Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Артемьев Роман : " Меч Императора " - читать онлайн

Сохранить .
Меч императора Роман Артемьев
        Алексей Глушановский
        Виталий Зыков
        Павел Николаевич Корнев
        Алекс Кош
        Андрей Круз
        Александр Рудазов
        # В сборник вошли произведения известных авторов - мастеров фантастического боевика. Разные по стилю и жанру произведения объединены темой столкновения людей с другими формами жизни. Человек - венец природы. Но данное обстоятельство не мешает людям быть одними из самых незащищенных созданий на земле. Порой даже самые мудреные и современные средства обороны не могут обеспечить надежной защиты от странных и непонятных существ, с коими сводит человека судьба…
        Меч императора
        Сборник фантастических произведений
        Роман Артемьев
        Охота
        Обычная улица. Обычный дождь. Оконное стекло со стекающими по нему ручейками воды. Полупрозрачное отражение усталого человека, на мгновение позволившего себе передышку и отрешившегося от шума за спиной.
        Андрей вдохнул поглубже пропитанный табачным дымом воздух и обернулся к столу. Кажется, короткого приступа слабости никто не заметил. Все внимание группы сосредоточилось вокруг двух спорщиков, ожесточенно переругивавшихся возле широкого монитора, в который они тыкали пальцами в подтверждение своей позиции.
        - Он чисто физически не сможет, слышишь, не сможет поддерживать отвод дольше пяти часов! - практически кричал Серега, нервно ероша длинные черные волосы. Они постоянно падали ему на лоб, мешая смотреть, и парню приходилось смешно дергать головой или руками восстанавливать прическу. - Каким бы мастером он ни был, есть же пределы выносливости организма!
        Черт, в противоположность компьютерщику, не орал. Он шипел, злобно и яростно:
        - Да?! И перехватить управление пассажирским поездом, подчинить себе полноценный ИскИн он тоже не сможет?!
        Андрей подумал, что иногда фамилии очень подходят своим обладателям. Анатолий Андреевич Черт, тридцати пяти лет от роду, следователь по особо важным делам Центра исследований пси-воздействий при ФСБ России. Оружейный маньяк с отвратительным характером. Его друг и заместитель.
        - Вне зависимости от опыта следы он все-таки оставляет. Нужно их только найти.
        Спасибо тебе, Светик, за то, что ты есть. И за то, что твой чарующий голосок взрезал спор до того, как мужики начали бить друг другу морды.
        Женщина перехватила благодарный взгляд Андрея и слегка улыбнулась.
        - В конце концов, он не может уйти от нас больше месяца. Мы наконец приблизились к нему вплотную. Осталось всего-то его найти и взять тепленьким.
        - Всего-то! - фыркнул Черт. - В городе, по официальной переписи, восемь миллионов человек, с учетом приезжих наберется считай все десять. Как найти иголку в стоге сена, а?
        Но, судя по ворчащим ноткам в голосе, он слегка успокоился и понемногу возвращался к проблеме, с которой началась ругань.
        - Давайте отсеем всех горожан, живущих на одном…
        - Нельзя, - прервал Андрей полет Серегиной мысли. - С его способностями он вполне может проживать под именем Маргариты Ивановны Суханкиной, семнадцати лет от роду, регулярно вносящей платежи за квартиру и половину времени проводящей в Сети. Компьютер он обманет с девяностодевятипроцентной вероятностью. Действовать надо через людей, хотя он и способен запудрить мозги почти любому. Ты говорил про отвод. Скорее объект использует «пелену» - она способна обмануть даже камеры слежения. Есть идеи по этому поводу?
        - Ну-у-у, - протянул лохматый, закрутившись на стуле, - я могу написать прогу, которая станет вычислять слепые пятна на картинке. То есть если, например, в толпе постоянно есть пустое место, на которое никто не становится, то с большой долей вероятности там уже кто-то стоит. Предварительная выборка машинная, окончательно подозрительные кадры проверяет человек. Годится?
        - Действуй, - одобрил Андрей.
        - Только работы много будет, - предупредил Серега. - Мне бы помощников пару-тройку.
        - Вот с чем с чем, а с кадрами у нас дефицита нет, - съязвил Черт. - Даже избыток.
        Следственная группа получила почти неограниченные ресурсы. Начальство дало Андрею карт-бланш: любые деньги, привлекай кого хочешь, требуй какую хочешь информацию из архивов. Только найди нам типа, перебившего кучу народа в секретном французском институте, и узнай, зачем и как он это сделал.
        С «зачем» Андрей разобрался быстро, спасибо связям брата в научных кругах. Знающие люди утверждали, что в институте велись разработки, сомнительные с этической точки зрения, причем эксперименты ставились над людьми. В альтруизм объекта следователь не верил - все прошедшее с момента заочного знакомства время тот демонстрировал редкое равнодушие к судьбам окружающих, - просто где-то умудрились европейцы ему помешать. За что и пострадали. Так что теперь все спецслужбы мира носом землю роют в поисках неизвестного спеца, чтобы задать ему ряд вопросов и вытряхнуть из него все ответы. А повезло, совершенно случайно, русским. Постовой сержант на вокзале в Москве при рутинной проверке документов сделал фотку и показал ее старшему брату. Брат работал в ФСБ и узнал одного из пассажиров. Все просто.
        - Раз у тебя нет проблем с кадрами, то флаг тебе в руки. - Андрей развернулся к помощнику. - К вечеру лицо объекта должно стать самым узнаваемым в городе. Хватит скрывать свой интерес. Он знает, что мы его ищем, так пусть побегает. Новости, Сеть, электронные табло… Сам знаешь.
        - Иностранцы засуетятся, - тихо заметила Света. - Потребуют ввести наблюдателя.
        - Плевать. Мне приказано его поймать, и я его поймаю.
        Система пришла в движение, раскидывая запросы-неводы и чутко реагируя на поступающую информацию. Малейшее сотрясение паутины отзывалось проверками, выездами проверяющих групп, дополнительными запросами, валом уведомлений и требований. Сотни, даже тысячи людей, словно единый организм, работали ради общей цели. Череда ошибок и ложных сообщений их не смущали - они готовились к этому, знали, что ненужного в их работе много. Лишь бы найти в потоке мусора драгоценное зерно. Объект неизбежно ошибется, оставит след, зацепку, которая позволит вычислить его и поймать. Так было раньше. Так будет и сейчас.
        Первый реальный сигнал пришел из полицейского участка на окраине города. Дежурный патруль выехал на сообщение о драке в трущобах, где застал четыре трупа и одного подростка, раненого, с перерезанными сухожилиями, но живого. Не сказать, что происшествие редкое - молодежные банды часто выясняют отношения, правда, обычно дело ограничивается побитыми мордами или переломами костей. Хотя трупы тоже бывают. Интересно другое. Увидев на мониторе в приемном покое изображение объекта, единственный выживший категорично заявил - его друзей убил именно этот тип.
        Пришлось Андрею ехать в больницу, проводить допрос. Посылать кого-то другого он не хотел - все-таки первая зацепка.
        - Ты точно уверен, что это он? - Следователь еще раз показал планшет с укрупненным изображением хорошо знакомого и почти уже ненавистного лица.
        - Гадом буду! - поклялся гопник. - Мы типа с корешами сидим, никого не трогаем, отдыхаем тихо. И тут этот… мимо ползет. Сгорбленный такой, еле ножками чапает. Рыжий и Сема к нему подвалили, ну для помочь там, дорогу подсказать…
        - Врет, - сухо заметил полицейский, искоса поглядев на экран мобильного детектора лжи. - Скорее попытались деньги отнять. Падаль.
        - Да не сделали мы ничего!
        - Плевать, - отрезал Андрей. - Дальше что было?
        - Ну дальше… Не знаю, что дальше. - Пацан поежился и словно бы уменьшился на койке. - Я сознание потерял, а когда очнулся, то они мертвые все лежат. И сам я - такой.
        Мальчишка начал материться, выплескивая запоздалый страх. Андрей устало откинулся на стуле. Почему объект пощадил пацана? Прежде он свидетелей не оставлял.
        - Что такое мозгокрут знаешь? Хорошо. Сейчас я его подготовлю, и ты покажешь мне все подробности, какие только сможешь вспомнить. А я постараюсь, чтобы ты вспомнил все.
        - Эй-эй, вы права не имеете! - испугался пацан. - Я согласия не давал.
        - Мальчик, мне твое согласие не нужно, - мрачно усмехнулся Андрей. - У тебя выбор простой: или ты сейчас добровольно проходишь сканирование памяти, или мы отвозим тебя в уютную камеру и читаем твои мысли там. При расследовании преступлений, связанных с вопросами государственной безопасности, процедура допроса упрощена, знаешь ли.
        Уличный шакал мигом заткнулся, поняв, что сейчас голос повышать не стоит. Раздавят. В полном молчании он наблюдал, как пугающий гость достает из маленькой сумочки прибор, настраивает его, втыкает штекер в позвоночные шунты. Вид парень имел бледно-зеленоватый, но его самочувствие Андрея волновало мало. Только бы не окочурился во время процедуры.
        - Ну поехали, - тихо пробормотал следователь, посылая первый пробный импульс в сознание пострадавшего. Пару картинок для затравки, и можно будет…
        Прибор моргнул и замигал датчиками состояния. Андрей почувствовал, как чья-то холодная воля безжалостно ломает выставленные штатными психологами барьеры, намертво впечатывая чужой посыл: «Вы начинаете мне мешать. Отступитесь или умрете».
        Пацан продолжал испуганно хлопать глазами, глядя на схватившегося за виски следователя. Положение спас дежурный полицейский. Он быстро понял, что происходит что-то не то, и вытащил штекер из шунта. Андрея сразу перестало корежить, голос в голове умолк. Если не считать покрытого крупными каплями пота лица и самостоятельно переключившегося в режим передачи сканера психоволн, ничто не напоминало об испытанном мгновения назад ужасе.
        - Так… - Андрей, наплевав на приличия, ладонью отер мокрый лоб. - Так. Задача усложняется. Придется тебе, парень, проехать с нами.
        Ничего он не успел. Еще в дороге раздалась трель звонка и захлебывающийся радостью голос Черта сообщил: нашли. Нашли! Соседи опознали объект по фотографии, теперь, даже если сейчас он сбежит, останется его квартира со следами, имя, история банковского счета! Андрей торопливо открыл присланный файл и впился глазами в данные.
        Зверев Вячеслав Павлович - вот, значит, как тебя зовут, - сорока лет от роду, не был, не привлекался, известен как успешный торговец антиквариатом. Специализируется на редкостях. Прикрепленная фотография в точности совпадала с уже имевшимся портретом, но компьютерный поиск почему-то успешно игнорировал сходство. Впрочем, Андрея избирательность компьютера не удивляла.
        Запиликал комм, над приборной панелью повисла Светкина голограмма.
        - Едешь?
        - Конечно, - довольно улыбнулся Андрей. - Черт с группой захвата уже на позиции, через десять минут начнем.
        - Понятно. - Аналитик и штатная предсказательница помолчала. - Что насчет того выжившего?
        - Да похоже, этот Зверев решил поиграть в романтику и послал нам предупреждение. Дескать, не лезьте, иначе плохо будет. Сейчас мы посмотрим, кому будет плохо…
        Светка вздохнула.
        - Вы там поосторожнее, а то у меня предчувствие какое-то нехорошее.
        Андрей к предчувствиям сотрудницы относился с величайшим уважением - «пророческую» надбавку к зарплате она получала не зря, - но просьбу выслушал со скепсисом. На штурм не мальчики идут, наверняка проверили заранее все что можно и что нельзя. Спецназ Центра и сам по себе состоит из людей опытных, и оборудование использует серьезное. Сегментная броня, современнейшее оружие, шлемы с усиленной защитой мозговой деятельности, датчики, сканеры, закрытая помехоустойчивая сеть… Много всего. Кроме того, большинство операций поддерживаются психоэнергетами не ниже уровня бета, способными общаться с ноосферой планеты и своевременно предупреждать о возникшей угрозе. Ну что может случиться?
        Операция началась, когда следователь только подъезжал к месту событий. Андрей выслушал сообщение совершенно спокойно: Черт лучше знает, что делать. Жил Зверев в собственном трехэтажном домике в приличном районе, за высокой бетонной оградой, заключил стандартный контракт с охранной фирмой. Одним словом, среди соседей не выделялся.
        Три мини-автобуса, на которых приехала группа захвата, стояли метрах в трехстах от участка Зверева. Достаточно далеко, чтобы не привлекать внимания возможных наблюдателей из особняка и в то же время прийти на помощь в случае необходимости. Жителей окрестных домов эвакуировали, движение перекрыли, так что штурму никто не помешает. Андрей торопливо выбрался из машины и быстро забежал в штабной фургончик с синей полосой на борту. Приветливо кивнул сидящим внутри, примостился на узеньком стуле и спросил у оператора:
        - Боря, ну как?
        - Нормально. - Одетый в белый халат щупленький мужичонка подал наушную гарнитуру.
        - Ворота прошли, готовимся выбивать дверь.
        - Нас не видят?
        - Признаков наблюдения нет. - Ответ пришел из динамика одного из двух саркофагов, стоящих в дальнем конце фургона.
        Там, опутанные проводами, подключенные к генератору искусственной реальности, лежали психоэнергеты. То есть люди, способные читать мысли, видеть будущее, вызывать усилием воли дожди и многое, многое другое. Иногда даже без помощи соответствующей аппаратуры.
        - Тогда чего ждем?
        - Аркаша утверждает, что дом каким-то образом защищен. Только не говорит каким.
        - Да домик вообще странный, - ожил второй динамик. - Внутрь не заглянуть, окна на первом и втором этажах фальшивые, связь и та барахлит. Я рекомендую входить через дверь, но гарантию, что сюрпризов нет, дать не могу.
        - Картинку со спутника дайте.
        - Барахлит спутник, - недовольно поджал губы Боря. - Общий вид дает, а данный конкретный участок просматривать отказывается. Не видит его.
        Андрей изменил традиции стараться не беспокоить подчиненных за работой и связался с Чертом. Ситуация действительно необычная, и объект у них сегодня тоже необычный. Нужно сделать исключение из правил.
        - Привет. Как вы там?
        - Да дверцу открываем. - Камера на шлеме помощника по силовой части показала две фигуры в броне-хамелеоне, возящиеся с входным замком. - Уже заканчиваем. Только сдается мне, птички внутри нет.
        - А если есть?
        - Если есть, то поймаем.
        Замок щелкнул, дверь беззвучно приоткрылась. Первый штурмовик сделал знак и шагнул в проем, следом тихо потянулись остальные бойцы.
        - Тревога!
        Предупреждение Аркадия запоздало. Идущий впереди штурмовик отшатнулся назад, будто внезапно увидел нечто пугающее, упал на спину, скатился по ступенькам крыльца вниз, сбивая с ног товарищей, ловко перевернулся и, распластавшись по земле, принялся стрелять из винтовки. Повинуясь наработанным до автоматизма навыкам, его товарищи тоже открыли огонь, хоть и не видели цели. «Прекратить огонь! - надрывался голос Черта. - Прекратить, я сказал!». Штурмовики повиновались почти сразу, перестав стрелять. За одним исключением. Первый вылетевший из дома продолжал поливать дверной проем длинными очередями до тех пор, пока сосед не попытался ударом ноги выбить винтовку у него из рук. Реакция последовала мгновенно
        - оружие нашло другую цель. К счастью, спустить курок боец не успел. Сразу несколько товарищей набросились на него сверху и погребли под своими телами. Винтовку отобрали, с трудом вырвали пистолет и нож, но потребовались усилия едва ли не всего отряда, прежде чем обезумевшего от страха мужчину удалось скрутить.
        Дверь затворилась с тихим щелчком.
        О какой бы то ни было секретности речи уже не шло, медицинский автобус въехал прямо во двор. Штурмовики снова заняли позиции, направив стволы на дом, но повторить попытку войти не спешили. Черт требовал от эсперов снять защиту, те орали в ответ, что не знают как. В штабном фургончике кипели нешуточные страсти.
        - Андрей, - Боря наплевал на инструкцию и закурил сигарету, - ты не хочешь сказать, кто такой этот Зверев?
        - Не хочу. Но вы же от меня не отстанете, так?
        Ответом мрачному следователю послужило утвердительное молчание.
        - Мы подозреваем, что он - «старый». Не уверены, но… сильно подозреваем.
        - Это же сказка. «Старых» не существует.
        - Может, и не существует - согласился Андрей. - Может, он просто эспер, обладающий уникальной способностью обманывать компьютеры, или чей-то внедренный агент. Но последнее вряд ли - его сейчас ищут буквально все. По всему миру.
        После Прорыва, серии открытий в области строения человеческого мозга и создания ментального шунта, получить профессию психоэнергета-эспера стремились многие. Престижно, хорошо оплачивается, специалисты на рынке всегда востребованы ввиду малой численности. Примерно один человек из трех тысяч отвечал нужным требованиям и был способен слиться с капризным ядром мозгокрута, но даже с учетом аппаратуры единицы могли добиться четких конкретных результатов. Девяносто пять процентов психоэнергетов кормились тем, что выдавали приблизительные прогнозы будущего или нотариально подтверждали законность крупных сделок. Остальные работали на правительства.
        Исключением из правил являлись специалисты класса альфа. Параметры их энергетики лежали далеко от среднестатистических, хотя нервная система от обычной почти не отличалась. Они не нуждались в сложной аппаратуре, скорее она мешала им добиваться нужных результатов, поэтому альфы пользовались исключительно природой дарованными способностями. Причем пользовались как бы не эффективнее других эсперов. Поэтому вполне естественно, что вокруг них возникла гора слухов. Им приписывали жуткие пороки и страшные болезни, сумасшествие и чудовищную развращенность, умение творить настоящие чудеса или обвиняли в искусственном происхождении. Одна из таких легенд утверждала, что, помимо двадцати одного официально зарегистрированного альфы, существуют другие, родившиеся до Прорыва. Дескать, сказочные колдуны типа Мерлина, Всеслава или Моисея были именно альфами, и некоторые из них живут до сих пор. В зависимости от приверженности рассказчика конспирологическим теориям заговора «старые» альфы наделялись силой, властью над миром или бессмертием, у кого в какую сторону фантазия работает.
        Серьезные люди в сказки не верили. Но Зверев показывал слишком неординарные возможности, чтобы игнорировать любые версии.
        - Что с ним такое? - Андрей, не желая продолжать неприятный разговор, переключился на канал медиков.
        - Ментальный удар. - Голос врача звучал удивленно, словно он сам не верил в диагноз. - Я не знаю, с какой силой надо бить, чтобы проломить защиту брони, но однако же!..
        - Черт, слышал?
        - Да, слышал, - отозвался заместитель. - Глушак уже готовим. Одного может не хватить, тогда из Москвы запаску заказывать придется.
        - В любом случае придется. С этой минуты один глушитель будем постоянно возить с собой.
        - Не понадобится, - хмыкнул Черт. - Сейчас разрядом шибанем, всю защиту как рукой снимет. Возьмем объект тепленьким, и никакие фокусы не помогут.
        - Ты понял меня? Глушитель - с собой.
        - Понял, понял.
        Адская машина сработала, как задумывалось. В радиусе ста метров минимум вышла из строя вся электроника - это дело привычное, импульсные бомбы вовсю использовались террористами, даже бытовые приборы изготовлялись с защитой - и, что куда важнее, рассеялись любые стабильные психоконструкты. Большинство на время, те, что послабее, навсегда. Штурмовики с опаской, но не теряя драгоценного времени, заспешили внутрь здания. Аналитики дали им всего десять минут на обыск дома.
        Андрей уже знал, что внутри нет ни одной живой души, за исключением только что вошедших людей, - Аркадий поторопился заново активировать свой саркофаг и еще раз просканировал весь участок. Мешавшая ему «пелена» ослабла достаточно, и можно было сказать, что дом пуст. Причем защита восстанавливалась, и очень быстро! Камеры штурмовиков по-прежнему отказывались передавать картинку на сервер, радио тоже начинало барахлить, и следователь счел нужным поторопить бойцов:
        - Заканчивайте побыстрее. Черт, сразу проверьте второй подвал, вход в него рядом с лестницей в первый.
        - Исполняю.
        На примерной схеме строения, создаваемой психоэнергетами, моргнули зеленым цветом и направились вниз две точки. Остальная группа рассыпалась по дому, проверяя каждый закоулок, периодически переговариваясь и стараясь ничего не трогать. Мало ли… Но судя по тому, как постепенно штурмовики начали спускаться с верхних этажей вниз, ничего подозрительного они не нашли. Зато второй подвал принялись вскрывать уже целых шестеро бойцов во главе с самим Чертом. Люк оказался сложный, с замком, настроенным на генетический код.
        - У вас две минуты, - сообщил Борис.
        - Сейчас, - донесся сквозь треск помех голос заместителя Андрея. - Уже входим. Что там, Паша?
        - …н знает. Какая-то статуя. Перед ней тумба, на тумбе… Сейчас посмотрю.
        - Осторожнее. Руками ничего не трогай.
        - Это глиняные плитки с какими-то надписями. Типа иероглифов, только другие.
        - Можешь их забрать? - вмешался Андрей. На схеме эсперы по-прежнему не выставляли тревожных отметок, поэтому он решил рискнуть. Уходить без добычи не хотелось, а в тайнике Зверев наверняка хранил что-то ценное. - Не прикасаясь.
        - Ловушек вроде не видно. Я стволом шевельну… Я взял таблички.
        - Уходим! - скомандовал Черт. - Паша, ты первый.
        - Шеф! Статуя! Статуя шевелится!
        Из динамиков доносились мат, дикие крики, звуки стрельбы. С кем дрались штурмовики, было совершенно неясно - противник не издавал никаких звуков и не отражался на исправно создаваемой Аркадием схеме. Только точки, отмечающие состояние людей, стремительно наливались алым и гасли одна за другой. Грохнул разрыв гранаты.
        Сидеть и ждать, глядя на бесстрастный приговор телеметрии, Андрей не мог. Он выскочил из фургона и побежал к дому. В тот момент ему было наплевать на опасность, на то, что, пока он добежит, все уже закончится и он успеет в лучшем случае к развязке. У него просто не выдержали нервы. Он бежал, чтобы не сидеть в тесной безопасности штаба. Поэтому, задыхаясь от быстрого бега, он смог увидеть, как бойцы один за другим вываливались из дверного проема. Отступали спиной вперед, продолжая выцеливать невидимую угрозу из винтовок. Двое, трое, четвертый… Все. Где остальные семеро? Где Черт?
        Комната внезапно обрела пустой и какой-то сиротский вид. Даже странно - помещение чужое, предоставленное во временное пользование, собирались они здесь всего ничего, а поди ж ты… Спорили, ругались, мирились, наполняли воздух криком и радостью, пропитывали стены эмоциями, оставляли невидимые отпечатки своих личностей. Теперь, оставшись втроем, они постоянно чувствовали, что лишились кого-то очень важного для себя.
        Сильнее всех переживал Серега. Он был самым молодым и раньше никого из близких не терял. Светлана, несмотря на сильный эмпатический дар, держалась лучше.
        - Выжившие утверждают, что их атаковала металлическая статуя полутора метров ростом. Парализаторы игнорировала, пули ее не брали, от взрыва гранаты видимых повреждений не получила. - Андрей покатал желваками на лице, но продолжил: - Внешне походила на подростка лет двенадцати, одетого в тогу и с каким-то ярким символом на лбу. Изображения почему-то не сохранилось, хотя остальные интерьеры дома камеры сняли четко.
        - Голем или андроид.
        - Андроида любой модели они развалили бы на куски, - возразил старший Светлане. - Как бороться, знают. Голем… вспомни про знак на лбу. Ты представляешь, насколько он нас опередил? Приборы на неэлектрической основе еще только разрабатываются.

«Он», Зверев, понемногу начинал пугать. Считать себя охотниками уже не получалось.
        Дом поставили на карантин, дожидаться приезда специалистов по взлому защищенных психоформами объектов. Оказалось, в недрах Центра нашлись знатоки и в этой, только что сформировавшейся области. Хотя работать на предлагаемом уровне им еще не доводилось. Соседям не повезло - их отселяли, правда, обещали достойную компенсацию за утраченные жилища.
        - Хватит скулить, - Андрей громко хлопнул ладонью по столу, - работать надо. Серега! Что по Звереву нашел?
        - Биография обычная, - зачастил программист. - Сорок лет, родился в Хабаровске, близких родственников не имеет. Мы сейчас ее проверяем, но что-то полезное найдем вряд ли. Зато уже есть примерный список контактов за прошедшие десять лет. Отрабатываем. Близких знакомств ни с кем не водил, но с некоторыми людьми встречался постоянно. По большей части это партнеры по бизнесу, очень респектабельные люди. Насчет денег: обороты соответствуют налоговой декларации. Если у него и есть еще какие-то средства, то они хорошо спрятаны, и быстро их не найти, хотя работа уже ведется. Мы нашли пока всего один счет, взломать не смогли, ребята просят сутки. Вообще он странный какой-то. При вводе неверного пароля выдает всякую философию.
        Светлана внезапно напряглась:
        - Какую «философию»?
        - Да чье-то высказывание насчет ценности личности или чего-то похожего.
        - Покажи, пожалуйста.
        Сергей без признаков удивления - к озарениям коллеги он успел привыкнуть - порылся в компе и вывел на просмотр короткий текст.

«Отличие современного мироустройства от прежних эпох заключается в наличии так называемых общечеловеческих ценностей. Права на жизнь, на свободу, на равенство возможностей. Эти права закреплены законодательно. Но если присмотреться повнимательнее, то станет очевидно, что законы для элиты и законы для обычных людей сильно различаются. Конституция и прочие красивые слова написаны для народа, то есть для низших слоев социума. Верхушка живет иначе. При соблюдении минимальных приличий облеченный властью имеет возможность сотворить с нижестоящим по социальной лестнице человеком почти все, что угодно, и не понести наказания. Со времен Древнего Египта практически ничего не изменилось.
        С точки зрения элиты, ценность человека определяется его полезностью. Хороший специалист, достигший высот в избранной области, может рассчитывать на защиту главы финансового клана в отличие от чернокожего любителя рэпа или обычного фермера. Этих никто не станет защищать. Законами манипулируют только для тех, кто способен принести реальную пользу, кого можно приблизить, ввести в круг доверенных лиц или полезных рабов.
        Таким образом, люди, обладающие уникальными навыками, представляют особую ценность. Им простят почти все».
        - Сука! - Андрея затрясло. - Ну какая же сука!
        Сергей слегка попятился, не понимая причин вспышки начальника. Света осторожно развернула к себе подставку голомонитора.
        - Думаешь, это послание нам?
        - Кому же еще?! Нет, ну какая сука!
        Многие эсперы начинают гадать в детстве. У странноватых, в глазах воспитателей и сверстников, детей обычно имеется ряд верных примет, которые никогда не подводят и помогают определить будущее. Например, если при кормлении кашей кукла внезапно упадет на спину, то сегодня отец придет домой пьяный и под горячую руку ему лучше не соваться. Или можно посмотреть круги от брошенного в лужу камешка. Если они дойдут до края на быстрое «раз-два-три», значит, приедет бабушка и они пойдут в кино.
        Потом, при плановом обследовании в возрасте четырнадцати лет, девочка выдает положительную реакцию на тест Анатоля. Психоэнергеты любого уровня ценны, государство стремится обучить и взять на работу каждого. Поэтому родителям Светланы сразу было сделано предложение из тех, от которых нельзя отказаться, и началось: спецшкола, занятия по индивидуальной программе, регулярные встречи с психологами… В двадцать один год она точно знала, кем хочет стать, и не задумываясь подписала контракт со спецслужбами. Тем более что работа была интересной и люди в Центре тоже подобрались неожиданные.
        Искать скрывающихся эсперов ей прежде не доводилось. Обычно хватало усилий Сережки и банальной рассылки запросов по компьютерным сетям. Но теперь, после смерти Черта и очевидного бессилия старых способов, глубокий транс стал необходимостью. Они потеряли все зацепки, найденные в начале расследования. Зверев оставался все той же загадкой, что и раньше, только загадка эта начинала становиться пугающей. Поэтому нужно ловить его как можно быстрее.
        Женщина поудобнее устроилась в специальном кресле, подсоединила многочисленные разъемы, надела шлем. Многое из того, что она увидит, сохранится только в памяти, но наиболее яркие видения можно зарисовать. Компьютеры считают малейшие сокращения мышц на руке, переведут их в код и составят изображения, которые, возможно, помогут найти убийцу.
        Светлана вздохнула поглубже, расслабляясь, надвинула экран на глаза, спокойно дождалась, пока подействует лекарство. Погружаться в глубокий транс она умела, но не любила. Да, процедура отработана и безопасна, да, эффективна, да, позволяет найти наиболее надежный путь достижения заданной цели или ответить на вопрос. Вот только оракулу после транса требуется от недели до месяца, чтобы прийти в себя. Сейчас выбора нет: Зверев оказался слишком опасным противником, потерять еще и Андрея с Сережкой она не могла.
        Как ни странно, на этот раз видения появились не сразу. Светлане казалось, что она попала в густой туман, и не ясно, где низ, где верх, нет ориентиров, и даже звуки затухают в темнеющей пелене. Что делать, куда идти - совершенно непонятно. Она даже растерялась, впервые оказавшись в подобной ситуации. Пришлось подавить вспыхнувшую было панику, успокоиться и вспомнить все некогда рассказанное инструкторами, чтобы найти выход из дурацкого положения. Потребовалось нескольких неудачных попыток, прежде чем она нащупала тонко звенящую путеводную нить и оказалась на свободе.
        Транс привел ее на улицу. Обычную городскую улицу, залитую дождем, с промокшими пешеходами и рекламными табло. Ездили машины, перемигивались огоньками светофоры, спешили по своим делам пешеходы, не замечая ее. Все, кроме одного.
        Зверев, или как его там, смотрел прямо в лицо Светлане. С удивлением смотрел. Рядом с ним стоял юноша, почти подросток, с первого взгляда на которого становилось понятно - он полностью подконтролен спутнику и слышит только его. Гипноз, причем сильный.
        - Как ты нашла меня, девочка?
        Зверев говорил мягко, не пытаясь давить или испугать, но что-то в его голосе заставило женщину рассказывать. Что видела, какие методики использовала для борьбы с туманом, как планирует вернуться. Остановиться она не могла. Только выдав все, она сумела сосредоточиться и спросила:
        - Зачем вам это?
        - Что - это? - На лице мужчины не дрогнул ни один мускул, но, казалось, вопрос его позабавил.
        - Бегство, убийства… Вас же поймают. Рано или поздно. Вы больны, вам жить осталось недолго, так к чему портить себе последние дни?
        - Ты и болезнь заметила? Восхищен. - Зверев пораженно хмыкнул. - Меня ловили много раз. Причем ловили… организации, обладавшие куда большими возможностями, чем ваша. Я, как видишь, до сих пор на свободе.
        - Но сейчас вы умираете.
        Зверев еле заметно улыбнулся и бросил короткий взгляд на спутника. Тот по-прежнему никак не реагировал на происходящее.
        - Смерть нельзя обмануть, но ее можно, скажем так, задобрить. Принести жертву, сказали бы в старые времена. Впрочем, неважно. - Он вздохнул и сунул руки в карманы. - Задала ты мне задачку, девочка. Отпустить тебя я не могу, убивать нельзя…
        Он рассуждал словно про себя, так спокойно и деловито, что Светлана невольно поддалась его тону. Ее судьба стала чем-то вроде математической задачи, которую требовалось решить, только условия неизвестны.
        - Почему нельзя? Вы же убили солдат в своем доме?
        - Они живут мечом. Смерть в бою для них честь и благо. А ты, пусть и не по своей воле, дала мне новое знание, обошла ловушку, удивила. Это дорогого стоит. Опять же, талантливых эсперов мало, беречь их надо. - Зверев еще немного помолчал, пристально рассматривая нежданную гостью. Наконец прозвучал приговор: - Поспишь немного. Пока все не утихнет.
«Скоро начальству придется создавать новую группу. От нашей, боюсь, никого не останется».
        Основания для похоронных мыслей Андрей имел веские. Черт погиб, Светка в коме, и неизвестно, когда из нее выйдет, Серега пересидел в виртуальности и сейчас был временно недееспособен. Впрочем, из-под присмотра врачей он сбежал, услышав о положении Светланы, и теперь докладывал о результатах своей работы. Той самой, делать которую ему запретили.
        - На планшете осталось лицо молодого человека лет двадцати и ряд штрихов, опознанных ИскИном как слово «жертва». Человек установлен, это Фатеев Николай Сергеевич, две тысячи восемьдесят шестого года рождения, проживает здесь, на Каменной улице, дом восемь. Исчез вчера утром, поиски результата не дали.
        - Аркаше планшет показывал?
        Сергею как единственному дееспособному помощнику, пришлось взвалить на себя обязанность зама главы группы. Остальные функции раскидали по другим сотрудникам.
        - Да. Он считает, речь идет о жертвоприношении.
        Андрей почувствовал, как в нем пробуждается кто-то очень злобный. В мистику он не верил и за любые ссылки на оккультизм подчиненных стирал в порошок. Тем временем Серега продолжал:
        - Зачем и почему выбран именно Фатеев, он не знает. Предполагает, дело в каких-то индивидуальных качествах жертвы.
        - Да уж понятно, - фыркнул следователь. - Еще что-нибудь есть? Только чтобы без сказок.
        - Есть! - довольно кивнул программер. - Я, кажется, нашел зверевскую запасную базу. Или что-то похожее. Вот, смотри: два года назад он заказал грузовичок для перевозки чего-то тяжелого в район складов и с тех пор регулярно туда наведывался. Иногда на такси, иногда на своей машине. Пришлось затребовать логи едва ли не всех городских служб, анализировать просто огромный массив данных, но оно того стоило. Мы составили маршруты всех его поездок и распределили их по категориям: служебные, личные, культурные. Зачем он ездит на склады, непонятно. Антиквариат, с которым он работает, хранится в другом месте. У фирм-партнеров здесь тоже нет ничего. Та ячейка, в которую он регулярно приезжает, снята на имя несуществующего человека.
        Его начальник слушал доклад и мстительно улыбался.
        Спустя десяток минут управление гудело, словно растревоженный улей. На сей раз Андрей не собирался допускать ошибок. На район будущей операции нацелился разом добрый десяток спутников, в оцеплении были задействованы не только полицейские силы, но и все психоэнергеты, живущие в городе. Привлекли даже частников, пообещав им оплату по двойной ставке и весомую благодарность от правительства. Штурмовики, наученные горьким опытом провальной операции, прихватили с собой тяжелое вооружение и навесили на броню дополнительные модули защиты сознания. Наблюдение за складской ячейкой, в которой предположительно находился убийца-эспер, велось непрерывно. И косвенные признаки указывали на то, что Сергей не ошибся - в здании действительно кто-то был. Потребление энергии скакало, снимки со спутников показывали странные картины расплескивающейся воды или исчезающие мелкие предметы, будто их берет в руки кто-то невидимый.
        Несмотря на уже предпринятые усилия, Андрей мучительно думал, что можно предпринять еще. Более опасной дичи он за всю свою карьеру не встречал. Его мало волновал тот факт, что в случае провала придется скорее всего распрощаться с погонами - за один только временный мораторий на работу складов бизнесмены закидают руководство протестами, не говоря уже об убытках от других действий. Он не задумывался, останется на своем посту или нет. Он хотел поймать Зверева. Взглянуть в глаза человеку, возомнившему себя выше всех. Добиться его осуждения, посадить в тюрьму до скончания жизни, доказать, что за преступления надо расплачиваться. Отомстить за друзей. Зверев будет пойман.
        И неважно, кто он: гений, психоэнергет из легендарных «старых» или нечто иное. Ему не убежать.
        На организацию крупнейшей облавы - причем облавы на одного человека - ушло полтора часа. Стремительная скорость для операции таких масштабов и такой сложности. И сейчас Андрей снова сидел в штабном фургончике вместе с Борисом, Аркашей и его партнером Мозесом, готовясь отдать приказ начинать. Накачанный лекарствами Серега остался на базе руководить задействованными компьютерщиками, впрочем, современные технологии позволяли ему узнавать новости едва ли не первым. Четыре взвода штурмовиков - и свои, и дополнительно присланные из Москвы - готовились войти в приземистое обшарпанное здание. На сей раз непосредственное командование осуществлял краснолицый майор Давыдов, знакомый Андрея по прежним делам. Давыдов утверждал, что его люди готовы ко всему, и обещал быстро разобраться с любыми статуями или другими сюрпризами, какие только встретятся на пути.
        В то, что без сюрпризов не обойдется, участники прошлого штурма верили твердо. Склад точно так же прикрывала непроницаемая для психоэнергетов завеса, рассмотреть внутренности не позволяли и классические методы вроде радиосканера или жучков-шпионов. И главное, Зверева научились ценить. В нем признали по-настоящему опасного противника, жестокого, но умного.
        - Оцепление?
        - Все кольца готовы, - сообщил Борис, глядя на показатели статуса. - Канализация блокирована.
        - Штурмовики?
        - Готовы. Ждем команды.
        Андрей на мгновение прикрыл глаза, затем встряхнулся и приказал:
        - Включайте глушак.
        Все, отсчет времени пошел на секунды. Никаких хитроумных комбинаций или сверхъестественных способностей - в ближайшие десять минут только грубая сила решает, кто выиграет в схватке. Штурмовики должны успеть полностью захватить склад и поймать пронырливого беглеца, по возможности освободив заложника. Парня жаль, но задача его спасения была далеко не приоритетной. Ставки слишком высоки, чтобы обращать внимание на жизнь ничем не примечательного человека.
        Посыпались доклады от эсперов, поступила картинка от наконец-то заметивших склад спутников. Слава богу, на сей раз никаких двойных подземелий. Первый этаж и обычный подвал, не слишком глубокий. Но то ли глушителю помешали сработать на всю мощь местные аномалии, то ли защита склада оказалась слегка покрепче, однако установить точное местоположение Зверева не удалось. Сканер обнаружил заложника и показывал несколько размытых пятен, похожих на людей в защитной броне, однако определить, кто конкретно является основной целью операции, компьютеры не смогли.
        Прежде чем бойцы успели добежать до входа, из дверей показалась замотанная в черный глухой балахон фигура. В руках она держала винтовку, из которой немедленно принялась стрелять. Компьютерные системы штурмовиков немедленно распознали тип угрозы - андроид в костюме высшей защиты, позволивший ему выдержать воздействие глушителя, - и рекомендовали открыть ответный огонь. Поскольку бойцы готовились встретиться с возможным сопротивлением (им заранее показали кадры с положившим шестерых их товарищей манекеном), по андроиду ударили разом из десятка стволов. Естественно, защита железяку не спасла. Цель просто смело, пули мгновенно истрепали балахон, обнажив искрящееся огоньками нарушенной проводки тело.
        Огневой контакт штурмовиков в чем-то даже приободрил. Ситуации противодействия робототехнике отрабатывались неоднократно, как бороться с машинами, люди знали, поэтому при виде знакомой опасности они слегка расслабились. Совсем немного. Второго андроида уничтожили даже прежде, чем он успел открыть огонь.
        Третья машина оставалась внутри здания, сочтя нерациональным выходить из-под прикрытия. Впрочем, стены ее не спасли: пули прошивали их, как картон. Выстрелы изрешетили металлическую фигуру до того, как она успела нанести хоть какой-то ответный вред. Спустя четырнадцать секунд после начала операции штурмовики вступили на склад.
        Очередной андроид, опять-таки в тяжелом черном плаще с капюшоном, поднимался из подвала. Действуя по привычной, многократно отработанной схеме, солдаты принялись стрелять по нему, стараясь в первую очередь поразить слабо защищенные элементы шеи и ручных манипуляторов. На показания датчиков никто не смотрел. Поэтому, когда вместо кусков сверхпрочного пластика от цели начали отлетать брызги крови и куски мяса, люди не сразу сообразили остановиться и продолжали по инерции давить на спусковой крючок. Буквально за секунду, пока утяжеленные, предназначенные для борьбы с бронированными целями патроны пробивали хрупкое тело, человек превратился в нечто вроде дуршлага. Причем дырки спереди были относительно небольшие, в то время как спина представляла собой один большой кратер. Частично целым, то есть пригодным для быстрого опознания, труп остался чудом.
        - … - высказался боец, первым осторожно подошедший к отстреленной голове и разглядевший лицо.
        Зверева они все-таки нашли. И сразу убили.
        - А чего ты от мужиков хотел? Они все правильно сделали, их любой трибунал оправдает.
        Давыдов и следователь сидели рядом грустные-грустные. Ничего хорошего для карьеры от результата штурма они не ждали. Нет, о гибели Зверева они сожалеть не собирались - убийца свое заслужил. Но как им отбрехиваться от большого начальства, жаждущего получить обладателя сверхценных знаний живым и только живым, руководители операции даже не представляли.
        - Какого черта его понесло наверх? - тоскливо пробормотал майор. - Да еще балахон этот напялил. Сидел бы внизу, был бы жив. Заложник ведь почти не пострадал.
        Везучий Фатеев отделался простреленной насквозь ногой - пули, несмотря на их большую пробивную силу, все-таки были не крупнокалиберными, поэтому ногу не оторвало, - и легким искусственным сном, в который его погрузил похититель. Сейчас его приводили в порядок эсперы. Андрей собирался как можно скорее пообщаться с парнем, в основном для того, чтобы попытаться отбрехаться перед начальством.
        - Откуда он боевых роботов набрал, неизвестно?
        - Да это обычные гражданские модели, - просветил шефа подошедший Боря. - Только перепрограммированные. Откуда он модули защиты от глушаков взял, вот что интересно
        - они же все номерные. Твой счастливчик очнулся, его врачи в больницу везти собираются. В «скорой» поедешь? Если время дорого, там и пообщаетесь.
        - Фатеев адекватный?
        - На вопросы отвечает, - скривился помощник. Видимо, соображал спасенный все-таки туговато.
        - Поеду, - вздохнул Андрей.
        Карета «скорой помощи» была несколько модифицирована под нужды Центра. Всяких больных и раненых возить приходилось. Поэтому, помимо дополнительного места и броневой стенки, отделяющей сиденье водителя, здесь также имелись комплект наручников и автоматическая система впрыска снотворного. Так, на всякий случай. Следователь залез в салон, устроился рядом с санитаром, стараясь поудобнее уместиться на малом пространстве, и дал отмашку ехать в госпиталь.
        Николай глядел осмысленно, несмотря на некоторую заторможенность движений.
        - Подполковник Охотников, Андрей Ильич, - представился Андрей. - Можешь ответить на пару вопросов?
        - Да, спрашивайте.
        - Ты помнишь, что с тобой произошло?
        - Я домой шел из клуба, - охотно принялся рассказывать Фатеев. - Возле Красного сквера меня окликнул какой-то мужик, подошел поближе, попросил закурить… Дальше не помню. Очнулся в подвале, привязанный.
        - То есть ты приходил в себя после похищения?
        - Да. Я так понял, это эспер был? Ну, значит, он меня дважды гипнотизировал.
        - Он говорил что-нибудь?
        - Не много. Я спросил, что он хочет со мной сделать, а он сказал, что моя смерть - это его жизнь. Он раненый был.
        - Раненый? - переспросил Андрей.
        - Ну, он какого-то француза ругал. Говорил, давно надо было его прибить.
        - Интересно.
        Следователь усмехнулся. Как все-таки забавно сложилось. Если бы Зверев не украл этого мальчишку и просто рванул из страны, с его-то способностями он точно сумел бы спрятаться. И жить припеваючи. Но зачем-то решил остаться, провести непонятный эксперимент и погиб. Наверное, понимал, чем рискует, и все равно не остановился. Значит, действительно собирался сделать что-то очень важное для себя.
        Думал, перед ним вопрос жизни или смерти, а оказалось, просто смерти.
        - Ну, что бы он ни затевал, ничего у него не получилось.
        - С чего вы так решили, Андрей Ильич? - вежливо поинтересовался молодой человек. - По-моему, все запланированное он выполнил.
        - Почему это? Зверев умер, значит, он проиграл.
        - Да нет, господин Охотников. - Фатеев слегка улыбнулся, и Андрей невольно напрягся. Не умеют юноши улыбаться такой жесткой улыбкой. - Гибель тела не означает гибели вообще. Если знаешь как, то оболочку можно и поменять, особенно если старая совсем от времени истерлась. Посмотрите по сторонам.
        Следователь не сразу понял, чего от него хотят, и, только когда Фатеев слегка качнул подбородком, взглянул на санитара. Тот сидел, уставившись перед собой застывшим взглядом. За окном проносились обшарпанные халупы, совершенно непохожие на дома фешенебельного района, в который они должны были ехать, не виднелись сигнальные маячки машин сопровождения. «Скорая» ехала одна в неизвестном районе.
        - Ты все правильно понял, охотник, - кивнул некто, вставая с лежанки. Простреленная нога, судя по плавным движениям, его не беспокоила. - Ты был хорошим противником - умным, сильным, опасным. Жаль, что мы встретились так. Жаль. Достойных врагов, вроде тебя нельзя оставлять в живых.
        Прощай.
        Алексей Глушановский
        Меч императора
        - Шар-ра! - Стройные ряды атакующей конницы неслись на войско нежити.
        Их предводитель, высокий мужчина лет тридцати, несся в первых рядах, и солнце, отражаясь в блестящих доспехах, болезненно кололо глаза. Вот рыцарский клин достиг первых рядов, и рыцарь был вынужден бросить копье, увязшее в теле какого-то зомби. Ни на секунду не останавливаясь, он выхватил меч и принялся яростно рубить мертвую плоть противников.
        - Обратите внимание, повелитель, великолепная выучка! Они сохраняют строй даже сейчас! - Алиена, как всегда, подошла абсолютно бесшумно. - Как вы думаете, у них есть шанс прорваться?
        Я еще раз посмотрел на поле боя, прикидывая соотношение сил. Рыцари Шарранты уже искрошили первые ряды противостоящей им нежити (ничего особенного, всего триста боевых скелетов и около сотни зомби третьего разряда, которых я поднял, прогулявшись по местным кладбищам). После чего ответил нетерпеливо ожидающей вампирессе:
        - Несомненно, дорогая. Думаю, будь у них еще полчаса, и они смогли бы подняться к нам в гости.
        - А разве вы им этого не позволите? Мне бы хотелось немного размяться.
        - Ни в коем случае. После твоих «развлечений» трупы зомбированию не поддаются ввиду состояния полной разобранности. Мне же эти ребятки могут еще пригодиться!
        Алиена порывисто вздохнула, всем видом выражая покорность моей тирании. Я же пристально всмотрелся в рыцарский клин, уже довольно далеко ворвавшийся в ряды моего импровизированного войска, и сосредоточился, взывая к своей крови.
        Для активизации фамильных навыков не требовались ни ритуалы, ни чтение заклятий. Все просто… очень просто. Небольшое сосредоточение, поле зрения привычно сжимается, очерчивая блестящий клин незримым кругом… Ну где же вы. Леди? Я жду. Сегодня у вас будет богатая жатва. И Смерть откликается, исполняя древнюю клятву, данную моему предку еще в те незапамятные времена, когда эльфы обитали бок о бок с людьми, а под сенью величавых дубов можно было увидеть гуляющих богов.
        Ее вижу только я. Для остальных лишь резко жухнет, становясь сухой и ломкой, трава в очерченном моим взглядом круге, и рыцари, еще секунду назад увлеченно рубившие зомби, вдруг замирают и падают вместе со своими конями.
        На противоположном холме, где располагалась ставка противника и откуда только что неслись победные крики, воцарилось молчание. Затем раздался вопль ужаса:
        - Мертвитель!!! Император прислал мертвителя! Спасайтесь!!! - и оттуда в разные стороны брызнули пешие и конные.
        Обозная обслуга, проститутки, свита восставшего графа спешили уклониться от встречи с императорским правосудием, которое я представляю. Впрочем, их можно понять. Моя семейка никогда не отличалась излишним добродушием, а слово
«милосердие» отец и вовсе использовал в качестве бранного.
        Я жестом остановил спешащую броситься за ними Алиену.
        - Не спеши. Мне не нужны их головы. Равно как и прочие части тела! - предупредил я готовую сорваться вдогон беглецам соскучившуюся по крови «ночную тень».
        Мятеж подавлен. Император будет доволен. Возможно, даже наградит какой-нибудь очередной побрякушкой. А мне сейчас предстоит самое противное. Карать и миловать. Жестоко наказывать восставших и благосклонно награждать предавших их доносчиков. Впрочем… От нашего рода никто и никогда не ждал добра! Думаю, предавшим Киру не очень-то понравится императорская награда!
        Кира, Кира… Зачем? Ты же должна была понимать, что император не простит… Ни отказа, ни тем более восстания. И вот теперь я вынужден ехать сюда, в благословенную Шарранту, не как гость или друг, чего мне хотелось бы больше всего на свете, но как мертвитель и меч императора.
        - Нам пора. - В голосе Алиены отчетливо слышалось недовольство.
        Еще бы! Я в очередной раз подтвердил свою репутацию тирана и извращенца, не только не дав бедной девочке немного размяться, помахав вейтангуром, но и позволив совершенно беспрепятственно разбежаться целому обозу, не захватив и даже не убив никого из них! Вампиресса никак не могла понять, почему я позволяю уйти такому количеству двуногих бурдюков, наполненных самой вкусной, самой ценной, самой привлекательной из всех жидкостей - кровью.
        - Пойдем. - Я медленно спустился с холма и зашагал к своему ароматному воинству.
        На жаре зомби быстро разлагались, наполняя окрестности отнюдь не цветочным благоуханием. После стремительного удара рыцарей их осталось не так уж и много, но теперь это не значило ровным счетом ничего. Собственно, они и нужны-то мне были только как почетный эскорт и защита от неожиданного удара. Так что я не стал бы поднимать рыцарей, если бы не необходимость как-то объяснить Алиене причину, по которой я не позволил ей подраться. Извините, ребята…
        Толчок силы, взмах кистью руки, несколько слов на темуредхе… Это не обязательно, но во многом облегчает поднятие. Особенно это важно для умертвий высоких уровней. В глазницах ближайших десяти рыцарей и их коней зажигается мрачный фиолетовый огонь, дочиста сжигающий их собственные глаза, мертвые и безучастные. Невидимое, мертвое пламя иссушает тела, взамен наделяя их невероятной силой, и вот десяток темных умертвий в доспехах рыцарей Шарранты склоняются передо мной.
        - Приказывай, повелитель, - невнятно хрипит предводитель, тот, кто еще совсем недавно был золотоволосым мужчиной, отважно врубившимся в мертвячье войско со звонким боевым кличем на устах.
        - Следуйте за мной. - Я устало отворачиваюсь от умертвий и делаю легкий пасс в сторону остальных рыцарей.
        Темная дымка заволокла тела людей и животных, а когда она исчезла, лишь ржаво-серый порошок покрывал место, где лежали сраженные воины.
        - Они храбро сражались и заслужили покой, - пояснил я свой поступок изумленной вампирессе. - К тому же мне в общем-то вполне хватит того, что я уже навербовал. Думаю, справлюсь и так! - Здесь я позволил себе улыбнуться фирменной усмешкой своей семьи.
        Неподготовленные люди от такого зрелища частенько падали в обморок. Алиена лишь довольно оскалилась, обнажив белоснежные клыки.
        Я невольно залюбовался девушкой. Разработки проекта «Высший» явно близились к удачному завершению. Алиена уже вполне спокойно могла переносить непрямые солнечные лучи, да и прямые лишь слепили ее глаза и болезненно обжигали кожу, не причиняя, тем не менее особого вреда и уж тем более не сжигая в пепел, как это происходит с простыми вампирами.
        Заметив мой взгляд, Алиена демонстративно потянулась и пошла в сторону ложбины, где мы оставили своих дергаров.[Дергар - разновидность нечисти, имеющая вид бронированной черной чешуей лошади с клыками. Хищник. Создана магами Темной Цитадели специально для некромантов ввиду невозможности использования ими обычных лошадей, реагирующих на присутствие нежити паническим ужасом.] Проводив взглядом изящную фигурку своей телохранительницы, я на мгновение задумался о том, что усиление тактильной чувствительности у высших вампиров вполне могло иметь весьма интересные последствия. Впрочем, неважно… Пора выезжать. Я мельком оглянулся на поле битвы и замер. Сквозь ржаво-коричневую пыль, оставшуюся на месте погибших тел, стремительно прорастал и разворачивался прекрасный цветок. Темные, почти черные листья, ломкий стебель и огромные, нежнейшие лепестки, светящиеся неярким белым светом.
        Асфодель. Цветок Вечной Леди, что иногда вырастает в тех местах, которые она почтила своим личным присутствием. Никто из живых не может к нему прикоснуться, никому из живых не дано ощутить его чарующий аромат. Никому… кроме принадлежащих к родам зу Крайн и зу Рилл, потомков двух братьев-близнецов, великих магов, величайших воителей и смертельных врагов. Лишь мы, дети детей возлюбленного Смерти, чье имя стерлось в прошедших веках, лишь мы можем безнаказанно брать дары Ступающей мягко. Для всех остальных - одно прикосновение к прекрасным лепесткам, один вдох чарующего аромата, и самые лучшие из целителей уже ничем не смогут помочь. Цветок Смерти открывает наиболее легкий путь к покровительнице нашего рода. Я бережно сорвал дар Леди и прикрепил к своей груди. Пока он не проводит на ту сторону смертного, увядание ему не грозит.
        Мы шли по прекрасной Шарранте как чума. Всадниками ада неслись впереди нас умертвия, и серым прахом рассыпалась сочная зеленая трава густых полей мятежного графства под ногами разлагающихся зомби.
        После того, первого раза никто не пытался мне противостоять. Люди, завидев приближение умертвий, которых я послал вперед, бежали в разные стороны, бросая свои дома со всем, что в них было. Пару раз Алиена порывалась броситься в погоню, но я запретил ей это. Хватит с нее и свободной охоты!
        Снизив скорость движения основного отряда зомби, я старался держаться около него, засылая далеко вперед конных умертвий, предупреждая о своем появлении и тем самым давая людям шанс убежать.
        Император приказал убивать всех на своем пути к столице графства, и я честно исполнял приказ. К счастью, его величество не озаботился самостоятельно прорисовать мой маршрут, и сейчас я двигался к Шенару напрямик, через многочисленные поля, так, чтобы на моем пути не было крупных городов и поселков. А мелкие… Что ж, во исполнение приказа темного императора кому-то же следует умереть? К моей радости, своей жизнью за восставших пока платили многочисленная домашняя живность, в стремительном бегстве забытая во дворах, и немногие глупцы, надеявшиеся пережить мой приезд в глубоких погребах. Но это пока. Шенар приближался, и вскоре я должен буду исполнить то, зачем и был послан.
        Город не сопротивлялся. Ворота его были открыты, и на мгновение я пожалел об этом. Насколько легче бы было убить их всех издалека, даже не въезжая внутрь, а затем повернуться и поехать назад, в Цитадель, с докладом о выполнении приказа. Но Кира всегда заботилась о тех, кто доверил ей свои жизни, и не стала жертвовать подданными ради призрачного шанса на спасение.
        Она встретила меня в воротах дворца. Повзрослевшая, но все такая же прекрасная, как и прежде, в юности, на тех редких свиданиях, что были у нас, когда мне удавалось ненадолго вырваться из-под строгого взора наставников.
        - Ты? - В ее голосе был не страх, а лишь бесконечное изумление. Она явно не ожидала того, что за головой мятежной графини Шарранты пришлют именно меня.
        - Да. - Я спрыгнул с дергара. Пятеро умертвий последовали за мной. Вторая пятерка вместе с Алиеной осталась у ворот. - Император был очень разозлен твоим отказом и последующим бегством. Еще пуще его разозлило восстание. Он хотел послать Кару. Когда я понял, что это означает для тебя, твоих родичей и всей Шарранты, я предложил ему свои услуги. Мне очень не хотелось, чтобы ты погибла в лапах этого малолетнего садиста. Я был не прав?
        - Прав. Как всегда прав. Спасибо. - Она грустно улыбнулась. - Как это будет? Сейчас?
        - Нет. Если ты не против, я хотел бы поговорить. Может, у тебя есть какая-нибудь просьба? Ты знаешь, я сделаю все, что смогу!
        - Просьба? Да нет… Пойдем. Негоже стоять на пороге, тем более ты не собираешься убивать меня немедленно. У меня красивый цветник. Помнишь, как ты дарил мне цветы, собранные в розарии моей матушки? Не надо, не отвечай, молчи. Я все понимаю… Разве что… - В ее глазах промелькнул призрак надежды. - Спаси моего сына! Это возможно?
        - Сына? У тебя уже есть сын? - Я не смог сдержать своего изумления.
        Мне вспомнилась та боль и горечь, которую я испытал, когда эта девушка с так же гордо поднятой головой ответила «нет» на мою страстную и сбивчивую речь. Она явно ожидала смерти - никто не отказывает мертвителям, но я смог удержать свою силу и до сих пор горжусь этим, хотя родители и братья долго смеялись надо мной из-за такого «слюнтяйства».
        Когда я узнал о ее свадьбе, я был далеко, и сдерживаться не потребовалось. А иссохший лес… Да что лес, его все равно собирались пустить на дрова местные крестьяне. И вот… Сын.
        - Да. Ему уже десять.
        - Если бы… - Я с трудом удерживал рвущиеся из груди слова. И не смог. - Он мог бы быть нашим!
        - Нет. Я рада, что в нем нет проклятой крови. Когда он был маленьким, - лицо Киры расцвело мечтательной улыбкой, - я сама кормила его грудью, не боясь, что он вцепится в нее клыками, предпочтя пить кровь, а не молоко. Когда он подрос, я наказывала его за шалости, не опасаясь, что за шлепок по попе получу смертельное проклятие. Когда он стал старше, то бегал ко мне хвастаться изготовленным из коры корабликом, а не новым способом пыток. Мне не приходилось запугивать нечеловеческими муками крепостных учителей, чтобы они согласились обучать Ратека письму и счету, и выносить из воспитательной комнаты их тела. Я рада, что он не твой сын, а потомок рода с чисто человеческой кровью.
        Каждое слово Киры причиняло мне боль. Как странно… я думал, что этот этап моей жизни давно миновал. Я ехал, чтобы избавить от длительных пыток подругу своего детства и первую юношескую любовь, но старое и давно забытое чувство вдруг вскинулось во мне, словно пришпоренное ее словами.
        - Но будь ты моей женой, и даже император не посмел бы претендовать на тебя! Я мог бы защитить тебя от кого угодно! А какая защита от этого? - Я пренебрежительно махнул рукой в сторону застывшего неподвижной статуей умертвия.
        - Это он? - Кира подбежала к умертвию и попыталась поднять опущенное забрало.
        Бывший граф дель Шаррант стоял не шевелясь, подчиняясь моему неслышному приказу. Наконец успевшее слегка заржаветь забрало поддалось ее усилиям, открывая иссохшее лицо и горящие безумным фиолетовым огнем глаза того, кто был отцом ребенка моей возлюбленной.
        - Что с ним? - Не выдержав этого зрелища, она повернулась ко мне.
        - Я некромант. - Небольшое напоминание. Мне уже удалось вновь поставить под контроль свои чувства, и я жалел о проявленной несдержанности. В конце концов, прошлое есть прошлое, и даже самому могучему магу еще не удавалось повернуть время вспять.
        - Отпусти его. Пожалуйста! - В голосе Киры послышалась мольба. Видимо, она на самом деле любила его, вспыльчивого и безумно отважного графа, что осмелился бросить вызов самому темному императору, защищая честь своей жены.
        Я равнодушно пожал плечами, и умертвие рассыпалось пылью, забряцав ржавеющими доспехами по каменному полу галереи. Кира остановилась возле кучки праха и, немного подумав, сняла с обмякшего пояса кинжал в длинных ножнах. Я не возражал. Простая сталь уже давно не могла причинить мне какого-либо вреда, мои щиты были безукоризненны. А если бы и могла… Это все равно ничего бы не изменило.
        - Так что насчет моего сына? - настойчиво продолжила Кира.
        Будь это кто-либо другой, я бы отказал. Приказ императора гласил: «Мятежный род должен быть уничтожен!» - и неподчинение его воле было чревато тяжелыми последствиями. Точнее, я просто не мог не подчиниться - присяга на верность, которую приносили императору все выпускники Темной Цитадели, просто не давала такой возможности. Однако была одна лазейка.
        - У твоего сына есть талант к темной магии? Хотя бы минимальный? - спросил я.
        - Да! - Кира буквально вспыхнула радостью, догадавшись о моей идее.
        Жизнь студентов и учеников Цитадели императору не принадлежала, равно как и их собственным родителям, а только учителям. Разумеется, после того как обучение закончится, Ратек снова станет мишенью императорского указа, но учить ведь можно долго… очень долго. Всю жизнь. Его или императора.
        - Тогда иди к нему. Попрощайся и объясни, что к чему. Расскажи о присяге и ее свойствах. Я не хочу, чтобы мой ученик ненавидел меня. В конце концов, нам предстоит еще очень долго быть вместе. Я подожду тебя у цветника.
        - Хорошо. И… Спасибо тебе, Свистун. - Детская дразнилка, которой она наградила меня по созвучию с именем, когда мы только познакомились и она еще не знала о моем происхождении, болью отозвалась в сердце.
        Я присел на камень и смотрел, как она уходит недалеко и ненадолго, хотя и она, и я предпочли бы сейчас находиться как можно дальше друг от друга, и знал, что она вернется, не сделав даже попытки бежать. Люди рода дель Рауль, из которого она происходила, всегда встречали Леди открытой грудью и гордым взглядом глаза в глаза.
        Кира никогда не изменяла этой традиции. И тогда, когда мы играли вместе с другими детьми высоких родов и она, в отличие от всех остальных детей, тихо молчавших, когда я собирался разрезать живот вопящей и сопротивляющейся кошке, смело отвесила мне подзатыльник. А потом объяснила обалдевшему, изумленному ребенку, что такое сопереживание и почему нельзя мучить животных и людей без острой необходимости. Тогда я в первый раз сдержал свой дар - подзатыльник был не силен и не очень обиден, и мне стало любопытно, почему она меня ударила.
        И потом во всех наших совместных играх, когда она одна осмеливалась относиться ко мне не как к потомку Смерти, а как к обычному ребенку, на три года младше ее и потому нуждающемуся иногда в поддержке и сочувствии, а иногда и в строгом выговоре. Возможно, именно благодаря ей, благодаря этому человеческому отношению я и научился сдерживать свой дар, не обрушивая его на всех, кто вызывал мое неудовольствие, как это было принято в нашей семье.
        И тогда, когда она отказала мне, я тоже привычным усилием удержал гнев и боль внутри себя, и только потом до сознания дошел весь горький смысл ее слов.
        После отец и братья часто спрашивали меня, как, каким образом я смог тогда удержаться от удара. Я не стал объяснять, да и как рассказать им об этом, о том, что для меня гораздо важнее, чтобы девушка, которую я люблю, была жива и счастлива, чем чтобы была моей. Они просто не поняли бы меня, не поняли бы причину, которая не позволила мне попросить императора о свадьбе. У нашей семьи всегда были очень большие привилегии, а если бы свадебным послом выступил сам император, то родичи доставили бы ее на свадьбу, даже если бы пришлось для этого связать по рукам и ногам.
        Сейчас я жалел о своем тогдашнем благородстве. Будь она моей женой - и никакая клятва не сдерживала бы меня. Да император бы и не осмелился даже взглянуть косо на жену одного из Мечей Империи.
        Мои воспоминания были прерваны появлением Киры. За руку она держала светловолосого мальчика, чье лицо и голубые глаза до крайности напоминали ее собственные.
        - Вот. Возьми его в ученики при мне. Я хочу знать, что он в безопасности.
        - Безопасности в этом мире нет. Но я клянусь своей силой, что сделаю все, чтоб оградить его от императорской мести! - с трудом вытолкнул я сквозь вдруг почему-то пересохшее горло. - Ратек дель Шаррант, ты согласен быть моим учеником?
        - Согласен. - Было видно, что ребенок едва удерживает слезы, и, если бы не фамильная гордость, он сейчас захлебывался бы в плаче.
        - Я готова. - Кира склонила голову и ласковым жестом взъерошила волосы на голове сына. - Иди домой, сынок. Тебе не стоит это видеть.
        Ратек послушно, перебарывая себя, отпустил ее руку и побрел в сторону дворца. Однако за ближайшим деревом он остановился и, присев, стал из-за ствола наблюдать за нами. Кира не заметила этого маневра, а я не стал ей говорить. Парень имел право. Право видеть, знать и, быть может, когда-нибудь отомстить.
        - Вот и все. - Кира присела рядом со мной.
        Она была в белом платье, так похожем на то… Я усилием воли отогнал непрошеные воспоминания.
        - Это не будет больно? - Она доверчиво заглянула мне в глаза.
        - Нет. Смотри, у меня для тебя есть подарок. - Я достал асфодель, ничуть не примявшийся и не увядший за время поездки, и протянул ей его.
        - Какой красивый. - Она поднесла его к лицу, глубоко вдыхая смертоносный аромат. - Как он пахнет! Ты всегда дарил мне цветы. И сейчас. Что это? Почему ты не дарил мне таких цветов раньше? - Ее лицо стремительно бледнело, яд начал свою работу, но она пока не замечала этого.
        - Это асфодель.
        - Ваш гербовый цветок? Я думала, что это сказки!
        - Как видишь, нет. - Я выдавил из себя усмешку.
        Лицо Киры стремительно теряло все краски жизни, а руки бессильно обвисли.
        - Спасибо, - прошептала она. - Позаботься о Ратеке. Это действительно не больно и даже приятно. Спасибо, Ви… - Глаза ее сомкнулись, и я подхватил обмякшее тело.
        Из руки Киры выскользнул увядший, потемневший цветок и, ударившись о землю, разбился легким облачком праха. Тело ее медленно расплывалось легким туманом и вскоре растворилось в прозрачном воздухе. Никто и никогда, ни бог, ни демон, ни самый искусный некромант Цитадели теперь не сможет потревожить ее душу. Званые гости Вечной Леди, ее личная свита, неприкосновенны для земных забот!
        Я встал и бросил последний взгляд на камень, на котором еще минуту назад сидела единственная из женщин, которая могла сказать о себе, что ее любил мертвитель.
        - Пойдем, - окликнул я своего нового ученика. - Нам пора.
        Он вышел из-за дерева и несмело подошел ко мне.
        - Скажи… те, учитель. Ей ТАМ будет хорошо? - не сводя взгляда с того же камня, на который смотрел и я, спросил он.
        - Да. Клянусь тебе в этом. Как некромант и как потомок Края, сына Смерти, клянусь. За чертой ей будет хорошо!
        Для кого я это говорил? Для него или же, может быть, для себя? Не знаю.
        - Тогда пойдем. - Узкая ладошка доверчиво протиснулась в мою.
        В груди вдруг что-то взорвалось, и я вдруг с оглушающей ясностью осознал, что свободен. Свободен от присяги и любых клятв и обещаний. Любых, кроме одного. Я буду беречь сына Киры, беречь любой ценой, и, даже если Вечная Леди, моя прародительница, вдруг явится за ним лично, я найду способ обмануть эту старую суку!
        - Не так все просто, мальчик…
        Интересно, что это за тихий шепот? Показалось?
        - Пойдем.
        И мы пошли. Я, мертвитель из рода зу Крайн, острейший и надежнейший клинок империи, с правом судить и карать, и сын той, что я любил и был вынужден уничтожить.
        Да, я клинок, но бывают моменты, когда даже прочнейшему клинку нестерпимо хочется сломаться и острым обломком вонзиться в глаз своего хозяина!
        Паучиха
        - Ску-учно… - Олег сплюнул травинку и улегся поудобнее.
        Его жеребец, привязанный за большой, наполненной фуражным сеном и овсом телегой, неодобрительно фыркнул, глядя на подобное разбазаривание провианта. Когда новоявленный имперский охотник подряжался на сопровождение каравана, об этой проблеме он как-то не задумывался.
        Ну правда! Какая может быть скука? О чем вы говорите? Странный мир, где существует магия, бродят разнообразнее зомби, личи, маги всяческих цветов и степеней крутости, вурдалаки и оборотни… И скука? Да не может такого быть! В конце концов, он и сам себе всегда может устроить развлечение, тем более что подаренные при переносе его в этот мир способности многое позволяли. Выдалось свободное время - так отрабатывай доступные тебе начатки магии огня или потихоньку, скрываясь от людских глаз, исследуй возможности, предоставляемые умением перевоплощаться в тело демона. Так он рассуждал, со спокойной душой соглашаясь сопроводить небольшой торговый караван до Арделла, главного города местного графства, благо этот городок находился как раз по пути в Вольград, куда Олег и направлялся.
        Предводительствовал караваном молодой, но уже весьма дородный иринийский купец Истар Лерас. Вообще с этим контрактом довольно смешно получилось… Олег как раз заходил в управу, чтобы сдать пару упыриных голов, подтверждающих выполнение очередного заказа, и столкнулся с ним в коридоре. Истар впервые путешествовал по Триру и, как оказалось, был вовсе не готов столкнуться с некоторыми местными особенностями. Зрелище оскаленных трофеев охотника произвело на не отличающегося избытком храбрости купца просто неизгладимое впечатление. Дождавшись возвращения получившего оплату Олега, Истар завязал с ним непринужденный разговор, мягко переместившийся в соседний трактир, и к своему ужасу узнал, что в данной местности упыри, а также вурдалаки, оборотни и иные представители хищной нежити отнюдь не редки. Данный факт при составлении торговых планов был им как-то совершенно упущен. В результате, желая исправить эту ошибку, он и постарался уговорить Олега сопроводить караван до ближайшего города, где он мог бы нанять дополнительную охрану. Поскольку запас времени до вступительных экзаменов был еще немалым, деньги
и условия были предложены неплохие, да и маршрут каравана совпадал с нужным направлением, отнекиваться Олег не стал.
        Собственно, одним из весомейших аргументов, окончательно убедивших его согласиться на предложение по охране каравана, как раз и служила та самая телега, на которой он сейчас возлежал. Увы. Дитя машинной цивилизации Земли, Олег в первый раз сел на лошадь уже тут, в этом мире, и до сих пор, даже спустя почти месяц пребывания в мире Эльтиана, так и не выработал полного автоматизма. Возможность частичного демонического преображения спасала его от потертостей - чешуя и кожа у демонов ОЧЕНЬ прочные, а высокая скорость реакции - от позорных падений, но тем не менее удовольствия от долгой верховой езды он не получал никакого. Седло-то все равно остается весьма и весьма жесткой вещью, абсолютно независимо от того, чья задница на это седло опирается - человеческая или демоническая.
        Так что возможность провести часть пути на мягком сене вместо жесткого седла Олег воспринял с искренним энтузиазмом. Шанс дать небольшую передышку «натруженному органу» его очень порадовал. Да и ночевка в палатке, а не под открытым небом, отсутствие необходимости заботиться о приготовлении пищи и добыче воды… Все это, на взгляд Олега, вполне стоило небольшой задержки.
        Купец, нанявший его, оказался на удивление честным типом. Звучит, конечно, как оксюморон, но все обещания, которые он дал, расписывая прелести путешествия с караваном, выполнялись им с похвальной точностью. Проблем и забот у Олега в этом путешествии и впрямь не было. Ну не считать же проблемой ежевечернюю установку примитивного сигнального круга вокруг стоянки? Да и купец отнюдь не пожалел о своей предусмотрительности. Когда на третий день пути поздним вечером к их лагерю вышел какой-то шальной от голода мроул, присутствие Олега помогло каравану избежать немалых потерь. Демоническое зрение позволило ему довольно легко расправиться с не отличающейся большими размерами и силой тварью, однако не будь его рядом, и кто знает, сколь большие потери мог понести караван от ядовитых укусов редкой нечисти. Мроулы, по внешнему виду очень напоминавшие ободранную ящерицу-переростка размером со среднюю собаку, были довольно опасной, хотя и редкой нечистью из-за своих совершенно уникальных способностей к маскировке, граничившей с невидимостью. Их обычной тактикой было подкрасться к жертве, укусить, а после
скрытно сопровождать, дожидаясь, когда подействует медленный, но весьма сильный яд, содержащийся в их слюне.
        К счастью, демоническое зрение позволяло легко определять местонахождение нечисти, так что особых проблем обнаружение и уничтожение для Олега не составило.
        Правда, некоторых потерь избежать не удалось: до того как Олег обнаружил затаившуюся тварь, мроул все же успел укусить одного из сопровождавших караван слуг и двух коней.
        Впрочем, особой бедой это не было. Как уже говорилось, яд мроула был весьма медленно действующим, так что в течение пары дней смерть укушенным не грозила, и были все шансы за это время добраться до близлежащего поселения, где местный лекарь мог бы оказать пострадавшим всю необходимую помощь. Благо, что, судя по карте, ближайшая деревня со странным названием Слезница располагалась как раз таки где-то не так далеко от злополучной стоянки.
        Так что сейчас Олег, слегка покачиваясь на мягчайшем сене, предавался заслуженной неге, отдыху и спокойствию.
        Однако отсутствие проблем тоже иногда может стать проблемой. Пожевывая очередную соломинку да поглядывая на облака и неспешно проплывающие по обочинам дороги деревья, Олег откровенно скучал. Тренироваться не хотелось просто категорически. Жарко. Удобно. Лень!!!
        - Эх, пивка бы… - печально вздохнул парень и огладил бок небольшого, приятно-упругого бурдюка с вожделенным напитком. Снабжение алкоголем в умеренных количествах также входило в оговоренные им условия сопровождения.
        Но увы. Уже с самого утра, когда караван только-только выехал из ночного лагеря, Олег ощущал в окрестностях отголоски какой-то странной, совершенно непохожей на человеческую, магии. Тонкие, легкие и слабые, они находились на самом пределе демонической чувствительности, так что периодически у Олега мелькала мысль, что это ему просто кажется. Но кажется или нет, а пить пиво в потенциально опасном месте Олег не рисковал. Мало ли что… Жизнь - она одна, и сохранений в этой игре, к сожалению, не предусмотрено.
        Изредка поглядывая на дорогу, Олег лениво размышлял, почему караван едет так долго. Из-за вечернего происшествия Истар Лерас приказал увеличить скорость, надеясь достичь Слезницы до полудня, дабы, оказав необходимую помощь слуге и животным, прикупить противоядия и быстрее тронуться дальше. Останавливаться в деревушке на ночь купцу не хотелось категорически. По его мнению, это было бы напрасной тратой времени и денег. В данном вопросе Олег готов был его поддержать.
        Трактирщики в подобных расположенных на тракте небольших деревушках, пользуясь своей естественной монополией, драли с останавливающихся на ночлег путешественников совершенно безбожные деньги. И было бы за что! Кислое, дрянное винцо, разбавленное пиво и «живая» от клопов постель, по мнению Олега, совершенно не стоили серебряка за ночь, как обычно просили хозяева таких гостиниц. Самое смешное, что в более-менее крупных городах за тот же серебряк можно было на сутки остановиться в весьма фешенебельных заведениях с отличной кухней, трехразовым питанием, чистым постельным бельем, баней и услугами хорошенькой «постельной грелки» - причем все это входило в стоимость!
        Впрочем, несмотря на столь задранные цены, придорожные трактиры отнюдь не пустовали. Многие, очень многие путники предпочитали избегать опасностей ночной стоянки в лесах Трира и были готовы платить за свою безопасность.
        Однако сейчас, с большим караваном, в состав которого к тому же входил вполне опытный и доказавший свою квалификацию Охотник, Истар Лерас вполне мог позволить себе некоторую экономию.
        Потому-то караван и двигался сейчас ускоренными темпом. Но увы. Полдень уже давно миновал, однако обещанной картой деревушки со странным названием Слезница все еще не наблюдалось.
        Заинтересовавшись этим вопросом, Олег извлек из лежащей рядом с ним дорожной сумки свой вариант карты западной части Трира и внимательно вгляделся в изображение.
        Все верно. Судя по карте, расчеты караванщика были абсолютно точны. От небольшой рощи, в которой они останавливались на ночлег и где произошла встреча с мроулом, до деревни было менее пяти часов неспешной езды. Но тогда почему до сих пор они ее не достигли?
        Вариант с врущей картой Олег отбросил сразу. Картографирование в империи находилось на очень высоком уровне, и до сих пор каких-либо ошибок в купленной за целый золотой карте он не замечал. Заблудиться на прямом как стрела имперском тракте тоже не было никакой возможности. Но… Факт оставался фактом. В обозримом пространстве по правой стороне тракта росли старые, припорошенные пылью березы, за которыми лениво текла небольшая, заросшая густым камышом речка, а с другой стороны, отделенный от обочины дороги широким полем, виднелся небольшой лесок. Никаких признаков человеческого жилья при этом поблизости не наблюдалось.
        - Сто-ой!!! - донесся от головы каравана зычный крик ведущего.
        Телега остановилась, и Олег приподнялся со своего места, настороженно вглядываясь вперед, пытаясь определить причину задержки.
        - Уважаемый Истар Лерас просит вас пройти к нему для совещания. - Чумазая мордочка запыхавшегося мальчишки-прислужника вынырнула откуда-то снизу, около левого края телеги.
        Пожав плечами, Олег с сомнением покосился в сторону своего жеребца, но, подумав, решил прогуляться пешком. Торговый караван был не так уж и велик, всего около двадцати телег, и отвязывать лошадь, для того чтобы проехать столь мизерное расстояние, было просто лень. Разумеется, настоящий аристократ поступил бы именно так… Не ходить пешком там, где можно проехать верхом, - это правило было буквально в крови у местных дворян, однако Олег-то местным дворянином как раз таки и не был.
        Нет, он искренне собирался в самом ближайшем времени присоединиться к этому благородному сословию, благо в его «Свидетельстве Охотника» имелось уже немало отметок об убитых монстрах; еще пара-тройка - и будет вполне достаточно для получения потомственного дворянства империи Трир. В связи с этим Олег старался вырабатывать у себя соответствующие привычки, тем более что статус Охотника на нечисть уже сам по себе давал все соответствующие права на подобное поведение. Но все же… Из-за каких-то двадцати - тридцати метров отвязывать Грома… проще дойти пешком!
        Решив так, он спрыгнул с телеги и пошел следом за нетерпеливо приплясывающим Казиком - так, он вспомнил, звали слугу-мальчишку.
        Причин приглашения Олег искренне не понимал. Внимательное магическое сканирование окрестностей не выявило никаких признаков нежити или нечисти поблизости. На расстоянии около восьмисот метров («Полумили, - поправил себя Олег, - надо привыкать к местным единицам».) - насколько хватало его чувствительности, - не было вообще ничего более-менее крупного живого или немертвого, что могло бы представлять хоть какую-то угрозу для каравана.

