартиру копим. Сродителями жить, знаешьли, несахар.
        - Уже достали?- засмеялась Ксюша.
        - Нето слово! То убери, туда неклади, борщ готовишь неправильно, рубашки гладить неумеешь ит. дит.п. Итак,- Ирина подняла вверх указательный палец,- каждый день!
        - Сочувствую,- Ольга похлопала подругу поплечу.
        - Да, милая, тебе больше повезло.
        - Как сказать,- Оля немного смутилась,- я скучаю помаме спапой.
        - Они живут втрех остановках.
        - Знаю, ноони как-то неочень рвутся вгости.
        - Асами?- удивиласьИра.
        - Аунас Виктор как-то неочень…
        - Что-то случилось? Они поругались?- насторожилась вечно пугающаяся заблагополучие подруги Ирина.
        - Да нет…- Оля пожала плечами.
        - Это нормально,- вмешалась Ксюша,- просто они тебя друг кдругу ревнуют. Ты как-никак единственный ребенок всемье, любимая дочурка. Атеперь еще илюбимая женушка!- Ксюша подняла бокал.- Затебя, молодоженка!
        «Надо было больше радоваться…»- подумала Оля, когда поглазам подруг поняла, что они засомневались вее семейном счастье.
        - Знаешь, Ксюш,- попыталась она перевести разговор,- тебе ведь необязательно оставаться вселе навсегда. Ты можешь поискать работу вдругом месте, наверняка, главврач тебя отпустит. Или можешь покататься поРоссии. Сейчас много где врабочих поселках требуются врачи для работы вахтой. Уезжаешь намесяц куда-нибудь вСибирь или наУрал, работаешь, потом возвращаешься, имесяц живешь вгороде. Правда, подежурить вродной сельской клинике тоже придется, ноэто такая малость.
        - То есть,- приподняла брови Ксюша,- ты предлагаешь мне одну деревню сменить надругую?
        - Да нетже.
        - Акак тогда? Врайонном центре тысяч пять-десять жителей, пара магазинов, захудалый клуб, и,быть может, даже стадион. Рабочий поселок где-нибудь наместорождении. Что там? Пара деревянных балков имедпункт вместо поликлиники. Так ведь?
        - Так,- неунималась Ольга,- новсе равно это перемена обстановки. Да ипутешествие, хоть ималенькое.
        - Сдается мне,- внесла свою лепту Ирина, доэтого молча слушавшая подруг,- ты, мать, сама собралась поРоссии покататься.
        Вглазах подруг Ольга увидела сколько ни удивление, анепонимание, ипостаралась оправдаться перед ними:
        - Так даже лучше. Витя вернется намеждународные рейсы, ая немного развеюсь. Я ивправду завремя учебы засиделась дома.
        Повисла неловкая пауза, пока девушки переваривали информацию. Первой невыдержала Ирина:
        - Ну, незнаю, незнаю. Вы только начали вместе жить иуже собираетесь так надолго расставаться…
        - Или ты нам что-то недоговариваешь,- Ксюша аж прищурилась отудовольствия, дочего она любила всякие тайны.
        Оля вздохнула. Она уже несколько лет успешно недоговаривает им огромную часть своей истории. Никто изее одногруппников ислыхом ни слыхивал озимнем походе, итем более оее чудесном спасении. Само собой подругам невдомек ее страдания, ивих глазах она просто меланхоличная девчонка ссамым обычным прошлым. Ксюша, например, искренне верила, что это отпечаток профессорской семьи, истранно, что Оля досих пор неносит гигантские окуляры ибелые блузки под горло.
        - Я все договариваю,- процедила она сквозь зубы,- просто мы так быстро влюбились, поженились, что сейчас хочется немного личного пространства.
        - Да ладно тебе заливать,- неунималась Ксюша,- Неверю! Завела любовника? Признавайся! Или унего любовница?
        - Что ты устроила «Санта-Барбару»?- Заступилась заОльгу Ирина,- увсех поразному совместная жизнь начинается. Наша сВиталиком тоже несахар.
        - Увас родители застенкой спят, ауних- собственная квартира, классный ремонт, свобода отвсего. Люби друг друга- нехочу. Так вчем дело?
        - Да ни вчем!- Оля постаралась улыбнуться.- Вечно ты видишь подвох там, где егонет.
        Как ни старалась Оля менять тему, отшучиваться идаже обижаться, Ксюша то идело пыталась поймать подругу налжи. Витоге девичник пришлось свернуть раньше, чем предполагалось. Оля сказалась наголовную боль, Ирина- напоследний автобус. Однако, проводив подруг, Оля осталась накухне иоткрыла еще одну бутылку.
        Виктор застал ее невлучшем виде- бутылка была уже наисходе.
        - Покакому поводу праздник?- как порядочный мужчина он предпочел неругаться, асоставить супруге компанию. Достал избара початую бутылку коньяка иуселся рядом.
        Ольга поняла, что момент подходящий.
        - Я вижу, что тебе неподуше скучные местные перелеты. Ты скучаешь покоманде, поразным городам…- «Начало хорошее, теперь непрогадать».- Вобщем, я хочу, чтобы ты вернулся намеждународку.
        Виктор молча отпил избокала, давая ей продолжить. Как ни крути, аон отлично знает каждый ее жест. Иногда Оле казалось, что он читает ее мысли.
        - Мне наработе предложили какое-то время поработать вахтой внебольшом уральском поселке,- начала она, молясь про себя, что родители так ничего ему инесказали, ичтобы он непонял, что никакого предложения небыло. Оля сама выпрашивала эту командировку углавврача каждый день.- Вобщем, я хотелабы поехать. Там совсем плохо сквалифицированной медицинской помощью, минимум условий, адетишки частенько болеют. Уменя сердце разрывается, как подумаю, кто икакими методами их там лечит…
        Ольга запнулась, сделав вид, что слова застряли вгорле. Попыталась пустить слезу, иВиктор вродебы поверил.
        - Эта ситуация временная, пока ненайдут врача напостоянное место работы. Может пара месяцев, может полгода. Ноя немогу оставаться равнодушной.
        Виктор улыбнулся:
        - Иногда мне кажется, что ты все слишком близко принимаешь ксердцу. Неужели больше некому?
        - Там край земли! Думаешь, нормальная девушка бросит насиженное икомфортное место работы, чтобы лечить детей втаком захолустье? Что там? Пара деревянных балков да медпункт вместо больницы?
        - Какой график?- перебил ее Виктор.
        - Месяц через месяц.
        - Долгова-то…
        - Ничего страшного!- Оля приблизилась кмужу ичмокнула вгубы,- Думаю, нам это будет только напользу. Поскучаем друг подругу…
        Откуда взялась эта кокетка, Оля понятия неимела. Несколько лет назад она была именно такой- веселой, игривой девчонкой. Как жалко, что судьба так жестоко обошлась сней ипревратила вбуку. Ноунее есть шанс все исправить. Унее уже есть план!
        - Ты уверена?- Виктор придвинулся поближе.
        - Уверена!
        Поцелуй застал Виктора врасплох, ноон тутже его подхватил иссилой впился внее губами. Ольга напару минут отдалась страсти, нопришла всебя, оторвалась отмужа ивесело чмокнула его влоб, прекратив тем самым продолжение истории.
        - Когда поедешь?- Виктор встал, понимая, что наэтомвсе.
        Ольга соскочила состола изапрыгала вокруг стола, хлопая владоши.
        - Спасибо! Спасибо! Спасибо!
        - Когда?
        - Через месяц!
        21- Вспомнитьвсе
        Виктор стоял наперроне инервно поглядывал начасы. Конечно, самолет без него никуда неулетит, ноопаздывать невего правилах. Тем ни менее, он ждал, когда поезд тронется.
        «Он слишком правильный, слишком хороший для меня»- думала Ольга, сидя уокна фирменного купе. Денег намолодую жену Виктор жалеть несобирался: итак едет вглухомань уральскую, пусть хоть дорога будет комфортной. Мягкие полки, по-настоящему свежее белье, аккуратные занавески наокошке и,главное, дверь, отделяющая молодую девушку отназойливых спутников. Посчастливой случайности соседняя койка все еще оставалась незанятой, когда поезд дернулся, фыркнул имедленно покатился. Оля послала Виктору воздушный поцелуй, он вответ помахал рукой искрылся извида.
        - Слишком хороший,- еле слышно прошептала Ольга иоткинулась насиденье. Вочередной раз ее мучила совесть. Виктор делал абсолютно все, идаже больше, чтобы сделать изих неловкого брака настоящую семью. Дарил подарки, устраивал вылазки наприроду, готовил завтраки имыл посуду. Носамое главное- неторопил события. Три месяца прошло стой самой ночи, когда Ольга безмолвно попросила отсрочки первой интимной близости, иВиктор принял эту нелепую просьбу. Ноон нестал отстраняться, он просто дал ей время. Иногда пытался нежными поцелуями иробкими ласками растопить этот лед, нопока безуспешно. Вот исегодня, стоя наперроне, Виктор непросто поцеловал ее напрощанье, нотак крепко прижал ксебе ивпился внее таким поцелуем, что уОльги даже немного закружилась голова.
        Наверное, хватит испытывать судьбу итем самым издеваться над любящим мужем. Вчем, вчем, авего любви уОльги сомнений небыло. Когда-то мама говорила ей, что главное это несамой влюбиться вмужчину, анайти такого, который влюбится втебя, который готов будет горы свернуть, через голову прыгнуть идаже подвиг совершить ради любви. Ивот Оля такого нашла. Нашла, нонеоценила. Погналась запризрачной надеждой. Бросила все идаже неради любви всей жизни, аради его брата. Она ивправду смоглабы жить сАлексом, любить его ирожать ему маленьких волчат. Ибылабы счастлива. НоВиктор отстоял ее поправу сильнейшего, отвоевал. Именно так все ипроисходит вдикой природе. Ивчеловеческой жизни.
        Больше всего насвете Ольга хотела объясниться сАлексеем. Это она так бесчеловечно подставила его. Была так неосторожна иоставила самые главные улики. Из-за нее его признали дезертиром иотправили напоселение вкакую-то глухомань. Еслибы она только знала, вкакую. Онабы нашла способ отправить ему письмо, рассказать, как глупа она была, икак искренне его полюбила. Он так мечтал обэтом тогда, когда Ольга разгуливала поволколачьей деревне вобнимку сМаксом. Когда нанесколько дней исчезала сним встарой колокольне. Когда сдавливала стоны наслаждения всвоей маленькой комнатушке, которые немогли быть неслышны для тонкого слуха Алекса. Сколькоже он выстрадал, ежедневно наблюдая, как его возлюбленная снова иснова целует неего, прижимается некнему, любит неего. Аведь это он ее нашел!
        Семь лет ввоенных лагерях, семь лет впоисках мечты. Ивот она- его любимая девушка, его находка. Всего несколько счастливых минут наперроне. Иснова разлука. Чудовищная разлука, боль истрадания. Ради этих нескольких минут, что она целовала его, обнимала иговорила, что любит. Она видела счастье вего глазах. Настоящее, неподдельное счастье. Смотрелли нанее хоть кто-то стаким обожанием? Она уже непомнит…
        Заокном пролетали унылые осенние пейзажи, кое-где запорошенные первым снегом. Леса иполя бескрайней России. Какаяже она огромная, наша страна, нокак вней мало места, чтобы спрятаться небольшой волколачьей деревушке. Еслибы их ненашли, все сейчас былобы по-другому.
