Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Баринов Евгений : " Сказание О Двух Братьях И Неведомой Руси " - читать онлайн

Сохранить .
Сказание о двух братьях и неведомой Руси Евгений Баринов
        «Сказание о двух братьях и неведомой Руси» повествует о взрослении и становлении двух русских молодцев Олега и Светозара. Выросши без отца в древнерусском Снежинграде, каждый из них выберет свой путь к познанию, величию и любви. Много испытаний и лишений переживут они, бесстрашно следуя за судьбой в поисках своего призвания. Олегу и Светозару суждено постичь таинства земного мира и тридевятого царства, о которых не расскажут заливные луга, топкие болота и дремучие леса случайному путнику. На страницах трилогии перед Олегом и Светозаром предстанут ожившие лешие, болотные шишиги, кикиморы, водяной, баба-яга, какими их никто и никогда не знал. Подгоняемые вольным мятежным ветром, следуют братья неведомыми тропами навстречу приключениям и сражениям на необъятных просторах: от Черного до Белого морей, от Снежинграда до острова Буяна. Не робкого десятка эти двое молодцев, рожденные не для оседлой жизни, способные бросить вызов нечистой силе и сойтись в решающей битве с силами зла.
        Евгений Баринов
        Сказание о двух братьях и неведомой Руси
        Книга I. Познание
        Введение
        По бескрайним просторам гулял сильный, вольный Ветер. Он дышал полной грудью, спускаясь с великих заснеженных гор и вздымая пену на могучих волнах Черного моря, расплескавшегося на южных границах, несся по жгучим от жаркого солнца нескончаемым степям, переходившим в заливные луга и дремучие леса, и, разгоряченный, срывался с небесных высот и окунался в прохладу вековых огромных дубов и сосен, заставляя их гнуться и раскачивать свои ветвистые раскидистые лапы и признавать тем самым силу и неумолимый дух стихии.
        Наигравшись и остыв, летел мятежный Ветер дальше к любимым северным широтам, где реки сменяются бесчисленными озерами, где простираются прекрасные своим разнотравьем луга, где царит строгость и молчаливость в каждой травинке, цветочке и березке. Скудность природы придает этому краю величественность и сказочность. Природа сама подсказывает, что здесь ничего просто так не происходит: все имеет свое начало и конец, жизнь ведет к смерти, а смерть рождает жизнь, и одинокий луч солнца несет свет и тепло, а ночь, сменяя день, обязательно спрячет его под плотным покровом спустившегося тумана и темноты. В этих северных краях Ветер особенно любил вальяжно лететь низко-низко, касаясь травы и колыхая каждый редкий цветочек, будь то василек или ромашка, нежно заботясь, восхищаясь красотой и стойкостью, с которой они встречают все ненастья за свою короткую жизнь.
        Прощаясь и не имея возможности дольше задержаться в этих краях, Ветер с горечью и силой врывался в дикие бесплодные поля тундры, заставляя трепетать разноцветный мох и одинокие карликовые деревья, и, не утолив своей утраты, Ветер обрушивал всю ярость на безмолвные воды Белого моря, чтобы затем найти покой и приют в исполинских льдах и снегах самого Севера, где никто и никогда не был.
        Это огромное пространство, на просторах которого более чем где-либо любил гулять свежий ветер, называют Русь-матушка. Был этот Ветер древним и хранил в памяти много тайн, историй, загадок и легенд. Одно из сказаний о двух братьях ему особенно дорого. Случилось это давным-давно, когда он залетел в северные широты с жаждой вдохнуть полной грудью, испытать свою силушку и увидеть все самое необычное и примечательное в этом крае.
        Глава 1. Таинственная нора
        Пролетая, ветер ласково разметал русые волосы на головах двух братьев, спускавшихся с высокого живописного холма к опушке леса, темной зеленой полосой тянувшегося вдоль широкой поймы реки. Старшего звали Олег и было ему четырнадцать лет от роду. Второго брата звали Светозар и был он на два или быть может три года младше. Два рослых, крепких и статных парня были развиты не по годам. Русые волосы, светлые и открытые лица обоих говорили о стойкости духа, чистоте в помыслах и внутреннем благородстве. На более строгом лице Олега выделялась над переносицей залегшая черточка от постоянно сведенных бровей. Черты Светозара были более мягкими и спокойными, а выражение лица часто выдавало внутреннюю улыбку или присущие младшему брату озорство и веселость.
        Оба бодро шагали по еле заметной тропинке, пролегающей через луг разнотравья. Светозар, идя на два шага позади Олега, о чём-то увлечённо и горячо рассказывал. Он забавлял себя, зажимая пальцами правой руки основание стебля, чтобы потом провести вверх до верхушки и собрать таким образом все листочки и зернышки в пучок. Светозар бегло с любопытством рассматривал, что получилось «петушок или курочка», затем подбрасывал пучок вверх и уже нацеливался на следующий стебель.
        Олег шел с травинкой в зубах, плотно сжимая её своими тонкими губами, и машинально перекладывал её то в одну, то в другую сторону рта. Брата он слушал в пол уха, отвечая короткими репликами и позволяя с удовольствием усмехаться над сказанным с веселой недоверчивостью.
        - Олег, так все и было! Мы вчера после полудня свернули от реки в эту опушку леса и наткнулись на огромный преогромный дуб. Он стоит на склоне оврага и под его корнями обнаружили глубокую нору, похожую на пещеру - рассказывал Светозар.
        - Насколько широкий был вход? А вам не приходило в голову, что вы могли потревожить логово рыси или чего хуже волчицы? - нахмурившись, спросил Олег?
        - Мы так вначале сами подумали - продолжил Светозар - И залегли поодаль с той стороны куда дует ветер, чтобы запах не относило к норе. Долго прождали, чтобы убедиться, что там скорее всего никого нет.
        Аааа… - многообещающе усмехнулся Олег - И что дальше? Сколько вас хоть было?
        - Со мной были Игорь и Волька. Мы решили, что разведаем все до конца. Я двинулся первым, медленно подошел к норе и в шаге от нее обернулся. Друзья стояли не далее вытянутой руки позади. Я присел на корточки, пытаясь вглядеться в темноту входа. Мы все замерли от напряжения. Было тихо и только наверху истошно каркали вороны, и кто-то перепрыгивал в ветки на ветку.
        - Хорошо, а что ты ожидал увидеть в норе? И главное, что ты собирался делать если там кто-нибудь да оказался? - все также невозмутимо с видом знатока спрашивал Олег.
        В это время оба брата подошли к кромке опушки леса. Светозар с озадаченным выражением лица изучил ближайшие деревья, затем поднялся вверх по холму и потом спустился шагов на двадцать вниз, пока наконец не поднял руку:
        - Кажется отсюда выбежали! Сюда идем! - сказал Светозар и шагнул вглубь леса.
        Олег выплюнул стебель изо рта и последовал за младшим братом. Медленно пробирались они по лесу, постоянно нагибаясь под лапами огромных елей.
        - Особых мыслей не было - продолжил на вдохе Светозар, ныряя под очередную ветку - Думал, что найдем кости какие-нибудь, что-нибудь интересное, необычное.
        - Ага, а встретили лешего - довольно заметил Олег, смахивая с волос застрявшие иголки - Долго еще нам продираться через этот бурелом?
        - Мы уже близко. Сейчас будет полянка и после нее начнется рукав оврага. Там по дороге будет родник и можно будет умыться и попить воды. Она очень вкусная.
        И действительно вскоре они вышли на небольшую залитую солнцем поляну, миновав которую стали спускаться по косогору оврага. Светозар продолжил:
        - Я сидел и всматривался вглубь норы, пытаясь что-то разобрать, как вдруг в темноте мне показалось, что внутри что-то зашевелилось и я с криком дёрнулся назад. Ребята также подались этому движению, и мы все опрометью побежали на противоположный склон оврага и залегли наверху за ближайшим бревном.
        - И ты действительно что-то увидел? - переспросил Олег.
        - Сам не знаю. То ли померещилось, то ли видел. Пролежали долго за бревном, так что я успел рассмотреть всех жуков, но потом решили все же вернуться. Я шел первым, за мной Волька. Игорь двигался медленнее и было видно, что он слегка трусил. На всякий случай я взял толстую палку - Светозар развел руки, показывая её размер.
        - Она бы вас так и спасла - усмехнулся Олег - Мне кто-то из старших говорил: «Взял оружие, будь готов его применить. А иначе можно этим же оружием быть битому самому».
        - Я с этим согласен, но с дубиной в руках чувствуешь себя увереннее. Когда я опять очутился подле норы и сделал несколько шагов вовнутрь, вдруг налетел вихрь, позади послышался треск сучьев, зашумела листва с гулом и раздался крик Игоря: «Там леший, бежим!». И мы, конечно, рванули обратно вверх по оврагу. Вот и вся история.
        - А ты именно что-то видел, приметил?
        В этот момент они вышли к оврагу и, спустившись по его левой стороне, встали у родника. Вода находила выход из земли и тремя бодрыми ручейками бежала вниз, соединяясь в один большой ручей в низине склона. В том месте, где стояли Олег и Светозар, находилось углубление, выложенное камнями и пить воду можно было, просто подставив две руки. Олег первый зачерпнул воду ладонями, попил, умыл водой лицо и сказал:
        - То, что здесь есть углубление с аккуратно подобранными камнями - это неспроста. Это дело рук человеческих или вашего лешего. Не помню, чтобы кто-то рассказывал, что в этой местности есть такой мощный родник.
        Он подождал когда напьется Светозар и продолжил:
        - Вчера могла взлететь разбуженная вами сова и она обломала ветку, которая и треснула с шумом.
        Младший брат не сразу ответил.
        - Сложно сказать теперь что-либо, так как Игорь сильно вскрикнул и всех нас напугал. А я уже залез в пещеру на полтуловища и сам толком ничего не видел. Но знаешь, что точно странно? - и Светозар бросил пристальный взгляд на брата - Смотрю я сейчас на овраг и вижу, что он не очень-то большой и склоны неглубокие, а в тот момент мы бежали, бежали и все не могли из него выбраться. Не говоря уже о том, что и потом мы еще долго петляли, прежде чем выйти из леса.
        - «У страха глаза велики» говорят в таких случаях. Но если ты намекаешь на лешего, то они действительно могут путать тропинки, чтобы путники еще долго петляли по лесу. Так они развлекаются - сказал Олег и решительно зашагал дальше, высовывая на ходу из-под пояса тесак. - Ладно, чур нас, нечистая сила, пойдем наконец знакомиться с твоей норой.
        Вскоре они подошли к огромной ели, стоявшей на склоне оврага, где и была видна эта нора. Олег завороженно уставился на это необычное исполинское древесное создание. Нижняя часть её была усыпана длинными во все стороны расходящимися высохшими ветвями, напоминавшие ощетинившиеся копья, что придавало ели враждебный вид, словно предупреждая, что к ней лучше не приближаться. Затем ствол странным образом расходился на три и ель уходила высоко в небо, формируя гигантскую крону, в которой терялись солнечные лучи. Мощные корни, как змеи спускались по оврагу, оплетая широкий вход норы с обеих сторон. Зрелище было и притягивающим, и немного пугающим.
        - Никогда не видел ничего подобного. Впечатляет - произнес Олег, осматривая все вокруг норы - Но это точно не логово зверей, так как на земле и корнях нигде не видно следов, которые так или иначе должны были остаться, когда они подлезали к норе сверху.
        - Я тоже обратил на это внимание, но предположил, что дождь мог их смыть - сказал Светозар. Он стоял наготове, держа в руках брошенную вчера дубину.
        - Не боишься? - спросил старшего брата Светозар.
        - Немного не по себе, но чувство страха присуще всем животным. Главное уметь его контролировать. Это дает ощущение осторожности - ответил Олег, с этими словами взял камень и бросил его в нору.
        Камень глухо стукнулся обо что-то один раз и больше его не было слышно. Оба стояли на стороже, готовые дать отпор кто бы не выскочил из норы. Высоко над головами гудели колыхаемые ветром кроны деревьев, да слышались звуки перелетавших между ними птиц.
        - Ладно, полезу за твоим лешим - проговорил Олег, присел на корточки и медленно стал продвигаться внутрь норы, держа впереди вытянутую правую руку, с зажатым в кулаке острым железным тесаком.
        - Мне с тобой? - спросил Светозар, хотя по интонации голоса чувствовалось, что он предпочел бы остаться снаружи.
        Олег ничего не произнес в ответ и видимо уже не слышал вопроса младшего брата. Как только Олег скрылся в темноте Светозару стало немного не по себе. Он повернулся спиной к норе, осматривая внимательно овраг и стоящие слева и справа от него деревья. Нахлынула тишина, все замерло, и он перестал слышать даже птиц. От напряжения ему стало мерещиться будто за верхними деревьями косогора воздух задрожал, став вязким и тягучим словно прозрачная смола, но как он не всматривался - все не мог определить взглядом, что на самом деле там происходит.
        - У страха глаза велики - подумал он про себя, вспомнив фразу Олега, и заставил себя усмехнуться, чтобы сбросить тяжелое чувство наваждения. Развернувшись, Светозар склонил голову к норе и крикнул:
        - Как ты там? Что-то нашел?
        Молчание в ответ… Дрожь прошла по ногам Светозара. Он подождал немного, уговаривая и успокаивая себя не паниковать, и крикнул еще раз:
        - Брат, несмешно! Вылезай или подай голос?
        - Здесь! - донеслось из темноты - Ползу обратно.
        Прошло порядочно времени как из норы стали доноситься шорох и звуки дыхания Олега. Высунулись рука и голова, и старший брат, наконец, весь выполз грязный, в пыли. Отдышавшись, он торжественно показал, что у него было зажато в другой руке:
        - Смотри, вот что я захватил оттуда! - и Олег с гордостью протянул Светозару две деревянные поделки, замазанные наполовину слипшейся грязью.
        - Еще там были кости и какое-то тряпье, но я не стал брать их с собой. Нора сразу делает поворот и в конце увеличивается в размерах так, что я смог практически вытянуться во весь рост. По всей видимости это было чье-то логово и в нем кто-то обитал - сиял Олег, довольный, что затея привела к таким результатам. Он был весь перепачкан чем-то черным вместе с пылью и землей.
        - У тебя лицо в саже. Значит там разводили огонь - удивленно заметил Светозар, принимая в руки одну из поделок, похожую на обычную корягу.
        - Похоже на то - обронил Олег - Пойдем к роднику. Там будет удобней отмыться и почистить находки.
        По дороге Олег продолжил рассказ:
        - Даже не знаю как я на них наткнулся в кромешной темноте. Я почувствовал, что под руку попала очень ровная палка, а палец уперся в отверстие в ней. Я и решил, что это может быть что-то необычное.
        На месте они, сидя на корточках, мокрыми руками старательно и бережно отковыривали застывшие куски глины. У обоих братьев горели глаза. Они были вдохновлены, что открыли чье-то тайное убежище и стали обладателями таинственных находок.
        - Ты знаешь, а этот кусок коряги на самом деле силуэт корабля или даже ладьи? - промолвил Светозар, внимательно осматривая и ощупывая безделушку - Очень красиво и аккуратно сделано.
        - А моя похожа на дудочку. Вот пять верхних дырок, а внутри пока глина забита - нежно любовался на ценный артефакт Олег.
        На этих словах за деревьями раздался треск ломающихся сучьев. Оба парня встрепенулись и вскочили на ноги. Олег сделал шаг вперед, доставая их-за пояса тесак, и закрыл собой Светозара. Вдруг рядом прозвучал звук глухого удара, будто что-то тяжелое упало с дерева.
        - Зверь или человек? - прошептал Светозар, подняв с земли первую попавшую под руку палку и отводя назад для замаха. Корабль он спрятал в котомку.
        - Давай медленно боком отходим в сторону, до самого верха оврага. Только ступай тихо - в ответ прошептал Олег - Будь то леший или зверь мы своего не отдадим!
        В этот момент покатилось несколько камней с возвышения, откуда раздался первый звук, сопровождаемое истошным кукованием кукушки. Ближайшие ели закачались сами по себе хотя порыва ветра никто не чувствовал. Отступая назад, Олег снял с себя рубаху и надел её наизнанку.
        - Говорят, что это защита от леших. Снимает наваждение - бросил он Светозару на его вопросительный взгляд - Теперь надо опасаться только зверя.
        Время тянулось бесконечно долго пока они полушагами вышли за перевал и порядочно отошли от него. Не видя опасности, они побежали во всю силу по направлению к опушке леса, где среди верхушек деревьев и елей обозначался просвет. Когда они вышли к полю, удивленный Олег, заметил:
        - Мы сильно отклонились и спустились к реке. Смотри заходили мы в лес где-то там. Странно, конечно… Мне казалось, что я двигался ровно по тому пути как мы шли к норе. Ну да ладно, пойдем домой! На сегодня приключений достаточно. Покажем матери и дяде наши находки.
        Вечером все сидели за большим деревянным домом в светлице[1 - Светлица - самая светлая, освещенная комната традиционного русского дома. В светлице в отличие от горницы нет топочной части печи. В светлице не стряпали.] и ели полбу с мясом. Олег довольно крутил в руках блестящую от чистоты дудочку и периодически пробовал дуть в нее, зажимая пальцами то одну, то все дырочки по очереди. Светозар же играл со своим новообретенным кораблем. По длине он был как две ладони с носом похожим на голову лисы и вытянутым хвостом, напоминавшим птичий.
        Светозар заканчивал рассказ их дневного приключения, делая паузы во всех самых опасных моментах. Олег бросал взгляд на мать, пытаясь предугадать какая будет у нее реакция. Мать Изольда была у двух братьев доброй и сердечной женщиной с длинными русыми волосами, всегда тщательно сплетенными в косу и подобранными на голове. Её открытое и красивое лицо с прямыми, мягкими чертами сразу располагало к себе. Много лет она воспитывала своих прекрасных детей одна и потому в глазах у нее закралось выражение вечной усталости и печали, что делало её лицо значительно более старым чем было на самом деле.
        - Мам, как ты думаешь это правда было логово Лешего? - с глазами, в которых читался вызов, спросил Светозар.
        - Ох, дети мои - произнесла своим тихим голосом мать Изольда - Я рада, что вы у меня растете такими смелыми и отважными, но все надо делать с головой.
        Она с молчаливым укором посмотрела на них и продолжила:
        - Мне совсем не хотелось бы думать, что вы и вправду потревожили логово Лешего, так как ничем хорошим это бы не закончилось. Надеюсь, что кто-нибудь из охотников пережидал там непогоду, мог ночевать в норе и случайно оставил свои поделки.
        - Не, мам, тогда наше приключение сразу теряет таинственность и значимость. И зачем охотнику нужны такие предметы как дудочка и кораблик? Я понимаю если бы это была стрела или что-то из снаряжения - с надеждой воскликнул Светозар, ища поддержки у Олега, одобрительно кивнувшего головой.
        - И тем не менее лезть одним в нору вдалеке от нашего городища было очень опасным мероприятием - строго сказала мать Изольда.
        - Мать, расскажи тогда, что знаешь про Лешего? - вставил Олег.
        - И вы пойдете потом спать?
        - Да, пойдем - подтвердил Олег.
        - Хорошо, договорились. Лешего часто называют лесовиком и почитают за хранителя и хозяина леса, обитающего в лесной чаще. Он умеет оборачиваться, представать перед путниками в виде дряхлого старика или дерева и даже медведя. Своим криком и видом он может легко напугать людей до смерти.
        - А как он все-таки выглядит? - переспросил Светозар.
        - Точно никто не знает. Больше сплетен вокруг его внешнего вида, но описывают так, что леший ростом бывает с траву, а может прикинуться высотою с сосну, но обычно он ходит как простой невысокий старый мужичок, с горящими серо-зелеными глазами, длинными волосами и бородой зеленого цвета, покрытый густой шерстью или древесной корой.
        - Мать, чем он опасен для человека? Почему его все так боятся? - спросил Олег.
        - Заблудившихся в лесу маленьких детей они крадут или забирают к себе в услужение. Охотников могут сбивать с пути, запутывая тропинки, или навалить ветром деревья так, что проход закроет. Леший будет пугать до тех пор, пока не уйдешь с его территории, а если будешь упорствовать, то натравит диких зверей - с чувством ответила мать Изольда, бросая легкий тревожный взгляд на окна и на дверь в сени.
        - А если дать ему что-то домашнее, хорошее? - улыбнулся Светозар.
        - А если, а если. Все спать! - отрезала мать Изольда и дала понять своим видом, что рассказ окончен.
        - Интересно, а наш отец когда-нибудь встречался с лешим на тропе? - бросил Светозар, с неохотой вылезая из-за стола.
        - Есть лешие или это все выдумки, а ходить далеко в лес одним, а уж тем более лезть в чьи-то норы я вам обоим запрещаю! Уверена, что дядя Аскольд будет таково же мнения - закончила мать Изольда и задула горящие в светлице свечи.
        Когда оба брата улеглись Олег задумчиво и немного мечтательно прошептал Светозару:
        - Думаю, что наверняка отец пересекался с лешим. Он же подолгу уходил в леса на охоту и очень хорошо знал все лесные приметы. Ладно, давай спать.
        Глава 2. Русальи моления
        Олег открыл глаза и, лежа на широкой лавке, устланной соломой, всматривался в небо через узкое оконце сеней[2 - Сени - крытое пространство (переходы) между избами и горницами. Также входная часть (прихожая) традиционного русского дома, неотапливаемое помещение. В летнее время использовалась как спальня.], где он всегда любил спать летом. Был теплый солнечный день, окна были открыты и в сенях царила приятная прохлада. Олег радовался тихому утреннему спокойствию, когда тело еще не совсем отошло от сна, а голова не наполнилась тревожными мыслями о предстоящем впереди. Можно было безмятежно лежать и созерцать, как проплывающее по небу облако закрывало солнце, и тогда сени наполняла тень, которая затем стремительно, словно от испуга убегала, пропуская свет во все темные уголки.
        Пролежав так какое-то время, Олег вернулся мыслями к событиям вчерашнего дня, а потом к предстоящим воинским игрищам, в которых он готовился принять участие. Палочные бои среди добрых молодцев традиционно проходили в начале июня и являлись частью празднеств, прославляющих Дажьбога[3 - Дажьбог - один из главных богов славянской мифологии, бог Солнца и его олицетворение, бог плодородия.] и посвященных плодородию и расцветающей природе. Победителя палочных боев брали на службу в дружину воеводы городища. Олег умел ловко обращаться с мечом, но знал, что у него есть один настоящий соперник Радомир, сын посадника[4 - Посадник - глава города, «посаженный», назначенный князем или вечем для управления городом.], который не уступал ему по технике владения, но при этом отличался заносчивым и вспыльчивым характером. С самого детства они соперничали и враждовали между собой. Пожалуй, схватки именно с Радомиром на глазах всего городища он предпочел бы избежать, но возможно тот сам оступится в палочных игрищах и не доберется до решающей последней битвы. Олег сел, представил лицо Радомира и мысленно пригрозил ему
своим кулаком.
        От этих мыслях его отвлекло громкое зевание и кряхтение младшего брата. Светозар проснулся и стал душевно в свое удовольствие потягиваться на лавке, стоявшей по другой стене сеней. Он всегда спал чуть дольше старшего брата и любил произвести побольше шума, прежде чем подняться с кровати.
        Закончив с трапезой, оба брата пошли в поле помогать матери возделывать новую пахоту, которую она хотела засеять гречихой, так как запасов последней стало не хватать прошлой зимой для быстро набирающих силу детей. Сама мать Изольда обыкновенно вставала с рассветом и приступала к хлопотному и тяжелому хозяйству: выгоняла корову и овец, готовила еду на целый день для сыновей и затем уходила в поле, где к ней позже присоединялись сыновья. Отработав положенное и перекусив на скорую руку в поле вместе с матерью, каждый из молодцев разбегался по своим делам. Сегодня Олег поспешил в кузницу к дяде Аскольду, а Светозар воссоединился со своими закадычными друзьями, Волькой и Игорем, чтобы втроем направиться к пристани, где рядом располагалось хозяйство корабельных ремесленников.
        Кузница дяди Аскольда была одним из тех мест, где подолгу мог пропадать Олег. Дядя был сильным, широкоплечим стариком невысокого роста с огромными ручищами. Олег очень любил дядю, который был сдержанным и суровым человеком, готовым всегда отстаивать свою правоту и чеканившим слова как молотом по наковальне. При этом его отличало желание всегда посмеяться над собой и другими.
        В кузнице Олег помогал дяде по всей черновой работе, был подручным в сварке, ковке и хорошо разбирался во всех премудростях выплавки железа. Это считалось тяжелым и почитаемым делом в Снежинграде, так называется их городище. Сама кузница находилась на окраине под защитой деревянных стен крепости на месте впадения притока в русло основной реки Мологи. По этому притоку дядя Аскольд по осени отправлялся вверх по течению, где на разливе одного из болот они доставали болотную руду с высоким содержанием бурого железняка. Здесь же подле кузницы он размещал девять плавилен, представлявших собой круглые ямы шириною в три взрослых шага, вырытых в земле и густо обмазанных глиной, в которых дядя Аскольд варил железо для хозяйственных нужд Снежинграда. В самой кузнице у него стояла одна большая домница собственной усовершенствованной конструкции, позволявшей работать с высокими температурами и подмешивать разные примеси в руду, что давало редкую по качеству железную крицу[5 - Крица - рыхлый ком размягчённого железа в смеси со шлаком и частицами несгоревшего угля.], из которой он ковал мечи и шлемы, крепость
которых ценилась аж в самом Великом Новгороде.
        Олегу очень нравилось стоять у наковальни и, преодолевая жару, смотреть как дядя Аскольд весь черный от сажи и копоти с белыми горящими глазами молотил по железной крице, только что извлеченной из печи. От исходящего звука гудела голова, но Олегу в такие моменты чудилось, что он оказывался в самой гуще настоящего побоища и вокруг него звенят оглушающие удары мечей в жестокой сечи с врагом. Сам Олег мог считать себя мастером кузнечного дела и его страстью стало придумывать разнообразные железные замки и ключи к ним, а хитрость их конструкции всегда приводила в восторг дядю Аскольда. Заказы на такие сложные в изготовлении механизмы приходили от князей и знатных бояр из ближайших и дальних поселений и городищ.
        Дядя Аскольд всегда очень тепло относился к Олегу, и потому они могли разговаривать на любые темы и сильно этим дорожили.
        - Дядя Аскольд, чего ты боишься? - спросил Олег пока орудовал мехами, чтобы нагнетать воздух в домницу[6 - Домница - от Домна, то есть большая печь для выплавки железа].
        Дядя положил на наковальню щипцы, поняв по интонации племянника, что тот хочет поговорить по душам.
        - Давай я тебя удивлю если скажу, что много чего - усмехнулся дядя Аскольд - В общем-то, боюсь простых и житейский вещей: родные заболеют, руда может закончиться, или холода навредят урожаю, тогда будет голод.
        - Скажи, а ты боишься Лешего и прочую нечистую силу? - настаивал Олег и посмотрел дяде прямо в глаза.
        - Ах, вот ты про что спрашиваешь?! - широко улыбнулся дядя - Это непростой вопрос. Я верю в приметы и обычаи, знаю, что в природе есть много чего, что вызывает в нас страх и веру в нечистую силу. Но я не был бы кузнецом если бы не верил, что сила всегда стоит за тем, за кем правда.
        После недолгого молчания он добавил:
        - За кем правда и знание. Вот смотри. Я в кузнице повелеваю огнем и железом. Мы с тобой можем делать из руды то, что многие назовут чудом, а кто-то и колдовством. А это и не чудо и не нечистая сила. Просто я разумею про железо то, что не знают другие.
        - Может тогда в этом и есть секрет нечистой силы - переспросил Олег, добавив - Никто просто не знает, что за ней скрывается! А если найти ключ к этому секрету, преодолеть страх, то тогда и обретешь знание и силу?
        - Соглашусь с тобой - утвердительно сказал дядя - Но главное, чтобы знание, умение и уже тем более сила служили добрым помыслам и делам, так ведь?
        И дядя Аскольд нарочно грозно посмотрел на племянника.
        - Да, конечно - поспешил кивнуть головой Олег.
        - Потому как есть у нас служители идолов и святилищ[7 - Святилище - храм или священное место, посвященное определенному божеству, святому, идолу, предку.], которые свои знания во многом используют для собственной корысти и величия князей. Не по сердцу это - на этих словах дядя Аскольд потрепал Олега по голове, и они продолжили варить железо.
        Тем временем Светозар со своими друзьями шныряли по берегу реки рядом с пристанью и небольшой корабельной верфью. Они часто приходили сюда посмотреть на приходящие купеческие струги[8 - Струг - русское плоскодонное парусно-гребное судно, служившее для перевозки людей и грузов.] и кочи[9 - Коч - русское морское парусно-гребное судно поморов и сибиряков; деревянное, однопалубное, промысловое], следили за ходом погрузки и выгрузки товаров. Светозар очень любил воду, корабли и с замиранием сердца провожал редко заходящие в эти края большие военные ладьи[10 - Ладья (в северных говорах Лодья) - славянское и поморское парусно-весельное морское и речное судно, предназначенное для торговых и военных целей.] княжеской дружины. Он с ребятами с любопытством совали свои носы в кипучую работу корабельных ремесленников по ремонту торговых кораблей и постройке рыбацких лодок-долблёнок, представлявших собой плоскодонную лодку, выдолбленную из единого ствола дерева. Здесь среди кипучей работы плотников Светозар чувствовал себя как дома и с радостью принимался за поручения по работе с деревом, которые иногда отдавал
им отец Игоря, дядя Далибор, один из главных мастеров верфи. Особенно доставало удовольствие Светозару запускать руки в большие кучи деревянной стружки, остававшиеся после выдалбливания корпуса лодок, и рассматривать тысячи необычных по своей форме деревяшек.
        В этот раз на лице Светозара читалось особенное возбуждение. Они показали дяде Далибору найденный в таинственной норе кораблик и оба были сильно удивлены, услышав, что и его форма, и дерево, из которого он сделан, были весьма необычными и явно не из здешних мест. Более того, дядя Далибор похвалил мастера за интересные находки в пропорциях корпуса, хорошо отозвался про возможную остойчивость и скоростные качества судна. Он спросил у мальчишек откуда у них такой редкий экземпляр и Светозару пришлось придумывать, что он случайно нашел его в сундуке отца, разбирая старые вещи дома. Дядя Далибор внимательно изучил лодку со всех сторон, бережно крутя её своими огромными ручищами, и обратил внимание на еле просматривающиеся непонятные знаки по обоим бортам.
        - Очень ценная находка твоего отца, береги его - сказал дядя Далибор, протянув кораблик мальчишкам. Светозар поспешил домой, чтобы поделиться новостями с Олегом.
        К вечеру дня во внутреннем широком крыльце, скрытом от посторонних глаз, Олег тренировался с мечом с надуманным противником. Он видел себя то в первых рядах на поле сечи, то сражающимся с огромным драконом, то с Радомиром. Булатный меч был тяжелым, и он быстро уставал. После нескольких выпадов он упирал его клинком в пол и, облокотившись на рукоять, отдыхал и восстанавливал дыхание. Он представлял себя раненым в бою и внимательно осматривал воображаемые порезы на руке и плечах, стонал от зияющей раны в боку и перетягивал пробитое копьем бедро, чтобы не умереть от крови. Затем он поднимал меч и, притворяясь, отражал атаку врага, которого он из последних сил сокрушал в решающем бою. В пылу сражения Светозар приговаривал с сжатыми от напряжения зубами: «Ничего, они еще все узнают, они еще увидят, из какого теста сделаны Олег и Светозар. Я еще всем покажу». Он был доволен собой, обозревая, как много полегло врагов и нечистой силы от его крепких рук.
        Здесь послышался скрип досок, и на пороге показался Светозар.
        - Привет, старшой. Оттачиваешь мастерство? Во сколько завтра воинские игрища?
        - Сбор с самого утра на площади в Детинце[11 - Детинец - центральная и наиболее древняя часть древнерусского города.]. Но палочные бои начнутся после обрядовых хороводов и песен. Давай со мной еще немного помашешь? - живо спросил Олег.
        - Конечно, а ты не устал? Я смотрю ты весь взмок.
        - Я закончил с тяжелым мечом и будет в самый раз на скорость помахать палками. Пойду принесу деревянные мечи и покажу тебе парочку обманок.
        Два брата встали друг напротив друга, и Светозар первым нанес несколько засечных[12 - Засечный удар - удар рубящей кромкой оружия, наносимые сверху вниз.] ударов с обеих сторон. Затем был ответный выпад Олега, проведшего две серии отножных[13 - Отножной удар - диагональный удар снизу вверх с левой стороны.] и подплужных[14 - Подплужный удар - диагональный удар снизу вверх с правой стороны.] ударов, чередуя их с короткими засечными. Светозар спокойно отразил первую комбинацию, но со второй стало туго, и он еле её парировал.
        - Держись легче на ногах - прокомментировал Олег - Ты слишком сидишь на задней ноге, поэтому не успеваешь против длинных серий. Давай еще раз повторим.
        Олег сделал резкое обманное движение, обозначив атаку на правое плечо, а сам атаковал левое. Светозар успел сделать сброс меча и вернуть ему рубящий удар в голову, от которого Олег увернулся, сделав скрутку торсом. Они бились пока не наступили сумерки, и затем довольные и, тяжело дыша, уселись на бревно у дома, чтобы подставить свои разгоряченные лица свежему вечернему воздуху. Олег, конечно, был выше и старше, технически лучше владел мечом, но Светозар несильно уступал ему, обладая отменной ловкостью и дерзостью в атаках. Он с упорством пытался вернуть каждый неотбитый удар.
        - Ты завтра обязательно победишь - произнес он, передавая старшему брату принесенную из дома чарку воды.
        - Я рассчитываю на это. Важно непросто ярко показать себя, но обязательно выиграть - Олег отпил добрую половину чарки и передал обратно Светозару - Мы здорово размялись. Завтра с Радомиром будет действительно непросто, но я уверен, что смогу одолеть в скорости и умении владения мечом.
        - Хороша водичка - смачно вытер рукой рот Светозар - Завтра придут все мои друзья посмотреть на тебя. Я всех предупредил, чтобы обязательно были.
        - А я не люблю когда много народу смотрят на меня. По мне лучше б палочные бои прошли вообще без близких и зевак. Выяснили бы перед воеводой кто сильнее и не устраивали эти никому не нужные песни-пляски.
        - Русальи моления в честь праздника Русалий. Будем молиться о дожде, плодородии полей и рождении новых колосьев - мягко вставил Светозар.
        Олег хмуро посмотрел на брата в ответ на это уточнение. Оба замолчали и каждый задумался о своем.
        - Олег, я сегодня был на речке у корабельников и показал нашу находку, лодку из норы. И ты знаешь, что сказал дядя Далибор? - Светозар, не дожидаясь ответа, возбужденно выпалил - Судно не из здешних мест, совсем не похоже на наши корабли и на его бортах неведомые знаки. Как здорово, что у нас в руках по-настоящему что-то таинственное.
        - Да, мы молодцы - не сразу ответил Олег - И у меня чувство, что дудочка также не из простых вещиц. Собираюсь после игрищ разыскать пастуха и попросить поиграть на ней. Он лучше всех разбирается в них и возможно расскажет про дудочку какой-нибудь секрет. Мы обязательно разгадаем загадку этой норы.
        В этот момент на крыльцо вышла мать Изольда и позвала обоих сыновей в дом, укладываться спать.
        Наступила необычно темная ночь с ярко светящейся луной, мирно блуждающей по черному бескрайнему море-океану. Сени освещались равномерно падающим лунным светом, оставляющим на полу светящиеся блики. От них неровный, деревянный пол начинал жить своей жизнью, переливаясь как поверхность воды. Олег никак не мог заснуть от ожидания завтрашнего дня, предвкушая эмоции участия в военных игрищах. Он устал ворочаться с одного бока на другой и смотрел неподвижно на эту сказочную игру лунного света, в котором иногда мерцали поднимавшиеся с пола пылинки, кружась и разлетаясь друг от друга.
        Сознание и мысли его блуждали между этими пылинками и светом луны, между воспоминаниями о прошлом и об отце, о том, что мир за окном скрывает в себе столько всего таинственного, сказочного, великого и прекрасного, непонятного и даже страшного, и что он должен стать частью чего-то большого и важного, а иначе и быть не может, так как он растет умным и сильным, рассудительным и смелым и готовым в момент опасности ринуться в бой, расправив грудь и плечи, крепко держа в руке свой меч.
        - Это не может остаться незамеченным, и он не может остаться непричастным к чему-то великому, остаться безызвестным - думалось Олегу. Спокойный взгляд его устремился в даль, глаза наконец закрылись, а сени наполнились тихим мерным сопением двух братьев.
        Утром с криком петухов обоих разбудила мать. Она уже приготовила кашу, блины, яйца. Два брата опрокинули на себя по ковшу колодезной воды, скинули с себя остатки сна и, одевшись, сели за стол. Олег ел напряженно и молча. Он прокручивал в голове различные комбинации ударов, атак, выпадов, обманок, чтобы применить их против Радомира. В последний раз их стычка была пару лет назад и тогда преимущество было за Олегом, но в последнее время воевода по просьбе посадника стал брать Радомира с собой в короткие военные походы и Олег не был уже так уверен в прежнем раскладе сил. Сам он периодически принимал участие в потешных побоищах в соседском поселении, чтобы набираться опыта. Его отношения с Радомиром никогда не были ровными. Радомир отличался агрессивным характером, рос самолюбивым и самодовольным, считал должным, что он предводительствует над парнями их городища и не мог терпеть, когда кто-то не входил в круг его влияния. Как сын посадника ему сходили с рук все его выходки и Радомир с удовольствием пользовался такой вседозволенностью. Олег и радовался этому состязанию и переживал - вдруг он окажется не
на высоте и не сможет стать первым. На кону стояло многое: это и возможность победителю быть принятым на службу в дружину воеводы, и возможность доказать всем в городище, что Олег, а не Радомир и остальные молодцы, является первым, подающим надежду воином, и, главное, почтить память об отце, который наверняка гордился бы такой победой.
        - Сынок - обратилась к нему мать, словно прочитав его мысли - Я верю, что ты победишь сегодня, ведь ты у меня самый лучший и отважный. Но если что-то вдруг сложится не так как ты ждешь, то знай, то жизнь на этом не заканчивается, а трудности должны делать нас только крепче.
        Мать Изольда нежно посмотрела на Олега добрыми и любящими глазами. Сегодня в честь праздника она нарядилась в расшитое разными узорами платье, на голове красовался кокошник со свисающими длинными лентами.
        - Да, мам, конечно - улыбнулся Олег и, немного подумав, с толикой тоски добавил - Как мать ты и должна сказать только такие слова, а какое напутствие дал бы сейчас отец?
        - Сынок, он бы сказал, что ты готов, можешь и должен победить, другого тебе не дано! - торжественно произнесла Изольда и слезы выступили у нее на глазах.
        - Так и есть, старшой - подхватил Светозар - Ты лучше их всех и сегодня покажешь им кто кого!
        Светозар вскочил с лавки и промчавшись по светлице сделал несколько разящих выпадов руками, сопровождая своим голосом их разрушительные последствия для противника. Его уверенное лицо и смешные возгласы заставили всех улыбнуться.
        - Ну если Светозар так сказал, то деваться мне некуда - рассмеялся Олег, встал из-за стола и пошел собираться.
        На большой торговой площади Детинца уже собралась большая часть жителей Снежинграда и пришлых зевак, которые весело проводили время на ярмарке, расположившейся под стенами крепости. Многие устроились на верху земляного вала, откуда особенно хорошо обозревалась площадь, которая сегодня должны была стать святилищем большого праздника. Посадник с волхвами стоял на крыльце княжеских хором[15 - Хоромы - жилые деревянные строения, просторный богатый дом, обычно состоявший из отдельных строений, объединенных сенями и переходами на Руси.]. По другую сторону площади вдоль торговых палат собралась вся городская знать: бояре и купцы. Справа от них выстроились воевода с его ратниками. Здесь же стояли молодцы вместе с Олегом, готовившиеся принять участие в палочных боях. Все они были облачены в кожаные защитные латы, в руках держали деревянные увесистые палки. Замыкали первый ряд на площади уличные музыканты, игравшие на флейтах, барабанах и гуслях.
        Посадник поднял руку, музыка затихла и все замолчали в ожидании начала празднества. Дождавшись полной тишины, он опустил руку и тогда в центр площади вышла девушка-русалия с распущенными длинными волосами, одетая в сарафан с рукавами, свисающими ниже кистей рук на длину локтя. Под звуки флейты она начала плясать, кружиться и махать руками как крыльями, подражая то ли птице, то ли богине Мокоше.[16 - Мокошь - богиня в славянской мифологии, её идол стоял в воздвигнутом князем Владимиром киевском капище наравне с идолами других богов. Она была богиней жизненных благ и изобилия, матерью урожая.] Толпа хором затянула песни про облака, дождь и урожай. Затем к ней присоединились девять девушек с венками на голове и в платьях, украшенных цветами, травами и ветками деревьев. Под бубны они начали водить хоровод вокруг главной русалии, вначале медленно, потом все быстрее и быстрее, пока танец не вышел на бешенный ритм и стало казаться, что девушки не касаются земли. В этот момент в круг святилища вошли волхвы, которые стали размеренно осыпать кружащихся девушек зерном, горохом и травой, преподносить всем
стоявшим по кругу площади зрителям хлеб и хмель из чаш и рогов. После этого они легли на землю, а девушки перестали танцевать и начали босыми ногами катать волхвов по земле, поднимая руки к небу и призывая к хорошему урожаю. Завершив обряд, они возобновили пляски и хоровод под восторженное улюлюкание, крики и свист толпы.
        Наступила середина действа, когда появились несколько мужчин с масками волков-оборотней во главе с богом Волосом[17 - Волос - «скотий» бог в славянской мифологии, считавшийся покровителем скота] с рогами оленя на голове. Все они были облачены в звериные шкуры и стали скакать, прыгать против хода движения девушек. В круг танца вбежали скоморохи со свирелями в руках, кривясь и извиваясь или шагая на высоких ходулях. От количества танцующих, кружащихся и прыгающих под звуки громыхающих бубен, дудок и гуслей голова шла кругом. На лицах зрителей читался восторг. Выделялся среди них только Олег, следивший со скучающим взглядом за всеобщим весельем. В кульминации празднества волхвы принесли в жертву петухов и козла, разбрызгали кровь на танцующих и толпу, давая возможность желающим испить её из обрядных чаш. Пляшущие девушки наконец упали без чувств от усталости и тогда музыка прекратилась, неожиданная тишина придавила всех значимостью и таинством. Волк-оборотень вместе с Волосом подняли русалию и она, увлекая всех остальных девушек, удалилась со святилища. Это означало, что пришел черед военных игрищ.
        Олег обвел взглядом площадь с немного успокоившимися людьми, в нетерпении ожидающих новых впечатлений, и посмотрел на небо.
        - Хороший день сегодня выдался - сам с собой заговорил Олег - Облачно и солнце не будет нас жарить. От прохладного ветерка даже приятно. Хотелось бы думать, что это специально для меня.
        Он улыбнулся про себя, понимая, что так скорее всего рассуждает каждый участник состязания. С этими мыслями Олег оглядел стоявших рядом товарищей по палочному бою, которых он хорошо знал. Справа Даниил, высокий и долговязый парен, сын конюха, служившего при Детинце, и он мне не ровня по технике. Совсем справа Владлен, которого Олег всегда недолюбливал за тупость и чрезмерную прямолинейность. Слева важно выделялся Борислав, главный задира в ватаге Радомира, который на самом деле был труслив. Далее Радомир и за ним мощные братья Глеб и Борислав, отец которых много лет был дружинником княжеского войска и должен был неплохо натаскать детей ратному делу. Замыкал ряд Владимир, сын плотника, единственный к кому Олег был с детства расположен в общении и уважал за строгость суждений.
        В этот момент раздалось призывное звучание горна, усилившееся подхватившими его бубнами, воевода вышел на шаг вперед и воззвал ко всем собравшимся:
        - Сегодня в честь празднества плодородия и урожая мы устраиваем ежегодные палочные бои, чтобы выявить сильнейшего добро-молодца, достойного наших отцов и предков. Победитель состязания будет принят в дружину Снежинграда!
        Скоморох прошел с мешком вдоль ряда, и каждый участник бросил туда свой платок. Воевода по очереди вытащил платки из мешка и таким образом были определены четыре пары, кому с кем предстояло биться. Олегу в первом кругу достался Глеб, старший из двух братьев, и он подумал про себя, что это вполне неплохой вариант.
        Все пары разошлись по площади, прозвучал еще один зычный призыв горна, и палочные бои начались. Народ возликовал, одобрительный свист и крики отразились эхом в стенах Детинца. Глеб первым нанес сильный удар сверху наотмашь, и Олег был вынужден парировать его отводным ударом, чтобы, нанеся ответный удар, оставить дистанцию для свободы дальнейших действий. Он решил не форсировать схватку, а дать себе время освоиться на площади, поймать свой ритм и главное оставить побольше сил перед финальным боем. Атаки Глеба он находил резкими и опасными, но все же не настолько, чтобы волноваться. Глеб был чуть тяжелее его и отличался заметной силою, поэтому Олег часто пользовался сбивами палки противника, чтобы сменить траекторию удара и отводами, позволявшими быстро контратаковать. Краем глаза Олег приметил, что две схватки уже закончились. Тогда он решил рассеять внимание Глеба долгим обманным кручением меча над головой, чтобы потом внезапно обострить бой. Последним движением палки Олег нанес сильный удар справа налево, затем атаковал руку противника вертикальным ударом с левой стороны, увел меч по дуге для
удара справа, но вместо этого резко обрушил всю силу на голову противника. Глеб смог парировать удары, но, отражая последний, слишком сильно раскрылся. Олег, словно ожидавший эту ошибку, сделал подшаг левой ногой и поразил коротким засечным ударом в шею и плечо оппонента. Глеб охнул и вынуждено согнулся, и тогда Олег пнул его ногой в бок, повалив на землю. Бой был выигран.
        По окончании последней схватки воевода объявил имена победивших: Борислав, Радомир, Олег и Владлен проходили в следующий круг. По правилам военных игрищ выигравший первым Радомир должен был теперь состязаться с Владленом, закончившим последним свою схватку. Олегу предстояло сразиться с Бориславом, младшим из двух братьев.
        Олег подошел к своим, чтобы попить воды и вытереть пот с лица.
        - Здорово ты его подловил! - радостно и с гордостью произнес Светозар - Я все ждал когда ты начнешь атаку, а потом раз, и такой выпад.
        - Молодец - хлопнул по плечу дядя Аскольд - Очень уверенно и спокойно повел себя.
        Олег не мог ничего ответить, терпеливо пережидая долгие и нежные объятия матери.
        - С Бориславом будь внимательнее. Он выглядит проворней своего старшего брата. Напирай на скорость и технику - заботливо продолжил дядя Аскольд.
        - Да, дядя - кивнул Олег - Насяду на него с самого начала, и посмотрим, как он справится с моим напором.
        - Братишка, мы здесь все за тебя - весело прокричал Светозар, схватившись за руки вместе с Волькой и Игорем в знак поддержки.
        Олег молча поднял свое деревянное оружие, поприветствовал друзей в знак уважения и, развернувшись, пошел обратно в центр площади. Вокруг оставшихся двух пар народ сомкнул более тесное кольцо. Протяжный стон горна объявил о начале второго круга. Теперь выжидательную тактику занял Борислав, ставший медленно кружить вокруг центра их воображаемого круга. Он был на полголовы выше Олега, но уже в плечах и, перемещаясь, всегда переносил вес тела на заднюю ногу, ступая на неё полной ступней. Олег, видя в этом недостаток, старался работать первым номером и постоянно провоцировал Борислава, чтобы тот переходил в контратаки и допустил ошибку. Но Борислав смог аккуратно парировать все удары Олега и, со своей стороны, не стремился сократить дистанцию и перейти в ближний бой. Своим видом он показывал, что у Олега не получится его перехитрить. В этот момент раздались крики возликовавшей толпы, означавшие, что поединок закончили Радомир и Владлен. Последний стоял на одном колене с ушибленной рукой и не мог поднять палку, чтобы сражаться дальше.
        - Плохо - пронеслось в голове Олега - Теперь каждое лишнее движение будет играть против меня. Времени на восстановление сил после схватки у меня будет меньше, чем у них. Надо что-то предпринять.
        Он решил поменять рисунок боя и стал делать вид, что устал и готов отдать инициативу. Не сразу, но Борислав уверовал в слабость соперника, стал сильнее вкладываться в удары и в одну из таких атак Олег ловко увернулся, присел и нанес сокрушительный горизонтальный удар в грудь Борислава, отбросив его на землю. Олег обозначил палкой по воздуху возможный удар по голове, подтверждавший его безоговорочную победу. Послышался одобрительный гул, пронесшийся по рядам зрителей. Олег направился к своим, тяжело переводя дыхание, и собираясь с мыслями на последнюю решающую схватку.
        - Что за черт, повезло Радомиру, что он так быстро разделался с Владленом! - корил себя Олег - И теперь уже вовсю отдыхает пока я провозился с Бориславом.
        - Как дерется Радомир, что скажете о нем? - первым делом спросил он, когда приблизился к своим.
        Дядя с серьезным лицом покачал головой:
        - Радомир хорош, агрессивен и грязно ведет бой. Тебе надо готовиться к тяжелому поединку.
        - Понятно, значит все, как и всегда - отрезал Олег и окинул взглядом бесновавшуюся от зрелища толпу.
        - Сынок, мы знаем и верим, что ты с ним справишься. Ты самый лучший у нас - мать Изольда со всей горячностью сжала руку старшего сына.
        - Как я вижу не все так считают - и Олег взглядом указал на происходившее на площади, где толпа разомкнула круг и медленно разделилась на тех, кто стоял ближе к лагерю Радомира, его отца и воеводы и меньшая часть тех, кто кучковался рядом с дядей Аскольдом и Олегом, выражая ему и матери поддержку и пожелания в духе «пусть победит сильнейший из достойнейших».
        Наконец взвыл горн, загрохотали бубны, и зычный голос воеводы объявил, что правила устанавливают проведение последнего сражения для выявления лучшего воина с применением деревянного меча и щита и попросил Радомира и Олега сменить оружие. Олег поклонился дяде и матери, поцеловал меч и щит и пошел навстречу Радомиру. Он удивился, почувствовав, как холодок пробежал вдоль спины и передался к ногам, на какой-то миг он перестал ощущать свои ноги ниже колена.
        - Такого я от себя не ожидал - ухмыльнулся Олег и мысленно приказал ногам - Вы только посмейте подвести меня!
        В центре площади он встал напротив Радомира и посмотрел прямо в его глаза. Олегу было всегда противно широкое лицо соперника, в котором узкие глаза утопали под густыми бровями и были посажены на покатый невысокий лоб. Внутренне Олег готовился к битве взглядов, чтобы ни в коем случае не отвести взгляд, но Радомир как обычно нарушил привычный ритуал, направив деревянный меч острием в лицо Олегу, и громко рассмеялся, противно кривляясь всем телом.
        - Опять твои выходки! - рассвирепел Олег - Сейчас посмотрим, чему ты научился за последние два года.
        Злость и раздражение вскипело у него внутри. Олег резким движением отвел меч Радомира от своего лица.
        Понеслась! - и Олег обрушил всю ярость и накопленный гнев на Радомира.
        В этот момент ноги обрели былую легкость и уверенность. Он атаковал оглушающими ударами по щиту противника, наносил рубящие тяжелые удары от плеча во всю длину руки, полагая, что стойкость Радомира дрогнет, и Олег сломает его невиданным напором. С каждым ударом сквозь зубы он повторял про себя:
        - Это тебе за твою наглую рожу, за твои хамские выходки и что они сходят тебе с рук! Это за то, что запугал всех парней в округе, за твою самодовольную и кривую усмешку.
        Потом, возвращаясь мыслями к тому, что произошло, Олег не мог вспомнить детали большей части схватки. Ослепленный яростью, он впал в беспамятство и действовал интуитивно, пока силы не стали его покидать, а рассудок возвращаться. После одной из комбинаций Олег сильно провалился вперед с мечом, потеряв устойчивость в ногах, и страх молниеносно прокрался в голову, что такую оплошность Радомир не простит. Олег замешкался, перегруппировывая положение ног, и подставил плечо под меч соперника. Чувствительный удар потряс и вывел его из небытия. Мысли начали лихорадочно метаться, и в попытке их обуздать Олег ушел в глухую оборону. Ожидаемой передышки не случилось, так как Радомир, казалось, только начал схватку и потому проводил быстрые и сильные комбинации, чередуя их толчками щита, которые Олегу было непросто «прочитать». В один из таких выпадов он получил болезненный удар по корпусу в бок.
        - Черт - выругнулся про себя Олег - Так дальше нельзя, надо взять себя в руки и заставить навязать свой ход битвы.
        Он отбросил щит, перехватил меч и начал быстрые вращательные движения им над головой, одновременно перекидывая его из одной руки в другую и совершая короткие, быстрые двойки с обеих сторон.
        - Кого ты хочешь удивить своими фокусами? - оскалился Радомир, нанеся несколько ответных атак, и сумев одной из них ударить щитом подбородок Олега, после чего сам выбросил щит на землю.
        - Ах ты! - заскрежетал зубами Олег, сплюнув на землю потекшую с губ кровь - так ты понимаешь честный бой.
        Он ринулся к Радомиру в надежде перехватить инициативу на ближней дистанции. Скрестив мечи вплотную, Олег сильно ударил ногой сбоку по коленке Радомира.
        - Ты начал, вот и получи - бросил Олег.
        Бой продолжился и какое-то время оба бились на равных. Грязные трюки продолжились, и вот Радомир и Олег оказались на земле, перекатываясь со спины на грудь и стараясь достать побольнее до лица друг друга. У Олега шла кровь носом и были разбиты все губы, у Радомира открылось рассечение над глазом. Постепенно у Олега нарастало внутреннее беспокойство:
        - Как же так, я столько раз атаковал Радомира, а ему все ни по чем?! Почему он не сдается? Почему не уступает? Я же всегда считал его не сильнее меня. Он же герой только в компании своей своры. Откуда у него такая упертость и злость…
        В этот момент они снова стояли на ногах и наносили по очереди одиночные удары. Олегу с трудом давалось блокировать меч Радомира и все чаще он скидывал отводными движениями удары противника. Оба тяжело дышали, но Олег ощутимо сдавал, опираясь на меч после каждой отбитой атаки.
        - Руки, кисти, предательски немеют - Олег смотрел на них, снова приказывая им взглядом поднять меч и защищаться.
        Он медленно отступал в направлении воеводы, надеясь, что тот остановит бой и присудит обоим победу. Все было тщетно. Чувство приближающегося поражения стало захватывать его все более и более, и он уже ничего не мог поделать с этим наваждением. Лицо Радомира, неизменно наступавшего с мечом, превратилось в маску ужаса, против которого протестовало сознание, пытаясь преодолеть страх порицания и стыда. Олег из последних сил поднимал свой меч, стараясь дотянуться до этой маски ужаса, разрубить её пополам, выколоть ей глаза и лишить противного оскала - все было тщетно.
        - Может убежать от нее, кинуть в нее меч и убежать? - пронеслось в голове Олега когда маска ужаса разрослась до исполинских размеров, издала оглушительный гром и плеснула молнией. И тогда его накрыла темнота и через нее где-то там далеко он слышал приглушенные звуки едкого, самодовольного хохота и шум улюлюкавшей, свистящей толпы.
        - Я тебя еще достану, обязательно достану! - повторял он, блуждая во тьме сознания, из лабиринта которого ему не удавалось выбраться.
        Олег пропустил сильнейший удар по голове и теперь, сраженный навзничь, лежал на земле посреди сакральной площади Детинца.
        Глава 3. Тяжелая правда
        Ветер носился вокруг березы, колыхая повисшие ветви, стараясь то ли оторвать и унести их с собой или наоборот, нашептать им какую-то любовную историю, заботливо теребя каждый листочек. Олег оцепенело смотрел на березу, созерцая дрожащие ветви и разлетающиеся листья. Он вяло пытался решить для себя заодно ли он с ветром, чтобы оторвать эти ветви с листьями и унести красоту куда-то далеко-далеко или все же лучше проникнуть в таинство шепота, вглубь этой тайны, которой береза самозабвенно делилась с ветром. В душе Олега поселилось уныние и отчаяние.
        - Я проиграл - повторял он про себя - Я утратил то, к чему шел последние годы, потерпел позорное поражение Радомиру на виду всего Снежинграда. Как теперь смотреть людям в глаза, как пробиваться в дружину?
        Олег сидел в одиночестве на крыльце избы с видом на городской амбар и протекающую впереди реку. Он был благодарен матери и брату, старавшихся не досаждать лишним вниманием, и поэтому битый час сидел и рассуждал сам с собой, с березой и Ветром - единственными желанными гостями в этот день.
        Он перебирал слова, сказанные после состязания матерью, дядей Аскольдом и многими другими знакомыми, стремившимися поддержать Олега. Все восторгались его упорством и ожесточенностью схватки, которая никого не оставила равнодушным. Больнее всего было вспоминать, когда, уходя с площади, он слышал как за спиной Радомир гоготал взрывным хохотом, а его друганы подхватывали эту мерзкую забаву и еще долго не могли успокоиться. Один, особенно дерзкий паренек, подлетел к Олегу и, тыкая ему в грудь, прокричал: «Что, получил, ха-ха-ха!». Дядя Аскольд так грозно посмотрел на него, что тот поспешил отбежать, чем вызвал новую порцию смеха и улюлюкания у Радомира и его приспешников. «Это ничего - сказал дядя Аскольд - всегда находятся петрушки, ничего не смыслящие и готовые танцевать под чужую дудку. На своих двоих таким стоять не суждено. Не обращай внимания». Олег криво усмехнулся, но ничего не ответил, так как было слишком тяжело.
        - Все не то и не так. Как же досадно - корил себя сейчас Олег. Он понимал, что его подвело чутье и осторожность в бою, которые обычно были его сильными качествами. А здесь он так слепо и глупо ринулся на Радомира вместо того, чтобы присмотреться к нему и спокойно поискать слабые стороны.
        - Ты провел меня Радомир - и Олег в сердцах пнул меч, лежавший рядом на крыльце.
        Внезапно налетевший порыв ветра заставил его зажмуриться. Зашелестели ветки березы и Ветер устремился дальше, колыхать безбрежные просторы заливных лугов. Олег перевел взгляд на дерево, на небо и вдруг почувствовал, как его охватило непреодолимое желание податься в эти бескрайние дали и оставить позади досаду и поражение. Он встал и побежал, коротким шагом стремясь незамеченным миновать дома и людей. Олег вышел за сторожевые ворота и окружающий город земляной вал, рванул во всю прыть своих ног, удаляясь к вершине близлежащего пологого холма.
        Олег долго бежал, прикрыв глаза, радуясь бешенному пульсу в теле, вбирая полной грудью воздух и стараясь выбросить все мысли из головы. Прибавляя скорость на спуске с одного из холмов, он забывался в попытках пролететь как можно дальше. С силой отталкиваясь одной ногой, он стремился как можно резче оттолкнуться другой и уйти в вожделенный прыжок. Довольный ощущениями он кричал:
        - Ааа…а, хорошо! Лечу! Свобода!
        Завернув в небольшой лесочек, Олег наткнулся на овражек с родником, смочил лицо, волосы и вдоволь напился воды. Кровь пульсировала в голове, а сердце бешено стучало. Ритм вернул его к утренней битве и громкий, утробный крик вырвался из груди - это был голос отчаяния, злобы и сожаления. Он кричал до боли в горле, не сдерживая себя, и слезы полились из глаз. Олег уперся ладонями в коленки и еще долго стоял так наклонившись, рыдая и вздрагивая всем телом. Затем он встал, хорошенько умылся и медленно побрел домой.
        Пересекая пахоты и межевые борозды, Олег увидел пастуха со стадом домашнего скота. Он признал парня и решил к нему подойти. Пастух приветливо махнул рукой:
        - Приветствую тебя, сорви голова!
        - Почему сорви голова? - от неожиданности Олег остановился.
        - Да, видел тебя сегодня утром в деле. Ты шел напролом в бою с Радомиром. Это было ярко, правда, и безрассудно.
        - Так ты смени посох на меч и покажи, как надо - огрызнулся Олег.
        - Ладно, не серчай, не хотел тебя задеть. Я за тебя болел на самом деле. Не многие готовы открыто бросить вызов Радомиру и его своре.
        Олег молчаливо кивнул и пошел дальше. Неосознанно он запустил руку за пазуху и обнаружил дудочку, которую взял с собой, рассчитывая поиграть в уединении. Он вернулся к пастуху и спросил:
        - Посмотри на эту дудочку. Ты же знаешь в них толк? Я пытался играть, но звуки выходят странные.
        Пастух взял дудочку в руки и в его глазах тут же проявилось живое участие и любопытство:
        - Разрази меня гром - задумчиво произнес он, ощупывая дырочки и внимательно рассматривая деревянные узоры.
        - Странно, я не видел такого дерева, такие ровные и гладкие дырочки. Заметь, они сделаны через разные промежутки. Можно попробовать?
        - Да, я и хотел попросить тебя сыграть что-нибудь - кивнул Олег.
        Пастух сделал несколько пробных звуков, проиграл свои мелодии, но так и не смог добиться, чтобы звучало именно то, что он хотел.
        - Заморская поделка, не иначе - многозначительно протянул он, передавая дудочку её владельцу - Уж на чем только дудеть не доводилось, а с этой не могу сладить. То ли я дурак, то ли она испорчена. Где ты её раздобыл, с кем обменялся?
        - Нашел у отца в сундуке - многозначительно проговорил Олег.
        - Давай я тебе лучше покажу как я на своей играю. А ты со своей уж сам как-нибудь - предложил пастух.
        Они уселись на траву, и пастух до самого заката объяснял Олегу как извлекаются звуки и складывается мелодия, как правильно задерживать дыхание и равномерно его распределять, чтобы звучание было ровным и долгим. Олег, сам того не ожидая, с удовольствием погрузился в этот процесс и не заметил, как наступили сумерки. У него стали получаться простые песенки. Прощались они добрыми друзьями:
        - Здорово мы провели время - открыто и добродушно улыбнулся пастух - Музыка умеет залечивать любые раны.
        - Спасибо, дружище - Олег крепко хлопнул пастуха по плечу - Мне этот урок был нужен как никогда сегодня. Увидел тебя с твоим стадом и всем нутром ощутил, что надо обязательно подойти. И я рад, что не ошибся с этим чувством. День не потерян теперь зря.
        - Я тоже рад. Почаще играй для себя и разгадай секрет своей дудки. В ней много загадок.
        - Да, обязательно. Докопаться до сути это мое призвание. Прощай.
        Олег медленно побрел домой с чувством легкости и спокойствия на душе от того, что внутри зародилось понимание, что делать дальше.
        - Если не научишься на ней играть, найди меня! Ладно? - услышал он во след крик пастуха.
        Следующие дни лета прошли в своей обычной рутине. Два брата помогали матери в поле и по хозяйству. Олег много времени проводил в кузнице дяди Аскольда, забавлял себя игрой на дудке и часто пропадал на охоте, где оттачивал навыки стрельбы из лука. Светозара тянуло к пристани, где он старался пригодиться во всех делах одновременно: помогал купцам переносить товары и скарб, рыбакам перебирал сети, плотникам заготавливал бревна. Он с живым интересом рассматривал прибывавшие суда, их разноцветные паруса и заморских гостей. Обладая живым характером, Светозар с задором и хитринкой в глазах подходил к шагающим по пристани незнакомцам и расспрашивал их откуда и куда путь держат, надолго ли у них задержатся. Их рассказы приоткрывали ему завесу дальних земель и опасных приключений.
        В один из вечеров, возвращаясь усталый с охоты, Олег прошел главные ворота Снежинграда и направился вдоль земляного вала домой, когда путь ему преградили трое парней из своры Радомира. Олег отступил на несколько шагов к стене близлежащей избы, чтобы защитить спину и не дать никому подойти сзади. Одну руку он положил на рукоять тесака, висевшего на ремне платья.
        - Что надо и не много ли чести встречать меня в ночи? - как можно увереннее воскликнул Олег.
        - В том и дело, что чести много - ядовито прошипел Борислав, бывший за правую руку Радомира.
        - Так и ступайте по домам - перебил его Олег - Какое есть дело ко мне? Если есть, выкладывайте, а нет, так дайте дорогу.
        С этими словами Олег заставил себя сделать полшага вперед.
        - Дел с безродными и трусами не ведем. Сегодня на вече со старостами было решено принять Радомира в дружину на службу - продолжил Борислав, выделяющейся копной рыжих волос.
        - Кто бы сомневался в обратном. Приняли, я рад - натянуто улыбнулся Олег.
        - Да, но на совете открылась одна любопытная деталь, в которую Радомир как участник собрания попросил тебя посвятить - оскалился Борислав, и все втрое заговорщицки захихикали, переглядываясь друг с другом.
        Озноб пробежал по спине Олега. Слова «безродный» и самодовольные лица троицы закружились в его голове. Что-то подсказало, что речь пойдет об отце. Эта догадка сковала ему ноги и, уловивший смятение, Борислав продолжил:
        - Кто-то из старцев предложил тебя принять в дружину воеводы, на что посадник заявил ты не можешь быть удостоен такой чести. Он напомнил, как твой отец подбивал горожан против княжеской власти, а когда у него ничего не получилось, он позорно и безответственно исчез, бросив семью на произвол судьбы. Нельзя тебя выдвигать в дружину.
        Олег с трудом внял сказанному, повторив все слова еще раз, чтобы осознать их смысл и значение. Ему стало не по себе. Он подумал о том, должен ли ринуться на них в драку, так как оскорбление требовало действий, но, с другой стороны, он не чувствовал былого возбуждения и ярости, уверенности в правоте. Внутренний голос предательски призывал не совершать необдуманных решений, попробовать избежать конфликта. Мысли были противны Олегу. Он боролся с искушением и одновременно боялся, что вспышка гнева только подтвердит их слова и покажет, что он им поверил. Этого он не мог допустить, убеждая себя, что надо вначале разобраться, была ли это правда.
        - Сын за отца не в ответе - против воли, медленно и тихо произнес он.
        - Ха-ха, для нас и Радомира ты всегда будешь сыном труса и предателя - еще раз оскалился Борислав.
        - Пошли вон - сказал Олег, толкнул ближайшего к нему парня и двинулся к дому, не поворачивая головы.
        - Скатертью дорога - полетели слова вдогонку.
        Олег шел, не разбирая шагов.
        - Зачем это все! Почему на меня? Как теперь жить с этим позором?! - скрежетал он зубами.
        Сил заходить домой не было. Он бросил охапку соломы под крыльцо избы и долго лежал с открытыми глазами и пристально, не отрываясь, смотрел на луну. Куда-то далеко, в бездонную даль его тоски уходил её свет. Щемящая боль и множество смешанных чувств эхом отражались в этой глубине.
        С рассветом Олег с тяжелым осадком на душе перешел в избу, сел подле печи в ожидании, когда мать выйдет и начнет стряпать еду. Младший брат безмятежно спал в сенях в такое раннее время.
        - Мать, расскажи мне об отце? Что на самом деле с ним произошло? - спросил Олег как только она вошла в избу.
        Изольда бросила взгляд на сына, сразу поняв по его хмурому виду, что случилось что-то серьезное. Она постаралась улыбнуться и мягко произнесла:
        - Сынок, мы много раз об этом говорили. Он пропал без вести на охоте. Твой отец был сильным духом и не боялся бросить вызов любым опасностям. Почему ты не спал всю ночь? Что стряслось?
        - Мам, это я от тебя слышал много раз. Почему он оставил нас? Вчера было вече и мне передали, что речь зашла обо мне, принять ли в дружину или нет. Посадник был против, сказал, что мой отец был предателем и выступал против княжеской власти. Я недостоин чести служить в дружине воеводы. Что это все значит? Ты всегда рассказывала совершенно другое… - подбородок Олега задрожал.
        Печаль и тревога отразились на лице матери. Изольда села за стол, взяла ладонь сына в свои руки и стала подбирать слова. Они тяжело ей давались, она говорила медленно и в голосе читались скорбь и сожаление.
        - Олежек, сынок, все эти годы я не обманывала тебя и Светозарушку когда говорила, что ваш отец был сильным мужчиной и им можно было гордиться. Он был лучшим охотником в Снежинграде и мог один ходить на кабана и медведя. Еще у него были золотые руки - сколько изб он заложил в городище и что только не делал из дерева своим топором. Дяде Аскольду отец помог расширить кузницу, и они вместе работали над устройством большой домницы.
        При этих её словах большие глаза Изольды осветились мечтательным светом. Олег старался не смотреть матери в лицо - внутри него царило сомнение.
        - Да, он не был воином и не командовал дружиной как бы тебе хотелось. Он был слишком вольнолюбивым, чтобы служить кому-либо кроме семьи. Но горожане его почитали и уважали. С ним вы всегда росли в достатке.
        - Мам, я знаю, что он был искусным охотником и ремесленником, но почему теперь все считают его предателем, почему ты раньше мне не говорила правду? - Олег встал из-за стола и стал ходить по горнице.
        - Как теперь жить с этим позором?! - с раздражением и отчаянием вскричал он.
        - Сынок, тебе было бы сложно это все понять раньше. Может я и неправа, но бывает так, когда правду лучше приберечь для себя, если она слишком горька и тяжела, чтобы её принять близкому человеку - с этими словами Изольда подошла к сыну с желанием погладить по волосам.
        - Расскажи тогда сейчас все как было - твердо прочеканил Олег, отклоняя голову, и отошел в противоположный угол избы.
        - Твой отец никогда не был предателем и всегда заботился о благополучии Снежинграда. Однажды он появился невесть откуда в наших краях и поселился обособлено на окраине. Был нелюдим и долго ни с кем не сходился. Но постепенно его умения загонять зверя на охоте и обращаться с деревом расположили к себе горожан, и он был благожелательно всеми принят. С твоим отцом я познакомилась на празднестве Купалы[18 - Праздник Купала - народный праздник восточных славян, посвященный летнему солнцестоянию и наивысшему расцвету природы и отмечаемый 24 июня (7 июля по старому календарю)], и мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Мы уважаемый род Волотовичей и наши предки испокон веков обосновались здесь на реке Мологе. Моя кровь и кровь твоего дяди благородная, и родители, к счастью, не стали возражать против нашего брака. Мы жили в большом чувстве и согласии, хотя я всегда знала, что твой отец одержим какой-то неведомой дремлющей страстью к свободе и дорожил ею превыше всего - Изольда всплеснула руками в бессильном жесте, что уже ничего не поправить и не изменить, и продолжила - Горожане до последних лет
вели торговлю и выстраивали мирные отношения с соседями. Все изменилось, когда у нас появился нынешний посадник, ставший призывать старцев и купеческую знать примкнуть к княжеской власти Великого Новгорода, суля им выгоды и награду. Твой отец считал, что надо развиваться обособлено, хранить независимость, держать мир со всеми и расширять торговлю и поэтому уговаривал горожан, чтобы на вече они заявили о своем несогласии. Многие его поддерживали, но посадник оказался хитрее: он позвал княжескую дружину, они оговорили отца, и на вече отцу не удалось отстоять свою правоту. Так посадник от имени князя стал управлять городищем, и нашу семью начали всячески притеснять. Отец предлагал обосноваться на новом месте у поморов, но я только родила Светозара, а тебе было три года от роду. Мы решили переждать две зимы и тогда уплыть на север. Но случилась беда. Однажды отец ушел на охоту и так и не вернулся. Подозрения вначале пали на посадника, что он причастен к исчезновению. Все жители Снежинграда отправились на поиски и в результате в дремучем лесу на той стороне разлива нашли его копье, лук со стрелами и
одежду, но ни тела, ни следов крови и битвы не обнаружили. Посадник и старцы заявили, что дело нечистое и сожгли все его вещи на Святилище, чтобы задобрить идолов. С тех пор та сторона разлива считается проклятым местом, и никто там не охотится. Я не верю, что твой отец связан с нечистой силою, и продолжаю ждать, когда он вернется к нам, но надежды, наверное, уже нет. На меня были гонения из-за отца, но посадник по прошествии времени перестал нас мучить, и я с дядей Аскольдом смогли вас спокойно вырастить.
        Изольда села на лавку, и слезы безмолвно потекли по её лицу. Как тяжело ей дались все эти годы одиночества, сомнений и надежд. Она с теплотой посмотрела на Олега и добавила:
        - Он очень вас любил, гордился тобой, видел в тебе много ярких качеств и считал, что ты станешь настоящим мужчиной и будешь вершить великие дела. Я всегда старалась дать вам все самое лучшее, что было у меня. Жила только тобой и Светозаром.
        Изольда умолкла и без сил опустила руки на сарафан. После долгого молчания Олег мрачно выдавил:
        - Теперь мне понятно почему я всегда чувствовал себя изгоем, а дружинники никогда не выказывали мне знаков уважения, даже несмотря на мои успехи и способности. Радомир со своей шайкой старались задирать меня по любому поводу, улавливая отношение старцев и знати ко мне. Спасибо мама… Лучше позже, чем никогда.
        - Ты несправедлив сын, думая только о своих невзгодах. Я держала все это в себе, отгораживая презрение и нападки от тебя еще маленького и неготового встречаться с пугающей реальностью. Представь каково мне было терпеть взгляды и отношение посадника?! Но я и дядя Аскольд защищали тебя, и я не скажу, что у тебя было настолько несчастливое детство. Подумай об этом и цени то, что я вложила в вас, мои силы и любовь. Прошу тебя - Изольда бросила на Олега умоляющий взгляд.
        - Мам, но почему мы сами потом не ушли на новое поселение, где могли жить без оглядок и осуждения? Начали бы новую жизнь? - вскричал Олег.
        - Олежек, куда и где, кому я нужна с двумя детьми? Это совсем непросто. Здесь у нас большой дом и земля, нам помогал дядя Аскольд и как никак другие горожане, хранившие добрую память по отцу. Там я была бы совсем одна, я боялась. Я думала об этом много раз, но как мать я не могла пойти на такой безрассудный поступок, чтобы подвергать вас неизвестности. Я решила все это перетерпеть ради вас и вашего будущего.
        - Да, которого нет - съязвил Олег.
        - Будущее всегда есть! Я учила вас и дала тебе все, чтобы ты смог гордо и с достоинством пройти свой путь - разгорячилась Изольда.
        - Ага, конечно, без отца и будучи ненавистным посаднику и дружине… - хотел продолжить Олег, но замолчал. Он походил взад-вперед по избе и на пороге тихо произнес:
        - Мне надо о многом подумать, но я благодарен тебе за правду. Теперь я сильнее чем раньше буду ковать себе броню, чтобы закрыть все свои душевные раны - с горькой ухмылкой Олег открыл дверь в сени и вышел.
        Изольда с отрешенным видом и невидящими глазами продолжала сидеть на лавке, скрестив руки на коленях. Беззвучие повисло в воздухе, а тоска по прошлому расползлась по всей избе.
        Глава 4. Водяной
        Спустя несколько дней два брата подошли к широкому разливу, образовавшемуся после крутой дуги, которую река Молога описывала перед Снежинградом. Олег и Светозар стояли на поляне, окаймленной высоким берегом, круто обрывающимся справа и плавно спускающимся к самой воде слева. На краю поляны росла одинокая высокая береза с роскошной кроной, немало повидавшая на своем веку. Дерево нависало над кручей обрыва словно хотело войти в воду и обняться с рекой как два давнишних хороших друга. К одной из нижних веток была привязана бечевка, на которой все парни любили раскачиваться и прыгать в воду, стараясь улететь подальше и сделать побольше брызг при падении. Двум братьям эта забава была также по душе, но в этот раз они пришли совсем по другому делу. Светозар давно уговаривал Олега провернуть шутку с одним загадочным столбом, одиноко возвышавшимся над водой у противоположного берега в тихом затоне. Столб выглядел зловеще и отпугивал не только мальчишек, но и местных рыбаков, старавшихся держаться от него подальше. Черный и кривой - он на рост человека возвышался над водой. Было совсем непонятно как он там
оказался посреди водной глади и какие тайны скрывает в себе. Часто вороны и другие хищные птицы подолгу сидели на нем, степенно наблюдая как лодки рыбаков и торговые струги проходили поодаль. За столбом противоположный берег реки уходил крутым косогором вверх, прячась в объятиях непроходимого леса. Из-за высоких деревьев затон всегда был в тени, а речка теряла свой мерный ход, создавая иллюзию мнимого покоя. В народе ходило поверье, что место это нехорошее, гиблое из-за своих подводных течений, а сидевшие вороны со своим протяжным, резким карканьем только усиливали тревогу и беспокойство.
