Звёзды против свастики. Часть 2 Александр Иванович Антонов
        Красным по белому #4
        Вторая часть «…Пожнёшь бурю» заключительной книги «Звёзды против свастики» альтернативной саги «Красным побелому». Вприключениях Михаила Жехорского, Глеба иОльги Абрамовых, атакже Николая Ежова автор, наконец, решил поставить точку, подведя повествование клогическому, какему кажется, завершению.
        Александр Антонов
        Звёзды против свастики. Часть 2
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        МОСКВА. ЗДАНИЕ КГБ СССР. КАБИНЕТ ЕЖОВА
        Закрывая очередное совещание, председатель КГБ СССР произнёс:
        - Начальников Первого иВторого отделов попрошу напару минут задержаться.
        Когда вкабинете остались только они трое, Ежов распорядился:
        - Доложите, какчувствует себя наша американская VIP-гостья?
        - Ачто снею станется? - усмехнулся Бокий. - Раздвоилась иблагополучно существует вобоих телах одновременно.
        - Этоя помню, - кивнул Ежов. - Добавьте конкретики.
        Бокий чуть заметно пихнул Захарова вбок, мол, тебе начинать.
        - Жгучая брюнетка мисс Элеонора Болдуин, доставая своей милой стервозностью проводниц ввагонах иобслугу вгостиницах, путешествует поТранссибирской магистрали. Сэтой ролью успешно справляется очень похожая наоригинал наша сотрудница…
        Захаров глазами передал эстафету Бокию.
        … - Аочаровательная блондинка ипосовместительству корреспондент нескольких шведских изданий фрекен Лизабет Нильсон, - охотно подхватил тот, - сролью которой неменее успешно справляется оригинал Элеоноры Болдуин, внастоящее время пересекает территорию Третьего Рейха поднегласным присмотром наших агентов.
        - Этовсё? - чуток помедлив инедождавшись добавки, спросил Ежов.
        - Всё! - сказал Бокий.
        - Всё! - подтвердил Захаров.
        - Ну,хоть где-то унас всё прекрасно, - подытожил Ежов. - Свободны оба!
        МОЯФАМИЛИЯ МУРАВЬЁВ-ХАЧИНСКИЙ…
        Если Скороходов илиБерсенев истроили какие-то планы относительно своего пребывания вПитере, тообломились оба. Поокончании экскурсии их блокировали навтором этаже института Подводного кораблестроения некие неразговорчивые личности, предъявили удостоверения военно-морской контрразведки ипредложили следовать заними. Нукактаким настойчивым парням откажешь?
        Ихнестали выводить через вестибюль, апровели чёрным ходом вовнутренний двор, гдеподжидал автомобиль. Назападной оконечности Васильевского острова, натерритории какого-то режимного предприятия, внебольшом затоне ждал катер. Погрузились - иайда вКронштадт. Теперь сидели вдовольно приличном гостиничном номере иждали: кого? чего? - неведомо. Нотак уж устроен военный: приказано ждать, ониждёт.
        Вначале восьмого, аесли точнее, тов19 - 15, вдверь коротко постучали и, недожидаясь ответа, этусамую дверь отворили. Вномер стремительно вошёл некто, облачённый вморской мундир спогонами капитана 1 ранга, иещё находу махнул рукой всторону вскочивших смест Скороходова иБерсенева:
        - Вольно, братва!
        Самсхватил свободный стул, селтак, чтобы хорошо видеть обоих.
        - Яначальник контрразведки Балтфлота, капитан первого ранга Муравьёв-Хачинский, - представился каперанг. - И,возможно, показавшийся несколько экстравагантным способ вашей доставки сюда - моя идея. Извиняться небуду, ибонеповиненя, нопричину объясню.
        Ичеловек состранной фамилией изложил несколько ошарашенным напором подводникам известную нам историю сагентами германской разведки, закончив монолог словами:
        - Козе понятно, чтонемог я допустить одновременного расхаживания попитерским улицам двух Скороходовых идвух Берсеневых. Скажу больше: даже тут покидать номер я вам нето чтобы запрещаю, ноочень несоветую. Ужин закажите прямо сюда, аэто, - каперанг поставил настол бутылку хорошего коньяка, - длялучшего пищеварения. Засим позвольте откланяться. Завтра утром вас переведут вучебный центр подводного флота, гдеразмещён остальной экипаж лодки. Честь имею!
        КРОНШТАДТСКИЙ УЧЕБНЫЙ ЦЕНТР ПОДВОДНОГО ФЛОТА
        - Товарищ капитан третьего ранга, экипаж подводной лодки «КМ-01» занимается вучебных классах инатренажёрах, помощник командира повоспитательной работе капитан третьего ранга Лившиц!
        Идяпокоридору вслед заЛившицем, Скороходов заметил:
        - Что-то мало они похожи наобычный береговой состав, яимею ввиду наряд наКПП идневальных вучебном корпусе.
        - Справедливо подмечено, товарищ капитан третьего ранга, - отреагировал нареплику командира Лившиц. - Навремя нахождения вучебном центре экипажа нашей лодки, весь личный состав центра, включая начальника, заменён бойцами морского спецназа.
        - Ого! - вырвалось уБерсенева.
        Лившиц достал изкармана ключ иоткрыл одну издверей:
        - Прошу, товарищи офицеры!
        Комната, куда они вошли, непоражала ниразмерами, нироскошью. Уокна массивный стол содной тумбой, несколько стульев. Вдоль стен шкафы. Вуглу огромный сейф наколёсиках.
        - Вашвременный кабинет, - пояснил Лившиц. - Авы, товарищ старший лейтенант, привыкайте ктому, чтолодка, накоторой нам предстоит служить, помимо того, чтобоевой корабль, такещё иплавучая лаборатория института Подводного кораблестроения, азначит, объект повышенной секретности.
        «Этомне за "ого", - понял Берсенев. - Апом. поличке унас зануда, или?..»
        Видно, схожая мысль пришла ивголову Скороходова, который спросил уЛившица:
        - Авы, товарищ капитан третьего ранга, какя понимаю, представляете налодке…
        - Никак нет, - правильно истолковав недосказанное командиром, улыбнулся Лившиц. - Янеизконтрразведки. Доназначения налодку я работал вдепартаменте поработе сличным составом Главного штаба ВМФ СССР.
        - Акакимже ветром вас занесло набоевой корабль? - удивился Скороходов. - Вытолько необижайтесь, нодействительно странно.
        - Ая инеобижаюсь, темболее что ваше удивление мне понятно. Всёдело втом, чтоя включён всостав экипажа «КМ-01» исключительно наодин поход, можно сказать, временно прикомандирован, хотя повсем документам оформлен переводом.
        - Ничего непонимаю! - нахмурил лоб Скороходов. - Нозачем так сложно?
        - Этоя какраз рассчитывал услышать отвас, - пожал плечами Лившиц. - Новижу, чтовы пока сами невкурсе. Хорошо. Давайте поступим следующим образом. Ясейчас расскажувсё, чтознаю онашем походе, аостальное, яуверен, будет довас доведено вближайшее время. Некоторое время назад меня вызвали кначальнику департамента, гдепоручили заняться подбором кандидатов вэкипаж новейшей подводной лодки. Необычность задания заключалась втом, чтоодну половину экипажа должны составлять высококлассные подводники, адругую половину - высококвалифицированные специалисты НИИ Подводного кораблестроения иприписанных судостроительных заводов. Ниодного случайного человека налодке быть недолжно, сказалимне. Экипаж подбирался израсчёта три кандидатуры наодну штатную должность. Исключением были командир истарший помощник. Поэтим кандидатурам решение уже принято, такмне объяснили. Когда я доложил отом, чторабота завершена, мнесказали «добро» иотпустили смиром. Какпроисходил дальнейший отсев, ямогу только предполагать, учитывая собственный опыт. Когда, ранее, мнепосоветовали вписать всписок соискателей надолжность помощника командира
повоспитательной работе свою фамилию, ясделал это нето чтобы наавтомате, ноибезособого расчёта науспех: шансы двух других кандидатов представлялись мне более предпочтительными. Икогда меня вызвали насобеседование, ябыл, признаться, крайне удивлён. Полчаса меня мучили перекрёстным допросом, потом сказали: вынам подходите. Япопросил время нараздумье. Дали сутки. Втотже день меня вызвал начальник департамента. Сказал, Лившиц, недури. Длятакого честного служаки, какты, этоединственный шанс выбиться влюди. Знаешь, сколько карьеристов хотели оказаться наэтом месте? Ноты, своим списком, перекрыл им дорогу. Думаешь, онитебе это простят? Соглашайся, мойтебе совет. Несколько месяцев вморе - иты вполном шоколаде! Риск невернуться изпохода, конечно, есть, ноон гораздо меньше, чемудругих подводников, анаграда заудачный поход будет вразы выше. Незнаю, почему начальник департамента был сомной столь откровенен, ноя, честно скажу, призадумался, анаследующий день дал согласие. Такчто уверяювас, товарищи командиры, экипаж лодки отборный. Таких «одноразовых», какя, неменее половины, носделано это исключительно сцелью
усиления экипажа. Темболее что поход будет долгим.
        Лившиц открыл сейф истал доставать папки:
        - Здесь личные дела членов экипажа ПЛ «КМ-01». Приступайте кознакомлению, ая постараюсь ответить наваши вопросы, если таковые возникнут.
        Скороходов иБерсенев читали дела поочереди. Очень быстро оба офицера убедились вправоте слов Лившица: неэкипаж - мечта! Лишь состав восьмого отсека вызвал укомандира вопрос:
        - Чтоналодке делает морской спецназ?
        - Наних лежит обслуживание кормовых торпедных аппаратов, малого торпедного катера ималой подводной лодки, - доложил Лившиц. - Кроме того, спецназ будет охранять лодку настоянках.

* * *
        Глядя нарастерянные лица Скороходова иБерсенева, Ежов отдуши рассмеялся.
        - Что, ожидали длянапутственного слова увидеть адмирала, апришёл маршал? Будет вам адмирал, инеодин, нопозже. Апока слушайте сюда…
        - … Оружие, окотором я вам только что рассказал, ужесоздаётся. Но,наравне соружием, стольже высокое значение имеют средства доставки его влюбую точку земного шара. Иотпохода вашей лодки вомногом зависит, какскоро такими средствами доставки станут подводные крейсера. Потому всоставе экипажа присутствует значительное количество специалистов-испытателей новейших машин, втом числе боевых, иприборов, которыми оснащена лодка. Поход намечается долгим. Испытания будут проходить, втом числе, ивбоевых условиях. Напервом этапе предстоит скрытно пройти Датские проливы, инапросторах Атлантики поохотится наволков Дёница. Уверен, вашей лодке посилам водиночку потопить целую волчью стаю. Чтокасается второго этапа, онём вы узнаете после того, какзавершится первый. Желаю удачи! Товарищ старший лейтенант, проводите меня!
        Возле машины Ежов сказал Берсеневу:
        - Отобъятий воздержимся. Ноя верю втвою удачу, племяш, азначит, такая возможность унас ещё нераз возникнет после твоего благополучного возвращения. Тётка исестра просили передать тебе привет, остальные воюют. Доскорой встречи, Кирилл!
        МООНЗУНД
        - Товарищ командир, экипаж размещён!
        - Добро, старпом!
        Скороходов стоял набаке инаблюдал задействиями швартовой команды эсминца «Горделивый», который должен доставить их вКуйваст.
        - Спустимся вкаюту, Валерьян Всеволодович? - предложил Берсенев.
        - Ито верно, - согласился Скороходов. - Нечего улюдей подногами путаться!
        Когда «Горделивый» покидал Кронштадтскую гавань, натраверзе шла подводная лодка. Ничем непримечательная серийная «Катюша», гебистская приманка, ложный след длявражеского агента…
        Через пару недель специалисты изштаба гросс-адмирала Дёница, изучив полученные разведданные, сделают вывод отом, чтоновая русская подлодка мало чем отличается отпредшественницы. Добывший эти сведения германский агент, будучи разоблачённым, успеет запереться вкаюте, гдевтоске отбезысходности пустит себе пулю влоб. Ноэто уже ненаша история…

* * *
        Вдок, гдеподлодка допоры хоронилась отпосторонних глаз, Скороходов взял ровно столько членов экипажа, сколько нужно, чтобы вывести корабль наружу. Увидев лодку вблизи, командир истарпом сначала опешили, апотом дружно расхохотались, чемпривели остальных членов экипажа влёгкое недоумение.
        - Воттак «Светлана»! - вытирая платком выступившие отсмеха слёзы, качал головой Скороходов.
        Нарубке лодки, втом месте, гдеобычно рисуют номер, красовалась оскаленная собачья пасть.

* * *
        Досей поры начальник контрразведки Балтфлота капитан 1 ранга Муравьёв-Хачинский личным посещением базу подводных лодок вКуйвасте неудостаивал. Зачто начальник базы капитан 2 ранга Жмых был ему заочно благодарен. Жмыху исвоего начальства выше крыши - командир расквартированного наострове Моон (Моонзундский архипелаг) дивизиона подводных лодок капитан 1 ранга Петров был прост, какего фамилия, икрут, каксамое варёное яйцо. Хач (прозвище Муравьёва-Хачинского) - наоборот, слыл навсю Балтику человеком сложным, ибоникто немог предугадать, чтоон может выкинуть вследующий момент. Ипопадать между этими двумя жерновами Жмыху хотелось меньше всего - нопришлось…
        - … Аответь-камне, дорогой товарищ Жмых… - Голос Хача звучал откуда-то сверху, тогда каквзгляд начальника базы упорно сверлил дырку вносках его доблеска начищенных ботинок. - … Нетли навверенной твоей неустанной опеке территории укромного местечка, кудабы идобраться легко яко поводе так ипосуше, ивзгляд празднолюбопытствующий дотянуться всуе туда несмог?
        «Правду проХача люди бают», - подумал Жмых, ноответил честно:
        - Отчего небыть? Вкилометре нанорд-вест, запустырём затон имеется, гдесписанные подлодки своей очереди наутилизацию дожидаются, подойдёт?
        - Так, ктоего знает? - задумчиво произнёс Муравьёв-Хачинский. - Поедем, посмотрим…
        Означенный затон взгляду моряка являл картину наподобие той, чтоявляет обычному человеку вид запущенного кладбища. НоХача картина привела почти что ввосторг.
        - То,что надо! - воскликнул кап-раз, потирая руки. - Значится, так… Отэтой стенки весь хлам убрать, идорогу сканала кней расчистить так, чтобы можно провести подлодку. Навсё провсё даю тебе… эх, гулять так гулять! Даютебе сутки, часвчас!
        - Но… как… - проблеял ошарашенный Жмых.
        - Дакакугодно, хоть каком кверху, - пожал плечами контрразведчик. - Иимей ввиду. Сделаешь - лично пожму твою мужественную руку. Несделаешь - кактам уСергея Владимировича «Дая семь шкур снего спущу иголым вАфрику пущу»? Ты,конечно, нелев, нотак ия незаяц. Такчто будь другом, сделай, а?
        Ровно через сутки, пожимая начальнику базы руку, Муравьёв-Хачинский счувством произнёс:
        - Молодец, уважил! Такое дело провернул! Посравнению сним пресловутый Геракл сего конюшнями нервно курит всторонке. Ты,кстати, куришь? Нет? Ятоже бросил… Таквот, главное ты сделал, потому моя следующая просьба будет длятебя легка какпёрышко, нонеменее ответственна. Вотздесь, - контрразведчик показал накарте, - выставишь охранение. Далее него чтоб ниодна нога безмоего ведома неступала, впредь доособых указаний. Уяснил?
        - Такточно! - бодро ответил повеселевший Жмых.
        Авот веселился-то он рановато, запамятовав нарадостях провторой жёрнов…
        Наследующее утро, будучи спохмелья, Жмых был поднят спостели неприятным сообщением. Комдив Петров закаким-то хреном возжелал сутра пораньше прокатиться додальнего затона, нобыл остановлен выставленным Жмыхом охранением. Отказываться отсвоих планов Петров нежелал, скандалил итребовал ксебе начальника базы.
        Выпив кружку рассола, Жмых оседлал служебный газик ипомчался выяснять отношения скомдивом. Сначала вполе зрения оказался такойже, какуЖмыха, газик, апотом исам Петров, вышагивающий взад-вперёд узакрытого шлагбаума. Тутже грустил начальник караула…
        Орал Петров однообразно, безвыдумки, ипорасчётам Жмыха скоро должен был выдохнуться. Однако подтвердить расчёт напрактике неудалось…
        Обдав оба газика грязью излужи, презрительно фыркнув напоследок мотором, перед шлагбаумом остановилась выполненная позаказу ГКО, повышенной проходимости «Нева». Выскочивший спереднего сидения капитан-лейтенант предупредительно распахнул дверцу салона, откуда сначала выдвинулась нога вформенном ботинке иштанине садмиральским лампасом, апотом целиком показался начальник гарнизона ивоенно-морской базы Куйваст контр-адмирал Апраксин, однофамилец сподвижника Петра I.
        - Чтозашум, адраки нет? - осведомился Апраксин, оглядывая поочереди раскрасневшегося Петрова ичуть вяловатого Жмыха.
        Какстарший позванию, первым ответ держал Петров. Апраксин его идосередины недослушал, прервал доклад небрежным жестом:
        - Достаточно! Картина вцелом ясна. Ивот что я хочу всвязи сэтим спросить увас, товарищ капитан первого ранга: вы, часом, необорзели?! Покакому праву вы устраиваете разнос офицеру, ненаходящемуся увас впрямом подчинении, всвязи сделом, ненаходящимся ввашей компетенции?
        - Простите, товарищ контр-адмирал, - боднул головой Петров, - ноосмелюсь напомнить, чтозатон, куда меня непускают, находится натерритории базы, гдеразмещён вверенный мне дивизион!
        - Ичто стого? - очень спокойно поинтересовался Апраксин.
        - Тоесть… как? - растерялся Петров.
        - Данет, - усмехнулся Апраксин, - это я хочу спросить: какхлам, ржавеющий вупомянутом тобой затоне, может иметь отношение кнаходящимся утебя вподчинении боевым кораблям? Илисписанные подлодки ещё числятся набалансе дивизиона?
        - Никак нет, - неохотно ответил Петров.
        - Авот унего, - кивок всторону Жмыха, - они набалансе числятся! Таккто извас, спрашивается, является хозяином затона? Молчишь? Илиты забыл застолько лет, чтовы здесь, побольшому счёту, гости? Завтра придёт приказ опередислокации, иуйдёт капитан первого ранга Петров сосвоими подлодками вдругую гавань, анаосвободившееся место встанут, скажем, торпедные катера. Акапитан второго ранга Жмых приэтом останется наместе! Ия останусь! Эх,Иван Григорьевич, какбыстро ты запамятовал онашей договорённости! Ведь это длятого, чтобы оперативно решать вопросы, касающиеся обеспечения всем необходимым вверенного тебе дивизиона, ядал согласие наваше общение напрямую, анекакположено, через Куйваст. Мнечто, отыграть всё обратно?
        - Ненадо, - хмуро ответил Петров. - Прошу извинения, товарищ контр-адмирал, погорячился. Ивы извините, товарищ капитан второго ранга. Просто обида взяла: всегда было можно, атут вдруг стало нельзя…
        - Ану-ка, погодь… - остановил его Апраксин. - Может, тыдумаешь, чтомы тут шлагбаум посвоей прихоти поставили, чтобы тебя кзатону непускать? - Открыть шлагбаум! - приказал адмирал начальнику караула. - Подмою личную ответственность!
        Полосатая палка поползла вверх. Апраксин повернулся кПетрову:
        - Езжай, коли такая охота! Только заруль садись сам, водителя гробить я тебе непозволю!
        Ошарашенный таким напором Петров топтался наместе.
        - Ну,чтожеты? - поторопил его Апраксин. - Езжай, нопомни: врайоне затона заявлены учения спецназа Балтфлота. Инет никакой гарантии, чтотвой газик эти ребята непримут заусловного противника. Что, раздумал ехать? Иправильно. Опускайте шлагбаум!
        - Моглибы предупредить! - собидой вголосе произнёс Петров.
        - Ая сюда, думаешь, зачем ехал?! - воскликнул Апраксин. - Какузнал вчера вечером отначальника контрразведки флота обучениях, такирешил: сутра подорвусь кподводникам. Ато оцепление оцеплением, нолишний инструктаж вэтом деле непомеха. АЖмыха я лично отдоклада тебе освободил, разрешил отдохнуть дообеда, после таких-то трудов, ирюмочку-другую тоже я присоветовал. Чёхмыкаешь? Уменя, между прочим, настоле бумага, подписанная Муравьёвым-Хачинским лежит, вкоторой он просит поощрить начальника второго участка военно-морской базы Кувайст капитана второго ранга Жмыха сотоварищи, заобразцовое выполнение приказа командования. Аты часто протакие бумаги отХача слышал? То-то… Такчтоты, товарищ комдив, усвоего боевого товарища полдня законного отдыха отнял. Чемрассчитываться будешь?
        - Договоримся… - буркнул Петров.
        Адмирал посмотрел наобоих офицеров икивнул:
        - Добро!

* * *
        Последние лампасы сошли потрапу наберег, ина«Волкодаве» - такой позывной присвоили лодке навремя похода - изпосторонних остался лишь капитан 1 ранга Муравьёв-Хачинский. Попросив удалиться изцентрального поста всех, кроме командира истарпома, контрразведчик обратился кним скратким словом:
        - Прежде чемвы, товарищ капитан третьего ранга, произнесёте своё «Лодку кбою ипоходу изготовить!» позвольте задать вам один вопрос: вывзрывчатку обнаружили?
        - Какую взрывчатку? - опешил Скороходов.
        - Значит, необнаружили, - удовлетворённо улыбнулся Хач. Потом, неторопясь, оглядел встревоженных офицеров. - Ваша лодка, товарищи офицеры, ниприкаких обстоятельствах недолжна попасть вчужие руки: вражеские илидружеские - неважно. Потому она заминирована. Амне осталось лишь передать вам ключи отзапуска устройства самоуничтожения. Носите их нашее, - иХач передал офицерам ключи натонких верёвочках. - Авот заэтой хитрой дверкой находятся отверстия, куда эти ключи следует вставить вслучае крайней опасности. Поворот разом всех трёх ключей запустит механизм самоуничтожения лодки.
        - Высказали, трёх ключей? - уточнил Скороходов.
        - Нуда, - подтвердил Хач. - Отверстий-то три.
        - Аукого втаком случае хранится третий ключ?
        - Узнаете, когда придёт время, - пообещал Хач. - Хотя я искренне желаю, чтобы свами этого неслучилось.
        - Ачто, если… - начал Скороходов.
        - Никаких «если» небудет, - оборвал его Хач. - Будет необходимость - появится ключ, ибаста!
        НЕПЫЛИ, ПЕХОТА…
        Вэтот июньский день натерритории Польши встретились два фронта. Первый, грозовой, гнал тяжёлые чёрные тучи кгранице, гдеих который день ждали соскучившиеся подождю белорусские крестьяне. Второй, боевой, спешил впротивоположном направлении, гоня вглубь оккупированных земель германские части. Контакт был коротким. Сверкнув молниями, громыхнув громами, верхний фронт, невыбирая, прошёлся ипонемцам, ипорусским частым ливнем, ибыл таков. Нижний фронт чертыхнулся ему вослед и, обсыхая находу, продолжил: кому бежать, акому догонять.
        1?я гвардейская бригада ВДВ базировалась наодном извоенных аэродромов вблизи союзно-польской границы. Строго говоря, набумаге она числилась как01, ноктоже такое будет выговаривать? Авот «нулёвкой» - да, такэти части называли. Те,кто вних служил - сгордостью, остальные - небеззависти. Цифра ноль перед номером части означала принадлежность кРБР ГКО (Резерв быстрого реагирования Государственного комитета обороны).
        Изучив предъявленную бумагу, командир десантной бригады повернулся коблачённой вкамуфляж беззнаков различия парочке:
        - Какприкажете квам обращаться, товарищи?
        Ответил офицер - что перед ним офицеры, угенерал-майора сомнений небыло, - который наполголовы возвышался наднапарником:
        - Называйте меня «Лисом».
        - А… - недождавшись ответа отвторого офицера, начал слегка шокированный комбриг.
        - Будет достаточным, если все вопросы вы будете адресовать исключительномне, - повелительным тоном произнёс Лис. - Апока вопрос квам, товарищ генерал-майор: когда наш вылет?
        - Через два часа, - сухо ответил командир бригады. - Группа сопровождения уже нааэродроме. Встоловой длявас приготовлен обед.
        - Благодарим, новынуждены отказаться, - также задвоих ответил Лис. - Прошу доставить нас нааэродром!
        - Какприкажете, - кивнул комбриг.
        Ужевмашине Лис попросил комбрига:
        - Охарактеризуйте мне коротко командира группы сопровождения.
        - Командир роты спецназа. Профессионал сбоевым опытом. Заапрельские бои награнице награждён орденом.
        - Достаточно! - кивнул довольный Лис.

* * *
        Вторая волна союзных бомбардировщиков приближалась кБелостоку. Германское командование уже поняло, куда нацелена стрела русского наступления, испешно укрепляло оборону наподступах кгороду.
        Сегодня бомбили крупный военный аэродром. Первая группа отбомбилась удачно: практически подавлены зенитки исерьёзно повреждена взлётная полоса. Вторая группа должна была уничтожить самолёты исклады ГСМ ивооружения. Однако невсе самолёты вышли нацель. Наподлёте каэродрому один бомбардировщик отклонился отобщего курса истал быстро отдаляться отосновной группы. Сверху его манёвр прикрывала пара истребителей. Через несколько минут бомбардировщик снизился дозаданной высоты, избавился отгруза итутже лёг наобратный курс. Грузом были неавиационные бомбы, апланер, внутри которого находилась группа спецназа ВДВ капитана Маргелова.
        Путь длябомбардировщика иистребителей прикрытия незадался. Внескольких километрах оттого места, гдесбросили планер, сверху наних упала тройка немецких истребителей. Пара наших машин закружилась сними всмертельной карусели, вто время какбомбардировщик продолжил следовать своим курсом. Воздушный бой постепенно сдвигался всторону снижающегося планера, такчто развязка наступила прямо надголовами удесантников. Первым загорелся исорвался вштопор немецкий истребитель, ипочти сразу задымил один изкраснозвёздных ястребков. Вотличие отнемца, оннепадал наземлю, аискал наней спасения, выбирая место длявынужденной посадки, вто время какего напарник прикрывал манёвр товарища, связав боем два оставшихся немецких истребителя. Видно, лётчик он был отчаянный, поскольку заложил такой вираж, скоторым несправились немецкие асы, аодин попал подприцел всех пушек ипулемётов противника, тутразом они понему ижахнули. Немецкий самолёт взорвался прямо ввоздухе, распадаясь натысячи осколков, аего счастливый соперник устремился следом запоследним немецким самолётом. Тот, воспользовавшись случаем, нагнал теряющий высоту
краснозвёздный ястребок иоткрыл понему прицельную стрельбу. Истребитель задёргался подразящими ударами, ещёсильнее задымил, ноупорно продолжал идти навынужденную. Ачто его напарник? Видно, истратил весь боекомплект, поскольку, даже зайдя вхвост немцу, огня неоткрывал. Такисрубил хвост винтом. Обасамолёта рухнули наземлю, сгорая впламени одного костра. Оставшийся самолёт нашёл-таки поляну, ивскоре, пропахав длинную борозду, замер наместе. Всёэто видели десантники впланере, которые приземлились через пару минут надругой поляне, где-то вкилометре отместа посадки истребителя.
        Итак, прежний план, который предусматривал скрытую посадку, пошёл псу подхвост - если приземление планера имогло остаться незамеченным, то«прибытие» истребителя наверняка видела неодна пара глаз. Всёэто Маргелов ещё ввоздухе сообщил Лису. Тоткивнул, мол, согласен, итутже поинтересовался, естьли уМаргелова другой план. Тот, нетушуясь, выложил свои соображения, которые Лис иодобрил. Дебаты уложились вовремя, пока планер ещё находился ввоздухе, потому после приземления только действовали, быстро ичётко. Всёлишнее оставили впланере, после чего Маргелов повёл группу кместу предполагаемого приземления истребителя. Самолёт обнаружили там, гдеипредполагали: ястребок лежал налесной поляне, чуть зарывшись носом вземлю, идаже нечадил. Ветровой колпак был откинут, лётчика вкабине небыло. Зато был след, какой оставляет после себя ползущий человек, ипятна крови натраве.
        - Док, бери людей изаним! - распорядился Маргелов. - Онгде-то рядом. Тащите его сюда!
        Наблюдая заработой десантников, готовящих истребитель квстрече снемецким поисковым отрядом, прибытие которого ожидалось втечение ближайшего получаса, Маргелов никого неторопил: люди итак работали быстро ислаженно, только изредка посматривал начасы. Вернулись поисковики, неся напоходных носилках лётчика. Тотбыл безсознания.
        - Какон? - спросил Маргелов, принимая уДока документы лётчика.
        - Жить будет, - ответил Док. - Рана неприятная, нонесмертельная. Потерю крови мы ему сейчас частично компенсируем.
        - Находу, всёнаходу! - сказал Маргелов, заметив, чтовозня усамолёта прекратилась. Документы лётчика он убрал вкарман, такинепосмотрев.
        Группа спешно покинула поляну, удаляясь одновременно отмест приземления исамолёта ипланера.
        Исамолёт, ипланер немецкие поисковые группы обнаружили почти одновременно. Приприближении ксамолёту один изнемцев незаметил, какпорвал сапогом тонкую проволоку. Тутже состороны кабины пилота заработал пулемёт. Немцы залегли иоткрыли ответный огонь, неподозревая, чтовоюют несчеловеком, асхитроумной придумкой. Сами авторы ловушки были уже впаре километров отместа боя ивесело переглядывались между собой. Истратив боезапас, пулемёт смолк. Когда немцы вплотную окружили машину, взорвалась заложенная десантниками мина, еёпримеру последовали топливные баки. Чуть раньше, вкилометре отэтого места припохожих обстоятельствах взорвался планер.
        Кместу встречи группа Маргелова вышла вназначенное время…

* * *
        Комендант Армии Крайовой - подпольный псевдоним «Грот» - был иобеспокоен инедоволен. Обеспокоенность непокидала его стого самого момента, какпоприказу, полученному отгенерала Холлера, онперенёс свой штаб изБеловежской пущи ближе кБелостоку. Недовольство коменданта вызывали действия союзной десантной группы, что, вопреки обговорённому плану, прибыла подтакие «фанфары», которые подняли наноги все окрестные немецкие комендатуры. То,что витоге всё обошлось, игостей доставили вштаб, непонеся подороге потерь - если несчитать раненного русского лётчика, которого они принесли ссобой, - несделало коменданта добрее, ивстречать гостей он вышел схмурым лицом. Каковоже было его удивление, когда отгруппы одетых водинаковый камуфляж диверсантов отделилась фигура, иначистом польском произнесла:
        - Явижу, Стефан, тысовсем нерад нашей встрече?
        - Кшиштоф? - всматриваясь внебритое лицо, сделал шаг навстречу комендант.
        «Какиследовало ожидать - он поляк, - подумал Маргелов. - По-русски илинеговорит вообще, или, скорее всего, говорит, носсильным акцентом. Потому имолчал всё время».
        Встреча состарым знакомым, подстать ветру, чтогонит прочь чёрные тучи, согнала недовольство слица коменданта, отчего оно (лицо) сделалось, можно сказать, приветливым. Таким он ипредстал перед остальными участниками группы. Обменялся рукопожатием сЛисом иМаргеловым, остальных удостоил коротким кивком, натом представление изакончилось. После этого группа разделилась. Лисушёл спольскими командирами, агруппа сопровождения отправилась кместу отдыха…
        - Благодать! - Зубр раскинул руки испиной вперёд рухнул насено. - Лучшего отдыха, чемнасеновале, длялета инепридумаешь!
        - Нескажи. Шалашик наберегу реки тоже ничего, - возразил Шершень.
        «Укаждого своя правда», - сусмешкой подумал Маргелов, направляясь всторону двери. Емусамому, например, вспомнилась пуховая перина, чтогорой возвышалась накровати всветёлке одной гарной дивчины. Впроёме он столкнулся сДоком, который сопровождал влазарет раненого лётчика.
        - Кактам наш «сокол»? - поинтересовался Маргелов.
        - Польский врач подтвердил мой диагноз, - ответил Док. - Жизнь парня внеопасности. Воттолько нога. Онаего тоже беспокоит. Думает, чтотребуется операция, ичем быстрее, темлучше. Ноэто должны решать специалисты. Короче, парню показан госпиталь.
        Маргелов кивнул ивышел наулицу. Насвету он достал изкармана документы лётчика, вкоторые так инеудосужился заглянуть. Азаглянув, призадумался. Потом вернулся всарай, чтобы отдать короткое распоряжение, ипошёл искать Лиса.
        Совещание укоменданта шло кзавершению. Лисзаканчивал докладывать план совместной операции, разработанный вМоскве генштабами союзной ипольской армий. Да,да! После вступления СССР ввойну, интернированные натерритории Союза польские части вновь обрели статус Войска Польского. ААрмия Крайова, наминутку, этого статуса никогда инетеряла. Потому иГрот, исопровождавший Лиса представитель польского Генштаба, надели насовещание мундиры польских полковников, аЛис предстал всвоём истинном обличии генерал-майора союзной армии.
        - Таким образом, - посмотрел Лис наГрота, - почётное право освободить Белосток отфашистов предоставляется вашим частям, панполковник!
        «Русским неоткажешь вблагородстве, - подумал Грот. - Основные силы противника будут уничтожены наподступах кгороду, ивсамом Белостоке врядли кто окажет серьёзное сопротивление. Правда, доэтого предстоит совместными усилиями осуществить дерзкий план, только что изложенный русским генералом».
        Грот встал ипротянул руку Лису, который после окончания доклада ещё несадился.
        - Пангенерал, - торжественным тоном произнёс комендант. - Заверяювас, чтонаходящиеся подмоим командованием части Армии Крайовой выполнят поставленную перед ними задачу!

* * *
        Маргелов уже минут сорок маялся неподалёку отштаба вожидании Лиса, икактолько увидел накрыльце, сразу кнему устремился. Повыражению лица спецназовца Лис понял, чтослучилось нечто экстраординарное, ноговорить позволил только после того, какони отошли всторону. Впрочем, поначалу слов небыло. Маргелов молча протянул Лису документы раненного лётчика. Тотраскрыл корки иаж присвистнул: - Нисебе фига! - Потом посмотрел наМаргелова: - Когда можно организовать связь сМосквой?
        - Хоть сейчас, - ответил спецназовец.
        - Пошли!

* * *
        То,что подчинённые стараются ходить нацыпочках, авкоридорах «Звёздочки» приего приближении смолкают разговоры, Сталин незамечал. Прозвучавшие накануне слова «Самолёт вашего сына был сбит ввоздушном бою вовремя налёта нашей авиации навражеский аэродром вблизи Белостока» ещё оставляли надежду. Нопоследовавшие заними «Авиаразведка обнаружила наместе предполагаемого падения останки взорвавшегося самолёта» звучали уже какприговор. Оннепошёл этим вечером домой: боялся посмотреть жене вглаза, работал всю ночь, хотя ккабинету примыкала комната отдыха. Оннегнал мысли осыне - это невозможно, просто забивал их другими, отодвигая навторой план.
        Когда порученец ворвался вкабинет сбланком радиограммы вруке, Сталин буквально вырвал её унего изрук. Трясущимися пальцами развернул бланк, одновременно слушая торопливые пояснения: «Сообщение отСудоплатова. Было зашифровано его личным шифром». Сталин прочёл икак-то сразу обмяк, поспешно отвернулся. Увидев, какзадрожали плечи патрона, порученец пулей вылетел изкабинета.
        Вечером жена встретила его вопросом:
        - ЧтосВасей?
        «Какони ухитряются чувствовать беду нарасстоянии?» - невпервый раз засвою долгую жизнь подивился Сталин, имея ввиду матерей. Ободряюще улыбнулся иответил:
        - Вася жив, правда, ранен, нонесмертельно. Сейчас он вПольше, тамзаним присматривает Судоплатов. Большего я тебе сказать немогу.

«ЛИСЬЯ СВАДЬБА»
        Вчью голову пришла идея присвоить совместной операции союзных войск иАрмии Крайовой кодовое имя «Лисья свадьба»? Давчью угодно, причастную кпланированию операции голову, кроме, разумеется, головы генерал-майора Судоплатова - Лиса. Ондаже хотел сменить навремя позывной, нововремя одумался - какое, право, мальчишество!

* * *
        Транспортный самолёт садился нашоссе, пробегал ещё метров двести иостанавливался, нодвигатели неглушил. Через двери, расположенные вхвостовой части, которые начинали открываться ещё находу, производилась стремительная выгрузка одной единицы бронетехники, после чего самолёт разбегался ивзлетал. Боевая машина торопилась покинуть место выгрузки, потому что туда уже подкатывал следующий самолёт.
        - Ну,что скажешь?
        Полицу задавшего вопрос маршала Абрамова было видно, чтосам он доволен действиями союзных десантников, пусть это пока только тренировка.
        Генерал Холлер, которому вопрос иадресовался, вынужден был констатировать:
        - Синхронно работают.
        - Ато! - самодовольно улыбнулся Абрамов. - Эх,нельзя нашоссе «Святогоры» сажать, тыбы нетакое увидел!
        Поправде говоря, Холлер плохо представлял себе, чтоесть «Святогоры», нопосле сегодняшней демонстрации вправдивость слов маршала готов был верить. Ивообще, запоследние несколько дней скепсиса унего заметно поубавилось. Авот нанедавнем совещании всоюзном Генштабе его (скепсиса) было хоть отбавляй…
        - … Таким образом, вслучае успеха операции «Лисья свадьба», угерманского командования, чтобы избежать фланговых ударов, неостанется иного выхода, какначать отвод войск изПрибалтики, Белоруссии, иряда восточных польских воеводств.
        - Какивслучае, если Белосток будет взят штурмом, яимею ввиду влоб, безо всех предлагаемых здесь хитросплетений, вкоторых, впервую очередь, могут запутаться наши собственные войска.
        Начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Жуков хотел было ответить нареплику, ноего опередил Сталин.
        - Коевчём товарищ Павлов прав, - сказал председатель ГКО, поднимаясь сместа. - Влоб оно вродебы надёжнее, потому что привычнее, даисилы унас дляэтого есть. Ато, чтоприэтом, - вовзгляде, устремлённом наПавлова, появилась жёсткость, - погибнет много больше наших солдат, яуже неговорю онеизбежных потерях среди мирного польского населения, это, конечно, ничего, война ведь всё спишет, так, товарищ Павлов?!
        Генерал, опустив голову, молчал. Недождавшись ответа, Сталин продолжил:
        - Беда таких генералов, каквы, Павлов, состоит втом, чтовы, веря вгероизм наших солдат иофицеров - что, безусловно, похвально, - одновременно спренебрежением относитесь кдостижениям военной науки вчасти ведения современной войны. Нуичто стого, чтодонас такого никто неделал? Обученные новому методу ведения войны солдаты унас есть? Товарищ Жуков?
        - Такточно, товарищ генерал армии! - безраздумий ответил Жуков.
        - Техника, соответствующая поставленной задаче, насколько мне известно, тоже вналичии. Такчтоже нам мешает осуществить предложенный Генштабом план, а, товарищ Павлов?
        Павлов вскочил. Ответил, неподнимая глаз:
        - Ничего немешает, товарищ генерал армии!
        - Тоесть вы снимаете свои возражения? - продолжил допытываться Сталин.
        - Такточно, снимаю!
        - Хорошо, - кивнул Сталин, - Садитесь. Авы, товарищ Жуков, продолжайте, иизвините, чтоя вас перебил.
        - Япрактически уже закончил, - сказал Жуков. - Осталось добавить, чтоважная роль вуспехе операции «Лисья свадьба» будет принадлежать частям польской армии, которые насвоей земле продолжают героическое сопротивление оккупантам.
        Взгляды присутствующих обратились кХоллеру. Генерал, который насовещании представлял весь польский генералитет, встал сместа. Ихотя его симпатии втот момент были настороне генерала Павлова, вернее, первой части его выступления, высказался польский командующий весьма определённо:
        - Заверяювас, панове, чтопольские воины сделают всё отних зависящее длядостижения нашей общей победы!

* * *
        «Старый лис» вэтот раз непредложил даже присесть, определённо что-то прознал. Начальник отдела Абвер-Восток закончил доклад, изамер впочтительной позе, ожидая дальнейших указаний. Последнее время доверительные отношения между ним иадмиралом Канарисом дали трещину. Плевать! Темболее что устарика есть дляэтого основания. Хартман внутренне усмехнулся, хотя внешне его лицо оставалось невозмутимо спокойным. Пауза затянулась, иуполковника отожидания стала затекать шея. Наконец адмирал поднял глаза.
        - Прочтите мне ещё раз место вдонесении, гдеприводятся слова маршала Абрамова, - распорядился шеф абвера. - Агент Флора ведь утверждает, чтопривела их дословно?
        - Такточно! - подтвердил Хартман, открывая папку. Найдя нужное место, процитировал: «Вапреле тридцать девятого немцы позабавили нас «Псовой охотой», теперь наш черёд пригласить их на«Лисью свадьбу!»
        Закончив фразу, Хартман услышал «Высвободны…», иему ничего неоставалось, как, повернувшись через левое плечо, покинуть кабинет.
        Полковник стревогой смотрел настарого друга. Адмирал выглядел весьма уставшим. Канарис почувствовал тревогу помощника, иэтоему, похоже, непонравилось.
        - Чтотам утебя, Вальтер, давай показывай, - чуть раздражённо потребовал глава абвера.
        Полковник протянул шефу папку, сопроводив действо словами:
        - Всёподтвердилось, Вильгельм.
        Знакомство ссодержимым папки настроения адмиралу неприбавило. Бросив её насидение, Канарис криво усмехнулся:
        - Похоже, унашего «друга» обострились детские замашки.
        Поймав недоуменный взгляд Вальтера, адмирал пояснил:
        - Малыш Хартман вдетстве очень любил стучать вбарабан.
        Вальтер понимающе улыбнулся.
        - Теперь детское увлечение может открыть ему дорогу вмоё кресло, Вальтер! - продолжил делиться неприятностями адмирал.
        Полковник насторожился, ноотрасспросов удержался: если Вильгельм сочтёт нужным, торазовьёт мысль безпонуканий состороны. Такислучилось.
        - Представляешь, - после небольшой паузы продолжил адмирал, - напоследнем совещании вставке Гитлера, гдеобсуждался ход Восточной кампании, Гейдрих впервые намоей памяти лестно отозвался перед фюрером оработе абвера!
        - Ивсе положительные отзывы обергруппенфюрера касались исключительно деятельности подразделения Абвер-Восток? - сулыбкой поинтересовался Вальтер.
        - Тыудивительно прозорлив, - поддержал иронию полковника Канарис. - Иэто притом, чтовсе наши успехи наэтом направлении связаны сименем одного агента, квербовке которого Хартман имеет, кстати, весьма косвенное отношение.
        - Тыимеешь ввиду… - осторожно начал Вальтер.
        - Именно её я иимею ввиду! - воскликнул Канарис. - Нашу новую «Мата Хари», отправляющую донесения прямиком изспальни госсекретаря СССР!
        - Новедь Мата Хари была, кажется, двойным агентом. Ужнехочешьли ты сказать…
        - Чтосказать? - перебил полковника Канарис. - Чтоя подозреваю Флору вдвойной игре? Нет, Вильгельм, конечно, нет! Упомянув имя Мата Хари, явсего лишь имел ввиду, чтосчитаю обеих дам авантюристками, неболее того.
        - Новедь ты небудешь отрицать, чтосведения, которые поступают отагента Флора, действительно имеют большую ценность?
        - Небуду, - кивнул Канарис. - Даже несмотря нато, чтовэтих сведениях мало конкретики, ониважны уже тем, чтопозволяют отслеживать настроение верхних эшелонов власти вСССР.
        - Воттут я непонял, - рискнул возразить полковник, - Разве неотФлоры мы узнали точное место, гдедержат Скорцени?
        - Представь себе, нет, - усмехнулся Канарис. - Этисведения предоставила другая русская, которая, кстати, досих пор неподозревает, чтодобыла их длянас. Новернёмся кФлоре. Вернее, кконкретике веё донесениях. Последний пример. Флора первая сообщила отом, чторусскими готовится военная операция подкодовым названием «Лисья свадьба». Номесто проведения операции идата её начала вдонесении отсутствовали. Игде здесь конкретика?
        - Однако, насколько мне известно, ито идругое удалось установить?
        - Удалось, - подтвердил Канарис. - Благодаря анализу фразы, которую поутверждению агента Флора произнёс сам маршал Абрамов, идополнив это сведениями, полученными издругих источников, Генштаб пришёл квыводу, чторусские готовят десантную операцию где-то южнее Белостока, ккоторой хотят привлечь засевшие вБеловежской пуще отряды так называемой Армии Крайовой.
        - Нооткуда такая уверенность, чтоэто будет именно десантная операция?
        - Потрём причинам, Вальтер. Во-первых, русский маршал вразговоре сгостями анонсировал «Лисью свадьбу» каксвоеобразный ответ на«Псовую охоту», где, какизвестно, отличились наши десантники. Во-вторых, вблизи театра военных действий объявилась элитная воздушно-десантная бригада. И,наконец, в-третьих, командиры польских бандформирований, дислоцированных врайоне Белостока иприлегающих районов Беловежской пущи, получили приказ быть готовыми ксовместным действиям счастями союзных войск.
        - Всёэто очень интересно, ноя, Вильгельм, ствоего, разумеется, позволения, хотелбы вернуться кразговору оХартмане.
        Канарис удивления скрывать нестал, новсем видом показал, чтоготов слушать…
        …Апосле того какВальтер прекратил дозволенные речи, решил уточнить:
        - Тоесть ты предлагаешьмне, выражаясь языком дипломатов, дезавуировать Хартмана?
        - Можно итак сказать, - кивнул Вальтер. - Если я правильно понял, Хартман, потвоему мнению, такинеразобрался вдеталях готовящейся операции русских?
        - Ладнобы вдеталях, - ответил Канарис. - Меня непокидает ощущение, чтовего оценке этого плана упущено нечто очень важное.
        - Темболее! - воскликнул Вальтер. Онпосмотрел нанасупившегося Канариса. - Согласен, мойплан выглядит рискованным. Если наша контроперация, вразработке которой принимал самое непосредственное участие Хартман, будет успешной, илихотябы непровальной, твои шансы остаться воглаве абвера устремятся кнулю. Новедь они ибезэтого, какты сам считаешь, имеют тотже вектор направленности? Зато, если русские окажутся хитрее, чемоних думает Хартман, тысможешь большую часть ответственности переложить нанего.
        Фюреру доложили, чтовприватных беседах Канарис выражает сомнение вправильности действий своего первого заместителя.
        Полковнику Хартману отаком никто, разумеется, докладывать нестал, нослухи оречах Канариса доего ушей, однакоже, дошли, ничутьего, впрочем, нерасстроив…

* * *
        Коньячок, пусть инеподшашлычок - чем там его немцы закусывают? - промеж одного полковника иодного генерала пился также вкусно. Очень. Вроли полковника, пусть сейчас ибезкителя, выступал некто иной, какХартман, азагенерала был небезызвестный нам командир танковой дивизии Ваффен-СС «Мёртвая голова» группенфюрер СС Георг Каплер, собственной персоной. После фиаско подУзловой дивизию отозвали втыл, гдеона прошла переформирование ипревратилась измотострелковой втанковую. Теперь дивизия, растянув эшелоны насотни километров, спешила кбывшему польскому городу Белосток, чтобы расстроить затевавшуюся русскими «Лисью свадьбу». Такую задачу поставило германское командование перед проштрафившимся генералом, откомандировав присматривать заего действиями Хартмана. Потому ичувствовал себя полковник хозяином положения, безстеснения дегустируя вгенеральском купе трофейный французский Courvoisier многолетней выдержки. Агенералу оставалось только терпеть. Перед отправкой вштабе СС ему намекнули нато, чтонедолго Хартману осталось ходить вполковниках, инастоятельно советовали сним подружиться.
        Кчести обоих командиров, выпитый коньяк почти неотразился наих внешнем виде, разве добавил блеска глазам, дарозоватости щекам, чтонепомешало напроходившем вштабном вагоне совещании выглядеть бодрячками.
        Полковник Хартман был доволен. Только что сделанный им отимени Генштаба доклад, вкотором он конкретизировал поставленные перед дивизией высшим командованием задачи, произвёл наштабных офицеров неизгладимое впечатление. Такему, покрайней мере, думалось.
        - Господин полковник, - почтительно обратился кХартману один изофицеров, - позвольте задать вопрос?
        - Слушаювас, оберштурмбанфюрер, - любезно согласился Хартман.
        - То,что длявысадки десанта русские постараются захватить один изприфронтовых аэродромов - это понятно. Нопочему именно этот? - Офицер указал накарте место, только что упомянутое вдокладе Хартмана.
        - Подвум причинам, - ответил Хартман. - Первая заключается втом, чтоэто единственный аэродром, гдепосле налётов русской авиации неповреждена взлётная полоса. Авторая причина - вот!
        Хартман театральным жестом извлёк извнутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги ибросил перед присутствующими настол. Когда лист развернули, оноказался копией карты захвата того самого аэродрома.
        - Этокарта изштаба польских бандформирований, - пояснил Хартман. - Есть ещё вопросы?
        - Да,господин полковник, - теперь вопрос задавал другой офицер. - Мненепонятно, почему, согласно плана, наши основные силы вступают вбой только после того, какполяки захватят аэродром, арусские начнут высадку десанта?
        - Тоесть вы хотите знать, зачем устраивать ловушку нааэродроме, анеуничтожить польские отряды поодиночке намарше, арусский десант, скажем, ввоздухе? - уточнил Хартман.
        - Именно это я ихотел узнать, - подтвердил офицер.
        Хартман изобразил раздумье, потом решительно вскинул голову.
        - Хорошо! Хоть я инеобязан этого делать, яотвечу навопрос, темболее чтоон, похоже, интересует многих изздесь присутствующих. Давайте говорить прямо. Чтополучат русские вслучае успеха операции «Лисья свадьба»? Белосток будет взят ими снаименьшими потерями. Этопозволит русским нетолько закрепиться навыгодном рубеже, ноисбольшой вероятностью отразить возможное контрнаступление наших войск. Неисключено, чтовтаких условиях Верховное командование может принять решение оботводе наших войск вглубь Генерал-губернаторства, длязанятия стратегически боле выгодных позиций. Это, конечно, неприведёт кпоражению ввойне, номожет быть расценено каксерьёзная неудача. Теперь рассмотрим случай, который прозвучал взаданном мне вопросе: высадка русского десанта несостоится. Оговорюсь сразу. Вэтом случае серьёзного ущерба нирусским десантникам, нипольским бандитам нанести неудастся. После того, какзначительная часть войск, досих пор надёжно закрывающих выходы дляпольских бандитов издремучих лесов, переброшена подБелосток, гарантировать уничтожение всех банд, которые будут задействованы поляками всовместной срусскими
операции, невозможно. Скажу больше: значительная их часть уйдёт обратно влеса. Тоже случится исрусским десантом. Люфтваффе насегодняшний день, ксожалению, утратило превосходство ввоздухе. Адлятого, чтобы вернуть превосходство пусть инакороткое время, унас нет достоверных данных ниовремени, ниомаршруте полёта русского десанта. Тоесть можно сбольшой долей вероятности предположить, чтозначительная часть русских десантников вернётся набазу. Выможете мне возразить, чтовзятие Белостока - арусские почти наверняка возьмут его ивэтом случае - будет стоить противнику много дороже. Этотак! Ноприэтом противник сохранит резервы: какминимум туже десантную бригаду ипольские бандформирования. Этоопять-таки поставит подсомнение успех нашего контрнаступления. Именно этого мы свами инедолжны допустить! Именно дляэтого мы небудем гоняться заполяками ирусскими поодиночке. Именно дляэтого мы соберём их водном месте ираздавим одним сокрушительным ударом! Апотом двинемся кБелостоку ибудем вместе сдругими частями сдерживать наступление русских доподхода основных резервов, которые сейчас спешно формируются натерритории
Германии. Вконечном итоге враг будет разбит иотогнан насвою территорию! Победа будет занами! Хайль Гитлер!
        Лесвзметнувшихся внацистском приветствии рук идружное «Зигхайль!» были ему ответом.

* * *
        - Тоесть какэто захвата аэродрома небудет?! - негодующий Грот вскочил сместа.
        Лисприэтом остался сидеть сневозмутимым лицом, атретий изприсутствующих насовещании, представитель польского Генштаба, прикрикнул накоменданта Армии Крайовой:
        - Сядьте, панполковник! Ибога ради некричите, дабы непривлекать ненужное внимание.
        НоГрот садиться нежелал. Тонего речей остался стольже суров, хотя громкость он поубавил:
        - Ятребую объяснений!
        - Имеете право, - пожал плечами Лис. - Темболее что какраз это я исобирался сделать. Но,право, вамдействительно лучше присесть.
        Уверенный тон представителя союзного командования произвёл впечатление. Грот нехотя сел, продолжая, однако, буравить Лиса глазами.
        - Согласитесь, панкомендант, такнам свами будет гораздо удобнее разговаривать, - улыбнулся Лис. - Аатаковать аэродром мы небудем попричине, чтоплан этот вспомогательный, ибыть приведён вдействие мог только втом случае, еслибы днями раньше неоказался вгерманском Генштабе, куда его передал начальник Абвер-Восток полковник Хартман.
        Грот перевёл непонимающий взгляд сЛиса напредставителя Генштаба.
        - Этотак, - сухо кивнул тот. - Яподтверждаю сказанное паном союзником иобъявляю случившимся крайне неприятный факт: насовещании, гдеутверждался план захвата аэродрома, присутствовал германский агент.
        Грот сшумом выдохнул, спросил:
        - Кто?
        - Ксожалению, этонам неизвестно, разбирайтесь сами.
        Грот кивнул иобратился кЛису:
        - Ичто теперь?
        - Будем совместными усилиями претворять вжизнь основной план, - ответил тот.

* * *
        Приняв сообщение, командующий ОУГВ (Особая ударная группа войск) Западного иЮго-Западного фронтов, генерал-лейтенант Борисов доложил находящемуся тутже наКП маршалу Абрамову:
        - Товарищ маршал Социалистического Союза, приказ Ставки выполнен! Войска 5?й Сибирской армии, якобы поддавшись контрнаступательным действиям противника, отошли наисходный рубеж!
        - Чтоконвой? - спросил Абрамов.
        - Доложили, чтоначали движение кпункту назначения.
        - Отлично! - одобрил доклад командующего Абрамов, потом повернулся кстоящему рядом Холлеру:
        - Итак, пангенерал, операция «Лисья свадьба» началась!
        Колонна, состоящая издюжины крытых брезентом грузовиков ишести мотоциклов сопровождения - потри вначале иконце колонны, - изрядно поколесив попросёлочным дорогам, ужевсумерках выбралась, наконец, нашоссе. Теперь скорость передвижения колонны заметно возросла, имогла возрасти ещё больше, еслибы непериодические проверки наблокпостах. Однако сопроводительные документы, сработанные вспецотделе ГРУ, вкоторых говорилось, чтоколонна перевозит танковые экипажи кближайшей железнодорожной станции дляполучения прибывающей туда новой техники, подозрения упроверяющих невызывали, темболее что сидящие вкузовах танкисты вели себя шумно, постоянно надчем-то гоготали илигорланили популярные солдатские песни, ивсё это, заметьте, начистейшем немецком языке! Жандармы, козыряя, возвращали документы старшему офицеру, апотом долго смотрели вслед колонне, покачивая головами. Радуются парни, чтохоть навремя слиняли спередовой, аведь через день-другой им снова вбой, изкоторого, может, никто изних живым иневыйдет…
        Колонна катила кстанции свостока, асзапада ктойже станции приближались первые три эшелона - ударный батальон танкового полка дивизии СС «Мёртвая голова».
        Кполуночи автоколонна достигла места, гдешоссе раздваивалось, расходясь подуглом в70 градусов. Наразвилке тоже был блокпост, возле которого машины привычно остановились, нонаэтот раз недляпроверки документов. Возникшие возле кузовов бойцы вкамуфляже стали передавать танкистам оружие, дополняя их штатное вооружение ручными пулемётами, гранатами, РПГ. Вконце вкаждый кузов залезло понескольку десантников, иперегруженные грузовики, жалобно скрипя рессорами, двинулись сместа, уезжая отразвилки поправой дороге кстанции. Аврайоне развилки продолжились невидимые вночи приготовления.
        Спросите, откуда взялись здесь десантники, если высадки ещё небыло? Излесу, вестимо. Протопали - аточнее, пробежали - поБеловежской пуще несколько десятков километров, потом всопровождении польских проводников тайно пробрались взаданный квадрат, проспали светлое время суток, аснаступлением сумерек принялись заподготовку кприёму десанта. Чемгуще становилась тьма, тембольше работы прибавлялось десантникам. Проавтоколонну вы уже знаете. Атам пришла пора расставлять попозициям прибывающие польские отряды, нуиодругих задачах незабывать. Ничего, справятся. Нато они иразведка 1?й гвардейской бригады ВДВ.
        Всюночь врайоне развилки продолжалась невидимая постороннему глазу деятельность, аедва забрезжил рассвет - пришло время чудес…
        Бывает нарассвете минута, когда всё живое влесу замирает, чтобы уже через несколько мгновений разразиться навстречу первому солнечному лучу разноголосым гвалтом - своеобразным гимном солнцу. Вэто раз всё было несколько иначе. Внаступившей тишине отчётливо послышался какой-то стрёкот, нарастающий скаждой секундой. Опережая солнечный луч, надверхушками деревьев показалась странная конструкция, отдалённо напоминающая положенную набок ферму железнодорожного моста, втом числе иразмерами, внутри которой впервую очередь притягивали глаз огромные баллоны, которые поддерживали ввоздухе исаму конструкцию, иподвешенную кней снизу грузовую платформу. Множество людей, занимающихся освоением отдалённых районов Западной иВосточной Сибири, натакое просто пожалибы плечами: грузовой дирижабль, эканевидаль! Нобогобоязненные поляки крестились. Запервым дирижаблем показался второй, заним третий, четвёртый… Всего семь «небесных слонов» - так ещё называли этих мирных трудяг - доставили кместу высадки десанта более ста тонн полезного груза.
        Когда первый дирижабль завис надполем, обрамлённым сдвух сторон расходящимися серыми лентами шоссе, находящиеся наземле десантники обозначили место, куда следовало поставить грузовую платформу. После того, какплатформа встала наземлю ибыла отцеплена отфермы дирижабля, тудаже (тоесть наземлю) спустился поканату экипаж. Оставшийся безгруза илюдей дирижабль сзаклиненными рулями поплыл вутреннем небе навстречу неминуемой гибели. Анадполем уже зависали другие аппараты, чтобы повторить манёвр иулететь каждый всвоём направлении.
        Часть доставленного дирижаблями груза предназначалась десанту, часть - полякам. Притом полякам подвезли привычное дляних вооружение, то, скоторым польские части перешли несколько месяцев назад союзную границу. Посмеиваясь надтем, чтополяки, какдети, радуются двум танкам спольскими орлами набашнях, десантники торопили союзников: танки иартиллерию какможно быстрее нужно изготовить кбою.
        Межтем нажелезнодорожной станции проходила своя фаза операции…
        Автоколонна прибыла кместу назначения ещё затемно. Десантники покинули грузовики наподъезде кблокпосту, потому настанцию основная группа прибыла втомже формате: танкисты прибыли получать новую технику. Поскольку комендант был уведомлён оскором прибытии эшелонов, нонепосвящён вподробности: чтозатехника икто её должен разгружать, топоявление танкистов его ненасторожило.
        Пока танкисты ждали состав наразгрузочной платформе, десантники занимали позиции включевых точках, себя никак недемаскируя.
        Пока все заняты ожиданием, поясню, почему 1?й батальон танкового полка дивизии СС «Мёртвая голова» назывался ещё и«ударным». Вотличие отдвух других батальонов, всоставе 1?го батальона входили только средние итяжёлые танки: двероты Т-IV иодна рота «Тигров».
        Входную стрелку миновали два паровоза - одному стяжёлым ставом несправиться, - вагоны спродовольствием иамуницией, вагоны сбоеприпасами, ГСМ ицистерна стопливом, 25 платформ станками, авот пассажирские вагоны сличным составом, включая штабной вагон, стрелку так инепрошли…
        Смена поста натормозной площадке перед пассажирскими вагонами прошла напредыдущей станции уже после того, какподали сигнал котправлению. Двадесантника изгруппы Маргелова, переодетые вэсэсовскую форму, сняли часового безшума ипыли, иодин изних тутже занял его место. Такони втроём: десантник вроли часового, егонапарник вроли «ветоши», итруп вроли трупа безпроблем доехали доследующей станции. После того, каксостав миновал предвходной семафор, пассажирские вагоны аккуратно отцепили, иони продолжили движение поинерции, пока недокатились довходной стрелки. Воттут подкаждым вагоном синхронно взорвались заложенные подрельсы мины. Оставшихся вживых эсэсовцев десантники забросали гранатами идобили короткими очередями.
        Когда вгорловине станции началась вся эта катавасия, платформы стехникой уже подкатывали кместу разгрузки. Коменданту стало, понятно, недоних - он убыл воглаве комендантской роты кместу боя (правильнее сказать, «бойни»). Потому разгрузка танков иперегрузка имущества вавтомашины шла безпомех. Когда комендант, необнаружив вгорловине ничего, кроме обуглившихся трупов внутри сошедших срельсов обгоревших вагонов, вернулся вкомендатуру, нимашин, нитанков настанции уже небыло. Машины, выжимая избившихся подкапотами лошадей последние силы, мчались всторону развилки, атанки, обойдя развороченную взрывами горловину, приняв наборт десантников, прямо пополю устремились вдоль линии железной дороги навстречу новому бою.
        Абой - вотон: стоящие вполе друг задругом два эшелона состатками 1?го батальона. Отом, чтобы следом заними спредыдущей станции поезда больше неотправлялись, позаботился капитан Маргелов сосвоими спецназовцами. Аккуратно взорванная подпаровозом выходная стрелка - игорловина запечатана нехуже, чембутылка коллекционного вина. Ипочти сразу взревели сирены воздушной тревоги. Нетолько наэтой станции, ноинатой, гдеразгружались танки, иещё внескольких местах, тяготеющих кзлополучной развилке нашоссе, союзная авиация начала самый крупный завсё время наступления авианалёт, сглавной целью - прикрыть высадку основной части десанта.
        Непрекращающиеся авиаудары плюс умело пущенная полиниям связи дезинформация - игерманское командование нанесколько часов вводится взаблуждение относительно ситуации насотне квадратных километров всвоём тылу юго-западнее Белостока…
        Транспортные самолёты садились поочереди наоба шоссе сразу после развилки. Череда посадок ивзлётов, выгруженные БМД идругая военная техника, высадка около двух тысяч человек личного состава - всё это происходило подприкрытием барражирующих внебе истребителей. Первымже самолётом улетел втыл раненый Василий Сталин. Акогда взлетел последний самолёт, командир бригады облегчённо вздохнул: выгрузка прошла безпотерь. Теперь надо успеть развернуть бригаду дотого, какпротивник очухается.
        «Мёртвоголовые» изостановившихся вполе эшелонов соблегчением инедоумением провожали глазами пролетевшую высоко внебе армаду союзных бомбардировщиков, которые понепонятным причинам бомбить столь беззащитную цель нестали. Новая тревога закралась всердца, когда состороны станции, куда ушёл первый эшелон, показалось облако пыли. Ивновь облегчение: кним подходили танки первой роты воглаве станком командира батальона. Наэтом везение эсэсовцев из1?го танкового батальона дивизии СС «Мёртвая голова» кончилось раз инавсегда. Танки, выстроившись влинию вдоль эшелонов, открыли попассажирским вагонам огонь изпушек ипулемётов. Одновременно сэтим люди вкамуфляже атаковали посты наплатформах стехникой итормозных площадках вагонов сприпасами. Всчитаные минуты личный состав 1?го батальона перестал существовать. Атехника его вполном составе досталась победителям, которые прямо вполе стали сгружать её сплатформ. Сгруженные танки заправляли подзавязку топливом, пополняли боезапас, набашнях закрашивали кресты ирисовали красные звёзды.
        Командир вновь образованного подразделения связался порации соштабом операции длядоклада иполучения дальнейших указаний.

* * *
        Командир танковой дивизии Ваффен-СС «Мёртвая голова» группенфюрер СС Георг Каплер окинул презрительным взглядом враз утратившего величие полковника Хартмана иокончательно вернул бразды правления всвои привычные дляэтого дела руки. Вконце концов, воцарившийся вокруг бардак неявляется уважительной причиной дляневыполнения приказа командования. Егоофицеры свои требования разного рода тыловым крысам излагали напредельно доступном языке, действуя приэтом иногда даже жёстко, новедь главное - результат, неправдали?
        Ужечерез пару часов туман надситуацией стал понемногу рассеиваться. Вздох облегчения вызвало вштабе дивизии сообщение осудьбе 1?го батальона. Подразделение атаковано польскими бандитами, приэтом погиб командир батальона ипочти весь штаб. Нокомандиру одной изрот удалось взять ситуацию подконтроль. Атака боевиков отбита, батальон произвёл выгрузку прямо вполе. Сейчас все танки находу, сконцентрированы водном месте, батальон ждёт дальнейших указаний. Следующее сообщение касалось ситуации возле аэродрома, гдеожидалась высадка русского десанта. Польские бандформирования закончили концентрацию сил иготовятся кштурму. Русская авиация нанесла авиаудар посредствам ПВО, ноопять нетронула взлётную полосу. Всёговорит отом, чтозахват аэродрома ивысадка десанта могут начаться сминуты наминуту.
        Каплер склонился надкартой. Оттого места, гдеон теперь находится, доаэродрома километров тридцать, примерно столькоже оттого места, гдесосредоточен 1?й батальон. «Если мы хотим успеть, намследует поторопиться». Вкомнату вошёл командир танкового полка.
        - Группенфюрер, выгрузка второго итретьего батальонов закончена! - доложилон.
        - Отлично, оберфюрер! Выступаем через пятнадцать минут!
        Каплер повернулся кначальнику штаба:
        - Передайте в1?й батальон приказ оназначениях надолжности иприкажите новому командиру вести батальон вэту точку! Также передайте приказ начальникам оставшихся находу эшелонов: срочно разгружаться наближайшей станции ифорсированным маршем выдвигаться наранее обозначенные позиции!