        Между деревьев заокном Ольге померещился волк, потом еще один, иеще. Она задрожала, вспомнив, как изгибалось тело Макса, когда он переворачивался взверя. Как раздувались ноздри исвирепели глаза. Как ломались ноги ивставали дыбом волосы наспине. Как серебрилась волчья шерсть, икак однажды дикое животное вильнуло хвостом. Мурашки побежали уОльги поспине, когда вее голове воскресли прежние чувства: страх вперемешку сострастью. Она была вкупе совсем одна, нокраска все равно залила ее лицо, когда она вспомнила, как сильно хотела зарыться лицом вэту жесткую шерсть, подставить обнаженное тело ипозволить зверю терзать себя, пока искра блаженства ненакроет ее сголовой. Иногда их секс сМаксом был настолько диким, что она отчетливо слышала его рычание, исама вторила ему при каждом толчке. Маленькую комнатушку встарой колокольне они разносили впух ипрах, катаясь, как животные, пополу всвоих сексуальных плясках.
        Ольга вцепилась руками вкожаную обивку дорого купе ипочувствовала, как ногти, невыдержав напора, затрещали, впиваясь вупругую ткань. Она сильно смутилась, осознав, как выглядит: грудь неистово вздымается, голова запрокинута, исухие губы нервно глотают воздух. Она даже услышала собственный голос- стон наслаждения сорвался сее уст. Внизу живота бурлила жизнь, идаже джинсы стали влажными.
        Ольга ненашутку возбудилась, прогоняя вголове картинки своей прошлой жизни. Ей стало жутко неловко, она снова зарделась ипоспешила сменить белье иштаны. Такого сней еще неслучалось. Никогда.
        Закончив спереодеваниями иубедившись, что двери ее купе плотно закрыты, Оля расправила постель, выключила свет ипостаралась уснуть. Воображение играло сней, недавая расслабиться, снова иснова возвращая ее взаброшенную колокольню, напол заваленный шкурами, вобъятия сильного мужчины. Его лицо, глаза, губы- все стало таким настоящим. Таким близким, что казалось- протяни руку, иты снова будешь сним. Ее всегда обдавало жаром отприкосновений кМаксиму. Температура его тела была выше человеческой, иОльге каждый раз казалось, что она может обжечься. Зато когда было холодно, Макс служил ей личным обогревателем, «грелкой вовесь рост», как сам он шутил неединожды.
        Они были такими разными: Ольга- профессорская дочь, выращенная вдостатке иокутанная светскими манерами ибарскими замашками. Любимица одноклассников, распустившаяся роза. Она была такой сильной, уверенной всебе и,порою, даже наглой. Ноона превратилась вмаленькую плаксу, оказавшись вплену мороза, внезнакомом месте, среди чужих людей. Иона смогла воспарять духом только благодаря нему, впещере, именуемой ласточкиным гнездом. Тогда она поняла, как сильно умеет любить, ичем она может пожертвовать ради счастья быть слюбимым. Максимже всю жизнь провел особняком ичурался всякого общения даже вих маленькой социальной группе. Вдеревне он знал каждого ипро каждого, носам всегда оставался загадкой. Сильный ивыносливый, ему были чужды романтические мысли. Он наизусть знал историю Веры иБогдана, его мать тоже неискала любви, потеряв супруга. Ибыть одиночкой для него было так естественно. Пока он непонял, как сильно умеет любить, ичем он может пожертвовать ради счастья быть слюбимой. Нарушение волчьих обетов, обманное кровосмешение, раскрытие тайн инесвойственные ему героические поступки. Он превратился взверя,
охраняющего свою добычу. Ион уже небыл волком-одиночкой. Он стал ручным, домашним. Ион так быстро исчез изее жизни, что Оля так инесмогла разгадать всех его загадок, доконца понять его суть, его человечность.
        Сама того неосознавая, Ольга стала мысленно сравнивать своего возлюбленного сосвоим мужем. Ипоследний безоговорочно проигрывал. ИОля снова иснова возвращалась вволколачью деревню вобъятия Максима. Может это близость тех мест, ее стремительное движение туда, сделали картинки вее голове такими реалистичными. Аможет, она наконец-то осознала, что ее мечта вернуться, стала такой осуществимой, иунее снова появилась цель вжизни. Так или иначе, новпервые задолгое время Ольга уснула сулыбкой налице.
        Проводницы фирменных вагонов ничем неотличаются отдругих работниц железной дороги. Стук вдверь игромкое «Сдаем белье» вырвало Ольгу изобъятий Морфея слишком резко. Ноиэто неиспортило ей настроения. Она всю ночь провела слюбимым человеком, сладко спала ивидела чудесные сны. Доместа назначения осталось совсем чуть-чуть. Пересадка наавтобус, пара часов погорным дорогам и…Оля неверила своему счастью: она снова увидит лес игоры, пройдется поместам, где когда-то играла вснежки истроила крепость сМаксом. Отпредвкушения живот сводило судорогами, ладошки потели, иголова буквально шла кругом.
        Очереди вкассу забилетами наавтобус небыло. Отправление незадержали. Все складывалось удачно, иОльга слегкой душой села впочти пустой «пазик», чтобы отправиться навстречу судьбе. Ее радостные ожидания немного смутили разговоры соседей. Две женщины нескромно обсуждали местных аборигенов.
        - Я слышала, что они обычные сатанисты, аникакие ни староверы,- убеждала подругу одна издам,- счегобы еще уних наплощади стояла непонятная колокольня иритуальный круг? Полюбому, совершали там жертвоприношения. Ато илюдей жрали!
        - Глупости ты говоришь. Это обычное лобное место, какие были вовсех старых деревнях, я видела фотографии,- отвечала ей соседка.
        - Обычные люди небросаются сголыми руками насолдат савтоматами. Говорили, что они кусались, ичто силища уних была нечеловеческая.
        - Ага,- усмехнулась менее радикально настроенная женщина всоболиной шапке,- пара чудиков утверждало, что люди превращались вволков иубегали влес.
        - Аты будто неслышала, что эти леса кишат волками?!
        - Как илюбые другие дикие леса.
        - Почему ты неверишь?- надулась женщина, наголове которой красовалась спортивная шапочка, так нелепо смотрящаяся сярким макияжем.
        - Чему верить-то? Слухам исплетням? Впоселке осталось сдесяток несчастных женщин, которые пережили страшный пожар, потеряли своих мужей исыновей. Им положено быть немножко странными. Инечего кним цепляться ипридумывать страшные истории. Что-то я неприпомню, чтобы хоть одна изних вполнолуние выла налуну.
        «Полнолуние тут непричем»- хотела вмешаться вразговор Ольга, носдержалась. Беседа осатанистах илюдоедах сначала повеселила ее, нопотом стала неприятной. Все-таки она была частью этой общины, или правильнее сказать- семьи.
        То, что она разглядела вокно автобуса, окончательно отвело ее отнеприятного разговора. Они подъезжали, иОльга узнавала места. Дорогу проложили через лес, который обрамлял старые сгоревшие постройки. Оля ахнула, увидев вдалеке склонившуюся набок, новсе еще «живую» колокольню. Она стояла слишком далеко отместорасположения нового поселка, и,видимо, поэтому осталась цела. Все остальные строения волколачьей деревни исчезли слица земли.
        Автобус уже въехал впоселок, иОльга поняла, что ничего здесь неосталось изтого, что она так жаждала увидеть. Все смело пожаром. Лес, ведущий кфорпосту, вырубили, идосамого обрыва развернули строительство. Повсюду одинаковые деревянные двухэтажки сметаллическими крышами. Хотя недалеко отостановки, где Ольга ивсе другие пассажиры, высыпали изавтобуса, возвышались две кирпичные трехэтажки исерое блочное здание смножеством окон. «Больница»- подумала Оля, иоказалась права. Встретившая ее пышнотелая женщина, первым делом указала именно туда.
        - Дорогу сама найдешь?- спросила она, сразу перейдя на«ты».
        - Найду,- кивнула Ольга.
        - Тогда пошли, провожу втвои хоромы.
        Даму звали Анна Александровна, ибыла она завхозом поликлиники №1,где Ольге предстояло работать. Навид ей было лет сорок, ивела она себя как типичная деревенская баба, однако, спритязаниями наинтеллигентность. Одета женщина была по-спортивному, что непомещало ей забрать впышный кокон прическу иярко накрасить глаза игубы. Видимо, здесь так принято, вспомнила Оля одну изсоседок поавтобусу.
        Анна Александровна привела Ольгу водну издеревянных двухэтажек.
        - Это самое нормальное общежитие,- заверила она девушку, заметив, что та несколько сморщилась отподъездных ароматов,- Здесь живут врачи, учителя иполицейские. Кухня идуш наэтаже, зато туалет свой.
        - Отлично,- Оля искренне старалась восхищаться предложенными условиями проживания.
        Навтором этаже они остановились уаккуратной деревянной двери сглазком имелом написанной цифрой12.
        - Здесь еще никто нежил, нокое-какая мебель имеется. Смотри сама. Если что, можешь написать служебку главврачу. Может, чем подсобит.
        - Спасибо,- Оля собственноручно открыла дверь ишагнула всвое временное пристанище.
        Маленький коридор сразуже переходил вкомнату сбольшим окном вцентре. Само собой, ни окаких шторах иречи небыло. Справа раскладной диван. Новый- подметила Ольга иоблегченно вздохнула. Слева письменный стол ивместительный шкаф. Настенах светлые обои, наполу линолеум. Она огляделась, обнаружила вкоридоре узкую дверь. Туалет, раковина, белая плитка. Все просто, но, главное, чисто. Ольга облегченно вздохнула инаконец-таки поставила напол свой чемодан.
        - Всоседнем доме продуктовый магазин. Около больницы есть рынок. Ну, ивообще, если что понадобится, обращайся.
        - Еще раз спасибо.
        - Завтра утром ждем тебя наработе!- пропела Анна Александровна иудалилась.
        Ольга прошла вкомнату иприсела надиван. «Главное, непадать духом!»
        Она быстро сняла ссебя дорожную одежду, пожалела, что душ наэтаже, оделась потеплее ипошла наразведку.
        Больше всего ей хотелось попасть вколокольню. Она вышла издома идворами отправилась всторону, где поее мнению, находилось здание. Через несколько домов цивилизация закончилась, иОльга очутилась накраю большой поляны, поросшей кустарником ивысокой травой, ставшей по-осеннему колючей исухой. Далеко впереди начинался лесной массив. «Где-то там!»- убедила себя Оля, ноосмотрев свой наряд, поняла, что влегком пальто дозаветного места ей недобраться. Поколебавшись, она таки повернула назад. Зашла вмагазин, купила продуктов, иуже открывая дверь, вспомнила, что их негде хранить. «Ничего! Заокном повисят»- решила Ольга и,оставив пакет навходе, пошла напоиски хозяйственного магазина.
        Весь вечер она провела, занимаясь приведением своего нового жилья впорядок, аутром бодрой походкой отправилась наработу. Познакомилась сглавврачом, сколлегой- медсестрой исголовой окунулась вработу. Прием затянулся, детишек было слишком много. Осенняя слякоть ипервые холода всегда провоцируют скачек заболеваний. Несколько дней пролетели незаметно, идомой молодой педиатр возвращалась очень поздно. Что-то там ела ибез сил валилась спать. Вэти дни она даже невидела снов. Апоутрам она скучала помужу ипоего вкусным завтракам.
        Спустя две недели такой нагрузки, Оля поймала себя намысли, что хочет домой. Всвою уютную квартирку иксвоему уже родному мужу.
        Вернувшись домой поздним субботним вечером, она соблегчением вздохнула впредчувствии своего первого выходного, апотом легла надиван, который даже незаправляла поутрам, игорько заплакала. Все нетак ивсе нето. Вместо поисков памятных мест итомных мечтаний, она работала, как волк, валилась сног исовсем замкнулась всебе. Ей даже нескем поговорить! Сейчасбы она кому угодно рассказала всю правду, выговорилась, облегчила душу, новместо этого она готова выть налуну оттоски. Нет унее больше плана. Устала отработы, отодиночества. Эта командировка показала ей, насколько она слаба. Она ужаснулась изаревела еще громче. Так иуснула, всхлипывая иобнимая мокрую подушку, окончательно уверившись, что больше она сюда ни ногой.
