Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Бахмайер Галина : " Черная Птица " - читать онлайн

Сохранить .
Черная птица Галина Владимировна Бахмайер
        #
        Галина Владимировна Бахмайер
        Черная птица
        Она с самого начала показалась мне немного странной. А «двинутая» - так легкомысленно назвала ее бывшая одноклассница - девушка моего друга Димки. При этом Наташка охотно признала, что Сонька на самом деле хорошая, умная и добрая, только немного не от мира сего. Рассказала, что они проучились вместе до четвертого класса, и все эти годы Соньку в школу водила бабушка - буквально за руку, подолгу что-то внушая перед тем, как отпустить в класс. Над Сонькой за это посмеивались. Она не обижалась, только улыбалась, грустно так. Никогда ни с кем не ссорилась, если пытались обидеть - просто уходила. Но и подруг у нее особо не водилось, почему - неизвестно.
        - А после четвертого класса Соньку отправили в какую-то спецшколу, - сосредоточенно подкрашивая губы перед зеркалом в коридоре, добавила Наташка.
        - В какую? - с любопытством поинтересовался Димка.
        - А, не знаю. Где-то далеко, в другом городе. Какой-то интернат.
        - Интернат? - удивился я. - А родители?
        - Да есть родители, есть, - отмахнулась Наташка. - Просто взяли и отправили.
        Сказали, что ей там будет лучше, спокойнее, что там все дети такие же, как она,
        - Наташка хихикнула и, взяв нас с Димкой под руки, снова потащила в школьный зал, где шла последняя перед каникулами дискотека. - Ну что, Лень, познакомить вас, или передумал?
        Я не передумал. Наоборот, мне стало интересно, за что нормальную девчонку при живых родителях отправили в интернат. К тому же Сонька была довольно симпатичной.
        Миниатюрная, кукольная фигурка и личико сердечком. Темные, почти черные волосы и ярко-зеленые глаза - я в жизни не встречал такого сочетания. Только в кино, но у актрис же для съемок всегда линзы, это любому известно.

* * *
        - Леня, - представился я, широко улыбнувшись - девчонкам, вроде, это нравится - и непонятно зачем брякнул: - Я тут не учусь, я просто за компанию.
        Димка с Наташкой заржали, как парочка идиотов. А она даже не улыбнулась.
        Спокойно, без малейшего жеманства, так свойственного ее бывшей однокласснице, посмотрела на меня своими глазищами - точно изумрудами сверкнула, и ответила:
        - Софья. Я тоже за компанию.
        Вот тут-то она меня впервые удивила. При ее внешности недокормленного котенка я ожидал, что она свое имя еле-еле пискляво мявкнет. Но ее голос оказался неожиданно глубоким, сильным и хорошо поставленным. С того момента я почему-то стал смотреть на нее совсем другими глазами. Словно что-то подсказывало мне - эта девушка совсем не такая, какой кажется, и уж точно не такая, как о ней говорят.
        Пока мы танцевали, я болтал без умолку, в основном, всякую ерунду - про друзей, про свой мотоцикл. Она потрясающе умела слушать. Не просто слушать - она внимала, как никто другой. Девчонки обычно любят поговорить про себя любимых, а она вдруг принялась расспрашивать меня про мотоцикл. И такие странные вопросы задавала - а что такое сцепление, трансмиссия? Ну кто, скажите, кто не знает, что такое сцепление? Я объяснил, но она, кажется, не совсем поняла.
        Короче, мы ушли с этой дискотеки, где грохот музыки мешал разговаривать, и гуляли по улицам почти до самого утра. И я, наконец-то, решился спросить:
        - А почему ты в интернате живешь? Что у тебя за спецшкола такая?
        Она посмотрела на меня так испуганно, что я поспешил добавить:
        - Мне просто Наташка рассказала… Нет, если не хочешь, не говори.
        Тут нам встретились мои знакомые ребята, и я отвлекся поздороваться, отошел. А она все это время, похоже, обдумывала, что ответить. И когда я вернулся к ней, сказала:
        - Школа как школа, просто мы там немного изучаем разные предметы по интересам, по способностям. Астрологию, нетрадиционную медицину…
        Софья снова умолкла, и я решил, что она боится выглядеть в моих глазах той самой "двинутой".
