Путь борьбы Василий Арсеньев
        Исследователь кибернетики Александр Литвинов после пережитой аварии загадочным образом сеет смерть вокруг себя… В надежде на спасение от этого проклятья он отправляется в Америку, но там попадает в сети таинственной организации, собирающей ученых со всего мира. Открыв в себе способности к телепатии, Литвинов вынужден убивать по приказу невидимых кукловодов. Но однажды он получает «заказ» на своего собственного внука… Тогда, не выполнив задания, Литвинов сам становится мишенью. И с этого момента начинается его путь борьбы.
        Мне отмщение, Я воздам,
        говорит Господь.
        Рим. 12:19
        Ныне суд миру сему;
        Ныне князь мира сего
        изгнан будет вон.
        Евангелие от Иоанна 12:31
        Часть первая. Возмездие
        Глава первая. Отчаяние
        Москва. Начало 2030-х годов.
        Он шёл по пустым коридорам Кремля, переступая через тела спящих на полу охранников. Он не думал о собственном могуществе, о своём даре, что был проклятием всей его жизни. Он мечтал о покое, как о заслуженной награде, и чувствовал в себе решимость, какой не знал прежде. Это был человек, пред которым пали Кремлёвские стены… И его имя Александр Михайлович Литвинов.
        В сумерки он вышел из здания Сената. На небе нависали тёмные тучи, моросил холодный дождь.
        Литвинов поёжился от холода и поднял воротник своего пальто. Тоска, словно лезвие ножа, пронзила душу его. Он поспешно покинул Кремль через Боровицкие ворота…
        Постоял какое-то время на остановке, а потом продолжил свой путь пешком. Между тем дождь усиливался. А Литвинов ускорял шаг и не заметил, как ноги сами понесли его…
        Люди с недоумением оглядывались на странного незнакомца и посылали ему вдогонку бранные слова. И никто не знал, что бегущему человеку минул уже девятый десяток лет!
        Литвинов поднялся на пятый этаж и дрожащей рукой не сразу попал ключом в замочную скважину. Усталость вмиг разлилась по его телу. Он вошёл, закрыл дверь и прислонился к ней, чтобы не упасть, с трудом добрался до спальни, потом рухнул на кровать и мгновенно заснул, как был, в мокрой одежде и обуви…
        Когда Литвинов открыл глаза, стояла глубокая ночь. Чёрные тучи заполонили небо от края и до края его. Казалось, дождь идёт целую вечность!
        Литвинов почувствовал прилив сил, переоделся и заглянул на кухню. Там он открыл холодильник, полный продуктов, и в задумчивости остановился: «Чего же я хочу?» Приподнятое настроение как рукой смахнуло. Прежняя грусть нахлынула на него…
        Литвинов опустился на стул. Решимость ушла, осталась одна лишь слабость, что поселилась в сердце его. Нет, Литвинов не чувствовал себя победителем, - в этот миг он понял, что потерпел тяжёлое поражение. Он слишком любил жизнь и ценил те немногие ее мгновения, которые были счастливыми или ему казались таковыми…
        Он вспомнил о мыслях, что терзали его душу прежде. И от них было лишь одно спасение - работа. Но дома они не оставляли его в покое… А ночи и вовсе стали его кошмаром.
        Бессонница мучила Литвинова долгое время после его возвращения из Южной Америки и стала концом его научной карьеры. Однажды он заснул на рабочем месте. И его уволили, не поглядев на прежние заслуги…
        Без науки Литвинов не мыслил своей жизни и заливал горе бутылкой водки… С тех пор он погрузился в беспробудный запой. Протрезвел Литвинов лишь в тот миг, когда увидел своего внука-министра в выпуске новостей: Андрей Романов говорил о программе поддержки российских информационных технологий…
        Литвинов был привязан к жизни невидимыми, но прочными нитями любви, той любви, что не задаёт вопросов. Теперь отчаяние захлестнуло его душу волною… Понимая краешком сознания, что в мире этом его ничто не держит, он не хотел уходить… И слёзы брызнули из глаз его. Они текли ручьями по его лицу. Но вдруг ему стало стыдно за себя. «Я мужчина, я, в конце концов, русский человек!» - вознегодовал Литвинов. От тревожных мыслей он отвлёкся, лишь вспомнив о товарищеском матче с англичанами.
        Тогда Литвинов нырнул в гостиную, включил телевизор и уселся в кресло…
        Минуло больше половины матча, счёт оставался неоткрытым, команды не радовали болельщиков решительной игрой… В перерыве Литвинов сходил на кухню и сделал себе бутерброды. Перед глазами мелькали бегающие по зелёному полю игроки. И, глядя на них, Литвинов задумался еще сильней: «Спорт, футбол… Всё бессмысленно. Все суета! Перед смертью все равны: знаменитость ты или никому не известный человек. К любому может прийти человек, которому нет дела до того, кто ты и как жил до сих пор. Этот человек без колебания сделает контрольный выстрел в голову. И вскоре найдут твой остывший труп… И только тогда ты станешь интересным людям! Следователи начнут копаться в твоей жизни и строить догадки, кто же убил его? А сам человек останется для них загадкой!
        Кто проведает о том, что не по своей воле я стал убийцей, кто узнает о моих страданиях? Ответ очевиден. Никто… И сейчас я никому не нужен. Злая судьба отняла у меня жену и дочь, остался один лишь внук, да и тот… - Литвинов вздохнул. - Холодно встретил меня сегодня! Андрей… гордость моя! Он отвернулся от меня. Он ничего, кроме страха, не испытывал ко мне. И он прав. Тысячу раз прав! Я - источник зла! Что я сделал хорошего за свою жизнь? Повсюду лишь мрак и тьма окружали меня: и в Советском Союзе, и в Америке, и в Японии, а в России… - он покачал головой, отгоняя болезненные воспоминания. - У меня нет иного выхода, как постараться всё исправить!».
        - И я сделаю это! - решительно произнёс он вслух. - Они мне не оставили выбора… Я буду мстить - за себя, за своего внука, за всех, кто пал жертвой злодеяний этой проклятой организации!

***
        Литвинов зловеще улыбался, когда тихонько скрипнула дверь и послышались осторожные шаги. Он сидел в мягком кожаном кресле, устремив глаза в экран телевизора. Смерть пришла за ним, и он знал это… Но ни один мускул на лице его не дрогнул, - от прежнего страха не осталось и следа. На губах его играла азартная улыбка…
        Между тем в гостиную вошёл мужчина в чёрной кожаной куртке; пистолет с глушителем был в руке у него. Незнакомец торжествующе подумал: «Как всё просто!» - и направил дуло пистолета в сторону кресла. Однако в следующий миг улыбка исчезла с лица его, он опустил руку, немного помедлил и выстрелил… себе в голову…
        Глава вторая. На чужбине
        Литвинов не желал более оставаться в своей квартире. На полу у стены лежал труп наёмного убийцы, приходившего за ним… И это была квартира, купленная на деньги тех, кому он искренне желал смерти. Он мечтал загладить вину перед Родиной и понимал, что сделать это может только за рубежом. У него была туристическая виза на въезд в США, и теперь он шёл покупать билет на самолёт до Нью-Йорка…
        Он делал визу, желая развеяться и навестить своего старого знакомого Олега Давыдова, - общий бизнес связывал их в былые времена и вылился в искреннюю дружбу. Олег в годы кризиса перебрался в Америку, где смог восстановить свои потерянные в России капиталы. В США он не только поселился, но и женился на американке…
        Новый визит незваного гостя разрушил планы Литвинова. Перед ним встал непростой выбор. Кто-то должен был умереть: либо он, либо его единственный внук…
        В Кремль Литвинов шёл, видя лишь две альтернативы перед собой, но теперь нашёл и третью, - и это была месть… Возмездие.
        Теперь он решил: хватит бегать и прятаться, я не дичь, а они не охотники! В сердце своём он объявил войну всему злу мира сего. Он избрал путь, полный смертельных опасностей, и был к ним готов.
        Сидя в аэропорту в ожидании своего рейса, Литвинов мечтал обезглавить всю верхушку зловещей организации, а если не удастся выжить, утянуть их за собой в могилу…
        Увы, он смутно представлял себе контуры происходящего в мире и могущество этих людей. А недооценивать врага - это смерти подобно…

***
        Самолёт оторвался от земли и набирал высоту. У Литвинова защемило сердце, его посетило чувство, что он покидает Родину навсегда… И на глаза старика навернулись слёзы. Но он поспешно выкинул грустные мысли из головы и решил сном скоротать время полёта.
        Самолёт летел на высоте десять тысяч метров. В иллюминаторе расстилались заснеженные поля облаков. Любуясь красотами неба, Литвинов сомкнул уставшие глаза. И снились ему картины давно минувшего прошлого… Он видел добрую улыбку на лице своей первой жены Катерины, маленькую весёлую девочку - дочку Лизу. Когда-то у него была прекрасная семья, и он любил свою работу в Новосибирском НИИ[1 - НИИ - научно-исследовательский институт (прим. авт.).]… Всё изменил один злополучный вечер. Он пьяным возвращался с банкета, сон сморил его, и тогда машина съехала с дороги и врезалась в бетонный столб… Тяжёлая черепно-мозговая травма! На грани между жизнью и смертью провёл он несколько часов, пока врачи делали сложную операцию…
        «Операция проведена успешно, но его состояние тяжёлое», - сообщил врач взволнованной Катерине. Литвинов погрузился в безмятежный сон комы, и три долгих месяца не отходила от него жена. Она одна верила в его возвращение, сидела рядом, не выпуская руки его, и разговаривала с ним. Говорят, тот день, когда он открыл глаза, был самым счастливым в её жизни!
        Увы, радость продлилась недолго. Пробуждение оказалось слишком тяжёлым! Катерина угасла за считанные дни. Литвинов потерял жену, а маленькая Лиза лишилась матери… Но на этом беды не закончились. Вскоре странная череда смертей потрясла институт… Один за другим на тот свет отправились десять человек с посмертными диагнозами: инфаркт, инсульт, рак… Литвинов был хорошо знаком с этими людьми, - даже более того, он работал с ними в одной лаборатории. Сия горькая чаша обошла стороной только его одного…
        Тогда Литвинова вызвали повесткой в прокуратуру. Следователь задал ему несколько формальных вопросов и потом отпустил на все четыре стороны, а дело прекратили за отсутствием события преступления. Перед законом Литвинов был чист, но на душе у него кошки скребли! Он уговорил свою тётку взять Лизу на воспитание…
        Лабораторию вскоре закрыли, а Литвинов занялся преподавательской деятельностью… Работа помогла ему пережить боль утраты любимой женщины. Время лечит; он связал себя узами брака во второй раз. Новая жена была моложе его на пятнадцать лет, но не смогла заменить ему Катерину. И вот прошёл год, она заболела и умерла…

***
        В марте 1988-го года Литвинов отправился в заграничную командировку на конгресс кибернетиков социалистического лагеря. Уважаемому гостю из Советского Союза предоставили добротный номер в берлинской гостинице. Вечером накануне первого дня конгресса Литвинов, сидя за столом, сочинял свою речь. Вдруг дверь, которую он закрывал на ключ, распахнулась, и появился человек в тёмном плаще…
        Литвинов обомлел, приподнялся со стула и несмело промолвил:
        - Кто вы?
        - Неважно, кто я, - сказал незнакомец по-немецки, - важно, кто вы, мистер Литвинов! Кто вы и что вы… В вас заключена энергия, что делает вас иным, не таким как все. Но вы не умеете пользоваться ею! От этого и все ваши беды…
        Литвинов мелкими шажками подходил к незнакомцу:
        - Что вы знаете обо мне?
        Тот улыбнулся и заговорил по-русски:
        - Мы знаем о вас всё! Знаем о вашей работе, об аварии, в которую вы попали, о череде смертей, что не отпускают вас и поныне…
        Литвинов побледнел:
        - Кто вам сказал? Вы не можете этого знать! А как же «железный занавес»?
        - Мистер Литвинов, мы видим сквозь любые преграды! И ничто нас не остановит…
        - Да кто вы такой? - вспылил Литвинов. - Отвечайте, иначе вызову охрану…
        - Вы этого не сделаете, если хотите получить ответы на вопросы, что терзают вашу душу. Берите, - незнакомец протянул конверт. - Там адрес, по которому вы обратитесь в Нью-Йорке…
        - Но я не собираюсь в Америку, - начал Литвинов, разглядывая конверт.
        Он поднял глаза, огляделся, но незнакомца и след простыл…

***
        Литвинов очнулся… Миловидная стюардесса объявила:
        - Уважаемые дамы и господа! Наш самолёт заходит на посадку, пристегните ремни…
        Самолёт из Москвы совершил посадку в аэропорту имени Джона Кеннеди.
        Паспортный контроль остался позади; недоброе предчувствие кольнуло в сердце: Литвинов спешил покинуть здание аэропорта. Он оглянулся и увидел двоих, что пробирались к нему сквозь толпу… Литвинов мгновенно понял, кто они, и, недолго думая, рванул к выходу, сбивая прохожих на бегу. В ту минуту он забыл обо всём на свете и не замечал ничего, кроме дверей, за которыми было спасение…
        Литвинов выбежал из аэропорта и устремился к стоянке такси. Внезапно чёрная машина вылетела наперерез и остановилась у самых ног его. Старое, покрытое крупными морщинами, лицо выглянуло из салона автомобиля:
        - Садитесь. Если жить хотите…
        Литвинов, не теряя времени на раздумья, прыгнул в машину. Двигатель зарычал… Литвинов, переводя дух, оглянулся и увидел двоих, что гнались за ним. «Самое время пострелять», - подумал он.
        - Не беспокойтесь, - словно отвечая на его мысли, произнёс водитель автомобиля, - погони не будет! Шумиху поднимать они не станут…
        Литвинов заметил, что незнакомец в перчатках, и спросил:
        - Кто вы?
        - Меня зовут Джеймс Стивенсон, а вы гость из России Александр Литвинов. Я очень рад с вами познакомиться!
        - Вы знаете меня? Вы - из организации?
        Стивенсон промолчал.
        «Ничего, я и так всё узнаю!», - подумал Литвинов, но встретил на своём пути непреодолимую высокую стену. Тогда он смутился и повторил свой вопрос:
        - Откуда вы знаете меня?
        - Я когда-то работал на организацию, - мрачно проговорил Стивенсон. - И видел вас на фотографии…
        - О чём это вы? - удивился Литвинов.
        - Я вам всё расскажу… в своё время, - вздохнул Стивенсон. - Знайте, что я вам хочу помочь1
        Литвинов с сомнением тряхнул головой:
        - Почему я вам должен верить?
        - А у вас есть выбор? Наберитесь терпения! Приедем в безопасное место, и вы всё узнаете… А ваши способности на меня не действуют! - усмехнулся Стивенсон.
        - Вам опасно находиться рядом со мной! - заметил Литвинов, немного подумав. - Если вы работали на организацию, то должны знать, что от меня исходят смертоносные волны…
        Стивенсон достал из кармана некий предмет:
        - Внутри этого контейнера находится особая микросхема, соединённая с обычной круглой батарейкой. Прибор подавляет любые радиосигналы, а также электро-магнитные волны, в радиусе пятидесяти метров…
        Автомобиль остановился у старой обветшалой гостиницы под вывеской «Дома у Гарри».
        - Это и есть то самое безопасное место? - полюбопытствовал Литвинов.
        - Оно, - улыбнулся Джеймс Стивенсон. - Хозяин сего заведения мой старинный друг. Мы с ним знакомы с тех самых пор, когда вас ещё на этом свете не было…
        «Я очень сомневаюсь в этом!», - подумал с усмешкой на губах Литвинов.
        - А самое главное, - продолжал Стивенсон, - Гарри совсем не волнует прошлое, настоящее и будущее своих постояльцев. Да не беспокойтесь вы - всё будет хорошо! Номера скромные, но чистые…
        Стеклянная дверь скрипнула, колокольчик наверху звякнул. Они вошли в отель «Дома у Гарри». Это была типичная американская придорожная гостиница, которая с грехом пополам набирала две звезды комфорта. Но Литвинова это ничуть не смущало. Он был неприхотлив в быту, родился в голодное послевоенное время, изведал на себе все прелести советской жизни с её дефицитом и очередями, не купался в роскоши и в более поздние годы…
        Из-за ширмы вынырнул старичок лет шестидесяти на вид. Хозяин гостиницы улыбнулся и протянул руку Джеймсу Стивенсону.
        - Здравствуй, Гарри. Как твои дела?
        - Неважно, - скривил уродливую гримасу Гарри, - постояльцев уже вторую неделю нет…
        - Ты не печалься. Вот человек, о котором я тебе говорил, - Стивенсон кивнул на Литвинова.
        - Как же помню: русский! - Гарри окинул гостя тяжёлым взглядом. Литвинов нахмурился, встретив ту же глухую стену на своём пути…
        - Устрой нашего гостя удобней, Гарри, - с улыбкой на губах промолвил Стивенсон.
        Литвинов получил ключ от номера «123». Они поднялись по лестнице на второй этаж.
        - В былые времена, - рассказывал Джеймс Стивенсон, - у Гарри было много клиентов, а теперь много конкурентов! Между нами говоря, у него часто останавливаются люди, у которых проблемы с законом…
        - Что вы ему рассказали обо мне? - спросил Литвинов.
        - Вы можете доверять Гарри, как мне! - отозвался Стивенсон.
        - Да с чего бы это? - усмехнулся Литвинов.
        Стивенсон угрюмо промолчал.
        Они очутились в убогой комнатушке, в которой из мебели была только двухместная кровать да письменный стол у окна. Из-за двери открылся вид на крохотную ванную с душем.
        - И это лучший номер? - засмеялся Литвинов.
        - Видимо, Гарри понял меня по-своему, - нахмурился Стивенсон. - Я скажу ему, и он даст вам другие ключи.
        - Не стоит, спасибо вам и на этом, - возразил Литвинов. - Вы мне обещали…
        - Да, я помню, - вздохнул Стивенсон. - От вас ничего не утаишь!
        Он опустился на кровать и начал свой рассказ, похожий на…
        Глава третья. Исповедь
        Родился я в небольшом городке в штате Мэн. Мой отец был учителем в местной школе, мать работала прачкой. Я рано потерял родителей. Отца убили на войне в Европе…
        - На войне? - переспросил Литвинов.
        - Да. Мой отец погиб на полях Первой мировой войны, - повторил рассказчик.
        - Вы шутите или врёте? - усмехнулся Литвинов.
        - Я говорю вам правду. В 1910 году я родился…
        - Стало быть, теперь вам… - Литвинов посчитал в уме. - Вы неплохо сохранились для своего возраста!
        - Да и вы выглядите моложе своих лет! - заметил Стивенсон и продолжал рассказ. - В семь лет я остался без отца. Мать умерла зимой 1919 года, когда вместе с вернувшимися домой солдатами в Америку пришла эпидемия гриппа, вошедшая в историю как «испанка». На похороны из Чикаго приехала тётя, мамина сестра. Она пожалела меня, круглого сироту, и взяла к себе на содержание. Так, я оказался в городе небоскрёбов…
        Тёте я обязан всем, - она оплатила моё обучение в школе. Я, правда, смутно помню те годы… Согласитесь, прошло немало времени. Краешком уха слышал о «сухом законе», о бутлегерах[2 - Торговцы алкоголем в США в 1920 годы - прим. авт.], гангстерах и жил в твёрдой уверенности, что зло не коснётся меня. Пробуждение от сладких грёз было слишком тяжёлым…
        А всё началось с того, что в выпускном классе я влюбился в свою одноклассницу по имени Эллис. Я долго не решался пригласить её на свидание. А когда сделал это, и она согласилась, мы пошли в кафе. Едва только сели за столик, в помещение ворвались люди с пулемётами и открыли огонь… Хозяин заведения и несколько посетителей погибли мгновенно. Ни я, ни Эллис не пострадали. Я глядел в глаза гангстеру: зловещая улыбка играла на лице его. Страх переполнил моё сердце, я забыл об Эллис и сидел, боясь шелохнуться… Когда гангстеры скрылись, с моей девушкой случилась истерика. Приехала полиция… Пережитое натолкнуло меня на мысль о выборе профессии. Сомнений не осталось - я буду полицейским.
        Годы обучения в школе полиции пришлись на непростые времена. Я помню тот день, когда произошёл крах Нью-Йоркской биржи. Так уж случилось, в тот день я стал мужчиной. Когда тётя уехала из города по делам, я пригласил Эллис домой… Тот день изменил жизнь Эллис и разлучил нас. Её отец - крупный банкир вскоре разорился и выбросился из окна своего офиса… Эллис уехала в Европу к родственникам. С тех пор я её не видел…
        По окончании школы полиции я поступил на работу в Чикагское полицейское управление. Но лишь на третий год службы меня допустили к расследованиям…
        - Аль Капоне, случайно, не вы поймали? - затаив улыбку в уголках губ, осведомился Литвинов.
        Джеймс Стивенсон усмехнулся:
        - Его посадили ещё до того, как я пришёл на службу в полицию… Но я продолжу. На улицах города орудовали банды головорезов. Казалось, преступный мир объявил войну правительству США. И тогда в дело вступили агенты из Бюро расследований[3 - В будущем ФБР - прим. авт.] В отличие от полицейских, федералы с гангстерами не нянчились, объявив их врагами общества. Джона Диллинджера, прославившегося грабежами банков, они расстреляли перед кинотеатром, не предложив ему сдаться… И так по всей стране. Жестокое было время, беспощадны были преступники. В память о той эпохе на моём теле сохранились шрамы от пуль, полученных в погонях за гангстерами… Не раз врачи вытаскивали меня с того света. Совместными усилиями полиции и Бюро удалось нанести решающий удар по преступному миру…
        Во времена «Великой депрессии» ежедневно от голода умирали тысячи людей. Кто-то в малодушии кончал жизнь самоубийством, иные выбирали преступный путь или посылали детей воровать, чтобы выжить. Я помню, мы расследовали серию убийств с ограблениями. Преступника вскоре поймали… На допросе он во всём признался.
        - Зачем вы убивали людей? - спросил я.
        - Я не мог рисковать, - отвечал он, - у меня девочки… Как они без меня? Отпустите меня к ним!
        Взгляд этого человека привёл меня в смущение. Жена его умерла при родах, а он остался один с пятью малолетними детьми на руках. Спустя месяц его казнили на электрическом стуле, а девочек отправили в приют…
        Суровые, мрачные были времена! Нищета захлестнула штаты, богачи разорялись, расставались со своими капиталами. На этом фоне выделялся чикагский миллионер Брайан Адамс, который однажды заявил в полицию о пропаже своей дочери… Это дело поручили мне. Я побывал в загородном особняке миллионера Адамса. При осмотре комнаты его шестнадцатилетней дочери на подоконнике я обнаружил следы от ботинок, какие носили в те времена подростки. «Должно быть, девушка сбежала из дома со своим бой-френдом, - предположил я. - В этом возрасте такое происходит сплошь и рядом!».
        Пока я осматривал комнату девушки, хозяину дома позвонили похитители с требованием выкупа. Моя версия разбилась вдребезги. Убитый горем отец собирал деньги.
        В ту ночь я засыпал с мыслями об этом деле и во сне видел тёмный подвал. На полу, прислонясь к стене, сидели двое связанных подростков. На их головы были надвинуты мешки… Потом подошёл мужчина и сдёрнул один из тех мешков. Девушка, точь-в-точь как на фотографии в доме миллионера Адамса, с испугом взглянула на него, но не могла ничего сказать из-за кляпа во рту. Между тем, мужчина, гнусно улыбаясь, что-то говорил и гладил её по голове. Лицо того человека мне показалось знакомым… Он обернулся, накинул девушке на голову мешок и поспешно ушёл…
        Лицо похитителя отпечаталось в моём сознании. Утром в управлении я долго листал нашу картотеку. Наконец, поиски увенчались успехом, я увидел фотографию мужчины, который был в моём сне. Известный вор по кличке Кот, он недавно освободился из тюрьмы. Я вошёл в кабинет шефа, но у него был посетитель.
        - Заходи, Джим, - сказал шеф, - мистер Смит из Бюро расследований забирает дело похищения дочери Брайана Адамса…
        Мистер Смит поднялся мне навстречу с протянутой для пожатия рукой.
        - Но… - я в негодовании качнул головой. - Я подобрался к ним вплотную!
        - И что же вам известно о похитителях? - полюбопытствовал мистер Смит.
        - Один из них - вор, рецидивист по кличке Кот…
        - Откуда у вас такие сведения? - спросил, изучая меня, федерал.
        «Он мне не поверит», - подумал я и промолчал; а потом вышел из кабинета шефа и отправился на поиски этого Кота…
        На звонок никто не вышел, и тогда я выломал дверь. В доме было пусто и не убрано. Кругом - пыль и грязь.
        Да, снова я допустил ошибку. Приходилось всё начинать сначала. Я сел на старый потёртый диван. Но стоило мне коснуться подлокотника рукой, как предо мной явился тот самый тёмный подвал… Я увидел лысого человека с щетиною на лице, перекошенном от гнева. Он что-то кричал, но слов его я не сразу смог разобрать:
        - Как она развязала верёвку? Кот, смотри, я вычту из твоей доли… С ними надо кончать! Девка видела моё лицо. А этот придурок вообще ничего не стоит! Он из рабочей семьи…. Звони папаше, пускай приносит деньги сегодня в восемь часов.
        Кот скривил губы в презрительной усмешке:
        - Не следует торопиться, Джонни, прикончить их мы всегда успеем… - с моих губ слетели эти слова, и я очень удивился… Картинка подвала пропала. «Они их убьют, - понял я, - убьют, когда получат деньги, а до тех пор будут прикрываться ими как живым щитом! Что же делать?»
        Я закашлялся от сигаретного дыма, которого с детства не переносил, и увидел перед собой улицу, а по другую сторону её - деревянный жилой дом. Этот Кот курил… и предавался сладким грёзам. Он мечтал о той минуте, когда Джонни отдаст ему девчонку. Со сладострастной улыбкой на губах он бросил окурок на землю и оглянулся по сторонам: на мгновение его взгляд остановился на стене с табличкой «113-ая улица дом №2».
        Через полчаса я стоял под дверью дома по 113-ой улице и подумал, что не мешало бы узнать, чем они вооружены. Я взялся за дверную ручку и… увидел комнату. Кот сидел за столом и жевал гамбургер, запивая его пивом из бутылки. Я слышал мысли его сообщника: Джонни мечтал о Париже, представлял себе общество длинноногих блондинок, свои похождения и красивую жизнь в гостиницах и лучших ресторанах французской столицы… «Пора действовать!», - решил я и постучал в дверь. Джонни выхватил револьвер и поглядел на Кота, который, перестав жевать, подошёл к окну и, глядя сквозь занавеску, проговорил:
        - Там мужик какой-то. Я узнаю, что ему нужно.
        - Не дёргайся! - сказал Джонни. - Если не коп, сам уйдёт…
        Я снова постучал.
        - Настырный тип, не уходит, - злобно проговорил Джонни. - Будь начеку…
        Дверь приоткрылась, выглянуло мужское небритое лицо.
        - Я ищу дом Симпсонов, у них сегодня юбилей… Не знаете, где они живут?
        - Не знаю, - грубо сказал Джонни и попытался захлопнуть дверь. Тогда я пнул её ногой, а Джонни шарахнулся и выронил оружие. Прозвучал выстрел… С пробитой грудью он рухнул на пол. Я выхватил револьвер из кармана продырявленной куртки; вторая пуля настигла Кота… Когда с преступниками было покончено, я спустился в подвал и нашёл там связанных подростков…
        Брайан Адамс вырос в бедной рабочей семье. Легенды ходили о том, как ему удалось открыть своё дело. Поговаривали, что он заключил сделку с самим дьяволом. Но это не более чем досужие слухи. Его ткацкая фирма шила военную униформу, а в годы мировой войны он открыл оружейные заводы и сколотил свои капиталы, продавая винтовки воющим странам…
        Помню, в тот день он спросил, что я хочу в награду за спасение его дочери, и я скромно отвечал, что «всего лишь выполнял свой долг». Вскоре я получил звание лейтенанта…
        Через пару лет шестидесятилетнего миллионера Адамса не станет… А однажды ко мне придёт молодой человек по имени Джеймс Кинг… Но не будем забегать вперёд, - обо всём по порядку!
        После того как я открыл в себе способность к ясновидению, моя жизнь завертелась яростным вихрем погонь и приключений. Зачастую уже на месте преступления я определял, где находится человек, его совершивший! «По горячим следам» я ловил убийц, грабителей, гангстеров… Иногда не удавалось установить точный адрес, и тогда я по деталям мог сузить район поисков. Работал в одиночку без напарника; шеф называл меня лучшим в управлении и ставил в пример остальным, что вызывало зависть у сослуживцев, но я был так поглощён работой, что меня это не беспокоило… Мои противники были вооружены и особо опасны. Но долгое время мне сопутствовал успех. И когда я зазнался, Господь покарал меня…
        Я охотился за бандой, грабившей банки. И вскоре нашёл её логово, но бандитов оказалось больше, чем я думал (я видел только одного из них). Помню, как прикончил двоих, даже успел подумать: «Как всегда, пронесло!» - и как раз в этот миг прозвучал выстрел… В живот кольнула острая боль, а потом я почувствовал удар по голове. Сразу в глазах потемнело, ноги подкосились, - я рухнул на пол и перед тем, как потерять сознание, услышал, как кто-то выбежал из помещения…
        Помню, я приоткрыл глаза и увидел смуглого человека, похожего на итальянца. Он сидел возле меня на корточках и, таинственно улыбаясь, говорил:
        - Пуля прошла навылет. Я заштопал рану! Всё будет хорошо… Но знайте - время расплаты придёт! И я пошлю к вам своего помощника…
        Он коснулся меня рукой, и снова всё вокруг поплыло перед глазами… Когда я пришёл в сознание, увидел трупы и вспомнил, что случилось. Я оглядел себя: рубашка была продырявлена и вся запятнана кровью, но раны на теле не оказалось… Это было чудо. Настоящее чудо!
        - Сколько человек вы убили, стреляя без предупреждения? - осведомился Литвинов.
        Стивенсон помрачнел и, опустив глаза, проговорил:
        - Наши враги были жестокими и коварными. А я знал, что они задумали…
        - Я себе это так представляю, - возразил Литвинов. - Вы казнили людей без суда и следствия. Даже чекисты НКВД ничего подобного не практиковали!
        - Вам не довелось жить в Америке 30-х годов! - повысил голос Стивенсон.
        - Я не жил в Америке 30-х годов, я родился позднее и в другой стране, в которой не твердили о правах личности, но чтили святость общности…
        - Слова из рассказа не выкинешь, - да, это было так, но не вам судить меня, а одному лишь Богу!
        - Ну, конечно, - хмыкнул Литвинов.
        - Убитых преступников было больше, чем пойманных. Я попал в поле зрения отдела внутренних расследований, но за меня заступились. Я выпутался… А вскоре перебрался в Нью-Йорк, чтобы начать свою жизнь с чистого листа… Первым делом я надел перчатки и поступил на службу в городское полицейское управление…
        - Не понимаю, как работает ваша способность, - прервал рассказчика Литвинов.
        - Я по энергетическим отпечаткам людей определяю их место нахождения… Да будет вам известно! Человек - это сгусток энергии, и повсюду за ним тянется невидимый шлейф. Я касаюсь предмета, на котором запечатлён чей-то след, и нахожу его обладателя…
        - А как насчёт покойников? - сказал Литвинов.
        - Простите? - переспросил Стивенсон.
        - Если след оставлен человеком, впоследствии умершим, что вы видите тогда? - полюбопытствовал Литвинов.
        - Всё-таки вы, русские - любознательный народ! Американцу таких мыслей в голову не придёт, - улыбнулся Стивенсон. - Отвечаю на ваш вопрос: следы мертвеца исчезают, и я их не вижу… Но я продолжу. В Нью-Йоркском полицейском управлении я не был лучшим, но меня это не огорчало. Вскоре я встретил девушку своей мечты. Мэри… Моя несравненная Мэри! Она была из католической ирландской семьи, скромная, набожная и добрая. Такие девушки уже в те годы были редкостью, а в более позднее время - и подавно. Мы поженились… А вскоре она родила мне сына Вильяма. Это было лучшее время моей жизни! Между тем, в Европе началась новая война, а я был влюблён в свою жену и души не чаял в сыне. Остальное меня мало волновало: всегда в мире где-то стреляют, а люди умирают…
        Однако после налёта японцев на Перл-Харбор Америка вступила в войну. Я состоял в резерве, и мне совсем не хотелось покидать дом, в котором я обрёл долгожданное счастье. Но год спустя я оказался в Касабланке…
        После разгрома немцев и итальянцев в Тунисе батальон, где я служил, оставили в Африке. И пока бои шли в Италии, мы загорали на солнышке в Марокко. Потом нас перебросили в Англию… «День Д» 6 июня 1944 года[4 - День начала операции «Оверлорд», высадки союзных войск в Нормандии - прим. авт.] я не забуду никогда…
        Рассказчик остановился и покачал головой, глядя куда-то вдаль грустным взором.
        - Помню, забрезжил рассвет. Море волновалось, на воду лёг туман, дым шёл с берега… Мы подходили к скалистым пляжам Франции, но отклонились от курса и попали под обстрел. Взрывом снаряда подняло столб воды слева от нашего борта. Лодки ткнулись в отмель, и мы прыгали в воду. Немцы открыли шквальный огонь… Пуля прожужжала и больно ужалила меня в плечо. Миномётным снарядом убило троих солдат из моего отряда. Я обернулся и увидел продырявленную каску и падающее в воду тело лейтенанта… Поредевшие ряды батальона ступили на горящий французский берег. Не стихал пулемётный огонь. Пули свистели не переставая. То тут, то там рвались снаряды, поднимая к небу груды песка и пыли. Попеременно раздавались пронзительные крики. Падали люди. Я видел истекающего кровью солдата, который, сидя на земле у горящей воронки, держал в руках и разглядывал свою оторванную миною ногу…
        Я скатился в траншею и встретился глазами с немецким юношей. Подросток, мальчишка… У него, видимо, заклинило винтовку. Я хлестнул его по горлу штык-ножом. Кровь брызнула из разорванной артерии и залила мне лицо. Юноша рухнул на колени и повалился набок. Его перекошенный от страха взгляд я запомнил на всю жизнь. В тот день я не испытывал жалости к врагам, жажда мести преисполняла сердце моё… Я убивал, но чувствовал досаду. И только! В душе росла пустота…
        - А вы знаете, - снова прервал рассказчика Литвинов, - что средняя продолжительность жизни солдата в Сталинграде была двадцать четыре часа, а погибло в этом городе советских людей больше, нежели потеряла Америка за все годы войны? Если бы вы осенью 42-го попали в разрушенный Сталинград, вы бы познали, что такое ад!
        - Вы зря думаете, что я не слышал о Сталинграде и беспримерном мужестве его защитников… А моим Сталинградом стал день начала операции «Оверлорд»!
        Но вот война окончилась. Я вернулся к своей семье. Пять последующих лет были продолжением прерванного войною счастья. «Пусть будут преступники, гангстеры, погони, - думал я, - главное, чтобы войны больше не было!». В газетах писали, что Советы готовят нападение на США. А вскоре у вас появилось своё атомное оружие, и это известие всколыхнуло Америку! После выступления сенатора Маккарти все поверили, что повсюду советские шпионы. В душах американцев на долгие годы поселился страх. Началась «охота на ведьм», а противостояние в Корее грозило перерасти в новую мировую войну…
        Тем временем, Мэри подарила мне второго сына, которого мы назвали Стивеном в честь её отца…
        - Не могу не задать этот вопрос, - улыбнулся Литвинов. - Вы… лично вы ненавидели русских?
        - А вы любите людей, которые нарушают покой вашего дома? Думаю, что нет! Мы боялись коммунистов как зло, которое посягает на наш образ жизни, на нашу свободу. Страх плавно перетекает в ненависть…
        - Недурно вашему поколению промыли мозги, - усмехнулся Литвинов.
        - В тот день, - продолжал Стивенсон, - Мэри с детьми уехала к своей матери в Бруклин. Раздался стук в дверь. Я пошёл открывать. На пороге стоял молодой незнакомец.
        - Здравствуйте, мистер Стивенсон, - улыбнулся он. - Мы с вами встречались, но это было давно, даже, кажется, что в другой жизни…
        Я недоумённо пожал плечами:
        - Не припомню, где бы мог вас видеть?
        - Может, вы помните человека по имени Брайан Адамс, дочь которого спасли от рук преступников?
        - Вы его знали? - спросил я.
        Незнакомец улыбнулся:
        - Я и есть Брайан Адамс!
        - Вы шутите, милейший? Брайан Адамс умер, будучи стариком!
        - В это трудно поверить, но… Я вернулся…
        Я подумал, что этот человек смеётся надо мной, и попытался закрыть дверь. Но он ногой помешал мне:
        - Вы способны находить людей по энергетическим следам… Хотите, чтобы я всему миру поведал вашу тайну?
        Я обомлел:
        - Этого никто не может знать!
        - Кроме того, кто побывал на том свете… - усмехнулся он.
        - Я не могу в это поверить!
        - А ты попробуй, Джеймс! Может, всё-таки впустишь меня в дом?
        Он прошёл в гостиную и по-хозяйски сел на диван.
        - Моё новое имя - Джеймс Кинг, теперь мы с тобой тёзки. И я никогда не забуду того, что ты сделал для моей Хелен…
        - Неужели это и вправду вы?
        - Невероятно, но факт! - он встал и обнял меня. - Джим, дружище, как я рад видеть тебя! Ты, конечно, хочешь знать, как это стало возможно… Я тебе вот что скажу: всё, что было в той жизни, мелко и ничтожно. У меня были деньги, которые я боялся потерять. Теперь всё изменилось, и началась настоящая жизнь… Я вошёл в круг людей, обладающих силой и властью, какие не снились и Рокфеллерам[5 - Джон Дэвисон Рокфеллер - первый миллиардер в истории человечества, нажил свой капитал в нефтяном бизнесе, основал трест «Стандарт Ойл Компани». Помимо нефти, он занимался банковской деятельностью, и в 1913 году 12 банков Рокфеллера объединились в Федеральную резервную систему США (Центральный банк, основанный частным капиталом). Его многочисленные потомки активно влияют на политику США (прим. авт.)] с их капиталами и могуществом.
        - О ком вы говорите?
        - Это планетарный интеллект, сила, управляющая миром! Джим, ты необычный человек. У тебя есть способность, что делает тебя особенным. Но отныне знай, что ты не одинок. Мы готовы принять тебя в свою дружную семью! Мы служим всеобщему благу, мы делаем жизнь на планете лучше, мы боремся с несправедливыми режимами, наши учёные находят лекарства от болезней, которые в прежние времена уносили миллионы жизней, мы ищем эликсир бессмертия. Мы движем науку вперёд и способствуем прогрессу экономики, чтобы на Земле не было голодающих. Мы просвещаем и учим людей быть свободными…
        - Вы работаете на правительство?
        - У нас одни цели с правительством США, - уклончиво отвечал он. - И одни враги! А враг номер один современной Америки - коммунизм… Ты сочувствуешь коммунистам, Джим?
        - Что вы? - возмутился я. - Если бы я только мог помочь правительству в борьбе с ними!
        - Тебе ещё представится такая возможность, - улыбнулся он. - Коммунизм - это зло, которое угрожает всему цивилизованному миру! А у тебя есть талант, который ты зарываешь в землю вместо того, чтобы обратить его на службу людям…
        - Я служу людям… в полиции!
        - Джим, я говорю тебе совсем о другом. Многим ты поможешь в своей полиции? Ты способен на великие дела в масштабах страны и всего мира… Главное, верь в себя! И пусть ненависть к Советам тебя вдохновит. Помоги нам в борьбе с коммунистами, а благодарить мы умеем! Да, кстати, тебе передавал привет тот, кто спас твою шкуру в Чикаго… А долг платежом красен!
        Я вспомнил день своего чудесного избавления:
        - И он с вами? Кто же он?
        - Ты его увидишь в своё время… Мне важно твоё согласие служить общему благу!
        - Что я должен делать?
        - Вот это деловой разговор! Завтра придёт человек, который даст тебе все необходимые инструкции. И помни - никому ни слова о нашем разговоре!
        - Даже жене?
        - Ей - в первую очередь!
        На следующий день я впервые увидел Ричарда. Пронзительный взгляд этого человека я узнал бы из тысячи.
        - Вы должны найти его, - он протянул мне фотографию с бородатым мужчиной в пиджаке и галстуке.
        - Кто это? - спросил я.
        - Не ваше дело, - грубо отвечал Ричард. - Это советский шпион…
        - А как мне его найти? По одной лишь фотографии?
        - Не стоит недооценивать технический прогресс! - сказал Ричард. - Фотография - отпечаток личности человека. Вам ничего больше не нужно…
        - Как мне с вами связаться?
        - Мы сами найдём вас, - отвечал Ричард и попрощался со мной.
        Я впервые за долгие годы снял перчатки, чтобы найти человека… В видении был незнакомый город, и люди говорили на непонятном языке… Моя способность не помогла мне и только породила новые вопросы!
        Я обедал в кафе напротив полицейского управления; за мой столик подсел Ричард. «Они следят за мной?» - подумал я, приветствуя его.
        - Нет, - отвечал он на мои мысли, - мы не следим за вами, но знаем, где вы бываете. Как ваши успехи?
        - К сожалению, пока порадовать вас нечем…
        Ричард равнодушно выслушал меня и сказал:
        - В Центре найдут решение, дайте нам немного времени…
        - Что еще за Центр? - переспросил я, но он не ответил.
        - Решение найдено! - объявил Ричард неделю спустя. - Мы с вами отправляемся в Роли, штат Северная Каролина, где вы пройдёте курс обучения иностранным языкам и географии…
        - А как же моя служба, семья?
        - Решать вам, мистер Стивенсон, да предлагаем мы только один раз…
        Ричард достал чемодан, который оказался доверху набит пачками долларов:
        - Это аванс за вашу будущую работу. Такую сумму вы и за десять лет в полиции не заработаете!
        Я долго не мог оторвать взгляда от чемодана с деньгами. Сомнение на миг овладело мною, но я поспешил успокоить себя мыслью: «А что может быть плохого в изучении иностранных языков?» - и… согласился.
        Я принёс чемодан домой и показал жене:
        - Меня приняли на работу в одно правительственное агентство, и мне надо уехать в командировку…
        Мэри заплакала от радости, бросилась мне на шею и прошептала:
        - Теперь мы сможем дать хорошее образование нашим мальчикам! Когда ты приедешь?
        - Командировка может затянуться на год…
        - Так долго? - вмиг помрачнела она.
        - Не печалься, родная, - утешал я её, - эти деньги послужат на благо тебе и детям, а я скоро вернусь…
        В Роли мы приехали поздно вечером, вошли в большое офисное здание, спустились на боковом лифте на подземный этаж, и я оказался в комнате, которая стала мне домом на добрых пять лет…
        Рано утром раздался стук в дверь. На пороге стояла красивая молодая женщина. Её звали Милена, она сказала, что будет учить меня русскому языку. Мы вместе завтракали, а она мне говорила русские названия столовых приборов и продуктов питания, а когда я не смог повторить, жестоко отчитала меня:
        - Привыкайте, теперь вы будете учиться 24 часа в сутки…
        Я понял, что зря расслабился: хрупкая с виду девушка, а характер львицы!
        На протяжении года я спал не более двух часов в сутки, запоминал и записывал новые слова. Язык давался мне с великим трудом. Милена разговаривала со мной только по-русски. Мы вместе прогуливались по улицам и паркам города, заходили в магазины. У нас завязывались длинные диалоги. Мне стало доставлять удовольствие общаться на иностранном языке. Но она улыбалась, слушая меня. Я спросил у неё об этом, и она отвечала:
        - Русские бы подняли вас на смех с таким произношением.
        Когда я подправил свой русский, учительница, с которой я привык проводить время, исчезла из моей жизни так же внезапно, как и появилась в ней…
        - Вы испытывали к ней чувство привязанности? - полюбопытствовал Литвинов.
        - Она была лет на двадцать моложе меня, и у нас с ней ничего не было (если вы об этом). Да и не мог я забыть о своей жене… Я бы никогда не изменил ей! Мне казалось, что мы с Миленой друзья…
        - Вы считаете возможной дружбу между мужчиной и женщиной? - улыбнулся Литвинов.
        - Отчего же нет? - нахмурился Джеймс Стивенсон.
        - Рано или поздно в дружбу вторгается плотская страсть!
        - Видимо, вам лучше знать… Но я продолжу. У меня было немало преподавателей иностранных языков, но запомнил я одну Милену. Мне давали уроки географии и показывали ознакомительные видеофильмы. Проносились перед глазами улицы, площади, здания, парки и скверы городов мира. По окончании обучения я сдавал экзамены…
        Незаметно летело время! Я тосковал по семье, представлял, как подрастает Билли, как Стивен делает первые шаги, и с грустью понимал, что его первое слово будет не «папа». Я не мог звонить домой, мне не разрешалось покидать Роли, а друзей в городе у меня не было… Учёные, которых я видел в центре, со мной не общались. Это были весьма странные молчаливые люди… Меня отпустили домой лишь тогда, когда я с пятой попытки сдал все экзамены на «отлично».
        Мэри бросилась мне на шею и разрыдалась в голос:
        - Почему ты нас бросил?
        У меня сердце кровью обливалось… Я не узнал своих сыновей. Билли поступил в Старшую школу. Он встретил меня холодно, словно чужого человека. Стивен и вовсе долгое время стеснялся меня. Но больше всех удивляла Мэри. Взгляд её выражал решительность, какой не было прежде… На деньги, оставленные мною перед отъездом, она открыла ресторанный бизнес и купила «форд». Я чувствовал свою вину…
        Восстановился на службе в полиции. Но изо дня в день ожидал известий от Ричарда… Однако время шло, а ничего в моей жизни не менялось. Я уже думал, что обо мне забыли, но однажды в парке ко мне подошёл человек и сказал: «Я от Ричарда. Это вам», - он протянул конверт и скрылся из виду… В конверте оказались фотография и записка: «Завтра ровно в шесть в сквере на том же месте». Мужчина на фотографии не был похож на советского шпиона. Впрочем, я не знал, как выглядят шпионы. Я нашёл его в Германии, в Мюнхене…
        - Хорошо, мы проверим, - равнодушно проговорил человек от Ричарда, - вам новое задание…
        Во втором конверте лежало две фотографии. Число разыскиваемых лиц росло в геометрической прогрессии! Это были весьма странные шпионы, которые думали о формулах и уравнениях и никогда не помышляли о борьбе с правительством США. Мне было несложно находить их, но безотчётное чувство тревоги не покидало меня…
        Я помню дни Карибского кризиса 62-го года… Советский Союз вероломно разместил ракеты на Кубе, мир оказался на грани ядерной войны. Последние сомнения, что оставались у меня, и те пропали. Я выкинул все лишние мысли из головы и стал жить жизнью человека, у которого есть всё для счастья: семья, дом и деньги…
        Билли учился на юриста в Принстоне, штат Нью-Джерси. Он был моей гордостью, и я хотел ему сказать об этом, но всё откладывал на потом, а в 65-м году Билли забрали в армию. Мэри зарыдала, когда узнала, что его отправляют во Вьетнам.
        - Ничего, мужчина должен защищать свою страну! - говорил я. - Скоро он будет дома, война долго не продлится, вот увидишь.
        Материнское сердце чуяло беду… Билли не вернулся с той войны! Его тела так и не нашли, - он числился среди пропавших без вести…
        А год спустя случилась ещё одна беда. Стивен учился в выпускном классе, но однажды он исчез… Полгода мы его искали, а когда уже отчаялись найти, он явился сам. Но узнать его было непросто. Он отрастил волосы, на нём были разноцветная майка и потёртые джинсы… Мэри, рыдая, обнимала его, а я не сдержался:
        - Где ты был, мерзавец?
        - В коммуне… - отвечал он, опустив глаза.
        - Что за бред ты несёшь? - вскричал я. - Смотри на меня, щенок!
        Стивен вырвался из объятий матери и решительно направился к двери. Я схватил его за руку, дёрнул на себя и отвесил ему подзатыльник.
        - Ты пожалел бы мать свою, которая ночами не спала, думая о тебе!
        В глазах Стивена блеснули огоньки ярости… Он глядел на меня как загнанный зверь и сжимал руки в кулаки, но сдержался от выплеска гнева и выбежал на улицу, громко стукнув парадной дверью. Мэри вскрикнула и, плача, бросилась вдогонку за сыном… Я долго думал о том, что случилось со Стивеном. Где он был, и кто одел его в это тряпьё? Ответов у меня не было…
        Мэри вернулась вскоре, но сказала, что Стивена не нашла. Она не умела врать… Через два часа взяла форд и уехала по делам. Я коснулся её фотографии, увидел парк и скамейку, на которой она сидела. Появился Стивен. Мэри поднялась навстречу сыну. Они обнялись. Сколько боли было в сердце матери в этот миг! По её щекам катились слёзы. Слёзы появились и на моём лице! Она жадно смотрела на него и не могла наглядеться…
        - Сынок, - произнесли её губы, - неужели ты оставляешь нас?
        Он качнул головой, что значило «да».
        - А где ты будешь жить? - спросила она.
        - Мы живём в коммуне, где всё общее, где все равны и по-настоящему свободны! Мы за любовь и против войны, - вдохновенно говорил Стивен.
        - На какие средства вы живёте? - спросила, бледнея, Мэри.
        - Не беспокойся, мам, у нас есть деньги, и мы друг другу в помощи не отказываем…
        - Вот, возьми, - Мэри протянула ему пачку долларов.
        - Нет, мам, не в деньгах счастье! Только любовь и свобода…
        Я закрыл глаза, и картинка пропала. «Коммуна, всё общее… - думал я. - Не иначе как промыли мозги ему коммунистической пропагандой! Как я их всех ненавижу! Могу ли я удержать его дома? Хорошо, найду я его и закрою в комнате на ключ. Это что-то изменит? Он всё равно сбежит!»
        Вернулась Мэри и потерянным взором поглядела на меня. Я сделал вид, что ничего не заметил, и прошмыгнул в комнату Стивена. Все стены были сплошь обклеены фотографиями. Элвис Пресли, Ливерпульская четвёрка и многие другие, которых я не знал по именам…
        - Он их слушал, а не нас. Это они воспитали Стивена и увели его из дома!
        Я хотел порвать в клочья фотографии знаменитостей, но, понимая бессмысленность сего поступка, сдержался. Всё зашло слишком далеко и ничего не изменить!
        - Стивен, мальчик мой, - заплакал я, - зачем же ты нас оставил?
        Я снял свои перчатки и коснулся стола, на котором были его отпечатки пальцев (на этом месте он делал уроки). Я поздно вспомнил, что не увижу его… Молодая вульгарная девица лежала на кровати. Она поднесла сигарету ко рту, затянулась и передала её Стивену. Он вдохнул дым, и я остолбенел. Это был не табак! Они смеялись… Девица раздевалась и целовала его…
        Как пали нравы! Куда всё исчезло: наши ценности, мораль, принципы?!
        В тот миг как бы туманом заволокло глаза мои… Я не мог поверить, что мой мальчик ведёт себя столь постыдным образом! Правда оказалась слишком горькой и причиняла боль, которую я должен был держать в себе…
        А через месяц Стивен пришёл за деньгами.
        - Для чего тебе деньги? - вспылил я. - Чтобы тратить на марихуану и всяких шлюх?
        - Откуда ты… - начал он, осекся, а потом бросил с вызовом. - Что если и так?
        - Убирайся из этого дома, щенок, и не попадайся мне на глаза!
        - Джим, не говори так! Это же наш сын! - всплеснув руками, воскликнула Мэри.
        - Он мне больше не сын! Пусть катится отсюда в свою коммуну или к Советам на содержание…
        С тех пор я не видел Стивена. Мэри втайне от меня передавала ему деньги. Я делал вид, что ничего не знаю об этих встречах… А потом он автостопом уехал в Сан-Франциско…
        - Вы отчего-то искали советский след в этой истории, - заметил Литвинов. - Может, просветите, как ваши «хиппи» связаны с коммунистами?! В Советском Союзе мы не знали, что такое наркотики! Да что там… Я полгода ухаживал за своей будущей женой, прежде чем она позволила приблизиться к себе. Какая еще «свободная любовь»! Коммуну они подцепили, быть может, из советской терминологии, но, пожалуй, что и всё. Да будет вам известно, что «хиппи» - это гремучая смесь из мировоззрений и идеологий всех времён и народов, не исключая философии и религии Востока…
        - Я верю, что вы специалист по молодёжным субкультурам, но откуда мне было знать тогда, что они такое? - мрачно парировал Стивенсон.
        - Меня больше интересует, когда вы узнали обо мне? - сказал Литвинов.
        - В марте 1970 года я увидел во сне сидящего за рулём человека. Он был мертвецки пьян и отчаянно боролся со сном, продолжая ехать по шоссе. Но сон все-таки одолел, и голова его упала на руль. Я закричал, пытаясь разбудить его, но он не мог меня услышать. Машина со всего хода врезалась в бетонный столб…
        Литвинов опустил глаза, чтобы не выдать своего волнения.
        - Я видел, - продолжал рассказчик, - этого человека в больничной палате и еще печальную женщину рядом с ним. А потом было другое видение. Он шёл за гробом, в котором лежало её бледное восковое тело… Этот человек не плакал, но в душе обвинял себя в её смерти…
        Литвинов прослезился.
        - Вскоре я похоронил десять своих товарищей, - заговорил он, отвернувшись в сторону. - Я чувствовал, что виноват в их гибели, отчаянно убеждал себя в обратном, но не было мне покоя, и борьба продолжалась…
        - Я дослужился до помощника шефа полиции, - продолжал Стивенсон, - и работа перестала меня радовать; вскоре я вышел на пенсию. Я сидел дома, был одинок, потерял смысл жизни и чувствовал, как силы покидают меня… «Жизнь прожита бездарно, - думал я, - старший сын умер, не зная, что я гордился им, младший - ушёл из дома по моей вине!» Мне было очень плохо…
        Мэри тоже страдала, но у неё была работа, ресторанный бизнес. Общее горе не объединяло нас, ибо страдали мы каждый в своём месте и не делились болью…
        Я садился на диван, ел бутерброды и смотрел старые фильмы, не замечая, как сон овладевает мною… Я видел Кинга, он гнался за мной, размахивая большим огненным мечом, и кричал: «Джим, нам надо поговорить!»
        - Да, проснёшься ты, наконец?
        - Что? - я открыл глаза и увидел тень, нависшую надо мной.
        - Джим, просыпайся. Нам надо поговорить…
        Но глаза мои слипались.
        - Сержант Стивенсон, подъём.
        Я вскочил на ноги и вытянулся по струнке. Предо мной стоял Джеймс Кинг.
        - Старик, ты не в форме! - улыбнулся он, разглядывая меня.
        - Зачем ты пришёл? - я вернулся на прежнее место.
        - Как - зачем? Проведать тебя! Мы с тобой так давно не виделись!
        - Мог хотя бы для приличия постучаться перед тем, как войти…
        - Ну, извини, ты так крепко спишь, что и трубой ангельской тебя не разбудишь! Да только не обычный сон это…
        - Что это значит?
        - Твой сон слишком похож на смерть…
        - Ты двадцать лет не давал о себе знать и вот вдруг объявился. С чего бы это?
        - Я не забывал о тебе, Джим, и присматривал за тобой! Но ты был счастлив все эти годы, а теперь приключилась с тобою беда. Ты потерял сыновей, а жена во всём винит тебя. Ты остался один. А силы уже не те, что прежде…
        Сон как рукой смахнуло. Я удивился:
        - Откуда ты знаешь?
        - Ты должен понять, Джим, - мы с тобой связаны незримыми нитями! Теперь я помогу тебе, - ты как прежде будешь молодым и энергичным!
        Я усмехнулся. А он окинул меня строгим взглядом:
        - Не улыбайся, Джим. В Японии сейчас творят и не такие чудеса! Тебе повезло больше, чем мне. Я прошёл через особый ритуал… Ты же можешь избежать этого. Но надо спешить, пока ещё не поздно…
        Я не понимал, о чём он говорит, но слова его внушали доверие. Тогда он протянул мне конверт:
        - Это билет на самолёт до Токио, - на завтрашний рейс. В аэропорту тебя встретят…
        Я помню высотку в центре Токио и человека в белом халате - доктора Хирохито. Он спросил меня по-японски о группе крови. Я отвечал, что «первая, резус-фактор - отрицательный».
        - Отлично, - сказал он, - значит, проблем не будет…
        Я сел в специальное кресло; на руку выше локтя лёг тугой жгут, я стиснул пальцы в кулак; выступили вены… Доктор принёс шприц с бесцветной жидкостью.
        - Это лекарство… от старости, - пояснил он и добавил с улыбкой. - Вы помолодеете и проживёте много-много лет!
        Мне хотелось верить его словам. Доктор сделал укол, но изменений я поначалу не почувствовал и сказал об этом. Он засмеялся:
        - Слишком рано вы забеспокоились. Иные чувствуют перемены лишь спустя месяцы после процедуры…
        Помню, я лежал с открытыми глазами в своей комнате и думал о словах доктора. Внезапно я почувствовал небывалый прилив сил: меня охватило желание сыграть в футбол и даже заняться сексом. Я рассказал об этом доктору Хирохито. Он улыбнулся:
        - Ну, вот и прекрасно: лекарство подействовало! То ли ещё будет!
        Неделю спустя разгладились все морщины на моём лице, кожа заметно помолодела. Прекратились боли в сердце, головные боли, что часто мучили меня. Это было чудо! Я горячо благодарил доктора и предложил ему денег.
        - Чудеса мы делаем бесплатно, - отвечал Хирохито с улыбкой на губах.
        Мэри, увидев меня, чуть не упала в обморок. Я подхватил её на руки. Мы решили переехать в другой район, чтобы соседи не задавали лишних вопросов. Мэри глядела на своё отражение в зеркале и печально вздыхала:
        - Я слишком стара для тебя.
        - Ты самая любимая и желанная моя! - говорил я. Однако её переживания отзывались болью в моём сердце: «Надо попросить у Кинга лекарство от старости и для неё. Только где теперь его найти?»
        На другой день, когда я проходил мимо кафе, он в окно помахал мне рукой. Я, сияя от радости, зашёл, поздоровался с ним и сказал:
        - Это просто чудо!
        - Да ты садись, Джим. Можешь что-нибудь себе заказать.
        - А ты?
        - Я не хочу, - скривил губы он.
        Я заказал пива у официантки и вожделенно уставился ей вслед.
        - Говори, зачем звал меня, - нетерпеливо сказал Кинг.
        Я с недоумением поглядел на него:
        - Ты джин, исполняющий желания?
        - Я не «джин», но он пребывает во мне, - обронил он загадочную фразу. - Я догадываюсь, какое желание овладело тобою, и понимаю тебя, но мой ответ - нет… Я помог тебе, как когда-то ты помог моей дочери. Но не требуй от меня невозможного!
        - Ты не хочешь помочь моей жене?
        - Будь это в моей власти, она была бы молодой уже сейчас!
        - Но это же бессмыслица! - возмутился я. - Мне можно, а ей нельзя!
        Кинг усмехнулся:
        - О чём ты думал, когда пялился на зад той официантки? О своей жене? Забыл разве слова из Писания? Я тебе напомню их: «кто возжелает женщину в сердце своём, тот уже прелюбодействует с ней»!
        Я покраснел от стыда:
        - С тех пор, как я прошёл процедуру, мысли неподвластны мне. Лекарство доктора Хирохито так подействовало на меня…
        - А у него на приёме ты оказался по моей протекции… Стало быть, я во всём виноват! Но да будет тебе известно, доктор Хирохито спас тебе жизнь…
        Кинг поспешно вышел из кафе. А неделю спустя Мэри не стало… Я догадываюсь, о чём вы подумали, но нет. Это был несчастный случай! На перекрёстке в её форд врезался джип, за рулём которого сидел преступник, уходивший от полицейской погони… Она скончалась по дороге в больницу, не приходя в сознание. Я тяжело переживал смерть жены, единственного близкого мне человека… И продолжил ресторанный бизнес Мэри, чтобы не спиться с горя и занять свои мысли.
        Я никогда не представлял себя в образе предпринимателя, и мне поначалу нелегко приходилось. Но трудности в те годы меня не смущали. Бизнес быстро пошёл в гору; через пару лет у меня уже была сеть ресторанов в Нью-Йорке, Бостоне и Филадельфии. И я снова женился…
        Моя вторая жена Эмили была моложе меня на сорок лет, но она об этом даже не догадывалась. Вскоре после смерти Мэри Ричард принёс мне новые документы, где датой моего рождения значилось 1 декабря 1941 года. В те годы я занимался спортом: бегал по утрам, плавал, в теннис играл…
        Семь лет я прожил с Эмили, она была хороша в постели; тратила на шопинг мои деньги, часами разговаривала по телефону с подругами, готовить не умела, и всю работу по дому за неё делала горничная. При разводе Эмили отобрала у меня половину моего бизнеса! И это я ещё легко отделался. Она тоже была довольна и вскоре снова вышла замуж…
        Между тем, видения во сне и наяву приходили ко мне всё чаще. Я видел похороны вашей второй жены, - Стивенсон остановился и взглянул на Литвинова. - Я чувствовал вашу боль, и где бы вы ни находились: в аудитории, в кабинете, на улице, - она не отпускала вас…
        - Удивительно, - задумчиво проговорил Литвинов. - И какое объяснение находили вы?
        - Я не знал, что думать, и спросил у Кинга при встрече…
        - Стало быть, от вас они узнали обо мне, - вздохнул Литвинов, снова прервав рассказчика.
        - Да, - опустив глаза, отвечал Стивенсон. - Я оказал вам «медвежью услугу», как говорят в России… В то время я часто видел Кинга. Он приходил ко мне в ресторан, заказывал чашку кофе, показывал значок агента ФБР официанту, и тот резво прибегал ко мне… Я был немало удивлён, когда узнал, что Кинг работает в ФБР. Это не увязывалось с образом миллионера Брайана Адамса, которым он был в прошлой жизни…
        - Всё правильно, Джим, я был бизнесменом, а ты - полицейским, а теперь всё стало ровно наоборот, - смеялся он.
        Мы с ним говорили главным образом о спорте, а я хотел расспросить его о дочери, да всё не решался. Но он знал, что на душе у меня, и сказал:
        - Я видел её… дочь свою… в последний раз тридцать лет назад, - в тот самый день, когда она выходила замуж. Я был в соборе и издали глядел, как другой человек ведёт мою Хелен к алтарю…
        Когда он рассказал эту историю, мне стало жаль его, - я понял, насколько он одинок и несчастен. Кинга заинтересовали мои видения, он расспросил меня о вас и вскоре ушёл…