        22- Рабочие моменты
        Ольга считала дни- доконца ее каторги оставалось двое суток. Один прием иодин большой отчет, апотом недолгая дорога домой. Домой. Какже ей хотелось поскорее оказаться всвоей уютной квартирке, где есть большая мягкая кровать, огромная ванная комната, светлая кухня и,конечно, любящий муж. Одиночество Оля чувствовала острее всего.
        Для себя она уже решила, что сегодняшний прием вэтой сельской поликлинике для нее последний. Больше она невернется. Осталось только объясниться сглавврачом, которому пару месяцев назад она всю плешь проела своим безудержным желанием помогать бедным детишкам, живущим так далеко отхороших лечебниц. Чем она только думала? Что она ожидала найти наместе старой волколачьей деревни? Записку «Мы ждали тебя!»? Глупости. Она перерыла кучу источников ипрекрасно знала, что отстарого селения ничего неосталось. Разве что покосившаяся колокольня наопушке леса, нодонее Оля так инесмогла добраться. Сначала небыло времени, потом намело снега выше колен, изатея провалилась, неуспев начаться.
        «Мне нужно было сюда приехать,- успокаивала себя Ольга,- иначе я так ижилабы нелепыми надеждами. Теперь я могу поставить точку. Наконец-то могу».
        Это было болезненно, обидно, нонеобходимо. Жизнь продолжалась, иОльге неследовало оставаться встороне. Подруги правы, ей несказанно везет пожизни. Нужно оправдывать звание счастливчика.
        Прием шел как обычно. Оля машинально осматривала хлюпающие носы ираскрасневшиеся гланды, мыслями уже пакуя чемоданы.
        - Сразу двое,- улыбнулась ее помощница,- Близнецы! Хорошенькие такие!- Вотличие отперегоревшей Ольги, ее напарница все еще сюсюкалась сребятишками, находя вкаждом что-нибудь интересное.- Они приемные, ноочень похожи намачеху. Живут сомной пососедству. Умненькие, послушные, красивые безумно. Иони,- медсестра понизила голос,- местные. Здоровье уних, что надо, странно их здесь видеть.
        - Ну, заводи своих маленьких принцев,- велела Ольга, несколько насторожившись. Зацелый месяц здесь, она еще невстречала никого изпервых жителей этого поселка, авернее изтех, кто пережил страшный пожар и,хоть обэтом все иумалчивают, вероломный захват.
        Вдверях появился сначала один белобрысый мальчишка лет восьми, потом второй. Небудь они больны, наверняка оправдалибы слова соседки поповоду своей отличной отдругих внешности. Несмотря наюный возраст, умальчиков четко выражены скулы, черты лица прямые и,можно сказать, безукоризненные. Правда сейчас юные мордашки покрывала мелкая красная сыпь, глаза потухшие, движения вялые.
        Следом заними вдвери вошла седоволосая женщина преклонного возраста, иОля неловко смутилась, зачем настарости лет брать навоспитание чужих ребятишек. Итутже все поняла. Они местные, аместные, значит, волколаки. Как иих мачеха. Естественно, неотдаватьже маленьких волчат вобычную семью. Вот удивилисьбы новоиспеченные родители, когда их приемыши забилисьб взвериной агонии иперевернулись вволков. Оля улыбнулась своим мыслям, ипригласила женщину присесть настул, амальчишек попросила посадить накойку.
        Было неловко рассматривать вошедших, ноОля все-таки попыталась разглядеть вмальчишках знакомые черты. Вдруг она поймет, чьи это дети. Присматриваться ких мачехе она нерешилась, женщина могла узнать ее. Атам, глядишь, ивспомнить, что Ольга для волколаков была неиначе, как прототип печально знаменитой Веры. Ивовсех своих бедах они наверняка винили толькоее.
        Минуя потенциальную разоблачительницу, Ольга вмиг оказалась укойки иприступила космотру:
        - Сыпь характерна для скарлатины или кори. Вы делали прививки отинфекционных заболеваний?- обратилась она кженщине, чувствуя наспине ее взгляд, нооборачиваться нестала.
        - Нет, конечно. Куда нам? Больницу год назад как открыли,- вздохнула та, ивее голосе Оля услышала что-то знакомое. Мягкое, почти деревенское произношение. Здешние жители тоже неотличались ораторским мастерством, ноэта речь всеже отличалась оттой, ккоторой Ольга уже успела привыкнуть задни, проведенные впоселке.
        - Давайте посмотрим горло. Скажи «Ааа»,- обратилась она сначала кодному мальчишке, сменила шпатель, иперешла кдругому.- Расскажите, давно сыпь появилась?
        - Да вчера квечеру ближе, они уж несколько дней ходят, как сонные муки. И,главное, ничего ведь неговорят, молчат, как партизаны.
        - Атемпература?- Ольга осеклась. Естественно, что мальчишки поприроде своей живут сболее высокой температурой, иградусник врядли всилах помочь их врачевательнице.
        - Что-то давали? Таблетки, сиропы?
        - Да так,- немного замялась женщина,- Несколько отваров травяных. Нотолько для иммунитета.
        «Ну, да, чем еще будет лечить своих детей волчица?- подумала Ольга ирассердилась насебя заглупый вопрос, апотом донее дошло,- Значит, Арины здесь нет. Иначе эта женщина пошлабы кней».
        - Мне надо вас послушать,- обратилась Оля кмальчишкам, исняла сшеи стетоскоп,- Ну,же!
        Две пары синих глаз уставились нанее, непонимая, что отних хотят. Оля чертыхнулась про себя: откуда им знать стандартные процедуры наприеме уврача?
        - Задерите кофточки,- попыталась она более понятно объяснить мальчишкам, что отних требуется,- Вот этой штучкой, я хочу послушать, как вы дышите.
        Мальчики переглянулись, насупились, ноостались сидеть как ни вчем ни бывало.
        - Валя,- сдалась Ольга иобратилась кмедсестре,- помогимне.
        - Я сама,- сидевшая уее стола женщина оказалась гораздо проворнее Ольгиной помощницы, иуже стягивала смальчишек теплые водолазки имайки. Расправившись содеждой, женщина обернулась, видимо, доложиться, иостолбенела, раскрыврот.
        «Узнала!»- промелькнуло уОли вголове, иона уставилась влицо напротив. Ивсе поняла. Сомнений небыло. Это была она. Настасья. Только двадцать лет спустя. Лицо потеряло свою аристократичную бледность исильно осунулось, глаза уже неискрились синевой, аволосы побелила беспощадная седина. Дряблая кожа шеи, морщинистые руки. Отзавидной волколачьей невесты ничего неосталось. Прямо перед Ольгой стояла удрученная годами истраданиями женщина. Онемевшая отудивления. Только сейчас Оля разглядела застывшие слезинки вуголках ее глаз, еще мгновение, иона уже несможет себя сдерживать.
        - Валя,- громко сказала Ольга,- сходи кстаршей сестре затампонами.
        - Так вроде есть,- удивилась ее помощница.
        - Сходи.
        - Как скажете, Ольга Михайловна.
        Дверь закрылась, иОля сНастасьей позволили себе легкий вздох облегчения. Пощекам некогда железной леди потекли слезы:
        - Этого неможет быть,- слова прерывались всхлипами. Заее спиной тутже заканючили малыши, спрашивая маму, почему она плачет.
        - Я уже потеряла надежду,- прошептала Оля ибросилась враскрытые объятия.
        Они стояли, обнявшись, иплакали, то идело, говоря друг другу что-то нанепонятном писклявом языке. Может так иосталисьбы реветь, еслибы белокурые чертята непринялись завывать громче их. Настасья оторвалась отОльги ипринялась успокаивать детей. Она гладила обоих поголове, целовала им носики иповторяла, что мужчины неплачут.
        «Плачут, еще как плачут,- вспомнила Оля Алекса итот единственный момент, когда он был по-настоящему счастлив, намноголюдном мокром перроне».
        - Алекс!- вскрикнула Оля,- Алекс! Онжив!
        Настасья плюхнулась накойку рядом смальчиками. «Она незнала,- поняла Оля,- она, наверняка, уже похоронила обоих».
        - Где он?- едва слышно спросила Настасья.
        - Он где-то вСибири, его отправили напоселение,- Оля видела, как округляются глаза женщины, которая только что почти нашла своего сына, иуже приготовилась снова потерять,- Это нетак страшно, как тюрьма,- попыталась она исправить положение, нопоняла, что все бесполезно инужно рассказывать всю историю ссамого начала.- Настасья, сним все впорядке. Он жив издоров,- Оля успела подумать, что нагло врет, ведь она ипонятия неимела, где Алекс насамом деле ичто сним там происходит, ноона немогла забрать уНастасьи эту искорку надежды,- Он скоро вернется. Он стал солдатом. Он стал таким…
        Она споткнулась. Как все рассказать матери, потерявшей ребенка? Аточнее, двоих. Как сделать так, чтобы она невозненавидела ее, ведь именно себя Оля винила внаказании Алекса больше всего.
        - Давайте, я приду квам вечером, я все расскажу. Все, что знаю. Говорите адрес.
        Настасья еще пару минут молча переваривала, апотом предложила дождаться ее сработы ипойти вместе.
        Вкабинет вернулась Валя, неся поднос, заставленный стерильными тампонами, шпателями иемкостями срастворами.
        - Скорее всего,- Оля повысила голос икак можно спокойнее обратилась кНастасье, которая торопливо вытирала слезы,- это обычная скарлатина. Мальчишки небыли привиты, потому изаболели. Ничего страшного. Я пропишу вам антибиотики, авы постарайтесь получше их кормить. Больше свежих овощей ифруктов. Хорошо?
        Настасья кивнула. «Придется все повторить дома,- улыбнулась Оля,- врядли она хоть что-то сейчас понимает. Хорошо, что вместе пойдем домой, зайдем ваптеку».
        Пока Валентина выписывала рецепты инаправления наанализы, аНастасья одевала мальчишек, Ольга вочередной раз передумала. Еще утром она была уверена, что этот визит врабочий поселок первый ипоследний, сейчас унее небыло сомнений, что она будет возвращаться сюда снова иснова. Вот она, ее связь спрошлым. Та ниточка, которая соединяет ее спропавшим Максимом истем миром, частью которого она так надеялась стать. Теперь эта возможность вернулась кней. Всамых отдаленных уголках своей души Оля долго прятала этот запасной план- стать волколаком, обрести силу ичутье зверя. И,может быть, тогда унее появится шанс найти Макса или спасти Алекса. Иуже ни родители, ни муж, несмогут удержать ее взаперти. Она боялась превращения дочертиков, отодной мысли унее кружилась голова исжималось сердце. Ноименно вэтом она сейчас видела свою последнюю возможность все исправить, совершить безумный, нотакой необходимый, подвиг. Настасья- истинный волколак, иона, как иОля, больше всего насвете хочет найти самых дорогих ее сердцу мужчин. Она поддержит, она поймет, ивместе они сделаютэто.
        «Прощай, одиночество!- улыбнулась она своим мыслям.- Здравствуй, новый план!»
        23- Пересадка
        Вдеревне перрона небыло, только остановка, еле живой «тарахтун» автобус снервным водителем икучка взвинченных пассажиров. Ольга никак немогла расцепить объятия, боясь больше никогда неувидеть Настасью. Она уже привыкла каждый раз терять, как только обретет. Вот исейчас, она молилась, чтобы никакие катаклизмы несмогли воспрепятствовать ее возвращению сюда через месяц. Очередной гудок автобуса все-таки заставил ее собраться сдухом. Оля отпрянула отНастасьи иничего неговоря, нырнула вавтобус. Слова застряли вгорле, слезы затуманили глаза. Еще пара секунд иих будет неостановить. Новодитель так резко стартанул ипейзажи замелькали стакой скоростью, что чувство страха засобственную безопасность сменило отчаяние расставания.