* * *
        Доклад отом, чтоосновные силы дивизии заканчивают выдвижение напозиции, апротивник так пока инепредпринял попытки атаковать аэродром, вместо облегчения - всё-таки успели! - вызвал уКаплера острейший приступ головной боли.
        Стараясь необращать внимания насуетящегося около него военврача, безкителя, сзакатанным рукавом рубашки, Каплер продолжал принимать сообщения иотдавать приказы.
        - Естьли сообщения от1?го батальона?
        - Такточно, группенфюрер! Командир батальона последний раз выходил насвязь двадцать минут назад. Батальон ещё намарше.
        - Почему? Узнайте, вчём причина задержки. Ивообще, поддерживайте сбатальоном постоянную связь. Обовсех изменениях докладывать немедленно! Чтоизвестно орусском десанте?
        - Пока новых сведений непоступало, группенфюрер. Этибесконечные авианалёты, кажется, парализовали работу всех тыловых служб.
        - Прекратите подобные высказывания! - поморщился Каплер. - Лучше вочередной раз напрягите наших связистов.
        - Слушаюсь!
        Начальник штаба удалился. Вернулся вскоре свесьма озабоченным выражением лица:
        - Группенфюрер, разведка сообщает оботходе польских отрядов спозиций.
        - Что?!
        Дурная весть вызвала такой приступ боли, чтоКаплер невольно застонал. Испуганный военврач поспешно схватился зашприц сочередной порцией обезболивающего. Способность действовать вернулась кКаплеру минут через пять.
        - Отдайте приказ атаковать, - распорядилсяон.
        - Ноэто нас демаскирует, - осторожно возразил начальник штаба.
        Изгорла Каплера вырвался хриплый смешок:
        - Чушь! Неужели вы ещё непоняли, чтовысадки десанта небудет? Покрайней мере, невэтом месте. Исполняйте приказ!
        - Слушаюсь!
        - Момент! - задержал Каплер офицера. - Где1?й батальон?
        - Изпоследних сообщений следует, чтобатальон находится впяти километрах отместа назначения.
        - Срочно отправьте туда группу мотоциклистов! Всё, ступайте.
        Каплер визнеможении откинулся наспинку кресла. Посидел неподвижно сзакрытыми глазами, потом подозвал адъютанта:
        - Что-то я давно невидел Хартмана. Ступайте заним.
        Адъютант вернулся минут через десять, один. Навопросительный взгляд Каплера поспешил доложить:
        - Полковник Хартман час назад отбыл вБерлин. Можно попробовать его вернуть. Прикажете это сделать?
        Каплер криво усмехнулся, ивяло махнул рукой:
        - Чёрт сним. Лучше организуйте мне связь соштабом СС.
        Через час стало известно овысадке русского десанта всорока километрах оттого места, гдетеперь находилась дивизия. Каплер приказал прекратить преследование польских отрядов, которые, очевидно, пытались увести их вдругую сторону, ираспорядился созвать старших офицеров. После этого группенфюрер замер вкресле ровно дотого момента, когда ему доложили отом, чтовызванные офицеры собраны, ичто вернулись разведчики, которые были отправлены напоиски 1?го батальона.
        Каплер поднялся скресла, подставил руки подкитель, который держал вруках расторопный адъютант.
        - Попросите собравшихся офицеров подождать, ипозовите старшего разведгруппы, - распорядился Каплер, застёгивая пуговицы намундире.
        Разведчик доложил, чтовуказанном квадрате танки необнаружены, зато обнаружен отряд мотоциклистов, которые привиде разведчиков сразу развернулись ипустились вбегство. Поскольку соответствующего приказа небыло, преследовать их нестали. Иещё. Надколяской одного измотоциклов торчала радиоантенна.
        Каплер выслушал сообщение соспокойным лицом, видимо, нечто подобное он ипредполагал услышать. Поблагодарив иотпустив разведчика, Каплер направился кожидавшим его офицерам.
        - Соратники идрузья! - так начал свою речь Каплер. - Сгоречью вынужден сообщить, чтонас вочередной раз подставили. Сведения, предоставленные армейской разведкой, оказались крайне неточными. Врезультате дивизия развёрнута невтом месте; ктомуже, кажется, мыпотеряли 1?й танковый батальон. Однако мы живы инеутратили способность сражаться. Слушайте приказ!
        ПОСЛЕДНИЙ БОЙ КОМБРИГА ГАЛИНА
        54?я гвардейская мотострелковая бригада стояла врезерве наюго-восточной окраине Белостока. Чуть севернее, итоже врезерве, стоял танковый полк. Рядовые бойцы обеих частей были, понятное дело, довольны. Авот их старшие командиры основательно друг надруга дулись. Вернее, дулся командир танкового полка, наГалина. Накрайнем совещании вштабе армии командарм-пять Прошкин высказался зато, чтобы впредстоящее сражение идти вообще безрезерва. Резон втаком лихом решении, надо сказать, имелся. После того, каквтылу германских войск, обороняющих Белосток, высадилась 1?я гвардейская воздушно-десантная бригада, удачно пополнившаяся семьюдесятью отбитыми упротивника танками, положение этих самых войск стало предельно отчаянным, асними - ивсей восточной группировки немцев. Объяснялось это тем, чтососредоточенные восточнее Белостока войска являлись натот момент единственной реальной силой, способной противостоять Особой ударной группе войск. Потерпи эти войска серьёзное поражение, иперед ОУГВ открывался широкий оперативный простор: хочешь, идинаВаршаву, хочешь - поворачивай насевер, громить тылы фон Бока иМанштейна.
Этопонимали вобоих Генштабах: германском исоюзном, ноитам, итам накакое-то время исключили израсчётов дивизию Каплера, какнесправившуюся споставленной задачей, азря… Таквот, визменившейся обстановке, невидя перспективы вдальнейшей обороне Белостока ичтобы избежать котла, германский Генштаб отдал приказ оботводе войск отБелостока насевер, посчитав более важным прикрыть тылы своих углубившихся насоюзную территорию войск, чемзащищать дорогу наВаршаву. Союзный Генштаб, всвою очередь, приказал войскам, входящим вОУГВ, приложить максимум усилий, чтобы помешать противнику завершить манёвр, но, наоборот, окружить иуничтожить немецкую группировку. Основной ударной силой нанаправлении главного удара была 5?я Сибирская армия генерал-лейтенанта Прошкина. Честолюбивый командарм прекрасно понимал, чтовслучае успеха ему лично прилетят две звезды: одна напогоны, другая нагрудь. Какие уж стакой стратегией резервы? Иединственным, ктоосмелился возразить командарму, былкомбриг Галин, который считал, чтооставлять втылу одни плохо вооружённые польские отряды крайне неосмотрительно. Конечно, Прошкин настоялбы насвоём,
когдабы Галина неподдержал присутствовавший насовещании маршал Абрамов. Онприказал Прошкину оставить врезерве одну мотострелковую бригаду, усиленную танковым полком. Какизвестно, вармии инициатива наказуема. Иотраздачи слонов - ав5?й армии никто несомневался, чтотакая раздача близка - отстранили именно бригаду Галина. Ноодного этого Прошкину показалось мало. Ужепосле совещания командарм приказал Галину передать другой бригаде роту самоходных орудий иодин издвух танковых батальонов. Навозражение Галина сказал: «Зачем тебе самоходки? НаКРАЙНЯК утебя ксобственному танковому батальону есть ещё итанковый полк. Впрочем, - Прошкин сусмешкой посмотрел наГалина, - можешь опять пожаловаться наменя куму. Догоняй, оннедалёко отъехал!» Галин хотел ответить, носдержался, молча отдал честь ипошёл исполнять приказ.
        Начальник штаба нашёл командира бригады врасстроенных чувствах.
        - Чего тебе? - неприветливо спросил Галин.
        - Давот, хотел поинтересоваться, тыхоть вкурсе, чтососеди ушли?
        - Танкисты? - несразу понял Галин. - Какушли, куда, почьему приказу?
        - Ато ты недогадываешься, - ответил разом навсе три вопроса начальник штаба.
        Галин тяжело вздохнул. Потом посмотрел наначштаба:
        - Тывот что, Семёныч, предупреди командиров, чтобы нерасслаблялись, ивот ещё что… - Галин достал карту. - Отправь-ка сюда мотоциклистов срацией, мнетак спокойней будет.
        - Есть, - отмечая место насвоей карте, - кивнул начштаба. Только им придётся вобход ехать, через город нельзя, тыже знаешь…
        Галин поморщился, какотзубной боли. Первыми повзаимной договорённости вБелосток должны были войти польские части, однако они что-то неторопились, хотя разведка идоложила, чтонемцев вгороде больше нет.
        - Вобход так вобход, пусть только поторопятся!
        Прилёг наминутку - проспал полчаса. Спалбы идольше, еслибы неначштаба. Лицо Семёныча говорило: беда! Чтоон иподтвердил, выпалив:
        - Немецкие танки!
        Галин тутже сел накровати:
        - Где?
        - Километрах вдвадцати отгорода. Движутся сюго-запада. Передал наш дозор.
        - Откуда узнали? Ониведь находятся много ближе.
        - Говорят, отпольских мотоциклистов. Промчались мимо кБелостоку.
        - Ясно. Спешат «порадовать» командование. Похоже, обосрала немчура панам праздник, а, Семёныч?
        - Похоже нато.
        - Вотчто, - Галин быстро одевался, - бригаде - тревога, мне - связь соштабом группы!
        - Через голову Прошкина? - уточнил начштаба.
        - Перетопчется. Исполняй!
        Ещёминуту назад радостно-возбуждённый командующий ОУГВ враз как-то сник. Опустил руку струбкой ирастерянно посмотрел наАбрамова.
        - Чтослучилось? - встревожился теперь имаршал.
        - Звонил Галин. Немецкие танки приближаются кБелостоку сюга.
        - Этого ещё нехватало! - воскликнул Абрамов. - Откуда они там взялись?
        - Вроде какинеоткуда, - пожал плечами командующий. - Может, ошибка? - он снадеждой посмотрел наАбрамова.
        - Аесли нет? Вотчто. Отправляй туда авиаразведку, апока пусть бригада Галина итанковый полк выдвигаются наюжную окраину Белостока.
        - Танковый полк Прошкин отозвал изрезерва несколько часов назад, - вмешался вразговор начальник штаба. - Онуже вделе.
        - Какого… - начал Абрамов, потом остановился. - Ладно, сэтим разберёмся после. АГалин пусть выступает!
        - Короткий путь лежит через город, - напомнил начальник штаба.
        - Ичто?
        - Поляки могут возмутиться. Есть договорённость…
        - Твою конармию! - воскликнул Абрамов. Потом решительно мотнул головой. - Всёравно, передайте Галину: пусть идёт через город! Асполяками свяжитесь, чтоли, уладьте вопрос.
        Зазвонил телефон. Начальник штаба взял трубку. Через минуту доложил:
        - Вопрос споляками улажен. Этозвонил их комендант. Подтвердил насчёт танков ипросил помощи. Иещё. Онутверждает, чтонатанках видели эсэсовские эмблемы.
        - Каплер! - воскликнул Абрамов. - Тогда, братцы, всёнамного хуже. УКаплера безмалого дивизия. Теперь понятно, почему он проходит через польские порядки, какнож через масло - им просто нечем его держать! Хорошо, уГалина есть самоходки итанки.
        - Нетунего самоходок, - тихо сказал начальник штаба, - итанков только половина.
        - Прошкин? - зло прищурившись, спросил Абрамов.
        Начальник штаба только кивнул.
        - Потом спрошу собоих, - жёстко предупредил Абрамов. - Снего - задействия, стебя - запокрывательство. Атеперь давайте думать, какпомочь Галину?
        - Попробую поднять штурмовую авиацию, - сказал командующий. - Они, правда, просили передышки, нораз такое дело…
        - Пусть пришлют, чтосмогут, - кивнул Абрамов. - Ноэтого мало. Нужны танки. Какая часть ближе всего?
        - Трофейные танки, - доложил начальник штаба. - Ктомуже они пока вбой невступали. Но…
        - Чтоза«но»? - посмотрел нанего Абрамов. - Говорите уже!
        - Безэтих танков десантники несмогут замкнуть кольцо окружения, вернее, несмогут удержать противника. Котла неполучится…
        - Неотом думаете, - нахмурился Абрамов. - Туткакбы самим вкотле неоказаться. Даиогороде подумать надо. Представляете, чтотам натворят эсэсовцы Каплера? Поворачивайте трофейную колонну!
        Грот стоял наберегу речушки, чтопротекала через юго-западную окраину Белостока. Какая-никакая, нопреграда. Бойцы Армии Крайовой спешно окапывались справа ислева отмоста, чтосоединял берега реки. Насамом мосту сапёры закладывали взрывчатку. Рядом сГротом стоял командир танкового батальона. Галин оставил танки впомощь полякам, абригаду увёл заречку, навстречу «мёртвоголовым».
        - Небеспокойтесь, пан… - начал танкист изамялся, неразобравшись вчужих погонах.
        - … Полковник, - подсказал Грот.
        - Панполковник, - повторил танкист. - Нашкомандир уже бил «мёртвоголовых» подУзловой, побьёт иподБелостоком!
        Грот кивнул, асам подумал: «Храбрится, нозаметно волнуется. Похоже, нетак уж иуверен всвоих словах. Даикакая тут, кчёрту. уверенность…»
        Раздался крик наблюдателя: «Танки»!
        Грот взялся забинокль. «Однакоже сколькоих. Авот имотопехота показалась. Ногдеже Галин?»
        Батальоны Галина атаковали мотопехоту противника, когда вражеские танки были уже далеко впереди, одновременно сдвух сторон.
        Грот сосвоего НП видел, какКаплер повернул танки обратно, такинедоехав доберега. Онпосмотрел натанкиста. Тотстоял, бледный, кусал губу инеотрывно смотрел туда, гдевсё сильнее разорался бой.
        - Давай заними! - приказал Грот.
        Танкист непонимающе смотрел нанего.
        - Атакуй их стыла, - пояснил Грот идобавил: - Этоприказ!
        Лицо танкиста просияло. Онкозырнул ипобежал ктанку. Взревели моторы, имашины, одна задругой, устремились кмосту.
        Ктому времени, когда танки достигли поля боя, обагренадерских полка понесли такие потери, чтосилы их ирусской пехоты практически сравнялись. Каплер уже готовился внести врасстановку сил существенные коррективы, когда ему доложили, чтостыла их атакуют русские танки. Пришлось вновь разворачивать часть машин.
        Снаряд разорвался совсем близко. БМП крутануло, имашина замерла кпротивнику бортом. Прошло сообщение: «Гусеница перебита»!
        - Экипажу покинуть машину! - приказал Галин истал поспешно выбираться через люк. Пришла пора присоединиться кдесанту, который вёл бой снаружи.
        Комбриг спрыгнул наземлю стой стороны, гдеотвражеских пуль его прикрывал борт боевой машины. Итутже услышал вскрик. Механик-водитель повис налюке, свесившись наружу наполовину. «Ранен», - понял Галин ибросился ксержанту. Вытащить успел, новэто время рядом разорвался снаряд.
        Грот смотрел туда, гдезахолмом шёл бой. Видны только клубы дыма да сполохи разрывов. Зато слышались ипушечные выстрелы, илай пулемётов. Один раз прилетали русские штурмовики. Повоевали недолго. Трикострами устремились кземле, остальные, видимо, израсходовав боезапас, улетели.
        Крик «Танки!» застал коменданта врасплох. Грот резко повернулся. Подороге кмосту быстро приближались столь знакомые подавним боям машины. «Немцы»! Поспине пробежал холодок. Однако он так инеуспел ничего предпринять. Впереди танков мчался мотоцикл, скоторого кто-то по-русски кричал: «Нестрелять, свои!»
        Мимо застывшего Грота, лязгая гусеницами, проносились кмосту немецкие танки скрасными звёздами набашнях.
        Этобыл первый встречный танковый бой, вкотором Каплеру довелось принять участие. Ион твёрдо намеревался выйти изнего победителем. Русские Т-34 - отличные машины, нодвукратное превосходство немецких Т-IV делало их положение безнадёжным. Здесь, каквковбойском фильме: побеждает тот, ктостреляет первым. Сегодня Каплеру это удалось сделать дважды. Последним выстрелом он снёс русскому танку башню итеперь лихорадочно искал новую цель. Вперекрестие попал… Каплер немог поверить своим глазам - «Тигр»!
        Обдумать ситуацию группенфюрер неуспел: выстрел изпушки «Тигра», пробив крест набашне танка, поставил крест наего карьере ижизни.
        ПЕТРОГРАД
        Вдоме наканале Грибоедова хорошо известная нам квартира пропахла вэти дни валерьянкой искорбью. Участники недавно закончившейся наГлавном военном кладбище России траурной церемонии собрались теперь вгостиной - невсе, конечно, самые близкие. Военные одеты впарадную форму, остальные вчёрном. Сидели: ктонадиванах, ктонастульях возле накрытого стола. Переговаривались негромко, почти шёпотом.
        - Было иторжественно истрашно одновременно, - шептала Наташа Ежова, прильнув кмундиру мужа. - Ядумала, чтоневыдержу доконца церемонии.
        - Небывает худа бездобра, - также шёпотом отозвался Николай, - Я,покрайней мере, теперь знаю, какменя будут хоронить.
        - Типун тебе наязык! - осерчала Наташа начёрную шутку мужа.
        Вкомнату вошла Ольга, притворила засобой дверь.
        - Ну,кактам Ольга Матвеевна? - спросил жену Глеб.
        - Слава богу, заснула. После таких лекарств, теперь, думаю, проспит доутра. Авы чего подиванам расселись? Машаня, приглашай гостей застол. Помянем Павла Михайловича.
        - Акуда подевалась Светлана? - спросил Михаил Жехорский уНиколая. Усадив Евгению, онтеперь пристраивался между ней иЕжовым. - После кладбища я её что-то ненаблюдаю.
        - Поехала сРиткой вгоспиталь кПетру, - ответил Николай.
        - Какунего дела? - переключился нановую тему Михаил.
        - Много лучше. Руку удалось спасти. Врачи говорят: теперь пойдёт напоправку.
        Михаил хотел спросить что-тоещё, ноГлеб Абрамов уже стоял срюмкой вруке.
        - Предлагаю помянуть, - сказал маршал, - нашего родственника идруга, Галина Павла Михайловича, воина, отдавшего жизнь заРодину!
        Всевстали и, нечокаясь, выпили.
        - Пойдём, покурим? - предложил Михаил Глебу.
        - Пойдём, - кивнул тот.
        Насамом деле никто изних уже давно некурил, апароль «Пойдём, покурим» стал своеобразным приглашением науединённую беседу.
        - Чтоты хотел уменя спросить? - поинтересовался Глеб, после того, какони нашли укромный уголок.
        - Хотел послушать твою - софициальнойя, разумеется, знаком - версию событий, предшествующих гибели Галина.
        Абрамов пожал плечами:
        - Аты знаешь, Шеф, мояверсия мало чем будет отличаться отофициальной. Впрочем, изволь. Причиной трагедии - ая считаю сражение подБелостоком настоящей трагедией, ведь там мы потеряли только убитыми половину списочного состава бригады Галина - стал пресловутый человеческий фактор.
        - Акакже просчёты вработе штабов группы войск иПятой армии? Ведь именно они названы основной причиной провала заключительной стадии операции «Лисья свадьба». Илиты считаешь, чтогенералов Петрова иРатникова наказали несправедливо?
        - Нет, такя несчитаю! Скажу больше. Можешь добавить сюда преступную беспечность, приведшую кнедооценке возможностей противника ипереоценке собственных возможностей. Нопойми, Миша, ниодин изэтих факторов, нидаже их совокупность, непривелибы ктрагедии, еслибы нечрезмерная заносчивость иамбиции одного человека, пороковой случайности оказавшегося воглаве целой армии.
        - Тыимеешь ввиду бывшего командарма-пять Прошкина? - уточнил Михаил.
        - Его, - кивнул Глеб.
        - Норазве он ненаказан пуще остальных? Его, если неошибаюсь, попёрли изармии?
        - Данепопёрли, аотправили напенсию, пусть ибезособых почестей. Анадо было именно попереть, аещё лучше - отдать подсуд!
        - Ачёж неотдали? Илиты наэтом ненастаивал?
        - Настаивал, - нехотя откликнулся Глеб, - нонашлись заступнички, отстояли…
        - Ачего тогда комне необратился? - спросил Михаил. - Ябы довёл твои аргументы допрезидента.
        - Стучать неприучен, - пробурчал Глеб.
        - Что, что? - удился Михаил. - Стучать? Тоесть, еслибы заместитель Верховного главнокомандующего подал рапорт своему непосредственному начальнику, этоможно расценить какстукачество?
        - Пойми, Шеф, президент, какимибы регалиями ниобладал, остаётся человеком штатским. АпоПрошкину генералитет уже утвердился вомнении. Иеслибы я после этого…
        Глеб замолчал иотвернулся. Михаил легонько ткнул его кулаком вплечо:
        - Ладно. Ястобой несогласен, ноладно. НуанекакГоссекретарю, какдругу, тымне эту историю рассказать можешь?
        - Какдругу - могу, - повеселел Глеб. - Нотолько чтобы строго между нами!
        - Само собой, - заверил Михаил.
        - Военная карьера Прошкина сопределённого момента складывалась восновном благодаря огромным связям его жены. Другойбы наего месте сделал поправку наэто обстоятельство ивёлбы себя соответственно. Новтом-то идело, чтонепомерные амбиции застили Прошкину глаза, имешали разглядеть истину.
        - Тоесть он считал, чтодвижется покарьерной лестнице исключительно благодаря своему таланту? - уточнил Михаил.
        Глеб задумался, потом решительно перечеркнул воздух рукой:
        - Отставить! Последнее, чтоя сказал, отставить! Тыправ: таквсё получается слишком просто. Апростачком Прошкин вовсе небыл. Какнебыл ибездарным командиром. Дело, скорее, вдругом. Онпрекрасно понимал, чтосвоей карьерой обязан связям жены, ноприэтом был убеждён, чтопосвоим личным качествам этой карьере соответствует. Японятно выразился?
        - Вполне, - кивнул Михаил.
        - Икогда представилась возможность по-настоящему отличиться, онрешил использовать эту возможность навсе сто процентов!
        - Тыимеешь ввиду наступательную операцию Пятой армии севернее Белостока?
        - Именно! Назаключительной стадии операции «Лисья свадьба» войскам Пятой армии отводилась решающая роль. Разгром Белостокской группировки противника возводил Прошкина натакие вершины, гдеон большебы независел отподдержки влиятельных друзей своей жены. Именно поэтому напоследнем перед наступлением оперативном совещании Прошкин предложил наступать всей армией, неоставляя резерва. Впринципе, оперативная обстановка, которая складывалась натот момент вокруг, атакже южнее изападнее Белостока, этопозволяла. Никто изподчинённых Прошкина ему невозражает - всем хочется отличиться, анестоять врезерве. Всем, кроме Галина, который просит слова иаргументировано обосновывает необходимость создания резерва, мол, пусть вближнем тылу сейчас испокойно, ноего контролируют исключительно отряды Армии Крайовой, которые слабо вооружены инедостаточно хорошо организованы.
        - Тыведь присутствовал наэтом совещании? - спросил Михаил.
        - Присутствовал.
        - И?
        - Иподдержал Галина. Поправде сказать, даже еслибы Галин промолчал, ябы всёравно указал командарму нанеобходимость создать вближнем тылу резерв. Наверно, такдаже былобы лучше.
        - Еслибы выступления Галина небыло вообще, априказ создать резерв исходил только оттебя? - уточнил Михаил.
        - Да.
        - Почему?
        - Каквыяснилось только теперь, уПрошкина имелась кГалину давняя неприязнь. Оеё происхождении спроси лучше уОльги Матвеевны, если захочешь. Выступление Галина он счёл личным выпадом против себя, амою поддержку - чисто семейным делом.
        - Тоесть, заваш счёт утвердился вправильности своего первоначального решения?
        - Всамую точку! - подтвердил Глеб.
        - Тогда понятно, почему он безтени сомнения ослабил резерв… Дальнейший ход событий мне известен, - Михаил посмотрел наГлеба. - Расскажи, какпогиб Галин.
        - БМП, вкотором он находился, подбили. Приэвакуации экипажа ранило механика-водителя. Галин успел его вытащить, когда поблизости разорвался снаряд. Получилось так, чтоГалин прикрыл бойца своим телом, асам был поражён осколком вспину. Апарень ничего, выжил, сейчас лежит вгоспитале…
        Друзья помолчали. Потом Михаил спросил:
        - Скажи, какподБелостоком появилась дивизия СС «Мёртвая голова»?
        - История её появления нетипична длянемецкой военной доктрины, ипоучительна длянас: нельзя недооценивать врага! Ноначнуя, ствоего позволения, чуть издалека. Тебе известно, чтогерманские танки вызвали нафронтмы?
        - Непонял…
        - Этовходило вплан операции «Лисья свадьба». Подкинув германской разведке информацию отом, чтоюжнее Белостока готовится высадка десанта, мыспровоцировали германское командование котправке вэтот район танковой части, ибомотострелки сзадачей поуничтожению десанта могли инесправиться. Конечно, мынезнали, чтоэто будет зачасть, иуж тем более немогли знать, чтовтех эшелонах, которые мы собирались захватить, окажутся танки самых последних моделей. Скажем, всезахваченные нами «Тигры» являются пока единственными поступившими навооружение вермахта.
        - АвТО время «Тигры» унемцев уже были? Что-то я запамятовал… - уточнил Михаил.
        - Созданы были, анавооружение поступили только в1942году. Нотеперь времена иные: иныемы, иные немцы.
        - Ивсё-таки этот ваш захват немецких танков был чистейшей воды авантюрой! - сказал Михаил.
        - Несогласен, - возразил Глеб. - Дерзкой, рискованной операцией - да, нонеавантюрой! Какрискованной идерзкой была вся начальная стадия операции «Лисья свадьба», касающаяся высадки десанта. Это, помимо захвата танков, идоставка части груза дирижаблями, ипосадка транспортных самолётов нашоссе. Нокаждую изсоставляющих подтверждал точный расчёт идлительная подготовка. Аещё каждая деталь операции была окутана завесой тайны, взамен которой противнику предложили весьма правдоподобную дезинформацию. Возьмём дирижабли. Лучшей мишени длявражеских зениток иистребителей ипридумать трудно. Еслибы они оних знали. Ноипригнали дирижабли изСибири впритык кначалу операции, инебо той ночью было воблаках, имаршрут пролегал встороне отрасположения вражеских наблюдателей. Чтобы ты знал, повсей длине маршрута наземле разведчики издесантной бригады установили радиопикеты. Апосадка транспортов нашоссе? Тызнаешь, сколько взлётов ипосадок сделали лётчики натренировках, чтобы один раз повторить это вреале? Яуже молчу протанкистов. Чудо, чтозаребята! Чистокровные немцы, бойцы Народной армии Пруссии. Многие изних годами
служили подприкрытием втанковых частях вермахта, пришли вместе сармией Гудериана, итолькотогда перешли нанашу сторону. Пусть приэтом необошлось безпотерь сих стороны.
        - Теперь понятно, откуда уних навык управления немецкими танками, - сказал Михаил.
        - Ато! Аты говоришь: авантюра.
        - Ну,хорошо, забираю «авантюру» обратно, - согласился Михаил. - Ачто былобы, если какая-нибудь часть операции дала осечку?
        - Началбы действовать запасной вариант. Тебе иобэтом рассказать?
        - Нестоит, - улыбнулся Михаил. - Верю наслово. Кслову, мнерассказывали, чтоваши дирижабли ещё какое-то время наводили панику внемецком тылу, пока их все несбили. Эффектно получилось, нонеслишкомли затратно?
        - Тыимеешь ввиду стоимость дирижаблей? - догадался Глеб. - Нестоит думать онас так плохо. Вседирижабли, которые мы использовали воперации «Лисья свадьба», выработали свой ресурс иподлежали утилизации. Такчто мы даже сэкономили народную денежку - переложили расходы поутилизации нанемцев!
        - Класс! - искренне восхитился Михаил.
        - Одного мы несмогли предусмотреть, - сгоречью продолжил Глеб. - Человеческий фактор. Витоге смазали концовку такой операции!
        - Всёравно получилось весьма неплохо, - решил подсластить пилюлю Михаил. - Германское командование ведь отказалось отконтрнаступления, начав вместо этого отвод войск ссоюзной территории.
        - Заэто сотни солдат, офицеров игенералов ОУГВ были награждены орденами имедалями. Авот Героев Союза из-за той помарки присвоили только троим, ивсем посмертно, включая Галина.
        19-ИЮЛЬ-41
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        МОРЕ, МОРЕ…
        Грузопассажирский теплоход «Полярная мечта», идущий подшведским флагом изгерманского порта Штеттин воккупированный немцами норвежский порт Кристиансанн, сзаходом вшведский порт Мальме, находясь воткрытом море, издал протяжный гудок. Ихотя ниодна изтревог, чтовписаны всудовое расписание, объявлена небыла, пассажиры сочли гудок дурным знаком идружно потянулись изкают инемногочисленных - нелайнерже! - баров исалонов наверхнюю палубу. Некоторые поторопились надеть спасательные жилеты, таких встречали насмешливыми взглядами, итутже переводили их (взгляды) вморе, где, слева покурсу, кабельтовых ввосьми нафоне тонущего вводах заката отчётливо просматривался силуэт корабля, наборту которого то загорался, тогас огонь прожектора.
        - Русский эсминец, - сказал молодой русоголовый крепыш, одетый вплохо сидящий светлый костюм. - Требует застопорить ход иприготовиться кприёму досмотровой группы.
        Стоящий рядом брюнет, накотором костюм тогоже цвета сидел каквлитой, слегка соприкасаясь надетыми наруки перчатками, изобразил аплодисменты.
        - Браво, Фридрих! - явно насмешничая, произнёсон. - Какие познания. Явполнейшем восхищении!
        - Ия тоже! - произнесла невесть откуда появившаяся около них белокурая девица. - Я,например, только иопределила, чтокорабль военный. - Авы, Фридрих - вас ведь так зовут, янеослышалась? - наверное, моряк?
        - Я… эээ… собственно… - растерялся блондин. Брюнет поспешил прийти ему напомощь:
        - Мысприятелем геологи, - сообщилон, - аморе - это увлечение Фридриха ещё сюношеских лет. Впрочем, - резко сменил тон брюнет, - какого черта я всё это вам объясняю? Ктовы, собственно, такая?
        - Лизабет Нильсон, - необращая внимания нагрубость, представилась девушка. - Журналистка. Длядрузей просто Лиз.
        - Насчёт журналистки я могбы идогадаться, - буркнул брюнет, проигнорировав протянутую девушкой руку, - повашему бесцеремонному поведению.
        Девушка передёрнула лёгкими плечиками иперевела взгляд наФридриха, который охотно перехватил её руку иосторожно пожал тонкие пальчики.
        - Необращайте внимания наВильгельма, - попросилон. - Он,вобщем-то, неплохой парень, когда забывает отом, что«фон».
        - «Фон»?.. - переспросила девушка, потом синтересом посмотрела наВильгельма. - Таквы барон?
        - Таков мой титул, - по-прежнему глядя всторону, подтвердил брюнет.
        - Ая нелюблю аристократов! - сообщила Лиз, повернувшись кФридриху. - Они, какправило, надутые задаваки!
        Лицо Вильгельма вспыхнуло, какотпощёчины. Онхотел что-то сказать, новэто время судовое радио разразилось сообщением:
        - Пассажиров просят вернуться вкаюты иприготовиться кпаспортному контролю ипроверке багажа!
        - Увидимся, Фридрих! - воскликнула Лиз иупорхнула.
        - Аты говорил, чтовесь этот маскарад никчему, имы можем стемже успехом путешествовать сосвоими документами ивформе.
        - Янетак говорил, - возразил Вильгельм.
        - Акак?
        - Яговорил, чтоты совершенно неумеешь носить гражданский костюм, ивтебе замилю можно распознать военного. Вотчто я говорил!
        - Что, сомной всё так плохо? - встревожился Фридрих.
        - Хуже некуда, - подтвердил Вильгельм. - Если уж вертихвостка-журналистка нараз тебя раскусила, чего ты ждёшь отофицеров флота, пусть ичужого?
        - Ичто теперь делать?
        - Ничего, - пожал плечами Вильгельм. - Будем уповать нанаше стобой постоянное везение, инадеяться, что, каквсегда, пронесёт.
        - Если только это везение действует изабортом подводной лодки, - ссомнением произнёс Фридрих.
        - Авот сейчас иузнаем!
        Вдверь постучали. Вильгельм ободряюще улыбнулся Фридриху иоткрыл дверь. Напороге стоял морской офицер, заним маячил матрос савтоматом…
        - Вотвидишь! - воскликнул повеселевший Фридрих. - Удача издесь оказалась снами!
        - Удача здесь нипричём… - покачал головой Вильгельм.
        - Нотыже сам говорил?..
        - Говорил, - нестал спорить Вильгельм. - Ноябы поверил вудачу, еслибы досмотр проходил повсем правилам, инас приэтом нивчём незаподозрили. Атак…
        - Чтотак?
        - То,что это был недосмотр!
        - Ачто?
        - Незнаю… Похоже, русским зачем-то понадобилось остановить судно иони сделали это подвидом досмотра.
        - Аможет, всёпроще? - сказал Фридрих. - Может, оникого-то искали, нашли, ивсё оставшееся время действовали формально?
        - Может, итак, - согласился Вильгельм, - аможет… Помнишь, какмы выбирались вАтлантику, когда проливы были подконтролем англичан?
        - Такое забудешь! - улыбнулся Фридрих. - Мыподныривали налодках подих транспорты, ипроходили, прикрываясьими, подсамым носом уанглийских эсминцев! Постой… - Фридрих посмотрел наВильгельма. - Ужнехочешьли ты сказать…
        - Еслибы мне надо было спрятать лодку подгражданским судном воткрытом море, ябы тоже организовал нечто вроде досмотра, - пояснил Вильгельм.
        - Согласен, - кивнул Фридрих. - Только зачем? Ведь любой лодке придётся всплыть раньше, чеммы дойдём доближайшего порта.
        - Непонятно… - сказал Вильгельм. - Нуибог сним! Давай поговорим очём-нибудь более приятном. Например, отвоей журналистке.
        - ОЛиз? - уточнил Фридрих. - Носчего ты взял, чтоона моя?
        - Нет? - Вильгельм как-то нехорошо ухмыльнулся. - Темлучше, непридётся расстраивать друга. Я,знаешьли, решил наказать её занаглость, иуже сегодняшней ночью уложить всвою койку, хорошенько сней поразвлечься, апотом вышвырнуть изкаюты голенькую сворохом одежды вруках, пусть одевается вкоридоре! Только тебе придётся наэто время куда-нибудь, вульгарно выражаясь, слинять. Сможешь?
        - Запросто! - храбро ответил Фридрих. - Только это врядли понадобится.
        - Чтоты хочешь этим сказать? - насупился Вильгельм.
        - Ничего, унижающего твоё мужское достоинство, - поспешил успокоить друга Фридрих. - Ядумаю, чтотебе даже непридётся доставать его изштанов.
        - Тоесть ты намекаешь нато, чтоэта шведская шлюшка мне откажет? - сообразил Вильгельм.
        - Именно! - кивнул Фридрих. - Спервого раза точно недаст!
        - Может, поспорим? Намесячное жалование!
        Фридрих секунду колебался, потом протянул руку:
        - Адавай!
        Фридрих сидел убарной стойки инаблюдал затем, какВильгельм атакует Лиз. Когдаони, обнявшись, покинули бар, прихватив ссобой бутылку шампанского, Фридрих сгрустью признался бармену:
        - Ятолько что попал накругленькую сумму…
        - Бывает… - флегматично ответил тот. - Повторить?
        Фридрих молча пододвинул стакан. Онтвёрдо решил провести здесь остаток ночи, благо бар закрывался только утром. Нуинарезаться тоже. Неуспел нитого нидругого…
        Фридрих делал только первые шаги кнамеченной цели, когда наего плечо опустилась мягкая рука. Заспиной стояла улыбающаяся Лиз:
        - Честно говоря, такого я неожидала даже отаристократов. Твой приятель вырубился раньше, чемя успела раздеться.
        Понимая, чтосзакалённым ловеласом такого просто немогло случиться, Фридрих опрометью бросился вкаюту. Вильгельм лежал надиване, касаясь подошвами ботинок ковра. Сначала Фридрих решил, чтоон мёртв. Потом убедился: пульс идыхание уего друга хоть ислабые, ноналичествуют. Срочно вызванный судовой врач после осмотра пожал плечами:
        - Онспит. Небуду скрывать: незначительные отклонения отнормы есть, ножизни точно ничто неугрожает. Максимум, чтоему грозит, такэто проспать завтрак.
        - Доктор, аему немогли подсыпать снотворное вшампанское?
        - Неисключено. Отсюда иотклонения. Хотите, чтобы я взял кровь наанализ?
        - Да,хочу. Кутру результат будет готов?
        - Никутру, никобеду, никужину. Насудне нет лаборатории.
        - Акакжевы…
        - Положу пробы всудовой холодильник, - пожал плечами врач. - ВМальмё отдам влабораторию. Завремя стоянки результат анализа будет готов.
        - Тогда, пожалуй, нестоит утруждаться, - сказал Фридрих. - Спасибо, доктор!
        - Нестоит благодарности. Этомой долг.
        Произнеся дежурную фразу, врач спрятал вкарман халата полученную отФридриха купюру и, пожелав спокойной ночи, покинул каюту.
        - Неследовало тебе отказываться отзабора моей крови наанализ! - сердито выговаривал Вильгельм товарищу. - Тамточно обнаружилисьбы следы снотворного.
        - Дахотьбы итак! - возразил Фридрих. - Ущерба здоровью причинено небыло? - небыло! Вшведской полиции тебе такбы исказали: мол, крепкий сон ещё никому непринёс вреда. Ипосмеялисьбы, вдобавок.
        - Шведской? - переспросил Вильгельм. - Почему шведской?
        - Потому что Мальмё - шведский порт, - напомнил Фридрих.
        - Ну,конечно! - хлопнул себя ладонью полбу Вильгельм. - Этасучка вовсе несобирается плыть доКристиансанна! Обэтом она говорила лишь затем, чтобы притупить мою бдительность. Насамом деле она собирается сойти вМальмё!
        - Скорее всего, именно так она исделает, - согласился свыводами друга Фридрих. - Такчто, дорогой Вилли, мойтебе дружеский совет: поскорее забудь иЛиз, исвязанное сней пикантное приключение.
        - Забыть? - Вильгельм гневно посмотрел надруга. - Какя смогу это забыть, если твоя ухмыляющаяся рожа постоянно будет мне обэтом напоминать? Нет, дружище, чувствовать себя ввечном долгу затвоё молчание я нежелаю. Даиобиды фон Швальценберги так запросто никому неспускали!
        - Ночто ты можешь сделать, находясь нашведском судне? - спросил Фридрих. - Любое противоправное действие против шведской журналистки будет немедленно пресечено шведской командой, тебя сдадут вшведском порту Мальмё вшведскуюже полицию. Мнепродолжать? Впрочем, тыведь можешь столкнуть Лиз незаметно заборт.
        Последнюю фразу Фридрих произнёс шутливым тоном, ноВильгельм отреагировал нанеё вполне серьёзно:
        - Насчёт «заборт» - совсем неплохая идея, спасибо, дружище! Только, боюсь, этастерва будет стараться всё время быть налюдях. Нет, уменя есть идея получше. Анепригласитьли нам её вгости к«дядюшке Клаусу», вего милый домик рядом спортом? Там, ядумаю, этадрянь быстро признается впокушении нажизнь офицера Кригсмарине, совсеми вытекающими последствиями!
        Вильгельм был так увлечён своей идеей, чтонезаметил, каквздрогнул его товарищ приупоминании прозвища начальника гестапо вюжной Норвегии. Взяв себя вруки, Фридрих счёл правильным идею друга одобрить:
        - Тыправ, Вилли, твоя идея действительно лучше. Воттолько Лиз мою уверенность врядли разделит, иуж точно откажется добровольно следовать вКристиансанн.
        - Этобудет зависеть оттого, ктоикакей это предложит, - усмехнулся Вильгельм. - Язаметил среди пассажиров парочку такихже, какмы стобой, «геологов», какраз изведомства «дядюшки Клауса». Тамвсе осведомлены одружеских отношениях, чтоустановились между мной иих начальником. Уверен, парни неоткажутся проследить затем, чтобы ГРЁБАНАЯ журналистка непокинула борт судна вМальмё…
        Фридрих шёл вбар ствёрдым намерением предупредить Лиз огрозящей опасности. Заневинную, вобщем-то, шалость, быть отданной влапы гестапо? Право, этослишком! Вильгельма, конечно, можно понять: внём взыграло оскорблённое родовое самолюбие. Носын лавочника натакие вещи должен смотреть гораздо проще. Господин барон, вынеправы! Фридрих решительно распахнул двери бара.
        Лизбыла, конечно, здесь. Вэтом Вильгельм неошибся. Застать её водиночестве теперь практически невозможно.
        Завидев Фридриха, Лиз приветливо помахала рукой и, соскользнув сбарного стула, устремилась ему навстречу. Сейчас илиникогда! Итут Фридрих заметил внимательно наблюдающего заним одного изпарней гестапо. Значит, никогда! Прости, Лиз, носвоя шкура дороже! Фридрих резко остановился, когда Лиз была уже вдвух шагах отнего, развернулся ивышел избара.
        Лизвнедоумении замерла наместе, потом обиженно пожала плечами ивернулась кстойке. Однако долго возле неё незадержалась. Отыскала глазами стюарда, подошла иобратилась свопросом:
        - Откуда я могу отправить телеграмму?
        - Израдиорубки, фрекен. Каюта радиста находится…
        - Простите меня, - прервала его Лиз, - ноя такая неорганизованная, обязательно заблужусь. Выменя непроводите?
        - Разумеется, фрекен, прошу!..
        Врадиорубке Лиз заполняла бланк телеграммы. Надписав адрес, вывела чётким почерком: «Карл, любимый! Яочень потебе скучаю. Наше судно «Полярная мечта» прибывает вМальмё…» - Когда мы будем вМальмё? - обратилась Лиз крадисту. Тотназвал дату ивремя. Лизвписала их втелеграмму и, завершив её словами «Встречай меня непременно! Твоя Лиз», передала бланк радисту. Тотхотел убрать лишние, поего мнению, знаки, ноЛиз воспротивилась:
        - Нет, нет! Оставьтевсё, какесть.
        Радист пожал плечами ивыписал квитанцию наоплату.
        Через час содержимое телеграммы легло настол главы Европейского бюро Первого главного управления КГБ, генерал-полковника Львова, который втечение многих лет проживал подименем барона Петра Остенфалька всвоём особняке впригороде Стокгольма.
        «Судя потексту, девочке грозит немалая опасность», - рассудил Львов иотдал соответствующие распоряжения.
        «Полярная мечта» стояла навнешнем рейде шведского порта Мальмё. Пограничный контроль стал пустой формальностью, поскольку ограничился проверкой судовых документов - груз итранзитные пассажиры недосматривались. Вильгельм вкомпании Фридриха наблюдал сверхней палубы запосадкой пассажиров, следовавших доМальмё, напришвартованный кборту «Мечты» катер.
        - Вотвидишь, - злорадно сообщил барон товарищу, - высадка пассажиров вот-вот закончится, анаша курочка так исидит всвоём курятнике, подбдительным присмотром двух гестаповских петушков!
        Фридрих толкнул друга вбок имолча указал наприближающуюся ктрапу процессию. Вильгельм глянул ивпился впоручни стакой силой, чтопобелели костяшки пальцев обеих рук. Впереди, подручку свысоким молодым блондином, шлаЛиз и, если судить повиду, беззаботно очём-то сним болтала. Следом заними шли ещё четверо мужчин, всевштатском, удвоих вруках был багаж Лиз. Оказавшись накатере, Лиз повернулась всторону друзей ипомахала им рукой.
        - SCHEI?E! - выругался Вильгельм иметнулся ктрапу, Фридрих устремился заним.
        Воставшейся безпассажирки каюте их встретили смущённые взгляды двух подручных «дядюшки Клауса».
        - Извините, господин корветтен-капитан, - сказал один изгромил, - номы ничего несмогли поделать…
        Вильгельм тяжело вздохнул, опустился накойку иприкрыл глаза.
        - Докладывайте! - распорядилсяон.
        - Когда вдверь каюты постучали, - начал тот, ктобыл застаршего, - я велел девке узнать: ктоэто.
        - Давайте безлишних подробностей! - распорядился Вильгельм, продолжая сидеть сзакрытыми глазами.
        - Слушаюсь… Короче, онназвался стюардом. Сказал, чтопришёл напомнить фрекен - это он так её назвал: «фрекен», - что пора освободить каюту. Ялегонько ткнул её дулом пистолета ивелел сказать, чтоона передумала ипроследует доКристиансанна. Начто стюард ответил, чтоэто её право, нотогда нужно оформить новые проездные документы исделать доплату. Яопять ткнул девку пистолетом, иона сказала, чтосделает это вморе, ностюард продолжил настаивать. Тогда она сказала, чтоплохо себя чувствует испросила, нельзяли сделать так, чтоона отдаст деньги сейчас, адокументы оформит позже. Стюард сказал, чтоможно, ион готов принять деньги. Мыподошли кдвери: яспистолетом наготове идевка впереди меня сденьгами вруке. Когда дверь открылась, заней действительно стоял парень, одетый какстюард. Онулыбнулся ипротянул руку, ядумал заденьгами, аон ухватил девку заруку ивыдернул изкаюты. Тутже ввалились четверо парней спистолетами. Получилось подва ствола наодин наш. Господин корветтен-капитан, чтомы могли поделать?
        - Понятия неимею! - Вильгельм открыл глаза ивстал скровати. - Пусть сэтим разбирается ваше начальство. Яже вуслугах таких болванов, каквы, больше ненуждаюсь!
        Когда шли проливом Эресунн, натраверзе Хельсингборга слегка штормило. Солёные брызги нет-нет да идолетали доверхней палубы. Дляморяка, темболее военного, дело привычное, ноФридрих предпочёлбы сидеть срюмкой чего-нибудь горячительного вбаре, чемотплёвываться солёной водой напустынной палубе. Однако Вильгельм, казалось, прирос кпоручням, аоставлять друга один наодин сего дурным настроением было как-то непо-товарищески, вотФридрих итерпел.
        Ачто это там такое? Фридрих вгляделся вволглую пелену закормой. Оттуда кним приближался отряд кораблей. Фридрих подтолкнул Вильгельма ипоказал рукой, начто тому следует обратить внимание. Приглядевшись, корветтен-капитан воскликнул:
        - Даэтоже «Дойчланд»! Карманный линкор всопровождении эсминцев возвращается набазу после ремонта. - Лицо Вильгельма оживилось, вглаза вернулся утраченный блеск. - Какдумаешь, какая унего скорость?
        Фридрих прищурил глаз, прикидывая что-то вуме, потом уверенно сказал:
        - Восемнадцать узлов!
        - Нуда, где-то так, - согласился Вильгельм. - Против наших четырнадцати.
        - Думаешь, будет обгонять? - спросил Фридрих, хотя ответ был очевиден.
        - Нет, будет плестись вкильватерной струе этого корыта! - усмехнулся Вильгельм. - Конечно, будет обгонять, иябы наместе нашего капитана уступил дорогу.
        Однако капитан «Полярной мечты» сильно отклоняться отфарватера непожелал, илишь чуть-чуть принял вправо.
        - Вотурод, - процедил сквозь зубы Вильгельм, имея ввиду, разумеется, капитана их судна.
        Впрочем, линкору места дляпрохода параллельным курсом хватало, авот одному изэсминцев сопровождения пришлось взять ближе кберегу, чтобы обойти транспорт состороны своего левого борта. Теперь между «Полярной мечтой» илинкором других судов небыло. Нос«Дойчланда» уже поравнялся скормой «Мечты», когда наодном изэсминцев сопровождения взвыла сирены. Услыхав знакомый набор звуков, Фридрих удивлённо воскликнул:
        - Обнаружена подводная лодка, здесь?!
        Вильгельм неответил, напряжённо всматриваясь вштормовое море.
        Темвременем два эсминца: тот, который подал сигнал, итот, который собирался обойти «Мечту» поправому борту, стали отставать отэскорта.
        - Ложатся напротиволодочный курс атаки глубинными бомбами, - прокомментировал Фридрих.
        - Контакт слодкой, видимо, потерян, поэтому будут накрывать целый квадрат, - добавил Вильгельм.
        Темвременем палуба стала наполняться пассажирами. Всем хотелось разглядеть проходящий внепосредственной близи красавец-линкор, иникто необращал внимания нато, чтотворилось где-то закормой. Потому, когда послышались глухие разрывы глубинных бомб, многие всполошились: «Чтопроисходит?» - «Намугрожает опасность?» Пришлось Фридриху снизойти долёгкого обмана.
        - Успокойтесь, господа! - громко произнёсон. - Вамнечего опасаться, этовсего лишь учения.
        «Слышала, всёвпорядке!» - «Спасибо заразъяснения, молодой человек!» - «Неплачь, Лизхен, этовсего лишь учения…»
        «Дойчланд» оставил их закормой, илюди потянулись спалубы втепло салонов икают. Вскоре Фридрих иВильгельм вновь остались одни.
        - Смотри, эсминцы возвращаются, - сказал Фридрих. - Интересно, потопили они лодку илинет?
        - Ручаюсь головой, чтонет, - уверенно ответил Вильгельм. - Впротивном случае оповещалибы сиренами весь мир освоей победе, атак бегут, поджав хвосты. Даинебыло, верно, никакой подводной лодки, просто акустику что-то почудилось… Нучто, вбар?
        Обладай барон фон Швальценберг способностью видеть сквозь толщу воды, несталбы он столь беззаботно хлестать вбаре контрабандное виски…
        Нуаеслибы обладал этот немецкий ас-подводник заявленным фантастическим даром? Данедай бог! Давайте лучше присвоим этот дар себе, хотябы навремя. Чтомы увидим там, подводой? Днища следующих проливом Эресунн судов, иподсамым большим изних - подводную лодку. Ба! Даэтоже «Волкодав», пропавший состраниц романа несколько ранее. Пора ему наних (страницы) вернуться…
        Идея пройти Датские проливы, находящиеся подконтролем германского военно-морского флота, спрятавшись внутри так называемой мёртвой зоны подднищем какого-нибудь судна, принадлежала командиру «Волкодава» капитану 3 ранга Скороходову. «Добро» откомандования, хоть исоскрипом, было получено, оставалось дождаться подходящего погабаритам судна. Таковым, каквы, наверное, догадались, оказалась «Полярная мечта». Скороходов вообще предлагал дождаться судна воткрытом море инырнуть подднище прямо находу, ноподобного неразрешили. Инето, чтобы посчитали манёвр слишком рискованным, скорее решили неусложнять там, гдеесть более простое решение. Судно остановили длядосмотра, ипока тот шёл, «Волкодав» безпомех занырнул подднище «Мечты». Такчто мысль господина барона посетила тогда дельная, идодумай он её доконца, ктознает, чембы всё закончилось? Нонедодумал, зачто, хоть он ифашист, отдельный ему респект.
        Пока надводой кипели известные нам страсти, подводой шла хоть инаряженная, нодовольно однообразная работа. Всёпеременилось когда, покинув Мальмё, пошли проливом Эресунн…
        - Акустики - ЦП (Центральный пост): Попеленгу сто. Цель надводная, групповая. Предположительно тяжёлый крейсер типа «Дойчланд» ипять эсминцев сопровождения.
        - ЦП - акустикам: Принято. Продолжайте вести цель!
        - Очём задумался, командир?
        Скороходов посмотрел наБерсенева:
        - Давот прикидываю, старпом: анесменитьли нам «наседку»?
        - Предлагаешь перебраться подкрейсер? - догадался Берсенев. - Рискованно. Эсминцы успеют нас засечь. Даискорость укрейсера выше, чемутранспорта.
        - Восемнадцать узлов. Сдюжим! Анасчёт «успеют засечь»… имитатор подводной лодки нам начто? Надоже его когда-нибудь испытать! Впрочем, тыправ. Излишний риск тоже никчему. Предлагаю поступить следующим образом. Делаем всё на«товсь» иждём благоприятного момента. Если таковой насупит, тосовершаем манёвр. Кактебе?
        - Согласен!
        - Добро! - улыбнулся Скороходов. - Тогда иди, готовь экипаж, изарядите правый кормовой аппарат имитатором. Только поменьше шума. Действуй!
        - Есть!
        Берсенев покинул ЦП. Когда вернулся, доложил:
        - Всена«товсь»!
        - Добро! Акустики, чтоцель?
        - Попеленгу сто двадцать. Эсминец справа открейсера меняет курс, чтобы обойти «наседку» левым бортом.
        - Принято! - Скороходов повернулся кБерсеневу. - Аты говоришь, «рискованно». Удача сама поворачивается кнам лицом. Всем готовность «раз»!
        - Акустики - ЦП: Цель попеленгу сто сорок!
        - Пора!
        Лодка выскользнула из-под днища «Полярной мечты» и, набирая скорость, пошла насближение скрейсером.
        - Скорость восемнадцать узлов!
        - Добро!
        До«мёртвой зоны» подднищем крейсера оставалось четверть кабельтова, когда пришло сообщение отакустиков:
        - Насзасекли!
        - Изправого кормового имитатором пли!
        Когда «Волкодав» благополучно обосновался в«мёртвой зоне», вто время какэсминцы изэскорта пахали глубинными бомбами район, куда ушёл имитатор, командир лодки смахнул солба капельки пота.
        - Нучто, старпом! - весело воскликнул Скороходов. - Наша взяла!
        - Такточно! - улыбаясь, подтвердил Берсенев.
        - Всей команде благодарность командира. Передать поотсекам!
        Опасения что крейсер, пройдя пролив, прибавит ход, ксчастью, неоправдались.
        - Похоже, наша «наседка» приближается кконечной точке маршрута, - сказал Скороходов. - Штурман, карту! Какдумаешь, гдеэта точка?
        - Судя покурсу - здесь, - карандаш вруке штурмана упёрся впобережье Норвегии. - Тутунемцев военно-морская база.
        - Тогда это точно «Дойчланд»! - воскликнул Скороходов. - Дотого, какуйти наремонт, онбазировался именно здесь! Товарищи офицеры, предлагаю этот карманный линкор атаковать ипотопить! Другие мнения есть? - Недождавшись ответа, командир удовлетворённо кивнул. - Добро! Поднимайте людей. Через двадцать минут начинаем манёвр отрыва отэскорта.
        Благополучно отстав открейсера иего сопровождения, лодка наполном ходу шла следом.
        - Далеко отпустили, можем недогнать, - вслух выразил сомнение Берсенев.
        - Ваши опасения напрасны, товарищ старший лейтенант, - возразил штурман. - Перед входом вбухту линкору придётся делать поворот, ион обязательно сбавит ход. Анасамом входе иподавно: тутпроход очень узкий.
        - Такчто наша мишень иход сбавит, иборт подставит, - подтвердил выкладки штурмана Скороходов.
        - Тоесть будем топить крейсер прямо навходе? - уточнил Берсенев. - Новедь там нетак глубоко, ониего скоро поднимут!
        - Ониего наздешних глубинах везде поднимут, - сказал Скороходов, - еслимы, конечно, подпороховой погреб торпеду невсадим, иего неразнесёт накуски. Затопив крейсер вэтом месте, мынадолго перекроем вход набазу.
        Пока крейсер медленно входил вгавань, эсминцы сопровождения сгрудились унего закормой, ожидая своей очереди. Такая беспечность сыграла наруку подводникам. Первые четыре торпеды «Волкодав» выпустил вэсминцы, потопив сразу три корабля изпяти. Четвёртый эсминец остался наплаву, ноход потерял. Единственный оставшийся встрою эсминец пытался выбраться изкучи малы, ноунего плохо получалось. Лишённый способности маневрировать, «Дойчланд» оказался лёгкой мишенью, поскольку прикрыть его было некому. Дветорпеды, методично всаженные вправый борт, стали надёжной гарантией того, чтоон скоро ляжет нагрунт именно втом месте, которое выбрали длянего подводники. Оставалось разобраться споследним изкораблей эскорта, который, наконец, обошёл тонущих собратьев и, завывая сиреной, отчаянно рвался вбой. Лодка ктому времени сменила курс, держа воткрытое море, ивсе четыре кормовых торпедных аппарата были куслугам дуэлянта. Эсминцу слихвой хватило идвух. Отодной торпеды он сумел увернуться, зато другая безвопросов пустила его надно. Поскольку вход нарейд оказался закупоренным медленно, новерно тонущим крейсером, товпогоню
за«Волкодавом» никто инебросился. Правда, чуть позже прилетали «Юнкерсы», нобомбили наугад, исовсем невтом квадрате, гдешла лодка…
        Сообщение онесчастье скарманным линкором «Дойчланд» застало Вильгельма иФридриха всудовом баре, гдеони проводили оставшиеся доприхода вКристиансанн часы.
        - Чёрт возьми, Вилли! - воскликнул Фридрих, возбуждённо сверкая глазами. - Вотэто новость! «Дойчланд» словил две торпеды отрусской подлодки илёг нагрунт прямо навходе вбазу. Изпяти эсминцев охранения четыре потоплено, апятый получил серьёзные повреждения. Ивсё это произошло вособо охраняемом районе. Спрашивается, откуда там взялась русская подлодка?
        - Уймись, - тихонько попросил Вильгельм.
        НоФридрих толи нерасслышал, толи пропустил слова друга мимо ушей. Квозбуждению наего круглом лице добавилось озарение:
        - Слушай, анетали это лодка…
        - Дазаткнисьжеты, наконец!.. - сквозь зубы прошипел Вильгельм.
        Опешивший Фридрих проглотил конец фразы, потом хотел возмутиться, но, заглянув вглаза друга, решил сэтим повременить, только надулся. Вильгельм встал, забрал состола недопитую бутылку рома, и, бросив «Пошли…», направился квыходу избара. Фридриху ничего неоставалось делать, какплестись заприятелем.
        Оказавшись вкаюте, Фридрих решил, чтопришла пора выяснить отношения.
        - Послушай, Вилли… - началон.
        - Нет, этоты послушай! - перебил его Вильгельм. - Вкои веки, видители, включил свои куриные мозги наполную катушку, итутже решил, чтоумнее всех, да?! Дая сразу, какпрошло сообщение, сообразил, чтоэто та самая лодка, которая прилепилась кнам воткрытом море вовремя этого опереточного досмотра, апотом еёже гоняли эсминцы изэскорта «Дойчланда» да, видимо, онаих перехитрила, апосле шла следом, выбирая удобный момент дляатаки. Иеё командир дождался-таки своего часа, положив крейсер надно всамом удобном дляэтого, сточки зрения подводника, месте. Тыобэтом хотел поговорить вбаре?
        - Ну,вобщем, да… - кивнул Фридрих.
        - Воттолько выбрал ты длядемонстрации своей сообразительности несамое подходящее место!
        - Ачто такого? - взвился Фридрих. - То,что мы догадались проэту подлодку задолго дотого, какона атаковала «Дойчланд», разве несвидетельствует впользу нашей хорошей профессиональной подготовки?
        - Какагентов вражеской разведки? - уточнил Вилли.
        - Тоесть… - поперхнулся словами Фридрих. - Почему?
        - Авот наэтот, идругие подобные вопросы, ты, вкупе сомной, разумеется, еслибы я неукоротил твой длинный язык, ответилбы вконтрразведке флота, или, того хуже, вподвале «дядюшки Клауса», ипервым вопросом, накоторый нам трудно былобы дать убедительный ответ, стал вопрос: почемумы, разуж такие прозорливые, несообщили освоих догадках куда следует? Ведь тогда трагедии скрейсером можно было избежать. Теперь дошло, наконец?
        Фридрих потерянно кивнул. Вильгельм наполнил стаканы ромом, пододвинул один Фридриху.
        - Пей… Ивбудущем пролодку держи язык зазубами, если, конечно, нехочешь, чтобы мои слова насчёт контрразведки изастенков «дядюшки Клауса» оказались пророческими…
        Клаус Артцман внешне вовсе непоходил напалача. Он,конечно, необладал холеной аристократической внешностью Вильгельма фон Швальценберга, нозашкольного учителя иливрача сойти мог вполне. Когда, разумеется, небыл облачён вчёрный эсэсовский мундир, как, например, сегодня…
        - Амоих парней ты обидел зря, - сказал Клаус сидящему напротив Вильгельму, после того какизрядно отхлебнул изпивной кружки. - Парни они злопамятные, аночи вНорвегии тёмные…
        - Тыэто серьёзно? - удивился фон Щвальценберг.
        - Тебе ведь известно, чтонатему твоего здоровья, ауж тем более жизни, ябы шутить нестал.
        Вильгельм пожал плечами, достал бумажник, вытащил две довольно крупные купюры ипротянул Клаусу:
        - Этого достаточно, илитребуется моё личное извинение?
        - Перебьются, - принимая купюры, буркнул Клаус. - Хватит сних итого, чтотвои извинения передамя. Ата девчонка, кстати, оказалась занятной штучкой…
        - Лиз? - вскинул бровь Вильгельм. - Еёудалось задержать?
        - Экий ты прыткий… - кисло усмехнулся Клаус. - Стокгольм, мойдорогой, неНорвегия, идаже невся остальная Швеция, гдемы ещё что-то можем. ВСтокгольме верховодит русская разведка, тамнам дозволено лишь наблюдать…
        - Ичто вам удалось узнать, подсматривая заЛиз? - съехидничал Вильгельм.
        Клаус наколкость никак неотреагировал. Ответил просто:
        - Ужнезнаю, какая она там журналистка, инасколько Лизабет Нильсон, нонешведка - точно. Впоследний раз её видели входящей вамериканское посольство, куда её доставили прямо изМальмё.
        - Американка? - удивился Вильгельм. - Теперь понятно, откуда вней столько наглости. Больше ничего выяснить неудалось?
        - Больше ничего, - покачал головой Клаус.
        - Новедь ты говорил, чтовСтокгольме верховодит русская разведка, причём тут американское посольство?
        - Насэто тоже удивило, - признался Клаус. - Видимо, американцы попросили русских, чтобы они провернули дляних эту операцию.
        - Новедь это говорит отом, чтоЛиз важная пташка, илия ошибаюсь?
        - Нет, Вилли, думаю, тыпопал вточку. Жаль, чтомы её упустили…
        Дальнейший их разговор, дорогой читатель, интереса длянас непредставляет. Осталось лишь разобраться, чтозаотношения связывают сорокалетнего оберштурмбанфюрера СС итридцатидвухлетнего корветтен-капитана подводных сил Кригсмарине. Дело втом, чтоКлаус Артцман учился водном университете состаршим братом Вильгельма фон Швальценберга. Однокашники дружили, хотя игрызли гранит науки наразных факультетах. Швальценберг учился наюриста, аАртцман, вполном соответствии сфамилией, обретался намедицинском факультете. После того, какГенрих фон Швальценберг попал вавтомобильную аварию сфатальным длясебя исходом, Артцман, впамять опогибшем друге, счёл своим долгом стать дляВильгельма если нестаршим братом, токакминимум наставником. И,надо сказать, отнёсся кисполнению принятых обязательств сбольшой ответственностью. Так, именно Клаус помог Вильгельму стать мужчиной - подобрал младшему товарищу «учительницу» дляпервого секса. Покакойже причине он сам переквалифицировался современем изхирурга взаплечных дел мастера, тотакли важно нам это знать?
        JESZCZE POLSKA NIE ZGINELA!
        Волшебный луч набелом полотне
        Изсвета ткёт иткёт метаморфозы.
        Ааппарат стрекочет застеной
        Наспогружая вветреные грёзы…
        Вэтот раз изаппаратной взал ничего ветреного непроникало. Крутили хронику. Надпись «Союзно-польская граница, ноябрь 1939года» сменил общий план пограничной реки сперекинутым через неё мостом. Камера наезжает напольский берег. Крупным планом два флага: лежащий наземле польский прапор ивоткнутое рядом знамя спаучьим крестом. Камера перемещается намост, покоторому кпротивоположному берегу идут двое военных: польский генерал исоюзный маршал. Ветер швыряет им подноги сорванную сдеревьев листву. Возле перечёркивающей полотно моста белой черты, которая обозначает линию границы, маршал передаёт генералу бумагу. Крупный план бумаги. Зритель видит разрешение, дающее генералу Холлеру право наношение личного оружия натерритории СССР. Этучасть хроники сопровождает красивая, нопочти траурная музыка. Новая надпись наэкране: «Тоже место, июль 1941года». Печальную музыку сменяет торжественная. Тотже мост, теже генерал имаршал, ноидут они уже кпольскому берегу. Возле белой черты генерал возвращает маршалу бумагу. Военные обмениваются рукопожатием ивоинским приветствием, после чего маршал остаётся уграницы, агенерал
идёт дальше. Подойдя кфлагам, генерал вырывает изземли древко сгерманским флагом, ломает обколено ишвыряет останки вводу. После этого поднимает сземли польский прапор икрепко втыкает древко вземлю. Помосту подзвуки марша проходят польские части.
        Лучпроектора гаснет, взале зажигают свет. Тричеловека, которые были единственными зрителями показа, приступают кобмену впечатлениями.
        - Воттак исоздаётся альтернативная история, - замечает Глеб Абрамов.
        - Ачто, что-то нетак? - живо интересуется Михаил Жехорский.
        - Ну,во-первых, немецкий флаг появился наберегу много позже, апольского так вообще небыло. Инамосту мы сХоллером были совершенно одни, яимею ввиду, чтоникто нас тогда неснимал.
        - Выходит, этикадры досняли позже? - Михаил синтересом посмотрел наГлеба, будто увидел вдруге то, чего незамечал раньше. - Такты унас актёром заделался? Колись!
        Глеб досадливо отмахнулся, занего ответил Ежов:
        - Васичу сделали предложение, откоторого он несмог отказаться.
        - Агонорар куда дел? - неунимался Михаил. - Неужто пропил, один, бездрузей?
        - Даидитевы! - осерчал Глеб. - Яим проФому, аони мне проЕрёму. Какой, нахрен, гонорар?
        - Ладно, несердись, - примирительным тоном сказал Михаил. - Такчто ты там хотел сказать проФому?
        Глеб осуждающе качнул головой, нопродолжать перепалку нестал, заговорил онаболевшем:
        - Тыхоть иязва, Шеф, ноодно подметил верно: актёрство. Было два исторических события: уход Войска Польского зарубеж, ивозвращение его обратно. Обасобытия теперь история. Однако когда понадобилось занести это вскрижали, прислали режиссёра, который осуществил постановку, ноприэтом назвал содеянное хроникой.
        - Япока что тебя непонимаю, - поморщился Михаил. - Отличие отдействительности ведь только вмелочах, илинет?
        - Вмелочах, - подтвердил Глеб. - Ноневыйдетли одна изэтих мелочей напередний план, летэдак через НАДЦАТЬ?
        - Поясни, - попросил Михаил, аГлеб опять промолчал, нотеперь ивего взгляде появилась заинтересованность.
        - Возьмём флаги, - Глеб оглядел друзей. - Небыло там фашистского флага, поскольку территория натот момент уже была освобождена нашими войсками. Скажете, мелочь?
        - Ачто такого? - недоумённо пожал плечами Михаил. - Чисто символический жест, этоведь икозе понятно.
        - Верно, - усмехнулся Глеб. - Аподнятие польского флага надосвобождённым Белостоком - ещё один символический жест?
        - Который продиктован политическими соображениями, - добавил Николай.
        Михаил сприщуром посмотрел надрузей:
        - Янепонимаю, братцы: васчто-то неустраивает?
        - Сейчас, Шеф, насвсё устраивает, - примирительно улыбнулся Николай. - Васич, позволь, язакончу твою мысль? Ты,Миша, очень вовремя вспомнил окозе, которой сейчас всё понятно. Нопройдёт, каксказал Васич, лет НАДЦАТЬ, икозлята, воспитанные натакой, спозволения сказать, хронике, начнут скакать имекать, чтоэто их деды освободили родную землю, арусские, если ибыли, тотак, сбоку припёка. Аещё хуже, если им начнут подблеивать старые козлы-маразматики. Икактебе такая мелочь?
        Михаил покачал головой:
        - Складно глаголешь, боярин. Туттреба покумекать…
        - Этоправильно, - одобрил Глеб. - Пока мы сЕршом воюем, каждый насвоём фронте, ты, Шеф, кумекай обудущем, идрузей своих, тех, чтоувласти, кэтому делу приспособь!
        Александрович выслушал Жехорского, неперебивая. Когда тот закончил, после небольшой паузы произнёс:
        - Наши друзья правы. Нотак уж устроено человечество: голую правду любят одни эксгибиционисты. Всеостальные стараются прикрытьеё, ктовочто горазд, ивсяк по-своему. Ислучается это, какправило, сразу после того, каксобытие произошло, апотом прикрытие нераз подвергается переделкам, взависимости отпреобладающей натот илииной момент конъюнктуры. Ивыход унас один: хранить правду дляпотомков вприятных их глазу одеждах, адляостальных оставлять какможно меньше поводов наднашей правдой глумиться. Поляки ведь предлагали похоронить Галина нацентральной площади спасённого им Белостока, номы отказали, сославшись наволю семьи покойного. Имогил наших воинов зарубежами Родины нет ниодной. Ачтобы их инанашей земле неприбавлялось вустрашающей прогрессии, мыостановили наступление наВосточном фронте, судовольствием откликнувшись напросьбу техже поляков, пожелавших самим продолжить освобождение родной земли.

* * *
        … - Товарищ капитан! Военно-медицинская комиссия признала вас ограниченно годным квоинской службе, поэтому оботправке вас вдействующую армию неможет идти иречи. Получите предписание онаправлении длядальнейшего прохождения службы вУчебный центр ГКО, иможете быть свободны!
        Петру ничего неоставалось, как, повернувшись через левое плечо, покинуть кабинет, незабыв напоследок послать его хозяина куда подальше, разумеется, мысленно. Покоридору он шёл, погружённый вобиду, машинально отдавая честь встречным офицерам, пока неуслышал:
        - Капитан Ежов?
        Пётр остановился исфокусировал внимание намолоденьком лейтенанте, сосредоточенное выражение лица которого должно было, по-видимому, означать, чтоон персона ответственная.
        - Такточно!
        - Прошу вас следовать замной!
        Лейтенант повернулся ипошёл покоридору. Пётр, после некоторых раздумий, среди которых было итакое: анепослатьли служивого тудаже, куда он недавно посылал кадровика, поплёлся следом. Кабинет, куда он вошёл следом залейтенантом, своим видом непоражал, обычный такой кабинет. Вглаза бросалось разве то, чтозастолом сидели разом два полковника: один - союзный, другой - польский.
        Лейтенант тарабанил:
        - Товарищ полковник, ваше приказание выполнено!
        - Спасибо, лейтенант, свободны!
        После того, какзалейтенантом закрылась дверь, взгляды обоих полковников сошлись наПетре. Пришлось понести ладонь ккозырьку ипредставиться:
        - Капитан Ежов.
        - Полковник Сиротин, - всвою очередь, представился союзный полковник. - Полковник Печка, - представил он поляка. - Прошу, капитан, присаживайтесь.
        Ихотя последняя фраза прозвучала нанемецком языке, Пётр безсмущения подошёл кстолу иуселся напредложенный стул. Пять минут общались содним полковником нанемецком, потом ещё пять сдругим напольском. Затем союзный полковник сулыбкой произнёс:
        - Всёвсоответствии санкетой: безупречный немецкий иудовлетворительный польский. Ятак понимаю, панполковник, капитан Ежов вам подходит?
        Поляк кивнул.
        - Замечательно! - обрадовался полковник. - Теперь осталось выяснить, подойдётли капитану Ежову ваше предложение.
        Суть предложения сводилась ктому, чтоПетру предлагалась должность инструктора втолько что сформированном мотострелковом полку Войска Польского вплоть доотправки полка нафронт. Поскольку польский полк дислоцировался ближе кпередовой, чемУчебный центр ГКО, Пётр принял предложение.
        Какпримерная офицерская жена, Светлана ждала Петра возле кадрового управления.
        - Ну,что, вместе возвращаемся вПитер? - спотаённой надеждой спросилаона.
        «Однако проУчебный центр ей известно», - подумал Пётр иобнял жену, прежде чем огорчить её сообщением:
        - Нет, яубываю вБелоруссию!
        - Нафронт?! - испугалась Светлана.
        - Еслибы нафронт, тоябы так исказал: нафронт, вкрайнем случае - вПольшу. Атак я еду вБелоруссию, инструктором кпольским мотострелкам.
        Светлана успела взять себя вруки. Спросила довольно буднично:
        - Когда?
        - Завтра. - Заметив, чтоглаза жены против её воли начинают набухать слезами, Пётр поспешил их (глаза) поцеловать, ощутил нагубах привкус соли, какможно более жизнерадостно произнёс:
        - Оставь печаль длярасставания. Завтра ты вернёшься вПитер, ая отбуду кместу назначения. Зато сегодня я весь ваш! - прислове «ваш» положил руку нанаполняющийся новой жизнью живот Светланы. - Ребята, анемахнутьли нам вСокольники?
        19-АВГУСТ-41
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        ЛЮБИМАЯ ИГРУШКА ФЮРЕРА
        Остров Белёк, чтовчисле прочих островов навеки застрял вГорле Белого моря, готовился кпроводам короткого заполярного лета. Вернее, нестолько сам остров - он ктакому давно привык, - сколько его обитатели. Изаключалась подготовка преимущественно взаготовке дров. Некогда вся макушка крохотного, вобщем-то, островка покрывал сосновый лес. Пришли люди. Часть леса спилили, чтобы расчистить участок длястроительства острога. Поскольку случилось это относительно недавно, наверное, правильнее назвать поселение лагерем, ноострог звучит, согласитесь, как-то солиднее. Точно так посчитали ивГУИНе Карело-Поморской Советской Федеративной Республики, введении которого находится ЛВП №413 «Беличий острог». Наканцелярском поименовании останавливаться небудем, нопочему острог назвали беличьим? Если рыжие зверьки наострове когда иводились, тосприходом человека их быстро повывели. Думается, виной всему название острова, невсякой канцелярской душе известно, чтозазверь такой - белёк.
        Ну,да ибог сним, назвали иназвали…
        Попиленные деревья вместе скамнями, коими были завалены местные пляжи, пошли настроительство. Дальше лес стали экономить, новсё одно завремя существования острога извели, считай, половину всего лесного массива, извели вдым, аесли нестоль художественно: сожгли впечах дляСУГРЕВА неласковыми здешними зимами.
        Трёхметровые стены острога, выполненные ввиде неправильного пятиугольника, имели вуглах повышке иколючую проволоку поверх периметра - акакже безнеё-то? Вовнутреннем дворе построили комендантский дом, казарму дляохраны, различные хозяйственные постройки ибарак длязаключённых. Правда, жили внём осуждённые лишь зимой - так итеплее иэкономнее, алетом их отселяли заограду, вимиже построенные неказистые избушки. Почему так? Сейчас узнаете…
        Великан втелогрейке стоял навалуне исмотрел настада белых барашков, которых ветер (нынче, кажись, моряна) пас наморском просторе. Деликатное покашливание заспиной заставило его обернуться.
        - Разрешите, оберштурмфюрер?
        Подошедший уступал визави вгабаритах идержался подчёркнуто вежливо, хотя ибыл одет втакуюже телогрейку.
        - Разумеется, унтерштурмфюрер. - Иссечённое шрамами лицо Скорцени источало добродушие. - Ксебе неприглашаю. Камушек длянас двоих маловат, однако соседний валун, думаю, вамвполне подойдёт!
        - Благодарю, оберштурмфюрер! - Подошедший легко заскочил насоседний камень. - Каквам погода, оберштурмфюрер?
        - Отвратительная, какивсегда, - пожал плечами Скорцени. - Новы ведь неопогоде пришли сомной сюда поговорить?
        - Выправы, оберштурмфюрер…
        - Момент! - прервал визави Скорцени. - Этоправильно, чтовы ивплену остаётесь офицером СС, нообращаться позванию, когда мы одеты, мягко говоря, непоуставу… Вамнекажется, чтоэто выглядит слегка комично?
        - Виноват, оберштрум… - запнулся изамолк, багровея, собеседник Скорцени.
        - Предлагаю, какпоступают все остальные наши товарищи позаключению, обращаться друг кдругу поименам, - сделав вид, чтонезаметил растерянности собеседника, предложил Скорцени. - Васведь Генрих зовут? Ая Отто! Такчто, Генрих, высогласны?
        - Да,Отто!
        - Прекрасно! Атеперь поведаймне, KAMERAD, очём ты хотел уменя спросить?
        - Омногом, обер… Отто! Носначала я хотелбы узнать, почему снами здесь так обращаются?
        - Японял твой вопрос, Генрих, - кивнул Скорцени. - Тыхочешь узнать, почемумы, военнопленные, гуляем какбы насвободе, анаши охранники прячутся отнас зазабором?
        - Да,именно это! - воскликнул Генрих.
        - Ответ прост, мойдруг: насохраняют нелюди, авот это! - Скорцени широким жестом обвёл пространство перед собой.
        - Море? - осторожно уточнил Генрих.
        - Море, холод, безлюдные просторы - вся эта дикая природа! - воскликнул Скорцени. - Идело невтом, чтомы наострове, доберись мы отсюда доматерика, всёравно наш побег былбы обречён! Ноидоматерика добраться нам недадут!
        - Аесли всё-таки попытаться! - воскликнул Генрих. - Перебить здешнюю охрану, каккажется, несоставит труда. Потом мы захватим катера илилодки…
        - Нетздесь никатеров, нилодок, - остудил пыл товарища Скорцени.
        - Как? - непонял Генрих.
        - Авот так! Русские совсем недураки. Плавсредств наострове нет, охрана состоит изотребья, сосланного сюда закакие-либо прегрешения. Имэтих людишек неочень-то ижалко, понимаешь? Потому ивооружены они плохо. Азастенами прячутся, потому что всё просебя понимают, анас боятся иненавидят. Если мы взбунтуемся, то, вероятнее всего, победим, носбольшими потерями. Ичто дальше?
        - Строить плот! - воскликнул Генрих.
        - Ну,допустим, построим мы плот, - снисходительно усмехнулся Скорцени. - Сколько наэто уйдёт времени? Неделя?
        - Может именьше, - сказал Генрих.
        - Врядли, - покачал головой Скорцени. - Нодопустим. Тыздесь сколько? Тридня? Тогда тебе простительно незнать, чтокаждую неделю остров посещает катер. Данеспеши ты радоваться! Катер неподойдёт кпричалу, если напирсе небудет коменданта илиего заместителя, безвсякого, заметь, сопровождения. Даисам катер безоружен. Ався разгрузка ипогрузка происходит поднаблюдением смостика сторожевого корабля, который обязательно сопровождает катер. Икаковы притаком раскладе наши шансы науспех? То-то, - посмотрел Скорцени напритихшего Генриха.
        - Обожди! - встрепенулся тот. - Надо захватить рацию исообщить нашим, гдемы находимся!
        - Браво! - похлопал владоши Скорцени. - Только рации наострове тоже нет.
        - Тоесть как? - опешил Генрих. - Никакой связи сматериком втечение целой недели? Аесли случится нечто, требующее срочного вмешательства?
        - Яже тебе объяснил, - усмехнулся Скорцени. - Плевать русские хотели налюбую срочность.
        - Ноэто как-то… - зябко передёрнул плечами Генрих.
        - По-варварски? - закончил занего Скорцени. - Наэто русским, яуверен, тоже плевать. Зато заперты мы здесь надёжно! Кстати, зимовать мы будем заоградой, вбараке.
        - Тыздесь так давно? - удивился Генрих.
        - Нет, - рассмеялся Скорцени. - Выведал устарожилов.
        - Актоони, этистарожилы? - поинтересовался Генрих.
        - Теперь их тут осталось только двое, обаофицеры СД изведомства Шелленберга, арестованы русской контрразведкой больше года назад. Остальные - всего нас здесь пятнадцать человек - попали сюда отдвух месяцев донескольких недель тому назад. Ивсе, заметь, изразных ведомств СС, ноникого изВаффен-СС. Есть надчем поразмыслить, верно?
        - Да, - согласился Генрих. - Тысказал, чтостарожилов осталось только двое, раньше было больше?
        - Молодец, подмечаешь главное, - похвалил Скорцени. - Верно, контингент здесь периодически меняется. Уменя создалось впечатление, чтоэто какой-то особый фильтрационный лагерь. Людей здесь держат несовсем обычных, идотой поры, пока решат, чтосними делать дальше. Ноэто всего лишь мои догадки.
        - Азимой? - спросил Генрих.
        - Чтозимой? - непонял Скорцени.
        - Зимой море, наверное, замерзает, икаквтаком случае осуществляется связь сматериком?
        - Незнаю, - задумался Скорцени. - Надо будет выяснить, но, боюсь, итут урусских всё продумано.
        Помолчали. Потом Скорцени спросил:
        - Может, расскажешь осебе?
        - Да,конечно, - спохватился Генрих. - Генрих Фогель, унтерштурмфюрер СС. Годназад всоставе диверсионной группы заброшен вПруссию. Вдень «Д» участвовал впопытке захвата форта №11. Вконце дня был ранен, вбессознательном состоянии попал вплен. Лечился вгоспитале прилагере длявоеннопленных вблизи Кёнигсберга. После выздоровления отправлен сюда. Всё.
        - Типичная история, - кивнул Скорцени. - Кроме меня, датой пары старожилов, оком я тебе рассказывал, всепопали сюда после дня «Д», только через госпиталь прошёл ты один, оттого, видно, иприбыл сюда позже других. Чтоинтересно, всепарни попали вплен практически водин день, новразных частях Пруссии, такчто масштаб операции я оценить поих рассказам смог. Остаётся только сожалеть, чтоувас ничего неполучилось. Слышал я иобоях уфорта №11. Вамведь удалось его захватить, идаже какое-то время удерживать?
        - Несколько часов, - подтвердил Фогель. - Покрайней мере, когда меня ранили, форт ещё был внаших руках.
        - Видно, уженедолго. - Скорцени сочувственно похлопал Фогеля поруке. - Расскажи, дружище, кактам было?
        - Уфорта №11? - уточнил Фогель. - Тыведь понимаешь, Отто, яптица невысокого полёта, инемогу знать плана всей операции. Ноодно знаю точно: именно через захват форта №11 мы должны были вскрыть пресловутый «Прусский вал», какконсервную банку, потому что только там комендант ичасть гарнизона были нанашей стороне.
        - Воткак? - удивился Скорцени. - Незнал…
        - Трудно поверить, правда? Ведь хорошо известно, чтослужбу навалу несут смешанные гарнизоны, состоящие натреть изсоюзных войск, анадве трети изфанатиков-коммунистов, предателей германской нации! - Фогель ненашутку разгорячился, ноСкорцени его неостанавливал. - Таквот, комендант форта №11 тоже поначалу был отъявленным сторонником Тельмана. Поговаривают даже, чтоон причастен квывозу изВаршавы Мостяцкого. - Вэтом месте Скорцени насторожился. - Нопотом случился упарня какой-то скоммунистами разлад. Емустали меньше доверять иотправили помощником коменданта форта №11. Вэто время сним связалась наша разведка. Какой промеж ними состоялся разговор - незнаю, нопарень согласился нам помогать. Буквально накануне дня «Д» комендант форта №11 серьёзно заболел, датак, чтоего пришлось срочно госпитализировать, анаш человек остался занего исполнять обязанности коменданта. Правда, русскую часть гарнизона это насторожило. Длясправки. Форты «Прусского вала» построены ввиде крепостей, главной силой которых являются три самостоятельных форта, способных вести круговую оборону. Двафорта смотрят наПольшу имежду ними
расположены главные ворота, атретий форт оттянут чуть втыл, икараулит ворота вПруссию, какдень «Д» караулил «Тевтонский меч». - Взглянув наизумлённое лицо Скорцени, Фогель смущённо улыбнулся: - Извините, оберштурмфюрер, яисам неочень понял, чтотолько что сказал. Просто вуниверситете я очень увлекался поэзией. Говоря языком военным, «Тевтонский меч» - кодовое название войсковой операции позачистке Пруссии отоккупационных войск икоммунистического отребья. Вермахт должен был атаковать союзные границы и«Прусский вал» вчетыре часа утра, аднём предшествующим повсей территории Пруссии должны были пройти акции гражданского неповиновения, саботажа, ивооружённые диверсии ввиде взрывов истрельбы подолжностным лицам прусской администрации ивоеннослужащим союзных войск иVolksarmee. Спровоцировать какие-либо серьёзные народные волнения непредполагалось - небыло унас вПруссии длятого достаточно сил, - авот вызвать среди населения панику исоздать неразбериху вдействиях властей, да, очень даже предполагалось! Нашему отряду предписывалось выступить последним: сами понимаете, захватить форт было необходимо именно
кчетырём часам утра. Вовремя очередной смены караула наш комендант расставил навсех подчинённых ему постах своих людей. В3-15 он берёт подконтроль арсенал иоружейную комнату, в3-30 открывает ворота состороны Пруссии. В3-35 через ворота натерриторию форта входит переодетый всоюзную форму батальон полка особого назначения Бранденбург 800, целью которого является захватить левый форт, занятый союзными войсками, норусские проявили бдительность инеспешили пускать «своих» вфорт. Чтоих так насторожило? Приказ оповышенной боевой готовности, чтопоступил ещё сутра? Ноприбывший батальон, поимеющимся уего командира документам, которые отличить отнастоящих практически невозможно, прислан какраз воисполнение этого приказа дляусиления гарнизона. Может, русских смутила возня вгарнизонной казарме, гденаши люди вэто время блокировали безоружных солдат Volksarmee? Такилииначе, когда пришло время открывать основные ворота, левый форт оставался вруках противника. Ясосвоей группой занимал позиции втыловом форте, икогда поднялась стрельба, машинально взглянул начасы: стрелки показывали 04 - 02. Отто, тынебудешь возражать,
если я покурю?
        Пока Фогель раскуривал сигарету, Скорцени задал вопрос:
        - Насколько мне известно, захват форта №11 вконечном итоге результата недал. Неужели причиной провала операции стало то, чторусским удалось удержаться водном изтрёх фортов крепости?
        Фогель глубоко затянулся, выпустил часть дыма через нос итолько потом ответил:
        - Врядли. - Взглянул нанедовольное лицо Скорцени. - Извини, Отто, нонасто процентов я могу отвечать только зато, вчём абсолютно уверен. Яже втом бою оборонял ворота вПруссию, иотом, чтопроисходит уменя заспиной, моглишь догадываться позвукам боя, дапоотрывочным сведениям, которые донас доходили. Таквот, поэтим непроверенным данным могу сказать, чтокогда прилетела русская авиация, огонь полевому форту вёл иправый форт, инаш, инаступающие состороны Польши части. Скажу больше: яточно знаю, чтопередовые части вермахта уже вступили натерриторию крепости.
        - Тогда я ничего непонимаю! - всердцах воскликнул Скорцени.
        - Неодинты, Отто, - вздохнул Фогель. - Может, русские просто оказались расторопнее? Явидел, Отто, этисамолёты, этичёртовы русские штурмовики. Онипроносились унас надголовами волна заволной, десятки, аможет, исотни, япотом сбился сосчёта. Яневидел, лишь слышал, чтопроисходит водворе изастенами замка состороны Польши, ноуверен - там был ад!
        - Вастоже бомбили? - спросил Скорцени.
        - Нет. Русские нестали подвергать форты бомбёжке. Старались их сохранить вцелости. Нанас уних нашлась другая управа.
        - Какая?
        - Спецназ!
        - Расскажи обэтом подробнее! - потребовал Скорцени.
        - Слушаюсь, оберштурмфюрер! - криво усмехнулся Фогель. - Хотя рассказ мой будет краток. Снаружи никого невидно, аунас возле бойниц стали падать люди. Чёртовы снайперы! Якогда догадался, вчём дело, приказал спрятаться застены, азаместностью следить только припомощи стереотрубы. Нодаже внеё я так никого инеразглядел. Потом послышался шум танковых двигателей. Яприказал приготовиться котражению атаки - воротамы, понятно, давно закрыли. Нопока мы ждали появления наполе боя танков, насатаковали снизу. Русский спецназ проник вфорт, видно, через какие-то потайные ходы.
        - Ичто дальше?
        - Незнаю, - пожал плечами Фогель. - Яочнулся уже вгоспитале. Полагаю, насразбили.
        - Несомненно, таконо ибыло, - лицо Скорцени стало жёстким. - Ответь, Генрих, этоточно был спецназ, тебе сперепугу - необижайся, ноэто очень важно! - непоказалось?
        - Нет, - проглотив обиду, помотал головой Фогель, - непоказалось. Своих я различаю попочерку. Незабывай, яведь тоже спецназ!
        - Если так, товас, скорее всего, заманили вловушку.
        Слова Скорцени чуть незаставили Фогеля потерять равновесие, ион едва несвалился вводу.
        - Что? Данет, неможет быть… Хотя… - Фогель охватил голову руками.
        Скорцени схолодным любопытством наблюдал запереживаниями товарища.
        - Ноесли так, - Фогель убрал руки отголовы, - то, значит, русским был заранее известен план всей операции?
        - Может, иневсей… - пожал плечами Скорцени. - Хотя, нет, тыправ - всей! Вотпочему они так хорошо подготовились квстрече, ивот почему провалилась операция «Тевтонский меч!» Иэтот твой комендант - тоже подставная фигура!
        - Авот это нет! - живо возразил Фогель.
        - Почему ты так говоришь? - удивился Скорцени.
        - Потому что я встречался сэтим человеком уже вплену, вгоспитале! - выпалил Фогель.
        - Тысним разговаривал?! - воскликнул Скорцени. - Ичто он тебе сказал?
        - Нет, - смутился Фогель, - я сним неразговаривал. Явидел его лишь мельком, когда его провозили мимо моей палаты накаталке подокровавленной простыней. Онбыл безсознания, нолицо я успел рассмотреть.
        - Понятно, - протянул Скорцени, - апотом?
        - Язнаю, чтобыла сложная многочасовая операция, иему чудом удалось выжить. Сомной лежали товарищи, которые были вкомендантском доме, гдеон принял свой последний бой. Подконец он подорвал себя гранатой. Тогда погибло несколько русских, аон, весь посечённый осколками, ухитрился выжить.
        - Похоже насказку. Впрочем, - Скорцени потрогал рукой один изсвоих шрамов, - вбою инетакое бывает. Ноесли, - он посмотрел наФогеля, - твои осведомители так хорошо его знают, то, наверное, ониназывали иего имя?
        - Конечно! - Фогель наморщил лоб. - Обер-лейтенант Курт Раушер!