***
        Два года меня не беспокоили. Я надеялся, что обо мне забыли, но однажды «томминокер» стукнул в дверь… Знаете, есть такая песенка о подземных духах - томминокерах.
        Нынче ночью, верь не верь
        Томминокер, томминокер,
        Томминокер стукнул в дверь
        Я хотел бы выйти, но не смею.
        Я боюсь, он там за закрытой дверью.
        - Это последнее задание, - сказал Ричард, передавая фотографию, и я увидел ваше лицо. - Мне нужно знать всё об этом человеке!
        В те дни с раннего утра и до позднего вечера я просиживал на диване и разговаривал сам с собой по-русски. Глядя со стороны, можно было бы подумать, что я не в своём уме. Мне не хотелось ни есть, ни пить… Я переживал всё то же, что и вы: боль, страх, волнение, не говоря уже о физиологических потребностях…
        Литвинов побледнел.
        - Это сродни одержимости! - сказал Стивенсон. - Мне казалось, что я дух, живущий в чужом теле…
        - Вы чушь какую-то несёте! - вспылил Литвинов. - Где они бесноватые? Вы хоть одного встречали?
        - А вы думаете, что они выглядят как-то по-особенному?
        - В Библии, - проговорил Литвинов, - сказано, что это люди небывалой силы, живут в гробах, нападают на прохожих, ходят голыми, кричат всякие несуразности, истязают сами себя…
        - Для атеиста вы неплохо знаете Писание! - заметил Стивенсон.
        - Я искал истину когда-то, но в Библии нашёл только сомнение… Если Бог существует, то почему в этом мире так много боли и страдания?!
        - Пути Господни неисповедимы, дела Божьи непостижимы! - провозгласил Стивенсон.
        - Так говорят попы своей пастве, - усмехнулся Литвинов. - Они умеют сочинять сказки!
        - В Евангелии речь идёт о человеке, в которого вошёл легион бесов, поэтому он истязал себя и нападал на других. «Моё имя легион, ибо нас много», - процитировал Писание Стивенсон.
        - По мне так эта одержимость не что иное, как простое сумасшествие! - насмешливо скривил губы Литвинов. Американец, понимая, что не в силах убедить его, обречённо вздохнул и продолжал:
        - Потом вы приехали в Нью-Йорк. А Ричард забрал фотографию и передал мне ещё один чемодан с деньгами…
        После этого целых тридцать пять лет я его не видел! Он пришёл ко мне в 22-м году в Париже. Я постарел, а он совсем не изменился.
        - Вы обещали оставить меня в покое!
        - У меня к вам просьба! Это тот человек, которого вы искали в последний раз. Он представляет угрозу национальной безопасности США. По нашим сведениям, он скрывается в Южной Америке, но он хитёр и способен запутывать следы…
        - Не смогли отыскать его и сразу ко мне - Джим помоги! - я засмеялся.
        Вы меняли страны и города, переезжали с места на место. Мне большого труда стоило найти вас…
        - Стало быть, я перед вами в неоплатном долгу! - съязвил Литвинов. - Благодаря вам, они пришли и вживили в мою голову маячок…
        Американец вздохнул:
        - Мне очень жаль, что я невольно стал виновником ваших бед. Но в то время я ещё не знал всей правды об этих Центрах! Я видел тех учёных, и мне казалось, что они немного не в себе; никем не удерживаемые не выходят за стены здания. «Это секретные технологии…» - сказал Андрей Романов.
        Литвинов побледнел:
        - Вам известно и о нашем разговоре!
        - С вашим внуком, - договорил за него Стивенсон. - Андрей Романов, президент России - ваш внук! Да, я видел, как вы шли к нему… Такое не забывается никогда! Способности вашей можно позавидовать. Вам заказали его… Убить собственного внука… вы пытались чужими руками и для этого использовали мальчика-студента, подвергнув его испытанию гипнозом.
        Джеймс Стивенсон растревожил раны Литвинова.
        - Откуда у вас прибор? - раздраженно осведомился он.
        - Его мне дал учёный, который сбежал из Центра.
        - Оказывается, оттуда можно убежать? - удивился Литвинов.
        - Рассказываю, как дело было, - продолжал Стивенсон. - Три месяца назад мне приснился один сон… В нем я видел юношу, который сидел в гостиничном номере и смотрел телевизор. Он насторожился и медленно пошёл к двери.
        «Кто там?»
        - Мистер Шрайдер, вам надо уходить отсюда. Они идут за вами!
        «Кто вы?»
        - Я ваш друг! Не хотите - не открывайте. Я пришёл только, чтобы предупредить вас…
        Он не сразу открыл дверь. И тогда я увидел самого себя, стоящего на пороге номера 25.
        - Они будут здесь с минуты на минуту. Вам надо уходить!
        - Почему я вам должен верить? - спросил он.
        - Не верьте, но в таком случае вы погибнете, а если послушаете меня, скоро будете на Родине!
        Мои часы «Монтана» показывали время - 3.54 и дату - 20.06.
        - Они будут здесь ровно в 4 часа. Осталось всего шесть минут, - сказал я.
        - Откуда вам это известно? - удивился он.
        - Это трудно объяснить. И у нас нет времени! - решайтесь же, наконец.
        Мистер Шрайдер поспешно вышел из номера. Я на ходу давал ему указания:
        - Нам надо разделиться. Вы покинете отель после меня…
        - Но у меня нет денег, - растерянно проговорил юноша.
        Тогда я достал из кармана пачку стодолларовых купюр и протянул ему. Но он заупрямился:
        - Я не могу!
        - У нас с вами нет времени на споры! Это ваша зарплата за время работы на организацию…
        - Откуда вы знаете? Кто вы такой?! - воскликнул он.
        Когда мистер Шрайдер выбежал на улицу, я посигналил, - он сел в машину, и мы тронулись в путь.
        - Половина дела сделана! - говорил я, разглядывая город. - Но еще рано радоваться. Пока вы в США, вам угрожает смертельная опасность. Из Кэри вы хотели добраться в Шарлотт и оттуда вылететь во Франкфурт. Они вас вычислят и схватят по прилёте, а пощады от них не ждите! Вам предстоит долгий путь, - через семь штатов к мексиканской границе. На попутках доберётесь до Мехико и там сядете на самолёт… Деньги у вас есть. Паспорт свой нигде не показывайте. В гостиницах не останавливайтесь! И у меня к вам личная просьба - отдайте мне прибор. Я знаю, у вас их два. Второй предназначался для товарища, который отказался бежать с вами…
        Я помнил сон до мельчайших подробностей и узнал город по отелю: «Это в Роли. Сегодня - 19 июня, значит, завтра я должен быть там».
        На другой день я постучал в дверь номера 25 и сыграл свою роль…
        Юноша поверил мне и рассказал, как сбежал из центра в городе Кэри и на попутном грузовике добрался до столицы штата, где поселился в недорогом отеле. Я узнал, что подвигло его к побегу. Он не выходил за стены центра, не мог позвонить матери своей, которая вскоре умерла при весьма загадочных обстоятельствах. Учёные в центре - это невольники, самоотверженно служащие своим хозяевам, это заключённые, лишённые всяческой свободы…
        - Я наблюдал за людьми, которые работали со мной в Нью-Йоркском центре, - задумчиво проговорил Литвинов. - Естественное стремление к свободе напрочь отсутствует у них! - они не думают ни о чём, кроме работы, и живут только ею. Встретить такое можно только там, в Центре. Мысль о свободе, случайно пришедшая в голову, теряется где-то в потёмках сознания…
        - Мистер Шрайдер отдал мне прибор, который по праву принадлежит вам. Отныне вы в безопасности, мистер Литвинов! - Стивенсон вытащил из кармана контейнер с микросхемой. - Держите его при себе и не забывайте периодически менять батарейку…
        Литвинов был растроган:
        - Как мне вас отблагодарить?
        - Вы рассчитаетесь со мной, если поможете вернуть машину её законному владельцу, - улыбнулся Джеймс Стивенсон.
        - Не понимаю, - недоумённо качнул головой Литвинов.
        - Я угнал эту машину, чтобы вам помочь сегодня…
        Добродушный американец думал, что предусмотрел всё, но он ошибался… О Литвинове знали два злобных существа, которые пребывали в сомнении, не желая навредить своему другу. (Борьба между Светом и тьмой идёт в душе у каждого из нас и временами доходит до крайнего напряжения!). Эти двое колебались, но вскоре они сделают свой выбор…
        Глава четвёртая. Центр
        1988 год. США. Нью-Йорк.
        Литвинов вышел из такси напротив высотки на окраине города. Дверь на фотоэлементах распахнулась, - он вошёл в здание и тотчас увидел господина из берлинской гостиницы, который приветствовал его по-английски:
        - Мистер Литвинов, добро пожаловать в Америку! Как добрались?
        - Спасибо, хорошо. Позвольте спросить, сколько языков вы знаете?
        - Знание языков - великое благо, мистер Литвинов! Можно в любой стране мира чувствовать себя словно дома. Меня зовут Майкл. Я провожу вас к шефу…
        Они поднимались на лифте.
        - Я мог обратиться в Комитет, - заметил Литвинов. - Вы не думали об этом?
        Майкл усмехнулся:
        - Мы просчитываем все варианты. Но вы человек не глупый и понимаете, что для вас лучше всего. В КГБ вам не помогут!
        Лифт остановился на пятом этаже.
        - Третий кабинет направо, - сказал Майкл и скрылся из виду.
        Первое, что увидел Литвинов за дверью, была ЭВМ, похожая на большую развёрнутую книгу. Мужчина, сидящий за столом, оторвал глаза от компьютера и поглядел на посетителя. Редкие морщинки на моложавом лице выдавали зрелые лета этого человека…
        - Мистер Литвинов, - улыбнулся шеф, - я знал, что вы сделаете правильный выбор! Присаживайтесь. Вы проделали долгий путь!
        Литвинов сел в удобное кожаное кресло и спросил:
        - Вы следили за мной?
        - Ну что вы? Мы не связаны с правительством США и методы ЦРУ не исповедуем! Я не хочу, чтобы между нами были недопонимания с самого начала. Наше сотрудничество будет строиться на взаимовыгодной основе. Мы помогаем вам разобраться в себе, научиться управлять энергией вашего разума, а вы работаете на нас…
        - Что я должен буду делать? - спросил Литвинов.
        - Вы учёный в области кибернетики, недооценённой в соц. лагере. У вас нет будущего в Советском Союзе, как нет будущего и у вашей страны. Работая на нас, перед вами откроются новые перспективы, о которых вы и не мечтали! Впрочем, всему своё время, мистер Литвинов…
        Он нажал на кнопку, и вскоре появилась белокурая девица в короткой юбке.
        - Хелен, - сказал шеф, - проводи мистера Литвинова в его апартаменты.
        - Что это значит? - возмутился Литвинов. - Я должен буду жить в этом здании?
        - А что вам не нравится? Ваша проблема с жильём решена. И заметьте - мы с вас не возьмём ни цента за проживание! Все наши сотрудники живут и работают в этом здании. Это очень удобно! Поверьте, комфорт мы вам обеспечим… В конечном счёте, вы всегда сможете покинуть это место!
        Литвинов нехотя отправился вслед за красивыми ножками секретарши Хелен. На лифте они спустились на второй подземный этаж, прошли по безлюдному коридору и очутились возле двери с номером одиннадцать. Хелен протянула ключ и сказала:
        - В комнате есть всё необходимое. Столовая - этажом ниже. На стене вы увидите кнопку вызова. Если что-то понадобится, достаточно нажать её, приду я или Бетти…
        Хелен исчезла. Литвинов оглядел комнату и заметил красную кнопку над столом:
        - Нажать или подождать? - он засмеялся. (Литвинов и не подозревал, что за ним наблюдало всевидящее око микроскопической камеры, встроенной в стену). Устав с дороги, он принял душ и лёг спать.
        На другой день рано поутру зазвонил телефон. Литвинов спросонья поднял трубку и услышал:
        - Мистер Литвинов, ваш рабочий день начался, вам пять минут на сборы, я вас жду в коридоре.
        - Кто вы? - хотел спросить Литвинов, но в трубке уже раздались гудки.
        Он наспех оделся, вышел из комнаты и тотчас увидел молодого человека в очках.
        - Мистер Литвинов, меня зовут Джек, на первых порах я буду вашим куратором. Пойдёмте, я покажу вам ваше рабочее место…
        Вскоре они оказались в просторном кабинете с богатой мебелью и компьютером на столе.
        - На таких машинах создавали спецэффекты для трилогии «Звёздные войны»! - не без гордости промолвил Джек.
        - Звёздные войны? - удивился Литвинов.
        Джек усмехнулся:
        - Я совсем забыл, что вы из Союза прибыли! Пока осваивайте новое оборудование. Нашу лабораторию я вам покажу во второй половине дня. Да, и сегодня к вам придёт человек из особого отдела…
        - Особый отдел… Что это? - спросил Литвинов.
        - Не волнуйтесь. Эти люди творят чудеса! Они помогут вам…
        Под конец рабочего дня в кабинет вошёл невысокий коренастый мужчина:
        - Мистер Литвинов, я из особого отдела… Прошу следовать за мной.
        Он привёл Литвинова в лабораторию, где стояло множество столов с приборами. Их встречал маленький господин, как две капли воды похожий на первого. «У меня в глазах двоится?» - с улыбкой на губах подумал Литвинов.
        - У нас для вас радостная новость, - сообщил тот. - Аномалия вашего мозга поддаётся лечению с помощью лазерной терапии. Боли вы не почувствуете. И у нас есть всё необходимое для операции. Требуется только ваше согласие…
        - Я ничего не слышал о лазерной терапии мозга, - засомневался Литвинов.
        - Доверьтесь нам, во всём мире только мы можем помочь вам… Доверьтесь нам! - этот голос звучал сладостно и убаюкивал. Веки тяжелели, глаза закрывались… Ослабевшее тело Литвинова подхватили под руки близнецы и положили на кушетку… Потом к голове его подкатили какую-то тележку. Зажужжала машинка для стрижки волос. Посыпались пряди клочьями на пол. Остриженную голову вмиг усеяли провода. Однако за мгновение до подачи тока Литвинов открыл глаза…
        - Всё будет хорошо, - звенел голос в его сознании. - Вы на солнечном пляже, плещется море у ног…
        Литвинов слышал крики чаек в вышине и шум морского прибоя. Но всё исчезло, едва только пошёл электрический ток, а его тело забилось в жутких конвульсиях. Он издал отчаянный крик и рванулся, что есть силы, но ремни на руках и ногах помешали ему освободиться…
        Чудовищная боль внезапно отпустила его; он потерял чувствительность и забылся спасительным сном…
        Литвинов очнулся. Маленький господин широко улыбался:
        - Поздравляем, мистер Литвинов. Операция прошла успешно! Теперь вам надо отдохнуть. Ступайте в свою комнату.
        Литвинов нетвёрдо встал на ноги:
        - Что произошло? У меня голова идет кругом!
        - Это скоро пройдёт. И всё будет хорошо, - успокаивал звенящий голос.
        - Мне было больно. Что вы со мной делали и… почему связали меня? - вспылил Литвинов, но вдруг встретил проницательный взгляд маленького господина.
        - Ступайте в свою комнату!
        Литвинов послушался, а наутро не помнил о событиях минувшего дня…

***
        В Центре время летит незаметно. Звонит будильник. Новое утро. Приступаешь к работе… Не успеешь оглянуться, и день уже клонится к вечеру. Так, и проходит жизнь в бетонном подземелье, где не чувствуется дыхание времени года, куда не проникают лучи солнечного света, - посреди бездушных машин и приборов…
        Вместе с Литвиновым работали учёные со всего мира, но больше всего было выходцев из Советского Союза. Три раза в день всё общество Центра собиралось в столовой, где продолжались начатые в кабинетах разговоры.
        - Нас не выпускают из здания, - заметил как-то Литвинов. - Лифт закрыт, а лестницы наверх нет. Вам не кажется это странным?
        - У меня есть всё, - возражал его оппонент, - крыша над головой, трёхразовое питание, а самое главное - интересная работа… Что ещё надо?
        - А как насчёт свободы и запаха природы? - спрашивал Литвинов, и на этом разговор заканчивался; его собеседник пересаживался на другое место. Литвинов недоумевал: «Что-то тут не так!».
        Но вскоре с ним приключилось несчастье: приступы безумно-сильной головной боли одолели его. А препараты, которые давал медик, не помогали. Литвинов лежал на кровати, колотил по красной кнопке, жалобно звал на помощь, но никто не появлялся. Ему казалось, что вот-вот смерть придёт за ним…
        Между тем, шеф наблюдал за страданиями Литвинова, глядя в монитор компьютера, и насмешливая улыбка скользила по лицу его…
        Боли прекратились внезапно. Литвинов проснулся поутру, чувствуя себя здоровым и полным сил. Медик разрешил ему выйти на работу. «Всё закончилось», - думал, радуясь, Литвинов, но он ошибался - всё только начиналось…
        Единственным человеком, с которым подружился Литвинов в центре, был Миша Розенберг: еврей, в конце 70-х годов он эмигрировал на свою историческую родину в Израиль, а оттуда перебрался на постоянное место жительства в США.
        О женщинах Миша говорил со страстью, охотно вспоминая о своих похождениях. В тот день зашёл спор о том, кто лучше: москвички или сибирячки? Каждый тянул одеяло в свою сторону…
        - В Новосибирске женщины, может, одеваются похуже столичных модниц, но им никогда не откажешь в скромности и простоте характера в отличие от гордых и самовлюблённых москвичек! - говорил Литвинов.
        - Москвы не знаешь ты. Нет лучше города на свете! - парировал Розенберг.
        - Может, пора вернуться в Союз, Миша? - как бы невзначай спросил тогда Литвинов.
        Розенберг тотчас же изменился в лице и тихо прошептал:
        - Ничего не изменить…
        - Ты чего-то боишься? - осведомился Литвинов.
        - Да иди ты! - вспылил Розенберг и поднялся из-за стола. Тогда Литвинов удержал его за руку и потребовал:
        - Нет, ты скажи.
        Розенберг злобно взглянул на него, и Литвинов услышал: «Мы под колпаком… Они придут за нами, где бы мы ни были!».
        - За нами следят? Что это значит? - нахмурился Литвинов.
        - Отпусти мою руку, - прошипел Розенберг.
        «Не слова, а мысли его услышал я, - не сразу понял Литвинов. - Но нет. Этого просто не может быть! Мне почудилось, не иначе…»
        Поначалу голова гудела от потока чужих мыслей, но вскоре Литвинов свыкся со своей новой способностью и даже научился получать от неё удовольствие…
        Прошло три года… Однажды в его кабинет вошёл полиглот Майкл:
        - Приветствую, мистер Литвинов, шеф вызывает вас к себе…
        Литвинов с трудом узнал заметно помолодевшего шефа.
        - Садитесь, мистер Литвинов. Рад вас видеть! Мне говорили о ваших проектах… Впечатляет! Вы неплохо потрудились, и теперь у меня для вас две новости: одна хорошая, другая плохая. С какой начать?
        - Давайте, хорошую новость оставим напоследок…
        Шеф сразу помрачнел:
        - Вы, может, не помните, но вам делали операцию в особом отделе. Вынужден вас огорчить: она не принесла ожидаемого результата… Мы не боги! А о человеческом мозге, по большому счёту, известно лишь то, что это весьма сложная и неизученная субстанция…
        - И что же теперь? - нахмурился Литвинов, почувствовав себя обманутым.
        - Но выход мы нашли, - улыбнулся шеф. - Отныне вы более не опасны для окружающих…
        - Что вы хотите этим сказать?
        - А теперь я озвучу вторую новость, хорошую: завтра вы отправитесь на Родину.
        - Вы отпускаете меня? - удивился Литвинов.
        - Вас никто и не держал! - презрительно скривил губы шеф. - Вы всегда могли уйти отсюда, но, как и остальных учёных, вас что-то останавливало. И я знаю, что это. Надежда… И вы не обманулись в своих ожиданиях! Два года наши конструкторы бились над решением вашей проблемы. И теперь их старания увенчались успехом. Они создали прибор, чтобы вы могли контролировать энергию, заключённую в вашем теле…
        Шеф нажал на кнопку - появилась Хелен. Она положила на стол какую-то коробочку и удалилась.
        - Что это? - спросил Литвинов, издали рассматривая металлический предмет величиной со спичку.
        - Это будущее! - улыбнулся шеф. - И гарантия безопасности ваших близких! Но вы можете получить прибор, но только при одном условии…
        - О чем вы? - нахмурился Литвинов.
        - Это передовая технология. Излучение, как известно, перемещается со скоростью света. Когда энергия исчезает в одном месте, по закону сохранения она появляется в другом… Так вот. Вы должны пронести это устройство в кабинет президента СССР…
        - Вы в своём уме? - вспылил Литвинов, вскакивая с места.
        - Сядьте, мистер Литвинов! - побагровел от гнева шеф. - Держите себя в руках… Не забывайте, что находитесь в моём кабинете!
        - То есть… Вы хотите убить нашего президента? - мрачно проговорил Литвинов.
        - Вы понимаете, что по его вине ваша страна неудержимо катится в пропасть?! - воскликнул шеф. - Неужели вам нравится этот лысый пятнистый человек, это жалкое создание? Учтите, если не умрёт он, умрёт кто-то из ваших близких… Нам известно, что у вас есть дочь, а у неё семья, - муж и маленький ребёнок…
        - Вы угрожаете? - вскричал Литвинов.
        - Я вас предупреждаю, - спокойно отвечал шеф. - Только одно задание… И вы заживёте как прежде!
        Литвинов опустил глаза. Он чувствовал себя зверем, загнанным в ловушку.
        - У вас нет выхода, мистер Литвинов! Если вы хотите жить без страха и мук совести, решайтесь…
        - И как вы себе это представляете? Меня ждут в Кремле с распростёртыми объятиями?
        - Вы необычный человек, мистер Литвинов! Для вас не существует преград и закрытых дверей…
        - Вы бредите! - усмехнулся Литвинов.
        - Будем считать, что я этого не слышал, - нахмурился шеф. - У вас открылся дар. Вы способны слышать чужие мысли…
        - Любопытно, как вы об этом узнали?
        - Это неважно. Вы не всё знаете о своей способности. Вы можете не только читать мысли, но и внушать их на расстоянии…
        Литвинов усмехнулся.
        - Я чувствую, мои слова не вызывают в вас доверия. Так, давайте проведём эксперимент… Мысленно призовите Хелен и подумайте о том, что ей надо сделать…
        - Что сделать? - угрюмо промолвил Литвинов.
        - А какая первая мысль приходит к вам в голову при взгляде на неё? - сладострастно улыбнулся шеф.
        Вскоре в кабинет вошла Хелен, присела и принялась расстёгивать молнию на брюках Литвинова…

***
        Стук в дверь прервал его воспоминания; раздался голос Гарри:
        - Вы, должно быть, проголодались. Я принёс вам сэндвичи…
        Литвинов открыл дверь. В номер вошёл Гарри с блюдом в руках:
        - Моя жена Маргарет сделала бутерброды.
        При мысли о еде у Литвинова заурчало в животе. Гарри передал блюдо, бросив косой взгляд на своего постояльца…
        «Странный старик», - подумал Литвинов, взглядом провожая хозяина гостиницы, а когда тот скрылся за дверью, он взял бутерброд…
        Для американцев фастфуд больше, чем просто еда! Это мировоззрение, это смысл жизни… Они любят побаловать себя и продлить кратковременное удовольствие от приёма пищи. Но жестоко ошибается тот, кто думает, что расплата за минутную слабость никогда не настанет! За перееданием идёт следом ожирение, за ожирением поспевает букет заболеваний. Но американцы - народ гордый, они так просто не сдаются и объявляют войну лишним килограммам! Жизнь уходит на погоню за удовольствиями и бегство от их последствий. Занятия спортом, фитнес, разнообразные диеты - ничто не помогает, потому что жажда удовольствий сильнее голоса разума…
        Литвинов жевал бутерброд, не помышляя о нации счастливых людей, похожих на ходячие гамбургеры. Он думал, что пора наведаться к старому знакомому и расплатиться с ним по всем счетам: «Шеф, я иду за тобой!»

***
        Прошло немало лет, но того обмана Литвинов не забыл и не простил. В свою бытность в Токийском Центре он подружился с Ямамото Каору и зла на него не держал. Но пережитое в Нью-Йорке глубоко запало в душу его… «Жив ли он? - думал Литвинов. - Впрочем, можно не сомневаться. Омолодился, сволочь, и живёт припеваючи! Но ничего, я положу этому конец…»
        - Он странный какой-то, - сказал вслух Литвинов.
        - О ком вы? - осведомился Стивенсон.
        - О Гарри…
        - Между прочим, это его сына я спас когда-то в Чикаго вместе с дочерью Брайана Адамса, - рассказывал американец. - В те времена он работал, кажется, на заводе Форда. Но вскоре в его жизни произошли перемены. Некий родственник оставил ему богатое наследство… Однажды, когда я расширял сеть своих ресторанов в Пенсильвании, остановился в этой гостинице. Гарри узнал меня и поселил в лучшем номере со скидкой.
        «Не в этом ли?» - подумал с улыбкой на губах Литвинов.
        - Он почти не изменился со времени первой нашей встречи, - продолжал Стивенсон, - не стал таиться от меня и на мой вопрос сказал, что Кинг помог ему…
        «Странно, - подумал Литвинов, - очень странно! Нет, с этим Гарри нужно держать ухо востро!»
        - Итак, мистер Литвинов, чем вы намерены теперь заняться? - спросил Стивенсон.
        - У вас есть предложения? - без интереса осведомился Литвинов.
        - Стоит заняться этими «центрами». Мы должны вывести этих людей на чистую воду и положить конец тому беззаконию, что там творится!
        - Согласен. И что для этого надо сделать? - спросил Литвинов, пряча улыбку в уголках губ.
        - У меня есть друг, - проговорил Стивенсон, - он в прошлом - шеф полиции, я работал с его отцом в давние времена…

***
        В 25-ом году, когда я вернулся из Парижа, Джон пришёл в мой ресторан со своей женой. Удивительно - он узнал меня и сказал, что я учил его в детстве играть в бейсбол…
        Когда он назвал мне своё имя, я вспомнил шестилетнего неуклюжего мальчика. Промахи, одни сплошные страйки[6 - Промахи в бейсболе (прим. авт.)]… Прошли годы. Мальчику исполнилось шестьдесят лет. Мы вместе поужинали в ресторане, и Джон пригласил меня в гости. Дома он показал мне старую пожелтевшую от времени фотографию, я узнал на ней себя и его отца.
        - Чудеса, - говорил он, глядя на меня, - вы почти не изменились с тех пор! А отца давно на свете нет… В чём ваш секрет?
        - Долгие годы занятий спортом, полноценный сон и отсутствие вредных привычек, вот и всё…
        - Если вам когда-нибудь понадобится помощь, знайте, что в моём доме вы можете на неё рассчитывать, - что-то вроде этого Джон сказал мне на прощание.
        - Он когда-то давно служил в полиции, а вы вспомнили… - задумчиво проговорил Литвинов.
        - Но связи-то остались, - заметил Стивенсон. - Я боюсь, нас не воспримут всерьёз, если мы сейчас пойдем прямиком в полицию!
        - Ну и что вы ему скажете? - усмехнулся Литвинов.
        - Правду, - спокойно отвечал Стивенсон. - О местах, где незаконно лишают людей свободы…
        - Ну, тогда поехали к отставному шефу полиции! - Литвинов поднялся с места.
        - Сейчас? - удивился Стивенсон. - Уже темнеет…
        - Время - деньги, - засмеялся Литвинов, - как сказал ваш великий соотечественник, чей портрет красуется на стодолларовой купюре… А если без шуток, - он помрачнел, - нам надо спешить, если мы хотим выжить… Зря вы ввязались в это дело, Джеймс! Рано или поздно они узнают, что вы помогли мне…
        - Бросьте это, - махнул рукой Стивенсон, - я перед вами в долгу, а жизнь моя, - он вздохнул, - она уже прожита… И всё же вам надо отдохнуть!
        «А прикатил за мной на чужой машине. Лукавый народ - эти американцы!», - подумал Литвинов и проговорил вслух:
        - Отдохну на том свете.
        - Я не могу на угнанной машине подъехать к дому шефа полиции, прежде надо вернуть её владельцу…
        - Стало быть, сделаем это вместе, - предложил Литвинов. - Тем более, что по моей вине вы пошли на этот шаг…
        Спустя полчаса они въехали в сверкающий всеми цветами радуги Нью-Йорк…
        Большой город, воспетый в голливудских фильмах. Столица Западного мира. Центр цивилизации, прославленный статуей Свободы. Олицетворение мечты, к которой тянулись миллионы людей со всего мира. Символ величия Америки, бросивший вызов небесам своими высотками, технологическим прогрессом, пестротой населения,[7 - Нью-Йорк, как известно, - это город переселенцев со всего света: кого там только не встретишь: китайцы, индийцы, латиноамериканцы и т.д.! (прим. авт.)] показной мощью и процветанием. Средоточие мировой экономической и финансовой жизни…
        Гордились американцы своей страной и верили в безопасное небо у себя над головой. Но все изменилось в одночасье. День 11 сентября 2001 года стал потрясением для жителей города. Атака на Всемирный торговый центр вызвала панику в среде американских обывателей. За десять лет со времени распада Советского Союза успели позабыть они о страхе перед вторжением. Раньше - коммунисты, теперь - террористы нарушают покой, и нет от них спасения даже в столь великой стране как Америка! Тогда заговорили о приближении конца света и вспомнили даже пророчества Ванги…
        Между тем власти пошли на ограничение свобод своих граждан… Шестнадцать разведывательных агентств США развернули кипучую деятельность, оправдывая слежку за собственным народом укреплением национальной безопасности. Отныне сотрудник ФБР мог получить информацию о телефонных переговорах любого американского гражданина. И свободолюбивые американцы смирились с новыми реалиями жизни…
        Томас Джефферсон в Декларации независимости установил для американцев три незыблемые ценности: право на жизнь, свобода и стремление к счастью. А один из отцов-основателей США Бенджамин Франклин сказал: «народ, не готовый отдать свою жизнь за свободу, не заслуживает ни жизни, ни свободы». Жизнь - высшее благо, но ведь без свободы она лишена всякого смысла!
        Ночная тьма легла на землю. Одинокая машина остановилась на пустынной нью-йоркской улице…
        - Автомобиль неминуемо привлечёт внимание стражей порядка, - проговорил Стивенсон, освобождаясь от ремня безопасности. Но он не ожидал, что это произойдёт так скоро: в этот миг появился человек в полицейской форме… Стивенсон прошептал, бледнея:
        - Всё пропало… попались!
        Но Литвинов сохранил спокойствие. Он равнодушным взглядом окинул полицейского. Стивенсон дрожащей рукой открыл окно и услышал:
        - Вы не видели знак? Здесь остановка запрещена. Предъявите ваши документы…
        Американец затрясся, побагровел и от волнения потерял дар речи на мгновенье.
        - Офицер, - с акцентом по-английски проговорил Литвинов, обратив на себя внимание полицейского. - Вы проверили у нас документы и выяснили, что всё в порядке, - никакого нарушения не было. Сейчас вы уедете и о нас забудете навсегда…
        Полицейский выдал скороговоркой: «Всё в порядке, нарушения не было», а потом развернулся, сел в патрульную машину и скрылся из виду.
        - Боже мой, - произнёс Стивенсон, хватаясь за сердце, - я думал, что это конец… Спасибо вам!
        - Да не за что, - усмехнулся Литвинов. - Вот видите, я не зря с вами поехал! Надо уходить, а то ещё кто-нибудь нагрянет…

***
        Знакомого Джеймса Стивенсона отставного шефа полиции звали Джон Дуглас. На звонок вышла его молодая жена. Она оглядела незваных гостей, узнала Стивенсона и холодно приветствовала его.
        - Извините, что так поздно, - сказал Стивенсон, - мы - к Джону по срочному делу…
        - Джон, к тебе пришли, - крикнула она мужу и исчезла за дверью.
        Джон с удивлением поглядел на Литвинова, но заметил Стивенсона, улыбнулся и поздоровался с ним за руку.
        - Кто это с вами? - он кивнул на Литвинова.
        - Это мой русский друг, - отвечал Стивенсон.
        Джон ещё больше удивился:
        - Русский?
        - Джон, у нас к тебе дело…
        - Проходите.
        Джон провёл их в просторную гостиную, где они сели на мягкий диван.
        - Итак, что привело вас ко мне? - Джон уставился на Литвинова.
        - Наше дело весьма необычное, - заговорил Стивенсон, - но я хотел бы, чтобы ты правильно нас понял…
        - Я постараюсь, - скривил губы в усмешке Джон.
        - Мне стало известно, что в американских городах, включая Нью-Йорк, существуют… некие исследовательские центры.
        - И что в этом странного? - спросил Джон.
        - В них незаконно удерживаются учёные из других стран, - Стивенсон остановился и поглядел на Джона.
        - Продолжайте, - сказал Джон без тени эмоций на лице.
        Джеймс Стивенсон с жаром рассказывал всё, что знал о центрах. Джон его не перебивал и, молча, слушал, ничего не спрашивая. Литвинов между тем залез в его сознание и не нашёл там никаких мыслей… Джон ни о чём не думал, что совсем не понравилось Литвинову. Лишь когда Стивенсон окончил свою речь, Джон заговорил с улыбкой на губах:
        - Господа, слышал в своей жизни немало историй, но такую - впервые! Ха-ха. Теория заговора, да и только! Зловещая организация собирает учёных в исследовательские центры и испытывает на них технологии воздействия на разум… Вы, случайно, не думали о карьере писателя, Джеймс? Отличная бы книга получилась!
        - Джон, я ничего не выдумываю! - растерялся Стивенсон. - Это правда. Мистер Литвинов три года провёл в Центре и может всё подтвердить…
        Он взглянул на Литвинова, но тот молчал.
        - Мистер Литвинов?
        Литвинов пожал плечами:
        - Ты всё рассказал, Джеймс. Мне добавить нечего…
        - Он был в Центре и теперь сидит здесь, - заметил Джон. - А вы утверждали, что оттуда не выходят…
        - Что мне сделать, чтобы ты мне поверил? - воскликнул Стивенсон.
        - Убеди меня! - улыбнулся Джон.
        - Охотно, - проговорил Литвинов, заглянув в глаза его. - Завтра вы пойдёте в полицию и всё им расскажете, не так ли, мистер Дуглас?
        - Завтра я пойду в полицию и всё расскажу, - как робот произнёс Джон, не отрываясь от его взгляда.
        - Что вы им расскажете, озвучьте! - потребовал Литвинов.
        - Существуют «центры», в которых незаконно удерживаются учёные, - к ним применяется психическое воздействие…
        - А теперь вспомните, что мы только что говорили о бейсболе…
        - Парни из «Ред Сокс» снова проиграли, Джеймс! - сокрушённо покачал головой Джон, переведя взгляд на Стивенсона.
        - Это неправильно - залезать в голову человека без его согласия! - сказал Стивенсон Литвинову на улице.
        - Может быть, - нехотя отозвался Литвинов, но сейчас важен результат - Отчего-то того полицейского вам не было жалко…
        Стивенсон замолчал и за всю дорогу не проронил больше ни слова.
        На другое утро Джон Дуглас отправился в полицейское управление Нью-Йорка, где когда-то был начальником. В хорошо знакомом кабинете он битый час объяснял своему бывшему помощнику, а ныне - шефу полиции суть своего дела и - о, чудо! - в конце концов, добился проведения проверки…
        Литвинов проснулся спозаранку, и, когда Джон Дуглас вошёл в здание полиции, он стоял у дверей Центра на западной 23-ей улице. Забыв о чувстве жалости, он был в предвкушении утоления жажды мести; зловещая улыбка играла на лице его. Потом он прошёл через металлодетектор и заглянул в глаза охранника, который тотчас скрылся из виду.
        - Здравствуйте, - улыбнулась девушка в приёмной. - Вы - к кому?
        - К шефу! - отвечал Литвинов.
        - Простите? - удивилась девушка. - Вероятно, вы имеете в виду мистера Дэвиса?
        - Совершенно верно.
        - Как мне о вас доложить? - спросила она, встретив гипнотический взгляд Литвинова. - Впрочем, мистер Дэвис в курсе; вам на пятый этаж третий кабинет справа…
        - Я знаю, - улыбнулся Литвинов и направился к лифту.