«Впрочем, чего гадать, сейчас мне все сообщат», - решил он, подойдя к возглавляющему караван большому фургону, у которого топтались о чем-то увлеченно спорящие Истар Лерас и Сила Устинович - глава нанятой Лерасом возничьей артели.
        - А я говорю - леший крутит! - услышал он обрывок разговора.
        - Какой леший?!! - возмущенно взмахнул руками Лерас. - Что за леший? Откуда леший? Мы что, в лесу, по-твоему? - Он широким взмахом руки обвел дорогу, речушку и поле.
        - Где тут, по-твоему, лес? Эта жалкая рощица, что ли? - указав на ранее примеченный Олегом лесок, ехидно поинтересовался он. - Так там даже белки и то вряд ли водятся, а не то что леший! - сердито завершил свою речь купец.
        Оглянувшись и еще раз осмотрев рощицу, Олег не мог не согласиться с его аргументами. Действительно, судя по размерам леска, наличие там какой бы то ни было крупной живности, а уж тем более лешего, было невозможно.
        - Так что врет твоя драгоценная карта, и не отпирайся!!! - победно закончил Истар Лерас, снисходительно поглядывая на возчика.
        Тот задумчиво и спокойно почесал начинающую лысеть голову.
        - Не может такого быть, уважаемый, - степенно ответил Устиныч. - Имперские карты не врут, то всем известно! Вот, на карте и печать картографической канцелярии имеется… ежели хоть малую ошибку на сей карте кто обнаружит, то хорошие деньги потребовать можно. Да только уж пятьдесят лет не бывало такого, чтоб на имперской карте, канцелярией заверенной, кто ошибку сыскал…
        - Деньги, говоришь, хорошие? Это кстати будет! - потер руки купец. - Коль не врет карта, то где деревня? Слезница куды провалилась? - подражая простонародному трирскому говору, ехидно спросил Лерас. - Ежели по карте ориентироваться, мы ее еще часа три назад должны были проехать! Ну и где же она?
        - Вот я и говорю: леший крутит! - немедленно кинулся в атаку Устиныч. - Видишь дерево? - Он махнул рукой в сторону приметной, троящейся у корня, а затем переплетающейся стволами березы с обломанной на высоте немного большей человеческого роста веткой. - Так мы его уже минимум третий раз проезжаем! Причем я уже тебе на него указывал. Час назад мы как раз здесь же и были… помнишь?
        - Ну помню… - нехотя согласился купец. - Только это ничего не значит… подумаешь, дерево похоже… Бывает.
        - Ага, бывает… И ветка точно так же обломана, и зарубочка, мной оставленная, на среднем стволе имеется… - Приблизившись к предмету обсуждения, возчик демонстративно ткнул пальцем в небольшой свежий надруб на коре одного из переплетенных деревьев. - Оно, конечно, бывает… Когда кругами люди ходят! - торжествующе закончил свою речь Устиныч.
        - А… - начал было Истар Лерас, но тут наконец оба спорщика заметили Олега, который давно уже прислушивался к их беседе, прислонившись спиной к фургону и лениво ковыряя под ногтями кинжалом.
        - А вот и Охотник!!! - обрадовался купец. Было явно заметно, что радуется он отнюдь не только и даже не столько подошедшему Олегу, как собственной предусмотрительности, подвигнувшей его обзавестись в караване собственным Охотником на нечисть. - Уважаемый Ариох, разберитесь с проблемой, сделайте уж такую милость… - обратился к нему купец. - Вот, с дорогой что-то неладно… То ли карта врет, то ли еще что…
        Олег вздохнул. Сейчас он уже привык представляться своим интернет-ником в качестве имени. Это было необходимой мерой безопасности. Знание настоящего имени демона могло дать немалую власть над ним узнавшему его человеку, даже если он и не являлся магом. Разузнавший же его маг-демонолог мог и вовсе превратить уступающего ему по могуществу демона в своего раба. И хотя Олег не являлся настоящим, полноценным демоном и к тому же до сих пор вполне успешно скрывал от посторонних нечеловеческую часть своих талантов, тем не менее подобная подстраховка, на его взгляд, была отнюдь не лишней.
        - И чем я могу помочь? - В ответ на заданный вопрос Олег только пожал плечами. И, прежде чем Истар детализировал свое пожелание, продолжил: - Я слышал вашу беседу, но, признаться, не представляю, что тут можно сделать. Имперские карты действительно не врут. По крайней мере, мне еще ни разу не приходилось слышать ни о чем подобном. - Он кивнул Силе Устиновичу. - Но и деревни я тоже не наблюдаю. - Сожалеючи разведя руками, он со вздохом повернулся к купцу. - Будь здесь какой-нибудь представитель нечисти или нежити, я, естественно, вполне мог бы вступить с ним в бой. А так… Я пока ничего такого не вижу. А вы?
        Оба спорщика синхронно пожали плечами и растерянно огляделись вокруг, словно в поисках спрятавшейся злокозненной нечисти. Ничего не обнаружив, они также синхронно повернулись к Олегу. Тот в это время внимательно осматривал обочину мощеной дороги перед остановившимся фургоном. Потом так же внимательно осмотрел дорогу за ним. Не поленившись взял под уздцы впряженную в фургон лошадь и провел ее по обочине, после чего осмотрел получившийся след и обернулся к ожидающим результатов этой загадочной деятельности спутникам.
        - Карта не врет, - констатировал он. - Мы здесь действительно уже проезжали. - И, обратившись к Силе Устиновичу, заметил: - У вашей кобылы чуть надколота левая задняя подкова.
        - Может, и надколота, - кивнул тот и торжествующе повернулся к купцу. - Вот! А что я говорил! Леший нас кружит, леший!
        - Да разве бывает так?! - в демонстративном отчаянии заломил руки купец. - Ну какой леший?! Тут и лесок-то не близко! Да и разве может такое быть, чтоб леший на дороге да без леса поблизости целый караван закружить мог?! - Выплеснув эмоции, он уже совсем другим, сухим и деловым тоном обратился к Олегу: - Уважаемый Охотник, что же нам теперь делать? Я, признаться, никогда с подобным не сталкивался и как быть не имею не малейшего понятия…
        Олег вновь пожал плечами.
        - Я тоже. Если честно, совершенно не представляю, как это может быть. Закрутить прямо на дороге целый караван, да еще и вдали от леса… Если верить «Справочнику Охотника», подобное никакому лешему не под силу… Впрочем… - Он ненадолго задумался. - Насколько мне известно, подобные чары весьма непросты, и поддержание их требует от наложившего немалых усилий, тем больших, чем больше внимания прилагают путники к поиску дороги. Думаю, надо двигаться дальше, внимательно присматриваясь к окрестностям. Рано или поздно у того, кто наложил чары, силы закончатся, и он или выйдет на бой, или выпустит нас из «Замкнутого круга».
        - Надеюсь, это произойдет поскорее, - недовольно проворчал Лерас, поглядывая на солнце. - Литасу становится все хуже, да и укушенные кони тоже едва передвигаются.
        Олег развел руками. Здесь он ничем помочь не мог. Отвязав Грома, он с печальным вздохом влез в седло и дальше ехал верхом рядом с головным фургоном.
        Движение продолжалось. Правда, особого толку из этого не вышло. Спустя еще час они вновь миновали то же самое приметное дерево.
        - И что будем делать? - вздохнул караванщик.
        - Не знаю… - коротко ответил Олег и вдруг замер. Соскочив с коня, он подошел к правой обочине дороги и внимательно вгляделся в густые камыши, покрывающие берег речушки. - Кто здесь?! - грозно окликнул он, обнажая меч, и в его левой, свободной от оружия руке вспыхнул небольшой фаербол. - Выходи, или стрелять буду!
        Видя настороженность Охотника, караван немедленно ощетинился арбалетами.
        - Зачем стрелять? - раздался из густых зарослей камыша звонкий и мелодичный девичий голос. - Я ж не вепрь какой, меня стрелять не нужно! Даже если и попадете, то что потом делать будете? И съесть не сможете, да и перед императорским сыском за убийство отвечать придется! Вам это надо? - В голосе звучало некоторое недовольство и даже сердитость, как будто его обладательница была бесцеремонно оторвана от каких-то важных дел, и совсем не было страха.
        Камыши заколыхались.
        - Не надо… - поразмышляв пару секунд, ответил Олег на последний вопрос и убрал меч в ножны, погасив фаербол. - Но все равно выходи…
        - Иду, иду!
        Наконец из камышей показалась обладательница такого замечательно звонкого голоса. Олег вздохнул. При первом же взгляде на нее он как-то внезапно вспомнил, что уже весьма давно, с самого отъезда из Майделя, не имел возможности близко пообщаться с представительницами прекрасного пола. Увы! Путешествуя по Триру и нигде надолго не останавливаясь, он не располагал временем для хоть сколько-нибудь продолжительных ухаживаний, а воспользоваться услугами трактирных служанок не позволяла элементарная брезгливость.
        Вышедшая на дорогу девушка обладала длинными, ниже талии, волосами редкого золотистого цвета, напоминающего спелую рожь под закатным солнцем. Мягкости овала и тонкости черт лица не портила даже несколько избыточная бледность и худощавость. Небольшого роста, так что высокие камыши скрывали ее с головой, макушкой она едва-едва доставала до плеча Олега, но при этом была настолько изумительно сложена, что при одном взгляде на ее фигуру у молодого охотника из головы словно ветром выдуло все заготовленные фразы, оставив одну, но зато крайне настойчивую мысль: ПОЗНАКОМИТЬСЯ БЫ ПОБЛИЖЕ!!! Одета девушка была в длинный сарафан светло-серого цвета, с прихотливой и изящной алой вышивкой на груди. Из-под края сарафана виднелись босые ноги, и на краткий миг Олег изумился, как может она ходить босиком среди острых и колючих зарослей камыша. Впрочем, мелькнувшая мысль была тут же вытеснена из его головы множеством куда более притягательных и интересных картин, в обилии поставляемых его разыгравшимся воображением.
        - И долго вы намерены меня рассматривать? - вырвал Олега из мечтаний ее вопрос. Он был задан совершенно спокойным тоном, в голосе девушки слышалось не раздражение таким бесцеремонным разглядыванием и не испуг от встречи в безлюдном месте с вооруженными людьми, которые к тому же только что угрожали ее обстрелять, а лишь легкое любопытство.
        - Гхм… - Олег постарался отогнать непрошеные и весьма неприличные картины, возникшие перед его мысленным взором. - Э-мм… - Навеянные внешностью девушки мысли упорно сопротивлялись слабой попытке. Наконец собравшись с силами, он все же смог обуздать свое воображение и перейти на членораздельную речь: - Кто вы и что вы здесь делаете? - поинтересовался он.
        - Вообще-то воспитанные люди при встрече с незнакомой дамой представляются первыми, - нахмурилась девушка.
        Ошарашенный подобной отповедью Олег только замотал головой. Прежде чем он успел придумать достойный ответ, в беседу вмешался до той поры молчавший его наниматель.
        - Прошу прошения, леди. Меня зовут Истар Лерас, я купец третьего разряда Иринийской торговой лиги. Моего несколько бесцеремонного спутника зовут Ариох, и он свободный Охотник империи Трир, любезно согласившийся сопровождать мой караван на пути в Арделл. Не будете ли вы так любезны назвать нам свое благородное имя и сообщить причины вашего нахождения без слуг и соответствующей вашему высокому положению охраны в этом безлюдном месте?

«Что это с ним? - На мгновение Олег усомнился в здравости рассудка купца. - С чего это он обращается к какой-то возомнившей о себе босоногой крестьянской девчонке так, словно она является кем-то из высших аристократок империи? Что я упустил?»
        Отогнав эротические мечтания, он снова вгляделся в девушку, пытаясь понять, в чем его ошибка. Вихрь мыслей и рассуждений в долю секунды пронесся у него в голове:
«Босые ноги, распущенные волосы, простенький сарафан без каких-либо украшений, если не считать вышивки… На вид обычная… Ну пусть не обычная, а очень красивая крестьянка. Ни драгоценностей, ни золотых или хотя бы серебряных украшений… вообще никаких украшений, если не считать пары болотных лилий, вплетенных в прическу. Кстати, весьма неплохо гармонируют с цветом ее лица… Ага. Первое несоответствие. Такое бледное лицо у крестьянки весьма маловероятно. Впрочем, это мало что означает, может, она только недавно оправилась от какой-нибудь продолжительной болезни. Что еще? Речь. Явно не крестьянский говор. Правильное построение фраз, отсутствие слов-паразитов и неверно поставленных ударений… Подобное характерно только для столичной аристократии. И опять-таки это мало о чем говорит. Такая красавица вполне могла быть служанкой какого-либо столичного графа. Значит, не то. Так что же? Отсутствие испуга? Может быть… очень может быть. Однако мало. Очень мало. Но что же?»
        Он вновь взглянул на красавицу. Но на этот раз он смотрел на нее не жадным взглядом соскучившегося по женской ласке мужчины, а холодным и пристальным взглядом сыщика, встретившего интересную загадку. Распущенные волосы, вплетенные в них цветы, симпатичное лицо, чистый и мягкий, идеально облегающий фигуру сарафан с легким серебристым отблеском, слегка испачканные речной грязью ноги… Чистый сарафан? Ноги в грязи, а сарафан чистейший? И фигуру облегает словно вторая кожа? Серебристый отблеск? Этого не может быть! Хоть пятнышко грязи, хоть капля травяного сока, да хоть пылинка должны были на нем остаться… Она все же не по бальному залу ходила! Если только… Он вновь присмотрелся и охнул от пришедшей в голову мысли. Паучий шелк. Теперь понятна причина такого уважительного отношения к ней Лераса.
        Простенький сарафан девушки стоил в несколько раз больше, чем весь караван удачливого купца. Редкая, невероятно прочная ткань, изготавливающаяся при помощи магии из паутины гигантских пауков, обитавших в Горах Мрака, где некогда находилась Темная Цитадель. Прочная и в то же время очень мягкая, она не пропускала воду и не мешала дышать телу, была способна удержать удар ножа и не затрудняла движений. И в жару, и в холод одежда из паучьего шелка сохраняла удобную для носителя температуру, не допуская охлаждения или перегрева. Грязь, пыль и любые красители просто соскальзывали с нее, как и многие боевые заклинания, из-за чего стоимость подобной ткани была просто заоблачной.
        При покупке отрез паучьего шелка покрывался плотным слоем соприкасавшихся друг с другом краями золотых монет - это и была общепринятая плата. А сколько могло стоить готовое платье, да еще и с вышивкой, Олег даже не мог себе представить. Шить из паучьего шелка из-за его невероятной прочности было также весьма непростой задачей, и далеко не каждая швея могла взяться за такое дело. А те, кто мог, ценили свой труд весьма и весьма высоко.
        Вспомнив все это, Олег взглянул на неожиданно вышедшую из камышей даму по-новому. Совсем по-новому. Между тем, пока в его голове мелькали эти мысли, девушка вежливо кивнула и представилась сама:
        - Можете звать меня Корой. Я собирала здесь цветы. - Она слегка приподняла руку, демонстрируя зажатый в ладони букет все тех же лилий. - Насчет слуг - я в них не нуждаюсь. А охрана… - Девушка улыбнулась. - Почему вы решили, что ее нет?
        Легкий жест руки - и в невысокой, приблизительно по колено взрослому человеку, траве, окружающей тракт, наметилось подозрительное, совершенно не в такт дующему легкому ветерку шевеление. Впрочем, стоило Коре сделать еще один жест, как шевеление немедленно исчезло.
        Насторожившись, Олег немедленно перешел на демоническое зрение и внимательно осмотрел подозрительные участки, после чего пораженно вздохнул. Там не было НИЧЕГО! Обычные ауры каких-то мелких насекомых, скорее всего пауков или кузнечиков, которые явно не могли обеспечить только что наблюдавшегося эффекта. Это был первый раз, когда нечто, явно могущее оказаться опасным, смогло укрыться от демонического взора. Кем бы ни были таинственные охранники молодой леди, они явно обладали превосходными способностями к маскировке и не имели ничего общего с человеческим племенем. Ну или никаких таинственных охранников и вовсе не имелось, а девушка просто обладала некоторыми возможностями в магии земли или воздуха и заставила траву шевелиться при помощи простейшего заклятия. В конце концов Олег склонился именно к этой версии произошедшего, как наиболее вероятной. Правда, в этом случае опять-таки оставалось загадкой, почему он, находясь вблизи от
«работающей» магички, не уловил никаких всплесков силы или хотя бы запаха ее энергии. Но все же объяснить это было проще, чем допустить существование немалого количества невидимых охранников, идеально замаскировавшихся в невысокой траве. Может быть, она настолько умела, что идеально маскирует выплески своей силы, а у него просто не хватает способностей это почуять? Или еще что… Олег решил спросить прямо:
        - Вы маг?
        - Ну… у меня есть некоторые способности, - уклончиво ответила Кора. Было явно заметно, что по какой-то причине ей совершенно не хочется давать о себе какую-либо информацию.
        Настаивать Олег не решился. Какое, собственно, ему дело до нее и причин, по которым она скрывает свое настоящее имя и возможности?
        - Извините за беспокойство. - Слегка поклонившись, он развернулся и направился на дорогу, чтобы продолжить путь.
        Однако у караванщика на этот счет было иное мнение. Снедаемый тревогой за своего человека и странной недоступностью ближайшего населенного пункта, где его мог бы осмотреть квалифицированный лекарь, он решил обратиться к ней за помощью.
        - Леди, еще раз прошу прощения за доставленное беспокойство, - с максимальной вежливостью обратился Истар Лерас к все так же стоящей у обочины девушке. - Наш караван, кажется, заблудился. Судя по карте, где-то здесь неподалеку должна находиться деревня, однако вот уже почти четыре часа мы не можем ее достигнуть. Вы не могли бы нам помочь?
        - Помочь? - Казалось, подобная просьба весьма изумила девушку. Она пожала плечами.
        - Слезница находится на расстоянии полутора миль по дороге. - Она махнула рукой по направлению движения каравана. - Езжайте прямо по тракту, и вы не потеряетесь. Тут негде заблудиться. - Она улыбнулась.
        - Видите ли, уважаемая, - было заметно, что купец едва сдерживается, - мы, собственно, так и поступаем. Вот только проблема в том, что, идя вперед по дороге и никуда не сворачивая, мы тем не менее проходим это дерево, - он махнул рукой в сторону приметной березы, - уже в четвертый раз. А у нас раненый, который нуждается в срочной помощи лекаря! Такое впечатление, что это какая-то магия. - И Лерас с нескрываемым подозрением воззрился на Кору.
        Та вновь пожала плечами и беззаботно улыбнулась, не обращая никакого внимания на тяжелый взгляд купца.
        - Закружило, значит? - Она вышла на дорогу и внимательно осмотрела караван. - Здесь это бывает… Такое место. Где ваш раненый? - внезапно и без перехода коротко спросила она и, подняв лицо, впилась бездонными, прозрачно-голубыми, как чистейшая речная вода, глазами в лицо купца.
        Неизвестно с чего занервничавший Лерас поспешно отвел взгляд.
        - Отведите меня к нему, - не отводя глаз, приказным тоном потребовала Кора. - Я немного понимаю в целительстве и, быть может, смогу помочь.

«Странно…» - размышлял Олег, наблюдая, как суетятся Истар Лерас и Сила Устиныч, стараясь как можно скорее исполнить все пожелания Коры. Расположившись в третьем фургоне, где было устроено некое подобие походного лазарета, она прямо на ходу занималась лечением пострадавшего слуги. Эта встреча и странное поведение девушки вызвали у молодого охотника сильнейшие подозрения, и потому он старался находиться как можно ближе к фургону с Корой, дабы вмешаться в случае чего. Какой такой
«случай» может произойти, он и сам не совсем понимал, но держался настороженно. Уж слишком подозрительным казалось ему все происходящее. «Бесконечная» дорога, красавица босиком и в драгоценном сарафане, странное соглашательство, одолевшее довольно-таки осторожного и отнюдь не склонного к доверчивости купца, стоило ей только взглянуть ему в глаза. А еще тот факт, что, несмотря на все ее явно выдающиеся и несомненно примечательные женские достоинства, из всех путешественников на нее, как на женщину, похоже, глядел лишь он один! Ну не бывает такого, не бывает! Красивая женщина, кем бы она ни была, в мужском коллективе всегда вызывает вполне определенную реакцию. Если не попытки ухаживания, то хотя бы шепотки. Если опасно даже шептаться, то уж взгляды-то, пусть осторожные, искоса, но должны быть!
        Должны. Но не было. Ни попыток ухаживания, ни шепотков, ни заинтересованных, любопытных и просто жаждущих взглядов. Отнеся это к еще одной странности Коры, Олег не без удовольствия продолжал свои наблюдения, благо тент фургона был опущен и его взгляду ничего не мешало.
        А посмотреть было на что. Причем отнюдь не только в чисто мужском смысле. Открыв рану, девушка на мгновение задумалась и бестрепетно положила на окровавленную ногу свою ладонь, прямо поверх укуса. Прикрыв глаза, она застыла, словно сосредоточившись на чем-то… и пораженный Олег увидел, как из ее ладони выделилась какая-то желтоватая тягучая жидкость, мгновенно впитавшаяся в кожу и пораженную плоть раненого. До того мечущийся от боли и хрипло стонавший Литас внезапно замер, а затем по его лицу расплылась блаженная улыбка. Чем бы ни была эта странная жидкость, она явно обладала свойствами мощнейшего обезболивающего.
        Самым странным при этом было то, что, как ни пытался, Олег так и не смог заметить ни малейшего возмущения магического поля, так что если бы он не видел происходящего собственными глазами, то мог бы поручиться, что никакой магии и вовсе не применялось.
        Окончив обезболивание, Кора встряхнулась и, отдыхая, откинулась на стенку фургона. Заметив наблюдающего за ней Олега, она вдруг весело и задорно ему подмигнула. Абсолютно на автомате, по привычке, выработанной еще во время учебы в университете, он ответил ей веселой улыбкой. Ну право, как не улыбнуться, когда тебе красивая девушка подмигивает?
        Судя по удивленному взгляду девушки, такой реакции она никак не ожидала. Легкое колебание отразилась на ее лице, а затем она махнула рукой, приглашая его приблизиться к фургону.
        Олег не сомневался. Подъехав поближе, он снова улыбнулся ей и поинтересовался:
        - Звали, леди?
        - Звала. - Откинувшись на бортик, она смерила Олега изучающим взглядом. - Все, что можно в походных условиях, я уже сделала. - Кора кивнула на заснувшего слугу. - Дальнейшее лечение во время движения предпринимать неразумно и попросту опасно для его жизни. Учитывая скорость каравана, до деревни нам еще как минимум пара часов езды, так что я была бы рада провести это время за интересной беседой. Увы, подобное удовольствие не так часто выпадает на мою долю.
        - Всегда рад помочь. - Олег откровенно обрадовался подобному намеку. Как бы то ни было и какие бы подозрения по поводу этой дамы ни бродили в его голове, однако внешность ее была весьма привлекательна.
        Слезть с коня и забраться в медленно движущийся фургон, привязав лошадь к борту, было делом одной минуты, за словом Олегу никогда не приходилось лезть в карман, особенно в компании красивой девушки, так что вскоре у них завязалась легкая беседа, как говорили раньше, «о погоде».
        Беседа эта продолжалась довольно долго, разговор о пустяках, перемежаемый анекдотами и просто смешными историями, явно доставлял значительное удовольствие обоим собеседникам. Постепенно общение становилось все более неформальным и близким, разумеется, настолько, насколько это было вообще возможно в открытой всем ветрам и взглядам повозке, движущейся в середине каравана, когда Олег наконец обратил внимание на две небольшие странности, сопровождающие их беседу.
        Первой из этих странностей было то, как радовал его собеседницу самый обычный, простой и легкий разговор «ни о чем», сопровождавшийся таким же легким и ни к чему не обязывающим флиртом. Казалось, в жизни этой загадочной девушки было весьма мало возможностей для простой беседы с представителем противоположного пола, и сейчас она наслаждалась этим редким для нее развлечением на полную катушку. Собственно, вначале Олег и вовсе отнес ее оживленность и то и дело мелькающую на лице радостную улыбку на свой счет, однако постепенно все же обратил внимание, что сам процесс легкого трепа доставляет Коре куда большее удовольствие, чем личность собеседника.
        Второй же несообразностью были взгляды, которые изредка кидали на него возница, Истар Лерас, да и вообще все остальные видящие их беседу члены каравана. Он мог бы понять, будь в этих взглядах недовольство, зависть или иные чувства, вполне естественные у мужчин, наблюдающих за парнем, успешно соблазняющим единственную в их коллективе красавицу. Но ничего этого не было. В изредка бросаемых на него взглядах читались легкое любопытство и сдерживаемое недоумение. Если перевести их на язык слов, они звучали бы не как: «Ну и повезло же тебе, зараза», а скорее: «И как это тебя, друг, угораздило?»
        Наконец, терзаемый любопытством, он совсем было собрался спросить Кору об всем напрямую. Но тут фургон, в котором они ехали, внезапно подбросило на какой-то кочке, и все это время тихо лежавший и крепко спавший Литас глухо застонал. Кора встревоженно метнулась к больному и, осмотрев его рану, недовольно покачала головой.
        - Что такое?
        Она задумалась, а затем громко закричала, подзывая караванщика.
        - Нам необходимо остановиться, - немедленно заявила девушка, стоило тому появиться в пределах досягаемости. - Мне надо сделать отвар.
        - Но деревня уже совсем близко! - запротестовал купец. - Еще час, максимум полтора, и мы будем на месте! Неужели нельзя как-то потерпеть?
        - Можно… - спокойно пожала точеными плечиками Кора. - Почему нельзя? В конце концов, это тело - не мой человек, и его судьба мне в общем-то совершенно безразлична. Только хочу заметить, что если в течение часа ему не дать отвара ночной купавки, то единственным способом спасти его жизнь будет немедленная ампутация конечности. А через три часа единственный, кто сможет помочь вашему слуге, это маг жизни в ранге не ниже магистра второй ступени. Вы уверены, что в близлежащей деревеньке найдется специалист нужной квалификации?
        - Но… - Впечатленный обрисованной ему перспективой, купец испуганно примолк. Впрочем, похоже, в отличие от Олега Кора великолепно поняла его невысказанные возражения.
        - Не волнуйтесь. Сейчас лето и темнеет поздно. А купавка здесь встречается повсеместно, так что приготовление отвара не займет много времени. Вы вполне успеете добраться до деревни до наступления темноты. Посмотрите сами, тут уже недалеко. - Она махнула рукой куда-то вперед.
        И впрямь. Только сейчас, отвлекшись от занимательной беседы, Олег заметил, что зачарованный участок, на котором последние несколько часов как заведенный крутился их караван, давно пройден. Лес остался позади, и тракт петлял среди пышных, колосящихся пшеничных полей - явный и несомненный признак близлежащей деревни.
        Как ни странно, но, похоже, предводитель каравана осознал данный факт тоже именно в этот момент. Иной причины, объясняющей то, что, суматошно оглядевшись, он немедленно начал буквально-таки изрыгать цветистый поток благодарностей и восхвалений, придумать было нельзя. Впрочем, после короткого отстраняющего жеста Коры он тут же прекратил лишнее славословие и скомандовал остановиться.
        Место было выбрано исключительно удачное и живописное. Опушка редкого леса, расстилающееся впереди вспаханное поле и река. Лес дал дрова, река - котелок воды, а буйное разнотравье между деревьями - искомую ночную купавку, невысокую стелющуюся траву с мелкими листьями и довольно крупными, темно-синими бутонами на конце стебля.
        Пока слуги Истара таскали дрова, набирали воду и разводили костер, Олег не без задней мысли предложил Коре свою помощь и охрану во время сбора необходимых трав.
        Его намерения, легко читающиеся по хитрой улыбке и заинтересованным взглядам, бросаемым то на изящную фигурку девушки, то на густеющие вокруг полянки непроницаемые для любопытных взглядов кусты, явно не составляли для нее какой-либо тайны. Но, тем не менее предложение было принято вполне благосклонно, и парочка
«сборщиков» бок о бок углубилась в лес.
        Впрочем, ушли они недалеко. К великому сожалению Олега, все дело ограничилось именно что собиранием трав. На его намек, что «кустики густые», последовал простой и ясный ответ, что больной оказался чересчур чувствителен к яду укусившей его нечисти, и если в течение часа не получит необходимого лекарства, то с ногой ему придется распрощаться навсегда. Хотя, судя по озорному и чуть кокетливому блеску глаз прекрасной целительницы, Олег понял, что, если бы не «непреодолимые обстоятельства», шансы у него были бы вполне неплохими.
        Однако шансы шансами, а в реальности приходилось довольствоваться лишь приятным разговором. Впрочем, приятный разговор - это тоже немало. Собеседником Кора была умным и очень интересным, так что в некоторые моменты Олег даже забывал о своих изначальных целях, увлекшись беседой.
        Правда, был во всей их беседе один странный момент. С готовностью поддерживая разговор на любые, в том числе и довольно острые темы, Кора тщательно избегала любых рассказов о себе. Единственное, что Олег смог о ней узнать, было то, что живет она здесь неподалеку, но не в деревне, с жителями которой почти не общается, и то, что она неплохо умеет петь, но заниматься этим не любит, кроме как по необходимости.
        Последняя фраза вогнала Олега в сильное недоумение. Сам будучи отнюдь не чужд этому занятию, он никак не мог представить, как это «петь по необходимости»? Она что, менестрель? Но это предположение не выдерживало никакой критики! Песни ради денег? Да ей было бы достаточно продать свой сарафан, чтобы лет сто не испытывать никакой нужды в средствах. А что еще может быть той «необходимостью», которая бы заставила молодую, симпатичную и явно владеющую магией девушку заниматься нелюбимым делом, он совершенно не мог представить. Однако Кора с полной безжалостностью к терзающему его любопытству категорично отказалась пояснить, какую именно «необходимость» имела в виду.
        В конце концов, когда они, уже набрав довольно большой пучок нужной травы, возвращались в лагерь, он не выдержал и спросил напрямую. Нет, не про песни. Кора достаточно ясно дала понять, что по данной теме никаких комментариев не будет.
        Но вот другие загадки неожиданной знакомой… К примеру, то странное равнодушие, проявляемое его попутчиками, и отсутствие стандартных мужских реакций на ее внешний облик. Это также было очень любопытно.
        - Почему? - Кора невесело улыбнулась и внимательно вгляделась в глаза своего кавалера, будто пытаясь понять его мысли.
        Не заметив там ничего, кроме глубокой сексуальной озабоченности, она вздохнула, как показалось Олегу - с легким облегчением, и после долгой паузы все же ответила на вопрос:
        - Можешь считать это проклятием. Я и весь мой род прокляты. Одно из многочисленных последствий войны с Темной Цитаделью. Проклятие это не смертельно, но во многом… - Она задумалась. - Очень во многом мешает жить… И любить. Одним из мелких проявлений этого проклятия как раз и является замеченный тобой эффект. При дневном свете мужчины, глядя на меня, не могут воспринимать то, что они видят, как красивую девушку. Общение со мной не очень-то им нравится… И, признаться, я была изумлена, когда заметила, что на тебя это проклятие не влияет.
        - Проклятие? - Олег помолчал. Он уже достаточно знал о магии, чтоб понимать всю сложность положения, в котором находилась девушка. - Вы не пытались его снять?
        - Пытались, - коротко кивнула та. - И мы, и другие наши родичи, и лучшие маги Светлой Академии… Безрезультатно. - Она пожала плечами. - Точнее, снять-то можно… Вот только слишком глубоко это проклятие впиталось в нашу природу, в само естество… Так что процедура снятия в обязательном порядке предусматривает умерщвление проклятого, что, как ты понимаешь, меня несколько не устраивает. - Она невесело улыбнулась. - Так что приходится терпеть и приспосабливаться. Хотя не скажу, что это приятно. Иногда даже бывают мысли, что смерть - вполне приемлемая цена за свободу. Но потом они уходят, и я продолжаю жить дальше. - Снова взглянув ему в лицо, она озабоченно добавила: - Вот только не вздумай меня жалеть! Такова жизнь, и для многих она бывает еще хуже.
        - И в мыслях не было, - видя ее настроение, немедленно соврал Олег.
        - А чем занимаешься ты? - выйдя на поляну, где остановился караван, и направляясь к костру, на котором уже закипал котелок с водой для отвара, поинтересовалась Кора, видимо стараясь сменить тему разговора.
        Олег охотно поддержал ее в этом начинании.
        - Охочусь. - Он улыбнулся и слегка прикоснулся к висящему у пояса мечу, словно иллюстрируя свои слова. - А чем еще может заниматься Охотник на нечисть? Бью упырей, вурдалаков, туманников, получаю за это деньги… Вот, вчера мроула взял, который Литаса покусал. - Он кивнул в сторону стоящей у костра повозки, на которой лежал раненый.
        - Ну и как охота? Ты же вроде говорил, что собираешься поступать в магическую академию?
        - Охота как охота. Конечно, поопасней, чем на уток или зайцев, зато оплата куда как выше. А насчет академии - так одно другому не мешает. Скорее наоборот. Вот поднакоплю денег и трофеев, получу дворянство, благо насчет удачливых охотников имеется соответствующее распоряжение императора, и поступлю. С деньгами и дворянством учиться, оно как-то лучше будет, как мне кажется.
        - Значит, для тебя это просто способ зарабатывания денег? - Небольшим ножом Кора прямо на бревне, низко нагнувшись, осторожно измельчала набранную траву и аккуратно бросала ее в кипящую воду.
        - И дворянского звания, - добавил Олег. - Почему бы и нет? И людям хорошо - от упырей и людоедов разных спасаю, и мне неплохо - деньги, они лишними никогда не бывают.
        - От людоедов? - со странной интонацией протянула Кора.
        Она уже закончила свое дело и аккуратно села на то самое бревно, которое только что использовала в качестве стола. На миг Олег в очередной раз позавидовал несравненным качествам материала, из которого был сделан ее сарафан. На любой другой одежде после такого обращения наверняка осталось бы немалых размеров пятно от выдавившегося сока.
        - Интересно, и что ты про этих людоедов знаешь? Что тебе известно о тех, кого ты убиваешь, охотник? Кто такие, по-твоему, эти мроулы, кельпи, туманники, вурдалаки?
        - Что знаю? Да все, что необходимо. - Олег досадливо прикусил губу.

«Похоже, не повезло, - подумал он. - Вот… Кажется, обломалась интрижка. А жаль! Проклятие там или нет, а девушка-то очень интересная. Но ведь как не повезло-то, а? Нарваться на „гринписовку“ в средневековом государстве. Это только у меня такое быть и может! Гринписа еще, собственно, и в проекте нет, а защитница животных - вот она сидит… Красуется! И ладно бы животных. А то ведь нечисть защищает, от которой людям продыху нет! Сама же покусанному Литасу лекарство делает и тут же защищает нечисть. Ну как такое возможно? А может, все не так страшно? Красивая она все же, да и умная вроде… Под стандартный портрет демократической защитницы прав животных и негров не подпадает. Может, и удастся еще договориться?»
        Олег вздохнул и постарался объяснить свою позицию с интересом ожидавшей его ответа девушке:
        - Мроулы, вурдалаки, туманники и остальные - это нежить и нечисть, которые жрут людей и за убийство которых империя платит большие деньги.
        - Ну а если немного подробней? - Кора очаровательно улыбнулась. - Вот, например, что ты знаешь о корриган?
        Олег поежился. Об этом редком и практически истребленном виде речной нечисти он знал не так уж и много, однако опозориться в стихийно возникшем споре ему не хотелось просто категорически, и потому, подбросив пару небольших веток в костер, он постарался выжать из своей памяти все, что там было на эту тему.
        - Корриган, ручейные девы, или паучьи вдовы, - начал он цитировать по памяти соответствующий раздел «Имперского классификатора нечисти», надеясь, что приведенных там сведений будет вполне достаточно. - Разумная нечисть, обитающая по берегам крупных ручьев и небольших рек. Выглядят как красивые женщины невысокого роста. При достаточности добычи часто сооружают на местах своего обитания беседки из костей жертв, видимые только в темное время суток. Охотятся по ночам. Предпочитаемая добыча: юноши и мужчины в возрасте от шестнадцати до сорока лет. Имеются подтвержденные сведения о развитых гипнотических, анимакратических и оборотнических способностях корриган. Также имеются неподтвержденные сведения о периодически проявляемых способностях к магии разума и низшему малефицизму. У достаточно древних особей возможны проявления и иных магических способностей.
        Песня корриган обладает завораживающим эффектом, поэтому при планировании боя следует позаботиться о нейтрализации данной угрозы. Заклинание или амулет с «Щитом разума» или «Незыблемостью правды» показывают достаточную устойчивость к воздействию песни. Также в случае отсутствия подходящих амулетов допустимо использование ушных затычек.
        В битве склонны к принятию боевого облика в виде гигантского паука. Яд чрезвычайно опасен для человека. Класс опасности второй. Уязвимы к серебру, зачарованному оружию и огненным заклинаниям не ниже второго уровня энергонасыщенности. Атака в одиночестве Охотникам, не обладающим развитыми магическими способностями, категорически не рекомендована. Рекомендуемая оплата за устранение - пятьсот золотых. Согласно последним сведениям, полностью истреблены, - добавил он, вспомнив небольшую приписку в конце статьи.
        Стоило напрячься, как необходимая статья классификатора немедленно всплыла в его памяти. Да и неудивительно. В свое время он заучивал его куда тщательнее, чем таблицу умножения. Ведь встреченного где-нибудь в распадке упыря или вурдалака не попросишь: «Подождите, пожалуйста, я сейчас немного полистаю справочник, чтобы выяснить, как правильно вас убить. Еще раз прошу прощения за небольшую задержку и надеюсь на понимание». То есть попросить-то можно, но вот понимание такая просьба встретит вряд ли… Так что приходилось учить наизусть.
        - Вот! - Закончив цитирование, Олег гордо улыбнулся. - «Имперский классификатор» - великая вещь! Все необходимые знания о любой нечисти и нежити, которая только может встретиться на просторах империи!
        - Да… - Неожиданно печальная улыбка скользнула по лицу Коры. - Действительно, все необходимые знания… Как убивать, чем опасна, сколько заплатят за голову… Самое важное и нужное… - По ровному и спокойному голосу девушки невозможно было понять, то ли она и впрямь считает, что приведенные в «Имперском классификаторе» сведения являются вполне достаточными и исчерпывающими характеристиками данного вида нечисти, то ли тонко насмехается над полным юношеского энтузиазма и охотничьего азарта Олегом.
        - Конечно. - Олег решительно кивнул. - Подробную и длинную характеристику в маленький дорожный справочник ведь не уместишь, а тут - все и впрямь самое главное. И ты зря смеешься. Правила уничтожения нечисти - что может быть важней? Если какая-то тварь питается людьми, то убить ее и впрямь самая важная задача. А уж потом можно будет задуматься и над другими вопросами… Биология там, физиология… анатомия…
        - История… - в тон ему добавила Кора.
        - История… - запальчиво подтвердил Олег, а затем, подумав, недоуменно обернулся к девушке: - А при чем тут история?
        - При том… Ты знаешь, как появились те корриган, о которых говорится в твоем любимом справочнике? Впрочем, что это я? Конечно нет. О таких вещах в классификаторах не пишут. О них вообще не пишут и стараются забыть поскорее, как страшный и позорный сон.
        - О чем ты? - с искренним изумлением спросил Олег. - Какая история? Всем известно, что проблемы с нечистью и нежитью на территории Трира начались после того, как проигрывающая войну Темная Империя обрушила на это государство Великую Порчу. Вот и вся история…
        - Ага… Жило-было государство Трир, - с легкой ехидцей начала Кора. - Жило хорошо, проблем не знало, никакой нежити-нечисти в глаза не видело… Обрушилось на него проклятие, и тут же сразу там куча нежити-нечисти и появилась - буквально-таки самозародилась в лесах, ручьях и болотах. Так, что ли, по-твоему?
        Олег задумался. До сих пор он в общем-то именно так и думал, однако в изложении Коры это звучало и впрямь как-то… неправильно.
        Видя его колебания, девушка вновь печально вздохнула.
        - М-да… все ясно. Ты ведь собираешься поступать в магическую академию, не так ли?
        Олег кивнул.
        - Тогда тебе следовало бы позаботиться хотя бы о начальном образовании. Впрочем… - оборвала она себя. - По нашим временам, хоть читать умеешь, и то неплохо. А вообще, да будет тебе известно, никакая магия не в силах сотворить нечто из ничего. На подобное, говорят, способны боги… Но маги и боги - это немного разные уровни развития. И для магов этот закон является основополагающим. А корриган, да и другие представители тех, кого в твоем классификаторе называют «разумной нечистью»… Хочешь, я расскажу, как они появились?
        Олег согласно махнул рукой. Пренебрежительный отзыв Коры о его образовании немного задевал - в конце концов, за его плечами было три курса далеко не худшего из российских университетов. С другой стороны, он понимал, что она права. Каким бы хорошим ни было его прежнее учебное заведение, там преподавали науки совсем другого мира, а здесь и сейчас он был практически полным неучем. Да, это положение его вовсе не устраивало, и он предпринимал все возможные шаги для изменения подобной ситуации, но на данный момент это был неоспоримый факт.
        Внимательно слушавшие их перепалку караванщики, которые, пользуясь выдавшимся нечаянным и недолгим отдыхом, также расположились около костерка, одобрительно зашумели. В их небогатой на развлечения жизни возможность послушать интересный рассказ или песню ценилась весьма высоко, и отказываться от подобного они вовсе не собирались.
        Улыбнувшись, Кора начала свой рассказ:
        - Еще не так давно в этом мире, помимо людей, жило немало иных разумных созданий. Я не говорю про эльфов и гномов - они и сейчас вполне неплохо живут и здравствуют, закрывшись в своих анклавах. Нет, речь пойдет не о них, а о тех, кого в те годы люди называли собирательным словом «фейри». Какими они были? Разными… Духи лесов, гор, болот… И ручьев. Да-да… все верно. Корриган и тогда жили на этой земле, а вовсе не «появились» после наложения проклятия. Вот только тогда никто их не боялся и вовсе не стремился истребить во что бы то ни стало. Скорее наоборот. Поля, где обитали полевики, родили куда лучше, чем те, где их не было. Лешие за малую плату могли помочь с добычей или указать лесорубам деревья, потеря которых не вредила, а только помогала разрастанию лесов, а древесина была качественна и прочна. Водяные спасали тонущих и пасли стада рыб, не позволяя рыбакам брать больше, чем было безопасно для воспроизводства, и тем самым не допуская голода из-за полного истребления…
        А корриган… Тогда они славились как хорошие целительницы, а лунными ночами к ручьям, где они обитали, частенько приходили знатные юноши со всех окрестностей, дабы послушать Песнь Любви ручейных дев.
        Не каждого, далеко не каждого одаряли девы своей любовью, но бывало это не так уж и редко. Некоторые счастливчики и вовсе приводили их в свои замки в качестве законных жен на радость своим родителям и к пущей славе своего рода. В крови знатнейших родов империи и по сей день имеется немалая примесь крови корриган. Люди высоко ценили возможность породниться с ними, ибо каждая вошедшая в род дева приносила немалое приданое. Нет, не золото и серебро, хотя если род жениха нуждался, то и с этим проблем не было. Многие реки несут в себе золото, и дочери ручьев никогда не отказывали в помощи одной из своих сестер, полюбившей смертного.
        Но главное было не в этом. Совсем не в этом. Человек, женившийся на корриган, любящий и любимый, был не только счастлив, но и удачлив. Выйдя замуж за человека и родив ему детей, корриган лишались бессмертия вольных духов и умирали в один день и час со своим избранником. Но взамен они получали удачу. Удачу столь великую, что ее вполне хватало не только на нее, но и на ее мужа, их детей и потомков. Не говоря уж о том, что любовь была основой сущности ручейных дев, и потому не было в таких семьях ни ссор, ни разладов.
        Все изменилось после проклятия. Волшебный народ не очень-то любил частые контакты с людьми и не обращал особого внимания на войны своих соседей. И потому одно из последних и наиболее злобных проклятий Черной Цитадели и оказалось таким успешным. Оно било не по людям. Во время войны цитадельцы не раз и не два пытались нанести странам Светлого Союза урон массовыми проклятиями. Но все они были с большими или меньшими усилиями отражены союзными магами. Все. Кроме последнего. По той простой причине, что оно было направлено вовсе не на людей! Удар был нанесен по не ожидавшему ничего подобного, никак не участвовавшему в людской сваре волшебному народу, жившему на территории Трира… И он оказался даже чересчур успешным. - Кора замолчала.
        - И? - когда пауза затянулась, с любопытством поинтересовался купец.
        - Что «и»? - непонимающе обернулась Кора.
        - Что дальше было? - Простой и безыскусный, но тем не менее цепляющий задушу рассказ девушки заинтересовал и Олега.
        - А дальше… А дальше было изменение. Не все из волшебного народа смогли это пережить - многие, очень многие просто погибли, не выдержав прикосновений чистого зла, сконцентрированного в людском проклятии, зла, которое ворвалось в их незащищенные души и изменило тела. А для тех, кто все же смог это пережить, был
«Имперский классификатор нечисти», «убить людоеда» и «плата за голову - пятьсот золотых». Охотник, - она кивнула в сторону Олега, - может рассказать об этом гораздо больше, чем я.
        - А те, кто не пострадал? Ведь проклятие ударило только по Триру? А как же остальные?
        - Не знаю, - покачала головой девушка. - После того как на живущих в Трире представителей волшебного народа пало проклятие, все остальные скрылись, и больше никто их не видел. Может, они и вовсе ушли из этого мира, может, просто временно спрятались, напуганные происшедшим… Судьба их неизвестна. Ну ладно, что-то я заговорилась, - оборвала она свой рассказ. - Пора заняться и делами. - Кора встала с дерева и пощупала снятый с огня котелок с отваром. - Отвар готов. Можно продолжать путь. - Налив темно-зеленый остывший отвар в кружку, она поднесла напиток с готовностью принявшему спасительное зелье Литасу и, обмакнув в оставшуюся на дне котелка гущу чистую тряпицу, заново забинтовала его рану. - На сегодня хватит. Как и из чего делать отвар, вы видели. Пару дней три раза в сутки ему необходимо употреблять минимум по кружке отвара. На этом, пожалуй, все… - Она улыбнулась и взглянула на зависший почти у самого горизонта солнечный диск. Улыбка ее пропала. Обернувшись к своим собеседникам, она спешащей скороговоркой произнесла: - Скоро стемнеет. До деревни вы доберетесь и самостоятельно. А мне пора домой.
- Затем развернулась и быстрым шагом, не выслушав благодарностей караванщиков, направилась прочь с поляны.
        Олег бросился за ней, но, несмотря на то что он бежал, догнать ее, двигавшуюся вроде бы не так уж и быстро, он смог только у края поляны.
        - Домой? По темноте? Это опасно! - чуть задыхаясь от быстрого бега произнес он. - Я тебя провожу!
        - Не надо, - коротко отрезала девушка, но, вглядевшись в его озабоченное лицо, смягчилась. - Я живу тут неподалеку. И для меня это безопасно… В отличие от тебя.
        - Она задумалась и внезапно чуть прикоснулась губами к его щеке. Затем резко отстранилась и тихо, так, чтобы слышал только он, добавила: - Спасибо тебе за все. За то, что ты понял и не понял. Было очень приятно хоть ненадолго вспомнить… - Она резко оборвала фразу. После чего, взглянув в его глаза, протянула руку, словно хотела прикоснуться к нему, но, не закончив движения, опустила ее вдоль тела. И, словно борясь с чем-то внутри себя, прошептала совсем уж еле слышно: - Не вздумай выходить из деревни этой ночью. Слышишь? Не вздумай!!! Как бы и о чем бы тебя ни просили! Ты мне и впрямь понравился, и будет жаль… Может, ты и хороший охотник, может, ты и разбираешься в магии, но до полноценного мага тебе далеко… Тебе не устоять и не выжить в Лунном Танце. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся!
        - О чем ты?
        Слова Олега пришлись в пустоту. Резко развернувшись, Кора сделала вроде бы совсем короткий шажок. Вот только расстояние между ними в результате этого крохотного шага вдруг оказалось не меньше, чем сотня метров. Девушка не оборачиваясь, быстрыми шагами удалялась все дальше и дальше, и, наблюдая эти ее шутки с пространством, Олег на мгновение вспомнил, как бессильно кружил их караван, не имея возможности миновать не такой уж и большой участок дороги…

«Да ну, зачем ей это? - отогнал пришедшую в голову мысль Олег и нехотя направился назад. - Жаль, ничего не вышло, - рассуждал он. - Такая симпатичная девушка… А впрочем, может, и к лучшему. Судя по этому прощанию, с головой у нее отнюдь не все в порядке. А связываться с больной на голову магичкой, пусть даже и очень красивой… Да и времени у меня особо нет, надо до конца месяца еще кучу дел переделать и в академию поступать… Так что все к лучшему», - успокаивал он себя.
        Когда он подошел к стоянке, подсознательно ожидая насмешек своих спутников по поводу столь стремительно убежавшей девушки, все уже было готово к отъезду. Костер затушен, остатки настоя заботливо перелиты в большую керамическую бутыль, а котелок сполоснут и убран к остальным вещам. Ждали только его.
        Печально вздохнув, Олег махнул рукой и нехотя вскарабкался на своего скакуна, разворачивая его к видневшийся на противоположном краю поля деревне.
        Караван вновь неспешно двинулся вперед.
        - Расстроен? - К нему подъехал Истар Лерас. Несмотря на излишнюю полноту, верхом купец сидел куда лучше молодого охотника.
        - Разумеется, - не стал скрывать своего разочарования парень. - Какая девушка…
        - Напрасно, - резко взмахнул рукой его собеседник. - Радоваться надо!
        - Радоваться? Чему радоваться? Тому, что она ушла? - не понял Олег.
        - Именно, - солидно покачал головой купец. - Тому, что она ушла… И все живы. Я не знаю, ни кто эта девушка, ни чего ей было надо. Вот только каждый раз, когда я на нее смотрел, мне вспоминался один эпизод из моего детства. Тогда мы с сестрой шли купаться на море, и я едва не наступил на свернувшуюся между скал, пригревшуюся на теплом солнышке радужную эфу. Тогда мне повезло. В последний момент Арта заметила ее и успела отшвырнуть меня в сторону. Так вот, ощущения при взгляде на змею и на эту твою красотку были на удивление схожи. Кто бы ни была эта Кора, она не менее опасна, чем радужная змея, чей укус способен убить человека менее чем за минуту. И единственный из всего каравана, кто не заметил этого, был ты… Охотник. - Последняя фраза прозвучала как обвинение.
        Олег внимательно посмотрел на купца.
        - Может быть, я не ощущал опасности, потому что ее и не было? Для меня, - задумчиво произнес он, пытаясь понять причину, вызвавшую такую реакцию.
        - Может быть… Все может быть, - немедленно согласился торговец. - Ты не подумай, я очень благодарен ей и за спасение Литаса, и за то, что она вывела нас к деревне. Если бы она не убежала так быстро, я обязательно ей заплатил бы… И все же я очень рад, что сейчас ее нет рядом. Надеюсь, в деревне найдется место, где мы сможем остановиться, - немного помолчав, продолжил он разговор. - Деньги деньгами, но после сегодняшних событий мне совершенно не хочется ночевать под открытым небом. Уж лучше заплатить.
        - Согласен, - коротко кивнув, ответил Олег, вспоминая странное предупреждение, полученное им от Коры.
        Постоялый двор, способный вместить караван, в деревне нашелся. Цены были, конечно, высоковаты, если не сказать покрепче, однако выбора не было.
        Да и, как выяснилось немного позже, когда все хлопоты по обустройству были закончены, пиво у хозяина было хорошее, а свиное жаркое просто великолепно!
        Расслабившийся Олег неторопливо, с наслаждением цедил вторую кружку пива, обдумывая сложнейшую дилемму - подняться в снятую им комнату сразу, как закончится благословенная жидкость, или же пропустить еще одну-две кружечки.
        С одной стороны, пиво было очень приятное, да и возможность хорошенько расслабиться и отдохнуть в той кочевой жизни, которую он вел последнее время, выпадает нечасто. С другой стороны, Олег знал себя довольно неплохо и вполне реально предполагал, что если он сейчас закажет еще одну, то именно одной дело никоим образом не ограничится, а значит, завтрашний подъем будет весьма трудным и поздним. Караванщики уже легли спать, так что сидел он в гордом и полном одиночестве, если не считать нескольких местных пьянчужек, что вовсе не являлось, на его взгляд, достойной компанией.
        Но… Пиво и впрямь было отличное, и вдумчивое поглощение сего благородного напитка позволяло отвлечься от печальных размышлений по поводу так и несостоявшейся интрижки.
        В этот момент, прерывая его философские размышления, возле его стола раздалось деликатное покашливание. Подняв глаза, Олег увидел, что рядом с ним, переминаясь с ноги на ногу, стоит невысокий, коренастый мужичок явно старше среднего возраста, комкая в руках незатейливый головной убор.
        - Вы, вашсиясь, не Охотник ли будете? - задал он вопрос, убедившись, что Олег обратил на него внимание.
        - Он самый, - кивнул Олег, с тяжелым вздохом отставляя недопитую кружку и радуясь про себя, что не успел сколько-нибудь серьезно выпить.
        Похоже, в этом селении для него может быть работа, а заниматься охотой на чудовищ в пьяном состоянии - отнюдь не самый лучший способ самоубийства. Болезненный слишком!
        - Да вы присаживайтесь, уважаемый… - Он сделал паузу.
        - Терпин. Староста я местный, - немедленно отреагировал мужичок. - Дело у меня к вам, уважаемый Охотник… Грустное дело…
        - Меня зовут Ариох, - представился Олег, слегка склоняя голову. - Чем могу вам помочь?
        - Корриган у нас, - грустно вздохнул староста. - Вот тут пятьсот золотых. - Он положил на стол тяжелый и приятно звякнувший мешочек. - Все, что набрать удалось. Увы, деревня у нас небогатая.
        - Корриган? - В изумлении Олег откинулся на спинку скамьи. - Но они же истреблены!
        - Истреблены они, может быть, и истреблены, однако обитает тут одна… Хель бы ее взяла! - выругался староста. - Ну как, возьмешься? - Он пододвинул кошель к Олегу.
        Тот всерьез призадумался. Его список Охотника был уже практически завершен, и рисковать, схватываясь с таким серьезным противником, как корриган, не было никакой нужды. Пары туманников, уничтоженных им на прошлой неделе, было вполне достаточно, чтобы вызвать уважение комиссии по дворянству, так что он вполне мог обойтись без особого риска, просто уничтожив по дороге в Вольград пару-тройку упырей или вурдалаков. К тому же состоявшийся совсем недавно разговор с загадочной девушкой, ее рассказ о том, кем были корриган когда-то и их судьбе, настойчивая просьба Коры не выходить ночью из деревни… Да и пиво здесь вкусное… Взвесив все эти аргументы, Олег совсем уж было собрался отказать старосте в его просьбе, но случайно взглянул в глаза собеседнику и поразился стынущей в них тоске.
        - Что, много жертв? - как бы невзначай поинтересовался он.
        - Сына на прошлой неделе схоронил, - глухо ответил Терпин, отводя глаза.
        - Корриган?
        - Она самая… Невеста у него была. Свадьбу намечали… Ан вышел он на двор под вечер, показалось, что коровенка как-то не так мычит, и вернулся только под утро… под Песнь попал… глаза шальные, словно и не в себе… За три дня сгорел… Возьмешься за работу? - настойчиво переспросил староста, искательно заглядывая Олегу в глаза.
        Охотник печально вздохнул. Выходить из теплого, уютного трактира не хотелось. Не хотелось до чертиков. Вот только он сам, добровольно взялся за эту опасную и беспокойную, но хорошо оплачиваемую работу. И отказываться сейчас было… Да неправильно это было, и все. Что бы ни говорила его случайная знакомая, какие бы советы она ни давала и истории ни рассказывала, здесь и сейчас гибли люди. Гибли и просили о помощи. И, если он хотел остаться человеком, он должен был помочь.

