Нить вечной судьбы Павел Андреев
        Напряженность на планете Естар достигает точки кипения, когда восемь стран объединяются для полномасштабного нападения на Лострад, девятое и самое могущественное государство на планете. В этом загадочном мире, полном конфликтов, все внимание сосредоточено на командирах Лострада, которые должны усердно готовиться к неминуемой войне, нависшей над обширным континентом. Интриг, мистики и опасностей добавляют таинственные адепты Северного Ордена, обладающие невероятными способностями, превосходящими человеческие пределы. Они демонстрируют невиданную скорость, двигаясь быстрее самого звука, а также проявляют удивительную силу и ловкость. Исход надвигающегося конфликта зависит от их необыкновенных способностей. Среди рисующихся линий сражений откроется царство непревзойденной красоты и изумления. От раскидистых лесов и величественных гор до сверкающих городов и древних руин. Естар - это место, которое пленит сердце каждого, навсегда отказываясь его отпускать.
        Павел Андреев
        Нить вечной судьбы
        Предисловие
        В астральных просторах, там, где время не имеет начала и конца, тянется нить вечной судьбы. Она - как тончайший звук, эхо в Вечности, струна, вибрирующая в бескрайних эфирах.
        Эта нить не имеет начала и конца, она лишь переплетает вселенные и миры, как мантия загадочной волшебницы. Сквозь петли и изгибы, она распутывает загадки, как ветви древа судьбы, и каждое ее движение - это зов из далеких эпох.
        Все, что существует, связано этой нитью, ибо она - искусное ткачество времени и пространства. Мудрые астральные наблюдатели читают в ее узорах послания, сплетенные загадками Мироздания, и слышат шепот эха, которое пронзает сквозь миры и ведет в бескрайние дали.
        Тот, кто умеет слушать этот шепот, может раскрывать тайны, заключенные в звуках Вечности, и понимать ее волшебство. Он становится частью этой вечной симфонии, в которой каждая нота - это история, каждая петля - это судьба, и каждое эхо - это воплощение энергии Мироздания.
        Пролог
        Здравствуй, мой дорогой друг… хотя… мы пока не знакомы, и, возможно, даже не станем друзьями. Учти, мне все равно кто ты, как выглядишь, в кого или во что веришь и даже без разницы из какого ты уголка света. Ведь Смерть не делает различий между полом, расой и классом. История, которую я собираюсь рассказать, начинается там - где умирает жизнь, и рождается смерть. Прошу тебя только об одном: забудь обо всех своих заботах и погрузись в мой долгий рассказ.
        Хочешь спросить кто я такой? Единого ответа у меня не найдется. Я не живой, ни мертвый. Я бессмертен, но могу умереть. Проще сказать, что я всего лишь помощник, который любит чай. Нет. Не пить… а делать. Могу тебя заверить, что чуть позже и я появлюсь в этом незабываемом приключении. Какая у меня в нем роль? Вообще никакой, хотя, если призадуматься, то, пожалуй, центральная. Ведь именно мне выпала такая честь, пересказать его от начала и до конца, в малейших подробностях.
        Не имеет значения с какого момента пересказывать эту историю, ведь все ее нити повествования тесно переплетены между собой. Пожалуй, точкой отсчета в этой хронике я выберу планету Ест?р. Ах, Ест?р, если бы ты только видел его… честно говоря, я сам-то наблюдал его издалека, но поверь мне, это нечто невероятное. Ест?р внушительную часть времени освещает голубая звезда Ес?ра. Огромные просторы планеты состоят преимущественно из океанов, в центре которых расположен густонаселенный континент. Прозрачные воды ласкают чистейшие пляжи цвета слоновой кости. Климат потрясающе мягкий, с теплой зимой и не знойным летом. Ярко-голубое небо с тончайшими, еле заметными, перистыми белоснежными облаками. Луга окутывает мягкая и нежная, словно свежеприготовленный зефир - белая трава с желтым оттенком. Волнистые холмы гордо демонстрируют свои цветочные украшения, а голубые озера и реки извиваются среди высоченных деревьев, усыпанных листвой завораживающего синего цвета. Яркие краски пейзажей превосходят даже пределы воображения. Уверяю, красочнее ландшафтов не сыскать. И все же это описание - лишь малая часть чудес,
скрытых на землях этой планеты. Ест?р словно создан для человека, но, увы, человек не был создан для него.
        На материке находилось девять стран, говорящих на одном языке. Все соседи многие десятилетия жили в мире и спокойствии, торгуя между собой и обходя конфликты стороной. Но, нужно понимать, что время не стоит на месте и постоянно преподносит непроторенные испытания. Приходят новые люди, неся за собой перемены. Меняются короли, а вслед за ними эпохи.
        Подумай, что связывает между собой: случайно сорванный тобою цветок, с намеренно выпавшей снежинкой в северных горах? Все эти действия сказываются лишь на тебе или на всех? Как влияет на нас то, что происходит в другом мире? Ответь, что ты знаешь о мироздании и о самом себе? По общему правилу ты был сотворен или появился из пустоты? А что было до нее? Что такое конец начала и начало конца? Все было, есть и будет не просто так. Мир меняется, почувствуй это. Последний закат все ближе… Нет, думаю этот рассказ стоит начинать не так. Хотя знаешь, дальше ты и сам все поймешь.
        Глава первая. Конец начала или начало конца?
        Над полем битвы возвышается монумент из снега. В воздухе чувствуется приближение зимы, которая притупляет всякое чувство боли или дискомфорта. Отдаленные звуки битвы эхом разносятся по реке, сопровождаемые вспышками молний. Гигантские военные машины лежат в руинах, их следы впечатаны в землю. Ветер свистит, как оборотень, заглушая все остальные звуки. Надежда тщетна в этом пустынном месте, где снежная буря грозит поглотить все вокруг. Снегопад покрывает землю, скрывая кровь и позор, пропитавшие почву. Пока снег продолжает падать, разворачивается последняя глава жизни. Богиня холода и тьмы царит в этом мире, осаждая землю своей ледяной хваткой. Ее сани скользят по снегу, оставляя за собой морозный след.
        На горизонте небес раскрылся свод железных мраков, но блеск серебряной нити остался не отгаданным предвестником своей неминуемой участи. Ни искристые сплавы, ни лезвия из закаленных металлов не могли сдержать неизбежный марш времени. Могущество - лишь мимолетный вздох перед лицом Вечности. Сама земля свидетельствовала о безрассудстве человечества, покрытая шрамами от разрушительных войн и беспечности тех, кто обладал властью. И среди безразличного взгляда холодных глаз забытый голос произносит приговор для всех, открывая безжизненный мир, судьбу, предначертанную каким-то скрытым замыслом.
        Среди обломков и пепельных остатков, раздались слова, но их послание ушло незамеченным. Ибо какой смысл можно было найти в таком опустошенном мире? Там, где когда-то стояли величественные города и благородные королевства, теперь лежат лишь остатки того, что когда-то было, забытые и проклятые. Глыбы разрушенной тьмы зияют бездонной пропастью, руины некогда процветающих городов теперь не более чем забытые некрополи.
        В вихре войны, равно как и в других сферах жизни, укрыться от судьбы не дано. Оно ускользает в тех мгновениях, когда живые вступают в схватку с самими собой и своими страстями. Континенты содрогаются под громом катапульт и требушет, обрушивая на землю дождь смерти и разрушений. Громкий взрыв раскалывает воздух, огненная вспышка усеивает землю и затмевает звезды. Но даже среди руин земля остается непоколебимой, ненаписанным полотном, ожидающим штрихов божественной руки. Молчание ветвей кладбища носит в себе величественное внимание к настоящему моменту: сущность обращается в прах, и становится одной с пылью. Сквозь безрадостность космоса Боги смерти, созданные из энергии Мироздания, мчатся вперед, свидетельствуя о бесплодной пустоте опустевшей вселенной. Неумолимое движение времени неустанно кружит и перемалывает годы и воспоминания. Огонь войны поглотил все, что было драгоценным, и планеты заснули в покрывале тьмы и снов, оставив лишь засушенные просторы, мир, застывший в тисках вечной зимы. Ямы и трупы, развалины и бесконечная бездна тьмы. Тишину нарушал шум ветра, шелест листьев и тихий шепот
давно ушедшего мира.
        Но даже среди руин остался один хранитель, сердце которого было таким же холодным, как и окружавшая его атмосфера. Последний из своего рода, обремененный знанием, которое никто не услышит. Ибо творение пережило творцов, и мир будет дремать вечно, безжизненной оболочкой, дрейфующей в пустоте.
        Глава вторая. Воспоминание из будущего
        Под покровом темного и тревожного вечера над местностью стелился жуткий туман, его присутствие было густым и удушающим. В воздухе витал необычный, тошнотворно-сладкий аромат, усиливающий тревожную атмосферу. В небе висел покров цвета глубокого индиго, переплетенный с извилистыми вихрями темно-фиолетовых и черных облаков, которые колыхались на ветру. Земля была покрыта ковром из фиолетовой травы и листьев, что придавало пейзажу неземное очарование. Вдалеке горела яркая голубая звезда, отбрасывая сияние, пронизывающее все вокруг. Атмосфера была одновременно прекрасной и пугающей, завораживающей и отталкивающей. Ощущалось чувство растерянности и напряжения, словно сам мир ждал, что что-то произойдет. Краски мира были приглушенными, как будто они прятались в страхе перед надвигающейся битвой.
        В этот напряженный момент двое молодых людей стояли напротив друг друга, их присутствие сопровождалось лишь ритмом дыхания и шелестом листвы. Неподвижные, они оценивали друг друга, готовые в нужный момент нанести удар.
        Один из них стоял во весь рост с уверенной осанкой, его лицо было скрыто под капюшоном. Драпировка ткани облегала его голову, отбрасывая глубокие тени на черты лица. Фасад загадочности скрывал его мысли, изредка приоткрывая проблески света, пляшущие в его светящихся голубых глазах, напоминающих звезды, мерцающие в ночном просторе. Капюшон замер как стена между ним и миром, защищая его личность от посторонних глаз. Он словно стал единым целым с тенью, лишь шепот присутствия, фантом, мелькающий в темноте. Затейливая серебряная вышивка, украшавшая его плащ, повторяла контуры буквы "А", тонко мерцая в тусклом свете. Блестящая ткань черного оттенка переливалась и волновалась, как прилив и отлив океанских волн. Его глаза, пронзительные и холодные, непоколебимо смотрели из бездны, излучая расчетливый и непреклонный взгляд. В нем чувствовалась какая-то потусторонность, как будто он не принадлежал этому времени или месту. Он был фигурой, окутанной тайной, предвестником смерти и разрушения, силой, с которой нужно считаться. Он излучал чувство отрешенности и отстраненности, как будто ничто в этом мире не
могло его тронуть. Несмотря на молодость, он держался с серьезностью опытного воина, готового принять любой вызов, который встанет на его пути. Было ясно, что это человек, который многое повидал, многое пережил и знает, как выжить в мире, часто бывающим жестоким и неумолимым.
        Напротив него находился устрашающий Ка?ль с непредсказуемым характером. Владея самой сущностью Хаоса, он олицетворял собой молодого человека, внешность которого отражала ту необузданную силу, которой он обладал. Его длинная, дикая грива, украшенная поразительным эффектом черно-красного омбре, беспорядочно спадала каскадом, перекликающимся с оттенками его зловещих доспехов. Глаза Каэля, пронзительного огненно-красного оттенка, излучали неземное сияние, намекая на глубину живущих в нем неукротимых способностей. Бледная кожа подчеркивала резкий и угловатый лик, олицетворяя его загадочную натуру. Редкие доспехи Каэля отличались яркими красными акцентами и извилистыми узорами, казалось, что они меняются и извиваются по собственному желанию. Сложные гравировки на доспехах изображали хаотические сцены разрушения и созидания, давая возможность заглянуть в бурное царство, откуда он был родом. Витое металлическое ожерелье, украшенное красным драгоценным камнем, светилось потусторонней аурой, усиливая его способности, пропитанные Хаосом. От вида меча Каэля, вложенного в красные ножны и увенчанного черной
рукоятью с грозными шипами и остриями, по спине у всех, кто его видел, пробегали мурашки. Оружие, известное под названием "Кровавый жнец", имело клинок, выкованный из темно-красного металла, который, по легенде, был рожден из крови павших воинов. По преданиям, с каждым ударом меч вбирал в себя жизненные силы жертв, придавая силу своему владельцу. Затейливые красно-черные гравировки, руны и символы, украшавшие его поверхность, символизировали Хаос и разрушение, отражая смертоносную природу этого оружия.
        Сила Хаоса Каэля проявлялась в темной, клубящейся энергии, которая исходила из его тела, изгибая и скручивая материю реальности вокруг него. Искры молний время от времени плясали среди этого буйства. Под его ногами дрожала сама земля, пытаясь сдержать мощь его непреодолимой силы.
        - Покончим с этим, - заявил загадочный молодой человек, лицо которого было скрыто таинственной пеленой. Он обхватил руками рукояти двух мечей, и вокруг них затрещала энергия звездного света. В яркой вспышке кобальтово-синего цвета он с быстротой выхватил оба одноручных меча. Когда мечи были обнажены, их гармоничное пение разнеслось по всему полю, перекликаясь с потусторонней мелодией. Каждый меч представлял собой произведение изысканного искусства: лезвие было разделено посередине, одна половина была черной, другая сверкала чистотой белого цвета. На рукояти, выполненной из поглощающего свет темного металла, виднелись замысловатые узоры, похожие на нити астральной энергии. Клинки излучали тонкое завораживающее свечение, а черный и белый цвета были пронизаны уникальной астральной силой. Белые сегменты сверкали, как небесные звезды, а черные излучали манящую тьму, подобную вращающейся галактике.
        С яростным криком Каэль бросился вперед, и его черно-красный меч с силой прорезал воздух. Незнакомец в капюшоне с ослепительной скоростью парировал удар. Их мечи сцепились, образовав впечатляющую вспышку искр, окрасившую поле боя в яркие цвета. В темнеющем небе появились красные, сиреневые и голубые вспышки, отбрасывающие тени на лиловую траву и листья. По воздуху пронеслись ударные волны, и гулкое эхо столкновения разнеслось по всей округе. Их неподвижные взгляды были устремлены друг на друга, и каждый был полон стремления одержать победу. Они танцевали в завораживающем и разрушительном дуэте, их мечи сталкивались и резонировали с громовой силой. От интенсивности их поединка сотрясалась и трескалась земля под ними, а их мощные энергии вибрировали в воздухе. Скорость их движений превышала скорость звука.
        Поле боя превратилось в завораживающий калейдоскоп красок: мечи пронзали воздух, оставляя за собой шлейф из красных, сиреневых и голубых цветов. Атаки Каэля были силой, с которой приходилось считаться, - яростные, непредсказуемые, разящие со всех сторон с поразительной скоростью и мощью. Незнакомец в капюшоне, напротив, демонстрировал неподражаемую грацию, владея парными мечами с идеальной синхронностью, превращая каждый удар в смертельный танец. Клинки, пропитанные межзвездной силой, оставляли за собой небесный след из звездной пыли, которая мерцала даже в тусклом свете, наполняя воздух мистическими оттенками белого, фиолетового и других чарующих цветов. Над головой юноши, Ес?ра сияла усиленным блеском, словно сам космос был согласован с каждым его движением. Когда их мечи сталкивались снова и снова, в воздух взлетали искры. Хаотическая сила Каэля давала ему непредсказуемое преимущество, но астральная энергия его противника пресекала любые попытки неожиданных углов. От каждого из ударов Каэля астральный юноша ловко уклонялся с неестественной легкостью, искривляясь и смещаясь.
        По мере того как противостояние продолжалось, Каэля охватило тревожное чувство. Казалось, что эфир вокруг незнакомца в капюшоне дрожит и искажается, словно от него исходит невидимая сила, которую невозможно постичь. Это свидетельствовало о необыкновенных способностях астрального воина, раздвигающих границы самой яви. Каэль понимал всю серьезность ситуации: нужно было поскорее закончить бой, пока астральная сила не захлестнула его. Собрав всю свою волю, он напитал меч трещащим Хаосом, сравнявшись по интенсивности с астральной силой противника.
        Столкновение их сил увеличилось, поле боя превратилось в арену невиданной мощи, где астральная энергия и Хаос столкнулись в катаклизме. Бойцы обменивались ударами с потрясающей скоростью, демонстрируя свое мастерство и свирепость. Вдохнув хаотическую силу, Каэль выпустил поток темной энергии, направив на своего противника бесплотный вихрь теней. Однако астральный воин быстро среагировал, создав барьер из сияющего света, сотканный из лучей звезды. Благодаря точной и плавной технике незнакомца на мечах, Каэлю было трудно удержаться на ногах. При каждом парировании и выпаде по воздуху прокатывались волны астральной способности - невидимая сила, приводящая в движение удары астрального воина. Его клинки двигались с призрачной скоростью, со смертельной точностью нацеливаясь в грудь Каэля. Но хаотический клинок Каэля набирал силу, отражая каждую атаку неистовым и неуступчивым шквалом стали. Несмотря на напряжение мышц, Каэль не сдавался, полный неустрашимости продолжать сражение.
        Каэль почувствовал резкий толчок боли, пронзивший его руку, когда он блокировал очередной удар противника. Лезвие глубоко вонзилось, пробив доспехи и разрезав плоть под ними. Ка?ль стиснул зубы и попытался пересилить боль, но она не была похожа ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Агония пронеслась по руке Каэля, мучительное жжение, поглотило его изнутри. Казалось, будто в его вены влили раскаленные угли. Несмотря на сильную боль, Каэль не сдавался, его рука дрожала, сжимая меч. Пот, выступивший на лбу, застилал зрение, но он продолжал наступать, не желая терять бдительности перед этим загадочным противником.
        Собрав все силы, Каэль бросился вперед, но незнакомец в капюшоне оказался слишком быстрым и без труда уклонился от удара. Каэль сделал еще один стремительный выпад, но натолкнулся на изящный блок. Фигура в капюшоне оставалась невозмутимой, ее движения свидетельствовали о мастерстве и самообладании. Несмотря на нехватку сил, Каэль продолжал настойчиво искать уязвимое место. Внезапным всплеском планетарной мощи незнакомец отбросил Каэля назад. Его конечности отяжелели и не слушались, словно застряв в море патоки. Движения незнакомца оставили в воздухе след голубой энергии, потрескивающей от электричества. Каэль пытался вернуть контроль над своим телом, сердце колотилось в груди.
        Задыхаясь, Каэль собрался с силами и опираясь на руку, поднялся на ноги. Мысли его метались, пытаясь разработать стратегию победы над грозным противником. Среди затяжного дыма и пепла он заметил движение. Постепенно появилась фигура, в свете которой блеснули мечи. Каэль закрыл глаза и подключился к источнику хаотической энергии внутри себя. Когда он открыл глаза, мир превратился в переплетающиеся оттенки темно-красного цвета - проявление высвободившегося хаоса. По телу пронесся всплеск необработанной силы, наполнивший его почти первобытной мощью. Хаотическая энергия потекла по венам, наполняя его новой силой и бодростью. В ярости он бросился на астрального воина, его движения не укладывались в рамки человеческих возможностей. Астральный воин, не останавливаясь, ответил шквалом астральных взрывов, от которых Каэль ловко уклонился. Поединок усиливался, их сила изменяла форму поля боя, оставляя за собой след разрушений. Деревья были выкорчеваны, камни разбиты, земля содрогалась от их ярости. Но они не отрывались от схватки, их умения и энергия сталкивались в ослепительной демонстрации силы и блеска.
        Несмотря на равные силы, незнакомец в капюшоне демонстрировал превосходство в технике и контроле. Его астральные вспышки озарили поле боя, словно миниатюрные звезды, осветив их ожесточенную схватку сияющим блеском. Хаотические силы Каэля, хотя и были грозными, но не обладали той тонкостью и точностью, что астральная трансцендентная сила его противника. Каэль чувствовал, что постепенно отступает назад, его защита прогибается под неумолимым натиском. Каждый из воинов использовал все имеющиеся в его распоряжении способности. Каэль вызвал кипящее инферно хаотической энергии, пытаясь поглотить астрального воина, который умело защищался собственным барьером. В ответ астральный воин обрушил на Каэля поток чистой космической эссенции, отчего тот рухнул на землю.
        Оба бойца упорствовали, не желая уступать ни пяди. Доведенные до предела, они стали проявлять признаки истощения. Их дыхание стало сбивчивым, так как они изо всех сил старались сохранить свой бешеный темп. Но оба воина демонстрировали непоколебимую волю к победе, не давая противнику ни минуты передышки. Это была битва, которая войдет в историю не только, как свидетельство силы двух молодых людей, осмелившихся бросить вызов пределам возможного, но и как истинное свидетельство силы человеческого духа. Каэль вызвал из царства Хаоса темных сущностей, но столкнулся с тем, что их разрубили на части лучи чистой энергии астрального воина. Тело Каэля содрогнулось от высвободившейся силы взрыва Хаоса, а из его душевного ядра вырвался всплеск Хаоса. Первобытный крик разорвал воздух, сопровождаемый взрывом необузданного Хаоса. Энергия вырвалась наружу с такой мощью, что близлежащие скальные образования рассыпались, окутав Каэля облаком пыли и обломков.
        Среди этого хаоса безудержная энергия Каэля начала разрушать окружающую среду. Каэль выпустил импульс Хаоса. Подобно ударной волне, импульс пронесся по воздуху, застигнув астрального воина врасплох и сбив его с ног. Воспользовавшись моментом, Каэль бросился вперед, его клинок Хаоса пульсировал грозной энергией. Но рефлексы астрального воина были необычайны: он стремительно телепортировался за спину Каэля и нанес ему удар астральной способностью. Сила удара была огромной, но броня Хаоса Каэля защитила его от большей части удара. В ответ Каэль выпустил волну Хаоса, направив ее на астрального воина. Однако находчивый противник ответил манипуляцией астрала, управляя энергией, чтобы создать мощные порывы звездной пыли, которые рассеяли волну.
        - Этого недостаточно! Если я хочу победить, я должен отдать все, что есть! - думал про себя Каэль. Он знал, что ему придется копнуть глубже, выйти за пределы своих возможностей, если он хочет победить своего противника. - Я никого не подведу. Я покажу им силу Хаоса! Силу моей воли! Я заставлю их всех сгореть в агонии Хаоса! Я заставлю гордиться собой. Я отдам все, что у меня есть, и даже больше! Я не буду сдерживаться! Я не буду колебаться! Вот оно! Последняя битва! Момент, которого я ждал! И я не отступлю! Я не сдамся! Не сейчас! Никогда! Я владыка Хаоса, и я выиграю эту битву! Ради себя. Ради своего господина! Ради будущего этого и всех миров… Больше! Еще больше энергии!
        В горниле битвы по венам Каэля пронесся всплеск энергии мироздания. Он знал, что за победу придется заплатить, и готов был заплатить сполна. Какофония поля боя не шла ни в какое сравнение с бушующей внутри него стихией. Он принял силу Хаоса, полностью отдавшись его капризному танцу. Мощь его душевного ядра высвободилась, смешавшись с хаотической энергией, определявшей само его существование. В этом гармоничном слиянии Каэль вышел за пределы смертных границ, став проводником первобытной частици мироздания. Его глаза полыхали интенсивным красным светом, отражая инферно его внутренней силы. С каждым вдохом он набирал несметную силу, превращаясь в бушующий шторм потенциала. Время замедлилось. Темно-алые энергии хлынули наружу, разрывая саму ткань реальности. Земля затряслась под ногами, и ударная волна разрушения хлынула во все стороны, уничтожая все на своем пути. Пыль и обломки закружились, как хаотические духи, попавшие в водоворот разрушения. Разверзшийся Хаос внушал одновременно благоговение и ужас, демонстрируя безграничный потенциал души, не скованной никакими ограничениями. В этот момент Каэль
превратился в живое воплощение необузданной мощи, в силу Хаоса. Небо над головой отражало бурю, в которую он превратился, отражая масштабы его высвободившегося импульса. Каэль стал не простым смертным, а предвестником Хаоса, способным изменить судьбу миров. Набравшись решимости, Каэль выпустил поток хаотической энергии, неся разрушения во все стороны. Его тело содрогнулось от боли, и он издал леденящий кровь крик, выпустив на поле боя апокалипсис Хаоса.
        - Сила Есуры. Астральная конвергенция, - среди бурного столкновения космических сил из-под капюшона раздался голос, резонирующий с каденцией, не подчиняющейся самой природе. Этот голос глубокий, как океан, гладкий, как шелк, спокойный, как цветущий сад, безмятежный, как тихое озеро, чарующий, как сказка, успокаивающий, как колыбельная песня и нежный, как летний ветерок. Эта загадочная фигура, астральный воин, непримиримо стояла среди Хаоса, собирая астральную энергию, словно дирижер, оркеструющий потустороннюю симфонию. Он зарядил свою высшую способность, астральную конвергенцию, собрав всю астральную энергию в округе в одну точку. Его тело мерцало и переливалось, когда он отчаянно пытался защититься от хаотического натиска. Межзвездная мощь слилась в ослепительно яркую сферу, пульсирующую силой. С фундаментальным спокойствием астральный воин запустил сферу чистой космической энергии в Каэля. Сфера взорвалась от сопряжения со сверхновой хаоса, выпустив мощную волну астральной энергии, которая поглотила все на своем пути.
        - Сила Есуры. Астральное сияние, - произнес молодой человек, крепко стоявший на ногах. Соединив свое тело с астральной энергией и превратившись в возвышающееся богоподобное существо. Набравшись сил, он ринулся вперед. Каэль увидел его приближение и снова поднял свой меч, но юноша был готов. Он вызвал астральный поток энергии, от которого Каэль отлетел назад, а его меч со звоном упал на землю. Каэль пытался защищаться, но удары противника были слишком быстрыми и точными. Наконец, молодой человек нанес последний, сокрушительный удар, от которого Каэль пролетел по воздуху проломив своим телом несколько фиолетово-белых стволов деревьев, а его тело с тошнотворным стуком упало на землю.
        Когда пыль осела, молодой человек в черном плаще, на котором была изображена буква «А» стоял победителем, задыхаясь от напряжения, его тело сотрясалось от усилий, затраченных на столь мощную атаку. На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая тяжелым дыханием таинственного незнакомца в капюшоне. Он осторожно подошел к упавшему Каэлю, готовый к любому признаку движения. Но его не было. Неподвижность Каэля жутко контрастировала с той яростной энергией, которую он излучал во время боя. Астральный воин выиграл, но ценой больших усилий. Его руки пульсировали от боли, напоминая о том, как тяжело далась ему битва. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, молодой человек не мог почувствовать тяжесть своих мыслей. Он шел по полю, его шаги были медленными и обдуманными, пока он пробирался к возвышающимся вдали горам. Огромное поле перед ним виделось бесконечным, как и пустота, которую он ощущал внутри себя. Он шел медленно, каждый шаг тяжким бременем ложился на его душу. В его голове пронеслись воспоминания о битвах, в ушах звучали звон мечей и крики умирающих. Когда астральный воин двигается, капюшон следует за
ним, мягко покачиваясь при каждом шаге. Как будто сама ткань живая, продолжение его существа.
        - Все кажется бессмысленным, бесцельным и лишенным какого-либо истинного значения. Жизнь быстротечна, а жертвы войны кажутся бесконечными. Я видел, как бесчисленное количество людей приходило и уходило, сменяясь другими, которых неизбежно постигнет та же участь. Я был тем, кто приносил смерть, на моих руках сотни и сотни жизней. И ради чего? В чем смысл всех этих разрушений и потерь? Ответ - ни в чем. Нет ни смысла, ни значения, ни цели. Зачем мы сражались? Все мои друзья в прошлом. Они все ушли, потому что мертвы. Холодность и безразличие, которые когда-то отталкивали меня, теперь кажутся единственным способом выжить в этом жестоком мире. Раньше я осуждал Ад?йна за его бесчувственность, черствость и отстраненность. Но теперь, пройдя свой собственный жестокий путь, я понял его. Теперь я вижу, что это необходимый защитный механизм. Когда ты видел так много смертей, ты не можешь позволить себе ощутить всю тяжесть каждой потери. Это раздавит тебя. Холодность и апатичность стали моими постоянными спутниками в этом мире неразберихи. Когда-то я думал, что у всего должна быть цель, причина жизни. Но
теперь я вижу, что это не так. Иногда вещи просто есть. И я должен научиться принимать этот факт, как бы трудно это ни было.
        Он продолжал идти к горам, тяжесть его мыслей и бремя его поступков тяготили его. Его охватило чувство покорности, осознание того, что Вселенной безразлично его существование и борьба человечества. У него не было другого выбора, кроме как принять это и продолжать идти к неопределенному будущему.
        Глава третья. Северный Орден
        Три года назад.
        - Королева, король Т?рмак прибыл, - объявил мужчина, чье лицо было скрыто под синим капюшоном с серебристой окантовкой.
        - Пригласите его сюда, - распорядилась молодая обладательница бело-голубых, обжигающих нутро своим холодом глаз.
        В серый и мрачный главный зал Северного ордена вошел молодой Т?рмак. Однако вместо королевского приема его ждали сотни озлобленных и ожесточенных взглядов адептов. Адепты были сверхлюдьми или, как называли их другие жители Ест?ра - не люди, а звери в человечьем обличии. Они обладали сверхчеловеческой силой, скоростью, выносливостью, реакцией и осязанием. Их восприятие пространства и времени, и невероятнейшая способность ловко манипулировать своим телом в этих физических моделях - выходили за рамки понимания обычных людей. За ними сложно уследить человеку с обыкновенными рефлексами. Помимо прочего органы чувств адептов были обострены до невероятного уровня. Одежду, снаряжение и оружие адепты делали для себя самостоятельно, вдыхая в них частичку своей энергии. Таким образом все перечисленное выдерживало колоссальные нагрузки и мощности.
        Отличить адепта от остальных было просто - достаточно посмотреть ему в глаза. Голубые радужные оболочки глаз адептов вращались по часовой стрелке или против нее, что свидетельствовало об их силе. Те, у кого радужка вращалась по часовой стрелке, были элитой, грозными воинами, но это была редкая порода. Адепты, обладающие радужками вращающимися против часовой - были не столь сильны и быстры, как их собратья, ведь время пошло против них и обделило своей разрушительной мощью. Ах, время - самая странная вещь из всех. Это самый главный преступник и самый главный скептик, который рано или поздно, все поставит под сомнение, всегда доказывая обратную реальность происходящего.
        - С какой целью нас посетил владыка Пру?на? - спросила королева адептов, с царственной выправкой, подобающей ее величественному трону.
        - Я прибыл сюда, чтобы предложить союз между Пруаном и Северным Орденом, - с достоинством ответил Т?рмак с горящими изумрудными глазами, качнув своими аккуратно завитыми кудрями черного цвета. - Моя цель двояка: соединить наши королевства в брачный союз и освободить ваш народ из заточения, и я прошу поддержки адептов в этом деле.
        Прозвучало красноречивое молчание, а следом за ним звонкий хохот голубоглазых обитателей Северного Ордена, одетых в бело-голубые одеяния.
        - Молчать! - скомандовала королева Лер?та. Грозные воины, как один, синхронно замолчали, признавая власть своей госпожи. - Вы проделали весь этот путь к нашим холодным скалам и бесплодным вершинам, чтобы предложить недостижимое? Мы не можем покинуть эти земли, пока все девять государств единогласно не предоставят свои печати.
        - Этого и не нужно, есть иная возможность вызволить вас из многовекового плена, - промолвил Тормак и сделал уверенный шаг вперед. - Арл?н, зайди сюда.
        В зал зашел высокий, крепкий, светловолосый Арлон. Все адепты чувствовали, как от него исходит безумная сила. Воздух в помещении начал содрогаться, а пол под ногами вибрировать. Арлон обладал интригующей особенностью: в правом глазу у него была одна радужка, в левом - две, и все они вращались по часовой стрелке, завораживая синим оттенком.
        - Синеглазый? Быть того может. Адепт королевской крови… Я думал, они ушли в историю, - переговаривались между собой адепты Северного ордена.
        - Др?ус, можешь проверить его? - посмотрев на своего седовласого советника, изрекла Лер?та.
        - Тут и так все очевидно, моя госпожа, но раз вы просите, - ответил Дреус. Он подошел к Арлону, моргая три раза в секунду, и обвел его проницательным взглядом. - В его жилах без сомнений течет истинная кровь Есуры, - ходя вокруг Арлона приговаривал голубоглазый Дреус. - Очень могучий молодой человек, он сможет нас отсюда вывести, и мы без сомнений пойдем за ним. Только чего он хочет взамен?
        - Я освобожу вас, как и обещал король Тормак. В обмен на это вы должны беспрекословно выполнять все его просьбы, - раздался бархатный голос Арлона. - Кроме того, я соберу грозное войско, не менее двухсот воинов, и завтра мы вступим в бой с лостр?дцами.
        Поздней ночью несколько сотен адептов покинули Черную крепость.
        Черная крепость - мрачное, угрожающее, грозное, массивное и внушительное сооружение, отбрасывающее длинную тень на окружающие горы. Говорят, что она построена на древних руинах, а черный камень, из которого возведены стены, по слухам, был добыт из недр земли. Стены настолько высокие и толстые, что, кажется, касаются неба, и украшены внушительными башнями и зубчатыми крепостными стенами, которые служат наблюдательными пунктами для стражников. Голубая дымка усиливает неземную и зловещую атмосферу, окутывая вершины и склоны гор, делая их почти потусторонними. Поговаривают, что туманная голубая дымка, окутывающая горные хребты, является результатом действия магии или других сверхъестественных сил, и что крепость защищена темными заклинаниями, которые держат заключенных в ловушке в ее стенах. Несмотря на мрачную репутацию, Черная крепость овеяна легендами и историями. Одни говорят, что она хранит несметные богатства и секреты, другие утверждают, что это место наказания для злых и проклятых. Независимо от того, правдивы эти истории или нет, одно можно сказать наверняка: Черная крепость - тюрьма в
туманном горном массиве - это место страха, тьмы и тайн, и его лучше избегать любой ценой.
        Глава четвертая. Нити предопределенности
        Атмосфера вечера была насыщенна таинственностью, и Ес?ра нежно ласкала своими лучами поверхность Ест?ра. Под светом угасающего дня, лес преображался в мир между сновидениями, где реальность сливалась с фантазией. Сиреневые и голубые оттенки неба переходили в оттенки черного, а бело-голубые листья деревьев казались призрачными в полумраке.
        В этом загадочном сумраке четыре фигуры, скрытые черными плащами, стояли как стражи в тени. Их плащи были украшены загадочными узорами в форме буквы "А," вышитыми серебряными нитями, которые мерцали, словно отражения звезд в ночном небе. Четыре героя стояли во мраке, тщательно готовясь к предстоящей битве. Несмотря на тьму, их уникальные черты выделялись в этой атмосфере.
        В центре группы стоял Авр?т - пожилой и мудрый командир, сердце этой группы. Его опыт был виден в каждом движении. На его плаще выделялись сложные и изысканные узоры, свидетельствующие о его заслугах и выдающемся статусе. Глаза Аврата, насыщенно синие и полные мудрости, горели огнем лидерства и преданности своим товарищам, когда он взял слово с твердым голосом, отражая лидерский авторитет.
        - ?ури, - начал он, обращаясь к гигантской фигуре с двумя топорами, - возьмешь на себя центр. ?ури: чудовищная фигура, ростом более двух метров, носящий два огромных черных топора с белоснежными лезвиями, сверкающими, словно звезды на ночном небе. Он укутан в черный плащ, который придает его силуэту еще более мрачный вид.
        - ?вин, сторожи ?фена, - продолжал Аврат. ?вин: высокий и густобровый молодой человек с розовыми щеками и мягко-острыми чертами лица. Его густые, волнистые светлые волосы падали на лоб, словно мягкий водопад. Он имел выразительные скулы, гладкий и широкий лоб, длинный и ровный нос, который подчеркивал его пропорции. Самым поразительным внешним атрибутом Авина были его глаза - широко распахнутые и голубые, словно чистейшее озеро, сверкающие интенсивным цветом, будто непроницаемые глубины. Авин носил за спиной полуторный меч, состоящий из двух металлов: белого и черного, украшенный гравюрами и с черно-белым эфесом. Он был самым быстрым адептом на Ест?ре, способным перемещаться настолько быстро, что его движения казались почти неуловимыми. Его нюх был острым, и он мог распознать запахи эмоций, что делало его еще более опасным в бою. Авин не был жестоким, но был крайне смертоносным. Он был способен хладнокровно убивать, но всегда оставался человеком с чистым сердцем и яркой душой.
        Афен: самый молодой и загадочный из группы, лицо Афена было скрыто под капюшоном его плаща.
        У всех глаза обладали голубыми радужками, которые вращались по часовой стрелке, создавая загадочное и уникальное визуальное впечатление.
        - Я возьму Арлона на себя. Его личная цель - не Афен, а именно я, - дополнил Аврат. - ?ури, где они? - спросил он, обращая свои пронзительные синие глаза на монструозного габарита Аури.
        Аури легонько топнул ногой, земля под его ногами задрожала, треснула и запульсировала во все стороны
        - Не больше, чем в десяти минутах отсюда. Человек двести - не меньше, быстро подходят с севера, - раздался из-под черного капюшона грубый, тяжелый, похожий на рык голос.
        - Они сильны? - поинтересовался адепт.
        - Дохляки. Мелкие и слабые как букашки. Мои поросята более грозны, - ответил гигантский Аури.
        - Почему пришли только мы? Может, стоило позвать больше наших? - поинтересовался Афен.
        - Нет. Мы защитники севера, нам и биться, - ответил Аури.
        - Не забывайте, ваша основная задача - защитить Афена, даже ценой своих собственных жизней. Все ли готовы? - спросил Аврат, осматривая лес перед собой.
        - Нет, - с лёгкой иронией прозвучало в ответ.
        - Отлично. Тогда быстро на позиции, - приказал командир небольшого отряда. - И помните, такова наша судьба - жить во лжи, чтобы найти правду.
        Авин и ?фен рванули на юг, мгновенно растворившись в темноте. Аврат обратил свой взгляд на Аури.
        - Как далеко они? - поинтересовался Авр?т.
        - Пять минут, - лаконично ответил ?ури.
        - Приступай, - постно сказал мужчина.
        Аури достал из-за спины два больших черно-белых топора и рванулся вперед, преодолев пятиминутный путь всего лишь за пять секунд. Он ворвался в ряды бегущих оппонентов, разрывая их плоть своими топорами на куски. Воины северного ордена не сразу поняли, что мчится между ними, оставляя бездыханные тела убитых собратьев. Аури одним лишь взмахом забирал то одну, то три, то пять жизней за раз. Он рассекал тела на части и игнорировал любые препятствия, высокие кусты и стволы деревьев, проявляя полное равнодушие к опасностям, исходящим от врага.
        Мрачная, жестокая, колоссальная, неостановимая тень - таким его видели жертвы, которым не посчастливилось пересечься в бою с Аури. Ловко переставляя ноги и контролируя синхронизацию тела, лострадский адепт продолжал размахивать своими топорами, не теряя первоначальной скорости. По всему лесу раздавались ужасающие крики, сопровождающиеся дроблением костей и пузырящейся кровью. За секунды, быстро утекающие сквозь пальцы, словно неуязвимый поток горной реки, Аури успевал совершить десятки движений. Куски ткани и кожаной брони летали во все стороны, сиреневая кровь адептов окропляла кокосового цвета траву.
        Прежде чем Аури ринулся вперед, направляясь в толпу врагов, Аврат отвернулся, закрыл глаза и приподнял капюшон, чтобы укрыть лицо. После мощного рывка, раздался сильный хлопок воздуха, который заставил траву, куски земли, листья и ветви разлететься в разные стороны. Аврат ощутил резкое колебание воздуха, и когда он снова открыл глаза, перед ним, как из ниоткуда, возник Арлон, излучая угрозу, что заставило небо нахмуриться.
        - Ну здравствуй, папа, - с наглой ухмылкой проговорил молодой человек, пристально всматриваясь своими тремя синими радужками на Аврата
        - Тебя сложно не заприметить, - открыв глаза и опустив капюшон, произнес Аврат, крепко сжав рукоять своего клинка. - Зачем все это?
        - Скажи, где мои братья и все это закончится. Ты спасешь много жизней, - пытаясь склонить отца на правильную сторону - на свою, сказал Арлон.
        - Не сказав тебе, где они, я сохраню гораздо больше, - ответил с уверенностью в голосе мужчина.
        - Как же ты не понимаешь. С нашей сверхчеловеческой мощью, могуществом, силой и восприятием, мы подчиним смерть! Оглянись вокруг, отец. Все это исчезнет во времени. Я же могу все изменить и повернуть время вспять. В моих руках целый мир, - с заносчивой улыбкой молвил адепт.
        - Ты думаешь, что твои действия что-то изменят, - утвердительно изрек Аврат.
        - Моя судьба в моих руках, я сам выбираю свой путь. Я не изменю свое прошлое, но волен выбирать будущее, - парировал Арлон.
        - Свобода выбора жизненного пути лишь иллюзия, сын мой. Все давно предопределено за нас, - ответил Аврат пристально смотря на Арлона, ожидая его молниеносную атаку. - К сожалению для нас обоих, монета судьбы преподнесла для тебя не ту сторону.
        - Сторону? Нет… я не хороший, и не плохой. Я другой. Если есть светлое добро и темное зло, то я в полумраке, - гнул свою линию Арлон.
        - Ты игнорируешь почти все моральные и этические устои, - упрекая напротив стоящего Арлона, произнес Аврат.
        - Ты прав, ведь меня никто не остановит. Я пишу правила и их нарушаю.
        Все, что вам дорого, все, что вы цените, все, чем вы дорожите, будет уничтожено мною. Все склонятся передо мной, - заявил Арлон с надменной улыбкой и рванул в сторону Аврата, за секунду оказавшись в шаге от него.
        Авр?т успел лишь моргнуть и подставить свой меч, чтобы парировать удар своего сына. Сталь ударила в сталь, и искры отлетели от клинков. Арлон заносчиво улыбнулся и посмотрел исподлобья в глаза своему отцу. После мимолетной паузы он оттолкнулся от земли, уперся мечом сильнее, подхватил Аврата и побежал вперед, пробивая деревья его телом.
        За считанные секунды преодолев несколько сотен метров, он откинул Аврата от себя. Арлон настойчиво рассекал своим мечом воздух, метко целясь в своего отца. Удары были настолько разрушительными, что вибрация от меча распространялась по всему телу Аврата. Аврат с трудом перенаправлял эту мощь к концам своих конечностей, несмотря на то, что его сын не использовал и половины своей силы.
        - Ты постарел и ослаб, - снизив интенсивность ударов, сказал Арлон. - Помнишь нашу последнюю встречу? Вспомни, как легко ты меня одолел. Я был для тебя игрушкой для битья. Но ты изменился, и я уже не тот. Нам пора двигаться дальше, а потому я прерву твою жизнь, повлияв на твою судьбу.
        - С чего ты решил, что судьба в твоих руках? - блокируя серию ударов спросил уставший Аврат.
        - Потому что я сам плету ее нить! - ударив своим клинком, сказал Арлон.
        - Не утверждай, если не знаешь, - ответил Аврат, закрыв глаза от всплеска искр.
        - Зачем мне убеждаться в том, в чем я уверен?! - с наглой, самоуверенной улыбкой проговорил Арлон.
        - Чтобы не разочаровываться, - измотанный чудовищным напором, ответил мужчина. - Думаешь, если ты прошел через большое количество бед и испытаний, то ты прав?
        - Опять это брезгливое осуждение, - гневаясь, заявил молодой человек. - Все, чем ты меня награждал за жизнь. Покончим с этим.
        Арлон крепче сжал руку, которой он держал меч, и ударил кулаком по ребрам Аврата. Он придал такой импульс, что на долю секунды пространство, гравитация и время вокруг исказились. Аврат отлетел на несколько километров по заданному вектору. Громадный Аури почувствовал настолько невероятную энергию. Недолго думая, он помчался на помощь Аврату.
        Посреди темного леса царила таинственная аура. Подняв голову, -вин обострил свои чувства и определил приближение врагов по запахам, разносимым ночным ветерком. Тем временем след присутствия Аури становился все слабее и исчезал на горизонте.
        - Странно, - размышлял Авин в глубине тени. Резким, отработанным движением он резко дернул плечом, приводя в действие скрытый механизм в ножнах. Гладкий и грозный меч без усилий взмыл вверх из ножен. Рука Авина стремительно сомкнулась на рукояти, и он ловким, плавным движением наклонился вперед и совершил рывок. Его владение собственным телом было просто потрясающим. Для противников он казался загадочным призраком, двигающимся с небывалой скоростью и исчезающим из поля зрения в мгновение ока. Его движения были плавными и неуловимыми.
        Заметив троицу вражеских адептов, Авин действовал без колебаний. Его взрывной рывок сопровождался гулким, громоподобным хлопком, который эхом разнесся по лесу. Вслед за его движением осталось долгое и завораживающее сиреневое космическое свечение. Авин быстро перерубил тела двух адептов. Третьему он отсек кисть, держащую меч, и остановился, вновь прислушиваясь к доносящимся запахам с севера. Пока Авин стоял на месте, его непреклонный противник перехватил меч другой рукой, готовясь нанести удар. Авин среагировал с удивительной быстротой, его движения напоминали свернутую пружину, внезапно разжавшуюся. В ослепительной вспышке он развернулся и нанес удар - острый клинок нашел свою цель, отсекая голову нападавшего от плеч.
        - Еще двадцать? - с легкой ноткой недоумения подумал адепт. Авин закинул на плечо свой полуторный меч и ринулся вперед, рассекая противников подобно косе траву. Его нос вновь учуял быстро приближающееся сплетение запахов, но на сей раз с запада.
        Молодой человек быстро расправился с очередной группой адептов.
        - Теперь около сотни, быстро приближаются с севера и запада. Присоединятся через несколько ударов сердца. Быстрые и сильные, - распознавая запахи близящейся опасности, молвил Авин, бегом направляясь к месту предстоящего столкновения. Авин пронесся сквозь ряды сотен вражеских адептов, его движения превратились в трансцендентный танец, в симфонию стремительности, поражавшую всех врагов трепетом. Его стремительные шаги издавали глубокий, громкий стук, и каждый его шаг отдавался эхом, будто мощные удары космического барабана, сотрясая землю и гулко распространяясь по всему полю боя, заполняя его своей мощью. Симфония звуков следовала за ним, когда он мчался вперед, и сам воздух пел мелодичную песню, напоминая нечто неземное. Ветер завывал позади него, создавая почти призрачную мелодию, которая гармонировала с каждым его движением.
        Вслед за ним разворачивался Звездный след - завораживающее проявление космической энергии, тянущееся за ним, как хвост кометы. След переливался небесно-сиреневыми оттенками, словно сущность космоса была соткана в лучезарный гобелен, пульсирующий неземным сиянием. Его след оставлял пыль мерцающей космической сирени. Эти мгновения стали свидетельством вершины силы и грации, когда Авин перешагнул границы физического мира, двигаясь быстрее звука. За считанные секунды Авин уничтожил сотню вражеских адептов, оставив их свидетелями собственной гибели. Его наследие запечатлелось в блеске его боя, как живое воплощение космического величия.
        Внимание Авина мгновенно переключилось. В его сознание просочился ядовитый, предвещающий беду запах - коварная миазма обреченности. Хотя он был едва уловим, но обладал едким привкусом, который жалил сам воздух, с неизмеримой нотой гибельности, висевшей на волоске. Инстинкты Авина, отточенные до совершенства в бесчисленных сражениях, среагировали мгновенно. Он понял, что этот зловещий аромат - предвестник, уносимый невидимым течением на юг, несущийся с бешеной скоростью, его цель ясна - ?фен. Не говоря ни слова, он пустился в погоню.
        Авин ринулся вперед с грацией преследующего хищника. Его стремительные шаги сотрясали землю под ногами, и мир, казалось, расплывался, пока он мчался на помощь Афену. Вслед за ним остались лишь космический взрыв сиреневой пыли, захватывающая дух демонстрация его космического мастерства и яркая вспышка небесной силы. Сама атмосфера резонировала от предвкушения его появления, словно сама Вселенная затаила дыхание, предвкушая скорое столкновение титанических сил. Ветер завывал в экстатической гармонии, словно сами духи космоса подталкивали Авина.
        Тем временем, адепт Арлона несся к Афену на невообразимой скорости, буквально взрывая воздух своей мощью. Адепт держал в руках короткий меч и кинжал - зловещий дуэт, говорящий о его смертоносном мастерстве. Выходец из Северного Ордена, он стал пугающе искусен в ведении других к неминуемой гибели. В ближнем бою его быстрота была его козырем, смертельным преимуществом, отточенным до совершенства. Момент их столкновения был настолько близок, что он мог различить, как громко бьется сердце молодого юноши, а лимфатическая система Афена готовилась к встрече с опасностью. Адепт не мог не усмехнуться, понимая, что юноша, несомненно, учуял его приближение. Это несущественная деталь потеряла свою актуальность, ведь еще считанные секунды, и заветная цель будет достигнута. С мрачным удовлетворением он подумал: "Плюс один к моему счету". В долю секунды, адепт совершил молниеносный выпад в сторону Афена, намереваясь прервать жизнь юноши с уверенным и неотвратимым ударом кинжала в его грудную клетку. Однако всего лишь в паре сантиметров от роковой цели, внезапно появилась правая рука Авина, опередившая клинок
адепта и с силой вывела Афена из-под удара, оттолкнув его назад.
        Синхронно с этим движением, Авин метко нанес удар мечом по адепту, проведя его лезвием прямо перед носом Афена, словно танцуя с образовавшимся пространством. К несчастью, для него, инстинкты адепта оказались такими же острыми, как и у самого Авина, и он ловко уклонился, избежав грозящей смерти.
        - Он спас сопляка и параллельно с этим умудрился нанести удар по мне? И все это меньше, чем за полсекунды? - понимая, что к чему, подумал адепт, приготовившись к последующим очевидным для него действиям. - Ты, видимо, тот самый Авин? Слышал, что ты самый быстрый адепт на Ест?ре. Я бы хотел оспорить это.
        Авин, не стал дожидаться речи адепта и немедленно ухватил инициативу стальной хваткой. Он набросился на адепта, оставляя за собой громкие трескучие звуки, мощную воздушную волну и сияющий Звездный след.
        Адепт без проблем среагировал на действия Авина, резко отступив в сторону. Взмахнув руками, он остановился, и с его клинка стекала сиреневая кровь.
        - Я же не договорил… Невежливо перебивать собеседника. Я забыл представиться… меня зовут Элари?н.
        Сиреневая кровь потекла по лицу Авина, падая на белоснежные травинки. Медленно она стекала к земле, сливаясь с почвой. Лезвие вражеского меча вертикально рассекло левую сторону его лица, лишив его глаза. Авин, охваченный обжигающей волной боли, застыл на месте. Авин не ожидал, что кто-то сможет противостоять его рывку. Но молодой лострадец не желал демонстрировать свое удивление. Его эмоции оставались спокойными. Не задумываясь, он осознал, что стоит перед могущественным оппонентом, и их предстоящая дуэль не обещала быть ни приятной, ни легкой. Уставший после борьбы с менее опытными адептами и этой погони, Авин понимал, что время было на исходе, и усталость медленно охватывала его.
        - Мне нет дела до твоего имени. Все рано твоя гибель неминуема.
        - Хех, я бы не был так уверен в этом. Вижу, ты решил начать с первой космической скорости? Неплохо, но медленно. От тебя я ожидал большего, - ответил пруанский адепт, кашляя и ощущая себя слегка ослабленным. В тот момент у Элариона стало немного темнеть перед глазами, и он почувствовал легкое покалывание в пальцах.
        - Ты даже не понимаешь, что с тобой творится, верно? - спросил Авин. - Это Звездный след. Он замедляет и ослабляет тебя. Это моя собственная способность, и ты в ней оказался, как в космической пыльце.
        Авин закинул меч на правую трапецию, перегруппировался и с небывалой скоростью бросился на адепта, взяв на себя роль агрессора в этом противостоянии. Позади него вспыхнула яркая сиреневая вспышка, оставив за собой пленительный шлейф из мерцающих фиолетовых и синих цветов.
        Авин решил увести противника как можно дальше от Афена, оставив юношу в это время совершенно без защиты. Все остальные сегодняшние бои меркли на фоне последней, самой суровой схваткой уходящего дня. Скорость обоих молодых людей была необузданной, а действия поразительно точны. За секунды они успевали совершить десяток невероятно пластичных движений, а их крутящиеся по часовой стрелке голубые радужки глаз успевали уловить каждое из них. Дикий свист раздавался лишь спустя мгновения, после того как их мечи рассекали воздух. Звон от ударов стали сокрушали звуки вокруг. Оба молодых человека словно танцевали со смертью.
        Из-за переменчивости вектора их движений и громаднейшей скорости, кровь из раны Авина стала затекать в его второй глаз, временно ослепив его на оставшееся время боя. У Авина не было времени, чтобы вытереть сбегающую из его организма сиреневую липкую жидкость рукавом. Юноша вынужден был продолжать бой без зрения, полагаясь на свое обоняние. Он различал окружающие его запахи: земляной аромат листвы, затхлый запах валежника, ароматный кустарник, древесный аромат стволов деревьев, смолистый запах веток. Оставляемый шлейф от скоростных ударов лезвий он также прекрасно улавливал своим носом. Раскаленный металл нагревал воздух, позволяя ему предугадывать направление ударов противника. Но самое важное, что нос Авина не уловил, это был запах слабости, исходящий от его соперника.
        Противник бежал спиной назад, минуя неисчерпаемые препятствия, благодаря эхолокационной способности своих ушей, что позволяло ему сохранять стремительный темп.
        - Уворачивается от всех стволов деревьев, слухач значит. Это уже предельная космическая скорость. Если я достигну скорости света, то его слух пошатнется, - мчась вперед, обдумывал истекающий кровью Авин. - Но для этого нужно действовать быстрее, - он начал набирать в легкие больше кислорода, чтобы снабдить им все тело и разогнать кровь, чтобы активизировать последние ресурсы организма для финального рывка. Но из-за большой усталости из его рта начала вытекать кровь, так как легкие уже не справлялись с такой нагрузкой и были доведены до изнеможения.
        - Изменил дыхание! Значит надо прикончить его как можно быстрее! - раздумывал Эларион, нанося Авину многочисленные раны. Тело Авина становилось изрезано и испещрено множеством наносимых адептом ссадин.
        Авин понимал, что если он не справится и погибнет, то Афена постигнет та же участь. Поэтому ему пришлось полагаться только на свою непоколебимую волю и отбросить всякую мысль об отступлении. Ситуация усугублялась тем, что Авин был сильно истощен и ослаблен потерей крови. Из-за чего, его черный плащ и длинные светлые волосы постепенно приобретали сиреневый оттенок, свободно развеваясь в свободолюбивых порывах ветра.
        Невзирая ни на что он продолжал набирать скорость, пытаясь, отражать удары. Неутомимая и неукротимая боль была готова разорвать Авина изнутри, но он упорно строил тактику, чтобы переломить ход поединка в свою пользу. Оба воина были охвачены безумием, без устали парируя сотни ударов друг друга. Их глаза горели гневом, яростью и бешенством. Они уже не обращали внимания на окружающую обстановку, сосредоточившись исключительно на неустанной борьбе. Их движения были столь быстры, что посторонний глаз не мог уловить даже их контуры. Мечи вращались вокруг них как световые клинки, создавая визуальный эффект, словно вихрь из звезд. Столкновения звучали как раскаты грома, а сверкание стали пронзало небо. Каждое их движение было частью сложной хореографии смерти. Их глаза были полны ярости и непреклонности, и они игнорировали боль и усталость, стремясь одержать победу.
        Сражение продолжалось с лихорадочной интенсивностью, и окружающий мир исчезал в мгновении ока, не в состоянии угнаться за такой невероятной скоростью. Это было сражение, в котором время и пространство казались утраченными, а лишь светящиеся следы от движений адептов свидетельствовали о мощи и жестокости этой битвы. Адепт Северного ордена раскусил хитрый замысел Авина. Борясь за свою жизнь, он ненасытно наносил по нему череду ударов двумя клинками. Получая несметное число ранений, Авин все же вынудил противника достичь скорости звука. Это дало ему запредельное преимущество, лишив оппонента своего основного чувства - слуха. Эларион был первым противником Авина, сумевший достичь такой скорости. Все предыдущие оппоненты умирали гораздо быстрее.
        Два адепта, как космические силы, встретились в буре света и энергии. Их сражение напоминало столкновение двух нейтронных звезд, испускающих мощные энергетические потоки. Искры, словно метеориты, бились во все стороны, оставляя за собой следы пурпурных и синих огненных хвостов. Вихри космической энергии обвивались вокруг клинков, словно галактические спирали вращения. Адепты двигались с такой скоростью, что создавали вакуум вокруг себя, и воздух рассекался на атомы под напором их атак. В этой космической пустоте искрились сверкающие звезды, словно далекие галактики, сияющие в бескрайнем пространстве. Их глаза сверкали, как космические феномены, их дыхание звучало, как эхо черных дыр. Каждое движение адептов напоминало столкновение астрономических объектов, где силы вселенной боролись друг с другом. Сражение продолжалось, словно вечность в космической пустоте, и только оставленные за собой плазменные следы и галактические вспышки напоминали о мощи и драме этой схватки.
        Элари?н сопротивлялся, как мог, но все же. Растерянный и пораженный отсутствием понимания себя в пространстве, адепт стал уязвимым и предстал перед Авином словно на ладони. Очередной толчок правой ногой от земли и Авин расколол своим ударом меч и кинжал врага и намертво пронзил его тело. В долю секунды Авин воспользовался моментом. Молниеносным движением он взмахнул своим оружием, и острое лезвие, сверкнув в тусклом свете, устремилось к открытой шее адепта. Время словно замедлилось, когда удар был нанесен, и от резонирующего удара у Авина задрожали руки. Голова нападавшего была отсечена от туловища, кровь хлынула потоком. Безжизненные глаза противника уставились в пустоту, на лице застыло искаженное выражение удивления. Тело с грохотом рухнуло на землю, присоединившись к павшим адептам в виде кургана безжизненной плоти.
        В воздухе висела едкая вонь крови, смешанная с затхлым запахом пота. Поединок окончился. Авин остановился и всем туловищем захватывал воздух, пытаясь привести себя в чувства. Его грудь вздымалась от адреналина, который бурлил в его жилах. Это была сцена насилия и резни, суровое напоминание о жестокой реальности их мира. Однако для Авина не было времени на сантименты и колебания. Молодой человек оглянулся и увидел, как все позади него было обезображено. Поваленные деревья и раскорчеванная земля были лишь небольшой частью разрушений, оставшихся после страстной схватки. Авин выплевывал сгустки крови, пытаясь нормализовать свое дыхание. Его слух был забит собственным тяжелым дыханием и хрипами.
        Между тем, Аврат, пролетев достаточно далеко после удара Арлона, упал на поле, покрытое черным клевером. Травмы, полученные от прикосновения Арлона, были ужасающими. Ребра были переломаны, а внутренности разорваны. Он осознавал, что его смерть неизбежна. Аврат встал на колени и оперся на гарду меча обеими руками.
        - Я не могу понять: зачем ты сопротивляешься? С нашими безграничными возможностями мы можем позволить себе все что угодно, - недовольно продолжал Арлон.
        - Поэтому ты решил стать лизоблюдом пруанского короля Тормака? - грубо задал встречный вопрос Аврат.
        - Он дурак и манипулируем мною. Он нужен лишь для моей цели. Я крепко держу его за горло, и он будет делать все то, что я пожелаю, - раскрывая свои замыслы ответил Арлон, склонившись над своим отцом.
        - Смотри, чтобы однажды манипулируемым дураком не оказался ты, - предостерег Аврат
        - Ты упускаешь такую возможность, - быстро сменив тему, переведя разговор в нужное для себя русло, произнес Арлон. - Люди глупы и ничтожны. Их невинность и наивность - их слабость. Они не видят нигде и ничего… никакого подвоха. Ими можно манипулировать и управлять, они созданы для этого. Стадо ведомых баранов, думающих, что у них есть выбор и свобода.
        - Людям свойственно находится в заблуждении, - сплевывая кровь на землю, слабо ответил Аврат. - Помни: с несокрушимостью приходит одиночество, сын мой.
        - Да? Если ты не можешь выжать из себя максимум, ты не достоин жить и одной лишней секунды, - бросил Арлон, словно молния пронзившая ночное небо. - Знаешь откуда у меня появилась такая несокрушимость? Потому что моя единственная цель - уничтожать, и чем больше, тем лучше.
        - Ты продолжаешь смотреть свысока на любого, кого считаешь слабым, - с трудом произносил слова Аврат. - Знай, он придет за тобой. Ад?йн, он придет.
        - И я буду ждать нашу встречу, - заявил Арлон и резким ударом меча, отбил удар плечистого Аури, неожиданно выбежавшего из леса.
        - Какой быстрый, видимо, один из моих двоюродных братьев, - подумал Арлон. - Здесь я закончил, пора возвращаться в горы.
        Аури собрался с силами и решил побежать следом за убийцей Аврата.
        - Аури, постой. Подумай, надо ли оно тебе. Погонишься за ним - потеряешь все, что тебе дорого, - с хрипом произнес Аврат, с намеком взглянув на лес, где продолжала бушевать битва. - Не беспокойся за меня. Помни… что путь к смерти начинается с первого вздоха. Выбирая жизнь, мы непринужденно соглашаемся на смерть
        - Что мне делать? - смотря строго перед собой, вопросил Аури.
        - Скажи Адайну, что Афен избранный, он поведет вестника смерти дальше в туманы и дожди. Но расслабляться пока еще рано, потому что в любой момент жизнь может резко изменить направление развития событий, - медленно закрывая глаза упираясь телом на меч, молвил Аврат. - Моя смерть первая принесенная жертва для начала смены эпох. Маленькая жертва ради большой цели. Моя душа послужит куда большей цели, чем сейчас. Ничто не напрасно… ничто… Таковы нити предопределенности, - продолжал говорить Аврат, пытаясь донести нить истинности до могучего Аури. - Наконец-то я узнаю, какого цвета небо было тысячу лет назад…
        Аврат пал. Могучий Аури не проявил никаких эмоций. Даже несмотря на то, что на его глазах умер собственный дядя. Ни малейшей жалости, лишь крупица сожаления где-то глубоко внутри его души. Это была потеря друга, который мог понять, направить, обучить и разделить секрет силы Аури.
        Его сердце забилось сильнее, он развернулся и побежал на помощь Афену, окруженному толпой адептов. Число вражеских адептов сильно превышало двести человек, как сообщал Аури перед битвой. Половина от общего числа противника пришлась на юного Афена. Возможно, они не были слишком сильными индивидуально, но такая масса измотала молодого воина, передвигающегося по полю боя с невероятной скоростью и ловкостью. Афен сражался возле небольшого пня, который придавал ему подвижности. Благодаря ему, Афен мог совершать сальто, кувырки и увороты, постоянно отталкиваясь от него, чтобы проводить атаки в полете. Несмотря на решительные и смертоносные действия, один из адептов смог повалить Афена на землю и не собирался упустить шанс добить юного воина.
        Он замахнулся мечом и уже был готов добить соперника, но из куста напротив вылетел топор ?ури, сбрив ветки. Мощный и меткий бросок перерубил пополам меч, руку и голову адепта, а затем полетел дальше в толпу, нанося разрушительный урон противникам.
        - А это еще кто такой? - посмотрев на Аури спросил один из адептов. - Не знаю, но выглядит впечатляюще, - ответил второй.
        - Ты не ранен? - грозно произнес Аури, встав перед Афеном.
        - Нет, просто выдохся, - поднимаясь с земли ответила Афен.
        - Стой сзади и не мешайся под ногами, - сурово посоветовал непомерный Аури, после чего кинул второй топор в группу адептов и перерубил несколько человек. Затем он достал из-под плаща две черно-белых секиры и, желая покончить с этим побыстрее, набросился на противников. Аури жадно размахивал своими секирами горя желанием прикончить как можно больше врагов. Афен прикрывал его спину. Адепты быстро смекнули, что для начала надо прикончить его, чтобы беспроблемно сразить здоровяка.
        Аури чувствовал доносящуюся вибрацию от земли, а потому резко развернувшись, он метнул секиру, поразив адепта, стремящегося напасть со спины на Афена. Помимо адепта, секира разрубила пополам три дерева, свалив их друг на друга. Голубые, белые и фиолетовые листья начали медленно опадать над местом битвы. Второй секирой, Аури прибил адепта к необъятному стволу дерева и начал доставать из-под плаща небольшие метательные топоры пронзая ими тела оппонентов. Когда все его оружие подошло к концу, он устремился разрывать тела недругов голыми руками, ловко расправляясь с противником придерживаясь большой скорости движения.
        Отрывая их конечности, вырывая ребра, позвонки и внутренности, он вспарывал, убивал и крушил жертву за жертвой, свершая свою дикую жатву. Кости и куски стали застревали в его кожаных нарукавниках. Своей мощной рукой он схватил за лицо осмелевшего адепта, пытавшегося напасть на столь грозного противника. Аури начал сжимать свою ладонь, заставляя голову оппонента сдавливаться и трещать. Умерщвленное тело он не выпустил из руки, пока полностью не сжал свою ладонь до конца. Руки Аури были такими, что если он ухватит кого-то за лицо, то его пальцы непременно обхватят затылок. Кровожадная, пугающая своим присутствием ожесточенная тварь - вот каким его видели окружившие его адепты.
        - И вы смеете называть себя воинами? Убийцами? - глумясь провоцировал Аури быстро перемещаясь от одного адепта к другому нанося смертельные удары. - Бесполезная трата энергии, - насквозь пробив кулаком тело адепта, твердил Аури звериным басом, походившим скорее на рык, чем на людскую речь. - Жалкие дохлятины, - схватив за шиворот пытавшегося убежать прочь адепта сказал Аури и опрокинув его на землю - разорвал пополам.
        Последняя кучка уцелевших представителей Северного ордена решила сбежать, но их побег не увенчался успехом. Всех как одного, перепачканный сиреневой кровью Аури вбил в землю.
        На место сражения прибежал и Авин.
        - Тебе нужно научиться постоять за себя, - тяжело кашляя, произнес Авин, подходя к Афену. - Я не всегда смогу быть рядом и не всегда смогу прийти на помощь, защищая тебя, - продолжал молвить Авин, опираясь на свой меч. - Битва окончена?
        Укутанный в плащ Афен утвердительно кивнул.
        - Адайн здесь, - произнес Аури. Авин тоже почувствовал его присутствие.
        Они втроем направились к полю, усеянному черным клевером, на котором умер Аврат.
        У постепенно холодающего тела Аврата появился Адайн, пришедший на поле битвы в самом конце.
        Адайн снял с себя капюшон. Половина его лица была спрятана под маской. Гипнотическим, холодным взглядом он созерцал переживших эту битву.
        - Как он погиб? - задал невозмутимым голосом Адайн, переведя ярко-синие глаза на Аури.
        - Он ушел, грустя о нас и о жизни, - ответил испачканный грязью и кровью молодой человек.
        - Он что-нибудь сказал? - спросил Адайн.
        - Да, - ответил Аури и посмотрел на Афена с намеком.
        - Ясно, - скупо ответил Адайн, понимая, что именно хотел передать Аури.
        - Еще один из нас покинул поле жизни, - с грустью в голосе произнес Авин.
        - Возвращайтесь в Лостр?д. Кроме тебя Авин, твое место в северном гарнизоне. Твоя цель - это сын генерала Фл?раса - Д?йрок, - апатично проговаривал Адайн. - Будешь защищать его и границу от адептов. Особо на рожон не лезь. Основная цель это Дайрок, ты обязан вернуть его домой живым. Командующий гарнизоном знает о нас, но ты все равно будь аккуратен и сбереги наш секрет. Никто не должен знать, кто ты такой. Слишком рано для ответов, - равнодушно произнес Адайн. - Пора уходить отсюда.
        Устрашающий раскат грома прокатился, как отголосок глубокой душевной бури, наполняя воздух напряжением и страхом. Небо, будто потерявшее свою последнюю частичку света, пронзили черные облака, плотно прижавшиеся к его высоте. Четыре мрачных облика, скрытые под черными плащами, казались самыми темными тенями, существующими в этом мире. Они двигались по нитям предопределенности, оставляя после себя след холодного ветра и невыразимой пустоты. В их присутствии грани между реальностью и загадочным миром сливались воедино, и, словно пересекая порог, они вышли из нахмуренных глубин полумрака леса, словно зловещий предвестник надвигающейся мраком угрозы.
        Глава пятая. Безрассудность
        В тускло освещенной комнате двое мужчин вступили в жаркий спор.
        - Т?рмак, твой план безрассуден! Лостр?д - богатейшее государство, не только казной, но и своей историей, культурой и традициями, - говорил генерал среднего роста, склоняясь над Тормаком и опираясь руками на искусно вырезанный стол. Несмотря на полную комплекцию, он излучал властное присутствие, его седая щетина контрастировала с копной каштановых волос. Если бы не офицерская форма, можно было бы принять его за отца, упрекающего сына.
        - Что один строит, то другой разрушает, - ответил Тормак, слегка покачиваясь в кресле и рассеянно перебирая вьющиеся черные локоны.
        - Это не смешно. Все государства долгие годы жили в мире и согласии… - начал было генерал, но Тормак его оборвал.
        - Мир и согласие? Это всего лишь слова, произнесенные власть имущими. Реальность гораздо мрачнее. Наш народ терпит унижения, наши леса опустошены, рудники разграблены, а наши граждане голодают. Тиб?дий годами эксплуатировал наши ресурсы, обменивая их на звенящие золотые монеты и безделушки. Мои родители поверили в иллюзию всеобщего единства и поплатились за это жизнью, - глядя в потолок, украшенный резьбой, ответил Тормак.
        - Ах вот в чем дело. Вы не справедливости ищете, а преследуете свою личную выгоду. Решили втоптать в грязь десятки тысяч людей, чтобы отомстить за смерть своих родных? - нависая над Тормаком произнес генерал ?ббет.
        - Закрой свой рот, недоумок! - резко вскочив и отбросив стул назад выкрикнул Тормак. - Я единственный кто хочет спасти наш народ! Где ты был, когда мою семью казнили на главной площади ?свиума?!
        Напряжение нарастало, и казалось, что зал затаил дыхание в ожидании следующего обмена словами. В воздухе висела тяжесть личной мести и противоречивой преданности.
        - Я выполнял приказ короля и спасал вашу жизнь, выводя вас за пределы Лостр?да! - гордо выпрямив спину и задрав орлиный нос, сказал Эббет.
        - Неужели ты спокойно принял публичную, подлую и бесчестную казнь твоего короля и королевы? Генерал, вы владеете большими землями на севере. Присвоили себе огромную часть северного леса и отстроили себе шикарный дворец, чуть ли не вылитый из золота Лострада. Пока люди голодают и режут друг друга в трущобах, ты и твои дети, -ббет, набивают свои животы до отвала. Как ты дослужился до звания генерала в наши мирные годы? Почему ты радуешься такому признанию и успеху, Эббет? Знай, была бы моя воля, то я казнил бы тебя прямо сейчас, - не отводя глаз от генерала, нагло проговорил Тормак.
        - Так казните! Казните! И наберите себе кодлу лизоблюдов, которые будут смиренно вылизывать зад его величества! Посмотрим, кто и дальше будет следить за характерной вспыльчивостью короля! - ударив себя в грудь, эмоционально произносил Эббет. - Послушайте меня! Тибидий умер, а на трон взошел его сын ?дриар. Новоиспеченный король не опытен и не имеет полной власти; ему потребуется время, чтобы завоевать доверие знати и аристократии.
        - Эдриар. В детстве мы с ним хорошо ладили, были лучшими друзьями. Кровожаднее и наглее его надо поискать. Он диктатор и пойдет по головам, ради своей цели. ?дриар не остановится ни перед чем, чтобы завоевать наши земли. Его отец внес огромную лепту в развитие их страны и в упадок нашей. Эдриару просто нужно нанести последний удар, - опустив глаза на карту, лежащую на столе, сказал Тормак. - У нас есть только один шанс на победу: быстрое и неожиданное нападение.
        - Лостр?дцам есть за что бороться, и они не сдадутся без сопротивления. У нас нет сил, чтобы бросить Лостраду прямой вызов, - ответил генерал, изучая выражение лица Тормака медовыми глазами.
        - Мы будем не одни. Я уже разослал гонцов во все королевства, чтобы заручиться поддержкой наших союзников. Мой друг Дэрн?ут поможет нам, - проводя пальцами вдоль дорог, изображенных на карте, тянущихся от одного города до другого, тихо рассказывал Т?рмак. - Мы создадим вереницу из войск, продовольствия, припасов, доспехов и ресурсов. Каждая страна, каждый город, каждый человек будет играть свою роль в этой кампании. Эта война повлияет и изменит всех нас.
        - Но, столько людей в одном месте сулит хворью. Малейший чих может спровоцировать вспышку заболевания, и половина наших войск будет уничтожена, даже не дойдя до границы Лостр?да, - говорит генерал, озабоченно нахмурив брови.
        - Самая страшная болезнь - голод, а единственным противоядием от него является пища - ресурс, который лострадцы у нас отняли. А сейчас оставь меня, я хочу побыть один.
        - Как пожелаете, - покорно ответил Эббет, стараясь скрыть раздражение. Он нервно закусил губу и, закрыв за собой дверь кабинета, оставил короля наедине с его мыслями. Ворча про себя на упрямого короля, Эббет ушел.