***
        Шефа Нью-Йоркского Центра звали Христиан Дэвис. Он был владельцем контрольного пакета акций компании, производящей бытовую технику. В здании по западной 23-ей улице на пятом этаже находился офис этой организации. Остальные помещения сдавались в аренду компании «IT-industry», которая официально занималась разработками в сфере информационных технологий. Но, кроме того, эта корпорация проводила секретные эксперименты по управлению человеческим сознанием…
        Правители всех времён мечтали об абсолютной власти. Недолговечна любовь народная! Едва приходят трудности, люди поднимают бунт… Объявление монарха помазанником Божиим не способно долго сдерживать взрыв народного негодования. Публичные казни бунтовщиков служили в устрашение и назидание, дабы другим неповадно было. Но укоренился страх в сердцах сильных мира сего, искали они более совершенные способы подчинения подданных своей воле. И тогда прибегли они к методу кнута и пряника…
        Амфитеатр служил ареной для увеселения толпы, жаждущей хлеба и зрелищ, а подчас и местом казни инакомыслящих. Но пала Римская империя, и кровавые бои гладиаторов остались в прошлом. Однако идея кесарей о развлечении людей как универсальном средстве управления и контроля обрела второе рождение в эпоху Нового времени. Поняли сильные мира сего: надо открыть простолюдинам двери в вечно прекрасный мир грёз! Сказанное слово сильнее прочитанного; зримые образы прочнее, нежели литературные, укореняются в сознании…
        И вот теперь появились совершенные технологии воздействия на разум: кино, телевидение и Интернет, где порок преподносится доступным товаром.
        Добрые голливудские мелодрамы тридцатых годов ушли в прошлое, режиссёры стали снимать фильмы, воспевающие запретные удовольствия мира сего…
        Гигантский массив разнообразной информации международной компьютерной сети «Интернет» испещрён лазейками для червей, грызущих древо нравственности…
        Телевидение стало новой религией человечества; это целый мир, полный ярких красок и увлекательных историй, что контрастируют с серыми трудовыми буднями.
        Уловлен сетями человек, и медленно опускается он на самое дно…
        Зрелищ отныне хватало, но хлеба было мало… Эффект оказался временным. И вот снова постигла неудача сильных мира сего! Они мечтают видеть вокруг себя не людей, а стадо кротких овец, роботов, не знающих сомнения и устали, послушных исполнителей чужой воли, не имеющих собственного мнения…
        После Второй мировой войны вышеупомянутой компании поручили проведение исследований в области мозга, была поставлена конкретная задача - найти средство активизации одних и подавления других его участков…
        Исследования, проведенные в начале 50-х годов, вскоре принесли первые плоды. В результате синтеза множества натуральных компонентов было получено особое вещество, влияющее на подкорковые структуры больших полушарий. Газ без цвета и запаха, поступая в организм, воздействовал на те многочисленные отделы мозга, что отвечают за выработку отрицательных эмоций. И людей, подвергшихся его воздействию, безотчётный, непрестанный страх преследовал по пятам. Спасаясь от назойливых мыслей, человек уходил в работу с головой. И это давало временное успокоение…
        Тем временем в США со всего мира стекались молодые, не имеющие семей и непризнанные учёные. Они не подозревали о том, что обречены быть подопытными в невиданном эксперименте, поставленном в исследовательских центрах Америки.
        Газ распыляли в столовой… И вскоре появились первые жертвы. Один учёный был найден в ванне со вскрытыми венами, другой - удавился собственным галстуком… Число самоубийств множилось день ото дня; трупы вывозили за город и кидали в мусорную яму… Но кое-кто из учёных преодолел в себе страх и вырвался на свободу… Со временем беглецов стало слишком много. Это были те люди, которых поручали искать Джеймсу Стивенсону.
        Между тем в компании проанализировали неожиданные результаты эксперимента и решили применять индивидуальный подход. В комнатах учёных установили скрытые камеры и начали распыление газа ночью во время сна, используя систему вентиляции.
        Литвинова миновала сия участь; невидимые кукловоды уготовили ему иную судьбу. Смерть несущая аномалия мозга заинтересовала особистов Нью-Йоркского центра, - тех, кто занимался изучением скрытых возможностей человека. В этом отделе исследовали людей с особыми психофизическими свойствами. Задействуя специальные средства, проводились длительные изматывающие поиски той самой точки в коре больших полушарий, отвечающей за определённую способность. Так, сотрудники отдела отключали участок мозга испытуемого, ответственный за зрение, - вместе с ним пропадало и ясновидение. Шаг за шагом они медленно продвигались к своей цели. И однажды удача улыбнулась им… Вот оно - эврика! Появились невероятные перспективы - возможность открывать людям необычные психофизические способности.
        Литвинов одним из первых испытал на себе силу достижений научной мысли особого отдела Центра. Но вскоре последовали неудачи. В большинстве случаев появившиеся способности вскоре угасали… И тогда пали духом сотрудники особого отдела. Но на этот раз им помог счастливый случай.
        Однажды в Нью-Мексико потерпел крушение дисковый летательный аппарат. Останки серых уродливых тел перевезли на базу американских ВВС в штате Невада. При вскрытии в голове пришельца был найден крохотный продолговатый предмет… Химический анализ находки показал наличие неизвестных земной науке материалов… Исследования имплантата были продолжены, - учёные ВВС вживили его собаке, страдающей бешенством. Результат поразил всех, кроме двух агентов национальной безопасности, присутствовавших при вскрытии тела пришельца. Собака приветливо виляла хвостом и выполняла все команды…
        Вскоре сведения об имплантате оказались в Нью-Йоркском центре. Удалось найти металлы с подходящими свойствами. Игры закончились, начались эксперименты на людях… Подопытных усыпляли, переносили в операционную, где под наркозом им вживляли микрочипы. Наутро они поднимались и делали свою работу с удвоенной энергией. Слуга ловил каждое слово господина своего и с нетерпением ждал его приказаний…
        Когда выполнение чужой воли становится смыслом существования, когда не остаётся иных желаний, кроме как угодить своему начальнику, когда стираются из памяти все воспоминания о прошлом, цена ошибки - сама жизнь. «Я не справился, он не доволен мною, мне незачем больше жить!» Удавка на шее, перерезанные вены…
        Однако гибель людей не смущала невидимых кукловодов. Эксперимент был продолжен, и вскоре учёные всех американских «центров» оказались в нём задействованы. Имплантаты, вживляемые в подопытных, кроме того, снабжались системой спутникового слежения…
        Исследовательский центр в городе Кэри, штат Северная Каролина, первым столкнулся с аномалией. На молодого учёного из Франкфурта Шрайдера имплантированное устройство не подействовало… Немец видел, как носятся со своими идеями учёные из разных стран, примечал, как один за другим они куда-то исчезают, и пытался понять, что происходит…
        В Центре у него появился товарищ родом из Израиля по имени Шломо. Они вдвоём работали в лаборатории квантовой механики. Шломо не умолкал, высказывая вслух мысли свои, его глаза лихорадочно блестели, а лицо озаряла отрешённая улыбка.
        - Здоров ли он? - недоумевал немец, глядя на еврея. - Есть ли в его жизни хоть что-то, кроме работы? Это только мне кажется странным?
        - Милая девушка, я вам говорю, что мне надо позвонить матери. Она одна, она больна…
        Девица бледнела:
        - Очень странно, такого раньше не было! Если вам ещё что-то надо…
        - Мне ничего не надо, кроме одного звонка по телефону! - возмущался Шрайдер.
        - Я должна поговорить с шефом, - девица исчезала и больше не возвращалась.
        Шрайдер не подозревал, что каждый его шаг фиксировали камеры, и сам шеф наблюдал за ним, сидя у своего компьютера…
        Вскоре он получил свидетельство о смерти матери. Несчастный случай. На улице её сбила машина. На Родину его так и не отпустили.
        Он закатывал скандалы:
        - Да вы что, с ума сошли?! Я в полицию, в Интерпол на вас заявлю!
        Однажды ему удалось выйти за стены здания, но по маячку в голове его нашли, затолкали в машину и привезли обратно…
        Тогда немец, скрипя зубами, вернулся к работе, продолжая вынашивать планы побега из этой шарашки. И вот однажды довелось ему ставить эксперимент с рентгеном, - за неимением иного подопытного он выбрал самого себя; сделал снимок участка своей головы и внезапно обнаружил инородный предмет в зоне мозолистого тела мозга…
        - Что это? - подумал Шрайдер, разглядывая рентгенограмму. - Полагаю, неслучайно эта штуковина оказалась в моей голове. Это их рук дело. Вероятно, по ней меня и нашли. Она может быть связана со странным поведением коллег. Мне надо быть осторожным!
        Проработав больше года в отделе фундаментальной физики, он попросился в отдел электроники, где сконструировал прибор, подавляющий радиосигналы…

***
        Литвинов не узнал кабинета шефа, в котором не бывал больше сорока лет. Христиан Дэвис улыбался:
        - Мистер Литвинов, сколько лет, сколько зим! Как же рад я вас видеть! Прошу покорнейше, присаживайтесь…
        Литвинов на мгновение растерялся и глядел на шефа, не находя на лице его и тени страха.
        - Я ждал вас, мистер Литвинов!
        - Да неужели! И кто же вас предупредил?
        - Вы сами! Вы сделали глупую ошибку, которая станет роковой в вашей судьбе… Не надо было вам возвращаться в Нью-Йорк! Теперь вы, конечно, рассчитываете убить меня…
        - Я пришёл воздать вам по заслугам! Вы преступник и понесёте кару…
        - Не вам судить меня! - в ярости вскричал Христиан Дэвис. - Если вы убьёте меня, вы и дня не проживёте…
        - Мне нечего терять! - невозмутимо промолвил Литвинов.
        - Не обманывайте себя - вы хотите жить, как и все люди… Я предлагаю сделку: вы навсегда исчезаете, и вас оставляют в покое. Вы сможете вернуться в Россию или уехать в Южную Америку…
        - Почему я должен вам верить?
        - У вас нет выхода…
        - Выход есть всегда! - возразил Литвинов. - Вы правы, я боюсь смерти. Но у меня есть чувство собственного достоинства, и в сделки с такими мерзавцами, как вы, я не вступаю! Прощайте, шеф…
        Литвинов направил прожигающий взгляд на Христиана Дэвиса, но тот громко рассмеялся:
        - Я даром времени не терял и, как видите, кое-чему научился…
        - Да, - усмехнулся Литвинов, - вы подготовились к встрече со мной. Отчего вы так спокойны? Неужели не боитесь смерти? Не верю! Есть много способов убить человека…
        - Вы не станете пачкать руки в крови, - сказал Дэвис, и капля пота блеснула на лбу его.
        «Ага, - подумал Литвинов. - Ты испугался и сейчас потянешься за оружием. Страх погубит тебя!»
        - Вы раскрыты, мистер Дэвис, - вслух сказал он. - Я разговаривал с шефом полиции. С минуты на минуту здесь будет толпа копов…
        - Вы лжёте! - Дэвис заметно побледнел, и его неосторожная мысль проскользнула в сознание Литвинова: «А если это правда? Тогда всё пропало! Мой пистолет…»
        Дэвис дёрнулся к ящику стола, где лежало оружие.
        - Вот ты и попался. Слушай меня, Дэвис… Слушай внимательно. Через две минуты после моего ухода ты возьмёшь свой пистолет и пустишь себе пулю в лоб…
        Дэвис не мог оторваться от взгляда врага своего… В этот миг все мысли его заслонило одно желание - исполнить приказ. Литвинов исчез. А Дэвис продолжал сидеть в своём кресле, глядя мутным взором вдаль. Потом он достал из ящика стола пистолет и передёрнул затвор…
        Литвинов спускался вниз по лестнице. Ему навстречу попался детектив Джонсон в штатском. И в этот миг раздался выстрел… Джонсон тотчас бросился наверх, вскоре туда же пробежали охранники. Между тем Литвинов, как ни в чём не бывало, вышел из здания на западной 23-ей улице…
        Глава пятая. Охота
        Полицейские вбежали в кабинет Дэвиса. Он был мёртв. В руке пистолет, в голове - пуля. Очевидно, самоубийство… Но что могло подвигнуть преуспевающего бизнесмена на такой шаг? - детектив Джонсон терялся в догадках. «Не нравится мне всё это!», - думал он, осматривая труп.
        Приказ шефа проверить компанию по производству бытовой техники Джонсон выслушал без энтузиазма и спросил:
        - А что искать?
        - На подземных этажах здания, по нашим сведениям, проживают нелегалы. Осмотритесь, поговорите с руководством фирмы, проверьте документы у работников компании. Я дам вам двух человек…
        Когда же Джонсон оказался в здании на западной 23-ей улице, произошло странное самоубийство. Он понял, что здесь что-то нечисто, вызвал команду криминалистов, а сам допросил заместителя Дэвиса мистера Миллера. Тот отвечал на его вопрос уклончиво:
        - Я ничего не видел и оказался тут после полиции.
        - Нам нужно осмотреть нижние этажи, - сказал Джонсон. И тогда Миллер побледнел и залепетал:
        - Это не мы! Офис нашей компании на пятом этаже. Остальные помещения арендует другая фирма…
        - Где же её руководство? - спросил нетерпеливо Джонсон.
        Голос Миллера задрожал:
        - Я… я не знаю…
        «Он лжёт, - подумал Джонсон, - но зачем?»
        Нижние этажи были пусты. Ни души… И это в разгар рабочего дня!
        - Что это значит? - спросил Джонсон. Миллер пробормотал что-то невнятное. Джонсон нахмурился:
        - А что у вас на подземных этажах?
        В ответ на этот вопрос Миллер покраснел и затрясся.
        - Что с вами? - осведомился полицейский.
        - Я ни при чём! Это просто работа… Я делал только то, что мне приказывали! - заголосил Миллер.
        - О чём это вы? - удивился Джонсон.
        - Мы их закапывали за городом… - проговорил Миллер и во всём сознался.
        Детектив Джонсон держался целый месяц, но теперь, выслушав сбивчивый рассказ господина Миллера, достал сигарету и закурил…
        Тем временем, Литвинов взял напрокат машину и поехал в гостиницу. Он не жалел о своём поступке и думал о внуке:
        - Вот и уничтожил я первого нашего врага, Андрюша, и это только начало! Ты ещё будешь гордиться мною…
        Но Андрей Романов не мстил за личные обиды. Литвинов в своей жизни слишком много страдал и теперь отчаялся! А опоры, что поддерживает в годину испытания, у него, увы, не было…
        Литвинов добрался до своего номера. Чувствуя сильную усталость, он сразу рухнул на кровать и закрыл глаза. Но тревога не покидала его… «Если вы убьёте меня, вы и дня не проживёте!» - вспомнил он слова покойного Дэвиса. Литвинов понимал, что теперь за ним начнётся настоящая охота; на него спустят всех собак. «Но сначала пусть найдут меня!», - думал он, не подозревая, что уже обнаружен…
        Москва. Кремль. Двумя днями ранее.
        Вскоре после ухода директора ФСБ Дмитрия Громова дверь в рабочий кабинет президента России отворилась… На пороге стоял человек в сером плаще. На мгновение Андрей Романов оторопел:
        - Кто вы такой? Как вы сюда попали?
        - Андрей, ровно сорок лет назад я оставил тут устройство, найденное недавно тобою…
        Президент России потянулся рукою к тревожной кнопке.
        - Это бессмысленно! - улыбнулся Литвинов. - Никто не придёт к тебе на помощь! Они все спят как младенцы, и Тьма убаюкивает их… Но ты не должен меня бояться! Разве ты не узнаёшь меня?
        - Нет, кто вы такой? - спросил Андрей Романов.
        Незнакомец по-хозяйски сел в кресло напротив него:
        - Вспомни день похорон матери твоей. Она была дочерью моей…
        - Ты… - Андрей Романов вгляделся в лицо незнакомца. - Нет, этого не может быть! Я думал, ты умер…
        - К несчастью для нас обоих земля пока носит меня, - грустно улыбнулся Литвинов.
        - Но как ты прошёл охрану? Это невозможно!
        «Не о том думаешь, Андрей, спроси лучше, зачем я здесь!» - Литвинов бросил проницательный взгляд на внука.
        Андрей Романов побледнел:
        - Нет, это невозможно! О моей способности знает только один человек.
        Усмешка скользнула по губам Литвинова:
        - Он не выдавал тебя. Я догадался сам, но ты мне подсказал…
        - Я? - удивился Андрей Романов. - Когда?
        - Когда тебе удалось выжить в той Академии под дулом пистолета в руках мальчика-студента…
        - Какое ты имеешь к этому отношение? - побагровел Андрей Романов.
        - Самое прямое! Это я послал его…
        И тогда повисло тяжкое молчание.
        - Андрей, - первым нарушил тишину Литвинов, - тот прибор, что был спрятан в этом кабинете, мог обнаружить только необычный человек. На нас с тобой, он действует иначе, чем на других…
        - Стало быть, ты стоял за покушением на меня, - с трудом вымолвил Андрей Романов, чувствуя, как начинает закипать гнев в душе его.
        - Андрей, не горячись, лучше выслушай меня… Поверь, то, что я расскажу, тебе пригодится!
        - Говори, - выдохнул Андрей Романов.
        - По словам твоей матери, какая-то цыганка нагадала о твоей судьбе, - задумчиво сказал Литвинов, глядя на внука. - Но, честно говоря, ты мне казался обычным ребёнком! Я помню похороны твоей матери. Тебе было тогда лет десять. Несли гроб. Ты шел за ним следом возле отца и плакал, и кто-то пытался утешить тебя. А теперь… Ты добился впечатляющих успехов, стал правителем огромной страны и беспощаден к врагам твоим! Депутаты и олигархи трепещут…
        - Они понесли заслуженную кару, - промолвил Андрей Романов, опустив глаза. (И Литвинов запомнил эти слова своего внука).
        - Мама твоя часто ко мне является во сне, - вздохнул он. - Я вижу её доброй беззаботной девочкой. Просыпаюсь и вспоминаю, что она выросла и сбежала от меня…
        - Что случилось между вами? - спросил Андрей Романов.
        - Я начну издалека… С раннего детства родители обучали меня иностранным языкам. Отец мечтал, что его сын станет дипломатом. В угоду ему я поступил в Институт международных отношений, но грезил кибернетикой, которая после времени забвения была на пике популярности в Союзе. На втором курсе я бросил МГИМО и поступил в МГТУ[8 - МГТУ - Московский институт радиотехники, электроники и автоматики - МИРЭА, который в начале 1990-х получил статус технического университета (прим. авт.)]. По окончании вуза меня направили по распределению в Новосибирск, где я вскоре женился…
        Декабрь 1991 года. Москва.
        После трёх лет пребывания на чужбине Литвинов вернулся на Родину. Страна стала другой! Он почувствовал это, заглянув в мрачные лица прохожих… Тогда Литвинов по совету Дэвиса остановился в гостинице «Россия».
        Минула неделя тяжкого ожидания. Никто не приходил. Литвинов надеялся, что о нём забыли. Но, увы… Ранним утром в дверь его номера постучал незваный гость. Литвинов протёр глаза спросонья и пошёл открывать…
        Незнакомец сказал, оглядываясь по сторонам:
        - Мне поручено передать, что вы можете вернуться в Новосибирск…
        «Неужели пронесло?» - подумал Литвинов; тогда он ещё не знал, что Союз прекратил своё существование…
        В Новосибирске Литвинов вернулся к преподавательской работе; прибор запер на ключ в дальней комнате. Три последних года жизни он вспоминал как кошмарный сон.
        Время лечит, но прошлое рано или поздно возвращается… Однажды под Новый год Литвинов ждал званых гостей, но за дверью оказался Майкл.
        - Это вы? - удивился он.
        - Приветствую вас, мистер Литвинов, будет лучше, если мы внутри поговорим, а не снаружи…
        Литвинов запустил гостя в дом свой.
        - Я вынужден сообщить вам пренеприятнейшее известие, - бойко произнёс по-русски Майкл, - праздник отменяется: вам выпала карта лететь в Москву…
        - О чём это вы? - возмутился Литвинов.
        - Да будет вам известно, в рабочем кабинете президента есть флаг…
        - Мне его надо украсть? - улыбка скользнула по лицу Литвинова.
        - Вы должны поместить в древко этого флага устройство, переданное вам…
        - Бред… Вы считаете, что это сделать возможно?
        - Для вас нет ничего невозможного, мистер Литвинов! А, кроме того, мы знаем, что в Оренбургской области есть город А., в котором живёт ваша дочь…
        - Не смейте, - побагровел от злости Литвинов, - не смейте угрожать мне! Моя дочь ничего не знает об этом…
        - Хотите, чтобы она узнала о том, что вы сделали с её матерью?
        - Мразь, - тихо прошептал Литвинов.
        - Вот и чудесно, мистер Литвинов, я знал, что вы благоразумный человек, - улыбнулся Майкл, передавая ему чёрный пакет. - Здесь всё, что вам нужно…
        Американец исчез. У Литвинова закололо в груди. Он присел и отдышался. В пакете нашёл билет на самолёт до Москвы, фотографию некоего человека в военной форме, миниатюрную беспроводную дрель и тюбик с неизвестным веществом…
        Новый год Литвинов встретил в воздухе, самолёт приземлился в Москве далеко за полночь… С Красной площади доносился гул праздника и ликование народа, в небо взлетали фейерверки. Литвинов стоял у Боровицкой башни. Он достал из пакета фотографию и мысленно приказал военному открыть ворота…
        У кремлёвских стен на морозе Литвинов простоял четверть часа.
        - Неужели не сработало? - подумал он растерянно. И все же свершилось чудо! Ворота заскрипели и отворились…
        Литвинов ступил на кремлёвскую брусчатку.
        - Здравия желаю, товарищ Верховный главнокомандующий! - приветствовал его офицер президентского полка, стоявший пред ним при полном параде, отдавая честь.
        - Благодарю за службу! - сказал Литвинов, пряча улыбку в уголках губ.
        - Служу России! - прокричал в восторге офицер.
        - Вольно… Орёл! Представлю к награде, если сопроводишь меня до рабочего кабинета.
        - Сочту за честь, господин президент! - воскликнул офицер.
        По пути к зданию Сената им не встретилась ни одна живая душа. Кремлёвские охранники все, как один, признали в Литвинове президента России… А утром он вернулся в Новосибирск.
        В 98-м году умерла дочь Лиза, что жила в Оренбургской области. Опухоль мозга унесла жизнь её. Она угасла стремительно. Не прошло и недели, как Литвинов разговаривал с дочерью по телефону, а теперь слышал в трубке дрожащий голос Владимира Романова…
        Литвинов ходил потерянный и думал, что виноват в её смерти: «Неужели болезнь все эти годы жила в ней? И почему я не поехал, когда она звала меня в гости?»
        Вскоре после похорон дочери Литвинов отправился в Японию, где в Токийском Центре прожил семнадцать лет, занимаясь разработками в области робототехники. Он многому научился у японцев. В Токио ему жилось вольготно, у него была интересная работа, а с шефом Ямамото Каору он даже подружился…
        В 15-м году Литвинов вернулся в Россию, но вскоре снова оказался на чужбине…
        Москва. Кремль. В кабинете президента.
        - И всё-таки я закончу свой рассказ… В 18-м году я понял, что опасен для тебя. Я уехал в Южную Америку и несколько лет скитался по маленьким городкам, даже побывал в джунглях Амазонки. Со временем чувство страха притупилось, о чём я вскоре пожалел. Меня нашли люди из организации…
        - О какой организации ты все время говоришь? - осведомился Андрей Романов.
        - Я не знаю, кто они, - состроил гримасу Литвинов, - я знаю лишь, что они обладают властью над этим миром…
        - Властью? - усмехнулся Андрей Романов.
        - Да, Андрей, властью, которая тебе и не снилась!
        - Это что-то вроде мафии?
        - Если это и мафия, то действующая в глобальном масштабе. Спрут, который охватил своими щупальцами весь этот мир! Одних они убивают, других лишают собственной воли. Но я продолжу… В то утро я проснулся в грязном гостиничном номере где-то на окраине Парагвая и увидел незнакомца. Он сидел в кресле и приветствовал меня:
        - С добрым утром, мистер Литвинов. Поздравляю вас. Вы добились своего. Теперь каждый ваш шаг будет контролироваться!
        - Да неужели? И что же вы сделали?
        - У вас в мозгу имплантат. И отныне вы под колпаком! - незнакомец зловеще рассмеялся.
        Впоследствии в российской больнице мне сделали рентгенограмму головы, и я увидел снимок с инородным предметом. Врач был поражён и долго расспрашивал меня о самочувствии…
        - Ты хорошо сохранился для своих лет. Объяснишь, почему так молодо выглядишь? - спросил у своего деда Андрей Романов.
        - Объясняю, - улыбнулся Литвинов. - В Токио Ямамото допустил меня к технологиям омоложения. Японцы преуспели в этой области еще со времён Второй мировой войны, когда они искали лекарство от лучевой болезни… Но и ты молод не по годам! - заметил он.
        - Я спортом занимаюсь, - сказал Андрей Романов и напрягся в душе.
        - Ну что ты, Андрей, расслабься, я не буду больше залезать в твою голову! - улыбнулся Литвинов.
        - После того, как я раскрыл местонахождение твоего прибора, тебе приказали меня ликвидировать, не так ли? - нетерпеливо осведомился Андрей Романов.
        - Ты догадлив! - вздохнул Литвинов. - Мне сказали, что если не я, так кто-нибудь другой сделает это… Я долго прощупывал почву и искал слабые места твоей охраны. Мне стало известно, что ты бываешь в подмосковной Академии государственного управления, где учится твой приёмный сын… В нарушение Устава учреждения ректор выпускал богатых студентов погулять за стены кампуса. Однажды я наткнулся на одного из этих счастливчиков на московской улице. Мысли выдали студента. Он спешил к своей девушке. Я пошёл за ним следом. Майкл передал пистолет мне, я - этому мальчику. Он, глядя в мои глаза, спрятал его и побежал на вокзал…
        - Ты понимаешь, что погубил его? - мрачно сказал Андрей Романов. - Теперь он инвалид!
        - Иногда приходится чем-то жертвовать… - сказал Литвинов, не глядя на внука.
        - Чужими руками - не получилось, и теперь ты лично пришёл убить меня! Ну, что ж, делай это скорее…
        - Нет, ты меня не понял, - вздохнул Литвинов. - Я пришёл сказать, что России надо готовиться к большой войне… Ты должен знать это. В Японии я подружился с Ямамото Каору. Однажды в разговоре со мной он потерял осторожность и подумал о боевых роботах: «Они нам ещё пригодятся в будущей войне…»
        - И это всё? А более весомых доказательств у тебя нет?
        - Андрей, слова зачастую лишены смысла, но мысли - никогда! Я, конечно, не мог расспросить его об этом…
        - Что тебе известно об организации? - немного подумав, проговорил Андрей Романов.
        - У них свои люди расставлены по всему миру; правительства работают на них. Им принадлежат транснациональные корпорации. Они держат на контроле мировые политические и экономические процессы. Не исключено, что кризисы и локальные войны - это их рук дело. Но я, Андрей, лишь пешка в чужой игре и знать многого не могу…
        - Почему никому ничего не сказал? Отчего не пошёл в ФСБ, когда вернулся из Японии?
        - А мне бы кто-нибудь поверил?! - рассмеялся Литвинов.
        - Не оправдывайся! - злобно прошипел Андрей Романов. - Ты просто испугался!
        Литвинов изменился в лице:
        - Да, я испугался… А кто не боится смерти?
        - А я тебе скажу - тот, кто верит!
        Литвинов усмехнулся:
        - Наука доказала, что Бога нет…
        - Наука и религия - это две стороны одной медали. А Бог есть! Для меня это не вера, а знание!
        Тишина повисла в воздухе. Когда молчание затянулось, Литвинов поднялся со своего места:
        - Пожалуй, мне пора…
        - Дед, - остановил его Андрей Романов.
        Литвинов оглянулся, болезненная улыбка скользнула по лицу его.
        - Ты понимаешь, на что обрекаешь себя? Они ведь придут за тобой, потому что ты не выполнил приказа! Я дам тебе охрану…
        - Ничего не надо, Андрей. Меня это не спасёт!
        «Как я устал! - подумал Литвинов. - Моя жизнь - это вечный бой с тенью! И ты прав: я очень боюсь смерти!»
        «Но ты пришёл ко мне, стало быть, победил свой страх», - мысленно заметил Андрей Романов.
        - Нет, - вздохнул Литвинов, - и теперь боюсь, но я больше так не могу! Покушение на тебя стало последней каплей, переполнившей чащу…
        - Дедушка, - ласково позвал Андрей Романов. Литвинов остановился в дверях.
        - Ты ни в чём не виноват! Откройся Богу, и ты спасёшься…
        Литвинов ничего не ответил и покинул кабинет президента России.
        США. Гостиница Гарри.
        Литвинов едва задремал, но вдруг в дверь постучали.
        - Кто там?
        - Это Гарри, - донёсся голос из-за двери. - По случаю Дня благодарения Маргарет запекла чудесную индейку. Мы приглашаем вас в гости…
        Литвинов нехотя поднялся с кровати. Он остановился у самой двери. Нехорошее предчувствие кольнуло в сердце его: «С этим Гарри нужно держать ухо востро!». Литвинов насторожился. За дверью было тихо… Но вдруг он услышал чьи-то мысли: «Пусть только коснётся… И с ним будет покончено!» Его занесённая рука остановилась в воздухе.
        - Открыто. Входите! - закричал Литвинов.
        Повисла пауза. Литвинов ухватился за мысли незнакомца и потянул его к себе:
        - Сейчас вы откроете эту дверь…
        Вдруг раздался истошный вопль… Дверная ручка лихорадочно задёргалась. Бился в жутких конвульсиях незнакомец по ту сторону двери: волосы его стали дыбом, кожа почернела и потрескалась… Ручка повернулась, и дверь тихонько приоткрылась. Между тем мёртвое тело рухнуло на пол. Литвинов увидел обуглившийся труп мужчины. Это был один из тех киллеров, что встречали его в аэропорту. Провод, соединённый с железной дверной ручкой, выходил из открытой розетки…
        «Гарри сдал меня. Предатель, - мстительно подумал Литвинов, - теперь ты обречён на смерть…»
        Он искал Гарри, но нашёл только перепуганную жену его.
        - Куда он ушёл? - закричал Литвинов.
        - Я не знаю, - заплакала женщина.
        - Как насчёт индейки по случаю Дня благодарения?
        - О чём вы? День благодарения - в ноябре! - растерянно сказала она. Литвинов отдал ключ от номера и покинул гостиницу, в которой ему была уготована смерть…
        Он отправился в город и остановился в первом попавшемся мотеле. Милая девушка в окошке любезно дала ему ключ от номера и, когда он исчез, покорно забыла о его существовании.

***
        В кабинете царил полумрак. Плотные занавески едва пропускали свет. В высоком кресле сидел тёмный господин; тень скрывала лицо его. Гарри стоял перед ним, вглядываясь в темноту.
        - Вы упустили русского, - мрачно констатировал неизвестный.
        - Литвинов оказался умнее, чем мы думали… - попытался оправдаться Гарри.
        - Стало быть, вы глупы! Тогда зачем вы нам нужны?
        - Я всё исправлю… - начал Гарри, но тёмный господин резко перебил его.
        - Вы разочаровали нас! Мы дали вам вторую жизнь, но вы не оправдали наших ожиданий…
        Гарри покраснел; выступил пот на лбу его.
        - А теперь вы снова умрёте, а она найдёт пристанище в человеке умнее вас! - провозгласил незнакомец. И едва он произнес эти слова, как Гарри вскрикнул и рухнул на пол без дыхания.
        - У него осталась жена. Займись ею! - сказал господин, глядя перед собой.
        - Этот русский не так-то прост! - раздался голос в пустоте, и в кабинете появился ещё кто-то.
        - Его надо убрать! Мне не жаль идиота Дэвиса. Но Литвинов начнёт копать и рано или поздно доберётся до нас. Сегодня на совете мы обсудим, что делать с его внуком, президентом… Непонятно ещё, кто из них опаснее? Токийский Центр раскрыт - его следует эвакуировать в Китай.
        - Японцы не согласятся!
        - А кто их спрашивает?
        - В полиции знают о Нью-Йоркском Центре…
        - Не волнуйся, Пьетро, меры приняты…

***
        Полиция столкнулась с тяжёлым и необычным случаем. Учёные упрямились, не желая оставлять свои рабочие места. Стражам порядка пришлось силой вести их в полицейский участок…
        Детектив Джонсон сквозь стекло с зеркальным напылением наблюдал за допросом потерпевших, бледных худых людей, задаваясь лишь одним вопросом: «Не сошли ли они с ума?»
        Учёные в один голос защищали порядки, царившие в Центре.
        - У нас было всё и даже больше! Исполняли все наши желания…
        - Вас не принуждали, не лишали свободы? - спрашивал детектив.
        - Я вас не понимаю, - возмущался молодой человек в очках. - Я жил и работал в Центре по своей воле! И, кстати говоря, неплохо работал… Если бы вы знали, сколько всего я успел за это время!
        - И вы бы хотели вернуться?
        - Вне всякого сомнения!
        «Что это: случай массового гипноза?» - недоумевал детектив.
        Миллер указал полиции то место за городом, где закапывали тела людей, трагически окончивших дни свои в Центре. Вскоре были обнаружены десятки трупов…
        На другой день Миллер в тюремной камере вскрыл себе вены… А затем поступила информация об аналогичных исследовательских центрах в других штатах, и в дело вмешалось ФБР. Агенты взяли расследование под свой контроль. Учёных отпустили, но перед зданием на западной 23-ей улице заботливо выставили охрану. Толпою люди науки пытались прорваться к Центру, чтобы вернуться к привычной для них работе, но были остановлены грубой силой. И тогда ночью при свете луны они дружно один за другим бросились в воды Гудзона…

***
        Стивенсон, не получив от Джона Дугласа вразумительного ответа о том, что происходит, поехал в гостиницу Гарри поговорить с Литвиновым, но не нашёл ни того, ни другого, а только приметил на полу в коридоре большое чёрное пятно. «Пожар у них был тут, что ли?» - подумал он и с расспросами обратился к жене Гарри. Маргарет, сверкнув на него глазами, сказала:
        - Гарри ушёл, куда - не знаю, и до сих пор не вернулся…
        - А Литвинов?
        - Он съехал, не заплатив за проживание. Если увидите его, напомните о долге…
        Едва Стивенсон переступил порог своего дома, как зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал голос с русским акцентом:
        - Джеймс, как хорошо, что я тебя застал!
        - Мистер Литвинов? - удивился Стивенсон. - А я вас искал! Как вы узнали мой номер?
        - По телефонному справочнику.
        - Где вы?
        - Я в мотеле…
        - Почему вы оставили гостиницу Гарри? - спросил Стивенсон.
        - Этот ваш закадычный друг Гарри привёл ко мне убийцу! - прошипел Литвинов. - Меня хотели поджарить на электрическом стуле… или, если быть точнее, на двери…
        - Что, простите? - удивился Стивенсон.
        Вскоре он нашёл Литвинова в мотеле и, качая головой, выслушал его рассказ о том, что случилось в гостинице у Гарри.
        «Не ожидал я измены от тебя, Гарри!», - подумал Стивенсон.
        - Вы осуждаете меня, что я убил того человека? - спросил Литвинов, снова не сумев прочесть его мысли.
        - Вовсе нет. Я понимаю, что это была самооборона, - заметил Стивенсон. - Меня беспокоит другое. Я не видел трупа, только чёрное пятно на полу… Куда же он исчез?
        - Должно быть, Гарри вернулся и спрятал тело, - предположил Литвинов, - чтобы не терять бизнес…
        - Может быть, - задумчиво проговорил Стивенсон. - Его жена Маргарет сказала, что вы не заплатили за номер…
        - Да, - засмеялся Литвинов, - я был в таком гневе, что забыл…
        - Я хотел расплатиться с ней, но она сказала, что возьмёт деньги только от вас, - сообщил Стивенсон.
        - Ну, тогда мне придётся вернуться в отель Гарри, - усмехнулся Литвинов.
        - И я поеду с вами…
        - Зачем, Джеймс? Я туда и обратно…
        - Что вы будете делать, если встретите Гарри?
        - Я поговорю с ним, - улыбнулся Литвинов.
        - И всё?
        - Да, обещаю…
        Стеклянная дверь скрипнула, колокольчик прозвенел. У стойки регистрации стояла Маргарет, сияющая прелестями обнажённого тела…
        Эта американка была женщиной зрелых лет, но все еще пользовалась успехом у мужчин. В гостиницу Гарри наведывались самые разные люди: одни были бедны, другие - богаты. Спала она со всеми подряд! Гарри любил свою красавицу-жену и закрывал глаза на её измены. Но червь ревности точил душу его, - как-то раз он запил и в приступе ярости избил её… Маргарет ушла от мужа. И тогда Гарри полночи простоял на коленях возле дверей её дома. Она вернулась к старику, поставив условие о свободе отношений. Отныне Маргарет жила в гостинице Гарри как французская королева. У неё было всё и… даже мужчины на любой вкус…
        Литвинов обомлел. Маргарет вышла из-за стойки.
        - Что случилось? - спросил он, отворачивая глаза в сторону.
        - Я ждала вас. Я думала о вас! - сладко пропела женщина.
        - Где ваш муж?
        - Забудьте о нём, - брезгливо сморщила нос Маргарет. - Во всей гостинице только мы с вами…
        Она подходила к нему всё ближе.
        - Я принёс вам деньги, - сообщил он, доставая кошелёк.
        - Ну что вы? Я просто желала вас видеть. Не этот жалкий старик, а вы нужны мне! Я подарю вам неземную любовь. Идёмте со мной, и вы получите незабываемое наслаждение…
        Обнажённая Маргарет стояла совсем рядом, её грудь колыхалась словно волны. Бешено колотилось сердце в груди у Литвинова. Осталось только протянуть руки, сделать последний шаг навстречу своему счастью… Но голос разума прозвучал в голове его: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке!»
        - Я думал, что здесь гостиница, а не бордель, - усмехнулся Литвинов и направился к выходу.
        - Ты так просто не уйдёшь от меня! - вдруг дико завопила Маргарет, и дверь с шумом захлопнулась. Литвинов потряс ручку, но тщетно, - она не поддавалась… «Это что ещё за фокус?» - подумал он и обернулся. Прокатился зловещий смех:
        - Глупый русский, ты должен умереть!
        Маргарет переменилась. Её лицо искажала лютая ненависть, а в руке блеснул большой кухонный нож… Нечто мохнатое, тёмное и грязное заслоняло её мысли от него; тень испуга мелькнула в глазах Литвинова.
        - Что вы делаете?
        - Ты должен умереть! - прохрипела Маргарет, наступая на него с ножом в руке.
        - Почему? - тяжело дыша, спросил Литвинов.
        - Ты угроза для нас, - сказала она и занесла над ним нож
        - Вы с ума сошли! - вскричал Литвинов, ускользая от неё, и острое лезвие пронзило воздух. В ярости Маргарет накинулась на русского старика; он перехватил её тонкую руку - кость хрустнула и переломилась… Нож выпал, - Литвинов ловко подхватил его и вонзил в ее живот по самую рукоять. Кровь потекла по белоснежному телу женщины. Но она глядела неподвижным взором на Литвинова, и в следующий миг ее губы скривились в усмешке… Как ни в чем не бывало, она вытащила нож из своего тела и махнула рукою: тотчас неведомою силою подняло Литвинова в воздух и отбросило к стене. Он ударился головой и потерял сознание, пропустив скорую развязку…
        Литвинов открыл глаза и почувствовал слабое дуновение ветра; он обернулся и увидел Джеймса Стивенсона. Они ехали в машине.
        - Что случилось? - растерянно спросил Литвинов.
        Слабая улыбка скользнула по лицу Стивенсона:
        - И почему я должен всё время спасать вас?
        Литвинов недоумённо глянул на него и дотронулся до шишки на голове. Память мало-помалу возвращалась к нему:
        - Эта женщина, Маргарет… Она сумасшедшая!
        - Это да, - согласился Стивенсон. - Если бы не я, вы были бы уже мертвы…
        Оказывается, Стивенсон поехал следом за Литвиновым. Дверь гостиницы была заперта. Сквозь стекло он увидел обнажённую Маргарет с ножом в руке и лежащего у стены русского… Тогда Стивенсон выхватил пистолет, что приобрёл после истории с немецким учёным, и, отойдя от двери, выстрелил. Со звоном посыпалось стекло. Маргарет упала. Дверь в тот же миг отворилась. А Стивенсон вбежал, поглядел на мёртвую женщину с пулей в голове и кинулся к Литвинову. Он дотащил русского до машины…
        - Я вам так благодарен. Спасибо! - горячо говорил американцу Литвинов. - Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня сегодня!
        Глава шестая. Журналистка
        Три месяца спустя.
        Расследование странных происшествий в исследовательских центрах ни на шаг не продвинулось; агенты ФБР топтались на одном месте. Центр в Кэри, штат Северная Каролина, был закрыт; ни потерпевших, ни виновных не нашли. Никого не арестовали; оборудование и то в скором времени исчезло…
        Мировые СМИ, падкие на сенсации, на сей раз дружно обошли стороной открытие, совершённое полицией штата Нью-Йорк. Откликнулось на событие дня только одно крохотное печатное издание «Мир новостей». В одном из выпусков газеты на предпоследней странице появилась статейка под заголовком «Шарашка 21 века».
        - Кто-то явно заметает следы, - удручённо промолвил Стивенсон, - а ФБР не думает ничего предпринимать!
        - Наивно было возлагать на них надежды, - мрачно отозвался Литвинов, - столько времени потеряли даром! Эти звери успели залечить свои раны… Была бы хоть какая-то зацепка!
        Они беседовали за ужином в ресторане Стивенсона.
        - Я знаю, кто нам поможет, - улыбнулся американец, протягивая Литвинову газету.
        - «Мир новостей», - прочёл тот. - И что?
        - На седьмой странице, - подсказал Стивенсон.
        Литвинов открыл нужную страницу и пробежал глазами статью, в которой речь шла об учёных, что утопились в реке Гудзон, - с подробным описанием их жизни в Центре.
        - Глория Стюарт, - прочёл Литвинов и задумался. - Кто она?
        - Это псевдоним. Настоящее имя журналистки - Кэтрин Вильямс…
        - Откуда вам это известно? - удивился Литвинов.
        - Я видел её.
        - Где?
        - Во сне, - усмехнулся Стивенсон.
        - Наконец-то, вам стали сниться девушки! - рассмеялся Литвинов.
        - Но это весьма необычная девушка, - не обращая внимания на его слова, говорил Стивенсон. - Она обладает способностью… Ей двадцать два года, живёт одна. Был у неё парень, но потом они расстались. До сих пор болезненно переживает этот разрыв. Бедняжка!
        - Что за способность у неё?
        - Кэтрин Вильямс видит вещие сны. Это всё, что мне пока известно. Она может что-то знать. Нам надо идти к ней!
        - Она нас и на порог не пустит! - усмехнулся Литвинов. - Два старика свалились как снег на голову…
        - Но это единственная зацепка, - мрачно заметил Стивенсон.
        Литвинов задумался:
        - И что мы скажем ей?
        - Предоставь это мне…
        На другой день поутру двое стариков стояли у порога квартиры журналистки Кэтрин Вильямс. Дверь открыла молодая симпатичная девушка. Она вопросительным взглядом окинула незнакомых пожилых людей.
        - Кэтрин Вильямс?
        - Да, кто вы?
        - Меня зовут Джим, а это Алекс. Ты нас не знаешь…
        - Что вам нужно?
        - Мы пришли поговорить с тобой. Впусти нас. И мы всё объясним!
        Стивенсон готов был сделать шаг в дверь, но она захлопнулась перед ним, едва не ударив по лбу.
        «Вот и поговорили! - подумал с улыбкой на губах Литвинов. - Сейчас в полицию позвонит…»
        - Кэйт, ты нас не так поняла, мы не причиним тебе зла! - прокричал Стивенсон.
        «Это служба спасения, что у вас случилось?» - донеслось из-за двери.
        - Мне угрожают два человека. Они стоят за дверью… - говорил испуганный голос девушки.
        - Кэйт, мы пришли с миром. Я видел тебя во сне. Я знаю, с тобой тоже происходит что-то подобное, - пытался убедить её Стивенсон. По ту сторону двери повисла пауза…
        «Где вы находитесь?»
        - Простите. Я ошиблась, - сказала Кэтрин Вильямс своей собеседнице по телефону и, немного помедлив, открыла дверь.
        Она с опаской взглянула на незваных гостей, тихо сказала: «Проходите…» - и проводила их в гостиную.
        - Стало быть, я не одна такая, - задумчиво промолвила девушка.
        - Способности - производная нашего разума, которым человек пользуется не по назначению! Быть может, настанут времена, когда люди смогут общаться, посылая друг другу мысли на расстоянии… - мечтательно проговорил Стивенсон.
        «Вот фантазёр!», - усмехнулся про себя Литвинов.
        - Значит, это бывает и с вами? - спросила Кэтрин Вильямс.
        - Я иногда вижу то, что происходит с людьми… А вы помните свой первый вещий сон? - полюбопытствовал Стивенсон.
        - Я бы очень многое отдала, чтобы забыть его! - печально проговорила девушка. - Мне тогда было лет тринадцать. В том сне я шла по кладбищу, охапку цветов в руках несла. Наклонилась над могилой и на плите прочитала надпись: «Джон Патрик Вильямс». Так звали моего отца… Наутро я рассказала об этом сне ему, но он только улыбнулся. А месяц спустя отца не стало. Он разбился на своём грузовике…
        - Стало быть, статья в газете «Мир новостей» - это тоже плод ваших сновидений? - вмешался в разговор Литвинов.
        - Да, - отвечала девушка. - Я увидела людей, бросающихся в реку… Не понимаю, вы пришли ко мне по поводу этой статьи?
        - Мы хотим, чтобы вы нам помогли найти виновных в гибели учёных. В ФБР стараются замять это дело!
        - Я бы помогла, если бы это было в моей власти! Всё, что мне известно, отражено в статье. А сны мои… Они приходят, когда их совсем не ждёшь!
        - Вы всегда видите людей, которые умирают? - спросил Литвинов, пристально глядя на неё.
        Девушка смущённо опустила глаза и качнула головой:
        - Да.
        - Вы никого не пытались разыскать… спасти?
        Девушка вздохнула:
        - У меня был друг, мы с ним вместе учились в колледже. Я увидела сон, в котором его сбила машина. Но он не поверил и посмеялся над моими словами, а на другой день… - она вздохнула. - Будущее не изменить! Увы, я ничем не могу помочь им… И вам!
        - Давайте зайдём с другого края! Вы работаете в газете… Нам надо, чтобы вы написали ещё одну статью об узниках «шарашки 21 века» и упомянули о том, что высокопоставленные чины ФБР делают всё, чтобы прекратить расследование.
        Девушка побледнела:
        - Вы не понимаете, что просите! Я одна… Кто меня защитит?
        - Вы теперь не одна! Мы с вами! - поспешил успокоить её Стивенсон.
        - А что вы можете? - возразила Кэтрин Вильямс и тотчас пожалела о своих словах.
        - Мы можем подчинять своей воле других людей, - сказал Литвинов. - Это весьма эффективное оружие в умелых руках! Но, по-моему, вы себя недооцениваете. Вы первой подняли эту тему. Вы заговорили о том, о чём другие предпочли умолчать… Вы хрупкая, но мужественная девушка!
        Слабая улыбка скользнула по губам Кэтрин Вильямс:
        - Если я не соглашусь, вы пустите в ход своё оружие?
        - Нет, - покачал головой Литвинов. - Мы просто уйдём, и вы нас больше никогда не увидите…
        Кэтрин Вильямс молчала. И тогда Литвинов двинулся к выходу. Стивенсон покачал головой и последовал за своим товарищем. Девушка остановила их в дверях:
        - Постойте, я согласна написать ещё одну статью, если вы расскажете всё, что знаете. Когда мой знакомый из «Нью-Йорк Таймс» сообщил, что полиция прикрыла подпольную лабораторию, где трудились учёные из других стран, и о постигшей их общей судьбе, я поняла, что мои сны снова сбылись… И тогда решилась…
        Два старика, столь внезапно вторгшиеся в дом девушки, приоткрыли ей двери тайны, прикосновение к которой изменило её жизнь. Она слушала их и чувствовала в душе боль утраты прежнего мировоззрения…
        Эти истории так вдохновили Кэтрин Вильямс, что она написала сразу три статьи, которые удалось разместить на первой полосе «Мира новостей». И тогда началось… На адрес электронной почты Глории Стюарт пришло больше тысячи сообщений из разных уголков мира об исчезновении людей, так или иначе связанных с наукой. В одном из этих писем содержалась информация, что называется, на вес золота - координаты Чикагского исследовательского центра:
        «Им не нужны научные открытия. Они обладают технологиями внеземного происхождения! Они относятся к людям как к стаду безмозглых баранов, обречённых быть материалом для их жестоких опытов. Они вживляют в мозг устройство слежения, чтобы превратить нас в безгласных рабов, готовых пожертвовать собой ради господина своего. Теперь я начинаю понимать, что Центр в Чикаго - это лишь вершина айсберга, эксперимент проводится в глобальном масштабе, а стоят за ним люди, что дёргают за ниточки все мировые процессы!»
        Эти строчки написал человек, который называл себя узником, совершившим побег из «шарашки 21 века».
        - Это может быть провокация, - заметил Литвинов. - Но проверить эти сведения необходимо… Я немедленно вылетаю в Чикаго.
        - Я с тобой! - отозвался Стивенсон.
        - Нет, Джеймс, ты лучше оставайся с Кэйт, - рассудил Литвинов. - Да, и стоит подумать об охране для неё… так, на всякий случай.
        - Это правильно, - согласился Стивенсон. - Но одному лететь в Чикаго слишком опасно!
        - За меня не беспокойся, - усмехнулся Литвинов. - Выкручивался из передряг и похуже этой…
        Чикаго… Родина небоскрёбов! Но не всегда это был великий город. Вплоть до 1871 года Чикаго - деревянное захолустье, утопающее в зелени парков и скверов. Всё изменил Великий пожар. С огнём боролись трое суток; город выгорел на треть. Пламя пожара всё ещё бушевало, а в Чикаго уже завозили стройматериалы для восстановления города… Вскоре был построен первый в мире небоскрёб, а Джон Рокфеллер дал деньги на создание знаменитого Чикагского университета, в котором много лет спустя под руководством Энрико Ферми была проведена первая в истории управляемая ядерная реакция, что стало прологом «Манхэттенского проекта» и, как следствие, атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Так, Чикагский пожар породил японский огненный вихрь, в пламени которого сгорели сотни тысяч ни в чём не повинных мирных жителей…
        Охрана стеною выстроилась в дверях. «Да вы, я вижу, подготовились!», - усмехнулся Литвинов, окинув их молниеносным взглядом. И тотчас стена расступилась перед ним, а он спокойно пошёл дальше. Девушка у стойки регистрации улыбалась, глядя на посетителя влюблённым взором.
        - Меня ждёт шеф. Проведи меня к нему, - приказал ей Литвинов.
        - С радостью! - воскликнула она.
        Шефа звали Джек Браун. Последние двадцать лет он был несменяемым главой Чикагского Центра, а полгода назад достиг 33-ей степени посвящения Общества вольных каменщиков. Джек Браун мечтал о ритуале и вхождении в круг избранных. Но русский разобьёт все его надежды вдребезги…
        Дверь хлопнула. Литвинов влетел в кабинет, словно вихрь. Браун узнал незваного гостя, заметно побледнел и пролепетал:
        - Вы?
        - Я тот, кто убил Дэвиса из Нью-Йорка! Небось слышали? Та же участь постигнет и вас, если вы откажитесь помочь мне!
        Браун судорожно нажимал на тревожную кнопку. Литвинов громко рассмеялся:
        - Шеф, вам никто не поможет! Я сделаю так, что вы будете умирать долго и мучительно…
        Джек Браун перетрухал, мертвецки побледнел, потом покраснел; у него затряслись руки; губы шевелились, силясь что-то сказать, но язык прилип к гортани, и изо рта доносились невнятные звуки.
        «Как всё просто! - подумал Литвинов. - На него глядеть жалко. Этот всё скажет. Мать родную сдаст!»
        - Спокойствие, мистер Браун, только спокойствие. Чего вы так разволновались? Я пошутил, убивать я вас, может, ещё и не стану… Хотя труда мне это и не составит; так что вам лучше говорить!
        - Что… вас интересует? - дрогнул голос у мистера Брауна.
        - Прежде всего - система контроля за учёными.
        - Это имплантаты, - особые устройства, вживлённые в мозговые оболочки.
        - Их можно отключить или извлечь?
        - Чтобы извлечь, нужна специальная аппаратура, которой у нас нет…
        Литвинов скривил губы:
        - А без неё?
        - Имплантаты - это миникомпьютеры, запрограммированные убивать носителя при попытке несанкционированного извлечения…
        - Как они работают? - полюбопытствовал Литвинов.
        - Находясь в мозге, воздействуют на центры поведения и вызывают полную покорность носителя своему руководителю.
        Литвинов задумался:
        - Может ли кто другой приказывать им?
        - Это исключено, хотя программу можно изменить…
        - Так сделайте это! - потребовал Литвинов. - Мне нужно, чтобы они слушались меня. А, кроме того, предоставьте мне адреса всех известных вам «центров».
        - Вы с ума сошли! - воскликнул Браун. - Я не могу! Меня убьют они…
        - Хотите, чтобы это сделал я? - засмеялся Литвинов. - Вы слишком цепляетесь за свою жизнь, мистер Браун! Но у вас ещё есть шанс: расскажите всё как на духу и… уезжайте подальше отсюда. Туда, где вас никто не найдёт. В случае отказа от сотрудничества я буду вынужден прибегнуть к своей силе, но тогда пощады от меня не ждите…
        Мистер Браун, загнанный в угол, открыл Литвинову всю правду… У Чикагского центра были отделения-клоны в трёх городах: Детройт, Сиэтл и Денвер. Связь поддерживалась посредством Чикагской масонской ложи. Ложа распоряжалась ресурсами и распределяла заказы, что исходили от избранных…
        - Кто они такие? - недоверчиво осведомился Литвинов.
        - Это люди, наделённые властью, силой и необычайным долголетием. Они живут на Земле испокон веков…
        «Что за бред несёт этот человек? - растерянно думал Литвинов. - Сказки да и только!»
        - Кого из избранных вы знаете? - спросил он вслух.
        - Одного я видел в ложе, да и тот таился под маской. Магистр знает его…
        - Где находится ложа?
        После разговора с Брауном Литвинов спустился в подземные лаборатории. В разгар рабочего дня жизнь в стенах Центра кипела, словно в гудящем улье. На незнакомого пожилого господина никто не обращал внимания. Литвинов вспомнил былое (свою работу в Нью-Йорке), - затаённая боль и обида нахлынули на него:
        - Что они сотворили со мной?!
        Несколько приободрила мысль, что всё ещё можно изменить… Вспомнив, что раз в неделю учёные собираются вместе, чтобы получить новые задания, Литвинов пригласил всех в актовый зал и, когда они расселись по местам, с трибуны выступил с речью:
        - Братья мои! Сегодня вам предстоит сделать непростой выбор между свободой и рабством. Сегодня вы должны решить сами для себя - чего хотите больше всего: жить в золотой клетке или воспарить в небо?
        Зал наполнился возмущёнными голосами.
        - Молчать! - гневно прикрикнул Литвинов. Тотчас воцарилась тишина. Он окинул строгим взором всё собрание:
        - С вещами на выход! Бегите отсюда! Вы отныне ничьим приказам не подчиняетесь…

***
        В тот день, когда Литвинов находился в Чикаго, в Нью-Йорке с Кэтрин Вильямс приключилась беда… Стивенсон по совету друга нанял для девушки телохранителя, который сопровождал её повсюду, а по вечерам в гостиной смотрел телевизор и без спроса брал продукты из холодильника, непристойно поглядывая на молодую хозяйку. Кэтрин Вильямс смущал откровенный взгляд охранника, и об этом она как-то раз обмолвилась в разговоре со Стивенсоном.
        - Кэйт, всё в наших руках, я поеду в агентство, - они пришлют другого.
        - Нет, нет, - поспешно сказала девушка, - всё в порядке! Не беспокойтесь. Он не может мне причинить зла…
        Увы, она ошиблась! Её телохранитель был весьма заурядным обывателем потребительского склада ума да к тому же прирождённым неудачником. Слишком много грязи было в мыслях его! Досуг он неизменно проводил за компьютером, наслаждаясь зрелищем обнажённых тел и совокупления людей… В такие мгновения он чувствовал, что способен на многое. Но когда дело доходило до близости с реальной девушкой, в последний миг страх сковывал его тело…
        Воспитанный строгой матерью-католичкой, что била сына за любую детскую шалость, он вырос нелюдимым и замкнутым. Со смертью матери получил долгожданную свободу и однажды занялся бодибилдингом. Его многолетние тренировки в спортзале принесли плоды. Он устроился на работу в охранное агентство. Но страх, привитый в детстве, глубоко укоренился в душе его и не желал так просто уходить. Темнокожий незнакомец пришёл к нему во сне и обещал свою помощь…
        В ту ночь Кэтрин Вильямс долго не могла заснуть. Кошки скребли на душе у нее… На работе начались проблемы. Накануне главный редактор вызвал ее в свой кабинет и строго отчитал за статьи о «центрах», пригрозив увольнением, если она снова поднимет эту тему. Девушка не знала, как сказать правду старику Стивенсону, который заботился о ней словно отец родной…
        Тихий шорох за спиной заставил её обернуться. Она вскрикнула, встретив сладострастным огнём горящие глаза охранника…
        Сильная мужская рука зажала девушке рот и толкнула ее на кровать. Кэтрин билась, словно пойманная пташка, а он, преодолевая сопротивление, рвал с неё одежду… В этой борьбе у хрупкой беззащитной девушки не было ни единого шанса! В конце концов, он добился того, чего хотел…
        - Ты лишилась девственности, - сказал глухой утробный голос, - а будешь стоять у нас на пути, и жизни лишишься! Забудь обо всём, иначе пожалеешь…
        После его ухода она долго, стоя под душем, отмывалась…
        Стивенсона разбудил звонок сотового телефона. «Кэйт» высветилось на экране. Он поднёс телефон к уху и услышал глухие рыдания…
        Сбивчивый рассказ Кэтрин Вильямс привёл старика в ярость, он тотчас поехал в агентство, где кричал, угрожая судом. Директор агентства пообещал уволить виновного сотрудника и выплатить пострадавшей компенсацию.
        - Я хочу видеть это чудовище! - воскликнул Стивенсон. И получил ответ:
        - Мы не можем найти его. На звонки он не отвечает…
        - Вы знаете, где он живёт?
        Вместе с сотрудником агентства Стивенсон поехал домой к насильнику. На звонок никто не вышел. Дверь оказалась не заперта. И тогда они вошли. В гостиной на верёвке болталось тело мужчины… Тьма обманула этого человека и забрала душу его…
        Кэтрин Вильямс безутешно плакала. Стивенсон молчал, не зная, как утешить страдающее дитя. В какой-то миг девушка неожиданно вспылила:
        - Это вы привели его в мой дом! Вы во всём виноваты! Не хочу вас видеть! Уходите…
        - Кэтти, - вздохнул Стивенсон, - я знаю, как тебе плохо…
        - Вы не можете этого знать! - резко перебила его девушка. - Уходите…
        Дома Стивенсон достал из бара бутылку виски, впервые за долгие годы напился и стал разговаривать сам с собой:
        - Я заботился о ней, я любил её как свою дочь. А она мне говорит… Я виноват, но в чём? Разве можно было предвидеть это?
        - Ты всё правильно делал! - подсказал внутренний голос.
        Стивенсон довольно кивнул головой.
        - Во всём виноваты только итальянцы…
        - Какие итальянцы? - недоуменно переспросил Стивенсон.
        - Те, что нам мешают!
        Стивенсон, наконец, понял, что этот голос звучит не в его голове. Он поднял глаза и увидел своего старинного приятеля. Джеймс Кинг стоял перед ним…
        Конец первой части
        Часть вторая. Перелом
        Глава первая. Масоны
        Литвинов сидел в кафе. Подошла официантка:
        - Вы определились с заказом?
        Литвинов недоумённо поглядел на женщину. Он задумался над словами Джека Брауна, которому сохранил жизнь, но вовсе не из сострадания: «Зачем убивать? Свои же прикончат!» И он оказался прав…
        Наутро жена потянулась к мужу своему, но тот не ответил на её приветствие: подушка лежала на груди у Джека Брауна, а предсмертный ужас запечатлели широко раскрытые глаза его. Женщина вскрикнула и лишилась чувств. А накануне ночью братья-масоны вынесли приговор изменнику…
        Масонами были отцы-основатели США, американские президенты, бизнесмены, известные своей благотворительностью, чиновники, желающие подняться по карьерной лестнице… Ореол загадочности неизменно витал над Обществом вольных каменщиков! Их обвиняли во всех смертных грехах: закулисных интригах и заговорах, покушениях на американских президентов, организации революций и развязывании мировых войн. Масоны подчас и сами не подозревали о том, что были лишь марионетками, исполнителями чужой воли… Об избранных Джек Браун узнал незадолго до своей кончины, а до тех пор наивно полагал, что все инициативы исходят лично от великого магистра…
        Да, издавна слагали легенды о вольных каменщиках, об их символике, ритуалах и философии: усечённая пирамида с всевидящим оком, фразы «Новый мировой порядок», «От множества к одному» на долларовой купюре и Государственной печати США. Они всегда были на виду и прикрывали истинных кукловодов, которые безжалостно подставляли своих слуг, используя их втёмную. Увы, масонство - это лишь вершина айсберга! Впрочем, братьям нравилось играть в теневых властителей мира и тешить своё самолюбие. «Они спали, и Тьма убаюкивала их!»
        Храм Чикагской масонской ложи располагался в особняке на краю города, где братья собирались поздними пятничными вечерами, но проводились и внеочередные собрания, - в тех экстраординарных случаях, каким на этот раз было предательство Джека Брауна…
        Кресла рядами покрывали пространство храма перед престолом, на котором восседал в чёрную мантию одетый великий магистр - брат Эндрю. На алтаре по древнему масонскому обычаю лежали Три Великих Светоча: циркуль, наугольник и Священное Писание.
        Братья занимали места в рядах сообразно степеням посвящения и с каждым годом приближались всё ближе к алтарю. Обычной одеждой масонов были деловые костюмы без галстука; традиционные фартуки вольные каменщики надевали лишь при посвящении нового брата…
        В ту ночь в храм явились все, кроме Джека Брауна - его не приглашали.
        После традиционных вопросов и ответов именем Великого Архитектора Вселенной брат Эндрю объявил собрание ложи открытым.
        - Братья, - говорил он, - сегодня я пригласил вас, чтобы сообщить крайне неприятное известие: тот, кто долгое время совершал работы вместе с нами, ныне попрал наше братство! Мы ошиблись в нём, он утратил наше доверие. Его измене нет оправдания! И теперь я спрашиваю вас, братья, чего заслуживает сей недостойный человек?
        По рядам масонской ложи прокатились возмущенные голоса:
        - Исключить его из нашего братства! Да-да, исключить…
        - Исключить? - усмехнулся брат Эндрю, потом он качнул головой и сверкнул глазами. - Наказанием за измену во все времена служила только смерть!
        Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. В зале тотчас повисла тишина… До сих пор братьям Чикагской ложи еще не доводилось принимать столь суровые решения, - никто из них не хотел брать на себя такую ответственность. Подмастерья перешёптывались: «Нас учат самосовершенствованию, а сами подбивают на преступление!» Мастера высших степеней посвящения благоразумно помалкивали…
        Неловкая пауза слишком затянулась. И тогда великий магистр обвёл взглядом всё собрание и громко рассмеялся:
        - Братья! Вы меня не так поняли. Наша задача - только вынести приговор, который будет приведен в исполнение теми, кто не имеет к нам никакого отношения!
        Тотчас же послышались вздохи облегчения и обрадованные возгласы:
        - Правильно. Верное решение!
        Но все-таки в зале не было единодушия, оставались те, кто сомневался. И тогда с первого ряда поднялся высокий сухощавый масон 33-ей степени посвящения:
        - Братья, наказание за преступление должно быть неотвратимым! Мы подвергли этого человека порицанию, мы исключили его из нашего братства, но самое справедливое наказание для предателя - смерть. Я лично прослежу, чтобы правосудие свершилось!
        Эти слова подействовали на тех, кто все еще колебался. Братья поддержали этого оратора бурными рукоплесканиями. Послышались голоса:
        - Преступник должен понести кару! Да восторжествует справедливость!
        Лицо великого магистра расплылось в довольной улыбке:
        - Братья, настало время голосования, и я вам напомню - все решения мы принимаем единогласно. Итак, кто за то, чтобы предателя постигла заслуженная кара?
        На сей раз масоны всех степеней посвящения были единодушны и дружно подняли руки.
        - Решение принято! - объявил брат Эндрю. - Благодарю за работу, братья! Да хранит вас всех Великий Архитектор Вселенной!
        После положенных церемоний, завершающих заседание ложи масоны с первого ряда остались на своих местах, а все остальные, делясь впечатлениями, покинули храм.