        День выдался пасмурный и потому на поляне кроме Олега и Светозара да березы никого не было. Тяжелые облака, через которые с усилием пробивалось солнце, быстро летели к ним навстречу. Ветер наслаждался простором и пускал мелкую рябь по разливу, исчезая где-то у дальних берегов реки, продолжавшей свое бесконечное движение.
        - Хорошо, что погода сегодня нежаркая - сказал Светозар - Никого здесь нет.
        Олег ничего не ответил, хмуро обводя взглядом поляну и разлив.
        - Старшой, ну ты что, ты же мне обещал помочь с проделкой со столбом. Так хочется рассказать ребятам, что мы это сделали. Представляешь сколько будет разговоров и пересуд?! - с напускной горячностью затараторил Светозар.
        Олег посмотрел на брата, протянул неспеша руку, потрепал по голове и произнес:
        - Да, дружище, раз обещал, то слово свое надо держать. Просто нет желания ноги мочить. Сегодня действительно ветрено. Ладно, пойдем делать плот.
        - Вот, другое дело, вот это по нашему! - и Светозар вприпрыжку побежал по отлогому спуску к берегу, где рос камыш.
        - Я буду резать камыш тесаком, а ты бери топор и сходи наруби пять или шесть стволов дерева толщиной не меньше своей ноги - крикнул ему в спину Олег.
        - А потом? - переспросил Светозар, показывая всем своим видом крайнюю заинтересованность.
        - Уложим в ряд через небольшие расстояния и будем укладывать на них толстый слой камыша и перевяжем все крепко бечевкой. Она у меня в котомке - Олег деловито снял с плеча сумку и положил на траву - Давай постараемся быстро со всем управиться. Неохота по воде в сумерках плавать.
        - Будет сделано! - переиграл с озорной улыбкой Светозар деловитый и холодный тон Олега и побежал к ближайшим деревьям.
        Провозились они изрядно и теперь оба критически смотрели на результат их труда.
        - Да… - протянул Светозар, подпирая бока двумя руками - ты уверен, что этот плот поплывет?
        - Какие бревна принес, такой плот и получился - сухо сказал Олег и нагнулся, чтобы усилить узел на стыке двух бревен.
        - Ты мне не говорил, что они должны быть совсем ровными - стал защищаться младший брат - Я срубил какие смог.
        - Плот-то поплывет. Вопрос как он будет держаться на воде и насколько устойчив к качке. Из-за кривизны деревяшек я не смог правильно их уложить и стянуть все камыши. Теперь остается только проверить. Спускаем его - и Олег, зайдя по колено в воду, стал стягивать его в реку. Светозар уперся сзади и два брата быстро втащили его на воду.
        - Залезай - скомандовал Олег и добавил со слабой улыбкой - Я пока подержу его, чтобы он не уплыл, а ты попробуй его покачать. Посмотрим, насколько он плох?
        Светозар вскарабкался на сооружение и попрыгал вначале в центре, потом сделал по шагу вправо, влево и довольный воскликнул:
        - А это очень даже и неплохая посудина у нас получилась. Вполне для нас сегодня сгодится.
        Олег бросил последний критический взгляд на конструкцию, отдал брату подобия весла, которое он сам заранее выстругал и залез на плот, медленно начинавший движение вниз по течению.
        - Можно я буду грести и править к заводи и черному столбу? - с надеждой посмотрел на старшего брата Светозар.
        - Можно - спокойно ответил Олег - Главное не делай резких движений. Я сяду на другой край, чтобы уменьшить перекос пока ты будешь работать веслом с этой стороны.
        Два брата на плоту стали продвигаться к противоположному берегу. Младший, прямо и с гордостью стоял на краю плота, совершая резкие взмахи руками, его свободная рубаха развивалась на ветру, и он с удовольствием подставлял свое светлое лицо порывам ветра и лучам солнца, когда оно выходило из-за туч. Старший сидел с согнутой спиной, опёршись одной рукой о колено, и казалось, не принимал участия в том, что происходило сейчас - дума его блуждала где-то далеко от здешних мест.
        Вскоре они вышли за середину разлива и пересекли границу затона. Течение, с которым они боролись ранее, прекратилось, и вода стала темной, неподвижной массой. Её поверхность как черная краска была непроницаемой для глаз, и было совершенно непонять, что она скрывала в глубине. Вокруг все замерло: не доносились ни звуки птиц, ни шорох деревьев. Витавшая в воздухе таинственность и возросшее в груди беспокойство заставили Олега встать и пристально всматриваться в воду.
        - Какое тихое место. С того берега оно всегда и выглядело спокойным, но сейчас нет ни ветерка, ни звука. Слегка кошки скребут… - произнес Светозар.
        - Черные или белые скребут? - заставил себя пошутить Олег.
        - Черно-белые с пятнами - не остался в долгу Светозар.
        Когда они подплыли к заветному столбу Олег забросил на него кольцо бечевки и медленно стал подтягивать плот.
        - Смотри в оба! - окликнул Олег младшего брата - Вдруг здесь коряга в воде? Проверяй веслом глубину и то, что перед нами может быть под водой. Не видно ни черта.
        - Не волнуйся, я как раз это и делаю сейчас - и Светозар, не договорив, то ли оступился, то ли голова закружилась, но он вдруг потерял равновесие, взмахнул руками, выпустив весло, и полетел спиной на плот, при этом весло упало в воду. От падения деревянное сооружение заходило из стороны в сторону, и Олегу пришлось броситься на колени и расставить широко руки, чтобы переждать и стабилизировать его положение.
        - Ах ты - вскрикнул Светозар - Весло уплывает! Как же я так оступился? - с досады Светозар махнул обеими руками - Сейчас прыгну за ним!
        - Стой, подожди! - остановил его Олег - Я лучше плаваю, мне и доставать.
        - Моя вина, мне и исправлять - запротестовал Светозар.
        Пока оба брата спорили весло отнесло еще немного в сторону, потом на воде блеснуло солнце и оно скрылось из виду.
        - Что такое, где весло? Куда оно делось? - недоуменно смотрели они друг на друга, пытаясь в глазах прочесть ответ или подсказку исчезновения.
        - Я его только что видел, буквально в двадцати шагах. Оно должно быть там - причитал Светозар.
        - Может быть водоворот. Такое возможно - тихо произнес Олег - Хорошо, что не стали плыть за ним, если здесь и правда коварные подводные течения.
        - Что же теперь делать? - растерянно спросил Светозар.
        - Давай вначале сделаем, что ранее задумали, а потом будем разбираться как выплывать отсюда. Соорудим из части плота чем грести можно будет.
        Олег добрал на себя бечевку и притянул плот к столбу. Светозар вытащил из котомки большой устрашающего вида шлем. Его они выковали по чертежу и конструкции Олега, а крепкие руки дяди Аскольда позволили реализовать задуманное. Формой шлем походил на череп человека и теперь по задумке Светозара его надо было водрузить на столб, чтобы все в Снежинграде знали, кто мог отважиться на такой смелый поступок. Он передал шлем Олегу, вынул из котомки еще сверток материи и бережно развернул его. Внутри лежали две маленькие деревянные головёшки, обладающие свойством светиться ночью при полной луне. Секрет такого обжига им как-то показал дядя Аскольд. Олег аккуратно насадил шлем на столб, а Светозар тщательно вывел глаза и зубы своими волшебными угольками. Подумав немного, он расчертил подобие человеческих ребер вдоль всего столба, чтобы в ночи рисунок напоминал скелет.
        - Самое то для грядущего празднества Купалы. Во время ночных гуляний и пений все обратят внимание на нашу выдумку и должны будут оценить по достоинству.
        - Ты главное сам не проколись Игорю и Вольке, а то никакого заговора не получится. Они точно раструбят на весь городище. А так послушаем кто и что будет говорить. Будет веселее.
        - Лады - подтвердил Светозар - я и сам хотел хранить молчание первое время.
        Он посмотрел на родной берег с одиноко стоящей березой и спросил:
        - Как будем теперь выбираться отсюда?
        Олег смерил взглядом оба берега, их плавучее сооружение и предложил:
        - Без весла нам не доплыть, так как течение сильное. Унесет. Но мы сдюжим дотолкать плот по заводи до ближайшего берега, сделаем нормальное весло и тогда вернемся. Как тебе такой план?
        Светозар поглядел на воду и ответил:
        - Не по душе лезть в эту мутную черноту. Почему нельзя открепить одно из бревен от плота?
        - Ага, тогда он точно прямо здесь весь и рассыпится - отрезал Олег - Я буду толкать, а ты займешься веслом на берегу. Скоро уже солнце к лесу начнет клониться, так что надо поторапливаться.
        Он аккуратно сполз в воду по грудь и во всю силу заработал ногами. Плот медленно поплыл в сторону берега как вдруг Олег возбужденно воскликнул:
        - Вижу, вижу наше весло! Вот оно под мною на глубине. Рукой подать вроде. Похоже одним концом в корягу уперлось. Сейчас достану!
        Светозар не успел и возразить как старшой нырнул головой вниз. Сам он, сколько не приглядывался в то же место, никакого весла не видел. Олег вынырнул и, запыхавшись, прокричал:
        - Дай мне бечевку нашу! Я буду держать её в руке и привяжу к веслу. Как только сильно дерну, то тяни. Оно оказалась чуть глубже… и вроде там коряга мешает.
        Младший брат поддался задорному настрою старшего и, протягивая бечевку, пошутил:
        - Будь спокоен. Вытяну и тебя и весло и самого Водяного.
        Олег набрал полную грудь воздуха и нырнул еще раз во всю силу рук. Светозар проводил силуэт брата и его ноги в этой мутной, темной воде и стал напряженно всматриваться. Он различил какую-то возню, как будто Олег привязывает бечевку к веслу. Потом забулькали пузыри и тут внезапно все стихло. Светозар прошел от одного края плота до другого, осмотрелся вокруг него еще раз, но поверхность оставалась недвижимой и затон предательски хранил тишину. Подождав безрезультатно еще немного, младший испуганно закричал:
        - Брат, что за дурацкая шутка! Вылезай, не смешно?!
        Здесь он вспомнил, что в руке у него все еще оставалась веревка. Он дернул за нее, но она не поддалась и слегка потянула Светозара в ответ.
        - Вот, как ты решил разыграть меня? - рассердился уже Светозар - Ну я тебе устрою взбучку, старшой.
        И он прыгнул в воду вслед за бечевкой. Светозар хорошо плавал, отлично нырял и вообще вода была его стихией. Он резкими рывками двигался вдоль веревки, опустившись на корпус или два вглубь. Перед собой он увидел увесистую лапу коряги, здесь же бечевка перегибалась и уходила правее в глубину, где терялась за скоплением довольно длинных водорослей.
        - Там ты спрятался - пронеслось в голове, когда, сделав бросок, он стал раздвигать волнистые плети растений. За ними он различил очертания больших лежавших друг на друге валунов и темное углубление между ними. Светозар подплыл ближе, всмотрелся внутрь подобия пещеры и леденящий озноб пробежал по его спине, выдавливая воздух с криком ужаса и отчаяния. Он успел совладать с собой, чтобы не хлебнуть воды и не усугубить положение. Перед ним предстало неведомое ему существо:
        - Неужели Водяной?! - был поражен младший брат и страх по-прежнему блуждал внутри него от самых пяток до кончиков волос.
        На нижнем валуне не то сидел, не то полулежал огромный человекообразный старик многими членами тела подобный рыбе: выпученные на выкате круглые глаза, два длиннющих уса над широким и выдающимся вперед ртом, тина, покрывающая его голову, и толстое словно бочонок брюхо, переходящее в мощный короткий рыбий хвост. Вид у него был не столько злобный, сколько отталкивающий своей нечеловеческой внешностью: вместо ушей - плавниковообразные треугольные наросты; спутанная борода скрывала жабры на шее; чешуя вместо кожи, меняла окрас от золотистого на голове до буро-черного на хвосте; длинные мускулистые руки венчались похожими на ракообразные клешни с мощными пальцами и перепонками. Он держал весло и конец бечевки, перекидывая его с одной лапищи на другую, и в глазах его читалась недобрая усмешка.
        Неожиданно для самого себя Светозар собрался с мыслями и будто крикнул сквозь воду:
        - Где мой брат? Зачем ты поймал его?
        - Ох, ох, ох… Насмешил, рассердил - ответил Водяной - Сам с два вершка, а мне смеет вопросы задавать. Показать кто я такой?
        Водяной вскинул свои мощные лапища и стал колыхать свою тинообразную бороду так, что вода вокруг начала бесноваться, водоросли клониться ко дну и Светозара откинуло волной к валунам, об один из которых он сильно приложился спиной. Парень понял, что хозяин положения здесь совсем не он и заговорил мягким, размеренным голосом:
        - Знаю и вижу, ты Водяной, хозяин рек и озер. Командуешь всеми рыбами и жалуешь рыбаков, что делятся своим уловом.
        - Ох, ох, ох… Удивил, задобрил. Сам с два вершка, но верное слово за собой имеешь. Что, за братцем своим явился ко мне?
        - Да, он нырнул за веслом и пропал. Я поспешил за ним на выручку. Мы не могли представить, что побеспокоили покой и тишину самого Водяного.
        - Хо, хо, хо… Хитришь, на жалость давишь - довольный хлопнул Водяной себя по пузу лапищами - Беспокоить, тревожить меня по пустякам - неправильно. Я вот и столб для вас, людей, поставил, чтобы не лезли посторонние ко мне в затон. Видели его, черный такой?
        - Видели столб - смутившись ответил Светозар - Но как было понять, что за него плавать нельзя? И что вы здесь живете?
        - Ха, ха, ха… Здрасьте, приплыли - усы Водяного над ртом вытянулись вверх вдоль лица - Что, разве отец да мать про меня ничего не сказывали? Или старцы языческие на празднествах? Да…, времена наступили. А вы еще и осквернять мое предупреждение вздумали.
        - Виноваты мы, конечно. Не знали - потупил взгляд Светозар.
        - Вот и мне несмешно - схмурил брови Водяной - Знаки природы надо читать, за зверьем и лесными тварями наблюдать так, чтобы тебя не видно и не слышно было, вот тогда узнаешь её природу-матушку, детей её всех и секреты неведомые. А эти еще шлем свой поганый водрузили и столб чем-то мой измалевали.
        - Простите нас. Мы без злого умысла, а забавы ради - смог вставить Светозар, упавшим голосом.
        - А раз залезли, то не обессудьте. Придется пожить, поработать у меня. Хозяйство большое, всем дело найдется.
        - Нельзя нам у вас оставаться. Матушка беспокоиться будет. Отца нет и мы у нее одни. Она не переживет такого горя - вкрадчиво и как можно жалостливо, на распев, проговорил Светозар.
        - Ох, ох, жалеть и жаловать. Жизнь она штука жестокая. Ты разве не знал?
        Речное чудище провело по своему лицу лапищей так, что чешуя его сменилась с золотистого на красно-бурый. Почесывая бороду и хитро прищурив свой правый глаз, он добавил:
        - Где тебе, молодо-зелено. Приводи свою матушку, я сделаю её своею женой. Раздолье у меня будет для всех.
        - Не согласится она, точно знаю - не замешкался Светозар - Могу я предложить Вам достойный подарок? Выкуп?
        Для убедительности и уверенности Светозар выпрямил спину, уперев обе руки в бока.
        - Мммм… - протянул Водяной, расплывшись в заговорщической улыбке - Вербовать, задаривать я и сам люблю, но эти слова достойны взрослого мужчины. Внимаю тебе, что можешь предложить?
        Светозар, ободренный удачной идеей, что смог заинтересовать речное чудище, продолжил вкрадчивым голосом, тщательно подбирая каждое слово:
        - Есть одна вещица, которая тебе точно приглянется. Все дивились и хвалили кому я её показывал. Это кораблик, сделанный из редкого дерева, коего в наших краях не сыскать. Форма его доселе нашими мастерами невиданная, а по бортам знаки нанесены неведомые.
        - Ух, ух, ярко сказано, описано, да кораблей я видывал много разных, а уж сколько у меня на дне покоится и не сосчитать - Водяной замолчал и цвет лица его снова сменился на золотистый - Но ты мне понравился. Смелость и задор вижу в тебе. Не каждому дано так со мною разговаривать, а потому вот тебе мой наказ.
        Водяной притянул широкий стебель водоросли, взял с лежащего камня толстую рыбью кость и стал писать на растении: «Двоих братьев отпускаю, но с уговором, что наведается младший из них ко мне в гости еще раз и покажет обещанную диковинную вещицу. Со столба велю все снять и его отмыть, потому что на нем кроме воронов ничего видеть не желаю. А тебе повелеваю держать язык на замке. Срок тебе месяц даю ко мне в гости пожаловать».
        - Все ясно? Этот стебель наш с тобой уговор и нарушить его тебе смерти будет подобно.
        - Яснее не бывает. А как мне к Вам в гости еще раз попасть? - бодро спросил Светозар.
        - Как сегодня пожаловали. До столба на плоту доплывешь и ныряй. А я уже и встречу. Развеял ты мою скуку, так что теперь бывай. Нынче я великодушный.
        На этих словах Водяной взял длинные косы из тины своей правой лапой, сделал два круговых движения и появившийся невесть откуда водоворот подхватил Светозара, унося наверх. От неожиданности произошедшего младший брат ничего не успел сказать на прощание речному чудищу. Оказавшись на поверхности, Светозар повернул голову и увидел рядом с собой плот и держащегося за него старшего брата, изумленно и одновременно испуганно смотревшего.
        - Ты куда пропал?! Я тебя кричу, зову, нырял несколько раз в этой мути непроницаемой. Ко мне уже мысли страшные полезли - переводя дыхание воскликнул Олег.
        - Странно, а я за тобой в воду прыгнул. Ты сам долго не показывался как за веслом полез. Весло-то с тобой? - недоуменно произнес Светозар.
        - Да вот оно. Всплыло рядом с плотом как я его из-под коряги дернул.
        Оба брата долго и молча смотрели друг на друга, вопрошая глазами и не находя ответа во всем, что сейчас произошло. Младший брат очнулся первым:
        - Поплыли отсюда домой пока целы. И давай вначале снимем шлем со столба. Не место ему здесь.
        Олег кивнул в знак согласия, залез на плот, втянул на него Светозара и мощно заработал веслом.
        Выбравшись на берег, когда уже смеркалось и деревья откидывали причудливые тени, два брата направились в сторону дома. Каждый был погружен в свои мысли. Светозар возвращался к тому, как странно пропало весло и как долго его брат не выныривал на поверхность, как он сам провел неизвестно сколько под водой, к отдельным фразам разговора с Водяным.
        - Разве такое возможно? Неужели и вправду на свете есть колдовство, Водяной, леший и прочая нечистая сила? Значит все это не сказки и в серьез? Возможно ли разговаривать с ними, да еще и под водой? - задавал себе вопросы Светозар.
        Прокручивая все случившееся еще и еще раз, он убедил себя, что все почудилось из-за того, что он очень глубоко и, главное, долго оказался под водой.
        - Надо будет хорошенько еще раз все обдумать. В конце концов испытаю повторно себя у черного столба, чтобы развеять наваждение - решил для себя Светозар.
        Всю дорогу он присматривался к Олегу, силясь понять, какие мысли гложат старшего брата, переживает ли он за то, что случилось на разливе. Светозар не стал намеренно расспрашивать старшего о произошедшем, но каким-то образом, само собой Олег заключил, что сегодняшняя вылазка была захватывающей и полезной, что они построили и припрятали надежный плот, разведали наводящий страх черный столб. Перед самым домом старший брат попросил младшего не рассказывать матери, что они потеряли весло и опасно ныряли за ним в мутную воду затона. Светозар охотно согласился, но его не покидало ощущение, что они по-разному пережили приключение у черного столба.
        Глава 5. Свобода
        Той же ночью Олегу приснился странный сон, который во многом способствовал тому ключевому решению, определившему его будущее и многие последующие события.
        Снилось ему как над Снежинградом и окрестностями нависли темные, грозовые тучи и не желали никуда уходить. Ветер неистово носился между домами по пустынным дорогам и дворам, поднимая клубы пыли вперемешку с ветками деревьев и листвой. Олег вышел навстречу стихии, чтобы прочувствовать её силу, и стал подниматься по ближайшему холму, дивясь тому, как порывы ветра прижимали гречиху к самому низу земли и гнали эту волну по полю до самого горизонта. Самого Олега Ветер мягко подталкивал в спину, приглашая следовать дальше по дороге. Выйдя на вершину холма, он увидел, что к нему приближаются две стелящиеся по земле черные гороподобные тучи, уходящие вверх до самого неба. Это был Ветер, кружащий с бешенной скоростью и разрывающий грозовое небо, отчего смертельный воздушный водоворот был окрашен в бурые, темные цвета. Олег стоял и завороженно смотрел на танец буйства и разгула стихии. Не успел он подумать, что могло происходить внутри такого устрашающего явления как вихрь сбил его с ног и втянул в один из водоворотов. Непрозрачная серо-синяя пелена застилала глаза и вокруг ничего нельзя было разобрать.
Олега начало кружить и раскачивать из стороны в сторону. Движения стали такими быстрыми, что он закрыл глаза и сжался в комок, осознавая, что не владеет своим телом. Остались только мысли в голове и ужасные ощущения от бешенного ритма вращения. Ему было страшно: он напрягал все мышцы как мог и боялся, что не выдержит напряжения и его разорвет на куски.
        - Если мне суждено разбиться, то пусть это случится сейчас. Больше не могу выносить эти мучения. Остановите этот водоворот. Невозможно так летать и кружиться человеку. Так не должно быть.
        Олега поднимало и опускало вверх и вниз, унося в неведомое. Паника болезненно подтачивала волю.
        - Куда я лечу? Где окажусь? Смогу ли вернуться и увидеть родных? - спрашивал он себя уголком сознания.
        Пытка продолжалась долго и Олег перестал на что-либо надеяться. Вдруг все остановилось, откуда-то сверху появился свет и он начал плавно опускаться вниз. Олегу почудилось, что он оказался в совсем незнакомом месте, где никогда не бывал, но на душе стало так хорошо и легко, что возникло желание остаться и все посмотреть. Только он коснулся земли и сделал шаг, как в этот момент проснулся и открыл глаза.
        Привычный утренний свет заливал сени и Олег еще длительное время, лежа, отходил от пережитого. Болезненные ощущения во время сна были настолько сильны, что руки и ноги еще болели от нагрузок.
        - Приснится же такое - заключил про себя Олег и стал одеваться.
        В течение всего утра он часто возвращался к увиденному, удивляясь насколько яркими были впечатления от полета, задавался вопросом зачем и почему это приснилось, что за новое место где он оказался и что было если бы сон продолжился дальше. До обеда он по просьбе матери прокладывал межу[19 - Межа - граница земельных участков, узкая полоса необработанной земли между соседними наделами] по краю недавно распаханных земельных владений. Работа была не из легких, так как приходилось корчевать старые пеньки. К полудню он закончил половину и, довольный проделанным, установил на одну из борозд самую уродливую корягу, на которую водрузил собственноручно выструганного деревянного устрашающего вида Чура[20 - Чур - слово восходит к имени славянского бога родового очага, оберегающего границы земельных владений.] с увесистой палицей в руке. Запыхавшись и устав, Олег выпрямился и посмотрел на ласково светившее солнце, которое в этот момент как-то особенно наполнило теплом его истерзанную душу.
        - Да, надо уезжать. Время пришло. Надо выбираться отсюда и искать счастья - эти мысли пронеслись в его голове вместе с догадкой, зачем был нужен этот сон.
        - Мне и снилось, что надо оторваться от земли, от городища и двинуться на новые места пусть это будет трудно и тяжело - Олег щурился, глядя на солнце, и улыбка впервые за последнее время заиграла на его лице.
        Он понял, что здесь и сейчас он принял судьбоносное решение, радовался как легко оно ему далось и что теперь ничто не остановит его на пути в дальние края. Олег еще раз закрыл глаза и долго стоял, наслаждаясь тем, как солнечное тепло растекалось через веки по телу и насыщало силой, решимостью и одновременно легкостью бытия. Хотелось высоко подпрыгнуть и полететь словно птице навстречу ободряющим лучам. Олег не выдержал и громко закричал:
        - Эге-ге-ге-эээээээ!
        - Осталось объявить о своем решении матери, брату и дяде. Это будет им нелегко принять, но они рано или поздно поймут - сказал он себе.
        Олег еще раз порадовался солнечному волшебству и осенившему его видению и принялся дальше за работу. Для себя он решил, что не будет ничего откладывать и завтра переговорит со всеми.
        Утро наступило быстро и после полудня Олег смог отправиться к кузнице дяди Аскольда. Она находилась на окраине городища, чтобы шумом и дымом не мешать другим жителям. Обычно Олег хаживал самой короткой тропкой, но в этот раз ноги сами несли его через весь Снежинград и памятные для него места. Он шел, вспоминая связанные с ними истории, где-то останавливался и замирал, чтобы вспомнить детали того или иного события, рассмотреть избу или двор где это происходило.
        - Неужели я это все вижу в последний раз, готов надолго проститься без уверенности, что смогу вернуться сюда - спрашивал себя он.
        Былая решимость уступила место тени сомнения, и Олег продолжал блуждать по городищу на пути к кузнице пока, выйдя на главную улицу, не встретил Радомира, деловито едущего к Детинцу вместе со своим отцом на двух вороных конях. Радомир в свою очередь заметил Олега и козырнул рукой, держащей плетку, снабдив обидный жест издевательской ухмылкой. Все внутри старшего брата закипело, и он решительно повернул к кузнице, перейдя на быстрый шаг. Перед заветной дверью он опять застыл в колебаниях и наконец, собравшись с духом, вошел в кузницу.
        Работа, как всегда, кипела, дядя Аскольд и младший брат закладывали в домницу древесный уголь и железную руду. Дядя улыбнулся, подошел и крепко обнял Олега. Потом они все вместе приступили к варке железа и просторная кузница наполнилась жарой, мужскими окриками и потом разгоряченных человеческих тел. Когда выплавка и проковка были успешно завершены, все уселись на долгожданный перекус. Дядя разломил каравай хлеба и налил по чарке свежего холодного молока. Светозар самозабвенно крутил в руках кованные узоры животных, которые дядя Аскольд ради забавы выковал для младшего племянника, но от внимания дяди не могло ускользнуть напряженное выражение лица старшего, и он поспешил спросить:
        - Какая дума гнетёт твою головушку? Ты сегодня сам на себя не похож.
        Олег немного вздрогнул от вопроса, так как еще с самого утра безуспешно силился найти правильные слова, обыгрывая разные варианты, чтобы первым начать разговор.
        - Дядя, братишка, я принял решение покинуть дом, наш городище и отправиться в стольный град, Великий Новгород, а там найти себя, поступить на службу.
        Олег хотел произнести все весело и легко будто речь шла о пустяке и плевом деле, но слова предательски медленно выползали из уст. Он посмотрел на дядю, чтобы по лицу прочитать, что тот думает, не сердится ли. Добродушное выражение глаз дяди Аскольда нисколько не изменилось и по нему можно было сказать, что он ожидал чего-то в этом духе.
        - И как давно ты терзаешься таким решением? Когда задумался об отъезде? - спокойно спросил он.
        - Наверное, как год уже, но последние события укрепили мою решимость. Оставаться здесь более я не могу - выпалил Олег, коря себя за то, что соврал со сроком.
        Дядя Аскольд улыбнулся мягкой, но печальной улыбкой, хлопнул своими ручищами по коленям и, опершись на них, резко выпрямился во всю свою огромную стать. Он попросил Светозара присмотреть за затухающими углями в печи и предложил Олегу выйти с ним на прогулку, чтобы все подробно обсудить:
        - Хорошо мыслить я могу только на ногах, да еще когда свободно дышится полной грудью.
        До самого поля они шли молча. Дядя неспеша переваливался с одной ноги на другую, а Олег коротал время, срывая уже набухающие колосья пшеницы, тер их между ладоней пока шелуха не отлетала от зерен и забрасывал потом в рот, с удовольствием пережевывая сладкую кашицу. Он хорошо знал, что дядя любил подолгу обдумывать сказанное.
        - Как-то давно я говорил тебе, что не всегда жил и ремесленничал здесь кузнецом. Ногами я порядочно истоптал матушку Русь и потому не в назидание тебе, а как добрый совет хочу предупредить, что быть одному это тяжелая доля и тебе придется несладко. Проложить свою дорогу по жизни надо и бороться за это право - долг каждого мужчины. Только вопрос когда вступить на этот путь, готов ли ты, с кем и как пойдешь по нему? А бывает встанешь на перепутье и если свернешь не туда, дашь слабину, то потом будет очень трудно вернуться назад - Дядя Аскольд чеканил слова в такт своих размеренных шагов и звучали они как всегда убедительно - Здесь мы пока еще можем защитить тебя от жестокости и подлости, а уйдешь, уже нет. Мне было бы спокойнее если ты еще на пару лет задержишься с нами, возмужаешь и окрепнешь духом. Возможно ты еще не готов встать на свой путь и, самое главное, остаться верным своему выбору.
        - Дядя, я благодарен за твои слова, ты воспитал меня и всегда переживаешь, но с подлостью, несправедливостью я и здесь сталкиваюсь каждый день. Возьми Радомира и его приятелей. Что за паршивая свора?! Что он без покровительства отца? Разгуливают всегда вместе самыми важными в городище и притесняют всех остальных парней просто потому, что некому дать им отпор. Слова им не скажи. Разве это правильно? А то, что меня воевода в дружину не принимает из-за отца. Это ли не человеческая подлость? Бесит, что я ничего не могу с этим сделать - Олег пнул колосья пшеницы ногой, давая волю своим чувствам.
        Пройдя с десяток шагов, он добавил:
        - Я и сам не уверен, не знаю как сложится мой путь и какой он вообще должен быть. Но ты же мне не откажешь в упорстве и настойчивости, дядя? У меня есть убеждения и твердость в словах и данных мною обещаниях. Да, будет трудно и я не обманываю себя в ожиданиях, но не сделав шаг не осилишь дорогу, правда же, дядя? А в опасный момент я не спасую, не оступлюсь. Это я про себя знаю.
        На этих словах дядя Аскольд обхватил Олега за плечи, притянул к себе и произнес, рассмеявшись:
        - Даа, в упорстве ни тебе, ни Светозару не откажешь. В этом вы в нашу породу. Сам привык доводить любое дело до конца, прежде чем приступить к новому. Насчет Радомира… Ведаю о вашем давнишнем противостоянии и разделяю твое отношение к нему и его отцу, многие действия и порядки которого я не одобряю, но скажи не считаешь ли ты, что в этом противоборстве ты сделал все что мог? Сейчас отступить, хлопнуть дверью, уйти - это и есть свернуть с пути, прогнуться перед трудностями. Все ли ты способы попробовал? Все ли ключи подобрал от этой двери? Думал ли ты об этом?
        В глазах Олега горел задор и с он с чувством ответил:
        - Много думал об этом я, дядя, и потому хочу уехать, чтобы потом обязательно вернуть должок Радомиру и его своре. Я не бросаю эту дверь, а лишь хочу совершить маневр и поискать правильные ключи не в Снежинграде. А потом вскрыть этот замок, еще лучше разрубить его. Здесь все крутится вокруг воли посадника, и я не вижу себе достойного поприща. Одни шугаются меня, памятуя видимо отца, другие втихаря поддерживают и может общаются только во многом из-за тебя, а так и совсем бы не стали. Как я не стараюсь, чувствую себя изгоем.
        Дядя тяжело вздохнул и все также неспеша они пошли дальше по дороге.
        - Гнев твой праведный, но никогда не одобрял я чувство мести и желание устроить возмездие за старые обиды. Помнишь зимой мы часто играли в игру «царь горы». Так вот на этой горе царю всегда одиноко. По праву сильного он туда забрался, но рядом с собой ему уже никого не поставить, ни друзей, ни родных, ни соратников и потому любому правителю приходится ох как тоскливо. Запомни это и никогда, я надеюсь, ты не испытаешь бремя этой ноши. Потому не надо считать себя изгоем и подумай над тем, что возможно отцу Радомира пусто и тревожно живется в княжеских палатах, зная, что многие из старейшин и купеческой знати жаждут оказаться на его месте, свалить его с царской горы. Самые одинокие они там, а не мы. Некому им доверять и поговорить по душам.
        - Верно дядя, я как раз хочу найти друзей по себе, соратников с такими же взглядами и устремлениями, знаниями, чтобы вместе терзать любимое поприще, идти на подвиги и свершения. Жажду применить себя в деле плечом к плечу с простыми парнями как я, которые бы всем сердцем желали перемен, справедливости и причастности к чему-то большему чем простая жизнь ремесленника и пахаря - горячился Олег.
        - Многие великие дела и подвиги оборачиваются для простых людей большим горем и тяжелыми испытаниями. Держи это напутствие при себе - вставил дядя Аскольд.
        Он остановился, окинул взглядом простиравшееся поле и ближайший косогор, по которому стелилась вечерняя мгла, мягко рукой развернул старшего племянника, приглашая идти домой. Добрую половину обратного пути они двигались в безмолвии.
        - Обрести друга, боевых товарищей, на кого ты мог бы опереться и которые стали бы тебе как родные это большая удача. Сожалею слышать, что тебе не удалось найти друзей, сплотить вокруг себя команду единомышленников в городище. Думаю, что тебе самому есть над чем подумать, почему так случилось. Списать на страх перед Радомиром и его сворой значит не найти правильного ключа от двери. Другие парни что-то не увидели в тебе, не нашли, не поверили? Должна быть толика твоей вины, что не объединил их вокруг себя. Извини, если мои слова больно задели тебя - участливо, но твердо заметил дядя Аскольд.
        - Ничего дядя, я привык - уставший от разговора, грустно ответил Олег - Могу тебе сказать, что я честно старался, держал себя как центр другой силы и как мог противопоставлял шайке Радомира, не давая в обиду тех, с кем общался, защищая обиженных ими парней. Но ты видишь, что есть, то есть. Допускаю, что похоже усилий было недостаточно. Честно не понимаю, как надо было сделать по-другому. Я никогда не был главным заводилой, чтобы сыпать шуточками да прибаутками и всех веселить если этого от меня кто-то ждал.
        - Слышу в голосе сожаление, но не стоит себя корить. В тебе много сил и ты хочешь применить их во благо. Это главное. И помни, что не надо спешить жить, у тебя будет все еще обязательно впереди, не торопи время - на этих словах дядя взял левую руку Олега в свою, накрыл другой, и с торжеством отчеканил своим басом - ну что же, чувствую, что тебя не переубедить с отъездом, а потому даю тебе свое добро. Но при одном условии, что первое время подсобишь моему старому другу в кузнечном деле. Есть у меня такой в Великом Новгороде. На месте осмотришься и решишь куда двинешься дальше.
        - Как же я тебя люблю, дядя. Спасибо тебе за все - не выдержал Олег и со слезами на глазах крепко обнял дядю Аскольда.
        - Полно тебе. Каждый птенец, оперившись, стремится вылететь из гнезда. А ты у меня тот еще ястреб. Ого-го, силушка! - дядя поднял руку племянника вверх и помахал её из стороны в сторону. Затем нахмурив брови, продолжил:
        - С матерью твоей я сам переговорю завтра. Скажу, что отсылаю тебя на выучку, набираться опыта. Так будет легче это принять. Ты поэтому раньше вечера к ней не приставай с отъездом, чтобы дать время успокоиться. Светозар пока при ней и я думаю, что она должна будет дать тебе свое благословение.
        - Век буду тебе благодарен, дядя - промолвил Олег.
        Оба стояли неподвижно, дядя Аскольд медленно провёл своей рукой по светлым и прямым волосам Олега и могло показаться, что глаза у этого сурового, большого человека заблестели от появившихся на них капельках воды, заблестевших от сияния только что вышедшего на ночной небосвод молодого месяца.
        Сборы и приготовления к отъезду заняли большую часть месяца. Дядя как и обещал переговорил с Изольдой и конечно же она не приняла новость об отъезде. Были и слезы и уговоры и молчаливое несогласие, но мало по малу мать смирилась с намерением старшего сына и заявила, что своего благословения не даст, но и препятствовать не будет. Дяде она признавалась, что с тяжелым сердцем гонит от себя плохие мысли, чтобы что-то не случилось бы с Олегом так же, как она потеряла мужа когда-то оставившего их ради лучшей жизни. Дядя Аскольд как мог утешал, убеждая, что молодого ястреба в гнезде не удержать и если запретить, то Олег сам убежит и не оставит никаких следов, а так лучше пусть он пробует на прочность новую жизнь под присмотром его близкого старого товарища. Этот довод, да и, пожалуй, решимость в глазах старшего сына сыграли решающую роль.
        - Ладно, по крайней мере мой младшенький Светозар будет при мне - сдаваясь, уговаривала себя мать Изольда.
        Вечером накануне отъезда два брата расположились на одной из нижних ветвей большого дуба. Олег так и не успел основательно рассказать про свой отъезд младшему брату и поэтому тяготился ощущением недосказанности. Он любил Светозара и переживал, что оставляет его так же, как когда-то их покинул отец и поэтому хотел найти особенные слова, чтобы братец понял его и не таил обиду. Олег помнил как долго не мог успокоиться, что никто толком не объяснил, почему ушел и как пропал отец, как он мучился тоской по нему и что внутри себя так и не принял, не простил отца. В последние дни Олега особенно остро стали терзать мысли, что по отношению к младшему брату он поступает очень похоже на то, как много лет назад сделал их отец тем более, что даже ему себе трудно объяснять куда и зачем он собрался.
        Олег и Светозар срывали набухшие желуди и по очереди бросали их вдаль. Оба брата наслаждались тем, как от простого механического движения руки желудь по твоей воле устремляется на новое поселение в гущу травы и тем самым меняет свою судьбу.
        - Сегодня ты мне не говоришь, что кидаешь дальше и точнее - заметил Светозар, отправляя очередной желудь в затяжной полет.
        Олег перевел взгляд на брата:
        - Нет, не говорю. Такой день, что не хочется бросать пустые слова на ветер.
        - Олег, почему ты уходишь от нас? Почему не можешь остаться? - совсем серьезно спросил Светозар.
        Старший брат не сразу ответил. Внимательно осматривая форму и поверхность каждого желудя, лежащих в руке, он бросил их все один за другим и тогда ответил:
        - Мир, расстилающийся за поляной, на который ты смотришь - огромный и устроен по-разному. Как растут здесь дубы, а дальше к реке березовая роща, так и земли, города и порядки на Руси сильно различаются. Я хочу увидеть и узнать как бывает по другому. Бывает ли лучше? Кем и как это было придумано и исполнено? Тогда я смогу вернуться и построить лучше у нас.
        - Ты ради нас хочешь нас оставить? - живо отреагировал Светозар.
        - Сложно сказать делаю я это ради себя или для вас. Главное разобраться и найти что-то важное ради нас всех.
        - Ты считаешь, что в других краях жизнь лучше? Люди более счастливые?
        - Возможно где-то счастливее, а где-то и хуже. Вот посмотри братец - и Олег протянул пару сорванных желудей - Видишь, этот ровный и ладненький, а этот вымахал кривым и с непонятным наростом, а растут на одном дереве и должны быть все одинаковые. Издали все желуди кажутся один к одному, а если внимательно каждый рассмотреть, то будут отличаться. Так и я не хочу всю жизнь сидеть и держать в руке плохой желудь. Лучше буду искать такой как этот - ладненький и красивый. Понимаешь меня?
        Олег с чувством посмотрел на Светозара, крутившего в руках полученный от старшего плохой желудь. Тот повертел его в руках три или четыре раза и, поднеся близко к лицу, стал осторожно соскребать черный нарост, расползшийся рядом со шляпкой.
        - Смотри этот можно вылечить - заметил Светозар.
        - А вырастет все-равно кривым раз уродился таким - слегка раздраженно ответил Олег.
        Светозар выбросил этот желудь и произнес:
        - Хочу пожелать, чтобы из него вырос прекрасный высокий дуб, а его кривизна только помогала ему противостоять ветрам и снежным бурям. Он этого заслуживает больше чем все те, кто родился одинаковыми и ровными. А ты взял и обидел этот желудь, не дав ему шанса.
        Олег обнял своего брата за плечи:
        - Хорошая мысль, каждый должен работать над своими слабостями, чтобы обратить их в свои сильные стороны. С этим я согласен.
        - Старшой, скажи, если ты в пути встретишь чудище окаянное, что будешь делать?
        Олег удивился вопросу и переспросил:
        - А почему я должен его обязательно встретить?
        - Ты же будешь ехать через дремучие леса, мало ли кто там водится: лешие, оборотни. Никто доподлинно не знает вымысел это или явь?
        - Постараюсь скрыться, на дерево может залезу или, если не отвертеться, буду сражаться - ответил старший брат, рассмеявшись.
        - А если он огромный и свирепый? - продолжал напирать Светозар.
        - Не понимаю, зачем ты все это спрашиваешь - уже строго посмотрел Олег на брата, стараясь уловить серьезно это его интересует или он пытается просто разыграть - К чему клонишь?
        - Я так, в общем. В шутку больше спрашиваю - Светозар замешкался и отвел голову - представь если встретился с кем-то и силы неравны?
        Смущение брата было непонятно Олегу, но он решил ответить обстоятельно:
        - Если это нечистая сила, то против нее есть разные поверья коих я правда не сильно разумею. Но пока не увижу её сам, стою на том, что все это большое преувеличение, так как у страха глаза велики. Если это враг, то его надо побеждать не силою, а ловкостью и хитростью. Тебе я советую попробовать заговорить ему зубы и подружиться. Каждое чудище, как тот кривой желудь, живет одиноко и несчастливо, а если найти к нему подход, раскусить секрет, то может статься, что оно и вовсе не чудище, а раскидистый и прекрасный дуб. Вряд ли у меня так получится, а у тебя сердце открытое и «язык без костей» как любит говорить мама. Это твой дар.
        - Давай вместе уедем? - вдруг, перебив, горячо воскликнул Светозар - Ты можешь взять меня с собой?
        - Никак нельзя - мягко произнес Олег - Для нас всех это печаль и тяжесть долгого расставания, но я обязательно приеду следующим летом и захвачу с собой как можно больше историй и рассказов.
        - Я буду очень скучать по тебе - голос Светозара дрогнул, глаза заблестели.
        Олег ждал этого момента и внутри себя обрадовался, что младший брат дал волю своим эмоциям.
        - Братишка, я оставляю тебя за старшего и, главное, заботься о матери. Все свои обязанности я передаю тебе в мое отсутствие. На рожон не лезь и дружи с головой в любой ситуации. Принимай все решения взвешенно и хорошенько обдумав. «Утро вечера мудренее», я с этим согласен. И почаще заходи к дяде Аскольду. Он тебя обучит всем премудростям кузнечного дела. Всегда пригодится - каждое слово Олегу давалось с трудом от нахлынувших чувств.
        - Ладно умничать - улыбнулся Светозар, утирая глаза рукавом - Помнишь, я один раз совсем маленьким свалился с лошади в овраг, а ты бегал вдоль него и кричал: «Спасите, спасите хорошего человека!». Все со мной и матерью будет в порядке. Ты лучше себя береги.
        - Буду, буду - похлопал Олег по плечу Светозара - Я тоже уверен, что все у нас будет в порядке. Возмужаем и еще всем покажем! Пойдем теперь спать. Завтра рано вставать.
        Олег перелез на самую нижнюю ветвь дуба и прыгнул на землю.
        - Смотри, спрыгиваю откуда мы сидели. Это повыше твоего будет - весело воскликнул Светозар и полетел на землю, ловко кувыркнувшись при приземлении, быстро вскочил на ноги и отряхнул руки и рубаху.
        - Так помни, ты теперь за старшего. Никаких выше или ниже - улыбнулся Олег и оба довольные пошли домой.
        На следующее утро за городом растянулся длинный обоз, уходивший с товарами в стольный град, Великий Новгород. Олег, простившись со всеми, сидел на одной из повозок, мерно поскрипывающей задними колесами. В душе боролись тяжелое чувство расставания и предвкушение ожидания новых мест. Перед глазами постоянно всплывало скорбное выражение лица матери и меньшой, бежавший за повозкой добрых три или четыре версты[21 - Верста - русская единица измерения, соответствует нынешним 1066 метрам.], а когда уже остановился от усталости, закричал:
        - Буду тебя ждать. До свидания, братишка! Покааа…
        Олег, державший себя с родными все утро с напускной деловитостью, желая показать свою взрослость, вдруг порывисто задышал и заголосил. Это был то ли плач, то ли вой, который он уже не мог сдерживать.
        - Наверное так надо, не серчай и не раскисай - говорил он себе.
        Слезы текли по щекам и губы неестественно растягивались в гримасу улыбки пока он продолжал перешептываться сам с собой. Олег откинулся спиной на мешки и уставился на небо, всегда служившее ему надежным другом:
        - Ветер по небу идет, всех нас вдаль с собой зовет - стали крутиться в голове слова - с облаками он играет, судьбы наши выбирает.
        Он понемногу успокоился и начал ощущать себя как будто уже и не здесь вовсе, а где-то там впереди, выбирая тропку на развилках новой жизни. От мерного покачивания он вскоре задремал. Ветер действительно пролетел мимо обоза, сделал виток над спавшим в повозке Олегом и рванул ввысь, чтобы бросить взгляд на расстилающиеся впереди леса, реки и поля.
        Книга II. Искушение
        Введение
        Силен и свеж Ветер по осени когда он, залетая к березам, кленам и дубам, пробует свою молодецкую удаль, заводит с ними хоровод такой силы, что уносит с собой в неведомые дали дорогой и пестрый кафтан из ярко-оранжевых, красных и желтых листьев.
        - Не вечно мне одному скитаться, вот и развлекайте меня, дарите свою красоту, а я уж отплачу сполна и лихо пронесу по просторам Руси-матушки. Хорошо, вольготно здесь: летишь во все четыре стороны и ни конца ни края, ни горечи ни сожаления, ни тоски ни печали, а все только одни красоты сменяют другие. Как не осесть и не любоваться пейзажами и не петь хвалебные оды былинным героям, странствующих как перекати поле по этим неведомым краям, подставляя свои нетленные мощи под мои удары.
        Резвясь, поливает Ветер с упоением эти свободные как и он одинокие сердца то ливнем с градом, то затяжным дождём. С любопытством и упоением следит он, кто из героев укроется или отступит, забыв про выбранный путь. С уважением и признанием кружит он вокруг тех героев, кого склонить не удается и кто, уперевшись, цепляется изо всех сил за свое место под солнцем, кто упав, встает вновь и вновь с непоколебимой верой в себя и свое призвание. Таких Ветер любит подбодрить, подтолкнуть в спину, наполнить паруса и вместе с ними отправиться в путь-дорогу. С особым трепетом выделял он на северных широтах Белого моря странников, забредших сюда в поисках неведомой судьбы. Здесь Ветер присматривал за Олегом, куда-то направлявшимся верхом на вороном лихом коне, будучи облаченным в роскошный кафтан и боевые доспехи с булатным мечом, палицей, красным щитом и копьем на перевесе. Поглядывает Ветер и за младшим братом Светозаром, бесстрашно блуждающим с котомкой за спиной по топким болотам и бескрайним лесам. Не робкого десятка эти двое молодцев, рожденных не для оседлой жизни.
        Не нравятся Ветру только черные непроглядные тучи, что собрались в далеких отсюда южных степях у самого Черного моря. Опасливо поглядывает Ветер в ту сторону, не хотелось бы ему, чтобы эта буря дошла до северных широт, а его любимцы, Олег и Светозар, угодили в гущу опасного водоворота.
        - Не к добру это, не к добру - сокрушался Ветер.
        Глава 6. Подводное царство
        Прошел месяц со дня отъезда Олега. Это было тяжелое время для Изольды и Светозара, когда приходилось перестраивать себя, свои привычки и привыкать к тишине, внезапно охватившей дом. Обоим не хватало большого и родного чувства опоры, который всегда давал своим присутствием Олег. Изольда лишилась взрослых рук по хозяйству и возможности обсуждать житейские трудности со старшим сыном как они часто это делали, сидя за столом, когда Олег внимал чаяниям матери, готовый стойко нести свою ношу старшего мужчины в доме. Светозару тоже приходилось нелегко в первые дни, так как у него пропало беззаботное чувство уверенности, что старший брат рядом в любой трудной ситуации и может хмурым взглядом или кулаком отстоять его правоту.
        В один из уходящих дней лета Светозар увлеченно рассматривал бегущих друг за другом муравьев. Они по прямой линии ползли вверх по увесистому стволу березы, росшей рядом с их избой. Поражало, что муравьи ровным строем в одинаковом темпе упорно карабкались наверх, а рядом другие муравьи ритмично тонкой змейкой спускались и, если ничто не мешало им извне, то они могли бесконечно долго совершать это движение вверх и вниз.
        - Что движет ими? Кто определил тот таинственный путь, по которому они ползут? - задавал себе вопросы Светозар пока стоял рядом с березой и взглядом провожал муравьев от низа ствола до крупных веток, располагавшихся выше его головы.
        Он знал и сам ранее видел как муравьи ухаживают за маленькими зелеными букашками, прячущимися под листьями, с которых они берут то ли сок, то ли молоко. Светозара интересовало как они способны понимать и общаться друг с другом.
        - Неужели в таких маленьких созданиях есть разум, сопоставимый с волками или даже человеком? - вертелось у него в голове.
        Светозар проследил как спустившись с березы муравьи бежали по краю тропинки до деревянного настила и потом, вскарабкавшись на крайнюю половицу, следовали по ее поверхности до развилки, свернув с которой, они устремлялись к забору и за ним терялись в густой траве. Он несколько раз клал то камень, то палку на пути муравьев и каждый раз они, повинуясь какому-то безошибочному внутреннему голосу, моментально огибали препятствие и продолжали свою процессию в неизменном направлении.
        - Может ли это быть проявление какой-то таинственной силы, которая подсказывает им что делать? И если это так и они проводники этой сверх воли, то где её источник? - размышлял Светозар.
        - Может ли человек воспользоваться этой высшей силой или ему лучше наоборот не иметь с ней дело, как с нечистой? А то станем такими же послушными и безропотными как муравьи… - разговаривал сам с собой Светозар.
        Понаблюдав за ними еще какое-то время, он решил сильно усложнить им жизнь и с силой плесканул целый ушат воды на деревянную половицу, смыв всех муравьев на землю. Светозар присел на корточки, чтобы посмотреть вблизи что будет происходить далее. Муравьи ударились в панику, потому что разлитая вода не позволяла продолжить им привычное движение. Они стали разбегаться во все стороны, а некоторые развернулись и поползли обратно. Но потом произошло следующее: единичные муравьи, которых Светозар для себя назвал «лазутчиками», смогли оббежать вокруг мокрого места и влиться в ряды своих встречных собратьев, при этом часть толпившихся здесь муравьев тут же ринулись по их стопам, огибая половодье. Остальные букашки еще долго беспорядочно кружили и бегали, но как только вода окончательно спала они как ни в чем не бывало продолжили свой путь по старому маршруту.
        - У вас медом что ли здесь намазано?! - возмутился Светозар, будучи уверенным, что ушатом воды смог поколебать невидимую волю муравьиного идола.
        - Надо будет разворошить один из муравейников, чтобы посмотреть, что и как там устроено - решил он для себя.
        Вдруг до него долетели громкие женские вопли и крики, раздававшиеся, по всей видимости, с торговой площади Детинца. Кто-то даже стал звонить в колокол, что означало, что произошли серьезные и никем не ожидавшиеся события. Светозар бросился бежать на шум собиравшейся толпы, и по дороге к нему присоединились другие горожане.
        На площади Детинца уже толпился народ, преимущественно женщины с детьми, многие из них причитали со слезами. Светозар не смог сразу разобрать, что же произошло, так как женщин постоянно перебивали вновь подходящие горожане. Но как только суть случившегося стала ясна он на немых ногах отошел от толпы, прислонился к забору ближайшей избы и на какое-то время ушел в себя, потеряв интерес к происходящему.
        - Неужели это знак для меня? Или просто совпадение… Вышел ли срок когда я обещал вернуться? - спрашивал он себя.
        Светозар стал подсчитывать прошел ли месяц или нет и одновременно пытался ответить, верит ли он в нечистую силу, или встреча с Водяным была не более чем наваждением, как он раньше в этом себя убедил. Из забытья его вывел тряхнувший за плечо друг Игорь:
        - Ты чего здесь стоишь? Слышал, что произошло с рыбаками?
        - Да, в целом. Расскажи, что ты знаешь? - ответил вопросом на вопрос Ярослав.
        Игорь был на два года старше Светозара, но с самого детства дружил с ним и очень ценил отношения с Олегом. Он был рослым парнем с открытым и немного угловатым лицом, с яркой каштановой шевелюрой на голове и вся манера держаться выдавала в нем склонность к порывистости и горячности.
        - Толком никто ничего не знает - всплеснул обеими руками Игорь - с этими бабами никогда не разберешь, что к чему. Вчера должны были вернуться рыбаки. Потом их ждали еще с утра, а после обеда послали гонцов из ватаги Радомира искать выше по реке. И вот они вернулись с вестями, что на их глазах судно закрутило в водоворот, оно накренилось и затонуло. Бросились спасать рыбаков. Нашли даже долбленку, чтобы подплыть к месту, но никого спасти не смогли. Сгинули рыбаки как в омуте. Все сейчас судачат то ли была течь, то ли судно очень груженое, то ли нечистая сила вмешалась, так как водоворота в этом месте отродясь никто не видывал. Ходят бабенки и причитают. Ведь пятеро мужиков пропало. Посадник вон пришел и молчит. Знать сказать нечего.
        - Случившееся не укладывается в голове. На морях корабли о скалы разбиваются, на реках на мель садятся, но, чтобы из-за водоворота целый коч затонул?! Такое я не мог представить. А вернулись гонцы от Радомира с поисков?
        - Не все, кажется. Пойдем, пойдем обратно на площадь. Надо там стоять, тогда больше узнаем.
        Игорь и Светозар вернулись к скоплению народа и до вечера провели в ожидании новостей. Возбуждение и общее чувство, что надо что-то предпринять витало в воздухе. Никто не мог поверить, чтобы пятеро опытных, видавших виды рыбаков могли так просто пропасть без вести на подходах к дому. Горожане, разбившиеся на маленькие кучки, выдвигали одну версию произошедшего невероятней другой. Среди общего гама до уха Светозара иногда долетали слова «Водяной» и «нечистая сила». Рядом гурьбой носились мальчишки-сыновья исчезнувших рыбаков, кричавшие, что завтра с утра отправятся на их поиски. Светозару очень хотелось включиться в общий настрой и примкнуть к кому-то, кто собирался на выручку, но внутренний голос подсказывал, что ему возможно нужно решиться на собственный план спасения рыбаков. Он замер в нерешительности, обдумывая, что предпринять, как его в очередной раз одернул Игорь:
        - Светозар, айда с нами? - возбужденно с горящими глазами воскликнул Игорь - соседские парни идут на поиски сейчас в ночь. Будем жечь костры вдоль берега и прочесывать местность до утра. Я поговорил, и тебя готовы взять, пойдешь?
        Светозар, помешкав мгновение, твердо ответил:
        - Да, я с вами. Только сгоняю домой за теплыми вещами и матери скажу.
        - Здорово - обрадовался Игорь - По месту встречи условились, что это будут задние ворота амбара. С тобой нас будет четверо. С петухами выходим.
        Всю ночь ребята провели у берега реки, разводя высокие костры и выкрикивая имена рыбаков. Они пытались обнаружить обломки судна или что-то из всплывших вещей. Ребята видели, что несколько лодок-долбленок с зажжёнными факелами кружились выше и ниже по реке. Под утро все собрались у пристани, чтобы подвести итоги. Мужики с хмурыми и расстроенными лицами старались не смотреть в глаза парней. Всем было неуютно от того, что усилия на воде и берегу не принесли никакой пользы, а спасительное время стремительно уходит. Никто не хотел возвращаться с пустыми руками и с отсутствием обнадеживающих известий. Перед тем как разойтись, кто-то предложил принести в жертву домашний скот на вечернем обряде у Святилища и бросить в реку, чтобы умилостивить Водяного, если это его рук дело. Мужики договорились обсудить это со старейшинами и посадником.
        Светозар ввалился обессилевший в сени и, не раздеваясь, ничком повалился на кровать. Чувство досады и разочарования томило его - ведь он так надеялся, что поиски прояснят произошедшее с рыбаками или хотя бы укажут на их следы, но все предположения оказались ошибочны. Ему хотелось побыстрее провалиться в сон, он усердно зарывал нос и лоб в подушку, но тяжелые мысли не отпускали его. Провалявшись какое-то время, Светозар встал и пошел проверять, где лежат кораблик и дудочка. Убедившись в сохранности, он положил их в котомку, вернулся в кровать и быстро заснул спокойным и глубоким сном.
        Проснулся Светозар ближе к обеду. Он быстро поел из еще неостывшего горшочка, стоящего в печи, собрал веревку, топор и краюшку хлеба в котомку и вышел во двор. Его лицо излучало спокойствие, в глазах читались деловитость и легкая усмешка. Он отыскал мать, подошел и крепко обнял её, долго удерживая в объятиях.
        - Ты чего сынок, что случилось? - ласково потрепала она его за прямые, русые волосы.
        - Хочу сказать, что я так тебя люблю, мам.
        - Что это на тебя нашло - улыбнулась Изольда - и я тоже тебя люблю. Ты и Олег мои лучшие парни на свете. Я вами так горжусь. Как прошли поиски? Я слышала, что вестей нет никаких.
        - Нет, мам, к сожалению. Всю ночь рыскали и по берегу, и на лодках, костры жгли - опустил глаза Светозар - спасибо, что приняла мой порыв и спокойно дала пойти на поиски.
        - Как я могла иначе! Отпустила старшего сына и понимаю, что тебе тоже нужна свобода. Твой отец всегда считал, что надо помогать нуждающимся и попавшим в беду, и я с этим согласна, как ни тяжело мне было волноваться за тебя всю ночь.
        - Ты у меня такая замечательная мать. Вот увидишь, что это не трагедия с рыбаками и они непременно найдутся! Я это чувствую - с жаром произнес Светозар.
        - Хочется в это верить, сынок. Что нам остается кроме веры и терпения? - грустно сказала Изольда - будем всем миром помогать оставшимся без мужей матерям и их детям. У одной вдовы остались на руках двое маленьких годовалых близняшек.
        - Сегодня вернусь поздно. Прямо сейчас отправлюсь опять на поиски. Не волнуйся.
        - Хорошо, только пожалуйста осторожней и делай все с головой. Я на Святилище буду со всеми вечером. Старцы и посадник призывают горожан собраться на обряд. Будем задабривать Идолов, чтобы река отпустила рыбаков домой.
        Светозар с легким сердцем побежал на реку к месту разлива, где он с Олегом делали плот в прошлый раз. Было раннее начало осени, и ветер с упоением гонял частые и быстрые волны, которые как целое стадо белых барашков следовали друг за другом. Светозар рьяно принялся сооружать себе плот, не обращая внимания на то, что вода была уже прохладной. Он на скорую руку скрепил несколько бревен, уложив их на толстый слой высохшего камыша, и получил подобие длинной узкой лодки. Усевшись верхом и свесив ноги в воду, он начал грести, двигаясь в сторону черного, толстого кривого деревянного столба, как и всегда возвышавшегося посреди вечно спокойной глади затона. Светозар усердно работал веслом, посматривая, не покажутся ли справа или слева промысловые лодки. Ему было важно оставаться незамеченным. Вскоре он был на полпути, но сил оставалось мало, ведь приходилось бороться с сильным ветром и течением. К тому же ноги стали уже замерзать в воде, а попробовав сесть на корточки Светозар понял, что не может с силой толкаться веслом, так как в таком положении плот стал очень шатким.
        - Что же такое придумать? Что же сделать, чтобы доплыть до запруды? - кусал он передними зубами свои плотно сжатые губы.
        Немного отдохнув и тщательно растерев ноги, он снова принялся за дело и окончательно выбился из сил когда до столба оставалось немногим более четверти пути и до края запруды можно было рукой подать.
        - А! Чтоб тебя! - прокричал с силой Светозар, неизвестно на что рассердившись.
        Тогда он положил весло, закрыл глаза и застыл неподвижно на месте и со стороны могло показаться, что он крепко задумался над тем, что еще можно было бы предпринять в этой непростой ситуации посреди водной стихии. Отдыхая с закрытыми глазами, Светозар не мог видеть, как рядом из воды выпрыгнули две огромные рыбы, вода быстро потемнела вокруг плота, слившись в один цвет с затоном, волны и течение остановились, а сам плот начал медленно продвигаться ближе к таинственному столбу. Какая-то большая рыба подталкивала его своей плоской головой и огромным ртом, с обеих сторон которого торчало по длинному усу. Ветер стих совсем, сумерки мрачно наползли на уходящий светлый день, вода стала недвижимой, черной-пречёрной массой и только вороны истошно издавали звуки из зарослей на берегу. Светозар открыл глаза, когда плот ударился своим краем о столб. Он улыбнулся, осмотревшись по сторонам, и громко прокричал:
        - Спасибо Водяной! Я так и знал, что ты подсобишь подъехать на моем камышовом коне к парадным воротам!
        С этими словами хоровод мальков и мелких рыбёшек, выпрыгивая и снова ныряя в воду, пронесся вокруг плота, описав три почетных круга. Светозар положил весло на плот, снял котомку с плеча, переложив в левую руку, посмотрел на небо и нырнул в темный, студеный омут. Под водой, оказавшейся теплее чем он ожидал, Светозар увидел рядом с собой огромного сома, размерами превышавшими его самого. Рыба сделала вальяжный разворот и подставила свой хвост.
        - Что же, раз приглашаете, последую за тобой! - подумал он про себя и обхватил хвост свободной рукой.
        Сом размеренно поплыл в сторону, совершил еще один вальяжный разворот и начал уходить в глубину. Перед глазами Светозара вырисовались очертания невиданного им ранее громадного по размерам дворца, вершина которого заканчивалась мертвым деревом, уходящим за поверхность воды.
        - Ага, теперь я знаю секрет зловещего столба - пронеслось в голове у Светозара.
        Внутри колыхнулось волнение, подступившее к горлу от того, что он узрел невероятного масштаба и значимости секрет.
        - Вот это да! - продолжал он повторять про себя с восхищением и трепетом, в то время как они опускались все ниже и ближе к парадному входу и можно было рассмотреть подводное сооружение в деталях. Передняя часть дворца была похожа на широко открытый рот рыбы, края которого венчали массивные колоннады, похожие на зубы, расширяющиеся у основания и более узкие к их середине. Над входом располагалось два просторных балкона, напоминающие силуэты глаз. Выше уходили линии величественного купола со сложной резьбой и узорами, производившие впечатление будто заморский осьминог или медуза очутились на крыше дворца. К парадному входу со всех сторон стекались всевозможные рыбы и другие обитатели водной стихии, о существовании которых Светозар мог только догадываться: ракообразные, длинные как змеи, плоские как сковорода, с усиками и ножками как у сороконожек. Многие из них деловито и ни на что не отвлекаясь, двигались мимо него в противоположном направлении.
        - Да здесь целое царство! Кому сказать не поверят - дивился Светозар.
        Ведомый сомом он вплыл внутрь сооружения, поражавшего сочетанием невиданных по красоте камней и собранных из них колонн, растущих водорослей и диковинных разноцветных деревьев без листьев, до каждого из которых ему очень хотелось дотронуться, чтобы пощупать и понять, из чего сделаны эти необычные растения. Сменяя один переход на другой, миновав дюжину тоннелей, отделенных лесистыми водорослями, Светозар попал в просторную залу с куполообразным сводом, где на широком троне возлежал Водяной. Сом сделал круг внутри и остановился в центре, чтобы вальяжно удалиться через зиявшее посредине купола круглое отверстие.
        Светозар встал на ноги, отяжелевшие от волнения, но про себя подумал, что был рад оказаться здесь и увидеть Водяного. Он открывал новый мир и неведомую для человека жизнь.
        - Приветствую тебя Водяной, чьи убранства и дворец краше царских палат, а число слуг не поддается счету!
        - Говори, говори - растянул рот в довольной улыбке Водяной - до складных слов ты мастер, как я помню, а я, стало быть, большой охотник. Сказывай, с чем пожаловал?
        Светозар для уверенности сделал несколько шагов вперед и обвел взглядом полстены справа от Водяного, представлявшей собой карту непонятной земли с реками, озерами и островами.
        - Пожаловал, как и обещал, показать безделицу одну, да и спросить может чем полезен могу быть.
        С этими словами Светозар, не мешкая, достал из своей котомки кораблик и, подойдя вплотную к Водяному, передал его со словами:
        - Вот, удивительная вещица неизвестной работы и невиданными знаками по бортам. Форма корабля указывает, что явно не из здешних мест.
        - Ох, ох… Верно, верно, был такой уговор - речное чудище плавно сползло со своего ложа и направилось к растущим вдоль одной из стен водорослям. Внимательно изучив один из стеблей, Водяной прищурил глаза и воскликнул с раздражением:
        - Так ведь обещание было через месяц, а сейчас уже сколько прошло? Не гоже такому юному молодцу пытаться обмануть меня.
        Он нахмурил брови, повел бородой и высоко под самым куполом закрутился угрожающего вида водоворот, острие которого начало медленно опускаться на Светозара.
        - Мммм… Впрочем - И брови у Водяного вернулись на прежнее место - были и такие, кто, обещавшись и кланявшись, совсем не приходили. Что с вашего брата взять?! А вот вещица действительно интересная.
        Он принялся пристально рассматривать кораблик, ловко держа его в своих длинных ракообразных руках-клешнях.
        - Ох, ох, ох… Нежданно, негаданно, да еще действительно знаки и символы заморские начертаны по бортам. Как раздобыл сию безделицу?
        Светозар пересказал крупными мазками как он с братом случайно обнаружили нору в дремучем лесу и в ней нашли эту вещицу, умолчав про дудочку. И добавил, что хочет заложить остов этого корабля и спустить на воду к следующему лету.
        - Ха, ха, ха… Похвально и правильно. Построишь, так может и меня прокатишь с ветерком - Речное чудище взяло паузу, еще раз внимательно покрутило кораблик в клешнеобразных ручищах, и, отдав Светозару, продолжило, раскатывая слова басовитым, сиплым голосом - Веришь ли ты в чудеса? За тебя отвечу, что тебе остается, раз находишься у меня в гостях… Ну, а я так точно верю. То, что эта вещица оказалась у тебя в руках, а ты у меня в руках, ха-ха, в гостях - это, я убежден, большая неслучайность, а даже и совсем неслучайность.
        В этот момент к нему резво подплыли две рыбешки, что-то прошептали на ухо, похожее на плавниковообразные треугольные наросты, и Водяной небрежно, но ласково бросил:
        - Пришло, подошло время трапезничать. Я тебя приглашаю как дорогого гостя разделить это удовольствие со мною и, следуя добрым русским традициям, заодно поведаю толику своих секретов, да и про загадочный кораблик не умолчу.
        К Светозару опять подплыл огромный сом, которого он обхватил за хвост, и процессия во главе с Водяным поплыла через тоннели. Во время движения Светозар только и успевал крутить головой, созерцая и дивясь диковинности внутреннего убранства дворца. В особенности поражали статуи, настенные картины заморских животных и подводных обитателей, существование которых он никак не мог предположить: то были и огромные рыбины с пилой на носу, и полуживотные с длинными щупальцами вместо ног, и мерзкие до дрожи шарообразные существа с спутанными, извивающимися нитями, как у водорослей или змей. Светозар до боли жмурился в попытке убедиться, что это не сон и не наваждение. Наконец, они вплыли в просторную залу с огромным столом и стоявшими на нем разными яствами и вкусностями.
        - Присаживайся, гость хоть и непрошенный, но желанный, отведай моего, - и Водяной лукаво посмотрел на растерявшегося молодца, обводя ручищей круглый стол, сделанный из среза огромного мраморного камня.
        Светозар машинально последовал за ручищей речного чудища и оглядел все яства, дивясь представившейся картине. После всего необычного, что он встретил на пути сюда Светозар ожидал бы увидеть на столе все, что угодно, но не то, что заставило его еще раз внимательно осмотреть поданные блюда и убедиться в том, что разнообразие еды мало чем отличается от званного стола, который собирала мать Изольда и дядя Аскольд на большие торжества: печеные хлеба и караваи, моченые и соленые огурцы, чеснок и капуста, жаркое из дичи, румяный со всех боков молочный поросенок, пироги и расстегаи, меда всех цветов и вкусов.
        - Какой удивительный стол - не сдержал себя Светозар.
        - Ха, ха, ха… В самом деле? - и густые брови Водяного вопросительно приподнялись - что в нем особенного?
        - Он очень человеческий. Здесь, как и у людей, есть мясные блюда, но нет совсем рыбы - выпалил Светозар и сразу прикусил губу, спохватившись за бестактность сказанного. Чтобы исправить ситуацию Светозар тут же заметил:
        - Пока перемещались в эту залу обратил внимание сколько есть неизвестных мне речных и как видно морских существ в виде статуй и рисованных картин, что и здесь думал будет что-то подобное.
        Водяной молча устроился в полулежащей позе на широкое кресло у стола.
        - Обидеть, расстроить меня решил, но за прямоту мысли благодарю. Что ж, я владыка рек и озер и не могу есть своего брата, своих детей. Впрочем, как и люди не едят себе подобных. А вот дичь и птица это моя страсть! Да и что утаивать, все остальные человеческие слабости мне не чужды. Хочу тебя, молодец, попросить об услуге одной… - он многозначительно закатил свои глаза под косматые брови - Сможешь мне пригнать овечек парочку и зайчат наловить?
        Лицо Светозара сделалось суровым, он сжал кулаки и отчеканил каждое слово:
        - Никогда не собирался и не буду служить силе нечистой! О тебе Водяной по-другому думал, с чистым сердцем и помыслами шел сюда.
        - Ух, ох, ах… Правильно, верно, что с сердцем открытым, да помыслами честными, в этом тебя разубеждать не буду. Сила ведь в этом и скрыта, а вот про нечистую силу поспорю - Водяной примиряюще улыбнулся - Давай вначале поедим, а то за такими разговорами ты от меня с пустым животом уйдешь, а мне это обидно будет. Так редко представляется возможность разделить с хорошим молодцом радость вечерней трапезы.
        Светозар сильно не колебался и принялся за еду, так как во рту с утра ничего не держал, а смотреть на ломящийся от яств стол было тяжело.
        С аппетитом поглощая блюда и смачно причмокивая, Водяной живо интересовался порядками, которые были заведены в городище, охотно давал замечания и учтиво расспрашивал про семью. Светозару была приятна завязавшаяся душевная беседа, он с удовольствием рассказывал, что и как было устроено в Снежинграде, но про себя и семью старался отвечать сдержанно. От себя от задал вопросы об великолепном дворце и о жизни речных и морских обитателей. К концу трапезы Водяной резко поменял разговор.
        - Обзывался, называл ты меня давеча нечистой силой? Разве я являюсь нечистой силой только потому, что похож на чудо-юдо, как меня называют? Все мы сделаны природой, её силой и очень многим роднимся. Все любим вкусно поесть: ты любишь и мясо и рыбу, и я жалую мясо - он довольно похлопал себя по внушительному брюху - Особенно дичь и лесные дары: ягоды разные, грибы и прежде всего грузди с белыми… Ммм, объедение!
        Водяной прикрыл глаза от удовольствия и замер с мечтательным выражением лица. Потом резко подался вперед и повышенным тоном воззвал к невидимой толпе:
        - Правители ваши строят хоромы и терема, стремятся верховодить войсками и простолюдинами. И я тоже обустраиваю свое водяное царство, а ты нечистой силой нарекаешь…
        Светозар не сразу ответил, а встал из-за стола и подошел к стене, заинтересовавшей сочетанием камней разных цветов и фактуры, сверкающих ярче звезд на небе.
        - Люди от страха и непонимания готовы обозвать нечистой силой и отмахнуться от неизведанного. Меня на эту мысль недавно навели муравьи, которых я разглядывал как они стройно и ладно следовали друг за другом, подчиняясь какому-то неведомому закону и хотелось полагать, что это волшебство или чья-то невидимая рука управляет ими, но чем дольше я наблюдал, тем ближе они мне становились, а их упрямые передвижения напомнили наш городище, где все также двигаются друг за другом по одним и тем же дорожкам, озабоченные простыми делами.
        Светозар повернулся, посмотрел на Водяного и улыбнулся открытой широкой улыбкой.
        - Что говорить, мне было боязно отправиться к Вам с визитом, но я преодолел свой страх и теперь готов подтвердить, что Водяной совсем не Чудо-юдо, а … - Светозар смутился, ища нужные и необидные слова - ну, пока еще не решил для себя.
        - Будет, будет время еще все решить для себя - добродушно прогремело речное чудище - что не «Чудо-юдо», может, и не совсем правда, а что создатель подводного царства, это про меня.
        Водяной вскинул свои огромные руки в стороны:
        - Всё у меня здесь живёт по своим правилам и порядкам. Без этого никак. Иначе такое начнется! Есть у меня и стражники - красавцы стерлядки, есть и работники обычные - судаки и карпы, а есть и любители беззаботного времяпрепровождения как пескарики или плотва. Щука к примеру - это мои разбойники как у вас волки. Сомы выполняют роль тяговой силы как быки, а караси как верные солдаты куда прикажешь, туда и пойдут.
        Довольный произведенным эффектом Водяной заговорщически подмигнул:
        - Ведаешь, знаешь ли, что отсюда подводными реками и озерами можно добраться аж до северных морей?
        - Нет, не мог представить, что такие длинные реки еще и под землей текут - Светозар замолчал, впав в задумчивость - могу предположить, что земля, впитывая дождь или талый снег, создает подземные потоки, некоторые из которых мы и встречаем в виде родников или ключей. Значит именно они и наполняют болота и озера, хотя я всегда думал, что это от дождя набирается вода.
        - Молодо, зелено… - с ехидной гримасой перебил Водяной - но, молодец, быстро догадался, что прекрасные озера и реки, которыми люди любуются и где плавают, питаются из подземных источников воды… Человек во многом видит то, что на поверхности, а в глубины и тайны природы проникнуть не может. Откуда в нас пугающая всех нечистая сила? Как мы колдуем? - с этими словами Водяной резким движением хвоста поднялся под потолок - потому что мы и есть Природа, плоть от плоти, и чувствуем её дыхание и мощь, черпаем силу, а она нас питает. Люди оторвались от природы и боятся её проявлений, буйства стихии, отгораживаясь все более и более толстыми стенами, да теплыми печами.
        - Человек просто пошел другим путем - встал на защиту Светозар - он строит корабли и мельницы, печет хлеб в печах и плавит железо в кузницах, и в этом по-своему он стал магом и чародеем. Знали бы Вы как мой дядя Аскольд умело выковывает из железа все, что угодно, и как я всегда как очарованный наблюдаю за расплавленной до бела железной заготовкой. Сила дяди Аскольда рождается из знаний, а Ваша из природного родника.
        - Хо, хо, хо… Сила, силушка - и Водяной вскинул глаза к потолку - кто знает откуда и как она берется?! Её надо чувствовать, искать в себе и в единении со стихией. Речи твои умны, но мало за ними твоего знания и опыта, а потому хоть и любопытны, но не убедительны для меня… Доносили мне, что встречаются у вас одиночки, коих отшельниками называют, живут они с природой наедине и у них эта силушка есть. Должно быть не потеряли с ней связь, веруют и чувствуют гармонию и таинство.