        Пересадка напоезд немного затянулась иОльга, бродя повокзалу, нашла уютную кафешку. Цены здесь были подороже, чем вдругих привокзальных забегаловках, ноибомжеватых ожидающих ненаблюдалось. Зато был отменный каппучино идовольно свежее пирожное. Здесь, вуголке, наедине скофе истоящей рядом вешалкой, Оля ипредавалась размышлениям, ожидая своего поезда.
        Сюдаже она вернулась через месяц, когда вовторой раз отправилась напомощь больным уральским ребятишкам. Весь месяц, отведенный наотдых, Ольга провела вработе. Сразу повозвращении вгород успела-таки подать документы васпирантуру, иблагополучно прописалась вакадемической библиотеке. Пару раз встречалась сИриной, пару раз сходила смужем вкино, наэтом ивесь отдых. Остальное время новоиспеченная аспирантка проводила, грызя гранит науки.
        Виктор, естественно, таким раскладом доволен небыл. Он то идело возвращался кразговору отом, что расставание должно было помочь им сблизиться, новместо этого только сильнее их развело. Он находил причины вэтом, аОльга просто дала себе обещание найти хоть одного избратьев. Идотой поры ни окаких нежностях сВиктором для нее иречи небыло. Отразговоров она отлынивала, иногда уезжала кродителям. Под конец ее пребывания вгороде благочестивый супруг тупо запил, сменив диван ителевизор накухонный стол ирадио. Тогдаже Оля впервые учуяла вдоме табачный запах. Ей, конечно, было стыдно засрыв мужа, иона винила себя вовсех страшных грехах, ноничего немогла ссобой поделать. Ее идеальный муж был ей совсем ненужен. Ион даже непоехал сней навокзал.
        Попивая остывший кофе, Оля прокручивала вголове их последний разговор. Виктор, пребывая визрядном подпитии, зашел вспальню сословами: «Теперь-то ты готова?»
        - Ты пьян!- Ольга повысила голос иприподнялась налокти.
        - Ичто?- Виктор чуть было неупал, нетвердой походкой приближаясь ксемейному ложу.
        - Ничего!- вспыхнула Ольга ивыскочила из-под одеяла как раз втот момент, когда ее муж рухнул накровать.
        - Иди ко мне,- промычал он, шаря руками поодеялу, ноОля уже встала.
        - Я посплю надиване,- фыркнула она, взяла подушку ипошла квыходу изкомнаты.
        - Оля!!!- гневно крикнул Виктор, иона встала как вкопанная, боясь оглянуться. Впервые ей стало страшно,- Мне осточертело таскаться пошлюхам!!! Я женат или как?!!!
        Ольга молчала, она даже неподозревала, что Виктор может опуститься дотакого. Лучшеб уж завел себе нормальную любовницу.
        - Ты меня слышишь? Жена!!!!
        - Слышу,- Оля все еще стояла вдверях спальни, страшась обернуться. Она слушала. Вот он расстегивает ремень ибросает его напол. Стаскивает брюки ибуквально рвет нагруди рубашку.
        - Немедленно вернись вкровать! Иисполни уже кчертям свой супружеский долг!!!!
        - Ты пьян,- повторила Оля ивышла изкомнаты. Вдогонку полетели оскорбления. Уехать кродителям или вгостиницу? Попросить развод? Мысли бессвязно роились вголове, как вдруг она расслышала храп. «Все впорядке, спит,- страх моментально покинул ее,- азавтра паровоз».
        Последнюю перед отъездом ночь Оля провела надиване. Ипожалела, что недодумалась доэтого раньше. Спать отдельно- отличная идея. Никто неприкасается ктебе, недышит томно наухо, непытается невзначай прижаться ктелу, прикрытому легкой сорочкой.
        Ольга глянула начасы ипоспешила наавтобус. Спустя несколько часов она уже была впоселке, аеще через час обнимала маленьких белокурых волчат, целиком излечившихся отскарлатины, ипила чай спомолодевшей Настасьей. Общение свозлюбленной своих детей, новости обАлексе изабрезжившая надежда снова увидеть его вернули ее глазам блеск, ащекам- румянец. Оля тоже расцвела, покинув опостылевший город ивернувшись влюбимое местечко вгорах. Она даже всерьез задумалась опереезде.
        Четыре недели пролетели незаметно. Межсезонье сменилось устойчивыми морозами, а,следовательно, спал ипик заболеваний. Работы поубавилось, настроение, напротив, прибавилось. Ольга даже вернулась встрой лыжников, прикупив необходимое снаряжение итеплую куртку намногопрофильном рынке уполиклиники. Компанию ей неизменно составляли Настасьины приемыши- Сеня иСаня, как они сами себя величали. Малыши остались сиротками всчитанные секунды, когда их мать, пытавшаяся перевернуться, схватила целую очередь патронов. Судьба отца им была неизвестна, толи он, как идесятки других волков был расстрелян вкровавой бойне, толи убежал влес искрылся, толи, как Алексей, был вывезен для службы наблаго стране, лишившей его исемьи, идома. Ирония судьбы заключалась еще ивтом, что ребятишки были внучатами самого Рогатого, а,значит, волчьей породы вних было более, чем предостаточно. Зов природы уже превращал их ночи вкошмары, ноНастасья всяческими способами, известными только ей одной, оттягивала момент первого превращения. Слишком юны еще волчата, ислишком велика опасность уцелевшим волколакам быть раскрытыми.
        Настасья любила вспоминать, как все их волчье племя небоялось работы ипереездов. Как дружно они возводили деревню напустыре, после пожара. Засчитанные дни их мир был восстановлен. Вот исейчас все ее нутро рвалось влес, подальше отцивилизации. Незаметными тропками умчаться прочь изэтого проклятого места, иначать все заново, как делали ее предки неединожды. Ноуних была семья- большая стая. Ачто есть сейчас? Несколько истерзанных душ, жалкая кучка замученных женщин… Ни одна горящая изба иникакой остановленный находу конь несравнится свозведением новой общины. Без мужчин никак им несправиться. ИНастасья терпеливо ждала, когда ее мальчишки повзрослеют иокрепнут, когда другие уцелевшие малыши наберут силу, иони маленькой стайкой все-таки вырвутся избремени цивилизации, найдут нетронутый уголок природы иначнут все заново. Лишьбы хватилосил…
        Ольга внимала этим надеждам снова иснова, аНастасья неуставала их повторять. Кглубочайшему сожалению, девушка понимала, что мечтам этим наврядли удастся сбыться, ноона, как могла, поддерживала состарившуюся мечтательницу. Может неей, ановому поколению волколаков все-таки удастся вырваться изэтого прогрессивного плена ивернуться кпривычной уединенной жизни.
        Однако, как Оля неубеждала Настасью, та настойчиво отвергала идею обобращении. Сее слов выходила, что затея сия глупа иневыполнима. Во-первых, женщина сама никого никогда необращала. Во-вторых, она невидела возможности завершить сам процесс, даже если они рискнут. Мало того, что Ольге нужно будет убить живого человека, так еще ипервый переворот- дело страшное. Ибез помощи опытной знахарки его можно инезавершить. Ольга сужасом вспомнила свои сны сволколаками-уродцами, которые никак немогли завершить обращение вволка, иотидеи пришлось отступить. Либо найти знахарку. «Чтоже, значит, уменя появился новый план,- решила Оля,- ия займусь им всвой следующий визит. Я несдамся!»
        Снова остановка, старый автобус исуетливые пассажиры. Приближался Новый год, иселяне толпами стремились вобластную столицу запокупками. Кто занарядами, кто зафейерверками, акто заделикатесами кпраздничному столу. Автобус буквально трещал пошвам, ивсю дорогу Ольге пришлось провести наногах. Поэтому всвою уже ставшую любимой кафешку она спешила, как насвидание слюбимым, уже предвкушая тонкий аромат кофе, уютный уголок инегромкие напевы популярных исполнителей.
        Каковоже было ее удивление, когда вместо полупустого зала саккуратными круглыми столиками пред ней предстала настоящая вечеринка. Стеклянная перегородка даже слегка запотела отобилия веселившихся людей. Настолах среди тарелок седой возвышались открытые бутылки шампанского, аразодетые попоследней моде мужчины иженщины, нестесняясь, пили прямо изгорла, выкрикивая тосты ифальшиво подпевая Жене Белоусову. Отвульгарности происходящего Ольга даже несообразила сменить направление, икак ежик втумане, буквально уткнулась носом встекло, отделяющее вокзальную серость отбуйства красок некогда спокойного кафе.
        «Нашли, блин, место, где Новый год отмечать!»- разозлилась Ольга, нотем ни менее неспешила уходить. Ее внимание привлек молодой человек, заигрывающий собалдевшей отнаплыва посетителей буфетчицей. Молодая темноволосая девушка заливалась краской, что-то невнятно отвечала инервно теребила выбившуюся изхвоста прядку волос. «Наверняка он спрашивает, какже такую красавицу занесло впривокзальную забегаловку,- поморщилась Оля,- Фу! Какже это пошло инелепо!» Тем временем залитая румянцем девица, получив очередной комплимент, поспешила выставить набарную стойку еще шампанского. Странно, что никаких денег сосвоего визави она невзяла. Ипока цветущая отмимолетного счастья особа, продолжала доставать нарезки, фрукты иконфеты, томный кавалер развернулся настуле, дабы заявить своим друзьям, что праздник халявы продолжается. Бежевый пуловер икоричневые брюки намужчине выгодно подчеркивали его спортивное тело, светло-русые взъерошенные волосы идвухдневная щетина добавляли образу брутальности. «Да,- подытожила Оля,- удевчонки небыло шансов».
        Видимо сердцеед почувствовал насебе ее взгляд, ипривстал, уставившись настекло, закоторым снадменной миной наблюдала запроисходящим, закутанная вширокий шарф, девушка.
        Время остановилось, когда Ольга встретилась сним взглядом. Небесно-голубые глаза, выдающиеся скулы, прекрасные черты… Знакомые черты!!! Даже звук разбивающейся вдребезги бутылки, которую доэтой секунды он держал вруках, несумел вырвать ее изступора. Хотя ион незаметил, как осколки разлетелись пополу, авзмыленная буфетчица, выбежав из-за прилавка, принялась отряхивать его брюки откапелек шампанского. Непривлекла их внимания инеожиданная пауза среди шумного веселья. Абсолютно все вокруг водно мгновение превратилось вкашу, сваренную извремени, пространства илюдей. Бесцветная масса стала фоном, накотором два человека, неиздавая ни единого звука, просто смотрели друг надруга. Смотрели иневерили.
        Щеки девушки вспыхнули отгорячих слез, неожиданно покатившихся иззастывших глаз. Она сглотнула ипротянула руку кстеклу, чтобы неупасть. Поногам побежала дрожь, иколенки готовы были подкоситься влюбую минуту. Он дернулся сместа и,минуя весь зал затолику секунды, оказался напротив нее, подругую сторону нагретой отбурного веселья стеклянной перегородки. Ольга видела, что его пальцы прикоснулись кее, нонечувствовала их привычного жара. Она протянула другую руку, он тоже, нотак ничего инепочувствовала. «Просто мираж!»- колючая «правда» билась остенки черепной коробки. Теперь ион, мужчина ее жизни, таял перед глазами, превращаясь лишь вразмытый образ. Или это слезы лишили ее зрения?
        Два приставных шага понаправлению кдвери- просто проверка. Пойдетли он? Или это все-таки видение? Сгруди камень рухнул, когда он двинулся вместе сней. «Отражение? Я сума схожу!»
        Еще два шага истеклянная перегородка уперлась вдверной карниз, еще полшага имежду ними небудет ничего, кроме воздуха. «Аесли он исчезнет?» Всего полшага!!!