***
        Высокий сухощавый масон долго беседовал с великим магистром, потом он быстро направился к выходу, и, будучи уже в дверях, столкнулся с Литвиновым. И если бы только тот знал, куда так торопится этот человек, может быть, Джек Браун остался жив… Но увы!
        В среде масонов была принята система знаков, по которым они отличали своих от чужих. И когда охранник в вестибюле ожидал от вошедшего незнакомца традиционного рукопожатия, Литвинов своим пристальным взглядом усыпил его. Тогда огромный и сильный мужчина сомкнул глаза, и с грохотом падающего шкафа его тело рухнуло на пол…
        Литвинов преспокойно вошёл в храм, - его никто не останавливал. Одиннадцать масонов стояли пред алтарём, совершая некое священнодействие. Какие-то слова вылетали из уст великого магистра, в руках его была раскрыта большая чёрная книга. Братья хором повторяли за ним текст неизвестного заклинания. Их голоса отзывались мощным эхом под сводами храма. «Латынь, - понял Литвинов, прислушавшись. - Но что все это значит?»
        Он заметил впереди алтарь, но там, где прежде лежала Библия, теперь стояла статуэтка какого-то крылатого животного. Издали Литвинов не мог разглядеть её и решил подойти ближе. Он не таился и шёл прямиком к алтарю, но масоны, будучи в гипнотическом трансе, не замечали постороннего присутствия. Литвинов шел все дальше, и с каждым шагом он всё ближе подбирался к сознанию тех одиннадцати человек. Наконец, он проник в их мысли:
        - Славься Великий Архитектор Вселенной! Да будет воля твоя и на небесах, как на Земле[9 - Молитва «Отче наш» в искажённом «масонском» варианте (прим. авт.)]… Царствуй вечно над народами, светоносный Люцифер!
        Литвинов приблизился к алтарю и увидел на нем красного дракона, широко раскрывшего пасть свою… В этот миг великий магистр обернулся на звук шагов. Он вскрикнул от неожиданности, но тотчас под взглядом Литвинова грянулся наземь, выронив из рук чёрную книгу. Масоны заметили, наконец, присутствие в своём храме чужака, который застал их врасплох.
        - Ну, что, братцы-кролики? Не пора ли вам отдохнуть? - усмехнулся Литвинов. Он щёлкнул пальцами и крикнул протяжно:
        - Sleep!
        Эти люди, как на сеансе массового гипноза, один за другим повалились с ног, падая у подножия алтаря бога своего. Литвинов между тем разглядывал необыкновенную статуэтку, которая была вылита из золота:
        - Что за чёрт? Эти люди совсем сошли с ума? Поклоняются крылатому змею, то есть дракону! А дракон - это символ дьявола… Как-то все это не похоже на хозяев мира сего! Впрочем, какое мне дело? Надо узнать, как найти этих самых избранных…
        Литвинов опознал великого магистра (по его чёрной мантии) и разбудил его.
        Когда брат Эндрю очнулся от сна, на миг он оторопел, пытаясь понять, что произошло, но встретившись взглядом с чужаком, упал перед ним на колени, прося пощады.
        - Где мне найти избранных? - с расспросами подступил к нему Литвинов.
        - Вам нужен Джеймс Кинг, - выдохнул брат Эндрю. - Я прошу - только не убивайте меня!
        Брат Эндрю залился горючими слезами, - казалось, его страх был неподдельным.
        Но едва только Литвинов повернулся к нему спиной, как великий магистр потянулся к алтарю, где лежал жертвенный нож.
        Литвинов, почувствовав угрозу, обернулся. И тогда сердце его воспламенилось лютой ненавистью, а в глазах вспыхнули огни ярости.
        - Ну, возьми же его! - в гневе крикнул он.
        И тогда брат Эндрю повиновался; блеснуло лезвие ножа в руке его.
        - А теперь слушай меня внимательно, масон, - в упор глядя на свою жертву, проговорил Литвинов. - Когда я уйду, ты пронзишь этим ножом сердце каждого из братьев своих и отойдёшь в мир иной последним…
        Сигнал из устройства, вживлённого в мозг брата Эндрю, со скоростью света достиг Вашингтона, возвестив о гибели великого магистра Чикагской ложи двум властителям Америки…
        Глава вторая. Вне закона
        Когда Литвинов пришел в свой гостиничный номер, он устало опустился на кровать и включил телевизор, где вскоре начался выпуск новостей, который открылся экстренным сообщением под заголовком «Breaking News».
        - …Менее часа назад в особняке, принадлежащем обществу масонов, произошло массовое убийство, - быстро проговорила ведущая новостей. - Наша съёмочная группа работает на месте события…
        На экране телевизора появилось помещение масонского храма, заставленное рядами пустых кресел. Оператор навёл камеру на залитое кровью подножие алтаря. Литвинов, у которого при этих кадрах защемило сердце в груди, заметил, что красная крылатая статуэтка и чёрная книга заклинаний исчезли с того места, где они лежали при нем. Закадровый голос ведущей говорил:
        - По подозрению в совершении этого жестокого преступления разыскивается гражданин России Александр Литвинов…
        И тотчас телевизионщики выдали фотографию Литвинова, которая заняла весь экран, а затем в кадре появился коренастый упитанный мужчина.
        - Мистер Джонс, расскажите, что вы видели? - попросил его репортёр, придвинув ему микрофон.
        - Я видел человека, выходящего из здания ложи, - отвечал тот.
        - Это он? - репортёр показал фотографию Литвинова. И свидетель подтвердил:
        - Да. Я его лицо хорошо запомнил!
        - Чёрт возьми, откуда у них моя фотография? - вознегодовал Литвинов. Ответ не заставил себя ждать, - телеведущая пояснила:
        - Повторяем, в связи с массовым убийством в храме Чикагской масонской ложи разыскивается особо опасный преступник Александр Литвинов, гражданин России, объявленный в международный розыск по подозрению в убийстве. За любую информацию о месте нахождения этого человека объявлено вознаграждение в десять тысяч долларов…
        Литвинов выключил телевизор.
        - Стало быть, на Родине меня объявили убийцей! - заговорил он сам с собой. - Они нашли труп в моей квартире… Это была самооборона, но кто же будет разбираться? Отныне я вне закона! Надо как можно скорее покинуть город. Так, у меня есть шанс затеряться…
        «Но где укрыться, если вся страна знает тебя в лицо?!»
        «Вам нужен Джеймс Кинг», - вспомнил Литвинов слова брата Эндрю.
        - Стивенсону угрожает опасность, - понял он и попытался связаться с ним по телефону. Но американец не отвечал на звонки; он перезвонил, когда Литвинов уже выходил из отеля.
        - Джеймс, здравствуй, я весь вечер звонил тебе, но ты…
        - Я был занят, - холодно отвечал Стивенсон.
        Литвинов заметил перемену в голосе друга:
        - У тебя что-то случилось?
        - Нет, не у меня, - возразил Стивенсон, - это у тебя случилось! Ты совсем выжил из ума!
        - Да что с тобой такое? - удивился Литвинов.
        - Ты ещё спрашиваешь? Мерзкий убийца! - злобно прошипел американец. - Или резня в масонском храме - не твоих рук дело?
        Литвинов вздохнул:
        - Да, это сделал я, но… они заслужили смерти!
        - А не ты ли меня обвинял в самосуде? - вспомнил былое Стивенсон. - То же мне образец нравственности! Твоему поступку нет оправдания. Ведь ты убил и Дэвиса. Я не хотел верить, но теперь Джим открыл мне глаза…
        - Ты говоришь о Джеймсе Кинге? - догадался Литвинов. - Ты видел его? Этот человек опасен!
        Стивенсон тотчас оборвал его на полуслове:
        - Не более чем ты! Убийца…
        - Послушай меня, Джим! Ты - в опасности. Кинг твой - …
        Литвинов не успел докончить свою мысль. Связь внезапно прервалась. «Вот и поговорили!», - с досадой подумал он.
        Литвинов понял, что потерял своего единственного американского друга. И знал, кого в этом винить… Джеймса Кинга.
        Днём ранее.
        Стивенсон, будучи уже изрядно пьян, увидел призрак из далекого прошлого. Он поднялся навстречу Кингу, но не удержался на ногах и повалился на диван. Гость рассмеялся:
        - Да, приятель, ты явно не в форме! Но ничего, мы сейчас это дело поправим!
        Он достал из кармана тонкий шприц, снял колпачок и сделал укол сквозь рубашку в плечо Стивенсона. Всё произошло столь внезапно, что тот не успел опомниться, лишь ощутил боль в руке и несвязно проговорил:
        - Что… Что ты делаешь?
        Вскоре вернулась тяжесть в ногах, и порядок воцарился в мыслях. Стивенсон непонимающим взором уставился на Кинга:
        - Что это было?
        - Да так, - махнул рукой Кинг, - одна из разработок нашего Центра! Опьянение как рукой снимает, не правда ли?
        Стивенсон мгновенно изменился в лице:
        - Ты… знаешь о Центрах?
        - Вижу, что подействовало, - улыбнулся Кинг. - Да ты садись. Нам с тобой предстоит долгий разговор! Мне известно, что ты стоял за переполохом в Нью-Йорке, мне известно, что ты помог сбежать немецкому учёному, а теперь зачем-то защищаешь русского, хотя ничего ему не должен… Литвинова приговорили к смерти итальянцы. Это они создали исследовательские центры как площадку для экспериментов над сознанием. Не буду скрывать, я выполняю их поручения. Поверь мне, это изверги, а не люди! Они на всё способны и ни перед чем не остановятся…
        - Постой, - проговорил Стивенсон, - я ничего не понимаю! О каких итальянцах ты говоришь? И откуда тебе известно о Литвинове?
        - Это Гарри рассказал мне. Он всё это время следил за тобой. По счастью, мне удалось убедить его не выдавать тебя. Он был сильным человеком и контролировал своего духа… Симбиота, как мы их называем. А теперь он мёртв - его убили итальянцы…
        - Гарри умер?! - растерянно проговорил Стивенсон.
        «И уже во второй раз», - подумал про себя Кинг и качнул головой:
        - А за Литвиновым они открыли охоту…
        - Кто они такие? - спросил Стивенсон. И тотчас злобные огоньки вспыхнули в глазах Кинга:
        - Двое пришельцев из Европы, что захватили власть над Америкой. Это они руками ЦРУ устранили Кеннеди в Далласе. Это они стояли за терактами 11 сентября и развязали войны в Ираке и Афганистане. Они создали Центры. Этот перечень преступлений замыкает мерзкое изнасилование Кэтрин Вильямс…
        - Кэйт пала жертвой их злодеяний?! - вскричал Стивенсон.
        - Да. Я тебя прекрасно понимаю: ты всегда мечтал о дочери… И вот теперь, - начал Кинг и красноречиво умолк.
        - Но как? - недоумевал Стивенсон. - Откуда ты знаешь обо мне так много?
        - Между нами есть незримая, но прочная связь! - объявил Кинг.
        - Что это значит?! - возмутился Стивенсон.
        - Тебе не кажется странным, что я прихожу всякий раз, когда у тебя начинаются проблемы? - заметил Кинг. - Помнишь своё состояние после потери сыновей? А теперь… Кэйт изнасилована, а лучший друг оказался убийцей!
        - О чём это ты? - не понял Стивенсон.
        - А ты разве не знаешь, что натворил Литвинов в Чикаго? Сегодня он пришел в храм масонов и убил одиннадцать человек… Ни с того ни с сего, просто так!
        - Этого не может быть, - возразил Стивенсон.
        - Не веришь, - усмехнулся Кинг, - так, погляди и убедись!
        Он схватил пульт и включил телевизор. Как раз шёл выпуск новостей, на весь экран показывали фотографию Литвинова…
        - Теперь убедился, что этот русский - волк в овечьей шкуре? Он убивал и прежде! Смерть Дэвиса из Нью-Йоркского Центра тоже на его совести. А в России он оставил труп в своей собственной квартире… Разве ты не знал об этом?
        Стивенсон с недоумением покачал головой:
        - Трудно в это поверить. Он не мог поступить так!
        - Ещё как мог! - усмехнулся Кинг. - И ты знаешь, как он это сделал. По его приказу великий магистр зарезал братьев ритуальным ножом, а затем покончил с собой… Как всё просто и пачкаться в чужой крови не надо! Нет оправдания его поступку…
        Кинг сделал паузу, глядя на растерянного Стивенсона, а потом продолжил:
        - Литвинова теперь разыскивает вся американская полиция! А если ты и впредь будешь помогать ему, тебя сочтут его пособником! Я знаю, что такое разочарование в людях, Джим. Но лучше горькая правда, чем сладкая ложь…
        - То, что сделал он, просто чудовищно! - наконец, проговорил Стивенсон.
        - Пообещай, что отныне помогать ему не станешь…
        - Никогда!
        Услышав это слово, Кинг довольно улыбнулся:
        - Это правильное решение! А теперь нам с тобой надо поговорить о деле…

***
        День спустя.
        По дороге в кафе Литвинов думал о том, как лучше добраться до Нью-Йорка. Его разыскивали. Денег у него почти не осталось, как и друзей в Штатах, кроме… Он вдруг вспомнил об Олеге Давыдове…
        Вскоре после возвращения из Южной Америки Литвинов решил заняться бизнесом. У него был стартовый капитал: во времена работы в Японии на его банковский счёт перечислялись крупные денежные суммы. Но как вести дела Литвинов не знал, и один знакомый посоветовал ему Олега Давыдова, способного молодого человека, недавно окончившего университет менеджмента.
        - Я хочу, чтобы российские компьютеры вытеснили зарубежные аналоги с надписью «сделано в Китае»! - сказал тогда Литвинов своему управляющему.
        - В таком случае работа нам предстоит масштабная, - с улыбкой на губах заметил Давыдов.
        Планы были грандиозными! За границей партнёры закупили дорогостоящее оборудование, был нанят рабочий персонал…
        Первое время компания работала в убыток, но правительство возместило половину себестоимости продукции: Андрей Романов держал своё слово! И два года спустя была получена первая прибыль… Дела пошли в гору! Но всё рухнуло в кризисный 27-й год: компания обанкротилась… Олег потерял работу, найти другую ему не удалось, и тогда он решил податься на родину кризиса - в Америку. Правда, денег на переезд не было…
        Литвинов откликнулся на чужое горе и снабдил друга деньгами на первое время. На эти деньги Давыдов открыл своё дело в Штатах и в благодарность перечислял на счёт Литвинова в «Банке Америки» часть прибыли предприятия. Старые друзья созванивались, Олег приглашал Литвинова в гости…
        Номер счёта сохранился в записной книжке Литвинова, и после завтрака он надеялся пойти в банк…
        В кафе Литвинов сел за столик у окна, сделал заказ официантке и принялся рассматривать прохожих. Стоял погожий солнечный день. Под ручку шли парень с девушкой, две молодые женщины о чём-то оживлённо разговаривали, высокий толстый мужчина спешил на службу в корпорацию. Лица прохожих сияли улыбками… «Нация счастливых людей, похожих на гамбургеры! - усмехнулся про себя Литвинов. - Видать, не забывают они завет Карнеги: улыбаться - это выгодно! А мысли их пусты… Наши люди задавлены житейскими заботами, оттого так часто ложится тень печали на лица их!». Он вдруг понял, почему Америка процветает: «Они верят в завтрашний день! Нам бы вашего оптимизма, и мы отстроим Россию заново! Правильно кто-то сказал: хочешь быть счастливым, будь им…»
        Пока Литвинов про себя рассуждал об истоках «американского чуда», некий молодой посетитель кафе приглядывался к нему; потом он поспешно поднялся с места и двинулся к выходу, набирая номер 911…
        Литвинов съел свой завтрак, оставил на столике деньги и собирался уходить. В кафе в это время вошёл ещё один посетитель… Он был в шляпе и темных очках. Литвинов поглядел на незнакомца и не удивился, когда не смог прочесть его мысли, - протянул руку, чтобы открыть дверь, но вдруг почувствовал резкую боль. Он не устоял на ногах и рухнул на пол, а свет померк у него в глазах…

***
        Когда Литвинов пришел в себя, вокруг была темнота; его голова гудела от боли, а руки и ноги были связаны. Он сидел на стуле посреди какого-то помещения. «Где это я? Похоже на подвал!» - пришло ему на ум.
        Вскоре скрипнула дверь. Хлынул поток яркого света, и Литвинов зажмурился, а, приглядевшись, различил впереди стоящий тёмный силуэт.
        - Почему бы вам просто не убить меня? - закричал он по-английски.
        - А вам не терпится на тот свет? - усмехнулся незнакомец, заговорив по-русски. Внезапно свет залил всё пространство вокруг, а незнакомец остановился чуть поодаль.
        - У нас с вами общая цель, мистер Литвинов! - сказал он.
        - Кто вы такой? - спросил Литвинов.
        - Моё имя вам должно быть известно. Меня зовут Джеймс Кинг… - такой последовал ответ.
        - Ах, ты, мразь! - в ярости вскричал Литвинов.
        - Ну, зачем так, мистер Литвинов? Я же вас не оскорблял! - заметил с обидой в голосе Кинг.
        - Что вам от меня надо? - заревел Литвинов.
        - Вы хорошо работаете, мистер Литвинов, - улыбнулся Кинг. - Ловко вы расправились с теми идиотами из Чикаго! Ха-ха. Они возомнили, будто правят миром! Ха-ха. Их давно надо было поставить к стенке, но эти итальянцы нянчились с ними, как с грудными детьми…
        - Что вам от меня надо? - повторил свой вопрос Литвинов.
        - А вы не кипятитесь! В вашем возрасте нельзя волноваться! - усмехнулся Кинг.
        - А в вашем возрасте?
        - Для меня возраст значения не имеет!
        На мгновенье повисла пауза.
        - Где я? - спросил Литвинов.
        - Мы - в пригороде Нью-Йорка…
        - И как же я попал сюда из Чикаго? Я помню, что был в кафе и уже собирался уходить, а потом… удар по голове, - вспомнил Литвинов. - А теперь я связан и сижу в каком-то подвале…
        - Прошу прощения. Мне пришлось так поступить, чтобы поговорить с вами, - с этими словами Кинг подошёл и развязал Литвинова. - Теперь вы свободны.
        - Я могу идти? - спросил Литвинов, вставая на затёкшие ноги и ощущая резкую боль.
        - Можете, - презрительно скривил губы Кинг, - да только на свободе вы и часа не проживёте!
        - Это ещё почему? - бросил с вызовом Литвинов.
        - Вас неминуемо схватят или полицейские, или наши агенты, - сообщил Кинг и красноречиво умолк.
        Литвинов пошарил рукой в кармане и всё понял:
        - Вы взяли устройство!
        - Отныне каждый ваш шаг будет на моём контроле! - заявил Кинг.
        Литвинов изменился в лице:
        - И что вам от меня нужно?
        - Вы долгие годы работали на организацию, и у меня к вам деловое предложение… - начал Кинг.
        - Вы хотите, чтобы я кого-то убил! - догадался Литвинов.
        - Да, - спокойно отвечал Кинг. - Если вы исполните моё поручение, я отдам вам вашу игрушку, и вы беспрепятственно покинете эту страну…
        - А как же полиция? Благодаря вашим стараниям, меня узнают на улице и в кафе!
        - Не беспокойтесь! Всё сметено могучим ураганом. В полиции у меня свои люди… Иначе, сами посудите, вы бы сейчас уже сидели в тюрьме! Прибор ваш спрятан в надёжном месте, а в центре слежения на вас глядят сквозь пальцы… Но сколько времени это продлится, зависит только от вашего поведения. И если вы попытаетесь устранить меня или провалите задание, вас разорвут на части!
        - Что я должен сделать? - мрачно осведомился Литвинов.
        - Вот это я понимаю: деловой разговор! - улыбнулся Кинг. - Его зовут Алесандро Торино (иногда он называет себя Александром Туринским). Этот человек стоял за покушениями на Андрея Романова, вашего внука. Именно он отдаёт приказы! Вы хотели отомстить? Лучшего случая просто не представится!
        - Так это он! - воскликнул Литвинов, и в глазах его вспыхнули зловещие огоньки.
        Джеймс Кинг довольно усмехнулся про себя: «Я правильно сделал, что сохранил ему жизнь. Этот на всё пойдёт ради мести! А когда Торино канет в лету, я с ним рассчитаюсь…»

***
        Тремя часами ранее.
        Кинг оказался в своём загородном доме, Литвинов лежал на полу у его ног… В это время зазвонил мобильный телефон. Это был Алесандро Торино. Начальник, как говорится, своего подчинённого вызывал на ковёр…
        Тогда Кинг связал Литвинова, запер его в подвале и… вскоре очутился в Вашингтоне.
        - Джеймс, - сказал ему итальянец, - тот, кого мы называем врагом номер один, обнаружен!
        - Это хорошая новость, шеф, - проговорил с улыбкой на губах Кинг. - Его задержали?
        - Нет, в последний миг он ушёл от нас, - Алесандро Торино исподлобья глядел на своего собеседника, но Кинг сохранял невозмутимое спокойствие. - Полиция допросила очевидцев, и вот, что стало известно. Некто в шляпе и очках ударил русского рукоятью пистолета по голове, а потом вдруг исчез вместе с ним…
        - И кто же это может быть? - не моргнув и глазом, проговорил Кинг.
        - А у вас разве нет версий?
        - Я понятия не имею, что там случилось! Неужели вы на меня думаете?
        - Я думаю о той способности, которой наделил вас наш господин…
        Разговор перешел на повышенные тона.
        - А что вам до нее? - грубо парировал Кинг. - Думаете, только у меня одного такая способность? Если вы подозреваете меня, то скажите прямо, а не ходите вокруг да около!
        - Успокойтесь, Джеймс, никто ни в чём вас не обвиняет, - сухо отозвался итальянец.
        - В таком случае я могу идти?
        - Ступайте.
        «Проклятый макаронник! - думал Кинг, покинув кабинет своего начальника. - Но ничего, тебе недолго осталось жить. Сегодня Джим уничтожит тебя!»
        Кинг вернулся в свой загородный дом и сошёл в подвал, где на дубовом стуле с высокой спинкой, вмурованном ножками в бетонный пол, сидел, свесив голову, Литвинов… Первым желанием Кинга было расправиться с назойливым русским, который представлял угрозу как для него, так и для организации, которой он служил вот уже более ста лет. Но кошки скребли на душе у этого американца. «Торопиться не стоит, - подумал он, - пусть сначала Джим выполнит поручение моё!»

***
        Тем временем, Джеймс Стивенсон был в Вашингтоне… Он любил американскую столицу, этот тихий провинциальный городок, известный своими музеями и достопримечательностями, где можно отдохнуть от шумного и суетливого Нью-Йорка. Но на сей раз Стивенсона в Вашингтон привело дело, - поручение, которое он поначалу воспринял как шутку. Американцы горазды посмеяться и крайне неразборчивы в юморе… Но Стивенсон, взглянув на мрачное лицо Кинга, понял, что тот говорит серьёзно.
        - Ты веруешь в Бога, ты устоял в истине и не запятнан служением дьяволу. А потому можешь изгнать дух, живущий в нём, и лишить его силы. Ему уже пятьсот лет, и едва дух выйдет из него, он угаснет на твоих глазах… от старости!
        Теперь Стивенсон постучал в дверь двухэтажного особняка, в котором последние двадцать лет жил Алесандро Торино… По документам этому весьма незаурядному человеку было пятьдесят четыре года. Он якобы родился в Италии в конце прошлого столетия и переехал с родителями в Америку. Учился в спецшколе ФБР и служил в Бюро. Позднее работал в секретном разведывательном агентстве США, пока не пересел в кресло советника президента по национальной безопасности…
        Секретное досье на Алесандро Торино было доступно немногим, но и оно содержало изрядную долю лжи.
        Послышались шаги… Открыл дверь высокий смуглый человек. Он улыбнулся и объявил:
        - Я вас ждал, мистер Стивенсон! Вы меня разве не помните? Мы с вами встречались однажды в Чикаго, - тогда вы были при смерти…
        Стивенсон на мгновенье опешил:
        - Так, это были вы?
        - Что ж мы стоим? Проходите в дом, будьте гостем моим!
        Итальянец исчез в длинном тёмном коридоре, оставив дверь открытой. А Стивенсон, собравшись с духом, вскоре последовал за ним и оказался посреди просторной гостиной.
        Итальянец сидел в кресле у камина, глядя на пламя, пожирающее сухие поленья.
        - Садитесь, мистер Стивенсон, - повелительным тоном сказал он, указав рукой на кресло, что стояло рядом. Американец повиновался, но потом вспомнил, что привело его в этот дом, и вскочил с места, - он выхватил из кармана распятие и быстро прочел на латыни молитву «Отче наш», после чего громко выкрикнул:
        - Именем Господа повелеваю тебе - выйди из него нечистый дух!
        Стивенсон наивно ожидал, что итальянец взвоет истошным голосом и забьётся в припадке, как это описано в Евангелиях. Но… хохот сотряс стены дома Торино. Хозяин от души посмеялся над самозваным экзорцистом.
        - А где святая вода? А отчего ты не спросишь имени беса, что сидит во мне? «Моё имя легион, ибо нас много!», - издевался над американцем Торино. Тогда Стивенсон густо покраснел и готов был сквозь землю провалиться…
        - Эх, ты, горе-экзорцист! - воскликнул Торино и прекратил, наконец, смеяться. - Надо читать Библию внимательно! В Писании что сказано? «Бес изгоняется молитвами и постом». А вы когда-либо в своей жизни постились? А часто вы обращаетесь к Богу с благодарственными молитвами? Садитесь. Мы побеседуем…
        Стивенсон покорно сел. Ему было стыдно. Он жалел, что пришёл сюда.
        - Я знаю, кто вас подослал ко мне. Этот человек плохо кончит… Помяните моё слово! И знайте впредь, для изгнания бесов ничего не нужно, кроме одной лишь веры… - как сказано в Писании, - хотя бы с «горчичное зерно». Увы, праведников в этом мире осталось совсем немного! А вы обычный человек, склонный к сомнениям, слабый по природе своей!
        Итальянец сделал паузу, а потом, не отрывая взора от огня, продолжил:
        Когда-то моя вера была столь сильна, что демоны трепетали предо мной!
        А всё началось давным-давно, в 16-м веке…
        Глава третья. Добро и зло
        Я родился в 1558 году в Турине. Наша семья из древнего дворянского рода попала в немилость к новым властям, и мы бежали в свободную Венецию, где на те деньги, что удалось вывезти из Турина, отец занялся торговлей пряностями.
        Прошли годы… Мои родители купили большой дом в центре города. Но отец подолгу пропадал в плавании, а однажды и вовсе не вернулся из путешествия на Восток. Говорили, его корабль подвергся нападению пиратов, коих в те времена в Средиземноморье было великое множество!
        Итак, в пять лет я потерял отца… Мама, будучи ярой католичкой, воспитывала меня в строгости и рано обучила латыни. Я помню, как изо дня в день слово в слово пересказывал ей тексты Священного Писания. Когда я старался, она хвалила меня, когда я забывал или ленился, сурово наказывала меня… Но за всё это время я не сказал ей ни одного слова в упрёк, будучи от природы скромным и тихим! Я всё терпел, чувствуя её любовь, которая подчас была сопряжена с розгами… Потом увлёкся чтением и вскоре все четыре Евангелия знал наизусть! По воскресеньям мама водила меня в храм, где я покорно выслушивал мессу…
        Однажды я увидел человека, сидящего с протянутой рукой на площади возле собора. Мама подала ему несколько дукатов. Моё внимание привлекли его глаза, неподвижные и тускло устремлённые куда-то вдаль. Мама сказала, что этот человек слеп от рождения. Внезапно лицо его исказилось и скривилось в злобной ухмылке. Нечто тёмное, мохнатое и грязное взглянуло на меня… Я шарахнулся от него в сторону, но тотчас видение пропало. На площади сидел еще один слепой нищий, - с добрым простоватым видом. Что-то подвигло меня подойти к нему, и тогда я коснулся руки его и вдохновенно провозгласил:
        - Выйди из него, нечистый дух!
        Он сотрясся и с пеной на губах рухнул на мостовую… Мама схватила меня за руку и потащила домой, а там примерно наказала розгами. Но неделю спустя мы видели того нищего зрячим! С тех пор она больше не поднимала на меня руки своей…
        Однажды мама захворала. Жуткий кашель и рвота измучили её до изнеможения, она осунулась и похудела. Доктор опасался, что это чума… После его ухода я подошёл к матери, взял её за руку и тихо прошептал:
        - Мамочка, верь в Господа, и ты поправишься!
        Тогда она слабо улыбнулась мне, и вскоре - о, чудо! - пришло исцеление. Доктор был немало удивлён. На сей раз обошлось…
        В школе, помимо схоластики, я изучал древнегреческий и произведения античных авторов. Вергилий, Овидий и Гораций открыли новую страницу в моей жизни! Вскоре я приобщился к литературе Нового времени, упивался чтением стихов Данте и Петрарки, часами просиживая в библиотеке Сан-Марко. Поэты эпохи Возрождения воспевали любовь и красоту земной женщины…

***
        Мне было тринадцать лет, когда снова проявился мой необыкновенный дар исцеления. Надо сказать, в тот год Венеция воевала с турками…
        В городе жила уважаемая семья по фамилии Маркато. Мужа звали Антонио, его жену - Мария, у них было двое детей: сын - по имени Пьетро и десятилетняя дочь Паола. И вот Пьетро отправился добровольцем на флот, в бою показал себя бесстрашным воином и был легко ранен в ногу. По возвращении в Венецию его чествовали во дворце дожа как героя. Но вскоре рана, полученная на войне, воспалилась, и началось нагноение. Все доктора в один голос твердили об ампутации…
        Мама хорошо знала эту семью, а потому, проведав об их горе, и привела меня в дом Маркато. Тогда я впервые увидел сеньору Марию. В тот день предо мной явилась не любезная светская женщина, а убитая горем мать, которая была не в силах сдержать своих рыданий при посторонних. Мне искренне стало жаль её.
        - Сеньора, - сказал я, - верьте, и всё будет хорошо!
        Она окинула меня удивлённым взором. А мама рассказала, как я когда-то вылечил её. И тогда сеньора Мария взяла меня за руку и провела в комнату к своему сыну Пьетро. Тот лежал в страшной лихорадке и бредил во сне… Маленькая девочка сидела в изголовье его кровати и с беспокойством глядела на него. Заметив нас, она почти опрометью выбежала из комнаты.
        И тогда я мысленно вознёс молитву Богу и дотронулся до горячей руки Пьетро. Он тотчас успокоился, - вскоре лихорадка спала, а рана на ноге стала заживать. Доктор объявил, что это чудо. Мама просила сеньору Марию никому не рассказывать о том, что случилось…

***
        Прошли годы… Деньги, что нам оставил отец, кончились, как и мои посещения школы. Мама обратилась за помощью к знакомым чиновникам, а вскоре во дворце был устроен приём. В тот день она взяла меня с собой. Дож принимал просителей в парадном зале. Мама рассказала о жалком состоянии семьи из славного дворянского рода Торино. Тогда правитель Венеции мягко намекнул ей:
        - В нашем городе найдётся немало достойных богатых мужчин, которые могли бы сделать ваше счастье…
        Ну, это было уже слишком! Я не выдержал и звонко крикнул:
        - Мама любит папу!
        И тогда дож обратил внимание на смелого отрока. Но тотчас лицо его перекосилось от испуга, как бы сморщилось и почернело, а в глазах вспыхнули огоньки ярости.
        - Какой умный мальчик, - лицемерно сказал он. - Будет вам новое имение! Ступайте.
        Нечто тёмное, мохнатое и грязное взглянуло из-под насупленных бровей господина Венеции. Мне стало страшно, и я опрометью выбежал из зала…
        Дома мама спросила меня о моём странном поведении во дворце. Я рассказал ей о своих видениях.
        - И часто с тобой такое случается? - спросила она, глядя на меня с тревогою.
        - Нет, - отвечал я. - В последний раз, когда мы видели слепого нищего на площади…
        - Стало быть, это ты его исцелил, - задумчиво проговорила она. - А ведь я догадывалась! Мальчик мой, ты можешь изгонять нечистых духов и лечить людей… Это великий дар Божий! На тебе почивает Дух Святой, как на апостолах…
        Вскоре мы получили небольшое имение, - доходов с него едва хватало на жизнь, но я снова пошёл в школу…
        Когда мне исполнилось семнадцать, мама пригласила к нам в гости семью Маркато. В тот день пришла и Паола (лет четырнадцать ей было тогда). Белокурая девочка с кудряшками поразила моё юношеское воображение… С тех пор я часто думал о ней и даже стал сочинять в ее честь стихи. Я воображал себя Данте с его платонической любовью к Беатриче.
        В доме семейства Маркато мне всегда были рады. Сидя за столом, я бросал пламенные взгляды на Паолу, а она смущённо опускала глаза. Вскоре сеньора Мария обо всем догадалась и решила породнить наши семьи… Помню, однажды мама сказала мне:
        - Алесандро, тебе пора жениться! У меня есть на примете одна девушка из благородной семьи…
        - Мне нравится… - начал я, но густо покраснел и не договорил.
        Она строго взглянула на меня:
        - Алесандро, ты ведь не станешь перечить мне, своей матери, правда?
        - Да, мама, - покорно отвечал я и смирился со своей судьбой. Но на другой день она привела меня в дом Паолы…
        - Так ты знала, мама? - удивился я.
        - Мария мне все рассказала, - улыбнулась она.
        После помолвки я часто видел Паолу, читал ей свои стихи, и мы не заметили, как любовь стала взаимной. Но вскоре в жизнь мою ворвалась чёрная смерть[10 - Эпидемия бубонной чумы - прим. авт.]…
        Пробуждение было тяжёлым. Я открыл глаза, вгляделся в темноту и увидел какую-то большую чёрную птицу с огромным белым клювом. Птица вдруг заговорила человеческим голосом:
        - Я - доктор. Немедленно покиньте дом!
        - Почему? - вскричал я.
        - Ваша мать больна… Чума в городе!
        - Что? - завопил я и кинулся в её спальню. Но на моём пути вырос ещё один доктор в птичьем костюме, который замахнулся на меня своею тростью.
        - Я помогу ей! - кричал я, но меня не слушали.
        В отчаянии я выбежал из дома… Звонили колокола, на площади было многолюдно, повсюду горели костры. Я шёл по улице и вдруг увидел, как из дома банкира сеньора Джузеппе неизвестные выносят вещи. «Они вскоре ворвутся в наш дом!», - понял я и побежал за шпагой.
        Грабители стояли у ворот. И тогда я преградил им путь. Меня тотчас обступили со всех сторон, я выронил шпагу и получил удар по голове. В глазах моих померкло…
        Солнце ярко светило с небосвода. Я очнулся и бросился в спальню к матери; на сей раз никто меня не останавливал, - чумных докторов и след простыл. Моя мама неподвижно лежала на кровати за белым балдахином. Я приветствовал её, но она не отозвалась. Тогда я раздвинул руками занавески и взглянул в её широко раскрытые глаза. Мороз пробежал по коже моей… Дрожащей рукой я коснулся потемневшего лица матери. Голова её безжизненно склонилась набок, и открылись чудовищные язвы на шее. Моя мама была мертва… И тогда я упал на колени и неистово закричал:
        - Воскреси её, Господи, я знаю, Тебе не трудно сделать это!
        Я горячо молился, но, увы! - чуда не случилось… Вскоре её тело погрузили на телегу и отвезли за город, где бросили в общую могилу…
        Потом я перебрался на материк и жил на вилле семейства Маркато… Когда чума отступила, мы вернулись в Венецию и нашли свои дома разграбленными. Я жил на скромные доходы от имения, некогда подаренного дожем. Крестьяне-испольщики отдавали мне половину урожая, а знакомый купец продавал зерно в городе. Вскоре мы с Паолой поженились.

***
        Последующие десять лет были самым лучшим временем моей жизни! Одно огорчало - у нас с Паолой не было детей. Она жутко переживала из-за этого и говорила, что это Бог наказывает нас.
        - Но Бог, - возражал я, - не наказывает просто так! В чём мы могли провиниться перед Ним?
        Между тем я не переставал вспоминать о матери своей и всякий раз думал: «Господи, почему Ты отнял её у меня?»
        Увы, счастье, как и всё в этом мире, рано или поздно кончается! Однажды мы с Паолой вернулись с прогулки на гондоле, и вскоре она занедужила и слегла… Вызвали доктора, который сделал ей кровопускание. Я молился Богу, и мне казалось, что моя вера, как и прежде, сильна…
        Я не думал о том, что за семейными заботами позабыл о посте, а в молитвах только просил Бога, но никогда не благодарил Его. Мы с Паолой посещали воскресные мессы, но я не слушал песнопения, а думал о доходах своего имения, о карнавале или новом маскарадном костюме… Да о чём угодно, но только не о Боге! Я не понимал своих заблуждений, а потому смерть Паолы стала для меня не просто горем, а концом моей жизни и… веры…
        Похоронив жену в фамильном склепе семьи Маркато, я запил с горя… Дни напролёт проводил в тавернах и в объятиях любвеобильных куртизанок…
        Пьетро, брат Паолы, которого я когда-то спас, однажды попытался вытащить меня из пучины разврата. В то утро, когда он пришёл за мной в таверну, я уже был пьян. Помню, он что-то сказал, а потом потянул меня из-за стола, опрокинув кубок с вином. Меня это вывело из себя, - я рассердился и проткнул его шпагой…
        Тотчас я испытал раскаяние в содеянном, но было уже поздно. Он умер на моих руках.
        Тогда мне пришлось бежать из Венеции, - от суда и казни. Так, я снова оказался на Родине, в Турине, где прослышал о местном чуде. Хозяин гостиницы, в которой я остановился, рассказал мне о хранящейся в базилике Святого Иоанна Крестителя плащанице с изображением Спасителя.
        Я поднял его слова на смех и объявил, что «это обман».
        - Вы не верите в чудеса Божии? - удивился он.
        - Я не верю в Бога! - резко отвечал я. - Нет никакого Бога… Все обман!
        Я был глуп и не понимал, что Турин - это вовсе не Венеция, и здесь надо думать, прежде чем что-то сказать. Вскоре меня вызвали к местному инквизитору. Тогда я снова подался в бега…

***
        Два года я скитался по Европе, пока не оказался в Лондоне…
        Я плохо знал английский, но мне хватило словарного запаса, чтобы поселиться в захудалой гостинице на окраине города. Золото, которое я прихватил с собой из Венеции, кончилось… Последние деньги я потратил на корабль из Бретани. И теперь мне было нечем заплатить хозяину за постой. Я пообещал ему рассчитаться через пару дней. Он понял, что я дворянин, и поверил мне. А на третий день я пришёл к нему с повинной, но он объявил:
        - Ваше проживание оплачено на несколько дней вперед!
        - Кем? - удивился я.
        - Тем господином, что пошёл в паб…
        Тогда я отправился вслед за неизвестным спасителем моим: «Кто бы это мог быть? Я в этом городе никогда раньше не бывал, и никого не знаю!».
        В пабе сидел некто в чёрном плаще с капюшоном, скрывающим его лицо. Я сел за стол напротив него.
        - Это вы заплатили за меня? - спросил я у незнакомца, пытаясь заглянуть под капюшон и разглядеть его лицо. - Я вам очень признателен! Скоро мой слуга привезёт деньги, и я расплачусь с вами…
        Я не договорил, потому что внезапно из темноты, скрывавшей облик незнакомца, раздался вдруг глухой утробный голос, который привел меня в трепет.
        - Не обманывай меня, Алесандро Торино! Нет у тебя никакого слуги и денег тоже нет!
        В тот миг я не на шутку испугался, мой голос дрогнул:
        - Кто вы?
        - Я тот, кто знает о тебе всё! В Венеции ты убил своего друга. В Турине тебя искали, чтобы сжечь на костре за богохульство. Ты потерял всё: жену, своё поместье, честное имя! Ты пал, стал никому не нужен и теперь обречён на верную смерть… - проговорил незнакомец.
        - Да кто вы, наконец? - воскликнул я.
        «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»! - он зловеще рассмеялся. А я затрясся:
        - Что все это значит?
        - Это слова одного немецкого поэта, - пояснил незнакомец, - он, правда, еще не родился…
        И тогда меня осенила догадка:
        - Ты - дьявол! - я шарахнулся от него и вскочил на ноги. Но он повелительным жестом указал мне на прежнее место и, когда я снова сел, проговорил:
        - У меня много имён, среди них есть и такое - «Сатанаил, слуга Господень».
        - Дьявола Бог изгнал из рая! - возразил я с содроганием в голосе.
        - Не всё так просто! - усмехнулся Люцифер. - Я и по сей день служу Ему, да только в этом бренном Мире, на Земле среди грешных людей!
        Я некоторое время молчал, собираясь с мыслями, а потом сказал:
        - Если даже так, что вам до меня?
        - Я хочу помочь тебе отыскать свой путь. Я бываю в разных мирах и временах! Мне известно будущее человечества и открыто твоё предназначение. Ты обретёшь власть, о которой мечтали правители всех времён. Власть над миром… Безграничную власть!
        Помню, меня вовсе не обрадовало это известие, прозвучавшее из уст сатаны.
        - Вы мне предлагаете сделку? И что же потребуете взамен? Душу мою? - догадался я.
        - Она тебе уже не принадлежит, - усмехнулся Люцифер. - Ты увяз во Тьме, когда убийством бросил вызов Свету! Умрёшь ты, - а, поверь, это произойдёт очень скоро! - и твоя душа будет ввергнута в ад кромешный, где Тьма превратит тебя в демона. Ты вернёшься на Землю, чтобы искушать людей… Тебе приходилось сталкиваться с ними, не так ли? Мерзкие создания! Я помогу тебе избежать смерти, и вместе мы будем править на Земле! Мировое царство - новый Вавилон мы с тобой построим! И ты получишь всё, что захочешь…
        - Я хочу, чтобы вернулась Паола, - тогда попросил я.
        - Жена твоя в Свете, в раю, - сообщил он. - Я же - князь мира сего и пока не властен на Небе. Но однажды придёт мой час… Тебе придется подождать.
        - Я не могу жить без неё!
        - Однажды ты воссоединишься с нею. Я подарю тебе жизнь вечную, власть и богатства, о которых мечтают миллионы людей на этой планете…
        Тогда я заплакал от безысходности:
        - Что я должен делать?
        - Ты отправишься в Шотландию, где примешь новую веру.
        - Но я ведь католик…
        - Протестантизм - это шаг в будущее! - сказал он. - Эта религия принесёт богатые плоды! Ты утратил веру, и Бог забрал у тебя Свой дар. Я же верну тебе способности; ты сможешь, как прежде, лечить людей и повелевать духам!
        И вот он возложил руки на голову мою и произнес такие слова:
        - Отныне ты раб мой! Я наделяю тебя силой…
        В тот же миг свет померк в моих глазах, я потерял сознание. А наутро очнулся в своём номере и не сразу вспомнил о странном происшествии. «Это был просто сон!», - тогда решил я, не найдя иного объяснения. Но мой взгляд остановился на мешочке, в котором оказались золотые монеты, а в голове внезапно прозвучал до боли знакомый зловещий голос:
        - Отправляйся в Эдинбург, крестись в новую веру!
        Мне захотелось выпить, - я сошёл в паб и вдруг заговорил на английском языке бегло и без акцента. Сел за стол, и мне принесли бутылку вина. Но когда я поднёс кубок ко рту, вдруг почувствовал такое отвращение к алкоголю, что меня вывернуло наизнанку от одного его запаха. Я встал со своего места, а посетители паба проводили меня дружным смехом. С тех пор я могу подолгу обходиться без еды и питья…

***
        Вскоре я приехал в шотландский Эдинбург и пастора пресвитерианской церкви расспросил об учении Жана Кальвина и Джона Нокса. Вскоре крестился по новому обряду… Помню, когда вода лилась на мою голову, дьявольский голос сказал мне: «Отправляйся в Голландию!». И тогда из пастора вышел нечистый дух и поклонился мне. Так, коронация свершилась…

***
        В те годы Северные провинции Нидерландов боролись за независимость от Испании. В Голландии я добровольцем вступил в армию Морица Оранского. Правда, прибытие итальянца в лагерь войск Соединённых провинций показалось подозрительным, меня приняли за испанского шпиона и допросили[11 - В то время Италия находилась под контролем Испании - прим. авт.].
        Я объяснил им, что являюсь гражданином Венеции:
        - А у Испании с Венецией давние счёты… А, кроме того, я обещаю снарядить на свои деньги целый отряд мушкетёров!
        После этого допроса Мориц Оранский вызвал меня в свою палатку.
        - Я готов приобрести мушкеты для сотни ваших солдат. Будущее за стрелковым оружием. Армия пехотинцев, вооружённых аркебузами и мушкетами, непобедима! - сказал я ему.
        Мориц Оранский выслушал меня, и радостные огоньки смелой мысли блеснули в глазах его:
        - Я буду настаивать перед Генеральными штатами о комплектовании наших войск стрелковыми частями. Но это потребует смены всей тактики ведения боевых действий! Теперь, когда главной силой армии будут не пикинёры, а мушкетёры, нам надо отказаться от сосредоточения войск в колонны и перейти к линейному бою в сомкнутом строю. И моё имя войдёт в историю!
        Но прежде в юного командующего вошёл дух гордыни. Дело было сделано…
        В те дни я принял участие в осаде ряда крепостей. Однако за всё время боёв не получил ни одного ранения! Смерть упорно обходила меня стороной. Я лез в самое пекло, но пули и ядра летели мимо меня, а шпаги и копья всякий раз протыкали воздух…
        В бою открывается истинное лицо человека! Жестокость и ненависть делают людей слабыми, и злые духи скопом вселяются в них. Человек, побывавший в бою, уже никогда не станет прежним! Всех меняет война! Но кто-то побеждает в этой борьбе, а иные капитулируют перед невидимым врагом. Они становятся убийцами или просто сходят с ума. Страшнее войны только фанатизм… религиозный и революционный!
        После битвы при Ньюпорте в 1600 году мне было приказано отправиться на юг Франции, в Лангедок. Дух одного из магистров тамплиеров указал мне пещеру в окрестностях города Альби, где были спрятаны сокровища катаров и храмовников. Так, я стал самым богатым человеком на Земле!
        То золото пошло на поддержку европейских революций, американской войны за независимость и проведение исследований учёных, которые в 17-18 веках зачастую были людьми бедными…
        Потом я вернулся в Англию и вскоре купил дом на востоке страны в Хантингдоне, приобрёл большой участок пастбищных земель для разведения овец, открыл шерстяную мануфактуру и нанял рабочих. Я стал джентри[12 - Так называли в Англии дворян-предпринимателей - прим. авт.]; вскоре моё богатство преумножилось, а весть о новом успешном деловом человеке разнеслась по округе. У меня появилось много знакомых в городе. Среди них был помещик Ричард Кромвель…
        Вскоре я женился на девушке из древнего английского рода. Сыграли богатую свадьбу, на которую были приглашены все самые уважаемые люди Хантингдона. Пришла и семья Кромвелей. В тот день я впервые увидел мальчика, которому уготовано было великое будущее лорда-протектора… С тех пор я следил за его успехами, а, когда пришло время, первым вступил в его отряд добровольцев. К началу революции моя жена умерла, не родив мне детей. И я знал, что их у меня уже не будет…
        Я жил как обычный человек, но ничего не чувствовал: ни боли, ни страха, ни голода, ни жажды. Радость, наслаждение, удовольствие… Всего этого я был лишён. Такова плата за вечную жизнь!
        Помню, как воевал в кавалерии Оливера Кромвеля во времена английской гражданской войны. Видел казнь короля, но жалости к человеку, который не держал своих обещаний, не испытывал. После смерти Кромвеля отправился в Америку, где долгие годы переезжал с места на место, пока не обосновался в Нью-Йорке.
        Всю жизнь меня окружали потусторонние сущности, которых я презирал и ненавидел. Они повсюду следовали за мной. Я не мог изгнать их, ибо «царство, - как сказал Христос, - не может разделиться само в себе», и приказывал им селиться в людях… Но демон входит в человека, только если душа его открыта для соблазнов. Первый шаг к Тьме всегда делаем мы сами! Человек в слабости своей поддаётся искушению и впускает в себя духа. Следом за одним приходят многие другие…
        Жизнь - это борьба! Борьба со своими страхами и стремлениями… Отцы-пилигримы, переселенцы-пуритане вели во многом аскетический образ жизни. Это были трудолюбивые верующие люди. И демоны просили меня вернуться в Старый Свет, погрязший в грехе…