        - Есть такие. Мы их сами побаиваемся, и кто знахарем, кто кудесником или даже колдуном кличет - кивнул утвердительно Светозар - все держатся от них в стороне и часто отмахиваются, отрицают проповеди и слова, которые они вещают. Тяжелая доля отшельника должна быть, вот так в одиночестве странствовать и оставаться непонятным.
        - Да, да, да… Охотно верю, верю. Полагать, что человек во главе всех зверей и самой царицы Природы удобней и приятней, чем считаться с каким-то Чудо-юдой, кикиморами и лешими. Поэтому проще обозвать нечистой силой, вычеркнуть из своей земной жизни и выбросить нас на задворки, чем признать, что Природа может наделить разумом и силой кого-то кроме человека.
        - На званый обед, да за общий стол человек кривых и косых не сажает, что правда, то правда - с горечью произнес Светозар, и в зале повисла напряженная тишина.
        Водяной тоже погрузился в себя, и по его полуприкрытым глазам могло показаться, что он дремлет после обильной трапезы, но Светозар чувствовал, что на самом деле речное чудище о чем-то глубоко и серьезно задумалось. Наконец он очнулся и как ни в чем не бывало сказал:
        - Видел, рассматривал же ты у меня в парадной зале деревянную стену с вырезанной в ней картой рек, озер и болот до самых северных берегов, что омываются морскими водами? По ним ходят похожие на найденный тобою кораблик и называют их кноррами[22 - Кнорр - один из типов деревянных кораблей викингов. Во многом кнорры были схожи с драккарами, однако, в отличие от них, были не военными, а скорее грузовыми и торговыми судами] или драккарами, точно уже не помню. В тех отдаленных землях на островах живет отважный народ Викинги, а в пучине морских вод правит мой дядя… самое настоящее Чудо-юдо морское как по-вашему вы его величаете - и лицо Водяного растянулось в болезненной гримасе.
        - Что за диво, мы всегда с братом знали, что это не простой кораблик, а теперь выясняется, что это морское судно великих Викингов! Как же это здорово! - воскликнул Светозар, вскочив на ноги, радостно сияя от сделанного открытия - но как оно оказалось здесь в наших краях в виде странной поделки, да еще и в заброшенной норе?! К нам такие судна никогда не заходили в Снежинград… - он мощно размахивал руками от возбуждения в такт своим словам.
        - Хм, хм, хм… Не ведаю, но разумею, что как и все остальное в нашем мире ничто не происходит случайно - на этих словах Водяной хлестко и коротко ударил своей правой рукой по краю блюда так, что два аппетитно выглядевших больших гриба подлетели и упали прямёхонько ему в рот.
        - Могло ли это быть посланием от морского Чуда-Юда раз по бортам начертаны непонятные знаки?! Только кому: лешему, мне… - заметил с серьезным лицом Светозар.
        - Хо, хо, хо… Смекаю - нараспев начал Водяной - это послание тому, кто ведает, из каких земель эта вещица могла быть доставлена и кто знает, что значат эти знаки и символы… И все сходится к тому, что это сообщение… для меня, Водяного! - и речное чудище хитро подмигнуло - но мне понравилось, как ты этот узел очень ловко развязываешь. Теперь все может устроиться лучшим образом.
        Светозар недоуменно пожал плечами и вопросительно поднял брови. Он боялся сделать лишнее движение и произнести неосторожное слово, чтобы не спугнуть представившуюся глазам картинку с Водяным за столом, как какое-то затянувшееся наваждение.
        - Вдруг я уже утонул и поэтому попал в подводное царство? Вдруг это всего лишь глубокий сон после вчерашних ночных поисков - спрашивал себя молодец, пребывая в ступоре, но продолжая внимать голосу речного чудища.
        - Давненько, давненько я не практиковался в прочтении слов на языке Викингов. И есть сомнение, как бы это не была латынь[23 - Латынь или Латинский язык - язык древних римлян, употреблявшийся в Римской империи. Современными потомками латыни являются романские языки.]. Не сдюжить мне с посланием, так как нужные книги не держал в руках уже много лет. Но как и во все неслучайное я верю, что ты и дальше будешь полезен. Внимай, да мотай на ус, что сейчас скажу - Водяной накрутил спутанные кудри бороды на указательные пальцы руки-клешни и продолжил низким голосом - На опушке непроходимых болот в двух дневных переходах по ту сторону разлива, где простираются дремучие леса и течет безымянная речка в глубине крутого оврага живет старая карга Верунга. В силе целительной да в знании секретов леса и природы, я не ведаю, кто с ней может сравниться. В каких только землях она не бывала, что только не видывала за свою вещую жизнь - оттого её характер совсем скверным стал. Вид у неё странный: ходит даже летом в полушубке, слепая уже совсем и хромает сильно на одну ногу, которая у нее больная, истончилась, усохла
так, что только кость осталась…
        По лицу гостя молодого Водяной увидел, что рассказ ему совсем не по душе.
        - Хе, хе, хе… Не боись, не переживай - хозяин подводного царства подался вперед - по сравнению со мной она прям красавица, да еще скажешь, что от меня и Верунга не тронет тебя, а если придешься по вкусу, то и наградит, одарит знанием, да советом дельным. Она бойких и уверенных в себе молодцев очень жалует.
        - А что значит придешься по вкусу?! - мягко переспросил Светозар - и зачем мне отправляться в такую глушь лесную?
        - Ха, ха, ха… Посмеиваюсь, веселюсь я над тобой - Водяной с уже привычной хитринкой посмотрел на Светозара - ты, главное, как свидишься с ней, в избу курью зайдешь, так и проси её сперва тебя накормить, напоить, в бане попарить и спать уложить, а потом и допрос вести… С собой дам тебе я бочонок водорослей редкой полезности, которые старуха использует для своих снадобий, а от неё снесешь мне бочонок грибов соленых, да лесных деликатесов морёных и мочёных, да кувшин ягод редких. Баба-яга Верунга расскажет тебе, где и как их искать в лесу, да на болотах сыскать в царстве местном, а ты уж и собери…, порадуй меня да старуху. Спина у тебя молодецкая, сердце широкое, ноги сильные. Две, три ходки до зимы осилишь, а уж и я и Верунга благодарны будем, каждый свое получит.
        Светозар внимал речам сладким настороженно, чувствовал, что дело ему предлагают темное и Водяной многое утаивает. Но сердце подсказывало, что раз предлагают именно ему, то значит, видимо, некому эту службу сейчас сослужить. Не показывая сильных сомнений, он решил разузнать побольше:
        - Задача не из простых представляется… Я конечно готов службу исполнить и для Вас и для Верунги, только почему же этого не может сделать тот, кто ранее помогал вам? Что с ним случилось? Или слишком по вкусу пришелся для бабы-яги? - усмехнулся Светозар.
        - Ммм… Копаться, не докопаться - тяжело выдохнул Водяной - всё со всеми в порядке. В начале лета разругался я с теткой моей Шишигой[24 - Шишига - злой дух, маленькая женщина невидимка, живущая в темных и сырых местах. В поморской восточнославянской мифологии одна из видов кикимор, которые живут в основном на болотах.], а её молодые отпрыски помогали мне носить Верунге водоросли, а взамен таскать грибы, да ягоды, да соленья. Осень уже рядом, а я сижу без запасов своих любимых. Тебе кстати старая карга сможет раскрыть значения знаков на кораблике, потому что про все-то она ведает и пуще моего разумеет.
        Светозар картинно насупился, погрузился в думу тяжелую, раскладывая кусочки хлеба в незамысловатые узоры, потом шумно встал, ударил ладонью по столу и громко произнес:
        - Уговорил Водяной, сделаю Вам службу полезную да вкусную, но и с Вас слово беру, что отпустишь вперед пятерых рыбаков, коих корабль позавчера сгинул в водовороте, и теперь горе большое пришло в наше городище.
        Ох, ох, ох… Освободить, сохранить - пробурчал недовольно Водяной - опять ты спасти всех хочешь. А кто будет хоромы мои латать и новые чертоги[25 - Чертог - большое, богатое помещение, палата.] строить? Ты юн, мира вокруг не видывал, и богатства тебе не нужны, а мы все хотим красоты и роскоши, чтобы царство мое было краше и причудливее других! Как без человеческих рук обойтись?!
        Воцарилось неловкое молчание и первым нарушил его Светозар:
        - Не вяжутся у меня Ваша жажда новых чертогов с речами о единении с силой природы и естеством, о чем мы говорили с Вами давеча.
        - Цепок, остёр на язык и на ум - горячо вскинул руками Водяной - быть по-твоему, завтра утром на рассвете отпущу ваших рыбаков, а сегодня придется накормить их «непомнящим» снадобьем. Его мне как раз баба-яга Верунга делает из грибов заповедных.
        Светозар наклонился и с расстановкой произнес, чеканя каждое слово:
        - Верю Вам, царь подводный, и преклоняюсь перед Вашим могуществом и мудростью. Про себя хочу сказать, что всегда был открыт и честен с матерью, братом, друзьями и ожидаю от всех такого же отношения к себе. Потому вверяю Вам свою голову, кулаки и сердце без тяжелых мыслей, чтобы исполнить Ваше поручение: помочь с запасами на зиму и передать бабе-яге Верунге водоросли и травы. Буду рад услужить обоим.
        Водяной к концу речи Светозара запустил ручищу в густую бороду и вытащил оттуда зеленоватый сверток:
        - Пф, пф, пф… Запишется, скрепится - пробормотал он, когда гость дорогой закончил говорить - твоя хваленая речь и наш союз отныне скреплены по традициям подводного права. Честностью хвастаться не буду, а вот договоры почитаю.
        Водяной развернул сверток и что-то вывел на внутренней его стороне. В этот момент в залу заползли два рака, тащивших за собой темный, увесистый бочонок.
        - Надеюсь, не тяжеловат. Это для старой карги Верунги.
        Светозар подошел, слегка качнул бочонок ногой, потом присел и взвалил его себе на плечо.
        - Ничего, сдюжу. Пару веревок не помешало бы, чтобы его обвязать и за спину пристроить? Так сподручнее будет тащить.
        - Ммм… Дальняя, непростая дорога. Это мы сделаем, будет тебе бечёвка корабельная, прочная как сталь. Вот, возьми еще свою половину договора из редкого листа саргассовой[26 - Саргассовые водоросли - род морских бурых водорослей, корневой частью прикрепляются ко дну. Распространены по берегам тёплых морей.] заморской водоросли. Как вернешься, надо будет встретиться. Если опасность в дороге встретится и будет грозить неминуемая гибель, тогда бросай этот кусок водоросли в воду, и я или кто-то от меня обязательно тебе поможем. А теперь прощай!
        Водяной крутанул ручищами-клешнями по воздуху и в зал залетели два водоворота, которые быстро разрослись и поглотили Светозара. Покувыркавшись в воде, он обнаружил себя лежащим в сумерках на берегу реки, с касающимися его длинными ветками березы, одиноко стоявшей на круче высокого обрыва, а рядом зарывшийся в песке бочонок и валявшиеся бечевки.
        Обратно домой Светозар пробирался через лес, ярко освещаемый полной луной. Несмотря на ночь каким знакомым казался ему этот лес, каким домашним и уютным. Он останавливался то у березы, то у дуба или высокой сосны, прислонял лоб к стволам деревьев и прислушивался, замирал вместе с ними, внимая таинству ночной жизни. Здесь и сейчас эти исполины, вросшие надежной стражей этих мест, казались ему близкими старыми друзьями. Светозар все не мог унять клокотавшее возбуждение внутри себя, желание безудержно плясать, кричать и куда-то бежать что есть силы. Он отстранялся от деревьев и любовался каким живым и сказочным представал перед ним лес, вслушивался в редкие звуки зверей и птиц. Он не ощущал желания обернуться от страха будто кто его преследовал, что бывало с ним ранее. Напротив, хотелось стоять и наблюдать за мягким рассеянным падающим светом луны и видеть, как в нем купаются и мелькают маленькие лесные обитатели.
        Ликование и волнение внутри совпадало с восторгом от красоты исполинских деревьев, освещаемых небесным светилом. Светозару чудилось, что он никогда не видел леса таким как сейчас, что он, выбравшись из воды, родился заново и теперь все будет по-другому. В голове всплывали отрывки разговора с Водяным про его дядю, морского Чудо-юдо и старую знакомую бабу-ягу Верунгу. Зажмуривая и открывая глаза, Светозар убеждался, это не сон, а его новая жизнь, в которой ему открылись огромные, неизведанные миры и существа. Но, что странно, он не чувствовал страха и испуга перед новым знанием, как и не ощущал их сейчас в ночном лесу будучи в нем совсем один. Даже казалось, что так и должно было быть, он именно этого ждал и хотел стать частью сложного и большого мира.
        - Вот оно, настоящее! Быть частью природы и её силы - повторял Светозар про себя - Я здесь как дома, везде в лесу. Я со всем справлюсь.
        Ему еще раз захотелось понестись рысью по ночной мгле леса и только тяжелый бочонок за спиной отрезвлял, возвращая на землю. Тогда он подходил к очередному дереву, братался с ним руками, чувствуя сырость на пальцах, радовался этому новому ощущению и со счастливой улыбкой на лице продолжал свой путь.
        Глава 7. Корабль обретает судьбу
        Сквозь сон Светозар услышал истошный звон колокола, который все никак не хотел прекращаться. Он с трудом заставил себя очнуться, открыл створки окна и увидел, как от всех изб потянулись горожане в сторону центральной площади Детинца. Голова была тяжелой и Светозар постарался удобно устроиться с локтями на подоконнике, чтобы, уперев подбородок на руки, дальше наблюдать за происходящим. Он прищурил один глаз, обвел небосвод, взглянул на облака и понял, что стояло еще ранее утро. Сердце учащенно заколотилось от радостного предчувствия, а слезы подступили к глазам.
        - Значит, все правда! Все не зря. Все по-настоящему! - подумал он про себя - Какой же сегодня будет хороший день. Столько счастья для всех.
        Светозар заулыбался, ощущая при этом глубокую усталость внутри. Он еще раз оглядел синее небо с белогривыми облаками, прошелся глазами по зеленой линии горизонта и с улыбкой на устах лег обратно, чтобы тут же заснуть безмятежным сном.
        Настойчивый стук в деревянную дверь крыльца, а потом и в окно сеней вернул Светозара из сладкого небытия.
        - Ты дома? Куда запропастился? Отворяй засовы? - запели знакомые голоса Игоря и Вольки - Все на праздновании и гуляниях, а ты чего здесь отсиживаешься? - особенно не унимался Волька - Заболел что ли?
        - Проходите в горницу, дома я! - прокричал, довольно зевнув и потянувшись, Светозар и вышел к своим друзьям. На их лицах читался восторг с ликованием от участия в начавшихся песнях и плясках и недоумение от заспанного вида друга, который по непонятным причинам предпочел сон важному действу в городище. Оба принялись наперебой рассказывать, как он пропустил все самое интересное и необычное: что утром неподалеку объявились пропавшие рыбаки с распухшими лицами и руками с видом настоящих утопленников, не знавшие, где провели последние пару дней и что с ними произошло; как весь Снежинград высыпал на центральную площадь Детинца и давно уже идут гуляния; как все гадают, что же все-таки случилось с горе-рыбаками, и где они могли быть эти дни.
        - Может у Водяного? - перебил Вольку своим вопросом Светозар, испивший жадно студеную воду и умыв ею свое лицо.
        - Верно, многие судачат про речное чудище, что это его рук дело - ответил Игорь - но как же в это поверить, коль никак не проверишь? И я думаю, если он и подстроил им водоворот, то зачем потом отпустил?
        - Посадник со старейшинами такие разговоры сразу пресекают. Не любят они народных сказаний - подхватил Волька - Ладно, ты лучше скажи, что с тобой-то приключилось, почему до обеда проспал?
        Светозар с довольным видом уселся на лавку, посмотрел лукаво сначала на одного, потом на другого и заговорил так:
        - Други мои верные, не спал я полночи, размышляя над одним большим и важным делом. Хочу прям с завтрашнего дня приступить к постройке настоящего корабля, который будет повторять лодочку, найденную Олегом и мною в той норе в лесу. Я вам много раз её показывал. Верю, что корабль с такими формами, осадкой и носом будет способен ходить не только по рекам и озерам, но и по северным морям, куда можно будет отправиться после его постройки.
        Он положил правую руку на Игоря, левую на Вольку и продолжил:
        - Без вас мне с этой задачей не справиться, потому что стройку следует вести всю зиму и делать все работы надо будет под крышей. Хорошо бы убедить корабельных ремесленников, чтобы дали древесину и место у пристани. У тебя Игорь в этом деле отец может нам подсобить. Тогда к следующему лету должны будем закончить. Видится мне, что его надо строить во что бы то ни стало, и буду очень рад, если вы, как и всегда, поддержите меня, и мы вместе примемся за что-то серьёзное и взрослое. Чаю, путь в большую жизнь проложит этот корабль. - Светозар прервался, оценил эффект, произведённый предложением, и добавил в заключение - Об этом и думу думал до утра, так что забылся до обеда.
        Он замолк, убрал руки с плеча одного и второго, обошёл в задумчивости горницу, остановился и посмотрел, как будто вопрошая обоих.
        Игорь покраснел, как и всегда в ответственные моменты, порывисто откинул каштановые волосы со лба назад и с горячностью выступил первым:
        - А что? Это хорошая идея! Построим свою ни на что не похожую посудину и тогда сами, никого не спрашивая, сможем на ней ходить. Сдается мне, что отца смогу уговорить. Ему твоя лодочка еще тогда понравилась.
        Теперь оба посмотрели на Вольку, отличавшегося завидным спокойствием и невозмутимостью.
        - Вы знаете, что мне, конечно, ближе крепости или что-то оружейное мастерить, но как я могу подвести своих друзей, когда они замышляют такие грандиозные планы. Вы можете рассчитывать на меня - уверенно сказал он.
        - Свою небольшую крепость разместишь на корме - успел вставить Игорь.
        - А в ней и пушку поставим - добавил Светозар, и все трое от души рассмеялись и крепко обнялись.
        - Отлично! Я в вас и не сомневался - сказал Светозар, продолжая горячо трясти обоих за плечи - а теперь пойдёмте на гуляния посмотрим. Не хочу все веселье пропустить. По дороге обсудим как лучше подступиться к такому делу.
        Он натянул на себя рубаху, обвязал поясом, и все вместе они вывалились из избы, улюлюкая и играя в догонялки на улице.
        Вечер удался на славу. Радости от благополучного возвращения рыбаков не было предела. Никто уже не верил, что из необъяснимого происшествия они могут вернуться целыми и невредимыми. По случаю счастливого торжества выставили столы и скамьи на центральную площадь, зажгли костры, на огне жарили свежеразделанного кабана, играли в бубны, верещали дудки и свирели, водили хороводы и щедро разливали медовуху - веселился стар и млад. Поднимали чарки за здоровье рыбаков и их семей, за мудрость посадника и проницательность старейшин, благодарили всех идолов за милость и благосклонность. Светозар в полной мере отдался всеобщему чувству разгула и наплясывал вокруг костров, выкрикивая песни и частушки. Периодически он отвлекался и подбегал к одному из столов, за которым сидели дядя Аскольд и мать Изольда, обнимал обоих и звал с собой танцевать.
        Рядом дурачились крепкие удальцы, налетая друг на друга внутри воображаемого круга, стараясь вытолкнуть всех соперников за его края, а потом удерживать центр круга за собой. Светозар с Игорем присоединились к молодецкой забаве, с удовольствием подставляя спины и плечи под тычки приятелей, и им даже удалось отстоять и удерживать заведомую середину круга пока в общую гурьбу не вклинился Волька, захватив неоспоримое первенство. Он обладал недюжей силищей от природы, с которой приходилось считаться всем сверстникам.
        Намолотив друг другу бока, мокрые и краснющие от жара толкотни, трое друзей довольные и расслабленные уселись любоваться как молодые девицы кружили вокруг костров, выписывая рукавами, поднятыми выше голов, причудливые и очень красивые, притягательные движения. С праздника разошлись глубоко за полночь. Светозар с друзьями неспешно шли из последних, рассматривая далекие небесные светила на ночном небе и напевая на низкий лад затяжные и немного угрюмые песни. Перед тем как окончательно разойтись, они договорились встретиться у пристани после обеда.
        С утра Светозар проснулся в невероятном возбуждении. Он на скорую руку перехватил, что стояло на столе и принялся за хозяйство: убрал хлев, почистил курятник, натаскал сена, воды и стал колоть дрова. Он любил запах свеженарубленной древесины и особенно укладывать поленья в ровные высокие ряды под навесом крыльца, где формировался важный запас на зиму.
        Пообещав завтра пойти помочь в поле матери с уборкой последнего урожая, Светозар направился к пристани. Чем больше он думал о предстоящих делах по пути, тем его лицо становилось озабоченнее. Самым непонятным было найти предлог, чтобы на несколько дней отлучиться из дому и отправиться по поручению Водяного в гости к бабе-яге Верунге. Он знал, что без внятного объяснения мать ни за что не отпустит его и будет очень переживать. Дорога до бабы-яги неблизкая, и еще потребуется полдня, чтобы набрать грибов и выполнить другие просьбы речного чудища.
        - Ладно, что-нибудь придумаю. Главное, затеять стройку корабля - рассуждал сам с собой Светозар. Не дойдя до пристани, он повернул в другую сторону, решив заглянуть сперва к дяде Аскольду и переговорить с ним о своих грандиозных начинаниях. Еще раз задумавшись по пути, он не успел заметить, как уже утопал в тяжелых объятиях дяди Аскольда.
        - Здорово, что ты ко мне зашел - дядя отпустил племянника, продолжая держать его за плечи - вчера так радостно было видеть мне и матери, как ты от души веселился на празднике. Давненько не помню такого единодушия у всех.
        - Да, дядя, было очень радостно за вернувшихся рыбаков. Я ведь с парнями ходил на поиски в первую ночь. Тоже приложил руку к возвращению.
        Светозар с интересом посмотрел на искусно выгнутые прутья и необычной формы куски железа, лежавшие на столе.
        - Поможешь мне сегодня? Останешься? - как всегда громогласно спросил дядя Аскольд.
        - Нет, не смогу. Сегодня спешу. Есть одно большое и важное дело у меня - на этих словах Светозар положил детали на стол и посмотрел прямо на дядю.
        - Ого, поведай, что за дело коли не секрет?
        - Охотно поделюсь… Могу только задать открыто один вопрос? Чтобы ты ответил на него без оглядки на мой возраст.
        - Ты знаешь, что и с Олегом, и с тобой я всегда говорю как со взрослыми.
        - Спасибо дядя. Просто иногда так приятно это услышать еще раз! - Светозар подошел и обнял дядю - Скажи, если веришь в трудную задачу, что она очень тебе нужна и её надо обязательно выполнить, но это сложно и, главное, все вокруг будут сомневаться и отговаривать, дескать, прислушайся к мнению старших, сделай разумный выбор в пользу того, что безопаснее и легче. Так надо ли за такое браться, или лучше отступить?
        - Загадки ты мне прям задаешь - рассмеялся дядя Аскольд от души, и его огромная грудь заходила под рубахой - конечно, хотелось бы знать, о чем именно ты спрашиваешь, насколько задача сложна или опасна - дядя вопросительно поднял брови, но, не дожидаясь разъяснений, продолжил - совет мой может быть только один: если чувствуешь, что должен, что это твое, то действуй. Никогда не жалей о том, что сделал, если в этот момент ты был счастлив - так мне сказывал когда-то один восточный мудрец, и я с ним соглашусь, и хотел бы, чтобы и ты, и Олег так поступали.
        Светозар заулыбался, повеселел и сказал в ответ:
        - Не могу выкинуть из головы идею построить настоящий корабль по той лодочке, которую мы нашли в лесу. Форма у нее особенная, никем не видана и не изучена. В этом есть риск, но я уверен, что на таком судне можно плавать и в морских водах. Страсть как хочется успеть к следующему лету. Что думаешь?
        - Дело плотника достойное и во всех смыслах полезное - с горячностью закивал головой дядя Аскольд - одобряю, и можешь рассчитывать в этом начинании на мою поддержу. Мне и самому любопытно, как эта посудина могла бы ходить, уж больно стройны и ладны её борта. Дело это непростое и хлопотное. Мастера толковые нужны. Лучше начать весной.
        - Знаю дядя. Сейчас поэтому встречаюсь с Игорем на пристани, чтобы переговорить с его отцом. Есть у меня придумка заложить остов и обшивать корабль в теплом амбаре зимой. Их много здесь пустует зимой. Это и хочу с ним обсудить. Он как корабельный мастер должен подсказать.
        - Вот оно что, в избе судно делать?! Кто такую мысль подал… Неожиданно, но… вполне можно все так и устроить. Расскажи потом, о чем договоришься с дядей Далибором. Отец у Игоря - хороший мужик, дельный и к юношеским устремлениям должен отнестись с пониманием. Если что, я подсоблю - дядя взъерошил густые волосы племянника - ну беги, вижу, как тебе уже не терпится.
        Светозар выскочил из кузницы, залетел на земляной вал, ведущий к реке и побежал со всех ног словно заяц. Вниз по течению до самой пристани пролегала дорожка, уложенная настилом из досок. Он бежал быстро, семеня ногами, чтобы попадать на каждую деревяшку и при этом стараться не запнуться и не потерять темп. От времени и воды настил лежал неровными, выгнутыми в разные стороны упругими досками и, наступая на бегу, Светозар чувствовал ответную отталкивающую силу. Было весело и забавно перескакивать на носочках с одной деревяшки на другую, доверяя своему внутреннему голосу, а не глазам, неспособным при такой скорости подсказать правильность постановки ног. Впереди уже стояли Игорь и Волька, о чем-то весело разговаривая друг с другом. Светозар, не сбавляя ходу, прыгнул на них обоих, одновременно захватывая руками их плечи и шеи, и крепко держась, позволил своим ногам устремиться вперед и вверх как на качелях. В этот момент он разжал руки и ловко приземлился на ноги.
        - Бешенная собака тебя укусила? - недовольно буркнул Игорь, потирая шею - а если бы мы разошлись или пригнулись, когда ты прыгнул?
        - Я знал, что вы настоящие друзья и не дадите другу носом полететь на землю - с широкой улыбкой парировал Светозар.
        - Чужим обидеть не дадим, а сами еще как поможем - на этих словах Волька сделал короткий выпад, хватая рукой друга, но Светозар увел плечо, отступая на шаг и продолжая вызывающе улыбаться.
        - Ах ты, ну мы тебя поймаем! - и Волька рванул за Светозаром, побежавшим вниз по склону к реке.
        - Обходи его справа! - задорно отдал он команду Игорю.
        Вдвоем они долго гонялись за другом, крутившимся как волчок у края берега, ловко уворачивавшимся резкими движениями, не давая себя схватить. Все весело кричали, бранили друг друга, пока наконец, устав от погони, Светозар не остановился и не позволил друзьям налететь на себя и повалить. Затем все дружно катались по траве еще какое-то время.
        - Все, сдаюсь! Ваша взяла! - прокричал Светозар, раскинув руки в обе стороны. Игорь и Волька также разлеглись рядом, глубоко и часто дыша.
        - То-то! Знай наших! - повернулся на бок Волька и, весело взглянув на товарищей, отщипнул травинку и положил её на язык.
        Переведя дух, Светозар встал, протянул руку, помогая подняться обоим на ноги, и спросил:
        - Ну что, пойдемте смотреть хозяйство плотников и корабельных мастеров и уговаривать, Игорь, твоего отца о помощи?
        Пристань располагалась рядом, венчая длинный и пологий язык косогора, вдававшегося вглубь реки Мологи. На его склонах размещались амбары, где хранились товары. Ближе к воде стояли деревянные постройки с открытыми стенами, в которых под крышей, защищавшей от непогоды, строили простые рыбацкие лодки, вырубавшиеся из цельного дерева. Здесь же сидели женщины и шили паруса из кожи. Между деревянными строениями горели костры, на которых топили смолу, чтобы смазывать борта лодок. Там и здесь попадался железный инструмент, бочки, раскорчёванные бревна, доски разной толщины и длины, стружка. Все лето и до глубокой осени кипела работа по строительству новых долблёнок и незатейливому ремонту заходящих торговых судов. Все это хозяйство и называлось гордым названием «корабельная верфь». Если к пристани не приставали купеческие ладьи и кочи, то обычно к ней была привязана дюжина рыбацких лодок и гордость посадника - набойная ладья с одной мачтой с прямым парусом. По сравнению со своими собратьями она имела более высокие борта, к которым крепились стойки. На них прибивали доски внакрой[27 - Обшивка «внакрой» или
клинкерная - когда один пояс обшивочных досок краем заходит на соседний и скрепляется гвоздями. Этот способ известен в Египте и Финикии с третьего тысячелетия до нашей эры.]. Это был подарок от князя Великого Новгорода, отбившего ладью в одном из северных походов.
        Трое молодцев неспешно подошли к стоявшей на берегу недостроенной набойной ладье, на борту которой увлеченно работали топорами двое мужчин. Один из них, невысокий и коренастый, спрыгнул с лодки и приветливо обратился к ним. Его глаза, несмотря на довольно старое и все в глубоких морщинах лицо, выдавали доброго и живого человека.
        Игорь подался вперед и приобнял отца:
        - Здорово, батя! Привел к тебе своих друзей, Вольку и Светозара.
        - Рад, рад всех видеть и не откажусь от помощи. Надо подсобить, раз трое таких богатырей пожаловали. И зовите меня по-простому, дядя Далибор - отец Игоря махнул рукой, приглашая на борт ладьи.
        - Спасибо, батя, конечно, поможем, но у нас к тебе встречное дело есть? - ответил Игорь, вступая на доску настила, ведущего на палубу.
        - Сказывай, сынок, что у вас случилось - дядя Далибор выпрямился и серьезно посмотрел на сына, а затем на двоих друзей.
        Светозар в два прыжка обогнал Игоря и начал первым:
        - Мы хотим строить лодку, и она должна быть похожей на эту - с этими словами он протянул когда-то найденный в норе корабль - Вы в начале лета видели её.
        - Да, помню. Очень ладная поделка, и она не из наших. Это довольно сложные формы и обводы носа и кормы, чтобы их повторить в размерах настоящей ладьи - дядя Далибор взял в руки предмет всеобщего внимания - такое судно не выдолбить из ствола дерева.
        - Верно - не удержался Светозар - потому что это судно викингов, и оно способно ходить в северных морях. Кнорр или драккар называется. Если построим, то сможем отправиться в дальний поход.
        - Ха. ха… - в свою очередь не удержался дядя Далибор, засмеявшись короткой усмешкой и обнажив полупустой без зубов рот.
        Он замолчал, ощупывая поделку толстенными, грубыми пальцами, ногти на которых зияли черными рытвинами проказы, и казалось, что в его схмурившемся лице и ссутулившемся теле залегла тень глубокого сомнения.
        - Драккар, говоришь… судно викингов… северное море… Положим это действительно может быть боевой корабль, потому что конструкция облегчена, и он должен хорошо маневрировать. Но посмотри вокруг - дядя Далибор положил одну руку на плечо Светозара, а другой со смущением обвел все плотницкое хозяйство - мы всего лишь понемногу чиним заезжие торговые судна, да сами делаем долбленки и редко простые ладьи. А здесь требуется совершенно другой подход, у меня и материалов таких нет. Эта забава не для нашего городища.
        Все четверо ушли в глубокую задумчивость, у Светозара навернулись слезы. Он не ожидал, что все окажется таким трудным и тяжелым. Комок подступил к горлу, охватившее оцепенение никак не позволяло что-либо придумать и возразить. На выручку пришел Игорь, с воодушевлением обратившийся к отцу:
        - Батя, ну зачем ты говоришь, что не сможем, и не получится? Мы верим в тебя, да и кто кроме тебя разбирается в корабельном деле?! Ты же у меня лучший мастер на свете. Сам смотри, вот, достраиваете первую набойную ладью. Значит уже есть понимание что и как… Потом и за нашу примешься. С материалами поможем. Я готов отдать свои пару серебряных монет. Ведь речь идет не о забаве, а о боевом морском судне викингов. Это же сказка! Как можно отказываться от такого дела всей жизни?!
        - И я готов обменять железный шлем дяди Аскольда на все, что потребуется для стройки. Да и сам дядя обещал посодействовать - эмоционально подхватил Светозар.
        - И за мной не заржавеет! - поддержал Волька - такую посудину надо обязательно сделать.
        - У нас вся зима впереди, поставим печку в один из заброшенных амбаров - предложил Светозар, приободряясь все больше и больше.
        Ладно, ладно - прервал всех дядя Далибор - мне работать пора, а не вас слушать, да еще перекрикивать. В общем, покумекаю я немного… еще с дядей Аскольдом посоветуюсь, там видно будет. В ближайшие дни иду в Ладогу за кое-какими материалами и там посмотрю, разузнаю про подобные корабли. Говорят, они иногда туда заходят, значит должны их чинить по мелкому ремонту.
        Отец Игоря замялся, пытаясь вспомнить, что хотел спросить и вдруг резко посмотрел на Светозара:
        - Вот еще, скажи, зачем тебе такая лодка-то понадобилась? Кто надоумил?
        - Мечтаю отца найти своего. Отправиться на ней в дальний поход и найти его след - выпалил Светозар, дивясь самому себе, зачем было приплетать отца, ведь ранее он так про себя и не думал.
        Дядя Далибор посмотрел на сына, потом приобнял Светозара за плечи:
        - Знал твоего отца. Удалой и сильный духом был мужик. Причина веская. Признаю. А значит боевому кораблю викингов быть. Занимайте один из пустующих или заброшенных амбаров, готовьте его под зимовку. Времени в метель и стужу у нас будет предостаточно. Так что точно сможем потихоньку мастерить.
        Минуло пару дней, и вечером после заката Светозар пребывал в хлеву, сидя на подстилке соломы между своими любимыми питомцами овечкой Баблушей и кабанчиком Ветерком. Он с самого рождения заботился о них, сильно к ним прикипел и они стали ему как родные младшие братья. Во время сомнений и тревог он чувствовал потребность проводить с ними время: по очереди гладить их по шерстке, подкармливать чем-нибудь вкусненьким, упереться лбом в бок кабанчика Ветерка, позволить овечке Баблуше облизывать свое лицо и, чувствуя заботу и тепло своих питомцев, разговаривать с ними по душам, высказать наболевшее, зная, что со всем сказанным они согласятся без возражений. Вот и сейчас он уже долго сидел с ними, дурачась и играя. Светозар хотел настроиться на таинственный и беспокоящий его поход. Время от времени он бросал взгляд на бочонок с водорослями, подтверждавший, что ему надо отправляться в дорогу, и сколько не закрывай глаза, пытаясь уговорить себя, что это было всего лишь дурацкое наваждение, ничего само собой никуда не денется. Он уже успел пересказать Баблуше и Ветерку о своих открытиях и предстоящем походе,
и потому, получив от них немое одобрение, был уверен, что надо делать дальше.
        - Хорошие мои, родные - приговаривал Светозар, почесывая за ухом Ветерка и перебирая мелкие завитушки шерсти на голове Баблуши - все не может быть просто так. В природе и вокруг нас все связано, а значит ничего худого не случится, и я вернусь к вам через четыре-пять дней целым и невредимым. Вы уж меня дождитесь.
        Следующий день сложился для Светозара на удивление удачно. Заручившись поддержкой дяди Далибора, он условился с ним и Игорем, что все вместе отправятся на Ладогу помочь с материалами и будут вникать там в корабельное дело. Дядя Аскольд и мать дали согласие, и теперь у Светозара появлялось нужное время, чтобы отправиться к бабе Верунге исполнять поручение Водяного. На самом деле он собирался объявить утром в день отъезда дяде Далибору и Игорю, что захворал и не сможет с ними пойти. Это тяготило Светозара, что он вынужден обманывать и скрывать все случившееся с ним от матери и дяди, понимая, что никто его одного не отпустит в дремучие леса, и не допуская иного для себя пути. С каждым днем нарастала уверенность, что он на пороге важных открытий и свершений.
        Накануне Светозар собрал все необходимое, включая нож и топор. Набитая котомка с вещами и едой лежала рядом с бочонком, освещаемым тусклым светом лучины. С утра предстояло все еще раз проверить и взять с собой. На этих мыслях дверь в сени приоткрылась и мать Изольда ласково произнесла:
        - Сынок, ты что-то засиделся. Пора спать, ведь завтра вставать с рассветом. Не выспишься.
        - Сейчас мам, ложусь. Схожу с тобой за молоком? Что-то захотелось. Попью и тогда на боковую.
        В горнице, выпив баклажку, Светозар подошел к матери, обнял и они долго так простояли вместе.
        - Мам, я очень тебя люблю - сказал он, отстраняясь.
        Изольда, посмотрев на сына, вкрадчиво спросила:
        - Читаю тревогу в твоих глазах. Все у тебя в порядке? Это из-за плавания с дядей Далибором? Что тебя тревожит?
        Светозар с трудом сдержал порыв рассказать обо всех чудесах, но как можно невозмутимее ответил:
        - Так хочется сделать быстрее корабль! Чтобы все получилось.
        Мать улыбнулась:
        - Я была удивлена твоим рвением к постройке большой ладьи. Но, ты всегда любил воду. Природа это твое…
        - Спасибо мам - на глазах Светозара проявились слезы - пойду я спать наконец. Спокойной ночи.
        Глава 8. В топях болот
        Плот Светозара медленно пристал к заросшему травой противоположному берегу разлива реки Мологи. Он аккуратно взвалил на спину заветный бочонок, притянул его двумя бечевками, брошенными поверх плечей и стянутыми на груди, котомку с едой перекинул через голову и зашагал вверх по плавно поднимающемуся полю. Вдали виднелся лес, куда лежал его путь. В правой руке Светозар держал увесистый сук, на который он опирался, представляя себя отшельником и скитальцем, не ведающим ни времени ни горечи. Среди высыхающей травы попадались высокие и разросшиеся колючки, нарушающие гармонию и красоту раскинувшегося разнотравья. Когда одна из них преграждала ему путь он с яростью сшибал чертово растение своей палкой, отсекая вначале боковые стебли и затем нанося решающий удар по стволу.
        Мыслями он постоянно возвращался к утренним событиям: к преданно смотрящим глазам кабанчика Ветерка и овечки Баблуши, к долгому протяжному скрипу петель двери, когда он выходил из хлева; к неприятному ощущению от холодного и еще хмурого утра, когда пелена ранней росы медленно поднималась вверх; к горячим и крепким объятиям матери Изольды и её немому укору, полному тоски и печали; к расстроенному дяде Далибору, узнавшему о том, что из-за хвори они пойдут одни с сыном на Ладогу. При этом Светозар вручил шлем дяди Аскольда и попросил обменять его на нужные материалы. Он цеплялся за эти воспоминания, дававшие ему связь с близкими, и это успокаивало его, придавая бодрости и сил.
        Висевший за спиной деревянный бочонок был очень неудобной ношей, натиравшей плечи и бока. Светозару часто приходилось останавливаться, поправлять бечевки, стараясь сдвинуть поклажу поудобней.
        - Что б тебя, что за такие водоросли там лежат, что надо их тащить в такую даль?! - раззадоривал он себя, чувствуя, что, сердясь, нести бочонок становилось легче.
        - Уж я-то у нее спрошу, зачем и для чего я должен два дня нести эти палки с травой на своем хребту! - причитал он про себя. По расчетам он должен был уложиться в шесть дней с походом и вернуться как раз накануне прибытия дяди Далибора.
        К полудню Светозар приблизился к дремучему лесу, поразившего его своим грозным видом, и он невольно замедлил шаг. Больно неприглядно лес вставал на пути случайного путника. Казавшийся темной стеной издали, на месте он представлял собой высоченные дубы и ели, уходящие кромками под самое небо, поваленные здесь и там вековые деревья, лежащие стволами друг на друге, с засохшим подлеском из невысоких колючих елок, не позволявших что-либо разглядеть впереди.
        - Настоящий бурелом. Не сломать бы в таком ноги - пронеслось в голове.
        Уже стоя вплотную к лесу, Светозар прикинул, что до вечера ему будет вполне по силам дойти до глубокого оврага с речкой, там переночевать и затем добраться через болото до опушки, где и должна была жить баба-яга Верунга. Зрительно он хорошо помнил деревянную карту Водяного, но страх заплутать в этих гиблых местах волнами накатывал на него. Светозар попробовал найти какую-нибудь тропку, чтобы облегчить себе путь и прошелся вдоль кромки леса в одну сторону, потом повернул обратно и пошел в другую.
        - Что здесь, зверья не водится? Должны же быть звериные тропы - рассуждал он, разглядывая древесный частокол, стеной стоявший перед ним.
        Оценив безрезультатность поиска и вероятность потратить много времени впустую, Светозар решил идти напрямик и смело пересек черту царства дремучего леса. Сделав несколько шагов, он обернулся и посмотрел на кусочки синего неба с облаками, проглядывающие через ветви.
        - Какое же оно красивое и прекрасное, наше небо! - тихо вслух произнес Светозар. Сказав это, он удивился своему вкрадчивому голосу.
        - Что это я! Неужели боюсь этого леса? - чуть громче спросил он себя - Э-э-э-эххх! - уже в полный голос крикнул он и прислушался к своему крику, эхом прокатившемуся по чаще.
        Светозар посмотрел вверх на высоченные стволы исполинских деревьев, перевел снова взгляд на зелено-желтое поле с синим небом, манящими своей безопасностью, и почувствовал мельком пронесшееся желание поворотить назад.
        - Нет, дал слово, надо держать - с этими словами он достал из-за пазухи аккуратно свернутый в платочек кусок водоросли, являвшийся частью договора с Водяным. И хотя внешний вид растения ничем не выдавал его примечательности, все же его наличие придало Светозару решительности. Он закрыл глаза, с нежностью попрощался с полем и ясным небом, поприветствовал лес со всеми его обитателями и зверьем и попросил лесное царство быть его мирным проводником к опушке, где жила-была Верунга. Простояв так в молчании, Светозар открыл глаза и стал пробираться вглубь леса.
        Двигаться было очень тяжело: приходилось то перелезать через большие стволы поваленных деревьев, то пригибаться, проползая под ними. Сухостой из елок постоянно норовил оцарапать лицо, и нужно было аккуратно провожать руками каждую ветку. Пни и толстые корни деревьев, влажные и скользкие от сырости заставляли смотреть под ноги. Чтобы держать прямую линию и иметь возможность вернуться, Светозар делал зарубы ножом через каждые три-четыре дерева. Его путь лежал на северо-восток и он отслеживал все подсказки леса, говорившие ему куда правильно идти: днем солнце на юге, встает на востоке, а заходит на западе; мхи и лишайники обильно растут с северной стороны; у березы гладкая, белая, чистая кора с юга; широкая и пологая часть муравейника смотрит на юг.
        Долго пробирался Светозар через бурелом, порядочно измотавшись и устав. Его руки были исколоты и усеяны мелкими порезами. Светозар отрезал две длинные полосы от платья и намотал их на ладони, чтобы защититься от коварных сухих веток. Он обнаружил дорожку с неведомыми следами, но побоялся идти по ней из-за опасения встретиться с невиданным зверьём. Во время коротких привалов он собирал кислицу, редко попадавшиеся ягоды и лесные орехи. Его неприятно удивляла тишина этого леса.
        - Как мертвый стоит… Где пение птиц, стук дятлов? - дивился про себя Светозар - даже думать не хочется, какие тайны он хранит.
        С последними видимыми лучами солнца он прекратил продвижение вперед. Он знал, что небесное светило еще не ушло за горизонт, но высокие шапки деревьев надежно отрезали его от священного света. Стало резко темнеть, и Светозар принялся быстрее собирать валявшиеся сучья для костра, с запасом на ночь, обустроил ночлег валежником, разжег огонь и подсел к нему поближе. Его беспокоило, что он так и не вышел к оврагу с рекой, но успел обратить внимание как на последней части пути стало больше попадаться кустарников, встречались березы и осины. Вместо сплошного ковра из мха появились полянки с травой. Это могло указывать на приближающийся просвет и открытый водоем, что немного обнадеживало. Светозар решил утром с первым просветом продолжить путь, а на ночь дал себе установку просыпаться почаще и поддерживать горящее пламя. От усталости он моментально заснул, пристроившись боком на мягкий и душистый валежник.
        Во сне Светозара как крутящееся колесо мотало от одних воспоминаний к другим: то Водяной смеялся во весь свой огромный рот, то дядя Далибор объяснял как правильно ставить парус, то он что-то усиленно искал в затянутом тиной болоте, а кто-то рядом хохотал. Вначале смех похожий на уханье был тихим, затем все громче и громче… Сколько Светозар не оборачивался, все не получалось найти, кто издавал странные звуки. Вдруг он оступился на одной из кочек и стал проваливаться в мерзкую жижу. Хохот и улюлюкание оказались где-то сверху и, погружаясь всем телом в болото, Светозар от ужаса открыл глаза… Он резко сел и сразу понял кто был источником хохота. Большая сова сидела на нижней ветке соседнего дерева, неподвижно следила за ним своими огромными глазищами и через короткие паузы кричала:
        - У-ууу… Уу… У-ууу… Уу.
        Светозар перевел взгляд на затухающий костер, угли которого еле-еле краснели, осмотрел место ночлега, погрузившегося в пелену белесого тумана, плотно накрывшего стоящие рядом деревья. От холода и сырости озноб пробежал по спине, а непроглядный неведомый туман заставил сжаться сердце от страха. Чтобы прогнать наваждение, Светозар накидал запасенные палки на угли и хорошенько раздул костер, после чего поджег одну из елочных раскидистых ветвей и прошелся по кругу ночлега, разгоняя туман горящим пламенем и убеждаясь, что за ним никого нет. Сев обратно на валежник, он заметил, что сова перестала ухать и внимательно наблюдала за действиями Светозара, иногда резко поворачивая свою голову то в одну, то в другую сторону.
        - Что ты так на меня внимательно смотришь, подруга? - с улыбкой обратился он голосом к птице - Я точно не твоя ночная трапеза. По размеру не подойду. Но тебя благодарю сердечно, что разбудила меня. Угли догорали и неизвестно, что задумал этот крадущийся ко мне туман. Ты верно хотела меня предупредить, да?
        - У-ууу… - раздалось в ответ Светозару - У-ууу… Сова взмахнула крыльями и скрылась в молочной пелене.
        Светозар устроился поудобней у костра, решив, что не будет спать, но коварные путы дремоты одолели его, и он снова прилег на бок, сжав нож в руке, дав себе обещание вскоре проснуться.
        В этот раз во сне Светозар обнаружил себя сидящим в хлеву за столом, на котором были разложены пучки трав, коренья, лепестки цветков. Он долго и тщательно отбирал самые здоровые лепестки, очищал коренья от кожуры, мелко рубил их в соломку и затем все это клал в маленькую деревянную ступу, в которой с усилием, медленно перетирал растения короткой втулкой до состояния порошка, подносил к носу полученную смесь, вдыхал аромат, замирал и оценивал, правильно ли были подобраны все ингредиенты. Лицо его источало увлеченность и усердие, глаза горели, а пальцы рук ловко совершали мелкие и точные движения, как будто он этим занимался уже очень давно. Результатом он был все недоволен, брови были нахмурены, между ними залегала глубокая складка. Светозар встал, достал из корзины устрашающего вида колючку и стал обдирать её голыми руками, чтобы затем ножом сделать продольные надрезы по очищенному стеблю. Рука соскочила и лезвие болезненно резануло кожу. На лице проявился испуг, он наблюдал за пальцем, который вначале распух и запульсировал острой болью. Она стала настолько резкой, что Светозар открыл глаза…
        Он увидел как к его ладони жался маленький ёжик. Видимо его иглы слегка покалывали Светозара во сне и заставили проснуться. Он осмотрелся и понял, что ночь понемногу отступала перед рассветом: туман рассеялся, а тьма перестала быть кромешной. Он улыбнулся ёжику и поблагодарил его:
        - Спасибо, дружище, ты вовремя решил меня разбудить. Дай я в ответ угощу тебя спелым яблоком.
        Светозар вынул из котомки яблоко и аккуратно насадил его на иголки ёжика, нежно погладив маленького зверька по колючей шерстке. Ежик довольно покрутился и пошел восвояси.
        А добрый молодец полез на одно из ближайших высоких деревьев. С вершины ему предстало яркое зарево восходящего солнца, освещавшего огненными лучами реку и прилегающее казавшееся бескрайним болото, посреди которого здесь и там высились одинокие сгнившие стволы деревьев.
        - Мне туда. Я на самом деле вчера близко подошел - Светозар зажмурился от удовольствия, впитывая озябшим телом солнечное тепло. Он любил смотреть на возникающие перед ним разноцветные огоньки, круги, шары всех размеров и красок, когда он с закрытыми глазами обращал лицо к небесному светилу.
        - Сделать бы такой разноцветный ковер для моей матери - думал он - или расписать похожими узорами печь или избу. Закрасить все в коричнево-красный, а на нем желто-синие, оранжевые фигуры какие сейчас переливаются передо мною. Вот красота была бы всем на загляденье!
        Наметив себе дальнейший путь, Светозар стал спускаться к оврагу, где воздух был пресыщен влагой, и ноги нещадно скользили по мокрой земле. Мощные корни деревьев были укрыты толстым одеялом пушистого мха, стволы обвиты растениями, свисавшими тоненькими нитями с ветвей. Приходилось выверять каждый шаг, чтобы не упасть и не скатиться в овраг. Бочонок за спиной как никогда ощущался тяжелым и очень мешал. Наконец, когда окончательно рассвело, Светозар вышел к долгожданной узкой реке, встретившей его быстрым течением, устремлявшейся в неведомом направлении. Её мутные воды набегали волнами одна на другую, перемешивались на поверхности и создавали причудливые завихрения. Желания вступать в реку у Светозара не прибавилось. Он решил проверить дно своим посохом, но он полностью ушел вглубь и о попытке перейти реку вброд не могло быть и речи.
        - Пришло время и бочонку сослужить мне службу - поднял брови Светозар, стаскивая его со спины. Привязав к нему посох, сделав удобные перехваты для рук, он бросил его в воду и оттолкнулся ногами от берега. Течение легко подхватило и понесло Светозара вперед, он чувствовал себя спокойно - ведь бочонок уверенно удерживал его на поверхности. Вскоре он оказался на другом берегу реки. Борьба с течением здорово измотала, и Светозар долго лежал ничком на траве, приводя в порядок дыхание.
        - Надо двигаться дальше - с этими словами он поднялся и посмотрел вдаль. Теперь он находился на низком берегу реки и пейзаж был совсем другим здесь. Вблизи виднелись большущие разбросанные косматые кочки как копны сена, со свисающими длинным упругими стеблями, а дальше простиралась болотистая водная гладь, из которой изредка торчали утлые кусты, и кое-где сиротливо ютились давно отжившие свой век деревья.
        - Это будет самый тяжелый и неприятный путь - отметил про себя Светозар - успеть бы выбраться к вечеру на заветную опушку. Да и найду ли я её так сразу? Течение реки меня здорово снесло вниз.
        Мысли были безрадостными и настроение сразу упало. Идти по кочкам оказалось непросто: прыгать с одной на другую с бочонком не получалось, а обходить значило, что ноги слегка погружались в мутноватую грязь. День клонился к своему концу и Светозар шагал уже по колено в темной зеленой жиже, которая с бульканьем и уханьем проглатывала его ноги. Силы были на исходе, а природа вокруг не подавала никакой надежды на благополучный исход. Выручал верный посох: втыкая его перед собой он проверял, как чувствуется дно, и после этого делал шаг вперед. Сук служил опорой и защитой от того, чтобы целиком не провалиться в трясину.
        Когда солнце вышло на запад к горизонту Светозар выбрался на попавшийся твердый клочок земли и растянулся на нем, погрузившись от усталости в дремоту. Мысли скакали между «дойду - не дойду, пропаду или замерзну» до «куда вообще меня понесло». Немного полежав, он осмотрел свои ноющие ноги. В трех местах к ним присосались пухлые пиявки, которые с трудом удалось отодрать.
        - Ааа, противные, вас мне еще не хватало - со злостью произнес Светозар и сел на корточки. В животе урчало от голода, также очень хотелось пить, но он не решился притронуться к воде. Достав из котомки последнее яблоко, Светозар с жадностью накинулся на него.
        Начавшийся закат красиво стелился по заболоченной глади, окрашивая стелящийся мох в разные цвета от ярко-зеленого до буро-коричневого, освещая одиноко стоящие стволы деревьев огненными искрами. Светозар замер, очарованный необыкновенной таинственностью этого вечернего пейзажа. Изможденное тело предательски ныло, требуя отдыха и покоя. Внезапно из ступора его вывело раздавшееся за правым плечом уханье. Светозар резко обернулся на звук, но ничего не увидел. Он покрепче сжал в руках посох и стал напряженно присматриваться к болотной глади. Немного впереди маленькие волны заходили под полотном невысокой травы, пробивавшейся через рясу.
        - Мало ли что в природе бывает - успокаивал себя Светозар - не стоит обращать внимания.
        Не успел он досказать последнее слово как уже слева что-то противно булькнуло и звук шел явно ближе, чем в первый раз. Он невольно повернулся, чувствуя, как холодный озноб пробежал вдоль всей спины, а на руках и затылке поползли мурашки. Тут же опять ухнуло одновременно с двух сторон. Колыхающиеся круги тины докатились до его маленького островка, а впереди неподалеку зазвучало странное улюлюкание, сопровождавшееся глухой трескотней.
        - Должно быть птицы - попытался унять свой страх Светозар - здесь я точно не останусь на ночлег.
        Он взвалил бочонок, перевязал узлы на груди, взял посох и, собрав остатки сил, зашагал вперед. Идти было так тяжело, что он с трудом вытаскивал ноги из трясины. Наконец где-то впереди как будто замаячил спасительный лес, где можно было заночевать. При этом за спиной явственно слышались все новые и новые всплески, чудилось, как кто-то вышагивал позади, старательно подстраиваясь под его ритм. Стоило только остановиться как шлепки замолкали. Больше не оборачиваясь, он продолжал продвигаться вперед. Он знал, что поворачиваться нельзя, что нельзя идти на поводу своего страха. Будет только хуже, и тогда уже будет невозможно идти. Для себя он не мог ответить, что больше его тревожило: то, кого он там мог увидеть, или, наоборот, если позади никого не окажется?
        - Так и будешь кружиться на месте как волчок до беспамятства! Продолжать путь и не останавливаться - твердил Светозар.
        Теперь ему слышалось, что позади него вышагивает кто-то не один, а несколько. Они заметно приблизились и краем глаза он видел долетавшие брызги с клочьями мха.
        - Как же страшно, как же страшно! Этого не может быть. Мне все снится - путались его мысли - главное не поворачиваться. Обернешь голову и пропадешь!
        Переваливаясь на переднюю ногу, Светозар вдруг не смог вытянуть заднюю и всем телом полетел на ковер из мха, гнилых листьев и травы. Он почувствовал, как будто кто-то его намеренно поддел за ногу.
        - Вот, и все… - обреченно пробормотал он, инстинктивно выкидывая перед собой руки и крепко держась за посох.
        Приземление в мокрую и холодную жижу на мгновение отогнало все жуткие мысли. Пришлось сосредоточиться на борьбе за жизнь, чтобы не оказаться погребенным в трясине под гнетом тяжелого бочонка. Извиваясь всем телом, Светозар смог доползти до ближайшего гнилого пня, рядом с которым земля была немного плотнее. Все это время он чувствовал, как кто-то удерживал его за ноги. Кое-как поднявшись, он поддался инстинкту и обернулся. В потемках сложно было что-то разобрать, но, обратив взор на издаваемые звуки уханья и улюлюкания, он разглядел как деревья раскачивались из стороны в сторону, приближались к нему, зажимая в кольцо. Их длинные сухие плети как руки тянулись к его телу.
        - Лешие или болотные ведьмы - пронеслось в голове.
        В отчаянии Светозар выхватил из-за пазухи платок с куском водоросли, достал его и, разорвав на двое, бросил обе половинки в тину и закричал хриплым неслушающимся голосом:
        - Водяной выручай! Без тебя сгину я и твой бочонок. Не выбраться мне живым отсюда… Духу не хватит одному выстоять. Куда идти впотьмах не ведаю… Защити и проводи!
        Спасительный лоскут водоросли быстро затянуло вглубь. Светозар присел на пень в ожидании, что будет происходить дальше и, не мигая, уперся взглядом перед собой, не обращая более ни на что внимания. С пересохшим от жажды ртом он с трудом сглотнул, отгоняя дурные мысли, что спасительного чуда не случится. От напряжения на спине выступили капельки пота. Не улавливая никаких изменений, Светозар готовился медленно поднять голову, чтобы с честью встретить неизбежную смерть от болотной нечисти, как вдруг крик ликования вырвался из его уст. От пня проявилась тропинка из кочек и мха, уходящая к виднеющемуся вдалеке лесу. Не помня себя от радостного возбуждения, Светозар схватил бочонок и рванул со всех ног по узкой и качающейся дорожке. Не чувствуя страха, усталости, тяжести ноши за спиной, и вообще чего-либо, он бежал как никогда в жизни. Скрючившись, с широко открытым ртом и вывалившимся языком, с запекшейся грязью на лице, издавая на вдохе и выдохе хрипы и свист, он выбрался наконец из болота и с невидящими глазами затрусил по твёрдой земле. Опустилась ночь, но Светозар продолжал машинально мерить шаги
по спасительной тропе. Внутренний голос подсказывал, что он был уже рядом у своей цели.
        Тропинка прервалась, и он вышел к вожделенной опушке, окруженной оградой из криво стоящих жердей, каждая из которых была увенчана конским черепом.
        - Ай, да баба-яга Верунга. Здорово она нашла способ устрашать залетных чужаков, да пожалуй, и зверей заодно. Где столько коней мертвых нашла. Не сама же их загубила?! - невольно вырвалось у Светозара.
        Он встал перед воротами и попытался напрячь голову, чтобы обдумать как лучше поступить. Внутри он разглядел массивную избу без окон и дверей, водруженную на два высоченных, толстенных пня с расползавшимися книзу увесистыми корнями.
        - Прям куриные ноги - подумалось ему.
        От мрачности и молчаливого безмолвия двора, где рядом с избой кривился хлев, баня и полуразвалившийся колодец, кровь стыла в жилах. От усталости голова уже не работала, и Светозар решил действовать наобум: открыл предательски заскрипевшие ворота и направился в обход избы. К своему удивлению, с другой стороны, он обнаружил и крыльцо и окна, до которых с бочонком ему было не взобраться. В окнах мерцал неяркий свет.
        - Эй, отворяйте засовы честному молодцу! - прикрикнул он, подобрал с земли короткую увесистую щепку и кинул в дверь.
        В ответ зловещая тишина… Выждав немного, Светозар ковырнул желудь и бросил его навесом в окно:
        - Эй. эй, есть кто в избе? Я к Вам с добрым помыслом и не с пустыми руками! Пустите переночевать доброго молодца!
        В ответ опять пугающее молчание. Светозар решил вернуться к воротам, чтобы погромче открыть их еще раз и посильнее брякнуть засовами.
        - Раз свет в избе горит, значит точно кто-то там есть - рассудил он.
        Не успел Светозар дойти до ворот, как изба закачалась, зашевелилась и с протяжным тяжелым скрежетом начала враскачку поворачиваться так, что, сделав полуоборот, встала к нему те же самым крыльцом, да еще и дверь отворилась. От неожиданности и невиданного действа захотелось сесть и даже убежать, но мысли о болотной нечисти перебили порыв. Тусклый свет в избе не позволял рассмотреть, что находилось за дверью внутри и Светозар невольно полушажками направился к крыльцу.
        - Что крадёшься тут как серый заяц? - раздался справа сиплый, хриплый голос, резанувший как скрип ворот - Аль не видишь - дома никого нет?
        Светозар вздрогнул телом так, что аж пот прошиб по всей спине, и волосы встали дыбом. Перед ним возникла словно из ниоткуда низкая, древняя, сгорбленная старуха с лицом, выделявшим резкие угловатые черты: подбородок выдавался вперед, нос длинный и крючковатый, густые брови нависали над глубоко-посаженными глазами. Кожа где-то обтягивала череп, а где собиралась в глубокие морщины. Особенно неприглядно выглядели крупные бородавки на носу и лбу с торчащими из них редкими волосинами, что контрастировало с гладко зачесанными седой косой и ровным пробором на макушке головы. Черные как угольки маленькие глаза светились недобрым светом, а взгляд был колючий и по-звериному жестокий. Видно Светозар не смог сдержать свое впечатление от встречи, и баба-яга зло подметила:
        - Что, ожидал встретить здесь лесную красавицу?! - её рот растянулся в улыбке, обнажив редкие, желто-коричневые и полустесавшиеся зубы.
        Она повела своим носом и ненавистно прошипела:
        - Фу, фу, русским духом теперь пахнет.
        Светозар попробовал выдержать её взгляд и ответил:
        - Да, напугали Вы меня бабушка. Я с дороги уставший, голодный, обошел избу, кричал. Никто не отзывался. А Вы так тихо и внезапно подкрались ко мне.
        - Раз в такие дебри имел смелость забраться, то и не удивляйся неприятностям и странностям. А к избе моей нечего приглядываться. Я у нее хозяйка. Ты лучше, молодец, иди своей дорогой, куда шел, пока жив и цел - баба-яга проворно обернулась и заковыляла к крыльцу. Было видно, как она сильно прихрамывала на одну ногу и потому опиралась на черенок метлы, которую держала в руке. Одета была в непонятное старое тряпье, из которого в темноте разобрать можно было только полушубок.
        - А я, собственно, к Вам и шел, бабушка, через леса и болота, чтоб их! Чуть не утоп неподалеку. Вы должно быть баба-яга Верунга?
        Светозар чувствовал как силы покидали его, спорить и убеждать лишний раз совсем не хотелось. Усталость и слабость в членах давно давали о себе знать. Язык еле ворочался, а голова была мутной и тяжелой. Он как никогда осознал, что плотно не ел уже больше суток.
        Баба-яга заинтересовалась услышанным и проворно подскочила:
        - Ну, сказывай, кто поведал обо мне, кто путь указал? Ведаю, каких дел ты там на болоте натворил. Аж пришлось мне на ступе туда летать, проверять, что и кто там безобразничает. Потому и отлучилась и задержалась. Вижу, чай, не с пустыми руками явился?
        При этих словах шея бабы-яги Верунги так неестественно подалась вперед, вытянувшись как у улитки, что Светозар невольно отступил на пару шагов назад. В руках он как раз держал бочонок. На языке крутилось рассказать про Водяного, но он решил, что так будет очень просто для хитрой бабы-яги и неожиданно для себя, вдруг копируя в интонациях Водяного, начал говорить на распев:
        - Ведаете то ведаете, а манерам правильным не следуете. Сперва надобно молодца, голодного и уставшего с дороги, накормить, в бане дать попариться, от тины и пиявок почистить, спать уложить, а потом уже расспрашивать, что и как. Тем более есть, что и рассказать, и передать, и подсобить по хозяйству тоже могу. Светозар демонстративно опустил бочонок на землю, поставив на него переднюю ногу.
        Чувствовалось, такого захода баба-яга никак не ожидала. Она выпрямилась, злобно и холодно сверкнули её глаза:
        - Скажите на милость, где это ты так складно, а главное нагло, петь научился? У самого еще молоко на губах не обсохло, а уже меня, саму бабу-ягу Верунгу, поучать решился!
        Но, замолчав, она вся как-то немного расслабилась, широко оскалилась зияющей черными дырами улыбкой и уже мягким и мелодичным голосом произнесла:
        - Ну так правда твоя, родненький. Приму тебя, обогрею, куском хлеба угощу, раз такой ретивый уродился и ко мне явился.
        Баба-яга повела метлой по земле, по воздуху и в следующее мгновение опушка залилась огнем и стало светло как днем: загорелись черепа на ограде, яркий свет полыхнул из всех окон, а из бани повалил дым вместе с благородным запахом колотых дров и душистых трав. Из сарая послышалось неизвестно откуда взявшееся кудахтанье кур, гоготание гусей и тонкий писк грызунов. Сама избушка заскрипела, заскрежетала и как будто присела, так что крыльцо ступеньками уперлось в землю.
        - Добро пожаловать, гость дорогой! Пожалуйте на ночлег, коль страха не ведаешь…
        Светозар приободрился и, стараясь не обращать внимания на странности в словах и поступках старухи, поднял бочонок и шагнул через порог вовнутрь. Дверь моментально и со свистом захлопнулась.
        Далее все закрутилось и понеслось перед глазами, что сложно было понять во сне это или наяву: подскочил стол с лавкой, на нем тарелки и блюдца с яствами; баба-яга вокруг суетится, подливает то ли мёду, то ли квасу в чарку, хлеба и закуски меняет, жаркое по блюдам раскладывает, косточки подбирает и все это с шутками и прибаутками, сама весела и словоохотлива. Светозар ест и остановиться все никак не может. Здесь еще кот черный подскочил, вьется вокруг, под руку голову сует и на ласки довольный отзывается. А после, баня с бочками холодной и горячей воды, полотенца чистые, покрывала расстилаются душистые. Здесь и подушка мягкая и одеяло теплое, музыка играет спокойная, то ли гусли, то ли мурлыканье усыпляющее слышится. И крепкий сон тут подкрался, и темнота, давящая, уставшим векам спать наказала и тело расслабленное в покой увела.
        Ощущение чего-то мокрого, шершавого и назойливого, одновременно беспокоящего и будоражащего заставило Светозара открыть глаза. Широкая голова, покрытая короткой, черной шерстью, шершавый, холодный нос, зеленые глаза и уши с длинными косичками - на груди уселся огромный кот и держал свою мордашку в непосредственной близости от его лица, а передними лапами слегка придавливал шею. Пробуждение наступило мгновенно, но шевельнуться Светозар не решался, так как кто знает, что у этого котяры могло быть на уме. Он продолжал смотреть ему в глаза, не отводя взгляда и приметив что уже давно рассвело. Черный зверёк как будто фырчал, но упорно сверлил своими зелено-черными зрачками, то щуря их в тонкую ниточку, то округляя в шары.
        - Баюн, пошёл прочь. Не мешай гостю дремать! - раздался скрипящий голос бабы-яги Верунги. Котище спрыгнул на половицы и направился в сторону открытой двери на крыльцо.
        - Вижу проснулся - обратилась старуха - с добрым утречком! Самое время вставать. Я уже и на стол собрала. Денёк тебя, милок, ждет насыщенный, удалой. Так что, милости прошу умываться.
        - Доброе - Светозар сел, зевая и потягиваясь - а что делал этот кот Баюн на мне?
        - То, что он тебя, родимый, признал - хороший знак. Значит добрый ты сердцем и душою вышел. Вот он и проверял, высматривал, сдюжишь ты в тридевятом царстве или нет. Друга ты в нем найдешь теперь, помяни слово мое старческое.
        Светозар окинул бабу-ягу Верунгу взглядом и еще раз удивился до чего она была старая, а больше чудная. Старуха в приподнятом настроении суетилась у печи. При дневном свете бросался в глаза её почти землистый цвет кожи, контрастирующий с разнообразием амулетов на шее и перстней на руках. Опиралась она на кривую клюку невиданного дерева с дырками внутри, всю изрезанную черными въедливыми бороздками, увенчанную поверху разными каменьями и крупным янтарем.
        Соскочив с высокого сундука, на котором провел ночь, Светозар подошел к печному углу умыться.
        - Извините, а что за тридевятое царство, я не расслышал? - рассеяно спросил молодец. После изнурительного перехода по болоту, до конца не проснувшись, он не сразу уловил новое название, не сулившее ничего хорошего.
        - Тридевятое царство - ехидно растянула в улыбке свой корявый рот старуха - я его хранительница, вернее прохода в него. А что Водяной тебе, голубчик, не рассказал? А…, вижу, старый прохвост нашел себе молодчика кто сделает всю грязную работу.
        Баба-яга подала ушат с водой и указала на пустой стол. После чего ударила в ладоши и прикрикнула:
        - Ну, скатерть-самобранка, подавай на стол чем гостя потчивать будем с утра пораньше.
        Не успел Светозар и глазами моргнуть, как на столе появились молоко, блины, яйца, пироги и другие яства.
        - Как же такое может быть?! Что за чудеса? - раскрыл он от удивления рот.
        - Это не чудеса. Время - такая вещь неявная… Что для улитки день, для кузнеца три прыжка. Ладно, ты ешь, а я тебе растолкую немного, что к чему - отрезала баба-яга.
        Светозар недоверчиво надкусил пирожок, отломил блин и, распробовав, что все настоящее и очень вкусное, с удовольствием приступил к трапезе.
        - Тридевятое царство - сказав это Верунга покосилась на печь - особый мир, отличный от земного, вашего, куда души людей, оторвавшись от плоти, попадают после смерти и там разлетаются кто куда: кто жил мирно, в чести и достоинстве, тот будет созерцать прекрасные сады тридевятого царства, а кто бедокурил, распутствовал и бесовщиной занимался, тот окажется там, что и говорить об этом не хочется. Многое там необычно и непонятно для людей и не гоже, чтобы два царства, тридевятое и земное, пересекались наяву. Я охраняю проход из тридевятого царства в земное, да и пожалуй обратно, чтобы всякая нечистая сила, как вы её зовете, оставалась там, где ей и полагается. Довольно уже и того, что ранее расползлось по земле.
        - То есть тридевятое царство - это царство мертвых? - переспросил Светозар, давно переставший жевать и завороженно слушавший небылицу.
        - И мертвых и немертвых… Души там праведные пребывают в покое и умиротворении, но много и всякой нежити, нечистой силы… Впрочем, как и невиданной по красоте природы, диковинного зверья из тех, кто давно перевелся на земле, и много ещё загадочного.
        - А не рано мне в тридевятое царство, тем более что я про него ничего толком не знаю? Молод я еще…
        - Молодость не порок. Раз соглашался услужить службу Водяному, то назад дороги нет. Молодость быстро проходит в отличие от глупости - баба-яга Верунга подмигнула Светозару.
        - Я и сам уже не рад. Такого я никак не мог представить. Чувствую, что каждый следующий шаг уводит меня совсем не туда, куда бы мне хотелось.
        - Ну, ну… рано нос вешать. До меня дошел, значит и от меня вернешься. Пойдем со мной в хлев, покажу что!
        Баба-яга Верунга взяла за руку Светозара и, скрючившись в три погибели, проворно потащила его из избы. Миновав в хлеву стойла гусей, свиней и буренку с теленочком, они перешли в просторный сарай, в котором под потолком и на стенах висели на веревках и гвоздях разные пучки трав, вязанки грибов, обвязки веточек и кореньев. Вдоль стен на лавках стояли горшки с неприятно пахнувшим содержимом.
        - Смотри сюда, щупай и запоминай. Наберешь такие растения: это вереск со светло-сиреневыми цветами, это белокрыльник, а это багульник болотный-ядовитый. Его с открытым носом собирать нельзя, одурманит до беспамятства. Еще должен будешь собрать корзину груздьев и волнушек - все особые виды и таких у нас не водится.
        Баба-яга суетливо металась по сараю и заглядывала в горшки и корзины. Что-то брала в руки и ломала сухие листья пальцами, что-то подносила к носу и тщательно принюхивалась.
        - Травки и коренья самое главное. С ними можно любое зелье приготовить, а зельем как вылечить, так и погубить. Знаешь, как этот величать? - и Верунга протянула сухой прутик с шипами на стебле.
        Светозар внимательно посмотрел, пощупал колючки, но ничего не лезло в голову из названий.
        - Похоже на колючку обыкновенную - добродушно ответил он.
        - Ишь ты, правильно сказал! Случайно ко мне попала - баба-яга свернула её костлявыми пальцами в кольцо и спрятала в боковой карман полушубка.
        - Я всегда любил цветы и растения и много про них знаю. Иногда для матери и дяди заваривал зверобой и календулу, подорожником кровь останавливал, соком ведьминой травы[28 - Ведьмина трава, также бородавник, ласточкина трава - чистотел, о лечебных свойствах которого знали со времен Древней Греции. Растение использовали для очищения крови и лечения глазных болезней.] ранки чистил. У Вас вижу есть диковинные растения не из здешних мест.
        - Правильно подметил. Всякое знание полезно. А отвары и зелья - ключ к телу и духу любого существа на земле.
        Баба-яга смахнула старое покрывало со стены сарая, за которым прятались три полки с книгами, извлекла одну, сдунула с нее пыль, что-то нашептала и протянула Светозару:
        - Нако, возьмешь с собой в обратную дорогу. Травы и коренья изучишь. Будет из тебя толк как я погляжу. Подсобишь мне зелейником[29 - Зелейник (от древнерусск. «зелье» трава, настой на травах, корнях, яд) - одно из названий тех, кто занимался врачеванием, кто лечит и чарует травами.].
        - Кем бабушка?
        - Лекарем то бишь. Только не бабушка я тебе, а баба-яга. Не терплю эти телячьи нежности.
        Светозар неуверенно взял книгу, зная, что это редкое богатство, привозившееся из далеких стран, доступное только для знатных купцов и князей. Книга была тяжелая, и он все не решался, что с ней делать. Заметив его колебание, старуха проскрипела:
        - Тащи её в избу. Покажу еще раз на картинках, что тебе собрать нужно, чтобы запомнилось лучше. Как раз нынче в деле пригодится.
        Вернувшись в горницу, баба-яга щелчком пальцев переворачивала страницы в книге, растолковывая, что и как. Одновременно она затопила печь и вышла из избы. Оставшись один, Светозар с благоговением рассматривал твердую обложку книги, скреплённую зеленоватым железом по краям, украшенную цветными каменьями, золотистыми узорами и красиво переливающимися белыми твердыми бусинками. Ничего подобного Светозар раньше не видел. Мать учила его буквам, нацарапанным на глиняных дощечках и берестяных свертках. Но целую книгу с цветными картинками трав и подписями к ним он еще никогда не держал в руках. Смущали буквы, которые он никак не мог признать, потому и не получалось прочитать написанное.
        Баба-яга Верунга вернулась, держа в руках яблоко на серебряном блюдечке, и заметив озадаченное лицо Светозара, сказала:
        - Что, буквы все незнакомые? Это латынь. Вернешься из тридевятого царства, покажу как понимать этот тысячелетний язык человечества. Держи вот еще яблочко наливное. Бросишь его, и оно дорогу нужную укажет - до опушки возле болота - все ягоды и грибы найдет и обратно выведет. К ужину как раз и подоспеешь - Верунга неприятно ухмыльнулась - Ну, а теперь полезай в печь и садись на лопату. Я тебя прямиком в царство и доставлю.
        До Светозара не сразу дошел смысл сказанного:
        - Так я ведь в печи сгорю?! Оно и верно, что тогда к ужину поспею. Вы намеренно смеяться надо мной вздумали? Нет другого пути?
        Баба-яга обернулась полубоком, подставляя лучше видящий глаз, и пристально посмотрела на Светозара. Лицо её сделалось суровым и страшным, какое он узрел в момент первой встречи вчера вечером.
        - Отчего же? Другой путь всегда есть - через гроб прямиком туда… Только уже без возврата. А я тебя через черный ход выпроваживаю, чтобы ты смог вернуться с гостинцами для Водяного. Сказывала же, хранительница прохода я. А если съесть хотела или умертвить, так еще вчера бы это сделала, подмахнув травки правильные за ночной трапезой, когда ты в несознанке явился с болот, где чуть не сгинул. Жив ты у меня, потому что есть в тебе сила подлинная, природная и чувство к ней. Тебя и Водяной приметил и кот Баюн мой разглядел. Я дело толкую, добрый молодец, а ты дальше сам решай.
        Светозар долго молчал. В избе давлела тишина, нарушаемая треском огня в печи да шуршанием и тоненьким писком мышей, сновавших меж щелей в половицах и в углах. Наконец он встал, картинно улыбнулся, хлопнул открытыми ладошами по столу со скатертью-самобранкой и громким голосом произнес:
        - Ладно бабка, двух смертей не бывать, а одной не миновать. Полезу в Вашу в печь! Раз говоришь, заприметили, в живых оставили, значит отдаюсь по Вашу волю, как, собственно, и раньше всегда было. Сам чувствую, что не обманешь меня.