«Остаться человеком». - Олег хмыкнул, досадуя на себя. Увы, для него это было отнюдь не образным выражением. Наличие демонического тела, несмотря на многочисленные даваемые им преимущества, имело и свои недостатки. Так что по большому счету после слов и полного затаенной боли взгляда старосты выбора у него не было никакого. Он еще раз печально вздохнул и решительно отставил в сторону недопитую кружку пива.
        - Эй, трактирщик! Квасу мне! - придвигая к себе кошелек, скомандовал Олег. - Где обитает, знаешь? - спросил он обрадованно заулыбавшегося Терпина, отхлебывая из кружки освежающий напиток.
        Тот немедленно закивал головой.
        - Ну рассказывай. Сейчас стемнеет, и пойду, - недовольно буркнул Олег, делая очередной глоток кваса и тоскливо поглядывая на так и недопитую, почти на две трети полную кружку с превосходным светлым пивом. Ему очень хотелось ошибиться, но, кажется, он догадывался, кого ему предстоит встретить этой ночью. И эта догадка его совершенно не радовала.
        Незаметно сгустились сумерки. Вздохнув, Олег подогнал свое немудреное снаряжение, осмотрел меч, провел пальцем по лезвию, проверяя заточку, ойкнул и облизнул появившуюся царапину, после чего привычным жестом закинул оружие в ножны и вышел на улицу. Пора было идти на охоту.
        Выйдя за околицу, он провел частичное демоническое преобразование тела, вызвал ночное зрение, спустился к ручью и медленно пошел вдоль течения. Ждать пришлось недолго.
        Загадочные блики лунного света вдруг словно мигнули, приобретая неведомые ранее оттенки, чуть по-другому зашумел под ветром камыш, журчание ручья вдруг стало складываться в затейливую и нежную мелодию, и Олег услышал Песнь.
        Тропою тени
        Иди ко мне, моя судьба,
        Ты полон жизни,
        Мы вместе будем навсегда…
        Беседка корриган появилась неожиданно. Только что ее не было - и вот в лунном свете уже виднеется невысокое, изящное строеньице на берегу ручья. Ему вновь вспомнился бесконечно топчущийся на дороге караван и быстро удаляющаяся от лагеря девушка, и он печально вздохнул. Впрочем, сейчас это было неважно. Совсем неважно. Важной была только песня, что звучала вокруг, пробирающаяся в тело и, казалось, заполняющая саму душу.
        Высокие стрелы камыша бросают тени на чуть желтоватую кость, и сквозь забивающую мысли музыку Олег понимает, что это кости тех, кто приходил до него. Но это неважно тоже. Совершенно неважно, ведь навстречу ему поднимается прекраснейшая из виденных им женщин. Прекраснейшая?
        Огненной стрелой в памяти проносится облик Гелионы, сковавшие его чары чуть разжимают свои когти, и он узнает ее. Недавняя знакомая… Но как она изменилась! Сейчас, при лунном свете, ее красота, и без того произведшая на него немалое впечатление, казалась и вовсе невероятной! От нее невозможно было отвести глаз, она проникала в самую душу, заставляя замереть от невыразимого восхищения.
        - Ты все же пришел ко мне, охотник, - шепчет она, и ее глаза наполняются невыразимым светом. - Ну что ж, это твой выбор… И наш танец! - Она протянула ему руку, и Песня Корриган налилась новой силой.
        Тенистой ночью
        Ты насладишься, жизнь отдав.
        Пойдем со мною
        В реке безбрежной танцевать…
        - Я пришел, - покорно отзывается Олег, не отводя от нее зачарованного взгляда.
        Возникшая было мысль вытащить меч тает под воздействием песни и музыки. Здесь этой ночью при свете луны сама идея о возможности обнажения этого грубого оружия из хладного железа кажется святотатством.
        - Пойдем. - Кора берет его за бессильно опущенную, так и не дотянувшуюся до рукояти ладонь и тянет за собой к беседке… - Пойдем со мной, этой ночью мы будем танцевать вместе. Ты же хотел этого!
        В сей вечной сказке
        Есть только мы с тобой вдвоем,
        И лаской нежной
        Мы жизни наши вновь сплетем.
        Иди на звуки,
        Я жду тебя, любовь моя…
        И паутина
        Соединит наши сердца.
        Танец был прекрасен. Но… Что-то было не так. Эта песня была словно не настоящей, и любовь и страсть, которые Олег ощущал в каждом движении своей партнерши по этому сказочному танцу, все больше и больше казались ему странной, неумелой подделкой, неуклюжей приманкой для наивных простаков. Все сильнее и сильнее в его душе разгорался злой, черный огонь протеста. «Демоны не могут быть марионетками!» - так можно было бы сформулировать его ощущения словами, если бы он удосужился выразить их вслух. И все же прерывать ее было рано… Пока рано… И меч продолжал покоиться в ножнах.
        Ты страстен, милый,
        И твой прекрасен смертный час,
        Любви под силу
        Объединить навеки нас.
        Но черным ядом
        Отравлена моя судьба,
        Прошу, не надо…
        Быть может, сможешь избежать…
        Поцелуй был сладок. Не то неловкое, быстрое касание, которое произошло еще совсем недавно. Нет. Олег не знал, с чем можно сравнить ту великую и сладкую силу, что наполнила его от этого поцелуя. Казалось, огромная волна вознесла его ввысь, к сияющей над плетеной крышей беседки прекрасной и загадочной в своем вечном величии луне.
        Затем нежные губы скользнули ниже, легкая, совсем не сильная боль кольнула шею, и дикий, ни с чем не сравнимый вопль страдания разнесся над зеркалом ручья. Отскочившая от него девушка отчаянно терла лицо, словно стирая попавшую на нее кислоту. Вот только никакой кислоты не было - лишь черная, густая и вязкая кровь демона пузырилась на побелевших губах.
        Очарование момента пропало. Странные чары, опутавшие его сознание, исчезли, и Олег понял, что мгновение назад находился на краю гибели и спасся лишь благодаря демонической природе своего тела.
        Кровь на губах Коры явственно показывала, какова была участь тех, кто приходил сюда до него. Да и губах ли? Нежная кожа изменялась. Та, кто еще совсем недавно выглядела как прекрасная девушка, превращалась в нечто непонятное и отнюдь не такое привлекательное. Острые жвала выступили из невероятно широко, не по-людски раздвинувшегося рта. Восемь длинных мохнатых паучьих лап приподняли тело, еще не до конца утратившее человеческие очертания, и холодным блеском сверкнули фасетчатые глаза.
        А музыка все звучала, вот только, избавившись от дурмана, Олег уже перехватил магическую мелодию и, не обращая внимания на огромную паучиху, с угрожающим шипением двинувшуюся в его сторону, начал петь сам, подстраивая ритм и звучание наподобие своего любимого тяжелого рока.
        Ты, моя дева,
        Сгораешь в злом танце
        На огненной лаве крови моей.
        Бархатной смертью, крадущейся ночью,
        Ты обернулась во мраке теней.
        Но не сломить тебе сладостным ядом
        Меч, что калился в адском огне.
        Ты погибаешь, теряя проклятье,
        Горестно плачут обрывки теней.
        И видимо, была в этой песне, в этой магии сила, потому что ярким огнем вспыхнула мерцающая на жвалах черная кровь, и с тонким вскриком, совершенно не подходящим для монстра, паучиха отпрянула в сторону. Отпрянула и вдруг внезапным прыжком бросилась на Олега.
        Легко отклонившись, он мгновенно завершил преобразование, и длинные когти демона полоснули по мягкому брюху, а ядовитые жвала его противника лишь бессильно скользнули по твердой демонической чешуе.
        Но корриган и не думала сдаваться. Тихий свист-призыв и шорох множества лапок заставили Олега насторожиться. Пауки лезли отовсюду. Из глазниц старых, побелевших черепов, «украшающих» беседку, из густых камышей, из щелей между костями…
        - А вечер перестает быть томным, - ухмыльнулся демон, оскалив клыки, и встряхнул головой. Тонкие змеи, бывшие его волосами, упали на пол и стремительно поползли к набегающим тварям, злобно шипя и посверкивая холодными глазами.
        - Змеи против пауков - ты не находишь, что это символично? Не стоит недооценивать своих противников. Как видишь, шансы выжить у меня все же имеются. - Веселая боевая злость овладела Олегом, и он двинулся в сторону настороженно шипящей паучихи, готовясь атаковать в любой момент. - Интересно, кто победит? Я ставлю на своих питомцев! - с улыбкой, больше похожей на оскал из-за удлинившихся клыков, заявил Олег своей противнице, обнажая меч и настороженно следя за каждым движением пятящейся паучихи. - Ну что, раунд номер два?
        И, коротко взмахнув крыльями, он атаковал, расплываясь в вихре ударов.
        - Эх, люди, люди… - спустя тридцать секунд, отскочив подальше, чтобы передохнуть, заявил Олег, рассматривая свой меч. - Что ж вы такое непрочное оружие-то куете? - сокрушенно вздохнул он.
        Мощный панцирь, прикрывающий всю верхнюю часть тела паука, стал непосильным испытанием для заточки его меча, и грозное некогда оружие ныне могло использоваться разве что в виде дубинки.
        - Ну что ж ты делаешь, сволочь? - Укоризненно взглянув на корриган, Олег отбросил подведшее его оружие подальше на берег и резко присел, уклоняясь от выпущенной в него липкой нити. - Ты хоть представляешь, сколько с меня точильщик за восстановление настолько испорченной заточки сдерет?
        Короткий взмах активированным дархом, и его противница лишается половины левого педипальца. Судя по раздавшемуся яростному шипению, данная потеря для корриган оказалась весьма огорчительной.
        - А что поделать? - нарочито грустным тоном поинтересовался Олег, перекидывая пылающий темным огнем магический кинжал из руки в руку и внимательно отслеживая все движения вновь попятившейся паучихи. - Ну-ну, не обижайся, подруга. Это не я такой, это жизнь такая.
        Короткое движение левой ладони - и завороженная постоянным мельканием кинжала тварь не успевает увернуться от небольшого, но очень горячего фаербола, прожегшего приличных размеров дыру в панцире у нее на груди.
        Резкая боль в левой ноге внезапно напомнила Олегу, что у него вообще-то не один противник. Крупный паук размером с суповую тарелку вцепился ему в левую ногу чуть повыше ахиллесова сухожилия, запустив жвала между прикрывающих кожу чешуек.
        Как ни быстр был взмах демонических когтей, оборвавший жизнь этого паука, корриган заметила, что он отвлекся, и использовала представившуюся ей возможность на полную катушку. Нет, она не стала атаковать Олега. Видимо трезво оценив соотношение сил, она бросилась бежать.
        Восемь ног мелькнули, расплываясь от движения, и огромная живая торпеда промчалась к выходу из беседки, обдав Олега мускусным запахом и безжалостно топча собственных слуг, отчаянно сражавшихся с демоническими змейками.
        - Эй, ты куда?! - только и успел крикнуть Олег, наблюдая, как мелькнуло сочащееся желтой слизью из четырех глубоких ран, оставленных его когтями, брюшко. - Мы так не договаривались! - Он распахнул широкие крылья и рванулся в погоню.
        Вообще пауки бегают быстро. Когда они чего-нибудь боятся, то могут бегать даже ОЧЕНЬ быстро. Однако даже самый быстрый бег по земле не сравнится по скорости даже с относительно медленным полетом. Олег же летел отнюдь не медленно и к тому же, вовсю используя преимущества своего возвышенного положения, активно закидывал удирающую корриган множеством мелких фаерболов, буквально поливая бедную паучиху огнем.
        Казалось, победа была близка. Олег, находясь на высоте, мог спокойно добивать своего врага, не опасаясь ответных ударов. Однако это только казалось. Сама корриган была категорично не согласна с подобной постановкой вопроса и, убедившись, что шансы сбежать от Олега на открытом месте отсутствуют, решилась на повторную атаку.
        Тонкая белесая нить ударила демона в грудь и прилипла. Прежде чем Олег успел полоснуть ее кинжалом, сильный рывок буквально сбросил его с небес на землю. Стоило ему выпрямиться, как длинная нога паучихи распрямилась, и он получил мощный удар в живот. Естественная броня не подвела и на этот раз - острый коготь на конце паучьей лапы не смог пробить прикрывающую его чешую, однако сила удара была такова, что Олег кубарем покатился по траве, сминая полурасправленные крылья.
        Не медля ни мгновения, корриган вновь атаковала. Раскрылись ядовитые жала, торжествующе блеснули фасетчатые глаза - блеснули и погасли, тускнея. Полыхающее тьмой лезвие активированного дарха вспороло головогрудь огромного паука, не оставляя ему никаких шансов на выживание. Удар демона упредил атаку на какие-то доли секунды, определив победителя в затянувшемся сражении.
        Со вздохом приподнявшись, Олег пошевелил крыльями, проверяя их работоспособность, после чего перевел взгляд на поверженного врага. Очертания гигантского паука бледнели и расплывались, и вначале неясно, а затем все четче и четче стали проявляться контуры прекрасной юной девушки с ужасающей раной в груди. Черные, сожженные губы с усилием разомкнулись, и до Олега донесся тихий шепот:
        - Это был хороший танец, демон… Как жаль, что мы танцевали друг против друга, а не вместе… Быть может, если бы не мое проклятие, у нас могла бы быть иная судьба. Добей меня. - Она замолчала.
        Вложенные при создании магического кинжала отравные заклятия делали свое дело, но могучий организм нечисти боролся даже сейчас. Она все еще дышала.
        - Как заканчивалась твоя песня? - неожиданно для самого себя спросил Олег.
        - О, так, значит, ты все же попал под ее чары? Ну что ж, слушай! И постарайся понять. Я и вправду любила…
        - Я понимаю, - серьезно ответил Олег. - Любила. И убивала. Паучиха.
        - Да… - Кора попыталась улыбнуться, но быстро оставила эту попытку. - Больно, - пожаловалась она и тихо запела:
        Прости и прощай,
        Уходя лунной ночью,
        Ты оставляешь смерть за собой…
        - Как сладок отзвук неспетого танца, - тихо подпел ей Олег, вновь активируя дарх.
        - В тенётах любви мы сгорели с тобой! - Торжествующая улыбка скользнула по сожженным губам умирающей корриган, и в следующий миг мелькнувшее в свете луны лезвие магического кинжала оборвало ее мучения.
        - М-да… Вот такая вот сказка, - тихо пробормотал Олег, вновь принимая человеческий облик и озираясь в поисках отброшенного в самом начале боя меча.
        Подняв его, он еще раз вздохнул и медленно побрел в деревню. Зверски болел ушибленный живот, тянуло шею, прокушенная мелким пауком нога сильно ныла и распухла, и Олег порадовался, что на демонов яды действуют намного слабее, чем на людей. А еще ему не давала покоя мысль о том, какими же были корриган, пока их не искорежило павшее на Трир проклятие?
        Насколько прекрасны и умны они были, если следы этого остались видны даже после их преображения в злобную нечисть?
        Так ничего и не надумав, Олег вошел в таверну и устало бросил напряженно ожидающему его возвращения старосте:
        - Ваш заказ выполнен. - Тяжелой, слегка прихрамывающей походкой поднялся в свою комнату. А в голове его вертелись так и неспетые строки:
        Души осколок
        Упадет на дно.
        Луны сиянье
        Не спасет его.
        Он растворится
        В этой песне тьмы.
        Навек застынет мотылек любви.
        Наутро караван вновь выступил в сторону Арделла. Нога Литаса, как и было обещано, выздоровела за два дня. Раны Олега благодаря его демонической природе исцелились еще раньше. И лишь глубоко в его памяти острым осколком сидели встреча со странной женщиной, нечистью-людоедкой, корриган по имени Кора, ее рассказ, песня и танец.
        Осталась память, и осталась боль,
        Мы танцевали под луной с тобой.
        Но был богам наш танец тот не мил,
        И смерти яд нас разлучил.
        Виталий Зыков
        Удача травозная
        Из цикла «Гамзарские байки»
        Лихоземье встретило Мидара Кумила запахом полыни, сухим ветром и жаром раскаленного камня. Был полдень, и ущелье, в которое выводил проход под горами Порубежья, успело превратиться в подобие гигантской печи. Сулящее кучу неприятностей всем тем, кто столь неудачно выбрал время для путешествия.
        По уму, сейчас следовало вернуться в тоннель и дождаться вечерней прохлады, однако хфурговы гномы не оставили им выбора. Каменные врата закрылись прежде, чем удалось развернуть повозки. Намекая, что если караванщики хотят вернуться во тьму подземных залов, то следует раскошелиться.
        Что ж, каждый зарабатывает как может. В конце концов, совсем не по вине Хозяев Порубежья караван застрял под горой на три лишних часа. Возницы не уследили за шестилапами, и две проклятые твари передрались в центре владений гномов, между делом опрокинув два фургона и сломав ось в третьем. Так что если где и следовало искать крайнего, то среди них…
        - Травознай! Чего на жаре сидишь, полезай к нам! - позвали Мидара из глубин повозки, заставив невесело усмехнуться.
        В Гамзаре он был всеми уважаемым флористом, составителем красивых букетов и знатоком редких цветов, однако катастрофа на всем этом поставила крест. Оказался разрушен дом, потеряна оранжерея с коллекцией редчайших растений, чудом выжил лишь сам Кумил. Но он не сломался, не поддался унынию, рискнул начать все сначала, с чистого листа и… В Сардуоре из дипломированного специалиста одним махом превратился в бродягу-травника, бездомного травозная.
        - Фейгур, сколько раз повторять: я - флорист! - попросил Мидар без особой надежды на успех. Его собеседник, а заодно и хозяин повозки, отличался редкостным упрямством.
        - Флорист-шморист, понапридумывают дурацких названий… В травах разбираешься, значит, травознай! И голову мне не морочь, - заворчал кочевник, затем вдруг повысил голос и потребовал: - Не испытывай судьбу, спрячься!
        Мидар покосился на потеющего возницу, сосредоточенно кутающегося в белую хламиду, вздохнул и полез под парусиновый полог. Меньше всего он хотел потерять сознание от жары и свалиться на дорогу.
        Внутри фургона оказалось на удивление прохладно. Сидящий в окружении тюков и ящиков старый Фейгур не стал дожидаться расспросов и ткнул пальцем в медную
«тарелку» со множеством мелких цепочек, висящую под самым потолком.
        - Охлаждающий амулет, в каждой повозке такой есть. Силы в нем, правда, мало, но пройти ущелье хватит, - сказал он, довольно сощурившись. Видимо представляя, сколько заработает на восстановлении разрядившихся артефактов. Любой шаман, пусть даже такой слабый, как Фейгур, всегда найдет возможность пополнить свой карман. Аж завидно!
        Мидар плюхнулся на небольшую подушку, из-за здоровенного короба выглянула внучка колдуна и подала ему небольшую фляжку с тонизирующим отваром. После чего снова спряталась. Собственно, девушка и была той причиной, из-за которой старый хрыч уделял ему столько внимания. Для юной красавицы пришла пора замужества, и Фейгур подыскивал ей подходящую партию. Мага или молодого шамана, на худой конец, просто человека грамотного и знающего… кого-то вроде Кумила.
        Все это шаман выложил Мидару сразу же после знакомства, в день, когда тот присоединился к каравану кочевников. А затем вновь и вновь возвращался к этой теме, порой становясь попросту невыносимым. И явное нежелание флориста даже заглядывать в храм Феникса в расчет не принималось. Фейгур упорно гнул свою линию. Мидар давно бы уже плюнул на вежливость и перебрался в другой фургон, но старик оказался настоящим кладезем секретов Лихоземья. Найдя в лице Кумила благодарного слушателя, он с видимым удовольствием делился знаниями и опытом, рассказывал о малоизвестных свойствах обычных с виду трав и местах произрастания магических растений. Настоящая находка для флориста, мечтающего о создании собственной уникальной оранжереи.
        Вот и сейчас, посетовав на ленивую молодежь, неумех возниц и общее падение нравов, шаман начал очередной рассказ. Только успевай записывать. Хорошо хоть Мидар по давней привычке взял с собой блокнот и самопишущее перо. После нескольких дней общения с Фейгуром чистых листов осталось меньше половины. Причем кое-что из услышанного оказалось настолько ценно, что Кумил поддался соблазну и изменил маршрут экспедиции. Если старик не обманывал, то у него есть все шансы серьезно поправить свои финансовые дела. Грех не воспользоваться такой возможностью…
        За беседой время текло незаметно, и Мидар пропустил момент, когда караван покинул ущелье. Просто внезапно повозка остановилась, полог откинулся, и возница измученным голосом объявил остановку. А за спиной мокрого как шуша кочевника вместо скал и камней виднелась бескрайняя степь.
        Новость была встречена на ура. Шаман моментально замолчал, с хрустом потянулся и неторопливо полез наружу. Его внучка покинула свое укрытие и принялась хлопотать вокруг охлаждающего амулета. Да и сам Мидар, чего греха таить, обрадовался возможности размять ноги.
        От ущелья караван удалился верст на десять, не больше. Затем повозки свернули с дороги на обочину, и кочевники посыпались наружу, точно муравьи. Кто-то принялся поить шестилапов, кто-то полез проверять упряжь, кто-то озаботился состоянием колес. В общей суете не участвовали лишь возницы - с жарой они сражались в гордом одиночестве и теперь отдыхали в густой траве.
        Идиллическая картина, которую легко встретить в любом уголке Сардуора. Сразу и не скажешь, что вокруг главный жупел всего цивилизованного мира - Запретные земли. Но чтобы убедиться в обратном, достаточно прислушаться к себе. Вдохнуть густой, как кисель, воздух Лихоземья, ощутить на языке горчинку дикой магии, присмотреться к траве под ногами и небу над головой. И вместо праздной расслабленности придет чувство тревоги, а то и страха. Слишком много слухов, легенд и мифов связано с этой землей - слишком!
        Мидар нашел взглядом знаменитых каменных стражей, стерегущих дорогу в Порубежье, и мрачновато усмехнулся. Древние ошиблись: им стоило поставить статуи по ту сторону гор, предупреждая авантюристов вроде него, чтобы не совали нос куда не следует…
        От дурных мыслей отвлекло появление маленького гвонка. Не по-детски серьезный парнишка подлетел к замершему у шестилапа Фейгуру, торопливо поклонился, протараторил несколько фраз и умчался к следующей повозке. Кумил не обратил бы на него никакого внимания, если бы не странная реакция шамана. Старик вдруг разразился гневной тирадой, стукнул ни в чем не повинного зверя кулаком и едва ли не бегом направился куда-то в хвост каравана. Заинтересовавшийся Мидар поспешил следом.
        Причина переполоха обнаружилась у последней повозки. Там в окружении воинов и ближайших родичей собрались глава каравана, старший возница и еще несколько самых влиятельных кочевников. Перед ними на коленях стоял молодой парень с безумными глазами, странно осунувшимся лицом и необычайно тонкими, подергивающимися пальцами. Из уголка рта несчастного стекала капелька крови. Все молчали. Вождь крутил в руке туго набитый кожаный кисет, и Мидара поразило то, каким взглядом провожал его явно в чем-то провинившийся гвонк. В нем было столько животной страсти и желания обладать, что Кумил содрогнулся.
        Фейгур оказался более хладнокровен. С ходу плюнув в сторону коленопреклоненного кочевника, он принялся что-то доказывать вождю на сардуорском наречии. Да так быстро, что Мидар не понимал ни слова. Впрочем, шаман старался зря. Глава каравана остался при своем мнении. Одним жестом заставив старика замолчать, он проронил короткий приказ и ткнул пальцем в парня. Остальные поддержали его решение одобрительным ворчанием. Фейгур попробовал возразить, но вождь был непреклонен, и старик смирился. Пробормотал под нос какие-то ругательства, шумно вздохнул и достал кривой нож.
        Мидар заволновался. Наблюдать за казнью ему не слишком-то хотелось, тем более с гостеприимным хозяином в роли палача, но выхода не было. Если уйти сейчас, то он потеряет уважение кочевников, что в Лихоземье чревато самыми серьезными неприятностями…
        Тем временем Фейгур приблизился к молодому степняку и принялся водить клинком у него над головой, что-то ритмично завывая. Несчастного тут же начала бить крупная дрожь, а челюсти отбивать громкую дробь. Однако гвонк отчего-то и не думал о побеге. То ли совсем одурел от страха, то ли просто отказывался верить во все происходящее. Мидару даже стало жаль бедолагу.
        Шаман подобными сантиментами не страдал. Закончив заклинание и дождавшись, когда камень в навершии рукояти загорится тревожным огнем, он зашел своей жертве за спину, после чего крест-накрест ударил ножом. Хлынула кровь, рассеченная рубаха оголила спину, и стал виден затейливый рисунок татуировки, теперь перечеркнутый двумя грубыми рубцами. Колдовской клинок сам зарастил все раны, а раз так, то Мидар наблюдал нечто более серьезное, чем казнь. Но вот что именно?
        - Это Хельм, возница. По его вине караван застрял во владениях Хозяев.
        Раздавшийся за спиной тонкий голосок заставил Мидара вздрогнуть. Он стремительно обернулся и увидел внучку шамана. Девушка несмело улыбнулась.
        - Странно. Мне казалось, там многие отличились, - удивился Мидар.
        - Все так, - сказала степная красавица и презрительно наморщила носик. - Но если другие были всего лишь небрежны, то он нарушил законы рода!
        Решив, что со своим инструментом в чужую оранжерею не лезут, развивать тему Кумил не стал. Впрочем, Айгуль явно была настроена поговорить:
        - Хельм - раб гарлуна. Воины используют вытяжки из этой травы для того, чтобы обрести могущество и силу, он же - чтобы получить удовольствие. И с каждым разом все больше и больше удовольствия.
        - Понятно. И за шестилапом он не уследил именно из-за травы. Просто замечательно!
        - Мидар посмотрел на парня уже безо всякого сочувствия. Хфургов гарлунист недостоин сострадания!
        Пока он общался с девушкой, шаман закончил ритуал и, о чем-то переговорив с вождем, направился в их сторону. Хельмом же занялись другие. Несколько воинов оттащили его подальше от стоянки, после чего поставили на ноги и от души пнули под зад. Убивать неудачника никто не собирался. Но тогда почему так ругался Фейгур?
        - Держи, - мрачно сказал шаман и сунул в руки Кумила кисет, которым так желал обладать гарлунист. - Глава каравана велел отдать его тебе.
        Мидар в общем-то уже догадался, что внутри, но на всякий случай ослабил завязки и заглянул в мешочек. Тот оказался полон первосортного гарлуна, за который в любой фехтовальной школе можно было выручить кучу денег. Даже жаль, что сам он не воин. С таким количеством колдовского зелья ранг Мечника перестает казаться недостижимой мечтой.
        - С чего бы такая щедрость? - удивился Мидар. За то, чтобы присоединиться к каравану, он заплатил во много раз меньше. А гвонки, даром что кочевники, цену деньгам знали.
        - Хельм был дальним родичем первой жены нашего вождя. А тот не желает, чтобы сгубившая парня отрава досталась кому-то из его людей, - пробормотал Фейгур и зыркнул исподлобья на посерьезневшую внучку. - Ты же найдешь ей достойное применение.
        Объяснения старика прозвучали настолько фальшиво, что Мидар едва не рассмеялся. За невиданной щедростью кочевников крылся какой-то подвох.
        - Благодарю, но вынужден отказаться. Гарлун нужен воинам, интересен магам и торговцам, я же простой флорист, который предпочитает заниматься своим делом, - сказал Мидар и не без сожаления вернул кисет.
        Такой ответ заметно обрадовал шамана и Айгуль. Старик так расчувствовался, что хлопнул гостя по плечу, а его внучка чуть не расплакалась. Мидар даже почувствовал неловкость и, чтобы как-то скрыть смущение, сказал:
        - Впрочем, я бы не отказался узнать подробности этой истории с Хельмом. Понятно, что его изгнали, но смысл ритуала с участием почтенного Фейгура от меня ускользнул.
        - О, я лишил эту бестолочь защиты покровителя рода, - веско сказал старик. - Раб гарлуна недостоин внимания высших сил.
        Кумил хотел было ответить, что это не страшно и что весь остальной мир живет и здравствует безо всяких покровителей, но затем вспомнил, где находится, и смолчал. Вокруг Лихоземье, дружище, вокруг Лихоземье…
        - Но в этом-то и кроется самая большая угроза. Теперь, если какой-нибудь дух захочет занять тело Хельма, ему придется рассчитывать только на себя. И там, где сильный духом выйдет победителем, это ничтожество потеряет душу.
        - М-да, если все настолько серьезно, то милосерднее убить, чем изгнать, - сказал Мидар задумчиво.
        - Вот и я о том же! - ответил Фейгур раздраженно. - Да только вождь уперся рогом и ни в какую. Мол, родичу надо дать шанс! Вдруг одумается, пересилит тягу к зелью… Мархузово семя, да для таких, как Хельм, гарлун уже смыслом жизни стал! Э-эх, да чего уж там…
        Продолжать неприятный ему разговор шаман не стал: махнул рукой и тяжело зашагал к повозке. Правда, не забыв по пути кинуть кисет с травой ближайшему воину. И тот вопреки его же словам о ненужной отраве мешочек поймал и заботливо спрятал за пазуху. После чего пристально посмотрел на гостя Фейгура. Очень нехорошо посмотрел.
        Мидар внутренне содрогнулся и, подхватив Айгуль под руку, двинул за шаманом. Последнее, чего он желал, это принять участие в местечковых разборках. Так что лишний раз мозолить глаза вождю не стоило…
        Следующие два дня Кумил вел себя тише воды ниже травы. С чужими не болтал, на стоянках по лагерю не бродил, предпочитал отсиживаться в повозке в обществе Фейгура и его внучки. Уж лучше разговоры про женитьбу, чем непонятные игры дикарских политиков.
        Покинуть караван и отправиться в свободное плавание Кумил решился на третьи сутки. Путь гвонков лежал на север, туда, где располагались их поселения, его же манил запад с его потаенными рощами, тайными делянками и заповедными лощинами. Если верить Фейгуру, то не земля, а мечта травозная! И лишь одно заставляло вновь и вновь откладывать время расставания с кочевниками - вокруг было Лихоземье. От одной мысли, что придется остаться наедине со всеми его ужасами, у Мидара мороз шел по коже.
        Но нельзя вечно идти на поводу у своей слабости. Во время дневной стоянки Кумил собрал вещи, похлопал по плечу возницу и двинул в хвост каравана. Фейгур с внучкой вызвались его проводить.
        Старый шаман был хмур и беспрестанно бубнил об опасностях степи и ужасах дикой магии. Как будто за оставшиеся до расставания минуты возможно научить хоть чему-то толковому. Но сама по себе мысль, что о нем кто-то беспокоится, Кумилу была приятна. Рядом, скорбно опустив голову, семенила Айгуль. В руках девушка вертела пучок листьев стрелоцвета, ловко сплетая их друг с другом и скрепляя узлами. Получался забавный уродец с большой головой, узловатыми ручками и ножками.
        - В детстве мы вязали таких же чудиков, - сказал Мидар, тронув степную красавицу за локоть. Та вздрогнула, но работу не прекратила. - И тоже из стрелоцвета. Считали, что они смогут защитить нас от злых сил.
        - И как, помогало? - неожиданно заинтересовался Фейгур.
        - Что? Детские поделки? - засмеялся Мидар. - Да и зла в цивилизованном мире больше нет, есть только злые люди. А от них самодельными амулетами не защитишься. Правильно говорю?
        - Как знать, как знать… - протянул шаман. Затем зажег в ладони небольшое магическое пламя и ткнул в него выхваченным у внучки пожухшим листком. Однако вместо того чтобы вспыхнуть огнем, тот распрямился и словно бы даже позеленел. Убедившись, что Мидар разглядел все в подробностях, Фейгур с хлопком развеял чары.
        - Сам понимаешь, травознай, травы, они разные бывают. Не зря же ты в Лихоземье за ними пришел. Здесь у каждого цветка своя Сила имеется.
        - Действительно, не зря, - медленно произнес Кумил, впечатленный увиденным. В Запретные земли он пришел в поисках всяких редкостей, а получалось, что диковинки прямо под ногами растут. Тут было о чем подумать.
        Пока мужчины разговаривали, Айгуль успела закончить фигурку. Осмотрела со всех сторон, что-то подправила, после чего с поклоном подала ее Кумилу.
        - Это мне? - удивился Мидар. Сразу же стало стыдно за слова про «детские поделки».
        - Да. Хочу, чтобы он защищал тебя от Тьмы, - сказала девушка и залилась краской.
        Все это выглядело настолько трогательно, что Мидар смутился. С неловким поклоном принял подарок, попробовал сунуть в карман.
        - Нет-нет! - Айгуль замахала руками, заставила повесить фигурку на нитку и повязать на шею.
        Девушкам вообще трудно отказывать, а симпатичным девушкам - трудно вдвойне. Единственное, что Мидар сделал, так это спрятал травяного уродца под куртку. Изображать из себя впавшего в детство ему совершенно не хотелось. Однако против этого внучка шамана не возражала.
        Возникшую паузу нарушил Фейгур.
        - Ну раз уж… хе-хе… один подарок ты получил, держи второй, - сказал он и протянул небольшой кругляш из обожженной глины. На нем был изображен вставший на дыбы шестилап в обрамлении каких-то закорючек. - С этой сигной можешь без опаски путешествовать по землям племени. Покажешь воинам, и они тебя не тронут…
        - Почтенный Фейгур, я поражен вашей щедростью! - начал было Мидар, но шаман лишь отмахнулся:
        - Пустое это все, травознай. Просто знай, ты всегда желанный гость у моего очага,
        - сказал он и так хитро улыбнулся, что Мидар ощутил себя жеребцом редкой породы, неведомо как очутившимся на сельской ярмарке. Тут впору начать краснеть словно девица.
        Пробормотав благодарность, Кумил спрятал сигну в заплечном мешке, поклонился и торопливо зашагал прочь. Подозревая, что, если задержится немного, ему еще что-нибудь подарят. А он и так чувствовал себя не в своей тарелке…
        Мидар почти сразу сошел с дороги и взял курс на приметный то ли холм, то ли курган с плоской вершиной, виднеющийся на горизонте. По словам Фейгура, в подобных местах нередко встречались очень любопытные экземпляры магических цветов, а потому было бы ошибкой пройти мимо. Зачем тащиться Кали знает куда, если можно найти сокровище у себя под носом?
        После стольких дней тряски в лишенной рессор повозке идти пешком было удивительно приятно. Легкий ветерок холодит кожу, из-под ног прыгают скакунцы, одуряюще пахнет разнотравьем. Через некоторое время, правда, начало припекать голову, но Кумил замотал ее белым платком, и сразу же стало полегче. Говоря по правде, в ханьских джунглях было куда тяжелее, чем в страшном Лихоземье. Было бы хорошо, если бы так продолжалось и впредь.
        Пока шел к холму, в густой траве несколько раз попадались обломки рунных камней, а один раз Мидар едва не провалился в ловчую яму с белеющими на дне костями. Кто и, главное, зачем ее здесь вырыл, было решительно непонятно. Заниматься научными изысканиями флориста-травозная совсем не тянуло. Впрочем, нет худа без добра: случившееся прогнало ненужные легкомыслие и расслабленность, заставило собраться. Дальше он двигался с осторожностью, часто поглядывая под ноги. Наверное, именно по этой причине и обратил внимание на чахлые белесо-серые кустики с бледно-розовыми уродливыми цветками, во множестве произрастающие у подножия холма-кургана. Наклонился, осторожно потрогал полупрозрачные стебли кончиком ножа, с брезгливым любопытством наблюдая, как от контакта с холодной сталью те шипят и истекают вонючим соком. Верный признак близости кровавых алтарей и темных могильников!
        Идти дальше резко расхотелось. Выдав пару неласковых слов в адрес Фейгура, который
«забыл» упомянуть данную достопримечательность, Мидар взял левее и принялся обходить холм по широкой дуге. С тем, что погребено в толще земли, он связываться не собирался.
        От подножия кургана начиналась неглубокая балка, поросшая папоротником. Где-то журчал родник, пахло сыростью и влагой. Некоторое время Кумил раздумывал, спускаться или нет, но затем углядел знакомые ярко-желтые лепестки в обрамлении пучков жестких серо-зеленых листьев, и вопрос отпал сам собой. Ведьмин корень не та вещь, мимо которой можно пройти, тем более в Лихоземье. Уж где-где, а здесь этого обитателя суудских джунглей он встретить не ожидал.
        В общем, следующий час попросту выпал из жизни. Кумил облазил злосчастную балку едва ли не сверху донизу, извазюкал в грязи руки, изгваздал штаны, едва не сломал нож. Но итог того стоил - удалось собрать почти десятка два корней, что моментально переводило его авантюру с экспедицией в разряд прибыльных предприятий.
        Настроение резко пошло в гору…
        Покинув балку, дальше Мидар двигался быстрым шагом, нигде не останавливаясь. До ночи он намеревался пройти верст десять, никак не меньше. В конце концов, у него есть вполне конкретная цель, и чем быстрее он до нее доберется, тем раньше вернется домой.
        Вечерело. По земле поползли тени, а в скоплениях встречающихся то здесь, то там камней заплясали зеленоватые искры. Все встречные низины затянуло пеленой лилового тумана. Даже звуки зазвучали как-то иначе. Не звонче или приглушеннее, а именно иначе. И чем дальше Мидар продвигался на запад, тем больше странностей и разнообразных диковин встречалось на пути. Он видел кости неведомых созданий, обходил остатки древних фундаментов, наблюдал за страховидными насекомыми и нос к носу сталкивался с настырными степными обитателями.
        Последние заслуживали отдельного разговора.
        Сначала он по незнанию влез на изрытый норами участок между двумя кустами дикого друла. Успел сделать несколько шагов, как изо всех щелей высыпала целая орава мохноногих человечков - вездесущих хаффов. Правда, в отличие от сородичей из более цивилизованных земель эти были совсем крохотные, едва ли выше локтя, и напрочь лишены даже крох разума. С ором, визгом, криком люди-кролики ринулись на Кумила, забрасывая его камнями, ветками и колючими земляными орехами. Впрочем, силенок у них не хватало, и весь этот мусор в лучшем случае попадал Мидару в живот и грудь. Несколько хаффов облепили ноги и пытались прокусить толстую кожу ботинок, проколоть их острыми сучками. Один, не иначе как самый дурной, полез по штанам вверх, но тут Мидар не выдержал и стряхнул его, как надоедливую муху. Воевать с колонией исконных врагов всех крестьян смысла не было, и Кумил повернул обратно, на ходу освобождаясь от хватки наиболее упертых хаффов. Однако глупые твари отчего-то никак не желали оставлять его в покое и долго бежали следом, размахивая щепками и обломками камней, точно свора разбойников.
        Случившееся воспринималось скорее как курьез, чем как нечто серьезное и опасное, а вот следующая встреча с местными обитателями прошла совершенно в ином ключе…
        Уже заметно стемнело, когда Мидар вышел на заброшенную древнюю дорогу, подобную той, по которой кочевники водят караваны. Ноги порядком устали продираться сквозь густую траву, и возможность хотя бы немного пройтись по каменным плитам он воспринял как дар богов. В походе быстро приучаешься ценить подобные мелкие радости. Еще бы удалось найти подходящее укрытие, и совсем было бы хорошо.
        Однако Мидар слишком рано забыл о том, где находится. Не успел он расслабиться, как за росшими вдоль обочины кустами возникла крупная тень и неторопливо поплыла следом. При этом неизвестное создание с точностью гномьего механизма держало дистанцию в десяток саженей и заметно сторонилось края дороги. Некоторое время Мидар даже думал, что это какой-нибудь призрак, загнанный в тесные рамки управляющих заклятий, но затем неизвестный преследователь налетел на сухую ветку, и по громкому треску стало понятно, что тело у него вполне материально.
        Кумил несколько приободрился. Одно дело, когда тебе противостоит жуткое порождение древней магии, и совсем другое, когда преследует дикий зверь. Любого, пусть даже смертельно опасного хищника можно обмануть, напугать или убить. Была бы голова на плечах.
        Он уже прикидывал, каким образом можно будет избавиться от неприятного попутчика, как из-за облака выглянула Ядвига и разогнала тени. Тварь предстала перед ним во всей красе.
        Больше всего нежданный попутчик Мидара походил на косматый шар с желто-зелеными глазами-фонарями и кое-как прилепленными шишковатыми конечностями. Ему точно было далеко до смертельной грации легендарных мархузов, порывистости верховых тирров, спокойной мощи шестилапов. Однако было в этом монстре нечто такое, от чего в желудке возникало сосущее чувство и хотелось забиться в какую-нибудь нору.
        Кумил с трудом сглотнул и прибавил шаг, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Но зверь не отставал, шел за ним как привязанный и все так же отказывался выходить на дорогу. Сама собой напрашивалась мысль свернуть на обочину и рвануть в степь, отгородившись от твари древней мостовой, но на свое счастье Мидар не успел претворить ее в жизнь. Мохнатая зверюга неожиданно ускорилась, обогнала его на добрый десяток саженей и… длинным прыжком перемахнула через тракт. После чего, словно издеваясь, сверкнула глазами-фонарями и торжествующе взвыла.
        Зубы Мидара начали отбивать дробь, и он стиснул челюсти. Последнее дело сейчас поддаться страху. Само его выживание зависит от того, удастся сохранить ясную голову или нет.
        Однако самовнушение помогало слабо. Да и как иначе, если мохнатая тварь продолжала плестись за Мидаром, изредка оглашая окрестности дикими воплями?! И не было никакой надежды, что ей надоест, что она оставит его в покое…
        Но внезапно все изменилось.
        Сделав очередной шаг, Мидар вдруг споткнулся, да так, что едва не растянулся на земле. Он было решил, что в темноте наступил на разбитую плиту - такие иногда попадались, - но нет, случилось нечто гораздо более неприятное. Дорога просто закончилась. И неважно, виноват в том древний катаклизм или нерадивость древних же строителей, главное, что под ногами у Мидара снова была мягкая земля, и ничто больше не удерживало проклятую тварь от нападения.
        Его спасло то, что несколькими минутами ранее зверь отстал, заинтересовавшись чем-то в зарослях степной колючки, и пропустил тот момент, когда человек оказался на его охотничьей территории. Чем Кумил не преминул воспользоваться. Моментально сориентировавшись, он помчался в сторону темнеющей невдалеке груды камней, даже не подумав вернуться на дорогу.
        Мидар пробежал уже половину расстояния, когда за спиной раздался топот ног и хриплое дыхание. Тварь нагоняла. Каким-то шестым чувством он ощутил момент прыжка и резко свернул. Издав разочарованный вой, зверь проскочил мимо и буквально взрыл когтями землю, пытаясь остановиться. Мидар же снова рванул к укрытию, молясь Светлому Оррису, чтобы там действительно можно было спрятаться.
        Неожиданно за спиной свирепо зарычали на несколько голосов, а затем и вовсе раздались звуки нешуточной драки. Так и подмывало узнать, что за новая напасть свалилась Мидару на голову, однако он предпочел не рисковать. И лишь оказавшись у каменного сооружения, похожего на развалины дольмена, на краткий миг, прежде чем нырнуть под нависшую над самой землей плиту, оглянулся.
        Его преследователь яростно сражался не на жизнь, а на смерть с парой матерых рыкачей. И не похоже, что твари светила победа. Во всяком случае, ее постоянно сбивали с ног и яростно полосовали когтями и клыками. Только клочья шерсти летели во все стороны. И ведь нельзя сказать, что монстр не сопротивлялся. Одному из рыкачей он распорол брюхо, другого смог подмять под себя и попробовал задавить массой, но это не помогло. Даже находясь при последнем издыхании, пара хищников продолжала сражаться и терзать ненавистного врага.
        У мохнатого урода не было ни шанса.
        Под камнями Мидар просидел до следующего утра, балансируя на грани сна и яви, вздрагивая от каждого шороха и стискивая рукоять ножа. Он хорошо усвоил урок, и от недавней беспечности не осталось ни следа. Не давали о себе забыть и местные падальщики, устроившие свару над телами рыкачей и неизвестной твари. Лишь к утру Кумил смог ненадолго забыться беспокойным сном, который больше выматывал, чем приносил облегчение.
        Однако все плохое рано или поздно заканчивается. Тасс стоял уже высоко, когда Мидар выполз наружу и с опаской огляделся. Вокруг царили тишь да гладь. Ни тебе свирепого зверья, ни опасных порождений магии или, того хуже, легендарных отродий Пустошей. Даже падальщики разбежались, оставив от некогда грозных хищников лишь размолотые в труху кости да рваные ошметки.
        Мысленно воздав хвалу Светлому Оррису, не забывшему о нем в трудную минуту, Кумил быстро похватал вещи, закинул в рот горсть сухофруктов и снова двинул на запад. Уходить от убежища было страшновато, но он упрямо стиснул зубы и прибавил шаг. В конце концов, знал на что шел, нечего теперь труса праздновать.
        К полудню он успел отмахать порядочный конец. Миновал изрытый ямами курган, у подножия которого паслось небольшое стадо диких шестилапов, пересек высохший ручей и издалека полюбовался развалинами древнего храма. За тяготами пути ночные страхи начали забываться, сменившись усталостью и чувством голода. Так что как только на пути попалось разлапистое дерево, крона которого давала густую и прохладную тень, Мидар немедленно устроил привал.
        Разулся, вытянул ноги, достал из мешка флягу с водой и завернутое в промасленную бумагу вяленое мясо. Последнее на вкус было как подметка, но, когда живот сводит от голода, становится не до изысков. Активно работая челюстями, Мидар прикрыл глаза и принялся вспоминать последний свой обед в уютном ресторанчике на улице Деликатесов в Гамзаре. Сначала подали мясо змеи, черной курицы и черепахи в нуксовом молоке, затем мясо ящерок с острым перцем, жареных устриц и лапшу по-ханьски. На сладкое принесли земляную грушу в карамели… Мм, вкуснотища! Живот отозвался согласным урчанием. И тем обиднее было вгрызаться в жесткие полоски вяленой шестилапины.
        Отвлечься не получилось. Мало того, Мидар почувствовал смутное беспокойство, плавно перерастающее в раздражение. По коже забегали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом. Остро захотелось оглянуться. Лишь поймав себя на подобном желании, Кумил понял, что плохая еда не имеет к накатившим ощущениям никакого отношения.
        На него кто-то смотрел. Злым, безжалостным взглядом охотника, который видел перед собой не человека, а желанную добычу. Такой взгляд бывает у бешеных зверей и кровожадных безумцев, для которых жестокие убийства давно были смыслом существования.
        Стало жутко. Стараясь двигаться подчеркнуто неторопливо, Мидар достал из мешка гирьку на цепочке, продел кисть в ременную петлю и лишь затем огляделся. Против вчерашнего мехового монстра кистень вряд ли поможет, но вот против того же рыкача или того хуже - человека, вполне. При определенной удаче, разумеется.
        Однако вокруг не было ни души, лишь ветер гонял волны в густой траве. И словно в насмешку, пропал давящий взгляд. Исчез так же внезапно, как и появился. Будто наваждение, дурной сон. Заставляя сомневаться в собственном чутье на опасность.
        Мидар процедил ругательство и обошел вокруг дерева, изо всех сил стараясь если не увидеть, то хотя бы ощутить опасность. И снова безрезультатно. Впрочем, идеализировать свои способности следопыта и степного охотника он не собирался. Не тому его учили.
        Никак не желая успокаиваться, Мидар спрятал кистень, закинул мешок за спину и решительно повернулся к гигантскому дереву. Узловатая кора и толстые крученые ветви обещали легкие подъем и спуск, а мощная развилка на высоте десятка саженей выглядела как идеальная смотровая площадка. Определенно, если в округе и прячется какой-нибудь мерзавец, то найти его получится только сверху.
        Но выполнить задуманное он не успел. Едва Мидар приблизился к дереву, как раздался свист, волосы дернуло, и в кору вонзилась стрела. Он таки не ошибся, за ним действительно следили. Но легче от этого не стало.
        Стараясь не делать резких движений, Мидар повернулся в сторону стрелявшего. Им оказался молодой гвонк, который незаметно подкрался к флористу по густой траве и теперь, стоя на одном колене, казалось, целился ему прямо в лицо. Надо сказать, очень неприятное ощущение.
        - Доброго дня, уважаемый, - выдавил Мидар, с трудом сохраняя спокойствие. То, что его не убили сразу же, конечно, успокаивало, однако настораживала мрачная решимость на лице степного воина. Кто знает, что у того на уме?
        Ответа он не дождался. Вместо этого из-за дерева появились еще трое кочевников верхом на тиррах. Остановились поодаль и принялись молча изучать Кумила. Холодно, равнодушно, точно перед ними был не живой человек, а бездушный механизм, насчет которого следовало решить - оправить на свалку или приспособить к делу.
        - Может быть, я чем-то могу помочь? - спросил Мидар, радуясь, что прозвучало это достаточно твердо и где-то даже иронично. Пусть ни мархуза не понятно, что происходит, он хотя бы сделает все, чтобы сохранить достоинство.
        Впрочем, единственное, чего он добился, стало непонятное выражение, промелькнувшее в глазах богаче всех одетого кочевника. Он словно бы стыдился всего происходящего. Даже отвернулся на какое-то мгновение, показав тянущийся от левого уха до уголка рта грубый шрам… Этого хватило, чтобы Мидар моментально признал в нем воина из ближнего окружения вождя племени, с которым он расстался всего лишь день назад.
        И это еще больше запутывало ситуацию.
        Тем временем один из кочевников спешился, грубо сдернул с плеча флориста заплечный мешок, раскрыл и подал командиру.
        - Уважаемые, я что-то не пойму. Вы меня грабите или как? - не выдержал Мидар, наблюдая за тем, как степняк с брезгливой миной запустил руку в его вещи, принялся их ворошить и перекладывать. Все происходящее было настолько унизительно, что кулаки сжимались сами собой. Если бы не нацеленная на него стрела, Кумил точно выкинул бы какую-нибудь глупость…
        - Думаешь, ты в том положении, чтобы задавать вопросы? - вдруг подал голос главарь.
        - А что мне еще остается? - усмехнулся Мидар.
        - Верно, - скривился кочевник и уронил мешок флориста на траву.
        В руках у него остался лишь глиняный кругляш на веревке, в котором Кумил узнал подарок старого шамана. Гвонк зачем-то взвесил его в ладони, затем достал нож и, уколов острием подушечку большого пальца, размазал кровь по поверхности. Через мгновение раздалось тихое гудение, неказистое украшение дернулось, зависло в воздухе, а затем уверенно потянулось куда-то на восток.
        Лицо степняка исказила злобная улыбка. Зажав магическую вещицу в кулаке, он посмотрел Кумилу в глаза и сказал:
        - Пожалуй, я это у тебя заберу. Не возражаешь?
        Мидар в ответ лишь раздраженно сплюнул. То, чего боялся, все-таки случилось: он с головой ухнул в разборки дикарей. Ну кто знал, что подарок старого колдуна, который, по идее, должен ограждать его от таких вот встреч, наоборот, станет камнем преткновения?! Ему даже в голову не пришло, что знак дружбы, пропуск в земли рода и магический проводник в селение кто-то может посчитать настолько ценной вещью, что снарядит настоящую погоню с правой рукой вождя во главе! Дался им этот амулет…
        Пока Мидар предавался размышлениям, степняки с чувством выполненного долга заорали, заулюлюкали, сделали вокруг флориста пару кругов, после чего с гиканьем умчались прочь. Лишь лучник задержался ненадолго, вытаскивая глубоко увязшую в дереве стрелу, но и он свистнул лежащего в траве тирра и отправился вдогон за товарищами. Мидар остался один.
        Пожелав мерзавцам скорой встречи с Кали, Кумил торопливо завязал мешок и размашисто зашагал в противоположном направлении. Лихоземье окончательно ему разонравилось. И даже появившаяся на горизонте скала, формой похожая на треснувший кувшин, - основной ориентир в рассказе Фейгура про тайную делянку - особой радости не принесла. Наоборот, насторожила и заставила искать подвох. В Запретных землях удача всегда идет рука об руку с неприятностями - этот закон он уже усвоил.
        Однако ничего не происходило.
        Местность вокруг постепенно менялась. Под ногами все чаще попадались камни - Мидар пару раз даже весьма болезненно ушибся, - появились многочисленные кусты и заросли невиданных деревьев. В неглубокой ложбине и вовсе встретилась настоящая диковинка
        - превратившаяся в камень невысокая лиственница. С похожей на базальт корой, гранитными ветвями и тихо звенящими на ветру хрустальными листьями. Сразу и не поймешь, что перед тобой - каприз природы или порождение дикой магии.
        Около странного дерева Мидар задержался почти на полчаса. Настолько залюбовался чуждой красотой, что даже начал мысленно прикидывать, как бы переправить эту удивительную вещь в более цивилизованные места. Понятно, что глупо о подобном даже думать, но помечтать-то он имеет право?!
        До скалы оставалось еще две-три версты, когда вернулось ощущение чужого взгляда, буравящего затылок. В нем все отчетливее звучали нотки безумия, правда, теперь к ним примешивалась еще и смесь удовлетворения с… предвкушением?
        Неужели опять гвонки вернулись?! За каким мархузом он им теперь-то сдался?!
        Мидар огляделся, но, разумеется, никого не увидел. Не маячили на горизонте всадники, не выглядывали из травы лучники. Все как в прошлый раз. Или он ошибается и пугающее чувство никак не связано с кочевниками? И те, наоборот, невольно помогли, одним появлением спугнув неизвестного наблюдателя, заставив ненадолго отказаться от своих, несомненно, злобных планов.
        Мидар сам не заметил, как кистень вернулся в руку. Тяжесть стальной чушки успокаивала, заставляя жалеть лишь об одном - в немудреном оружии не было ни капли магии. Слишком строги законы Объединенного протектората, запрещающие ввозить на территорию Сардуора зачарованные орудия убийства, слишком серьезно наказание. Тогда он решил зря не рисковать, и вот теперь приходится расплачиваться за свою нерешительность. Насколько было бы спокойнее, если бы гирька содержала заклинание стихии Огня или Земли. Один удар - и враг всмятку.
        Но к чему жалеть о недоступном? Как говорится, за неимением гербовой бумаги, пишут на простой… С этими мыслями Мидар решительно свернул к крупной роще в полуверсте от него.
        Он всегда ценил разум много выше умения владеть оружием или швыряться могучими заклятиями. Мозги - вот та сила, которая возвысила человека над животными. Ими и надо пользоваться.
        Пока шел к деревьям, Мидар втайне надеялся, что наблюдатель отстанет и оставит его в покое, но тщетно. Ощущение чужого присутствия даже усилилось, возникло чувство, что невидимый недоброжелатель едва сдерживает нетерпение. Не стоило сомневаться: он нападет, как только стемнеет. Так что, если Кумил хотел пережить эту ночь, ему следовало поспешить. До заката оставалось часов пять, не больше.
        Тому, чем Мидар собирался заняться, он научился в ханьских джунглях в прошлые свои экспедиции. Северные провинции Поднебесной не отличались спокойствием. Бесчисленные банды увлеченно резались друг с другом и с правительственными войсками, открытым сражениям предпочитая подлую тактику ловушек и засад. Мидар часто вспоминал своего низкорослого проводника, с мрачным воодушевлением рассказывающего об устройстве очередной западни и способах ее применения против чужаков. И звучавшая в его словах безжалостная практичность могла соперничать лишь с жестокостью Дивного народа, защищающего границы Маллореана. Счастливы генералы Объединенного протектората, которые даже не подозревают о том, что война может быть настолько грязной.
        Начал Мидар с заготовки коротких - в пол-локтя длиной - заостренных колышков. Темные крестьяне использовали длинные ржавые гвозди, обломки инструментов и сломанные ножи, ему приходилось искать замену. Впрочем, в этом не было ничего сложно. Всего-то и надо найти подходящее дерево, нарубить веток, заострить да обжечь в костре. Для человека с руками и при наличии хорошего походного ножа плевое дело.
        Колья сами по себе были достаточно неприятной вещью. Вкопай их в землю острием вверх, и любому, кто вздумает зайти на занятый ими участок земли, мало не покажется. Но Мидар задумал нечто посерьезнее. Сначала он выбрал дерево, на котором планировал провести ночь. На эту роль подошел гигантский платан в центре рощи с огромным дуплом на высоте полутора десятка саженей. Забравшись внутрь, Мидар обнаружил, что там можно не просто выпрямиться в полный рост, но даже хорошенько размахнуться кистенем. Удивительно удачная находка.
        Затем пришел черед ловушек. Вокруг будущей ночевки в твердой глинистой земле Мидар с большим трудом вырыл с десяток ям в локоть глубиной. На дне каждой из них поставил по три-четыре колышка, еще столько же разместил по краям, острием внутрь. Сверху настелил тонкие ветки, а уже на них предварительно срезанный дерн. Маскировка оказалась настолько хорошей, что через какие-то полчаса Мидар едва не попался в собственную западню. А ведь это в лучшем случае грозило хромотой!
        Последний свой сюрприз он готовил уже в сумерках. Совсем недалеко от ствола прямо под дуплом вколотил в землю четыре жерди, между ними горизонтально закрепил гибкий шест из молодого дерева. Затем согнул его и свободный конец, на котором крепились заостренные колья, поместил в хитрый замок из двух палок. Под конец на высоте трех локтей от земли натянул тонкую бечевку - приличный ее моток всегда лежал в мешке у Мидара, - причем таким образом, чтобы при нажатии веревка приводила в движение механизм капкана.
        Конструкция выглядела многообещающе и при определенной удаче должна была полностью закрыть вопрос с неизвестным преследователем. Кумил ему даже немного сочувствовал. Вряд ли хфургов мерзавец ждет от будущей жертвы такого сюрприза!
        С подобным настроением он и забрался в дупло, предвкушая встречу.
        Впрочем, Мидар зря надеялся на скорый визит таинственного наблюдателя. Он впустую просидел у входа до глубокой ночи, напряженно вслушиваясь в звуки снаружи и вздрагивая от каждого шороха. Но без толку. Что говорило либо о наличии у преследователя мозгов, либо… о прогрессирующей у Кумила мании преследования.
        Ожидание все тянулось и тянулось, время стало густым и тягучим, словно патока, и Мидар увяз в ней, как муха в паутине. Глаза начали слипаться, а неровный пол вдруг показался милее перины. И в какой-то момент он провалился в глубокий сон без сновидений.
        Прошел час или около того, прежде чем раздался хруст ломающихся веток и последовавший за этим сдавленный вскрик. Мидара будто ледяной водой окатили. Он дернулся, повалился на бок и, всячески костеря затекшее от неудобной позы тело, принялся шарить по полу непослушными руками в поисках потерявшегося кистеня. Но тот как назло все не находился и не находился.
        Неизвестный же враг и не думал отступать. Первая ловушка его лишь разозлила, заставила наплевать на скрытность и рвануть прямиком к укрытию Мидара. Даже сквозь сонную одурь Кумил слышал, как тот, рыча и топая, точно бешеный шестилап, ломанулся к дереву и… с размаху налетел на натянутую веревку. Щелкнул запор, шест распрямился и с громким «бамс!» припечатал ночного гостя к стволу дерева.
        Как тот заорал! У Мидара внутри все чуть не оборвалось. Сердце ухнуло куда-то вниз, в желудке возникла сосущая пустота. Чтобы сохранять спокойствие, когда рядом так вопят, надо быть черствым как камень и безжалостным как мархуз. Он уже собрался вылезти наружу и добить раненого врага, когда истошный рев прервался треском ломающегося дерева и кто-то, злобно завывая, начал карабкаться по стволу.
        Из головы Мидара мгновенно выветрилась всякая жалость. Встав на колени, он судорожно принялся обшаривать пол, проклиная собственную неловкость и нерасторопность.
        Кистень нашелся в последний момент. Неизвестный уже шуршал и царапался у входа, когда под руку попалась свернувшаяся змеей цепочка. Чтобы продеть в петлю руку и начать раскручивать било над головой, Мидару понадобилось всего несколько ударов сердца. Так что, когда в дупле появился силуэт то ли человека, то ли демонической твари, он с хэканьем врезал тому по голове. Точнее, попытался врезать. Темнота сыграла с Мидаром злую шутку. Несмотря на то что он до последнего момента оставался незамеченным, Кумил ухитрился промазать, и удар пришелся вскользь, содрав кожу там, где должен был расколоть кость. Впрочем, и этого хватило, чтобы незваный гость взмахнул руками и рухнул вниз. Глухо бухнуло, затем затрещало, и новый тоскливый полувой-полукрик разорвал ночь: сработала вторая ловушка. На этом, судя по удаляющемуся топоту, решимость неизвестного иссякла, и он позорно бежал.
        Поле битвы осталось за флористом.
        Остаток ночи Мидар почти не спал. Если и впадал на секунду в забытье, то тут же просыпался от кошмаров. Все казалось, что неуязвимый враг вернулся и тянет к нему лапы, после чего Кумил вскакивал в холодном поту. Даже ночевка на земле рядом с пирующими падальщиками вымотала его меньше, чем «безопасный» отдых на старом платане.
        Неудивительно, что, едва дождавшись рассвета, он собрал вещи и выбрался из затхлого дупла. Сидеть внутри было уже выше его сил. Однако несмотря на недосып и острое желание убраться подальше от едва не ставшей западней рощи, Мидар не поленился хорошенько обследовать окрестности. Особое внимание уделил сработавшим западням.
        Самая хитрая ловушка, с которой он связывал больше всего надежд, сработала как надо. Распрямившийся шест с такой силой вогнал привязанные к нему колья в кору дерева, что Мидар даже не смог их вытащить. В отличие от попавшего под удар врага. Судя по следам на стволе и валяющейся на земле паре окровавленных зубьев, того пришпилило к платану, однако он не просто ухитрился освободиться, но и полез за Кумилом. Мало того, мерзавец еще в двух ямах-ловушках побывал. И, судя по потекам крови, ему неплохо досталось. Мидар даже гордость ощутил. Никогда в эти военные игры не играл, а вот поди ж ты, жизнь прижала - и справился.
        Жаль только, проблему с неизвестным это так и не решило. Если верить следам, убегал хфургов сын весьма живенько, и, значит, очень скоро снова следует ждать его в гости. Так что Мидару надо было поторапливаться.
        Мелькнула даже мысль забыть про травы и рвануть в селение к старому Фейгуру, благо примерное направление и основные ориентиры он помнил, но помешало природное упрямство. Раз уж забрался Кали знает куда, то стоит довести дело до конца. Вопреки всему.
        Дальше Кумил двигался быстрым шагом, периодически переходя на бег, но выбранный темп дался непросто. Шумело в голове, руки-ноги были словно чужие, кололо в боку, да вдобавок ко всему еще и тошнило - сказывались бессонные ночи. Чтобы вернуться в норму, пришлось сделать из заветной фляжки пару глотков настоя корня крикун-травы. Да и тогда полегчало далеко не сразу.
        Впрочем, даже несмотря на плохое самочувствие и отвратительное настроение, к подножию похожей на треснувший кувшин скалы Мидар добрался уже через полтора часа. Осмотрелся и, не заметив преследователя, двинул в обход. Цель его путешествия находилась несколько севернее.
        Как и говорил шаман, за скалой обнаружился живописный овраг с крутыми каменистыми склонами. По дну бежал ручей, на берегах которого зеленела трава с то здесь, то там торчащими желтыми и красными головками цветов. И, кажется, Мидар знал, что это за цветы.
        С трудом сдерживая возбуждение, он скинул мешок вниз, натянул на руки перчатки и с осторожностью принялся спускаться. Благо было невысоко - не более трех-четырех саженей - и многочисленные трещины позволяли это сделать без особых проблем.
        Как только его ноги коснулись земли, Мидар кинулся к ближайшему островку зелени, упал на колени и, раздвинув заросли сорной травы, нашел ярко-желтый бутон с характерным колючим «ошейником» у основания. Нет никаких сомнений, это именно цветок демонов - основной компонент большинства ядов, смертельных для темных тварей, в том числе и легендарной «Желчи гидры». Добыть даже одну луковицу этого растения было немалой удачей. Мидар же нашел делянку, где произрастали десятки, если не сотни этих редких цветов. Так что домой он вернется состоятельным человеком. Если же вспомнить про слухи о разгулявшихся в Грольде полчищах Тьмы, то прибыль от авантюры обещала превзойти все ожидания.
        На этой мысли Кумил себя одернул и приказал не расслабляться. Мечты мечтами, но работу за него никто не сделает, да и о том, где он находится, не стоило забывать. После чего достал небольшой нож и принялся рыхлить землю…
        К полудню Мидар стал обладателем полусотни луковиц цветка демонов. Можно было поискать еще, но, взвесив получившийся сверток, он решил не жадничать. Поход и без того обещал принести фантастические барыши, а ему еще мархуз знает сколько идти предстоит. Плюс не стоило забывать о преследователе. Пускай ощущение чужого взгляда и не возвращалось, однако он отчего-то был уверен - подраненный, голодный и злой враг бродит где-то рядом. Так что, с сожалением вздохнув, Мидар умылся в ручье, напился воды с характерным для степных источников привкусом и решительно полез по каменистому склону. Пришла пора возвращаться.
        Вот только вместо того, чтобы сразу рвануть к горам Порубежья, он надумал воспользоваться приглашением шамана и навестить поселение гвонков. Конечно, еще была свежа в памяти странная история с сигной Фейгура, которую у него отобрали, но лучше погибнуть во внутриплеменных дрязгах дикарей, чем сдохнуть в желудке какой-нибудь твари. Да и старик не должен дать Мидара в обиду, главное, добраться до него живым…
        Чем дальше Мидар удалялся от оврага, тем суше становилась земля, тем чаще попадали под ноги осколки камня, заступали дорогу крупные валуны. На зубах заскрипела пыль, да и как иначе, если каждый шаг поднимал ее целые тучи. Пришлось даже достать из рюкзака тряпку и закрыть ею половину лица.
        Постепенно местность начала меняться. Сначала появились невысокие тумбы из известняка и гранита, затем столбы разной высоты и диаметра, пока наконец им всем на смену не пришли здоровенные менгиры. Великое множество менгиров любых размеров и форм, расположенных безо всякого порядка, как деревья в лесу. Кому и, главное, зачем понадобилось создавать столь необычное место, было выше понимания Мидара. Очередная загадка, на которые богато Лихоземье…
        До вечера покинуть каменный лес не получилось, и Кумил заночевал в небольшой пещерке, образованной двумя близко расположенными валунами. Причем о ловушках или капканах даже не вспомнил - просто забился в узкую щель, обнял мешок, зажал в руке нож и забылся глубоким сном.
        Но на этот раз его никто не беспокоил. Ни хищные твари, ни порождения дикой магии, ни хфургов преследователь. Словно он был единственным живым существом на многие мили вокруг. Может, будь на месте флориста какой-нибудь маг-теоретик, он бы и заинтересовался происхождением таинственного места, но Мидара всякие тонкости не волновали. Выспался, отдохнул и ладно, дальше надо двигать.
        Спустя несколько часов после рассвета Кумил вышел к границе каменного леса, где грязный пыльный ковыль внезапно сменялся пестрым разнотравьем. Идти сразу же стало если и не легче, то точно приятнее. Появились насекомые, птицы, зашуршали мелкие грызуны, он словно бы оказался совсем в другой степи.
        Подобный контраст невольно настраивал на благодушный лад, заставлял с оптимизмом смотреть в будущее. Мидару постоянно приходилось напоминать себе, что расслабленность и безалаберность в Запретных землях чреваты кучей неприятностей, но помогало слабо. Потому как невозможно все время бояться и быть в напряжении.
        Мозги Мидару в очередной раз вправило само Лихоземье. Во второй половине дня он вышел к гигантской проплешине, заполненной серебристо-белым песком. На ней не росло ни травинки, а всю поверхность будто разгладили гигантским утюгом - ни единой морщинки, ни единой рытвины или колдобины. От остальной степи пятно отделял барьер из выложенных в один ряд окатанных голышей.
        Первым побуждением Мидара было двинуть напрямик через проплешину, хотя бы ради хулиганского стремления нарушить эту неестественную белизну. Он даже приблизился вплотную к границе из камней, но, когда осталось сделать последний шаг… не смог поднять ногу. Тело отказывалось подчиняться, внутри же росло и множилось дикое желание развернуться на сто восемьдесят градусов и рвануть во все лопатки подальше ото всех этих странностей. И бороться с собой не было никаких сил.
        Стыдясь собственного страха, Мидар развернулся и бочком-бочком принялся обходить жутковатое место. Славу первопроходцев стоило оставить другим.
        Миновав еще пару подобных пятен, Кумил свернул к показавшейся вдали цепи холмов, отдаленно похожей на гигантский земляной вал. Или являющейся им, что было не так уж важно. Главное, в блокноте флориста она была отмечена как один из ориентиров, на который следовало опираться в поисках селения гвонков.
        Правда, и здесь не обошлось без фокусов Лихоземья. Сколько флорист ни шел, расстояние до холмов почти не сокращалось. Они, словно мираж, манили подойти ближе, но неизменно держали дистанцию в пару верст. Мидар наверняка бы плюнул на это гиблое дело, если бы собственной рукой не сделал в блокноте на данный счет соответствующую пометку: Фейгур несколько раз упоминал о связанных с местными возвышенностями странностях. Но, размеренно шагая вперед, Мидар все равно то и дело начинал гнать от себя беспокойные мысли. Слишком много он слышал историй о караванах, вот так же погнавшихся за призрачным видением, фата-морганой, и сгинувших в пустыне Загорного халифата.
        Однако обошлось. К вечеру он все-таки достиг подножия крутобокого холма и, несмотря на наступающие сумерки, поднялся по узкой стежке на вершину. За неимением нормального укрытия Мидар предпочитал ночевать в тех местах, которые легче всего оборонять. По той же причине он соорудил из срубленной по пути жердины, пары кольев и бечевки очередную ловушку. Все то же самое: натянул шнур поперек тропы, закрепил в камнях шест, согнул его, а свободный конец сунул в замок из двух палок. Ну а на тот случай, если враг заметил эти приготовления, уже ночью Мидар добавил еще одну сигнальную линию. Так чтобы, если кое-кто и изловчился не наступить на первую веревку, его бы обязательно ждала вторая…
        То ли сказалось усталость, то ли как-то повлияла магия холмов, то ли просто привык, но спал Мидар этой ночью сном младенца. Даже кошмары не снились. Только под утро привиделась Айгуль - сильно осунувшаяся, плачущая и о чем-то настойчиво просящая флориста. Было это столь удивительно и странно, что Мидар немедленно открыл глаза. После чего долго смотрел в посветлевшее небо.
        Навеянное сном настроение не пропало и после того, как Кумил обнаружил разрядившуюся ловушку и следы крови на камнях у подножия холма. Он прекрасно понимал, что пережил эту ночь лишь чудом, но внутри ничего даже не шелохнулось. Да и чего волноваться, если до селения гвонков осталось не больше полутора десятка верст - сущая ерунда, если подумать. Он даже видел заросли деревьев, за которыми, по словам Фейгура, прятались шатры кочевников, и тянущиеся вверх дымки костров. Что ему до неведомого врага, если спустя несколько часов он будет в безопасности?!
        Увы, но очень скоро выяснилось, что радовался Мидар зря.
        Первым признаком грядущих неприятностей стал сильный запах гари, который ощущался уже на подходе к роще. И пахло не костром или степным пожаром, пахло горелой шерстью, кожей и почему-то пряностями. Затем он увидел поваленные деревья, изодранные кусты, стоптанную траву, обратил внимание на куда-то спешащего мелкого падальщика. Стало ясно, что с селением случилась какая-то беда.
        Продев кисть в петлю кистеня и приготовившись в любой миг пустить его в ход, Мидар обогнул рощу с юга и вышел к окраине деревни кочевников. Вернее, теперь уже бывшей деревни. Куда ни глянь, всюду сожженные шатры, разрушенные загоны, даже истуканы Зархра и Юрги и то изрублены в щепу. Кто-то очень постарался, круша и ломая все вокруг, словно желая стереть само воспоминание о живших здесь гвонках.
        Но вот ведь что удивительно - Мидар нашел тела лишь троих убитых. Все были мужчинами, воинами, причем одного из них он даже знал. Им по странной прихоти судьбы оказался тот самый степняк, который отнял у Кумила подарок шамана. Но где женщины, дети, где другие вояки?! Да зная нрав гвонков, он ждал, что селение будет залито кровью, всюду будут лежать тела защитников в окружении сраженных ими врагов… И вдруг такой сюрприз.
        Ответ на вопрос нашелся очень быстро. На северной окраине Мидар обнаружил множество человеческих следов, вперемежку с отпечатками лап тирров и шестилапов. Все выглядело так, словно захватчики собрали всех в кучу и погнали куда-то во владения троллей.
        Троллей?! Мидар потрясенно уставился на отпечаток гигантской ступни, оставленный чуть в стороне от следов плененных жителей селения. Затем нашел еще один такой же, а затем еще и еще. Гипотеза стремительно обретала черты реальности.
        И вот тогда на Мидара накатило. Именно тогда ему стало ясно, в какой дряни он оказался, причем по уши. Один, в центре Лихоземья, с невидимым врагом на хвосте и безо всякой надежды на помощь местных - тут уж никакое богатство не в радость.
        Кумил схватился за голову. До прохода в горах Порубежья идти никак не меньше седмицы, а он уже измотан, как галерный раб. Без припасов, без проводника, без охраны - долго ли еще получится играть в прятки со смертью? Сколько раз за последние несколько суток он лишь чудом спасался от гибели? Один?! Два?! Пять?! Или десять?! Насколько еще хватит его удачи и не исчерпал ли он ее запас уже сейчас?!
        - Тысяча мархузов! - сказал Мидар вслух, кусая губы. - Что же делать-то?!
        В глубине души он знал ответ, но против него восставало все естество. Чтобы выжить самому, Кумилу следовало найти Фейгура. Старый хрыч достаточно хитер, чтобы уцелеть даже в плену у тарков. А уж вместе с ним можно будет идти хоть к Рырге в пасть, хоть к Кали на званый ужин. Проблема в другом - как освободить шамана?.. И его внучку!
        Последняя мысль окончательно добила Кумила. Ощущая себя круглым идиотом и сильно подозревая, что это решение ему еще аукнется, он заторопился вслед за отрядом разбойников. Отягощенные добычей и пленниками, те вряд ли могли уйти далеко. И если поспешить, то он легко их нагонит.
        Впрочем, насчет «легко» Мидар явно погорячился. Страшась погони, тролли гнали как проклятые. Словно все демоны мира им на хвост сели. Хотя, может, на самом деле так и было. Вряд ли племена гвонков спокойно отнесутся к появлению агрессивных чужаков на своей земле. Стоит кому-нибудь увидеть разоренную деревню, как по следам отправятся десятки степных воинов. Не ради спасения попавших в беду сородичей, а лишь из желания добыть славу и богатые трофеи.
        Не зря же тарки так целеустремленно прут по направлению к Костяной. Знают, что люди не любят появляться в окрестностях легендарной реки, этим и пользуются. Тихой сапой обойдут разъезды гвонков и спокойно вернутся в свои владения. Хитрецы.
        Сам Мидар близость легендарной реки - естественной границы между относительно безопасными окраинами Заар’х’дор и поистине смертельными центральными районами - воспринял двояко. С одной стороны, он даже помыслить не мог, что когда-нибудь окажется в столь мрачно знаменитых местах. Людей цивилизованного мира, которые побывали в самом сердце этого рассадника дикой магии и темных сил, были считаные единицы. И этот факт весьма воодушевлял. С другой же стороны, велика вероятность, что он так и сгинет здесь, на краю мира, как сотни и тысячи авантюристов до него.
        Тем временем близость к овеянной мрачной славой реке начала ощущаться буквально во всем. Стало тяжелее дышать, сдавило виски, а на плечи словно навалилась лишняя тяжесть. Постепенно нарастало гнетущее напряжение, выматывающее душу, точно изощренная пытка. Даже многодневное противостояние с невидимым врагом утомляло меньше, чем поход по истерзанной древними магами земле.
        Одно хорошо, Мидару продолжало везти. Он успешно избегал встреч с измененными животными, враждебными всему живому духами и прорвавшимися с иных планов бытия тварями. Правда, раз им заинтересовался одинокий рыкач, но то ли его отпугнул запах троллей, то ли нашлась еще какая-то причина, однако связываться с флористом зверь не стал и убежал.
        Ночь Мидар провел в развалинах кромлеха со множеством знаков Светлого Орриса на камнях. И того, чего он всерьез опасался - очередного визита своего невидимого врага, - не произошло. Оказалось, что древнее место Силы не только до сих пор охраняло от нечисти и отпугивало хищников, но и служило хорошей защитой от иных опасностей. До рассвета флориста никакие гости не беспокоили.
        Что неплохо сказалось на самочувствии Мидара, вернуло ему ясность мыслей. Во всяком случае, он уже с утра озаботился сбором нужных для успеха задуманного трав и корений, благо об их необычных свойствах успел немало узнать от Фейгура. И за полчаса-час Кумил подготовил приличный арсенал сюрпризов для тарков. Ну, по крайней мере, он очень на то надеялся!
        Разорителей деревни гвонков Мидар нагнал лишь на исходе дня, когда уже начало темнеть. Ничего не подозревая, он обходил невысокий холм, как неожиданно оказался прямо перед стоянкой тарков. Не иначе как чудом разминувшись с патрулирующим окрестности громилой.
        Мысленно выругавшись, Мидар немедленно рухнул на землю и схоронился за невысоким кустом мглистого дурмана. Какое-то время так и лежал, пытаясь понять, заметили его или нет. И лишь убедившись, что все в порядке, выглянул из-за разлапистых листьев.
        Тролли вправду оказались сущими дикарями. Десяток костров, две грубые клетки из корявых жердей да примитивный загон для скота - вот и весь лагерь. Ни тебе шатров, ни палаток, ни даже шалашей. Ничего! Сами зеленокожие вояки большей частью отдыхали около огня, лишь несколько здоровяков слонялись по окрестностям в сопровождении двух хищных зверюг на сворке, изображая караул, да еще один - видимо, вождь - о чем-то разговаривал с парой богато одетых кочевников…
        Что?! Мидара словно шилом в одном месте кольнули. Он отказывался верить глазам: гвонки из какого-то незнакомого племени свободно разговаривали со своими заклятыми соседями. Вот главарь тарков что-то грозно прорычал, бухнул кулаком в грудь, однако его собеседники на это лишь рассмеялись, пододвинули стоящий у их ног ящик и протянули ключ. На этом сделка - а в том, что это именно сделка, Мидар не сомневался - была завершена, гвонки уселись на тирров и умчались прочь. Никто из тарков даже ухом не повел! Вроде так и надо…
        До Кумила внезапно дошло, почему клетки в центре лагеря стояли полупустыми: в одной сидели человек пять, да еще двое в другой. Гвонков просто продали хитроумным дельцам, которые и были заказчиками набега. Как-никак работорговля - очень прибыльное мероприятие по ту сторону Порубежных гор! Правда, и очень опасное. Никто не любит, когда его родичей обращают в рабство. Поэтому, чтобы мстители из племени, куда входил малочисленный род Фейгура, не гонялись по всему Лихоземью за любителями легкой наживы, и нужны тролли.
        Так что Мидар был свидетелем обычной попытки загрести жар чужими руками. Причем пока довольно успешной попытки.
        Одно хорошо, ни Фейгура, ни его внучку до сих пор не продали - именно они сидели в отдельной клетке. А значит, Мидар успел вовремя.
        Неожиданно среди тарков началась нездоровая суета. Сразу пятеро зеленокожих громил вдруг вскочили на ноги, похватали каменные палицы и рванули по направлению к импровизированному укрытию флориста. Аж земля загудела.
        Все произошло настолько быстро, что Мидар даже понять толком ничего не успел. В голове только мелькнуло обреченное: «Неужто заметили?!», после чего флориста моментально прошиб холодный пот, по членам разлилась позорная слабость. Можно было даже не мечтать сбежать в таком состоянии. И не оставалось ничего иного, кроме как молиться Светлому Оррису, чтобы тролли ошиблись, и сильнее вжиматься в землю.
        Однако тролли смогли его удивить. Не добежав с десяток саженей, первый громила вдруг широко размахнулся и метнул дубину куда-то далеко в сторону от Мидара. Куда именно, он не рассмотрел - мешал склон холма. Зато услышал, как глухо бумкнуло, и дикари с азартным ревом скрылись из виду… Впрочем, ненадолго. Очень скоро они появились вновь, и уже с пленником. Им оказался смутно знакомый Мидару парень с распухшим лицом и с ног до головы покрытый засохшей кровью. Сквозь прорехи в одежде было видно, что весь правый бок у него изуродован грубыми, воспаленными рубцами. Оставалось только удивляться, что с такими ранами он ухитрился подобраться к лагерю незаметно для Мидара.
        Дикари, правда, к состоянию пленника остались равнодушны. Доволокли его до той клетки, где сидело большинство гвонков, и зашвырнули внутрь. О том, чтобы хоть как-то помочь несчастному, они явно не думали. Наоборот, один тарк даже пнул его напоследок.
        Еще не отойдя от шока, при мысли, что обнаружен, Мидар испытал острое сочувствие к попавшему в лапы зеленокожих чудовищ степняку. Пусть и не настолько сильное, чтобы вскочить и броситься на троллей для его защиты, но тоже достаточно безрассудное. Теперь он собирался освободить всех будущих рабов, а не только Фейгура с Айгуль. Всех!
        Вот бы вот еще не надорваться при этом…
        В последний раз окинув взглядом лагерь тарков и убедившись, что он ничего не упустил из внимания, Мидар осторожно отполз за холм, где и занялся подготовкой к вылазке.
        Сначала, чтобы отбить запах, натер лицо, руки, подошвы сапог соком сиреневого млечника. Про чита - зубастых тварей, которых тролли держали вместо домашних животных - чего только не рассказывали. Дескать, и когти у них смертельно ядовиты, и сотню саженей за десять ударов сердца пробегают, и к простейшим чарам иммунитет имеют. Лишь в одном им отказывали - в хорошем зрении. А раз так, то у Мидара были все шансы подобраться к лагерю незамеченным. Впрочем, чтобы подстраховаться, он прицепил на пояс кисет с семенами горемычника. Те при правильном использовании сбивали со следа даже лучших ищеек.
        Завершая сборы, Кумил разложил по небольшим узелкам несколько горстей соцветий серого облачника и аккуратно спрятал их за пазухой. В нагрудный карман сунул корень тирлена вонючего. Именно на применении этих двух растений он и строил всю операцию по спасению. Первое при сгорании выделяло едкий дым, способный свалить с ног не то что тролля, а шестилапа; второе же убирало все последствия отравления и прочищало затуманенные мозги.
        В эффективности последнего Кумил убедился на собственном опыте. Чтобы не стать первой жертвой сонной травы, он заранее сунул самый маленький корешок тирлена в рот, но… вкус и запах оказались чересчур тошнотворными. Мидара моментально скрутил приступ сильнейшей рвоты. Понадобилось минут пять, чтобы желудок успокоился, и еще полчаса, чтобы флорист смог заставить себя проглотить и, главное, удержать противоядие внутри. Одна Бездна знает, чего стоил ему этот подвиг!
        Напоследок пристроив мешок под приметным кустом и попросив Альме-заступницу ниспослать еще толику удачи, Мидар пополз обратно к кусту дурмана…
        Подходящего момента долго ждать не пришлось. Не успело стемнеть, как в лагере прекратилось всякое движение, стихли разговоры, даже часовые перестали бродить по округе и вернулись к кострам. Мидара, успевшего хлебнуть горя в Запретных землях, подобная беспечность поражала. Все как на ладони - ни тебе укрытия, ни магической защиты, ни секретов дозорных. Ни-че-го! Словно стоянка находится не в непредсказуемом и опасном Лихоземье, а где-нибудь в окрестностях благополучного Бурнала. Или тролли настолько привыкли к своей силе, что плюют на прочие опасности?
        Увы, гадать было некогда. Собрав решимость в кулак, Кумил осторожно выскользнул из-под колючих веток и, наметив ближайшую кочку, пополз вперед. Несмотря на отсутствие опыта, ему хватило ума не лезть прямиком к лагерю, а двигаться так, чтобы его постоянно скрывала густая тень. И при этом, самое главное, не спешить!
        В итоге к границе света от ближайшего костра Мидар подполз едва ли не через час. Успев раз десять проклясть свою затею и пообещав никогда в жизни не появляться к западу от гор Порубежья.
        Но сложности только начинались. Бросив в огонь сонную траву, от волнения он промахнулся, и сверток с облачником упал в шаге от костра. Считай, под носом у дозорного. Понимая, что все висит на волоске, флорист кинул второй, благо заготовил их с запасом. И на этот раз, слава богам, попал.
        Раздалось шипение, в воздухе потянуло сладковатым дымком. Мидар уже было облегченно вздохнул, но тут от необычных звуков очнулся доблестный караульный. Шумно принюхался, затем медленно поднял мешочек с дурманом, принялся вертеть в руках. От этой картины Кумил едва не поседел. Он уже представлял, как хфургов тарк, подозревая неладное, криком будит товарищей, как те начинают обшаривать всю округу, как находят его… как вдруг тролль коротко хохотнул, зачем-то посмотрел на спящего соседа и… кинул сверток в огонь. После чего с довольным видом завалился спать.
        Боги сегодня были явно на стороне флориста.
        Дальше обошлось без промахов, и дурман густой пеленой накрыл лагерь. Сон сморил всех: троллей, гвонков и даже зубастых чита. Последние держались дольше всех. Сначала просто рычали в темноту, затем начали рваться с привязи, пока Мидар не догадался вывалить в ближайший к ним костер последние запасы облачника. Лишь тогда, надышавшись отравленного дыма, хищные твари затихли, и, кроме Кумила, никого больше на ногах не осталось.
        Успех едва не вскружил голову. Возникла идея расправиться со спящими троллями, одним махом решив проблему неизбежной погони. Он даже приблизился к одному из троллей, но тот неожиданно заворочался, принялся шумно чесать брюхо, следом зашевелился его сосед. А ведь люди после такой дозы дурмана лежат бревном! Так что Мидар решил не рисковать и отступил.
        Первой он открыл клетку с Фейгуром и Айгуль. Старик в грязной и местами окровавленной одежде вытянулся в углу, хрипло дыша. Под головой у него лежал сложенный бурнус. Поодаль сидела, сжавшись в комок, его внучка. Красивая и гордая степнячка выглядела настолько потерянной, что Мидар ощутил, как в душе вздымается злость. Это было неправильно!
        Наверное, именно поэтому он и начал первой будить именно ее. Достал корешок тирлена, разломил, сунул ей в рот. Немного подождал и, когда девушку начало выворачивать на пол клетки, придержал ее за плечи. За что едва не поплатился! Не иначе как чудом он почувствовал неладное и успел перехватить небольшой, похожий на коготь нож, который ничего не соображающая внучка шамана попыталась воткнуть ему в живот.
        - Тише, тише, девочка! - зашептал Кумил. - Это я, Мидар. Флорист!
        Айгуль перестала трепыхаться и, точно слепец, провела ладонью по его лицу.
        - Травознай?! Ч-что случилось… - пробормотала она, затем вдруг дернулась и метнулась в угол, где лежал старик. - Деда!!!
        - Тихо ты! - шикнул Мидар. - Я всех дымом облачника усыпил. Дай это Фейгуру. - И сунул ей в руку вторую половинку корня тирлена.
        Два раза объяснять не понадобилось, и очень скоро они уже вдвоем помогали шаману пережить прием противоядия. Тем более что полоскало старика удивительно долго.
        Причину этого объяснила Айгуль:
        - Чтобы дедушка шаманить не мог, тарки заставили его выпить какую-то отраву. После чего он почти сразу потерял сознание и в себя больше не приходил…
        Новость была не из лучших. Особенно в свете тех планов, что Мидар строил насчет старика. И ведь какое дело: будь он вправду настоящим травознаем, как его окрестил Фейгур, то даже если и не поставил бы того на ноги, то точно привел бы в чувство. Но Кумил был флористом, занявшимся несвойственным для себя делом, а значит, приходилось рассчитывать только на ошметки тех знаний, что крутились у него в голове.
        Едва шамана перестало тошнить, ему заметно полегчало: дыхание выровнялось, пропала мелкая дрожь. Не случилось одного - он так и не очнулся, а потому нечего было и думать бежать с ним из лагеря троллей. В конце концов, Мидар не гамзарский грузчик, чтобы с легкостью таскать такие тяжести.
        Ситуацию спасли кочевники из второй клетки.
        С помощью Айгуль Кумил быстро поставил их на ноги и растолковал текущую диспозицию: где они, что происходит, кто главный и что делать. И ведь получилось настолько доходчиво, что никто из пятерых парней - всех, кто остался у троллей после налета на род Фейгура, - даже не подумал заниматься самодеятельностью.
        И главная заслуга в этом принадлежала именно Айгуль.
        Можно было только восхищаться той внутренней силой, твердостью характера, которую продемонстрировала внучка шамана в столь непростой ситуации. Истерика, крик, плач, бестолковые метания, заламывание рук или, наоборот, ступор с апатией - вот та реакция, которую привычно демонстрировали знакомые Мидару дамы. Как вдруг такой контраст! Это был приятный сюрприз.
        Помимо шамана в себя не пришел еще один пленник - тот самый степняк, попавшийся в лапы тарков на глазах у Мидара. И не требовалось быть лекарем, чтобы понять, насколько он плох. На ногах - скверно зажившие, местами воспаленные раны, на туловище - уже виденные ранее грубые рубцы, лицо вовсе напоминало отбивную. В таком состоянии никто не рискнул дать ему тирлен, «исцеление» точно бы добило несчастного.
        Надо отдать должное гвонкам, они быстро нашли выход: соорудили из бурнусов некое подобие носилок, погрузили раненых и споро двинули следом за Мидаром. Действуя спокойно, уверенно, деловито. И плевать, что вокруг храпят толстокожие тарки, способные проснуться в любой момент!
        Такой выдержке оставалось только позавидовать. Сам флорист все то время, пока кочевники отходили от приема противоядия, был как на иголках. Постоянно мерещились всякие страхи, а от напряжения то и дело начинало потряхивать. Даже в ночь схватки с неизвестным до сих пор преследователем он и то меньше волновался!
        Однако обошлось. Лагерь покинули без проблем и лишних сложностей. Сначала свернули к холму, у подножия которого Мидар забрал вещи, затем двинули на запад. В обход каменного леса и в глубь Запретных земель, благо Айгуль со слов деда примерно представляла, что их там ждет. Увы, но все остальные - гораздо более безопасные - дороги в земли племени были для них сейчас закрыты.
        Наплевав на таящиеся в темноте опасности, беглецы шли всю ночь. Без сна и отдыха, по очереди передавая друг другу носилки с ранеными. Да еще в таком темпе, что Мидар только диву давался. В одиночку он давно бы уже сдулся, сломался и рухнул на траву, а тут приходилось держаться. Или просто перед Айгуль стыдно? Девушка продолжала стойко переносить все тяготы бегства, даже находила в себе силы поддерживать остальных. И выглядеть в ее глазах слабаком Кумилу отчего-то совершенно не хотелось.
        Как назло дорога им выпала не из легких. Первые несколько часов путали следы между высоченными курганами - делали петли, взбирались по склонам и возвращались обратно, то разбивались на пары и расходились, то вновь собирались вместе. Мидар даже подумывал соорудить какую-нибудь ловушку из тех, что он наловчился делать, но, слава Оррису, передумал. Серьезный капкан сделать не получится, а любой другой будет пустой тратой времени. Только троллей зря злить.
        За курганами началась плоская, как столешница равнина, и они долго брели по колено в зарослях незнакомой травы с длинными, похожими на веревки листьями. Проклятая зелень силками ловила ноги, цеплялась за штаны, норовила повалить на землю и задушить густым покрывалом. И это была вовсе не метафора: двоих гвонков, попавших в растительный плен, Мидар смог освободить только с помощью ножа.
        Чуточку легче стало лишь после того, как беглецы достигли неглубокого каменистого ручья. Чтобы сбить погоню со следа, они вошли в воду и почти час двигались по течению, самым бессовестным образом отклонившись от ранее намеченного пути. Ну а на тот случай, если тролли разделятся и пустят по берегам своих зубастых ищеек, Мидар присыпал оставшиеся там следы семенами горемычника.
        После ручья они совершили показавшийся бесконечным марш-бросок по сырым балкам, вдоль древней межевой линии из обломков рунных камней, затем миновали не менее древние развалины и на последних остатках силы воли уже поздним утром пересекли широкий участок ковыльной степи. Лишь у попавшейся на пути самшитовой рощи беглецы позволили себе рухнуть от усталости.
        - Если нас все-таки найдут, то это будет поистине верхом несправедливости, - прохрипел Мидар, укладывая Айгуль рядом с так и не очнувшимся шаманом, - последние несколько верст он нес сомлевшую девушку на руках. А ведь раньше о таком и помыслить не мог. Считал глупой игрой в благородство, а вон как повернулось…
        На его реплику никто не прореагировал. Стоило вымотанным донельзя гвонкам попасть под защиту деревьев, как они уложили раненых среди корней, а сами устроились неподалеку и моментально отрубились. Причем получилось так, что Мидар, Айгуль и Фейгур оказались немного в стороне от остальных, отгородившись от них разлапистым кустом друла.
        Чувствуя ответственность за спасенных, Кумил собрался было проверить состояние избитого степняка, а заодно разобраться, почему его личность кажется знакомой, но не смог набраться сил и тоже заснул. Успев напоследок подумать, что без часовых тролли возьмут их голыми руками…
        Однако не взяли. И разбудил Мидара не грубый рык тарка, а тихий голос Фейгура. Шаману заметно полегчало: он перестал изображать умирающего и теперь что-то увлеченно рассказывал внучке. То ли про травы опять толковал, то ли просто уму-разуму учил. В общем, знакомая картина.
        - Ты неисправим, старик, - сказал Мидар мрачноватым тоном. Все тело болело, будто его палками били, в голове шумело словно с похмелья, глаза резало - какая уж тут радость? Одно хорошо - день давно перевалил за полдень, а они до сих пор были живы и на горизонте не мелькали зеленомордые твари. - Дай тебе волю, до смерти заучишь!
        - О, наш спаситель проснулся! - воскликнул Фейгур, оборвав разговор и с каким-то даже умилением посмотрев на Кумила. - Всегда говорил, что даже среди горожан встречаются те, кто изнутри больше, чем снаружи. В ком есть то, что называется стержнем. В тебе я это сразу увидел, травознай. Рад, что не ошибся!
        Смущенный столь выспренним слогом, Мидар лишь пожал плечами. Говорить о том, что гвонков он спасал не по велению души, а из корыстных соображений, совершенно не хотелось.
        - И не отмахивайся, не отмахивайся. Будь в моем роду хотя бы половина воинов с подобной силой духа, в клетках сидели бы не мы, а тролли, - продолжал гнуть свою линию Фейгур.
        Чтобы прервать его, пришлось сменить тему:
        - А что у вас вообще произошло? Мне показалось, зеленомордые вовсю сотрудничают с кем-то из гвонков.
        - В точку. Один наш князек надумал подмять под себя все Лихоземье. И пусть пока силенок у него на всю степь не хватает, этот недостаток он компенсирует деньгами. Сначала оплачивает налеты бандитов на мелкие кланы, затем, как только племя-соперник оказывается ослабленным, устраивает генеральное сражение и по закону степи подгребает под себя чужие земли со всеми данниками. - Фейгур невесело усмехнулся. - Все всё понимают, но поймать хфургова мерзавца за руку пока не получается. Совету племен же нужны доказательства.
        Помолчали. Очередное подтверждение простой мысли, что шкурная людская натура везде одинакова, Мидара совсем не порадовало.
        - А почему тарки вас вместе с остальными «князьку» не продали? - наконец спросил флорист.
        - Да тут вообще все просто как слеза Альме. В последние годы ургов-гоблинов сильно интересуют пленники с Даром, вот тролли и надумали нас коротышкам на артефакты Мертвого леса обменять, - ответил шаман равнодушно, словно и не о нем шла речь. В его представлении о мире такое было обыденностью.
        - Понятно, - проронил Мидар, жалея, что вообще начал этот разговор. Подобные темы следовало обсуждать на свежую голову, а не после ночного забега через степь.
        За беседой он неожиданно понял, что проголодался. Желудок заурчал, завозмущался, да еще как назло запахло дымком и чем-то пряным, едва уловимо знакомым. Похоже, что товарищи по несчастью решили не мучиться и озаботились приготовлением пищи. Оставлять такое дело на самотек было нельзя.
        - Прошу прощения, но я пойду гляну, чем там занимаются остальные, - сказал Кумил, поднимаясь на ноги. Потянулся за мешком, где оставались какие-то продукты, однако на прежнем месте его не обнаружил. - Не понял… Где мои вещи-то?! Я ж с ними буквально в обнимку засыпал!
        Мидар решительно направился к хлопочущим около костра беглецам. Хаффовы дети, как можно быть настолько неблагодарными?!
        - Подожди, травознай. Мне тоже хочется кое на что посмотреть, - вдруг окликнул его Фейгур. Внучка помогла деду подняться, и он заторопился следом за Кумилом. - Что-то мне совсем перестало нравиться, чем тут пахнет.
        Стоило выйти из-за куста друла, как перед ними открылась неожиданная картина. В неглубокой ямке тихо тлел костерок, чуть в стороне валялся выпотрошенный мешок Мидара, а вокруг всего этого безобразия кружком сидели все шестеро гвонков и по очереди передавали друг другу затейливо изогнутую трубку для курения гарлуна. Разумеется, туго набитую мархузовой отравой. И не обращали никакого внимания на флориста с шаманом, будто их не существовало.
        Но не это было самым странным! Верховодил в компании любителей дурмана тот самый раненый, который еще какие-то несколько часов назад готовился к визиту в Нижние миры. Теперь же вроде как синяки поблекли, раны больше не казались воспаленными, а о недавнем избиении напоминали лишь синюшная бледность лица да темные круги под глазами. Впрочем, последнее ничуть не мешало гвонку пускать дым из ноздрей и улыбаться, да так мерзостно, что руки чесались вмазать ему по физиономии кистенем.
        - Хельм, мы притащили сюда Хельма?! - воскликнул Фейгур, после чего неожиданно рявкнул флористу: - Откуда у тебя в мешке оказался гарлун?! Отвечай, ну!
        - У меня?! - Мидар ошеломленно уставился на распотрошенный мешок.
        А ведь и правда: кроме как из него, отраву больше неоткуда достать. Другой вопрос, как он там оказался… В памяти будто по заказу всплыли подробности встречи с патрульными степняками, то, с какой тщательностью они копались в его вещах и как забрали подарок шамана. Кумил не сомневался: медальон был лишь отвлекающим маневром, ширмой, под прикрытием которой ему подсунули мархузов гарлун. Сначала пытались представить это как подарок, а когда не вышло, послали погоню. Но зачем?
        Тут мысли перескочили на имя гарлуниста, и Мидар наконец-то вспомнил, где видел это бледное подобие человека. Им оказался дальний родственник главы каравана, изгнанный из племени. И было решительно непонятно, как он сюда попал.
        - Эта лепешка шестилапа все время шла за тобой. Точнее, не за тобой, а за гарлуном, который лежал в мешке, - сообщил Фейгур устало и обреченно. - Дурман увеличивает Силу порождений Тьмы, которые вселяются в людей. В разы улучшает способность к самоисцелению и умение прятаться под мороком, помогает при смене тела. Дорвавшийся до зелья темный дух приобретает поистине великую мощь. Странно еще, что, имея с собой кучу отравы, ты только сейчас с ним встретился.
        - Ну насчет последнего я бы не был так уверен, - протянул Мидар, совершенно иначе посмотрев на сладострастно закатившего глаза Хельма. Стало понятно, кто был тем невидимкой, который гнал его по степи столько дней, кого не брали ловушки и чей взгляд, полный ненависти и злобы, буравил спину. И он боялся этого ничтожества?!
        Мидар хотел было пошутить насчет беспочвенных страхов, но выражение лица шамана заставило его заткнуться. Старик, не боявшийся ни курраза, ни мархуза, вдруг побледнел и с какой-то беспомощностью поглядел сначала на замершую неподалеку внучку, затем на Кумила.
        Да что за ерунда здесь творится?! Мидар почувствовал дикую злость. Вытряхнув из рукава кистень, он пинком отбросил попавшегося на пути одурманенного гвонка и шагнул к Хельму.
        - Может, хватит цацкаться с этим сыном хаффа и шуши?! - рявкнул флорист, затем сгреб гарлуниста за рубашку и рывком поставил на ноги. - Столько сложностей накрутили вокруг такого ничтожества!
        - Травознай, стой!!! - закричал Фейгур, ахнула его внучка, но они опоздали.
        Хельм вдруг захрипел-захлюпал, задрожал всем телом, после чего перевел мутный взгляд на Мидара и… растянул губы в неестественной улыбке.
        - А-а-а… это ты, ч-человечек… Б-бегал от меня, бегал, да т-так и н-не убежал, - прошептал он, заикаясь, и рассмеялся каркающим смехом. Из уголка рта потекла струйка слюны.
        Мидара аж передернуло от такого зрелища. Отпустив воротник Хельма, он без замаха ударил его по лицу - скорее в воспитательных целях, чем от злости, - но отчего-то промахнулся. Мало того, почти в то же мгновение он ощутил сильнейшую боль в груди, затем последовало краткое мгновение полета, и Мидар тяжело грохнулся на землю в нескольких шагах от изгоя.
        - Я-а-а п-помню, к-как ты п-пытался разрушить это т-тело… П-помню, ч-человечек! - зашипел Хельм или, скорее, тварь, которая поселилась у него внутри.
        - А я помню, как ты уже дважды от меня драпал, отрыжка мархуза! - процедил Мидар, поднимаясь. - Фейгур, бери внучку и уходи. У нас тут серьезный разговор намечается…
        Но шаман лишь покачал головой.
        - От обретшего плоть духа не уйти, - сказал он и опустился на колени рядом с мешком флориста.
        Похоже, старик совсем раскис и потерял волю к борьбе. Ну и плевать. Главное, что Мидар собирался бороться до конца.
        С этим настроением он осторожно двинулся к Хельму, досадуя на валяющихся на траве гвонков. Их помощь сейчас была бы очень кстати. Словно прочитав его мысли, один из степняков вдруг вынырнул из наркотического дурмана, обвел окружающих непонимающим взглядом и за каким-то хфургом потянулся к одержимому…
        Ответная реакция Хельма была страшной. Выкрикнув нечто невнятное и безумно закатив глаза, он с разворота отвесил кочевнику мощнейшую плюху. Тот отлетел к дереву и с характерным хрустом ударился головой. Насмерть! Это ж надо: совершить побег из плена троллей, спасти раненого товарища и потом пасть от его же руки. Просто верх несправедливости!
        Тем не менее гвонк выиграл нужное Мидару время. Пока Хельм разбирался с ним, флорист успел подойти ближе и ударил ножом. Он уже даже представил, как клинок вонзается одержимому в грудь и тот падает, но, увы, слишком поторопился праздновать победу. Одно стремительное движение, затем резкий рывок, толчок, и вот уже обезоруженный Мидар лежит на земле, а над ним нависает гарлунист.
        - В-вот т-так ты мне н-нравишься б-больше, ч-человечек! - заявила тварь, мерзко ухмыляясь. Не отрывая взгляда от флориста, Хельм вытряхнул в костер остатки дурмана и принялся жадно вдыхать поваливший дым.
        У Мидара засосало под ложечкой. Появилось предчувствие, что сейчас случится нечто ужасное. Он попытался отползти, но мархузов ублюдок тотчас схватил его за ногу и вернул обратно. Силища в нем была просто неимоверная! Сколько ни брыкайся, толку не будет.
        А затем случилось нечто такое, из-за чего на мгновение Мидар решил, что сошел с ума. Хельм, только что валявший его по земле, вдруг замер, запрокинул голову вверх. Из широко раскрытого рта и распахнутых глаз потекли ручейки густого как смола дыма, собираясь в плотное, похожее на веретено облако. Мгновение, другое, и вот уже гвонк падает на землю с хриплым вздохом, а видимая невооруженным глазом Тьма - истинная сущность злобного духа - с воем и свистом устремилась к флористу.
        Что-либо сделать Кумил не успел: просто в какой-то миг черная муть неудержимым цунами ринулась в его сторону, проникая в рот, нос, глаза, уши. Виски сдавило тисками, в то время как где-то внутри, в районе затылка забегали огненные муравьи, острейшими бурами ввинчиваясь в мозг. Но главное не это. Кумил ощутил, как нечто древнее, могущественное и чрезвычайно омерзительное принялось с садистским наслаждением выдавливать его личность в глубины разума.
        Темный дух решил сменить тело.
        Кажется, Мидар закричал. С невиданным остервенением он принялся бороться с захватчиком, разом отбросив всю ту культурную шелуху, что отделяет человека цивилизованного от дикаря. Вот только этого было мало. Дух обладал несравнимо большим опытом и силой, и сопротивление его всего лишь забавляло. Он нолдским големом пер вперед, сокрушая любую защиту и лишь отмахиваясь от контратак.
        Тут Мидару и пришел бы конец, если бы не вмешалась третья сила. Неожиданно по захватчику ударил поток чистой энергии, заставляющей вспомнить о луговых травах и летнем тепле. И если для флориста это стало глотком свежего воздуха, то на увлекшуюся тварь подействовало подобно концентрированной кислоте. Одним махом растеряв былой задор, темный дух разорвал контакт и покинул тело…
        Как ни странно, после всего случившегося Мидар остался в сознании, даже нашел в себе силы открыть глаза. И застал финал истории с бестелесным порождением Тьмы.
        Тварь, снова выглядевшая как клок тумана - правда, теперь гораздо более бледного и разреженного, - металась под лучами заходящего тасса, отчего-то даже не пытаясь занять тело Хельма. Под ней же стоял Фейгур, и теперь он смотрелся… безжалостным охотником, свирепым воином, могучим магом, кем угодно, но только не потерявшим волю стариком. На вытянутой ладони шаман держал цветок демонов и нараспев читал заклинание. С каждым словом от луковицы отрывалась крохотная частичка и огненным метеором вонзалась в хищника из Нижних миров, еще больше его ослабляя. Пока наконец последняя искра не обернулась вспышкой горючего газа, и темный дух не исчез.
        - Что, мархуз вас раздери, это было? - просипел Мидар, качая головой. Вместе с ним зашевелились остальные гвонки. Рывком вернулась яркость чувств. Неожиданно флорист ощутил, что у него вся грудь горит как от сильного ожога. Торопливо расстегнул рубаху и с некоторой оторопью уставился на пятно воспаленной кожи, кое-где украшенной небольшими волдырями. - Кали ваша мама!..
        Внезапно рядом бухнулась на колени плачущая Айгуль и, не переставая хлюпать носом, принялась обрабатывать рану соком каких-то ягод. Руки у нее чуть-чуть дрожали. От этого зрелища у Мидара почему-то защемило сердце, и он с неожиданной для себя нежностью приобнял внучку шамана за талию. А когда увидел в ответ робкую улыбку, и вовсе обрадовался. Проклятье, он что, влюбляется в эту дикарку?!
        Идиллию нарушил шаман:
        - Что это было, спрашиваешь? Охота бестелесного с тобой в роли жертвы. Ну и заодно попытка исцеления родственника вождя, - сообщил Фейгур, с удовольствием наблюдая за ладонью флориста, которая уже сползла на бедро внучки.
        Мидар смутился и уронил руку на землю.
        - А подробнее?
        - Да какие тут подробности. Я снял с Хельма благословение духов-защитников, и его истерзанный дурманом разум стал легкой добычей для астральных тварей. После того как люди вождя убедились в одержимости этого слизняка, они вывели его на тебя и сунули в мешок добрую порцию гарлуна. - Шаман усмехнулся. - Они, правда, пытались провернуть то же самое еще в караване, к тому же с моей помощью, но ты разумно отказался. Пришлось городить кучу сложностей. М-да…
        - Ладно, тут все понятно. Дальше мархузов дух должен догнать лишенного защиты чужака и переселиться в мое тело… Меня интересует другой вопрос: зачем, зачем все это понадобилось?! - сказал Мидар, осторожно вставая с помощью Айгуль.
        - Я же вроде уже говорил - чтобы исцелить парня. Если ты первая жертва духа, велики шансы, что тварь не сожрет твой разум и после ухода оставит здоровое тело. Были прецеденты. Зато всех остальных духи выдаивают до донышка. В нашем случае сначала эта отрыжка Юрги сожрала бы тебя, затем закусила бы этими обкурившимися уродцами, а там и за нас с Айгуль взялась. И никакие защитники бы не помогли.
        - Почему же тогда у нее ничего не получилось? - лишь из вежливости уточнил Мидар, потеряв интерес к разговору.
        - Потому что моя внучка подарила тебе оберег, который ранил тварь, - ответил шаман с усмешкой и добавил: - Плюс я немного подсобил…
        Однако дальше Мидар уже не слушал, вдруг задумавшись совсем о другом. Наверное, надо было пройти по самой грани, чтобы иначе взглянуть на жизнь и на окружающих людей. Подумать о своем прошлом и будущем. Айгуль понравилась ему с момента знакомства: красивая, скромная, с этакой веселой хитринкой в глазах, много говорящей о ее истинном характере. Все испортил ее дед, чересчур активно ведущий разговоры о женитьбе. Наверное, Мидар так бы и прошел мимо такой девушки, если бы… если бы не столько всего случившегося потом. Когда он смог увидеть настоящую Айгуль. Сильную, умную, стойкую, а также заботливую, внимательную и… любящую?!
        Может быть, это и есть настоящая удача? Не обретение богатства, не редкие находки и даже не спасение от лютой смерти, а встреча с той единственной женщиной, которая станет надежным тылом в любых авантюрах? Любящей женщиной, которая исподволь поселяется в сердце и никак оттуда не уходит?
        Мидар аккуратно прижал к груди несопротивляющуюся Айгуль и подмигнул замолчавшему Фейгуру. Проклятие, ответы на эти вопросы придется искать несколько позже. Когда они наконец уберутся подальше от троллей, темных духов, Запретных земель и прочей мерзости. А в том, что это «позже» обязательно наступит, он не сомневался. Ведь он снова был не один. С ним Айгуль, шаман, несколько крепких парней. Но самое главное, последнее время ему сильно везет.
        Павел Корнев
        Мор
        Месяц святого Себастьяна Косаря
        Год 974 от Великого Собора
        День начался - лучше не бывает.
        Проснулся отлично выспавшимся в самый разгар утра, когда часы на соседней башне отстучали десять раз кряду. К тому же проснулся не один, а в обнимку с молоденькой девицей - и не абы какой грымзой, показавшейся раскрасавицей исключительно с пьяных глаз, но действительно симпатичной служаночкой. Да еще и выставленное вчера хозяином вино оказалось отменного качества, и в голове было ясно-ясно. Словно и не пил до полуночи.
        И это обстоятельство радовало неимоверно - через час на встречу, и если свежий запах перегара будет там более чем уместен, то похмельная маета лишь доставит кучу неудобств.
        Решив прекращать уже отлеживать бока, я высвободил руку, и разбуженная неловким движением служанка заворочалась и открыла глаза.
        - Доброе утро, - прижалась ко мне девушка. - Как спалось?
        - Просто замечательно, - улыбнулся я и спросил: - Хозяин не потеряет?
        - Нет, все в порядке. А вы уже встаете?
        - Дела.
        - Жаль…
        - Вечером.
        Я откинул одеяло и невольно поежился - из-за оставленного открытым на ночь окна в комнате оказалось довольно прохладно. Мурашки по коже так и побежали. Осень, ничего не попишешь.
        - Вы интересный. - Девушка провела кончиками пальцев по моему предплечью и соскользнула с кровати. - Первый раз у купца татуировку вижу.
        - Ошибка молодости, - не моргнув глазом солгал я. - Когда с отцом на корабле ходил, матросы с панталыку сбили. Набрехали, будто иначе портовые девки любить не будут.
        - Это какая-то молитва? - через голову надевая сброшенное вчера на пол платье, поинтересовалась служанка.
        - Из откровений Мартина Мореплавателя, - и вновь мне пришлось прибегнуть ко лжи, - молитва об удаче для путешествующих морем.
        Быть пойманным на вранье я нисколько не опасался. Предплечье расчертили староцерковные письмена, и отличить одну цитату из Святого Писания от двух других было не под силу и куда более образованному соглядатаю.
        Я и сам, хоть прочитал немало книг из закрытых монастырских архивов, не в полной мере мог разобрать черневшие на коже мудреные закорючки. Но одно знал совершенно точно - изречения Николаса Слепца и Августины Травницы никакого отношения к морской удаче не имели.
        Погибель бесам и исцеление тела, вот какой смысл - и не только смысл! - несли эти не слишком ровно наколотые слепым мастером слова. И лично для меня это было куда важнее попутного ветра и семи локтей под килем. «Нательные знаки как защита от скверны».
        - Так вы, мастер Маагларь, из моряков? Тогда понятно, откуда такая прыть! - рассмеялась служанка и, выпростав из ворота русую косу, повернулась ко мне спиной.
        - Затяните.
        Я помог ей справиться с платьем и, не отказав себе в удовольствии облапить ладную фигурку, легким шлепком чуть пониже спины подтолкнул девицу на выход.
        - До вечера, красавица.
        - Уж будьте уверены, мастер…
        - Серж, просто Серж.
        - Вы очень добры…
        Лукаво подмигнув на прощанье, служанка выскользнула за дверь; я задвинул засов, поежился и поспешил натянуть ночную рубашку. И только потом отдернул плотную штору, открыв комнату солнечному свету и свежему воздуху, а заодно уличному гомону вкупе с целым букетом не самых приятных запахов.
        Ну да это Лем, что с него взять! Даже в ранге столицы Протектората он всегда оставался жуткой дырой, а после грядущего раздела спорной провинции и официально станет самым обычным заштатным городишкой, одним из многих в Стильге. К тому же еще и пограничным.
        Впрочем, сейчас Лем мало походил на забытое всеми Святыми захолустье - прибытие высоких гостей хоть на несколько дней, но вдохнуло в него новую жизнь. Да иначе и быть не могло: кроме судьбы провинции, служившей яблоком раздора на повестке дня стоял вопрос о разделе Тироша, и, помимо делегаций Стильга и Драгарна, городок своим присутствием почтили доверенные лица властителей всех сопредельных государств. А вместе с ними - толпы охранников, шпики, торговцы и просто жуликоватые любители половить рыбку в мутной воде.
        На моих глазах катившие телегу тяжеловозы едва не затоптали зазевавшегося прохожего, и шествовавший за возом стражник немедленно воспылал желанием наподдать раззяве древком тяжеленной алебарды. Но резкий порыв ветра крайне своевременно для ротозея откинул край дерюги, и позабывший обо всем на свете служивый кинулся укрывать трясшиеся в телеге мертвые тела.
        Я успел заметить самое меньшее две пары босых пяток и усмехнулся: опять, видно, поножовщина в самый неподходящий момент приключилась, вот местные шишки и приказали разобраться с этим делом по-тихому, ни в коем разе не беспокоя съехавшуюся в город почтенную публику.
        Ну да и Святые с ними! Я отошел от окна к висевшему на стене зеркалу, привычно провел пальцами по задней стороне, выискивая печать-благословение ордена Изгоняющих, и только после этого сдернул закрывавшее его полотенце. Придирчиво оглядел растрепавшуюся после бурной ночи черную шевелюру, нездоровую кожу лица, набухшие мешки под глазами и припухший нос, задумчиво потер слишком уж светлую щетину на подбородке и полез в несессер за помазком и бритвой.
        Прошу любить и жаловать - мастер Серж Маагларь собственной персоной.
        Прибывший с делегацией Марны купец, который слишком прижимист, чтобы, как все нормальные люди, пользоваться услугами цирюльника, зато всегда готов сделать предложение, от которого вы не сможете отказаться.
        Но это еще впереди, да.
        Наскоро побрившись, я привел в надлежащее состояние лицо, хлебнул остававшегося в кувшине вина и, прополоскав рот, сплюнул в ночной горшок. Сменил ночную рубашку на исподнее, с трудом влез в штаны и заправил в них сорочку. Теперь еще сюртук, без него никак…
        Отвратительно скроенный искусным портным синий сюртук был слишком узким в плечах, заставлял сутулиться и выпячивал живот, но, оглядев себя в зеркале, я остался полностью доволен увиденным.
        Вылитый марнийский купец-сквалыга, и никак иначе.
        Шейный платок, гольфы, остроносые туфли и украшенный фазаньим пером берет прекрасно дополнили наряд, а простая трость со стальным набалдашником позволяла не только соответствовать последним веяниям моды, но и удерживать уличных попрошаек на безопасном расстоянии от звеневшего монетами кошеля.
        Заперев дверь, я покинул гостиницу и привычной дорогой зашагал к городской ратуше, не забывая поглядывать по сторонам. От меня ведь не убудет, а малая толика внимательности способна иной раз уберечь от весьма и весьма серьезных неприятностей…
        Взять вот, к примеру, невесть откуда приблудившегося нищего. Обыватель твердо уверен, что убогие и калечные бродят по городу как Святые на душу положат, да только это совсем не так. У попрошаек своя жесткая иерархия, и любому зашедшему на чужую территорию побирушке неминуемо придется вскорости уносить ноги. И пусть этот конкретный горемыка занял не самое проходное место - да глухое тут место, чего там, - проигнорировать его неожиданное появление было бы слишком опрометчиво…
        - Подайте защитнику отечества, потерявшему здоровье на лемском поле! - ухватив цепкими заскорузлыми пальцами мою штанину, загундосил колченогий мужик, кутавшийся в какую-то рванину. - Подайте, господин хороший, на пропитание ветерану славной армии Стильга!
        А еще обыватель в массе своей редко замечает то, что происходит у него за спиной, и потому удар дубинкой или наполненным песком мешочком обычно повергает разиню в неописуемое изумление. До положения риз.
        - Подайте!.. - вновь затянул калека, и, резко подавшись вперед, я коротким ударом сверху вниз расквасил ему нос.
        Мужичонка опрокинулся на дерюгу; для верности я добавил острым носком модной туфли ему по печени и без промедления ткнул за спину лежавшей на сгибе левого локтя тростью. Набегавший сзади громила со всего маху наткнулся на железный оконечник, сипло охнув, сложился пополам и немедленно поймал челюстью взметнувшийся навстречу набалдашник. Сыпанули обломки гнилых зубов, бугай захлебнулся стоном и прилег отдохнуть рядом с подельником.
        Третий жулик выхватил нож. Иззубренный и местами поржавевший, но при этом способный отправить оппонента на встречу со Святыми ничуть не хуже остро заточенного шедевра какого-нибудь известного оружейника.
        Нехорошо…
        Тростью по руке - хруст раздробленных костяшек будто бальзам на душу! - потом резко по колену и уже с оттягом по левой ключице.
        Оболтус повалился на мостовую, но присутствия духа не потерял и сгоряча принялся нашаривать рукоять оброненного в грязь ножа; пришлось наступить ему на пальцы и протянуть тростью по ребрам.
        - Ай! - взвыл тщетно пытавшийся выдернуть зажатую подошвой ладонь жулик. - Не надо! Хватит!
        - Кто вас послал? - замахиваясь, спросил я.
        - Никто!
        - Кто вас послал? - Одновременно с вопросом трость шибанула парню по левому боку и, судя по звуку, перебила сразу два или три ребра. - Говори!
        - Никто! - закашлялся бедолага. - Просто кошель приметили… Просто…
        Легонько приласкав затылок обалдуя набалдашником, я отправил жулика в забытье, спокойно одернул сюртук и продолжил свой путь.
        Совсем голытьба местная обнаглела - город полон стражников, а они почтенных гостей средь бела дня грабить надумали!
        Нехорошо…
        На собрание в ратуше я в итоге опоздал. Уже взбегая по стертым ступеням облицованного мрамором крыльца, увидел подпрыгивавшего от нетерпения главу торговой делегации Марны и замахал ему рукой.
        - Ну что же вы, мастер Маагларь?! Ну как же так?! - проводя меня через оцепивших вход стражников, начал выговаривать обильно потевший толстяк с колыхавшимся в такт шагам вторым подбородком. - Его сиятельство ожидается с минуты на минуту, а вас все нет и нет! Я тут как уж на сковороде верчусь! Как же так?!
        - Спокойствие, мастер Нарль, только спокойствие, - натянуто улыбаясь, попросил я, минуя брата-экзорциста.
        Наряженный в длинный плащ, широкополую шляпу, полумаску и остроносые сапоги - все черной кожи, усеянной серебряными колокольчиками, - монах ордена Изгоняющих не обратил на меня никакого внимания, подпиравший рядом с ним стену «серый сюртук» тоже придираться не стал, а вот стоявшие дальше гвардейцы Драгарна потребовали сдать трость.
        Ну и сдал, конечно. Почему не сдать?
        - Идемте, мастер Маагларь, - заторопился толстяк. - Встреча состоится в кабинете бургомистра.
        Статс-секретарь интендантской коллегии Драгарна кавалер Карл Альгре дожидался нас в кресле градоначальника, нисколько не смущаясь висевшего над ним портрета монарха сопредельного - и традиционно не слишком дружественного - государства. Его величество Грегор Четвертый наблюдал со стены завитые усики, аккуратные локоны и напудренные щеки горбоносого красавца с явным неудовольствием; я же к увиденному остался совершенно равнодушен. Глаза с хитринкой, волевой подбородок, острые скулы, вид решительный и мужественный - это ерунда. Главное, что у человека внутри. А внутри у кавалера Альгре зудела жажда наживы. Мне было об этом известно доподлинно.
        Глаза - зеркало души, да. Но есть и другие, куда более надежные источники информации.
        - Приносим свои извинения за опоздание, ваше сиятельство, - немедленно поклонился приложивший руку к сердцу мастер Нарль. - Произошла небольшая накладка…
        - Не берите в голову, - махнул белоснежной манжетой статс-секретарь. - Право слово, не стоит так волноваться. В любом случае нет никакой возможности согласовать интересующие вас сделки.
        - Но кожаные изделия Марны по праву считаются лучшими во всех Святых Землях! - воскликнул до глубины души пораженный этим пренеприятнейшим известием мастер Нарль, и я поспешил ухватить его под локоть.
        - Видите ли, ваше сиятельство, - улыбка далась мне нелегко, но это была честная, открытая и немного печальная улыбка, а не вымученная гримаса пытающегося втюхать лежалый товар коммивояжера, - мы просто не можем вернуться на родину с такими известиями. Боюсь, в этом случае нам самим придется заняться изготовлением столь нужных вашей армии изделий.
        - О? - в удивлении приподнял бровь кавалер Альгре.
        - Марна переживает непростые времена. Война будит в людях не лучшие чувства, и наши тюрьмы сейчас переполнены еретиками, грабителями, ворами, а порой и теми, кто не столь быстро, как должно было, поддержал нового монарха…
        - Боюсь, я немного не понимаю… - отставил бокал с вином статс-секретарь. - Вы хотите сказать…
        - Все предлагаемые вашему вниманию товары изготавливаются на тюремных мануфактурах. И если сделка сорвется, в казне скоро не останется денег на пропитание этих несчастных.
        - Благотворительность не мой конек! - надменно вскинул подбородок кавалер Альгре.
        - Именно поэтому мы готовы делать отчисления в размере десятой части стоимости армейских закупок в… так скажем… резервный фонд для укрепления партнерских отношений…
        - Вы предлагаете взятку? - приподнял бровь изрядно удивленный такой прямотой Альгре.
        - Как можно?! - обмер мастер Нарль.
        - Взятку? Какое мерзкое слово, - поморщился я. - Взятки предлагают за что-то однозначно незаконное, а наши товары действительно лучшие. Полагаю, стоит рассматривать эти перечисления как некий страховой взнос. Наш поверенный в Норвейме…
        - Это детали, - отмахнулся кавалер. - Скажите-ка лучше, любезный, какой в этом деле интерес лично у вас? Наполнение казны, еда для заключенных - это все понятно. Но вам-то что с того, мастер Маагларь? - неожиданно остро глянул мне в глаза статс-секретарь. - А?
        - В случае успешного завершения переговоров, - немного даже смутившись, ответил я,
        - мне были обещаны несколько десятин земли неподалеку от Сарина. Имение - дрянь, но оно дает право на титул…
        - Это меняет дело! - расплылся в улыбке кавалер Альгре, почуявший родственную душу. - Господа, чего же вы стоите? Присаживайтесь, присаживайтесь!
        - Так вы согласны? - вытерев платком вспотевшее лицо, уточнил мастер Нарль.
        - Разумеется, ведь ваши товары отменного качества! Надо только обсудить кое-какие детали… - рассмеялся статс-секретарь, и тут на башне ратуши ударил колокол.
        И как ударил! Звук врезался в основание черепа подобно залитой свинцом дубинке, и на какой-то миг у меня перед глазами все поплыло. Стиснув ладонями виски, я дождался, когда затихнут начавшие ворочаться в глубине души призрачные тени, и с облегчением перевел дух. А звон никак не утихал, и вскоре к нему начали присоединять свои голоса колокола по всему городу.
        Что за бесовщина? С войны такого не было…
        - Не понимаю… - пробормотал мастер Нарль и ошарашенно уставился на распахнувшего дверь драгарнского гвардейца.
        - Ваше сиятельство, приказано доставить вас в замок, - прямо с порога отрапортовал служивый.
        - Что стряслось?! - вскочил на ноги едва не облившийся от неожиданности вином кавалер Альгре.
        - Мор.
        Ратушу я покинул в растрепанных чувствах. И было от чего: выезд из Лема перекрыли всем, невзирая на чины и звания, а первые заболевшие хоть и появились лишь сегодняшней ночью, но число умерших от непонятной заразы уже перевалило за две сотни. Люди покрывались язвами и сгнивали заживо в считаные часы, и никто даже предположить не мог, что именно послужило причиной этой напасти.
        Ну - почти никто.
        Слишком уж стремительное распространение болезни вызвало у меня нешуточные опасения, а потому, выйдя из ратуши, я остановил первую попавшуюся телегу с мертвецами, попросту перехватив поводья запряженной в нее коняги.
        - Чего еще?! - завопил возница, из-за своей набитой целебными травами маски походивший на какую-то чудную птицу. - Проваливай, а то стражу кликну!
        - Остынь! - Я кинул ему серебряную монетку в полмарки и отдернул закрывавшую тела дерюгу. - Постой пока, спешить-то уже некуда.
        - Как некуда? - всплеснул руками возница, деньгу, разумеется, спрятавший. - Люди мрут как мухи, а возить кому? Мне!
        - И Святые с ними, - поморщился я, разглядывая страшные язвы. Кожа и плоть мертвецов оказались прободаны местами до костей, и ни чумой, ни холерой вызвавшая мор болезнь оказаться не могла. Да и быстро, бесовски быстро все происходит.
        - А вы, стал быть, медик, ваша милость? - оценив мой интерес, спросил возница.
        - В каком-то роде.
        - И что делать?
        - Молиться, - на полном серьезе ответил я и зашагал прочь. - Молиться и верить…
        И никак иначе - все тела несли на себе отпечаток потустороннего, и без порождений Бездны дело точно не обошлось. Вот только никогда еще одержимость не проявлялась подобным образом! Да и бесы способны овладевать лишь уже источенными грехом душами.
        Нет, мор вызвали намеренно - кто-то в своих неведомых целях усилил заразу скверной. И этот кто-то нечеловечески ловок, раз на него до сих пор не объявили охоту экзорцисты из местной миссии ордена Изгоняющих.
        А значит - помоги всем нам святой Себастьян Косарь!
        Задумавшись, я не сразу обратил внимание на идущего навстречу высокого светловолосого священника, который слишком уж пристально разглядывал скромного торговца из Марны в моем лице. А когда тот затянул изгоняющий бесов псалом «Полный сборник молитв Николаса Слепца», спасаться бегством стало уже слишком поздно.
        Да и куда бежать? Затеряться в толпе нечего и надеяться - ни одной живой души вокруг! Лишь я да этот слишком уж проницательный святоша! И откуда только его нечистые принесли?!
        - Не надо, святой отец! Вы не так все поняли! - собирая в кулак всю свою волю, взмолился я, и тут в меня призрачным молотом врезалась яростная молитва.
        Вера священника оказалась сильна. Невыносимая тяжесть обрушилась на плечи и заставила бухнуться на колени, вместо крови по венам потек жидкий огонь, а не дать святому слову развеять заточенных в глубине души отродий Бездны и вовсе получилось ценой неимоверных усилий.
        - Эх, святой отец… - поднимаясь с колен, страдальчески поморщился я, потом встретился с тяжело отдувавшимся священником взглядом, и ругательства замерли у меня на языке.
        Не зря один недоброй памяти экзекутор в свое время сказал, что глаза - это зеркало души. Заколотый в Сарине адепт ордена «Пламенной длани» был абсолютно прав: глаза и в самом деле могут слишком многое поведать внимательному наблюдателю о человеке. Особенно если в их бездонных глубинах кружатся обрывки душ, загубленных ради власти и личного могущества бесноватых.
        Не священник приложил меня молитвой, а брат-экзекутор!
        Здесь, в Леме, - экзекутор!
        Прибудь он с официальным визитом, об этом давно бы судачил весь город, а значит, полуночник находится в городе на нелегальном положении. И…