* * *
        Начальник Главного управления имперской безопасности (РСХА) Обергруппенфюрер СС игенерал полиции Рейнхард Гейдрих любил работать зарасчищенным отпосторонних предметов столом: он, документ, изелёное сукно столешницы. Вотитеперь перед ним лежала всего одна папка, личное дело человека, чьёимя выведено наобложке красивым готическим шрифтом: Курт (Конрад) Раушер. Сегодня эта папка легла настол втретий раз запоследние несколько дней, чтоговорило оповышенном внимании состороны обергруппенфюрера кчеловеку, чьябиография пряталась заобложкой.
        Какое-то время Гейдрих задумчиво постукивал пальцами пообложке, потом развязал тесёмку ираскрыл папку. Сверху фото молодого человека вформе. Немецкой форме, какинанём. Ночужой, враждебной армии. Гейдрих нахмурился, перевернул фото. Годрождения 1921. Апарень выглядит старше своих лет. Что-то мешает признать внём чистокровного арийца. Неочень-то он похож насвоего отца. Вотон надругом фото, справа. Этот да! Этот сразу видно: чистокровный ариец! Иего, Гейдриха, друг, Конрад Раушер. Аслева наснимке его жена, какеё? Вделе есть, ноневажно! Этонанеё похож Раушер младший, иэто веё жилах текла польская кровь. Когда мальчик родился, его, какиотца, назвали Конрадом, нопотом чаше стали звать уменьшительным именем Курт. Вотон, между отцом иматерью. Когда сделан этот снимок? В1932. Он,Гейдрих, тогда поприказу Гиммлера занимался организацией службы безопасности илисокращённо СД. Этопоего приказу Конрад Раушер сначала внедрился вкоммунистическое подполье, апотом вместе ссемьёй тайно перебрался вПруссию. Припереходе границы случилась накладка: погибла жена Конрада, погибла отнемецкой пули наглазах уКурта. Отец
нитогда, нинапротяжении многих лет немог открыть мальчику своё истинное лицо. Курт вырос настоящим коммунистом, сыном народного генерала Раушера. Сотличием окончил Кёнигсбергский университет ирусскую спецшколу. В1939году, будучи студентом, отличился воперации повывозу президента Польши Мостяцкого изВаршавы. Какон тогда назвался?
        Гейдрих порылся вбумагах. Унтерштурмфюрер Клаус Игель. Могсделать вКГБ блестящую карьеру, нотут контрразведка вышла наконец наслед Раушера. Генерал службы безопасности Пруссии, после того, какубедился, чтомерзавец-адъютант подменил впистолете патроны, успел выброситься изокна служебного кабинета, когда дверь уже ломали. Курта тогда неарестовали, ноперестали доверять. Витоге он оказался вНародной армии, даже невразведке, на«Прусском валу», вдолжности помощника коменданта форта №11. Тамнанего ивышел агент СД. То,что парня удалось перевербовать, Гейдриха неудивило. Смущало другое: провал порученной, втом числе иКурту, операции позахвату форта №11. Правда, руководил операцией вовсе неон, ноключевой фигурой был несомненно. Теперь он вплену урусских. Мнения экспертов оего роли впровале важной операции разошлись, итеперь лично Гейдриху предстояло решить судьбу сына старого друга ивоистину бесценного агента - его гибель обергруппенфюрер искренне оплакивал.
        Гейдрих закрыл папку. Чтоон имеет? Наодной чаше весов - приказ фюрера овызволении изрусского плена оберштурмфюрера Скорцени, гдесроки уже похожи натиски, вкоторых заплечных дел мастера изего ведомства так любили зажимать гениталии допрашиваемых. Надругой чаше - судьба невызывающего абсолютного доверия агента, которого вполне реально можно направить внужный адрес, чтобы известить Скорцени оготовящемся длянего побеге. Ивчём тут риск? Втом, чтоагент окажется двойным? Аесли другого варианта всё одно нет? Невытащим Скорцени доледостава - русские упрячут его назиму втакую берлогу, откуда выковырять будет никак невозможно, минимум довесны. Фюреру такое точно непонравится. Аесли всё удастся, тоиагента лишний раз проверим вделе, иприказ фюрера, глядишь, выполним. Решено!
        Гейдрих снял трубку:
        - Соедините меня сКанарисом!

* * *
        - Разрешите, товарищ маршал?
        - Входи, Трифон Игнатьевич, присаживайся, - Ежов дождался, когда начальник Второго главного управления КГБ разместится поту сторону стола. - Ну?
        - Берлин принял решение, Николай Иванович! Куратор отгерманской разведки назначил агенту Роза…
        - Называй её Анюта, - поморщился Ежов, - какона проходит понашему ведомству.
        - Слушаюсь! Назначил Анюте срочную встречу, накоторой передал приказ Берлина: обеспечить прикрытие операции «Подмена» и, вслучае успеха, проконтролировать скорейшую отправку Зоненберга в«Беличий острог». Ейже приказано проинструктировать Раушера напредмет его разговора соСкорцени.
        - Курт Раушер, доэтого был Клаус Игель, теперь вот Вальтер Зоненберг, ивсё это мой сын Николай, вголове неукладывается! Аведь пацану нет ещё идвадцати пяти…
        Таким Захаров невидел Ежова даже когда сообщал ему отяжёлом ранении Николая. Видно, исамые прочные плотины иногда дают течь. Аэто опасно, поскольку крайне разрушительно. Надо срочно затыкать фонтан!
        - Осмелюсь напомнить, Николай Иванович, чтоэтот «пацан» орденоносец икапитан государственной безопасности, - стараясь говорить мягко, безнажима, произнёс Захаров.
        - Нуда, - опомнился Ежов. - Этоон длянас сматерью ребёнок, адля… Ладно, лирику побоку! Давай поделу!
        Специальный агент государственной безопасности Анюта, онаже капитан юстиции Анна-Мария Жехорская, немецкий госпиталь прифильтрационном лагере длявоеннопленных посещала невпервый раз. Старший следователь Главной военной прокуратуры, онабыла всоставе следственной группы, взадачу которой входило определение статуса лиц, захваченных соружием вруках натерритории Пруссии втак называемый день «Д». Шпионы ипредатели настатус военнопленного рассчитывать, какизвестно, немогут. Капитан Жехорская отделяла зёрна отплевел, просеивая попавших вплен вовремя неудачной попытки захвата форта №11. Пленных было немного, работа спорилась. Военнослужащие Народной армии Пруссии, перешедшие насторону врага, объявлялись предателями, состальными велась более тщательная работа, напредмет обнаружения среди солдат вермахта иВаффен-СС агентов спецслужб. Те,скем определились, отправлялись поэтапу: солдаты иофицеры Вермахта вобычные лагеря длявоеннопленных, ихколлеги изВаффен-СС - вспециальные.
        Вскоре изчисла подопечных Жехорской вфильтрационном лагере остались только те, ктодолечивался вгоспитале. Среди них имелось двое тяжелораненых. Оберштурмфюрер СС Вальтер Зоненберг первым натанке ворвался воткрытые ворота форта, торча попояс вверхнем люке. Серьёзно пострадал припопадании втанк выстрела изРПГ, ноостался жив, поскольку ударной волной был выброшен избашни, тогда какостальные члены экипажа сгорели. Влазарете форта ему оказали первую помощь, тамего изахватили поокончании боя. Обер-лейтенант Курт Раушер был одним изпредателей, перешедших насторону врага, отстреливался допоследнего патрона, аподконец подорвал себя гранатой, ночудом остался жив.
        Характеры ранений уобоих офицеров были схожи: обапосечены осколками гранаты, авот дальнейшие судьбы, если им повезёт остаться вживых, весьма даже разнились. Зоненберг прямо сгоспитальной койки отправлялся вспецлагерь длявоеннопленных членов СС, аРаушера ждал суровый, носправедливый суд, который позаконам военного времени свысокой долей вероятности отправилбы его наэшафот. ВБерлине созрел дерзкий план: поменять местами неимеющего, помнению врачей, шанса выжить Зоненберга сразу после его смерти напоправляющегося Раушера, сохранив тому тем самым жизнь, ииспользовать воперации поосвобождению Скорцени. Поменять местами двух одинаково забинтованных мужчин схожего телосложения, согласитесь, несложно, если младший медперсонал втеме, апоскольку весь персонал - сидельцы изтогоже лагеря, то… можно непродолжать? Сврачами чуть сложнее, онилюди вольные, правда, всенемцы. Акогда тебя убеждают поступить «посовести» поочерёдно представители сразу двух могущественных спецслужб: КГБ иСД, отказать довольно затруднительно. Чтокасается следователя военной прокуратуры, тоему, тоестьей, теже спецслужбы просто приказали
принять участие воперации «Подмена», каксвоему агенту.
        Сегодня ночью скончался Зоненберг, иАнна-Мария спешила вгоспиталь, чтобы оформить все необходимые документы осмерти подследственного. После этой малоприятной процедуры она поднялась изподвала, гденаходился морг, навторой этаж. Тамвотдельной палате лежал Раушер, который, каквы помните, числился теперь Зоненбергом. Войдя впалату, Анна-Мария отметила просебя, чтобинтов нателе больного поубавилось, хотя большая часть лица по-прежнему скрыта повязкой. Сейчас молодая женщина была совершенно спокойна. Втот, первый раз, спокойствие далось ей сбольшим трудом…
        Куратор настаивал навстрече. Наеё «Уменя срочное задание, может, встретимся, когда вернусь?» последовало категоричное «Нет, обязательно довашего отъезда вгоспиталь!» Куратор знал опорученном ей деле.
        Вкафе Анна-Мария вошла взаметном волнении. Куратор, вопреки обыкновению, также нервничал. Впрочем, этобыло заметно разве что длянего самого, состороны всё выглядело какбеседа двух случайно оказавшихся заодним столиком людей. Темболее что разговор был коротким.
        - Вамнеобходимо знать, - сказал куратор, - Курт Раушер, которого вы едете допрашивать - Николай Ежов. Выпоняли?
        Анна-Мария, неподнимая глаз оттарелки, чуть заметно кивнула. Изгруди куратора вырвался еле слышный вздох облегчения.
        - Хорошо. Онпока остаётся подприкрытием. Ведите себя соответственно, идайте понятьему, чтобы вёл себя также. Будьте осторожны приобщении, васмогут слушать.
        Потом, когда уних появилось место ивремя поговорить подушам, Николай вспоминал эти минуты сулыбкой. «Когда первый раз очнулся после того, каквменя кинули гранатой, сделалвсё, какучили: виду, чтовсознании, неподаю, глаз неоткрываю, пытаюсь наслух оценить обстановку. Рядом вроде никого, зато вотдалении слышна речь. Слов, правда, неразобрать, но, чёрт возьми, говорят явно по-немецки! Додумать ситуацию неуспел - отключился. Вдругой раз чувствую: рядом кто-тоесть. Осторожно приоткрыл глаза ивижу надсобой твоё лицо, тутя зенки ираспахнул!» - «Ая сразу палец кгубам приложила, чтобы ты молчал, истала по-немецки вводить тебя вкурс дела» - «Ну,да. Мол, тыследователь иведёшь дело омоём предательстве. Хорошо, чтоэто былаты, былбы кто другой, мненезнакомый, точнобы мозги закипели, атак быстро сообразил, чтоя всё ещё подприкрытием» - «Ага. Классно получилось. Хотя, может, этапредосторожность ибыла лишней. По-моему, никто нас неслушал» - «Какзнать, вэтом деле никакая предосторожность небывает лишней».
        Анна-Мария присела настул возле кровати ипозволила себе лёгкую улыбку.
        - Каквы себя чувствуете, герр Зоненберг? - спросилаона.
        - Неплохо, фрау следователь, - ответил больной. - Завтра это, - он коснулся рукой повязки налице, - обещают снять.
        - Ауменя длявас ещё одна хорошая новость: следствие повашему делу закончено. Теперь вы военнопленный, искоро будете отправлены всоответствующий лагерь. Осталось выполнить пустяшные формальности: ознакомьтесь сэтими документами ипоставьте вконце свою подпись!
        Насамом деле то, чтоследовало подписать, находилось всамом конце списка, состоящего изнескольких листов бумаги. Сначала шли инструкции Зоненбергу нанемецком языке отСД, потом Ежову нарусском отКГБ. Николай читал быстро, невозвращаясь кпрочитанным строчкам. Поставив подпись, вернул папку Анне-Марии. Вмомент передачи руки их намгновение соприкоснулись, ипальцы Николая легонько сжали пальчики Анны-Марии. Этобыла единственная вольность, которую они посмели себе позволить.

* * *
        Поскольку это была совместная операция Второго Главка и«Четвёрки», Сталин ссамого начала был втеме, идаже лично вносил отдельные коррективы. Этосего подачи внесли изменения вусловия содержания военнопленных вЛВП №413, который часто проходил посводкам просто как«Беличий острог». «Анебудетли это перебором, товарищ Сталин, - сомневался Судоплатов, - военнопленные свободно разгуливают поострову?» - «Вотименно, чтопоострову, - усмехнулся вусы Сталин, - скоторого безпомощи извне несбежишь. Атакой вариант охрана, состоящая изштрафников ипьяниц, ивуме недержит. Скажи, может такое быть?» - «Ну-у…» - неуверенно протянул Судоплатов. «Давай без«ну» - нахмурился Сталин, - Немцы орусских вплане дисциплины невысокого мнения, если сумеете создать нужный антураж - слопают, инеподавятся! Намведь дата, когда вблизи острова всплывёт германская подлодка, известна?» - «Такточно!» - «Значит, известна идата побега. Предупредите тех, ктобудет изображать идиотов-охранников, чтоСкорцени, Зоненберг, иещё кто-то поих выбору, должны уйти целёхонькими, остальных, ктоударится впобег - перестрелять! Что-то неясно?» - Сталин
заметил, чтоСудоплатов как-то мнётся. «Давот думаю, кого назначить новым комендантом лагеря? Еговедь после побега придётся привлечь кответственности…» - «Обязательно придётся, - кивнул Сталин. - Икочень строгой. Иначе мы своей гуманностью всю игру поломаем. Ноты обэтом небеспокойся, - вглазах Сталина промелькнула хитрая искорка. - Назначай кого хочешь. Обостальном я сам побеспокоюсь!»
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        ДОБРОЙ ОХОТЫ ВСЕМНАМ…
        Лодка шла навест-зюйд-вест. Закормой всё больше отставали Оркнейские острова. Скоро они совсем выдохнутся вбессмысленной погоне исорвутся залинию горизонта, навстречу первым лучам восходящего солнца. Верхняя палуба пустынна. Находовом мостике, кроме командира истарпома только вахтенные, какивнизу вотсеках. После ночной тревоги, когда вспешном порядке пришлось покидать общежитие, любезно предоставленное экипажу «Волкодава» командованием британской военно-морской базы вСкапа-Флоу, после построения напалубе иприказа командира «Корабль кбою ипоходу изготовить!», после выхода вкильватерной струе лоцманского катера изсонной гавани, прошла, наконец, долгожданная команда: «Экипажу - отдых, третей смене заступить навахту!» Кто невтретьей смене, сразу разбрелись покойкам, иналодке установились покой иблаголепие.
        - Чтоты там бубнишь себе поднос? - Скороходов слегка подтолкнул Берсенева локтем.
        - Даговорю, ниодна сволочь неотстучала «Счастливого плавания!». Дрыхнут союзнички беззадних ног…
        - Какэто - никто? - несогласился Скороходов. - Алоцманский катер, после того, какотвалил скурса?
        - Ну,этот невсчёт, - зябко передёрнув плечами, стоял насвоём Берсенев.
        - Аты хотел, чтобы все экипажи выстроились внашу честь наверхней палубе, какпривстрече?
        - Да,встреча получилась знатная! - мечтательно вздохнул Берсенев. - Линкоры, крейсера, прочая мелюзга, всесфлагами расцвечивания. Оркестры нашкафуте играют русские марши, ия весь вбелом прикортике, красота!..
        - Апотом званые обеды, ужины, бесплатная выпивка вовсех барах, девочки… - поддакнул Скороходов.
        - Ивыпивка, идевочки… - согласился Берсенев.
        - Иадмиралы руку жмут иподве награды разом: отРодины иотсоюзников, иновые погоны… Шёлбы ты спать, товарищ капитан-лейтенант!
        - Слушаюсь, товарищ капитан второго ранга! Прошу разрешения покинуть мостик!
        - Даступай уж…
        Трехзвёздный адмирал Эдвард Болдуин ввёл себе заправило каждое утро начинать спросмотра свежих новостей. «Впоходе» - так адмирал называл всё время, чтонаходился внедома - заих, новостей, своевременную доставку отвечал адъютант. Ноэто утро адмирал встретил всвоём загородном доме, вокрестностях Джексонвилля. Войдя вкабинет вхалате, инеобнаружив настоле утренней почты, адмирал раздражённо принялся трясти бронзовый колокольчик. Откликнувшись намелодичное позвякивание, вдверном проёме образовалась темнокожая горничная.
        - Гдемоя корреспонденция? - холодно поинтересовался адмирал.
        - Писем сегодня небыло, агазеты ирекламную рассылку забрала мисс Нора, - объяснила горничная.
        - Элеонора здесь?! - воскликнул адмирал. - Когда она приехала?
        - Вчера поздно вечером, выуже отдыхали…
        - Тук, тук, тук! - раздался весёлый голос. - Плохая девочка спешит вернуть папе украденную почту!
        Пройдя мимо посторонившейся горничной, которая сразу сочла заблаго ретироваться, вкабинет лёгкой походкой вошла роскошная брюнетка. Вней барон Вильгельм фон Швальценберг - будь он тут - безтруда опозналбы проказницу Лиз, даже несмотря нато, чтоподличиной шведской журналистки она являлась блондинкой.
        - Привет, папа! - поцеловав отца вщёку, Нора положила настол ворох газет. - Воттвоя пресса, арекламу я выкинула, тамнет ничего интересного, как, впрочем, ивгазетах.
        - Ноты, янадеюсь, позволишь мне самому убедиться вправдивости твоего умозаключения? - ласково глядя надочь, спросил Болдуин.
        - Разумеется, господин адмирал, сколько вам будет угодно!
        Элеонора уселась накожаный диван, наблюдая оттуда, какотец перелистывает страницы.
        - Пожалуй, ястобой соглашусь, - кивнул адмирал, - ничего примечательного, хотя… посмотри вот наэто!
        Элеонора встала сдивана, зашла отцу заспину ииз-за его плеча заглянула вгазету.
        - Чтотут?.. «Русские подводники получают награду изрук английского адмирала»… Действительно, яэто пропустила… Погоди…
        Нора стала внимательно вглядываться вснимок вконце заметки. Нафотографии были запечатлены офицеры подводной лодки «Волкодав» после церемонии награждения.
        - Тыкого-то здесь узнала? - спросил отец.
        - Да. Вотэтот офицер. Мысним вместе летели изХельсинки вПетроград, нотак инеуспели познакомиться. Ктоон?
        - Тыменя спрашиваешь? - удивился адмирал.
        - Нуда, - кивнула Нора. - Ведьты, вотличие отменя, какион, военный моряк.
        - Ичто стого?
        - Ну,мы ведь срусскими союзники…
        - Понятно, - улыбнулся Болдуин. - Тыхочешь, чтобы я посвоим каналам выяснил имя этого моряка?
        - Какой ты уменя умный! - воскликнула Элеонора, обнимая отца. - Ноесли длятебя это затруднительно, ямогу попросить дядю Джона.
        - Нетуж! - воспротивился адмирал. - Мыитак достаточно напрягли твоего дядю-сенатора, когда потребовалось просить русских прикрыть твою сумасбродную поездку ввоюющую Европу!
        - Зато какие получились репортажи. Наних я сделала себе имя!
        - Аменя они сделали почти совсем седым, - грустно улыбнулся адмирал.
        - Папочка, дорогой, прости! - Нора прижалась щекой кщеке отца.
        - Даразве я тебя вчем-то упрекаю? Жаль, чтотвоя мать так рано нас покинула. Сейчасбы она гордилась вместе сомной нашей маленькой дочуркой!
        Оба, отец идочь, замерли, глядя наукрашавший стену кабинета портрет, скоторого им улыбалась женщина, очень похожая наЭлеонору.
        Наследующий день адмирал, какбы между прочим, сообщил:
        - Узнал я протвоего русского. Капитан-лейтенант (по-нашему, лейтенант) Кирилл Берсенев, старший помощник командира подводной лодки «Волкодав». И,если тебе интересно, егоотец четырехзвёздный адмирал, командующий флотом Союза наТихом океане…

* * *
        Командующий подводным флотом Германии адмирал Дёниц был вярости. Потерять одиннадцать подводных лодок водном бою! Иладнобы бой навязал противник. Такнет! Лодки потеряны врезультате провальной операции, спланированной вего собственном штабе! Кактеперь прикажете оправдываться перед фюрером?
        Только что кабинет покинул командир подлодки U-51, которая, несмотря натяжёлые повреждения, смогла уйти отпреследования идобраться доВильгельмсхафен. После его доклада картина произошедшего стала более-менее ясна…
        Началась эта история задолго дофатального длягерманского подводного флота сражения. Резидент германской разведки вПетрограде сообщил, чтонасекретном стапеле одного изсудостроительных заводов готовится кспуску подводная лодка нового образца. Согромным трудом абверу удалось внедрить вэкипаж лодки своего агента. Ценой собственной жизни агент добыл необходимые чертежи, игерманские инженеры засели заих изучение. Вывод был более чем оптимистичен: новая русская субмарина ничем принципиально новым отпредшественниц неотличается. Нопосле нападения неизвестной подлодки навоенно-морскую базу внутри особо охраняемой зоны уберегов Норвегии, когда врезультате торпедной атаки Кригсмарине потерял сразу пять надводных кораблей (тяжёлый крейсер ичетыре эсминца), один оптимистичный вывод пришлось срочно поменять надва пессимистичных: германские инженеры изучали пустышку, которую им умело подсунула русская контрразведка; подлодка нового образца существует. Кчести аналитиков изштаба Дёница, кэтим выводам они пришли ещё дотого, как«Волкодав» - такое имя русские дали своей новой подводной лодке - объявился наглавной базе
британских ВМС, вСкапа-Флоу.
        Дёниц поморщился. Торжественный приём, устроенный русским подводникам вСкапа-Флоу, стал той ложкой дёгтя, чтоизрядно портила столь бережно хранимый вего адмиральской душе бочонок мёда. Речь, понятно, идёт оспланированной подего личным руководством операции, когда подлодка U-47, подкомандованием Гюнтера Прина, задолго доприхода русских проникла втуже гавань, только безприглашения. Этобыла блестящая задумка: проникнуть вхорошо охраняемую гавань именно через тот пролив, который чопорные англичане считали совершенно непроходимым дляподводных лодок, поскольку перегородили его сразу тремя блокшивами. Сампосебе блокшив - всего лишь старое списанное корыто, непригодное дляплавания, но, будучи поставленным внужном месте, вполне способное воспрепятствовать скрытому проникновению подводной лодки. Однако Прин нашёл лазейку, проник вгавань, тремя торпедными залпами потопил британский линкор «Роял Оук», итемже путём благополучно гавань покинул.
        Ното были дела дней минувших. Дела нынешние потребовали, чтобы вскоре после того, какрусская подлодка покинула Скапа-Флоу, настол перед Дёницем легла папка свыведенным наней готическим шрифтом словом Wolfshund («Волкодав»). Натот момент документов вней содержалось немного: пара фотографий икороткая аналитическая записка. Напервом фото запечатлена сама подлодка настоянке вСкапа-Флоу, навтором - экипаж лодки после церемонии награждения. Ваналитической записке дан расклад: отдельно - полодке, отдельно - поэкипажу. Путём сопоставления имеющихся вштабном архиве фотоснимков сделали вывод, что«Волкодав» - самая крупная извсех известных подводных лодок, когда-либо опускавшихся вглубины мирового океана. Абсолютно точно установлено, чтоместом постройки лодки стал один изсудостроительных заводов Петрограда. Втаком случае кместу атаки на«Дойчланд» лодка могла попасть либо через Датские проливы, либо Беломорско-Балтийским Водным Путём перешла изБалтики вСеверный Ледовитый океан идалее двигалась вдоль берегов Норвегии. Второй вариант после зрелых размышлений был отвергнут. Впринципе, проводка судна таких
размеров Беломорско-Балтийским Водным Путём возможна, нотолько приусловии, чтолодка практически весь путь должна пройти внадводном положении. Обеспечить вэтом случае абсолютную скрытность находилось загранью нестолько фантастики, сколько целесообразности. Таким образом, состопроцентной уверенностью можно утверждать, чтолодка прошла Датскими проливами, скорее всего, спрятавшись вмёртвой зоне подднищем одного изсудов. Еёоднажды вроде даже засекли - очевидно, когда она меняла «наседку». Но,увы, поисковую операцию втот раз доконца неотработали, зачто впоследствии ипоплатились. Нораз так, то, выходит, русская лодка может находиться подводой безвсплытия внесколько раз дольше (точных данных нет), чемлюбая другая подлодка. Какрусским удалось этого добиться, оставалось загадкой, которую необходимо вочтобы то нистало разгадать. Используемый германскими подводниками шноркель (устройство наподводной лодке длязабора воздуха, необходимого дляработы ДВСДВС(%D0%B2%D0%BD%D1%83%D1%82%D1%80%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B5%D0%B3%D0%BE %D1%81%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F)
        подводой, атакже дляпополнения запасов воздуха высокого давления ивентиляции отсеков) имел кучу недостатков и, главное, необеспечивал той скрытности, какой обладала, повсей видимости, русская подлодка. Получи подлодки Дёница возможность находиться подводой стуками, нетеряя приэтом боеспособности, иввойне наморе наступилбы решающий перелом. Только это обстоятельство, каквынужден признаться себе адмирал, заставило его тогда утвердить насквозь авантюрный план попоимке русской подлодки - непотоплению, аименно поимке, захвату. Кслову сказать, первое столкновение «Серых Волков» Дёница ирусского «Волкодава» произошло, когда помянутый план ещё небыл окончательно готов. Вотбы тогда отнего отказаться, анезаниматься коррекцией, какпроизошло вдействительности…
        Вэту войну германский подводный флот бесчинствовал наатлантических коммуникациях союзников, используя метод «волчьих стай», нападая одновременно несколькими субмаринами. Какправило, всостав стаи входило четыре подлодки. Ивот одна изтаких стай, ведя охоту наоживлённой судоходной трассе, обнаружила близ берегов Ирландии одиночное торговое судно. Такой, казалосьбы, странный способ передвижения безо всякого прикрытия германским подводникам странным непоказался. Судно, хотя иимело приличный тоннаж, ТЕЛЕПАЛО еле-еле, недотягивая даже до12 узлов. Стаким ходом старая калоша просто вывалиласьбы излюбого ордера. Атак, двигаясь чуть встороне отосновного хода, имела шансы, бочком-бочком, даидобраться доместа назначения. Но,какзубоскалили «волчьи» командиры, разглядывая будущую жертву вчетыре перископа, сегодня для«торгаша» неего день. Атаковать сразу четырьмя лодками - впустую тратить торпеды. Решили кинуть жребий - такое возможно испомощью радиосвязи.
        Ивот самый удачливый (какпредполагалось) втот день командир повёл свою лодку ватаку, нонеуспел выстрелить, каксам получил торпеду влевую скулу, какраз вносовой торпедный отсек. Разрыв вражеской торпеды спровоцировал детонацию собственного боезапаса, илодка развалилась накуски. Пока экипажи трёх германских лодок вспешном порядке перестраивались длясовместной контратаки, «Волкодав» успел потопить ещё одну лодку, сократив, таким образом, стаю ровно вполовину. Сделав ответный залп инепопав, двеоставшиеся лодки предпочли споля боя ретироваться. «Волкодав» пальнул им вслед, тоже непопал, аотпреследования воздержался, видимо, опасаясь оставить безприкрытия подопечное судно.
        Помотивам этого боя штабисты Дёница сделали очевидный вывод. Русская подлодка организовала на«Серых Волков» встречную охоту, применив старый какмир метод ловли наживца. Вкачестве подсадной утки использовали одиночный транспорт, потоннажу подходящий длятого, чтобы лодка-охотник могла прятаться унего подднищем. Русские вновь суспехом использовали проверенный метод.
        Нуи«гут», решили вштабе Дёница. Используем метод русских против них самих. Ведь длятого, чтобы волки загрызли волкодава, всего-то итребуется, чтобы волков было много больше. Дляохоты на«Волкодава» отрядили три стаи: «загонщиков», «охотников» и«резерв». Приобнаружении подозрительного одиночного судна «загонщики» имитируют атаку. Кактолько русская лодка наних нападёт, всражение вступают «охотники». Задача длявсех восьми лодок: вочтобы то нистало русских нетопить, нонанести лодке такие повреждения, которые заставят её всплыть. После этого рядом всплывают оставшиеся германские лодки, - потери считались неизбежными - которые уже входе надводного боя должны принудить русских спустить флаг, или, говоря цивильным языком, сдаться. «Резерву» отводилась роль вспомогательной силы иприкрытия.
        Битва состоялась недалеко оттого места, гдепрошло «знакомство» «Серых Волков» и«Волкодава». Эх,небыло вто время искусственных спутников, потому какзависни такой аппарат надконкретным районом Атлантики, онбы запечатлел насвои штучки-дрючки разыгравшуюся наморе драму. Сначала былбы виден улепётывающий сместа боя сухогруз-приманка, укоторого сразу нашлось лишних 4 - 5 узлов хода, аподводой проступали контуры девяти подводных лодок, пулявших друг вдруга торпедами.
        «Волкодав», какирассчитывали немцы, всплыл после того, каквыпустил все торпеды ипотопил три вражеские лодки. Однако внадводном бою он оказался даже страшнее, чемподводой. Чёртова «зверюга» ухитрилась одновременно атаковать все пять всплывших следом заней германских подводных лодок. Спалубы русского подводного крейсера попротивнику лупили две скорострельные артиллерийские идве установки длястрельбы реактивными снарядами. Ноэто было ещё невсё. Поутверждению командира U-51, онлично слышал, какодна излодок кричала, чтоатакована торпедным катером необычайно малых размеров, адругая, прежде чем пойти кодну, сообщила, чтополучила вборт две торпеды отнеизвестно откуда взявшейся подводной лодки. Ивсеже неизвестно, какбы завершилась битва, непоявись ввоздухе британские противолодочные самолёты. Воттут для«Серых Волков» начался настоящий ад. U-51 - единственная излодок, которая успела нырнуть, поскольку входе надводного боя получила нестоль значительные повреждения, какеё менее удачливые товарки. Ивсё равно, навопрос, какего лодке удалось спастись, командир U-51 несмог дать вразумительного ответа, ибоискренне
непонимал, почему вдруг самолёты стали бомбить соседний квадрат, анетот, гдеуходила отпогони его субмарина. Зато эту тайну быстро разгадали вштабе Дёница. Просто преследуя U-51, британцы обнаружили лодки, которые были врезерве ипытались покинуть опасную зону, идятемже курсом, чтоиU-51.
        Сложить пять ипять оказалось нетак уж исложно. Дёниц издал приказ, запрещающий «Серым Волкам» искать встречи срусским «Волкодавом». Воисполнение приказа рекомендовалось прекратить атаки наодиночно следующие суда взоне действия русской подводной лодки. Вконце концов, рассудил Дёниц, такая лодка пока только одна, иесли подеё удар специально неподставляться, тоиущерб отеё деятельности можно свести кминимуму.
        ПРИРАСТАТЬ БУДЕТ СИБИРЬЮ…
        - Ичего ты сияешь, какначищенный тульский самовар? - сулыбкой спросил Седых.
        - Аты невкурсе? - удивился Александр Ежов. - Автомат Калашникова приняли навооружение! Завтра Мишка проставляется. Такчто, гуляем, брат! Кстати, - Ежов хитро посмотрел наСедых, - Мишка ведь родом изСибири. Мотай наус, земляк!
        - Этоя вкурсе, этоздорово, - кивнул Седых. - Заземляка рад, анабанкет пойти несмогу.
        - Чтотак? - удивился Ежов.
        - Улетаю вНовосибирск, - чуть грустно улыбнулся Седых, - кончилась моя стажировка.
        - Уже? - удивился Ежов. - Асколько ты здесь?
        - Двамесяца.
        - Да, - кивнул Ежов, - летит, брат, время.
        - Такчто приглашаю тебя на«отходную».
        - Ну,конечно, приду! - заверил Ежов. - Восколько «поляну» накрываешь?
        - Впять.
        - Адирижабль восколько?
        - Вчетыре.
        - Непонял… - наморщил лоб Ежов.
        - Вчетыре утра, - пояснил Седых.
        - А… Рейс утебя какой-то странный.
        - Проходящий. Напрямой билетов небыло.
        - Теперь ясно, - кивнул Ежов, потом нахмурил лоб. - Погоди, акакты довоздушной гавани будешь ночью добираться, закажешь такси?
        - Понимаешь… - замялся Седых. - Ятут гостинцев понакупил…
        - Понятно, можешь непродолжать. - Ежов задумался. - Былабы уменя своя машина… Слушай, может тебе денег занять?
        - Янеберу вдолг, темболее постоль незначительному поводу, - твёрдо сказал Седых. - Даты небеспокойся. Ясвечера вгавань уеду. Тампосижу…
        - Ты-то посидишь, даменя совесть замучает… Погоди. Есть идея. Ждиздесь!
        Ежов вернулся минут через пять. Довольный.
        - Ну,всё впорядке. Договорился сневесткой. Унеё машина. Онатебя вгавань отвезёт.
        - Неудобно… - запротестовал Седых.
        - Неудобно напотолке спать, одеяло спадывает, - хохотнул Ежов. - АСветлана - так мою невестку зовут - она хоть инедавно питерская, нозаконы гостеприимства блюдёт свято. Такчто, если откажешься - обидится ужеона.
        В19 - 00 пришёл ответственный дежурный иприкрыл застолье, и, каксказал Александр Ежов, очень вовремя сделал. «Понимаешь, - объяснял он находу Саше Седых, - Ядоговорился соСветой, чтомы подойдём в17 - 20, ивот… - Ежов посмотрел начасы, - мы практически опоздали. Ходу, тёзка!» Друзья выскочили известибюля станции метро «Эрмитаж» ибегом устремились кПевческому мосту. «Должна быть где-то здесь…» - бормотал Ежов, вертя головой посторонам.
        - Молодые люди, вынеменя ищете? - ворвался вих сознание насмешливый женский голос.
        Светлана стояла чутьли невдвух шагах, иснарочитым осуждением покачивала белокурой головкой:
        - Мало того, чтоопоздали, такони меня ещё ивупор невидят!
        - Явысматривал машину, - оправдывался Ежов, целуя невестку вщёку. - Знакомься, этомой друг, Саша Седых!
        - Ну,здравствуйте, Саша Седых, - Светлана протянула узкую ладошку; дляпожатия протянула, недляпоцелуя.
        - Здравствуйте, - пожимая длинные пальцы, каким-то сиплым, несвойственным ему голосом произнёс Седых, чувствуя, чторобеет подизучающим взглядом серых глаз.
        Похоже, Светлана уловила его настроение, потому что рассмеялась:
        - Какойвы, однако, пугливый, Саша Седых, какбудто инесибиряк! Смелее, мыведь свами почти что земляки: янесколько лет прожила недалёко отОмска.
        - Агде твоя машина? - спросил Ежов, одновременно незаметно толкая Сашу вбок: ты, мол, чего?
        - Тутнедалеко. - Светлана решительно втиснулась между молодыми людьми иподхватила обоих подлокти. - Пошли, кавалеры!
        Попути кмашине Саша вспомнил, какЕжов упоминал отом, чтоего невестка беременна, иукрадкой посмотрел ей наживот. Нуда, талия чуть полновата.
        Сначала завезли домой Ежова. Когда остались вмашине вдвоём, Светлана сказала:
        - Атеперь едем комне домой, мама ждёт нас начай. Иникаких возражений!
        Подороге болтали оразном, иСашина неуверенность постепенно стала проходить. Онуже было хотел спросить оСветином папе, новэто время машина остановилась возле нового дома наМосковском проспекте.
        - Приехали! - сообщила Светлана.
        Оказавшись втрёхкомнатной квартире, Саша порадовался, чтонеуспел спросить Свету оботце. Человек, изображённый напортрете вгостиной, былему знаком: Герой Союза, генерал-майор Галин, недавно погибший подБелостоком.
        Зачаем иразговорами просидели почти дополуночи, когда Светлана поднялась сдивана:
        - Нампора!
        - Куда спешишь? - удивилась Ольга Матвеевна. - УСаши ведь дирижабль вчетыре утра, если я правильно поняла.
        - Поняла ты правильно, - ласково улыбнулась Светлана, - только промосты забыла.
        - Ах,да, - смутилась Ольга Матвеевна ивиновато посмотрела наАлександра. - Вотведь, коренная петербурженка, авразлуке слюбимым городом многое позабыла, втом числе ипроразвод мостов.
        Миновав Дворцовый иБиржевой мосты, припарковались наМытнинской набережной.
        - Посмотрим отсюда, какразводятся мосты, - объяснила Светлана.
        Саша невозражал, хотя эту действительно красивую церемонию наблюдал целых два раза. Наблюдать отсюда заДворцовым мостом было нетак удобно, иСаша, какнистарался, вновь упустил момент отрыва разводных пролётов друг отдруга.
        Ввоздушную гавань приехали вовремя. Припрощании Саша неожиданно попросил:
        - Можно, ябуду тебе писать?
        Светлана растерялась, стала искать слова длявежливого отказа, ненашла, достала блокнот изаписала адрес. Вырвала листок ипротянула Саше:
        - Пиши. Ноответ негарантирую.
        Саша принял листок, кивнул и, неоглядываясь, направился квходу втерминал.
        19-СЕНТЯБРЬ-41
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        АЕСЛИ ЭТО ЛЮБОВЬ?
        Берсенев, какзачарованный, смотрел нанестоль уж далёкий берег. Может быть, даже открылбы рот, каксделали некоторые изподводников - всем свободным отвахты внизу было разрешено подняться наверхнюю палубу - открылбы, еслибы невоспитание.
        - Любуешься? - спросил возникший изтемноты Скороходов, кивая внаправлении искрящегося мириадами огней берега. - Майами…
        - Непорядок, однако, - покачал головой Берсенев (анекдоты прочукчей какраз стали входить вмоду), - демаскировочка…
        - Аим плевать, однако, - втон ему ответил Скороходов. - Ониамериканцы. Имивдругих странах вольно вести себя, какхозяевам, ауж усебя дома точно будут делать то, чтосчитают нужным, иникакие «волчьи стаи» им вэтом непомеха.
        - Ну,ну… - усомнился Берсенев. - Будем посмотреть…
        - Длятого сюда ипришли…
        Вэтот район «Волкодав», посогласованию скомандованием союзников, перебрался, кактолько стало очевидно, чтоэффективность его использования вСеверной Атлантике пошла наубыль. Всостав какой-либо группировки ВМФ США лодку включать нестали, предоставив ей статус вольного охотника, обязанного лишь информировать освоих передвижениях. Спросите, почему командир «Волкодава» избрал вкачестве района дляпатрулирования именно побережье североамериканского штата Флорида? Ответ вы найдёте всубботнем номере газеты «Нью-Йорк таймс», гденастранице дляплатных объявлений помещено сообщение осроках проведения недельного морского круиза сотправлением изМайами ипосещением отдельных островов Карибского моря. Тамже помещена фотография пассажирского лайнера «Жемчужина Кариб», накотором этот круиз ибудет происходить. Скороходов, ивэтом Берсенев был сним солидарен, полагал, чтохотя досей поры «волчьи стаи» упобережья Флориды неразбойничали, нонатакой вызов могут иоткликнуться. Потому изанял «Волкодав» позицию впрямой видимости порта Майями какраз вканун начала круиза.
        Американцам свойственна наглость, ноникак небеспечность. «Жемчужина Кариб» вышла врейс ссолидным эскортом всоставе двух эсминцев ВМФ США итрёх кораблей Береговой охраны.
        - Зрямы заними попёрлись, - сетовал Берсенев. - Лодка шла вподводном положении сотставанием надве мили имористее «Жемчужины» сосвитой. - Несунутся «волки» втакой капкан.
        - Посмотрим, - философски отвечал Скороходов.
        Впрочем, «посмотрим» сопущенным перископом получалось как-то неочень, пока что только слушали.
        Когда прошло сообщение отом, чтов50милях кнорд-осту германские подводные силы большим числом атаковали конвой, иоба эсминца, покинув эскорт, спешно направляются туда, Скороходов прокомментировал всё происходящее одним словом «Началось!» иобъявил тревогу.
        Ивсеже первый раунд остался за«волками». Ихкараулили снорд-оста, аони подкрались сзюйда, состороны Карибского моря. Когда радист сообщил, чтоперехватил короткий сигнал SOS, который тутже оборвался, атеперь втом месте сплошная какофония изпомех, Скороходов, скрипнув зубами, приказал: «Полный вперёд»!

* * *
        Чтозаставило Элеонору Болдуин принять участие вкруизе? Онанебыла поклонницей подобного рода развлечений, более того, какимногие соотечественники, считала их втакое время неуместными. И,тем неменее, вназначенное время поднялась наборт «Жемчужины Кариб». Такчто это, журналистское чутьё? Да,пожалуй, чтотак: именно журналистское чутьё!
        Прошло больше двух часов, какэсминцы оставили «Жемчужину» напопечение сторожевиков. Интересно, подумала Нора, кто-нибудь изпассажиров, кроме неё, этозаметил? Врядли. Бодры, веселы. Судовольствием вкушают свежий морской воздух наверхней палубе, хлещут виски побарам, итам итам отчаянно флиртуют, короче, живут полной жизнью!
        Этобыло похоже насон, илинапроделки киношников изГолливуда. Корабли береговой охраны пошли надно очень быстро, и, казалось, одновременно. Ещёдотого, каккруизное судно резко застопорило ход, инапалубу стали выскакивать обеспокоенные туристы, спрашивая утех, ктотам уже находился: «Чтопроизошло?» инеполучая навопрос вразумительного ответа, наплаву остались только пара спасательных шлюпок, вокруг которых вводе барахтались выжившие моряки.
        Апотом посторонам от«Жемчужины Кариб» одновременно всплыли четыре германские подводные лодки, беря её вперекрестие.
        Вернуться один-единственный раз кпрактике «призовой войны» предложил командир подлодки U-112 иодновременно предводитель одной из«волчьих стай» корветтен-капитан Вильгельм фон Швальценберг. Командованию понравилась идея больно стукнуть американцев поих вездесущему носу изаодно пополнить казну германского подводного флота. Таквозник план операции, получившей кодовое название «Круиз». Атака наконвой была одновременно ибоевой операцией иотвлекающим манёвром. Неожидавшие нападения именно вэтом районе американцы засуетились истали допускать тактические промахи, которыми судовольствием воспользовались германские подводники.
        Взяв вруки рупор, Вильгельм фон Швальценберг нанеплохом английском обрисовал шокированным пассажирам иэкипажу «Жемчужины» всю безнадёжность их положения иприступил кизложению своих требований. Как-то: прекратить попытки подавать сигнал SOS, немедленно выбросить заборт всё имеющееся наруках оружие, спустить штормтрап иприготовится принять призовые команды сподлодок, заранее приготовить ксдаче ценности иденьги. Вслучае неповиновения грозился пустить судно надно. Пока Швальценберг витийствовал, егодруг исоратник, командир подлодки U-107, капитан-лейтенант Фридрих Штольц любовался вбинокль растерянными лицами пассажиров «Жемчужины». Лицо одной изпассажирок показалось ему знакомым. Фридрих пригляделся. Такиесть! Лиз. Только масть, сучка, сменила. Спеша порадовать друга, Фридрих собственноручно передал спомощью сигнального прожектора сообщение наU-112. Прочтя сообщение, Вильгельм схватился забинокль. Вскоре мстительная улыбка исказила его холеное лицо. Показав Лиз спомощью бинокля командиру призовой команды, корветтен-капитан приказал доставить девушку налодку.
        Оценив ситуацию, чтосложилась вокруг круизного судна, Скороходов изложил план атаки:
        - Наммало победить немцев. Куда важнее, чтобы они неуспели торпедировать лайнер. Поэтому действовать будем так. Атакуем ближнюю лодку. Потом ныряем, проходим подсудном ивыныриваем позади лодок противника, темсамым отвлекая их внимание насебя. Вопросы есть? Отлично! Торпедная атака!
        Нора стревогой следила, какслодок спускают шлюпки ивних садятся вооружённые матросы. Четыре шлюпки были уже напути клайнеру, каксзади раздался сильный хлопок. Нора метнулась кпротивоположному борту, находу настраивая свою сверхмощную камеру. Успела увидеть взметнувшийся надлодкой столб воды, исделала несколько снимков её явно недобровольного погружения. Вернулась напрежнее место. Нашлюпках ещё гребли, нонатрёх оставшихся лодках началась какая-то суета. Подводой явно происходило нечто впланы немцев невходящее. Апотом сзади командирской лодки - Нора посчитала, чтоимеет право так её называть, ибоименно сеё мостика вещал врупор противный голос - стала стремительно всплывать ещё одна лодка. Поеё палубе перекатывались волны, асостороны рубки внаправление командирской лодки уже вёлся артиллерийский огонь.
        Необращая внимания назатеянную пассажирами лайнера кутерьму, Нора делала снимок заснимком, меняла плёнку ивновь щёлкала затвором. Позже сделанные ею снимки обойдут всю мировую прессу. Горящая U-112, видно, какморяки прыгают спалубы вводу… Задранная корма ещё одной лодки засекунду догибели. И,конечно, прекрасный всвоей ярости «Волкодав», ощетинившийся всторону противника пушечными стволами иреактивными установками… Авот ифинал. Полузатопленная U-107 ижмущиеся кней шлюпки сдругих подлодок. Ившлюпках, инапалубе лодки стоят немецкие подводники споднятыми вверх руками…
        Илишь один снимок Нора вгазеты неотдала. Идаже непотому, чтотот получился слегка размытым. Просто нанём, пусть инеочень отчётливо, можно было различить лицо Кирилла Берсенева…

* * *
        Представьте картинку. Ясный день. Внебе Флориды ослепительно сияет полуденное солнце. Наверхних ступеньках дома отдыха офицерского состава, чтонаходится натерритории военно-морской базы Мейпорт, стоит молодой офицер вбелоснежном кителе спогонами капитан-лейтенанта ВМФ СССР. Рядом резко тормозит кабриолет ярко-красной масти соткинутым верхом. Зарулём шикарная брюнетка. Наней платье втон машине, глаза прикрыты солнцезащитными очками. Брюнетка снимает очки. Еёвзгляд пересекается свзглядом офицера. Несколько секунд длится диалог безединого слова, одними взглядами. Затем офицер сбегает поступенькам изапрыгивает назаднее сидение кабриолета. Машина срывается сместа, находу поднимая кузов. Голливуд отдыхает!
        Авот капитан 2 ранга Скороходов, который наблюдал эту сцену, стоя уоткрытого окна, прокомментировал произошедшее по-своему. Онсказал: «Твою мать!..» истукнул кулаком поподоконнику, нонесильно, так, чтобы иэмоции подчеркнуть, ируку неповредить. Ия вам скажу, поступить именно так командир «Волкодава» имел все основания. Срукой, ядумаю, объяснять особо нечего - её просто жалко, чай, своя, неказённая. Чтокасается эмоций, тоони предельно точно отразили степень грядущих неприятностей, которые, какпоступилибы любые неприятности наих месте, ждать себя долго незаставили…
        Помощник военно-морского атташе придипломатическом представительстве СССР вВашингтоне, капитан-лейтенант Сергей Крылатский подводников недолюбливал, хотя какой-то специальной причины унего досего дня нато небыло. Теперь такая причина появилась. Неприятное известие застало сотрудника атташата набалконе, гдеон, полулёжа вшезлонге, принимал солнечные ванны. Телефонный звонок заставил Крылатского сначала покинуть нагретое солнышком место ипройти вкомнату, апотом исрочно облачиться ввоенную форму. Жалея себя, покинул комнату. Кляня судьбу, прошёл покоридору. Источаясь благородным негодованием, постучал вдверь. Получив разрешение, вошёл. Вкомнате возле низкого столика вмягких полукреслах сидели капитан 2 ранга Скороходов икапитан 3 ранга Лившиц. Товарищи офицеры непили ром, товарищи офицеры играли вшахматы, иотэтого градус негодования Крылатского стал почему-то выше.
        - Товарищ капитан второго ранга! - вскричал Крылатский. - Потрудитесь объяснить, гдетеперь находится капитан-лейтенант Берсенев?!
        Скороходов смерил молодого офицера прохладным взглядом. Спросил:
        - Вы,если неошибаюсь, дипломат?
        - Такточно! - рефлекторно ответил Крылатский. Потом опамятовался. - Тоесть… Какое это имеет значение?!
        - Имеет, - снажимом произнёс Скороходов. - Коли ты дипломат, чего ведёшь себя так недипломатично? Илия, капитан второго ранга, утебя, капитан-лейтенанта, вподчинении? Коли так, предъяви полномочия! А-а… полномочий-то инет? Втаком случае извольте, товарищ капитан-лейтенант, слово «потрудитесь» засунуть себе куда-нибудь ниже ватерлинии иподберите другую форму дляобращения - иливыметайтесь вон!
        Обастарших офицера отвернулись отКрылатского ивновь сосредоточили внимание нашахматной доске. Покрасневший отунижения капитан-лейтенант потоптался наместе, потом выдавил:
        - Виноват…
        - Неимею ничего возразить, - кивнул Скороходов. - И-и?..
        - Товарищ капитан второго ранга, прошу разъяснить: гденаходится капитан-лейтенант Берсенев?
        - Нувот, совсем другое дело, - по-домашнему улыбнулся Скороходов. - Только откудамне, голубчик, знать, гдетеперь находится помянутый вами офицер, коли ион, ия, ивесь остальной экипаж вверенной мне подводной лодки, пребываем вкраткосрочном отпуске, азначит, вольны находиться, гдекому вздумается. Илия неправ?
        - Такточно, неправы! - голос Крылатского обрёл утраченную уверенность.
        - Ивчёмже? - сделал удивлённое лицо Скороходов.
        - Втом, чтокапитан-лейтенант Берсенев волен находиться негде ему вздумается, аисключительно натерритории военно-морской базы Мейпорт! - отчеканил Крылатский.
        - Такя, собственно, именно это иимел ввиду, - изобразил простодушие Скороходов.
        - По-моему, вызря всполошились, товарищ капитан-лейтенант, - вмешался вразговор Лившиц. - Нестоит ждать состороны капитан-лейтенанта Берсенева совершения сколь-либо серьёзного проступка.
        - Вотсэтим я готов согласиться, товарищ капитан третьего ранга, - вновь начал закипать Крылатский. - После того, чтоон уже совершил, ждать откапитан-лейтенанта более серьёзного проступка просто глупо! Воттолько неговоритемне, чтовы невкурсе того, чтоБерсенев покинул ту часть базы Мейпорт, которая разрешена дляпосещения экипажем «Волкодава», итеперь находится натерритории Соединённых Штатов нелегально!
        После этих слов вкомнате установилось тягостное молчание. Прервал его Лившиц, обратившись кКрылатскому:
        - Коли так, товам, наверное, известно, какБерсеневу удалось покинуть территорию базы?
        - Разумеется, - фыркнул дипломат, - также, как, уверен, ивам: онвывезен стерритории базы наавтомашине красного цвета!
        - Зарулём которой находилась… - начал Лившиц.
        - Элеонора Болдуин, дочь адмирала Болдуина! - закончил Крылатский. - Скажу больше, мнетакже известно, чтовнастоящий момент оба находятся взагородном доме Болдуинов, впригороде Джексонвилля!
        Скороходов иЛившиц переглянулись. Судя повыражениям их лиц, последней информацией они необладали.
        - Выуже доложили опроисшедшем своему начальству? - спросил Лившиц.
        - Пока нет. Решил сначала переговорить свами. Вернее, яшёл поговорить скомандиром лодки, нораз тут оказался ипомощник поработе сличным составом…
        - Можете непродолжать, - кивнул Лившиц. - Выправильно поступили, чтоначали именно сэтого. Уверен, этопоможет избежать всем нам многих неприятностей.
        - Это, какимже образом? - насторожился дипломат.
        - Давайте рассуждать, - предложил Лившиц. - Если вам досих пор непозвонили изатташата, то, значит, идемарша состороны госдепа тоже пока непоследовало. Логично?
        - Допустим…
        - Значит, руководство базы неспешит доложить опроисшествии покоманде. Почему?
        - Нехотят подставлять подудар адмирала Болдуина, - уверенно ответил Крылатский.
        - Верно, - кивнул Лившиц. - Предпочитают, чтобы волна пошла снашей стороны. Анам это надо, если вспомнить, чьим сыном является капитан-лейтенант Берсенев?
        - Ачьим племянником? - добавил Скороходов.
        Подтяжестью приведённых аргументов Крылатский медленно опустился настул, забыв спросить разрешения.
        - Ичто теперь делать? - беспомощно спросилон.
        Похоже, додипломата только сейчас дошло, перед входом вкакую задницу он оказался.
        - Ничего, - пожал плечами Лившиц, который встал из-за стола иперебрался коткрытому окну. - Думаю, всёразрешится вближайшие часы ибезнашего участия.
        - Акакже незаконное проникновение начужую территорию? - спросил Крылатский.
        - Этим вопросом уже есть кому заняться. Подойдите сюда, - поманил рукой Лившиц Крылатского иСкороходова.
        Теподошли. Состороны причала кштабному корпусу стремительной походкой перемещался адмирал Болдуин…
        Какпринято изображать вкино безудержную страсть? Разбросанная наполу одежда идва разгорячённых обнажённых тела насмятых простынях, янепутаю? Ну,так всё это вдоме адмирала Болдуина какраз иналичествовало. Ещёутром, отпуская прислугу навесь день, Нора ничего такого непредполагала. Просто вголове было свежо ичуточку морозно. Мысли проносились поизвилинам какбобслеисты потрассе: стремительно ибесстрашно. Оставшись вдоме одна - адмирал был где-то вморе, - Нора застелила постель чистым бельём ипоставила наприкроватный столик вино ифрукты, атакже положила пачку сигарет изажигалку, хотя сама курила крайне редко. Каксказано, всёэто она делала неизуверенности, апокакому-то шальному наитию. Точно также села вкабриолет ипоехала набазу, апотом караулила Берсенева возле дома отдыха. Когда он встал наступеньках, какбы сомневаясь ввыборе дальнейшего маршрута, Нора подогнала машину кступеням. Иопять, кактогда, вбалтийском небе наборту «Суоми», ихвзгляды пересеклись. Толькотогда вовзгляде Норы был интерес, сейчасже он сменился напризыв. Ион откликнулся. Сбежал поступенькам изапрыгнул вмашину. Ушлагбаума всалон
заглянул чернокожий сержант. Увидел Кирилла. Наширокое лицо набежала тень сомнения. Тогда Нора заглянула вего глаза, спросила: «Что-то нетак?» Сержант, невсилах отвести взгляд, пролепетал: «Нет, мэм, всёвпорядке…» Поего сигналу полосатая палка медленно поползла вверх.
        Вскоре база осталась далеко позади. Душа Норы ликовала. Унеё получилось! Вопреки всем правилам изапретам. Значит, получится идальше! Ивсё уних получилось, какникогда инискем другим доэтого. Фрукты ивино терпеливо ждали, когда они утолят другой голод, другую жажду. Однако первой внимания любовников удостоилась пачка сигарет. Нора сбросила усталые крылья доследующего подходящего случая, непытаясь хоть сколь-нибудь прикрыться простыней, открыла пачку, прикурила изатянулась глубоко ижадно. Кирилл лежал рядом исмотрел, какона это делает. Сделав несколько затяжек, Нора протянула сигарету Кириллу. «Будешь?» Тот взял, неумело затянулся итутже закашлялся. Нора изумилась. «Тынекуришь? Зачем взял?» - «Хочу делатьвсё, какты», - ответил Кирилл. «Вотглупый! - рассмеялась Нора. - Этосовсем нето умение, которому стоит подражать. Сделаем иначе. Ябросаю курить прямо сэтой самой минуты!» Нора отобрала сигарету уКирилла ирешительно её затушила. «Всё! Скурением покончено раз инавсегда!»
        Когда автомобиль остановился возле крыльца, адмирал Болдуин попросил шофёра посигналить. Издома долго никто невыходил, потом накрыльце появилась Нора влёгком халате, надетом, какзаподозрил адмирал, наголое тело.
        - Папа… Тыкакздесь?
        «Ишь, ты, - подумал адмирал. - Нитени смущения илираскаяния. Ладно!»
        - Гдеэтот… твой… - началон.
        - Егозовут Кирилл! - свызовом подсказала Нора.
        - Пусть так, - кивнул адмирал. - Возвращайся вдом искажи Кириллу, пусть собирается.
        - Чтоты хочешь сним сделать?
        Кудовольствию адмирала вголос Норы проскользнули тревожные нотки.
        - Разумеется, арестовать! - твёрдо ответил адмирал.
        - Зачто?! - ужаснулась Нора.
        - Тебе зачитать весь список инкриминируемых ему преступлений? - поинтересовался адмирал. - Яэто сделаю, нонесколько позже. Пока хватит того, чтоон незаконно пересёк границу Соединённых Штатов!
        - Онэтого неделал! - воскликнула Нора.
        - Тоесть как? - опешил адмирал.
        - Этоя насильно привезла его внаш дом. Этоменя ты должен арестовать запохищение человека!
        «Э,да тут всё зашло очень далеко», - подумал адмирал, адочери ответил:
        - Хорошо, сэтим разберёмся позже, носейчас я должен поскорее доставить его набазу.
        - Ноты обещаешь, чтосКириллом неслучится ничего плохого? - требовательно спросила Нора.
        - Клянусь! - поднял руку адмирал.

* * *
        Адмирал Эдвард Болдуин встретил сенатора Джона Болдуина усамолёта. Когда братья разместились назаднем сидении автомобиля, сенатор спросил:
        - Насколько назначена церемония награждения?
        - Насемнадцать ноль-ноль, - по-военному чётко ответил адмирал.
        - Прекрасно! Значит, взапасе уйма времени, иябы хотел посвятить его встрече сплемянницей. Вези меня ксебе!
        Адмирал отдал распоряжение шофёру, после чего нажал кнопку подъёма стекла. Когда полупрозрачный щит надёжно отделил пассажирский салон отместа водителя, сенатор достал изпортфеля пакет ипередал брату сословами:
        - Здесь все необходимые бумаги, которые делают пребывание Берсенева втвоём доме легальным.
        - Спасибо Джони! - поблагодарил адмирал. - Этобыло трудно сделать? - Онкивнул напакет.
        - Представь себе, нет. Госдеп решил посмотреть наэкстравагантную выходку молодых людей сквозь пальцы. Правда, есть одно условие…
        - Какое? - насторожился адмирал.
        Сенатор неспешил сответом. Выдержав паузу, онспросил:
        - Ответь, Эд, этоуних серьёзно?
        Смысл вопроса был понятен, ноадмирал неторопился, держал паузу.
        - Похоже, да, - наконец ответилон.
        - Слава богу! - Похоже, сенатора серьёзно волновал ответ наэтот вопрос. - Тыдолжен понимать, Эд, наша мораль может допустить безрассудство, если заним стоят высокие чувства, нонераспутство.
        - Какты мог подумать такое проНору? - возмутился адмирал.
        - Дая инедумал, но, зная современную молодёжь, некоторые опасения оставались. Теперь они рассеялись окончательно. Ноэто уменя. Внаших стобой интересах, чтобы общественное мнение было точно такимже. Тыменя понимаешь?
        - Понимаю, - кивнул адмирал. - Карьера ивсё такое. Однако куда ты клонишь, непойму.
        - Норе иКириллу следует пройти обряд обручения, - твёрдо сказал сенатор.
        - Что?! - удивлению адмирала небыло предела.
        - Этоиесть то условие, окотором я тебе говорил, - необращая внимания навсплеск эмоций состороны брата, продолжил сенатор. - Ихотя, какты теперь понимаешь, нея являюсь автором идеи, длянашей семьи вней заключена немалая выгода. Суди сам. Фотографии Кирилла иего друзей - кстати, благодаря, втом числе, иусилиям Норы - ещё недавно украшали первые полосы всех газет. Тудаже, несомневаюсь, попадут иснимки сцеремонии награждения. Аследом ещё одна сенсация: племянница сенатора США идочь трехзвёздного адмирала обручилась срусским героем-подводником, недавно вырвавшим её вчисле других пассажиров «Жемчужины Кариб» изхищных пастей «Серых Волков» Дёница!
        - Текст сам придумал? - спросил Эдвард. - Утебя неплохо поучается.
        - Посиди смоё всенате, иты такому научишься, - добродушно рассмеялся Джон. - Однако ты неответил…
        - Насчёт помолвки? - уточнил адмирал. - Я,пожалуй, возражать небуду. Приусловии, чтосвадьба будет перенесена напосле окончания войны.
        - Разумно, - одобрил сенатор. - Идостаточно патриотично, и, сучётом сроков, сводит обряд обручения кпустой формальности. Тыэто имел ввиду?
        - Только Норе эту мысль неозвучивай, - предупредил Эдвард.
        - Закого ты меня принимаешь? - обиделся Джон. - Кстати, этот русский, какон тебе?
        - Славный парень! - кивнул адмирал. - Ктомуже изхорошей семьи.
        - Ещёкакой хорошей, - поддакнул сенатор. - Такчто насчёт пустой формальности надо крепко подумать.
        - Главное, чтобы мы всё это время оставались союзниками, - сказал адмирал.
        - Этода, - согласился сенатор.

* * *
        Церемония награждения проходила прибольшом стечении почётных гостей ижурналистов. Такчто насчёт фотографий вгазетах сенатор точно неошибся. Потом был банкет итанцы. Нора, после того, каксудовольствием приняла план, предложенный дядей Джоном, искала удобного случая, чтобы оставить Кирилла наедине сотцом. Новлюблённый поуши моряк никак нехотел отпускать возлюбленную, требуя, чтобы она танцевала только сним. Пришлось вмешаться сенатору. ЕмуКирилл отказать непосмел. Воттут-то адмирал иухватил его подлокоток, уводя вукромное место. Кирилл безропотно передвигал ногами, асам неотводил взгляда отвальсирующей Норы.
        - Молодой человек, - начал адмирал, когдаони, наконец, остались одни. - После того, чтопроизошло между вами имоей дочерью унас вдоме, я, какотец, вправе поинтересоваться: каковы ваши дальнейшие намерения?
        - Яготов немедленно просить руки вашей дочери! - воскликнул молодой офицер.
        - Радэто слышать, - одобрил адмирал. - Но,однако, нездесьже? Приличия требуют отнас иного. Давайте поступим следующим образом. Поскольку вы теперь можете покидать территорию базы, тожду вас завтра усебя дома, скажем, часов водиннадцать. Анапослеобеда назначим церемонию обручения, здесь, натерритории базы, чтобы вней смогли принять участие ваши друзья. Васчто-то смущает?
        - Авдруг Нора мне откажет?
        - Молодой человек, - отдуши рассмеялся адмирал, - вы что, такдосих пор ничего инепоняли?
        Красивая история любви американской девушки ирусского моряка растрогала Америку. Одинокая девушка наутреннем пирсе иморской офицер находовом мостике уходящей вморе подводной лодки… Этуфотографию, крадости сенатора Болдуина, вместе соснимками сцеремонии обручения поместили насвои полосы все центральные газеты…
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        ЛЮБИМАЯ ИГРУШКА ФЮРЕРА
        Очередной катер внёс изменения всписочный состав содержащихся наострове Белёк военнопленных: два«ветерана» убыли, зато появился новичок…
        Успех операции вомногом зависит оттого, проходитли она вопределённой последовательности. Встреча Зоненберга сФогелем должна была состояться дотого, какего (Зоненберга) заметит Скорцени; обратный вариант грозил предсказуемо негативными последствиями.
        Этотолько уСкорцени сотоварищи должно создаться стойкое убеждение: влагере бардак, охрана отстой. Усвиду безобидной лагерной охраны существовало несколько опорных пунктов, откуда завоеннопленными велось скрытое наблюдение, анекоторые изпунктов легко превращались вдолговременные огневые точки. Только неподумайте, чтолагерь был специально оборудован подпобег Скорцени. ЛВП №413 изначально спроектировали ипостроили каклагерь, вкотором могут содержаться VIP-персоны (если подобное определение вообще уместно). Извсей лагерной инфраструктуры, если несчитать вынесенного запределы периметра причала, исключительно деревянным был только трёхметровой высоты забор. Всеостальные сооружения деревом лишь обшиты, длямаскировки камня, металла ибетона, изкоторых насамом деле построены. Возьмём любую изпяти лагерных вышек. Свиду дощатый сарай, прямо изкоторого торчит нелепая деревянная конструкция страдиционной площадкой длявертухая. Нотолько те, кому положено, знали: сбрось деревянную обшивку - иостанется железобетонный ДОТ, изкоторого вертикально вверх уходит металлическая труба снаходящейся внутри винтовой
лестницей, ведущей ксмотровой площадке; онатакже выполнена изметалла, возьмёшь разве что изпушки. Нехочу останавливаться наостальных сооружениях, новсеони: комендантский дом, казарма, инекоторые хозяйственные постройки, оборудованы нехуже. Понимаешь теперь, дорогой читатель: чтобы взять такой лагерь, одной подводной лодки явно недостаточно, требуется серьёзная десантная операция. Аесли учесть, чтосморя остров охраняли четыре корабля береговой охраны, которые дотого, какихбы потопили, всяко успели поднять шум, то«Беличий острог» слёгким сердцем можно считать неприступным. Аотпустить Скорцени надо? Вотипришлось валять дурака: убрать морское охранение, изобразить дикое послабление внутреннего режима, ивсё это сделать так, чтобы выглядело правдоподобно. Вроде получилось.
        - Господин обер-лейтенант!
        Зоненберг нервно дёрнулся иобернулся наокрик. Кнему сулыбкой спешил Фогель.
        - Радвас видеть, унтерштурмфюрер, - улыбка Зоненберга выглядела вымученной. - Только, ради бога, непроизносите моих подлинных звания иимени. Сними я давно болталсябы впетле. Хорошо, влагерном госпитале успел обменяться документами спокойником. Теперь я оберштурмфюрер Вальтер Зоненберг, запомнили?
        - Запомнил, Вальтер Зоненберг, - кивнул Фогель.
        - Ну,раз уж мы свами тут встретились, - повыражению лица было видно, чтоЗоненбергу значительно полегчало, - может, введёшь, старый приятель, меня вкурс здешней жизни? Кудамы, например, теперь следуем?
        - Встоловую, - пояснил Фогель, - время обеда.
        - Воттак, безстроя? - удивился Зоненберг.
        - Бывает истроем, - улыбнулся Фогель, - ночаще так.
        - Странные влагере порядки… - покачал головой Зоненберг.
        - Этоещё что, - махнул рукой Фогель, иазартно принялся посвящать Зоненберга втайны внутреннего распорядка ЛВП №413…
        Встоловой, прежде чем сесть застол, Фогель представил Зоненберга товарищам поплену.
        - Мойстарый приятель, оберштурмфюрер Вальтер Зоненберг! - объявилон.
        Зоненберг щёлкнул каблуками, раскланялся начём, собственно, представление икончилось. Краем глаза новичок уловил пристальный взгляд, которым наградил его Скорцени. Значит, узнан. После обеда, надо полагать, будет весело…
        И,какпоётся водной незамысловатой песенке: «Предчувствие его необмануло…»
        Запределы лагеря его увёл Фогель. Зоненберг непереставал удивляться местным порядкам, вотитеперь спросил:
        - Вычто, всегда вот так свободно покидаете территорию лагеря?
        - Те,кого неопределили наработы, - кивнул Фогель. - Утром построение, перекличка. Кому наряда нехватило - свободен довечерней поверки.
        Обложили их качественно. Из-за деревьев выступили сразу шесть человек. НуиСкорцени, конечно, тоже тут.
        - Чтовсё это значит… - начал Фогель, ноСкорцени его оборвал:
        - Помолчи, Генрих, дайпоздороваться состарым знакомым. Немогу сказать, чторад вас здесь видеть, унтерштурмфюрер! Я,знаетели, после того, какповашей милости оказался врусском плену, совсем разучился радоваться.
        Кольцо вокруг Зоненберга сжалось наодин шаг. Фогель топтался наместе, явно непонимая, чтопроисходит, почему Скорцени назвал его приятеля унтерштурмфюрером?
        - Ая так наоборот, очень рад видетьвас, оберштурмфюрер, вдобром здравии! - Зоненберг чуть побледнел, нодержался вцелом неплохо. - Темболее мне есть что вам рассказать!
        - Судовольствием послушаем, - зловеще усмехнулся Скорцени, - аначать я вас попрошу стого момента, когда вы предали нас вВаршаве, господин… Клаус Игель, если неошибаюсь?
        Кольцо сомкнулось ещё нашаг. Теперь Зоненберга, вздумай он дёрнуться, сразу схватилибы.
        - Итак?
        - Друзья, - обратился Зоненберг кприсутствующим. - Попрошу вас нереагировать остро намои действия, ая постараюсь делать всё осторожно, чтобы никого непровоцировать. Мненеобходимо снять китель изакатать рукав, чтобы показать оберштурмфюреру одно послание!
        Кажется, этислова всех заинтриговали, иему позволили раздеться дозаявленных пределов. Направой руке, чуть ниже локтевого сустава было вытатуировано какое-то замысловатое изображение.
        Скорцени пригляделся, ноничего ценного длясебя неувидел.
        - Ичто это значит? - разочарованно спросилон.
        - Приглядитесь крисунку внимательнее, - предложил Зоненберг. - Этизавитушки вам ничего ненапоминают?
        - Похоже нацифры, - неуверенно произнёс Скорцени.
        - Приглядитесь получше, этономер вашего партийного билета!
        Лицо Скорцени враз посерьёзнело, ион буквально впился глазами втату. Потом поднял глаза наЗоненберга.
        - Ичто всё это значит?
        - Этозначит, оберштурмфюрер, чтонам свами надо уединиться длядоверительной беседы! - твёрдо произнёс Зоненберг.
        Скорцени колебался.
        - Выбоитесь? - удивился Зоненберг. - Ввашем-то положении?
        - Пошли! - зло сверкнул глазами Скорцени.