        - Вот и славно, вот и верно рассудил - захлопотала старуха по избе - в корзине кладу повязку, чтобы надел когда багульник болотный набирать будешь, и яблоко наливное сюда пристраиваю. Вспомни все, что собрать надо и ничего не бери другого из тридевятого царства. Это мой самый важный наказ, иначе быть беде потом. Не буди лихо пока тихо. Я через серебряное блюдце буду за тобой наблюдать. Все что нужно, сам увидишь, заприметишь обязательно.
        Верунга открыла заслонку печи. В горнило вовсю плясал огонь.
        - Точно не сгорю-то? - не удержался от вопроса Светозар, опасливо покосившись на игравшие языки пламени.
        - Ты уже прошел обряд посвящения. В бане отмылся, поел, попил, так что наполовину уже и сам среди мертвых, как и я собственно. Посмотри на мою костяную ногу - Верунга задрала подол и постучала клюкой по правой ноге.
        Светозара передёрнуло от отвратительного вида голой кости с иссушенной, полусгнившей плотью и он смиренно устроился на лопату в шестке[30 - Шесток печи - площадка между устьем и топкой русской печи.]. Слева от плеча шел жар такой силы, что было невыносимо терпеть. Он бросил вопрошающий взгляд на бабу-ягу, которая проворно схватила лопату одной рукой, резко толкнула его внутрь печи к горнилу[31 - Горнилу - варочная зона, топочная камера, куда на нижнюю плоскость кладутся дрова, туда же посуда. Имеет сводчатый потолок, переходящий в дымоход.], после чего мгновенно затворила заслонку. Ему показалось, что шесток превратился в длинный тоннель и громкие слова Верунги эхом разносились по нему словно она пела или что-то быстро наговаривала.
        - Заклинание что ли читает? - пронеслось в сознании Светозара, как вдруг языки пламени окружили его со всех сторон.
        От неимоверной жары горела и дымилась кожа. Стараясь защититься, он закрыл глаза и инстинктивно зажал голову руками. Но чувствуя, что не в силах терпеть такую пытку, завывая от боли, Светозар собрал остатки воли и прыгнул обратно на заслонку.
        Глава 9. Тридевятое царство
        Больно ударившись руками и головой о заслонку, Светозар вдруг вылетел из печи и кубарем покатился по густой траве. Потрясенный произошедшим, он какое-то время пролежал без чувств, потом открыл глаза, поднял голову и стал осматриваться. Он находился на опушке, показавшейся ему по растущим вокруг деревьям тем же местом, на котором стояла изба на курьих деревянных ножках, окруженная забором с пугающими лошадиными черепами на его жердях. Светозар не спешил подниматься на ноги, не спешил задать себе вопрос, где же он, и что произошло. Его внимание по-прежнему было занято высившимся рядом деревьями, вернее непривычно белесым цветом их листвы. Он присматривался к странному небу - не ярко синему, не дождливо темному, а невзрачному и блеклому, словно спрятанному за пеленой тумана. Взгляд непрошеного гостя блуждал по траве и кустам, удивлявшими необъяснимой тусклостью красок. Он даже потрогал один из росших рядом цветков, чтобы убедиться в его реальности. Все было выцветшее, как будто укрытым плотной серой паутиной: трава не зеленая, небо не голубое, облака бесцветные. От странного и непривычного вида
вокруг Светозар закрыл начавшие слезиться глаза, растер их ладонями, но, открыв, увидел ту же картину.
        - Не иначе я попал в сказку - пришло ему на ум - а, главное, печь расположилась посреди поляны и вся, наоборот, белая пребелая. Отродясь такой белизны не видел!
        - Ну, печка, ты мне тогда скажи, где я очутился, раз стоишь здесь, всем на показ сверкая - в шутку обернувшись к ней лицом в полуоборот произнес Светозар.
        Печь зашевелилась, загремела сложенными камнями, глухо охнула и заговорила зычным басом, доносившимся из-за заслонки:
        - В тридевятое царство ты попал, на окраину северных лесов и болотных топей - и черный дым повалил из её трубы.
        От неожиданности действа Светозар опешил, но, как ни странно, этот же ответ и успокоил его, так как, собственно, в этом месте он должен был очутиться по поручению Водяного и наводке бабы-яги Верунги. Любые другие слова еще более встревожили бы. Посидев какое-то время, он встал, отряхнулся и, достав из корзины наливное яблоко, бросил его на землю и произнес:
        - Проведи меня до местных болот, покажи все, что нужно собрать и верни меня обратно к чудо печке.
        Яблоко застыло неподвижно на траве и никуда не двигалось. Светозар присел, взял его обратно в руки, покрутил со всех сторон, пытаясь найти в нем кроме золотистого цвета что-то необычное и тут в голову пришла шальная мысль:
        - А вот я тебя съем, раз путь-дорогу не показываешь - молодец начал медленно подносить яблоко ко рту.
        - А вот потом Верунга задаст тебе жару по возвращении, когда не увидит своего любимца! - пропыхтела русская печь рядом.
        Светозар остановил руку и посмотрел на белую громадину:
        - Так ты подскажи, что делать то, чтобы оно покатилось?
        Печь, как назло, охнула и замолчала - из трубы перестал идти дым.
        - Что же вы все мне загадки задаете… - вскипел Светозар.
        - Слова доброго, слова ласкового не сказал - медленно, с расстановкой прогрохотала печь.
        Бросив удивленный взгляд на русскую белую красавицу, Светозар ласково произнес:
        - Пожалуйста яблочко, окажи милость, помоги в тридевятом царстве найти путь-дорогу к болотам топким и вернуться обратно к благодушной русской печурке до темна.
        Золотистый шар закружился вокруг оси и, наматывая все более широкие круги, покатился наконец в сторону леса.
        - И тебя благодарю печка за совет дельный - бросил через плечо Светозар, хватая корзинку и поспешая за удаляющимся яблоком.
        Бежал он весело, еле поспевая за прытким проводником, который быстро вывел обоих на удобную тропинку и покатил через лес и поляны, минуя овраги прямиком к сосновой роще, примыкавшей к болотной пустоши. На ходу Светозар подмечал попадавшиеся странности в виде незнакомых ему деревьев с причудливыми орехами и фруктовыми плодами; в виде сосен, как змеи извивающихся между собой, или пещер, от которых веяло холодом и непроглядной темнотой. Встречались дикие цветы, коварно меняющие необычные переливы своих красок, и кусты, протягивающие свои ягоды, предлагая остановиться и сорвать их. Но стоило Светозару замедлить шаг и присмотреться к чему-то, привлекшему его внимание, как наливное яблоко делало круг и начинало подпрыгивать чуть ли не до колена, а потом еще быстрее удаляться по тропинке.
        - Как нарочно ты уводишь меня! - немного злился Светозар, но не решался останавливаться, поминая, что баба-яга обещала наблюдать за ним через серебряное блюдце.
        Оказавшись в сосновой роще, где тонкие сосны росли как частокол да так плотно и стройно, что рябило в глазах, яблочко вдруг остановилось. Светозар стоял посреди вечнозеленого кустарника с узкими тонкими листочками, плотными и кожистыми, края которых заворачиваются вниз. Это был багульник болотный, кисточки белых цветков которого создавали белый плотный ковер. Рядом зрели ягоды голубики необычно большого размера.
        - Кажется, это меня просила набрать Верунга - вспомнил Светозар и принялся собирать верхушки побегов и цветки багульника да ягоды голубики, кладя особо крупные себе в рот.
        Все это он аккуратно складывал в корзину, подмечая, что сколько в неё не клади, она все выглядит как полупустая. Еще неприятно теребил дурманящий запах, шедший от цветков багульника. Он стал вспоминать предостережение, сказанное бабой-ягой и записанное в книжке, что это растение можно собирать с защищенным повязкой носом, так как оно обладает сильным отравляющим эффектом, способным вызывать головную боль, рвоту и головокружение. Светозар разогнулся, разыскивая глазами наливное яблоко, собираясь попросить показать дорогу к открытой воде болота, но ноги предательски налились тяжестью, в глазах помутнело и не в силах удержать равновесие он повалился на колени. Золотистый товарищ резво крутился перед лицом и смог внять шептанию, еле слетавшему с губ:
        - Яблочко, родимое, выводи меня к воде, умыться бы. Здесь мне больше нельзя.
        Светозар, ползком, через тошноту и пелену белого света, застилавшего глаза, выбирался на локтях из зарослей багульника. Наливное яблоко периодически постукивало его по лбу и по носу и, таким образом, направляло в нужном направлении. Уже показался мокрый мох и, наконец, протащив непослушное тело еще немного, Светозар рухнул лицом в болотистую жижу. Жадно сделав два-три глотка, умывшись и почувствовав облегчение, он заставил себя сесть, оглядеться и понял, что оказался на краю болотной пустоши. По-прежнему он не ощущал собственного тела и как будто не принадлежал самому себе, своим мыслям. Странным образом, зрелище темно-зеленой рясы, уходящей далеко за горизонт и от которой стоило держаться подальше, не пугало и было ему безразлично. Внезапно подступила тошнота, его мучительно вывернуло наизнанку, и Светозар, повалившись набок, провалился в дурманящее тридевятое забытье.
        - Эй, парень, очнись… Эй-ей, рассвет уже… Вставай! - сквозь темноту подобно лучу света, бившему прямо в глаза, услышал он далекий голос.
        От света хотелось отвернуться и снова спрятаться в обволакивающей сознание темной дремоте. Светозар невольно съежился и зажал голову руками, подтянув к ним колени.
        - Кто спит на рассвете, тот упустит все на свете… Вставай уже! - голос настойчиво вытягивал из небытия.
        Он открыл глаза, точнее приоткрыл правый, и картинка медленно из размытых очертаний превратилась в четкое изображение. Увиденное заставило Светозара зажмуриться, а сердце быстро заколотиться.
        - Испугался меня? А зря, не бойся, я не обижу тебя. Я простая кикимора - мелодичный голос задрожал - точнее её душа. Нас много таких. Но ты должен опасаться оставаться здесь дольше, иначе станешь таким же как я облачком и не сможешь вернуться в земное царство.
        Кикимора замолчала и Светозар открыл оба глаза, среагировав на новую угрозу. Голова трещала, ноющая боль без умолку постукивала маленьким молоточком по затылку, но он не обращал на это внимание, рассматривая представшую перед ним гостью. Она была и страшна и притягательна собой, особенно лицом. Её губы растянулись в широкой улыбке, выдавая вытянутый и заостренный нос и угловатый подбородок, подчеркивающие узкое лицо. Все в ней было неестественно утонченное: длинные руки, пальцы, шея и свисавшее полупрозрачными, зелено-оранжевыми то ли полосками, то ли лохмотьями платье, обнажавшее стройное тело и худые как две палки ноги. Кикимора сидела рядом, обхватив колени тонкими пальцами, и приветливо, не моргая, глазела на молодца своими большими глазами, похожими по форме на косточки от сливы, с изумрудами-зрачками и огромными ресницами. На бледном лице проявлялись зеленые веснушки как застывшие слезинки, которые, несмотря на озорную улыбку и разрез глаз, придавали её лицу грустный и задумчивый вид.
        Кикимора спокойно ожидала, давая себя разглядеть. Казалось ей доставляло удовольствие замешательство и испуг Светозара. Она склонила голову на бок, смахнув с плеча рыже-древесную косу с вплетенными в неё зелеными нитями увядших растений. Присмотревшись внимательнее ему показалось, что цветки и листья как будто вросли в рыжую копну волос и как сухие сучья торчали в разные стороны, создавая причудливый узор.
        - Вот еще, ничего я не испугался - собрался наконец с мыслями Светозар - просто не ждал никого здесь увидеть, а еще надышался непонятных цветов и поэтому голова болит. Он отвел взгляд, принявшись искать корзину и наливное яблоко. К счастью, и то и другое лежали рядом в целости и сохранности и можно было спокойно выдохнуть. Светозар сам сел, подперев спину руками и вытянув ноги.
        - Как тебя зовут? - продолжил он - я никогда не видел кикимор до этого. Маленьких деток пугают рассказами про них, чтобы они послушно вели себя дома и не ходили одни к болотам и озерам.
        - Все верно - оживилась она - нечего одним шастать без присмотра куда не велено. Для страха про нас и придумывают небылицы. Еще, что мы детей крадем…
        - Да, да, а на место малышей березовое полено подкладываете - шутливо перебил Светозар.
        - И разные пакости по домам устраиваем: зерно разбрасываем, домашний скот стрижём, пряжу распускаем. Да много всего за нами записано… - рыжеволосая девица весело посмотрела на небо.
        - А правда, что вы все-таки это делаете? - не удержался он от встречного вопроса.
        - Сам как думаешь? - все также со смехом в глазах переспросила она его.
        Светозар насупился и замолчал, глядя в упор на кикимору.
        - Похоже, что делаете - тихо, как бы вопрошая, произнес он - делаете же?
        - Упертый ты, своего добьёшься - оскалилась она - делаем, да, делаем, так надо для безопасности вас самих же! По-другому никак.
        Её слова его неприятно кольнули и он поспешил отвернуться. Но и кикимора не обрадовалась полученному эффекту - лицо её осунулось, а глаза потухли. Она постаралась снова улыбнуться и спросила:
        - Давай начнем сначала? Меня зовут Лиазида и заметь, что я тебе сейчас помогла, пробудив от забытья, в котором ты пребывал. Не все мы плохие.
        - Хорошо. Давай начнем сначала - согласился он и приободряюще улыбнулся - Меня зовут Светозар. Я даже рад, что мы познакомились и мне есть кого расспросить о тридевятом царстве.
        - Видишь, а я рада, что могу тебя расспросить о земном царстве, откуда ты пришел, и которое меня интересует.
        Наш герой поменял положение, подавшись вперед телом и согнув ноги в коленях. Он уселся в такой же позе как и Лиазида и начал рассказ, оживленно жестикулируя руками. Вкратце поведав о поручении и о том, как оказался на этом болоте, Светозар в заключение произнес:
        - Когда я представлял себе тридевятое царство, царство мертвых, то ожидал увидеть что-то пугающее, безжизненное, темное, как например, это болото - и он обвел горизонт рукой - но увидел картину, которую совсем не могу себе объяснить. С одной стороны, здесь как в земном мире: растет трава, деревья, цветы распускаются и зреют ягоды, животные водятся в лесах, а, с другой, всё кажется каким-то ненастоящим. Все краски чужие либо очень унылые, выцветившие, состаренные что ли. Нет ощущения, что этим можно любоваться, получить радость и наслаждение от созерцания как на земле. Вся природа как будто заколдована, за исключением редких деревьев и отдельных полян с цветами и ягодами, например, которыми я отравился. В них одних чувствовалась жизнь и буйство настоящих красок.
        Светозар растеряно осмотрелся вокруг и выдохнул на эмоциях:
        - Ты тоже ненастоящая и кажешься прозрачной как отражение. Тронь тебя пальцем и как будто сейчас растворишься в воздухе, превратишься в воду - с этими словами он протянул руку, чтобы прикоснуться к колену Лиазиды, но она отвела ногу в сторону от него - Что это все? Ты можешь объяснить?
        - Боюсь, я не смогу дать ответы на твои вопросы. Я знаю лишь то, что земной мир является для нас утраченным счастьем и вожделенным местом, где бы мы все хотели оказаться. Ведь там вы - люди, можете все осязать друг друга, чувствовать вкус, запахи, трогать растения и деревья - все то, чего мы лишены в тридевятом царстве. Здесь мы как в зазеркалье только созерцаем природу, да зверушек с птицами. И ты прав, даже радоваться не получается, потому что как можно радоваться цветку, запах которого ты уже забыл. Мы как отражение в воде, как тень самих себя, как туман ведем свое бесконечное странствие - голос кикиморы задрожал, она подвела палец к глазам, как бы намереваясь смахнуть слезу, но остановила руку и с досадой произнесла - я даже не могу плакать по настоящему, каждый раз забываю.
        После недолгого молчания Лиазиада продолжила:
        - Я читаю еще больше вопросов в твоих глазах. Наверное, почему все так устроено? Этого совсем не знаю… Есть знание, что когда-то мы сделали что-то очень плохое, неправильное в том мире и здесь наше наказание, может изгнание, кара за содеянное. Верую и вижу этому проявление, что земной мир и тридевятое царство неразрывно связаны друг с другом. Все что происходит там - эхом отзывается здесь. И появление живых, ярких полян и лужаек, цветов и новых доселе невиданных птиц и животных - все это неслучайно - это проявление того, что что-то важное и серьезное произошло с ними там, у вас.
        - В смысле они у нас, в земном мире, умерли? - недоуменно переспросил Светозар.
        - Может быть не просто погибли, а совсем исчезли, сгинули с лица земли и потому такие живые появились у нас - понизила голос Лиазида. Вдруг она резко вскочила на ноги, обошла вокруг сидевшего гостя и с горячностью и блеском в глазах заявила:
        - И ты неслучайно оказался здесь, а я тебя нашла! Ведь пролежи ты здесь дольше, утратил бы связь с земным миром и остался навсегда в тридевятом царстве. Я тебя пробудила, спасла и потому ты должен мне помочь! Мне очень надо узнать судьбу моей матери в земном мире.
        Кикимора радостно закружилась на своих длинных тонких ногах в изящном танце, в глазах заиграли рыжие огоньки, а полосы платья разлетались в разные стороны. Светозару нравилась эта необычная девушка, он был поражен рассказом и завороженно следил за её движениями, спрашивая самого себя, должен ли он помочь и как именно.
        - Как, чем я мог быть тебе полезен? - вымолвил он.
        - Вернемся в земной мир вместе? Я не знаю, как это сработает, но раз ты очутился здесь, значит и я могу оказаться там. Мою маму звали Диамирой. Она оставила меня когда я была еще маленькой.
        - Но я боюсь, что так нельзя… Баба-яга наказала строго настрого ничего с собой не брать из тридевятого царства.
        Упоминание Верунги еще больше раззадорило Лиазиду. Она бросилась в ноги Светозару:
        - Ничего, ничего, я и ты, мы ей все объясним. Она старуха добрая, все знает и обязательно поймет, пропустит. Ты только сам будь понастойчивей и уверенней, тогда все получится. Вот увидишь! - она перешла уже на умоляющий крик.
        Светозар в оцепенении сел подле Лиазиды на колени, не зная, как обнадежить понравившуюся ему девушку, не имея возможности обнять её за плечи и утешить. Тут вдруг он увидел что-то странное за её спиной и указал пальцем на болото:
        - Сюда идут болотные шишиги. Они приближаются как целая река.
        - Нет…! - в отчаянии закричала Лиазида - они хотят забрать тебя, оставить у себя и не дать сбыться моей мечте! - Она с силой рванулась вперед - Побежали от них быстрее! Мы должны оторваться и спрятаться, а потом направимся к бабе-яге Верунге.
        Светозар бросился за ней вдогонку, но вскоре остановился, вспомнив, что оставил что-то важное лежать у болота.
        - Яблоко, корзинка! Сейчас вернусь! - обронил он через плечо - Должен вернуться.
        - Безумец, ты не успеешь! Они тебя не отпустят. Они заберут твою душу. Я не могу им позволить так поступить с тобой - кикимора безуспешно пыталась схватить его за руку и остановить, её глаза пылали тысячью искр отчаяния.
        Светозар развернулся и, стоя вплотную к Лиазиде, твердо произнес:
        - Я обещал вернуться с корзиной и с наливным яблоком. Иначе нельзя, иначе я не сдержу данное мною слово. Так неправильно. Я не могу. Нехорошо… - простонал он.
        Страх, боль и много других чувств перемешались в выражении лица рыжеволосой девушки, она с усилием ломала длинные пальцы друг о друга, и наконец, выдохнула всей грудью:
        - Вспомни обо мне, вернись за мной! - уже в след кричала она Светозару, со всех ног несшегося к заветному месту.
        Тысячи болотных шишиг всех цветов потухшей радуги стремительно двигались навстречу. Он уже и сам не понимал, успеет ли он добраться до яблока с корзиной раньше, чем водяная нечисть настигнет его. В последний момент он схватил своего наливного товарища и корзину и, понимая, что шишиги уже готовятся налететь на него сверху как привидения, Светозар почему-то решил прыгнуть с разбегу в темные воды болота. Сделав три больших шага, он присел, оттолкнулся правой ногой и, помогая махом свободной руки, полетел головой вперед в мутную рясу. В миг прыжка он успел заметить яростный и вместе с тем болезненный взгляд кикиморы Лиазиды, обхватившей руками свою пепельно рыжую копну волос и выдиравшей оттуда увядшие листья и цветы. Руки, голова погрузились в холодную жижу, в рот набралась вода и темнота еще раз поглотила доброго молодца.
        Что-то крутилось и толкалось в его руке. Светозар открыл глаза и обнаружил себя лежащим как давеча на краю болотной пустоши, всего мокрого и перемазанного болотной тиной. Первая мысль была про наливное яблоко, зажатое пальцами руки в виде комка грязи. Светозар невольно издал вздох облегчения, когда, оттерев грязь с твердой поверхности шарика, он узрел знакомый золотистый цвет своего спасителя. Вторая мысль заставила быстро подняться на ноги и осмотреться вокруг. Глазами он искал Лиазиду и возможно толпу болотных шишиг рядом с ней. Но взору предстал безликий серо-зеленый пейзаж бескрайнего болота, и Светозара прошиб озноб от осознания, что он не знает, сколько времени он провел здесь в тридевятом царстве.
        - Сон это был, наваждение или в заправду? - искал он зацепки, чтобы убедить себя в том или другом.
        Голову мутило, ноги и все тело одолевала слабость, но чувство тревоги и беспокойства заставили Светозара действовать. Он взял корзину, омыл как смог наливное яблочко и ласково попросил указать путь-дорогу к печке и те места, где он смог бы собрать все то, что еще не успел сделать для бабы-яги Верунги и Водяного. Яблоко охотно покатилось обратно к возвышающейся неподалеку роще. Там и здесь оно останавливалось перед диковинными грибами, выделявшимися яркими красками на фоне увядшей, безликой травы. Встречали они и ягоды с чарующим ароматом, которые он поспешно срывал и клал только в корзину. Светозар уже был не в силах вспомнить что-нибудь из наказов Верунги, а потому рассчитывал только на помощь наливного яблока, которого считал лучшим другом после того, как оно несколько раз вытащило его из беды. Чем дольше они рыскали по полянам и оврагам, тем больше и больше он ощущал упадок сил, но боялся притрагиваться и что-либо есть. Наконец, бездонная корзина наполнилась с горкой природными дарами тридевятого царства, и они пошли знакомой тропинкой через лесную чащу. Еле взбираясь по склону очередного
оврага, Светозар дивился той легкости, с которой бежал здесь накануне. Ему с трудом давался каждый шаг и приходилось терпеливо считать, сколько их еще впереди. Он перестал смотреть по сторонам и обращать внимание на необычные вещи, происходившие рядом с ним.
        - Печка белоснежная, печь-матушка, вот и ты - причитал он обессилевшим полушепотом, нежно поглаживая стены своими грязными ладонями, когда наконец добрался до нее - ты бы знала как я рад тебя видеть! Еще немного и, по-моему, я бы остался в этой клетке тридевятого царства навсегда.
        - Заждалась тебя, переживать сильно заставил меня, голубчик - знакомым басом пропела печь - ну, нечего времени терять, полезай ко мне. Пора отравляться в обратную дорогу.
        Светозар расположился в шестке, обхватил корзинку, закрыл заслонку и с опаской стал наблюдать как разгорается огонь. Он закрыл глаза, стараясь представить как он сидит дома, прислонившись к печи в студеную зиму, и тепло разливается по всему телу. То ли усталость, то ли тоска по родным краям, но он явственно увидел свою горницу и с любовью стал разглядывать каждую мелочь в её убранстве. Вдруг сбоку стал нарастать гул, в котором играли узнаваемые нотки бормотания бабы-яги. Открыв один глаз, он приметил пустое место рядом в шестке, показавшимся, что оно расположено подальше от жара, и Светозар ринулся туда через пылающее пламя. Он прополз на руках не дальше полкорпуса как больно стукнулся головой о заслонку, оказавшуюся гораздо ближе и, выбив её вперед, сполз на жесткий, деревянный пол.
        - Явился, не запылился, мой герой! - услышал он знакомый, скрипучий голос бабы-яги - хотя знаю, досталось тебе. Правда сам свои беды сотворил, вот и расхлёбывать придется - приговаривала Верунга.
        Старуха стояла перед ним с серьезным и осуждающим лицом, пытливо осматривая содержимое корзины.
        - Вот оно что, неужто все собрал как я просила? Чуяло мое сердце, что не подведешь, но до последнего момента сомнения брали! И травки нужные, и орехи с ягодами тридевятыми, а какие волнушки с груздями душистые… - с увлечением перебирала она своими скрюченными пальцами. Баба-яга ловко подхватывала из корзины тот или иной гриб или цветок, подносила его к свету, крутила разными сторонами, одновременно что-то нашептывая и причмокивая.
        Светозару было и радостно и немного смешно наблюдать за ней. Он не знал, конечно, ценности собранного урожая, но ему было приятно за исполненное задание, что никого не подвел и вернулся целым и невредимым. На этой мысли он почесал кисть руки, где его что-то кольнуло. Острый зуд появился на щиколотке ноги и на пальцах. Потом закололо шею и нестерпимо захотелось натереть обе щеки. Он попытался не чесать себя, а отвлечься на говор бабы-ягы, но попытка не сработала, поскольку все части тела охватило невообразимое жжение. Ладони и шея сильно вспотели, а на пальцах, после того как он только что тер их, пытаясь справиться с зудом, образовалась слизь с кусочками кожи. Не на шутку испугавшись, он бросился к бабе-яге.
        - Баба-яга Верунга, что это? Что со мной происходит? Я наелся ягод рядом с болотом, это они? Они так могут?
        - А…, этого я молодец ожидала, и не ягоды вовсе, а само тридевятое царство тебя не отпускает. Оно же царство мертвых, а ты там трое лун без памяти провалялся. Вот тебя мор и накрыл.
        - Как же это? Что со мною будет?
        - Да вылечу, сниму мор с тебя. Сталкивалась с такой напастью и готовилась к твоему возвращению - она прытко подхватила ушат, стоявший на столе, и скомандовала - Снимай рубаху, портки и ложись на лавку! Снадобье заготовила специальное и надо быстрее им тебя натереть.
        Светозар в мгновение ока скинул одежду и улегся с ногами. Терпеть зуд и жжение он уже совсем не мог. Баба-яга принялась макать куски чего-то тонкого и светлого в ушат и накладывать на тело бившегося в конвульсиях больного. Там, где они легли на кожу, сразу становилось легче.
        - Это крылья летучих мышей. Только они с этим зельем смогут выделить нужные вещества, способные унять порчу. Полежишь так и все должно пройти. Будет на тебе новая кожа лучше прежней - приговаривала Верунга, усмехаясь - а я пока обработаю все, что ты принес и подготовлю гостинцев для Водяного.
        Светозар закрыл глаза и растворился с мыслями о доме, о матери и брате, о дяде. Зуд и жжение понемногу отступали. Подремав и почувствовав свежесть, он уселся на лавке и принялся осматривать свои руки и ноги. Не увидев на них ни красноты, ни наложенной кожи летучих мышей, он для уверенности прикоснулся пальцем к предплечью, потом ощупал бедро, потер его с пристрастием, но кроме своей кожи ничего не мог обнаружить.
        - Баба-яга Верунга, куда все делось? - спросил он, все еще подозрительно ощупывая шею и лицо.
        Старуха не сразу оторвалась от работы, находясь за печкой. Она вышла с деловитым, нахмуренным лицом, хотя глаза выдавали спрятанную хитринку.
        - Не болит же и радуйся, родименький! Есть такая поговорка: «много будешь знать - скоро состаришься» - баба-яга взяла с полки знакомую Светозару книгу и дала ему в руки - Лучше смотри пока, запоминай и спрашивай. Это знание полезно. И грамоту надо овладеть и траву изучить, тогда и людей смертных сможешь исцелять. Ты бы хотел врачевать?
        - Да, я бы хотел - после недолгого молчания ответил Светозар.
        - Это я в тебе вижу. Хорошее у тебя сердце, большое. Обучу тебя секретам, как снадобья готовить. Для начала, когда домой вернешься будешь по этой книге искать у себя в округе растения, срывать и хранить. Потом покажешь, что сумел собрать, а что нет. Что найдешь, объясню их целебные свойства, как они лечат, а как и калечат. По книге будем сверяться, чтобы ты её лучше понимал и грамоте учился. Навыки зелейника вознесут тебя в городище, но признание и уважение одних будет означать зависть и ненависть других - баба-яга всплеснула руками, топнула ногой и раздраженно воскликнула - что-то я увлеклась, а мне еще котелок последний для Водяного сварганить надо.
        Верунга суетливо заметалась по избе и исчезла за печным углом. Светозар долго обдумывал сказанное, как вдруг по его лицу пробежала волна внутреннего беспокойства и задергалась щека. Он стал тереть пальцем лоб, пытаясь восстановить в памяти какие-то тяжелые события.
        - Баба-яга Верунга, я встретил кикимору в тридевятом царстве. Её звали Лиазида, и она мне очень приглянулась. Она выглядела грустной и несчастной, хотя любила шутить и немного смеяться надо мною. Мне сейчас кажется, что такое выражение лица я видел только у своей матери. Много всего про тридевятое царство мне наговорила Лиазида. А главное она просила о помощи, взять её с собой в земной мир, и я обещал ей помочь и был готов попытаться все Вам объяснить - голос Светозара дрогнул - как на нас бросились полчища болотных шишиг и тогда я поспешил спасти наливное яблоко, бросился в воду, а когда вынырнул и пришел в себя, то никого вокруг не обнаружил, точно привиделось во сне. Всё в тридевятом царстве было как-то не так. И Лиазида была полупрозрачная вся и очень необыкновенная - он с нажимом и надеждой в голосе спросил - Вы мне можете объяснить? Можно за ней вернуться и помочь?
        Старуха продолжала возиться с котелком, закидывая в него всевозможные травки, добавляя капли из разных склянок, перемешивая содержимое, что-то нашептывая, сопровождая действо хаотичным движениями пальцев обеих рук, которые сгибались и разгибались в такт её бормотания. Казалось, она была так занята, что не обратила внимания на то, что рассказывал Светозар.
        - Баба-яга Верунга, Вы слышали мой вопрос? Я говорил, что встретил молодую девушку-кикимору там.
        Выждав и видя, что отвечать ему никто не собирается, Светозар слез с лавки, прошел в печной угол и встал напротив чугунка, за которым хозяйничала баба-яга. Он удивился резкому и неприятному запаху, шедшему из него вблизи. Варево в чугунке было черно-зеленого цвета, из него медленно вырастали пузыри, напоминавшие очертаниями грибы, которые, лопаясь, издавали характерные мерзкий аромат и звук.
        - Никогда не стал бы есть такое - подумал Светозар.
        - Баба-яга Верунга - громко сказал он, глядя на неё в упор - Знаете и просто не хотите в чем-то признаться! Это несправедливо после всего того, что я испытал за эти дни.
        - Да слышала, чай не глухая. Можно старой бабке помолчать немного, мыслями пораскинуть, что и как рассказать молодцу, жизнь еще толком не видевшему, но чуть не сгинувшему в свои годы в тридевятом царстве, что даже мне бессердечной карге[32 - Карга - злобная и уродливая старуха или железная скоба с острыми концами, забиваемая в бревно.] было бы жаль?
        Светозар не ожидал таких слов и сдал напор:
        - Объясните, что можете. Я на многое не претендую. Кто эта кикимора была и почему она меня нашла?
        - Встретить ты никого там не должен был - мягко начала разговор Верунга - Я дала для этого наливное яблочко, чтобы оно тебя проверенными тропками провело в нужные места и обратно вернуло. Ты по своей молодости и глупости стал жертвой ядовитых масел, выделяемых цветками багульника. И можно сказать, что умер в тридевятом царстве окончательно. Отравленный, пролежал без чувств три ночи кряду и уже был готов раствориться в тридевятом царстве и остаться там навсегда. Поэтому и стал способен видеть и общаться с душами усопших, когда тебя нашла кикимора Лиазида. Чудо какое - тьфу, тьфу, хотя я в чудеса и не верую - что что-то тебя качнуло обратно и вывело из забытья. Наверное, мои заклинания подействовали, или тело твое богатырское смогло побороть отравление, или яблочко не зря в руке у тебя металось, а может и все вместе.
        Баба-яга взволновано ходила взад и вперед в печном углу и все всплескивала руками. Она прятала глаза, и Светозар все не мог поймать её взгляда. В избе вдруг повисла тишина, воздух сделался тяжелым и казалось его можно потрогать руками.
        - А я мог бы ей помочь? Если бы мы вместе сели в печь? - вкрадчивым голосом гнул свое Светозар.
        - Мог бы, но ценой собственной жизни. Я бы тебя с ней вдвоем не пропустила. Вышли бы или она или ты, а чья-то душа там осталась бы. По-другому быть не может. Если в земном мире убывает, то в тридевятом царстве прибавляется и наоборот. А иначе возникнет хаос и беспорядок. От этого лучше никому не будет. Всему должны быть свои правила и свой путь. Раз твоя кикимора там оказалась, да еще много тебе небылиц наболтала про тридевятое царство, значит о наших порядках она хорошо осведомлена и хотела воспользоваться твоей неопытностью и честностью, чтобы тебя сгубить, меня провести и вернуться в земной мир.
        Светозар наблюдал как баба-яга ходила взад-вперед и после каждого шага её костяная нога издавала характерный сухой стук о деревянные половицы. Её слова больно его задели, внутри закипало внутреннее возмущение.
        - Я так не думаю и ничего плохого про Лиазиду не могу сказать! Она сама говорила, что будет Вас упрашивать, и не собиралась обманывать. Я всегда чувствую, когда меня хотят провести.
        - Чувствует он… - от души скрипуче засмеялась баба-яга Верунга - доверяй, но проверяй! Так сказывают у вас в народе? Даже меня провел собственный братец, а я всегда считала, что знаю его и чувствую - старуха наконец остановилась и со всей серьезностью добавила - Нет, юный молодец, чужая душа потемки. Заруби это себе на носу! Особенно когда имеешь дело с пережившими тяжелые испытания людьми или стоящими на краю смерти, коих она навсегда ломает и калечит. В людях просыпается страшный и необузданный зверь - инстинкт выжить любой ценой.
        - Видимо зверь Вашу ногу и покусал. Не верите Вы в доброе и светлое в людях - выпалил Светозар и сам тут же пожалел о сказанном.
        Вид у бабы-яги стал страшен словно лютый хищник вышел на охоту, а в глазах засветилась холодная ярость. Шея странно подалась вперед, когда она вплотную к нему подошла.
        - Дерзкие, нехорошие слова… Так ты благодаришь старуху за гостеприимство! Проучить тебя хорошенько следует, да не буду… Сам устыдишься, когда молоко пообсохнет. А раз задал вопрос, отвечу. Это был и вправду зверь…, а точнее мой брат, проведший по своему заблуждению слишком долго в тридевятом царстве, и распад его тела получил необратимый процесс. Мне пришлось отрезать от себя часть плоти, чтобы его спасти. Так я пожертвовала своей ногой, чтобы вернуть жизнь его оголенным костям.
        - А где он сейчас, Ваш брат?
        - Лучше о нем не вспоминать и никому с ним не встречаться. Он где-то в изгнании в земном мире и вынужден скрываться из-за обезображенной внешности, потому что многие части его тела обнажены до костей. К моему великому сожалению, мой брат давным-давно потерялся в своих безумных мыслях и исканиях, стал олицетворением черной, нечистой силы. Беда тому, кто ему служит… - баба-яга машинально повела носом, покрутила головой, словно озираясь опасности, и как отрезала - все, больше не хочу об этом говорить! Ты и так знаешь теперь предостаточно.
        Верунга еще раз повела носом, принюхалась и довольно хлопнула руками по полушубку:
        - Наконец-то и последний чугунок поспел. Сейчас соберу в путь-дорогу, и можешь отправляться домой. Пойдешь кратчайшей тропкой, какой сюда не шел. Ведаешь, кто её постелет?
        - Кто? - переспросил Светозар, но сам уже догадался - наливное яблочко?
        - Да, оно самое. Дойдешь к полуночи, отдохнешь и к Водяному с посылкой наведаешься. А ко мне по осени заходи с передачей от него. Буду рада видеть. Продолжим с книгой и ученьем.
        Светозар дождался, пока старуха сложит все в бочонок, а сам достал из котомки свой драгоценный кораблик, о котором все хотел спросить Верунгу и искал подходящего момента.
        - Баба-яга, мне Водяной сказал, что Вы сможете прочитать и сказать, что здесь написано. Это вещица попала мне и брату случайно, но мы решили строить такой корабль в его настоящую величину. Он из далеких северных морей.
        Верунга наклонилась, замерла над знаками, потом с любопытством посмотрела на Светозара:
        - Занимательная вещица, ничего не скажешь. Случайно попала к вам? Не думаю, что все так просто. Это латынь, которую ты видел в моей книге - она заговорщицки подмигнула и продолжила - На одном борту корабля написано Carpe diem, что значит «лови момент и живи настоящим», на другом начерчено Carpe viam, то есть «наслаждайся дорогой», а вот сзади на корме совсем про другое сказано: Memento mori - «помни о смерти». Последнее мне нравится больше всего.
        - Ого, откуда Вы это знаете? - искренне удивился Светозар - мне кажется, что мне ближе сейчас «лови момент».
        Баба-яга Верунга развела руками, давая понять, что разговор исчерпан, и вопросов больше задавать не надо. Она помогла водрузить бочонок на спину Светозара, сунула краюшку хлеба в котомку и, начертив в воздухе пальцами кукую-то фигуру, вышла с ним во двор.
        - Прощаться не будем, не люблю эти формальности. Ты, главное, поспешай за наливным яблочком и храни его как зеницу ока, в тепле и сухости. Пригодится оно на твоем пути еще не раз.
        Светозару захотелось приобнять бабу-ягу Верунгу. Вид у нее был пугающий и отталкивающий, но за эти пару дней он всей душой прикипел к старухе, открывшей ему новое царство, указавшей на сложность сущностей, показавшей чудеса и, главное, обещавшей научить всем премудростям.
        - Carpe viam, наслаждайся дорогой - бормотал он про себя, когда бодро бежал обратно домой, следуя за новообретенным кругленьким наливным товарищем.
        Глава 10. Человек черный
        К вечеру этого дня Светозар с облегчением сбросил со своих плеч бочонок, стоя у знакомого разлива и смотря на возвышающийся над водой обрубок темного дерева, на котором традиционно любили сиживать чернеющие вороны. В ожидании знаков присутствия речного чудища он пристально наблюдал за водяной гладью. Ему очень хотелось самому нырнуть, передать посылку и поговорить об увиденном с Водяным, но еще более его тянуло быстрее добраться до дома и обнять мать Изольду. Как и всегда водяной затон в этой части разлива был пугающе неподвижен, вокруг стояла давящая тишина, и именно эта загадочность подсказывала Светозару что он был близок к окончанию выполнения поручения, чуть не стоившего ему жизни. Он достал из-за пазухи завернутый в платок оставшийся кусок водоросли и, крепко привязав бечевкой к бочонку, столкнул в воду заветный гостинец. Мысленно он звал Водяного, прося принять дар от него и бабы-яги Верунги. Бочонок медленно подплывал к столбу, лениво крутясь и покачиваясь на мелкой ряби. Вдруг вода под ним заиграла ярким изумрудным светом, и лучи, как паутинки, разлетелись во все стороны, осветив все
вокруг немыслимым сиянием, затем потухли и, появившись вновь, закружили бочонок в водовороте, быстро разросшимся и поглотившим собою и изумрудную паутинку, и бочонок. Спустя мгновение вода разгладилась и замерла как бы в ожидании новых жертв. Светозар вгляделся в место, где только что был водоворот и распознал плот из корабельных досок, медленно направлявшийся к нему. С берега было заметно как два больших сома или сазана толкали его сзади. Светозар поднял наливное яблоко с земли, положил в котомку и вступил на деревянный настил, мысленно благодаря Водяного за помощь с переправой через Мологу. Рыбы разогнали плот с такой скоростью, что вода стала перекатывать через всю его поверхность.
        - И зачем нужны паруса, когда есть такие речные кони? - улыбнулся он.
        Причалив к родному берегу с откосом, на верху которого высилась одинокая береза, Светозар взлетел на поляну и со всех ног помчался к дому, чувствуя долгожданную легкость за спиной и в ногах. Ветер свистел в ушах, а он все добавлял шагу, рассекая воздух открытыми ладонями и наслаждаясь сладким чувством свободы. И только котомка с увесистой книгой била Светозара по бедру в такт его бега, напоминая, где, зачем и у кого побывал он по ту сторону реки. Оказавшись в городище, добрый молодец старался тайными тропками подкрасться незамеченным к дому. Сердце неуёмно колотилось, а он все так не решил для себя, что сказать матери. Светозару очень не хотелось её обманывать, придумывать всякие небылицы, но и поведать про встречи с Водяным, бабой-ягой Верунгой, кикиморой Лиазидой казалось совершенно невозможным. Его распирало от возбуждения как бы мать восхищалась такими приключениями сына и знаниями о тридевятом царстве. Чтобы унять внутренний зов, Светозар крепко до крови прикусил себе руку повыше кисти, дав клятву, что никогда никому не выдаст своих тайных знакомых. Прежде чем явиться на порог, он аккуратно
пробрался к пристани, убедился, что корабль дяди Далибора и Игоря еще не вернулся, а значит о нем до сих пор никто не мог беспокоиться. Постояв за сараем, ранее примеченным для постройки корабля, Светозар оценил обстановку и побежал прямиком домой. Мало-помалу у него сложились слова о том, что сказать матери.
        Изольда с порога расплакалась, увидев грязного и осунувшегося сына. После крепких и обоюдно долгих объятий мать начала расспрашивать, что случилось в пути, про дядю Далибора и впечатлениях от большого города. Светозар смущенно выслушал поток вопросов и в свою очередь выдавил мучительное признание того, что он на самом деле никуда не уплывал с дядей Далибором, а решил проверить свои силы в самостоятельном пребывании в лесу, где рассчитывал провести две ночи и вернуться домой. В лесу за разливом он заблудился, блуждал пару дней, пока не встретил случайного отшельника, указавшего правильное направление и передавшего в дар редкую книгу. Видя застывший ужас на её лице, предвосхищая слезы и причитания, Светозар поспешил вытащить книгу из котомки и вложить в руки матери, чтобы отвлечь её от тяжелых дум.
        - Мама, пожалуйста, не сердись. Не плачь… Так надо было. Я должен был проверить свои силы! Не обижайся, не сердись.
        Светозар еще раз крепко обнял мать, взял её кисть в свою руку и долго всматривался в плачущие глаза, продолжая причитать, что ему это очень надо было и все это не просто так, он хотел вернуться раньше, но не учел сложности ситуации, а потому задержался.
        Мать Изольда несколько дней с ним не разговаривала, её огорчал не сам обман младшего сына и то, что без разрешения он решил проверить себя, заночевав в лесу, сколько тревожило непонимание самого поступка, зачем надо было в одиночестве скитаться столько дней.
        - Почему пошел один без друзей, почему не собрался на охоту со взрослыми? - ощущение неразгаданной тайны рождало тревогу в душе матери Изольды.
        Следующий месяц не только не рассеял смятение, но и усилил внутреннее беспокойство, так как проявились изменения в поведении сына. Светозар стал подолгу пропадать на лесных лужайках за стенами городища, набирая разные травы, связывая их в пучки и подвешивая ровными рядами в хлеву. Он выковыривал корешки, мял их камнями, ссыпал в самодельные мешочки и куда-то прятал в хлеву. Изольда пыталась поговорить по душам, но каждый раз ощущение от того, что Светозар прячет что-то серьезное и важное внутри себя, только возрастало. Посовещавшись с дядей Аскольдом, она сменила гнев на милость и стала стараться быть ближе к сыну, чем несказанно обрадовала Светозара, уверившего, что он прощен и все вернулось на круги своя. Теперь, быстро выполнив все дела по дому, он или пропадал в хлеву, поглощенный стремительно растущей коллекцией засушенных растений, семян и корешков, или уходил на пристань к ремесленникам, где они начали подготовку закладки большого корабля. Это занятие Изольда одобряла всей душой, потому что там Светозар находился в кругу друзей, да еще и под присмотром дяди Далибора. Тем не менее, в
недоумение приводило её то, что он мог по полдня пропадать за непонятной книгой, внимательно что-то там высматривать, бубнить, оставлять нацарапанные углем знаки на страницах, вкладывать закладки в виде засушенных листьев.
        Однажды Изольда решилась тайком пролистать ненавистную книгу и увиденные рисунки тела человека, помимо диковинных растений и неизвестного языка, невообразимо её напугали. Мысль о том, что сына втягивают в колдовские, нечистые дела, бросила в дрожь. Еле дождавшись, когда он вернется с корабельных дел, она бросилась к нему с умоляющими речами оставить эту книгу и затею с травами, которые наверняка не доведут до добра. Сердце Изольды сжалось от нехорошего предчувствия, ведь выражение лица Светозара стало таким, каким она хорошо знала, что оно могло означать.
        - Я не могу, мам! Правда… это больше меня. Я должен и хочу помогать людям. Это правильная книга про врачевание. Там объясняют какими травами можно лечить разные недуги, как правильно накладывать повязки с лечебной присыпкой из разных кореньев. Мне нравится это изучать и в этом разбираться. Книгу составляли очень умные люди и в ней нет ничего плохого - мягким голосом с горящими глазами и сведенными скулами успокаивал Светозар - Ну, правда, не пугайся! Доверься мне! Возьми, к примеру, нашего дядю Аскольда? Он тоже занимается непонятными вещами для обычных людей, но без него даже лошадь не поскачет… Вот и я стану целителем, зелейником и буду оберегать тебя и дядю если вы захвораете - так он убеждал своими речами Изольду, но, конечно, не мог её успокоить.
        Только следующей весной ему удалось применить и показать свои знания, что не сразу, но со временем заставило поменять отношение матери к странным занятиям сына. Как сошел снег случилась хандра у дяди Аскольда, и он пролежал в постели несколько дней кряду, мучаясь болями в чреве. Светозар осмотрел, простучал пальцами живот больного и приготовил отвар, который поднял дядю на ноги буквально на следующий день после того, как он его выпил. Это происшествие немного успокоило мать Изольду, уверившую в способности сына и почувствовавшую гордость за успехи сына. Слух о скором исцелении прошел по городищу, и к матери стали подходить знакомые и живо интересоваться необычным увлечении Светозара. Кто-то одобрял и хвалил, говоря о пользе знахарства, а кто-то, внимательно выслушав, отходил со словами:
        - Ох, зря идешь на поводу этих глупостей! До добра не доведут эти травки да стебельки.
        Изольда на это кричала в догонку:
        - Лучше если что заболит, приходите и мой сын вам поможет. Тогда и судить будете.
        Сам дядя Аскольд любил вспоминать, что, выпив горький и вонючий отвар племянника, погрузился в крепкий сон и снилось ему будто:
        - Вышел я к месту слияния двух рек, на котором возвышался исполинский плоский камень. Вскарабкавшись на него и оглядевшись по сторонам, вдруг почувствовал невыносимую тяжесть в чреве[33 - Чрево - устаревшее книжное, то же что и живот или внутренняя часть чего-то]. Опустился на колени и, преодолевая мучительную боль, исторг из себя огромную щуку с булатными зубами, а, отдышавшись, выплюнул деток её больших и малых, кои все скатились по камню в воду, посмотрели на меня, грозно щелкнули зубами и ринулись прочь. После этого проснулся и уже ничего в теле меня не беспокоило, слабость быстро прошла.
        Конечно, дядя Аскольд и мать интересовались из чего был приготовлен чудодейственный отвар, и Светозар охотно рассказал, что в основе лежали лечебные свойства полевого василька. С того случая дядя Аскольд дал обет всегда поддерживать племянника в его делах зелейника и вызвался изготовить для него специальную посуду для удобства варки отваров и зелий.
        Но все это произошло только следующей весной, а пока по осени начался сбор урожая, все жители Снежинграда проводили время в полях. Светозар помогал еще и на мельнице, а потому на книгу и травы сил не оставалось. Для Изольды эти дни стали временем душевного покоя, потому что свободные вечера сын проводил на пристани в окружении друзей и дяди Далибора. Когда последняя десятина[34 - Десятина - старая русская мера земельной площади, равная 2400 кв. саженям или 1,09 гектара] была убрана посадник и старейшины устроили традиционные празднества для всего честного народа с подношением даров богине Мокоше, принесшей обильный урожай в этом году. Песни и пляски, костры и хороводы, кулачные бои и молодецкие забавы, сопровождались игрой громких бубнов, искусных гусляров и щедро разливавшейся по чаркам медовухи - веселился стар и млад с утра и до ночи три дня кряду.
        Во время праздника мать Изольда заметила в глазах сына беспокойство и тревогу, и чем разгульней было веселье, тем отчетливее читала она тоску на его лице. Светозар не отплясывал с друзьями, а ходил раздражительный и резкий. Предчувствуя неизбежное, Изольда села с сыном в горнице вечером при свете лучины[35 - Лучина - тонкая длинная щепка сухого дерева, предназначенная для растопки печи или для освещения избы.] и попросила поделиться тем, что его угнетало все последнее время.
        - Мам, мне надо опять отправиться на три, четыре дня в лес.
        - И зачем на этот раз? - голос матери задрожал.
        - На поиски редких ягод к зиме. Знаю, что ты предложишь пойти с дядей или с кем-то из друзей, но я не могу никого взять. Это дело касается только меня и моего пути. Опасности нет, но не хочу никого подвергать лишнему риску. Ты будешь тревожиться, но по-другому я не могу - наворачивающиеся слезы на лице матери заставили Светозара поспешно добавить - впрочем, как скажешь, так я и сделаю. Если не отпустишь, для меня это будет тяжелым ударом, но я смирюсь.
        С этими словами сын покорно положил голову на колени матери. Изольда, успокоившись, печально промолвила:
        - Видишь, сердце материнское не обманешь. Чувствовала, что на что-то настраиваешься. Горько мне, что все мои трое мужчин такие непоседы. Отец ваш навсегда ушел, Олег уехал за лучшей долей по службе, и ты у меня еще вроде бы не возмужал, а уже рвешься из дому со своими знахарскими делами. А мне одной в избе сидеть, вас всех дожидаться… Почему тебе корабельного дела мало? Что дома не сидится, не понимаю…
        Светозар поднял голову и решительно произнес:
        - Хорошо мам, я никуда не пойду. Не могу тебя мучить, раз так тяжело дается отпускать меня.
        Он встал, подошел к окну и стал всматриваться в лунное небесное светило, грустно улыбающееся в ответ. Мать Изольда приблизилась к сыну, положила руки на его плечи и произнесла:
        - Обещай быть очень осторожным, всегда дважды подумать, прежде чем подвергнуть себя опасности. Помни, что я всегда буду ждать у этого окошка, а тяжелее всегда тому, кто ждет. Это самая страшная мука. Вырастешь, родишь детей и тогда вспомнишь мои слова.
        Младший сын повернулся, обнял мать, и они долго так стояли, поглощенные своими думами.
        Через один полный оборот луны Светозар отправился прямиком к речному чудищу, принявшему его как долгожданного гостя. Водяной горячо поприветствовал и отметил, что лицо и взгляд приобрели черты мужающего русского юноши. Сам Водяной, довольный, возлежал на ложе, и движения его были медлительными и вялыми. Он посетовал, что температура воды снижается, хочется все больше спать и что в конце осени они отправятся на зимовку. Все похождения Светозара он выслушал с большим вниманием и серьезностью, уточнял кое-что для себя, осведомлялся, как выглядела и чувствовала себя баба-яга Верунга, что было нацарапано на бортах корабля, не забыв спросить и про её самочувствие. Наконец, речное чудище сползло с трона и, обняв молодца за плечи, громогласно произнесло:
        - Уф, уф… Не зря, не зря я в тебя поверил. А ведь переживал, сдюжишь ты в тридевятом царстве, иль пропадешь?! А ты и там себе приключения на голову нашел и ничего, вышел сухим из воды. А что занялся травами и знахарством - это мне очень нравится. Быть ближе к природе, к её красоте, черпать в ней силу - удел немногих из людей. Вы же от нее наоборот отрываетесь, а лечебным ремеслом ты себя узнаешь, себе поможешь, да и людей простых рядом с собой обогатишь… Знал я, что и бабке Верунге приглянешься. Она вот тебе книгу свою дала - карга старая так обычно себя не ведет.
        Светозару пришлись по душе слова Водяного и, видя его благосклонное расположение духа, он решился попросить объяснить, почему баба-яга Верунга служила хранительницей прохода меж двух миров, как он мог встретить кикимору Лиазиду, и как все устроено и связано в тридевятом царстве.
        Водяной неспеша водрузил свое бренное тело на ложе и наотрез отказался что-либо обсуждать, упирая, что Светозару и так многое выпало пережить, а «прожитому нужно время, чтобы укрепиться в голове и осознать самое себя». Сколько он не упорствовал, все понапрасну - Водяной от ответов уходил.
        - Хо, хо… Могу и хочу сказать одно - вещало речное чудище своим громким, нараспев говором - все в мире, в наших царствах устроено сложно. Что и от кого зависит, что и кем предопределено - сам не ведаю и на половину длины своей бороды. Но совершенно точно, что ничего не случается просто так, и ты сам многое поймешь в свое время, которое не стоит торопить. Даю тебе обед следующим летом ответить на эти три вопроса. А пока нанеси последний визит по осени бабе-яге Верунге, передашь мне бочонок и все на зимовку пойдем. А тебе велено книги и грамоту дерзать - Водяной потянулся огромными лапами-клешнями, почесал серебристо-изумрудное брюхо и, зевая, произнес - Все, устал я от тебя, прочь с глаз моих сонных до следующей встречи.
        Вернувшись на берег Светозар почувствовал, как не замечал он пробирающего холода в гостях у речного чудища и как окоченели от воды его ноги и руки и. Растерев как следует руки и бедра, и ладони друг о друга, он окинул взглядом разлив. В заботах и делах не заметил, как природа принимала осень, распрощавшись с зеленым цветом и надевая разноцветную, где золотистую, где багряно-красную, а где пепельно-оранжевую одежку. На солнце она переливалась так, что невольно захотелось зажмуриться. Справа по берегу, где поле переходило в кустистую рощу, было сложно отличить, где заканчивается вода, а где начинается живой разноцветный ковер из берез, кленов, дубов и лиственниц. Мир воды и земли поддавались этой красоте, растворялись в её красках, зная, что дни этой ярмарки цветов, искрившихся на солнце, очень скоротечны, и только темный массив воды, всегда стоявший без движения у черного корявого деревянного столба, доказывал, что есть силы, над которыми красота природы не властна, и они остаются чужды её чарам и обаянию. Лицо Светозара нахмурилось от холода, вдруг пробежавшего по спине, навеянного неподвижными
водами у одинокой коряги. Он попытался зрительно очертить границу осенней красоты, ниспадающей с рощи на играющую всевозможными переливами воду, и той черной застывшей поверхностью глади, что нарочито выпячивала дремучесть и неподвластность, соблазняющей её золотистой осени.
        - Обязательно спрошу его, зачем он так по-отечески добр ко мне, а творит бесчинства: топит моряков и еще хуже детей - подумал про себя Светозар и понесся мелкой рысцой за наливным яблоком к бабе-яге.
        В такт быстрого шага и постукивания перекинутого за спиной бочонка скакали его мысли от земного мира к тридевятому царству и обратно. Он перебирал в голове судьбоносные три вопроса для Водяного, задавал их же и бабе-яге Верунге, старался ответить сам, а еще пытался представить как удивились бы и что сказали его мать и дядя, задай он им все эти загадки. Особенно его интересовало:
        - Есть ли осень в тридевятом царстве или какая-нибудь другая погода, совпадает ли она по времени с нами? Можно ли по погоде определить, где находится тридевятое царство? Если в нем тоже сейчас осень, как и у нас, значит ли, что оно где-то рядом? И где тогда скрывается главный проход в тридевятое царство? Может быть русская печь - это как у нас калитка на задний двор с огородом, где всегда лежит много старой ненужной рухляди, а земной мир как красивый фасад избы или терема посадника? Если это так, то всегда можно двор вдоль забора обойти через буйствующие заросли крапивы и попасть к парадным воротам, а не входить через заднюю калитку. Баба-яга Верунга сказывала же тогда, что братец её в тридевятом царстве задержался, видимо решил поискать главный вход, но не нашел, угодив в те самые «заросли крапивы» - Светозар невольно засмеялся и обнаружил, что наступила глубокая ночь и он уже стоит у наводящего страх забора с черепушками и кривыми воротами.
        - Еще одна любительница нагонять страх на простых путников. Спрошу её, нельзя ли по-другому относиться к людям, по-человечьи, а не только со мной по-доброму из-за того, что бочонок ношу с водорослями целебными? - решил для себя Светозар, открывая тугие ворота.
        Перед ним предстала уже знакомая рубленая изба на высоких пнях с ветвистыми корнями и с крышей, вверх которой венчала выдающаяся вперед балка-конек. На небе царила полная круглая луна и её свет ярко озарял все вокруг. В ночи это было сказочное зрелище, когда на опушке среди темного дремучего леса стояла изба на куриных ножках, напоминавшая огромную мирно сидящую пузатую курицу, размеренно раскачивающуюся из стороны в сторону будто погруженную в сладкую дремоту. Жаль было будить и поднимать крик, да поднывающий от голода живот напомнил о себе настойчивым бульканьем.
        - Повернись ко мне передом, а к лесу задом! - вдруг громко и весело крикнул Светозар, посмеявшись над складностью своей фразы - свои пришли! Добрый молодец от самого Водяного.
        Лунный свет как по щелчку выключился, в черепах вспыхнули огни, а изба, кряхтя и переваливаясь с ноги на ногу, развернулась крыльцом к Светозару. Массивная дверь отворилась и на пороге появилась баба-яга Верунга:
        - Кто здесь над избой потешается? - злобно и хмуро вопрошала она, извлекая скрежещущие словно цепи гортанные звуки и подозрительно всматриваясь перед собой будто слепая - Кто на грубость нарывается?
        - Фу, фу, русским духом пахнет! - повела носом баба-яга и, внезапно сменив гнев на милость, добавила - Светозарушка, ты что-ль, голубчик?
        Верунга сердобольно прыгала рядом с дорогим гостем, накинувшимся с огромным аппетитом на яства щедрого стола скатерти-самобранки. Передав бочонок, он с нежностью и любовью показал бабе-яге наливное яблочко, которая она также заботливо приняла и положила на серебряное блюдце. Поев и попив, Светозар в деталях поведал, как провел последние пару месяцев, а потом от усталости или от монотонного мурлыканья кота Баюна улегся спать прямо на крышку огромного сундука. Хитрое животное пристроилось к нему под бок, и они вместе проспали до утра. Проснувшись, Светозар задумался, а не случайно ли его прозвали Баюном? Уж очень быстро он навевал дремоту, когда начинал тереться об ногу и ласково фырчать. Баба-яга Верунга меж тем закатила баню с утра, а потом, напоив горьким зельем, принялась проверять как Светозар усвоил про травы, коренья и хворь разную. Сама неустанно выбегала из избы, притаскивала новые травки, да показывала какими буквами они занесены в книжные талмуды. К обеду старуха одобрительно кивала головой, подтверждая его успехи в деле зелейника.
        - Молодец! Не обманул моих ожиданий, всерьез к делу подошел - бубнила она себе под нос.
        В назиданье перед переходом в тридевятое царство баба-яга Верунга напомнила, что оставаться там дольше положенного очень опасно.
        - Заруби это на твоем молодецком носу! - вторила она ему эхом.
        Светозар открыл заслонку и аккуратно, по-хозяйски, вылез из печи, оказавшись во второй раз в жизни в тридевятом царстве. Чувствовал он себя гораздо увереннее, и потому сразу пустился в путь. Собрать нужные ягоды, грибы и цветки растений не составило больших трудностей и вскоре корзинка была полна, а наливное яблоко нетерпеливо звало в обратный путь. Светозар посмотрел в направлении русской печи и двинулся в другую сторону. Он миновал несколько холмов и рощ, спустился к бескрайнему болоту, где повстречался с Лиазидой, прошел по его краю вперед и назад, высматривая то, что могло указать на её присутствие. Ничего не найдя, Светозар сел и решил, что пробудет здесь до заката в надежде, что удастся встретиться и пообщаться с кем-то из болотных шишиг.
        Ждать было тяжело, так как время, казалось, застыло и никуда не двигалось. Он рассматривал растущие рядом травинки и стелящийся мох, наблюдал за изредка пролетавшими птицами. Сорвав длинный стебель, он машинально накрутил его вокруг указательного пальца, затем распустил обратно и принялся тереть его поверхность, пытаясь соскрести бледный зеленый цвет. Было совсем не жарко, но Светозару не хватало свежести в воздухе, которым было трудно надышаться.
        - Что же с ним не так, с этим тридевятым царством? - размышлял он сам с собою.
        На болоте меж тем он не подмечал никакого движения кроме доносившихся булькающих звуков. Он обхватил ладонями коленки, закрыл глаза и мысленно попросил Лиазиду прийти к нему:
        - Я вернулся, как и обещал. Я здесь у того места, где мы встретились. Лиазида я жду тебя. Не смогу долго оставаться.
        При очередном бульканье он открыл глаза. Всмотревшись в сторону звуков, он медленно перевел взгляд на небосвод с застывшими как и болото облаками, никуда не двигающимися в сонном царстве. Пронзенный странной догадкой, Светозар выпрямил спину, еще раз закрыл глаза и подставил лицо навстречу ветру. Он просидел продолжительное время, поворачивая голову то влево, то вправо, стараясь носом уловить малейшее движение воздуха, но все тщетно - он не мог почувствовать мало мальского дуновения. Были слышны звуки болота, крики птиц, а присутствие ветра не ощущалось.
        - Понятно, почему здесь невозможно надышаться этим тяжелым воздухом! Это как пребывать в солнечный день в заточении в душной, затхлой избе, когда все окна закрыты. Душно, а бежать некуда… Ветер, где же ты? Куда ты подевался, мой могучий друг? Почему не гоняешь стаи туч на небосводе? - безмолвно вопрошал Светозар тридевятое царство.
        Чтобы подтвердить свои догадки, он еще раз стал внимать окружающей его тишине, редким звукам и липкому воздуху. На бульканье он не обращал никакого внимания, концентрируясь уловить движение воздуха. Он потерял понимание времени, долго сидя с закрытыми глазами и повинуясь новым ощущениям, которые никак не мог понять. Застывшая природа и стянутый воздух вместе с безветрием - все это вселяло в Светозара странное чувство, что он может раствориться в этом неподвижном мире, как бы пощупать и даже осязать пальцами то, что рядом с ним. Он поднял руки на высоту плеч, расставив их в стороны, поднял ладони к небу и растопырил пальцы. Вдруг он осознал, как перед глазами появилась картинка себя самого, сидящего у болота. Затем он напряг правую руку, передавая ей тепло и усиливая напряжение в пальцах, и картинка местности перед глазами ушла правее, обнажая болотную рясу и спускающиеся к ней холмы. Казалось, что руками он мог пощупать воздух и, опираясь на невидимые ступеньки, перебираться по нему. Светозар, удивленный своим ощущениям, попробовал сделать тоже самое с левой рукой и тогда образ местности перед
глазами переместился влево. Потрясенный возможностями, он перевел обе руки вперед и попытался закинуть свое око как можно дальше в бескрайнее полотно болота в желании увидеть Лиазиду или обнаружить присутствие шишиг. Но сколько он не искал, кроме зеленовато-желтого и оранжевого оттенка болота ничего не смог разглядеть.
        От усилий и напряжения навалилась усталость, и он был вынужден через силу вернуться сознанием к себе и открыть глаза. Весь взмокший, с проступившим потом на ладонях и лбу Светозар был уверен, что пережитое и увиденное не могло быть сном.
        Он с трудом поднялся на ноги и дал команду давно проявляющему беспокойство наливному яблочку возвращаться к печке.
        - Так просто Лиазиду не встретить - сокрушался Светозар, прощаясь с тридевятым царством до поры до времени.
        Баба-яга с осуждением бранила молодца, рьяно уплетавшего с голоду горшочек гречневой каши вперемешку с мясом молодого козленка.
        - Опять фокусы решил выкинуть! А я предупреждала, просила тебя не городить огород… Ведь можно такого начудить, что не только сам пострадаешь, но и оба царства обречешь на неприятность - с раздражением причитала Верунга - зачем к болоту ходил?
        Светозар с набитым ртом и улыбкой отвечал:
        - Не серчай, бабушка Верунга, лучше послушай какие я в себе открыл способности в тридевятом царстве?
        И с молодецкой горячностью он в красках поведал как приметил отсутствие ветра и как смог мысленно парить в пространстве словно птица. Баба-яга Верунга уткнула руки в бока и опять заверещала:
        - Явился, не запылился! Решил мне небылицы всякие скармливать. Твое дело какое? Ягоды, травы собирать, да книгу изучать. А он про Ветер мне загадки задает… Все, устала от тебя. Бери посылку для Водяного и до весны прощаюсь с тобой. Отдыхать мне пора, кости ноют и болят. Дело и вправду к зиме.
        Светозар понял, что от Верунги большего сейчас не добиться, поэтому собравшись и увязав бочонок, он сердечно попрощался со старухой и вышел со двора на опушку.
        - Видимо до ответов буду весной докапываться - рассуждал он.
        Стояло ранее утро, освещаемое ласковым осенним солнцем, и Светозар не смог удержаться от искушения вздохнуть полной грудью свежий воздух. Чувство свободы захватило его, окрыляя и придавая сил.
        - Какой же чистый и бодрящий воздух! - еще раз сделал он глоток жизненно-важного вещества и как давеча закрыл глаза, подставляя лицо едва уловимому ручейку ветра, струившегося по щекам - Как мне тебя не хватало! - вдохнул воздух что-было силы и тут же выдохнул - какое блаженство!
        Он обернулся, покосившись на дверь, вспоминая с легкой дрожью, что у бабы-яги Верунги было всегда жарко натоплено в избе, так как её старческое тело и кости видимо уже не держали тепло. Долго еще простояв, не решаясь ступить с порога, он впитывал свежесть каждого дуновения.
        - Ветер - это стихия, Ветер - это жизнь! Поэтому тебя и нет в тридевятом царстве - заключил Светозар и вдохновленный важной догадкой двинулся домой, следуя за наливным яблоком.
        Ветер в порыве благодарности пронесся по верхушкам елей и сосен, обдав доброго молодца запахом смолы и осенней сырости.
        - Эге-ге-ге! - громко вторил ему в ответ Светозар, на ходу раскидывая руки в стороны.
        Обогнув кратчайшей дорогой болотистую местность и выйдя к границе дремучего леса, что означало середину пути, он устроил привал у родника и перекусил захваченными с собой припасами скатерти-самобранки. Несмотря на изысканный вкус яств, лицо Светозара сделалось серьезным и задумчивым. Сидя на камне, он вычерчивал палкой рисунок на очищенном от мха куске земли, с внимательным сосредоточением пририсовывая дугу к дуге, выстраивая то ли гору, то ли груду камней. Очнувшись от этого занятия, он разравнял землю, стирая нарисованное, и с лицом, выдававшим крайнюю решимость о принятом решении, направился в обратную от дома сторону. Наливное яблоко не сразу заподозрило неладное, но, сообразив, начало кружиться вокруг Светозара, затем откатилось в нужном направлении, замерло на время, слово зазывая и давая понять, куда следует идти.
        - Знаю яблочко, но я намеренно повернул обратно. Ты будешь на меня сердиться, но я хочу вернуться к болоту и попробовать встретиться шишигами, здесь, в земном царстве, чтобы расспросить их про кикимору Лиазиду - Светозар виновато покосился на своего друга, проявлявшего недовольство услышанным - Видишь ли, Водяной и баба-яга Верунга не рвутся помочь мне в этом деле, значит придется самому… Дождемся заката? Если никого не встречу, то будем пробираться через лес в ночи. Ты же с пути не собьёшься, мой верный помощник? - с этими словами он взял яблочко и бережно положил в котомку.
        Краски вокруг стали мягче и теплее, а редкие березы отражали лучи склоняющегося к закату солнца. Под ногами захлюпала холодная и мерзкая болотистая топь, по которой Светозар шел босиком, сняв лапти с ног и подвернув штаны до колен. Впереди, насколько хватало глаз, уходила разноцветная, от зеленовато-бурой до оранжево-красной, водянистая гладь с беспорядочно разбросанными кустистыми травяными холмиками, давно к осени высохшими и выцветшими, и потому смотревшимися как случайно попавшие сюда по чей-то прихоти комочки, напоминавшие ежей. На один из них добрый молодец поставил бочонок и уселся сверху. Он провожал взглядом уходящее солнце, ровным красным диском катившееся по горизонту. Здесь и там раздавались бульканья и причмокивания, и Светозар посмеялся внезапно пришедшей мысли, что в последние дни и месяцы его ноги слишком часто месили зеленую трясину.
        - Пожалуй, надо заканчивать с этим, а то так и дойдет, что стану болотным жителем!
        Он оставался очень спокойным, дивясь своей невозмутимости в таком наводящем ужас месте для случайно забредшего путника. Пока лучи все еще давали спасительный свет он рассматривал мох, вытягивая его из мутной жижи и сравнивая длину заплетающихся корней. С заходом солнца долину накрыла пелена тумана, узкой полосой державшаяся на высоте чуть выше человеческого роста. Стало холодно, и озноб предательски сковал спину вместе с не унимаемой дрожью в руках. Ноги давно превратились в замерзшие ледышки и их цвет в сумерках отливал молочной белизной, обнажая застывшую синюю кровь, которая словно тоненькие прутики сплелась с костями под прозрачной кожей.
        - Как у покойника! - пришло на ум Светозару, когда он опустил их в болотную топь, показавшуюся теплее, чем сумеречный осенний воздух.
        Оглянувшись вокруг себя, он приметил светящиеся огоньки, поднимавшиеся здесь и там, застывающие в пелене тумана. Неожиданное зрелище вывело доброго молодца из оцепенения, охватившего тело из-за холода и озноба. Он сорвал растущий рядом темный стебель рогозы и бросил в один из мерцающих бледно-голубых огней. Свет никуда не исчез, но маленький шарик заплясал в воздухе, описывая сложную дугу.
        - Это точно не могут быть люди с факелами - сказал себе Светозар.
        Не обращая внимания на дрожь в теле и страх, вызываемый таинственными играющими огоньками, он закрыл глаза, расставил руки в стороны и сконцентрировался на внутренних ощущениях на кончиках пальцев, начавших вдруг неявно покалывать.
        - Я пришел к вам по своей воле, примите меня с миром. Я хочу спросить вас о судьбе кикиморы Лиазиды и её матери Диамиры, когда-то возможно обитавших в этих краях? Если вы ничего о них не слышали, то я уйду и больше вас не потревожу. Я не враг, а друг! - мысленно проговаривал он про себя, чувствуя, как растет напряжение на ладонях, будто кто-то невидимый начал слегка давить на них.
        Светозар еще и еще повторял свой призыв, и с каждым разом давление на руки только возрастало, вторя громкому биению сердца в груди, отдававшему эхом в ушах. Он глубоко вздохнул, набираясь мужества, выдохнул и открыл глаза.
        В сумерках он не увидел ничего необычного кроме всех тех же огоньков, но, вглядевшись получше, понял, что все кустистые, напоминавшие ежей холмики поменяли свое местоположение и приближались, медленно стягиваясь в одно большое кольцо.
        Светозар зажмурился и начал в такт щемящего сердцебиения проговаривать на каждый вздох и выдох те же слова. Напряжение на ладони все нарастало и нестерпимо хотелось взглянуть, что же происходит вокруг. Руками создавая незримую стенку, он пытался услышать голоса или даже распознать слова болотных шишиг, в приближении которых он не сомневался.
        - Я - ваш друг! Я только узнать судьбу своей подруги, кикиморы Лиазиды, дочери Диамиры. Дайте знак, я уйду! - лихорадочно чеканил он слова.
        Внезапно он ощутил нажим страшной силы на воображаемую границу спасительного круга, почувствовав, что не в силах его сдержать, Светозар открыл глаза и остолбенел от зрелища поднимавшихся рядом с ним травяных кочек, из под которых вырастали болотные шишиги с худыми продолговатыми фигурами. В наступившей ночной темноте он различал темные силуэты в смыкавшемся вокруг него кольце. Инстинктивно замерев, не отрываясь, смотрел он на двух первых выделявшихся шишиг, протягивавших к нему свои длинные, неестественно тонкие как плети руки. В горле встал комок, уже не чувствуя ни страха, ни холода, он лишь неподвижимо стоял и провожал глазами руки болотных тварей.
        - С нами пойдем, раз звал! Вслепую идти будешь… Чтобы дорогу не разведал - в голову врезались слова, сопровождаемые полу хохотом, полу уханьем.
        Краем глаза Светозар заметил, как одна из шишиг выдернула кустистую кочку из болота и водрузила ему на голову, а руки кто-то накрепко стянул на спине жесткими деревянными плетьми, больно врезавшихся в кожу на запястьях. Болотная грязь потекла по лицу, и вскоре он перестал что-либо различать перед собой, так как стебли травы вперемешку с жижей застыли на веках тяжелыми оковами.
        Идти было трудно, силы были на исходе, шаг за шагом ноги погружались все глубже в вязкую трясину и приходилось, перенося вес тела на одну ногу, долго вытягивать другую. Светозар старался подмечать каждый новый звук, но болотные шишиги шли молча, и только протяжные шипящие чавканья и бульканья сопровождали эту таинственную процессию. Он часто дышал, очень хотелось пить, у него кружилась голова и слегка подташнивало от того, что не мог ориентироваться в пространстве, но показывать свою слабость он не хотел, да и не представлялось возможным. Они продолжали шествие под покровом вступившей в свои права глубокой ночи, принесшей морозный, леденящий воздух. Наконец, клокочущая трясина сменилась на мягкое, уверенно держащее полотно из мха.
        - Скорее всего это клюквенник или голубичник - подумал Светозар.
        Добрый молодец зашагал бодрее, приободренный тем, что ему уже не надо идти по противной, холодной болотистой топи, а встретившие его шишиги не проявляли враждебности.
        Раньше, чем он успел окончательно выбиться из сил они вошли в поселение болотных шишиг. Это он понял по ударившему в нос дыму костров с острым, неприятным запахом жаренного мяса, и раздававшихся повсеместно со всех сторон нашептыванию, шушуканью и гоготанию. Он ступал с осторожностью по настилу из добротно стянутых палок, создававших ощущение узкой дорожки, чувствуя, как от ночной росы деревянная тропинка стала мокрой и скользкой. Свернув бесчисленное количество раз, Светозара вывели на площадь, вымощенную большими бревнами. Его остановили и стали омывать лицо чем-то мягким и теплым, ссохшаяся грязь медленно набирала влагу, и вскоре с век слетали ошметки болотистой массы, доставляя приятные ощущения. Светозар опустил голову, молча пережидая, когда сможет узреть, куда его привели поиски возможных следов судьбы кикиморы Лиазиды.
        Наконец, его взору представилось нагромождение огромных валунов с проходом в центре, освещенным светом огней. Камни были покрыты мхом и рясой, свисавшей длинными прядями и частично закрывавшими вход. Медленно повернув голову вправо, он увидел уходящую в потёмках дорогу из бревен, с обеих сторон которой высились невысокие землянки с вырубленными в них деревянными входами со стоявшими рядом факелами на столбах, окруженные невысоким, не выше колена, забором. Блики огней освещали вырытые в земле проходы, стенки которых подпирал частокол из прутьев. Все было покрыто разноцветным мхом, болотной рясой, увядшими цветами на с трудом различимых клумбах. Светозар дивился зрелищу добротно и аккуратно сделанного городища, буквально вросшего в болотистую землю, мерцающие огни которого уходили к горизонту далекой полосой.