…и тут он развернулся и побежал!
        Глаза - мать их! - зеркало души, и в меня брат-экзекутор, в свою очередь, заглянул столь же легко! А заглянув и разглядев легион бесов, немедленно бросился наутек. И немудрено: душа человеческая неспособна выдержать ярость даже двух нечистых, и лишь выродки из выродков - Жнецы - могут совладать с подобной напастью. Не они одержимы, но наоборот.
        Превозмогая расходящуюся по всему телу ломоту, я распахнул двери запрятанной в самой глубине души темницы, выхватил из свившихся в клубок порождений Бездны первую попавшуюся бесовскую сущность и заставил ее перетечь в руку. Скрипнул зубами из-за разъедавшей сознание боли, но все же собрался с силами и будто веригами обвил нечистого жгутами скверны. А затем глубоко вдохнул и метнул исчадие Пустоты вдогонку лжесвященнику.
        Будто гарпун.
        Да так оно в итоге и вышло - наполненная злобой и отчаянием тварь в один миг пронзила саму суть перепуганного человека, и обратный рывок вместе с бесом выдрал и душу беглеца, просто сочившуюся потусторонней силой отправленных экзекутором на костер одержимых.
        А вот тело продолжило свой бег - тело не осознало, что оно уже мертво. Никаких ран, никаких увечий - и все же в нем не осталось ни капли жизни. Шагов через двадцать ноги мертвеца подкосились, он рухнул на мостовую и судорожно задергался в изначально обреченной на неудачу попытке спастись.
        Не без труда скрутив трофейную силу в безумно-колючий клубок, я запрятал скверну под сердце и без всякой спешки направился к подергивавшему ногами экзекутору. Когда подошел, по серой рясе уже растеклось резко вонявшее мочой пятно, но сердце до сих пор колотилось, разгоняя по телу кровь. Осуждающе покачав головой, я ногой спихнул экзекутора в канаву с нечистотами - вот вам и еще одна жертва заразы, - и поспешил прочь.
        Табор циркачей, комедиантов и прочих зарабатывавших на жизнь уличными представлениями фигляров облюбовал для своей стоянки небольшой пустырь на окраине Лема. Столь глухое место было выбрано вовсе неспроста: одной стороной пустошь примыкала к крепостной стене, другой - терялась в заросшем густым бурьяном овраге, а обитатели соседствовавших с пристанищем бродячих артистов трущоб не торопились кликать стражников, заслышав ругань, крики и шум нередких в творческой среде потасовок.
        Не обращая внимания на удивленные взгляды, я спокойно прошествовал мимо группы апатично-похмельных трюкачей, подошел к расписанному всякими таинственными знаками фургону и прищелкнул пальцами, подзывая сидевшего на чурбаке широкоплечего коротышку.
        - Альб!
        - Ну? - Широко известный в цирковых кругах как гениальный метатель ножей и талантливый жонглер парень прекратил доводить до совершенства зажатый в руке клинок, завернул его в кожаный обрезок и уставился на меня. - Чего?
        - Зови Гуго и Берту, - распорядился я и, с трудом задрав обтянутую узкой штаниной ногу, влез в фургон.
        Одернул за собой полог, запалил масляный фонарь и с неописуемым облегчением скинул на пыльный пол опостылевший за последние дни сюртук. Следом отправились брюки, туфли и сорочка, так что, когда внутрь проскользнула Берта, на мне оставалось лишь исподнее.
        - Хотел меня видеть? - с непонятной улыбкой поинтересовалась высокая черноволосая девушка с резкими, но ужасно привлекательными чертами лица. В провокационных разрезах ее длинной юбки бесстыдно мелькали стройные ноги, а завязанная спереди на узел мужская рубаха не столько скрывала, сколько подчеркивала великолепную грудь.
        - Ты мне нужна. - Отперев сундук, я взял замотанное в тряпку зеркало, повесил его на специальный крюк и придержал, когда тяжелая рама закачалась, слегка продавив обтягивавший фургон тент.
        - Ну наконец-то, Себастьян, ты признал это!
        Качнув бедрами, Берта подступила вплотную, прижалась грудью, и я почувствовал, как в меня уперлись ее напрягшиеся… напрягшиеся, хм-мм…
        - Хватит! - потребовал я и отвернулся к зеркалу.
        Отвечать на заигрывания циркачки было себе дороже.
        Если прозванные «черными вдовами» пахартские паучихи пожирали самцов исключительно после спаривания, то Берте даже не требовалось доводить дело до физиологической близости. Попавшие в любовные силки мужики совершенно сходили с ума от одного взгляда ее зеленых глазищ.
        Ну и к чему мне такие проблемы?
        - Но почему? - продолжая свою игру, потребовала ответа Берта. - Не отрицай, я ведь тебе нравлюсь!
        - Не имею обыкновения спать с тем, с кем работаю.
        - Ну и продолжай не спать с Гуго и Альбом, а для меня сделай исключение.
        - Довольно! Живо тащи расческу и ножницы! - Морщась, я вытащил из ноздрей менявшие форму носа распорки, потом языком вытолкнул изо рта на ладонь придававшие лицу одутловатый вид кожаные подушечки и поторопил циркачку: - Быстрее, женщина!
        - Как скажешь, о деспотичный ты наш, - вздохнула Берта и наконец оставила меня в покое.
        Стиснув зубы, я оторвал приклеенные под глаза мешочки из воска и какой-то вязкой дряни, затем пришла очередь язвочек и гнойничков, а для избавления кожи от нездорового оттенка пришлось воспользоваться смоченной в полынной настойке тряпицей.
        - Таким ты мне нравишься гораздо больше, - ехидно улыбнулась Берта и спросила: - Как стричь?
        - Покороче, - попросил я и опустился на пододвинутый к зеркалу табурет.
        - Твои желания - закон, о повелитель девичьих грез, - проворковала девушка, зашла мне за спину и, не преминув на миг прижаться упругой грудью, занялась стрижкой.
        А вскоре пожаловали и остальные циркачи. Альб молча уселся на сундук и обхватил колени своими несуразно длинными руками; Гуго - изящный седовласый франт в отлично скроенном, но уже изрядно поношенном костюме - неодобрительно поцокал языком и прошелся вокруг меня.
        - Так понимаю, у нас действительно проблемы… - раздраженно пробормотал подвизавшийся на ниве балаганных фокусов щеголь, давно уже лелеявший несбыточную мечту получить перевод с оперативной работы на какую-нибудь синекуру в столицу.
        - Не все так плохо, - морщась из-за щекотавших шею обрезков волос, ответил я.
        - Правда?
        - Да. Все много-много хуже.
        - Мор? - сразу догадался Гуго. - Думаешь, это настолько серьезно?
        - Именно, - вздохнул я.
        - И что в нем такого? Подумаешь, заболел кто-то! - фыркнул Альб, который отвечал в труппе за силовое решение проблем.
        Наши проблемы имели обыкновение ходить вооруженными до зубов, но коротышка по праву считался мастером поножовщины, и проколов у него на сегодняшний день не случалось ни разу. А вот шевелить мозгами он по обыкновению не любил.
        - Слишком быстро зараза распространяется, - передернул плечами Гуго.
        - Мор не простая зараза. - Я поднялся с табурета, стоило Берте закончить стрижку и худо-бедно стряхнуть обрезки волос с моих плеч и спины. - Мор вызван чернокнижником. В мертвых телах присутствовали отголоски скверны.
        - Бесов праздник! - охнул седой фокусник. - Сами розысками займемся или в надзорную коллегию сообщим?
        - Кто - мне и без надзорной коллегии известно. Неизвестно лишь, как им это удалось провернуть, - ответил я и зажмурился, смачивая короткий ежик черных волос остро пахнущей хвоей жидкостью. - В Леме орудуют братья-экзекуторы.
        - Чушь! - вскинулся Альб. - Не может такого быть!
        - Не буду спорить - чушь, - согласился я. - Но по дороге сюда мне пришлось одного из них упокоить.
        - Не верю! - продолжил упорствовать жонглер. Оно и понятно: крайне неразумно обвинять в распространении болезни едва ли не самый могущественный монашеский орден, долгие века сжигавший бесноватых по всей полуночи Святых Земель. И не только там…
        - Как будто твое мнение имеет какое-то значение! - презрительно скривилась Берта, принесшая мне таз с чуть теплой водой.
        - Но зачем экзекуторам понадобилось насылать на город мор? - задумчиво потер гладковыбритый подбородок Гуго. - Неужели Норвейм желает сорвать мирные переговоры Драгарна и Стильга? Какой им в этом резон?
        - Не знаю, да и неважно это пока, - отмахнулся я, вытирая голову почерневшим из-за остававшейся на нем краски для волос полотенцем. - Берта, попробуй поспрашивать людей о высоких светловолосых монахах или священниках с полуночным акцентом. Альб, поговори с местными, не шлялся ли поблизости кто-нибудь подозрительный. Идите!
        - Так понимаю, для меня ты приберег самое неприятное задание? - вздохнул Гуго.
        - В гостиницу мне возвращаться нельзя. Возьми одежду, подбери подходящий труп с изуродованным лицом и организуй опознание. Серж Маагларь должен умереть. И забери зеркало из номера - на нем благословение братьев-экзорцистов.
        Неблагословленное зеркало - врата в Пустоту. Ты смотришь на свое отражение, а оттуда на тебя смотрит Бездна. Для обычного человека пустяк, для меня - хуже не придумаешь. «Зеркала как греховные очи Бездны».
        - А переговоры?
        - Его сиятельство уже заглотал наживку, с остальным справится мастер Нарль.
        Кавалер Альгре сам накинул петлю себе на шею, и, когда со временем из Марны по армейским закупкам начнутся поставки некачественных товаров, отказаться от якобы столь выгодного сотрудничества он уже не сможет. А значит, будет на коротком поводке.
        - Слава Святым! - с облегчением перевел дух Гуго. - Слава Стильгу!
        - Поторопись.
        Фокусник выбрался из фургона; я непроизвольно прикоснулся кончиками пальцев к раме зеркала, уловил присутствие оставленного экзорцистом благословения и глянул на свое отражение.
        Ну здравствуй, Себастьян Март, мелкий чин тайной службы Стильга.
        Неплохо выглядишь. Поправился разве только и…

…и тут мне в грудь вонзился проткнувший тент длинный узкий клинок! Гибкая полоска холодной стали, скользнув меж ребер, пробила сердце и согнулась, а в следующий миг ее одним рывком выдернули обратно.
        Какое-то мгновение я стоял, пытаясь остановить хлеставшую из раны кровь, а потом со всех сторон навалилась темнота, колени подогнулись, и голова с совершенно деревянным стуком стукнулась о доски настила.
        Ну да - я умер. Окончательно и вроде как даже бесповоротно.
        Умер - и оказался посреди заполненной серостью беспредельной Пустоты. Я ничего не видел, не слышал и не ощущал - и вместе с тем доподлинно знал, что вырвавшиеся на свободу бесы, подобно скрытым водной гладью акулам, начинают нарезать круги вокруг моей беззащитной души.
        Стремительный рывок - и самое шустрое из порождений Бездны вцепилось в столь желанную добычу, но лишь затем, чтобы немедленно сгореть в объявшем его святом огне. Остальные бесы, спасаясь от неминуемой гибели, сами забились в наиболее глухие закутки моей души, а исцелившееся сердце вновь начало разгонять по жилам кровь.
        Какое-то время я беззвучно глотал воздух открытым ртом, после попытался подняться, но руки тут же подогнулись, и лицо уткнулось в лужу натекшей на пол крови. Пару минут полежал так, потом перевалился на спину и осторожно прикоснулся к зарубцевавшемуся шраму под левым соском.
        Лихо меня. Нет, действительно лихо.
        И сам бы лучше не исполнил.
        Остается только вопрос - кто? Альб или Берта?
        На чужих грешить не стоит: никто не знал о моей привычке касаться зеркала, прежде чем в него посмотреть. И где именно зеркало висит - тоже.
        А так - дернулся тент, и лети душа в Свет.
        Ну ничего, разберусь. Только Гуго дождусь для начала - он-то при всем желании обежать фургон и столь ювелирно пырнуть меня клинком никак не успевал.
        Выжженные на руке святые письмена, которые и развеяли самого шустрого беса, заодно исцелив меня крупицами его скверны, ныли просто невыносимо, долетавший до пустыря колокольный звон колол похуже вражеского копья, и меня вновь начало мутить.
        Чтобы хоть как-то отвлечься, я зачерпнул из таза мыльной воды и оттер с торса и лица только-только подсохшую кровь. Потом, достав из сундука короткие широкие штаны, синюю рубаху и расшитую затейливыми узорами кожаную жилетку, оделся и с кряхтением натянул на ноги тяжелые пехотные ботинки с железными набойками на носках. Перевел дух, прикрыл короткий ежик рыжих волос куцей кепчонкой и с залитой свинцом дубовой дубинкой в руках уселся на табурет.
        Подождем.
        Первым на мое счастье явился Гуго. Насвистывая популярный этим летом незамысловатый мотивчик, фокусник забрался в фургон и с изумлением уставился на залитый кровью пол.
        - Себастьян, ты кого-то убил? - заозирался он по сторонам. - А где тело? В сундуке?
        - Нет, - скривился я и перевернул таз. Окрасившаяся в розовый цвет вода утекла сквозь щели, и кровавое пятно перестало бросаться в глаза. - Скорее это меня убили. И вполне успешно, только не до конца.
        - Ты в порядке? - всполошился фокусник.
        - Теперь - да.
        - Кто это был?
        - Не знаю, - покачал я головой и указал на неприметную прореху в тенте. - Ударили с улицы.
        - Но почему именно сейчас? - наморщил лоб Гуго и вдруг охнул. - Кто-то из нас работает на Норвейм?
        - Ничего другого мне на ум не приходит.
        - Альб или Берта? Или меня ты тоже подозреваешь?
        - Ты бы не успел фургон обежать.
        - Хоть в чем-то повезло.
        - И не говори. Остается только выяснить, кто именно скурвился.
        - Где ты стоял? - спросил Гуго и потянул меня к зеркалу. - Только встань на то самое место! Это важно!
        Выполнять распоряжение не хотелось просто жутко - теперь никакая молитва не спасет! - но я пересилил себя и подошел к зеркалу. Подспудно ожидая повторения смертельного удара, протянул руку к деревянной рамке, сдвинулся немного в сторону и кивнул.
        - Здесь.
        - Куда был нанесен удар?
        Я нехотя задрал рубаху и показал белую отметину шрама с левой стороны груди.
        - О Святые! - воскликнул пораженный фокусник. - Точно в сердце!
        - Хотелось бы выразить восхищение такой точностью лично…
        - Так, били снизу вверх и немного наискось, с правой руки, - задумался Гуго и поспешил к закрывавшему вход пологу. - Подожди!
        Чувствуя давящую на плечи усталость, я присел на табурет и похлопал увесистой дубинкой по ладони. А ведь так замечательно день начинался! Так замечательно…
        Вернувшийся в фургон Гуго с отсутствующим видом уселся на сундук и печально вздохнул:
        - Я бы предпочел, чтобы предателем оказалась эта стерва…
        - Альб?
        - Он.
        - Откуда такая уверенность?
        - К борту придвинут бочонок. Крышка протерта.
        - Неудивительно, - фыркнул я. - Даже Берте не дотянуться с земли.
        - Она высокая, ей несподручно бить с бочонка снизу вверх, - пояснил фокусник. - При ее росте удар вышел бы скорее горизонтальным. И знаешь, она бы непременно зашла оценить результат. А вот Альб в этом отношении излишне самоуверен. Вечно его контролировать приходится.
        - Зови выродка. - Поднявшись с табурета, я спрятался за вешалку со сценическими нарядами и предложил: - Скажи, что обнаружил мое тело, все осмотрел и нужна его помощь.
        - Сделаю, - вздохнул Гуго и, задув фонарь, выбрался наружу.
        Вскоре послышались голоса, потом полог дрогнул, и внутрь проскользнула невысокая, коренастая фигура жонглера. Непривычный к темноте Альб на какой-то миг замешкался, не веря собственным глазам - где труп?! - и подарил мне великолепную возможность примериться и садануть его дубинкой, не опасаясь из-за спешки перестараться и проломить череп.
        Парень рухнул как подкошенный; немедленно подскочивший к жонглеру Гуго кандалами из реквизита приковал его правое запястье к левой лодыжке, а потом мы повыкидывали из сундука пыльное барахло и сгрузили туда предателя, предварительно отыскав все запрятанные в его одежде ножи.
        - Что дальше? - тяжело отдуваясь, спросил фокусник. - Сообщим изгоняющим?
        - Нет, этот сучонок сейчас запоет.
        - Сомневаюсь. А потрошить его здесь нельзя.
        - Уж поверь, он нам сам все расскажет. - И я парой хлестких пощечин привел Альба в чувство. - Ведь расскажешь?
        - Гори в Бездне! - заорал жонглер и тут же захрипел из-за слегка сдавивших шею пальцев. - Отпусти…
        - Посмотри мне в глаза, - потребовал я, но парень крепко зажмурился и, насколько позволяли стенки, попытался отвернуться. - Гуго, запястье.
        Фокусник потянул на себя левую руку, и со всего маху захлопнувшаяся крышка перебила предплечье жонглера с явственно прозвучавшим хрустом. А вот последовавший за ним вопль оказался каким-то очень уж приглушенным и вряд ли привлек внимание ко всякому привычных циркачей. Спокойно открыв сундук, я ухватил корчившегося Альба за волосы и уставился ему в глаза. Тот попытался отвести взгляд, но не смог.
        Теперь его сознание разрывала боль, куда более пронзительная, чем от перебитой кости. Заточенные во мне бесы силились вырваться на волю, и жалкая душонка предателя казалась им сейчас самым восхитительным прибежищем для своих измученных сущностей. Они упоенно рвали и тягали ее, а потом я мотнул головой, заставляя нечистых успокоиться, и потребовал:
        - Говори!
        - Экзекуторы в доходном доме в переулке Виноградарей! - прорыдал совершенно убитый касанием потустороннего Альб. - В мансарде!
        - Сколько их?
        - Четверо. Всего их было четверо!
        Я захлопнул крышку и повернулся к Гуго:
        - Не задохнется он там?
        - Нет, специально дырки просверлены, - успокоил меня фокусник и поежился. - Страшный вы человек, господин Март.
        - Да уж не без этого, - поморщился я из-за столь сомнительного комплимента. - Гони сюда Берту, надо навестить господ экзекуторов.
        - Одни пойдем?
        - Да. Беги.
        Сам я нашел в куче сваленного у заднего борта барахла потертый кожаный саквояж, вынул из него сверток провощенной бумаги и, откинув крышку сундука, осторожно сыпанул в перекошенное от боли и страха лицо жонглера щепоть перемолотых в труху трав. Альб чихнул, потом глаза у него закатились, и он провалился в забытье.
        Вот и замечательно.
        Отложив сверток, я навесил на сундук массивный замок, и тут в фургон забралась Берта.
        - Что-то случилось? - встревоженно поинтересовалась она. - Гуго ничего толком не объяснил!
        - Переоденься во что-нибудь поприличней, - попросил я. - Появилась работа по твоему профилю.
        - Пойдем вдвоем? - Развязав узел рубахи, девушка стянула ее и кинула на вешалку, потом позволила соскользнуть с бедер юбке и без капли смущения осталась в чем мать родила.
        - Нет, Гуго с нами.
        - А где Альб?
        - Он не сможет присоединиться, - демонстративно отвернувшись от белевшей в темноте обнаженной женской фигуры, ответил я. Из-за пережитого накатила нервная дрожь, нестерпимо захотелось завалить в койку первую попавшуюся красотку, и один вид переодевавшейся циркачки вызвал прилив крови туда, куда ей приливать сейчас совершенно не стоило.
        Фыркнувшая Берта влезла в обтягивавшее тело подобно второй коже черное трико и ради соблюдения приличий накинула сверху просторный балахон, от которого при необходимости могла избавиться чуть ли не одним движением руки. Легкие сапожки на тонкой подошве, кожаные перчатки и стянувшая волосы косынка тоже нареканий не вызывали, и если на девушку и будут оборачиваться на улице, то лишь из-за ее врожденной грации и красоты.
        - Понадобится оружие? - уточнила Берта, заметив, как я убрал в котомку залитую свинцом дубинку, пару ножей и шило - трехгранный клинок закаленной стали в две трети локтя длиной.
        - У меня для тебя кое-что другое припасено. - И я отдал ей сверток. - Надо будет высыпать в дымоход.
        - Легко.
        - Только сама не надышись.
        - Да уж не первый раз замужем…
        Найти доходный дом в переулке Виноградарей проблем не составило. Хотя спросить дорогу и оказалось совершенно не у кого: Лем будто вымер, и навстречу попадались лишь забитые трупами телеги с мрачными и неразговорчивыми возницами. И если в приличных районах многие горожане толпились у молельных домов, то на окраине не было и этого. Обитатели трущоб либо гниющими телами валялись в канавах, либо заливали страх дешевым пойлом. А те, кому решимости не хватило даже на визит в ближайший кабак, отсиживались за запертыми дверями в надежде, что беда пройдет стороной.
        - Дети почти не болеют, - сообщил мне Гуго и посильнее натянул на голову обтрепанную шляпу с позолоченной пряжкой на тулье. - Зато отребье с городского дна через одного слегло. Многие даже поговаривать начали, что это кара за грехи людские.
        - Чушь, - фыркнул я. - Приятней всего каяться в чужих грехах.
        - Поверить не могу, что это экзекуторы такое натворили, - поежилась притихшая Берта.
        - Разберемся, - пообещал я, поднимаясь на крыльцо доходного дома.
        И хоть гости с полуночи, не желая привлекать внимания местных стражей порядка, выбрали один из тех гадюшников, где никто никогда ничего не знает, не видит и не помнит, пара зуботычин и несколько серебряных марок мигом исправили эту ситуацию.
        - Они в мансарде, окна на улицу выходят, - облизнув рассаженную о чью-то слишком угловатую скулу костяшку, сообщил Гуго девушке. - Пойдем, покажу нужную трубу. - И уже мне: - Себастьян, только не геройствуй в одиночку.
        - Само собой.
        За Берту я нисколько не волновался. Выросшая в семье акробатов девушка хоть и не подходила фактурой для полетов под куполом цирка, но взбиралась по отвесным стенам и сновала по крышам на удивление ловко.
        Поднявшись по скрипучей лестнице на третий этаж, я замедлил у нужной двери шаг, уловил запах благовоний и поспешил по коридору дальше. Не стоит торопиться - все надо без сучка без задоринки провернуть. Трое экзорцистов - это серьезно. У меня и с одним лишь благодаря нешуточному везению так легко справиться получилось.
        Присев на корточки в темном углу, я дождался запыхавшегося Гуго и вытащил из котомки нож с узким, слегка изогнутым клинком.
        - Готово?
        - Да. Вьюшка открыта была, дым шел.
        - Тогда пошли.
        - Не подействует на нас твое зелье?
        - Маску надень.
        Я замотал лицо сложенной вдвое полосой черной материи, просунул в щель клинок и без труда приподнял щеколду. Осторожно открыл дверь и проскользнул в комнату. А там - замер, едва переступив порог.
        - Вот ведь! - прошептал у меня за спиной Гуго.
        Я затащил его в номер и поспешил запереть дверь.
        Действительно - «вот ведь»! Таково уж было наше везение, что экзекуторов мы застали в самом разгаре смены личин. Двое светловолосых парней наряжались в униформу «серых сюртуков» - служащих королевской охранки Стильга, - а на кровати рядом с чернявым задохликом лежал полный кожаный наряд брата-экзорциста, ему, без всякого сомнения, великоватый.
        - Не похож этот на уроженца Норвейма! - засомневался Гуго, указав на темноволосого парня.
        - Они в Руге через одного такие.
        Я проверил всех троих и с облегчением перевел дух - спят. И проснутся никак не раньше чем через десять - двенадцать часов.
        - Ты только посмотри! - разволновался схвативший со стола исписанные убористым почерком бумаги седой фокусник. - Это план резиденции генерал-губернатора, расписание смены караулов и пароли на эту декаду!
        - И никаких следов чернокнижника, - с отрешенным видом огляделся я по сторонам.
        Совершенно никаких. Комната как комната. Ни тебе нарисованных кровью пентаклей, ни человеческих жертвоприношений. И все трое экзекуторов здесь.
        Ничего не понимаю.
        - Их осведомитель должен иметь доступ к секретной информации! - изучив записи, заявил Гуго и уставился на меня. - Но если они планировали обычное убийство, зачем переполошили всех этим мором?
        - Не знаю. Возможно, мор не их рук дело, - нахмурился я и взвесил в руке найденный среди бумаг жетон служащего королевской охранки. - Настоящий!
        - Не может быть!
        - Точно тебе говорю. И раз экзекутор крутился неподалеку от ратуши, зуб даю, их агент кто-то из «серых сюртуков», дежуривших там сегодня.
        - Что будем делать? - спросил Гуго, пряча записи в потайной карман камзола.
        - Вязать будем. Что еще?
        И мы начали вязать. «Ласточкой». Так, чтобы малейшая попытка освободиться приводила к затягиванию петли на шее. Только бы спросонья теперь не удавились. Ну да это уже не наши проблемы.
        Наскоро покидав бренчавшее серебряными колокольцами одеяние экзорциста в обнаруженный под кроватью баул, я дождался, когда Гуго выпотрошит найденные в комнате кошели, и набросил шнурок на щеколду. Выпустил фокусника в коридор и, удерживая запор в поднятом состоянии, ступил следом.
        - Идем! - поторопил меня Гуго.
        - Сейчас! - Выдернув шнурок, я убедился, что освобожденная щеколда упала и заперла дверь, и поспешил за подручным. - Ходу!
        На улице к нам присоединилась успевшая спуститься с крыши и накинуть поверх трико балахон Берта, и я начал отдавать распоряжения:
        - Гуго, найди связного в миссии Изгоняющих, пусть заберут наших гостей с полуночи. Берта, возвращайся в фургон и не спускай глаз с Альба.
        - А что с ним не так?
        - Он в сундуке, - усмехнулся фокусник. - Работал на этих гадов.
        - Никогда мне эта обезьяна не нравилась, - презрительно поморщилась девушка.
        - Позже попробуем его разговорить.
        - А сам ты куда? - забеспокоился Гуго.
        - Надо предупредить охранку.
        - Не боишься нарваться на предателя?
        - Нет.
        Я махнул своим подельникам и поспешил убраться с улицы в темный переулок. Надежный контакт среди «серых сюртуков» у меня имелся, а одеяние брата-экзорциста даст возможность пообщаться с нужным человеком, не привлекая излишнего внимания к моей скромной персоне. Так что в этом отношении проблем не предвиделось ни малейших…
        Вот только проблемы наши меня сами. Неожиданно из какого-то закутка навстречу вынырнули две плечистые фигуры, и, поскольку на обычных уличных грабителей мрачные бугаи нисколько не походили, я со всей силы шибанул плечом ближайшую дверь и, легко выломав хлипкий засов, со всех ног бросился бежать по коридору. Не заметив ни единого человека, промчался через кухоньку, выскочил в пустой зал таверны и выругался, заметив двух мордоворотов, подпиравших входную дверь.
        - В своей непредсказуемости, господин Март, вы становитесь ужасно предсказуемым, - спокойно произнес сидевший за угловым столом худощавый мужчина, чье лицо скрывала надвинутая на лоб широкополая шляпа. - Парадокс.
        Кроме зубоскала и его подручных, больше в таверне никого не оказалось, но и пятеро на одного - не самый удачный расклад. К тому же неугодного человека гораздо проще зарезать в подворотне, чем устраивать из этого целое представление.
        И поэтому я спокойно прошествовал к угловому столу, бросил баул под ноги и уселся напротив таинственного незнакомца, в голосе которого мне послышался слабый намек на акцент, свойственный выходцам из континентальной части Ланса.
        - В самом деле?
        - Как видите. - Мой собеседник снял шляпу и оказался представительной внешности господином средних лет, с острым прямым носом, аккуратно подстриженной бородкой и пронзительными глазами опытного шпика. - У меня есть к вам вопрос.
        - С чего мне отвечать на вопросы «рыбьей крови»? - припомнил я презрительное прозвище уроженцев континентального Ланса.
        - Справедливо. - В ответ на оскорбление на лице странного господина не дрогнул ни один мускул, он лишь дотронулся до рубиновой серьги в левом ухе и скривил в улыбке тонкие бескровные губы. - Поэтому предлагаю сделку: вы отвечаете на мой вопрос, а я помогу остановить мор.
        - Не думаю, что мне понадобится ваша помощь.
        - Норвеймские собаки собирались устранить канцлера Драгарна и только. К мору они не причастны.
        - Зачем им эта смерть?
        - Канцлер выступает за совместный с Лансом раздел государств Пакта, а Норвейму, напротив, выгодна эскалация конфликта.
        - Хотят под шумок отвоевать Руг?
        - Именно, - кивнул ланский шпик. - Но речь сейчас не о том. Важно то, что в Драгарне хватает горячих голов, ратующих за продолжение военных действий и полный захват всей территории Пакта. Именно они и приказали ликвидировать канцлера, не считаясь с сопутствующими жертвами.
        - Даже с такими?
        - Слишком высоки ставки. Главное для них - избежать малейших подозрений в случайности произошедшего. Что же касается смертей… Гибель канцлера развяжет армейским сорвиголовам руки, а остальное для них значения не имеет. Наоборот, меньше подозрений возникнет. Это как прятать сорванный лист в лесу. Очень умно, вы не находите?
        - И чего вы хотите?
        - Ответьте на один вопрос - и узнаете, где можно найти исполнителей.
        - Предпочитаете решать проблемы чужими руками?
        - Не без этого.
        - Спрашивайте.
        - Нам известно, что вы были там, где были, и сделали то, что сделали. - Мой собеседник выложил на стол сверток, развернул его и продемонстрировал изогнутый нож с лезвием-когтем одного чрезвычайно редкого хищника. - И кто вас сопровождал, нам тоже известно. Но мы не знаем, - шпик стрельнул взглядом в сторону стоявших у входа мордоворотов и понизил голос, - куда потом делся некий Ричард Йорк…
        - Зачем вам это? - не моргнув глазом спросил я, сразу сообразив, что интерес шпика и пославших его людей вызван исключительно родословной пропавшего рыцаря.
        - Одни хотят его возвысить, другие, наоборот, опасаются его возвышения. Внутренняя политика, ничего интересного.
        - И те, и другие могут отправляться в Бездну.
        - Зря вы так!
        - Это ответ на ваш вопрос, - оборвал я собеседника. - И другого ответа у меня не будет.
        - Хотите сказать…
        - Он ушел туда сам и за шиворот утащил с собой вашего драгоценного Жнеца.
        - Ясно. - Как ни странно, шпик мне поверил; без спешки он поднялся из-за стола и водрузил на голову шляпу. - Вам нужна заброшенная часовня у закатного моста.
        - Благодарствую. - Мне не удалось удержаться от смешка.
        Задумчивый господин прошел к входной двери, там развернулся и вновь потеребил серьгу.
        - Не советую в будущем посещать мою родину. Четвертование не та вещь, которая придется вам по вкусу, - заявил он на прощанье и вышел на улицу.
        - И в мыслях не было, - мрачно буркнул я.
        Четвертование! Ну надо же! Еретики и в самом деле не на шутку обиделись из-за прошлогодней вылазки…
        К заброшенной часовенке я подошел, уже облачившись в кожаное одеяние брата-экзорциста. Звон серебряных колокольчиков на плаще и шляпе неминуемо должен был заранее предупредить злоумышленников о моем приближении, но на это и делался расчет.
        Ждете изгоняющего? Будет вам изгоняющий. Все будет…
        Наверное, только из-за одеяния меня и не подстрелили на подходе. А стоило войти в заброшенное здание, как тут же послышался глумливый голос:
        - Посмотрите только, кто к нам пожаловал!
        Подкидывавший и ловивший кинжал живчик в коричневом камзоле, бриджах и высоких сапогах радостно заулыбался при моем появлении, а вот прятавшийся за балюстрадой на втором этаже арбалетчик остался предельно собранным и серьезным.
        - Здесь творятся дурные дела, - туманно ответил я, во все глаза уставившись на высокое, чуть ли не в рост человека зеркало у дальней стены, перед которым горело несколько толстенных, заплывших причудливыми наростами воска черных свечей. Оттуда веяло чем-то до боли знакомым, вот только никак не получалось разобрать чем. - Чувствую присутствие Бездны!
        - Да неужели? - Из соседнего помещения вышел смуглый горбоносый мужчина в просторном одеянии с какой-то склянкой в руке. - Тогда ваш долг выжечь скверну огнем своей веры!
        Я наполнил легкие воздухом, собираясь на одном дыхании проговорить подходящую к случаю молитву, и вдруг понял, что потустороннее не в людях. Скверна окутывала их, делала сильнее, быстрее и решительнее, но не гнездилась в душах. Она была, и в то же самое время ее не было.
        - Ну что же вы, святой отец? - рассмеялся главарь и провел свободной рукой по странному ожерелью, собранному чуть ли не из человеческих костяшек и зубов. - Жгите!
        - Как вы делаете это? - спросил я, больше рассчитывая потянуть время, чем получить какой-то конкретный ответ.
        - Бесноватые, господин экзорцист, это все бесноватые. При правильном обращении они чрезвычайно полезны, - заявил чернокнижник - а чернокнижник ли? - и поднял руку с заполненной прозрачным раствором бутылочкой, в котором плавало самое настоящее человеческое око. - Вот этот глаз принадлежит спутавшемуся с порождениями Бездны гениальному живописцу. Прямо сейчас он рисует ваш портрет, поэтому проявите уважение - покажите лицо. И заодно извольте объяснить, как вам удалось отыскать это место!
        - Разве потеря глаза не должна была сказаться на чувстве перспективы? - Я кинул стянутую с головы шляпу под ноги, а вот снимать полумаску не стал.
        Вместо этого, потянувшись к свившейся под сердцем в колючий ледяной клубок скверне, заставил потустороннюю силу растечься по телу и сразу ощутил связь нанизанных на золотую цепочку зубов, обломков костей и кусочков иссушенной плоти с заточенными в Драгарне бесноватыми. По уходившим прямиком в Бездну нитям скверны из брошенных в казематы одержимых беспрестанно выкачивались крупицы силы, которые накапливались в страшном украшении, наделяя при этом его владельца просто поразительными способностями. И что хуже всего - проклятое ожерелье позволяло чернокнижнику не пятнать следами потустороннего собственную душу; и потому выжигающие из людей скверну молитвы сейчас ничем помочь не могли. «Ритуалы изгнания младших бесов», глава «Слуги Бездны и методы обуздания оных».
        - Этот художник настолько гениален, что рисует свои полотна вслепую. Нам понадобились оба его глаза, - ответил главарь. - Вашу маску!
        Поигрывавший кинжалом хлыщ шагнул ко мне и с неприятной ухмылкой поинтересовался:
        - Помочь? Это мы быстро…
        - Стой! - крикнул почуявший вдруг неладное главарь, и я резким прыжком сорвался с места.
        Потусторонняя сила будто подтолкнула в спину, позади впустую клацнул по камням арбалетный болт, а мгновение спустя выхваченный из широкого рукава кожаного плаща нож вонзился меж ребер только начавшего замахиваться кинжалом торопыги.
        Изо рта смертельно раненного человека вырвался сдавленный сип, и я отшвырнул обмякшее тело под ноги чернокнижнику. Без толку - тот легко перемахнул через подельника и прямо в прыжке выбросил вперед крепко сжатый кулак. Унизанные костяными перстнями пальцы обожгли ледяным касанием скверны, и, хоть кожаное одеяние уберегло от грозившего поработить волю заклинания, неожиданный удар все же опрокинул меня на пол.
        Даже не пытаясь подняться на ноги, я перекатился в сторону, и подхвативший второй арбалет стрелок вновь допустил промах. А вот чернокнижник в один миг оказался рядом и всем своим весом обрушился сверху. Но поздно - кончики пальцев вытянутой руки уже скользнули по холодной глади зеркала.
        Бездна невидимым тараном вломилась в сознание, заточенные в душе бесы рванули навстречу родной стихии, стремясь перехватить контроль над телом, и в голове немедленно зазвучали чьи-то призрачные голоса.

«Расслабься, успокойся, и все будет хорошо. Только расслабься и дай нам помочь тебе! Мы подарим могущество, о котором ты и не мечтал! Сокрушим всех врагов, наделим властью…»
        Крутившаяся в голове молитва пламенной волной смыла наваждение, а потом провалившаяся в зазеркалье рука стиснула нити скверны, тянувшиеся от ожерелья чернокнижника в Бездну, и заставила - пусть и на один лишь краткий миг! - полыхнуть их огнем моей веры.
        Навалившийся сзади главарь неожиданно всхлипнул, пытавшиеся выдавить мне глаз пальцы скользнули вбок и, царапнув ногтями скулу, сорвали с лица полумаску. Вцепившись в ворот хламиды, я стащил с себя чернокнижника, упершись левым предплечьем в гортань, прижал его к полу и всадил в живот вытащенное из-под плаща шило. И сразу, даже не выдернув из раны трехгранный клинок, откатился в сторону.
        Вовремя! Едва не зацепивший бедро арбалетный болт прошил полу плаща и с лязгом срикошетил от каменной кладки!
        Вскочив на ноги, я под предательский звон колокольчиков метнулся в соседнее помещение и, на ходу стягивая кожаное одеяние, спрятался за угол. А когда заслышал топот сбежавшего со второго этажа арбалетчика, поспешил зашвырнуть скомканный плащ в темень уходившей куда-то вниз лестницы. Серебро весело звякнуло о каменные ступени уже в подвале, и уловивший далекий перезвон стрелок смело ворвался в дверь.
        И в тот же миг растянулся на полу, споткнувшись о своевременно подставленную ногу! Ни встать, ни дотянуться до отлетевшего при падении арбалета он уже не сумел - с силой опустившийся на висок каблук ботинка заставил его череп треснуть, будто гнилой орех.
        Удостоверившись в смерти несчастного ублюдка, я вернулся к скорчившемуся у злополучного зеркала чернокнижнику и, пихнув в грудь подошвой, опрокинул его на спину. Спокойно выдернул загнанное в живот шило и, подавшись вперед, уверенным движением воткнул клинок в глазницу. Ощутил, как пронзившее мозг острие скользнуло по затылочной кости, и потянул рукоять обратно, извлекая оружие из уже мертвого тела.
        Вот так! Никаких раненых, никаких пленных. Мне и одного смертного приговора с лихвой хватит, пожалуй.
        Да и что такого он мог поведать дознавателям? И так все ясно. Да и не дали бы ход делу - нам на текущем этапе мир с Драгарном как воздух необходим.
        Тут, потирая располосованное ногтями лицо, я заметил валявшуюся на полу бутылочку с вперившимся в меня глазом слепого художника и в сердцах пнул сорванную в пылу борьбы полумаску. Вот ведь незадача!
        С тяжелым вздохом поднял стекляшку и, легонько потряхивая ее, отправился в подвал, откуда явственно тянуло отголосками скверны. Осторожно спустился по осклизлым ступеням, сошел с лестницы и невольно подался обратно, разглядев в тусклом свете стоявшего на каменной плите фонаря распятого на засыпном земляном полу человека. Точнее - существо, человеком некогда бывшее.
        В полумраке изъеденная глубокими язвами и кишевшая червями плоть показалась просто омерзительной, от резкой вони заслезились глаза, и начал подкатывать к горлу комок тошноты. А потом я с ужасом осознал, что несчастный до сих пор находится на грани жизни и смерти. Пойманный в ловушку проклятой души бес не давал телу умереть, и благодаря этому чары, наложенные на пронзившие руки и ноги костяные костыли, продолжали и продолжали отравлять горожан.
        Вот он - источник мора.
        Я поставил бутылочку с глазным яблоком к фонарю и, проведя носком ботинка по земляному полу одну непрерывную черту, заключил в круг и себя, и бесноватого. Вполголоса прочитал короткую молитву, заставившую в судорогах забиться одержимого порождением Бездны человека, потом собрался с решимостью и как-то очень уж легко вырвал нечистого из отравленной отчаянием жертвы.
        Стиснул своей волей пытавшуюся вырваться на свободу тварь и подивился, какую прорву силы несет в себе потусторонняя сущность. Это отродье не чета бледным теням былых повелителей Пустоты, заключенным в моей душе!
        Ключ к подлинному могуществу - вот что попало ко мне в руки. И ведь всего-то лишь надо присовокупить беса к остальным нечистым! Просто выпить переполнявшую его скверну…
        Я мечтательно улыбнулся, потом поднял бутылочку с плававшим в растворе оком и, подмигнув ему, зашвырнул нечистого - прощай, искуситель! - по уходившей в Бездну нити скверны. Глазное яблоко вздрогнуло и бесформенным комком слизи осело на дно стекляшки, стоило двум сошедшимся в схватке бесам в клочья разорвать своей яростью душу слепого живописца.
        Личное могущество - это хорошо, но иногда надо делать что-то и для других.
        Например, прервать мучения бесноватого художника, по случайному стечению обстоятельств занятого сейчас написанием моего портрета.
        Зачем, ну зачем кому-то в тайной службе Драгарна лицезреть мою физиономию?
        Ни к чему это. Я не тщеславный, мне еще пожить охота.
        Работа такая, ничего не попишешь.
        Алекс Кош
        Сказочник особого назначения
        Утро Гморка началось непретенциозно - с завтрака. Нет, конечно, для любого нормального человека утро начинается с пробуждения, но существо, проснувшееся в кровати, одиноко стоящей посреди огромной пещеры, человеком назвать язык не поворачивается. Существо с трудом поднялось на ноги, вышло из пещеры и с громким хэканьем окунулось в близлежащее озеро. Вернувшись, оно пробормотало что-то вроде
«столзавтрк», и тут же добротная дубовая кровать растворилась в воздухе, а на ее месте материализовался не менее добротный и не менее дубовый стол, заставленный всевозможными яствами.
        Звучит гордо, а на деле всех яств-то было: тарелка каши, три бутерброда с сыром да целый кофейник с… ну чем может быть наполнен кофейник?
        Лишь после второй чашки кофе в темно-карих глазах Гморка появился огонек осмысленности.
        - Тел, новости, - вяло, нет, не приказал - попросил Гморк.
        На противоположном от Гморка краю стола появился небольшой цветной телевизор марки
«Соня». Щелкнул тумблер, и на экране возникла миловидная ведущая.
        - Доброе утро, сказочник, - вежливо поздоровалась девушка, кокетливо поправив длинные волосы цвета воронова крыла. - С чего начнем?
        - Давай-ка, Сонь, основные происшествия за ночь, - пробубнил Гморк, вовсю работая челюстями. - И… только по близлежащим землям. Что-то у меня нет сегодня тяги к дальним перелетам…
        Ведущая понимающе кивнула.
        - На кладбище возле Купчино замечена нездоровая активность зомби. Если так пойдет дальше, то они могут и до города добрести. Такая паника поднимется… - Ведущая хихикнула. - Хотя, может, это будет даже забавно. Они ж все равно безобидные - побродят-побродят, да и распадутся с первыми лучами солнца. В Желтом Лесу опять Соловей-разбойник буянил. Не иначе спьяну. Кого ему ночью-то среди сосен грабить? Боюсь только, скоро Леший опять на разборку отправится: уж больно много деревьев Соловушка повалил да зверье все в округе перепугал, а Леший этого ой как не любит… чай, нашему свистуну второй зуб выбьет. Ну что за нечисть такая пошла? Скоро богатырей совсем без работы оставят - сами друг друга порешат. Не дело это, надо бы разъяснительную беседу провести…
        Гморк в притворном недовольстве грохнул по столу пудовым кулаком.
        - Эй, не наговаривай на нечисть, большинство из них отличные ребята!
        - Ой! - Ведущая кокетливо смутилась. - Прости, дорогой, я забыла, что у тебя слабость к злодеям.
        - Так-то лучше, - ухмыльнулся Гморк. - Что-нибудь еще интересное за ночь произошло?
        - Да, Дом с Призраками опять начал шалить. Довел до обморока двух искателей приключений на свою… ну на то место, которым обычно думают эти искатели приключений. Без разрешения довел, должна заметить.
        Гморк понимающе кивнул.

«Точно, программа этого Дома уже давно вышла из-под контроля. Пора бы Домик перепрограммировать или просто снести и построить новый - пострашнее, да и попослушнее. А то что же это за дело - до обморока доводить? Теряет Дом квалификацию, теряет. Одряхлел».
        Ведущая неожиданно замолчала на некоторое время, а потом расплылась в радостной улыбке.
        - Только что пришел заказ на дракона. Зачитать?
        Гморк подскочил на стуле и чуть не подавился последним бутербродом.
        - Читай скорее!
        - Заказ поступил от няньки принцессы из Тридевятого (кто бы сомневался) Царства. Все как обычно. Отец пообещал ее руку одному заморскому принцу, а принцессе этот тип совершенно не мил. Даже не просто «не мил», а воротит бедную девушку от старого пня, по странному стечению обстоятельств именуемого принцем. Няня очень переживает за бедняжку и прямо-таки требует дракона.
        Как нетрудно было догадаться по названиям, помимо Тридевятого Царства в Сказмирье существовали и Тривосьмое, Триседьмое… В общем, царств здесь хватало, причем помимо них, в наличии были всевозможные халифаты, королевства, графства, герцогства и прочее, прочее. Оно и понятно, ведь принцев и принцесс, королев и королевичей, царей и царевен на всех не напасешься: эту нужно украсть, этого проклясть, того в монстра превратить… Для того чтобы сказочная жизнь кипела, нужен был действительно большой запас царских особей.
        - А какие требования к кандидату? - азартно спросил Гморк.
        Похищение наследниц являлось одним из его любимых занятий. Точнее, не само похищение, а создание полосы препятствий и испытаний для спасителей. Вот таким специфическим образом устраивались местные браки.
        - Помимо обычных пожеланий, ну там… красивый, умный, добрый, просят еще, чтобы обязательно музыкантом был и любил животных.
        Гморк разочарованно вздохнул.

«Опять банальность. Хоть бы кто-нибудь что-то особенное попросил… скучно это - пользоваться старыми наработками психологических тестов. Спаси волка из капкана, избеги общества соблазнительных русалок, разгадай загадку Бабы-яги - банальности. Но что ж делать? Работа есть работа…»
        - Откуда принцессу удобнее всего украсть? - деловито спросил Гморк.
        - Няня пошлет девушку сегодня в полдень в Желтый Лес на прогулку. Тетка искренне полагает, что вам ее оттуда будет очень удобно украсть.
        К слову, Желтым лес назывался по самому прямому признаку - цвету. В нем круглый год стояла красивая теплая осень, иногда лили дожди, и никогда не наступала зима.
        - Угу, очень удобно. Интересно, где, по мнению этой няньки, в многовековом лесу может приземлиться тридцатиметровый дракон? - проворчал сказочник. - Там же ни одной нормальной полянки нет.
        - Скорее всего принцесса остановится у озера, чтобы искупаться. Все знают, насколько полезны для здоровья омовения в водоемах Желтого Леса, - предположила Соня. - Можно ее прямо из воды…
        - Сомнительно, - покачал головой Гморк. - Скажу Бублику, пусть попробует девицу вместе с каретой с дороги украсть. Там достаточно места, чтобы подхватить ее на бреющем полете.
        - А вы уверены, что она еще девица? - хихикнула ведущая. - В нынешние-то времена…
        - Не придирайся к словам, - отмахнулся Гморк. - Что это ты такая ехидная спозаранку?
        - Кому-то спозаранку, а кому-то под конец ночного дежурства, - буркнула ведущая. - Глаза закрываются, спать хочется…
        - Не смеши меня. - Гморк поднялся со стула. - Виртуальные, да к тому же еще и магические существа не устают. Давай-ка прикажи седлать Бублика, а я пока оденусь.
        - Сам ты виртуальное существо, - огрызнулась ведущая. - А Бублику я велела седлаться еще час назад.
        Разумеется, на самом деле гордый дракон никогда в жизни не позволил бы надеть на себя седло, но шутить на эту тему Гморку никто не запрещал.
        - Свободна, - поблагодарил ведущую сказочник. - Оружейная, «стандарт».
        Со стола мгновенно исчезли остатки завтрака, а сверху спустился небольшой стенд. Точнее, что-то вроде стальной корзины, заполненной всевозможным оружием: пистолеты, кортики, винтовки, луки, бластеры… чего здесь только не было. В отдельном отсеке лежали зеленая кольчуга, плащ, шлем, меч и маленький арбалет.
        Гморк быстро натянул кольчугу, повесил за спину меч и надел на руку многофункциональный браслет. Завершал выходной костюм черный плащ, позволявший Гморку сидеть на спине дракона и оставаться незамеченным среди многочисленных спинных наростов. Обычно каждодневный арсенал включал еще и небольшой арбалет, но в этот раз сказочник решил пойти налегке.

«Ну что может случиться в этот солнечный денек?» - логично подумал он.
        Выйдя из пещеры, Гморк повернулся к скале лицом. Прямо над входом висел огромный, вычищенный добела временем и дождями череп то ли медведя, то ли снежного человека. Гморк достал из кармана маленький брелок и нажал на неприметную кнопку. В ответ на нажатие в провалах глазниц мигнули красные огоньки, а из пещеры донесся короткий звук «пик».
        - Сигнализация, - весело произнес Гморк таинственные слова и, напевая незамысловатый мотивчик, поспешил куда-то вниз по склону.
        Спустившись к речке, он остановился у самой кромки воды и громко свистнул.
        Примерно целую минуту ничего не происходило. Гморк стоял на берегу и терпеливо ждал…
        Озеро забурлило. Вода вскипела, запузырилась, и на поверхности возник странный холмик. Странный хотя бы потому, что по форме напоминал чей-то зад.
        - Бублик, что за дурацкие фокусы? - поинтересовался Гморк. - Всплыл, как… поплавок какой-то. Ты же дракон! Ты все должен делать величественно… а ты что делаешь?
        Холмик задергался и скрылся под водой, а на его месте возникла голова дракона. Небольшая такая… в сравнении с исчезнувшим под водой холмиком-задом.
        - Я, между прочим, не водоплавающий, - с достоинством ответил дракон Бублик. - Я летающий. Сам же меня заставил в озере жить для конспирации, а теперь еще и недоволен.
        - Летающий он, - передразнил Гморк. - Утки тоже летающие, а плавают получше некоторых…
        - Правильно, - закатил глаза-блюдца дракон. - Ты меня теперь еще и с утками сравни. Очень приятно. То он спьяну червяком обзывается, то какой-то Нессей называет… ну никакого уважения. Улечу я от тебя… в Китай. Там драконов уважают.
        - Рожей не вышел, - не согласился Гморк. - Там драконы все цветастые, как бабы. А ты вон черный, страшный… кому ты, кроме меня, такой нужен?
        Дракон картинно вздохнул.
        - Ладно, куда сегодня летим?
        Гморк ухмыльнулся:
        - За принцессой.
        - Правда? - обрадовался дракон. - Вот здорово! А можно, я ее попугаю немного?
        - Только если немного, - протянул Гморк. - Чтобы она заикой на всю жизнь не осталась.
        - Да когда такое было?! - возмутился дракон, медленно выходя из озера. - Я профессионал!
        Гморк посторонился, чтобы дракон ненароком не наступил на него своей профессиональной лапой.
        - Профессионал, тоже мне. А принцессу из Салимского Халифата не помнишь? Бедную девочку до сих пор лечат лучшие маги Востока.
        Дракон вышел из озера и отряхнулся словно собака, тут же окатив Гморка водой с ног до головы.
        - Эту истеричку?! - возмутился уже сухой Бублик. - Да она сама меня чуть до инфаркта не довела своим «восточным темпераментом»! Кто бы меня вылечил после того, как эта психованная битый час бросалась на меня со всякими гадкими железяками!
        - Ладно, ладно! - вскричал Гморк, очищая плащ от налипших на него водорослей. - Просто я тебя прошу в этот раз быть поосторожней. Все ж таки не Халифат, находящийся у черта на рогах, а Тридевятое Царство - соседи, блин.
        - Я подумаю, - дипломатично согласился дракон.
        Гморк открыл было рот, чтобы сообщить дракону все, что он думает о мыслительных способностях отдельно взятого черного «земляного червяка», но неожиданно передумал. А то обидится Бублик и вообще никуда не полетит…
        Забравшись на спину дракона, Гморк кинул прощальный взгляд на свою скалу и сказал уже давно ставшие привычными слова:
        - Попорхали?
        И они попорхали.
        Вообще-то полет дракона порханием мог назвать только такой оригинал, как Гморк. Судорожные взмахи огромных крыльев поднимали тушу дракона в воздух с таким грохотом, будто в небо стартовало не сказочное существо, а пресловутый
«Боинг-747». Воздух стонал и завывал под тяжестью Бублика… Зато, поднявшись на высоту и поймав горячий поток воздуха, дракон парил в небе подобно обычной, пусть и очень большой, птице…
        - Давай-ка высади меня в Желтом Лесу! - крикнул Гморк, стараясь перекричать вой ветра. - Экипаж с принцессой поедет в полдень по главной дороге, принцесса по лесу решила погулять и искупаться. Ты захватывай девчушку вместе с каретой, а я заскочу к Яге, выдам ценные указания, а потом тебя у жилища Кащея буду ждать.
        Очень важное замечание: когда вы будете взлетать на драконе, никогда не открывайте рот. Вот Гморк открыл - и чего только ему туда не набилось: и песок, и мошки какие-то… То еще удовольствие, между прочим.
        Остаток дороги они пролетели в полном молчании. Кстати, странное имя - Гморк, не находите? Сам-то Гморк никогда и никому в Сказмирье не рассказывал о его происхождении. Нет, это не было какой-то страшной тайной, просто он не слишком любил свое старое имя… и фамилию. При рождении родители нарекли его Гошей. Простое, доброе имя. А фамилия его была Морковкин. Гоша Морковкин. Мягко говоря, это звучит несерьезно. И даже смешно. Поэтому, поступив на службу в СОС (Службу Охраны Сказок), Гоша сменил имя. Гморк - гораздо более достойное имя для сказочника (так назвали себя работники СОСа), вызывающее почтение, а где-то (например, в Салимском Халифате) даже страх.
        - Подлетаем, - сообщил дракон. - Сесть в лесу я не смогу, поэтому выбирай - либо я высаживаю тебя где-нибудь на окраине, либо… ты парашют не захватил?
        - Очень смешно, - проворчал Гморк. - Высаживай давай, а не болтай. И так времени мало.
        - У кого как, - не согласился дракон. - У меня вот впереди еще не одна сотня лет.
        - Поговори мне еще, - беззлобно пригрозил Гморк и легко спрыгнул со спины дракона, несмотря на то что до земли еще оставалось несколько десятков метров.
        Плащ расправился подобно крыльям того же дракона по имени Бублик и позволил сказочнику плавно спуститься прямо на кроны деревьев. Там он схватился за верхушку сосны, погасив инерцию, и проворно запрыгал с ветки на ветку до самой земли.
        Отправив дракона похищать принцессу, Гморк ходко зашагал к домику одной милой старушки, в простонародье именуемой Бабой-ягой. Веселая бабушка занималась выдачей квестов и полезных артефактов потенциальным женихам принцесс, а в свободное время подрабатывала воздушными перевозками в летающей ступе и поставкой пирожков с капустой в самое известное кафе Сказмирья «В гостях у Василисы».
        Лесная тропка вывела сказочника на небольшую вытоптанную полянку, где, судя по четким следам на земле, еще совсем недавно паслась и щипала травку избушка на курьих ножках.

«Опять перекочевала на другое пастбище, - раздраженно подумал Гморк. - Надо было с Бублика получше осмотреться, ищи ее теперь…»
        Он резко остановился и прислушался. Где-то совсем рядом звучало тихое мелодичное посвистывание.