***
        Я покинул Венецию сто лет назад, но с тех пор город почти не изменился. Я бродил по тем же улочкам, где мы с Паолой гуляли; воспоминания оживали перед моими глазами и резали моё сердце, словно лезвие ножа… А нечистые духи, выходя из прохожих, кланялись мне. Они были повсюду: в юноше, что шёл в публичный дом, в девушке, что мечтала о страстной любви, в городском служащем, что брал взятки у просителей, в муже, что изменял жене своей, в торговце, что обвешивал своих покупателей…
        Люди - своего рода дома для бесов. Человек суть дух и плоть; демоны, некогда бывшие людьми, ищут себе плоть, чтобы предаваться привычным земным наслаждениям. Венеция, сущий город греха, была раздольем для нечистых духов!
        Из Венеции я пожелал отправиться на Восток в Московию, но мои невидимые спутники отговорили меня…
        Тогда я поселился во Франции, где узнал о масонах и их планах мирового господства. «Масонство, - говорили мои спутники, - ведёт своё начало от древних организаций жрецов Египта и Месопотамии, которые поклонялись дракону как символу бога плодородия. Немногие посвящённые знали правду о владыке мира сего… В 13 веке, когда в Западной Европе существовали артели вольных каменщиков, тамплиеры-храмовники установили связь с изгнанным Люцифером и восстановили поклонение древнему культу… В артели засылались агенты для распространения новой веры. Церкви и храмы, построенные масонами, на самом деле, предназначались для служения Люциферу. Вскоре в среде вольных каменщиков появилась группа, занимающаяся только ритуалами. Они и стали собственно масонами. К началу 18 века масонские ложи проникли во все уголки мира, не исключая и Новый Свет».
        Используя масонство, - понял я, - можно управлять миром!
        Я отправился в Лондон, где нашёл магистров местной ложи. Они, конечно, отрицали всякую причастность к тайному обществу, и тогда я рассказал им всё, что знаю, и ушёл. Вскоре за мной послали одного юношу, которого я в тёмном переулке проткнул шпагой. Потом перетащил тело в карету и отвёз его магистрам. При виде мертвеца масоны испугались, а я сказал:
        - Он будет жить, - несите его в храм!
        Тело юноши положили на алтарь, и я коснулся руками головы его. Мертвец открыл глаза… И тогда масоны упали на колени предо мной, думая, что я Бог.
        Я же велел им подняться и провозгласил:
        - Братья, внемлите мне! Общество должно заявить о себе. Ныне вы стали свидетелями первой инициации, воскресения к новой жизни…
        Вскоре в Лондоне появилась Ложа-мать и была принята новая конституция Общества. Слухи о воскресении из мёртвых перелетели через Ла-Манш, и масоны Франции встречали меня как великого магистра. Они ловили каждое мое слово, а я говорил о борьбе Люцифера с несправедливым Богом:
        - Теперь мы сами возьмём ход истории в свои руки. Монархии поработили народы, а церковь поддерживает «помазанников Божьих». Под знаменем ниспровержения жестоких правителей угнетённый народ пойдёт на баррикады. И да здравствует республика!
        По всей Европе на деньги богатых масонов открывались типографии; политические и религиозные памфлеты распространялись по самой низкой цене. Когда Франсуа Аруа, более известный как Вольтер, попал в Бастилию за сатирические стихи в адрес одной дворянки, совместными усилиями аристократов и буржуа, состоявших в Обществе, он был освобождён из заточения. Этот человек пошатнул устои дворянско-клерикального мира и стал буревестником французской революции…

***
        По приказу Люцифера я отправил слуг своих в Новый Свет, в город Бостон, где в семье пастора Адамса родился тот, кто должен был поднять народ на восстание против британской короны. Мои невидимые шпионы были во всех дворах Европы и Азии, в Китае при дворе династии Цин и в империи Великих Моголов; я знал обо всём, что происходит на Земле!
        Сильные мира сего были слабее духом своих подданных, они слишком просто поддавались внушению и были послушными орудиями воли нашего бога. Они падали в пучину разврата, а, будучи в плену у страхов, панически боялись за свою жизнь…
        В 50-е годы 18 столетия в масонских ложах состояли самые влиятельные люди Франции. Печатные станки наших типографий работали без перерыва, - по всей Европе бродили брошюрки философов-просветителей, обличающие дворян, священников и существующие порядки. Дени Дидро, несмотря на все запреты, при покровительстве влиятельных дворян из Общества издавал свою энциклопедию на протяжении тридцати лет!
        Но всё было тщетно: философские рассуждения оставались доступны лишь образованным слоям населения. Крестьяне и ремесленники зачастую просто не умели читать. Казалось, поднять народ на бунт в феодальной Европе - дело немыслимое. Оставалось одно средство - обман…

***
        Тем временем, в английских колониях по ту сторону океана шли уличные беспорядки. Первый британский закон о налогах на североамериканские колонии[13 - Закон о гербовом сборе - прим. авт.] послужил поводом к выступлениям, за которыми стояла тайная организация «Сыны свободы» во главе с Сэмюэлем Адамсом, и вскоре она подготовила почву для бостонской резни 1770 года и события, вошедшего в историю как «бостонское чаепитие». Началась американская война за независимость…
        Французский король Людовик 16 поддержал восстание по ту сторону океана и, в конце концов, поплатился за это своей головой. В составе армии Рошамбо я отправился в Америку на помощь повстанцам…
        Когда в мае 1789 года были созваны Генеральные штаты, среди представителей от всех трёх сословий братья-масоны играли ведущие роли. Во все уголки страны мы послали агентов с поддельными королевскими указами, что разрешали расправы над господами. По местам пронёсся слух о шайках, нападающих на селения. Кое-где стали говорить о врагах, подступающих к Франции. Повсюду раздавались деньги на покупку оружия.
        В Париж из предместий стекались вооружённые толпы бедняков, которых называли «санкюлотами». Адвокат Демулен произнёс свою знаменитую речь перед парижской толпой. Люди узнавали о том, что заседает Национальное собрание, но ему не дают работать господа…
        В Национальном собрании хотели напугать короля, чтобы он пошёл на уступки. Взрыв народного негодования следовало обрушить на Бастилию, как символ тирании… И тогда опытные офицеры королевской армии повели людей к Дому ветеранов, где были пушки и ружья. Бастилия пала в тот же день, 14 июля 1789 года. И это было только начало! Вскоре заработала гильотина, машина смерти, равнодушная к чинам и званиям… Многие из тех, кто стоял у истоков революции, были обезглавлены при помощи нее!
        В конце июля того же 1789 года я переселился в спокойную Англию, а во Францию вернулся лишь после казни Робеспьера и его сторонников. Примерно в это же время Наполеона Бонапарта, как пособника якобинцев, посадили в тюрьму, но я сделал так, чтобы его выпустили на свободу. В тот день и час, когда Наполеон приказал картечью разогнать толпу «инсургентов», он переступил через кровь невинных людей и угодил в сети моих невидимых помощников. Он желал власти и славы полководца и осуществил все свои мечты, не подозревая, какой будет расплата!
        Удача на поле боя неизменно сопутствовала французскому императору. Но в России он встретил неожиданное сопротивление и, в конце концов, проиграл сражение с русской природой. Вернувшись бесславно в Париж, император отрёкся от престола и был сослан на Эльбу…

***
        Однажды зловещий дьявольский голос велел мне подойти к зеркалу, и тогда я увидел в нем своё отражение, - оно говорило со мной:
        - Один ты не справляешься. Создай сообщество избранных. Набери себе помощников из праведников, не устоявших в истине. Они повторят твой путь. Искушай их, и они падут. Используй все соблазны мира сего: богатства, страсть, власть и славу. Число избранных да будет 313!
        Мои слуги рыскали по всему свету целый год. К апрелю 1815 года удалось найти многих из тех, кто обладал силой, незаурядными способностями, - это были индийские йоги, тибетские монахи, монгольские шаманы, христианские священники, - некоторые из них еще были детьми. Мне казалось, что произошла ошибка.
        - Нет, всё правильно, - отвечал на мой вопрос Люцифер, - это они - будущие властители мира!
        - Но эти люди святые! - усомнился я.
        - А ты вспомни себя в молодости, - мрачно заметило отражение в зеркале. - Ты был таким же, как они сейчас - чистым и невинным…
        - Но смогу ли я обратить их в нашу веру?
        - Человек слаб по природе своей! И у каждого - своя слабость, - ее просто надо найти…
        Прошли десятилетия, прежде чем все 313 избранных были собраны в одном месте. Мои слуги приходили к ним в облике красивых распутниц, во сне указывали места, где скрыты сокровища, нашёптывали им мысли о власти над миром…
        Надо сказать, они не сразу сдавались. Некоторые, будучи искушаемыми долгое время, мужественно боролись с моими невидимыми слугами. Но испытание славой и властью никто из них не выдержал! Не устояли они в истине, - из года в год приходили ко мне, ведомые духами, и я проводил ритуал инициации (посвящения). Через возложение моих рук сила, утраченная ранее, возвращалась к ним… Они прозревали, получали жизнь вечную в плоти и власть над армией духов. И тогда я посылал обращённых во все уголки мира сего…
        Двенадцать моих апостолов отправились в Россию, где основали тайные общества, рвущиеся к власти. Восстание на Сенатской площади было подавлено, но послужило прологом грядущей революции…

***
        Я переселился из Парижа в Лондон, который стал центром цивилизованного мира. Великобритания, благодаря грабежу своих колоний и, прежде всего, Индии, пережила промышленную революцию и стала мировой державой. Секретные службы королевства вынашивали планы по расчленению Российской империи, - этого колосса на глиняных ногах! В Крыму в 50-х годах русские войска продемонстрировали свою техническую отсталость, но вместе с тем и беспримерное мужество своих солдат! Стало понятно, сильные духом русские лучше умрут, нежели склонятся перед захватчиками! Никто не сможет победить этих людей, кроме их самих…
        Вместе с тем восстание сипаев в Индии показало слабость Британской колониальной империи. Впрочем, она сделала своё дело - на английском языке отныне говорили во всех частях света! Строительство новой мировой империи было возложено на страну, что долгое время находилась вдали от мировых событий, и которой предстояло пройти сквозь горнило братоубийственной войны…
        Так, я снова оказался в Нью-Йорке, где в это время популярность набирал аболиционизм[14 - Движение за отмену рабства - прим. авт.]. Когда президентом был избран республиканец Авраам Линкольн, возникла Конфедерация южных штатов, и началась гражданская война промышленного развитого севера и плантационного рабовладельческого юга. Мой господин предвидел мятеж южных штатов и повелел мне принять сторону севера:
        - Эта страна станет оплотом нового мирового порядка! В грядущем столетии она превратится в великую державу и поведёт за собой народы. Север победит, но не сразу, дабы Америка усилилась…
        Как известно, первое время побеждала армия южан под командованием генерала Ли. Лишь в апреле 1865 года столица мятежников пала, а несколько дней спустя президент Линкольн был убит в театральной ложе актёром Джоном Бутом. (Эта акция была спланирована и проведена секретной организацией, руководимой Альбертом Пайком[15 - Известный организатор Ку-клукс-кланов - прим. авт.]).
        Война закончилась, а я переселился в Чикаго, где после пожара 1871 года финансировал отстройку этого города. От своих невидимых слуг я знал всё о мировых событиях. Знал, что новый российский царь освободил крепостных крестьян, знал о Международной организации рабочих, созданной Карлом Марксом, знал, что Дарвин издал свою книгу о естественном отборе…
        Революции 1848 года, прокатившиеся по Европе, стали переломной вехой в жизни Маркса и Энгельса. Рабочие представлялись им движущей силой перехода к новой экономической формации - бесклассовому обществу (коммунизму), где не будет ни частной собственности, ни эксплуатации человека человеком. А путь к такому обществу пролегает через социальную революцию и классовую борьбу, то есть гражданскую войну. Да, такие идеи могли погубить Россию!
        «Они будут убивать друг друга, - думал я. - А мировая революция - это утопия, несбыточная мечта!».
        «Марксизм - материализм - дарвинизм», - слились воедино, чтобы победить Россию изнутри…
        Я засылал легионы духов в Россию в поисках тех, кто жаждал власти и мечтал о революции…
        В 1870 году в российском Симбирске в семье чиновника родился мальчик, которому от материнской утробы была уготована особая судьба. В детстве с ним часто случались истерические припадки, и у него никогда не было близких друзей. Он мечтал о великой миссии и, конечно, о власти. Мальчик вырос и создал послушную партию, чтобы достичь желаемого. Он ввергнет в братоубийственную войну свою родную страну и зальёт её потоками крови. Но недолго продержится на вершине властной пирамиды…
        В том же 1870 году на карте Европы родилась новая империя - Германская. Победа Пруссии в войне с Францией, сдача в плен Луи Наполеона под Седаном подняли патриотический дух немцев на небывалую высоту и заложили почву под националистические устремления, что проявятся в полной мере в новом столетии.
        - Германия развяжет войну, потерпит поражение и рухнет в пламени революции, - однажды возвестил мне мой господин. - Но немцы, потомки древних германцев, уничтоживших Римскую империю, не покорятся и станут вынашивать планы реванша. Продолжая дело, начатое тевтонскими рыцарями, которые воевали с древней Русью, немцы снова пойдут на Восток, где найдут гибель своего рейха, своей «Третьей империи». И тогда они покорятся мне!
        - А что с русскими будет? - осведомился я у него.
        - Они принесут великую жертву на алтарь победы, но вскоре станут проклинать себя и своё прошлое. Мы расставим сети, в которые угодят многие из них. Америка будет играть ключевую роль в грядущем! Для этого используй масонов…
        Итак, великие магистры американских лож подчинились избранным…
        Среди масонов во все времена было немало аристократических фамилий. Их деньги и влияние в обществе мы использовали, чтобы управлять этой страной. В ложах дети аристократов проходили своего рода подготовку; мои невидимые помощники лишали их всяческих сомнений и заглушали голос совести, направляя к достижению поставленной цели…
        Власть портит людей, но ещё больше их портит само стремление к власти! Ради неё многие люди готовы перегрызть друг другу глотки, как это случилось с якобинцами и большевиками…

***
        В сообществе избранных действует оперативный штаб, названный советом тринадцати. Это своего рода «мировое правительство». И, надо сказать, большинство масонов до сих пор не подозревают о его существовании. Они принимают решения по вопросам, вынесенным на повестку дня великим магистром, который получает указания от нашего совета…
        Избранные были разосланы во все уголки мира, чтобы создавать новые и реорганизовывать уже существующие тайные общества. В Европе вскоре возродилось угасшее общество иллюминатов, в Японии, недавно вышедшей из изоляции, появились первые масонские ложи. В России, где ложи были под запретом, напрямую сажать марионеточных правителей мы не могли, и через невидимых слуг организовали революции. Священник Гапон и старец Распутин, не подозревали, что работают на нас. Мы дали им то, чего они больше всего желали - власть…
        Убийство австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, подготовленное сербскими террористами, было санкционировано масонами. И тогда началась Первая мировая война, которая привела к падению трёх монархий и к захвату власти в России большевиками. Версальский договор предопределил реваншизм немцев и появление на исторической сцене Гитлера…

***
        Однажды юный Адольф Шикльгрубер зашёл в музей Венского дворца, где увидел христианскую реликвию - копьё, которым римский сотник Лонгин проткнул тело Христа. Юноша знал легенду: «тот, кто объявит копьё Судьбы своим и откроет его тайну, возьмёт судьбу мира в свои руки для свершения Добра и Зла!» Он впервые в мечтах своих пожелал власть над миром. И тогда было ему видение «сверхчеловека» Ницше:
        - Истинный ариец идет до конца, чтобы исполнить свою мечту. А что ты можешь сделать для этого? - спросил тот.
        - Я готов душу дьяволу продать во имя идеи мирового господства! - неистово закричал пылкий юноша, чем привлёк к себе косые взгляды посетителей музея.
        После «аншлюса» Австрии по приказу Гитлера копьё Лонгина было перевезено в Нюрнберг, где проходили партийные съезды. Фюрер сыграл свою роль - германский народ был побеждён и покорился Люциферу…
        Между тем Америка извлекла самые крупные дивиденды из победы во Второй мировой войне! В 44-м году в Бреттон-Вудсе удалось создать подконтрольные США финансовые организации со штаб-квартирами в Вашингтоне. Вскоре было сформировано бутафорское «мировое правительство» - ООН. Благодаря Рокфеллеру, Нью-Йорк стал местопребыванием этой организации, и в настоящее время секретариат ООН полностью подконтролен правительству США…

***
        Итальянец умолк, - он встал с кресла, чтобы подбросить еще поленьев в камин, потом вернулся на место и продолжил свой необыкновенный рассказ.
        - К началу двадцатого века мои невидимые помощники отыскали 310 избранных, оставалось найти ещё двоих. Проблема состояла в том, что сила далеко не всегда проявляется вовне. Зачастую люди скрывают свои способности, - из страха, что окружающие посчитают их сумасшедшими, или просто не подозревают о них. Как ваш друг - Джеймс Кинг…
        В начале века у него было другое имя - Брайан Адамс, и был он сыном простого рабочего ткацкой фабрики. В своих снах этот юноша часто оказывался в разных мирах и на других планетах, но не придавал значения этим грёзам. Лишь с помощью Люцифера мы нашли предпоследнего из избранных…
        Меня снова удивил его выбор. Когда я впервые увидел Брайана Адамса, это был неотёсанный грязный молодой человек из рабочего квартала.
        - Я знал вашего отца, - сказал я ему, - он когда-то помог мне, а долг, как говорится, платежом красен! Вот деньги, которые я задолжал вашему отцу: теперь они ваши, - я положил перед ним пачку стодолларовых купюр.
        Юноша немного поколебался и вежливо отказался от денег, и это притом, что он едва сводил концы с концами! Тогда я рассказал ему о его предках, которые в 16 веке основали первое английское поселение в Северной Америке.
        - Откуда вам это известно? - удивился он. Я тогда не ответил на его вопрос и ушёл, а деньги остались на столе…
        В следующий раз он сам попросил у меня взаймы, уверяя, что непременно вернёт всё до цента. В тот день мы выпили виски. Он быстро захмелел и спьяну сболтнул лишнее:
        - Моя самая заветная мечта - вырваться из этой нищеты. Я готов душу дьяволу продать, чтобы стать богатым!
        - Серьезно? - усмехнулся я. - Именно это мне и нужно! У меня есть деньги, - я дам тебе их, и ты сможешь открыть собственное дело. Вскоре разразится война, и продукция твоих заводов будет пользоваться большим спросом! Ты станешь богатым и исполнишь свою заветную мечту!
        В годы Первой мировой войны Адамс и впрямь разбогател на продаже оружия в Европу. Завёл семью; у него была дочь-красавица, в которой он души не чаял. Но однажды настало время расплаты. Голоса нашёптывали ему: «Убей себя! Убей себя…»
        Он видел вокруг мертвецов и думал, что сходит с ума. Скрылся ото всех на своей ферме и… после долгой борьбы пустил себе пулю в лоб. В прессе не писали о самоубийстве миллионера Адамса…
        Так, проучил его Люцифер за легкомыслие и слова о продаже души дьяволу. Люди редко задумываются над своими словами, а за всё рано или поздно приходится платить!
        Спустя сорок дней после похорон душа этого человека вернулась на Землю: Тьма отпустила её. Но всякий, побывавший в аду хотя бы самое малое время, меняется до неузнаваемости!
        В городском морге мы нашли новое тело для него, - ранее оно принадлежало студенту, принявшему мышьяк (после того, как его бросила любимая девушка). Тело положили на алтарь в храме масонской ложи Нью-Йорка, и был проведён ритуал инициации. Когда душа соединилась с телом, я коснулся головы мёртвого юноши. Он ожил и в тот же миг обрёл силу. А голос Люцифера сказал ему:
        - Отныне ты - Джеймс Кинг, и ты будешь жить в новом теле, - в назидание всем, кто не придаёт значения словам своим.
        Он помнил всё, что было в его прежней жизни, кроме мук ада. Вскоре был найден и последний из избранных - мой соотечественник из Италии…
        Итак, мы создали совет 13-ти для управления миром! В тот день мы собрались в здании нью-йоркской масонской ложи. Я, было, предложил тянуть жребий, но по залу прокатилась буря возмущения, - собрание желало услышать голос бога, а не полагаться на волю случая… Я не знал, как быть - господин не отвечал на мои призывы больше месяца (вероятно, был занят делами в ином мире). Я видел перед собой искажённые злобою лица одержимых людей, и мне впервые за долгие годы стало страшно. Назревал бунт на корабле. Я мог лишиться своей власти! Но в тот раз мне повезло. Страшной силы гром сотряс своды масонского храма, и тогда снова вокруг воцарилась тишина.
        - Вы ведёте себя недостойно! - неистово прокричал дьявольский голос Люцифера. - Кто надоумил вас ставить под сомнение волю моего первого апостола? Все, кто ныне возмущался, да будут рабами его и тех, кого он назначит! Алесандро, выбор двенадцати я предоставляю тебе. Мои требования таковы: во-первых, совет должен состоять из шести отделов по количеству регионов земного шара; во-вторых, члены совета в каждом отделе да будут одной национальности, и, в-третьих, каждый пусть имеет равные права и один голос в совете…
        Я не был злопамятен, и мой выбор пал на самых достойных из избранных.
        Моим напарником стал итальянец, которого я нашёл на войне в Эфиопии в начале 36-го года. Мы с ним связаны невидимыми нитями. Он приходит на помощь всякий раз, когда мне угрожает опасность. Мысли и чувства - это достояние нас двоих!
        Выбранные мною апостолы поделили между собой земной шар, остальные избранные стали их помощниками. Так, твой приятель Джеймс Кинг исполняет мои распоряжения. Я с напарником получил власть над Америкой, но кое-кому не нравилось, что мы, пришельцы из Южной Европы, управляем англоязычной страной… И тогда сложился заговор, во главе которого стоял один из тринадцати апостолов. По счастью, в рядах заговорщиков оказался человек, что открыл мне их планы. Люцифер отправил души предателей во Тьму…
        Мятеж был подавлен, но оставил печальные плоды. Во-первых, наше сакральное число 313 было нарушено, а, во-вторых, часть избранных, по-прежнему, лелеет надежды свергнуть нас с пьедестала, а среди них - твой приятель Джеймс Кинг. Видно, я сделал ошибку, когда рассказал ему о его предках, переселенцах из потерянной колонии…
        Глава четвёртая. Расплата
        Стивенсон сидел подле страшного итальянца как на иголках. Он понимал, что всякий, кто прикоснулся к тем секретам, что раскрыл ему Торино, долго не проживёт…
        Единственным желанием американца было вскочить и кинуться наутёк. Но что-то неосязаемое и могущественное удерживало его на месте. И это было любопытство…
        Стивенсон жадно слушал рассказ итальянца, и ему хотелось верить, что тот говорит чистую правду. Он позабыл о боли, нанесённой Кэтрин Вильямс, о «центрах», о покушениях на Литвинова и его внука, российского президента. Теперь у него появилось красивое объяснение в духе кальвинизма - «всё предопределено и ничего изменить нельзя». Каждому суждено сыграть свою роль: положительную или отрицательную. Так, он попал в сети, расставленные опытным птицеловом…
        - Кинг, - продолжал Алесандро Торино, - неизменно манипулировал вами. Он послал вас убить меня, но в свои планы не посвятил. Он мечтает вырвать из моих рук власть над Америкой, а вы подвернулись ему как нельзя вовремя! Поверьте, я предельно откровенен с вами…
        - Да, я вижу, - нехотя согласился Стивенсон, который совсем запутался и не знал, чему теперь верить.
        - Я понимаю, как вам тяжело, - взглянул на него итальянец. - Вам кажется, что все вас обманывают. И вы вправе не доверять мне! Но скажите - разве Кинг был с вами честен до конца? Я поведал вам всю историю своей жизни! А он не сказал даже о своих целях… Подумайте, разве я не прав?
        Стивенсон вспомнил слова Кинга об итальянцах: «Они не имеют никаких прав на Америку!» - и сказал вслух:
        - Но… вы творите зло и так спокойно говорите об этом…
        - Мистер Стивенсон, зло, добро, - всё относительно в этом мире! Избранные народом президенты изо дня в день обрекают своих граждан на верную смерть. Они творят зло, и люди вынуждены мириться с этим, потому что из двух зол: кровавый порядок и анархия, - выбирают меньшее. Мы обеспечиваем мировой порядок в условиях глобализации, мы творим великое благо!
        - Вы служите дьяволу! - вскричал Стивенсон.
        Итальянец покачал головой:
        - Тот, кого вы так называете, управлял Землей с самого первого дня, и его правление было мудрым, доколе это возможно в столь несовершенном мире! Мы помогаем ему поддерживать порядок. И делаем лишь то, что должно, не более того…
        - Я не понимаю, зачем вы посвятили меня в эти тайны?
        - Я считаю вас достойным знать правду, - невозмутимо отвечал итальянец. - Вы наш человек!
        - Нет, я не ваш, - тихо возразил Стивенсон.
        - Еще как «наш»! - улыбнулся итальянец. - С того самого дня, когда в первый раз взяли деньги от Ричарда. Вы обо всем знали или, по крайней мере, догадывались, но жить в неведении удобно, не правда ли? Вы пребывали в плену обмана, который сами же и создали…
        Стивенсон хотел крикнуть, что это не так, но голос его осёкся, - он понял, что итальянец прав.
        - Кроме того, не забывайте, чем обязаны мне, - своей жизнью! - напомнил Торино.
        - Я с вами давным-давно рассчитался за это, - злобно прошипел Стивенсон.
        Итальянец помедлил немного и проговорил:
        - Скажу прямо, что мне нужно от вас - я хочу, чтобы вы вошли в круг избранных и пополнили наше число. Пройдёт время, и я введу вас в совет 13-ти…
        - Мне не нужна власть! - вскричал Стивенсон. - Я не такой как вы или Кинг.
        - Потому вы мне и нравитесь, - усмехнулся итальянец. - Но Кинга надо остановить, пока он не натворил непоправимого!
        - Я не стану вам помогать в этом, - скривил гримасу Стивенсон.
        - Мне достаточно и того, что вы не будете ему помогать. Вы обещаете?
        Итальянец испытующе глядел на американца, но тот угрюмо молчал.
        - Поймите вы, наконец! - повысил голос Торино. - Он хотел, чтобы вы принесли ему на блюдечке ключи от власти над миром. Он ни перед чем не остановится на этом пути! Он не может убить меня собственноручно, но ищет лазейки и подговаривает других, чистых и непорочных, сделать это грязное дело. Он рассчитывал, что ваша вера поможет изгнать меня в ад… Вы не праведник, но не огорчайтесь; остальные - грешники и похуже вас! Бог отнял у меня мать и жену, Он позволил умереть и вашим близким. Но это еще можно исправить. Наш бог, Люцифер воскрешает из мёртвых! Я могу сделать так, что ваш сын Стивен вернётся к вам…
        Американец заметно побледнел, его голос дрогнул:
        - Разве это возможно?
        - Для нашего бога нет ничего невозможного! Это он, Люцифер, открыл людям знание, которое скрывал Саваоф. Он дарует свободу, а Бог боится, как бы люди не уподобились Ему. Во времена изгнания Люцифера всякая мысль в Старом Свете замерла. А когда он вырвался из заточения, источник знания заструился вновь! Это он открыл людям секрет земледелия и скотоводства, он мудро управлял ходом нашей истории, он сдерживал Смерть, дабы не умирало столько людей как в Средние века…
        Стивенсон молчал, а в душе его шла мучительная и напряжённая борьба. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону… Наконец, он тихо промолвил:
        - Я сделаю всё, что вы хотите, только верните мне моего Стивена!
        Алесандро Торино мрачно проговорил:
        - Я знал, что мы поймём друг друга! Ступайте. Но пока не уезжайте из города, - в ближайшее время мы с вами свяжемся.
        Когда Стивенсон покинул особняк Торино, итальянец поднялся с кресла, подошёл к окну и сказал:
        - Знаю, Пьетро, ты не согласен со мной. Но так было нужно.
        - Это решение нашего господина? - раздался голос в пустоте, и в гостиной появился какой-то человек.
        Торино качнул головой и, не оборачиваясь, проговорил:
        - Его нельзя беспокоить по таким мелочам… Мы не можем ликвидировать Стивенсона! - у них с Кингом связь, - та же, что и между нами. Стало быть, у господина нашего на него планы имеются…
        - Неужели он хочет избавиться от нас?
        - Думаю, он испытывает меня…
        - А если Стивенсон вновь объединится с Кингом?
        - Нет, теперь больше всего на свете он хочет увидеть сына! А Кинг не поможет ему в этом. Теперь нам следует опасаться только русского…
        - Уверен, он у Кинга.
        - Да, ты прав. А, значит, что скоро придет ко мне…
        - А чем он может нам навредить?
        - Он ведь способен приказывать не только людям, но и духам…
        - Тогда я отправлю людей к дому Кинга.
        - Это бессмысленно, Пьетро, - Литвинова там уже нет. Да и убивать его пока не следует - он нам ещё пригодится…

***
        Стивенсон шёл из дома таинственного итальянца, и его глаза светились от радости; он думал о том, что скоро увидит сына и сможет попросить у него прощения. Он верил, что теперь в его жизни, наконец, всё наладится…
        Погрузившись в свои мечтания, он не замечал Кинга, идущего за ним по другой стороне улицы. И тогда Кинг подбежал к нему и схватил его за плечо. Тот не успел испугаться, как перед ним выросли нью-йоркские небоскрёбы…
        Теперь Стивенсон равнодушно глядел в пылающие гневом глаза Кинга.
        - Ты не выполнил моего поручения! И поверил этому итальяшке…
        - А ты переоценил мои способности, - опустив глаза, тихо проговорил Стивенсон. - И, кстати, обманул меня… Почему ты не открыл мне всей правды?
        - Я знал, что ты меня не поймёшь… - заговорил, было, Кинг, но рёв автомобилей заглушил звук его голоса. Потом вдруг стало тихо вокруг, и Стивенсон увидел обстановку незнакомой гостиной.
        - Это мой дом, - сказал Кинг, присаживаясь на диван. Стивенсон удивился:
        - Как ты это делаешь?
        - А разве ты не знаешь? Итальяшка тебе не сказал?! - грубовато пробасил Кинг.
        - Да, но почему об этом я узнал от него, а не от тебя? Почему ты скрыл от меня правду? Ты меня обманывал с самого начала, - все эти годы! Ты говорил, что вы работаете на благо американского народа…
        - Так оно и есть, - невозмутимо проговорил Кинг, - благодаря нам, Америка стала самой могущественной страной в мире, и мы победили коммунистов…
        - И это произошло под руководством Алесандро Торино… - усмехнулся Стивенсон.
        - Без нас, избранных, он бы ничего не сделал! - возразил Кинг. - Пойми ты, итальянец узурпировал власть над нашей страной! У него нет никаких прав на неё. Мы с тобой оба потомки первых переселенцев. Нашей прапрабабкой была Виргиния Дэйр…
        Стивенсон вспомнил слова Торино, на которые прежде не обратил внимания:
        - Ты говоришь о потерянной колонии с острова Роанок? Об этой загадке написано много книг! Стало быть, они всё-таки выжили? А что значит слово «Кроатон» на дереве?
        - Кроатон - это племя, остров и имя бога, которому поклонялись индейцы… Но сейчас речь не об этом. Ты знаешь, почему в нашей стране так много экстрасенсов, целителей и колдунов? Все они потомки тех самых первых переселенцев. И мы…
        - Я-то тебе зачем? - удивился Стивенсон.
        - Я уже говорил тебе, что мы с тобой связаны незримыми, но прочными нитями. Ты, в отличие от меня, пока не чувствуешь этой связи. А я всякий раз прихожу к тебе на помощь…
        Стивенсон вспомнил слова Торино: «Одни мысли и чувства на двоих!»
        - Мы, - продолжал Кинг, - можем претендовать на власть только вместе. И наш долг - заменить проклятых итальянцев. Высшие силы позволяют…
        - Ты имеешь в виду Люцифера?
        - Так он тебе и об этом рассказал! - удивился Кинг. - Стало быть, он решил склонить тебя на свою сторону… Что он тебе обещал?
        Стивенсон молчал.
        - Значит, не хочешь говорить, - обиделся Кинг. - Тогда уходи отсюда!
        Стивенсон вопросительным взглядом окинул его:
        - Мне надо вернуться в Вашингтон…
        - Даже не думай об этом! Добирайся до дома Торино как хочешь, - отныне помогать тебе я не стану. Предатель! - злобно прошипел Кинг. Он понял, что правильно сделал, сохранив жизнь Литвинову.
        «Надо узнать, что задумали итальянцы», - Кинг решил отправиться в Вашингтон на разведку. Но всё оказалось гораздо проще. Вскоре до него долетела весть об инициации нового избранного, которым должен был стать Джеймс Стивенсон…

***
        Всемогущему итальянцу по имени Алесандро Торино предстояли большие хлопоты. Не так-то просто оживить человека, который умер пятьдесят лет назад!
        Тогда наркотики сгубили Стивена, - к ним он пристрастился в коммуне хиппи. И был этот юноша похоронен на кладбище в Сан-Франциско.
        За свою жизнь он решительно не сделал ничего хорошего. Ни дня не работал, жил только в своё удовольствие, постоянно менял партнёрш по сексу. Когда кончились деньги, встал на преступный путь. Выхватывал из рук зазевавшихся дамочек их сумочки. Потом покупал выпивку и наркотики. Два раза сидел в тюрьме. Его пытались лечить от зависимости за государственный счёт. Но ничто не помогало наркоману со стажем… Всякий раз он срывался и принимался за старое. Пока однажды в одном из борделей Сан-Франциско не нашёл своей смерти…
        Стивенсон не знал, как дни свои окончил его младший сын. И ни за что бы не поверил, что малыш Стивен стал преступником.
        Алесандро Торино понимал бессмысленность перевозки из далёкого Сан-Франциско останков Стивена. Он мог бы воскресить его в прежней материальной оболочке, если бы с момента смерти прошло не более двух дней. Потому оставалось только одно - вернуть к жизни сына Стивенсона в другом теле… В моргах он искал подходящее по возрасту и внешности тело без признаков разложения. Но самая большая трудность состояла в другом - Ад мог отпустить душу Стивена только при посредстве Люцифера. И Алесандро Торино был вынужден обратиться к своему господину. Тогда он подошёл к зеркалу и мысленно призвал имя его, - простоял больше часа, и, когда совсем, было, отчаялся, его отражение вдруг состроило насмешливую гримасу. Наконец-то, господин соизволил посетить раба своего, понял он.
        - Приветствую тебя, повелитель! - итальянец почтительно наклонил голову. Выражение лица в зеркале стало холодным и мрачным:
        - Алесандро, отчего ты снова потревожил меня?
        - Господин мой. Мы можем пополнить наше число новым избранным. Джеймс Стивенсон… Но он поставил условие - оживить его сына.
        - Знаю. Но мне не доставляет удовольствия общение с Тьмой! Впрочем, в порядке исключения твоя просьба будет выполнена… Что ещё у тебя ко мне?
        - Инициация… - начал, было, итальянец, но Люцифер перебил его:
        - Я буду в храме.
        И в следующий миг Алесандро Торино снова увидел в зеркале отражение грустного уставшего человека…
        На другой день тело было найдено. При жизни оно принадлежало сотруднику одной международной корпорации. Тот юноша умер от остановки сердца: у него была врождённая патология, о которой он не знал, что совсем нетипично для американцев, не жалеющих денег на своё здоровье…
        Между тем возникло неожиданное затруднение: пропал виновник этого переполоха - Джеймс Стивенсон… Невидимые шпионы Алесандро Торино прочесали весь Вашингтон, но их поиски не увенчались успехом. А он в это время был в Нью-Йорке…

***
        В сумерках Стивенсон долго в раздумьях бродил по улицам города. В его жизни всё слишком перемешалось. Он с грустью оглядывался на прошлое, а с возвращением в Вашингтон решил не торопиться, полагая, что о нём вспомнят не ранее, чем через пару дней. Потом он зашёл в бар, сел у стойки и заказал двойной виски. Выпил залпом и купил бутылку, с которой пересел за столик.
        Стивенсон допивал очередной бокал, когда к нему подсела вызывающе одетая девица лет двадцати на вид (по законам штата Нью-Йорк она была ещё несовершеннолетней).
        Девица достала сигарету:
        - У вас огонька не найдётся?
        Он отрицательно качнул головой. Девица, однако, не уходила и, не сводя с него глаз, нетерпеливо спросила:
        - Не хотите расслабиться?
        Стивенсон косо взглянул на неё:
        - Девочка, тебе сколько лет? Я тебе в отцы гожусь!
        Девицу это не смутило:
        - Вы хорошо выглядите!
        - А ты совершеннолетняя? - усомнился он.
        - Да, мне уже двадцать один, - не моргнув и глазом, солгала она, - в декабре исполнилось…
        Стивенсон рассмеялся:
        - Ты свои услуги оказываешь прямо здесь?
        - Нет, здесь нам не позволят, - отвечала она. - Я снимаю квартиру в этом районе.
        - Ну что ж, идём…
        Стивенсон, прихватив с собой недопитую бутылку виски, шёл, пошатываясь, вслед за короткой юбчонкой уличной девки…
        Квартира оказалась крохотной комнатушкой с убогой мебелью. Стивенсон поставил на пол бутылку и повалился на кровать. Он уже засыпал, когда почувствовал прикосновение чьих-то нежных пальцев…
        - Мэри, - прошептал Стивенсон. Он видел молодое лицо жены своей, целовал и ласкал её, будучи уверенным, что вернулся в своё давно ушедшее счастливое прошлое…
        Пробуждение было тяжёлым. Стивенсон открыл глаза, приподнялся на кровати, коснулся головы рукою и громко крикнул:
        - Воды!
        - Может, тебе ещё тапочки принести, папаша? - пробасил грубый мужской голос.
        Стивенсон обернулся и увидел незнакомца в чёрной куртке, что сидел на стуле и жевал жвачку.
        - Так, старик, давай деньги. Девчонка работала…
        Стивенсон непонимающе уставился на него:
        - Какие деньги? Какая девчонка? - он встал и испуганно огляделся. - А где это я?
        - Ах, ты и это забыл, но тогда я тебе напомню! - незнакомец вскочил с места и ударил Стивенсона кулаком в живот. Тот застонал и согнулся.
        - Ну что, вспомнил или… ещё разок напомнить?
        - Нет, не надо, - с трудом выговорил Стивенсон, присаживаясь на кровать, - я вспомнил ту девушку…
        - Ну, вот и отлично. Тогда давай деньги!
        Стивенсон заметил свои брюки, лежащие на полу, и кошелёк, в котором не оказалось ни цента.
        - У меня нет денег, - растерянно промолвил он.
        - Так, папаша, не выводи меня из себя! За удовольствие надо платить… Тебе в детстве разве не говорили об этом?
        Стивенсон понял, что его снова будут бить, и поспешил с ответом:
        - Хорошо, хорошо. Я живу в этом городе. Дома у меня найдутся деньги. Я правду говорю!
        - Ну, если обманешь, старик, век тебе инвалидом быть! Одевайся…
        Сутенёр довёз Стивенсона до дома и поднялся вместе с ним в квартиру на пятый этаж.
        - Слушай, старик, а ты не дурно тут устроился! - усмехнулся он, оглядывая богатую обстановку гостиной. Стивенсон дрожащей рукой протянул ему тысячу долларов:
        - Этого хватит?
        Сутенёр пересчитал деньги:
        - Вполне.
        Он пошёл к выходу, но обернулся, состроив отвратительную гримасу:
        - Старик, скажи, что, соскучился по женскому обществу? Как погляжу, один ты живёшь, а по телеку только и говорят, что о сексе. Не смог удержаться…
        - Да что ты такое говоришь, мерзавец?! - вспылил Стивенсон.
        - А, ты, видать, мало получил. Ещё хочешь?
        Стивенсон слишком поздно заметил приближение вражеского кулака. От удара он потерял сознание и свалился на пол… А когда очнулся, всё тело болело у него, а на лбу красовалась большая шишка. Тогда он с трудом доковылял до спальни и лёг в кровать…
        Наутро Стивенсон обнаружил, что сутенёр вынес из его квартиры все ценные вещи, и поехал в свой нью-йоркский ресторан за деньгами. Выручка оказалась невелика, но на самолёт до Вашингтона хватило. Менеджер спросил, что случилось.
        - Ах, это, - произнёс Стивенсон, касаясь шишки на лбу. - Споткнулся, упал…
        Рейс задерживался. Потянулись томительные часы ожидания вылета. До Вашингтона он добрался лишь к вечеру, пропустив свою инициацию в избранные, и поселился в дешёвенькой гостинице. «И как они узнают, где я? - осенило его. - Или мне самому наведаться к итальянцу домой?» В конце концов, после некоторых колебаний он решил подождать…
        А утром его разбудил стук в дверь номера.
        - Вам было приказано не покидать города! Почему ваш телефон выключен? - кричал Ричард на сонного Стивенсона, но, заметив шишку на лбу его, изменил свой тон. - Что случилось?
        - Всё в порядке, - отвечал Стивенсон. - Небольшая задержка в Нью-Йорке…
        - Ладно, собирайтесь к шефу…

***
        Итальянец окинул строгим взором Стивенсона:
        - Мне кажется, вы не хотите увидеть своего сына.
        - Что? Он здесь?! - спросил дрожащим от волнения голосом Стивенсон.
        - Со вчерашнего дня вас дожидается, - мрачно проговорил Торино.
        - Где же он?
        В тот же миг Стивенсон обернулся на звук шагов. По лестнице вниз сбежал смуглый юноша и с криком: «Папа!», - обнял его. Стивенсон отстранился от парня, которого видел в первый раз в жизни, и с недоумением взглянул на итальянца:
        - Что всё это значит?
        - Это ваш сын, - спокойно отвечал Торино.
        - Вы издеваетесь надо мной. С моей памятью всё в порядке. Я прекрасно помню, каким был мой сын!
        - Папа, ты разве меня не узнаёшь? - покачал головой парень. - Это же я, Стивен!
        - Что за цирк вы тут устроили?! - вспылил Стивенсон. - Вы меня решили одурачить! Наплели сказок о сатане, что правит миром, и его всемогуществе. А сами подсовываете какого-то мальчишку. Я не хочу участвовать в этом представлении…
        Стивенсон стремительно двинулся к выходу.
        - А ты помнишь, - раздался голос у него за спиной, - как учил меня играть в бейсбол? Мне не было и шести лет тогда. Ты мне подавал, а я всякий раз промахивался и не попадал по мячу. Ты ещё говорил, что у меня руки растут не из того места…
        Стивенсон остановился.
        - А помнишь, - продолжал парень, - как однажды я подрался с мальчишками, и тебя вызывали в школу? А тот день, когда я перешёл в средние классы? Я написал последний тест, и мы всей семьёй ходили в Макдональдс. Как нам было весело тогда!
        Стивенсон обернулся: в его глазах блеснули слёзы.
        - Стивен, это ты! - воскликнул он и заключил юношу в свои объятия.
        Отец глядел на сына, и теперь ему казалось, будто так выглядел его Стивен и прежде. Они снова, как в старые добрые времена, пошли в Макдональдс. Стивенсон любовался, как парень ест «Биг Мак», и всё больше убеждался, что обрёл своего пропавшего сына.
        После завтрака Стивен попросил у отца денег, а, получив желаемое, объявил, что ему пора идти, и опрометью выбежал из Макдональдса. Отец последовал за сыном, но того и след простыл… Беспомощно озираясь по сторонам, он постоял на улице и снова пришёл к Торино.
        - Я вернул вам вашего ребёнка с того света? - гневно воскликнул итальянец.
        - Да, - растерянно отвечал Стивенсон.
        - Я свою часть договора выполнил! - мрачно заметил Торино. - А о том, что вы можете потерять его здесь, в этом мире, в нашем контракте ничего не говорилось! Дело осталось за вами. Завтра вас ждёт посвящение в избранные, и вы станете одним из нас. Кстати, - он улыбнулся, - мне стало известно, что произошло в Нью-Йорке… Что же вас заставило выпить лишнего?
        Стивенсон покраснел от стыда.
        - Поймите, - продолжал Торино, - у вас нет пути назад! О судьбе предателей, раскрывших наши тайны, я вам уже говорил. Хоть из-под земли достанем! Так что ступайте и готовьтесь к ритуалу…

***
        Спустя час Торино вошёл в Овальный кабинет Белого дома с докладом о состоянии национальной безопасности страны.
        В первый раз за свою необычайно долгую жизнь этот человек занимал столь высокую официальную должность! В прошлом он командовал полком в армии Оливера Кромвеля, был помещиком-буржуа, революционером, писателем, издавал газету, служил в разведке и ФБР. И это отнюдь не полный список его профессий! Всегда он сторонился публичности, но теперь, будучи другом президента, принял его приглашение и занял пост советника по национальной безопасности.
        Однако интересы избранных далеко не всегда совпадали с интересами США. Торино пытался предупредить президента о закулисной подготовке большой войны, догадываясь, что Америку ждёт крах, а центр мира снова переместится на Восток…
        Избранные подозревали Торино в двойной игре и составили новый заговор против него, заметную роль в котором играл Джеймс Кинг…

***
        В то время, когда Алесандро Торино сидел в кабинете президента США, Стивенсон шёл по немноголюдной вашингтонской улице. Он заходил во все супермаркеты, бары, попадавшиеся ему на пути, но нет - его сына нигде не было. И тогда отчаяние безудержной волною захлестнуло душу американца. Как вдруг смуглый высокий молодой человек коснулся плеча его:
        - Вы ищите своего сына, не так ли?
        - Да, откуда вы знаете? - удивился Стивенсон.
        - Я от Алесандро Торино и хочу помочь вам. Я знаю, где ваш Стивен. И проведу вас к нему.
        «Торино все-таки не оставил меня в беде!», - обрадовался Стивенсон и последовал за незнакомцем, который всё ускорял свой шаг.
        - Куда мы идём? - спросил, задыхаясь, Стивенсон.
        - Мы уже на месте, - улыбнулся незнакомец.
        Они стояли у входа в гостиницу, где остановился Стивенсон.
        - Вы хотите сказать, что мой сын всё время был возле меня? - удивился он.
        - Да, он здесь, - подтвердил незнакомец.
        - В каком номере? - осведомился Стивенсон, и в глазах его блеснул луч надежды.
        - Я вас провожу, - усмехнулся незнакомец и… исчез. Вдруг неведомая сила вихрем потащила Стивенсона к дверям гостиницы. Он пронзительно вскричал, будучи не в силах остановиться, и вытянул вперёд руки, защищаясь от преграды, выросшей на пути его. За мгновение до столкновения с закрытой дверью он зажмурился, а, когда открыл глаза, увидел вестибюль гостиницы.
        В пустоте раздался смех:
        - А вы боялись, мистер Стивенсон!
        Американец испуганно озирался вокруг.
        - Где вы? - дрогнул голос его.
        - Я близко, - сообщил незнакомец. - Не волнуйтесь, я вас вижу, а другие - нет…
        Стивенсон не успел отскочить в сторону и вскрикнул от испуга, когда молодой человек прошёл сквозь него.
        - Я умер?! - завопил Стивенсон.
        И снова раздался тот же весёлый смех.
        - Нет, вы живы, мистер Стивенсон, - отвечал голос. - Но стали на время невидимы…
        - Но как? - растерялся Стивенсон.
        - Неправильный вопрос вы задали, спросите лучше - для чего? Я хочу показать вам вашего сына, а это лучше сделать незаметно. Пойдёмте…
        Стивенсона рвануло вперёд и потащило вверх по лестнице… Вскоре он оказался перед дверью, на которой висела табличка с надписью «256».
        - Вы можете пройти сквозь любую преграду, - подсказал голос. И тогда Стивенсон шагнул вперёд…
        Он оказался по ту сторону двери, в маленьком коридоре, где услышал шум льющейся воды, и пошёл на звук голосов.
        - Я ещё хочу, - произнёс смеющийся женский голос, тотчас Стивенсон увидел обнажённые ноги, а затем и ту, кому они принадлежали, целиком. Подле обладательницы длинных ног на кровати лежал его воскресший сын Стивен, - в руках он держал железный поднос с рассыпанным белым порошком. Девушка, наклонившись, вдыхала его ноздрёю. Стивен ревностно следил за своей подругой:
        - Куда ты? Оставь мне! И Хелен ещё будет…
        Девушка легла на кровать, её лицо озаряла довольная улыбка. Стивен накинулся на вожделенное зелье… На пороге комнаты появилась Хелен в лёгком халатике.
        Поглядев на поднос, она возмущённо проговорила:
        - Почему так мало оставили?
        Стивенсон боялся шелохнуться, из глаз его лились горькие слёзы. Ему стало стыдно за себя и хотелось поскорее уйти, забыть всё. Но, не отрываясь, он глядел, как Хелен стягивает со Стивена брюки. Скинув с себя халатик, она жадно бросилась на него…
        Наконец, Стивенсону опротивело смотреть на эти отрешённые лица и развратную девицу, и он усилием воли заставил себя сдвинуться с места. Снова прошёл сквозь закрытую дверь и, позабыв о своём невидимом спутнике, кинулся вниз по лестнице. На сей раз его никто не тянул за собой…