        - Много же здесь живет болотных жителей - сказал он сам себе.
        Его никто не торопил и Светозар отметил, что все дорожки, частоколы, ограждения, двери и окна на землянках, колодцы и беседки - все было сделано из дерева, а теплый свет огней создавал уют и желание присесть и отдохнуть. Вдоль основной улицы перед входом в свои жилища сидели на низких лавках шишиги и лешии, рядом с которыми он смог распознать детей этих диковинных болотных жителей.
        Увлекшись увиденным, он не сразу вернулся к действительности пока его не одернула за плечо шишига с возвышавшимся рядом с ней лешим. Оба предваряли скопище из дюжины болотных жителей, вид которых уже не так смущал Светозара, обратившего внимание на то, что во многом они походили на увиденную им кикимору Лиазиду. Правда никто не обладал такими же утонченными и смеющимися чертами лица и внешнего образа. Напротив, глаза шишиг выдавали дикость и животную холодную страсть, а угловатость подчеркивала их решительность и скрытность. Шишиги были сплошь зелеными, на их худые, длинные тела были надеты балахоны наподобие широких, свободных сарафанов, расшитые зелеными листьями и увядшими цветами. Лешие выглядели еще более мрачно из-за долговязых тел и нависающих огромных прямых лбов над густыми бровями, придававших ощущение наличия у них исполинской силы, способной крушить бревна и камни. Их лица походили на застывшую маску, будто вырубленную из дерева, сплошь изъеденную глубокими трещинами. Густые до плеч спадающие волосы, скрученные в косички с вплетенными сучьями и кусочками прутьев, были неопределенного
серо-коричневого цвета. Общий вид леших был до того чудной, что было сложно определить, где часть одежды, а где природная особенность.
        - Я вам не враг - твердо произнес Светозар, решивший говорить коротко с уверенностью в голосе - освободите мои руки. Я к вам пришел по собственной воле и не хотел бы пребывать пленником.
        Он протянул руки вперед, показывая свои запястья, чем привел болотных жителей в замешательство, вынуждая их переглядываться и шушукаться. Жесты и движения тел, в особенности у длинно-подобных леших, отличала характерная особенность: каждое движение давалось с напряжением, вначале голова или рука делала явное усилие, при этом замедляясь, а потом с ускорением следовал рывок.
        Стоявший рядом, высокий и рослый леший предпочел не замечать стянутые кисти, и, положив на плечо Светозара деревянную руку, направил его к проходу между валунами. Пройдя по узкому тоннелю из вьющихся растений и свисавшей рясы, они оказались в небольшой пещере, в центре которой на каменном уступе располагался очаг с ярко горящими углями, отбрасывающими мягкий, переливающийся свет на стены, плавно переходящие в куполообразный полукруг и покрытые рисунками, знаками и словами неведомого языка. Сами стены, смотревшиеся гладкими как лед, поражали узорами из длинных, слегка вьющихся нитей, различавшихся по ширине и палитре цветов, о существовании которых нельзя было и представить.
        Каждая линия начиналась у входа, тянулась вокруг всей пещеры и возвращалась обратно, с другой стороны, цвет их менялся в зависимости от уровня с буро-красного внизу, переходя выше к розовым, светло-бежевым, малиновым и сиреневым оттенкам, а затем снова становясь песочным и резко темнея до черничного. Еще выше палитра обыгрывала все сочетания зеленого от нежного цвета первой травы до плотного и насыщенного цвета лесного папоротника. Совсем наверху линии и оттенки смешивались и расходились, вычерчивая на потолке два огромных круга пламенно красного и сочно-зеленого цветов, вписанных в золотой небосвод, соединявшихся черно-коричневой широкой линией.
        У одной из стен размещался массивный каменный трон с восседавшей кикиморой, сделанной из камня, голову которой венчала корона. Её черты показались знакомыми Светозару, и, пристально присмотревшись, он осознал, что перед ним было лицо Лиазиды, но только она выглядела значительно старше!
        - Свои ответы ты найдешь здесь, в этой пещере, как мы уже много веков их находим и почитаем - раздался глухой квакающий голос болотной шишиги почтенного возраста, вошедшей следом за Светозаром и указывающей на трон.
        - Это мать всех кикимор и болотных шишиг Диамира. Она наша сила и хранительница знаний. Говорить с ней можно только один на один.
        После этих слов все присутствующие болотные жители вышли из пещеры, оставив Светозара одного. В оцепенении он простоял длительное время, вслушиваясь, что происходило снаружи, пребывая в тревожном ожидании дальнейших событий. Между тем его взгляд блуждал по стенам, куполу, трону, поражаясь красотой меняющихся красок и рисунков. Мало по малу Светозар успокоился, содержимое пещеры полностью поглотило его внимание и прежде всего исходивший от центрального очага свет, ложившийся на купол и стены мягкими, теплыми красками, убаюкивающий и создающий ощущение умиротворения. Вместе с тем, колыхающиеся тени от тлеющих углей стали оживлять два огромных круга под куполом, один из которых превращался в бурлившую с играющими языками огня стихию, сдерживаемую только очерчиваемой шар черно-коричневой полосой как границей творившемуся разгулу безумия и ужаса, второй круг, напротив, играл красками изумрудного моря-океана, плавно и размеренно двигавшегося по кругу то в одну, то в другую сторону.
        Светозар ходил кругами, медленно переступая с ноги на ногу, и пытался распознать есть ли связанная история, можно ли что-то понять из необычных картин. Внимание Светозара переключилось на верхнюю часть стены с явно прослеживаемым описанием жизни кикимор, болотных шишиг и людей. Рисунки запечатлели как мирные сцены, так и баталии с воинами, болотными жителями и плачущими рядом женщинами с детьми. Его особенно захватила одна сцена, показавшаяся ключом к началу истории, о которой предупреждала старая шишига. Внезапное волнение охватило Светозара, рисунки на стенах начали оживать, и он отчетливо понял, что перед ним открывается знание не только о болотных жителях и людях, но и о секретах бытия раннего земного мира и возникновения тридевятого царства. Он погрузился в состояние полного оцепенения, и неведомый голос поглотил его сознание. Светозар сел у теплого очага, стараться считывать все, о чем говорили изображения.
        В неизвестные и забытые всеми времена жили-были и не тужили люди и кикиморы с шишигами, лешие и водяные, драконы и другие лесные жители. Каждый по своим лесам и полям ходил, за землей ухаживал и не знал ни горя, ни больших бед. Бытие было мирное, никто никого не боялся и помогал в нужде, чем мог. А каких только дивных птиц, да зверей не водилось в этих местах: жар-птица, прилетавшая неведомо откуда и озарявшая своим светом пол небосвода, гороподобный мамонт с белоснежными завивающимися бивнями, сотрясавший столетние дубы, вызывая почет и уважение среди зверей. Поля благоухали красотою разнотравья, леса ломились спелыми орехами, грибами душистыми, в озерах и реках плескались золотые рыбки, а солнце всех согревало и радовало по утрам, отражаясь тысячами огней в предрассветной росе. И люди, и кикиморы с лешими, лесовики и боровики[36 - Лесовик и боровик - (лесной дед) - духи леса. Он не крадет себе в утеху и для забавы маленьких детей и девушек. Это исключительно добрый лесной дух.] с рвением обустраивали жилища, заботясь о своих близких и детях. Детский смех и песни задорно и с весельем разливались
по полям, лесам, озерам и рекам.
        Долго ли коротко длилось земное благополучие, да человек по своей воле отправил этот мир в забвение. То ли от хандры и праздности, то ли от зависти к совершенству природы захотел он своими руками земной мир переустроить, еще краше сделать, но не ведая сокрытых таинств, пробудил Лихо[37 - Лихо - «беда», «зло». Является однокоренным слову «лишения», и изображается с различными физическими недостатками. Образ Лиха часто связан с образом горя.] окаянное, не доглядел как оно вселилось в него. Огласил тогда человек себя царем зверей и начал бесчинствовать, природу обижать, страх и смерть сеять и делал это с такой силой и упорством, что стали зерна повсеместно расти, давая черные ненавистные всходы.
        И вот уже не озаряет жар-птица неба голубого, не захаживают звери диковинные, сидят они все в клетках дубовых, прикованные цепями пудовыми. А человек владения расширяет, огромные каменные крепости-города строит, в которых маленький человек влачит жалкое, полуголодное существование в грязи, сырости и нужде. Поля с разнотравьем обеднели, леса с ценными породами засохли, не пожелали каленым железом быть прирученными. Лешие, кикиморы и другие лесные жители поспешили скрыться на земли потаенные, уйдя кто в леса дремучие, кто в болота непроходимые, топкие, чтобы не встречаться с человеком, не делить того, что всегда в достатке было, не терять своих близких в спорах, кто царь горы.
        И на время воцарился мир и спокойствие, в котором царь-человек продолжал истязать новыми еще большими каменными тюрьмами, тянувшимися до небес, каменными тропами, опутавшими все поля вольные, ставшие подневольными. А ходить по ним стал маленький человек друг за другом, спина к спине, стадами ровными, с лицами безликими, глазами потухшими, с душами заблудшими, спрятанными от страха лютого в одинаковые, серые одежды. Во главе таких человекообразных шел человек другого рода с лицом свирепым, взглядом ненавистным, с душой черной, кровью залитой. Пришли времена смутные, наступили года темные, и беспросветная тоска разлилась повсеместно. Много бесчинствовал человек, чтобы вознести свое эго до небес, выставляя на показ величие и теша неуемное тщеславие, но так и не сыскал для себя спокойствия.
        Хуже того, явили совсем страшные времена человека черного с глазами как у ворона, бездонными и холодными. Объединил он всю ненависть человеческую и зло звериное, решил бросить вызов стихии земной, приручить саму природу-матушку. Стал он русла рек изменять, озера осушать, рыбу изводить, лес вырубать и под горами проходы рыть, все ценное забирать, а горы оставлять обескровленными, бездыханными. Решил Ветер себе подчинить, моря и океаны оседлать как подкованную со сбруей надетую лошадь. Не смогли более лешие, сторожа лесные, шишиги и водяные, сторожа болот и пресноводных рек в стороне жить, с человеком черным не сталкиваясь. А человек с лицом черного ворона стал у лесных тварей между собой вражду сеять, на свою сторону переманивать, обещать сладкую и спокойную жизнь в угодьях райских. И нашлись лешие и кикиморы, лесовики и боровики, кто на речи хваленые купились, в обещания лживые поверили. Обманом стравил черный человек лесных тварей друг с другом и началась вражда между жителями лесными, владыками водяными и, довольный удавшейся затеей, долго смеялся он в своих каменных хоромах, к эху одинокого
голоса прислушивался…
        А посреди бескрайнего севера жила мирно и спокойно, в любви и согласии с природой предводительница болотных жителей - прекрасная кикимора Диамира с маленькой дочерью-красавицей Лиазидой. И принес Ветер вести страшные о вражде лесных жителей. Залегла тогда на лице ее тревога, в сердце закралось беспокойство и смятенье - видела и чувствовала, как воды болотные и реки холодные к ней руки протягивают, помощи просят, на борьбу для защиты природы зовут. Одним ранним утром, когда весеннее солнце вдохнуло жизнь в северные болотные топи, окутало своим теплом каждый листочек и росинку, Диамира обняла, поцеловала свою маленькую дочь, кровинку родимую, да отправила в надежные места, скрытые от глаз врага, сама ушла на юг, чтобы все увидеть и тревогу развеять. Где хитростью, где напролом, где лукавством и природными чарами ведая, дошла она до самого человека черного, заглянула в бездонные очи его вороньи, падальщика, чужой крови не гнушающегося, и ужаснулась помыслам и желаниям. Поняла тогда Диамира, что не будет спасения ни для кого, ни в каких потаенных прибежищах. Сказывала она человеку черному, что
подумает над его предложением быть в его услужении предводительницей над всем севером лесным и болотным. Меж тем, на обратном пути обошла она всех владык речных, морских, лесных и степных, звала на бой, уверяла, что иначе черный человек принесет погибель скорую, разделяя, всеми будет властвовать, нигде не остановится его неуемное эго. Многих она заклинала, других умоляла, но кто глаза уводил, кто взгляд потуплял, и лишь немногие нашлись, кто вызов принял…
        Настал день битвы жителей природных супротив черного человека с глазами и душою словно бездонные дыры.
        Выдалось пасмурное и дождливое утро, когда прекрасная кикимора Диамира стояла на высоком холме, гордо взирала на несметные толпы человекообразного войска, безвольного, с потухшими глазами. Сердце ее, сжатое в тиски, болело по дочери ненаглядной, в которой души не чаяла. Сама же на виду у всех бесстрашно стояла, под свои знамена войско жителей природы собирала. Оборачиваться Диамира не хотела, чувствуя, что малая часть всех владык пришла на битву судьбоносную и что предрешена теперь участь северного болотного народа. Высоко подняв лицо к небу, смотрела она на налетевшие хмурые тучи и на падающие капли дождя - это небо проливало слезы горести от того, что не встали на защиту природы твари лесные и речные, плоть и кровь и надежда для природы.
        Вскинула вверх руку прекрасная Диамира со сверкающим мечом и побежала, ускоряясь от шага к шагу, на врага лютого, а за ней следовали самые смелые, отважные лесные и болотные жители. Расступились полки человеческие, дали бесстрашной кикиморе с ее войском вбежать в центр рядов своих, да разом словно крысы голодные нахлынули и укрыли своими телами смельчаков непокорных, решивших заступиться за природу. Только раз блеснула рука Диамиры с мечом врагов разящая, да не выиграть ей битву неравную, не выстоять против необузданной силы толпы человеческой, беспощадной в своей жестокости. Долго оплакивал дождь неистовый праведную жертву кикиморы Диамиры, а черный человек в это время ликовал и смеялся в зверином оскале. Никто более не стоял на пути, никто более не мог отважиться встать на защиту земли родимой, сберечь природу-матушку.
        И взялся черный человек безнаказанно за стихию словно быка за рога и начал с пущей яростью разрушать, корчевать, нагибать горы высокие, реки синие и леса зеленые. Все изменил до неузнаваемости, стер красоты и краски сочные с земли, а детей ее, тварей лесных и речных, неисчислимо понапрасну сгубил. Много горя и страданий принес он на бескрайние просторы земли. Когда стало казаться, что наступило царствование человека черного, погрязшего в неуемном желании властвовать, то земля-матушка дала последний бой в отмщение за все нанесенные увечья и страдания.
        Не сдержала в себе гнев праведный и исторгла из себя лаву раскаленную, все и вся на своем пути сжигающую. И буйный Ветер не выдержал, разнес пепел во все стороны, укрывая смертельной мантией человекообразные толпы с глазами безвольными, а человека черного взял в кольцо свирепое огненный смерч, поднял к небу синему, к звездам сияющим, и показал душегубу с высоты птичьего полета, что натворил он, не ведая совести, как погубил красоты природы, превратил все в камень безжизненный, и обрек толпы человеческие на вечное страдание, потому что души их были отвергнуты, души стали мятежными, коим вместе с душой человека черного теперь навеки хранить память о содеянном и по усопшей в безвременье земле и без цели бродить, нарекая отныне земной мир царством тридевятым, загробным, царством мертвых…
        Все стихло… наступила тишина. Светозар прислонил лоб к холодному полу пещеры в тщетной попытке сбросить тяжесть и ломоту. Он продолжал коситься на последнюю картину, где души человеческие скорбно взирали на огромный огненный смерч, державший в железной хватке силуэт черного человека. Потом перевел взгляд на купол с полушариями, по-прежнему утопавшими в мерцающих тенях, отбрасываемых теплым очагом. Ему бросилось в глаза, как два полушария как будто поменялись местами, и если ранее сине-голубой водный круг был ближе к трону, то теперь на его месте колыхался красный шар. Светозар никак не мог разобраться, что все это было перед ним? Он не смыкал век, а значит это не могло быть сновидением, но пережитую историю он так явно чувствовал, словно находился там и испытывал боль по-настоящему, разделяя мучения лесных и речных тварей и природы матушки.
        Ноги и все туловище затекло от напряжения, он с трудом поднялся, опираясь плечом на очаг, затем повернулся к Диамире и вгляделся в её глаза, ища отражение того страдания, которое она пережила, оставив свою дочь и бросив вызов жестокости и злу черного человека. Светозару захотелось обнять отважную кикимору, и, подойдя вплотную к статуе, он опустился на колени и приник лицом к её ногам. Безмолвные слезы сами по себе потекли по его лицу, орошая ступни Диамиры и стекая по трону на пол. Осознание увиденного вместе с щемящим чувством пережитой беды прошлого - всего этого Светозар не мог объяснить себе, но все случившееся стало теперь частью его самого, и он знал, что отныне будет носить эту историю глубоко в сердце и душе, ища ответы на вопросы про дальнейшую судьбу Лиазиды, храня тайну тридевятого царства. Ему захотелось успокоить мужественную кикимору и рассказать как встречался с её дочерью, но Светозар боялся произнести это вслух, нарушив обещание, данное им бабе-яге Верунге, и он только мысленно твердил:
        - Лиазида жива, она любит и помнит тебя, Диамира!
        Он не заметил, как в пещеру вошли лешие и шишиги, выстроившись полукругом вдоль стены за его спиной. Светозар кивнул головой и медленно направился к выходу. Никто не произнес ни звука - подавленный вид незваного гостя говорил лучше всяких слов. Только рослый леший остановил его и коротким движением отвязал путы, сковавшие онемевшие кисти. Все понимали, что отныне он равный среди болотных жителей, их соплеменник и единственный человек, кому Диамира поведала о своей жизни и деяниях человека черного, а значит его следует отпустить домой с миром.
        Глава 11. Зимовка
        Метель слой за слоем наносила серебристый снег за маленьким оконцем, криво вырубленным в стене из толстых бревен. Светозар прильнул к мутному стеклу и всматривался в простиравшийся перед ним зимний пейзаж. Уже пару месяцев как зима завладела своими правами, укрыла в белое одеяло реку со спускающимися к ней берегами, укоротила светлые дни. Сегодня еще и метель спрятала собою солнце, выглядывающее на мгновение из-за серых туч, обнажая свой одинокий, холодный круглый диск. От теплого дыхания окно быстро покрылось инеем, Светозар прислонил ладонь к слюде, ожидая, пока из-под пальцев не начнут стекать тоненькие ручейки, чтобы затем снова замерзнуть у края окна, создавая причудливые узоры. В конце концов от частого влажного дыхания вся поверхность покрылась толстым слоем льда, и Светозар улыбнулся от мысли, что эта битва с природой была им проиграна. Он повернулся и осмотрел внутреннее убранство длинного и высокого амбара, где в последнее время вместе с Игорем и Волькой они развернули серьезную работу. Плачевное состояние постройки потребовало еще осенью подлатать крышу, переложить трубу, законопатить
стыки между бревнами и заново перестелить пол, а когда хлопоты по земле и урожаю подошли с приходом зимы к концу, молодцы увлеченно принялись за дело и дни напролет пропадали в амбаре, стараясь до прихода суровых холодов привести его в порядок, чтобы начать работы по постройке столь желанного корабля в теплом и сухом помещении.
        Дело явно ладилось и теперь, когда за окном разыгралась метель, Светозар сидел на служивших лавкой тёсанных досках, которые они обрабатывали на днях, готовясь к закладке остова корабля, и с гордостью любовался уютным, сухим убранством и потрескивающей от огня угловой печкой. Он глубоко вдохнул полной грудью полюбившийся аромат свеже-разделанной сосновой древесины, будоражащий голову ожиданием долгой, напряженной, но интересной работы, результатом которой должна стать мощная ладья викингов, умещавшаяся пока у него на ладони.
        Амбар стал для него уютным домом, куда он приходил утром и проводил время до вечера со своими единомышленниками, Игорем и Волькой, мечтавших вместе с ним сделать что-то грандиозное и важное. Дядя Аскольд и дядя Далибор часто захаживали, помогая с материалами, дельными советами, и одобрительно наблюдали за усердием парней, готовивших бревна и доски к предстоящей сборке.
        Увлеченный заботами по стройке, Светозар уже не так остро чувстовал пережитое этим летом и осенью, а тот огромный, сложный мир, простиравшийся за стенами занесенного снегом уютного амбара, стал казаться далеким и будто привидевшимся во сне. Светозар перестал открывать книгу, переданную бабой-ягой Верунгой, а собранные и разложенные по горшкам и корзинам травы, коренья, теперь пылились в хлеву. После последнего испытания он в серьез испугался, что может не сдюжить с нахлынувшими на него знаниями, тайнами неведомых царств и потому с удвоенной страстью погрузился в заботы по обустройству амбара и подготовке к постройке корабля.
        Воспоминания подробностей о тридевятом царстве, пещере в болотном поселении лешиев и шишиг болезненно отзывались в его сердце. Иногда по ночам являлись к нему тяжелые видения древнего мира Диамиры, в которых он шел на битву с человеком черным и никак не мог встретить его на поле боя, будучи каждый раз раненным кем-то из прислужников злодея. Он просыпался в поту и долго всматривался в темноту горницы, в ужасе ища глазами, нет привидятся ли очертания человека черного в углу избы.
        Ухнула, заскрипела дверь и через порог вместе с клубами морозного воздуха ввались засыпанные снегом Волька и Игорь, начав усердно отряхивать свои полушубки. Оба краснощекие, они оживленно обсуждали как их сдувало по дороге к амбару. Светозар невольно засмотрелся на друзей, на которых всегда можно было положиться и весело, легко вместе проводить время. Ему было очень важно чувство приятельского локтя, и он внутренне радовался, что все теперь связаны близким для него делом.
        - Я пришел рано утром, еще метель так не разгулялась - салютовал своим Светозар.
        - Да, теперь задуло будь здоров - ответил Волька, руками закидывая назад растрепавшиеся волнистые волосы.
        - Мой дядя говорит, что через день - два пойдем в лес за деревом. Не понимаю, как мы это сделаем, когда такое ненастье пришло - сказал Игорь, по-собачьи сбивая мокрый снег со своей каштановой шевелюры.
        - Ничего, прорвемся. Не февраль еще, чтобы дуло несколько дней к ряду - басовито заметил Волька, подставляя спину печке - Хорошо греет. Не зря трубу перебирали. Вон как шпарит!
        - Да, братцы - Светозар поднялся с бревен на ноги - мне здесь уютней чем дома.
        - Ну, не знаю - перебил его Волька и повернулся передом к печке, протягивая озябшие руки - я свою русскую печь с лежанкой в родном доме ни на что не променяю!
        - Ты известный на весь городище лежебока - добавил Игорь - удивляюсь откуда при этом в тебе столько силищи?
        - От природы это берется - Светозар похлопал друга по плечу и сказал с улыбкой - что силушкой-то не одарить доброго, славного молодца?
        - Что имеется, то имеется - сжал кулак Волька и довольно ухмыльнулся - На печи лежу, силушку коплю.
        - Ага, смотри, чтобы не было как в другой поговорке - сила есть, ума не надо! - парировал Игорь.
        Все трое от души рассмеялись.
        - Что там дядя Далибор говорит, когда теперь приступим к закладке корабля? - спросил Светозар.
        - Сегодня утром с ним разговаривал - запнувшись, ответил Игорь - он настаивает на том, чтобы начать с уменьшенной формы корабля.
        - Почему? То есть не сразу настоящий заложим? - промолвил с недоверием Светозар.
        - Будем делать с наборными бортами, всеми клепками, словом, все как у настоящего судна, чтобы понять как правильно должно по месту встать. Он боится сразу со взрослыми размерами, чтобы много древесины зря не попортить.
        - А насколько меньше этот корабль будет? В него хотя бы одному можно будет залезть? - вклинился Волька - это же сколько времени займет делать две лодки вместо одной?
        - Зима длинная… К лету должны управиться. На воде её опробуем и тогда заложим настоящий киль[38 - Киль - нижняя горизонтальная балка, проходящая посередине днища судна от носовой до кормовой его оконечности, и служащая для обеспечения прочности корпуса судна и обеспечения его остойчивости.]. А эту лодку построим длиною где-то с мой рост. Тебя-то, Волька, и такая вытянет, не переживай - резковато ответил Игорь, как обычно быстро начиная горячится, когда кто-то проявлял сомнение в правоте его слов.
        - Ты сегодня меня с утра достаешь - сделал гримасу Волька.
        Расстроенный Светозар, не обращая внимания на расхорохорившихся друзей, сел на валявшиеся на полу бруски. Игорь подошел, опустился на корточки рядом с товарищем, положил руку на плечо и произнес:
        - Не вешай нос. Сам был удивлен, но батя говорит, что конструкция для него новая и к ней еще все вместе будем искать ключики. Зато потом останется просто повторить по новым размерам бревна и бруски и быстро собрать. Так знающие мастера посоветовали когда ты с нами не поплыл, а он, между прочим, все обстоятельно узнавал и готовился.
        - А что раньше не сказали? Тогда по осени, вернувшись…
        - Батя думал, что мы потеряем интерес и не будем амбар к зиме чинить.
        - Когда меня что-то останавливало? - с озорной искрою в глазах посмотрел Светозар на Игоря.
        - Ты не кипятись понапрасну. Так даже лучше. Смотри настоящая все равно сюда не влезет. Как нам здесь с распиловкой[39 - Распиловка - процесс последовательного раскроя стволов на круглые сортименты (бревна, кряжи), бревен на заготовки] бревен под размер уместиться? Зимой с этим никак не сдюжить.
        Все замолчали. Светозар по-прежнему собирался с мыслями, потупив взор.
        - Дело твой дядя предлагает - вмешался Волька - меня самого этот вопрос все беспокоил, как мы её так сразу всю разметим, если не разу никто не делал? А так и зимой будет стоящая работа и летом… Как все проверим на воде, так сразу приступим, может тогда еще и мужики подсобят.
        Светозар перевел взгляд с Игоря на Вольку и обратно и наконец улыбнулся:
        - Раз деды говорят - строим в миниатюре, значит спорить не буду!
        Друзья расплылись в ответной счастливой улыбке.
        - Тогда берем первый кругляк и приступаем к распиловке. Айда на улицу! Я подопру бруском дверь, чтобы не захлопнулась.
        Все трое гурьбой высыпали навстречу бесновавшейся за порогом метели, свернули за угол амбара, где домиком лежали припорошенные снегом заготовленные бревна.
        Под вечер Светозар с улыбкой на устах подходил к дому, на душе было радостно, и хлесткие удары метели нисколько не сбивали его игривый настрой.
        - Что за чудный день! - сам себе вторил Светозар, борясь с возникшим мимолетным желанием развернуться и еще немного посидеть в корабельной, где так сладко ощущался запах свежей сосны и созерцалось волшебство созидания.
        Но мерцающий впереди свет в оконце родной избы указывал цель, желание обнять мать, и добрый молодец прибавил шагу, чтобы уже побыстрее оказаться дома и скинуть тяжесть зимнего полушубка.
        В сенях Светозар услышал знакомый голос и буквально выскочил из валенок, вбежал в избу и увидел сидевшего за столом родного старшего брата в кафтане, с красными щеками, увлеченно державшего перед матерью речь.
        - Братец, ты? - на выдохе перехватившим от неожиданности дыханием произнес он, остановившись посередине комнаты.
        Олег поднялся, вышел из-за стола и крепко обнял Светозара:
        - Привет, братишка, знаю, никто не ждал. Я в добром здравии и да… это я.
        Оба долго удерживали друг друга в объятиях, к ним присоединилась мать Изольда, обхватившая сыновей, и у всех потекли ничем не сдерживаемые слезы. Всласть наобнимавшись, они расселись с выражением радости и счастья на глазах, и только Изольда еще долго продолжала утирать платком влажные веки, переводя восхищенный взгляд поочередно на каждого из сыновей.
        - Я сейчас шел и все говорил себе какой сегодня хороший день! - первым очнулся Светозар - Будто предчувствовал что-то. Ты когда вернулся?
        - Уже когда смеркалось. Должен был к обеду успеть, но разыгралась метель, и мы с обозом еле дошли под вечер. Я только успел согреться, да поесть вкуснятских щей.
        - А мое материнское сердце меня не обмануло. С вечера поставила щи томленые и всю ночь в печи продержала - голос Изольды дрогнул, рука с платком потянулась к лицу.
        - Ладно, мать, слезы понапрасну проливать. Жив-здоров вернулся, как и обещал. Лучше собери на стол младшему, да я вам расскажу, какие дела большие делаются и чем живет стольный град, Великий Новгород.
        Олег держал речь про свой приезд на новое место, как разыскал свояка дяди Аскольда в кузнице, устроился при нем подмастерьем и основательно там заматерел, выковывая в основном мечи и ножи. Кузница держалась на хорошем счету и обслуживала дружину князя, поэтому к ним, бывало, попадала заморская руда, плавить которую доставляло большой интерес и, главное, из неё выходило очень прочное железо.
        - Многого я не знал, когда пересек центральные ворота новгородского кремля - с чувством вспоминал старший брат.
        Он рассказывал, как долго, словно зачарованный, обозревал высоченные сторожевые башни, огромные хоромы и белокаменные палаты князя, как люди невиданной для него ранее плотной толпой хлопотали по делам, купцы в нарядных кафтанах заходили в казённые дома. Платья и одежда у многих были столь богато расшиты, как и не снилось нашему посаднику.
        - А какие на швартовке реки Волхов стояли корабли всех форм и размеров и не сосчитать! - продолжал он - В торговых рядах под Детинцем можно и заблудиться с первого раза.
        Олег спохватился и полез доставать сверток из-за пазухи, развернул и передал матери расшитый, расписной красный платок:
        - Держи, мать, как раз купил тебе в этих рядах.
        Изольда взяла платок за края и расстелила его на стоявшем рядом сундуке, чтобы налюбоваться дорогим подарком.
        - Какая красота, сынок! Эти узоры расписные во всю длину… - она бережно провела пальцами по ткани, затем перевала немного поникший взгляд на старшего сына - куда только мне вдове такой? Лучше прибереги его для своей невесты. Ей он краше к лицу будет.
        - Вздор какой говоришь, мать! Купил, во-первых, тебе, и ты носи обязательно, хоть бы и по дому, а, во-вторых, у меня сейчас служба только начинается. Не до невест мне - улыбнулся Олег, поглядывая на усмехающегося младшего брата.
        Он поведал, как в первый же день стоял на горбатом мосту через реку Волхов и ощущал себя в центре большого непознанного мира, в котором человек совершает великие свершения и как он понял, что здесь и сейчас стал частью этого мира.
        - Мир гораздо больше, он там, а здесь у нас сонное дремучее царство - горячо воскликнул Олег - так что совсем мне не до невест. А тебя, матушка, хочу поблагодарить, что отпустила меня. Я, кажется, сдюжил с первыми шагами по службе в стольном городе.
        - Я рада, сын, только не забывай, что наше царство хоть и сонное, но родное. Вы здесь родились и тебя тут всегда будут ждать любящие близкие люди: я, твой брат и дядя Аскольд - ласково произнесла Изольда.
        - Да, мать… но замечу, что не все рады видеть меня в родном городище.
        - Поверь, что в Великом Новгороде, чем выше к солнцу, тем больше недругов ты наживешь и едва ли много верных соратников останется подле тебя.
        Восторг, вздохи и повествования Олега о пережитом продолжились до глубокой ночи. Последний рассказ был о счастливом случае, определившем его в княжескую конюшню, когда он среди ночи помог разгулявшемуся и не стоявшего с пьяна на своих двоих оружейнику воеводы дойти до дома.
        - Мы поздно закончили с заготовкой, и я решил прогуляться, надышаться свежим воздухом, как на одной из дальних улиц увидел идущего и качающегося как осина здоровенного дядьку. Того и гляди упадет, лыка не вяжет, да еще и меч на боку. Я не испугался, подсобил плечом и довел до дома. Он меня приметил, отблагодарил, рекомендовав в княжескую конюшню, куда меня и приняли! - торжествующим голосом выдал Олег - потому я взял несколько дней, чтобы вас проведать. Летом отдыха ждать не придется, ведь я буду сопровождать князя и воеводу в походах. Бьюсь об заклад, что меня еще заметят!
        Олег вышел в центр избы и заходил кругами с взволнованным и серьезным выражением лица, будто уже видел себя в первых рядах княжеской дружины. За ним внимательно и с интересом наблюдал младший брат, отмечая про себя, что Олег стал выглядеть старше, поменялся и внешне, и внутренне: исчезла былая мягкость в глазах, черты стали строже, все реже находилось места для самоиронии. Мысли старшего брата, что мир является чем-то большим и сложным чем их городище, заинтересовали Светозара, и его все подмывало поподробней расспросить, знает ли Олег те же секреты, что и он сам. Во время разговора Светозар все не улавливал верных знаков и потому сохранял молчание, опасаясь выдать себя. Ему с трудом далась эта задача, вызвавшая внутреннюю борьбу в желании поделиться своими знаниями, чтобы Олег оценил их по достоинству и мог гордиться младшим братом, считать его повзрослевшим.
        - Как вы-то поживаете, как без меня справляетесь? - вдруг опомнился Олег - я еще ничего не спросил, а все про себя рассказываю. Светозар помогает? - обратился он к матери.
        - Справляемся, не в первой мне без мужских рук оставаться - промолвила нараспев Изольда, тронутая вниманием старшего сына - да, Светозар и дядя Аскольд постоянно поддерживают. Урожай собрали в меру, на зиму запасы есть, а там видно будет… Брата твоего по осени муха укусила: начал заниматься собирательством трав и кореньев, даже вздумал в лесу несколько дней блуждать, чем не на шутку меня напугал. Ты с ним сам поговори. Но сейчас все хорошо, увлекся с приятелями строительством корабля и отрадно, что дядя Далибор взялся им подсобить с этим делом.
        - Растет младший и занятия серьезные появляются. Ничего плохого не вижу если все с головой делать. Так дядя Аскольд учил. Через год или два, как совсем освоюсь в стольном граде, возьму Светозара к себе, будет лекарем при дружине княжеской, и тебя с нами, мать, обязательно заберем.
        - Нет, дети мои, я отсюда никуда не уеду, где родилась, там и помирать… Дом там, где уютно и спокойно твоим мыслям - Изольда покачала головой - здесь у меня вы выросли, есть подруги горемычные и дядя Аскольд. Мои воспоминания живут в этих стенах, и я от них никуда не смогу убежать. Понимаю, что молодым самая дорога в гущу событий, а я всегда буду рада приехать на время, погостить, вас проведать, это обещаю.
        Светозар сонно потянулся, подняв обе руки вверх:
        - Я в Великий Новгород с удовольствием поеду, а может мы туда и на собственном корабле доплывем. На других посмотрим, себя покажем, что не лыком шиты!
        На этом все наконец разошлись спать. Метель потихонечку унималась и за окном тусклый свет луны падал на безбрежное белое царство. Олег сразу заснул с дороги, а Светозар еще долго смотрел на переливающийся круглый диск ночного светила.
        Утром взошло февральское солнце, и на улице все заискрилось от еще никем и ничем не тронутого белоснежного ковра, замерзшие кристаллики которого переливались синими и оранжевыми огоньками. Олег и Светозар с трудом отворили дверь, занесенную снегом до половины высоты крыльца, и вышли из избы. Оба вскинули рукава своих полушубков к лицу, прикрывая глаза от ослепляющего света.
        - Какая красота вокруг! Все укрыло за ночь аж до самых крыш. Посмотри, большие сугробы вместо домов - с восхищением озирался Светозар по сторонам.
        - Красиво… - глубоко вдохнув, с шумом выдохнул морозный воздух Олег - и умиротворяюще. Именного такого чувства и ждешь от дома, когда в него возвращаешься.
        Он повернулся к крыльцу, развел руки крестом и стал медленно отклоняться назад пока не рухнул на спину, поднимая вокруг себя столп снежинок.
        - Аааа, хорошо! - радостно прокричал он, стараясь смахнуть с лица падающие снежинки, погружаясь при этом еще глубже в сугроб.
        - Благодать! - засмеялся Светозар и протянул руку брату, предлагая подняться на ноги.
        Очистив дом от следов разгулявшейся накануне стихии, младший брат повел старшего в амбар, рассказывая по дороге про успехи с кораблем.
        В амбаре Волька и Игорь уже вовсю занимались распиловкой первого бревна. Все горячо приветствовали Олега, выгодно смотревшегося в кафтане с висевшим на боку мечом в ножнах, тут же приковавшим любопытные взгляды приятелей. Спокойная, рассудительная речь, строгое лицо и немного отстраненный от всего взгляд придавали старшему брату особый величавый вид.
        Светозар показал Олегу как они переделывали полуразвалившуюся постройку, рассказал о грандиозных планах в отношении корабля и как дядя Аскольд и дядя Далибор поддерживают их намерение. Олег всему внимательно внимал, кивая утвердительно головой, затем подошел к стоявшему высотою по пояс в углу столбу, на котором лежал кораблик, когда-то им найденный в той таинственной норе.
        - Давно это было, я и забыл уже как он выглядит! Еще и дудочку куда-то забросил… Почему ты так завелся с этим кораблем? - с чуть снисходительной улыбкой обратился он к брату.
        - Мы выяснили, что на похожих суднах викинги ходят по северным морям, у него особая конструкция и такого наши ремесленники никогда не строили. Обрати внимание на знаки - Светозар указал на еле виднеющиеся царапины на бортах и корме - это латынь, язык на котором говорят в заморских странах. Убежден, что это неслучайная находка.
        - Не верю я в случайности и совпадения. Только человек может управлять и распоряжаться своей жизнью - Олег многозначительно замолчал, как бы оценивая сказанное, и продолжил - но я рад, что вы так сплотились вокруг этой идеи. Пока построите, приобретете много полезных навыков. Для меня основной вопрос, что вы будете делать дальше с кораблем когда закончите?
        - Пойдем на север с рыбаками, ведь на нем и до самого моря махнуть можно. Интересно будет новые края посмотреть - с чувством подхватил Игорь.
        - Поход будет захватывающим, не спорю, а дальше что? Рыбаками хотите стать нам нем? Усилия должны быть подчинены одной большой и важной цели, а иначе все за зря. Время будет потрачено впустую - Олег выжидающе посмотрел на Светозара, читая в его глазах несогласие, и добавил - лучше я вам раздобуду с дюжину крепких мечей, наберем команду, отправимся вместе в военный поход и вернемся богатыми, с почестями в родной городище.
        Волька и Игорь одобрительно закивали и, пользуясь благоприятным моментом, попросили, к удовольствию Олега, показать его меч. Проболтав до обеда о планах похода к дальним берегам, оба брата решили вместе проведать любимого дядю.
        Аскольд как всегда с добродушной улыбкой, игравшей на живом лице, утопавшем в огромной бороде, сгреб в охапку обоих братьев и долго их не отпускал.
        - Как радостно тебя видеть Олег! Переживал за тебя, что ты, как ты… Весточки же были скудными - приговаривал дядя Аскольд - Не могу не любоваться вами обоими, мои богатыри!
        Дядя Аскольд взял возвратившегося племянника за плечи и оценивающе покачал головой:
        - Возмужал, смотрю, и лицом стал строг, одобряю… До меня еще с утра дошла ваша матушка, рассказала, и я все ждал когда зайдете.
        Было очень трогательно смотреть, как слезы радости выступили на лице дяди Аскольда, не совладавшим с эмоциями несмотря на всю суровость натуры.
        - Вчера в метель с обозом еле дошел под вечер - заговорил Олег - с утра осмотрел амбар с кораблем, поболтал с приятелями Светозара.
        - Ничего страшного, я знал, что ты ко мне конечно же спешил. А корабль и стройку твой младший брат на славу затеял, всех сбаламутил! - от души громогласно засмеялся дядя Аскольд - садись и рассказывай, что и как у тебя сложилось в стольном граде?
        Олег долго и обстоятельно держал речь, поведав напоследок об оружейнике, рекомендовавшем его в княжескую конюшню.
        - Представляешь, дядя - сиял он в восторге - меня приняли на службу к князю! О большем и мечтать нельзя было.
        - Я всегда верил в своих племянников и не сомневался, что ты добьёшься своего. Под лежачий камень вода не течет, и мы с тобой об этом говорили перед отъездом. Ты был открыт для новых возможностей и не упустил своего журавля. Молодцом!
        - Спасибо, дядя, правда я сейчас больше всего переживаю чем со дня отъезда, потому что теперь, когда оказался на службе при стольном дворе, я не имею права на ошибку.
        - Перед боем всегда озноб по спине бьёт и появляется слабость в коленках. Если духом тверд, то в нужный момент все сделаешь правильно. Не переживай по этому поводу. Такой наш род, такая у вас судьба.
        - Дядя, у меня есть для тебя подарок! - Олег поднял длинный сверток, завернутый в материю, который принес с собой, намеренно скрывая от дяди, развернул и вытащил до половины лезвие из ножен, вручив со словами - в знак моей благодарности и признательности за все, что ты сделал для меня, брата и матери. Я без тебя не был бы тем, кем являюсь.
        - Хороший меч, достойный… - с интересом обвел взглядом и пальцами пощупал полотно дядя Аскольд - очень крепкое, прочное железо. Давно такой добротный сплав не видывал. Редкая птица, кто из знатных вояк, может такой себе позволить.
        Затем с нежностью посмотрел на Олега:
        - Мне меч, да еще такой ценный совсем не нужен. Руки мои да голова - вот мое нынешнее оружие. А он тебе сейчас пусть послужит добрую службу. Дай доведу до блеска и ножны подлатаю пока ты здесь.
        Дядя Аскольд достал большущий каравай хлеба, кувшин молока, каши горшок, который утром принесла Изольда, и они все втроем, довольные, завели задушевные речи до глубокой ночи.
        На следующий день оба брата хлопотали в хлеву, переделывая деревянные стойки и калитку для домашнего скота. Дело спорилось и после обеда с чувством выполненного долга они залегли на заготовленную на зиму кучу соломы и стали обсуждать вчерашние посиделки с дядей. Светозар вяло бросал соломки своим питомцам, пребывая в расслабленной неге, пока Олег не перевел разговор на прошлогоднее состязание с Радомиром и начал убеждать младшего брата должным образом подготовиться и выступить на следующих летних воинских игрищах против ставленника его заклятого врага.
        - Ты понимаешь, что я не смогу принять участие, будучи на службе в княжеской конюшне, потому что не ведаю, когда и в какой поход воевода Великого града отправится летом. Ты неплохо владеешь мечом, сам крепок. Я тебе покажу несколько неотразимых приемов атаки, про которые здесь точно никто не знает. И у тебя есть верные друзья-товарищи, способные помочь выступить не только в одиночном состязании, но и в стенке на стенку. Волька и Игорь сдюжат, они мне понравились, так что, если еще наберете пару молодцев, у вас есть реальные шансы поквитаться с шайкой Радомира.
        Светозар насупился, помолчал и ответил так:
        - Брат, я на все готов ради тебя и матери, не задумаюсь если надо будет жизнь отдать, но мне не нравится идея вовлечь Вольку и Игоря в наше противостояние. Они здесь ни при чем.
        - Ты их спроси. За спрос деньги не берут… - упорствовал Олег.
        - В том то и дело, что я в них не сомневаюсь и они согласятся, но полагаю, что это будет неправильно. Не дави на меня с этим, пожалуйста.
        - Хорошо… Не страшно, если и один выступишь. Главное, отмыть от позора честь рода, поэтому начнем тренировки немедля, чтобы я успел тебя как следует поднатаскать.
        Олег с присущей семье стремительностью поднял младшего брата на ноги, вручил деревянный меч и до позднего вечера отрабатывал с ним особо хитрые выпады, уходы и атакующие удары, подсмотренные им во время хмельных сходок дружинников князя в стольном Великом Новгороде. Вспотевшие, разгоряченные они повалились обратно на сеновал:
        - С Радомиром - переводя дыхание с горящими глазами сказал Олег - я дал слабину в бою, но то поражение еще больше меня разозлило. Каждый день упражняюсь с боевым мечом пока руки не перестают его держать. Они у меня теперь как отлитое железо, и ты должен поступать так же: представлять что кто-то из врагов стоит у тебя на пути и разить, разить, разить этих маменькиных сынков с молоком на губах.
        В подтверждение своих слов он ударил мечом по только что переделанному стойлу, чем изрядно напугал дремавших овечку Баблушу и кабанчика Ветерка.
        Светозару была чужда такая агрессия брата и потому он поспешил сменить тему:
        - Твое коронное выражение. А помнишь, в детстве мы с тобой пытались оспорить, кто из нас настоящая молочная душа и может за раз выпить кувшин молока?
        Олег подмигнул младшему брату в знак понимания, что тот пытается увести разговор в другое русло и, как ни странно, поддержал его:
        - Да, и долго никто не мог выпить его целиком. Было дело, молоко - наша сила.
        - Я сейчас не отказался бы от прохладного молока утренней дойки - облизнулся Светозар и подмигнул старшему брату в ответ.
        - Проверим, кто сейчас способен выпить целых два кувшина? - бросил Олег.
        - Что два, я три выпью и глазом не моргну - принял спор Светозар, весело улыбаясь.
        Олег открыл дверь в избу и крикнул:
        - Мать, принеси, пожалуйста, сюда три кувшина молока с утренней и вечерней дойки! Сейчас турнир устроим, а ты за порядком последишь.
        Под беспокойные причитания Изольды, осуждающей детей, придумавших несусветную глупость, Светозар первым начал пить кувшин молока. Он зашел на удивление легко, сказалась проснувшаяся жажда разгоряченного тела после упражнений с мечом. Олег также без видимых усилий справился со своим кувшином, и младшему брату пришлось приступать ко второму. Уже на середине Светозар понял, что это будет очень сложной задачей: молоко шло медленно и каждый следующий глоток давался труднее и труднее, паузы между ними становились все длиннее и под конец пришлось закрыть глаза, чтобы волевым усилием протолкнуть в себя остатки ставшей противной жидкости. Наконец, и второй сосуд был полностью опустошен под победный клич.
        Олег, уже осознавший по лицу младшего, что затея была неудачной, обхватил без прежнего задора кувшин двумя руками и ритмичными глотками начал поглощать молоко, полагая, что скорость сможет ввести организм в заблуждение относительно количества выпитого. Младший брат терпеливо ждал, читая признаки того, что Олег должен сейчас остановиться, но кувшин был задран дном к потолку, а значит большая его часть была уже опорожнена. Вдруг замерев и даже один раз качнувшись, старший брат победоносно повернул горлышко вниз и показал, как последняя капля упала на солому. Мать Изольда не выдержала и стала бранить Олега, что он как старший брат должен был уступить в этом дурацком споре, но видя бесполезность упрашиваний, рассердилась и ушла из хлева, бросив напоследок:
        - Будете завтра на этом молоке целый день сидеть и ко мне даже не подходите!
        - Если сдаешься, то говори - подстрекал Олег со своей стороны младшего брата.
        Светозар молча потянулся за третьим кувшином и до мути в глазах, стука в висках заталкивал молоко себе в живот, лившееся уже мимо рта, шеи, стекавшее по груди на рубаху и упорно не желавшее сколько-нибудь еще попадать вовнутрь. Олег, видя мучения брата, протянул руку:
        - Ладно, ты выиграл, признаю… выпью еще две чашки, чтобы ты не думал, что хочу легко отделаться и прекращаем состязание. Соглашусь с матерью, что спор получился бестолковым.
        Прошло не более получаса, как у обоих разболелись животы, появилась острая резь внутри, голову стало сильно ломить и затошнило. Оба брата вышли на крыльцо и, согнувшись в три погибели, извергли обратно все выпитое с такими усилиями молоко.
        - Не знал, что оно может быть таким тошнотным. Теперь и через полгода к нему не притронусь - перегнувшись через перила, сокрушался Олег.
        Светозара еще пуще выворачивало наизнанку, но в душе грела мысль, что в редком споре он смог одержать вверх над старшим братом.
        Через два дня с криками петухов Светозар вместе с дядей Далибором, Игорем, Волькой и согласившимися идти с ними Олегом и дядей Аскольдом отправились на заготовку бревен для корабля. После ненастья установилась морозная безветренная погода, хорошенько стянувшая подтаявший во время оттепели снег, превратив его в твердый наст, надежно укрытый большим пуховым одеялом из свежего пухляка. Все дружно шли друг за другом вслед за дядей Далибором, шаг за шагом прокладывавшим тропу, утопая при этом по колено. Путь лежал через реку и её высокий берег, за которым на одном из холмов простирался бескрайний сосновый лес. Двигались молча, так как холод заставлял экономить силы и ступать след в след впереди идущего, чтобы лишний раз не промахиваться и не терять темп и не сжигать впустую энергию, выбираясь из глубокого снега. Замыкал немногочисленную вереницу дядя Аскольд, держа под уздцы тяговую лошадь Савраску, запряженную в особые продолговатые сани, предназначенные для вывоза бревен на обратном пути.
        Светозара, как часто случалось с ним, когда он покидал родной дом, охватило сильное возбуждение, граничащее с восторгом. Однообразное пребывание в избе последние месяцы воспринимались им как добровольное заточение, призванное погасить эмоции и впечатления от пережитого осенью. И вот сейчас под ритмичное биение сердца и глубокое дыхание мороза, пробиравшее свежестью самые кончики лёгких, чувствуя бежавшие по спине капельки пота, Светозар осознал радость начинавшегося хоть и маленького, но приключения, когда вместе с братом, друзьями и дядей они ступают в едином порыве по ледяной пустыни, окруженные белым безмолвием и растущим к нему с каждым шагом ощущением близкого родства.
        - Я как будто дома, здесь в пути, рядом с единомышленниками, когда вокруг только природа, эта неподвластная стихия, а впереди нас ожидает важное дело - с этими мыслями и новыми эмоциями Светозар прибавил усердия на тропе, окинул взглядом раскачивающуюся впереди спину Олега, потом обернулся и подмигнул следовавшему за ним Вольке.
        Привал устроили перейдя реку, под высоким берегом, куда надо было взобраться после короткого отдыха. Олег спросил дядю Далибора почему бревна лучше заготавливать зимой:
        - Сосна сейчас спит, сока в ней совсем нет. Вода в землю ушла. Такая древесина лучше всего годится, так как не затронет её усушка и коробление - ответил дядя Далибор.
        Олег обратил внимание на замечтавшегося о чем-то брата:
        - Ты с нами? О чем задумался?
        - Рад нашей сегодняшней вылазке в лес, что все месте. Смотрю на солнце, которое в морозной дымке как луна, круглое, белое и холодное.
        - Да, наше северное светило… оно такое, не согреет, но приободрит ежели с ночи в пути застигнет - встрял дядя Аскольд.
        - Я люблю зиму… Есть в её холодно-белой строгости свое очарование. Хотя каждое время года по-своему прекрасно - заключил Светозар.
        - А я предпочитаю весну и лето. Особенно раннюю весну, когда еще мгновение назад держалось ненастье, и вдруг наступает благодать. Случается бушует ветер и падает влажный, крупными хлопьями снег, а затем природа резко меняется, стоит только солнцу чуть выйти из-за туч. Борьба зимы и весны завораживает - сказал Олег.
        - Ага… если наблюдаешь за ней из теплой избы в оконце - добавил дядя Далибор, засмеявшись - вам молодым все борьба да буйство стихии! Зимой хорошо на печи греться, а летом время тяжелое приходит: и на пристани дел полно, и земля урожаем нещадно спину гнет.
        - А Вы что скажете, дядя Аскольд? - спросил Олег.
        - Природу как и жизнь надо принимать во всех проявлениях. Для меня нет у природы плохой погоды. С горячим сердцем и легкой душой можно смело встретить любое ненастье.
        После привала все двинулись наискосок по уходящей вверх круче косогора, где разгульный ветер всегда сдувает снег, и потому подъем по этой стороне берега продолжился по жесткому снежному насту, представлявшему собой тонкую ледяную корку, с которой соскальзывали ноги и было тяжело идти. Дядя Аскольд раздал топоры, чтобы можно было ими врубаться в ледяной склон и, фиксируя себя топорищем, делать шаг вперед. Основная угроза исходила от длинных саней, пытавшихся соскользнуть вниз по склону. Тогда на углах саней сзади встали Олег с Светозаром, а спереди - Волька и Игорь. Впереди шли дядя Аскольд и дядя Далибор, страхуя лошадь и направляя переднюю часть саней. Благополучно взойдя наверх, перед путниками предстал заснеженный стройный лес из сосен и лиственниц. Все приободрились, ускорили шаг и вскоре уже прокладывали тропу между двухсотлетними стройными рядами величественных хвойных.
        Дядя Далибор объяснил всем на что нужно обращать внимание при отборе подходящей сосны для судостроения и определил первую сосну для рубки.
        - Раз вооружил вас знанием, даю право выбора следующей красавицы, но сперва с дядей Аскольдом завалим это дерево, а всем остальным на подхвате рубить ветки и сучья - лукаво переглянулся он с дядей Аскольдом.
        Управившись, решили разойтись по большому кругу, чтобы приметить новые зарубки. Светозар переходил от одной сосны к другой, каждый раз находя те или иные изъяны. Вдруг позади прозвучал окрик Вольки с Игорем, просивших дядю подойти и оценить выбор.
        - Лучше, лучше ищите! - зычным эхом зазвенел голос дяди среди могучих зеленых исполинов.
        Светозар долго вслушивался в исчезающий звук, потом зажмурился, повел вправо, влево головой и расставил в стороны руки. Постояв, он открыл глаза, сбросил рукавицы, посмотрел на окружающие его стройные столпы, дружественно протягивающие свои раскидистые ветви, еще раз закрыл веки, вытянув руки и расставив пальцы, и, как когда-то на болоте, ощутил в них тепло с легким покалыванием, почувствовал возможность осязать морозный воздух, пожать белые лапы хвойных богатырей, раствориться в лесном спящем царстве. Он стоял, слегка покачиваясь, улыбаясь и еле шевеля губами, потом очнулся, прошел небольшим зигзагом к одной из сосен, обнял её, прислонился щекой к стволу и громко закричал:
        - Дядя Далибор, проверяйте, нашел!
        На голос первыми подошли Олег и дядя Аскольд, шедшие вместе.
        - А что, экая видная красавица, точно подойдет! - довольно заметил кузнец.
        Дядя Далибор принял выбор Светозара, похлопав его по плечу:
        - Одобряю, другой такой не сыскать. Эта даже лучше, чем первую срубили. Повезло.
        - Я заприметил еще одну рядом, пойдемте покажу - ответил на это Светозар.
        Он всех вывел к другой сосне и опять дядя Далибор был удивлен столь удачному выбору.
        - Лучше этой уже точно не найти!
        А Светозар, будто не слыша похвалу, обхватил ствол руками, прислонился лбом к коре и что-то прошептал словно извиняясь за то, что уготовил живому исполину новую незавидную долю. Пока рубили под корень, да обрубали ветки, опять раздался голос Светозара, обнаружившего еще две ладные, стройные, нужного размера, без болячек лесные красавицы.
        Олег не выдержал и с недоверием спросил:
        - Как ты это делаешь? Откуда знаешь, где искать?
        Младший брат ответил с тенью смущения:
        - Природу люблю… Да и моя же идея была построить корабль?! Вот внутреннее чувство и подсказывает, в какой сосне отборная древесина скрывается.
        Олег не нашел, что добавить и только невольно переглянулся с дядей Аскольдом.
        Заночевали здесь же в лесу: из нарубленных веток хвои уложили толстый настил, над ними смастерили покатые крыши, чтобы дым от кострища, подымаясь, упирался в ветки и задерживал часть тепла; в середину кострища положили самые толстые оглобли, чтобы тлея, они поддерживали огонь в течение всей ночи. Дежурство взяли на себя дядя Аскольд, дядя Далибор и Олег как самый старший среди всех молодцев. За день все очень вымотались и потому разговоры за костром быстро умолкли, а из-под шуб стало раздаваться мерное дыхание на разные тона.
        Светозару не спалось на своей лежанке, и он поглядывал то на старшего брата, то на жавшуюся к теплу Савразку, пережевывающую копну сена, брошенного на край саней. Он пытался разобраться в охватившем его чувстве безопасности, будто лес не мог уготовить им ничего дурного этой ночью. Еще его терзало данное накануне Олегу обещание принять участие в летнем турнире, отчего на душе было неспокойно. Он в общих чертах представлял, что могло так ожесточить брата в давнем конфликте с родом Радомира, но сам лично не разделял этой вражды и совсем не желал вставать на сторону войны. Под эти размышления навалился сон и слаще этой ночи, когда морозный воздух смешался с запахом овечьей шерсти и дымом костра, он еще не видывал.
        Весь следующий день они изнурительно толкали сани с нагруженными соснами, с восхищением наблюдая за дядей Аскольдом, который своей могучей грудью казалось тянул за собой и Савразку и сани с бревнами. Все шутили, что вместо того, чтобы толкать бревна сзади, можно было просто сесть на бревна и прибавка нисколько не сказалась бы на продвижении саней.
        К вечеру этого дня после разгрузки бревен у реки Олег и Светозар, изможденные и уставшие, прогуливались по городищу и вышли к площади Детинца, по центру которой кто-то воздвиг ледяную крепость внушительных размеров с башенками по углам и центральным входом в виде изящной арки, с располагавшимся внутри двухярусным теремом, соединявшимся мостом с каждой из четырех угловых бойниц. Все было сделано добротно и аккуратно, стены переливались прозрачными боками. Довольные дети играли в осаду, с визгами и весельем шныряя по крепости, а на мостике рядом с одной из бойниц стояли и о чем-то разговаривали трое рослых молодцев, входивших в окружение Радомира. Поднявшись вместе с Светозаром по ступенькам на второй ярус терема, Олег обратился к одному из них:
        - Когда построили это чудо? - небрежно бросил он.
        - Вчера за целый день сладили, что нравится? - ответил с легким вызовом вопросом на вопрос молодой человек, смотревшийся самым старшим из них.
        Олег обвел критическим взглядом крепость и с язвительной ухмылкой сказал:
        - Самая что ни на есть детская постройка для малышей. Только для них она и годится. Где вы видели такие бойницы? Все размеры и конструкция неправильные.
        - А нам нравится и малышам тоже - упирал тот, что постарше - сделай свою и любуйся на здоровье.
        - Вы пригласили бы и я объяснил как строятся настоящие крепости. А вы еще и полплощади заняли, что больше невозможно никому ничего разместить. Не говоря уже, что не пройти и не проехать. Странным образом получается, что Радомиру и его шайке все самое лучшее причитается - Олег демонстративно обвел Детинец жестом головы - значит придется эту перестраивать, ничего не поделаешь.
        Он нанес два или три удара по ближайшей бойнице, пока в стене не пошли трещины, затем перешел к сторожевой башне и не останавливался, пока с нее не упал шпиль, повредив верхнюю часть террасы. У троих парней исказились от возмущения и обиды лица, но никто не решился связываться с Олегом.
        - Ты нечестно и недостойно поступаешь! Мы пойдем за Радомиром - бросил стоявший вплотную к нему другой молодец и, выдержав презрительный взгляд старшего брата, развернулся и, махнув рукой, стал удаляться с площади вместе с товарищами.
        - Скатертью дорога, зовите, кого хотите! Буду рад повидаться со старым приятелем. А пока зарубите себе на носу, что летом мой брат будет представлять наш род на ежегодном турнире и выйдет победителем. Я, к сожалению, не смогу порадовать вас своим присутствием, потому что буду в походе с княжеской дружиной Великого Новгорода.
        Олег повернулся к брату и, заметив его смущенное лицо, выдавил ухмылку и сказал:
        - Трусы! С другой стороны, кто сильнее тот и прав - и не получив сочувствия от Светозара, предложил - пойдем, истопим баню? Хорошо бы погреться после такого славного похода за вашей древесиной.
        - Брат, так нельзя. Разломали чужое и теперь уходить. Мы должны перестроить крепость как ты и говорил, а иначе зачем было ломать? - сказал Светозар, явно не собираясь двигаться с места.
        - Я не мог упустить возможность щелкнуть Радомира по носу. Но что-то делать, будет слишком много чести для них.
        - Так я не могу. Хотя бы ради малышни, которая здесь играет. На что это будет похоже если оставим испорченную башню после себя?
        Олег всмотрелся в строгое лицо Светозара и с неохотой согласился:
        - Ладно, приделаем к этой башне детскую горку, это станет хорошей насмешкой над ватагой Радомира. И твои малыши будут довольны.
        Олег, довольный идеей, вместе с Светозаром принялись перестраивать разрушенный верх башни, приделывая к ней детскую горку. После двух дней тяжелых нагрузок руки и ноги уже отваливались, поэтому провозившись до глубокой ночи, с чувством выполненного друг перед другом долга они поспешили идти домой спать. Ближе к избе Олег вдруг улыбнулся, похлопал младшего брата по плечу и сказал:
        - Ты всегда был добрым и мягким к людям. Есть это в тебе внутри. Помнишь ту историю, когда ты маленьким угодил в овраг с полу болотистой речкой-вонючкой, а я бегал вдоль берега и кричал: «Спасите хорошего человека! Хороший человек тонет!».
        - Да, смешной случай был. Я еще непонятно как выбрался на тот берег и в ответ тебе кричал: «Подожди я сейчас переплыву обратно!».
        Оба от души рассмеялись, находя в глазах друг друга теплоту от чудных детских воспоминаний, неразрывной нитью залегающих глубоко в сердцах двух братьев и скрепляя такие разные характеры.
        Светозар лежал на печи рядом с Олегом и не мог сомкнуть глаз. Брат уезжал послезавтра и с ним надо было обязательно поговорить. Другого благоприятного момента уже не представится, а потом будет уже поздно.
        - Спишь? - младший слегка поджал локтем спину старшего.
        - Да, засыпаю. А что? - неохотно, сонным голосом ответил Олег.
        - Дело есть. Надо обсудить.
        - А до завтра не терпит? У меня глаза уже слипаются.
        - Я хотел тебе сказать, что не смогу принять участие в летних состязаниях - решил сразу перейти к сути Светозар, понимая, что только так заставит проснуться брата - Я именно не хочу не столько самих поединков, сколько участвовать в твоем противостоянии, быть частью этой войны.
        Олег не сразу отреагировал, потом повернулся, облокотился на руку, пребывая в полулежащем положении, и оторопело спросил:
        - Не понимаю. Как так? Почему?
        - Я не разделяю этой вражды. Не вижу в ней смысла, если ты уже уехал из Снежинграда. Зачем продолжать? Когда она началась? С чего? - полушепотом, но с упором на каждом слове вопрошал Светозар.
        - Ты знаешь, как я отношусь к этому противостоянию - с легким нажимом негромко отвечал Олег - это наш долг, честь рода Волотовичей. Радомир недостоин той роли, которую занимает, строит из себя вожака, но он не главный в городище и, главное, кто он без своего папочки? Поэтому и бесит меня страшно.
        Светозар лежал на спине, упрямо разбирая в потемках все изъяны деревянных балок потолка. Так ему было легче разговаривать с братом напрямую, без обиняков, нежели смотреть на него, когда тот сбросил остатки дремоты и пребывал во всеоружии. Обдумав еще немного, он отвечал:
        - Полагаю, что у каждого своя дорога, которой стоит придерживаться. Я хочу помогать людям, а не сражаться с ними. Противостояние со ставленниками Радомира - не мой путь, и ты это знаешь.
        - Ты, возможно, удивишься, но и я хочу тоже помочь людям, сделать мир лучше. Не могу согласиться, что всё предопределено. Человек сам хозяин своей судьбы - куда её направишь, туда и придешь.
        Оба надолго замолчали, пока Олег не прервал молчание:
        - Подумай над тем, что сейчас скажу: на каких полях мы пашем, а на каких род Радомира с воеводой; какие инструменты, плуги у них и у нас; спроси дядю Далибора и простых рыбаков, оставляют ли они весь навар с улова и торговли себе или посаднику отдают? Что-то мне подсказывает, большую часть отдают в виде добровольной повинности, не говоря уже о том, что дядя Аскольд за просто так их лошадям все подковы меняет и оружие кует, не думаю, что он по доброте душевной так поступает… Как бы не так! Это кричащая несправедливость, которую многие предпочитают не замечать и играть в молчанку. На самом деле, вот это мое противостояние: хочу изменить, поменять все порядки в городище, чтобы не было для одних все лучшее, а уделом других было топтаться на задворках! - Олег уже сидел на печи и яростно жестикулировал руками.
        Младший брат, продолжая сверлить потолок, воскликнул:
        - С несправедливостью я согласен, но неужели нет других возможностей повлиять? Как состязание, моя победа в воинских игрищах и поражение Радомира могут поменять порядки, изменить давно сложившийся уклад?
        - Надо показать, мы лучше и сильнее. Я хочу стать правителем края и искоренить всю несправедливость, чтобы таким как мы давали возможность влиять на порядок вещей, а не передавать правление от отца к папенькиному сыночку, который этого никак не заслужил. Дорога должна быть открыта для таланта и умений, а не связана кумовством на всех развилках. Простолюдины должны иметь право рукой, сердцем и головой доказать свое место в княжеской дружине и при дворе посадника.
        - Да, только при этом ты сам признаешь право сильного как сегодня у ледяной крепости - не остался в долгу Светозар - не говоря о том, что и слабых не жалуешь.
        - Хорошо подметил… - Олег завел обе руки за голову, сцепив пальцы ладоней друг с другом, и откинулся на спину - я за право сильного, но при равных возможностях проявить свои лучшие качества.
        - А мне кажется, определяющей должна быть внутренняя сила. Если внутри как скала, то все видят и чувствуют это, тогда не надо лезть в драку при каждой необходимости что-то доказать.
        Оба брата лежали с горящими глазами, вдыхали и выдыхали воздух вздымающейся грудью, говорили громко, с чувством, но в голос не переходили, боясь разбудить мать.
        Первым продолжил Светозар:
        - Мир можно изменить к лучшему без сражений и противостояния. Не знаю сейчас как именно, но мне ближе к сердцу дорога лекаря, зелейника, лечащего нуждающихся и хворающих.
        - Это позиция слабого - отрезал Олег.
        - Это позиция человека твердого духом, который имеет свободу выбора когда уступить, а когда стоять на своем.
        - Удобная отговорка! Ты боишься сам и друзей не хочешь втягивать - язвительно заметил старший брат.
        - Мне печально, что ты так считаешь. Я не боюсь шайки Радомира, но не хочу втягивать своих друзей в эту историю. Тебя все уважают в городище, ты с дядей смастерили много полезных железных механизмов, но ты как волк-одиночка, готов вести за собой молодняк, никого к себе близко не подпуская. Я так не могу, потому что живу и чувствую по-другому.
        Олег не стал ничего отвечать, повернулся спиной, давая понять, что спор окончен, но после долгого молчания произнес:
        - А мне горько осознавать, что у нас с тобой произошел первый серьезный разлад. Тебя более на игрища не зову, слова твои мне не по душе. Считаю, что ты проявляешь слабость.
        Светозар отвернулся к стене и тихим голосом произнес:
        - Ты первым уехал, выбрав свою дорогу… Я сейчас вступаю на свою… В беде и нужде я всегда остаюсь твоим братом.
        На следующий день они друг с другом мало виделись, демонстративно избегая общения, а еще через день Олег с обратным обозом покинул дом, отправившись в путь до Великого Новгорода. Светозар в то утро поздно встал и за завтраком с грустью ковырял кашу в горшочке, терзаемый расставанием с родным братом и давящим осадком неулаженного разлада. Мать Изольда сидела рядом, и её материнское сердце как в открытой книге читало, что между сыновьями накануне пробежала черная кошка. Она обняла Светозара:
        - Сегодня рано утром перед отъездом Олег очень тепло о тебе говорил, что ты сильно возмужал, стал серьезным и попросил разрешить тебе заниматься новыми увлечениями.
        - Что, так и сказал?
        - Правда, так и сказал - улыбнулась мать, потрепав сына по его волосам - еще Олег говорил, что ты всех нас будешь лечить, шутил, что найдешь чудодейственное средство от невзгод и снадобье для счастья. Какие вы у меня замечательные дети! - она расплакалась и еще долго не могла взять себя в руки.
        Уже весной на масленицу при всеобщем честном гулянии на центральной площади Детинца Светозар столкнулся лицом к лицу с Радомиром, облаченным в парадный кафтан, с мечом на поясе, и, как всегда, в сопровождении сподвижников. Он остановил младшего брата и жестом руки дал понять, что хочет с ним поговорить в стороне, так как на площади было слишком шумно из-за игры уличных музыкантов и пения водивших хороводы девиц. Светозар последовал за ним к реке, встав один против дюжины молодцев, открыто и твердо смотря Радомиру в лицо.
        - Мои еще зимой сказали, что ты решил бросить вызов на предстоящих воинских игрищах. Все было недосуг спрашивать, так что удачно встретились сегодня. Так, верно ли? Сам решил или брат надоумил?
        - Здравствуй, Радомир. С братом обсуждали, но я отказался. Не буду участвовать.
        - А что так… струсил? - Радомир самодовольно перевел взгляд на своих, и те залпом подняли смех и гогот.
        - Нет. Ты знаешь, род Волотовичей не из трусливых… Не мое это противостояние, которому я не рад и считаю, что ему надо положить конец, но по-другому, мирно. Мне вражда неинтересна.
        - Поди Олег такие твои речи не одобрил? - удивленно поднял брови Радомир.
        - Да, мы холодно расстались перед отъездом.
        Радомир, казалось, удовлетворился ответом и, хитро скривив рот, спросил:
        - Скажи мне, если в бою получу ранение, будешь меня врачевать? - лицо его почернело - наслышан, что зелейником решил стать, травки диковинные собираешь?
        - Я буду лечить всех, кому достанется на ратном поле. Без отличия регалий и происхождения. Это мой путь, я его выбрал.
        Радомир надменным взглядом обвел рослую фигуру Светозара и подмигнул своей своре:
        - Что же, значит, так тому и быть! - потом небрежно бросил - Главное, не стой на моем пути.
        Поздно вечером, когда веселье на масленице стихло, Светозар сидел в хлеву, подкидывая корм своим любимцам овечке Баблуше и кабанчику Ветерку. С любовью смотрел он на них и видел безмерную преданность, особенно когда в его руках появлялось что-то вкусненькое. Он копался в себе после сегодняшней встречи с Радомиром, пытаясь убедиться, был ли его отказ связан с решением следовать своим путем или это страх втайне подсказал ему как избежать вражды.
        - Не смалодушничал ли я, может не зря корил меня Олег? - вопрошал себя Светозар, его очень задели слова Радомира про трусость.
        - Теперь можно ожидать, что его прихвостни будут бегать по всей округе и болтать, что младший-то трус и выбрал небогатырское поприще. Это, конечно, глоток горечи для меня - сокрушался Светозар, и теперь холодное расставание с Олегом воспринималось вдвойне тяжелей.
        Он гладил по голове то Баблушу, то Ветерка, довольно хрюкавшего и задорно раскидывавшего носом солому.
        - Хорошие мои, ласковые, игривые. Живете вы в тепле и чистоте, не ведаете какой огромный, сложный и непонятный мир за окном. В этом ваше счастье, в незнании. Для вас есть только я, да мать Изольда. Все просто и понятно - эта мысль ему понравилась, и он решил следовать её ходу - с другой стороны, ни Олег, ни Радомир не встречались ни с Водолеем, ни с бабой-ягой Верунгой и кикиморой Лиазидой, поэтому я смотрю на мир по-другому, у меня свои границы, свои интересы и не стоит сокрушаться, что они для них неведомы.
        Так, сидя в хлеву, Светозар с закрытыми глазами, уже в дремоте, размышлял о том, что раньше он всегда следовал за старшим братом, перенимал его интересы и увлечения, подражал манерам и хотел во многом походить на него, всегда горел желанием понравиться, чтобы он им гордился и уважал. Тем удивительнее спустя более полугода его отсутствия и короткой зимней побывке Светозар, как корабль, отшвартовался от причала и отправился в свободное плавание.
        - Каждый стал старше и собственный путь теперь важнее. Горько думать, как быстро такой выбор привел к нетерпимости по отношению друг к другу - витали мысли Светозара.
        С другой стороны, сейчас он был благодарен Олегу, подтолкнувшему его к принятию и осознанию самого себя, что теперь можно идти выбранным курсом и не соглашаться поворачивать по чьей-то команде. Чувствуя, что уже клюет носом, скатываясь в глубокий сон, Светозар тряхнул головой, разгоняя налетевшую дремоту, поднялся на ноги, внимательно посмотрел на все свои богатства трав и кореньев, достал с полки завернутый в материю внушительных размеров сверток, сдул толстый слой пыли, потом пошел в избу, и, усевшись у окна рядом с горевшей лучиной, бережно развернул мягкую ткань и открыл книгу бабы-яги Верунги.
        Глава 12. Царство леших
        С весны Светозар часто выходил на разлив и смотрел на спящую во льдах реку, с еле видневшимся вдали обрубком черного столба. Ему не терпелось увидеться и с Водяным, и с бабой-ягой Верунгой, рассказать каждому из них о своих переживаниях, расспросить, как они коротали зиму. Помнил он и об обещании речного чудища ответить на три трудных вопроса. После долгой зимы Светозару иногда казалось, что события прошлого лета явились ярким сном и только два дела служили надежным доказательством, что все действительно произошло наяву. То были корабль, медленно и верно обретавший каркас, и книга, за которую он с удвоенным прилежанием засел после масленицы, когда отбросил все сомнения о будущем.
        С каждым днем лед становился тоньше, сделался прозрачным, и даже самые отчаянные рыбаки перестали сидеть над лунками, побаиваясь теплого весеннего солнца. Наконец настало утро, когда послышался громоподобный треск, нарастающий гул, и ледовые оковы медленно, но неумолимо тронулись вниз по реке. Для всех жителей это событие стало праздником, а в душе Светозара оно отозвалось восторженной, многозвучной игрой свирелей, бубнов и барабанов. Не находя себе покоя, он побежал в амбар, служивший главным местом наблюдения, чтобы оттуда следить как огромные льдины, налезая друг на друга, ломались, падали и все быстрее набирали ход своего движения. Переполненный ликованием, он весь день поочередно мешал работать своим друзьям в амбаре, хотя, напротив, ему казалось, что это именно они решили сегодня все делать ему наперекор, то побежал в кузницу к дяде Аскольду, поразив его рвением управиться с пудовым[40 - Пуд - устаревшая единица измерения массы русской системы мер. Один пуд равен 16,3804964 кг.] молотом, а после просидел с матерью, перебирая остатки зерна и засыпая вопросами о юности, отношениях с отцом, чем
очень её удивил и растрогал.
        Весна принесла забот по хозяйству и возраставших ото дня ко дню хлопот в подготовке к полевым работам, наладке полевого инвентаря для предстоящей пахоты в исправный лад. Дел прибавилось и у Вольки с Игорем, поэтому в амбаре собирались теперь только после обеда, и времени на корабельное ремесленничество оставалось все меньше.
        На короткий месяц все вокруг превратилось в черную непролазную кашу, которую жители Снежинграда месили своими лаптями. Светозар всей грудью вдыхал влажный весенний воздух и, как свободолюбивый волк, страстно смотрел на лес в ожидании, когда природа наденет сочный зеленый кафтан и тогда там для него, на лугах и полянах, отроется целый мир уже изученных по книге растений, ставших за зиму гораздо понятней и роднее. Чтобы подготовить тело к холодной воде Светозар еще с ранней весны по утрам начал обтираться снегом, и как только сошел лед прыгал с пристани в воду, а потом бежал греться, растираясь рубахой, в стоявший вблизи амбар. Когда вода стала чуточку теплее, он своим задором увлек и Вольку присоединиться к утреннему моржеванию. Дядя Аскольд одобрительно кивал, наблюдая за племянником и его другом:
        - В здоровом теле - здоровый дух!