«Знакомая мелодия, - подметил сказочник, осторожно пробираясь к источнику звуков.
        - Ах, точно, это ж Витаса песенка!»
        Сделав несколько шагов, он выпрямился и дальше пошел уже в открытую. Приблизившись к раскидистому дереву, из листвы которого доносился музыкальный свист, он крикнул:
        - Эй, Соловей, ты, что ли?!
        Свист резко оборвался, и из листвы показалось небритое лицо с двумя знатными, на удивление симметричными фонарями под глазами.
        - Гморк? Ты что тут забыл?
        - Кхм… - с трудом сдержал усмешку Гморк. - Избушка мимо не пробегала?
        Похоже, разъяснительную беседу с Соловьем-разбойником можно было отложить на неопределенный срок, кто-то успел позаботиться об этом еще до Гморка.
        - Она сегодня на водопое, - с готовностью ответил Соловей-разбойник. - Остановилась у речки.
        - Спасибо, - поблагодарил сказочник. - Слушай, а что у тебя с лицом?
        Мужчина смущенно почесал в затылке.
        - Да перепил вчера с Лешим настойки на мухоморах. Не помню уж, с чего все началось, но двинул он мне в глаз ощутимо. Ну а я уж в ответ как свистнул… только деревья в разные стороны и полетели.
        - А второй фингал откуда?
        - Досвистелся, - вздохнул разбойник.
        - Холодное приложи, - заботливо посоветовал Гморк. - Ну, там, к русалкам в гости сходи.
        - Еще к Снежной королеве предложи наведаться, - буркнул Соловей-разбойник. - Иди лучше, а то избушка на утреннюю пробежку отправится - ищи ее потом.
        Махнув Соловью-разбойнику на прощанье, сказочник поспешил к речке, мысленно взмолившись о том, чтобы не столкнуться там с русалками. Любвеобильные хвостатые дамочки уже давно положили глаз на парня, но до сих пор он умудрялся избегать речных купаний в их сомнительной, пусть и весьма приятной компании.
        Отвлекшись на мысли о русалках, Гморк немного отклонился от тропы и упустил момент, когда земля под ногами начала осыпаться. А в следующую секунду он уже провалился в образовавшуюся дыру и, несмотря на попытку сгруппироваться, все-таки приложился спиной обо что-то твердое. Едва не потеряв сознание, он справился с головокружением, открыл глаза и осторожно огляделся по сторонам. Темно - хоть глаз выколи. Воспользовавшись браслетом в качестве фонарика, он осветил окружающее пространство и убедился в том, что оказался в какой-то пещере. Причем она явно принадлежала хищному животному, поскольку все вокруг было усеяно многочисленными костями. Одно успокаивало - человеческих костей среди них на первый взгляд не было.
        - Надо выбираться отсюда, - пробормотал себе под нос Гморк. - Дел невпроворот, а я тут отдыхаю в теньке.
        Громко охнув и схватившись за пострадавшую поясницу, он встал на ноги и осторожно пошел вдоль одной из стен. И почти сразу заметил странные узоры на камне, словно кто-то углем рисовал простенькие рисунки: зубастые монстры, человечки, домики.

«Что-то я не припомню в русских сказках доисторические рисунки на стенах, - отвлеченно подумал Гморк. - Как и скальных пород посреди Желтого Леса, кстати».
        И тут за его спиной раздался хруст.

«Ох, похоже, хозяин пещеры пожаловал, - догадался Гморк. - Что же, с моим везением это вполне логично. И меч я благополучно про… терял…»
        - Аргх! - раздался громогласный рык. - Кто-о здесь?

«Оно еще и говорить умеет, - удивился сказочник. - Что ж, тогда есть шанс договориться».
        Он не стал выключать свет, дав жителю пещеры возможность найти его. Хотя, по логике, раз уж существо жило в пещере, то и так отлично видело в темноте и с легкостью нашло бы Гморка.
        Звуки шагов и хруст костей приближались. Не прошло и минуты, как под свет браслета вышло оно. Громадное, выше сказочника почти на метр, волосатое существо с огромными ушами.
        - Ты! - рыкнуло оно.
        Гморк чуть не сел от удивления, с трудом веря своим глазам.
        - Ты хочешь быть моим другом?! - рыкнуло то, что когда-то было милым мохнатым другом всех детей - Чебурашкой.

«Эк его разнесло-то, - ошарашенно подумал Гморк, отступая шаг за шагом. - Видимо, раньше он на апельсиновой диете сидел, а тут на мясе откормился, подрос. Вон какие когтищи еще отрастил. Это уже не Чебурашка, а черт знает кто».
        - Не очень, - честно ответил Гморк и припустил так, что только кости под ногами захрустели.

«Интересно, а кости его предыдущим „друзьям“ принадлежали? - думал Гморк на бегу.
        - Ох, надеюсь, я бегу в сторону выхода, а не от него. Неужели это ушастый такие подземные ходы прорыл?»
        Разумеется, он мог бы вступить в бой с бедным животным, но работа сказочника состояла в чем угодно, но только не в уменьшении поголовья жителей сказочного мира. К счастью, подземный ход быстро закончился, выведя Гморка на поверхность. За спиной сказочника раздался яростный рев, но на солнечный свет зверь так и не выбежал.

«Очевидно, заматеревший Чебурашка не может переносить солнечного света, - подумал Гморк, судорожно пытаясь отдышаться. - Сколько же времени он провел в этой пещере?
        Размышляя о незавидной судьбе ушастого любимца детей и о том, как окультурить бедное животное, он продолжил поиски мигрирующего жилища. К его немалой радости, избушка действительно обнаружилась на берегу речушки, извилистой змейкой текущей через весь лес. Деревянный сруб на куриных ножках весело плескался в воде под довольные визги плавающих неподалеку русалок. Хвостатые красавицы умудрились натянуть поперек речки рыболовную сеть и теперь увлеченно играли в самый настоящий бадминтон.

«Вот только их мне и не хватало», - раздраженно подумал Гморк.
        - Эй, Гморк, иди скорее к нам! - весело закричали русалки, едва завидев гостя. - Развлечемся!
        - В другой раз, - поморщился сказочник, приблизившись к деревянному строению. - Яга! Ты дома?!
        - Сейчас, сейчас! - послышалось из избушки кряхтение старушки. - Еще минутку!
        Спустя минут пятнадцать Баба-яга все-таки соизволила вылезти из избушки.
        - Прости, прости, я досматривала «Русалки тоже плачут», ох, до чего затягивают эти сериалы. И как мы раньше жили без тарелковидения?
        Пожалуй, именно так ее и описывали во всех сказках - горбатой, прихрамывающей на костяную ногу старушкой с крючковатым носом. Классические старческие обноски, являвшиеся неотъемлемой частью образа, были неожиданно разбавлены красной банданой с надписью «Емеля, вперед!».
        - Доброго утречка, бабушка. Я с хорошими новостями - у вас тут рядом новый сосед поселился. Ушастый и клыкастый. Особенно ушастый. Нужно начать как-то его окультуривать.
        - Ушастый? - ничуть не удивилась бабушка. - Не волнуйся, мы с Лешим его уже давно подкармливаем, он практически ручной.
        - Этот «ручной» меня только что чуть не сожрал, - пожаловался Гморк. - Правда, я бы, наверное, тоже был недоволен, если бы кто-нибудь пробил крышу и упал мне на голову…
        - Надеюсь, ты не сделал больно бедному Чебуру?
        - Чебуру?! - прыснул сказочник.
        - Он так себя называет, - пояснила Яга.
        - Солидное имя, - отсмеявшись, сказал Гморк. - Ладно, с ним потом разберемся. Еще одна хорошая новость - у нас на сегодня похищение принцессы наметилось.
        - Отлично, - потерла сухонькие ручки бабушка. - Я тут как раз огородик думала на полянке устроить, да и избушку подкрасить… Вот эти спасатели доморощенные и помогут бабушке за подсказочку. Ты бы почаще устраивал кражи невест, глядишь, я бы и парничков парочку сделала, помидоры выращивать начала.
        Гморк вновь рассмеялся:
        - Ну извини. У нас нет столько принцесс, да и Кащей жалуется, что ему слишком часто голову отрубают.
        - Сами отказались от иголки в яйце.
        - Кащей был очень против, и, если честно, я его отлично понимаю.
        Бабушка кокетливо шаркнула костяной ногой.
        - Подумаешь…
        Сказочник бы с радостью продолжил обсуждение столь интересной темы, но его внимание привлекло большое темное пятно в небе. Судя по траектории движения и размерам, это был не кто иной, как Бублик.

«Что-то он рано, - удивленно подумал Гморк. - Неужели принцесса раньше на прогулку выехала? Но почему тогда Бублик тащит в лапах не карету, а человека? И почему сюда, а не к Кащею?»
        - Мне тут принцесса не нужна, - на всякий случай предупредила Яга. - Они не умеют ничего, капризные. Если здесь оставишь, вспомню молодость, запеку в печке…
        - Не оставлю я у тебя бедную девушку, - заверил сказочник, внимательно глядя на приближающегося дракона. - Но почему она…
        - Срам-то какой, - всплеснула руками старушка, глядя в небо.
        Да уж, дракон в очередной раз учудил, украв бедную принцессу не до или после, а прямо во время купания. А купальников в сказочном мире еще не изобрели.
        Дракон приблизился уже настолько, что Гморк мог бы рассмотреть фигурку девушки во всех подробностях, если бы Яга не закрыла ему глаза.
        - Извращенец чертов! - истерично вопила девушка. - Голую над всем лесом протащил! Отпусти меня, земноводное!
        Сказочника обдало воздушной волной вперемешку с песком и ветошью, затем раздался характерный глухой «бум» - дракон приземлился.
        - Замолчи ты, истеричка! - рыкнул дракон.
        Гморк оттолкнул руку бабушки, успев застать момент, когда дракон отпустил принцессу.
        - Охальник, - ткнула его локтем в бок Баба-яга.
        Бедная девушка старательно пыталась прикрыться руками, но у нее это не очень хорошо получалось. Выглядела она, кстати, как классическая принцесса - стройная блондинка с длинными волосами и высокомерно вздернутым носиком.
        - Успокойтесь, принцесса, мы вам не враги, - заверил ее сказочник, поспешно скидывая плащ. - Вот, возьмите.
        Девушка вырвала его из рук Гморка с такой силой, словно хотела переломать пальцы.
        - Какая я тебе %#@#!& принцесса?!
        Гморк и Яга переглянулись.
        - Девица-то явно не девица, а сапожник в юбке, - проскрипела бабушка. - Ошибся драконушка в очередной раз. Со зрением, может быть, у соколика проблемы?
        - С головой у него проблемы, - раздраженно ответил Гморк и в сердцах пнул дракона в бок. - Бублик, ты кого притащил?!
        - Сам сказал тащить бабу из озера, я и притащил! - обиженно ответил дракон.
        - Не из озера, а по пути к озеру!
        Сказочник вновь перевел взгляд на укутавшуюся в плащ девушку.
        - Простите, а вы кто вообще?
        - Морковкин! - взвизгнула девушка. - Дрессировать свое домашнее животное лучше надо!
        Бублик выдохнул из носа небольшой огонек.
        - Домашнее животное?! Гморк, можно, я ее поджарю?
        Сказочник же застыл словно статуя, мигом поняв, что перед ним действительно не принцесса - никто в этом мире не знал его настоящей фамилии.
        - Откуда ты меня знаешь? - осторожно спросил он.
        - А сам-то как думаешь?! - зло выдохнула девушка. - Я прибыла из Родительского мира!
        - Так ты сказочница?! - удивился Гморк.
        - Сам ты сказочница! - еще сильнее разозлилась девушка. - Кто же склоняет названия профессий?! А инженера женского пола ты бы инженеркой назвал?!
        Гморк тут же стушевался под напором девушки.
        - Ну прости. А почему тогда дракон притащил тебя вместо принцессы? Да еще и в таком виде…
        - Я откуда знаю? Меня перенесло в местный лес и зашвырнуло прямо в речку. Сам знаешь, как нестабильны бывают эти межмировые порталы. Я выбралась на берег, развесила одежду, чтобы просушилась, и пошла купаться. Неожиданно к речке подъехала карета с сопровождением, и, прежде, чем я успела выскочить на берег и накинуть одежду, налетел этот чешуйчатый гаденыш и схватил меня.
        - Он-то тебя за принцессу принял, - попытался оправдать друга сказочник.
        - То есть протаскивать принцессу голышом над всем лесом это для вас обычное дело?!
        - Ну нет, конечно…
        - Никогда не понимал вас, людей, - влез в разговор дракон. - Я вот и без одежды отлично обхожусь. Проблем-то…
        Сказочница зыркнула на дракона так, словно хотела испепелить на месте.
        - Тебя вообще не спрашивали, лягушка-переросток!
        - Я не лягушка-переросток, а самый настоящий Змей Горыныч!
        - Змей Горыныч?! - вперила горящий взор в дракона девушка. - А где еще две головы?
        - Ну у меня с ними как-то не срослось, - пошутил Бублик, но под взглядом девушки еще сильнее втянул шею. - Гморк, она меня пугает…
        У чувствительного дракона еще не прошла психологическая травма после встречи с неадекватной принцессой из Салимского Халифата.
        - Так, Бублик, иди попасись где-нибудь, - коротко скомандовал он. - Бабушка, вы тоже пока можете пойти чайку попить, нам вдвоем тут поговорить надо.
        Бублик демонстративно фыркнул и отвернулся, а Баба-яга тихо сказала Гморку:
        - Я на всякий случай печку растоплю, не нравится она мне. Ну и чаек заодно поставлю, если вдруг решим ее пощадить.
        Гморк дождался, пока они с девушкой остались наедине, и тут же набросился на нее с расспросами:
        - Теперь скажи, что ты тут делаешь вообще?
        - Меня зовут Пенелопа, я сказочник особого назначения. В Центр Контроля стали поступать странные сигналы из этого мира, и я прибыла, чтобы провести полную инспекцию.
        - И для этого в мир русских народных сказок прислали девушку с самым обычным русским именем Пенелопа? - не удержался от подколки сказочник.
        - Моя бабушка была русской, - неохотно ответила девушка. - Так что у меня русские корни, не говоря уже о степени по литературе и сертификате об окончании недельных курсов по русскому фольклору. Я отлично разбираюсь в предметной области.
        Гморк озадаченно посмотрел на сказочницу.
        - Предметной области? - Он обвел рукой окружавший их лес. - Это не предметная область, а реальный мир, живущий по своим законам! Удивительный, постоянно меняющийся и эволюционирующий мир…
        - Вот! - выразительно погрозила ему пальцем девушка. - Это-то и беспокоит Центр Контроля. Слишком уж эти ваши сказки быстро меняются.
        - Статичны бывают только картины, - улыбнулся Гморк. - Это целый мир, живущий по своим законам, но отнюдь не стоящий на месте. Я не стану оправдываться, но ты прекрасно знаешь, что до сих пор нет однозначного мнения, влияет наш мир на мир сказок или наоборот. Поэтому давай-ка ты не будешь делать поспешные и ничем не обоснованные выводы. Да, я кое о чем рассказываю местным жителям, но нельзя расценивать это влияние как однозначно отрицательное. К тому же мир развивается и без моего участия, он же не может просто застыть в своем развитии.
        - И ты совсем не оправдываешься, - фыркнула девушка. - Не знаю уж, может он застыть в развитии или нет, но до нашего здесь появления он точно повторял старые русские сказки. А теперь?
        - А что теперь? - прикинулся дурачком Гморк.
        Девушка выразительно посмотрела на русалок, играющих в бадминтон.
        - Ты думаешь, это нормально?
        - Меняются люди - меняются и сказки, - пожал плечами Гморк. - Это ли не доказательство взаимосвязи событий в обоих мирах? Ты мне лучше вот что скажи: Сказмирье изменяется уже давно, но тебя прислали только сейчас. Какова настоящая причина твоего прибытия?
        Девушка на какое-то время задумалась.
        - Вообще-то мне было приказано на месте решить, рассказывать тебе о задании или нет.
        - Так решай и рассказывай скорее!
        - Ну хорошо, - вздохнула Пенелопа. - Кто-то пытался открыть межмировой портал из Сказмирья. Мы не успели засечь, куда он вел, потому что портал был слишком нестабилен и быстро схлопнулся. Но, судя по всему, они попытаются еще раз.
        Гморк опешил.
        - Да ладно?! Серьезно? Но кто мог создать межмировой портал, это же сказочный мир, здесь просто нет таких технологий…
        - Это-то я и должна выяснить.
        - Отлично. А ты в курсе, что Сказмирье занимает достаточно обширные территории и постоянно расширяется?
        - Поучи меня еще, - фыркнула девушка. - Наши специалисты точно вычислили, что портал пробивали где-то здесь, в радиусе десятка километров от Желтого Леса.
        Гморк даже задумываться не стал.
        - Кащей наверняка опять свои опыты проводит.
        - Опыты? Кащей? - удивилась девушка. - Я думала, это злодей такой костлявый со смертью в…
        - Давай без интимных подробностей, - перебил ее Гморк. - Сказки это все. Кащей нормальный мужик, только немного помешан на науке, даже внешне чем-то Эйнштейна из нашего мира напоминает.
        - Значит, нужно отправиться к нему и устроить допрос с пристрастием, - твердо сказала Пенелопа.
        - Легко, - согласился сказочник. - Только допросов не надо, мы все тут живем душа в душу, даже Кащей вовсе не тот злодей из сказок, а лишь играет эту роль, периодически выступая «похитителем» принцесс. Пойдем, подыщем тебе что-нибудь у Яги, не в плаще же разгуливать…
        Хотя, будь воля Гморка, он бы с удовольствием и дальше любовался изящными формами, угадывающимися под плащом. При ближайшем рассмотрении девушка оказалась не просто мила, а сногсшибательно красива.
        Несмотря на показное недовольство, Баба-яга не только подобрала Пенелопе наиболее приемлемую одежду из своего гардероба, но и практически насильно напоила их чаем. Покинув избушку спустя полчаса, Пенелопа выглядела словно молодая версия Бабы-яги. Других-то одеяний у бабушки не водилось.
        - Тебе идет, - вновь не удержался от подколки Гморк.
        Странно, но каждый раз, глядя на гостью из Родительского мира, он хотел сказать какую-нибудь глупость.
        - Сам урод, - огрызнулась девушка.

«Да, одеяние ей явно подходит, - ехидно подметил Гморк про себя. - Яга наверняка в молодости такой же язвой была».
        - Эй, Бублик!
        - Ты зачем это ящерицу зовешь? - вцепилась в его плечо девушка.
        - Дракон - самое быстрое средство передвижения по Сказмирью. На нем мы живо доберемся до Кащея.
        - Сам ты средство, - обиделся Бублик. - Между прочим, такими высказываниями ты наносишь вред моему хрупкому внутреннему миру.
        Сказочница слегка сбледнула.
        - Я не хочу летать на этом… хрупком внутреннем мире.
        - Не волнуйся, он аккуратно летает, - заверил Пенелопу сказочник, видя одолевающие ее сомнения.
        Впрочем, то, что он принял за сомнения, оказалось самым настоящим…
        - Я высоты боюсь, - пересохшими губами произнесла грозная сказочница.
        Гморк и дракон синхронно хлопнули глазами.
        - О как.
        - Хорошо, - пожал плечами Гморк, быстро придя в себя. - Тогда мы пойдем другим путем. Бабушка, сегодня же гонки проводятся, правильно?
        Присевшая на крылечке Яга кивнула.
        - Гонки на чем? - с интересом спросила Пенелопа.
        - Как это на чем? На печках конечно же.
        Девушка фыркнула.
        - Ну да, действительно, чего это я глупые вопросы задаю. А чемпион у вас Емеля, наверное?
        - Как догадалась? - подозрительно прищурилась бабушка.
        - Интуиция.
        - Бублик, взлетай и направляй нас к трассе, - велел Гморк. - Перехватим кого-нибудь из гонщиков и конфискуем транспорт во временное пользование. До Кащея всего-то часа полтора езды на печке…
        Пока дракон выходил на взлет, набирал высоту и осматривался в поисках мчащихся на всех парах печек, Гморк и Пенелопа успели перекинуться парой слов с русалками. Хвостатые девушки все уговаривали сыграть с ними в бадминтон, заверяя, что даже сам водяной не прочь иногда попинать воланчик.
        - Вон, твоя ящерица крыльями машет, внимание привлекает, - сообщила Пенелопа, глядя в небо.
        - Сама ты… - беззлобно буркнул сказочник. - Ладно, пойдем…
        Оставив за спиной Бабу-ягу и избушку, Гморк повел свою новую знакомую к гоночной трассе, проходящей через Желтый Лес и несколько близлежащих королевств. Гонки на печах проводились каждый месяц, и по счастливой случайности именно сейчас проходил один из этапов кубка Сказмирья. Всю дорогу до трассы Гморк старательно делал вид, будто сильно занят высматриванием парящего в небе дракона, хотя не увидеть его мог только слепой. Вскоре меж деревьев стала видна поднимающаяся в воздух дымовая завеса от пыхтящих на пределе возможностей ездовых печек.
        - Будь осторожнее, - предупредил сказочник. - Они лишь кажутся неповоротливыми, а на деле могут не хуже «Формулы-1» гонять. Если слишком приблизишься, то может даже потоком воздуха сбить.
        - Разберусь, - отмахнулась Пенелопа, выходя на опушку.
        Гморк запоздало подумал, что забыл упомянуть о непривычной жителю техногенного мира бесшумности передвижения печек. Магическое средство передвижения парило над землей, и единственным воспроизводимым им звуком было легкое потрескивание поленьев в топке.
        Выскочив прямо на трассу, девушка не сразу поняла, где очутилась, и слишком поздно увидела мчащиеся на всех парах печки. К слову, это уже не были печки в привычном старорусском понимании - из кирпича и глины, подобные конструкции вряд ли выдержали бы серьезную гонку. Участники совершенствовали свои средства передвижения кто во что горазд: изменяли форму печей, обивали стальными пластинами, пробовали разные виды дров. Поэтому вид мчащихся печек самых разных форм, цветов и размеров ввел девушку на какое-то время в ступор.
        Лишь каким-то чудом Гморк успел схватить Пенелопу и буквально вытащить из-под мчащегося стального монстра, отдаленно напоминающего немецкий танк «Тигр» с огромной трубой вместо башни.
        - Что это было?! - вскричала девушка, поднимаясь с земли и отряхиваясь от пыли.
        Где-то наверху был слышен издевательских смех дракона, явно оценившего их прыжок.
        - Печки, - пояснил Гморк, вскочив одним гибким движением.
        - Какие печки?! Это же монстры - настоящие бронемашины!
        - Ну да, в последнее время пошла мода на тюнинг… - Гморк толкнул Пенелопу локтем.
        - Пени, смотри, а вон любитель классики едет.
        - Попрошу без панибратства, для тебя я Пенелопа, - оттолкнула его девушка и застыла, глядя на приближающееся к ним средство передвижения.
        Самая что ни наесть классическая деревенская печь, с самым обычным деревенским парнем на водительской завалинке. Белая рубаха, светлые волосы и открытое веснушчатое лицо без намека на интеллект.
        - О, похоже, нам повезло! - обрадовался Гморк, разглядев водителя печки. - Ваня!
        Парень приветливо махнул рукой и направил пыхтящую чудо-машину к стоящей на краю гоночной трассы парочке.
        - Любой другой мог бы заартачиться, а этот точно поможет, - пояснил Гморк девушке.
        - Дурак? - уточнила Пенелопа.
        - Просто добрый человек, - пожал плечами сказочник и шагнул навстречу парню. - Привет, Ваня. Чего это ты в хвосте тащишься?
        - Да лопухнулся, - отмахнулся Иван. - С горючим намудрил. А кто эта прекрасная девушка? Неужели ты наконец-то зазнобу нашел?
        Гморк и Пенелопа одновременно замахали руками.
        - Нет!
        - Мы просто коллеги, - поспешно сказала девушка. - Меня зовут Пенелопа, кстати.
        Парень коротко поклонился.
        - Иван Дурак.
        - Все-таки Дурак? - выразительно покосилась на Гморка девушка. - Э-э… простите, это фамилия такая или диагноз?
        - Фамилия, - ничуть не смутился парень. - И философия.
        - Сама скоро поймешь, - заверил Гморк. - Ваня, нам срочно нужно попасть к Кащею.
        Парень озадаченно посмотрел на парящего в небе дракона.
        - А Бублик на что?
        - У них с «зазнобой» не сложилось, - поморщился Гморк. - А к Кащею нужно срочно. Выручай, Вань.
        - Я все равно последним иду, - почесал в затылке парень, - так что призовые места не светят. Забирайтесь.
        Гморк в порыве джентльменства попытался подсадить девушку, но тут же получил по рукам и самолюбию. Мысленно ругнувшись и зарекшись на будущее, сказочник сноровисто запрыгнул на печку и подмигнул другу.
        - Гони!
        - Не гонится чего-то, - хмыкнул парень, трогая с места. - Кстати, как раз с Кащеем на эту тему поговорю, этот умелец наверняка сможет сделать так, что моя печка не ездить - летать будет.
        Печка скользила над землей, удаляясь от гоночной трассы в сопровождении парящего над ней дракона. Гморк демонстративно отвернулся от спутницы, предоставив Ивану возможность развлечь девушку милым разговором.
        - Так откуда вы к нам? - спросил Иван, с интересом глядя на Пенелопу. - И почему так странно одеты… знавал я одну даму, любящую подобные наряды…
        - Да, это Яга ей ссудила, - подтвердил Гморк ехидно. - Увидела родственную душонку.
        - Полагаю, родственником твоей душонки можно считать мельтешащую над нами крылатую лягушку? - фыркнула девушка, даже не взглянув на Гморка. - Иван, так что вы там говорили о какой-то своей философии?
        Иван рассмеялся:
        - А философия простая - доверять людям и поступать с ними так, как хочешь, чтобы поступали с тобой.
        - Действительно, глуповато, - согласилась девушка. - С другой стороны, это же мир сказок…
        - Между прочим, для нас сказочным выглядит ваш мир, - заметил Иван. - Слышала о теории относительности?
        - Я-то слышала. - Сказочница в очередной раз выразительно посмотрела на Гморка. - А вот ты откуда о ней узнал? Как и о нашем мире, кстати.
        - Из учебника, - открыто улыбнулся парень. - У жены их знаешь сколько…
        - А жена у нас кто?
        - Василиса Премудрая, - ответил за друга Гморк. - И между прочим, они отличная пара, живут душа в душу, никогда не ссорятся.
        - Еще бы, умная женщина и с дураком уживется, - выдала очередную порцию яда девушка. - А с тобой, Гморк, мы еще поговорим по поводу соблюдения закона об ограничении распространения информации между мирами. Видела я у Яги некое подобие телевизора, а тут еще выясняется, что ты местных жителей запрещенной литературой снабжаешь…
        - А ведь я мог бы оглушить ее и бесчувственную погрузить на дракона… - буркнул себе под нос Гморк. - И добрались бы быстрее, и мозг целее остался.
        - Хамло, - процедила сквозь зубы Пенелопа.
        - Высокомерная дура, - не остался в долгу Гморк.
        - Такое ощущение, будто вы знакомы уже очень давно, - заметил Иван Дурак. - И даже женаты.
        - Вот еще, - хором ответили они.
        К счастью для всех, поездка закончилась прежде, чем дошло до рукоприкладства, хотя, несмотря на всю свою сдержанность, Гморк уже был близок к тому, чтобы задушить Пенелопу или сбросить с едущей на полной скорости печки. Едва впереди замаячил замок Кащея, девушка мигом забыла о всяких препираниях и во все глаза уставилась на удивительное строение. И посмотреть было на что: невысокий в масштабах привычных техногенному миру многоэтажек замок смотрелся инородно посреди выжженного до черноты поля. А все потому, что он практически полностью состоял из горного хрусталя, причем не каких-то необработанных горных пород, а невероятных по форме деталей - шестеренок самых разных размеров и форм. По сути, замок был невероятным механизмом, в котором башни, стены, ворота и все здания неторопливо двигались по совершенно непредсказуемым траекториям.
        - Что это? - зачарованно прошептала Пенелопа.
        Гморк покосился на нее и нехотя ответил:
        - Замок Кащея.
        - А кто его построил?
        - Кащей. Его же замок, - не без ехидства ответил Гморк. - Он у нас тот еще затейник.
        Печка въехала на территорию замка, минуя ворота в виде огромной шестеренки, отъехавшей в сторону по аккуратной колее. Во дворе Пенелопу ждала еще одна неожиданность - встретили гостей не обычные люди, да и не люди вообще. Сказочница была подсознательно готова увидеть каких-нибудь сказочных монстров, но действительность превзошла любые, даже самые смелые фантазии. Кащей уже давно перешел на неодушевленных слуг - големов. Возможно, в этом не было бы ничего необычного, если бы они не напоминали внешним видом белых штурмовиков из известного фантастического фильма о далекой-далекой галактике. Вот только вооружены они были не лазерами, а классическими стальными мечами: Кащей ненавидел оружие и принципиально не применял свои знания для создания чего-то сложнее арбалета.
        - Это что?! - в который раз за время знакомства с миром русских народных сказок спросила девушка.
        - Големы, - осторожно пояснил Гморк.
        - А почему они так похожи на… этих, как их…
        - Ну я как-то Кащею показал фильм, ему понравилось…
        Из замка в сопровождении двух штурмовиков появился плотно сбитый мужчина в простой рабочей одежде, очках и с прической, действительно напоминающей ту, с которой так любят изображать Эйнштейна. Вот только выражение лица у этого дядечки было куда более осмысленным, и он уж точно никоим образом не походил на сказочного злодея.
        - Добрый день, Гморк, - вежливо поздоровался Кащей. - Мне передали, что ты привезешь принцессу.
        - Это не принцесса, - поморщился Гморк.
        - Да по ней видно, - кивнул Кащей.
        - Это что еще значит?! - обиделась Пенелопа. - Да что ты можешь в этом понимать, старый хрыч!
        Иван и Гморк обменялись насмешливыми взглядами. Лучше бы Кащей молчал.
        - Я за свои века столько принцесс перекрал, что вполне могу считаться неплохим специалистом - статистики набралось о-го-го, - поправил очки Кащей.
        - Щас как разобью кому-то очки, - погрозила ему кулаком сказочница.
        Кащей спокойно сделал шаг назад, и перед ним тут же сомкнулись двое штурмовиков.
        - И манер никаких, - невозмутимо констатировал он. - Гморк, держи ее от меня подальше, пожалуйста.
        - Извини, - искренне покаялся сказочник картинным шепотом. - Это Пени, она тоже сказочни… - Он покосился на девушку и довольно закончил: -…ца. Увы, девушка выше меня рангом, и мы сможем от нее избавиться только после того, как разберемся с одним делом.
        Кащей бросил недовольный взгляд на шипящую, как кошка, девушку и на всякий случай вызвал еще двух штурмовиков.
        - Какое же у вас ко мне дело?
        - Дело в том, что из Сказмирья недавно пытались пробить межмировой портал…
        - И ты тут же подумал на старого Кащея, - понимающе вздохнул мужчина. - Конечно, такой знатный злодей…
        - Дело не в злодействе, - замахал руками Гморк. - Но кто кроме тебя может обладать достаточными знаниями для этого?
        - Сам знаешь, я очень осторожно обращаюсь с наукой и магией и никогда не стану создавать оружие или что-то способное причинить вред живым существам, - поморщился Кащей.
        - Ага, а принцесс ты крадешь тоже из научного интереса? - не преминула высказаться Пенелопа. - Вместо белых мышей на опыты?
        Сказочница заслужила еще один недовольный взгляд Кащея и короткое пояснение:
        - Это просто работа на благо Сказмирья. Без злодеев жизнь здесь станет скучной и неинтересной. Именно поэтому мы с Гморком сконструировали Дом с Привидениями и другие опасные места и договорились со многими известными личностями: Соловьем-разбойником, Бабой-ягой. Лихом Одноглазым, Водяным и прочими. - Он перевел взгляд на Гморка. - Поверь мне, я даже не представляю, какие технологии могут позволить пробить этот ваш межмировой портал.
        - Я тебе верю, - медленно произнес Гморк. - Хотя мне совершенно непонятно, кто еще мог это сделать…
        - И ты так просто ему поверил! - поразилась Пенелопа. - Да у него на лице написано, что он вор и рецидивист со стажем!
        Разумеется, на интеллигентном лице Кащея ничего подобного написано не было, но переубеждать сказочницу Гморк даже не стал пытаться.
        - Может, это какая-то случайность или ошибка? - предположил Гморк. - Кто-нибудь играл с магией и создал портал…
        Пенелопа одарила Гморка уничижительным взглядом.
        - Какова вероятность того, что кто-то случайно создаст ядерный реактор?
        - Что такое ядерный реактор? - тут же заинтересовался Кащей.
        - Не твое дело, - раздраженно ответила девушка. - Иди, почахни над своим златом.
        - Над златом чахнет, - передразнил девушку Кащей, впервые проявив хоть какие-то эмоции. - Почему все так буквально понимают сказки? В данном случае имелось в виду золото знаний. Думаешь, я от природы Бессмертный? Такие способности не даются просто так, это результат серьезных научных исследований.
        - Тоже мне, профессор, - фыркнула девушка. - Скажи тогда, кто, кроме тебя, мог создать этот портал?
        - Не представляю, кому могло хватить знаний для этого, - невозмутимо ответил Кащей.
        - Ну если говорить о знаниях… - подал голос Иван Дурак. - То как насчет кота?
        Пенелопа вопросительно посмотрела на Гморка.
        - При чем тут кот?
        - Ну ты забыла, как там у Пушкина было? - потер переносицу сказочник. - И днем и ночью кот ученый…
        - По цепи ходит? - припомнила девушка.
        - Насчет цепи не знаю, а в сети котяра шарит о-го-го, - смущенно сказал сказочник.
        - Я ему дал гостевой доступ к своему компьютеру, так он теперь сутками фильмы качает.
        Судя по выражению лица девушки, подобные признания становились опасны для жизни.
        - Телевизор, книги, доступ к сети… ты рехнулся?!
        - Я лишь делаю их жизни интереснее, - пожал плечами Гморк. - Ты думаешь, жителей Сказмирья устраивала та однотипная старая жизнь, продолжавшаяся сотни и сотни лет?
        Пенелопа сжала губы в тонкую недовольную линию.
        - Это не имеет значения. Я хоть сейчас могу отправить тебя в Родительский мир на суд, и его приговор будет очень суров. Одним увольнением ты уже не отделаешься.
        - Прямо сейчас? - насмешливо переспросил Гморк. - Ты умеешь открывать межмировые порталы силой мысли?
        - Кхм… кстати, нужно кого-то отправить за моими вещами, - ничуть не смутилась сказочница. - Там мое оружие и портативный прибор для создания порталов.
        - Почему ты позволяешь ей разговаривать с собой в таком тоне? - с интересом спросил Кащей, и, повинуясь его воле, все големы синхронно шагнули вперед. - Может, отправим ее в темницу на денек-другой? Принцессы после такого как шелковые становятся.
        - Спокойно, - торопливо сказал Гморк, придерживая штурмовиков. - Это наши внутренние проблемы, я сам разберусь.
        - Как скажешь, - не стал спорить Кащей, отпустив всех големов. - У меня вопрос: дракон так и будет кружить над замком или все-таки слетает за принцессой? Я уже и башню приготовил, и големов вон создал для встречи кандидатов.
        - В принципе, почему бы и нет, - согласился Гморк. - Сейчас велю Бублику исправить ошибку и доставить принцессу. - Он подмигнул Пенелопе. - Заодно и твои вещи подберет. А с котом мы справимся и без него.
        Пока Гморк уговаривал дракона вернуться в Желтый Лес за принцессой и вещами сказочницы, Пенелопа расхаживала по замку, заглядывая буквально в каждый уголок.
        - Что она вынюхивает? - подозрительно спросил Кащей Гморка, когда тот закончил с драконом.
        - Отчет готовит, наверное, - невозмутимо ответил он. - Слушай, одолжи мне меч какой-нибудь на всякий случай, а то я свой потерял.
        - Да запросто. - Кащей подозвал одного из штурмовиков и забрал его оружие. - Слушай, а тебе ничего не грозит из-за этих ее отчетов?
        - Ничего страшного, потом разберемся, - как всегда, легкомысленно ответил сказочник, пристраивая за спиной меч. - О, вот и она.
        - Хватит болтовни, нам может быть дорога каждая минута! - скороговоркой произнесла выскочившая из замка Пенелопа. - Поехали к этому вашему коту!
        - Да, мой генерал, - встал в струнку Гморк. - Не соблаговолите ли проследовать к карете?
        Увы, девушка никак не отреагировала на ехидство, продефилировав с гордо поднятым носиком к печке, возле которой их уже давно поджидал Иван Дурак.
        - А ты все остаешься верен классике, - проговорил Кащей, обойдя вокруг печки. - Полагаю, гонки проходят не слишком успешно?
        - Никак топливо не подберу, - грустно вздохнул Иван Дурак. - Но мы еще всем покажем…
        Кащей забрался на печку и понюхал идущий из трубы дымок.
        - Березовые?
        - Ага, - согласился Иван. - Но что-то не пошли…
        - Пойти-то они, может, и пошли, но сейчас уже не то время. Давай-ка я тебе дам кое-что из своих запасов, недавно разработал новое топливо для Емели.
        Гморк понимающе усмехнулся. Все знали, что единственной причиной постоянных побед Емели было сотрудничество с самым острым умом Сказмирья. Кащей постоянно тюнинговал печку местного чемпиона, всегда оставляя его противников позади. Сложно сказать, на каких принципах работали печки, и если это была чистая магия, то непонятно, с чего Кащей, старавшийся совместить местную магию с наукой, вообще занялся этим? Впрочем, сейчас Гморку было явно не до подобных вопросов…
        - Если хочешь что-то делать, делай это быстрее, - попросил его Гморк. - Как уже говорила Пени, у нас мало времени.
        Кащей что-то скомандовал своим штурмовикам, и те быстро сбегали за связкой поленьев странного синего цвета.
        - Это последняя разработка, - гордо сказал Кащей. - Смотри, осторожнее, не больше одного полена за раз. Очень мощная штука.
        - Мы не взорвемся? - на всякий случай уточнил Гморк.
        - Не должны, - уклончиво ответил Кащей.
        - Ох, прокачу с ветерком! - обрадовался Иван Дурак, запрыгивая на печку. - Спасибо, Кащей!
        - Да не за что. Удачи вам.
        Ворота замка отъехали в сторону, и печка сорвалась с места, словно пуля, не дав Гморку даже толком попрощаться с Кащеем.
        - Куда едем-то? - недовольно поинтересовалась Пенелопа.
        - На неведомые дорожки, разумеется, - спокойно ответил Гморк, уже начиная привыкать к тому, что девушка может быть недовольной без всяких причин.
        - Это там, где следы неведомых зверей?
        - Следы? Да, и следы тоже, - хмыкнул Гморк. - Главное, смотреть под ноги, чтобы не вляпаться.
        Он похлопал «водителя» по плечу.
        - Давай в Лукоморье правь, к Прадереву.
        Иван молча кивнул, наслаждаясь сумасшедшей скоростью, а Пенелопа решила воспользоваться свободным временем и заняться разъяснительной работой среди Гморка.
        - Сказочникам же строго-настрого запрещено давать подопечным доступ к технологиям нашего мира, - яростно зашипела на него девушка. - А ты что творишь? Я такого у Кащея в замке насмотрелась: электричество, паровые машины, телестудия… да тебя на всю жизнь в тюрьму упекут за такое!
        - Да ладно тебе, - легкомысленно отмахнулся Гморк. - Что плохого в технологиях? Им ведь действительно стало веселее жить. Вот кот, например, он же ученый, ему скучно туда-сюда по цепи ходить, да и петь он, если честно, не очень-то мастак. Одно время они с Кащеем вместе что-то конструировали-выдумывали, да потом рассорились в пух и прах на почве научных диспутов - котяра нашему Кулибину даже нос расцарапал в порыве злости.
        - Да, у котяры в последнее время аффективное расстройство, - поддакнул Иван. - Жаловался тут недавно, мол, никто его не понимает… В общем, типичная меланхолическая депрессия.
        - Книги по психологии? - обреченно спросила Пенелопа.
        - Они, - открыто улыбнулся парень. - Ни в одной сказке меня Иваном тупым не называли. Почитать я люблю, да и жена постоянно придумывает развлечения: то шахматы, то викторины тематические. Приходится соответствовать.
        Печка ехала с такой скоростью, что, по логике, всех троих должно было сдуть встречным ветром, но вопреки законам физики они спокойно сидели и болтали о своем.
        - Ты действительно думаешь, что какой-то, - Пенелопа поморщилась, - хорошо, пусть даже и очень умный кот смог открыть портал?
        - Какой-то? - хмыкнул Гморк. - Однажды Котофей сделал адронный коллайдер из того, что нашел у Яги на кухне. Правда, должен признать, чего только у нее там не найдешь…
        - То есть кот сделал магический адронный коллайдер?
        - Э нет, помнишь, я говорил о научном диспуте между Котофеем и Кащеем? Так вот, Кащей всеми силами старается объединить магию и науку, а вот кот…
        - Ярый противник магии, - догадалась Пенелопа.
        - Ага, - вступил в разговор Иван. - Что, кстати, выглядит несколько глупо, если учесть, что Котофей сам по себе является сугубо магическим существом.
        Еще на подъезде к знаменитому дереву, возвышающемуся над лесом огромным зеленым многовековым монстром, Гморк почуял неладное.
        - Ваня, там странное свечение над Прадеревом.
        - Котофей грозился новый электрический генератор запустить, чтобы на все Лукоморье электричества хватило. Может, что-то пошло не так, как планировалось? - предположил Иван.
        - Скорее, наоборот! - удивленно вскричал Гморк, когда они миновали очередной поворот. - Смотрите!
        И посмотреть действительно было на что: посреди поляны стояла огромная стальная конструкция, отдаленно напоминающая миниатюрную, высотой метров в десять, Эйфелеву башню. Точнее, даже две таких конструкции. А прямо между ними висел в воздухе самый настоящий межмировой портал - светящееся всеми цветами радуги квадратное окно, видимое лишь в одной плоскости. Все пространство вокруг «башен» буквально тонуло в проводах всевозможных расцветок и толщины, сходящихся где-то у подножия гигантского дуба, повязанного золотой якорной цепью.
        - Иван, протарань одну из вышек, пока никто не полез в портал с той стороны! - скомандовал Гморк. - А мы пока займемся котом…
        - Но печь же может пострадать, - жалобно запротестовал парень.
        Сказочник грозно посмотрел на него.
        - Если портал продолжит работать, то может пострадать все Сказмирье! - Он добавил в голос немного патетики: - Вся надежда только на тебя.
        Спрыгнув с печки, Гморк и Пенелопа побежали прямиком к огромному дереву, а Иван Дурак скрепя сердце направил печку на ближайшую «башню».
        - Ох, сейчас я выбью дурь из одного излишне любопытного комка шерсти, - зловеще прорычал Гморк на бегу.
        К счастью, как бы ни был умен Котофей, подобрать достойных помощников, и уж тем более охранников, он явно не удосужился. Да и кто станет помогать… коту? В общем, на пути к пушистому источнику проблем сказочники не встретили никаких преград. Как, кстати, и Иван Дурак, врезавшийся на печке прямо в середину огромной башни. Увы, конструкция слегка накренилась, но портал все равно не исчез.
        Серый полосатый кот сидел за огромным пультом. Пушистые лапки мелькали над кнопками с такой скоростью, что уследить за ними было попросту невозможно. Аккуратные очки и карандаш в зубах придавали несколько всклокоченному зверю совсем уж сказочный вид.
        - Что тут забыл этот дурак на печке?! - бормотал себе под нос кот. - Так же и повредить что-нибудь можно…
        Он настолько увлекся своим занятием, что даже не заметил появления нежданных гостей. Гморк подскочил к ученому коту, схватил его за загривок и вытащил из-за пульта.
        - Ах ты комок шерсти, что ж ты творишь?!
        - Не вздумай бить котика! - раздался из-за спины голос Пенелопы.

«Ну хоть к кому-то она доброту проявляет», - обрадовался Гморк, еще раз встряхнув кота.
        - Котофей, ты что здесь устроил?
        - Гморк? - удивился кот, подхватывая лапкой падающие очки. - Ты что здесь делаешь?
        - Тебя останавливаю! Кто тебе разрешал открывать межмировые порталы?!
        - А кто запрещал? - озадаченно спросил кот.
        Гморк обернулся к Пенелопе:
        - Слушай, а ведь он прав, в Сказмирье никогда не вводились запреты на создание порталов.
        - Конечно. Потому что никто и подумать не мог, что развитие технологии этого мира позволит создать нечто подобное!
        - Э-э… - Гморк возвел глаза к небу. - Возможно… я немного перестарался с внедрением технологий… Ладно, речь сейчас не об этом. - Он еще раз встряхнул кота.
        - Котофей, выключи портал!
        - Я бы, может, его и выключил, но дурак на печке повредил управляющий контур. И когда я говорю «дурак», то имею в виду вовсе не фамилию.
        Пенелопа ткнула Гморка локтем в бок.
        - Ну что, Рэмбо, доигрался?
        - А если я сейчас порублю этот твой пульт на мелкие кусочки? - зловеще спросил Гморк, вытаскивая из-за спины меч.
        - То портал может вообще никогда не закрыться, идиот! - рявкнула на него Пенелопа.
        - Тебя что, не обучали основным принципам построения порталов? Весь механизм создан для того, чтобы открывать и закрывать портал, окно в другой мир не нуждается в поддержке и может просуществовать до нескольких суток. Я бы могла закрыть его с помощью своего портативного прибора, но он остался на берегу озера, откуда меня утащил твой дурацкий дракон!
        - Тогда что же нам делать, пока он сам не закроется?! - озадаченно спросил сказочник.
        - Мрряу, встречать гостей! - мяукнул кот, извернулся и вырвался из руки Гморка.
        - А ну стой!
        Но Котофей уже со всех лап бежал к порталу, в котором начали мелькать пока еще неразличимые тени. Рядом с окном в другой мир безуспешно возился с застрявшей в конструкциях башни печкой Иван Дурак.
        - Куда хоть направлен этот портал?! - крикнул Гморк вдогонку коту.
        - Туда, где по-настоящему ценят кошек!
        - В Китай?
        - В Египет!
        Разумеется, вряд ли речь шла просто о современной стране, скорее о ее древнем, а то и вовсе сказочном варианте.
        - Да ладно? - удивилась Пенелопа. - Откуда это комок шерсти знает о Египте?!
        - Ну… в моей локальной сети было некое подобие Википедии… - смутился Гморк. - О, смотри, а вот и гости!
        Неопределенные тени наконец-то сформировались в человеческие фигуры, и на землю Сказмирья ступил первый гость. В принципе, именно так Гморк себе и представлял египтян - смуглыми черноволосыми ребятами в кожаных набедренных повязках. Их было трое. И все бы смотрелось логично, если бы не строгие ошейники на их шеях и пристегнутые к ним поводки, ведущие куда-то в портал.
        - Котэ! - умильно улыбнулся один из египтян, едва завидев Котофея.
        - Ох уж этот египетский язык, такой он родной, - хмыкнул Гморк. - Котэ, он и в Египте котэ.
        - Не котэ, а Котофей Ученый, - поправил египтянина кот. - Приветствую вас в нашем мире.
        Египтяне озадаченно переглянулись, явно не поняв старый добрый русский.
        - Котэ, - неуверенно повторил египтянин.
        Прежде чем кот успел наладить с египтянами контакт, из портала появился новый гость - высоченный мускулистый мужчина… с головой шакала. Рыкнув что-то неопределенное, он пнул одного египтянина и схватил за шкирку второго. Далее пошла совершенно непереводимая игра звуков, отдаленно напоминающая человеческую речь в самом рычащем ее варианте. Котофей интуитивно почувствовал, что шакалы вряд ли будут дружелюбно настроены к коту, и постарался ретироваться к Ивану Дураку за печку. Недолго думая Гморк и Пенелопа последовали примеру Котофея, решив понаблюдать за гостями из безопасного укрытия.
        - Что-то не выглядит он дружелюбным, - вполголоса произнесла Пенелопа. - Не знаю, из какого они мира, я с такими никогда не сталкивалась.
        К слову, в реестр было внесено несколько сотен тысяч миров, в которых порой обитали невероятно опасные существа. Именно поэтому любое несанкционированное открытие межмировых порталов приравнивалось к самым тяжелым преступлениям - вылезти оттуда могло что угодно.
        Тем временем из портала показалось еще несколько существ с шакальими и крокодильими головами. Каждое существо вело на поводках от одного до трех людей, периодически одаривая их пинками и ударами хлыстов.
        - Не знаю, как насчет кошек, но людей они явно недолюбливают.
        Подтверждением слов Гморка стал свист хлыста, ударившего одного из египтян по спине. Немногочисленные гости разошлись вокруг портала, по-хозяйски изучая новый для себя мир.
        - Как бы нам их обратно в портал загнать? Ладно, для начала попробую наладить контакт, вдруг они все-таки мирные ребята.
        Гморк передал Пенелопе меч, чтобы выглядеть дружелюбнее, и вышел навстречу гостям, демонстративно выставив перед собой пустые руки.
        - Приветствую вас.
        Все шакалы синхронно повернулись в его сторону и глухо зарычали.
        - Мир, дружба, - как можно приветливее улыбнулся Гморк.
        - Не показывай им зубы, - зашипела за спиной Пенелопа. - Животные могут посчитать это проявлением агрессии.
        Сложно сказать, что именно вывело шакалоголовых из себя - показ зубов, само появление Гморка, или причиной было просто плохое настроение. Ближайший к нему гость рявкнул что-то на своем рычащем языке, выхватил из-за пояса небольшой золотой жезл и без предупреждения атаковал сказочника. С навершия жезла сорвался красный луч и устремился к Гморку. К счастью, сказочник успел среагировать на начало движения и отскочить в сторону. На том месте, где он находился секунду назад, образовалась приличных размеров воронка, но сказочник этого уже не видел. Успев заметить краем глаза, что остальные шакалоголовые схватились за такие же жезлы, Гморк запрыгал, словно заяц, не давая им нормально прицелиться.

«Эх, знал бы заранее, что мне сегодня предстоит, взял бы не меч, а лазер. И Бублика бы не отпускал, - думал Гморк, проявляя чудеса ловкости и акробатики. - Как же нам их теперь обратно в портал загнать?»
        - Лови меч! - крикнула Пенелопа, действительно кидая ему эту бесполезную железку.
        - Да на кой он мне?! - раздраженно вскричал сказочник, уворачиваясь от меча. - У тебя базуки не найдется?
        Красный луч прошел в миллиметре от носа Гморка, вынудив того удвоить усилия. Тем временем Пенелопа воспользовалась тем, что шакалоголовые отвлеклись на сказочника, и подкралась к одному из них со спины. Несмотря на хрупкое телосложение, девушка прошла полноценную подготовку сказочника и владела боевыми искусствами не хуже, а то и получше Гморка. Поэтому ей не составило труда сбить противника с ног и завладеть его оружием. Но вот воспользоваться жезлом девушка не успела, поскольку трое египтян на поводках бросились на защиту хозяина, и завязалась короткая драка. Помощь пришла с неожиданной стороны - на одного из египтян с боевым визгом прыгнул кот.
        - Котэ?! - успел взвизгнуть египтянин, прежде чем Котофей разодрал ему в кровь все лицо.
        - Я думала, ты ждал этих гостей, - фыркнула Пенелопа, без особых сложностей отправив в нокаут остальных египтян.
        - Ошибся, с кем не бывает, - сверкнул желтыми глазами кот. - Знаешь, как коту с ай-кью за двести трудно в мире сказок? Я хотел найти хоть немного уважения…
        - И поклонения, - усмехнулась девушка. - Ладно, давай поможем Гморку.
        Красный луч из жезла быстро расправился со всеми шакалоголовыми прежде, чем они успели понять, что происходит. К сожалению, к этому времени из портала выпито еще несколько десятков существ с головами шакалов, правда, уже без людей на поводках. Красные лучи разрезали воздух рядом с Пенелопой, а один даже достиг цели, лишь чудом попав не в нее, а в трофейный жезл. Девушка вскрикнула, выпустила из рук мгновенно разогревшееся оружие и бросилась в укрытие, случайно наступив на хвост коту.
        - Бежим отсюда! - яростно взмявкнул Котофей.
        Пенелопа и кот побежали со всех ног и лап навстречу Ивану Дураку, наконец-то справившемуся с печкой и выруливающему из-за башни.
        - Нет, нам их явно не остановить, - выдохнул Гморк, догоняя Пенелопу и кота. - Нужно искать помощь.
        Сказочники и Котофей запрыгнули на подъехавшую печь, и она тут же сорвалась с места.
        - Богатыри какие-нибудь? - предположила Пенелопа, нервно оглядываясь на остающийся позади портал.
        - Их слишком долго искать - вольные птицы. У Кащея полно големов, думаю, с их помощью мы справимся.
        - Смотрите! - вскричал кот.
        Позади раздались грозный рев и топот копыт, и на дорогу вырвались огромные быки с шакалоголовыми наездниками.
        - Ого, - удивился Гморк. - Быстро они освоились. Что-то я не видел, чтобы через портал проходило нечто подобное.
        - Может, создали с помощью магии, - презрительно сказал кот. - Я-то думал, это будут высокоразвитые интеллектуальные существа…
        Несмотря на особое топливо от Кащея, быки на удивление легко поддерживали скорость печки, а вскоре даже начали ее нагонять.
        - Чем они кормят этих тварей? - поразился Иван Дурак.
        Всадники на быках оказались вооружены уже знакомыми сказочникам жезлами, и вскоре воздух над их головами прорезали красные полосы лазеров.
        - Надо что-то делать, иначе они нас догонят и расстреляют, - обеспокоенно произнесла Пенелопа.
        Иван Дурак вилял по лесу как мог, старательно уходя от смертельных лучей. К сожалению, им даже швырнуть в ответ было толком нечего.
        - Ваня, у тебя же осталось еще много дров от Кащея?
        - Я их кидать не буду, - уперся Иван Дурак. - Это мой билет на пьедестал!
        - Да не надо ничего кидать, просто добавь парочку суперполеньев в топку!
        - Но это опасно, - напомнила Пенелопа.
        - А у нас есть другой выбор?
        В отличие от классических печек топка на гоночной печке располагалась таким образом, чтобы ее было удобно заполнять дровами прямо на ходу. Поэтому Ивану Дураку не составило никакого труда добавить туда еще одно Кащеево полено.
        - Кидай еще, - велел Гморк.
        - Надеюсь, мы не взорвемся, - перекрестился Иван и кинул в топку еще два полена.
        Сказать, что печь ускорилась, - это не сказать ничего. Преследователи мигом остались далеко позади, и, если бы не подозрительный треск по всему корпусу печки, можно было бы считать, что побег удался. К сожалению, никто не мог предсказать, в какой момент печку и всех ее пассажиров попросту разнесет в клочья.
        - Не волнуйтесь, я чувствую любимую печку как часть своего тела и смогу предупредить вас, когда напряжение достигнет критической точки, - заверил Иван, словно угадав опасения Гморка. - Ну, почти наверняка смогу…
        - Почти?! - хором переспросили Гморк и Пенелопа.
        Как бы то ни было, прежде чем печь взорвалась, они смогли преодолеть большую часть пути до замка Кащея. Иван предупредил друзей в самый последний момент, и все успели спрыгнуть за несколько секунд до взрыва.
        - Прощай, родная, - грустно вздохнул Иван, поднимаясь на ноги после падения.
        - Сочувствую, друг, - похлопал его по плечу Гморк, - но сейчас некогда горевать. Отправляйся, предупреди всех в окрестностях о появлении опасных гостей и труби общий сбор. Портал-то мы авось закроем, а вот с гостями все равно придется разбираться.
        - Я могу пойти с ним! - тут же вызвался кот.
        - Стоять! - рявкнул на него сказочник.
        - Хорошо, - вытянулся в струнку Котофей.
        - Пойдешь с нами, - твердо сказал Гморк. - Не знаю зачем, просто на всякий случай.
        Троица устремилась быстрым шагом в сторону замка, а Иван исчез в лесу, направившись на поиски Лешего и прочих сказочных созданий.
        - Пенелопа, а ты здорово дерешься, - заметил Гморк. - Как легко ты разобралась с шакалоголовым.
        - Не могу сказать того же о тебе, - фыркнула девушка. - Такое ощущение, что ты меч для красоты носишь.
        - Ну… вообще-то ты права, насилие это не совсем мой конек, - смущенно признался сказочник.
        - Ага, твой конек - это нарушение запретов на распространение информации, - процедила сквозь зубы девушка. - Ты хоть понимаешь, что если бы не ты, то ничего этого бы не произошло?

«Ох, вот и делай ей после этого комплименты, - удивленно подумал Гморк. - И здесь нахамить умудрилась».
        - Мне очень стыдно, - ответил ей с беспечной усмешкой сказочник. - Но если бы кот не создал этот портал, я бы никогда не познакомился с такой милой и доброй девушкой, как ты.
        Уж чем-чем, а ехидством Гморк всегда владел гораздо лучше, нежели мечом.

«Хотя в каждой шутке есть только доля шутки, - напомнил сам себе сказочник. - А Пени действительно молодец, не зря ее сказочником особого назначения сделали. Да и фигурка…»
        - Мрряу, там опять появились эти собаки на быках!
        Гморк и Пенелопа одновременно обернулись, чтобы увидеть, как из-за поворота выезжают быки с зубастыми всадниками. А до замка Кащея все еще было достаточно далеко.
        - Кажется, у нас проблемы, - почесал затылок Гморк. - Ты хорошо бегаешь, Пенелопа? Э-э… Пенелопа?
        А девушки и кота уже и след простыл.
        - Подождите меня! - было дернулся Гморк, но неожиданно передумал. - Хотя… нам все равно не убежать… - Он развернулся лицом к приближающимся всадникам и засучил рукава. - В конце концов, какая же сказка без героизма?
        Их было пятеро - шакалоголовых всадников на гигантских быках. Не слишком много, будь у Гморка не то что бластер, а хотя бы привычный арбалет. Уже в который раз за этот треклятый день он пожалел, что не вооружился должным образом.
        К счастью, помимо благополучно потерянного меча (уже второго за этот день), в арсенале Гморка был еще и универсальный браслет. Правда, единственным по-настоящему полезным его свойством был банальный фонарик, но при должном умении…
        Шакалы не стали использовать жезлы, очевидно решив взять Гморка и остальных живьем. Собственно, на это Гморк и рассчитывал. Когда всадники приблизились на достаточное расстояние и обступили его, сказочник воспользовался браслетом, чтобы сделать вспышку, ослепившую разом всех всадников. Единственное, чего он не учел, так это реакции быков: магические они там или нет, но испугались ничуть не меньше обычных. Всадники вылетели из седел и попадали под копыта быков, а Гморку осталось лишь постараться сделать все возможное, чтобы не оказаться там же.
        Когда пыль развеялась, на ногах стояли лишь Гморк да двое шакалоголовых. Ну и оставшиеся невредимыми быки. Именно быками в качестве укрытия от смертельных лучей сказочник и воспользовался. Шакалоголовые сделали несколько выстрелов, тут же глупо убив двух животных, которыми благополучно прикрылся Гморк. К несчастью для них, хоть Гморк и не ахти как управлялся с мечом, ловкости ему было не занимать. Кувыркнувшись под ноги одного из быков, он подхватил упавший жезл и… замер, пытаясь разобраться, как задействовать этот артефакт.

«Но Пени же как-то разобралась, - удивленно думал он, вертя в руках жезл. - Странно, никаких кнопок, на мысли он тоже не реагирует…»
        Сказочник мгновенно пожалел о своей неосмотрительности, лишь чудом увернувшись от едва не угодившего в глаз смертоносного луча. Висок обожгло болью, а от удара копыта того самого «чуда» Гморк отлетел метров на десять. Кольчуга выдержала удар, а у сказочника после короткой потери сознания в полете появилась возможность атаковать ближайшего к нему противника. Так и не разобравшись с работой жезла, он весьма успешно использовал его в качестве метательного снаряда, угодив точно в лоб одному из шакалоголовых и сбив ему прицел. В итоге луч ушел в сторону и попал в грудь второму шакалу. Пока египтянин ругался на своем рычащем языке, Гморк успел приблизиться на достаточное расстояние для ловкого удара ногой в причинное место. В итоге все пятеро противников оказались повержены, и если не считать случайный удар копытом и скользнувший по виску красный луч, то сказочник справился с ними без всяких потерь. В любом случае теперь в его распоряжении были отличные трофеи - три огромных быка. Оседлав одну из животин и взяв под уздцы остальных, он поспешил к остановившимся поодаль Пенелопе и коту.
        - Ну вот, а вы боялись, - довольно улыбнулся он. - Теперь и быками разжились.
        - Хоть какой-то от тебя толк, - «похвалила» его Пенелопа, ловко запрыгивая на одного из быков.
        Гморк так и подавился остальными самодовольными словами. Все-таки подвиг не был его коньком, этими глупостями обычно занимались специально обученные или случайно поврежденные мозгом люди.

«Раз в жизни делаешь что-то героическое, и вот на тебе - никакой благодарности», - обиженно подумал сказочник.
        - Мрряу, смотрите!
        Вдалеке появлялись все новые и новые всадники. Навскидку их было никак не меньше трех десятков.
        - Слушай, ты достал уже! - двинула кота по ушам Пенелопа. - Как пасть ни откроешь, все плохие новости.
        - Зато теперь у нас есть быки и боевые жезлы, - напомнил Гморк о своем подвиге, все еще обижаясь на девушку.
        Пришпорив быков, они поспешили к замку Кащея. Правда, спустя какое-то время, когда впереди наконец-то замаячили знакомые стены, расстояние между беглецами и преследователями существенно сократилось.
        - Слушай, какие-то у нас бракованные быки, - недовольно заметила Пенелопа. - Не слишком-то быстро едут.
        Данное высказывание с ее стороны звучало не особо правдоподобно, поскольку скачка на огромных быках оказалась серьезным испытанием для всех - седла на них отсутствовали в принципе, а скакали твари так, словно специально пытались отбить всадникам мягкие места.
        К счастью, беглецы уже выехали из леса на открытое пространство перед замком Кащея, и им осталось преодолеть совсем небольшое расстояние. Дозорные с башен тут же заметили приближение врагов, и замок быстро начал принимать защитную формацию: закрылись все двери-шестеренки и окна, поднялись дополнительные башни. На стены высыпали десятки штурмовиков с арбалетами наперевес.
        Увы, как ни гнали быков сказочники, расстояние между ними и преследователями стремительно сокращалось. Когда они наконец достигли стен замка, шакалоголовые отставали всего метров на пятьдесят. Големы уже во всю стреляли в преследователей из арбалетов, но болты не могли нанести огромным тварям по-настоящему серьезный урон - шакалоголовые падали с быков, только получив с десяток попаданий и превратившись в своеобразную подушечку для булавок.
        - Ворота закрыты! - вскричала Пенелопа. - Мы не успеем попасть в замок прежде, чем нас схватят!
        - Все в порядке, - заверил ее Гморк. - Прорвемся.
        Гморк, кот и Пенелопа спрыгнули с быков и подбежали к воротам, оторвавшись от преследователей всего на пару десятков шагов.
        - Обними меня! - скомандовал Гморк таким тоном, что девушка впервые не стала препираться, а молча выполнила приказ. Ну а коту приглашения и не требовалось.
        Сказочник схватился за огромный зубец шестеренки-ворот и закричал что есть мочи:
        - Крути!
        И шестеренка закрутилась, на этот раз не отъезжая в сторону, а оставаясь на месте. Под визг девушки парочка взлетела на стену, в последний момент избежав лап преследователей.
        - Обошлось, - облегченно вздохнул Гморк и насмешливо посмотрел на все еще держащуюся за него девушку. - Можно уже открыть глаза и перестать меня обнимать.
        Пенелопа осторожно открыла один глаз, затем другой и, убедившись в том, что находится в безопасности, оттолкнула от себя сказочника.
        - Хам.
        - Теперь-то за что?! - возмутился Гморк, но в ответ получил лишь очередной пренебрежительный взгляд.
        На стене тем временем появился Кащей в боевом облачении, ввергнувшем сказочницу в легкий шок. Как нетрудно догадаться, костюм его являлся точной копией костюма Дарта Вейдера. Даже говорил он соответствующим хриплым голосом, не забывая имитировать шипящую одышку.
        - Фф-шш… Кто это, Гморк?
        - Пришельцы из другого мира.
        Над стеной периодически сверкали росчерки красных лучей - это шакалоголовые обменивались с големами «любезностями» в тщетной попытке попасть в замок.
        - Не слишком они дружелюбны, как я погляжу, - заметил Кащей, поглядывая со стены вниз на огрызающихся красными лучами шакалоголовых всадников. - Фф-шш… Давайте-ка спустимся со стены подобру-поздорову, а то мало ли что.
        К счастью, замок Кащея, сделанный из особого вида горного хрусталя, с легкостью выдерживал удары смертоносных лучей.
        - Что, Котофей, доигрался? - погрозил пальцем Кащей. - А я говорил, что ничего хорошего в бездумном использовании науки нет.
        Кот в ответ демонстративно разлегся и начал себя вылизывать.
        - Где Бублик? - спросил сказочник, озадаченно оглядываясь по сторонам. - Он забрал вещи Пенелопы?
        - Забрал, забрал. Вещи лежат в гостиной, а дракон отправился на ближайшее пастбище обедать, скоро вернется.
        - Как же не вовремя он пожрать решил, - поморщился Гморк. - Нам нужно как можно скорее вернуться к порталу и закрыть его, чтобы прекратить приток пришельцев. Попроси кого-нибудь принести вещи Пенелопы, они нам просто необходимы. Я отправил Ивана за помощью, нам придется разобраться с гостями из другого мира после закрытия врат. Надеюсь, получится обойтись малой кровью, а еще лучше все-таки как-то найти с ними общий язык и решить дело миром.
        Один из штурмовиков прибежал с небольшой сумкой и свертком одежды.
        - Дайте мне посмотреть ваш прибор для открытия порталов! - тут же оживился кот.
        - Не тяни свои мохнатые лапки, - осадила его сказочница.
        - Кстати о Котофее, - щелкнул пальцами сказочник. - Кащей, запри-ка его на денек-другой для профилактики. И никакого тарелковидения.
        - Мрряу! Я не виновен! Это произвол!
        Упирающегося кота унесли штурмовики, Пенелопа радостно убежала переодеваться в свою одежду, а Гморк остался на стене с Кащеем.
        - Слушай, а как с принцессой все прошло?
        - Отлично, заточена вон в той башне, - махнул рукой Кащей.
        Красный луч, словно по закону подлости, ударил в указанную башню и подрезал ее ровно посередине. Как оказалось, замок Кащея состоял из горного хрусталя не целиком, несколько башен, то ли для красоты, то ли по иной причине, были сделаны из цветного стекла. С громким скрежетом башня съехала вбок и рухнула за пределами замка.
        - П-п-принцесса, - начал заикаться Гморк. - Она…
        - А, нет, - поморщился Кащей. - Ошибся. Вон в той.
        - Да снимите вы ее оттуда! - вскричал сказочник. - Эти шакалы тебе скоро все башни порушат.
        - Новые построю, - ничуть не расстроился Кащей, отдав големам соответствующие распоряжения. - Но с этими гадами надо что-то делать. Придется открыть оружейную комнату второго уровня.
        - Второго уровня? - вопросительно поднял бровь Гморк.
        - Огнестрельное оружие, - пояснил Кащей.
        - Э-э… давай после нашего отлета, - обеспокоенно попросил сказочник. - Не будем его светить перед Пени, она и так вся на нервах.
        - Как скажешь. А сейчас извини, мне нужно координировать действия штурмовиков.
        Пока Кащей занимался обороной замка, а Пенелопа меняла гардероб, Гморк решил заняться своими ранами. На спине обнаружился огромный след от копыта, пробившего даже зачарованную кольчугу, а на виске - ожог от лазера. В результате сказочнику даже пришлось воспользоваться карманной аптечкой и принять парочку взбадривающих таблеток.
        Вернувшись, Пенелопа застала Гморка прохаживающимся по стене и наблюдающим за вялотекущим боем. Шакалоголовых оказалось не так уж и много, в то время как замок буквально кишел големами. Пусть они и были значительно хуже вооружены, но зато брали числом и бесстрашием. Возможно, именно поэтому примерно полсотни шакалоголовых топтались под стенами замка, никак не решаясь на серьезный штурм.
        - Как успехи?
        - Пока никак, но, думаю, Кащей с ними справится, - уверенно ответил Гморк. - А если и нет, то вскоре сюда прибудут наши друзья из Желтого Леса: Соловей-разбойник, Леший, Лихо - в общем, серьезные ребята.
        - Так вот они какие - три богатыря, - фыркнула Пенелопа, поправляя аккуратную кольчужку.
        Переодевшись в свою одежду, девушка стала выглядеть как завзятая героиня классического фэнтези - грозная воительница в юбке выше колен, кольчуге и удобных кожаных сапожках. За спиной сказочницы виднелся маленький кокетливый рюкзачок, а вместо полагавшегося воительнице меча на поясе висел небольшой бластер.
        - Зря смеешься, - с трудом вернулся к теме разговора Гморк. - С этими положительными героями очень трудно общаться, так и норовят в праведном гневе нанести физический вред окружающим. Твердолобые ребята. С нечистью гораздо проще договориться: она живет дольше, успевает ума набраться, вон, как наш Кащей. Тысячи лет куролесил, потом успокоился, начал смысл жизни искать, увлекся наукой. Черти по всему Сказмирью казино открыли, Водяной химией увлекся, Леший селекцией и скрещиванием растений занимается, Соловей-разбойник такие арии высвистывает, что весь лес на его концерты собирается.
        - Тебя послушать - прямо идиллия, - рассмеялась сказочница, но тут же вновь взяла себя в руки. - Ох, да где же эта твоя летающая лягушка шляется? Нужно как можно скорее закрыть портал, пока эти твари все Сказмирье не заполонили.
        Гморк так залюбовался улыбкой девушки, что далеко не сразу понял, о чем идет речь.
        - И не говори. - Он поднял руку, прикрывая глаза от солнечного света. - О, кажись, летит голубчик.
        Бублик приземлился во дворе замка и сыто рыгнул в знак приветствия.
        - Ух, я и наелся. Надеюсь, у нас будет время как следует отдохнуть… И что это за странные собачки под стенами замка?
        - Некогда объяснять! - крикнул Гморк, подбежав к дракону. - Нам нужно срочно лететь в Лукоморье.
        - Я как бы слишком сыт…
        - Не волнует! - рявкнул сказочник, заставив дракона обиженно засопеть. - Пени, на каком расстоянии работает твой прибор?
        - Нужно всего лишь приблизиться на дистанцию порядка пятидесяти метров и нажать вот эту кнопку, - ответила сказочница, впервые не обратив внимания на столь панибратское обращение.
        - Хорошо, - легко согласился Гморк. - Давай прибор, мы с Бубликом слетаем закроем портал.
        - Я полечу с вами, - уперлась девушка. - Тебе меч-то доверить нельзя, что уж о таком серьезном приборе говорить.
        - Ты же боишься высоты, - насмешливо напомнил сказочник.
        Пенелопа заметно побледнела, но сжала зубы и процедила:
        - Переживу.
        - Как хочешь, - пожал плечами Гморк. - Но учти, что Бублик знает о том, что ты боишься высоты, и у него очень специфическое чувство юмора.
        Если кто-то считал, что драконы не умеют улыбаться, то это не так. Мигом забывший о всякой обиде Бублик довольно лыбился во все свои три сотни зубов.
        - Ух, полета-аем.
        Поскольку дорога была каждая минута, сказочники сразу же полезли на дракона, решив не прощаться с занимавшимся обороной замка Кащеем. Сказочница заняла место между наростами перед Гморком, судорожно вцепившись в спину дракона всеми конечностями и зажмурив глаза. Когда Бублик начал махать крыльями для взлета, девушка судорожно ойкнула, но больше не проронила ни звука, вызвав у Гморка невольное уважение. Он-то помнил, как первый раз оседлал дракона и орал как сумасшедший от невероятной болтанки на взлете. Впрочем, когда они набрали высоту, девушка все же огласила окрестности душераздирающим визгом, бросив всего один взгляд вниз.
        - Все нормально! - прокричал ей Гморк. - Самое опасное это взлет! Теперь все будет хорошо.
        Сказочница лишь еще сильнее вцепилась в нарост перед собой и пробормотала себе под нос что-то не слишком лицеприятное об отдельно взятых сказочниках и летающих лягушках, которые вообще-то рождены максимум что передвигаться по земле коротенькими прыжочками и уж никак не парить эдакой тушей в бескрайних воздушных просторах.
        До Лукоморья они добрались в рекордные сроки: дракон старался как мог. Приблизившись к Прадереву, сказочники наконец смогли оценить все масштабы вторжения - шакалоголовые гости заполонили практически весь лес.
        - Могло быть и хуже! - крикнул Гморк.
        - Куда уж хуже?! - удивилась Пенелопа.
        - Ну они могли сюда всем миром переселиться, а тут всего лишь пара тысяч существ. Они словно специально всей толпой стояли и ждали, когда же портал в другой мир откроется. Набежали, как муравьи. Осторожнее!
        Бублик неожиданно сделал кульбит в воздухе, уходя от расчертившего небо красного луча, и Пенелопа едва не свалилась с его спины. Это шакалоголовые принялись обстреливать дракона из жезлов, едва тот оказался в прямой видимости. Бублик с легкостью избегал красных лучей, совершая сложные маневры, но долго продолжаться это явно не могло.
        - Прибору нужно время, чтобы настроиться на портал, - с трудом проговорила белая как мел Пенелопа сквозь плотно сжатые зубы. - Для этого нужно продержать его в неподвижном состоянии хотя бы несколько секунд.
        - Проблемка, - сказал Гморк, сочувственно глядя на сказочницу. - Бублик, нам придется высаживаться в лесу. С воздуха закрыть портал не получится. Ищи ближайшую полянку.
        К счастью для сказочников, подходящее место для посадки нашлось недалеко от Прадерева, иначе им бы пришлось еще долго добираться до портала пешком. Осталась лишь одна проблема - это толпы гуляющих по лесу шакалоголовых пришельцев.
        - Я вас прикрою! - крикнул дракон, взлетая и выдыхая пламя на выскочивших на поляну врагов.
        Гморк и Пени, пригнувшись, побежали под укрытие деревьев.
        - Осталось приблизиться к порталу на достаточное расстояние, - выдохнула сказочница, выхватывая лазер и делая несколько выстрелов в сторону врагов.
        - Спасибо, кэп, - хмыкнул Гморк.
        - Что?
        - Не-не, ничего. - Он придержал ее за руку. - Давай-ка осторожнее теперь, этих тварей тут толпы.
        - Ничего, как пришли, так и уйдут, - раздался рядом скрипящий голос.
        Гморк подпрыгнул от неожиданности, а Пенелопа проявила неожиданную ловкость, тут же направив на противника бластер.
        - Спокойно, свои, - скрипнул невысокий дедок с туловищем, донельзя напоминающим еловую шишку.
        Если быть точным, его туловище и представляло собой огромную шишку. Густая зеленая борода и черные, откровенно ехидные глазенки дополняли образ Лешего, а огромный синяк под глазом даже придавал ему некий шарм.
        - Это что? - подозрительно спросила Пенелопа, медленно опуская бластер.
        - Не что, а кто, - укоризненно поправил Гморк. - Леший. Давно ты здесь?
        - Отправился, как только Иван Дурак вбежал в Желтый Лес с воплями: «На помощь, убивают!» Там еще Чебур недалеко прячется, и Яга с Соловьем на подходе.
        - Что за Чебур? - заинтересовалась Пенелопа. - Не помню такого персонажа…
        - Увидишь - закачаешься, - хихикнул Гморк. - Леший, есть идеи, что с ними делать? Нам нужно приблизиться вон к тем башням, чтобы закрыть дверь, через которую эти твари сюда попадают.
        - А тех, кто уже сюда прошел, куда девать? - озадачился Леший.
        - Ну поселим куда-нибудь, не убивать же, - пожал плечами сказочник. - Потом разберемся, сперва эту проблему решить надо.
        - Нет уж, не нужны мне в лесу толпы этих гадов, - неожиданно резко сказал хозяин леса. - Не нашенские они, чужие.
        - Вряд ли у нас получится их обратно в портал загнать, - с сомнением покачал головой Гморк.
        - Не недооценивай жителей Сказмирья, - загадочно ухмыльнулся в бороду Леший. - От вас требуется только закрыть за ними дверь, остальное мы сделаем. Да, и вставьте в уши вот эти затычки.
        И прежде, чем сказочник успел что-либо сказать, Леший растворился в ближайшем дереве.
        - Что делать-то будем? - после короткой паузы спросила Пенелопа.
        Гморк молча протянул ей затычки для ушей.
        - Лучше сделать, как он велит. Леший мужик серьезный, зря говорить не станет.
        Вставив в уши затычки, Пенелопа хлопнула Гморка по плечу, привлекая его внимание, и указала пальцем в небо. Над лесом неторопливо летела ступа с Бабой-ягой и Соловьем-разбойником на борту. Сказочный летающий аппарат спустился к самым кронам деревьев, а затем по лесу разнесся громкий свист, который сказочники услышали даже сквозь затычки в ушах. Он постепенно менял тональность до тех пор, пока не достиг совсем уж невероятных частот. И тогда все шакалоголовые гиганты начали терять сознание и опадать на землю. Спустя несколько минут рядом с ними вновь возник Леший, известив о том, что можно избавляться от затычек.
        - Ну все, сейчас отправим всех обратно, и дело сделано, - деловито сказал старичок. - Пойдемте.
        Пока сказочники шли в сопровождении Лешего к порталу, мимо них периодически пробегали деревянные многоногие пни с грузом из многочисленных тел.
        - Как у вас все просто, - удивленно произнесла Пенелопа.
        - Сам в шоке, - честно признался Гморк. - О, смотри, а вот и Чебур.
        Рядом с межмировым порталом действительно стоял огромный медведеподобный Чебурашка и не позволял пройти новым гостям. Выглядело это довольно просто: из портала появлялся очередной шакалоголовый гигант, получал лапой в лоб и по инерции отправлялся обратно. Отдельным штрихом к образу чудища были модные солнечные очки, без которых боящееся света существо явно не стало бы покидать свою пещеру. Непонятно только, где он их вообще достал?
        Завидев Гморка и Пенелопу, монстр показал в улыбке все свои клыки и прорычал:
        - Друз-зья?
        - Друзья, друзья, - заверил его Леший.
        - Это… друг всех детей Чебурашка?! - поразилась сказочница.
        - Ого, - уважительно протянул Гморк. - Ты смотрела советские мультфильмы?
        - Подумаешь, обычное дело, - буркнула девушка. - Бабушка всегда говорила, что русские мультики самые добрые.
        - Точно, - гордо подтвердил Гморк. - Вон, даже одичавший Чебур все равно добряком остался.
        Подтверждая слова сказочника, зверь с громким хэканьем двинул в лоб очередного шакалоголового.
        Гморк, Пенелопа и Леший стояли и смотрели, как пеньки сгружали в портал тела незваных гостей. Вскоре к ним присоединился и Соловей-разбойник. Зардевшись от смущения, он поцеловал ручку Пенелопе и отрекомендовался:
        - Соловей.
        - Пенелопа, - представилась сказочница, с интересом разглядывая колоритного персонажа с двумя синяками под глазами. - А что с лицом?
        - Боевая рана, - невозмутимо соврал разбойник.
        Спустя всего пару часов остатки шакалоголовых были благополучно отправлены обратно в свой мир. Бублик слетал к замку Кащея и вернулся с хорошими новостями: нападение отбито, все шакалоголовые захвачены и скоро прибудут под конвоем к порталу.
        - Мы молодцы, - заключил Гморк.
        Они с Пенелопой удобно расположились на поваленном дереве и поедали гостинцы от Яги - пирожки с капустой и с мясом.
        - Извини, но мне придется составить полный отчет обо всех событиях в Сказмирье, - без всякого раскаяния в голосе сообщила Пенелопа. - Все же в произошедшем виноват именно ты.
        - Да ничего страшного, - отмахнулся Гморк. - Пиши что хочешь.
        Девушка непонимающе посмотрела на него.
        - Но тебя же тогда сместят с должности.
        - Не сместят, - рассмеялся сказочник. - Мой отец глава Межмирового Совета. Он сделает все, лишь бы я был доволен жизнью и держался подальше от столицы.
        Пенелопа сначала раскрыла рот от удивления, а потом понимающе кивнула:
        - Да, это многое объясняет. Иначе как еще такому раздолбаю могли доверить целый мир.
        - Надо было все-таки ее сбросить, - тихо прорычал откуда-то сверху дракон.
        - Я все слышу, - угрожающе протянула Пенелопа.
        - На то и расчет, - получила она ехидный ответ.
        Вскоре появился и Кащей в сопровождении донельзя довольного Ивана Дурака и нескольких десятков штурмовиков, ведущих на веревках шакалоголовых.
        - Фф-шш… Это последние, - прошипел Кащей, выругался и стащил с головы шлем. - Тьфу, ну и неудобная штука. Вы уж извините, но жезлы я на всякий случай оставлю себе, мало ли для чего еще пригодятся.
        - Главное, против спасателей принцесс их не используй, - хмыкнул Гморк.
        - Обижаешь, - улыбнулся уголками губ Кащей. - Изучу и спрячу в оружейную номер восемь.
        Сказочник невольно заинтересовался, какое же оружие находится в оружейных с номера третьего по седьмой, если во второй уже было огнестрельное оружие? Вот тебе и пацифист.
        - Гморк, представляешь, Кащей пообещал мне новую печку сделать! - вместо приветствия заявил Иван Дурак. - Здорово, да?!
        - Здорово, - хором сказали Гморк с Пенелопой. - Теперь победа у тебя в кармане.
        После отправки последнего гостя Пенелопа использовала свой прибор, чтобы закрыть портал, и все наконец-то вздохнули с облегчением.
        - Ну, я тоже пойду, - неожиданно сказала Пенелопа.
        - Так сразу? - искренне удивился Гморк.
        - Да, - присоединился к нему Иван Дурак. - А как же пир на весь мир и все такое? Я тебя с Василисой познакомлю, вы наверняка общий язык найдете.
        - Задание выполнено, - пожала плечами девушка. - Оставаться здесь дольше я не имею права.
        - Да ладно тебе, один день ничего не решит, - неуверенно сказал Гморк.
        - Нет, надо отправляться, - твердо сказала девушка и протянула руку Гморку. - Приятно было… поработать с тобой.
        - И мне, - честно ответил сказочник, аккуратно пожав ей руку. - Так мной еще никто не командовал.
        - Тобой покомандуешь, как же, - хмыкнула Пенелопа.
        Набрав на приборе координаты и код к порталу в своем мире, девушка создала перед собой портал перехода.
        - Возможно, еще увидимся.
        Девушка махнула на прощанье рукой и шагнула в портал.
        - Ох и тяжелый денек выдался, - вздохнул сказочник, закинув руки за голову и потянувшись. - Да, ребята? - Он подозрительно посмотрел на притихших друзей. - Почему вы так напряжены? Все же уже закончилось.
        - Может, я и Иван-дурак, но явно поумнее тебя буду. Такую девушку отпустить, это надо быть полным идиотом.
        - И ты туда же? - поморщился Гморк. - Да зачем я ей сдался-то? Что-то я не заметил с ее стороны особого желания продолжить общение. Убежала при первой же возможности.
        - Кому нужно ее желание? - рыкнул сверху Бублик. - Если она тебе нравится, иди и возьми ее!
        - Угу, стукни по голове дубиной и утащи в пещеру, - фыркнул сказочник, нервно теребя один из многочисленных трофейных жезлов. - Хотя кому я это говорю? Это же именно драконы ввели моду на кражу принцесс.
        - Это было давно и носило сугубо кулинарный характер…
        - Фу, - скривился Иван Дурак, видимо представив незавидную участь бедных принцесс.
        - А тебе, Гморк, должно быть стыдно. Что за глупая попытка спрятаться от реальности за утрированием и нелепыми шутками?
        Гморк сердито засопел и демонстративно отвернулся. Как это ни прискорбно, друзья были правы на все сто, но природная нерешительность в общении с девушками не позволяла поступить Гморку так, как требовало сердце. Уйдя в свои мысли, он даже не заметил, как дракон и Иван Дурак переглянулись, подмигнули друг другу и вплотную приблизились к сказочнику. Прежде чем он успел что-либо понять, друзья схватили его за руки и за ноги и буквально зашвырнули в портал.
        - Нерешительный он, - рыкнул дракон. - Ничего, там разберется. И с чувствами своими, и с нерешительностью.
        Тем временем портал беззвучно закрылся.
        - Слушай, а как он вернется? - запоздало спросил Иван Дурак.
        - Хороший вопрос, - признал Кащей.
        - Полагаю, к ужину его можно не ждать, - резюмировал Бублик.
        Ремесло. Легенда о даре дракона
        Вельхеор озадаченно почесал в затылке и еще раз перечитал заголовок листовки:
«Награда за голову МЕРТВОГО мага десять тысяч монет». С портрета на вампира смотрела немного косоглазая веснушчатая физиономия, не отягощенная не только интеллектом, но и малейшей адекватностью. Очевидно, именно так, по мнению художника, и должен был выглядеть безумный маг. На деле реальность частенько отличалась от портрета, нарисованного со слов свидетелей и пострадавших, но общее представление о цели охоты получить было можно.