* * *
        Несмотря народословную, бывали минуты, когда полковник юстиции Васильков жалел, чтоон военный. Случалось это каждый раз, когда он непонимал смысла спущенного сверху приказа. Вотитеперь Васильков морщил лоб, тщетно пытаясь подключить нейроны втойже последовательности, чтоисоставители данной директивы: «… включить всостав комиссии капитана юстиции Жехорскую отГлавной военной прокуратуры». Зачем, спрашивается, вкомиссии попроверке готовности лагерей длявоеннопленных, расположенных натерритории Карело-Поморской республики, представитель Главной военной прокуратуры? Ипочему именно Жехорская? Былбы штатский - потребовалбы объяснений. Атак: бери подкозырёк иисполняй.
        Васильков вздохнул иснял трубку:
        - Анна Михайловна? Зайдите.
        Незаставила себя ждать. Постучала. Спросила разрешения. Вошла, присела подле стола. Держится, каквсегда, независимо, новпределах субординации, если кто понимает, кактакое вообще может быть.
        - Вот, ознакомьтесь.
        Васильков перекинул Жехорской приказ. Прочла, неизменившись влице. Теперь сидит, ждёт дополнительных указаний.
        - Вамвсё ясно, товарищ капитан?
        - Такточно!
        Вголосе уверенность и, кажется, удивление. Мол, чего тут неясного? Нуиладно, нуипусть. Если ей всёравно, тоему иподавно!
        - Хорошо! Тогда передавайте текущие дела иоформляйте командировку!
        - Павлу Трофимовичу моё почтение!
        - Здорово, Иван!
        Председатель комиссии полковник Трифонов судовольствием пожал руку подполковнику Удальцову, жизнерадостному крепышу, доброму товарищу, испытанному неодной совместной командировкой.
        - Ачего вэтот раз самолётом? - спросил Удальцов. - Я,честно говоря, рассчитывал напоезд. Экспресс «Петроград - Архангельск», мягкий вагон, преферанс, коньячок…
        - Инеты один, - вздохнул Трифонов. - Сейчас познакомлю тебя состальными членам комиссии, итебе, думаю, всёстанет ясно. Знакомьтесь, товарищи! Подполковник Удальцов, майор Слонов, майор Самохин, капитан Жехорская!
        СоСлоновым иСамохиным Удальцов поздоровался каксостарыми знакомыми: приходилось встречаться, адаму обласкал взглядом завзятого ловеласа, идаже ручку попытался поцеловать, нообломился: дама отчести уклонилась. Трифонов оттеснил его всторону:
        - Теперь понятно?
        - Неочень, - честно признался Удальцов. - Ради такой фемины ябы ипреферансом пожертвовал!
        - Ну,ты кобель! - толи поругал, толи поощрил Удальцова Трифонов. - Бабу ты хорошо разглядел, афамилию, выходит, плохо расслышал?
        - Ачто фамилия?.. - начал Удальцов. Потом лицо унего вытянулось. - Неужели родственница? - спросилон, перейдя почему-то наполушёпот итыча пальцем вверх.
        - Дочь, - коротко ответил Трифонов.
        - Нихрена себе…
        - Вотия также рассудил, - усмехнулся Трифонов. - Втакой компании, какой, нахрен, поезд?
        - Да,пропала командировка, - огорчился Удальцов. - Погоди, Павел Трофимович, онаже изпрокурорских, аих отродясь вкомиссии небыло.
        - Раньше небыло, теперь стало, - назидательно произнёс Трифонов. - Тоненаше стобой, Ваня, дело. Эх,хотябы часть командировки спасти…
        Первый лагерь, который посетила комиссия, располагался вблизи Архангельска. Инспекция прошла скучно. Комендант лагеря всё время косился наЖехорскую, ихотя отважился на«откушать после трудов праведных», ноникапли спиртного настол выставить нерешился.
        Вгостинице, дотого, какразойтись пономерам, Жехорская обратилась кТрифонову:
        - Товарищ полковник, напару слов!
        Устроились вхолле напродавленных креслах.
        - Вижу, испортила я вам командировку, Павел Трофимович? - влоб спросила Анна-Мария.
        - Непойму, очём этовы, голубушка, - заюлил прожжённый бюрократ.
        - Бросьте, - усмехнулась Жехорская. - Будете виражи закладывать, плюну, иостанусь ввашей компании доконца командировки. - Судовольствием отметив тень испуга, промелькнувшую налице полковника, Анна-Мария продолжила: - Астанете говорить прямо, может, ипридём квзаимовыгодной договорённости.
        Любопытство пересилило страх, иполковник решился:
        - Слушаювас, Анна Михайловна!
        - Другое дело, - улыбнулась Анна-Мария. - После сегодняшней инспекции я окончательно поняла, чтоесли дело это инужное, тоточно немоё. Скучать целую неделю мнебы нехотелось, даивам компанию ломать, право, грешно. Поэтому предлагаю следующее: давайте разделимся!
        Брови полковника удивлённо взлетели вверх:
        - Этокак?
        - Даочень просто! Намосталось проинспектировать ещё три лагеря, так?
        Полковник кивнул.
        - Самый дальний, онже самый маленький, ЛВП №413, или«Беличий острог». Есть там мои бывшие подопечные, потому его я беру себе. Остальные два лагеря остаютсявам, подполковнику имайорам. Потом встречаемся вАрхангельске ивсе вместе составляем отчёт. Идёт?
        Полковник задумался. Содной стороны, нарушение, конечно. Сдругой стороны, нетакое уж исерьёзное. Всегда можно найти оправдательную причину. Вон, ледостав наносу. Даибаба, этаЖехорская, вроде надёжная. Такая несдаст. Зато сеё помощью, вслучае чего, выгребем безтруда. Эх,была - небыла! Полковник улыбнулся:
        - Договорились!

* * *
        Надоли говорить, чтовэтой поездке Анна-Мария выполняла поручение германской разведки, априкрывала её действия разведка союзная? Ненадо? Сами догадались? Вотимолодцы!
        ИзАрхангельска кострову Анну-Марию доставил эсминец, анаберег она высадилась уже срейсового катера. Красивая женщина ввоенной форме, которая всопровождении лагерного начальства сумным видом осматривала хозяйство, притягивала взгляды иохраны илагерных сидельцев.
        - Обратите внимание, Отто, - порекомендовал Скорцени Зоненберг, - какое очаровательное начальство посетило наш богом забытый уголок.
        - Давы поэт, Вальтер, - усмехнулся Скорцени. - Абабёнка действительно ничего, фигуристая!
        - Иодин излучших агентов абвера вэтой дикой стране, - чуть слышно добавил Зоненберг.
        - Шутите?! - Скорцени заглянул Зоненбергу вглаза, пытаясь разглядеть вних подвох, новзгляд оставался серьёзным. Скорцени ничего неоставалось, какзадать вопрос, ккоторому его столь явно подталкивали: - Ичто это может означать?
        - То,что нам пора собираться вдорогу, оберштурмфюрер, - улыбнулся Зоненберг. - Детали я сообщу вам сегодня, после того, каксостоится моя встреча сфрау-капитан.
        Когда через некоторое время отдельных военнопленных стали вызывать вкомендантский дом, среди них оказался иЗоненберг…
        Забрав «фрау-капитан», катер покинул остров, задержавшись нанесколько часов против обычного, атемже вечером Зоненберг иСкорцени шептались перед сном вдальнем углу барака.
        - Посланная завами фюрером подлодка наподходе. Послезавтра нам необходимо попасть внаряд налесопилку, авовремя обеда быть настороже. Кактолько наш наблюдатель подтвердит, чтолодка всплыла, адесант занял участок берега - уходим впобег!

* * *
        Закрывая совещание, Ежов небыл многословен:
        - Товарищи! Операция «Бандероль» вступила врешающую фазу. Пока сколь-либо серьёзных проколов внашей работе - тьфу, тьфу, тьфу - небыло. - Ежов дляверности постучал костяшками пальцев постолешнице. - Прошу всех быть предельно внимательными, чтобы столь отрадная тенденция сохранилась доконца операции. Всесвободны! Генерал-майор Судоплатов, задержитесь!
        Оставшись наедине состоящим возле стола генералом, Ежов указал тому настул:
        - Присаживайся! - Некоторое время нервно барабанил пальцами постолешнице, потом решительно пристукнул поней ладонью. - Ладно! Буду говорить прямо. Язнаю, Паша, чтоты держишь своего непосредственного начальника вкурсе наших общих дел.
        - Такя этого никогда инескрывал. - Судоплатов был скорее удивлён, чемобеспокоен. - Даидоговорённости такой меж нами, помнится, несуществует.
        - Верно, всёверно! Ноя надеюсь, тыдозируешь передаваемую Сталину информацию? Зачем загружать итак очень занятого человека чуждыми ему проблемами. Яимею ввиду, чтоИосиф внашем деле непрофессионал. Можешь неотвечать. Втвоём профессионализме я какраз несомневаюсь. - Ежов поморщился. - Нето, нето я говорю. Ивообще зря я затеял стобой этот разговор. Извини, Паша, можешь идти…
        Судоплатов встал:
        - Японимаю, Николай Иванович, выволнуетесь засына, нотак итоварищ Сталин, можете мне поверить, тоже искренне занего волнуется!
        - Даверюя, Паша, верю! Но… Ладно, иди! Изабудь этот разговор, небылоего!
        Сталин был наудивление всем доволен, итихо радовался ещё чему-то своему. Небудь крайнего разговора сЕжовым, Судоплатов врядли обратил внимание натакое поведение председателя ГКО - ну, радуется человек, ипусть себе, малоли какая унего дляэтого причина? Нотеперь начальника «Четвёрки» поведение Сталина насторожило. Несвязаноли оно соперацией «Бандероль»? Следовало проверить, ион рискнул. Когда Сталин потянулся ктрубке, аему махнул рукой, дозволяя удалиться, Судоплатов остался стоять наместе.
        - Чтоещё? - удивился Сталин.
        - Прошу прощения, товарищ Сталин, новы обещали подумать, какбыть скомендантом «Беличьего острога»?
        - Ая разве несказал? - удивился Сталин. - Извини, верно, запамятовал. Яприказал сменить коменданта. Туда уже убыл подполковник Шарабарин, вместе сосвоей шестёркой капитаном Грачкиным, пора воздать этим сволочам позаслугам. После того, какони проморгают побег, уженикакой дядя неспасёт Шарабарина отзаслуженной кары!
        Глядя надовольное лицо Сталина, Судоплатов понял: сейчас его удел молчать. Ноуже задверью кабинета включил мозги наполную катушку. Итак, случилось именно то, чего опасался Ежов: дилетант вмешался вигру профессионалов. Нотакли насамом деле велик уровень опасности? Шарабарин прибудет наостров ивступит вдолжность коменданта только сегодня, азавтра днём произойдёт побег. Унего меньше суток, чтобы нагадить им вкашу. Нет, основательно испортить игру он точно неуспеет. Гарнизон острога состоит изнадёжных людей. Хотя подобный вариант планом предусмотрен небыл, носориентироваться инайти способ устранить помеху они должны. Аесли нет? Шарабарин иГрачкин, конечно, сволочи, нонеидиоты, инетрусы!
        Добравшись докабинета, Судоплатов первым делом позвонил нааэродром иприказал срочно готовить квылету самый быстрый самолёт. Потом он вызвал ксебе Бура…
        - … Если всё понял - машина внизу, самолёт ждёт! - напутствовал Бура Судоплатов.
        - Будь СПОК, командир! - блеснул белым оскалом Бур. - Прикрыть Малыша (боевой псевдоним Николая Ежова-младшего) святое дело. Будет исполнено повысшему разряду!
        - Всёбы тебе зубоскалить, - пробурчал Судоплатов. - Ладно, удачи! Япока свяжусь сАрхангельском, пусть готовят местную авиацию.
        Проводив Бура, Судоплатов поморщился. Теперь предстояло нестоль срочное, нокрайне неприятное дело: поговорить спапой Малыша…
        СЛУЖИЛИ ДВА ТОВАРИЩА, АГА…
        День выдался хлопотный. Бывший комендант торопился сдать дела, чтобы успеть накатер, капитан которого уже несколько раз нетерпеливо гудел. И,вот ведь засада, Шарабарин немог вих желании препятствовать нитому нидругому. Одному коротать длинный полярный вечер нехотелось, такчто приходу Грачкина подполковник даже обрадовался. Сдолжностью длякапитана он ещё неопределился, вАрхангельске сказали «Наваше усмотрение», аусмотреть новоиспечённый комендант успел пока мало чего. Зато Грачкин направах вольной птицы, ноикаклицо, приближенное кновому коменданту, успел облазить чутьли невесь остров. Теперь делился впечатлениями.
        - Знаешь, Виталий, что-то непохоже это место натрамплин, скоторого нам удастся прыгнуть сразу втёплое местечко. «Беличий острог» такаяже задница, чтои«Заячий остров», если нехуже.
        - Много ты понимаешь втрамплинах, - пробурчал Шарабарин, разливая коньяк, хотя надуше унего было погано оттехже предчувствий, - Мневот перед отправкой прямо сказали, чтоприказ омоём «полковнике» итвоём «майоре» уже, считай, подписан. Исидеть нам вэтой, какты выразился, «заднице» ровно столько, пока лагерь нестанет образцовым. Анаэто нам стобой, думаю, года хватит!
        - Ну,ежели так, тодавай заэто ивыпьем! - предложил Грачкин.
        Гидроплан приводнился метрах вста отберега. Оттуда сразу помаячили фонариком. Пилот дал ответный сигнал иобратился кзакончившему надевать гидрокостюм Буру:
        - Васждут. Доплывёте, товарищ полковник?
        - Говно вопрос! - усмехнулся диверсант, бесшумно соскользнул вводу, принял мешок иловко приторочил его наспину. - Бывайте, хлопцы! - Буруверенно поплыл всторону берега, гдепериодически вспыхивал огонь фонарика.
        - Хорошо идёт, бесшумно, - сказал бортмеханик. - Взлетаем, командир?
        - Подождём, - откликнулся пилот. Когда сберега просигналили, чтопловец прибыл, сказал: - Воттеперь взлетаем!
        Теперь вкомендантском доме коньяк пили уже вдвух местах, правда, Бур делал это исключительно «длясугреву».
        - Чтотам комендант? - спросил он умладшего лейтенанта, который насамом деле был капитан, нонавремя операции сдал три звёздочки нахранение.
        - Хотите послушать? Балабанов, уступи товарищу полковнику наушники!
        Бурпару минут сбрезгливой миной слушал пьяный трёп Шарабарина иГрачкина, потом вернул наушники:
        - Идиоты… Ноглаз сних завтра неспускать!
        - Будет сделано, товарищ полковник, - заверил лейтенант, - обложим, как ёлочную игрушку ватой!

* * *
        Через отворенную форточку пахнуло чуть приправленной дымком едой.
        - Чтотам? - спросил Шарабарин.
        Грачкин встал состула иподошёл кокну. Понаправлению отхозблока кворотам неторопливо чапала каурая лошадка, запряжённая вполевую кухню. Накозлах восседал здоровенный детина, намогучей груди которого никак нехотела сходиться поварская куртка. «Во,ряху наел!» - лениво подумал Грачкин, анавопрос коменданта ответил:
        - Обед налесопилку повезли.
        - Обед - это хорошо! - дохруста всуставах потянулся, невставая состула, Шарабарин. - Обед - это кстати! Вотпросмотрю ещё пару дел, имы стобой, брат Грачкин, наведаемся встоловую.
        Зналбы Грачкин, чемобернётся длянего эта «пара дел», досталбы пистолет ипристрелил коменданта! Нет, ачё? Ябы пристрелил! АШарабарин раскрыл уже очередную папку.
        - Отто Скорцени, оберштурмфюрер СС, - прочёлон. - Интересно… Ого! - Помере того, какШарабарин знакомился скороткой, нонасыщенной нехорошими делами биографией шального австрияка, лицо коменданта становилось всё более иболее наряжённым. - Уф! - Шарабарин закрыл папку. - Гдесейчас заключённый Скорцени? - спросилон. Подукоризненным взглядом Грачкина исправился. - Ну,незаключённый, военнопленный, гдеон?
        - Сейчас… - Грачкин перебирал какие-то бумаги. - Вот, нашёл! Военнопленный Скорцени находится внаряде налесопилке!
        - Как… - чуть незадохнулся Шарабарин. - Какая, нахрен, лесопилка! Особо опасный преступник, считай, разгуливает насвободе!
        - Нуда, - хихикнул Грачкин, - разгуливает идумает: чтоему сэтой свободой делать?
        - Хватит юродствовать! - прикрикнул наподчинённого Шарабарин. - Давай, хватай наряд - ибегом налесопилку! Тащите этого Скорцени влагерь!
        - Аобед? - возмутился Грачкин.
        - Ясказал: бегом!
        Ну,бегом небегом, апотопали. Солдаты шли сленцой, аГрачкин их инепоторапливал, поскольку был зол наШарабарина из-за обеда.
        Межтем налесопилке иуближнего кней берега острова происходили интересные события, которые стечением времени постепенно сближались друг сдругом. Сначала налесопилку привезли обед, притом сделал это никто иной, какБур, ряженый вповарскую куртку счужого плеча. Почти тутже вблизи острова всплыла германская подводная лодка. Вскоре отнеё отвалил мотобот, набитый десантниками, ипошёл кберегу. Этовидели ибойцы спецназа, весточка откоторых поцепочке понеслась кБуру, иунтерштурмфюрер Фогель; егоСкорцени поставил наблюдать заберегом.
        Весть оподлодке ивысадившемся десанте доБура иСкорцени дошла практически одновременно. Ипочти сразу стало довольно весело. Военнопленные, мирно дотой поры обедавшие, вдруг чего-то неподелили, имеж ними завязалась драка, которая быстро перешла вовсеобщее побоище. Лагерная охрана сделал вид, чтоповелась напростую, вобщем-то, уловку, икакбы незаметила исчезновения сместа событий Скорцени, Фогеля иЗоненберга. Шанс, чтовсё закончится мирно ивобоюдном согласии, былвелик, непоявись насцене Грачкин.
        Этот деятель, который вопреки установленным дляохраны лагеря правилам вышел затерриторию острога соружием, сразу достал пистолет ивыстрелил ввоздух. Темсамым он остановил драку: немцы сразу сообразили, чтоэто неесть ОРДНУНГ, иопустили руки. Длявсехже причастных кпобегу это было сигналом, чтоправила игры изменились.
        Бурдавно уже был наберегу изорко наблюдал задействиями десанта. Онотдал приказ своим людям быть наготове, асам кинулся всторону предполагаемого маршрута, покоторому сейчас двигались беглецы, но, какчасто бывает вприключенческих романах, слегка опоздал. Когда он вывалился напригорок, откуда весь театр военных действий был какналадони, вставшая перед взором картина его вовсе непорадовала. Беглецы были внескольких метрах отмотобота, нометрах впятидесяти уних заспиной стоял вовесь рост Грачкин ицелился изпистолета.
        Времени нараздумье неоставалось, иБур вскинул оружие, нопоперёд прозвучали два выстрела. Сначала выстрелил Грачкин, наудивление попал, нопорадоваться удаче неуспел, рухнул спробитой головой: состороны десанта его снял снайпер. Бурпосмотрел всторону беглецов. Двое подтаскивали кботу третьего. Справа вкамнях наметилось движение. Эточасть немцев, чтодолжны были посценарию прикрывать побег Скорцени, решили: разпошла такая пьянка, побежим имы, вдруг повезёт!
        «Чёрт! Чёрт! Чёрт!» Бур состоном опустился завалун ивыпустил ввоздух комбинированную сигнальную ракету, которая навысоте 200м рассыпалась напять красных звёздочек. Длявсех причастных это означало: «Тушите свет!». Находящиеся наберегу спецназовцы стали осекать огнём вторую группу беглецов - массовый побег предусмотрен сценарием небыл. Десант решил вступиться засвоих, ипальба поднялась нешуточная. Межтем бот уже подходил кборту лодки, команда которой вспешке расчехляла пушку.
        Бурвбинокль стревогой следил заэтими приготовлениями. Впринципе, особо он неволновался. Вместе сракетами схорошо замаскированной наодной излагерных вышек антенны ушёл сигнал пасущимся неподалёку эсминцам, иих появление насцене театра военных действий было делом минут. Однако попадать подартобстрел, пусть икратковременный, всёодно нехотелось.
        Поэтому Бур облегчённо вздохнул, когда подводники напалубе резко бросили своё занятие, ашедший кберегу бот повернул назад. Видпогружающейся подводной лодки бодрости десанту непридал, акогда вполе зрения появились эсминцы, огонь сих стороны ивовсе затих.
        Когда отборта одного изэсминцев отвалили мотоботы, десант выбросил белый флаг.
        Бур, необращая внимания напонуро стоящих десантников, ккоторым спецназовцы, одетые вформу лагерной охраны, гнали иоставшихся вживых беглецов извторой группы, опрашивал своих:
        - Потери?
        - Трое легкораненых, несчитая того, капитана.
        - Ясно. Видели, вкого он успел попасть?
        - Вкого - нет, ноневздоровяка. Неубил, ранил, этоточно!
        «Фогель илиМалыш, скверно». Влагерь Бур решил невозвращаться. Еготут быть недолжно? Недолжно! Селвбот иотбыл наэсминец.

* * *
        Ниперемены вповедении охраны, которая неожиданно жёстко стала наводить влагере порядок, нидаже внезапно заработавшая радиостанция, непроизвели наШарабарина ровно никакого впечатления. Заметилли он всё это вообще? Даже гибель Грачкина воспринял безособого интереса - собственная судьба волновала его куда больше. Авот тут всё было ой какнехорошо! Егоприслали наводить влагере образцовый порядок, аон допустил побег! Какчеловек военный, Шарабарин понимал: то, чтоон всего второй день каквступил вдолжность коменданта, неоправдание. Валить всё наподчинённых? Такненакого. Вотбылбы жив Грачкин… Мёртвым неотгородишься, непоймут, имладшим лейтенантом неприкроешься - нетого полёта птица. Прежний комендант? Выскользнет. Онбы сам точно выскользнул.
        Откажущейся безысходности Шарабарин впал впрострацию итупо перелистывал служебные бумаги, почти невникая вих суть, пока незацепился взглядом зазнакомую фамилию. Так, эточто? Актпроверки? Серьёзных замечаний нет. Число. Совсем недавнее! Иподпись: член комиссии Жехорская. Шарабарин почувствовал, какпотелу прокатилась горячая волна. Вотон, мизерный, ношанс. Правда, придётся пасть вноги дядюшке, ноэто пустяки всравнении стем, чтоего ожидает. Лишьбы Жехорский небыл вкурсе того, чтоон пытался сделать сего дочерью. Апотем данным, которыми он располагал, тоткакраз невкурсе…

* * *
        Сталин был подавлен. Издоклада Судоплатова, какимбы скупым ищадящим он нибыл, виновником происшествия, которое едва непривело кпровалу всей операции, былименноон, Сталин. Новедь он всего лишь хотел избавиться откомплекса вины перед Машенькой иМишей, который испытывал после того мерзкого случая, ираздавить наконец эту гадину, Шарабарина! Ну,ужо он ему теперь!
        Телефонный звонок отвлёк его отнедобрых мыслей. Сталин посмотрел нааппарат. Емуказалось, чтоон умеет понимать своего скромного, нонезаменимого вработе помощника. Телефон - так ему казалось - звонком предупреждал хозяина охарактере предстоящего разговора. Наэтот раз трель была предупреждающей, чуть тревожной. Сталин нахмурил густые, ноуже основательно седые брови, снял трубку. Звонил Жехорский:
        - Здравствуй, Иосиф, надо встретиться!
        Вход насмотровую площадку Дворца Народов дляобычной публики вэтот час был закрыт. Жехорский любил иногда подниматься сюда после работы. Пройдёшься попериметру любуясь вечерней Москвой, изредка раскланиваясь стакимиже, какты сам, VIPами, отпустишь поднатянутые занелёгкий день нервишки, идомой, кжене.
        Сегодня Жехорский совершал любимый променад вкомпании Сталина.
        - Понимаешь, Иосиф, оночень меня просил. Рассказал, чтосестра приползла кнему наколенях, иэто после стольких лет размолвки! Говорил, чтоочень нехочет вмешивать вэту историю мою дочь. Племянник, мол, показывал ему какие-то бумаги, доказывающие пусть косвенную, нопричастность Машани ктому, чтосним случилось…
        - Чушь! - сердито оборвал Жехорского Сталин. - Явкурсе всего, иуверенно заявляю: твоя дочь непричастна кделу этого мерзавца никаким боком! Постой! - Сталин резко остановился. - Тебя шантажировали?
        - Шантажировали? - Жехорский задумался, потом покачал головой. - Нет, какшантаж это невыглядело. Скорее, какжест отчаяния, последний довод. Мнедаже показалось, чтоплемянника он неочень-то ижалует, авот шанс помириться ссестрой унего, видимо, последний. Иосиф, прошу какдруга, смягчи наказание, яобещал…
        - Неочень жалует, говоришь? - Сталин посмотрел Жехорскому вглаза. - Хорошо, Миша, разты обещал, пощажу негодяя. Ондаже звёздочек спогон нелишится, нослужить теперь будет втысячах километров отМосквы, этомоё последнее слово!
        Шарабарин пребывал вприподнятом настроении. Утром вкамеру принесли парадный мундир итаз сгорячей водой. Сообщили, чтоего примет товарищ Сталин. Молодец, дядя!
        Гладко выбритый, благоухающий хорошим мужским парфюмом, ворденах, припараде, сидя назаднем сидении легкового автомобиля сзашторенными окнами, покидал Шарабарин стены изолятора, ичто-то ему подсказывало, чтосюда он больше невернётся. Однако помере того, какего вели покоридорам «Звёздочки» ккабинету Сталина, уверенности внём убавлялось скаждым шагом. Когда перед ним открылась последняя дверь, Шарабарин был уже награни обморока. Вкабинете, кроме них двоих, никого небыло. Сталин стоял уокна кШарабарину спиной икурил трубку.
        - Излагайте, чтоможете сказать всвоё оправдание! - приказал председатель ГКО, такинеповернувшись.
        АуШарабарина отстраха иволнения весь отрепетированный долгими бессонными ночами доклад вылетел изголовы, остались какие-то обрывки. Ностоять молча, когда приказано говорить, никак невозможно, иШарабарин волей-неволей принялся излагать эти самые сохранившееся впамяти обрывки. Получалось крайне путано. Онэто понимал, сбивался, начинал снова, повторяя одни итеже фразы понескольку раз. Сталину это вскоре надоело.
        - Хватит! - прозвучало, какпистолетный выстрел. Сталин резко повернулся. Рука Шарабарина, потянувшаяся ккарману заплатком, чтобы вытереть обильно выступивший пот, замерла наполпути ибезвольно упала вдоль тела. Вовзгляде Сталина было много брезгливости иникапли жалости. - Хватит, - повторил он гораздо спокойнее, - изворачиваться иприкрываться другими. - Сталин нахмурился икакбы очень нехотя произнёс: - Ваша вина дляменя очевидна, носуда надвами небудет. Неменя, - предупредил Сталин готовый вырваться изорта Шарабарина поток благодарственных слов, - надо заэто благодарить. Скажите спасибо своему дяде итоварищу Жехорскому, который просил завас поего просьбе. Теперь слушайте внимательно! Отправитесь наКолыму всамый северный лагерь, гдесодержатся особо опасные преступники, заместителем начальника. Инедай вам бог ещё раз привлечь ксебе моё внимание, вамясно!
        - Такточно, - струдом выдавил изсебя Шарабарин.
        - Ступайте! - распорядился Сталин. - Остальное вам объяснят.
        ОтЕжова Сталин звонка дожидаться нестал - позвонил сам, пригласил домой…
        Пока Надежда Сергеевна суетилась около гостя вприхожей, Сталин стоял вдверях залы, пряча улыбку вусы. Стол был накрыт длядвоих, такЕжов другого инеожидал. Маршал оценил взглядом стол. Коньяк ибутылка безэтикетки, знаменитое «Атенис мцване», которым Сталин потчевал только дорогих гостей. Закуски, правда, стандартные, зато много.
        - Яненадолго, - навсякий случай предупредил Ежов, начто Сталин лукаво улыбнулся:
        - Акто говорит, чтонадолго? Нопока Надиного мяса непопробуешь, всёодно ведь неуйдёшь? Обидится…
        Судя позапаху, который доносился скухни, мясо пребывало вначальной стадии готовки. Николай обречённо устроился застолом ипринялся накладывать натарелку закуски.
        - Вотэто правильно! - одобрил Сталин, разливая порюмкам коньяк.
        Коньяком злоупотреблять нестали, перешли навино, которое Николай всегда пил судовольствием. Вголове уже слегка шумело, накухне доходило мясо. Убедившись, чтогость расслабился, Сталин принялся подводить разговор кнужной теме.
        - КакНиколай? - спросил он участливо ичуть виновато.
        - Спасибо, - сдержанно поблагодарил Ежов. - Ранение оказалось достаточно серьёзным, нопуть догоспиталя, ксчастью, оказался близким, успели вовремя. Сейчас, понашим данным, идёт напоправку. Правда, соСкорцени пришлось расстаться, тотуже вГермании. Икактам теперь всё будет…
        Ежов недоговорил, ивразговоре нанекоторое время установилась неловкая пауза. Потом Сталин сказал:
        - Аты знаешь, намэтого Грачкина пришлось наградить медалью, посмертно…
        - Иправильно, - криво усмехнулся Ежов. - Онже незнал, чтостреляет всвоего.
        - Виноватя, Коля, - вздохнул Сталин, - перед всеми вами виноват. ИНиколая чуть неугробил, иисход операции подсомнение поставил.
        - Даст бог, обойдётся, - неглядя наСталина, произнёс Ежов.
        - Да,дай бог. Яведь хотел каклучше, хотел этого гада заМашеньку наказать пополной, аоно вон каквышло…
        - Явсё понимаю, Иосиф, - стараясь, чтобы голос незвучал уж очень жёстко, произнёс Николай. - Только, согласись, «каклучше» лучше всё-таки доверить профессионалам.
        Сталин недовольно засопел, носдержался, промолчал. АЕжов был доволен: высказал, наконец, чтохотел. Вдверях появилась Надежда Сергеевна сподносом:
        - Авот имясо! Заждались, небось?
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        - Товарищ Сталин, - секретарь положил настол конверт. - Этоприслали изредакции газеты «Правда». Хотят знать ваше мнение: следуетли печатать?
        - Насколько мне известно, партийная пресса находится введении Идеологического отдела ЦК, - удивился Сталин. - Пусть обратятся туда.
        - Ониговорят, чтовданном случае речь идёт обофицере действующей армии, икакраз видеологическом отделе им посоветовали узнать сначала именно ваше мнение - икакпредседателя ГКО, икакчлена ЦК.
        - Ладно, почитаю, - кивнул Сталин.
        Прописьмо секретарь больше ненапоминал, зная, чтоСталин никогда незабывает того, чего забыть нехочет.
        Прошло два дня, инастоле главного редактора «Правды» зазвонил телефон.
        - Здравствуйте, - произнёс голос смягким кавказским акцентом, - вас беспокоит некто Сталин.
        - Здравствуйте! Явас узнал, Иосиф Виссарионович, - слегка волнуясь, ответил главный редактор.
        - Хорошо. Ноя звоню совсем недлятого, чтобы проверить вашу память. Язвоню поповоду заметки обэтом морском офицере, Берсеневе, который закрутил роман сдочкой американского адмирала.
        Сталин замолчал. Кажется, надо что-то сказать, иглавный редактор ненашёл ничего лучшего, какбрякнуть втрубку:
        - Да,товарищ Сталин.
        - Что«да»? - тутже откликнулся Сталин. - Аесли я скажу «нет»? Ладно, наэто можете неотвечать. Лучше ответьте вот накакой вопрос: Берсенев, если мне неизменяет память, эсер?
        - Точно так, - подтвердил главный редактор.
        - Тогда почему подобная заметка неопубликована вгазете «Труд»? Васэто несмущает?
        - Несмущает, товарищ Сталин, - голос журналиста обрёл уверенность. - Дело втом, чтоглавный редактор передовой эсеровской газеты отложил публикацию заметки оБерсеневе помоему совету.
        - Воткак? - удивился Сталин. - Вынастолько тесно общаетесь?
        - Понекоторым вопросам, да, - подтвердил главный редактор «Правды».
        - Тогда передайтеему, чтоГКО непротив опубликования заметки вгазете «Труд». Ив«Правде», кстати, тоже.
        ПРОВЕРКА НАВШИВОСТЬ
        Этобыло необычное местечко. Хотябы потому, чтонакарте, которая имелась враспоряжении штурмана «Волкодава», контур береговой линии здесь был безкакого-либо намёка нанеровности ввиде бухты илилагуны, аотметки глубин непоказывали наличия фарватера, позволяющего подойти вплотную кберегу. Однако такой фарватер, похоже, имелся. Обэтом свидетельствовал хотябы тот факт, чтоберег - вотон, совсем близко, аглубины подкилем лодки по-прежнему безопасны. Правда, чтобы держаться этих глубин, лодке постоянно приходится маневрировать, многократно меня положение корпуса судна относительно берега. Если изобразить это движение набумаге ввиде линии, товпросторечном русском языке еёбы охарактеризовали «какбык поссал». Ивот тут, какбы сам посебе, возникает вопрос: зачем командиру «Волкодава» понадобился этот головняк? Ответ, какэто часто бывает, лежит вплоскости служебных взаимоотношений: приказали, вотипонадобился!
        Помните снимок? Одинокая девушка, утренняя подлодка… Качественный фотомонтаж, имеющий мало общего среальностью. Тоесть Нора напирсе, конечно, присутствовала, новкомпании достаточно количества высокопоставленных гостей, кому вход навоенный объект втот день был разрешён. Америка решила устроить героям-союзникам торжественные проводы. Среди приглашённых был ивоенно-морской атташе Суверенного Союза вСоединённых Штатах Америки контр-адмирал Стриженов.
        Бывший командир «Авроры», после того, каксдал командование крейсером, занимал различные должности вГлавном морском штабе, потом параллельно сослужбой успешно отучился ввоенно-дипломатической академии, ив1940году получил назначение вВашингтон. Он-то исообщил командиру «Волкодава», чтопервый этап дальнего похода подводной лодки «КМ-01» завершён. Завершён успешно. После чего вручил запечатанный конверт слаконичной надписью налицевой стороне: «Совершенно секретно! Командиру ПЛ «КМ-01». Вскрыть повыходу вморе!».
        Скороходов так ипоступил: вскрыл конверт прямо находовом мостике. Нодотого были прощальные речи, прохождение подлодки мимо расцвеченных пёстрыми флажками кораблей свыстроившимися наверхних палубах командами - всё то, чего нехватило Берсеневу, когда они покидали Скапа-Флоу. Ачтоже конверт? Внутри помещался приказ: «Всопровождении эсминцев ВМФ США следовать курсом наПанамский перешеек». Если укого-то изкоманды итеплилась робкая надежда овозвращении народную базу - эти мечты рассыпались впрах. Зато реально замаячила перспектива поменять Атлантический океан наТихий.
        Ипоменяли. Нопрежде наборт поднялся странный пассажир…
        Закормой лихо выполняли «Поворот „Все вдруг“» эсминцы сопровождения. Сними только что попрощались, иони отваливали впрошлое. Нослодки был нацелен навход вПанамский канал, закоторым ждало будущее. Ноникто инепредполагал, чтопервым вестником этого будущего станет усатый латинос внемыслимого раскраса рубахе истольже непривычной русскому глазу шляпе. Очередной приказ берега гласил: «Припрохождении Панамского канала принять наборт представителя ВМФ США. Следуя его указаниям, прибыть вочередную точку назначения».
        Еслибы непредъявленные полномочия, никто намостике «Волкодава» инеповерилбы, чтоэтот вечно улыбающийся клоун иесть представитель союзников.
        - Накаком языке будем сним изъясняться? - вполголоса спросил Скороходов уБерсенева.
        Пока старпом придумывал подходящее продолжение командирской шутке, заих спинами прозвучало:
        - Накаком угодно, сэр: английском, испанском илирусском - повашему выбору!
        Сказано было по-русски, правда, схорошо заметным акцентом.
        - Упсс… - Скороходов сдвинул пилотку налоб, - Старпом, принять мостик! - ипоспешно скрылся влюке.
        Последний шлюз споэтично звучащим, ноничего неговорящим Берсеневу названием «Мирафлорес» остался позади, ион отпустил швартовую команду обедать. Теперь «Волкодав» шёл вводах Тихого океана, идоустья канала оставалось всего ничего. Слевого борта постепенно открывался вид нагород, который аборигены, ничтоже сумняшеся, окрестили точно также, какистрану - Панама; надправым ухом зудел Санчес - так попросил называть себя званый гость.
        … - Прекрасная страна, сэр. Дивная природа. Акакгостеприимны местные жители! Жаль, чтопрограммой вашего визита непредусмотрено посещение Панамы, яимею ввиду город; странувы, можно сказать, ужепосетили, ха-ха-ха!
        «Однако какие уэтого стервеца ровные белые зубы», - подумал Берсенев ивызвал намостик штурмана слоцией.
        - Покажите накарте место, куда нам следует прибыть, - попросил он Санчеса.
        Латинос, видно, вкартах понимал, поскольку почти безраздумий ткнул пальцем.
        - Сюда, сэр!
        - Прекрасно! - Берсенев повернулся кштурману. - Полагаю, часа два ходу, Виктор Александрович?
        - Где-то так, - дипломатично подтвердил штурман.
        - Втаком случае, будьте любезны, сопроводите гостя вкают-компанию, пусть отдохнёт, азаодним иотобедает!
        - Есть! - откозырял штурман иуказал Санчесу налюк. - Прошу!
        Берсенев посмотрел им вслед идовольно расправил плечи.
        Прозвенел звонок. Вызывал командир.
        - Мостик насвязи!
        - Старпом, гость стобой?
        - Никак нет, Валерьян Всеволодович, развлекает кают-компанию!
        - Тогда я ктебе!
        - Какая прекрасная страна! А,старпом? Иприрода здесь дивная! Жаль, чтопрограммой нашего, таксказать, визита непредусмотрено посещение Панамы, яимею ввиду город…
        «Откого-то я это уже слышал, - подумал Берсенев. - Нокомандир незаморский гость, еговкают-компанию несплавишь…»
        Выручил голос, прозвучавший излюка:
        - Прошу разрешения!
        - Поднимайтесь, товарищ капитан-лейтенант!
        Намостик поднялся самый загадочный изофицеров «Волкодава», командир группы морского спецназа капитан-лейтенант Кошкин. Фамилия была Берсеневу знакома. Вице-адмирал Кошкин командовал Особой Тихоокеанской армией. Нопоскольку свой штаб он держал невоВладике, авСов. Гавани, топросемью командарма Кошкина Берсеневу-младшему ничего известно небыло, апоговорить обэтом скапитан-лейтенантом как-то несложилось. Дляподобного разговора, покрайней мере Берсеневу, нужна особая атмосфера, акакеё добиться, если завесь поход они сКошкиным непослужбе пересекались исключительно вкают-компании вовремя приёма пищи, атам старпома постоянно кто-то отвлекал. Нуакакже личное время? - спроситевы. - Пусть его уофицера-подводника вовремя похода инемного, новедь оно есть? Какнебыть. Новот ведь какая закавыка… Этосамое личное время капитан-лейтенант Кошкин предпочитал проводить среди своих спецназовцев, ссылаясь приэтом наспецифику службы.
        Спецназ изначально занял налодке обособленное положение. Местом пребывания команды Кошкина был определён кормовой торпедный отсек, который, какизвестно, является наподлодке крайним. Ониже были изаторпедистов. Кроме этого спецназ отвечал заторпедный катер ималую подлодку. Отдругих обязанностей понесению внутренней корабельной службы спецназовцы были освобождены, поскольку выполняли куда более серьёзную задачу: охранять лодку вовремя стоянки. Тоесть, когда весь свободный отвахты экипаж развлекался наберегу, спецназ продолжал нести службу, причём вусиленном режиме.
        Таким образом, даже вэто, казалосьбы, самое благоприятное время, задушевный разговор между Берсеневым иКошкиным состояться ну никак немог. Заглаза офицеры меж собой Кошкина, конечно, обсуждали. Каждый судил, разумеется, вмеру своей испорченности, нокобщему знаменателю прийти всёже сумели. Кошкин, решили, офицер толковый. Службу его люди тянут справно, вбою ниразу неподвели. Ксослуживцам относится ровно, никого невыделяет. Вобращении вежлив. Небука. Вкают-компании может ишутку поддержать. Ачто держится особняком - его право.
        - Выбрались подышать свежим воздухом, товарищ капитан-лейтенант? - поинтересовался Скороходов.
        - Иэто тоже, - улыбнулся Кошкин.
        - Апомимо? - насторожился Скороходов.
        - Хочу, товарищ командир, поделиться свами истоварищем капитан-лейтенантом некоторыми соображениями относительно личности господина Санчеса.
        - Вычто, знакомы? - удивился Скороходов.
        - Никак нет. Пересеклись недавно вкают-компании.
        - Ичто, застоль короткий срок успели нанего что-то, извиняюсь завыражение, нарыть?
        - Неочень много, - ответил Кошкин, - ноодно могу сказать определённо: оннаш человек!
        - Чтозначит «наш»? - непонял Скороходов. - ИзСоюза, чтоли?
        - Никак нет. Нашневсмысле НАШ, анаш всмысле, чтотоже изспецназа, только, видимо, американского.
        - Каквы это определили? - спросил Скороходов.
        - Яего слегка прощупал. Есть особая метода…
        - Понятно… Ошибки быть неможет?
        - Никак нет.
        - Чтож, - Скороходов коротко вздохнул. - Будем иметь ввиду. Спасибо, товарищ капитан-лейтенант!
        - Подходим кместу, которое указал Санчес, - доложил штурман.
        - Чтотут унас, - взялся забинокль Скороходов. - Сплошные джунгли.
        - Тропический лес, - поправил Берсенев.
        - Таже хрень! - отмахнулся Скороходов. - Чтопокарте?
        - Тоже самое, - доложил штурман. - Никаких потаённых бухт необозначено, подходов кберегу нет.
        - «Туриста» намостик! - распорядился Скороходов. - Пусть удивляет.
        Появившись намостике, Санчес внимательно осмотрел береговую линию. Объявил:
        - Немного недошли, ноход стоит сбавить. - Через некоторое время обратился кСкороходову: - Сэр, прикажите застопорить машины. Сэтой минуты я принимаю насебя обязанности лоцмана иготов провести лодку вубежище, если свашей стороны нет возражений.
        Скороходов кинул:
        - Командуйте!
        Команды Санчес отдавал, неотрывая глаз отбинокля. Приэтом наводил объектив то наберег, тонаводу. Повинуясь его командам, лодка, виляла кормой, чтопортовая девка задом, медленно приближаясь кберегу. Навсякий случай Скороходов приказал поставить нанос лотового, нониотнего, ниотдежурного акустика тревожных сигналов непоступало.
        Когда лодка, казалось, вот-вот уткнётся вберег, часть суши поправому борту отделилась истала мысом, образовав между собой иберегом проход.
        Небольшая бухта явно непредназначалась дляприёма кораблей крупнее лёгкого крейсера, причём вколичестве неболее одной единицы. Теперь этой единицей стал «Волкодав». Помимо лодки, вакватории наличествовали ещё три катера, дваизкоторых были водолазными. Наберегу наблюдалось несколько низких строений, авот людей что-то невидно. Теже, чтопопадали вполе зрения, носили камуфляжную форму беззнаков различия.
        Пока швартовались, Скороходов успел шепнуть Берсеневу:
        - Прав Кошкин. Всёэто очень напоминает секретную базу морского спецназа.
        Никакое местное начальство их встречать невышло, иБерсеневу пришлось обратиться заразъяснениями кСанчесу.
        - Понимаете, сэр, - снеизменной улыбкой пояснил тот. - Дело втом, чтоунас сегодня какбы ээ… праздник, все, включая начальство, находятся впосёлке. Наобъекте только дежурные. Новам нестоит беспокоиться. Через час подадут машины.
        - Тоесть ночевать мы будем впосёлке? - уточнил Берсенев.
        - Разумеется. Оставаться налодке экипажу никак нельзя, санитарные нормы, знаетели…
        - Кроме вахтенных, разумеется? - сделал ещё одно уточнение Берсенев.
        - Разумеется, - подтвердил Санчес.
        - Ненравится мне всё это, командир, - говорил Берсенев Скороходову. - Посёлок, каквыяснилось, отсюда впяти километрах. Может, оставить налодке усиленный наряд? Ато, какбы чего…
        - Надо посоветоваться сКошкиным, - решил Скороходов.
        - Высчитаете, товарищ командир, чтоночью лодку, возможно, попытаются взять штурмом? - спросил Кошкин.
        - Нет… Штурм это, пожалуй, слишком, - несогласился Скороходов.
        - Тогда усиливать наряд ненадо! - твёрдо сказал Кошкин. - Нестоит так явно выражать недоверие союзникам. Аесли будут какие мелкие шалости, тоя имои ребята сними справимся.
        Весь посёлок состоял изодной улицы срасположенными пообе стороны двухэтажными домами. Вседома построены издерева, безкаких-либо архитектурных излишеств. Двасамых больших дома отвели подотдых экипажу «Волкодава».
        Наместо их доставили кподъёму флага.
        - Расставишь людей поработам, зайди комне, - приказал Скороходов.
        Когда Берсенев, получив разрешение, вошёл вкаюту командира, тамуже находился Кошкин.
        - Вот, Кирилл Вадимович, - сказал Скороходов, показывая одновременно рукой надиван, - садись ислушай, какие страсти порой случаются тёмными латиноамериканскими ночами.
        - Правильнее былобы сказать: стояло тёмное латиноамериканское утро, - поправил командира Кошкин.
        - Принимается, - усмехнулся Скороходов. - Однако продолжайте, товарищ капитан-лейтенант!
        - Есть! Итак, тёмным-тёмным латиноамериканским утром сборта одного изводолазных катеров, стоящих вбухте, название которой нам так инесообщили, вводу безвсплеска один задругим вошли четыре лёгких водолаза. Соблюдая все меры предосторожности, ониподводой преодолели расстояние откатера дорусской подводной лодки. Вернее, почти преодолели, поскольку, когда доборта лодки оставалось метров десять, вспыхнули два мощных прожектора, вмиг опутав всю четвёрку щупальцами своих лучей.
        - Красиво излагаете, товарищ капитан-лейтенант, - деланно восхитился Берсенев. - Пописываете, небось?
        - Вкаком плане? - недопонял Кошкин.
        - Ну,невплане гальюна, конечно. Книжки непишете?
        - А… Нет, непишу, номного читаю.
        - Заметно.
        - Отставить! - прервал пикировку Скороходов. - Давайте поделу.
        УКошкина было такое выражение лица, словно он хотел показать Берсеневу язык. Доэтого, конечно, недошло, авот рассказ продолжил.
        - Водолазы замерли, норетироваться неспешили. Подводная иллюминация привлекла внимание вахтенных, ивскоре уборта лодки сгрудилась почти вся смена, включая вахтенного помощника. Когда офицер заметил среди прочих вахтенного матроса, которому полагалось находиться вэто время утрапа, онпонял, какую допустил оплошность, итутже приступил кнаведению порядка…
        Вэтом месте старпом опять попытался открыть рот, но, наткнувшись взглядом нагрозящий ему командирский кулак, разом передумал.
        - … Собственно бардак длился минуты три, небольше, однако этого времени хватило, чтобы наборт лодки проник посторонний. Человек вчёрном гидрокостюме, нобезласт, неплохо ориентировался врасположении отсеков, иочень быстро оказался укомандирской каюты, спомощью отмычки открыл дверь ипроник впомещение. Свет зажигать нестал, подсвечивая себе фонариком, нашёл сейф истал возиться сзамком. Вспыхнувший свет заставил незваного гостя замереть втой позе, вкоторой он перед этим находился. Насмешливый голос заспиной незадачливого визитёра прокомментировал ситуацию:
        «Какая приятная встреча… Что-то потеряли, господин Санчес? Можете встать иповернуться, инезабудьте поднять руки».
        Выполнив все требования, Санчес оказался лицом клицу свашим покорным слугой, который сидел вкомандирском, прошу прощения, товарищ капитан второго ранга, кресле, игрозил непрошеному визитёру пистолетом.
        Ужнезнаю, чтобыло тому виной: искусственное освещение, илиотсутствие цветастой рубахи иусов, нонынешний Санчес нисколько непоходил натого жизнерадостного балагура, чейобраз прошедшим днём засел впечёнках увсех офицеров «Волкодава».
        «Чтодальше?» - криво усмехнувшись, спросилон.
        «Разберёмся, - пообещаля. - Судмой будет скорый исправедливый. Налодку вы проникли похалатности вахтенного, сейф вскрыть неуспели. Тоесть непричинили экипажу иимуществу лодки никакого ощутимого вреда, так?»
        Санчес неопределённо пожал плечами.
        «Так! - дал я занего утвердительный ответ. - Араз так, тосейчас вас проводят ктрапу ивыдворят навашу территорию».
        Поскольку вовзгляде Санчеса читалось непонимание, пришлось пояснить:
        «Мыведь союзники, ибудет правильным считать произошедшее недоразумением. Такчто адьёс, амиго!»
        Берсенев энергично поднялся:
        - Прошу разрешения выйти!
        - Куда собрался? - неспеша переходить наофициальный тон, спросил Скороходов.
        - Пойду крутить хвосты проштрафившейся вахте, - пояснил Берсенев.
        - Отставить! - приказал Скороходов, инанедоуменный взгляд старпома пояснил: - Вахта действовала подобным образом, выполняя мои указания.
        - Недопонял… - протянул изумлённый Берсенев.
        - Позвольтея? - попросил Кошкин, и, дождавшись благосклонного кивка командира, повернулся кстарпому. - Этой ночи, вернее, этого утра, я, можно сказать, ждал сначала похода. Нунемогли союзники незаинтересоваться нашей лодкой. Обязательно должны были захотеть разобраться: отчего мы так лихо воюем. Ябы наих месте точно захотел! Непредпринимая никаких попыток подобной направленности напредыдущих стоянках, наши друзья помимо демонстрации союзнического долга ещё иусыпляли нашу бдительность, моюбдительность. Выбрав длянашей последней насоюзнических базах стоянки этот тихий омут, дружественная разведка решила добыть столь необходимую информацию именно здесь.
        - Новедь если подумать, - наморщил лоб Берсенев, - такой ход представляется вполне очевидным, разве нет?
        - Какраз, да, - согласился Кошкин.
        - Выходит, онинас, вернее, тебя, - неудержался приколоться Берсенев, - держали заидиота?
        - Дактож их знает? - усмехнулся Кошкин, взглядом давая понять, чтооценил выпад Берсенева, - Надо было спросить обэтом уСанчеса, ноя как-то недогадался.
        - Какие твои годы… - начал Берсенев, нофразу почему-то заканчивать нестал, спросил продругое:
        - Авахту-то зачем воблуд вводить было?
        - Асам недогадался? - сделал удивлённые глаза Кошкин. - Тогда поясняю: парни, чтопришли кнам поутру вгости - суперпрофессионалы. Единственное место, которое их могло интересовать - сейф вкаюте командира. Те,что пришли подводой, практически несомневались: ихтам встретят, хотя врядли догадывались пропрожектора. Вих задачу входило отвлечь насебя внимание какможно большего числа охранников «Волкодава». Вкаюту должен был пробраться самый ловкий, азначит, исамый опасный. Он,разумеется, несталбы преднамеренно убивать вахтенного утрапа, ноя решил нерисковать иперестраховался, исключив их встречу вообще. Договорился стоварищем командиром, ивахта закосила поддураков отменно.
        - Ивсё-таки я непонимаю… - задумчиво произнёс Берсенев. - Очём думало наше командование, когда давало согласие настоянку вэтом месте, если было очевидно, чтолодку заманивают вловушку? Хорошо, было просчитано, чтодраки небудет, нодосейфа-то Санчес всёравно мог добраться? Извини, каплей, норазве ты немог проиграть схватку вкаюте?
        - Теоретически - мог, - кивнул Кошкин.
        - Ичто тогда?
        - Тогда, - усмехнулся Кошкин, - вруки ксоюзникам попалибы сделанные Санчесом фотокопии чертежей, которые кнашей лодке отношения неимеют. Яправ, командир?
        Потому, каккрасноречиво промолчал Скороходов, Берсенев сгрустью понял, чтоему самому далеко невсё известно…
        Наэтом рассказ остоянке «Волкодава» вбезымянной бухте можно изакончить, когдабы нехотелось упомянуть ободном маленьком нюансе…
        Погрузка припасов шла кконцу, когда Берсеневу доложили, чтосреди прочих обнаружена непроходящая понакладной запечатанная коробка состранной надписью по-русски: «Союзникам отсоюзников!». Ссоблюдением всех мер предосторожности коробку вскрыли, иобнаружили внутри дюжину бутылок первоклассного ямайского рома…
        ПРОЩАЙТЕ КРАСОТКИ, ПРОЩАЙ НЕБОСВОД…
        Такого доних неделал ещё никто. Переход в9000 морских миль длякрейсерской подлодки ивнадводном положении считался запредельным, ауж проделать этот путь безвсплытия наповерхность…
        Кпоходу готовились основательно. Набезымянной базе их хоть ипроверили «навшивость» нозатарили всем необходимым подзавязку: топливом, пресной водой, продуктами ит.д. посписку. Выйдя вморе, провели проверку всех систем. Теперь оставалось нырнуть…
        Ласковое солнышко. Лёгкий бриз, обтекая лодку, дует всторону далёкого американского берега, который отсюда безбинокля уже инеразглядеть. Погода, кажется, шепчет: ребята, вамэто надо, туда, вглубину, когда наверху так прекрасно? Надо, ненадо… Родина приказала - будем нырять!
        - Старпом… - глаза подпилоткой нестальные, акарие, нотоже вполне командирские. - … Весь экипаж побывал наверхней палубе?
        - Такточно! - ответил Берсенев. - Втом числе ивахтенная смена.
        - Добро! Тогда все вниз. Погружаемся!
        19-ОКТЯБРЬ-41
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        Пока Курт Раушер (Зоненберг, теперь уже окончательно, канул внебытие) отлёживался вгоспитале натерритории оккупированной германскими войсками Норвегии, егодальнейшая судьба решалась вБерлине…
        Штурмбанфюрер СС Отто Скорцени (Фюрер лично попросил Гиммлера повысить своего любимца через звание) наслаждался жизнью. Купаться влучах славы всегда приятно, независимо оттого, заслуженноли это, илитак, комси-комса. После неудач наВосточном фронте, дляподнятия боевого духа германской нации отчаянно требовался Герой, именно такой, сбольшой буквы. Иколи такового ненашлось наполе брани, топочемубы невозвести вэтот почётный ранг беглеца изхолодного русского плена? Гитлер сказал «надо» - Геббельс ответил «яволь»! Раскрученная пропагандистская машина, перемешав, какиположено, быль снебылицами, спохвальной поспешностью сотворила кумира ещё дотого, какнога его коснулась священной германской земли. Разумеется, этонебыл подвиг одиночки. Да,вначале он был один, переживший поочерёдно иковарную ловушку, инеправедный плен, изаточение наполярном острове, гдеему пришлось существовать чутьли невобнимку сбелыми медведями, мученик-одиночка. Итолько вера всвоих друзей, ввеликого Фюрера, который помнит онём, согревала будущего героя лютыми сибирскими (причём тут Сибирь?) морозами. Дальше шла история оприказе Фюрера,
опоисках Скорцени, которыми занимались сриском дляжизни лучшие германские агенты, иотом, наконец, какгерой был найден испомощью верных помощников совершил дерзкий побег.
        Да,кэтому подвигу, помимо нацистских бонз, имена которых спецы изкоманды Геббельса нескрывали, наоборот, выпячивали, были причастны десятки скромных героев более мелкого масштаба; ихимена широкой общественности должны остаться неизвестными. Однако ныне уже оберштурмфюрер Фогель сдуру этого непонял, ипопытался искупнуться влучах славы, которые предназначались лишь Скорцени. Зато ипоплатился. Помимо очередного звания, емунагрудь повесили ещё имедаль, ибыстренько спровадили вГенерал-губернаторство, тактеперь фашисты именовали Польшу. Другое дело Курт Раушер…
        Руководитель РСХА редко накого изподчинённых смотрел благожелательно, считая, чтоизлишняя расположенность руководства неблагоприятно сказывается наих деловых качествах. Несделал он исключения идлятолько что назначенного руководителя отрядов СС особого назначения.
        Сидя напротив хмурого Гейдриха, Скорцени, подражая шефу, также воздерживался отпроявления какой-либо радости, темболее что знал: улыбка наего иссечённом шрамами лице выглядит зловещей.
        - Явызвалвас, - произнёс Гейдрих, - чтобы расспросить очеловеке, известном вам подименами Клаус Игель иВальтер Зоненберг.
        - Ябы сказал, чтоэто два разных человека, обергруппенфюрер, - чуть подумав, сказал Скорцени.
        - Воткак? Давайте подробности! Начнём сИгеля.
        - Игель выглядел какмальчишка, играющий ввойну. Онупивался отведённой ему ролью, врядли доконца понимая, вочто влез.
        - Высказали «выглядел». Думаете, этобыло притворством?
        - Тоесть вы хотите спросить, обергруппенфюрер, небылоли мальчишество маской, подкоторой скрывался опытный разведчик? Нет, небыло. Явэтом убеждён!
        - Хорошо… Переходим кЗоненбергу.
        - Авот это уже настоящий молодой волк, который только что вырвался изсмертельного капкана. Унего, если позволите, шерсть нахолке стояла дыбом.
        - Тоесть там был романтичный юноша, аздесь закалённый боец, явас правильно понял, штурмбанфюрер?
        - Вобщем, да, обергруппенфюрер!
        - Ещёодин вопрос, иможете быть свободны. Выбы взяли Курта Раушера подсвоё начало?
        - Безколебаний, обергруппенфюрер! Ведья, возможно, обязан ему жизнью.
        - Нуда, онведь вовремя побега прикрыл вас отвражеской пули… Идите.
        Оставшись один, Гейдрих открыл ящик стола идостал знакомую нам папку, накоторой подгрифом «Совершенно секретно» было выведено имя Курт (Конрад) Раушер. Теперь папка невыглядела тощей, документов вней прибавилось минимум втрое.
        Гейдрих нажал кнопку подстолешницей. Вмгновение ока вкабинете появился дежурный адъютант.
        - ЧтоНауйокс? - поинтересовался Гейдрих.
        - Оберштурмбанфюрер ожидает вприёмной! - отрапортовал адъютант.
        - Пусть войдёт, - распорядился Гейдрих.
        Глава Службы внешней информации СД пользовался особым расположением Гейдриха. Именно ему он поручил навестить выздоравливающего Курта Раушера. Часназад саэродрома сообщили, чтосамолёт изНорвегии приземлился.
        Боксёр, таквуправлении называли Науйокса заего перебитый нос, вошёл вкабинет шефа чётким строевым шагом ивскинул руку внацистском приветствии.
        - Хайль Гитлер!
        - Хайль! - отозвался Гейдрих. - Радвас видеть, Альфред. Проходите, присаживайтесь, иприступайте кдокладу: кактам наш Малыш? - Поразительно, нопрозвища Ежова-Раушера вКГБ иСД совпали!
        - Почти здоров, обергруппенфюрер. Врачи невидят препятствий дляего транспортировки вГерманию.
        - Отлично! - Гейдрих сделал пометку вблокноте. - Распоряжусь, пусть его доставят вРейх ипоселят водном изнаших санаториев, где-нибудь вгорах. Пусть дышит горным воздухом, пока мы определяемся сего будущим. Таккаким вам видится его будущее, а, Альфред?
        Судя повсему, ответ наэтот вопрос был уНауйокса вкармане, поскольку ответилон, незадумываясь:
        - Думаю, Малыш нам подходит. Во-первых, онпрекрасно подготовлен какпрофессионал, во-вторых, унего есть какминимум две серьёзные причины служить преданно: впамять оботце и… ему просто некуда деваться!
        - Тоесть двойную игру сего стороны вы полностью исключаете? - уточнил Гейдрих.
        - Полностью двойную игру я немогу исключить нисчьей стороны, - скривил губы вулыбке Науйокс, - иначе какой я профессионал? Новданном случае это былабы слишком тонкая игра. Нет, обергруппенфюрер, Малыш недвойной агент! Ктомуже наши специалисты пришли квыводу: нафотографии, которая сделана перед отправкой семьи Раушеров, между отцом иматерью насемьдесят процентов изображён именно Малыш. Даигруппа крови совпадает…
        - Группа крови неаргумент, - парировал Гейдрих, - она унего далеко несамая редкая. Даивсе выводы наших экспертов лишь подтверждают, чтоунас вруках настоящий Курт Раушер, анеего двойник. Ночего мы незнаем: успелли Конрад Раушер воспитать изсына истинного патриота Германии?
        - Думаю, да. - Науйокс перехватил взгляд Гейдриха ипоспешил пояснить: - Япостарался его прощупать какраз наэтот предмет. Нефанатик, конечно, нокидеям национал-социализма относится спониманием.
        - Какже тогда его участие воперации русской разведки попохищению Мостяцкого? - спросил Гейдрих.
        - Говорили мы иобэтом, - кивнул Науйокс, - ивесьма подробно. Курт рассказал, чтовто время он был всего лишь курсантом спецшколы. Перед отправкой туда отец предупредилего, чтобы он служил насовесть, зарабатывал доверие руководства инивкоем случае непытался заниматься самодеятельностью. Всостав группы его включили всамый последний момент, иполучить ототца дополнительные инструкции он просто неуспел.
        - Впринципе это совпадает стем, чтоговорит наш агент, который долгое время работал сКонрадом Раушером. Тотякобы упоминал вразговоре сним, чтопостепенно готовит сына кборьбе, нофорсировать события нехочет, потому что верит: изсына современем получится очень ценный агент. Сэтим ладно. Ачто сделано подругому моему поручению? Явас просил подчистить информацию поматери Малыша.
        - Всесделано, обергруппенфюрер, япросто неуспел доложить доотъезда вНорвегию. Вотбумаги, - Науйокс положил перед Гейдрихом несколько листов. - Теперь вслучае проверки выяснится, чтомать Малыша понашему заданию лишь выдавала себя заправнучку поляка, чтобы вызвать больше доверия состороны коммунистов.
        Гейдрих быстро просмотрел бумаги:
        - Хорошая работа, Альфред! Можете быть свободны.
        Оставшись один, Гейдрих заменил несколько листов изпапки нате, чтопередал ему Науйокс иубрал папку встол. Изъятые листы он переложил впустую папку иположил всейф. Лёгкая улыбка, которая промелькнула вэтот момент наего лице, сопровождала мысль отом, чтодобыть эти листы Науйоксу было, видимо, гораздо легче, чемвытаскивать тёмной ночью изземли могильный памятник снадписью «SARA HEYDRICH», ноистем исдругим он справился блестяще! Теперь ничто немешало объявить Курта Раушера истинным арийцем, абумаги пригодятся натот случай, если Малыш вдруг начнёт показывать характер.
        ОХОТА НА«СЕРЫХ ВОЛКОВ»
        ВЛАДИВОСТОК. ШТАБ ТИХООКЕАНСКОГО ФЛОТА
        - Товарищ командующий, Москва напроводе!
        - Соединяй…
        - Здравствуй, Вадим!
        Командующий Тихоокеанским флотом СССР адмирал Берсенев узнал голос маршала Абрамова.
        - Здравствуй, Глеб!
        - Есть новости о«Волкодаве»?
        - Пока невсплыли, ирадио молчит. Нотыже знаешь, позаданной Скороходову вводной это нормально.
        - Радиомолчание. Выход вэфир только всамом экстренном случае. Знаю. Нонадуше всё одно неспокойно, как, впрочем, иутебя.
        - Этоты потелефону определил? - усмехнулся Берсенев. - Незря маршальский хлеб кушаешь. Задесять тысяч километров волнение вголосе подчинённого распознал.
        - Такя неправ?
        - Прав. Разумеется, прав. Волнуюсь. Изалодку, изасына…
        - Каквсплывут, доложи!
        - Слушаюсь, товарищ маршал Социалистического Союза!
        ОХОТСКОЕ МОРЕ. ПЯТЬДЕСЯТ МОРСКИХ МИЛЬ НАНОРД-ОСТ ОТОСТРОВА САХАЛИН. БОРТ ЛИНКОРА «АДМИРАЛ АЛЕКСАНДР КОЛЧАК»
        - Акустики - Мостику: попеленгу сорок пять, шумвинтов подводной лодки! - Ипочти сразу: - Лодка произвела залп тремя учебными торпедами, цель - мы!
        «Нихрена себе!» Начальник штаба Тихоокеанского флота вице-адмирал Согайдачный восхищённо поцокал языком. Намостике линкора паника. Неожидали исловили гостинец! Эсминцы сопровождения кинулись подставлять борта, ноопоздали. Всетри торпеды прошли подднищем линкора. Цель поражена! Взвыв сиренами - так воют сдосады сторожевые псы, которые прошляпили злоумышленника, - эсминцы кинулись кместу, откуда был произведён залп.
        - Отставить противолодочную атаку! - приказал Согайдачный. - Поздно пить боржоми, когда почки отвалились! Всем кораблям выстроиться влинию, будем встречать героев! - Адмирал посмотрел накомандира линкора. - Чего скис?
        - Дану! - махнул рукой каперанг.
        - Тыруку-то побереги, - посоветовал Согайдачный. - Тебе ею ещё честь Скороходову отдавать, иблагодарить занауку, зато, чтоон стобой, таким вот показательным способом, своим боевым опытом поделился. Расслабились, понимаешь, безвойны-то… Авот иони!
        Вдесяти кабельтовых отлинкора всплыла подводная лодка. Вбинокль была хорошо видна истёртая, нохорошо различимая эмблема ввиде оскаленной собачей пасти.
        - Точно, они! - Согайдачный оторвался отбинокля. - Радио комфлота!
        МЕДНЫЕ ГОРНЫ
        Пока ПЛ «КМ-01» всопровождении почётного эскорта шла воВладивосток, тудаже прилетела изПетрограда представительная делегация Главного штаба ВМФ СССР иНИИПК, возглавлял которую контр-адмирал Рудницкий…
        Хороший аппетит гостя - сердцу хозяйки услада. Михаил Алексеевич Рудницкий вовсю старался соответствовать, ночувствовалось, чтокконцу обеда это ему даётся всё труднее. Любовь Берсенева снарастающим беспокойством следила, какгость струдом справляется споследним куском особым способом приготовленной красной рыбы, ноприэтом незабывает нахваливать угощение. Слава богу, обошлось! Тарелка пуста, ноживилка победно водружены поверх неё параллельно друг другу ручками вправо. Гость сыт, нохозяйка осмеливается предложить:
        - Михаил Алексеевич, может, добавки?
        - Благодарю, Любовь Родионовна, но, ужнепеняйте, откажусь. Честно признаться, явашим прекрасным обедом слегка осоловел. Мнебы всамый раз навоздух…
        - Тогда всад? Вадим, проводи гостя! Ачай вам накроют чуть позже, вбеседке.
        Всаду Рудницкий потянул изкармана трубку.
        - Ятак понял, Вадим Николаевич, увас вдоме некурят? Ноздесь вымне, надеюсь, позволите подымить?
        - Сколько угодно, Михаил Алексеевич!
        - Спасибо, конечно, ноэто лишнее. Одной трубки будет всамый раз. Яведь, знаете, кновым поветриям отношусь спониманием, истараюсь себя вобщении стабаком ограничивать, нополностью избавиться отсей пагубной привычки, увы, невсилах!
        Трубка набита ираскурена. Адмиралы снялись сякоря инеспеша двинулись подорожке вглубь сада.
        - Хорошо тут увас, - нахваливал Рудницкий. - Уменя самого дача подПетроградом, вТерийоках, тамтоже замечательно, но, скажу честно, унас воздух больше тиной пахнет, атут - океаном!..
        Обсудив природу, перешли кделам семейным.
        - Увас, Вадим Николаевич, помимо Кирилла, кажется, есть идочери?
        - Да, - кивнул Берсенев. - Александра иНаталья. Обетеперь замужем заморскими офицерами. Один служит вСов. Гавани, адругой аж вПетропавловске-Камчатском.
        - Ижёны, естественно, приних? - уточнил Рудницкий.
        - Какиположено офицерским жёнам, - подтвердил Берсенев.
        - Нуда, конечно… - кивнул Рудницкий. - Авы знаете, Вадим Николаевич, яведь наКирилла досих пор сердит, чтоон пренебрёг приглашением работать уменя винституте.
        - Пренебрёг, говорите… - Берсенев внимательно посмотрел наРудницкого. - Аведьон, Михаил Алексеевич, мнетогда звонил, советовался. Изнаете, какой изего аргументов впользу флота произвёл наменя наибольшее впечатление?
        - Интересно, скажите, если несекрет, конечно.
        - Теперь, пожалуй, уженесекрет. Онсказал: Я, отец, когда профессию выбирал, факультетом неошибся. Подводник должен плавать подводой, анепротирать форменные брюки влаборатории! Воткаксказал.
        - Мальчишка! - выкрикнул всердцах Рудницкий. - Никакого прагматизма - одна романтика! Простите, Вадим Николаевич, - опомнился Рудницкий, - Просто я возлагал наКирилла большие надежды…
        - Аразве он их хотябы частично неоправдал? - вступился засына Берсенев. - Выведь сами давеча хвалили его отчёты, присланные сборта лодки.
        - Хвалил, - кивнул Рудницкий. - Иотслов своих неотказываюсь. Скажу больше. Вних отчётливо проглядывает будущая кандидатская диссертация!
        - Нувот, видите! - воскликнул Берсенев.
        - Дачто я вижу, Вадим Николаевич! - Рудницкий вдосаде махнул рукой. - Выведь вкурсе, чтомы, яимею ввиду НИИ Подводного Кораблестроения, вслед заНИИ Военного Кораблестроения открываем воВладивостоке филиал? Дачто я спрашиваю, конечно, вкурсе! Выведь непросто командующий Тихоокеанским флотом Союза, Вы, говоря высоким штилем, «око государево» вДальневосточной республике.
        - Добавьте сюда ещё ичленство вкомиссии повооружению приГКО, - улыбнулся Берсенев.
        - Иэто? - удивился Рудницкий. - Незнал… Былбы вшляпе, ей-богу, снялбы перед вашей комиссией! Конкретно запрограмму развития перспективных видов вооружения. Ответьте честно, вы, когда пять лет назад включали впрограмму управляемые ракеты повышенной дальности икрейсерские подводные лодки дальнего радиуса действия, подразумевали вбудущем объединение двух этих проектов водин?
        - Иначе говоря, предполагалали комиссия вбудущем использовать крейсерские подводные лодки вкачестве ракетоносцев? - уточнил Берсенев. - Да,предполагала.
        - Ятак идумал, - удовлетворённо кивнул Рудницкий. - Но,позвольте, явернусь кнашему филиалу…

* * *
        - Поверить немогу: ядома!
        Кирилл плюхнулся надиван, широко бросив руки наспинку. Диван, узнав молодого хозяина, откликнулся мягким гулом пружин.
        Насколько хорошо возвращаться вродительский дом после длительной разлуки Кирилл познал ещё вкурсантском прошлом. Новернуться сюдаже свойны живым иневредимым закалённым втяжёлом походе бойцом… Градус восприятия просто зашкаливал! Вглазах ещё стояла цветная ишумная встреча, которую устроил «Волкодаву» родной Кириллу Владивосток, аноздри уже забил струящийся скухни запах фирменных маминых пирожков. Мама, мамочка, мамуля! Встретила сына напороге, обняла, расцеловала, иснова кплите - праздник, однако! Сашка, сестрёнка (приехала вчера вечером изСов. Гавани), снуёт, чтотвой посыльный катер между залой икухней, заполняет стол различной снедью, тоидело постреливая всторону старшего братишки весёлыми глазами. Отец, грозный адмирал Берсенев, взвешивает вруке пузатенький графинчик, наполненный погорлышко полупрозрачной рубинового цвета жидкостью:
        - Мамина, фирменная. Недавала притронуться, тебя ждала. Снимем, сынок, пробу?
        - Снимем, батя! - Кирилл легко вскочил сдивана.
        - Мамино здоровье! - Слегка соприкоснулись хрусталём, ипотекла поорганизму шёлковая струйка. - Хороша наливочка!
        - Авот имы!
        Взал входят мама сдочкой, неся вруках последние блюда. Адмирал поспешно прячет графин заспину, нопоздно.
        - Неутерпел, старый, - укоризненно качает Любовь Родионовна, - самую малость нехватило товарищу адмиралу выдержки.
        - Даладно, мать, - изображает смущение Вадим Николаевич, заговорщицки подмигивая Кириллу. - Мыже почуть-чуть, пробу снять. Даипили-то исключительно затвоё здоровье…
        - Ладно, - милостиво кивает головой Любовь, - считай, оправдался. Давайте застол!
        … - Какживёшь, сестрёнка, какМихаил?
        - Служит Михаил, - пожимает плечами Александра, - что сним сделается? Вгероях пока неходит, какнекоторые…
        - Некоторые - это кто? - делает вид, чтонепонимает сестру, Кирилл.
        - Даладно прикидываться, - усмехается Александра. - Давненько столь геройской поступью изпохода невозвращались…
        - Непреувеличивай, сестрёнка, - изображает скромность Кирилл, хотяему, какивсем застолом, слышать такое приятно…
        Рано утром находовом мостике «Волкодава» Кирилл сволнением всматривался вовсё явственнее проявляющиеся очертания знакомых сдетства берегов. Тутсигнальщик: «С „Колчака“ передали: заложите ватой уши!». Намостике все внедоумении, кроме представителя штаба флота. Тотдостаёт изкармана горсть ватных тампонов ираздаёт всем присутствующим. Убедившись, чтотампоны наместах, штабной прокричал сигнальщику прямо вухо: «Передай на „Колчак“ „Готовы!“» Буквально через минуту идущий закормой лодки втрёх кабельтовых линкор «Адмирал Александр Колчак» жахнул разом извсех орудий главного калибра. Такого бабаха Кириллу вжизни слышать ещё неприходилось. Такгород-крепость был извещён оподходе героической лодки. Апотом была встреча уже вгавани, ничем неуступившая подобным встречам вСкапа-Флоу иМейпорте.
        Вдоме женщины убирали состола, аотец исын всаду смотрели назвёзды.
        - Былибы курящими - закурилибы сейчас! - пошутил адмирал.
        - Чтоты, батя, - возразил Кирилл. - Ислава богу, чтоя некурящий. Считай, месяц безвсплытия, сумабы сошёл!
        - Что, таквесь переход через Тихий океан ниразу иневсплыли? - спросил адмирал.
        - Подперископ пару раз было, - признался Кирилл, - атак чтобы совсем - ниразу!
        - Да,стакими лодками быть нам хозяевами океанов! Ладно, сынок, пошли вдом. Мать маячит, чаёвничать зовёт!
        - Выизвините, ноя спать. Устал, немогу!
        Кирилл поднялся сместа итут прозвучал короткий окрик:
        - Сидеть!
        Кирилл недоуменно уставился насестру.
        - Успеешь поспать, - категоричным тоном произнесла Александра. - Мысмамой сутра маемся, когда проневесту услышим, аон «спать»!
        - Откудавы?.. - начал Кирилл, ощупывая лежащее вкармане кольцо, ноосёкся из-за дружного хохота. Смеялся даже адмирал.
        - Такпровашу невозможную любовь все центральные газеты писали, аты что, невкурсе?
        - Нет… Дайте посмотреть!
        Александра взглянула намать.
        - Вовтором ящике комода, - подсказала Любовь.
        Александра принесла газеты, иКирилл углубился вчтение. Родные синтересом наблюдали, какменяется выражение его лица.
        - Вотэто да… - произнёс, наконец, Кирилл, отбрасывая прессу всторону.
        - Хотим подробностей! - потребовала Александра.
        - Дакуда уж подробнее? - кивнул нагазеты Кирилл.
        - Нет, братец, отвертеться неудастся! Раньше скажешь - раньше ляжешь, иного недано!