        - Здорово! Если заболею, вылечишь без таблеток?
        Я сказал это просто, чтобы разрядить обстановку. А она ответила неожиданно серьезно:
        - Вылечу. И гораздо быстрее таблеток.
        Тут я понял, что она совершенно не стыдится своего интерната, даже гордится им.
        И, памятуя об ее испуге, пообещал ни о чем больше не расспрашивать.

* * *
        Следующая неделя имела все шансы стать незабываемой. Мы с Софьей встречались почти каждый вечер. Катались на мотоцикле… Она сказала, что в детстве видела их только издали, а в интернате вообще нет никакой техники. Никогда не забуду, как она впервые села позади меня, испуганно вцепившись в мою футболку, когда взревел мотор. А как садилась! Была в джинсах, но машинально схватила руками пустоту, словно подбирая длинный, широкий подол. Помнится, я тогда еще подумал, что в интернате их, наверное, заставляют носить какие-нибудь бесформенные балахоны - уж очень было похоже.
        Сначала я ехал потихоньку, ощущая, как Софьины пальчики постепенно расслабляются.
        А потом она обняла меня и положила голову мне на плечо. Я от радости дал по газам, мотоцикл рванул, Софья охнула и прижалась крепче. Но уже через минуту, когда мы разогнались по ровной трассе, она неожиданно села ровно, расцепила руки и раскинула их в стороны, воскликнув:
        - Я лечу! Лечу! Я так люблю летать!
        - Держись! - прокричал я, но она только рассмеялась. Я еще ни разу не слышал от нее такого счастливого смеха. Если честно, мне даже показалось, что ей знакомы скорости, какие моему старенькому железному коню и не снились. Но сколько я потом не разгонялся, такого беззаботного смеха, как в первый раз, мне больше слышать не доводилось.
        В тот самый день я под страхом смерти взял у Стаса его новехонький "BlackBird".
        Машина - зверь. Я уже давно просил покататься, но отец запрещал Стасу давать кому-либо мотоцикл. Меня аж зло разбирало - сам Стас ездил еле-еле, боялся скорость превысить лишний раз, и спрашивается - вот зачем этому хлюпику такой мощный агрегат? Нет, это не зависть… Хотя, да, наверное, зависть. Но я же не для себя просил.
        Узнав, что я хочу покатать Софью, Стас удивился.
        - Да девчонки скорости боятся!
        - Моя не боится! - гордо ответил я. - Моей дай крылья - она полетит.
        Короче, я поклялся всем на свете, что верну «BlackBird» в целости и сохранности, помытым и заправленным под завязку. Не вопрос. Стас заодно расщедрился на пару радиосвязанных гоночных шлемов. Я был на седьмом небе и предвкушал подняться до восьмого.

* * *
        Какое там восьмое! Десятое! Софья ликовала! А я радовался, как ребенок, пьянел от ее смеха, и гнал все быстрее и быстрее… Когда я окончательно приноровился к мотоциклу и перестал осторожничать, спидометр показывал двести километров в час.
        Тогда-то все и случилось.
        Этот узкий мост через болотистую речушку давным-давно прозвали "чертовым местом".
        Такой, наверное, есть почти на каждой трассе. Зажатый между двумя крутыми спусками клочок неровного, разбитого асфальта, окруженный зловеще сгрудившимися памятниками погибшим водителям.
        Нет-нет, сразу хочу предупредить - я тут ни при чем. К тому времени, когда мы съехали с ночной автомагистрали, авария уже случилась. Бензовоз врезался в грузовик и столкнул его с моста. Ужас. Месиво. Цистерна загорелась и взорвалась.
        Еще никого не было - ни пожарных, ни милиции. Все случилось так неожиданно…
        После ярко освещенной трассы я не сразу заметил зарево из-за холма, а в наших шлемах, да за ревом двигателя, да за смехом Софьи… Мы перемахнули подъем и вылетели на спуск, буквально, за каких-то пятьсот метров до того самого места. А на такой скорости… ну, сами понимаете… Короче, я бы все равно не успел остановиться. Да даже если бы затормозил, нас бы сначала занесло, обоих размазало по асфальту - а потом все равно в огонь.
        В общем, я не успел ничего сделать, да и не смог бы. Смог только отпустить акселератор и глянуть на спидометр - стрелка застыла около двухсот тридцати…
        Почему-то мелькнула самая идиотская на свете мысль: если выживу - прибьют за мотоцикл.