«Не многовато ли? Обычно за дурные головы человеческих магов больше тысячи не дают, а тут все десять… Это же небольшой особнячок в центре Литы можно приобрести,
        - прикинул вампир и усмехнулся. - Если, конечно, кто-нибудь пустит в столицу человеческой Империи вампира…»
        Вель протянул руку, и в нее тут же с готовностью прыгнул костяной кубок, до краев наполненный свежей кровью. Пригубив теплую животворную жидкость, он довольно причмокнул и хищно усмехнулся.
        И еще, это выделение насчет головы именно мертвого мага отнюдь не случайно. Вампир отлично помнил тот случай, когда они с Келем…
        - Дорого-ой!
        Вельхеор невольно вздрогнул от удивительно мягкого и чувственного женского голоса.
        - Да, любимая…
        - Ты опять оставил меня одну, мне уже холодно…
        На кровати возлежала прекрасная полногрудая девушка с идеальной фигурой. На вид ей можно было дать максимум двадцать человеческих лет, хотя реальный возраст Итании исчислялся веками. Чрезмерно бледная кожа вампирши контрастировала с черными простынями и притягивала взгляд Вельхеора даже сейчас, спустя шестьдесят лет совместной жизни…
        - Знаешь, дорогая… - Вельхеор замялся. - Я думаю прогуляться немного… Давненько не покидал замок…
        - Опять этот твой противный «дух охоты»? - недовольно нахмурила бровки Итания. - И думать забудь! Мы до сих пор не можем наладить отношения с Боевым Кланом после твоей последней вылазки.
        - Они первые начали! - обиделся Вельхеор. - Это была наша добыча, мы гнали того мага целую неделю! Ну, дорогая, ты же знаешь, охота на безумных магов - мое любимое развлечение…
        Разумеется, безумием страдали далеко не все маги. Точнее, не страдали, а скорее все-таки наслаждались. Все дело в том, что людская магия была очень непредсказуема и плохо структурирована. В отличие от вампиров и друидов, у коих мистические техники бережно передавались из поколения в поколение, люди не стремились к созданию единой школы магии. Прежде всего в этом виновата была людская сущность: граничащий с глупостью эгоизм и стремление получить все сразу и только для себя. Не стоило забывать и о том, что опыты с магией были невероятно опасны, настолько опасны, что мало кто в здравом рассудке стал бы этим заниматься. А если бы и стал… После нескольких удачных опытов - между прочим, очень опасных для окружающих - человек начинал терять голову от пагубного воздействия силы и творить дракон знает что. Именно поэтому вскоре магия в Империи стала вне закона, и получила распространение новая профессия - охотники на безумных магов. К несчастью для людей, противостоять магам мог только другой маг, а в распоряжении Империи было всего несколько более или менее адекватных, но слабеньких магов, и те работали в
охране Императора. Поэтому Империя стала частенько прибегать к услугам вампиров и друидов, отлично справляющихся с функцией охотников. Впрочем, друидов такое времяпрепровождение не особенно интересовало, поэтому чаще всего занимались охотой именно вампиры. Это было в их природе. Дух охоты пронизывал все естество детей ночи…
        - Дорогая, ну отпусти меня на охоту, - заканючил Вельхеор. - На обратном пути я мог бы заскочить в Древний Лес и нарвать твоих любимых цветов…
        - Нет, и точка! - твердо сказала вампирша и тут же сменила тон на более интимный:
        - Лучше иди ко мне в кроватку…
        - Да, дорогая… - упавшим голосом проблеял Вельхеор.
        Ежемесячный прием в замке клана Миир был чем-то средним между манерным балом, дружеской попойкой и деловыми переговорами. Каждый присутствующий здесь вампир находил то, что искал, будь то последние сплетни и интриги Царства Миир, повод подраться или удачный контракт на приобретение человеческой деревни.
        Изысканно одетые дамы и кавалеры неторопливо фланировали по огромному залу, степенно кивали друг другу и заводили ничего не значащие разговоры. Выпивка в бокалах привычно пополнялась из стоящего в центре фонтанчика с кровью, выполненного в виде стилизованного человеческого сердца. В цветах одежд вампиров также преобладали красные тона, но порой встречались сорвиголовы, одетые в вызывающие зеленые и золотые цвета, характерные скорее для друидов и кичливых людишек, нежели уважающих себя Высших вампиров.
        Кельнмиир ничем не отличался от других молодых вампиров из правящего клана: длинные темные волосы, убранные в аккуратный хвост, изящные черты лица… Самый обычный светский вампир. Он стоял на ступеньках, ведущих на балкон, не решаясь сделать ни единого шага. Будущий Царь вампиров никогда не страдал нерешительностью, но это был особый случай: прекрасная девушка настолько нравилась Келю, что он просто не знал, как себя с ней вести. Поэтому семисотлетнему вампиру оставалось лишь молча стоять в сторонке и пожирать взглядом весело щебечущую о чем-то с подругами Алисию. Обманчиво хрупкая темноволосая девушка улыбалась, заставляя сердце вампира биться с удвоенной скоростью в самом прямом смысле слова.
        Незаметно подкравшись сзади, Вельхеор хлопнул друга по плечу и ехидно проговорил:
        - Слюни подбери, герой-любовник. Сколько можно на мою сестренку пялиться?
        В отличие от своего друга Вель предпочитал неформально короткую прическу. Точнее, ее предпочитала Итания, а Вельхеору оставалось лишь потакать ее капризам.
        - Отвали, подкаблучник, - не остался в долгу Кельнмиир. - Неужели тебя жена отпустила одного на прием? Я думал, Итания…
        - Тихо ты, - зашипел Вельхеор. - Накличешь беду…
        Но было уже поздно.
        - Мальчики, - игриво проворковала Итания, - скучаете?
        - Угу, - буркнул Вельхеор, растянув губы в вялой улыбке, и отправил Келю мысленный посыл: «Исскучались все… Чтоб ее…»
        Обворожительная вампирша взяла Вельхеора под руку и положила голову ему на плечо, заставив того едва заметно скривиться.

«Я смотрю, у тебя опять наступила пора перенасыщения женушкой, - мысленно заметил Кель. - Не пора ли вам еще разок развестись ненадолго? Ну лет на пятьдесят хотя бы…»
        Разумеется, вслух он сказал совсем другое:
        - Вы отлично смотритесь вместе.
        - Подлиза, - хихикнула Итания и тут же стрельнула в него острым взглядом. - Не вздумай поддерживать очередную авантюру моего непоседливого муженька.

«А что, таковая имеется?» - мысленно поинтересовался Кельнмиир.

«Я сказала не вздумай! - ворвались в голову Келя злые мысли вампирши. - Думаете, я не знаю, о чем вы переговариваетесь?!»
        Знать она, разумеется, не могла, но догадывалась наверняка.
        - Дорогая, пойдем лучше потанцуем, - поспешно сменил тему Вельхеор, обнял вампиршу за плечи и потянул в центр зала.

«Потом поговорим, - донесся до Кельнмиира слабый мысленный посыл. - Есть предложение…»
        К сожалению, телепатические способности вампиров сильно ограничивались расстоянием, поэтому друзья не могли свободно общаться с помощью мысленной речи даже в пределах зала.
        Кель вновь бросил взгляд на балкон, но Алисии там уже не было. В который раз он не решился познакомиться с девушкой своей мечты. Десятый или сотый?
        - Кельнмиир! - Ему навстречу уже спешил вечно улыбающийся холодной отстраненной улыбкой дядя. Распущенные длинные темные волосы и тонкая бородка на изящном лице выделяли его из основной массы вампиров, предпочитающих гладко брить лицо и собирать волосы в хвост. - Пойдем, я кое-кому тебя представлю.

«О нет! - с трудом сдержал тяжелый вздох Кель. - Очередная пассия от дяди. Опять какая-нибудь маньячка или жаждущая власти истеричка. И почему он никак не оставит эту глупую затею?»
        - Конечно, дядя, - вымученно улыбнулся Кельнмиир. - Надеюсь, она не станет набрасываться на меня и срывать с себя одежду прямо в зале, как предыдущая?
        Канмиир - дядя Келя, а также один из старейших представителей клана Миир, выглядел не намного старше своего племянника. Так уж повелось, что Высшие вампиры могли без особых проблем изменять свою внешность. Наибольших успехов в этом деле добились конечно же женщины с их вечным стремлением к идеальным формам и аристократической красоте. На втором месте заслуженно находились представители Боевого Клана, издавна славящиеся своими боевыми формами, частично позаимствованными у хищных животных. Возможности вампиров из других кланов были гораздо скромнее - они без особых проблем могли менять внешность: выглядеть на любой возраст, исправлять многие недочеты, но полная трансформация им не грозила.
        - Просто страстная девушка, - пожал плечами Канмиир. - И чем она тебе не понравилась?
        - Наверное, тем, что эта страстная особа чуть не изнасиловала меня на столе с закусками.
        Дядя сокрушенно покачал головой.
        - Иногда я сомневаюсь в том, что мы родственники…
        Примерно то же самое Канмиир говорил каждый раз, когда срывалась его очередная попытка подобрать Келю подходящую пассию. И действительно, будущий Царь вампиров сильно проигрывал своим любвеобильными сородичам в общении с противоположным полом. Тот же Вельхеор был женат уже раз пятнадцать. Правда, из них четырнадцать на Итании, но это их личные семейные трудности. А ведь Кельнмииру вскоре предстояло занять трон Царства как первому наследнику Клана, и ему просто-таки необходима была соответствующая его положению супруга. В конце концов, для долго живущих вампиров брак не был чем-то особенным, просто временная мера, дань традиции.
        Проклиная свою мягкотелость, Кельнмиир обреченно последовал за дядей. Конечно, он бы с радостью послал Канмиира куда подальше, но приходилось сдерживаться. Дядя был единственным близким родственником, растившим его после смерти родителей. Да и, по сути, ничего предосудительного амбициозный вампир не делал, всего лишь хотел укрепить положение их ветви в доме Миир, в том числе и с помощью удачного брака племянника…
        Миновав столики с более или менее адекватными вампирами, дядя устремился в центр зала, ближе к фонтану с кровью.

«О нет! - мысленно ужаснулся Кель, поняв, к кому именно ведет его дядя. - Только не они! Лучше съесть собственное сердце, чем провести вечер с этими…»
        Разумеется, внешне он оставался спокоен и приветлив. И даже когда две вампирши из правящего клана, сидящие за столиком рядом с фонтаном, перестали целоваться и обратили на них затуманенные взоры, Кель лишь вежливо улыбнулся.
        Кто может быть хуже похотливой вампирши из клана Миир? Только две такие вампирши!
        - Ночи, - учтиво поклонился Канмиир. - Позвольте представить вам моего племянника
        - самого перспективного представителя клана Миир.
        - Кельнмиир, - коротко поклонился тот, старательно делая вид, будто действительно рад знакомству.
        На самом же деле ничего хорошего от этой встречи ждать не приходилось. Каждый из трех кланов царства вампиров выделялся своими особенностями. И женщины и мужчины боевого клана Сеон обладали лучшими бойцовскими качествами, регенерацией и способностями к превращениям. Самый древний клан Хеор славился накопленными за многие века знаниями, любовью к науке и невероятной кровожадностью. Именно выходцы кровавого клана занимались созданием артефактов и исследованием всего, до чего могли дотянуться. Что же касается правящего клана Миир, то его представители всегда отличались отточенным умом и серьезными способностями к мистическим техникам. А еще женщины из правящего клана по непонятной шутке природы в лице бога вампиров Куул-Нага были знамениты своей любвеобильностью. По большому счету они готовы были спать со всем, что движется и не движется, а уж отказать им было практически невозможно. Мистические техники соблазнения и гипноза они довели до заоблачных высот.
        - Не смотрите на его показную скромность, - тем временем продолжил дядя, - Кельнмиир отличный воин. На его счету тысячи выпитых людей и десятки боевых друидов, убитых в честных поединках…
        Слово «честных» в устах дяди звучало настолько лицемерно, что Кель едва сдержался, чтобы не поморщиться. Конечно, он уважал дядю, но этот прожженный интриган понятия не имел, что такое честь.
        - Как интересно, - мурлыкнула одна из вампирш, обладательница пышного бюста и немного раскосых глаз. - Мы с удовольствием познакомимся поближе с этим милым вампиром.
        - С удовольствием, - вторила ей другая, медленно облизнув губы и одарив Келя многообещающим взглядом.

«Зачем ты так со мной?!» - мысленно обратился Кель к дяде.

«Может, хоть одна из двух тебе понравится, - на полном серьезе заявил Канмиир. - А нет, так хоть удовольствие получишь. Напряженный ты какой-то в последнее время».
        - Единственный недостаток моего племянника - некоторая робость в общении с девушками, - сказал Канмиир вслух и как-то незаметно испарился. Разумеется, в переносном смысле, но у Келя возникло ощущение, будто тот воспользовался пошлым трюком - превратился в облачко и улетел.
        Если бы Кель умел, то наверняка покраснел бы от стыда или злости. Второе было гораздо более вероятно.
        - Меня зовут Стасия, - представилась пышногрудая. - А это… - она нежно провела рукой по плечу подруги, - Эллина. Мы о-очень рады с тобой познакомиться.

«Вель!»
        - Я тоже рад, - вымученно улыбнулся Кель.

«Вельхеор, гад ты эдакий, откликнись!»
        - Присаживайтесь рядом с нами, - промурлыкала Эллина, немного отодвинувшись от подруги, чтобы освободить место.
        Прежде чем Кель успел придумать мало-мальски достойную отговорку, он уже оказался на диване между двумя дамами. Поскольку Кель совершенно точно не собирался пристраиваться рядом с вампиршами, вывод можно было сделать только один - девушки начали вовсю применять свои способности. И если так пойдет дальше, то он может сам не заметить, как окажется в одной постели с озабоченными фуриями.

«Ох, лишь бы Алисия не увидела меня рядом с… этими. Это ж позор на всю оставшуюся жизнь! - с ужасом подумал он. - А поскольку помирать я вообще не собираюсь, то провести вечность в позоре какая-то грустноватая перспектива».

«Разорви тебя дракон! Вельхеор!» - мысленно взвизгнул он.

«Что тебе?» - наконец откликнулся друг.

«Спасай! Дядя отдал меня на растерзание двум алчущим плотских утех мегерам!»

«А спасать зачем? - не понял Вель. - Получи удовольствие в кои-то веки. Сколько можно ходить кругами около моей сестренки, изображая влюбленного страдальца?»
        Стасия уже вовсю целовала шею Кельнмиира, а Эллина исследовала шаловливыми ручками его тело.

«Не издевайся! Спасай!» - уже жалобно вскричал Кель.

«Ну ладно, - смилостивился Вельхеор. - Раз все так плохо, действовать будем жестко. Держись там!»

«Не хочу я ни за что держаться!» - чуть не сказал вслух Кель.
        Высказывание пришлось бы очень кстати, вот только руки уже не слушались владельца и жили своей жизнью.
        - Кхм… девушки… мне кажется, на нас уже смотрят, - слабо запротестовал он из последних сил.
        - Пусть смотрят, - ответила Эллина.
        - И завидуют, - вторила ей Стасия. - Или ты из общества этих, сторонников высоких нравов. Никакого секса на людях… фу, как скучно…
        Кельнмиир ухватился за спасительную соломинку.
        - Да, да! Я один из этих!
        - Ничего, - ласково прошептала Эллина. - Мы тебя переубедим…
        В самый ответственный момент буквально из ниоткуда возник Вельхеор. Прежде чем вампирши успели среагировать, он плюхнулся на диван рядом с Эллиной и по-хозяйски обнял ее за плечи.
        - Ну что, девочки, развлечемся? - весело спросил он.
        Вампирши устремили на Вельхеора испепеляющие взгляды, но выходца из кровавого клана нельзя было смутить или испугать. Вообще смущение и испуг были теми редкими чувствами, о существовании которых Вельхеору попросту забыли рассказать.
        - О нет! - неожиданно вскрикнула Стасия. - Это же Вельхеор! Наверняка и его жена где-то здесь… если она нас увидит рядом со своим мужем…
        - Дорого-ой!
        Итания всегда умела появляться именно там, где ее особенно не хотели видеть. Вампирша прошествовала по залу, растолкав встречавшихся на ее пути вампиров, и встала перед Вельхеором, уперев руки в боки.
        - Что это ты тут делаешь?
        - Да вот, девочки предложили присоединиться к ним, - беспечно ответил Вельхеор. - Как можно им отказать?
        Итания нахмурилась:
        - Та-ак, значит?
        Если бы Стасия и Эллина могли, то наверняка бы побледнели от страха. Они тут же попытались объяснить, что на самом деле даже не думали приставать к Вельхеору, он вообще не в их вкусе и, несмотря на присущую всем вампирам безбашенность, выходцев клана Миир нельзя назвать самоубийцами. Пока подруги оправдывались перед пышущей яростью женой Вельхеора, Кель тихонько выполз из-за стола и очень медленно ретировался за спину Итании.

«Итания, я старался отбить Веля, - проговорил он по мысленной связи. - Но сама знаешь, даже мы не можем противиться чарам вампирш из клана Миир».
        Конечно, так подставлять любвеобильных вампирш было не очень красиво, но они сами вынудили Келя позвать на помощь Вельхеора. А этот иначе как жестко действовать просто не умел.
        - Сейчас кто-то получит множество несовместимых с жизнью травм, - пообещала Итания, завернув за пояс подол шикарного вечернего платья.
        - Не переоценивай свои силы, - ощерились вампирши. - Все-таки нас двое, а ты одна.
        - А вот это уже оскорбление, - холодно проговорила Итания. - Мне придется вырвать ваши сердца!
        Вельхеор поспешно ретировался из-за стола, чтобы ненароком не попасть под руку взбешенной женушке.

«Кель, валим отсюда!» - мысленно позвал он, на карачках отползая от столика.

«Полностью с тобой согласен, - подтвердил Кель, пятясь вон из зала. - Вставать между взбешенными самками себе дороже».

«А уж моя самка, она всем самкам самка, - гордо подтвердил Вель. - Я могу даже не волноваться за нее. Надает обоим по шее и даже прическу себе не попортит. Боюсь только, потом за меня возьмется… так что лучше мне на какое-то время затаиться».

«На крышу?» - уже привычно предложил Кель.
        Друзья вышли на балкон и по хорошо знакомому маршруту полезли наверх. Они частенько забирались сюда, чтобы отдохнуть от насущных проблем и обсудить дальнейшие планы. Разумеется, пролетающие мимо вампиры могли бы засечь отдыхавшую на самой высокой башне замка парочку, но Кельнмиир позаботился об этом, установив сюда пару дорогущих маскировочных амулетов. Именно поэтому во всем замке не было более безопасного места, чем на верхушке этой башни.
        - Спасибо за спасение, - искренне поблагодарил Кель. - Если бы не ты…
        - То тебе бы грозили многие часы удовольствий, - хихикнул Вельхеор и картинно ужаснулся: - Ка-акой кошмар!
        - Ты же знаешь, что мне все это никогда не нравилось, - поморщился Кельнмиир. - Любовь - это одно из немногих чувств, которым нам стоит поучиться у людей.
        Вельхеор с легкостью забрался на купол башни и устроился рядом с другом.
        - Бе-э-э. Ты как моя сестренка, только эта все за друидами бегает, а ты к людям податься решил. Они всего лишь пища, чему у них можно научиться? Хотя, должен признать, эти существа очень полезны в научных опытах, гораздо лучше белых мышей и поросят.
        - Каждому свое, - пожал плечами Кель.
        Вельхеор отвлекся на пролетавших мимо башни вампирш, и у Келя появилось немного времени, чтобы переварить услышанную от друга информацию.

«Оказывается, Алисия интересуется друидами, кто бы мог подумать, - удивленно думал он. - Может, и мне тогда стоит пообщаться с лесными жителями, чтобы найти к ней подход? Общие интересы - это всегда хорошо».
        - Кстати, - неожиданно опомнился Вельхеор. - Я ведь хотел поговорить с тобой об одном деле…
        - Я согласен, - тут же ответил Кельнмиир.
        - Охота на очередного безумного мага, но обещают немало денег… - по инерции продолжил Вельхеор и только потом опомнился: - Что, прям так сразу?!
        - Да, - нетерпеливо сказал Кельнмиир. - Но давай свалим отсюда прямо сейчас. Достало все - сил нет.
        Вельхеор довольно сверкнул красными глазами.
        - Вот это по-нашему!
        Кель нетерпеливо отмахнулся:
        - Угу, дух охоты и все такое… Валим отсюда.
        - Я тебя обожаю, - искренне восхитился Вельхеор.
        Когда вампиры покинули башню и устремились прочь от замка, где-то в его залах вовсю блуждал злой мысленный посыл жены Вельхеора. К счастью, тот уже был слишком далеко, чтобы услышать все угрозы и обещания своей драгоценной женушки.
        Утро вампиры встретили уже в пути.
        - Смотри, вон та деревня, - махнул рукой Кель. - Как ее, Кордвиль, кажется? Там видели нашего мага в последний раз.
        Вельхеор привычным движением поправил капюшон.
        - Ага. Давненько я там не бывал.
        - Это хорошо, - обрадовался Кель. - Может, тогда нам даже не придется сведения силой добывать.
        Вель резко остановился.
        - Эй, только не надо мне опять все веселье портить! Еще скажи, пытать никого нельзя!
        Кельнмиир подтолкнул друга плечом:
        - Шагай. Говорить я буду. Эта деревня находится под защитой Боевого Клана, и нам бы лучше обойтись без неприятностей.
        - Вообще-то это я тебя пригласил в это путешествие, а значит, я главный! - Вельхеор отвесил Келю молниеносный подзатыльник и побежал вперед.
        Кельнмиир с легкостью догнал друга.
        - Вообще-то у меня в отличие от тебя есть мозги, так что главный всегда я!
        - Шестьдесят на сорок, - тут же предложил Вельхеор.
        - А сорок, насколько я понимаю, мне?
        - Догадливый какой, - фыркнул вампир. - Такому и тридцать процентов хватит, все равно не пропадешь.
        - Зачем тебе эти деньги, а?
        - Знаешь, ты был прав. Итания мне снова наскучила. Чувствую, предстоит развод, и кругленькая сумма может значительно облегчить мне жизнь.
        - Оу, тогда я соглашусь и на двадцать процентов. Сочувствую, друг, она из тебя все соки выпьет. В который раз.
        Скорость передвижения вампиров существенно отличалась от человеческой, а выносливости могли позавидовать и лучшие друидские скакуны. Поэтому друзья быстро добрались до деревни, но в гостеприимно распахнутые ворота так и не вошли, остановившись немного поодаль.
        - Что здесь случилось? - удивленно спросил Вельхеор.
        Деревня Кордвиль считалась действительно зажиточной и включала в себя порядка пятидесяти дворов. Вот только сейчас все эти дворы выглядели, мягко говоря, не слишком презентабельно. Собственно, их количество существенно сократилось, а состояние уцелевших оставляло желать лучшего. На первый взгляд можно было бы предположить, что здесь произошел сильнейший пожар, - многие здания явно пострадали от огня, но этим ущерб не ограничивался. Рядом с неожиданно целыми воротами стояли две фигуры покрытых льдом стражей, а вдалеке виднелись огромные стволы деревьев, проросших сквозь дома.
        - Ты точно давно здесь не бывал? - на всякий случай уточнил Кель.
        - Шутник, - фыркнул Вельхеор, потеребив край капюшона. - Я так не умею. Даже завидно немного…
        Вампиры зашли в деревню, с профессиональным интересом оглядываясь по сторонам. Такого погрома они не смогли бы устроить, даже работая сообща, даром что являлись Высшими вампирами на пике силы.
        - Лю-уди!
        Ответом им стали лишь потрескивание догорающих зданий да завывание ветра.
        - Я чувствую живых, - сообщил Вельхеор. - Прячутся.
        - Эй! Выходите! Мы охотники за головами! Нам нужна кое-какая информация!
        Чуткий слух вампиров уловил звук открывшихся ставен. В окне одного из уцелевших зданий появилась взъерошенная бородатая физиономия. Мужчина внимательно всмотрелся в гостей, а затем облегченно выдохнул и крикнул внутрь:
        - Это всего лишь вампиры! Можно не прятаться!
        - «Всего лишь вампиры»? - удивился Кель. - Звучит как оскорбление.
        - Кто-то их сильно напугал, - заметил Вельхеор. - И к сожалению, это был не я. В этом безумном маге явно спит чудовищный потенциал к разрушению.
        - Спит? По-моему, он уже давно проснулся.
        Постепенно на улицах начали появляться люди. Потрепанные, усталые и сильно испуганные.
        Вельхеор втянул воздух, принюхиваясь:
        - Люблю запах страха по утрам. Эй, пейзане, мы ищем одного человека! Подойдите сюда и внимательно посмотрите на портрет!
        Жители постепенно сбились в кучу, и от нее отделился тот самый бородатый мужчина, недавно выглядывавший из окна.
        - Здравствуйте, я староста деревни, меня зовут…
        - Ты всерьез думаешь, нас интересует твое имя? - перебил его Вельхеор и тут же сунул мужчине под нос листовку. - Знаешь его?
        Староста едва взглянул на изображение и торопливо попятился:
        - Это он! Проклятый маг! Это он все устроил!
        Вампиры понимающе переглянулись.
        - Что здесь произошло?
        - Он безумец! Так отплатить нам за гостеприимство! - заверещал староста, бешено вращая глазами. - Тварь! Убейте его! Заставьте мучиться!
        Кельнмиир схватил мужчину за грудки, поднял в воздух и как следует встряхнул.
        - Ты смеешь нам указывать?! Рассказывай по порядку, как все было, и без лишней эмоциональности.
        - Простите, господин, - наконец взял себя в руки староста. - Этот мужчина пришел в деревню и остановился в гостинице. Вел себя спокойно. А потом появились охотники за головами и начали везде расспрашивать о некоем рыжем маге. Мы посовещались и решили не выдавать им бедного парнишку, ведь он никому ничего плохого не сделал. Как же мы ошибались… - Староста еще на какое-то время замолчал, очевидно вновь переживая недавние события. - Охотники отправились дальше на поиски, а маг был так нам благодарен, что решил отплатить за добро. - Он горько усмехнулся. - И отплатил так, что мало не показалось. Попытался помочь с урожаем на поле, и в итоге вырастил эти гигантские деревья, разрушившие несколько домов и уничтожившие все посевы! Затем попытался исправить свою ошибку и вместо деревьев спалил полдеревни…
        Вампиры даже не старались сдерживать ухмылки, частично скрываемые капюшонами. Любой нормальный человек, вампир, друид и даже тролль отлично знали, что никогда не стоит подавать руку помощи безумным магам. Ничем хорошим это обернуться не может по определению. И наивность жителей деревни сыграла с ними злую шутку.
        - А потом он превратил в лед пытавшихся его схватить стражников и сбежал.
        - Это все? - подозрительно спросил Кельнмиир.
        - Да.
        Вампир опустил старосту на землю.
        - И никто не видел, в какую сторону он пошел?
        - Очевидцы говорили, что за воротами маг создал какую-то дверь, шагнул в нее и исчез.
        - Портал, - уверенно сказал Вельхеор. - Так, где эти очевидцы? Нам нужно с ними поговорить.
        Староста обернулся к настороженно следившим за разговором жителям и позвал:
        - Саул, подойди сюда.
        К вампирам послушно приблизился мальчик лет пятнадцати.
        - Расскажи господам вампирам, что ты слышал и видел.
        Парень во все глаза пялился на вампиров, не в силах произнести ни слова. Старосте пришлось дать ему легкий подзатыльник, чтобы привести в чувство.
        - Говори.
        - Маг произносил какое-то заклинание, - неуверенно начал парень, шмыгнув носом для храбрости. - Я не очень понял, что он говорил, но отчетливо слышал слова «Дальние Горы».
        - Что он там забыл?
        Вопрос Кельнмиира имел скорее риторический характер, поскольку предсказать поведение безумного мага было попросту невозможно.
        - Послушай, мальчик, а ты случайно не успел увидеть, что было за той дверью? - решил уточнить Кель, надеясь узнать хоть какие-то ориентиры.
        - Да, там виднелись красные деревья с листьями в виде звезд.
        - Звездные деревья? - переспросил Вельхеор. - Но они не растут в Дальних Горах.
        Кельнмиир кивнул.
        - Да их вообще только в Древнем Лесу можно встретить!
        Вельхеор внимательно посмотрел на мальчика, заставив того спрятаться за спиной старосты.
        - Ты ничего не перепутал, парнишка?
        - Расслабься, Вель, - успокаивающе положил руку ему на плечо Кельнмиир. - Ты забываешь, что магия людей почти никогда не действует так, как от нее ждут. Так что этого придурка вполне могло закинуть в Древний Лес.
        Вельхеор радостно расхохотался. Староста в страхе отступил на несколько шагов, а мальчишка и вовсе хлопнуться в обморок.
        - Значит, в Древний Лес!
        - А может, останемся, поможем людям потушить пожар? - с сомнением предложил Кель.
        - Деревня все-таки под защитой Царства вампиров…
        - Не волнуйтесь, господа, мы сами отлично справимся! - быстро проговорил староста, поднимая с земли мальчика. - Желаем вам удачи в поисках этого мерзкого мага.
        Вельхеор вновь оскалился:
        - Ты слышал, он только что оскорбил нас. Думает, мы такие неумехи, что без удачи свою работу выполнить не можем!
        - Хорош уже развлекаться, - одернул его Кель. - Нам лучше поторопиться, пока нашего рыжего дурачка друиды не убили, ведь тогда нам денег не видать.
        Не то чтобы друзья не могли найти тело мага и сказать, что убили его сами, просто в некоторых вопросах вампиры проявляли удивительную принципиальность. В частности, никто из них не стал бы брать на свой счет чужие успехи на поприще убийств и разрушений.
        Спустя несколько часов вампиры уже вовсю неслись по лесам и полям, оставив пострадавшую деревню далеко позади. Разумеется, они могли бы не бегать на своих двоих, а преодолеть необходимое расстояние по воздуху, если бы умели летать. Точнее, один из них все же обладал некоторыми способностями к левитации, а вот второй… не зря же Вельхеор, сидя на башне, провожал летающих вампирш завистливым взглядом. Он никогда не дружил с левитацией, да и формирование собственных крыльев являлось слишком сложной трансформацией, доступной лишь членам Боевого Клана. Поэтому друзьям оставалось лишь передвижение по земле.
        Остановившись на привал с наступлением сумерек, вампиры неторопливо попивали кровь из предусмотрительно захваченного в окрестностях ближайшей деревни пастуха и обсуждали дальнейшие планы.
        - Слушай, я вот думаю, как нам вести себя в Древнем Лесу? - задумчиво спросил Кельнмиир.
        - Как обычно, - пожал плечами Вельхеор. - Будем скрытно передвигаться и убивать всех, кто встанет на нашем пути.
        - А почему бы не попробовать договориться с друидами о сотрудничестве?
        - Что?! - поразился Вель. - Зачем тебе водить дружбу с этими любителями деревьев? Между нами говоря, нездоровая у них какая-то тяга к животным и деревьям…
        - Твоя сестра же водит с ними знакомство, а почему я не могу? - раздраженно спросил Кель.
        - Да потому, что ты охотник и убийца! - повертел пальцем у виска Вельхеор. - Забыл, сколько друидов мы убили в последнее посещение Древнего Леса? Да они нас уже в качестве страшилок для детей, наверное, используют! И тут вдруг заявляешься ты в деревню и заводишь светский разговор со Старейшинами: «Хорошая погодка, не правда ли?» - «В этом году урожай као особенно удался…» - «А вы бы не хотели помочь нам немного подзаработать и поймать одного безумного мага?»
        - Договоримся как-нибудь, - уверенно ответил Кель.
        Несмотря на некоторые сложности в общении с противоположным полом, Кельнмиир по праву мог считать себя неплохим политиком. Все-таки врожденные способности выходца клана Миир и воспитание будущего Царя вампиров давали ему существенное преимущество в любых переговорах.
        - Ну можешь попробовать, - неожиданно легко согласился Вельхеор. - Но когда переговоры зайдут в тупик, мы вместе займемся уничтожением этих любителей зелени. Согласен?
        - Договорились, - не раздумывая согласился Кель.
        На том они и порешили.
        Когда вампиры наконец достигли Древнего Леса, уже наступила глубокая ночь. Деревья-исполины окружали лес высокой стеной, преодолеть которую обычному человеку было не так-то просто, да и вампирам предстояло серьезно потрудиться, чтобы попасть в земли друидов. Граница всегда патрулировалась лучшими отрядами рейнджеров, а весь лес служил отличной системой оповещения.
        - Если этот шизик будет вести себя так же, как в той деревне, то мы его быстро отыщем, - протянул Вельхеор.
        - Да, безумные маги не умеют вести себя тихо, - согласился Кель. - Нам лучше поторопиться, пока его не пришибли. Давай немного осмотримся.
        Подниматься к кронам деревьев не имело смысла, поскольку листья попросту перекрывали весь обзор, но вампирам это и не требовалось. Затаившись на какое-то время и обострив чутье до предела, они вскоре смогли уловить отдаленные отголоски грохота падающих деревьев.
        - Наш парень, - хором сказали вампиры и запрыгали с дерева на дерево, торопясь к источнику громких звуков.

«А это несомненная удача, что мы смогли попасть в Древний Лес и не столкнуться с отрядом рейнджеров», - заметил Вельхеор.

«Удача? Вряд ли. Думаю, рейнджеры сейчас заняты чем-то более важным, чем два скромных Высших вампира».

«Опять нами пренебрегают? Меня это уже начинает раздражать!»
        Первые следы присутствия безумного мага вампиры встретили спустя несколько минут: рухнувшие деревья, разрытая земля и небольшие очаги возгорания явно были делом его безумных рук. Как и ледяные статуи шести рейнджеров.
        - Ты глянь, какие милые скульптурки! - восхитился Вельхеор. - А давай их разобьем!
        - Есть еще шанс их спасти, если вовремя разморозить.
        Вельхеор радостно закивал.
        - Так я и говорю, давай их скорее раскрошим к драконовой бабушке!
        - Мы здесь с мирной миссией, - напомнил Кельнмиир. - Забудь ты о рейнджерах. Давай лучше поторопимся, пока маг опять не телепортировался.
        Вампиры настигли безумного мага на очередной искусственно созданной опушке. Неказистая, худая фигура обвешанного всевозможными артефактами человека стояла с воздетыми к небу руками. Приблизившись на достаточное расстояние, вампиры смогли разобрать слова произносимого им заклинания:
        - Ита-и-ура ли…

«Надо подкрасться и шею ему свернуть, прежде чем он заклинание закончит», - скомандовал другу Кельнмиир, доставая кукри - изогнутый ритуальный нож, созданный специально для борьбы с любыми проявлениями магии.

«Подкрасться?! Я так долго ждал этого развлечения, а теперь ты хочешь все испортить?! Ну уж нет!»
        Вельхеор спрыгнул на землю в десятке шагов от мага и крикнул:
        - Эй, безумец, я пришел за твоей головой!
        Безумный маг тут же прервал заклинание и задействовал один из своих артефактов, мгновенно окутавший его защитным коконом.
        - Я Леонис Ужасный! Не стойте у меня на пути!
        Кельнмиир чуть не рухнул с дерева от хохота.

«Ты слышал этого придурка?! - мысленно вторил ему Вельхеор. - Леонис Ужасный, ой не могу!»
        Вампиры атаковали его одновременно - Вельхеор с земли, а Кельнмиир прыгнув с дерева. Вот только защитный кокон выдержал обе атаки.
        - Вам не получить мою голову, - гордо вскинул подбородок безумный маг. - Гадкие вампиры. Умрите!
        Он торопливо забормотал очередное заклинание, заставив вампиров временно отступить.

«Если что, разбегаемся в стороны, за двоими он не уследит: реакция не та», - произнес по мыслеречи Кельнмиир.
        Первая молния ударила в землю совсем рядом с Вельхеором. Тот даже среагировать никак не успел, до того быстрым было это стихийное заклинание.

«Неслабо», - прокомментировал Кельнмиир, ретировавшись в ближайшую низину. Вот только остальные атаки мага оказались странным образом направлены куда угодно, но не в вампиров. Поначалу они честно пытались уворачиваться, но быстро поняли, что молнии словно специально обходят вампиров стороной.
        - Опять что-то напутал… - пробурчал себе под нос маг, когда стих треск последних разрядов.
        Вампиры вновь бросились на защитный кокон, отлично зная, что с помощью кукри можно разбить любую магическую защиту, нужно лишь немного времени. Клинки поглощали энергию из всего, к чему прикасались, - из заклинаний, артефактов и даже самих вампиров. По сути, кукри являлись одним из немногих видов оружия, способных с относительной легкостью убить Высшего вампира. Поэтому уничтожение простого защитного кокона было лишь вопросом времени… которого у вампиров не оказалось. Перед магом появилась дверь в пространстве, и, прежде чем друзья смогли преодолеть защитное заклинание, маг попросту исчез, а вместе с ним схлопнулся и защитный кокон.
        - Вот гаденыш! - в сердцах выругался Кельнмиир. - Удрал-таки.
        - Здорово! - восхищенно потер руки Вельхеор. - Он такой забавный! Это будет действительно веселая охота!
        - Очень веселая, - недовольно произнес Кель. - Ты успел заметить, что виднелось за дверью-телепортом?
        - Горы, - уверенно ответил его друг.
        - Вот-вот. Теперь еще и туда тащиться…
        - Да ладно тебе. - Вельхеор обнял друга за плечи и взмахнул рукой. - Отлично по лесу погуляли, развлеклись, теперь еще по горам попрыгаем. Это же настоящий дух охоты! Свежий воздух, преследование, драки и никаких…
        Из-за одного из деревьев совершенно беззвучно появилась друидка и направила на них деревянный посох.
        - Не двигаться!
        - …баб, - по инерции договорил Вель.
        - Везет же нам…
        Кельнмиир припомнил, что рейнджеры обычно передвигаются отрядами по семь особей, в то время как они встретили по пути лишь шесть замороженных фигур. Видимо, эта худенькая друидка с тонкими чертами лица и была седьмым бойцом отряда.
        - Опусти палочку, не раздражай дяденек, - мягко проговорил Вельхеор, продемонстрировав в кривой ухмылке клыки. - И мы, так и быть, отпустим тебя целой и невредимой.
        Друидка одарила вампиров долгим взглядом, словно решала, оторвать им головы прямо сейчас или сперва как следует помучить.
        - Что вы делаете в Древнем Лесу, мерзкие создания?!
        Судя по всему, друидка оказалась весьма молода. Иначе бы она не стала угрожать двум Высшим вампирам и уж тем более устраивать с ними беседы. Тут уж либо нападать сразу, либо бежать, ведь на стороне вампиров были и численный перевес, и опыт.

«А их еще мудрыми называют», - отправил Кель мысленный посыл Вельхеору.

«Мудрость не помеха кровожадности, - тут же ответил Вель. - Я самый лучший тому пример».
        Кель не удержался от смешка, чем еще сильнее разозлил друидку, принявшую его на свой счет.
        Это стало последней каплей, переполнившей неожиданно маленькую чашечку терпения молодой друидки. На навершии посоха появилось ядовито-зеленое свечение, заблаговременно предупредившее вампиров об атаке. Впрочем, они бы успели среагировать и так.
        Вельхеор кувыркнулся в сторону, а Кельнмиир взлетел, уходя от проворных щупов зеленого тумана.
        В следующий момент вампиры контратаковали противницу, заставив ее спрятаться за многослойным щитом из заклинаний и очень кстати выскочивших из-под земли толстенных корней. Оба вампира с немалым удовольствием принялись рвать деревянный кокон, чтобы добраться до друидки, уже и не думающей о контратаке. По правде говоря, она явно переоценила свои силы. Справиться даже с одним Высшим вампиром было под силу лишь элите боевых друидов, а уж с двумя… Непонятно, на что она вообще надеялась?
        - Под землю сматывается! - азартно выкрикнул Вельхеор.
        Кельнмиир проворно нырнул рыбкой прямо в землю и скрылся из виду аж по пояс.

«Тяни!» - скомандовал он Велю.
        Тот послушно схватил друга за ноги и дернул со всей доступной ему силой. Будь на месте Келя обычный человек, ему бы наверняка просто оторвало ноги, в данном же случае Вель лишь вытянул из земли вампира и донельзя ошалевшую друидку.
        - Между прочим, - отплевываясь от земли, произнес Кельнмиир, - зеленый цвет вам очень к лицу.
        - Ага, - вторил ему Вель. - И это… Хорошая погодка, не правда ли?
        Друидка сидела на земле и пялилась на вампиров, пытаясь понять, издеваются они или просто окончательно и бесповоротно спятили на почве чрезмерного потребления некачественной человеческой крови.
        - На солнце перегрелись? - подозрительно спросила она наконец.
        - Мы всего лишь пытаемся быть дружелюбными, - пояснил Кельнмиир. - Все, что нас интересует, это безумный маг, поэтому хотелось бы обойтись без лишних проблем.
        - Как вы себе это представляете? - все еще не веря вампирам, спросила друидка.
        - Мы, так уж и быть, поможем тебе дотащить заледеневших дружков до поселения, а ты договоришься для нас о беспрепятственном проходе через лес.
        Друидка сжала губы в тонкую линию.
        - Никогда такого не будет.
        - Уверена? - ехидно спросил Вельхеор. - А ты в курсе, что если твои дружки рейнджеры пробудут в замороженном состоянии достаточно длительное время, то их не смогут спасти даже ваши лекари?
        - Скоро здесь будут другие отряды, - пригрозила друидка.
        - Они должны были быть здесь давным-давно, - спокойно ответил Кельнмиир. - Лес быстро разносит информацию об опасности. Видимо, у остальных отрядов есть дела поважнее. Никто твоих дружков не спасет, а одна ты шестерых никак не дотащишь.
        - Я могу вызвать единорога или лесную лошадь…
        - Пока ты их вызовешь, твои друзья двадцать раз сдохнут. Так и будешь препираться? Время-то идет.
        Друидка задумалась на какое-то время.
        - Ну хорошо, уговорили.
        - Клятву не забудь, - любезно напомнил Кельнмиир.
        - Хорошо, - вздохнула друидка. - Я, Алиная из рода Серебряного Листа, клянусь Священным Деревом, что сделаю все возможное, чтобы предоставить вам беспрепятственный проход через лес в обмен на помощь по спасению моих товарищей.

«Хитрюга, - заметил Вельхеор. - Сделает она все возможное».

«Сойдет и так», - решительно ответил Кельнмиир.
        Троица временных союзников вернулась к пострадавшим рейнджерам, где вампиры закинули ледышки на плечи и последовали за друидкой. Даже несмотря на тяжелый груз, вампиры с легкостью поддерживали темп передвижения друидки. Дорога облегчалась еще и тем, что девушка вела их тайными тропами, минуя все опасные и неудобные места. Когда вампиры приблизились к поселению, рядом с ними совершенно беззвучно появились семеро рейнджеров. Точнее, это они искренне считали, что появились беззвучно, - вампиры же услышали шаги друидов задолго до их появления. Намерения у миролюбивых жителей леса явно были далеки от дружелюбных, но Алиная быстро объяснила им, что к чему. Рейнджеры приняли из рук вампиров заледеневших товарищей и поспешили в главное поселение. Разумеется, никто не пустил туда Высших вампиров, поэтому им пришлось остановиться в отдалении, ожидая решения Старейшин на свой счет, а несколько рейнджеров остались их «сторожить».
        - Долго нам ждать? - раздраженно спросил друга Вель, как будто тот мог знать ответ. - С каждым часом этот гаденыш от нас все дальше и дальше.
        - Подождем еще немного, - твердо сказал Кельнмиир. - Это может значительно сэкономить время - не придется пробиваться через лес с боем.
        - Не так уж это нас и замедлит, - недовольно буркнул Вельхеор.
        Сторожившие их друиды при этих словах серьезно напряглись, но, к счастью для них, в этот момент из поселения вернулась Алиная.
        - Старейшины разрешили вам пройти. Я проведу вас через лес к Дальним Горам, вы ведь туда направляетесь?
        - Туда! - радостно подтвердил Вельхеор.

«Я же тебе говорил, - довольно заметил Кель. - Она нас еще и скрытыми тропами проведет, это будет намного быстрее. А все благодаря удачным переговорам».

«Ладно-ладно, не слишком-то нос задирай».
        - Тогда следуйте за мной, я проведу вас кратчайшей дорогой.
        Друиды нисколько не опасались того, что вампиры могут запомнить дорогу к их поселению или самостоятельно воспользоваться скрытыми путями, поскольку Древний Лес был изменчив и опасен для всех, кроме его исконных хозяев. Или сожителей. Вампирам сложно было понять взаимосвязь друидов и леса, да они, если честно, особо и не пытались. В пути Кельнмиир неоднократно пытался завязать с Алинаей разговор, но ни к чему хорошему это не приводило. Все-таки слишком они отличались - друиды и вампиры.
        Несмотря на мистическую быстроту перемещения по тайным тропам друидов, им потребовалось несколько дней, чтобы достигнуть Дальних Гор. К немалому огорчению Кельнмиира, за это время он так и не смог добиться дружеского расположения друидки. С другой стороны, все обошлось без конфликтов, а это уже можно считать серьезным достижением.
        Прощание с Алинаей тоже получилось скомканным - она лишь махнула вампирам рукой, причем вовсе не в прощальном жесте. Скорее это было что-то вроде «идите уже отсюда».
        - Какая она необщительная, - вздохнул Кельнмиир, когда вампиры выбрались из леса и продолжили бег по полю, направляясь прямиком к виднеющимся впереди горам.
        - Скажи спасибо, что бедная девушка тебя открытым текстом далеко и надолго не послала, - фыркнул Вельхеор.
        - Но почему?! - обиженно спросил Кель. - Я же всего лишь хотел наладить общение.
        - Наладить общение? - переспросил Вельхеор. - Да ты к ней откровенно клеился!
        - Я?!
        - Ты, может, этот, друидофил? Поэтому и от вампирш все время отмахиваешься. - Увидев выражение лица друга, Вельхеор от души расхохотался. - Ох, политика политикой, но в отношениях с женским полом ты ничего не понимаешь.
        - Да уж, - вздохнул Кель. - Теперь понятно, почему она так от меня шарахалась. Не мог раньше сказать?
        Вельхеор возмущенно засопел:
        - Ты за кого меня принимаешь?! Нет, конечно, ведь это было так забавно!
        Спустя какое-то время вампиры уже прыгали по горам, периодически останавливаясь, чтобы прислушаться и попытаться ощутить присутствие людей. Будучи серьезными хищниками, они могли не только пить кровь, но и чувствовать ее на приличном расстоянии. К сожалению, пока вампиры не ощущали никого, кроме горных коз и мелких грызунов. Это решало проблему питания, но нисколько не приближало их к цели.
        - И чего ему понадобилось в этих горах?
        - На драконов поохотиться решил? - предположил Вельхеор.
        - Ага. Один человеческий маг? Он дракона даже поцарапать не сможет, а магия на них не действует.
        - Ну на то он и безумный, - пожал плечами Кель.
        Охота на драконов была исконно вампирским развлечением. У людей на подобное не хватало силенок, у друидов - глупости. А все дело в том, что существовало два вида драконов: первые - коренные жители этого мира, тупые и сильные рептилии, не подверженные магическому воздействию; и вторые - возникшие неизвестно откуда существа, очень похожие на обычных драконов, отличающиеся от них лишь чудовищными магическими способностями и неслабым интеллектом. Визуально их различить было практически невозможно, поэтому решивших развлечься вампиров каждый раз ожидал сюрприз: либо охота на опасное животное, либо бегство от гораздо более опасного разумного существа. Возникало ощущение, будто на одних драконах эволюция сэкономила, а другим выдала за десятерых.
        Ближе к вечеру вампиры добрались до первой вершины.
        - Красота, - вздохнул Вельхеор.
        - Да, неплохой вид, - согласился Кель. - Камни, камни, камни…
        - Вид? Я во-он о том драконе, пожирающем человечинку, говорю.
        И действительно, далеко внизу, в небольшой долине, расположился на ужин огромный коричневый дракон. Главным блюдом его меню сегодня был труп не слишком удачливого охотника или зазевавшегося друида. С такого расстояния разглядеть подробности не могли даже вампиры с их расчудесным зрением.
        - Как думаешь, может, это нашему дружку не повезло? - спросил Вельхеор.
        - Кто его знает. Придется спуститься проверить.
        - Надеюсь, он хоть голову еще не съел…
        К тому времени как вампиры спустились в долину, дракон успел закончить трапезу и развалился на камешках, чтобы сыто покемарить. Вампиры осторожно подобрались к остаткам вечернего перекуса дракона.

«Не, это не наш. Смотри, какая одежда рваная, явно крестьянин».

«После того как ее пожевал дракон? Тут любая одежда рваной станет. Но это действительно не маг, у того волосы были рыжие».
        Вельхеор красноречиво провел ладонью по шее:

«Может, и дракона заодно… того?»

«Некогда с ним возиться, ты отлично это понимаешь. Если будет настроение, развлечемся на обратном пути».
        Вампиры ретировались из долины, не потревожив дракона, и продолжили поиски. Возможно, друзьям пришлось бы прыгать по горам еще несколько дней, если бы с рассветом маг сам не пришел к ним в руки. А точнее, прилетел. Очевидно, с физической подготовкой человека было несколько затруднительно передвигаться по горам, и поэтому маг использовал для этого заклинания. Нечто среднее между полетом и высокими прыжками. Именно после очередного такого «полета» он и свалился на головы вампирам.
        - Ложись! - за мгновение до этого крикнул внимательный Вельхеор.
        Друзья шарахнулись в стороны, но именно это и спасло мага от быстрой расправы. Упади он в руки вампирам, и уже ничто не помешало бы им свернуть шею слабому человеку. К счастью для мага, вампиры отпрыгнули достаточно далеко, что позволило ему быстро прийти в себя и возвести защитный кокон.
        - Сам пришел! - обрадованно вскричал Вельхеор.
        Маг широко раскрыл безумные глаза, выставил перед собой руки и прокричал короткое заклинание:
        - Инт-а-миит. Оф рендом!
        Вампиры поспешно отступили на безопасное расстояние.
        Где-то в недрах горы заурчало, громыхнуло, и между вампирами и магом протянулась… Маленькая трещинка шириной в ладонь.
        - И все? - опешил Вельхеор. - Он нас всерьез не воспринимает, что ли?!
        Маг выпучил глаза еще сильнее и поспешно полез руками куда-то в глубины своей хламиды.
        Вампиры одновременно выпрыгнули из-за укрытия и с недостижимой для обычного человека скоростью атаковали мага. В этот раз они уже знали слабые места защитного кокона и смогли преодолеть его за какие-то мгновения. В тот момент, когда рука Вельхеора почти дотянулась до тоненькой шеи мага, раздался отлично знакомый вампирам хлопок телепортации.
        - Опять ушел, - констатировал Кельнмиир, плавно приземлившись рядом с другом. - И откуда такие дебилы артефакты берут, а? Увешался ими с ног до головы.
        - Думаю, наткнулся где-нибудь на труп предыдущего их владельца, - логично предположил Вельхеор. - У них преемственность. Вскоре этот дебил напортачит с каким-нибудь заклинанием, и его артефакты возьмет себе следующий…
        Возникновение людских магических артефактов до сих пор оставалось для вампиров загадкой. В Царстве вампиров этим занимались выходцы кровавого клана, друиды изготовляли свои артефакты с помощью сил леса, а вот люди… способности безумных магов были слишком нестабильны, чтобы создать нормальные магические предметы.
        - Главное, чтобы от него хоть что-нибудь осталось, - вздохнул Кельнмиир. - А то получится, что мы все время впустую потратили.
        - А как же твое знакомство с очаровательной друидкой? - подколол друга Вель.
        - И не напоминай. Между прочим, это уже явно другой вид телепортации, не тот, что с дверью. Судя по быстроте создания заклинания, маг перенесся на небольшое расстояние. Мы еще сможем его нагнать.
        Набравшись определенного опыта в охоте на безумных магов, вампиры научились неплохо разбираться в некоторых человеческих заклинаниях.
        - Так чего мы стоим?!
        Вампиры разделились, чтобы как можно быстрее прочесать близлежащие окрестности и вычислить направление бегства мага. К счастью для них, сделать это удалось довольно просто: следы мага обнаружились вблизи одной из многочисленных пещер.
        - Ну теперь он от нас никуда не денется, - уверенно заявил Вельхеор. - Загоним его, как крысу.
        - Обрати внимание на размеры пещеры, как бы нам крысами не оказаться, - заметил Кельнмиир. - В таких местах чаще всего селятся драконы.
        - Это даже веселее, - ничуть не смутился Вельхеор.
        Вампиры уверенно вошли в пещеру, отлично ориентируясь в темноте, и устремились в глубины горы. Огромный свод пещеры, способный уместить не одного дракона, ничуть не сужался по мере продвижения вглубь. Зато вскоре вампиры почувствовали присутствие мага - его выдавали специфический ритм сердцебиения и запах человеческой крови. Это было хорошей новостью. А плохой оказалось наличие еще одного живого существа. Большого, нет, скорее даже огромного. Ведь этот мир еще не знал созданий крупнее драконов.

«Что будем делать?» - поинтересовался Вельхеор.
        Друзья остановились за изгибом тоннеля, решив обсудить сложившуюся ситуацию прежде, чем начинать действовать.

«Наблюдать. Только подберемся поближе. И давай-ка пошустрее. Человек еще жив, но неизвестно как долго это продлится».

«Сердце бьется, но, может, дракон его уже целиком проглотил. Придется вынимать, вот забава-то будет брюхо ему вспарывать».

«Мое брюхо тебе не по зубам».
        Вампиры застыли от удивления.

«Ты это слышал?» - осторожно спросил Вельхеор.

«Да. Но очень странные ощущения, словно в голову кто-то чужой забрался, но это же попросту невозможно!»

«Невозможно? Невозможно быть настолько самоуверенными, как вы двое. А чтение чужих ментальных бесед не такая уж и сложная задача».
        - Дракон? - тихо прошептал Вельхеор.
        - Похоже, - согласился Кель.
        - Эй, вы, двое! - пронесся по пещере громогласный окрик. - Я вижу гораздо лучше вашего, в том числе и сквозь камень! Выходите!
        Вампирам ничего не оставалось, кроме как открыто выйти к хозяину пещеры. Увидев неожиданного собеседника, так сказать, в полный рост, друзья на какое-то время оцепенели от удивления. Такого огромного дракона вампирам не доводилось встречать никогда. Коричневый дракон в долине в сравнении с этим выглядел словно человеческий ребенок рядом со взрослым троллем. Да и цвет шкуры дракона оказался очень необычен - ярко-желтый, будто его покрывало расплавленное золото.
        - Здрасте, - коротко поздоровался Вельхеор, оглядываясь по сторонам.
        Драконы явно были не слишком прихотливы в быту - пещера оказалась совершенно пуста. К тому же гигантская золотая туша занимала практически все свободное пространство. Человеческий маг скромно стоял в сторонке, пялясь во все глаза на дракона, и будто даже не заметил появления вампиров.
        - Двое Высших вампиров? - распахнул пасть дракон. - Забавно. Охотитесь на мага?
        - Именно, - подтвердил Кельнмиир. - Извините, что побеспокоили, мы заберем свою добычу и тут же уйдем. Хорошо?
        - Нет! Не отдавайте меня им! - взвизгнул маг, наконец заметив вампиров. - Они же убьют меня!
        Дракон повернул голову, соизмеримую с небольшим сараем, к человеку.
        - Ты мне нужен, а значит, вампиры тебя не получат. И не хватайся за артефакт телепортации, пещера этого не допустит.
        Воспользовавшись тем, что дракон отвлекся, Вельхеор молниеносно выхватил кукри и атаковал слабо защищенную шею. Увы, его отбросило на десяток шагов и ударило о стену прежде, чем он смог нанести удар.
        - Не дергайтесь, - посоветовал дракон. - Вообще-то я добрый, но… - он выдохнул тонкую струю пламени, заставив потечь камень под ногами едва успевшего отскочить Кельнмиира, - вспыльчивый. Так что лучше меня не нервировать.
        Вельхеор, отряхиваясь, поднялся на ноги.
        - Ну извините, если бы не попробовал, себя бы уважать перестал.
        - Простите, а вам нужен весь маг? - решил уточнить Кельнмиир. - Собственно, если вы нам отдадите голову, то тело вполне можете оставить себе.
        - Он мне нужен целиком, причем живым и здоровым, - пояснил дракон. - Так что консенсуса не получится.

«И чего этот урод вообще поперся в горы? - раздраженно спросил Вельхеор, забыв о том, что дракон может слышать мыслеречь. - Как нам с этой тушей справиться теперь, ума не приложу».
        - Я его позвал, - неожиданно ответил дракон.
        - Зачем?! - хором удивились вампиры.
        - Я уже сказал, что он мне нужен.
        - Этот безмозглый человек? - на всякий случай спросил Кельнмиир.
        - Именно, - подтвердил дракон. - И не такой уж он безмозглый. Думаю, его можно считать лучшим человеческим магом.
        - Я великий маг Леонис Всемогущий! - тут же приосанился человек. - Моя сила…
        Дракон лишь посмотрел в его сторону, и тот застыл неподвижной статуей, так и не договорив свою речь.
        - Лучший человеческий маг, говорите?
        Вампиры с сомнением посмотрели на обвешанного артефактами, худого, словно палка, мужика.
        - Я же не сказал, что он самый умный маг. Просто ему везло больше остальных в освоении заклинаний и поиске артефактов.
        - Вот в это я готов поверить, - признал Кельнмиир. - Удача любит таких… как он. И зачем же вам понадобился этот везунчик?
        Как-то так получилось, что оба друга решили обращаться к дракону на «вы». Вампиры уважали только силу, а ее у дракона было явно с избытком.
        - Я собираюсь покинуть ваш мир и хочу оставить людям небольшой подарок. Думаю, они достойны получить еще один шанс.
        - Шанс?
        - Шанс на выживание как полноценного вида.
        - Намекаете на истребление? - кивнул Кельнмиир, мигом поняв, о чем именно идет речь. - Нам это невыгодно, кушать-то всем хочется. Будут жить в загонах, добровольно отдавать кровь… все к этому идет.
        - Вот именно. Зачем вам тупой скот, если можно получить интересного противника? Вообще теперь, когда я вживую увидел этого мага… Очень хорошо, что вы последовали за ним. Такому… человеку, как он, может понадобиться помощь.
        - Что?! - переспросил Вельхеор. - Помогать человеку?! Глупость какая.
        - Что еще можно ожидать от созданий моего брата, - вздохнул дракон. - Хорошо, давайте поговорим на вашем языке. Люди - слабые существа, существенно уступающие друидам и вампирам, так?
        - Так, - согласился Вельхеор, не понимая, к чему ведет дракон.
        - Эта их недавно созданная Империя наверняка протянет ровно столько, сколько ей позволит Царство Миир. Все эти ваши разборки с людьми и войной-то назвать нельзя - издевательство одно.
        Вампиры переглянулись и синхронно кивнули.
        - Так почему бы не дать людям шанс? - лукаво поинтересовался дракон. - Что, если они смогут полноценно использовать магию? Это сделает охоту и войны гораздо более интересными.
        - Что-то в этом есть, - признал Вельхеор. - Безумных магов становится все меньше и меньше, скоро совсем не на кого будет охотиться.
        - Ну вот. Если вы поможете этому человеку вернуться в земли людей и начать распространять мое наследие, то все изменится.
        - Что еще за наследие? - тут же заинтересовался Кельнмиир.
        - Я передал ему небольшую часть знаний драконов о магии. Это поможет структурировать знакомые магу заклинания и поднять магию людей на качественно новый уровень.
        - Но люди же не могут оперировать энергией, это сводит их с ума, - напомнил Кельнмиир.
        - Теперь смогут. Я одарил его не только некоторыми знаниями, но и поделился… своей кровью. - Дракон перевел взгляд на застывшего мага. - Не в прямом смысле, но и от истины недалеко. Эй, человеческий маг, можешь отмереть. Как ощущения с новыми знаниями?
        - Удивительно! - восхищенно ответил безумный маг. - Я и подумать не мог…
        - Конечно, не мог, - перебил его Вельхеор. - Думать-то нечем.
        Кельнмиир внимательно смотрел на дракона в течение всей беседы, пока наконец не спросил:
        - Вы кто-то вроде короля драконов?
        - С чего ты взял? - удивился дракон.
        - Так это логично! - поддержал друга Вельхеор. - Такой огромный, золотой… Мы переби… - Он получил удар локтем от Кельнмиира и поправился: - Мы встречали множество разных драконов, но никогда не видели похожих на вас.
        - Ну считайте так. И подумайте над тем, что если вы поможете этому человеческому магу, то окажете мне серьезную услугу.
        - И сможем рассчитывать на ответную любезность? - понятливо предположил Кельнмиир.
        - Возможно, когда-нибудь, - подтвердил дракон. - А теперь я вынужден попрощаться с вами, мне пора уходить.
        Вампиры и маг попятились от дракона, стараясь поскорее освободить ему путь. Смерть под задом дракона - не самая приятная участь.
        - Не волнуйтесь, я уйду иным путем. И запомните, я очень рассчитываю на вас троих. Вы сможете направить историю этого мира по интересному пути…
        Дракон исчез мгновенно. Никаких спецэффектов, вспышек или хлопков, просто раз - и его нет.
        На какое-то время воцарилась тишина.
        Двое вампиров и маг стояли друг против друга, обмениваясь подозрительными взглядами.

«Убьем его?» - деловито спросил Вельхеор.

«Даже не знаю», - честно ответил Кель.
        - Не вздумайте нападать на меня, - тихо сказал маг. - Дракон поделился со мной своей силой, и теперь я с легкостью разберусь с вами обоими.
        - Ты смотри, он нам еще и угрожает, - поразился Вельхеор. - Чур, я голову понесу!
        Вокруг человека тут же замерцал защитный кокон, но Вельхеор уже был наготове и с легкостью уничтожил его с помощью нескольких удачных ударов кукри. Спустя мгновение нож уже упирался в шею незадачливого мага.
        - Ладно, ладно, - успокаивающе поднял руки Кельнмиир. - Обойдемся без отрубания головы. Что-то мне подсказывает, что в словах дракона была доля истины. Больша-ая такая доля.
        Вельхеор обиженно надул губы.
        - Не будем его убивать?
        - Не будем, - твердо ответил Кель. - А может, и поможем немного…
        Вампир отпустил мага, и тот поспешно отбежал в глубь пещеры, как будто это могло его как-то спасти.
        - Куда побежал? - насмешливо спросил Кельнмиир. - Телепортация здесь не работает, забыл? Шагай за нами, мы тебя убивать не будем… пока…
        - Поклянитесь, что не тронете меня! - нервно крикнул маг.

«А говоришь - идиот, мозги-то у него все-таки есть, - фыркнул Кель. - Правда, работают плохо. Давай поклянемся, он все равно не знает, что клятва вампиров действует только между вампирами».
        После произнесения надиктованных магом слов клятвы и призвания в свидетели бога вампиров, человек тут же расслабился. В итоге все трое спокойно покинули жилище дракона.
        Маг первым шагнул из тени пещеры на солнце, подставил лицо теплым, по-весеннему ласковым лучам и радостно улыбнулся.
        - Теперь все будет иначе. - Сразу за этим последовало громкое урчание в желудке. - Ой…
        Вампиры насмешливо переглянулись и еще раз тщательно поправили капюшоны, прежде чем выйти в день.
        - Я действительно стал чувствовать энергию стихий! - продолжал радоваться маг, потирая живот. - Я даже чувствую, что могу…
        Он резко замолчал и уставился в пространство перед собой. Через пару секунд из земли начал тянуться маленький росток. Он рос буквально на глазах и постепенно превратился в куст с сочными красными плодами.
        - Да! Я смог!

«Смотри, он ни слова не сказал, - удивленно заметил Кельнмиир. - Это какой-то новый вид магии. Похоже, дракон действительно наделил его своей силой».
        Тем временем маг протянул руку к одному из плодов, и тот неожиданно прытко для ягоды соскочил с ветки и вцепился магу в палец. Как оказалось, выросшие на кусте ягодки имели немаленькие пасти со стройными рядами острых зубов.
        Кельнмиир устало прикрыл глаза ладонью, чтобы не видеть катающегося по земле мага, и пробормотал:
        - Все равно идиот…
        - Может, все-таки убить его? - тут же предложил Вельхеор. - Ты только подумай: мы взялись за охоту и так и не довели дело до конца… Да если бы я отражался в зеркале, то не смог бы смотреть в глаза своему отражению от стыда.
        Кельнмиир выразительно посмотрел на воюющего со спрыгнувшими с куста зубастыми плодами мага.
        - Хоть он и идиот, но дракон не зря одарил его частью своей силы. Если он сможет передать знания и кровь другим людям, то наверняка найдется кто-нибудь поумнее и попрозорливее. Сильные личности достойны только сильных врагов. Может, дадим людям шанс вырасти достойными врагами?
        - Игры с едой всегда были моим любимым занятием, - признался Вельхеор, с неожиданной нежностью глядя на мага. - Да и дракон, если мы еще когда-нибудь встретимся, может оказать какую-нибудь полезную услугу в благодарность. Значит, проводим дурачка до ближайшей деревни?
        - Или до города? - в тон ему сказал Кельнмиир.
        - А может, и немного поможем в дальнейшем, ведь за его голову все еще объявлена награда… Мм… ты чувствуешь этот запах? - повел носом Вельхеор.
        Кельнмиир поморщился и начал пятиться от пещеры.
        - Угу, он же король драконов и кучи делал королевских размеров…
        - Я не об этом, - отмахнулся Вельхеор. - Это же повеяло духом охоты! Хотя ты прав, воняет неслабо. Пойдем-ка отсюда…
        Вельхеор подхватил мага за шкирку, откинув ногой особо проворную зубастую ягоду, и поволок за Кельнмииром.
        - Слушай, Кель, магов ведь все ненавидят, да?
        - Не то слово.
        Маг согласно закивал, что было не так-то просто сделать, повиснув в руке Вельхеора.
        - А ему ведь еще предстоит магии дракона других людей учить. Так давай придумаем этому какое-нибудь другое название взамен окончательно скомпрометированному…
        - Например?
        - Колдовство? Шаманство? - с энтузиазмом начал предлагать Вельхеор. - Волшебство?
        - Лучше что-нибудь попроще и безопаснее. К чему люди уже успели привыкнуть, без отрицательных ассоциаций и мистики. Что-нибудь подразумевающее четкий и структурированный подход без неожиданностей.
        - Может, Ремесло?
        Маг воинственно замахал руками:
        - Я занимаюсь магией! При чем тут какое-то Ремесло?!
        Вельхеор отвесил человеку подзатыльник:
        - Сказали, будешь заниматься Ремеслом, - значит, будешь заниматься Ремеслом. Ножками шустрее передвигай, ремесленник…
        Андрей Круз
        Мертвый Лерой
        - Лерой! Лерой, не спи, жирный! Давай, подъем, подъем, а то и побазарить не с кем. Вставай, дерьма мешок, хватит спать. Чё ты там ворочаешься, а? Давай, давай, в ритме рэпа, вскочил, мля! Во, вот так уже лучше, шевели задницей.
        Голый по пояс мужчина в линялых джинсах стоял этажом выше, опираясь локтями на ограждение террасы, и смотрел вниз, на балкон следующего этажа. С виду годам к сорока, широкоплечий и мускулистый, загорелый под калифорнийским солнцем, жарким даже с раннего утра.
        Широкий, просторный балкон с ограждением из сверкающих никелированных труб и толстого ударопрочного стекла. Там, среди разбросанных ажурных стульев и перевернутого столика, тяжело и неуклюже ворочался огромный, очень толстый человек в когда-то белом, а теперь пятнисто-грязном тренировочном костюме. Дорогом костюме из тех, что так любят черные и поверх которых они любят надевать золотые цацки на золотых цепях. И заляпан костюм был не только и не столько грязью, сколько бурой запекшейся кровью. Два больших пятна в середине спины и на плече.
        Кстати, человек и был черным. Когда-то был, сейчас он выглядел скорее серым. Или черно-бледным, если кто-то вообще в силах себе представить подобный цвет. Человек, а точнее, труп человека, которого когда-то звали Лероем, все же встал на ноги и выпрямился во весь свой почти двухметровый рост. Да, Лерой был высок и толст. По-настоящему толст, толст так, как умеют быть толстыми только американцы, особенно те, которые «добились успеха» в многочисленных гетто в больших городах. Голова, бритая наголо и глубоко сидевшая в складках шеи, напоминала какую-то чудовищно разросшуюся опухоль, выпучившуюся из воротника. Толстые, словно надутые воздухом ладони, огромный живот, дрябло свисающий под просторной майкой с символикой «Лэйкерс».
        - Во, встал… - усмехнулся человек сверху. - Давай рассказывай чего-нибудь, а то тут со скуки сдохнешь.
        Мертвец тупо уставился на своего мучителя мутными, какими-то блеклыми и страшными глазами и тихо заскулил.
        - Чего вылупился? - спросил тот, положив руку на кобуру, висевшую на поясе. - А то гляди, надоешь ты мне как собеседник, и я тебя за кузеном твоим отправлю. И остальными.