* * *
        ВМорское собрание офицеры «Волкодава» вошли единой группой. Ввестибюле кним подскочил незнакомый кап-три иобратился кСкороходову:
        - Товарищ капитан второго ранга, постройте ваших людей, приказ комфлота!
        - Что, прямо здесь? - удивился Скороходов.
        - Такточно! - Кап-три повернулся через левое плечо иубыл внеизвестном направлении.
        Скороходов посмотрел настарпома, ноБерсенев только пожал плечами. Делать нечего, пришлось подать команду «Становись!» Пока офицеры «Волкодава» сленцой выстраивались вдве шеренги, навершине лестницы ведущей известибюля наверхние этажи здания появилась внушительная компания адмиралов икап-разов воглаве садмиралом флота Берсеневым. Поняв, чтоэто была нешутка, Скороходов быстро навёл порядок встрою и, сделав шаг навстречу достигшему нижней ступени комфлота, вскинул руку ккозырьку фуражки. Оноткрыл уже рот длядоклада, ноадмирал довольно резко его оборвал:
        - Отставить! - Потом повернулся ккапитану 1 ранга изсвоей свиты, вруке которого была папка. - Почему офицеры одеты непоформе?
        - Неуспели довести приказ доличного состава лодки, товарищ адмирал флота! - ответил тот.
        - Такдоведите! - приказал Берсенев-старший.
        Прозвучала команда «Смирно!», после чего кап-раз открыл папку изачитал приказ оприсвоении очередных иодного внеочередного воинских званий всем офицерам подводной лодки «КМ-01». Через звание удалось перескочить капитан-лейтенанту Кошкину, который сразу стал капитаном 2 ранга. Чуть позже этому нашлось простое объяснение. Оказывается, воинское звание капитан 3 ранга Кошкину было присвоено досрочно забескровную победу надамериканским спецназом, асообщать обэтом налодку покакой-то причине нестали.
        - Товарищ капитан первого ранга, - обратился комфлота кСкороходову, - потрудитесь привести внешний вид экипажа всоответствие сприсвоенными званиями, после чего ждём вас наверху!
        Адмирал повернулся ивсопровождении свиты стал подниматься поступеням, асчастливые ирастерянные офицеры «Волкодава» остались топтаться наместе, незная, чтопредпринять, чтобы выполнить приказ.
        Новтаком состоянии им предстояло пробыть совсем недолго. Лёгкой походкой ких группе подошла статная красивая женщина средних лет и, улыбаясь всем безисключения, произнесла:
        - Здравствуйте, товарищи! Меня зовут Любовь Родионовна Берсенева, прошу следовать замной!
        Находу Скороходов отыскал взглядом старпома ивопросительно стрельнул глазами вспину идущей впереди женщины. Берсенев утвердительно кивнул. Впомещении, куда привела их Любовь Родионовна, подводников ждал целый отряд нарядно одетых женщин. Бездолгих слов уофицеров отбирали кители, спарывали погоны инаих место пришивали новые. Потому, какспоро это уних получалось, нетрудно было догадаться, чтовсе женщины либо жёны, либо дочери моряков.
        Навтором этаже вогромном зале подводников ждали накрытые столы, гдеони прибольшом количестве свидетелей смогли обмыть новые звания. Авечером вэтомже зале Морское собрание давало бал вчесть героев…

* * *
        Наклон - висходное, наклон - висходное… Нехитрый набор гимнастических упражнений, выполненных совсем прилежанием впромытом утренним дождичком саду, плюс чудодейственный мамин рассол - иотлёгкого похмелья неосталось иследа. Холодный летний душ, оборудованный прямо всаду, добавил бодрости.
        Водних спортивных брюках сголым торсом Кирилл вернулся вдом, гдесразуже столкнулся сАлександрой. Молодая женщина оглядела брата долгим икаким-то совсем несестринским взглядом, откоторого тому стало неловко.
        - Воттеперь я понимаю твою Нору, братишка, - произнесла Александра тоном, который Кирилл, дабы ивмыслях необидеть сестру, непосмел охарактеризовать какблудский, - стаким тюленем любая самка будет непрочь оказаться наодном лежбище! Ой,да ты покраснел, - рассмеялась Александра. - Вотумора… Ой,я рифму придумала: уКиры сНорой случилась умора!
        - Прекрати, бесстыдница! - прикрикнула надочь возникшая напороге Любовь Родионовна. - Вотскажи, тебе будет приятно, если протвои отношения сМихаилом станут подобное говорить?
        - Ой,да пожалуйста! - фыркнула Александра. - МысМишей свою любовь ниоткого непрячем!
        - Совсем-совсем непрячете? - спросил оправившийся отнеловкости Кирилл.
        - Ну,нето чтобы совсем… - смутилась Александра.
        - Вотвидишь, - покачала головой Любовь, - инатебя управа нашлась. Вотчто, дети. Выхоть люди ивзрослые, асовет материнский всё одно послушайте. Вотношениях между мужчиной иженщиной, коли это пообоюдному согласию, дозволеновсё, заисключением одного: языком прото трепать. Выпоняли?! Кирилл?
        - Да,мама!
        - Александра?
        - Да,мама…
        - Вотиладно. Извинитесь, друг пред другом, ипойдём завтракать.
        Александра посмотрела набрата теперь уже каксестра:
        - Извини, Кира, незнаю, чтонаменя нашло. Нет, вру, знаю! Позавидовала, чтоты уже кап-три, амой Мишка всё ещё встарших лейтенантах ходит, вотизахотела куснуть побольнее. Аэто кругом неправильно. Прости, братик, ябольше так небуду.
        - Иты меня прости, - Кирилл обнял сестру, - зато, чтонеудержался, ответил. Ятоже так больше небуду…
        Садясь застол, Кирилл кивнул напустой стул:
        - Ачто отец?
        - Сутра ввоздушную гавань подорвался, - ответила Любовь Родионовна.
        - Ввоздушную гавань, - переспросил Кирилл, - зачем?
        - Несказал, - вздохнула Любовь, - нодогадаться нетрудно: кто-то извысшего начальства прибывает…

* * *
        Воздушную гавань неследует путать саэропортом. Аэропорт принимает самолёты, авоздушная гавань - дирижабли.
        Адмирал флота Берсенев, необращая внимания навновь начавший накрапывать дождь, внимательно следил зашвартовкой «России». «Россия» была одним изтрёх дирижаблей, совершавших регулярные пассажирские рейсы между Москвой иВладивостоком (ещё два дирижабли совершали подобные рейсы изПетрограда). Взависимости отномера рейсы могли быть прямыми илисзаходами вгавани других городов. Естественно, чтодлявизита первого лица, Администрация президента выбрала прямой рейс, выкупив ровно половину билетов. Весь путь в8000 километров «Россия» преодолела за32часа.
        Ещёнаподлёте кгавани Владивостока была прекращена работа маршевых двигателей ився швартовка осуществлялась исключительно наманёвровой тяге. Первым делом пришвартовали нос воздушного судна. Сначала сносовой неподвижной причальной фермы выстрелом изгарпуна надирижабль доставили фал, спомощью которого притянули толстый канат. Петлю наконце каната накинули намощный гак, после чего наферме включили лебёдку ипотихоньку подтянули нос дирижабля. Затем нос спомощью специального устройства жёстко закрепили наконсоли, один конец которой являлся одновременно частью лифтового механизма фермы. После этого пришёл черед швартовать хвост дирижабля. Процедура сильно напоминала швартовку носа, заисключением того, чтокормовая причальная ферма была подвижной иперемещалась порельсам, уложенным наземле. После окончания жёсткой швартовки лифты обеих ферм начали спуск дирижабля настапель. Кактолько входной шлюз пассажирской гондолы оказался наодном уровне саналогичным шлюзом причала, спуск прекратился, иоба шлюза соединились.
        Первым изпассажиров борт дирижабля покинул президент СССР Александрович, заним шлюз прошёл Секретарь Госсовета Жехорский, остальные члены правительственной делегации, после чего борт судна позволили покинуть обычным пассажирам.

* * *
        Бриз состороны Японского моря расчистил небо надВладивостоком. Однако солнышко, какнистаралось, оставшиеся после дождя лужи наплощади перед штабом Тихоокеанского флота просушить доконца неуспело. Что, впрочем, ничуть непомешало экипажу «Волкодава» замереть впарадном строю, последний раз всем вместе. Несмотря наблизость разлуки, настроение уподводников было приподнятое. Ещёбы! То,что наградят - догадывалась, ночто весь экипаж орденами - нет. Аотом, чтонацеремонии награждения кним сприветственным словом обратится президент СССР - инемечтали.
        Отзвучали последние слова президента изапели горны. Апотом была первая, общая длявсех моряков «Волкодава» награда. Когда зачитывали Указ оприсвоении Многоцелевому подводному крейсеру «Уссурийский тигр» (так отныне официально именовалась ПЛ «КМ-01») звания гвардейского, умногих вглазах появился подозрительный блеск. Командир лодки капитан 1 ранга Скороходов принял изрук президента гвардейское знамя. Наградив всех, перешли кцеремонии награждения каждого: отордена «Красной звезды» довысшей награды Союза - Золотой Звезды Героя. Этой высокой награды вкупе сЗолотой звездой кордену «Морская Слава» был удостоен Скороходов. Капитан 3 ранга Берсенев был награждён орденом «Морская слава» иСеребряной звездой кнему.
        Наэтом славная история подводной лодки «Волкодав» подошла кконцу. Непугать ему больше намалёванной нарубке оскаленной собачей пастью «Серых Волков» Дёница. Впрочем, «Уссурийскому тигру» предстоит пройти неменее, аможет, иболее славный путь…
        19-ДЕКАБРЬ-41
        ПЁРЛ-ХАРБОР
        ВАШИНГТОН
        Госсекретарь США Эдуард Адельсон ехал вБелый дом. Наколенях он держал папку, внутри которой был всего один листок: егодокладная записка президенту поповоду утреннего визита вГосдеп (Государственный департамент) посла СССР.
        Президент вошёл вOval Office, неутомив Адельсона ожиданием.
        - Привет, Тедди! Кого я должен благодарить затвой незапланированный визит?
        - Привет, Фрэнки! Благодари Андрея Громыко, посла СССР иРоссии.
        - Воткак? - изобразил удивление президент. - Ичтоже так взволновало наших русских друзей, разих посол рискнул поднять тебя спостели?
        «Ужедоложили, - подумал Адельсон. - Однако, судя понастроению президента, только овизите посла, нонеосодержании беседы». Раскрыв папку, госсекретарь достал вложенный листок ипротянул президенту. Тот, неубирая ироничного выражения слица, принял бумагу иуглубился вчтение. Закончив читать, посмотрел наАдельсона уже безо всякой иронии:
        - Какэто понимать?
        Адельсон пожал плечами:
        - Громыко утверждает, чтокакпредупреждение.
        - Нуда, - кивнул президент, - наего месте я утверждалбы именно это. Ноотсебя добавлю: икаквозможную провокацию - тоже. Влюбом случае вдвоём мы этот узелок неразвяжем. Будем собирать малый совет!
        Через час втомже кабинете протирали задами обивку изящных полукресел несколько высокопоставленных чиновников изадминистрации президента США.
        - Итак, господа, - открыл совещание президент, - вы все ознакомились сдокументом Госдепа. Теперь попрошу высказываться!
        Какзачинщик, первым взял слово Адельсон.
        - Господа! Если предостережение русских сформулировать кратко, тооно будет звучать так: «Вближайшие дни, илидаже часы, японцы совершат нападение наодну изтихоокеанских баз Соединённых Шатов». Теперь нам предстоит определить, чтоэто: дружеское предупреждение, илихорошо спланированная провокация?
        - Авы сами какдумаете? - спросил директор ФБР.
        Поскольку Адельсон медлил сответом, могущественный чиновник обратился кпрезиденту:
        - Выпозволите?
        - Разумеется, - кивнул тот, - вам слово!
        - Ядумаю, мыпростим господину Адельсону его нерешительность, ибо, несмотря нанемалый политический опыт, должность госсекретаря он занимает чуть больше месяца. - Пока главный охранник страны произносил эту тираду, снисходительная улыбка непокидала припухлых губ. - Яже выскажусь вполне определённо: этопровокация, имеющая целью осложнить наши отношения сЯпонией. Нидлякого извас неявляется секретом, чтообстановка вВосточной иЮго-Восточной Азии достигла того предела, закоторым начинаются военные действия. Неявляется секретом ито, какие страны станут основными участниками противостояния: Япония против СССР илиСША. Ивот это самое «или» является наданный момент основной интригой. ИлиЯпония всей своей мощью обрушится наСССР, аСША достанется роль стороннего наблюдателя, илисоюзника России - онашем союзе сЯпонией речи, ксожалению, яподчёркиваю, господа, ксожалению, неидёт, - илиосновное бремя ведения военных действий наТихом океане ляжет нанаши плечи. Насколько мне известно, переговоры, гдемы аккуратно подталкиваем японцев кзанятию правильной позиции, идут успешно. Странно былобы состороны русских
непопытаться вэтих условиях нам помешать.
        Мнение участников совещания было единодушным: никаких резких телодвижений всвязи спредупреждением русских непредпринимать, ноибдительность приэтом тоже притуплять неследует.
        МОСКВА
        Госсекретарь СССР Жехорский работал сдокументами, когда настоле зазвонил телефон правительственной связи, впросторечии именуемый «вертушкой». Михаил снял трубку. Звонил Ежов.
        - Тывкурсе, чтояпонцы напали наПёрл-Харбор?
        - Да,мне уже доложили. Сминуты наминуту ждём сообщения овыступлении президента США.
        - Невняли янки твоему предупреждению…
        - Нопопробовать, согласись, стоило. Ладно, уменя куча дел. Такчто пока - идосвязи!
        Жехорский положил трубку ивновь зарылся вбумаги.
        ………………………………………………………………….
        НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫЕ СОБЫТИЯ СОЮЗНОГО ИМЕЖДУНАРОДНОГО МАСШТАБА ЗА1941ГОД ПОВЕРСИИ ТАСС.
        НЕСМОТРЯ НАТО, ЧТООБРАЗОВАНИЕ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА ВСЕМИРНОЙ БОРЬБЫ СФАШИЗМОМ ПОТРЕБОВАЛО ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ФИНАНСОВЫХ ВЛОЖЕНИЙ, ФИНАНСИРОВАНИЕ НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫХ ПРОЕКТОВ ВПРОШЕДШЕМ ГОДУ ПРОДОЛЖИЛОСЬ ПОРАНЕЕ УТВЕРЖДЁННОЙ СХЕМЕ. ВПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ЭТО КАСАЕТСЯ СТРОИТЕЛЬСТВА ВТОРОЙ ОЧЕРЕДИ ТРАНСПОЛЯРНОЙ ТРАНСПОРТНОЙ МАГИСТРАЛИ. ПОМНЕНИЮ КОМПЕТЕНТНЫХ ИСТОЧНИКОВ, ЕСЛИ ФИНАНСИРОВАНИЕ «СТРОЙКИ ВЕКА» ИВДАЛЬНЕЙШЕМ НЕБУДЕТ УРЕЗАНО, ПЕРВЫЙ СКВОЗНОЙ ПОЕЗД ОТЛАБЫТНАНГИ ДОЛЕВОГО БЕРЕГА РЕКИ ЕНИСЕЙ ВРАЙОНЕ ПРОЕКТИРУЕМОГО ТРАНСПОРТНОГО ПЕРЕХОДА ПРОЙДЁТ УЖЕ В1943ГОДУ. ВНАСТУПИВШЕМ ГОДУ ПРОДОЛЖАТСЯ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ КНАЧАЛУ СТРОИТЕЛЬСТВА 3?Й ОЧЕРЕДИ ТТМ.
        ИЗМЕЖДУНАРОДНЫХ СОБЫТИЙ НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫМ СЛЕДУЕТ СЧИТАТЬ ПОДВИЖКУ ЛИНИИ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА СТЕРРИТОРИИ СССР НАТЕРРИТОРИЮ ПОЛЬШИ. КОНЕЦ 1941ГОДА ТАКЖЕ ОТМЕТИЛСЯ НАЧАЛОМ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ МЕЖДУ ЯПОНИЕЙ ИСША, ИОБЪЯВЛЕНИЕМ ВСВЯЗИ СЭТИМ ВОЙНЫ ГЕРМАНИЕЙ СОЕДИНЁННЫМ ШТАТАМ.
        ………………………………………………………………….
        19-ЯНВАРЬ-42
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        ПЕТРОГРАД
        … - Ну,зачем, зачем ты это делаешь, неужели только ради лишней звёздочки напогоны?
        Пётр слушал упрёки Светланы, низко опустив голову, ивовсе неизчувства вины. Онбоялся сорваться набеременную жену, которая немогла, аскорее всего, нежелала понять истинные устремления человека, которогоона, какутверждала, любила. Причём тут звёздочка? Нуда, сейчас нанём форма майора польской армии, новсвоей армии он по-прежнему остаётся капитаном. Капитаном, который пребывает вбессрочном отпуске. Норазве он непробовал по-другому? Илиэто неон зате несколько месяцев, чтонатаскивал польскую мотопехоту, дважды подавал наперекомиссию идважды отбрасывался напрежний рубеж? Авсередине декабря его вызвал командир полка, полковник Бронский, иобъявил, чтовначале января полк убывает нафронт, дляплановой замены одной изсоюзных частей, иего, Ежова, срок пребывания вполку, стало быть, истекает.
        Командир тряс руку, благодарил заслужбу, намекал нато, чтозавидует тому, чтоНовый год он встретит уже вкругу семьи, аЕжов стоял, словно вводу опущенный, ибовтот момент прощался сосвоей последней надеждой снова попасть нафронт, оказаться ватмосфере, безкоторой он своего существования теперь инемыслил. Почему? Дапотому, чтоподсел Петя Ежов навойну, какнанаркотик. Невплане желания кого-то убивать, нет. Скорее наоборот. Онрвался храбро иумнО командовать людьми. Своим примером воодушевлять их набой, аумелым манёвром сохранять им вэтом бою жизни. Онуже всё это попробовал, ичувствовал, чтоунего получается.
        Еслибы нето досадное ранение вбою подБелостоком… Пётр понимал, чтоврачи формально правы: стопроцентного излечения небыло. Ноон также понимал, чтоприжелании любая медкомиссия легкобы эту формальность преодолела. Значит, былдополнительный фактор, превративший формальность внепреодолимую преграду. Отец? Нет, скорее мама. Ачему вы удивляетесь? После стольких лет замужества затаким человеком, какНиколай Ежов, Наташа обзавелась связями, позволяющими ворочать делами более крупного масштаба.
        Воткакие мысли пронеслись полицу Петра Ежова и, видно, небезследа, потому что полковник внезапно перестал трясти ему руку ислегка обиженно поинтересовался, чтоон делает нетак? Слегка путаные объяснения Петра выслушал свниманием, апотом неожиданно предложил перейти служить поконтракту вВойско Польское. «Аразве так можно?» - растерялся Пётр. Иуслышал отснисходительно улыбающегося полковника, чтонетолько можно, нотак уже иделается. Есть такая договорённость между Польшей иРоссией. Работу вербовщиков, правда, неафишируют, ноей инепрепятствуют. «Если согласен, товот тебе направление намедкомиссию… Ягарантирую: тыеё пройдёшь! Потом заключаем контракт - иты надва года майор Войска Польского!» - «Апосле?» - вырвалось уПетра. Полковник, какпоказалось, сгрустью покачал головой: «Двагода боёв, очём ты спрашиваешь?»
        Отпуска Пётр непросил, ноего ему дали: пять дней бездороги. ВПитер поезд доставил его вечером 31декабря. Дверь открыла Светлана. Сверкнувшая вглазах радость тутже сменилась испугом, верно, отвида незнакомой формы. Если неОльга Матвеевна, которая сделалавсё, чтобы сгладить возникшую неловкость, новогодний вечер былбы безнадёжно испорчен. Однако радости вглазах супруги Пётр завремя отпуска так больше инеувидел…
        - Ну,ты даёшь…
        Подвзглядом брата Пётр почувствовал себя экспонатом вкунсткамере. Этоего слегка задело.
        - Хватит меня разглядывать! - чуть раздражённо воскликнулон. - Какбудто польская военная форма теперь редкость вПитере, а?
        - Данет, нередкость, - ответил Александр. - Просто странно видеть её народном брате.
        - Такпривыкай быстрее. Будешь видеть её намне ещё минимум два года. Войти-то можно?
        - Да,конечно, проходи, - Александр поспешно посторонился, пропуская брата вквартиру.
        Застолом много непили, больше разговаривали. Сначала рассказывал Пётр. Долго иобстоятельно. Саша внимательно слушал, незабывая изредка наполнять рюмки. Когда пришла очередь говорить самому, немного засмущался.
        - Мнесупротив тебя хвалиться особо нечем. Этоты унас герой, - Александр кивнул надва ордена накителе Петра. - Ая пока наградами необзавёлся, хотя бездела, понятно, несижу.
        - Кончай скромничать, братуха, - возразил Пётр. - Скажи лучше, чтопросвою работу распространяться неимеешь права, верно? Изобретаешь, какбатя, и, верно, неигрушки?
        - Неигрушки, - кивнул Александр. - Чтодоотца… Мыведь все трое поего стопам пошли: ты - поодним, я - подругим, Колька - потретьим.
        - Этода, - согласился Пётр. - Батя унас - глыба! Намвсем скопом дай бог заним угнаться. Кстати, чтотам Колька?
        - Неповеришь, фигбы его знал, - рассмеялся Александр. - Одним словом, разведчик!
        Вкрохотной квартирке Александра зазвонил дверной звонок.
        - Ждёшь кого? - спросил Пётр. - Может, Машаня?
        - Нет, точно неона. Машаня вМоскве, уГлеба. Онитак иживут надва города: тоона вМоскву вырвется, тоон вПитер нагрянет.
        Когда вприхожей раздался знакомый голос, Пётр внутренне напрягся.
        - Ну,здравствуй, панмайор!
        Вглазах вошедшего вкомнату Николая Ежова-старшего плясали весёлые чертенята. Пётр облегчённо вздохнул: разноса небудет.
        … - Акакой мне был смысл тебе разнос устраивать? - чуть позже объяснял Николай. - Всёодно ведь ничего поправить нельзя. Ятак иматери объяснил: контракт разорвать - огромная проблема, акогда ещё обе стороны, егозаключившие, этого нехотят, такивовсе невыполнимая.
        - Аона что? - сострахом вдуше спросил Пётр.
        - Ачтоона? После того, какя ей твою позицию обрисовал: негоже, мол, командиру своих солдат бросать накануне боя, вроде, успокоилась. Привраля, конечно, немного, нонадо было тебя дурака выручать, ато мать совсем уж собралась кХоллеру наприём.
        - Аон что, вМоскве?
        - Бывает наездами. Ну,мать твоя ивСтавкубы поехать непостеснялась. ОнисНадей Аллилуевой, после того, каквас сВаськой погоспиталям разложили, такую деятельность развернули, чтолюбая медкомиссия приих виде вдрожь впадала.
        - Ачтоже вы сдядей Сосо их неурезонили? - спросил Пётр, одновременно отметив, чтонасчёт матери оказался прав.
        - Аты свою Светлану урезонил? - спросил Николай, увидел, какразом помрачнел сын, понял, чтопопал вточку, ипоспешил соскочить стемы: - Даесть уваших мам своя правда. Раны-то вы себе негвоздём, чай, проковыряли, вбою получили. Вон, Васька, досих пор стросточкой ходит.
        - ЯнеВаська! - жёстко сказал Пётр.
        - НеВаська, - кивнул отец. - Втом смысле, чтотвоё увечье нетак заметно. Потому ты нафронт иидёшь, коли так невмоготу…
        … - Светик, апомнишь, чтоты мне сказала, когда провожала нафронт вЕкатеринбурге?
        - Нашёл, чемпопрекнуть! - зло сверкнула глазами Светлана. - Всёя помню, иповторилабы те слова вновь, когдабы ты Родину - нашу Родину! - защищать шёл. Атак… Когда длятебя жизнь вокопе милее жены иребёнка… Иди, конечно, коли решил, нознай: доброго напутствия отменя ты недождёшься!
        Договориться супругам неудалось. Пётр ушёл навокзал, оставив рыдающую жену наруках уматери.
        Ольге Матвеевне так инеудалось успокоить дочь. Слёзы перешли вистерику, потом начались роды. Ребёнок родился мёртвым…
        19-МАРТ-42
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        РЕКВИЕМ ДЛЯПУЛЕМЁТА СОРКЕСТРОМ
        Какведут себя разведчики-нелегалы? Используют принцип хамелеона: главное - слиться сосредой, иуж точно непекут, запершись навсе замки, картошку вкамине…
        Оберштурмфюрер СС Курт Раушер жил тойже жизнью, чтоибольшинство офицеров СД изокружения Гейдриха, разве старался несильно выделяться, зачто получил среди коллег прозвище Maus (мышонок), чему втайне был рад: постепенно забылось прежнее прозвище Малыш, которое, если сделать перевод нарусский, добуквы совпадало спозывным союзного разведчика, майора ГБ Николая Ежова.
        Новэтот вечер невыделиться оказалось крайне сложно. Виной тому был сегодняшний компаньон поРАССЛАБУХЕ оберштурмбанфюрер СС Альфред Науйокс, который нынче буквально навязал своё общество Раушеру. Отэтого сильно отдавало сырным духом (если вспомнить просыр имышеловку), ноМышонок всёже рискнул сунуть вопасное место свой любопытный нос. Емустрашно хотелось узнать: чтобы это значило? Ведь обычно Науйокс расслаблялся вобществе своего друга, обергруппенфюрера СС ишефа РСХА Рейхарда Гейдриха.
        Впрочем, иэтим вечером Науйокс почти неизменил своим правилам. Тотже престижный бордель, теже элитные проститутки, тоже вино, воттолько поту сторону девочек нехоленый Гейдрих, асерый малоприметный скромняга Раушер, всего лишь жалкая тень своего могущественного шефа. Изредка цепляя его взглядом, Науйокс никак немог отделаться отмысли, чтоэто ничтожество, котороеон, можно сказать, своими руками поставил водин ряд систинным сынами Ариев, теперь много ближе кГейдриху, чемон сам. Какже такое могло сними случиться? Помня, чтоистина ввине, Науйокс вэтот вечер старался влить всебя какможно больше этого просветляющего ум напитка. И - очудо! Онводин миг всё понял.
        - Конечно, - саркастически хихикнул Науйокс, даже незамечая, чтопроизносит мысли вслух, - они ведь оба полукровки, мойдорогой шеф иэтот милый мальчик!
        Науйокс потянулся, чтобы потрепать оберштурмфюрера пощеке, нотот легко уклонился отфамильярности. Быстро пробежав глазами полицам проституток, Раушер понял, чтодлянекоторых изних крамольная фраза оберштурмбанфюрера вовсе неосталась незамеченной. Решение пришло мгновенно. Раушер решительно поднялся сдивана:
        - Вставай, Альфред, нампора?
        - Адевочки? - запротестовал Науйокс.
        - Девочки поедут снами, - успокоил его Раушер. - Помогите оберштурмбанфюреру одеться ипроводитенас, нотолько домашины! - негромко распорядился молодой офицер, одновременно протягивая несколько купюр девице, которая, онзнал, была здесь заглавную.
        Усевшись назаднем сидении, Раушер втянул Науйокса всалон, сдругой стороны его затолкали девицы. Видя, чтониодна ехать сними несобирается Науйокс попытался схватить ближнюю, нота увернулась ипоспешно захлопнула дверцу.
        - Гони! - приказал Раушер водителю.
        Привезя Науйокса ксебе домой, Раушер спомощью шофёра дотащил бесчувственное тело додивана, куда они его ибросили, потом пошёл проводить водителя додвери. Когда вернулся, Науйокс уже сидел идовольно осмысленно лупал глазами.
        - Гдеэтомы? - струдом ворочая языком, поинтересовалсяон.
        - Уменя дома, - пояснил Раушер.
        - Какого чёрта? - возмутился Науйокс.
        - Такого, чтоты напился, идевочкам стал неинтересен, - пожал плечами Раушер.
        - Неправда! - Науйокс попытался встать сдивана, ноуспеха недобился. - Янепьян!
        Раушер посмотрел нанего, сходил добуфета, вернулся сбутылкой истаканом, поставил ито идругое настол перед Науйоксом.
        - Тогда вот!
        Науйокс инезаметил, чтопить ему предлагают водиночестве, быстро наполнил стакан ивыпил. Струйка жидкости пролилась наподбородок иоттуда попала нарубаху. Раушер брезгливо протянул ему безукоризненно чистый носовой платок:
        - Возьми, утрись!
        Науйокс вытер харю иотбросил платок всторону. Неожиданно он произнёс фразу, почти незаплетаясь языком забуквы:
        - Вотты мне ответь. Почему, когда Науйокс ворует складбища плиту, чтобы скрыть факт, чтобабушка одного большого начальника была еврейкой, иликогда меняет документы вархиве, чтобы скрыть, чтовжилах одного молодого поганца течёт польская кровь - он молодец. Акогда Науйокс, пытаясь чуть-чуть подзаработать, продаёт, занеплохие, заметь, деньги, нескольким вонючим евреям фальшивые паспорта - он негодяй иизменник?
        - Повтори, чтоты сказал? - Раушер шагнул кдивану, ноНауйокс завалился набок ичерез минуту оглушительно храпел.
        Следующее утро началось дляРаушера стого, чтоон приводил Науйокса вчувство. Будь они вРоссии - опохмелилбы вдва счёта, тамэто веками отработанная процедура. Здесь, вГермании, пришлось повозиться. Ноничего, справился. Науйокс сидел надиване снепросохшими волосами ихмуро смотрел наРаушера.
        - Тыпочему ненаслужбе?
        - Иэтовсё, чтотебя вданный момент беспокоит? - саркастически усмехнулся Раушер. - Выходной сегодня, вотиненаслужбе. Только я никак непредполагал начать его стого, чтопридётся приводить вчувство одну бесчувственную свинью, которая ктомуже наговорила накануне вечером минимум навыстрел вголову.
        - Ичего я такого вчера наговорил? - живо поинтересовался Науйокс. Видимо, хмель выбил унего изголовы далеко невсё, ондаже неотреагировал нато, чтоего назвали свиньёй.
        Поскольку Раушер неиспытывал чувства жалости кэтому подонку, товсё ивыложил, ивкрасках. Кконцу рассказа Науйокс сидел, какоплёванный.
        - Всё, мнеконец, - потухшим голосом призналсяон. - Гейдрих такого непростит.
        - Тоесть ипроплиту, ипроархив, ипропаспорта - это всё правда? - уточнил Раушер.
        - Плита, архив, всёэто чушь, забудь! - поморщился Науйокс. - Авот паспорта… Тыдумаешь, почему Гейдрих устроил мне вчера такой разнос?
        - Шефустроил тебе разнос? - искренне удивился Раушер. - Неслышал.
        - Ещёуслышишь, - успокоил его Науйокс. - Теперь мне грозит если непуля, тоВосточный фронт какминимум.
        - АвВаффен-СС ты нехочешь? - уточнил Раушер.
        - Янетрус! - вспыхнул Науйокс итутже утих: - Яготов подставлять голову подпули вославу Рейха, нонетакимже глупым способом? Яспециалист совсем вдругой области, иГейдрих это хорошо знает, новсё одно непростит.
        - Может, ещёипростит, - попытался успокоить Науйокса Раушер.
        - Нет, Курт. Еслибы я вчера вовремя разноса простоял, опустив голову, может, всёиобошлось, ая дерзнул возразить.
        Этовкорне меняло дело. Подобного Гейдрих действительно неспускал никому. Раушер посмотрел наНауйокса снекоторым сочувствием.
        - Тогда лучше фронт. Может ивыживешь…
        - Спасибо, утешил, - криво улыбнулся Науйокс.

* * *
        Работой разведчика спозывным Малыш, начальник Первого главного управления КГБ генерал-лейтенант Бокий был доволен. Когда шла заброска агента, вего судьбе предполагали всякое, даже то, чтоГейдрих отправит его кчёрту впасть. Ноотом, чтоглава РСХА сделает Малыша своим порученцем, никто инемечтал. Такблизко ксекретам Рейха неподбирался ниодин союзный разведчик. ОтМалыша специально нетребовали добычи копий каких-то сверхсекретных документов, слихвой хватало итех, скоторыми он сталкивался породу службы. Плюс кэтому наблюдательность ианалитический ум разведчика - вот вам исверхценная информация.
        Ивот теперь сам Малыш предлагает всё это похерить. Бокий положил шифровку, надкоторой просидел весь последний час, впапку, инаправил стопы всторону приёмной председателя КГБ.
        Если начальник Первого главка просит внеочередной аудиенций - примиего!
        Ежов вчитывался вшифровку, нопонять доконца её глубинного смысла так инемог. Тогда он решил добавить коперативной памяти ещё несколько терабайт, длячего принялся рассуждать вслух:
        - Малыш просит разрешения наустранение Гейдриха. Зачем?
        Бокий пожал плечами:
        - Нет, если надним «закапало», тоунего есть право безсогласования сЦентром уйти позапасному варианту, янеправ?
        - Прав, Николай Иванович, такое право уМалыша есть, - подтвердил Бокий.
        - Тогда, скорее всего, закапало надкем-то другим, кому Малыш хочет помочь. Такое возможно?
        - Каквариант. Почему нет? - поддержал идею Бокий.
        - Вотвтом-то идело, что«каквариант», - вздохнул Ежов. - Нет, такмы ничего нерешим. Иобмениваться радиограммами тоже бессмысленно. Вотчто: надо отправить кМалышу связника, срочно отправить! Онведь торопит сответом?
        - Торопит, - кивнул Бокий. - Отправить-то отправить, нокого? Обычный связник дляэтого негодится. Длятакого дела нужен ответственный работник аппарата, который наместе сумеет вникнуть всуть проблемы. Может посоветоваться соЛьвовым?
        - Ачто? - встрепенулся Ежов. - Правильно мыслишь! Ккому какнектвоему заместителю поЕвропе нам сэтим обратиться?
        - Темболее что звёздочек напогоне унего наодну больше.
        - Ладно, незавидуй, - добродушно усмехнулся Ежов.
        - Дая инезавидую. Разрешите отбыть вкомандировку?
        - Куда это? - удивился Ежов.
        - Каккуда? ВСтокгольм!
        - Отставить! ВСтокгольм скатаюсь я сам.
        - Ноэто непоправилам, даирискованно, - стал возражать Бокий.
        - Если правила становятся помехой - их меняют, - усмехнулся Ежов. - Тебели это незнать? Ачто дориска… Нукакой может быть риск припоездке вгости кЛьвову, когда унего весь Стокгольм подколпаком?
        Наследующий день два респектабельных господина чинно прогуливались вдоль береговой линии.
        - Замечательное поместье, господин барон! - похвалил Ежов, которого втаком одеянии игриме узнать просто невозможно. - Авоздух!
        - Да, - улыбнулся седовласый красавец, - поместье что надо, особенно почасти безопасности. Здесь птичка безмоего ведома нечирикнет! - Уловив вмимолётном взгляде, которым наградил его собеседник, толику сомнения идаже беспокойства, барон Пётр Остенфальк, онже глава Европейского бюро Первого главного управления КГБ, генерал-полковник Львов поспешил успокоить старого друга: - Уверяю тебя, Коля, вмоих словах нет итолики беспечности, одна констатация факта! Нуауж тебе тем более нечего беспокоиться, тебя ведь вШвеции просто нет.
        - Этоточно, - усмехнулся Ежов. - Ясегодня весь день работаю всвоём кабинете, азавтра, кстати, буду сутра проводить совещание.
        - Успеешь! - беспечно отмахнулся Львов. - Самолёт дозаправлен, экипаж ждёт команды навылет. Чтокасается твоего дела… Поехалбы навстречу сНиколаем сам, ноэто вызовет подозрение. Барон Остенфальк, видишьли, домосед. Но, - он лукаво стрельнул всторону Ежова глазами, - можешь небеспокоиться. Отправлю ктвоему парню сверхнадёжного связника, нашего общего, кстати, знакомца.
        - Икогоже это? - поинтересовался Ежов.
        - Полковника Зверева помнишь?

* * *
        Вэтот берлинский парк приходило много народа. Ивсеони, прежде чем разбрестись потенистым аллеям, подходили кпруду, чтобы покормить рыбок ипосмотреть, какразные обнаглевшие пернатые налету перехватывают неим предназначенную добычу. Дляособого удобства любителей подобной забавы было оборудовано несколько мостков. Дождавшись пока нужный мосток освободиться, нанего зашёл Курт Раушер. Исразуже вход ненавязчиво, ноплотно заблокировали два дюжих молодца, какбы иневзначай. Если ибыли желающие туда пройти, товсилу природной стеснительности нерешались прерывать дружескую беседу двух жизнерадостных людей. Хотя нет, один такой нашёлся иего, представьте, пропустили. Ивсё! Больше двух человек мосток невмещал.
        Пожилой господин, разместившись рядом сРаушером, достал пакет скормом ипринялся увлечённо кормить рыб иптиц. Произнеся пароль, онперешёл нарусский язык:
        - Говорите, неторопясь, иочень подробно. - Выслушав, произнёс: - Дело серьёзное идействительно требует безотлагательного решения. Ждите ответа каждый день наизвестной вам волне вустановленные часы. Иещё, пока ждёте решения, обдумайте следующую информацию: англичане готовят покушение наГейдриха вовремя его очередного визита вПрагу. Теперь ступайте.

* * *
        Наэто совещание пригласили Захарова иСудоплатова. Онихоть инеимели теперь кработе Малыша непосредственного отношения, носовет почасти диверсии, равно какипокушения, могли дать дельный. Выслушав план ликвидации Гейдриха, предложенный Малышом, Судоплатов присвистнул:
        - Дерзко! Такого намоей памяти никто неделал.
        - Ноосуществимо? - спросил Ежов.
        - Если Науйокс неподведёт, товполне!
        Застолом установилось молчание, которое прервал Ежов:
        - Всё, пора принимать решение! Итак, ликвидация Гейдриха необходима? - он посмотрел наБокия.
        - Необходима, - кивнул тот. - Велик риск, чтопосле Науйокса Гейдрих примется заМалыша, какзаненужного свидетеля.
        - Тогда осталось решить, кому доверить устранение Гейдриха: намилиангличанам?
        - Насколько я понимаю, состороны англичан будут действовать наспех подготовленные чешские патриоты? - уточнил Судоплатов.
        - Ятебя понял, - взглянул наСудоплатова Ежов. - Намекаешь, чтомогут провалить операцию?
        - Ненамекаю, - возразил Судоплатов, - открыто отом вопию!
        «Авопиёшь-то зря, - подумал Ежов. - ВТОМ времени покушение удалось, хотя чуть инепровалилось…»
        - Если покушение английских диверсантов будет неудачным - Гейдриха прикроют так, чтоподступиться будет очень сложно, - рассудил Бокий. - Сдругой стороны, когда план Малыша сработает, мыполучим влице Науйокса ещё одного ценного агента.
        - Дауж, после такого неотвертится! - согласился сколлегой Захаров.
        - Решено! - прихлопнул ладонью Ежов. - Даём Малышу добро напокушение!

* * *
        - Чего хмурый? - спросил Раушер.
        - Жалко парней, - честно признался Науйокс. - Ониведь мне неводной передряге спину прикрывали.
        - Себя пожалей, - посоветовал Раушер. - Илиты передумал?
        - Ничего я непередумал, - пробурчал Науйокс. - Внимание, едут!
        Операция подкодовым названием «Осенний лист» началась два дня назад соткровенного разговора Раушера сНауйоксом. Утром Гейдрих подписал приказ опереводе оберштурмбанфюрера СС Науйокса изСД вВаффен-СС, место назначения: Восточный фронт. Дежуривший вприёмной Раушер нестал отправлять приказ покоманде, иуже вобед показал Науйоксу.
        - Этоконец, - прошептал тот побелевшими губами.
        - Неспеши помирать, пока приказ уменя.
        - Новечноже ты его усебя держать небудешь, - вздохнул Науйокс.
        - Довечера продержу точно, - заверил приятеля Раушер. - Давай поступим так: тыпока где-нибудь укройся, немозоль глаза, апосле того, какГейдрих уедет домой, явырвусь начасок, имы вмоей коморке быстренько обсудим ситуацию, идёт?
        - Идёт, - безособой радости подтвердил Науйокс.
        Вечером разговор получился действительно коротким.
        - Всетвои проблемы связаны содним человеком! - влоб заявил Раушер.
        - Ичто стого? - насторожился Науйокс.
        - Думай сам, только быстрее, время тикает, - усмехнулся Раушер.
        - Тымне предлагаешь… - начал Науйокс, вто время какрука его потянулась ккобуре, нозамерла, когда влоб ему уставилось пистолетное дуло.
        - Занимаешься ерундой, - упрекнул Науйокса Раушер, - авремя уходит. Тыпойми: всёпротив тебя. Откажешься - попадёшь наВосточный фронт, незабывай: явсё ещё дежурный иуспеваю дать приказу ход, ауж Гейдрих постарается, чтобы тебя зарядили всамое пекло. Кинешься наменя сейчас, пристрелю иобъясню это тем, чтоты склонял меня кизмене. Попробуешь сдать потом, моиобъяснения будет темиже. Хочешь потягаться, кому больше поверят?
        Науйокс вздохнул иотрицательно помотал головой.
        - Так-то лучше! - Раушер убрал пистолет. - Давай набрасывать план операции.
        - Нераньше, чемты объяснишь, зачем это надо тебе, - сказал Науйокс.
        - Асамому никак недогадаться? Убрав тебя, Гейдрих вскоре придёт кмысли, чтоя тоже неудобный свидетель, ясно?
        План покушения сверстался быстро.
        - Одно непонятно: чтоты будешь объяснять своим парням? - спросил Раушер.
        - Втом-то идело, чтоничего, - усмехнулся Науйокс. - Скажу только, чтоэто приказ Гейдриха, имэтого достаточно, невпервый раз, знаешьли. Гейдрих любит выезжать затемно. Кместу засады подъедет срассветом, шоссе вэтот час пустынно, шторки назадних дверцах наверняка будут задёрнуты, обергруппенфюрер недурак подремать находу. Нуакогда парни поймут, кого завалили - если поймут - дляних самих всё будет кончено.
        - Хорошо, - кивнул Раушер, - годится!
        План Науйокса был авантюрным, ивнём присутствовал один большой недочёт. Нотак длятого существовал ещё иплан Раушера, чтобы все недочёты чужой мысли обернуть себе напользу…
        Гейдрих отправился впуть, каквсегда, наодной машине, безохраны. Напереднем сиденье, рядом сшофёром, дремал адъютант, назаднем - один обергруппенфюрер.
        Внескольких километрах отграницы сПротекторатом Богемии иМоравии дорога разветвлялась надве полосы, движение покаждой изкоторых осуществлялось лишь водном направлении. После развилки полосы расходились надовольно большое расстояние исходились вновь лишь через пять километров. Вполутора километрах отразвилки иустроили засаду. Место удобное: кусты росли здесь возле самой дороги.
        Привыезде изкрайнего населённого пункта водитель генеральского «Хорьха» обратил внимание нато, чтонаприличном отдалении заними следуют две машины: легковушка игрузовик, нонепридал значения. После того, как«Хорьх» заехал наполосу одностороннего движения, обеследующие заним машины доехали только доразвилки, гдеиостановились. Солдаты вформе СС быстро установили увъезда наполосу запрещающий знак ивыставили пост. Изаметьте, этобыли нелюди Науйокса!
        Лишь только «Хорьх» поравнялся сместом засады, егопрошил град пуль. Дваавтоматчика били поколёсам, адва тяжёлых пулемёта рвали начасти кузов. Огонь длился неболее минуты. Потом надорогу выскочили два автоматчика иподбежали кмашине. Один рванул насебя заднюю дверцу ивужасе отшатнулся. Адальше захлопали пистолетные выстрелы…
        Убедившись, чтовсе четверо бывших соратников мертвы, Науйокс достал бутылку сзажигательной смесью.
        - Бросаю это всалон, иуходим! - крикнул он Раушеру. - Намследует торопиться: вдруг кто поедет?
        - Ачто ты собираешься делать сэтими? - Раушер указал натрупы диверсантов.
        - Всмысле?
        - Всмысле, чтоэто твои люди, ихтрупы приведут ктебе, разве неясно?
        - Ерунда, - отмахнулся Науйокс, - проних почти никто незнает.
        - «Почти» неозначает «совсем», - назидательно произнёс Раушер.
        - Zum Teufel! - выругался Науйокс, понимая: напарник прав, аон допустил просчёт. - Ичто теперь делать? - Вдруг он насторожился: - Машина!
        - Спокойно, - урезонил его Раушер. - Это - свои.
        - Какие такие свои? - удивился Науйокс.
        - Надоже кому-то устранять твои недочёты, дружище!
        Раушер шагнул кНауйоксу иодним ударом вырубил внём сознание. Подъехал грузовик. Выпрыгнувшие изкузова солдаты построились вожидании приказа. Офицер, сидевший дотого вкабине, подошёл кРаушеру. Этобыл Зверев, одетый вформу гауптштурмфюрера СС. Пожал руку, улыбнулся:
        - Место зачистить, машину сжечь, этого, - кивок всторону ещё непришедшего всебя Науйокса, - забрать ссобой иперевербовать. Если неполучится - уничтожить!
        - Лучше перевербовать, - попросил Раушер.
        - Делали, знаем! - опять улыбнулся Зверев. - Нетрать времени, сынок, тебе давно пора быть впути!
        - Товарищ маршал, квам генерал-лейтенант Бокий!
        - Пропустить!
        Ежов устремился навстречу вошедшему Бокию:
        - Говори, нетоми!
        Нотот сначала закрыл засобой дверь кабинета.
        - Всёвпорядке, Коля! Гейдрих мёртв, Малыш внеподозрений, сНауйоксом работают!
        - Уф! - выдохнул Ежов, хватаясь засердце.
        - Тебе плохо? - всполошился Бокий. - Позвать врача?
        - Отставить врача! - через силу улыбнулся Ежов. - Илиты забыл? Отрадости неумирают!
        19-АПРЕЛЬ-42
        JESZCZE POLSKA NIE ZGINELA!
        Генерал Холлер неотрывал глаз отокуляров стереотрубы. «Чего они медлят!» Кто-то тронул заплечо:
        - Панкомандующий!
        Холлер поднял голову ипосмотрел настоящего рядом генерала Калиновского.
        - Больше никого небудет, - сказал тот.
        Холлер несразу понял, чтоимеет ввиду командир бригады, итому пришлось повторить:
        - Больше никого небудет, панкомандующий. Немцы отрезали остатки наших войск отВислы. Имуже непробиться…
        Вподтверждение его слов натом берегу началась интенсивная пальба. Мотострелки, прикрывавшие подходы кмосту, вступили вбой сгерманскими танками ипехотой.
        - Когда сапёры закончат минировать мост?
        - Говорят, нужно ещё неменее получаса.
        Ещёполчаса… Аони унас есть? Холлер вернулся кстереотрубе. Чёрт! Какое-то количество бойцов ещё держало оборону, новсе четыре БМП уже горели. Быстро, однако, швабы управились! Вконце улицы, чтовела кмосту, показался немецкий танк, занимещё, ещё… Пока немцы осторожничали, носкоро они правильно оценят обстановку, итогда танки устремятся намост. Ещёполчаса… Холлер распорядился:
        - Срочно свяжите меня сполковником Бронским! Уаппарата Холлер! Сколько увас осталось БМП?
        Командир мотострелкового полка, НП которого находился впятистах метрах отНП командующего, тусклым голосом ответил:
        - Находу четыре машины, панкомандующий.
        - Сажайте вдесантные отсеки гранатомётчиков иотправляйте всех натот берег. Мненужно чтобы они продержались хотябы двадцать минут!
        - Слушаюсь, панкомандующий.
        Бронский положил трубку ипосмотрел настоящих рядом офицеров:
        - Нужно загрузить гранатомётчиков вцелые БМП ипрорваться натот берег. Командующий приказал продержаться двадцать минут. Ктовозьмётся?
        Раньше других шаг вперёд сделал начальник штаба полка майор Ежов:
        - Разрешитемне?
        Думать было некогда, иполковник лишь кивнул:
        - Действуйте, майор! - перекрестил спину спешно покидающего блиндаж Ежова, итихо добавил: - Дапоможет тебе Бог…
        Темвременем бой надругом берегу Вислы стих. Теперь стрельба велась исключительно через речку. Холлер следил зачетырьмя БМП, которые старались какможно быстрее преодолеть мост. Удалось это только двум машинам, дведругие горели намосту. Справа ислева отвъезда намост стояли покорёженные трамвайные вагоны, валялись какие-то брёвна, ящики, чадила подбитая бронетехника. Вкупе всё это могло служить неплохим прикрытием. Проскочив мост, БМП разделились: одна повернула вправо, другая влево. Вполной мере манёвр удался толькотой машине, чтосвернула направо. Утой, чтоушла налево, наподходе кцели была поражена гусеница. Машина крутанулась наместе изамерла, приэтом задний люк оказался прикрыт подбитой ранее БМП. Холлер видел, какдесант поспешно покидает машину. Бойцы находу бросали шашки, устанавливая перед позицией дымовую завесу. Этим они спасли экипаж, который успел эвакуироваться дотого, каквБМП попал снаряд. Холлер перевёл трубу направую машину. Тасудя повсему, осталась целёхонькой, изаняла довольно выгодную позицию, укрывшись зараздолбанным хламом.
        Ежов лично расставил гранатомётчиков попозициям. Самтоже взял РПГ изамер вожидании. Произвёл выстрел, когда первый немецкий танк готовился выехать нанабережную. Попал точно вгусеницу, которая тутже илопнула. Танк развернуло бортом кгранатомётчикам ите судовольствием поупражнялись нанеподвижной мишени. Один выстрел попал между корпусом ибашней, так, чтоту заклинило, другой поразил машинное отделение. Теперь танк «перешёл» насторону поляков, перекрыв ползущим заним машинам въезд нанабережную. Оставалось недать зацепить танк тросом иоттащить всторону, попутно отражая пытки вражеской пехоты атаковать. Этим изанялись Ежов сотоварищи. Другая группа, хоть илишилась поддержки БМП, действовала неменее успешно. Выстрелами изРПГ они подавили несколько огневых точек противника. Давление стой стороны заметно ослабло, по-видимому, немцы перегруппировывали силы. Нужное время было выиграно.
        Холлер следил запроисходящим, инепонимал, какон стакими бойцами мог проиграть сражение заВаршаву?
        - Панкомандующий, - раздался рядом голос Калиновского. - Минёры закончили работу.
        - Оставляем подрывников иотходим! - приказал Холлер. - Передайте Бронскому, пусть отзывает своих людей!
        Самгенерал верил своим последним словам: отозвать людей из-за Вислы? Врядли. Ноинеотдать такого приказа он тоже немог.
        Хорунжий, чтобыл вБМП закомандира, приказ оботходе прокомментировал так:
        - Вовремя. Боезапас всё одно почти нануле. Экипаж, покинуть машину!
        - Зачем покинуть? - удивился механик-водитель. - Наней я вас мигом домчу!
        - Наней мы недоедем идосередины моста, подобьют, - пояснил хорунжий. - Апобежим бегом, может, ктоидобежит!
        Выбравшись изБМП, хорунжий первым делом отыскал Ежова. Майор лежал бледный, безпризнаков сознания. Один избойцов заканчивал накладывать повязку.
        - Кудаего? - спросил хорунжий.
        - Вбедро, буквально только что.
        Вэтот момент слева началась сильная стрельба. Этооставшиеся вживых бойцы изсоседней группы попытались проскочить мост. Ничего уних невышло. Пулемётчик, засевший наверхнем этаже здания, чтовыходило фасадом нанабережную, покосил всех.
        Хорунжий осмотрел собравшихся около него бойцов:
        - Ятак понимаю, чтоздесьвсе, ктожив? Нехотелосьбы вас огорчать, панове, но, сдаётсямне, чтоэто ненадолго. Нату сторону нам непробиться нинаБМП, нибегом, нивплавь. Ноперед тем, какпогибнуть, намследует сделать одно доброе дело: спасти нашего командира. Панмайор многому нас научил, ивэтом бою был снами доконца. Ноэто неего война, панове, пусть останется жив, если то будет угодно Богу.
        - Мы-то непротив, только какэто сделать? - спросил один избойцов. - Может, спрятать его подБМП?
        - Сего ранением - это невариант, - возразил хорунжий. - Уменя есть идея получше. Видите люк намостовой? Этовход вливневую канализацию. Правда, люктеперь навиду унемцев. Поступим так. Ты,Янек, иты, Марек, остаётесь спаном майором. Экипаж возвращается вБМП. Остальные действуют снаружи. Кактолько БМП закроет немцам обзор, открываете люк, иМарек сЯнеком спускают туда пана майора. Закрываете заними люк, дальше действуете пообстановке!
        Через дым видно было плохо. Нокаквыскочила изукрытия БМП, какуспела выстрелить поверхнему этажу, погубив огневую точку противника, прежде чем внеё один задругим стали попадать снаряды, этонаблюдавший заисходом боя Бронский разглядел. Ещёон видел, какнемецкий танк отпихнул останки БМП, расчищая себе дорогу намост. Тоскливо выругавшись, полковник приказал сворачивать НП.
        Бойцы уносили Ежова всё дальше отгрохотавшего наповерхности боя. Ониспешили, понимая, чтонемцы отнюдь недураки, ивполне могут проверить люк. Беглецы недогадывались, что«боевая подруга» сослужила им последнюю службу. После того кактанк её подвинул, БМП попала гусеницей какраз накрышку люка.

* * *
        … - Давай заПетра, нечокаясь!
        Глеб поднёс рюмку кгубам, нозаметив, чтоМихаил свою рюмку даже неподнял, пить погодил.
        - Тычего, Шеф? Надо парня помянуть.
        Михаил смотрел надруга снемым укором, икрюмке непритрагивался.
        - Ах,вот вчём дело… - Глеб опустил рюмку, нонастол непоставил. - Проявляешь, значит, солидарность сЕршом иНаташей, мол, разтела Петра никто невидел, онможет быть ижив. Аменя, стало быть, впредатели записал, коли я поминки покрестнику справляю, так? Можешь дальше молчать, натвоей физиономии ответ итак написан. Таквот что я тебе наэто отвечу, мойверный испытанный друг, Поминки поживым ещё никому изних вреда неприносили, ониотэтого только живее делаются. Авот ежели Петька всё-таки погиб - нато, кстати, есть официальное заключение - непомянуть его большим грехом будет. Такчто кончай застолье портить, бери рюмку ипомянем Петьку. Апотом, дляравновесия, сразу выпьем заздравие всех ребят, чтонапрасно числятся погибшими. Такпойдёт?
        Михаил сдался, иводка дважды ополоснула пищеводы, прежде чем руки потянулись кзакуске.
        - Тытолько сНаташей своей сомнительной философией неподелись, - предупредил Михаил, цепляя вилкой кусочек селёдки, что, прикрывшись кружком репчатого лука, моквмасляно-уксусной заливке.
        - Обижаешь! - возмутился Глеб, присматриваясь кхолодцу, - Япока ещё всвоём уме… - и, неудержавшись, добавил: - Невтвоём, - после чего довольно хохотнул.
        … - Ипочему всё так криво получилось уполяков?
        Вопрос Михаила повис ввоздухе, поскольку непосредственно Глебу он его неадресовал. Нотот откликнулся довольно живо:
        - Знаешь, ауменя ведь тотже вопрос. Ивот что я всвязи сэтим предлагаю. Тыраспрямляешь политическую составляющую кривоватенькой проблемы, апосле я разгибаю другой конец своенной точки зрения, идёт?
        - Считай, ужепошло, - усмехнулся Михаил. - После того, каквтридцать девятом Войско Польское отступило аж заМинск, встал вопрос: чтосэтим храбрым воинством делать дальше?
        - Тыэто того, забазаром-то следи, - заступился засоюзников Глеб.
        - Ая разве чё? - усмехнулся Михаил. - Ну,пристебнулся МАЛЁХО, считай что любя. Правительство Польши, чтообосновалось вЛондоне, поначалу ратовало зато, чтобы всё войско потихоньку изСоюза эвакуировать. Так, несколько дивизий оказались вНорвегии, самзнаешь, ненадолго. Процесс затянулся. Хлопотное это дело: войска морем переправлять. Атут иГитлер своим «Тевтонским мечем» размахался. Ита бОльшая половина численного состава, чтоещё обреталась насоюзной территории, водночасье вновь стала Войском Польским.
        - Алаверды, Шеф! - воскликнул Глеб. - Позволь добавить?
        - Вообще-то это я должен был сказать «алаверды», когда пожелалбы передать тебе слово, - назидательно произнёс Михаил.
        - Невредничай! - отмахнулся Глеб. - Возродиться-то Войско Польское возродилось. Мыим иоружие вернули, то, чтоотобрали втридцать девятом, когдаони, какты выразился, заМинск драпанули. Ой,теперь ия отподколки неудержался. Только иоружие то было так себе, инавык солдатики подрастеряли. Всяко выходило: прежде чем полякам вбой идти, требуется перевооружиться ипереобучится. Аэто время. Анам наступать надо - момент благоприятный. Вотипошли мы наБелосток своими силами - участие Армии Крайовой, этотак, мыбы ибезнеё справились. Алаверды, теперь правильно?
        - Теперь правильно, - кивнул Михаил. - И,главное, своевременно. Участие вБелостокской операции Армии Крайовой, было действительно продиктовано одной лишь политической целесообразностью, ито, чтоБелосток освобождали какбыони, ария изтойже оперы.
        - Подназванием «Анахрена здесь русские, панове?» - горько усмехнулся Глеб. - Ониведь, кактолько мы освободили дляних часть оккупированных земель, сразу стали тормозить наше дальнейшее продвижение назапад, илия путаю?
        - Непутаешь, - успокоил друга Михаил. - Нотутмы, честно говоря, сильно непротивились. Затакую «дружбу» отдавать жизни наших солдат несильно-то ихотелось.
        - Иправильно сделали, - одобрил Глеб. - Дофронтовиков всё тоже очень быстро дошло. Нет, простые поляки кнам очень даже хорошо относились, когда начальства рядом небыло. Тыведь, верно, знаешь, чтопрямой контакт наших воинов снаселением непоощряется.
        - Какнезнать, - вздохнул Михаил, - когда они такой пункт вдоговор осовместных действиях внесли.
        - Даже так? - удивился Михаил. - Незнал. Думал, этопросто негласное распоряжение.
        - Какое там! Онитуда итакой пункт добавили, чтодальнейшее освобождение польских земель будет осуществляться Войском Польским приподдержке союзных войск, астепень этой поддержки будут определять сами поляки.
        - Этоя какраз вкурсе, - заметил Глеб. - Небезмоего участия сей пункт вдоговор вносился.
        - Ну,да, - смутился Михаил, - чего этоя…
        - Сколько копий мы тогда сломали, - продолжил Глеб, - Подкопьями я подразумеваю, разумеется, карандаши. Когда они нам сЖуковым принесли длясогласования карту ротации войск налинии фронта, мысним сразу закарандаши исхватились. Чего ведь удумали? Кусок фронта наш, следующий кусок польский, итак повсей линии. Иведь бодались дотех пор, пока мы непригрозили отвести войска залинию границы.
        - Ичем дело кончилось? - полюбопытствовал Михаил.
        - Вмешался Холлер. Онхоть ипан, нобашка унего варит. Договорились, чтополяки целиком займут участок фронта нанаправлении планируемого главного удара. Наши части располагаются справа ислева повсей оставшейся линии фронта. Плюс одна армия остаётся вближнем польском тылу.
        - Этота, которая витоге остановила контрнаступление германских войск? - уточнил Михаил.
        - Она, - кивнул Глеб, - хотя иневодиночку, конечно. Дыру затыкали идругими нашими частями, даиполяки, надо отдать им должное, зарубеж уцепились зубами…
        Михаил посмотрел назамолкшего Глеба, потом напомнил:
        - Мыведь так инедобрались допричины военного поражения польских армий.
        - Тутвсё просто, - пожал плечами Глеб. - Переоценка своих возможностей, недооценка противника. Имбы, когда они Варшаву заняли, остановиться, закрепиться, начать перегруппировку. Аони продолжили наступление. Витоге образовался разрыв между передовыми частями иосновными силами. Немцы оказались поворотливее. Перебросили свежие силы издругих областей Европы ичасть резервов изсамой Германии. Создали мощный заслон пофронту наступающих польских частей, даещё поднакопили силы дляфланговых охватов. Витоге попали ударные польские части вкотёл. Поскольку были лучшими вовсём войске Польском - вырвались истали отходить кВаршаве. Тамуже вспешном порядке возводили защитные рубежи - неуспели. Основные фортификационные работы велись назападе, анемцы вновь ударили сфлангов иворвались вгород ссевера исюга. Короче, измотанным непрерывными боями лучшим польским частям пришлось пробиваться через занятую врагами Варшаву. Ладно, унемцев тоже невсё получилось, икотёл оказался весьма ивесьма дырявым. Арьергардные бои поляки провели весьма успешно, чтоиспасло их отокончательного разгрома.
        - Вэтих боях пропал Пётр?
        Глеб кивнул.
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        Отом, чтовблагородном семействе Ежовых невсё спокойно, шушукались уже давно: инасветских раутах, иналавочках уподъездов. «Онаей так прямо исказала: твой Петька виноват, чтомоя Светка разродилась мёртвым ребёнком!» - «Ухты! Инепобоялась? Самой МАРШАЛИЦЕ такое влицо сказать…» - «Акого ей бояться? Ониведь, как-никак, родня, усамой муж герой, аглавное, онамать!» - «Этода. Аправду говорят, чтоПетька перед отъездом побил Светлану?» - «Прото нескажу, нонаговорил, видно, много чего, разона ему мертвяка родила» - «Господи! Инестыдно вам такие глупости говорить? Пётр, чай, неклюбовнице ушёл, нафронт. Ачто младенец мёртвым родился, такто бывает, перед Богом все равны…»
        «МАРШАЛИЦА» - Наташа Ежова эти пересуды, будучи женщиной умной, комментировала очень скупо, даже вразговорах сблизкими подругами. Онабы их вообще некомментировала, датолькотот неприятный разговор между ней иОльгой Галиной состоялся присвидетелях. Ичёрт её дёрнул примчаться изМосквы вПитер сразу, какстало известно пронеудачные роды? Асдругой стороны, моглали она поступить по-другому? Иможетли поступить иначе теперь, когда ей предлагают предать сына, похоронить, непредъявив тела? Материнское сердце необманешь никакими свидетельскими показаниями - мол, втом бою никто невыжил, оноговорило: Петя жив, хотя инаходится вбольшой опасности. Араз так…
        Наташа поднялась сместа:
        - Мойответ - нет! Сама нафальшивые похороны неприду ипрокляну любого изчленов моей семьи, ктотакое сделает!
        Сказала ивышла изкомнаты, оставив воторопи Ольгу Галину исвоего мужа, который был единственным, ктоприсутствовал приих разговоре. Николай оторвал взгляд отдвери, через которую вышла Наташа, иперевёл наОльгу.
        - Ну,значит, тактому ибыть! - Ежов встал, давая понять, чторазговор окончен.
        Встала иОльга. Онауже опамятовалась, говорила твёрдо:
        - Жаль, чтонашим семьям, похоже, неудастся сохранить нормальные отношения. Ноя, Николай Иванович, вчудеса неверю. Какневерят вних те люди, чтовыдали мне эту бумагу. - Ольга подняла руку сзажатым вней «Свидетельством осмерти» - Если мать отказывается хоронить сына - его похоронит жена, каквелит ей долг!
        … - Яже тебя упреждала, подруга, чтоничего хорошего изтвоего приезда невыйдет!
        Разговор шёл накухне вквартире Абрамовых. Ольга Галина только что поведала освоём визите кЕжовым, точнее, отом, чемэтот визит завершился. После слов Ольги, Абрамовой вголову пришла мысль, чтоиздесь разговор пойдёт втомже ключе. Замыслью подкатило раздражение, поэтому вопрос, обращённый кхозяевам квартиры, прозвучал небезвызова:
        - Осуждаете меня?
        Недождавшись ответа, ответила сама:
        - Осуждаете… Ну,так чего неотказали вдоме? Ябы ивгостинице перекантовалась.
        - Немели чушь! - поморщился Глеб. - Вдоме тебе ивпредь никто неоткажет. Чтокасается цели твоего приезда… - да, онанам ненравится!
        - Господи, дачемже?! - воскликнула Галина. - Ладно, Наташа. Новы-то люди военные. Выже читали заключение. - Онапроцитировала попамяти: - «Вборт БМП, вкотором мог находиться майор Ежов, попало минимум два снаряда». Вызнаете, чтопроисходит сэкипажем БМП, когда вборт опадает хотябы один снаряд? Ая знаю!
        - Атебя несмутило, чтовзаключение есть слово «мог»? - спросил Глеб.
        - Ладно, тогда другое место иззаключения: «Назаключительной стадии боя немцы применили огнемёты». Онитам всё сожгли. Всёивсех. Понимаете! Каквэтом аду можно пропасть безвести?
        - Ивсё-таки наше мнение остаётся неизменным, - сказала Ольга Абрамова. - ТыиСветлана поторопились.
        - ЯиСветлана? - сгоречью воскликнула Галина. - Выбы её видели, доченьку мою. Онапосле потери ребёнка стала вянуть, атеперь совсем одеревенела. Если хотите знать, мнеодна ведунья посоветовала: нужно твоей дочке намогилке мужа поплакать, тогда, может, иотпуститеё. Э… да кому я всё рассказываю? Вам, верно, неинтересно… Скажите лучше, кого-нибудь извас напохороны ждать?
        - Асама-то какдумаешь? - спросила Абрамова.
        - Такидумаю, - горько усмехнулась Галина, - аспросила извежливости.
        Насимволических похоронах Петра Ежова ниблизких, нидрузей семьи небыло. Ещёодин повод дляпересудов…
        ЛИЧНОЕ ДЕЛО МАЙОРА ЕЖОВА
        Помере того, какВойско Польское откатывалось отВаршавы, положение окружённых вразных частях города польских отрядов становилось всё более отчаянным…
        То,что госпиталь работает последние дни, аможет ичасы, главный врач, онже ведущий хирург, понимал прекрасно. Смрачным лицом слушал он доклад коменданта госпиталя.
        - Все, ктомог двигаться, ушли, остались лишь неходячие, включая немцев.
        Заключительные слова комендант произнёс, каквсегда, осуждающе, хотя ему было прекрасно известно, чтовражеские солдаты попали вгоспиталь случайно. Просто их сначала принимали засвоих. Как? Авы пробовали впылу сражения отличить своих тяжело раненных танкистов отчужих поодному комбинезону? Вотитащили всех подряд вгоспиталь. Тут, понятно, определялись быстро. Немцев откладывали всторону, определяя вконец очереди наоперацию, нодобивать их сразу, начём настаивал комендант, главврач категорически запрещал. Операции дожидались немногие. Кто-то умирал наоперационном столе. Потому вгоспитале немцев наизлечении было немного, пять человек. Итеперь их участь была, какказалось, предрешена. Главврач прекрасно понимал, чтокогда он покинет госпиталь, комендант приведёт свою угрозу поотношению кпяти военнопленным вдействие. Впрочем, некпяти. Кчетырём. Один танкист успеет умереть своей смертью. Егоположение врач считал безнадёжным. Чтодоостальных…
        - Издвадцати двух тяжёлых больных семеро нетранспортабельны…
        Сказав фразу, врач замолчал, заставив коменданта произнести:
        - И?..
        - Если мы оставим их вместе снемцами, то, может быть…
        - Неможет, - покачал головой комендант. - Немцы своих заберут, анаших добьют. Аещё ипытать будут.
        - Авдруг…
        - Вдруг?! - прервал врача комендант. Спросил сугрозой:
        - Аты своей головой заэто «вдруг» поручишься?
        Врач угрюмо промолчал. Взгляд коменданта потеплел, ион сказал уже намного мягче:
        - Давай оставим пустые разговоры ипоговорим онасущном. Техсемерых наших придётся… ну, тыпонимаешь…
        Врач угрюмо кивнул.
        - Остальных раненых будем эвакуировать почастным квартирам, - продолжил комендант. - Тебе потом придётся контролировать ход их лечения уже надому.
        Врач опять кивнул.
        - Немцы… - комендант поморщился. - Вобщем, этомоя забота. Кажется, всё?
        - Есть ещё один момент… - сказал врач.
        - Чтозамомент?
        - Танкист, русский, чтодоставили сегодня. Если ему несделать операцию, может умереть.
        - Таквчём проблема? - удивился комендант. - Делай! Время наэто утебя есть.
        - Дело невовремени. Тутя только могу отнять упарня ногу.
        - Плохо, конечно, - сказал комендант, - ноя так инемогу понять причину твоих сомнений.
        - Внормальных условиях ногу можно былобы спасти…
        - Ах,вот оно как… - комендант задумался, потом сказал: - Тызнаешь, яуспел пообщаться сэтим парнем. По-польски он говорит неважно, авот по-немецки шпарит какпописаному. - Комендант посмотрел наврача. - Утебя документы того немецкого танкиста, чтовот-вот помрёт, далеко?
        Врач порылся вкоробке идостал требуемое.
        - Ибумаги русского тоже давай.
        Комендант разложил настоле документы немецкого танкиста истал внимательно их изучать. Потом сдосады ударил кулаком постолу.
        - Проклятие, документы немца основательно подпорчены. Звание ещё можно разобрать, - гауптман - авот ниимени, нифамилии, ниномера воинской части поэтим бумагам невосстановишь.
        - Такэтоже хорошо! - воскликнул врач.
        - Непонял…
        - Всёочень просто. Главное, чтодокументы настоящие, иникто неусомнится: онипострадали вбою испециально их непортили.
        - Допустим, - кивнул комендант.
        - Инемцы, будем надеяться, допустят. Ая ещё научу русского симулировать амнезию.
        - Потерю памяти? - уточнил комендант. Лицо его просияло: - Слушай, аведь всё может получиться! Займись русским прямо сейчас, ая позабочусь отом, чтобы впечи котельной сгорели ибумаги русского, и… Нучто ты наменя так смотришь? Самведь сказал, чтоему осталось немного. Зато его комрадам сказочно повезло!
        Следователь гестапо обходил помещения, давя подошвами сапог осколки стекла, наступая наразбросанные вбеспорядке листы бумаги.
        - Сколько, говорите, обнаружено раненых немецких офицеров?
        Сопровождающий следователя унтершарфюрер откликнулся незамедлительно:
        - Пятеро, гауптштурмфюрер!
        - Асчеговы, собственно, взяли, чтовсе они являются германскими офицерами, илихотябы один изних? - взгляд следователя был жёсток итребователен, ноунтершарфюрера это несмутило.
        - Ну,какже? Вкабинете главврача обнаружены их личные документы иистории болезней.
        - Ичто, поляки их неуничтожили? - удивился следователь. - Вамнепоказалось это странным?
        - Никак нет. Бумаги лежали вобщей куче, вместе сдокументами иисториями болезней поляков. Ихподожгли, видимо, перед самым уходом. Вспешке даже необлили бензином. Когда мы ворвались впомещение, костёр ещё горел. Тебумаги, чтосверху, сгорели, ате, чтооказались внизу, всередине - уцелели.
        - Ну,допустим, - кивнул следователь. - Допустим, чтодокументы чудом уцелели. Акаквы объясните тот факт, чтополяки перед уходом нерасстреляли пленных?
        - Аони хотели, гауптштурмфюрер. Ноглавный врач госпиталя буквально прикрыл их своим телом, крича - один изнаших офицеров немного понимает по-польски - проклятву какому-то ГИПРОКАТУ.
        - Гиппократу, - поправил следователь, потом наморщил лоб. - Постойте, вычто, успели допросить спасённых?
        - Такточно. Ониведь все были всознании, даже тот гауптман, которого потом первым отправили вгоспиталь, потому что ему срочно требовалась операция.
        - Аимя ифамилия уэтого гауптмана имеются?
        - Видители, гауптштурмфюрер, - смутился эсэсовец, - документы гауптмана пострадали больше других, икроме звания там ничего больше нельзя разобрать.
        - Воткак? Ивам непоказалось это странным?
        - Честно говоря, нет. Ониведь пострадали неприпожаре вкабинете главврача, амного раньше, видимо, вбою.
        - Хорошо, - кивнул следователь, - вы свободны!
        Наследующий день тотже следователь разговаривал схирургом, делавшим операцию таинственному гауптману.
        - Парню просто повезло, чтополяки неуспели его прооперировать, - разглагольствовал хирург. - Этиконовалы просто отрезалибы ему ногу. Атак… Нетя, конечно, неутверждаю, чтоон будет танцевать, даже безтросточки врядли сможет передвигаться, зато насвоих двоих!
        Врач рассмеялся собственной шутке, извежливости улыбнулся иследователь. Следующим вего опросном списке стояла фамилия лечащего врача.
        - Выговорите, чтоувашего пациента частичная потеря памяти? Вчём это выражено?
        - Оннепомнит никакего зовут, ниоткуда он родом, зато помнит, чтотанкист, ихорошо помнит бой, вкотором его ранило иконтузило.
        - Аэто нормально: тутпомню, атут нет? - спросил следователь.
        Врач пожал плечами:
        - Явление нестоль уж иредкое.
        - Понятно… Икакдолго может продлиться эта его амнезия?
        - Месяц, год, всюоставшуюся жизнь.
        - Тогда небудем полагаться наудачу, - улыбнулся следователь, - я сам подберу ему имя! - Вответ нанедоуменный взгляд врача, улыбнулся ещё шире: - Шутка!
        - Итак, выутверждаете, чтоваш подопечный некто иной, какчислящийся пропавшим безвести капитан танковых войск Копп Вилли?
        - Покрайней мере, онвполне им может быть.
        Ответ показался начальнику поменьшей мере странным, ион потребовал объяснений.
        - Втот день, - пояснил следователь, - вВаршаве шли тяжёлые бои. Пропавшими безвести числятся несколько офицеров-танкистов, исреди них три гауптмана. Яразговаривал ссослуживцами всех троих. Гауптман Копп поописанию больше других похож намоего подопечного.
        - Опознание делать непробовали?
        - Неимеет смысла, штандартенфюрер. Половина лица Коппа досих пор скрыта повязкой. Ктомуже его сегодня отправляют вдругой госпиталь. Долечиваться он будет уже вфатерлянде. Если мы отправим его туда бездокументов…
        Штандартенфюрер жестом остановил следователя:
        - Втом, чтоон германский офицер, мыможем быть уверены?
        - Абсолютно! - уверенно произнёс следователь.
        - Втаком случае, почемубы ему небыть Коппом, разон сам против этого невозражает?
        Штандартенфюрер скрепил бумагу подписью ипротянул лист следователю:
        - Можете оформлять документы!
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        ХЕПИ БЁЗДЕ ТУЮ!
        - Какого чёрта ты меня сюда притащил?
        Благодаря стараниям Раушера, Науйокс нынче недоперепил, потому пребывал вотвратнейшем расположении духа.
        - Говорят, отсюда лучше всего наблюдать праздничный фейерверк, - жизнерадостно сообщил Раушер, старательно делая вид, чтонезамечает дурного настроения подельника.
        Стех пор какЗверев завербовал Науйокса, Николай длясебя иначе какподельником его иненазывал. Акакещё? Приятель? Слуга покорный! Коллега? Согласитесь, как-то неочень. Подельник - всамый раз.
        Подписаться-то подвербовкой Науйокс подписался, нозапил стой поры, сволочь, основательно. Адела, которое помоглобы ему встряхнуться, какназло, всёнеподворачивалось. Зверев обещал что-нибудь придумать, но, какподозревал Николай, исключительно вответ наего настойчивые просьбы. Агерманское руководство вообще отправило обоих офицеров врезерв, гдеони имыкались вожидании нового назначения. После гибели Гейдриха, РСХА временно возглавил сам Гиммлер, ипрежние обязанности Раушера иНауйокса теперь исполняли его люди. Такчто Николай стал всерьёз опасаться, какбы самому незапить. Поэтому, когда Зверев настоятельно посоветовал вдень рождения фюрера посмотреть праздничный фейерверк, Николай решил советом обязательно воспользоваться, нутром чуя: что-то здесь нетак. Сутра присутствовали наторжественном собрании, гдеслушали обильно политые елеем речи вчесть Гитлера. Потом Раушера кто-то отвлёк, Науйокс этим воспользовался, пришлось вытаскивать его изкабака, чемтот остался недоволен ипребывал вэтом состоянии донастоящей минуты. Вечерело. Гуляющие всё чаще поглядывали то начасы, тонанебо…
        - Расчётное время, командир! - доложил штурман.
        - Экипаж, снижаемся, приготовиться ксбросу! - скомандовал Глеб, отжимая штурвал отсебя.
        - Жаль, чтонезагрузились настоящими бомбами, - проворчал штурман.
        Глеб сделал вид, чтонеуслышал.
        Праздничный фейерверк зажёгся внебе надБерлином точно вназначенное время. Зверев сволнением следил запроисходящим. Лишьбы всё совпало повремени, иначе…
        Вотвнебе подрадостный рёв толпы вспыхнул огромный Hakenkreuz (свастика) ипочти сразуже взвыли сирены воздушной тревоги, вызвав поначалу нестолько страх, сколько замешательство. Налёт? Втакой день? Кактакое вообще может быть?
        Авнебе творилось невероятное. Hakenkreuz неожиданно взорвался, авместо него внебе вспыхнула яркая красная звезда. Апотом снеба наголовы обезумевших немцев посыпались листовки. Сотни, тысячи листовок. Наземле метались люди, понебу шарили прожектора.
        Николай весело посмотрел навраз протрезвевшего Науйокса.
        - Кактебе такое?
        - Впечатляет, - кивнул тот.
        Посмаковав зрелище ещё минут пять, Николай толкнул подельника вбок:
        - Пошли!
        - Куда? - спросил Науйокс.
        - Вкабак, чудило! - рассмеялся Николай.
        Отом, чтоуфюрера оттакого поздравления случился чутьли неприпадок, говорили шёпотом исоглядкой. Авот детали происшествия обсуждали очень даже громко, пообычаю перепихивая вину содного ведомства надругое. Вконечном итоге совместными усилиями произвели насвет некий меморандум, вкотором всю вину заслучившееся возложили нарусский самолёт, всамый неподходящий момент оказавшийся внебе надБерлином, спустившись, по-видимому, согромной высоты, недоступной истребителям люфтваффе, поскольку туда он отних впоследствии иушёл, сбив напрощание парочку самолётов.
        Гитлер, который оправился отпотрясения, такпрокомментировал документ:
        - Прилетай, ктохочешь, сбрасывай что хочешь… Анеизлишнели гостеприимно снашей стороны?
        Оргвыводы, разумеется, последовали, иголовы, разумеется, полетели…