        Она нерискнула, закрыла глаза иочутилась вкрепких объятиях своего призрака. Сильные руки буквально стиснули легкие, ией стало трудно дышать. Щеки пылали итонули вслезах, вголове случился коллапс, внизу живота, похоже, тоже. Все ее существо сжалось вмаленький нелепый комочек, внеподвижную куклу, повисшую наруках этого мужчины. Он слегка отступил иприподнял заподбородок ее лицо. Ольга уставилась нанего опухшими глазами изарыдала, как неплакала никогда вжизни, все еще неверя, что это правда. Он поцелуями покрыл ее глаза, стянул сголовы шапку иприжался кней всем телом. «Оля,- шептал он,- Оленька». Вытирал ее слезы, гладил ее волосы ицеловал, пока она, наконец, непришла всебя, иизглубины израненной души, изее растерзанного сердца наустах образовалось одно только слово «Максим».
        - Я несдалась,- прошепталаОля.
        24- Самый лучшийдень
        Сколько времени прошло, сколько удивленных пар глаз смотрели наних, сколько соленых капелек вытекло изих глаз- они незнали. Все вокруг неимело смысла. Все исчезло, растворилось всуматохе вокзальной жизни. Аони стояли, обнявшись, инемогли сказать даже полслова.
        ВОлиной голове засчитанные моменты пронеслась вся ее жизнь. Всплыли яркие картинки их первой встречи, первого поцелуя, первой близости. Еще ярче пронесся пылающий пожар, крики страха ижуткая боль. Потом серые будни, белые палаты, шумные аудитории. Все было таким однотонным без него. Черным цветом пролетели слезы поАлексею, тусклым мраком прошагали семейные будни. Звук колес поезда, гомон вокзала, новая жизнь настаром месте. Все другое, даже Настасья. Нет эмоций, нет любви, одни надежды. Итолько сейчас все цвета радуги вернулись вее жизнь, заиграли цветом, заискрились изаплясали вокруг одного единственного человека вмире. Только он мог вернуть вее жизнь краски. Ноего нестало, она тысячу раз заставляла себя перестать искать его втолпе прохожих. Сотни исотни раз клялась выкинуть его изпамяти навсегда. Вмыслях она хоронила его под сенью хвойного леса, настаром Форпосте. Там она исвое сердце закопала рядышком. Неужели все неправда? Неужели он живой?
        Максим постарался ослабить объятия, отчего Оля так дернулась, будто он держал ее над пропастью, будто еще сантиметр, иона свалится вниз. Слезы давно закончились, ногрудь продолжала содрогаться отприступов. Воздуха стало мало, страха стало много.
        Вот она стоит, прижавшись ксильному мужчине, взрослая дама, женщина-врач, превратившаяся виспуганную девчонку. Трясется отстраха идосих пор неверит.
        - Оленька,- выдохнул Макс,- это я. Я стобой. Стобой.
        Она молчала.
        - Нуже, Оля, приходи всебя,- ему наконец-то удалось расцепить ее объятия ивзять заруки,- Налейте ей вина!- Крикнул он кому-то вкафе, ипотянул ее засобой.
        Шумная толпа лишь намгновение замолкла, кто-то засуетился убара. Парочка влюбленных поспешила предоставить им уютный диванчик вукромном уголке. Как раз рядом свешалкой, укоторой Ольга коротала часы пересадки. Состолика исчезли тарелки ишампанское, появились бокал свином, графин сводой ипепельница. Максим кивнул взнак благодарности ибуквально задвинул Ольгу вугол дивана. Сама она совсем онемела иокоченела. Ноги неслушались. Несколько больших глотков сухого красного обожгли рот ипривели вчувство. Она смотрела настол, боясь поднять глаза, все еще неверя, что этот мужчина ивсамом деле Макс.
        - Какже так… Как? Где ты был?- прошептала она, все еще уставившись нагладкую поверхность столика.
        - Далеко отсюда. Очень далеко.
        - Ты…- Оля незнала, что говорить. Обвинять его, что он жив инеискал ее? Или радоваться, что он жив инашел ее,- Что стобой было?
        - Хреново все было,- Макс откинулся наспинку дивана идостал изкармана пачку сигарет.
        - Ты куришь?- Ольга искренне удивилась.
        - Говорюже, хреново мне было,- он подкурил, сделал несколько затяжек ипродолжил,- Втот день… Пожар… Люди… Наместе деревни было пепелище. Женщин идетей увезли, своих трупов тоже. Нашиже валялись повсюду. Почти все насмерть. Те, кто еще дышал, умерли наследующий день. Все вагонии. Пытались перевернуться, нотолько сделали хуже. Кости несошлись, организм невыдержал. Я остался один наэтом празднике смерти. Ты умерла, Алекс имать исчезли. Я перекопал все завалы, иненашел их. Что мне оставалось? Я ушел влес.
        - Как нелепо, как…- Оля испугалась, что скажет что-то обидное. Вголове уже поселился червячок сомнения. Возможно, Макс так сильно отчаялся, что просто закрылся отчувств, нацепил маску безразличия? Новедь он мог ее найти. Ией непришлосьбы проживать эти никчемные годы, кусая локти изализывая душевные раны. Этот червячок рос скаждой секундой, иуже впустил вОльгино сердце злость.
        - Аты?- Макс взял ее заруку,- Что стало стобой?
        - Меня увезли вгоспиталь, потом забрали родители. Я постоянно искала тебя…
        - Ая нет,- муки совести исказили лицо Макса, иОля постаралась все исправить.
        - Ты незнал, незнал! Я тоже ничего незнала. Я училась, пытаясь забыть тебя. Я,- Ольга сглотнула,- я думала, ты погиб.
        - Ачто ты делаешь здесь? Только неговори, что все еще искала!
        - Нет,- соврала Оля,- тебя- нет, ноя нашла твою маму.
        Максим встрепенулся, ивего глазах нарисовались слезы.
        - Гдеона?
        - Она живет тамже. Впоселке.
        - Я слышал,- Макс тяжело вздохнул,- Наместе деревни теперь новая жизнь. Цивильное место.
        - Ну как цивильное,- Оля невольно улыбнулась,- балки деревянные, никудышная поликлиника… Вкоторой я, кстати, работаю.
        - Ты теперь тут живешь?!
        - Нет, я езжу сюда вахтой. Я- педиатр, атам проблема скадрами.
        - Амама?
        - Мама живет вобщежитии, она воспитывает двух мальчиков. Они остались сиротками после пожара. Им уже 8лет. Они,- Оля понизила голос,- волколаки.
        - Вот ведь черт!- выругался Макс,- Я столько времени жалел себя, боялся сюда вернуться, аты уже все сделала заменя. ААлекс? Ты слышала онем?
        - Он вдругом месте,- вголове зароились мысли, как правильно все рассказать Максу, а,может, лучше умолчать омногом,- он служил вармии, апотом его обвинили вдезертирстве. Вобщем, он где-то насевере напоселении.
        Макс снова достал сигареты.
        - Алекс? Вот ведь…
        «Надо сказать правду!»- Оля заерзала напоказавшемся вдруг неудобным диване. «Правду! Ипро поцелуй под дождем? Ипро то, что хотела сбежать сАлексом? Он непоймет. Непоймет инепростит!»
        - Он писал мне. Апотом я узнала про дезертирство. Ибольше ничего.
        - Какже так!- Макс ненашутку расстроился,- Дезертирство. Вот дурак! Какже он попался-то?
        - Он писал, что непереворачивался стех пор, как все случилось. Наверное, несмог…
        - Черт! Черт! Черт! Надо было ему вполную луну попробовать…
        - Выже говорили, что луна для вас ничего незначит.
        - Мы многое незнали, живя отдельно отвсех. Теперь я гораздо сильнее инамного умнее. Поверь, луна для нас значит многое. Эти люди,- он кивнул всторону веселящихся друзей,- они волколаки. Свободная стая. Живут, как хотят. Делают, что хотят. Ни власть, ни полиция, ни целая армия несправится сними,- Макс осекся,- снами!
        Ольга слушала, раскрыв рот. Максим курил, пил, веселился отдуши вкомпании безбашенных волколаков. Он вовсе невыглядел несчастным. Он по-настоящему ловил кайф отновой жизни, исовсем оней недумал. Оле стало противно его бахвальство, она допила второй бокал, слегка подбодрилась испросила прямо влоб:
        - Ты хотябы думал обомне?
        - Ты что?- Макс схватил ее заплечи,- Ты сума сошла? Я почти год скитался влесу, ненаходил себе места, пытался забыться, хотел примкнуть кволкам. Я думал совсем непереворачиваться больше! Я жить нехотел! Яже тебя потерял!!! То, что случилось позже, лишь воля случая. Эти люди буквально вытащили меня стого света.
        - Сказать им спасибо?- Оле все-таки непонраву пришлась веселая волколачья шайка.
        Максим улыбнулся так, как делал это сотни раз раньше: немного снисходительно, ноочень мягко, как будто смотрел ненавзрослую девушку, анамаленького нашкодившего ребенка.
        - Надоже,- прошептал он,- ты совсем неизменилась. Все таже вредина.
        Ольга даже нестала спорить. Оставленная впрошлом девчонка, веселая, задиристая, уверенная всебе ивсвоих силах, словно только того иждала, чтобы вернуться. Лепить снежные крепости, заливаться смехом, злить волка илюбить волколака. Все вот-вот ворвется вее жизнь снова, иОля, наконец, поверила вслучившееся. Осознала, что мужчина рядом- ее Макс, мужчина всей ее жизни, ее ласковый инежный зверь.
        - Ты ехала домой? Или вдеревню?- Макс вернул ее вреальность.
        - Домой,- Оля покосилась начасы.
        - Ты уверена?- теперь улыбка Макса засияла совсем другими гранями. Слова слетали сгуб, словно мотыльки, вглазах загорелся огонек, идаже тело его чуть встрепенулось, приблизившись кОльге нанеприлично близкое расстояние.
        - Уверена…
        - Иникаких возражений?- эти слова звучали уже прямо над ухом, обжигая горячим дыханием.
        - Никаких…
        Оля перешла нашепот, все еще стараясь держать себя вруках. Ноэто было нереально сложно. Максим уже целовал ее шею, скользил губами полицу, ища готовый кпоцелую рот. Все еще нежно, непереступая границ человеческих эмоций, он прикоснулся кее волосам. Провел рукой поголове иназатылке слегка схватил ее завыбившиеся изпрически пряди. Ей пришлось повиноваться инемного запрокинуть голову, непроизвольно ахнув. Игубы ее втуже секунду утонули вдолгожданном, сладком, горячем поцелуе.
        Практически неразрывая губ, Макс продолжал пытать ее расспросами, аОльга все еще отчаянно сопротивлялась, позабыв, где они находятся. Носдерживать себя уже небыло сил. Макс бросил страстное «Пошли», схватил ее заруку, протянул пальто ивывел иззалитого музыкой балагана.
        Они бежали повечернему вокзалу квыходу, держались заруки ихохотали. Уже через несколько минут Максим, буквально двумя фразами обмолвившись сконсьержкой привокзальной гостиницы, непереставая смеяться, подхватил ее наруки изанес вочень скромный, ночистый номер. Разглядывать подробности уОльги небыло ни сил, ни желания. Только что накинутое наплечи пальто небрежно свалилось напол. Заним отправились брюки итеплый свитер. Макс стащил ссебя пуловер, щелкнул ремнем брюк изамер.
        Оля послушно остановилась.
        - Ты безумно красива,- Максим сделал шаг назад инескромно прошелся поОлиному телу глазами,- Ты как будто неизменилась.
        Ольга совсем незнала, что ответить. Она слегка сконфузилась истояла, боясь пошевелиться, так сильно нехотелось портить момент. Мысленно она прикидывала, как выглядит: хлопковое белье телесного цвета, никаких кружев ишелков. Выглядит, как простушка…
        Макс наконец-то перестал ее рассматривать иподошел ближе:
        - Я даже немечтал… Даже недумал, что когда-нибудь снова смогу увидеть тебя, смогу притронуться ктебе.