***
        Жажда мучила Стивенсона, мысли его туманились. Он бежал по улице, не замечая удивлённых взглядов прохожих. На его пути как нельзя кстати оказался бар: там он сел за стойку и крикнул:
        - Водки мне!
        Бармен налил, Стивенсон выпил залпом и попросил ещё.
        - Что, горе у вас? - спросил с грустной улыбкой на губах человек, сидевший рядом с ним.
        Стивенсон кивнул, и голова его упала на стойку.
        - Он мне остался должен, - сказал бармен. Тогда сердобольный мужчина расплатился за Стивенсона и повёл его, поддерживая за руку, в гостиницу, из которой тот давеча сбежал…
        Американец лежал на кровати в номере по соседству со своим сыном. О нём все забыли…
        Его сердце остановилось во сне, не выдержав груза переживаний и алкоголя. Его мёртвое тело найдёт горничная на другой день…
        Глава пятая. «Образцовая жена»
        Литвинов был на свободе; теперь он знал имя виновника своих бед и мечтал только об одном - расправиться с ним. Его останавливал лишь приказ Кинга затаиться на время. Тогда он снова вспомнил об Олеге Давыдове. «Пришло время обратиться к нему за помощью, - думал Литвинов. - Уверен, он мне не откажет!». Затемно он стоял у двери дома своего друга…
        Надо сказать, Олег Давыдов недавно женился на американке и гордился своей красавицей-женой. В Америке красота - зачастую редкость, и надо ещё постараться найти красивую женщину. Увы, Голливуд и реальная жизнь - вещи несовместимые! На американских улицах не встретишь толп красавиц (может, они все снимаются в фильмах, чтобы создать имидж великой страны?). Этот народ испортила национальная американская болезнь под названием ожирение, которой страдают все от мала до велика…
        Порою американские мужчины в поисках красавиц отправляются за океан, в Россию. Русский парень Олег, как всегда, проявил оригинальность и обрёл невесту в Америке. И какую! Красавица, спортсменка… Вот, пожалуй, и всё. Ничего другого о своей невесте жених не знал…
        Познакомились они на песчаном пляже во Флориде…
        Олег не отдыхал больше трёх лет, и теперь, когда дела пошли в гору, наконец, смог выбраться из своего кабинета. Яркая привлекательная брюнетка в купальнике, идущая к морю, поразила его воображение. Он глядел на плавающую женщину и, когда она вышла из воды, решился подойти к ней. Имя было столь же роскошным как и тело - Элизабет. Тогда он пригласил её в ресторан.
        - Я из Нью-Йорка, - отвечал он на вопрос Элизабет.
        - И я, - ослепительная улыбка просияла на лице её.
        После ужина он проводил Элизабет до номера и записал её телефон, - в надежде на продолжение знакомства. После встречи с этой женщиной Олегу вдруг понравился Майами. Но на другой день срочные дела позвали его в Нью-Йорк, и ему пришлось прервать свой отпуск…
        Олег позвонил Элизабет из Нью-Йорка и узнал, что та - в городе. И тогда он пригласил ее на новое свидание. Так, начался их роман, который окончился, как и полагается, свадьбой…
        Литвинов нажал на кнопку звонка… Послышались шаги. Дверь отворилась, и показалось лицо молодой женщины. Литвинов понял, что это жена Олега.
        - Что вам нужно? - грубовато спросила она.
        - Я друг Олега Давыдова. Я могу его видеть?
        - Он на работе, - сказала, как отрезала, женщина.
        Литвинов с недоумением поглядел на неё. Он не думал, что Олег задерживается на работе допоздна.
        - Я его друг из России… Он не рассказывал вам обо мне?
        - Я повторяю - он на работе. Приходите завтра, - дверь закрылась перед носом старика. Литвинов стоял у дома Олега Давыдова, искал его номер в своём мобильном телефоне и ругал себя, что не позвонил раньше.
        - Я слушаю, - сказал мужской строгий голос по-английски.
        - Олег, здравствуй, - проговорил Литвинов по-русски, - ты не узнаёшь?
        - Александр Михайлович, - спохватился Давыдов, - рад вас слышать! Как дела в России?
        - Олежек, я в Америке. Хотел тебе сделать сюрприз…
        - Где вы? Я вас встречу!
        - В настоящий момент стою под дверью дома твоего. Ты оставлял мне адрес… Вот я и явился. Но твоя жена сказала, чтобы я приходил завтра…
        - Простите её, сейчас всё уладим. Я уже еду…
        Вскоре дверь отворилась, а Элизабет, улыбаясь, извинилась за свою ошибку. «Мерзкий старикашка!», - прочёл Литвинов в её мыслях. Неприятно удивлённый лицемерием женщины, он вошёл в дом друга своего. Стоит ли говорить, что она ему сразу не понравилась? «Но, главное, чтобы эта женщина любила Олега, - подумал он. - Можно ли требовать чего-то большего от обычных людей?»
        Элизабет любезно предложила гостю кофе, а вскоре пришёл хозяин дома. Старые друзья обнялись.
        - Ну, как там Родина, Россия моя? - спросил Олег, едва сдерживая слёзы.
        - Слава Богу, она в надёжных руках, - улыбнулся Литвинов, - пока ею правит мой внук Андрей. Но люди русские… Если они все разъедутся по чужим странам… Тогда России не станет!
        Олег Давыдов понял намёк и грустно усмехнулся.
        - Олег, - проговорил Литвинов, - я тебе когда-то помог. Теперь ты мне помоги…
        - Да, Александр Михайлович, я вас слушаю.
        - В этом городе у меня, кроме тебя, нет знакомых. На пару дней мне нужна крыша над головой…
        Олег Давыдов даже не дал ему договорить:
        - Александр Михайлович, я вас уже давно приглашал в гости! Неужели вы думаете, что теперь выгоню на улицу?! Оставайтесь у меня столько, сколько нужно. Я очень рад, что вы, наконец, приехали. Элизабет тоже…
        «Насчёт неё я сильно сомневаюсь», - подумал Литвинов с улыбкой на губах.
        За ужином Элизабет завела разговор о покупке нового автомобиля. Олег пытался объяснить жене, что у него сейчас нет свободных средств.
        - И так всегда, - возмущалась американка, - у тебя нет денег на меня!
        Литвинов помалкивал, предпочитая не вмешиваться в семейные споры.
        - Элизабет загорелась мечтой о «Тойоте» последней модели, - объяснил ему Олег по-русски. - Стоит она недёшево, а я взял кредит, который надо погашать. Пытаюсь объяснить ей, почему нет денег на иномарку…
        - Вы о чём-то секретничайте? - с улыбкой на губах спросила Элизабет, которой явно не нравилось, что мужчины говорят на непонятном для неё языке.
        - Милая, я рассказал моему другу, из-за чего в нашей дружной семье произошла маленькая ссора…
        Литвинов окинул женщину быстрым взглядом и на расцветшем улыбкой лице прочёл: «Да провались ты вместе со своим другом!» Он скривил губы в усмешке: «Да ты не так проста, красавица!».
        - Дорогая, - обратился Олег к жене, - подожди немного: я выплачу кредит и куплю тебе эту машину…
        «И зачем только я связалась с этим кретином? - услышал Литвинов мысли женщины. - Прежние были и богаче, и щедрее…»
        - Кто? - проговорил он вслух и в следующий миг понял, что сделал глупость. Элизабет с недоумением поглядела на него:
        - Это вы мне?
        - Нет, нет, просто мысли вслух. Извините, - усмехнулся Литвинов.
        После ужина, оставшись наедине с Давыдовым, Литвинов сказал, затаив улыбку в уголках губ:
        - Олег, у тебя «чудесная» жена! Но семья - это, прежде всего, дети…
        - Если бы вы знали, как я хочу детей, - грустно улыбнулся Олег Давыдов.
        - Так, в чём же дело?
        - Элизабет говорит, пока не созданы все условия…
        - Условия? - удивился Литвинов. - Вы разве нуждаетесь?
        - В чём-то она права, - помрачнел Давыдов. - Фирма выжила в кризис, и торговля набирает обороты. Но рано делать благоприятные прогнозы… А почему вы спрашиваете?
        - Да, пожалуй, это не моё дело, - сказал Литвинов и подумал: «Что-то здесь нечисто. Не нравится мне эта красавица. Стоит заняться ею!».
        Элизабет вела себя осторожно, весьма вежливо обходилась с гостем и постелила ему на ночь в гостиной на мягком диване.
        А поутру Литвинова разбудили голоса. Он на цыпочках подошёл к двери. Говорил мужчина:
        - Ты слишком долго возишься! В Лос-Анджелесе управились за полгода. А это что? Год женаты, а ты от него ничего не добилась! Будем действовать по старинке…
        - Милый, потерпи немного. Я уговорю его переписать на меня квартиру… - сказала Элизабет.
        - Нам надо сваливать отсюда! - повысил голос мужчина.
        - Тише. Этот старик может проснуться… - заволновалась Элизабет.
        - Кто у тебя там?
        - Друг этого кретина из России приехал и, как назло, остановился у нас!
        - Иди ко мне, - сказал мужчина, и Литвинов услышал чмоканье. - Ладно. Но не подведи меня, детка!
        - Я люблю тебя, - произнесла Элизабет, закрывая дверь.
        Литвинов лёг на диван, укрывшись одеялом с головой. Послышались шаги. Элизабет остановилась под дверью, прислушалась и пошла по лестнице наверх. Литвинов оделся. Он тихо поднимался по ступенькам и думал про себя: «Измена! Олег должен знать об этом. Но нужны доказательства… Что же было у них в Лос-Анджелесе? Это всё очень странно!»
        Подходя к спальне, он услышал какой-то шум. Стоны доносились из-за двери. «Что это с ней? - растерянно подумал Литвинов, и тотчас неприятная догадка озарила его. - Ах, ты развратница! Есть муж, с любовником путается. И всё ей мало!»
        Когда он сходил вниз, дверь спальни отворилась, на пороге показалась Элизабет в домашнем халате. Весь вид её говорил о том, что она отвлеклась от важного и приятного занятия.
        - Вы что-то хотели? - резко спросила Элизабет, а в глазах её вспыхнули злобные огоньки. Литвинов на мгновение оторопел, но тотчас совладал с собой и улыбнулся:
        - Я хотел сказать вам, что решил сходить за продуктами в магазин…
        На пути к супермаркету ему повстречалось интернет-кафе. Там он заказал чашку кофе, сел за компьютер и вошёл в Интернет.
        «Лос-Анджелес… больше года назад… Элизабет… Чёрт, какая у неё была фамилия? - напряжённо думал Литвинов. - Если предположить, что эта дамочка вышла замуж за Олега только из-за денег, стало быть, в Лос-Анджелесе, произошло что-то подобное. Допустим, она подыскивает одиноких богачей, женит их на себе… А потом что? Неужели? - он ужаснулся мысли, внезапно посетившей его. - Нет, не может быть! Впрочем…»
        В поисковую строку Google Литвинов ввёл: «Лос-Анджелес 2032 миллионер смерть жена Элизабет». Нашлось порядка сотни страниц. Он просматривал их и пил кофе.
        Прошло больше часа. Литвинов уже отчаялся что-либо отыскать и вдруг наткнулся на сообщение: «11 ноября 2032 года в Лос-Анджелесе в возрасте 86 лет от сердечного приступа скоропостижно скончался Дуглас Кейн, известный предприниматель, продюсер, миллионер. Его жена Элизабет Уотсон стала наследницей немалого состояния, по разным оценкам, насчитывающего от 100 до 150 миллионов долларов».
        «Любопытно, - подумал Литвинов, - Элизабет Уотсон… Здесь сказано, что миллионер Дуглас Кейн умер от сердечного приступа. Но так ли это? А если его смерть была подстроена? Это значит, Олегу угрожает серьёзная опасность! Его надо предупредить! Но как? Кому он поверит: любимой жене или гостю из России? Ответ известен… Но всё же надо раскрыть ему глаза на проделки супруги. Он спросит у меня доказательства… Впрочем, мне и самому не мешает убедиться!»
        Когда Литвинов пришёл из супермаркета с сумками, полными продуктов, Элизабет мрачно заметила:
        - Что-то вы долго!
        - В очереди стоял у кассы, - затаив улыбку, отвечал он.
        Она с недоумением уставилась на него, но, разглядев банки с красной икрой, улыбнулась: «Быть может, этот старик не такой плохой, как я думала!»
        «Да нет, деточка, для тебя я плохой, а скоро стану просто ужасным!» - в ответ подумал Литвинов.
        - Элизабет, у меня есть давняя мечта - пройтись по Аллее Звёзд в Голливуде. А вы не бывали в Калифорнии? - сказал Литвинов за завтраком и окинул её долгим прожигающим взглядом. Едва оторопь прошла, Элизабет, как ни в чём не бывало, отвечала:
        - Нет, я всю жизнь прожила в северо-восточных штатах: Нью-Гэмпшир, Массачусетс, Нью-Йорк…
        - И никогда не видели воочию знаменитой надписи, не ходили по Голливудскому бульвару? - буравил её взглядом Литвинов.
        - Нет, - повторила она, и тень испуга пробежала по лицу её.
        - Вы молоды, удачно вышли замуж, у вас ещё всё впереди! - проговорил Литвинов, пряча улыбку в уголках губ, и прочёл в её мыслях: «Неужели он знает? Нет, этого не может быть!»
        «Ну, Олег, пригрел ты змею на груди своей!» - подумал Литвинов. А вечером сказал ему:
        - Мне не довелось погулять на твоей свадьбе. Расскажи, как всё было?
        Олег Давыдов замялся на мгновение: «Почему он сейчас об этом вспомнил?» - и отвечал вслух:
        - Человек двадцать гостей было. Мои друзья и партнёры по бизнесу…
        - А кто был со стороны Элизабет?
        - Она сирота, своих родителей ещё в детстве потеряла. У неё остался только брат…
        - Ах, брат! - усмехнулся Литвинов. - А фамилия её случайно не Уотсон была до свадьбы?
        - Да, - удивился Олег. - А вы откуда знаете?
        - Кажется, ты мне говорил по телефону…
        А ночью Олег Давыдов признал своё поражение перед женой; миссис Элизабет добилась от него всего, чего хотела. Но сначала до слуха Литвинова из спальни донёсся плачущий голос её:
        - Не прикасайся ко мне! Ты не меня любишь, а деньги, - на меня тебе плевать. Вот и спи с ними, а я пойду в другую комнату…
        Вскоре всё стихло: муж с женой договорились. Он пообещал ей подарить новую машину и дом, который купил незадолго до свадьбы.
        Наутро Элизабет спустилась вниз с довольным видом победительницы. Литвинов приветствовал её. Тогда она окинула его снисходительным взглядом и пошла в ванную. Литвинов уже не сомневался - эта женщина обманывает Олега, и он может стать очередной жертвой её коварства. «Угодил ты в сети, Олег! - вздохнул Литвинов. - Не понимаю, где же те деньги, что оставил ей миллионер Дуглас Кейн? Неужели потратила?»
        А деньги старика Кейна Элизабет со своим бой-френдом Джеком прокутила всего за месяц! К слову, Кейн оставил после себя немало долгов, и добыча сообщников была весьма скромной - всего десять миллионов долларов! Получив долгожданные деньги, они вдвоём отправились в город мечты - Лас-Вегас…
        Оазис посреди пустыни с морем развлечений, в которое погрузилась наша парочка, пустившись во все тяжкие… Лёгкие деньги таяли как снег весною! В казино Джек проигрывал до сотни тысяч за день!
        Спустя месяц от десяти миллионов осталась только половина. Но вскоре они потеряли всё…
        Известный вор-рецидивист Билли Чейс вышел на тропу охоты в богатом Вегасе, и фортуна улыбнулась ему. Странная парочка, что сорила деньгами, попала в его поле зрения. И он наведался в их гостиничный номер. Дверь была открыта, а чемодан с деньгами лежал прямо на кровати… «Это я удачно зашёл!», - подумал Билли Чейс, унося с собою деньги.
        В тот день Джеку, наконец-то, повезло: он выиграл пять тысяч долларов. А потерял пять миллионов. Чего мелочиться? Тем более, что деньги легко достались…
        Тогда они вдвоем сели на самолёт до Майами, а вскоре Элизабет познакомилась с Олегом. Очередной ухажёр был щедр на подарки и водил её в дорогие рестораны. Она возлагала большие надежды на это знакомство и слишком поздно поняла свою ошибку…
        Вскоре после свадьбы её постигло разочарование. Увы, у Олега не оказалось тех миллионов, о которых мечтал её возлюбленный. С тех пор Элизабет возненавидела своего мужа… И всё же брать на себя ещё один смертный грех, к чему подталкивал её Джек, она не хотела.
        Надо сказать, ее любовник, будучи студентом института химии, от скуки придумал синтетический яд, который, попадая в кровь, убивал и мгновенно растворялся в организме…
        Тогда в Лос-Анджелесе со стариком Кейном всё прошло гладко. Но теперь смерть здорового мужчины в самом расцвете сил могла вызвать подозрения…
        Элизабет осторожничала и всячески оттягивала неизбежное. Но у Олега на работе начались трудности, - он взял несколько кредитов, и денег она от него не дождалась. На её банковском счёте лежало всего две тысячи долларов, что Джека категорически не устраивало. Пока Олег был на работе, Элизабет изменяла ему с любовником, который уговаривал её отравить мужа…
        Теперь Элизабет была довольна собой: её маленький женский шантаж сработал. И вскоре она станет обладательницей квартиры и машины, которые втайне от мужа непременно продаст. Элизабет стояла под душем, наслаждалась тёплой водой и мечтала о Флориде, о домике на берегу моря, где они с Джеком будут жить в своё удовольствие.
        Пока эта женщина предавалась сладким грёзам, жизнь её возлюбленного вертелась вокруг двух инстинктов: деньги и женщины. Последние были источником первых. Он не знал, что такое верность и не пропускал мимо себя ни одной юбки, посмеиваясь над мечтами Элизабет о счастливой семейной жизни…
        Да, они друг друга стоили! Обыватели с примитивным потребительским мировоззрением… Увы, слишком много людей, живущих своими страстями и желаниями, не задумываются о страдании, которое причиняют ближним. Но рано или поздно приходит час расплаты! Тот, кто видел себя хозяином мира и своей судьбы, в ужасе осознаёт своё рабское никчёмное существование. Истинный Хозяин Вселенной с грустью вершит суд и отправляет его во тьму внешнюю, в бездну страдания за то грязное наслаждение, к которому тот так неистово стремился на грешной Земле…

***
        Элизабет ушла с подругой на теннисный корт. Литвинов сидел в гостиной и от скуки переключал с канала на канал, пока не наткнулся на старый голливудский фильм о любви на фоне американской Гражданской войны («Унесенные ветром»). Он впервые услышал живой голос очаровательной Вивьен Ли и с удовольствием пересмотрел эту картину, что не теряла зрителей на протяжении вот уже сотни лет…
        Фильм кончился, начался выпуск новостей, и это время в гостиную вошла Элизабет в теннисном платье. Она посмотрела в телевизор, потом перевела взгляд на Литвинова, и внезапно её озарило:
        - Вы… вы были… Вы… убийца!
        Она затряслась от страха. Литвинов поднялся с дивана:
        - Вы меня с кем-то спутали.
        - Нет, это были вы! Я вспомнила. Мне ваше лицо сразу показалось знакомым! Но теперь я все вспомнила…
        Элизабет пятилась от него. Литвинов понял, что сейчас она бросится вызывать полицию, и заглянул в её широкие от ужаса глаза:
        - Теперь вы поднимитесь к себе и забудете, что видели меня прежде…
        Она послушно повернулась и пошла наверх. Литвинов вздохнул: «Ещё не известно, кто из нас больший преступник! Я убиваю из мести, а ты - просто из-за денег… Как банально!»
        На другой день он проснулся спозаранку. Вскоре в первый раз скрипнула входная дверь. Это шёл на работу Олег. Спустя четверть часа послышались шаги на лестнице. Дверь снова отворилась, и раздались оживлённые голоса.
        «Пора!», - подумал Литвинов, тихонько открыл дверь гостиной и выглянул в коридор. Элизабет целовалась с молодым мужчиной; они не замечали постороннего присутствия.
        «Эх, была бы у меня видеокамера! - с досадой подумал Литвинов. - Впрочем, обойдусь и без неё!». Он шёл, пытаясь уловить их мысли, но они появились лишь в тот момент, когда парочка услышала его шаги. Элизабет отскочила от своего любовника, как ошпаренная.
        - Ах, вы прелюбодейцы! - гневно прокричал Литвинов.
        Элизабет побледнела от страха:
        - Это не то, что вы подумали!
        Литвинов засмеялся:
        - Любопытно, а что ещё можно подумать, когда видишь жену, изменяющую своему мужу? То-то Олег обрадуется!
        - Эй, папаша, - грубо сказал Джек, выступая вперёд, - в твоих интересах ничего не говорить ему…
        - Это ещё почему? - улыбнулся Литвинов. - Может, вы мне денег предложите? Я знаю, в Лос-Анджелесе вы провернули большое дело миллионов на пятьдесят!
        Теперь страх появился и в глазах Джека, который усиленно соображал, что делать: «Он знает?! Значит, может нас выдать…» Элизабет от страха потеряла дар речи и глотала ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
        - Я не понимаю, о чём вы… - сказал Джек.
        - Ах, не понимаете! - усмехнулся Литвинов. - Значит, и в Калифорнии вы не были, и о миллионере Дугласе Кейне ничего не слышали?
        «Он может нас выдать! Он может нас выдать…» - эта мысль овладела сознанием Джека, его глаза светились решимостью, а сердце исполнилось злобою. Американец угрожающе приближался к Литвинову и… вдруг замер в шаге от него. Русский с усмешкой на губах промолвил:
        - Ступай за мной вместе со своей любовницей!
        Джек вдруг схватил Элизабет за руку и потащил за собой. Они оказались в гостиной.
        - Прошу, дамы и господа, садитесь и рассказывайте о своих приключениях, - приказал Литвинов и подмигнул Джеку. - Это в ваших интересах!
        Элизабет глядела мутным взором перед собой, странные тени мелькали в её сознании, всё перемешалось в её мыслях: неясные видения, голоса…
        - Что с вами? - Литвинов подошёл и провёл рукой перед глазами женщины. Никакой реакции. «Она будто помешанная, - думал он. - Неужели это с ней случилось по моей вине?»
        Но вдруг улыбка скользнула по лицу Элизабет:
        - Со мной всё в порядке. Просто задумалась! Я буду делать всё, что вы прикажете…
        Её глаза были полны нежности, любви и преданности. Литвинов удивился столь резкой перемене в ней, но ему некогда было думать об этом.
        - Ступайте в спальню, - приказал он, - и ложитесь в кровать…
        Пока они раздевались, Литвинов позвонил Олегу Давыдову.
        - Александр Михайлович, доброе утро! У вас что-то срочное? Вы не представляете, как я занят!
        - Олег, отложи все свои дела и приезжай домой. Я застал твою благоверную с любовником. Ты можешь во всём убедиться сам!
        Повисло молчание.
        - Олег, ты меня слышишь?
        - Да, я еду…
        Олег Давыдов увидел жену спящею в объятиях любовника. «Адам и Ева в райских кущах!», - усмехнулся Литвинов.
        - Что здесь происходит? - закричал Олег. Любовники словно по команде вскочили на ноги, глядя на Литвинова.
        - Они только меня слушаются! Джек, расскажи всё от начала и до конца…
        Олег стоял и, молча, слушал рассказ нагого любовника своей жены. Когда Джек умолк, Литвинов сказал:
        - Ну, что, Олег, с ними делать? Они заслуживают самого жестокого наказания за убийства и прелюбодеяния!
        - Пусть уходят. Не нам судить… - опустив глаза, тихо промолвил Давыдов.
        Литвинов удивился:
        - А кому? Может, суду присяжных, где заседают такие же простые люди, как и мы с тобой. Они частенько отпускают преступников на свободу. И зло остаётся безнаказанным!
        - Пусть уходят, - повторил Олег.
        - «Простить и отпустить», - усмехнулся Литвинов, покачав головой. - Что ж, пусть будет по-твоему!
        - Уходите! - гаркнул он.
        Джек с Элизабет вскоре исчезли.
        - Олег, может, выпьем? - предложил Литвинов, когда они остались вдвоём. Давыдов достал из бара бутылку водки. Выпили не чокаясь…
        - Не переживай ты из-за этой… Поверь, оно того не стоит! Элизабет не единственная женщина на свете. Не повезло - с кем не бывает? Ты хороший мужик, с головой дружишь, работящий. И ещё будешь счастлив! Кстати, у меня есть на примете одна девушка. Она американка, но добрая и отзывчивая. Её зовут Кэйт. Кэтрин Вильямс. Я вас как-нибудь познакомлю…
        В тишине зазвонил мобильный телефон, - Олег отключил его, снова наполнил бокал и выпил залпом, глядя в пустоту. Литвинов понял, что его слова не помогают, и затих.
        Друзья сидели молча. Олег переживал крах иллюзий и мучительное осознание того, что всё в его жизни было обманом. Литвинов перенёсся во времена своей молодости… Телефонный звонок прервал его воспоминания. Голос Джеймса Кинга мрачно проговорил:
        - Мистер Литвинов, время пришло! Отправляйтесь в Вашингтон в гости к нашему итальянцу…
        Литвинову жаль было оставлять друга одного в таком состоянии, но он заставил себя подняться с дивана.
        - Куда вы? - послышался равнодушный голос Олега за спиной. Литвинов обернулся:
        - Спасибо тебе, Олег, как говорится, «за хлеб, за соль». Мне пора. Простимся на всякий случай, авось, больше не увидимся. Прости, если что не так…
        Заметив отрешённый взгляд Давыдова, Литвинов покинул дом его.
        Глава шестая. «И каждому воздастся…»
        Литвинов был в Новосибирске. Жена держала его под руку. Они гуляли по парку. Ветер кружил опавшую листву. Он заглядывал в глаза её:
        - Я так соскучился по тебе, Катя, будто после долгой разлуки.
        Добрая улыбка скользнула по лицу Катерины:
        - Я всегда была с тобой, Саша.
        - И ты никогда меня не оставишь?
        - Ты знаешь. Вспомни…
        Он очутился в больничной палате. Катерина рыдала в изголовье человека с перевязанной головой.
        - Кто он? - спросил Литвинов.
        Катерина подняла на него заплаканные глаза свои.
        - Ты знаешь, - отвечала она. - Не делай этого, не надо!
        - Чего? О чём ты? - удивился он.
        - Ты знаешь…
        Литвинов проснулся. В иллюминаторе расстилались белоснежные поля облаков. Сердце у него защемило от обиды, что это был всего лишь сон, его глаза заволокло пеленою слёз, - они непослушно катились по щекам его. Самолёт заходил на посадку…
        Такси остановилось в пригороде Вашингтона возле двухэтажного деревянного особняка. Литвинов стукнул в дверь. Хозяин, смуглый высокий мужчина, приветствовал его.
        - Я ждал вас, Александр Михайлович, - сказал он по-русски. - Проходите, чувствуйте себя как дома!
        «Не очень-то он похож на властелина мира!», - мрачно подумал Литвинов, проходя по тёмному коридору. Он очутился в гостиной с камином. Алесандро Торино уселся в кресло у огня и указал жестом:
        - Садитесь, Александр Михайлович, прошу вас.
        Итальянец молчал, глядя на пламя, горящее в камине. Литвинов первым нарушил тишину:
        - Знаете ли вы, зачем я здесь?
        - Есть такая религия, зороастризм, - заговорил Алесандро Торино с улыбкой на губах. - Она самая древняя в этом мире! Почитатели Ахуры Мазды верят, что огонь - это образ Бога Живого. Огонь - источник света, огонь светит во тьме. Бог есть Свет… Но не будь вначале Тьмы, не было б и Света! Во Тьме родился Свет. Тьма окружает нас повсюду, она - в нас, она всегда была, есть и будет… Без неё Свет немыслим! Мы, избранные, будем до скончания века сего. И никто нас не остановит! В вашей борьбе нет смысла! На моё место придёт другой. И так будет вечно! Я прожил долгую жизнь в мире этом, и мне умирать не страшно… Делайте скорее то, зачем пришли!
        Литвинов оглянулся, - его не покидало ощущение, будто кто-то незримо наблюдает за ним со стороны, а итальянец между тем безмятежно глядел на пылающий огонь…
        - Зачем вы хотели убить моего внука? - спросил он.
        - Я не желаю ничьей гибели, - сказал Торино. - Но смерть не остановить! Я лишь одно из орудий её… Человеческие расы сменяются на протяжении миллионов лет, а смерть неизменно хозяйничает на этой планете, испытывая людей на прочность. Немногим удаётся выстоять в поединке с нею и не потерять себя… Андрей Романов способен выдержать любые испытания! И я говорю вам - никакие покушения его не остановят! - он сделал паузу, после чего добавил. - Я знаю, вас подослал ко мне Джеймс Кинг. Он отнял у вас кое-что. Когда сделаете то, зачем пришли, загляните в мой карман и найдёте там утраченное…
        И тогда Литвинов вздохнул и, покачав головой, поднялся с места, потом взглянул на пламя в камине и, немного помедлив, направился к выходу. В коридоре его остановил голос итальянца:
        - Александр Михайлович, вы забыли то, что по праву принадлежит вам!
        Литвинов вернулся. Итальянец сидел на прежнем месте и указал жестом:
        - Посмотрите там на столе…
        Литвинов увидел прибор, - тот, что забрал у него Джеймс Кинг.
        - Мой вам совет, - сказал Торино на прощание, - уезжайте из этой страны, - вы можете укрыться в Южной Америке, например. В США и России вас объявили преступником. Ваш путь борьбы окончен!
        «Я так не считаю», - мысленно возразил ему Литвинов.
        Едва хлопнула входная дверь, в гостиной из пустоты появился тот самый незнакомец, что нашёл Стивенсону его сына.
        - Неужели вы, и правда, думаете, что он уедет в Южную Америку?
        - Да нет, конечно, - усмехнулся Торино. - Но сегодня он поступил достойно! Пьетро, ты позаботился о Стивенсоне?
        - Он заливает горе в баре…
        - Похоже, всё идёт к тому, что завтра церемония не состоится?
        - Да, именно так.

***
        Литвинов поселился в гостинице, той самой, где остановился и Стивенсон; он чувствовал усталость и прилёг отдохнуть, как вдруг в пустом гостиничном номере появился незваный гость.
        - Я вас в порошок сотру! - в ярости закричал Джеймс Кинг.
        - Да, и что вы можете? - усмехнулся Литвинов, не найдя нужным поприветствовать гостя.
        - Вы забыли, что у меня ваш прибор?
        - Этот? - улыбнулся Литвинов и показал устройство, переданное ему Алесандро Торино.
        Тогда Кинг изменился в лице и тотчас растворился в воздухе. «И как у него это получается?» - подумал с усмешкой на губах Литвинов.
        Кинг вскоре появился вновь и злобно прошипел:
        - Для того чтобы уничтожить вас, мне не нужен никакой прибор!
        И он достал из кобуры пистолет.
        - Хотите пальнуть из табельного оружия? - усмехнулся Литвинов.
        Кинг не успел ничего ответить: за окном внезапно раздался какой-то шум. После чего большой огненный шар влетел в гостиничный номер…
        Литвинов поднялся с кровати. Кинг пронзительно закричал, выронил из рук пистолет и кинулся наутёк. Шар устремился за ним вдогонку и настиг его в шаге от двери. И тогда Кинг вспыхнул, словно факел, покатился по полу и через мгновение притих. А шар вылетел из горящего тела и медленно приближался к тому месту, где неподвижно стоял Литвинов. Он подумал: «Теперь пришёл мой черёд…»
        Огненный шар завис в воздухе у самого лица его, обдавая чудовищным жаром. Литвинов мучительно ждал конца… Шар облетел вокруг него пару раз и… исчез в окне. Литвинов вздохнул и в бессилии упал на кровать. Сердце закололо в груди его. Когда немного отпустило, он поднялся, взглянул на обуглившийся труп и подумал, покачав головой: «И почему со мной это происходит?!»
        В тот же день он вылетел в Нью-Йорк…

***
        Джеймс Стивенсон стоял посреди гостиничного номера и глядел на своё бездыханное тело со стороны. Внезапно он почувствовал необычайную лёгкость и непреодолимое желание летать… В своих детских снах маленький Джим часто парил в воздухе, а утром, вспоминая, говорил чуть не плача матери своей: «Как жаль, что я не летаю как птица!»
        И вот сбылась его давняя мечта. Он оторвался от пола и словно шарик, накачанный воздухом, понёсся столь стремительно, что не успел остановиться и пролетел сквозь дверь.
        - Как здорово! - воскликнул Стивенсон. - Свобода…
        Он светился от радости. Мысли одна веселее другой посещали его. Он воспарил в небо и полетел в центр города. Вскоре перед ним вырос устремлённый ввысь монумент Вашингтона. Обогнув обелиск пару раз, он набирал высоту и попытался коснуться вершины его, но рука прошла сквозь камень. «Laus Deo!»[16 - «Слава Богу» на латыни - прим. авт.] - прочитал Стивенсон надпись на монументе. Но вдруг он сорвался и стремительно полетел вниз, беспомощно размахивая руками.
        «Господи, помоги!» - воскликнул он, но не был услышан. И начались метания рвущейся души его…
        Сначала в кафе ворвались люди с пулемётами и открыли огонь… Но страх сковал его. Он не мог сдвинуться с места, глядя на происходящее застывшим взором.
        Потом появился дом №2 по 113-ой чикагской улице. Из-за двери выглянуло небритое лицо головореза Джонни.
        - Я ищу дом Симпсонов, у них сегодня юбилей. Не знаете, где они живут?
        Прозвучал выстрел… Пуля пробила грудь хозяина дома.
        Картинки менялись как в калейдоскопе. Стрельба, погони, кровь и смерть. Казалось, нет конца боли и мучению!
        - Нет, не надо, - взмолился Стивенсон. - Прошу, не надо…
        Глядь - военный спрыгнул с лодки и побежал к берегу. Он скатился в окоп, и немецкий офицер получил пулю в лоб… Юноша пытался перезарядить винтовку и с перерезанным горлом упал навзничь…
        И еще. Вот, Ричард открывает чемодан, набитый доверху деньгами, и сорокалетний Стивенсон заворожено смотрит на пачки с долларами, позабыв обо всём на свете. «Неужели это всё моё?» - думает он. Но теперь эта мысль страданием отзывается в душе его.
        - Господи, прости меня!
        Потом всё исчезло. Но появился его младший сын в потёртых джинсах и пёстрой майке. Его взгляд, полный злобы и решимости, прожигает душу насквозь…
        Стивенсон тщетно пытается закрыть лицо руками. Он видит фотографии учёных. Подвал и люди, стоящие на коленях, которым по очереди стреляют в затылок.
        - Я… я не знал… Простите меня! - шепчет напрасно Стивенсон. Он принимает из рук Ричарда новые чемоданы с деньгами, обагрёнными кровью невинных жертв…
        Но вот чёрно-белая картинка меняется цветной. Лицо молодого немецкого учёного показалось из-за двери.
        - Мистер Шрайдер, вам надо уходить отсюда. Они идут за вами!
        А в будущем у мистера Шрайдера прекрасная семья: красавица-жена и двое славных ребятишек. Отлегло от души у Стивенсона…
        Из здания аэропорта выбегает пожилой мужчина, за которым гонятся двое наёмных убийц. Стивенсон останавливает машину у ног его:
        - Садитесь. Если жить хотите…
        Сквозь прозрачную дверь гостиницы Гарри он видит: Маргарет подходит с ножом в руке к лежащему без сознания русскому… А вот рыдающая малышка Кэйт. Она осталась одна в том жестоком и беспощадном мире.
        - Её кто-то обидел, - думает Стивенсон. - Ах, да! Это же я привёл в её дом преступника…
        Он кричал по телефону:
        - Я не хочу иметь с тобой ничего общего! А узнаю, где ты находишься, непременно сообщу полиции…
        - Что же я натворил?! - воскликнул Стивенсон. - Он нуждался в моей помощи, а я отвернулся от него. В моих руках была судьба человека, а я лишь о себе думал! Что же я натворил?! Господи, отправь мою душу в Ад. Быть может, вечный огонь за тысячи лет очистит её от греха…
        - Он увяз во Тьме! - послышался чей-то зловещий смех. - Он не заслужил Света! Отдай его нам!
        И прозвучал иной голос:
        - Он раскаялся и очистился! Тьма не властна над душой его…
        Вдруг всё пространство залил необыкновенный Свет.
        - Что это? - подумал Стивенсон. - Где я? Неужели… Как тут красиво и тепло! Это блаженство! И я вновь летаю…
        Стивенсон взмыл ввысь. Кругом был Свет: мягкий, добрый и живой. Он ласкал нежным сиянием и говорил:
        - Ты прошёл сквозь чистилище жизни и отныне принадлежишь вечности! Радуйся, твой путь к Свету окончен…
        Конец второй части
        Часть третья. Освобождение
        Глава первая. Мировое правительство
        Говорят, политика - это грязное дело. И, увы, так оно и есть! Мечтают о власти люди, облечённые непомерной гордынею и неуёмным страхом за собственную жизнь. Ради вожделенной цели своей они готовы пойти на любые жертвы и ни перед чем не остановятся! Они летят к власти, словно мухи… на мёд.
        Те, кому закрыт доступ к рычагам управления, зачастую предпочитают не думать о политике. И это понятно. Демократия - химера, призванная сдерживать взрыв народного негодования, а выборы - средство узаконивания власти сильных мира сего…
        Но власть - это всегда иерархия и соподчинённость. Приказы поступают свыше и доводятся до самых низов. Те, кто стоят на вершине этой пирамиды, обладают верховной властью. Но кто они? Президенты, премьер-министры, монархи? Увы, сильные мира сего неизменно исполняют чужую волю, будучи заложниками собственной гордыни! Невидимые кукловоды дёргают своих марионеток за ниточки из-за кулис мирового процесса…
        Их всегда было тринадцать… Двенадцать мужчин и одна женщина. Верхушка касты избранных, Совет 13-ти. Все избранные мечтали подняться на вершину властной пирамиды, и слишком поздно приходило горькое осознание ошибки, роковой в их судьбе…
        При встрече с избранным ты пройдёшь мимо, не обратив на него внимания. Но внешность зачастую обманчива! Они всегда держались в тени и не занимали высокие посты. Таково было их негласное правило, которое свято соблюдалось, пока Алесандро Торино первым не нарушил его. И теперь его жизнь висела на волоске…
        Тринадцать апостолов Люцифера несли тяжкое бремя ответственности, и время от времени она наступала… Прогневить господина было весьма просто! Всякий, кто не справлялся со своими обязанностями, мог однажды бесследно исчезнуть…
        Правда, гибель избранных стала редким явлением, - после распада Советского Союза, спектакля, разыгранного Алесандро Торино, который весьма удачно подобрал актёров и расставил их на сцене мировой политики.
        На сей раз итальянец удержался на вершине властной пирамиды, но остальные по-прежнему не любили его (из зависти, конечно). Впрочем, теперь голос Люцифера был частым спутником жизни всех его слуг без исключения. Избранные трепетали перед своим богом, который давал им высшие указания. Но когда они подолгу не поступали, а проблемы назревали, созывались советы для совместного принятия решений…

***
        Заседания по традиции проходили на вилле под Сиднеем, принадлежащей австралийскому бизнесмену, владельцу ряда фабрик кондитерских изделий, а по совместительству «генерал-губернатору» Австралийского континента и тихоокеанских островов.
        Увы, на заседаниях мирового правительства не присутствовало репортёров и телеоператоров с видеокамерами. Всё выглядело так, будто тринадцать школьных товарищей собрались, чтобы вспомнить своё счастливое прошлое. Они ели, пили и беседовали за круглым столом. Надо сказать, эти люди давным-давно утратили все желания, кроме жажды власти, но свято исполняли сей ритуал.
        После ужина вся компания переходила в зальное помещение виллы; там они усаживались в кресла, расставленные по кругу, и приступали к обсуждению дел…

***
        На сей раз мировых правителей собрало вместе весьма необычное происшествие - смерть избранного… Накануне в захудалой вашингтонской гостинице нашли пару обгоревших костей и груду пепла, - это всё, что осталось от Джеймса Кинга. (И сказано в Писании: прах ты и в прах обратишься…) Его сжёг огонь чудовищной силы! Это слишком походило на вмешательство небес в дела земные, что случалось крайне редко и неизменно вызывало переполох…
        Мировые правители не сочли нужным почтить память своего павшего товарища минутой молчания и сразу перешли к обсуждению проблемы.
        За окном в этот миг блеснула молния, прогрохотали раскаты грома, поднялся шторм, и дождь застучал по стеклу. Море взволновалось, волны с шумом накатывались на берег и разбивались о скалы…
        Всякий раз, когда тринадцать избранных собирались вместе, ненастье обрушивалось на Австралию. Подчас им трудно было расслышать речи собеседников, но они понимали друг друга и без слов…

***
        На Совете председательствовал европеец, в далёком прошлом - католический священник испанец Диего Сантос.
        - Господа, - начал он по-английски (официальный язык собрания), - вчера вечером наш брат, наречённый Джеймсом Кингом, был найден заживо сожжённым. Источник огня исходил из его тела. Это верный знак…
        - Ангелы не вмешиваются в наши дела! - поспешно заметил азиатский начальник, монах с Тибета Дава.
        - И как тогда вы объясните смерть Кинга? - поинтересовался председатель Совета.
        - Его убили, - сообщил азиат. - Нам известно, что в гостиничном номере он был не один…
        - Что вы знаете об этом? - обратился европеец к Алесандро Торино. - Всё произошло на вашей территории, и формально вы несёте ответственность!
        Алесандро Торино мог бы подумать: «Проклятый азиат, везде-то у него шпионы!» - но благоразумно выставил барьер в своём сознании и отвечал на вопрос европейца:
        - Кинг находился в гостиничном номере Литвинова, того русского, которого подсылал убить меня…
        - Не тот ли это русский, которого вы некогда завербовали, открыв ему силу, а теперь он вышел из-под вашего контроля и вынудил вас эвакуировать исследовательские центры на Восток? - ехидно проговорил председатель.
        - Да, - спокойно кивнул головой Алесандро Торино.
        - И он до сих пор жив! - пронёсся негодующий ропот по кругу.
        - Это дело было поручено Кингу, но вместо того, чтобы расправиться с Литвиновым, он хотел убить меня его руками, - сказал хитрый итальянец, желая всю вину свалить на покойника.
        - Ваши с Кингом разногласия к делу не относятся! - осадил его председатель. - Ликвидировать русского Совет поручил вам. И то, что он до сих пор жив - ваша вина! Совет выносит вам предупреждение. Ещё одна такая ошибка, и вы будете исключены…
        Алесандро Торино побагровел от гнева:
        - Это не в вашей власти! Меня избрал наш бог. Я основал этот Совет! Я служу светоносному уже без малого пятьсот лет…
        Обстановка в зале накалялась. Председатель Совета рассвирепел:
        - Ещё одно слово, сеньор Торино, и вы тотчас будете выведены из нашего круга…
        Его слова заставили итальянца замолчать; и тот больше не проронил ни слова (и даже мысли!).
        Единственная в Совете женщина с улыбкой на губах наблюдала за спором мужчин.
        - Господа, - взяла она слово, - не время ссориться! Мы знаем, что никто, кроме ангела, не способен убить избранного. Обсуждать это бессмысленно. Простолюдины проводят расследования, что тянутся годами. Но мы - не они! Мы знаем, что это был ангел. Вопрос в том, почему верхний мир вмешался. Может, попытаемся найти ответ на него?
        На вид этой женщине было лет сорок. Когда-то она жила в Советском Союзе и работала на текстильной фабрике. Однажды вечером возвращалась с работы; в тёмном переулке её подкараулили и изнасиловали двое подонков…
        Преступников судили, а она девять месяцев спустя родила дитя, которое вскоре нашли задушенным в колыбели. И тогда мать призналась в убийстве собственного ребёнка. Когда следователь спросил её о мотивах такого поступка, она сказала, что ей приказали демоны…
        - Это всё они… Они повсюду! Они преследуют меня! Я мать, я бы не смогла! - кричала женщина на допросе. Экспертиза признала её невменяемой. И больше десяти лет она провела в психиатрической больнице, пока в один прекрасный день не сбежала оттуда. Некий голос привёл её в Париж…
        В начале девяностых под именем Натальи Арсентьевой она вернулась в Россию, где возглавила сеть возрождённых масонских организаций. В новом столетии вошла в Совет 13-ти как эксперт по России. Но, давно утратив национальную принадлежность, служила только себе и своему богу…
        - Вы правы, госпожа Арсентьева, - улыбнулся председатель Совета, - этот вопрос - ключ ко всему! Нам надо понять, отчего верхний мир вмешался, а не обсуждать то, что и так очевидно. Итак, ваши мнения, господа…
        Он обвел взглядом все собрание.
        - Мне представляются вероятными лишь два варианта, - подал голос начальник Южной Америки. - Либо верхнему миру чем-то не угодил сам Кинг, либо мы должны расценивать его убийство как объявление войны светоносному и нам, избранным… Я склоняюсь к последнему варианту. В конце концов, Кинг контактов с верхним миром не поддерживал…
        - Отчего бы не рассмотреть и другие версии? - заговорил сидевший по правую руку от Алесандро Торино его ученик и напарник Пьетро Солари.
        - О чём вы? - удивился южноамериканец.
        - Полагаю, Кинг пытался убить русского, и ангел помог тому избежать гибели…
        - Бред. Небеса не вмешиваются в земные дела по таким мелочам! - усмехнулся южноамериканец.
        - Прошу соблюдать этику! - строго предостерёг председатель Совета. - Но по существу коллега прав - слишком мелко для верхнего мира! Итак, ставлю вопрос на голосование. Кто за то, что верхний мир объявил нам войну и следует ожидать новых нападений?
        Все присутствующие дружно подняли руки.
        - Принято единогласно! - провозгласил председатель. - Теперь переходим к вопросу о нашей обороне…
        - Нас слишком мало, и перед ангельским светом мы беззащитны, - заметил южноамериканец.
        - Но нам помогут иные ангелы… - сверкнул глазами европеец.
        - Что вы имеете в виду? - осведомился азиат.
        - Да, вы меня правильно поняли. Первый скоро грядёт, за ним подтянутся остальные…
        - Мы знаем, что в конце прошлого столетия в Лондоне родился особенный мальчик. Какова судьба этого ребёнка? - спросил Пьетро Солари.
        - Он вырос и живёт в Америке, - улыбнулся европеец. - Это всё, что я могу вам пока сказать. Так повелел светоносный!
        - Но вы помогаете ему?
        - Не ему нужна помощь, а нам! - сухо отвечал европеец.
        - Как долго нам ждать его? Не придёт ли он слишком поздно, когда мы все будем уничтожены ангелами? - с тревогою спросил австралиец.
        - Он придёт, когда наступит срок! Нам же надлежит создать для него армию, послушную многочисленную армию… Центры будут работать, как и прежде, не так ли? - председатель вопросительно посмотрел на азиата.
        - Безусловно, - отвечал тот, - мы перевезли людей и оборудование. Благо, условия созданы ещё с 80-х годов…
        - Остался нерешённым последний вопрос повестки дня - восполнение потерь. Сейчас наше число - 311, а должно быть 313. Нужны ещё двое… - председатель обратил свой взор на Алесандро Торино. Но тот сохранял молчание, и за него отвечал Пьетро Солари:
        - У нас уже есть кандидаты, но это дело весьма непростое и может занять не один год…
        - Не затягивайте, - сухо промолвил председатель Совета. - Вместе мы непобедимы!