        Тормак медленно подошел к отброшенному им стулу и поставил возле камина. Сев напротив него и подбросив пару поленьев в пекло, молодой король вслушивался в треск древесины. Отведя взгляд на стену и любуясь танцем теней, которые отбрасывали тающие свечи под неистовым напором огня, Тормака начал посещать хаотичный набор мыслей.
        - С одной стороны меня окружают узколобые бараны, всеми силами пытающиеся уберечь свое нагло наворованное состояние, - думал про себя король. - С другой, кучка идиотов, трясущихся от страха над своими кормушками у власти. Одни оттягивают войну, вторые в ужасе лебезят передо мной, признавая правильным любой из моих выборов. Они не понимают, что ?дриар собирается нанести первый удар. Вся знать отрицает отчеты наших следопытов… болваны. И самое страшное, что у меня нет никого достаточно компетентного, чтобы заменить их. Я привык нести бремя короны, но не могу выдержать бремя дураков, - слегка нагнувшись вперед и сомкнув в замке руки на затылке, продолжал раздумывать Т?рмак. - Свой внутренний мир могут изменить все, внешний - единицы. Я исправлю недостатки этого мира. Но на моем пути стоит Эдриар. Ах, Эдриар, - прошептал Тормак, и на его губах появилась улыбка, когда он взглянул на командный стол, покрытый фигурками, изображающими войска. - Я помню все наши партии в шахматы и дни детства, когда мы играли в солдатиков. Я не забыл твою тактику и стратегию. Твои манипуляции на тактической карте до сих
пор не выходят у меня из головы. Говорят, что люди не меняются, и если это правда, то это будет во вред тебе, - тихо сказал Тормак, взял со стола одну из фигурок и подошел к окну, слегка подбросив ее и сжав кулак. - Знай: что бы ты ни задумал, я ударю первым.
        - Знай, чтобы ты не задумал, я нанесу удар первым, - в это же самое время, стоя напротив окна в своем королевском дворце, безмятежно произнес Эдриар, словно отвечая на мысли Тормака.
        Напряжение между двумя правителями достигло кульминации, их судьбы переплелись в игре силы и стратегии, которая должна была определить будущее их земель.
        Глава шестая. Я выбираю оружие
        - Король Т?рмак, вы просили разбудить вас за час до начала собрания, - сказал начальник стражи, выглянув из-за большой деревянной двери. - И еще, вот конверт, его передал командующий следопытами.
        Тормак молча жестом указал на стол. Командир дворцовой стражи аккуратно положил конверт, запечатанный синим сургучом, на стол и ровным шагом вышел из комнаты. Король лениво открыл глаза и медленно поднялся с деревянной кушетки, на которой проспал всю ночь. Слегка покачиваясь из стороны в сторону, он вяло зевнул, почесал курносый нос и подошел к столу, чтобы изучить содержимое запечатанного конверта.
        - Я должен продумывать каждое свое действие на десять шагов вперед. Мои решения должны быть быстрыми и бесповоротными, без капли сожалений. Разум делает меня ответственным за свои решения, - размышлял молодой король, судорожно вскрывая конверт, от которого исходил отчетливый аромат сургуча и копченой груши. - Этот запах ни с чем не спутать, - прошептал Тормак, доставая желтоватый лист бумаги с капельками жира на нем.
        Его взгляд проследил за аккуратно выведенными на бумаге буквами.
        - Не самые лучшие новости, которые хочется узнавать с утра, - с тяжелым вздохом подумал монарх и, аккуратно сложив листок, направился к выходу.
        Покинув уютный зал с камином и поприветствовав своих гвардейцев, монарх неспешно направился в королевскую умывальню. Идя по белым мраморным коридорам, Тормак ловил на себе яркие светло-голубые блики звезды, лучи которой били в огромные мозаичные окна замка.
        В умывальне Тормак побрызгал на лицо водой, пытаясь смыть навалившуюся на него усталость. В голове уже прокручивались последствия полученного сообщения. Он знал, что ему предстоит принять решение, которое может изменить ход истории и определить судьбу его народа. Тяжесть короны и ответственности, которую она несла, казалась сегодня еще тяжелее. Судьба королевства лежала на его плечах, и он был полон самообладания встретить ее во всеоружии.
        Освежившись и обдумав предстоящую речь под успокаивающий журчание воды в черной раковине, украшенной золотой инкрустацией, король направился в зал, где должна была состояться встреча. Тормак неторопливо шел, устремив взгляд на белый мраморный пол, и монотонными кивками приветствовал стражников и придворных. Когда он подошел к черной двери с позолоченными ручками, от волнения у него перехватило дыхание. Он толкнул дверь и вошел в зал.
        Зал был великолепно отделан деревом, стены украшали многочисленные карты и картины. В центре стоял круглый стол, за которым сидели двадцать человек - официальные представители государства и доверенные советники, приближенные к королю. За спиной каждого участника стоял еще один советник.
        Мягко шагая к свободному стулу, стоящему во главе стола, Тормак вздохнул полной грудью, наслаждаясь запахом древесного лака. Крепко взявшись за спинку стула и отодвинув его, Тормак вальяжно сел, закинув ногу на ногу обхватив колено руками.
        - Время - наш самый ценный и невосполнимый ресурс, поэтому не будем тратить его впустую. Вы все знаете, зачем я собрал вас здесь - поднимите руку, если вы против войны с Лострадом, - бодрым голосом произнес король, обводя взглядом всех собравшихся за столом.
        Генерал ?ббет и его командиры без колебаний подняли руки. Казалось, воздух в зале напрягся от противоречивых мнений. Тормак кивнул, соглашаясь с их позицией, но его мысли уже были направлены на путь, который, по его мнению, был необходим для будущего его королевства. Он глубоко вздохнул, готовясь к предстоящим событиям.
        - Вы вообще понимаете, о чем говорите? - нехотя сказал Эббет. - Лостр?д занимает обширную равнину, окруженную величественными снежными горами, скрытыми туманом. Единственные четыре прохода в долину перекрыты неприступными стенами и рвами. Даже если нам каким-то чудом удастся преодолеть первые препятствия, без четкого знания местности Лострада наше продвижение будет остановлено.
        Тормак ухмыльнулся и отвел взгляд на карты, висящие на стене.
        - Не переживайте, генерал. У нас есть подробные карты, шпионы, следопыты и наши соотечественники, которые еще не покинули Лострад, но готовы служить нашей общей цели. А еще прочтите вот это, - заманчиво улыбнулся король, протягивая утреннюю записку от командира следопытов.
        Эббет, постепенно хмурясь, дочитал послание до конца.
        - И что? В записке говорится, что лострадцы проводят учения. На своей собственной земле, в пределах своей страны. Вы очень молоды и неопытны, но вы - король. Такое легкомысленное отношение к информации может привести к большому горю и насмешкам над вами. Мой вам совет: прежде чем поверить, стоит немного проверить, - назидательным и снисходительным тоном сказал Эббет, пытаясь образумить молодого короля. - Прошу вас, одумайтесь. Вы, видимо, не знаете, сколько разбойников, мародеров и дезертиров бродит по нашим землям. Наемные убийцы чувствуют себя как дома в тавернах. Многие деревни и городские кварталы захвачены организованными бандами. Тормак, эта страна трещит по швам. Вы не видите, что происходит у вас под носом, а собираетесь напасть на самую могущественную страну на материке. Поймите, я отказываюсь от войны не из страха потерять свою собственность, а из страха отправить на смерть десятки тысяч людей. Похоже, никто из вас не понимает, к каким последствиям может привести вся эта бессмысленная борьба. Я и мои командиры посвятили армии всю свою жизнь, и мы единственные, кто не желает видеть весь
этот ужас, кошмар и страх в глазах людей. Вы далеки от реальности полей сражений, поэтому и жаждете войны
        В этот момент раздался стук в дверь. Вошел начальник королевской стражи и молча направился к Тормаку, неся в руках желтоватый конверт, вновь переданный командиром следопытов. Король с благодарностью принял послание и, повернувшись ко всем спиной, осторожно вскрыл записку.
        - Этот характерный запах груши я не перепутаю ни с чем, - слегка уловив запах исходящей от бумаги, приведя мысли в порядок, король, наконец, принялся за письмо.
        Эмоции играли на лице Тормака, острое чувство недоумения пронзило его сердце. Он опустил руку с листом бумаги и уставился в деревянный пол, не слыша вопросы своих подданных, на миг перестав слышать свое собственное сердцебиение.
        - Получается, я и правда за тобой не поспеваю. Нет, этого не может быть. Знай ?дриар, я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить тебя, - еле слышно прошептал Т?рмак. - Лостр?дцы отправили дюжину тысяч солдат в свои гарнизоны, - повернувшись лицом к собранию и положив лист на стол, заявил король.
        В зале воцарилась гробовая тишина, которая мгновенно сменилась неистовыми криками и спорами. Ругались все, кроме молодого короля, чьи ярко-зеленые, как природные изумруды, глаза были устремлены на небольшую царапинку, уютно располагавшуюся на столе.
        - Закрыли свои рты и сели на место! - голос Тормака загремел гневно и резко, он вскочил со стула и с силой хлопнул ладонью по столу. - Тебе есть что сказать, -ббет?!
        - Конечно, есть. Давайте отбросим эмоции и подумаем рационально. Что мы имеем? Бездоказательный и ничем не подтвержденный факт, нацарапанный на желтом грязном клочке бумаги, от сумасшедшего и пустоголового дурака, которому я ни капли не доверяю? Лострад отправил войска в свои гарнизоны, для дополнительной защиты. Думаешь, -дриар решится выйти за пределы своей долины в неизведанные земли, чтобы разобраться с нами? Ты хочешь сказать, что он сможет справиться с логистикой? Собрать армию, снабдить ее достаточным количеством снаряжения, одеть, обуть, накормить, напоить, снабдить теплой, сухой одеждой и медицинской помощью, и, конечно, палатками? А потом пойти на нас, вместо того чтобы жить спокойной жизнью за горами и стенами? - недоуменно спросил Эббет.
        Все присутствующие обратили свои взоры на Тормака, все внимание было приковано к нему.
        - Опять же, у них есть карты. Гарнизоны лострадцев находятся за пределами их долины, недалеко от наших границ. Что мешает их патрулям и разведчикам ночью проникнуть вглубь нашей территории и провести разведку? Эдриар уже нащупывает почву. Если мы пропустим эту армию, за ней последуют другие, и тогда мы окажемся в меньшинстве на своей собственной земле, - уверенно заявил монарх.
        - И что же вы предлагаете в таком случае? - спросил генерал армии, кусая тонкие губы от волнения.
        - Подготовимся к предстоящей встрече наших гостей, как подобает хозяевам. Пойдем на опережение. Лишим их опорных пунктов. С этого момента мы начинаем войну, - эффектно озвучил Тормак.
        - Не забывайте, король, наши предки умирали для того, чтобы мы жили! А не для того, чтобы мы воевали, - броско произнес Эббет.
        - Мои предки умирали, чтобы мы жили хорошо, - бросил меткую фразу Т?рмак в ответ. - Все свободны, позовите сюда писаря, - мерно огласил Тормак. Когда зал опустел, в него вошел королевский мастер слова, терпеливо и почтительно ожидая приказа своего короля.
        - Пиши, - оставшись наедине с писцом, произнес король. - «Мы придерживаемся того же плана, но с небольшими поправками и коррективами. Атаковать немедленно. Все четыре гарнизона Лострада должны быть опустошены и разграблены, а лострадцы уничтожены. Враг опережает нас и выслал подкрепления к границам, будьте осторожны». Теперь напишите еще восемь таких посланий и передайте их гонцам. Позаботься, чтобы эти послания были доставлены нашим друзьям в других королевствах
        - Будет сделано, - лаконично ответил седовласый мужчина.
        В коридоре генерал Эббет вступил в диалог со своими верными офицерами.
        - Следите за Тормаком в оба глаза, - приказал генерал Эббет своим командирам, отступив от входа в зал, где проходило собрание. - Он затеял свою собственную игру, никого в нее не посвятив. Я хочу знать о каждом его действии, о каждом шаге. Вы поняли меня?
        В этот момент в коридор вышел Тормак, взглянул на Эббета, молча кивнул и пошел в противоположном направлении, сцепив руки за спиной.
        - Эдриар, вокруг тебя много моих лазутчиков, и я регулярно получаю их доклады. Многие считают, что инициатором этого конфликта являюсь я. Но я докажу им, что мое нападение - это только защита. Помни, что претендент должен быть готов к тому, что его противник выберет оружие, - думал про себя Тормак. Когда король Тормак шел по коридору, его большой палец инстинктивно провел по нижней губе - тонкий знак бушующих в нем эмоций. Тяжесть принятых решений отягощала каждый его шаг, но он знал, что должен быть тверд. Победа или поражение - он был полон храбрости определить судьбу своего королевства.
        Глава седьмая. Жемчужина
        - Генерал Фл?рас, прошу прощения за беспокойство, но король ?дриар ожидает вас в крепости, - робко произнес мужчина, слегка приоткрыв скрипучую дверь в темное пыльное помещение. Мерцающий свет свечи едва освещал помещение, и мужчине было трудно разглядеть генерала среди бумаг, разбросанных на столе.
        - Свободен, - ответил гладко выбритый генерал, сосредоточившись на своих документах.
        Поднявшись со своего скрипучего стула, генерал Флорас погасил все свечи и взялся за потертую дверную ручку. Приоткрыв ее, статный мужчина прищурил глаза серебристо-серого цвета из-за яркого света, внезапно набросившегося, словно хищный зверь, на обескураженного генерала, полностью ушедшего в свои мысли. Проникая в помещение, яркие лучи жадно пожирали монотонно висящую пыль, заполнявшую пространство, подчеркивая разбросанные стопки документов. Свет заиграл и на доспехах гвардейцев генерала, отбрасывая блики на рассохшиеся деревянные помосты во внутреннем дворе.
        - Утройте стражу. Никого не сметь подпускать сюда, - грозно приказал Фл?рас вешая замок на дверь и махнув рукой своим сопровождающим стражам, отправился в сторону выхода со двора.
        Слегка прихрамывая, генерал Флорас шел по мощеным улицам, наслаждаясь знакомой городской атмосферой столицы Лострада. Прогуливаясь по улицам, ведущим к королевскому дворцу, он наблюдал за улыбками прохожих с оттенком ностальгического сожаления и грусти. Яркие платья и разнообразные украшения девушек напоминали ему о юности. Мужчины в льняных и шелковых рубахах дополняли живописную картину. На верандах трактиров собирались теплые и дружеские компании, смеявшиеся над шутками, которые посторонним казались нелепыми, но для них были искренними и душевными. Генерал старался уловить каждую нотку ароматов, доносящихся из пекарен и мясных лавок, где продавали копченое мясо, приправленное смесью специй.
        Закутавшись в широкий просторный белый плащ, украшенный золотыми вырезами, Флорас устремил взгляд на белые виноградные лозы, изящно тянущиеся от первого до третьего этажа домов, создавая иллюзию, что некоторые дома вот-вот будут съедены. Переведя глаза на покачивающиеся цветы в горшках, мягко шевелящиеся от прикосновения ветра, украшающие фасады домов с декоративными камнями. В этот момент генерал задумался о том, почему он никогда раньше не обращал внимания на эти простые, но красивые детали, ведь он часто проносился мимо них, не находя времени, чтобы по-настоящему оценить окружающий мир.
        Однако внутри себя Флорас нашел ответы на все свои невысказанные вопросы. Он был одним из немногих, кто знал о надвигающемся ужасе и хаосе, маячивших на горизонте. Он понимал, что мирному существованию скоро придет конец, если он позволит осуществиться бесчеловечным планам короля Эдриара. Поэтому он старался наслаждаться каждым мгновением пока еще мирной жизни, прекрасно осознавая приближение бури.
        Выйдя на главную площадь, в центре которой находились большие фонтаны, украшенные расписной лепниной, Флорас вежливо здоровался с мимо проходящими гражданами одетых в дорогие одежды. С площади уже виднелись белоснежные шпили цитадели, секущие слоистые облака словно бритвенное лезвие бумагу. Шаг за шагом генерал и его свита вооруженных воинов приближались к цитадели. Их доспехи, украшенные знаками отличия, означающими принадлежность к личной гвардии генерала, издавали отчетливый грохот, который разносился по всей территории.
        Через несколько мгновений группа достигла крепостной стены. За этим первозданным барьером, украшенным лазурными и желтыми узорами, возвышался великолепный королевский дворец. Фасады дворца украшали колоссальные мозаичные окна, позолоченные контрфорсы, внушительные колонны, затейливая резьба, обилие ваз с цветами, подвешенных к зданию на золотых цепях. Искусная лепнина изображала замысловатые узоры из листьев и рельефные щиты. Крышу обрамляла балюстрада из белого камня, а фронтоны украшали декоративные вазы и скульптуры. Над обширной крепостью, вымощенной камнями молочного цвета, развевались колоссальные алые флаги, каждый из которых по периметру был искусно украшен золотыми узорами.
        Изящество дворца устремлялось ввысь, завершаясь сверкающими жемчужинами на шпилях, отражающими сияние Есуры. На вершине самого высокого и величественного шпиля возвышалась древняя и огромная жемчужина, символизирующая пышное убранство, непоколебимую королевскую власть, верховенство Лострада и неизменное напоминание, что человек находится в самом сердце ?свиума - жемчужины столицы Лострада.
        Приблизившись к внутреннему двору дворца, Флорас, повел свой отряд из двадцати вооруженных людей к главным воротам. На этих воротах красовался величественный картуш, выполненный в виде геральдического щита, украшенного пятью гордыми львами. Перед воротами стоял ?зеот, крепкий и широкоплечий начальник королевской стражи, с янтарными глазами.
        - Эзеот, я прибыл по приглашению короля, - объявил генерал, доставая из поясной сумки конверт.
        - Я в курсе; именно поэтому я здесь. К простолюдинам я бы не вышел, - ответил Эзеот, поприветствовав Флораса, слегка наклонившись вперед, убрав правую руку за спину, а левую вынеся вперед.
        - Не время для формальностей, идемте, - сказал белокурый генерал и вместе со своими стражниками пошел вперед.
        Не успели они сделать и нескольких шагов, как гвардейцы, стоявшие у ворот, мгновенно обнажили мечи и заняли оборонительные позиции, давая понять, что их расположение не слишком радушно. В ответ на это сопровождавшие генерала солдаты вскинули оружие, готовые принять вызов.
        - ?зеот, как это понимать?! - потребовал генерал, инстинктивно схватившись за рукоять меча.
        - Прошу вас, сохраняйте спокойствие. Ваша доблестная охрана, генерал, останется за воротами. Прошу вас сдать оружие часовым. Будьте уверены, дворец хорошо охраняется, и я полагаю, что ваше грозное мастерство фехтования не найдет применения в этих дворцовых стенах, - спокойно заверил Эзеот, слабо улыбнувшись губами и погладив аккуратно подстриженную бороду.
        - Что за абсурд? Раньше мы спокойно обходились без всего этого, - недовольно пробормотал генерал.
        - Новый король - новые правила, мой друг. Подойди, доверь свой меч моему гвардейцу; он будет охранять его, как охранял бы жизнь своего короля, - объявил ?зеот, указав на стражника легким жестом левой руки.
        Фл?рас заколебался, его взгляд метался между гвардейцами, в голове искал скрытый мотив, обман, сомнения или страх. Но, с другой стороны, он понимал, что если король желает его смерти, то конец его будет быстрым и однозначным.
        - Ладно, будь, по-твоему. Но лишать воина оружия - бесчестный поступок, - пробормотал генерал, нехотя отдавая ножны с мечом ожидавшему его гвардейцу.
        Пройдя через ворота, генерал и Эзеот в сопровождении королевской стражи оказались на территории дворца. На каждом углу стояли бдительные дозорные. Великолепие обширной территории соперничало только с великолепием самой королевской резиденции. Череда взаимосвязанных дворов, изящные арки, тщательнейшим образом благоустроенные сады, украшенные фонтанами и флорой со всего мира, безупречные газоны, сооружения различного назначения - хранилище рукописей с обширнейшей коллекцией, театр на свежем воздухе, павильоны из белого камня, чередование парадных галерей с картинами и рельефами, конюшни, где содержатся ценные жеребцы, роскошные покои для персонала и гостей, разросшиеся казармы для стражи - элегантность пронизывала каждый сантиметр.
        Прогуливаясь по широкой аллее, обрамленной ухоженной живой изгородью, Флорас увидел внушительный парадный портик. Поднимаясь по ступеням, Флорас обратил внимание на новый картуш, украшающий вход, - лев, окруженный восемью гиенами.
        - На фоне таких ярких образов, уклонение от начала конфликта, несомненно, станет трудной задачей, - предположил Флорас, сохраняя самообладание.
        Стражники у входа поприветствовали Фл?раса и ?зеота, и заменив предыдущих сопровождающих, не пропустив их во дворец. Внутри развернулась атмосфера величия и изобилия. Изысканная мебель, богато украшенная искусной резьбой и витиеватой позолотой, определяла обстановку. Потолки и стены поражали воображение сложной лепниной, искусной резьбой и богатой позолотой. Паркетный пол, украшенный декоративными узорами и коврами, украшал помещение. Большие зеркала, заключенные в рамы с тончайшей огранкой, украшали обшитые деревянными панелями стены. Освещение исходило от множества светильников, включая бра и подсвечники. Стены декорированы пилястрами, дополненными скульптурами, расписными вазами с яркими цветами и статуэтками.
        Приблизившись к входу в тронный зал, Эзеот расстался с Флорасом и вооруженной свитой, освободив место для нового сопровождения. Войдя в зал, Флорас обнаружил, что царственная цветовая палитра осталась неизменной, органично переплетаясь с пышным лепным орнаментом. В ней сохранялась изысканность, переплетение голубого, нежно-зеленого, мерцание золота и серебра. Потолок украшали огромные роскошные люстры, а массивные мозаичные окна, переливающиеся оттенками фиолетового стекла, создавали в зале особое сияние. Вдоль стен на расстоянии десяти метров друг от друга возвышались двадцатиметровые статуи, изображающие прошлых монархов Лострада. По бокам от них стояли парные гвардейцы, непоколебимые и молчаливые. Среди этой феерии Флорас не слышал ничего, кроме собственных шагов, которые смешивались с гулким лязгом доспехов стражников, отмечавших его продвижение.
        Гвардейцы являлись вершиной боевого искусства Лострада, элитным войском, обладающим особыми достоинствами. Попасть в их ряды могли только отпрыски самых знатных и высокородных лострадских семей. Если родители решали доверить своего ребенка королевской гвардии, процесс начинался еще до достижения им трехлетнего возраста. Тщательная оценка различных качеств ребенка определяла, будет ли он проходить строевую подготовку или будет возвращен на попечение семьи. Принятые на службу с малых лет начинали одиссею боевого обучения: ежедневные дуэли, рукопашный бой, синхронные построения, тактические приемы, элементарные медицинские навыки, владение конным искусством. Универсальные и непоколебимые, эти гвардейцы были способны часами сохранять бдительную стойку. Бесстрашие было вплетено в их жилы, а сердца закалены для того, чтобы исполнять приказ без колебаний. Как эмблема верности существовали для защиты династии королей, без колебаний отдавая свои жизни за сохранение королевской власти. Срок службы составлял тридцать пять лет, по истечении которых гвардеец мог добровольно продолжить службу или перейти в
резерв.
        Подойдя к трону - огромному льву, изваянному из первозданного белого мрамора, украшавшему самый дальний конец роскошного тронного зала, - стражники вежливо направили генерала к двери, незаметно расположенной за внушительным троном. Бдительные часовые, стоявшие у двери, синхронно кивнули, открывая генералу доступ. Переступив порог, он оказался в компактном, безукоризненно ухоженном помещении. В центре стоял тактический стол, зеркально отражающий стол Тормака, а на его краю сидел молодой человек высокого роста и атлетического телосложения. Его пепельные волосы были небрежно уложены в пучок, рассыпаясь по плечам и затылку. Гармонично сочетались оттенок волос и сияющая лазурь глаз, напоминающая своей кристальной чистотой горные озера. Изначальное впечатление утонченности и изящества оказалось лишь первым, при ближайшем рассмотрении обнаружилась решительная линия челюсти, уверенно выдерживающая тяжесть его взгляда. Действительно, эта черта лица короля скрывала сильные стороны его характера и свидетельствовала о глубоком интеллекте.
        - Проходи, - лаконично промолвил Эдриар облизав свои пухлые губы из-за жажды. - Доклады и отчеты, ты хорошо их спрятал? Как я просил?
        - Да, повелитель. Они спрятаны в самом ветхом и отдаленном уголке города. Вряд ли кому-то придет в голову искать столь важные документы в таком неприметном месте, - произнес генерал.
        - Хорошо. Я читал об успехах в военных учениях и вербовочной подготовке, но этого недостаточно. Я хочу, чтобы каждый мужчина в нашем государстве не только умел держать меч, но и умел им владеть, - проговорил Эдриар.
        - Но, это ресурсозатратно. В добавок мы потеряем значительное количество времени, - сделав небольшую паузу, проговорил генерал.
        - Ах, досадно, - картинно задумался Эдриар, состроив горестную гримасу. Но резко переменившись в лице, железным тоном, продолжил. - Увы, мне это безразлично. Видимо, твой шлем стал тебе мал и сильно давит тебе на голову, если ты позабыл кто перед тобой. Я говорю - ты делаешь. Заставь кузни работать так, чтобы звон стали разносился по просторам Великого океана. Увеличь зарплату кузнецов, мастеров и подмастерья. Упрости порог вступления в армию. Ты понимаешь всю серьезность, мой аморфный генерал? - Эдриар нахмурил брови, подкрепляя свои указания выразительными жестами. - Все затраты покроет королевская казна.
        - Прошу прощения и заверяю вас, что все будет сделано, - ответил Флорас, склонившись в почтительном поклоне. Генерал быстро сообразил, что если он хочет продлить свою жизнь, то мудрее будет подчиниться.
        - Прекрасно. Я ожидаю, что наше взаимопонимание достигнет еще больших глубин. Вы направили войска в гарнизоны за стенами, как было оговорено ранее? - поинтересовался Эдриар, спустившись с края стола к столешнице, где налил себе кристально чистый стакан воды.
        - Да, и я хотел бы обсудить этот вопрос, - ответил Флорас, не сводя с Эдриара пристального взгляда. - Остановите этот поход, пока наши солдаты не покинули долину.
        - Снова ты об этом. В то время как весь Совет поддержал мое предложение, ты упорно сопротивляешься, - проворчал молодой король, сложив руки с оттенком раздражения.
        - К проведению мирных договоров наиболее склонны генералы. Банальная причина - офицеру знаком вкус крови, в то время как ваши эрудированные советники могут упасть в обморок при одном только ее виде. Следовательно, они предрасположены к циклу "убить, убить и еще раз убить", не понимая его сути, - монотонно излагал генерал, сохраняя осанку и не сводя глаз с Эдриара. - Что побудило вас направить войска в гарнизоны?
        - Буду и дальше высылать их. Я намерен консолидировать наши силы вдоль границ наших соседей и планомерно уничтожать их, - заявил Эдриан, нахмурив брови и глядя на свою правую ладонь, и крепко сжал ее.
        - А если мы не успеем и наши силы окажутся недостаточными? А если наши гарнизоны подвергнутся преждевременному штурму? Ни один государь не любит, когда на его границах собирается чужая армия, - теряясь в догадках сказал Флорас.
        - Тогда пусть будет так. Атака развяжет нам руки и откроет путь к всестороннему наступлению, - ответил монарх, с высокомерным видом поворачиваясь лицом к тактическому столу.
        - Ваше величество, мой сын служит в одном из гарнизонов, - произнес Флорас, изменяя тон, пытаясь вызвать сочувствие у своего правителя. Его голос звучал настойчиво, словно он старался донести до короля важность сказанного.
        - Меня это не касается. Это же не мой сын, - ответил самодержец, глядя на него пустыми глазами, в которых не было и следа раскаяния.
        - Вы спокойно относитесь к тому, что отправляете тысячи простых людей на верную гибель? - спросил Флорас, вскинув одинокую бровь в знак удивления и глубокого разочарования в собеседнике.
        - Да плевать я хотел на простых людей! - Эдриар набросился на генерала, его взгляд угрожающе сошелся с глазами последнего. - Историю формирует личность, а не массы. Историю творит одиночка! Решающее влияние должен оказать я, ради блага общества. Помните, вы служили моей семье и моему отцу с непоколебимой преданностью. Именно мой отец задумал этот план и приступил к его осуществлению. Теперь я воплощу его в жизнь, а ты будешь помогать мне, выполняя все мои приказы!
        - Однако ваш отец стремился полюбовно разрешить наши затруднения, сохранив тем самым жизни лострадцев, - серьезно предложил Флорас, пытаясь образумить своего государя.
        - А я разрешу наши проблемы с помощью войны! Я прекрасно осведомлен о растущей враждебности к нам за пределами наших границ. Нас презирают, нами пренебрегают. Я добьюсь уважения! Я разверну знамя Лострада по всему континенту! Мое имя будет звучать! Я одарю славой себя, вас, наше королевство, наш народ и каждого воина, который отдаст свою жизнь за величие нашей страны!
        - Ваше Величество, не будет ли разумнее отвести наши силы в долину, укрепив их здесь? - рискнул генерал, пытаясь помешать планам Эдриара и сохранить жизни лострадцев.
        - Разумнее?! - яро переспросил Эдриар. - Ты предлагаешь нам сидеть сложа руки и ждать, пока наши противники соберутся и сметут нас? Даже мощь Лострада дрогнет перед таким натиском. Я устал от этих рассказов о мире и безмятежности. Веками мы ходим по кругу, не обращая внимания на происходящие вокруг нас изменения. Или вы хотите, чтобы я завещал это бремя своему преемнику?! Мы либо убиваем, либо будем убиты. Согласен - циничная логика, но такова сущность жизни. Служи мне с той же верностью, с какой ты служил моему отцу. Учти, любое неповиновение повлечет за собой твою предательскую гибель. Я не приму во внимание твое почтенное положение и твои прошлые заслуги перед Лострадом. Флорас, ты все понял?
        - Прошу прощения, король Эдриар. Я всю прожитую жизнь посвятил служению вашей семье и посвящу оставшуюся. Можете быть во мне уверены, - вежливо ответил Флорас, стоя перед Эдриаром, как настоящий аристократ.
        - Хорошо, возьмите это, - сказал Эдриар, взяв со стола записку и вложив ее в руку Флораса. - Мне известно о вашем предстоящем конклаве. Прочти это сам, после своим самым преданным и близким офицерам, а теперь ступай.
        Мозаичные окна излучали интенсивные лучи, освещавшие фарфоровые лица собеседников. Флорас отвесил монарху почтительный поклон, а затем с явным почтением отступил к двери.
        - И еще одно дополнение, - вдогонку произнес Эдриар. - К тебе будет представлена моя гвардия.
        - Зачем? Вы питаете ко мне подозрения? - спросил генерал, в его голосе слышалось беспокойство.
        - Ничуть. Я просто хочу быть уверенным, что командующий моими войсками находится под бдительной охраной моих лучших солдат, - ответил Эдрияр с сардоническим блеском в глазах. - И все-таки загляни к кузнецу, мне кажется, твой шлем тебе стал маловат. Ступай.
        Флорас спиной назад вышел в роскошный тронный зал, и дверь с щелчком закрылась за ним. Но генерал на мгновение задержался перед ней, устремив разочарованный взгляд на ее поверхность. Повернувшись на каблуке, он поспешил к выходу.
        - Герои ушли, а им на смену пришли шуты, - размышлял генерал армии Лострада, и коридоры дворца были свидетелями его внутренних переживаний.
        - Смена караула! - прокричал Эзеот, входя в тронный зал. Заметив вдалеке Флораса, он с доброжелательной улыбкой подошел к генералу и проводил его до выхода. - Ну что? Что слышно от короля?
        - Ничего путного, - лаконично ответил Флорас.
        - А ты чего такой недовольный? - еле поспевая за генералом, не отводя от него глаз янтарного цвета, поинтересовался Эзеот.
        - Потому что все идет к войне, - ответил генерал, его шаги гулко отдавались в коридорах дворца.
        - И что в этом такого? Всем и так понятно, что все к этому идет, - уверенно заявил начальник королевской гвардии.
        - Конечно, сценарий далеко не самый невероятный. Только пока ты будешь сидеть в теплом дворце и вылизывать зад коронованной особы, считающейся богоугодной, мой путь приведет меня на передний край битвы. Я поведу своих воинов в бурю войны, наблюдая, как топчут наших товарищей и соседей, погружая их в липкую землю. Я буду свидетелем того, как их убивают, как их тела подвергаются жестокому танцу резни. Не тебе и не королю заглядывать в опустошенные глаза вдов и матерей, которым предстоит разъяснить, за какие пустые идеалы погибли их мужья и сыновья, - Флорас вспыхнул от гнева, его указательный палец яростно ткнулся в нагрудник Эзеота, после чего он резко повернулся, и в воздухе повисло бурное завершение.
        Эзеот опустил взгляд, уперся в пол и после короткой паузы поспешил за Флорасом. Во дворе перед воротами он успел схватить Флораса за предплечье, пытаясь утихомирить бурю внутри друга. Однако Флорас вырвал руку, и на его лице отразилось раздражение.
        - Не трогай меня! Оставь меня в покое, у меня своих дел полно! - ответил Флорас и покинул пределы королевского дворца выйдя за ворота, и вместе со своими стражниками направился в сторону казарм.
        - Удачи тебе, генерал, - учтиво отозвался Эзеот, провожая Флораса на улицу шутливым реверансом в сторону уходящего товарища.
        В этот момент раздался странный мощный порыв ветра, его отзвук отозвался царапающим звуком, который привлек внимание Эзеота. Подняв взгляд к самой высокой вершине, он увидел, как неторопливо начинает опускаться та самая жемчужина. При падении жемчужина разлетелась на осколки и упала на порог, обрамленная картушем с изображением величественного льва в окружении восьми рыскающих гиен.
        Глава восьмая. Общий сбор. Часть I
        Сумерки сгущались, отбрасывая удлиненные тени, когда Флорас со своим отрядом продолжил путь к казармам. Шумные улицы заветного города постепенно теряли свою оживленность. Ремесленники закрывали свои лавки. Некоторые торговцы успели замкнуть замки на своих магазинах. В разбросанных по городу уголках оставались открытыми несколько трактиров и таверн, предлагавших ищущим утешение и прохладительные напитки. Ощущалось спокойствие и безопасность. Городские стражники решительной бдительностью патрулировали улицы.
        Среди этой тишины у скромных ларьков с конфетами толпились дети, зазывая родителей жалкими просьбами о лакомстве. Тем временем Флорас со своей свитой пересекал площадь, переходя от одного открытого пространства к другому, и в конце концов попал в цветущий парк. Здесь неторопливо прогуливались семьи, парочки шли рука об руку, а не обремененные заботами дети наслаждались шоколадом и карамелью, их смех смешивался с шелестом листвы и порханием птиц. Однако Флорас, находясь в окружении этой картины жизни, оставался безучастным. Его голова превратилась в горнило для назойливых размышлений, непрекращающаяся череда мыслей мешала ему наслаждаться причудливыми сценами, разворачивающимися вокруг него.
        - Что меня мучает? Страх ли это, или дрожь надвигающихся событий? Я позволил словам литься слишком свободно, сказав больше, чем следовало бы. Я должен вернуть себе самообладание, взять себя в руки. Моя воля должна быть непоколебима. Это привилегия, которой я лишаюсь… демонстрируя уязвимость перед теми, кто на меня равняется, кто на меня полагается. Даже мимолетная тень неуверенности в их сознании может разрушить фундамент надвигающегося конфликта. Люди, увидевшие в лидере нерешительность - не пойдут за ним, зная, что на кону стоят их жизни. Как хочется сбросить с себя это бремя, отбросить все и оставить свой пост. Но, оступиться на этом этапе было бы оскорблением пройденного пути, слишком легкой капитуляцией. Сколько времени я не видел своего сына, который находится за пределами моей родной земли? Понять бы еще, где эта самая родная земля и что вообще она обозначает: место или людей, к которым я так привязан? Я устал и запутался. Отягощенный усталостью и недоумением, груз, который я несу, не находит сочувствия. Тягостная тайна, непостижимая для всех, кроме моей собственной души. Никто не понимает,
что за бремя я несу, но после того, как все это кончится, одни назовут меня героем, другие мерзавцем.
        Развернув мрачный пергамент с белым шрифтом, выгравированным на обсидиане, Флорас погрузился в его прозу. Пристально вчитываясь в послание с аккуратно выведенными буквами, в этом созерцательном дрейфе, генерал обнаружил, что стоит на пороге офицерских казарм.
        Казарма офицеров возвышалась над городом симметричным пятиэтажным колоссом, светлый оттенок которого был лишен вычурности, в отличие от королевского дворца. Ее дизайн говорил о строгости, а украшения - о полковничьей дисциплине: парад строгих линий, упорядоченные колонны, высокие окна, витиеватые кованые решетки. Барельефы, выбитые на этих окнах, отражали тяжесть исторических сражений Лострада. Кованая железная ограда отделяла территорию, принадлежащую казармам. Флорас склонялся к сдержанности, но главный архитектор города утверждал, что столь значимое здание не должно томиться в архитектурном однообразии, гармонично вписываясь в городскую застройку.
        Улицы, прилегающие к офицерским казармам, бдительно патрулировались как городской стражей, так и свитой самого генерала. Однако сегодня патрули были многочисленны, что свидетельствовало, что капитаны направлялись в город для созыва военного совета.
        Отсалютовав дозорным, Флорас прошел через калитку. Как только его ноги коснулись обширного двора, он сразу обратил внимание на своего самого приближенного сержанта. Сидя на скамейке, сержант беседовал с сослуживцем, но их разговор прервал сигнал Флораса - взмах руки, означающий прекращение беседы.
        - Я должен откланяться, - заявил невзрачный невысокий сержант и поспешил к генералу.
        К генералу подошел Г?то, низкорослый и плотного сложения, с коротко подстриженными темными волосами. Его нос напоминал картошку.
        - Г?то, значит так, иди за мной и слушай меня внимательно, - быстро начал генерал, целеустремленно шагая к казармам. - Доверие Эдриара ко мне ослабевает. Ко мне будет приставлена королевская гвардия. Подозреваю, что за каждым из вас также будет установлено пристальное наблюдение. Меньше болтайте языком. Говорите по минимуму. Усилить наблюдение за тайниками, где хранятся документы и важные сообщения. Мои распоряжения понятны?
        - Угу, - тихо согласился Гото идя под боком Флораса.
        - Капитаны уже здесь? - строго смотря вперед, спросил генерал.
        - Угу, - вновь согласился старший сержант, преданно смотря на своего генерала снизу вверх.
        - Продолжай в том же духе, помалкивай. Закупи бумаги. Передай остальным, чтобы общались между собой письменно. После прочтения письма - мгновенно сжигайте, - распорядился генерал, взявшись рукой за ручку двери, ведущей в коридор здания. - Свободен.
        Когда Флорас вошел в казарму, его встретили несколько десятков солдат с капитанскими знаками различия на доспехах. Эти доспехи, предназначенные для торжественных мероприятий, были легкими и довольно дорогими. Генерал прошел мимо солдат, лишь ненадолго задержав на них свое внимание.
        Помещение излучало яркость, его тщательно украшала цветовая палитра с преобладанием кремового и бежевого цветов. По всему помещению стояли интерьерные скульптуры, изображающие воинов в богатых доспехах. Стены украшали картины, оружие, щиты, гербы знатных домов и знаки различия воинских подразделений.
        Флорас подошел к двери, ведущей в главный зал, и до его слуха донеслись грубые голоса двух мужчин, занятых разговором. Однако генерал предпочел не спешить прерывать их диалог.
        - Ты сюда с сыном приехал? - поинтересовался капитан авангарда Л?дэс, рассеянно почесывая крючковатый нос пальцами, на которых остались следы от бесчисленных напряженных занятий фехтованием и сражений.
        - Да, у меня не было другого выбора, кроме как взять его с собой, - ответил рослый, светловолосый, голубоглазый Б?ринон, командующий кавалерией, отличающийся страшной родовитостью, длинным черепом, большим прямым носом и острым как угол подбородком.
        - Как удачно совпало. У тебя сын, а у меня - дочь. Через несколько лет поженим их. Дочку замуж выдать - не пирог испечь, - смотря на капитана Бэринона, произнес усеянный шрамами Лодэс. - Она у меня красавица, вся в мать, - искренне добавил капитан, честно смотря в глаза Бэринона.
        - Надеюсь, мозги у нее тоже мамины, - ответил Бэринон, на его губах играла слабая улыбка, от него исходил аромат ириса и фиалок.
        - Не понял, - заметил Лодэс, сощурив брови и рассеянно проведя рукой по своей крепкой квадратной челюсти.
        - Да так, не забивай себе голову пустяками, - нарочито спокойно ответил Б?ринон. - А теперь скажи мне, почему, по-твоему, генерал вызвал нас так срочно?
        - Надеюсь не из-за какой-то ерунды, которую он мог отправить письмом. Я попросту потратил два месяца на дорогу, хотя мог дома попивать вино и есть пшеничные лепешки заедая мясом, - возмущенно поделился своими планами Лодэс.
        - Тебе бы лишь набить свое брюхо и утрамбовать его вином, - с пренебрежением озвучил свои мысли светловолосый Бэринон.
        - Ты что, забыл? Главное правило бойца авангарда: бабы, вина и стряпня - наши лучшие друзья, - хохоча проговорил мужчина крупных габаритов.
        - О Боги, до чего же ты мерзкий. И посчастливилось мне служить вместе с тобой… - нехотя ответил Б?ринон.
        - О, как это ужасно. Приношу свои глубочайшие извинения за отсутствие такта, ибо я посмел оскорбить капитана самого уважаемого войска нашего великого государства - кавалерии, - язвя и паясничая твердил зеленоглазый Л?дэс. - И вообще, благородный муж вроде меня, может помечтать о домашнем ежевичном вине, особенно после того, как насквозь провонял кониной. Другое дело вы! Ваша задница натренирован в седле сидеть.
        - Поразительно, зачем ослу на двух копытах потребовались услуги лошади? - иронично произнес капитан кавалерии.
        - Не понял, - ответил Лодэс, почесывая свои всклокоченные каштановые волосы и в очередной раз задумчиво моргая глазами.
        Дверь со скрипом отворилась, впуская генерала в круглый зал. Капитаны быстро прекратили свой разговор и, поприветствовав своего командира, отдали честь.
        - Хватит досужих разговоров, мы не на пиру, - грубовато начал Флорас с порога. - Где Г?ререн?
        - На кухне, - лаконично ответил Б?ринон.
        - А Адайн? Разве он еще не прибыл? - быстро задал второй вопрос Флорас, не сводя взгляда с капитанов.
        - Не могу сказать, мы не получали от него ни слова уже два года, - ответил Бэринон.
        Флорас подошел к столу и положил на него записку, переданную от Адайна: - он находится вне долины, по важному поручению. Я отправил ему извещение о собрании и получил обратное сообщение, что его доставили и отдали прямо в руки Ад?йна.
        Разговор генерала прервал щелчок двери, ведущей из офицерской кухни. В зал вошел Гэререн, самый молодой, мягкий и альтруистичный из капитанов, с фарфоровым чайником, позолоченной чашкой и множеством десертов. Подняв взгляд и встретившись глазами с глазами Флораса, капитан резко остановился, выпрямив осанку и подняв подбородок.
        - Ой, генерал Флорас, я не…
        - Расслабься. Рад видеть тебя, - сказал Флорас и уперся руками в стол. - Король доволен прошедшими учениями, но этого недостаточно. Гэререн, ты должен облегчить прием в армию. А если быть точнее, брать всех желающих.
        - Всех? - с явным удивлением спросил капитан, ловко расставляя на столе чайные принадлежности. - Но, генерал… это практически невозможно. Поток претендентов, привлеченных военными льготами, хлынет в ряды. Столичные кузницы прогнутся под спросом. Придется привлекать оружейников, кольчужников и доспешных дел мастеров из дальних краев. Даже самые элементарная амуниция не будет стоить дешево. Кроме того, возрастет потребность в одежде и обуви, потребуются кожевники и портные. Не говоря уже о провизии…, - начал было капитан Г?ререн, перечисляя многочисленные трудности, связанные с содержанием усиленного боевого состава, но его тут же перебил Флорас.
        - Хватит. Ваша озабоченность принята к сведению, но я прекрасно осведомлен об этих трудностях. Король Эдриар разъяснил мне этот вопрос достаточно четко - королевская казна возьмет на себя бремя этих расходов
        Быстрым и напористым шагом Бэринон, капитан кавалерии, выступил вперед, его тон был решительным:
        - Учения, укрепление рядов армии, развертывание нескольких тысяч войск в гарнизоны - все это носит признаки прелюдии перед войной. Генерал Флорас, очевидно, что вы ведете себя нехарактерно. Зачем вы собрали нас здесь?
        В воздухе повисла обескураженная тишина. Флорасу предстояла нелегкая задача - сообщить мрачную весть о надвигающейся войне. Сочувствие к капитанам росло в нем вместе с горечью и неописуемой болью в сердце от осознания того, что он не в силах изменить курс короля и предотвратить надвигающуюся беду. Наконец, выйдя из эмоционального тупика, он заговорил приглушенным голосом:
        - Перед началом собрания я находился в резиденции короля, и там же он вручил мне донесение, - начал Флорас, его тон был размеренным и взвешенным. - По пути сюда я внимательно ознакомился с его содержанием - посланием с подробным описанием предстоящей войны и ее стратегии.
        Лица капитанов, до этого вялые и сонные, резко изменились, на них появилось недоумение, недоверие и растерянность. Тишина, наступившая после этого откровения, была недолгой, ее нарушила открывшаяся дверь, ведущая в библиотеку, изобилующую эклектичным набором книг и витиеватым оружием. В комнату вошел мальчик не старше десяти лет с церемониальным кистенем, украшенным драгоценной рукоятью. Подойдя ближе к Бэринону, он протянул оружие, и в его вопросе проявилось любопытство:
        - Папа, а что это за шар висит на его конце?
        - Дулр, это моргенштерн - не советую брать его в руки, он знатно бьет по мозгам превращая их в кашу. Верните его на место, - ответил капитан, наклоняясь к сыну и бросая осторожный взгляд на Флораса, обеспокоенного реакцией генерала.
        Бэринон выпрямился, собираясь принести извинения за импульсивный поступок мальчика, но Флорас смотрел на юношу, в его глазах отражалась ностальгия и нотка боли, всплывали воспоминания о собственной юности и о сыне в младенчестве. Сделав один прощающий жест, главнокомандующий сказал:
        - Не стоит беспокоиться, я понимаю. Все мы, в конце концов, люди.
        Внезапно в коридоре, ведущем к главному залу, поднялась суматоха: звуки потасовки, жаркие споры и бодрые шаги стремительно приближались к двери, скрывающей от посторонних глаз военный совет.
        Мысли Флораса забегали, размышляя: может быть, это Адайн? Он инстинктивно повернулся к двери, отчетливо уловив среди шума снаружи тембр голоса своего сержанта.
        Дверь распахнулась, и в комнату вошел молодой человек с удивительными синими глазами, одетый в форму офицера Королевской гвардии. Члены военного совета дружно нахмурили брови, бросив недовольные взгляды на нежданного гостя. Следом за ними в зал ворвался растрепанный и запыхавшийся старший сержант Гото, который торопливо произносил слова объяснений, обращенные к генералу.
        Однако Флорас перевел взгляд на Гото, его лицо стало суровым, и он резко приказал:
        - Вышел!
        Лейтенант гвардии оглядел собравшихся, на его губах заиграла ухмылка:
        - Ха! Ах, выражения ваших лиц - это действительно нечто. Хотя я вас понимаю, сержант-то у вас зверюга.
        Терпение Флораса лопнуло, и он с раздражением в голосе спросил:
        - Кто ты, недоумок?
        Лейтенант развел руки и от удивления приподнял бровь:
        - Нельзя вот так с порога оскорблять человека, генерал. Особенно, если он будет ходить за вами всюду и везде. Даже в туалет и спальню. Хотя нет, первый пункт мы вычеркнем и, пожалуй, момент со спальней тоже. Прошу прощения за обманутые ожидания, но я не собираюсь делить с вами постель, как бы вы меня слезливо не упрашивали.
        - Ты меня не слышишь?! - прогремел Флорас, раздосадованный наглостью и дерзостью этого выскочки из гвардии. - Немедленно отвечай кто ты, червь или я распоряжусь тебя вздернуть!
        В ответ лейтенант криво усмехнулся и легонько постучал ладонью по лбу.
        - Ах, прошу прощения, я пренебрег этой вежливостью. Позвольте мне представиться. Я - Ал?ри, один из ближайших доверенных лиц короля. Считайте меня его левым ухом, а может быть, и правым, - заявил он, в его тоне прозвучали гордость и веселье.
        - Как ты сюда попал? Кто тебе пустил? - озлобленно задавал вопросы генерал.
        - Так ваши солдаты и впустили, - ответил Ал?ри и потянулся в карман своего дорогого парчового одеяния. - Вы же сами прекрасно понимаете, чтобы перед вами открылись все двери, порой нужно иметь правильную бумажку с нужной печатью, - пояснил лейтенант, доставая из кармана письмо с королевской эмблемой. - Держите, это вам от короля, - заявил Алаири, закончив возвещение о своем прибытии, он повернулся на пятках, изображая незаинтересованность в генерале.
        Пока Флорас разбирал послание Эдриара, Алари с неторопливой точностью двигался среди шкафов, тщательно осматривая каждую полку. Пальцы проводили по поверхностям, лаская книги и вазы в почти навязчивом поиске пылинок. В поле его зрения попали лакированные комоды, фарфоровые предметы искусства, украшенные затейливыми узорами из сусального золота, сосуды самых разных форм - горшки, сахарницы, пиалы.
        Внезапно повернувшись, лейтенант гвардии заговорил, и его слова, словно удары молота, пронеслись по комнате, вбиваясь в сознание генерала:
        - Генерал Флорас, я буду следовать за вами, как непоколебимый призрак. Шум вашей речи, отзвуки ваших мыслей - все это будет доноситься до короля от моей руки. Я стану тенью, вашим вечным наперсником. Вы меня не услышите и не увидите, даю вам сло… Ха! Хотя нет, не даю, уж больно я непоседливый.
        Алари продолжал рассматривать мебель, на мгновение отвлекаясь на безделушки. Случайно его взгляд упал на мальчика, сына Бэринона:
        - Мои извинения. Полагаю, вы - четвертый капитан, уважаемый предводитель разведчиков Адайн? Точно! Ха! Гениальная уловка, скрывающая истинную личность, стоящую перед всеми. Поистине мастерский ход, - воскликнул он с нотками веселья и задора.
        - Хватит, это перебор. В чем подозревается генерал? Не кажется ли вам, что это деспотизм, лейтенант, - спросил капитан кавалерии Бэринон, его голос был суров, но при этом облечен в аристократическое изящество.
        - Нет, но мне кажется, что в преддверии войны деспотизм является лучшим союзником, - Алари обернулся, его тон стал мрачным, после чего он снова принялся за поиски пыли. - Безупречная чистота здесь поражает. Я наслышан о вашей чистоплотности и кристальной педантичности, но, чтобы поддерживать такой уровень чистоты… Я поражён. Генерал, дайте парочку советов, как сохранять такой идеальный порядок, - с искренней улыбкой поинтересовался Алари, еще раз хлопнув себя по лбу. - Ой, хотя, о чем я, у такой высокопоставленной персоны всегда найдется несколько служанок, а еще лучше нагрузить этой работенкой солдат. И монеты в кармане, и солдатне лишняя профилактика к дисциплине, - продолжал Ал?ри, направляясь в тускло освещенный угол, в котором стоял небольшой комодик. - А, уже конец комнаты, обидно. Я присяду здесь, пока вы будете вести прерванную мной беседу, - заявил лейтенант гвардии, с чувством непринужденного апломба поднимаясь на комод.
        Генерал Флорас отложил в сторону письмо Эдриара и переключил свое внимание на собравшихся офицеров. Он обратился к ним с озадаченным тембром в голосе:
        - Пока мы ждем прибытия Адайна, давайте обсудим несколько важных вопросов.
        Флорас хотел выиграть время, рассчитывая, что Алари в конце концов уйдет, понимая, что здесь его ждет мало интересных дел. Оптимизм генерала основывался на том, что Адайн, возможно, вообще проигнорировал его вызов, избавив его от необходимости присутствовать на этом созыве.
        Глава восьмая. Общий сбор. Часть II
        В разгар заседания совета, у одних из ворот Асвиума появилась группа из тридцати всадников. Одетые в черные одежды, скрытые масками и плащами с капюшонами, они представляли собой загадочное зрелище на фоне наступающих сумерек. С течением времени сумрак постепенно утверждал свое господство над городом, неумолимо заключая его в объятия угасающего света. Пытаясь противостоять наступающей тьме, зажигались кованые фонари, подвешенные к фасадам домов и колоннам, и их свет доблестно боролся с ней, пока не угасал, поддавшись зову дремоты.
        Навстречу всадникам вышел офицер, курирующий ночную смену:
        - Кто вы такие? Зачем прибыли в наш город? - спросил дозорный.
        - Мое имя Ад?йн, капитан разведчиков. Прибыл по распоряжению генерала Фл?раса. За спиной моя охрана - безэмоционально ответил всадник, восседавший на внушающем страх. Протянув письмо с печатью генерала, он сохранял отстраненный вид.
        Караульный, желая лучше разглядеть послание, попросил масляную лампу. После небольшой паузы офицер разрешил проезд всадникам, но оговорил одно условие: они должны показать свои лица.
        Всадник прижал шенкель к коню, побудив его двинуться вперед. Командир разведчиков буквально навис над караульным, как изголодавшийся орел над добычей.
        - Напомню, что разведчики не раскрывают своих лиц.
        - Бред какой-то. Как вы тогда понимаете, что среди вас нет лазутчиков?
        - У нас свои методы воздействия на людей.
        - Немедленно покажите мне свои лица! - авторитетно рявкнул стражник.
        - С какой целью? Чтобы запечатлеть наши образы в вашей памяти? Бесполезное занятие в этой темноте. Или вы ищете уверенности в том, что опознаете тех, кого никогда не видели? За меня ручаются мои офицерские знаки отличия, этого должно быть достаточно, - заткнув рот караульному произнес капитан и слез с лошади, приказав всем своим людям сделать то же самое. - Слезайте, дальше пешком, так тише, - потянувшись после долгой дороги сказал Ад?йн. Затем он приказал стражникам поставить лошадей в стойло.
        - Конюхи только ушли, а ночной придет через час, вашими лошадьми некому заниматься, - проговорил караульный, пытаясь доказать, что он тут все еще самый главный.
        - И что? Этим займешься ты, - сказал капитан, глядя на ночное небо, трещащее по швам от изобилия звезд.
        - Это не входит в мои обязанности. Вам надо - вы и занимайтесь своими лошадьми. Если думаете, что, прибыв в столицу, перед вами все забегают, то вы ошибаетесь, - продолжал стражник, демонстративно скрестив руки на груди.
        Капитан тяжело выдохнул, тихо произнеся: - либо дурак, либо смелый, обычно первое неотделимо от второго.
        Подойдя к солдату, который был значительно ниже, капитан медленно откинул капюшон, обнажив половину своего лица, скрытую под маской.
        Холодный взгляд вперился в офицера, от которого по позвоночнику пробежала дрожь. Пронзительный взгляд синих глаз, казалось, скрутил его внутренности в узлы, заставив охранника поспешно опустить взгляд на землю.
        - Солдат, соблюдай правила субординации. Отец Эдриара дал людям много свобод, теперь вы теряетесь в ее мгле. Выполняй, что я тебе сказал.
        - Нет. Я повторю еще раз: это не моя обязанность, - нахмурившись и собрав всю волю ответил младший сержант.
        Адайн сжал правую руку, скрытую под плащом, в кулак и, придав удару немного силы - ударил караульного положив его наповал. Другие караульные замешкались пересматриваясь между собой, не понимая, что им делать. Самый близкий к офицеру солдат, который мог назваться его другом, вышел с возмущениями вперед:
        - Что вы делаете?! С такими выходками вы быстро пойдете под суд!
        - А что я делаю? - Адайн, казалось, ничуть не смутившись, ответил в своей неторопливой манере. - Ваш офицер заработался и упал. Я просто предлагаю ему помощь, - сказал он, протягивая руку в сторону раненого офицера, из носа которого текла кровь.
        - Не надо врать! Мы все видели! - неугомонно продолжал рядовой.
        Капитан тотчас убрал руку, развернулся и пошел в сторону недовольного солдата. Подойдя, командир протянул ему руки и произнес:
        - Доставай веревку и вяжи, если хватит духа. Если нет, займись нашими лошадьми. Время дорого, и не тебе его тратить, как и нам.
        Никто не осмелился возразить Адайну, прекрасно зная о тревожных слухах, ходивших о капитане разведчиков.
        - Вот и поговорили, - объявил капитан, махнув рукой своим разведчикам, и повернул в сторону города. Через несколько шагов он остановился, оглянувшись назад, и сделал последнее предупреждение:
        - Если с лошадьми что-нибудь случится, я забью вас всех.
        Разведчики скрылись в тени, оставив раненого офицера на попечении товарищей, которые шагнули вперед, протягивая руку помощи:
        - Забудь об этом, всем известно, что в разведчики берут всякую низшую сволочь, скот и погань.
        Группа разведчиков шла по пустынным улицам к офицерским казармам, изредка натыкаясь на городские патрули.
        - Всегда знал, что столичные солдаты выделяются своей нерадивостью и безмозглостью, - произнес Адайн. - Но не ожидал, что настолько.
        - Будьте уверены, капитан, подобные наклонности присущи не только солдатам, - проворчал один из разведчиков, в его тоне сквозило презрение к жителям города.
        Отряд решил пройти через дворы, стремясь избежать лишнего внимания. Проходя между жилыми домами и скрываясь в закоулках, разведчики случайно оказались перед небольшим, но ухоженным домом. На крыльце этого дома двое мужчин наслаждались своим ужином, попивая сидр, заедая сыром, вяленым мясом, овощами и галетами. Один из мужчин был конюхом, ответственным за конюшни у центральных ворот, второй - его давний друг, который внезапно начал привлекать внимание конюха, постукивая локтем:
        - Смотри-ка, это разведчики. Знаешь, как говорят: если встретишь разведчика, удача будет благоволить тебе всю неделю. А если взглянуть на лицо разведчика, то удача будет благословлять тебя весь год, а может, и всю жизнь!
        - Да перестань ты, это мифы и городские байки. Они друг другу лица-то изредка показывают, а ты уж размечтался. Интересно другое, что они вообще делают в столице? Неужто беда их привела?
        - Так сегодня военный совет. Вот и прибыли.
        - Совет, говоришь? Надеюсь, ничего серьезного, - ответил конюх, откусывая кусок сыра, чтобы унять растущие опасения.
        - Ты мне лучше скажи, почему разведчиков все так терпеть не могут? - поинтересовался друг конюха, сидевший на деревянной ступеньке.
        - Ну, конечно, не все, а лишь: знать, аристократия, высокопоставленные военные, да семьи благородные, в принципе и простой народ их недолюбливает. Ну хотя да, многовато как-то. Да все дело в том, что в разведчики берут бездомных, обездоленных, сирот, одиноких душ, лишенных всего и всех.
        - Странно, из таких людей которым нечего тереть и получаются настоящие псы войны, готовые без мук совести идти только в одну сторону - на смерть.
        - Зато все честно. Мы не любим их, а они нас.
        Пока они беседовали, след разведчиков простыл, растворившись в радушном дыхании вечера. Отряд Адайна быстро и спокойно добралась до офицерских казарм. Некоторые из генеральских стражников клевали носом и ждали заветной смены караула. Один из караульных отправился за сержантом Г?то, чтобы тот дал разрешение на пропуск капитана.
        Адайн положил руку одному из своих людей на плечо и хрипло, но тихо произнес:
        - Смотрите в оба глаза. Держитесь рядом. Никого даже близко не подпускать. После, все доложите мне.
        Не дожидаясь запоздалого появления старшего сержанта Гото, капитан прошел через сторожку и вошел во двор казармы. Его появление совпало с бурным появлением разъяренного Гото, все еще раскрасневшегося после недавней грубой стычки с гвардейским лейтенантом Алари. Ворвавшись через боковой вход, Гото с яростью набросился на Адайна.
        - Стоять! Что тебе тут нужно? - в тоне Гото слышалась враждебность, его фигура практически набрасывалась на Адайна.
        - Кто бы сомневался, - тихо произнес капитан. - Мое имя Адайн, капитан разведчиков.
        - Я знаю кто ты. Я спрашиваю, чего тебе тут надо? Прием закрыт, приходи завтра.
        - Я прибыл на военный совет по приказу Флораса, - апатично ответил капитан, глядя на сержанта, выше которого был на две головы.
        - Военный совет предназначен для уважаемых офицеров, а не для таких дворняг, как ты.
        - Ты склонен обсуждать родословную дворняги, превосходящей тебя по званию? - безразлично ответил капитан, переключив внимание на главный вход в казармы, где бдительно дежурили гвардейцы. Медленно он возобновил движение вперед.
        - Стоять я тебе говорю! Ты что себе позволяешь?! Без моего согласия ты и шагу не шагнешь!
        Капитан остановился и решил сыграть в эту игру с сержантом:
        - Сержант, ты всегда такой злой потому, что ростом не вышел или только сегодня недовольный, потому что любовница не ублажила?
        - Что ты несешь? Какая любовница?! - удивленно переспросил Гото.
        - В воздухе стоит распутный запах роз и мака. Такой парфюм делают лишь на западе, а значит дорогой. Сержант вряд ли сможет позволить себе такое удовольствие - жалко переводить столько средств на себя, а ради любовницы может и раскошелиться. Хотя, может я не прав и целование генеральского зада является прибыльным делом?
        - Да как ты смеешь?! Я сейчас позову стражу! - зашипел сержант, его лицо пылало от негодования.
        - Зови. Моих ребят даже гвардейцы боятся, думаешь твоим они по плечу? Отец Эдриара вас всех разбаловал, вы очень много чего позабыли.
        - Корону решил оскорбить?! Честь королевской семьи?! Позабыл кому служишь?! - остервенело выкрикнул сержант, пытаясь привлечь внимание окружающих.
        - Я служу своему народу, а кому служишь ты, Гото? - с леденящим душу спокойствием ответил капитан.
        Старший сержант обомлел от того, что капитан знает его имя.
        - От тебя спесивостью за километр несет. Я только что вернулся в страну, с севера, там такие, как ты и часа не живут, - продолжал капитан, понизив голос, в каждом слове которого была завуалирована угроза.
        В этот момент, из казарм вышел один из всадников Бэринона. Энергично размахивая руками, он крикнул:
        - Капитан Адайн, сюда!
        - Мне пора, - произнес капитан, сделав шаг вперед и резко остановившись. - Гото, когда противник будет здесь, я буду свидетелем того, как тебя без пощады разрубят на куски.
        Адайн, спокойно, словно океанские волны в безветренную погоду поднялся по ступенькам и зайдя в казармы, благодарно поприветствовал воина Бэринона.
        - Тебя Бэринон прислал?
        - Нет. Из командиров никто не знает, что вы тут. Мы с солдатами других капитанов в комнате сидим, в кости играем. Я ваш силуэт случайно в окне уловил и решил вызволить вас из лап этого надоедливого сержанта. Не обращайте на него внимания, капитан. Я хорошо знаю, как здесь, в столице, относятся к чужакам
        - Как твое имя, солдат? - спросил капитан.
        - Мое имя ?виль, - последовал ответ.
        - Откуда родом? - проявил интерес капитан.
        - Я из северного городка Бр?ифа.
        - Понимаю, чего тебе пришлось пережить. Из благородных?
        - Нет, что вы. Отец пастух, мама на мельнице работает, а я помогал на конюшнях. В армию пошел чтобы семью лишнего рта лишить, а затем совершенно случайно попал в отряд Бэринона.
        - Попасть в отряд Бэринона - не просто случайность. У него свои критерии оценки. Служи верно. Верность в наше время большая редкость, Авиль. Спасибо тебе за помощь, дальше я сам, - негромко обратился Адайн к младшему лейтенанту, когда они приблизились к залу собраний.
        У дверей уже стояли гвардейцы, которые после тщательного осмотра пропустили Адайна внутрь. Неторопливой походкой он взялся за ручку двери. Но, услышав изнутри разговор офицеров, рука его вернулась на прежнее место, и он замер, внимая их разговору.
        - Значит, король отправляет войска к границам, чтобы подстрекать и подначивать наших соседей? Это выглядит довольно нелепо, - заметил Л?дэс, расхаживая по комнате.
        - А из твоих уст это звучит куда неразумнее, - скрестив руки на груди озвучил Бэринон.
        Адайн быстро понял их заблуждения и поспешил их исправить. Он без лишних слов вошел в зал, откинул капюшон и, не теряя ни минуты, вмешался:
        - Действительно, звучит абсурдно, потому что это ложь. Для несведущих, ложь всегда кажется правдоподобной.
        На лице генерала отразилась смесь раздражения и осознания того, что их разговор может быть легко подслушан любым затаившимся ухом.
        От неожиданности все присутствующие в комнате замерли, кроме капитана Лодэса, который не проявил никакого волнения и целеустремленно направился к Адайну широкими шагами. Закинув свою ручищу на плечо Адайна и прижав его к себе, капитан авангарда начал решительно шагать вперед, буквально таща Адайна за собой.
        - Ну! Рассказывай, где был-то?! Небось на югах? Как тебе южанки? Успел их опробовать? Правда говорят, что они знойные и неукротимые в постели?
        - Я думал, ты женат. Какое это имеет значение для тебя? - Адайн холодно ответил, казалось, безразличный к расспросам Лодэса, его внимание больше привлекал Алари, сидящий на комоде.
        - Вот именно! Именно поэтому я и жажду подробностей! - рьяно требовал Лодэс, ожидая пламенного пересказа похождений Ад?йна.
        - Нет, не нашел времени. У меня были другие заботы, - постно проронил командир разведчиков.
        - Ой. Ты чем-то болен что ли? - ошарашенно посмотрел капитан авангарда на Адайна.
        Адайн быстро схватил Лодэса за руку, отбросив ее от себя, его поведение было ледяным.
        - Какие вы все занудные, - отойдя от Адайна с грустью произнес Лодэс.
        - Рад тебя видеть, - лаконично вмешался генерал.
        Адайн повернул голову в сторону генерала, кивнув в знак признательности, но его взгляд оставался прикованным к Алари, не отрываясь с момента прибытия.
        - Алари, и ты здесь, - голос Адайна был напряженным, а взгляд неотрывно устремлен на загадочного лейтенанта гвардии.
        - Как ты меня увидел? - сделав удивленный вид с хохмой спросил Алари. - Похоже, от бдительного ока грозного Адайна мне не скрыться, - с задором продолжил сержант. - Но я рад, что капитан не забыл мое имя.
        - Поверь, я помню то, что ты забыл или старательно пытаешься забыть.
        - Звучит интригующе, даже зловеще. По всей видимости, это будет интересно.
        - Несомненно, так оно и будет, - ответил Адайн, его тон был лишен эмоций.
        Тройка капитанов обменялась недоуменными взглядами, их брови нахмурились в недоумении по поводу характера загадочного разговора Адайна и Алари. В комнате воцарилась тишина, которую нарушало раздраженное потрескивание свечей, треск поленьев, отдающихся в объятия камина, и нервное позвякивание чашки с южным белым чаем, которую судорожно держал в руках Гэререн.
        Генерал вновь потянул одеяло на себя.
        - Хватит отвлекаться. Давайте сосредоточимся на текущем вопросе. Адайн, почему ты утверждаешь, что это ложь? Хочешь сказать, что в словах короля нет правды?
        - Позвольте мне быть откровенным, хотя это и не принято среди разведчиков. Ни король, ни я не доверяем никому из вас. Однако я готов поделиться своими скромными предположениями и размышлениями относительно отправки Эдриаром этих четырех армий к границам нашей страны. Судя по всему, это оценочный маневр, проверка готовности Лострада к потенциальному конфликту. Логика такого шага вполне понятна: увеличение численности вооруженных сил неизбежно требует увеличения ресурсов. Когда сети снабжения становятся сложными и запутанными, за золотом и припасами сложнее уследить, а бомонд кривится от удивления услышав об их пропаже. Но это еще не все. Король намерен превратить приграничные гарнизоны в надежные бастионы, фактически используя их как плацдарм для начала войны. Стратегия предусматривает быстрые вторжения в сердце вражеской территории, которые осуществляются до того, как враг успеет организовать оборону или создать прочные союзы. Молниеносная кампания, победа в которой измеряется днями или, самое большее, неделями. Однако реализация этой тактики сталкивается с серьезными препятствиями. Прежде всего,
противник успел укрепить свою оборону и заключить альянсы, и поскольку вы этого не знаете, появляется второе препятствие, возможно, даже более опасное. Все так называемые секретные депеши, тайные документы, спрятанные в тускло освещенных углах, тайниках и удаленных нишах, - все это может оказаться лишь пустыми, обыденными выдумками. В Лостраде завелось много шпионов и предателей, верно работающих на наших соседей.
        Слова Адайна повисли в зале собраний, как тяжелый саван, окутав офицеров ошеломлением и мрачной атмосферой. Их сознание с трудом пыталось уловить всю серьезность откровений капитана разведчика. Надвигающуюся трагедию, которую он предрекал, трудно было осознать.
        - Да и плевать! Тибидий забрал у противника ресурсы, им воевать-то нечем, - движимый всплеском эмоций, вмешался Лодэс.
        - А это третья, и думаю финальная проблема. За последнее время, враг отыскал новые залежи руд, организовал масштабную добычу полезных ископаемых. Древний лес на западе вырубается в обход наших границ, а пастбища на востоке пополнились разнообразным поголовьем.
        - И что все это значит? - желая прояснить ситуацию, спросил капитан авангарда.
        - Ты еще не понял, друг мой? Война уже идет, и мы в ней проигрываем, - черство ответил Адайн.
        Генерал Флорас, потрясенный такими известиями, яро произнес:
        - И ты только сейчас сообщаешь мне об этом?! Как капитан разведчиков мог упустить такую важную информацию?
        - Генерал, я не вездесущ. Осведомленность - это привилегия, а не данность. Враг умело скрывает свои действия. Алари, поэтому смело передай королю, что королевские разведчики владеют неподлинной информацией.
        Капитаны поразились услышанному.
        - А разве у короля есть свои разведчики? - рискнул спросить один из них.
        - С недавних пор. А вы не знали? - в ответе Адайна прозвучала загадочная нотка. С подоплекой ответил Адайн, преследуя свою никому не ведомую цель.
        Лицо Алари изменилось, источая недовольство. В его тоне появилась злость:
        - Будь уверен, Адайн, я лично прослежу за тем, чтобы король был поставлен в известность об этом.
        - Несомненно передашь, - подумал про себя Адайн, следуя своей собственной таинственной цели. - Именно поэтому я здесь. А вы все решили сыграть в игру, правила которой вам даже близко неизвестны.
        Осознав, что от внешних конфликтов перешли к возможным внутренним разногласиям, генерал Флорас вновь взял бразды правления дискуссией в свои руки.
        - Очень хорошо. Есть ли у кого-нибудь мысли или предложения?
        Казалось, в зале повисла вялая тишина, когда ожидающие взгляды обратились к Адайну.
        - К сожалению, я лишен новых идей. Стратегии, на которые мы когда-то опирались, потеряли свою эффективность.
        - Тогда давайте не будем терять время и сосредоточимся на разработке новых вариантов, - предложил генерал, устремив взгляд на Адайна. - Скажи мне, кто из соседних правителей должен вызывать у нас наибольшее беспокойство? Откуда исходит самая серьезная угроза?
        Адайн подошел к карте, висевшей на стене, и задумчиво провел пальцем по контурам границ.
        - Разумеется, все соседние монархи представляют сопоставимую потенциальную угрозу, но два выделяются особо. Первый - Дэрн?ут.
        - Дэрнаут?! Правитель одной из западных стран? Ха! Я слышал, что он задохлик и рахит! Да ему всего шестнадцать лет! - резко воскликнул Лодэс.
        - Его физическая сила, может быть, и ограничена, но умственные способности не имеют себе равных. Он обладает нечеловечески даровитым интеллектом, - возразил Адайн.
        Бэринон, воспользовавшись возможностью тонко пошутить над Лодэсом, бросил на него насмешливый взгляд:
        - Это твой антагонист.
        - Кто? - переспросил капитан, искренне не понимая значения заумного для него слова.
        - Молчать! - Флорас вспыхнул от возмущения: его терпение лопнуло от непрекращающихся препирательств Бэринона и Лодэса, особенно, в самое неподходящее для этих забав время. - Продолжай, Адайн.
        - Его мышление отличается яркой нестандартностью, а действия окутаны непредсказуемостью, что наделяет его исключительным мастерством тактика. Его ум непостижим для нас всех, взятых вместе.
        - Особенно для Лодэса, - вновь с подковыркой съязвил Бэринон.
        - Да успокойтесь вы! - в бешенстве, скрепя зубами, хлопнул генерал ладонью по столу. - Адайн, продолжай.