        Очень нежно прикоснувшись кгубам, Максим помог ей полностью раздеться, иуложил накровать. Оля попыталась залезть под одеяло, ноничего невышло, Макс уже целовал ее грудь, сжимал руками бедра игромко дышал. Жар его тела, настойчивость губ иярость вдвижениях, воскресили вдевушке все былые страстные ночи, и,отбросив скромность, Ольга вцепилась руками вего волосы, подалась вперед ирастворилась влюбовном безумии. Воздух вкомнате уже кипел отнапряжения. Макс взревел, поднял лицо инамиг испугал ее безумным взглядом сузившихся зрачков. Лицо его пылало, волосы нателе встали дыбом, иказалось, вот-вот он потеряет человеческий облик. Ноон лишь улыбнулся, провел рукой поее шее, спустился кживоту иниже. Она уже горела, уже стонала ибыла готова навсе. Налюбые безумия, накоторые способен распаленный страстью волколак.
        Кровать струдом пережила эти минуты нескончаемого удовольствия. Отдавшись желанию целиком, они прижимались друг кдругу ишептали пошлые глупости. Снова целовались иснова пускались вовсе тяжкие.
        Немного позже Максим догадался заказать вномер еды ивина. Они ужинали голышом прямо накровати, ибрали бокалы жирными отмяса руками. То идело вспоминали заброшенную часовню, шкуры наполу итусклый свет. Много смеялись, идаже плакали. Только под утро они наконец-то насытились этим необыкновенным днем иэтой страстной ночью сполна.
        Максим лежал наспине, скрестив руки заголовой, аОля прикорнула рядом, водя пальцами поего груди иволосам. Неожиданно ей вспомнилась детская считалочка.
        - Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы. Ехал поезд изВаршавы,- потелу Макса побежала железная дорога, которую Оля старательно чертила пальцами. Он рассмеялся.
        - Ведешь себя, как ребенок. Куда делась серьезная женщина-врач?
        - Знаешь,- Оля откинулась наподушку,- говорят, если женщина ведет себя как дитя, значит, она по-настоящему счастлива.
        Максим повернулся кней лицом.
        - Иты счастлива?
        - Счастлива.
        - Ты, наверное, влюблена?- коварным голосом промурлыкал некогда серьезный мужчина.
        - Ты угадал,- Оля снова повернулась,- я влюблена. Даже больше. Я люблю. Очень люблю. Сильно-сильно люблю.
        Максим стиснул ее вобъятиях исказал то, ради чего, как считала сама Ольга, она родилась насвет:
        - Ты лучшее, что когда-либо случалось сомной. Я безумно люблю тебя. Ия досих пор неверю, что ты рядом.
        - Я рядом…
        - Я люблю тебя…
        25- Вечер перемен
        Солнце уже клонилось кзакату, когда Ольга наконец-то проснулась. Именно сейчас как никогда была уместна фраза- спала, как убитая. Снов Оля непомнила, нобыла уверена, что все они были только охорошем. Ее тело все еще ныло после ночных подвигов, ноэта тянущая боль была приятной. Она улыбнулась своим мыслям ипотянулась. Места накровати оказалось подозрительно много, итолько сейчас Оля заметила, что одна.
        - Макс!
        Ноответа непоследовало.
        - Максим!
        Иснова тишина. Такая пронзительная, что даже слегка протекающий кран вуборной стало слышно. Ольга соскочила скровати ихотела бежать, новдруг спохватилась: куда?
        Судорожно глотая воздух исдерживая рыдания, Оля принялась собирать вкучу мысли, аследом разбросанную пополу одежду. Белье следовалобы сменить, но, кнесчастью, ее чемодан остался вкамере хранения. Убегая отвсей вселенной слюбимым человеком вэту маленькую комнату навтором этаже, она про него, естественно, невспомнила.
        Оля внимательно оглядела комнату. Шторы приоткрыты, дверь назамке. Кровать выглядит как после урагана: простынь вмелкий горох свесилась напол, одеяло сбилось вкучку, итолько мятые подушки горделиво уселись визголовье. Натумбочке: остатки курицы, откоторых уже попахивало, грязные бокалы ипара пустых бутылок. Все именно так, как было намомент, когда Оля засыпала. Хотя нет, кое-что изменилось. Ее любимое зимнее пальто весит навешалке увхода, авсю ночь небрежно валялось наполу. Рядом свещами Макса. Само собой, именно их сейчас инет.
        «Записка! Нужно поискать записку!»
        Улица заокном уже укуталась вгустые сумерки, Максим мог проснуться иотправиться заедой или завещами. Да ивообще, онже непросто так был навокзале. Как, впрочем, иона. Если он ушел поделам, должна быть записка.
        Несколько минут вистеричных поисках клочка бумаги непринесли результата, нородили новую идею. ИОльга уже поспешно набирала номер администратора гостиницы.
        - Здравствуйте!- затараторила она втрубку,- Мужчина. Сомной был мужчина!
        - Успокойтесь, женщина,- раздалось надругом конце провода,- Сказал, что скоро вернется, продлил номер ирекомендовал вам заказать ужин. Вкафе напервом этаже гостиницы прекрасный ассортимент горячих блюд…
        - Спасибо! Спасибо!- оборвала Оля ответственного администратора, поняв, что та сейчас включит стандартную шарманку для постояльцев,- Принесите мне большую чашку кофе ипару бутербродов. Любых. Ишоколадку!
        Бросив трубку телефона, Ольга запрыгала покомнате. «Он скоро вернется! Он скоро вернется! Вернется!» Обогнув кровать пару раз, ичуть неврезавшись вкомод (комнатка была совсем небольшая), девушка вдруг оценила обстановку вновом свете. «Какой бардак! Макс подумает, что я неряха!»
        Мусор втопку, вещи поместам, бокалы помыть, кровать застелить! Наведя порядок ивкусив гостиничные бутерброды, Ольга уставилась вокно. Наулице изрядно потемнело, ияркий свет фонарей, отражаясь вбелых сугробах, наполнил воздух едва уловимым мерцанием. Где-то там, огибая снежные завалы, кней спешил самый дорогой насвете человек. Именно спешил- она была уверена.
        Нопрошел час, два, три, Ольга даже задремала, аМакса все небыло. Бесцельное брожение покомнате, восьмой посчету душ ипостоянное ожидание звука шагов изкоридора привели ее вотчаяние. Ей иверилось иневерилось вслучившееся. Она напридумывала сдесяток историй, какие могли случиться сМаксом подороге сюда, вэту хоть иприбранную, ноунылую комнату. Нераздеваясь инерасставаясь сгрустными мыслями, Ольга уснула, полусидя-полулежа наузорчатом покрывале сбахромой. Как она ни старалась, аразгладить складки отсуточного валяния комом несмогла.
        Ей снился сон, вкотором она снова вернулась вволколачью деревню Она всем телом ощущала жар страшного пламени, охватившего дома. Слышала пронзительный вой диких зверей, так иненаучившихся бороться согнем, инезнавшим, что такое автоматная очередь. Грудь пронзила сильнейшая боль, когда она вновь оказалась наполу вертолета рядом сискалеченным Алексом. Он страдал, истекал кровью ипродолжал перед ней извиняться. Сколькоже боли было внутри него: неотран- отбезысходности! Изгорящих домов доносились крики извуки борьбы. «Наверное, так выглядит война…»- подумала Оля ипостаралась отключиться, нонеожиданная крепкая хватка вернула ее вэпицентр этого вероломного захвата деревни. Через секунду она уже болталась вниз головой наплече усамого сильного человека, извсех, кого она когда-либо знала. Живот напрягся оттолчков икгорлу подступала рвота, ноона несмела шелохнуться, потому что знала, что силач спасет ее, унесет отслез, откриков иотзапаха горящей плоти. Ион бежал, ломая ветки деревьев, которые так иноровили попасть вглаза, новсего лишь оставляли кровавые следы набезукоризненно красивом лице. Бежал, бережно
прижав ксебе драгоценную ношу. Бежал, пока хватало сил, пока дыхание непревратилось вхрип, ипока все звуки борьбы ипожара неисчезли совсем. Вместе сними исчез густой лес, превратившись вкаменистые склоны снизкими кустарниками. Иногда Оля заставляла себя открывать глаза ивидела, как меняется рельеф местности, икак горит земля под ногами ее спасителя. Хотя, может, ей это лишь показалось.
        Они остановились вблизи воды, Оля поняла это повлажному воздуху исырому запаху. Наконец-то Максим остановился, иаккуратно, дрожащими руками, опустил ее наземлю. Оттряски инапряжения, Ольга чуть нерухнула. Макс только иуспел подхватить ее ипомочь удержать равновесие. Как только она пришла всебя, сам он позволил себе минуту слабости: упал наколени ижадно стал забирать ладонями воду.
        Маленькое озеро, закованное вкамень, почти совсех сторон было надежно спрятано. Горы, горы, несколько невысоких кустов неподалеку, полынь накаменных глыбах иникаких признаков жизни вокруг. Вода внем была ледяная, иОльге жутко свело зубы, нопить хотелось сильнее боли.
        Макс тем временем откинулся прямо намокрые камни, уставившись внебо. Скорее всего, он прислушивался кзвукам вокруг, внимал каждому шороху, остерегаясь погони или диких животных. Только после этого он тяжело выдохнул иего грудь начала вздыматься сбешенной скоростью. Наконец-то он позволил себе отдышаться!
        Ольга кротко присела недалеко отраспластанного тела. Лицо ируки бесстрашного волколака испещрили глубокие царапины сзапекшейся кровью. Волосы растрепались иобвисли мокрыми сосульками, закрытые веки подергивала мелкая дрожь. Ей хотелось нарушить тишину, ноона никак ненаходила слов. Скорее всего, вся семья Макса погибла вкровавом месиве. Шансы есть уАлекса, нокакие? Куда его увезут? Что его ждет? Слезы подступили кглазам, когда перед глазами мелькнула последняя картинка сискаженным отужаса лицом Настасьи. Судьба сильной игордой женщины, наверняка, предрешена жестокой расправой. «Ну ичто мне сказать Максу? Спасибо, что спас меня? Почему меня, анеистекающего кровью брата? Почему меня, анезапертую вгорящем доме мать? Почему?»
        - Потому что ты важнее…
        Ольга вдруг осознала, что этот голос неисходит отлежащего рядом, тяжело дышащего мужчины. Слова как будто раздавались снебес. Как издругого мира. Изреального мира! ИОля открыла глаза. Максим сидел рядом, инежно гладил кончики пальцев еерук.
        - Ты вся дрожишь.
        - Страшный сон,- прошептала Оля, нескрывая радости оттого, что Максим все-таки вернулся.
        - Это мой сон,- серьезным голосом сказал Максим ивстал скровати. Впару шагов он добрался доокна ипоправил шторы, составленными заломами отОльгиного дежурства. Он обернулся, облокотившись наподоконник,- я видел его сотни раз. Снова иснова. Пока несмирился свыбором.
        Ольга молчала, отчаянно непонимая его слов.
        - Я возвращался вэту ночь, пытаясь что-то изменить. И,наверное, спасти тебя былобы лучшим вариантом, но!- Макс замолчал, собираясь сдухом,- Вту ночь я выбрал нетебя… Я был наФорпосте, когда посыпался десант. Я ипонятия неимел, что это такое, итолько позапаху, понял, что это люди. Какие-то невероятные летающие люди. Иеще эти страшные ревущие инагоняющие ветер вертолеты. Их я тоже видел впервые. Когда, я вбежал вдеревню волком, они только приземлялись ия поспешил кдому. Иуслышал выстрелы. Они разорвали землю прямо уменя под носом, отних шел едкий, удушающий запах и…я запаниковал,- Максим опустил глаза ипровел рукой поволосам, словно теребя зверя поголове,- я дернул влес. Как трус, как щенок перепуганный. Ноя вернулся, клянусь тебе, вернулся почти сразу. Некоторые дома уже начали гореть. Налобном трепыхались подстреленные волки изапах крови ижженого мяса перекрыли мой разум. Я разодрал вклочья человек пять, пока ко мне непришло понимание того, что это бессмысленно, что мы все равно проиграем. Ия побежал вдом! Тебя пронесли впаре метров отменя, ия практически выскочил изукрытия, ноуслышал крик! Это
мать, она кричала или рычала, я непонял, ноинстинкт увел меня назадний двор, кокнам спален. Я ворвался вдом волком, убил двоих ихотел кинуться затобой, номама меня удержала. Она рыдала сословами «Ее нет!». Дом уже горел, мне пришлось перевернуться, чтобы помочь ей выбраться. Иона умоляла меня, просила бежать, заклинала спастись. Иона сказала, что тебя убили, что ты уже недышала…
        Максим нервно зашагал покомнате, переводя дыхание, ипродолжил:
        - Я был уверен, что тебя нет. Я был уверен, что Алекса нет. Я только знал, что подарил шанс наспасение своей маме. Изнал, что мой долг, выполнить данное ей обещание. Она непросила вернуться, непросила найти брата, она только повторяла: «Сумей выжить!». Ия выжил.