* * *
        - Молодцы! - Скупой напохвалы Александрович вэтот раз нескрывал удовлетворения. - Показали фашистам, ктовдоме хозяин! Асфейерверком, видно, наши инженеры поработали?
        - Никак нет, - выступил вперёд председатель КГБ Ежов. - Этонаши разведчики наземле постарались, аэкипаж капитана Абрамова, если так можно выразиться, взял вину насебя, нуилистовки сбросил.
        - Всёравно молодцы! - нисколько неогорчился президент. - Всех причастных представить кправительственным наградам! Ивот ещё что… майор Абрамов звучит, по-моему, гораздо лучше!
        19-МАЙ-42
        ЛИЧНОЕ ДЕЛО МАЙОРА ЕЖОВА
        Судьба разведчика-нелегала непрельщала Петра Ежова нивмалейшей дозе. Однако когда впольском госпитале ему была предложена альтернатива: сногой подчужой личиной илиподсвоим именем, нобезноги инаконспиративной квартире, размышлял он недолго. Теперь, подстук колёс санитарного поезда, оноправдывал своё согласие исключительно полубредовым состоянием, вкотором тогда находился. Аиначе какого рожна ему ставить након собственную жизнь, апотом объявлять мизер придвух тузах? Нокакпотом повезло сприкупом! Ивот он сновенькими документами, даначистых простынях едет долечиваться водин изберлинских госпиталей. Икто он после этого? Вседружно сказали: везунчик! Этопонятно, новедь инелегал, хотя инеразведчик…

* * *
        Когда сосед попалате нашёл его сословами: «Пляши, Вилли, ктебе жена приехала!», Пётр почувствовал, какначало деревенеть лицо иотчаянно засаднил основательно обезобразивший это лицо шрам. Кслову, шрам достался ему вместе сдокументами немецкого танкиста. Правда, тотобзавёлся шрамом вбою, аПётр подскальпелем хирурга-поляка, который убедил его втом, чтотолько так удастся добиться хоть какого-то портретного сходства. «Девки тебя истакой мордой любить будут, абезноги - какзнать», - утешал хирург Петра, впервые показав ему взеркале новое лицо. Тогда он был готов придушить «благодетеля». Потом, когда стало фартить, былтому даже благодарен. Теперь творению доктора предстояло выдержать, верно, самый строгий экзамен…
        - Ганс, покажи мнееё… - попросил Пётр, схватив соседа попалате зарукав пижамы.
        - Зачем? - удивился тот, - Яже объяснил тебе, гдееё найти. - Потом лицо его озарилось пониманием исочувствием: - Тычто, ижену непомнишь?
        Пётр только наклонил голову.
        - Бедняга, - посочувствовал Ганс, - ну, конечно, покажу, идём!
        Ониспустились полестнице напервый этаж, ивышли вокружавший госпитальные корпуса сад.
        - Вонона, сидит наскамейке, - показал Ганс, идобавил: - ЕёЭльза зовут. Идикней, небойся. Онауспела поговорить сврачом, тотнаверняка предупредил её отвоей амнезии.
        Пётр поблагодарил Ганса исбьющимся сердцем пошёл кскамейке. Этусцену сего стороны лучше было инесыграть. Женщина судивлением ииспугом смотрела намужчину сужасным шрамом через всё лицо, который напоминал её Вилли разве что ростом. Тот, всвою очередь, смущался исвоего вида, итого, чтотоже её неузнаёт.
        Эльза встала соскамейки, подошла кПетру, заглянула влицо, спросила неуверенно:
        - Вилли, этоты?
        Лицо Петра исказилось совершенно неподдельной мукой, наглазах выступили слёзы. Эторешиловсё. Эльза поспешно сделала последний разделяющий их шаг, прижалась всем телом иистерично зарыдала унего нагруди. Ганс, наблюдавший запроисходящим соступеней крыльца, удовлетворённо улыбнулся ипошёл сообщать приятную новость соседям попалате.
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        БЕРЛИН
        Этот трюк, длялюдей военных вобщем-то несложный, онипроделали сизяществом бывалых офицеров. Синхронно вошли, синхронно отпечатали несколько шагов, сверкая начищенными дозеркального блеска сапогами, синхронно вскинули руки впартийном приветствии.
        - Хайль Гитлер! - это они рявкнули также синхронно.
        - Хайль, - снекоторой ленцой откликнулся сидящий записьменным столом мужчина. - Расслабьтесь, друзья! - отмеченное шрамами лицо расплылось вулыбке.
        Поднявшись вовесь свой громадный рост, хозяин кабинета стал выбираться из-за стола.
        «Лихо он меня обскакал, - сзавистью думал Науйокс. - Вотбы имне научиться стакойже быстротой менять погоны, глядишь, ищеголялбы, какон, вмундире штандартенфюрера, анепрозябал который год воберштурмбанфюрерах».
        АСкорцени был уже возле них. Обменялся рукопожатием сНауйоксом, аРаушера помимо этого ещё ипоплечу похлопал. Перебросился скаждым изофицеров несколькими малозначащими фразами - начём приступ панибратства какбы изавершился. Находу указав офицерам настулья, Скорцени вернулся застол, изавсё оставшееся время аудиенции неулыбнулся больше ниразу.
        Уженаулице, оказавшись вместе, гдеих разговор никто посторонний слышать немог, Науйокс произнёс:
        - Ты,верно, рад? Неотвечай, итак понятно, чторад. Ещёбы, оказаться настраже самых важных секретов Рейха! Господи! Зналибыони, - Науйокс мотнул головой куда-то вверх, - какую лисицу поставили охранять курятник!
        Раушеру нитон напарника, нисодержание монолога точно ненравились, ион решил этот балаган прекратить.
        - Вообще-то, - сказалон, - мне ивадъютантах Гейдриха жилось неплохо. Жаль, чтотебе приспичило его убить…
        Науйокс дёрнулся, какотудара кнута, лицо сделалось кислым, однако откаких-либо комментариев он предпочёл воздержаться. Раушер выждал время, давобстановке разрядиться, потом заговорил:
        - Мыуже нераз говорили наэту тему, ивродебы пришли копределённому выводу: мынесоратники, алишь временные союзники. Номне всё-таки кажется: тысогласился насотрудничество нетолько потому, чтотебя припёрли кстенке, аещё ипотому, чтопонимаешь: фашизм дляГермании - тупиковый путь развития, янеправ?
        Раушер посмотрел наНауйокса. Тотглядел строго перед собой, упрямо сжав губы. Нуиладно!
        - Твоё теперешнее молчание я расцениваю какподтверждение правоты только что произнесённых мной слов, - подвёл черту подразговором Раушер.
        МОСКВА
        Ежов закончил читать изакрыл папку. Выглядел председатель КГБ довольным.
        - Давай, Глеб Иванович, обсудим, чтомы сэтого, - Ежов хлопнул ладонью попапке, - можем иметь.
        Сидевший напротив начальник Первого главного управления КГБ генерал-полковник Бокий согласно кивнул.
        - То,что приличном штабе Гиммлера создано некое подобие службы собственной безопасности - это длянас хорошо?
        - Ида, инет, - сразу ответил Бокий, видимо, подготовился ктакому вопросу. - То,что новой службе вчисле прочих обязанностей вменяется контролировать работу подразделений, отвечающих заохрану особо значимых объектов - это безусловный минус.
        - Нуда, - кивнул Ежов, - качество работы этих подразделений заметно повысится, чтотебя, какруководителя внешней разведки, радовать неможет.
        - Именно.
        - Ато, чтосреди сотрудников нового отдела оказались сразу два твоих человека, надо понимать, плюс?
        - Нерискну утверждать столь категорично. - Бокий понимал, чтоэтой фразой слегка конфузит начальство, потому продолжил безпаузы: - Ребятам ведь, чтобы неспалиться, придётся радеть заоба дела сразу. Поэтому данное обстоятельство оценю какплюс соговорками.
        - Ая думал, скажешь: плюс сминусом, - хохотнул Ежов.
        Бокий вежливо улыбнулся начальственной шутке, ипродолжил:
        - Зато тот факт, чтоновый отдел никак небудет подчиняться руководителю РСХА - это плюс безо всяких оговорок!
        - Авот теперь ябы небыл столь категоричен, - парировал Ежов. - Командовать Скорцени преемник Гиммлера наэтом посту - ты ведь его имел ввиду, нерейсхфюрера? - кстати, какдумаешь, назначат Кальтенбруннера?
        - Полагаю, да.
        - Таквот. Командовать Скорцени он несможет, нокакие палки вколёса начнёт ставить, чемнеминус?
        - Стакими покровителями Скорцени ему окажется непозубам.
        - Тоже верно, - согласился Ежов. - Каксчитаешь, почему нашенский Скорцени обошёл того взвании, инамного?
        - Насколько я уяснил изтвоих рассказов, тотСкорцени был всего лишь диверсантом, пусть исприставкой «обер». Аэтот - небезнашей, надо сказать, помощи, ведь это мы ему биографию поправили? - после возвращения изплена больше покабинетам штаны протирает.
        - Инеплохо это унего получается, - поддержал Бокия Ежов. - Нуибог сним. Скажи лучше, тебя необеспокоило то место вдонесении, гдеговорится овыкрутасах Науйокса?
        - Япосоветовался спсихологами. Онисчитают, чтовыкрутасы впределах нормы.
        - Да? Ладно. Утебявсё?
        - Ещёодин момент, Николай Иванович, - уже стоя произнёс Бокий. - Янестал это пока никак оформлять, ужбольно информация непроверенная, только есть подозрение, чтотвой сын, Пётр Ежов, жив.
        ЛИЧНОЕ ДЕЛО МАЙОРА ЕЖОВА
        - Потерпи, ясейчас.
        Эльза заметно волновалась иникак немогла попасть ключом взамочную скважину. Пётр, стоя позади неё, слюбопытством оглядывался посторонам. Небольшой домик стоял среди себе подобных, асовсем рядом дымили трубы какого-то предприятия.
        - Тамчто, какой-то завод? - спросил Пётр.
        - Завод, - неповернув головы, ответила Эльза. - Военный. Тынанём раньше работал, испытателем танков.
        Часотчасу нелегче! Нет, он, конечно, вучилище изучал танки, восновном напредмет их уничтожения, хотя пару раз посидел изарычагами. Ноиспытатель, даещё инемецких танков! Одна надежда наамнезию. Хорошо, чтоотец когда-то очень подробно рассказал, какон изображал потерю памяти после перехода изсвоего времени. Ачто? Ситуация схожа… Ладно, этовсё потом. Сейчас главное непровалить встречу сдетьми того парня, чьёместо он занял.
        - Готово! - Эльза открыла дверь ипригласила: - Входи!
        Пётр уже знал израссказов Эльзы, чтоунего двое детей: дочь Маргарет трёх лет ипятилетний сын Пауль. Этохорошо. Нафронт он ушёл добровольцем полтора года назад - видно, тотещё был фашист! - дети тогда были совсем несмышлёнышами, врядли образ отца чётко отложился вих сознании.
        Девочка итеперь ещё несмышлёныш. Вовзгляде ничего, кроме испуга. Авот парнишка явно пытается что-то вспомнить, но, видно, шрам мешает. Ивоспитан вдухе послушания: стоит смирно итолько глазами лупает. Русский могбы инашею броситься. Хотя, обнимать такое страшилище?
        Пётр подошёл кмальчику иласково потрепал волосы наголове. Девочку взял наруки, поцеловал вщёку итутже передал расплакавшуюся малышку матери.
        Весь оставшийся день Пётр изучал семейный архив, иникто ему немешал, чтопо-русски былобы странно, апо-немецки, наверное, выглядело естественно. Апотом была ночь, которую они сЭльзой провели водной постели. Быстро определив наощупь, чтососедка обладает весьма приятными выпуклостями, Пётр, даже вмыслях неизвинившись перед Светланой, охотно взял предложенное тело. ЧтодоЭльзы, тоона непросто исполнила супружеский долг, ноиохотно участвовала впроцессе. Вобщем, ночка удалась!
        Проснувшись наследующее утро, Пётр ещё дотого, какоткрыть глаза, лёгким движением руки определил, чтоЭльзы рядом нет, ислед её уже простыл, остался только запах наподушке. Получалось, чтоон основательно проспал. Встал. Умылся. Осмотрел дом. Детей необнаружил. Завтрак нашёл накухне. Тамже настоле лежал листок бумаги, заполненный аккуратной латиницей. Ушла наработу… Ладно. Детей отвела ксоседке, чтобы я лучше отдохнул… Совсем хорошо! Добропорядочному отцу семейства тутбы призадуматься: столько времени детей невидел, аих ксоседке. Всёли тут правильно? НоПетру такое, понятно, ивголову непришло. Весь день он раз заразом перебирал архив, смотрел фотографии, запоминая надписи наобратной стороне, перечитывал письма. Пришёл витоге кодному странному выводу: Вилли Копп нето что небыл фашистом, аивсочувствующих, похоже, нечислился. Ивот сэтим следовало разобраться…
        Побольшому счёту, Пётр Ежов был самцом ибабником. Нет, Светлане он довчерашней ночи неизменял, нововремя учёбы вучилище нераз пускался вэротические изыскания. Однако столь покорной женщины, какЭльза, онпока невстречал. Араз так, топочемубы непроверить, сколь далеко эта покорность распространяется? Когда перед тем, каклечь впостель, Эльза, оставшись водной сорочке, потянула руку квыключателю, Пётр сказал:
        - Ненадо тушить свет.
        Эльза замерла, видимо, призадумавшись, нопотом убрала руку отвыключателя иповернулась кПетру: мол, чего ещё пожелаешь? Асамец, которого Пётр непобоялся выпустить изклетки, желал сегодня многого. Жестом показал: снимай сорочку. Эльза чуть покраснела, ноприказ выполнила беспрекословно. Следующим жестом самец подозвал самку ксебе. Изучение обнажённого женского тела продолжалось несколько минут, втечение которых Эльза принимала те позы, которых отнеё хотели. Потом жёсткая эротика перешла внеменее жёсткое порно, хотя ибезособых извращений.
        Когда глубоко заполночь Пётр, поцеловав уставшую Эльзу, хотел повернуться набок, таего придержала:
        - Постой. Прежде чем уснуть ответь мне наодин вопрос.
        - Спрашивай, - милостиво разрешил умиротворённый Пётр.
        - Ктоты насамом деле?
        Чемтакое услышать, лучше упасть копчиком наасфальт, честное слово! Пётр лежал, устремив неподвижный взгляд впотолок. Эльза несводила снего глаз вожидании ответа. Время шло…
        Недождавшись, когда напотолке появится подсказка - пусть даже инакириллице! - Пётр стал выкручиваться сам.
        - Какты догадалась? - спросилон.
        - Тынеочень-то похож наВилли, даже споправкой нашрам, - усмехнулась Эльза. - Впрочем, ясомневалась, пока нелегла вчера стобой впостель.
        - Что-то было нетак?
        - Всё! Тыпонимаешь, всёбыло нетак! Иэто нинакакую амнезию неспишешь.
        - Новедь я мог приобрести новый опыт зато время, чтомы были вразлуке, - попробовал сопротивляться Пётр.
        - Где, нафронте? Апенис ты тоже там отрастил?
        Натакое возразить было нечего. Помолчав, Пётр сказал:
        - Таквот почему ты увела детей ксоседке…
        - Ну,немоглаже я оставить их нацелый день спосторонним человеком?
        - Сознайся: причина нетолько вэтом?
        Пётр заглянул вглаза Эльзы, ита несмогла солгать, ответила свызовом:
        - Да,я ещё целый день думала: доносить натебя илинет.
        - Ипочему недонесла? - деревянным голосом поинтересовался Пётр.
        - Недумай, нетолько поэтому, - Эльза похлопала Петра между ног. - Просто я ненавижу фашизм зато, чтоон сделал сГерманией, также, какненавидел его Вилли.
        - Вилли был антифашистом? - вырвалось уПетра. - Тоесть я хотел сказать… Ладно, ты, возможно, права, ия, наверное, неВилли!
        Глаза Эльзы требовали: продолжай!
        - Вгоспиталь вВаршаве я попал вбеспамятстве. Потом сознание вернулось, апамять - нет. Такчто моя амнезия - невыдумка. Какневыдумка ито, чтонайденные примне документы сильно пострадали. Вних удалось разобрать только моё звание. Ато, чтоя танкист, определили покомбинезону. Следствие выяснило, чтовэтот день безвести пропали четыре гауптмана-танкиста. Ямог быть любым изних. Изчасти, гдеслужил Вилли Копп, приезжал человек, исказал, чтоя очень нанего похож. Амне, честно говоря, было всёравно. Теперь ты знаешьвсё.
        Пётр посмотрел наЭльзу изаметил веё глазах испуг. Маленькая месть свершилась, норазвивать успех внамерения Петра невходило.
        - Успокойся, - сказалон, ласково поглаживая женщину пощеке. - Непомню, быллия, кактвой муж, антифашистом, ното, чтопроисходит сейчас вГермании, мнеточно непонутру. Тыдовольна, будем спать?
        - Ещёодна маленькая просьба, - смущённо произнесла Эльза. - Скажу честно, мнеочень нравится заниматься стобой… этим… но, только пойми меня правильно, ясегодня едва выполнила норму.
        «Вотя эгоист! - ругнул себя Пётр. - Дорвался добесплатного иЗАТРАХАЛ бабу. Мне - удовольствие, аей ещё смену назаводе впахивать!»
        - Явсё понял, - сказалон. - Завтра будешь спать спокойно.
        - Тынеобиделся? - сбеспокойством уточнила Эльза.
        - Нисколько, - заверил Пётр. - Нанаш век ночей хватит…
        19-ИЮНЬ-42
        ………………………………………………………….
        ИЗСТЕНОГРАММЫ ЗАСЕДАНИЯ СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ СССР:
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ТАКИМ ОБРАЗОМ, ДОНАСТУПЛЕНИЯ ЛЕТНЕЙ КАМПАНИИ 1943ГОДА, НИКАКИХ СЕРЬЁЗНЫХ ОПЕРАЦИЙ НАСТУПАТЕЛЬНОГО ХАРАКТЕРА НАПРАВОМ ФЛАНГЕ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА НЕПРЕДПОЛАГАЕТСЯ КАКСОСТОРОНЫ ПОЛЬСКО-СОЮЗНЫХ ВОЙСК, ТАКИСОСТОРОНЫ ВЕРМАХТА.
        ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ, ПРЕЗИДЕНТ СССР АЛЕКСАНДРОВИЧ: - ИЗВАШИХ СЛОВ МОЖНО СДЕЛАТЬ ВЫВОД, ЧТОВЛЕТНЮЮ КАМПАНИЮ 1943ГОДА ТАКИЕ ОПЕРАЦИИ ВОЗМОЖНЫ?
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ТАКТОЧНО! ВНАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ ГЕНШТАБ СССР СОВМЕСТНО СГЕНШТАБОМ ПОЛЬСКОЙ РЕСПУБЛИКИ РАЗРАБАТЫВАЕТ ПЛАН ШИРОКОМАСШТАБНОГО НАСТУПЛЕНИЯ ПОВСЕЙ ЛИНИИ ПОЛЬСКОГО УЧАСТКА ВОСТОЧНОГО ФРОНТА ИСОСТОРОНЫ ПРУССКОГО ВАЛА СЦЕЛЬЮ ОЧИСТИТЬ ОТГЕРМАНСКИХ ВОЙСК ВСЮ ТЕРРИТОРИЮ ПОЛЬШИ ДОНАСТУПЛЕНИЯ ЗИМЫ.
        ЗАМЕСТИТЕЛЬ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГКО СССР МАРШАЛ СССР СТАЛИН: - ЕСТЬ СВЕДЕНИЯ, ПОЛУЧЕННЫЕ ИЗИСТОЧНИКОВ ЗАСЛУЖИВАЮЩИХ ДОВЕРИЯ, КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ ОТОМ, ЧТОВСАМОЕ БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ МОГУТ ПРОИЗОЙТИ СОБЫТИЯ ОПРЕДЕЛЁННОГО ХАРАКТЕРА КАКНАЛЕВОМ ФЛАНГЕ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА, ТАКИНАБАЛКАНАХ. ЧТОВЫ МОЖЕТЕ СКАЗАТЬ ПОЭТОМУ ПОВОДУ?
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ТАКИЕ СВЕДЕНИЯ ЕСТЬ ИВРАСПОРЯЖЕНИИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА. ВНИМАТЕЛЬНО ИЗУЧИВ ИСОПОСТАВИВ ДАННЫЕ, ПОЛУЧЕННЫЕ ИЗРАЗЛИЧНЫХ ИСТОЧНИКОВ, МЫПРИШЛИ КВЫВОДУ, ЧТОУЖЕ ВКОНЦЕ ИЮНЯ СЛЕДУЕТ ОЖИДАТЬ НАЧАЛО ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ СОСТОРОНЫ СТРАН «ОСИ» ВЗАКАРПАТСКОЙ ОБЛАСТИ ЗАПАДНО-УКРАИНСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ, АВИЮЛЕ ИПРОТИВ ЮГОСЛАВИИ. ХОЧУ ОТМЕТИТЬ, ЧТООБЕ ЭТИ ОПЕРАЦИИ ГЕРМАНСКИЙ ГЕНШТАБ ПЛАНИРОВАЛ ПРОВЕСТИ ГОДОМ РАНЕЕ, СРАЗУ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ОПЕРАЦИИ «ТЕВТОНСКИЙ МЕЧ», ВСЛУЧАЕ, РАЗУМЕЕТСЯ, ЕСЛИ ТАКОЕ ОКОНЧАНИЕ БУДЕТ УСПЕШНЫМ, ЧЕГО, КАКИЗВЕСТНО, НЕСЛУЧИЛОСЬ. ТЕПЕРЬ, КОГДА СИТУАЦИЯ НАПОЛЬСКОМ УЧАСТКЕ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА СТАБИЛИЗИРОВАЛАСЬ ИПРОТИВ НАШИХ ВОЙСК СОЗДАНА ГЛУБОКО ЭШЕЛОНИРОВАННАЯ ОБОРОНА, ГЕРМАНСКИЙ ГЕНШТАБ ВНОВЬ ВЕРНУЛСЯ КОТЛОЖЕННОЙ ЗАТЕЕ.
        …………………………………………………………….
        Читатель, прошу прощения! Просто назаседании Ставки этот вопрос неподнимался, ввиду его чисто политического значения, нобезнего трудно понять логику вторжения немцев иих союзников вЗакарпатье. Действительно, Закарпатская область отделена отостальной Украины горными хребтами. Вседороги идут через перевалы (железные дороги через тоннели), защищённые фортификационными сооружениями. Получается, чтоесли даже занять долины, гдепроживает большая часть населения Закарпатья, топродвинуться дальше весьма проблематично. Закарпатская область неможет служить плацдармом длядальнейшего продвижения навосток, тогда кчему вся эта ВОЙНУШКА? Оказывается, есть кчему. Вобозе германских войск ещё с1939года обретались подразделения, созданные поэтническому признаку, изнедовольных состоянием дел насвоей исторической родине националистов. Были среди них иукраинцы. Сами посебе никакой грозной военной силы они непредставляли. Имзаранее отводилась роль полицейских подразделений натерриториях, которые Германия предполагала захватить. Досих пор они практиковались впалаческом деле наоккупированных польских землях. Нотеперь их
предполагалось задействовать народной дляних украинской земле, отведя им роль главных освободителей Закарпатья, споследующим установлением там отличной отостальной территории Украины власти, лояльной фашистской Германии. Такчто захват Закарпатской области, неимея серьёзного военного значения, сточки зрения политики был нежелателен.
        Теперь вернёмся назаседание Ставки Верховного Главнокомандования.
        ……………………………………………………..
        ЗАМЕСТИТЕЛЬ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО, ГЕНЕРАЛ-КВАРТИРМЕЙСТЕР СТАВКИ МАРШАЛ СССР АБРАМОВ: - ОСВЕТИТЕ МЕРЫ, КОТОРЫЕ ВЫ ВСВЯЗИ СЭТИМ ПРЕДПОЛАГАЕТЕ ПРЕДПРИНЯТЬ.
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ДОНАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ ВЗАКАРПАТСКОЙ ОБЛАСТИ ЗАПАДНО-УКРАИНСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ, ЗАИСКЛЮЧЕНИЕМ ПОГРАНИЧНИКОВ, СОЮЗНЫЕ ВОЙСКА РАСПОЛАГАЮТСЯ ТОЛЬКО ВУЖГОРОДСКОЙ КРЕПОСТИ. ВВОД ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ СИЛ ВОЗМОЖЕН ТОЛЬКО ССОГЛАСИЯ ЗАПАДНО-УКРАИНСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ, КОТОРАЯ ВСВЯЗИ СНЕПРОСТОЙ ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИЙ ВРЯДЛИ ПОЙДЁТ НАЭТОТ ШАГ ДОНАЧАЛА ВТОРЖЕНИЯ. ИСКЛЮЧЕНИЕ СОСТАВЛЯЕТ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ МАГИСТРАЛЬ СТРЫЙ - ЧОП, КОТОРАЯ ИМЕЕТ СТАТУС СОЮЗНОЙ. ВБЛИЖАЙШИЕ ДНИ НАМАГИСТРАЛЬ БУДУТ ЗАПУЩЕНЫ ПЯТЬДЕСЯТ БРОНЕПОЕЗДОВ, КОТОРЫЕ БУДУТ РАССТАВЛЕНЫ ПОВСЕЙ ДЛИНЕ ОТТОННЕЛЕЙ ДОСТАНЦИИ ЧОП ИНАВЕТКЕ ЧОП - УЖГОРОД. ТАКЖЕ БУДУТ УКРЕПЛЕНЫ ГАРНИЗОНЫ ВОВСЕХ КРУПНЫХ НАСЕЛЁННЫХ ПУНКТАХ, ТЯГОТЕЮЩИХ КМАГИСТРАЛИ, ВКЛЮЧАЯ МУКАЧЕВСКИЙ ЗАМОК. ДАЛЬНЕЙШИЕ ДЕЙСТВИЯ, КОТОРЫЕ ПРЕДПРИМЕТ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ, БУДУТ ЗАВИСЕТЬ ОТОПЕРАТИВНОЙ ОБСТАНОВКИ ИПОЛИТИЧЕСКОЙ ВОЛИ РУКОВОДСТВА ЗАПАДНО-УКРАИНСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ.
        ТЕПЕРЬ ПОЮГОСЛАВИИ. ПОСЛЕ ПЕРЕВОРОТА ВАПРЕЛЕ 1941ГОДА, ЭТАСТРАНА ОТКАЗАЛАСЬ ОТСОТРУДНИЧЕСТВА СОСТРАНАМИ «ОСИ» ИЗАКЛЮЧИЛА ДОГОВОР ОВЗАИМОПОМОЩИ ССССР. ТЕХСОЮЗНЫХ СИЛ, ЧТОНАХОДЯТСЯ СЕЙЧАС НАТЕРРИТОРИИ БОЛГАРИИ, ДОСТАТОЧНО ДЛЯОТРАЖЕНИЯ ЛЮБОЙ АГРЕССИИ ПРОТИВ ЭТОЙ СТРАНЫ, ВХОДЯЩЕЙ ВСОСТАВ СССР, НОМОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ НЕДОСТАТОЧНЫМ ДЛЯПРИКРЫТИЯ ЕЩЁ ИЮГОСЛАВИИ, ОСОБЕННО ЕСЛИ ЧАСТЬ ЮГОСЛАВСКОЙ АРМИИ ВЫСТУПИТ НАСТОРОНЕ ПРОТИВНИКА.
        ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ, ПРЕЗИДЕНТ СССР АЛЕКСАНДРОВИЧ: - ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ТАКАЯ УГРОЗА СУЩЕСТВУЕТ. ГОТОВЛИ ГЕНШТАБ ПЕРЕБРОСИТЬ НАБАЛКАНЫ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОИНСКИЙ КОНТИНГЕНТ.
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ЧИСЛЕННОСТЬ ЭКСПЕДИЦИОННОГО КОРПУСА ОПРЕДЕЛЕНА, МАРШРУТЫ ДОСТАВКИ ПРОРАБАТЫВАЮТСЯ.
        ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ, ПРЕЗИДЕНТ СССР АЛЕКСАНДРОВИЧ: - ОТЛИЧНО! АЧТО СКАЖЕТЕ ОВОЗМОЖНОСТИ НАСТУПЛЕНИЯ НАРУМЫНИЮ, ВЕНГРИЮ ИСЛОВАКИЮ ВСЛУЧАЕ ИХ ВСТУПЛЕНИЯ ВВОЙНУ ПРОТИВ СССР?
        НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА СССР ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ЖУКОВ: - ПЛАН ТАКОГО НАСТУПЛЕНИЯ РАЗРАБОТАН, ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД ЗАЙМЁТ ТРИ МЕСЯЦА. НОДОЛЖЕН ПРЕДУПРЕДИТЬ: РУМЫНЫ ИВЕНГРЫ ВОЗВЕЛИ НАГРАНИЦЕ ССССР МОЩНЫЕ ФОРТИФИКАЦИОННЫЕ СООРУЖЕНИЯ, НАПОДОБИЕ ПРУССКОГО ВАЛА, ИПРОДОЛЖАЮТ ИХ УКРЕПЛЯТЬ. ПРЕОДОЛЕНИЕ ТАКИХ ПРЕГРАД БУДЕТ СВЯЗАНО СБОЛЬШИМИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ ПОТЕРЯМИ.
        …………………………………………………..

* * *
        - Тынакакой такой курорт, мать, собираешься? - поинтересовался Глеб Абрамов, наблюдая затем, какОльга собирает вещи.
        - Неревнуй, - откликнулась та, - всего лишь командировка вТегеран.
        Глеб нарочито серьёзно осмотрел жену:
        - Анестароватали ты длягарема?
        - Вотдурак! - всердцах воскликнула Ольга, захлопывая чемодан.
        Глеб понял, чтопереборщил, ипоспешил обнять жену.
        - Дурак, конечно, дурак, - ласково проговорилон, целуя вщеку пытающуюся увернуться Ольгу. - Буриханову привет передавай!
        Генерал армии Буриханов командовал экспедиционным корпусом союзных войск вИране.
        ЛИЧНОЕ ДЕЛО МАЙОРА ЕЖОВА
        Этилюди пришли после того, какстемнело. Вдверь неломились, постучали очень осторожно, каким-то условным стуком. Эльза, которая заранее предупредила Петра отом, чтоуних будут гости, сразу открыла. Вдом вошли трое. Сколько осталось наулице - Пётр незнал, нонесомневался, чтолюди там есть. Вошедшие поочереди пожали Петру руку, искали визуродованном лице знакомые черты, качали головами. Гостям предложили стулья, аПётр сЭльзой рядышком уселись накровати. Стулом воспользовался только старший изгостей, двое других встали унего заспиной. «Седой», такокрестил Пётр сидящего из-за цвета волос наголове, всвоей среде был, по-видимому, лидером, поскольку держался уверенно иразглядывал Петра довольно бесцеремонно.
        Петра подобная бесцеремонность раздражала и, видимо, «Седой» это заметил.
        - Ачего ты хочешь, парень? - спросилон. - Предъявляешь приопознании такую вот «фотокарточку», ихочешь, чтобы мы отнеслись кэтому спокойно? Искажу тебе честно: опознать тебя поэтой «фотографии», прямо скажем, невозможно, какинеопознать, впрочем, тоже…
        Пётр дёрнулся что-то сказать, ноЭльза сжала его руку тонкими длинными пальчиками, которые держала поверх ладони, ион промолчал.
        - Поэтому, - продолжил «Седой», - мы оставляем последнее слово заней, - кивок всторону Эльзы, - ираз она говорит «Да,это Вилли», тотак тому ибыть. Итеперь, Вилли Копп, мы, твои старые друзья, будем возвращать твою отбитую нафронте память. Нафронт товарищ Вилли Копп ушёл, отказавшись отброни, позаданию подпольной коммунистической ячейки, членом которой являлся. Какдоброволец, он - тоесть, ты - был приписан кодному изполков 2?й танковой армии Гудериана, ипосле вторжения вПруссию должен был вместе стоварищами, которых нам удалось собрать водном полку, перейти насторону союзной армии. Утоварищей всё получилось, хотя некоторые погибли напути куспеху. НоВилли Коппа среди них небыло: нисреди мёртвых, нисреди живых. Непомнишь, почему? Нет? Мытоже несразу проэто узнали. Банальная простуда. Всего каких-то две недели вгоспитале - иты уже ненаВосточном фронте, авоФранции, хотя ивтанковых войсках. Там, понятно, дезертировать сложно. Авот потом, когда ты всё-таки попал наВосточный фронт, пытался выполнить наше задание? Непомнишь… Аты знаешь, может ипытался, разкакое-то время провёл впольском госпитале.
Каквидишь, намиобэтом известно. Втаком случае тогда неповезло нетолько полякам, ноитебе, ия сейчас вовсе непротвой шрам. Однако что было, тобыло, анам надо жить дальше. Жить ибороться сэтой коричневой плесенью, чтопокрыла тело нашей любимой Германии. Ия спрашиваю тебя, Вилли Копп: тыпо-прежнему снами?!
        Пётр вскочил скровати, принял строевую стойку ивыпалил:
        - Да!
        - Отлично! - улыбнулся «Седой», также поднимаясь состула ипротягивая Петру руку. - Тогда завтраже приходи назавод, будем оформлять тебя пока напрежнюю должность.
        Когда гости ушли, Пётр сказал Эльзе:
        - Тыложись, апосижу накухне. Мненадо всё это переварить.
        Эльза понимающе кивнула ипросила:
        - Только недолго.
        Пётр поцеловал её вщеку ипрошёл накухню. Оннесобирался обдумывать то, чтоуслышал от«Седого», тутитак всё ясно. Онхотел подумать опарне, место которого занял…

* * *
        Пётр остановил танк иполез измашины. «Седой», которого все вокруг почтительно называли «господин инженер», сразу отвёл его всторону:
        - Этокакпонять? Заполтора года ты совершенно утратил навыки вождения. Странная утебя амнезия…
        Пётр стоял, опустив голову, притворяясь расстроенным, хотя вдуше скорее гордился собой. Ещёбы! Онвпервые вжизни сел зарычаги немецкого Т-IV иведь доехал-таки дофиниша!
        - Ладно… - начал что-то говорить «Седой», новэтот момент взвыли сирены воздушной тревоги.
        Этобыл первый налёт английской авиации назавод. Когда после отбоя тревоги Пётр покинул убежище, онувидел клубы дыма ипрорывающиеся через них языки пламени надсборочным цехом. Нонеэто привлекло внимание Петра. Клубы дыма поднимались также изаоградой, там, гдебыл жилой посёлок. Чей-то крик отом, чтонесколько бомб упали нажилые дома, заставил его сорваться сместа. Припадая набольную ногу, Пётр кинулся кпроходной, через которую выбегали рабочие созабоченными лицами.
        Пётр уже небежал. Елеволоча ноги, онсделал несколько шагов иопустился наземлю возле огромной, дышащей смрадом воронки. Такисидел, тупо смотря перед собой, пока наплечо неопустилась чья-то рука. «Седой»
        - Дети? - спросилон.
        Пётр кивнул.
        - АЭльза?
        Пётр сглотнул слюну:
        - Онасегодня была дома, отдыхала после ночной смены.
        - Могли они куда-нибудь пойти? - подал надежду «Седой».
        Пётр пожал плечами итутже отрицательно помотал головой.

* * *
        - Тыуверен, чтоэтот парень только выдаёт себя заВилли Коппа?
        Взгляд резидента прусской разведки, которым он смотрел на«Седого», былстрог.
        - Уверен, - вздохнул тот. - Онводит танк, какшколяр, причём тут амнезия? Хотя сейчас он выглядит намного лучше, - поправился «Седой». - Надо отдать ему должное: учится он быстро.
        - Такможет… - начал резидент.
        - Нет, - покачал головой «Седой». - Повадки унего неВилли Коппа, даинепохож он нанего.
        - Акакже Эльза? - спросил резидент. - Онаведь его признала.
        - Признала, - согласился «Седой», - только, видимо, покаком-то иным причинам.
        - Тыхочешь сказать… - начал резидент.
        - Тыпроего мужские достоинства? - догадался «Седой». - Нет, только наэто Эльзабы неповелась. Тутдолжно быть что-тоещё…
        - Жаль, чтоунеё проэто уже неспросишь. Какон отнёсся кгибели семьи?
        - Горюет, какпородным. Может, именно поэтому Эльза его признала, какдумаешь?
        - Потому что бабским чутьём почуяла внём хорошего человека? - уточнил резидент. - Ачто? Вариант… Тыкаксобираешься сним поступить?
        - Доверюсь интуиции Эльзы, - пожал плечами «Седой». - Копп, неКопп, ноон свой. Назаводе отнего толку чуть. Определю его кандидатом вдезертиры.
        - Натом ипорешим!
        ВЭТО ВРЕМЯ ВМОСКВЕ…
        … - Когда я намекнул наСовете главных конструкторов СССР, чтосерьёзных военных акций снашей стороны вэтом году непредвидится, неповерите, всетолько обрадовались!
        - Апочему мы должны неповерить? - поинтересовался Абрамов.
        - Опять тымне, Васич, всюобедню испортил, - вздохнул Ежов. - Посценариюты, илиШеф, алучше оба разом, должны были воскликнуть: «Чему обрадовались? Тому, чтовойна затянется ещё нагод?»
        - Ну,что? - обратился Абрамов кЖехорскому. - Повторим эту лабуду, порадуем друга?
        - Тыкакхочешь, амне лениво, - ответил Жехорский.
        - Шефсказал, перетопчешься, - констатировал Абрамов.
        - Ну,тогда ивам алаверды, - вродебы обиделся Ежов. - Втом смысле, чтопродолжения рассказа вы неуслышите.
        - Нанет, какговорится, исуда нет! - Жехорский поднялся скресла. - Пошли, Васич?
        - Всё, япередумал, - быстро произнёс Ежов, - возвращайтесь поместам, будет вам продолжение! …Итак, начём я остановился?
        - Натом, чтобудет нам продолжение, - ехидно напомнил Абрамов.
        - Адотого?
        - Натом, чтоглавные конструкторы непонятно чему обрадовались. Кончай выпендриваться, Ёрш, ато ивправду уйду!
        - Всё, Шеф, выпендрёжа больше небудет. Аобрадовались наши славные конструктора, разумеется, нетому, чтовойна затянется, атому, чтоуспеют дать фронту новую технику, которая только проходит обкатку.
        - Ужнештурмовыели вертолёты ты имеешь ввиду? - слицом человека посвящённого спросил Абрамов.
        - Иих тоже, - подтвердил Ежов.
        - Насамом деле? - удивился Жехорский.
        - Зубдаю! - подтвердил Ежов. - Клетней кампании 1943года будет унас какминимум одна десантная бригада укомплектована боевыми вертолётами!
        - Тоесть, сбронёй ипулемётами, - врифму продолжил Абрамов.
        - Аещё иэрэсами напилонах, - зыркнул нанего глазами Ежов. - Ты,маршал, чем-то недоволен?
        - Успокойся, маршал, всем я доволен. Просто ты так говоришь, что, послушай нас кто изТОГО времени, топодумалбы, чторечь идёт осовременных боевых машинах.
        - Такони итак современные, - возразил Ежов. - Только современные ЭТОМУ 1942году, анетому 2010?му. Просто названия совпадают. Тотже «Град», например.
        - Ачто? - вмешался Жехорский. - Вполне ничего себе машина. Уж,всяко, лучше «Катюши».
        - Да,стадию «Катюши» мы вЭТОМ времени проскочили науровне опытных образцов, даже навооружение неставили. - Абрамов повернулся кЕжову. - Ладно, Ёрш, неершись. Правты, ая просто ворчу по-стариковски. Такчто там ещё обещают наши конструктора?
        - НаТихоокеанском флоте первый дивизион подводных лодок оснастят крылатыми ракетами. Аздесь, назападе, подобными ракетами оснастят часть «Святогоров» изчкаловского полка. Будут опробованы вбоевых условиях новые танки: средние Т-43 итяжёлые Т-150. НуиКалашников будет доводить доума свой АК-42.
        - Акакобстоят дела среактивными самолётами? - полюбопытствовал Жехорский.
        - За43?й Сикорский неручается, а44?е вполне могут пойти всерию.
        - Да,братцы, - сказал Жехорский, - вобласти ВПК мы сделали огромный прорыв посравнению стем временем.
        - АВПК, какивсегда, потянул засобой гражданские отрасли, - добавил Абрамов.
        - Аещё одну особенность вы незаметили? - спросил удрузей Ежов. - Нетолькомы, ноиостальные страны стали создавать вооружение опережающими кТОМУ времени темпами.
        - Такэто понятно, - пожал плечами Жехорский. - Мысами их кэтому иподтолкнули.
        Неожиданно вразговоре образовалась пауза. Михаил посмотрел надрузей:
        - Мывсе сейчас подумали ободном?
        - Скорее всего, да, - вздохнул Ежов. - Атомная бомба. Теперь она может появиться раньше. Процесс её создания усоюзников пора брать подконтроль, анемецкие изыскания душить взародыше!
        19-ИЮЛЬ-42
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        … - Здравствуйте, Светлана!
        Голос показался знакомым. Света повернула голову.
        - Воттак встреча! Саша… Седых, если неошибаюсь? Выже улетели вНовосибирск? Помню, сама вас ваэрогавани провожала…
        - Прилетел нанесколько дней вкомандировку.
        - Понятно… Авозле моей работы какоказались, случайно?
        Саша покачал головой:
        - Ненадо мне подсказывать ответ. Всёравно несовру, неприучен. Яждалвас, Света.
        - Воткак?.. - слегка растерялась оттакой откровенности Светлана. - Идлячего, позвольте вас спросить? Наверное, хотели наменя посмотреть. Икакявам?
        - Честно говоря, неочень.
        Какая наглость! Давы хам! Этислова Светлане, верно, следовало сейчас произнести, носязыка сорвались почему-то совсем другие:
        - Высчитаете, чтоя подурнела?
        - Нет, - покачал головой Саша. - По-моему, выпохорошели, новам неидёт чёрное.
        Однако. Засчитаные минуты он второй раз ставит её втупик. Отрастерянности Светлана ненашла ничего лучшего, какпожать плечами ипроизнести банальное:
        - Такова наша вдовья доля.
        Саша неответил. Действительно, зачем комментировать то, чтовкомментариях вовсе ненуждается? Пауза затягивалась итут Светлана кое-что вспомнила. Вскинув голову, произнесла слегка язвительно:
        - Помнится, кто-то обещал мне писать. Отчего неписали?
        Иопять он её убил:
        - Ая писал, только неотправлял.
        - Почему? - спросила итутже пожалела, поскольку ответ был подстать всем его предыдущим словам:
        - Тыбыла замужем.
        Пока она хлопала ресницами, незная, чтосказать, Саша достал изпортфеля пачку перетянутых бечёвкой писем ипротянул Светлане:
        - Возьми, онитвои, ауж читать илинет - решай сама.
        Светлана вэто время лихорадочно искала слова, потому пачку взяла почти недумая.
        - Тебя проводить? - предложил Саша.
        - Нет! - испуганно ичутьли неистерично воскликнула Светлана.
        - Тогда, досвидания! - Саша повернулся ипошёл прочь.
        - Досвидания… - пролепетала ему вспину застывшая спачкой писем вруках Светлана.
        Какое счастье, чтосегодня выходной! Светлана посмотрела набудильник, стрелки показывали 4-15. Всёночь она читала Сашины письма. Вернее, сначала читала, апотом перечитывала отдельные строчки.
        «…ДоНовосибирска дирижабль летит двенадцать часов. Хочется соврать, чтовсю дорогу думал отебе, носкажу правду: только вперерывах между сном, апроспал я большую часть пути. Если длятебя это послужит утешением - ты мне снилась. Дома сразу спросили: отчего я сияю, какмедный самовар унас накухне? Пришлось прикрыться работой. Этоведь неложь, хотя иневся правда…»
        «…Предыдущее письмо так инеотправил. Спросишь, почему? Посчитал, чтоневправе отправлять подобные письма женщине, которая замужем забратом моего друга. Зато теперь пишется свободнее: всёравно ты это непрочтёшь…»
        «…Вчера ходил взоопарк. Ятам часто бываю. Зоопарк унас огромный, звери живут невклетках, авпросторных вольерах. Бродил несколько часов поисхоженным дорожкам ипредставлял тебя рядом ссобой. Может, хоть это когда-нибудь сбудется?..»
        «…Ты никогда неспрашиваешь, почему я непишу освоей работе. Знаю, чтоэто неотневнимания комне, аоттого, чтоты просто непрочла ниодного письма. Аеслибы прочла - спросила? Навсякий случай отвечаю: работа уменя жутко секретная, иничего иного обеё характере я сказать немогу. Зато могу рассказать, какя тебя люблю. Ачто, тыразве обэтом ещё недогадалась?»
        «…Немогу себе представить, какмы стобой… ну, тыпонимаешь. Даже простого поцелуя представить немогу, хотя иногда очень хочется. Ноя себя останавливаю. Ведь надежда ещё непотеряна. Если всё когда-нибудь состоится, пусть будет первым, непройденным, даже вмечтах…»
        «…Узнал огибели твоего мужа. Больше писем писать небуду. Приберегу слова дляличной встречи. Но,сначала, отдам все написанные тебе письма. Если после того, какпрочтёшь (илисожжёшь, нечитая), тынезахочешь сомной встречаться… чтож, тогда опять будут письма, новруки они тебе уж точно никогда непопадут. Какдолго буду заниматься самоистязанием? Наверное, пока невстречу другую…»
        Засыпала Светлана подшёпот ощущений, казалось, навсегда похороненных вмогиле мужа, томительных, ноприятных…
        Ольга Матвеевна была крайне обеспокоена поведением дочери. Мало того, чтовстала чутьли невполдень, такещё ибродит поквартире рассеянная, всявсебе. Потом был телефонный звонок, который надолго вбил клин между Ольгой Галиной иСветланой Ежовой.
        Вэтот раз дочь первая сняла трубку, хотя обычно оставляла это матери. Разговор длился недолго. Светлана слушала молча, носулыбкой, вконце сказала:
        - Ясогласна, - иположила трубку.
        Апотом насвет божий появились убранные навремя траура наряды. Дочь явно куда-то собиралась. Напрямой вопрос матери ответила также прямо:
        - Меня пригласили втеатр.
        - Кто?
        - Мужчина, которому я нравлюсь, - свызовом ответила Светлана. - Такой ответ тебя устраивает?
        - Нет, неустраивает! - повысила голос Ольга Матвеевна. - Насчёт траура, согласна. Тыможешь его больше неносить, хотяя, какты заметила, продолжаю это делать. Новтеатр смужчиной - это ещё рановато. Будет выглядеть предосудительно.
        - Плевать! - резко ответила Светлана.
        Обиженная Ольга Матвеевна замолчала надолго, нокогда Светлана, нарядная иблагоухающая дорогим парфюмом, невняв советам матери, выпорхнула запорог, сняла телефонную трубку.
        - Абрамова уаппарата!
        - Здравствуй Оля, этоГалина.
        - Здравствуй, - безособой радости ответила Ольга.
        - Хотела спросить: ты, случайно, вПетроград несобираешься?
        - Случайности вмоей жизни происходят крайне редко, - усмехнулась Ольга. - АвПитер, да, собираюсь наднях, ачто?
        - Выбери время, ЗАЕДЬ комне, поговорить надо!
        Абрамова нестала уточнять, чтода зачем, ответила коротко:
        - Заеду, разнадо. Время уточним, когда буду вПитере.

* * *
        … - Ну,что утебя приключилось? - чутьли неспорога спросила Ольга. - Рассказывай!
        Ольга Матвеевна, вздохнув, спросила:
        - Всёещё сердишься наменя заПетра? Нотогда уменя небыло иного выхода: ядочь спасала. Непомню, говорилали я тебе? Мнеодна ворожея предсказала Светину смерть, если мужа какположено несхоронит.
        - Ладно, - уже более мягким тоном произнесла Ольга, - будем считать, чтосэтим мы разобрались ивопрос закрыли, атеперь-то что стряслось?
        - Уменя теперь одна забота: дети. Только парни учатся, вот-вот офицерами станут, заних я спокойна, авот Светлана…
        - Сней-то что опять нетак? - удивилась Ольга.
        - Похоже, замуж она собралась, - поджав губы, пожаловалась Ольга Матвеевна.
        - Та-ак… - протянула Ольга. - Новости. Хотя, невекже ей траур поПетру носить? Асдругой стороны, моглабы ещё ипотерпеть. Икто унас жених?
        - Такя потому тебя ипозвала, чтонезнаю! - воскликнула Ольга Матвеевна.
        - Воттеперь уж точно ничерта непонимаю, - помотала головой Ольга. - Тыменя позвала, чтобы я вычислила жениха Светланы, так? Аты втаком разе ничего непопутала, подруга? Яведь, Ёшкин каравай, прохожу непосыскному ведомству.
        - Такктем, ктоунас посыскному, яразве стакой просьбой могу обратиться?
        - Этода, - кивнула Ольга, - неможешь. Тактебе что, проэтого таинственного жениха совсем ничего неизвестно?
        - Сейчас, - сказала Ольга Матвеевна, вышла изкомнаты ивскоре вернулась спачкой писем вруках. - Вот, - протянула она письма Ольге, - случайно наткнулась, когда вСветиной комнате прибиралась.
        - Ясен перец, случайно, - согласно кивнула Ольга, вытаскивая первое письмо.
        Читала Абрамова письма быстро, новнимательно. Вернув последнее вконверт, возвратила пачку Ольге Матвеевне:
        - Кое-что прояснилось.
        Ольга Матвеевна смотрела нанеё снадеждой.
        - Пускай конверты иненадписаны, ибо, какследует изписем, отправлять он их несобирался, нопарень точно изНовосибирска.
        - Такэто я тоже поняла, - вставила Ольга Матвеевна.
        - Бывал вПитере, - продолжила Ольга, какбы незаметив, чтоеё перебили, - и, похоже, проходит поодному ведомству сСашей Ежовым.
        - Аэто ты какопределила? - спросила Ольга Матвеевна.
        - Всётебе расскажи… - усмехнулась Ольга. - Нодумаю, чтонеошибаюсь. Если так, товычислить этого жениха - аизсодержания писем явствует, чтоты, подруга, неошиблась, когда женихом его нарекла - труда несоставит. Однако дляполноты картины поведай-камне, чтотебе известно проих отношения?
        - Недавно втеатр вместе ходили… - начала сдавать дочь Ольга Матвеевна.
        - Вот, - поощрила её Ольга. - Чтоещё?

* * *
        - Товарищ лейтенант!
        Слышать обращение позванию встенах этого учреждения, даещё отприятеля, было странно, ноСедых ответил, какположено:
        - Слушаювас, товарищ капитан!
        Лицо Александра Ежова было хмурым:
        - Мненеобходимо свами объясниться. Отойдём всторону?
        Следуя задругом, Саша мысленно его поблагодарил. Слово «объясниться» многое говорило отеме предстоящего разговора идавало возможность подготовиться.
        Дать-то дало, нокконцу «объяснений», кажется уже бывшие приятели, разве что загрудки друг друга нехватали.
        - Яж тебя соСветой каксвоего друга познакомил, аты, оказывается, заспиной моего брата письмами её заваливал!
        - Даничем я её незаваливал, - оправдывался Саша. - Тоесть, завалил, наверное, нотолько уже вэтот приезд.
        - Какэто? - непонял Ежов.
        - Датак, чтонеотправлял я ей этих писем, ипотому, чтотвой друг, ипотому, чтобыл жив Пётр.
        - Ну,допустим, - начал остывать Александр, припоминая, чтотётя Оля очём-то таком говорила. - Новсё равно какэто неправильно…
        - Чтонеправильно? - воскликнул Саша. - Света теперь свободная женщина, если ты незабыл, ия ей несомнительную связь предлагаю, азамужество.
        - Даже так… - Александр незнал, чтоисказать. - Далеко, однако, увас зашло… Чёрт! Всёнето! Какмне нигорько это говорить, ноты прав: мнетебя упрекнуть невчем. Ответь только наодин вопрос. Аесли Пётр всё-таки вернётся?
        - Тыдумаешь, мнебудет трудно смотреть ему вглаза? Ошибаешься! Яперед ним - живым илимёртвым - чист. Нежену увожу, навдове хочу жениться. Вернётся живой - буду рад. Ия это недлякрасного словца говорю, поверь. Аостальное будет решать Света. Воттак!
        Когда уСаши Седых кончилась командировка, Светлана нестала провожать его ваэрогавань, онапросто улетела сним вНовосибирск…
        ЛИЧНОЕ ДЕЛО МАЙОРА ЕЖОВА
        Наблюдавший встереотрубу запродвижением немецких танков генерал союзной армии заметно нервничал. Оторвав глаза отокуляров, онспросил стоящего рядом полковника:
        - Тыуверен, чтотвои немцы неподведут?
        «Вдесятый раз одно итоже», - тоскливо подумал полковник, новслух сказал иное:
        - Уверен, товарищ генерал. Экипажи вэтой роте самоходных орудий специально подбирались изкоммунистов иим сочувствующих немецких товарищей.
        - Кемподбирались, Геббельсом?
        Заметив, какнаскулах полковника заиграли желваки, генерал понял, чтопереборщил, исказал примирительно:
        - ЗаГеббельса извини, ноесли вусловленное время самоходчики неударят посвоим, авместо этого начнут окучивать нашу передовую, то… сам понимаешь…
        - Понимаю, товарищ генерал. Нопока они строго соблюдают договорённость: бьют посогласованным целям.
        - Такто пока… - начал генерал, ноего прервал окрик наблюдателя:
        - Началось!
        Генерал прильнул кокулярам, ичерез некоторое время восхищённо воскликнул:
        - Якорь мне вглотку, какговорит один знакомый адмирал, ноничего подобного я вжизни невидел!
        Уступая место, генерал потянул полковника ктрубе:
        - Посмотри, чтовытворяют твои немецкие черти!
        Ползущие пополю немецкие танки вспыхивали один задругим.
        Агенерал уже гнал полковника оттрубы:
        - Полюбовался - ихватит! Верни обзор командиру.
        Однако смотрел генерал втрубу недолго. Вскоре оторвался созабоченным видом.
        - Немцы вот-вот очухаются, итогда нашим помощникам несдобровать. Пора выручать! Передавайте приказ танкистам: пусть начинают!
        Пётр открыл глаза. Онлежал вабсолютной тишине, устремив взор вверх, аоттуда нанего смотрел Бог. Время остановилось. Пётр чувствовал, какпотелу разливается неведомое доселе блаженство. Потом часы пошли вновь, мирнаполнился звуками, анадПетром, заслоняя написанный напотолке лик божий, склонился бородач вмонашеской одежде.
        - Слава Богу, очнулся, - сказал он вроде инепо-русски, ноПётр его понял. Однако монах истолковал его взгляд по-своему. - Непонимаешь? Нуда, тыже немец. Ая, какназло, незнаю нислова по-немецки.
        - Яненемец, - струдом разлепив запёкшиеся губы, произнёс Пётр, - я русский…
        19-ОКТЯБРЬ-42
        ОБЩЕЕ ДЕЛО
        Привыходе измашины уАбрамова порывом ветра чуть несорвало фуражку. Лишь впоследний момент маршал успел придержать её рукой.
        - Твою конармию! - ругнулся Глеб. - Чуть без«головы» неостался! Сюрпризы погоды, матьеё! ВМоскве она почему-то вполне комфортная. Атут ветер, даихолодновато как-то…
        Жехорский, который покинул соседнее авто, предусмотрительно держа шляпу вруке, назидательно произнёс:
        - Возле аэропорта почти всегда ветер, впрочем, насчёт «холодновато» ты прав! - после чего, натянув шляпу натемечко аж посамые уши ивсё равно придерживая головной убор затулью рукой, решительно направился кVIP-терминалу аэропорта.
        Налётное поле группа встречающих делегацию изСША выходить неспешила, попричине нам уже известной. Кучковались возле закрытых пока дверей. Жехорский иАбрамов чуть всторонке отостальных.
        - Ахорошо япошки янки хвоста накрутили, - негромко произнёс Абрамов. - Ишь, каккнам вгости заспешили. Авот интересно, какбы оно было, еслибы вышло по-ихнему? Яимею ввиду, еслибы япошки поперёд нам войну объявили?
        - Тогда ябы сейчас прилетел вВашингтон, - также негромко ответил Жехорский, иуже вполный голос произнёс: - Открывают двери. Пора! Давай, красавица, отворяй ворота! - приказал он симпатичной дежурной. Тапроворно распахнула двери, ивстречающие высыпали налётное поле, спеша кзамершему неподалёку самолёту.
        Первым наверхней ступеньке трапа возник глава американской делегации, Государственный секретарь США Эдуард Адельсон. Визит начался смаленького конфуза. Негостеприимный московский ветер тутже подлетел кгостю исорвал унего сголовы элегантно надетую шляпу. Адельсону ничего неоставалось, какпроводить глазами улетавший внеизвестность весьма недешёвый головной убор.
        Стоящий внизу утрапа Абрамов так прокомментировал случившееся:
        - Почасти ловкости он супротив меня слабак, пусть унего идве руки; тожемне, морпех называется!
        - Кончай прикалываться, - сквозь зубы прошипел Жехорский и, обернувшись назад, распорядился:
        - Немедленно поймать!
        Тутже откучки встречающих отделились два молодца, огромными скачками помчавшиеся вызволять шляпу, которую ветер, словно пинками, гнал всторону взлётной полосы…

* * *
        … - Этирусские медведи оказались нестоль уж неповоротливы, каконих принято думать, - разглагольствовал, меряя шагами комнату подиагонали, член американской делегации Аллен Даллес. - Даладнобы это. Нопочему они разговаривают снами, какбудто они хозяева нетолько тут, усебя, ноиунас, вШтатах?
        - Наверное, потому что отчасти так оно иесть, - ответил Даллесу удобно устроившийся водном изкресел, ещёодин член делегации, сенатор Джон Болдуин.
        - Вышутите? - остановился посреди комнаты Даллес.
        - Отнюдь, - губы сенатора тронула улыбка. - Вы,Аллен, всвоём Управлении стратегических служб, далеки отпроблем Уолл-стрит, ктомуже больше времени проводите зарубежом, чемнародине, впротивном случае моглибы знать, чтокаждый четвёртый доллар, отпечатанный вСША, работает наСССР, или, правильнее сказать, принадлежит СССР.
        Судя пореакции, сказанное Болдуином явилось дляДаллеса новостью. Онбыл явно шокирован и, чтобы хоть как-то прийти всебя, потянул изкармана трубку:
        - Господа, выпозволите?
        Никто невозражал. Дляостальных открыли коробку скубинскими сигарами, ивскоре вкомнате, какговорится урусских, «можно топор вешать».
        После нескольких затяжек Даллес, никкому конкретно необращаясь, спросил:
        - Нокактакое могло случиться?
        Наэтот вопрос ответил Адельсон:
        - Вовремя Великой депрессии Россия серьёзно поддержала экономику США ипомогла ей удержаться наплаву. Ноодновременно сэтим русские ивлились внашу экономику, особенно веё финансовую составляющую.
        - Янепонял, - нахмурился Даллес, - так Россия илиСССР?
        - Дорогой Аллен, - рассмеялся Адельсон. - Россия является ключевой составляющий аббревиатуры СССР, пусть она вней инеупоминается. Поэтому когда мы говорим Россия - подразумеваем СССР, акогда говорим русский - подразумеваем любого жителя этой огромной страны.
        - Анельзяли вернуть «русский» доллар Америке? - после некоторой паузы спросил Даллес.
        - Этопримерно тоже, чтовыдёргивать карту изоснования «карточного домика», - пояснил Болдуин. - Одно неверное движение - ирухнет вся конструкция. Приэтом меньше всего пострадает какраз экономика России, иименно потому, чтоони предусмотрительно отжали всвою пользу только один доллар изчетырёх, анедва илитри: иконтроль имеют, ириски минимальные. Ктомуже уних своя довольно устойчивая финансовая система, накоторую мы имеем гораздо меньше влияния, чемони нанашу.
        - Новедь это ужасно, господа! - воскликнул потрясённый Даллес. - Надоже что-то делать.
        - Самый верный путь - это заразить российскую экономику каким-нибудь зловредным вирусом: внутренним иливнешним.
        - Авкачестве внешнего вируса может подойти война… - задумчиво произнёс Даллес.
        - Совершенно верно! - кивнул Болдуин. - Только война разрушительная, когда бомбят твои города, заводы, когда гибнут тысячи, сотни тысяч жителей. АРоссия пока ведёт войну, какимы, начужой территории.
        - Только сменьшими затратами, - добавил Адельсон. - Вотеслибы Япония напала ненаПёрл-Харбор, анаВладивосток…
        Взгляды присутствующих невольно потянулись кДаллесу. Тотвынул трубку изорта ираздражённо произнёс:
        - Ятут нипричём. Явэто время работал вЕвропе!

* * *
        Виноградов иАдельсон прогуливались попредусмотрительно очищенной отопавшей листвы дорожке. Справа поблёскивала водная гладь, авпределах видимости небыло ниединой души, которая моглабы помешать беседе глав дипломатических ведомств. Этобыл тот редкий случай, когда Патриаршие пруды закрыты дляпосещения москвичами игостями столицы, заисключением членов американской делегации, разумеется.
        - Кстати, именно наэтой скамье вели беседу Берлиоз иБездомный, когда появился Воланд, - заметил Виноградов.
        Несколькими минутами ранее, Адельсон, узнав, какназывается место, гдеони гуляют, спохвалой отозвался оромане «Мастер иМаргарита», ивыразил сожаление, чтонедавняя кончина автора лишила его возможности высказать своё суждение ему лично.
        - Действительно? - Адельсон остановился. - Присядем?
        - Почему нет? - улыбнулся Виноградов, ихрабро опустился наскамью, нисколько незаботясь очистоте своей одежды, поскольку был осведомлён отом, чтовсе скамейки впарке тщательно протёрли какраз перед их появлением. Адельсон стольже храбро последовал его примеру, показав, чтополностью доверяет русскому коллеге.
        - Очём будем беседовать? - поинтересовался Виноградов. - Надеюсь, необИисусе Христе?
        - Асмысл? - улыбнулся Адельсон. - Ядумаю, чтовэтом вопросе наши позиции сходятся достаточно близко?
        - Настолько, чтоповода длядискуссии я невижу, - подтвердил Виноградов.
        - Втаком случае, господин председатель, позвольте мне предложить вашему вниманию иную тему, гдеСоединённые Штаты тоже рассчитывают напонимание состороны СССР.
        - Явесь внимание, господин Государственный секретарь.
        - Нестану ходить вокруг да около - так, кажется, говорят вРоссии? - скажу прямо: насинтересуют крылатые ракеты корабельного базирования, разработанные подруководством Вернера фон Брауна вдальневосточном филиале вашего ракетного института.
        «Браво, Николай Иванович! - восхитился Виноградов прозорливостью Ежова, который точно предсказал: тема крылатых ракет обязательно всплывёт входе переговоров. - Предупреждён - значит, вооружён, втом числе иответом наэту просьбу».
        - Втаком случае, - сказалон, - ия небуду юлить, отвечу прямо: крылатые ракеты вобмен нанаше участие впроекте «Манхэттен».
        «Аваши «стратегические службы» нашему КГБ вподмётки негодятся, - судовольствием думал Виноградов, глядя нарастерянное лицо Адельсона. - Неожидал, «вражина»? Знай теперь наших!»
        ААдельсон действительно был потрясён. Дело втом, чтопроект создания атомной бомбы, получивший кодовой название «Манхэттенский проект», былещё встадии подготовки кзапуску, ионём даже вСША знали лишь единицы. Время шло. Взгляд русского был цепок инасмешлив, аАдельсон никак немог подобрать подходящих слов. Наконец, Госсекретарь произнёс:
        - Непонимаю, окаком проекте вы говорите, господин председатель, нообещаю уточнить, после чего мы ивернёмся кэтому вопросу.
        - Втаком случае ивопрос окрылатых ракетах тоже подождёт, темболее что внашей свами повестке дня есть идругие вопросы, требующие обсуждения.
        - Только давайте будем говорить оних находу, - предложил Адельсон, вставая, - ато меня что-то слегка знобит…
        Пообещал уточнить - акакэто сделать, если здесь вМоскве ему даже посоветоваться нескем? Ниодин изчленов делегации кинформации опроекте «Манхэттен» допущен небыл. Пришлось Адельсону сказать Виноградову, чтоответ наэтот вопрос будет дан союзной стороне после возвращения американской делегации вВашингтон.

* * *
        - Что, сорвалась рыбка скрючка? - пряча улыбку вусы, подначил Сталин.
        Виноградов неопределённо пожал плечами, ноЕжов был категоричен:
        - Недождёшься, Иосиф Виссарионович! Просто длятого, чтобы наша наживка сработала, требуется чтобы её заглотила рыбка покрупнее!
        - Кудаже крупнее? - удивился Сталин. - Сампрезидент США, чтоли?
        - Бери выше, - усмехнулся Ежов. - Нет, ненастолько выше, неГосподь Бог - всё высшее руководство США скопом!
        Ежов ошибся лишь частично. Вскоре изСША пришёл ответ: Предлагаем включить данный вопрос вповестку дня предстоящей вянваре 1943года вТегеране конференции.
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        - Петя, привет! - голос, чтозвучал теперь втелефонной трубке, принадлежал Александру.
        - Привет, братишка! Говори, чего надо, ато уменя современем неочень.
        - Счего ты решил, чтомне что-то надо? - изобразил удивление Александр.
        - Поголосу определил. Говори, нетяни.
        - Ну,хорошо. Приехал Саша Седых, тот, изНовосибирска, помнишь, ятебе говорил?
        - Помню, ичто?
        - Хочет стобой встретиться.
        - Зачем?
        - Неговорит. Только твердит, чтодлянего это вопрос жизни исмерти.
        - Ну,раз так… Говори время иместо.
        Положив трубку, Пётр прислушался ксебе. Тихо. Ничто внутри нешевельнулось. Вотиладушки!
        Саша Седых заметил Петра Ежова издали. Самон, чего таиться, волновался, атот, похоже, вовсе нет. Походка уверенная. Тросточка влевой руке скорее длядекора, оней вроде инепользуется. Красивое лицо, грудь ворденах. Вголову пришла трусливая мысль: хорошо, чтоСветы тут нет. Такой «орёл» захочет - вернёт жену нараз.
        - Этовы хотели меня видеть?
        - Да, - Саша вскочил соскамейки ипротянул руку, - Александр Седых!
        Правая рука взметнулась ккозырьку фуражки, избавив визави Александра отрукопожатия.
        - Подполковник Ежов. Чеммогу служить? Ипожалуйста, покороче, яограничен вовремени.
        Минут пять Ежов слушал путаные Сашины объяснения, потом прервал:
        - Достаточно! Всё, чтовы говорите, мнемало интересно. Никвам, никСветлане Павловне я никаких претензий неимею. Если таковые есть свашей стороны, илинужно подписать какие-то бумаги, тообратитесь кмоему адвокату, онвсё сделает, вотего визитка. Атеперь извините, яспешу. Честь имею!
        Вновь правая рука взметнулась ккозырьку. Вновь протянутая Сашина рука осталась незамеченной. Подполковник повернулся ипошёл прочь, аСаша остался стоять, растерянно глядя ему вслед. Читатель, запомни его таким, ибонастраницах этого романа он больше непоявится.
        Пётр шёл, погружённый вневесёлые мысли. Скакой завистью итревогой смотрел нанего этот юноша. Когда уводил жену, видно, былсмелее. Впрочем, полно, какую жену? - вдову, аэто, какговорят вОдессе, двебольшие разницы. Побоялся, обольститель хренов, чтоверну Светлану обратно? Посмотрелбы он наменя после возвращения сБалкан, возрадовалсябы, наверное…
        Тогда его первым встретил отец. Чувствовал что, илиуже знал? Только сразу сказал: таким я тебя матери непокажу. Длянеё ты ещё ненашёлся - втвою гибель она так инеповерила, - пусть так пока иостаётся! Пётр вспомнил, какон тогда обиделся. Азря. Отец знал, чтоделал. Одному ему известно, гдеон откопал того пластического хирурга, который совершенно неговорил по-русски, носумел сотворить чудо - возвратил Петру прежнее лицо.
        После такого вернуть Светлану? - да нараз! Этот - какего? - Саша Седых опасался незря. Воттолько выбор свой он сделал впользу той, которая приняла его стем, обезображенным шрамом лицом, икоторой вэтом мире больше нет…
        …………………………………………………….
        НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫЕ СОБЫТИЯ СОЮЗНОГО ИМЕЖДУНАРОДНОГО МАСШТАБА ЗА1942ГОД ПОВЕРСИИ ТАСС.
        НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫМ ПОЛИТИЧЕСКИМ СОБЫТИЕМ 1942ГОДА СЛЕДУЕТ СЧИТАТЬ ПРИНЯТИЕ ВСОСТАВ СССР ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ ПРУССИЯ. ИЗДРУГИХ СОБЫТИЙ СТОИТ ОТМЕТИТЬ СТАБИЛИЗАЦИЮ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА НАВСЁМ ПРОТЯЖЕНИИ ОТБАЛТИЙСКОГО МОРЯ ДОБАЛКАН.
        …………………………………………………………..
        19-ЯНВАРЬ-43
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        БЕРЛИН. ШТАБ-КВАРТИРА ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ «X»
        - Малыш, какие перспективы!
        Гауптштурмфюрер Раушер смотрел наНауйокса, наего горящие глаза, слушал, какпрёт изнего патетика, инемог понять: шутит тот илиговорит всерьёз? Ну,да, только что вкабинете Скорцени закончилось совещание, накотором штандартенфюрер огласил список тех, ктопримет участие вакции вТегеране. Иони оба оказались вэтом списке, ичто? Лично ему прыгать допотолка что-то нехочется, хотя перспектива поучаствовать вкрушении ещё одного грандиозного замысла фашистов, конечно, радует. Ноподельник скачет что-то уж больно натурально. Акинем-ка мы пробный камушек…
        - ИСкорцени вслучае удачи получит генерала.
        - Плевать мне нато, чтополучит Скорцени, - оглядевшись посторонам, доложил Науйокс. - Главное, чтоя стану, наконец, полковником, даитебе, какпить дать, светят майорские погоны!
        - Всёэто только втом случае, если акция будет удачной, - напомнил Раушер.
        - Асчегобы ей быть неудачной, размы стобой вней участвуем? - удивился Науйокс, нонарвавшись нанасмешливый взгляд, какбы опомнился. - Нуда, - упавшим голосом сказалон, - потому ибудет она неудачной, чтомы вней участвуем. Эх,такую мечту разрушил! - Лицо его тутже сделалось хитрым. - Поверил? Признайся, поверил, чтоя это всерьёз! Иочко, наверное, заиграло, признайся.
        - Дапошёл ты кчёрту! - очень искренне произнёс Раушер подехидный хохот Науйокса.
        МОСКВА. КАБИНЕТ ЕЖОВА
        … - Если вопросов нет - все свободны, кроме начальников первого ивторого главков!
        Когда вкабинете остались только они трое, Ежов встал, автоматически вскочили иоба оставленных им генерала.
        - Буду краток. Утверждён состав вылетающей вТегеран делегации. Явсоставе. Генерал-лейтенант Захаров!
        - Я!
        - Навас возлагается личная ответственность забезопасность конференции. Поэтому вы летите тоже.
        - Есть!
        - Генерал-полковник Бокий!
        - Я!
        - Навремя моего отсутствия вы остаётесь нахозяйстве.
        - Есть!
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        ПЕТРОГРАД
        НаГлавном военном кладбище России цветы намогилах Героев СССР меняли постоянно. Подполковник Ежов добавил намогилу генерала Галина куже имеющимся цветам те, чтопринёс ссобой. Приходил он сюда уже невпервый раз. Клал цветы, молча стоял умогилы минут пять, иуходил. Сегодня вышло иначе…
        - Петя, - негромкий оклик заспиной незаставил его обернуться, только спина напряглась. Лишь когда Ольга Матвеевна встала рядом, онпосмотрел набывшую тёщу.
        - Здравствуй, Петя.
        Ответное «Здравствуйте» прозвучало суховато, инето чтобы специально, просто по-другому неполучилось. Ольга Матвеевна отнеслась кэтому спониманием:
        - Обижаешься наменя? Имеешь право.
        - Право? Яофицер, идуться наженщину, которую когда-то называл матерью… Окаком праве вы говорите?
        - Почему тогда ниразу незашёл? Ятебя ждала…
        - Еслибы зашёл - пришлосьбы говорить. Нотолько мне сказать вам нечего, аслушать ваши объяснения, извините, неинтересно.
        - Вотдаже как. Да,таким я тебя, Петя, незнала.
        Ольга Матвеевна замолчала, ожидая, чтоПётр как-то отреагирует наеё слова, ноон молчал исмотрел всторону. Галина вздохнула:
        - Имолчать ты тоже имеешь право. Воттолько выслушать меня я тебя всё-таки попрошу, обещаю: этонезаймёт много времени.
        Пётр по-прежнему молчал, нонеуходил.
        - Спасибо. Ядействительно очень виновата, Петя, перед тобой иперед Наташей. Иединственное оправдание длясебя вижу втом, чтонестобой разводила я Свету, асосмертью. Тыведь незнаешь, вкаком она тогда была состоянии.
        Оназамолчала. Пётр стоял, какстоял, даслышалли онеё? Онахотела уже попрощаться, когда он неожиданно заговорил:
        - То,что я сейчас скажу, вас, наверное, удивит, но, надеюсь, иуспокоит тоже. Замаму мне обидно, этода. Зачем вы так сней? Только сэтим - вы люди взрослые - разбирайтесь сами. Алично уменя нинавас, нинаСветлану обиды нет!
        Ольга Матвеевна ухватила Петра зарукав шинели:
        - Этоправда?
        - Выпромою обиду? Правда, зачем мне врать?
        - Нопочему ты тогда…
        - Непопытался вернуть Светлану? Ответ прост: обиды нет, ноилюбви, увы, тоже больше нет. Извините, мнепора!
        Ольга Матвеевна смотрела вслед Петру, пока тот нескрылся заповоротом. Потом тяжело опустилась наскамейку возле могилы мужа:
        - Прости меня, Павлик. Язнаю, будь ты жив - такогобы неслучилось. Прости меня…
        МОСКВА
        … - Ивсё-таки, почему Сталин, почему неты? Ведь тебе очень хотелось поехать вТегеран, сознайся.
        - Ну,чтоты, Оля, право? Откуда влексиконе людей военных взялось слово «хотелось»? Мечталось, да, было, дома впижаме надиване. Анаслужбе…
        - Хватит впаривать мне прослужбу! - озлилась Ольга. - Тыменя, Глеб, задурочку-то недержи. Ато я незнаю, какИосиф отэтой поездки отбрыкивался. Таквы нанего надавили, зачем?
        - Аты непонимаешь? - голос Глеба звучал теперь очень серьёзно, ноОльга сходу неуловила перемены, потому продолжила впрежнем духе:
        - Нет, непонимаю, просвети дуру, явибожескую милость!
        Глеб взял жену заплечи, развернул ксебе изаглянул вглаза:
        - Тывот что. Выключай бабу, включай генерал-лейтенанта, ислушай! Поездка вТегеран - это ненакурорт слетать. Тамвсякое может приключиться. Ивот представь себе, чтоя, Шеф и Ёрш вкупе спрезидентом изэтой командировки невернулись…
        - Господи, дачто ты такое городишь! - возмутилась Ольга. - Ипредставлять такого нехочу, авот сплюнуть через левое плечо - сплюну. Тьфу, тьфу, тьфу!
        - Полегчало? Слушай дальше. Иостаётся унас Иосиф Виссарионович вшаге отверховной власти, никем отнего неприкрытой.
        - Таквот вы очём печётесь… теперь дошло. - Ольга смотрела наГлеба, каксмотрит наюношу умудрённая жизнью женщина. - Таквсё ибоитесь, чтоСталин втираны прорвётся?
        - Аты этого небоишься?
        - Иуже давно, - усмехнулась Ольга, - наш Сталин оттого теперь крепко отличается, тынесогласен?
        - Согласен, - безраздумий ответил Глеб. - Ноипоговорку пробережёного ещё тоже никто неотменял. Вотмы смужиками ирешили, чтоодин изнас непременно должен остаться нахозяйстве. Шефи Ёрш летят вТегеран работать, ая еслибы полетел, то, считай, вкачестве туриста. Повоенной части там Жукова выше крыши. Кстати, Сталина всостав делегации мы непредлагали, понам, сиделбы тут подмоим чутким присмотром. ЭтоАлександрович изкаких-то своих соображений его всостав делегации включил. Ну,что, успокоил я тебя?
        - Считай, чтода. - Ольга ивправду выглядела вполне умиротворённой. - Кстати, просьбу твою я выполнила.
        - Этокакую?
        - Насчёт Пети Ежова, касательно его учёбы вакадемии.
        - Такэто немою, аЕрша.
        - Мнебезразницы, межсобой сами разберётесь. Такмне рассказывать, илинет?
        - Рассказывай, конечно. Чтотам Пётр?
        - Человечек, которому я поручила провести беседу, доложил, чтоПётр поначалу артачился, мол, кончится война, тогда ипоговорим.
        - Безнего неуправимся, - буркнул Глеб.
        - Вотимой порученец ему тоже самое втолковывал. Нафронт, говорил, Пётр Николаевич, васвсё одно врачи ещё долго непустят, асдругой стороны, этотеперь инетак важно. Вы - заслуженный фронтовик, ктоввас пальцем ткнёт?
        - Ятак понимаю, чтотвой человек Петра уговорил?
        - Обещал подумать. Такчто передай Николаю: дело намази.
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        ТЕГЕРАН - 43
        - Тут, наверное, скорпионы водятся…
        Науйокс сподозрением оглядывал обшарпанные стены гостиничного номера.
        - Ага, ифаланги скаракуртами, - поддакнул Раушер. - Выкинь скорее эти мысли изголовы, ато ночью незаснёшь.
        - Засну, - заверил его Науйокс. - Единственное, чтоможет помешать мне спать - это духота. Былслучай: упекли меня вАфрику кРоммелю, воттам я настрадался отвынужденной бессонницы. Честно говоря, опасался, чтотут будет тоже самое, атут даже снег лежит… чудеса!
        - Ну,положим, виюле тут тоже бывает пекло, - сказал Раушер, - нотеперь-то, заметь, зима.
        - Аты что, тутираньше бывал? - спросил Науйокс.
        - Нет, счего ты взял?
        - Такзнаешь больно много, ипрожару виюле, ипрофаланг каких-то.
        - Книжки читаю! - рассмеялся Раушер.
        - Какэто часто бывает: ответ оказался очень прост, - резюмировал Науйокс. - Тогдаты, может, скажешь, почему город так называется: Тегеран?
        - Скажу, - кивнул Раушер. - Впереводе, незнаю скакого, означает «город уподножия гор».
        - А,да, горы вижу, - согласился Науйокс. - Кстати, какони называются?
        - Эльбрус, кажется.
        Науйокс живо повернулся кРаушеру:
        - Тоесть ты хочешь сказать, чтозаэтими горами Россия?
        Удивлению Раушера небыло предела.
        - Вобщем, да. Граница Ирана сСССР проходит где-то там. Нокакты…
        - Такнеодин ты книги читаешь, - самодовольно ухмыльнулся Науйокс. - Пособие поизучению вероятного противника тоже книга полезная. Тамговорится прогору Эльбурс наКавказе.
        - НаКавказе неЭльбурс, аЭльбрус, - рассмеялся Раушер.
        - Долго нам торчать вэтом номере? - тутже сменил тему разговора Науйокс. - Может, прошвырнёмся вгород? Яслышал, чтотут можно купить великолепный ковёр побросовой цене.
        - Ятоже проэто слышал, - кивнул Раушер. - Аещё я читал, чтоковрами здесь устилают проезжую часть улиц.
        - Этоты так пошутил? - прищурил один глаз Науйокс.
        - Если кто ипошутил, такавтор книги. Просто ковроделы таким способом придают изделию прочность. Потом поднимают его изгрязи, чистят ивыставляют напродажу.
        - Тысам-то вэто веришь? - спросил Науйокс.
        Раушер неопределённо пожал плечами.
        - Адавай, пойдём, проверим! - предложил Науйокс.
        - Вотэто точно нет!
        - Боишься? - ехидно осведомился Науйокс.
        - Зачем сразу «боишься»? Просто храбрость, возведённая доидиотизма - немоя стихия.
        - Поясни, - попросил Науйокс.
        - Пожалуйста. Длятого, чтобы посмотреть, устилаютли коврами улицы, нампридётся спуститься внижний город, вбедняцкие кварталы, дальше которых только пустыня. Итам нам точно перережут глотки, сколькобы храбрости мы вэтом походе нивыказали. Такое пояснение тебе понятно?
        - Акакнасчёт того, чтобы отведать местной кухни? - вочередной раз сменил тему разговора Науйокс. - Я,честно говоря, проголодался.