        - Наш самый грозный противник - это, несомненно, Тормак, король одной из северных стран. Обладатель светлого ума, но его сила далеко не в этом. Тормак - прирожденный лидер, ему без каких-либо проблем удается сплотить людей под своим началом. Он мастерски владеет красноречием, но самое мощное его оружие - искусное манипулирование. Разумно предположить, что основные направления атак будут исходить с севера и запада. Однако для уверенности необходимо собрать больше информации. Для этого требуется предоставить моему подразделению полную самостоятельность, не зависящую от централизованного военного командования, с сохранением звания и неприкосновенностью для меня и моих людей.
        - Ты в этом уверен? Мы лишимся одного из самых ключевых командиров, - горестно спросил генерал, не желая терять такого ценного союзника в своем распоряжении.
        - Безусловно. Я не могу позволить себе тратить время на выполнение общих распоряжений, которые не всегда идут во благо для нашей страны.
        - Пусть так. Но это решать не мне, а королю, - с огорчением произнес Флорас.
        - Алари, устрой мне аудиенцию с королем, - утвердительно и жестко сказал Адайн, понимая важность этой встречи.
        Алари, сидевший на комоде что-то хлебая из своей стальной, украшенной берестой фляги резко поперхнулся.
        - Король принимает только высокопоставленных персон, а не простолюдинов.
        - Скажи ему, что если победа в этой войне - его цель, то встреча со мной просто необходима, - гнув свою линию, настаивал Адайн.
        - Кхм. Просьба дойдет до него независимо от этого, а вот добиться его согласия - это уже другой вопрос. Мой тебе совет - перед приемом… прими ванну. У меня на глаза наворачиваются слезы от запаха дальней дороги, которую тебе пришлось преодолеть, - вновь, ухмыльнувшись проговорил Алари, не теряя своей чудаковатости.
        Генерал безмолвно подошел к столу, стоящему в центре, и произнес:
        - Значит так, пока у нас не будет адекватных представлений и новых идей, никто из вас даже близко не должен говорить о надвигающейся войне.
        Гэререн, который мгновение назад, заедал свои переживания сладостями, резко вскочил с места, его голос был наполнен эмоциями:
        - Но как?!
        - Тихо! - сказал Флорас, понимая негодования своего капитана.
        - Люди должны знать, - убавив тона продолжил Гэререн. - Скрывать от них правду - это подлость, поступок, лишенный чести, - добавил капитан, в его сердце кипело возмущение по поводу такого обмана и несправедливости.
        - Я сказал. Никому. Ничего. Не говорить. Ясно? - повторил генерал армии, сохраняя непоколебимую твердость.
        - Постойте, - вновь произнес, опустивший глаза в пол Гэререн. - Если, как полагает Адайн, противник уже создал союзы и укрепил оборону, то почему нам не вывести людей из гарнизонов за долиной? Зачем продолжать этот марш смерти? Мы же отправляем людей на верную смерть.
        Генерал, в поисках совета, аккуратно переглянулся с Адайном. Но капитан разведчиков лишь слегка неодобрительно мотнул головой, дав Флорасу то, чего он хотел найти. С быстротою молнии догадки генерала армии подтвердились и понимая всю важность момента, он решительно произнес:
        - Мы не уступим. Отказ от кампании только насторожит противника. Их шпионы, находящиеся у нас под носом, залягут на самое дно. А каждый шаг наших оппонентов станет намного тише и незаметнее. Мы сделаем вид, что ни о чем не знаем. Это малая жертва, которая будет принесена, во имя большой цели.
        - Но, так нельзя, это люди. Большинство из них - молодые ребята, мы не можем разменивать их жизни. Что мы скажем их близким? - произнес самый молодой из капитанов, на его лице было написано чувство безысходности и опустошенности, а взгляд потерялся в спокойной глади чая, застывшего в фарфоровом сосуде.
        В зале воцарилась тяжелая тишина, резко контрастировавшая с оживленными речами, наполнявшими его несколько минут назад. Огонь отбрасывал на стены вытянутые, искаженные тени командиров. Даже Лодэс, обычно излучавший яркие эмоции и заразительную жизнерадостность, сейчас сидел молча, мрачно глядя на капризную пляску искр в очаге. Благородный Бэринон, расположившись у окна, наблюдал за стражниками, опиравшимися на копья или прислонившимися к ограде. Он понимал, что их всех ожидает неминуемая угроза. Не как солдат, а как людей, которым вскоре предстоит столкнуться с мрачным образом войны и на собственном опыте испытать ее ужасы. Он переживал за женщин и детей. Его грызла мысль о предстоящей потере родины.
        Даже Адайн, имеющий самый закаленный характер, отточенной в многочисленных сражениях. Он не испытывал ни паники, ни страха, ни ужаса. Вместо этого в его сознание время от времени вторгались вспышки гнева вперемешку с воспоминаниями. Его не терзали сомнения или чувства совести. Адайн давно позабыл, какого это - переживать за павших собратьев. Казалось бы, лишенный всех положительных черт присущих человеку, печально глядел в пол, испытывая не самые приятные чувства.
        В комнате находились опытные офицеры, окрепшие и статные от пережитого, которые, не дрогнув, смотрели в глаза смерти. Теперь они погрузились в раздумья, размышляя о чем-то своем. Исключением из этой торжественности был Алари. Сидя на комоде, он, казалось, не замечал всей серьезности ситуации. Увлеченный своим миром, он молча делал пометки в блокноте, отрешившись от тяжких забот, захвативших остальных.
        Генерал понял, что ему придется привести своих самых лояльных людей в чувства:
        - Ты хочешь меня этим упрекнуть, капитан? Для всех нас настали тяжелые времена. Когда ты осознаешь, что молодые ребята не всегда возвращаются, а многие из тех, что вернутся, останутся инвалидами, ты начинаешь понимать, что война - это жестокая реальность. И именно в момент, когда осознаешь это, воевать становится проще. Это только начало, и тебе придется отправлять людей на смерть, хочешь ты этого или нет, - очень тяжело произнес генерал. - Если вопросов нет, то все свободы. Ничего придумать мы сегодня уже все равно не сможем.
        Генерал быстро вышел из зала, сопровождаемый Алари. Через мгновение вышел и Адайн полностью выдохшийся после дороги. В зале остались три капитана, охваченные вихрем эмоций и всеобъемлющим чувством недоумения и сопротивления разворачивающимся событиям.
        - Я ничего не понял. Но у меня сложилось такое ощущение, что я лист лопуха, которым подтерли зад, - пробормотал Лодэс, его голос затих.
        - Если у тебя сложилось такое впечатление, то в этот раз ты понял все правильно, - ответил капитиан кавалеристов. - А тебе Гэререн, я желаю удачи и сил. Самая тяжелая ноша теперь лежит на твоих плечах.
        - Да, Гэререн, не падай духом. Как говорят у нас в авангарде «мешай дело с бездельем: с ума не сойдешь», - с умным видом произнес капитан авангарда.
        - Благодарю за совет, но как это связано с моими проблемами?
        - Да никак, - ответил Лодэс.
        - Не акцентируй на нем внимание, Гэререн. Я вообще не понимаю, как его домочадцы такую бестолковщину терпят, - сказал Бэринон и пошел в соседнюю комнату за своим сыном Дулром уснувшим за столом. Бэринон нежно прижал к себе мальчика и удалился в соседнюю комнату, чтобы уложить его отдохнуть. В это время Лодэс уже ушел, а Гэререн вновь отправился на кухню, за очередной порцией крепкого чая, понимая, что ночь его будет бессонной.
        Глава девятая. Начало страшного сна из прошлого
        Утро залило мягким светом комнату, где в объятиях мягкой постели лежал Адайн и дремал в мирном покое. В памяти капитана померкли, стали далекими и неуловимыми те ночи, когда отдых был безмятежной гаванью, а тишина не таила в себе зловещих предчувствий. Последние годы Адайн провел среди полей ярких цветов, под калейдоскопическим пологом деревьев, украшенных царственными цветами - пурпурными, голубыми и неземными белыми. Ароматные лепестки, упругая листва и войлок были аккуратно сложены в импровизированную подстилку - свидетельство гармоничного слияния красоты природы и его находчивости.
        Аромат цветения опьянял, а открывающиеся виды могли увлечь самого мечтательного фантазера, но реальность была не столь поэтична. Как бы ни был подготовлен человек к таким условиям, несколько ночей подряд, проведенных на неподатливой земле, вызывали боль в спине, шее, ребрах и ягодицах, особенно в скальной местности, где войлок укрывал лишь голые камни.
        Поэтому капитан и его люди иногда искали убежища в придорожных трактирах. Нередко подобные трактиры были… мягко говоря, не самого лучшего качества. В этих заведениях, в комнатах стоял запах прежних постояльцев, стены были испещрены шрамами от нашествия крыс, кровати издавали истошный скрип, а на матрасах кишели клопами. Удивительно, но тело и душа Адайна оказались невосприимчивы к подобным неудобствам. В нем иссяк колодец чувств, подобно выцветшей ткани старой одежды, томящейся в шкафу и ставшей жертвой постоянного нашествия моли
        Но в этот день Адайн проснулся в совершенно противоположной обстановке. Его покои излучали минималистическую элегантность, отражая его скромные желания. В комнате царила чистота и порядок. Одежда лежала на полках сложенная с аккуратностью, обувь была выверена до совершенства, носки каждой пары были направлены в сторону входа в комнату. Комната капитана была портретом сдержанной утонченности, отражением его характера и образа мыслей.
        Но столь желанный отрезок времени, гнусно прервался появлением Ал?ри - внезапным, словно упершиеся в спину лезвие предателя. В дремоту Адайна ворвался раздражающий голос Алари:
        - Адайн! Адайн! Просыпайся, слышишь, что я говорю? Вставай!
        Глаза Адайна открылись, он копотливо зевнул, лениво потянулся и сел на край кровати.
        - До чего ты мне надоел…
        - Я надоел? Это ты мне надоел. Я сколько тебя уже бужу тут, а ты никак не встаешь. И вообще, мы виделись всего ничего, когда я успел тебе надоесть?
        - Видишь, как быстро ты надоедаешь людям. На твоем месте я бы задумался над этим. Возможно, это твой скрытый и разумеется, бестолковый талант, но ты должен радоваться и этому, ведь хоть какой-то талант в тебе имеется, - с традиционной грубостью и прямолинейностью ответил Ад?йн.
        Алари никак не отреагировал на оскорбительное высказывание капитана. Он был занят делами, а именно: он прищурился, пытаясь разглядеть неуловимые пылинки, пытающиеся поймать лучи Есуры, пробивающиеся сквозь оконное стекло.
        У Адайна было достаточно времени, чтобы одеться, побрызгать водой на лицо, выйти в мир и направиться к царственному замку. Лишь у самого порога дворца Алари догнал капитана и проводил его в тронный зал. Однако по прибытии выяснилось, что король отсутствует. Алари, не желая медлить, удалился, оставив Адайна. Адайн в ожидании сел на ступеньку трона, прямо напротив охраняемой гвардейцами двери, где король проводит встречи с высокопоставленными командирами.
        Капитан разведчиков фривольно распластался на тронных ступенях, напрочь позабыв о бонтоне. Его внимание было приковано к гвардейцу, стоявшему у двери, на расстоянии вытянутой руки от капитана. Однако резкое появление короля нарушило его задумчивость.
        - Капитан Адайн, благодарю вас, что откликнулись на приглашение! - раздался в обширном зале голос короля.
        Несмотря на королевское обращение, Адайн не сводил с гвардейца пристального взгляда. Только когда король приблизился, капитан наконец отвел взгляд и признал присутствие монарха.
        - Я рад видеть вас, - минорно озвучил Адайн. - Меня мучает вопрос: когда это гвардейцы стали такими… сгорбленными?
        - О чем ты? - лицо короля исказилось в замешательстве.
        - Доспехи, хоть и тяжелые, но их носят гвардейцы, хорошо обученные искусству сохранять жесткую позу в течение долгих часов, - ответил Адайн. - Ты выдал сам себя, - не проявляя эмоций промолвил капитан, смотря на понурого гвардейца. - Твои нечищеные ботинки, покрытые пылью, говорят, что шел сюда ты давно. Подошва с засохшей грязью намекает о сельском базаре, там как раз сегодня ярмарка проходит, свиней на показ привезли. Для человека, который с малых лет служит в королевской гвардии - подпоясан ты неудачно, доспехи тебе не по размеру, а твое тяжелое сопение, напоминают о бремени их ношения.
        Слова капитана повисли в воздухе, произнесенные с отстраненным спокойствием, которое не соответствовало серьезности обвинения. Внимательный взгляд Адайна сдирал с фасада незнакомца все покровы.
        Гвардеец попытался слегка шевельнуться, как тут же Адайн достал небольшой засапожный нож и с молниеносной скоростью вонзил его под колено гвардейца. Вниз - по поножам хлынула красная жидкость, капля за каплей падая на пол, неотступно оккупируя его.
        - Адайн! Адайн! - слышал возгласы капитан, доносившиеся у него из-за спины.
        Капитан обернулся и увидел яркую вспышку света, проникающую сквозь витражи.
        Сон прервался, Ад?йн проснулся. Капитан, лежавший на животе, резко открыл глаза, схватил нож из-под подушки и метнул в Ал?ри, который раздвинул шторы, намереваясь разбудить его.
        - Ого! - произнес впечатленный Алари. - Меткий бросок! Нож почти в меня попал.
        - Я промахнулся. Моей целью был ты. Не хотел, чтобы этот пережитый эпизод повторился вновь, - ответил капитан, прикрывая глаза от назойливого света.
        - Вставай быстрее, король ждет тебя. Я же просил тебя помыться. Или ты уже… видимо - это твой естественный запах. Ладно, буду знать кого обходить стороной, - с невинной простотой произнес Алари.
        - Как же ты мне надоел, - проворчал капитан.
        - Не первый раз это слышу, - ответил лейтенант, проводя подушечкой указательного пальца по верху шкафа.
        - Ну, по крайней мере, утешайся тем, что ты еще не исчерпал свою способность раздражать, - мрачно ответил капитан. - Что ты тут делаешь, разве тебе не поручено следить за генералом?
        - Не беспокойся, Фл?рас уже под колпаком, - озвучил Алари, рассматривая клинок, туго вонзенный в дверцу бельевого шкафа.
        Алари с восхищением рассматривал оружие, крепко вонзившиеся в дверцу.
        - Потрясающе! Непревзойденная работа. Откуда у тебя, позволь поинтересоваться, такая красота? Я был бы рад возможности познакомиться с мастером, чье мастерство породило такую красоту
        - Клинок с юга, а мастер мертв, - лаконично ответил Адайн, скрывая подробности.
        Капитан разведчиков быстро покинул кровать, ловко собирая свои вещи. Тем временем внимание Алари по-прежнему было приковано к завораживающей рукояти клинка. Адайн тщательно умылся и облачился в серый парадный мундир, а Алари тем временем продолжал увлеченно изучать тонкости ножа.
        - Ладно, тебе пора, возьми со стола конверт, - произнес гвардейский лейтенант и посмотрел на Адайна. - Ты иди во дворец, тебя уже заждались, а у меня своих дел полно.
        Оба офицера вышли из комнаты, погрузившись в тишину, которая сопровождала их на протяжении всего пути через шумные казармы. Их шаги были слышны все тише и тише, а после и вовсе растворились, словно лежачие песчинки на дне океанов.
        Глава десятая. Всего одна партия в шахматы
        Адайн вышел на улицу.
        - Жарко, - скупо произнес капитан, снимая с рук кожаные перчатки.
        Он бросил тоскливый взгляд в небо, где над Ест?ром вырисовывались две планеты. Но его взор неудержимо тянулся к сияющему гало вокруг звезды Ес?ра.
        - В этот раз весна наступает раньше. Мы не успеваем… или они, - размышлял капитан, прежде чем снова двинуться к выходу.
        Адайна встретили хорошо отдохнувшие разведчики. Поприветствовав своих людей сдержанным взмахом руки, он повел их в сторону дворца короля.
        - Что-то подозрительное заметили? - поинтересовался Адайн у ближайшего офицера.
        - Никаких, капитан. Никаких намеков на что-то или кого-то неладное, - ответил человек в капюшоне.
        Столица бурлила жизнью. Проходившие мимо люди, обычно не замечавшие друг друга, в этот раз не имели на это права. Игнорировать разведчиков минуя их, мог осмелиться не каждый. Большинство держалось в почтительном отдалении. По мере продвижения группа напоминала дождевую тучу, спустившуюся с небес и плавно осевшую на поверхности. Народ недовольно перешептывался между собой, родители прижимали к себе детей или уводили их за руку, а лавочники взывали ко всем мыслимым божествам, чтобы те отогнали от разведчиков дурное предзнаменование. Каждый, кто встречался на их пути, отводил взгляд. От разведчиков исходила пугающая аура. Большинство считало их грозными, суровыми и непоколебимо молчаливыми. Но, несомненно, каждый человек по-своему испытывал искренний и истовый страх перед разведчиками.
        Разведчики приближались к королевской крепости, невольно заставляя мирное население отдаляться от нее. Подойдя к одним из крепостных ворот, Адайн приказал своим людям остановиться и прошел в одиночку. Он протянул гвардейцам черный лист, на котором белыми чернилами было написано разрешение пропустить капитана и приложена королевская печать.
        Гвардейцы приступили к обезоруживанию капитана. Они отстегнули ножны и тщательно осмотрели его снаряжение, извлекая из разных карманов припрятанное холодное оружие небольших размеров.
        - У вас еще осталось оружие, капитан Адайн?
        - Не знаю, вы же меня осматривали, - не проявляя эмоций ответил капитан.
        Гвардейцы пропустили капитана.
        Капитан направился ко дворцу. На входе во дворец его еще раз досмотрели, проверив, что все оружие изъято. Проходя по коридорам королевских хором, Адайн не испытывал присущих большинству восхищений. Он размышлял, понимая, что подобный щенячий восторг - роскошь, которую могут позволить себе немногие, особенно те, кто живет за пределами столицы.
        Капитана еще раз осмотрели перед дверью, за которой находился король… дверью, которая в данный момент отделала правителя самой могучей страны от всего мира. Раздался стук, узорная дверь распахнулась, и Адайн вошел в комнату, почтительно опустив капюшон в знак почтения к королю. Монарх стоял напротив окна, глядя на проходящих людей вдоль крепостных стен.
        - Надеюсь, ты без оружия, - промолвил ?дриар.
        - Так и есть, - сухо изрек капитан.
        - Чудесно. Эксцессы, как в прошлый раз нам не нужны, - ответил Эдриар, не отрывая взгляда от открывающегося за окном пейзажа. - Зачем ты им рассказал про планы противника?
        - Проверить реакцию, - пояснил Адайн, обводя глазами комнату. - Я разгласил лишь часть имеющихся в моем распоряжении знаний и информации.
        - А о моих планах? - следом спросил Эдриар, его тон изменился.
        - Я просто поделился своими мыслями с другими командирами, которые совпали с вашими планами. В сущности это была оценка их реакции, - пояснил Адайн.
        - Что узнал? - с нейтральным любопытством произнес государь.
        - Ничего конкретного. Но пара догадок есть в наличии, - выражение лица Адайна стало задумчивым
        - И что же это за предположения? - скрестив руки на груди, спросил в нетерпении ?дриар. Он уже устал от беспристрастного и отстраненного поведения Адайна.
        - Рано. Убьем досрочно не тех - потеряем отменных бойцов и командиров перед страшной войной, - медленно покачал Адайн головой. - Я с сомнением отношусь к тому, что офицеры предают своих ради личной выгоды. Мышление военных однотипно «если предателя не убьют свои, то чужие точно, ведь предатель единожды свою личину не показывает».
        - Пусть так. Как ты будешь искать предателей? Алари сказал, что ими кишит весь Лостр?д, а моя интуиция подсказывает, что они засели в крупных городах, там легче всего укрыться, - сказал Эдриар и подошел к графину с водой.
        - Это верно. Но чтобы очистить лестницу, ступеньки следует мести сверху. Я намерен проследить за аристократией, занимающую властные посты. Основное внимание я уделю купеческому сословию, ведь где деньги - там могущество.
        - Допустим, но с твоих слов у противника одни плюсы, - произнес Эдриар и сделал глоток воды, доставленную из чистейших горных ручьев с севера.
        - Так и есть, но порой один минус продавливает под своим весом все плюсы. Я слышал, что вы любите играть в шахматы, - Адайн сделал паузу, и в голове у него возникла идея. - Сыграем всего одну партию?
        - Я только за. Давно я не встречал достойного соперника, - вспоминал Эдриар, возвращаясь мыслями к шахматным партиям своего детства с Тормаком. Он сел за стол, на котором располагалась шахматная доска, поставил стакан с водой и пригласил Адайна присоединиться к нему.
        Адайн с нарочитой неторопливостью устроился на своем месте и предложил:
        - Раз уж я начал игру, то могу ли я воспользоваться привилегией выбрать сторону?
        - Разумеется, - милостиво кивнул ?дриар.
        - Потрясающе, тогда я выберу белых. Мне придется нанести удар первым. Нанести удар первым - это крайне важно, это необходимость. Моего отца отравили, а соседи ненавидят мой народ, страну, родину. Сила моей страны безгранична. Я завоюю их всех и создам империю - царство порядка, - заявил Адайн, делая начальный ход, продвигая пешку.
        Эдриар впился взглядом в синие глаза Адайна, понимая, что капитан проводит параллель между двумя королями - ним и Тормаком. Выбрав черную пешку, государь ответил своим ходом. Погрузившись в образ Тормака, он начал.
        - Мои родители повешены. На мою долю выпало взойти на трон. Я не пользуюсь ни уважением, ни почетом среди герцогов. Мое королевство - нищета и разруха, но у меня есть преданные люди в Лостраде. Я заручаюсь их поддержкой, шпионские формирования постепенно разрастаются и набирают силу. Они предупреждают меня о возможной угрозе.
        - А пока я старательно готовлю армию, готовясь к полному господству над, - сказал Адайн и подвинул пешку, демонстрирующую собой очередной ход лострадского короля. Капитан предоставил королю Лострада возможность определить дальнейшие действия на доске.
        - Мне же приходится отрядить всех свободных людей на поиски полезных ископаемых и делать то, что умею лучше всего - пускать пыль в глаза. Я обещаю потенциальным союзникам власть и богатства. Они покупаются. Союзы заключены, - заявил король, расчетливо сделав ход конем.
        - Я посылаю воинов для усиления наших гарнизонов, тем самым распространяя свое влияние на все регионы. Стратегический фундамент заложен, - рассуждал Адайн, ведя своего слона вперед.
        - Я хорошо об этом осведомлен. Я предупреждаю своих союзников, и, объединившись, мы наносим сокрушительный удар. Мы отвоюем некогда незаконно захваченные территории, восстановив законные границы, - он напористо толкал свои фигуры, занимая атакующую позицию, играя за противостоящую Лостраду армию.
        - Готовясь к предстоящему конфликту, я укрепляю оборону государства. В мои задачи входит укрепление сил, обучение новобранцев, ковка вооружения, сбор провианта, укрепление городов, уничтожение тайных противников, диссидентов и шпионов, - рассказывает Адайн, переходя в оборонительную позицию.
        - Надвигающаяся война требует консолидации власти, объединения всех ресурсов и сил. Однако мои вооруженные силы не централизованы, большая их часть подчиняется герцогам, которым война не нужна. Их амбиции направлены на сохранение власти и накопление богатств, они стремятся оставаться верными вассалами Лострада. Однако их господство неизбежно будет ослабевать. Я уберу их с дороги, это лишь вопрос времени. Мои войска полностью готовы, вооружены и обеспечены всем необходимым, - заявил король, постепенно продвигая свои фигуры к массиву Адайна.
        По мере того как разворачивалась шахматная партия, поле боя на доске отражало все сложности и хитросплетения их реальных махинаций.
        - Я полностью подготовлен к войне, моя оборона крепка. Ваш ход. Выбирайте с умом, - объявил капитан, сметая с доски королевскую пешку.
        - Хм. Я начинаю наступление, но что-то не так, - заметил король, потеряв при этом несколько фигур.
        - Тот самый минус, о котором я говорил ранее. Он мешает вам продвигаться вперед, - пояснил разведчик, не сводя взгляда с короля.
        Эдриар сделал глоток воды, внимательно посмотрел на шахматную доску, затем переключил внимание на карту, висевшую на стене. Несколько минут он молча изучал карту, пытаясь разглядеть скрытые в ней хитросплетения. Адайн терпеливо ждал, не произнося ни слова. Через некоторое время король нарушил молчание.
        - Минус - это… расстояние.
        - Именно так. Расстояние и время играет против вас, - ответил Адайн и объявил шах и мат.
        Разведчик поблагодарил короля за игру и подошел к карте, пытаясь пояснить свою мысль.
        - Безусловно, коллективный союз имеет множество преимуществ, но главная его сила - в едином наступлении. Но, увы, оно ограничено фактором расстояния. Несмотря на развитую связь, оптимизированные пути снабжения, хорошо построенные дороги и их охрану, путь от северного региона до западного занимает не менее двух месяцев, а до южных территорий четыре месяца. Обратный путь - в два раза больше времени. Единственный выход из этой ситуации - стратегическое предвидение, тщательное планирование действий минимум на четыре месяца вперед, следование общей, заранее разработанной стратегии. Однако это невыполнимая задача, ведь никто не может предугадать, что его ожидает завтра.
        Эдриар внимательно слушал рассказ капитана.
        - Очевидно, что первоначальная атака наиболее проста в координации. Удар по стенам будет неистовый, их мы быстро потеряем, но дальнейшее продвижение захлебнется. Они будут вынуждены осадить наши города и крепости, лишив тем самым наших воинов возможности совершать рейды с тыла и грабить обозы, - молвил Адайн. - Разумеется, противнику удастся взять в осаду первичные крепости и города. Но чем дальше они продвигаются вглубь, тем сложнее им становится. Для этого потребуются недели, месяцы и значительное количество солдат: тысячи, десятки тысяч, даже сотни тысяч. Враги, благодаря картам знают местность, но в ней не ориентируются. Если они и пройдут вглубь, то войдут в земли региональных столиц. Любые действия против хотя бы одной из них, сначала придется подчинить четыре крепости, защищающие их. Крепости эти продуманы до мелочей, так что скудный гарнизон сможет эффективно противостоять мощи противника.
        Король внимательно следил за происходящим, рассеянно вращая пешку между пальцами.
        - Время нанесет решающий удар, который завершит эту войну, - продолжал излагать свои соображения Адайн. - В этом году уход Есуры происходит раньше обычного, и ее сестра, желтая звезда Е?риа, готова вступить в свое небесное правление. Лето приближается бодрым шагом, создавая сложные условия для непривычной для северян боевой обстановки: знойная жара, дискомфорт, неподходящее снаряжение. Рано или поздно они будут вынуждены отступить, дожидаясь более благоприятных условий… чего не скажешь о южанах. Мы сможем сконцентрировать наши силы на юге и дождаться возвращения Есуры. Наступление осени принесет холода и дожди, а затем и зиму. Южане отступят, а северяне пойдут в новый поход, но только для того, чтобы встретиться с нашими обновленными, обученными и готовыми к бою воинами. И все же это общие стратегии, а непредсказуемость событий остается на первом месте.
        Король поднялся со своего места и, подойдя к искусно вырезанному столу в самом центре зала, поинтересовался:
        - Я почти боюсь спрашивать, откуда у тебя эти познания?
        - Это моя работа. Разведчики говорят: узнай врага раньше, чем он узнает тебя. Остается основной нерешенный вопрос. Земля под нами дрожит, мы должны об этом сказать. Население неизбежно узнает об этом. И лучше, чтобы они узнали об этом раньше, непосредственно от нас, а не расценили это как предательство короны.
        - Нет. Пока рано. Преждевременное раскрытие информации может вызвать беспорядки, восстания, люди попытаются разобраться друг с другом. Нам эта шумиха и проблемы ни к чему, - возразил король, устремив взгляд на тщательно выгравированную карту, украшающую сердцевину стола.
        - Но, если предупредить людей сейчас, есть вероятность того, что они приободрятся, - рискнул Адайн, подходя ближе к столу.
        - Неужели капитан Адайн уверовал в людей? Мне хватает угрозы исходящей извне. Новость о надвигающейся войне побывает в гостях каждого дома. Эта новость разожжет огонь, раздуваемый самыми мощными ветрами. Победа в этой войне зависит от объединенной силы Лострада. Я уже знаю, что народ будет во всем винить меня. И я имею в виду не только войну. Во всех своих бедах и личных проблемах будет виновата корона и ее неуместный, ретроградный курс. Люди думают, что разбираются в политике, хотя не могут разобраться в самих себе.
        Взгляд капитана остановился на тесно расставленных на столе фигурах, и он высказал свое мнение:
        - Потоки свобод и излишеств балуют людей.
        - Да, а деспотизм заставляет их опускать голову и бояться. Где отыскать баланс? - сказал Эдриар сев на угол стола.
        - Его нет, - скупо ответил Адайн.
        - Почему ты попросил у Флороса независимости? - вновь подойдя к окну произнес король.
        - Если я буду выполнять свои собственные поручения, то мы быстрее очистим наши ряды от предателей, - ответил Адайн, обходя украшенные серебряной мебелью покои.
        - Может тебе Флорас не угодил? - размышлял молодой король.
        - Из-за поручений Флораса я занимался изучением внешних угроз, теперь серьезная напряженность сгущается внутри нашей страны. Алари присмотрит за генералом и без меня.
        - Хорошо, я предоставлю тебе и твоим людям независимость, к которой ты стремишься. Ты веришь, что Тормак сможет собрать грозную армию? - спросил Эдриар смотря на гало.
        - Мириады. Десятки тысяч диких стай собак. Когда люди бедные - ими легче управлять. Бедные, готовы за любые копейки резать тех, кто стоит у них на пути. А если им хорошенько промыть мозги, то они отлично справятся с этим безвозмездно. Я уверен, что он привлечет наемников со всех концов королевства, - ответил Адайн, подходя к двери.
        - Не хочешь вступить в гвардейскую разведку? - заинтересованно спросил король.
        - Не испытываю ни малейшего желания. Чем дальше я от власти, тем лучше мне живется, - ответил Адайн.
        - В таком случае - свободен, - провозгласил король, переключив внимание на Адайна.
        Капитан отвесил королю почтительный поклон, повернулся и протянул руку к дверной ручке.
        - Будь осторожен. Если тебя убьют - я тебя уволю, - вдогонку, с ноткой юмора произнес Эдриар.
        Адайн кивнул в знак благодарности и взялся за ручку двери. Однако на мгновение он замешкался, но все еще крепко держался за ручку. Он глубоко выдохнул, прежде чем произнести:
        - Есть еще кое-что, король Эдриар. Тормак восстановил Северный Орден.
        - Этого не может быть, - пробормотал Эдриан, его голос едва превышал шепот. - Ты уверен?
        В ответ Адайн лишь коротко кивнул и вышел из комнаты Эдриара.
        Глава одиннадцатая. Одноглазый предвестник
        В этот момент в офицерских казармах генерал Флорас пересекся с Бэриноном.
        - Слышал, ты решил отправиться на север, - произнес генерал, подойдя к капитану.
        - Так и есть. Времени прошло достаточно, северные земли успели выходить достойных рекрутов, - с достоинством заметил собеседник.
        - Сможешь ли нагнать войска, ушедшие к северной границе? - спросил генерал тихим тоном.
        - Когда они ушли? - ответил капитан в той же сдержанной манере.
        - Неделю назад, - лаконично ответил Флорас.
        - Вполне, - афористично изрек капитан.
        - Хорошо, тогда у меня будет к тебе просьба, - продолжил генерал, протягивая капитану конверт. - Отдай его командиру, возглавляющему поход, а тот пусть передаст моему сыну Д?йроку.
        - Я сделаю это, но у меня есть встречная просьба, - начал капитан. - Присмотрите за моим сыном. Поручите его под командование Г?ререна.
        - Зачем ты взял его с собой? - генерал проявил искреннее удивление - Мне трудно поверить, что одному из самых богатых людей на этой планете не хватало кого-то, кто бы заботился о его сыне дома.
        - Мой сын - представитель древнего и знатного рода. Пусть тренируется, набирается опыта, походит на охоту, поживет в казармах, познает солдатский лад и повзрослеет. Я не всегда буду рядом с ним.
        - Он слишком мал, - утверждал генерал, приводя аргументы в защиту мальчика.
        - Он будущий воин! - нервно высказал Бэринон. - В его возрасте у меня все тело болело, зад был в кровавых мозолях от седла. Мой отец не проявил ко мне милосердия, никто меня не жалел…и посмотрите на меня сейчас, хладнокровного, способного отнять жизнь у любого человека.
        - Ты не твой отец, - продолжал генерал.
        Бэринон отвел взгляд в сторону, приготовившись резко возразить генералу. Однако генерал вмешался:
        - Не надо воздух в легкие набирать. Я передам твоего сына в распоряжение Гэререну, а он пусть сам решает, что с ним делать.
        - Я могу идти? Время не ждет, - смиренно сказал капитан, кивнув в знак благодарности.
        - Свободен, - разрешил генерал.
        Бэринон спустился по мраморной лестнице на первый этаж и подошел к главному входу, ведущему на улицу. Только он собрался выйти на улицу, как из-за двери появилась рука, преградившая ему путь. Это был Адайн, быстро вернувшийся из королевского дворца.
        - Слышал, ты направляешься на север, - заметил Адайн, сложив руки, с далеко не веселым выражением лица.
        - Было бы грандиозное событие, если бы ты этого не слышал, - с ухмылкой ответил капитан кавалерии.
        - Я надеюсь ты не собрался за стену? - тон Адайна стал мрачным, а его взгляд устремился в глаза Бэринона.
        Бэринон отвел взгляд, пытаясь скрыть правду.
        - Не смей, - резво изрек разведчик. - Я уверен, что Тормак перехватит наших людей на пути к гарнизону и уничтожит их. Это будет не битва, а резня, кровожадная бойня. Мой тебе совет: откажись от своей мысли. Один из моих разведчиков будет сопровождать вас. Дополнительная защита тебе, и дополнительные сведения мне - не помешают.
        - Я ценю это. Но он не всадник, он будет замедлять наш отряд, - ответил Бэринон, натягивая перчатки.
        - Ты прав, но он искусный разведчик. И вот поэтому, я бы волновался, чтобы пыль, поднятая копытами его коня, не слишком сильно била вам в глаза, - произнес хладнодушный Адайн.
        - Благодарю за совет и за воина, мне пора, - кивнул Бэринон.
        Адайн наблюдал за капитаном кавалерии, но тут его внимание резко переключилось на ворона, сидящего на одной из городских сторожевых башен. Ворон был одноглазым, и эта особенность не так сильно обеспокоила капитана, как то, что его оставшийся глаз светился ярким голубым светом. Птица, внушительных размеров, почувствовала на себе пристальный взгляд и стремительно взлетела. Капитан, не чуждый странностей, на мгновение растерялся. Поразмыслив, он решил, что глаз ворона поймал и преломил свет голубой звезды.
        Бэринон и его всадники были на пороге отъезда. К капитану подошел сын, его слова были обдуманными:
        - Может, ты все-таки не поедешь? Я слышал ваш разговор про умного Дэрн?ута и хитрого Тормака.
        - Хех, Дулр, неужели ты думаешь, что это может помешать мне вернуться к тебе? Поверь, моя любовь к тебе превосходит все их таланты вместе взятые, - ласково сказал Бэринон, поглаживая шелковистые волосы Дулра.
        - Я хотел спросить, почему ты никого себе не нашел, после смерти мамы, ведь прошло столько лет? Я же вижу, как тебе одному тяжело. Разве любовь так сложно найти? - голос мальчика был робким и с оттенком беспокойства, выдававшим его искреннюю тревогу за отца.
        - Когда я был меньше тебя, я застал своего прадеда. Он находился при смерти и собрал всю семью для последнего прощания. Он подозвал меня к себе, и сказал одну фразу, которую я запомнил навсегда: «Принести высшую жертву ради любви - это акт храбрости, но найти любовь, которая делает каждый день достойным жизни - это высший триумф». Когда ты вырастешь, ты поймешь эту фразу. Ты очень похож на свою маму. Она дала тебе имя. Оно означает…
        - Ручей, - опережая мысли своего отца произнес парнишка.
        - Верно. Живи как ручеек - тихо и спокойно. Не вступай в ненужные конфликты с другими людьми и не вмешивайся в их дела. До моего возвращения ты поживешь в казарме. Капитан Гэререн присмотрит за тобой, слушайся его. Помни, тебе выпала честь представлять древний и знатный род, неси это с гордостью в сердце. Я люблю тебя, - сказал капитан, заключая сына в крепкие объятия. Внутри Бэринона вспыхнули эмоции. С одной стороны, его охватило непоколебимое чувство долга и преданности делу своей страны. С другой - чувство вины за то, что он оставил свою семью, особенно любимого сына.
        Когда Бэринон дал обещание вернуться домой, его охватил вихрь эмоций - надежда, трепет и железная воля. Надежда на выполнение обещания, на воссоединение с семьей и, самое главное, на встречу с сыном. Но вместе с надеждой в нем жил и страх - страх перед опасностями, которые может принести война, и возможность того, что он не выполнит своего слова. Несмотря на страхи, которые пытались затянуть его, ласковый Бэринон оставался тверд в своем намерении найти дорогу домой, выполнить обещание, данное сыну, и снова быть рядом с ним.
        Изящным движением Бэринон сел на коня и подозвал к себе одного из воинов.
        - Куми?н, собери небольшой отряд всадников и отправляйся на запад. Найди лейтенанта К?йна и передай ему мой прямой приказ исполнить двенадцатую директиву
        Бросив прощальный взгляд на Дулра, Бэринон подал знак своим товарищам по кавалерии встать за ним, готовый приступить к выполнению задания с той неизменной преданностью, которая всегда определяла его.
        Подойдя к Дулру, капитан Гэререн утешительно заверил его:
        - Не переживай, твой отец вернется.
        - Я это знаю, - ответил мальчонка, провожая щенячьим взглядом своего отца.
        - Откуда? - с изумлением спросил Гэререн.
        - Он мне об этом сказал, - с уверенностью в голосе ответил Дулр.
        Бэринон и его всадники подъехали к городским воротам - тем самым, к которым Адайн и его разведчики прибыли накануне вечером. Их вышел встречать офицер, сцепившийся с Адайном.
        - Почему лицо разбито? - спросил Бэринон, обращаясь к солдату. - Это неподобающе. Как офицер столицы, ты представляешь наш город, особенно у его ворот. Встречать гостей столицы в таком состоянии - знак неуважения
        - Прошу прощения, капитан, я был неосторожен и напоролся на балку, - ответил сержант, слегка склонив голову.
        - Мне не нужны твои оправдания, ты обязан иметь надлежащий вид. Еще раз - ты встречаешь гостей столицы. Следите за своим внешним видом, - говорила за Бэринона его отдельная черта педантичности. - А теперь предоставь нам десять своих лучших лошадей. Бегом! - нахмурив взгляд произнес Бэринон.
        - Боюсь, капитан, я не могу этого сделать. Лошади являются городской собственностью, - испытывая панику молвил сержант.
        - В таком случае я их покупаю. Позаботься о том, чтобы они были полностью экипированы и подготовлены к дороге! - сказал капитан и отдал полновесный мешочек с монетами сержанту.
        - Считайте, что дело сделано! - ответил сержант, набравшись решительности благодаря звонкими монетами.
        Спустя несколько мгновений из казармы вывели десять гладких вороно-черных жеребцов, приковывающих к себе внимание. Вслед за ними из городских ворот выехала сотня всадников, отправившихся на север.
        Глава двенадцатая. Марш чести
        Несколько дней подряд всадники Бэринона неслись вперед, пересекая чистейшие белые луга, окрашенные в нежный бледно-розовый цвет, и петляя по берегам быстротекущих ручьев. Они пробирались через древние леса и выходили в бескрайние степи, скрытые под тенью массивных серых облаков. Компания во главе с Бэриноном тщательно следовала по хорошо вымощенным булыжником дорогам, изредка встречая бдительные патрули, призванные обеспечивать безопасность путешественников. Периодически они останавливались в городах и деревнях, где царили изобилие, веселый детский смех и спокойствие, давая возможность уставшим всадникам пополнить силы. Разведчик, отправившийся вместе со всадниками, постоянно куда-то пропадал, уходил и отставал, но быстро настигал кавалеристов.
        После очередного изнурительного переезда и лошади, и всадники заметно устали. Поэтому заслуженный привал был устроен в Черном поле - месте, сплошь украшенном черными тюльпанами. Бэринон выслал вперед небольшой отряд всадников, чтобы собрать сведения, насколько сильно они отстают от войска, отправившегося на север. Тем временем разведчик Адайна в очередной раз уединился и отправился в поле подальше от лагеря. Через несколько минут его разыскал младший лейтенант Авиль.
        - Что ты тут делаешь? - поинтересовался младший лейтенант.
        - Наших на север ушло пять тысяч человек, мы отстаем от них меньше чем на сутки, - прозвучало из-под капюшона разведчика.
        - Ого! Откуда ты это узнал? Ты все время куда-то исчезал, чтобы за этим проследить? - удивленно спросил Авиль.
        - Нет, - лаконично ответил разведчик и повернулся к капитану с зажатым в руке быстро высыхающим лепестком черного тюльпана. - Об этом написано на лепестке. Так веками обменивались информацией разведчики, - пояснил он, поглаживая высохший лепесток, пока тот не рассыпался в пыль.
        - Но зачем ты мне это раскрыл? - Авиль, опешив, задал вопрос
        - Ну я же не сказал, как в поле, усеянном цветами, найти нужный лепесток, - ответил разведчик, обводя взглядом окрестности.
        - Об Адайне и его разведчиках говорят, что они суровы и беспощадны. Есть ли в этих слухах правда? - поинтересовался лейтенант, держа дистанцию из-за недоверия к разведчику.
        - Ну, если об этом говорят, то, наверное, правда, - сухо ответил разведчик, его принадлежность к фракции Адайна была очевидна по серому плащу, украшенному их эмблемой в виде буквы “А”.
        - Сколько тебе лет? - спросил офицер всадников.
        - Семнадцать, - дал ответ молодой человек.
        - Как семнадцатилетний беспризорник послужит на благо государства?
        - Не знаю, я служу Адайну, а не короне, - в очередной раз парировал вопрос разведчик.
        - Почему? - полюбопытствовал Авиль.
        - Адайн понимает, что значит быть отвергнутым миром. Он видит в нас людей. Да, забитых до неузнаваемости и брошенных, но людей, - ледяным тоном ответил разведчик, не желая вступать в дискуссию.
        - Это чувство мне знакомо, - с грустью в голосе промолвил младший лейтенант.
        - Вряд ли. У вас есть семья, есть место, которое вы называете домом. Для многих разведчиков, такое понятие было далеким или вовсе не существовало. Если бы не капитан, безжизненные тела разведчиков давно бы сожрали падальщики. Он спас их от этой участи, дал кров и обучил.
        - И чему он вас научил? Убивать? - Авиль изменил тон с оттенком неодобрения.
        - А ты, Авиль, разве ты не убийца? - возразил разведчик. - Чем в бою мой клинок будет отличаться от твоего? Разница лишь в том, что твое оружие проливает кровь за твою семью, а я с честью пролью кровь за Адайна, - заметил разведчик, после чего наступила пауза. - Стоит сменить тему и предупредить капитана, что мы нагоняем войско.
        После короткой передышки отряд продолжил путь под покровом ночи. Авиль держался по правую сторону от капитана.
        - Капитан, если вы не возражаете, у меня есть вопрос, - начал младший лейтенант с несколько смущенным видом.
        - Спрашивай, - ответил капитан, продолжая статно держаться в седле, несмотря на столь долгий проделанный путь.
        - Что вы можете сказать про капитана Адайна?
        - Что человека можно знать всю жизнь, и не знать о нем ничего. А зачем тебе? - настороженно отреагировал Бэринон.
        - Просто многие, если не все, относятся к нему с подозрением и презрением. Но я нашел его довольно приветливым, - признался Авиль.
        - Подозрение и презрение? Капитан Адайн дал достаточно оснований для такого мнения. Я заметил, как вы разговаривали с разведчиком в поле. Мой тебе совет - держись от них подальше.
        - Но почему? - спросил Авил, пытливо приподняв бровь.
        - Ты молод и много не знаешь, - ответил Бэринон, не желая уточнять.
        - Я ненамного младше вас, капитан, - произнес Авиль, в его глазах зажглось любопытство.
        - Но намного неопытнее, - возразил Бэринон, высоко подняв подбородок.
        - Тогда просветите меня. Почему все так замалчивают эту тему? - продолжал младший лейтенант, в его тоне чувствовалось стремление к правде.
        - Адайн - убийца, и он передает эти навыки своим людям. Достаточно ли этого пояснения? - посмотрев на Авиля заявил капитан.
        - Но вы же обучаете нас тому же, - заметил Авил, пытаясь уловить разницу.
        - Нет, - резко ответил капитан. - Я учу вас самообороне, стратегии, искусству верховой езды и защите своего народа. Адайн, напротив, учит убивать, и убивать безжалостно. Он учит выслеживать, охотиться, истязать и безжалостно допрашивать. Когда мы были молодыми и заканчивали военную академию, загадочный и сдержанный Адайн однажды подошел ко мне и задал вопрос: Что может быть дороже человеческой жизни?
        - Ничего! - горячо воскликнул Авил, от волнения приподнявшись в седле.
        - В течение долгого времени я тоже так думал. И все же через несколько лет Адайн дал свой ответ на этот вопрос: «Ценнее одной жизни - сохранение двух жизней». Именно тогда я по-настоящему понял, что за человек передо мной. В то время как мы стремимся сохранить каждую жизнь, он готов обменять их. Я не принимаю его кровавые методы, но вынужден признать, что иногда его действия приносят результат.
        - Какой прок государству держать в своих рядах убийц? - спросил младший лейтенант с явным замешательством.
        - Ты знаешь, как был сформирован первый отряд разведчиков? - спросил Бэринон.
        - Нет, - ответил Авиль, слегка покачав головой.
        - В училище нам рассказывали об этом, но поверхностно. Несколько веков назад на предков Эдриара было совершено безуспешное покушение. Преступникам удалось скрыться, и власти пришли к выводу о необходимости создания специального королевского корпуса. Достойного, почетного и надежного. В армию были призваны молодые люди из знатных родов разных регионов, их обучение воспитывало в них безусловную верность короне. Так появилась королевская гвардия. На протяжении бесчисленных поколений они преданно защищали интересы короны, являясь ее непреходящим наследием. Но с течением времени принадлежность их крови начала доминировать. Гвардейцы, особенно офицеры, стали завязывать связи с купцами и городской аристократией. Эти связи стали представлять новую опасность для трона. Те давали им деньги, увеличивая состояние их и без того богатых семей, отдавали лакомые торговые точки или обеспечивали влиятельными должностями. Взамен гвардейцы передавали важные сведения. В ответ на это была создана компактная группировка разведчиков. Их основной задачей было наблюдение за гвардейцами. Эффективность их работы была
поразительной: несколько раз они предотвращали возможные посягательства на королевский род. Благодарный за службу, король расширил ряды разведчиков и добавил им несколько новых полномочий.
        - Я даже не слышал об этом, - пораженно глядя на капитана сказал Авиль.
        - Это не все. С тех пор в ряды разведки набирают исключительно сброд. Многих это может озадачить, но обоснование простое: такие рекруты не имеют корней. У них нет ни знакомых, ни друзей, ни родни, ни связей. Они никому не обязаны и ни к кому не привязаны. Поэтому они выполняют свои обязанности с безукоризненной преданностью, не желая поступаться верностью королю. Они чужаки, поэтому к ним относятся с недоверием, их все ненавидят и презирают. Но короли в них души не чаяли.
        - Но если все так, как вы говорите, то разведчикам отводится важная и благородная роль. Но как в таком случае Адайн стал капитаном? - хмуро поинтересовался младший лейтенант.
        - Легко и просто, но не для Адайна. Несколько лет назад предыдущий командир разведки сложил с себя все полномочия и исчез, окутавшись пеленой тайны. Никто не знает почему и с чем это было связано. Его заменой стал молодой человек, почти мальчишка. Все были в недоумении, особенно разведчики. Они часто не подчинялись указаниям Адайна, сопротивлялись его командам и проявляли удивительную непокорность его власти. Поначалу его истинная сущность ускользала от большинства. Адайну приходилось постоянно демонстрировать свою собственную демоническую удаль и ему это удавалось более чем. За поразительно короткий срок он заслужил их уважение и произвел небывалый переворот в деятельности разведчиков. Со временем люди осознали, что он холоден, безжалостен, груб, невежлив, жуток и ненасытно кровожаден. Для него не имеет значения, кто перед ним - мужчина, женщина, ребенок или немощный старец. Если он учует малейшую опасность, он без зазрений совести лишит человека жизни. Он до безумия швыдкий, я никогда не видел его в бою, но поговаривают, что он сражается так, будто у него нет костей. Человек, подобный Адайну, -
именно то, что нужно в сложившихся обстоятельствах. В эти неспокойные дни такая фигура просто необходима. Именно такой человек нужен Эдриару. Я высоко ценю Адайна, но советую тебе держаться подальше от разведчиков. У Адайна было достаточно времени, чтобы подготовить новобранцев и переобучить ветеранов. Современные разведчики - грозные и неумолимые палачи.
        На рассвете, спустя несколько часов, всадники прибыли в пограничный город. Дозорные, стоявшие у ворот, беспрепятственно пропустили всадников. Всадники продвигались по пустынным улицам, все еще спящего города. Небольшой городок гордо именовался Рис?нси и был возведен для семей солдат, стороживших северную стену. Характер Рисенси повторял характер северных просторов Лострада: сплав суровости и нежности. Центральные улицы Рисенси были просторными, дома отделаны клинкером оранжевого и красного цвета. Из остроугольных крыш, покрытых серой черепицей, торчали печные трубы. По фасадам вздымалась растительность, скрывая под своим зеленым плащом человеческие труды. Но стоило зайти во дворы, как атмосфера резко менялась с серой романтики на яркую апатию. Одноэтажные каменные домики стояли рядами, прижавшись к узким серым тропинкам, извивающимся под лабиринтом каменных арок. На серых булыжниках ютилось множество дождевых лужиц, поджидающих неловкие шаги. Из щелей между плит захватнически пробивалась бело-голубая трава, пытаясь сообщить окружающему миру о своем существовании.
        В один из подобных темных переулков, вновь, быстро и незаметно улизнул разведчик от отряда Бэринона.
        А сам Бэринон не теряя времени, взял с собой Авиля - отправился к военачальнику ответственному за поход на север. Командир был занят инвентаризацией в одном из складских помещений, тщательно проверяя пополнение запасов провизии для предстоящего похода.
        - Старший лейтенант Т?ут? - обратился капитан к стоявшему к нему спиной солдату.
        - Именно, - невзначай ответил молодой человек. - А кто меня спрашивает? - быстро повернувшись лицом к собеседнику, старший лейтенант Тиут с недоуменным выражением лица посмотрел на Бэринона, после чего на его лице появилось удивление. - Капитан! Примите мои искренние извинения! Ваше присутствие для меня большая честь.
        - Я разделяю эти чувства, - ответил Бэринон.
        - Прошу прощения, меня не предупредили о вашем прибытии; если бы я был в курсе вашего визита, я бы распорядился встретить вас со всеми традиционными почестями.
        - Это лишнее. Я прибыл сюда по распоряжению генерала Флораса, он просил передать тебе этот конверт, - сообщил Бэринон, доставая из подсумка свернутый пергамент. - По прибытию на место отдай его Д?йроку.
        - Будет сделано, - ответил Тиут и взял конверт из руки капитана. - Капитан Бэринон, вы проделали такой долгий путь. Для нас было бы милостью, если вы и сопровождающие вас всадники примут участие в Марше Чести - это будет доброй приметой.
        Капитан был с запада и имел достойное образование, а потому в приметы не особо верил. Но он прекрасно осознавал, как они важны простолюдинам, особенно солдатам.
        - Хорошо, мы проводим вас до городских ворот, - одобрительно кивнул капитан. - Авиль, займись этим, собери наших, встретимся здесь через два часа.
        Младший лейтенант немедленно приступил к выполнению поручения. Несколько всадников успели разбрестись по городу. Если местонахождение породистых скакунов установить было несложно - многие из них стояли на постой в местных тавернах, то об их наездниках этого сказать было нельзя. Однако Авиль, зная повадки своих людей, легко разыскал их, что резко контрастировало с ситуацией юного семнадцатилетнего разведчика, который, казалось, растворился в воздухе.
        - Куда запропастился этот чертов мальчишка, - думал про себя Авиль и решил последовать по стандартному пути разведчиков - отыскать нелюдимое место.
        Младший лейтенант свернул в переулок, затем в другой, а после свернул с этого переулка в еще несколько, пока не уперся в тупик в виде таверны.
        - Таверна… «Дохлый кролик»? Может он там? - размышлял Авиль, поддавшись любопытству, и вошел в заведение.
        Переступив порог таверны, Авил на мгновение остолбенел от открывшегося перед ним зрелища. Вся таверна была заполнена разведчиками, каждый из которых был скрыт под масками и капюшонами. Авил оказался погружен в море загадочных фигур, по численности превосходящих все, что он когда-либо видел
        Как только в таверне показался младший лейтенант, в “Дохлом кролике” воцарилась тишина, и все взгляды устремились на нежданного гостя.
        - Ой… я, пожалуй, позже зайду, - тихо пробормотал Авиль, в его голосе послышался трепет, а по позвоночнику пробежала дрожь.
        Как только младший лейтенант собрался уходить и потянулся к дверной ручке, нож ловко впился в дверь в нескольких сантиметрах над ручкой. Неожиданное вмешательство остановило его движение.
        - А чего же так? Тебе наша компания не угодила? - проговорил бросивший нож офицер-разведчик с игривым подтекстом в голосе.
        - Нет, дело не в этом. Просто я не ожидал, что в одном месте окажется столько разведчиков, - ответил Авиль, поворачиваясь к любознательной фигуре.
        - Думать это черта умных людей, - заметил старший лейтенант, сокращая расстояние между ними, и положив ему руку на плечо, повел Авиля в центр таверны. - Ты местный, северянин значит?
        Авиль нахмурил брови, пораженный таким проницательным вопросом.
        - Откуда вы это знаете? - спросил он, окинув разведчика изумленным взглядом.
        - Форма черепа тебя выдает, - спокойно ответил мужчина, идя вперед, ведя за собой младшего лейтенанта.
        Внимательно осматривая окружающую обстановку, Авиль различил отчетливые женские силуэты, солидно скрытые под плащами.
        - Ого, это что… девушки? Вы что… и в разведчики девушек принимаете? - растерянно промолвил младший лейтенант.
        - Погоди. Давайте сосредоточимся, ладно? Чего ты хотел-то? Чем тебя угостить? - проигнорировав предмет внимания Авиля, спросил офицер разведчиков. Ускорив шаг, он повел Авиля в сторону от загадочных женских фигур, отводя любопытного гостя подальше.
        - Я пришел на поиски одного из ваших. Он сопровождал нас на всем пути из столицы. Я хотел сообщить ему об отходе армии на север и пригласить принять участие в Марше Чести.
        - Благородно с твоей стороны. Он рассказал, что ты был с ним… совсем забыл слово… хм… вспомнил… добр. Ты иди, я ему передам. Он хороший воин, но весьма болтлив, надеюсь это возрастное, - рассказывал разведчик, пристально глядя на Авиля.
        Авиль ушел. Офицер посмотрел на разведчика, сменившего серую форму на черную, и едва заметно махнул ему головой. Семнадцатилетний разведчик принял сигнал и быстро вышел из таверны.
        К тому времени, когда юноша, облаченный в черное, вышел из таверны, город оживился. К центральной площади стягивался весь город, желающий разделить момент в сопровождении солдат на север. Предвкушение присутствия в этой процессии знаменитого капитана Бэринона только усилило пыл зрителей. Улицы становились все более забитыми, что затрудняло движение - только проворным детям удавалось лавировать в толпе.
        Для всех жителей приграничных территорий Лострада, Марш Чести имел большую значимость, многовековую традицию. Ведь именно они последними провожают сыновей Лострада за пределы родной земли, за стены. Этим юношам предстояло стать стражами границ, представляя не только себя, но и всех лострадцев.
        Колонны воинов выстроились на центральной площади и двинулись в путь. Бэринон и его конные спутники замыкали шествие, а пешие воины синхронизировали свой шаг в ритме радостных возгласов толпы. В воздухе витала атмосфера восторга, люди осыпали шествующих лепестками, выражая искренние пожелания счастливого пути и скорейшего возвращения домой. Дети охотно раздавали цветы солдатам, уходящим на север. Старший лейтенант Тиут, возглавлявший шествие, скромно наклонил голову из-за неловкости от столь многочисленного внимания. Само собой, без каких-либо стараний, все взгляды, особенно женские, захватывал Бэринон.
        На площади также скопилось несколько учеников старших курсов местной школы целителей.
        - Я не могу, - размышляла элегантная молодая девушка с роскошными белокурыми локонами, украшенными россыпью лепестков. - До чего же Бэринон красив. Самый заветный жених всего королевства.
        - Надеюсь, его воинские таланты так же хороши, как его ухоженная кожа, - заметил стоявший рядом с ней молодой человек с подковыркой, явно пытаясь задеть чувства девушки.
        - Не знаю, у тебя нет ни того, ни другого, - ответила светловолосая девица с безразличием.
        - А вот интересно, чтобы достичь такой шелковистости волос, он столько же яиц о голову разбивает, как и ты? - продолжал молодой человек с лукавой ухмылкой, его интерес к девушке был вполне ощутим.
        По лицу девушки было заметно, что молодой человек добился своего, сумев затронуть в ней тонкую струну.
        - Какой же ты болван, - дав легкий подзатыльник шутнику, сказал самый крупный парень из их компании.
        - А что я сказал? - потирая затылок с недоумением спросил парень.
        - Видимо разбивание яиц о голову дает ему возможности командовать самым элитным родом войск всего Лострада. Ты бы и себе что-нибудь о голову разбил, желательно потяжелее, может ума прибавится, - ответила девушка.
        - Ха! Знатно она тебя уделала, - промолвил другой молодой человек.
        - В очередной раз, - произнесла рядом стоящая подруга девушки, имея ярко выраженные каштановые волосы.
        - Да как вы не понимаете… они отправляются на север защищать нас всех, - сказал один из парней стоящий в самом последнем ряду.
        - От кого? Войны не было несколько десятков лет и вряд ли она разразится сейчас.
        - Вот-вот, мой отец также говорит. На границах полная тишина, конфликта не намечается.
        - Да, а зачем тогда солдат-то отправлять? - развивая тему вновь проговорил молодой человек.
        - Ну, скорее всего, решили сменить состав гарнизонов, - ответила девушка с каштановыми волосами.
        - Вы ничего не понимаете и не разбираетесь в политике, - нагнетая обстановку, продолжал паренек.
        - Да ладно вам. Мы молодые, вся жизнь впереди. Лето на пороге, экзамены позади. Давайте отпразднуем и прекратим эту болтовню, - предложил ухоженный парень, пытаясь отвлечься от темы войны.
        Все согласились. Светловолосая девушка перед уходом пыталась еще хоть немного запечатлеть в своем сознании образ Бэринона.
        На соседней улице стояло скромное здание, в котором размещалась городская стража. Внутри за столом сидели трое дозорных, только что вернувшихся с ночного караула. К ним в помещение забежал четвертый, с размаху открыв дверь он воскликнул:
        - Чего вы тут сидите, олухи?! Там же солдаты на север уходят!
        - Ну и пущай, мы что, солдат не видели, по-твоему? Дай поесть, - невозмутимо ответил один из них с полным ртом каши.
        - Да там капитан Бэринон, болваны! Когда еще удастся его повидать? Может он заметит нас и в столицу пристроит, - продолжал уговаривать с отдышкой своих сослуживцев караульный.
        - Ну да, нужны мы ему больно, - вяло отозвался второй стражник, в его голосе слышалась усталость.
        - Не хотите, как хотите, а я побежал, - развернувшись в дверях буркнул солдат.
        Трое караульных переглянулись между собой и бросив тарелки с кашей, ринулись на улицу.
        - Нас то подожди, дурень! - выкрикнула троица.
        Марш продолжался. По центральным улицам вышагивали солдаты, их сопровождали повозки, груженные провизией и снаряжением. Толпа ликовала, осыпая солдат лепестками и цветами, поднося подношения в разных формах. К полудню солдаты оставили город. Бэринон и его всадники остановились у городских ворот.
        - Наш путь окончен, мы выполнили свое обещание. Авиль, разошли всадников ко всем кавалерийским офицерам в окрестных поселениях. Передай им подготовиться к нашему прибытию и составить список претендентов. Повернем назад, я намерен посоветоваться с местным старшим лейтенантом кавалерии, - распорядился Бэринон.
        Все всадники развернулись и пришпорили лошадей, кроме разведчика, который направился к воротам. Уменьшающийся стук копыт эхом отдавался в ушах Бэринона, он повернул голову и увидел уходящего разведчика.
        - Ты разве не идешь с нами? - поинтересовался капитан.
        - Нет, на этом наши пути расходятся, - ответил разведчик, разворачивая лошадь.
        - Адайн сказал, что ты отправишься с нами, чтобы передать ему информацию, - заметил Бэринон, слегка прищурив глаза.
        - Все что надо, я передал, - загадочно ответил разведчик, утаив полную правду.
        - Куда он собрался, - тихо спросил Авиль у Бэринона.
        - Понятия не имею. Скорее всего, на север, - ответил капитан.
        - Мы еще встретимся? - спросил Авиль у разведчика.
        - Если в этом будет толк, - ответил разведчик, уверенно державшийся в седле. - Наступают смутные времена. Берегите себя, всадники. Особенно вы, лейтенант Авиль, у вас извращенное представление о войне и мире, жизни и смерти.
        - Странно слышать, как самый болтливый разведчик, которого я встречал, рассуждает о самосохранении, - добавил Бэринон, наклонившись вперед.
        - Согласен, есть у меня такой порок. Мне пора, - заявил семнадцатилетний юноша и направил лошадь в сторону уходящих солдат в чуждые земли.
        Через неделю пятитысячный контингент прибыл к внушительной северной стене - бастиону, защищавшему Лострад от угроз, исходящих от соседних земель. Облачившись в доспехи, солдаты выстроились в походный порядок и вышли за ворота.
        Стражи, стоявшие на стенах, жалобно провожали своих собратьев взглядом и отдавали им честь, желая удачи и молясь за них Богам.
        Глава тринадцатая. Теплый прием
        Прошло четыре дня. Воины Лострада упорно шли на север, их целеустремленный марш пролегал вдоль лазурных рек и полей, окрашенных в яркие оттенки голубого и сияющего пурпура. Сохраняя дисциплинированный строй, облаченные в прочные доспехи, лострадцы неуклонно продвигались к северной крепости. Старшему лейтенанту Тиуту не терпелось ускорить оставшиеся три дня пути.
        Тем временем в лесу, неподалеку от маршрута, по которому должны были двигаться лострадцы, военный лагерь короля Тормака готовил грозную засаду.
        - Король Тормак, - раздался сзади мужской голос, когда король сидел у костра в окружении своего ближайшего окружения - друзей детства, герцогских сыновей, чьи отцы были доверенными лицами его покойного отца. - Лострадские свиньи в часе от позиции.
        - Сколько их, -во? - ряженный в теплые, массивные одеяния, спросил Тормак.
        - Сложно сказать, - ответил мужчина.
        - Визуально больше, чем нас? - корректнее задал вопрос король.
        - Да, - решительно ответил мужчина, снабжавший короля информацией.
        - Снаряжение? - продолжал расспрашивать король.
        - На них, - без лишней возни отвечал Иво.
        - Тяжелые доспехи? - взгляд Тормака по-прежнему был прикован к пляшущему пламени.
        - У кавалерии и флангов, а также у части авангарда. Центральные ряды облачены в средние и легкие доспехи. Очевидно, они не ожидают засады, - ответил следопыт.
        - Стрелы наших лучников возьмут их? - поинтересовался король, повернув голову в сторону Иво.
        - Безусловно, нашим лучникам нет равных на этом континенте, - спокойно ответил мужчина средних лет.
        - Строй? - поинтересовался король, пытаясь осмыслить складывающуюся ситуацию.
        - Идут плотным строем, - последовал ответ.
        - Хорошо, лострадцы себе не изменяют, - ликующе заявил король. - Подозревают ли они о нашем присутствии?
        - Нет, даже не догадываются об этом. Наши следопыты хорошо заметают следы и воссоздают иллюзию леса, живущего своей стандартной жизнью, - рассказал Иво.
        - Иво, ты можешь сказать, что это лучшее время для нападения? - спросил король, опираясь на осторожность и здравомыслие.
        - Лучше не будет, - ответил Иво, одетый в такое же светлое одеяние, как и армия Тормака, с расчетом на то, что оно будет органично сочетаться с окружающей местностью. - Они в пути с самого утра - устали и голодны. Наш удар совпадет с их расположением между стеной и гарнизоном - крики о помощи будут бесполезны и встречены молчанием
        С решительным видом король Тормак поднялся и, возвысив голос над треском костра, обратился к собравшимся войскам:
        - Пру?нцы! Все по своим местам! Придерживаемся тактики! Лострадских лошадей пытаться уберечь, а лострадские доспехи не испортить! Пленных не брать! Лучники, тяните тетиву так, чтобы кости трещали!
        Повинуясь его приказу, доверенные лица короля поднялись на ноги и направились к своим позициям, присоединяясь каждый к своим воинам. Однако ближайший сподвижник Тормака остался сидеть, задумчиво глядя на языки пламени
        - Мой король, - осторожно начал молодой человек, его взгляд был прикован к огненным хвостам, вьющимся в прохладном воздухе.
        - Кац?р, перестань, мы дружим с самого детства, как и наши отцы, - произнес Тормак, раздражаясь от высокопарного обращения от ближайшего друга.
        - Думаешь, это целесообразно? Их больше, и они в доспехах, это веский аргумент, - произнес молодой человек с голубовато-медным оттенком глаз.
        - Кацур, за нами элемент неожиданности и адепты Северного Ордена, - спокойно ответил король, снимая с себя тяжелую одежду.
        - Ты уверен, что хочешь самолично пойти в атаку, тем более без тяжелых доспехов, - волнительно произнес Кацур смотря на своего короля.
        - Хватит меня упрекать за доспехи. Если пойдем в них под такими лучами Ес?ры - будем блистать словно серебристый иней среди ветвей и листвы, - ответил король, его руки были заняты тщательным осмотром снаряжения. - Я должен набраться опыта, я хочу вживую увидеть, как протекает сражение. Будь спокоен, мое мастерство владения клинком оттачивалось с юности. Я являюсь одним из лучших фехтовальщиков нашего королевства.
        - Хорошо, но учти, что боевой конь не отказывается от верности легко, особенно если он хранит крепкую преданность своему хозяину, - предупредил Кацур.
        - Если мы сумеем подчинить зверя, он сослужит нам хорошую службу. Если же нет, то убьем их. Нам пора, - нервно промолвил король, но всеми силами пытался не показывать свой страх.
        Через некоторое время пруанцы заняли свои позиции в лесу, старательно готовясь к засаде. Они растянулись широким строем по обоим флангам дороги, ожидая скорого прохода лострадских войск. С каждым мгновением сердца пруанцев бились все быстрее, дыхание становилось все глубже. Тяжесть перед предстоящей битвой нарастала, голова кружилась, а коленки тряслись. Спустя мгновение в воздухе раздался гулкий голос пяти тысяч марширующих солдат, их быстрый шаг напоминал стремительный спуск с крутого горного склона. Лострадцы настойчиво продвигались вперед, стремясь поскорее выйти из леса и добраться до безопасного гарнизона - единственного знакомого оплота на этом чужом пространстве.
        Затем, в мгновение ока, лострадцы материализовались перед взорами северян. Кацур бросил затаенный взгляд на Тормака, его собственное дыхание отличалось учащенностью:
        - Мой король, отдайте приказ, и мы начнем.
        Тормак же оставался неподвижен, ожидая того момента, когда колонны лострадцев, похожие на огромных змей, выровняются с рядами его воинов. Он жаждал того момента, когда голова и хвост змея сравняются с его силами. Шаг за шагом, не останавливаясь, лострадцы продвигались по своему курсу. Тормак боролся с почти первобытным порывом начать атаку - ему не хотелось видеть, как захватчики не имевшие на то права, попирают его родину - почитаемую землю его предков и его народа. Мгновения текли, время ускользало от его внимания, пока он внимательно изучал армию противника.
        В самом центре лострадского строя выделялись две фигуры - разведчики Адайна:
        - Тихо, - произнес один из них.
        - Даже слишком, птиц почти не слышно, - ответил второй, окидывая окрестности бдительным взглядом.
        - И деревья скрипят не так как обычно, - осторожно заметил первый разведчик.
        - Верно, не нравится мне все это, - напряженно изрек второй.
        Дыхание короля словно замерло, на мгновение застыв, прежде чем он резко вдохнул. Его взгляд переместился на Кацура, и между ними промелькнуло молчаливое понимание. Едва заметно кивнув, он тихо произнес:
        - Сейчас.
        Кацур подал знак одному из своих людей, и тот, поднял алое знамя, развевающееся на ветру - сигнал к атаке. Два ряда лучников, расположившихся за знаменосцем, как в хорошо поставленной симфонии, синхронизировали свои движения, и натянутые тетивы запели смертельную мелодию. В быстром и слаженном порыве, поток стрел пронесся по воздуху и устремился в самое сердце рядов лострадцев. В считанные секунды небо окрасилось полетом смертоносных стрел, обрушившихся на ничего не подозревающих солдат. Стрелы находили свою цель, пронзая тела тех, кто шел в самом центре строя лострадцев, пробивая слои кожаных и кольчужных доспехов.
        Однако воины Лострада, закованные в грозную лострадскую сталь - лишь пошатнулись от такого натиска. Некоторые стрелы ударялись в щиты, издавая целую феерию звона металла. Другие ломались в щепки без вреда для здоровья - неукротимая сталь отражала атаки. Стрелы рикошетили от поверхности доспехов, оставляя на холодной стали лишь мимолетные пятна. При попадании вспыхивала россыпь искр, сопровождаемая звоном металла, отдававшимся в ушах лострадских солдат.
        Не успели лострадцы опомниться, как Тормак снова подал сигнал знаменосцу, и тот вновь поднял багровый штандарт. Мгновенно вылетела вторая единая стена стрел, валящая солдат на землю. Лострадцы напоминали выкашиваемую косой утреннюю траву, покрытую каплями багровой росы - леденящая душу картина.
        - Конника ко мне! - срочно прокричал старший лейтенант Тиут. - Живо скачи на север и передай, что на нас напали! Вперед!
        Тормак посмотрел на Кацура и произнес:
        - Дальше.
        Кацур схватил камешек и ловко запустил его в спину стоящего впереди знаменосца. Полет камешка послужил сигналом для флагоносца, который вскочил на ноги и развернул багровый штандарт. Мгновенно поднялся первый ряд лучников, стрелы которых превратились в смертоносный шквал, направленный в сторону лострадских всадников. Снаряды с ужасающей точностью попадали в цель, безжалостно поражая тех всадников, чьи доспехи не обеспечивали достаточной защиты. Те, кому не повезло, безжизненно падали с лошадей, а лошади павших, но оставшихся в живых всадников впадали в панический хаос.
        Среди этой суматохи одинокий лострадский всадник, бегущий на север передать послание Тиута, привлек внимание трех опытных лучников. Стрела за стрелой пускались в погоню, и каждая из них на волосок не достигала цели. Но тут, словно по воле судьбы, на позицию выскочил четвертый лучник. С неимоверной силой он закрепил стрелу на тетиве, и напряжение гулко отдалось в воздухе. С небывалой точностью снаряд устремился к цели - шее лошади, ее сонной артерии. Миг, всего один миг, никто не успел даже моргнуть, как стрела впилась в свою цель. Лошадь свернула на роковую траекторию и с огромной скоростью врезалась в дерево.
        Стрелы прилетели и в шлем командира Тиута, тот еле усидел в седле. Шлем принял на себя всю тяжесть стрелы. Лострадская сталь - лучшая сталь материка смогла устоять.
        - Крепко бьют, - подумал Тиут, в его голосе прозвучали изумление и отчаяние, когда он пытался удержать равновесие в седле.
        - Командир! - кричал помощник Тиута. - Нас атакуют с левого фланга! Прикажете идти в атаку?!
        - Нет! Это ловушка! Сохраняйте позиции на обоих флангах! - судорожно кричал командир Тиут.
        Оставшиеся в живых лострадцы сгрудились, пытаясь укрыться за защитой своих бронированных товарищей.
        - Что же мне делать?! Разделить людей и бросить в бой - нас всех перебьют. То же самое нас ждет, если будем стоять на месте, - думал про себя перепуганный Тиут. - Почему они перестали атаковать?! Лучники! Дайте ответный залп!
        На другом конце поля боя Тормак уловил крик лострадского командира и быстро отдал команду:
        - Вторая часть, сейчас!
        Кацур вскочил на ноги, резонансный звон его горна пронзил окрестности, точно определяя их местонахождение для противника. В ответ на это из леса показалась шеренга лучников, стрелы которых стремительно понеслись в сторону лострадцев. Воины, пытавшиеся укрыться за спинами своих товарищей, были безжалостно убиты, их тела рушились на землю или падали на плечи своих соратников. Ряды лострадцев зловеще редели, поглощаемые водоворотом стонов, криков и агонии.
        - Зачем нам все это надо?! Бежим! Отступаем! - кричали неопытные лострадцы, в их жилах бурлил неприкрытый ужас. Движимые отчаянным желанием вырваться из этого кошмара, они рассыпались в разные стороны, и бегство сделало их уязвимыми, встретив на лесной опушке быструю и верную смерть. Словно увядшие листья, молодые и незадачливые новобранцы падали на землю, и их жизни угасали в бездыханной тишине.