        И вот майским теплым днем Светозар, загодя обмазавшийся жиром, стоял по колено в студеной воде у берега Молоки, не решаясь двинуться дальше. Нетерпение предстоящей встречи с Водяным бунтовало против страха промерзнуть и сильно заболеть. Наконец, три раза глубоко вздохнув, он оттолкнулся ногами и нырнул с вытянутыми вперед руками в обжигающе-ледяную воду, испытывая абсолютный восторг от нахлынувшего ощущения преодоления и свободы. Тело наполнилось энергией и бодростью, Светозар в три гребка достиг глубины, замер на мгновение, растопырил пальцы и мысленно воззвал к Водяному. В руках приятно закололо, он улыбнулся, разглядев в чистой и прозрачной воде увесистую тушу приближающегося сома. Он кивнул головой в знак приветствия, схватил руками рыбу за усы и понесся навстречу желанному наставнику.
        Светозар застал за трапезой изрядно похудевшего за зиму Водяного с лицом, обезображенным большим количеством складок, и в первый миг опешил от его изменившегося вида. Но стоило речному чудищу увидеть дорогого гостя, растянуть в улыбке свой огромный, широкий рот, а глазами проявить отеческую ласку, как Светозар признал в нем тот образ, который пронес с собой через долгие вечера суровой северной зимы. Словно прочитав мысли доброго молодца, Водяной сказал:
        - Зз. знаю, знаю, весь усох, дряблый стал и сам на себя не похож. Так ведь спать столько месяцев на подножном корме, каково оно?.. - он огляделся вокруг себя, как бы ища виноватого, но затем добродушно продолжил - а я тебя так рано и не ожидал увидеть. Вода поди еще студеная? Ты меня растрогал своей прытью что и говорить.
        - И я приветствую Вас, Водяной - торжественно произнес Светозар и учтиво поклонился - пришла весна, я стал закаляться и не удержался от того, чтобы проведать, как у Вас житие-бытие после зимней спячки.
        - Ох, ох… обернулся и не запылился, так у вас говорят? - речное чудище довольно хлопнуло себя ручищами по бокам - теперь активно пополняю баланс минералов и витаминов, набираю вес, что и тебе советую. Прошу, угощайся новыми деликатесами дальневосточных заморских вод, предлагаю попробовать салат из бурых водорослей. Такое редко ко мне на стол попадает.
        Водяной посадил Светозара рядом с собой в ложе, и переставил ему за раз дюжину блюд.
        - Мм… однако, возмужал, и взгляд посерьезнел за зиму - заметил он с удовлетворением в голосе, внимательно осмотрев молодца - чувствуется время даром не терял, да и сейчас не стоит. Обменяемся коротко вестями и пора тебе будет обратно вылезать, на солнце греться. Волка ноги кормят - есть такая хорошая пословица.
        Светозар немного опешил от навязчивой заботы, но в душе признал, что вода была действительно зябкой.
        - Дорогой мой Водяной, многим хотел бы поделиться, что за зиму произошло, но, главное, дело с кораблем подобного викингам идет своим чередом, мастерим пока в уменьшенных размерах, летом должны будем опробовать ходовые качества, чтобы затем приступить к сооружению полноценного судна. А еще Вы обещали ответить на три важных для меня вопроса, и это одна из причин, почему я так рано пожаловал в гости.
        Выражение лица Водяного сразу сменилось на скучающее и даже недовольное, но, почесав бороду, он снисходительно улыбнулся:
        - Хм. хм… Смутно помню, что просил тебя не спешить и обещался летом ответить, но раз лето в свои права еще не вступило, то сейчас готов удовлетворить любопытство на один вопрос… Пожалуй, в следующую встречу - на второй, и так за всю летнюю пору обещанное верну сполна.
        - Трудно с Вами спорить - покосился с набитым ртом Светозар, пережевывая удивительно вкусные водоросли.
        - Ха. ха… А ты и не пытайся - хмыкнул Водяной.
        - Хорошо, мне и одного пока хватит. Я в последний раз, когда от бабы-яги возвращался, оказался в поселении болотных шишиг, где мне показали сакральную пещеру с троном почитаемой ими кикиморы Диамиры и со стенами, расписанными рисунками о древнем предании, как лесные и болотные жители встали на защиту природы от рук черного человека. Что Вы знаете об этом? Возможно, я не все там понял, но когда-то люди и все лешие, кикиморы и другие лесные и речные твари жили дружно, вместе, но из-за человека черного все закончилось ужасно, как будто все умерло, ничего живого не осталось… Я половину зимы не мог оправиться от увиденного, так тяжело мне было. И теперь я не понимаю, что и зачем я делаю? Надо ли мне с Вами и Верунгой встречаться или лучше отступиться от всего? Только говорите правду, Вы обещали…
        Пока Светозар спрашивал выражение лица Водяного сменилось от изумления до крайней сердитости, потом печать глубокой печали отразилась во всех его складках кожи, и даже вода вокруг поменяла цвет, а водоросли попрятались, вжавшись в стены. Дорогой гость видел эту реакцию, но договорил до конца, с тревогой смотря на Водяного.
        - Мда… Молодо - зелено, не устаю тебе повторять и в этом весь человек с неуемной страстью познания. Все беды от этого… Ты задал сразу три вопроса, но ответ дам на первый, пожалуй, главный. Я опасаюсь, что ты еще слишком юн, не хочу взвалить на твои плечи непосильную ношу. Тем удивительнее, что шишиги провели тебя в пещеру и посвятили в тайны старины. Предания говорят, что жизнь в тридевятом царстве расцвела и увяла как летний цветок от весны и до осени. Виною тому стал возвысившийся над природой человек, нанесший непоправимый вред себе и окружающему миру, потому высшие силы природы низвергли его с вершины в бездну, чтобы дать возможность жизни заново взять свой привычный ход… Не могу многого тебе рассказать, но есть важное знание, которым хотел бы поделиться, как я его разумею. Земной мир и тридевятое царство неразрывно связаны и составляют единый организм: умирая здесь, все живое обретает жизнь там… Скажу тебе честно, что живу более двухсот лет, я уже довольно-таки стар и поддерживать здоровье мне помогают целебные ягоды и яства из тридевятого царства. Это одно из подтверждений их единения, хотя
выглядят оба царства как противоположности одного мира другому - глаза Водяного многозначительно закатились наверх, он прервался, поднял свою ручищу кверху, как бы предлагая Светозару оценить смысл сказанного, затем продолжил - есть у нас, земного мира, заветы и предания старины, которые учат, что я должен заботиться обо всех речных тварях, поддерживать устоявшийся порядок вещей. Мне нравится жизнь земная и в тридевятое я не рвусь! Все было бы хорошо, но человек опять вмешивается в издавна заведенный порядок природы со своей тягой что-то постоянно строить: то запруду с мельницей водной соорудит, то пристань для кораблей, то сети через всю реку пробросит и от этого много вреда причиняет речным жителям. Что мне приходится делать? Держать человека в границах, иначе вскоре ни мальков, ни рыбы, ни раков не останется у меня в водном царстве. Поэтому и корабли топлю, и детей пугаю, и скот краду если вижу, что мельницу не там собираются строить, пусть почитают за проклятье. А поскольку силы наши неравные, то больше беру испугом и страхом перед неведомым. Вот этому меня учили, и, сколько сил останется, буду
бороться за свои владения, чтобы красивейшая подводная жизнь и далее процветала в земном мире. Ну, ответил на твой вопрос?
        - Ответили, дядя Водяной, чуть больше стало мне понятно, на что-то открылись глаза, но и подумать есть теперь о чем - промолвил с удовлетворением в голосе Светозар, откинулся на спинку ложа и усиленно растер лицо ладонями, словно вмазывая обратно спешащие убежать мысли из головы.
        Речное чудище расплылось в широчайшей улыбке, состроив гримасу радости, и добавило:
        - Уф, уф… Уважить тебя было мне приятно, а думать и мыслить - это прекрасное занятие. Я и сам люблю предаться этому делу на досуге в зимней спячке. Но ворох мыслей может статься опасным, тяжелым бременем, если время не пришло. Так что пора и честь знать, выбирайся к своим, бочонок прихвати и передай мое почтение старой карге бабе-яге Верунге. Она, поди, кости еще не разминала по весне. Когда к ней собираешься?
        - Да на днях планирую, топкая еще земля во многих местах, тяжелая дорога ожидается.
        - Хо, хо… наговаривай, рассказывай мне тут сказки! Дорога видите ли трудная будет? К болотным шишигам в царство добрался, и, ничего, управился. Ты с головой-то дружи, на рожон не лезь просто так, целей будешь! Все, жду тебя в жаркие летние деньки - Водяной по-отечески потрепал молодца по плечу, взял бороду в ручищи, сделал взмах и тут же его завертело вместе с бочонком в круговорот, и через мгновение он оказался на берегу.
        По пути домой Светозар рассуждал сам с собой, что Водяной по-прежнему многое утаивает, знает гораздо больше, чем говорит. В сердце как заноза сидела неразгаданная тайна Диамиры и дочери Лиазиды, и он решил, что будет ждать подходящих дней, чтобы наведаться к бабе-яге в надежде узнать новые сведения.
        На следующее утро, словно не соглашаясь с ним, Ветер принес непогоду, небо заволокло тучами и нежданный унылый дождь заморосил три или четыре дня к ряду. Земля и дороги размякли, о походе не могло быть и речи. В эти дни Светозар наслаждался вынужденным заточением в амбаре за ремесленничеством деревянного любимца. Каждая балка, рейка, брус равнялись, обтесывались, доводились до нужного состояния в течение многих часов под бдительным оком дяди Далибора. По возвышающемуся стремительному остову с изящными обводами боковых шпангоутов[41 - Шпангоут - «деревянное ребро», деревянный поперечный элемент жёсткости обшивки корпуса корабля] было видно, что вырисовывалось отличное судно. К вечеру пресыщенные сочным запахом свежей стружки, уставшие Светозар с товарищами любовались первыми плодами трудов, подстегивавших их быть все более и более напористыми.
        Через неделю свежий Ветер раздул облака с обволакивающим землю туманом, и Светозар улучил момент, чтобы совершить вылазку к бабе-яге Верунге. Ранним утром, покинув городище и выйдя к заветному дремучему лесу, он достал из котомки сверток, развернул его и бережно переложил на ладонь наливное яблочко, давно ставшее верным другом. Он с нежностью посмотрел на переливы солнечных лучей, игравших на золотистой кожице, и глубокое чувство внутренней связи наполнило сердце.
        - Что яблочко, надоело всю зиму лежать без дела? Готово размять бока да прямиком отправиться к твоей хозяйке? - заботливо вопрошал Светозар.
        Наливной шар как маленькая собачонка закрутился на ладони, завилял кисточкой и, проворно спрыгнув, пустился в путь дорогу, обещавшей быть не из простых, поскольку во многих местах земля еще не успела высохнуть после обильного таяния снега. Хотя яблочко как искусный проводник выбирало самые сухие тропки и кочки, Светозару часто приходилось выбираться по колено из грязи и чмокать по мутной жиже заболоченных мест. К ночи этого же дня, благополучно миновав уже знакомое ему болото, вымотанный длинным переходом, он подошел к избе на куриных ножках. Сердце привычно отбило тревожную барабанную дробь, когда он окинул взглядом жутковатую ограду с черепами на кольях.
        - И зачем ей нагонять страху на случайных путников такими украшениями? - подумалось молодцу - даже меня мороз по коже берет, хотя я уже это все видел.
        - Ну изба, повернись ко мне передом, а к лесу задом, да отворяй дверь для гостя дорогого! - восторженным голосом прокричал Светозар.
        Изба вся затряслась, заскрипела, с крыши во все стороны полетели прошлогодние сухие веточки с листьями, и неторопливо со скрипом, скрежетом, в раскачку совершила оборот и распахнула входную дверь с увесистым засовом. Светозар по-хозяйски оставил грязные лапти на крыльце и прошел в переднюю избы:
        - Баба-яга Верунга, встречай гостя далекого, пропахшего русским духом, да болотом с тиною!
        Кроме полнейшей тишины никто на возглас не отозвался, и только кот Баюн вальяжно вышел навстречу, замурлыкал и начал тереться о ноги незваного молодца. Светозар прошел внутрь, потрогал печь - та была еле теплой, а значит старухи не было уже более суток.
        - Ты где хозяйку свою потерял? - обратился он к коту, погладив его по голове - или она хлопочет по хозяйству?
        Светозар проверил все постройки двора и, потому что исчезли все гуси-лебеди из хлева, понял, что бабы-яги действительно нет.
        - Странно, вот не ожидал, что можем разминуться - расстроенно произнес он, глядя на пустующий птичий загон.
        Он вернулся в избу, расположился на лавке и попросил накрыть на стол:
        - Скатерть-самобранка, снеси свежего молока для Баюна, да мне каши с пирогами или другого чего по сытнее. С утра крошки во рту не держал - и сам хлопнул ладонями, не сильно веря в успех.
        Под мяуканье кота, словно уразумевшего про молоко, на столе появилась кружевная, всеми цветами расписанная скатерть, а на ней, как по волшебству, возникли и кувшин молока, и хлеб румяный, и душистые каши трех видов с медами в чашах отдельных, холодец с хреном и чарка кваса пенного. Светозар мигом взял ложку, зачерпнул кашу с горкой, сунул себе в рот, зажмурившись от удовольствия.
        - Не избушка, а сказка какая-то! - промолвил он в слух - разламывая приглянувшийся пирожок.
        Наевшись, Светозар растопил печь, устроился поудобней на огромном сундуке и стал дожидаться возвращения бабы-яги Верунги. Засыпать одному в избе, увешанной и уставленной разными оберегами, черепами с костьми, шкурами зверей и другими, не располагавшими к спокойному сну, безделицами, в отсутствие хозяйки не хотелось. Тогда он подошел к полке со стоявшими на ней книгами, достал одну с самыми большими каменьями на торце обложки и вернулся обратно на сундук, чтобы её полистать. Не заметив как, то ли от усталости, то ли от мирного убаюкивания кота Баюна, расположившегося рядом, Светозар сложил голову на предплечье и заснул глубоким сном.
        Утром с истошным криком петухов кот Баюн спрыгнул на пол и, размеренно потягиваясь, ушел по своим делам за порог. Светозар подремал еще немного, открыл глаза и стал соображать, что ему делать дальше: идти обратно, остаться в избе или отправиться на поиски бабы-яги, но как узнать, насколько она далеко находится. Взвесив все за и против, он решил подождать еще один день и если она не вернется к завтрашнему утру, то двинуться в обратный путь. Чтобы не терять попусту времени, Светозар принялся за уборку избы, пребывавшей в пыли, саже, с разбросанными на полу листьями, остатками еды и бардаком на полках.
        - Старуха обрадуется, если немного чистоту наведу после зимы.
        Он принес воды из колодца, затем пошел выбирать метелку в подсобке, где нашел их, стоящими вертикально ровно в ряд, и каждая была подперта скобою, а рядом расположились ступы разной ширины и высоты. Метелки как отряд доблестных воинов шли по росту от маленькой до самой большой, отличаясь толстыми, изогнутыми рукоятями и плотно набитыми прутьями, скрепленными стяжкой на разный манер. Оглядев быстрым взором, Светозар признал ветки ореха, ольхи, берёзовые, но некоторые показались ему совершенно чужими, ранее никогда им невиданными.
        - Надо будет спросить как эти деревья называются - отметил он про себя, прихватив метлу с самым увесистым древком.
        Работа закипела, вскоре к порогу добрый молодец нагрёб большую горку мусора, чего только не содержавшего: от рыбных костей, мышиных и крысиных хвостов, зубов малых и больших, до звериных волос всех цветов. Светозар открыл дверь, ритмичными движениями вымел весь сор из избы и почистил ступени крыльца. Взяв тряпку, он принялся мыть толстые дубовые бревна пола с зияющими в нем щелями, и тер его, сменив три кадки воды, пока не остался доволен чистотой. После он повесил половицу сушиться на кол ограды и решил почистить метлу от грязи, забившейся между прутьями, для чего хорошенько окунул её в воду и замахал высоко над головой влево, вправо, разбрызгивая во все стороны капли. Крутанув её, будто орудуя копьем, и ударив по траве, чтобы смахнуть сор, Светозар в следующее мгновение неожиданно взмыл вверх над забором, ощущая как метла, движимая неведомой силой, увлекала его за собой к верхушкам деревьев, заставляя инстинктивно прильнуть всем телом, зажать древко пальцами до боли в костяшках, а ногами пришпорить помело. От лихо набиравшейся высоты захватило дух, и Светозар, не закрывая глаз, перехватил руки в
желании удобней расположить затекшие от напряжения кисти, как вдруг почувствовал, что метла поменяла направление и теперь также резво летит не вверх, а вниз. Поляна с избушкой быстро приближалась, и он уже начал примерять крону деревьев и кусты, куда предстояло врезаться, но перед самым столкновением он зажмурил глаза, подал корпус назад, и летающая палка с прутьями вновь устремилась ввысь.
        - Чтоб тебя, неужели все взаправду! На метле можно летать, да еще управлять будто птицей?! - вихрем пронеслось в голове горе-путешественника.
        Он собрался с духом и подался телом вперед, что привело к выравниванию положения и набор высоты прекратился. Тогда Светозар перенес вес тела больше на конец древка и плавно устремился вниз. Он медленно увел плечо влево, и метла послушно легла на вираж, описав кряду три круга, пока он не сообразил, как вернуть её обратно. Собравшись наконец с духом, Светозар вывел деревянную птицу на курс избушки на куриных ножках и, когда до земли оставалось не более человеческого роста, спрыгнул, больно при этом ударившись. Не успел обернуться, а метла уже покоится как ни в чем не бывало на траве, словно не принимала участие в воздушном происшествии.
        Обескураженный Светозар стряхнул пыль с колен, обошел вокруг летающей реликвии два или три круга, обдумывая, что произошло, затем поднял и внимательно осмотрел от края черенка до метелки.
        - Была, не была! - в голос ухнул он, крутанул метлу над головой, ударил о землю и взмыл опять вверх, чуть не задев край печной трубы избушки. Во второй раз он почувствовал себя увереннее в полете, ощутив ладонями прилив сил, передававшийся от рвущегося вперед древка.
        - Все дело в руках, ими управляю - подумал он, бережно погладил метлу, и она мягко приземлилась обратно на середину поляны.
        - Ну и дела! - дивился Светозар, еще раз пристально оглядев летающую палку - теперь я знаю, как быстро найти Верунгу.
        Он вбежал в избу, взял со стола наливное яблоко, вернулся к метле, взвился над оградой, положил яблоко на край черенка, потер его и мысленно нашептал:
        - Ну, яблочко любимое и ты метла быстроходная, несите меня скорее к вашей хозяйке, дело есть.
        Как только закончил наговаривать, наливной товарищ закружился на древке, метла встрепенулась, резко поднялась на высоту не более роста человека и понеслась по тропинкам, да полянкам через болота и реки в неведомые края. Сколько верст покрыли и куда залетели, того Светозар не ведал, но на окраине одного из расстилавшихся полей он смог различить очертания далекого городища за деревянным частоколом. Метла вдруг свернула в противоположную сторону и, миновав безымянную широкую реку, углубилась в темную чащу леса и вскоре прилетела к ясной поляне со стоявшей на ней огромной русской печью, из которой черный дым высоко поднимался в воздух над елями, а рядом косилась угрюмого вида изба на кривых столбах без окон и дверей. Из располагавшегося с краю амбара с распахнутыми воротами гуси-лебеди проворно вытягивали за веревки деревянный гроб, дотащив его до печи, подняли клювами и целиком отправили в её горнило, после чего взлетели и по очереди, подлетая к печи, раздували крыльями пламя.
        Светозар, наблюдая за ними, понял, что гуси-лебеди были заняты своими делами и не обращали на него никакого внимания. Тогда повинуясь крутившемуся в ногах наливному яблочку, настойчиво звавшему наведаться в избушку, молодец вошел внутрь, и его взору предстала страшная картина лежащих трех мертвецов в гробах, а рядом, в деревянном ящике, покоившейся бабы-яги Верунги. Она лежала недвижима без дыхания с закинутыми веками, обнажая белые зенки - ни дать ни взять будто мертва. От увиденного у Светозара подкосились ноги, в груди защемило, подбородок онемел.
        - Не наваждение ли? - промолвил он, с трудом выговаривая буквы.
        В избе царили полнейшая тишина и кромешный мрак, нарушаемый редкими солнечными лучами, пробивающимися через щели усохших бревен, но смотреть на то, куда они падали, желания не возникало. Несмотря на пронизывающую холодом сырость, в нос ударил тошнотворный запах разлагающейся плоти, заставивший сморщиться, прикрыть лицо рукавом и дышать только через рот. Когда глаза привыкли к сумраку он смог различить, как все стены изнутри поросли мхом и плесенью, а тараканы, жуки и червяки давно и вольготно обжили полусгнившую древесину. Светозар всеми фибрами нутра чувствовал себя нежеланным, непрошенным гостем, будто какая-то невидимая сила подталкивала его вон и гневалась, видя замешательство молодца, протягивала щупальца ледяной жути в его душу, давая понять, что он вторгся на чужую территорию. Все это сопровождалось неожиданно начавшимся заунывным воем волков и уханьем филинов, будто случайно оказавшихся рядом у стен избы.
        Преодолевая щемящий страх в ногах, он подошел к бабе-яге Верунге и тихо прошептал:
        - Баба-яга Верунга, очнитесь… Это я, Светозар, решил навестить Вас после зимы.
        Немного успокоившись, он овладел собой и произнес громче:
        - Вы спите? Баба-яга Верунга, с Вами все в порядке? Я, добрый молодец, помогал Вам и Водяному прошлым летом. Вы мне книгу дали да еще в тридевятое царство проводили.
        Он выждал, напряженно вглядываясь в её лицо в надежде увидеть признаки пробуждения, но Верунга продолжала лежать без движения и только слабые, еле заметные вздохи указывали на то, что она не была мертва.
        - Эййй-эй, баба-яга… - он осторожно толкнул её в предплечье.
        Светозар безуспешно позвал еще два, три раза, после чего машинально взял своей рукой её кисть и поразился холодности, безжизненности, будто то была рука умершего человека.
        - Баба-яга Верунга, что с Вами? Вы пугаете меня… - закричал он и принялся раскачивать её тело.
        Все было тщетно, она оставалась безучастной ко всем попыткам растолкать, пребывая в мертвецком сне. Тогда Светозар закрыл глаза, расставил руки в стороны и попытался в нахлынувшей тьме нащупать границу тех сил, которые стремились прогнать его из избы. От напряжения он стиснул скулы, сдвинул брови и крепко сжал руку бабы-яги Верунги. Перед ним простиралась кромешная чернота, в которой он пробовал найти источник света. Через неимоверные усилия воли он притянул вначале багряно-красный, затем фиолетово-серый, потом сбоку мелькнул светло-голубой свет и, ухватившись за него, Светозар смог отодвинуть сопротивляющиеся, мешавшие ему спокойно выдохнуть остатки зловещей темноты. Стало легче дышать, он обрадовался, открыл уставшие от напряжения веки и тут же остолбенел - перед ним сидела и скалилась в животной улыбке своим беззубым ртом баба-яга Верунга.
        - Тьфу, тьфу, тьфу, русским духом пахнет. Кто нежданно, негаданно пожаловал и испортил мне обряд? - зло прошипела она, повела носом и уставилась на Светозара своими невидящими очами - Светозарушка, соколик, ты что ли мой покой нарушил?
        - Здравствуйте, баба-яга Верунга, да… - протянул опешивший спаситель - Я очень испугался, подумал, что Вы того… умерли… в тридевятое царство отправились. Звал Вас, звал, Вы не шелохнулись. Руки у Вас ледяными были…
        Старуха повела головою в сторону, словно ища кого-то за спиной молодца и неприятно засмеялась:
        - Я-то умерла!? Ты поди мою костяную ногу примечал, да и сказывала тебе про неё. Давно я уже мертва для людей. Я часть царства мертвых, потому справляю туда души человеческие, кого на покой, а кого на страданье. Ты разве не догадывался?
        Светозар почувствовал, как в избе, в воздухе опять забродили чужие ему силы, побуждая развернуться и бежать куда глаза глядят.
        - Нет, я не понял, что Вы… - он запнулся - Не верится в это. Вы были так добры, помогали мне, дали книгу, столько про травы лечебные рассказали. Думал, что охраняете вход только в тридевятое царство. Как же Вы тогда живете, со мной разговариваете?
        Баба-яга перевела на Светозара глаза с проявившимся привычным холодным, по-звериному цепким взглядом.
        - Можно быть мертвой телом, но не разумом и душой. Я страж и проводник в царство мертвых, но не могу устоять, когда ко мне заносит смелых, честных, благородных молодцев иль девиц. Своей добротой вы греете мне сердце - в этом моя слабость, таким всегда готова помогать. А бывает детина телом жив, а внутри гниль и чернота. Там все мертво. Таких я особо не жалую - Верунга самодовольно потерла рука об руку - погублю и проведу в тридевятое царство без сожаления.
        - Вот что, ты мне вылезти помоги - попросила баба-яга и, кряхтя, стала выбираться из гроба, упираясь на руку Светозара, пока медленно не поставила ноги на пол.
        В открытый дверной проем просунули головы гуси-лебеди, истошно загоготали, с любопытством поглядывая на хозяйку и показывая всем своим нетерпеливым видом, что готовы к исполнению новых поручений.
        - Пошли прочь, не мешайтесь под ногами! Дайте выйти спокойно - прошипела она на них с порога, затем повернулась к Светозару и задумчиво пробормотала - соколик родимый, а как ты ко мне добрался, как сыскал меня здесь?
        - Я бабушка ждал Вас целый день, заночевал и, чтоб время даром не терять, занялся уборкой избы на курьих ножках, уж очень пыльно, все в беспорядке после зимы. Взял одну из метелок, случайно махнул над головой и вместе с наливным яблочком сюда долетели. Я беспокоился, что Вас долго нет и нужна помощь. Теперь не уверен в правильности своего решения. Здесь что-то жуткое и чужое пыталось забраться вовнутрь меня.
        - А как ты хотел? - усмехнулась баба-яга - Ты, живая плоть и кровь, вторгся в пространство тридевятого царства, оно или прогнать тебя должно было или сожрать - и приметив метлу на поляне, она ехидно промолвила - видно не по зубам орешек вышел… Где с таким удалым молодцом сдюжить, коль он мою метлу оседлал и летать на ней повадился!
        - А почему же я раньше, попадая в тридевятое царство, оставался целым и невредимым? И ледяного озноба не испытывал…
        - Все ты с вопросами лезешь, а у меня дел сегодня невпроворот. Тебя я по уму готовила, по принятому обряду: усопшего надо обмыть, одеть, по нему трапезу провести и тогда душа может отправиться в мир иной. Вот и вспоминай: брюхо у меня набивал, в баню ходил, спать на сундуке укладывался? - Верунга заговорщицки подмигнула - во всем знание нужно, да у тебя голова светлая, ты ею разумно распорядишься.
        - Благодарю, баба-яга за доброе слово. Голова у меня может и светлая, да за Вашей хитростью ей не угнаться. Вы с Водяным два сапога пара.
        - Молод еще обобщение по старикам варганить и незачем на меня иль Водяного обиду держать. С добротой мы к тебе, без коварства относимся - сердито вспыхнули глаза старухи.
        - Прошу простить меня - осёкся Светозар за неудачное высказывание - не со зла. День сегодня у меня насыщенный выдался, вот и нервы на пределе.
        Баба-яга Верунга сменила гнев на милость:
        - Не я звала к себе, но раз разыскал, то велю мне подсобить. Сестра моя с шабаша[42 - Шабаш - тайные праздники и сборища нечистой силы.] не вернулась, а здесь всю семью в тридевятое царство переправить требуется. Особый случай произошел с ними. До вечера управимся, отпущу тебя с гостинцами для Водяного, а сейчас бери лебедей и тащите тело отца семейства к печи.
        Светозар хотел было отказаться, но что-то внутри его подсказывало, что баба-яга Верунга не примет отказа, и потому, превозмогая ужас и отвращение перед полуразложившейся плотью, он до поздней ночи помогал старухе завершить обряд сжигания, а потом вместе с ней проводил тени усопшей семьи в тридевятое царство, к их прекрасным садам, где благодать, умиротворение и ласковое пение птиц окружили вновь пожаловавших гостей, наполнив их потерянные души красками счастливого забвения.
        Выбираясь из садов обетованных, Светозар приметил огненно-красную птицу невиданной красоты, от взмаха крыльев которой искры рассыпались во все стороны. Баба-яга обозвала её жар-птицей и поведала, что в земном мире такие давно уже не водятся, всех когда-то изловили, пересажали по клеткам и в конечном счете истребили, но в тридевятом царстве они стали попадаться все чаще и чаще. Жар-птица совсем не боялась человека, и, к радости Светозара, позволила подойти к ней, погладить, покормить ягодами, полюбоваться огненными перьями и сказочным радужным шлейфом, стелющимся по земле от её хвоста. Он стал упрашивать Верунгу забрать жар-птицу с собой, предлагая держать на дворе вместе с гусями-лебедями, но баба-яга наотрез отказала. Тогда Светозар улучшил момент, спрятал её в котомку, решив открыть правду, когда оба вылезут из печи, полагая, что в этом случае старуха сжалится. Так он и поступил, но как только жар-птица была извлечена из котомки, Светозар услышал нечеловеческий глухой, словно из подземелья рык, пробежавший над лесом и ушедший неизвестно куда, отчего земля под ногами затряслась. В тот же миг
испуганная, с перекошенным лицом баба-яга Верунга схватила ближайшего из лебедей за шею, и тут же бросила его обратно в горнило печи, взяла метлу и завертела затейливые круги над головой. Когда устрашающий рык приблизился к границам поляны, заставив своим ревом стынуть кровь в жилах, он начал резко менять свое положение, прыгая с вершины сосен до ближайшего куста, пока не оказался у старухи на кончике метлы. В этот миг баба-яга была страшна в своей ярости, её звериная, дикая гримаса на лице не уступала напору неведомого рыка. Ловким движением она одной рукой открыла заслонку печи, другой сунула помело метлы вовнутрь, и нечеловеческий вопль эхом исчез в глубинах печи.
        Ни жив, ни мертв стоял Светозар в ожидании гнева Верунги, медленно ковылявшей к нему.
        - Больше всего ненавижу человеческую глупость! Именно глупость в сочетании с беспечностью обречет мир на погибель, и ты только что чуть это не сделал - стоя вплотную, зло процедила она - за твою неосмотрительность я поплатилась своим любимым гусем-лебедем.
        - Никак не мог предположить… Подумал о справедливости для двух миров, чтобы в земном царстве такая красота тоже существовала… - Светозар замолчал, поняв по взгляду бабы-яги Верунги, что более лучше не произнести ни слова.
        - Никакая тамошняя плоть не может покинуть тридевятое царство просто так. Вернулся оттуда, убей здесь. Вот твоя гармония! Все взаимосвязано. Это не молодецкие забавы, а законы бытия - с недовольством пробурчала после долгого молчания баба-яга Верунга - Справедливости захотел? Идем, смастеришь мне теперь отдельный загон для жар-птицы, чтобы она не подпалила перья остальным гусям-лебедям. И к ней более не ходи на смотрины пока время не придет и не разрешу.
        Следующим ранним утром, прикорнув на сундуке с полуночи, поскольку долго провозился с обустройством уголка для жар-птицы, Светозар позавтракал блинами от скатерти-самобранки и собирался в путь дорогу к родному дому. Во всем теле ломило от усталости, и он попробовал упросить бабу-ягу, хозяйничавшую у печи, отдать ему метлу в пользование.
        - Нечего, на своих двоих вместе с яблоком доковыляешь. Если заметят на метле, люди тебя живьем закопают. От таких чудес надо подальше от городищ держаться - раздражалась она от этих уговариваний.
        Тогда Светозар оставил попытки прихватить метлу, условился с Верунгой о следующем визите накануне дня летнего равноденствия, взвалил бочонок с гостинцами для Водяного на спину и пустился размеренной походкой за наливным яблоком, грезя весь обратный путь до дома увиденными накануне прекрасными видами обетованных садов в тридевятом царстве.
        Наступило своим скоротечным ходом лето и установилась на редкость жаркая погода. Малышня радовалась возможности плескаться в обычно холодных водах реки Мологи, и потому на разливе, где береза привычно свешивала с высокого берега свои кудрявые ризы, было шумно и многолюдно. Светозару, успевшему совершить по две вылазки и к Водяному и к бабе-яге Верунге, приходилось принимать меры предосторожности, чтобы его никто не приметил в путешествиях. Прошедший месяц стал самым счастливым в связи с долгожданным спуском корабля на воду и успешной проверкой его ходовых качеств. Судно с правильной осадкой превосходно держалось на плаву, набирало отменную скорость и рассекало с грацией лебедя поверхность реки. Дядя Далибор был удивлен свойствами корабля и начал спешно готовиться к закладке настоящего по размеру остова, чтобы к глубокой осени поставить диковинное судно на киль.
        В один из наступивших солнечных дней последнего летнего месяца Светозар вместе с друзьями и большей частью жителей Снежинграда вели полевые работы по заготовке сена. К обеду все утомились, развалились на свежем погосте, с шутками и прибаутками завели разговор на разные темы, и, главное, устроили пир из домашних съестных запасов: молоко, караваи с пирогами, яйца, лук. Светозар живо поддерживал беседу, щурясь от яркого летнего солнца и макая мякоть хлеба в кувшин с душистым молоком. Вдруг он уловил восторженные голоса далекого приветствия, повернул голову на возрастающие звуки и увидел, как с пригорка вдоль поля галопом несся всадник, поднимая за собой столб пыли. Те, кого он мимо проезжал, приветливо махали ему рукой, указывая в сторону Светозара и друзей. Любопытство завладело младшим братом, он резко поднялся на ноги, вгляделся и тут же перед глазами поплыли черные, фиолетовые, красные круги, закололо в затылке, в ногах проявилась дрожь, слабость и, чтобы не упасть, пришлось опуститься на колени, прислониться лбом к земле и ждать, когда налившаяся чугуном голова медленно отойдет. Наконец
полегчало, он сел на карточки, открыл глаза и, зажмурившись, перевел взор против солнца и увидел, что перед ним на вороном коне восседает старший брат.
        Олег, одетый по-походному, был хорош собою: возмужал, лицом стал еще более строг чем обычно, над бровью красовался слегка зарубцевавшийся шрам. Он предстал в полной боевой экипировке со шлемом на голове, развевающимся красным плащом с золотистой вышивкой по краям, тело защищала кольчуга, в руке покоилось копье, к седлу прикреплена палица, а сапоги из синего бархата доходили до самых колен - ни дать, ни взять русский витязь.
        С удивлением, радостью и восторгом, смешанным со смущением, смотрел Светозар на старшего брата. Олег спрыгнул с седла, закрепил копье на коне, подошел поднявшемуся брату, улыбнулся, прихватил руками его локти, пронзительно взглянул в глаза и крепко обнял Светозара под гул раздавшегося одобрения собравшейся толпы. Кто-то из горожан даже захлопал. Было заметно, что Олег был немного выше Светозара, но последнего выгодно отличала ширина стана и плеч.
        - Вырос! - начал Олег - мы плохо расстались… Давай, кто старое помянет, тому глаз вон!
        - Мне больше нравится: «На обиженных воду возят» - улыбнулся в ответ Светозар.
        - Ага, к тебе еще надо подступиться - рассмеялся старший брат - это ты кого хочешь свезешь. Вон каким богатырем стал!
        Олег дружески хлопнул рукой по спине Светозара, и братья еще раз тепло обнялись.
        - Ты какими судьбами? Проведал уже мать? - спросил младший брат.
        - Дружина новгородская встала недалеко от наших мест. Мы идем походом проведать южные рубежи. Я отпросился на одну ночь вас проведать. Завтра ранним утром обратно скакать. К матери в первую очередь заехал, посидел с ней немного. Она уже к тебе отправила, подсказала, где искать. Мне бросилось сейчас, что она, конечно, понемногу сдает: морщин прибавилось и грусть какая-то внутренняя залегла.
        - Да, есть такое. Я тоже подмечаю, что все чаще тихая ходит по дому или безмолвно пряжу прядет. Еще, стала реже выходить в поле этим летом. Я много об этом думал. Нет у нее дела для души, чтобы руки и глаза горели. Уж стараюсь как могу развлекать её.
        - Спасибо братец! Мне на душе легче, зная, что ты подле матери и заботишься о ней - Олег замолчал, терзаемый неловким чувством от промелькнувшего осознания, что именно его отъезд сильно сказался на матери за прошедший год.
        - Как у тебя все устроилось на службе? Снаряжение такое, что залюбоваться можно! - среагировал Светозар.
        - Словом и делом прокладываю свою дорогу у князя. Заметили меня еще весной, и теперь я среди лучших дозорных. Тяжело с непривычки пришлось в первых походах, но освоился. Главное, интересно, чувствую, что на своем месте - как всегда серьезно держал речь Олег - Ты расскажи, что у тебя, корабль достроил?
        - На треть. Заложили остов, готовим все нужные доски, балки, чтобы осенью на киль поставить.
        - Оо, это похоже долгая история - усмехнулся старший брат, разводя руки в стороны - впрочем, у тебя есть время.
        - У нас есть вся жизнь впереди! - вставил Светозар.
        - Тебя на слове не подловить - одобрительно отметил Олег - поехали со мной, хочу показать тебе что-то важное.
        Он перевел вопросительный взор на стоявших рядом друзей Светозара:
        - Управитесь без него здесь? Заберу его до вечера.
        - Как не управиться, конечно, сдюжим, раз такое дело, что старший брат приехал! - хором промолвили Волька и Игорь - езжайте по своим делам. Мы все понимаем.
        Когда Светозар уселся позади, Олег строго окликнул опустившего голову и жевавшего сено коня:
        - Но, пошел, родной, пошел вороной!
        Они доехали до опушки хорошо знакомого им леса, где уже не были несколько лет. Оба спешились, и Олег привязал коня к ближайшей березе.
        - Сможешь найти ту нору, где мы нашли дудочку и кораблик? - обратился он к младшему брату.
        - Смогу, наверное, а зачем? - переспросил изумленный Светозар.
        - Сам до конца не знаю, но предполагаю, что мы будем очень удивлены увиденным.
        Младший брат окинул глазами полосу леса:
        - Много же воды утекло, когда мы в последний раз заходили в этот лес. Кажется нам сюда.
        - И не говори - вторил старший младшему.
        К оврагу шли молча, каждый был погружен в свои мысли и воспоминания, лишь изредка обменивались короткими фразами, сверяясь в понимании как лучше пройти. Лес угадывал настроение братьев, стоял тихим и безмолвным, но когда остановились перед черной дырой пещеры, где-то рядом пронзительно и зловеще прокаркал ворон.
        - Ждут нас… - загадочно промолвил Олег - тогда, помню, тоже пытались запугать карканьем - Но сейчас мы сами кого хочешь запугаем.
        Он вытащил меч из ножен и передал ничего не понимающему брату со словами:
        - На всякий случай!
        Затем достал из-за пояса найденную когда-то в этой норе дудочку и с хитрой усмешкой поднес её ко рту и начал играть, от чего воздух вокруг наполнился странными звуками, а у Светозара по всему телу пробежали мурашки. Олег подмигнул брату, продолжая выделывать пальцами крайне необычные движения, раскачиваться телом в такт необычной мелодии, притоптывать ногами, что походило на замысловатый танец. Довольный произведенным эффектом он остановился:
        - Весной, на дальнем походе в степях, повстречался мне один странствующий по бело-свету старец, представший настоящим мудрецом, с седыми волосами, бородой и живыми, проницательными глазами. Он вечером подошел к нашему костру, слово за слово я с ним разговорился, и много всего необычного мы обсудили в ту ночь. Даже не понимаю, почему я решил поделиться воспоминанием о дудочке и кораблике с ним. Может потому, что не придавал им особенного значения. Мудрец же, узнав про находки в пещере, попросил показать дудочку и, ни говоря ни слова, заиграл на ней эту же странную мелодию. Я когда слушал, не мог поверить про такое совпадение, ведь ранее ни один пастух не мог сладить с палочкой. В ту долгую ночь мудрец обучил премудростям игры и, главное, раскрыл секрет дудочки - Олег выжидательно посмотрел на брата.
        - Какой секрет? - переспросил Светозар, сглатывая слюну с ощущением, что догадывается об ответе.
        - В который я сам долго не верил, почитая старика за кудесника искусного слова и не более того, но в начале лета представился подходящий случай - старший брат замолк - Впрочем, узришь все сам.
        - Олег, скажи, а ты смог бы узнать отца если бы увидел? Он сейчас, наверное, выглядел бы как седой старик с учетом возраста - спросил Светозар, осененный спонтанно пришедшей мыслью.
        - Почему ты об этом спрашиваешь? - пришла очередь поднять брови старшему брату.
        - Не мог этот старец, раскрывший тайну игры на дудочке, быть нашим отцом? Я совсем не помню его лица, но ты больше его застал. Распознал ли, если бы встретил?
        - Я бы узнал, должен был бы узнать, хотя в памяти остался только образ. Верю, что-то внутри подскажет. Твой вопрос меня задел за живое, потому что в ту встречу сердце отозвалось глубокой симпатией к старцу, а я ни о чем таком не подумал, даже не расспросил его, откуда он родом - Олег крепко задумался - Давно мы не говорили об отце. Ты веришь, что он живой?
        - Мой внутренний голос на стороне того, что он не умер. Почему-то хочется верить, что он мог бы вот так странствовать по свету среди нас.
        - Мне тоже - во взгляде читалась тоска и неугасшая надежда - теперь не успокоюсь, пока не отыщу этого старика и не загляну ему в глаза - твердо произнес старший брат и Светозар, зная его характер, не сомневался, что это случится.
        Олег снова заиграл на дудочке, медленно закружил в своеобразном танце перед входом в пещеру, поглядывая на верх оврага. В ответ вороны подняли истошное карканье, зашумела листва, завыл ветер и стволы деревьев заскрипели жалобным стоном, словно звали кого-то против воли. Светозар стоял, уперевшись обеими руками на меч, улавливая постепенно возрастающее возмущение в воздухе, от которого стало не по себе. Он помотал головой, как будто стряхивая наваждение, и в этот момент перед братьями в буквальном смысле выросла долговязая фигура лесного чудища. Это был высокий, устрашающего вида молодой леший с рублеными будто вытесанными топором чертами, голову которого, вместо привычного лба, венчало длинное бревно, заросшее коричнево-зеленым мхом со свисавшими сзади длинными плетьми, собранными в косички, и переходившее к низу в широкий, плоский нос, нависавший над огромным никогда не закрывавшимся ртом, а с боков вместо ушей зияли углубления. Одной рукой он опирался на корявый деревянный посох. Одеждой ему служило грубое серое платье, сплетенное из тонких стебельков коры.
        - Пошли, коли звали - обратился леший к обоим братьям и, не дожидаясь ответа, побрел вверх по оврагу, двигаясь в раскачку на продолговатых, деревянных ногах, в которых улавливалась ловкость и цепкость. Олег подмигнул брату, вложил меч в ножны и первым бодро зашагал вслед. Путь лежал по неведомой, из ниоткуда возникающей дорожке, казалось что взгляд еще мгновение назад упирался в лесную чащу, но как только леший делал шаг вперед, невидимая рука раздвигала ветви, и лес, как по волшебству, отступал перед путниками. Братья переглянулись, удивленные, что не встретили привычного бурелома, не приходится то и дело перелезать через лежащие друг на друге поваленные деревья, раздвигать колючий, иссохший валежник. Чем дольше они шли, тем более светлым и живописным представал перед ними лес, переходивший в красивые, заливные луга, пышущие разнотравьем, а деревья росли в строгом порядке: береза к березе, дуб к дубу, ольха к ольхе, будто чья-то рука тщательно следила за лесными угодьями. Долго ли коротко, далеко али близко вел их леший, того братья не ведали, но вскоре оказались они на довольно широкой дороге,
пригодной для проезда запряженных лошадьми повозок, вдоль которой плотной стеной росли раскидистые ели, закрывавшие её своими огромными лапами и по команде поднимавшими ветви, давая гостям простор для движения, чтобы потом опустить их и замести следы.
        - Мы хозяева леса. Следим за ним, растим молодые и корчуем старые деревья, чтобы он не закисал. Это все наших рук работа - наконец обронил глухим голосом леший, видя в глазах братьев немой вопрос.
        - Вы же при этом из дерева дома складываете? - язвительно произнес Олег, выходя из молчаливого оцепенения, охватившего братьев.
        - Да, строим, но за одно срубленное, сажаем два молодых - гордо ответил леший - лес нас и кормит, и кров дает, и одежду.
        - А зачем людей пугаете, следы охотников путаете, да детей крадете? - продолжал, оживляясь, Олег.
        Леший помолчал и нехотя пробормотал:
        - Бережем мы и лес, и себя в нем. Людей подальше отваживаем, потому что вы носы любите совать куда не следует, да деревья корчевать под поля с зерном, а новых взамен никто не высаживает. В этом и враждуем с вами.
        - А что плохого в возделывании полей? - упорствовал старший брат.
        - В лесу и так есть все необходимое. Поля с вашей пшеницей зло - успел произнести молодой леший, и на этих словах они вышли к первым строениям.
        - Тебя как звать-то? - спросил Олег их провожатого.
        - Бриндиавром нарекли - нехотя буркнул леший.
        - Ты нам расскажи, что у вас здесь? Куда нас ведешь? Мы не из пугливых, но нас всего двое. Буду признателен, если заявишь ваши намерения - с притворной снисходительностью спросил старший брат.
        - Это вы звали, а не мы вас пригласили пожаловать. Поэтому намерения вы должны заявить - Бриндиавр удивленно застыл на месте.
        - Мы пришли с миром и желаем только добра - твердо отчеканил Светозар, аккуратно взяв молодого лешего за руку.
        Бриндиавр перевел взгляд с Олега на младшего брата:
        - Я провожу вас к старейшине, как и собирался. С ним разговор держать будете. Мы никому зла тоже не хотим.
        На встречу с самым главным лешим они прошли через все селение, обратившим внимание на то, в какой естественной красоте проживали лесные жители. Везде были прокопаны узкие, неглубокие каналы с водой, кое-где ручьи бежали в небольших овражках, разделявших луга и полянки на небольшие островки, где лешие размещали свои жилища, представлявшие собой насыпные холмики, поросшие дикими цветами и кустарником, с вкопанными дверьми и одним, двумя окошками, окруженные невысокими березами, елями, при этом такие островки соединялись друг с другом тропинками из булыжников и деревянными мостиками, парившими над водой.
        - Красиво и опрятно здесь - не смог утерпеть Светозар, заглядывавшийся на растущие то там, то здесь невиданные им ранее цветы, высаженные на обособленных клумбах.
        - Кто бы действительно мог такое представить? - согласился Олег, высматривавший видневшиеся рядом более крупные, рукотворные холмы, к которым на высоте человеческой руки подходили узкие, глиняные трубы, а из других, высившихся на вершинах земляных валов, вырывался клубами разноцветный дым, наводивший мысли о железоплавильном процессе, происходившим в кузницах.
        - Деревья вы топорами рубите? - задал он вопрос Бриндиавру.
        - Да, у нас много разных инструментов по дереву. Мы пришли. Стойте здесь - с этими словами молодой леший скрылся за причудливо вырезанной узорами дверью жилища.
        Рядом с братьями стали собираться лесные жители - лешии и лешачихи - бросавшие неприветливые, осторожные взгляды, смешанные с любопытством и страхом, при этом они порывисто разговаривали на непонятном языке, явно обсуждая приход незваных гостей. Из красивой двери вышел Бриндиавр в сопровождении очень старого, скрюченного лешего с сильно распухшим, венчавшим лобную долю, потрескавшимся бревном будто пораженным древесным грибом, и большими, размером почти с яблоко, выразительными глазами. Старик-леший выглядел заросшим, и было не разобрать, то ли коричневые ветви вплетены в зеленовато-седые волосы, то ли они действительно росли на голове, ниспадая на одежду, смешиваясь с такой же беспорядочно завивающейся, густой бородой цвета болотного мха, доходившей до самых ног. Опирался он на витиеватую деревянную клюку с ручкой, напоминавшей сосновую шишку, а под поясом, перевязанным в несколько слоев мягкой корой дерева, красовался массивный молот со странным золотисто-зеленоватым цветом полотна лезвия. Обе диковинные вещицы не ускользнули от зоркого глаза Олега, заронив в нем мысль о возможной скрывающейся в
них магической силе.
        Подойдя вплотную к братьям, он заговорил глухим, низким голосом, шедшим словно из глубокого дупла старого дерева:
        - Я, Ведун, старейшина этого края. Мир вашему дому и спокойствие нашему. Забвение от человеческих дел - удел нашей большой семьи, но раз клич услыхали, то готовы выслушать.
        - Я с моим братом Светозаром, представляем древнейший род Волотовичей из ближайшего к вам городища, Снежинграда. Мир всем нам! - Олег коротко кивнул головой - Мы пришли с благими намерениями. Время не стоит на месте, а потому перемены всех ждут, и мы его гонцы.
        Бриндиавр и старик-леший переглянулись. Олег, заметив замешательство, продолжил:
        - Мы впечатлены красотой ваших мест, но наших жителей перестали устраивать порядки и страх, которые вы завели для простых людей и охотников.
        По рядам собравшихся леших прошел неодобрительный гул, толпа пришла в движение, и кольцо враждебных гримас лесных жителей плотнее сомкнулось вокруг братьев.
        Олег поспешил добавить:
        - Мы должны договориться о новом порядке, а если я не вернусь к вечеру, то завтра воевода с дружиной отправится шерстить лес в поисках наших тел. Полагаю, что это будет нежелательным для вас исходом.
        Старик-леший вытянул руку с клюкой и разомкнул кольцо:
        - Мы не поднимаем рук на гонцов доброй воли. Я покажу вам как мы здесь живем, вы оцените наш уклад и поменяете о нас мнение.
        - Это будет учтивым и правильным шагом с вашей стороны - мягко произнес Светозар.
        - Позволю себе поставить одно условие, которое вы обещаете выполнить - строго заметил Ведун.
        - Какое? Возможно, оно будет невыполнимо - насторожился Олег.
        - Вы отдадите вашу дудочку - голос старика-лешего раскатами пронесся вокруг деревьев - не ведаю, как она к вам попала, но дудочка не должна храниться у людей. Это оберег лесных жителей.
        Старший брат задумался и с колебанием в голосе ответил:
        - Хорошо. Но я выдвину встречное условие. Отдам дудочку в обмен на две вещи из вашего хозяйства, которые сочту полезными для себя.
        - Да будет так. Все мое, ваше - добродушно ответил Ведун.
        До самого заката старик-леший в сопровождении Бриндиавра показывал уклад и обычаи леших, как они жили, что и как мастерили, чем питались, как возделывали луга, как хранили запасы еды и воды. Олег и Светозар живо задавали вопросы, интересовались деталями. Вот что им сказывал Ведун:
        - Лес - это наши мать и отец, наше божество, мы его дети и поэтому оберегаем, храним лес и его обитателей. Весна вдыхает в нас всех жизнь, зажигает внутренний огонь, мы просыпаемся, питаемся плодами леса, его соком и засыпаем по осени вместе с ним на зиму. Мы заботимся о деревьях, разгребаем буреломы после бурь. Живем по устоям «одно дерево срубил, посади новое». Так продлеваем свою жизнь и леса на века. Да, мы пугаем людей, когда человек ослушался лесных законов, ведет себя необузданно, не ценит благ, которые дает природа - это мой наказ для людей. Таких мы отваживаем подальше, а самых дерзких ведем по следу запутанному, в чащу глухую, чтобы страху испытал и ума набрался.
        По завершении обзора поселения они стояли на том же месте перед резной дверью жилища старейшины, куда их привел Бриндиавр. Старик-леший вопросительно посмотрел на Олега:
        - Солнце клонится к закату, вам пора в обратный путь собираться, но Вы почему-то ничего не подобрали для себя полезного во время прогулки.
        - А мне ничего не приглянулось - холодно отрезал старший брат.
        - Но Вы столько всего внимательно изучали? Я видел живой интерес в Ваших глазах. Вот палица из оружейной, которая хорошо легла вам на руку. Бриндиавр её для вас захватил - старейшина знаком указал молодому лешему передать железную палицу с изящным резным древком.
        - Нет, этого всего у меня и в городище навалом. А вот молот Ваш и клюка могли бы подойти. Отдам дудочку в обмен на них.
        Из без того огромные глаза Ведуна сделались еще больше, налились гневом, ветви в его волосах, бороде задвигались словно змеи:
        - Хитрый и коварный ход, удалой молодец! - недобро усмехнулся старейшина - я не могу Вам отдать хранимые многие века обереги. Вы это всегда знали. Это не могло быть частью уговора.
        - Вы же мне сказали давеча «все мое, ваше»! Я Вас не тянул за язык. Для меня дудочка тоже священный артефакт. Не готов отдать её за то, что и сам могу смастерить - упорствовал Олег, не обращая внимания на эмоции старика-лешего.
        - Такие речи не делают Вам чести. Это человеческая жадность - сокрушался Ведун.
        - Житейская практичность - заключил старший брат, взявшись за рукоять меча.
        - Старейшина, зачем мы еще с ними церемонимся? Брось клич и растерзаем их в клочья! - не сдержался, стоявший рядом, Бриндиавр.
        - Нет, проливать кровь гонцов, пробудивших голос дудочки, будет вопреки нашему укладу.
        - Но они же самозванцы и не ведают, что творят. Дудочка к ним попала случайно. Позволь отобрать силой то, что им не принадлежит по праву, а самих бросить в заточение? - не мог успокоиться Бриндиавр.
        - Не ты ли хочешь бросить мне вызов, длиннолобый? Я готов принять бой. Победитель забирает все.
        Светозар взял Олега за кисть руки, призывая глазами отказаться от схватки, но старший брат, взвинченный представившейся возможностью получить два желанных оберега, уже не мог остановиться.
        - Ратный воин с мечом против лешего с железной палицей - лучшего и представить нельзя! - провозгласил Олег, обнажая свой меч.
        Бриндиавр перебросил поудобнее палицу в руках и занял стойку нападающего.
        - Я призываю обоих остановиться! Это все неверно - вбежал между ними Светозар, вопрошая глазами безмолвствующего Ведуна вмешаться в происходящее.
        - Нет, брат, отойди - услышал он за спиной раздраженный голос Олега - Битве быть! Это моя воля! - старший брат оттолкнул Светозара за плечо и налетел с обнаженным мечом на молодого лешего.
        Бриндиавр оказался сильным и резким воином, но ему нечего было противопоставить Олегу в технике ведения боя, в разнообразии ударов. Его неуклюжие движения долговязого тела, повторяющиеся удары легко читались соперником, и потому тяжелая палица с гулким звуком раз за разом ударялась о землю. Бриндиавр осознал тщетность своих усилий достать ловкого и опытного молодца палицей и стал стараться ухватить Олега в момент атаки за одну из рук, повалить на землю и дальше помериться силою в борьбе. Старший брат быстро раскусил задуманное и, решив, что уже довольно тешить свое самолюбие, нанес Бриндиавру сокрушительный удар рукоятью меча по затылочной части длинной головы, отчего тот упал на землю как подрубленное дерево.
        - Слабак! - выдохнул Олег, сплюнув рядом с поверженным молодым лешим - Ладно, старик, закончим сеять семена раздора на этом! Солнце уже заходит за деревья. Мы уходим, рассчитывая на выполнение условий нашего спора, но разговор еще не окончен.
        - Вы уже посеяли зерна обмана, корысти и обиды - с горечью промолвил Ведун, склонившись над Бриндиавром - Видеть Вас более не желаю.
        - Не все тебе решать! - бескомпромиссно отрезал Олег и, отобрав молот и клюку у старика, двинулся прочь к той аллее с плотно росшими елями, через которую они попали в поселение.
        Светозар, не в силах найти подходящие слова, с сочувствием посмотрел на старейшину Ведуна, желая показать несогласие с произошедшим и как-то оправдать действия брата.
        - Недоброго молодца ты нашел себе в приятели - задумчиво напутствовал старик-леший - Идите прочь. Проливать здесь человеческую кровь я не намерен.
        Светозар догнал Олега, бодро вышагивающего по островкам с жилищами леших и размахивающего с довольным видом новообретенными, ценными трофеями. Уже смеркалось, когда братья вышли на долгожданную аллею с укрывавшими её полотно раскидистыми елями, как вдруг послышался гул и грохот, перешедший в мелкую дрожь земли, набиравшую с каждым мгновением все больше силы.
        - Бежим! - бросил Олег через плечо и рванул со всей прыти вперед.
        Но было уже поздно. С ветром полетела листва, поднялась пыль и уходящее солнце окрасило все в красно-бурый цвет. Сильные порывы сбивали с ног, ветви елей пришли в движение, препятствуя братьям идти дальше. Словно ниоткуда вырос бурелом, вставший на пути плотным частоколом. Ветви царапали лицо, хватали за руки, обвивали шею, не давая дышать, корни цеплялись за ноги и как змеи скользили между ступнями, замедляя шаг. Олег неистово с двух рук разил мечом и молотом, прорубая себе дорогу. В сумерках братья перестали видеть друг друга, а крик тонул в звуках бушующей бури. Руки Олега от усталости налились тяжестью, он в изорванной в клочья одежде, потерявший ориентацию, упал на четвереньки и пополз по земле, отмахиваясь мечом от хлеставших его прутьев и ветвей. Предательские корни схватили рукоять молота и клюку, с упорством потянули их под ближайшее бревно, в то время как другой корень обвил ноги Олега и потащил в противоположную сторону, заставляя в бессилии разжать пальцы и отпустить драгоценные трофеи, которые быстро исчезли из вида в пыли разбушевавшейся стихии. Уставшей рукой он разрубил мечом
сковавшие колени коренья, прислонился спиной к лежавшему рядом бревну и попытался осмотреться по сторонам в поисках мало мальского просвета. В его взгляде читалось отчаяние вперемешку с яростью и злобой. Еле отдышавшись, с сочившейся кровью из измазанных грязью ран Олег переполз через бревно и вслепую пополз дальше по земле. Он изредка выкрикивал имя брата, но непрекращающийся гул качающихся, ломающихся, падающих, трескавшихся деревьев и рев ветра заглушал все попытки. Уже в кромешной темноте со спутавшимися мыслями он обвился руками вокруг ствола березы и замер от полной потери сил, оглушенный грохотом. Олег провалился в забытьи, как вдруг сквозь забвение почувствовал прикосновение чей-то руки к своему плечу и раздавшийся в ухе знакомый голос Светозара:
        - Вставай брат, надо идти!
        С трудом открыв запекшиеся от крови и пыли веки, еле поднявшись на ноги, Олег медленно заковылял, уперевшись на плечо брата. Уже глубокой ночью когда буря окончательно стихла, они вышли из леса к тому самому месту, где еще днем оставили вороного коня. На небе светила луна, мирно переливались звезды и, казалось, поле пребывало в абсолютном спокойствии весь сегодняшний вечер, не ведая о страшной буре, разыгравшейся совсем рядом. Мирно верещали цикады, и конь степенно щипал траву. Олег в недоумении, молча уставился на Светозара, обводя указательным пальцем его одежду, тело и лицо. В горле так сильно пересохло, что он смог что-либо вымолвить, только когда сделал глоток спасительной воды из припасенного сосуда в седле коня.
        - Брат, на тебе цела одежда и ни царапины - шепотом, с ошарашенными глазами, выплевывая землю изо рта, произнес Олег - как же так?
        Светозар оглядел себя, повертел перед собой руками и с недоуменным выражением лица промолвил:
        - Странно, ветки и меня тоже хлестали, а ущерба как будто и нет.
        - Чудо какое, еще и меня, лежащего без сил, спас! Как весело если не считать, что они забрали молот, клюку и дудочку - съязвил Олег, подражая интонации брата - И даже меч, который я до последнего удерживал при себе, и тот пропал.
        Светозар, недолго раздумывая, сказал со всей серьезностью:
        - Лешии разгневались на тебя. Когда буря начала стихать, я закрыл глаза и сверился, что мне говорил внутренний голос. Пошел по тропинке и нашел вначале дудочку, потом твой меч, а в темноте и на тебя наткнулся. Ты, кстати, верно продвигался к выходу из леса, только сил не хватило до конца дойти.
        Светозар показал дудочку и меч, а Олег резким движением выхватил и то и другое из рук брата.
        - Может лучше оставить её лесным жителям? - указал Светозар на дудочку - или мне на хранение? Сегодняшний урок был явно показательным.
        - Посмотрим еще кто кого! Урок был поучительный во всех смыслах. Сегодня я много узнал для себя, что и ожидалось, когда строил планы - обдумав сказанное, Олег добавил с нотками укора в голосе - А ты, молодец, оставался практически безмолвным в гостях у них. Весь гнев я на себя принял.
        - Для меня это все было потрясением. Я растерялся.
        - Что же внутренний голос тебе тогда не подсказал как помочь брату? - съязвил Олег.
        - Я пытался остановить тебя, не способствовал твоей нечестности, жестокости - вполголоса холодно произнес Светозар, которому очень не понравился этот внезапный оборот разговора.
        - Про меня, значит, жестокий? - вспылил Олег - они чуть не убили из-за куска высохшего дерева и железа на красивой палке!
        - Мы оба знаем, что для них это священные обереги.
        - Лешие - это нечистая сила. Они крадут детей, путают тропинки обычным людям, чтобы те заблудились безвозвратно. Как можно их оправдывать?
        Оба брата замахали руками, выкрикивая друг другу обидные слова.
        - Ты видел как они живут, их уклад? Лешие почитают лес за отца и мать, являются хранителями. Это особенные, мирные жители - горячился Светозар.
        - Опять ты принялся за свою песню? Поддерживает леших, да где это видано? Что с твоими внутренними установками? Играешь на стороне непонятно кого. Тогда меня огорошил с Радомиром, сейчас с лесными тварями!
        Светозар глубоко вздохнул, не желая далее продолжать перебранку. Он подошел к вороному коню, недоуменно наблюдавшему за братьями, погладил его по голове, пытаясь успокоиться и настроиться на мирный лад.
        - Мир будет лучше если все будут добрее. Сознаю, это глупо звучит, но тем не менее - спокойно заключил он - В тебе брат, я замечаю все более проявление жестокости. Если порождать злость, зависть и обман, то править будет жестокость. Её и так много вокруг нас.
        Олег уставился на бескрайнее заливное поле, загадочно шелестевшее под небесным ночным небосводом, затем подошел к лошади, взял её под уздцы и ровным голосом изрек:
        - Пора домой. Время уже к рассвету, а мне еще успеть помыться и собраться на службу. Высмеют меня витязи, что я как будто в великом сражении побывал. Смешно, ей-ей.
        Обратной дорогой они шли, спешившись, вдоль поля.
        - Жестокость я также не приемлю - устало продолжил Олег - но нельзя делать вид, что мы и лешие, и какие еще черти водятся на белом свете, одинаковы, равны? Мы высший разум, а это нежить. Человек должен познавать секреты природы, какими бы они не были, но не подстраиваться под них. Это все нечистая сила, которую как и любую другую стихию, природное зверье, человек призван приручить, обуздать неведомое.
        - Я не увидел ничего нечистого, сверхъестественного у них: опрятные земляные жилища, каналы и мостики, красивые цветы. Нам бы еще поучиться у них - парировал Светозар.
        - А буря, это не проявление нечистой силы?
        - Случайное совпадение - лукаво буркнул Светозар.
        - Ага, с ползучими как змеи корнями. Я весь в лохмотьях, а ты и конь - без царапинки. Хорошее совпадение! Я признаю, что человек несовершенен, и мы во многом можем ошибаться, совершать неверные поступки. Но без познания, стремления докопаться до глубин, мы не сможем ничего изменить к лучшему, исправить, искоренить плохое. Я тебя взял с собой именно потому, что считал тебе тоже будет интересно для себя что-то понять.
        - С этим я согласен. Правда, спасибо, что позвал.
        - А лешие пусть живут в лесах, главное, пусть человека не тревожат. Хотя вечно так тоже не может продолжаться. Наше взаимодействие предопределено.
        Светозар утвердительно кивнул, улетая мыслями к своим спорам с Водяным и бабой-ягой Верунгой. Они уже миновали главные ворота спящего Снежинграда, приблизились к дому, когда Олег иронично заметил:
        - Можно и нам обустроить такие каналы наподобие как у леших.
        Два брата улеглись на сеновал рядом с избой, боясь потревожить мать, и проговорили до крика петухов, возвестивших начало нового дня. Обоим было интересно обсуждать, спорить друг с другом, но Светозар все больше осознавал, как сильно расходятся их взгляды на человека и природу, его место и роль в мире, в государстве.
        Утром, перед отъездом Олег вынул дудочку и передал брату:
        - Пусть у тебя хранится. Сохранней будет. Да и неохота мне с нечистой силой разбираться. Есть пока чем себя в ратных делах занять.
        Попрощались они тепло и Светозар с матерью Изольдой долго смотрели вслед удаляющемуся всаднику на вороном коне. Он успокаивал мать, гладя её по голове, плачущей от щемящей тоски по старшему сыну. Рядом стоял пришедший попрощаться дядя Аскольд, как всегда прячущий бушующий ураган эмоций за своим каменным лицом, и только редкие скупые слезинки поблескивали в его глазах под лучами восходящего солнца. Светозар вдруг почувствовал тревогу от предчувствия чего-то страшного, закравшегося в сердце, при виде далекого силуэта скачущего навстречу своей судьбе Олега. Он закрыл глаза и попросил всех идолов, Водяного, бабу-ягу Верунгу, кикимору Лиазиду уберечь старшего брата от всего плохого, что могло его ждать там впереди.
        Глава 13. Кикимора Марьяшка
        Осень сменила лето, а затем пришла и зима, оказавшаяся на редкость теплой в этот год. Снег лежал непривычно тонким слоем, часто случались оттепели и разговоры о погоде занимали все живое воображение жителей Снежинграда. Судачили о деде Морозе со сломавшимися санями, поминали чертей, перепивших медовухи да заплутавших в других краях, где теперь наоборот вьюга стелет без передыха тридцать ночей кряду. Смех и веселье в обсуждении погоды могло резко сменяться тревогой, переходящей в плач у баб и стариков, опасавшихся, что по весне жди беды когда дед Мороз, али черти, его посланники, устроят напоследок снежную вакханалию.
        - Неспроста, неспроста это! Такого на своем веку не видывали, чтобы морозов январских не бывало. Жди беды теперь - слышались причитания на ярмарках и людских сходках.
        Светозар, ходивший в последнее время с серьезным и озадаченным выражением лица совсем по другому поводу, не обращал внимания на эту шумиху. Дело в том, что в их доме по ночам стала происходить какая-то чертовщина. Несколько дней назад на утро Светозар с матерью обнаружили в горнице разбросанные нитки, веретено и пряжу. Позавчера среди ночи кто-то переставил все горшки, рассыпал гречу и муку на пол. Вчера Светозар решил всю ночь не смыкать глаз, ходил по горнице, изучал при свете лучины еще одну книгу от бабы-яги Верунги, но в конце концов заснул за столом. На утро все было спокойно, мать Изольда обошла весь дом и ничего не нашла, что нарушило бы привычный порядок вещей. Но стоило нынче обоим заснуть как они обнаружили в хлеву варварски выстриженную шерсть на спине и боку одной овцы. Изольда покачала головой:
        - Не ожидала я такой напасти. Чтобы нечистая сила стала нас изводить в собственном доме.
        - Кого ты имеешь в виду? - сам не зная, что думать, спросил Светозар.
        - Очень похоже на кикимору - с грустью ответила мать Изольда - Её проделки. Про нее такое сказывают.
        - Я слышал только про болотных шишиг - удивленно заметил сын.
        - Сама мало что ведаю. Отец давно рассказывал, что в домах проказничают именно кикиморы, а в болотах живут шишиги или еще их шишиморами кличут. В лесах же вместе с лешими обитают лешачихи.
        - Серьезно? Наш отец про такое тебе говорил? - недоверчиво спросил Светозар - А что она могла у нас забыть? Вышла бы, так я с ней с удовольствием поговорил бы.
        - Скажешь тоже - схмурила брови мать Изольда - С нечистой силой он с радостью общаться собрался. Ничего хорошего она нам не принесет. Извести нас всячески, чтобы мы нашу избу покинули - вот её задача! Кикиморы только в тех домах появляются, где беда случится. Чувствуют они что ли, когда нечистая сила решит разгуляться.
        - Может что с Олегом случилось? - в тревоге промолвил Светозар.
        Мать Изольда задумалась:
        - Нет, с ним все в порядке. Я бы почувствовала. Давай попробуем не обращать на её проделки внимания. Может она и сама тогда нас покинет.
        - Хорошо, мам. Спрошу своих друзей, кто и что знает. Эта кикимора еще не ведает к кому в дом попала.
        - Сынок, повремени сообщать про кикимору - Изольда обняла Светозара - Люди боятся любого проявления нечистой силы. Начнет весь городище судачить, будут пальцами показывать, и ничем хорошим для нас это не кончится. Я уже когда-то это проходила. Главное, мы с тобой знаем, что ничего худого никому не делали, чтобы вражду и ненависть всего городища на себя кликать. Попробуем сладить с кикиморой сами. Мы же с тобой не из пугливых, правда?
        - Верно, мам, еще как не из пугливых! Я все понял. Поживем-увидим - бодрым голосом ответил Светозар, но в сердце его опять закралась тревога в ожидании чего-то плохого, и, как он понял свою мать, появление кикиморы явилось недобрым предвестником.
        Следующие несколько дней кикимора испытывала терпение Изольды и Светозара на прочность. Среди ночи отчетливо чувствовалось присутствие в доме постороннего, свободно перемещавшегося по избе в старании мелко напакостить: гремела посуда и стучали горшки, обереги смахивались с полок, беспокойная скотина металась в хлеву, нитки и вышивка беспорядочно валялись под утро на полу. Когда в желании задобрить незваную гостью решили оставить еду на ночь, то нашли её наполовину съеденной, а остатки были разбросаны по всей горнице. Один раз помело метлы оказалось выпотрошено и где только не валялись её ветки. Но тяжелее всего давалось терпеть в темноте нечеловечьи, дикие вопли, короткие и истошные, похожие на сочетание животного окрика с птичьим. После них мать Изольда долго не засыпала, боясь, что к ней приползет это существо и начнет лапать, хватать за одеяло.
        Светозар, тайно посовещавшись с Волькой, утверждавшим, что знает все про кикимор и разную нечисть, прикормил дворового черного кота спать с ними внутри избы. Какое огромное облегчение испытали мать с сыном, когда следующие несколько ночей никто не хозяйничал по ночам. Но в одно солнечное утро черный кот бесследно исчез и только пару выдранных клоков его шерсти лежало на полу рядом с печкой.
        - Жаль, что не могу привести сюда кота Баюна от бабы-яги Верунги. Уж он бы точно справился с этой проказой! - в сердцах причитал Светозар, обходя избу в поисках тела черного кота - Убег ты что ли, или растерзала кикимора тебя?
        Окончательно пришел младший брат в бешенство, когда нечисть добралась до его запасов трав, кореньев и плодов, учинив в хлеву страшный погром. Ему пришлось кропотливо перебирать три дня к ряду все свои запасы, чтобы он мог продолжить врачевать. Благодаря своей старательности и не без помощи бабы-яги Верунги Светозар успел прослыть за знатного знахаря в Снежинграде. Без своих трав он не мог делать нужные зелья, мази на масле, поэтому завершив работу по разбору погрома, он укрепился в мысли, что такое положение вещей неприемлемо, и кикимору надо во что бы то ни стало спровадить из избы, тем более, что мать Изольду она уже порядочно извела своими проделками.
        Этой же ночью Светозар заставил себя проснуться и долго прислушиваться ко всем шорохам и скрипам, шедшим от погруженной в мерный сон избы. В небе то скрывался, то выныривал из-за облаков одинокий месяц. Стараясь не воспроизвести ни единого звука, младший брат поудобней уселся, высунул руки из-под одеяла, расставил их в стороны, закрыл глаза и стал с напряжением внимать ощущениям на кончиках пальцев. Он должен был почувствовать, где скрывается самое темное место, темнее тени и ночи, куда стягивается нечистая сила и рождает в сумраке кикимору. Сидя неподвижно на кровати, Светозар начал мысленно блуждать по избе, заглядывая в каждый угол, за двери, под скамьи и, наконец, нашел то, что искал: перед ним в закоулке справа от печи, прижавшись к стене, сидела на корточках с немигающими глазами кикимора.
        - Привет - произнес добрый молодец - Ты кто?
        Взор таинственного ночного существа был устремлен на Светозара, но проходил как будто сквозь него.
        - Привет, я кикимора - вдруг, встрепенувшись от оцепенения, ответила она - Сам же ведаешь кто я?
        - Ведаю. Меня зовут Светозар, а тебя? - с веселой ноткой в голосе промолвил он, обводя её взглядом сверху вниз.
        - Меня кличут Марьяшкой.
        - Давай дружить? - простодушно предложил Светозар.
        Кикимору этот вопрос озадачил.
        - Не представляю, как это возможно дружить с людьми - порывисто пробормотала Марьяшка.
        Светозар заметил, как глаза её постоянно блуждали в пространстве, руки вздрагивали, и она не могла удерживать их в одном положении, перекладывая с живота на колени, с колен на бедра.
        - Да это просто! Надо разговаривать, общаться и делать что-то хорошее друг для друга. Так возникает дружба - мягко заметил Светозар.
        - Вы, таких как я, нечистой силою называете, изловить пытаетесь, на костер отправляете - презрительно прошипела Марьяшка.
        - Возможно, в том есть вина вас, кикимор? - младший брат обрадовался, что разговор быстро вышел на нужный лад - Расскажи, зачем последние ночи шумела, беспорядок устраивала, все травы и коренья в хлеву смешала, да еще дико кричала? Вот у меня мать и считает, что нечистая сила в доме завелась. Все было тихо и спокойно, а потом на тебе!
        - Нечистая сила у вас в доме ещё до меня завелась - коротко отрезала Марьяшка.
        - Что ты имеешь в виду? Этого не может быть! - недоверчиво воскликнул Светозар.
        - Кикимора приходит в дом тогда, когда в нем появляется нечистая сила. Люди думают, что мы - нечистая сила и стремятся нас прогнать, а на самом деле мы пытаемся сказать людям, что у вас все нехорошо.
        - Но я и моя мать ничего плохого не делали. Я не понимаю, откуда нечисть могла взяться? - все так же озадаченно проговорил Светозар.
        Кикимора засмеялась своих пронзительным, режущим смехом, переходящим в животный визг:
        - Люди всегда ищут виноватых вокруг, боятся заглянуть внутрь себя.
        - Я не из таких - с обидой в голосе сказал Светозар, добавив - Меня и мать нельзя упрекнуть в заигрывании с нечистой силой!
        - Никого не убивал, думу не думал кого-нибудь с белого света низвести? - ехидно проохала кикимора.
        - Никаких таких мыслей и помыслов в себе и матери представить не могу - ответил Светозар, но задумался, могла ли его знахарская деятельность, общение с Водяным, с бабой-ягой Верунгой навлечь беду, быть причиной появления кикиморы.
        - Не кручинься, добрый молодец - на удивление ласково сказала кикимора - в тебе нечистой нет, тебя она, наоборот, чурается. Я приметила это в последние дни. Предлагаю вместе её изводить. А сейчас спать ложись, на завтра сам ночью приходи. От тебя не буду прятаться.
        Светозар внимательно поглядел на кикимору Марьяшку, испытав неожиданно нахлынувшую благодарность. Он уже не сомневался, что зла от нее ждать не стоит. В темноте ему удалось с трудом разглядеть её черты лица, но было видно, что перед ним сидела еще совсем девочка, худющая, с узким лицом и растрёпанными, свисающими в обе стороны ничем не подвязанными длинными волосами, с вздернутым вверх вытянутым носом, чем-то похожим на обрубок сучка и большими, выразительными глазами, в которых отражалась белизна стоявшей рядом печи, освещенной вышедшим из-за туч месяцем.
        - А ты будешь нынче шум поднимать? - напоследок спросил он.