«За кузеном» прозвучало как «за кузэ-эном».
        Как начинается все по-идиотски, так все и заканчивается. Пять лет по жарким и пыльным странам, фугасы у дорог, желтуха, крикливые и враждебные люди вокруг, но какие-то деньги на счете. Тогда платили хорошо, бизнес был на подъеме. «Гринка»,
«грин кард», «зеленая карта», свой автосервис в Юме, штат Аризона, в удачном месте, который разорился через год из-за начавшегося ремонта дорожной развязки: никто не мог подъехать к нему. Все, что за пять лет заработал, испарилось вместе с ним. Снова ехать в жаркие страны не получалось, рынок услуг «частных военных подрядчиков» стал тесным, в Ираке требовались лишь румыны с угандийцами за смешные деньги, в Афганистане то же самое, а все хлебные места на двадцать лет вперед были захвачены бывшими американскими военными. Русскому там места уже не было, все,
«тема закрылась».
        Хорошо, что не влез в долги к банкам, на это ума и денег хватило, иначе даже не представляю, как бы выкручивался. Но остался все равно ни с чем, со старым, но переделанным в почти что новый «Фордом Бронко», одним из тех, что мы превращали в машины мечты для аризонской деревенщины и который я просто не в силах был бы продать. И все же передо мной открылась прекрасная перспектива вскоре ночевать в нем, где-нибудь на стоянке за большим магазином. И без каких-либо надежд ситуацию улучшить.
        Помогли старые связи. Сел на телефон, и откликнулся Джо Чапмен, с которым я проработал два года в Ираке и который жил поблизости. Он уже встречался со мной с неохотой, это у американцев общее. На меня легла тень неудачника, я постепенно переходил в разряд лузеров, не выдержавших крысиных гонок жизни, а американцы боятся, что это заразное. У большинства из них благополучие призрачное, оно до тех пор, пока есть стабильная работа, позволяющая платить по закладной на дом, и пока медицинские счета не вышли за пределы медицинской страховки. Лузеры - это пример того, как жизнь может любого из них одним пинком выставить за дверь. Они не хотят этого видеть, пока глаза закрыты - не так страшно.
        Но все же Джо помог. Позвонил кому-то, поговорил, порекомендовал, договорился обо всем, после чего быстро меня покинул, перестав отвечать на звонки. Зря, я просто хотел ему сказать спасибо.
        Работа нашлась далеко от Юмы, штат Аризона, аж в Калифорнии. Точнее, даже не работа, а сначала учеба, надо было пройти сертификацию по специальности «частный патрульный оператор», а следом за ней уже получить сертификат телохранителя. А с сертификатом на руках мне уже обещали помочь с работой. Господи, благослови Америку за то, что здесь это можно сделать частному лицу, а не сотруднику ЧОП.
        Я загрузил свое барахло в машину, после чего уселся за руль и оказался на шоссе, которое сулило привести меня к новой, более удачной жизни. Кондиционер в «бронко», едва я покинул Юму, приказал долго жить, испустив хладагент в атмосферу, поэтому пересечение пустыни Мохаве мне запомнилось надолго. Затем был дешевый мотель, неистребимый запах то ли грязных носков, то ли грязных трусов в номере, а потом я взялся судорожно искать жилье, без которого ни о каких сертификатах не могло идти и речи. Нужен был постоянный адрес.
        Жить в гетто, где даже машину на улице без присмотра страшно оставить, не хотелось, поэтому я решил избегать Южного Лос-Анджелеса. И довольно быстро нашел крошечную студию в отеле «Уильям Пенн», что в Мид-Уилшире, практически в центре Лос-Анджелеса. Дом был старым, постройки начала двадцатого века, пятиэтажным, с большими пожарными лестницами, но его недавно капитально отремонтировали, разбив внутреннее пространство на тесные клетушки-мебелирашки, которые и сдавались в аренду. В моей, за которую пришлось выложить пятьсот два доллара плюс пять сотен страхового депозита, был совсем маленький стол, кухонный уголок из плиты и единственного шкафа, а также прижавшегося к нему рычащего холодильника, крошечная ванная в лучших традициях хрущевок и встроенный в стену шкаф, в который все мое имущество легко уместилось, включая привезенные из Аризоны карабин «Ругер Мини-14» и маленький «Глок 26», а также несколько коробок патронов. Их, к слову, надо будет зарегистрировать в шестидесятидневный срок. Ну и кровать была, куда же без нее. Главным достоинством места была охраняемая парковка прямо через дорогу, на
которой всегда были свободные места и на которой мой автомобиль смотрелся самой неотесанной деревенщиной в округе, что меня совершенно не парило, потому что я и себя почитал за таковую.
        Несмотря на то что это центр, район был обшарпанным и потреханым, населенным самой разноцветной публикой, хотя и просто белых хватало. Живописным его было тоже трудно назвать, так что гулять по нему не хотелось. Да и времени нет.
        Как бы то ни было, у меня появился адрес, с адресом я сменил водительское удостоверение с аризонского на калифорнийское, а уже с ним смело направился в
«Академи Секьюрити Трейнинг», принадлежавшей, как выяснилось, тому самому мужику, что в свое время распоряжался всем движением грузовых конвоев в иракском Курдистане, в которых мы с Джо катались.
        Сорок часов занятий принесли мне лицензию «частного патрульного оператора» и разрешение на открытое ношение оружия, а после того, как к этому добавился курс
«скорой помощи», курс обращения с перечным баллончиком, дубинкой и дополнительный курс стрельбы, я стал обладателем лицензии уже телохранителя с разрешением на скрытное ношение пистолета сорок пятого калибра. В меньшем калибре смысла не было, потому что в «апельсиновом штате» под запретом магазины больше, чем на десять патронов. Так что «если собираешься сделать в ком-то дыру - сделай ее большой». И, получив этот самый «пермит», я направился в магазин и, долго прицениваясь, а потом так же долго торгуясь, купил себе «Глок 21» с позорными калифорнийскими магазинами. После чего позвонил по указанному Джо Чапменом номеру и сказал о том, что готов работать.
        Человек на террасе пентхауса отошел от бортика, но вскоре вернулся, с широким массивным стаканом, доверху набитым кубиками льда, среди которых плескалась рубиново-красная жидкость.
        - Твое здоровье, Лерой, - сказал человек, вновь перегибаясь через перила и немного отпив. - Даже не ожидал, что ты кампари любишь. У меня к нему тоже слабость. Не, я знаю, что нажираться им нельзя, похмелье так скрутит, что «му» сказать не сможешь, но вот… люблю. За это тебе, Лерой, мое большое человеческое спасибо. Там еще две бутылки осталось, так что мне пока хватит, спасибо.
        Мертвец на балконе стоял молча, глядя на человека наверху тупым и невероятно злобным взглядом, но того это трогало очень мало.
        - Лерой, а вот хочешь, я угадаю, - продолжал человек, покачивая стаканом, так что кубики льда позвякивали. - Ты ведь белым хотел всегда быть, так? Ты ведь понимал, что такой, как ты, «гангста», мля, это все равно второй сорт, верно? Отсюда все твои черные понты, от зависти. Ты ведь поэтому меня и нанял, потому что сам себе доказывал, что ты круче, а белый мужик у тебя в прислуге будет шуршать, так? Ты не отнекивайся, я тебя насквозь вижу. А знаешь, как расколол окончательно, а? Не знаешь?
        Человек наверху с видимым удовольствием отпил из запотевшего стакана, затем снова перегнулся через перила.
        - Лерой, а у тебя вся порнуха в твоем шкафчике с белыми девками. Ага, вот так, нашел я твои тайны детские, сам теперь смотрю. А что мне еще остается, а? Пока на тебя, урода, работал, на личную жизнь времени вообще не оставалось, так бы сам здесь с дамой сидел, куда веселей было бы. А так только ты один, собеседник, мля.
        Допив кампари, человек выплеснул остатки и лед из стакана на мертвеца. Тот дернулся от неожиданности, замычал и потопал неуклюже в дальний угол балкона. А человек медленно, никуда не торопясь, явно наслаждаясь солнцем, пошел вдоль ограждения террасы. С высоты тридцатого этажа был хорошо виден широкий бульвар Уилшир чуть не на всю его длину. Брошенные у тротуаров машины, сбившаяся в неряшливую кучу пробка на перекрестке и множество ходячих мертвецов, стоящих и лежащих в тени домов или тупо бредущих куда-то по одним им ведомым делам. Живых не было. Нигде, ни на улице, ни в окнах домов. Мертвый город, убитый и теперь разлагающийся, расцвеченный поднимающимися в небо тут и там дымами пожаров. Казалось, что запах мертвечины дотягивается даже сюда, на такую высоту. А может, и не казалось, а так и было.
        Работу мне предложили на следующий день после звонка. Я заехал в контору, и толстая девица на ресепшене просто передала мне конверт с адресом и телефоном, а также краткой припиской: «Требуется водитель-телохранитель». Никаких излишков вроде личной встречи с боссом и какого-то напутствия не было. Звони и все. Ну я и позвонил. А затем сел в машину и поехал куда сказали, а если конкретно, то в офис адвокатской компании «Эрвин Коган и Джексон, советники права», что расположился в Беверли-Хиллз, на девятом этаже здания из белого камня и зеленого стекла на пересечении бульвара Уилшир и Кэнон-драйв. Чрезвычайно деловитая девушка латиноамериканской внешности, с зачесанными в хвост блестящими волосами и в очках с квадратной черной оправой, приняла у меня пакет с документами и попросила подождать, показав на низкий и широкий кожаный диван у стены. Возле дивана стоял кулер для воды, и я не отказал себе в удовольствии выпить стаканчик: жара на улице стояла уже совсем не осенняя даже для жаркой Калифорнии.
        Ждать пришлось минут тридцать, принять меня никто не торопился. Затем наконец девушка в очках окликнула меня и направила в кабинет того самого Эрвина Когана, именем которого компания и называлась. Он оказался маленьким и плешивым человеком в дорогом костюме, сидящим в роскошном кабинете и из этого кабинета блюдущим интересы своих клиентов, включая моего будущего нанимателя. Коган, успевший просмотреть мои бумаги, устроил мне настоящий допрос, но чего-то подобного я и ожидал, так что на вопросы отвечал честно, хоть и коротко. Он уделил мне не меньше получаса своего драгоценного времени, из чего я сделал вывод, что мой наниматель - один из тех, кто действительно позволяет Эрвину Когану занимать такой офис в таком месте и покупать такие костюмы.
        Попутно я наконец толком узнал, кто будет моим настоящим нанимателем - Лерой Ле Бон, владелец студии звукозаписи «Саут Эл-Эй Рекордз» и промоутер чуть ли не половины звезд стиля гангста-рэп - американского аналога самой подзаборной нашей блатоты, если судить по текстам. Я вспомнил, что в миру его называли больше Пимп Лерой. Не могу сказать, что это привело меня в восторг, хотя кличка «сутенер», или
«пимп», у черных была даже почетной. Я и черных недолюбливал, особенно в этих краях, и рэп на дух не переносил, а уж дельцов от него, которых так любили показывать по телевизору за кричащий «пимп-стайл» и чуть не позолоченные машины,
«пимп-мобили», тем более. Но выбора мне никто особого не предоставил.
        Разговор закончился очередной бумажкой с адресом дома здесь же, на бульваре Уилшир, и предложением прибыть по этому адресу или прямо сейчас, или завтра с утра пораньше. Я предпочел время не тянуть, а направился туда сразу, благо недалеко.
        Мой «бронко» в очередной раз продемонстрировал свою аризонскую неотесанность блестящим и дорогим машинам на бульваре, притерся к тротуару возле парадного подъезда здания высотой этажей так… во много - классического «кондо» для тех, у кого что-то бренчит в карманах.
        Охранник, сидевший за стойкой при входе в большой, светлый, кондиционированный мраморный холл, узнав, к кому я пришел, вежливо попросил подождать, и я снова очутился на очередном диване. Прошло минут двадцать, не меньше, а затем мне предложили подняться в пентхаус. Большой зеркальный лифт гостеприимно распахнул двери из полированного металла, что-то мелодично блымкнуло, и меня быстро, даже с небольшой перегрузкой, понесло вверх.
        Пентхаус Пимпа Лероя впечатлял. Причем впечатлял сразу двумя путями - размерами/ценой и аляповатостью вкупе с вычурностью обстановки. Впрочем, он был под стать владельцу - невероятно жирному мордатому негру, бока которого с каждым шагом зыбко тряслись под попугайски яркой одеждой, а дополняли всю эту красоту золотые цацки, которых на нем было нахреноверчено как бус на елке. Но встретил меня не он, естественно, а, как потом выяснилось, его двоюродный брат Льюис - длинный, похожий на баскетболиста негр в черном, как у гробовщика, костюме, оранжевых очках с черной же оправой и с часами, настолько усыпанными бриллиантами, что складывалось впечатление, что их просто намазали ножом, как икру на тост.
        Как я узнал позже, Льюис был у Лероя кем-то вроде первой шестерки. Людей с другим статусом вокруг себя Лерой не терпел, и почти все время за ним таскалась свита каких-то непонятных негров, главной задачей которых было сопровождать Лероя, смотреть ему в рот, ржать над его шутками, возить ему баб и курить с ним траву, которая на них уходила, наверное, килограммами ежедневно. Они нигде не работали, ничего больше не делали, кроме как старались выглядеть «гангста», и, в общем, такими они и были, потому что все притащились за прорвавшимся наверх «братом» из гетто Южного Лос-Анджелеса.
        Лерой общался со мной редко, в основном тогда, когда был пьян и ему требовалось показать, что он здесь босс, а я ему шестерка. В основном все цэу исходили от Льюиса, который даже жил больше в «крибе» Лероя и почти никогда не уезжал к себе домой, в лофт в даунтауне.
        Жизнь моя с этого момента почти вся втиснулась в небольшое пространство между бульварами Санта-Моника и Сансет. С утра я приезжал к дому Лероя, оставлял свой
«бронко» на стоянке, а сам спускался в подземный гараж и выгонял оттуда удлиненный шестидверный «Хаммер-2». Умеренно удлиненный, к моей радости, не похожий на тот
«стосорокадюймовый», что стоял в гараже рядом. Тот использовался все больше по вечерам, когда Лерой выкатывался со всей свитой в клуб, и за рулем сидел уже другой человек, Дэйв Ковальски, а я уже сидел рядом и в основном занимался тем, что во время ожидания то ли машину охранял, то ли Дэйва, то ли самого себя. Лерой перемещался все больше между домом, студией, офисом, ресторанами, в которых он с кем-то встречался, и клубами, в которых он развлекался. За пределами указанного района не располагалось ничего, Вселенная заканчивалась. А свободного времени у меня практически не оставалось, за исключением воскресенья, когда сам Лерой отсыпался дома после бурной ночи и похмелялся. Пить он был горазд, настоящий алкаш, но сильно пьяным выглядел редко, масса тела спасала, наверное.
        Реальных врагов у Лероя не было, да и наличие толпы прихлебателей вокруг гарантировало ему безопасность, хотя при этом не гарантировало безопасности окружающим. За те полгода, что я проработал на Лероя, трижды его шестерки били каких-то случайных людей, преимущественно белых, а потом за шестерок вступался Эрвин Коган, и все заканчивалось ничем. У меня даже время от времени возникало тихое желание отловить шестерок Лероя по одному и объяснить им политику партии с помощью баллончика «мэйс» и телескопической дубинки, но с работой я был не готов расстаться. Особенно если учитывать тот факт, что работу телохранителя мне потом никогда не найти в этом штате, а может, и в этой стране.
        А к чему это я? К тому, что телохранитель ему нужен не был. Нанять меня, «парня из
„Шилд-групп“, который прошел Ирак и Афган», было для него чем-то знаковым. Это давало ему возможность нахамить мне при шестерках, например, показывая тем самым свою крутость. Забавно, но я даже не оскорблялся на его выпады. Это было как на собаку оскорбиться, которая тебя обгавкала. Все, ради чего он вообще существовал,
        - это было непрерывное доказывание себе и окружающим, что он реально крут. Что он
«гангста».
        - Лерой, но все же ты чуть-чуть «гангста» был, тут я тебе верю, - послышалось сверху. - Ты ведь не только и не столько зарабатывал на своих поющих дебилах, сколько денежку с крэка мыл для друзей с юга города, так? Эй, чё молчишь?
        Мертвец забился в скудный клочок тени на нижнем балконе и тупо смотрел на своего мучителя. На этот раз тот был без кампари, а просто с запотевшей бутылочкой минералки в руке. Пекло солнце, отражаясь ослепительными бликами от ограждения террасы. Был тихо, мертвецки тихо, только откуда-то издалека слышалось мерное тарахтение генератора. Благодаря ему у человека был и лед, и вода в запотевших бутылках.
        - И жил ты, Лерой, хорошо, как сыр в масле катался… нет, вру, как сало в смальце, так тебе больше идет. Раньше сам крэком банчил, я уже наслышан, потом вот так решил сделать, финт ушами типа, да? С братвой своей договорился, что ты им денег намоешь, а они на тебя свой нал завернули. Кстати, ты не крысил, а? Нет? Нет, наверное, иначе не одного меня нанял бы, а армию. А так ты что… набирал малолетних дебилов из своего гетто, которые на ворованных пультах диски крутили и рэп
«читали», тискал им по альбому, сажал на такой контракт, на каком сутенеры своих шлюх держат… ну да, не зря же тебя Пимпом кликали, как раз за это, наверное… Ну и сосал из них кровь помаленьку, вон как раздулся.
        Человек присел на ограждение, а мертвяк внизу заворочался и начал подниматься на ноги, несмотря на то что уже давно убедился в безнадежности попыток напасть на своего мучителя. Он даже в квартиру с балкона не мог войти, не получалось выбить толстое стекло, а схватить, например, горшок с цветами, ума ему уже недоставало.
        - Пимп, пимп… - с усмешкой повторил человек слово. - Pimp my ride, pimp my life, Сленговое выражение, которое можно перевести как «Отсутенерь мою тачку, отсутенерь мою жизнь». Pimp - это сутенер, обычно черный, одетый невероятно ярко, чтобы быть заметным для клиентов. Поэтому глагол to pimp подразумевает нечто вроде «сделать пышным, ярким, ослепительным, выпендрежным».] - перешел он ненадолго на английский. - Ты свою жизнь точно отпимповал. Пышной сделал, яркой, праздник сплошной. Слушай, Лерой, меня вот что всегда интересовало… эти твои bitches,[На сленге афроамериканцев это слово обозначает любую особь женского пола, это даже не ругательство.] которых тебе кузэ-эн Льюис подгонял… ты с ними вообще что делал? Не, я понимаю, что надо делать, я бы сейчас тоже не отказался бы, будь с кем, но вот ты… у тебя болт твой вообще из-под брюха видно? Или ты потому всегда с двумя и оставался, что одна «фартучек» держала, а вторая трудилась? Или как, а? Чего ручонки тянешь, обиделся? Ха! Ну ладно, не буду, не буду.
        Мертвец теперь стоял прямо под человеком и протягивал гниющие руки к нему в нелепой попытке дотянуться. Тот допил воду и, завинтив крышку, бросил пластиковую бутылочку в лоб мертвецу. С негромким стуком бутылка отскочила от головы мертвого Лероя и покатилась по балкону. Мертвец на нее не обратил внимания.
        Человек пересек открытое солнцу широкое пространство террасы и через раздвинутую стеклянную стену вошел в огромную комнату, основное место в которой занимал диван размером со взлетно-посадочную полосу, а перед ним стоял телевизор габаритами с уличный билборд. Усевшись на диван, человек нашарил завалившийся под спинку пульт, после чего экран засветился, и на нем задвигались два голых женских тела, а тишину нарушили не слишком натуральные, но страстные стоны. Человек злобно выматерился, рывком встал с дивана и направился к бару.
        Хоть работа на Пимпа Лероя и мало вдохновляла, но платил он хорошо. Реально хорошо, ровно столько, сколько запросил мой агент, нашедший эту работу. Жизнь понемногу наладилась, и я даже было подумывал переехать в район получше, но потом решил, что нет смысла. Мне одному и так нормально, а тратить больше на жилье лучше тогда, когда для этого есть причина. Тем более что соседство было отнюдь не самым плохим - в основном корейским. Поблизости от моего дома я даже две трети вывесок не мог прочитать, да и называлось все это Кориа-тауном, главным достоинством которого как раз и была низкая преступность. Корейцы еще в дни беспорядков девяносто второго года отучили черную братву хулиганить в этих краях, стреляя в них из дробовиков картечью с крыш магазинов, что очень сильно помогло сохранению собственности. Ближе к бульвару Уилшир начинались кварталы испаноязычных, но тоже тихие, это не восток города, где от одних латиноамериканских уличных банд не протолкнуться.
        Кроме того, Лерой часто уезжал вместе со всей своей кодлой куда-нибудь на Ямайку или в другое место отдохнуть неизвестно от чего, и в такие дни я просто был предоставлен самому себе, что компенсировало недостаток выходных. Такие дни я или на пляже проводил, или ездил пострелять, чтобы не терять навык. Заодно прикупил ремингтоновскую «полицайку» с хорошим прицелом и сошками «харрис», а потом и дробовик - самый обычный «Моссберг 500», для домашней самообороны, так сказать. Не, точно жизнь наладилась. Разве что с женщинами не везло. Пару раз начиналось нечто похожее на отношения, но все быстро заканчивалось. Ощущение было таким, что как-то слишком пусто все получается, только секс, и даже говорить не о чем. Для американцев это было нормально, я давно заметил, а мне как-то некомфортно было. Так проведешь ночь, другую, потом вроде и не против провести третью, но партнерша уже в тягость становится, смотришь на телефон и гадаешь: звонить или не звонить? Или ну ее к черту, а лучше просто на пляж сходить? И чаще выбираешь второе. Да и женщины здесь зачастую, словно от комплексов каких, ведут себя как
мужики, как будто соревнуются с тобой, кто из вас более достойный член общества. А я с членами общества не сплю, я сплю с женщинами.
        И все же, как я сказал, жизнь приобрела какой-то ритм и стала подавать первые признаки стабильности. Будь я американцем, то уже бы свой кредитный рейтинг прикидывал, но я кредитов не беру принципиально. Я еще в России как-то с неудачным кредитом так в долгах запутался, что пришлось все распродать, что имел, и ехать черт знает куда за счастьем, и то хорошо, что устроиться удалось. Так что потеря сервиса меня хоть и расстроила так, что дальше некуда, однако до личного банкротства не довела, а в прошлом месяце с распродажи имущества даже какие-то деньги пришли. А при моих нынешних не то чтобы низких, а вообще никаких потребностях я себя чуть ли не миллионером ощущал. На бензин есть, на патроны есть, на пиво в баре есть, на аренду студии есть, на одежду не с помойки тоже есть. Что еще нужно? Успех? Так я не американец, я русский, для меня вот такая жизнь - это самый успех и есть. Пока, по крайней мере, дальше… что дальше загадывать. Я вот так в прошлое смотрю и понимаю, что вроде я один, но на самом деле существовало человека четыре во мне, поочередно. Встреть я нынешний меня же десятилетней давности
- до драки бы дошло, а то и до чего похуже.
        Это началось не сразу и как раз в тот момент, когда Лерой должен был вернуться из очередной поездки со всеми своими подпевалами. Какие-то странные слухи, непонятная болтовня по телевизору, причем все звучало так, что хотят сказать больше, да чего-то опасаются, вот и несут от этого дурь несусветную, частый звук сирен
«скорой» и полиции, в общем, что-то не так было. Говорили и про Америку, и про Россию, даже еще больше, чем про Америку, и все отказывались верить в то, что приближается что-то плохое. Это человек так устроен, что не любит он плохого, он хорошего хочет, к себе, любимому, комплиментарного, вот и не верит.
        А я вот взял да и поверил. В плохое поверил, в совсем хреновое, потому что так висеть тучей над головой может только очень большая беда, такая большая, что… что реагировать на нее надо. Решительно. Не бояться за то, что ты сейчас имеешь, потому что беда это все равно отберет, а просто заранее смириться с тем, что приближается звездец, и готовиться именно к нему. Потому что не бывает звездецов абсолютных, от любого есть вероятность отбиться, если готов. Поэтому я вышел из дома заранее, взяв с собой «Глок 21» не с одним запасным магазином, как обычно, а с двумя, и еще пару коробок «Cor Bon Pow'RBall» с пустоголовыми пулями закинул в машину. А по пути на работу остановился у «Старбакс», взял большую чашку капучино и уселся с ней у окна, глядя на свой реднековский «бронко».
        Трактор трактором. Но сейчас этот трактор как олицетворение правильного взгляда на жизнь. Все остальные машины собьются в испуганные кучи, толкаясь полированными бортами, а этот как-то протолкается. И растолкает. И я, как он, тоже протолкаюсь. Только вот куда?
        Глянув на часы, убедился, что у меня есть минимум час, и полез в сумку за предусмотрительно прихваченным нетбуком. Дождавшись загрузки, быстро ввел в строку поиска «los angeles wholesale canned food online». И, естественно, получил прорву ссылок. В этом городе черта лысого найти можно, не то что оптовую интернет-торговлю консервами. Еще пять минут - и уже разобрался во всем окончательно, осталось только договориться о доставке. А вот это и есть самое главное. Как бы обтяпать все так, чтобы и дело сделать, и мне за это ничего не было?
        Снова поиск, на этот раз «los angeles warehouses for lease». Ссылок тоже навалом. Арендовать я ничего не собираюсь, просто место надо найти где-то в промзоне, достаточно глухое. Можно ближе к порту, можно еще где…
        После двадцати минут перелистывания объявлений выбрал самое подходящее - склады в аренду на Западной 96-й улице, рядом с международным аэропортом. Дорог оттуда полно, и большая часть ведет в черные и латиноамериканские районы, так что… мне это выгодно. Переключился на «карты Гугл», посмотрел план района - идеально для того, что задумал. Что еще нужно? Патронов побольше. Их у меня и так много, но все равно слишком много не будет никогда. И что дальше? Когда начинать, сейчас или подождать?
        Решил все же подождать. Пока сидел у окна, несколько раз видел проносящиеся по Уилшир полицейские «крюзеры», сверкающие всеми огнями и завывающие сиренами. Думаю, что если я планирую небольшое преступление, то за мной гоняться будет некому. Мне так кажется, но кажется обоснованно, у полиции явно забот полон рот, так что не до мелких преступлений им, таких, какое намерен совершить я.
        В общем, решил я на тот момент ограничиться тем, что план действий у меня есть. И смотреть по сторонам как можно внимательнее, потому что сообщения о «психах» по всему миру примерно одинаковые, а это значит… все верно, это значит, что эти психи скорее всего существуют на самом деле. И кусаются. Локтем коснулся рукоятки
«глока» под рубашкой навыпуск и решил, что себя кусать не дам.
        - Но вообще я тебе по-своему благодарен, - сказал человек мертвецу. - Все же большая разница между детишками из Беверли-Хиллз и пацанами из гетто вроде тебя. Больше всего меня удивило то, что ты тоже почувствовал грядущий звездец. Сразу почувствовал и сразу поверил. Я тебя таким тихим и не понтующимся и не видел никогда. Зашел тогда - а меня не в прихожей держат, а Льюис в гостиную пригласил, типа как человека. Глянул: а ты телевизор смотришь и ногти грызешь. И со мной просто поздоровался, не через губу, как обычно.
        Мертвец на этот раз даже не слушал человека. Сидел себе на полу, тупо уставившись на бульвар внизу через прозрачное ограждение. Но его собеседника такой недостаток внимания занимал мало. Сейчас он был в рубашке, а на сгибе локтя у него улеглась винтовка с оптическим прицелом и серым пластиковым ложем.
        - Я еще подумал тогда, что если бы у тебя, барана, хватило ума позвать меня с собой, то все у тебя сложилось бы куда лучше. Не, я серьезно, куда лучше, чем сейчас, когда ты вот там сидишь, а я тебе отсюда всякое нехорошее говорю. Я бы даже твоим bitches был бы рад сейчас, хотя, откровенно говоря, не сторонник такого вот… расово смешанного секса. А что делать? Не, тут я согласен, это я дурак. Все предусмотрел, а вот про это забыл. Когда самый жир начался внизу, надо было погеройствовать, спасти кого-то, а я прощелкал это дело.
        Человек чуть присел, приставив винтовку к ограждению, посмотрел вниз.
        - Да… кошмар, Лерой, а? - сказал он. - Одни мертвяки, прямо ад какой-то на земле. Надо отсюда выбираться скоро будет. Куда? Да черт его знает, если честно. Теперь, я думаю, проблем не будет место найти. Вон, в Аризону поеду, обратно в Юму. Пустыня, все при стволах - справятся. Это не Калифорния дурацкая, где даже бюджет от понтов питался, а общество держалось на адвокатах и шринках.[Шринк (shrink - сокр. от headshrinker) - мозгоправ, то есть психоаналитик.] А выбираться теперь вполне можно, дорог здесь много, думаю, что пробки не везде.
        Лерой меня действительно здорово удивил. К «чистой публике» меня обычно никогда не приглашали, а тут сразу провели. И Пимп Лерой вполне дружелюбно поинтересовался моим мнением, чего ожидать следует. А я честно и ответил, сказал, что все, хана, конец света наступает и всем придут кранты. Кто-то из его обезьян заржал по-дурацки, но, когда босс повернул к нему черный блин своего потного лица, заткнулся так, словно кто-то звук выключил. Лерой это шуткой не считал. Он просто встал с дивана, подошел к бару, нажал какую-то кнопку - и о чудо, стена с бутылками поехала в сторону, открывая еще стену, увешанную оружием от потолка до пола, как в оружейном магазине. Я хотел было впечатлиться поначалу, но не стал, приглядевшись внимательно. Ассортимент арсенала Пимпа Лероя был явно продиктован не знанием предмета, а играми на «плейстейшен». Я увидел и нелепый Mac-10, популярный по гангстерским фильмам, и Uzi, и пистолеты Beretta М9, и много что еще, что-то полезное, а что-то так и вообще никуда.
        Шестерки радостно загомонили, подхватились с диванов и кресел, где они сидели, почесывая яйца под трениками, начали расхватывать оружие, целясь из него куда попало в стиле homie,[На сленге афроамериканцев это слово близко по значению русскому «браток».] так что я на всякий случай ретировался в соседнюю комнату, пока эйфория не пройдет. Лерой что-то шепнул Льюису, и тот вышел за мной следом.
        Как выяснилось, взгляды на то, что надо делать, у нас во многом совпадали. Просто Лерой планировал отправиться на свою яхту и там ждать, чем все дело закончится, но меня туда явно не приглашали. Да я и не собирался, как раз в этом мой план от плана нанимателя отличался. А вот в остальном… в остальном наши планы совпадали идеально, как близнецы. Льюис отдал мне корпоративную карту, потребовав заказать продукты с доставкой к борту. То есть именно то, что я собирался сделать сам, причем используя тоже корпоративную карту, с которой оплачивался ремонт и обслуживание машины. Чтобы не чувствовать себя идиотом, я давно переписал себе ее данные, хоть ни разу ими и не воспользовался.
        В общем, я должен был добыть продукты, отправить их в порт, где их встретили бы шестерки Лероя, а потом заехать за самим Пимпом и везти его туда же. После чего мог быть свободен и решать свои проблемы самостоятельно. Из этого я заключил, что гетто не во всем делает людей умнее. Но говорить вслух про это не стал. Лишь сказал, что у меня сломалась машина и я возьму шестидверный «хаммер». Льюис сморщился, Лерой этого не любил, но, как я и ожидал, возражать они не стали - не до того теперь, они уже торопятся. На это и рассчитывал.
        Дальше все пошло быстро. Сначала я остановился прямо на улице, неподалеку от кафе с бесплатным беспроводным Интернетом, и оттуда сделал заказ на целый фургон продуктов, оплатив картой, выданной Льюисом. Только адрес указал не Марина-дель-Рей, где стояла стофутовая яхта Пимпа Лероя, а склада возле аэропорта. Потом перезвонил в службу доставки и согласовал время, заодно предупредив, что машину встретят. Затем поехал в «Кунц», что на бульваре Санта-Моника, где купил генератор, закинув его в багажник и наплевав на сохранность салона. Туда же запросил два десятка мягких баков примерно на сто литров каждый, которые купил там же. Для топлива и для воды. Лимузин как транспортное средство для перевозки людей исчерпал себя. В довершение заехал в оружейный и набрал патронов на две тысячи долларов.
        После этого «хаммер» встал на стоянку напротив моего дома, вызвав удивление сторожа - вечно сонного мексиканца по имени Хуанито, болтливого и к клиентам доброжелательного. И в силу своей болтливости он мне поведал, что на нашей Западной Восьмой была стрельба. И еще много раз проезжали «скорые». Где-то сильно кричали, а какой-то псих ломился на стоянку через сетчатые ворота, но Хуанито его не пустил, и тот свалил неизвестно куда. Из всего этого я сделал вывод, что в оценке ситуации был прав.
        Еще одну машину я добыл в переулке возле Саус-Юнион, просто высадив напоминающего преуспевающего адвоката или брокера молодого человека из золотистого купе БМВ, решив, что именно его мне жалко меньше всех. Забрал у него мобильный, дал пинка и погнал его, испуганного, дальше по улице, под удивленными взглядами немногочисленных прохожих. Затем сел за руль, и автомобиль рыкнул двигателем, сорвавшись с места и оставив растерянных людей звонить по 911. Я тоже попытался это сделать с трофейного телефона из чистого любопытства и наткнулся на непробиваемый автоответчик. Удовлетворенно кивнул, найдя еще одно подтверждение своим мыслям, и выбросил чужой телефон в окно на всякий случай. В зеркало я видел, как он закувыркался на асфальту, разваливаясь на части.
        По неожиданно пустоватой Западной Седьмой выскочил на Харбор-фривей, широченную двенадцатиполосную дорогу, рассекающую тело города пополам, с севера на юг. Там на ходу порылся в бардачке, вытащил регистрационные документы со страховкой, прочитал номер машины. Потом снова взялся за телефон. Позвонил в службу доставки, убедился, что про меня не забыли, и попросил передать водителю номера машины человека, который их встретит у склада и проводит в нужные ворота. Никакого удивления это не вызвало, как я и ожидал, какая-то женщина на том конце провода, довольно громко щелкая клавишами, забила данные в компьютер и пообещала, что все будет сделано так, как мне и надо.
        Пару раз меня обгоняли полицейские машины. Ни одна из них не ехала спокойно, все неслись с «люстрами», завывая на все окрестности. До меня, естественно, никому дела не было. Я ехал в серединке, спокойно поглядывая по сторонам, попутно заметив, что множество людей явно превышают скорость, да и езда какая-то нервная, лучше поглядывать, чтобы в тебя кто-нибудь не влетел.
        Пронеслась над головой пятнами чередующегося яркого света и чернильной тени развязка под бульваром Санта-Моника, затем фривей сжался бетонными стенами, как река, регулярно уходя в тоннели под пересекающими улицами, ворвался в черный Южный Лос-Анджелес, встретившись с бульваром Мартина Лютера Кинга, проносясь над бесконечными кварталами дешевых щитовых домов. Затем был другой фривей, идущий уже с востока на запад, а потом промзона, забитая складами, мастерскими по ремонту грузовиков, какими-то оптовыми торговцами, пыльная, запутанная, то есть что мне и требовалось.
        Ждать надо было примерно часа полтора, так что я упрятал краденую машину в узкий проезд между двумя складами, втиснув ее за припаркованный фургон, а сам просто отправился прогуляться вокруг, присмотреться к местности. Так, на всякий случай. И почти сразу познакомился с первым «психом».
        Невысокий толстый мексиканец в грязных джинсах и заляпанной кровью белой майке вышел из закутка между двумя машинами и уставился на меня. Такое поведение даже обычного человека, не «психа», вызвало бы у меня подозрение, так что рука моя сдвинулась под куртку и легла на толстую пластиковую рукоятку «глока». Этого движения обычно хватало для любого злонамеренного человека. Чаще всего после этого подозрительная личность вспоминала, что у нее есть где-то незаконченные дела, и быстро ретировалась, но мексиканец никакой реакции на оружие не проявил. Он неторопливо и вполне решительно направился ко мне. Я обратил внимание на то, что его левая рука сплошь измазана кровью и замотана клетчатой рубашкой, причем количество крови намекало на то, что рана серьезная. Но, похоже, она его совсем не беспокоила, потому что рубашка уже наполовину размоталась и один ее рукав тащился по земле. Я предложил ему остановиться и дальше не идти, поименовав его с оттенком уважения «омбре», при этом вытащив «глок» из кобуры и направив на «психа». О том, что это один из тех, о ком говорили телевизор и радио в машине, я
догадался сразу, нормальные люди так себя не ведут. Во всяком случае, не наступают с тупым выражением лица на направленный на тебя «сорок пятый».
        В общем, стрелять я не стал, убежал. У меня на это место другие планы, не надо здесь стрелять. Неуклюжий «псих», который куда больше напоминал свежий труп своей бледностью и мутными глазами, гнаться не смог, хоть и пытался. Я довел его до дальнего конца проезда, потом резко ускорился, и больше мы не встречались. Но для себя решил, что таких лучше валить, очень уже неотвратимо он на меня пер.
        Пока бродил закоулками, дважды слышал стрельбу. В первый раз явно из дробовика стреляли, выстрела три подряд, затем, чуть позже и в другом месте, сразу из нескольких пистолетов, как-то суетно и заполошно. Я даже начал сомневаться в том, что фургон с продуктами приедет, но он приехал. Зазвонил телефон, человек в трубке сказал, что он доставил заказ. Я пообещал его встретить через минуту и побежал к БМВ, возле которого сейчас никаких «психов» не было.
        Фургон оказался белым «шевроле» с кузовом-боксом, нависающим над водительской кабиной. Я махнул рукой, предлагая следовать за мной, и повел машину в проулок, который облюбовал только что, во время прогулки. Остановившись возле каких-то металлических, наглухо запертых ворот, я подошел к фургону, достал пистолет и вывел из кабины насмерть перепуганного черного лет сорока, показав ему ключи от БМВ и наказав вооружаться и сваливать из города как можно быстрее. Затем сел на его место, быстро сдал задом до выезда на улицу и бросил ключи на землю так, чтобы он видел. А сам уехал, петляя по переулкам. Никто меня не преследовал, никому я не был нужен.
        Обратно я поехал совсем другой дорогой, мимо Марина-дель-Рей, подумав, что как раз неподалеку шестерки Пимпа Лероя ждут этот самый фургон. Потом набрал номер Льюиса и сказал, что доставка состоится с утра, фирма не справляется с заказами. Льюис выругался, о чем-то тихо переговорил с Лероем, потом сказал, чтобы я заехал за ними с утра, а потом уже я встречу фургон в порту. Я удовлетворенно кивнул и согласился.
        - Лерой, знаешь, что вас обычно губит? - спросил появившийся у ограждения человек так, словно продолжал секунду назад прерванный разговор. - Предсказуемость. Нельзя быть предсказуемым, если ты хочешь кого-то кинуть или убить или боишься быть кинутым или убитым, понимаешь? Хотя чего ты там теперь можешь понять… - Человек махнул рукой. - Ты и тогда не понимал, а уж сейчас…
        Человек присел на колено, положив винтовку с оптическим прицелом на ограждение террасы, прицелился куда-то вниз. Гулко ударил выстрел, неожиданно громкий и резкий в тишине мертвого города. Казалось, что звук от него улетел бесконечно далеко, к самым Голливудским холмам, отразился от них и вернулся обратно. Один из бесцельно гулявших по Уилшир мертвецов споткнулся и завалился лицом вниз. Человек удовлетворенно кивнул, словно снова убедившись в том, что не утратил меткости, и встал на ноги.
        Мертвец этажом ниже заозирался, затем быстрым и неуклюжим шагом подковылял к краю балкона, с которого до стрелка было ближе всего, протянул к нему руки в бесполезной попытке схватить.
        - Ты поосторожней, а то вывалишься, - доброжелательно сказал человек. - И мне тогда будет скучно. Если хочешь, я тебя даже не грохну перед тем, как уеду, так и будешь гулять здесь по балкону, пока не сгниешь заживо или дом не обрушится от старости? Как тебе такое предложение? Или лучше упокоить? Ты сам скажи, мне до лампочки, как решишь - так и сделаем… Молчишь. И все-то ты молчишь, даже обидно. Потрындели бы, потерли за жизнь, обсудили бы, как ты, такой крутой «гангста», оказался таким лохом… ну ладно.
        Отставив винтовку к ограждению, человек взялся неторопливо отжиматься от поручней, не прерывая при этом разговора.
        - Тебя, Лерой, жизнь с шестерками испортила, - сказал он, делая паузы в ритм дыханию. - Привык ты к тому, что как ты скажешь - так все и будет. Ну и я тебя разбаловал, не спорил и не оскорблялся вроде как. Только ведь я это специально, я с дураками не связываюсь, а ты все за чистую монету принимал. Ну как таким наивным можно быть? Даже когда я тебе сказал, что грузовик приедет в порт с утра, надо было про-ве-рять. Выяснить хотя бы, в какой компании я его заказал, куда его направили… а ты чего? Думаешь, что типа ты распорядился - а все зашуршали? Так не бывает. И это и было твоей главной ошибкой.
        Человек замер, к чему-то прислушиваясь. Затем спросил у мертвеца:
        - Эй, жирный, ты ничего не слышал?
        Выпрямившись, он подхватил винтовку и с немного растерянным видом закрутил головой.
        - Пимп, мать твою, ты точно ничего не слышишь? Вроде баба где-то кричит… А, итить, толку с тебя, - махнул он рукой и медленно пошел вдоль ограждения, прислушиваясь и оглядываясь по сторонам.
        Сторожа на стоянке не было. И машины его не было тоже - старенького фордовского вэна с синими бортами и белой крышей. Ну и правильно, тут спасаться пора, а не сидеть, стоянку охранять. Ворота я открыл сам, руками, а потом быстро разобрался в том, как закрывать их из сторожки. Впрочем, там всего одна кнопка и была.
        Машин на площадке тоже было непривычно немного. Оглядевшись и убедившись, что забор вокруг цел и никакие «психи» пока на меня не нападают, я взялся за потрошение «хаммера», отвинчивая и выбрасывая из салона роскошные кожаные сиденья, бар из полированного дерева, стаканы, только бутылки из бара выбросить пожалел, переложил их в пластиковый пакет и решил прихватить с собой. После того как от прежде великолепного салона остался голый остов, я взялся за перегрузку коробок из угнанного грузовика. «Хаммер», по счастью, объемом ему почти что не уступал теперь, а мне нужно было въехать на парковку «кондо», не вызвав ни у кого особых подозрений. Четыре парковочных места для его машин были отгорожены от остального гаража опускающейся решеткой и могли просматриваться через камеру из пентхауса. Да и охрана в «кондо» бдительная.
        Возился до темноты. Никто на стоянку больше приезжал, а вот уехали двое, и я закрыл за ними ворота. Убедившись, что ничего нужного в грузовике не осталось, я вывел его на улицу и отогнал на пару кварталов, решив, что береженого все же бог бережет, не надо краденую машину держать рядом с той, которая предназначена для моего личного спасения.
        Обратно уже бежал и, откровенно говоря, нервничал. Темнело, улицы были пустынны. Вой полицейских сирен доносился хоть и издалека, но постоянно, а где-то в районе бульвара Олимпик что-то сильно горело, столб черного дыма поднимался в небо. Из окон находящегося рядом дома престарелых доносились крики, прямо у подъезда стоял бронированный фургон SWAT. Свернув за угол, я наддал и с облечением выдохнул, когда влетел в подъезд «Уильям Пенн» и дверь закрылась за мной.
        В вестибюле было темно, света почему-то не было. Рядом со стойкой дежурного стояла тучная женщина с лицом и руками, измазанными кровью. Кровью была пропитана ее майка и светлые брюки, похоже, что лило с нее водопадом. Рана, кажется, была на шее, но разглядеть в темноте не получалось. Я выдернул из держателя маленький, но очень яркий фонарик «Olight» и направил ей в лицо. Она дернулась, прикрылась рукой, попыталась отвернуться. Это верно, яркость у таких фонариков хоть куда, ослепнуть можно. А заодно я разглядел рану.
        Нет, она не «псих». Она просто мертвая и не может быть живой, потому что я прекрасно вижу вскрытую сонную артерию, это не перепутаешь. Да и столько крови могло взяться только из артерии, она даже кровавые следы оставляет на полу. И цвет лица такой, что все сразу понятным становится, у живых такого не бывает.
        Я вдохнул-выдохнул, просто для того, чтобы немного в чувство прийти. Мозг усваивал информацию с трудом, что-то в глубине подсознания отталкивало единственный разумный вывод от двери и верещало: «Нехочунехочунехочу!!!» Рука уже лежала на рукоятке пистолета, но… как-то вот так, взять да и начать стрелять? Это еще суметь надо, и пока я не уверен, что у меня получится. Я в людей стрелял и раньше, и без всяких сожалений. Но не вот так же, в своем подъезде и в какую-то насквозь мирную и положительную тетку?
        Тетка между тем направилась ко мне, с чавканьем отрывая мокрые от крови подошвы от каменного пола. Зачем направилась - у меня сомнений не было никаких. Вот ей кто-то шею перегрыз, и она мне перегрызть захочет, я так думаю. Но стрелять… стрелять - это шумно, а мне нужна тишина пока, у меня планы. Просто сбежать? Она ведь медленная, я вон через диван перескочу и сразу к лестнице… А если кто-то еще пойдет?
        Почему-то появилась уверенность в том, что если тетка кого-то покусает, то они будут стоять в таком виде здесь уже вдвоем. Не знаю, как такая мысль в голову пришла… хотя это же почти очевидно. И тот звезданутый мексиканец тоже был покусан. И вообще, фильмы ужасов смотреть надо. И я выдернул из чехла с лязгом разложившуюся дубинку, сказав при этом: «Скажи bra-a-ains!», шагнул вперед и… ударил ее по локтю руки, которой она прикрывала глаза. Не смог по голове, просто так вот инстинкты сработали.
        Тетка на удар вообще не среагировала. Металлический набалдашник с хрустом врезался ей в локоть, серьезно повредив сустав, но она этого даже не заметила, похоже, только руку опустила и прикрылась второй. Удар сбоку по колену, нанесенный совершенно инстинктивно, по привычке, даже не заставил сильнее захромать, хотя походка у нее и так была неуклюжа. Продвинувшись вбок, я толкнул ее рукой в сторону, как бы за себя, успев ощутить ладонью, как по-мертвецки холодно ее тело, и последний удар дубинки пришелся по затылку. Тетка мешком завалилась вперед, стукнувшись головой об пол, и замерла.
        Я огляделся. Больше никто на меня не бросался, напавшая тоже не шевелилась. Оглядев дубинку, увидел на ней следы крови, обтер о край майки убитой. Теперь уже окончательно убитой, как мне думалось, а иначе ни в какую логическую схему происходящее не укладывалось. Ходячие мертвецы тоже не слишком укладывались, но все же… хоть как-то…
        На лестнице света тоже не было, хотя окна в доме светились, это я еще с улицы заметил. Плюнув на дубинку, вытащил «глок» и пошел наверх, светя себе фонариком. Из-за дверей иногда слышался звук включенного телевизора, причем отовсюду шла болтовня дикторов. Все смотрели новости. Хотя сейчас доберусь до своей студии и тоже новости буду смотреть, что еще остается?
        Когда я уже почти поднялся к себе на третий, из коридора второго этажа на лестницу вышла темная фигура, шаркающая ногами. Я посветил и увидел еще одного «психа» - лысого пенсионера, большого любителя пеших прогулок. Точнее, сначала я принял его за живого, даже поздоровался и хотел предупредить, чтобы он не шел в холл, но вел он себя странно, явно меня не узнавая. И, как тетка внизу, просто молча направился ко мне, прикрываясь рукой от луча.
        И опять я не решился стрелять. Это странное сочетание звуков телевизоров из-за дверей, тишины - и вдруг вот это… Я дождался, когда он поднимется по лестнице, а потом изо всех сил ударил его ногой в грудь так, как будто пытался выбить дверь. Ему много и не надо было, мой удар подкинул его и сбросил на пролет вниз, так что любой другой дед бы даже не встал, но этот только хрюкнул странно и сразу зашебуршился, явно не страдая от боли.
        Размахивать дубинкой уже не хотелось, появилось ощущение того, что одна ошибка - и станешь таким же, как этот дед. Я еще раз напомнил себе о том, что уже не раз слышал стрельбу, а у полиции хлопот полон рот, прицелился и потянул спуск. Выстрел
«сорок пятого» басовито и гулко раскатился эхом по подъезду, дед дернул головой, а по всей стене разбежалось пятно крови и мозгов - стрелял я патронами «Cor Bon Pow'RBall», раскрывающими пулями с пластиковым шариком в наконечнике, для лучшего проникновения и лучшего разнесения всего в клочья. Вот и разнесло, не обманули.
        Я ожидал криков, какой-то паники, но ни одна дверь не скрипнула и не хлопнула ни на одном этаже. Если в доме и были живые, то сидели они тише воды ниже травы. Ну и я решил дальше не отсвечивать, а быстро порулил к своей двери, за которой и укрылся. А заодно подумал, что в Юме бы уже половина обитателей дома с оружием охраняла бы и само здание, и местность вокруг. Калифорния, мать ее.
        В прицел хорошо было видно происходящее за стеклом. Через открытое окно до половины просматривалась просторная гостиная, переходящая в кухню. И в этой самой гостиной две женщины пытались удержать дверь в соседнюю комнату. Человек перевел прицел на соседнее окно и увидел мертвого толстяка в трусах и пропитанной запекшейся кровью майке, который в эту самую дверь ломился.
        - Ага, вот оно как, - пробормотал человек и плавным движением ладони на рукоятке затвора дослал патрон в ствол. - Кто-то меня услышал и сделал сюрприз? Или где? Ладно, пока с этим «спортсменом» в труселях разберемся… Стекло, блин, могу и промахнуться… ну и хрен с ним, куда он денется?
        Кнутом щелкнул выстрел, вновь разбежавшись эхом по окрестностям, мертвец за стеклом дернулся, ткнулся мордой в дверь и завалился вбок. Женщины продолжали упираться руками в дверь, которую уже никто не пытался высадить.
        - Ага… - сказал сам себе человек, переведя прицел на них. - Силикон и все такое, похоже, что по вызову, вид тот еще, «труженицы минета». Но так, в общем, вроде и ничего, справные, - добавил он, уже по появившейся привычке разговаривая сам с собой. - Все на месте, можно пользоваться, если с предосторожностями.
        Женщины действительно выглядели соответствующе. Принять их по ошибке за адвокатов или, скажем, учительниц, было бы трудно. Мощный прицел на таком расстоянии давал возможность рассмотреть подробности. Они, похоже, поняли, что произошло, потому что от двери отвлеклись и глядели в окно. Вид у них был испуганный, причем явно не только потому, что отбивались от мертвеца, но и направленная на них винтовка тоже спокойствия не прибавляла. Человек опустил ствол и помахал им рукой. Одна из них, крашеная блондинка с черными корнями волос, помахала рукой в ответ.
        Через пару минут первоначальный контакт был налажен при помощи жестов. Кричать женщины избегали, чтобы, видимо, не привлекать к себе лишнего внимания. Показав, что они будут там и никуда не денутся, они пропали из поля зрения. Судя по тому, что удалось разглядеть, они забаррикадировали входную дверь. Человек встал и пошел к своему шезлонгу, возле которого в тени под зонтиком стоял переносной холодильник. По пути подошел к привычному месту, перегнулся через поручни.
        - Жирный, ты не поверишь, но вон в том доме две девки, - сказал человек, указав стволом винтовки на соседнюю башню, которую с этого места террасы было трудно разглядеть. - Прикинь, а? И не старые, и не страшные вроде, насколько в прицел разглядел. На проституток похожи, правда, но как-то мне сейчас и по хрену. Может так получиться, что у меня тут вообще райская жизнь начнется, а тебе хрен. Слышь, жирный? Хрен в зубы тебе, говорю.
        Ночь прошла неспокойно. Часов до двух я сидел у окна, следил за «хаммером» на стоянке и попутно смотрел телевизор, из которого, как из прорванной трубы, хлестали потоки паники, ужаса и полного непонимания происходящего. Примерно к полуночи впервые прозвучало слово «оживший мертвец», и даже двух таких мертвецов показали в прямом репортаже из больничного морга. Один просто лежал на столе, привязанный к нему, второй дергался даже в холодильнике после потрошения патологоанатомами. Как бы комментарии уже не требовались. Про «стреляй им в голову» тоже сказали.
        В какой-то момент я понял, что ничего нового мне уже не скажут, повторялись одни и те же новости, так что встал из-за стола и пошел спать, заперев дверь как следует и запихав черенок от лопаты в петли, которые сам приделал, потому что местные двери выбиваются одним пинком. Но спать нормально не дали. Раза три на улице выли полицейские сирены. Несколько раз стреляли. Кто-то истошно орал так, словно его жрали заживо, и скорее всего так и было. Несколько раз проносились машины с музыкой, включенной на полную мощность, и добротный латиноамериканский реггетон разносился на все окрестности. Одна такая машина остановилась напротив моего окна, и я подскочил с кровати, схватив «мини-14», - опасался, что чье-то внимание привлек длинный и модный «хаммер» на стоянке. Так полезут посмотреть, а там запас жратвы на год. Кто откажется?
        В общем, толком поспать не удалось. Оделся как на работу, в костюм, чтобы Лерой чувствовал, что все как обычно и ничто ему не угрожает. Сзади на ремень прицепил кобуру с маленьким «глоком», справа повесил большой. Встал перед зеркалом, несколько раз повторил нужное движение, убедившись, что пиджак открывает кобуру с
«двадцать первым», но по-прежнему закрывает «двадцать шестой». Покрутил в пальцах фонарик, пару раз даже направил его себе в глаза, убедившись, что он по-прежнему слепит невыносимо. Сказал вслух: «Лерой, я еду к тебе» - и, подхватив с пола сумки, вышел в дверь.
        В городе явно творилось нехорошее. Местами горело. Местами брошенные машины стояли просто посреди улицы. Полиции не было вообще, и у меня возникло подозрение, что им ночью здорово досталось. Им и «скорой помощи». Пешеходов почти не видно, зато неожиданно много людей, выглядывающих в открытые окна, явно чего-то ждущих и ни в чем не уверенных. А вот национальной гвардии, например, я на улицах не увидел, что было явно плохим знаком для вот этих самых, в окнах которые.
        Несколько раз видел машины с черными и латиноамериканцами, катавшимися по Уилшир и явно присматривавшимися к витринам. Погромы еще не начались, но до них уже явно недалеко, если сюда срочно не войдет как минимум армия. Ощущения грядущей анархии было как духота перед ливнем.
        В одном месте услышал выстрелы. Дал по тормозам, прижался к тротуару, схватившись за пистолет. Из-за соседнего угла выбежал какой-то рослый черный в сваливающихся на ходу мешковатых штанах, белой майке, заляпанной кровью, и бейсболке козырьком набок. Его потное губастое лицо было перекошено гримасой страха и боли, руками он зажимал рану в боку. Следом за ним выбежал еще один человек, короткий коренастый мексиканец с бритым черепом и с маленькой бородкой, с «калашом» в руках. Одет он был лишь в одни белые шорты, а его голый жирноватый торс сплошь был покрыт татуировкой, из которой я успел разглядеть большие, как на футбольной униформе, буквы и цифры «MS 13». Мексиканец вскинул автомат, гулко грохнула короткая очередь, черный заорал и свалился на землю. Его убийца глянул на меня, сидящего с пистолетом в руках, покачал головой, выкинул левой рукой сначала один палец, а потом три и побежал обратно, за угол, откуда появился.
        Были и мертвецы. Были даже мертвецы, жрущие людей прямо на улицах и оглядывающиеся на проезжающие машины. Какой-то мертвяк погнался за мной и на бегу врезался в столб, свалившись назад, но мне почему-то было не смешно.
        Охрана «кондо» еще работала нормально. На въезде в гараж камера прилежно считала номер «хаммера», и только после этого решетчатые ворота с гулом поползли вверх, а следом за мной быстро опустились вниз. Из этого я понял, что тут все на стреме, кто-то кнопочку нажал, иначе они бы еще с минуту оставались в поднятом состоянии. На парковке машин было как-то маловато, похоже, что кто-то успел сорваться из города. Но не все, явно.
        Я подъехал к решетке, за которой выстроились в рядок «хаммер» совсем длинный,
«бентли» и «ламборгини», нажал на кнопку закрепленного на потолке пульта. В пентхаусе в это время включилась камера. Если что-то не так, то решетку можно будет заблокировать оттуда. И лифт наверх. А это мне совсем не надо.
        Перед тем как выбраться из машины, огляделся на предмет мертвых «психов», но никакой опасности не увидел. Опустил решетку, заперев ее изнутри на всякий случай, и направился к лифту.
        Пульт управления лифта, большого и зеркального, не имел кнопки доступа к верхнему этажу, только щель для карточки. По идее, я должен был бы нажать кнопку вроде домофонной, и лифт активировался бы из квартиры, но Лерой был слишком тучен и ленив, чтобы ходить к экрану, а кто-нибудь из шестерок был не всегда под рукой, так что своя карточка доступа у меня была. Двери закрылись с коротким мелодичным звоном, плавное ускорение вдавило меня в пол, а потом, наоборот, появилось ощущение подкатывающей невесомости - лифт останавливался. Снова звон, мелодично раздвигающиеся двери.
        Встретил меня Льюис, злой, нервный, размахивающий руками, словно в съемках одного из рэп-клипов. За пояс у него была заткнута «беретта», выпущенная из штанов рубашка неуклюже задралась на рукоятке оружия. Смысл речи был прост: где я, мать мою, был? Простой ответ «дома» поверг его в ступор, похоже, что он не нашелся, что и ответить. А раз не нашелся он, то заговорил я, с ходу сообщив, что мне звонили по поводу доставки продуктов и машина вот-вот выедет в сторону порта. Льюис заметно злился, но кивал, и, как я понял, он сбился с какого-то плана относительно меня. А вот у меня все шло именно по плану.
        Лерой был на террасе, причем он был там не один. Рядом с ним стоял здоровенный негр по прозванию Эм-Джей, с заплетенными в косички волосами и с короткой бородой, в кепке, повернутой козырьком вбок, в темных очках с позолоченной оправой и с
«мини-узи» в руке. Одной руке, как я отметил. Это немного меняло планы, я не ожидал его здесь увидеть, но все же меняло не радикально. Сам же Пимп Лерой, запаковавший свою необъятную тушу в белый и блестящий спортивный костюм, увешавшийся цепями так, словно намеревался слепить их блеском оживших мертвецов, стоял рядом с ним, скептически поджав губы и явно задумав какую-то гадость. В руках у него был, я чуть не заржал, позолоченный «десерт-игл» нечеловеческого калибра, пистолет «босса» из компьютерной игрушки. Кстати, забыл сказать, что пульт для «плейстейшен» у Лероя был из чистого золота и усыпан камнями, так что источником знаний он пользовался регулярно и увлеченно.
        Разговор затянулся ненадолго. Льюис потребовал вернуть ключи от «хаммера», что я немедленно сделал, протянув их ему левой рукой и заодно переместив фонарик в ладони. Затем Эм-Джей поднял руку с «мини-узи», завалив автомат набок, магазином в сторону, в идиотском киношном стиле, направив его на меня так, что первая же очередь увела бы оружие в сторону Льюиса, а Лерой, широко и губасто ухмыльнувшись, предложил отдать им мой пистолет.
        Я еще успел подумать о том, что всякой предсказуемости должен быть предел. Сделав вид, что испугался больше, чем на самом деле, я оттянул рукой полу пиджака, открыв Льюису доступ к кобуре. И когда он протянул руку к моему пистолету, я включил фонарик, направив его в глаза Эм-Джею, и одновременно сунул руку дальше, ухватив пальцами пластиковую рукоятку субкомпактного «глока». Грохнувший выстрел оставил в воздухе запах пороха и сделал дыру в середине лба лероевского кузена. А я рванулся назад, в ту сторону, куда был направлен магазин автомата, одновременно давая возможность не попавшему в меня Эм-Джею трескучей очередью добить Льюиса, уже падавшего вперед, и продырявить стеклянную стену, при этом ставя его перед собой и Лероем, который колыхался в своем белоснежном блестящем костюме, как вода в гондоне, и пытался целиться в меня из своего нелепого пистолета.
        Двигаясь назад, я продолжал стрелять, всаживая пулю за пулей в тело Эм-Джея, пока он не выронил свое взбесившееся оружие с уже опорожненным магазином и не опустился на колени, явно собираясь умереть. Еще раз выстрелив ему в голову, я сдвинулся еще немного, ловя в прицел толстяка. Лерой даже не успел на спуск нажать. Он только прицелился в меня, но первый же мой выстрел угодил ему в плечо, и огромный «игл», звякнув как гантель, свалился на пол. А толстяк неожиданно для меня повернулся и попытался бежать, причем довольно резво. Не знаю, на что он рассчитывал, шансов у него не было. Я просто прицелился чуть тщательней в середину спины и выстрелил двумя последними пулями в магазине, «дабл тапом». Пимп Лерой дернулся, запутался в ногах и свалился, въехав лысой головой в ограждение террасы. Потом вдруг снова вскочил и перевалился через бортик, к моему удивлению. Я, на ходу сменив оружие на другой, уже большой «глок», подбежал туда и увидел его лежащим на балконе этажом ниже, а на его спине все больше и больше расплывалось пятно крови.
        Сначала я малость запаниковал, ожидая шухера от соседей, поэтому даже «контроль» не произвел, но никто на мертвого негра на балконе не среагировал. А я быстро обыскал квартиру на предмет скрывшихся в ней, никого не нашел, собрал все мобильные и, вызвав лифт, поехал вниз, в гараж, перегружать продукты. Выстрелами никто в доме не заинтересовался. Полагаю, все решили, что стреляли на улице, пентхаус все же здорово изолирован от всего. Собственно говоря, именно поэтому я и решил в нем пока пожить, удалив всех лишних.
        - Не, Лерой, все же братва у тебя дебильная малость, - сказал человек с террасы. - Я их почти половину дня продержал на телефоне в порту, обещая «вот-вот» приехать, а они ничего не предпринимали. Они не могли дозвониться никому из вас, но потом поехали проверить, что случилось, вдвоем, оставив на яхте аж пятерых. Вдвоем, Лерой, ты слышишь? Я дал им подняться наверх и, как только дверь лифта открылась, хлопнул обоих из «сорок пятого», они даже дернуться не успели. И что потом? Потом приехали еще двое. Да-да-да, еще двое, которые тоже поднялись на лифте. Это было как в комедии, когда идиоты заходят за угол по одному, а там кто-то лупит их дубиной по башке.
        Было уже темно, ворочавшуюся и смердящую тушу мертвого Лероя было уже трудно разглядеть. В руках у человека был стакан с чем-то прозрачным, из которого он отпивал маленькими глотками. Тишину нарушали только отдаленное фырчанье генератора и звуки порно, доносившиеся из гостиной.
        - Потом уже никто не приезжал, Лерой, - продолжал болтать человек, явно слегка пьяный. - То ли сообразили, что к чему, то ли просто положили с прибором на всех и сами начали решать свои проблемы. - Он вздохнул, снова отпил из стакана, затем усмехнулся. - Я тебя уже дебилом называл? Наверняка. Сейчас опять назову, потому что ты дебил. Ты на хрена всего этого оружия набрал, а? Два десятка стволов мне оставил, и почти на все - по одному магазину. И патронов с гулькин член. Ты чё, вообще тупой?
        Человек перегнулся через перила, пытаясь разглядеть лицо мертвеца.
        - Это только в кино, которое такие дебилы, как ты, снимают для таких же дебилов, опять как ты, бесконечные патроны даже в револьвере, а все крутые ходят с самыми крутыми пушками и не носят запасных магазинов. Вот это что, а?
        Обернувшись назад, человек поднял из-за ограды винтовку Ar-15 с дорогущим прицелом, подствольным фонарем, установленным на квадрейле, вертикальной рукояткой и регулируемым прикладом «Magpul», потряс ею.
        - Вот это что, а? Мечта стрелка, фулл авто, - и, млять, один магазин к ней! Один, пень ты с глазами! «Аког» ты к ней купил, а вот до магазина не додумался. И пять коробок патронов, сто штук. Ты что с ней делать собирался? И так со всем! Ни одного нормального ствола, хорошо, что хоть к своему чуть патронов поднабрал со всего твоего дерьма. - Злобно выдохнув, он сказал: - С-сука, вот как списал бы тебя прямо сейчас, а! Мля, жалею только потому, что хочу тебе потом баб показать, чтобы ты, пусть дохлый, там на понос изошел. Ага, баб, чучело ты гороховое, как только доберусь до них… Кстати, Лерой, прикинь, - продолжил он разговор уже более дружелюбным тоном, - что-то они мне знакомыми кажутся. Такое впечатление, что я их в одном из твоих дрочильных фильмов видел. Ты чё думаешь, меня там совсем озаботило? - указал он пальцем в сторону отблесков от экрана в окне. - Не, я проверить хочу, видел или нет. Какие-то они такие… как раз для порнухи, м-да. Вот и ищу, перебираю твои богатства.
        К вечеру, разобравшись со второй парой визитеров и замотав все трупы в пластиковые пакеты, я снова спустился в гараж и слил в мягкие «танки-подушки» бензин из трех машин Лероя, только шестидверный «хаммер» пока не тронул. Заправлены они были под крышку, так что набралось чуть не триста литров, для генератора, совсем небольшого, надолго хватит. Потом я подключил к этому самому «дэрчику» удлинитель и развел питание на холодильники в кухне, на бар и на телевизор со всеми проигрывателями. Больше мне особенно ничего нужно не было. Отключат свет - буду готов. А потом взялся наполнять водой все доступные емкости, включая «подушки». Черт его знает, когда воду отключат.
        Потом понял, что все, территория захвачена, я в крепости. Заблокировал все пути несанкционированного доступа, проверил пожарную дверь, оказавшуюся металлической и с виду крепкой. В кладовке на кухне обнаружился огромный запас спиртного, я даже не ожидал, что его может быть столько. Нашел бутылку русской водки, закинул ее в морозилку, вскрыл консервы, отварил спагетти. Вроде и ужин получился. Хлопнул под него два по сто, а потом водки что-то расхотелось, и я полез в джакузи на террасе, намешав уже себе джин-тоника. Сибаритствовать так сибаритствовать. Потом вспомнил про музыку, полез из ванны и услышал, как что-то загремело с той стороны, куда упал Лерой.
        Подхватив стоящий неподалеку «мини-14», я осторожно подошел к краю террасы и увидел своего бывшего нанимателя, запутавшегося в ножках перевернутого стула и ворочающегося на полу. Заметив меня, он замер и потянулся руками, попутно как-то странно заскулив.
        Он меня напугал, если честно. Я просто посмотрел ему в глаза и испугался. Мне показалось, что он не просто оживший мертвец, а какая-то адова тварь, занявшая тело Пимпа Лероя для того, чтобы каким-нибудь чудовищным образом расправиться с его убийцей. Я прицелился в него, но не выстрелил, опустил карабин. Не знаю даже, почему сдержался. Как-то так получилось, что только что один раз его убил, а теперь опять… и странное любопытство к тому, что кто-то вот так может взять и вернуться с того света, и даже какое-то ощущение невероятного, случившегося у меня на глазах. Вот и не выстрелил.
        На следующий день я спал до полудня, потом долго-долго завтракал, а затем пошел на разведку по дому. Машин в гараже стало намного меньше, охранника в вестибюле уже не было, а двери с улицы были не заперты, толкни и заходи. Судя по всему, именно так и поступили два мертвеца, стоящие у окна и тупо глядящие на улицу. А может, они и из жильцов были, оба белые и одеты более чем прилично. Я их застрелил, выпустив каждому в голову по заряду мелкой дроби из «моссберга». Мелкой потому, что боялся разбить толстые стекла, отделяющие меня от улицы. Заблокировал как-то двери, потом снова вернулся в гараж, по-прежнему безлюдный. Выбрал три самые пыльные машины, на которых явно давно никто не ездил, и внаглую слил из них бензин, увезя в пентхаус еще полторы наполненных «подушки». При этом электричество пока не отключили, так что запасы оставались нетронутыми.
        Наверх пошел пешком, с паузами, заглядывая на этажи и прислушиваясь. На одиннадцатом, кажется, наткнулся на мертвеца, тупо стоящего в лифтовом холле. Он даже среагировать на меня не успел, словил заряд дроби черепом. Затем наткнулся уже на двоих таких, спускающихся откуда-то по пожарной лестнице. Привалил обоих без особых проблем, потом заблокировал на всякий случай пожарные двери. Так, для того чтобы по дому бесконтрольно меньше шлялись.
        Я планировал переждать месяц, а то и два, и только после этого выезжать на дорогу. То, что Америку захлестнула анархия, было понятно и из телевизора, и из медленно умиравшего Интернета, и просто из наблюдений с балкона.
        А дальше дни просто тянулись. Постепенно я слил бензин из всех оставшихся в гараже машин и поднял в пентхаус, в ужасе ожидая с каждой ходкой, что электричество отключится прямо сейчас и я застряну. Последний рейс делал уже пешком, отправив емкости лифтом, но ничего не случилось. Потом я бездельничал, валялся в джакузи, пока подавалась вода и пока было электричество, догонял спортивную форму на тренажерах, благо Пимп Лерой оборудовал себе отличный спортзал, пил из запасов его бухла, смотрел кино, глазел на бардак на улице в прицел винтовки, наблюдая, как признаки жизни вымываются из города признаками нежизни. И от скуки издевался над Лероем. Так все и продолжалось почти без всяких изменений в течение десяти дней, пока я не увидел тех самых девах в окне.
        И тут… в общем, девки превратились в навязчивую идею. Настолько навязчивую, что уснуть стало сложно, в голове роились образы из просмотренного за последние дни порно, причем такие прилипчивые, что я сам удивлялся. Наверное, какая-то компенсация пережитого стресса в этом была, иначе и объяснить не могу подобной озабоченности. У меня даже мелькнула мысль засесть у ограждения с винтовкой и раз и навсегда избавиться от этого назойливого соблазна, но не решился. Хотя мысль-то, по правде говоря, была вполне дельная - так я досидел бы здесь сколько-то да и поехал себе в Аризону, а так не удержусь, полезу с мертвецами воевать, и хрен знает чем это все закончится.
        Девки тоже активно поддерживали мысль об их переезде в пентхаус. Общались мы больше жестами, хоть и кричать можно было друг другу, но как-то не хотелось привлекать излишнее внимание мертвецов. Я пообещал подумать над тем, как их оттуда достать, а взамен получил короткое лесби-шоу в качестве поощрения. Нет, там были точно не герл-скауты, на этот счет вопросов не было.
        Нет, где-то я их видел, в этой россыпи порно-дисков, доставшихся мне от Лероя. Память на лица у меня хорошая, даже редкая, ошибаться не могу. А обложек от них у Лероя не было, то ли стеснялся так хранить и выбрасывал их, то ли ему просто удобно было держать все диски в одной папке. И нашел, в конце концов - «Жар под кожей, часть седьмая». «Старринг»: Кайли Саммер, Кэнди Ли и Пэтти Бубс. Кто из них кто, я так и не понял, но блондинку и брюнетку опознал. Вот как… будем считать, что повезло, если я их сюда доставлю.
        Каких-то революционных мыслей по поводу предстоящего рейда не возникло, ничего не придумывалось. Надо спуститься по пожарной лестнице, выйти на улицу, стреляя в мертвецов, перебежать в соседний дом, там подняться по лестнице на двадцать шестой этаж, пропади он пропадом, отдохнуть, а потом совершить все то же самое в обратном порядке, уже в компании с девками. И дальше пожинать плоды трудов своих сколько сил хватит.
        Оставшееся от Лероя и его шестерок оружие было разложено в столовой. Я еще раз все осмотрел и только досадливо поморщился. Ни патронов толком, ни магазинов запасных. К «мини-узи» есть один магазин в запасе на двадцать пять патронов, есть две
«беретты», с которых можно получить два магазина, и есть компактный «Глок 19», к нему целых три магазина, но нет кобуры. Неплохо было бы баб чем-то вооружить - хоть как-то, но, может, и помогут. Вот этот «девятнадцатый» я им и прихвачу. Что-нибудь еще есть подходящее? Ладно, «беретту» тоже возьму. Пусть она и тяжелая, и неуклюжая, но лучше, чем ничего.
        К «мини-14» у меня четыре двадцатизарядных магазина, что из Аризоны еще, и два местных, калифорнийских, по десять в каждом. Боекомплект в сто двадцать патронов. Маловато, но ладно. В коробках еще возьму.
        С балкона послышался какой-то шум, словно кирпич по кирпичу тащили, а затем раздался гулкий удар. Подхватив карабин, я метнулся к ограждению террасы. И не успел - послышался звон осыпающегося разбитого стекла, грохот чего-то тяжелого, упавшего на пол, и, когда я перегнулся, Лероя на балконе уже не было. Там было лишь разбитое стекло и керамический горшок от пальмы, расколотый пополам. Лерой зашел в квартиру. Я выматерился, покараулил недолго, ожидая, что он выйдет на балкон и тогда я положу конец этому затянувшемуся цирку, но он не показался. Разумно в общем-то.
        - Лерой, ну фули ты спрятался? - крикнул человек, сильно перегнувшись через перила. - Чё ты как не пацан, а? Давай с тобой стрелку забьем и устроим войну банд, а? Не надоело тебе таким болваном гнилым шляться? Выходи, я тебя грохну, и душенька твоя успокоится… Тьфу, дебил, дерьма мешок, гондон с манной кашей… Не, с кашей - это я, я белый, а ты - пузырь с мазутом.
        Было рано, солнце только поднималось над Голливудскими холмами, человек пил кофе из ярко-красной чашки.
        - Лерой, ну чтобы ты в курсе был, я за бабами схожу сейчас.
        Человек старался кричать погромче, потому что не знал, насколько близко к окну находится Лерой.
        - И тогда у меня в твоей хате все будет окончательно хорошо. Слышишь меня, чучело? А? А тебе впредь вроде как наука, что к своим людям надо относиться хорошо. Нанял кого - он тебе свой, понял? А если ты с ним через губу, то потом за эту губу тебя возьмут и хобот вырвут. Дошло? Да хрен до тебя что дойдет уже теперь…
        Блюдце с кофейной чашкой, звякнув, встало на перила.
        - Жирный, а ты бы со мной сходил, а? Типа за своего договорился бы там, перетер по-пацански, я бы за бабами сбегал и обратно в нору шмыг… Не хочешь? Молчишь, мля… Не хочешь или не можешь? Или тебе западло? Ладно, сиди дома, никуда не уходи.
        Оставив чашку на перилах, человек пошел в гостиную и принялся снаряжаться.
        Два пистолета, карабин на ремне и дробовик. Его придется бросить скорее всего после того, как расстреляю к нему боекомплект. У меня немного патронов с картечью с собой, да и сам дробовик «наследственный», крутой, как из игрушки SPAS-12, явно выбранный Лероем в коллекцию за брутальный внешний вид. Интересно, в какой-нибудь игре с этой пушкой кто-нибудь врагов отстреливал? Еще два пистолета за спиной, в маленьком рюкзаке, с каким-то там запасом патронов. Кожаная куртка, авось спасет от покусания. Все, больше ничего путевого придумать не смог.
        На пожарной лестнице было пусто и тихо. Спускался медленно, стараясь не топать. То, что мертвецы идут на шум, уже замечено, и, пока Сеть работала, об этом часто писали. На каждый этаж выходит по двери, которые отсюда не заблокируешь, только с обратной стороны. А открываются они просто нажатием на длинную, во всю ширину, ручку. Даже нажимать не надо, достаточно просто толкнуться в саму дверь. Лерой вон как поумнел под моим присмотром, догадался окно разбить и от меня спрятаться, вот и на ручку нажать тоже кто-то может догадаться.
        Этажа до двадцатого было спокойно и тихо, а вот там пришлось пошуметь - прямо на площадке, возле растащенного на кости трупа, прямо в мерзости кровавого студня дремали три мертвеца. Услышали они меня лишь тогда, когда я спустился на площадку пролетом выше. Зашевелились, вяло и медленно, один из них попытался встать, но не успел - дробовая осыпь почти начисто снесла ему верхушку черепа, разбрызгав зловонное содержимое его по стенкам. Труп завалился на второго мертвеца, свалив того на пол. Снова выстрел и потом еще один, грохот задавлен активными наушниками.
        Заставить себя пройти по трупам и всему этому гноищу не смог, перелез по перилам лестницы, чуть не свалившись. Трупы убитых мной раньше зомби были тоже сожраны, вонь стояла такая, что не удержался, вывернуло выпитым кофе, и слезы на глаза навернулись. Проскочил мимо, в суете чуть не наткнулся на еще одного мертвеца, точнее - еще одну. Адвокатша с четырнадцатого этажа, у нее с Лероем какая-то тяжба была, слышал, как он ее материл при шестерках. Сейчас она стояла предо мной босая, одетая в обтягивающие шорты для фитнесса и ярко-голубой топ, руки и плечи сплошь искусаны, часть скальпа содрана вместе с кожей. Она рванулась вперед, наткнулась на пинок, сбросивший ее вниз, затем на выстрел.
        Двери в холл дома были открыты настежь, но это еще не самое плохое. Самое плохое заключалось в том, что полутемный холл выбрали себе в качестве убежища от знойного калифорнийского солнца десятка два мертвецов. И выстрелы с лестницы они, похоже, слышали. Когда я выглянул за дверь, они были довольно активны. Один из них, толстый, как Лерой, но белый, искусанный так, словно его стая собак пыталась порвать, был совсем рядом с дверью на пожарную лестницу. Он обернулся на звук и свалился, снесенный выстрелом, а остальные мертвяки, до того глазевшие кто куда, потянулись ко мне.
        Я успел глянуть на дверь снаружи: если я заблокирую ручку изнутри, то им ее ни за что не открыть. Вскинул дробовик и начал стрелять по ближним, которые валились как кегли. Будь на месте мертвяков люди, пусть даже какие-нибудь бандиты, они бы после такого бросились врассыпную, но мертвяки кинулись на меня. Я с пользой расстрелял все девять патронов из магазина и патронника, захлопнул дверь и всунул под ручку небольшую отвертку, найденную в пентхаусе и прихваченную специально для этого. Чья-то туша с разбегу ударилась в крепкую дверь, послышалась возня и несильные удары снаружи, но дверь, естественно, стояла недвижимо. А я за ней быстро набивал магазин дробовика, готовясь к следующей серии.
        Затем чуть внимательнее пригляделся к двери. Алюминиевый каркас, в середине толстое армированное стекло, которое даже кувалдой сразу не выбьешь. Кувалдой не выбьешь, но вот пуля его пробьет. И я вижу за ним силуэты, а это уже неплохо. Аккуратно отставив дробовик к стене, я вскинул «мини-14», прицелился в темное пятно за стеклом, у которого при этом явственно угадывалась голова, и пальнул. В стекле появилась круглая дырочка, окруженная белым венчиком, а темный силуэт осел вниз, сменившись другим. У него я голову тоже «вычислил» достаточно быстро. Два выстрела и минус один противник.
        После четырех убитых мертвяки перестали ломиться в дверь, все затихло. Спустился только один сверху, в комбинезоне уборщика, сильно хромающий, медленный и неуклюжий, чье приближение я прекрасно расслышал даже в наушниках.
        Чувство глубокого удовлетворения своей мудростью рассеялось очень скоро, как утренний туман под лучами солнца. Если мертвецы не будут ломиться в дверь, то мне придется ломиться в нее самому. Мне все равно надо в холл, деваться некуда. Вдохнул-выдохнул, выдернул отвертку из ручки, быстро отступил по лестнице вверх. Никого. Тихо. Снял наушники, подождал немного, прислушиваясь, - тихо. Пошел вниз, стараясь ступать как можно тише, подошел к двери вплотную, опять подождал - ничего. Нажал на длинную ручку, толкнул - и никакого толку, дверь уперлась в трупы. Зато запахом с той стороны поганым сразу потянуло, как щель образовалась. Тут и так дышать нечем, а тут еще…
        Движение заметили. Послышался какой-то протяжный хрип, две бледные, цвета гниющего мяса, ладони вцепились в дверное полотно, потянули на себя. Не удержался, не дал открыть дверь, выстрелил в образовавшуюся щель из «глока», пробив голову еще одному мертвяку. Там как взбесились, началась толкотня, дверь захлопнули, навалившись, задергалась ручка, я снова дважды выстрелил через стекло, схватившись за «мини» - пули из него оставляли лишь маленькие аккуратные дырочки. Мертвецы, словно обезумев, дергали и трясли эту дверь, но открыть не могли - она упиралась в валявшиеся под ногами трупы, они по этим трупам топтались, так что сделать ничего не получалось. А вот потом случилось интересное: после того как я свалил еще одного - или одну, через мутное стекло не разобрать, - они явно обратились в бегство, удивив меня донельзя. Пока никаких признаков того, что умеют бояться, зомби не проявляли.
        Дверь пришлось открывать мне, толчками, матерясь и ругаясь, с каждым толчком сдвигая кучу трупов на полу на пару сантиметров. Выбравшись в холл, совсем опустевший, хотел бежать дальше, но сообразил, что мне же потом в эту самую дверь прорываться придется. Пришлось чуть очистить площадку перед ней, при этом я еще раз сблевал от совершенно забившей нос вони.
        Пока возился с трупами, в холл опять начали заходить мертвецы, правда, как-то пугливо и осторожно. Я расстрелял в них содержимое дробовика, свалив четверых, а остальные снова сбежали. А я понесся вперед, заталкивая патроны в «окошко».
        Первое и странное ощущение от улицы - тишина. И машины у тротуара уже пыльные немного, а так не бывает. Рядом с подъездом мертвецов нет, но на улице какое-то движение наблюдается, идут понемногу со всех сторон, нашумел я здесь. Надо было, наверное, отстрелять тех, кто поближе, сверху, из «полицайки», но не рискнул, не знал, что лучше - все по-тихому обделать или вот так площадку подготовить. И сейчас не знаю, если честно.
        До подъезда следующего дома рукой подать, всего ничего. По дороге только один мертвяк виднелся, шагал в мою сторону с какой-то неотвратимой решительностью, за что и пострадал. Пространство до подъезда пересек рывком, толкнул бликующие стеклянные двери, через которые невозможно было разглядеть ничего из того, что творилось в холле, убедился, что они заперты изнутри, и заперты крепко. Небьющееся стекло отказалось держать картечь, посыпалось водопадом на землю.
        Холл был чуть посветлее, чем тот, из которого я только что выбежал. Мертвецы здесь были, но мало, всего двое. Одному я голову снес с ходу, первым выстрелом, второй успел дернуться, кинулся в атаку неожиданно резво, и на него я потратил целых три патрона, попутно уворачиваясь и стараясь отгородиться высохшим декоративным фонтаном. Оглянулся: неуклюжие фигуры уже приближались к зданию с улицы, шум выстрелов притягивал их, как мух запах дерьма. Так, что здесь где?
        Мраморный пол, диваны, столики, стойка охраны, за ней огромное пятно запекшейся крови на стене. Лифты прямо передо мной, пожарная лестница где? Так, до конца и направо, похоже, больше ей и быть негде. Побежал туда, шарахнулся назад, увидев перед дверью два обглоданных костяка, смердящих невыносимо. Ну почему не догадался морду замотать и побрызгать платок каким-нибудь одеколоном Лероя? Идиот, не подумал, и теперь вот нюхай.
        Сдерживая тошноту, прошел по чавкающему под подошвами осклизлому мерзостному полу, толкнул ручку двери. К радости моей, она открылась, пропустив меня на лестницу и захлопнувшись за мной. Даже запах вроде как ослабел. Затем заблокировал замок, так чтобы за мной следом ни одна тварь не прошла.
        Лестница была пустынна, лишь на восьмом этаже весь пол площадки и пролет ниже залит кровью, но ни останков, ни костей. На десятом дверь на этаж была открыта и подперта большим белым кожаным креслом. Я так и не понял, кому и зачем понадобилось тащить его из квартиры, или где там они его еще нашли. Дверь одной из квартир, второй по счету от пожарной лестницы, была открыта, и прямо перед ней весь пол был уляпан кровью.
        По мере того как я медленно и осторожно поднимался вверх, трупная вонь становилась все сильнее и сильнее. Похоже, что я приближался к какому-то очередному ее источнику, но вот позывы к тошноте уже вроде как исчезли - притерпелся. К пятнадцатому этажу вонь стала почти что убийственной, казалось, что она загустела и начисто вытеснила отсюда весь воздух. Даже дышать стало страшно, казалось, что вдыхаешь концентрированную заразу. Не выдержав, разорвал на себе майку, вытащил ее из-под куртки и замотал ею лицо. Запах никуда не исчез, но появилась иллюзия защиты, вроде как инфекция стала фильтроваться. Смех один. Сквозь слезы.
        Площадка шестнадцатого напоминала пол на бойне - куски чего-то мерзкого, бурый студень спекшейся крови, облако мух, на каких-то ошметках гнилой плоти - желтые копошащиеся черви. Дверь на этаж закрыта, но за ней слышна возня. Я замер - точно, есть какое-то шевеление. А в таком месте источником шевеления только шевелящиеся мертвецы могут быть. Уставив ствол дробовика на дверь, медленно-медленно пошел выше, с замиранием сердца прислушиваясь к чавканью кровавой слизи под подошвами ботинок. Пока поднимался на следующий пролет, со страху чуть смертью не оделся, но там немного отпустило: было чисто и дверь закрыта. Когда поднялся еще на один этаж, на восемнадцатый уже, почти совсем успокоился. А заодно решил немного передохнуть.
        Где-то выше по лестнице послышался шум, словно кто-то в задумчивости похлопывал рукой по покрытым мягким пластиком перилам. Бам-бам-бам… не сильно, не зря же сказал, что «в задумчивости». Почему-то в мозгу родилась нелепая до идиотизма картинка: вышедший покурить на лестницу мертвец, стряхивающий пепел в подвешенную к перилам банку из-под зеленого горошка и по этим же перилам похлопывающий ладонью в такт какой-то напеваемой мелодии. Бред, я брежу, мать его…
        Снова пошел, медленно и аккуратно, стараясь даже дышать как можно тише. Еще один этаж позади, еще один, опять без приключений. Затем… затем чуть не заржал. На пролет выше меня прямо на лестнице стоял мертвяк. Стоял на четвереньках, а голова его была пропихнута между вертикальными прутьями стальных перил, причем он туда явно не сам залез, а его кто-то затолкал или, скорее, забил - лицо с обеих сторон было жестоко ободрано, даже одного уха не хватало - оно висело на лоскутке кожи. Мертвец был тщедушный, тощий, лысоватый, одетый в хороший костюм в тонкую полоску и шелковый галстук в диагональную полоску. Именно он и стучал по перилам, монотонно и ритмично.
        Увидев меня, мертвец засуетился, задергался, попытался схватить руками, но лестница была достаточно широкая, так что я легко увернулся. Стрелять не хотелось. Можно было бы дубинкой приложить, я ее тоже не забыл, но какой смысл? Всех не упокоишь, а этот угрожать мне не способен.
        Почти дошел, почти… Чуть-чуть осталось. Еще немного, и половина дела будет сделана. Не знаю только, какая половина, большая или меньшая, хорошая или плохая… Еще пролет, еще… уже торопиться начал, а это нехорошо, от этого и внимание утрачивается, и меткость падает… Еще пролет, выше, выше… Как-то здесь с мертвецами попроще, чем в моем доме, к слову, меньше их. Намного меньше, как мне кажется.
        Двадцать шестой, наконец-то! Замер, прислушиваясь, стащил наушники. Вроде бы тихо. Точно, тихо. Нажал на ручку двери - и никакого эффекта, закрыто. Выматерился сквозь зубы, подергал снова - с тем же результатом. Даже по звуку слышно, что там что-то болтается и звякает металлически. Кто-то заблокировал выход на этаж? Очень может быть, тогда туда только лифт, а электричества нет. Снова подергал, непонятно на что рассчитывая, и дверь, естественно, осталась закрытой.
        Искать другой путь? Этажом выше войти в какую-нибудь квартиру на той же стороне и попытаться спуститься с балкона на балкон? Нет, слишком много риска, слишком много лишних движений. Шуметь не хочется, но другого выхода, похоже, нет. Так, как тут замок расположен относительно рукоятки? Похоже, что прямо за ней, она как раз из середины торчит. А язык? Черт, этого не разглядеть… Ладно, будем бить в замок, ничего другого не остается.
        Отступил назад, надел наушники, прищурился, прицелился - бабах! И еще раз! Замок выбило, что-то с металлическим звоном упало на пол. Толкнул снова - не открывается. Болтается, поддается, но не до конца. Куда стрелять теперь? А впрочем…
        Отступил назад, с ходу ударил подошвой в район замка. Хрустнуло, лязгнуло, дверь еще подалась, затрещал алюминиевый профиль рамы. Еще удар, еще - настежь! Вошел!
        Какая-то возня послышалась сверху, загудели перила, и я, не дожидаясь продолжения, ломанулся на этаж, зачем-то попытавшись захлопнуть за собой разломанную дверь. Оглядываясь во все стороны, отбежал дальше, разыскивая нужную дверь по номеру. Вот, вот она, такой же номер, как и тот, что написали мне на оконном стекле губной помадой. Идиотки, к слову, они написали его так, как было удобно смотреть им, а для меня все цифры получились «наизнанку».
        Что-то мелькнуло в дыре, которую картечь проделала в двери. Я не понял, что именно, нечто быстрое. Прижавшись к двери, я заколотил в нее сначала ладонью, а потом, спохватившись и сообразив, что я убрал руку с оружия, снова вцепился в дробовик и начал стучать каблуком.
        Из квартиры даже спросили, кто за дверью. Я хотел истерически захохотать, кто еще может стучаться, но потом вспомнил застрявшего в перилах мертвеца, и смех испарился. А ведь мог и такой в дверку постучать, почему бы и нет?
        За дверью послышалось какой-то тихий лязг, словно кто-то пытался открыть замок, но у него не получалось. И в этом момент дверь с пожарной лестницы начала медленно открываться. А за ней… трудно описать словами, что было за ней. И чем это было раньше. Что-то прижавшееся к полу, стоящее на четырех ногах и оскалившее пасть с невероятными по длине и виду зубами.
        SPAS-12 грохнул, выбросив стаю картечин. Я не мог промахнуться, но и не поручился бы, что попал, - за какие-то доли секунды до выстрела тварь рванулась в сторону, укрывшись за стеной. Второй выстрел я сделал уже по инерции, картечная осыпь расписала дальнюю стену язвами, выбив облако пыли. Затем тварь попыталась выглянуть в дверной проем, но следующий выстрел загнал ее обратно. При этом двигалась она с невероятной силой и мощью, так что я сразу уверился: если подпущу ее близко, то даже отстреляться не смогу - просто не попаду, человек на такие скорости не рассчитан.
        Дверь за спиной щелкнула замком и распахнулась. Даже не обернувшись, я втиснулся в квартиру спиной вперед и с грохотом захлопнул эту самую дверь, шаря по ней руками в поисках каких-нибудь дополнительных запоров. Накинул цепочку, ограничитель наверху и задвинул засов. Снаружи послышался шум, и на дверь обрушился страшный удар, такой, что штукатурка посыпалась из-под рамы. Но дверь выдержала, это была не обычная американская фанерка, а добротное массивное изделие с серьезными замками и явно укрепленным косяком. Но я все равно шарахнулся назад, вскидывая дробовик. Второго удара не последовало.
        Тут я наконец посмотрел на спасаемых.
        - Кто из вас Кэнди? - спросил он, усмехнувшись. - А кто Кайли? Или Пэтти?
        - Я - Кайли! - заулыбалась блондинка, причем заулыбалась некрасиво - верхняя губа вдруг уползла под самый нос, обнажив бледные десны.
        - А я - Кэнди, - добавила брюнетка, улыбнувшись чуть приличнее и, откинув давно не мытые волосы ладонью, спросила в свою очередь: - Любишь посмотреть кино?
        - Не то чтобы очень, но диск с вами достался по наследству, - сказал человек, оглядывая спасаемых повнимательнее. - Вот и узнал.
        Девицы дружно заулыбались, приняв какие-то напряженные и вычурные позы, словно ожидая, что из-за спины их гостя выскочат фотографы, но никто не выскочил.
        Человек отметил и не слишком опрятный вид обеих, и nose job[Переделанный нос.] у брюнетки, причем сделанный так неаккуратно, что постоянно хотелось представить, какой нос у нее был раньше. Boob job[Силикон в груди.] обеих тоже не слишком поражал естественностью. От девиц пахло потом и вообще… причем этот запах пробился через облако трупной вони, окутавшее «спасителя». От нее девицы морщились и старались пока держаться подальше. В общем, на blow job[Минет.] рассчитывать сейчас не стоило.
        - Дом воняет, - пояснил «спаситель». - Когда пройдете со мной - будете пахнуть так же.
        Те дружно сморщили носы. Его взгляд перескочил ниже, отметив неряшливую татуировку на щиколотке Кайли и явно требовавшие эпиляции ноги Кэнди. Ногти у Кайли были обгрызены до мяса, у Кэнди же они были акриловыми, длинными, как когти, и неприлично сдвинувшимися по мере роста ее ногтей настоящих.
        - Ваша квартира?
        - Не-а, - ответила Кайли, пытаясь отгрызть несуществующий ноготь. - Мы вообще здесь не живем, в гости приехали. Были вон там, напротив. Потом услышали выстрел и перебежали сюда, здесь была дверь открыта.
        - И нарвались на хозяина квартиры?
        - Ага, он в спальне валялся, за кроватью. Мы его сразу не заметили.
        - А там, где вы были, с вами еще кто-то был?
        На этот раз ответила Кэнди:
        - Его где-то укусили, пришлось… - Она вытащила из заднего кармана джинсовых шорт маленький пистолет «Беретта Бобкэт», показала.
        - У тебя оружия нет? - обернулся человек к Кайли.
        - He-а, нет у меня ни хрена.
        Отложив почти пустой дробовик на барную стойку, человек скинул рюкзак, вытащил оттуда два пистолета и магазины, протянул им.
        - Если не умеете, лучше сейчас скажите, покажу, как надо.
        Вблизи бабы оказались похуже, чем издалека и тем более в кино. Они были грязноваты, потасканы, и за дежурным дружелюбием явно скрывалась укоренившаяся недоверчивость ко всему на свете. Впрочем, чего от них еще ожидать? Они же не в
«Ералаше» снимались, а в порно, это все же чуть-чуть разные вещи.
        На скорую руку взялся обучить их, как управляться с пистолетами. Брюнетка Кэнди на сей счет была уже немного подкована, блондинке Кайли все пришлось показывать с нуля. «Беретта 92» оказалась для нее заметно тяжелой и неудобной, но я все равно никаких подвигов от Кайли не ждал, поэтому решил, что и так сойдет.
        Главной проблемой я счел, естественно, тварь за дверью. Сначала удавалось следить за ней в глазок, она не скрывалась. Нечто обезьяноподобное, невероятно уродливое, кривое, да еще, похоже, когда-то бывшее человеком, о чем свидетельствовали остатки тряпок на теле. Как человек получился таким? Это что означает, что все мертвяки такими станут? Нет, сомнительно.
        Бабы ничего о твари не знали, но сказали, что пару раз ее замечали, когда сидели еще в квартире напротив. Она выбиралась во двор кондоминиума, крутилась возле бассейна и, что интересно, убивала мертвяков, куда-то их утаскивая. Что-то вроде
«крысиного волка»? А нам с того что? Хорошо это или плохо?
        Пересчитал патроны в дробовике - осталось пять штук. Если быстро открыть дверь и всадить их все в этого монстра, то должно хватить, как мне кажется. Попробовал организовать из этих двух «группу открывания дверей». Объяснил, что надо делать, Кэнди резко рванула дверь на себя, Кайли стояла рядом, готовая навалиться на дверь, чтобы быстро захлопнуть, а я прицелился в то место, где только что сидел
«мертвячий волк». Первый выстрел в него попал, это точно, но не в голову, а рванул мерзкого вида плоть на туловище. Второй прошел уже мимо - тварь успела выскочить на лестницу, укрывшись. Третий патрон сжег уже от злости, крикнув что-то вслед и заскочив обратно в квартиру. Дверь с грохотом захлопнулась, залязгали замки, закрываясь, а я разочарованно покачал головой в ответ на немой вопрос. Проблему решить не удалось. Жаль.
        Хуже всего то, что монстр шлялся по лестнице, нашему единственному маршруту отхода. Была еще люлька для мойки окон, но она висела на уровне десятого этажа, так что воспользоваться ею даже в режиме ручного привода не получилось бы. Не добраться было до нее.
        Бабы, надо отдать им должное, сильно не паниковали, просто смотрели на меня и ждали каких-то команд. И команды последовали - я послал их снимать толстые витые шнуры, которыми удерживались тяжелые шторы на окнах. Хорошие шнуры, как тросы автомобильные. А затем начал их связывать между собой в некое подобие веревочной лестницы.
        Труднее всего оказалось уговорить баб спуститься на балкон ниже. Страх высоты - штука такая, любого проймет, а надо было повисеть над самой настоящей пропастью. Но как-то уговорил, даже запугал скорее. Первой спустил этажом ниже Кэнди, следом за ней - Кайли. Минут десять ждал, пока они заглядывали в квартиру через стекло и пока не сказали, что там, по их мнению, пусто. Дальше я дал им последние ценные указания, спустил дробовик с оставшейся парой патронов, а сам взялся за карабин.
        Пожалелось мне, что труп из соседней комнаты девки выбросили с балкона. Нет, оно понятно, что иначе нельзя было, но вот сейчас, как мне кажется, он бы пригодился как приманка. Ну да ладно, и так разберемся, у меня есть план. Тварь на меня охотится, и при этом она очень осторожна в отличие от остальных мертвяков, так что этим и решил попробовать воспользоваться. Тщательно закрыл все окна в квартире, занавесив шторами, затем распахнул входную дверь, сам спрятавшись за баром и взяв карабин на изготовку.
        Ждать пришлось минут пять, хотя шевеление из лифтового холла донеслось почти сразу. Монстр выжидал. Ну и я выжидал тоже. Затем какое-то медленное движение удалось разглядеть в щели между полотном двери и рамой. А потом из-за двери показалась когтистая рука - язык все же не поворачивался назвать это лапой, - мягко опустившаяся на мраморный пол, а затем всунулась невероятно мерзостная зубастая харя. Меня как ледяной крошкой обсыпало, дыхание перехватило, даже в ушах зазвенело, словно от подскочившего внутри головы давления. Палец чуть было сам не потянул спуск, но… но если я не убью тварь первым же выстрелом, то она опять смоется и будет продолжать охоту на нас. А это никуда не годится.