        Намгновение он остановился, уставился наискаженное болью лицо любимой девушки. Вего глазах замерцали черные огоньки, брови нахмурились. Он тяжело присел накрай кровати.
        - Ты видела мой сон. Мой сладкий сон, вкотором я выбрал тебя. Вкотором неубегал влес, неубивал людей, нолишь нашел тебя испас. Это мой сон, моя мечта.
        Ольга все еще молчала, переваривая услышанное. Настасья знала, прекрасно знала, что Ольга жива. Она кричала, она брыкалась, пока ее неударили полицу. Ноэто было позже, уже когда ее выносили издома. Оля снова иснова, секунда засекундой, листала впамяти картинки. Ивсе больше уверялась втом, что вотчаянии Настасья просто солгала. Несмогла позволить сыну снова кинуться впекло. Ведь его могли убить, амогли инеубить. Итогда этому сну сужденобы было сбыться. Ненависть исострадание стучались друг обдруга лбами, иОльга неготова была вынести вердикт. Какие чувства сейчас важнее? Какие слова будут правильными? Иона молчала, нервно теребя руками уголок подушки.
        Макс словно прочитал ее мысли:
        - Невини ее. Прости. Прости, как простил я. Она мать. Иона сделала так, как повелело ей материнское сердце. Пойми, она думала, что потеряла все, икроме меня унее уже небыло никого вцелом мире.
        - Я… я невиню…
        - Ачтобы сделала ты, будь наее месте?
        - Я незнаю,- Ольга почувствовала давление состороны Макса, попытку манипуляции идаже ощутила неприятный холод вногах, словно ее пытаются непросто убедить, адаже заставить почувствовать вину зазлобные мысли.
        - Я чувствую твою ненависть,- бросил Максим иснова встал скровати ивернулся кокну.
        - Неправда, я просто всмятении,- Ольга последовала заМаксимом,- ты мне такие вещи рассказываешь, которые меняют столько всего…
        - Сколько?- серьезность вего голосе заставила Олю прерваться наполуслове,- Ничего уже непоменяется. Все это уже было. Было ипрошло.
        Ольга ненашлась, что ответить. Злость наНастасью никуда неделась, нотон Максима непредполагал возражений, испорить сним ей показалось пустым занятием. Ничего хорошего изэтого неполучилосьбы. Поэтому она предпочла промолчать исгладить напряжение, прижавшись кнему всем телом. Ответ незаставил себя ждать: Максим нежно обнял ее заплечи ипогладил поголове. Отего прикосновений потелу пробежала мелкая дрожь, анеприятные мысли испарились сами собой, лишь оставив маленький серенький отпечаток.
        - Мы просто начнем все заново,- прошептал Максим, нежно чмокнул ее влоб икарикатурно подставил губы для поцелуя.
        - Нет,- отпрянула Ольга, сначала расскажи, как ты залез вмойсон.
        Макс засмеялся:
        - Сначалаты!
        - Нет,ты!
        - Ладно,- Макс сделал вид, что сдается перед сильным противником,- нохотябы поесть-то мне можно?
        - Нет! Сначала правда, потом желания.
        - Хо-ро-шо!- он сел накровать иоблокотился наспинку,- это трюк, которому я научился усвоих новых братьев. Вернее, я это, оказывается, умел, нонезнал, что умею,- Макс засмеялся словесному каламбуру, нопродолжил,- Вобщем волколаки умеют нетолько переворачиваться, ноиманипулировать сознанием людей. Неполностью, конечно. Хотя, если человек совсем безвольный, то можно иполностью. Что-то я сам запутался! Короче, это небыл твой сон, это я тебе его показал.
        - Показал?
        - Да. Когда человек спит, его сознание практически отключается, ивнего легко можно влезть. Асобственно, можно иподкинуть новые мысли, сны ивсе такое.
        - Я вшоке,- пролепетала Оля,- Это как внушение?
        - Вроде того.
        - То есть ты можешь управлять разумом человека?
        - Несовсем. Могу подтолкнуть кчему-нибудь, открыть новые грани восприятия тех или иных вещей. Аесли человек легко внушаемый, могу ивнушить.
        - Амне ты что-нибудь внушал?- накакое-то время Оле даже стало страшно отуслышанного.
        - Конечно,- Макс засмеялся,- внушил тебе все бросить ибежать сомной!
        - Что?
        - Да шучу я. Хотя, еслибы ты сама так нерешила, то, возможно, попыталсябы.
        - Ты- страшный человек!- Ольга изобразила возмущение, хотя вглубине души просто наслаждалась великолепием иновыми возможностями своего избранника.
        - Нет, Оленька, я- страшный волколак!
        - Амысли ты читать умеешь?- Ольгу все больше занимали необыкновенные способности человека-волка.
        - Скорее я умею понимать настроение, читать поглазам…
        - Ичтоже написано уменя?
        - Утебя?- Максим приблизился кее лицу нанеприлично близкое расстояние,- О!Да ты- страшный человек!- он рассмеялся.
        Ольга, смеясь, оттолкнула его исама нависла над его лицом:
        - Твои мысли, друг мой, тоже прочесть несложно. Покрайней мере одну я точно знаю!
        - Ещебы,- иМаксим страстно поцеловал ее вгубы,- Эта мысль мою голову вообще никогда непокидает. Но!- он вдруг сделался серьезным,- Прежде чем ты всего меня разгадаешь, уменя есть одна просьба.
        - Какая?
        - Я хочу поехать кматери.
        - Конечно, Макс, езжай. Ая пока…- как ни хотела Оля убежать отсемьи, абстрагироваться отсвоего супружеского долга, нопоставить точку все-таки нужно было.
        - Никаких пока. Мы должны поехать вместе.
        КОле вновь вернулись мысли опредательстве Настасьи, оВикторе, ожидающем ее скорого возвращения, омаме спапой, так любящим главный праздник года проводить вкругу семьи, ноона постаралась невыдать своего настроения.
        - Макс, этоже Новогодние праздники. Я немогу вот так взять иневернуться к…- она осеклась.
        - Кмужу?- Оля вздрогнула отэтих слов,- Я недурак. Твой паспорт валялся наполу. Я вернул его вкарман пальто, лишь слегка приоткрыв. Новая фамилия бросилась вглаза,- Максим сказал это таким равнодушным тоном, что ее даже кольнуло отсутствие ревности вего словах. Да инебыло смысла отрицать действительность.
        - Скорее кродителям. Мне нужно…
        - Оль, расслабься,- Макс привстал инесколько отодвинул отсебя девушку,- Уменя тоже были женщины. Я думал, ты умерла. Ты думала также про меня. Все впорядке. Мы взрослые люди.
        - Да, но…- вотличие отее визави, вней отэтих слов вспыхнула ревность идаже призрачный страх однажды потерять любимого из-за другой женщины.
        - Тем более, если ты решила разорвать эти отношения… Тыже так решила?
        - Конечно, конечно,- Оля чувствовала себя безумно неловко.
        - Тогда нет ничего страшного, если ты встретишь Новый год недома.
        - Наверное, ты прав…
        - Оля,- он коснулся ее подбородка иприподнял вверх, чтобы встретиться сней взглядом,- Я невижу вэтом проблемы. Аты?
        Она сглотнула:
        - Я тоже.
        - Вот иотлично, ато пришлосьбы тебе внушать всякие непристойности, чтобы ты несмогла отменя оторваться.
        Оля, отпустив отсебя сомнения, улыбнулась:
        - Неужели ты наэто способен?
        - Я способен намногое!
        26- Новогодняя сказка
        Уже третий раз Ольга возвращалась вмаленький индустриальный поселок, сплошь усеянный деревянными общагами, водной изкоторых унее был свой маленький уголок. Первая поездка сюда была настоящим испытанием: незнание хуже всякой горькой правды- считала она тогда. Исантиметр засантиметром она стрепетом выглядывала изменившийся пейзаж, ища хоть какие-то отголоски некогда стоявшей здесь волколачьей деревни. Второй раз она мысленно подгоняла автобус, снетерпением ожидая встречи сНастасьей- ниточкой, закоторую она цеплялась иверила, что вместе они совершат невозможное. И,наконец, сейчас она ехала вхорошей арендованной машине, держа заруку человека, ради которого ибыла затеяна авантюра скомандировками. Ради которого она каждый день просыпалась ипродолжала жить, нетеряя надежду, что еще невсе потеряно. Однако абсолютного счастья Оля неощущала. Вголове все еще вертелись обидные слова про других женщин, сердце щемило отпредательства Настасьи. Заэту ночь, что она провела вобъятиях Максима, она так инесмогла поверить вее невиновность, чтобы он ни говорил. Икак неубеждал ее сутра. Да она инеспорила, ноон все равно
чувствовал напряжение.
        Вот исейчас, Максим легонько сжал ее руку ипрошептал:
        - Недуйся.
        - Я недуюсь…
        - Почему тогда так напряжена?
        - Машина едет очень быстро,- иОля для пущей наглядности свободной рукой ухватилась задверцу дорогой иномарки, которая ивправду резво двигалась поухабистой проселочной дороге.
        - Просто мне нетерпится увидеть мать,- улыбнулся Макс,- Неволнуйся, унас отменный водитель.
        - Так иесть!- донеслось спереднего сиденья.
        - Как скажешь,- иОля уставилась вокно. Поее подсчетам, допоселка остались считанные километры. АдоНового года- считанные часы.
        Отец каждый год приносил елку запару дней допраздника, говорил, что весь свой аромат деревце раскроет именно вновогоднюю ночь. Ате, кто устанавливает елку раньше, лишают себя возможности встречать праздник вовсем калейдоскопе его традиционных ароматов: хвоя, мандарины иоливье. Икаждый год мама ворчала, что нужно что-то менять, что оливье надоело, мандарины тоже. Но31декабря ссамого утра резала салат, варила холодец иукрашала стол встарых добрых традициях их семейства.
        Вэтом году они сВиктором планировали встречать Новый год вбольшом семейном кругу. Ссалатами, мандаринами ихолодцом. Еще пару дней назад она упаковывала подарки ипланировала поддержать маму встремлении хоть как-то обновить меню. Сегодняшние утренние звонки домой, несмотря навсю свою радость послучаю воссоединения двух любящих сердец, дались ей тяжело. Нонестолько из-за Нового года, сколько из-за бессовестной лжи осильно больном ребенке, закоторым требуется ежедневный уход. Анна Павловна долго причитала исетовала насовременную медицину инесостоятельность чиновников отздравоохранения. Авот Виктор сухо ответил: «Хорошо». Только Ольга знала, что ничего хорошего вего словах небыло. Ничегошеньки. Наверняка он просто будет заливать ее отсутствие алкоголем, аих неминуемая встреча превратится внастоящий ад для обоих. Какимбы счастливым неделал ее Макс, Оля была искренне признательна мужу завсе, что он для нее делал, и,прежде всего, забезграничное терпение всех ее выкрутасов. Какбы она хотела, чтобы он непонял истинную причину их разрыва, ноВиктор слишком умен, даже расчетлив. Вее выдумку сбольным ребенком,
которого никак нельзя оставить без ее присмотра, он, конечно, неповерил, однако скандалить потелефону нестал. Заэто ему тоже хотелось сказать «спасибо».