        Тиут стоял, как парализованный, борясь с собственной беспомощностью, наблюдая за тем, как его воины, его подопечные, падают на землю, окрашивая ее кровью. Его охватил непреодолимый стыд, давящий груз ответственности за вверенные его попечению жизни, которые теперь ускользали, как песок сквозь пальцы. Муки от того, что он подвел свою страну, своего короля и семьи, доверившие своих любимых сыновей его руководству, тяготили его. Отчаяние и решимость смешались в нем, заставляя действовать. Он отдал приказ:
        - Правый и левый фаланги, в бой!
        Тормак посмотрел на флагоносца слева от него и произнес:
        - Начинайте!
        В ответ знаменосец поднялся, зеленое знамя затрепетало, и раздался звонкий клич горна. Пруанцы, стоявшие по краям дороги, отпустили натянутые канаты. На ряды лострадцев обрушились высоченные стволы белых деревьев, осыпав все вокруг лазурными листьями. Среди этого древовидного натиска вновь раздался голос Тормака. Десятки копьеносцев ринулись вперед, вонзая отточенные острия своего оружия в оставшихся в живых лострадцев, их действия были быстры и точны.
        Поваленные деревья эффективно рассекли строй противника на разрозненные группы, и Тормак воспользовался моментом:
        - Финальная фаза, приступайте.
        Появился знаменосец, над ним возвышался голубой штандарт, раскачиваясь в ритмичном танце на ветру. Воздух пронзил новый сигнал, отличный от предыдущих. С двух флангов к разрозненным выжившим устремились проворные фигуры в светло-голубых одеждах, с закрытыми капюшонами лицами. В руках у них были дротики, которые они запустили в лишившихся любых надежд лострадцев. При сближении они выхватывали одноручные мечи, ножи и кинжалы и бросались на оставшихся воинов, чьи доспехи оказались ложным убежищем.
        В стратегии Тормака были задействованы искусные адепты Северного Ордена. Последовавший за этим натиск превратился в ту самую резню, о которой предупреждал Адайн. Адепты Северного Ордена отличались необычайной быстротой и ловкостью. Если лострадский боец мог нанести один удар, то адепт выполнял десятки смертоносных движений. Это и стремительные удары по горлу и связкам, и ловкие парирования, и проворные уклонения, делающие их, казалось бы, неуязвимыми. Они наносили по несколько ударов одновременно, безжалостно уничтожая все живое. Ландшафт быстро окрасился кровью, почва не успевала впитывать багровый поток.
        Среди этого побоища Тиут получил тяжелый удар, который свалил его из седла. Пруанцы бросились к упавшему лострадскому полководцу, но его верная лошадь упорно защищала его. Она впилась зубами в одного из нападавших и подняла его на дыбы. Яростно лягаясь, она отбивалась от новых обидчиков. Однако, прежде чем погибнуть, лошадь успела смертельно ранить нападавших. С ослепительной быстротой один из адептов вонзил клинок в шею лошади, причем удар был такой силы, что массивное животное весом около тонны рухнуло на землю.
        - Это военная лошадь, ее невозможно приручить, она верна лишь хозяину. От проблем стоит избавляться сразу, пока они не стали невыносимой ношей, - пояснил адепт, чей лишенный капюшона облик свидетельствовал о жутких голубых глазах, оттенки которых были глубже, чем сияние Есуры, а радужки вращались в пугающем направлении против часовой стрелки.
        Монарх Тормак вышел из схватки и обнаружил тяжело раненного и захлебывающегося кровью Тиута, пытающегося сделать хоть какой-то вдох. Тиут кривился от физической боли и проливал слезы из-за моральной тяжести. Король Пру?на не распорядился забрать жизнь Тиута, он понимал, что его травмы несовместимы с жизнью. Вместо этого он решил оставить Тиута корчиться в муках, тяготясь собственной виной за произошедший разгром.
        Монарх пошел вдоль всей колонны перебитых солдат. Он слышал предсмертные стоны, тяжелые вздохи, всхлипы и хрипы, и с каждой секундой эти звуки становились тише, и после… безмолвная тишина. Смерть укутала это место.
        К Тормаку подбежал Кацур.
        - Их последние мысли. Какие они были? - размышлял король, мерно ступая по залитой кровью земле. Под его сапогами лопались багровые пузыри с мерзким звуком.
        Но Кацур не слышал короля, он слышал лишь сдавленный стон и звон в ушах. Он слышал шаги чего-то страшного и боялся встретиться с этим взглядом.
        - Я думаю им было стыдно, - начал Тормак, сложив руки за спиной и устремив взгляд к какому-то незримому горизонту.
        - О чем вы, мой король? - не понимая Тормака переспросил Кацур.
        - Их последние мысли. Я думаю, им было стыдно за то, что они не предупредили своих родных о своем невозвращении домой. Наверное, таковы были их прощальные размышления. Одни час назад думали, какие письма они напишут домой. Другие ушли, не попрощавшись. Кто-то поругался со своими родными и перед уходом не извинился, - рассуждал монарх, и его голос погружался в мрачную атмосферу.
        - Правда таится за молчанием мертвых, мой король, - ответил Кацур, шагая рядом с ними.
        - Они были чьими-то сыновьями, отцами, братьями. Родители столько растили и воспитывали их, чтобы они умерли здесь, в лесу, не имея могил. Такова жизнь - хрупкая, легко обрываемае. Но хрупкость делает ее истинную ценность неуловимой. Но при этом, ее так сложно ценить, ведь она досталась так просто. Когда приходится расставаться с ней, это делается неохотно, потому что отказаться от нее страшно. Бесчисленные мечты остаются нереализованными, жизни безвременно обрываются, улыбки и имена уходят в небытие. Их голоса, смех, мимику - никто не услышит и не увидит больше дома. А ведь кто-то сейчас смеется, радуется жизни, веселится. А здесь, в эту самую минуту, смерть накрыла себе застолье.
        - Мир и война всегда тесно существовали между собой, мой король, - озвучил свои размышления Кацур. - И все же я должен спросить, вы действительно готовы убить герцогов? - спросил он, ища глазами полную готовность короля.
        - Не всех, друг мой. Те, кто присоединился к наследию моего отца, к моему делу и ко мне, останутся нетронутыми, - он целеустремленно направился к своей лошади, едва слышный шелест листьев сопровождал его шаги.
        - Верные герцогу люди восстанут против вас. Они не пойдут так просто за убийцей своих господ. Этот путь может подорвать ваше правление. Если вы продолжите с такой легкостью уничтожать столь важных государственных фигур, то какое значение вообще имеет жизнь простолюдинов? - Кацур, не отступая, возразил.
        - Не беспокойся насчет этого, - произнес Тормак, держа руки за спиной. - У меня будут неоспоримые аргументы. А сейчас, не будем терять время. Распорядись, чтобы составили список наших погибших. И где наши наковальни? Живо тащите их сюда, латайте доспехи лострадцев и готовьтесь к походу на север. На все есть не больше двух часов.
        Кольцеобразный ореол Есуры увенчал лес - призрачное благословение. Солдаты ликовали, выражая благодарность Тормаку за неожиданно быстрый триумф. Эта победа имела для Тормака огромное значение, служила печатью одобрения его дерзких планов. Безжизненные тела лострадских воинов были бережно перенесены с дороги в объятия леса. Под ритмичный звон переносных наковален кузнецы пытались восстановить снаряжение лострадцев. Тем временем пруанцы, облачившись в незнакомые мундиры, готовились к продвижению на север, тщательно воплощая в жизнь замыслы Тормака.
        - Тьфу, никогда бы не подумал, что будут напяливать на себя лострадские доспехи, - пробормотал один из солдат, облачаясь в непривычное одеяние.
        - Воняет южными тварями, - заметил другой, поднося доспехи к носу и морщась от запаха.
        - Неделю отмываться не меньше, - изрек третий.
        - Успокойтесь, вы мужчины, молча собирайтесь и в строй, в качестве наказания понесете лострадские флаги, - грозно произнес проезжающий рядом на лошади безволосый командир. - Не забывайте обмотать руки или ноги белыми тряпками.
        Пруаны, старательно избавляя доспехи от мрачных напоминаний битвы, умело маскировали боевые царапины под слоями тщательной подгонки. С тряпками, окрашенными в обескураживающий красный цвет, дело обстояло сложнее. Отведенный двухчасовой промежуток времени истек, и пруанские ряды выстроились в строй, подражая строю лострадцев, двинулись вперед. К командиру, на которого были возложены обязанности этого похода, на своем коне подъехал Тормак.
        - ?лес, доспехов хватило только на две тысячи человек, - заявил Тормак.
        - Чтобы перебить гарнизон лострадцев, мне бы хватило и сотни пруанцев, - командир похода, суровый человек по имени Алес, ответил грассирующим голосом.
        - Помнишь ли ты все тонкости нашего плана? - спросил король, покачиваясь в седле.
        - Разумеется. Не беспокойтесь король, я выкину лострадцев отсюда раз и навсегда, - ответил лысый мужчина, на его покрытом шрамами лице отразилась решительная ярость, когда он надел шлем.
        - Алес, я в тебе не сомневаюсь. Самое главное - приведи Дайрока живым, - промолвил король.
        - Зачем вам нужен отпрыск этой генеральской мрази Флораса? - желчно и озлоблено произнес Алес.
        - Выживи и узнаешь, - ответил король и со своими людьми направился в сторону от переоблаченного войска.
        - Король! - вдогонку крикнул Алес. - Может отправим в гарнизон лострадцев всадника, он расскажет, что на нас напали, поэтому мы идем такими потрепанными.
        Тормак развернулся и произнес:
        - Нет необходимости в излишней панике. Продолжай придерживаться ранее наработанного плана, - ответил Тормак, чьи черные кудри ласково гладили лучи Есуры.
        Глава четырнадцатая. Это наша земля
        За три дня пруанские войска преодолели расстояние до северного гарнизона Лострада. Утро, встретившее их, было пронизано мягким теплом, аура безмятежности отступала перед надвигающейся бедой. Пруанцы старательно повторяли строй и движение лострадцев - марш, который они прилежно изучали в пыльных томах лострадских военных архивов. Но задача достоверно повторить технику, заложенную в лострадцах с юности, оказалась непосильной.
        За стенами гарнизона, в лесах, окружающих крепость, бродили бдительные лострадские патрули. В их обязанности входило не только охранять периметр, но и охотиться за всем что бегает по земле или летает в воздухе. Они старательно собирали всевозможные источники еды - орехи, ягоды, грибы, даже древесную кору и травы - необходимые ингредиенты для чаев и снадобий, которые тщательно хранились для алхимического ремесла лекарей. Живности вокруг не осталось, паек гарнизона уменьшился, а повозки с провизией, водой и другими жизненно важными ресурсами не приходили уже две недели. Патрульные за час предупредили командира крепости о прибытии войска. Защитники границы возлагали надежды на ожидаемое лострадское подкрепление - спасательный круг, который должен был принести помощь их истощающимся запасам и голодным душам. Но лострадцы даже не догадывались о надвигающемся разочаровании. Тем временем пруанцы, незаметно выйдя из чащи леса, целенаправленно продвигались по открытому полю. Их присутствие, как теневая прелюдия, намекало на то, что на горизонте назревает грандиозное потрясение.
        Расположенный в самом сердце величественного простора, гарнизон гордо возвышался у журчащих потоков бело-голубой речушки. Грозное сооружение, высеченное из черного камня, вмещало тысячный легион воинов. Окруженная оборонительным рвом и укрепленная деревянными частоколами стена замка излучала ауру непобедимости. У ворот бдительно стояли часовые, а на валах патрулировали лучники, зорко следящие за местностью. На башнях крепости развевались знамена Лострада - яркое свидетельство его владычества.
        Нежный ветерок, словно озорной мальчишка, играл в воздухе. Он ласкал бело-голубую траву, заставляя белоснежные травинки склоняться в гармоничном танце. Среди этой природной хореографии появился одинокий разведчик в темной мантии, черный капюшон которой скрывал его черты. На его одежде красовалась замысловатая буква "А", означающая принадлежность к ближайшему окружению капитана Адайна. Подобные регалии были редкостью. Такая же мантия с эмблемой красовалась на плечах юного семнадцатилетнего разведчика, отправившегося на север вместе с Бэриноном. Большинство людей даже и не знали, что значит эта эмблема. Впрочем, в суете жизни люди не обращали внимания на эти нюансы: их взгляд редко задерживался на одежде разведчиков, они были заняты более насущными делами.
        Стоя на крепостной стене, разведчик медленно вдохнул, поворачивая голову в соответствии с направлением ветра. Осторожно проведя языком по губам, разведчик почувствовал тонкий вкус, доносимый ветром.
        - Что-то не так, - размышляла фигура, облаченная в черные одежды, за спиной которой висел огромный двуручный меч контрастного черно-белого цвета.
        Выдохнув тяжелый вздох, он на мгновение задержал взгляд на наступающей военной колонне, а затем, развернувшись на, спустился по каменной лестнице, ведущей в крепость.
        В тускло освещенном зале на втором уровне башни разведчик застал военачальника за советом, предметом обсуждения которого стала истощающаяся провизия.
        Бесшумно пробравшись в затененную комнату, разведчик скрытно перемещался, не издавая ни звука, приближаясь к офицеру.
        - Полковник, нужно поговорить с глазу на глаз, - прошептала мрачная личность на ухо командиру.
        - Прямо сейчас? - недовольно буркнул седовласый командир.
        - Именно, - лапидарно промолвил разведчик.
        - Ты что-то учуял? - чутко спросил полковник.
        - Да, - тихо ответил разведчик, наклонившись ближе к командиру.
        Встретив серьезный взгляд разведчика, полковник средних лет поднял голову, обращаясь к обитателям комнаты.
        - Оставьте нас, - приказал он, побуждая собравшихся удалиться, оставив командира гарнизона наедине с загадочным разведчиком.
        - Ну и что же ты унюхал? - напряженно задал вопрос седовласый мужчина.
        - Сюда приближается наше подкрепление, - ответил человек в черном, его тон был размеренным.
        - Я прекрасно знаю об этом и без тебя, патрули уже сообщили. Надеюсь, это не единственная причина, по которой ты меня отвлек, - заявил офицер, когда уселся в кресло и скрестил руки на груди.
        - Нет, не единственная. От них исходит странный запах, - сказал мужчина снявший с себя капюшон. Это был Авин. После ранения один из его глаз стал жутко белым, а голубая радужка другого намеренно двигалась по часовой стрелке. - От них исходит странный запах, не присущий лострадцам. Это смесь, тонкая, но отчетливая. А их шаг, марш… он вязкий и неуверенный.
        - Одним словом можешь описать суть этого запаха? - посмотрев на разведчика в надежде, промолвил полковник.
        - Смерть, - скупо ответил разведчик.
        - Не этого я ожидал услышать. Где Д?йрок? Его нет уже два дня. Он правила забыл, дальше, чем на полдня от крепости не отходить? - беспокоясь сказал военачальник.
        - Вы сами отправили его на поиски обозов, - заявил разведчик, глядя голубым глазом на командира гарнизона.
        - Да помню я. Как его отыскать теперь? Мы даже не знаем, все ли с ним в порядке, - опасливо озвучил свои мысли полковник.
        - Это же Дайрок, лучший всадник во всем Лострада, думаю, бояться за него не стоит, - благородно напомнил разведчик, желая успокоить командира.
        - Ладно, пошли со мной. Исчезновение Дайрока не предвещает ничего хорошего, да и запах, что ты чуешь… Я лично встречу наших воинов с дороги, а ты тем временем отправляйся на юг, отыщи Дайрока и его отряд. Надеюсь, он жив и это лишь шутка моих нервов. Я прикажу усилить охрану и посты у ворот и на стенах. Твои опасения по поводу запахов меня беспокоят…
        Двое мужчин вышли из комнаты. Авин направился в конюшню, где оседлал коня и покинул территорию замка. Он поскакал рядом с колонной пруанцев, бросая косые взгляды в поисках следов Дайрока. Тем временем командующий стал усиливать оборону. У ворот расположилась дополнительная лострадская стража, а вдоль стен заняли позиции лучники.
        Одновременно к крепостным стенам подошли переодетые пруанцы. Командир гарнизона, будучи уверен, что перед ним лострадцы - пропустил их внутрь. Первым через ворота прошел Алес, за ним следовали его солдаты. Их шаги были быстрыми, но осторожными, чтобы не вызвать подозрений.
        В это мгновение на дальней стене крепости стояли три товарища, сблизившиеся за время службы в гарнизоне. У одного из них была белая повязка, обмотанная вокруг колена.
        - Слушай, а что это у тебя на ноге? - с любопытством спросил самый молодой из них, опершись локтями на каменный парапет.
        - Да, пустяк, сегодня утром выходил из казарм и напоролся на гвоздь, торчащий из дверного косяка. В итоге: порвал штаны. По-быстрому замотал тряпкой, а вечером зашью. Если что, то начальству скажу, мол ногу растянул вчера во время дневной тренировки.
        - Хитро придумал. Надо плотника отыскать, сказать, чтобы вбил гвоздь нормально, - уже уперевшись спиной в зубец проговорил дозорный.
        - Там еще несколько ребят наткнулись на этот же гвоздь. Думаю, ему кто-то передал, - спокойно ответил солдат с повязкой на ноге.
        Третий паренек, лучник, вяло вмешался в разговор:
        - Голодно, благо наши вовремя пришли. А то языки поговаривают, в лесу практически не осталось ничего съедобного.
        По ним пробежала рябь юмора, и разговор стал легче.
        - Судя по нашим обедам и несъедобное тоже, - смешливо изрек парень, отошедший от зубцов стены к ее краю. - Как же скучно и жарко. В этом месте торчать еще полгода, поскорее бы домой. Даже никаких забав нет, - говоря это, он повернулся и, прислонившись подбородком к выступу стены, с тоской посмотрел на открывающийся за ней вид.
        - Ну почему же? Я вот наизусть выучил количество камней в этих мерлонах. И я знаю, сколько шагов нужно, чтобы пройти наш участок стены, - заметил третий паренек, проверяя пальцами натяжение тетивы.
        - Да потому что ты с запада. Вам палец в рот не клади, лишь бы поумничать, счетоводы вшивые. Всегда такие дотошные, - задрав голову вверх сказал первый, взяв в руки рядом приложенное к стене копье.
        - Да, зато я не похабный южанин в отличие от некоторых. Которому лишь веселиться и пить. Даже не удивлюсь, если после пойдешь в ряды капитана Лодэса, в его этот чокнутый авангард, - злясь сказал лучник.
        - Да! И пойду себе на здоровье! А ты, - подтрунивал он, показывая на рваный край штанов. - Со рваной штаниной, ты вообще здесь самый скучный. Север Лострада всегда такой угрюмый и холодный, как и его жители. Мы, южане, более приветливы. Как только служба будет закончена, я обязательно приглашу вас к себе домой. Вас встретят так, как в родном доме никогда не встречали, - понизив голос, сказал копьеносец. Подойдя к краю стены, он заглянул вниз, в крепостной двор. - Взгляните, треть нашего гарнизона носит повязки на ногах. Это же надо быть настолько неуклюжими.
        - Южане, наверное, - язвительно заметил его товарищ-лучник, придвигаясь ближе к другу.
        В это время лострадский полковник и Алес были поглощены серьезным разговором.
        - Два месяца назад я получил оповещение, что сюда прибудет пятитысячная армия, - произнес полковник, разворачивая лист бумаги. - Вас тут явно меньше.
        Спешенный Алес обернулся на свое войско, после, посмотрел на полковника.
        - По пути мы попали в засаду, - промолвил он.
        - Почему не отправили всадника, мы бы вам помогли, - поинтересовался полковник, пристально ища глаза собеседника в щели его шлема.
        - Мы отправили, его убили. Нас взяли врасплох, но мы выстояли, - тяжело выдохнув промолвил Алес.
        - Кто на вас напал? - ища подробностей промолвил полковник.
        - Скорее всего это были пруанцы, - в высшей степени отыгрывая свою роль сказал командир Пруана.
        - В сообщении говорилось, что кампанию возглавит офицер столичного происхождения. Однако ваш акцент, старший лейтенант, не соответствует столичной речи.
        - Да, я с севера, - Алес, сохраняя видимость, спокойно ответил. - Офицеров решили сменить перед самым отправлением. Посчитали, что северянин, знакомый с местностью, климатом и нюансами этой земли, подойдет лучше, так как был воспитан ею., - сказал Алес, имея в виду себя и о своей принадлежности к северу.
        - Ваш марш, не похож на лострадский, - старый взгляд командира глубоко нахмурился, и он крепче сжал рукоять меча. Хотя истина еще не до конца выкристаллизовалась, его охватило тревожное беспокойство.
        - Мы неделю в пути, шли быстро. Битва истощила наши силы, - ответил Алес, в его голосе мелькнула злость.
        Одновременно с этим пруанцы устремились вперед, проникая вглубь крепости. Стража, выставленная для охраны, пыталась остановить наступающую толпу, но пруанцы упорно шли вперед, не обращая внимания на их попытки. Вспыхнуло напряжение, солдаты стали толкаться, пихаться, обмениваться грубыми словами.
        Полковник, нахмурив брови, внимательно изучил послание.
        - Почерк. Он странный. Ощущения, что это письмо писал вовсе не лострадец.
        - Да, - сказал Алес обернувшись еще раз, дабы убедиться, что пруанцев зашедших за ворота уже достаточно. - Я знаю, какой почерк в этом письме и что там написано, - промолвил Алес потянув руку за пазуху.
        - Откуда же? - настороженно произнес полковник. Наконец сопоставив все факты, он попытался резко выхватить меч из ножен, но не успел на долю секунды.
        - Потому что я его написал, - ответил Алес и выхватил спрятанный нож из-за спины. Он яростно нанес режущий удар по горлу полковника и завопил, что есть силы:
        - Kus’ra!
        На вершине крепостной стены трое соратников прильнули к краю, на их лицах отразилось беспокойство. Тот, что был с перемотанной штаниной встал между двумя своими друзьями.
        - Что там происходит? - спросил южанин, крепче сжимая копье.
        - Увы, вы этого не узнаете, - заявил северянин, стоявший между ними. Выхватил меч и нанес размашистый удар по горлу копейщика, после, воткнул свой меч под ребра лучника. Кровь лострадцев льющейся каскадом покрыла лезвие его меча, окрашивая черные камни крепостной стены. Лострадская кровь катилась в пропасть с его клинка.
        Это был переодетый пруанец, засланный в гарнизон год назад. Он сдружился с двумя лострадцами, которые делились с ним секретами, поддерживали и помогали ему. Но когда пришло время выбирать между своей страной и дружбой, он бескомпромиссно остался верен своему народу. Дружеские фразы оказались пустыми словами, лишенными смысла.
        Остальные переодетые пруанцы начали ожесточенно резать лострадцев. Именно с ними они еще недавно ели хлеб, делили кров и сидели за одним столом.
        - Найдите мне Дайрока! - кричал грозный Алес, рвущийся вперед в безжалостном сражении с лострадцами. - Приведите мне его живым! Отыщите эту падаль! - ненавистно бушевал командир пруанцев.
        Те лострадцы, что спали после ночного караула, были зарезаны в своих же кроватях предателями. Их некогда белые простыни, пожелтевшие от пыли, побагровели. Среди хаоса различия между другом и врагом растворились в кошмарной дымке. Лострадцы не понимали, где свой, где чужой и били всех, кто попадался им на глаза, чаще убивая своих союзников. Пруанцы же, с каждой минутой набирались боевого опыта. Их движения синхронизировались в смертоносный ритм, планомерно оттесняя дезориентированных лострадцев. Флаги Лостарда, как и сами лострадцы летели вниз со стен, падая в ров, на деревянные колья и сырую землю. Гарнизон, охваченный безумием, оказался брошенным в кошмарную спираль отчаяния. Ни подкрепления, ни пищи, ни защиты ничего из этого не получили защитники северной границы. Страшная бойня - это все чего дождались лострадцы. Вдоль всей стены эхом разносились лязги стали и дробление костей. Жажда кровопролития не давала покоя, топя разум в буре насилия. Колчаны пустели, щиты трещали. Под ногами мялась сталь. С каждым мгновением поле боя превращалось в коварное полотно, усыпанное трупами, где воины
натыкались на тела, рухнувшие под шквалом глухих ударов.
        В этот напряженный момент Авин стремительно продвигался вперед, неустанно выслеживая Дайрока на юге. Тщательно принюхиваясь и двигаясь в направлении кровавого запаха, он был уверен, что поймал след Дайрока и вскоре встретится с ним лицом к лицу. И вот за гребнем следующего холма в седле сидел Дайрок, молодой, но удивительно опытный двадцатилетний всадник, в окружении своих конных товарищей, формы которых были измазаны следами недавней битвы.
        - Дайрок! Полковник зовет тебя обратно! - подскочив к Дайроку эмоционально, но при этом отстраненно и хладно, доложил Авин.
        - Что случилось? - Дайрок, высокий и стройный, снял шлем, открыв лик, обрамленный густыми прямыми локонами светлых волос.
        Перед ним восседал разведчик - загадочная фигура с пеленой на лице, скрытой под черным капюшоном.
        - Наше подкрепление прибыло, но от них пахнет не как от лострадцев. Думаю, это ловушка, - сообщил всадник, его голос был приглушен капюшоном, который окутывал его, делая загадочным силуэтом.
        - Ты говорил об этом полковнику? - взволновано спросил Дайрок.
        - Да, но он не прислушался к моим советам, - доложил Авин, чутко прислушиваясь к множеству окружающих его запахов.
        - Надеюсь он их не запустил, - сказал Дайрок, смотря большими задумчивыми глазами на разведчика.
        - Не знаю. Он упрямо пошел встречать их самолично. К тому времени я уже покинул крепость, - рассказал Авин.
        - Весь лес кишит противником. Наши патрули, на которые мы наткнулись - перебиты. Противник напал и на нас, но вышло неудачно, - ответил Дайрок, ловко поправляя запястья, готовясь к предстоящему развитию событий.
        - Надо возвращаться и как можно быстрее, - утверждал Авин, поворачивая коня и подгоняя его.
        Всадники пустили своих коней вскачь, следуя за загадочным проводником в черном. Через час бодрой езды из леса показались знамена Пруана, победно реющие над бывшей лострадийской крепостью.
        - Надо им помочь! - выкрикнул Дайрок, хватаясь за меч.
        - Стой! - голос Авина пронзил воздух, он крепко схватил поводья Дайрока, останавливая стремительный рывок. - Куда ты собрался? Нас тридцать человек.
        - Мы поможем им, - нахмурил брови Дайрок, не ослабляя хватки меча.
        - Если ты готов сдохнуть без пользы и с глупостью - иди, помогай! Мы же вернемся в Лострад и предупредим о вероломном нападении и начале войны, - укротив душевный порыв Дайрока выкрикнул Авин. Он не был похож сам на себя, ведь всеми силами пытался исполнить распоряжение капитана Адайна: «Во что бы то ни стало, защищать сына генерала Флораса».
        - Он прав, - сказал другой всадник. - Пойдем в бой, то просто умрем без пользы. Лучше предупредить наших.
        - Именно, - произнес разведчик. - Отправимся через восток, так будет безопаснее.
        - Я не собираюсь тратить два месяца на обход этих земель. Пойдем через юг к северной стене Лострада, тут всего неделя пути, - заявил Дайрок, выхватив поводья из рук разведчика.
        - Но этот путь будет опасным, мы не знаем, чего нам стоит ожидать, - предостерег Авин.
        - Ты же нюхач, вот и вынюхай нам безопасную дорогу. Уходим отсюда, - опечаленно сказал Дайрок, чей вздернутый нос начал нервно дергаться.
        Пруанцы не уничтожили крепость, а лишь опустошили ее запасы, склады и вооружение. Сама крепость, по задумке Тормака, станет отправной точкой в начале большой войны.
        Последние защитники гарнизона пали. Сила иссякла, облик ужаса померк, отзвук печали притупился. Осталась только месть, пир на пропитанной кровью земле. И все когда-то потерянное, отданное и подаренное - забылось навечно. Сегодня жителей Лострада охватит страх и ужас, ибо отцы, сыновья и братья не вернутся к своим очагам, их молчание станет вечным рефреном.
        Глава пятнадцатая. Они друг друга чуют
        Дайрок, потомок прославленных полководцев, известный как лучший кавалерист во всем Лостраде, взял на себя инициативу и повел свой отряд к южному горизонту. Его всадники мчались с такой стремительностью, что, казалось, сам ветер сливался с их скоростью и свистел в ушах от восхищения. Под копытами черных коней по лесу раздавались пугающие звуки, земля вздымалась комьями под громовым стуком копыт. Конь Дайрока имел такую же раскраску и монструозный размер, как и кони Бэринона и Адайна, ведь все трое жеребцов были невероятно породистыми братьями. Некогда три собрата были дарованы лично генералом Флорасом для трех лучших всадников страны.
        Так в бешеном ритме пронеслись два дня. С приходом третьего рассвета в этом путешествии до чуткого нюха разведчика донеслась обескураживающая вонь. Трупный смрад смешался с запахом крови и смерти - мерзкое зловоние, говорящее о мрачных событиях. Но это не все, что он учуял.
        - Мы не одни. Впереди человек двадцать, без лошадей. Скорее всего мародеры.
        - Хорошо, нападем на них, разобьем, одного из них возьмем в плен и все выясним, - заявил Дайрок, статно держась в седле.
        - Подожди, - промолвил разведчик. - Нам надо их как-то обойти. Вступать в бой - нелогично, мы потеряем время.
        - Да, зато можем заполучить ценные сведения, - сказал Дайрок. - Не забывай - я тут главный, а не ты. Я даже твоего лица никогда не видел. Можно ли тебе вообще доверять? Ведь со всего гарнизона остался в живых лишь ты.
        - Как и вы, - сказал разведчик. - Если вам угодно, то давайте нападем, ведь конечное решение будет приниматься вами.
        Дайрок повернулся, окинув взглядом свой отряд.
        - За мной, втопчем неприятеля в грязь! - грозно заявил всадник.
        С этими словами юноша развернул коня и ринулся вперед. Его товарищи выстроились в дисциплинированный строй. Как единое целое, они устремились вперед, подгоняемые невероятным импульсом, в сторону падальщиков, грабивших добычу павших лострадцев. Лошади налетчиков стали их страшной погибелью: под напором лострадских коней несколько мародеров упали в грязь. Стоявшим противникам быстро рассекли головы стремительные взмахи лострадских мечей. Дайрок кинулся на последнего выжившего и прикладом меча нанес сильный удар по макушке. Пруанец повалился на землю без сознания.
        - Внимательно осмотрите окрестности, - приказал Дайрок, слезая с эбенового коня. - А этого свяжите и закиньте на лошадь, - младший лейтенант жестом указал на лежащего без движения пруанца.
        Всадники слезли со своих лошадей, за исключением разведчика, который остался в седле, как часовой, нащупывающий в воздухе источник информации.
        - Тела в лесу, на дороге почти никого не осталось, - предупредил разведчик, направляя коня к массовому захоронению.
        Тела лострадцев обглодали дикие звери, обклевали вороны и доедали насекомые. Дайрок и его всадники погрузились в потрясенное молчание. Прикрывая носы руками и тканью от всепоглощающего зловония, отряд из тридцати всадников обходил мрачную картину павших соотечественников.
        Среди убитых Дайрок наткнулся на бездыханное тело старшего лейтенанта Тиута. Присмотревшись к знакам различия, Дайрок понял, что это командир, возглавлявший войско. Обдуманным движением он порылся в подсумке Тиута в поисках чего-нибудь ценного. Дайрок достал послание, доверенное Тиуту из рук Бэринона, отданное ему Флорасом. Дайрок, недолго думая, понял, что на листе почерк его отца. Каждая буква была выведена строго, по-солдатски, как и присуще генералу армии. На пергаменте было написано следующее послание:
        «Мой дорогой Дайрок,
        Я надеюсь, что это письмо дойдет до тебя. Будь предельно осторожен, сын мой, ибо на горизонте надвигаются страшные дни. Для усиления гарнизона отправлено подкрепление. По их прибытии укрепляйте оборону крепости и будьте готовы к непредвиденному нападению пруанцев. Как бы ни складывались обстоятельства, крепость покидать нельзя! Уверен, весь лес к северу от стены уже занят силами оппонента.
        Ты талантлив и амбициозен, но помни, что противник, с которым вы столкнетесь, не менее опытен и решителен. Никогда не смей обесценивать силы противника. Надеясь на лучшее, всегда ожидай от врагов самого худшего, самого подлого и самого невероятного. Я горд тобой. Береги себя, ради памяти о своей матери, ведь все что у меня осталось после ее смерти - это ты.»
        Дайрок дочитал письмо, медленно встал и затуманенным взором вновь окинул павших. От ужасающей, будоражащей картины вокруг, все человеческое нутро переворачивалось. По его лбу соревнуясь побежали капли пота. Выступающая соль, стекая вниз разъедала глаза. Следом потекли кристально чистые слезы, строго деля лицо молодого человека на три части.
        Тела, брошенные вповалку, наполовину разложившиеся, вспухшие и выпотрошенные - источали кошмарную ауру. Ужасали не выпущенные кишки, не изуродованные временем и тлением трупы, а отвратительное осквернение павших соотечественников - вот в чем заключался истинный ужас. Война, лишенная всяких романтических иллюзий, всегда являла Дайроку свой мрачный облик. И все же зверство, совершенное над его собратьями, поразило его до глубины души, разожгло в нем лишь одно чувство: праведный и пламенный гнев.
        Кулаки Дайрока невольно сжались сминая письмо, а в глазах, все еще блестящих от слез, полыхало неугасимое пламя гнева и возмездия.
        К Дайроку приблизился Авин.
        - Дайрок, нам пора, - обронил он.
        - Все по коням! - прорычал Дайрок, в его голосе звучала тщательно рассчитанная интонация, чтобы быть услышанным нужными ушами и при этом не привлечь внимания врага. С быстротой, не терпящей отлагательств, всадники запрягли своих коней. Дайрок повел свою группу дальше на юг, с каждым мгновением удаляясь от места трагической сцены. Выживший по великой случайности отряд, стремительно направлялся в сторону стены, чтобы предупредить страну о начале войны.
        Прошло еще два дня.
        Наступила ночь, в воздухе повеяло сыростью, трава покрылась росой. Лес зазвучал ночной серенадой сов и сверчков. Всадники, сильно опережая время, решили прервать свой путь и разбить лагерь на ночь. Костер заплясал, его тепло отбрасывало удлиненные тени. Позаботившись о своих лошадях и поделившись скудным рационом, воины погрузились в сон - усталость тянула их за собой. До завершения их пути оставалось полдня. Среди потрескивающих дров и подернутых пеплом углей стояли двое бдительных дозорных. Нос разведчика во время сна начал активно шевелиться. Ему начал сниться кошмар, окрашенный в красные цвета. Авин учуял резкий аромат конского волоса. Он молниеносно открыл глаза, ощущая, что его сердце бешено колотится, пульсируя в такт зловещему предчувствию. Сам не свой, разведчик кинулся к костру с воинами, тихими окриками пытаясь тех разбудить.
        - Посыпайтесь! На наш след вышли всадники! Нужно торопиться!
        Недовольные, еле продирающие глаза наездники поначалу отпихивали разведчика, после неохотно поднимались. Их сопротивление продолжалось до тех пор, пока разведчик не добрался до Дайрока.
        - Что?! - произнес Дайрок, резво встав с настила. - Сколько их?
        - Несколько десятков, - доложил разведчик.
        - Как далеко? - с ошалевшими глазами спросил Дайрок.
        - Около часа от нас, но стремительными темпами нагоняют, - издалась фраза из-под черного капюшона.
        - Живее поднимайтесь! Уходим отсюда немедленно! - поправляя снаряжение объявил Дайрок. - Есть смысл вступать в бой? - спросил Дайрок, посчитавший, что в данной ситуации стоит полагаться не на свои эмоции, а нюху разведчика.
        - Нет. Они двигаются очень уверенно. У меня насчет этого есть смутные подозрения, - ответил разведчик.
        - Если мы оба думаем об одном и том же, то надо уходить сейчас же, - залезая в седло произнес Дайрок, думая, что за ними послали королевских пруанских всадников. - Тушите костры и бегом по седлам! Уходим!
        В голове разведчика пронеслась тихая мысль:
        - Если бы вы знали, что нас преследует на самом деле, - подумал он, понимая всю сложность ситуации.
        Лострадцы за пару минут покинули свою стоянку и рванули на юг. Ночь окутала их стремительное продвижение, они ловко пробирались сквозь густой подлесок, избегая веток и листвы. Однако неистовый стук копыт противника стремительно сокращал разрыв, приближаясь с каждым мгновением.
        - Дайрок! Я замкну строй, - произнес разведчик, скачущий по правую руку от Дайрока, вынюхивая дорогу к стене.
        Разведчик осторожно натянул поводья, слегка замедляя ход своего коня. За спинами строя раздавались ужасающие до дрожи вопли, жуткие, вселяющие страх крики, похожие на скрипения, от которых у лострадцев по спине пробегали мурашки. Авин железно понимал, что загадочные адепты Северного Ордена идут по пятам, оставляя за собой опустошение, вытаптывая все на своем пути. Смерть лострадцев наступала на их пятки. Раздался зловещий, пугающий, вгоняющий в дрожь звуковой сигнал. Следом за ним показались и голубоглазые адепты, чьи радужки кружились против часовой стрелки. Цвет глаз лошадей адептов, был аналогичным их хозяевам.
        Адепты приближались. Один из них вышел на одну прямую с разведчиком Адайна. Дайрок в этот момент обернулся и увидел, как Авин выхватил клинок из ножен, прикрепленных к спине, и с поразительной быстротой и силой обезглавил адепта.
        - Быть того не может. Это адепты? Мне казалось, за нами гонится кавалерия Тормака, но никак не адепты. Вот на что намекал разведчик. Я всегда считал эти сказки об адептах легендами, детскими фантазиями, - подумал про себя Дайрок. - Отец рассказывал мне эти мифы, когда я был маленьким, и говорил, что никто не может сравниться со скоростью и мощью адептов. Либо, мне померещилось, либо…
        - До тех пор, пока они не достигнут своей цели, они будут следовать за нами до самой стены! Не останавливайтесь! - выкрикнул разведчик, тряхнув клинком, окропив землю сиреневой кровью.
        Дайрок вновь обернулся и увидел, как к разведчику с левой стороны подскочил адепт. Стремительный, как гадюка, Авин сделал поворот и вонзил свой клинок в тело нападавшего. Сиреневая кровь брызнула в стороны.
        - Невероятно! - думал про себя Дайрок. - Его движения расплываются. Я не могу даже уследить за ним.
        Следующий адепт нагонял разведчика, замахнулся и сверху вниз вдарил по Авину. Но сталь не достигла своей цели, разведчик будто учуял удар со спины и парировал его.
        - Как?! - мыслил Дайрок. - Как он видит из-под капюшона?!
        Авин перехватил меч, и с левой руки полоснул лезвием по шее лошади адепта. Раздался болезненный лошадиный хрип. Справа по разведчику другой адепт попытался нанести удар. Но для разведчика удар оказался слишком медлительным, он смог от него увернуться и нанести ответный удар, следом за которым из тела адепта вырвалась струя сиреневой крови и его тело рухнуло на землю. В голову Дайрока закралось сомнение.
        - Получается… он сам адепт? Но это не поддается логике - адепт на службе у Лострада? Получается, он шпион? Да, точно, ведь он единственный кто выжил. Но тогда какой ему смысл защищать нас? Он никого близко не подпускает к строю и справляется с силами противника в одиночку, - размышлял Дайрок, в голове которого бурлил водоворот вопросов. - Нет, это абсурд. Адепты были заключены в тюрьму много веков назад. Подобные явления - миф.
        Разведчик не только успевал рассекать тела адептов. Его нюх ухватил запах.
        - Дайрок! Впереди запах камня, стали и людей. Мы от стены в часе.
        Дайрока осенило.
        - Вот же подсказка, - подумал он, ругая себя. - Я идиот. Он никогда не показывал свое лицо, чтобы никто не увидел его глаза. И его обоняние… сверхчеловеческий нюх. Все это время адепт был рядом со мной, прямо у меня под носом! Если бы я только знал, что адепты - это не вымысел…
        Ряды адептов редели, но отступать они не собирались. Они были полны твердости и готовы пожертвовать своими жизнями ради выполнения задания по захвату Дайрока. Но Авин сравнял с землей все указания, данные адептам, и изменил их настроение.
        В это же самое время, за северной стеной, к которой мчались всадники, у самого ее основания стоял семнадцатилетний разведчик Адайна, который сопровождал отряд Бэринона на север, вместе с еще тремя товарищами.
        - План помнишь? - спросил разведчик в маске, скрывавшей лицо.
        - Да-да-да, - недовольно и измученно ответил семнадцатилетний паренек.
        - Отлично, тогда поднимаемся на стену, - заявил младший лейтенант гостеприимно встретивший Авиля в таверне «Дохлый кролик».
        Разведчики вошли в башню, поднялись по каменным ступеням, уходящим ввысь. Достигнув вершины стены, они вежливо поздоровались с дозорными, после чего вышли на стену и медленно шли по ней вперед.
        - Смена караула! - прозвучал в ночи голос командира.
        - Это наш шанс, - сказал младший лейтенант. - Доставай канат, живее.
        Под шумок один из разведчиков расстегнул плащ. Плотный канат туго обвивал его туловище. Это было сделано специально, чтобы он не торчал из-под плаща. Разведчики размотали канат и завязали вокруг зубца стены. Опутанный веревкой разведчик, наконец, выдохнул, позволив легким наполниться свежим воздухом. Канат был быстро перекинут через край стены. По нему вниз начал сползать семнадцатилетний разведчик. Остальные разведчики его подгоняли.
        - Эй, вы, разведчики, что вы тут делаете? - спросил стражник, недоверчиво нахмурив брови.
        Разведчики развернулись, закрыв за своими спинами канат.
        - Видишь ли, мы прогуливаемся по стене, - заговорил младший лейтенант уверенным тоном, приближаясь к охраннику целеустремленными шагами.
        - Поздней ночью? - удивленно проронил караульный.
        - А-а, - протянул младший лейтенант легким тоном. - Темнота придает романтику. Тише и не так людно.
        Меж тем один из разведчиков достал нож, и перерубил канат. Благо паренек был почти у земли. Свалившийся в траву разведчик, вскочил, вскочил на ноги, проворно перемахнул через ров и скрылся в ночных тенях, поспешив на север, в сторону леса.
        Всадники Дайрока успешно оторвались от преследователей, все ближе подбираясь к стене. Разведчик, одинокий смертоносный вихрь, в одиночку уничтожил большую часть преследующих врагов, заставив остальных в панике разбегаться. Казалось, произошла своеобразная смена ролей: будто разведчик нагонял всадников-адептов, а не наоборот.
        Бегущий разведчик на север и всадник, скачущий на юг, мгновенно оказались параллельно друг другу. Оба ощутили присутствие друг друга и обменялись взглядами.
        - Его запах почти неуловим, нет даже запаха его шагов. В километре отсюда. Несомненно, из наших. Но почему он направляется на север? Что Адайн мог ему поручить? - размышлял всадник в черном, подгоняя свою лошадь вперед. - Афен, ты ли это?
        - Его едва слышно. Он отличается от окружающих его всадников. Пульс и дыхание нарочито замедлены. Авин? Но что тебя ведет на юг? Почему к стене? С какими новостями ты прибыл? - ускоряясь в погоне за ночью на север, мысленно задавал себе вопросы молодой человек.
        К воротам подъехал отряд всадников, их силуэты вырисовывались из пелены ночи. Дайрок и его кавалеристы громко закричали и развернули флаги, пытаясь привлечь внимание. В ночи с верхушки стены было мало что видно. Начальник этого звена стены распорядился отпереть ворота. Всадники проскочили внутрь и слезли с лошадей.
        - Что случилось?! Что вы тут делаете? - расспрашивал полковник.
        - Северная крепость пала, нам одним удалось спастись. По пути сюда на нас напали, мы еле уцелели, - рассказал Дайрок, переведя взгляд на Авина.
        Авин ушел на стену, ощущая запах своих собратьев. Следом за ним, пренебрегая вопросами, направился Дайрок оставив за себя своего помощника. Ускорив шаг, Дайрок протянул руку к капюшону разведчика. Однако движение Дайрока перехватил младший лейтенант разведчиков, тот самый офицер, из “Дохлого кролика”.
        - Младший лейтенант, я бы настоятельно рекомендовал воздержаться от физических столкновений с разведчиками Адайна, - произнес мужчина в маске.
        - Он адепт! - голос Дайрока разразился смесью тревоги и обвинения.
        - Я понимаю вашу точку зрения, и полагаю у вас есть на то веские причины. Тем не менее вы еще молоды, молодость часто бывает импульсивной. Позвольте предложить вам мудрость для дальнейшего: командиру стоит обругивать солдата, спасшего ему жизнь - наедине, дабы не понижать заслуги воина в глазах его сослуживцев, - промолвил младший лейтенант. - Я представляю, какие испытания вам пришлось пережить и какой тяжелый путь преодолеть. Ступайте, остыньте, отдохните и доложите обо всем полковнику. Мы оба понимаем, что впереди нас ждут нелегкие дни. Я вижу, ваш взгляд наполнен умом, и я смею надеяться, что вы проявите благоразумие и утаите информацию в отношении возрождения Северного Ордена
        Дайрок быстро оценил ситуацию и понял, что его положение невыгодно и отступился. Он пришел сюда не для мелких разборок, а за тем, чтобы доложить страшные вести, несущие за собой море горя и печали.
        Глава шестнадцатая. Рубиновые потеки
        После событий в северной крепости Лострада прошла неделя. За это время капитан Бэринон с головой погрузился в работу по формированию нового кавалерийского подразделения. Он скрупулезно изучал списки потенциальных рекрутов, ездил по крупным городам северных просторов и успешно пополнял свои ряды способными бойцами. Бэринон, опираясь на свой опыт и рекомендации своих офицеров, подбирал каждого солдата вручную. На самом юге северных территорий Лострада остался лишь одинокий городок, где предстояло провести последний отбор. Неподалеку от города был разбит скромный лагерь, в котором разместились жаждущие добровольцы, и здесь же проходили их испытания.
        Когда Ес?ра начала окрашивать утреннее небо, капитан Бэринон покинул городскую черту и добрался до лагеря. Среди стоящих претендентов Бэринон целеустремленно шагал, сопровождаемый своими преданными солдатами, которые сжимали в руках списки с именами кандидатов.
        Подойдя к одному из новобранцев, Бэринон окинул его внимательным взглядом и, слегка прищурив глаза, поинтересовался:
        - Как себя чувствуешь в седле?
        - Признаться, капитан, я никогда не ездил на лошади, - молодой человек ответил со смесью робости и покорности.
        - Ясно, свободен, - понуро ответил капитан.
        - Но, почему? Капитан, если вы дадите мне шанс, уверяю вас, я быстро освою верховую езду, - заявил парень, смотря строго перед собой.
        На мгновение приостановившись, Бэринон всмотрелся в серьезное выражение лица новобранца, оценив его уверенность в себе.
        - Я не сомневаюсь в твоих способностях. Но лошадь - это дорогое удовольствие. Новобранцев в этот раз слишком много, и все они хороши. Я не собираюсь тратить свое время на тех, кто даже в седле сидеть не умеет. Как-нибудь в другой раз приходи, - сказал капитан с оттенком сочувствия, пытаясь сохранить желторотому юнцу жизнь.
        Двигаясь дальше, Бэринон переключил свое внимание на следующего кандидата.
        - Хм, вытяни руки, - попросил капитан, внимательно изучая телосложение стоящего перед ним юноши. - Шикарные руки, длинные, сильные. Такими из седла выбить в два счета можно. Именно то, что мне нужно. Ты подходишь.
        Затем его внимание переключилось на следующего добровольца.
        - Рост потрясающий, ноги и руки длинные, жалко слабые, но не переживай, тебя отменно натренируют. Принят.
        Целенаправленно шагая, капитан подошел к новому претенденту.
        - Рост средненький, в кавалеристах таких не жалуют. Зато ноги сильные, взрывные, уперевшись ими на стремянна, ты произведешь фурор. Хотелось бы на это посмотреть. Подходишь.
        Бэринон обходил низкорослых юношей, едва удостоив их взглядом. Он прекрасно понимал, что кавалеристу необходимы рост и длинные конечности, чтобы быстрее доставать до противника, нежели чем эта инициатива перейдет к нему. Бэринон набирал опытных юношей, тех, кто с детства сидел в седле. Во время недостатка кадров рассматривались и те, кто способен самостоятельно сесть на лошадь, но сейчас опытных кандидатур хватало в избытке. Молодые люди с нетерпением ждали этого момента, посвящая себя тщательной подготовке, желая пополнить элитные ряды воинов Лострада.
        Капитан продолжал свой ход, переходя от одного перспективного кандидата к другому. Ближе к полудню Бэринон вместе со своими офицерами отсеяли лишних претендентов.
        - Время дорого, меня ждет мой сын, - заявил Бэринон своим офицерам. - Начнем сразу с самого страшного - со строевой рыси.
        - Строевая рысь? Не слишком ли сложно им будет, - спросил Авиль.
        - Ну ты сам сказал, что ребята все талантливые, тем более они знали, куда они идут, - ответил капитан и, поднявшись на укрытый от дождя помост, бережно сел в кресло. В центр площадки стали выводить лошадей.
        - Оседлали! - прикрикнул капитан.
        Молодые люди послушно сели на коней. Проницательный взгляд Бэринона придирчиво оценивал каждого, жестом показывая на одобрение или отказ.
        - Строевой рысью, пошли! - скомандовал капитан, его аккуратно уложенные светлые волосы колыхались при этом.
        - Облегчаемся под правую ногу! - в голосе капитана звучал элемент строгости, его пристальный взгляд не ослабевал.
        Когда лошадь шагала с правой, молодые люди опираясь на коленях привставали на ее правый шаг, чтобы лошади было легче.
        - Облегчаемся под левую! - продолжал бдительно отдавать указания капитан, не сводя взгляда с каждого участника. - Отлично, продолжаем дальше. Строевая рысь без стремян!
        Стремена были отстегнуты. Если новички обычно полагаются на стремена для устойчивости, то без них можно было обойтись, опираясь на колени. Так началось тяжелое испытание для добровольцев, в ходе которого напрягались дремлющие в повседневной жизни мышцы.
        - Подложите им под колени монетки, посмотрим на оставшихся, - предложил капитан, наблюдая за тем, как всадники стараются сохранить осанку, равновесие и координацию, одновременно поднимаясь на колени и управляя лошадью. - Если монета выпадает, пусть проходят заново еще круг, - добавил он, задумчиво потирая подбородок.
        Многих всадников уже трясло от боли. Кто-то не выдерживал и отказывался от подобных мучений и уходил добровольно. Некоторые без каких-либо проблем проходили это страшное испытание. Другие валились из седел от своего бессилия.
        Однако внимание капитана привлек молодой человек, у которого монета раз за разом выскальзывала из-под левого колена. Но каждый раз он сходил с коня, подбирал монету, снова садился в седло и продолжал упорствовать. Снова и снова, не останавливаясь, превозмогая жуткую боль, претендент забирался на лошадь.
        С наступлением вечера на месте остались только двое: Бэринон и несгибаемый всадник. Еще через сорок минут рядом с креслом капитана поставили второе, и старший лейтенант ?скил, которому Бэринон сам доверил всю северную кавалерию, удобно устроился в нем. Оба командира наблюдали за неугомонным кандидатом во всадники.
        - Зачем ты его мучаешь? - спросил Оскил, волосы которого, как темно-русые перья, вздыбились под напором ветра во время его пути. - Если он тебя так заинтересовал, то либо возьми его в свои протеже, либо прекрати это тягостное испытание.
        - Я его уже взял под свое крыло, правда, он об этом не знает. Просто хочется понаблюдать за трудолюбием, энтузиазмом, упорством и рвением. Этих качеств все меньше и меньше, и наблюдать их - это счастье. Рад тебя видеть, Оскил. Судя по беспорядку в волосах, ты, наверное, опять ездил без шлема? - заявил капитан, не отрывая взгляда от стараний мальчишки. - Я надеюсь, ты прибыл с добрыми вестями.
        - Отнюдь, но новостей достаточно, - ответил старший лейтенант. - С каких стоит начать?
        - Давай с хороших, ну или хотя бы не с совсем плохих, - ответил Бэринон, смотря на падающую монетку из-под коленки всадника.
        - Пусть так, - заявил крепкого телосложения Оскил. - Начнем с того, что провизии у нас в достатке, воины и лошади сыты, а наши склады полны. Арсенал и вооружение тоже в полном порядке.
        - Отрадно слышать, - признал Бэринон, на мгновение переведя взгляд на осанку старающегося всадника.
        - Меня настораживает растущая численность разведчиков Адайна на северных территориях. По моим оценкам, их уже несколько сотен. Их поведение своеобразно, они пытаются утвердить свою власть и суют свои носы куда им двери закрыты, - продолжил свой доклад ?скил. - Разведчики фривольно разгуливают по стене, их часто замечают в городах и деревушках. Как думаешь, сколько всего разведчиков в подчинении капитана Адайна?
        - Я бы поставил на то, что их не больше тысячи; в этом я уверен. Вызывает недоумение, что они так открыто выставляют себя напоказ. На них это не похоже. Видимо, они умеют действовать лишь в одиночку, на большое скопление своих же они не рассчитаны, - поведал капитан Бэринон.
        - Это не все, - тяжело вздохнув изрек старший лейтенант. - С той стороны стены вернулся лейтенант Дайрок со своим отрядом. Но они не одни: с ними военнопленный и разведчик Адайна.
        - Что же их привело? - озадаченно задал вопрос Бэринон.
        - Гадкие события, - горестно ответил Оскил. - Северный гарнизон разбит, а посланное на север подкрепление было уничтожено в лесу.
        Бэринон не подал виду. Он продолжал наблюдать за усердием всадника.
        - Военнопленного сейчас допрашивает Дайрок. Но я бы посоветовал тебе поторопиться: разведчики скоро доберутся до него, и тебе хорошо известно, что от него останется, - дополнил Оскил, наблюдая за тем, как молодой человек желающий попасть в ряды всадников, почти достиг финишной черты.
        Бэринон затаил дыхание. Претендент добрался до своей цели и повалился на загривок лошади. Поднявшись со своего места, капитан направился к Авилю. Дойдя до младшего лейтенанта, Бэринон распорядился срочно собрать небольшой отряд.
        - Авиль, остаешься за главного. Позаботься о тех, кто успешно прошел испытания, а этого старательного паренька прими с особым почетом, - распорядился Бэринон. После этого он покинул лагерь вместе со своими кавалеристами, отправившись на север.
        Тем временем Дайрок допрашивал пойманного мужчину. Младший лейтенант ходил взад и вперед по темному каменному подвалу, задавая ему разнообразные вопросы.
        - Что вы делали на месте сражения? - спокойно поинтересовался Дайрок, расположившись за спиной опешившего человека, сидящего на стуле.
        - Ничего, - замялся захваченный. - Я… Я ничего не знаю насчет битвы… Мы… Мы просто проходили рядом. Мы… живем в лесу.
        - Вы разбойники? - спросил Дайрок, держа руки на груди.
        - Нет, что вы, мы просто живем в лесу, уйдя туда от всего мира. Один из наших случайно наткнулся на место сражения и позвал нас, чтобы унести как можно больше пожитков, а после продать на рынке, - паникуя отвечал мужчина. - Пожалуйста, отпустите меня. Дома меня ждет семья - у меня две дочери. Я умоляю вас.
        - Не волнуйся, мы тебя отпустим, - ответил Дайрок и сделал шаг в сторону. - Сколько времени прошло с момента битвы?
        - Я не знаю. Я совсем ничего не знаю. Говорю же, мы случайно наткнулись и хотели нажить добра. Мы никого не убивали и никогда не сражались, - испуганно отвечал привязанный к стулу мужчина.
        - Сколько людей участвовало в сражении? - упорно настаивая продолжал задавать вопросы Дайрок.
        - Я правда не знаю. Прошу вас, отпустите меня, - твердил мужчина, испытывая страх.
        - Да уж, - подумал про себя Дайрок. - Гиблое дело, он действительно ничего не знает, видимо стоит его отпустить.
        Как раз в тот момент, когда Дайрок распахнул деревянную, покрытую мхом дверь в небольшую комнату, тускло освещенную свечами, появился неизвестный разведчик, проскользнувший через порог быстрее Дайрока.
        - Что ты делаешь? - обратился Дайрок к зашедшему разведчику. - Он ничего не знает. Я собираюсь сообщить командиру о его освобождении.
        Разведчик проигнорировал его вопрос. Он лишь встал напротив пленника и пристально смотрел на него.
        - Неправда, хитрость и лицемерие, - молчаливо подумал про себя разведчик.
        Следом за ним, к Дайроку подбежали его всадники.
        - Младший лейтенант, простите, мы даже не заметили, как он проскользнул мимо нас, - сказал один из них. - А что это он там делает? - выглянув в открытую дверь произнес другой всадник с шевроном Дайрока.
        - Я чувствую твою ложь, - произнес разведчик, подходя ближе к человеку, чьи руки были привязаны к стулу. Достав нож, он не спеша провел лезвием по указательному пальцу левой руки пленника, смахнув капельки крови. - За это, я буду тебя мучить и истязать. Ты будешь страдать долго и мучительно, пока я не услышу правду, - проговорил разведчик, проводя лезвием по среднему пальцу левой руки пленника, вызывая алую струйку.
        - Стой, что ты делаешь! - недовольно произнес Дайрок. - Так нельзя, я обещал ему, что мы его отпустим. Он же ничего не знает.
        - Да? А я думаю иначе, - хладнокровно, в присущей манере для разведчиков, ответил молодой человек. - Деревенщина, ты знаешь значение слова гуманность?
        Мужчина в ужасе покачал головой.
        - А я знаю. К сожалению, для тебя, смысл этого слова ко мне никак не относится, - бросил ожесточенную фразу разведчик, продолжая медленно и подконтрольно изрезать пальцы пленному. - Дайрок, вы помните протокол: когда пленник не поддается, пора вызывать разведчиков.
        - Я в курсе, но это не та ситуация, - возразил Дайрок, став позади разведчика. - К тому же, я вам совершенно не доверяю.
        - Не волнуйтесь так сильно, Дайрок, сын Флораса, мое отношение к вам не более благосклонно, - сказал разведчик, доставая из кармана сверток с селитрой, обильно посыпая на порезы мужчины белые гранулы.
        Лицо пленника исказилось. Он ревел и корчился, но узы неумолимо сковывали его.
        - Ну же, отвечай! Когда вы напали? Сколько вас было? С каким упоением ты убивал лострадцев? - твердо начал разведчик.
        - Я не знаю! Я ничего не знаю! - вопил мужчина, чьи пальцы левой руки дергались от невыносимого щипания.
        - Ложь! - громко произнес разведчик, доставая из другого кармана небольшой черный мешочек селитровой пылью. Он быстро бросил горсть в глаза пленнику. Тот взвыл и зажмурил веки, по его щекам хлынули слезы.
        - Прошу, хватит! Я ничего не знаю! Меня ждет моя семья! - продолжал кричать военнопленный.
        - Хватит, - смилостивился Дайрок, смотря на происходящий ужас.
        - Сжалились значит? - произнес разведчик присев за спиной пленного. - Как думаете, он был милосерден к нашим воинам? - пробормотал человек в черном, проводя острием клинка по щекам пленника, позволяя едкой селитре смешаться с кровоточащими ранами. - Говори! - настойчиво повторил разведчик, отвесив связанному человеку жгучую пощечину.
        - Я ничего не знаю… прошу вас, - молил пленник. Он зажмурил глаза и силой пытался вырваться из пут.
        - Неверно, - промолвил разведчик, затем начал жестоко иссекать пленника, оставляя на его руке кровавые следы, словно рубиновые потеки. Разведчик следил за течением багровой крови. Он смотрел на следы кровавых капель и видел какой путь они проделали, прежде чем стечь с кончиков пальцев. - Это всего лишь прелюдия; ты не сможешь представить, что тебя ждет впереди, если не расскажешь правду, - дополнил разведчик. - Подумай об этом хорошенько.
        Мужчина лишь продолжал говорить одно и тоже:
        - Я ничего не знаю, молю вас, отпустите меня.
        Разведчик глубоко вздохнул, затем нанес слабый удар ногой в грудину беспомощного мужчины, опрокинув его наземь. Поднимая пленника, разведчик начал, с заметной хладнокровностью, наносить поверхностные, но болезненные порезы на его левой руке.
        В этот момент в комнату ворвался капитан Бэринон.
        - Все вышли отсюда! - грозно заявил капитан.
        - Но, капитан, - попытался вмешаться Дайрок.
        - Вон! - Бэринон нахмурился.
        Дайрок и его всадники поспешно покинули помещение. Разведчик невольно подошел к капитану.
        - Капитан, вы знаете правила, - промолвил разведчик.
        - Пошел вон, - ответил Бэринон, недовольно нахмурившись.
        Комната опустела, и Бэринон шагнул вперед.
        - Я распоряжусь, чтобы к тебе направили лекарей. После тебя умоют и переоденут, затем накормят. Как только тебе принесут еду, я приду к тебе через час. Можешь не переживать, еда будет не отравлена. Когда я вернусь, ты расскажешь все, что знаешь. Затем, даю тебе слово, я отпущу тебя и позабочусь о том, чтобы тебя доставили к стене невредимым. Ты меня понял?
        Мужчина утвердительно кивнул.
        - Вот и славно, - ответил капитан и покинул комнату.
        Раны пленника были обработаны с особой тщательностью, его искупали и переодели в новую одежду. С мужчиной обращались крайне бережно и уважительно. Ровно через час, когда пленник успел насладиться вином, сыром, хлебом и мясом, как и было обещано, в комнату вошел Бэринон. Он почтительно сел напротив пруанца, напустив на себя уверенный вид.
        - Мне сообщили, что у тебя две дочери. Это прелестно. Чтобы не заставлять их так долго ожидать возвращения любимого папы домой, тебе стоит рассказать все, что тебе известно, - предложил капитан.
        - Хорошо, я расскажу все, что знаю, только прошу, отпустите меня домой, - промолвил военнопленный, разнеженный заботы и подобревший из-за набитого пуза. - Мне правда мало что известно. Могу лишь поведать, что ваши солдаты попали в засаду.
        - Как давно? - спросил Бэринон, уперевшись в спинку стула.
        - Около трех недель назад. А ваша крепость на севере была уничтожена около двух недель назад, - ответил тот, переведя взгляд на свои забинтованные пальцы.
        - Кто это сделал? - продолжил расспросы капитан.
        - Тормак, правитель Пруана, но он совершил это не один, - заметил пленник, встретившись взглядом с капитаном.
        - Вероятно ты прав, это дело рук его войска, - разряжая обстановку сказал Бэринон, пытаясь быть максимально ласковым. Он всегда знал, что благодаря милости и нежности можно одурманить кого угодно.
        - Нет, вы не понимаете. Тормак, он возродил Северный Орден, - с испугом в глазах сообщил пленник.
        - С чего такие выводы? - настороженно спросил Бэринон, пристально смотря на перебинтованного мужчину.
        - Весь север в курсе. Детей, целованных в лоб звездой Ес?ра видят повсюду. Воины севера возродились, - поведал мужчина с испуганным выражением лица, в его глазах промелькнула капелька безумия.
        - Пусть так, - ответил Бэринон, не очень-то веря в то, что незнакомец поведал о возвращении адептов. - Ты можешь рассказать о сражении или засаде? - спросил капитан, любопытство которого заметно разгорелось.
        - Нет, потому что в ней не участвовал. Говорю правду, смысла врать мне уже нет. Я и моя семья живем в лесном анклаве, в маленькой деревушке. Ушли от городской суеты и нападок бандитов. В лесах нас никто не тревожил, до сего момента.
        После тревожных новостей о возрождении Северного Ордена Бэринон нехотя продолжил разговор. Капитан задал еще несколько вопросов, большинство из которых остались без ответа из-за недостатка знаний у собеседника. Сформировав примерную картину в голове, Бэринон выполнил свое обязательство и предоставил пленнику свободу. Сопровождаемый до стены, перевязанный человек был пропущен через ворота. Коня не предложили, сочтя такую щедрость излишней. Для освобожденного высшей наградой являлась его сохраненная жизнь.
        Человек, выживший вопреки всему, побежал к лесу. Сияние Есуры совсем ослабло, ночные тропы окутала непроглядная тьма. Продвигаясь вперед, он отдалялся от королевства Лострада, приближаясь к своим сородичам. Изувеченный человек бросился в лес, торопливо поднялся на холм и столкнулся с фигурой в багровой мантии. Столкновение было сродни удару о твердый камень, от которого его повалило назад. Мужчина в багровом одеянии не дал ему упасть, схватив его за воротник своей правой рукой и потянул к себе. Мужчина, едва унесший ноги, встретил взгляд того, кто его удерживал. Багровые радужки глаз, неторопливо вращающиеся по часовой стрелке, как у адептов, в сочетании с неимоверной мощью говорили, что перед ним существо, превосходящее человеческий род.
        - Что ты им рассказал? - незамедлительно спросил незнакомец.
        - Ничего, честно, - ответил забинтованный мужчина, его голос дрожал от страха.
        - Я чувствую твои колебания, твою вибрацию. Зачем ты врешь? Зачем эта постоянная ложь? Почему все упорствуют во лжи? Как мне это надоело… Если бы ты сказал правду, я мог бы пощадить тебя, - проговорил он, вертя в пальцах левой руки маленький многоугольный рубин.
        - Нет! Прошу вас! Меня ждут близкие, семья, две дочери. Я умоляю вас, пощадите меня, - просипел мужчина, его глаза наполнились слезами.
        - Ах, досадно, - плечи незнакомца дернулись в пренебрежительном жесте, и он плавным, рассчитанным движением, провел ножом по горлу мужчине. Для умирающего удар оказался столь быстрым, что он не успел заметить движений адепта. Освобожденный пруанец даже не ощутил пореза на горле. Адепт разжал правую руку, и еще подергивавшийся труп упал плашмя на землю, позволяя рубиновым потекам из его горла медленно расползаться по земле.
        Глава семнадцатая. Краски
        Утро в столичной офицерской казарме началось бурно. Старший сержант Г?то, словно ужаленный, сердито носился по всему внутреннему двору и свирепо набрасывался на каждого, кто попадался ему на пути.
        - Кто посмел пробраться в мой цветник?! Кто оборвал листья моих цветов?! Что за подлец это сделал?! Как не стыдно! Я до тебя доберусь, вот увидишь! - брюзжал старший сержант, метаясь туда-сюда в поисках улик.
        В это время солдат, отвечающий за присмотром сына Бэринона, Дулром, паникуя, быстрым шагом передвигался по офицерским казармам.
        - Он уже несколько дней не был на тренировках, и сегодня опять не пришел. Где мне тебя искать-то? Куда опять пропал этот мальчишка? Жаловаться капитану Гэререну? Нет уж, он с меня семь шкур сдерет, у него своих забот хватает, - беспокойно расхаживая с этажа на этаж думал про себя военный. - Дулр, ты где? Отзовись, пожалуйста, - трепетно произнес молодой человек.
        Солдат был настолько поглощен поисками, что, спустившись на первый этаж и войдя в тренировочные залы, не заметил присутствия капитана Гэререна. Капитан Гэререн, крепкий мужчина со светлыми волосами и лазурными глазами, слегка раскосыми, откинулся в кресле перед изукрашенным круглым столиком. Он опускал кубик тростникового сахара в кружку с дымящимся чаем, не отрывая взгляда от тренировок своих солдат.
        - Ой-ей, - тихо издал солдат. - Мне конец.
        - Ты чего тут делаешь? Меня ищешь? - поинтересовался Гэререн откусив намокший кусок сахара, пристально наблюдая за движениями своих солдат. - Ну присядь ты при ударе! Согни колени немного.
        - Да… нет. Ищу, но не вас, - заикаясь, проговорил солдат, слегка согнув колени, ошибочно предположив, что капитан обращается к нему.
        - Так кто же тогда? - внимание Гэререна переключилось с шоколадного печенья на солдата.
        - Ну, понимаете, тут такое дело. Дулр несколько дней не был на тренировках, и сегодня он снова не пришел, - проговорил юноша, от волнения беспокойно переминаясь с ноги на ногу.
        - И где он сейчас? - недоуменно спросил капитан.
        - В этом-то и загвоздка, - неловко ответил солдат.
        - Подожди. Хочешь сказать, что ты не уследил за сыном самого богатого человека на Ест?ре? - сделав глоток чая, сказал Гэререн.
        - Похоже… именно это я хочу сказать, - нервно признался солдат, приподнимаясь с пят на носки. Он тяжело сглотнул, осознав всю серьезность своего положения.
        - Ну, ничего страшного. Можешь быть свободен. Я догадываюсь, где он может быть, - промолвил Гэререн, доедая свое сладкое угощение.
        Поднявшись с удобного кресла, капитан отдал команду своим солдатам продолжать тренировку и направился в соседний двор. На противоположном конце площадки располагалась довольно просторная комната, из которой открывался прекрасный вид на тренировочную зону. В самом тусклом углу комнаты стояла скамья, на которой сидел Дулр, увлеченно делая наброски в своем альбоме.
        - Не прижимайся к стене, она же холодная, - неожиданно для Дулра сказал капитан Гэререн. Внезапное присутствие офицера арьергарда войск Лострада застало юношу врасплох. Дулр замешкался, его глаза расширились, когда он посмотрел на капитана Гэререна.
        - Не бойся. Мне доложили, что ты не ходишь на тренировки. Почему? - спросил Гэререн, усаживаясь рядом с Дулром на скамью.
        - Мне там делать нечего. Как только все узнают кто я такой, мне сразу начинают поддаваться. Опасаясь последствий для себя и своих семей. Толку от таких тренировок? В настоящей битве никто не уступит мне. А узнав о моем происхождении, наоборот, с большей яростью захотят убить меня, - опечаленно промолвил Дулр. - Да и неинтересно мне это совсем. Махать мечами, кувыркаться, метать снаряды, - все это не имеет никакого значения для меня.
        - Если ты не против, дай взглянуть на твой альбом, - промолвил Гэререн и протянул свою руку. Мальчишка передал свой альбом капитану, который внимательно осмотрел иллюстрированные страницы. - Невероятные рисунки. Ты сам это все нарисовал? - потрясенно произнес Гэререн.
        - Да, - ответил Дулр. - Вам правда нравится?
        - Еще бы. Где краски берешь? - заинтересованно, восхищаясь рисунками задал вопрос капитан.
        - Последний раз пробрался в цветник старшего сержанта Гото и нарвал лепестки его растений. Хорошенько размолол их и залил водой, - ответил мальчонка. - Только не говорите ему ничего.
        - А я все думаю, чего он такой злой ходит. Не переживай, мы не обязаны перед ним отчитываться. Рисунки и правда необычайно красивые, - ответил капитан, его внимание было поглощено изображениями городов, крепостей, разнообразного оружия, стратегических эскизов и доспехов. - Что это за щит? Я никогда подобного не видел.
        - Я назвал его "Ласточкин хвост". Я задумал его как идеальную защиту для щитоносцев, увязших в длительной обороне. Он высокий и широкий, а отверстие позволяет просунуть копье для атаки в любом направлении. Кроме того, отверстие в верхней части позволяет лучникам, стоящим за щитоносцами, наблюдать за происходящим, - мальчик оживленно объяснял свои идеи, его глаза сверкали, а указательный палец акцентировал ключевые моменты замысла.
        - В столь юном возрасте, ты уже придумываешь свои собственные виды вооружения. Это похвально. У тебя очень много других талантов. Возможно, твое будущее заключается не в прямых сражениях и не в физической силе, а умственной, - сказал Гарирен, ласково погладив мальчика по голове.
        - Но что в этом хорошего? Папа говорит, что я обязан быть готовым, встречать предстоящие мне трудности с присущим мужеством и бесстрашием. А я даже меч в руках с трудом держу, - сетовал мальчик.
        - Мужество, это не про отсутствие страха. Мужество это идти вперед невзирая на страхи, - поведал капитан, достав из кармана роскошного одеяния две карамели, одну отдав мальчику.
        - Но как победа над страхами поможет мне в настоящем бою? - спросил мальчик, глядя в лазурные глаза капитана, ухватившись руками за край скамьи.
        - Ты так хочешь поучаствовать в реальном сражении? Ты так стремишься на войну. Но что ты хочешь там увидеть кроме несчастья? Война - это царство трагедий, страданий и смерти. Война - это когда многие страдают, гибнут, многие будут ранены, потеряют семьи, родственников. На ней кто-то становится героем, кто-то чудовищем, а кто-то превращается в пепел.
        - Если это так опасно, то почему вы пошли в армию? Разве вы не боитесь умереть? - растерянно спросил мальчик.
        - Когда молодой человек выбирает путь солдата, он соглашается с тем, что ему придется отдать жизнь за свою страну. Это неотъемлемая грань солдатского долга, это неразрывная часть армейского пейзажа. Такие условия, - ответил Гэререн.
        - Ну вот. Получается, что мне придется тренироваться и дальше, чтобы сражаться за Лострад, - твердо заявил Дулр.
        - Служить Лостраду можно не только на поле боя. Нет необходимости бросаться с головой в войну. Война сама решит, к кому она заглянет, - произнес Гэререн, погладив Дулра по голове. - Ты бы лучше собирался.