* * *
        Наэтот раз решили немудрить. Конференция проходила безвыездно вдворцовом комплексе Саадабад, тамже разместили все три делегации. Иранскому шаху ничего неоставалось, каклюбезно уступить свою резиденцию гостям, асамому навремя подыскать другое место жительства. Надоли говорить, чтоанглийские исоюзные войска навремя встречи вверхах окружили Саадабад такими плотными кольцами своих воинских подразделений, чтопроникнуть наохраняемую территорию постороннему неприходилось имечтать. Изнепосторонних оставалась внутренняя охрана - оцепление дальше себя ишагу ступить немогло, - обслуживающий персонал, собственно члены делегаций, ижурналисты. Всем полагалось пристальное внимание спецслужб трёх стран, адобавьте сюда ещё ипоиски германских агентов - приезжих итех, чтоизместных - востальной части Тегерана, ивас, ядумаю, неудивит, чтогенерал Захаров спал неболее четырёх часов всутки.
        Ежов вэтом цирке участия принимал мало, унего, какчлена делегации, были свои обязанности. Например, сегодня предполагалось подписать соглашение осотрудничестве вракетно-ядерной сфере. Помните - крылатые ракеты вобмен научастие СССР в«Манхэттенском проекте»? Причём тут спецслужбы? Такамериканцы сангличанами настояли навключении всоглашение пункта осовместной работе попресечению появления такого оружия унемцев. Такчто голова «болела» нетолько уЕжова, ноиуСталина, поскольку помимо разведывательно-диверсионных требовалось предусмотреть возможность прямых войсковых операций.
        УВиноградова была своя головная боль. Вчера делегации чуть неподрались приобсуждении вопроса осоздании ООН. Нет, стем, чтотакую международную организацию надо создавать - сэтим никто неспорил, вопрос согласовали заранее. Авот нужныли ООН собственные вооружённые силы? Зачем подходить квопросу так радикально, спрашивали американцы иангличане. Вслучае необходимости страны-участницы выделяют поконтингенту, одеваем солдатиков вформу миротворцев, ивперёд! Нет, говорил СССР влице товарища Сталина. Миротворцы ввашем понимании лишь обозначают международное присутствие, носерьёзно вмешиваться вконфликт неготовы. Мыпредлагаем иное. Контингент напостоянной основе. Трибригады: мотострелковая, воздушно-десантная иморской пехоты. Содержится наденьги ООН, подчиняется Совету безопасности иГенеральному секретарю. Набирается издобровольцев ввооружённых силах стран-участниц. Доброволец должен иметь отличные рекомендации идать согласие сменить присягу своей стране наприсягу ООН. Взамен получает международный паспорт, какичлены его семьи. Действовать такие силы будут согласно выданному мандату, иесли внём будет указано
стрелять, тотак ипоступят!
        Другой неменее спорный вопрос касался места пребывания штаб-квартиры ООН. США предлагали Нью-Йорк, СССР был решительно против. Англичане вэтом вопросе держали нейтралитет.
        Главы делегаций, какиположено небожителям, витали надсхваткой, предоставив согласовывать детали делегатам поплоше и, пока суд да дело, заслушивали руководство вооружённых сил. Засоюзников отдувался генерал Эйзенхауэр. Кончив доклад, генерал замер суказкой вруке. Черчилль ипрезидент США синхронно повернули головы кАлександровичу, мол, чтоскажешь?
        - Насколько я понял, дела вСеверной Африке идут неплохо, - начал воздравие инахорошем английском Александрович, чемвызвал довольные улыбки налицах коллег. - Чего нескажешь проЕвропу, - продолжил нето чтобы заупокой, ногде-то близко президент СССР. Улыбки налицах его заокеанского коллеги иЧерчилля потускнели, апосле следующих слов ивовсе сошли нанет. - Единственное место вЕвропе, гдеваши войска противостоят войскам «оси» - это Греция. Яничего непутаю? - по-русски спросил Александрович уЖукова. Тотободряюще кивнул. - Союзные войска, - снова перешёл наанглийский Александрович, - совместно сНационально-освободительной армией Югославии остановили наступление войск «оси» наБалканах, недав соединиться германской иитальянской армиям. Однако итальянские войска остаются вГреции. Всвязи сэтим уменя вопрос: каквы собираетесь воевать вкомпанию 1943года?
        Генерал Эйзенхауэр, выслушавший союзного президента сневозмутимым видом, подошёл ккарте, которую его адъютанты успели поменять.
        - Перед вами, господа, общий план кампании войск коалиции наАфриканско-Европейском театре военных действий в1943году. Собственно африканскую составляющую этого плана мы клету собираемся закрыть, полностью очистив континент отгермано-итальянских войск. Кэтому времени будет очищена отитальянцев иГреция. Далее предполагается высадка наших войск сначала вСицилии, апотом ина«сапожок». Если Восточный фронт нас поддержит, токконцу 1943года Италия будет выведена извойны настороне Германии. Якончил, господа!
        - Выудовлетворены? - спросил президент США уАлександровича.
        - Вполне, - кивнул тот.
        - Спасибо, генерал, высвободны, - отпустил Черчилль Эйзенхауэра.
        Настал черёд выступить перед VIP-персонами начальника Генерального штаба СССР генерал-полковника Жукова. После того, какзаменили карты, онвзял указку вруку.
        - В1943году наступать будем вслед запрекращением весенней распутицы, - начал доклад Жуков. - Начнём наБалканах, гдеудар будет нанесён одновременно втрёх направлениях: насеверо-запад через Хорватию споследующим выходом китальянской границе; поцентру наБудапешт, ивосточнее наРумынию. Чуть позже Румыния будет атакована изМолдавии иЗападной Украины. Также изЗападной Украины будут атакованы Венгрия иСловакия. Приблагоприятном исходе, кконцу 1943года наЮжном участке Восточного фронта будут выведены извойны Румыния, Венгрия иСловакия, авозможно, будет освобождена иЧехия.
        - Простите, генерал, чтопрерываю, - сказал Черчилль. - Номне кажется, вЗакарпатьи увас проблемы сместными повстанцами. Небоитесь, чтоони ударят втыл ваших войск?
        - Повстанцы, окоторых вы говорите, господин премьер-министр, побольшей части являют собой плохо организованный сброд. Основные их силы разбиты, остатки добивают внутренние войска. Никакой опасности длянаших основных сил они непредставляют.
        - Хорошо, если так, - кивнул Черчилль. - Теперь, какя понимаю, речь пойдёт оПольше?
        - Чтокасается Северного участка Восточного фронта, то, прежде чем приступить кдокладу, яхотелбы услышать впервую очередь изваших уст, господин премьер-министр, решёнли вопрос сподчинением Войска Польского единому командованию?
        - Можете небеспокоиться, господин генерал, - кивнул британский премьер, - вопрос решён. Польское правительство дало согласие навременное подчинение своих войск Ставке Верховного Главнокомандования.
        - Отлично, - обрадовался хорошей новости Жуков. - Надеюсь, господин премьер-министр, слова «временное подчинение» означают «доконца войны»?
        - Разумеется, - вновь кивнул Черчилль. - Такмы вас слушаем, генерал.
        - Прошу прощения, - Жуков понял, чтослегка зарвался. - НаСеверном участке масштабное наступление предполагается начать вконце мая - начале июня 1943года, чтобы кнаступлению зимы повсеместно выйти напольско-германскую границу. Генерал-полковник Жуков доклад окончил!
        - Ваши вопросы, господа, - предложил Александрович.
        - Уменя нет вопросов, - покачал головой Черчилль.
        - СЕвропой мне тоже всё ясно, - кивнул американский президент. - Ноуменя есть вопрос поТихоокеанскому театру военных действий. Несможетли СССР помочь США ввойне сяпонцами?
        - Тоесть одних крылатых ракет вам мало? - уточнил Александрович.
        - Чтовы, - улыбнулся американец, - крылатые ракеты - огромное подспорье, нохотелосьбы узнать ипродругие возможности.
        - Георгий Константинович, пожалуйста, - обратился Александрович кЖукову.
        - Слушаюсь. Мобилизационный план на1943год непредусматривает увеличение численности союзных войск навеличину большую, чемтребуется дляобеспечения Восточного фронта.
        - Если я правильно понял, этоозначает «нет»? - уточнил американский президент.
        Александрович развёл руками:
        - Дляутверждения нового мобилизационного плана потребуется согласие Государственного Совета СССР, аэто присуществующем порядке вещей практически невозможно. Однако если возникнет критическая ситуация, томы немедленно отреагируем, обещаю!
        - Спасибо, - кисло улыбнулся американец.

* * *
        - Сматываемся отсюда, - прошипел Раушер.
        - Почему? - удивился Науйокс. - Ребята предлагают выпить… - но, нарвавшись накрасноречивый взгляд Раушера, сменил пластинку: - Извините, парни, ноунас есть неотложные дела.
        Неуспели они отойти откабачка, каквозле входа взвизгнули тормозами аж две машины разом. Выскочившие изних люди соружием вруках ворвались впомещение исразу раздались выстрелы.
        - Стрельба идёт наубой, - заметил Науйокс.
        - Тамодни боевики, - пояснил Раушер, - живыми их брать нет резона.
        - Твоя работа? - догадался Науйокс.
        - Почему моя? - осклабился Раушер - Наша!
        - Ну,разумеется, какя мог забыть, - саркастически усмехнулся Науйокс. - Ещёдесяток крестов намоём личном кладбище. Нет, вру, пять - твои.
        - Зато унас нет теперь группы. Неплохая отмазка, когда будем докладывать Скорцени опровале задания, тыненаходишь?
        Науйокс неответил, онсмотрел всторону кабачка, напряжённо очём-то думая. Раушер посмотрел втомже направлении. Удверей кабачка отдавал приказы Захаров вокружении своих офицеров.
        - Пойдём, - потянул зарукав Науйокса Раушер, - нам лишний раз светиться никчему.
        Лишь вквартале отместа событий Раушер спросил уНауйокса:
        - Кого ты там увидел?
        - Одного очень старого знакомого, - стряхивая задумчивость, ответил Науйокс. - Стоял возле того, ктокомандовал облавой.
        - Ану-ка, опиши мнеего! - потребовал Раушер.

* * *
        «Однако нехило существуют здешние богатеи» - думал Раушер, пока тихий привратник вёл его поцветущим аллеям. Встороне задеревьями остался двухэтажный особняк, вблизи которого отсвечивала голубым гладь бассейна. Ещёнесколько минут назад Раушер глотал пыль наузкой улочке, пробираясь вдоль глухой высокой стены, пока невстретился смаленькой калиткой, куда ипостучал условным стуком. Провожатый указал рукой набеседку вглубине сада ибесшумно исчез. Избеседки вкусно пахло едой. Когда Раушер вошёл, из-за достархана навстречу ему поднялись двое поживших наэтом свете мужчин: русский итюрок.
        - Ну,здравствуй, сынок! - раскрыл объятия Ежов-старший.
        Загорелый дочерноты тюрок, улыбаясь, ждал, пока его представят.
        - Знакомься, Коля, - сказал Ежов - генерал-полковник Рашид Турани!
        - КакТурани? - изумился Раушер, пожимая крепкую руку. - Онведь…
        - Погиб. Иуже давно, - закончил занего Турани. - Нотебели рассказывать, какэто унас, разведчиков, бывает?
        Раушер понимающе кивнул, продолжая разглядывать легендарного проводника «Красного ислама», прокоторого ещё вдетстве слышал немало такого, вочто было трудно поверить.
        - Садись, Коля, - указал наодну изподушек Турани. - Покушай, потом будем говорить.
        Раушер взглянул наотца. Тоткивнул. Ничего, мол, неподелаешь, обычай придётся соблюсти.
        Лишь когда Раушер насытился, Ежов спросил:
        - Рассказывай, почему вызвал навстречу? Какой такой утебя приключился особый случай!
        Выслушав рассказ ознакомце Науйокса, Ежов кивнул:
        - Тыверно поступил. Притаком раскладе ты мог довериться толькомне. Теперь я тебе говорю: смело убирай изсписка подозреваемых Захарова. Состальными будем разбираться. Ивпервую очередь, понятно, скротом. Тыпонимаешь, Рашид? - повернулся Ежов кТурани, - какглубоко зарылся, поганец. УЗахарова все ребята наподбор. Страшно подумать, чтоон может натворить!
        - Илиони, - вставил внимательно слушающий Ежова Турани.
        - Что? Они, говоришь? Тогда совсем беда. Нобудем проверять, будем проверять… Вотчто, - Ежов поднялся, - я, пожалуй, пойду. Ты,Коля, побудьещё. Поболтай сРашидом. Онтебе пронаших расскажет, онвкурсе.
        Ежов обнял сына испешно удалился. Турани показал рукой наподушку:
        - Садись, Коля, чтоты хотел услышать?
        Рассказ Турани осудьбе Петра взволновал Раушера больше всего:
        - Понимаете, дядя Рашид, онведь был совсем близко комне!
        Понимаю, кивал Турани.
        Когда пришла пора прощаться, Раушер спросил:
        - Дядя Рашид, аэто всё ваше?
        - Тыпродом ссадом? - рассмеялся Турани. - Чтоты, мальчик! Стех пор какя «погиб», даже вмою ташкентскую квартиру кого-то заселили - официальной семьи-то уменя нет. Всёмоё имущество сомной, - Турани потрогал полу халата. - Аэто, - он повёл рукой, - принадлежит одному моему должнику. Только таких должников, Коля, уменя повсей Азии пруд пруди. Ладно, давай прощаться!

* * *
        Науйокс быстро покинул машину, Раушер ждал его зауглом.
        - Ну,что, опознал?
        - Опознал, иещё раз убедился: этоточноон!

* * *
        Онсвободно миновал все посты, илишь удверей взал дорогу преградили двое охранников. Тогда он начал стрелять одновременно собеих рук. Строго говоря, стреляя по-македонски, попасть вцель непросто, ностакого расстояния промахнуться невозможно. Онтак иворвался взал: вкаждой руке попистолету. Однако тех, кого рассчитывал там застать, взале небыло. Дваизтрёх стоящих вряд кресел были пусты, атретье занимал его непосредственный начальник. Налице полковника застыла мрачная улыбка.
        - Ясмотрю, майор, тыразочарован?
        Неотвечая, оноткрыл огонь опять сдвух рук. Полковник следил заего потугами стойже мрачной улыбкой. Когда кончились патроны, полковник поинтересовался:
        - Стрелять разучился? Аможет, патроны впистолетах холостые?
        Сзади образовалось движение. Онобернулся. «Убитые» им охранники стояли сзади, взяв его наприцел. Издальних углов зала стали выходить его бывшие товарищи, постепенно сжимая кольцо. Онстоял недвижно, акогда кольцо сомкнулось достаточно плотно, сунул руку подмундир ичто-то нажал. Ничего непроизошло.
        - Иэтот фокус неудался? - поинтересовался полковник.
        Тогда он сильно сжал челюсти, ощущая, какхрустит подзубами раздавленная ампула. Ноэтим хрустом всё иограничилось.
        - Ненадоело? - спросил полковник, покидая кресло. - Неужели ты ещё непонял, чтотебя вычислили ипросчитали? Беритеего!
        Онстоял, опустив голову, пока сдвух сторон его невзяли заруки, апотом атаковал. Обмен ударами, крики боли, чужой пистолет вего руке ивыстрелы состороны подкрик полковника:
        - Нестрелять!
        Захаров вошёл взал, постоял надтрупом, распорядился:
        - Выйти всем, кроме руководителя группы!
        Оставшись споникшим полковником, далволю нервам. Я,дорогой читатель, запикать речь генерала попонятным причинам немогу, потому предлагаю близкий потеме, нодалёкий посодержанию синопсис, тобишь краткое содержание:
        - ДОВЫПЕНДРИВАЛСЯ, клоун хренов?! Безцирка, значит, никак? Огребём теперь напару отЕжова. Молись, чтобы он тебе звёздочек напогонах непоубавил!

* * *
        Раушер затылком ощутил движение воздуха идаже начал реагировать наопасность, прежде чем впал вбеспамятство.
        Ужасная головная боль, привкус крови ворту, связанные заспиной руки, туго примотанные верёвкой друг кдругу ноги итабурет подзадницей - все признаки провала налицо. Человека, который, куря сигарету, наблюдал заего возвращением изнебытия, Раушер знал. Видел вприёмной своего бывшего шефа, Гейдриха. Оберштурмбанфюрер СС Хартман, разжалованный изполковников бывший начальник отдела Абвер-Восток, подобранный Гейдрихом, какговорили острословы изштаба СС, напомойке. Стоитли говорить, чтоновые коллеги Хартмана нелюбили иособо этого нескрывали. Еслибы непокровительство Гейдриха… Нотому Хартман был длячего-то нужен. После ликвидации Гейдриха пути Раушера иХартмана непересекались вплоть досегодняшнего дня.
        - Очухались, Николай Николаевич? - по-русски произнёс Хартман. - Неудивляйтесь. Теперь я знаю провасвсё, хотя это знание мне очень дорого стоило. Вернее говоря, япотерялвсё.
        - Ая считал, чтовсё вы потеряли гораздо раньше, когда трусливо бежали сфронта, оставив дивизию Каплера, - струдом преодолевая головную боль, произнёс Раушер.
        - Ищете лёгкой смерти? - догадался Хартман. - Неспешите, всему своё время. Будет вам идудка, будет исвисток. Позже. Сначала поговорим.
        - Зачем? - пожал плечами Раушер.
        - Зачем? Не«очём»? - уточнил Хартман. - Интересный вопрос. Незнаю. Считайте это моим капризом. Ядавно нискем неразговаривал, какувас говорят, подушам. Улыбаетесь? Заэтоя, когда придёт время, сначала расстреляю ваши коленные чашечки. Ваша гибель будет моей местью маршалу Ежову. Вчера он убил моего сына, сегодня я отвечу ему темже. Ничего спросить нехотите? Нет? Ладно, скажу так. Человек изокружения генерала Захарова, которого вчера убили ваши коллеги, былнетолько германским разведчиком, онбыл моим сыном. Увас итеперь нет вопросов? Экийвы, право, нелюбопытный длякадрового разведчика. Аистория интересная, вампонравится. Много лет назад некий поручик лейб-гвардии Павловского полка неявился наслужбу, пропал, сгинул навсегда, отставив молодую вдову исына-младенца. Горе несчастной было велико, нонеменьше этим случаем была раздосадована российская контрразведка, ибопропавший поручик числился унеё наподозрении какгерманский шпион. Именно сним связывали пропажу весьма секретных документов, иэто всамый канун Великой войны! И,скажу явам, подозрения были вполне оправданы. Бывший поручик благополучно доставил
похищенные документы поназначению и - ап! - нестало поручика русской императорской гвардии, зато появился очень похожий нанего внешне капитан германской разведки Курт Хартман. Прошло тринадцать лет, ирусское посольство вБерлине пополнилось новым сотрудником, который прибыл кместу службы сженой ичетырнадцатилетним сыном… Я,свашего позволения, закурю?
        Хартман достал портсигар, прикурил отвычурной зажигалки, и, подойдя ктабурету накотором сидел Раушер, оперся одной ногой окрай сидения. Наклонившись почти клицу Раушера, Хартман выпустил дым прямо ему влицо. Раушер закашлялся ипопытался отвернуться.
        - Ненравится дым? - злорадно констатировал Хартман. - Ничего, скоро привыкнете.
        Периодически травя Раушера дымом, Хартман продолжил рассказ:
        - Выуже догадались, чтоэто были мои жена исын? Ноесли жёны часто становятся бывшими, тобывших сыновей небывает поопределению. Желая дать сыну хорошее образование, родители определили мальчика водну излучших берлинских школ. Таммы сним ипознакомились. Узнав, чейон сын насамом деле, мальчик повёл себя какистинный ариец. Вскоре он объявил родителям, чтопомимо школы намерен посещать ещё ифехтовальный клуб. Ничего незаподозрившие родители дали согласие, поставив условием успехи вучёбе. О,моего сына хватило навсё. Инато, чтобы радовать родителей отличными оценками поникому ненужным предметам, инато, чтобы постигать действительно необходимую науку. Спросите где, илиуже догадались? Всёверно! Подкрышей престижного фехтовального клуба работала разведшкола, гдеизспециально отобранных юношей делали будущих разведчиков. Кстати, вашприятель Науйокс тоже там учился, идаже водно время смоим сыном. Онвам обэтом нерассказывал? Неудивительно. Ведь, вотличие отмоего мальчика, Науйокс совсем неблистал. Такпрошло четыре года, апотом русского дипломата перевели вМоскву, асним уехал имой сын, кадровый германский
разведчик. Ятогда сильно рискнул, носделалвсё, чтобы все сведения омоём сыне, которые имелись вархивах германской разведки, оказались вмоих руках. Эксклюзивный, хорошо законспирированный разведчик стал моим личным козырем, который я довремени приберёг. Выпонимаете, чтоподдерживать связь втаких условиях было непросто, ноя справился исэтим. Сынсблеском окончил МГУ иохотно подставился вербовщику изКГБ, который, разумеется, немог пройти мимо столь великолепного экземпляра!
        «Господи, даон гордится сыном, какпородистой собакой», - сужасом иотвращением подумал Раушер.
        - Янедавал сыну никаких заданий, кроме одного: внедриться вструктуру КГБ какможно глубже. Яготовил изнего агента наодну акцию, нотакую, которая сможет изменить ход истории!
        «Нувот, онктомуже ипсих».
        - Впрочем, оказывается, чтосамо существование такого агента может сыграть существенную роль всудьбе его руководителя. После того рокового случая, когда я лишился своего положения вабвере, только досье моего сына, выложенное настол перед Гейдрихом, избавило меня откуда больших неприятностей, чемте, которым я вконечном итоге подвергся. После гибели Гейдриха, досье вместе сключами отсейфа перешло сначала кГиммлеру, аотнего кКальтенбруннеру. Итолькоони, кроме меня, знали осуществовании особо ценного агента всамом сердце русских спецслужб. Вчера мой мальчик был вшаге оттого, чтобы стать национальным героем. Ради этого он был готов пожертвовать жизнью, пронеся бомбу взал заседаний Большой тройки насобственном теле. Нонеслучилось. Онмёртв, аони живы…
        Хартман полез зановой сигаретой.
        - Вынебоитесь, чточрезмерное употребление никотина отрицательно скажется навашем здоровье? - поинтересовался Раушер.
        - Ба! - воскликнул Хартман. - Квам вернулось чувство юмора, счегобы?
        - Даоно меня никогда инепокидало, - пожал плечами Раушер.
        - Ничего, скоро покинет, - пообещал Хартман. - Сбили вы меня смысли своей тупой шуткой. Начём мы становились?
        Неожиданно вглазах Хартмана появилось понимание.
        - Ну,конечно! - воскликнулон. - Провал небыл случайным. Моего сына предали! Нокто?
        Хартман пристально посмотрел наРаушера:
        - Тынемог. Ведь вы если ипересекались, тотолько там, увас. Нотыего, конечно, незапомнил, авот он тебя, да. Помнишь облаву, которую ты сам, видимо, иорганизовал? Выстояли сНауйоксом около кабачка инаблюдали запроисходящим. Тогда-то мой сын тебя изаприметил, исообщил обэтоммне. Аты, Николай Ежов, достойный ответ КГБ германской разведке: мойсын внутри КГБ, асын Ежова внутри СД! Иоба погибли. То,что ты пока жив, никакого значения неимеет. Тыпокойник.
        Хартман нервно рассмеялся:
        - Интересно будет посмотреть нарожи этого напыщенного индюка Скорцени иэтого придурка Науйокса, когда мой шеф Кальтенбруннер ткнёт их этими рожами вдерьмо! Стоп!.. Науйокс! Онведь был тогда возле кабачка. Если мой сын его заметил, тоион мог заметить моего сына. Воттолько зачем ему было делиться скем-то - например, стобой - этой информацией, если только он не… - Хартман аж застонал. - Проклятье! Каквсё просто! Науйокс работает навас, ведь так? Слушай, предлагаю честный обмен: тымне сдаёшь Науйокса, ая просто пускаю тебе пулю влоб, безо всяких коленных чашечек. Соглашайся, этовыгодное предложение. Молчишь? - Хартман достал пистолет. - Тогда выбирай: скакой ноги начнём?
        Раушер прикрыл глаза, готовясь испытать адскую боль, новыстрела непоследовало. Открыв глаза, Раушер сразу заметил вХартмане перемену. Рука спистолетом опущена, аналице какое-то странное выражение.
        - Япередумал, - объявил Хартман - Палачей гестапо я всё одно повыдумке непереплюну, вотпусть они изтебя информацию ивытрясают, азаодно иизНауйокса. Санкцию инаего арест, ядумаю, получить удастся. Кактебе такая перспектива? Вижу: рад. Тывот что, побудь немного один, ая кое закем схожу, неодномуже мне тебя тащить? Ачтобы тебе всякая глупость вголову нелезла, сделаю-ка я тебе укольчик…
        Бросив использованный шприц наземлю, Хартман повернулся ипошёл. Раушер ещё какое-то время смотрел ему вспину, потом обмяк.
        Кжизни его вернули удары ладонями пощекам, какбы издалека донёсся голос Хартмана:
        - Тыжив? Жив! - это он сказал уже кому другому, потом добавил: - Беритеего!
        Почувствовав чьё-то прикосновение, Раушер открыл глаза. Приподнимая заплечи, надним склонился Турани. Помутнённое сознание сыграло сРаушером злую шутку: онпроизнёс имя. Чуть слышно, ноХартману хватило. Онрезко отскочил всторону, одновременно вскидываю руку спистолетом:
        - Оставьте его иподнимите руки! Оба!
        Тюрки, старый имолодой, опустив Раушера, медленно распрямились иподняли руки.
        - Турани? - Хартман присмотрелся кстарику. - Неможет быть… - Онрассмеялся. - Неможет быть, чтобы так везло. Самлегендарный Турани, которого ипохоронить-то успели, анет, вотон, стоит передо мной споднятыми руками. Какой, однако, удачный сегодня день!
        Этислова были последними, которые Харман произнёс вэтой жизни. Турани неожиданно метнулся всторону, апотом последовали два выстрела подряд. Сначала накурок нажал Хартман, итутже молодой тюрок изневесть откуда появившегося вруке оружия поразил его наповал.
        Голова совсем прояснилась, иРаушер ухитрился сесть. Неподалёку лежал Хартман сдыркой волбу, астого места, куда метнулся Турани, послышался сдерживаемый стон.
        - Отец!
        Молодой тюрок подбежал кТурани исклонился надтелом.
        - Осторожно, сынок, - попросил Турани, - Нетрогай меня, такты сохранишь дляменя ещё несколько минут, лучше помоги Коле.
        Молодой тюрок подбежал кРаушеру, и, спомощью ножа, стал быстро резать верёвки, тоидело, поглядывая всторону отца. Через пару минут уже оба молодых человека склонились надумирающим. Турани ласково оглядел обоих:
        - Давно мечтал вас познакомить, правда, недумал, чтоэто произойдёт притаких обстоятельствах… Помнишь, Коля, яговорил, чтоофициальной семьи уменя нет. Асын, каквидишь, есть! - Последнюю фразу Турани произнёс сгордостью. - Фархад, Коля, соедините ваши руки. Будьте отныне друзьями, ипомните, чтотакова моя воля, аволя умирающего священна! Фархад, сынок, помоги Коле, распространи слух, чтоХартман был захвачен Турани ивыдал ему всех германских агентов, каких знал, включая собственного сына. АРаушер выследил Турани, иубил, какипредателя. Пусть враги считают Раушера героем. Тывсё понял? Хорошо… Атеперь обними меня впоследний раз.
        БЕРЛИН
        БУНКЕР ГИТЛЕРА
        Гитлер был вярости:
        - Кальтенбруннер, ятебе доверился, аты всё испортил! Твой Хартман оказался тряпкой, предал собственного сына иэтим сорвал акцию поуничтожению наших основных врагов. Иэто вшаге отуспеха! Обиднее всего, чтопомешал нам какой-то грязный араб. Турани. Ктомне скажет, ктотакой этот Турани?
        - Позвольтемне, мойфюрер, - выступил вперёд Гиммлер.
        - Говори, Генрих, - кивнул Гитлер.
        - Турани непросто грязный араб, онещё икадровый разведчик, генерал-полковник КГБ.
        - Действительно? - удивился Гитлер. - Этоменяет дело, но, - Гитлер кинул гневный взгляд напонуро стоящего руководителя РСХА, - неизвиняет ниХартмана, нитебя, Эрнст!
        - Мойфюрер! - вскинул голову Кальтенбруннер. - Яглубоко раскаиваюсь, иготов немедленно подать рапорт оботставке!
        - Этолишнее, - пробурчал Гитлер. - Если я из-за каждой ошибки стану терять верных людей, вскоре вокруг меня останется пустыня. Ктомуже нестоит забывать, чтовэтом деле есть иположительный момент: этот демон, Турани, ликвидирован, апредатель понёс заслуженное наказание. Какфамилия этого молодого офицера, чтоотличился вТегеране?
        - Гауптштурмфюрер Рашер, мойфюрер! - доложил Гиммлер.
        - Представьте героя кнаграде иповысьте взвании доштурмбанфюрера, нет, дооберштурмбанфюрера!
        - Слушаюсь, мойфюрер!

* * *
        - Лихоты, однако, через звания прыгаешь, - заметил Науйокс, оглядывая крест нашее иновенькие погоны наплечах Раушера.
        - Стараюсь, - улыбнулся Раушер, - но, заметь, нетолько длясебя, штандартенфюрер! Нопочему я невижу натвоём лице радости? Тыведь так мечтал ополковничьих погонах.
        - Пока мечтал - радовался, - пожал плечами Науйокс, - атеперь чему радоваться: мечта-то сбылась.
        - Такначинай мечтать огенеральских погонах, - предложил Раушер.
        - Асмысл? - посмотрел наРаушера Науйокс. - ЭтоСкорцени успел стать генералом, прежде чем вы одержите наднами победу, мнеэто несветит.
        - Извини, ноздесь я тебе ничем помочь немогу!
        19-ФЕВРАЛЬ-43
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        - Спасибо, друг, помог так помог!
        Голос Ежова втрубке звучал как-то странно, таким тоном вроде неблагодарят, поэтому Абрамов счёл заблаго уточнить:
        - Ёрш, тыочём?
        - Пётр подал прошение озачислении его вакадемию!
        Абрамов облегчённо вздохнул:
        - Поздравляю! Только это нея, этоты Ольгу благодари.
        - Непременно привстрече бухнусь вножки!
        - Что-то я тебя непонимаю, - начал раздражаться Абрамов. - Разве ты неэтого хотел?
        - Ты,может, думаешь, чтоПётр вакадемию Генерального штаба поступать надумал?
        - Акудажеещё? - удивился Абрамов.
        - Вдуховную академию, Васич, вдуховную!
        - Что?! - чуть неподскочил утелефона Абрамов. - Какого чёрта?!
        - Вотия внедоумении. Какого?

* * *
        Вкабинете ректора Петроградской православной духовной академии такого посетителя никогда небыло.
        … - Нехотите по-хорошему, господин ректор?! - бушевал Ежов. - Хорошо, давайте по-другому! Иливы отказываете моему сыну вего желании поступить ввашу академию, или… - Ежов осёкся, хмуро посмотрел наректора. - Выведь знаете, ктоя, ипредставляете мои возможности…
        - Изнаю, ипредставляю, Николай Иванович, - ректор был сама кротость. - Аещё я верю вто, чтовы справедливый человек, инедоумеваю, зачем вы сейчас испытываете эту мою веру?
        - Затем, чтоя отец, и, спасая сына, неостановлюсь ниперед чем!
        - Даже перед тем, чтоможете, пусть иизлучших побуждений, погубить его душу? Даисвою заодно.
        Ректор взглянул намрачно молчащего Ежова:
        - Влюбом случае я невправе принять такое решение, вамследует обратиться квладыке Сергию.
        - Такчто вы мне тут!.. - начал вновь вскипать Ежов, потом сдержался. - Гдемне его найти?
        - Здравствуйте, Николай Иванович!
        Таквот кто таков владыка Сергий! Значит, живещё? Сколько ему теперь, верно, подвосемьдесят?
        - Здравствуйте, Лавр Георгиевич!
        Архиерей отгородился отмирского имени:
        - Обращайтесь комне отец Сергий, если слово «владыка» вас смущает. Впрочем, разговор унас свами будет короткий. Дело ваше мне известно, ия сразу говорю «нет». Ибоссыном вашим я беседовал, вера его крепка, анамерения тверды, инемне ему отказывать. Даислушатель академии - это ещё немонах. Смиритесь. Допострига далеко. Может, всёещё образуется…
        - Причём тут постриг? - воскликнул всердцах Ежов. - Меня мутит отодной мысли, чтомой сын будет учиться напопа!
        - Странно слышать такое отчеловека крещёного, - заметил архиерей. - Вамследует разобраться всебе, прежде чем что-то советовать сыну. Иначе таких дров наломаете…

* * *
        Вернувшись вМоскву, Ежов встретился сдрузьями.
        - Ну,как? - спросил Абрамов. - Добился, чего хотел?
        - Отних добьёшься, - тоскливо отмахнулся Ежов. - Попы если вцепятся, разве своё упустят? Эх,Петька, Петька…
        - Чтодумаешь делать? - спросил Жехорский.
        - Ачто тут поделаешь, ненацепьже мне его сажать? Пусть делает, какзнает…
        - Вотиправильно, - одобрил Жехорский, тогда какАбрамов всомнении покачал головой.
        - Ахотите, мужики, явам один анекдот расскажу? - посмотрел надрузей Абрамов. - Захожуя, значит, вархиерейские палаты, ивыходит комне… ктобы вы думали? Корнилов!
        - Нифига себе! - изумился Абрамов.
        - Шутишь? - усомнился Жехорский.
        - Чистую правду говорю. Онтеперь упопов шишка немалая, сказывают, вСиноде заседает!
        - Акакон вообще туда попал? - спросил Жехорский. - Емуведь вдвадцатом, извините затавтологию, двадцать лет дали.
        - Этоя выяснил, - сказал Ежов. - Помните указ, покоторому часть контриков могла досиживать срок застенами монастырей? ТакКорнилов этим указом ивоспользовался.
        - Исделал ещё одну карьеру, - кивнул Абрамов. - Неудивлён. Личность-то незаурядная.
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        D2O (ТЯЖЁЛАЯ ВОДА)
        Яочень вас прошу, ответьте, господа,
        Насколько тяжела «тяжёлая вода»?
        БЕРЛИН. ШТАБ-КВАРТИРА ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ «X»
        Скорцени очень гордился своей новенькой генеральской формой. Будучи человеком простым, помнил, кому этим обязан, изаметно выделял изсвоего окружения именно Раушера. Вотитеперь тот стоял перед столом шефа вожидании нового поручения.
        - Сегодня нас собирал фюрер… - Скорцени выделил два слова: «нас» и«фюрер». - Егокрайне беспокоит, чтопродвижение германской идеи остановилось навсех направлениях. Более того, нельзя исключать, чтовближайшее время наши враги предпримут попытки контратаковать. Всвязи сэтим фюрер придаёт особое значение созданию новых видов вооружения, выделяя приэтом два направления: сверхбомбу Гейзенберга иракеты Дорнбергера. Каквы знаете, Курт, наше подразделение незанимается обеспечением безопасности особо секретных исследований. Однако контроль затем, какэто делают другие, поручен именнонам. Яхочу, чтобы вы посмотрели наприкрытие атомного проекта глазами наших противников иопределили все узкие места, если таковые имеются. Отправляйтесь вЛейпциг. Хайль Гитлер!
        ТАМЖЕ НЕДЕЛЮ СПУСТЯ
        - Радвидетьвас, Раушер! Надеюсь, поездка была успешной?
        - Да,бригаденфюрер! Думаю, чтоя выполнил ваше задание.
        - Присаживайтесь идокладывайте.
        Раушер присел напредложенный стул иприступил кдокладу:
        - Узких мест, окоторых вы говорили, бригаденфюрер, мной выявлено три. Этосам Гейзенберг, поскольку безнего проект если невстанет, тосущественно затормозится. Этоуран, какосновной компонент дляисследований. Этотак называемая тяжёлая вода, безкоторой реактор неможет работать наполную мощность. Втом, чтоГейзенберга охраняют хорошо, яубедился лично. Гарантия его безопасности близка кста процентам, большего требовать, пожалуй, иневозможно. Запасы урана наместорождении вБельгии огромны, находятся полностью поднашим контролем. Здесь наши противники ничего серьёзного предпринять несмогут. Остаётся тяжёлая вода. Этот компонент требует постоянного пополнения, апроизводят тяжёлую воду назаводе вНорвегии. Это, намой взгляд, иесть самое узкое место атомного проекта.
        Скорцени, который внимательно слушал доклад, согласно кивнул:
        - Пожалуй, явами соглашусь. Цепочка слишком длинна, азначит, может порваться внескольких местах. Начните сзавода вНорвегии ипройдите оттуда повсему маршруту доставки тяжёлой воды вплоть доконечного пункта.
        ВЕМОРК. НОРВЕГИЯ
        Обмен паролями прошёл безосложнений. Насмотровой площадке достаточно народа, чтобы двое неброско одетых мужчин непривлекли ксебе особого внимания.
        - Летом это более грандиозное зрелище, - заметил Норвежец (будем звать его так).
        - Сейчас тоже впечатляет, - отозвался Раушер. - Какон называется?
        - Водопад? - уточнил Норвежец. - Рьюканфоссен. Аэта долина - Веморк. Агород, изкоторого вы приехали…
        - Рьюкан, - улыбнулся Раушер. - Явкурсе.
        - Простите… - смутился Норвежец.
        - Ну,чтовы, - возразил Раушер. - Приятно встретить ввашем лице патриота нетолько Норвегии, ноиеё отдельно взятой части.
        - Действительно, - кивнул Норвежец, - я посвятил «Норск Гидро», считайте, всюсвою сознательную жизнь!
        - Причём тут это? - удивился Раушер.
        - Ну,какже? Ведь это «Норск Гидро» решила использовать энергию падающей воды ипостроила наводопаде гидроэлектростанцию, арядом сней завод, который, всвою очередь, является дляРьюкана градообразующим предприятием. Всёэто отсюда смотрится неподсамым выгодным ракурсом - я имею ввиду промзону, - новсё равно видно издание завода, ичасть машинного зала электростанции позади него. Аогромный закрытый жёлоб, чтоспускается свершины горы прямо кмашинному залу? Внутри него течёт точно такойже водопад. Втаком виде он нестоль живописен, какего вольный собрат, зато он крутит турбины, апосле них ниспадает вниз справа отмашинного зала, ноэтого отсюда невидно. Японятно объясняю?
        - Понятно, - кивнул Раушер. - Акак-то подсветить долину ваша «Норск Гидро» непыталась? Ведь изавод, игород, какя слышал, полгода находятся втени гор практически безпрямого солнечного света?
        - Думаете, этотак просто? Ну,есть унас канатная дорога, которая ведёт наплато, гдесолнечно. Люди этим пользуются. Ачто предложитевы?
        - Ну,незнаю, - пожал плечами Раушер. - Зеркала насклонах гор поставьте, чтоли. Пусть пускают вгород огромных солнечных зайцев.
        - Шутите? - посмотрел наРаушера Норвежец. - Повашей улыбке вижу, чтошутите. Амне между тем ваша идея прозеркала понравилась. Кончится война, имы обязательно вернёмся кэтому предложению!
        - Расцениваю ваши слова, каккомплимент, - поблагодарил Раушер, - Атеперь ответьте: длячего «Норск Гидро» понадобилось налаживать производство тяжёлой воды?
        - Этовышло совершенно случайно, - пояснил Норвежец. - Только когда назаводе побывал профессор изОсло Одд Хассель, мысудивлением узнали, чтопобочный продукт, получаемый впроцессе гидролиза, иесть тяжёлая вода. Дотого, какНорвегия была оккупирована, воды выпускалось крайне мало. Теперьже, позаданию «ИГ Фарбен», иподдулами немецких автоматов, мыпроизводим более 4500кг тяжёлой воды вгод. Из-за этого завод придётся взорвать.
        - Нежалко? - спросил Раушер.
        - Ещёкакжалко, - вздохнул Норвежец. - Нораз безэтого никак - мы это сделаем.
        - Какскоро? - уточнил Раушер.
        Норвежец промолчал, какинеслышал.
        - Хорошо, зайдём сдругого бока, - согласился Раушер. - Вамизвестно, ктоя изачем сюда прибыл?
        - Толькото, чтовы представляете союзную разведку.
        - Этотак, - кивнул Раушер, - Исорвать поставки тяжёлой воды вГерманию - наша совместная операция санглийской разведкой, которую представляете здесьвы. Ноесть ещё илегенда. Апоней я являюсь оберштурмбанфюрером СС, сотрудником особого отдела, иприбыл сюда, чтобы проверить, надолжномли уровне организована охрана особо важного объекта. Выпонимаете, чтоэто означает? Яобязательно найду нарушения идоложу оних ируководству местной охраны, исвоему руководству вБерлин. Местные, ладно. Ябуду общаться сними втаком тоне, чтоони извредности пренебрегут моими рекомендациями, авот Берлин… Таккогда намечена акция?.. Ладно, сколько времени я должен длявас выиграть?
        - Неделю, - ответил Норвежец. - Дайте нам неделю.
        Начальник охраны завода вВеморке пребывал вбешенстве, которое вынужден был держать всебе, ведь причиной, доведшей его дотакого состояния, стал прибывший изБерлина синспекций оберштурмбанфюрер Раушер. Вовремя предупредил его один старый приятель, чтосэтим хлыщем ссориться нельзя нивкоем случае, ато могбы исорваться. Атот какбудто наэто ипровоцирует: ходит - носом воротит, тутему нетак, издесь ему неэдак. Ачто нетак-то? Пройти, равно, какипроехать, кзаводу можно только через единственный мост, подвешенный надущельем. Здесь охрана пообе стороны, мышь безпропуска непроскочит. Абольше иохранять-то особо нечего. Нет, этому подавай отдельно охранника чутьли неукаждого резервуара сэтой чёртовой водой, из-за которой он сидит здесь внорвежской глуши, безсолнца, анетискает пышнотелую Магду усебя вМюнхене.
        Когда вконце дня кмрачно глядящему вслед уезжающему автомобилю начальнику охраны подошёл заместитель ипоинтересовался, вноситьли изменения врасписание караулов, тот, наконец, далволю чувствам, ибедный помощник проклял ту минуту, когда ему вголову пришла «столь тупая идея».

* * *
        Нетвсё-таки хорошо, когда тебя страхуют. Оставив отчёт воговорённом тайнике, Раушер, заглянув дляприличия впивную, отправился спать - завтра ему предстоял долгий путь помаршруту доставки тяжёлой воды. Ночью его разбудил какой-то непонятный звук. Раушер прислушался. Когда звук повторился, онпонял, чтокто-то скребётся вокно второго этажа, гдерасполагался номер. Спистолетом вруке он подошёл кокну иотворил створки. Тень заокном произнесла пароль ислилась вкомнату, гдепревратилась вмужчину средних лет итакогоже роста.
        - Извините, чтопришлось прибегать кподобным мерам, ноРьюкан город маленький, авызвать вас кводопаду времени уже нет. Вынаписали вотчёте, чтоНорвежец попросил увас неделю, вто время кактеракт назаводе намечен назавтрашнюю ночь. Союзнички перестраховались.
        - Номне-то эта их перестраховка может выйти боком, - раздражённо сказал Раушер.
        - Именно поэтому я здесь, - кивнул связной. - Приказано передать: завтра сутра связываетесь сБерлином идокладываете свои соображения поулучшению охраны завода Скорцени. Онведь непосредственно начальнику охраны завода приказывать неможет?
        - Неможет, - подтвердил Раушер.
        - Значит, времени дляпроведения теракта уангличан будет сизбытком. Этовсё. Япошёл.
        Дляухода ночной гость воспользовался темже путём, которым пришёл: вылез через окно ипропал вночи. Раушер решил утром осмотреть стену сулицы: интересно, зачто он цеплялся, когда лез кокну?
        Скорцени выслушал Раушера безособого интереса. Спросил:
        - Выподелились своими соображениями сначальником охраны завода?
        - Да,бригаденфюрер!
        - Хорошо. Следуйте заданным маршрутом, ая сосвоей стороны кое-что предприму.
        Взрыв назаводе вВеморке остановил производство тяжёлой воды нанесколько месяцев. Начальник охраны был разжалован иотправлен напередовую, адействия Раушера были отмечены благодарностью рейхсфюрера СС.
        ………………………………………………….
        После диверсии назаводе «Норск Гидро» немцы всерьёз обеспокоились тем, чтопроизводство тяжёлой воды является самым слабым звеном атомного проекта. Была даже предпринята попытка организовать производство насевере Италии, впосёлке Маренго. Новысадка союзников сначала наСицилии, апотом ивматериковой Италии, нарушила эти планы. Межтем завод вВеморке вновь стал выпускать так нужную Третьему рейху продукцию…
        ………………………………………………………..
        19-ИЮЛЬ-43
        РАКЕТЫ НЕДОЛЖНЫ ВЗЛЕТЕТЬ
        МОСКВА. КАБИНЕТ ЕЖОВА
        … - Таким образом, вгерманском ракетном исследовательском центре ибезучастия фон Брауна близки ксозданию баллистической ракеты.
        - Чтож, - Ежов посмотрел назакончившего доклад Бокия, - этого можно было ожидать. Информация поступила отсоюзников?
        - Такточно! Вцентре Дорнбергера работает агент британской разведки.
        - Если я правильно мыслю, разони обратились кнам, собственные возможности уничтожить объект уних исчерпаны?
        - Полагаю, да. Англо-американская авиация дважды пыталась бомбить эту цель. Потеряны десятки самолётов, атолку чуть.
        - Авзорвать объект изнутри они непытались, яимею ввиду их агента?
        Бокий понимающе кивнул:
        - Думали они надэтим. Насамом объекте взрывчатки, которая моглабы сдетонировать, нет, апронести такое её количество извне нереально.
        - Хорошо, - продолжил настаивать насвоём Ежов, - пусть взрыв будет небольшой, новедь он может уничтожить какую-то важную часть разработок икакминимум замедлить работу надпроектом.
        - Увы, - развёл руками Бокий, - ноэто также невозможно.
        - Почему? - удивился Ежов. - Небольшую, нодостаточно мощную мину мы дляних накрайний случай изготовим, если своей нет.
        - Дело невэтом, - пояснил Бокий. - Ихагент нестоль важная птица, чтобы его необыскивали привходе наобъект, какиподавляющее число сотрудников центра. Кроме того, навходе дежурят собаки, натасканные навзрывчатку.
        - Собаки, этода, - согласился Ежов, - собаки, этосерьёзно. Ачегоони, собственно обратились сэтим кнам? Откуда им известно, чтоунас есть люди, которые смогут пройти наобъект безобыска?
        - Даничего им неизвестно. Просто решили воспользоваться Тегеранским протоколом попринципу: хуже небудет.
        - Думаешь? - посмотрел наБокия Ежов. - Ну,хорошо. Найдём мы агента, которого инаобъект допустят, инавходе обыскивать небудут, асобаки? Они-то взрывчатку почуют?
        Бокий опять развёл руками.
        - Ладно, - сказал Ежов, - ты пока иди, янадэтим делом сам покумекаю. Похоже, тутнадо просить совета унаших «Кулибиных»…
        «Кумекал» Ежов два дня. Куда-то ездил, скем-то советовался. Потом вызвал Бокия. Тотспорога заметил, чтошеф пребывает вхорошем настроении.
        - Аведь нестоль безнадёжное дело подкинули нам англичане, - сообщил Ежов. - Виден там свет вконце туннеля, ох, каквиден! Только дляокончательного диагноза требуется подробный план корпуса, который требуется уничтожить. Есть такой уангличан?
        - Сегодняже отправлю запрос, - пообещал Бокий.
        Ещёчерез день они вместе разглядывали разложенный настоле уЕжова план.
        - Ну,теперь понятно, почему бомбёжка недала результата, - кивнул Ежов. - Здание четырёхэтажное, итолько один этаж находится наповерхности - остальные расположены подземлёй. Самое ценное находится нанижнем этаже. Даже попадание бомбы вназемный этаж недаст нужного эффекта. Ладно, покажу план экспертам!
        Наследующий день довольный Ежов высказывал Бокию:
        - Русский ум супротив английского всегда крепче был! Изготовили-таки наши умельцы дляэтой блохи подходящую подковку! Гляди сюда. Разнельзя взорвать здание изнутри, будем опять атаковать снаружи, нотеперь уже сумом. Единственным слабым местом всего сооружения является вентиляционная шахта. Еёосновной вертикальный ствол имеет довольно приличные размеры. Если бомбу положить прямёхонько вэтот ствол, тоударная волна распространится через горизонтальные ответвления повсем этажам, перекрытия невыдержат ирухнут, сечёшь?
        - Сечь-то секу, - кивнул Бокий. - Только попадание должно быть очень точным, даибомба порядочной мощности.
        - Крылатая ракета подойдёт? - весело прищурился Ежов.
        - Наверное, - быстро прикинул вуме Бокий. - Та,которую недавно входе испытаний пускали ссамолёта наполигоне подКубинкой.
        - Верно мыслишь, - одобрил Ежов.
        - Только вот ведь вчём загвоздка, - начал осторожно подливать дёготь вмёд Бокий. - Насколько я помню, ракета поразила мишень лишь осколками, аэто нета точность, которая нам нужна.
        - Иопять верно мыслишь, - кивнул Ежов. - Придётся боеголовку слегка модернизировать, поместить вголовную часть некий приборчик, настроенный наопределённый сигнал. Только источник этого сигнала должен находиться наобъекте. Такчто безагента нам тут всё одно необойтись. Даипомощь английского коллеги тоже нераз понадобится.
        БЕРЛИН
        … - Какого чёрта? Езжай сам! - шёл вотказ Науйокс.
        - Тыкуратор, ая - езжай, икакты себе это представляешь? - пытался урезонить подельника Раушер.
        - Незнаю. Твоя головная боль - ты идумай!
        - Головная боль унас общая, - напомнил Раушер. - Полетит моя голова - твоя недолго наплечах продержится.
        Науйокс, насупившись, молчал.
        - Янепонимаю, тычто, трусишь?
        - Воттолько ненадо меня так дёшево разводить! - поморщился Науйокс. - Стех пор, какмы грохнули Гейдриха ивы взяли меня воборот, мнебояться уже нечего!
        - Тогда, вчём загвоздка?
        - Понимаешь, - мялся Науйокс, - я вэтой вашей технике ниухом нирылом. Точно напортачу приустановке.
        - Этоаргумент, - согласился Раушер. - Ладно, что-нибудь придумаем…
        Наобдумывание, аскорее, насогласование вопроса ссоюзниками, уЦентра ушло два дня. Натретий Раушер сообщил Науйоксу:
        - Твоя задача пронести насебе детали устройства иположить втайник внутри здания. Остальное - нетвоя забота.
        ПОДМОСКОВЬЕ. КУБИНКА
        - Зашёл нацель, приступаю кпуску ракет, - голос гвардии майора Абрамова, шедший издинамика, спокоен иделовит.
        Ежов иЧкалов прильнули кокулярам стереотруб. Полёт ракеты проследить неудалось. Зато каквзметнулась земля втом месте, гдеустановлена мишень, видно отлично. Через несколько секунд взрыв повторился.
        - Дверакеты - иобе вяблочко! - доложил Чкалов.
        - Вижу, - кивнул Ежов. - Скажи, Валерий Павлович, сколько тренировочных пусков сделал экипаж Абрамова?
        - Десять, товарищ маршал, шесть последних точно вцель!
        - Чтож, отлично. Назначайте назавтра боевой вылет, товарищ генерал-лейтенант. Экипаж буду инструктировать лично.
        - Помни, Глеб, накарту поставлен престиж страны. Такполучилось, чтосоюзникам, чтобы установить наш передатчик, пришлось пожертвовать своим агентом. Нет, оннесхвачен гестапо, ноприлюбом исходе акции ему придётся скрыться. Насчёт устойчивости сигнала небеспокойся. Передатчик подсоединён кантенне накрыше объекта. Заполчаса доназначенного времени агент его включит. Оставшегося времени ему должно хватить наэвакуацию. Поправка нарасстояние отантенны довентиляционной шахты вприёмник боеголовок внесена. Всё, какнатренировках. Давай, сынок, непуха тебе, нипера!
        - Кчёрту, дядя Коля!
        Экипаж майора Абрамова загрузил обе ракеты точно ввентиляционную шахту. Основной корпус ракетного исследовательского центра был полностью разрушен. Подобломками вместе срезультатами исследований погибли многие ценные сотрудники. Немцы пытались продолжить работы, нодоконца войны ниодна ракета так иневзлетела.
        Экипаж теперь уже подполковника Абрамова вполном составе был представлен кзванию Героя Социалистического Союза.
        19-ОКТЯБРЬ-43
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        D2O (ТЯЖЁЛАЯ ВОДА)
        БЕРЛИН. ШТАБ-КВАРТИРА ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ «X»
        - Присаживайтесь, Раушер.
        Надо сказать, Раушер обладал отменным зрением, атут ибезочков видно, чтошеф чем-то озабочен.
        - Вчера был совершён налёт англо-американской авиации назавод попроизводству тяжёлой воды, - сообщил Скорцени.
        - Как?! - вскочил сместа Раушер.
        - Сядьте, - поморщился Скорцени. - Разрушено здание гидроэлектростанции, повреждено заводское оборудование, ноуже изготовленные запасы тяжёлой воды, ксчастью, уцелели. Небезвашего совета, надцистернами сооружён бетонный саркофаг, этоиспасло ситуацию. Однако теперь принято решение овывозе всей тяжёлой воды вГерманию. Гейзенберг полагает, чтоэтих запасов будет достаточно длязавершения работ. Нанас, каквсегда, возлагается контроль безопасности маршрута. Завтра вы летите вНорвегию.
        МАРШРУТ СЛЕДОВАНИЯ СОСТАВА. ОЗЕРО ТИНИШЕ. НОРВЕГИЯ
        - Ясмотрю, паром помимо грузов перевозит ещё ипассажиров, - заметил Раушер.
        - Иного способа попасть сберега наберег нет, - пожал плечами офицер, отвечающий запереправу специального груза.
        - Ивсё-таки завтра, когда будет переправляться груз, всем, ктонебудет иметь непосредственного отношения кпереправе, придётся такой способ изыскать, илиостаться наберегу.
        - Но,оберштурмбанфюрер… - попытался возразить офицер.
        Раушер посмотрел нанего довольно холодно:
        - Этовсего лишь рекомендация, гауптштурмфюрер. Ноесли вы проигнорируете мой совет, яотражу врапорте ваше пренебрежительное отношение кэлементарным мерам безопасности.
        - Японял, оберштурмбанфюрер, - щёлкнул каблуками офицер.
        Наследующий день погода установилась ветреной, нопарому это нисколько немешало. Онрезво пенил носом озёрные воды, идостиг уже середины маршрута, когда вносовом трюме, один задругим, прогремели два взрыва. Судно резко зарылось носом, одновременно обнажив корму сбешено молотящим воздух винтом. Вагоны нагрузовой палубе стали сбиваться вкучу инаваливаться нанадстройку, чемусугубили дифферент.
        Раушер поднялся спалубы - притаком точке устоять наногах можно только втом случае, если знаешь, чтосейчас произойдёт, аон нехотел лишних подозрений - и, протянув руку, помог подняться гауптштурмфюреру, укоторого было разбито лицо. Надстройка трещала икренилась поднапором громоздящихся нанеё вагонов. Раушер посмотрел всторону шлюпочной палубы. Однако подчинённые гауптштурмфюрера опомнились быстрее своего командира - они вспешке спускали шлюпки. Раушер потянул упирающегося офицера вих сторону.
        - Пойдёмте! Здесь мы уже ничего несможем сделать, кроме какпойти надно вместе сгрузом. Доберёмся доберега - будем думать, может, есть возможность поднять бочки содна?
        Налице офицера появилась надежда, ион перестал упираться.
        Шлюпки, экипажи которых доэтого старательно отгребали отместа, гдетолько что затонул паром, возвращались обратно. Наповерхности плавал всякий хлам инесколько бочек сгрузом, которые, видимо, выпали изразбитых вагонов.
        - Ребята, ловите бочки! - крикнул гауптштурмфюрер солдатам. - Хоть что-нибудь спасём.
        - Отставить! - крикнул Раушер, ноего неслушали.
        Двешлюпки плавали среди бочек, солдаты ловили их ипринайтовывали кбортам.
        - Чтовы делаете, идиоты? - кричал Раушер.
        Ноего по-прежнему никто неслушал, кроме тех, ктосидел вего шлюпке. Экипажи остальных маломерных судов подключились коперации поспасению ценного груза, незамечая того, чтобочки медленно, нотонут. Заметили это толькотогда, когда бочки потянули шлюпки засобой, вглубину.
        - Режьте верёвки, кретины! - советовал Раушер, иэтому совету наконец-то вняли.
        Однако невсем экипажам удалось избавиться отковарного груза. Двепервые шлюпки, успевшие обрасти бочками, какднище судна ракушками, пошли надно, прихватив ссобой трёх солдат, которые зачто-то зацепились илиобочто-то ударились, поди пойми? Остальных вылавливали изводы. Вовторой раз протянув руку помощи гаупштурмфюреру, Раушер спросил:
        - Авы думали, чтоэто воду называют тяжёлой просто так?
        Уженаберегу выяснилось, чтовместе, гдезатонул паром, глубина озера составляет 400метров. Отом, чтобы поднять груз, имечтать неприходилось.

* * *
        Вэтот раз благодарности отрейхсфюрера Раушер недождался, правда, наказания тоже непоследовало. Завсех ответил бедняга гауптштурмфюрер.
        ВМоскве, Лондоне иВашингтоне облегчённо вздохнули. Нагерманской атомной программе был поставлен крест, такойже кривой, какинаих знамени.
        …………………………………………………….
        НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫЕ СОБЫТИЯ СОЮЗНОГО ИМЕЖДУНАРОДНОГО МАСШТАБА ЗА1943ГОД ПОВЕРСИИ ТАСС.
        ВПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СЛЕДУЕТ ОТМЕТИТЬ БОЛЬШИЕ УСПЕХИ КОАЛИЦИОННЫХ СИЛ ВИХ БОРЬБЕ ПРОТИВ СТРАН «ОСИ» НАЕВРОПЕЙСКОМ ИТЯГОТЕЮЩИХ КНЕМУ ТВД. БЫЛИ ПОЛНОСТЬЮ ЛИКВИДИРОВАНЫ СЕВЕРО-АФРИКАНСКИЙ, БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ИГРЕЧЕСКИЙ ФРОНТЫ. СОЮЗНАЯ АРМИЯ ЗАНЯЛА ТЕРРИТОРИЮ РУМЫНИИ, ВЕНГРИИ ИСЛОВАКИИ, ВЫШЛА КГРАНИЦАМ АВСТРИИ ИПРОДВИГАЕТСЯ КСТОЛИЦЕ ЧЕХИИ ГОРОДУ ПРАГА. АНГЛО-АМЕРИКАНСКИЕ ВОЙСКА ДОБИЛИСЬ УСПЕХА ВИТАЛИИ, ВЫНУДИВ ЕЁ ПРАВИТЕЛЬСТВО СНАЧАЛА ВЫВЕСТИ СТРАНУ ИЗВОЙНЫ, АПОТОМ ИПРИСОЕДИНИТЬСЯ ККОАЛИЦИИ. НАСЕВЕРНОМ УЧАСТКЕ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА ВОЙСКО ПОЛЬСКОЕ ПРИПОДДЕРЖКЕ СОЮЗНЫХ ВОЙСК ПОЛНОСТЬЮ ОЧИСТИЛО ОТЗАХВАТЧИКОВ ТЕРРИТОРИЮ ПОЛЬШИ. ФРОНТ ВПЕРВЫЕ СНАЧАЛА ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ ВПЛОТНУЮ ПРИБЛИЗИЛСЯ КГРАНИЦАМ ГЕРМАНИИ.
        ИЗСОБЫТИЙ СОЮЗНОГО МАСШТАБА СЛЕДУЕТ ВЫДЕЛИТЬ ПУСК ВТОРОЙ ОЧЕРЕДИ ТТМ. ТЕПЕРЬ СКВОЗНОЕ ДВИЖЕНИЕ ПОСАМОЙ ПРОТЯЖЁННОЙ СЕВЕРНОЙ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЙ МАГИСТРАЛИ ОТКРЫТО ОТСКАНДИНАВИИ ДОЕНИСЕЯ.
        ..………………………………………………………..
        19-ЯНВАРЬ-44
        РАЗВЕДЁНКА (ИГРА РАЗВЕДОК)
        АНТИКАПКАН
        ШТАБ-КВАРТИРА АБВЕРА ВСАКСОНИИ. КАБИНЕТ КАНАРИСА
        - Поверь чутью «старого лиса», Вальтер, моему чутью: ещёдонаступления лета сГитлером ивсей его камарильей будет покончено!
        - Мненечего возразить тебе, Вильгельм, ноты небоишься, чтораньше они покончат стобой? Агонизирующая гидра крайне опасна!
        - Никогда невидел гидр, темболее агонизирующих, - усмехнулся Канарис. - Как-то незамечал утебя раньше склонности кметафорам. Впрочем, насчёт опасности я стобой полностью согласен. Считаешь, чтопришло время нам стобой покинуть Рейх?
        - Думаю, самое время, - кивнул Вальтер.
        Звонок повнутреннему телефону прервал их беседу. Выслушав сообщение, Канарис медленно положил трубку, лицо его приэтом сделалось отрешённо спокойным:
        - Твоё предложение запоздало, старый друг. Замок захвачен войсками СС, наши люди повсеместно блокированы.
        Двери распахнулись безстука. Вкабинет вошли два эсэсовских офицера.
        - Адмирал, - сказал тот, чтобыл вмундире штандартенфюрера, - нам приказано доставить вас вБерлин. Сдайте оружие иследуйте занами!
        Неговоря нислова, Канарис поднялся ипроследовал кдвери.
        - Васэто тоже касается! - произнёс второй офицер, обращаясь кВальтеру.
        - Какскажете, оберштурмбанфюрер, - ответил тот, выкладывая пистолет настол.
        Водворе перед посадкой вмашину возникла перепалка между штандартенфюрером икомандиром группы эсэсовцев, которые должны были сопровождать арестованных доаэродрома. Офицер настаивал натом, чтобы рассадить пленников поразным машинам, аштандартенфюрер отнего отмахивался: мол, чепуха, высосвоими людьми поедете впервом автомобиле, ясосвоим помощником иарестованными едем завами, азамкнёт кортеж грузовик ссолдатами. Ихспор был прерван звуком клаксона. Такосвоём прибытии взамок известил ещё один автомобиль. Вышедший изнего Скорцени наслаждался произведённым эффектом.
        - Науйокс, Раушер, неожидали меня увидеть? Ая тут поблизости выполнял одно деликатное поручение фюрера, ирешил посмотреть, каквы справляетесь сосвоим. Таквчём заминка?
        Науйокс доложил.
        - Всёверно, - кивнул Скорцени, - так мы ипоступим, содной лишь поправкой: всередине кортежа будет неодна, адве машины: адмирал поедет сомной.
        Едва выехали заворота, Раушер стал перешёптываться ссидящим между ним иНауйоксом Вальтером.
        - Боюсь, чтоунас возникли большие проблемы, - сказал Раушер.
        - Возникли, - согласился Вальтер, - нонебольшие. Занашим отъездом иззамка наблюдали. Теперь мои люди связываются порации стеми, ктонаходится взасаде идолжным образом их проинструктируют. Такчто неволнуйся, всёбудет тип-топ. Иверни, пожалуйста, мойпистолет.
        КакВальтер напророчил, таквсё ислучилось. Внужном месте изРПГ был расстрелян только грузовик ссолдатами, легковушки удостоились лишь снайперской стрельбы. После этого начался спектакль, зрителями которого стали Скорцени иКанарис. Подсвист летящих мимо пуль, Раушер выскочил измашины, открыл переднюю дверцу ивытащил водителя, укоторого была прострелена голова. Севнаводительское место, Раушер подогнал автомобиль вплотную кмашине Скорцени, которая стояла смёртвыми водителем иадъютантом напереднем сидении испробитыми шинами.
        - Скорее, сюда! - крикнулон.
        Скорцени иКанарис выбрались измашины ипересели кним: Скорцени напереднее пассажирское сидение, аКанарис назаднее, кВальтеру иНауйоксу. После этого Раушер стал выводить автомобиль из-под обстрела подцокот пуль окузов извон разбиваемых стёкол. Когда опасность осталась позади, онспросил:
        - Всецелы?
        Ответ был утвердительным, истало ясно, чтоони легко отделались.
        Поповоду удачного спасения Скорцени пребывал вхорошем настроении ровно дотого момента, какзаподозрил, чтоони нетуда едут.
        - Раушер, вынетуда свернули, - сказалон, - аэродром вдругой стороне.
        Начто Раушер резонно заметил:
        - Тамтоже аэродром.
        Больше Скорцени вопросов незадавал, апросто потянул изкармана пистолет. Тутже сзаднего сидения протянулась рука Науйокса, ивбок бригаденфюрера ткнулся ствол.
        - Ненадо делать резких движений, - предупредил шефа Науйокс. - Продолжайте доставать пистолет, номедленно, потом аккуратно передадите егомне.
        Последний сюрприз вэтой главе произошёл нааэродроме. После того, каквсе покинули машину, Раушер сделал приглашающий жест рукой всторону самолёта:
        - Прошу.
        Канарис иВальтер воспользовались приглашением, аНауйокс остался стоять наместе, мало того, придержал иСкорцени. Когда Раушер повернулся, чтобы разобраться впричине проволочки, руки Науйокса были заняты пистолетом игранатой.
        - Всё, - сказалон. - Здесь наши пути расходятся. Выхотелиего? - кивок всторону Канариса. - Получите! Аунас сбригаденфюрером дорога своя.
        Раушер переглянулся сВальтером. Тотедва заметно кивнул. Тогда Раушер просто пожал плечами.
        - Какзнаешь, - сказал он Науйоксу. - Если таковой ты видишь свою награду, пусть будет по-твоему.
        После этих слов Раушер повернулся коставшимся умашины спиной инаправился ксамолёту, тудаже впереди него шли Вальтер иКанарис. Раушер незнал, чточувствуютони, ноон всерьёз опасался выстрела вспину. Однако вместо этого услышал шум заведённого двигателя. Повернув голову, онувидел, какавтомобиль спешно покидает территорию аэродрома.
        Всалоне самолёта Канарис пристально посмотрел наВальтера.
        - Тыничего нехочешь мне сказать, старый друг? - спросилон.
        - Скажу, многое скажу, - пообещал Вальтер, - дорога доМосквы длинная.
        - Всё-таки Москва, - вздохнул Канарис.
        - Аты, ядумаю, вплоть доэтой минуты рассчитывал наЛондон? - усмехнулся Вальтер.
        - Какое это теперь имеет значение? - пожал плечами адмирал. - Вовсяком случае, Москва мне подходит больше, чемБерлин.
        ………………………………………………………..
        ВГерманию Канарис больше никогда невернулся. Доконца войны он официально числился военнопленным, анеофициально - консультировал ведомства Бокия иЗахарова. После войны поселился вЛондоне.
        Понимая, чтоих ждёт вслучае возвращения вБерлин, Скорцени иНауйокс сразу после того, какпокинули аэродром, пустились вбега. Потом их часто видели вразных странах мира, ноникогда вместе, иникогда вГермании…
        ………………………………………………………..
        19-МАРТ-44
        ГИТЛЕР КАПУТ!
        ВЕЧЕР 5МАРТА, ПРИГОРОД БЕРЛИНА
        Самолёт зарулил настоянку ивыключил моторы. Распахнулись двери пассажирского салона, клюку споро приладили трап, ивот впроёме появился тот, ради кого налётном поле был выстроен почётный караул. Командующий группой армий «Запад» генерал-фельдмаршал Роммель оценил, какбраво взяли «накараул» винтовки спримкнутыми штыками выстроившиеся вдве шеренги солдаты втёмно-зелёной форме икасках. Сердце кольнуло. Одно сплошное СС.
        Роммель сошёл страпа. Моложавый розовощёкий бригаденфюрер СС, отдав честь, поинтересовался снескрываемой издёвкой:
        - Какпрошёл полёт? Неукачалоли вас попути изПарижа?
        Роммель сдержанно ответил:
        - Благодарю, долетели нормально.
        - Рад, чтопоследние часы насвободе небыли ничем длявас омрачены.
        Слица бригаденфюрера сошла улыбка, повинуясь его жесту, солдаты перехватили винтовки изположения «накараул» на«конвойное». Перед генерал-фельдмаршалом образовалась дорожка, ограждённая тускло отсвечивающими штыками.
        - Прошу! - бригаденфюрер жестом указал Роммелю наавтомобиль, который стоял сразу застроем штыков.
        Тотнеуспел никак отреагировать, когда обстановка налётном поле, взоне встречи, кардинально поменялась. Позади бригаденфюрера икаждого изсолдат «почётного» караула, какиз-под земли, выросли люди вкамуфляже. Дёрнувшемуся было бригаденфюреру заломили руки, авинтовки изрук солдат посыпались наземлю безособого нато принуждения.
        Один издесантников отрапортовал:
        - Дорога свободна, господин генерал-фельдмаршал! Васждут вштабе.
        Роммель молча козырнул инаправился кавтомобилю сквозь строй несостоявшихся конвоиров, которых десантники заставили опуститься наколени исложить руки назатылке.
        БЕРЛИН. ШТАБ МЯТЕЖНИКОВ
        Вштабе кипела работа. Вокруг стола срасстеленной нанём картой Берлина иближайших окрестностей рассредоточилась группа военных самого высокого ранга. Время отвремени отдавались приказы, скоторыми адъютанты покидали комнату. Вошедший Роммель жестом пресёк попытку приветствовать его должным образом.
        - Невремя разводить церемонии, господа, доложите обстановку!
        Некий генерал-лейтенант, исполняющий узаговорщиков обязанности начальника штаба, приступил кдокладу:
        - Всеверные нам части находятся наисходных позициях!
        Далее последовало перечисление частей, суказанием их численности, вооружения иместа дислокации наданный момент времени. Роммель слушал внимательно, проверял покарте, уточнял сомнительные моменты. После завершения доклада глава мятежа произнёс:
        - Небудем медлить, господа! Противник, безусловно, очём-то догадывается. Необходимо выступить прежде, чемон предпримет ответные шаги! Сделав первый шаг, мыавтоматически становимся мятежниками. Пустьже последний шаг мы сделаем вранге спасителей Отечества!
        Гитлер, который нетолько перевёл рейхсканцелярию вбункер, ноисам перебрался внего жить, перед сном беседовал сГеббельсом, когда ему доложили, чтосвязь свнешним миром неожиданно оборвалась, аего убежище атаковано неизвестными воинскими подразделениями. Нисфюрером, нистеми изего ближайшего окружения, ктововремя штурма оказался вбункере, церемониться мятежники несобирались. Весь верхний контур перед тем, какбыть атакованным, подвергся жесточайшему артобстрелу. Когда стали зачищать подземные этажи, тоих сначала забрасывали гранатами ижгли изогнемётов, ауж потом туда проникали солдаты, добивая тех, ктоостался жив.
        Стольже мало церемонились испока ещё обладающим реальной военной силой руководством СС. Здание Главного штаба СС было блокировано мятежниками, когда там, несмотря напозднее время, продолжалось экстренное заседание высшего руководства СС иСД, приличном участии рейхсфюрера Гиммлера. Окружённым был предъявлен ультиматум: сдача безо всяких условий, ибыло выделено время напринятие этих жёстких условий - полчаса. Понятно, чтоуосаждённых эти полчаса ушли набезуспешные попытки вызвать подкрепление, поскольку телефонная связь оказалась отключена, сообщения срадиостанции глушились, акурьеры перехватывались. Были, правда, попытки отдельных командиров частей СС, расквартированных вБерлине, проявить инициативу, ибезприказа вывести подчинённых кштабу, новсе эти попытки пресекались мятежными войсками самым радикальным способом. Межтем срок ультиматума истёк, издание Главного штаба СС подверглось разрушительному артобстрелу, после которого последовал штурм сощедрым применением техже гранат иогнемётов.
        Вдругих местах Берлина сопротивление мятежникам было нестоль велико, иподавлено, стало быть, нестоль жестоко. Темнеменее впамяти немецкого народа события ночи с5 на6марта 1944года вБерлине закрепились как«Ночь огнемётов».
        Проснувшиеся наследующее утром немцы узнали сразу несколько новостей. Во-первых, жили они уже невТретьем рейхе, авнесчастной Германии, ищущей быстрого мира совсеми воюющими сней странами. Во-вторых, ниправительства, нипарламента уних больше небыло, апоявилась хунта, временно принявшая насебя руководство страной, воглаве стремя популярными командирами. Сухопутные силы представлял генерал-фельдмаршал Роммель, военно-морские - гросс-адмирал Дёниц, военно-воздушные - генерал-фельдмаршал люфтваффе Кессельринг. В-третьих, бывшая правящая партия НСДАП объявлялась распущенной. В-четвёртых, были объявлены погибшими: рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер, рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, начальник РСХА обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер, иещё десятки видных функционеров НСДАП, СС иСД. Абыло ещё ив-пятых, ив-шестых, идалее посчёту. Короче, жить немцам стало если инелучше, тоточно веселее.