***
        Алесандро Торино нашёл своего будущего напарника Пьетро Солари в Эфиопии в 1936 году на войне, развязанной дуче Бенито Муссолини, коего окрылила мечта о возрождении Римской империи. По его плану Италия должна была установить контроль над обширными африканскими и европейскими территориями…
        Эфиопы не представлялись опасными противниками; война началась, но неожиданно для Муссолини и его генералов итальянская армия потерпела ряд поражений… Мужественные африканцы, не обладая огнестрельным оружием, с успехом противостояли итальянцам, вооружённым танками и самолётами. И тогда у Муссолини сдали нервы: он приказал применить химическое оружие, запрещённое Лигой наций и женевскими конвенциями. Вскоре на головы эфиопов посыпались лавины авиабомб, снаряжённых ипритом…
        Пьетро Солари поступил на службу в итальянскую армию в начале 35-го года, а потом был отправлен в Восточную Африку. Полк, в котором служил юноша, быстро продвигался по стране, не встречая на пути своём серьёзного сопротивления. Но однажды в горном эфиопском селении взору Пьетро предстала ужасающая картина…
        Развалины домов и груды трупов на улицах… Застывшие перекошенные лица женщин с младенцами на руках… Чудовищные нарывы и язвы на черных телах…
        Тогда Пьетро стало дурно, у него начался приступ рвоты, и его товарищи посмеялись над ним. Он мечтал исчезнуть, чтобы ничего этого не видеть… Ему в этот миг стало мучительно стыдно, что он такой же человек, как и те, что сотворили это злодеяние. И желание Пьетро вдруг исполнилось. Он исчез. Другие искали и не могли найти его.
        - Да что с вами, братцы? Вот он я! - кричал Пьетро, но его не слышали. Он подбегал к ним, но его не видели; протягивал руки, но его товарищи проходили мимо него.
        «Что со мной такое? - в панике думал юноша. - Я жив или мёртв?»
        Пьетро покинул деревню и упал на землю, обхватив голову руками. Лейтенант объявил его дезертиром; поиски прекратились.
        День клонился к ночи. Итальянские солдаты развели костёр. Юноше от осознания своего одиночества взгрустнулось, он заплакал, глядя на смеющиеся лица своих бывших товарищей…
        На другой день отряд тронулся в путь. Солдаты спустились на равнину. Пьетро, следуя за ними, был голоден, но не мог утолить своего желания. Он шёл по выжженной земле и чувствовал, как силы покидают его. Солнце не жгло его, но зато страшно мучила жажда (фляжкою своею он воспользоваться, увы, не мог). От усталости он рухнул на дорогу, мечтая лишь об одном - о глотке воды…
        Пьетро не знал, сколько времени он пролежал в пыли, а очнулся, почувствовав долгожданную прохладную влагу на губах своих. Он жадно пил воду, потом закашлялся и с трудом различил силуэт неизвестного человека.
        - Кто вы? - спросил Пьетро, зажмуривая глаза от солнца.
        - Я друг твой, - отвечал незнакомец по-итальянски. - Я вылечу тебя. Не поднимайся. Ты проделал большой путь, и тебе надо отдохнуть…
        Пьетро снова лишился чувств, а пришёл в себя, уже будучи на другом конце света - в далёкой и спокойной Америке… Ему было так уютно в постели! Потом он усилием воли поднялся с кровати, взглянул на свое отражение в зеркале и увидел на себе незнакомую пижаму. После чего вышел из спальни и спустился по деревянной лестнице вниз.
        У камина сидел хозяин дома. Тот, не оборачиваясь, рукою указал гостю на кресло подле себя.
        - Это вы спасли мне жизнь? - спросил Пьетро, пытаясь заглянуть в глаза его, устремлённые на огонь.
        - Мой слуга нашёл тебя, - последовал ответ.
        - Где же он? Я бы хотел поблагодарить его! - воскликнул Пьетро.
        - Он - за тобой…
        Пьетро обернулся, но никого не увидел и с недоумением взглянул на хозяина дома.
        - Пьетро, ты не видишь его, ибо мой слуга - демон из преисподней…
        - Вы шутите? - усмехнулся Пьетро. - Постойте, откуда вы знаете моё имя?
        - От бога нашего…
        - Вы потешаетесь надо мной! - в гневе вскочил с места юноша. - Где моя одежда?
        - Сядь, Пьетро, - повысил голос хозяин дома, - и вспомни, как ты упал на эфиопской дороге и лежал в пыли, умирая от голода и жажды…
        - Что со мной случилось? Вы знаете?
        - У тебя открылся дар… Дар изменять природу материальных вещей и становиться невидимым для человеческого глаза. В этом нет ничего удивительного!
        «Для вас, может, и нет. А для меня это чудо!», - пронеслось в мыслях у Пьетро.
        - Скоро ты привыкнешь к чудесам!
        Услышав эти слова, юноша был немало удивлён:
        - Вы читаете мои мысли?
        - И ты так сможешь, если подчинишься мне. Ты многому научишься и обретёшь невероятную власть!
        - Мне не нужна власть, я только хочу знать людей, о чём они думают, чтобы… - Пьетро умолк, опустив глаза.
        - Чтобы убедиться в том, что они все такие, как те, которые сбросили отравленные бомбы на мирное население? - договорил за него хозяин дома и усмехнулся. - Ещё не то увидишь! Грядёт новая мировая война, что унесёт миллионы жизней… Но не будем о грустном. Честь имею представиться. Меня зовут Алесандро Торино…
        Глава вторая. Грядущее
        Однажды журналистка Кэйт Вильямс проснулась посреди ночи в холодном поту. Тогда она пошла на кухню и выпила воды, но ещё долго не могла успокоиться. Жуткое сновидение не отпускало её. Было три часа утра, но она боялась вновь сомкнуть глаза… Вскипятила воду и сделала кофе; в гостиной включила телевизор. На круглосуточном канале шёл старый американский фильм. Остаток ночи она смотрела кино и пила кофе чашку за чашкой, а утром позвонила Стивенсону. Но в трубке грубый женский голос объявил, что владелец телефона скончался этой ночью в вашингтонской гостинице… В сердце девушки кольнула боль утраты. «Я не успела попросить у него прощения!», - с грустью подумала она.
        Вернувшись с работы, Кэйт вдруг вспомнила о русском, с которым Стивенсон приходил к ней. И тогда она позвонила ему.
        - Слушаю, - прозвучал строгий мужской голос с акцентом.
        - Мистер Литвинов, это Кэтрин Вильямс вас беспокоит. Вы помните меня?
        - Кэти, привет, - голос Литвинова сразу повеселел. - Рад тебя слышать! Как ты, милая?
        - Я-то нормально, - вздохнула Кэйт. - Стивенсон сегодня ночью умер…
        - Как умер? - переспросил Литвинов, не веря своим ушам.
        - Он был не молод, - заметила она. - Но вы не волнуйтесь: сегодня я разговаривала с менеджером в его ресторане; тот сказал, что перевезёт тело в Нью-Йорк и всё организует…
        - А где ж он был? - задумчиво спросил Литвинов.
        - В Вашингтоне, - отвечала Кэйт, - он умер в гостинице…
        - В гостинице, - эхом повторил Литвинов и подумал: «Не в той ли самой?»
        Он только что прилетел в Нью-Йорк из Вашингтона и теперь, получив такое известие, решил, не откладывая, проведать девушку… Кэйт была огорчена, но успокаивать её не пришлось.
        - У меня сердце болит, что я не успела попросить у него прощения, - неловко призналась девушка.
        - А что случилось? - приподнял брови от удивления Литвинов. - Кэти, разве ты могла сделать что-то предосудительное? Не верю!
        Она вздохнула:
        - Стало быть, Стивенсон вам не рассказывал… Недавно со мной приключилась беда. Словом, меня… изнасиловал охранник, которого он нанял… Я вспылила и его обвинила во всём. Он ушёл, и с тех пор я его больше не видела…
        - Кэти, как такое могло случиться? - возмутился Литвинов и, подумав, добавил. - Ведь это я посоветовал ему нанять для тебя охрану! Стало быть, его вины перед тобою нет…
        - Никто ни в чём не виноват! - решительно сказала девушка. - Просто так случилось… А тот человек повесился у себя дома…
        Литвинов окинул её пристальным взором:
        - Ты простила его?
        - Не нам судить, - тихо промолвила девушка.
        - То же самое говорит один мой друг, - сказал Литвинов, вспомнив об Олеге Давыдове. - Он живёт в пригороде. Я вас как-нибудь познакомлю. Ему, как и тебе, не повезло: он на днях выгнал из дома жену…
        Кэйт грустно улыбнулась, но тотчас тень тревоги легла на лицо её.
        - Сегодня ночью я видела сон, - вспомнила она. - Я из-за этого позвонила Стивенсону… Он тоже видит такие сны… то есть видел…
        - Этот сон тебя напугал, - догадался Литвинов. - Расскажи его… И, быть может, тебе станет легче.
        Кэйт долго собиралась с духом и, наконец, заговорила:
        - В этом сне я видела город в огне… Разрушенный Капитолий. Упавший монумент Джорджа Вашингтона. Баррикады… Слышала, как пули свистят, а в небе летят самолёты. Падают бомбы, рвутся снаряды, рушатся крыши и стены домов… Взрываются танки. Из горящих люков вылезают солдаты: грохочет пулемёт, и падают они… ложатся один за другим, как подкошенные снопы. Между тем канонада нарастает, бомбы подымают пыль столбом, оставляя гигантские воронки и груды мёртвых тел на улицах разрушенного города… Предо мной - развалины зданий, горящие деревья парков… Вокруг все в огне, в дыму!
        Потом я увидела какие-то механизмы, похожие на роботов из голливудского фильма… Их много! Они повсюду. Они ведут пальбу по окнам полуразрушенных зданий. За ними бегут солдаты… Я оглянулась, и вот, эти машины уже на площади Лафайета перед Белым домом (а это единственное уцелевшее здание во всем городе!). Машины на Вашингтон-молл! Рушатся колонны мемориала Линкольна, падает крыша здания, погребая под обломками последних защитников американской столицы. Царство смерти, кровь, разбросанные останки…Ужас!
        И тогда я закричала и проснулась… И что вы думаете об этом? - спросила она, закончив свой рассказ.
        - Надеюсь, этого никогда не случится, - мрачно сказал Литвинов.
        - И я надеюсь… - слегка улыбнулась она.
        - А солдаты врага как выглядели? - осведомился он. - В какую форму были одеты?
        - Я видела людей как европейской, так и азиатской внешности. Да, это были низкорослые китайцы…
        «Эти могут! - с улыбкой на губах подумал Литвинов. - Навалятся скопом и сомнут всё на своём пути…»
        В этот миг в дверь позвонили: девушка пошла открывать.
        - Кэтрин Вильямс? - донёсся из коридора мужской голос. - Я Ричард Чемберлен, главный редактор «Нью-Йорк Таймс». У меня к вам деловое предложение…
        - Проходите, пожалуйста, - проговорила Кэйт, оправившись от первой растерянности.
        Литвинов поднялся, приветствуя незваного гостя. В глазах Чемберлена блеснули недобрые огоньки:
        - Я, должно быть, не вовремя…
        - Пожалуй, я пойду, - с этими словами Литвинов направился к выходу.
        - Я прошу вас, останьтесь, - сказала Кэйт ему и решительно обратилась к гостю. - У меня от этого человека секретов нет!
        Чемберлен скривил лицо от неудовольствия, но тотчас улыбка заиграла на губах его:
        - Мы оценили ваши статьи, написанные в «Мире новостей». Теперь я предлагаю вам работу в нашей газете. Нам нужны такие сотрудники, как вы!
        Эти слова, сказанные главным редактором одной из наиболее известных газет Америки, произвели на нашу журналистку неизгладимое впечатление. Сердце девушки преисполнилось радости, лицо её просветлело, и она подумала с волнением: «Неужели меня все же заметили?» Но в следующий миг Кэйт усилием воли заставила себя опуститься на грешную землю.
        - А как вы узнали обо мне? - с сомнением осведомилась она. - Я всегда писала под псевдонимом…
        - От редактора вашей газеты. Он и дал мне этот адрес, - мрачно отвечал Чемберлен.
        Повисла пауза. Наконец, Кэйт спросила:
        - У меня есть время на размышление?
        - Думайте, да не слишком долго! Представьте, какие возможности откроются перед вами в нашей газете… Такой шанс выпадает только раз в жизни!
        Чемберлен, не простившись, покинул квартиру Кэйт. Литвинов проводил его до двери. «Дрянь, много воображает о себе! - думал Чемберлен. - Я тут унижаюсь перед ней, а она, видите ли, подумает…»
        - Извините, - сказал Литвинов.
        - Да? - Чемберлен обернулся с улыбкой невинного младенца на устах. Но вдруг лицо его искривилось; нечто мохнатое, тёмное и грязное взглянуло на Литвинова…

***
        Литвинов вернулся в гостиную и сел на диван подле девушки, пребывающей в задумчивости. Он знал её мысли, даже не прибегая к своей способности, которую научился контролировать. Сомнения терзали Кэтрин Вильямс. С одной стороны, весьма заманчивое предложение работы во всемирно известной газете, что сулило славу и карьерный рост, с другой… «Отчего столь внезапно интерес к моей персоне проявил сам главный редактор «Нью-Йорк Таймс»? Это очень странно! » - думала она.
        Литвинов спросил:
        - Кэти, хочешь, дам тебе совет?
        Она подняла на него глаза.
        - Не соглашайся, дочка! Не знаю, почему, но он пытается уловить тебя, обмануть… У него грязные мысли! Он приходил не от себя, его явно кто-то послал! И эти люди что-то хотят от тебя… Вне всякого сомнения! И ещё - когда он выходил, я кое-что увидел…
        - О чём это вы? - спросила Кэйт. Литвинов вздохнул:
        - Я хочу рассказать тебе одну историю. Мне было лет десять тогда. В нашем дворе появился мальчик, который страдал слабоумием. Когда он играл в песочнице, все ребята смеялись над ним, называли дураком и даже пинали… Тогда он падал в песок, поднимался, и на грязном лице его играла наивная глуповатая улыбка… Мне было жаль этого мальчика, но я боялся, что от меня отвернутся друзья, и никогда не заступался за него.
        Однажды мы играли в карты на желание. Я проиграл. И один хитрый мальчишка сказал:
        - Ударь дурака!
        Я смутился.
        - Что, не можешь? Я всегда знал, что ты трус и девчонка! - злобно рассмеялся тот мальчишка. Тогда я обиделся:
        - Это я не могу? Я, что ли?
        - Ты, ты… - дразнил он меня. Тогда я подошёл к песочнице и легонько ткнул больного мальчика в спину.
        - Так любой может! - усмехнулся негодный мальчишка. - Ты пни его ногой…
        Когда от моего удара больной мальчик упал лицом в песок, он поднялся и выпучил на меня свои глаза. На его лице при этом была всё та же бестолковая улыбка, но вдруг его губы скривились в мерзкой безобразной ухмылке…
        В тот миг я жутко испугался и, не контролируя себя, ударил мальчика по лицу… У него пошла кровь носом. Но - о, ужас! - остановиться я уже не мог и колотил его, пока меня не оттащил кто-то из взрослых. Бедного мальчика с сотрясением мозга увезли в больницу…
        Моим родителям тогда с трудом удалось убедить мать больного мальчика, чтобы та не обращалась в милицию. Вскоре они выехали из нашего дома, и с тех пор я не видел этого мальчика. Во дворе же меня стали уважать, а я сам вспоминал об этом случае со стыдом, не понимая, что же привело меня в такую ярость…
        Вот, ту же самую ухмылку, что на лице слабоумного мальчика, я видел сегодня, взглянув на Чемберлена. С ним однозначно что-то не так!
        Я, конечно, понимаю, тебе хочется известности, простора для творчества, но мой тебе совет - не соглашайся… Впрочем, слушай только голос своего разума!

***
        Литвинов сходил по ступенькам вниз. В это самое время по лестнице поднимался детектив Джонсон в штатском. Литвинов видел его мельком в здании Нью-Йоркского центра (в тот день, когда погиб Дэвис) и успел забыть его лицо. Теперь они встретились глазами, и пошли каждый в свою сторону. Но Джонсон в силу своей профессии обладал превосходной зрительной памятью. Лицо старика, встреченного им на лестнице, показалось ему знакомым. У двери квартиры Кэтрин Вильямс он, наконец, вспомнил, где видел его, и тогда опрометью бросился вдогонку…
        Когда Литвинов услышал нарастающие звуки шагов, то, не отдавая себе отчёта, кинулся наутёк. Он выскочил на улицу и, сбивая прохожих, понёсся со двора. Не слыша, что кричат ему люди вослед, он бежал, не оглядываясь, и не заметил, как оказался на проезжей части… Водитель автомобиля затормозил, но было уже поздно. От удара Литвинов отлетел и тяжело грянулся на асфальт…
        Тем временем, к Ричарду Чемберлену наведался незваный гость… Высокий смуглый господин стоял посреди его кабинета.
        - Это вы? - испугался Чемберлен, вставая с кресла.
        - Вы оплошали! - мрачно промолвил господин.
        - Я вас не понимаю, - задрожал Чемберлен.
        - Она теперь ни за что не пойдёт с нами! Вы не оправдали нашего доверия… Выйди из него вон!
        Господин взмахнул рукою; главный редактор «Нью-Йорк Таймс» закричал истошным голосом и вспыхнул как факел. В кабинет вбежала секретарша и остолбенела, глядя на своего шефа, который, охваченный пламенем с ног до головы, шёл к окну… Стекло треснуло. Чемберлен грянулся вниз с тридцатого этажа нью-йоркского небоскрёба…

***
        Штат Коннектикут. Нью-Хейвен.
        Молодой преподаватель истории и философии Эдвард Джонсон смотрел телевизор и от скуки переключал с канала на канал. Но вдруг послышались шаги в коридоре. Он обернулся и увидел незнакомца в чёрном костюме и белой рубашке. Джонсон вскочил с места, как ошпаренный, и в испуге закричал:
        - Как вы сюда попали? У меня включена сигнализация…
        - Мистер Джонсон, для меня открыты все двери в мире этом! - усмехнулся незнакомец и спокойно уселся в кресло. - С вашего позволения…
        - Что вам надо? Я вызову полицию! - пригрозил Джонсон и, видя, что незнакомец не торопится уходить, подбежал к телефону и стал нажимать на кнопки.
        - А где же гудки? - засмеялся господин.
        «Их нет», - подумал Джонсон, прислушавшись. Тогда он схватил свой мобильный телефон, но тотчас села батарейка в нём. Джонсон страшно перепугался, бросился к выходу, выключил сигнализацию и попытался открыть дверь, но та не поддавалась…
        Наконец, он вбежал в гостиную и уставился на незнакомца.
        - Ну, и как долго вы будете метаться по квартире? - усмехнулся господин, глядя в беззвучный телевизор, в котором мелькали каналы.
        - Да кто вы такой? Что вам от меня надо? - вскричал Джонсон.
        - Мне открыты твои помыслы, Эдвард, - не пытайся пролезть в окно. Тебя снова постигнет неудача!
        - Откуда вы? Неужели… - Джонсон не договорил и опустился на диван, не отрывая взгляда от гостя.
        - Да, ты прав. Я именно тот, о ком ты сейчас подумал! Ты профессор философии, а эта, с позволения сказать, «наука», когда-то была тесно связана с религией. Мог бы и сразу догадаться!
        - Что вы от меня хотите?
        - Я хочу исполнить твоё самое заветное желание…
        - В обмен на душу мою?
        Темный господин громко рассмеялся:
        - Душа… Она принадлежит Свету или Тьме! Всё решает сам человек на протяжении своей жизни… Американцы! Вот, вы говорите о вере в Бога, а живёте по моим законам! Лицемеры! Думаете, Богу нужно, чтобы Имя Его превозносили без конца? Он желает одного - чтобы вы оставались Людьми, а вы уподобились скотам. Вам дан Закон, в котором сказано: «каждому воздастся по делам его». Нельзя ведь служить двум господам! А что вы делаете?
        Угождаете плоти своей, не храните чистоты и предаетесь блуду… Венерические заболевания, ВИЧ и СПИД служат наградой вашему телу, а огонь преисподней - воздаянием душе вашей.
        Грызёте друг друга… И всё вам мало! Есть деньги, вам ещё хочется. Всё больше и больше! Не довольствуясь миллионами, гонитесь за миллиардами, переступая через кровь и слёзы. Думаете, на том свете ваши деньги имеют цену? С собой в могилу вы не унесёте их! А смерть приходит, когда ее не ждёшь…
        Это жалкое зрелище - богачи, горящие во Тьме за свои сокровища… Как они вопят и жалуются! Ха-ха-ха. Мне не нужна твоя душа, Джонсон. Она и так достанется мне, когда придёт время. Но я могу избавить тебя от мук Ада! Я исполню твоё самое заветное желание. И даже могу сказать, какое оно…
        - Что я должен сделать? - спросил, побледнев, Джонсон.
        - Бог дал тебе дар, но ты забыл и о Боге, и о даре! А видеть во снах древние битвы, обряды египетских жрецов, гладиаторские бои на арене… Дух захватывает, не правда ли? Я открою тебе абсолютное знание об этом Мире! Ты будешь пророчествовать и подготовишь пути для нового мессии… Тебе осталось лишь пройти один-единственный обряд. Сделай последний шаг навстречу счастью своему!
        - Я согласен! - тотчас, без сомнения и колебания, торжественно проговорил Джонсон.
        На другой день поздно вечером он, возлежа на алтаре в здании масонской ложи, спал и видел сны, - как когда-то в далёком детстве… Алесандро Торино взывал к богу своему, и тот услышал его мольбы. Итальянец через прикосновение передал Эдварду Джонсону духа, что жил во плоти во времена библейского Еноха и был праведником, но пал, как и многие его соплеменники… Стал поклоняться ложным богам, забыв Бога истины. За свою праведность он получил от Господа способность видеть прошлое и будущее, но с утратой добродетели дар сей оказался заперт в душе его. Теперь им сможет воспользоваться новый избранный…
        Эдвард Джонсон видел первый, самый долгий день человечества…
        Глава третья. Сон
        [17 - Эта глава суть аллегория, основанная на книге Бытия (прим. авт.)]
        Средь мириадов миров родилась Земля, которая не знала смерти, ибо не было на ней беззакония. Но ко времени появления Человека грех на Земле успел укорениться! Божественная гармония была нарушена, и души живые стали хищниками…
        И тогда сотворил Господь Человека «по Своему образу и подобию»; вдохнул от Духа Своего в материю, сотканную из Тьмы и Света. И стал Человек душою живою и сверкал Он подобно ангелу, служителю Божию, ибо душа Его не была ещё угнетена материей. И поселил Господь Человека в лучшем из миров Своих, названном Едемом, где души живые следовали путям Господним, не ведая зла. Тихое и нежное сияние Света наполняло благодатью рай, мир божественной гармонии, не ведающий боли и страдания…
        Тем временем, Земля, погрязшая в грехе, изнывала от жары. Природа оживала и расцветала в дни тёплых ливней, чтобы вскоре завянуть и погибнуть…
        Но недолго Человек оставался в райском саду посреди вечно плодоносящих деревьев.
        В Едеме птицы пели сладкогласные песни, а звери лакомились плодами, что срывал с ветвей деревьев Человек. Он давал имена всякой твари Божьей. Прилетел и крылатый змей, подобный пресмыкающимся, живущим на выжженной солнцем Земле. Однако среди существ, сотворённых Господом, не нашлось равного Человеку, который мог бы стать Его помощником.
        И тогда, когда Человек заснул крепким сном, Свет коснулся и извлёк из среды Его плоть, в которую вдохнул жизнь. И стала она Евою, что значит «дарующая жизнь». И была Она плоть от плоти Человека, и Он полюбил Её, назвав женою Своею.
        Ева первой поддалась искушению и в пропасть бездны потащила за собой мужа Своего…
        Глас Божий был спутником жизни Людей, которые вопрошали, а Он отвечал Им.
        - Господи, отчего Мы не видим Тебя? - сказала Ева, любуясь сиянием Света, подобным мириадам радуг небесных.
        - Всякая плоть при явлении Моём сгорает, - отвечал Бог. - Коли покажусь Вам, вкусите смерти Вы…
        Ева сорвала с ветки яблоко:
        - Как сей плод?
        - Плод сладок, смерть - горька! Смерть суть зло, исходящее от Тьмы.
        Ева задумалась:
        - А что есть зло, Господи?
        - Хорошо ли Тебе в раю, Ева? - спросил Бог.
        - Да, Господи.
        - Зло познаешь Ты, коли покинешь пределы сада Едемского. Доколе Вы в мире сем пребываете, смерть и зло не коснутся Вас. Вот, Вам, чада, единственная заповедь Моя - не оставляйте мира сего, дабы не умереть Вам!
        Ева запомнила слова Божьи.
        Прошло немного времени, а на Земле пролетели миллионы лет… Однажды Едем залил яркий свет, - это ангелы Божьи явились почтить новые творения Господа.
        - Где Сатанаил? - пронёсся немой шёпот в среде их. Возлюбленный херувим Божий отчего-то запаздывал…
        Людей напугал вид пылающих огнём существ, но голос Господень успокоил Их:
        - Сии служители Мои, что пришли воздать почести и поклониться Вам, как детям Моим возлюбленным!
        И был тогда глас Божий ангелам: «Кто хочет быть большим в царстве Моём, да будет слугою детям Моим!».
        Серафимы первыми склонились пред существами, сотворёнными по образу и подобию Божию. Пали ниц херувимы и престолы…
        - А где возлюбленный херувим Мой? - спросил Господь.
        Ветер зашелестел листьями деревьев. В райском саду появился большой огненный шар, что ударился оземь и обрёл очертания ангельские.
        - Где был Сатанаил? Отчего задержался он? - спросил Господь.
        - Я торопился, как мог, Господи, - отвечал херувим, сияющий паче иных ангелов.
        - Ведаешь ли Ты, почто позвал Я Тебя?
        - Ведаю, Господи!
        - Отчего бы Тебе не поклониться Людям? - спросил Господь.
        «Они из праха пришли и в прах обратятся. Мне ли кланяться Им?» - так помыслил про себя херувим.
        «Измена!», - пронёсся шёпот среди ангелов.
        - Они дети Мои, а в Тебе Я ощущаю присутствие греха, - сказал Бог. - Ты, «печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты», Ты был обласкан Мною. Теперь Ты прикоснулся к извечному знанию, но утратил истину! Ступай, Сатанаил, и не являйся, доколе не позову Тебя…
        Огненный сверкающий шар унёсся прочь. Вскоре Сатанаил увидел летящего в небе змея и вошёл в него…
        Ева рвала плоды с древа в саду Едемском и кормила ими белого пушистого ягнёнка, но вдруг появился Змей и спросил:
        - Женщина, хочешь узреть, что есть зло?
        - Нам не позволено отлучаться из сада Едемского, - отвечала Ева, но любопытство уже овладело Ею.
        - Коли постигнете Вы тайну сию, станете, как боги, и не умрёте никогда! - сказал Змей.
        Ева призадумалась: «Господь сотворил сего змея, не иначе как по Его воле он говорит сии слова. Как вожделенно это знание!»
        - Адам, - позвала она. Муж выслушал жену и смиренно отвечал:
        - Я сделаю, как Ты хочешь…
        Ева обрадовалась:
        - Мы вместе станем хранителями сего знания!
        - Садитесь мне на спину, - сказал Змей и воспарил с Людьми в небо. Яркая вспышка помрачила Их очи…
        И вот, глядь - впереди зелёная лужайка, залитая лучами небесного светила; неподалёку пасутся диковинные величественные животные. Потом из леса донёсся какой-то шум, и встревоженное стадо бросилось наутёк… Кусты зашевелились, появилось некое быстроногое животное и, сверкая злобными глазами, кинулось вдогонку за бегущим стадом. Вскоре к нему присоединились двое других хищников (так назвал их Змей). Они вцепились зубами в отбившееся от стада обессиленное животное, разрывая плоть его на части. Красная кровь оросила зелёную лужайку…
        Ева, увидев это, зарыдала. Адам гневно сказал Змею:
        - Унеси Нас обратно в Едем. Я не хочу ничего знать!
        Они поднялись в воздух; молния блеснула, и свет в глазах Их померк, а очнулись Они в родном райском саду…
        Тогда Ева наклонилась к ручью с зеркальной водой и увидела наготу свою… (Она потеряла чистоту, и отверзлись очи её!). Муж с женой, чтобы прикрыться, сшили себе набедренные повязки из листьев смоковницы. В тот миг прозвучал глас с неба, подобный раскату грома. Они испугались и спрятались за деревьями.
        - Адам! Адам… - звал Бог.
        - Я здесь, Господи, - ответил человек.
        - Отчего ты прячешься от Меня?
        - Ибо я наг…
        - Кто сказал тебе, что ты наг? Не нарушил ли ты заповедь Мою?
        - Меня заставила жена, которую Ты мне дал… - попытался оправдаться человек.
        - Как же ты могла ослушаться Моего единственного завета? - обратился к Еве Господь.
        - Это Змей соблазнил меня! - отвечала она.
        - Змей будет наказан за то, что впустил в себя зло. Его дети будут ползать по грешной Земле. Ты, жена, да живёшь в полной покорности мужу своему и рожаешь детей в болезни… Ты, Адам, во все дни жизни твоей хлеб будешь есть в поте лица своего! А однажды смерть придёт за тобой. Из праха взят ты и в прах возвратишься… Теперь вам, чада Мои, предстоит покинуть райский сад Едема, дабы не осквернить святости места сего. Вы сами решили участь свою… Ступайте в мир, которым прельстились!
        Бог сотворил одежды для людей, дабы выжить им на Земле, что за истекшие мгновения оделась снегами…
        Люди покинули Едем; врата рая затворились, и херувим с обращающимся огненным мечом с тех пор скрывает его от посторонних глаз…
        И сказал тогда Господь Господину моему:
        - Сатанаил не смирился, и гордыня погубит его. Отныне он будет обитать среди людей, которых прельстил, - доколе Слово Божье не воплотится в искупление сего первого греха. Они избрали свой путь и утвердят на Земле беззаконие. Тьма и слуги ее получат власть, дабы выявить сильных духом…
        Вскоре прилетел Сатанаил и грянулся оземь.
        - Господи, Ты звал меня? - спросил он.
        - Да, Сатанаил. Скажи, это ты подвиг людей на грех?
        - Да, Господи, - отвечал Сатанаил, - я желал справедливости. Они недостойны жить в мире Твоём!
        - Да, ты прав, они недостойны, но и ты не будешь жить в мире Моём. Отныне ты в ответе за тех, кого соблазнил. Последуй за ними на грешную Землю.
        - Почто, Господи, отлучаешь меня от Себя? - завопил Сатанаил.
        - За превознесением подобает тебе познать горечь падения. Имя тебе отныне - сатана… Ступай за людьми и отыщи путь к истине!
        - Я слуга Твой, Господи, что мне делать на Земле?
        - Люди, которых ты прельстил, не знают, как жить в мире том. Ты - венец мудрости, а потому помоги им, открой знания, которых они возжелали, и прими власть над ними, коли покорятся они тебе… Научи строить жилища, разводить огонь, создавать орудия труда, возделывать землю, приручать животных и растения. Все, кто последуют за тобой, будут ввергнуты во тьму внешнюю, что сожжёт их души огнём, а кто останется предан Мне, вознесён будет на небо…

***
        Люди нашли пристанище в горах современного Ирана. Ева вскоре зачала и родила первенца, наречённого Каином, на другой год родился Авель. Люди жили, собирая ягоды и плоды. Когда дети выросли, вновь прилетел Змей… Адам хотел прогнать его, но Ева удержала мужа:
        - Послушаем, что он скажет теперь.
        - Я здесь, чтобы помочь вам! - проговорил Змей.
        - Ты нам и так помог. Ступай своей дорогой! - гневно прокричал Адам.
        - Меня послал к вам Господь… - продолжал Змей. - Я научу детей ваших возделывать землю и приручать диких коз. Они смогут построить новый сад Едемский! А теперь я верну вам утраченное тепло…
        Вдруг гром прогремел среди ясного неба, и в землю ударила молния. Древо загорелось, а люди испугались.
        - Это огонь. Подними упавшую ветку и поднеси к огню, - приказал Змей. Человек сделал так, и огонь побежал по ветке. Адам от неожиданности выронил её на землю - вспыхнула трава…
        - От огня исходит тепло, - уразумел человек. Древо сгорело дотла, и огонь погас.
        - Огню, как и вам, надобно питаться! Более всего он любит сухие опавшие листья и ветки. Принеси, - велел Змей Еве. И она исполнила его приказ. Снова блеснула стрелою молния, и хворост запылал.
        - Дабы огонь не потухал, подкладывайте в костёр новые ветки, - поучал их Змей.
        Люди познали тайну огня, и жить стало веселее. Вскоре родились у Евы дочери. Но однажды Змей под покровом ночи унёс их в страну Нод. Родители и братья искали их, но не нашли… А Змей потребовал у людей:
        - Я дал вам огонь и тепло. Теперь вы отдайте мне ваших сыновей, я открою им знания, и они построят новый сад Едемский…
        Родители потужили, но, делать нечего, отпустили чад своих. Змей перенёс их в далёкую землю на месте будущего Индийского океана. Там опасности подстерегали братьев на каждом шагу. Хищные звери нападали на них холодными ночами. И научил Змей людей строить жилища из дерева и шкур убитых животных.
        - Разве убивать тварь Божью позволено? - спросил у Змея Авель.
        - Животные убивают, чтобы выжить, - отвечал Змей. - А чем вы отличаетесь от них?
        - Стало быть, коли я приручу овец и стану вкушать их мясо, Господь не прогневается на меня?
        - Нет, - отвечал Змей, - только принеси Ему жертву всесожжения.
        Авель приучил диких животных принимать корм с его руки и отгородил место в доме своём, куда загонял их на ночь.
        Каин построил своё жилище недалеко от брата своего. Змей сказал ему:
        - Брат твой, Авель, приручает диких овец. Ты умнее брата своего, а значит, освоишь ремесло выпечки хлеба.
        - Хлеб? - удивился Каин.
        - Ты видел колосья дикой пшеницы? - сказал Змей. - Их надо собрать, растереть на камне в порошок, и получится мука, которую следует смешать с водой - это тесто, из него можно сделать лепёшку и испечь её на огне. У тебя будет хлеб!
        Каин сделал всё, как сказал Змей.
        - Вкусно и сытно, - одобрительно промолвил он, отведав свежевыпеченного хлеба.
        - Но ты хочешь, чтобы хлеб всегда был в доме твоём?
        - Разве это возможно?
        - Если ты будешь выращивать пшеницу, хлеб всегда будет в доме твоём! Спелые зёрна побереги до времени, чтобы бросить в землю, которую надобно прежде взрыхлить. Польёт дождь, зёрна прорастут, поднимутся стебельки, а потом колосья нальются золотом. Ты соберёшь богатый урожай!
        Вскоре у Каина было целое поле, засеянное пшеницей…
        Однажды братья принесли свои первые плоды в дар Богу: Авель заколол лучшего ягнёнка, а Каин возложил на жертвенник зёрна пшеницы. Но огонь с неба сошёл только на алтарь Авеля. Каин огорчился и возненавидел брата своего. Голос Божий пронёсся в мыслях его: «Грех царит в мире этом, но ты господствуй над ним!» «Я лучше его!» - завопил Каин и в приступе гнева убил в поле брата своего поднятым с земли камнем…
        За совершенное злодеяние он был проклят Богом и перенесён Змеем в страну Нод, где нашёл повзрослевших сестёр своих и брал их себе в жёны…

***
        Адаму и Еве Бог послал третьего сына - Сифа и других дочерей. От них пошли все народы. Таким образом, человечество разделилось на две ветви: страна Нод, где был основан первый на Земле город, и земля Сифа и его потомков…
        Потомки Каина заселили страну Нод.
        Это общество не знало распрей и войн. Наказанием за любое преступление служило изгнание из общины, что сулило неминуемую гибель в мире, полном опасностей.
        Люди, живущие до тысячи лет, не забывали о своём родстве и испытывали священный трепет перед правилами, предначертанными правительством. Законопослушание было у них в крови!
        Они не совершенствовали орудия убийства, а вели поиск знаний путём наблюдения за природой.
        Цивилизация строителей заложила основы практической геометрии. Их учёные в стремлении представить мир в виде геометрических фигур изобрели особый геометрический язык, в котором простой круг обозначал солнце, а круг, вписанный в квадрат - всю Вселенную. Они впервые предложили концепцию четырёх элементов, а с помощью огня получили стекло и создали линзы. Начались наблюдения звёздного неба… Так, люди, изгнанные от лица Господа, впервые догадались о том, что Земля имеет форму шара и обращается вокруг Солнца. Способ получения бронзы навёл их на мысль о создании новых веществ. Они наблюдали за протекающими реакциями, фиксируя свойства соединений…
        Отдельная группа учёных занималась наблюдением за поведением животных. Замечая схожесть видов, они составили первые классификации животного мира. Вскоре предметом изучения науки стал и сам человек. Учёные тайно делали вскрытия трупов и обнаружили необычайное сходство внутренних органов человека и животных. Но запретный плод сладок! Анатомия и медицина шагнули далеко вперёд…
        Микроскопы, созданные на основе линз, позволили людям заглянуть в мир, ранее не досягаемый для восприятия - мир бактерий и клеток. Стало возможным проследить, как растёт и развивается живой организм. И ещё одно табу было снято…
        Однажды при разработке шахты рабочий в толще угля обнаружил нечто серебристого цвета. Самородок выскользнул из рук его, но упал наземь не сразу, а завис на мгновенье в воздухе… Лёгкий, словно пёрышко, металл рабочий отнёс в храм Огня и передал учёным для исследования. Новый элемент с уникальными свойствами получил название Аргентий. Вскоре было обнаружено, что под воздействием электрического тока из него высвобождается колоссальный объём энергии. Это открытие перевернуло историю страны Нод, окружённой водою со всех сторон!
        Через несколько лет корабль идеально обтекаемой сферической формы был построен. Аргентий расплавили и нанесли на поверхность корпуса из высокопрочной стали, стабилизируя силы гравитации и невесомости. Рабочим телом двигателя служил кусок Аргентия, который создавал электрическое поле, подвергаясь бомбардировке электронами. При выключении двигателя корабль зависал в воздухе. Автономность судна составляла сотни лет!
        В первый полёт вместе с экипажем отправилась группа учёных для изучения новых мест. Корабль успешно стартовал и за считанные минуты достиг восточной Африки, зависнув над саванной, где паслось стадо антилоп. Животные испугались и бросились наутёк…
        Корабль опустился, и тогда люди сошли на незнакомый континент. В течение дня был собран богатый растительный материал.
        На ночь разбили лагерь и развели костёр, а утром недосчитались трёх человек. Начали искать пропавших и наткнулись на куски растерзанной плоти…
        В следующий раз, когда снарядили новую экспедицию, вооружились охотничьими ножами и луками со стрелами. Учёные составили описания новых видов - лазающих по веткам существ, названных приматами. Однако ночью погиб ещё один человек. И тогда установилось дежурство, но неизвестный хищник не появлялся больше недели, и люди опять расслабились…
        Однажды ночную тишину огласил вопль учёного, стоявшего в карауле. В свете костра перед глазами выскочивших из палаток людей предстал огромный хищник с клыками, подобными кинжалам. Зверь пал, пронзённый стрелами, под дружное ликование людей. Но вслед за ним пришли многие другие, и экспедиция вернулась домой…
        Учёные изучили собранные образцы и выяснили, что генетический материал древесных животных невероятно близок геному человека. Это натолкнуло их на мысль о возможности обмена генетической информацией между обезьяной и человеком. Была отправлена третья экспедиция, что привезла в клетках самок приматов. Но все попытки скрещивания видов окончились безрезультатно. Животные в земле Нод заболели и многие умерли, остальных возвратили на родной материк…
        Однако у одной из особей, подвергшихся воздействию генной инженерии, в Африке начались мутации. Она была оплодотворена представителем своего вида и родила существо, нечто среднее между обезьяной и человеком. Это был первый австралопитек…

***
        В тот год в Северной Америке взорвался мощный подземный вулкан, выбросивший в небо гигантское облако вулканического пепла, гонимое ветром к стране Нод, где вскоре выпали кислотные дожди. Люди вдыхали мельчайшие частицы пепла и погибали от удушья…
        Облака вулканического пепла заслонили землю от лучей солнечного света. На десятилетия по всей планете воцарилась вулканическая зима. Люди умирали от холода и голода…
        Жрецы отчаянно взывали с мольбами к небесам. Однажды царь увидел, что его отражение в зеркале почернело и искривилось. И он услышал голос:
        - Это я, ваш бог, вы звали меня?
        Тогда верховный жрец упал на колени.
        - Встань! Вы желаете покинуть Землю, что стала непригодной для жизни. Планета, подобная ей, находится в далёкой галактике. На вашем корабле до неё не долететь и за тысячу лет. Но есть короткий путь, и я укажу вам его…
        И тогда люди, погрузив свои вещи на гигантский корабль, полетели к звёздам. Покинув пределы Солнечной системы, их корабль вошёл в туннель, что был открыт Люцифером. Вдруг необычайно яркий свет залил всё пространство вокруг. Люди потеряли сознание, а, очнувшись, не узнали друг друга. Низкорослые существа с серою кожей и большими чёрными глазами отражались в зеркалах…
        Они пожертвовали своей человеческой природой, обезображенными спустились на голубую планету, где переживут ещё не одну мутацию. Впрочем, это уже другая история…

***
        Вторая ветвь человечества жила по своим законам. На протяжении сотен тысяч лет у потомков Сифа господствовал родоплеменной строй. Они исполняли завет Божий и совместно обрабатывали землю простейшими орудиями труда из камня и дерева. Во главе общины стояли старейшины, самые уважаемые и опытные люди, возраст которых зачастую превышал девятьсот лет…
        На тёплом континенте паслись стада огромных травоядных пресмыкающихся. В отдельных частях земного шара динозавры сумели выжить и снова достигли впечатляющих размеров под стать древнему человеку, средний рост которого составлял четыре метра…
        Люди-великаны приручали этих животных, - не столько ради мяса, которое складировалось в подземных погребах, сколько для передвижения и перевозки грузов. Со времени изобретения плуга их использовали также при вспашке земли. У гигантов не было врагов, да и уйти далеко они не могли; животные сами приходили в свои загоны, где им было легче переносить холодные ночи.
        Основным занятием общинников было растениеводство. Земля давала по три урожая в год! Она принадлежала всей общине. (Эта традиция была весомее любого закона!). Работали на земле все члены общины, не исключая малолетних детей. В отсутствие денег между селениями происходил простой обмен, которым занимались представители от общины, назначаемые советом старейшин. И всё распределялось поровну между общинниками…
        Жилища строили сообща. Мужчины, охотники и рыболовы, создавали орудия труда из камня и дерева, а женщины воспитывали детей, ткали одежды из хлопковой пряжи и лепили глиняную посуду, которую обжигали на огне и украшали меандровым орнаментом. Женщин почитали, и они наравне с мужчинами участвовали в общих собраниях. Потомки Сифа не забывали о Боге и создавали Ему жертвенники…
        Так продолжалось из года в год, пока однажды не явился некий странник…
        Мужчины в это время были на охоте, в посёлке оставались только женщины и дети. Незнакомец привлёк внимание незамужней девушки. Она подошла к нему:
        - Господин мой, вижу, ты устал с дороги. По обычаю гостеприимства прошу тебя войти в дом отца моего. Я омою ноги твои; принесу хлеба и накормлю тебя. Ты отдохнёшь и продолжишь путь свой…
        Он вошёл к ней и, когда она наливала воды, взял её силой… Девушка зарыдала и пыталась вырваться, но все её попытки оказались тщетны, - в руках его была нечеловеческая сила. Он ушёл, и она его никогда больше не видела, а через девять месяцев родила сына… По решению совета старейшин женщину изгнали из общины вместе с младенцем. В пустыне она умерла, а ребёнок выжил, хранимый тенью отца своего…
        Когда он вошёл в возраст совершеннолетия, явился в то селение, откуда был некогда изгнан вместе с матерью своей. Люди испугались незнакомца огромного роста. В него полетело копьё, однако гигант с лёгкостью поймал его и кинул обратно…
        - Слушайте меня, презренные! - гневно воскликнул он. - Меня зовут Ваал. Отныне я ваш бог. Вы будете повиноваться мне, иначе - умрёте…
        Тогда вперёд выступил старейшина:
        - Ступай своей дорогой, чужестранец!
        Ваал махнул рукой, и старейшина упал бездыханный наземь…
        Люди испугались и склонились перед своим новым кумиром. Все святилища Богу они уничтожили и воздвигли каменные идолы Ваала…
        Вскоре появились иные странники, что входили к дочерям человеческим. Так, на свет родились исполины и культы кровавых богов… На Земле начались войны между племенами и народами. Пленных казнили, а мирных жителей насиловали и убивали…
        Тысячу лет люди воевали между собою! Но однажды чаша терпения небес переполнилась, и пришло время расплаты…
        На горизонте показалась огромная неестественно чёрная туча, из которой хлынул весьма необычный дождь. Вместо прозрачных и тёплых капелек воды с неба полилась тёмная жидкость, которая разъедала кожу, причиняя неимоверные страдания… Люди, корчась от боли, прятались в домах своих, но кислота протекала сквозь крыши и потолки…
        Лишь сотни лет спустя солнце выглянуло из-за туч. Люди изменились. Голодные годы не прошли бесследно! Не осталось на земле прежних великанов, а жизнь стала много короче… Навыки земледелия были утрачены. Люди промышляли собирательством и рыболовством; они жили в пещерах и славили бога солнца Ра, принося в жертву ему своих первенцев…
        Со временем население Земли снова умножится, вырастут города, но вместе с нашествием чёрных крыс придёт в них смерть. Города опустеют и зарастут джунглями…

***
        Тем немногим, кому удалось пережить эпидемию чёрной смерти, предстояло начать всё с начала. Крохотное народонаселение снова откатилось в «каменный век». Всё было забыто: земледелие, ремесло, торговля… Люди ютились в пещерах, поклонялись лжебогам и жили по заповедям их. Пророков, которых посылал к ним Господь, они гнали, не желая знать истины…
        И в очередной раз грешники были истреблены с лица земли! Взорвался североамериканский вулкан, началось новое похолодание… Ось Земли сдвинулась, и отныне ледники приходили с постоянством каждые сто тысяч лет. Жившие в северных широтах архантропы[18 - Архантроп - он же Homo Erectus (человек прямоходящий) с подвидами: питекантроп, синантроп, атлантроп, гейдельбергский человек и пр. (прим. авт.)] стали вымирать, но помощь из космоса вовремя подоспела, и взамен человеку прямоходящему пришёл неандерталец как «последняя фаза эволюции от гоминидов к человеку разумному». Эти карлики заселили все уголки Африки, Европы и Азии…
        А люди между тем ютились на древнем южном континенте, где встретились с новым вызовом - наступлением песков… Пустыня стремительно продвигалась на север; за цветущие земли началась борьба; человечество погрязло в войнах…
        Это был жестокий и развращённый народ, в среде которого процветал каннибализм, а матери поедали собственных детей. Они уподобились двуногим обезьянам. (Неандертальцы превосходили их по уровню развития!)
        Человеческий облик сохранили лишь три племени горцев, живших на западе южного материка. Однажды вождю Мафусалу во сне явился ангел Божий. И сказал он:
        - Ступай к морю и построй корабли из дерева гофер. Так говорит Господь: вскоре Я пройду по стороне той, ибо она исполнилась греха предо Мной, и выплесну чашу гнева Моего, и не будет более земли той… Спаси народ свой!
        Дух Господень пребывал на Мафусале, и он руководил постройкой судов.
        В погожий солнечный день люди отчалили от родных берегов. Дунул попутный ветер, и корабельщики расправили паруса. Они плыли на север вдоль побережья южного материка. Первое племя через неделю достигло новой земли… Но ветер сменил направление, и корабли второго племени вынесло в бескрайнее синее море. Лишь спустя месяц они высадились на песчаный африканский берег.
        Третье племя течением отнесло к берегам Индокитая…
        Вскоре в Индонезии взорвался вулкан… Столб раскалённой магмы и горных пород взметнулся ввысь; с неба на головы звероподобных людей посыпались огненные камни… Гул донёсся из недр земли. Со стороны моря пришла гигантская волна, что смыла всё на своём пути… Началось землетрясение, какого ещё не знала планета, и континент медленно опустился под воду…
        Платформа, на которой стоял южный материк, погрузилась в мантию Земли, а на месте её из затвердевшей магмы образовалась новая, на сей раз океаническая, плита. Та же участь постигла страну Нод в Тихом океане…

***
        Тем временем, племя Мафусала высадилось в Аравии и по побережью Персидского залива вышло к заболоченной местности междуречья Тигра и Евфрата, где народ разделился: одна его часть с вождём осталась в Месопотамии, другая - через горные перевалы продолжила путь на север… Годы спустя они расселились по благодатным землям Русской равнины. Но вскоре наполз ледник, и люди обосновались в предгорьях Кавказа и при Каспии…

***
        Спустя тысячи лет с приходом потепления земля покрылась бурной растительностью. Вслед за мигрировавшими животными человек, зависимый от природы, продвигался на север и дошёл до междуречья Волги и Оки.
        На протяжении последующих сорока тысяч лет преобладающее население земного шара проживало в долине рек Восточно-Европейской равнины. Вернулся ледник; гигантский мамонт стал главной добычей охотников. Из бивней люди сооружали жилища и изготавливали скульптурки. Образ дородной женщины вдохновлял мужчин на творчество. В древних общинах женщин уважали и почитали…
        На Русской равнине изобрели первую в современной цивилизации письменность - свастика… Геометрическими витиеватыми узорами и знаками они покрывали свои скульптурки из глины и бивня мамонта; на скалах земляными красками рисовали сцены охоты…
        С началом оледенения часть племён, заселивших Русскую равнину, откочевали к землям современной Франции, где долгое время жили по соседству с неандертальцами. Нам они известны как кроманьонцы…
        Вспышка на солнце сопровождалась мощным выбросом радиации, что прошла сквозь озоновую дыру над поверхностью Антарктиды и распространилась далеко на север. Люди на юге Африки умирали от лучевой болезни. Кожа выживших пигментировала и приобрела чёрный цвет… Начался массовый отток населения на север африканского континента. Ряд племён очутились в Азии, где смешались с местными европеоидами. Впоследствии появилась монголоидная раса, заселившая Южную Сибирь и Алтай. Народы Африки не смогли оправиться от той катастрофы и откатились далеко в раннекаменный век…

***
        Во времена оледенения уровень мирового океана понизился, и появился узкий сухопутный перешеек, по которому кроманьонцы перебрались на древнюю землю, названную Платоном «Атлантидой». Эта земля была окружена горами. Люди поселились в плодородных саваннах и охотились на многочисленные стада газелей и антилоп. Но вскоре стало тесно на земле той, и старейшины решили разделить народ. Половина тронулась в обратный путь; но пришли они на берег моря, увидели, что кругом вода, и повернули вспять. Сотню лет жили в мире: одно племя на севере, другое на юге, но затем начались раздоры, которые переросли в настоящую войну…
        Вскоре северяне прогнали южан с их земель; южане обосновались в горах, где приручили коз, а северяне, тем временем, открыли секрет земледелия…
        Южане жили мечтами о мести. Среди их старейшин были и женщины. Одна из них родила сына, которого нарекли Атлантом. Мальчик вырос необычайно высоким и сильным. На охоте он был первым, копьё бросал лучше других… Атлант возмужал и однажды на общей сходке провозгласил:
        - Время пришло, братья! Пора нам поквитаться с северянами. Бог солнца Ра являлся мне ночью и сказал, что мы вернём наши исконные земли. И вот вам знамение, что я говорю правду. Взгляните на небо!
        Внезапно свет солнца померк. Тьма легла по всей Земле.
        - Солнце вновь даст силу свою, коли мы выступим в поход на врагов наших! - воскликнул Атлант.
        Тогда люди пали пред ним на колени и в один голос прокричали:
        - Веди нас, Атлант!
        В тот же миг солнце воссияло!
        Рано поутру вооружённые копьями и топорами люди спустились с гор… Нападение было столь внезапным, что северяне не успели опомниться. Тысячи мужчин, женщин и детей попали в плен. По приказу Атланта они выстроились перед селением.
        - Некогда мы были одним народом, но вы первыми разрубили наши кровные узы! - прокричал Атлант. - Вы прогнали нас, обрекая на голодную смерть в горах, и отныне вы наши рабы…
        Женщины стали наложницами Атланта и его соратников. Для управления рабами было создано государство; Атлант провозгласил себя царём и сыном бога солнца. Его соратники стали жрецами нового культа…
        А накануне затмения солнца к Атланту явился человек с равнины. Юноша в это время сидел в пещере у костра и подкладывал в огонь сухие ветки; его соплеменники крепко спали. Вдруг до его слуха донёсся какой-то шорох. Он оглянулся и заметил непрошеного гостя у входа в пещеру. Тогда Атлант молниеносным движением руки кинул в него копьё. Оно насквозь проткнуло грудь незнакомца, но тот громко рассмеялся, легко переломил древко копья и вытащил его из себя… Когда Атлант в ярости кинулся на чужака, он тотчас вылетел из пещеры, больно ударившись о камни… Незнакомец приблизился к нему и сказал:
        - Меня зовут Иевус (Зевс). Я дам тебе власть над твоими соплеменниками!
        Отныне Иевус стал главным советником царя Атланта.
        - Вы жили на горе и были ближе к солнцу, - говорил он. - Пусть рабы твои соорудят каменную гору во славу Солнца и в воспоминание о прошлом…
        Люди по приказу Атланта трудились день и ночь, - каменными молотками вырубали в скале огромные камни и тащили их на себе по земле, будучи подгоняемыми плетьми надсмотрщиков. И гибли во множестве от усталости, жажды и голода… Тогда сказал Иевус Атланту:
        - Пусть они поставят камень на три круглых бревна и толкают их…
        Люди исполнили этот приказ, и дело заспорилось!
        За десять лет пирамида была построена; по четырём сторонам её выложили лестницы, ведущие к вершине, где разместилось святилище бога солнца. В ходе строительства появились первые архитекторы и учёные-математики. Вскоре Иевус раскрыл атлантам секрет бронзы. И камень стало легче обрабатывать. Зародилась металлургия. Из серебра и золота изготавливали посуду, а из железа - наконечники копий, стрел и мечи…
        Когда Атлант умер, Иевус объявил себя богом неба и грозы. А однажды на глазах у изумлённых людей, собравшихся у подножия пирамиды, он превратился в огромную крылатую змею. Дунул ветер, и пошёл дождь… Люди пали ниц.
        - Встаньте и слушайте меня! За горами есть плодородная земля. Ступайте туда и постройте храмы в честь бога солнца… Теперь вы знаете всё!
        Змей улетел на Восток; атланты обошли горы и оказались в долине, где воздвигли города из камня. Они построили большие корабли, на которых поплыли в новые земли: к берегам Центральной Америки, Европы и Африки, повсюду огнём и мечом утверждая власть свою…
        Аборигены складывали для захватчиков высокие пирамиды из земли и камня. Массы рабов направлялись из покорённых стран в метрополию…
        Когда империя достигла вершины своего могущества, всё производство атлантов держалось на рабах: они строили дома, пахали землю, ткали льняную одежду, вели торговлю, воспитывали детей. Атланты наслаждались жизнью, возлежа на пирах, что переходили в безудержные оргии. Издевательства над рабами были их излюбленным развлечением. Они гордились своими грандиозными сооружениями и почитали себя богами.
        - Наше величие никогда не падёт! - говорили цари атлантов. - Даже потоп нам не страшен! От него нас защитят высокие и крепкие стены.

***
        Сначала восстали рабы… Они вели торговлю и скрытно подготавливали бунт по всей империи атлантов. В каждом городе была создана революционная ячейка, которая проводила тайные ночные собрания. Восстание началось одновременно по всей стране. Ранним утром были захвачены арсеналы; рабы врывались в дома и резали своих спящих хозяев…
        Однако милицейские силы, созданные для поддержания порядка, оказали повстанцам яростное сопротивление… И между предводителями восстания вскоре начались распри.
        К концу года бунт был подавлен; лишь северные провинции продолжали удерживать в своих руках восставшие, но их силы таяли день ото дня…
        Оставшиеся в живых повстанцы отплыли к берегам Северной Африки. Одни благополучно достигли намеченной цели, но другие попали в шторм. Долго их носило по морю, пока не зачернела вдалеке земля. Это был таинственный северный континент…
        Тем временем, в Северной Африке единый народ снова разделился. Несколько сотен соплеменников отправились на восток и достигли дельты Нила, которая в те времена была сильно заболочена. Пройдя на юг, переселенцы остановились на берегу великой африканской реки и построили жилища из тростника вблизи громадной скалы из известняка.

***
        Прошло два года… Однажды вождь племени увидел во сне огромное животное. Голова у него была человеческая, лапы - львиные, туловище - вола, и имел он крылья орла. Вождь рассказал о своём сне жрецу.
        - Это древнее божество, - сказал жрец, - о котором люди забыли. Оно поможет нам, коли мы станем поклоняться ему. Вождь, сделай сон свой явью!
        Статую бога долгие годы высекали в скале, возводя насыпи из земли и камней. Великое множество каменных молотков было сломано за это время. И вот, наконец, настал тот долгожданный миг, когда вождь узрел приснившееся ему необычайное животное во всей красе.
        - Это бог наш, - сказал он людям своим, - мы устроим у его подножия святилище и десятую долю всего, что имеем, будем ежегодно отдавать ему!
        Однако вскоре придёт потоп, и крылья орла смоет приливной волной; водная эрозия оставит на статуе неизгладимый след. И животное обретёт облик сфинкса…

***
        Атлантида быстро залечила раны после войны рабов… Оставшиеся в живых рабовладельцы создали новые вооружённые силы, а в городах, обнесённых крепостными стенами, разместили гарнизоны. Из-за моря были доставлены новые партии рабов… Казалось, всё вернулось «на круги своя». Атланты как прежде пребывали в роскоши и разврате. Они так и не поняли, что восстание рабов было последним предупреждением…
        Ворота и стены, на которые они так уповали, не выдержали и первого удара стихии… Люди, услышав необъяснимый гул, вышли из своих домов и тотчас были сметены водою чудовищной силы. Волна разрывала плоть на части, вырывала с корнем деревья и рушила каменные постройки… Потом началось землетрясение и извержение вулканов в глубине континента. Хлынул дождь, и пришла вторая волна…
        Древний материк стремительно погружался в пучину морскую…

***
        В тот день в Тихий океан упала гигантская комета. Волны цунами обрушились на побережья Азии, Австралии и обеих Америк, сметая всё на своём пути…
        Стихию не могли остановить даже высокие горы. Земная ось сдвинулась: на Сибирь и Аляску пришёл ледник… Таких внезапных и стремительных оледенений этот мир ещё не знал! Животные и люди замерзали в мгновение ока! Волна, наступавшая вслед за ледником, кидала гигантов - шерстистых носорогов и мамонтов, как тряпки, разрывая застывшие массивные тела на куски…
        Вскоре волна пришла на восток Африки; чернокожие строители Сфинкса исчезли навсегда… Западная Европа оказалась под водой… Выжили монголоиды в Южной Сибири и на Алтае, спаслись племена центральной Африки и проторуссы с Восточно-Европейской равнины, а предок евреев и арабов - Ной с женой и детьми укрылся в ковчеге…
        Потомки рабов с Атлантиды пережили катастрофу в своих подземных убежищах на северном континенте. Но климат стал суровее; вскоре у них закончились съестные припасы, они покинули обустроенные места и на лодках поплыли на юг, - на севере Русской равнины потеснили местных жителей, вынудив их бежать в предгорья Кавказа, а оттуда - в Северную Месопотамию и Малую Азию. Так, началось первое великое переселение народов после Всемирного потопа…
        Глава четвёртая. Князь мира сего
        Однажды явились Сыны Божьи[19 - Ангелы. Начало этой главы - аллюзия на книгу Иова (прим. авт.)] к престолу Господню. Тогда пришёл и сатана.
        - Твоя помощь скитальцам окончена, - молвил Господь. - Они чрезмерно возгордились! На Земле живут новые люди…
        - Они не учатся на ошибках прошлого, Господи, - заметил Люцифер. - Разве не предрекал я сего исхода?
        - Истина открывается только избранным.
        - Господи, ты сотворил мириады миров во имя рода людского! Но они не ценят милости Твоей, а пророков Твоих побивают камнями… Они и Тебя не пожалеют, приди Ты к ним во плоти!
        - Сатанаил, тебе открыто будущее, но не ведома Истина…
        - Господи, Ты желаешь освободить людей от первого греха. Не достойны они сей жертвы Твоей!
        - Но Слово станет плотью и вкусит смерти. И Тьме не помешать сему!
        - Он вочеловечится и будет слаб как все люди?
        - Он грядёт как победитель, прошедший через искушения плоти…
        - Господи, отчего я? - возмутился Люцифер.
        - Ты искусил первых людей. Он же возьмёт на Себя все грехи рода человеческого как Агнец, закланный от начала мира…
        - А если Он не выдержит испытания? - спросил Люцифер.
        - Коли Он поддастся искушению, воссядешь ты на престоле Моём! А иначе ждёт тебя изгнание, доколе кто-нибудь из преданных Мне не поклонится тебе. И Тьма непременно заполнит пустоту…
        Из темницы в преисподней на волю вышли древние кровожадные духи: Ваал, Маат, Астарта, Мардук, Молох, Дагон, Осирис, Исида… В прежней жизни все они были людьми, рождёнными смертными женщинами от ангелов, не устоявших в истине, что томились теперь в чёрной бездне в ожидании дня Суда: некогда Сыны Божьи, презрев заповеди Господа, спустились на Землю и поддались соблазнам плоти. Они странствовали по земле, растлевая невинных девиц…
        Жители Содома и его округи первыми испытали на себе вражеское нашествие… В городе ремесленников и торговцев некогда жили благочестивые люди. Из года в год подступали к Содому кочевники, но неизменно откатывались неприятельские полчища от высоких каменных стен и башен. На сей раз невидимый враг подкрался бесшумно и проткнул сердце каждого жителя города… Содом был обречён!