        - Куда же? - озадаченно спросил мальчик.
        - Разве я не сказал? - поднявшись со скамьи, удивленно спросил капитан. - Видимо, совсем забыл. Капитан Л?дэс зовет нас сегодня на охоту.
        - Капитан Лодэс? Но… он же странный, - с легким пренебрежением сказал мальчишка.
        - Еще бы, иметь двенадцать детей и не сойти с ума, довольно сложная задачка, - с улыбкой сказал Гэререн.
        - Отец говорит, что Лодэс дурак, как и все его воины пьянчуги, - промолвил мальчик, взяв в руки альбом с рисунками.
        - Отчасти это правда. Но в авангард другие не пойдут. Ведь они первыми встречаются со смертью. Поэтому в их ряды попадают либо невероятно храбрые, либо невероятно безрассудные, - сказал Гэререн, мысленно собираясь к предстоящей охоте. - Через десять минут жду тебя с обратного входа казарм.
        Малец несколько раз ездил на охоту вместе со своим отцом. Поэтому для своих лет он был достаточно опытным охотником. В дорогу он взял лишь только самые нужные вещи. Отведенное время подошло к концу. Дулр вышел во двор, где уже собрались стражники под командованием капитана Лодэса и Гэререна.
        - Ну что, Лур, ты готов отправиться на охоту? На свои руки найдем муки? - спросил гигантских размеров Лодэс, подойдя к пареньку.
        - Да, только я не Лур, а Дулр, - поправив капитана Лодэса, промолвил мальчик.
        - Как скажешь Друл. А теперь по коням и отправляемся на охоту! - сжав кулаки и положив их на свои бока, жизнерадостно призвал капитан. - В лесу не без зверя, в миру не без злодея.
        Всадники пришпорили лошадей, покинув ?свиум. Они направились в местные охотничьи угодья одного из людей белой кости. Через тринадцать часов они добрались до нужного места. По прибытии в охотничий дворец, украшенный специально вырытыми прудами, наполненными рыбой, их встречали люди знатного происхождения и их сыновья, приехавшие на отдых, чтобы воспитать в себе воинский дух. Интерьер бревенчатого дворца удивлял богатством: хрусталь, бронза и янтарь украшали его пространство, а аромат смолы наполнял воздух. Полы были устланы пышными коврами. Военачальникам был оказан теплый и радушный прием, предоставлены все удобства для отдыха и восстановления сил.
        - Перед началом охоты, стоит отметить столь значимое событие! - активно заявил Лодэс, схватив деревянную чашу, искусно украшенную резьбой. Отпив глоток, он тут же выплюнул содержимое. - Тьфу! Какая же это настойка?! Брага чистой воды! Так, теперь в баню! А егерям передайте, пусть готовятся к завтрашнему утру, а то они совсем заждались. Уверен, что первый зверь будет повален мною!
        - Осторожнее с кружками, - посоветовал Гэререн, бросив взгляд на Дулра. - Вместо этой вредной жижи, непригодной даже для животных, лучше выпей воды.
        - Хорошо. Гэререн, кто такие “егеря”? - спросил Дулр у капитана.
        - Они отвечают за то, чтобы гнать животных к нам, - пояснил Гэререн, откусывая вафлю.
        - Разве не мы должны охотиться? В чем же тогда смысл такой охоты? - любознательно поинтересовался Дулр идя рядом с Гэререном.
        - Охота - это развлечение. Если мы будем сами зверей загонять - устанем, а отдых это не про усталость, - ответил Гэререн, подойдя к столу с съестным. - Не беспокойся, ты с другими детьми привилегированного сословия отправишься в противоположную сторону. Охотиться на зайцев. Не стоит волноваться, убивать вы их не будете, просто постарайтесь поймать как можно больше.
        На следующий день с рассветом обе группы отправились в лес, каждая по своему пути, чтобы не мешать друг другу. Капитаны мчались с правой стороны леса. Капитан Лодэс восседал на пегой лошади необычной породы: эти животные были выведены для перевозки тяжестей, их вес не превышал двух тонн, а рост в холке - чуть больше двух метров. Остальные лошади для капитана были слишком малы. В седле средних лошадей он и вовсе сам ступал ногами по земле, а о лошадях меньшего размера не могло быть и речи.
        Егеря нагнали зверей и повернули их в сторону всадников. Раздался звуковой сигнал. Лодэс крепче сжал охотничье копье, и прочное древко заскрипело под его напором. Капитан погнал лошадь вперед, внимательно и сосредоточено смотря по сторонам. Подлесок перед ним зашуршал, и из него выскочил огромный кабан, устремившийся к капитану.
        - Ага! Попался! - воскликнул Лодэс, ухмылка растянулась по его лицу. - Я же сказал, что первая добыча будет моей! - раздался голос здоровяка, когда он с триумфом вонзил свое оружие в туловище кабана, пригвоздив его к земле. Кабан корчился и визжал, его отчаянные попытки отомстить были тщетны против несокрушимой силы капитана. Капитан крепко, с неимоверной силищей, но при этом легко и с пренебрежением удерживал копьем кабана, пока тот не издох.
        Егеря бросились к капитану, а остальные всадники стремительно понеслись к Лодэсу и его побежденной добыче.
        - Я же говорил! Я говорил, что я буду первым! Кстати, за это нужно выпить! Накрывайте столы, время праздновать! - сидя в седле, поговаривал развеселый Лодэс. - Живем шутя, а помрем вправду!
        В мгновение ока слуги собрали роскошные столы. Сопровождающие воины с большим трудом извлекли копье Лодэса из тела кабана, пронзенного насквозь. "Охотники" расселись вокруг столов, занимаясь обязательным отдыхом, уводя разговоры в сторону от тягот, которые они несли. Это была их попытка временно вырваться из рутины, на мгновение отвлечься от своих должностей и обязанностей.
        - Хорошо, однако, собраться вот так. На лоне природы, на открытом воздухе. Забыв про предметы обсуждения спорных вопросов. Без жен, детей, семей, вдали от всех, - философствовал один знатный мужчинас блеском мудрости.
        - А знаете почему в случае катастрофы первыми эвакуируют женщин и детей? - загадочно спросил Лодэс, упираясь кулаком в бедро.
        - Нет, - в унисон ответили сидящие за столом аристократы.
        - Чтобы мужчины могли подумать над решением проблемы в тишине, - ответил капитан, и его смех зазвучал среди всеобщего веселья.
        Смех вырывался наружу веселыми волнами. Мужчины веселились и наслаждались моментом. Если для взрослых, охота была чисто символическим предлогом для отдыха, то вот дети знатно увлеклись этим процессом. Юнцы с безудержным энтузиазмом гонялись за пугливым зайцем, ловко ускользая от тех, кто пытался его поймать. Заяц с практической легкостью перемещался по местности: обходил деревья, проскальзывал под кустами, изящно перепрыгивал через оголенные белые корни. Среди решительных детей проворным соперником оказался Дулр, сын Бэринона. Он ничуть не уступал в пронырливости убегающему зайцу. Оказавшись совсем рядом с желанной целью, Дулр напрыгнул на зайца, ловко ухватил его за уши и поднял в воздух.
        - Смотрите! Я схватил его! - ликующе объявил мальчонка, демонстрируя свой улов всем отстающим. Но неожиданно мощные задние лапы зайца взметнулись вперед и с удивительной силой ударили Дулра в грудину. Потеряв сознание, мальчик повалился на землю, словно ослабевший осенний лист. Когда он открыл глаза, зрение было затянуто черными бликами, каждый вдох давался с трудом, а далекие крики, словно эхо из глубины пещеры, призывали позвать на помощь капитанов. Дулр вновь закрыл глаза, а открыв их, увидел стоящего над собой Гэререна.
        - Как думаешь, - смело начал мальчик, растянувшись на белой траве. - Когда вернется отец?
        - Думаю, он уже возвращается в столицу. В скором времени Бэринон будет здесь, - заявил Гэререн, склонившись над Дулром.
        Дулр протянул руку вверх, тщетно пытаясь ухватиться за розовые облака, возвещающие о скором наступлении лета.
        - Как думаешь, я смогу когда-нибудь выйти из его тени? - спросил мальчик, с трудом набирая воздух в легкие.
        - Ну, если зайцев будешь поворачивать лицом к себе, то шансы велики, - улыбаясь ответил Гэререн, гладя малька по голове.
        - И все же есть чувство долга, и мой отец его исполняет, - размышлял Дулр, устремив взгляд в розовеющее пространство над головой.
        - Опять ты об этом. Пойми, некоторые люди рождаются с предрасположенностью к уничтожению врага. У них всегда жесткий, при этом взвешенный подход; порядок и четкие установки для личного состава. Они сильные, характерные, самобытные мотивированные, дисциплинированные, у них есть стержень. Они готовы убивать и самое главное они обладают определенным складом ума: быстрым, гибким, цепким. Ты обладаешь блестящим интеллектом, Дулр. Твои способности лучше использовать здесь, где твой ум может принести гораздо больше пользы, чем на поле боя. Там, в условиях стресса просто погибнешь и все. Есть огромный пласт обязанностей вдали от прямых сражений, и выполнение их может существенно повлиять на общий результат. Каждый человек важен для своей страны, - пытаясь вразумить мальчика молвил Гэререн.
        - Меня посчитают трусом, - вдохнул Дулр. - Мой отец доказывает свою храбрость на поле боя.
        - Если ты альтернативно можешь принести больше пользы здесь, зачем жертвовать собой понапрасну? - сказал капитан. - Позволь мне пояснить: нет ничего постыдного в том, чтобы испытывать страх, постыдно то, что страх диктует тебе действия. Ты боишься того, что о тебе скажут другие и поэтому готов мчаться туда, куда тебе не следует. Поверь, любая битва, любая война - это грозное испытание. Если страх отсутствует, значит, что с тобой не все в порядке. Лучше поднимайся, там капитан Л?дэс огромного кабана поймал, разделывать будешь.
        - Эх, юбилейный, - пробормотал под нос недовольный Дулр.
        - Что говоришь? - плохо расслышав Дулра переспросил капитан.
        - Это будет мой пятнадцатый кабан. Говорил же, что отец часто меня на охоту брал, - ответил мальчик.
        - Тогда почему с зайцем не справился? - спросил Гэререн, на его губах играла слабая ухмылка.
        - Так заяц же первый был, - произнес Дулр, поднимаясь с земли. - Видели бы вы, как я впервые разделывал кабана. Вот это действительно - ужасающая картина.
        В это время, в поисках своего капитан, прибыл один из офицеров Лодэса.
        - Капитан, новобранцы ждут вашего присутствия, - доложил младший лейтенант авангарда.
        - Где? - спросил огорошенный капитан.
        - В столице, в казармах авангарда, - утвердительно ответил офицер.
        - Не понял, - обескуражено промолвил Лодэс, сидя в седле своей огромной лошади.
        - Ну, вы сами объявили сбор новобранцев в столице. Они уже прибыли и ждут вас, - поведал офицер, напоминая своему капитану о его собственных планах.
        - Точно! Счастье на крылах, несчастье на костылях! Никакого отдыха с ними! Они всего лишь новобранцы, а меня уже раздражают. Далеко пойдут, - воскликнул капитан Лодэс, его раздражение было сдобрено легким и шутливым тоном.
        Лодэс со своим отрядом покинул охотничьи угодья и направился в столицу, на осмотр новоприбывших. Тем временем лекари осмотрели мальца и пришли к единому выводу, что у него сильный ушиб. Гэререн вместе со своими стражами и мальчиком отправились в охотничий дворец.
        Глава восемнадцатая. Он один против всех
        Семнадцатилетний разведчик без сна продолжал опрометью продвигаться на север. Его цель лежала далеко от пределов своего дома, в котором он всегда был лишним. За неделю тернистого и сложного пути он не встретил ни одного человека. Он их даже не слышал. Стремительно проносясь среди голубых сосен с удивительно белыми стволами, он оставлял за собой следы в белоснежной траве, окрашенной в розовый цвет нависшими облаками. Молодой человек ощущал, как под его ногами плачет чужая земля. Пробегая мимо сиреневых деревьев и цветочных полян, фигура в черном не останавливаясь двигалась параллельно закату с запада.
        Звезда Ес?ра укрывалась в свой годовой сон на все лето, чтобы на три года: всю осень, зиму и весну вновь вернуться на небосвод. Перед тем, как уйти за горизонт, Ес?ра приобрела сначала ярко-голубой, а затем фиолетовый и, наконец, белый цвет. Сами небеса отражали эту цветовую прогрессию своими опаловыми переливами. Ближе к горизонту сияющие фиолетово-изумрудные краски сменялись вересково-голубыми и затем, у самого горизонта, белыми цветами тишины. Наиболее ярко заря засияла сразу после захода гигантской звезды.
        По мере снижения Есуры небо над головой стремительно окрашивалось в оттенки сгущающихся сумерек. Сразу после того, как Ес?ра скрылась за горизонтом, на восточной, противоположной стороне появился яркий сегмент голубовато-пепельного цвета, похожий на дымку. По мере движения Есуры этот пепельный сегмент постепенно расширялся, органично сливаясь с наступающей темнотой неба. Вслед за этим, когда небесно-голубая звезда завершила свое схождение, из-под капюшона разведчика внезапно блеснула яркая вспышка голубого света.
        Не останавливаясь, юноша мчался дальше, прислушиваясь к развивающейся звуковой картине леса. Среди этой симфонии звуков разведчик выделил новую ноту: слабый отзвук далекого костра. Рассчитав, что до него около двух километров, разведчик скрылся в тени, а его мысли быстро обрели форму.
        - Что это? Звук костра, отчетливый и ясный. Примерно в двух километрах, - думал про себя сливающийся с тенями разведчик. - Надо подобраться ближе, и понять сколько впереди людей и кто они.
        Холодная ночь окончательно прекратила освещать путь бегущему по нити судьбы разведчику. Юноша ускорился. Преодолев еще полтора километра, разведчик уловил отчетливый звук мужских голосов и рокот их разговора.
        - Кому добавки? - спросил юношеский голос, его тембр сопровождался ритмичным помешиванием деревянной ложкой бурлящего чана.
        - Мне, - ответил другой, с явным аппетитом доедая свою порцию.
        - Наконец-то наступило лето. Первый летний рассвет - это ни с чем не сравнимое великолепие, - картавя вклинился третий голос.
        - Да, лето пришло, а это значит, что скоро мы будем выдвигаться на Лострад, - уверенно промолвил мужчина.
        - Что-то жутковато от этой мысли как-то. Признаться, от этой мысли у меня по спине бегут мурашки. Лострад хорошо укреплен, богат, удачно расположен, - сидя на грубом пне перед костром, добавил четвертый голос.
        - Не переживай, жребий давно брошен. Лострадская позиция ясна, она проигрышная. Уязвимые места Лострада тщательно выверены, его судьба предрешена. Король Тормак продумал все на несколько шагов вперед, - стоя чуть дальше всех в карауле, картавя промолвил мужчина.
        - Вы в нем так уверены… мне все равно как-то не по себе, - страшась будущего, произнес сидящий на пне.
        - Ты видел с какой легкостью мы перебили колонну лострадской гнуси в лесу? До сих пор помню звук, как стрелы рассекает кольчугу. Эта победа была легкой благодаря Тормаку. Он наконец-то освободит нас от лострадского гнета и унижения. Мы пруанцы и мы победим, - встав и отойдя в сторону, приговаривал пруанец горячо жестикулируя. - Скоро наша земля освободится от лострадской мерзости.
        Пятеро пруанцев ощутили неуловимый порыв сильного ветра и вскоре увидели на противоположной стороне разведчика, вооруженного обнаженным мечом, с которого стекла кровь. Из-за огромной скорости он не мог сразу остановиться, скользя пару метров по синей траве. В конечной точке его движения он развернулся лицом к пруанцам. Убедившись в их смерти, он оттолкнулся от земли, развернулся и вновь рванул на север.
        Стоящий мужчина, уверяющий всех в победе, потянул руку в сторону, где мгновение назад стоял разведчик, и тут же свалился на землю. Из его шеи резкими брызгами хлынула кровь. Молодой человек сидевший на пеньке, переживающий из-за нападения на Лострад, тяжело захрипел. В его глазах стало темнеть, и он пал в костер, находящийся супротив. Юноша, отвечающий за готовку в эту ночь и дающий добавку своему товарищу, уронил блюдо на землю. Его ребра и легкие были пробиты молниеносным и точным ударом разведчика с шевронами Адайна. Он замертво повалился на бок. Тот, что протянул руки в ожидании добавки, лишился головы и свалился в сторону сильного порыва воздуха, оставленным черным силуэтом, растворившимся в ночи. Часовой, стоявший на пути убийцы, упал на колени, из раны в сердце хлынул багровый поток. Пруанцы были убиты в считанные секунды.
        - Однозначно они были пруанцами. У меня совершенно нет времени на пустые разговоры с ними, - думал про себя разведчик, слыша позади горение тела, упавшего в костер, и бульканье крови умирающих людей. - Интересно, были ли они адептами? Неуверен в этом. Эти слишком медлительные, они даже не поняли, как умерли.
        Разведчик продолжал свой путь на север. Еще шаг и под его ступней что-то разломилось.
        - Хруст кости, - предположил молодой человек. Приглядевшись к тусклой земле, он различил множество костей, разбросанных по поверхности. - Теперь я понял, о чем говорили пруанцы у костра. Может быть, это тот самый отряд, который я сопровождал в Марше чести? Судя по состоянию погибших, похоже на то. Куда подевалась их броня и оружие? Вокруг лишь мелкие куски стали и ткани. Видимо, мародеры все растащили. Интересно, что с северным гарнизоном? Если он пал… то кругом одни враги.
        Молодой человек с большой тяжестью на душе, расхаживал по обглоданным костям.
        - В небесах, вечные братья, сыны Лострады, отдыхают в мире снов. Пеплом, рассеянным по степям и лесам, ветер несет их к родному дому, - тихо прошептал разведчик, воскрешая в памяти отрывок из книжного рассказа детства. - Это все, что осталось от вас? Спите спокойно. Я отомщу. Даю слово.
        Пройдя сотню метров, силуэт, растворившийся в ночи, услышал не естественный звук для дикого, ночного леса.
        - Треск дров? Никак не могу понять, откуда он исходит, - остановившись на месте и сосредоточившись на звуке, размышлял разведчик. Он пытался уловить нужный звуковой оттенок, бойкотируя все посторонние звуки шелеста, журчания и шуршания. - Справа. Похоже, с возвышенности - возможно, с холма. Туда мне и надо, хотя бы смогу осмотреться.
        Разведчик вновь набрал невероятную скорость и двигался к источнику трескучего дровяного огня. Звук пламени усиливался, и верещание костра становилось более отчетливым в его ушах.
        - Трое. Убью их и лягу спать до рассвета. Сил почти не осталось. На холме будет отличная позиция, откуда я смогу услышать всех, приближающихся, - обдумывал разведчик.
        Момент и бесшумное очертание человека забрало жизни трех греющихся у костра пруанцев. Трех молниеносных ударов со спины и одной секунды вполне хватило для ликвидации противников. Разведчик наклонился вперед, нависая над телами павших. На раскрытой ладони одного из них лежал портрет девушки.
        - Это его дочь? Нет, он слишком молод. Скорее всего младшая сестра, - согнув ноги и присев, размышлял юноша. - К ненависти, что росла между нашими народами, больше не удается поворачиваться спиной. Нам уже не избежать этой войны. Впереди - только муки и отчаяние. Шествие смерти будет сопровождать каждый наш шаг.
        Внезапно из-за спины разведчика раздался мужской голос:
        - Куда и зачем ты идешь?
        Молодой человек остолбенел.
        - Как? Неужели я настолько погрузился в свои мысли, что не услышал их приближения? - думал про себя окостеневший разведчик. - Или они подобрались так незаметно, потому что они адепты? Нет, это явно не адепты.
        - Ты глухой или немой? Надеюсь, что второе. Потому что, если ты глухой, то смысл с тобой разговаривать? - огрызнулся мужчина, его раздражение было ощутимо. - Повторяю еще раз, куда и зачем ты идешь?
        - Двадцать человек позади, еще шестьдесят у подножья. Дышат не легкими, а диафрагмой. Но сил у меня почти не осталось. Последних буду добивать на износе и последнем дыхании, - предавался раздумьям разведчик.
        - Ты хоть шевельнись для приличия, - сердито продолжал пруанец.
        - Я быстро расправлюсь с первыми пятнадцатью. Последние пять выживших могут успеть подать сигнал тревоги. Тем временем оставшиеся шестьдесят человек будут пробираться вверх по склону. Я брошусь им навстречу. Бежать вниз в темноте по такому крутому склону будет непросто. Я буду с трудом удерживать равновесие, но мне удастся набрать невероятную скорость и уничтожить их всех разом.
        - Форма у тебя нелепая, ты один из адептов что ли? - сказал мужчина, поднеся факел ближе к разведчику. - Да нет, шевроны диковинные какие-то. Как твое имя?
        - Мое имя ?фен, - сосредоточившись, хладнокровно изрек разведчик.
        - Что здесь произошло? Кто их убил? - спросил пруанский командир с явным беспокойством.
        - Я, - подняв голову и смотря строго перед собой заверил Афен.
        - И ты так спокойно об этом заявляешь? Мог хотя бы попытаться солгать… и у тебя бы появился малейший шанс на спасение. Почему ты сказал правду? Теперь, дрянь, ты за это поплатишься, - сурово произнес пруанец.
        - Зачем пытаться лгать, если я все равно убью всех вас? - спокойно, без малейшего намека на панику, ответил Афен.
        - Ты с кем разговариваешь? Ты знаешь сколько нас тут? Ты уже мертвец, - озлоблено продолжал, полноватый, среднего роста мужчина.
        - Я не видел ничего в своей жизни, кроме боли и тоски. Твои запугивания не имеют никакого эффекта, - с ледяным спокойствием заявил Афен.
        - Хватит. Я последнее, что ты увидишь перед смертью. Ты будешь червям на радость, - произнес мужчина и с размаху обрушил меч на голову разведчика.
        Афен услышал металлический треск клинка, рассекающего воздух. Его рука сжалась на рукояти меча. В стороны от него раздалась воздушная волна, словно буйный ветер, сметая листья с кустов и земли. Кисть руки, вознесшая клинок над головой Афена, упала вместе с жатым мечом справа от молодого человека. По горлу пруанского командира хлынула кровь. Пруанцы увидели лишь то, как Афен сжал свой меч, но его последующие движения были настолько быстры, что они не смогли уловить, как разведчик отсек часть командира руки и нанес удар по его горлу.
        Афен взглянул на свой клинок, который был увенчан капающей кровью.
        - Ах ты тварь! - завопили сзади стоявшие пруанцы и бросились на семнадцатилетнего разведчика. Кто-то бросился с ненавистью и яростью, иные, на миг остолбенев, увлеклись за толпой. Но большая часть из них испытывала дикий, животный страх от которого им надо было срочно избавиться. Смыть его со своих трусливых душ чужой кровью.
        ?фен оттолкнулся от земли и нанес десяток наискорейших ударов. Часть пруанцев замертво повалились на землю. Оставшиеся в живых, как и предполагал Афен, подняли отчаянные крики о помощи своим товарищам с вершины холма. Расправившись с последними противниками на склоне, Афен бросился вниз. Он ловко лавировал среди стволов деревьев, ориентируясь на эхо, отражаемому от них. В полной темноте он опирался на звуки издаваемые пруанцами. Те, что были с фонарями и выдавали сами себя в этой темноте, пали под натиском Афена с особой легкостью. Большинство остальных противников поспешили к центру холма, мало чего видя они спотыкались о корни и коряги. Афен на противоестественной скорости нещадно один за другим рубил оппонентов. Их куски брони и плоти разлетались в стороны.
        - Остались только слева и справа, - рассуждал Афен.
        Разведчик рванул влево, сохраняя свою скорость и нанося исключительно быстрые и точные рубящие удары всем, кто встречался на его пути. Его клинок разрезал тела, словно острозаточенный нож проходит через масло. Афен старался экономить свои силы на максимальной эффективности.
        - Они совершенно не успевают за мной, - размышлял перемазанный кровью Афен. - Но сил почти не осталось. Ноги пульсируют от боли, каждый вдох дается с трудом, а жжение в левом боку грозит разрывом селезенки. Недельное путешествие без сна измотало меня.
        Разведчик устремился вправо, движимый неумолимой жаждой уничтожить последних пруанцев.
        - Еще трое, - подсчитал разведчик, на полном ходу сокращая расстояние до одного из них. Без паузы он нанес косой удар, разрезав правые ребра пополам. Клинок прошел насквозь, лишь ухватив с собой брызги крови.
        К предпоследнему выжившему Афен подлетел со спины и полоснул его по ногам. Пруанец, в ужасе, упал на колени. Моргнув и открыв глаза, он увидел перед собой тень в черном одеянии, чье лицо было спрятано под капюшоном. Последнее, что он увидел - лишь сверкнувшее лезвие, вонзившееся наполовину в его шею. Афен потянул клинок к себе, кровь брызнула обильнее, и пруанец рухнул на землю.
        - Что-то не так, - размышлял Афен. - Я отчетливо слышал восемьдесят человек. Я не мог ошибиться. Куда делся последний? Может, он сбежал или где-то притаился, или он… адепт! В этот момент он избежал смертоносного удара сзади, увернувшись словно вихрь. Вражеское лезвие прошло в нескольких сантиметрах от его уха.
        Развернувшись в пол оборота, он вонзил в промазавшую руку клинок и режущим ударом он начал разрезать ее вдоль.
        - Против, - подумал разведчик, взглянув в глаза адепта. Сила и скорость его удара начала ослабевать. Стремительным движением Афен ударил левой ладонью по правому предплечью, придав импульс мечу. Он рассек руку и голову адепта, разорвав их на две части. - Невероятная скорость. Едва успел увернуться. И это при том, что его оболочки глаз, крутятся против часовой стрелки. Что меня ждет, когда я встречусь с адептом сильнее? Почему Адайн выбрал именно меня? Я ведь самый неопытный из всех. Теперь я один против всего мира, чужой, не имеющий своего места. Но, если меня выбрали, значит, на то есть причина. Мое тело… ощущения, будто оно сейчас разорвется на сотни частей. Я ничего не ощущаю, кроме чужой крови на губах, ничего не слышу, кроме шума ветра.
        Приближался первый летний, багровый рассвет. Звезда Еириа, желтая и яркая, начала медленно подниматься из-за горизонта. В сердцевине зари материализовался пурпурно-розовый оттенок. Быстро увеличиваясь в размерах, этот оттенок разрастался, преобразуя небо. Через некоторое время пурпур превратился в розово-оранжевый и, наконец, в великолепное золотисто-желтое сияние. Небо вокруг превратилось в лимонный холст. Залитый золотом рассвет, разведчик встречал по локти в крови.
        - Ес?ра, хоть ты и ушла на сон, но я все еще чувствую твою силу, - проговорил Афен, рухнув на колени. - Последние остатки сил иссякли… Я устал… но если усну, то могу не услышать адептов. Они такие тихие и быстрые…
        Веки его сомкнулись, и с чувством полной покорности он рухнул на землю. Лишь скорбные вздохи ветра разносились над полем боя.
        Глава девятнадцатая. Конфетки
        Среди дуализма войны и мира лежит контрастный канвас. Война порождает сражения и разрушения, трагическую симфонию, в которой народы сходятся в смертельных объятиях. На другой стороне - спокойствие, очаги тишины, процветающие в отсутствие конфликтов. Здесь царит обыденный ритм жизни, не тронутый хаосом…
        И пока за пределами Лострада люди умирали тысячами, в самом же Лостраде жизнь текла своим мирным чередом. В то время как смерть и разрушения окружили Лострад со всех сторон, жизнь в стенах страны продолжалась, спокойная и непрерывная. Несмотря на войну за ее пределами, люди продолжали жить, занимаясь своими повседневными делами, и жили так, как будто внешнего мира не существовало. Дети играли и смеялись, ходили в школу и узнавали об окружающем мире. Мужчины и женщины работали и заботились о своих домах и семьях.
        Шумный город ?свиум, куда вернулся капитан Лодэс, кипел жизнью, несмотря на мрачную реальность за его пределами. Капитан прошелся по просторным, светлым, необъятным казармам авангарда, где сверкали оружие и стальные доспехи. Здесь, среди новобранцев, он встретил своих офицеров, оценивающих вновь прибывших. Его присутствие придавало процессу особую остроту. Он придирчиво оценивал каждого новобранца, выделяя тех, кого считал непригодными.
        - Слишком дохлый. Слишком худой. Слишком низкий. Слишком тощий. Слишком вялый. Слишком взгляд глупый. Слишком безжизненный. Слишком неповоротливый. Слишком слабый, - проходя вдоль претендентов и тыча в них указательным пальцем, недовольно приговаривал капитан. Лодэс был озлоблен на весь мир, ведь ему не дали спокойно отдохнуть.
        Старший лейтенант, отвечающий за столичный авангард с выпученными глазами, подлетел к капитану Лодэсу.
        - Капитан, что вы делаете? - пораженный подобным набором новобранцев, промолвил старший лейтенант.
        - Как что? Набираю людей в авангард, - ответил Лодэс, пожимая плечами.
        - Но, так нельзя. Вы отсеиваете вообще всех, - пояснил старший лейтенант, мягко отводя Лодэса в сторону.
        - Главная задача авангарда - идти напролом, изничтожая все на пути! Крушить! Ломать! - ответил капитан, ища обоснования для отказа новобранцам. - А эти слабаки. Им нечего тут делать!
        - Да. Я с вами полностью согласен. Но мы сейчас в столице, - жестикулируя рукой проговорил старший лейтенант.
        - И что из этого? - в замешательстве ответил Лодэс.
        - Многие из них - обеспеченные молодые люди. И если мы их не наберем, то они обязательно пустят про нас подлые слухи. И в таком случае, нас закидают тухлыми яйцами и гнилыми помидорами… страшно, - изрек мужчина.
        - Так отлично! Сэкономим на обеде, главное успевай рот открывать! - шутливо воскликнул Лодэс, обдумывая последствия. Однако в голове у него звучали слова генерала Флораса, призывавшего к активным действиям по вербовке. - А вообще ты прав. Берем всех! Обучим как надо и вместе сметем противника! Но если быть максимально честным, то я с ними возиться не особо хочу. Обеспечьте им самое запоминающееся знакомство. Пусть они захотят уйти и никогда не возвращаться.
        Лодэс перевел взгляд на одного молодого человека, который отлично подходит кондициями для авангарда. Капитан подошел ближе.
        - Открой рот, - распорядился капитан. Юноша открыл рот, Лодэс начал присматриваться к его зубам. - Крепкие, здоровые зубы. Потерять их было бы обидно, не так ли? - сказал Лодэс засунув два пальца в рот претендента, проверяя прочность зубов и челюсти. - А ну, прикуси.
        Молодой человек без лишних слов прикусил два пальца капитана.
        - Ты чего кусаешь своего командира? - возмущенно произнес Лодэс, дав заушину наглецу. - Кусаться здесь могу лишь я, и то, если буду голодным, а голоден я всегда.
        - Но вы же сами сказали укусить, - хлопая глазами, промолвил удивленный солдат.
        - Я сказал прикусить, а ты кусаешься и причем больно! - размахивая руками проговаривал Лодэс.
        Капитан отошел от строя на несколько шагов назад и нахмурился. В воздухе повисло нагнетаемое напряжение. Положив кулаки на пояс, он оглядывал новобранцев. Офицеры напряглись.
        - Так, а я не понял, - резко и забористо изрек капитан.
        Офицеры обменялись тревожными взглядами, гадая, где они умудрились допустить ошибку. Новобранцы тоже озадаченно смотрели на капитана Лодэса.
        - Почему у девяноста процентов есть фляги, а у половины - нет? - серьезно, с толковым видом заявил капитан, не совсем смыслящий в устном, да и вообще в любом счете.
        На лицах солдат заплясало зрелище растерянности, театрально изображающее их недоумение.
        - Да ладно вам, - гогоча промолвил капитан. - Какие фляги? Это же новобранцы. И запомните: солдат никогда не спит, он просто медленно моргает!
        Офицеры выдохнули с облегчением. Вопросов к не совсем точным подсчетам к капитану не возникало, солдаты привыкли к подобным выходкам Лодэса.
        - Значит так. Зовите инструкторов и тащите инвентарь. Сейчас будем проверять этих дохляков на прочность, - жестко и хлестко изрек капитан.
        Перед участниками тренировки были разложены каучуковые шарики размером с мужскую ладонь. Вначале нужно было со всей силы сжать мяч ладонями. После этого нужно было провернуть сжатый мяч. Таким образом, оценивалась сила кисти и хвата, необходимая для работы с оружием и щитами.
        Затем были представлены увесистые стальные и каменные снаряды, которые юноши поднимали перед собой и над собой. Таким образом, оценивалась их общая сила и выносливость - важнейшие качества для воинов авангарда. После этого юношей заставили выполнять упражнения с утяжеленными мешками с песком. Офицеры внимательно изучали каждого участника, понимая важность индивидуальных физических качеств для формирования эффективных боевых порядков Так они могли правильно сформировать ряды бойцов, от сильнейших к слабейшим.
        Затем кандидаты вступали в рукопашный спарринг с действующими пехотинцами. Используя силу хвата, отточенную маневренность и общую физическую подготовку, пехотинцы без труда одолели неопытных юношей.
        - Вечный мир - до первой драки! Построиться в одну шеренгу, - сказал Лодэс. - Держите строй! Бейте морды! Сражайтесь до победного! Бейтесь до самого конца, но строй держать!
        Пехотинцы бросились вперед, стремительно настигая новобранцев. Они хватали их за руки и за ноги, легко опрокидывая необученных, несформировавшихся, несплоченных, перепачканных в песке юношей.
        - Слушайте меня сюда! Если вы стремитесь стать такими же воинами, как я, если вы, как и я, любите сражаться, то будьте готовы к изнурительным ежедневным тренировкам, которые под силу лишь единицам! Мой вам совет: уходите сейчас, пока не стало поздно, - посоветовал Лодэс. - А еще, самое страшное - вся ваша еда с тарелок, будет уходить мне!
        Ни один из присутствующих даже не шелохнулся в сторону выхода.
        - Хм, интересно, - втайне размышлял Лодэс. - Продолжайте их проверку на прочность! - сказал Лодэс и отошел в тенек, чтобы хоть чуть-чуть побыть наедине и отдохнуть.
        Кандидатов толкали, бросали на землю, заставляли перебросить через себя тяжелые снаряды. За каждый неосторожный шаг их били деревянными, гладко зашкуренными дубовыми палками.
        Откинувшись в кресле, Лодэс смотрел на стоящий перед ним хрустальный графин, наполненный ароматным ягодным морсом.
        - Наконец-то наступило лето. Пожалуй, можно немного расслабиться, - размышлял Лодэс, протягивая руку к графину.
        - Капитан Лодэс! - крикнул солдат резким и громким тоном.
        Рука Лодэс дернулась, и он обронил графин.
        - Твою… что?! Что вам всем надо?! Мне дадут хоть минуту отдыха?! Неужели я не могу насладиться одиночеством?! Сейчас лето, разве я не могу отдохнуть? - недовольно буркал капитан. - Что за дураки таких болванов набирают в армию!
        - Капитан, вы сами взяли меня в авангард, - стоя смирно, заявил солдат.
        - Да знаю я! Я же не могу в слух сказать, что я дурак! Что тебе нужно?! - возмущенно воскликнул Лодэс.
        - Капитан, вас ищет ваша бабушка! - доложил солдат авангарда.
        - Одна беда не ходит: беда беду водит. Дела обстоят все хуже и хуже. Что ей нужно? - поинтересовался капитан, прежде чем отправиться к ней.
        - Знать не могу, - помотав головой промолвил солдат.
        - Ладно, собери небольшой отряд. Я буду у выхода через несколько минут, - распорядился капитан, обращаясь к своему солдату.
        - Лошади нужны? - спросил военный.
        - Нет. Тут пару минут пути, - изрек могучий Лодэс.
        К столу, узурпируемому розовым морсом, подбежали офицеры и солдаты.
        - И что мне это? Вылизывать? Это денег стоит, - жадничая произнес капитан, смотря на разлитый морс. - Так, вы, приберитесь здесь, - проинструктировал солдат Лодэс. - А вы продолжайте проводить тренировку, - сказал он офицерам. - А интересные новобранцы в этот раз.
        - Долго их еще гонять? - поинтересовался старший лейтенант.
        - Как вернусь, можно отпускать по домам. Но я бы их тренировал до посинения! Чтобы они могли крушить, как и я! - глядя сверху вниз на задающего вопрос, ответил Лодэс.
        В сопровождении своих стражников капитан вышел за ограждение казармы. Выйдя на улочку, вымощенную серым камнем, капитан смотрел на пшеничное небо, как и все проходящие мимо люди. Они ловили первый златистый свет долгожданной Еирии. Летние лучи ласкали оконные стекла. Лодэс направился к трехэтажному каменному дому персикового цвета. Капитан подошел к деревянной двери, зная, что она уже приоткрыта в ожидании его прихода.
        - Бабушка! - с порога воскликнул Лодэс.
        - Так! Где этот внучок! - послышалось с кухни.
        Страх Лодэса натянулся, словно тугая струна. Недовольные возгласы, пугающие капитана, нарастали. В проходе появилась бабушка капитана.
        - А ну, лось, наклонись немного, - без церемоний потребовала миниатюрная женщина, поцеловав внука в щеку. - Ты зачем своих сыновей привез?
        - Чтобы обучить их военному делу, мужеству, - с серьезным лицом ответил внук.
        - Для этого они должны быть рядом с тобой или в казарме, - назидательно сказала бабушка, упираясь руками в бедра. - А ты мне их на горб повесил, так еще и кошку дранную привез. На кухне и в том бардаке, что они мне тут устроили они вряд ли обучатся военным хитростям. Я не против провести с ними день-два, но они здесь уже месяц. Я устала, у меня нет сил, я хочу тишины и покоя.
        - Ну бабушка, - смущенно пролепетал двухметровый Лодэс.
        - Что бабушка? Я уже столько лет бабушка, до скольких ты считать не умеешь, - недовольно проговорила миниатюрная старушка. - Ты мне лучше ответь, что за диван ты мне притащил?
        - А что с ним не так? - удивленно спросил капитан.
        - Пошли за мной, - произнесла его бабушка Ли?та, ведя внука на третий этаж. - Что это?
        - Диван. Причем отличный! Дорогой, отборный, совсем новый, - хвастался Лодэс, надувая грудь.
        - Правда? А ну попробуй, разбери его, - с вызовом посмотрела на него невысокая старушка.
        Лодэс попробовал его раздвинуть, как тут же из него вылетела пружина.
        - Вот тебе и весь диван. Не диван, а гроб с музыкой! - возмущенно произнесла Лиета.
        В это время предпоследний по возрасту сын Лодэса, -мес, бросился по коридору в погоню за котом.
        - Опять Ямес за кошкой гоняется, - раздраженно процедила бабушка Лодэса.
        - Как она тебе? - поинтересовался Лодэс, выпячивая грудь в ожидании похвалы.
        - Как-как? Она страшная, хвостик облезлый. Такую страсть, да еще и за деньги купили. Это вам за нее должны были сверху доплатить, - недовольно произнесла бабушка.
        - Как тебе грибы? Ела? Я лично насобирал, - улыбаясь промолвил Лодэс, пытаясь хоть как-то угодить.
        - Знаю я твои кулинарные способности. Я их попробую и рядом с ними лягу, - иронично произнесла бабуля. - Пошли вниз.
        Капитан последовал за бабушкой вниз по лакированной лестнице. Они прошли на кухню, где сидел ?ргуд, младший сын Лодэса. Бабушка разложила на столе конфетки, а тот их начал перебирать. Самые вкусные конфетки, он медленно тянул к себе указательным пальчиком.
        - А эти тебе нужны? - сказала бабушка, высыпая на стол еще одну упаковку конфет.
        - О, это мои любимые конфетки, - воскликнул малыш, впервые увидев красочные фантики.
        - Если хочешь, можешь взять все, - предложила бабушка.
        - Ты погоди, может оно тебе и не надо, такие конфеты, - вмешался Лодэс.
        - Надо-надо, надо, - ответил мальчик, жадно глядя на лакомство.
        - Ну, ясное дело, - согласился капитан авангарда.
        Раздался стук в дверь.
        - Ну что на этот раз? - вздохнул Лодэс, открывая дверь.
        В дверях стоял королевский гвардеец.
        - Прошу прощения за беспокойство, капитан! Могу я доложить? - объявил он официальным тоном.
        - Разрешаю, - ответил Лодэс.
        - Король Эдриар ожидает вас в своем столичном дворце, - властно подняв подбородок, сообщил молодой человек.
        - Долго меня еще дергать будут? - негодуя промолвил капитан. - Подальше от царей - голова целей.
        - Может мне этому королю между глаз двинуть? А то, чего он моего внука любимого тревожит, - прищурясь и сжатым кулаком ударив по ладони, поинтересовалась бабушка Лодэса.
        Сзади королевского гвардейца, в дверном проеме появился огромный, дюжий, крепкотелый, словно бурый медведь мужчина, которого под руки держали солдаты. Это был дед Лодэса. Зайдя в дом, он упал на корячки.
        - Пьяному и до порога нужна подмога, - причитала бабушка. - Опять напился?
        - Так первый день лета же! Как за такое и не выпить! - радостно произнес дед Лодэса и лег на пол.
        - В следующий раз я тебе голову отрублю! - выругалась Лиета, в ее тоне слышались и гнев, и ласка.
        - Заюша и нужно тебе за мою дурную голову в тюрьму садиться? - пробормотал мужчина, находясь на грани сна.
        Аргуд выглянул из кухни, откусывая конфету.
        - Мы дураки с детства, не обращай на нас внимания, - объяснила бабушка внуку. - Иди давай, здоровяк, - подбадривала она Лодэса. - Не волнуйся, с внуками я посижу.
        - Спасибо, бабушка, - искренне поблагодарил капитан.
        - Было бы за что, - с улыбкой ответила Лиета.
        Лодэс еще раз поблагодарил бабушку, поцеловал ее в щеку, а затем направился прямо во дворец короля.
        Глава двадцатая. Костер оранжевого пламени
        В темноте ночи из холодных, неумолимых скал вырвалось зловещее сияние. Мир затаил дыхание в парализующей тишине, потому что возникло не теплое объятие обычного костра, а темно-оранжевое пламя, пылающее с жуткой силой. Оно пробивало себе дорогу когтями, отбрасывая на холодные камни потустороннее и злобное сияние. Пламя плясало с неистовым, почти демоническим рвением, его движения напоминали призрачные заклинания. Они окрашивали окружающее пространство в призрачные, кошмарные оттенки, пульсирующие огненной злобой. Каждое мерцание казалось отчаянным криком заблудших душ, жаждущих избавиться от мучений.
        Напротив этого завораживающего пламени расположился человек, затянутый в глубокий черный плащ. Его силуэт резко контрастировал с пылающим огнем, словно воплощенная глава ночи. В этой сюрреалистической, жуткой картине темно-оранжевый огонь и фигура в плаще составляли кошмарный дуэт, создавая тревожную атмосферу, в которой ощущался привкус страха.
        - У меня одно имя - Авин, но за моей спиной шепчут множество прозвищ - Кровожадный, Жестокий, Беспощадный. Ваши боги, идолы, кумиры и герои для меня не более чем пыль на ветру, не имеющая значения. Неважно, купаетесь ли вы в богатстве или греетесь в манящей красоте; в конце концов я раздавлю вас, как извивающихся червей. Никто из вас не сможет вселить страх в мое сердце, ни вы, ни ваши хвастливые бойцы, воины и убийцы. Ваше чванство и бравада - лишь отзвуки в бездне моего презрения. Моя ненависть не знает границ - глубокая яма отвращения, которая разрастается и поглощает весь мир. Моя неприязнь к вам всем глубока, и я не испытываю к вам ничего, кроме ярости. Я уничтожу вас всех, как паразитов. Мне нет дела ни до мирового хаоса, ни до его пустого величия, ни до непрекращающегося шума ваших пустых жизней. Есть только одно, что будоражит мое сердце, что стоит защищать - моя семья. Я иду одиноким путем, не отягощенный ни легкомыслием ни величием вашего мира, ни множеством его горестей. У меня одно имя - Авин, но целый арсенал неумолимых прозвищ, напоминающих всем, кто встречается на моем пути, что с
моим гневом нужно считаться.
        Костер вспыхнул ярким темно-оранжевым пламенем, осветив окружающую тьму. Обжигающий жар заплясал, отбрасывая жуткие, изменчивые тени, которые, казалось, корчились в агонии. Костер - яростная пасть огненного мятежа - залил обсидиановое полотно ночи зловещим светом. Яркая вспышка темно-оранжевого огня озарила все вокруг, костер угас в ночи.
        Семнадцать лет назад.
        Аури, обливаясь потом, рухнул на землю.
        - Ну же, поднимайся, - сказал ?сувин, с зажатой между зубами тлеющей трубкой. Дым клубился вокруг него, когда он смотрел на упавшего сына. - Аури, я старею и с каждым восходом Есуры становлюсь слабее. Тебе восемнадцать, следующим защитником семьи будешь ты. И если ты так будешь ее защищать, то все наше наследие рухнет.
        Пальцы Аури нащупали два тренировочных топора, брошенных на землю, и он кинулся на отца. Они продолжи свой тренировочный бой. Удары Аури становились все яростнее и враждебнее, с каждым замахом он вкладывал в удар море агрессии. В последнем, гулком столкновении он обезоружил отца, и меч со звоном упал на землю.
        - Кхе-кхе, - ?сувин закашлялся, остатки дыма вырвались из его губ. - Похоже пора бросать курить.
        Асувин сел на деревянные ступени их дома, рядом сел и Аури.
        - Все адепты черпают силу изнутри, Аури. Она живет в каждом из нас, но проявляется у всех по-разному. Кто-то обладает космическими силами, кто-то пользуется концентрацией или энергией. В тебе же живет ярость, огромное количество гнева, который просится наружу. Высвободи и обуздай эту мощь. Не бойся и не сковывай ярость. Дай ей возможность. Вкупе с твоей неповторимой физической силой, с тобой никто не сравнится.
        Десять лет назад.
        Среди непрекращающегося лязга оружия очередной яростный удар топора Аури прорезал клубящийся табачный дым, остановив сверкающее лезвие в нескольких сантиметрах от лба Асувина.
        - Теперь точно бросаю трубку, - заявил Асувин, выдыхая тягучие клубы табачного дыма, которые почти скрыли его глаза. Он замер, ощутив постороннюю вибрацию, от которой по позвоночнику побежали мурашки. - Опять адепты… Около сотни… За полчаса доберемся.
        Аури кивнул и вложил свои топоры в ножны. Асувин и Аури помчались на север.
        В самом сердце сиреневого леса двигалась колонна адептов Пруана - пестрая смесь детей, стариков, женщин - община, ищущая убежища от неумолимого мира. На них из ниоткуда вылетел Асувин и Аури. Их внезапное появление пронеслось по рядам пруанцев, и в лесу воцарился хаос. Зазвенели клинки, воздух наполнился отчаянными криками тех, кто внезапно оказался втянут в борьбу не на жизнь, а на смерть.
        Пруанцы, хотя и были доблестны, но оказались совершенно не в силах одержать верх. Асувин и Аури сражались как грозная, синхронная сила. Через несколько мгновений пруанцы оказались в проигрыше в этом жестоком противостоянии. Отчаяние нарастало, и некоторые пытались укрыться в подлеске, надеясь укрыться от беспощадного натиска.
        Когда осталось ровно пятьдесят человек, раздался пронзительный женский крик.
        - Хватит! Мы вам ничего не сделали! Мы мирные люди, просто ищем спасения. Мы не желаем зла ни вам, ни кому-либо другому! Пожалуйста, пощадите нас!
        В лесу воцарилась леденящая тишина, нарушаемая лишь страдальческим шепотом оставшихся пруанцев. Асувин и Аури стояли, держа оружие наготове, а пруанцы сгрудились вместе, на их лицах читались страх и отчаяние.
        - Вас и раньше много просачивалось. Вы трусливо бежите из Черной крепости. За последние десять лет вас все больше и больше. Моя обязанность очищать Ест?р от таких, как вы, - заявил Асувин, и в его голосе прозвучала многолетняя вражда.
        Один из пруанцев, голос которого дрожал, наконец заговорил:
        - Но это несправедливо! Мы не имеем отношения к нашим предкам! Все, чего мы хотим - это жить в мире.
        - Ваши предки были предателями, нарушителями священных заветов адептов, - взгляд Асувина оставался непреклонным. - Их проступки запятнали ваш род, и наказание будет нестись через поколения - ваших детей, внуков и правнуков.
        В воздухе повисло густое, как туман, чувство безысходности, когда пруанцы осознали тяжелые последствия своего наследия.
        - Но это неправильно! - в один голос закричали они, и голоса их гулко отдавались в темнеющем лесу.
        Асувин уселся на перевернутую бочку, на его губах играла загадочная улыбка. С нарочитой неторопливостью он достал трубку, набил ее табаком и зажег. Уголек отбрасывал жутковатый отблеск на его черты. Оставшиеся в живых пруанцы следили за каждым его движением, с ужасом ожидая его следующих слов.
        - Несправедливо, говорите? Хм, - размышлял Асувин, делая длинную затяжку из трубки. Он выдохнул облако дыма, которое, словно фантом, заплясало в сумерках. Хотите справедливости? Ладно, давайте я покажу вам, что такое справедливость.
        Выжившие адепты, дрожа от страха, ждали, затаив дыхание, следующих слов Асувина, которые повисли в воздухе.
        - Я убью половину из вас, - протяженно выпуская табачный дым, объявил он со зловещим спокойствием, и серьезность его слов, как камень, вонзилась в их сердца. - А вот какую половину, вы решите сами.
        Пруанцы сгрудились вместе, на их лицах отразился общий ужас, они пересматривали свои возможности перед лицом мрачного ультиматума Асувина. Тяжесть их положения навалилась на них, как железный саван. Двое из них не могли смириться с тем, что их судьба будет решаться таким жестоким образом. Они выхватили кинжалы и бросились на Асувина. Но не успели они сократить расстояние, как топоры Аури взметнулись, отсекая голову одного из них от плеч, а другого рассекая надвое. Их безжизненные тела рухнули на лесную подстилку, свидетельствуя о суровой реальности сделанного ими выбора.
        Леденящий душу возглас Асувина эхом разнесся по поляне:
        - Еще двадцать три, - объявил он, окидывая взглядом оставшихся пруанцев. - У вас есть две минуты, чтобы выбрать оставшихся. Когда время подойдет к концу и вы не сделаете выбор, то я убью всех вас. Начну, пожалуй, с него, - махнув головой в сторону семилетнего мальчика, произнес Асувин.
        Пруанцы знали, что им не удастся выбраться живыми, у них не было выбора, как добровольно принять свою судьбу.
        Мама семилетнего мальчика повернулась к нему и его двенадцатилетней сестре, с глазами, полными любви и печали.
        - Афеки?ль, послушай меня. Впереди тебя ждет необыкновенная жизнь. Слушай сестру, будь сильным, - умоляла она, сжимая дрожащие руки сына. - Динаэль, будь аккуратна. Теперь ты за главную. Береги брата. Возвращайтесь на север. Заботьтесь друг о друге, вы поняли? Я люблю вас, - она обняла своих детей, в ее глазах блестели слезы. - Я готова… - бросив последний, полный душевной боли взгляд, девушка шагнула навстречу Асувину.
        - Думаю, я достаточно уже пожил, - пожилой мужчина повернулся к своему внуку, их глаза встретились в молчаливом понимании.
        - Я тоже, - вызвался мужчина. Так двадцать три пруанца двинулись к Асувину.
        - Аури, - с окончательностью произнес Асувин, выпуская очередную струйку дыма из своей трубки.
        Аури кивнул и замахнулся топором.
        Глава двадцать первая. Продолжение страшного сна из прошлого
        Первый день лета Адайн встречал спящим в кровати. Ему в очередной раз снился тревожный сон, взявший капитана в плен. Этот сон неоднократно посещал его в течение последних нескольких лет, превратившись в его личный кошмар. Он стал постоянным ночным гостем, зловещим присутствием, которое невозможно игнорировать. Изначально, когда это сновидение только пристало к Адайну, он не обращал на него внимания. После, он боялся ложиться спать и многие часы не мог уснуть, рвя время на куски. Позже, он смирился и принял это воспоминание, бегущее за ним в царстве иллюзий. Каждый раз он томно ждал, когда кончится это время, оставлявляя после себя лишь гулкую пустоту.
        Он был погружен в свои мысли и, казалось, все еще находился в плену своего сна.
        - Адайн, что ты творишь?! - раздался голос короля.
        Капитан подскочил и схватил за голову гвардейца, которому только что пронзил колено. Гвардейцы ринулись в сторону Адайна, чтобы обезвредить его. Стоявший рядом королевский страж набросился на Адайна, но был тотчас повален на мраморный пол.
        - Король Тибидий, это не гвардеец, - спокойно, словно ничего и не произошло заявил Адайн, сняв с молодого человека его шлем. - Броня ему не по размеру. И телосложение у него вялое, хлипкое. Его дыхание тяжелое и далекое от уверенного дыхания гвардейца, - в такт этим мыслям, по мере того как его слова замирали в воздухе, сердцебиение Адайна начало постепенно утихать, а его внимание переключалось от угасающего сна к реальности вокруг.
        Гвардейцы сомкнулись вокруг Адайна, их намерения были ясны.
        - Стоять! - раздался властный голос короля Тибидия, его рука подала сигнал к неохотной паузе. - Схватите лазутчика и бросьте его в темницу под казармами дворца! Допросите и уличите в неблаговидных намерениях этого подлеца! - глаза короля не отрывались от Адайна. - Ты действительно достоин своего звания капитана. Всего две недели прошло с момента твоего назначения, и ты уже спас жизнь своего короля. Невольно задумываешься, что могло бы произойти, если бы не твое присутствие. Адайн, ты знаешь правила выкованные сотни лет назад. Они не подводили нас на протяжении всего своего существования, поэтому, я попрошу тебя не подводить ни их, ни нас, ни себя. Проследуй за гвардейцами и их пленником. Если скованный в цепи ничего не скажет, им займешь лично ты.
        - Не беспокойтесь, я не подведу вас, - с расстановкой изрек капитан и плавным шагом пошел к выходу.
        Адайн никуда не торопился. Он неторопливо шел по роскошным коридорам дворца. Медлительно вышел на улицу и нерасторопно, под бдительным наблюдением Есуры, шаг за шагом продвигался по королевскому палисаднику, вдоль грациозных построек. С собранной отрешенностью капитан вошел в казарму, путь его лежал к самой дальней лестнице, уходящей в тусклые казематы. Его шаг был мерным и позволял слышать ритмичное стекание конденсата со стен на склизкий пол. Адайн, казалось, не замечал окружающего, не обращал внимания на гулкое эхо в каменных проходах и мерцающие пляски теней от факелов. Не обратил он внимания и на отдаленные крики агонии и мучений, доносящиеся из глубин каменного лабиринта. Его внимание было сосредоточено на одном - как можно быстрее и эффективнее выведать у пленника информацию.
        Добравшись до цокольного этажа, командир разведчиков продолжил свое неторопливое движение. Он остановился перед дверью, и внимательно слушал, как за ней допрашивали шпиона, облаченного в гвардейское одеяние.
        Через некоторое время дверь распахнулась, из нее вышли двое гвардейцев.
        - Молчит. И слова не выдал, - сообщил гвардеец, вытирая лоб, по которому крупными бусинами скатывался пот на нахмуренные брови. - Теперь ваша очередь, капитан.
        Адайн вошел в холодное, сырое помещение, и темнота окутала его. Прикованный пленник почти не привлек его внимания. Капитан меланхолично подошел к большому столу, стоявшему в углу.
        - Ты знаешь, кто я такой? - спросил Адайн, повернувшись спиной к закованному в цепи пленнику.
        В воздухе повисла тяжелая тишина.
        - Понимаю. Молчишь, потому что боишься рассказать правду и тут же умереть. Или хочешь прослыть героем? Страшно подставлять заказчика? Даже не так, скорее всего, опасаешься сдать близкого человека или же даже людей, - голос Адайна оставался спокойным среди тишины.
        Цепи за спиной Адайна издали слабое цоканье.
        - Значит, я прав. Тебя попросили сделать это твои близкие люди, - констатировал капитан, раскладывая на столе перед собой множество орудий пыток. - Раскройте личность подстрекателя, и твои мучения прекратятся, не успев начаться
        И вновь ни звука.
        - Позволь мне представиться. Я капитан разведчиков. Мое имя - Адайн. А как твое? - задал вопрос молодой разведчик, стоя спиной к своей жертве.
        И снова тишину не нарушило ни единого слова.
        - Для тебя и твоих близких было бы разумнее начать разговор, - ледяным тоном произнес Адайн.
        Затишье.
        - Я тебя понял, - сказал Адайн, взял со стола нож и медленно, спиной назад пошел к пленнику. - У меня есть одна очевидная мысль, почему ты не хочешь разговаривать, - высказал свою мысль капитан, отворачиваясь от собеседника. - Как твое имя?
        Капитан завис в нескольких сантиметрах от пленного. Быстрым, решительным движением он отсек первую фалангу мизинца левой руки заключенного. От испуга глаза пленника расширились, и он увидел кровоточащий обрубок. Шок и ужас плясали на его лице, смешиваясь с блеском пота на лбу. Боль пульсировала в его теле, но губы оставались решительно сомкнутыми.
        - Форма твоего черепа норовит мне подсказать, что ты с севера, но ты не пруанец, а лострадец. Как тебя зовут? - вновь промолвил Адайн, упорно дожидаясь ответа. Его вопрос был встречен упорным молчанием. Разведчик еще раз повернулся и отрезал очередную фалангу, на этот раз от безымянного пальца пленника.
        - Мой имя… Гил, - голос юноши дрогнул, когда он назвал свое имя, взгляд его был прикован к изувеченным пальцам.
        Адайн вновь подошел к столу.
        - Ты заговорил. Но почему? Боль и страх заставили тебя? Или, может быть, мое предположение было верным? Скорее всего, последнее. Акцент, который ты пытался скрыть, проявился, когда ты понял, что я узнал твое северное происхождение, - сказал молодой капитан, стоя спиной к узнику. - Не переживай, я сразу понял, что ты с севера взглянув на твои пальцы, а именно ногти. Под ними забита грязь.
        - И что? Как это связано с тем, что я с севера? Бред… - отнекиваясь и упираясь, со всем недовольством и презрением ответил Гил.
        - Ты - фермер. Поздняя весна в северных краях благоприятна для посева. Замерзшая почва оттаяла и идеально подходит для возделывания, - уверенно промолвил Адайн. - Ты достаточно смел для фермера и чересчур стойкий, чтобы пойти на такую авантюру и выдержать пытки. Видимо, бывший солдат, потерявший надежду? Сколько тебе лет?
        - Двадцать, - неохотно ответил Гил.
        - Как и мне. Скажи, кто тебя надоумил на это дело? Раскрой имя заказчика, - равнодушно спросил капитан.
        Взгляд Гила упал и уперся в пол.
        - Ты голоден и сильно хочешь пить, - напомнил пленнику Адайн.
        - Нет. Ничего я не хочу, - ответил юноша, стиснув зубы.
        - Ну как же? - спокойно промолвил капитан. - Броня гвардейцев уникальна. Она удивительно легка, как пушинка, но при этом обладает огромной прочностью. Ты - пахарь, а значит вынослив. Тем не менее ты с трудом стоял на ногах. Ноги дрожали не от страха, а от усталости. Интересно, сколько часов ты простоял в карауле, дожидаясь короля Тибидия? Голод и жажда грызут тебя; о том, что ты хочешь пить, свидетельствует упорное облизывание губ. Твое положение будет ухудшаться. Я сильно задел твое колено, рана глубокая и она продолжает обильно кровоточить. Тут сыро и холодно, раны будут долго заживать, - рассказал капитан, вновь подойдя спиной к пленному. - Раскройте личность покровителя.
        В ответ не раздалось ни звука.
        Клинок Адайна ударил по фаланге среднего пальца, отрубив и ее. Гил заскулил от боли, пронзающей его тело.
        - Это строение было возведено специально для разведчиков. Конструкция направлена на то, чтобы пытки происходили изощреннее. Хитроумные инженеры тщательно разработали это помещение, чтобы удовлетворить требования и предпочтения предыдущих поколений разведчиков, - поведал Адайн. - Кто твой заказчик?
        В воздухе повисла нерушимая тишина. Клинок капитана еще раз пронзил пленника, на этот раз на указательном пальце Гила. Первая фаланга пальца отлетела в сторону.
        - Разведчиков никто не любит. Нас все презирают и ненавидят. Все, кроме королей Лострада. Знаешь почему? - спросил Адайн.
        С уничижительным взглядом посмотрел Гил на Адайна, вложив в ответ всю свою горечь и ненависть.
        - Потому что вы убогие подонки. Вы - жалкая грязь. И служите таким же, защищая себе подобных. Ваши короли пыль в глаза метают, на протяжении всей вашей никчемной жизни! А возглавить подобный смрад мог только подобный тебе ублюдок!
        - Да… я действительно мерзкий, изнутри я черствый. Все эмоции внутри меня мертвы, даже нет злобы. Лишь мелкие крупицы гнева, скребущие застенки моей умершей души, - безэмоционально ответил Адайн. - Разведчиков с малых лет готовят к роли палачей, непоколебимо преданных своему монарху и родине. Нас обучают пресловутым пыткам, жестокости и убийствам. Это наша ниспосланная роль и мы несем это бремя. Итак, спрошу еще раз - кто поручил тебе это задание?
        Гил опустил взгляд, не обращая внимания на Адайна. В ответ капитан отрезал еще одну фалангу на мизинце, но уже среднюю. Разведчик слышал скрежет кровеносной системы пленника, стремительно теряющего кровь.
        - Знаешь, Гил, у нас с тобой есть одно сходство, - заметил Адайн, разглядывая измазанное кровью лезвие своего ножа.
        - У меня не может быть ничего общего с таким, как ты! - упираясь в спинку стула, кричал Гил.
        - Решил меня порицать моралью? От тебя это слышать трагично. Ведь пару часов назад ты собирался убить человека, - произнес капитан, подойдя к стене, на которой торчал ржавый гвоздь. На гвозде висел забрызганный кровью чайник. Адайн повернул кран по часовой стрелке, и из отверстия в стене в чайник хлынула кипящая вода. - Так кто же надоумил тебя совершить этот подлый поступок?
        Последовало гробовое молчание. Адайн принялся отрубать прикованному цепями юноше фалангу большого пальца. Истошный вопль Гила разнесся по залу, и кровь ручьем хлынула на кресло и пол под ним.
        - Я продолжу. Мы с тобой действительно похожи. Ни ты, ни я, не боимся своей смерти, но мы до ужаса боимся смерти своих близких. Мы пойдем на все, чтобы спасти и защитить их. Мы готовы сложить за них свои головы. Это чувство, оно такое подлое, разъедающее все нутро.
        - Никогда не поверю, чтобы у такого отродья были близкие люди, - исподлобья смотрел Гил на своего мучителя.
        Адайн на мгновение задумался, прежде чем заговорить.
        - Сам с трудом в это верю. Ну так что? Раскроешь ли ты личность своего заказчика?
        Мрачная тишина ошеломила комнату. Адайн перекрыл подачу кипятка и взялся за ручку чайника. Подойдя к пленнику, он вылил обжигающую жидкость на изуродованные культи, стремясь усилить боль, нанести еще большие увечья и обострить душевные муки. Адайн знал, что чем омерзительнее и чудовищнее травма, тем труднее пленнику ее выдержать и тем быстрее он сдастся. Молодой человек завопил и слезно просил разведчика остановиться, но капитан его упорно игнорировал. В комнате запахло варенным мясом.
        Опустошив котелок, Адайн повернулся к другому вентилю. Открыв его, с потолка каждые семь секунд на голову пленника начали падать одиночные кипящие капли воды.
        - Это только начало. Подумай, действительно ли тебе нужно терпеть дальше? Разве ты не жаждешь вновь окунуться в свет Есуры, насладиться течением жизни и воссоединиться с близкими? - спросил Адайн, выходя из комнаты в выложенный камнем коридор. Поднявшись по лестнице, он вышел на открытый воздух и сел на деревянную скамью во дворе дворца.
        Адайн смотрел на бабочек, слушал пение птиц, и ловил взглядом блики и мерцания гало в виде алмазной пыли. Через час капитан вернулся к пленнику.
        - Ну? Передумал играть в никому не нужную игру? Кто тебя подбил на эту затею? - капитан продолжал задавать один и тот же вопрос.
        И снова в комнате воцарилась тишина. Адайн возобновил пытку пленника, продолжая использовать начатый им метод. Капитан решительно отрезал фаланги пальцев на левой руке пленника, не жалея кипятка. Закончив с пальцами левой руки, Адайн перешел к правой. Однако Гил продолжал хранить молчание. Капитан истязал свою жертву всеми возможными способами. Подземелье наполнилось криками, стонами и мучениями. Но, спустя пару часов, Адайну удалось разговорить пленника.
        - Стой, - слова с трудом срывались с дрожащих губ молодого Гила. - Я больше не могу… Убей меня, прошу.
        - Скажи, кто подстрекал тебя на задуманное? - склонившись над Гилой сказал Адайн.
        - Я все расскажу, но умоляю тебя, не трогай мою семью, - голос юноши был тяжелым, его тело вопило от боли. - Ко мне обратился мужчина из моей деревни, Ф?рэ. Неместный. Пруанец. Имени не знаю. Он щедро заплатил мне, и пообещал заплатить еще больше, если я выполню его просьбу. Мне пришлось согласиться… я был загнан в угол; моя семья с трудом сводит концы с концами. Мы нищие, погрязшие в долгах. Пока столичные скоты, прихвостни короны и прочие выродки набивают свои животы жраниной, а свои кошельки подло нажитыми монетами - обычным людям податься некуда. Мы вынуждены дохнуть на краю жизни, капитан Адайн, - взгляд Гила уперся в глаза Адайна, дыхание его стало тяжелым.
        Капитан двинулся к двери, слегка приостановившись и повернувшись к угасающему пленнику:
        - Я ценю проявленный тобою героизм, Гил.
        Гил, чьи кости были переломаны и раздроблены на куски, издал предсмертный выдох. Цепи, сковывавшие его, не позволили ему рухнуть на пол. С мрачным видом капитан вышел из казармы и направился к выходу. К нему подошел гвардеец.
        - Вы уходите? Значит, вам удалось добыть информацию? - спросил молодой офицер, бросив взгляд на пятна крови на одежде Адайна.
        - Именно. Я отправляюсь на север, в деревню Форэ, за пруанцем. Он - голова этого умысла, - доложил Адайн.
        - Отыщите и приведите его живьем, - настоятельно произнес гвардеец.
        Капитан кивнул и продолжил путь к своим разведчикам. У ворот королевской крепости его дожидался конный отряд.
        - Мы направляемся на север. Подробности будут позже, - заявил капитан, залезая в седло своей гнедой лошади.
        Разведчики отправились в путь. Отряд Адайна торопился, как можно скорее перехватить пруанца. На пятый день пути, во время привала, их нагнал многочисленный отряд конных гвардейцев. Отряд гвардейцев возглавлял их капитан ?ден - герой излучающий авторитет и престиж.
        - Разведчики, возвращайтесь в столицу, - скомандовал капитан Эден, смотря свысока на Адайна.
        - Мы не можем. У нас приказ короля Тибидия, - ответил Адайн.
        - Я знаю. Но король Тибидий мертв, - ответил гвардейский капитан.
        - Как? - все так же безэмоционально, спросил молодой капитан разведчиков.
        - Его отравил собственный повар, верно служивший ему в течение пятнадцати лет. У нас теперь новый король! Король Эдриар! Пусть его дни правления будут долгими и светлыми! - торжественно провозгласил капитан гвардии, вынимая меч из ножен и поднимая его вверх. - У нас новый указ. Этой деревней займемся лично мы. Алари, вручи разведчику официальный документ, скрепленный печатью короля.
        Пятнадцатилетний юноша Алари подъехал к Адайну на коне и достал из прикрепленной к седлу сумки аккуратно сложенный пергамент. Он передал его Адайну, который внимательно изучил его содержание и вернул обратно.
        - Возвращайтесь, дальше дело за нами. Эта деревня давно кишит пруанскими беженцами и преступниками. Она слишком много нахватала за свои застенки отродья, с которым нам пора расправиться, - заявил капитан гвардии.
        - Среди них много лострадцев, не трогайте их, - пытаясь выпросить просьбу, произнес Адайн.
        - Это решать уже нам, а не смердящему разведчику, - пренебрежительно ответил капитан Эден. - Наступила новая эпоха, которая возвестит о величии Лострада! Все иноземцы с севера будут выбиты с нашей земли. Гонение пруанцев будет продолжаться до тех пор, пока они все не окажутся в земле! За вероломное и подлое убийство нашего короля, они поплатятся! Мы превратим их жизнь в сущий кошмар! Гвардейцы, за мной!
        Адайн наклонил голову. В глубине души он чувствовал, что не выполнил своего обещания обеспечить безопасность семьи Гила. Он перевел взгляд на костер, его яркий, теплый, оранжевый свет разбудил капитана. Открыв глаза, Адайн увидел, что сквозь оконные стекла просачивается отблеск Еирии.
        В голове Адайна пронеслись воспоминания о том, как убийство Тибидия кардинально изменило историю Лострада и не только. Земля Лострада тогда впитала реки крови, столько, сколько еще не видела никогда. Но вся эта кровь принадлежала исключительно пруанцам. Погибло бесчисленное множество невинных, мирных жителей. Новоявленный король кровожадно мстил за смерть своего отца, а точнее, не сам король, а его регент, который решил воспользоваться моментом, чтобы изничтожить ненавистных для него пруанцев. Ведь повар, отравивший короля, а значит, и отца маленького монарха, был их сородичем. Море горя и скорби тогда хлебнули пруанцы. Они испивали из чаш страдания и боли. Сотни тысяч пруанцев, проживавших на севере Лострада, давно принявших законы страны и считавших себя лострадцами, были истреблены. Все это послужило прологом к надвигающемуся конфликту, готовому охватить весь континент.
        Адайн, не выполнивший клятву, потерял последние остатки человечности. Ту хрупкую, неосязаемую грань… он утратил ее. Последняя линия, за чертой которой, Адайн еще немного, но все же походил на человека - растворилась.
        Глава двадцать вторая. Твой нюх нужен мне здесь
        Адайн окончательно пробудился от своего мучительного сна. Он умылся, собрался и подготовился к предстоящему дню. День обещал быть тяжелым и богатым на события: капитану предстояло принять в ряды разведчиков новобранцев. В отличие от других родов войск, для разведчиков этот процесс был особенно сложным. Их рекруты, в основном, набирались из числа детей беспризорников, как правило силой, против их воли. Таких детей-новобранцев нужно было еще отыскать, нагнать и схватить. В Асвиуме эта задача становилась более хлопотной. В городе с трехмиллионным населением найти закоулки, где прячутся осиротевшие души, было непростой задачей.
        В первый день лета по всему Асвиуму разбредались отряды разведчиков в поисках этих потаенных убежищ. Когда разведчики прочесывали улицы, родители, находившиеся с детьми на улице, крепко хватали их за руки и прижимали к себе. Нередко разведчики выхватывали детей прямо из-под носа у родителей или нагло забирали их с порога дома, почти никогда не возвращая их в семью. Иногда дети исчезали с улиц в массовом порядке, исчисляясь сотнями. Родители жаловались и подписывали петиции, требуя уменьшить пыл разведчиков, но все было тщетно.
        Нередко проницательные сироты, обнаружив присутствие разведчиков, быстро подходили к незнакомым взрослым и уговаривали их подыграть. Добросердечные взрослые убедительно отыгрывали роль родителей, для незнакомых ребят. Бывали и те, что чванливо относились к таким детям и лишь делали вид, что знают их. Но при появлении разведчиков тут же отрекались от них, добровольно отдавая детей им в руки. Нередки случаи, когда старшие просто-напросто игнорировали таких детей или же передавали стражникам. Ведь в столице, наполненной в большей степени приличными, знатными и богатыми людьми, к грязным оборванцам, относились надменно. Да и сами разведчики вызывают такое же презрение, ведь они когда-то были уличной рванью, грязными, немытыми, бедными и безродными изгоями улиц, словом - сброд.
        Разведчики тщательно прочесывали чердаки и подвалы в поисках ребятни. Адайн вместе с небольшим отрядом отправился в трущобы. На окраине улиц Асвиума внимание капитана привлекли трое мальчишек, бросающих игральные кости на белый песок. Ребята не заметили приближения разведчиков, и только когда люди в серых одеждах подошли вплотную, они обратили на них внимание. Один из мальчиков стремительно бросился в узкий переулок между зданиями, но был схвачен крепкой хваткой разведчика. Другой мальчик попытался прорваться сквозь толпу, но его усилия оказались тщетными. Третий мальчик едва успел среагировать, как Адайн схватил его за руку. Яростно сопротивляясь, мальчонка стал бить ногой по ноге державшего его капитана. Но после сжал руку мальчика крепче и нанес ответный удар тыльной стороной ладони. Мальчик упал.
        - Бойкий. То, что нужно. Берите их и ищите новых, - с ледяной отстраненностью заявил Адайн. С крыши раздался знакомый голос.
        - Да уж, новобранцы новые, а методы старые, - спокойно произнес мужчина.