«Мертвячий волк» все же зашел внутрь, дал его рассмотреть в подробностях. Да, это был человек, сейчас уже сомнений не было. Что его так перекрючило и изменило, не знаю. По комплекции он больше напоминал идущую на четырех конечностях обезьяну, зубастой и бельмастой харей - ночной кошмар. За странно вытянувшейся вперед головой с плоским верхом виднелся уродливый горб.
        Я был неподвижен, почти полностью укрыт за стойкой, да еще и выставил на нее батарею разнокалиберной посуды, чтобы окончательно «размыть» силуэт, и это сработало - тварь меня не заметила. Красная точка прицела перескочила на голову твари, и я открыл частый огонь. Ствол выбросил очередь вспышек, полетели гильзы, грохот заметался между стенами.
        Монстр повел себя так, как я и ожидал, - он задергался под выстрелами и рванулся дальше, первым делом пытаясь укрыться. Ему досталось здорово, одна конечность подогнулась, тварь просто перевалилась через спинку большого дивана, ища спасения за ним, потом ломанулась в дверь соседней комнаты, сопровождаемая ударами пуль. А я метнулся к входу, выбежал из квартиры и с грохотом захлопнул за собой дверь. С лестницы ко мне бросился мертвец с испачканной запекшейся кровью харей, и мне пришлось отпустить карабин с опустевшим магазином и схватиться за «глок».
        Мертвяк успел раньше, но я уклонился и подсек ему ноги, отчего он грохнулся на пол и был упокоен пулей в голову. Я же быстро сменил двадцатизарядный магазин в карабине на полный, снова схватился за удобный в тесноте лестничных маршей пистолет и побежал на площадку. Еще зомби, молодая черная девка в шортах и красном лифчике, довольно резво бежала по лестнице сверху. Так резво, что мне пришлось встретить ее пинком и отбросить к стене и лишь потом стрелять. Сорок пятый калибр глухо бахнул, ее голова дернулась, а на стене появилось большое смердящее пятно. Тело осело на пол, а я уже бежал вниз.
        Дверь квартиры распахнулась сразу, едва я постучал в нее. Порнодивы сделали все, как я сказал, дождались стрельбы сверху, выстрелами из дробовика вынесли стекло, довершив все ударами стула, и оказались в квартире точно такой же, как та, из которой только что спустились. «Мертвячий волк» же был заперт этажом выше. Разумеется, никто не может ему помешать разбить стекло там, да и ловкости, наверное, хватит для того, чтобы спрыгнуть на балкон нижнего этажа, но я надеялся на то, что ему не хватит сообразительности. Да и спрыгнув, он наверняка побежит в квартиру, а дверь из нее теперь тоже заперта.
        Спуск по лестнице был и проще, и труднее подъема. Проще потому, что не было усталости, а труднее из-за того, что на лестницу потянулись зомби с разных этажей. Боевого духа у баб оказалось не так много, они орали при каждом появлении мертвеца, и один раз я так чуть не пропустил атаку сзади, уже перестал отличать вопли «просто так» от предупреждений, и какой-то мертвый подросток почти что прыгнул на нас с верхней площадки, а я израсходовал на него целый магазин - и бабы мешали, и быстрый он был какой-то, враз не попадешь.
        Но все же зомби было недостаточно для того, чтобы создать серьезные проблемы. Мы спустились до самого низа, остановились у двери, а затем я ее чуть приоткрыл. И сразу же захлопнул, воткнув отвертку на место, - холл здания был забит мертвецами. Хуже того - я даже отсюда разглядел, как их много на улице. Бежать так, как я бежал сюда, да еще с двумя пугливыми девами за спиной, уже не получится.
        К счастью, у Кэнди были в кармане ключи от машины. Машина принадлежала тому самому хозяину квартиры, которого она ухлопала, когда он обернулся прямоходящим трупом. Они надеялись смыться на ней, но не получилось, в доме было уже множество мертвецов, и спускаться в гараж они просто побоялись. И мы пошли ниже, на гаражный этаж, искать машину.
        В гараже было почти пусто. Почти - это потому, что, как только мы вошли, из-за стоящего рядом с дверью «линкольна» поднялся пыльный и неуклюжий зомби, попытавшийся до нас доковылять, вытянув руки вперед, и в этом не преуспевший. Причем свалила его Кэнди, со второго выстрела угодив в лоб.
        Дверь в паркинг я тоже заблокировал, на этот раз с помощью патрона для карабина. Машину найти было не сложно, на сигналы с брелока отозвался большой серебристый БМВ Х5. Двигатель запустился, по-немецки твердое кремовое кожаное сиденье заботливо подхватило под задницу. Машина вырулила из пространства между двумя побеленными бетонными колоннами и подъехала к воротам.
        Сначала был соблазн разогнаться и просто выбить их, но я такой соблазн сразу задвинул куда подальше. Не надо недооценивать все эти конструкции. Очень даже возможно, что они машину не пропустят или целиком, «в сборе», так сказать, намотаются на нее сверху, полностью обездвижив. А это нам не подходит.
        К счастью, прямо на стене обнаружилась инструкция, как открыть ворота, если отключилось электричество. Оказалось совсем несложно, надо было лишь отвинтить два
«барашка», отсоединить одну тягу от направляющей и тянуть их руками. Что я и сделал.
        На пандусе были мертвяки, но стрелять я не стал - все равно они не успели
«нормально» среагировать на мое появление. Я бросился к машине с орущими порнодивами, заскочил за руль и заблокировался изнутри. А когда четверо бывших в поле зрения мертвяков направились ко мне, просто перевел селектор коробки на «D» и нажал на педаль акселератора. Машина, внушительно рыкнув большим мотором, рванулась вперед, растолкав мертвецов и легко прокатившись по телам, взбежала по пандусу и вынеслась на улицу.
        Мертвецов было много, но они в основном собрались у дома, из которого мы бежали. Почти не пытаясь маневрировать и сбивая их, как кегли, я прорвался через не слишком густую толпу, прогнал многострадальный БМВ прямо по ступенькам, ведущим к крыльцу «моего» дома, и остановил в полуметре от дверей. Чуть не подзатыльниками выгнав из машины девок, я повел их за собой.
        Холл снова пришлось зачищать, в нем уже успело найти себе укрытие от солнца шестеро мертвецов. Они еще не «расслабились», бросились к нам резко и агрессивно, так что отбился я, честно говоря, с трудом, дошло и до приклада, и до пинков ногами. Но еще труднее было заставить девок пройти по куче трупов к двери на пожарную лестницу, пришлось даже пригрозить их здесь бросить и пусть сами решают свои проблемы. Кайли начала орать, и потребовалось лечить истерику подзатыльником, таким сильным, что у нее голова мотнулась взад-вперед, как у китайского болванчика.
        На этот раз я заблокировал дверь на лестницу всерьез, замотав припасенной проволокой. Потом было восхождение по лестнице, со многими остановками и время от времени появлявшимися с этажей мертвяками. Девки выдохлись, на топах были пятна пота, волосы слиплись. Однако «конфликт перешел в стадию низкой интенсивности», я даже успел набить опустевший магазин к карабину на одном из привалов и доснарядил пистолетные. Когда мы все же оказались перед стальной дверью в пентхаус, я сам не смог удержаться от долгого и шумного вздоха облегчения. Щелкнул замок, и мы вошли в безопасность моей крепости.
        - Лерой, это как минимум неприлично прятаться, когда с тобой разговаривают, - сказал человек сверху. - У меня вон гости вроде как, хотел тебя представить, а ты заныкался.
        Человек показал на двух голых девиц, полоскавшихся в неработающей джакузи на террасе.
        - Хорошо, что воду заранее налил, а то пришлось бы из НЗ использовать, - добавил он доверительно, обращаясь к нижнему балкону. - А так ими пользоваться, без предварительной санобработки… не смогу. Честно скажу, не смогу.
        Полоскавшиеся девицы, демонстрирующие хирургически подправленные стати и татуировки над задницами, явно прислушивались к разговору, но не могли понять ни слова, человек говорил по-русски. Он же, избавившийся от куртки и всего вооружения, кроме пистолета, пил джин-тоник и выбалтывался, явно избавляясь от пережитого стресса.
        - Лерой, я вот честно скажу тебе, - продолжал он, - я малость разочарован. Не, вопросов нет, бачилы очи що купувалы, знал, за кем шел, но… Они, млять, как с трех вокзалов, вот те крест на пузе. Я думал, что для порнухи как-то поприличней выбирают… хотя откуда там приличным взяться? Во дурак, да? Че-то я совсем запутался… Короче, - поднял он руку в ораторском жесте, - то, что это шмары, это я и так знал. Я просто надеялся на то, что они чуток почище будут как-то. Ну… типа им там большие бабки платят, а на них можно как-то качество улучшить. А они себе силикона везде накачали, а мыла купить забыли, как-то так.
        Он снова отпил из стакана, с явным наслаждением, затем подставил лицо к солнцу.
        - Лерой, ты знаешь, во всем можно найти свой кайф, - продолжил он. - Я вот сейчас несколько раз, пока за ними ходил, чуть не ухезался со страху, а теперь вроде и спокойно, и безопасно, и выпить есть… почему не радоваться? Жизнь хороша, если она есть, конечно. Вот когда ее нет, тогда все намного хуже. Вот у тебя ее нет - и ты там мертвым болваном шляешься… или чё ты там делаешь. Или вот эти, внизу, - показал он рукой со стаканом, - ходят, мычат, прячутся в подъездах, жрут трупы… вон, глянь, тех, что я положил, как раз и рвут. Завидно, Лерой? - засмеялся человек со стаканом. - У тех хоть пожрать есть, а ты тут так, сидишь не жрамши… Но тут уж помочь не могу, извини…
        Хлопнувший сзади выстрел ударил его в левое плечо, сразу залив кровью голый загорелый торс. На лице человека отразилось недоумение, он начал поворачиваться назад, но его правая рука среагировала быстрее, упав на рукоятку пистолета в кобуре.
        Второй выстрел ударил его в бок, в ребра, заставив громко охнуть. Он с недоумением уставился на голую брюнетку с силиконовыми сиськами и татуировкой над заросшим лобком, стоящую в нескольких шагах от него и целящуюся из «глока», того самого, что он ей отдал совсем недавно. Третий выстрел ударил его снова в плечо, и снова в левое, но уже спереди. Лицо исказила гримаса боли и одновременно ярости, пистолет покинул кобуру, неумолимо поднимаясь в сторону стреляющей женщины. И в этот момент с отчаянным визгом в человека врезалась еще одна голая женщина, на этот раз блондинка.
        Толчок оказался сильным и неожиданным. Человек покачнулся, почти перевалившись назад, через перила. Блондинка с визгом колотила его тяжелой «береттой», а брюнетка, словно убедившись в том, что пуль недостаточно, кинулась вперед, отбросив пистолет. Дикая, почти порнографическая картина из двух голых женщин и залитого кровью мужчины, теряющего равновесие.
        Мля, как же больно… Я почти ничего не вижу. Б…и столкнули меня сюда и сбежали от края, боясь, что я сейчас встану. Я бы встал, если бы мог… Я даже слышу, как они визжат, пытаясь что-то сказать друг другу, но не могу разобрать слов.
        Я не могу шевелиться. Совсем. Я могу моргать и могу стонать. Вся боль здесь, возле головы, в шее, а дальше я не чувствую ничего. Я упал на перевернутый стол, на его ребро. Вот он, рядом, он до сих пор покачивается. На нем моя кровь.
        Светлое пятно движется неподалеку, я пытаюсь понять, что это, но даже понимать не получается. У меня вообще ничего не получается и больше не получится никогда. Что это за пятно? Черт, как же плохо видно… И мне кажется, что меня куда-то тащат… Зачем? Куда? Кто?
        Брюнетка не сразу рискнула посмотреть через перила, понукаемая своей подругой. Подобрав с пола «глок» и неуклюже держа его трясущимися руками, она медленно пошла к краю, шлепая босыми ступнями по горячей плитке. Ей казалось, что стоит приблизиться - и сброшенный вниз человек ее убьет. Но если не посмотреть, то будет еще страшнее, неизвестность всегда пугает больше.
        Когда она наконец решилась, то увидела нечто такое, чего никак не ожидала - огромный мертвый негр в грязном белом спортивном костюме тащил неподвижное тело с балкона в квартиру, шурша осколками разбитого стекла. За телом тянулся кровавый след. Она заорала от неожиданности так громко, что блондинка отбежала с террасы в комнату и крикнула оттуда:
        - Что там?
        Негр, не обратив на брюнетку ни малейшего внимания, затащил свою добычу в квартиру и исчез из поля зрения. Послышались стоны, но брюнетка так и не поняла, кто их издавал, негр или жертва. Скорее всего негр, тот, кого они столкнули, был неподвижен. Хотя… глаза были открыты и выглядели живыми.
        Она облегченно вздохнула, затем обернулась к подруге:
        - Сдох. Там еще мертвец, надо будет потом его пристрелить.
        - А сейчас?! - крикнула блондинка, продолжая прятаться в комнате.
        - Он в квартире, не видно его, - ответила она. - Ладно, сладенькая, иди ко мне, мама тебя лю-юбит…
        Весь день на террасе пентхауса шла пьянка, перемежаемая лесбийским порно вживе, которым, впрочем, никто не любовался в этом мертвом городе. Тихо гудел генератор, громко играла музыка, звенел насыпаемый в стаканы лед. Этажом ниже Пимп Лерой жрал своего обидчика и убийцу, не способного защитить себя. Он не мог умереть от боли - Лерой начал жрать его снизу, и тот едва это чувствовал, но затем Лерой взял бронзовую статуэтку со стола и проломил своей жертве голову. Какой-то инстинкт подсказал ему сделать это, и до самой темноты он наслаждался обилием свежего человеческого мяса.
        Когда совсем стемнело, музыка наверху замолчала, а вскоре и последний шум стих. Существо, бывшее недавно мертвым Лероем, еще горячее от происходивших в нем метаморфоз, легко перескочило с балкона на террасу своего пентхауса. Мощные когтистые лапы, ухватившиеся за ограждение, запросто могли рвать плоть и ломать кости, а приобретенный опыт подсказывал, что надо в первую очередь разломать жертве череп - тогда волшебные превращения продолжатся. А еще у него сейчас опять будет много пищи, которой он так долго ждал. Так долго.
        Александр Рудазов
        Мистер Пузырь
        Над головой звякнул колокольчик. Надежда сделала шаг вперед и недоуменно моргнула. Кажется, она ошиблась дверью. Это совсем не похоже на «Детский мир».
        Продавец появился так неожиданно, словно вышел прямо из стены. Кажется, еще секунду назад рядом никого не было, и вот уже в ухо влетает свистящий шепот:
        - Я могу вам помочь.
        Это прозвучало не вопросом, а утверждением. Надежда повернулась к продавцу и вздрогнула. На редкость жуткий тип. Смертельно тощий, весь закутан в засаленный балахон, лицо скрыто под капюшоном. Видны только костлявые желтые руки с выступающими венами.
        - Простите, я, наверное, ошиблась, - робко произнесла Надежда. - Мне нужен магазин игрушек. Вы не подскажете, как…
        - Вы попали по адресу, - недослушав, сказал продавец. - В числе прочего мы продаем прекрасные игрушки.
        - Правда? - недоверчиво посмотрела на него Надежда. - В самом деле?
        - Что бы вы хотели приобрести?
        Надежда задумалась, оглядываясь по сторонам. Не очень-то верится, что в таком месте могут торговать игрушками. Это скорее магазин антиквариата. Очень-очень странного антиквариата. На витринах лежат оплывшие свечи, пыльные книги в кожаных переплетах, медная посуда, ключи с фигурными головками… Под потолком висит чучело крокодила, на полке сидит марионеточная кукла - паяц в дурацком колпаке. Тоже игрушка, конечно, но очень уж жуткая.
        - Знаете, я все-таки лучше пойду в другое место, - неуверенно произнесла Надежда.
        Продавец ничего не ответил, только скрестил руки на груди. Надежда вся съежилась, глядя на эти желтые пальцы. Ей хотелось уйти, ей действительно очень хотелось уйти. Отправиться куда-нибудь еще - в какой-нибудь нормальный детский магазин, в шумный торговый центр, полный народу и ярких красок. Но она не могла заставить себя сделать шаг.
        Надежда всегда отличалась болезненной робостью. Ей трудно было первой заговорить с незнакомым человеком, она совершенно не умела отказывать и вот уже несколько лет не решалась попросить шефа о прибавке. А кроме того, она чувствовала себя ужасно неловко, выходя из магазина без покупки. Ей казалось, что, если уж вошла внутрь и потратила время продавца, нужно непременно что-нибудь купить. Хоть что-нибудь.
        Иначе получается невежливо.
        - А какие игрушки у вас есть? - смущенно прошептала она.
        - Любые, - невозмутимо ответил продавец. - Наш ассортимент превосходит любые ожидания. У нас есть все, что может кому-либо понадобиться.
        - Я бы хотела надувную игрушку, - сделала слабую попытку улыбнуться Надежда. - Знаете, такую… большую. С которой можно играть на пляже. У вас есть?..
        Внутренне она надеялась, что ничего подобного здесь нет. Надеялась, что жутковатый продавец разведет руками, и тогда она сможет облегченно сказать: «Очень жаль, поищу в другом месте. Извините, что побеспокоила».
        Но продавец ни на секунду не замешкался. Он совершенно спокойно зашел за прилавок и выложил на стол три большие яркие коробки. Надежда удивленно моргнула.
        Рассматривая товар, она подумала, что игрушки и в самом деле симпатичные. Улыбчивый крокодил в крохотном котелке. Важного вида горилла с громадными кулачищами. И смешной длинноносый человечек, похожий на помесь Карлсона и Буратино.
        - Кто это? - спросила Надежда, указывая на последнего.
        - Не «кто», а «что», - равнодушно ответил продавец. - Это надувная игрушка. Она не живая.
        - Да, я знаю, я имела в виду… - чуть слышно промямлила Надежда, но моментально умолкла. Она всегда терялась, когда ее неправильно понимали.
        Или делали вид, что неправильно понимают.
        - Хорошо, я возьму… это, - робко произнесла Надежда, указывая на смешного человечка. - Сколько он стоит?
        - Сто восемьдесят девять.
        - Совсем недорого! - удивилась Надежда.
        - У нас гибкая ценовая политика.
        Домой Надежда добралась на автобусе. Позволить себе такси она не могла. Зарплата и так крохотная, а ее еще и задерживают. Хорошо хоть, алименты Стас перечисляет регулярно.
        Максим выбежал в прихожую, едва заслышав шум ключа в замке. Надежда взъерошила сыну волосы и облегченно вздохнула. Она всегда сильно переживала, когда приходилось оставлять Макса одного. Ему ведь всего пять, а присмотреть некому: в этом городе у них с Максом ни родственников, ни друзей. С соседями Надежда почти незнакома - даже здоровается при встрече шепотом, еле слышно.
        Хорошо хоть работа у нее надомная. Надежда бы не выдержала необходимости каждый день ездить в офис, сидеть в душном, плохо проветриваемом помещении. Да и Макса тогда пришлось бы отдать в садик, а поблизости их только два. Один совсем запущенный, территория грязная, обжитая окрестными алкашами. А второй очень хороший, но и ужасно дорогой, совсем не для тощенького кошелька Надежды.
        Подарку Макс обрадовался. Мальчик обожает играть в воде. Раньше Стас с Надеждой каждый год ездили отдыхать на море - то в Крым, то в Сочи, то в Египет. Раньше… Надежда невольно всплакнула, в очередной раз вспомнив прошлогодний разрыв.
        Хорошо хоть Максимка был еще слишком маленьким, чтобы понять, что происходит. Он, наверное, уже и не помнит отца толком. Надежда никак не решалась спросить.
        - С днем рождения, Максик, - ласково сказала мать.
        - Ага, - невнятно буркнул сын, теребя надувную игрушку. - Мам, а как его зовут?
        - Я даже и не знаю… - замешкалась Надежда.
        Максим наморщил лоб. Немного подумав, он перехватил смешного человечка поудобнее и с серьезным видом заявил:
        - Это Мистер Пузырь.
        - Почему? - удивилась Надежда.
        - Потому что его так зовут.
        - Это он так сказал? - улыбнулась мать.
        - Мама, он надувной, - снисходительно посмотрел на нее сын. - Он не разговаривает.
        - Ну да, но… - растерялась Надежда. Опять та же ситуация, что в магазине. - Я имела в виду… а почему мистер? Тогда уж Господин Пузырь… или, я не знаю… Товарищ Пузырь…
        - Почему?
        - Но ведь мистер - это по-англи… по-американски… кажется, по-американски… не знаю. А мы все-таки русские…
        - Ну и что?
        - Как… ну… а… хотя ладно, какая разница… - сдалась Надежда. В последнее время ей все труднее становилось общаться с сыном. - Иди играй. А я ужин приготовлю. Зразы с пшенкой хочешь?
        Макс обдумал предложение и важно кивнул.
        - А Мистер Пузырь тоже будет зразы? - серьезно спросил он.
        - Конечно. Только немножко. Ему много нельзя, он на диете.
        - Почему на диете?
        - Ему худеть надо. Вон он какой толстый.
        Улыбаясь немудреной шутке, Надежда пошла на кухню. А Макс крикнул ей вслед:
        - Мам, Мистер Пузырь не на диете! Совсем-совсем не на диете!
        Прошло несколько обычных, ничем не примечательных дней. Большую часть времени Надежда просиживала за компьютером, отвлекаясь только на готовку. Генеральную уборку она делала по понедельникам, большую стирку устраивала по четвергам. По субботам они с Максом отправлялись гулять - обычно в парк или детский развлекательный центр. Личной жизни у Надежды после развода не было - только сын и работа.
        Мистер Пузырь стал настоящим любимцем Макса. Он не расставался с новой игрушкой нигде: спал с ней, таскал в ванную, сажал на соседний стул во время обеда. Надежде стоило немалого труда уговорить сына хотя бы не таскать надувного человечка на улицу.
        Надежда ни разу не видела, чтобы Макс надувал Мистера Пузыря. Но он, видимо, все-таки делал это время от времени - Мистер Пузырь неизменно пребывал в самой лучшей форме. Упругий, плотный - никаких морщин, никакой дряблости, выдающей потерю воздуха. Резиновый человечек как будто даже капельку растолстел.
        Со временем Надежда стала беспокоиться. У Максима есть и другие игрушки, но раньше он не проводил с ними столько времени. Тем более с одной и той же.
        - Максик, обедать будешь? - спрашивала мать.
        - Если Мистер Пузырь будет, то и я буду.
        - Максик, мультики будешь смотреть?
        - Если Мистер Пузырь будет, то и я буду.
        - Максик, купаться пойдешь?
        - Если Мистер Пузырь пойдет, то и я пойду.
        Понемногу это начинало раздражать. Надежда уже видеть не могла этого надувного уродца с его вечно ухмыляющейся рожей. Но убедить Макса расстаться с Мистером Пузырем никак не получалось - они словно срослись в единое целое.
        Надежда поймала себя на том, что все чаще останавливается у двери детской, прислушивается к происходящему внутри. И она все чаще слышала оттуда детский голосок, беседующий с Мистером Пузырем. Надежда и сама в детстве устраивала кукольные чаепития, сплетничая с любимыми игрушками, но здесь разговор звучал как-то слишком естественно.
        И от этого становилось жутковато.
        Посторонних Макс в свои игры не допускал. Стоило Надежде войти в комнату, как он сразу же замолкал и выжидательно смотрел на нее. А если та пыталась подключиться и притворялась, что тоже разговаривает с Мистером Пузырем, Макс делал недоуменное лицо и настроение сразу же пропадало.
        А однажды, подойдя к двери, Надежда отчетливо услышала второй голос. Басовитый, слегка гнусавый - совершенно непохожий на детский.
        Это длилось какую-то секунду, а потом голос смолк. Надежда не успела расслышать слов. Она сразу же распахнула дверь и увидела все ту же картину, что и обычно, - Макс на ковре, перед ним Мистер Пузырь. Рядом раскрыта книжка с картинками.
        Макс внимательно посмотрел на мать… и Мистер Пузырь как будто тоже посмотрел. Надежда вздрогнула, не в силах оторвать взгляда от этой щекастой рожи. Пустые глаза надувного уродца невидяще таращились в одну точку. По спине пробежал холодок.
        - Мам, ты чего? - спросил Макс, когда пауза слишком уж затянулась.
        - Ни… ничего, - заикаясь, ответила Надежда, отступая назад и прикрывая за собой дверь. - Ничего…
        С этого дня она стала беспокоиться за свою психику. Если начались слуховые галлюцинации, самое время подумать о визите к доктору.
        В больницу Надежда так и не пошла. Если бы это было что-то нормальное и обычное, вроде гриппа или вывиха - дело другое. Но она не могла заставить себя обратиться к психиатру… или психологу… Надежда не знала точно, в чем между ними разница.
        Проблемы с головой - это ведь так странно… так неловко… Врач наверняка будет смотреть на пациентку с насмешкой, наверняка будет думать, что она чокнутая.
        А вдруг ее упекут в психушку?! Что тогда будет с Максом?!
        Понемногу Надежда все же успокоилась. Убедила себя, что это просто Максим талантливо изменил голос. Трудно поверить, что пятилетний ребенок способен так басить, но это все же правдоподобнее слуховых галлюцинаций.
        Но через некоторое время Надежда опять начала слышать что-то странное. Из комнаты Макса все чаще и чаще доносился этот гнусавый басок. Однако стоило Надежде коснуться дверной ручки, как все сразу стихало. Войдя внутрь, она неизменно видела мирную картину - мальчик, играющий с надувным человечком. Обычно они вместе
«читали» книжку - Мистер Пузырь сидел в одной и той же позе, Макс лежал рядом на животе, болтая ногами.
        А потом слуховые галлюцинации сменились зрительными.
        В тот день соседи сверху особенно громко включили музыку. Если только этот грохот и душераздирающие вопли вообще можно так назвать. Надежда не переносила подобную какофонию, но ей никогда не хватало духу что-нибудь с этим сделать. Попросить соседей убавить громкость или хотя бы постучать по батарее… нет, невозможно.
        Не слыша за этим ревом собственных шагов, Надежда как обычно вошла в комнату сына. Она хотела позвать его обедать… но слова застряли в горле. Бедная женщина отчетливо увидела, как надувная игрушка листает страницы книги. От Мистера Пузыря исходил приглушенный голос - он читал вслух.
        Макс сидел рядом и внимательно слушал.
        Это продолжалось пару секунд. А потом резиновый урод заметил постороннего и тут же
«умер». Надувные руки замерли в воздухе, лицо снова стало просто нарисованной маской, взгляд остекленел.
        Максим недоуменно повернулся к матери. В глазах сына та ясно увидела недовольство.
        Надежда ничего не сказала. Почти целую минуту она молча стояла в проходе, напряженно глядя на Мистера Пузыря. Над головой грохотал тяжелый металл, надувной человечек улыбался невинной улыбкой.
        Когда молчание стало совсем уж неловким, Надежда шагнула назад и тихо затворила за собой дверь. Ее губы чуть заметно шевелились, шепча… что? Будь Надежда верующей, она бы, наверное, молилась. Но ни одной молитвы она не знала, а потому просто бормотала вслух собственные мысли. Разбегающиеся в стороны, совершенно бессмысленные мысли.
        Дойдя до конца коридора, Надежда дважды моргнула, растерянно таращась на обои в цветочек. Тупик. Дорога кончилась. Ах да, теперь ведь надо повернуть налево, там кухня… хотя что сейчас делать на кухне?
        Пытаясь привести в порядок мысли, Надежда принялась яростно кусать губу. Привычка осталась с детства и всегда проявлялась в минуты душевного разлада.
        Немного посидев за столом и уняв дрожь, Надежда резко вскочила. Ее сын сейчас там, рядом с этим… с этим… что он вообще такое, этот Мистер Пузырь?!
        Надувная игрушка, вдруг сообразила Надежда. Мистер Пузырь - надувная игрушка. А у надувных игрушек есть одно уязвимое место…
        Надежда открыла ящик и начала рыться в столовых приборах. Вот когда она пожалела, что приобретала ножи только с закругленным кончиком. Боялась держать дома острое - а ну как Макс доберется?
        Но в ящике есть еще и вилки. Большей частью пластмассовые - тоже ради безопасности, - но парочка стальных все же осталась. Надежда схватила одну из них и зашагала вперед, крепко сжимая холодную ручку.
        Дверь в детскую резко распахнулась. Максим дернулся, испуганно глядя на мать с вилкой. Мистер Пузырь даже не шевельнулся. Надежда сглотнула и шагнула вперед, чувствуя себя полной дурой. Может, ей все-таки просто показалось…
        - Мам, ты что?! - пискнул Макс, когда та замахнулась.
        Рука с вилкой остановилась в воздухе. Запястье перехватила другая рука.
        Резиновая надувная рука.
        Надежда похолодела, глядя в нарисованные глаза Мистера Пузыря. Губы бедной женщины задрожали, вилка вывалилась из ослабевших пальцев и упала на ковер.
        Мистер Пузырь поднялся на ноги, продолжая крепко сжимать запястье Надежды. Та только теперь заметила, что он и в самом деле сильно изменился с тех пор, как его купили. Стал выше ростом, более гармонично сложен, отрастил пальцы на руках. Даже лицо изменилось - по-прежнему дурацкая рожа, но уже не такая карикатурная, как раньше.
        Почти человек.
        Надувной монстр посмотрел в глаза Надежде и медленно покачал головой. В его взгляде та прочла неприкрытую угрозу.
        - Отпусти… те… - жалобно попросила Надежда, чувствуя нарастающую боль в запястье.
        - Пожалуйста…
        Резиновая ладонь разжалась. Мистер Пузырь, так и не проронив ни слова, уселся обратно на ковер и, уже не таясь, начал листать книжку с картинками. Макс, с недоумением косящийся на мать, пододвинулся ближе.
        На слабеющих ногах Надежда вернулась на кухню, уткнула лицо в ладони и зарыдала. Она понятия не имела, как быть в такой ужасной ситуации. У нее есть еще вилки, есть и другие острые предметы, но от одной мысли о повторной попытке женщину начинала колотить дрожь. В первый раз Мистер Пузырь ее отпустил, но что он сделает во второй?
        - Боже!.. Боже!.. - всхлипнула Надежда, начиная мыть посуду. Она всегда так делала, когда сильно расстраивалась.
        Совершенно непонятно, что теперь делать. Звонить в милицию? Жаловаться, что их с сыном терроризирует надувная игрушка? В этом случае сюда если кого и пришлют, то санитаров.
        Но что еще можно сделать? Бежать из квартиры? Оставить ее этому резиновому чудовищу? Но эта квартира - единственное, что у них с сыном есть. Приютить их в этом городе некому.
        С громким звоном разбилась уроненная тарелка. Надежда уставилась на осколки, растерянно шевеля губами. Мысли путаются и разбегаются, пальцы не слушаются - даже странно, что пока разбитая тарелка всего одна.
        Перед глазами по-прежнему стоит отвратительная рожа Мистера Пузыря.
        За окнами смеркалось. Надежда перемыла всю посуду и начала готовить ужин. Делала она это механически, просто для того, чтобы чем-то занять руки. Оглоушенная произошедшим, она плохо понимала, что вообще творится вокруг.
        - Макс, ужинать!.. - привычно позвала она, помешивая пюре.
        Максим вбежал в кухню через пару минут. А следом за ним… следом за ним вошел Мистер Пузырь. Совершенно спокойно, уже не пытаясь выдавать себя за обычную игрушку. Двигался он твердо, упруго, хотя и несколько неестественно.
        - Вы что, тоже будете кушать?.. - слабым голосом спросила Надежда.
        Мистер Пузырь внимательно посмотрел на пюре с котлетами и покачал головой. Он молча помог Максу вскарабкаться на его высокий стульчик и встал рядом. Надежда, глядящая на это с каким-то тупым безразличием, почему-то вдруг подумала, что Макса пора пересаживать на обычный стул. Пять лет уже ребенку.
        Максим ел как ни в чем не бывало. Его ничуть не удивляло то, что рядом стоит надувной человек. А вот Надежде кусок не лез в горло.
        - Простите, пожалуйста… - робко пролепетала она наконец. - А вы… а-а… как вас лучше называть?..
        - Я Мистер Пузырь, - прогнусавил уродец, переводя взгляд на Надежду.
        - А… да, я знаю… ну хорошо… - забормотала та, ища подходящие слова и не находя их.
        Ну вот как прикажете разговаривать с ожившей надувной игрушкой?!
        - Я теперь буду жить здесь, - холодно произнес Мистер Пузырь.
        Надежда замерла с открытым ртом. Что можно ответить на такое заявление?
        - И надолго вы у нас?.. - жалобно спросила она спустя некоторое время.
        - Навсегда.
        - Но… но… но также нельзя…
        - Почему?
        - У… у нас мало места…
        - В таком случае тебе не следовало меня покупать, - презрительно ответил Мистер Пузырь.
        - А вас можно вернуть?! - в отчаянии спросила Надежда.
        - Товар надлежащего качества обмену и возврату не подлежит. Это правило магазина.
        Надежда опустила взгляд, не зная, что еще сказать. Хотелось, конечно, заявить, что Мистер Пузырь - отнюдь не «товар надлежащего качества». Для надувной игрушки у него слишком много… дополнительных функций.
        Одно то, что он говорит… как он вообще может разговаривать? Рот у него нарисованный, губы не шевелятся. Такое впечатление, словно внутри спрятан магнитофончик.
        В эту ночь Надежда не сомкнула глаз. Трижды за ночь она прокрадывалась в детскую и всякий раз натыкалась на холодный взгляд Мистера Пузыря. Судя по всему, в сне он не нуждался.
        Хорошо хоть, Максика этот монстр не трогал. Мальчик сладко сопел в кровати, даже не подозревая, что мать за стеной не находит себе места.
        Сейчас Надежда в очередной раз пожалела, что после развода Стас сделал широкий жест, оставив ей квартиру. Лучше бы уж разменяли на две однокомнатные, как она предлагала. И квартплата была бы поменьше.
        К утру несчастная женщина все-таки забылась в дреме, полной кошмаров. Но уже через полтора часа поднялась и поспешила проверить, в порядке ли Макс и с ним ли еще Мистер Пузырь. Ей ужасно хотелось, чтобы произошедшее вчера оказалось просто дурным сном.
        К сожалению, Мистер Пузырь остался там же, где и был. При появлении Надежды безмолвный страж повернул надувную голову, и его щеки странным образом вздулись, искажая нарисованные губы.
        Эта жуткая гримаса заставила Надежду вздрогнуть. Но потом она пораженно сообразила, что Мистер Пузырь так улыбается. Мимика на этом резиновом лице смотрелась жутковато и неестественно.
        - С добрым утром, - негромко заговорил монстр. - Как спалось?
        Надежда попятилась. Простые слова вежливости вызвали у нее оторопь.
        - Не нужно меня бояться, - произнес Мистер Пузырь, поднимаясь на ноги и делая шаг вперед. - Я не причиню тебе вреда.
        - Не подходите ко мне!.. - вскрикнула Надежда, отступая в коридор.
        Мистер Пузырь остановился. Ничего не выражающее нарисованное лицо исказилось, пошло мелкими морщинами. Кажется, его огорчила такая реакция.
        - Я не причиню тебе вреда, - повторил он.
        Почему-то Надежда ему не поверила.
        Накормив Макса овсянкой и яйцом всмятку, Надежда крепко задумалась. Ей снова стало любопытно, каким образом Мистер Пузырь двигается и разговаривает. Животные двигаются, потому что у них есть скелет и мышцы. Но у Мистера Пузыря мышц нет - это просто резиновая оболочка, наполненная воздухом. Нету у него и мозга. И крови. Вообще ничего нет. Он никак не может быть живым.
        Конечно, у роботов всего этого тоже нет, а они и двигаются, и разговаривают. В прошлом году Надежда видела одного такого на научной выставке - металлический человек маршировал по своему стенду, пожимал посетителям руки, общался с ними мягким музыкальным голосом. Но там-то все понятно - полупроводники, микросхемы… честно говоря, Надежда абсолютно не разбиралась в технике.
        Однако даже ее напрочь отсутствующих познаний хватало, чтобы понимать различия между роботом и Мистером Пузырем. Живых надувных человечков Надежда на выставках не видела. Танцующих кукол видела, но ими управляли кукловоды, дергающие за ниточки.
        А потом Надежда сообразила, что знает одно место, куда можно пойти за помощью. Тот самый магазин, в котором она сделала эту покупку. Как его там… «Семерка пентаклей». Его хозяин просто обязан забрать чертову игрушку обратно.
        Правда, Надежда не помнила точного адреса. В «Семерку пентаклей» она попала совершенно случайно - разыскивала магазин игрушек, спросила дорогу у прохожего, тот махнул рукой куда-то в сторону… в общем, как-то так она туда и забрела.
        Но адрес легко можно узнать.
        Через час Надежда поняла, что это вовсе не так легко. В адресной книге никакой
«Семерки пентаклей» не значилось. Девушка из телефонной справочной не смогла ничего подсказать. Поиски в Интернете также закончились ничем.
        Тогда Надежда решила просто вернуться на туже улицу и посмотреть сама. Примерное место она помнила, а если и придется потратить лишние полчасика - беда невелика.
        Уже начав одеваться, Надежда остановилась. Нельзя оставлять Макса дома одного. Вернее, одного-то можно - она ведь совсем ненадолго. Но в том-то и дело, что теперь он не один. С ним будет еще и Мистер Пузырь. И оставлять сына с ним наедине… нет-нет, об этом не может быть и речи.
        - Максим, мы идем гулять, - возвестила Надежда, входя в детскую. Ей повезло - Мистер Пузырь как раз отлучился.
        - Сегодня же еще не суббота, - удивился Макс.
        - А мы все равно пойдем гулять. Хочешь?
        - Хочу! - обрадовался Максим. - А мы на аттракционы пойдем или в магазин?
        - В магазин. Собирайся быстренько.
        Под «магазином» Макс имел в виду огромный молл с кинотеатром и детским развлекательным центром. Туда Надежда обычно водила его в плохую погоду, когда гулять в парке не хотелось. Обычно там же она покупала сыну и игрушки, но в прошлый раз детский отдел был закрыт. Санитарный день или что-то вроде этого. В итоге Надежда пошла искать другое место… и где-то на соседней улице набрела на
«Семерку пентаклей».
        Одев сына и одевшись сама, Надежда тихо двинулась в прихожую. Она ужасно боялась, что Макс захочет перед уходом попрощаться с Мистером Пузырем, но этого, к счастью, не случилось.
        Однако Мистер Пузырь напомнил о себе сам.
        Надувной уродец поджидал их у входной двери. Он неподвижно стоял на коврике, скрестив руки на груди, и смотрел на мать с сыном нарисованными глазами.
        - Вы куда? - грозно спросил он.
        - Погулять… - жалобно пискнула Надежда. - Мы… мы скоро вернемся…
        - Вы останетесь дома, - безапелляционно заявил Мистер Пузырь.
        - Но… но… но как же… - залепетала Надежда, чувствуя, как душа уходит в пятки. - У нас и продуктов уже мало осталось, надо в магазин…
        - Продуктов еще много, - отрезал Мистер Пузырь. - Я смотрел в холодильнике.
        - Хлеба свежего нет…
        - Вы его почти и не едите. Потерпите несколько дней.
        - Но как же так…
        - Несколько дней, - повторил Мистер Пузырь. - А потом я сам с вами схожу.
        Эта простая фраза, произнесенная мягким, даже доброжелательным тоном, напугала Надежду до полусмерти. В отличие от Макса, не увидевшего в словах Мистера Пузыря ничего особенного, она сразу поняла скрытый подтекст. Невооруженным взглядом видно, насколько эта надувная игрушка изменилась с тех пор, как ее купили. А если он собирается через несколько дней выйти на улицу… как он будет выглядеть к тому моменту?! И что это вообще за чертовщина такая?!
        Одно ясно - из квартиры Мистер Пузырь их не выпустит.
        Надежда поняла, что совершенно не хочет сидеть и дожидаться, пока Мистер Пузырь
«сам с ними сходит». И вообще, ее абсолютно не прельщает мысль до конца жизни быть пленницей резиновой игрушки. Надо срочно что-то предпринять, пока не стало хуже.
        Но все возможные варианты Надежда отвергла еще вчера. Милиция, спасатели,
«скорая»… к кому еще можно обратиться за помощью? Не родителям же в деревню звонить.
        И тут Надежда вспомнила про Стаса. Они не виделись уже два месяца, и по менее важному поводу Надежда не стала бы беспокоить бывшего мужа. Но тут ситуация критическая.
        Однако Мистер Пузырь оказался настроен серьезно. Стоило Надежде поднять трубку, как он вышел из детской и строго спросил:
        - Кому ты звонишь?
        - Я просто… пиццу… заказать… - неожиданно для себя нашлась Надежда. - Можно?..
        - Никакой пиццы, - отрезал Мистер Пузырь, вырывая трубку. Он взялся за телефонный аппарат и с хрустом выдернул провод из гнезда.
        Надежда втянула голову в плечи, не смея протестовать. Злополучный провод Мистер Пузырь перерезал ножницами, лишив телефон доступа в сеть. После этого он бесцеремонно обыскал сумку Надежды и конфисковал мобильник. Утратил выход в Интернет и домашний компьютер.
        Но кое-что Мистер Пузырь все же упустил из виду. В доме есть еще один мобильник. Это в девяностых годах сотовую связь могли себе позволить только очень преуспевающие люди, а сейчас с маленькими телефончиками ходят даже пенсионеры. И несмотря на крохотную зарплату, Надежда все же выкроила небольшую сумму, чтобы купить такой Максу.
        Конечно, пятилетнему ребенку он не очень-то нужен, зато сын постоянно на связи. Если потеряется - всегда сможет позвонить. Пользоваться своим телефоном Макс научился очень быстро. Современные дети вообще легко овладевают техникой.
        Убедившись, что Мистер Пузырь не в курсе насчет второго мобильника, Надежда постаралась усыпить его бдительность. Она приготовила обед, выждала некоторое время, а потом под благовидным предлогом отлучилась в детскую.
        Мобильник был там. Лежал себе в верхнем ящике комода, прикрытый журналом комиксов. Максим постоянно его везде забывал, а мать находила и возвращала на положенное место.
        К счастью, аккумулятор не разрядился. Индикатор ненавязчиво помаргивал, извещая, что телефону хотелось бы подсоединиться к розетке, но еще какое-то время он продержится.
        На цыпочках Надежда прокралась в ванную комнату и заперлась изнутри. Чтобы ее не услышали, она открыла оба крана. А потом трясущимися пальцами набрала номер Стаса.
        Тот какое-то время не отвечал. Надежда уже испугалась, что бывший муж не может подойти, но тут на звонок наконец ответили. Из телефона донесся такой знакомый, такой родной голос, что Надежда едва не расплакалась от облегчения.
        - Стас, ты… ты можешь сейчас приехать?.. - не теряя времени, зашептала она в трубку. - Мне… ко мне…
        - Прямо сейчас?.. - недовольно отозвался бывший муж.
        - Да-да, прямо сейчас!
        - У меня тут работа вообще-то… Вечером устроит?
        - А сейчас никак?.. - жалобно спросила Надежда. - Совсем никак?..
        - Что у тебя случилось? - помолчав, спросил Стас. - С Максимом что-то?
        - Я… нет… это… я…
        Надежда вдруг поняла, что, если она хоть словечком заикнется о Мистере Пузыре, Стас повесит трубку и больше не станет даже слушать. Он терпеть не может, когда ему говорят неправду. Уличив человека во лжи, сразу проникается к нему острой неприязнью.
        Они ведь из-за этого и расстались. Надежда тогда случайно зашла в ювелирный магазин и, как обычно чувствуя неловкость, решила что-нибудь себе купить. Цены выглядели вполне доступными, и она выбрала себе миленькие сережки. Но когда их уже упаковали и пришло время расплачиваться, выяснилось, что Надежда совершила страшную ошибку.
        Цена была указана не в рублях, а в евро.
        Надежда всегда была ужасно робким человеком. Сказать, что передумала, после того как торговый консультант потратил на нее столько времени, все уже упаковал… нет, этого она не могла просто физически. И она заплатила за те чудовищно дорогие серьги - заплатила, отдав почти все деньги на хозяйство.
        Придя домой, она испугалась признаться в том, что натворила. Поэтому сказала Стасу, что в автобусе у нее вытащили кошелек. Муж матюкнулся на гнусного карманника, попенял супруге за ротозейство, но расстроился не слишком сильно. Средства на черный день в доме были.
        А через две недели обман раскрылся. Оказалось, что в том ювелирном существует система скидок для постоянных покупателей… а Надежда сдуру оставила там свои контактные данные. Ей позвонили, чтобы рассказать о каком-то новом суперпредложении… как раз в то время, когда она была в ванной.
        Трубку взял Стас.
        Он молча выслушал консультанта. Спросил, когда именно его жена стала их клиентом и что она приобрела. Моментально обо всем догадался. И тихо постучал в дверь ванной.
        Разговор был долгим и тяжелым. Стас осмотрел злополучные серьги и спокойно вышвырнул их в окно. Ему было плевать и на деньги, и на женину глупость. Но вот обмана он простить не мог.
        Именно после этой, казалось бы, ерунды отношения начали стремительно остывать. Стас все реже разговаривал с Надеждой, смотрел на нее какими-то чужими глазами… а в конце концов сообщил, что подает на развод. Квартиру оставляет ей.
        С тех пор прошел уже целый год. Надежда несколько раз порывалась позвонить Стасу, попробовать помириться, - но всегда в последний момент пугалась. Изредка Стас звонил сам, но с Надеждой он разговаривал мало, сухо и только по делу.
        И сейчас Надежде нужно было срочно придумать, что сказать, дабы Стас приехал. Правду говорить нельзя - она прозвучит глупой выдумкой. Но и врать тоже нельзя. Надежда предпочитала остаться в плену Мистера Пузыря, чем снова увидеть глаза Стаса, уличившего ее во лжи.
        - Мне просто очень нужно… очень… нужно… - бессвязно забормотала она, ища правильные слова. - Я просто не могу… я не могу больше… мы не можем тут оставаться…
        На том конце провода воцарилось молчание. Стас молчал всего несколько секунд, но Надежде они показались дольше самой жизни.
        - Хорошо, я отпрошусь, - наконец произнес бывший муж. - Через час жди. Быстрее не смогу.
        У Надежды отлегло от сердца. Она торопливо ополоснулась под душем, чтобы не вызывать подозрений, и вышла из ванной.
        Мистер Пузырь стоял в коридоре и молча смотрел на нее. Нарисованные глаза обежали Надежду с ног до головы, но ничего криминального не заметили. Мобильный она благоразумно спрятала в ванной, под полотенцами.
        Стас всегда отличался пунктуальностью. Ровно через час дверь отворилась и в квартиру вошел бывший муж Надежды.
        Вот когда она порадовалась, что у того сохранились запасные ключи.
        - Что у тебя случилось? - с порога спросил Стас. - Машина нужна?
        - Машина?.. А зачем… зачем машина?.. - не поняла Надежда, озираясь по сторонам.
        - Откуда я знаю?! - раздраженно посмотрел на нее Стас. - Ты мне скажи!
        Он широким шагом прошел в детскую, подошел к Максу и молча взял его за подбородок. В первый момент тот посмотрел на отца недоуменно, даже испуганно, но потом в глазах забрезжило узнавание.
        - Папа?.. - недоверчиво спросил Макс. - Папка!
        - Привет, братан, - ласково обнял его Стас и достал из кармана шоколадку. - Держи вкусняху. Что у вас тут с мамкой стряслось?
        - Да ничего, - удивился Макс. - Все нормально.
        - Вижу. Ну?.. - спросил Стас, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к Надежде. - Из-за чего паника?
        Надежда заломила руки. Она все еще не знала, как лучше объяснить суть проблемы. Мистер Пузырь как в воду канул - наверное, затаился где-нибудь в спальне или на кухне. Но даже если найти его и показать Стасу, будет очень трудно доказать, что тот способен двигаться и разговаривать. В спокойном состоянии Мистер Пузырь по-прежнему ничем не отличается от обычной игрушки. Великоват разве что.
        Надо что-то придумать. Надо срочно что-то придумать. Главное - не выпускать Стаса из квартиры. Как только он вошел, Надежда сразу почувствовала себя так спокойно, так защищенно…
        - Давай уедем! - бухнула она, понимая, что пауза уже слишком затянулась.
        - Куда? - не понял Стас.
        - Куда… куда угодно! К тебе! Только чтобы отсюда!
        - Зачем?
        - У нас тут… у нас тут…
        - Мам, что случилось? - дернул ее за юбку Макс.
        - Да, что случилось? - присоединился Стас. - Мне кто-нибудь это объяснит в конце концов?
        - У нас тут… у нас тут… паразиты! - ляпнула Надежда.
        - Паразиты? Какие еще паразиты?
        - Крупные! Очень-очень крупные!
        - Ага. Паразиты, значит, - как-то очень спокойно произнес Стас.
        - Да, и я…
        - Знаешь, мне уже на работу пора, - перебил ее Стас. - Давай, братан, пока. Слушайся мамку. Чего тебе в следующий раз привезти?
        - Киндер-сюрприз!
        - Договорились.
        Стас развернулся и двинулся к выходу. Надежда посмотрела ему в спину остановившимся взглядом… и бросилась следом.
        Она повисла на шее бывшего мужа и зарыдала. Стас, хотевший было отстраниться и идти дальше, замер на пороге. Уж очень искренне и неподдельно Надежда плакала. А потом он посмотрел ей в глаза - испуганные, светящиеся отчаянием - и посерьезнел.
        - Ладно, собирайся, - скомандовал Стас. - Жду в машине.
        - Нет! - вскрикнула Надежда, бросаясь к шифоньеру. - Мы уже готовы! Мы с тобой! Максим, давай руки, продевай голову!
        Надевая свитер, Макс недоуменно пыхтел: он не понимал, из-за чего весь этот гам. Стас тоже смотрел на паникующую Надежду и пытался уразуметь: что же все-таки здесь происходит, и отчего бывшая жена не может сказать об этом прямо.
        И тут из прихожей послышался щелчок. Кто-то повернул ключ в замке. Стас приподнял левую бровь и спросил:
        - Что, дома еще люди?
        У Надежды задрожали губы. Она торопливо помотала головой.
        - Нет… людей нет… - пролепетала она, глядя на мужа глазами тонущего котенка.
        Стас нахмурился. Он отодвинул за спину сунувшегося было в дверь Макса и медленно пошел в прихожую. Надежда схватила со стола первый попавшийся предмет и пошла следом.
        Мистер Пузырь стоял в прихожей, держа в одной руке ключи, а в другой - большой кухонный нож для рубки мяса.
        - Решили меня бросить?.. - проворчал надувной монстр, злобно щуря глаза. Они у него уже обрели веки, стали совсем живыми, почти человеческими. - Сбежать от меня захотели?..
        - Что это за чертовщина? - удивительно спокойным голосом поинтересовался Стас.
        - Это Мистер Пузырь! - весело крикнул Макс. - Он хороший!
        - Хороший? - усомнился Стас, поворачиваясь к Надежде. - Правда?
        Надежда отчаянно замотала головой, прячась за спиной бывшего мужа.
        - Понятно, - снова повернулся к Мистеру Пузырю тот. - Так это, значит, и есть твои паразиты? И откуда оно такое взялось?
        При звуках этого уверенного голоса у Надежды отлегло от сердца. В отличие от нее Стас никогда не паниковал и не терялся. Смутить его пока еще не удавалось никому.
        - Не знаю, что ты за [цензура] такая, но пошел вон отсюда, - скомандовал Стас, обращаясь к Мистеру Пузырю. - И быстро.
        Мистер Пузырь злобно улыбнулся, поднимая нож. В его надувных пальцах-сосисках тот держался крепко, уверенно.
        - У тебя был шанс, - прошипел монстр. - Ты его не использовал. Теперь моя очередь.
        - Это что еще значит? - нахмурился Стас.
        - Ты бросил жену и ребенка. Оставил сына без отца. По-твоему, это правильно?
        - По-моему, это не твое дело. И вообще, какого [цензура] тебе тут нужно? Собираешься занять мое место, что ли?
        - А что, если так?
        Надежда тихо ахнула, закрывая рот ладонью. Наконец-то поняв, что было на уме у Мистера Пузыря, она пришла в ужас. Судя по напрягшимся плечам Стаса, он тоже не пришел в восторг.
        - Ключи оставь здесь, а сам выметайся, - негромко приказал Стас. - Я считаю до трех.
        - Хоть до двух, - фыркнул Мистер Пузырь, шагая вперед и замахиваясь ножом.
        Стас резко выбросил вперед ногу. Драться ему доводилось и раньше.
        Мистер Пузырь не попытался увернуться. Да ему и не удалось бы это сделать в тесном коридоре. Ступня Стаса врезалась ему в живот… и спружинила. На лице резинового монстра расплылась зловредная улыбка, толстая рука молниеносно схватила Стаса за голень.
        А в следующий миг ногу пронзило острой болью. Мистер Пузырь с силой ударил тесаком, рассекая икру до кости. На линолеум хлынула кровь.
        Стас не удержал равновесия и повалился на спину. Его лицо исказилось в болезненной судороге. Надежда вскрикнула. Максим, стоящий позади всех и ничего не видящий за спинами взрослых, задергал мать за подол:
        - Мам, что там такое?.. Ну, мам!..
        Надежда его не слышала. Ее полностью поглотила ужасная сцена - падающий Стас и торжествующе замахивающийся Мистер Пузырь. Теперь он целился точно в грудь. Еще секунда и…
        Вспоминая об этом впоследствии, Надежда так и не смогла ответить, что же именно сделала. Она запомнила только, как внутри что-то лопается, изо рта вырывается безумный крик, а тело движется само по себе…
        Нож упал на пол. Мистер Пузырь растерянно взглянул на свое плечо. В нем торчал остро отточенный карандаш. Из дыры со свистом вырывался воздух и брызгали мелкие красноватые капельки.
        Тяжело дыша, Надежда перевела взгляд на Стаса. Тот схватил выроненный Мистером Пузырем нож и стал подниматься, не обращая внимания на кровоточащую ногу.
        Впрочем, его помощь уже не требовалась. Мистер Пузырь на глазах сдувался. С выходящим воздухом из него испарилась и вся жуткость - теперь он стал скорее жалким.
        - Еще бы пара дней… - слабеющим голосом пожаловался надувной монстр. - Мне бы еще только пару дней… У меня ведь даже кровь уже появи…
        Голос затих. На пол осела сдувшаяся оболочка. Все еще слабо шевелящаяся, но уже ничем не угрожающая.
        Надежда посмотрела на свои дрожащие пальцы и громко расплакалась. Хрипло дышащий Стас обнял ее и начал гладить по волосам, приговаривая что-то успокаивающее. Ничего не понимающий Макс подошел поближе и спросил:
        - Мам, а почему Мистер Пузырь сдулся?
        - Лопнул он, братан, - ответил вместо Надежды Стас. - Бывает. Не переживай, мы тебе новую игрушку купим.
        Игорь Черный
        Люди и нелюди
        Встречи со странными существами
        Там на неведомых дорожках
        Следы невиданных зверей…
        А. С. Пушкин
        Человек - венец природы. Но данное обстоятельство не мешает людям быть одними из самых незащищенных созданий на земле. Да, у нас есть хитроумные машины и мощное оружие, с помощью которых мы самоутверждаемся, чувствуя себя в относительной безопасности. Но в том-то и дело, что все в этом мире относительно. Порой даже самые мудреные и современные средства обороны не могут обеспечить надежной защиты от странных и непонятных существ, с коими сталкивает человека судьба. И пусть высоколобые ученые утверждают, что нет никаких чудовищ и монстров, что все это выдумки, иллюзии нездоровой психики. Но на самом деле вокруг нас столько загадочного и непонятного, что целым НИИ не под силу вразумительно объяснить природу подобных явлений.
        Свою лепту в область тайн, чудес и загадок вносит и периодика, на страницах которой время от времени появляются сенсационные статьи о встречах людей то с какой-нибудь кровожадной чупакаброй, то со злобными инопланетянами, то с восставшими из могил мертвецами, то с прячущимся в глубинах горного озера чудовищем. И фотографии в доказательство публикуются. И как тут не поверишь этим новейшим бестиариям, почти дословно повторяющим своих средневековых предшественников? Ведь это отголоски того первобытного ужаса, охватывавшего человека при столкновении с тайнами природы и мироздания, вдохновлявшего сказителей на сочинение леденящих душу историй о контактах людей и нелюдей.
        Основным мотивом, объединившим произведения, вошедшие в данный сборник, и стала тема встреч человека с различными странными существами. Каждый из авторов решает ее в своей творческой манере и в соответствии со своим мировидением. Хотя не обошлось и без сюрпризов.
        Так, для многих почитателей таланта Александра Рудазова может стать полной неожиданностью его рассказ «Мистер Пузырь». Это отнюдь не традиционная для автора многотомного цикла о шумерском архимаге Креоле юмористическая фантастика, атипичный хоррор в духе Стивена Кинга и японских анимешных жутиков. Писатель копается во фрейдистских комплексах персонажей, отправляя молодую мать-разведенку и ее ребенка в плен к жуткому монстру - ожившему надувному человеку. Выходец из детских сказок Пузырь постепенно заполняет собой все жилое пространство крохотной квартирки героини, словно бы выдавливая оттуда все человеческое. Людям не остается места в иллюзорном, выдуманном мире. На самом деле столь необычный сюжет становится лишь поводом для раздумий о сути одиночества. Рудазов исследует природу этого явления, полагая, что причина его в большинстве случаев кроется в неумении людей быть искренними друг с другом, желании казаться не тем, кто ты есть на самом деле. Поражение Мистера Пузыря наступает вместе с катарсисом героев, осознавших, что жить дальше во лжи нельзя.
        Несколько иначе подошел к раскрытию темы контакта людей и нелюдей Роман Артемьев в рассказе «Охота». Здесь на первый взгляд нет ярко выраженных проявлений враждебных человеку сил. Конфликт этого произведения, написанного в жанре научной фантастики, вроде бы лежит в плоскости межличностных отношений людей. Но если присмотреться повнимательнее, то становится очевидным, что главный «антигерой» Зверев, обладающий ментальными сверхспособностями, уже не совсем человек. Например, он овладел тайной метемпсихоза (с гр. «переселение душ») и вполне может «занять» понравившееся ему тело, затем еще одно и так до бесконечности. Человек почти что равный богу (неслучайно автор ставит этого персонажа в ряд великих чародеев прошлого: Моисея, Мерлина, Всеслава), для которого уже практически не существует моральных принципов и ограничений. Однако и пытающиеся остановить его сотрудники спецслужб не намного нравственнее своего противника. Методы, которыми они пользуются, откровенно античеловечны. Финал рассказа безрадостен, но фактически здесь нет ни победителей, ни побежденных. Автор осуждает любые эксперименты над
людской психикой, поднимая одну из важнейших для фантастики тем ответственности ученого за свои открытия. Наука должна служить во благо человечества, а не быть орудием насилия одной группы людей над другими.
        Проблема нравственного выбора положена в основу рассказа Алексея Глушановского
«Меч императора» и повести «Паучиха», представляющих собой классическое боевое фэнтези. Самый жанр предполагает наличие волшебных существ, пытающихся каким-нибудь образом навредить человеку. Однако фантаст усложняет задачу героя - истребителя нежити, вводя вопросы морального характера. И Олег-Ариох, и Свистун-Мертвитель не просто убивают, но и переступают через собственные чувства, руководствуясь чувством долга. Первый - долга перед людьми, которым он вызвался быть защитником, второй - долга перед своим государем. Хотя и в первом, и во втором случае можно говорить об обычном предательстве, трусости героев, не сумевших найти иного пути, как умертвить тех, к которым они испытывали определенные эмоции.
        Мотив обманутой/отвергнутой и наказанной за то любви не нов для творчества писателя и вызывает дискуссии среди почитателей его таланта. Кто-то оправдывает жестокость героя, кто-то категорически не соглашается с подобным решением конфликта. Так и здесь после прочтения обоих рассказов (особенно второго) возникает ряд вопросов. В «Паучихе» рассказывается о трагической истории жутковатого народа паукообразных существ - корриган, которые подверглись проклятию и ужасной мутации. Говорится и о средстве их спасения - некоем жертвоприношении. Отчего же демон Ариох не пошел этим путем, предпочтя простое уничтожение монстра, истребляющего мирных крестьян? В принципе, убийство Олегом Коры можно считать этим самым ритуалом снятия проклятия, однако что-то заставляет усомниться в таком финале. Хотя несомненным достоинством рассказов Глушановского является создание в каждом из них психологически достоверного образа сомневающегося, «плачущего» убийцы. Роковой итоговый удар дается Олегу и Свистуну нелегко. Но долг и разум берут верх над чувствами.
        А вот Мидар Кумил, герой фэнтезийной повести Виталия Зыкова «Удача травозная» из цикла «Гамзарские байки», сумел и нравственный долг исполнить, и любовь обрести, а не потерять. Правда, для начала сражаться молодому магу-флористу пришлось с собственными страхами и опасениями, что отнюдь не легко. Преодолеть свойственный любому человеку инстинкт самосохранения из-за желания помочь людям, в свое время выручившим его, - это настоящий подвиг духа. История «крестового похода» Мидара против злобных тарков, несмотря на условность, сказочность сюжета, показана очень правдиво. Ученый-травознай по своей природе далеко не герой. Ему чаще приходится орудовать ножом для срезания растений, нежели мечом. Каждый шаг по враждебной, полной нелюдей земле дается ему с большим трудом. Зыков хорошо показывает сомнения Кумила, его ошибки, падения. Но все это в конечном счете идет на пользу флористу, лишь закаляя его характер. Да, магия временами спасает его, но больше молодому человеку пригождаются природная сметка, наблюдательность, осторожность и ловкость. А еще любовь, которая пришла нежданно-негаданно. Образ
прекрасной внучки шамана Фейгура, Айгуль, становится для Мидара как бы путеводной звездой, вдохновляя парня на подвиги.
        В том, что женщина способна подвигнуть мужчину на небывалые свершения, не сомневаются и герои рассказов Алекса Коша. И «Сказочник особого назначения», и
«Ремесло. Легенда о даре дракона» написаны в непростом жанре сказочного юмористического фэнтези. «Сказочник» явно напоминает произведения Кира Булычева и Андрея Белянина (особенно цикл «Оборотный город»). Здесь герою плечом к плечу с персонажами русских народных сказок приходится сражаться против враждебных существ из зарубежного фольклора. Конечно, оппозиция, как и положено в доброй юмористической фантастике, не носит резко оппозиционного характера. Конфликт решается бескровным путем. Но это не мешает разгильдяю-сказочнику Гморку проявить невиданное геройство, чтобы покрасоваться перед очаровательным инспектором Пенелопой.
        Но конечно же в первую очередь обращают на себя внимание наши старые знакомцы из сказок, читанных нам в детстве бабушками-дедушками и родителями. Баба-яга, Кащей Бессмертный, кот ученый, Иван Дурак выступают в новом и непривычном амплуа существ, овладевших достояниями современной науки. Хотя и здесь звучит тот же мотив, что и в рассказе Артемьева. Ученый должен хорошо представлять, к чему может привести его открытие, прежде чем обнародовать его. Эксперименты ученого Кота по созданию межпространственного портала не приводят ни к чему хорошему, нарушая экосистему заповедника русских сказок. Равно как и опыты Кащея по созданию киберов и магического телевидения приводят к неизбежному размытию границ этого мира. Сказочник Гоша Морковкин считает, что это не страшно, что даже в жизни сказочных героев должна происходить эволюция. Но так ли это? Решать, естественно, читателю.
        Герою рассказа Павла Корнева «Мор» Себастьяну Марту, агенту тайной магической службы, так же как и большинству героев входящих в сборник произведений, выпал на долю нелегкий жребий борьбы с нелюдями и необходимость решать сопряженные с этим морально-этические проблемы. Прежде всего довелось столкнуться с предательством. Решает Март эти задачи самым радикальным путем, как и подобает герою произведений
«меча и магии». Не потому ли, что он имеет отчасти демоническую природу? Сущность этой природы прояснена не до конца, поэтому поведение Себастьяна остается загадкой, а нравственные терзания не вызывают полного сопереживания. Равно как и выполняемая им и его помощниками миссия. Понятно, что некроманты-инквизиторы, наславшие мор на целый город ради решения каких-то своих сугубо меркантильных проблем, вызывают неприязнь и должны быть наказаны. Однако чем принципиально отличаются от них агенты спецслужб Стильга? Впрочем, автор и не утверждает, что его герой положительный. Он просто охотник за нелюдями, и этим все сказано. Нелюди должны быть уничтожены любой ценой. Цель в данном случае оправдывает средства.
        Центральным произведением сборника, по нашему мнению, является сложная и многоплановая повесть Андрея Круза «Мертвый Лерой». Ее построение, организация повествования заметно отличаются от прочих рассказов и повестей. Сюжет течет не линейно, а спиралеобразно. То и дело появляются ретроспекции. Главное достоинство повести, несомненно, в точности изображаемых реалий. Когда описывается жизнь русского эмигранта в США, то писатель говорит обо всем со знанием дела. Он ведает, сколько стоит снять квартиру в том или ином районе Лос-Анджелеса, как нанимаются на работу, какие бумаги следует заполнить при этом и т.п. Эти вроде бы незначительные мелочи создают столь непередаваемую атмосферу достоверности, что когда начинается собственно вымысел, фантастика, то и тут продолжаешь верить в обманы Круза.
        Естественно, Андрей Круз отнюдь не первопроходец в теме живых мертвецов, или зомби. Видно, что на него большое влияние оказал западный кинематограф, плодотворно разрабатывающий данную ниву (хотя бы тот же Ромеро). Однако писателю удалось привнести в разработку темы борьбы людей с нелюдями нечто свое, оригинальное, заставляющее читателей с нетерпением ожидать новых произведений любимого автора. Кроме достоверности в деталях и правдивости изображения психологии эмигранта это еще и особый акцент на описании оружия. Большой знаток вопроса, Круз знакомит читательскую аудиторию с технико-тактическими характеристиками той или иной марки оружия, выполняя своего рода просветительскую миссию.
        От произведения веет мрачным пессимизмом. Победителей в этом армагеддоне нет и быть не может. Побежденными становятся все, всё человечество. Фантаст предупреждает, что наш мир хрупок и беззащитен. Люди ответственны за свое будущее. Нужно уметь вовремя остановиться, одуматься, чтобы на Земле окончательно не исчез венец ее природы - человек и не остались одни лишь странные и непонятные существа, с которыми уже никто и никогда не совладает. Игорь Черный
        notes
        Примечания

1
        Дергар - разновидность нечисти, имеющая вид бронированной черной чешуей лошади с клыками. Хищник. Создана магами Темной Цитадели специально для некромантов ввиду невозможности использования ими обычных лошадей, реагирующих на присутствие нежити паническим ужасом.

2
        Сленговое выражение, которое можно перевести как «Отсутенерь мою тачку, отсутенерь мою жизнь». Pimp - это сутенер, обычно черный, одетый невероятно ярко, чтобы быть заметным для клиентов. Поэтому глагол to pimp подразумевает нечто вроде «сделать пышным, ярким, ослепительным, выпендрежным».

3
        На сленге афроамериканцев это слово обозначает любую особь женского пола, это даже не ругательство.

4
        Шринк (shrink - сокр. от headshrinker) - мозгоправ, то есть психоаналитик.

5
        На сленге афроамериканцев это слово близко по значению русскому «браток».

6
        Переделанный нос.

7
        Силикон в груди.

8
        Минет.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к