        Дальше все произошло настолько быстро, что до сих пор оторопь берет. И, одновременно, почему-то было такое ощущение, что время растянулось. Я все видел, слышал, но реагировать не успевал. Говорят, с человеком такое случается при сильном стрессе или перед лицом смерти… И еще в тот момент я, кажется, навсегда разучился удивляться.
        А вот Софья двигалась с невероятной, просто нечеловеческой скоростью. "Инстинкт - понятие нематериальное, у него нет скорости", как сказал бы мой дед-ветеринар.
        Она вытянула руку у меня над плечом и выкрикнула что-то вроде «зззаааа…» короче, я не разобрал, не до того было… Бледная молния ударила в бок полыхающей развороченной цистерны, которая неумолимо, со страшной скоростью приближалась к нам. И в тот же миг цистерна рванулась вверх, словно вздернутая крюками с невидимого вертолета. Она взмыла в небо, а через долю секунды мы все на той же бешеной скорости пролетели под ней по горящим нефтяным пятнам. (Забегая чуть вперед - потом я недоумевал, что разлилось так мало, пока до меня, дурака несчастного, не дошло, что Софья подняла цистерну вместе с пылающей бензиновой рекой.)
        За это мгновение я успел лишь слегка повернуть голову назад - но этого хватило, чтобы увидеть, как Софья, выгнув спину и вытянув вверх сияющую руку, держит цистерну в небе. Клянусь, она действительно ее держала! И как только мы пролетели опасное место, уронила голову мне на плечо, словно исчерпав все силы.
        Тотчас же цистерна с жутким грохотом обрушилась на дорогу позади нас. Хорошо, что я не успел затормозить, иначе жаркая волна догнала бы нас сразу же. А так - всего лишь слегка подтолкнула.
        Я не стал жать на тормоз, просто выключил двигатель. По инерции мы укатились очень далеко от места аварии. И только когда мотоцикл остановился, я словно очнулся. Действуя как на автопилоте, медленно слез, поставил упор, снял с сиденья оцепеневшую Софью…
        Мы сидели на траве возле рощи, слушая, как вдалеке надрывается пожарная сирена.
        Софья молчала. Я тоже. Ни одной четкой мысли в голове не было. Потом до меня стало доходить, что все обошлось каким-то невероятным чудом, и я спросил, заикаясь и не узнавая собственного голоса:
        - Нетрац… нетрадиционная медицина, говоришь? Астрология…
        Софья вздохнула так горестно, что я подавился следующим вопросом. Вид у нее был совершенно больной. Похоже, она и правда вся выложилась на эту цистерну - а ну-ка, подними такую махину.
        Самое интересное, что я даже не нуждался в объяснениях. А что тут объяснять, все и так было понятно.
        И когда на плечо Софьи села сова, я тоже ни капельки не удивился. Думаю, в тот день меня уже вообще невозможно было ничем удивить.
        К лапе глазастой птицы был привязан рулончик из какой-то странной, плотной желтоватой бумаги. Софья отвязала его, и сова тут же бесшумно упорхнула в темноту.
        - Это что, письмо? - тупо спросил я. Не отвечая, девушка развернула сверточек.
        Прочитала и совсем пригорюнилась.
        - Что случилось?
        Софья отвернулась. Мне почему-то показалось, что она сердится на меня. Но за что?
        Я же не был виноват, что так вышло. Никто из нас не виноват.
        - Сонечка, скажи хоть что-нибудь, - тихо попросил я.
        Она обернулась. Долго смотрела на меня своими колдовскими глазищами и, наконец, тихо произнесла:
        - Прощай, Леня.
        - В смысле? - растерялся я. Но ответа я не дождался. Рядом что-то хлопнуло, и послышались шаги. Незнакомый человек с бородой и в длинном темном балахоне появился, будто из ниоткуда, и подошел к нам. Пока я его разглядывал, он с деловитым видом передал Софье какой-то пузырек.
        - О дате уведомят позже, - усталым голосом пробормотал он и повернулся ко мне. - Сколько стереть? - спросил он, с вялым любопытством рассматривая через мое плечо мотоцикл.
        - Часа вполне хватит, - безучастно отозвалась Софья.