        - Зато рабочие. Мы спасаем этих детей, даем им кров, пищу, чувство семьи, а взамен они должны служить нам. Оставьте нас, - тихо приказал своим людям Адайн. - Рад слышать тебя Авин, - сказал Адайн и немного поднял голову вверх. На карнизе дома, на высоте трех метров, стоял разведчик в черной одежде, окутанный теплым сиянием желтых лучей Еирии.
        ?вин спрыгнул на землю. Они остались наедине.
        - Ты можешь в подробностях рассказать, как пруанцы разбили нашу колонну в лесу? - поинтересовался капитан.
        - Да. Местность сохранила уйма следов и стойких запахов. Бой протек для пруанцев чересчур легко. Все просто: лес зацвел, позволяя более малочисленному, но лучше подготовленному войску с превосходной тактикой устроить засаду. Лострадская колонна растянулась вдоль дороги, что сделало их уязвимыми. Пруанцы воспользовались этим и методично уничтожали наши подразделения из укрытий. Сам знаешь, на что способны пруанские лучники, - поведал Авин.
        - Да, их лучники представляют собой серьезную проблему, - согласился капитан. - Пока ты был на севере, скольких адептов ты убил?
        - Около сотни, - ответил Авин. - Только трое из них представляли собой серьезную угрозу.
        - Значит самых сильных берегут для битвы с нами, - предположил Адайн.
        - Ты уверен, что Афена стоило отправлять на север? Он слишком молод и не опытен, - поинтересовался Авин.
        - Уверен. Он очень быстр и изумительно владеет мечами. Стоит довериться ему, - заверил Адайн, пытаясь укрепить уверенность в способностях Афена как свою, так и Авина.
        - Жалко ребят, что слегли за просто так, - мрачно заметил Авин, вспоминая лострадских солдат, ставших жертвами коварной и безжалостной засады. - Может мне, стоит вернуться и привести Афена, пока он еще жив?
        - Хватит. Их жертвы не напрасны. Эти солдаты сыграли важную роль. Теперь враг будет считать, что мы не знаем о его планах и перестанет подозревать, что вокруг них, находятся наши разведчики, - произнес капитан и затих. Сзади послышались знакомые шаги, и Авин уловил узнаваемый запах.
        Со спины Адайна прозвучал протяжный, низкий, от которого у всех по спине пробежала дрожь.
        - Капитан Адайн, - начал зловещий голос. - Я принес новости, касающиеся вопроса, который вы только что обсуждали.
        - Говори, Стокс, - ответил командующий разведчиками.
        - Враг оказался хитрее нас. Они знали, что мы специально направили людей на убой, чтобы убедить пруанцев в нашей неподготовленности., - сказал желтозубый Стокс и сплюнул на землю. Согбенный и шрамированный с головы до ног, а изо рта у него веяло неприятным запахом из-за постоянного жевания кислой травы и табака. От него дурно пахло, а его волосы были сальными.
        На лице Адайна, даже после услышанной новости не отобразись никакие эмоции.
        - Это становится интереснее, - апатично промолвил капитан.
        - Кто мог сдать нас? - спросил Авин, едва скрывая разочарование
        Капитан задумался.
        - Есть пять вариантов. Самый очевидный: они схватили наших разведчиков и добыли информацию силой. Но я отправил самых крепких и самых закаленных, готовых выдержать любые пытки. Второй вариант - предатель среди капитанов. На собрании нас было шестеро. Если кто-то из них разгласил наши секреты посторонним, это ограничивает круг подозреваемых. Но кто? - задался вопросом Адайн.
        - Может капитан Лодэс? - предположил Авин.
        - Нет, он - крепость упрямства. Лодэс непробиваемый дуболом для подобных затей. Гэререн тоже отпадает. Он безмерно добр, благодушен и сострадателен. Капитан тыла склонен глубоко сопереживать своим солдатам и проявлять чрезмерную заботу о своих коллегах, осознавая всю тяжесть ответственности, которую он несет. Бэринон, занятый воспитанием сына и постоянным обучением всадников, а также контролем за обширными западными территориями, не имеет на это времени. Остается лишь генерал, - предположил капитан. - Но генерал не склонен к подобному безрассудству. А может быть, он предполагал, что я не узнаю, что пруанцы все знали, - задумчиво проговорил Адайн. - Третий вариант не предполагает утечки информации; противник догадался о ней самостоятельно. Зная умственные способности Дэрнаута, скорее всего, так оно и было. Четвертый, самый неприятный, предполагает, что один из командиров мог довериться близкому подчиненному, который затем выложил наши планы на блюдечке для соперников. Если это так, то мы увязнем в поисках предателя. И, наконец, пятый вариант. У стен действительно есть глаза и уши.
        - Как это понимать? - задался вопросом Авин.
        - Нам полностью нужно осмотреть королевский дворец и офицерские казармы, на наличие любых щелей и отверстий. С казармами все просто, то вот с дворцом… Стокс, ступай и отыщи лейтенанта Алари, он поможет нам в обыске дворца, - спокойно изложил свой план капитан.
        - Капитан, я еще не закончил. Есть еще кое-что, - промолвил Стокс. - Это касается генерала и Алари, - продолжил осведомитель Адайна.
        - Я тебя внимательно слушаю, - смотря в глаза Стокса промолвил капитан.
        - На днях генерал Флорас исчез, - поведал Стокс.
        - Не понял тебя, - с невозмутимым лицом изрек Адайн.
        - Алари в очередной раз пришел в казармы, чтобы наблюдать за генералом, но Флораса на месте не оказалось, - произнес Стокс.
        - Где он был? - бесчувственно поинтересовался капитан разведчиков.
        - Алари задал тот же вопрос генеральской страже, на что они ответили, что генерал скоро вернется, - рассказал Стокс.
        - И когда он вернулся? - продолжал расспрашивать Адайн.
        - Через пять дней после исчезновения, - заявил Стокс.
        - А когда именно он исчез? - смотря на Стокса, бесстрастно промолвил Адайн.
        - Семь дней назад, - ответил Стокс.
        - Где в этот момент были гвардейские разведчики? - задавал наводящие вопросы капитан.
        - Там, где им было поручено: занимали позиции вокруг казарм. Тем не менее судя по их рассказам, генерал не покидал территорию, - рассказал Стокс.
        - Наши разведчики заметили что-нибудь неладное? - спросил Адайн.
        - Ничего. Генерал как сквозь землю провалился. Но был один любопытный момент, когда Алари спросил генерала, где тот находился, Флорас ответил, что он покидал город, - поведал Стокс.
        - Получается, неделю назад он пропал на пять дней. Если учесть, что два дня ушло на дорогу туда, два дня - обратно и один день - он пробыл там. Что может быть такого важного всего в двух днях пути от столицы? Вы проверяли отчеты стражников на воротах? - продолжал Адайн.
        - Нет, - отрывисто ответил Стокс, опустив взгляд.
        - Тогда отправь наших людей ко всем городским воротам. Пусть им предоставят отчеты недельной давности о том, кто покидал город, и кто в него заезжал. Подготовь приказ о проверке этих отчетов лично от моего имени. Теперь иди, - озвучив наиважнейшие задачи, капитан отпустил Стокса.
        Стокс покорно наклонил голову чуть вперед и ушел.
        - Авин, ты выжил и это главное, - продолжил прерванный разговор капитан. - Ты единственный нюхач на весь Лострад и твой нюх нужен мне здесь. Афен справится и без твоей помощи, а вот я нет. Столица кишит предателями, они изо дня в день хитро плетут свои сети. Отправляйся на рыночную площадь и хватайся за любую зацепку.
        - Адайн, Дайрок подозревает, что я адепт, - признался Авин, в его голосе прозвучали нотки переживания.
        - Знаю. Не зацикливайся на этом, я разберусь, - спокойно заверил капитан.
        Их разговор вновь прервали. К капитану быстро подошел разведчик, сообщивший, что во дворце его ждет король Эдриар.
        - Авин, я рассчитываю на тебя. Ты нужен мне и нашей стране. Ступай, - объявил капитан Адайн, понимая, что времени на дальнейшие объяснения мало.
        В одиночестве капитан направился к королевским воротам. Привычной неторопливой походкой он двигался по мощеным улицам, привлекая любопытные взгляды прохожих. Путь пролегал вдоль ухоженных каменных домов, украшенных россыпью белых цветов. Примерно через двадцать минут понурый Адайн дошел до центральных ворот королевской крепости, где на входе осматривали капитана Лодэса.
        - Ого! Сам капитан Адайн! Нет такого дерева, чтоб на него птица не садилась! А чего это ты забыл тут?! - подняв руки перед собой, удивленно поинтересовался Лодэс.
        - Полагаю, у нас одна и та же причина быть здесь, - неторопливо проговорил Адайн, сдавая оружие гвардейцам.
        - Наше счастье - решето дырявое, - промолвил капитан авангарда. - Слышал, что ты зачастил сюда.
        Адайн выдержал паузу, а после угрюмо произнес:
        - Я и сам не горю желанием тут так часто появляться.
        - Гвардейцы, я бы на вашем месте капитана лучше осмотрел, я слышал, что он лезвия даже в заднице носит, - хохоча промолвил Лодэс.
        Гвардейцы покраснели и смущенно улыбнулись.
        Адайн молча направился в сторону дворца, не произнеся ни слова.
        Лодэс рассмеялся, взглянул на капитана и, немного поколебавшись, зашагал рядом с ним к королю Эдриару.
        Глава двадцать третья. Голубь в небе
        Оба капитана направились к входу во дворец, где их встретил гвардейский сержант, чтобы провести их к королю.
        - Капитаны, - приветствовал он, стоя на участке перед входом во дворец. - Прошу следовать за мной, король Эдриар ждет вас.
        Адайн и Лодэс двинулись следом за сержантом.
        - Ты слышал, что наших перебили в лесу? - задал настороженный Лодэс.
        - Да, - лаконично ответил Адайн.
        - Как ты и предсказывал, - проговорил капитан. - Думаю, наши дали достойный отпор.
        - Я в этом сомневаюсь, - уверенно сказал Адайн, полностью осознавая масштаб произошедшего в лесу. - Подумай сам: что смогут сделать новобранцы, попавшие в так хорошо подготовленную засаду, особенно против пруанских лучников? У меня в голову приходит лишь одна мысль: из них получились хорошие мишени.
        - Так война неизбежна? - отказываясь верить в сказанное, промолвил Лодэс.
        - Верно. Поэтому готовь своих солдат. Нам не до смеха., - ответил Адайн.
        Лодэс уже давно примирился с надвигающейся опасностью после последней беседы с Адайном в офицерских казармах. Он понимал, что его ждет роль командира, ведущего своих друзей и солдат в бой. Но на данный момент его больше беспокоило, что время шло к обеду, а он так и не поел зажаренного мяса на открытом огне.
        Еще несколько минут ходьбы и сержант вывел капитанов к тренировочной площадке, на которой Эдриар мастеровито фехтовал одноручным мечом.
        - Король, капитаны прибыли, - поклонившись изрек сержант, следом за ним приклонились и капитаны.
        - Я тебе признателен за сопровождение. Свободен, - ответил король, немного приводя в порядок свои волосы.
        Гвардеец, не разгибаясь сделал несколько шагов назад, демонстрируя свое полное уважение и повиновение своему королю.
        - Рад видеть вас. Вы пришли вовремя. Капитан Лодэс, возьмите любое оружие и давайте устроим тренировочный бой, - промолвил король.
        Лодэс удивился и посмотрел на Адайна.
        - Не переживай, он сноровистый мечник, - добавил капитан разведчиков.
        - Какой? - не понимая значения слова переспросил Лодэс.
        - Ну же, Лодэс, чего ты замер? Ступай сюда, - продолжил король.
        Лодэс спустился по ступенькам на площадку, покрытую белоснежной травой, растущей между мраморными плитами. Капитан, не раздумывая, взял свое излюбленное оружие - двуручный клинок небывалых размеров, который Лодэс легко удерживал одной рукой.
        - Знал бы, то свой взял. У этого неудобная балансировка, - тихо пробурчал капитан, жалуясь на свое оружие. - Ха! Ладно, уроду все не в угоду.
        - Готов? - произнес король.
        Капитан кивнул и поклонился в знак уважения перед своим соперником. Король сделал точно такое же движение и размашистыми шагами направился в сторону капитана. Еще шаг, и Эдриар нанес быстрый удар, который Лодэс успешно парировал и ответил метким ударом, от которого Эдриар ловко увернулся.
        Капитан Адайн уперся плечом о колону и наблюдал за поединком. Еще несколько движений, и король, с диким взглядом, затормозил свой меч всего в паре сантиметров от шеи Лодэса. Тот застыл от удивления и перевел взгляд на Адайна, который лишь скрестил руки на груди.
        - Капитан Лодэс! - резко и звонко воскликнул король. - Ваши войска первыми столкнутся со смертью. Готовы ли они к этому?
        Капитан Лодэс приклонился на одно колено, оперевшись о гарду меча.
        - Перед королем имей голову наклонную, а сердце покорное. Воины авангарда никогда не подводили Лострад, не подведут и в этот раз! Прикажите, король. И за два дня я сформирую для вас десять дивизий отборных воинов, - покорно сказал капитан, смотря вниз. Лодэс не мог поверить, что проиграл столь молодому королю в этом поединке. Он считал, что Эдриар занимается лишь подписанием каких-то заумных документов и прочей ерундой. Лодэс всегда чтил силу: прямую, открытую, физическую. И после этой схватки, он зауважал своего короля в десятки, если не сотни раз. Опытный капитан прекрасно понимал и мгновенно осознал, что за этим мальчишкой ринутся в бой многие.
        - Я верю в это. Встань, - промолвил король, и перевел взгляд на Адайна. - Капитан, прошу вас занять свое тренировочное место.
        Адайн подошел к стойке с оружием и взял одноручный меч.
        Эдриар и Адайн поклонились друг другу. Король решительно двинулся в атаку, но, когда он приблизился к Адайну, тот моментально вывел его из равновесия и опрокинул на землю своей быстрой атакой. Адайн поднес меч к горлу короля и произнес:
        - Никогда не стоит недооценивать своего оппонента, король, - сказал Адайн. - Живая сила Пруана нарастает изо дня в день, и нам больше нельзя этого игнорировать, - продолжил он, помогая королю подняться.
        - Я знаю это, поэтому и пригласил вас. Я знаю это, поэтому и пригласил вас. Я хочу обсудить свои мысли с каждым из вас наедине, и я хотел бы начать с тебя, Адайн, - сказал Эдриар, надевая шелковый халат. - Пройдемся?
        Эдриар и Адайн молча прогуливались по коридорам дворца несколько минут.
        - У меня возникло много вопросов после нашей последней встречи, - начал король. - И я бы хотел начать с первого: нашли ли вы предателей?
        - Нет, буквально час назад у нас появилась первая зацепка, - доложил Адайн.
        - Адайн, переройте всю землю вплоть до мерзлоты, но найдите их, - злясь произнес король. - Теперь расскажи мне, что произошло в лесу?
        - Ничего необычного. Наших солдат раздробили на малочисленные звенья и перебили, - сказал Адайн без особого энтузиазма.
        - И что я должен сказать их семьям? Я отправил туда новобранцев и ополченцев, - перебирая разные варианты в своей голове, поинтересовался король.
        - Скажите правду, но не всю. Скажите, что вы отправили их в северную гарнизон для получения воинского опыта, и они там столкнулись с подлой засадой пруанцев и погибли как герои. Люди поддержат вас и захотят отомстить. Осталось эту новость правильно преподнести и почва для начала войны готова, - спокойно поделился своими мыслями Адайн.
        - Это хорошая идея, но как мне известно, в засаде участвовали адепты, - посмотрев на Адайна сказал Эдриар.
        - Это правда, - кивнул разведчик.
        - Северный Орден действительно существует? В детстве я слышал о нем разные легенды, но думал, что это все мифы. Когда ты мне сказал, что орден был восстановлен, я удивился и даже не поверил твоим словам. Мой отец в детстве рассказывал мне о какой-то темнице, далеко на севере, и об адептах, служащих лострадской короне. Но после его смерти, все эти знания остались для меня тайной. Можешь подробно рассказать мне об этом ордене и адептах? - спросил Эдриар, продолжая шагать вперед и обращаясь к Адайну.
        - О точной дате создания Ордена нет достоверных сведений, история утрачена в архивах, - начал историю Адайн. - Это случилось, вероятно, тысячи, а может, даже две тысячи лет назад. На самом дальнем севере, в промерзших и пропитанных мглою горах пруанцы выстроили крепость. Она служила тюрьмой для самых злобных, кровожадных, губительных преступников. Их свозили туда со всего севера, запада и даже Лострада. Именно в этой крепости начали проводить ужасные эксперименты над заключенными, используя диковинные яды и растения. Говорят, что именно эти опыты изменили тела заключенных и придали им необъяснимые способности. Существует версия, что их мутации произошли из-за ядовитых снадобий, а также предположение, что после множества пыток, Ес?ра сжалилась над ними и даровала им способности, поцеловав в лоб. Это придало им невероятную силу, и их глаза приобрели цвет Есуры. Все же, точных данных о происхождении их способностей нет, но одно известно наверняка - они обладают невероятной силой. Адепты невероятно ловки, сильны, быстры, и скорость их ума и реакции невообразимо велики. Пока обычный человек сделает
одно движение, они сделают десять.
        - То есть они в десять раз быстрее обычного человека? - удивился король, впечатленный способностями адептов.
        - Именно. Однако это относится к тем адептам, у которых радужки крутятся против часовой стрелки. У них способности ограничены таким образом. Существуют также адепты, у которых радужки крутятся по часовой стрелке, и их сила намного выше. Они могут быть быстрее обычных людей в десятки раз, а иногда и в сотни. Среди них есть слухачи. Их слух настолько острый, что они могут услышать мельчайшие звуки с расстояния в несколько сотен метров, даже ваше моргание или сны. Есть адепты, обладающие невероятным зрением, позволяющим видеть не только на большие расстояния, но и вглядываться в суть человека, его душу, и позволяет увидеть его прошлое. Есть те, которые чувствуют вибрации, исходящие от земли и людей. Они могут легко выслеживать кого-то и чувствовать его настроение. Но самые сильные из них - нюхачи. Против них бессильны практически все. Даже самые быстрые адепты погибают под их лезвиями, - закончил свой рассказ разведчик, строго смотря перед собой.
        - Почему? - спросил король, желая разобраться в сути и не упустить ни одной важной детали.
        - Потому что скоростные удары адептов разогревают воздух, и благодаря этому нюхачи выявляют этот запах, что позволяет им предсказать, откуда будет следующий удар оппонента, - Адайн излагал факты спокойно и ясно.
        - Так значит, можно ли победить адептов? - король задал вопрос, нахмурив брови.
        - Разумеется и мы это сделаем, - пассивно ответил капитан.
        - Но почему Северный Орден был неактивен столько столетий? - Эдриар проявил интерес.
        - Зверства, учиняемые адептами, стали слишком опасными и вызывали ужас. Поэтому правители всех стран подписали хартию, что Северный Орден стоит закрыть там, где он образовался - в северной крепости, высоко в горах. Однако для их вызволения требовалось общее голосование, и, кажется, Тормак сумел сделать это в одиночку. Теперь адепты видят его как своего спасителя и освободителя после многовековой тюрьмы. Но, как долго они будут ему преданы и не пойдут ли войной против всего живого? - скупо рассказал Адайн, не желая выдавать всех секретов.
        - Вот бы нам пару адептов, а лучше пару десятков, - с грустью озвучил Эдриар.
        - Не волнуйтесь, у нас есть множество других влиятельных преимуществ, - Адайн попытался подбодрить Эдриара, скрывая тайну от короля.
        - Например? - Эдриар не понимал, о чем идет речь.
        - ?рфия, - Адайн произнес слово.
        - С чего это орфийцам нам помогать? - поинтересовался Эдриар.
        - Наш союз основан на многовековой дружбе и взаимопомощи. Мы не раз спасали их от голода и смерти. Лострад всегда вступался за Орфию и решал их территориальные споры. Лострадцы поставляли добровольцев и продовольствие во времена войны. Тем более мы можем им намекнуть, что в случае падения Лострада, они останутся одни против Тормака и их соседей, у которых накопились бесчисленные вопросы и притязания. Все они обязательно придут, ведь Орфия столько лет была союзником Лострада. Тем более орфийцы до сих пор не дали точного ответа Тормаку, будут ли они участвовать в этой войне или нет, - предложил капитан разведчиков.
        - Но как до них это донести? - полюбопытствовал Эдриар, его светлые волосы покачивались из стороны в сторону.
        - Есть одна вещь способная на это, и не только на это. Из-за нее умирают миллионы людей, - загадочно промолвил капитан.
        - О чем идет речь? - изумленно спросил Эдриар.
        - О любви. Скоро в Асвиум прибудет Дайрок, - доложил Адайн.
        - Дайрок? Знакомое имя, - вспоминая кому оно принадлежит, сказал Эдриар.
        - Это сын генерала Флораса, но сейчас не о нем. Дело в том, что Дайрок почти женат на Труэне, которая, в свою очередь, является любимой внучкой правительницы Орфии. Она работает в посольстве Орфии в Асвиуме, - рассказывал Адайн.
        - И к чему ты клонишь? - спросил король, взглянув на капитана.
        - Предлагаю намекнуть Труэне, что без помощи орфийцев Дайрок рискует погибнуть в этой войне. И ей стоит просить помощи у ее любимой бабушки, на что бабушка дать отказ не сможет, - продолжал делиться своими идеями Адайн.
        - Таким образом, девушка станет наживкой? Страшно представить, какие мысли вынашивает твоя голова, - согласился король. Он оценивающе, по-новому посмотрел на капитана разведки.
        - И это еще не все, король Эдриар. Нам нужно укрепить единство народа, и свадьба поможет нам в этом. Не простая свадьба, а королевская, - произнес капитан.
        - Что ты имеешь в виду? - напряженно спросил Эдриар.
        - Предлагаю вам вступить в брак с младшей сестрой капитана Бэринона. Она ненамного младше вас, красива, мудра и, что немаловажно, богата, что принесет королевской казне значительное придание. Капитан уже давно ищет подходящего жениха для своей сестры, и вы подходите на роль идеального кандидата. Народ одобрит ваш брак, а западные жители будут восторжествовать, ведь королевой станет их землячка, - предложил Адайн.
        - М-да, на это я не рассчитывал, - опечалившись процедил король.
        С этим решением они продолжили свою беседу, обсуждая детали предстоящей войны и пути развития событий.
        - Но это не все. Как я уже говорил, наше преимущество - это время, обусловленное размерами нашей страны. Если мы заключим союз с Орфией, одной из самых населенных стран, мы получим неоспоримое преимущество. Я хочу предложить расширить линии фронта и привести войну на территорию противника. Что северные, что западные приграничные территории - это лесисто-болотистые местности. У объединенных сил противника действительно большие армии, но удержать периметр целиком и продвинуться вглубь им помешают наши диверсионные группы. Это заставит противника сократить линию фронта, оттягивая части назад, чтобы сформировать некую линию, пытаясь ее укоротить и сохранить, - поделился своими планами Адайн.
        - Но даже с поддержкой орфийцев, нам самим едва получится реализовать этот план, - дополнил Эдриар. - Людей у нас хватает, но территории гигантские.
        - Да, но даже в таком случае мы находимся в выигрышной ситуации. Таким образом, если у противника будет успешные тактические прорывы, они будут вынуждены терять большие резервы, чтобы восстановить утраченные позиции, - подчеркнул Адайн, пристально глядя на монарха.
        - В результате мы сможем быстро затянуть бреши, сохраняя устойчивость всей обороны в целом, - заключил Эдриар, полностью осознавая план Адайна.
        - Во всей этой суматохе меня волнует еще одно. Интеллигенция начнет возмущаться началом этой войны, - заметил разведчик.
        - Парадоксально, те кто соображает меньше всех - больше всех возмущается, - сказал король, серьезно глядя вперед. - Можно убить одного человека, и ты станешь убийцей. Убьешь сто человек, и тебя назовут злодеем. Но убьешь тысячу, и ты станешь героем. Помнишь моего учителя Бетх?ра? - произнес Эдриар и посмотрел на Адайна.
        - Разумеется. Умнейший человек всего Лострада. Ваш отец не жалел денег и нанимал для вас лучших людей, - ровным голосом произнес капитан. - Нам его сейчас не хватает.
        - Когда я был еще ребенком, мы с отцом отправились в Орфию, а с нами был мой учитель, Бетхор. Пока отец был на переговорах, мы с Бетхором отправился к берегу океана. На песчаном белом берегу океана у нас был разговор, который я помню до сих пор. Я помню каждое его слово, так оно отпечаталось в моей памяти: “То, что вы видите глазами на берегу, это то, что вы видите каждый день, мой юный принц. Вы видите камни, песок, и волнение воды. Но наша жизнь глубже и сложнее, чем эти поверхностные явления. В этой глубине есть бесчисленные слои - холодные и теплые, мутные и ясные, соленые и пресные. Но самое глубокое - это понимание. Именно его мы не видим, не знаем, каково оно там, и свет наших глаз не достигает этой глубины. Когда вы смотрите сквозь все эти слои, когда ваш взгляд проникает настолько далеко, что видит через все, вы начинаете видеть общую картину. Только тогда вы начинаете понимать, где на самом деле находитесь. Но когда взгляд уже ничего не различает, когда он останавливается перед бескрайней мраком, вы можете только строить теории. Каждый из нас действует в соответствии с уровнем своего
понимания. И когда понимания не хватает, мы зависим от тех, кто разбирается в этом лучше нас. Некоторые аспекты жизни остаются нам непонятными не потому, что наши способности ограничены, а скорее потому, что они выходят за пределы наших текущих знаний и представлений. Мы часто не видим сквозь густую ткань информации, подобную водной глади океана, и поэтому не можем понять, что находится в ее глубинах. Мы можем рассматривать наше понимание мира как слои. Начиная с поверхности, видим мы образование. Далее идут слои, где развиваются различные области, такие как медицина с ее множеством специализаций, и экономика, регулирующая наши финансовые взаимодействия. Продвигаясь глубже, мы попадаем в политические сферы, как внутренние, так и внешние, и они становятся все более сложными, разной прозрачности, разного загрязнения. С каждым слоем мы сталкиваемся с новыми аспектами и перспективами. Но есть момент, когда наше понимание исчезает, как будто мы достигли дна. Многие люди уже через каких-то пару метров ничего не видят, а умничают о том, что находится на дне. И вот здесь возникает парадокс: люди на этом этапе
уверены, что они знают все и что их взгляд правильный, что они защищают истину и добро. Но если задать им вопрос: что такое "добро"? Они молчат, их уверенность рассеивается как туман, их взгляд теряется в море неведения.
        Капитан слушал, кивая головой.
        Король и капитан вышли на улицу.
        - Не переживай, Адайн, - промолвил король, пытаясь успокоить своего верного капитана. - Они ничего не знают о мире, а тем более о войне. Вся эта элита, верхушка общества, весь этот бомонд… они считают себя выдающимися умами. На деле они несут нам такую пользу, как безрукие рабы или глухие псы. Наша задача - купить их разумы, мнения и рты, и направить их в нашу пользу. Что еще беспокоит тебя?
        Капитан задумчиво взглянул вдаль и начал объяснять свои тревоги.
        - У меня есть две основные заботы, - начал капитан. - Для одного из них, время еще не пришло. Я расскажу вам об этом позже. Но вторая забота - это Дэрнаут. Он поистине великий человек, с совершено не представимым масштабом ума и личности. Дэрн?ут - король второй по богатству страны после Лострада. Он представляет непередаваемую опасность для всех нас.
        Затем на улицу вышел Лодэс и присоединился к королю и капитану. А во дворе дворца появились лейтенант Алари и разведчик Стокс. Стокс подошел к Адайну и Эдриару, поклонился королю и произнес, вызывая ужас своим голосом:
        - Капитан Адайн, можно вас на минуту?
        - Король Эдриар? - Адайн поднял брови, обращаясь к своему правителю.
        - Разумеется, - испуганно глядя на Стокса, произнес король, пытаясь скрыть дрожь от внезапного появления разведчика, его внешнего вида и его голоса
        Эдриар махнул рукой Лодэсу, чтобы тот подошел.
        - Что это за упырь? - боязливо и с отвращением глядя на Стокса, спросил король у Лодэса.
        - Это Стокс, - сухо ответил Лодэс. - Он - главный осведомитель Адайна. Когда-то он был контрабандистом, торговал с кем-то с востока. Но позже его схватили и несколько дней пытали, нанося ужасающие шрамы. Стокс без остановки кричал от боли, из-за чего его голос стал таким, что аж кости от ужаса сводит. Он - чудовищно опасный и злобный подонок, изуродованный жизнью, - произнес капитан авангарда, знающий Стокса, как никто другой. Лодэсу приходилось пару раз пересекаться со Стоксом, когда ему нужны были редкие и дорогие растения для лечения своей дочери. - Ему дорогу не переходить и держать при себе, быть его союзником выгоднее.
        Стокс и Адайн приблизились к Алари.
        - Капитан, - начал Стокс, обращаясь к Адайну. - Мы тщательно проверили все записи у ворот, и несколько раз перепроверили их. В списках, покинувших и прибывших генерал Флорас не числится.
        Адайн задумался.
        - Это может означать, что он не покидал город, или что он заплатил стражникам, чтобы его исключили из записей, - раздумывая проговорил Адайн.
        - Но есть еще одна неразбериха, - добавил Алари. - В офицерских казармах поселилась мертвая тишина. Там почти никто не говорит. Мне стало интересно - почему так? И поэтому заглянул в растраты казарм. Оказалось, что спрос на бумагу резко вырос. Они не разговаривают между собой и делятся своими мыслями письменно. И самое забавное, - смеясь заявил Алари. - Что спрос на бумагу вырос, как только там появился я!
        Командующий разведчиками повернулся и подошел к королю.
        - Король Эдриар, нам необходимо провести еще один военный совет, на этот раз с участием всех высших военных чинов, включая вас, - объявил капитан Адайн.
        - С какой целью? - с прищуром спросил Эдриар.
        - Я хочу кое-что проверить, - холодно заявил Адайн. - Южане говорят: учись на ошибках тех, кому ты давал советы.
        В это мгновение в небе появился белый голубь. Король взглянул на него и произнес:
        - Это добрый знак, - затем обратился к капитану. - Хорошо, пусть будет так, как ты говоришь. Если тебе больше нечего мне сказать, то ступай. Мне нужно поговорить с Лодэсом.
        Капитан Адайн поклонился и ушел, сопровождаемый Стоксом и Алари, к королевским воротам.
        - Алари, ты должен проверить каждый угол, каждую стену дворца, - произнес Адайн смотря на Алари.
        - Знаю. Стокс мне все передал. Я займусь этим, а вы, капитан, займитесь казармами, - дополнил Алари.
        Капитан кивнул и направился в сторону ворот. Собрав свои вещи, капитан вышел из дворца и направился к Труэне.
        Глава двадцать четвертая. Горсть печали
        Генерал Флорас встречал первый день лета, сидя на скамейке во дворе офицерских казарм. Его взгляд строго прикован к брусчатой мостовой под ногами, но его разум унесся в далекое прошлое, к детству, к первым шагам на этом мире. Это были дни, когда он впервые отправился к провидице, великим генералом армии Лострада, Х?вином.
        - Флорас, сын мой, - склонившись перед своим сыном, начал Х?вин. - Я знаю, что тебе суждено стать генералом нашей армии после моей смерти, но ты должен сделать то, что не удалось мне. Ты обязан прервать этот бесконечный цикл. Этот цикл ненависти и вражды. Ты должен сделать все возможное, чтобы избежать войны, и если она начнется, то как можно скорее положить ей конец.
        - Я тебя не понимаю, отец, - маленький Флорас смотрел на отца с непониманием в глазах. - Мы же воины. Наша задача - защищать нашу страну, наш народ. Разве не это наше предназначение?
        Х?вин сел на скамейку рядом с сыном, стоящей рядом с деревянной одноэтажной хижиной.
        - Скоро наступит время войны, и эта война будет твоей судьбой, сын мой, - продолжал отец, его голос был исполнен тревожной спешки. - Я старался изо всех сил остановить ее, предостеречь от ненужного кровопролития, но никто не слушал меня. Одним из факторов, подстегивающих войну, всегда было перенасыщение оружием. Наша планета перенасыщена им. Еще немного, и все воспламенится. Ты должен предотвратить это, иначе множество невинных жизней будет утрачено напрасно. Ты обязан предотвращать войны ради жизней наших людей. Любой конфликт в конечном итоге утихает, и мир восстанавливается. Поэтому мы обязаны обойти то, что оставляет после себя война - вдов и сирот. Мы должны беречь наследие и труды предыдущих поколений.
        Флорас покачал головой, смутно осознавая груз слов отца.
        - Как же боевая слава? Воинские подвиги? Солдатская честь? - спросил мальчик тешащий себя надеждами.
        - Все это иллюзии, сын мой, - ответил Х?вин. - Все эти воины сражаются не за идеалы, а за интересы своих королей, которые ведут войны ради власти и территорий. В этом нет чести и славы, только убийства и разрушение. Задумайся, с кем ты хочешь сражаться? С обычными людьми? Может быть, с детьми или стариками?
        - Ну, ведь в этих армиях есть и мужчины, - размышлял Флорас, пытаясь раскрыть перед собой истину.
        - А чем они отличаются от нас? У них тоже есть свои семьи, свои проблемы, свои мечты. И в самом конце, когда война уже разразилась, а с поля битвы выносят раненых, с разбитыми черепами, они, как и мы, лишь просят о спасении, молясь о матерях. Тогда все осознают, что никто на самом деле не хочет войны, - промолвил Хавин, его взгляд был устремлен на сына. Гнерал Хавин внимательно смотрел на своего сына, казалось, что его глаза в этот момент были окнами в глубину его души.
        - Запомни: на войне воюют с обеих сторон люди, которые не знают друг друга, по указу тех, тех, кто друг друга знает. Не делай больно старикам, не кради их прошлое и не делай больно молодым, не кради их будущее.
        - А как же один путь, о котором нам рассказывали? Путь поиска битвы? - произнес запутавшийся Флорас. Флорас, хоть и был запутан, все же понимал, что его отец говорит правильные вещи, что война - это всегда трагедия.
        - Чушь! Старики начинают войну, а умирать идут молодые, неся наивные лозунги, - утверждал генерал Хавин, продолжая убеждать своего сына. - Но если, войну никак не избежать, то не обманывай своих воинов, не предавай их жалкими обещаниями, и не давай им бессмысленных приказов. Не позволяй бездарным властям отправлять их на верную гибель, но и сам изо всех сил старайся сберечь жизнь каждого человека.
        - Я сделаю так, как ты просишь, - промолвил маленький обладатель серебряно-серых глаз. Понимающий и убежденный правильностью слов своего отца, Флорас пытался следовать по тому пути, о котором его просил Хавин.
        Дверь деревянной избы медленно приоткрылась.
        - Иди смело и не бойся, - сказал генерал армии Лострада, обнимая сына.
        Флорас зашел в темную, теплую избушку приятно пахнущей древесной смолой.
        - Пожалуйста, присаживайся, - раздался приятный женский голос.
        Флорас уселся на деревянное кресло и внимательно наблюдал за улыбающейся женщиной азиатской внешности, которая занимала место за столом напротив.
        - Твое имя - Флорас, - начала она. - Красивое имя, статное. Хм. Ты смелый, целеустремленный, мотивирующий, харизматичный. Настоящий лидер, за которым пойдут даже мертвые, - С улыбкой на лице произнесла женщина по имени Махсудахон, чьи радужки сверкали оранжевым цветом и медленно вращались по часовой стрелке. - У тебя будет долгая и сложная жизнь. Ты будешь генералом, как и твои предки. У тебя будут две жены и два сына, которые станут великими людьми, известными во всем мире. Но история этих двух женщин будет трагической - они умрут при родах. Много выборов будет перед тобой и каждый будет иметь свою цену.
        Махсудахон вдруг прервала свою речь, ее выражение лица изменилось.
        Подожди… - прошептала она. - Что это? Грядет война. Нет, много войн. Много горя и печали придут следом за ними. Ты умрешь в глубокой старости, но не по своей воле. Тебя убьет тот, кого избрала Смерть, ее избранник. Не могу определить, управляет ли им Смерть или он управляет ей. В его теле находится не одна душа, и он чувствует их, как они чувствуют его. Ты услышал достаточно, юный Флорас, а теперь ступай.
        Флорас отпустил свои размышления о прошлом, позволив им уйти в небытие. Взглянув в небо, поседевший генерал воспоминал разгромленную колонну лострадцев в лесу и почувствовал, как по его щеке скатилась одна единственная слеза.
        - Прости меня, отец. Я не сумел сдержать обещание и отправил воинов на верную гибель. Но я должен воспользоваться шансом предотвратить войну, - шептал про себя генерал, словно отправляя свои мысли в небеса. - После слов отца и ясновидящей я столько лет прожил в страхе и нескончаемой панике. И только теперь я все понял. Только теперь я по-настоящему готов.
        И в этот момент перед ним возник Дайрок. Сначала Флорас не поверил своим глазам, но затем резко поднялся и обнял сына, которого не видел несколько месяцев.
        - Что ты здесь делаешь? - удивился Флорас.
        - Меня направил в столицу капитан Бэринон, - ответил Дайрок.
        - А сам Бэринон? - спросил генерал Лострада.
        - Он остался на севере, тренирует новобранцев, - ответил младший лейтенант.
        - Как ты вырос, как ты возмужал! Настоящий офицер. Тебя даже не узнать, - с гордостью произнес Флорас, но его голос был пронизан печалью.
        - Почему ты так взволнован, отец? - поинтересовался Дайрок.
        - Ничего, это не важно. Ты вернулся живым, и это самое главное, - сказал Флорас, обнимая своего сына.
        - Да, я вернулся. И скоро сюда прибудет война - ответил Дайрок, его голос звучал решительно, и в его глазах горел огонь желания отомстить за своих товарищей.
        - Нет, ее все еще можно предотвратить, - промолвил генерал.
        - Смысл? Ее можно только оттянуть и на этом все. Пруанцы готовы к войне, они ее жаждут. Они плюнули нам в лицо, - эмоционально начал Дайрок.
        - А мы готовы к ней? - кинул Флорас.
        - Я солдат, и мой долг сражаться. Так поступали наши предки, защищая свои принципы, честь и землю, - уперто ответил Дайрок, не желая соглашаться с отцом.
        - Но что остается для обычных людей, сын? - сказал Флорас, пытаясь вразумить своего сына. - Главы государств ссорятся, а простого народа руки, ноги и головы отлетают.
        - Нормальная армия - армия, готовая воевать. Поздно ты со мной об этом заговорил. Мое видение мира сложилось, так же как и у многих идущих в солдаты. Попавшие в засаду - не задавались вопросами, почему они гробят свою единственную жизнь, ради заведомо проигранного дела. Я не буду ставить под сомнение смысл войны, потому что сейчас я стою на родной земле и готов ее защищать. Я отомщу тем, кто уничтожил наших воинов в лесу. Поэтому не спрашивай меня о цене войны, - сказал Дайрок, показывая свой наивный и молодежный пыл.
        Флорас осознал, что переубедить кого-либо будет непростой задачей, гораздо сложнее, чем он ранее предполагал.
        - Ты думаешь о мертвых, сын мой, но подумай о живых, - промолвил генерал.
        - Я думаю не только об этом. Но еще и про адептов, а точнее об одном. Разведчик Адайна показался мне слишком подозрительным, - изрек Дайрок.
        - Подожди, я понимаю твои беспокойства. Но капитан никогда не давал повода сомневаться в нем, так же как и его люди. Этот разведчик спас тебе жизнь, а остальное не имеет значения. Даже если он и является адептом, то это нам на руку, ведь он сражается за нас, а подробности не так важны, - ответил Флорас, прекрасно знающий о секрете лострадских адептов, поэтому попытался побыстрее замять это дело.
        - Все равно мне как-то не по себе от мысли, что среди нас расхаживает адепт, - сказал Дайрок, почесывая подбородок.
        - Повторю еще раз: не вмешивайся в дела разведчиков. Ты же знаешь их кодекс, верно? - Флорас старался вразумить своего сына.
        - Да, отец, конечно, - ответил Дайрок, опустив голову.
        - Пока ты здесь, мне нужно предупредить тебя, - начал Флорас. - За мной ведется слежка. Король Эдриар не доверяет мне и послал одного из своих офицеров гвардии, чтобы следить за мной. Прошу тебя быть осторожным и следить за своим языком. Есть вероятность, что они начнут следить и за тобой. Будь предельно осторожным и не обсуждай ничего лишнего, особенно адептов в разведке. Дайрок, ты понял меня? - Флорас спешил закончить разговор, так как услышал приближающиеся шаги.
        - Да, отец, я буду осторожен, - ответил Дайрок, бросив взгляд на приближающегося.
        К ним подошел капитан Лодэс, только что вернувшийся от короля.
        - О, Кандорк, ты что ли? Не признал даже. Нехило ты на службе наел, видать по теленочку в день съедал, - с шутливой улыбкой сказал капитан.
        - Я Дайрок, - поправил его младший лейтенант.
        - Ну, да, Байрок, - удивился Лодэс, не понимая, почему Дайрок его поправил.
        - Ладно, некоторых не исправит и могила, - бормотнул Дайрок про себя. - Вы рады меня видеть, капитан? - спросил он, переводя взгляд на Лодэса.
        - Очень, - улыбнулся капитан.
        - А я вас нет, - улыбнувшись еще сильнее, съязвил Дайрок.
        - Он столько времени провел за стеной, но все еще шутит. Твой отец ошибся, отдавая тебя в армию, тебе самое место среди шутов, - засмеявшись, сказал Лодэс.
        - Ха, Лодэс, у меня отсутствует желание служить в ваших рядах, - заявил Дайрок.
        - Я знаю, что случилось на севере, и рад, что ты вернулся, - резко сказал Лодэс, пытаясь сменить тему разговора.
        - Постойте-постойте, я только что вернулся из пекла, и вы даже не спросите, как мои дела? Но где же ваши манеры, капитан? - продолжал язвить Дайрок.
        - Хорошо. Как ваши дела, младший лейтенант Дайрок? - спросил капитан авангарда.
        - У нас нет времени на обсуждение этих вопросов, - подшутил Дайрок.
        - Сердце веселится, и лицо цветет, - хохоча изрек большущий капитан, хлопая по плечам Дайрока.
        - Достаточно, - произнес Флорас, остановив этот нелепый диалог. - Дайрок, ступай к Труэне она тебя заждалась. Остально обсудим с тобой вечером.
        Младший лейтенант послушал своего отца и немедленно направился к Тру?не. Дайрок размашистыми шагами торопился к зданию посольства Орфии, ни на что не обращая внимания вокруг себя. Но приблизившись к посольству, он увидел, как из его дверей вышел капитан Адайн, а за ним последовала Тру?на: изумительно красивая молодая женщина азиатской наружности, как и все орфийцы. Среднего роста, с прекрасными карими глазами и длинными черными волосами, словно летящими вниз вороньими перьями. Верхняя часть ее волос была аккуратно завернута в хвостик, а нижняя трепетно растрепана. Она была одета в длинное изящное платье-кимоно, украшенное желтыми и белыми узорами в виде цветов и лепестков, а вырез кимоно был красно-белым. Ее серьги соответствовали темной желтой окраске платья.
        Молодая девушка вышла на улицу, резко побледнела и начала покачиваться, собираясь упасть на мраморные ступеньки. Вот она качнулась и была готова кубарем скатиться по ним, но ее успел подхватить Дайрок.
        - Что с тобой? - резко спросил Дайрок, держа девушку в своих руках.
        Быстро бледневшая Тру?на с перепуганным взглядом никак не могла понять, кто ее подхватил.
        - Что он тут делал? Что Адайн тебе наговорил?! - младший лейтенант поднял голову и пытался найти капитана.
        - То, что он сказал… это правда? - задала она с дрожащими губами. Ее глаза были полны недоверия, надежды и страха. - Капитан говорил, что грядет война, в которой ты можешь умереть. Чтобы этого избежать, мне нужно отправиться на восток к моей бабушке как можно скорее и убедить ее присоединиться к Лостраду.
        Дайрок опустил свой взгляд и тихо произнес:
        - Это правда. Северный гарнизон уничтожен, мне чудом удалось вернуться живым.
        - И что нам теперь делать? - переживая, прошептала Труэна.
        - Сам не знаю. Эта забота ляжет на плечи короля, - озадаченно изрек Дайрок.
        - Я так по тебе скучала, - Труэна прижалась к Дайроку. - Ты снова спас меня, как и во время нашей первой встречи.
        - Ты ее до сих пор помнишь? - улыбаясь, спросил молодой человек.
        - Как я почти упала в лужу на глазах своего возлюбленного? Разумеется, и даже помню как ты меня подхватил, - приложив ладонь к щеке Дайрока, озвучила Труэна.
        - Я хотел подхватить тебя за руки, - сказал покрасневший Дайрок.
        - Ты лапал меня за грудь, причем за обе! - с возмущенной игривостью, произнесла девушка.
        - Ну я же случайно, - сказал Дайрок, покраснев.
        - Ну хоть в этот раз схватил меня элегантно, - расслабленно, растворившись в объятиях Дайрока, промолвила Тру?на.
        - Опыт как-никак, - ответил младший лейтенант своей возлюбленной, прижимая ее еще крепче.
        Тем временем в офицерские казармы вернулся Алари. Не теряя времени, он отправился на поиски генерала Флораса. К его удивлению, на этот раз найти генерала оказалось довольно просто.
        - Генерал Флорас, к моему большому разочарованию, я оказался глуп, - ухмыляясь начал Алари. - Как выяснилось, выбранный мною метод слежки за вами провалился. Или нет? Он оказался малоэффективным, так как стало известно, что рядом с вами находиться я постоянно не могу. Поэтому было принято решение, что за вами будут наблюдать еще лучше, чем это было до этого. Нет, не так. За вами будут наблюдать усерднее. Проще говоря: за вами, будет ходить куда больше гвардейцев, чем сейчас. Когда вы будете есть, и пить они будут с вами. Даже когда вы будете спать - они будут рядом. Ну не в том смысле, что в ваших снах, а наяву, но рядом… с кроватью я имею в виду, точнее с кроватью, на которой будете вы. Ну в общем, вы меня поняли…
        - Вы собираетесь лишить меня личного пространства полностью? - генерал выразил свое недовольство.
        - Ну, прошу вас заметить. У вас и так нет личного пространства. Все пространство вокруг вас и нас - принадлежит нашему дорогому королю Эдриару, - посмеивался Алари.
        - Это неправильно. Следить за мной нет смысла, - с сердитым лицом озвучил свои возмущения Флорас.
        - А король Эдриар считает иначе, - усмехаясь проговорил Алари. - К тому же, повторюсь, это для вашей собственной безопасности.
        - Я считаю, что подобные действия только разрушают отношения между королем и его подчиненными, - сказал старый генерал, нахмурившись.
        - Ах, генерал-генерал, вы все никак не можете привыкнуть к наступившей тирании? Или вы усердно не хотите ее замечать или вы ее заметили и упорно открещиваетесь от этого принятия? - хихикал Алари. - Судя по истории, которую я изучал в военной академии, авторитарные режимы обычно обладают более эффективными мобилизационными возможностями. И это, я думаю, должно вас обрадовать.
        Алари махнул рукой, и семеро гвардейцев подошли к генералу.
        - Вот, генерал, знакомьтесь. Эти люди отныне станут вам роднее вашей семьи, - крутя указательным пальцем озвучил Алари. - А теперь я свободен и с вашего позволения займусь своими делами.
        Генерал был явно недоволен таким развитием событий, но против власти короля ему было бесполезно возражать. Алари, тем временем, направился к заднему двору казарм. Он решил опередить Адайна и осмотреть здание раньше. Лейтенант желал убедиться в безопасности казарм. Пройдя мимо цветущих, пышных кустов, Алари почувствовал странный запах и необычное дуновение ветра. Остановившись, он внимательно посмотрел на высокие кусты.
        - Что-то не так, - подумал он, внимательно присматриваясь к веткам. - Пока ничего не видно.
        Как только сержант отвернулся и сделал шаг вперед, его взгляд упал на сломанную веточку. Алари наклонился, чтобы ее осмотреть и вдохнул ее запах.
        - Этот запах… знакомый, - улыбаясь, мыслил лейтенант.
        Поднимая глаза и вглядываясь в кусты, Алари заметил еще несколько сломанных ветвей. Затем он обратил внимание на странно опавшую листву под кустами и на ветви, которые странно переплетались и лежали неестественно друг на друге.
        - Может так плохо обстригли кусты? - размышлял Алари.
        Сержант решился полезть в кусты, медленно продвигаясь вперед. Проходя сквозь плотные заросли в течение двух минут, через две минуты он внезапно осознал:
        - Хех, а я, проходя мимо этих кустов, всегда думал, что они гораздо меньше, - с задором заметил он, выбравшись на небольшую поляну, окруженную густой порослью.
        Алари осмотрелся.
        - Сюда даже окна не выходят? Почему так? Очень подозрительное место. Такую территорию можно было бы использовать более продуктивно. Эти кусты занимают место и просто упираются в тупик, - тихо молвил офицер.
        Сержант все внимательно осмотрел.
        - Пусто. По-видимому, садовники слишком небрежно подстригли кусты. Если бы поручить это задание солдатам, то они подошли бы к нему более дисциплинированно. В случае чего их на пользу наказать можно. Ничего интересного, - подумал Алари и начал поворачиваться. Однако, как только он сделал шаг, он почувствовал неровную поверхность. Внимательно приглядевшись, он заметил, что трава и цветы лежат неровно, как будто были скомканы как ковер.
        - Что это такое? - подумал Алари, наклонившись. Он почувствовал, как ветер, доносящийся из-под земли, ласкает его лицо. Сержант от удивления приподнял бровь и взялся обеими руками за кусок травы. Потянув ее на себя, Алари поднял целый земляной пласт в виде аккуратного квадрата. Сержант улыбнулся, ведь под этим квадратом был спрятан металлический люк, на котором был изображен герб Асвиума. Гвардеец открыл люк и спустился по лестнице, оказавшись в огромном тоннеле, который, по всей видимости, был частью канализации города.
        Лейтенант заговорил, но не так, как прежде. В его голосе не было никаких намеков на веселье, лишь спокойная, осознанная речь.
        - Что это такое? - спросил он, оглядываясь в одном направлении, а затем повернулся и посмотрел в другую сторону. - Это кажется городской канализацией, но почему здесь нет ни воды, ни запахов? Нет… я изучал канализационные линии всего города. Под казармами они находятся не здесь. Куда ведет эта труба? Откуда она здесь взялась? На картах Асвиума ничего подобного нет, - произнес Алари и пошел вперед. - Развилка? Нет, что-то здесь совсем не так. Мне нужно выбираться и отправляться в библиотеку, там, возможно, я найду ответы.
        Без долгих раздумий Алари выбрался из люка и направился в городскую библиотеку, колоссальное здание, наполненное знаниями всех стран и народов, которые накапливались здесь тысячелетиями. Грациозная архитектура, подпитывается бесконечным количеством редчайших книг. Он быстро приблизился к одному из сотен библиотекарей.
        - Здравствуйте. Прошу прощения за беспокойство, но у вас есть чертежи и карты канализации Асвиума? - вежливо поинтересовался Алари.
        - Конечно, следуйте за мной, - приветливо ответил молодой человек с неловко зачесанными на затылок волосами.
        Они шли по библиотеке на протяжении пятнадцати минут и Алари стало скучно.
        - А вы давно тут работаете? С виду совсем молодой, - обходительно поинтересовался Алари.
        - О, нет, я просто студент, проходящий здесь практику. Ведь здесь столько информации. Вот я и решил совместить приятное с полезным, - рассказал паренек.
        - Похвально. Но смею предположить, что у вас не так много опыта, поэтому мы так долго и ищем нужную мне литературу, - продолжил Алари, сохраняя уважительное отношение, несмотря на разницу в статусе.
        - Нет, что вы. Просто эта библиотека настолько величественна, что тут можно ходить часами. Не беспокойтесь, я в первый день выучил все семь тысяч секций, поэтому я знаю где что находится. Не волнуйтесь, мы уже пришли, - заверил его молодой человек в очках, доставая для Алари необходимые документы. - Если вам понадобится что-то еще, не стесняйтесь обращаться ко мне.
        - А как я вас тут найду? - поинтересовался Алари.
        - Смотрите, видите эти колокольчики? - молодой человек указал ладонью на маленькие колокольчики, висящие на полках. - Они пронумерованы. Мой номер - девяносто девять. Если я вам понадоблюсь, просто позвоните в колокольчик, и я приду.
        - Как тебя зовут? - с улыбкой спросил лейтенант.
        - Меня зовут Таффи, но все зовут меня Таф. Мне так больше нравится, - любезно промолвил молодой человек и поклонился.
        - Хорошо, Таф, спасибо, - сказал лейтенант, садясь за стол и проверяя его на наличие пыли.
        Библиотекарь ушел, и Алари тут же приступил к изучению предоставленной ему литературы. С большим интересом он рассматривал карты канализации города, аккуратно перенося тоннели на бумагу, используя карандаш и линейку, но нужный найти не мог. После он приступил к чертежам, но не на одном из них, таких больших тоннелей не было. Просидев до самого вечера, сержант понял, что искомой информации здесь нет. Тогда он решил вызвать Тафа, используя колокол. Колокольчик не издал ни звука. Тогда Алари позвонил еще раз, и еще раз, и еще, и еще много раз.
        - Странно, а чего он не звонит-то? Мне что ли самому все искать? Да я тут помру от старости быстрее, чем что-либо отыщу, - тихо, смотря на колокол произнес Алари.
        Внезапно, в конце полок с книгами появился запыхавшийся Таф. Он быстро подошел к Алари и учтиво поинтересовался, чем гостю библиотеки можно помочь.
        - Принеси, пожалуйста, историю канализации и карту города, - попросил Алари.
        - Хорошо, как скажете. Только я хотел вас кое о чем попросить. В следующий раз, одного звонка в колокол будет достаточно, - деликатно произнес Таф. - Иногда, в такие моменты, в другой части библиотеки становится слишком шумно, и люди начинают паниковать.
        - Буду иметь в виду, - ответил Алари и приступил к ожиданию необходимой литературы, одновременно проводя пальцами по книжным полкам, искав следы пыли. Через две минуты Таф вернулся, несущий запрошенные сведения.
        Алари провел над книжками еще несколько часов, но так и не нашел ничего, что было бы близко к тому, что ему нужно. Затем он задумался:
        - Почему ни на одной карте, чертеже, атласе и в исторических энциклопедиях не упоминается этот тоннель? В чем может быть причина? - размышлял Алари и решил проверить даты издания всей изученной им литературы. - Странно, все они современные. Может быть, эта канализация была как-то утеряна или забыта? - думал лейтенант и снова вызвал Тафа через колокол.
        Через несколько минут молодой практикант подошел к Алари.
        - Можешь принести мне всю ту же информацию, но датированную столетней давностью? - поинтересовался лейтенант.
        - Разумеется, - любезно ответил Таф, взбираясь на полку выше. - Кажется, я нашел, держите, - произнес Таф и протянул Алари груду бумаги.
        Наступила ночь. Библиотека знатно опустела, но Алари продолжал изучать старые рукописи. И вновь он ничего не нашел, и снова звон в колокол. И каждый раз молодой Таф мчался на помощь гвардейскому лейтенанту.
        - Таф, а есть все то же самое, только двухсотлетний давности? - поинтересовался Алари.
        - Безусловно, - ответил молодой человек и поднялся на полку еще выше, чтобы извлечь покрытые пылью учебники.
        Первым делом гвардеец объявил локальную войну накопившейся пыли на учебниках. После этого Алари снова принялся за изучение рукописей, не утрачивая азарта и увлечения. После долгого чтения и анализа, он вновь не нашел необходимой информации и снова пришлось вызывать Тафа через колокол.
        - Таф, а есть такое же, но трехвековой давности? - спросил Алари.
        - Конечно, - ответил юноша и поднялся на лестницу, чтобы найти нужную литературу.
        Опять не то. Опять Таф спешит на помощь Алари.
        - Давайте угадаю, то же самое, но только четырехсотлетней давности? - по-доброму произнес Таф.
        - Именно так, - ответил Алари.
        И опять что-то было не то. Снова и снова. Раз за разом, все оказывалось не то. Каждый раз молодому библиотекарю приходилось лезть все выше и выше, собирая пыль, в то время как Алари боролся с ней в своем привычном стиле. Ближе к утру Таф начал испытывать раздражение, но все же старался сохранить спокойствие.
        - Простите, а может быть, я предоставлю вам только самую первоначальную версию литературы? Стеллажи здесь десятиметровые, и я не такой ловкий и крепкий, - обходительно предложил Таф.
        - Самые истоки говоришь? Может, истина действительно скрыта там? - задумчиво проговорил Алари, чеша нижнюю губу. - Да, давай сделаем так, - согласился Алари и помог Тафу с лестницей.
        Таф достал огромную и тяжелую энциклопедию с самой верхней полки. Алари освободил ее от пыли и сразу начал ее изучать.
        - И опять что-то не так… Ничего не могу понять. Почему в градостроительных записях ни слова об этой канализации? Ни на одной из карт, ни на одном чертеже, ни малейшего упоминания, полное отсутствие, - взволнованно бормотал Алари, растрепывая волосы на голове. - Градостроительные… канализация… Но там не было ни воды, ни запаха. Может быть, это вовсе не канализация? Но форма и материал говорят об обратном. Этот тоннель в идеальном состоянии, - мозговал Алари, переворачивая страницу. Лейтенант бегло просмотрел следующую страницу, но затем, отводя взгляд, обратил внимание на интересную линию. - А это еще что? Сколько я ни пересмотрел сегодня, подобного не припомню. Интересное направление у тебя, дорогуша. Вот ты и попалась.
        Алари подпрыгнул и немедленно вызвал Тафа через колокол.
        - Таф, мне нужна первая книга с военными объектами Асвиума, - с горящими глазами промолвил Алари.
        - Секундочку, - ответил Таф, который также зажегся от энтузиазма Алари.
        Через мгновение перед Алари на столе лежала желанная книга, в которой лейтенант обнаружил нужный тоннель.
        - Вот она, истина, - начал Алари. - Это была канализация на первом этапе строительства, но позже из-за ее размеров она была преобразована в военный тоннель, простирающийся под всей столицей, а затем и целую сеть тоннелей, пронизывающих всю землю Лострада. Она даже выходит в горы и проходит под горами, ведущими в разные уголки мира. Вот оказалась причина, почему те кусты во дворе казарм были сломаны - кто-то недавно пользовался этим путем, - облизывая губы, активно соображал Алари. - Похоже, генерал Флорас вовсе не покидал город обычным путем. Он прошел в нужное место через этот тоннель. Поэтому никто из моих людей не видел его покидающим территорию казарм. Или, возможно, он и покидал город, но его не было пять дней. За пять дней пешком с трудом Асвиум обойдешь, ни то, что его покинуть. Может они спустили туда коней? Но как? Размер люка слишком мал. Скорее всего, им пришлось воспользоваться другими люками. Они, возможно, спустили лошадей вне города и провели их под землей к нужному месту в нужное время. Но куда именно он направился? Где остановился? И какие были его намерения? Вопросов становилось
все больше, ответов - не прибавляется.
        Алари подошел к колоколу и снова вызвал Тафа.
        - Таф, ты можешь мне помочь? Могу ли я забрать эту книгу с собой? Как только я ее перепишу, я верну ее обратно, - спросил Алари, с интересом глядя на Тафа.
        - Ну, я не уверен… Это собственность библиотеки, и она, следовательно, государственная, а значит, королевская, и ее не так-то просто вынести, - произнес Таф, кусая щеку от волнения.
        - Как повезло! Получается я один из самых приближенных людей к этой книге, - задорно хихикая, промолвил Алари.
        - Таф, поверь мне. Я тебя не подведу, - положив руки на плечи юнца, промолвил Алари с задорной улыбкой.
        Молодой человек надул щеки и тяжело выдохнул.
        - Ладно, но, когда вы ее вернете? - поинтересовался он.
        - Как только, так сразу! - смеялся Алари, и, взяв книгу, направился к выходу. Выйдя на улицу, Алари потерял счет времени и не мог определить, какой сейчас день. - Это уже вечер следующего дня? Я провел в библиотеке больше суток? Невероятно. Зато теперь появилась зацепка, способная вознаградить за потерянное время. Осталось только наладить слежку за Дайроком. Я думаю, сын Флораса может знать многое о своем отце и его тайнах.
        Глава двадцать пятая. Весы
        - Король Дэрн?ут, - произнес военный, входя в небольшую серую палатку, - Советник короля Тормака прибыл и ждет вашего вызова.
        Дэрнаут, шестнадцатилетний монарх западной страны, второй по богатству после Лострада, сидел на скрипучем табурете за небольшим столиком, где нетерпеливо барабанил пальцами. Он выглядел далеко не по королевски: неуклюжий, нес?разный, тощий, сутулый. Для правителя одной из самых состоятельных стран в мире, изобилующей золотом и серебром, его одежда выглядела убого. Он был одет в заштопанные лохмотья, которые не соответствовали его высокому положению. Самодержец долго смотрел на своего воина и крутил пальцем у щеки, после чего тихо кивнул. В серую палаточку зашел грациозный представитель Пруана.
        - Вообще-то, таких почтенных гостей как я, нужно встречать в более комфортабельных условиях, - нагло бросил советчик Пруана.
        Дэрнаут лишь смотрел на пруанца и многозначительно молчал. Король демонстративно давил ему на психику, наблюдая за его ответной реакцией. После этого он начал щелкать большим и указательным пальцами левой руки.
        - А кто сказал, что вас, как велеречивого гостя, должны встречать с почетом? - задал с интересом Дэрнаут, продолжая щелкать пальцами.
        - Это обычаи наших предков, - ответил пруанец, разводя руками от подобного вопроса.
        - Наши предки мертвы, и мы скоро тоже умрем, так зачем напрягаться? Лучше скажите мне, зачем вы прибыли? - спросил Дэрнаут, наблюдая за пруанцем.
        - Король Тормак хотел бы узнать ваши дальнейшие планы и новые идеи по предстоящей войне, - сказал пруанец, скрестив руки на груди.
        Бледный Дэрнаут продолжал молчать, сосредотачив взгляд на пруанце и не проявляя никаких эмоций.
        - Проследуйте за мной, - наконец произнес Дэрнаут, щелкнув пальцами еще раз.
        Король и пруанский советчик покинули душную палатку и вышли на улицу. Перед ними простирался военный лагерь. Сутулый король вместе со своим гостем шли по прямой, мимо солдат, бережно отдающих честь и почет своему королю. Поднявшись на небольшой холм, с которого был виден лострадский гарнизон, король остановился и задумчиво уткнулся в небо.
        - Почему западный гарнизон все еще не под вашим контролем? Король Тормак разгромил северный лострадский гарнизон без особых проблем, - недовольно заметил пруанец.
        Дэрнаут сел на землю и пристально начал разрезать взглядом даль, словно пытаясь прочесть его тайны. Он молчал, лишь вращал между пальцами нежную, розоватую траву.
        - Им все равно некуда бежать. Я дождался прибытия их подкрепления, и отдал приказ окружить крепость. Мне интересно узнать, как функционирует их… разум. Запасы продовольствия в гарнизоне подходят к концу, и тогда мы увидим, какая чаша весов перевесит другую. На одной чаше будут честь, гордость, верность и другие нравственные ценности, поддерживаемые общими принципами. На другой чаше будет жизнь, или лострадцы будут вынуждены умереть от голода. Я хочу проверить, насколько готовы лострадцы мучительно умирать ради своей страны или же они сложат оружие. Если они сдаются, им предстоит перейти на мою сторону и воевать против своих семей и братьев по оружию под моим знаменем, лишь бы выжить. В начале войны я отправлю их в первых рядах на убой. Пусть умирают от рук своих сородичей. Предатели никому не нужны.
        - А вы не думаете, что ожидание может затянуться? - задал вопрос мужчина с недовольством.
        Дэрнаут красноречиво замолчал, настолько красноречиво, что даже самим вопрошающим подобная тишина воспринималась как пощечина.
        - Зато в этой осаде я не потеряю ни одного человека, в отличие от вашего короля. Помимо того, я получу ответы на вопросы о моральной готовности лострадцев к войне, - опечаленно произнес Дэрнаут, обняв свои колени и положив на них подбородок. - И еще, что касается моих мыслей, которые интересуют Тормака, одна из них - провести единый военный совет со всеми нашими союзниками.
        - Во-первых, нападение, организованное Тормаком, прошло великолепно, у нас были минимальные потери, а наши бойцы получили бесценный опыт, - сказал пруанец с хмурой манерой. - Во-вторых, зачем нам проводить этот совет? Все уже запланировано.
        - Это как геометрия, - Дэрнаут провел руками в воздухе, словно создавая графическое изображение. - У фигуры есть три проекции. Если вы рассматриваете фигуру с трех разных сторон, с трех разных точек зрения, то можно составить ее точный чертеж, и она будет иметь наибольшую точность в трехмерном пространстве. Если использовать только одну проекцию, то точность значительно ухудшится, - перебирая и хрустя пальцами промолвил Дэрнаут. - Забыл про одну важную помарку: мы должны позвать всех наших союзников… всех, кроме Орфии.
        - Почему без Орфии? - хмуро задал вопрос пруанец.
        - Это предсказуемо и логично. Они будут на стороне Лострада в этой войне. Мне непонятно, почему Тормак так настойчиво верит обратное, - Дэрнаут щелкнул пальцами в ответ.
        - А откуда у вас такая уверенность, что Орфия будет поддерживать Лострад? - настаивал советчик Пруана, выражая свое недоумение.
        - У нас нет рычагов давления на Орфию, за исключением одного у Тормака - запугивание. В то время как этих рычагов у Лострада несколько. Один из них - многовековой союз между их странами. Для орфийцев, именно на той самой чаше весов, лежат те пресловутые моральные ценности, - объявил Дэрнаут, рассматривая мельчайшую травинку. - Лострадцы будут придерживаться мысли, что этот союз дает им неоспоримое преимущество. На деле - делает их уязвимыми.
        - И что это означает? - спросил пруанец, пытаясь понять суть.
        - Сначала у меня возникли сомнения относительно исходов предстоящей войны. Но когда принял во внимание все детали, то понял, что исход один и он самый предсказуемый, - крутя указательным пальцем у щеки, ответил Дэрнаут.
        - Объясните, я не понимаю, к чему вы клоните, - любопытствовал пруанский гость.
        - Изначально я боялся неудачи. Территория Лострада действительно велика, как-никак региональная житница, - поглаживая колеблющиеся травинки, молвил Дэрнаут. - В самом начале войны нам бы удалось быстро взять лострадские приграничные стены, за считанные часы. Затем, мы должны были начать продвигаться вглубь территорий. Но тут я был уверен, что лострадцы планировали завязать нас боем, нарочно тормозить. И планируют это сделать до сих пор.
        - Что вы имеете в виду? - нахмурив брови спросил пруанец, скрестив руки на груди.
        - Я имею в виду, что лострадцы хотят атаковать нас из каждого куста, намеренно замедляя нашу армию на каждом этапе наступления. Они будут наносить удары в нашем тылу, устраивать диверсии. Они планируют искусственно расширить нашу линию наступления. Наши силы растянутся на сотни лиг. Это приведет к образованию брешей, которые мы не сможем заделать. Нам просто не хватит людей на такую оборону, - поведал сидевший на траве Дэрнаут, буквально растворяя план Адайна, превращая его в пыль.
        - И что с этим делать? - нерадостно спросил советник Пруана, прибывший за ответами.
        - Ничего. Лострадцы все сами сделают. Я уверен, они полагались на два козыря - Орфию и растянуть наш фронт. Но союз с Орфией будет растягивать только их фронт, а не наш, - заключил Дэрнаут, снова щелкнув пальцами.
        - Каким чудом они растянут свой фронт? - поинтересовался пруанец, стоявший рядом с Дэрнаутом.
        - Мы можем осуществить этот план, нападая на Орфию с севера и юга, плотно взяв их в тиски. В то время как наши основные силы начнут наступление на севере и западе Лострада. Если лострадцы заметят, что с юга нет угрозы, они будут вынуждены перебросить большую часть своих войск на помощь Орфии. В противном случае орфийцы почувствуют себя преданными, и тогда чаша весов начнет склоняться в противоположную сторону, - размышлял Дэрнаут, вглядываясь в осажденный гарнизон Лострада. - Когда южные силы Лострада отойдут на восток, мы нанесем сокрушительный удар с юга.
        Пруанец был приятно удивлен, убедившись в гениальности Дэрнаута, о которой ходили слухи. Этот союзник оказался на вес золота.
        - Интригующе, правда? - промолвил Дэрнаут смотря на осажденный лострадский гарнизон. - Грядет жуткая война. Это будет кровожадная бойня. Столько пролитой крови земля и за десятки лет не успеет в себя впитать. Сколько смертей и страха нас ждет впереди? Глупцы романтизировали войну. Старики похоронят последние осколки пленительного, удивительного и свободного будущего. Эти крупицы были отданы ими в молодости своей кровью, потом и слезами. Знаете, кого больше всего пугает война?
        - Пугливых трусов? - подметил пруанец.
        - Нет. Война заполняет ужасом как старых, так и молодых. Тех, кто видит этот кошмар впервые, и тех, кто пережил его ужасы, - ответил Дэрнаут, глядя вперед, вдаль, к холму, на котором бежал один из его офицеров, держа в руках грязный, пожелтевший лист бумаги и крича что-то.
        - Мой господин! Повелитель! Осажденные лострадцы дали ответ! Мой король! Король Дэрнаут! - кричал стоирец, приближаясь к Дэрнауту.
        Подойдя к Дэрнауту, он повторил то же самое, виляя листом бумаги в руках.
        - Не повторяй, я все услышал, - произнес Дэрнаут, смотря на землю. - Как они передали эту записку? - взглянув на своего воина, завороженно спросил король страны Стоир?и.
        - Послание было прикреплено к стреле и выпущено в нашу сторону. Стрела плотно вонзилась в землю. Как только мы заметили ее, сразу принесли вам. Никто еще не читал сообщение, - ответил воин.
        - Лострадцы действительно знают, как произвести впечатление. Они не позабыли свои традиции, это привлекательно. Прошу, прочти мне послание, - попросил Дэрнаут, уткнувшись носом в локоть.
        - Как вы прикажете, мой король! - с чувством ответил стоирийский офицер. - "Мы, жители Лострада, предлагаем уважаемому королю Дэрнауту отправить свое предложение туда, где не светят даже Ес?ра и Еириа, а именно в свой зад. Мы - воины авангарда, преданные королю Эдриару и нашему капитану Лодэсу. Мы те, кто напишет свои имена кровью на стенах этой крепости. Мы те, кто будет держаться вопреки всем врагам. Мы готовы умереть, но не сдаваться. Мы - Лострад"
        - Понятно. Осаду не прекращать, пусть продолжают сопротивление, - сказал Дэрнаут, наклонив голову в сторону
        - Может быть, стоит обстрелять их из катапульт? - предложил офицер.
        - Нет. Крепость нам понадобится. И нет смысла тратить снаряды напрасно, - медленно поднимаясь с земли, ответил Дэрнаут.
        - Куда вы направляетесь? - изумленно спросил советчик Пруана.
        - Я получил ответы на нужные вопросы, - сказал горбатый Дэрнаут, медленно шагая вперед.
        - Какие же ответы вы получили? - поинтересовался пруанец.
        - Эта война будет долгой, - загадочно ответил Дэрнаут.
        Глава двадцать шестая. Длань судьбы
        - Моя судьба придет - меня найдет, - отдаленно услышал Афен голос Адайна и нерасторопно открыл глаза. Молодой разведчик лежал на животе и уставился перед собой на травинки, нежно колыхающиеся под прикосновением ветра. Его ладони сжимались обессиленно, и он медленно приходил в чувства. Подняв голову, Афен взглянул кроткими, туманными глазами на окружающие его палки и фиолетовые листья.
        - Дико кружится голова. Тело почти не слушается меня, - думал Афен, медленно приходя в себя и внимательно осматривая окружение. Травинки и маленькие листочки прилепились к его лицу. Подняв голову немного выше, он обнаружил перед собой одноглазого ворона, чей единственный глаз сверкал голубым светом. Черная птица, внушительных размеров, сидела на пне и пристально наблюдала за движениями Афена, словно ожидая его прихода в сознание.
        - Что это за ерунда? Мне это мерещится? Либо это призрак, либо пресловутая шутка или та самая загадочная длань судьбы, о которой вечно твердит Адайн, - рассуждал Афен, глядя на ворона. Разведчик попытался аккуратно раскачать свое тело и перевернуться на бок, затем аккуратно перевалился на спину.
        - Небо другого цвета, - протянул Афен, вытягивая руки вверх и еле шевеля губами. - Неужели уже наступило лето? Как долго я спал? И где я вообще нахожусь? - задавал себе вопросы семнадцатилетний разведчик.
        Ворон взлетел с пня и уселся на ветку дерева, прямо над Афеном, продолжая следить за ним внимательным голубым взглядом. Разведчик попытался подняться и осмотреться. Это далось ему с трудом. Он увидел вокруг себя несколько бездыханных тел.