        - Не буду. Нечистая сегодня здесь притаилась. Я её стерегу, чтобы она свою силу не выпустила. Заговариваю и убаюкиваю. Иди уже ты спи!
        Светозар открыл глаза, оглядел комнату, посмотрел в сторону печи, потом повернулся на другой бок к стене, бросил быстрый взгляд на месяц, и заснул мирным и мерным сном.
        Проснулся он поздно, когда солнце уже ярко светило в окно и от весеннего тепла стало душно в избе. Мать Изольда накрыла на стол и ждала сына на завтрак. Светозар потянулся, припоминая разговор с кикиморой Марьяшкой и проверяя себя, не сон ли это был. Перед тем как сесть за трапезу он подошел к печи, заглянул в закоулок и увидел, что в углу лежала свитая из сухих почерневших травинок корявая фигурка мужчины. Светозар машинально повертел её в руках и принялся за еду.
        - Ты сегодня разоспался - заметила мать Изольда - даже не проснулся от грохота льда на реке Мологе. Ранним утром лед тронулся - такой треск доносился!
        - Неудивительно - буркнул младший сын спросонья - последние дни очень теплые стояли. Даже ночью вода в кадках перестала замерзать.
        Изольда подвинула кувшин с молоком и блинами поближе к Светозару.
        - Плохой сон приснился? - ласково спросила она - Хмурый сидишь при такой погоде.
        Светозар свернул блин трубочкой, окунул в чарку с медом и перед тем как сунуть его в рот, ответил:
        - Сон как раз хороший был. Крепко заснул, жаль просыпаться было.
        - Вечно ты меня разыгрываешь своими шутками - улыбнулась мать Изольда, слегка махнув на сына рукой и продолжая смотреть, как он с удовольствием жевал блин.
        - Мам, а ночью ты какой-нибудь шум слышала, кикимора проявляла себя? - дожевывая, спросил Светозар.
        - Вроде бы нет, было все тихо. Я на редкость хорошо выспалась, а что?
        - Да нет, так. Подумал, вдруг пропустил что-то важное - задумчиво произнес он и, свернув второй блин трубочкой, спросил, не глядя на мать - Скажи, а у тебя есть враги в нашем городище, кто мог бы желать тебе худого?
        Брови Изольды поползли вверх и она удивленно переспросила:
        - Зачем ты об этом спрашиваешь? Нет… Я всегда со всеми открыто общаюсь, по-дружески, помогаю и не отказываю никому в помощи. А близко только с дядей-то и делюсь о вас новостями. Почему ты такие вопросы задаешь?
        - Кикимора не могла просто так у нас появиться - ответил Светозар, понимая, что слова могут причинить матери боль - значит, есть в доме нечистая сила и в этом причина, почему она у нас проказничает.
        Глаза Изольды наполнились слезами, задрожал подбородок и она платком утерла веки:
        - Что ты, сынок, такое говоришь? Али приснилось тебе что неведомое? За мной и тобой худа нет, не могла здесь поэтому нечистая сама по себе проявиться. Эта кикимора и есть нечисть. Учуяла, что в доме живут люди добрые и беззащитные и решила по весне у нас заселиться.
        Светозар встал, обнял мать за шею, поцеловал в макушку и произнес:
        - Я так, не обращай внимания. Рассуждал сам с собой, пока утром дремал.
        - Думаешь, я не переживаю? - уже спокойнее промолвила Изольда - но принять мысль, что нечистая сила из-за нас в доме появилась, никак не могу. Ни я, ни ты ничего худого не творили.
        Светозар вышел на улицу и направился в амбар, где за зиму и весну они значительно продвинулись в постройке и уже наносили обшивку на боковые шпангоуты, рассчитывая к лету выйти на работы по устройству центрального помоста палубы.
        Весна вступала в свои права, жаркое солнце разогревало землю, на деревьях отчетливо набухали почки, а прилетевшие птицы без умолку щебетали на ветках. Встречающиеся жители Снежинграда были увлечены новыми появившимися после зимы заботами, но Светозару было трудно разделить общее воодушевление от пришедшей весны. Погруженный в мысли, он дивился сам себе, почему пригревающее солнце и синее небо не вызывают у него такой радости как раньше?
        В задумчивости вошел он в амбар, обошел вокруг остова корабля, остановился подле разгоряченно споривших друзей.
        - Что парни обсуждаете? Куда путь держать будем на корабле? - заставил он себя приветливо воскликнуть.
        Волька, его младший брат Лука, которого тот стал часто брать с собой, и Игорь удивленно посмотрели на Светозара.
        - Ты словно медведь после зимней спячки! - как всегда резко выпалил Игорь. - Конечно судачим о дошедших слухах, как на юге Руси обосновалась невиданная вражья сила, невесть откуда пришедшая с восточных рубежей.
        - Нынче поговаривают, что походом двинулись они на наши северные земли. Всех пугают стремительностью их войск и коварством военачальников - подхватил Волька - А теплая в этому году весна им на руку.
        - Да, мне еще Олег рассказывал о беспокойных соседях у первопрестольного князя. Вроде бы новгородский князь дружину снаряжал. Я не думал, что все так серьезно обернулось - ответил Светозар.
        - Никто толком не может сказать, где они сейчас. Вчера парни Радомира поделились новостями, что посадник предупредили о возможной надвигающейся опасности - продолжил Игорь - Вече будем созывать - решать, то ли биться, то ли всем городищем сниматься и отступать в новгородскую столицу.
        - Не зря старики на погоду причитали да про беды наговаривали - усмехнулся Светозар, лицо его сделалось суровым, еще более задумчивым, а меж бровей залегла глубокая складка.
        - Ой ли, ты когда стал таким впечатлительным? - не преминул уколоть Игорь - за тобой раньше не замечалось.
        Светозар, недовольный собою, добродушно махнул рукой:
        - Сам дивлюсь. Не с той ноги встал сегодня, наверное.
        - Ты взаправду сам не свой в последнее время - внимательно взглянул Игорь в глаза друга - Случилось что? Ходишь все в думах.
        - Есть немного - отвел взгляд Светозар - пока не могу рассказать.
        - С матушкой что-то? - участливо поинтересовался Волька.
        - Мать в порядке. Давайте не будем допрос устраивать? - поспешно попросил Светозар - Лучше подумаем о корабле. Стоит ли спустить его на воду и поднять вверх по течению, подальше от городища, укрыть от врагов?
        - Не получится. Лед еще задерживается и берега хлипкие, увязнем его тащить. Примем битву как есть. Это будет мое первое боевое крещение! - торжественно закончил Волька.
        - Почему только твое? И мое! - вторил Игорь.
        - И мое - добавил Лука робко.
        - Куда тебе?! - Волька ласково пригнул рукою голову брата - мал еще. Нас бы самих в строй взяли для начала.
        Друзья еще долго смаковали во всех подробностях поступившие вести об ожидаемом побоище, в котором каждый из них должен будет обязательно сразить с дюжину противников, стать героем сражения за Снежинград. Светозар подыгрывал в патриотическом подъеме духа, но мыслями пребывал не с ними и потому, воспользовавшись удобным моментом, поспешил к дяде Аскольду поинтересоваться мнением о происходящем.
        Его он нашел, как всегда, за работой. Конечно, дядя уже был осведомлен о слухах про надвигающиеся вражьи силы, не скрывая, что с трудом в это верит.
        - Снежинград всегда находился в стороне от основных торговых путей. За нами только бескрайние леса и болота. Ремесленничество или богатство наших земель для купеческой знати не настолько значимо, чтобы любым войскам делать такой крюк. Нечем у нас особо поживиться, поэтому всегда набеги и шли западнее, напрямую на Великий Новгород и окрестные города. Вот почему предки нашего рода когда-то забрались в такую глушь, они хотели тихо, мирно жить вдали от большой торговли и политики. Допускаю, неспокойные времена настают на землях Руси-матушки, но наше старичье понапрасну слухи об опасности для Снежинграда пустили. У страха глаза велики, но я буду очень удивлен если поход через нас пройдет.
        После слов дяди Светозару стало спокойнее, и он с ним провел время в работе до самого захода солнца.
        Поздним вечером, подходя к дому, он услышал тихий окрик своего имени со стороны хлева. Остановившись и повернув голову на звук, в тени стены он приметил фигуру рослого человека, сделавшего знак рукой, призывая подойти поближе. Светозар интуитивно огляделся вокруг, заподозрив неладное, но, не увидев ничего подозрительного, приблизился вплотную к незнакомцу. Перед ним предстал воин, облаченный в черный плащ и доспехи.
        - Кто Вы? Что Вам от меня нужно? - спросил в полголоса Светозар.
        - Тише молодец, мы можем зайти к тебе в дом? Есть важный разговор - тихо произнес неведомый воин.
        Хотя Светозар не испытывал страха, но вести незнакомца в избу не хотелось, чтобы случайно не разбудить и не напугать мать Изольду.
        - Пойдемте лучше в хлев через заднюю калитку. Там мы будем скрыты от чужих глаз. Но прежде скажите, от кого Вы? Кто Вас прислал?
        - Я гонец с предупреждением для тебя и твоей матери. Состою в одной дружине с близким тебе человеком.
        - Чем можете подтвердить свои слова? - с сомнением в голосе спросил Светозар.
        - Он просил передать тебе это - и незнакомец с коротким присвистом вложил в руку младшего брата кусок глины, на ощупь оказавшийся маленьким корабликом.
        - Хорошо, идемте!
        Светозар первым развернулся и направился вдоль забора к задней калитке. Сердце сильно стучало, захотелось сжать веки и смахнуть наваждение. Внутренний голос подсказывал, что сейчас наступит разгадка того дурного предчувствия надвигающейся беды, что преследовало его в последнее время.
        - Олег, во что ты нас втягиваешь? - крик души безмолвно, безответно застыл на языке младшего брата.
        Открыв засов, они вошли в хлев, где уже мирно спали все домашние кормильцы. Светозар зажег лучиной две свечи, предложил незнакомцу присесть на лежавшее вдоль стены бревно. В лучах сумеречного света можно было рассмотреть незваного гостя. Перед ним сидел хорошо оснащенный воин с лицом, не понравившимся Светозару своими грубыми чертами, в которых читалась присущая человеку жесткость. Он был облачен во все черное с огромным колчаном с длинными стрелами, перекинутым за спиной. Кольчуга, стянутая черными ремнями, кожух меча, сапоги, латы на предплечьях и бедрах - все было черным.
        - Где Вы оставили коня? - спросил Светозар, видя по изможденному виду черного воина, что пришлось проделать неблизкий путь.
        - На окраине леса у городища. Ты очень похож на своего брата. Одно лицо у вас.
        - Внешне может быть, но мы очень разные. О чем просил предупредить мой брат?
        - В двухдневном переходе от Снежинграда стягиваются мощные силы наших войск, превосходящих по умению и оснащенности всех, кто стоит у нас на пути. Твой брат просит тебя, мать и дядю заранее покинуть дом, избежать кровопролития, потому что посадник и воевода скорее всего не согласятся на наше предложение - Спокойно, с надменной холодностью произнес незнакомец.
        В насыщенном всеми запахами хлеву повисло тяжелое молчание. Светозару каждое произнесенное слово отпечаталось болью в душе и на сердце. Как же было тяжело принять вести о надвигающейся беде.
        - Снежинград точно выставит ополчение. Я знаю настроения среди людей. Никто без боя не сдастся.
        - Ожидаемо - краем губ улыбнулся незнакомец - Поэтому твой брат и просит, чтобы ты обезопасил себя и близких. Больше никого из знакомых нельзя, чтобы не вызвать подозрение.
        - Через сколько дней они будут здесь?
        - Два, три дня есть в запасе. Не более. Что мне передать? Какое твое решение?
        Светозар задумался, делая вращательные движения пальцев на висках головы:
        - Передайте брату, что все будет хорошо. Я принял предупреждение к сведению. Вы что-то еще можете мне сообщить? Где сейчас мой брат? Почему он сам не смог приехать?
        - Более ничего сказать не могу - черный воин хлопнул себя ладонями по коленкам и поднялся на ноги - А, еще твой брат попросил напомнить, что его и тебя с городищем мало что хорошего связывает. На этом все.
        - Благодарю за совет. Понимаю, что для Вас это был рисковый поступок предупредить нас. Как Вас зовут?
        - Незачем знать. До скорой встречи - сухо отрезал черный воин.
        Светозар проводил незваного гостя до опушки леса, еще раз убедившись, что лощадь действительно ждала своего наездника, и, судя по пыли, путь был не из коротких.
        Дома, сидя за столом в горнице, Светозар никак не мог успокоиться и лечь спать. Подперев подбородок кулаком, оперевшись локтем о коленку, он вглядывался в темные углы избы, освещаемые таинственным светом ночного светила. Нереальным наваждением представлялись ему вести о неизбежности битвы и надвигающихся полчищах неизвестного властителя, к которым примкнул старший брат Олег. Нечистая сила завелась в доме и теперь обступает родные края, угрожая Снежинграду и близким людям.
        - Что это? Пробуждение жажды власти, столкновение людского коварства и события, никак от меня не зависящие, или я сам совершил где-то ошибку, когда направился к Водяному и бабе-яге Верунге, занялся целительством? Олег, мог ли ты навлечь на нас беду в погоне за признанием со стороны могучих покровителей? - беспорядочно перебирал мысли Светозар.
        Ему вспомнилась пещера болотных шишиг, когда он узрел подвиг Диамиры, оказавшейся в окружении темноты, нашедшей силы и смелость бросить вызов силам зла, обрекая себя на верную погибель.
        - Что же сейчас? Мне тоже надо решиться, броситься навстречу выползшей мути? Что я один могу сделать, изменить? Вправе ли я обречь на страдание свою мать, ведь меня же не зря предупредил мой брат? Должен ли я предупредить своих друзей, и не сочтут ли они меня трусом и предателем? - тяжелую думу думал младший брат, полузакрытыми глазами обозревая горницу.
        Не нравилось ему все, что лезло в голову, как и слегка беспокоила сгущающаяся вокруг него темнота. Луна зашла за тучи, и горница утонула в ночи. Теперь черноту можно было трогать, осязать пальцами. Тогда он закрыл глаза, развел руки в стороны и прислушался к привычным ощущениям покалывания, призывая прийти к нему кикимору Марьяшку.
        - Я здесь уже давно. Привет - услышал он её тихий, звонкий голосок и открыл глаза, чувствуя, что сегодня будет способен узреть кикимору воочию.
        Она сидела подле него на лавке за столом и казалось, что сумрак не был таким плотным рядом с ней. Стоило ей повернуть голову, сделать жест рукой, как воздух менял цвет от непроницаемого черного до светло-серебристого.
        - Вижу вокруг тебя сияние - обронил первые слова Светозар и, не удержавшись, протянул руку навстречу этому свету - Вчера не было такого.
        - А я вижу подобное и вокруг тебя - приветливо заметила в ответ Марьяшка.
        - Что это? - изумился Светозар.
        - Сегодня нечистая сила возросла необычайно, вольготно гуляет по избе. Я сидела только что у твоей матери и оставила у кровати обереги из её любимой пряжи. Мы с тобой отталкиваем нечистую силу, поэтому и появляется свечение во тьме.
        - Почему её стало больше? Мать с утра опять расстроится, что пряжа испорчена.
        - Нечистая стекалась с вечера через щели в бревнах, дверях и из подвала. Но особенно много её стало, когда в хлев вошел тот человек, одетый во все черное. При нем она забесновалась, я поспешила защитить твою матушку - на лице кикиморы проявилось искреннее волнение, поразившее Светозара.
        - То был воин вражеского стана. Он приехал от моего брата с предупреждением, что наш городище ждет осада. Лицо гонца мне не понравилось, но он рисковал жизнью, проскакав сюда два дня без отдыха - озадаченно промолвил младший брат.
        - Бешенная собака без устали пробежит сколько обычная не бегает. У тебя есть брат? - Марьяшка строго взглянула на Светозара, озарив ярким свечением горницу - Значит брат твой недоброе задумал. Я здесь из-за него появилась. И гонец его только усилил нечистую силу. Это плохой знак.
        - Бред, не может быть! - вскочил на ноги Светозар - Я не верю, что Олег связался с нечистой силой. Мы вместе росли, я равнялся на него, на его поступки. Он был всегда строг и нетерпим к несправедливости, лжи, лицемерию.
        Успокоившись, молодец опустился на лавку и продолжил с тоской в голосе:
        - Я сейчас за столом никак не могу избавиться от наваждения: твое появление, нечистая сила в доме, теперь еще угроза осады городища, мой брат среди врагов. Что это все? Как ты узнала про нас?
        Кикимора Марьяшка улыбнулась и тихо затянула тоненьким голосочком, мягко струившимся словно у певчей птицы:
        «Страдатель мой,
        Страдай со мной.
        Надоело
        Страдать одной».
        - Частушка есть одна такая. Я живу от избы до избы… Не из болотных мы. Тепло печки, да запах подворья - вот мой дом! Иду на беду, чтобы помочь. Кто принимает, а кто и метлой, да палками гонит со двора.
        - Не радужную картину ты нарисовала - Светозар с трудом нашелся, что промолвить в ответ.
        - Какая есть… Не жалости ради. Участь наша и вправду незавидна. Мало кто нас понимает - кикимора заломила руки, выгнув их локтями вперед, голос её дрожал - Все дивлюсь как у тебя получается?
        - А это моя незавидная доля - мрачно усмехнулся младший брат.
        Оба надолго замолчали пока свечение вокруг них не начало мерцать. Заметив это, Светозар вернул себя из оцепенения и спросил:
        - Как теперь справиться с нечистой силой?
        - Сейчас она слишком сильна. Моих чар и заговоров хватает только уберечь твою мать - Марьяшка повернулась к окну и, казалось, растворилась в простиравшейся ночной дали - Что-то плохое случится в ближайшие дни - её голос прозвучал как приговор - Тогда видно будет. Или нечистая восторжествует или рассосется, уйдет за другой жертвой.
        - А мне что делать? Что я должен предпринять? Я в полном смятении - в отчаянии воззвал Светозар к кикиморе.
        Ласковой улыбкой Марьяшка одарила доброго молодца и снова запела звонким, тихим голосочком:
        «Ай, лёд хрустит
        И вода льется.
        Ты не думай, не гадай -
        Дело не сойдется».
        - Ничего не понял. Что мне с этими словами делать? - озадаченно пробормотал Светозар.
        - Слушай свое сердце. Оно у тебя прекрасное, оно подскажет - кикимора смущенно протянула сплетенный из сухих травинок маленький венок - положи рядом с собой на подушку, как младенец заснешь.
        - Спасибо, Марьяшка. Сегодня я в разобранных чувствах, словно потерялся. Со мной такого никогда не бывало. Но теперь уже лучше, раз мы вместе этому всему противостоим.
        - Точно, вместе и легче, и веселее.
        Утром Светозара разбудил истошно-звенящий звук ударов колокола, возвещавшего сходку народного вече, проходившего, когда требовалось одобрение чрезвычайно важного события всеми жителями Снежинграда. Это было доброй, издавна укоренившейся традицией, присущей всем северным городам Руси-матушки, когда народ определял свою судьбу, сам принимал решения по ключевым вопросам своей жизни. В таких случаях на главных воротах Детинца приводили в движение молот во много пудов и били по железному щиту, прикрепленному к стене. Трое дюжих молодцев, стоявших на сторожевых башнях по обе стороны от ворот, раскачивали молот на увесистых канатах толщиной с кулак, и звук распространялся на весь городище.
        Мать Изольда растолкала сонного Светозара, посетовала, что он опять разоспался до полудня, вручила ему чашку молока, и они вдвоем поспешили на главную площадь Снежинграда, по дороге встретившись с дядей Аскольдом, поджидавшим у ворот Детинца.
        - Что случилось? - прокричал Светозар через шум стекающегося на вече народа - Ты знаешь по какому поводу созывают?
        - Нет, толком понять не смог, о чем все галдят.
        На площади Детинца уже толпилась любопытствующая, возбужденная толпа и не было возможности пробиться ближе к центру. Светозар озирался поверх голов собравшихся, разыскивая своих друзей. Ждать начало действа пришлось недолго, хотя то там, то здесь раздавались нетерпеливые выкрики:
        - По чем шум и зачем собрали?
        Наконец, на крыльцо терема важной, размеренной походкой вышел посадник в сопровождении сына Радомира и нескольких воинов дружины. Лица их были серьезными, озабоченными и суровыми.
        - Обращаюсь с поклоном и почтением ко всем пришедшим на вече - начал речь посадник - Сегодня как никогда мне нужна ваша поддержка и единство. Мы все знаем, что Снежинград ведет мирную, спокойную жизнь, находясь в стороне от основных торговых путей. Мы не суем нос в первопрестольные чуждые нам политические интриги - он взял паузу и народ одобрительно загудел, позволяя себе отдельные выкрики. Посадник крякнул в кулак и продолжил - Но сегодня у меня для вас тревожные, и что и говорить, дурные вести… К Снежинграду подступает неизвестный враг с южных, восточных окраин Руси. Мы, по неведомой прихоти, стоим на его пути, нам предстоит защищать основанный нашими предками городище. Сегодня утром на дальних рубежах новгородские дружинники перехватили вражеского лазутчика, направлявшегося от Снежинграда, а значит он изучал нашу крепость и укрепления. Лазутчик был налегке, поэтому, как полагает воевода, враг находится близко.
        По толпе пошел ропот и недовольные, возмущенные возгласы:
        - Что за ересь?! Кому мы нужны с нашими болотами? Брать-то у нас что? Что за напасть такая из-за новгородцев?
        Посадник дал возможность разгоряченной толпе выплеснуть свои сомнения, эмоции, затем поднял руку и дружинники воеводы выволокли и бросили к ногам жителей мертвое тело мужчины, облаченного в черные одеяния. Его тут же окружили, послышались вопли, причитания баб, увидевших убитого неизвестного воина.
        - Тело того лазутчика! Смотрите! - крикнул посадник, призывая рукой всем замолчать - Если кто-то может его опознать, что-то знает, выходите на крыльцо и сказывайте всему честному народу всю правду.
        Все стали крутить, поворачивать головы налево, направо, но желающих подняться на помост не нашлось. Тогда на ступеньки вышел воевода, поднял булаву и заорал хриплым басом, громом прокатившемся по крышам Детинца:
        - Что, давно мы с вами не воевали? Давно мечи из ножен не вынимали? Да и кони наши поди застоялись без дела? Что враг будет у ворот Снежинграда мы поняли, но что отсиживаться будем за стенами, за подолами жен и матерей - такому не бывать! Не зря взращивали добрых молодцев, пора встать на защиту родного городища, показать удаль молодецкую! В помощь нам еще дружина будет от соседних земель. А потому вопрошаю вас, справимся? Укажем бесовской нечисти куда ей путь-дорога?
        Полная тишина, какую при скоплении стольких людей Светозар и не мог представить, воцарилась на площади. Тревога и страх волнами прокатывались по Детинцу, заставляя сердца учащенно стучаться в ответ.
        - Неужели все испугались, никто не отважится подать голос? - запереживал Светозар, безмолвно вопрошая стоявших рядом с ним взрослых.
        Вдруг гул одобрения неспеша поднялся над всей площадью, призывы к сражению и защите Снежинграда посыпались со всех сторон. От торжественности момента и волнения у Светозара задрожал подбородок, выступили от радости слезы.
        - Доброе решение. Не трусливы же мы как овцы?! - подхватил всеобщее ликование воевода - Подымем и млад и стар. К черту жалость! Нынче всех вооружим мечом, доброй кольчугой, тугим луком и надежным щитом. А завтра встретим врага готовыми к бою!
        Толпа забурлила, заколыхалась в охватившем ликовании, полетели вверх шапки, от криков всеобщего улюлюкания заложило уши. Особенно горячились юноши и мужающие молодцы - их радостные возгласы заглушали жалобные стоны и стенания матерей. Никто не хотел расходиться, многие обступили посадника и выкрикивали ему злободневные вопросы. Давненько Снежинграду не приходилось защищать свои стены, поэтому по воздуху разнеслось хоть и нервное, но торжественное ощущение свершающегося великого события, в котором можно принять участие, стать его героем.
        Светозар вместе с дядей и матерью наконец-то смогли пробраться к лежащему мертвому телу лазутчика, вызывавшего смутные чувства жителей, внимательно, в молчаливой тревоге рассматривающих необычное черное одеяние. Взглянув на обезображенное рассечением, покрытое грязью лицо воина, Светозар, к своему ужасу, понял, что у ступенек княжеского терема возлежал вчерашний гость, примчавшийся предупредить о надвигающейся вражеской рати. Неосознанно младший брат присел на корточки, чтобы еще раз убедиться, что он не ошибается.
        - Случилась первая смерть на нашей совести. По просьбе Олега он ехал предупредить меня, его поймали и приняли за врага. Уже никому, ничего не объяснить. Насилия теперь не миновать - такие мысли терзали душу Светозара, пока он, сидя, разглядывал черного воина. Кто-то окликнул, ощутимо дёрнув за плечо:
        - Что сидишь, осматриваешь? Лечить не вылечишь, а отрезать уши, нос будет самое то! - это был Радомир со своими соратниками.
        Он кивнул в знак приветствия дяде Аскольду, матери Изольде и снова обратился к Светозару:
        - Завтра все пойдем на бой. Будешь у нас за лекаря? Будет очень кстати. Долой все раздоры перед лицом врага!
        Он протянул руку и помог Светозару подняться.
        - Конечно, я выступлю с моим народом на защиту родного Снежинграда - ответил без промедления младший брат, бросив быстрый взгляд на дядю.
        Радомир удовлетворенно ухмыльнулся, затем попросил деловым тоном Аскольда немедленно подойти к посаднику и целеустремленной походной зашагал с площади. Светозар в свою очередь отправился к амбару со строящимся кораблем, зная, что там обязательно встретит друзей. Он не ошибся, под крышей было людно, собралась целая ватага приятелей Вольки и Игоря, рьяно споривших о противнике и шансах на победу. Никто не допускал мыслей об обратном, а потому Светозар так и не решился рассказать друзьям о предостережении черного воина, побоявшись, что его засмеют или чего хуже, посчитают изменником. Он искренне радовался за их душевный порыв, браваду и задор. Светозар провел с ними время до обеда, ощущая себя будто пойманным в ловушку, в западню, когда каждый следующий шаг хуже предыдущего.
        Затем он зашел в кузницу проведать дядю Аскольда, обнаружив его будто громовержца, яростно орудующим массивным молотом и зычно раздающим короткие указания троим помощникам-добровольцам. С песней и с жаром они выковывали кольчуги, ровняли мечи. Светозар встал рядом с дядей, с удовольствием отдавшись монотонной тяжелой работе, требовавшей внимания и отдачи, выбросив из головы все сложные вопросы к погибшему незнакомцу и брату Олегу.
        К вечеру уставший телом, но отдохнувший душою, с добрым напутствием от дяди Аскольда он вернулся домой на ужин. Мать Изольда молча, с читавшимся в грустных глазах немым укором собирала на стол. Поставив все перед сыном, она села напротив, оперла подбородок рукой и долго смотрела на Светозара, по-прежнему не произнося ни слова. Не выдержав томительной неловкости, он поспешил задать вопрос:
        - Мам, ты чего?
        - Пойдешь завтра со всеми? - боясь услышать ответ промолвила она.
        - Я должен, мам! Конечно… Ты пойми, все мои там будут. Для них, для меня это первое, настоящее сражение за что-то очень дорогое. Я не могу не быть с ними завтра.
        Изольда опять замолчала, наблюдая как проголодавшийся сын увлеченно подъедал все, что лежало на тарелке.
        - У меня нехорошее предчувствие - вдруг продолжила она - не ходи, найди повод отказаться?
        - Невозможно, даже не проси! - умоляюще попросил Светозар - В последние дни меня самого тяготило плохое предчувствие. И только сегодня я понял, что во что бы то ни стало должен быть на поле боя. Именно я! Не знаю точно почему… - он помолчал и добавил - Как знахарь я не полезу в самое пекло, но, находясь рядом с друзьями, я смогу залатать их раны если что-то случится плохое.
        Светозар встал, обнять мать и произнес:
        - Пойду соберу в котомку, что мне может завтра пригодиться. Заодно и мысли приведу в порядок. Разбуди меня на заре, мы рано выступаем. Дядя Аскольд за мной обещал зайти.
        Стараясь не смотреть на мать, он поспешил в хлев и усердно раскладывал, выбирая все ценное, что у него было из коллекции трав и кореньев. Светозар разорвал свою белую рубаху, нарезал тонкими полосами и намотал их в четыре, пять толстых мотков, собираясь ими перевязывать раны. Голова, тело гудели от усталости и насыщенного впечатлениями длинного дня. Мысли одна хуже другой беспорядочно лезли друг на друга и не было никаких сил их обуздать. Решив, что утро всегда мудренее вечера, Светозар ничком, не раздеваясь, повалился на кровать. Тяжелыми веками, через накатывающую темноту, он обвел взглядом стены и углы, пытаясь во тьме разглядеть кикимору Марьяшку. Не найдя свою боевую соратницу, он отрешенно уставился в одну точку, потом губы прошептали что-то похожее на «храни нас», и тяжелый сон ненадолго унес его в царство сновидений.
        Глава 14. Битва за Снежинград
        Во сне Светозару снился кошмар с выжигающим все на своем пути палящим зноем. Он оказывался то в иссушенном летнем поле с сухой, охваченной огнём соломой, то в горящем лесу, то в хохочущей раскаленной русской печи, осыпающей красными угольками - нигде не было спасения или мало мальской вожделенной прохлады. Обливаясь потом, Светозар пытался убежать, но зной следовал по пятам, обдавая столь невыносимой жарой, что хотелось отмахнуться руками, закрыться, где-нибудь спрятаться. Куда не кинуть взор, везде только западня со сводящим с ума, обжигающим пеклом. Не в силах терпеть эти муки Светозар закричал неистовым голосом, прося помощи у Водяного, и в то же мгновение он вместе с речным спасителем стояли на голове огромной рыбы-великана размером с охваченными огнем холмами, несшейся по могучей реке с разлетавшимися во все стороны брызгами холодной воды. От удовольствия Светозар закрыл глаза и с благодарностью посмотрел на Водяного, улыбавшегося во всю ширь своего большого рта. Не успел добрый молодец насладиться чудесным моментом как рыба-великан взвилась в воздух и под одобрительный возглас речного чудища
ринулась в бездну реки. От неожиданности Светозар открыл глаза…
        Рядом на кровати сидела мать Изольда и влажной рукой заботливо гладила сына по лбу:
        - Ты был горячим и беспокойным во сне. Что-то нашептывал и бормотал про Водяного. Даже пот выступил на лице. Я решила тебя умыть холодной водой. Ты как себя чувствуешь?
        - Сколько сейчас времени? Я не проспал? - испуганно озирался Светозар.
        - Нет, как раз заря занимается. Пришел дядя Аскольд. Вам пора собираться - ласково ответила Изольда.
        - Я в порядке. Сон просто нехороший приснился. Все, встаю! - и младший брат рывком поднялся с кровати и пошел умываться.
        За завтраком Светозар смог прожевать только краюшку хлеба и выпить воды. Дядя Аскольд помог надеть кольчугу, шлем, вручил меч со словами, что лично ковал их для такого случая. Все это он принес с собой, сам уже будучи облаченным в доспехи с ног до головы. Таким его Светозар раньше никогда не видел и потому с восхищением любовался дядей, явившим собой богатырскую стать, которую подчеркивал длинный, свисающий до пят красный плащ, возлежавший на могучих плечах, и болтающаяся по бедру словно соломинка пудовая булава. За столом сидели молча, слова казались лишними, друг друга понимали глазами. Никто не хотел обронить случайную фразу, способную повиснуть в воздухе и нарушить торжественность момента. Спокойствие, уверенность дяди Аскольда передались Светозару, матери Изольде и в избе стало ощутимее легче дышать. Когда полностью готовые богатыри встали в дверях, мать Изольда молча прильнула к плечу дяди Аскольда, потом страстно обняла младшего сына, с любовью и тоской проведя руками по его лицу, и вложила в котомку красный платок.
        - Я нашла его у твоей кровати сегодня ночью. Посмотри, как он искусно отделан замысловатыми узорами! Это поделка кикиморы, но я не могла представить, что они могут сладить что-то дельное. Но кажется это не про нашу мастерицу - заулыбалась Изольда - почему-то это представляется хорошим знаком. Возьмешь платок с собой?
        - Спасибо, мам, конечно - неловко промолвил Светозар, пряча красную материю к себе в котомку - мне тоже так кажется. Все будет в порядке. Я уверен. Жди нас к обеду!
        - Идите с миром - ласково подняла руку мать, давая понять изумленному дяде Аскольду, что на все вопросы ответит после.
        Выйдя из избы, они направились к главным воротам Снежинграда, перед которыми был объявлен сбор ополчения, чтобы оттуда выступить вместе с дружиной во главе с воеводой.
        - Не знал я, что у вас завелась кикимора - не сдержался дядя Аскольд, чуть только они сошли с крыльца - Что за чертовщина, откуда она у вас?
        - Мы не хотели тебя понапрасну тревожить, дядя - с колебанием в голосе произнес Светозар - Она у нас хорошая и помогает.
        - Да это же нечистая сила, как такая может чем-то дельным подсобить? - не мог скрыть эмоции грозный кузнец.
        Светозар внимательно посмотрел на дядю, прищурил один глаз будто задумавшись и уверенно сказал:
        - И людей и всех других земных тварей надо судить по поступкам. Иногда враг может стать другом, а друг оказаться недругом.
        Теперь уже дядя Аскольд внимательно посмотрел на Светозара, поправил булаву и с легким нажимом произнес:
        - Что вы мне с самого утра загадки вздумали загадывать? Не к месту это и не ко времени. Вечером жду от вас разговора начистоту.
        Солнце взошло и ласково пригревало воинов сформированного запасного полка, укрывшихся в дубровнике на вершине косогора, откуда открывался хороший обзор на уходящее вниз широкое поле, слева от которого протекала река, а справа оно ограничивалось взгромоздившимися друг на друга каменными валунами, заросшими вековыми хвойными деревьями. После всеобщего построения внизу расположились основные ратные силы Снежинграда, разделенные на три полка. Передовой полк с дружиной возглавил Радомир, немало удивив его недоброжелателей, не ожидавших, что посадник будет рисковать единственным сыном. Воевода встал во главе правого флангового полка, отрядив оставшихся витязей взять под командование более сильный и многочисленный полк левой руки. Светозар с дядей Аскольдом оказались в резерве, не сумев при построении упросить непоколебимого в своем решении воеводу, не желавшего остаться без единственного лекаря и кузнеца. Теперь они с тоской в душе всматривались в ряды левого флангового полка, где плечом к плечу стояли дядя Далибор, Игорь, Волька и его отец. Гонцы докладывали, что вражеские силы, невеликим числом,
одетые во все черное, были на подходе, и потому все с возбуждением и трепетом готовились к предстоящему побоищу.
        Светозар, прислонившись спиной к вековому дубу, не мог оторвать глаз от простиравшейся ниже равнины с бликующими на солнце яловцами[43 - Яловцы - яркий флажок, крепящийся к шлему (часть доспеха).] шлемов и струящимися будто вода при ветре доспехами ратных воинов. Сегодня выдался редкий солнечный день, когда безоблачное, сочно-синее небо еще резко контрастирует с белесым, угрюмым, безжизненным полем, еще не ожившим после долгой холодной зимы. Заливные луга косогора, укрытые иссохшей прошлогодней травой, меняли краски от пепельно-серого до песочно-коричневых оттенков. Безмолвно и торжественно просыпалась природа после ночных заморозков. Светозар смотрел на эту красоту и не мог понять, почему другие не замечают того же: сколько удивительного, таинственного заключалось в этом сочетании небесной синевы, полной жизни и тепла, и пока еще неразбуженных сил тверди земной.
        - Воины, оружие - как на самом деле дико и чуждо смотрятся они, находясь между куполом небосвода и белесой муравой. Зачем эта вражда, ненужная кровь? Почему бы всем не прилечь на землю, сорвать прошлогодний стебелек, прикусить его ртом и лежать, любуясь прекрасной в своём естестве природой? Может тогда все смогут осознать глупость, тщетность попыток определить силой оружия, кто сильнее и могущественнее? - думалось Светозару в тот последний момент спокойствия и мира.
        Вдруг затрубили многие боевые трубы, загремели литавры[44 - Литавра - древнейший музыкальный инструмент семейства ударных, барабан в виде котла, обтянутый кожей.], возвестившие о боевой готовности перед сражением. На возвышении с противоположного края поля появились вражеские воины, начавшие без промедления как черная масса муравьев спускаться с холма навстречу Радомиру и его передовой дружине. Светозар вскочил на ноги, вытянулся на носочках, и с тревогой всматривался в происходящее на поле боя. Он успел метнуть быстрый взгляд на дядю Аскольда, в ответ ободряюще подмигнувшему «мол, все будет хорошо». Когда расстояние между сторонами сократилось, в ушах отозвался пронзительный звук от выпущенных стрел, первые крики раненных, заглушаемые поднявшимся всеобщим ором, утопающим в призывно звучащих сборных трубах и ритмичном бое бубнов с литаврами.
        Никогда прежде не видавший сражений, Светозар был поражен стремительности развивающейся битвы. Не было ни церемониального стояния стенки на стенку, ни состязания сильнейших витязей. Черная орда с ходу разделилась на два больших ударных полка, направивших свое движение против фланговых войск воеводы, и оставила лишь незначительный конный отряд для удара по передовому полку Радомира. Воины смешались друг с другом, скрежет ломающихся копий, сталкивающихся мечей поднялся над долиной, и сверху оставалось только наблюдать как фланговые полки понемногу пятились назад, с трудом сдерживая яростную атаку противника.
        Авангард, возглавляемый Радомиром, быстро одолел доставшийся ему небольшой конный отряд и устремился дальше вглубь поля. Светозар не сразу уловил замысел маневра: то ли Радомир думал развернуть дружину и напасть на фланговые войска противника сзади, то ли правда решил ринуться навстречу командованию черной орды, стоявшей на возвышении. Это представлялось смелым, но безрассудным поступком. В этот момент стан противника пришел в движение и с холма выдвинулась вторая волна черной орды, плотной стеной вставшей на спуске, преграждая путь дружине Радомира. Выждав сближения, вражеские воины резко рассредоточились, и из-за их спин покатились горящие бревна, быстро настигнувшие всадников Радомира, руша их строй, ломая ноги коням, давя под собою людей. Было отчетливо видно, как настигнутые огненными бревнами, встававшие с земли воины оказывались измазанными чем-то черным и огонь охотно перекидывался на их одежду, превращая несчастных людей в горящие факелы. От напряжения Светозар не сразу осознал, что воевода затрубил в горн, призывая на выручку к родному передовому полку, терпящему бедствие в пылающей
мясорубке.
        Со всей скоростью, на которую был способен, Светозар побежал вниз по крутому склону навстречу разразившейся беде. Он понимал, что им не успеть достичь своих раньше противника и потому несся со всех ног, несмотря на тяжесть кольчуги, щита с мечом, не обращая внимания на сбившееся от бега дыхание и боли в груди. Он не оглядывался назад, видя перед собой только дымящиеся фигуры дружинников и накатывающую на них вторую волну вражеских сил. Расстояние неумолимо сокращалось и вот уже в нос Светозару ударило зловоние жженой человеческой плоти, перемешавшееся с мерзкой вонью неизвестного происхождения. На ходу он перепрыгнул через катящееся на него бревно, приземлился на переднюю ногу, потерял равновесие и упал, измазавшись в черной слизи, оставшейся следом на траве. Поднявшись на ноги, Светозар огляделся вокруг себя, подмечая бежавших рядом товарищей, но не видя среди них дяди Аскольда, отбросил щит, сковавший движения, и с новой решимостью понесся дальше к своим на выручку.
        Когда до крайнего, ближайшего ряда уцелевших дружинников, проводивших спешное перестроение, было рукой подать, сверху, с возвышения, где располагалась ставка неприятеля, раздался грохот, и, подняв голову, Светозар увидел огромные огненные шары, со свистом летевшие прямиком на остатки передового полка. Все бросились на землю, укрываясь под щитами, а кто-то загородил себя телами убитых. Когда горящие валуны посыпались сверху Светозар сел на колени, укрыл голову руками с плащом, сжался в комок и неосознанно зажмурился. Приземлившийся рядом шар разлетелся при ударе о землю на тысячу искр, обдав все вокруг нестерпимой волной жара. Горящие частицы попали на тело, и в тех местах, где одежда и доспехи были испачканы черной жижей от бревен вспыхнуло пламя. На мгновение Светозару почудилось, что наступил вчерашний ночной кошмар: все замедлилось, он стал кататься по земле, бить себя по горящим бедрам, коленям, локтям, пытаясь смахнуть огонь.
        Пылающие распавшиеся валуны поднимали столбы темного дыма, заволакивающего все вокруг и уже было невозможно разобрать происходившее в нескольких шагах от тебя, где сражались свои и откуда мог двигаться враг. Словно в забытье Светозар разговаривал сам с собой, вопрошая, что пришло из сна, а что нет. Воздух наполнился стонами воинов, укрытых от глаз пеленой пожарища. Растерявшись, Светозар всматривался в проносящиеся мимо тени, стараясь собраться с мыслями и решить, что предпринять. Вдруг на него вынырнула кровавая фигура горящего со спины дружинника, бросившегося за помощью с перекошенным от страха и боли лицом.
        - Что за кошмар происходит? Зачем это все? Неужели это честная битва? - взывал в голос Светозар, навалившись на спину и сбивая голыми ладонями пламя с несчастного.
        Остатки огня опалили Светозару глаза и зажмурившись от внезапной боли, он продолжал лежать на раненном дружиннике, вслушиваясь в раздающиеся вокруг страшные звуки. Немного успокоившись, машинально, как во сне, он сжал руки в кулаки, напрягся всем телом, собрал все мысли, всю энергию внутренних органов на кончиках пальцев и, почувствовав в них небывалую мощь, издал до полного вдоха и выдоха легких, до хрипоты и удушья в горле, до онемения мышц лица беззвучный крик.
        - Водяной, помоги! Вода… а… а…! Невозможно так, неправильно! - воззвал он.
        Наощупь Светозар сполз с переставшего шевелиться тела воина, в ярости сгреб траву саднящими от ожога ладонями, и, уперевшись будто волк перед решающим прыжком, все также безмолвно, с диким приступом гнева закричал:
        - Водяной, залей поле водой! Останови сеющих смерть!
        Как окаменелый упал он на землю, и только губы продолжали шептать, а кончики пальцев вздрагивать в такт движения рта.
        Долго ли иль коротко он лежал, много времечко утекло али миг пронесся - этого в разгар побоища, среди звуков сталкивающихся мечей и щитов, да криков и стонов раненных было понять невозможно, но только вдруг забурлила вода в реке, заходили по ней невиданные волны, отступила она от обоих берегов, встала высокой и грозной стеною, внутри которой, как утверждали потом воины, мелькнул хвост гигантской рыбы, и после с ревом устремилась к берегу, выплеснулась на поле сражения, бурным водопадом накрыв и горящие бревна и застывших от ужаса воинов.
        Не в силах во тьме поднимавшегося дыма узреть величественное зрелище, но чувствуя приближение освежающего дыхания влаги, Светозар поднялся на ноги, расставил руки в стороны и стал спокойно со счастливой улыбкой на лице дожидаться, когда спасительная сила реки омоет его ноги и тело. Мгновение спустя он опустил руки в воду, с детской радостью загреб её в ладони, запустил пригоршню брызг вверх над головой и прошептал:
        - Спасибо, тебе, Водяной!
        Дым потихоньку рассеивался и, оглядевшись, Светозар увидел, как на равнине по пояс в воде стояли изумлённые воины, пораженные внезапным потопом и боявшиеся сделать какое-либо движение. Все недоуменно таращились то на безоблачное небо, то на вышедшую из берегов реку и не могли смекнуть, что же произошло, какого идола они разгневали, какого черта разбудили.
        Тут взору Светозара предстал небольшой отряд воинов в черном, находившийся вблизи от дружинников передового полка Снежинграда. Мелькнула мысль - дойти, объяснить им, как они были неправы, воззвать к человечности, любви и братству, показать, что сама природа сегодня восстала против насилия и убийств. Вышагивая в их направлении, он уже подбирал, проигрывал в голове нужные слова, как вдруг от вражеского отряда отделилась статная фигура и, увлекая за собой других воинов в черном, начала сближаться с одиноко стоявшим витязем, выделявшимся богато украшенными доспехами и золоченым шлемом, держа расшитое знамя с гербом Снежинграда. Поравнявшись друг с другом, воины-богатыри словно старые знакомые завели разговор, в то время как остальные формировали вокруг полукруг.
        Предчувствуя недоброе, Светозар со всех ног бросился к ним, слыша, как те двое кидали отрывистые, гневные фразы, двигаясь по кругу лицом к лицу. Вдруг воин в черном выхватил меч, сделал шаг назад и нанес разящий удар по витязю, но тот ловко парировал и обрушил свой меч в ответной атаке. Между ними завязалась беспощадная рубка и по какой-то неведомой причине никто не вмешался в происходящее. Более того, подоспевшие дружинники встраивались в полукруг, продолжая молча наблюдать за сражающимися. Из-за собравшихся воинов, подбегая, Светозар плохо различал ход схватки, но было заметно как оба противника сражались искусно, хорошо владели мечами, пользовались скрытыми ударами, увертками и обманными движениями. Некоторые применявшиеся ими приемы показались на удивление знакомыми. Очень быстро свои и чужие воины окружили плотным кольцом сражавшихся богатырей и Светозару пришлось грубо расталкивать всех руками, чтобы пробить себе дорогу внутрь круга. Беспокойство младшего брата неимоверно усилилось. Та тревога, тоска и нервозность, мучившая все последнее время, снова нахлынула на Светозара и, протискиваясь
между крайними воинами, отделявшими его от центра, ему вдруг стало очень страшно от того, что он мог увидеть перед собой. Мощные плечи все не желали уступать пространства и, тогда, присев, он рванул со всей силой ноги стоявшего перед ним витязя. Чтобы не упасть тот отступил на полшага, дав возможность Светозару метнуться в появившийся просвет. Он так и замер на коленях с бледно-серым лицом и только тихий по-детски простодушный голос на выдохе, выдал одеревеневшим языком робкое:
        - Олег, братец, ты?
        В этот момент старший брат завершал серию мощных ударов по корпусу, чередуя их с атакой головы, и, показательно прокрутив меч в своей правой руке, сделал резкий обманный выпад и воткнул блестящее полотно оружия левее правого плеча Радомира.
        - За моего друга! - громко произнес Олег, вытащил меч и рубанул наотмашь по правой руке чуть выше локтя.
        Радомир вскричал от боли, повалился на колени, а отсеченная рука покатилась по грязной, мокрой земле. Общий возглас удивления, смешанный с испугом и растерянностью, пронесся в воздухе. Еще не утихнув, его вдруг заглушил пронзительный окрик дюжего молодца, бросившегося к уже лежавшему на боку Радомиру, из отрубленной руки которого хлестала кровь.
        - Брат, нет! Что же ты?! Олег, что ты наделал? Как мог..? - повторял Светозар, выворачивая из котомки мотки с перевязочными бинтами.
        Он бросал взгляд то на мертвецки-побледневшего Радомира с глазами, излучавшими отчаяние и ужас, то на старшего брата, суровое, чужое лицо которого не проявляло никаких человеческих эмоций. Олег развернулся к дружинникам и громко отчеканил:
        - Ваш лучший воин повержен… Большая часть полка разбита и потеряла строй. Уверен, что воевода бросил ополчение и спешит к защитным стенам Снежинграда. Я вас прошу одного - не мешать нам, и вы все уже завтра вернетесь к своим привычным делам. Я и мои товарищи здесь, чтобы сделать вашу жизнь лучше и справедливее. Сложите оружие, не дайте повод отдать приказ затеять новую сечу.
        Во взглядах воинов читалась растерянность, никто не шелохнулся.
        - Ну! - с угрозой прикрикнул Олег, затем подошел к ближайшему дружиннику, выхватил у него меч и передал своему воину - Ступай теперь домой. Кровопролитие закончено.
        Он обвел взглядом по-прежнему притихшую толпу как бы предупреждая, что второй раз повторять не будет, затем склонился над Светозаром, пытавшимся обвязать отрубленную руку, чтобы остановить струившуюся кровь.
        - Дай помогу - сказал Олег, прикоснувшись к плечу брата.
        Светозар продолжал обматывать обрубок плеча, ничего не отвечая.
        - Дай помогу, один сильно не затянешь! - попросил Олег настойчивее.
        - Уйди от меня! Ты мне больше не брат - тихо, со злостью, отрезал Светозар, отмахнувшись от руки старшего брата.
        Произнесенные слова, словно выпущенная стрела, резанули Олега, его лицо передёрнуло судорогой. Он встал, помолчал немного, наблюдая как младший брат затягивал веревку в попытках остановить кровь.
        - Его уже не спасти. А тебя я предупреждал не принимать участие в битве. Я считал, что ты послушаешься и убережешь себя и дядю Аскольда - ледяным тоном произнес Олег.
        - Да, и предам своих друзей, жителей Снежинграда - возразил все также гневно Светозар.
        - Было бы кого там защищать! Ладно, позже поговорим - вспылил Олег, развернулся и направился к своим воинам помогать разоружать пребывавших в смятении дружинников, часть из которых правда успела неспеша побрести прочь с места побоища.
        Тут двое обезоруженных витязя подошли к Светозару и подсобили переложить перевязанное тело Радомира на щит, чтобы его легче был нести до городища. Радомир находился без сознания, с трудом дышал и издавал нехорошие булькающие звуки в груди. Было непонятно, умрет ли он или будет жить.
        Олег снова подошел к брату:
        - Скажи, зачем спасать убийцу? Ему предлагали встать под наши знамена, заплатить дань и не вести жителей на погибель.
        - Он прежде всего человек, такой же как я и ты. Чем ты отличаешься от него, раз повел воинов на своих же горожан? Я никогда не смогу понять и принять это! - возразил Светозар.
        - Все гораздо сложнее чем кажется на первый взгляд. Позже сегодня попытаюсь объяснить - смущенно промолвил Олег.
        Вечером в горнице дядя Аскольд и мать Изольда сидели в подавленном настроении за трапезой, в то время как Светозар делился последними новостями о захвате городища и о происходившем на центральной площади Детинца. Еще с утра сторожевой отряд неприятеля скрытно встал у города, и когда воевода возвращался с проигранного побоища, им не составило труда захватить его в плен. Желая спасти свою жизнь, воевода быстро договорился о выкупе. По его приказу входные ворота были подняты, и враг беспрепятственно проник внутрь крепостных стен, сдав таким образом городище без боя. Воевода вместе с посадником отправились под домашний арест, а быстро созванное Вече, к радости галдящей толпы, выбрало главу Снежинграда из числа простолюдин.
        Новые власти тут же объявили о празднике в честь доблести воинов-победителей, гостеприимства коренных жителей и за доставшуюся в целости и сохранности городскую казну. Для этого были открыли княжеские запасы и до самого позднего вечера, не жалея заветные бочки, разливалась медовуха и хмель по чаркам всех желающих, так что к ночи вся центральная площадь, заставленная столами и лавками, гудела от криков, танцев и неуёмных споров воинов-победителей. Правда нашлись отдельные хмельные головы среди горожан, кто уже поднимал кубки во славу ума и прозорливости нового посадника, договорившегося, чтобы войска недавнего врага встали лагерем в стороне от Снежинграда, на берегу разлива Мологи. Никто не обращал внимания, что новоизбранный посадник не налегал на хмельное, сохраняя весь вечер напряженное, хмурое лицо.
        За окнами горницы доносились звуки музыки и гулянья со стороны площади Детинца, не мешавшие матери Изольде причитать и лить слезы. Дядя Аскольд как мог успокаивал её со словами, что в конце концов все живы, здоровы, а будущее расставит все на свои места. Светозар без аппетита ковырял ложкой в тарелке, вспоминая и заново переживая драматические моменты сражения. Вместе с тем он прислушивался, когда скрипнет входная дверь в светлице, будучи уверенным, что Олег обязательно придет. Все трое конечно же ждали его, чтобы узнать напрямую, что произошло и как так все вышло. Произошедшее никаким образом не укладывалось в голове и непонимание, невозможность что-либо объяснить было самым тяжелым и гнетущим.
        Наконец послышались звуки лязгающего засова, глухих шагов и в горницу вошел Олег, остановившись на пороге. Обведя глазами комнату, он задержал взгляд на матери и почтительно кивнул дяде. Олег, одетый в роскошное черное платье, походил на настоящего русского витязя с сидевшими как влитыми боевыми доспехами и выделявшимися на боку богато украшенными ножнами с выгодно смотревшейся изящной ручкой меча. На его лице смешались печать легкого смущения и особого нервного напряжения от готовности бросить вызов любому, кто осмелится возразить, поставить под сомнение правильность выбранного им пути. Светозар, никогда не видевший его таким, еще острее почувствовал общую тоску и уныние, охватившее всех присутствующих в избе.
        Олег снял плащ, отстегнул и пристроил меч к стене, затем выпил воды и спокойно, с чувством собственного достоинства сел за общий стол. Он начал свою речь тихим голосом, переводя взгляд с брата на дядю, и избегая встречаться с глазами матери.
        - Я знаю, вы в гневе, злитесь на меня и ждете оправданий. Я пришел сюда объяснить, что произошедшее сегодня утром было предопределено, сражения было не избежать и в моих силах оставалась возможность только предупредить вас об опасности, попробовать уберечь от участия в кровопролитии.
        - Ты принес смерть в наш дом, в городище, в котором родился. О чем ты говоришь? Как мне смотреть в глаза людям на улице после всего? - вскричала со слезами Изольда, но быстро взяла себя в руки и замолчала.
        - Дай мне сказать все до конца, мать. Потом будешь судить - сдержанно произнес старший сын - Наши предки пришли в городище не от хорошей жизни, а отец бесследно исчез не потому, что все было прекрасно и безмятежно. Мир очень сложен, вы все это знаете. Да и можно ли назвать миром то, когда все живут от зимы до зимы, от одного набега до другого? Когда война является способом самого обычного разбоя? - Олег сделал короткую передышку, чтобы его слова могли быть по достоинству оценены - Прошлой осенью я со сторожевым полком княжеской дружины попал в засаду в подходе к южным рубежам Руси. Там княжеский воевода бросил нас как ненужный, дряхлый от старости скот, никто не пришел на выручку. Кого и что мне после этого защищать? А кто, мама, меня любил и уважал в Снежинграде? Радомир и посадник всегда видели во мне наглого претендента на их порочную власть… Там, на южной чужбине я встретил истинного владыку, настоящего отца для великих воинов. Он не стал нас гноить в ямах, сажать моих дружинников на кол, а разобрался кто талантлив и смел, а кто был трусом и посредственностью. Ярких приблизил к себе, одарил
землями и пообещал великое единое государство без привилегий и сословий. В его дворце мы сидим за одним большим столом как равные. Он говорит, что каждый сильный духом, отважный сердцем и крепкий на руку вознесется наверх, а удел слабого духом возделывать пахоту на земле и таких мы не трогаем, а наоборот берем под защиту.
        - Кто это? Ты про кого сказываешь? - не удержавшись, перебил дядя Аскольд.
        - Я говорю про царя Кащея. Он объединил под своим началом южные земли от Каспийского до Черного морей, появившись когда-то одиноким, никому не нужным скитальцем откуда-то с великих кавказских гор. Он выдающаяся личность, человек масштаба многих княжеств. Так или иначе царь Кащей объединит всю Русь, и я первый поддерживаю его устремление сделать мир лучше, справедливее. Среди близкого круга его называют «бессмертным» за смелость и решительность в бою, хотя на внешний вид он выглядит немощным, скрывая худобу в черных одеждах. Чтобы показать превосходство и устрашить новгородского князя, царь Кащей запланировал походы на окраинные северные земли - Олег прервался, выпил воды и повел речь далее - Я знал, что все могло сложиться еще хуже, поэтому лично принял участие в походе и попросил своего друга предупредить Светозара в надежде уберечь вас от неминуемой опасности. Вижу, что брат не послушался меня… Верного и лучшего моего воина поймали, жестоко пытали и убили дружинники Радомира. Я не планировал убивать Радомира, мы бы и так разбили его войско, но у меня не было другого выбора, я должен был
отомстить за честь друга - старший брат перевел тяжелый взгляд на Светозара, затем посмотрел в окно в сторону княжеских палат в Детинце - Ваши перед лицом настоящей опасности, оказавшись без поддержки стольного града, предали горожан и отдали городскую казну в наши руки в обмен на свои жизни. Вот она жалкая, лживая порода воеводы, посадника и всей купеческой прослойки! Не до рубки им до последнего воина в чистом поле…
        Олег закончил и в горнице воздух пропитался тяжелым духом. Теперь все сказанное было хорошо понятно, но в то же время слишком со многим невозможно согласиться. Старший брат еще раз обвел всех сидящих за столом и обратился к Аскольду:
        - Дядя, ты что молчишь? Послезавтра мы уйдем. Здесь оставим небольшой гарнизон для защиты, его вполне хватит. Никто вас теперь не тронет, не обидит. Будете сами себе устраивать новые порядки под началом царя Кащея. Надеюсь, что история нас рассудит. Дядя, скажи, что думаешь? Говори, как есть! Я все готов принять.
        Кузнец отер лицо руками, облокотился на стол, встал, посмотрел на старшего племянника всегда и все понимающими глазами и, сделав несколько шагов по горнице, отвечал так:
        - Олег, ты у нас первенец в семье. Мы всегда тебя любили, гордились и будем любить, несмотря ни на что. Я видел в тебе задатки великого полководца. У тебя цепкий, глубокий ум и наша богатырская силушка в крови. Думал, отправляя тебя в Новгород на службу, что в случае беды будем стоять вместе плечом к плечу, защищая близких и родной дом. И вот сегодня, оказалось, мы с тобой бились по разные стороны. Благодарю небо, что не столкнулись лицом к лицу на том поле, мое сердце такого бы не выдержало… - с горечью в голосе дядя Аскольд грузно сел за стол и продолжил - Что я после этого могу сказать? Тяжело мне, очень тяжело. То, как было утром - неправильно. Не туда ты свернул на распутье, когда в плен попал… Присмотрись внимательно к царю Кащею, разберись, что им движет? Неужели бескорыстная любовь к простолюдинам и справедливости, как ты сейчас описывал? Или может прежде всего жажда власти, а все остальное красивая сказка? Неприглядная правда, как и болотная руда, всегда прячется где-то поглубже. Сейчас ты так не считаешь, но мой опыт и сердце подсказывают обратное, потому и хочу предупредить тебя о
большой ошибке.
        Олег, нахмурившись, уперся немигающими глазами в стол и молча внимал дяде Аскольду. Тот снова встал из-за стола, подошел к старшему племяннику, положил руку на плечо и с укором заключил:
        - Больше всего тревожит, что ты слишком рано взвалил на себя непосильную ношу, тот груз, что и врагу не пожелаешь - это вершить судьбы других людей. Такое бремя калечило моих друзей в зрелом возрасте, а ты, наоборот, еще раньше взваливаешь эту ответственность. Все ошибки можно исправить, кроме одной - никогда не вернешь жизни убитых - дядя Аскольд положил вторую руку на плечо племянника и с нажимом задал вопрос - Спроси себя, Олег, честно? Что в тебе кипело, когда утром вступил в рубку с Радомиром? Гнев, обида за прошлое, желание наказать? Был ли Радомир таким плохим парнем, заслуживающим смерти от твоей руки? А жизнь его, если бы ты и раскаялся в содеянном, уже не вернуть. В царстве Кащея ты вознесешься до самых верхов, но тебя неминуемо будет раздирать борьба твоего сердца с тем внешним миром, каким ты окружил себя в чуждой орде. Твой отец, мать и я, мы растили тебя в добре и любви, и это чувство тебя обязательно найдет. Подумай обо этом. Я верю, что ты все сам поймешь, расставишь по полочкам и примешь верное решение. Более сказать ничего не имею.
        Все смотрели на Олега, продолжавшего сидеть с отсутствующим лицом и взглядом, упертым в стол. Под пылающими краснотой щеками гуляли желваки, а руки нервно перебирали палец за пальцем. Воцарилась гробовая тишина и, казалось, из воздуха можно было ладонями лепить снежки. Мать Изольда вдруг отвернулась и уставилась в окно, где тревожный месяц разделил её угрюмую задумчивость. Светозар же, напротив, следил за каждым жестом Олега, чувствуя, как его переполняют спутанные эмоции от жалости и сожаления до братской любви. Он ждал, что после очень верных слов дяди брат признает свое заблуждение, раскается, отречется от Кащея и останется с ними.
        И действительно, не успел Светозар зрительно дорисовать этот радужный образ, как у Олега полились слезы, он поднялся и все также молча, сотрясаясь молодецкой грудью от всхлипов, обнял дядю Аскольда, потом подошел к матери, прислонил её голову к своей груди и расцеловал верх головы, смочив её волосы мокрыми от слез ладонями, затем вышел на середину горницы, еще раз обвёл всех странным потерянным взглядом, пожал немного по-детски плечами и тихо обмолвился:
        - Простите меня. Я вас всех очень люблю. Не поминайте лихом - с этими словами решительно развернулся, схватил меч, плащ и вышел за дверь.
        Ночью Светозар все не мог уснуть, думая, размышляя о том, что говорил Олег, возвращаясь к воспоминаниям и событиям минувшего дня. Слишком много мыслей и переживаний неслись бурным потоком, чтобы цепкие руки сна смогли утащить его в мир грёз. Крики веселья и пьяный ор периодически доносились с центральной площади, будто намеренно напоминая, по какому поводу там гудят самые стойкие к хмельным напиткам.
        Он искал глазами в потёмках кикимору Марьяшку, но, как ни странно, все не получалось ухватить след её присутствия в доме. Это тревожило Светозара. Так хотелось обсудить важные вещи и чувство досады от невозможности поговорить с ней еще больше развеивали чары сна. Проворочавшись еще какое-то время с боку на бок, ему окончательно надоело бесцельно лежать и, преследуемый внезапно появившейся мыслью, он встал, оделся и вышел во внутренний двор. Светозар решил сходить в лагерь войска и найти там Олега. Мысль выглядела безрассудной, тем более что сам он не представлял себе до конца, что он хотел бы сказать брату, но ночная мгла с мерцающей россыпью мириад светящихся звезд и ласковые порывы свежего Ветра будто гнали его вперед. Он подошел к калитке заднего двора, протиснулся в узкий проход как вдруг кто-то одернул его за плечо. От неожиданности он вздрогнул, почувствовав стремительно пробежавшую по телу дрожь, подготовился принять удар или атаковать самому, но темный силуэт человека заговорил родным голосом старшего брата:
        - Я знал, что ты захочешь разыскать меня в лагере и поджидал тебя с полночи. Пойдем, как в старые добрые времена, пройдемся. Хочу поговорить с тобой.
        - Да, все никак не мог заснуть и что-то потянуло на воздух - не сразу ответил опешивший Светозар - Действительно собирался сходить к тебе в лагерь, хотя до сих пор не понимаю, что намеревался сказать. Наверное, спросить, что ты думаешь на счет слов дяди?
        Олег на ходу развернулся к брату, выставив печальное и грустное лицо, в котором не было ни намека на усталость от бессонной ночи:
        - Дядя во многом прав и его слова тяжело мне дались. Чувство - сродни от полученного удара булатным мечом по шлему в ратной сече, но я не стремлюсь спорить с ним. В стольном граде я не видел ничего светлого в помыслах воеводы и княжеской дружины. Везде та же власть и жажда наживы, подогреваемые новгородскими купцами и торгашами, переживающими за свои лавки с товарами и потому метущимися между сильными мира сего с единственным желанием защитить и преумножить богатства. Все уже предрешено и мне не свернуть с выбранного пути.
        Светозар лишь пожал плечами, давая понять, что ему нечего сказать. Олег слегка улыбнулся, остановил брата, и, смотря ему прямо в глаза, с возбуждением в голосе произнес:
        - Я совсем о другом хотел с тобой поговорить. Прошедшим утром в сражении случилось невероятное и необъяснимое. Весь день и воины и горожане побаиваются в голос обсуждать, что же это могло быть, кто навлек нечистую силу, на кого была направлена эта кара? Так вот, скажу прямо, это ты всколыхнул ту речку, поднял огромную волну и залил водой зажженные нами соломенные валуны и бревна, которыми мы удачно смешали ряды в полку дружинников Радомира - и довольный видом смутившегося брата, Олег продолжил - Я заподозрил что-то неладное, ещё когда ты остался без царапин после лесного бурелома, устроенного тогда лешими. Вспомнился мне и наш поход на заготовку бревен для судна, когда только ты мог распознавать самые лучшие деревья. И тогда для меня все сложилось воедино: твое знахарство, неизвестно откуда взявшаяся ученая книга, на которую жаловалась мне мать - ты каким-то образом овладел способностью общаться с миром нечистой силы и нежитью, которых простой люд чурается и гонит от себя. Скажи, я прав? Прав?
        Олег с легким нажимом сжал руку брата поверх локтя и требовательно вопрошал глазами ответа. Светозар долго выдерживал этот взгляд, потом разжал кисть брата и направился один по дороге. Олег выждал дюжину шагов, настиг брата и возбужденно произнес:
        - Можешь пока не отвечать. И ты и я знаем, что это так. Я тебе больше скажу, что об этом думаю: найденные нами тогда давно в пещере корабль и дудочка, то была не случайность! Их туда намеренно положили с определенной целью. Не могу пока точно утверждать, но внутреннее чутье мне подсказывает, что это звенья цепи, ведущие к нашему детству, и, возможно, являются ключом к разгадке исчезновения нашего отца. Главное, что ответы на вопросы можем найти только ты и я и только вместе.
        Олег прервался в ожидании, что младший брат вступит в разговор, но продолжительное время они по-прежнему шли молча. Олег все посматривал на Светозара, намекая, что отмолчаться не получится.
        - Брат, останься с нами, не езжай ни в какие походы, не возвращайся к Кащею и тогда я буду готов открыться тебе. Сейчас, когда рядом стоит военный лагерь, еще вчера принимавшийся местными жителями за главного противника Снежинграда, когда еще утром смерть косила всех без разбору людей я чувствую, что мы далеки друг от друга, нет былой близости и доверия - Светозар даже перешел на крик - Ты будто чужой для меня. Да, я воззвал к Водяному, чтобы исправить содеянное тобою и твоими правителями! Природа и я не можем поддержать насилие! Сеять разрушения и смерть простым людям ради неведанных идей царя Кащея, поддерживаемых тобой - это же безумие! Искать смыслы и идеи надо в согласии с собой, со всеми земными тварями, неведомыми силами и чудесами, о которых мало кто задумывается и уж тем более знает.
        - Именно! Оставь в покое Кащея. Он инструмент и средство для достижения цели, так как иначе полная безысходность. Но на самом деле, мы с тобой вдвоем сможем перевернуть весь мир! - Олег в высшей степени возбуждения вскинул руки к небу - Подумай над тем, чего больше боится человек? Страха смерти… В чем его призвание? Преодолеть этот страх за счет бессмертия! Открыть те секреты природы, которые позволят встать на место идолов. Значит надо бросить вызов природе, поставить её на стражу наших интересов, воспользоваться всеми имеющимися у нее инструментами для достижения этой цели. Встав на путь зелейника, ты уже сам сделал первый шаг!
        - Олег, ты как из огня да в полымя! - возразил разгоряченный услышанным Светозар - Я совсем по-другому это смотрю. Смерть - естественное и закономерное завершение жизни всех существ и самой природы. Через смерть рождается жизнь, а потому зачем её продлевать? В конце концов, осень сменяет лето и это обязательный черед обновления всего сущего. Покушаясь на данную сущность, можно нарушить заложенный природой порядок вещей. Человек неотделимая часть сущего и порождение этой природы. Её нельзя использовать как средство. На мой взгляд, отчуждение от природы подобно смерти, как если заточить себя в иссушенном колодце без еды.
        - Брат, как ты вырос в моих глазах! Я безмерно рад, что мы с тобой можем разговаривать на такие небесные материи - Олег обнял растерявшегося от такого шага Светозара, долго удерживая в своих крепких объятиях - Смотри, а разве не разум дан человеку для того, чтобы бросить вызов природе и всему сущему? Ведь мы бросаем этот вызов каждый день, когда распахиваем дикое поле под пахоту или строим водяную мельницу? Мы именно такие, потому что хотим стать бессмертными и несокрушимыми. Иначе это трусость со стороны человека, все равно что пройти мимо зерен и не посадить их, зная, что они засохнут.
        - Олег, разум дан человеку, чтобы, наоборот, сохранять природу. Мы её хранители. Мы и есть уже боги, а не Дажьбог с другими идолами. Человек есть проявление божественного и великого!
        - Ты скучен и будешь одинок с такими взглядами - рассмеялся Олег - Людям нужны мифы, в которые они всегда будут верить. Всем нужна мечта, чтобы за ней можно было бы идти на священную войну. А иначе что ждет человека - забвение и пустота… Разве для этого он стал обладателем высшего разума среди зверья и лесных тварей?
        - Ничего смешного я не вижу, извини - сухо перебил Светозар - Никуда идти не надо, а все смыслы нужно искать внутри себя. Верю, что внутренняя сила человека должна проявляться в гармонии с природой и находить отражение в малых делах: в детях, в обустройстве дома и сада, шитье красивой одежды.
        - Ты повторяешься и звучишь слишком приземленно - утомленно произнес Олег.
        - А ты грезишь мифами о высоком, забывая, что на вершинах гор жизни нет. Все разнообразие у подножья! - парировал Светозар, раздражаясь от усталости, настигшей к предрассветному часу.
        - Вот и поговорили - заключил Олег - смотри, уже светает. Мы дошли до самого лагеря, споря о высоком.
        Оба остановились с выражением лиц, будто увидели и познакомились друг с другом в первый раз.
        - Береги мать и дядю. Я послезавтра зайду с утра попрощаться. Не знаю, захочет ли она видеть меня. Допускаю, что нужно время. Говорят, оно лечит… Что ж, посмотрим - примиряюще произнес старший брат - Ты, главное, на меня зла не держи. Теперь буду стараться быть ближе к природе, а ты подумай над моим предложением попробовать вместе сделать что-то большое и важное. Не сейчас, конечно, но обязательно как-нибудь в будущем - Олег еще раз обнял младшего брата, похлопав по плечу.
        Расстались они даже тепло, но было заметно, что Светозар держался сдержаннее при прощании.
        Возвращаясь, он зашел проведать Радомира, находившимся в тяжелом состоянии, без памяти в тереме отца. Накануне Светозар провел с ним много времени, перевязывая раны, пытаясь остановить кровотечение. И вот сейчас ему сообщили, что буквально перед самым рассветом Радомир, так и не приходя в сознание и не попрощавшись с родными, скончался. Светозар обнял недвижимое тело, прошептав, что обязательно навестит его в тридевятом царстве и попросит прощения за старшего брата. Рядом с кроватью умершего на полу лежала мать, высохшая словно тростинка от пролитых за пару дней слез.
        Выйдя на улицу, Светозару еле удалось сдержать себя, чтобы самому не расплакаться. Со всех ног он побежал к дому, чтобы никому не показать нахлынувших эмоций. Там он повалился на кучу сена, зарылся в него лицом и дал волю чувствам, воя навзрыд, непонятно к кому вопрошая. Долго не мог унять Светозар клокотавшие внутри груди тоску и жалость. Он не стеснялся этих слез, чувствуя, что плачет по ушедшему навсегда детству, что теперь он видел смерть, став её невольным соучастником, что уже никогда не вернет беззаботные дни своего взросления, мирных прогулок, веселых игр со своими приятелями. Он знал, что впереди его ждут лишения и возможно еще более страшные потрясения, чем разыгравшееся накануне побоище. Он оплакивал предчувствие неизбежного: из-за Олега пришлось вкусить плод взрослой жизни, полной сложностей, коварства, далекой от гармонии и красоты, совсем по-другому рисовавшихся ему ранее в своих представлениях о мире вокруг. Все трагедии, с которыми он раньше сталкивался, случались не с ним и не терзали так больно как смерть Радомира и брат Олег, ушедший в сумеречное, неведомое царство Кащея.
        Светозар оплакивал свою братскую любовь, сознавая, что крепкие, братские узы разрушены, их не вернуть, и бесполезно злиться, сожалеть и ненавидеть. Наверное, всегда можно простить, но прямо сейчас было невозможно разобраться, что же со всем этим делать. Успокоившись, Светозар еще долго сидел с отрешенным лицом. Так хотелось подольше оставаться в состоянии, когда в голове совсем нет мыслей, ты ни о чем не думаешь, не переживаешь, и все как картинка происходит само собой, потому что тебя уже нет, ты растворился в воздухе, паришь как песчинка в безвременье и вне пространства.
        Сложно сказать сколько Светозар так летал то ли во сне или наяву. Лицо его разгладилось, настроение улучшилось, стало легче на душе, он встал, смахнул прицепившуюся солому с одежды и прошел в избу, зная, что там его ждет любимая, единственная мать, которая в нем очень нуждалась.
        Глава 15. Другие берега
        Утром следующего дня мать Изольда сказалась больной и не вышла из избы прощаться с Олегом. Краем уха Светозар слышал как горячо спорили накануне вечером дядя и мать о старшем брате, о его взрослении, о потери отца, какими сильными были переживания Изольды о случившемся. В момент расставания дядя Аскольд крепко обнял старшего племенника и произнес добрые слова напутствия, правда его всегда скупое на эмоции лицо выражало при этом крайнюю озабоченность и тревогу. Светозар приобнял брата, церемониально пожал руку и почувствовал облегчение, когда Олег вскочил на вороного коня и поспешил встать в строй своего полка.
        Той же ночью что-то разбудило Светозара, и ему привиделся нависший под потолком черный, непроницаемый силуэт человека без лица. Леденящий страх от неведомой тени в мгновение сковал сердце и парализовал тело и мысли. Охваченный ужасом, он лежал в оцепенении, боясь шевельнуться, и смотрел немигающими глазами на плотную темную массу. Вдруг она ринулась на него, буквально разорвала грудь, от чего Светозар зажмурился и перестал дышать, испытывая еще больший трепет перед происходящим кошмаром. Ему почудилось, что он умер в тот момент, когда демоническое нечто вошло в него. В состоянии застывшего ужаса, не дыша, Светозар лежал, страшась даже задуматься жив ли или мертв. Понемногу оцепенение отступило и он робко еле-еле сделал первый вздох, почувствовав живительную силу от глотка воздуха. Онемевшие руки и ноги, казавшиеся до сих пор чужими, вернулись к нему. Усилием воли он заставил открыть вначале один глаз, затем другой и убедился, что силуэт черного человека более не летает над ним. Весь мокрый от пережитого напряжения Светозар лежал с бешено стучащим сердцем, оглашавшим все вокруг. Переведя дыхание и
наконец полностью придя в себя, он принялся звать кикимору Марьяшку, почему-то не приходившую к нему в последние ночи.
        - Подруга, родимая, ты куда пропала? Что с тобой сотворилось? - шепотом, все еще пребывая в страхе, произнес Светозар. Он закрыл глаза, стараясь внутренней силой дотянуться до неё, но ничего не подсказывало ему, где она могла бы прятаться.
        - Неужели ты покинула меня? - вопрошал он тихим голосом, внимая тишине в ответ.
        Вдруг ему пришла мысль пропеть частушку как это любила делать Марьяшка. Он сомкнул брови, сосредоточился на словах и запел жалостливым тоном:
        «Ах, темный лес,
        Подвинься сюда.
        Я по этому лесу
        Свое горе разнесу».
        Светозар уже засыпал, когда кто-то аккуратно тронул его за руку. Он открыл глаза и с радостью увидел сидевшую рядом кикимору Марьяшу. Сон сняло как рукой.
        - Привет, ты куда пропала? Я уже отчаялся тебя услышать. Садись рядом, рассказывай - он подвинулся, уступая ей половину кровати.
        - Я все время пребывала у вас дома и до меня доходил твой зов - застенчиво тонким, звонким голосом отвечала кикимора Марьяша, присаживаясь подле Светозара.