* * *
        Отдуши повеселил соотечественников смещённый хунтой споста рейхсминистра Имперского министерства авиации, рейхсмаршал Герман Геринг. Избежавший благодаря своему удивительному чутью гибели в«Ночь огнемётов», Геринг, опираясь наподдержку сохранивших ему верность офицеров штаба люфтваффе, провозгласил себя преемником Гитлера, ипризвал всех сторонников бывшего канцлера встать подего сомнительные знамёна. Какнистранно, напризыв откликнулись некоторые части Ваффен-СС. Какпотом выяснилось, лишь длятого, чтобы, заняв безединого выстрела штаб люфтваффе, арестовать Геринга.
        Здесь необходимо пояснение. Ещёдо«Ночи огнемётов» руководители заговора осторожно прощупали настроение командиров некоторых частей Ваффен-СС, тех, которые небыли причастны красправам надмирным населением назахваченных территориях. Сразу после переворота им предложили занять какминимум нейтральную поотношению кхунте позицию вобмен нагарантии освобождения отсудебного преследования вдальнейшем. Напримере Геринга видно, чтонекоторые командиры пошли много дальше, чемпросто остаться нейтральными.
        МОСКВА
        Вэтом году Международный женский день отмечался - и, думается, нетолько вСССР - сособым размахом. Особый смысл придавалоему, разумеется, известие опрекращении боевых действий наЕвропейском ТВД. Официально опрекращении войны сГерманией объявлено небыло, ноповсему выходило, чтоникаких серьёзных боестолкновений вЕвропе больше небудет. Руководство СССР, подчёркивая свою вэтом уверенность, решило даже наградить особо отличившихся воинов. 7марта был опубликован соответствующий указ, исегодня многие солдаты иофицеры спешно вертели дырки накителях инапогонах, чтобы предстать перед матерями, жёнами, сёстрами, дочерьми вновом обличии. Насчёт кителей я немного погорячился, такбыстро ордена имедали невыдают, авот вставить новую звёздочку впогоны - дело нехитрое. Потому вдоме Абрамовых, гдесегодня должен был состояться большой сбор, новенькие погоны блеснули сразу нанескольких мундирах. Впервые сначала боевых действий вместе собрались все члены трёх семейств, идаже сизбытком…
        … - Ты,я вижу, решил отмолодёжи неотставать, товарищ адмирал флота? - маршал Абрамов кивнул начетвёртую вряд звезду нашитом золотом погоне.
        - Грешен, неудержался, - чуть смущённо признался Берсенев. - Аесли уж совсем поправде, такэто Любаня настояла.
        - Иправильно сделала, - заметила оказавшаяся рядом Наташа. - Заслужил - носи!
        Было видно, чтоона очень гордится братом. Маршал Ежов сулыбкой смотрел то нажену, такую сегодня нарядную вновом платье, тонашурина, сделавшего кпятидесяти годам блестящую карьеру. Вспомнил, каквдалёком 17?м вытаскивал молоденького мичмана изпередряги, спасая отрасправы, которую пыталась учинить надним пьяная матросня. Вспомнил иотом, какбуквально месяц назад помогал вытаскивать адмирала Берсенева изкресла командующего Тихоокеанским флотом, куда он уже корнями врос, чтобы пересадить упрямца вкресло первого заместителя командующего ВМФ СССР. И,признавался теперь Ежов самому себе, сделать второе было куда труднее, чемпервое.
        - … когда Звезду наденешь?
        Отвлёкшийся насвои мысли, Ежов услышал лишь конец фразы, которую произнесла жена Берсенева. Тоже по-своему красивая бабёнка, итоже, разумеется, вновом платье. Чуть неответил «иди, куда шла, ответ ведь тебе всё одно известен», нововремя сдержался ипредпочёл отшутиться, благо было зачей счёт:
        - Амне, Любаня, некспеху. ЭтоМихаил Макарович унас ветеран Золотой Звезды, ая ещё накрасуюсь!
        Абрамов улыбнулся - толи шутке друга, толи тому, чтоему незадали аналогичный вопрос, ведь Героев им присвоили одним вчерашним указом. Авот Жехорский, какуже привык, вштатском, носоЗвездой надприличным набором орденских планок, слегка поморщился. Ежов, чтобы загладить вину, тутже подкатил кдругу свопросом:
        - Шеф, когда вылетаешь?
        - Таксегодня вночь илетим, - ответил сразу подобревший Жехорский. - Завтра ведь первое заседание…
        Обаимели ввиду открывающиеся 9марта вЖеневе мирные переговоры, гдеСССР представлял Госсекретарь Жехорский.
        - Будешь отстаивать самые жёсткие требования кпротивной стороне? - полюбопытствовал Берсенев.
        - Тыведь знаешь, Вадим, хотябы изнаших рассказов, чтодляСССР эта война получилась совсем другой, чемвТОМ времени. Потому дляожесточения унас особых причин нет. Всяжёсткость исходит отнаших союзников покоалиции, амы лишь поддерживаем их требования. Если хотите, могу озвучить, тезисно.
        - Валяй, - сразу согласился Ежов. - Я,конечно, отчасти вкурсе, нопослушать всё целиком неоткажусь.
        - Дамы тут все отчасти вкурсе, - сказал Абрамов, пододвигаясь кдругу.
        Берсенев откомментариев воздержался, приготовился слушать молча.
        - Сразу запрекращением огня будем требовать отнемцев вывод войск ивозврат Германии вдогитлеровские границы.
        - Ишьты, в«догитлеровские», - сразу прицепился кслову Ежов. - Сампридумал?
        Жехорский насекунду задумался:
        - Непомню, может, откого услышал. Этоважно? Мнепойти выяснить?
        - Ненадо, - вмешался Абрамов. - Аты, Ёрш…
        - Всё, янем, какрыба, - поднял ладони вверх Ежов.
        - Смотри, - предупредил Жехорский, - ты пообещал… Таквот. Войска смогут убраться восвояси, прихватив лишь личное оружие офицеров изнамёна. Всёостальное вооружение итехника остаются наместе.
        - Круто, - прокомментировал Ежов, исделаным испугом зажал рот ладонью.
        - Данет, нормально, - парировал Абрамов. - Продолжай, Шеф!
        Жехорский отвесил всторону Ежова долгий взгляд, нонасловах ничего добавлять нестал.
        - Вторым требование станет полный запрёт надеятельность НСДАП иСС, чточастично, каквы знаете, ужевыполнено.
        - Этокоснётся иВаффен-СС тоже? - спросил Берсенев, пододобрительный кивок Ежова.
        - Разумеется, - подтвердил Жехорский.
        - Аэто не…
        - Ничего это невызовет, - вмешался Абрамов. - Переименуют части, сменят погоны инашивки да поменяют знамёна, делов-то!
        - Действительно, - согласился Берсенев. - Делов-то…
        - После того какбудут выполнены первые два требования, - продолжил Жехорский, - хунта втрёхдневный срок передаст власть встране гражданскому правительству, состав которого должен быть согласован скоалицией.
        - Читай, еюже исоздан, - заметил Ежов.
        - Верно мыслишь, - усмехнулся Жехорский. - Всеостальные вопросы, каквы понимаете, будем решать сновым правительством Германии.
        - Акакие гарантии будут даны членам хунты?
        - Гарантии одни: небудут преследоваться участники боевых действий ипредставители оккупационных администраций, если они незамешаны вуголовных преступлениях ипреступлениях против человечности.
        Вдругой комнате тусовалась молодёжь. Здесь все были вформе, даже Машаня, которая приехала вМоскву «Красной стрелой», оставив крохотного Глебку напопечение няни.
        Подполковник Анна-Мария Жехорская очём-то оживлённо беседовала сподполковником Александром Ежовым. Адва полковника, дваГероя Социалистического Союза, Глеб Абрамов иНиколай Ежов, вели степенный разговор сПетром Ежовым, который, разумеется, былвштатском. Конфуз… Извините меня, сказавшего, чтовкомнате все были вформе. Засмотрелся напогоны исоврал. Пётр Ежов, будущий священнослужитель, былвштатском, хотя иприорденах. Только что он вкратце пересказал свою историю Глебу Абрамову, который слышал её впервые. Дослушав, покачал головой:
        - Незнаю, Петька, ей-ей незнаю, какбы поступил я сам, еслибы испытал то, чтоиспыталты, апотом, очнувшись, увидел надголовой божий лик. Немогу поклясться, чтонеповторилбы твой выбор.
        Евгения Жехорская, несмотря навозраст, предпочла молодёжной тусовке кухню, здесь царствовали хозяйки сегодняшнего праздника. Итут всё было иначе, чемвдругих комнатах. Вформе была только Ольга Абрамова. Онаодна завсю войну неприбавила ввесе звёздочек напогонах, очём нисколько негрустила, прекрасно зная, чтосвоего потолка давно достигла. Даже оещё невручённом ордене предпочитала помалкивать, ейслихвой хватало тех, чтотеперь позвякивали нагруди. Остальные товарки были впраздничных платьях, куда, понятно, ордена имедали цеплять нестали, хотя имели их все - затруд илизабой, - втом числе иЕвгения, награждённая нетак давно медалью зауспехи втруде. Своиже секретные ордена она никому непоказывала, даже недержала их дома, ахранила всейфе уЕжова - недай бог, Мишук узнает! Службе её тайной теперь, похоже, пришёл конец, очём она нисколько нежалела, ибозаэти годы пресытилась шпионской романтикой.
        - Всё! - решительно заявила Ольга Абрамова. - Поляна накрыта, горячее само дойдёт. Снимаем, бабоньки, фартуки, изастол!
        19-МАЙ-44
        ЯШМА ВДРЕБЕЗГИ
        ВТОРАЯ ВСТРЕЧА «БОЛЬШОЙ ТРОЙКИ». КРЫМ. ЯЛТА. ЛИВАДИЙСКИЙ ДВОРЕЦ
        - Рассказывают, чтокогда Бог создал Землю, онстоял именно здесь, смотрел именно туда, после чего произнёс знаменитое «Хорошо!»
        - Самтолько что придумал? - поинтересовался Жехорский.
        - Ага, - безмятежно кивнул Абрамов.
        - Азнаешь, Шеф, - заметил Ежов, - я склонен думать, чтоВасич всвоём смелом предположении нестоль уж идалёк отистины.
        - Ая развеж спорю? Так, уточнил дляпорядка…
        Тридруга или«Малая Тройка», какони вшутку себя промеж себя (ха, ха!) называли, стояли напарковой дорожке подярко-синим крымским небом, судовольствием дышали пропитанным весенними ароматами живительным ливадийским воздухом, ибыли совершенно счастливы, какбывают счастливы очень ответственные люди вперерывах, когда один груз неимоверной ответственности уже свален сплеч, адругой пока дожидается своей очереди всторонке. Заспиной белел дворец, аглазам открывалась великолепная панорама стекающего кпляжу субтропического парка илениво перешёптывающегося сним моря, которое только вконтрасте сцветом неба можно назвать Чёрным.
        - Аэти, там, - Абрамов, необорачиваясь, мотнул головой заплечо, - заседают, бедолаги.
        - ДаНЕ, взале прохладно, - заметил Ежов.
        - Такразвеж я прото, чемони дышат? Япрото, чтоони там видят иочём говорят.
        - Ужениочём, - раздался заспинами знакомый голос, - утренняя сессия закрыта, угоспод-товарищей впрограмме терренкур, апотом обед.
        - Аты, значит, вместо прогулки решил своей особой разбавить наше общество, - пробурчал Ежов, тогда какАбрамов сдвинулся вправо, освобождая Сталину место между собой иЖехорским.
        - Тычего такой сердитый? - удивился Сталин, поскольку фраза уЕжова действительно получилась неприветливая, - Если я помешал вашей беседе, то, поверь, сделал это безо всякой задней мысли, иготов немедленно удалиться.
        - Чтоты, Иосиф, - бросился исправлять ситуацию Жехорский, - оставайся, тынам нисколько немешаешь!
        - Правда? - переспросил Сталин.
        - Правда, - подтвердил Ежов. - Извини, Иосиф, этоя отнеожиданности. Тыумеешь подкрадываться так тихо, чтоя, когда услышал твой голос…
        - Испугался, чтоли? - рассмеялся Сталин. - Извини, дорогой, дурная привычка. Ауменя длявас новость…
        - Надеюсь, хорошая? - Ежов очень постарался, чтобы наэтот раз его вопрос прозвучал дружелюбно.
        - Ну,это вам решать, - вглазах Сталина прыгали весёлые чертенята, - вернее, одному извас. Только что согласовали план Дальневосточной компании. Войну Японии объявляют Россия иТуркестан, остальные республики наподхвате.
        - Аповод какой нашли? - поинтересовался Жехорский.
        - Повод? - Сталин явно был взамешательстве. - Данашли дипломаты какой-то, непомню какой, явэтот момент, честно говоря, отвлёкся. Даикакая разница? Если тебе, Миша, интересно, спросишь потом уВиноградова. Тутглавное вдругом: одному извас пора собираться впуть-дорогу.
        - Пора так пора! - произнёс Абрамов. - Чай, невпервой! Решиливсё, какмы планировали?
        - Да, - кивнул Сталин. - Твой шурин - командующий, тыкуратор отСтавки.
        ТОКИО. ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ МЭЙДЗИ
        Заседание высшего военного совета началось спросмотра зарубежной хроники. Весенний Париж. Последняя колонна германских солдат, покидая город, проходит поЕлисейским полям. Врядли немцы подоброй воле выбрали это маршрут, потому что, буквально наступая напятки последней шеренге, машут мётлами парижские дворники, какбы выметая оккупантов изПарижа. Ивсё это происходит подсвист иулюлюканье запрудивших тротуары веселящихся парижан. Нечто подобное происходит ивдругих европейских столицах, которые германские солдаты покидают сзачехлёнными знамёнами иопущенными отстыда глазами. Атеперь хроника изсамой Германии. Новое германское правительство, которому хунта передала власть, объявляет ороспуске армии. Следующим постановлением учреждается Народный трибунал, подследствие попадают десятки тысяч сторонников свергнутого режима. Авот глава правительства ставит подпись подсогласием Германии всячески содействовать работе уже международного трибунала, созданного странами участницами антигитлеровской коалиции длясуда надбывшими руководителями НСДАП иСС, атакже надвоенными, совершившими преступления против
человечности. Камера крупным планом показывает наручники наруках двух бывших членов хунты: гросс-адмирала Дёница игенерал-фельдмаршала люфтваффе Кессельринга.
        Когда экран потух, ивпросмотровом зале включили свет, пребывающие, кажется, вшоке отувиденного члены высшего военного совета молча побрели взал заседаний.
        Председательствовал премьер-министр. Кресло императора пообыкновению пустовало, нодух его присутствовал вкомнате незримо, аможет, ивполне телесно, заодной изперегородок. Подданные, помня это, вели себя поначалу чинно, нопотом страсти накалились, иразговор пошёл наповышенных тонах.
        … - Нуичто стого, чтоЯпония осталась водиночестве перед лицом множащегося числа врагов? Какие такие выводы, господин премьер-министр, должны сделать мы изувиденной хроники? Личноя, каккомандующий военно-морскими силами Японии, сделал длясебя только один вывод: нашим бывшим союзникам нехватило духа, чтобы продолжать борьбу, когда ситуация была далека отбезнадёжной. Ичто они получили взамен? Ихзагнали насобственную территорию, какврезервацию. Разоружили итеперь подвергают унижениям иарестам. Авдальнейшем их ждёт суд, приговор которого можно огласить уже сейчас, инесильно приэтом ошибиться! Такого вы хотите дляЯпонии? Такого вы хотите длянас, даидлясебя тоже, господин премьер-министр?
        Премьер-министр внимал пламенным речам, потупив взор, впрочем, всесидящее застолом вели себя какприлежные слушатели наконцерте вфилармонии: сидели молча инеподвижно, опустив очи долу. Лишь военный министр жёг выступающего взглядом. Тот, наконец, заметил этот взгляд, умолк, поклонился исел, приняв позу остальных. Военный министр, наоборот, поднялся.
        - Господин премьер-министр, прошу простить моего подчинённого заизлишнюю горячность, новодном он прав: вслучае, если Япония примет условия ультиматума - это будет позором длявсех нас исерьёзно подорвёт дух нации, который досей поры вёл нас кпобедам!
        Премьер-министр поднял глаза:
        - Поддокументом, который вы называете ультиматумом, господин военный министр, среди прочих стоит иподпись России. Выпонимаете, чтоэто означает длянас? Этоозначает, чтовслучае нашего отказа Россия может объявить нам войну!
        - Ноунас ведь есть мирный договор сСССР, - выразил робкий протест один изприсутствующих.
        - Пусть вас это несмущает, - горько усмехнулся министр иностранных дел, - итем более необнадёживает. Приподписании договора Россия воздержалась, обозначив свой особый внутри договора статус, какнейтральный. Этопозволяет ей привозникновении особых условий действовать посвоему усмотрению, несоветуясь состальными странами - членами Союза.
        - Вот, высказали «особых условий», - раздался тотже робкий голос, - аразве Япония дала повод России дляобъявления таких условий состоявшимися? Иразве ненаша делегация ведёт вМоскве секретные переговоры онашей готовности пойти нанекоторые территориальные уступки впользу России, вобмен нагарантии соблюдения мирного договора всеми государствами, входящими вСССР?
        - Иэто пусть вас тоже необнадёживает, - сказал министр иностранных дел. - Еслибы переговоры шли вПетрограде, тогда да, тогда надежда оставалась. Переговорыже вМоскве - неболее чем переговоры онамерениях, именно Россию никчему необязывающих. Чтокасается «особых условий», тонайти причины дляих возникновения также легко, каквыпить чашечку саке.
        - Норазве остальные члены этого чёртового Союза немогут повлиять наРоссию ввыгодном длянас направлении?
        - Могут, - кивнул министр иностранных дел, - нетолько повлиять, ноизаставить Россию отказаться отагрессивных вотношении Японии планов. Ноделать они этого, уверяювас, нестанут.
        - Довольно! - премьер-министр решительно прервал бесполезную дискуссию. - Разнапланы России никто повлиять неможет, будем считать, чтовслучае отрицательного ответа Японии напредложение стран коалиции, война между нашими странами неизбежна. Военный министр, какэто может отразиться находе военных действий вкраткосрочной перспективе?
        - Никак! - уверенно заявил генерал. - Несмотрите наменя так удивлённо, явполне всвоём уме - никак! Русские великолепно организовали оборону своей территории. Любая попытка снашей стороны атаковать их границы иливоенные базы, обернётся крахом. Этотак, иименно поэтомумы, военные, выступали против войны сРоссией. Но,так уж выстроена их военная доктрина, оборона - отдельно, наступление - отдельно. Анаступать им нечем. Тихоокеанский флот русских заперт воВладивостокских бухтах иОхотском море. Наша Северная эскадра превосходит его ипоколичеству кораблей ипосуммарной мощи артиллерии. Ещёлучше обстоят дела унаших сухопутных сил. Навсех направлениях возможного наступления русских частей возведены долговременные фортификационные сооружения. Идаже если им удастся преодолеть первые рубежи нашей обороны, вчём лично я сильно сомневаюсь, ихвстретит миллионная армия, состоящая изнаших доблестных солдат иих верных союзников. Урусскихже, даже если они перебросят наДальний восток все те части, которые принимали участие ввойне против Германии - анаэто уйдёт немало времени, уверяювас! - то их общая численность врядли
превысит иполовину численности наших войск.
        Япония ответила отказом напредложение стран коалиции немедленно прекратить боевые действия, вывести все войска соккупированных территорий, оставив оружие наместе, после чего начать мирные переговоры. Вкачестве ответной меры Японии давалась гарантия, чтострана небудет оккупирована.
        ХАБАРОВСК
        - Ну,ты погляди, - покачал головой маршал Абрамов, - иковровую дорожку постелили!
        Ониадмирал флота Берсенев смотрели виллюминатор. Пока шло время отостановки двигателей доподачи трапа, вмозгу Абрамова созрел план, каксамому отвертеться отторжественной встречи, переложив сию мало любимую им обязанность наплечи Берсенева. Когда их пригласили квыходу, маршал сказал:
        - Вотчто, ступай первым, как-никак командующийты, ая так, почётное сопровождение. Авыйдем вместе, конфуз может получиться, небудут знать, кому первому рапортовать. Давай, топай! - ион легонько подтолкнул Берсенева квыходу.
        Сдовольной усмешкой наблюдал Абрамов запроисходящим снаружи. Даже сюда долетели звуки Встречного марша, это, видимо, когда Берсенев появился натрапе, этого отсюда небыло видно. Авот какадмирал принимал рапорт, было видно хорошо, икакшёл квстречающим поковровой дорожке - тоже. Абрамов хотел дождаться, когда уведут почётный караул, носолдаты оставались наместе. Маршал нахмурился: «чего тянут?», авзгляд стюардессы так ижёг темечко. Пришлось прикрыть потревоженное место фуражкой инаправиться квыходу. Звуки «встречного» ударили помозгам, имаршал, обречённо придав лицу соответствующее выражение, понял, чтозатея удалась лишь отчасти, Ершов шурин нашёл лазейку, чтобы отыграться.

* * *
        После совещания вштабе операции «Гроза надМаньчжурией», маршал Абрамов находился подогромным впечатлением.
        - Повезло тебе, командующий, - говорил Абрамов Берсеневу, когда они перед сном вдвоём сидели унего вномере. - Нет, я, конечно, вобщих чертах, былираньше вкурсе, чтотут происходит. Нотакого!.. признаться, неожидал. Молодец Буриханов, прекрасно поработал скитайскими товарищами! НОАК (Народно-освободительная армия Китая) теперь непросто большая почисленности, ноихорошо обученная армия, ктомуже неплохо вооружённая. Адляяпонцев-то это будет сюрпризом! Загнали всвоё время китайских коммунистов вотдалённые районы северо-восточного Китая идумать проних забыли, чего, мол, их, убогих, опасаться? Аоно вон какповернулось! Теперь НОАК - наша основная сухопутная наступательная сила. Примассированной поддержке нашей штурмовой ибомбардировочной авиации, которой здесь сконцентрировано, пожалуй, даже больше, чемнаВосточном фронте, японцам долго непродержаться. Азахватим морские порты вСеверной Корее, такиотступать будет некуда! Заморскую часть операции тебе отдельный респект!
        - Спасибо, - поблагодарил Берсенев.
        - Волнуешься? - спросил Абрамов. - Засына переживаешь?
        - Иволнуюсь заобщее дело, изасына персонально переживаю, - нестал отпираться адмирал. - Акакбезэтого?
        - Никак, - согласился Абрамов. - Такова наша доля: командирская да отцовская.

* * *
        Операция «Гроза надМаньчжурией» началась 25мая ссерии террористических актов, проведённых натерритории Маньчжурии китайскими подпольщиками идиверсантами НОАК. Пять дней гремели взрывы навоенных объектах, пускались подоткос воинские эшелоны, гибли отпуль иударов ножом японские офицеры. Было это, конечно, ираньше, ноневтаких масштабах.
        31мая чисто поформальному поводу Россия объявила Японии войну, выйдя издоговора, заключённого между СССР иЯпонией. Оговорённый вдоговоре нейтральный статус давал ей такое право, начто ибыло обращено внимание КИДа СССР вответе наноту японского правительства. Наследующий день примеру России последовал Туркестан.
        19-ИЮНЬ-44
        ЯПОНСКИЙ ПЁРЛ-ХАРБОР
        Эскадра подводных лодок Тихоокеанского флота всоставе двух бригад вышла вморе впоследних числах мая дляпроведения учений, которые теперь, после объявления войны, плавно перетекли вбоевые действия.
        Навоенно-морских базах, расположенных наострове Хоккайдо, тревогу сыграли сразу, какпришёл приказ изТокио. Весь остаток дня моряки готовили корабли квыходу вморе, ипродолжали этим заниматься даже когда стемнело, присвете прожекторов.
        Командиры кораблей избригады крейсерских подводных лодок всей этой суеты видеть немогли, всё-таки лодки находились наприличном расстоянии отцели. Ровно вчас ночи покорабельному времени, командир 1?го дивизиона, онже посовместительству командир гвардейской КРПЛ (Крейсерской ракетной подводной лодки) «Уссурийский тигр», капитан 2 ранга Берсенев, отдал приказ произвести пуски крылатых ракет позаранее намеченным целям. Точно такойже приказ отдали командиры восьми остальных КРПЛ, находящихся набоевом курсе вблизи трёх военных баз противника. 27 крылатых ракет устремились кцелям наглавной военно-морской базе Северного соединения кораблей японского военно-морского флота, набазе подводных лодок инабазе вспомогательного флота. Командиры подводных крейсеров небыли вкурсе того, чтонатворили. Ониспешили сократить дистанцию доцели, чтобы атаковать торпедами. Зато притаившиеся увхода вкаждую базу подлодки классом ниже неутерпели, высунули перископы сразу после 01 - 00, ивидели всё своими глазами - вернее, глазами своих командиров. Зрелище было ещё то! Втакое скопище кораблей промазать трудно, икаждая ракета
нашла свою цель. Линкоры, принимая удар, вздрагивали иобрастали пожарами. Крейсера кренились ичерпали воду, априудачном попадании ракет разламывались пополам. Суда поменьше просто разрывало накуски. Лодки возле баз выполняли свою задачу. Имвменялось атаковать только те корабли, которые попробуют покинуть гавани, нопока никто инепытался снимать боновые заграждения, акогда японские тральщики всё-таки приступили кэтой работе, подоспели крейсерские лодки, и, непоблагодарив хозяев заснятые боны, стали стрелять пооставшимся наплаву кораблям тяжёлыми торпедами. Воттеперь наступил истинный ад.
        Насвои базы подлодки вернулись вполном составе, аяпонские ФМС остались безСеверного соединения.
        Одним изтворцов «Японского Пёрл-Харбора» поправу можно считать создателя крылатых ракет Вернера фон Брауна, носам он вэто время был подругую сторону океана…
        КОМАНДИРОВКА ВОДНУ СТОРОНУ
        Своим успехом вСоединённых Штатах Вернер фон Браун был буквально окрылён. Нет, сказать, чтовСоюзе его неценили, он, положа руку насердце, немог. Руководитель крупного КБ, лауреат Государственных премий СССР иРоссии, орденоносец, вконце концов. Воттолько… какбы это сказать… ТАМ ему постоянно напоминали - опосредованно, конечно, невлоб, - что он один из, пусть инемногих. Другое дело ЗДЕСЬ. Американцы нетолько откровенно восхищались его талантом конструктора, ноисоздали длянего такие условия проживания, каких вСоюзе ему никтобы иникогда непредложил - там это просто непринято. Ихотя умом фон Браун понимал, чтовэтом повышенном кнему внимании присутствуют элементы лицемерия ифальши, емуэто нравилось. Нравилось возвращаться после трудового дня наодин изхолмов близ Сан-Франциско, где, немешая друг другу, вольготно расположились роскошные виллы, одну изкоторых военно-морское ведомство США арендовало специально длянего. Нравилось после ужина, вхалате, сидеть вплетёном кресле натеррасе свидом наокеан, ссигарой водной руке истаканом виски вдругой.
        Заспиной разомлевшего фон Брауна раздалось деликатное покашливание. Чернокожая служанка доложила, кактолько нанеё обратили внимание:
        - СэрБраун, квам посетитель.
        Нет, чтобы сразу доложить: кто, бестолковка. Пришлось спросить.
        - Ричард Браун, сэр.
        - Проводи его сюда ипринеси ещё один стакан.
        Однофамилец был приставлен кего особе приглашающей стороной. Может, потому ипал выбор наРича, чтобыл он ему - однофамильцем, аэмигрантам изГермании - так ивовсе внуком. Позабавив себя этим придуманным находу каламбурчиком, фонБраун приготовился квстрече гостя. Тотвпорхнул натеррасу весь изсебя загорелый, влёгком песочного цвета костюме итогоже цвета летних туфлях. Шляпу он оставил, вприхожей.
        - Привет, Верни! - жизнерадостно воскликнул Ричи.
        - Привет! - стараясь попасть втон гостю, откликнулся конструктор иуказал рукой насвободное кресло. Вдуше фон Браун опять неудержался оттого, чтобы непоморщиться. Онникак немог привыкнуть кпочитаемой американцами фамильярности, приклеенным улыбкам изадиранию ног настол. Впрочем, отпоследнего Ричи, посчастью, воздержался. После обязательного ритуала, когда собеседники сообщают друг другу, какуних всё хорошо, Ричи перешёл кцели визита:
        - Неприпомню, Верни, сколько тебе осталось доотъезда?
        - Неделя, - несдержал вздоха фон Браун.
        - Апочемубы тебе незадержаться здесь подольше?
        ФонБраун посмотрел наРичи. Тотнеулыбался, какбы давая понять, чтоговорит серьёзно.
        - Ещёраз продлить командировку? - уточнил фон Браун. - Боюсь, чтонаэтот раз моё руководство врядли это одобрит.
        - Так, может, стоит подумать отом, чтобы сменить руководство?
        ФонБраун вздрогнул. Чёрт, этот малый просто читает его мысли. Хотя это, наверное, несложно.
        - Яуполномочен предложить тебе американское гражданство. Вслучае твоего согласия - эта вилла твоя. Мыготовы оплатить первый взнос. Ноствоими талантами иделовой хваткой, тызакроешь кредит засчитаные месяцы…
        Пока Ричи описывал раскрывающиеся перед фон Брауном перспективы, тотпогрузился враздумья, акогда вынырнул, тобесцеремонно перебил Ричи:
        - Воттак взять иостаться?
        - Ачто тебя смущает?
        - Ничего несмущает. Просто это исключено!
        - Онтак исказал: «исключено»?
        - Такточно, сэр. Иещё попросил срочно свозить его вВашингтон.
        - Длячего?
        - Хочет посетить русское посольство.
        - Интересный ход. Еслибы он хотел отказаться, топросто ограничился этим «исключено». Хорошо. Сделайте так, какон просит!
        Посол СССР иРоссии вСША Громыко слышал фон Брауна очень внимательно.
        - …Я немогу принять предложение, незаручившись согласием моей страны, - этими словами фон Браун закончил монолог.
        - Новы хотелибы принять предложение? - уточнил посол.
        Налбу фон Брауна выступили капельки пота. Ондостал платок ипромокнул лоб. Потом ответил навопрос:
        - Да,мнебы этого хотелось.
        - Тогда ещё один вопрос. Если вам ответят отказом, вывернётесь вСССР?
        - Безпромедления! - твёрдо ответил фон Браун.
        - Хорошо, - Громыко поднялся, давая понять, чтобеседа окончена. - Язапрошу Москву. Оставьте усекретаря координаты, свами свяжутся.
        Через два дня фон Браун опять сидел втомже кабинете.
        - Мнепоручено сообщить, чтоваш вопрос рассмотрен ирешён положительно. Выможете остаться вСША ипринять гражданство. Вамбудет также позволено сохранить гражданство СССР, если таково будет ваше желание. Кроме этого, мнепоручено сообщить, чтоваше решение никак нескажется насудьбе ваших близких.
        После последних слов Громыко фон Браун, который слушал посла внапряжённой позе, сразу расправил плечи иоблегчённо вздохнул. Его«Спасибо!» прозвучало вполне искренне.

* * *
        ВМоскве Сталин спросил уЕжова:
        - Всёвышло, какты ипланировал. Мывот-вот получим атомную бомбу водно время самериканцами иангличанами, афон Браун будет строить дляАмерики ракеты. Тыуверен, чтомы поступили правильно?
        - Уверен, Иосиф!
        ГРОЗА НАДМАНЬЧЖУРИЕЙ
        Беда состороны Монголии приходила вКитай нераз, освобождение пришло, кажется, впервые…
        1?й Маньчжурский фронт наступал состороны Монголии иЗабайкалья тремя армейскими группами. Одна группа включала две армии, каждая изкоторых, всвою очередь, состояла изчетырёх корпусов: двух пехотных, одного механизированного иодного кавалерийского. Пехотные корпуса состояли избойцов НОАК, механизированные - изударных частей союзной армии, кавалерийские - избойцов монгольской армии. Воздушное прикрытие фронта обеспечивала 3?я воздушная армия. Северная армейская группа приподдержке бронепоездов наступала полинии КВЖД внаправлении Харбина. Центральная группа армий шла наМукден, аЮжная устремилась прямиком наПекин.
        Вэтотже день - тоесть 2июня - состороны Приморья двумя механизированными корпусами приподдержке бронепоездов полинии КВЖД начали наступление внаправлении Харбина войска 3?го Маньчжурского фронта.
        Войска 2?го Маньчжурского фронта пока стояли наместе. Работала только артиллерия, РСЗО иавиация, которые методично разрушали глубокоэшелонированную, хорошо укреплённую оборону противника. Ноуже 5июня фонт осторожно двинулся вперёд всеми шестью механизированными корпусами разом. Своздуха действия 2?го и3?го фронтов прикрывала 5?я воздушная армия.
        7июня вштабе операции вХабаровске штабные офицеры смотрели свежую фронтовую хронику…
        Наэкране были видны медленно ползущие пополю танки, между ними БМП, ивплотную заними - пехота. Ночто это? Какие-то фигуры покидают укрытия иустремляются кбоевым машинам. Всепадают, недобежав, скошенные пулемётными иавтоматными очередями. Нотутже ватаку бросаются новые фигуры, заними ещё иещё. Вскоре всё пространство перед атакующими было усыпано трупами. «Смертники, - звучит комментарий. - Обвешивают себя взрывчаткой ипытаются кинуться подтанки илиБМП. Подобные атаки были предприняты ещё нанескольких участках фронта» - «Большие потери?» - звучит вопрос. «Уних - сто процентов, насбог миловал» - «Кчему тогда эта бессмыслица?» - «Тутнам их непонять. Кстати, китайцы потеряли-таки несколько танков, после таких атак…»

* * *
        Флот ушёл нарассвете. Ещёвечером жители Владивостока любовались кораблями, апоутру рейд опустел. Изчисла лиц гражданских лишь жёны моряков суверенностью знали, чтотак оно ибудет…
        Куда идут женщины, проводившие ушедших впоход моряков? Домой, кудажеещё? Авот я небылбы столь категоричен…
        Каквсегда, этот забег выиграли ребятишки. Ониуже добрались доместа, тогда какзапыхавшиеся отбыстрой ходьбы матери только подходили квершине сопки.
        - Показались, показались! - долетело сверху, иженщины прибавили шаг.
        Авот ивершина. Отсюда невидно нибухту, нибазу подводных лодок, нипосёлок, зато хорошо виден океан. Итам, внизу, вытянувшиеся вцепочку, называемую уморяков кильватерным строем, шесть крейсерских подводных лодок, идущих внадводном положении курсом наВладивосток. Ниномеров, ниназваний прочесть отсюда невозможно - абинокля ссобой никто незахватил - носовершившие неодно восхождение насопку, названную Поклонной поустановленному наней огромному кресту, женщины прекрасно знали, какое место встрою занимает лодка её мужа илиотца. Ановеньким, когда таковые среди них случались, подсказывали:
        - Смотри, Нюра, первая лодка - это «Уссурийский тигр», тамтвой Кирилл, понимаешь?
        - Да,понимай, - старательно кивала Нюра.
        Странная она какая-то, этаНюра, иакцент унеё странный. Алицом так вылитая Элеонора Болдуин, наречённая невеста командира «Уссурийского тигра», капитана 2 ранга Берсенева. Ноесли этоона, токакона изНоры стала Нюрой - понятно, тутипояснять ничего ненадо, авот какдочь трёхзвёздного адмирала иплемянница сенатора США оказалась водном изсамых отдалённых уголков России - требует отдельного рассмотрения, имы кэтому обязательно вернёмся, ночуть позже.

* * *
        Флот кбегам Северной Кореи подошёл весьма внушительный. Только изкрупных кораблей: двалинкора, дватяжёлых авианосца, четыре тяжёлых крейсера ипять многоцелевых авианосцев, вданном случае, выполняющих роль десантных кораблей. Ниводном изпортов, являющихся базами снабжения Квантунской армии, ихнеждали. Японцы поинерции полагали, чтооттакого нашествия их надёжно защищает Императорский военно-морской флот, хотя последняя серьёзная группировка этого некогда ивправду могучего флота - так называемое Северное соединение - уже несколько дней, какперестало существовать.
        Находящихся вдали отразвернувшихся навсей территории Маньчжурии боевых действий ипотому чуть сонных отосознания собственной безопасности японцев пробудили залпы главного калибра линкоров икрейсеров. Огонь вёлся побереговым укреплениям икораблям - всему тому, чтомогло мешать высадке десанта. Передовые отряды морпехов высадились наберег сразу, какотгремели последние залпы, иневстретили практически никакого сопротивления. Вскоре был расчищен плацдарм, достаточный дляначала высадки основных сил десанта. Десятки вертолётов поднимались спалуб пяти авианосцев, почти такоеже количество вспомогательных судов отходили отбортов, доставляя наберег роту заротой, батальон забатальоном. Всего наберег савианосцев идругих десантных кораблей высадились две бригады изсостава Особой Тихоокеанской армии. Потом конвой, оставив морское прикрытие, лёгнаобратный курс, чтобы через несколько дней доставить сюдаже ещё две бригады воглаве ссамим командармом Кошкиным.

* * *
        - «Ямато» вышел вморе!
        Этосообщение застало Берсенева иАбрамова, когда они приучастии группы штабных офицеров обсуждали ход боевых действий. Абрамов заметил, какзаиграли скулы налице адмирала, когдаон, резко повернувшись, потребовал отдежурного офицера:
        - Повторите!
        - Линкор «Ямато» вышел вморе, сним один лёгкий крейсер ивосемь эсминцев. Эскадра идёт курсом наРасин!
        - Этосерьёзно? - встревожился Абрамов.
        - Серьёзно, - кивнул командующий, - авот насколько, сейчас будем определяться… - Берсенев старался говорить спокойно. - Даюсправку. Встреча кораблей Тихоокеанского флота скрупнейшим линкором современности «Ямато» внаши планы невходила. Какизвестно, одновременно сначалом высадки десанта уРасина, союзники должны начать высадку наОкинаву. Когда откладывать высадку нашего десанта стало просто невозможно, стало известно, чтоамериканцы свой десант отложили из-за погодных условий…
        - Апричём тут «Ямато»? - спросил Абрамов.
        Берсенев посмотрел нанего взглядом школьного учителя - чего, мол, суетишься, сейчас расскажу - ипродолжил:
        - «Ямато» - последняя серьёзная боевая единица всоставе военно-морского флота Японии. Именно сего помощью японское командование собиралось прикрывать Окинаву отвысадки десанта. Егосудьбу должны были решить американские авианосцы, вернее, ихпалубная авиация. Нотеперь «Ямато» идёт кберегам Кореи…
        - Ичто, весь наш флот невсилах одолеть этот, пусть исамый мощный, ноединственный линкор? - удивился Абрамов.
        - Флот раздроблен, - пояснил Берсенев. - Большая часть кораблей, включая оба наших линкора, находятся напути кнашим берегам, чтобы забрать остаток десанта. Уберегов Кореи остались два тяжёлых авианосца, авиация которых поддерживает десант, игруппа кораблей прикрытия воглаве стяжёлым крейсером «Варяг».
        - Апочему так мало кораблей сталось вприкрытии? - спросил Абрамов.
        - Честно говоря, слегка подстраховались, - признался Берсенев. - Всё-таки надесантных судах, вобщей сложности, будет находиться порядка десяти тысяч морпехов.
        - Какие есть варианты?
        - Можно повернуть часть кораблей изсостава основных сил, - ответил Берсенев, - ноещё нефакт, чтоони успеют кначалу сражения. Даже, скорее всего, неуспеют! Можно переоснастить палубные самолёты наавианосцах противокорабельными торпедами иатаковать «Ямато» своздуха. - Берсенев помял подбородок. - Вариант, конечно, ноприэтом мы наверняка потеряем несколько самолётов и - что ещё хуже - оставим десант безподдержки своздуха. Если японцы сумеют собрать достаточно сил, атакая возможность уних есть, иатакуют наш десант, товполне могут иметь успех.
        - Хорошо, - кивнул Абрамов, - аесли обойтись безавианосцев?
        - Безавианосцев? - переспросил Берсенев. - Сейчас прикинем… Вступать вартиллерийскую дуэль с«Ямато» невариант. Остаются крылатые ракеты, которые поражают цель набольшем расстоянии, чемглавный калибр линкора. На«Варяге» таких ракет шесть. Да,маловато… Стоп! Дежурный, срочно свяжитесь соштабом Тихоокеанского флота, иуточните, оснащеныли дляэтого похода крылатыми ракетами крейсерские подводные лодки!
        Тешесть минут, чтождали ответа изВладивостока, взале царило напряжённое молчание. Наконец ответ пришёл.
        - Что? - уточнил Берсенев, Один дивизион? Этозначит: девять штук. Должно хватить! Если инепотопят, топовредить должны основательно. Радио на«Варяг» икопию вштаб флота!

* * *
        Командир отряда кораблей вице-адмирал Согайдачный, спросил, обращаясь ккомандиру «Варяга».
        - Волнуешься?
        Тоткивнул:
        - Волнуюсь, товарищ вице-адмирал. Всё-таки первые боевые стрельбы крылатыми ракетами!
        - Да,это тебе невмишенях дырки ковырять, - согласился Согайдачный. - Ну,будем надеяться, чтоизпятнадцати ракет штук пять да попадут, может, супостату ихватит. Помни проманёвр: ниты, ниэсминцы недолжны попасть подглавный калибр «Ямато»!
        - Помню, - поёжился кап-раз.
        Кчести японского командующего, когда всторону линкора полетели крылатые ракеты, онразобрался вобстановке довольно быстро. «Ямато» устремился к«Варягу», пытаясь сократить расстояние доубойного, акрейсер иэсминцы сопровождения кинулись кподводным лодкам, которые вели стрельбу ракетами внадводном положении.
        Толи из-за того, чтоприходилось постоянно маневрировать, толи просто снепривычки, нокроме первого удачного выстрела, когда ракета попала вцель, вызвав на«Ямато» пожар, всепоследующие выпущенные с«Варяга» ракеты летели мимо цели. Нелучше обстояли дела иуподводников. Стрелять поодиночной, хотя идовольно крупной цели, которая ктомуже постоянно маневрировала, оказалось много сложнее, чематаковать сбившиеся вкучу вбухтах корабли. Новот одна изракет разорвалась где-то врайоне кормы «Ямато» илинкор сразу потерял ивскорости, ивманёвренности, видимо, один изгребных винтов получил повреждение.
        Японский адмирал смостика линкора мрачно наблюдал запроисходящим наморе. Окрылатых ракетах он ираньше слышал отдругих японских командиров, которые сталкивались сэтим оружием всражениях самериканским флотом. Ониотзывались онём довольно пренебрежительно, какогрозном, ноочень уж неточном оружии. Атака русскими баз наХоккайдо показала: там, гдеточность имеет второстепенное значение, крылатые ракеты могут нанести непоправимый урон. «Ямато» суроном, можно сказать, повезло. Несмотря нато, чтоэти бестии летели клинкору совсех сторон, непосредственно вкорабль попали только три ракеты, остальные разорвались забортом. Правда, сдесяток настолько близко, чтомогучий корабль всякий раз вздрагивал, авырванная взрывом изтела океана солёная вода обрушивалась напалубу инадстройки. Ударная волна оставила последствия - внекоторых местах засочились швы. Нореальный урон принесло попадание ракеты вкорму, икакитог: рваная дыра выше ватерлинии исерьёзное повреждение одного изгребных валов, чтопривело кпотере хода иманёвренности. Ещёодна ракета повредила поворотный механизм одной износовых орудийных башен. Этунеисправность
пытались сейчас устранить, авот ремонт гребного вала требовал докования. Уничтожение камбуза ещё одной ракетой наэтом фоне казалось сущим пустяком, хотя команда доконца похода лишилась горячей пищи.
        Адмирал посмотрел нажмущиеся клинкору эсминцы. Встрою их осталось четыре, остальные пошли надно, какикрейсер. Потери русских можно только предполагать. Сослов командиров эсминцев, надно Японского моря легли неменее трёх вражеских миноносцев иточно одна подводная лодка. Онитакже клялись, чтоиостальные подводные инадводные корабли русских получили повреждения. Пусть так. Пусть даже все оставшиеся наплаву корабли противника немогут продолжать бой. Нокарманный линкор-то целёхонек! Вонон маячит нагоризонте, прикрывая путь ккорейскому берегу. Азаним, где-то дальше, есть ещё два авианосца, ивозле них наверняка несколько эсминцев. Если былбы хотябы призрачный шанс дойти доцели ивыполнить задание, адмирал, незадумываясь, егоиспользовал. Ношанса небыло, икомандующий отдал приказ идти набазу.
        Капитан 2 ранга Берсенев смостика «Уссурийского тигра» следил заманёврами «Ямато». Когда линкор стал ложиться наобратный курс, надводами Японского моря прогремело дружное «Ура!».
        - Победа, командир! - ликовал первый помощник.
        - Победа, - согласился Берсенев, - анежалко, старпом, отпускать такой приз?
        Помощник посмотрел наначальство: нешутит? Командир смотрел нанего сзадорным вызовом.
        - Жалко, товарищ командир, но…
        - Авот это «но» давай мы стобой скоренько просчитаем, - перебил старпома Берсенев. - Чтоуяпонцев? Один повреждённый линкор ичетыре полудохлых эсминца. Чтоунас, если исключить «Варяг»? Изоставшихся наплаву эсминцев кбою непригоден ниодин - какнипечально, ноэто факт! Излодок первого дивизиона впорядке только наш «Тигр», двеостальные лодки могут воевать только внадводном положении, потому дляатаки на«Ямато» неподходят. Лодки второго дивизиона впорядке, кроме «КР-10»…
        Лицо старпома помрачнело. Напогибшей лодке служил его близкий друг. Этослучилось всамом начале боя. Один извражеских эсминцев удачно отбомбился глубинными бомбами, и«КР-10» получила серьёзные повреждения. Командир приказал срочно всплывать. Нопотрагической случайности всплывающая лодка оказалась прямо напути японского крейсера, который отворачивать нестал ибуквально перепилил лодку пополам.
        - …Авот какуних сбоезапасом - это мы сейчас выясним, - продолжал прикидывать шансы Берсенев. - «КР-3» и«КР-12» срочно насвязь!
        Пока Берсенев ждёт ответа, якоротко отвечу навопрос: ачего это он так раскомандовался, будучи всего лишь командиром первого дивизиона? Адело случая, навойне нетакого уж иредкого. Когда поблизости от«Тигра» разорвался снаряд, выпущенный японским крейсером ровно заминуту дотого, какему самому получить вборт две торпеды, лодку сильно качнуло, икомандир отряда кораблей припадении получил травму головы. Пришлось капитану 1 ранга отправиться влазарет, акомандование отрядом сдать Берсеневу. Теперь он наэтом отдельном участке моря был главным морским начальником.
        - Потри торпеды набрата… - задумчиво произнёс Берсенев. - Каксговорились, а, старпом?
        - А? Что? - вернулся изпогружения всвои мысли первый помощник.
        - Каксговорились, говорю. Приберегли ровно потри торпеды. Хватит?
        Старпом неуверенно пожал плечами.
        - Ая так думаю, чтохватит! Радио на«Варяг»!
        - …Ипока две лодки отвлекают насебя эсминцы, Берсенев атакует «Ямато», а, каков планчик?
        - Тремя лодками против пяти кораблей, пусть иповреждённых, - дерзко! - покачал головой командир «Варяга». Оннескрывал нивосхищения, нидаже некоторой зависти. - Настолько дерзко, чтоя готов вэтом поучаствовать!
        - Каким это образом? - удивился Согайдачный. - Тынезабыл, что«Варягом» мы рисковать неможем?
        - Совсем безриска служить - это, извините, товарищ вице-адмирал, всюжизнь устенки кантоваться! - возразил каперанг. - Новданном случае риск, прямо скажу, невелик. Мыведь просто сядем «Ямато» нахвост. Кормовая башня улинкоров этого типа много слабее носовых, нашим носовым орудиям ещё иуступит. Придётся японцам натравить нанас своих побитых псов (эсминцы). Всяко подводникам облегчение!
        - Такчто, даём Берсеневу «добро»? - уточнил, или, вернее, заключил Согайдачный.
        Когда японскому адмиралу доложили, чтоскормы к«Ямато» приближается русский карманный линкор, флотоводец поступил именно так, какипредсказывал командир «Варяга»: приказал эсминцам взять русский корабль вклещи иатаковать торпедами. Созлорадством следил адмирал зарусским линкором, который враз поубавил прыти, готовясь квстрече сэсминцами. Нокогда ему доложили, чтоэсминцы слышат шум подводных лодок, японский адмирал понял: дело принимает дурной дляего поредевшей эскадры оборот, иотдал приказ разворачивать линкор.
        - То,что доктор прописал! - так оценил манёвр «Ямато» Берсенев. - Первый, третий аппараты - пли!
        Ещёнесовершивший иполовины оборота линкор неимел никакой возможности уклониться отторпед, даещё пущенных субойной дистанции. Двапопадания: внос икорму заставили «Ямато» дважды вздрогнуть. Линкор полностью потерял ход, продолжая двигаться лишь поинерции.
        Берсенев медлил свыстрелом извторого носового торпедного аппарата, что-то выцеливая.
        - Никак вкрюйт-камеру наводишь? - догадался старпом. - Хочешь вдеть нитку вигольное ушко?
        - Такведь умоей мамы это всегда неплохо получается, ая как-никак её сын… второй аппарат - пли!
        Когда над«Ямато» взметнулся внебо огромный столб изогня идыма, вице-адмирал Согайдачный снял фуражку иразмашисто перекрестился.
        Отом, кактопили эсминцы, апотом добивали медленно тонущий линкор, яписать небуду…

* * *
        - Поздравляю! - Абрамов тряс руку Берсеневу. - Твой расчёт блестяще подтвердился! Тихоокеанцы сработали отменно. АКирилл? Каков молодец! Ухайдакал-таки «Ямато»! Ия тебе скажу: иккапитану 1 ранга, икГерою твой сын будет представлен заслуженно!
        После того, каксугрозой сморя разобрались окончательно, высадка оставшейся части морского десанта напобережье Кореи прошло безосложнений. Войска командарма Кошкина усиленно расширяли плацдарм вглубь материка иодновременно вели наступление внаправлении перешейка, разделяющего Японское иЖёлтое моря.
        15июня Южная группа армий 1?го Маньчжурского фронта вышла кЖёлтому морю, отрезав Маньчжурию отостального Китая. После этого часть войск бросили наПекин, другие двинулись вдоль побережья кМукдену, куда сзапада подходили части Центральной группы армий 1?го Маньчжурского фронта. 17июня возле Харбина высадили воздушный десант, анаследующий день вгород сзапада вошли части Северной группы армий 1?го Маньчжурского фронта, асвостока - войска 3?го Маньчжурского фронта, совместно свойсками 2?го Маньчжурского фронта беря вкольцо Северную группировку противника. 25июня был взят Мукден, аднём раньше морская пехота заняла перешеек, отрезав Северную Корею отЮжной, после чего Кошкин повёл армию наПорт-Артур. 30июня Квантунская армия повсеместно выбросила белые флаги. Операция «Гроза надМаньчжурией» успешно завершилась.
        19-ИЮЛЬ-44
        ИЖИЗНЬ, ИСЛЁЗЫ, ИЛЮБОВЬ…
        БАЗА КРЕЙСЕРСКИХ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
        Когда Берсенев увидел, чтонапричал его пришли встречать две женщины, всердце крадости примешалась тревога…
        Конец церемонии! Традиционный жареный поросёнок пошёл настол команде, акомандиры устремились квстречающим их женщинам идетям. Подойдя ксвоим, Берсенев чуть замешкался, номать сделал выбор занего, подтолкнув Нору вперёд, ита повисла умужа нашее.
        Пока они втроём идут кдому, явкратце расскажу историю появления Элеоноры Болдуин вРоссии.
        ЛЮБОВЬ ИНАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ СОЕДИНЁННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ
        - Ноя непонимаю, Джони, - адмирал Болдуин пребывал взамешательстве, - ведь ты сам стоял уистоков этого брака?
        - Небрака, Эд, помолвки! - воздел вверх указательный палец правой руки сенатор. - Аэто, какговорят, непомню где, двебольшие разницы!
        - Улюдей порядочных, - сухо заметил адмирал, - такой разницы несуществует.
        - Тыещё напомни мне оморали, основы которой я сам некогда внушал одному юному повесе, - поморщился сенатор. - Ноесть вещи, братишка, важнее иморали и, если хочешь, порядочности - интересы Соединённых Штатов!
        - Нокаксвадьба моей дочери может навредить интересам нашей страны? - изумился адмирал.
        - Сейчас, может, иникак, - согласился сенатор, - авот вбудущем… Вбудущем, дорогой брат, женитьба сына одного извысокопоставленных чиновников Кремля наплемяннице одного изключевых сотрудников администрации президента США может иметь весьма негативные последствия!
        - Погоди… - наморщил лоб адмирал. - Причём тут Кремль, ведь отец Кирилла, адмирал Берсенев, воВладивостоке?
        - Скоро будет вМоскве. Исуществует очень авторитетное мнение, чтотам нанего большие виды.
        - Анатебя, значит, большие виды вБелом доме?
        - Соображаешь, братишка! - рассмеялся сенатор.
        - АПрезидент вкурсе?
        - Теперешний? Нет. Нокакое это имеет значение? ДниФрэнки сочтены. Доктора дают ему небольше года. Авот его преемник… Да,он вкурсе!
        - Понятно… Поздравляю, Джони!
        - Рано, Эд, рано.
        - Ноя всёравно непонимаю, окаком негативе идёт речь? Русские ведь наши союзники?
        - Доконца этой войны, Эд, аона, слава богу, наисходе.
        - Ичто? Мыстанем врагами?
        - Срусскими? Врагами? Разве я так сказал? Нет, Эд, враги - это плохо, враги - это почти война. Воевать срусскими гибельно даже дляСоединённых Шатов. Авот втом, чтомы станем противниками, ивближайшем будущем, уверены многие наКапитолийском холме.
        - Счегобы это? - усмехнулся адмирал.
        - Зряусмехаешься, - заметил сенатор. - Известноли тебе, чторусские весьма усложнили нам жизнь, заблокировав предложение разместить штаб-квартиру ООН вНью-Йорке?
        - Нет, - честно признался адмирал, - впервые слышу. Асами они предложили, надо полагать, Москву?
        - Мальту, - неохотно ответил сенатор.
        - Мальту? Ачто, неплохой вариант.
        - Настолько неплохой, - вздохнул сенатор, - что вполне может быть претворён вжизнь.
        - Ивсё-таки я опять непонимаю: вэтом-то что плохого?
        - Неполитик, вотинепонимаешь. Гденам легче прибрать ООН крукам: вНью-Йорке илинаМальте?
        - А-а…
        - Короче, Эд, мненамекнули, чтобрак между Норой иКириллом, мягко говоря, неуместен.
        - Боюсь, чтоНора этого непоймёт, - покачал головой адмирал. - Аты её характер знаешь…
        - Неволнуйся, брат, - ухмыльнулся сенатор, - дядя Джон позаботился оплемяннице. Скоро она проэтого моряка идумать забудет!

* * *
        Вернувшись сослужбы, адмирал Берсенев сразу заметил, чтожена невдухе. Пройдя взал, онобнял накрывавшую настол Любаню:
        - Что-то случилось?
        - Случилось. - Любаня вывернулась изобъятий, подошла кжурнальному столику, взяла какой-то журнал ипротянула Вадиму. - Читай!
        Адмирал взглянул насолидную обложку.
        - Тыже знаешь, яванглийском несилён, - сказал он смущённо.
        - Ая так вообще нивзуб ногой! - сверкнула глазами Любаня. - Тамлисток спереводом, онже - закладка.
        Впереведённой статье говорилось отом, чтоизвестный голливудский актёр был неоднократно замечен вобществе дочери адмирала Болдуина.
        - Эточто, наша Нора? - спросил адмирал.
        - Нора, Нора, - кивнула Любаня. - Блудь такая!
        - Стоп! Откуда журнал?
        - ИзМосквы. Наташа соспецпочтой прислала. Здесь такой недостать.
        - Хорошо, чтонедостать, - обрадовался адмирал. - Поступим так. Пока стой стороны непоступит официального объяснения - этой статьи мы невидели! Иникому нигугу, особенно Кириллу!
        - Но…
        - Этоприказ!
        - Слушаюсь, мойадмирал…

* * *
        Адмирал Болдуин любовался дочерью. Нора вбешенстве очень походила напокойную мать, когда та пребывала втомже состоянии.
        - Нет, тыпредставляешь, этот плейбой пытался затащить меня впостель!
        - Амне казалось, чтомежду вами…
        - Что? - перебила отца Нора. - Тебе казалось? Адядя Джон так просто был уверен, мнеэтот слизняк признался, когда я схватила его за… неважно. Давай-ка, папуля, колись, чтозазаговор вы тут устроили сдядей Джоном!
        - …Каквидишь, дочка, всёочень серьёзно.
        Этой фразой адмирал закончил рассказ. Нора сидела, обхватив голову руками. Потом вскочила:
        - Ноэто полный бред! Ия несобираюсь потакать извращённым желаниям маразматиков сКапитолийского холма, пусть один изних иприходится мне дядей. Папа, илиты мне поможешь, илия…

* * *
        - Товарищ адмирал, прибыл спецборт изСан-Франциско.
        - Ичто? - посмотрел надежурного офицера Берсенев.
        - Ивот…
        Офицер отступил всторону, иперед Берсеневым предстала молодая женщина, которая ссильным акцентом произнесла:
        - ЯНора.
        Насвадьбе небыло гостей состороны невесты. Небыло даже поздравлений. Один адмирал Болдуин прислал телеграмму. Выходка Норы нестоила ему погон, егодаже неуволили сослужбы, ноодальнейшей карьере посоветовали недумать.
        Гости интересовались, откуда невеста знает русский язык? Любаня объясняла, чтота спомолвки стала учить родной язык жениха.
        БАЗА КРЕЙСЕРСКИХ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
        Улучив момент, когда они остались вкомнате одни, Кирилл спросил уЛюбани:
        - Мама, тызачем приехала?
        - Какэто зачем? - изобразила непонимание Любаня. - Васповидать. Тебя сповышением взвании ивысокой наградой поздравить. Яведь теперь сотцом вХабаровске, атут подвернулась сюда оказия, вотирешила воспользоваться. Зря? Тынерад?
        - Ну,конечно, рад, - Кирилл обнял мать. - Только я необэтом спросил, иты это прекрасно поняла. Впрочем, нехочешь говорить - неговори, потом всё само выясниться.
        Ещёвокно заметив, какой походкой Кирилл приближается кдому, Любаня поняла: приказ пришёл, иприготовилась ктому, чторазговор ссыном предстоит нелёгкий.
        Когда Кирилл вошёл вкомнату, Любаня встретила его ссамым беззаботным видом. Кирилл достал извнутреннего кармана кителя бумагу, развернул иположил настол.
        - Чтоэто?
        Любаня заглянула вбумагу. Да,тот самый приказ. Дальше играть внепонимание неимело смысла.
        - Нора! - позвала Любаня невестку, икогда та вошла вкомнату, сказала: - Вотсписок необходимых покупок, тынесходишь вмагазин?
        Нора посмотрела насвекровь, перевела взгляд намужа, молча кивнула, собралась ивышла изквартиры.
        - Атеперь, сын, присядь ислушай!
        Кирилл повиновался, ноупрямое выражение так инесошло слица. «Господи, какие они вэтом возрасте предсказуемые», - подумала Любаня, присаживаясь настул напротив сына.
        - Язнаю, очём ты сейчас думаешь, - начала Любаня. - Дескать, твой перевод вМоскву произошёл неестественным путём, абыл организован некой могущественной рукой, так? Ещёты думаешь, чтотвои товарищи могут этого непринять, ибудут сосуждением смотреть тебе вслед. Насчёт перевода ты прав. Егоорганизовала действительно могущественная рука, инеодна. Новедь помогла она несопливому лейтенанту, которого испугали трудности службы вотдалённом гарнизоне, аморскому волку, капитану 1 ранга, Герою Союза, иливсё это ты незаработал сам, своим потом икровью? Да,тебе предложили адмиральскую должность вГКО, нонеобольщайся - навырост. Небудешь соответствовать - вылетишь, этоя тебе ответственно заявляю, отимени тех самых «рук». Чтододрузей, тоони поймут, если друзья настоящие. Обиных ижалеть нестоит. Ноиэто ещё невсё, сын. Открою тебе самый главный секрет твоего перевода вМоскву - это Нора. Пойми, ейнеместо вэтой глуши. Погоди возражать, послушай. Твоя мать много сделала длятого, чтобы жёны офицеров всамых отдалённых гарнизонах нечувствовали себя оторванными отжизни, инам многое удалось. НоНора, онапришла издругого мира,
ивэтой почве неприживётся, зачахнет, или, если всё-таки приживётся, тообабится. Такчто, если тебе отэтого станет легче, можешь считать, чтовМоскву переводят нетебя, аНору, атебе просто подобрали место рядом сженой.
        19-АВГУСТ-44
        ЯШМА ВДРЕБЕЗГИ
        МОСКВА
        Заседание Ставки Верховного Главнокомандования проходило вмаксимально узком кругу.
        - …Итак, - перешёл кзаключительной части выступления Верховный главнокомандующий, президент СССР Александрович, - прогнозы насроки окончания войны сЯпонией пока неоправдываются. Японский военно-морской флот фактически разгромлен. Войска, находящиеся внеЯпонских островов, также обречены напоражение. Мысвою часть задачи выполнили. Квантунскую армию разгромили, сКурил иСахалина японцев выбили. Однако Токио неспешит выбрасывать белый флаг. Почему?
        - Имвыставлены слишком жёсткие условия: безоговорочная капитуляция, - сказал заместитель Верховного главнокомандующего, председатель ГКО маршал Сталин.
        - Тыпрекрасно знаешь, Иосиф, чтоони сами вэтом виноваты, когда ранее отвергли более мягкий вариант, который, кстати, спас оттакой участи Германию, - напомнил Александрович.
        - Знаю, - согласился Сталин. - Ноты просил назвать причину - я её иназвал.
        Александрович посмотрел наещё одного заместителя, генерал-квартирмейстера Ставки маршала Абрамова, нотот лишь отрицательно покачал головой.
        - Чтож, - сказал Александрович, - будем считать твой жест согласием смнением Иосифа. Втаком случае я тоже кнему присоединяюсь. Итак, причину мы нашли. Второй вопрос: чтоделать?
        - Ачто предлагают американцы? - спросил Сталин. - Утром ты имел разговор сих послом, азатем срочно созвал это совещание.
        - Ничего-то отвас нескроешь, - улыбнулся Александрович. - Ладно. Американцы предлагают начать бомбардировку Японии атомными бомбами, ипродолжать это делать дотех пор, пока те некапитулируют.
        Сталин иАбрамов переглянулись. Нетак давно Сталин побывал вСША напервом испытании атомной бомбы, итеперь гораздо больше доверял словам Абрамова обопасности применения этого страшного оружия. НоАлександрович видел только фильм обиспытаниях идосих пор небыл посвящён втайну попаданцев. Егопоследующая речь заставила Абрамова вздрогнуть.
        - Ямогу понять американцев, - сказал президент. - После тех потерь, которые они понесли привзятии Окинавы, уних пропало всякое желание воевать сяпонцами наих территории. Темболее что самураи грозятся превратить каждый шаг, сделанный оккупантами поих земле, вкромешный ад. Онинадеются устрашить этим коалицию ивыторговать длясебя почётный мир. Аотом, чтоони ищут мира, говорит хотябы тот факт, чтовМоскве сейчас находится их делегация воглаве сяпонским принцем. Ихотя мы иприняли эту делегацию, давгарантии личной безопасности дляеё членов, новсё это науровне так называемой народной дипломатии, неофициальном. Искажу вам честно. Ясклонен скорее принять предложение американцев, чемвстретиться сяпонцами.
        - По-моему, тебе самое время выступить, - шепнул Сталин Абрамову. Тоткивнул иподнялся сместа:
        - Товарищ Президент, уменя есть другое предложение!
        - Ну,наконец-то наш сфинкс заговорил! - сиронией вголосе воскликнул Александрович. - Слушаем тебя, о, оракул!
        - Япредлагаю привести японцам последний довод, который покажет всю несостоятельность их надежд. Давайте свозим японского принца наНовую Землю!
        - Если я правильно понял, тыпредлагаешь позволить японцу лично присутствовать напервом испытании нашей собственной атомной бомбы? - уточнил Сталин. - Ачто? Я - за!
        - Думаете, этопроизведёт наяпонца должное впечатление? - усомнился Александрович.
        - Ну,если это непроизведёт, тогда… - Абрамов развёл руками.
        - Если таково ваше мнение, тотак тому ибыть! - подвёл итог совещанию Александрович. - Ая попрошу Виноградова, чтобы он подобрал слова, которые объяснят союзникам наш поступок.
        - …Что заспешка? Покакому случаю протрубили сбор? - улыбающийся Ежов вошёл вкабинет Жехорского. Сопровождавшая его отприхожей Евгения плотно закрыла дверь, разумеется, стой стороны.
        - Давот, Васичу нетерпится похвастаться, какон отговорил Александровича поддержать американский план ядерной бомбардировки Японии, - сообщил Жехорский.
        - Правда? Икак? - полюбопытствовал Ежов, пожимая друзьям руки.
        Выслушав Абрамова, онкивнул головой:
        - Молоток! Испытания этой штуки налюдях надо обязательно избежать! Ия готов внести свою лепту вэто благородное дело.
        - Ты, Ёрш, сегодня сама щедрость, - заметил Жехорский. - Кстати, какпрошли испытания баллистической ракеты, тыведь оттуда?
        - Оттуда, ребята, оттуда! - Ежов прямо светился отсчастья. - Королёв просто умница, неподвёл. Есть унас теперь ребята баллистическая ракета средней дальности!
        - Такпрям таки иесть? - усомнился Абрамов.
        - Есть маршал, есть, хоть завтра принимай навооружение! Ия предлагаю первое боевое испытание этой ракеты провести наДальнем Востоке!
        - Этоиесть обещанная лепта? - уточнил Жехорский. - Тыпредлагаешь пальнуть поЯпонии баллистическими ракетами? Адлячего?
        - Длятого, чтобы после демонстрации атомной бомбы японцы знали, чтоунас есть исредства её доставки. Чтомы можем теперь бомбить Японию, неподвергая риску наших лётчиков. - Абрамов нескрывал восхищения. - Молодец, Ёрш, хорошо придумал!
        ТОКИО. ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ
        - Господа, - голос премьера дрожал. - Каквы знаете, запоследние дни понашей территории был дважды нанесён удар неизвестным оружием. Сегодня мы узнали, чтоэто заоружие. Прямо натерритории парка, здесь, рядом сдворцом, упала русская ракета. Хвостовая часть после падения самоликвидировалась, видимо, длятого, чтобы мы несмогли разобраться, какустроено это оружие. Ноголовная часть уцелела. Вместо боевого заряда там оказалась капсула спосланием. Вотэтим, - премьер потряс ввоздухе листом бумаги. - Позвольте мне зачитать ультиматум коалиционных сил…
        Послание небыло длинным. Ксчастью. Потому что каждое слово било, какпощёчина.
        - …Теперь вы знаете, чтоунас есть оружие огромной разрушительной силы, иесть средства его доставки. Мыможем начать бомбардировку Японии, неопасаясь ответного удара. Условия капитуляции вам известны. Наразмышление вам даётся 48часов, начиная с10 - 00 потокийскому времени сегодняшнего числа.
        Через 36часов Япония капитулировала.
        19-СЕНТЯБРЬ-44
        АНАПОСЛЕДОК ВАМ СКАЖУ…
        Река заметно остыла. Напалубе резво пенящего обские воды катерка было откровенно холодно, нопассажиры спускаться втрюм неспешили. Ольга, ёжась подбушлатом, дёргала Глеба:
        - Тыже обещал, что«вон затем поворотом», игде?
        - Значит, заследующим, - безособой уверенности вголосе отвечал Глеб. - Незабывай, яже здесь сто лет небыл.
        Однако наэтот раз слова прославленного маршала оказались пророческими. Лишь только катерок прошёл поворот, всечетверо дружно вытянули вперёд руки:
        - Вон!
        - Воттам!
        АГлеб ещё идобавил:
        - Яже говорил.
        Кберегу причалили метрах вдвухстах выше нужного места, вустье небольшой речушки, иботам, гденадо, никто пока лестницу сяра кпляжу несоорудил. Впрочем, поклажу высоким гостям тащить насебе непришлось. Роль мулов безропотно исполнили бравые моряки скатера. Ониже расчистили место ближе кберегу, установили две палатки, стол соскамейками имангал, после чего были смиром отпущены Абрамовым:
        - Спасибо, ребята, дальше мы сами.
        Вечерело. Четверо вбушлатах выстроились накрутом яру инаблюдали затем, каксолнце надругом берегу цепляет верхушки сосен. Ивот он миг, когда вода вреке нанесколько минут окрашивается вмалиновый цвет.
        - Ну,всё - провозгласил Глеб, - Пошли кстолу. Шашлык, судя позапаху, доходит, накатим пока попервой, таксказать, впреддверии.
        - Автот раз дошашлыка унас была чушь, помните?
        - Нукакзабыть Шефа состерлядкой вруках, которую он вмгновение ока превратил вотменное лакомство, - кивнул Глеб, итолкнул локтем жену. - Помнишь?
        - Ато! - подтвердила Ольга. - Ипрото, какты поначалу есть нехотел, тоже помню. Гдетвой браконьер, Миша?
        Ответить Жехорский неуспел. Раздалось деликатное покашливание, изнаползающей тьмы кстолу шагнула знакомая фигура. Командир катера держал вруках две приличного размера стерлядки:
        - Этовам отвсего экипажа. Отчистого, таксказать, сердца. Ужнепобрезгуйте.
        Вответ ему был дружный хохот, который вконец смутил речного волка, нокнему уже спешил Ежов сдвумя бутылками отборной водки вруках.
        - Примем ваш подарок сблагодарностью, - сказалон. - Нотолько, чур, ивы отнашего подношения неотказывайтесь.
        Совершив обмен стерляди наводку впропорции один кодному, стороны расстались вполне довольные друг другом.
        Через полчасика разомлевшая Ольга произнесла:
        - Иместо тоже, ивремя года, иводка, считай, таже, ичушь, ишашлык. Домиков, правда, нет, ифонаря, сидим прикостре, какдикари…
        - Айнмомент!
        Ежов вскочил сместа иметнулся кпалаткам. Через несколько секунд трапезу осветил довольно мощный прожектор. Ольга, которой свет ударил прямо влицо, прикрыла глаза рукавом бушлата.
        - Ёшкин каравай, направь его как-нибудь по-другому! - воскликнулаона.
        Ежов повернул прожектор:
        - Такнормально?
        - Нормально, - подтвердила Ольга. - Ятак понимаю, сюда скатера нетолько свет, ноителефон протянули?
        - Угадала, - кивнул вернувшийся застол Ежов. - Ну,раз свет есть, будем фотографироваться? Мужики - СТРОЙСЬ, Оля бери фотоаппарат!
        Иопять, какмного лет вперёд, впохожем нафонарный свете выстроились три подвыпивших мужика истали корчить забавные рожи. Ольга внезапно опустила камеру:
        - Погодите!
        Ёрш, Васич иШеф перестали кривляться иуставились нанеё.
        - Авдруг всё повторится?
        - Чтоповторится? - переспросил Глеб.
        - Всё. Янажму наспуск, сработает вспышка, прозвучит колокол, инас, того, назад…
        Лица мужчин сделались серьёзными.
        - Чёрт, - помянул нечистого Ежов. - Обэтом я инеподумал…
        - Неври, - тихо сказал Жехорский. - Мыведь все обэтом думали, когда сюда ехали.
        - Ядумал, - подтвердил Абрамов, - новозвращаться несобирался. Считайте, чтоя вас провожал.
        - Кого этовас? - проворковала Ольга, подойдя кмужу состороны пустого рукава.
        - Их, - пояснил Глеб - Ерша иШефа.
        - Яне, япас, - отгородился руками Ежов. - Проколокол соврал, грешен, думал я онём, окаянном, новозвращаться несобирался.
        - Эточтоже получается, - сказала Ольга, глядя наМихаила, - это мы тебя провожаем?
        - Незнаю, ребята, - покачал тот головой, - ничего незнаю. Асчего, собственно, всерешили, чтонепременно прозвучит колокол?
        - Такмы свою миссию вроде выполнили, - сказал Абрамов.
        Установилось долгое молчание, которое прервал решительный голос Ежова:
        - Чему быть, того неминовать. Оля - напозицию, мужики - товсь!
        Иопять Ольга опустила аппарат.
        - Перестаньте корчить рожи, - негромко попросилаона. - Честное слово, тактолько страшнее.
        Такона их исфотографировала. Троих друзей, которых чужая воля забросила вэтот мир длявыполнения очень важной задачи. Иполучились они наснимке очень серьёзными. Иничего неслучилось. Никто изних колокола неуслышал. Пришлось жить дальше…
        Жехорский Михаил Макарович (Шеф), после того, какоставил пост Госсекретаря СССР, работал вмеждународной комиссии посозданию ЕС - сначала Европейской Солидарности, апотом иЕвропейского Совета.
        Ежов (Ершов) Николай Иванович (Ёрш) продолжил трудиться напосту председателя КГБ СССР.
        Абрамов Глеб Васильевич (Васич) с1945года перешёл наслужбу ввойска ООН, гдеработал вдолжности начальника штаба международных сил.
        Абрамова Ольга Владимировна (Ведьма) после выхода вотставку работала вобщественных женских организациях.
        Такони все ижили, пока несостарились…
        КОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЙ КНИГИ