        - Вспомнил, - тихо произнес Афен. - Последнее, что я помню, это была битва. Я стоял против восьмидесяти пруанцев, среди них был адепт. После схватки, от изнеможения, я уснул и просто свалился на землю. Во сне я слышал только далекий крик совы. Чудо, что меня никто не обнаружил. Если бы адепты или обычные пруанцы наткнулись на меня, у меня не осталось бы сил для защиты. Я оказался всего лишь добычей на время моего длительного сна. Отныне, больше не буду так себя истощать. Понижу темп передвижения на север и буду чаще отдыхать. Интересно, сколько дней я провалялся здесь? По ощущениям, не менее трех, - борясь с собой, чтобы встать на ноги, размышлял Афен и взглянул на ворона, сидевшего на ветке. - А кто ты такой? - спросил разведчик у птицы. - Дожил, заговорил с птицами. Надеюсь, ты не шпион Северного Ордена или что-то в этом роде.
        Афен поднял палку и бросил ее в сторону ворона. Птица ничем не обеспокоилась и продолжала смотреть на молодого человека с интенсивным интересом.
        - Ладно, сиди там, сколько угодно, только не докучай мне, - сердито бросил Афен и взялся за живот. - Надо поесть. Собственные запасы у меня закончились еще по дороге. Наверняка у убитых пруанцев есть провизия. Стоит осмотреть их.
        Семнадцатилетний разведчик направился к телам павших пруанцев и стал рыскать в сумках и снаряжении убитых. В их подсумках обнаружилось множество полезных вещей: фляги с водой, орехи, сушеные лесные ягоды, вяленое мясо, твердый сыр и пресные хлебцы. Афен был приятно удивлен тем, что дикие звери не обнаружили эти запасы раньше его. Он даже не подозревал, что это заслуга могучего ворона. Спешно перекусив, Афен начал размышлять о своих дальнейших действиях.
        - Нужно продолжать двигаться на север, - размышлял разведчик вслух. - Но я совсем сбился с курса и не знаю, куда именно идти. Голова словно набита туманом… из-за слабости. Я даже не помню, в каком направлении шел. Впрочем, стоит подняться на холм и попытаться разглядеть местность.
        Афен направился к ближайшему холму, и за ним последовал одноглазый ворон. Поднявшись на вершину, Афен пытался нащупать подсказки, опираясь на доносимые ветром звуки. Но кроме обыденных шумов живой природы ничего не было слышно.
        - Странно. Совсем тихо, и никто не проходил мимо меня, пока я спал, - обмозговывал лострадец. - Пруанцы, возможно, были следопытами и искали места для наступления на северную стену. Если они не вернутся, враг обязательно отправит новые отряды на их поиски, возможно, даже адептов с особыми способностями. Надо отсюда как можно скорее уносить ноги.
        С этими словами Афен отправился на север. Однако вскоре, всего через несколько шагов, перед ним на землю сел черный ворон.
        - Что ты хочешь от меня, назойливая птица? - буркнул разведчик, продолжая свой путь. Но через мгновение ворон каркнул громче, Афен не обращал на это внимания и шел прямиком на огромного, одноглазого, черного ворона. Птица выпрямилась, расправила крылья и начала агрессивно каркать на разведчика.
        - И что это значит? - остановившись на месте, промолвил разведчик. - Уйди с дороги! - кинув в сторону птицы камень, который пролетел рядом с ней, недовольно воскликнул Афен и сделал шаг вперед. Но птица не отступала, а даже, наоборот, наступала на разведчика, пытаясь его отогнать.
        - Пусть будет, по-твоему, - произнес Афен и пошел по направлению на восток. Только молодой человек сделал несколько шагов, как ворон вновь препятствовал его выбору. - Ничего не понимаю… Улетай отсюда прочь! - закричал разведчик и пошел вперед, игнорируя ворона. Шагая строго вперед, Афен через несколько сотен метров услышал очень слабый и едва уловимый человеческий вопль.
        - Призрачные вопли адептов? - задумчиво проговорил семнадцатилетний лострадец. - Звуки доносятся с востока. Нужно возвращаться.
        Вернувшись к месту, где сидел ворон, Афен вновь направился на север. Однако черная птица не давала ему двигаться дальше.
        - Ты что, издеваешься надо мной?! Сколько времени я потерял из-за тебя, блуждая вокруг! Мне нужно двигаться на север, понимаешь? Да что я вообще говорю?! Ты птица, какие у тебя могут быть понимания?! - недовольно бросил Афен. - Что здесь происходит?! Почему твой глаз светится?!
        Ворон продолжал молча смотреть на юного разведчика.
        - Мне нужно на север, - жестами обратился Афен к птице.
        Ворон каркнул в ответ.
        - Пусти меня, - обратился разведчик к птице, ожидая какой-либо реакции.
        Прозвучало неудовлетворительное карканье. Ворон взлетел на ветку, указывая на западное направление, и повторил свой карканье.
        - Птица будто зовет меня за собой. Он помешал мне идти на восток, туда, где оказались адепты. Но почему ворон мне не позволяет двигаться на север? Что там такого? И откуда взялась этот ворон? Может быть, стоит довериться ему? Но я не могу доверять птице. Нет. Я совсем чокнулся… Хотя, выбора у меня особо и нет. Мне в любом случае придется выполнить указание Адайна, - размышлял разведчик, проявляя интерес. - Хорошо, я пойду, - сказал лострадец и направился в сторону птицы.
        Афен ускорился и помчался вперед на своей обычной скорости. Последние шесть часов разведчик бежал на запад, и каждый раз, когда он пытался отойти от заданной вороном границы, чтобы двигаться на север, ворон снова направлял его в нужном направлении.
        - Этот ворон не оставляет меня в покое, - думал Афен. - За все время, проведенное с Адайном, я видел многое, но подобного не встречал. Возвращусь в Лострад, расскажу капитану об этом и выясню все подробности.
        Внезапно разведчик сбросил скорость и попытался резко остановиться на месте.
        - Что это? Впереди слышны звуки, как минимум, нескольких сотен человек, - встревоженно размышлял разведчик. - Военный лагерь пруанцев? Куда меня завела эта птица? Теперь я понял - это уловка адептов. И что теперь делать?
        Ворон сел перед Афеном и поднял крыло, указывая на направление, откуда доносился грозный гул.
        - Он хочет, чтобы я пошел дальше? Что меня там ждет? Если я решу идти в другую сторону, ворон начнет каркать и привлечет внимание, - покусывая нижнюю губу, с загадочным взглядом рассуждал юноша. - Если я пойду прямо, возможно, придется столкнуться с врагами. Обычные солдаты не составят проблем, но адепты могут быть опасны. Ворон, кажется, что-то знает, и я готов следовать за ним, если он действительно длань судьбы, о которой говорил Адайн.
        Афен беспокойно принял решение двигаться вперед. Молодой человек шел быстрым темпом, правой рукой крепко сжимая рукоять своего левого одноручного меча. Звуки, издаваемые большой массой людей, становились громче по мере приближения. Афен отчетливо слышал визги женщин, плач детей, крики и стоны. Приблизившись к месту событий и прячась в кустах, он осмотрелся.
        Под скрывающими его кустами глазами, разведчик вглядывался в ужасающую картину. Вместо лагеря он обнаружил пруанскую деревню, но события здесь были нечто невероятное. Пруанские воины, нападали на собственных граждан, грабили и убивали их. Это было невероятно странно, особенно учитывая, что страна находилась на пороге тотальной войны. Почему они здесь друг друга убивали? Афен задавался этими вопросами, не понимая, какую роль в этом сыграл ворон. И где же он теперь? Птица, казалось, растворилась в воздухе, и ее присутствия больше не ощущалось.
        Пруанские солдаты тем временем продолжали опустошать дома своих сограждан, выгоняя их на улицу. Афену становилось все неприятнее наблюдать за этим хаосом.
        - Конфликт нарастает, и меня это беспокоит, - буркнул Афен, наблюдая, как один из солдат силой увлекал ребенка от его мамы. - Я должен действовать быстро, чтобы спасти этих бедняг. Там, должно быть, около двухсот военных, и, кажется, адептов среди них нет. Я смогу разобраться с ними быстро и спасти мирных жителей. Для этого мне придется использовать свой второй клинок.
        Афен медленно, но настойчиво вытащил из ножен свой второй одноручный меч. Эти клинки были изготовлены мастерски, их лезвия сверкали на свету. Один из них был чисто белого цвета, а другой - глубоко черного. Рукоятки были обтянуты гладкой белой кожей с черными металлическими акцентами, обеспечивая надежный хват. Когда Афен извлек мечи, они словно воспевали древние мелодии, их гармоничный звон разносился эхом по всему лесу. Клинки были отточены до совершенства, способные с легкостью рассекать как доспехи, так и плоть. Черно-белые мечи, с которыми он шел - это зрелище, которое нельзя не заметить. На его плаще была вышита буква "А".
        - При набранной скорости, мне нужно будет максимально сконцентрироваться на солдатах, чтобы не перепутать своих мишеней и не нанести вред мирным жителям, - рассматривая свои мечи, сказал Афен, зубами сжимая нижнюю губу.
        Среди хаоса и криков командующего пруанцев, Афен быстро оценил ситуацию. Время для размышлений у него не было, и он решил действовать немедленно.
        - Живее! Забирайте их припасы и уходим отсюда! - крикнул командующий пруанцев.
        Афен оттолкнулся от земли и пронесся среди пруанцев, мигом исчезнув в противоположных кустах.
        Несколько солдат получили смертельные ранения, кровь бурлила из их ран, и они бессильно падали на землю.
        - Что это?! Адепт?! Быстро все в строй! - окликнул офицер пруанцев.
        - Что делать с деревенщинами?! - крикнул солдат, чтобы перекричать весь шум толпы, удерживая молодую девушку за волосы.
        - Плевать на них! Спасайтесь сами! - в отчаянии закричал офицер.
        Из леса вновь грянул Афен неся за собой мощный поток воздуха. Разведчик, владея парными клинками, отсек руки пруанцам державших мирных жителей.
        - В строй! Держите фланги! Плотнее друг к другу! - пруанец вопил от страха.
        Разведчик метнулся на солдат, бросавшихся друг к другу в отчаянной попытке спастись. С неимоверной скоростью он перерезал их туловища, словно опытный мясник, и в мгновение ока исчез в лесу. У некоторых выживших пруанских военных не выдержали нервы, и они разбежались в панике, но Афен быстро догнал их. Как призрак, он скользил среди деревьев, оставляя лишь истеричные крики и стоны пруанцев.
        - Стоять! Все держимся вместе! - ревел пруанец.
        - Они такие медленные, - размышлял Афен. - Я даже не потратил часть своей силы. Учту свои ошибки и буду более эффективно использовать свои ресурсы. Как только закончу с ними, то порошу у жителей карту местности и отправлюсь на север.
        Лострадец продолжал неистово уносить жизни пруанских солдат, оставляя за собой черные и белые следы, когда его клинки разрывали воздух смертоносной грацией. Афен скользил между пруанцами, как неудержимый вихрь, обрушивая на них шквал ударов. Разведчик не оставлял ни одного живого. Проходя сквозь вражеские ряды, он косил солдат, словно жатва, меняя траектории с каждым отталкиванием от земли. Удар за ударом, Афен кромсал врагов на куски. Мирные жители, оказавшись окропленными кровью своих мучителей, стали свидетелями ада. С каждым мечом разведчика, кровь лишь добавлялась к этой мрачной картине. Афен был полностью сконцентрирован на своей миссии. Его слух обволакивала лишь кровь, бьющая из глубоких порезов.
        И, в то время как Афен видел каждого из пруанцев, ни один из них даже не успевал постигнуть очертания убийцы. Люди просто не могли сориентироваться в этой невообразимой скорости.
        - Остался их командующий, - подумал Афен и с неестественным натиском вонзил свой клинок в грудь пруанского офицера. Клинок пронзил его насквозь, и без малейшей задержки, разведчик продолжил бег в сторону леса, волоча за собой пронзенное тело командира Пруана. Афен метнул свой меч вперед, выпрямив руку. Клинок, все еще пронзая офицера, вонзился в ствол темно-сиреневого дерева. Левым мечом разведчик снес голову пруанца. Разведчику потребовалось немного больше минуты, чтобы перебить две сотни пруанских солдат.
        Афен решительно разделался с каждым, кто, по его мнению, создал конфликт, и направился к спасенным жителям. Мирные люди, окровавленные и напуганные, стояли неподвижно. Встречая Афена, они даже не осмеливались дышать, чтобы не привлекать его внимание.
        - Не понимаю. Почему они так реагируют на меня? - размышлял семнадцатилетний разведчик, не испытывая даже малейшей усталости после схватки. - Я же спас их.
        Пруанцы встревоженно трепетали при виде приближающегося молодого человека в черной одежде. Когда Афен приблизился и обратился к ним, жители деревни подпрыгнули от испуга.
        - Не могли бы вы дать мне карту местности? - вежливо поинтересовался разведчик.
        Старейшина деревни вышел навстречу Афену.
        - Возьми, что хочешь, демон, и уходи, - произнес испуганный мужчина. Местные жители в глубине души ощущали тот ужас, который приносили с собой адепты, их жестокость стала обителей народной мифологии и легенд, передаваемых из поколения в поколение. Многие деревни и города стали жертвами жестокости обитателей Черной крепости. Для пруанских деревенщин непривычно было видеть кого-то, кто с такой силой спасал их жизни, а не угрожал.
        - Я пришел защитить слабых от сильных. Видимо, я ошибся, и они не нуждаются в моей помощи? - полагал Афен. - Они меня боятся? Я же пытался их оберечь. Ладно, просто возьму карту и отправлюсь дальше на север.
        Афен проскользнул мимо тел убитых им людей и обнаружил у одного из них в сумке карту севера. Взяв ее с собой, он направился дальше на север. Проходя через лес, молодой человек внимательно изучал карту, приобретенную, хоть и несколько нештатным образом.
        - Моя одежда пропиталась кровью, ее надо как можно быстрее отмыть, - размышлял лострадец, глядя на карту. - На пути к северному гарнизону есть небольшая речка. Но этот маршрут слишком опасен. Судя по обилию пруанских солдат, северный гарнизон больше не контролируется Лострадом. На востоке есть небольшое озеро, но придется сделать лишний крюк. Возможно, стоит рискнуть и пройти через северный гарнизон. В случае чего убегу, - после тщательного осмотра карты, Афен аккуратно свернул ее и спрятал под плащ. Он принял решение и сразу ринулся на север.
        Через несколько часов молодой человек достиг края леса.
        - Это и есть северный гарнизон? Судя по карте - да. Флаги на башнях не лострадские, как я и предполагал, - присев и глядя вдаль, размышлял Афен. - Противники хорошо закрепились. Скорее всего, там множество адептов. Меня же бросает в дрожь при мысли о встрече с одним из них. Лучше продолжить движение на восток, к самому руслу реки. Там наверняка никого не будет, - и вдруг, внезапно, он услышал шаги, приближающиеся сзади.
        - Чего ты тут выглядываешь? - прозвучал голос взрослого мужчины.
        - Его дыхание еле слышно, и оно ровное. Дышит легкими. Адепт, - думал Афен и начал медленно подниматься.
        - Почему вся твоя униформа в крови? - поинтересовался адепт, с недоверием оценивая состояние Афена.
        - По пути я сражался, - ответил разведчик. - Его радужки крутятся против часовой, так что шансы на победу велики.
        - С кем именно? - спросил пруанец, проявив интерес.
        - С солдатами, - ответил Афен. - Назревает проблемная ситуация. Мне придется его убить, - думал про себя лострадец.
        - Какими? Лострадцев дальше северной стены не сыскать, - настороженно промолвил адепт и медленно потянулся к своему мечу.
        Афен столкнулся с последствиями собственной честности и неспособности хранить молчание.
        - Я сражался с пруанскими солдатами, - сказал он, резко вытащив свой меч из ножен и совершив рывок в сторону адепта Северного Ордена. Их клинки встретились в смертельном поединке.
        - Еще один! - резко среагировал Афен, услышав стремительный бег с левой стороны. Афен быстро анализировал положение. - Но он намного медленнее, чем его собрат. Сперва убью этого.
        Завязалось жесткое сражение между Афеном и адептом. От скорости и силы их ударов, содрогался воздух. Мужчина адепт оказался не так прост, как полагал Афен и давал достойный отпор. В один момент, успешно парируя следующий удар лострадца, адепт воспользовался моментом и рванулся в атаку, взяв инициативу на себя.
        - Второй адепт приближается. Времени мало. Придется биться с двумя, - подумал Афен, вытащив свой второй клинок и парировав атаку второго адепта, который напал слева. Афен начал бой с обоими адептами, метко парируя их удары. - Нужно менять тактику, - буркнул Афен, сжав зубы от натуги. - Сначала избавлюсь от второго, он медленнее и слабее. Затем смогу нанести неожиданный и смертоносный удар оставшемуся.
        Афен мгновенно переключил свое внимание на менее опытного адепта, умудряясь при этом отбиваться от второго. Звуки столкновения сталей разносились по лесу. Еще несколько ударов и Афену удалось настичь свою цель. Один из адептов был повержен. В попытке нанести решающий удар по второму адепту, он зацепился за выступающий из земли корень и порвал свой сапог. Афен потерял равновесие и упал на землю, но не утратил бдительность. Адепт, не упустив момент, нанес удар в сторону своего упавшего оппонента.
        - Медленно, - увидев клинок, стремящийся к его телу, подметил Афен. Молодой разведчик воспользовался своим основным навыком - изумительным владением обеими руками. Он искусно отразил удар одним клинком и, используя второй, нанес разрезающий удар по ногам адепта. Противник упал, и Афен быстро добил его.
        - Фух! Это было интересно, я даже справился, - Афен тяжело дышал, глядя на свой сапог. - Ну что это такое? Мой сапог порвался… и как мне теперь прикажете продолжить путь? Одна напасть резко сменяется другой. Дорога, сражение, дорога, сражение, а теперь еще вы. О! Думаю, сапоги молодого адепта мне будут в пору, - сказал он, посмотрев на сапоги второго адепта, который присоединился к схватке немного позже. Примерив ботинки, они оказались как раз его размера. - Не понимаю, что они тут делали? Может просто патруль? Стоит отсюда убираться и лучше, как можно скорее.
        Он еще раз взглянул в сторону северной крепости и решил направиться на восток. Шел быстро, надеясь успеть до заката отмыть кровь и грязь с одежды и перейти реку. Проходя через лес, он срывал цветы и растения, чтобы использовать их для эффективной чистки одежды от пятен. Афен был внимателен к окружающим звукам.
        - Похоже, никого нет. Я достаточно далеко ушел, - подумал он. - Сойду здесь.
        Спустившись по склону, Афен пришел к берегу. Он устроил небольшое место для мытья вещей, используя речные камни. Раздевшись до пояса, он хорошо промочил ткань и начал аккуратно оттирать пятна и грязь, добавляя аромат растений, чтобы придать одежде свежий запах. Вода пенилась и окрасилась в красный цвет. Афен торопился закончить стирку как можно быстрее.
        - Кхм-кхм, - прозвучало со спины Афена.
        Афен вздрогнул.
        - Я опять не услышал? - озадаченно подумал Афен.
        - А чего это ты тут делаешь совсем один и вдали ото всех, - раздался милый, девичий голос.
        - Я совсем не слышу, как она дышит. Это адепт, и, кажется, она очень сильна. Она сильнее всех, кого я встречал за стеной, - опасливо размышлял Афен. - Оружие у меня под рукой, но успею ли я его достать и нанести удар? Опять я встрял…
        - Не отвечая девушке, ты проявляешь себя с грубой стороны, - прозвучал мягкий, женственный голос.
        - Что же мне делать? С ней я точно не справлюсь. Придется врать, - подумал Афен, поднимаясь со своего места и разглядывая лес перед собой. - Я тут стираю, - ответил Афен, избегая смотреть ей в лицо.
        - У тебя очень милый голос. Но только отвечать надо в лицо собеседнику, - нежно произнесла молодая пруанка.
        Беловолосый Афен, на чье тело было нанесено пару шрамов, осторожно развернулся, обнаружив перед собой девушку с нежными чертами лица и веселыми глазами. Радужки девушки медленно крутились по часовой стрелке. А девушка увидела, как зрачки Афена крутятся в том же направлении, но только быстрее. Это был странный момент, когда двое незнакомых друг с другом людей осознали, что они в чем-то идеально связаны, хотя ни один из них не знал, в чем именно.
        - Ой, ты адепт. Впервые вижу такие яркие голубые глаза. Они у тебя даже белым переливаются, так красиво, - растерянно произнесла девушка, со светлым каре. Со слегка выпуклыми, гладкими скулами, аккуратным ровным носом и вишнево-персиковыми губами.
        - Ты, явно, не слухач или нюхач, иначе бы уже давно заметил меня. Скорее всего, у тебя развит орган зрения так же, как и у меня. Это приятное совпадение.
        - Да, так и есть, - стиснув зубы от вранья, промолвил молодой человек.
        - Странно, я никогда раньше не видела тебя. И откуда ты такой испачканный идешь? - спросила девушка, не сводя своих голубых глаз с глаз Афена. - До чего же он красивый, - подумала девушка, восхищаясь несомненной привлекательностью Афена.
        - С запада иду. Проводили мародерские набеги на деревни вместе с нашими, - наврал Афен, из-за чего его честное нутро начало бить дрожь.
        - Слышала о подобном, но мой внутренний мир не позволяет участвовать в подобных жестокостях и заурядных глупостях. Мне не хочется причинять боль и страдания простым людям, жаль их очень, - проговорила адептка, плечо ее слегка приподнялось от неловкости. - А почему ты так далеко вещи стираешь? У бывшего гарнизона Лострада речка совсем поблизости. Может, пойдем туда? Там безопаснее и ты отдохнешь в комфорте.
        - Нет. Моя дорога ведет меня на север, - твердо ответил Афен.
        - Забавно. Мне как раз тоже на север. Я могу составить тебе компанию. Давай переночуем в крепости, а с рассветом отправимся вместе, - тактично предложила молодая адептка.
        - Но мне нужно высушить одежду, - Афен попытался увильнуть от предложения девушки.
        - Пустяки. Высушишь в крепости, - учтиво изрекла пруанка.
        - Даже не знаю, - задумчиво выдал лострадец.
        - Да ладно тебе, - промолвила девушка. - Зато сможем поближе познакомиться. Вот тебе сколько лет?
        - Семнадцать, - стоя в воде ответил разведчик, глядя в ее голубые глаза.
        - Ой, такой молодой. Мне девятнадцать. А как тебя зовут? Меня вот М?рта, - улыбнулась девушка.
        - Мое имя Афен, - опасаясь за свою жизнь, ответил юноша.
        - Приятно познакомиться, Афен, - дружелюбно произнесла Мирта.
        - Мне тоже интересно, что ты здесь делаешь? - настойчиво спросил Афен. - Ты меня упрекала в том, что я один и далеко от всех, но и сама блуждаешь по этому лесу в одиночестве.
        - Да, в этом ты прав. Просто мне нравится быть одной с природой, здесь так тихо и спокойно. В гарнизоне слишком много шума. Правда, попадаются изредка странности, вроде тебя, - Мирта ласково улыбнулась, ее голубые глаза сверкали. - Ну что пошли?
        - Может, ворон и вправду пытался привести меня сюда в нужный момент, - размышлял Афен. - Сначала указывал путь, затем дал мне шанс спасти людей. Может, это все часть какого-то большого плана? Я действительно нуждаюсь в отдыхе, и в гарнизоне я мог бы узнать больше о противнике, адептах и их планах. Соберу как можно больше информации и затем отправлюсь дальше на север. Наконец, он принял решение.
        - Ладно, пусть будет, по-твоему, - молвил Афен. - Я пойду с тобой в гарнизон, а оттуда отправимся на север.
        Разведчик взял свои стираные вещи из воды и потянулся за плащом, который гордо голосил о его принадлежности к воинам Адайна. В момент, когда Мирта развернулась, Афен ударил ногой по камню. Этот удар повлек за собой обрушение его самодельной конструкции, на которой он стирал свои вещи, и черный плащ медленно унесло вниз по реке.
        Тем временем к холму, у подножья которого развернулось сражение между Афеном и пруанцами, пришел адепт. В его руке блестел рубин.
        - Любопытное зрелище. По вибрации, исходящей от земли, сражение произошло около недели назад, - мужчина крутил рубин в ладони, размышляя. - Весь отряд пруанцев был перебит, видимо, адептом. Но почему? Могло ли кому-то из них потребоваться столь жестокое насилие? Нужно избегать допущения подобных инцидентов. Опять же, из-за одного неосторожного действия, всех могут посадить в тюрьму. А кого мне потом убивать? Пока я не уверен, что другие пруанцы не сошли с ума, нужно отыскать этого человека и предотвратить возможные последствия, - адепт стоял на месте, где недавно спал Афен, и его красные радужки крутились в такт времени.
        - Отсюда он отправился на холм, - адепт следовал по тропинке, следуя за разведчиком, и размышлял в то время. - Потом он двинулся на север, - адепт спустился с холма, следуя точным шагам Афена. - Но здесь он остановился и пошел на восток. Интересно, что его остановило? Возможно, он попытался сбить след? Но это наивно, - адепт вернулся к месту, где Афен начал свой путь на запад, следуя за вороном.
        - А здесь он ускорился и побежал на запад. Сейчас следов уже не видно, и вибрация очень слабая. Значит, он обладает силой, несмотря на свой молодой возраст. Впечатляет. Этот парень будет хорошим соперником. Убивать его точно не будет скучно, - произнес адепт и рванулся по следам Афена на запад. - О нет, он действительно медлительный. Я обгоняю оставленные им колебания. Он уступает мне в скорости в несколько раз. Но все равно, убийство его обещает быть интересным.
        Адепт быстро приблизился к деревне, где разразилась страшная бойня, в которой участвовал Афен. Моментальное появление адепта в его ярко-красной одежде напугало местных жителей, но сам адепт не обратил на них никакого внимания.
        - Совсем свежие следы. Несколько часов назад он был здесь, - смотря на безжизненные тела пруанских солдат, адепт погружался в свои размышления. - Ловко владеет клинком, не поспоришь. Все порезы точные, без сомнений. Удары быстрые и резкие. Прямо так, как мне нравится. Это обнадеживает. Достойный противник. Жаль, что придется его убить. Надеюсь, он не будет пытаться обмануть меня перед смертью, - рассматривая лежащие на земле тела, мужчина крутил рубин в своей ладони. - Странно, следы теряются. Не могу понять, куда он направился.
        Адепт медленно подошел к одному из местных жителей.
        - Куда он пошел? - спросил адепт, внимательно посмотрев на свой рубин.
        - Кто? - выпучив глаза, спросил мужчина.
        - Тот, кто убил их, - с уверенностью произнес адепт, указывая на мертвых солдат.
        - Так один из ваших и убил, - вытирая рукавом рот, ответил мужчина, одетый в лохмотья.
        - Это был не вопрос. Я спрашиваю: куда пошел тот, кто их убил? - произнес голубоглазый пруанец.
        - Да кто ж его знает-то? Куда-то на север и пошел видать, - по-простому ответил мужчина, перед лицом которого маячила муха.
        - Благодарю за честный ответ, - проронил адепт и в мгновение ока исчез из виду.
        Глава двадцать седьмая. Заблуждение
        Смеркалось, когда Афен и Мирта проникли внутрь стен крепости, которая когда-то принадлежала Лостраду. Однако от лострадских времен остались лишь серые стены, в то время как все остальное было занято пруанскими солдатами, сходящимися с севера. Разведчик немедленно погрузился в свои мысли, игнорируя Мирту, и начал слушать окружающие разговоры. Его внимание привлекла небольшая группа солдат, состоящая из пяти человек.
        - Ну и чего спите? Толку-то от вас? Понабирают в армию не пойми кого, а нам следить, - произнес один из неряшливо одетых мужчин, обращаясь к новобранцам, которые занимались постройкой сарая.
        - Может, мы поможем им? - предложил второй, пытаясь поддержать новых прибывших.
        - Ты думаешь, что говоришь? Мы уже два года служим, и у нас нет времени помогать этим дурням. Пусть уму набираются, - первый ответил с надменным видом.
        - Правильно говоришь. Сейчас со всех окрестностей и деревень понабирают не пойми кого, как с ними управляться-то? - пробормотал третий, выражая свое недовольство.
        - Вы, что, собрались возражать? Деревенские, по крайней мере, умеют работать, в отличие от вас, которые только и умеют, что пустословить, - из-за спины присутствовавших солдат послышался строгий голос офицера.
        - Командир, рады видеть вас, - не занимаясь ничем полезным, солдаты попытались подлизаться.
        - Слушайте меня. Завтра утром к нам придет один из полков королевской армии. Придут они, разумеется, голодными. Поскольку вы стоите и бестолково треплетесь, сил у вас предостаточно скопилось. Я предоставляю вам тридцать мешков картофеля для очистки до утра, - сказал офицер, указывая на кучу мешков.
        - Мы не будем чистить, - с напыщенностью произнесли несогласные пруанцы.
        - Хорошо, дело ваше. Я передам ваше мнение полутора тысячам голодных солдат. И не думайте, что если они королевские, то они будут к вам ласковы. Я очень хочу посмотреть, как всю эту нечищенную картошку вам будут засовывать туда, где не светит ни Ес?ра, ни Еириа, - сказал офицер спокойно, без лишних криков и с ноткой юмора.
        - Хотите сказать в рот? - пошутил один из отряда не везунчиков.
        - Кажется, жизнерадостности у тебя не занимать, солдат. Когда место закончится в вашем дупле, тогда и в рот понапихают. Вот вам ножи, делайте что хотите, - изрек офицер, протянув кухонные ножи.
        - Хорошо, мы выполним вашу просьбу, но какую награду мы за это получим? - спросил один из пруанцев, ожидая какой-то материальной компенсации.
        - Вас ждет награда, которой вы еще не испытывали, - ответил офицер с загадочной улыбкой. - Я пока не распоряжусь избить вас палками… пока.
        - Ладно, мы все сделаем, - сказал самый здравомыслящий из пятерых, осознавая, что спорить бесполезно, и начал размещать мешки с картофелем.
        - У нас тут полтонны картошки, а нас всего пять. Нам никогда не управиться, - возмущался еще один из пруанцев.
        - Почему так мрачно? Вы в армии уже два года! Давайте с улыбкой на лице! И если я узнаю, что кто-то другой сделал вашу работу, вас больше не ждет светлое будущее, - офицер попытался поддержать уровень настроения.
        Афен, между тем, с умилением наблюдал за ситуацией. Хотя его размышления были в другом месте.
        - Хм. Королевский полк, значит? - подумал он про себя. - А что, если среди них будет и король Пруана? Ну, да, глупый вопрос. Но что, если среди них будет двойник короля? Но как я смогу определить, кто настоящий? Глупость, конечно. Но что, если… нет, моя задача выполнить приказ Адайна, больше ничего не имеет значения.
        В это время Мирта обратила внимание на его задумчивость и схватила его за руку.
        - Ты вообще меня слушаешь? - спросила она, не отпуская руки. - Ты как будто в другом мире. У тебя и правда какие-то проблемы со слухом.
        - Просто задумался, извини, - сказал Афен, отводя взгляд от Мирты.
        - О чем ты задумался? - Мирта не унималась.
        - Просто мне непривычно находиться в таком многолюдном месте, - ответил разведчик, осознавая, что без своего плаща и капюшона он чувствует себя несколько не по себе.
        - Понимаю тебя. Я тоже не сразу привыкла. Это побочные эффекты после долгого нахождения за стенами Северного Ордена, - Мирта попыталась утешить врущего ей Афена, который оказался несколько далек от своей зоны комфорта. Шумная толпа и множество незнакомых лиц вокруг вызывали у него некоторое беспокойство, несмотря на его прошлое среди солдат. - Скоро будет ужин в общей трапезной. Ты с дороги голоден.
        - Не очень, если честно, - ответил Афен. Он чувствовал, что ему нужно время на осмотр и адаптацию к новой обстановке. Афен не хотел привлекать лишнее внимание и расследование своей личности.
        - А я вот очень голодна. Так что ты все равно должен пойти со мной, - настаивала Мирта, пытаясь уговорить разведчика.
        - Я, пожалуй, откажусь, - сказал Афен, упираясь. Он хотел побыть в одиночестве и рассмотреть гарнизон снаружи.
        - Ты будешь здесь просто гулять один? - спросила Мирта с некоторой грустью в голосе. Ей было бы гораздо приятнее, если бы Афен согласился на компанию.
        - Получается, что так, - ответил Афен, желающий прогуляться по гарнизону.
        - Жаль, что ты лишаешь меня такой компании, - промолвила Мирта.
        - Нет, это неправильно. Прятаться смысла нет, - начал обдумывать Афен. - Придется вести себя доверительно и нагло. Нет, просто привычным образом. Я хожу по лезвию, очень тонкому лезвию. Угораздило меня, - размышлял лострадец. - Хотя знаешь. Раз меня приглашает девушка, да еще такая красивая, я обязан сходить, - резко изменив свои планы произнес Афен, думая, что попутно он может подслушать разговоры офицеров.
        - Ага, испугался одиночества? - с улыбкой на лице пошутила Мирта.
        - Испугался, что тебе будет слишком скучно без меня, - улыбнувшись, ответил Афен. Их небольшой диалог был полон легкой дружелюбной бантерки, и Мирта казалась человеком, с которым можно было бы провести время.
        Мирта ведя Афена за собой направилась к гигантской столовой, где собирались все военные чины, находящиеся в форте. Солдаты занимали свои места, на столах ставились блюда. В это время семнадцатилетний разведчик, оставаясь незаметным, начал делать то, в чем он был мастером - слушать. Он старался уловить каждый звук, слово и разговор, наполняющий помещение. Афен искал информацию, необходимую ему для выполнения миссии.
        Однако его попыткам прислушаться постоянно мешала Мирта, которая вела бесконечные беседы о разных темах. Афену приходилось балансировать между желанием собрать информацию и общением с Миртой.
        Одна из бесед офицеров приковала внимание Афена:
        - Не знаю, верховенство все тщательно скрывает. Они очень боятся шпионов и утечки информации. Поэтому нам нужно оставаться здесь, накапливать силы и постепенно смещаться на юг, захватывая территории, - сказал офицер, медленно кружа в руке кружку с яблочным сидром.
        Афен понял, что это именно та информация, которую он искал. Теперь ему оставалось внимательно прослушать дальнейший разговор.
        - Продолжать отправлять десятки людей на юг, чтобы нас не заметили? Это глупо. Лострадцы знают, что мы здесь. Сколько времени они уже не поставляют провизию на север? И пока мы тут сидим, они готовятся к обороне, - ответил офицер по имени Уд?н.
        - Считаешь, наших сил достаточно, чтобы взять северную стену Лострада? Не смеши. Нам лучше надеяться, что лострадцы не решат напасть на нас. Надеюсь, наши дозорные не проспят, - добавил другой офицер, принимая глоток сидра.
        Афен продолжил прислушиваться, понимая, что эта информация может быть весьма полезной для его задачи.
        - Лострадскую ораву не проспать, не переживай. Но Удин прав, война на долгий срок против Лострада - это проигрышная позиция. У них больше ресурсов, чем у нас. Давайте будем честными, у нас не так много денег, как у Лострада, - сказал третий офицер, откусив кусок жирной жареной куриной ножки.
        - Поэтому против Лострада будут воевать восемь стран, - добавил мужчина, допивая сидр.
        - Едва ли это поможет. Каждая из стран преследует свои интересы, - заметил Удин.
        - Не будь таким пессимистом, Удин. Все страны разделяют одну общую цель - уничтожить Лострада. Я уверен, что наши правители не дураки и все это хорошо продумали. Мы, солдаты, должны оставаться фокусированными и помнить об этом. Наша стихия - побеждать на поле боя. Вся эта политика - грязь, и нам лучше не вникать в нее, - кинув себе в рот кусок жареного баклажана, произнес еще один пруанский офицер, нагрузивший солдат чисткой картошки. - Вспомните, насколько легко нам удалось одолеть лострадцев в лесу.
        - Перестань себе медали навешивать. Эти ребята были явными новобранцами. Первый бой всегда страшен. Стрелы свищут, смерть таится вокруг. В первом бою попасть в хорошо организованную засаду - это ужас. Это означает сражаться на ходу, не терять ориентацию и сохранять хладнокровие, чтобы вести своих людей, правильно оценивать ситуацию, принимать быстрые решения и вывести свой отряд из пекла. У лострадцев не было никаких шансов, - добавил Удин.
        - Согласен. Давайте лучше обсудим военное ремесло Лострада, их обычаи, структуру верховенства, логистику, тактику. Меня интересует их боевой дух и обучение солдат, - предложил один из офицеров, с интересом ожидая обсуждения темы. - Слышал, что совсем недавно армия Лострада претерпела крупную модернизацию, и в ее рядах появились новые, молодые и перспективные офицеры, - сказал пруанец, наливая в кружку яблочный сидр.
        - Угу, это точно стоит обсудить. Я тоже слышал о них. В частности, у них есть какой-то весьма прославленный "пес войны". Вроде, Адайном кличут, - отбросив в сторону погрызенную куриную ножку, офицер заговорил с перемазанным жиром ртом.
        - Именно. Эта злая тварь просто страшно мерзкая и зверино подлая. Надеюсь, нам не придется сталкиваться с ней, - проговорил Удин. - В общем, структура командования в Лостраде довольно сложная и не всегда очевидная. У них всего один генерал, который является верховным командующим и находится выше всех, им помыкает лишь король. Затем идут четыре военных интенданта, каждый из которых управляет одной из четырех частей Лострада: северной, южной, западной и восточной. После идет некое звено полковников, но, странно, у них обязанностей меньше, чем у капитанов.
        - Подробнее, пожалуйста, - попросил один из офицеров, внимательно слушая Удина.
        - Ну, есть четыре стены, защищающие проходы в Лострад, и у каждой из этих стен есть свой полковник, который отвечает за всю стену целиком. Стены подразделяются на звенья, а каждому звену соответствует подполковник. Подполковники имеют право принимать оперативные решения. Есть также капитаны, но о них у меня не так много информации. Я слышал только слухи, - рассказал Удин, вспоминая примерные сведения о Лостраде.
        - Я знаю о них многое, - внес свой вклад офицер по имени Видс, который до этого молчал весь вечер. - У лострадцев есть несколько капитанов, каждый из которых руководит отдельным родом войск. Однако среди них есть четверо капитанов, чьи мнения весьма уважаемы и кто заслуживает особого внимания. И одним из них, как я слышал, и есть этот "пес войны" - Адайн, капитан разведчиков. Он известен своей кровожадностью, не придерживается никакой чести и морали. Он вырастил настоящих убийц.
        - Говорят, что у него информация о всех и всем. А еще ходят слухи, что он убил уже несколько сотен человек, и каждое убийство - словно звериные, безжалостные. Этот Адайн, ужасный тип, - добавил офицер, поставив кружку, наполовину наполненную сидром.
        - Да, это правда. Он известен своими жестокими и беспощадными казнями, которые служат ему своего рода показательными. К тому же у Лострада есть капитан авангарда, Лодэс. Ему нравится всего три вещи: его семья, его войска и еда. Большой и бесшабашный, как и все его солдаты. Он всегда стоит на своем, не сдается. Сделает все, но позицию не сдаст. Еще одной угрозой является главный сердцеед Лострада - капитан кавалерии, Бэринон. Он красив, богат и опасен, как самый зловещий монстр. Его красота сравнима с лучами Есуры и Еирии, но в ней таится смерть. За его ликом светлым спрятан самый страшный демон. Он всегда стремится быть первым и лично участвует в сражениях, бросаясь в самую гущу битвы. Рядом с ним всегда его личная конная гвардия, состоящая из высших слоев лострадской знати. Он отличается потрясающим тактическим мастерством и командными способностями, с необузданным характером. И наконец, последний из этой четверки капитанов - Гэререн. В бою он не так уж и хорош, но его сила - в логистике. Гэререн отвечает за задний фланг, снабжение, военный инвентарь и городскую стражу в Лостраде. У него
математический ум, фантастическая память и нестандартное, аналитическое мышление, - дополнил Видс, рассказывая все, что знал о капитанах.
        - Я слышал, что Гэререн помнит имя каждого солдата, и поэтому он постоянно ест сладости, - сообщил один из офицеров, закончив доедать баклажаны, развалившись на стуле.
        - Да? Как это связано? - спросил Удин, переводя взгляд на сытого товарища.
        - Ну не знаю, может для мозга полезно, - ответил мужчина, ковыряясь в зубах голубой сосновой зубочисткой.
        - Может, и мне стоит попробовать? - сказал один из пруанцев, обгладывая вторую куриную ножку.
        - Ты можешь не стараться, в мире не существует столько сладостей, чтобы помочь твоему мозгу, - подметил Удин.
        - На самом деле, основная проблема заключается в том, что все четыре капитана Лострада верные своим обязанностям, как псы, - сказал Видс.
        - Надеюсь и у нас таких командиров в достатке, - изрек Удин.
        - Слышал, что король Тормак устраивает жесткие проверки для наших командиров, - добавил мужчина, допивая свою вторую кружку сидра.
        - Оно и к лучшему. Пускай гоняет и приводит в чувство. Мы давно нуждаемся в изменениях в военном руководстве. Если не солдат солдатами командует, то он ведет их не в бой, а на убой, - сказал офицер, откинувший вторую кость на тарелку.
        - Проблема заключается в том, что Тормак - мстительный и не выносит критики, а также бывает вспыльчив. Я боюсь, что он соберет вокруг себя лишь подхалимов и выгонит из армии настоящих воинов, если те начнут указывать на его ошибки, - добавил Видс, глядя на офицерский стол.
        Афена резко отвлекла Мирта, дернув его за руку.
        - Ты меня вообще не слушаешь? У тебя манеры отсутствуют? - недовольно произнесла Мирта, удивляясь такому хамству.
        - Извини, я просто задумался, - солгал разведчик, пытаясь как-то оправдать свою невнимательность.
        - Хотя бы извинился, уже хоть что-то. О чем ты думаешь? - попыталась выяснить адептка.
        - О том, какой я дурак, что не согласился сразу идти сюда. Тут невероятно вкусно кормят, - задабривая пруанку, с живым голосом изрек лострадец. - Нужно быть более беспечней или лучше наоборот? Кругом одни пруанцы и даже несколько адептов, - подумал он, взглянув на окружающих.
        - Да? А мне показалось, что ты не съел ни ложки, - сказала девушка с прищуром, рассматривая Афена.
        - Разве? Возможно, ты права. Тут просто слишком шумно и душно. Я пойду на улицу, хочу немного освежиться и побыть один, - сказал Афен и резко встал из-за стола.
        - Не возможно, а точно, - недовольно съежившись ответила Мирта, слегка надув свои щеки, украшенные нежным румянцем.
        Афен вышел на улицу, вдыхая свежий вечерний воздух.
        - Судя по всему, местные офицеры сами мало знают о своих будущих походах. Ничего полезного я здесь не узнал и вряд ли узнаю. Эта работа для других разведчиков. Мне нужно двигаться на север. Встрял я, однако. Вокруг столько адептов… и все как один сильны. Чего стоит лишь эта девушка… Мирта. Она красива, но исключительно сильна. Я не слышу ее сердцебиения, не слышу, как она дышит, не слышу даже шум ее ресниц. И если она узнает правду, я труп, - думал Афен, наслаждаясь одиночеством и прохладным летним воздухом. - Я не нюхач, но чувствую, что в воздухе пахнет войной.
        В углу, противоположном Афену, пятеро пруанцев сидели, недовольно чистя картошку.
        - У меня уже мозоли от этой картошки, проклятой. Почему они нас заставили этим заниматься, а не сопливых новобранцев? - буркнул один из солдат.
        - А еще лучше адептов! Они же там быстрые какие-то, пару минут и всю кучу бы сделали. А мы здесь до утра будем ковыряться, надеюсь, успеем до прихода королевских солдат, - добавил другой пруанец, который, кажется, возненавидел картошку и бросил ее в ведро.
        - Ну адепты-то у нас эти, как их… неприкасаемые, элита недоделанная. Вон, один только что вышел из столовой, - заметил третий пруанец, испачканный пылью и грязью от картошки, указав на Афена.
        - Тсс, ты потише. Вдруг он слухач? - насторожившись произнес другой, у которого под ногтями засела грязь.
        - Да и хрен с ним. Надоели эти адепты уже. Слухачи, нюхачи, ходют тут, глазищами своими светят, - выразил свое недовольство безграмотный пруанец.
        - Ты смотри, услышит тебя, своих глаз лишишься быстрее, чем ты лишишь их картофелину, - устало произнес пруанец.
        - Да знаю я об их этой скорости. Интересно, а с девками в постели они также быстры или их только мужики привлекают? - подшутил солдат, ловко метнув очередной картофелину в корзину.
        Незатейливый солдатский юморок везде одинаков: пошлый, грубый, гадкий и простой. Капитану Лодэсу бы понравилось, - подумал Афен, качнув головой от такого бескультурья. Впрочем, разведчик был натаскан и готов к подобным шуткам, благодаря лострадскому авангарду.
        Афена за рукав потянула Мирта.
        - И чего ты здесь делаешь? - легко спросила пруанка.
        - Стою, дышу, наслаждаюсь одиночеством, - ответил Афен, глядя вверх, на звездное небо.
        - Я поняла, ты предпочитаешь уединение. Поэтому я решила попросить отнести твой ужин в мою комнату, чтобы ты мог спокойно поесть, - заботливо рассказала девушка, взгляд ее ушел куда-то вдаль.
        - В твоей комнате? - немного удивился разведчик.
        - Да, места осталось мало, и ты вполне можешь переночевать у меня, - застенчиво объяснила ситуацию Мирта.
        Афен сделал глубокий вдох. Отвергать такой жест заботы не было смысла. Мирта слегка вздохнула, глядя на солдат, мелькающих перед ее глазами.
        - Обидно и жалко, - слабым голосом произнесла она.
        - Что ты имеешь в виду? - поинтересовался Афен, переводя взгляд с неба на свою спутницу.
        - Не знаю, как это сказать… и стоит ли вообще об этом говорить. Но когда мы были еще в Цитадели Северного Ордена, у меня была любимая книга о столице Лострада - Асвиуме. Там были описаны все ее красоты: парки, аллеи, рыночные прилавки, алмазы, драгоценности, хрусталь, жемчуга, побывать у самых лучших портных, увидеть всю мощь Асвиума, эти рвы, стены, крепости внутри города, эти городские ярусы, многоуровневые улицы, бесконечный фонарный свет. В книге все это выглядело таким ужасающе привлекательным… Я всегда мечтала увидеть это своими глазами. Но в реальности меня ждут лишь развалины и обугленные остатки этого волшебного города, - грустно призналась она.
        - Зачем тогда нужна война, если города будут разрушены? - спросил Афен, пытаясь понять точку зрения Мирты.
        - Я не хочу говорить об этом, - избегая ответа, произнесла адептка, выражая свою неохоту обсуждать эту тему.
        - Но я хочу услышать твое мнение, - настаивал разведчик, стремясь понять ее взгляд на происходящее.
        - А смысл? Что я скажу, что нет, ничего не поменяется, - ответила девушка.
        - Но я хочу услышать твое мнение, - настаивал разведчик.
        - Афен, ты пойми, многие из нас получают только официальную информацию, то, что ораторы кричат с трибун, то, что можно говорить. То, чего не хотят, чтобы люди знали, остается в тени, и правда остается недоступной. Пруанцы стремятся к лучшей жизни, и они выбрали этот путь войны. Я не могу их осуждать за это. Давай вернемся, ты сможешь отдохнуть и поесть, - объяснила Мирта, уходя от темы.
        - Хорошо, - ответил Афен и пошел следом за Миртой. - Надеюсь ты понимаешь, что лострадцам есть за что воевать и просто так они победу не отдадут, - сказал Афен, настраивая Мирту на сложную и тяжелую войну.
        - Разумеется. Поэтому пруанцы освободили Северный Орден не только из добрых побуждений. Они нуждаются в союзниках, в адептах, в нас, чтобы достичь своих целей, - сказала Мирта, подтверждая его слова.
        - Разве, тебе не обидно, что пруанцы освободили Северный Орден ради своей выгоды? Что адепты стали для них просто средством? - задал Афен, выражая свое негодование.
        - Да, я знаю. Так лучше, чем гнить за стенами Северного Ордена. Здесь, среди всех этих людей и этой чудесной природы, я чувствую себя живой и счастливой. Тебе в этом плане проще, ты черпаешь силу в одиночестве, а я не настолько сильна, - сказала Мирта, выражая свои чувства. Они вошли в комнату Мирты.
        Молодой лострадец задумчиво посмотрел на Мирту, вникнув в ее слова.
        - Зачем пруанцам воевать? - спросил он, желая понять их мотивацию.
        - Они в этом видят справедливость. Это их путь к изменениям, к лучшей жизни. Люди не могут терпеть несправедливость и социальное неравенство. Пропасть между Лострадом и остальным миром слишком велика. Кто-то должен взять на себя роль исправителя этой несправедливости, и этим кем-то стали пруанцы, возглавляемые королем Тормаком, - ответила Мирта, выражая свою веру в справедливость и перемены. - Они заслужили свое место в этой жизни. И возьмут они его ожесточенной борьбой.
        - Имеет ли смысл такая борьба? Здесь столько молодых людей, ради чего они будут жертвовать своими жизнями? - продолжал допытываться Афен.
        - Государство ведь зависит от своих граждан - других солдат у него нет, - ответила адептка с грустью в голосе.
        - Но в чем конкретно пруанцы жили хуже? Почему весь мир так озлоблен на Лострад? - нагнетал пруанец, заступаясь за своих.
        - Объяснить это сложно. Везде, куда ни посмотри, будущее выглядит мрачно и безнадежно. Нет в нашем обществе планов, нет оптимизма, нет чувства движения вперед. Все понимают, что тележка не стоит, а летит с горы и не понятно, тормоза есть или нет, но катиться вниз можно очень далеко, - объяснила адептка.
        - Понял тебя, - сказал Афен, положив ложку с едой в рот.
        - А ты, Афен, зачем едешь на север? - спросила светловолосая девушка, севшая рядом с Афеном.
        - Меня попросил об этом человек, который мне очень дорог, - ответил лострадец, храня большую тайну.
        - Близкий и дорогой? Девушка, наверное? - с увлечением спросила Мирта, проявив намек на ревность.
        - Нет, не девушка, - категорично ответил Афен.
        - Хорошо, если не девушка, - улыбнулась Мирта. - Тогда что именно ты ищешь на севере?
        - Не знаю. Мне сказали, что, когда я доберусь туда, я найду ответ, - загадочно ответил молодой человек.
        - Не хочешь - не говори, я тебя не заставляю, - произнесла Мирта, уважая его решение.
        - Почему тогда начала тему войны и политики, если она тебя не интересует? - полюбопытствовал Афен.
        - Да, для меня эти темы действительно неприятны, ты прав. Но, я как будто бы хотела высказаться и вырваться из клетки, что сдавливала меня. Раньше у меня такой возможности не было. Вокруг меня столько людей, но я продолжаю чувствовать себя одинокой. Я никому не могла довериться, но с тобой все как-то иначе, ты другой. Я вижу людей насквозь, вижу их мысли, их настроение, их прошлое, но только не тебя. Тебя я разглядеть не могу. Мы знакомы меньше суток, но мы понимаем друг друга с полуслова, у меня сложилось такое ощущение, что ты моя родственная душа, - разоткровенничалась Мирта.
        - Погоди. Это как-то неправильно, мы знакомы всего день, не стоит так торопиться, - сказал Афен, пытаясь вклиниться в доверие Мирты.
        - Да, ты прав, - растерянно ответила Мирта. - Просто наплыв эмоций, извини, - произнесла Мирта встав из-за стола.
        После недолгих приготовлений ко сну: переодевшись, расстелив отдельное спальное место Афена на полу, задув свечи - двое молодых людей легли спать. Мирта устроилась на кровати, а Афен - на полу. И если Афен заснул быстро, после пройденной дороги и битв, то Мирта долго не могла уснуть, растворившись в чувствах нелепости, неловкости и смущения.
        Наступило утро.
        - Афен, просыпайся, - стоя над молодым человеком, произнесла Мирта.
        - Который час? Сколько я проспал? - сонным голосом спросил Афен.
        - Честно говоря, я не ожидала, что ты так крепко спишь. Я пыталась разбудить тебя несколько раз, но ты так сладко спал, что решила не беспокоить. Подумала, что тебе нужно набраться сил перед дорогой. Но уже пора подниматься, нам пора выходить. Одевайся, а я подожду тебя на улице, - объявила Мирта и вышла из комнаты.
        Афен, словно ужаленный, подскочил с пола и начал спешно одеваться. Он и Мирта планировали покинуть крепость на самом рассвете, но по звукам, доносившимся из-за окна, раннее утро уже близилось к концу. Молодой разведчик Лострада выбежал на улицу, но Мирты нигде не было. Он бегло оглядел окрестности, и на удачу решил прислушаться, надеясь услышать голос Мирты с севера, но, к сожалению, услышал только знакомый голос пруанского офицера, который отдавал приказы солдатам, дочищающим картошку.
        - Хорошая работа. Теперь собирайтесь и отправляйтесь в патруль, - сказал сытый и выспавшийся офицер.
        - В патруль? Мы не спали всю ночь, едва на ногах стоим, - сказал солдат, качаясь от усталости.
        - Похоже, вы так и не усвоили урок. Двухлетний срок службы в армии не делает вас кем-то особенным. Вас перебьют в следующей битве, и никто даже не заметит, только хлюпнете в грязи, и никто за вами не заплачет. Вы здесь только для того, чтобы следовать приказам, которые вам дают. Надеюсь, скоро вы поймете, что предстоит война с лострадцами. И чем раньше это осознаете, тем больше у вас шансов выжить, - с сердитым взглядом и грубым голосом произнес офицер из Пруана.
        - Афен! - послышался приятный для Афена голос. - Вот, держи, - сказала Мирта и передала ему мешочек. - Пока ждала тебя, решила собрать продукты на дорогу и взять немного мелочей. Ты готов?
        Афен убедительно кивнул.
        - Славно, тогда пошли, а то и так с твоим желанием подольше поспать опаздываем, - сказала Мирта, взяв на себя роль лидера, и направилась к воротам.
        - Моим желанием? - задался вопросом Афен, ничего не понимая, и, немного помедлив, последовал за Миртой.
        Афен и Мирта вышли за стены крепости и направились на север. По пути, им встретился королевский полк, ради которого пятеро несчастных провели всю ночь, чистя картошку, которую они будут видеть в кошмарах еще много дней.
        Афен и Мирта покинули стены крепости и отправились на север. По пути им встретился королевский полк, ради которого пятеро несчастных всю ночь начищали картошку, на которую они еще долго будут смотреть через призму натянутых отношений.
        - Здравствуйте, госпожа Мирта! - выкрикивали солдаты, проявляя уважение.
        - Рады вас видеть! - с громким почтением говорили солдаты.
        - Приветствуем вас! - королевские солдаты смотрели на адептку с уважением, одетые в сиренево-голубую броню и снаряжение.
        Мирта с улыбкой и жизнерадостностью отвечала на приветствия солдат, когда они проходили мимо нее. Афен чувствовал себя несколько неуютно. Даже несмотря на то, что все это внимание было приковано к очаровательной Мирте.
        - Я не знал, что ты настолько знаменита, - удивился Афен.
        - Ну, по правде говоря, я одна и сильнейших адептов Северного Ордена, - с задорной улыбкой ответила девушка.
        По телу Афена пробежала холодная стужа. Он и так ощущал неограниченную силу Мирты, но после услышанного ему стало только хуже.
        - Ты и вообразить не можешь, насколько сильно ты подкосил мое самолюбие и уверенность в своей непревзойденности, когда ты не узнал меня и даже не слышал обо мне, - ответила Мирта с самоиронией. Впрочем, мне это даже нравится, а то уже надоело, что все со мной пытаются заискивать, а так могу почувствовать себя настоящей, - бросив выразительный взгляд на Афена, произнесла молодая девушка. - Если у тебя развито зрение, то значит ты видишь меня насквозь? Мое прошлое, мои мысли?
        - Я не настолько сильный, как ты думаешь, - ответил Афен, пытаясь объяснить, что его ограниченное сверхъестественное зрение обусловлено его личной слабостью, а не тем, что он слухач.
        - Если бы ты только понимал, насколько ты ошибаешься, - ласково произнесла адептка и моментально отвела взгляд в сторону. Улыбка на лице девушки исчезла мгновенно. Мирта резко схватила рукоять меча и вытащила его из ножен, направив клинок в сторону Афена. Для разведчика действия адептки были настолько быстрыми, что он даже не успел моргнуть, как за его спиной раздались искры, а его уши оглушил грохот лязганья клинков. Мирта смогла отразить атаку, направленную в спину ее спутника.
        - Уйди, адептка! - раздался мужской голос в сознании Афена, и следом за ним очередной громкий удар, удачно перехваченный Миртой.
        - Это так мило, - улыбнувшись и прищурив глаза, произнесла Мирта, встав за спину Афена.
        Афен выхватил меч и развернулся, чтобы дать отпор нападающему.
        - Отойди от него, девчонка! Он опасен! - крепко сжимая красный рубин, произнес адепт, выслеживающий Афена.
        - Пока что, единственного опасного, кого я вижу здесь, это ты, - с предельно милым лицом проговорила девушка.
        - Он убил нескольких ваших! - настаивал мужчина в красном одеянии.
        - Да хватит тебе придумывать. Последние сутки он провел со мной, и никаких признаков дурного поведения я в нем не разглядела, а ты уж поверь - мое зрение отменное, - ответила девушка, приготовившись к очередному удару.
        - Достаточно болтовни, - произнес грозный воин держащий рубин в руке. Мужчина крепче сжал рукоять двуручного меча, слегка пригнулся и ринулся вперед. Скорость и сила адепта были настолько велики, что листва, обнимающая ветви ближайших деревьев, взлетела вверх от сильной ударной волны и начала медленно ловчить по воздуху.
        - Хи, забавно, - тихо произнесла Мирта и провела мечом сверху вниз, отразив стремительную атаку своего оппонента, оберегая, сама того не подозревая лострадца.
        Мужчина в красном вновь замахнулся и совершил рывок вперед, но перед самой Миртой оттолкнулся от земли и резко ушел в сторону. Отведя меч, он начал совершать удар, направленный точно по шее Афена. Девушка опустила свой меч вниз и круговым движением назад отбила удар, после Мирта сменила позицию, снова встав перед Афеном, прикрыв его собой. Адепт отпрыгнул назад и совершил очередной рывок, сильнее предыдущих, такой, что ветви разлетелись в стороны, оставив ярко-фиолетовые стволы деревьев совершенно голыми и одинокими. Юная адептка смогла парировать этот удар. Эта мощь была непостижима для Афена, поэтому в этой схватке он оставался бесполезным. Единственной его надеждой на выживание оставалась Мирта, которая с этой задаче в этом бою справлялась успешно.
        Битва между Миртой и мужчиной в красной одежде происходила в глубине леса, в окружении высоких деревьев и шелеста листвы. Воздух был наполнен звуками лязгающих мечей, ворчанием и вздохами. Мирта двигалась как вихрь, ее движения были плавными и грациозными, она парировала и уклонялась от непрекращающихся атак мужчины. Мужчина с рубином был намного крупнее и габаритнее, его малиновый плащ развевался позади него, когда он делал выпады вперед. Он казался почти нечеловеческим в своей скорости и силе, его атаки были быстрыми и яростными.
        Его меч был длинным и страшным, сверкающим в свете Еирии, который проникал сквозь густую листву. Мирта, хоть и владела коротким мечом, демонстрировала невероятную точность и мастерство в ударах. Ее движения были как танец, и каждый ее удар попадал точно в цель, заставляя мужчину отступать назад.
        Она сражалась с неослабевающей решимостью, на ее лице отразилась маска сосредоточенности, в то время как она защищала Афена от опасности. Весь лес словно ожил от звуков лязга стали и звона летящих искр. Земля дрожала под мощными ударами, листья и ветки кружились в вихре вокруг борцов. Это было незабываемое зрелище - поединок двух сильных противников, каждый из которых полон желания одержать победу.
        Мужчина нахмурился и спрятал свой клинок в ножны за спиной.
        - Наверное, это так печально, когда хочешь что-то получить, и ты уже стоишь перед этим, но дотянуться до этого не удается, - проговорила пруанка с добродушной улыбкой.
        - Наглая соплячка, - пподумал мужчина с красными радужками, крутящимися по часовой стрелке, и начал отдаляться от путников, направляющихся на север. - Пока она рядом, я не смогу подобраться к нему. Ну и хрен с ним. Он ведет себя нормально. Но вибрации, исходящие от него, такие же, как в лесу, после сражения и в деревне. Он какой-то странный.
        Афен, подавленный своей беспомощностью, расстроенно смотрел на голубые листья с фиолетовым оттенком, медленно оседающие на землю.
        - Нахожусь в заблуждении, - тихо, себе под нос сказал разведчик.
        - Что ты сказал? - осмотрев свой клинок, Мирта попыталась найти зазубрины, оставшиеся после битвы. - Просто, на мгновение задумалась.
        - Ты сказала, что я заблуждаюсь насчет своей силы, - повторил Афен.
        - Да, так и есть. В тебе бурлит невероятный потенциал, и я это чувствую, - ответила Мирта, убирая клинок в ножны.
        - Как? Если ты не можешь видеть меня насквозь, - поинтересовался лострадец, перебирая слова Мирты в голове.
        - Вот почему я знаю, о чем говорю. До встречи с тобой я встречала всего лишь двух таких людей. Оба из них были мощными адептами, - ответила девушка, подойдя ближе к Афену.
        - Но, если во мне сокрыт такой потенциал, почему я даже не могу защитить себя? Скорость этого адепта… я даже не успевал за ним, - растерянно и подавленно произнес Афен, не поднимая глаз.
        - Хи-хи, - искренне засмеялась Мирта.
        - Я что-то не так сказал? - Афен не понял, над чем решила посмеяться Мирта.
        - Ты это сейчас серьезно? - спросила Мирта, смотря на Афена с теплой улыбкой.
        - Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказал растерянный лострадец.
        - Слушай, ты правда ничего не знаешь? Это же не адепт, а один из членов Кристального Совета. Этот рубиновый, он самый сильный из них. Красный рубин, питает его кровь невероятной мощью. Его жизнь - это охота. Если бы я была его целью, я бы уже была мертва. Но так как его интересовал именно ты, я лишь стала барьером между вами. И он не использовал и десятую часть своей силы. Но чуткость необходимо сохранить, - с легкой улыбкой подбодрила Афена Мирта, и ее голос прозвучал приятно, словно женственный аромат северных цветов.
        - Почему он не убил нас обоих, если его целью оказался я? - спросил Афен, услышав о Кристальном Совете в первый раз.
        - Ну, во-первых, Арлон заключил с ними перемирие. И, во-вторых, он не усмотрел в тебе никакой угрозы. От тебя не исходит ничего злого. Твоя душа чиста, как слезы младенца. Ну и поверь мне, если бы я учуяла в тебе хоть толику зла, ты был бы уже мертв, хи, - поведала Мирта с улыбкой.
        - Раз так, то люди могут находиться в заблуждении? - задумчиво произнес молодой человек.
        - Что ты имеешь в виду? - слегка прищурившись, спросила Мирта, полностью поглощенная красотой голоса своего спутника.
        - Люди могут находиться в заблуждении относительно необходимости предстоящей войны. Но что делать с теми, кто заблуждается? Ты действительно веришь, что война способна исправить все ошибки? - спросил Афен, который, на самом деле, не был против войны, а, скорее, не представлял себя в мирное время. Выросший среди солдат, разведчиков и убийц, он не понимал, как можно жить в мире среди обычных гражданских людей. Но его действительно интересовали взгляды Мирты на этот вопрос и ее беспокойство. Лострадец, который скрывал от девушки почти все, кроме своего имени и направления своего путешествия, хотел узнать ее лучше. Он стремился понять, насколько она ценит свою человечность и боится превращения в монстра, каким стал Адайн на глазах юного Афена, в котором самом происходила и происходит тяжелая схватка.
        - Вопрос остается открытым, - произнесла Мирта. - Я понимаю твои переживания, но давай пока что сконцентрируемся на тебе и твоей силе? Я помогу тебе ее обуздать. Теперь пойдем, до точки твоего поручения путь не близкий.
        - Мирта, почему ты решила помочь мне? Почему ты вступилась за меня? - задал вопрос Афен, проявивший интерес.
        - Пускай и этот вопрос до поры до времени останется открытым, - по-доброму ответила Мирта и посмотрела на небо. Скоро стемнеет, и я не хочу ночевать в лесу. Недалеко отсюда есть таверна, там мы можем провести ночь. Если хочешь, можем снять две комнаты, - произнесла Мирта с умилительной улыбкой.
        Ее нежный и женственный голос зачаровали слух Афена настолько, что он не смог устоять перед предложением девушки и последовал за ней, несмотря на свою нелюбовь к тавернам, за исключением "Дохлого Кролика", которая была облюбованной разведчиками и уютно располагалась в укромном уголке одного из северных городков Лострада.
        Глава двадцать восьмая. Уловка
        В офицерских казармах воцарилась подозрительная тишина. Видно было, что число королевских гвардейцев значительно увеличилось, и они бдительно следили не только за генералом, но и за его офицерами и даже генеральскими солдатами. Один из таких солдат в одиночестве прошел по коридору и, не подав виду, юркнул в одну из комнат. Там он приблизился к комоду, выдвинул лакированный ящик и осторожно положил записку под стопку бумаг. Затем он покинул комнату, осторожно закрыв за собой дверь.
        Через пятнадцать минут в ту же комнату вошел другой солдат и взял всю стопку бумаг из ящика, включая оставленную записку. Он спрятал письмо под пояс и направился в сторону сержанта Гото.
        Перед тем как вручить стопку бумаг Гото лично, ее внимательно осмотрели гвардейцы. Не обнаружив ничего подозрительного или интересного, они отдали всю эту бумажную волокиту старшему сержанту. Генеральский солдат, который передал документы Гото, вышел в коридор и пошел прямо вперед. Он остановился перед картиной, параллельно извлекая спрятанную записку из-под ремня. Солдат решил поправить наклонившийся багет, при этом аккуратно убрав за него клочок бумаги. После этого он продолжил свой путь, и гвардейцы, стоявшие в коридоре, не уделили этому никакого внимания.
        Через двадцать минут в коридоре появилась группа генеральских солдат, медленно двигаясь, чтобы наиболее проворный из них успел извлечь сообщение, оставленное их товарищем, из-под рамы. Когда они подошли к картине, их шаги замедлились. Один из солдат достал записку, а остальные девять прикрывали его. Получив заветный листок бумаги, солдаты двинулись дальше по коридору. Проходя мимо кабинета Гото, из которого только что вышел старший сержант, солдат, несший записку незаметно для глаз гвардейцев, вложил ее в ладонь сержанта, державшего стопку документов. Гото крепко сжал переданное извещение и пошел к генералу Флорасу.
        У дверей кабинета генерала стояло несколько гвардейцев, чутко смотрящих по сторонам. Внутри кабинета находилось еще два гвардейца, внимательно наблюдавших за каждым движением генерала. Гото вошел в комнату и подошел к столу Флораса, аккуратно уложив на него стопку документов. Генерал молча приступил к их изучению, плавно приближаясь к той самой записке. Флорас, наконец, про себя прочитал записку, которая гласила: "Вы действительно уверены? Вы рискуете очень многим."
        - Да, - твердо и звонко произнес генерал армии, его ответ рассыпался в тишине комнаты как тяжелые монеты. Затем, тяжело выдохнув, добавил: - Уж.
        - Что случилось, генерал? - подхватив идею генерала, произнес Гото.
        - В отчете говорится, что кузнец сократил поставки оружия в арсенал. Причина не указана. Мне придется самостоятельно разобраться в этом вопросе и отправиться к нему лично, - сказал Флорас, стараясь завуалировать свои планы.
        - Вы уверены, что генерал должен лично заниматься подобными вопросами? - поинтересовался Гото, видя, что Флорас скрывает что-то важное.
        - Нет другого выхода. Подобными вопросами как раз и должен заниматься генерал, - ответил Флорас.
        - И когда вы хотите приступить к решению этого вопроса? - спросил старший сержант, смотря на него преданными щенячьими глазами.
        - Сегодня, чтобы не терять времени. В ближайший час я закончу с оставшимися вопросами и отправлюсь к кузнецу, - решительно сказал Флорас. - Пока ступай.
        Через час, при помощи своих помощников облачился в доспехи и вышел из своего кабинета в коридор. Казармы к тому времени были заполнены генеральскими солдатами, которых специально согнанными сюда, чтобы сбить с толку гвардейцев. Флорас направился к выходу, за ним следовали гвардейцы, назначенные для его охраны и слежки.
        Для гвардейцев все выглядело безобидно, пока они, в сопровождении генерала, не достигли пересечения двух коридоров. Внезапно, из левого коридора вышло пятьдесят солдат, но это не было простым случайным совпадением. Их цель была ясна: убрать генерала из поля зрения гвардейцев. Генеральские воины нарочно тормозили и цепляли гвардейцев, но делали это максимально аккуратно, чтобы не вызвать подозрений. Они даже извинялись, делая вид, что все происходит "случайно". В итоге их мастерству удалось - гвардейцы потеряли генерала из виду.
        - Где он? - в панике оглядываясь, спросил один из гвардейцев. - Минуту назад он был здесь!
        - Тихо! Я не вижу его, - ответил второй, встряхивая головой и исследуя множество лиц вокруг.
        - Скорее найдите его! - воскликнул третий, пробираясь сквозь генеральскую стражу, чтобы лучше оглядеться.
        Тем временем Флорас повернул и направился в противоположную сторону, чтобы наверняка затеряться в казармах. Через несколько минут он вышел на улицу, держа в руках свой шлем.
        - Тише, глядите, генерал вышел, - предупредили королевские разведчики, затаившись на близлежащих крышах вокруг казарм.
        Генерал шел по прямой. Перед тем, как зайти в “слепую” для королевских разведчиков зону, он надел шлем.
        - Если он не появится из-за стены через двадцать три секунды, - приказал старший разведчик, сосредотачиваясь на слежке за генералом, - поднимем тревогу. Не дайте ему ускользнуть, как в прошлый раз.
        В слепой для королевских разведчиков зоне, генерала ожидал один из его воинов, как две капли воды похожий на него самого. Он был одет в точно такую же броню и носил такой же шлем, как и генерал. Этот солдат в течение нескольких недель готовился и вживался в роль командующего, и он справлялся с этой задачей довольно убедительно. Флорас кивнул ему, а сам направился к кустам, где был скрыт люк, ведущий в секретный тоннель. О существовании этого тоннеля посторонние люди не знали, за исключением Алари.
        Разведчики, засевшие на крышах, сосредоточенно считали секунды. На двадцать первой секунде мужчина, прикидывающийся генералом, вышел из-за стены и направился к выходу, где его ждал скакун. По заранее оговоренному плану он собирался отправиться к кузнецу.
        - Коня мне, - точно скопировал голос Флорас мужчина. В последнее время генерал мало разговаривал, и гвардейцы либо плохо знали его настоящий голос, либо не знали вовсе. План Флораса продолжал выполняться в точности.
        - Почему он вышел на улицу один, без наших? - поинтересовался королевский разведчик, сидевший на крыше.
        - Да кто их знает? Главное, что генерал не исчез, как в прошлый раз, - ответил другой гвардеец-разведчик. - Теперь он никуда от нас не денется.
        В это время Флорас уже пробрался через кусты и спустился в тоннель, где его ждали всадники. Генерал оседлал коня и вместе с воинами отправился на север, за пределы стены. Путешествие заняло более трех недель. В ночное время они останавливались в небольших деревнях, выходя из туннеля. В этих регионах генерал чувствовал себя в безопасности, поскольку никто не знал его истинной личности. Местные жители не имели ни малейшего представления о том, как выглядит генерал их армии, и, честно говоря, даже не могли представить себе, как выглядит их король.
        Мужчина, исполнявший роль Флораса, воспроизводил ее невероятно точно. Он избегал публичных выступлений, говорил меньше генерала, часто надевал очки и предпочитал оставаться в тени в углу кабинета.
        Между тем, Флорас со своим отрядом добрались до нужного северного люка и выбрались наружу. Вылезая из люка и попадая прямо в колючие кусты, генерал и его воины осторожно оглядывались, напряженно слушая звуки вокруг, пытаясь понять, находятся ли они в нужном месте после долгого пути, ведь этот люк находился вдали от их привычных мест. Пробираясь через тернии, длинные лозы, заросли дикой малины, высоченные ветки кустов - лострадцы вышли на поляну, где их уже ждал генерал армии Пруана Эббет вместе со своими солдатами.
        - Невероятно, я думал ты не придешь, - раздался голос Эббета - хлесткий, жеский.
        - С чего это вдруг? - удивился Флорас.
        - С каких пор лострадские генералы идут на предательство своей страны? - медленно приближаясь к Флорасу, произнес пруанский командующий.
        - То же самое могу сказать про генерала Пруана, - ответил Флорас, идя на встречу с Эббетом, уважительно и радостно пожав ему руку. - Тем более - это не предательство, а спасение наших стран и наших людей. Рад видеть тебя. Сколько лет прошло с нашей последней встречи? Лет пять, не меньше.
        - Не меньше. Я тоже рад этой встрече. Но думаешь, в этом есть смысл? - пристально заглянув в глаза Флораса задал вопрос Эббет.
        - Разумеется, - твердо ответил лострадец.
        - То, на что мы идем, многие не поймут и не оценят. И сочтут это за предательство, - сказал Эббет, его улыбка, связанная с встречей, исчезла с лица.
        - Плевать! Главное, что наша совесть будет чиста. Матери не рожают своих сыновей для того, чтобы они гибли в бессмысленных войнах, - сжав руки в кулаки, эмоционально ответил Флорас.