***
        Прошло восемнадцать лет с тех пор, как в семье кузнеца Захарии родилась дочь, наречённая Лилит. Захария мечтал о сыне и поначалу упал духом. Бойкая и озорная девочка была предводителем дворовой ребятни. Лилит выросла и с завистью глядела, как её отец обучает юношей приёмам владения мечом. Однажды она сказала:
        - Отче, обучи и меня, дабы я могла постоять за себя!
        Захария подивился желанию дочери своей, но внял её словам. И она оказалась способной ученицей. Рослой и сильной девушке не было равных в поединках! Парни, побеждённые мечом Лилит, пали к её ногам. Сваты приходили изо дня в день, но всем она отказывала.
        Захария, потерявший жену, во всём слушался дочери, а ей не по нраву было терять девичью волю свою… Но однажды терпение Захарии лопнуло:
        - Дочери покидают отчий дом в тринадцать лет, таков обычай наш, а ты в осьмнадцать в девках ходишь! Позоришь меня перед соседями. Гляди, выгоню тебя из дома, коли и на сей раз откажешь сватам…
        Женихом оказался юноша по имени Яков; в наследство от отца ему достался ряд торговых лавок. Лилит увидела жениха в день помолвки, и он не понравился ей, но девушке пришлось смириться со своей судьбой.
        На свадьбе невеста была бледна как мел, а ночью покорно возлежала на брачном ложе…
        Муж остался доволен женою своею, а поутру потянулся к ней рукою, потом открыл глаза и отпрянул назад. Подле него на постели спал темнокожий волосатый незнакомец… Тогда Яков бросился за мечом и вынул клинок из ножен. Мужчина, позёвывая, спросонья лениво проговорил:
        - Отчего ты поднялся ни свет ни заря?
        - Кто ты? Где моя жена? - вскричал Яков, грозно приближаясь к кровати с мечом в руке.
        Мужчина проснулся и приподнялся на постели:
        - Яков, что с тобой? Иль вино ударило тебе в голову? Я Лилит, жена твоя!
        - Да ты смеёшься надо мной! - в ярости закричал Яков. - Уходи или я убью тебя!
        - В уме ли ты, коли не узнаёшь меня…
        - Умри же, нечестивец! - воскликнул Яков и ударил мечом. Незнакомец увернулся и ловко вскочил на ноги; сорвал со стены кинжал и закричал:
        - Не приближайся, иначе тебе несдобровать!
        Яков не внял словам его и за свою ошибку поплатился жизнью. Клинок Лилит проткнул сердце его…
        Когда она поняла, что натворила, со слезами на глазах бросилась в отчий дом.
        - Ступай своей дорогой, чужеземец, - холодно отстранился от дочери Захария.
        Тогда она заплакала:
        - Отче, сегодня я убила мужа своего… По обычаю нашей земли смерть уготована мне!
        - Не понимаю тебя, чужеземец. Лилит с мужем в доме его. Ступай прочь!
        Отец прогнал дочь свою; Лилит вышла из города и села на берегу реки, где бывала всякий раз, когда к ней приходили мгновения грусти. Она склонилась над водою и увидела в своём отражении незнакомое мужское бородатое лицо.
        «Что это? - думала она, ощупывая себя. - Неужели это я? О, Эль, что случилось со мной?»
        - Что случилось с тобой, Лилит? - голос прогремел как гром среди ясного неба. Лилит вздрогнула и обернулась.
        Некий муж в чёрном плаще стоял над нею:
        - Ты хочешь знать, что случилось с тобой…
        - Вы знаете, кто я? - удивилась она, поднимаясь с земли.
        - Ты - Лилит, дочь кузнеца Захарии. Сколько раз ты обращалась к Богу с упрёками? «Отчего я не мужчина?» - вопрошала ты. Что ж, теперь твоё желание исполнилось! Ты должна бы радоваться…
        - Меня никто не признаёт, и я убила мужа своего… Чему тут радоваться?
        - Неужели ты хочешь всё вернуть назад? - усмехнулся незнакомец.
        - Да, - прошептала Лилит.
        - Я помогу тебе. Ты вновь станешь женщиной. Но за мою помощь будешь служить мне… после смерти, - проговорил незнакомец.
        - После смерти, - эхом отозвалась Лилит. - Кто же ты?
        - У меня много имён!
        - Тебе ведомы чаяния сердца моего. Ты - Эль[20 - Элохим, Бог - прим. авт.]?
        - Нет, - улыбнулся незнакомец, - я не Бог. Я слуга Его.
        - Стало быть, Он тебя послал? - спросила Лилит.
        - Да, я здесь по воле Божьей…
        - Если ты от Бога, я согласна служить тебе, - печально промолвила Лилит.
        - Знай же, Лилит, слово, как калёный металл, прожжёт душу твою на века! И потому ещё раз спрашиваю я: ты желаешь служить мне после смерти?
        - Да, - повторила Лилит, опустив глаза. - Как я могу стать женщиной?
        Тогда она обернулась, но незнакомца нигде не было, но прозвучал голос в голове её:
        - Овладей женщиной и ты станешь ею…
        - Я, - начала Лилит и запнулась, - мужчина… Но как же наши обычаи?
        - Отныне ты не принадлежишь роду людскому!
        Молодая женщина спустилась по тропинке к реке, боязливо огляделась по сторонам, скинула одежду и погрузилась в тёплую воду. В этот миг темнокожий незнакомец зажал ей рот рукой и потащил в кусты… Мужчина шёл по берегу реки; но женщина вступила в город. Она улыбалась прохожим, что заглядывались на прекрасную незнакомку…
        - Лилит, ты желала быть сильным мужчиной и слабой женщиной, - говорил голос. - Насладись и стань мужчиной. Познай радости плотской жизни обеих половин рода людского!
        Сын ремесленника, которого Лилит знала с детства, зачарованно глядел на обольстительную рыжеволосую красавицу. Лилит взяла его за руку. В дом вошла женщина, похожая на блудницу, а вышел темнокожий мужчина…

***
        В город проникло зло. Поначалу оно таилось за дверями домов, но вскоре выплеснулось как помои на улицы города… И потекла чёрная река, и погибли в стихии той все добродетели некогда благочестивых людей. Канули в лету чистота и невинность. Путешественники, которым довелось оказаться в те времена в Содоме, поражались обилию блудниц и падению нравов жителей города, что опутывал своими сетями всякого, кто вступал в него…
        Единственным праведником в Содоме остался иудей Лот, который тайно поклонялся Господу. В те дни, когда Авраам спасался в Египте от голода, Лилит обходила Содомское пятиградье и повсюду сеяла семена порока…
        Ангелы Господни вошли в Содом. Лот сидел у ворот. Он пал ниц и приютил странников. Содомляне окружили дом его, но поражённые слепотою отступили. На заре Ангелы вывели Лота с женой и дочерями за городские стены… И тогда пролил Господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность их, и всех жителей мест этих.
        Лилит спаслась в Сигоре, на который гнев Божий не обрушился по заступничеству Лота. Вскоре она оказалась в аккадском Вавилоне. И город утонул в разврате…
        В Вавилоне Лилит дожила свои последние дни в плоти. Сердце её остановилось во время пьяной оргии…
        И тогда она оказалась в аду, где грешную душу её жгло огнем… Пока не была возвращена на Землю. Теперь посреди шумной площади стояла она, и вокруг неё ходили люди.
        - Я вытащил тебя из Тьмы, как только смог, - сказал дьявольский голос. - Со времени твоей смерти прошло полторы тысячи лет… Ты - в Афинах, это Ахайя (Греция). Помнишь, ты дважды давала слово, что после смерти станешь служить мне? Пришло время расплаты за земные удовольствия! Я желаю гибели людей. Я хочу, чтобы они погрязли во всяческих пороках…
        - Что мне делать? - равнодушно спросила Лилит.
        - Искушай их, внушай им самые безобразные мысли… Они слабы и не устоят пред твоими чарами! Они падут в пучину разврата и будут стёрты с лица земли гневом Божьим. А воздаянием за труд твой станут наслаждения, которые ты испытаешь в телах людских…
        С тех пор Лилит - прислужница Тьмы… Самое лучшее время её существования - эпоха расцвета Рима, когда она развернула поистине кипучую деятельность! Латиняне, гордые успехами своей державы, легко поддавались соблазнам и придумывали новые развлечения…
        Лилит не была единственной в своём роде. Тёмные, грязные и мохнатые создания окружали её повсюду, и она презирала собратьев своих. Армия демонов пополнялась всё новыми духами, выпущенными Тьмой из преисподней…

***
        Действуя по велению Тьмы, сатана искушал сорок дней Сына Божьего в пустыне, а потом был изгнан на далёкий остров в Атлантике у берегов Северной Америки. Кроатон…
        Однако во времена контрреформации[21 - .Контрреформация - борьба католической церкви с нарождающимся протестантизмом - прим. авт.] было суждено сатане вернуть власть свою в мире этом…
        Вслед за испанцами в Новый Свет потянулись англичане. В 16 веке ещё не было Британской колониальной империи, страны, где «никогда не заходит солнце». В крохотной Англии, где уже начали сгонять крестьян с общинной земли, и «овцы съели людей», правила королева-девственница Елизавета.
        В 1585 году переселенцы высадились на острове Роанок и повели себя на чужих землях как головорезы-завоеватели: они сжигали индейские деревни и убивали аборигенов… Правда, вскоре продовольствие у англичан закончилось, и они были вынуждены вернуться на Родину.
        Художник Джон Уайт возглавил вторую экспедицию, что прибыла на остров летом 1587 года. Он попытался найти общий язык с местными племенами, но обозлённые краснокожие не желали примирения и убили колониста Джорджа Хоу. Тогда Джон Уайт на общем собрании сказал:
        - Мы не можем оставить эту землю, - она принадлежит английской короне!
        - Но нам нужна помощь! - заголосили люди. - Иначе индейцы перебьют всех нас…
        Тогда Джон Уайт отплыл в Англию за подмогой. На острове остались его дочь Элеонора Дэйр, новорождённая внучка, наречённая в честь королевы Елизаветы Виргинией, и сто шестнадцать колонистов…
        (Уайт вернётся в Америку лишь спустя три года и найдёт колонию покинутой).

***
        Зимой 1588 года продовольствие было на исходе…
        - Вождь племени с острова Кроатон с честью принимал Джона Уайта, - говорили колонисты. - Или к индейцам на поклон, или голодная смерть…
        Тогда десять мужчин сели в лодки и отплыли к соседнему острову.
        Прошёл день, другой, третий… Они не возвращались. Неделю спустя в колонии разразился голод…
        Казалось, спасения ждать неоткуда; отчаяние захлестнуло души людей. В полдень дозорный на сторожевой башне заметил одинокую индейскую пирогу. Гарнизон поселения был поднят по тревоге.
        На берег из лодки вышел человек, - он был в чёрном индейском одеянии, - и направился к деревянным воротам крепости.
        - Кто таков? - прокричали колонисты с башни.
        - Я хлеб вам принёс, - отвечал индеец по-английски.
        Тогда ворота тяжело заскрипели и отворились. Колонисты вышли за ограду, держа наготове заряженные пистолеты и мушкеты. Индеец с большой сумкой на плече приблизился к ним.
        - Стой на месте, - приказал англичанин по имени Пауль Смит, оставленный Уайтом за старшего.
        - Мне ведомо о вашей беде, и я пришёл помочь вам.
        - Кто сказал тебе об этом? - спросил Пауль Смит.
        - Люди, которых вы послали на Кроатон…
        - А что с ними?
        - Они мертвы, - усмехнулся индеец. - Я принёс вам хлеб из кукурузной муки. Я дам вам лодки, чтобы доплыть до континента, где вам не будет страшен голод. Но…
        - Что ты хочешь взамен? - спросил англичанин.
        - Ни много ни мало - ваши души! - сказал индеец, и колонисты содрогнулись от раската хохота его. - Вы падёте ниц предо мной и только так спасёте жизни свои…
        - Ты безумец! - неистово воскликнул Пауль Смит. - Держите его!
        Колонисты все разом бросились на индейца, как вдруг неведомая сила подхватила их и откинула в сторону. Они пытались пошевелиться, но тщетно, - руки и ноги не слушались их…
        - Что, не можете подняться? - усмехнулся индеец. - Я помогу вам!
        Колонисты внезапно взмыли ввысь и повисли в воздухе.
        - Стреляйте в него! Это колдун! - испуганно закричал Пауль Смит. Прозвучали выстрелы, но пули пали на землю, не долетев до индейца, а колонистов, висящих в воздухе, столь стремительно кинуло к частоколу, что один из них стукнулся головой о бревно и безжизненно поник. Они распластались по ограде и беззвучно со страхом в глазах наблюдали за происходящим…
        Пауль Смит замер на месте. Люди стреляли со стены, в спешке перезаряжая мушкеты. Но индеец улыбался, забавляясь их жалкими попытками убить того, кто бессмертен. Он взмахнул рукою, и защитники крепости пали вниз. Один англичанин разбился головой о камень…
        - Вы, ваши женщины и дети поклонитесь мне, иначе умрёте! Мерзкие негодные создания, живущие по моим законам! - в ярости воскликнул индеец, и его слова, подхваченные эхом, разнеслись по округе. - Я даю вам час на раздумья…
        Колонисты, висящие в воздухе, опустились на землю. Потом Пауль Смит созвал людей на собрание, но все молчали. Женщины глядели с беспокойством на мужей, а те опускали глаза свои…
        - Решено! - мрачно сказал Пауль Смит. Люди собрались в церкви на общую молитву и вслед за священником пали ниц пред святым распятием…
        Прошёл час. Колонисты, молча, выходили за стены крепости. Показалась Элеонора Дэйр с малышкой на руках. Все поселенцы склонились перед дьяволом…
        В тот день они не промолвили больше ни слова… Молча, ели индейский хлеб, молча, хоронили погибших и разбирали деревянные постройки. А на утро у берегов Роанока стояли пироги (самих индейцев нигде не было видно). Люди садились в лодки…
        Тогда Элеонора Дэйр, желая подать весточку отцу, нацарапала на дереве три первые буквы слова «Кроатон», но в голове её вдруг прозвучал знакомый дьявольский смех. И она в страхе бросилась к лодке, где её ждали муж и маленькая Виргиния…
        Люцифер покинул тело индейского шамана. Срок его изгнания подошёл к концу. Он вернулся в Старый Свет, поскольку принявшие крест поклонились ему! И вскоре в Лондоне он встретит своего первого «апостола» - Алесандро Торино…
        Глава пятая. На пути к бессмертию
        - Дайте мне хотя бы двух парней. За этим человеком тянется длинный шлейф преступлений… Он устроил резню в Чикаго! В России в его квартире найден труп. И я видел его в день загадочного самоубийства мистера Дэвиса. Мы должны приставить к нему охрану…
        Шеф полиции Вильсон снисходительно выслушал своего не в меру запальчивого подчинённого и усмехнулся:
        - В моей практике ещё не было случаев, чтобы девяностолетний старик с множественными переломами и сотрясением мозга подавался в бега! Скажите, у нас на него есть что-нибудь? В России по делу об убийстве он проходит как свидетель; в его квартире найден труп киллера, который застрелился… В Чикаго его видели выходящим из масонской ложи, что само по себе ни о чём не говорит, и тот свидетель недавно умер от сердечного приступа… Где улики? Или я должен в дело подшить ваши подозрения?
        Детектив Джонсон понял, что людей он не получит, и в сердцах вскричал:
        - Но как же вы не понимаете?! Слишком много странностей! Дэвис, масоны… Эти загадочные самоубийства… Этот человек опасен!
        - А вы на меня не повышайте голос! - вскипел шеф полиции. - Не забывайтесь, детектив Джонсон. Прослужите в полиции лет двадцать, как я, тогда и получите право кричать. Идите работать. Лишних людей у меня нет…
        Детектив Джонсон покинул кабинет начальника, но эта история не выходила у него из головы. Накануне он, повстречав Литвинова на лестнице, не дошёл до квартиры Кэтрин Вильямс, с которой хотел поговорить о её статье… Теперь его озарила догадка: «Она должна быть связана с русским!»
        - Нет, этого не может быть, не может быть, - повторяла расстроенная девушка, - это какая-то ошибка… Что вы! Мистер Литвинов - безобидный пожилой человек! А вы его в серийные убийцы записали!
        - Мисс Вильямс, мне бы тоже хотелось верить в невиновность мистера Литвинова, но всё указывает на его причастность к гибели людей, - с жаром говорил детектив Джонсон. - Не заметили ли вы ничего странного в его поведении, или, может быть, он говорил, что владеет техникой гипноза?
        Кэйт задумалась: «Неужели это правда? Получается, я впустила в дом убийцу?!»
        - Нет, - вслух сказала она, - ничего странного не было… То, что говорите вы, слишком похоже на фантастику! Гипнотизёр-убийца… У вас есть ещё ко мне вопросы, детектив?
        - Как вы с ним познакомились?
        - Нас представил друг другу общий знакомый, - строго поджала губы Кэйт. - Он недавно умер…
        - И как его звали?
        - Джеймс Стивенсон… Он был бизнесмен.
        - Как он умер?
        - От старости…
        - А у вас все знакомые - престарелые люди? - с улыбкой на губах спросил детектив Джонсон.
        - Я американская гражданка, - вспылила Кэйт, - и моя личная жизнь охраняется законами Соединённых штатов! Вы довольны моим ответом?
        - Вполне, - сказал детектив Джонсон, покидая квартиру, и Кэйт поспешно закрыла за ним дверь.
        Она опустилась на диван. Ей не хотелось верить, что Литвинов убийца. «Мы можем подчинять своей воле других людей. Это весьма эффективное оружие в умелых руках! - вспомнила она слова его. - Может и так, но ведь мне-то он зла не причинял! Нет. Я должна навестить его в больнице!»
        «Она что-то скрывает, - думал детектив Джонсон, спускаясь по лестнице. - Как бы я хотел докопаться до истины! Остаётся надеяться, что русский придёт в себя и даст показания…»
        Будучи пленником самообмана, Джонсон желал прикоснуться к истине, в глубине души подозревая, что она изменит его жизнь навсегда, и все его мечты о счастье лопнут, словно мыльный пузырь…

***
        Литвинов поступил в нью-йоркскую больницу с переломами рёбер и правой ноги, а также сотрясением мозга… Ему сделали операцию, за которую заплатило городское полицейское управление, поскольку медицинской страховки у него не было.
        Литвинов не приходил в сознание, и врачи опасались, что он впал в глубокую кому. А ему между тем снился прекрасный сон… Он видел смеющееся личико маленькой Лизы и качельки, которые он смастерил для неё дома. Она тоненьким голоском повторяла: «Ещё, папа, ещё…» Но внезапно соскользнула с сиденья и упала на пол. Тогда послышался плач… Прибежала испуганная Катерина. Он поднял дочку на руки и закричал:
        - Что я натворил, Катенька?! Прости меня…
        Литвинов оглянулся и увидел Лизу взрослой девушкой.
        - Ты меня никогда не любил! - кричала она. - Лишь о работе своей и думал, а меня тётке на воспитание отдал… А теперь спрашиваешь, почему я уезжаю с первым встречным? Просто я тебя… ненавижу!
        Литвинов сидел подле гроба своей дочери и глядел на её восковое лицо. Он вспомнил о внуке:
        - А где Андрей?
        - Его не видели с утра, - он у друзей, наверное. Да, нелегко мальчишке будет! Но такова жизнь. Никто ж не виноват!
        - Я виноват, - тихо прошептал Литвинов, и слеза блеснула на лице его. Теперь он оказался в кабинете Андрея Романова.
        - Дедушка. Ты ни в чём не виноват! Откройся Богу, и ты спасёшься!
        И вот снова Катерина… Она глядит на него ласковым взором:
        - Скоро всё закончится! Потерпи ещё немного…
        - Я хочу быть с тобой.
        - Мы будем вместе, но прежде сделай то, о чём просил тебя Андрей… Саша, просыпайся скорее! Лилит пришла за тобой…
        В тот миг, когда Литвинов открыл глаза, первое, что он увидел, была Элизабет… Она уже протягивала к его горлу свои руки… Тогда Литвинов отпрянул в сторону и скатился с койки. Элизабет подступила к нему и принялась душить его… Литвинов захрипел, не будучи в силах освободиться из её объятий.
        По счастью, в этот миг дверь отворилась, и в палату вошёл медицинский работник. Поднос с таблетками выпал у него из рук. Он попытался оттащить женщину от пациента, но та железной хваткой вцепилась в шею его. Литвинов закатил глаза… Тогда медбрат подносом ударил Элизабет по голове: та упала без чувств, а Литвинов судорожно глотал воздух. На шее его остались кровавые подтёки.
        Санитары положили больного на кровать, а Элизабет отвезли в психиатрическую больницу…
        О происшествии сообщили в полицию: к дверям палаты вскоре приставили двоих охранников.

***
        Литвинов не смыкал глаз. «Они снова придут за мной! - думал он. - Надо уходить… Но как?» Любое неосторожное движение причиняло ему жуткое страдание…
        В полночь Литвинов заставил себя подняться с больничной койки. Он сделал один неверный шаг, и тотчас в глазах его потемнело от пронзившей грудь боли; он едва не потерял сознание и с трудом удержался на ногах, прислонясь к стене; отдышался, потихоньку добрался до двери, за которой его поджидало первое препятствие - охрана… Литвинов прислушался. Полицейские говорили об общей знакомой, оценивая её достоинства по десятибалльной шкале. «Как всё просто!», - усмехнулся Литвинов. Когда открылась дверь, эти люди спали мирным сном…
        Литвинов огляделся - в коридоре было пусто. Тогда он двинулся в ту сторону, где горело табло «выход». При каждом шаге сломанная нога причиняла неимоверные страдания, чудовищная боль резала грудь его… Ему казалось, что не осталось ни одного здорового места во всём теле…
        «Надо идти, надо идти!», - шептал Александр Михайлович, а пот катился градом по багровому лицу его.
        Внезапно из-за угла вынырнула медсестра и, увидев больного с перевязанной головой и в гипсе, застыла на месте. Глаза ее округлились, будто при встрече с привидением. Но тотчас ноги её подкосились, и она, потеряв сознание, опустилась на пол у стены. Литвинов остановился, чтобы перевести дух. «Когда же это кончится?» - подумал страдалец, и эта мысль болью отозвалась в сердце его.
        Он немного постоял у лифта и потом двинулся к лестнице. Открыл дверь, взглянул вниз, и сомнение охватило его. «Господи, - мысленно взмолился он, - помоги мне пройти этот путь до конца!»
        Крепко держась за перила, Александр Михайлович спускался по лестнице, медленно переступая со ступеньки на ступеньку. Его палата находилась на третьем этаже. «Два этажа. Всего два этажа!» - шептал Литвинов, подбадривая самого себя. Рёбра и нога, которые он постоянно тревожил, причиняли ему страшные мучения, от которых хотелось выть и лезть на потолок… Сквозь повязку на груди сочилась кровь, окропляя ступени лестницы. Из груди его вырывались глухие стоны, из глаз лились слезы…
        Литвинов выбивался из последних сил и всё-таки оказался на первом этаже больницы, где царила повседневная суета. Пробегали люди в белых халатах. Мимо лестничной клетки пронеслась бригада санитаров с каталкой.
        «Как же мне просочиться сквозь это море людское? - печально подумал Литвинов. - Сунуться к парадному входу - тотчас схватят меня! Со всеми мне не справиться… Надо искать другой путь!».
        Тогда он двинулся в направлении лифта. Как раз в это время дверь отворилась, и появился дежурный врач. «Ты-то мне и нужен, голубчик!», - подумал Литвинов и, заглянув в глаза его, сказал:
        - Покажи служебный выход!
        - Ступайте за мной, - проговорил тот человек, позабыв о своих пациентах.

***
        Стояла глубокая ночь, когда Литвинов вышел за стены больницы, ставшей для него тюрьмой.
        - Любым способом надо добраться до Олега, - прошептал он, потом доковылял до дороги и замахал руками, но машины проезжали мимо, не останавливаясь. В последний миг отчаяние нахлынуло широкою волною; режущая боль пронзила грудь его. Он боялся, что не выдержит и рухнет у дороги. По счастью у ног его остановилось такси.
        - Вы из больницы сбежали? - удивился водитель.
        - Друг, прошу тебя… - дрожащим голосом проговорил Литвинов. - Деньги… когда доедем!
        - Садитесь, - сказал водитель, глядя на него с состраданием.
        Литвинов открыл дверцу и рухнул на сиденье, тотчас вскрикнув от боли.
        - Что с вами случилось? - спросил водитель, рассматривая его в зеркало заднего вида.
        - Меня сбила машина, - отвечал Литвинов и назвал адрес Олега Давыдова.
        «Я выдержал!» - с радостью подумал он, и в тот же миг всё поплыло перед глазами его.
        Литвинов очнулся и увидел обстановку хорошо знакомой гостиной.
        - Наконец-то, вы пришли в себя! - приветствовал его радостный возглас Олега Давыдова.
        Болезненная улыбка скользнула по губам Литвинова:
        - Я всё-таки вырвался к тебе!
        Олег Давыдов с недоумением взглянул на него:
        - Зачем вы сбежали из больницы? Вы что? С такими травмами ходить нельзя!
        - Меня убить хотели. Я более не мог там оставаться! И ещё полиция…
        - Я ничего не понимаю… Что с вами такое случилось?
        - Ох, Олежек, - вздохнул Литвинов, - нам с тобой предстоит долгий разговор. Да только, боюсь, после него ты отвернёшься от меня…
        Тогда Литвинов попытался приподняться на диване, но острая боль кольнула в груди его, и он снова потерял сознание. Спустя пару минут пришёл в себя и услышал взволнованный голос Олега Давыдова:
        - Я уже хотел вызывать скорую. Лежите и не двигайтесь!
        - Не надо врачей. Прошу тебя! - испуганно сказал Литвинов. - Выслушай меня…
        И тогда он рассказал всё без утайки. Давыдов выслушал его, не перебивая, и, немного подумав, проговорил:
        - Всё это весьма похоже на голливудский триллер! Я слышал о возможностях гипноза, но… не знаю… Зачем вы всё это придумали?
        - Мне очень жаль, что ты мне не веришь, - вздохнул Литвинов. - Только это правда, которую я раскрыл тебе, чтобы ты знал: за мной идёт охота, и эти люди не остановятся ни перед чем! Они рано или поздно доберутся до меня, и я бы не хотел, чтобы ты или кто-нибудь другой пострадал…
        - Вы многое пережили в своей жизни! - заметил Олег. - И, наверняка, как и все люди, совершали ошибки… Я знаю, вы не верите, но я советую вам исповедаться… Как сказано в Писании, Бог более радуется одному раскаявшемуся грешнику, нежели «девяноста девяти праведникам».
        - Я понимаю, о чём ты говоришь, Олег. Библию я читал. Но я не верю, что Он может простить меня…
        - В русском квартале, - продолжал Олег, - есть православная церковь. Когда вам станет лучше, я отвезу вас…
        Тогда из глаз старика брызнули слёзы.
        - Олег, - сказал Литвинов, - я тебе говорил об одной девушке, что живёт в Бруклине. Её зовут Кэтрин Вильямс. Если тебя не затруднит, сообщи ей обо мне.
        - Хорошо, я исполню вашу просьбу. Утром придёт горничная. Она приготовит вам завтрак и сделает перевязку… Только прошу вас, не вставайте с постели. И всё будет хорошо.
        - Олег, - позвал Литвинов. Давыдов остановился в дверях.
        - Это Элизабет пыталась меня убить в больнице… Но это была не она!
        - Что вы хотите этим сказать? - мрачно спросил Давыдов.
        - Я не уверен, - качнул головой Литвинов.
        - Александр Михайлович, не тревожьтесь, у меня дома включена сигнализация, так что вам ничто не угрожает!
        - Это их не остановит, - тихо предрёк Литвинов.
        К обеду пришла горничная. Она косо взглянула на старика, дескать: «В сиделки я не нанималась», - и поставила пред ним чашку с куриным бульоном, а когда он поел, брезгливо сморщив лицо, сменила его повязку на груди…
        «Здесь я чересчур задержался… - подумал Литвинов. - Здесь, в этом мире. Пора уходить… Но прежде я должен довести до конца начатое дело!» Остаток дня он провёл, вспоминая свою многолетнюю жизнь со всеми её бедами и невзгодами. Увы, светлых дней этот человек повидал совсем немного…
        Вечером с Олегом приехала Кэйт. При виде бледного стремительно похудевшего старика она не смогла удержаться от слёз. Олег оставил их наедине.
        - Я была в больнице, но меня не пустили к вам, - сказала девушка, глядя на Литвинова с состраданием. - Я привезла вам фруктов… Сейчас вам нужны витамины!
        - Кэти, девочка, я хочу, чтобы ты узнала правду обо мне… Я…
        - Ничего не говорите, - строго остановила его Кэйт. - Вам нельзя волноваться!
        - Джеймс Стивенсон перед смертью назвал меня убийцей… И он был прав!
        Кэтрин поняла, что этого разговора не избежать и проговорила:
        - Александр Михайлович, ко мне приходил детектив из полиции… - она сделала паузу. - Но я знаю, вы хороший человек, и Джим, кстати, тоже так считал! Людям свойственно ошибаться… Вся наша жизнь - это сплошная череда ошибок!
        - Ты мудро рассуждаешь, девочка, - усмехнулся Литвинов. - И вот тебе мой совет: когда всё закончится, уезжай из этой страны! Ты знаешь, грядут перемены… У меня в России - две квартиры: одна в Москве, другая - в Новосибирске… Я напишу завещание, чтобы всё моё имущество перешло тебе и твоему будущему мужу…
        - Что вы, Бог с вами! - испугалась Кэйт. - Вы ещё меня переживёте! Отчего такое мрачное настроение? Да и неужели у вас нет близких родственников?
        - Никого у меня нет, - грустно улыбнулся Литвинов и добавил тихим голосом. - Я один в этот мире и никому не нужен…
        - Но у вас есть друзья! - заметила она, - Олег и я…
        - Потому-то я и хочу оставить всё тебе. Олег - мужчина, он не пропадет! К тому же он хороший парень, - лучше присмотрись к нему! Может, если бы вы познакомились поближе…
        Литвинов не договорил; раздался звонок в дверь. Олег пошёл открывать.
        - Моя фамилия Джонсон, - донёсся голос из коридора. - Полиция…
        - Чем обязан, детектив? - невозмутимо осведомился Олег Давыдов.
        - У меня есть основания полагать, что в вашей квартире скрывается особо опасный преступник, который сбежал из-под стражи. Я должен обследовать ваш дом…
        - У вас есть ордер на обыск?
        - Нет, но… - начал Джонсон, а Олег Давыдов перебил его:
        - В таком случае всего доброго, детектив!
        Дверь захлопнулась.
        - Вы совершаете большую ошибку! - кричал Джонсон. - Я рано или поздно арестую его, а вас привлеку как пособника преступника…
        - Он скоро вернётся с ордером, - сказал Литвинов, когда Давыдов вошёл в гостиную, - и тогда тебе, Олег, несдобровать! Я угроза для всех… Мне надо уходить!
        - Об этом не может быть и речи, - с жаром возразил Олег. - Я вас никуда не отпущу! Да и как вы пойдёте?!
        - Ему, и правда, надо уходить, - вздохнула Кэйт. - Детектив Джонсон, видимо, следил за мной, и он добьётся своего, а пока будет наблюдать за домом. Нам потребуется помощь со стороны и носилки. И надо бы найти безопасное место…
        Олег подивился рассудительности молодой американки.
        - Носилки смастерить - не велика премудрость! Где можно укрыться, думаю, я знаю… А детектив, - он глянул в окно сквозь занавеску, - да, это, и правда, проблема! Но решить её нам поможет терпение…
        Детектив Джонсон сидел в машине на другой стороне улицы… Через пару часов его сменил другой полицейский.
        - Да что же, они день и ночь нас будут сторожить? - возмутился Олег. Потянулись томительные часы ожидания. Наконец, посреди ночи рёв двигателя огласил округу.
        - Слава Богу! - обрадовался Олег. - А я едва, было, не отчаялся. Ну, что? Пора, Александр Михайлович…
        Глава шестая. Вечность
        Литвинов жил в центре Нью-Йорка при храме, построенном ещё до русской революции на средства частных жертвователей. Во времена раскола он принадлежал зарубежной православной церкви. Настоятель храма, отец Саймон, был американцем русского происхождения. Некогда его предки бежали из «погибающей страны», как тогда говорили в среде эмигрантов о советской России. Для них революция и гражданская война стали настоящим апокалипсисом. Взаимные проклятия на протяжении семидесяти лет сыпались с обеих сторон… Но теперь церкви воссоединились!
        Отец Саймон спокойно отнёсся к просьбе Олега, которого знал как щедрого жертвователя, и приютил Литвинова в одном из подсобных помещений церкви, где находилась мастерская и изготавливали восковые церковные свечи…
        Олег и Кэйт долгое время не навещали старика, боясь выдать его новое место нахождения… Детектив Джонсон вскоре после своего первого визита получил ордер на обыск, но из дома Давыдова ушёл ни с чем.
        - Умница эта Катя! - думал Олег, вспоминая о Кэтрин Вильямс. - Она оказалась права.
        Миша, заместитель Олега по фирме (они вместе перевозили Литвинова), бывал в церкви настоятеля Саймона и узнавал о состоянии больного. Литвинов шёл на поправку. Спустя месяц он вставал с постели и, прихрамывая, ходил по церковному двору. И только боль в груди ещё напоминала о себе.
        - Вам нельзя подниматься, - всякий раз говорила прихожанка, которая делала ему перевязки. Но он заходил в мастерскую и наблюдал, как люди трудятся, а однажды вызвался обучиться их ремеслу. С тех пор у него появилось занятие…
        - Мне нужно вам кое в чём признаться, - как-то говорил Литвинов настоятелю. - Я тут потому, что скрываюсь от полиции…
        - Я думал, вам угрожает опасность, - мрачно заметил отец Саймон.
        - Это тоже… - вздохнул Литвинов.
        - Быть может, вы хотите исповедаться?
        - Вряд ли я готов, - печально промолвил Литвинов. - В своей жизни я наделал слишком много зла!
        - А вы знаете, что погубило Иуду Искариота? - сказал тогда отец Саймон. - Нет, не предательство Сына Божьего. Он раскаялся в этом своём грехе. Его погубило отсутствие веры и надежды на Бога! Он считал, что его грехи слишком велики, и Господь никогда не простит его, - оттого и удавился… Но Всевышний не желает смерти грешника! Вера, надежда и любовь спасают падшие души! Подумайте над моими словами…
        Однажды в церковь приехал Олег Давыдов.
        - Мне кажется, надо сообщить о вас внуку, - сказал он. - Я готов отправиться в Россию…
        - Я не хочу, чтобы он беспокоился понапрасну, - возразил Литвинов. - Я и так причинил ему немало зла! Не делай этого, прошу тебя. Ничего не надо… Я не заслуживаю твоего внимания! И Кэйт скажи: пусть не волнуется обо мне. Я чувствую, скоро всё изменится… к лучшему. Кстати, я написал завещание на её имя! Ты знаешь, у меня в России осталось кое-какое имущество. Андрею оно вряд ли понадобится, а она… Я бы очень хотел, чтоб она обрела счастье, которого заслужила! Приглядись к ней, Олег: она правильная девушка…

***
        На другой день Литвинов пришёл к отцу Саймону на исповедь… Он без утайки поведал все свои грехи, от истории с больным мальчиком и до массового убийства в здании масонской ложи. Литвинов думал, что отец Саймон, как прежде Олег Давыдов, не поверит ему, но тот спокойно выслушал покаянные слова, после чего покрыл епитрахилью голову его и прочёл разрешительную молитву: «Господь и Бог наш, Иисус Христос, благодатию и щедротами Своего человеколюбия да простит ти, чадо Александр, и аз, недостойный иерей, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во Имя Отца и Сына, и Святаго Духа. Аминь».
        Ожидая своей очереди к принятию Святых Даров, Литвинов оглянулся и увидел знакомое лицо нью-йоркского полицейского. Детектив Джонсон стоял в дверях храма и смотрел в его сторону. Причастившись «Тела и Крови Христовых», Литвинов направился к выходу.
        - Нет, теперь вы от меня не скроетесь! - прошипел детектив Джонсон, хватая его за руку.
        - Да я и не пытаюсь, - тихо промолвил Литвинов. - Только давайте не будем осквернять святое место! Не волнуйтесь: я не убегу…
        Как только они покинули церковь, железные браслеты защёлкнулись на руках Литвинова.
        - Не доверяете… Что ж, правильно!
        «Я не хочу, чтобы меня постигла участь Дэвиса», - подумал детектив Джонсон, заталкивая Литвинова в машину.
        - Вы посадите меня в тюрьму?
        - Боюсь, мне придётся это сделать! - торжествуя, отвечал Джонсон.
        - Делайте то, что находите нужным… - смиренно проговорил Литвинов. - Только вы уже никогда не узнаете истины…
        Улыбка с лица детектива Джонсона исчезла:
        - А что есть истина?
        - Вы думаете, я и теперь не могу убить вас?! - печально промолвил Литвинов. - И мне даже не придется прилагать никаких усилий! Но я не стану делать этого… Мне жаль вас, как и всех людей, живущих на этой планете!
        - А что, вы убивали из жалости?
        - Это была месть, которая всегда лишена здравого смысла! Я понял это поздно. Увы, люди сами себя обрекают на страдания…
        - Значит, вы признаётесь, что убивали людей? - спросил детектив Джонсон, думая, что старик проговорился.
        - Конечно, это же так очевидно!
        Повисла пауза.
        - Кому очевидно? - переспросил детектив Джонсон.
        - Известно кому - Господу! От Него ничего не утаить…
        - Так, давайте, без этих ваших штучек, - проворчал детектив Джонсон. - О какой истине вы говорили?
        - Вы хотите знать, что есть истина? Так познайте её!
        Внезапно Литвинов выбросил руки вверх и коснулся головы детектива Джонсона. Тот не успел дотянуться до своего пистолета; глаза его округлились и застыли неподвижно…
        Перед взором детектива Джонсона как в калейдоскопе менялись картинки… Так много этот американец в своей жизни ещё не думал! Вскоре он знал всё, что произошло с Литвиновым. Когда тот опустил руки, Джонсон смущённо проговорил:
        - Да кто же вы такой?
        - Теперь ты знаешь всё! - сказал в ответ Литвинов.
        Тогда потрясенный Джонсон снял с него наручники и прошептал:
        - Идите…
        Литвинов не двинулся с места.
        - Идите! - повторил громче полицейский. - А то я могу и передумать…
        Литвинов вышел из машины; дверца за ним захлопнулась. Автомобиль тронулся с места и вскоре скрылся за поворотом.
        В тот день Литвинов сказал настоятелю:
        - Мне надо уходить от вас! Меня ищут, и, когда найдут, церковь может пострадать…
        - Вам никто не причинит зла в святом месте, - проговорил отец Саймон.
        - Для тех людей, что преследуют меня, нет ничего святого! - возразил Литвинов.
        - Вам нельзя покидать церковь. Вы ещё слишком слабы! Я вас не отпущу…
        - Неужели вы поверили мне? - спросил Литвинов, заглянув в глаза его.
        - Вы рассказали много необычных вещей, - заметил отец Саймон. - Но я вижу, когда человек говорит правду…
        Вечером Олег Давыдов был у Кэтрин Вильямс. Они говорили о Литвинове.
        - Ему нельзя оставаться в церкви, - сказал Олег. - Его отыскали в больнице, а значит, рано или поздно найдут и там. Что же нам делать?
        - Надо перевезти его в Россию, - печально промолвила Кэйт.
        - Да, - согласился Олег. - Но как? Его ведь разыскивают!
        - Есть только один выход, - говорила Кэйт. - Переправить его через границу и в Канаде посадить на самолёт до Москвы. Это рискованно, но иного пути нет! Только нужны надёжные документы…
        Она взглянула на Олега.
        - Думаю, - сказал он, встретившись с ней глазами, - новые документы будут. У меня есть хороший знакомый в миграционной службе, - его семья когда-то выехала из Советского Союза. Словом, я сделаю всё, чтобы Александр Михайлович вновь оказался на Родине!
        Кэйт смотрела куда-то вдаль.
        - О чём задумалась? - полюбопытствовал Олег.
        Она вздохнула:
        - Его нельзя одного отпускать в Россию… Я с ним отправлюсь. Он помогал мне, теперь моя очередь!
        - Мы оба обязаны ему, - заметил Олег. - Я решил вернуться в Россию… Тем более, что дела на фирме идут неважно: слишком большая конкуренция на рынке! Переправлю вас через границу, продам своё предприятие и приеду к вам.
        Кэйт улыбнулась:
        - Неужели вы готовы всё вот так бросить?
        - А ты? - спросил он.
        - Мы должны это сделать! Пока ещё не поздно… - мрачно отвечала она.
        - Кэйт, - голос Олега изменился. Девушка с волнением взглянула на него.
        - Я хотел кое-что спросить у тебя…
        Она чуть покраснела:
        - Спрашивай.
        Он замешкался:
        - Я давно хотел у тебя спросить… Ты и теперь видишь свои сны?
        - Иногда, - отвечала она, опустив глаза.
        - И что же тебе снится? - спросил он, понимая, что говорит совсем не то.
        - Я… - нерешительно начала она. - Я не хочу об этом говорить… Извини. Думаю, тебе пора…
        Кэйт проводила его до двери. Он обернулся и мгновение, молча, глядел в глаза её. Она улыбнулась. Их губы слились в жарком поцелуе…

***
        Под покровом ночи Литвинов в потрёпанном пиджаке и брюках уходил из церкви. В карманах - ни цента… Но он не хотел подвергать опасности людей, что приютили его, и решил бежать, куда глаза глядят. У церковной ограды пред ним как из-под земли вырос человек в чёрном плаще…
        - Как далеко собрались, мистер Литвинов? - засмеялся незнакомец, и старик, словно снесённый волною, грянулся наземь. Он распластался по мостовой и не мог пошевелиться. Незнакомец заглянул в глаза его:
        - Любопытно, я не вижу прежнего страха! Что же изменилось за столь короткое время?
        - Делай то, зачем пришёл! - тихо промолвил Литвинов, смирившись со своею судьбой.
        - Стало быть, теперь ты не боишься смерти! Отчего так? Неужели поп в этой церквушке отпустил грехи твои? - послышался зловещий смех. - И думаешь, что теперь ты прощён?!
        Литвинов молчал.
        - Гореть в огне душе твоей - такова посмертная участь всех грешников! Мне жаль тебя, русский. Правда. Ты боролся до конца! И я хочу помочь тебе. Ты избежишь адских мук, при условии… что станешь служить моему светоносному господину.
        Литвинов молчал.
        - У тебя только два выхода, - продолжал незнакомец, - или служба Люциферу, или смерть… И каков же будет твой ответ?
        - Лучше смерть, нежели рабство у сатаны, - тихо промолвил Литвинов.
        Незнакомец улыбнулся:
        - Это твой выбор, и я его уважаю!
        В тот же миг Литвинову показалось, что его горло схватили железными клещами. Он захрипел, закатив глаза. В этот миг на паперть вышла прихожанка, что прибирала в храме, и закричала от страха…
        Во дворе церкви собрались люди. Литвинов лежал на мостовой, судорожно глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Его внесли на руках в мастерскую и положили на кушетку. Он силился что-то сказать. Изо рта его хлынула кровь…
        - Позвоните в службу спасения! - раздался одинокий крик.
        - Не надо… - едва вырвалось из груди Литвинова. Но его пожелание не было услышано.
        - Всё будет хорошо! Всё будет хорошо… - повторяла прихожанка, гладя его по голове. Никто и не догадывался, что его переломанные рёбра впились в лёгкие, едва не задев сердце…
        Вскоре приехал микроавтобус скорой помощи; парамедики надели на Литвинова кислородную маску; он потерял сознание. Его внесли в микроавтобус, который с включённой сиреной тронулся в путь…

***
        Отец Саймон позвонил Олегу Давыдову и рассказал, что случилось с Литвиновым. Они с Кэйт тотчас поехали в больницу. Но врачи долго не знали, что делать с поступившим пациентом, не имеющим страховки. Пока, наконец, не приехал Олег и не заплатил за операцию…
        Врачи битый час вынимали из груди старика осколки его рёбер… Ни одной целой кости не осталось! Потом чистили лёгкие…
        Для Олега с Кэйт время словно остановилось. У девушки на глазах не высыхали слёзы.
        - Ты как? - спросил Олег, с беспокойством глядя на неё.
        - Всё нормально, - отвечала она, вытирая слёзы, что настойчиво катились по лицу её.
        Он взял её за руку:
        - Ты что-то видела, не так ли?
        Кэйт, помедлив немного, отвечала:
        - Да, прошлой ночью…
        Олег отвернулся, чтобы скрыть свои слёзы. Наконец, появился врач… Они поднялись ему навстречу.
        - Вы кто ему? - спросил доктор.
        - Друзья, - отвечал Олег.
        - А его родственники?
        - Он иностранец. Недавно прибыл из России… Доктор, что с ним?
        - Мы ничего не могли сделать! Я сожалею…
        Тогда Кэйт зарыдала, а Олег заключил её в свои объятия.

***
        Литвинов стоял подле своего тела. Его сердце остановилось во время операции… Врачи лихорадочно делали электростимуляцию. Тело подпрыгивало, но пульса монитор не показывал… Наконец, они оставили мертвеца в покое.
        - Смерть наступила в 2 часа и 3 минуты, - констатировал врач. Литвинов равнодушно поглядел на себя со стороны, вспомнил о друзьях и прошёл сквозь дверь. Он увидел плачущих Олега и Кэйт и пожалел их…
        В этот миг стало вдруг темно, и где-то вдалеке пробивался луч света. Литвинов полетел вперёд, как ночной мотылёк, но свет удалялся от него. Всё дальше и дальше… Тогда он понял, что не достигнет его никогда…
        «Нет, - решил Литвинов, - нельзя отчаиваться! Надеждой и верой жив человек! Пусть я не заслужил Света, но я не остановлюсь на полпути…»
        И вот, глядь - он стоит посреди цветущей поляны, залитой тихим и нежным сиянием.
        «Я на Земле?» - удивился Литвинов.
        «Это Новый мир!» - отвечал добрый ласковый голос.
        «Кто Ты?» - спросил Литвинов.
        «Ты знаешь… Ступай, поприветствуй жителей места сего!»
        И посетило его видение из прекрасного прошлого, подобное облаку и радуге небесной.
        - Катя! - радостно воскликнул он.
        - Не говори ничего, не нарушай божественной гармонии, - Катерина коснулась губ его рукою. Они шли по долине счастья, и светлое сияние исходило от лиц Их…
        Они знали, что всё плохое осталось позади, ибо отныне Они под надёжной защитой Того, в Ком нет никакой Тьмы…
        Много лет спустя.
        Завершился кровопролитный штурм города, войска союзников заняли столицу США, а последний американский президент покончил с собой в Белом доме…
        В особняке на окраине Вашингтона русские солдаты нашли обгоревший труп человека, который лежал головой в камине напротив кресла с высокой спинкой.
        «Что тут было? Кто его так?» - с недоумением и страхом глядели они на необычное зрелище, что открылось их взорам в гостиной.
        Вскоре русских сменили англичане, которым было всё равно, что подвигло этого человека на столь странный поступок. О нём вскоре забыли…
        Месяц спустя на окраине Пекина иностранец южно-европейской внешности купил двухэтажный дом. Трудолюбивые китайские мастера сделали ремонт в европейском стиле и по просьбе владельца дома соорудили камин в гостиной. Хозяин щедро вознаградил рабочих за их труды. Потом он вошёл в зал, сел в кресло подле камина и взглянул на огонь, очищающий и созидающий…

***
        На перроне было многолюдно. В гуще толпы промелькнули знакомые лица Екатерины и Олега Давыдовых. Долго, словно вечность, тянулись минуты ожидания. Наконец, вдали показался силуэт локомотива; донёсся гудок. Учащённо забились сердца людей. С грохотом проносились вагоны. Поезд замедлил ход, тяжело заскрипел и остановился… Ещё немного, ещё чуть-чуть, и они увидят его! Глаза разбегались. Едва начали открываться двери вагонов, перрон, словно большой муравейник, пришёл в движение. Крики, шум и беготня взорвали повисшую на мгновение тишину.
        Давыдовы озирались по сторонам в поисках Ивана. Но его нигде не было видно. «Неужели что-то стряслось?» - с испугом подумали родители. Они бегали по перрону и заглядывали в лица прибывшим с эшелоном солдатам, которых встречали их родные. Слезами радости были исполнены глаза матерей, жён и сестёр, к которым с войны героями вернулись их сыновья, мужья и братья.
        - Мама, - ветер донёс до боли знакомый голос, что навсегда запал в душу женщины. Екатерина Давыдова увидела своего сына, который стоял у дверей последнего вагона.
        - Иван, - крикнула она и сквозь толпу бросилась к нему. Олег Давыдов едва поспевал за женой…
        Иван кинулся в объятия плачущей матери, протягивая руку для пожатия отцу.
        - Ванечка, сыночек наш, ты вернулся! Слава Богу!
        Конец книги
        2010-2014
        В оформлении обложки использована фотография «Man Silhouette Thriller / Mystery Book Cover» с Примечания
        1
        НИИ - научно-исследовательский институт (прим. авт.).
        2
        Торговцы алкоголем в США в 1920 годы - прим. авт.
        3
        В будущем ФБР - прим. авт.
        4
        День начала операции «Оверлорд», высадки союзных войск в Нормандии - прим. авт.
        5
        Джон Дэвисон Рокфеллер - первый миллиардер в истории человечества, нажил свой капитал в нефтяном бизнесе, основал трест «Стандарт Ойл Компани». Помимо нефти, он занимался банковской деятельностью, и в 1913 году 12 банков Рокфеллера объединились в Федеральную резервную систему США (Центральный банк, основанный частным капиталом). Его многочисленные потомки активно влияют на политику США (прим. авт.)
        6
        Промахи в бейсболе (прим. авт.)
        7
        Нью-Йорк, как известно, - это город переселенцев со всего света: кого там только не встретишь: китайцы, индийцы, латиноамериканцы и т.д.! (прим. авт.)
        8
        МГТУ - Московский институт радиотехники, электроники и автоматики - МИРЭА, который в начале 1990-х получил статус технического университета (прим. авт.)
        9
        Молитва «Отче наш» в искажённом «масонском» варианте (прим. авт.)
        10
        Эпидемия бубонной чумы - прим. авт.
        11
        В то время Италия находилась под контролем Испании - прим. авт.
        12
        Так называли в Англии дворян-предпринимателей - прим. авт.
        13
        Закон о гербовом сборе - прим. авт.
        14
        Движение за отмену рабства - прим. авт.
        15
        Известный организатор Ку-клукс-кланов - прим. авт.
        16
        «Слава Богу» на латыни - прим. авт.
        17
        Эта глава суть аллегория, основанная на книге Бытия (прим. авт.)
        18
        Архантроп - он же Homo Erectus (человек прямоходящий) с подвидами: питекантроп, синантроп, атлантроп, гейдельбергский человек и пр. (прим. авт.)
        19
        Ангелы. Начало этой главы - аллюзия на книгу Иова (прим. авт.)
        20
        Элохим, Бог - прим. авт.
        21
        .Контрреформация - борьба католической церкви с нарождающимся протестантизмом - прим. авт.