        - Чем заменить? - все тем же обыденным тоном поинтересовался незнакомец.
        - Ничем. Катались. Пусть думает, что мы поссорились, и я поймала попутку.
        - Как скажете, - зевнул тот.
        Тут до меня дошло, что речь идет обо мне, и разозлился оттого, что они обсуждают меня в третьем лице так, словно я животное или несмышленый ребенок.
        - Я что-то не понял… - начал я. Мужик в балахоне окинул меня презрительным взглядом.
        - Мы сами сообщим вашим, - сказал он, по-прежнему обращаясь к Софье. Словно меня и не было.
        - Поверьте, у меня не было другого выхода! - вдруг воскликнула она и указала в сторону моста: - Посмотрите, что там творится!
        - Мне без разницы, - равнодушно отозвался мужик. - Объясните им сами. Мое дело маленькое.
        Он снова направился ко мне. И вот тут-то я начал кое-что понимать.
        - А ну, не тронь! - завопил я и, отпрыгнув назад, рванулся к мотоциклу. Тут что-то ударило меня в спину, и тело отказалось повиноваться. Я мешком рухнул в траву в полной уверенности, что этот козел сломал мне позвоночник, или еще что-нибудь в этом роде. Мужик не спеша подошел и перевернул меня лицом вверх.
        - Может, не надо? - услышал я жалобный голос Софьи. - Нас больше никто не видел, а он никому не расскажет, я уверена.
        Я рвался подтвердить, что буду молчать, как рыба, но язык отсох напрочь.
        - Надо, девонька, - вздохнув, пробормотал мужик. - Надо… Ты ж пойми - оставим, как есть, и вам обоим кранты. А так, может, сжалятся. Ничего. Подожди до совершеннолетия, тогда и расскажешь сама… если захочешь, конечно.
        Он коснулся ледяной рукой моего лба… и все исчезло. Я не помню, как добрался домой.

* * *
        Я и потом ничего не мог вспомнить, кроме смутного ощущения неправильности, да и не хотел почему-то. Стоило кому-то из друзей поинтересоваться, как там Сонька, почему мы больше не встречаемся, у меня сразу начинала мучительно болеть голова, и вспыхивала странная, беспричинная злость. В конце концов остались только расплывчатые воспоминания о том, как я танцевал на дискотеке с темноволосой девчонкой, катался с ней на мотоцикле… Но я не мог больше вспомнить ее лица, да и не старался, если честно. Лишь какая-то смутная обида то и дело напоминала о себе, будто девушка меня очень некрасиво продинамила. Наташка говорила, что Сонька уехала в какой-то интернат, не дожидаясь конца каникул, и что ее бабушка в ответ на все расспросы начинает плакать. Я сказал Наташке, что меня это не касается, и нечего докладывать. Постепенно друзьям надоело слушать, как я огрызаюсь, и они перестали спрашивать.
        А вспомнил я все снова только сейчас, сидя в кустах в саду возле своего дома, будто загнанный зверь. Вспомнил в малейших подробностях, когда увидел, как все мои близкие буквально за пару минут погибли от похожих молний, выпускаемых несколькими уродами в черных балахонах. Над нашим садом на фоне багрового заката медленно всплывал ядовито-зеленый туман. И царила мертвая тишина - ни криков, ни выстрелов
        - и от этого становилось еще страшнее.
        Убийцы сейчас молча обшаривают сад. Они ищут меня - я в этом ни капельки не сомневаюсь. Они знают, что остался кто-то живой, и они меня найдут - это лишь вопрос времени. И рядом уже не будет маленькой доброй волшебницы, чтобы спасти мою шкуру.
        Кусты трещат уже совсем рядом, а я не могу даже пошевелиться, все тело будто одеревенело. В мозгу стучит только одна мысль - я должен был умереть еще тогда, разбившись в аварии. Софья спасла меня, но сейчас мне никто не поможет.
        Прямо передо мной возникает темный силуэт. Поднимаю голову, но не могу ничего толком разглядеть. Перед глазами снова и снова прокручивается одна и та же картина
        - пылающая цистерна, пролетающая над моей головой в ночном небе… Пламя почему-то зеленое, как Софьины глаза.
        Темные одежды незнакомца развеваются, точно крылья призрачной птицы.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к