        Заокном промелькнула старая колокольня, ноМакс ее даже незаметил. Он сидел, откинув голову наспинку сидения, и,кажется, даже задремал, несмотря натряску.
        - Приехали,- выдохнула Оля, иМакс сию секунду бодро уставился вокно.
        - Я дома… Ты веришь?- он засмеялся.- Я наконец-то дома!
        - Куда дальше?- спросил водитель, иОльга указала надом. ДоНастасьиного жилища было рукой подать.
        Машина резко свернула внужном направлении ивскоре остановилась. Уже через секунду Макс оказался наулице иснетерпением уставился наОлю.
        «Как ребенок»- подумала она иулыбнулась своим мыслям.
        - Куда идти?- отнетерпения Максим стал переступать сноги наногу, чем развеселил Олю еще больше.
        - Смотри,- она кивнула всторону импровизированной детской площадки. Между домов, среди хозпостроек, откоторых никак немогли отказаться переселенцы изчастных домов, пестрел, запорошенный снегом пятнистый грибок, арядом возвышалась небольшая горка саккуратно выдолбленными ступенями. Снее один заодним скатывались два одинаковых мальчишки. Илюбой прохожий мог заметить, что эти сорванцы гораздо подвижнее иловчее своих ровесников, снующих неподалеку.
        - Вот это скорость!- присвистнул Макс.
        - Ты непонял, ктоэто?
        - Да ладно?- Макс принюхался,- Они волколаки?
        - Они непросто волколаки, они- твои родственники.
        - Это те дети, окоторых ты мне говорила?
        - Те самые.
        Максим вдруг позабыл про все насвете и,сделав пару шагов кплощадке, стал всматриваться вребятишек. Те беззаботно продолжали свой сверхскоростной марафон сгорки иобратно.
        - Мама!!!- закричал один изних, ибросился прямо навстречу Максу. Отнеожиданности тот даже непонял, вчем дело. Только услышал.
        Услышал, как брякнули какие-то банки, как воздух пронзил пронзительный всхлип. Услышал, изадрожал, как осиновый лист наветру. Стоял, инемог пошевелиться.
        Позади него, всего внескольких метрах рыдала пожилая женщина вкроличей шапке инедорогом пальто. Рыдала абсолютно сухими глазами, судорожно глотая воздух. Неслышала криков «Мама» ирадостного смеха мальчишек-близнецов. Лишь истерично переводила взгляд то наОльгу, то наспину стоящего уее подъезда мужчины.
        Мальчишки чуть несбили женщину сног, стали собирать рассыпанные поснегу продукты. Кое-что спасти неудалось, иоба принялись усердно причитать. НоНастасья их совсем неслышала, да инапродукты ей было определенно наплевать. Она все еще, как завороженная смотрела наспину встеганом пуховике.
        Оля почувствовала боль вглазах ипоняла, что плачет. Плачет отсчастья ибольше никого невинит. Ей хотелось кричать Максиму «Обернись!», нонехватало воздуха. Его плечи пробила дрожь иона поняла, что он тоже плачет. Плачет, инерешается наследующийшаг.
        - Максим,- едва слышно простонала Настасья, ивырвала его изступора. Рыдая, он бросился кней иупал наколени, едва непокалечив суетящихся уее ног малышей. Он прижался кней изарыдал, необращая внимание ни начто вокруг. Удивленные близнецы тоже решили неотставать изалились горючими слезами.
        Время остановилась напару секунд, иОля увидела всю эту сцену состороны: трое взрослых идвое малышей рыдают инемогут остановиться. Она поспешила кмальчишкам, утащила их заруки отмамы иповела вдом. Один порывался еще дособирать продукты, ноОльга была настойчивее. Она все-таки завела их вквартиру, которая оказалась открытой, иеще целый час отвечала навсе интересующие их вопросы про странного дядю, ипочему мама плачет?
        Настасья иМаксим вдом неторопились, иОльга по-свойски начала суетиться нахозяйской кухне, чтобы изобразить нечто похожее напраздничный ужин. Само собой, что холодильник женщины, живущей напособие иредкие заработки, да еще ивоспитывающей двоих ребятишек, был полупустым. Несколько открытых банок скакими-то консервациями, большая кастрюля супа да полпалки недорогой колбасы. Вморозильнике обнаружился пакет спельменями. Ими-то Ольга ирешила украсить стол вдополнение к«Докторской». Мальчишкиже беспрекословно смели потарелке супа ипослушно ушли вкомнату, где их ждал большущий конструктор. Его Оля подарила малышам перед самым отъездом, каких-то три дня назад. Ксвоему удовлетворению она отметила, что все запчасти наместе, аккуратно разложены посвоим коробочкам. «Вещица дорогая,- подумала Оля,- видать Настасья позаботилась оее сохранности наславу. Провела толковую беседу».
        Когда стол был накрыт, адети накормлены, Оля позволила себе выглянуть вокно. Подсматривать нехотелось, нолюбопытство уже съедала- чегож они так долго? Нони Настасьи, ни Максима, ни машины водворе неоказалось.
        - Дурацкая привычка исчезать без предупреждения!- выругалась Ольга иушла кмальчишкам собирать конструктор.
        Веселые ишумные мать ссыном завалились вквартиру, когда наулице уже стемнело. Макс спорога закричал «Оленька!» инераздеваясь прошел накухню. ВНастасьиной малюсенькой квартирке кухня начиналась практически спорога, ионаже плавно переходила внебольшую комнату, которую занимали две кровати, диван инебольшой шкаф. Анаполу развернулось миниатюрное конструкторское бюро под руководством юных техников.
        - Оленька!- повторил Макс и,поставив напол кухни большие пакеты, двинулся вкомнату.- Прости, что долго. Здесь немагазины, аужас какой-то! Аэто унаскто?
        Мальчишки, конечно, отОли уже знали, что странный дяденька их старший брат, нопрыгать кнему вобъятия неспешили.
        Вдверях появилась расскрасневшаяся Настасья:
        - Ну что заскромничали? Знакомьтесьуже.
        - Саня,- протянул руку для знакомства белобрысый мальчуган.
        - Сеня,- второй поспешил забратом, тоже встал.
        - Ая Макс,- сэтими словами новоиспеченный братец сделал шаг вперед, схватил обоих мальчишек вохапку изасмеялся,- Семья!
        Само собой, сорванцы невыдержали изахохотали, вырываясь насвободу. Апотом наперебой принялись показывать старшему брату совой новенький конструктор идругие ценности. Максимже, поспешил опорожнить один изпринесенных пакетов ивызвать тем самым невероятную бурю эмоций. Вертолеты, танки, раскраски- детскому счастью небыло предела, иМаксим, как ребенок, искренне радовался каждому восторженному крику новообретенных родственников.
        Ольга сНастасьей тем временем, оставив уже троих малышей, переместились вкухню.
        - Пельмени?- улыбнулась женщина,- какойже это Новыйгод?
        - Ну,- Оля запнулась идаже немного обиделась,- что было.
        - Разбирай пакеты,- Настасья подошла кОльге, крепко обняла ишепнула,- Осталось найти Алекса.
        Олю как ножом всердце стукнули. Найти! Чегож его искать? Все равно неспасти!
        Настасья тем временем, напевая незатейливую мелодию, выставляла настол баночки сикрой, дорогой сервелат, свежее мясо, копченую рыбу и,конечно, все ингредиенты для «Оливье». Наплите уже пыхтели кастрюльки скартошкой иморковкой для салата, духовка готовилась принять мясную запеканку. АОля все еще думала обАлексе. Забила доверху холодильник, убрала пельмени и«Докторскую», начала резать дорогие деликатесы.
        - Оленька!- Макс заставил ее вздрогнуть, неожиданно подойдя сзади икрепко обняв заплечи,- Оленька! Это лучший день вмоей жизни! Прямо Новогодняя сказка какая-то!- он чмокнул ее вмакушку ивследующее мгновение уже обнимал Настасью,- Мамочка! Я так счастлив!
        - Займись-ка мясом, сынок,- засмеялась Настасья, указывая накухонные ножи.
        - Будет сделано!- Максим, все также веселясь, взялся заразделку мяса.
        Хватило его напару минут.
        - Шампанское!- он соскочил инаправился кхолодильнику.
        - Рано еще,- немного строго сказала Настасья.
        - Всамый раз, мама! Я домой вернулся!
        Ишампанское полилось рекой под звуки кухонных ножей, постукивающих подеревянным доскам, под бурление кипящей воды ивеселый смех ребятишек, устроивших маленькую войнушку новыми игрушками. Оля скаждой минутой этого праздничного переполоха становилась все веселей ипьяней, Настасья, несмотря навсе отвлекающие факторы, таки собрала красивейший праздничный стол, аМакс, продолжая веселиться, присматривал засобственным мясным блюдом. Небольшая квартирка превратилась вмаленький филиал рая наземле. Вдеревянном общежитии скартонными стенами ихолодными полами, вцентре небольшого рабочего поселка, уподножия Уральских гор, далеко отцивилизации ибольших городов. Для счастья, ведь, так мало нужно- чтобы любимые идорогие сердцу люди были рядом. Ели ипили заодним столом, говорили обо всем насвете, смеялись иискренне радовались вместе стобой. Иневажно, сколько лет исколько бед заспиной укаждого, именно вэтот день, вэту ночь они вместе. Они рядом. Они счастливы.
        Ольга наспех забрала волосы вподобие вечерней прически ипереоделась вединственное платье, которое унее было ссобой. Немного взгрустнула, наткнувшись наупакованные для родителей подарки, нопоймала себя намысли, что здесь нехуже. А«Оливье» получился даже вкуснее, чем умамы. Настасья одела мальчиков вкостюмы зайчиков, сама достала сверхней полки усыпанный блестками кружевной палантин. Макс переоделся внеизвестно откуда взятую (чемодана-то унего небыло) белую рубашку.
        Водиннадцать вечера всем семейством уселись застол, иМаксим, закатав рукава, торжественно преподнес слегка пригоревшее мясо. Подцепил вилкой кусок, снял пробу изасмеялся:
        - Есть можно, ноябы подсолил.
        Настасья попробовала мясной шедевр следом засыном изакатилась смехом:
        - Лучшеб ты его впринципе посолил!
        Максим пожал плечами:
        - Извините, забыл…
        Ивсе смеялись инахваливали несоленую запеканку. То идело звенели бокалы, непрерывно звучал детский смех. Запару минут добоя курантов, мальчишки запросили бумагу икарандаши. Оказывается, они уже вкурсе новогодних желаний. Главное успеть написать его набумажке, сжечь, бросить вбокал ивыпить пока часы двенадцать бьют.
        - Я тоже хочу!- спохватилась Оля,- Хочу загадать желание.
        Максим сгрохотом открыл бутылку, Настасья ахала исмеялась, малыши тщательно выводили буквы, аОля лишь черкнула пару строк, поднесла листочек ксвечке и,мысленно убеждая себя, что ее желание непременно сбудется, парой глотков осушила весь бокал.
        - Чтож там зажелание?- усмехнулся Максим, глядя наОльгины старания.
        - Нескажу,- улыбнулась она,- ато несбудется.
        Заокном прогремели первые фейерверки, ивсе пятеро побежали водвор. Само собой Максим иобэтом позаботился. Иуних тоже был большой фейерверк. Сдовольными криками бегали вокруг шутихи Саня иСеня, обняв маму, смотрел вразноцветное небо вернувшийся домой сын, ачуть поодаль стояла счастливая девушка внеброском зимнем пальто. Авживоте унее переваривалась обгоревшая бумажка сдвумя словами «Найти Алекса!». Иона искренне верила, что новогоднее волшебство случится, иее заветное желание обязательно сбудется.