        Он не мог не заметить, что на её лице были следы пережитых сильных эмоций, скорее всего, страха. Понимая, как ей пришлось несладко, в порыве благодарности он взял её кисть в свою руку, другой обнял за плечо и почувствовал против ожидания, что рука кикиморы была теплой, а между косточками под полупрозрачной кожей пульсировала кровь и текла жизнь. Между ними возникло удивительное ощущение общности и спокойствия.
        - Только сейчас, когда ты спел мне частушку, я пересилила себя и выбралась из укрытия - продолжила Марьяша, по-доброму и ласково посмотрев на Светозара - Что-то очень важное произошло только что. Все это время я была раздавлена нечистой силой и ничего не в силах была сделать. Она захватила меня в ночь, когда приходил твой брат. Это было ужасно! - кикимора вскинула руки к исказившемуся от судороги и приступа страха лицу - Олег связал себя с чем-то очень, очень плохим и злобным. За ним тянется след несметной мощи нечистой силы, смерти и лютой жестокости - с опаской, озираясь по сторонам, говорили Марьяша - Я хотела предупредить, оградить тебя, но чуть сама не пала.
        Светозар потупил взор и с грустью в голосе произнес:
        - Мой брат встал на службу заморского царя Кащея. Он в беде, но сам этого не осознает и делает вид, что может с этим совладать. Олег у меня такой.
        - Не ведая того, ты сам бросил вызов нечистой силе. Все последнее время она хотела поработить тебя. Я это чувствовала.
        - Спасибо тебе. Яснее ясного, ты появилась у нас из-за моего брата Олега. К великому сожалению, он принес смерть в Снежинград, да еще и звал меня с собой. Внутри я даже колебался с искушением отправиться с ним и заглянуть в глаза… - Светозар запнулся и с улыбкой добавил - Кащею Бессмертному! Придумал тоже себе прозвище.
        - Что ты! Ты бы пропал в его власти - с дрожью в голосе воскликнула Марьяша.
        - Да, я не готов, рано мне, да и мать Изольду не на кого оставить - удрученно произнес Светозар - Еще хотел тебе рассказать, как нынче ночью мне как наяву приснился кошмар, будто в меня смерть чуть не вселилась. Я лежал ни жив, ни мертв, не ведая, что произошло. Что это могло быть?
        - Нечистая сила хотела вселиться и убить тебя. Её последняя отчаянная попытка. Ты не сдался, не дал сделать это царю Кащею, и в результате нежить оставила твой дом. Сейчас её в избе больше нет. Она и меня поэтому отпустила. Я теперь свободна. Но знай, что царь Кащей считает тебя личным врагом, и ты должен понимать опасность.
        - Его войско ушло еще утром, поэтому, видимо, нечистая сила последовала за ним, решив напоследок меня прихватить. Но не на того молодца напали, подавилась нечистая! Наша взяла! - Светозар весело пригрозил кулаком висящей вокруг темноте - А что значит ты теперь свободна?
        Кикимора Марьяша быстро перевела взгляд на младшего брата:
        - Такой наш удел, я давеча тебе сказывала. Мы идем туда, где беда ожидается, там мы нужней пока нас не прогонят. В новом доме буду пугать нечистую силу, защищать оберегами и заклинаниям. Тебе как могла помогла, надо и честь знать.
        «Пускай хают, нас ругают,
        Что отчаянные растем.
        А мы чаянные-отчаянные
        Нигде не пропадем!»
        - Моя последняя частушка для тебя. Люблю я их слушать, когда девки поют, веселятся. Сама бы в пляс пошла.
        - Подожди, как уйти?! - встрепенулся молодец - никак нельзя уйти.
        - Почему же? - робко удивилась кикимора.
        Светозар забегал глазами, пытаясь разобраться в чувствах, словах и эмоциях.
        - Ты сама сказала, что я враг для царя Кащея. Значит нечистая сила еще вернется?
        Кикимора Марьяша ничего не ответила, смущенно опустив голову к коленям.
        - А если серьезно - поразмыслив, заговорил Светозар - Ты нужна мне! Мы как две родственные души должны быть вместе. Ведь он и правду может вернуться, и кто мне будет помогать? Оставайся с нами насовсем. Я представлю тебя матери, будем втроем жить. Еще есть дядя Аскольд, у него большое сердце и он точно не станет возражать. Будем душа в душу ладить… Негоже тебе скитаться, когда наши беды еще может только впереди. Вместе веселее будет.
        На лице кикиморы Марьяши изумление сменялось сомнением, но наконец она твердо произнесла:
        - Я согласна быть твоею младшей сестрой в беде. Ты уверен, что матери Изольде можно открыться?
        - Конечно. В чем, чем, а в этом у меня сомнений нет.
        Они проболтали до утра, пока от усталости Светозар не заснул на полуслове, предварительно условившись собраться в сенях перед завтраком.
        Меж тем проснулся молодец рано, охваченный идеей непременно представить кикимору Марьяшу матери и, тем самым, раз и навсегда устроить её судьбу. Потянувшись на кровати и выглянув в окно, Светозар как никогда осознал, что поступает правильно и верно. Не обращая внимания на ноющую голову после беспокойной ночи, он бодро поднялся и направился прямиком в сени. Там он нашел спящую Марьяшу, в свете дневного света представшей маленькой худой девочкой с русыми, прямыми, нерасчёсанными волосами, в изношенном, потертом платьице на босу ногу, всю перепачканную сажей и копотью. Её вздернутый, немного вытянутый, сучковатый нос вызывал улыбку, а от вида костлявых, тонких рук к горлу подступала жалость. Свернувшаяся калачиком на копне сена, она производила впечатление загнанного зверька или побитой, изгнанной из дома собаки.
        - Еще меня и мать защищала от нечистой силы, когда её саму надо было спасать! - бросилось на ум Светозару - Ээй, вставай, Марьяша! - стал он её будить - Пойдем, как решили вчера, знакомиться с моей матерью.
        Кикимора открыла свои большие глаза, засиявшие озорным, лучезарным светом и преобразившие до неузнаваемости её неестественно худое и вытянутое лицо. Несмотря на серо-землистый цвет кожи, Светозар нашел Марьяшу по-своему симпатичной. Немного смущаясь, она поднялась, отряхнула налипшие соломинки сена и протянула руку.
        - Пойдем, если не шутишь и не передумал - весело с детской непосредственностью пошутила она.
        Мать Изольда накрывала на стол, когда в дверях горницы появился Светозар с кикиморой Марьяшей. Ухватом она вынимала горшок каши из печи и, завидев детей, так и осталась его держать, застыв посередине между столом и печью.
        - Мам, ты не удивляйся сильно. Точнее не серчай. Я тебе хочу представить свою невесту кикимору Марьяшу.
        Заметив, что мать пребывает в полном изумлении, он переменил тон с шутливого на серьезный:
        - Ладно, я пошутил. На самом деле, это та кикимора, которая все последнее время не давала нам спать ночью, а утром оставляла для нас гостинцы. Делала она это для защиты нас самих от нечистой силы. Мы её, то есть нечистую силу, прогнали, и я предложил Марьяше остаться у нас жить. Будет тебе помогать по дому. Она веселая, скучать не даст. Я за нее ручаюсь. Она как родственная душа была нам послана самыми светлыми силами. Уже не знаю, есть ли такие? В общем, принимай мне сестру, а тебе дочурку названную.
        Светозар ожидал бурной реакции, гнева и ожесточённых уговоров и был сильно удивлен тому, как все случилось в действительности. Мать Изольда поставила ухват с кашей на стол, подошла к обоим, обняла по очереди каждого, потом села на лавку и разрыдалась навзрыд, с причитаниями. Он не на шутку перепугался, подбежал к матери, встал на колени, обнял её ноги и стал спрашивать:
        - Мам, ну ты что? Перестань! Ты чего струсила? Все будет хорошо. Марьяшка хорошая, ты не смотри, что она кикимора. Она совсем не нечистая сила как про них наговаривают. Наоборот, она самая светлая душа. Поверь мне! Не плачь, не бойся.
        Светозар обернулся, испугавшись, что от такой реакции кикимора Марьяша убежит и тогда все пойдет насмарку. Он усадил её на противоположную сторону лавки, дав взглядом понять, что волноваться не нужно, все обойдется.
        Наконец, утирая слезы, мать Изольда взяла себя в руки и дрожащим от волнения голосом, с всхлипываниями произнесла:
        - Сынок, ты не подумай чего. Просто столько за эти дни всего случилось, что силы душевные на исходе… Хотя я знала, что-то такое должно было произойти. На самом деле я счастлива.
        Она встала, подошла к кикиморе Марьяше, взяла её за руку со словами:
        - Я всегда мечтала о дочке. Раз мой сын выбрал тебя свой сестрой, то я всем сердцем буду рада принять тебя как названную дочь. Оставайся, живи с нами. Будем тебя беречь, вместе заботиться по дому, делить хлеб и кров…
        С той поры кикимора Марьяша осталась жить в семье Светозара и была ему верной помощницей и любящей дочерью для матери Изольды, быстро привязавшейся к новой необычной гостье, незвано появившейся в трудный период жизни.
        Лето пришло незаметно. Еще вчера небо бороздили тяжелые синие тучи, ветер порывами утюжил короткую траву на склонах, а вода чернела и хмурилась, сердито и недовольно спеша к далеким северным берегам. Казалось, погода отражала то ненастье, в которое погрузились жители Снежинграда.
        После прихода ставленников царя Кащея порядки внешне мало изменились в городище. На памяти у всех еще всплывала горькая картина высылки и разграбления имущества семейства бывшего посадника и сочувствующих им знатных купцов. По случаю самым «лишенным» жителям городища раздали часть хозяйства, домашней утвари и подсобной скотины, чтобы показать благородство, широту души царя Кащея, заботящегося о простых и обездоленных людях. Но, постепенно Снежинград стал охватывать страх, подозрительность и другие странные повадки, ранее не наблюдавшиеся за местными жителями. Здесь и там именем Кащея устраивали публичные разоблачения, порки тех, кто отказывался вовремя нести непомерный оброк и подати в городскую казну. Здесь и там шныряли сомнительного вида дельцы, доносившие о разговорах простонародья на площадях, сходках и за работой в полях. Незаметно и удивительно для многих стали усиливаться мнительность и зависть, при этом самые подлые поступки совершались именем Кащея. Ходить и разговаривать приходилось с оглядкой на присутствие доносчиков Кащея, а потому веселый, вольный дух задора, северной удали изрядно
поник, и простой работящий люд становился все более замкнутым и угрюмым.
        Особенно тяжело новая жизнь давалась Светозару, матери Изольде и кикиморе Марьяше. Народ клеймил их за измену старшего брата Олега, и хотя открыто выступать никто не решался, но любой подходящий повод помянуть о свершенном предательстве охотно шел в дело. Еще более усугубилось положение семейства, когда заподозрили присутствие кикиморы в доме. По городищу поползли страшные слухи и причитания, что мать Изольда связалась с нечистой силой, которая обязательно должна погубить всех жителей. По ночам стали часто кидать камни в окна, малевать дёгтем обидные, непристойные прозвища на дверях и стенах. Здесь же вспомнили о знахарстве Светозара как деле сомнительном и опасном. Потребовалось вмешательство дяди Аскольда и нового посадника, чтобы утихомирить толпу, унять гнев рассерженных горожан, нашедших корень всех бед и неурядиц в появлении кикиморы. На какое-то время посадник распорядился поставить ночной караул из двух черных воинов у их избы.
        Как следствие, мать Изольда перестала выходить из дома, а Светозар безвылазно пропадал у пристани на реке, достраивая чудо-корабль. Его очень огорчало, что знания и способности целительства теперь оказались никому не нужны в Снежинграде. За редким случаем жители обращались за помощью, заключив, что знахарство, как и всё другое непонятное, идет от нечистой силы, и уж тем более сейчас от семейства матери Изольды не стоит ждать ничего доброго. Именно в этот момент к нему закралась мысль отправиться в путешествие вниз по течению реки, чтобы поискать уединенное, подходящее место и поселиться там вчетвером, начав новую жизнь. Он стал усиленно готовиться к предстоящему походу и даже поделился этой идеей с дядей Аскольдом, который, к необычайной радости племянника, отнесся одобрительно к вылазке, обещая поддержать с организацией. Прошедшие события с Олегом и обозначившиеся изменения в укладе горожан сказались на настрое дяди Аскольда, принявшего все близко к сердцу. В нем стало проявляться уныние, когда он целыми днями ничего не делал, сидя на огромном стуле за столом, выписывая ножом причудливые узоры на
его поверхности.
        От предложения Светозара у дяди Аскольда загорелись глаза.
        - Дельная эта мысль, Светозарушка, тем более поди корабль уже на подходе. Хорошо варит твой котелок! - задорно и громогласно произнес он - Я, пожалуй, подсоблю быстрее его на воду поставить, да и в добрый путь снарядить - взгляд дяди восторженно устремился куда-то в далекое прошлое - Отправиться в северные края! Всегда хотел дойти до поморов, жителей сурового, уединенного края на берегу Белого моря. Там до нас дела никому не будет, и мы будем вдали от любых военных походов. Когда-то и наш городище был последним пристанищем по дороге в неизвестность, но многое изменилось с тех пор. Как знать, пора и нам честь знать да отправляться на поиски лучшей доли.
        Спасала Светозара преданность его друзей, не только не отвернувшихся от него, но и, наоборот, сплотившихся еще более. Днями и ночами обустраивали они палубу и корпели над сложной сборкой мачты из различных кусков. Волька с Игорем грезили путешествием к дальним берегам, а потому безоговорочно поддержали план отправиться вниз по течению, чтобы разведать выходы к Белому морю и, тем самым, отпраздновать завершение неимоверных усилий по постройке корабля, длившейся последние три года. К пристани, где на стропилах располагался почти готовый корабль, постоянно наведывались молодцы из обезглавленной ватаги Радомира. Всем не терпелось проверить красавец-корабль наплаву. С восхищением осматривали они легкие, изящные закругления бортов судна, вопрошая могут ли пригодиться в общем деле. В один из дней Светозар с воодушевлением принял их в команду и поручил каждому свою работу. Тем же вечером Волька раздобыл крепкой медовухи, и друзья скрепили свой союз смехом и радостью от причастности к большой, светлой идее, ставшей центром притяжения некогда враждебно настроенных людей.
        Окончательно Светозар решил с отплытием, когда среди книг бабы-яги Верунги обнаружил тексты Голубиной книги[45 - Голубиная книга (Каменная, Глубинная книга) - одна из самых загадочных книг древнейшей Руси, которая чудом дошла до наших дней. Является устным преданием по ритму чем-то напоминающее былину. У нее нет ни автора, ни канонического текста. Существует более 20 вариантов. Известно, что в XIII веке книга перешла в разряд запрещенных, что свидетельствует о том, что появилась значительно раньше.], в которой с огромным любопытством для себя разбирал записанные там былины о происхождении мира, объяснения про явления природы, про извечную борьбу света и тьмы, правды и кривды. Многое было ему новым и удивительным, с чем-то он соглашался, с чем-то спорил в душе. Но более всего привлекло описание священного каменья Алатыря, который, как утверждалось, «лежит в центре мира, посреди океан-моря, на острове Буяне. На нем стоит мировое дерево, а из-под бел-горюч камня истекает животворный источник, всему миру на исцеление, всему миру на пропитание». Также было сказано, что камень наделен чудесными
свойствами, целебными и приворотными, помогает в заговорах.
        Сгораемый желанием узнать, где же мог находиться остров, Светозар стал перелистывать все имеющиеся у бабы-яги Верунги книги, пока к своей удаче не наткнулся на другую странную летопись с кратким упоминанием, что остров Буян затерян в морских северных морях в двух лунах хода от побережья. Сам он никогда не покрывается льдами, поскольку омывается рукавом загадочного глубинного теплого течения, поэтому туманы и плотные низкие облака надежно укрывают его от случайных глаз торговых купцов и рыбаков.
        Светозар не мог не воспринимать найденные листы Голубиной книги иначе как верный и добрый знак. Алатырь представлялся ему как возможность прикоснуться к чему-то могучему, праведному, что могло бы противостоять силам зла, пленившим Снежинград и разум старшего брата.
        Он не преминул расспросить об этом бабу-ягу Верунгу, как обычно занятую приготовлением очередного зелья:
        - Правда ли, что в этих листках пишут про остров Буян и камень Алатырь с его целебными свойствами? Нашел в Голубиной книге.
        - Ишь ты, откопал-то у меня - довольно заухала старуха - Положим, остров есть, и камень на нем тоже есть. Только камень этот в карман не положить и на руках не снести. Он огромный - этот валун. Камень-гора.
        - А животворная сила в нем есть?
        - Чего не знаю, того не знаю. Сама не щупала, носом не нюхала. Народ про него много всякого наговаривает. Где там правда, а где кривда уже не разобрать. Но отрицать не буду, что камень необычный и силушку богатырскую в себе имеет. Многие калики, волхвы за море-океан хаживали и заветы оставляли. Место там намоленное. А ты-то зачем интересуешься?
        Молодец молчал, не решаясь открыться в своих помыслах.
        - Вижу, думу тяжелую думаешь… Замечала за тобой в последнее время. Что тревожит, что тяготит? Не отпирайся, плохим советом не одарю. Вредно такую ношу за душой носить, чернеет душа от этого.
        Светозар поднял глаза на бабу-ягу Верунгу, среагировав на слова о черной душе.
        - Грусть, тоска меня съедает. Уехать мне надо, бабушка, к дальним берегам Белого моря. Хочу туда матушку с дядей, да с сестрой младшей вывезти. Не стало нам житья никакого в городище. Все началось какое-то время назад и связано с моим старшим братом Олегом, после пленения поступившим на службу в царство Кащея Бессмертного. Да только беда в том, что царь Кащей повелевает нечистой силой. Я это почувствовал, когда по весне мой брат с их войском к нам пожаловали. У нас в доме даже кикимора завелась, спасая от злых сил. Вот и думается мне сейчас, что до острова надобно бы сплавать и на камень праведный посмотреть.
        - Как ты говоришь кличут его, Кащеем Бессмертным? - перестала улыбаться баба-яга и сплюнула в котел с зельем, да так, что огонь полыхнул синим пламенем.
        - Да! Мне Олег сказывал, что явился Кащей из ниоткуда, будто со снежных гор сошел. За смелость и решительность в боях его воины «бессмертным» прозвали.
        - А сам он и воины во все черное одеты?
        - Да, и платье, и кольчуги с ремнями и сапоги - во все черное одеты.
        - А глаза, говоришь, у братца твоего с восхищением горят, когда он про царя Кащея сказывал? А тот новый уклад на всей земле им поди обещал?
        - Так и есть, бабушка, Вы что, про него уже слышали? - удивленно спросил, смутившись, Светозар.
        Лицо бабы-яги Верунги стало свирепым, а в глазах блеснули зеленые огоньки. Давно, со времен первых встреч, не видел он её такой.
        - Боюсь, сынок, знаю я, о ком ты говоришь… - в голосе старухи прозвучало глубокое разочарование - Кащей Бессмертный не иначе мой братец, давно пропавший без вести. Теперь явился, не запылился. Будет опять Лихо катывать, народ на горе обрекать, а молодцев ненужными идеями будоражить.
        - И что же делать? - от слов бабы-яги Верунги очень нехорошо стало на душе Светозара.
        - Подумать мне надо, с сестрами посоветоваться. Если это и вправду мой брат, то тогда большая опасность есть для всех нас - неуверенно пробурчала старуха, затем вытащила из кармана полушубка щепотку какой-то травки, бросила в чан с зельем, долго там что-то высматривала будто в зеркало жизни заглядывала, как вдруг встрепенулась и, бросив зоркий взгляд на доброго молодца, твердо сказала - А тебе лучше и вправду направиться в поход в северные воды. Разведай, посмотри, что там и как. На сам остров Буян тебе Водяной подскажет как доплыть. Когда вернешься, сядем с тобой и решим, что с моим братцем окаянным делать будем.
        Захлопнув ворота изгороди и махнув на прощание избе на курьих ножках, Светозар бодрой походкой зашагал за наливным яблочком обратно к дому. После нескольких дней пребывания у бабы-яги Верунги настроение значительно улучшилось. То, что еще вчера казалось непосильной ношей, сейчас распалось на отдельные части, с которыми можно было вполне сдюжить. Еще вчера идея податься на север представлялась ему бегством, единственной возможностью найти спасение от нечистой силы, а сейчас вырисовывался как план действий для совсем иного исхода.
        - Остров Буян… Бел-горюч камень Алатырь… Никогда о таком ни от кого не слышал. Это должно быть что-то очень необычное - рассуждал Светозар - Как остров разведаю, вывезу к поморам мать с сестрицей и дядю. Он за ними обеими присмотрит, а может и Марьяшка, наоборот, лучше с этой задачей справится, а я пока с бабой-ягой Верунгой хорошенько подумаем, как с Кащеем совладать. Теперь ты у меня попляшешь! - кулаком грозил он воздуху, продолжая бойко шествовать за яблочком - Будешь знать как добрым молодцам голову затуманивать. Я до тебя доберусь!
        Он был уверен, что всезнающая баба-яга Верунга способна устрашить Кащея, и вместе они смогут подобрать нужные ключи к его «бессмертию». А если на острове Буяне Светозар еще и обнаружит камень с неиссякаемым источником силушки, то тогда они наверняка найдут способ разделаться с Кащеем.
        - Надо предупредить Водяного и расспросить, как добраться до заветного острова. Тогда можно будет снаряжать корабль к отплытию - убеждал себя Светозар.
        Водяной проявил великодушие, услышав пожелание доброго молодца отравиться на север к поморам и заодно доплыть до острова Буяна.
        - Ох, ох, ох… Ведаю, разумею, что корабль ты строил не для того, чтобы сиднем штаны просиживать. По мне, положим, лучше бы ты оставался при мне и бабе-яги Верунге, но помыслы твои мне по душе.
        Водяной со Светозаром проследовали в зал, где на деревянной карте был вырезан обширный край Руси-матушки, всегда привлекавший внимание младшего брата во время визитов к речному чудищу.
        - Долог и труден будет ваш путь вниз по течению реки. У поморов обязательно возьми проводника из местных, кто ведает про подводные скалы, мели и течения в коварных северных водах - вальяжно водил Водяной своей разлапистой рукой по карте.
        - Неужели сами не сдюжим, если я сейчас постараюсь все запомнить? - переспросил Светозар.
        - Поспешность, самонадеянность до добра не доводят - приобнял Водяной за плечо своего ставленника, сильно возмужавшего за последний год и теперь возвышающегося на полголовы над речным чудищем - ты начерти, что сможешь из карты, но моему совету последуй, иначе окажешься в гостях у моего дяди морского Чуда-Юда раньше, чем сам пожелаешь.
        Светозар засел выводить угольком все озера, реки и островки, в то время как Водяной по-отечески наблюдал за его терпеливыми стараниями, занявшими уже несколько свертков бересты.
        - Уф, уф… Черти, малюй тщательнее. Молодец! У острова Буяна будь особенно зорок. В последний раз, когда я гостил у своего дяди, поморы отошли от этих берегов, и там бал правят викинги - жестокие воины, умелые охотники за чужим добром. Идите не вдоль берега, а забирай сразу глубже в море.
        - А они только у берега плавают?
        - Викинги превосходные моряки, но в открытом море у тебя будет больше пространства для маневрирования. И корабль ты строишь под стать их драккарам. Авось оторвешься - задумчиво покачал головой Водяной. Внезапно его глаза засветились - не хочешь ли погостить, послужить у моего дяди, Чуда-Юда? Наладишь отношения с моего благословения. Мне будет не стыдно за тебя поручиться. Дядя оценит такой жест, а ты знаешь, мы очень редко друг с другом общаемся.
        Светозару трудно было отказать Водяному, всегда приходившему на помощь, но сегодня он был вынужден занять жесткую позицию, объяснив, что отправляется не по собственной прихоти и забавы ради, а чтобы быстрее определиться с новым местом поселения для матери, сестры и дяди. Он пообещал, что в последнюю ходку к бабе-яге возьмет с излишком запасов, чтобы Водяному их хватило на всю осень и зимовку.
        - Уважил, успокоил! - добродушно развалилось речное чудище на ложе - Дам тебе два совета. Во-первых, потребуй у бабы-яги Верунги по одной склянке живой и мертвой воды. Пригодится, если с викингами сцепишься в пути.
        - Вы опять мне загадки загадываете - восхищенно вскинул Светозар руками - Каждый раз как у Вас оказываюсь, думаю, что уже все знаю, про все слышал… Так что такое живая и мертвая вода?
        - Намотай себе на ус, что за всю жизнь человеку не дано постичь всех загадок природы, да и не надобно. Есть в тридевятом царстве высоченный потухший вулкан. Там в седловине у подножья вершины располагается мертвое озеро. Вода там мертвая, никто в ней не живет. Если пройти выше вдоль снежного хребта, найдешь, как из разлома вытекает живая вода, что питает все живое и дает жизнь и рыбам, и животным. Её надо набирать обязательно у истока и тогда, взбрызнув вначале мертвой, а потом живой водой, можно оживить мертвую плоть.
        Рассказ не понравился Светозару. Он нахмурил брови и спросил с ледяной ноткой в голосе:
        - Дядя Водяной, а эта вода, возрождающая мертвую плоть, не является порождением нечистой силы? Страшно мне после последних событий с такими вещами связываться.
        - Сомневаться, в себя заглядывать, на свои помыслы с широко открытыми глазами смотреть - удел праведных богатырей. Если ты способен на это, тогда никого и ничего не бойся. Живая и мертвая вода - просто живая и мертвая вода, а вот как ты ею распорядишься, будет тебе ответом, нечистая ли сила тобой движет или совесть твоя чистая.
        - А второй совет какой? Или это он и был… - напомнил Светозар.
        - Ох, ох… Забыл, забыл, старая моя голова - картинно расстроился Водяной. Он хлопнул лапищами, и пучеглазый рак приволок в клешнях серую размером с кулак ракушку. Речное чудище бережно её приняло, коснулось внутренней блестящей стенки и вдруг все в зале наполнилось звуками мягкой и убаюкивающей мелодии.
        - Я сам придумал. Музыка обладает неодолимой силой объединения. Если в северных водах попадешь в беду, коснись внутренней стенки этой ракушки и бросай в воду, тогда морская стихия поможет тебе. Но знай, если прибегнешь к её помощи, придется идти на услужение к морскому Чуду-Юду.
        Светозар с замиранием сердца взял в руки подарок и поспешил обнять Водяного, тепло принявшего в свои объятия так полюбившегося доброго молодца.
        - Дядя Водяной, спасибо Вам! Вы мне столько раз помогали! Из настоящей беды весной выручили и сейчас вот так обо мне заботитесь - слезы потекли у Светозара из глаз - Чем мне вас отблагодарить? Даже не знаю, что я могу.
        - Не, не, не… Не стыдно должно быть от таких чувств, когда они настоящие и от сердца. Судьба не дала мне сына, а ты напоминаешь меня самого в далекой, далекой молодости - растрогался Водяной, не сдержавший крупные слезы, наводнившие его веки - Такой же любознательный, любящий все прекрасное в природе. Вот и весь секрет. Привязался как к родному.
        Долго они стояли в объятиях и каждый улыбался, зная, что сердце одного также бьется в такт в груди другого.
        Ожидание предстоящего отплытия, до которого оставались считанные дни, обострило восприятие всего окружающего у Светозара. Сердце учащенно билось, воображение рисовало берега острова Буяна и предстоящие на пути опасности, а потому родной Снежинград и знакомый до камушка изгиб реки Мологи с широким разливом казались ему милее всего на свете.
        Вот и этим утром, проснувшись раньше обычного, он сидел на берегу и наблюдал как река медленно пробуждается вместе с восходящим солнцем. В утренней тишине растекались трели птиц и звонкие выкрики пастухов. Вода в лучах солнца лениво двигалась вдаль, отражая белоснежные облака на синем небосводе. К этой палитре примешивались зеленые тона родного косогора с ниспадающими на зеркальную гладь тенями больших раскидистых ив, вальяжно обмахивающих своими плетями любимую речку. Как крепко и глубоко этот пейзаж сидел внутри, приковывал к себе и не хотел отпускать в чужие края. Блики солнечных лучей торжественно прыгали по мелкой ряби воды, когда пробудившийся ветерок тянул легкой прохладцей. Светозар зажмурил от удовольствия глаза, ловя завороженным взглядом вспыхивающие на водной глади мерцания. Сладкая дремота навалилась на него, и он погрузился в расслабляющий, приятный сон.
        - Кто здесь разлегся? - сквозь темноту услышал он знакомый голос присевшего рядом Игоря - Я случайно разглядел тебя с пристани. Похоже сегодня будет отличный день.
        - Да… - сонно произнес Светозар - Я сам залюбовался. С утра рано подскочил и на берегу разморило. Что отец твой, с нами поплывет?
        - Вчера с ним разговаривал. Представляешь, он подтвердил! Только засомневался насчет острова Буяна. Говорит, что это все небылицы, чтобы из-за них выходить в открытое море. Карт же у нас нет? Поэтому готов идти только до залива с поморами.
        - Карты у нас есть! В избе у меня лежат. С основными реками, рукавами, островками и морской береговой линией. На месте возьмем местного помора в проводники, и он по картам нас проводит до самого острова Буяна.
        - Где же ты карту раздобыл? - недоверчиво в изумлении спросил Игорь.
        - Где надо. Все тебе секреты расскажи! - довольно хмыкнул Светозар.
        У Игоря заходили желваки под щеками, он отстранился и, сурово посмотрев на друга, спросил:
        - Я тебя люблю как брата, но иногда и ко мне дурные мысли лезут в голову. У меня никак не складывается, откуда ты мог узнать про остров и тем более заполучить карты? Ведь про него ведают только волхвы, да какие-нибудь кудесники. Мне так батя сказал. Не от нечистой силы ли это все? Ты не с ней связался?
        Светозар поднялся на ноги и в ответ серьезно посмотрел на друга:
        - Игорь, считай, что это был вещий сон, когда мне приснился весь наш путь. Поверь и передай товарищам, что нас снаряжает в путешествие чистая, настоящая сила. Кудесники, верно, сказывают, что для Руси на острове спрятана святая сила и, главное, она нам понадобится здесь для Снежинграда.
        - А карты покажешь? - внешне успокоившись, миролюбиво настаивал Игорь.
        - Конечно, покажу. Можем прямо сейчас за ними пойти и представить всем нашим, чтобы развеять сомнения.
        Светозар протянул Игорю руку, поднял его с земли, и они весело отправились вначале домой за берестяными картами, затем обратно к пристани, где был пришвартован корабль.
        Накануне отплытия Светозар чувствовал себя как загнанная белка в клетке. Надо было успеть сделать столько всего, что голова шла кругом: он выхаживал разболевшихся в двух семьях детишек, отпаивая их отварами; в поле надо было успеть собрать первый урожай; разложить по мешочкам коллекцию разнотравья, кореньев и целебных порошков, рассчитывая взять их с собой, чтобы обменять на местные деньги у поморов и нанять местного провожатого. На корабле сейчас ставили снасти и одновременно дядя Далибор принимал грузы с товарами, планируя на них закупить провизию на обратный путь.
        Но больше всего Светозара тяготило, что он затянул свой последний визит в тридевятое царство за зимними запасами для Водяного и совсем не оставалось времени, чтобы попробовать встретиться с кикиморой Лиазидой. Та встреча по-прежнему часто всплывала в его воспоминаниях, и он сильно переживал, что, разузнав о судьбе матери Диамире, так и не смог вернуться к её дочери с обещанными известиями. Теперь он и вовсе не понимал, как успеть выкроить два-три дня для встречи, чтобы погрузиться одурманенным ягодами в таинственный мир болотных шишиг тридевятого царства. Да и мог ли он рисковать всем, зная непредсказуемое действие этих ягод, памятуя, как чудом смог выбраться живым из загробного мира в тот единственный раз. Измученный переживаниями, Светозар поделился тревожными мыслями с кикиморой Марьяшкой. Какое же было его удивление, когда она предложила действенный способ выйти из трудного положения.
        - Оставь ей знак где-нибудь на видном месте. Я за две ночи могу связать портрет кикиморы Лиазиды, на который она точно обратит внимание. А ты напиши краткое сообщение о её матери на глиняной дощечке - с озорством произнесла Марьяша.
        Светозар принял идею и начал описывать внешность Лиазиды.
        - Красивая она, твоя кикимора - чуть слышно, в полголоса заметила Марьяшка.
        - Почему моя? - опешил добрый молодец от такого вопроса.
        - Ты так увлеченно описываешь её внешность, слова подбираешь - заговорщически подмигнула кикимора.
        - Фу ты, ну ты! Что за глупости ты говоришь! - как можно невозмутимей воззвал Светозар, чувствуя, как краска залила его щеки - я ей дал слово вернуться и все рассказать про её мать, если что-либо узнаю. Я действительно узнал, но вот обещание сдержать не получается.
        - Но ведь красивая, правда? - не унималась Марьяшка, весело раскачиваясь на лавке.
        - Ты специально, понял - включился в игру Светозар - Передразниваешь меня. А и красивая, только вот свидание все не складывается.
        - И хорошо, рано тебе на свиданку к болотным шишигам хаживать. Весточку оставишь и пусть честь знает - поджала тонкие губки Марьяшка, зашагав за льном для вышивки.
        - Не болотная шишига, а кикимора как и ты… - бросил он вслед, но тут же осекся, поймав себя на мысли, что Лиазида в действительности всегда ему нравилась.
        Светозару полегчало на душе. Он заулыбался от потешности ситуации, радуясь озорству и находчивости Марьяшки, с первого дня ставшей полноправным членом, по-своему поддерживая каждого в семье. Мать Изольда давно почитала её как дочку, и она платила той же монетой: помогала по дому, часто вела с ней задушевные, веселые беседы.
        В результате Светозар еле-еле успел завершить все важные дела и главное, во время последнего посещения бабы-яги Верунги и сбора растений в тридевятом царстве оставил весточку, как планировал, Лиазиде. Кикимора Марьяшка сшила безупречный ковер с её изображением, который он водрузил на ветки березы рядом с тем бескрайним болотом, где она когда-то пробудила его от смертоносного дурмана. Он был уверен, что такой знак нельзя будет пройти незамеченным.
        От бабы-яги он получил последние наставления в путь-дорогу, но, против ожидания, она отказала ему в просьбе подсобить с живой и мертвой водой.
        - Давай, милок, сами решайте там свои трудности. Молодцы вы добротные, со всеми невзгодами сладите. А от тридевятой заразы еще больше вреда наживете.
        Наконец наступило волнительное, заветное утро отплытия. Еще задолго до первого крика петухов он проснулся и долго лежал без сна в ожидании, когда будет пора собираться. Он находился в необычайном возбуждении, трезво отдавая отчет, что рассчитывать можно только на свои силы и ум. Захотелось закрыть глаза и увидеть будто, как в детстве, в избе царит спокойствие и уют, он забрался с братом на печь, внизу мать поет колыбельные песни, и все они ждут возвращения отца, а в голове нет никаких мыслей о борьбе добра со злом, о врагах, поработивших Снежинград, о тридевятом царстве с его странной нерушимой связью с земным миром. Светозар открыл глаза, отогнал все сложные вопросы и стал собираться. Он спешил выйти на воздух, чтобы в тишине раннего утра насладиться видом на двор, еще раз рассмотреть все досточки изгороди, растущие цветы, плодовые кустарники и любимую березу, всегда ласково приветствующую своими длинными ризами. Здесь на лавочке уже сидела кикимора Марьяшка, поражавшая способностью спать считанные часы. Светозар сел подле неё, они посмотрели друг на друга и в их глазах читалось больше слов, чем
можно было произнести в такой момент единения с утром и самим собою.
        - Спасибо тебе за все Марьяша - произнес Светозар - Мне так спокойно за мать Изольду, зная, что ты остаешься подле нее пока меня не будет.
        - Не за что благодарить - как всегда задорно сказала кикимора - для меня счастье и удача найти таких хороших людей как твоя мать и дядя. К тому же ты вернешься, заберешь нас всех с собой и мы все вместе заживем на новый лад.
        - Так и будет! Обязательно вернусь, чтобы не случилось - Светозар умолк, облокотившись локтями о колени, и опять ушел в созерцание убранства двора.
        Кикимора затянула частушки, которые очень шли её тоненькому голоску, часто срывавшемуся на совсем верхних нотках. Так они и сидели вдвоем под куполом синего бескрайнего небосвода, как две затерянные, брошенные песчинки в огромном мире, пока не заскрипела калитка и в появившееся пространство втиснулась могучая фигура дяди Аскольда, сделав все вокруг снова маленьким и понятным.
        - Что, тоже не спится? - зарокотал басом дорогой гость - Я сам с первыми петухами встал и сна как не бывало.
        Он сел с ними на лавку, ласково потрепав по волосам Марьяшу, к которой прикипел всем сердцем с первой встречи. В руках он держал длинный обмотанный в рубаху сверток, пристроив сейчас его между коленями. Видимо под влиянием момента дядя Аскольд, как и Светозар с Марьяшкой, впал в задумчивость. Утренний свежий Ветер с обожанием взъерошил седые волосы и бороду старика, раскачал в разные стороны две рыжие косы кикиморы и затем добрался до русых волос дюжего молодца.
        - Как быстро летит время! - с чувством выдохнул дядя Аскольд - Еще вчера два маленьких, озорных племянника бегали здесь, зимой скатывались со снежной горки, которую я устраивал у этой стены избы, куда ветер больше всего наносил снега в ненастье. А теперь не успел я свыкнуться с проводами Олега, как пришел черед снаряжать младшего в дальний путь.
        Светозар посмотрел на дядю и комок чувств подступил к горлу.
        - Вы выросли - продолжал в задумчивости старик, могучими руками крутя принесенный им сверток - Таков удел и закон жизни, когда приходит пора покидать стариков ради великих дел. Я всегда вами гордился и знал, что вы рождены для большого мира. Так и есть. Один пробует его на прочность, замахиваясь все переустроить, другой держит путь на остров Буян к священному камню и источнику жизни. Что тут еще скажешь? Только род Волотовичей способен принять самую настоящую кикимору в семью! - дядя Аскольд ласково улыбнулся Марьяшке.
        - Дядя, а ты Олега уже простил, не злишься на него? - не мог не уловить Светозар мягкой интонации, прозвучавшей в словах дяди по отношению к старшему брату.
        - Злюсь и переживаю, но в душе, конечно, простил. Он совершил страшный поступок под влиянием непростых обстоятельств, предательства со стороны тех, кому он доверился. И я верю, что он разберется в себе, поймет, как он заблуждался… Надо уметь прощать. Это высший дар человека. Надо уметь сочувствовать, особенно тем, кто в беде. И ты думай о нем лучше. Два брата должны держаться друг за друга, чтобы ни случилось. Вы одной крови и её зов сильнее любых распрей.
        - Я стараюсь думать лучше. Это сложно - с грустью заметил Светозар - дядя Аскольд, а что ты крутишь в руках?
        Старик улыбнулся и стал медленно разворачивать материю, скрывавшую под собой что-то важное. И вот из-под неё появился красивый, стройный, статный меч с невероятно искусно сделанной рукоятью.
        - Этот меч я ковал для Олега как настоящему воину. Но как ты правильно заметил, сейчас я считаю, что он недостоин его. Я вложил в это полотно все свое умение, знания и лучшее железо, что смог раздобыть, улучшив его свойства особым, только мне известным способом. Не сомневаюсь, что он устоит под мощью удара любой руки. Вижу в тебе доброту, благородство, отвагу и потому желаю, чтобы меч защищал тебя в трудном плавании. А вместе с ним рядом будут моя любовь и душа. Держи его. Люблю тебя как сына.
        Светозар встал на одно колено, поцеловал перо меча и с гордостью произнес:
        - Это честь для меня, дядя. Клянусь, что буду использовать его только для благих дел, защиты близких и всех обездоленных.
        Они крепко обнялись и вошли в дом. Мать Изольда уже накрыла на стол и терпеливо ждала, сидя в углу. Было тяжело смотреть на её лицо, чувствовалось, что сил еле хватало сдерживать слезы. За трапезой Светозар старался поддерживать бодрый тон, описывая детали предстоящих переходов по реке, что немного успокоило мать Изольду. После застолья он пошел собрать последние вещи и проведать своих любимцев овечку Баблушу и кабанчика Ветерка, с которыми напоследок тепло и долго разговаривал. Проходя мимо кровати, он сунул кораблик и ракушку Водяного в котомку, тихо произнеся «на удачу».
        В дверях, с потерянным взглядом и душой, разрывающейся от бушующего горя и отчаяния, стояла Изольда. Потом в походе это её лицо долго всплывало перед Светозаром, заставляя сжиматься сердце от тоски и печали.
        - Сынок, я не пойду провожать тебя на пристань. Это выше моих сил. Дядя Аскольд сходит с тобой. Я боюсь разрыдаться на людях, а им это только и нужно. Еще, чего доброго, брошусь за тобой в реку.
        Сын и мать расплакались. Он прижимал её голову к груди и все гладил своей рукой по спине, плечам и голове, заговаривая успокоиться. Дядя и кикимора молчали, с трудом вынося бремя прощания.
        - Только обещай, клянись мне, что обязательно вернешься! Как же тяжело отпускать тебя, отрывать обоих от сердца… Что же это за материнская доля? - причитала она.
        Никто не отговаривал её понимая, что в такой момент каждому необходимо выговориться.
        - Мам, я конечно же вернусь! Что может со мной случиться? Мы идем с торговой миссией на север к поморам туда и обратно. С нами дядя Далибор, самый опытный кормчий.
        Наконец Изольда успокоилась, поцеловала сына и ушла к себе, кинувшись на кровать, чтобы в одиночестве бороться со стенаниями отчаявшегося материнского сердца.
        - Все идите, идите, а я к ней - передала воздушный поцелуй кикимора Марьяша и шутя, уперевшись обоими ладонями в живот дяди Аскольда, выставила обоих за порог.
        На пристани против ожидания собралась чуть ли не половина всех жителей городища. Спускаясь, Светозар издалека разглядывал корабль. До чего он был хорош и ладен! Когда поставили его на воду, он все боялся подолгу на него смотреть, опасаясь, что вожделенный мираж вот-вот исчезнет. Теперь этот красавец гарцевал на воде с ни на что не похожими изящными линиями корпуса, стремительным силуэтом и с фигурой на носу диковинного полу-зверя, полуптицы, напоминавшего то породистого скакуна, то устрашающего вида дракона. От увиденного зрелища у Светозара перехватило дух. Он наконец мог поверить в исполнение мечты, к которой шел долгие четыре года. Набрав полную грудь воздуха, он бросил клич команде, стоявшей у пристани среди толпы.
        - Эге-ге-ге-ге! - прокричал он, размахивая рукой и приветствуя все грандиозные планы, ожидавшие где-то там за горизонтом.
        В ответ члены команды издали радостное ликование, перешедшее в общий гул присоединившейся толпы, охвативший весь берег вдоль пристани и наполнивший сердца собравшихся чувством праздника и торжества.
        - Дядя, как здорово! Теперь я спокоен. Все будет хорошо раз нас провожает столько народу. Значит это нужно не только мне, значит поверили в наши планы и мечты. Передай, расскажи матери как здесь все было сегодня утром. Теперь жители должны будут по-другому к нам относиться! - переходил на полукрик Светозар, пытаясь заглушить общий ор и к удовольствию ловя одобрительный взгляд дяди Аскольда.
        Проводы по непонятно возникшему импульсу превратились в настоящее народное веселье. Собрались не только родственники провожавших, но и любопытствующие зеваки, давно слышавшие про необычный поход и потому спешившие не пропустить отплытие статного корабля. Всем хотелось посмотреть, как он поднимет паруса и поплывет на встречу далеким северным водам. В истории Снежинграда такого еще не бывало, чтобы местные ремесленники построили корабль, способный бороздить морские просторы. И сейчас вооруженный снастями, мирно качавшийся на волнах корабль с гордым названием «Сокол» задевал струны в сердцах каждого горожанина.
        По очереди по трапу на палубу заходили знакомые и простой люд, держали речи за здравие команды, за их крепкие руки, желали попутного ветра и спокойной воды, обещали устроить пир на весь честной мир после благополучного возвращения. На берегу звучали дудки, гремели бубны, девицы кричали частушки, кто-то пустился в пляс. На радостях бросились качать дядю Далибора, произнесшего самую яркую речь:
        - Друзья! Я хаживал и на Каспий, и на Ильмень озеро, но никакой из прошлых походов не волновал меня так, как сегодняшний. Когда Светозар показал маленькую деревянную поделку, я подумал - милая игрушка. А теперь этот великолепный корабль с звучным названием «Сокол» стоит у меня за спиной. Я долго не верил, что это будет возможно, что у нас все получится. Мы придумывали все технологии заново. Делали, проверяли, ошибались, разбирали и собирали сначала. Работы шли и летом, и зимой. Всего этого не было бы, если не вера в себя, в помощников и друзей. Спасибо Светозару, дяде Аскольду, моему сыну Игорю и другу Вольке - вы настоящие герои. Вместе мы победили, и сейчас с вами я готов бросить вызов северным морским водам. С детства мы слышали про остров Буян и его святые мощи. Это сказка, что станет былью! На Соколе, да в компании отважных друзей мы вступим на остров и поведаем вам по возвращении о том, что найдем на обетованной земле. Благодарю небо за осуществившуюся мечту! Ура!!
        Наступил черед крепких объятий, прощальных рукопожатий. Вся команда взошла на палубу, укрепили щиты на бортах корабля, отдали швартовы и подняли паруса. Сокол стремительно набирал ход, нос корабля нарезал волну, а под кормой зашипела пена. Все члены команды смотрели как удаляется пристань и махали в след провожавшим. Ветер срывал слезинки с глаз Вольки.
        - Погода нам благоволит - выкрикнул дядя Далибор - Попутный и свежий ветер! Вон как надувает паруса.
        Светозар счастливо улыбался, с полузакрытыми веками провожая городище, лежавший в отдалении как на ладони. Вдруг кто-то закричал:
        - Смотрите, смотрите, какие рыбины показались за кормой!
        Тут же на носу, крепко держась за канаты и свесившись на полкорпуса за край борта, подхватил Игорь:
        - Еще одна огромная спина мелькнула. Что это? Никогда не видел таких!
        Все стали ловить взглядами выпрыгивающих по обоим бортам корабля больших рыбин и поднимающиеся от них брызги.
        - Друзья, Водяной и его свита провожают нас! - громко, серьезным тоном выкрикнул Светозар.
        Все вспрыснули от смеха, посчитав это достойной шуткой, начав наперебой раздавать новые остроты.
        Светозар весело оглядел каждого члена команды и тут встретился с глазами дяди Далибора, совсем не разделявшего общего гогота:
        - Добрый знак! - в ответ произнес он губами и подмигнул Светозару.
        - Прощай Водяной, спасибо и до скорой встречи! Порадуйся за нас, как мы хорошо идем - мысленно поблагодарил Светозар речного друга, и в тот же миг все рыбины скрылись в глубинах реки.
        Погода благоволила путешественникам, и каждый день ветер задорно приближал Светозара к заветной цели. Шли они с раннего утра и с заходом солнца бросали якорь в укромных бухточках, стараясь защититься от возможного ночного ненастья. Пейзаж часто менялся, и путники завороженно смотрели то на уходящие к горизонту поля, покрытые разноцветным мхом, то на частоколы из сиротских невысоких елок и тонюсеньких березок, стойко переносивших невзгоды неприветливого северного края. В последние дни река нырнула в угрюмые объятия исполинских гор с сиявшими на вершинах белоснежными шапками снега. Вскоре небо затянуло темными косматыми тучами, прочно улегшимися на плечи каменных гигантов. В глубоких водах реки идти стало ощутимо сложнее, но корабль «Сокол» показывал себя превосходно. Когда внезапный порыв ветра срывался с холодных горных вершин, Сокол, натянув до предела снасти и паруса, вскакивал на образовавшиеся волны и летел по их гребням, разметая вправо и влево пену и брызги. Он будто ждал каждого следующего шквала, чтобы усмирить его неуемное буйство в своих парусах.
        - Ну корабль, что за остойчивость, как держит крен, как летит! Он словно создан для этих опасных вод - нахваливал в такие моменты Сокол дядя Далибор.
        Надежный ход корабля придавал уверенности команде, не сомневавшейся в успешном завершении кампании. Половина товаров и тканей была удачно обменяна у местных купцов на редкие камни, белую кость моржей и другие ценные изделия. У Светозара коллекция трав и кореньев охотно расходилась у поморов, пополняя запасы провизии.
        Народ местный был суров в нравах, скуп на слова и эмоции, но очень честен, чуток к поступкам и широк сердцем для тех, кто сумел им понравиться. Большие строения, в которых под одной крышей жило несколько семей, были беспорядочно разбросаны вдоль берега. В защищенных от ветра бухтах дома могли кучковаться по пять, шесть штук. Избы-курники топились по-черному, все члены семьи дружно собирались около очага-каменки, почитавшегося главной святыней домашнего храма. Все было овеяно простотой, суровостью, но вместе с тем, крепостью устоев и кровных уз. Удачная торговля с поморами наводила на разговоры о повторном походе, о строительстве еще одного Сокола, чтобы обустроить купеческое дело на более широкую ногу. Светозару были по душе эти разговоры, так как, обосновавшись у поморов, он мог не терять связи с родным Снежинградом. В один из переходов он даже приметил живописный залив с видом на суровые северные красоты с прицелом поставить там большую избу-курник.
        Долгих двадцать лун они добирались до дельты реки, впадавшей в морской залив. Здесь река, вобравшая по пути сотни притоков, раскинулась широким потоком, спешащим стремительно и непоколебимо отдать свои воды необъятному и бескрайнему северному морю, которое жившие здесь поморы нарекли Белым. Благополучно совершив три дневных перехода вдоль морского берега, кормчий из местных жителей дал команду уходить резко в открытое море. Предстоял последний многодневный бросок до острова Буяна.
        Кормчий с неохотой согласился идти в эти края, уверяя, что здесь поджидает опасность из-за регулярно снующихся викингов, с которыми у поморов были воинствующие отношения. Только вид Сокола, успевший у поморов снискать признание корабля достойного драккаров, убедил помора-проводника решиться на подобное мероприятие. Теперь всё внимание членов команды было приковано к горизонту, чтобы при появлении чужих парусов оставалось время на маневрирование курсом. Дул свежий ветер, море стремительно поднимало Сокол на свои гребни, он мягко скользил по ним, легко отрабатывая перекаты волн.
        Наконец впереди показался остров Буян. Крутые, черные, безжизненные склоны уходили вертикально вверх, прячась в густом облаке, окутавшим всю верхнюю часть. Светозар с волнением и тревогой всматривался в черные кручи и нависавшую сверху пелену тумана. От холода и пронизывающих шквалов давно окоченели все части тела. Устав от трехдневной, непрекращающейся качки, все стояли на носу Сокола в ожидании, когда нос коснется земли. Радости на обветренных, обмороженных лицах не наблюдалось, уж слишком неприветливо и мрачно смотрелся остров Буян. Так много надежд было с ним связано и столько лишений пришлось перенести по пути. Вот нос корабля коснулся обетованной земли, и все с криками, улюлюканием спрыгнули на каменистую поверхность. Никто ранее не видел такого мелкого черного камня, переходившего в вязкую крошку. После беглого осмотра близлежащих мест, не давшего никакого результата, решили, что на корабле останутся дядя Далибор и кормчий, а остальные восемь членов команды разделятся на две группы и отправятся в обход острова в поисках приемлемого пути наверх.
        Со Светозаром пошли Игорь, Волька и его младший брат Лука. Вскоре им попалась узкая тропа, змейкой уходившая вверх по черному склону безжизненной скалы. Не тратя времени на обдумывание, все четверо вступили на неё твердым шагом. Подъем был очень труден и отнимал последние силы. Приходилось часто останавливаться, чтобы перевести дыхание. От высоты и свежего воздуха кружилась голова. Вскоре они вошли в полосу тумана, сильно пугавшего неопределенностью. Каждый шаг давался силой воли, и только меч служил доброй надежной опорой для уставших ног. Светозар шел первым, понимая, что должен во что бы то ни стало продолжать путь наверх. Слишком далеко они зашли в своем путешествии, чтобы отступать ни с чем. Для него это была дорога в один конец, поэтому без звука и лишних слов он отмерял шаг за шагом.
        Постепенно воздух стал меняться, наполняясь посторонними, неопределенными звуками. Ощутимо потеплело, туман рассеялся и перед их глазами предстала совершенно невообразимая картина. Они стояли на выходе с перевала с простиравшимся под ногами зеленым, плодородным плато, окруженным со всех сторон острыми верхушками скал. Посреди равнины текла широкая горная река, питавшая своими водами причудливые травы, яркие цветы, кустарники и другие местные растения. Звуки вокруг наполнялись многоголосьем множества птиц. Взгляд всех четверых друзей скользил вверх вперед, где у края долины перед ними вырос исполинских размеров камень Алатырь, сдерживающий за собой ледяной рукав из снега и льда. Из-под него вытекала маленькая речушка, служившая источником жизни в этом райском месте. Рядом с ней раскинул свои богатырские ветви величественный дуб.
        - Вперед! Кто первый добежит до священного камня? - вырвалось у Игоря, стремглав бросившегося вниз по каменистой насыпи.
        Волька и Лука ринулись за ним, крича и размахивая руками.
        - Друзья, подождите, там могут быть опасности! - закричал им вслед Светозар, но эхо его возгласа уносилось вверх в небо.
        Внизу троица, добежавшая до границы зеленого густого ковра, разделилась и каждый выбрал свою тропинку. Светозар решил следовать за самым младшим, Лукой, нырнувшим в высокую осоку, моментально скрывшую его из вида.
        - Лука, остановись! Что за безрассудство, ты же даже без меча! Стой - кричал вслед ему Светозар - у тебя только маленький кинжал, а здесь могут водиться хищные звери. Какая муха тебя и остальных укусила? - корил друзей Светозар, изо всех сил прибавляя шагу.
        Вдруг впереди послышался короткий окрик, за ним звук падения и протяжный стон. Выбежав из осоки на небольшую полянку, Светозар сходу налетел на неглубокую лужу, но её острый, неприятный запах вместе с лежащим телом Луки, подсказали, что следует как можно сильнее оттолкнуться и, чудом перелетев, он благополучно приземлился позади булькающей поверхности.
        - Она обожгла меня, это едкий кипяток… моя нога - причитал Лука, корчась от боли, отползая ближе к кустам, подальше от коварной лужи.
        Светозар помог разрезать сапог, из-под которого показалась ступня, сильно распухшая до красноты с синими обводами вокруг.
        - Лежи здесь, никуда не отходи и никуда не ползи - скомандовал Светозар - Я принесу воды из святого источника под камнем. Она должна помочь. Здесь могут быть и другие неведомые опасности. Долина совсем не проста как кажется. Надо как можно быстрее предупредить Вольку и Игоря.
        Устраивая Луку поудобней, Светозар случайно коснулся почвы, почувствовав, какой горячей она была в этом месте.
        - Что тебя греет изнутри? Неужели это и есть тайна жизни, идущая из самих недр земли - рассуждал он, осторожно продвигаясь к возвышавшемуся у края долины величественному дубу.
        У камня Алатыря Светозара ждала другая страшная картина, потрясшая до глубины души, заставившая заледенеть кровь до самых пят. На небольшой полянке в тени ветвей дуба покоились недвижимые тела его самых близких друзей, Игоря и Вольки, а рядом лежали так и не вынутые из ножен мечи.
        - Как же это? Кто сделал? Остров Буян проклятый, никакой не святой… - закружилось в голове Светозара - Я… не уберег, не защитил, привел на погибель…
        Замешательство и оторопелость мгновенно сменились негодованием и яростью. Он вытащил меч и медленно, продвигаясь к своим товарищам, ступал по мягкой, сочной траве, покрытой разноцветными цветочками. Его очень беспокоило, как предательски обманчиво выглядели окружающие красоты природы и тишина, нарушаемая лишь журчанием близлежащего ручья. Он все никак не мог обнаружить ни одного признака присутствия врага.
        - Шельмовать вздумали, святые духи! - процедил сквозь губы Светозар, воткнул меч в землю, закрыл глаза, расставил ладони и тогда смог уловить внутренним голосом приближавшееся возмущение от раскидистого дуба-красавца. То было огромное змеиное чудище, с тихим шипением сползавшее по раскидистым ветвям, прямо к краю поляны.
        - Зачем убил моих друзей? - в гневе заорал добрый молодец.
        - Шшш… глупцы смели приблизиться к бел-горюч камню, чтобы осквернить чудесный источник нашего острова - процедило чудище - Посмотрим-с, ждет ли подобная участь и тебя, русич?
        - Нет, не надейся, ползучая гадина! - Светозар с закрытыми глазами взял в руки меч, по-прежнему полагаясь на ощущения внутреннего голоса - Я пришел издалека за силой камня, чтобы нести миру добро.
        - Ооо… что ты знаешь о мире, добре и зле, молодец? Чую, у тебя молоко на губах еще не обсохло. Отгадаешь три загадки, пропущу к Алатырь камню и друзей домой заберешь. Не сдюжишь - на век ляжешь здесь.
        - Согласен - без колебания ответил Светозар, смело открыв веки, чтобы воочию узреть коварную охранительницу острова Буяна.
        - Ссс… слушай, загадка первая - змеиное чудище с головой равной быку неспешно обернулось в три кольца вокруг русского богатыря и начало слово за словом сказывать: «Мать толста, дочь красна, сын храбрец - под облака ушел».
        - «Печь, огонь и дым» - уверенно ответил Светозар и с шагом сдвинул голову гремучего змея в сторону.
        - Ххх… хорошо, то была разминка, а теперь слушай настоящую загадку, вторую: «Есть три брата родные: один ест не наестся, другой пьёт не напьется, третий гуляет и не нагуляется».
        Светозар надолго замолчал, и змеиное чудище медленно стало сужать свои кольца, шипя и извиваясь, пока не окольцевало ноги храбреца, положив перед ним голову. Не находя ответа, весь потный от напряжения Светозар прислонил холодное полотно меча ко лбу в отчаянной попытке сосредоточится на отгадке.
        - Есть! «Огонь, земля и вода» - вдруг выкрикнул он и с облегчением радостно расцеловал меч.
        - Ладно-с, то были цветочки, а вот теперь получай ягодки - прошипело стелющееся чудовище, оглядывая с подозрением меч в руках смельчака - загадка-с третья, самая сложная и последняя: «Двое стоячих, двое ходячих, да два разбойника-разорителя».
        Не успел Светозар повторно призвать на помощь меч дяди Аскольда, как чудище быстрым движением языка ухватило полотно, отбросило меч в сторону, само же обвило тело молодца и тяжелым коромыслом[46 - Коромысло - деревянное приспособление в виде длинной палки или дуги для ручного ношения двух вёдер с водой.] легло на его на плечи. Светозар долго и мучительно перебирал приходившие на ум слова, но все они не выстраивались в стройный и единственно верный порядок.
        - Жжж…жаль, ты мне приглянулся - зашипел очнувшийся змей.
        И вот уже близится раскрытая пасть с двумя передними острыми зубами и вытянутым липким языком, дрожащим в такт шипению. Смертью заглянуло чудовище в бесстрашные глаза Светозара. Он выдержал его взгляд с ледяным спокойствием и закрыл глаза, чтобы достойно встретить последнее испытание. Томительное мгновение растянулось в вечности, всё ближе чувствовалось смердящее дыхание вечного покоя, но воспаленный разум с неугасающей надеждой продолжал подбирать ключи к загадке, как вдруг в воздухе как сталь зазвенели:
        - «Небо и земля, солнце и месяц, огонь и вода» - то были верные слова Светозара, брошенные прямо в глотку змеиного чудища.
        - Ммм… молодец, какой молодец! Ты многое знаешь о мире… Кто были твои учителя? - довольно прошипело чудище, освобождая тело Светозара от железных колец - Проходи к камню. Сила Алатыря твоя. А на обратной дороге заберешь своих друзей, русич.
        - Благодарю, батюшка-змей. А можно одну просьбу исполнить? - набрался наглости Светозар.
        - Какую? - буркнуло с легким недовольством змеиное чудище.
        - Можно я завтра приведу на один день друзей сюда? Мы проделали долгий путь, испытали много лишений. Не только мне, но и остальным важно увезти с собой веру в священный камень Алатырь и чудо остров Буян.
        - Ладно-с. Так и быть, даю срок один день. Только уговор никому, никогда обо мне не рассказывать.
        - Великодушное спасибо. Я на самом деле не сомневался, что ты смилуешься и не откажешь в просьбе - низко поклонился Светозар ученому сторожу и направился вверх по тропе.
        У Алатыря-камня, возвышавшемуся сродни исполинскому дубу, он сложил меч, обхватил руками подножье и почувствовал, как несокрушимая, неуемная, целительная сила потекла в его члены. Радостно открылся Светозар сакральному могуществу, но мгновение спустя испугался бездонности и неукротимости святой силищи. Отпрянул он от камня в смущении, крепко задумавшись, как лучше поступить. Затем схватил меч, поднял его над головой и, прислонив к бел-горюч камню, громогласно на всю долину прокричал заклинание:
        - Возьми меч мою силу, возьми силу камня! Направь силушку на дела ратные, благочестивые, во служение миру, во благо природе. Коль во зло корыстные руки тебя направят, будь обычным мечом, неугодным хозяину.
        Произнеся заветные слова, Светозар почувствовал, как с плеч спала целая гора. Продолжая держать в руке налившийся тяжестью меч, он вернулся к дубу, устало расположился под его тенью и долго любовался живописной равниной, пребывая в счастливой неге от пройденного пути и осознания с честью выполненного долга. Дуновение ветра будто что-то важное нашептало ему на ухо, он встал, подошел к лежащим Игорю и Вольке и коснулся мечом их тел. Как ни в чем не бывало они открыли глаза и посмотрели друг на друга непонимающими, но счастливыми глазами.
        - Что это было с нами? - в изумлении спросили оба.
        - То было проявление силы острова Буяна. Теперь она с нами, все в порядке - заговорщицки промолвил Светозар - поспешим на выручку к твоему брату Волька? Лука повредил ногу и думаю очень давно беспокоится о нас. Предлагаю зачерпнуть шлемами водицы из ручья Алатырь камня и проверить её целительные свойства. Что-то мне говорит, что она поможет.
        Сокол мирно удалялся от острова Буяна под громкий дружный хор довольной и счастливой команды. Целый день, проведенный в сказочной долине, позволил перевести дух, пополнить запасы воды и еды. Великан камень, удерживающий за спиной стену из ледяного языка, вселил ощущение таинственности происходящего и веру в существование высших сил, создавших такую красоту на казавшимся безжизненным острове. Все по очереди держали слово, делясь впечатлениями, иногда перебивая друг друга в желании поразить новой историей. Лука в который раз горделиво показывал свою ногу, нёсшую печать чудодейственного свойства святой воды бел-горюч камня. Чувство выполненной миссии окрыляло всех членов команды, но в особенности Светозара, Игоря, Вольку и дядю Далибора. Теперь в монотонной качке все четверо охотно вспоминали как все когда-то начиналось, сколько сил, трудов и невзгод пришлось пережить, чтобы добраться до сакрального острова Буяна.
        Несчастье настигло Сокол к полудню следующего дня, когда с ночи море окутал плотный туман, и корабль со спущенными парусами дрейфовал по течению. Долгожданное просветление наступило к обеду, но, к всеобщему ужасу, Сокол вынесло в окружение трех драккаров, нагруженных под завязку воинами-викингами на своих бортах.
        - На весла, поднять паруса! - мгновенно среагировал дядя Далибор, но корабли викингов уже обнаружили Сокол и, учуяв легкую добычу, ринулись в погоню. Счет шёл на мгновения, уж слишком близко воля провидения столкнула корабль русичей с драккарами викингов. Они не давали Соколу вырваться в открытое море, зажимая его в капкан. Игорь и Волька первыми схватились за мечи, готовясь к неминуемой смертельной схватке. Внезапность обнаружения, когда еще вчера все шло благополучно, обескуражила команду. Со щитами в руках и мечами наизготове все молча ждали неизбежного, всматриваясь сквозь рассеянные лучи солнца в рыжие лица викингов, державших топоры над головами и сопровождая сближение улюлюканием и ругательствами.
        Внезапно Светозар бросился к одному из мешков, начал судорожно рыться в вещах, что-то достал оттуда, и в следующий миг в воздухе разлились приятные уху звуки мелодии. Пробежав по палубе с вытянутой рукой, Светозар бросил неизвестный предмет в воду в направлении приближающихся викингов. К большому изумлению всех на борту, музыка тут же стихла.
        - Братья, чтобы не случилось сейчас, я обещаю вам, что вы все вернетесь домой. Ничего не бойтесь! Вкладывайте мечи в ножны и держитесь крепче за снасти - звонко отчеканил Светозар свой призыв и первым обвязал свой торс свободным концом лежащего рядом каната.
        В голове меж тем у него крутилась одна назойливая мысль:
        - Возможно, это и есть мой удел? Спасу мать, дядю и близких друзей. Смог наделить меч праведной силой. Авось Олег воспользуется ею, когда образумится. Хорошая история получилась, жаль короткая…
        Все разыгравшиеся и последующие события члены команды Сокола вспоминали сбивчиво и сумбурно - слишком быстро все случилось, тяжела и горька оказалась утрата. По возвращении домой рассказ дяди Далибора, какой он поведал дяде Аскольду, звучал так:
        - Викинги приблизились к нам вплотную и зажали с обоих бортов. Я уже примеривался в кого из них успею всадить меч, когда они ринутся на палубу Сокола. Вдруг нас вместе с кораблем подкинуло, и огромная волна чудом отнесла в бок, оставив драккары викингов сильно в стороне. Началась страшная болтанка без какого-либо ветра. Верхушки волн перекрывали мачту, и мы быстро потеряли из виду все корабли викингов. Все это время я держал штурвал, понимая, что все бесполезно - судно не слушалось руля. Девятый вал накатывал один за другим, Сокол опасно кренило, но он продолжал держаться наплаву. Шторм длился до вечера и всю ночь и весь следующий день, забрав остатки сил и рассудка. Всем было очень плохо. Помню, к полудню Светозар с бледно-зеленым лицом дополз до меня и вручил свой булатный меч со словами:
        - Обещай передать его дяде Аскольду и матери! Чтобы ни случилось.
        Затем он поднялся на ноги и, держась за мачту, прокричал:
        - Братцы, я обещал вам вчера, что вы вернетесь домой. Так и будет! Нам помогло спастись от викингов морское Чудо-юдо. Теперь ему требуется жертва. Кто-то один из нас. Я вас звал на остров Буян, мне к морскому чудищу и идти.
        Ни я, ни остальные вначале не поверили ему. Но видя, как он всерьез готовится прыгать за борт, стали отговаривать. Я настоял тянуть жребий. По какой-то немыслимой логике все три раза жребий указал на Светозара. Никто ничего не мог сделать и придумать. Все были в отчаянном положении. Вокруг громыхали волны, заглушая слова и не давая твердо не то что стоять на ногах, но и мыслить. Последнее, что помню, так это его ободряющую ухмылку на бесстрашном, светлом и благородном лике с горящими глазами.
        - Я люблю вас! Не поминайте Лихом - такими были его последние слова.
        Затем он встал на самый нос корабля, взмахнул рукой на прощанье, еще раз улыбнулся и, к нашему общему ужасу, перекатывающаяся волна гребнем смахнула его к себе.
        В тот момент я и остальные члены команды - мы словно пребывали в оцепенении. Не успели даже опомниться как волны улеглись, качка закончилась, и мы обнаружили себя стоящими перед входом в родной залив Белого моря. До самого вечера кричали и звали Светозара, прыгали в ледяную воду - всё тщетно. Он сгинул в морской пучине ради нас. Увел от викингов и ценой своей жизни вынес Сокол целым и невредимым к родным берегам. Какой богатырь с золотым сердцем! Да что там с золотым? С широким-прешироким и, главное, добрым. За время похода я полюбил его всей душою. Вот его булатный меч, тяжелый какой. Все, что осталось…
        Эпилог
        Перезимовав в горести и трауре, по весне, как только река очистилась от льда, мать Изольда, дядя Аскольд и кикимора Марьяшка отправились со всеми пожитками на Соколе к поморам на север.
        Спустя некоторое время старший брат Олег на обратном пути после падения стольного града Великого Новгорода заехал в родной Снежинград, где обнаружил наглухо заколоченный, покинутый родимый дом. Узнав от местных о пропавшем без вести младшем брате Светозаре и судьбе своих близких, он много дней метался в беспамятстве и буйстве, пьяный, по улицам городища, наводя страху на горожан.
        В один из таких беспамятных дней он забрался в глубокой печали в кузницу дяди Аскольда, где обнаружил статный, красивый булатный меч, прикованный десятью замками на толстенной цепи к многопудовой, неподъемной наковальне. То было послание дяди, потому что только Олег ведал их совместными секретами скрытных механизмов. Целый месяц ушел у старшего брата, чтобы выковать верные ключи, открыть все десять замков и освободить драгоценное послание дяди Аскольда. С того дня только с этим, сидевшим в руке как литой, мечом, Олег ходил во все битвы и походы, дав ему прозвище «меч-кладенец» в память об утраченной семье.
        Здесь заканчиваются первые две книги об отрочестве и взрослении двух сыновей Снежинграда из рода Волотовичей. Конечно же, на этом история не завершается. Впереди еще восхождение Олега к славе и признанию у Кащея Бессмертного, испытание коварством и предательством, битвы и сражения за могущество и власть, обретение долгожданной, но запретной любви к красавице-русалке, познание глубин добра и зла в земном и тридевятом царствах.
        Как и в любой сказке, добро побеждает зло. Кто бросит вызов Кащею бессмертному и сойдется в решающей битве с силами зла?
        Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Подождем, когда Ветер вольный нагуляется и снова за сказ примется, а я пока буду рядом, вино и пиво пить, деток растить, на службу ходить, ухо востро держать, предвкушая, когда Ветер позовет опять.
        Конец
        notes
        Примечания
        1
        Светлица - самая светлая, освещенная комната традиционного русского дома. В светлице в отличие от горницы нет топочной части печи. В светлице не стряпали.
        2
        Сени - крытое пространство (переходы) между избами и горницами. Также входная часть (прихожая) традиционного русского дома, неотапливаемое помещение. В летнее время использовалась как спальня.
        3
        Дажьбог - один из главных богов славянской мифологии, бог Солнца и его олицетворение, бог плодородия.
        4
        Посадник - глава города, «посаженный», назначенный князем или вечем для управления городом.
        5
        Крица - рыхлый ком размягчённого железа в смеси со шлаком и частицами несгоревшего угля.
        6
        Домница - от Домна, то есть большая печь для выплавки железа
        7
        Святилище - храм или священное место, посвященное определенному божеству, святому, идолу, предку.
        8
        Струг - русское плоскодонное парусно-гребное судно, служившее для перевозки людей и грузов.
        9
        Коч - русское морское парусно-гребное судно поморов и сибиряков; деревянное, однопалубное, промысловое
        10
        Ладья (в северных говорах Лодья) - славянское и поморское парусно-весельное морское и речное судно, предназначенное для торговых и военных целей.
        11
        Детинец - центральная и наиболее древняя часть древнерусского города.
        12
        Засечный удар - удар рубящей кромкой оружия, наносимые сверху вниз.
        13
        Отножной удар - диагональный удар снизу вверх с левой стороны.
        14
        Подплужный удар - диагональный удар снизу вверх с правой стороны.
        15
        Хоромы - жилые деревянные строения, просторный богатый дом, обычно состоявший из отдельных строений, объединенных сенями и переходами на Руси.
        16
        Мокошь - богиня в славянской мифологии, её идол стоял в воздвигнутом князем Владимиром киевском капище наравне с идолами других богов. Она была богиней жизненных благ и изобилия, матерью урожая.
        17
        Волос - «скотий» бог в славянской мифологии, считавшийся покровителем скота
        18
        Праздник Купала - народный праздник восточных славян, посвященный летнему солнцестоянию и наивысшему расцвету природы и отмечаемый 24 июня (7 июля по старому календарю)
        19
        Межа - граница земельных участков, узкая полоса необработанной земли между соседними наделами
        20
        Чур - слово восходит к имени славянского бога родового очага, оберегающего границы земельных владений.
        21
        Верста - русская единица измерения, соответствует нынешним 1066 метрам.
        22
        Кнорр - один из типов деревянных кораблей викингов. Во многом кнорры были схожи с драккарами, однако, в отличие от них, были не военными, а скорее грузовыми и торговыми судами
        23
        Латынь или Латинский язык - язык древних римлян, употреблявшийся в Римской империи. Современными потомками латыни являются романские языки.
        24
        Шишига - злой дух, маленькая женщина невидимка, живущая в темных и сырых местах. В поморской восточнославянской мифологии одна из видов кикимор, которые живут в основном на болотах.
        25
        Чертог - большое, богатое помещение, палата.
        26
        Саргассовые водоросли - род морских бурых водорослей, корневой частью прикрепляются ко дну. Распространены по берегам тёплых морей.
        27
        Обшивка «внакрой» или клинкерная - когда один пояс обшивочных досок краем заходит на соседний и скрепляется гвоздями. Этот способ известен в Египте и Финикии с третьего тысячелетия до нашей эры.
        28
        Ведьмина трава, также бородавник, ласточкина трава - чистотел, о лечебных свойствах которого знали со времен Древней Греции. Растение использовали для очищения крови и лечения глазных болезней.
        29
        Зелейник (от древнерусск. «зелье» трава, настой на травах, корнях, яд) - одно из названий тех, кто занимался врачеванием, кто лечит и чарует травами.
        30
        Шесток печи - площадка между устьем и топкой русской печи.
        31
        Горнилу - варочная зона, топочная камера, куда на нижнюю плоскость кладутся дрова, туда же посуда. Имеет сводчатый потолок, переходящий в дымоход.
        32
        Карга - злобная и уродливая старуха или железная скоба с острыми концами, забиваемая в бревно.
        33
        Чрево - устаревшее книжное, то же что и живот или внутренняя часть чего-то
        34
        Десятина - старая русская мера земельной площади, равная 2400 кв. саженям или 1,09 гектара
        35
        Лучина - тонкая длинная щепка сухого дерева, предназначенная для растопки печи или для освещения избы.
        36
        Лесовик и боровик - (лесной дед) - духи леса. Он не крадет себе в утеху и для забавы маленьких детей и девушек. Это исключительно добрый лесной дух.
        37
        Лихо - «беда», «зло». Является однокоренным слову «лишения», и изображается с различными физическими недостатками. Образ Лиха часто связан с образом горя.
        38
        Киль - нижняя горизонтальная балка, проходящая посередине днища судна от носовой до кормовой его оконечности, и служащая для обеспечения прочности корпуса судна и обеспечения его остойчивости.
        39
        Распиловка - процесс последовательного раскроя стволов на круглые сортименты (бревна, кряжи), бревен на заготовки
        40
        Пуд - устаревшая единица измерения массы русской системы мер. Один пуд равен 16,3804964 кг.
        41
        Шпангоут - «деревянное ребро», деревянный поперечный элемент жёсткости обшивки корпуса корабля
        42
        Шабаш - тайные праздники и сборища нечистой силы.
        43
        Яловцы - яркий флажок, крепящийся к шлему (часть доспеха).
        44
        Литавра - древнейший музыкальный инструмент семейства ударных, барабан в виде котла, обтянутый кожей.
        45
        Голубиная книга (Каменная, Глубинная книга) - одна из самых загадочных книг древнейшей Руси, которая чудом дошла до наших дней. Является устным преданием по ритму чем-то напоминающее былину. У нее нет ни автора, ни канонического текста. Существует более 20 вариантов. Известно, что в XIII веке книга перешла в разряд запрещенных, что свидетельствует о том, что появилась значительно раньше.
        46
        Коромысло - деревянное приспособление в виде длинной палки или дуги для ручного ношения двух вёдер с водой.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к