        - Думаете, генерал Флорас, это бессмысленная война? - Эббет повернулся, взгляд его ушел вдаль, куда-то в невидимое будущее.
        - А ты сам как думаешь? Это не та стандартная война за абсолютную власть, территории или ресурсы. Это, скорее, ссора двух мальчишек, потерявших своих родителей. Это их бессмысленная перепалка, - объяснил лострадец, в его словах звучала тревожная предвиденность.
        - Иронично, не правда ли? Когда мир, все мечтают о войне. Но как только война наступает, вдруг все стремятся к миру, - Эббет вновь взглянул на Флораса, словно пытаясь уловить в его глазах ответ на загадочную загадку войны и мира.
        - Жажда жизни - это природный инстинкт каждого существа, - Флорас задумчиво прокомментировал, видя в Эббете единомышленника.
        - Но как мы можем остановить их? У них есть верные сторонники, и, самое важное, у них в руках оружие, множество оружия… а власть, как известно, рождается из оружия, - вопрос Эббета был не столько к Флорасу, сколько к самому себе.
        - Мы убедим людей в том, что в этой войне нет смысла, - Флорас ответил, глядя на горизонт, словно видя там светлую перспективу.
        - А что же годы старых обид? Наши народы все еще хранят глубокую неприязнь друг к другу, особенно пруанцы к лострадцам, - заметил полный статный генерал Эббет, представитель пруанской армии.
        - Обиды со временем забудутся. Но если мы будем подливать масло в огонь ненависти, то это пламя страсти проглотит нас всех, и злая молва будет передавать его из поколения в поколение с еще большей злобой и свирепостью, - Флорас смотрел вдаль, словно видел будущее и делал все возможное, чтобы оно было светлым.
        - Сдаваться я не хочу и не буду, меня воспитали иначе. Однако эта схватка станет чрезвычайно сложной для нас обоих. Наши короли, и ваш, и наш, не дураки. Их окружает новое поколение, которое пришло на смену нам. Как бы не хотелось, но они умны и хитры. Мы, мой друг, воины, а не политики. Сколько раз я ни пытался уговорить короля и его окружение, но все было напрасно, - рассказал Эббет, стараясь оценить шансы на победу в этом тяжелом противостоянии вместе с Флорасом. Он также стремился выяснить, насколько Флорас разделяет его убеждения.
        - Здесь не поспоришь. Не стоит забывать, что политика многогранна и при этом однобока, поэтому шансы на успех у нас действительно мизерные, но они есть, - ответил Флорас, подразумевая, что ситуация под контролем.
        - И что предлагаешь делать? Подкупить бедняков, крестьян, рабочих? Понадеяться на их скудное бремя? - поинтересовался Эббет, перечисляя различные идеи, которые приходили ему в голову.
        - Именно так, - твердо ответил командующий лострадской армией.
        - А толку с этого нелепого мятежа? Они не вызывают особых опасений даже для городской стражи, что же говорить про сотни тысяч обученных солдат, вооруженных до зубов. Нет, все это глупость. Есть другой вариант, - произнес Эббет, откинув предложение переговорщика в сторону.
        - И какой путь ты предлагаешь? - подняв брови, Флорас поинтересовался.
        - Обратиться к тем, кто имеет настоящее влияние, - загадочно ответил Эббет.
        - К кому именно? - Флорас, недоумевая, что предлагает Эббет, задал этот вопрос.
        - К верхушке власти, политикам, купцам, аристократам, и тем, кто стоит близко к королям, - начал объяснять пруанец свой вариант решения проблемы.
        - И как они могут помочь нам? Им все равно на судьбы обычных людей, - сразу отреагировал Флорас, не видя логики в предложении Эббета.
        - Нет, я с этим не согласен. Для них люди имеют колоссальное значение, - ответил Эббет, человек мира и светской беседы, в отличие от Флороса, который всегда был привержен армейскому делу.
        - С чего это вдруг? - не понимая суть действительности, задался вопросом лострадец.
        - Подумай. Откуда берутся деньги у пруанских герцогов? От налогов их подданных. Чем больше население страны, тем толще их карманы. Если им донести суть проблемы и показать, что король исчерпает средства на глупую войну, они, вероятно, отвернутся от него, - пояснил Эббет, направляя Флороса в нужное русло.
        - Что мне делать? К кому обратиться за помощью? - Флорас хотел понять, каким образом реализовать этот план.
        - Поговори с купцами в вашей столице, Асвиуме. Этот трехмиллионный город принимает сотни повозок с товарами каждый день: продовольствие, одежда, оружие, драгоценности и все желаемое. Лострадские торговцы будут очень обеспокоены, узнав, что половина Лотсрада готовится к войне. Вместо трат на улучшение и обеспечение безопасности дорог для быстрой торговли, их деньги пойдут на бессмысленное столкновение. Семьи, оставшиеся дома, будут вынуждены сильно экономить и терпеть лишения, - разъяснил Эббет, рисуя картину предстоящего.
        - Это интересная мысль, которая, кажется, сводится к одному: власть наделяет властных, - задумчиво прокомментировал Флорас.
        - И что же? - с любопытством спросил Эббет, приподнимая свой горделивый подбородок и орлиный нос.
        - Не существует никаких государств, законов, или правил. Есть только люди, принимающие решения. И эти решения они готовы изменить за сундук золота, - произнес Флорас, опустив глаза и проведя ладонями, как будто стирая грань между моралью и корыстными интересами.
        - Я постоянно ловлю себя на подобных мыслях. По сути, каждый правитель действует в первую очередь в своих интересах, а затем уже в интересах страны. Это закон политики, так она устроена с древнейших времен, - ответил Эббет
        - У каждого своя совесть, и это не изменить, - заметил Флорас.
        - Но разве ты не думаешь, что если мы позволим этой войне начаться, то мы поставим под угрозу все, ради чего наши предки жертвовали своими жизнями? - Эббет смотрел понуро на Флораса.
        - Мы уже много чего перечеркнули, - скупо ответил лострадский генерал.
        - Только представь сколько сложенных и загубленных судеб на войнах, на огромных стройках, на поднятии почвы были пущены впустую. Многие верили, что их усилия не пропадут даром, что их потомки скажут им "спасибо". Но сейчас их имена забыты, их мечты превратились в пыль, и их наследие угасает, - продолжал Эббет.
        - Знаю, поэтому деваться нам некуда, - лаконично промолвил Флорас, взглянув на своих солдат.
        - Значит… решено? По возвращению домой, нам предстоит большая и трудная задача, - промолвил генерал Эббет. - Но есть одна проблема.
        - Какая? - настороженно, с малым испугом произнес Флорас.
        - Адепты, - прошептал Эббет, оглядываясь по сторонам. - Северный Орден стремится к реваншу и поддерживает Тормака. Они будут влиять на ход событий.
        - Они не пришли следом за тобой? - прошептал Флорас, озадаченно взглянув на Эббета.
        - Не беспокойся. Я взял с собой наших лучших следопытов. Они стерли все наши следы по пути сюда и внимательно осмотрели окрестности, - сообщил Эббет.
        - Ты уверен, что следопыты смогут скрыть нас от адептов? - Флорас внутренне удивился наивности собеседника.
        - Это лучшие из лучших, - ответил Эббет. - В данный момент это не самое важное. Северный Орден делает все, чтобы укрепить власть Тормака и сделать ее непоколебимой. Но меня больше всего беспокоит, что Тормак проводит много времени с королевой Северного Ордена.
        - Они даже своей королевой обзавелись? - Флорас выразил недоумение, не имев полного представления об адептах и их обычаях.
        - Именно. Молодая, красивая, влиятельная, и, что еще хуже - властная. Их союз с Тормаком может принести большие беды, - сказал Эббет, беспокоясь о могущественных оппонентах, способных серьезно помешать остановить наступающую войну.
        - У меня проблем не меньше. Король Эдриар организовал круглосуточную слежку за мной. Любая ошибка, даже самая мелкая, и меня схватят. Мой гроб, все еще ощущаемый в ветрах леса, настигнет меня мгновенно, - разговорившись слишком откровенно, поделился своими печалями генерал Флорас.
        - Сворачивать уже нет смысла. За нами миллионы невинных жизней, - Эббет протянул Флорасу руку.
        - Согласен с тобой, - Флорас пожал руку генералу Эббету. - В путь!
        Оба генерала попрощались и направились в свои королевства, чтобы полностью посвятить себя задаче вразумить своих правителей.
        Генерал Эббет направился к своей лошади, когда к нему подошел один из его верных солдат.
        - Генерал Эббет, а вы доверяете ему? - спросил солдат, намекая на Флораса.
        - Ты о генерале Лострада? - произнес Эббет, приближаясь к своему коню.
        - Именно, - кратко ответил подопечный Эббета.
        - Нет. И вот тебе мой совет: никому нельзя доверять. Даже себе. Своим глазам и ушам. Запомни это и живи с этим, - сказал генерал Пруана, садясь в седло.
        За встречей двух генералов наблюдал молодой человек, тихо притаившийся в кустах. Его ярко-голубые глаза кружились по часовой стрелке, а он безмолвно принюхивался к запахам в воздухе. Затем он бесшумно отошел в сторону и исчез.
        Флорас и его стража вернулись в Асвиум по тому же пути. Но перед ними стояла сложная задача: заменить генерала и его двойника так, чтобы гвардейцы ничего заподозрили. Поэтому генерал вышел из тоннеля не в офицерских казармах, а на окраине города, в трущобах, прямо возле конюшни.
        В это время к конюшне приближался двойник генерала, за ним следовали королевские гвардейцы. У входа в конюшню стояло несколько стражников генерала, которые хорошо знали о дальнейших действиях. Двойник вошел внутрь, гвардейцы хотели последовать за ним, но их остановили стражники, делая вид, что за генерала отвечают они, а не гвардейцы. В это время из конюшни вышел Флорас.
        - Почему вы не пускаете их? - сняв шлем, генерал сказал с ноткой актерского мастерства.
        - Такого распоряжения не было, - ответил один из солдат, подыгрывая командиру.
        - Гвардейцы, следуйте за мной, - настоящий генерал приказал в придирчивом тоне и двинулся вглубь конюшни вместе с королевскими воинами. Тем временем мужчина, игравший роль генерала, успешно ушел от гвардейцев и скрылся из их виду.
        Глава двадцать девятая. Эхо в вечности
        В то же время, Тормак вернулся в столицу Пруана с войском, именуемой Др?ус, что переводилось как "Властелин севера". Пруан кардинально отличался от привычной яркой и красочной палитры Лострада. Это было чрезвычайно суровое государство, пропитанное жестокостью, тяжестью, нетерпимостью, угрюмостью, неумолимостью, грозностью, сердитостью, агрессией, мрачностью и преступностью, и все это нашло свое убежище в его стенах.
        Архитектура в Пруане была полностью пропитана ригоризмом и мрачностью, как отражение характера этой нации. Обитатели страны были известны своей малознакомостью, невыразительностью и серьезностью, но не в этот день. Весь город радостно приветствовал и прославлял своего короля, вернувшегося с важной и значительной победой для всей страны. Ведь Тормак смог ответить на преступные действия Лострада, совершенные над пруанцами. В сердцах людей проснулась надежда на возмездие, и они полностью доверяли своему лидеру. Тормак прошел главной улицей верхом на своем коне, восседая над торжествующей толпой. Над головами жителей пролетали разноцветные конфетти и серпантин. Этот день был наполнен торжеством и победой, и Драус купался в этом триумфе.
        С благополучным прибытием в королевскую крепость, Тормак направился в ее главный зал, где его ждала будущая жена, царевна адептов, молодая дама невероятной красоты. Голубоглазая брюнетка, которую звали Лер?та.
        - Ты почему такой понурый, любовь моя? - обратилась девушка к своему возлюбленному. - Над всей столицей протянулась огненная радуга. Сами небеса празднуют твою победу, мой король.
        - Я просто не мог найти нужные глаза в толпе, - ответил монарх, смотря в глаза своей будущей королевы, полностью утопая в них. Глаза Лереты были невероятно красивыми, похожими на пламя бело-голубого цвета. Говорили, что если смотреть в них несколько секунд, то можно обжечь свою душу, а то и вовсе превратить ее в дымящийся уголек. Но на Тормака эта сила не подействовала. Царевна смогла только растопить ледяное сердце молодого короля.
        - А если серьезно? Что случилось? - с волнением взглянула Лерета на молодого монарха.
        - Если говорить серьезно, то вот, - сказал Тормак и протянул сверток из темно-желтой бумаги, пахнущей копченой грушей.
        - И что ты собираешься с этим делать? - перевела взгляд с листа на Тормака царевна.
        - Есть пара мыслей на этот счет, - загадочно улыбнулся король. - Они все прибыли?
        - Да, - ясно ответила Лерета, пытаясь разгадать мысли своего возлюбленного.
        - Отлично. Назначь всем встречу в королевской купальне через два часа, - ссказал Тормак, скрестив руки за спиной. - И еще, мне понадобится помощь нескольких твоих служанок. Я подойду к купальне заранее и расскажу все подробнее. А пока, я хочу остаться наедине, - добавил король и направился в свой кабинет.
        Через полтора часа Тормак прибыл к дверям королевской купальни. Там его уже ожидали Лерета и ее служанки, которые также были стражницами-адептками. Король объяснил им свой план и вошел в огромное помещение, наполненное маслянистым паром. Воздух проникал ароматами цветущей сирени, жасмина, лаванды, можжевельника и нотками липового меда. Купальня была украшена мозаикой и синим кафелем, и была построена лучшими архитекторами всего севера. Огромные окна позволяли ярким лучам Еирии наполнять пространство светом. Колонны с белым орнаментом добавляли величия этому месту. В центре комнаты располагался огромный бассейн. Прозрачная вода в него поступала прямиком из термального и минерального источника.
        Тормак аккуратно спустил по ступеням в воду и спокойно сел на скамейку установленной по всему периметру бассейна. Молодой король не совершал лишних движений, чтобы не намочить свои волосы, к которым он так трепетно относился. Даже в походы он берет с собой своего цирюльника, который следит за его волосами. Виски, щеки и затылок у Тормака всегда были гладко выбриты, а сверху уложены аккуратные черные кудряшки, которые он боялся случайно испортить или испачкать.
        Через полчаса, из другого входа в купальню, вошли три десятка герцогов. Каждый из них играл важную роль в управлении Пруаном. У них были собственные области в королевстве, свои войска и власть. После короля они занимали самое высокое положение в государстве.
        - Пожалуйста, располагайтесь, уважаемые герцоги, - проведя руками над бассейном, Тормак гостеприимно пригласил гостей сесть рядом с ним.
        - В честь какого случая такой теплый прием? - спросил один из герцогов, входя в воду.
        - В честь нашей победы над лострадцами, - ответил Тормак, оглядывая каждого из гостей.
        Наступило молчание, которое парализовало всех присутствующих в купальне.
        - Не считайте за грубость, мой король, но подобными действиями вы развязали руки лострадцам, - наслаждаясь горячей водой, произнес герцог, владеющий большими земельными владениями на западе Пруана.
        - Я их развязал и нам, в том числе, - ответил Тормак, сидя в клубах пара. - А теперь развяжите руки самим себе. Я выполнил данное вам обещание и одержал победу. Теперь вы предоставите мне свои войска?
        Герцоги переглянулись между собой и нехотя согласились.
        - Отлично, в таком случае, вот вам еще один презент, - сказал Тормак и хлопнул в ладоши.
        Из соседней комнаты в купальню вошли полураздетые молодые адептки, все красивые и очаровательные. В их руках были свертки полотенец. Каждой из них был назначен свой герцог. Девушки, спускаясь в воду, осторожно разложили полотенца на бортах бассейна позади герцогов, каждая за своим. Некоторые из герцогов отказались от такого "подарка". Король медленно и внимательно следил за каждым движением, одаривая герцогов своим вниманием.
        - Знаете, - начал Тормак, опустошенно смотря на воду. - Мой отец с самого детства учил меня четырем основным понятиям: честь, верность, справедливость и правда. Из раза в раз он твердил мне, что лишь правда, какой бы она ни была, является истинной ценностью. Всегда нужно говорить только ее. Чем старше я становился, тем меньше я видел вокруг себя эти принципы. Но, я в них не разочаровался, отнюдь. Они стали для меня основными правилами в жизни.
        Многие из присутствующих герцогов даже не слушали Тормака… как обычно. Некоторые смотрели на короля искоса, выражая непонимание. Другие, напротив, осознавали его намерения, но умело скрывали свое понимание и игнорировали намеки короля.
        - У вас же у всех есть семьи, жены и дети. И если вы готовы предать и променять самое ценное, что у вас есть - свою семью, ради мимолетных наслаждений, то с такой же легкостью вы предадите и меня, ради объятий лострадцев, - продолжал король. - Прощайте, - он закончил, смотря на блики, играющие на поверхности воды. Глаза многих герцогов расширились от ужаса и понимания скорой смерти, и король вглядывался в них, надеясь, что хотя бы эти эмоции остались у них искренними.
        Голубоглазые девушки моментально достали из полотенец кинжалы и начали перерезать глотки тем герцогам, которые не отказались от их компании.
        Каждый из убитых герцогов ткал интриги во благо своих интересов, но при этом сохранял верность короне, пока корона действовала в их общих интересах, или, как они говорили, "в интересах страны". Все эти двойственные игры были неприемлемыми для Тормака, и он хорошо знал о происках своих герцогов. Поэтому он решил покончить с ними.
        Монарх давно получал письма с запахом копченой груши от своего самого преданного следопыта. В этих посланиях раскрывались детали о каждом герцоге, о каждом их движении, фразе и даже мысли. Тормак решительно собрался разрешить вопрос с предателями, которые стремились свергнуть его с трона и заменить на более покладистого правителя.
        Вода в быстром порядке окрасилась в красный цвет. Она медленно подступила к остальным герцогам, ошеломленным и с замирающими сердцами. Красная вода жадно двигалась в сторону Тормака, но в последний момент король вышел из воды.
        - Именно в вас я не сомневался, особенно в отце своего самого верного друга и советника, Кац?ра, - сказал Тормак, надевая халат, его спина была повернута к оставшимся семерым герцогам. - Запомните, предателей никто не любит, и их нигде не ждут. Их не примут ни свои, которых они обманули, ни чужие, которых они пытались обольстить.
        - Что ты творишь, мальчишка?! - вскочил и крикнул один из герцогов.
        - Вершу правосудие, - ответил Тормак, чуть повернув голову в сторону вопрошающего.
        - Их родственники будут мстить! - продолжал настаивать герцог. - Вы стоите на пороге войны и решили со всеми рассориться? Решили лишиться войска? Их дети не оставят это без ответа!
        - Они тоже понесут свою долю, как и вы. Эти герцоги замышляли предательство против меня, и вам придется нести ответственность за их поступки, - махнув головой в сторону тел герцогов, плывущих по поверхности воды, стремительно терявших кровь, заявил король. - Вы знали их лучше меня, а мозги так и не вправили. Вина в этом деле также лежит на вас, - проговорил Тормак. - Не переживайте так, никто не будет мстить мне. В случае чего, земли и власть этих герцогов перейдут в руки тех, кому я доверяю. Я полагаюсь на вас в предстоящей войне. Вы одни из самых верных сторонников короны, и в этом нет сомнений, - произнес глава королевства и покинул зал.
        Тормак отправился бродить по крепости и вернулся в свои покои только к вечеру. Стоя на балконе, он уставился на звездное небо. Сзади подошла Лер?та и обняла его со спины.
        - Ты доверяешь этому письму? - произнесла голубоглазая брюнетка.
        - Нет, я верю человеку, пославшему эту информацию. Ты сама все прочла. Эти герцоги больше не наши союзники. В случае войны кто-то из них мог бы отправить лишь часть своей армии, а кто-то и вовсе отказаться от участия.
        Этот шаг позволил бы им накопить достаточные силы для дворцового переворота. В результате наша армия была бы лишена не только резервов, но и возможности получать дополнительные запасы и провизию. Это было лучшее решение, чем мучиться в неведении, что они задумали, - ответил Тормак. - Они уверовали в то, что они будут наравне с лострадцами.
        - Что ты хочешь этим сказать? - внимательно спросила Лерета, внимательно слушая умозаключения Тормака.
        - Ты припоминаешь, чтобы хотя бы один из тех, кто обожает и возвышает Лострад, когда-либо стал частью их элиты? - Ты задумывалась о том, что ни один из тех, кто возвышает Лострад, никогда не сможет стать частью их высшего общества? - продолжал Тормак, его взгляд устремлен вперед. - Лострадцы могли бы улыбаться, обнимать наших герцогов и говорить: "Вы практически как наши". Но в решающий момент они бы их использовали и выбросили. Никакие туземцы никогда не примут место в их кругах. Для Лострадцев мы всегда будем второсортными.
        - Я понимаю, о чем ты. Мои предки были приговорены к пожизненному заключению. Пожизненное - это затянутая предсмертная агония. Это уныние и скорбь, это каждая минута, которая тянется как час, - ответила девушка, еще сильнее прижимаясь к Тормаку. - Лучше посмотри какое ясное небо, - завороженно добавила она.
        - Я ночами наблюдаю, как все небо усыпано звездами. Большими и маленькими, разноцветными и уникальными. Прямо сейчас, у нас перед глазами сменяются эпохи. Как думаешь, - сказал Тормак, очарованный великолепием звезд. - Что если где-то там, в бескрайнем космосе, есть кто-то еще? Может быть, есть и другие цивилизации? И если они действительно существуют, то ведут себя точно так же, как и мы, тратя свою жизнь на распри и войны? А если никого нет, то, получается, мы единственные среди звезд и судьба наша ужасна, потому мы сами себя изживаем? Но иных путей нет…
        - Тормак, думаешь, чего больше всего боится человек? - взяв венценосца за руки, спросила Лер?та.
        - Смерти, - ответил молодой король.
        - Не соглашусь. Больше всего человек боится неизвестности. Людей пугает не смерть сама по себе, а страх перед неизвестностью, перед тем, что будет после, - сказала девушка, нежно гладя пальцы короля.
        - Есть ли люди, которые не испытывают страха перед неизведанностью смерти? - опустив глаза, спросил король.
        - Конечно есть, только они находятся не здесь, - улыбнувшись, ответила Лерета.
        - И где же они? - изумленно произнес Тормак.
        - В ночном небе столько звезд, должна же хоть одна из них хранить таких людей, - подняв глаза к небу, сказала девушка. - Ведь если есть мы, то должен быть и кто-то еще.
        - Да, звезд действительно много, особенно сегодня, - смотря на ночное небо, сказал Тормак.
        - Ты прав, столько звезд я давно не видела, - произнесла девушка. - У Северного Ордена есть поверье: души людей, проявивших себя, как герои - помещаются на небо в виде звезд. Тем самым их имена и подвиги отзываются эхом в вечности. После конца этой войны, воины, продемонстрировавшие свой героизм пополнят ночное звездное небо.
        - А мое имя отзовется эхом в вечности? - обернувшись и взглянув в голубые глаза Лереты, спросил Тормак.
        - Разумеется. Самой яркой звездой в небе из когда-либо существовавших - будет твоя душа, любовь моя, - прошептала девушка и нежно поцеловала своего возлюбленного.
        Глава тридцатая. Логово стервятников
        На следующий день, Тормак, тихо покинув пределы крепости, приказал своим солдатам не следовать за ним и направился в город. Он облачился в скромный серый плащ и пребывал в молчании, желая раз и навсегда разобраться во всех вопросах, мучивших его. Он не планировал тратить времени зря и жаждал их быстрого разрешения. Сначала он направился в маленькую таверну, расположенную близко к центру города. Здесь, на втором этаже, он планировал встретиться с командирами войск убитых герцогов.
        - Я все равно не уверен, что наше решение было правильным. Мы предали наших герцогов, - беспокойно бродил из угла в угол один из командиров.
        - Успокойся. Ты видел улики против герцогов, - спокойно сказал другой мужчина, стоя на месте.
        - Но мы предали тех, кому служили, - беспокойно продолжал командующий одной из южных провинций Пруана.
        - Мы спасли наш народ от предателей, и это важнее всего, - сказал третий, с кудрявыми волосами, скрестив руки на груди.
        - Но мы предали их. Тех, кто были одними из нас. Они были пруанцами, - продолжал мужчина, нервничая и беспокоясь.
        - В псине моего сына пруанского больше, чем было в них. С предателями никто не считается. Хватит истязать себя сомнениями, мы поступили правильно. К тому же, Тормак нас щедро вознаградил, - положив руки на пояс, произнес командующий пруанским восточным воинством.
        - И вознагражу еще, - вступил в разговор Тормак, входя в комнату.
        - Король, - синхронно промолвили, сделав вежливый поклон, командиры войск герцогов.
        - Встаньте. Не переживайте, я ценю ваш поступок и то, что вы поддержали своего короля. Если у кого-то есть сомнения в правильности его выбора, то я могу предоставить еще больше свидетельств о предательских помышлениях герцогов, - зайдя в просторную, не слишком роскошную комнату, изрек Тормак. - Во время военных действий, за каждую победу в сражении вам будут начисляться денежные выплаты. После победы над Лострадом, - уверенно и твердо сказал Тормак. - Вам, как самым преданным сынам Пруана, будет предоставлен выбор любой территории Лострада на ваш вкус. Если между вами возникнет территориальный спор, я его решу лично.
        - Мы благодарим короля за его щедрость и сделаем все, чтобы не разочаровать его, - пытаясь не злить, задобрить и угодить Тормаку произнес один из командующих.
        - Отлично. Теперь отправляйтесь обратно в свои герцогства и приведите солдат для укрепления наших рядов, - сказал Тормак, положив руки в замок за спиной.
        - Сколько? - задал вопрос самый богато одетый мужчина.
        - Всех, что есть, - ответил Тормак, поднимая голову к ним.
        - Ваша светлость, поздравляем вас с наступающей свадьбой. Мы сожалеем, что не сможем присутствовать на таком важном событии для вас, вашей невесты и нашей страны, - продолжали любезничать командиры.
        - Благодарю. Теперь ступайте. Времени осталось мало, - торопливо завершил Тормак, потому что в этот день у него было слишком много дел.
        Тормак вышел из таверны и, оставив ее далеко позади, начал бескрайний путь по улицам города. С каждым шагом он удалялся все дальше от своей крепости и центра города. Окраска окружающего мира становилась все более бледной и безжизненной. Здания приобретали все более скромный вид, а стройматериалы, из которых они строились, становились все более дешевыми. Люди, которых он встречал, казались все беднее и несчастливее.
        Сравнивая Лострад и Пруан, он видел две абсолютно противоположные реальности, две крайности, два контраста. Как золото и серая грязь, остающаяся после высохшей лужи. Бедность, преступность и жестокость овладевали улочками Драуса. Люди здесь были невероятно бедными, полными злобы и не видели ничего, кроме безысходности.
        Конечно, и в Лостраде была бедность. Где ее нет? Но Пруан был особым случаем. Народ этой страны сваливал все свои беды на политику Лострада. Пруанцы, как и другие жители стран-союзниц Пруана, терпеть не могли лострадцев. Разумеется, эта вражда у простого народа взялась не из пустоты. Ненависть к лострадцам была вбиваема ими в массы через усердные усилия герцогов Пруана и другой знати по всему Ест?ру. Эта ненависть была золотым гребнем для многих. Короли и политики могли отвести человеческий гнев от себя, сметая все свои неудачи, ошибки и глупости под презрение к лострадцам, словно дети, прячущие свои игрушки под кровать при уборке.
        Те, кому важна была прибыль и логика типа "где есть выгода, там и родина", также находили свое счастье в этой беспочвенной ненависти простых людей к Лостраду. Их это не касалось, и они продолжали свои торговые отношения с "вражеским" Лострадом, не волнуясь о политических разногласиях. По сути, такова была природа человечества - ненавидеть или стремиться к конфликтам. Места и формы конфликтов могли меняться, но суть оставалась неизменной. В одном месте активных фаз больше, в другом меньше.
        Юный Тормак же осознавал, как устроен окружающий мир. Он хорошо понимал, что активных фаз много, но никто не рисковал перейти черту, ту самую грань. Но он отказался смиренно стоять на месте, как все остальные и рискнул двинуться дальше. Его целью было обуздать гнев человеческий, направив ее против Лострада. Но, прежде чем он смог бы это сделать, ему нужно было набраться сил и уверенности в своей победе. Долго и кропотливо он обдумывал каждый свой шаг наперед.
        Долго и внимательно он разрабатывал каждый шаг своего плана. В первую очередь, он собрал единомышленников при дворе и привлек на свою сторону яркие умы всей пруанской нации. Они убедили его важности заключения союза с другими странами, каждой из которых были свои, разные причины, но общая цель одна - уничтожить Лострад. Перед этим, однако, он понял, что ему необходимо освободить Северный Орден из заточения и завоевать их поддержку. Более того, он решил жениться на царевне Ордена.
        Но Тормак не остановился на этом. Он начал устранение своих основных политических конкурентов. Он знал, что герцоги не только не поддержат его военную кампанию, но и предадут его при первой возможности. Это почти и случилось. Герцоги и агенты Лострада наладили хорошо функционирующую подпольную сеть связи. К счастью, для блага Пруана, связь работала далеко не идеально. Агенты Тормака смогли выявить и перехватить послания, пересылаемые из одной страны в другую.
        Молодый король Тормак четко осознавал в чем кроется истинная проблема его народа. Ему было ясно, что бесконтрольный отток ресурсов из Пруана и других стран в Лострад значительно снижает уровень жизни обычных людей. Он внимательно наблюдал за этой проблемой и понимал, что политика "где-то прибавилось, где-то убавилось" неприемлема, так как она наносит вред его народу, которого он глубоко уважал и безмерно любил. Тормак был решительным в том, чтобы защитить свою страну и свой народ от эксплуатации. Он не желал быть марионеткой в руках тех, кто наживается на чужом ущербе.
        Монарх понимал, что у денежных дельцов нет родины, поэтому они могут предать его. Поэтому он давал им излишнюю свободу, но тщательно следил издалека за их действиями, чтобы обеспечить благосостояние своего народа и сохранить налоговые поступления в казну. Тормак был бдительным и хитрым правителем, готовым защищать интересы своего народа в любых обстоятельствах.
        Тормак так глубоко погрузился в свои раздумья, что даже не заметил, как нечаянно столкнулся с одним из стражников, охраняющих вход на стрельбище лучников.
        - Э, не понял. Ты глаза-то разуй, червь, пшел отсюда, - раздался недружелюбный голос большого и лысого мужчины.
        - Тебе тут не место, вон из-за забора, свинья, - добавил второй, махнув рукой в сторону выхода.
        Слова стражников несколько разорвали молчание, и Тормак слегка пришел в себя. Он ответил тихим голосом: - У меня назначена встреча.
        - С кем? - настаивал первый стражник. - В такой одежке тебе только в свинарнике рады будут.
        - Мне нужно встретиться с командующим, - продолжал Тормак, не сдаваясь.
        - Ну ты глупый, я тебе сейчас как меж глаз двину сразу все поймешь, - грозил первый стражник.
        - Да этому бестолковому на его языке балакать надо. Слышь ты, я сейчас возьму большую штука и ударю ей по глупой штука, потом глупая штука не двигаться, - сказал лысый мужчина, строя гримасы.
        Именно в этот момент из-за спины стражников раздался голос начальника стрельбища.
        - Эй вы, там, увальни бестолковые! Пустите его моментально, - распорядился начальник.
        - Ну ладно, как скажете, командующий, - дремотно вздохнули стражники, и с недовольными выражениями лиц пустили Тормака дальше.
        Тормак пересек порог стрельбища и направился за командующим лучниками. Король наблюдал с великим интересом за всем, что происходило вокруг. Он мельком бросил взгляд на мастеров, работавших над созданием луков. Процесс изготовления пруанских луков был уникален. Они создавались из особого дерева, растущего лишь на севере, а также из костей, рогов животных и их сухожилий. Но основную долю прочности и мощи давало фиолетовое дерево.
        Фиолетовое дерево, согласно пруанской легенде, было связано с одной из дочерей Есуры, которая принесла на Ест?р знания и мудрость для людей во времена формирования Ест?ра. По ее смерти ее дух, представленный ярко-сиреневым светом, перешел в кроны этих деревьев. И по сей день он считался в Пруане своего рода оберегом, способным помогать принимать правильные решения в сложных, конфликтных или непонятных ситуациях. Именно по этой причине фиолетовые деревья были посажены перед входом в королевский дворец. Еще одной интересной особенностью было то, что они служили неким амулетом для младенцев, оберегая их в моменты наибольшей уязвимости.
        На флаге и гербе Пруана также изображалось это дерево, что символизировало прямую связь между Есурой и королевской семьей. Это дерево имело название "пруан?ция" и было священным символом Пруана.
        В Пруане существовал целый культ, посвященный луку. Стрелки верили, что каждая стрела, выпущенная из лука, изготовленного из пруаниции, обладает особой силой и благословением фиолетового духа. Поэтому для них промах мимо цели считался недопустимой ошибкой и даже моральным преступлением перед Есурой и ее дочерью, духом, которому было посвящено это священное искусство. Именно из-за этого лучники Пруана подвергались строгой дисциплине и интенсивным тренировкам. За многие столетия они заслужили звание виртуозных мастеров лука и стрельбы. Большинство войск в армии Пруана составляли бойцы дальнего боя, и их навыки считались непревзойденными.
        В Пруане, быть лучником означало быть почетным гражданином, и лучники всегда выделялись среди остальных. Одно из их плеч было немного выше другого из-за постоянных тренировок и несимметричной нагрузки. К тому же, им требовалось приложить значительные усилия для натягивания своих могучих луков. У некоторых из них было только одно ухо. Причина этого заключалась в том, что пруанские стрелки заводили тетиву за уши, и когда отпускали, то тетива сильно резала им по уху.
        Поднявшись на второй этаж стрельбища, с которого открывался отличный вид на полигон, где тренировались лучники, командующий предложил Тормаку сесть на стул.
        - Не ожидал, что вы все же посетите нас. Тем более в одиночестве и в таком виде, - спокойно произнес худощавый мужчина с легким покрытием седины на волосах.
        - Я хочу обсудить оставшиеся вопросы конфиденциально, - сказал Тормак, садясь на удобный стул, не снимая капюшон с головы.
        - Понимаю. И зачем вас привело ко мне, король Тормак? - поинтересовался мужчина, рассаживаясь напротив.
        - Я хочу убедиться в некоторых вещах. Как вы знаете, мы скоро отправляемся в Лострад, и мне важно знать, насколько ваши стрелки эффективнее лострадских, - сказал Тормак, обращаясь к командиру лучников.
        Командующий удивленно посмотрел на короля, затем улыбнулся и начал смеяться, настолько истерично, что у него из глаз потекли слезы.
        - Прекратить стрельбу! Первый ряд, третий лук, десять цепов, пять стрел, живо! - резко вскочив со стула, крикнул мужчина, полностью преданный своему делу.
        Третий лучник из первого ряда выпустил пять стрел за пятнадцать секунд с расстояния немного более двухсот метров. Все стрелы, находившиеся в его правом набедренном колчане, попали в цель с необыкновенной точностью, издавая задорный свист.
        - Продолжайте тренировку, - сказал командующий, обращаясь к лучникам, и повернулся к Тормаку. - Я готов поспорить на что угодно, король, но на этом клятом материке не найдется ни одного стрелка, превосходящего моих парней в мастерстве стрельбы.
        - Впечатляющее зрелище, несомненно. Уровень ваших стрелков велик. Однако, что вы можете сказать о противодействии лострадской броне? - Тормак проговорил с ледяным тоном и неким скептицизмом, таким образом ставя под сомнение навыки своих стрелков и стремясь убедиться в их величии, при этом заставляя командующего продемонстрировать все возможности и искусство своих лучников.
        - Действительно, доспехи лострадского авангарда крепки, - отметил командующий, взглянул в сторону двери, щелкнул пальцами и одним жестом попросил своего помощника принести объемный стальной нагрудник. - Это один из трофейных нагрудников Лострада, полученных после вашей победы в лесу. В молодости, когда ваши родители были живы и ворота Лострада были открыты для всех, я несколько раз побывал там. Я посещал оружейные лавки, общался с кузнецами и знал тех, кто мастерил доспехи. И вот что я вам скажу, даже у идеалов есть свои минусы. Наплечники и шлемы лострадцев, а также защита нижних конечностей - все они крепки и надежны. Однако, нагрудники… у них есть свои уязвимые места. Созданные по хитрой технологии, они легки и не сковывают движения, но это не так уж важно. Важно то, что эти нагрудники имеют изгибы и линии, где их защитные свойства становятся недостаточными. В попытке исправить этот недостаток, авангарду были выданы большие и прочные щиты, однако они не могут полностью компенсировать несовершенства.
        - За двадцать лет они никак не исправили эти проблемы? - с недоумением произнес Тормак.
        - Не уверен. Возможно, они сумели хорошо скрыть свои недостатки. Но я приказал разослать нагрудники по всем стрельбищам страны, чтобы стрелки имели понимание как, куда и с какой силой им придется стрелять.
        - Вы думаете, наши стрелки смогут противостоять их мастеровитости кузнецов? - послышался голос из-под капюшона Тормака.
        - Стрельбу прекратить! - воскликнул командующий. - Наденьте кольчугу и лострадский нагрудник на манекен.
        После исполнения приказа, командующий крикнул:
        - Третий ряд, первый лук, как учил, стреляй!
        Лучник взял стрелу из другой набедренной повязки, висевшей с левой стороны. Натянул тетиву, хорошенько прицелился и выпустил стрелу в нужную точку. Стрела не была похожа на те, какими стрелял первый лучник. Стрела со свистом пронзила насквозь нагрудник и кольчугу плотно вонзившись в деревянный манекен.
        - Продолжили стрельбу! - распорядился командующий. - Ну что? Больше сомнений не осталось?
        - Ну почему же, есть еще одно, - ответил молодой король.
        - Долго он нас еще дергать будет? - недовольно буркнул лучник, тренирующийся навыкам стрельбы на стрелковой площадке.
        - Сколько нужно, столько и будет, - ответил другой.
        - Интересно, кто это рядом с ним? - спросила девушка, натягивая тетиву целясь в манекен.
        - Согласен, кому это он решил продемонстрировать наши навыки? - поинтересовался молодой человек из знатной семьи.
        - О, «продемонстрировать» голубая кровь заговорила? - попытался насмешить лучник из маленькой деревни на юге, где жили бедняки, граничащая с Лострадом.
        - Вероятно, это наемник, - заметила другая девушка.
        - И давно наемники с солдатами водиться начали? - сказал молодой человек.
        - Времена нынче непростые, что тут сказать, - ответила лучница.
        - Не беспокойтесь так, скорее всего, пришел кто-то из командиров, чтобы проверить нашу готовность, - заявил благородный юноша и метко выпустил стрелу в мишень.
        На втором этаже король продолжал разговор с командиром стрелков.
        - А что насчет их сверхпрочных доспехов? Ходят слухи, они непробиваемы.
        Командующий застыл.
        - Вы говорите о проклятых доспехах, - кивнул головой мужчина.
        - Проклятые доспехи? - переспросил Тормак, впервые услышав такой термин.
        - Именно так, - ответил командир. - Эта броня изготовлена из редкой руды, которую добывают только в Лостраде. Говорят, что в шахте, где добывают эту руду, обитает злой дух, который проклял всю руду. Руда невероятно прочная и не имеет аналогов, но постепенно она отбирает жизненную энергию у всех, кто с ней имеет дело. Как у шахтеров, так и у кузнечных дел мастеров, которые создают из нее броню, и у солдат, надевающих ее. Как я уже говорил, все идеалы имеют свои недостатки. Каждый, кто сталкивается с этой рудой, умирают не сразу, а медленно. Сначала появляется слабость, через несколько недель начинают выпадать волосы, появляется сильный кашель, потом по телу появляются красные пятна, и в конце концов - смерть.
        - И как мы можем справиться с этими проклятыми доспехами? - наклонив голову в сторону, спросил Тормак, проявляя интерес.
        - Честно говоря, я не знаю. Как я слышал, у этих доспехов нет ни одного незащищенного места, включая забрало. Мне придется поручить своим бойцам искать способы преодоления этой проблемы, но репутация этих лат слишком хороша, и это уже само по себе пугает. Если бы у нас было несколько таких изделий и безумных мастеров, готовых рискнуть своей жизнью, чтобы их изучить, перспективы были бы радостнее, - ответил командир.
        - А что, если я добуду для вас такие доспехи и найду таких специалистов? - заинтересованно спросил король, склонившись вперед.
        - В таком случае они смогут найти слабые места в этих доспехах, и мы сможем разработать специальные стрелы, способные справиться с ними, - ответил командующий. - Но понимаете ли, лострадцы не будут рисковать и отправлять людей в такой экипировке. Они будут беречь доспехи и тех храбрецов, кто осмелится надеть их, до конца, и выпустят их в бой только в самый критический момент. Возможно, солдаты в этих доспехах будут неуязвимы на поле боя, но через месяц их силы будут опустошены чарами духа, и они умрут своей смертью.
        - Похоже, нам придется ждать и использовать хитрость? Отступать и маневрировать, чтобы избегать прямого столкновения с проклятыми доспехами, - задумчиво размышляя, высказал государь.
        - Полагаю, что да. Наши воины очень суеверны и с большим трудом согласятся сражаться против доспехов, которые проклял злой дух. Они, скорее всего, даже не захотят использовать священные стрелы, боясь их осквернить, - ответил командир, хорошо зная своих бойцов.
        - Раз так, то самоотверженностью лострадских храбрецов можно лишь восхищаться. Но наша цель важнее их мучительной судьбы и смерти. Я вас услышал. Теперь мне пора идти, меня ждут, - сказал Тормак, вставая со стула. - И еще одно. Когда пехота пойдет в лобовую атаку на стену, я хочу, чтобы ваши лучники оказали им поддержку.
        - Ваше величество, пока мои стрелки держат луки и стрелы, ни одна лострадская рожа не высунется из-за укрытия - заверил командир с уверенным взглядом.
        - Отлично, будьте готовы. Мы выступим через неделю. Мне не нужно сопровождение, я найду дорогу сам. Было приятно вас видеть, - ответил король, положив руки за спину, и удалился.
        Тормак настойчиво продолжал свой путь, ведущий в самые отдаленные уголки от королевской крепости. Постепенно он оказался в глухих трущобах, где улицы были заброшены и люди возвращались к своеобразному звериному состоянию: бедные, беззубые, бессильные, голодные и безнадежно утратившие свое достоинство. Дыхание в воздухе здесь было иным - оно казалось отягощенным и спертым. Столичные солдаты даже не рисковали ступать на эту территорию. Здесь правили банды и наемники. Тормак ускорил темп, хотя его наряд соответствовал местному стилю, но все же кривые взгляды цеплялись за него неоднократно. Проходя мимо таверны, на которой висела табличка «скотам, тварям, скотским тварям и лострадцам вход воспрещен», Тормак свернул за угол.
        - Ненависть к Лостраду ощущается повсюду. Это означает, что народ поддержит меня и мой выбор, - подумал монарх, приближаясь к переулку, где ожидали его два адепта. - Они здесь? - спросил король.
        - Да, мы собрали всех влиятельных лидеров наемников, как вы просили, - ответил один из адептов, чьи глаза кружились по часовой стрелке. - Вы действительно уверены в этом?
        - Если бы я не был уверен, я бы и не просил вашей помощи, - Тормак произнес с уверенностью, готовясь к худшему.
        - Это наемники, как только вы не заплатите им нужную сумму, они сразу поднимут вооруженное восстание, - попытался вразумить короля адепт.
        - Не беспокойся. Другого пути нет. Либо мы воспользуемся всеми нашими силами, либо проиграем. Ждите здесь, дальше я пойду один, - заверил монарх, говорящий о необходимости подобного действия.
        - Это опасно, тем более в одиночку, - заявил второй адепт.
        - Нет. Пойду один, иначе, доверия мне вызвать не удастся, - сказал Тормак и пошел вперед.
        Король вошел в узкий, темный и сырой переулок, который проходил через большой заброшенный каменный дом. По мере его движения по этому проходу, звуки, доносящиеся со двора, становились все громче и разнообразнее. Крики, вопли и споры разливались вокруг него.
        - Ты, тварь! Какого хрена твои псины бестолковые работают на нашей земле?! - раздался грубый мужской голос.
        - Закрой пасть, крыса подвальная! С каких пор юг стал территорией таких никчемышей как ты?! - завопил второй.
        - Слышишь?! Ты мне уже надоел своей болтовней, хвост собачий! Мой нож окажется в твоей пасти раньше, чем ты успеешь издать писк, - прозвучал громкий голос первого.
        - Ну иди сюда, недоумок! - с остервенением разразился вопль.
        Во дворе появился Тормак. Двор был полностью забит наемниками. Так же, как и все окружающие здания. Наемники высунулись из окон, чтобы посмотреть, кто к ним явился и ради кого их всех собрали.
        - Тише! - закричал пожилой мужчина, сидящий в центре, на большом кресле, окруженный стражей. - Заткнитесь все немедленно! Сам король решил навестить нашу канаву!
        Раздался ошеломительный смех наемников. Тормак снял с себя капюшон.
        - Ну! С чем пожаловали, ваше величество?! - громким басом спросил мужчина, чтобы все слышали.
        - Мне нужна ваша помощь, - произнес Тормак. - Без вашей поддержки, Пруану не выстоять в надвигающейся войне.
        - Что он там бубнит под носом? - перешептывались убийцы друг с другом.
        - Не слышно! Громче нужно! - кричали наемники из верхних окон.
        Адепты, стоявшие у входа в переулок, напряглись, понимая, что король не привык общаться с подобной публикой, и были готовы ринуться ему на помощь.
        - Я Тормак, король Лострада, и я пришел сюда просить вашей помощи! - отрешенно заявил Тормак с толком.
        - За какой такой помощью?! Говорите яснее и быстрее! Вы тратите наше время, а время - это монеты, звенящие и сверкающие! - ответил мужчина, сидевший в самом центре, будто он самый важный.
        - Гы, да, монеточки, ха-ха! Я готов кому угодно глотку вскрыть за них! - с двумя ножами в руках, дрожа и трясясь, произнес один из безумных наемников.
        - Тогда присоединяйтесь ко мне! У меня много монет для вас! Я заплачу вам все, что хотите! За каждую победу вы получите еще больше монет! Ваши прегрешения будут забыты, и вы станете героями! - пытаясь склонить наемников на свою сторону, заверил их король.
        - И зачем вам вдруг нужны мы, король?! У вас же есть целая армия, войска, солдаты и воины! Зачем вам такие, как мы - отродья?! - с гордостью говорил главный, удовлетворяя свое самолюбие тем, что унижает самого короля.
        - Ты прав! Воинов нам действительно хватает, а вот убийц нет, - ответил Тормак.
        - И какой смысл нам воевать?! Это война не наша. С Лострадом бейтесь сами, они нам не угроза, - настаивал наемник.
        - Разница в том, что те, кто не выносит рабство, отчаянно сражаются, а не бегут, - промолвил Тормак, стремясь разъяснить ситуацию наемникам. - Выживает не сильнейший, а выживает сплоченнейший. Те, кто могут сплотиться в рамках войны, противодействовать врагу те и выживают.
        Наемники задумались.
        - А нам-то какое дело? Мы спокойно отсидимся в стороне и продолжим заниматься, тем, чем занимались, - с аргументацией возразил мужчина.
        - Думаете, когда придут лострадцы, они не тронут вас? Думаете они пощадят вас лишь потому, что вы сидели в стороне?! Да вас прихлопнут, как мух, за то, что вы пруанцы. А когда они прознают, что вы наемники, с вас семь шкур сдерут! - пытаясь вразумить собеседника проговорил Тормак.
        - Как они узнают, что мы наемники, да и мы же не воевали против них, - продолжал наемник.
        - Думаешь, они будут разбираться в этом? Подумай сам, им легче следить за вами или убить и забыть? - с уверенным выражением лица сказал Тормак, делая уверенный шаг вперед.
        Наемники замолчали и синхронно кивнули, обменявшись взглядами.
        - Пусть так. Пусть ты даже и прав. Нас интересует только одно: сколько ты готов заплатить нам и откуда ты возьмешь эти деньги? - проговорила статная женщина, возрастом около пятидесяти лет, лидер одной из групп наемников. - Вам здесь, в столице, хорошо живется, вы не видите проблем из своей крепости. Наша страна нищая. Беднякам не хватает денег, чтобы сжигать усопших. Люди умирают на улицах собачьей смертью, гниют там, где упали замертво.
        - Да, кумекает ладно, а платить-то правда, чем собрался? - произнес третий лидер наемников, занимавший место справа от мужчины в центре.
        - Не волнуйтесь, я заплачу вам щедро, гораздо больше, чем вы получаете сейчас за свои сомнительные дела. После того как мы победим Лострад, вы получите долю из их сокровищницы, - заверил возможных союзников Тормак.
        - Да, гы, монеточки мне нужны, - пробормотал безумный наемник, трясясь на месте.
        Наемники обрадовались.
        - Довольно! - раздался незнакомый голос.
        Все замолчали и задержали дыхание. Из темного угла поднялся мужчина - злобный, хладнокровный и устрашающий.
        - Хватит лапшу на уши вешать… мучное… от него полнеют. Говори, король, к чему ты здесь, или убирайся, - произнес приближавшийся к Тормаку темноволосый мужчина со шрамами и щетиной на лице.
        - С кем я говорю? - растерянно спросил государь.
        - С главным, - лаконично ответил мужчина.
        - Я думал, что главный здесь он, - указав на мужчину в центре, проговорил Тормак.
        - Ты думаешь, что то, что ты видишь, является единственной правдой, сопляк? В нашем деле нужно быть скрытным. Если бы я вел себя иначе, то давно умер. Хитрость, коварство, ухищрение, обман, ложь и подлость, вот что здесь правит. Если я захочу, то ты даже отсюда не выйдешь, - нахально заявил наемник, указывая королю его место и подчеркивая его бесполезность и никчемность в этой среде.
        - Сопляк?! - с изумлением произнес один из двух адептов, ожидавших Тормака. - Как пруанский король позволяет этому сброду разговаривать себе на равных?
        - И я не понимаю, - промолвил второй. - Может убьем нескольких? Чтобы они знали свое место.
        Третий адепт вмешался в их диалог, появившись из ниоткуда.
        - Болваны, вы смеетесь что ли или правда глупые? Попробуйте только, дернитесь и я лишу вас рук, - грозно и злобно прошипел третий адепт. Он был командиром отряда, прикрепленного к столице. - Главари наемников не только из Пруана, но и со всего севера собрались за этим переулком. Это мощная сила, которую нельзя игнорировать. Убить хотя бы одного из них, или даже всех, не имеет значения. В результате на Тормака обрушится целое бездушное войско. Они станут наибольшей угрозой, разрушая все и каждого изнутри Пруана. Они будут подкупать и манипулировать беженцами, организовывать диверсии, отравлять еду и воду, препятствовать поставкам на фронт. Не думайте, что они нищие и глупые. У них масса денег и связей. Это самые настоящие бандиты с улиц, головорезы, подготовленные солдаты и убийцы, наносящие смерть. Убивать их или конфликтовать с ними - абсолютно неразумно. Они могут обидеться и отправиться в Лострад в качестве союзников, а могут поддержать нас, и отправиться в Лострад уже в качестве врагов. И, прежде всего, они признают уважение. Тормак это понимает, поэтому пошел в одиночку, и не поддается
провокациям. Поставив себя в уязвимое положение, он сможет определить, воспользуются ли они этим. Король желает доказать самому себе, что может справиться с трудной ситуацией без посторонней помощи. Для завоевания их доверия лучше всего, если Тормак будет общаться с ними напрямую.
        Тормак продолжал диалог с группой наемников, по-прежнему сомневаясь в их преданности и истинности их намерений.
        - В таком случае, откуда мне знать, что до этого, ты говорил правду? Может ты и не лидер никакой, а лишь его очередной плут? - Тормак стоял с достоинством, руки сложены за спиной, чтобы продемонстрировать свою силу и уверенность.
        - Молодец, быстро учишься. Но на войну мы не отправимся, - ответил наемник.
        - Почему же? Деньги не нужны? - продолжал гнуть свою линию король.
        - А зачем деньги мертвым? Пока за Лострад бьется он, никто из нас не шагнет на эту землю, - кинув взгляд на толпу собратьев, сказал мужчина.
        - Кто он? - с недоумением поинтересовался Тормак.
        - Не надо. Не делай вид, что не знаешь, о ком речь идет, - ответил наемник, думая, что король шутит с ним.
        - Нет, я действительно не знаю, о ком идет речь, - произнес Тормак, неохотно играя в эти загадки-угадайки.
        - О том, чье имя даже произносить страшно, - затаив дыхание ответил мнительный наемник.
        - Посвяти меня в свой страх, наемник, - попросил Тормак, надеясь узнать больше о загадочном человеке.
        - Его зовут Адайн, капитан разведки Лострада. Он самый бесстрашный воин на континенте, никто не осмелится встать против него и стать его врагом, - ответил наемник, сознательно раскрывая источник своего страха.
        - С нами будут адепты Северного Ордена, - сказал Тормак, надеясь, что мощные союзники смогут убедить любого присоединиться к их битве.
        - Звучит обнадеживающе, но нет. Собирайтесь! Уходим отсюда! - резко крикнул мужчина своим спутникам.
        Однако король Пруана не был готов покинуть место без объяснений.
        - Стой! Объясни мне нормально, кто он такой?! Почему вы все так боитесь одного человека? - его голос исказился от недоумения.
        - Нет, Адайн - не обычный человек. Он гораздо опаснее любого зверя. Даже слово “убийца” не сможет передать всей его жестокости. Представь, что каждый день мы, люди, сражаемся с демонами, с различными тварями, и сталкиваемся с их злом. Так вот, Адайн - не тот, кто сражается с демонами, он тот, кого демоны боятся, - наемник открыл свою душу, отражая настоящий ужас перед Адайном.
        - Но почему мы не можем противостоять ему вместе? Если Пруан проиграет, а он выживет, то что вас ожидает? Я не понимаю вашу логику. Вместе с вашими умениями и силой адептов Северного Ордена мы сможем покорить любого противника. У нас есть шанс на победу! - воззвал Тормак, уверяя наемников в их возможностях и величии.
        Молодая девушка, стоявшая у окна, молча наблюдала за происходящим. Рядом с ней стоял воин, напряженно слушая разговор.
        - Итак, что вы скажете? Как нам поступить? - спросил он, в ожидании ее решения.
        - Я слышала, что к Пруану присоединятся еще семь стран. Такой неизмеримый союз вполне справится с одним Лострадом. Правда, все портит Адайн. Из-за него одного мы пойдем на жуткий риск. С другой стороны, если мы поддержим короля и победим, мы окажемся прямо у лакомого куска и сможем заявить свои права на много чего. Я считаю, что нам стоит пойти на этот риск. В долгосрочной перспективе, наемникам удастся одержать победу и получить, что мы заслуживаем, - решительно заявила молодая девушка, уютно расположившаяся на подоконнике. - Передайте мое послание и скажите, что мы пойдем на эту войну за королем Тормаком.
        - Как пожелаете, - ответил наемник, выполняя поклон. Затем он направился вниз. Выйдя во двор, он осторожно приблизился к мужчине, проводившему переговоры с Тормаком, и передал ему послание от имени девушки.
        - Хорошо… король Тормак, ты получил свою поддержку. Кланы наемников присоединятся к тебе, - приподняв голову, с надменностью проговорил мужчина, резко поменяв свое мнение. - Но учти, если мы не получим обещанную выплату, ты пожалеешь о своем решении.
        - Можете не беспокоиться насчет этого, выплаты будут своевременными. Рад, что вы одумались и пойдете за мной, - озвучил король и развернулся.
        - Нет, мы не пойдем за вами. Мы пойдем с вами за ваши деньги. Затем мы пойдем своим путем, как всегда, - неохотно отвечал наемник, сопротивляясь идее принять власть и титул короля.
        Тормак кивнул и направился к арке, откуда пришел. Мужчина, окруженный наемниками, позволил себе остановить его.
        - Постойте! Я слышал, что у вас завтра свадьба. Раз уж мы стали так близки, почему бы нам не наведаться? - сказал мужчина.
        Король остановился и насторожился.
        - Тьфу, - пренебрежительно плюнул командир наемников, сидящий справа от центрального мужчины.
        - Ну а чего? - добавил наемник, находящийся рядом. - Поедим, выпьем, повеселимся.
        - Да пошли они все куда подальше, - с презрением и раздражением ответил мужчина, плюнувший на землю.
        - Но почему бы нам не отправиться и не посмотреть на элиту, на истинное и подлинное благоденствие? На истинный и подлинный успех? Ведь у нас теперь есть новый знакомый, который без проблем покажет нам этот мир, не так ли, ваше величество? - с улыбкой на лице произнес мужчина, занимающий кресло.
        - Истинный и подлинный успех - это, когда тебя выбросили совсем ребенком собственная мать в канаву, но ты сумел выжить и теперь решаешь, помогать ли королю или нет, - сказал мужчина, озвучивший решение девушки, остающейся серым кардиналом.
        - Нет. Пусть сами празднуют, аристократы эти поганые. Я терпеть не могу слушать успешных людей. Они всегда несут какую-то чушь, но с таким благородным лицом, что грех не поверить, - заявил наемник, одетый в дорогую и нарядную одежду, чтобы подчеркнуть свой высокий статус.
        - Полностью согласна. Для них мы всегда будем просто безымянными и безродными дворняжками. Глядеть на утонченных, высокомерных бездельников мне не хочется. Поэтому ступайте Тормак, вас во дворце заждались, - произнесла женщина, которая руководила собственной бандой наемников.
        Тормак почувствовал облегчение, и покинул двор.
        - Мы идем резать глотки и набивать карманы золотом! - раздался голос со двора.
        - Отличная речь, мой повелитель, - сказал командир адептов, уважительно кланяясь. - Иного решения этого вопроса нет и не было. Эти люди не те, с кем стоит конфликтовать и вступать в споры. Вы достигли своей цели, используя мягкую силу, и теперь они будут впереди всех защищать интересы вашей страны. Ведь, как я понимаю, именно они первыми встретятся с элитой Лострада. Теперь наемники будут убивать и умирать за интересы вашей страны.
        - Нет. Они будут это делать за свои интересы к золоту нашей страны, - ответил Тормак и направился в свою крепость.
        На верхний этаж здания поднялся наемник, который ранее вел беседу с Тормаком. У окна, к которому пристала взглядом молодая дама, он продолжил свой диалог, обращаясь к ней с некоторой надеждой.
        - Госпожа, вы считаете это разумным? - продолжая дискуссию, наемник задал вопрос девушке, которая, в отличие от него, была скромно одета и смотрела из окна.
        - Что именно ты имеешь в виду, -бот? - просто и непринужденно спросила дама, сходя с подоконника.
        ?бот предложил свой вариант, считая его наилучшим:
        - А не проще ли нам просто переждать эту войну? Остаться в стороне и не жертвовать нашими людьми, которым, от жизни не досталось ничего хорошего. А еще лучше показаться в самый последний момент, договориться с лострадцами, встать на их сторону и заработать немало золота и серебра.
        Девушка, размышляя, отвергла предложение наемника с явными сомнениями:
        - Думаю, что такой способ заработать нам не подходит. Ведь в Лостраде наемничество запрещено, и подобные услуги караются смертью.
        - Но разве лострадцам не нужны лишние люди? - понимая, что примкнуть к лострадцам будет выгоднее.
        - Поверь мне, если лострадцы откинут пруанцев к их столице, то им ничья помощь не потребуется. Но я все же уверена, что пруанцы и их союзники смогут одолеть Лострад Да, с большим трудом и большой кровью, но они победят, - сказала девушка, покидая комнату и спускаясь по деревянной винтовой лестнице.
        ?бот, идя рядом с молодой женщиной, выразил свои опасения:
        - Но у них же есть Адайн…
        Королева наемников откликнулась, сохраняя уверенность:
        - А у Пруана ведь есть весь Северный Орден.
        - Я сомневаюсь, что этого достаточно, чтобы укротить Адайна, - осторожно сказал наемник.
        - Меня впечатлил Тормак. Он пришел совершенно один и не побоялся потерять свой авторитет. Пришел выступать перед сволочью и отбросами, и не унизился. Это много значит для человека его статуса, - как только она спустилась в холл, где толпилась орда наемников, лидерша всех пруанских наемных убийц поделилась своими впечатлениями.
        В то время королевскую крепость активно готовили к свадьбе. Повозки с продовольствием неустанно проезжали через ворота королевской цитадели. Слуги суетились, размещая вазы для букетов и цветов, ради которых были привлечены столичные цветоводы. Это придавало крепости совсем другой облик. Прислуга неустанно металась, перенося свечи, кувшины и подносы, тщательно вытирая пыль и осматривая каждый угол, чтобы удостовериться в том, что крепость готова принимать своих высокопоставленных гостей.
        Королевская твердыня, построенная из черного камня и не менее черной стали, проникнута была духом севера, или, возможно, север стал пронизан духом этой крепости. Стальные шипы, острые углы, морозный страх, ужасное величие, несгибаемая воля и влияние, все это, прикрываемое лишь под красотой стволов пруаниции, растущих во дворе, начинало сменяться более мягкими и приветливыми тонами.
        На следующее утро во двор крепости начали прибывать гости, которых пригласили Тормак и Лерета. Небо было безупречно ясным, и не было и намека на облачко. Это означало, что лучи Еирии, богини солнца, сегодня были особенно нежеланными для высшей пруанской аристократии. В их обществе даже слегка загорелая кожа считалась нечто кощунственным. Загорать - значило работать, особенно на открытом воздухе. Это было настоящим унижением для человека высокого рода. Особенно, если другие большие и значимые люди это увидят, то, что они подумают? Это могло навредить репутации и чести семьи.
        Поэтому, когда пруанцы выходили из своих карет, прибывших под строгим наблюдением гонцов и солдат, слуги сразу же подходили с зонтами и провожали их до входа во дворец. В дополнение к пруанской знати, приехали также представители из других королевств, за исключением лострадцев и на всеобщее удивление - орфийцев.
        В этот день во дворце царила настоящая праздничная атмосфера. Разнообразные артисты, музыканты, певцы и фокусники были приглашены, чтобы развлекать и радовать желанных гостей. Ароматы вкусной еды наполняли воздух, музыка напевала свои мелодии, светильники и свечи создавали уютное освещение, а песни наполняли помещения звуками радости.
        В каждом уголке дворца царили краски цветов и блеск свечей. Слуги были повсюду, готовые исполнить любое пожелание гостей. Слуг было больше, чем самих гостей. Этот праздник радовал не только высший свет, но и всю столицу. Гулянья простых людей, конечно, не были такими роскошными, но, по их мнению, куда красочнее нежели у вечно угрюмых и скованных рациональностью, воспитанием и культурой аристократией. Барды играли свои мелодии, вино лилось рекой, а из королевских запасов щедро раздавались вкусности.
        Тормаку было важно угодить всем, особенно элите. Его главной целью было не только накормить, но и не обидеть ни одного гостя. Он понимал, что даже малейшее оскорбление может вызвать серьезные последствия. Свадьба короля была не только важным событием в его жизни, но и государственным мероприятием, проведенным на высоком уровне, и привлекавшим внимание общественности. Публичный характер мероприятия означал, что даже небольшие недоразумения могли обернуться скандалом. Поэтому за ходом свадьбы следил специально обученный координатор, у которого был подробный план каждой минуты торжества.
        В огромном тронном зале был установлен стол огромных размеров в форме буквы "П". Такой выбор стола обеспечивал отличную видимость между всеми присутствующими и удобство обслуживания гостей слугами. Однако стол имел неровную высоту. Во главе стола, на самом высоком его участке, заседали король, королева и наиболее важные, влиятельные, и богатые особы. Их места обозначались высокими стульями, и только на этой части стола стояла посуда с солью. В Пруане соль была предметом роскоши, так как страна не имела выхода к морю из-за строгих горных массивов на севере, населенных адептами. Те, кто сидел ниже соли, считались гостями, хоть и… важными, но их мнение не имело решающего значения. Самое важное - это то, что все они сидели за одним столом, в компании самого короля. Не имело значения, что кто-то занимал место в самом конце, где был на расстоянии пятидесяти метров от монарха, главное - за одним столом с ним. Те, кто были на уровне соли, их голоса были важны для короны. Принцип распределения блюд был также схожим: королю и королеве, как главным, подавали блюда на особой посуде, затем герцогам, затем
графам и так далее.
        Позади гостей стояли слуги, готовые исполнить любые прихоти. Как только кто-то опустошал бокал вина, лакей с кувшином наливал ему еще одну порцию, едва стеклянное изделие касалось стола. Позади гостей стояли слуги, готовые исполнить любые желания. Бокал, только что опустошенный человеком, сразу же замещался новым, как лакей с кувшином вина подходил для налива. Если аристократ поднимал правую руку, сразу же подавалась порция еды, которую он желал. Не могли же такие почтенные особы заниматься подобными бытовыми делами самостоятельно. По моменту, когда большие тарелки опустели, распорядитель давал сигнал, и скатерти, вместе с посудой, снимались и уносились. Новое столовое белье и блюда подавались немедленно. Остатки пищи выносились на улицу и раздавались нуждающимся.
        Гости также дарили молодоженам подарки. Лерета с благодарностью принимала их, радуясь и удивляясь, стараясь проявить благодарность перед гостями. Тормак, с другой стороны, ожидал от них иных даров - полного подчинения, преданности и готовности приспособиться к его делу. Во время смены блюд, монарх воспользовался подходящим моментом и кивнул распорядителю. Тот несколько раз ударил по полу жезлом, чтобы привлечь внимание шумного и веселого зала. Все разговоры, танцы и песни прервались. Гости и слуги внимательно посмотрели на короля, ожидая особого момента.
        - Дорогие друзья и союзники Пруана, - начал Тормак, возвышая голос. - Я безмерно рад видеть вас здесь и не могу описать той радости, которую я чувствую, зная, что вы прибыли на королевскую свадьбу, на нашу свадьбу с Леретой. Это событие играет невероятно важную роль в укреплении государственной мощи Пруана, ведь теперь у нашей страны есть необычайно сильные союзники - воины Северного Ордена! - произнес он, сканируя взором зал, обращая внимание на каждого гостя. - Но этот союз важен не только для Пруана, но и для всех нас, готовых драться плечом к плечу против общего врага. Вы хорошо знаете, что Лострад готовится к войне с нами. Они стремятся ударить первыми, быстро и разом. Но мы идем на опережение, и не позволим им сконцентрировать свои силы на наших границах… Поскольку мы собрались здесь, вместе, я хочу узнать, готовы ли вы к этой войне? Есть ли среди нас те, кто против нее?
        В зале воцарилась тишина. Некоторые гости молчали, выражая свою реакцию лишь жестами, а несколько человек медленно покачали головами. Но два представителя южных стран одновременно поднялись со своих стульев.
        - Ваше величество, король Тормак, - встав со стула, произнес чернокожий мужчина, представлявший южную страну пустынь - Ман?б. - В честь вашей свадьбы с царевной Леретой, наш король отправил вам тридцать возов с подарками. Но, у нас есть одно важное обращение.
        - Что случилось? - окинув глазами, поинтересовался монарх у южного гостя.
        - Наши страны желают пересмотреть условия нашего участия в предстоящей войне, - ответил манибец, указывая рукой на своего соседа, как по столу, так и по географическому расположению.
        - Я вас внимательно слушаю, - произнес король, сохраняя спокойствие, хотя внутри его душа неспокойно колыхалась. Новые условия пугали его, ведь потерять таких могущественных союзников, полностью перетянуть внимание южной лострадской армии, было бы критично. Тормаку нужно было сделать все возможное, чтобы сохранить их в строю. Он сильно переживал насчет того, что южане изменят в свою пользу и без того невероятно выгодные для них договоренности, поставив пруанского лидера в затруднительную ситуацию. Ведь у него больше не было никаких представлений, что он может предложить и дать взамен.
        - Мы согласимся поддержать вас в этой войне, но только в случае, если к вашим обещанным благам будет добавлен капитан разведки Лострада… Адайн, - закончил кареглазый манибец, одетый в длинную, яркую, позолоченную тунику и широкие свободные штаны.
        Внезапно один из присутствующих гостей поперхнулся вином, вызвав несколько взволнованных взглядов. Некоторые даже сжались в своих стульях, пораженные услышанными словами.
        - Мне уже приходилось слышать это имя. Вы говорите об Адайне, как о ком-то хуже смерти, - заметил Тормак, чувствуя, что ситуация становится интересной. Ведь южане не выдвинули какие-либо материальные блага.
        - Он убил нескольких адептов Южного Ордена, - продолжил гость, пожелавший голову Адайна.
        - Южный Орден? Это еще что такое? - заявил герцог, сидевший слева от Тормака.
        - И я, - добавил другой герцог.
        Тем временем, чернокожий мужчина из южной страны, Маниба, взял на себя роль объяснителя:
        - Южный Орден - это те, кто не был избран Есурой, как адепты Северного Ордена, а Еирией, сестрой Есуры. Поэтому у них не голубые, а оранжевые глаза. Их души теплые и открытые, в отличие от холодных душ Северного Ордена.
        Он продолжил:
        - Много веков назад Южный Орден дал обет помогать и лечить тех, кто в этом нуждается, и взамен требовал, чтобы их не тревожили и не беспокоили. Они ушли далеко на юг, где основали свой храм. Люди, нуждающиеся в их помощи, должны пройти через опасную пустыню, чтобы добраться до их храма. Если больному удается дойти до них, адепты Южного Ордена даруют ему частичку своей силы и исцеляют его.
        Затем он заключил:
        - Но этот Адайн, исходя из наших сведений, прибыл в Орден в поисках каких-то древних свитков и, похоже, не остановился ни перед чем, даже убил нескольких адептов. В нашей стране любой ущерб, нанесенный Южному Ордену, карается смертной казнью.
        - Я вас понял, - промолвил пруанский король. - А что случилось у вас, дорогой Азиз? - Тормак проявлял интерес к проблемам своих союзников.
        Представитель страны Сшу?с, находящейся на юго-востоке, взял слово, выражая яркое негодование:
        - Мы требуем кровной мести! - заявил представитель страны Сшу?с находящейся на юго-востоке. - Этот ублюдок полгода назад перевесил жителей одной из наших деревень! Как вы знаете, на наших землях вешать людей запрещено! Таким образом, душа человека не покидает его тело, не выходит на свободу, а остается запертом внутри него навечно!
        В ответ на эти слова, Тормак, не желая раздражать своих гостей, желающими мести, выразил свою готовность уладить ситуацию:
        - В таком случае, я сделаю все, что в моих силах, чтобы предоставить на ваш суд Адайна.
        Представитель южной страны Маниб, принимая слова Тормака, выразил признательность:
        - Благодарим вас, король Тормак. Мы не сомневались, что услышим именно такой ответ. Ваше слово имеет большое значение для нас, и мы верим вам, и в вас.
        После этого, почетный пруанец внес в беседу свой вопрос:
        - Король Тормак, у меня есть один вопрос, который не покидает мою голову, - спросил мужчина, имеющий в своем распоряжение северные шахты богатые рудой, а также большие территории на севере и плодородные на востоке.
        - Ну в таком случае задавай, - посмотрев на знатного потомка нуворишей, ответил Тормак.
        - Какая ваша причина в этой войне? Что вас подтолкнуло к этому? - любопытно осведомился высокородный пруанец, который имел в собственности не только шахты и земли, но и несколько сел, деревень, имений, дворцов, а также обширную численность рабочих и солдат.
        Тормак, мудро взвесив вопрос, ответил с убеждением:
        - Война этим и прекрасна. Война обладает множеством причин и мотивов. Для каждого участника она значит что-то свое: заработок, завоевание новых территорий, ресурсов, увеличение влияния, стремление к славе, и этот список можно продолжать. Лично моя причина - это восстановление справедливости. Нехорошо, когда главная проблема человека - это жаловаться на погоду. У лострадцев, пожалуй, это единственная проблема, в то время, когда наши народы еле выживают. Но важно помнить, что независимо от наших личных мотивов, наша цель единая - победить и вернуть то, что принадлежит нам.
        - Золотые слова, король, - произнес молодой ?удо с роскошными длинными светлыми волосами, положив виноградину в рот.
        Истый пруанский фортификатор, член старинного дома каменщиков, обратился к юному ?удо:
        - Ну а ты, -удо? Какая у тебя причина?
        - Нашел у кого спрашивать. У торгашей нет родины, где прибыль там родина, - произнес один из влиятельных генералов - командующий северной территориальной частью Пруана. - Богачи и купцы - коровы. Где трава зеленее туда и бегут.
        Молодой ?удо ответил с умением:
        - Прошу заметить, в этом моей вины нет. Такова природа человека, - ответил молодой Эудо, двадцатидвухлетний титулованный торговец. - Как говорят, "богатство - вечная земля". Да, мы торговцы, и там, где можно найти больше прибыли, там мы и движемся.
        - Но все же. Мне интересно, зачем все это нужно тебе, Эудо? Ведь ты уже самый богатый житель Пруана, - фортификатор продолжал настаивать на вопросе, заинтересованный в мотивах Эудо, самого богатого жителя Пруана.
        Эудо с изысканным обаянием ответил, раскрывая свою мотивацию:
        - Это намного проще, чем может показаться. После нашей победы в этой войне, мой клан станет самым богатым на этом материке. Насколько мне известно, на этой планете лишь один материк. Следовательно, мой клан станет самым богатым на Ест?ре. И это, несомненно, увлекательно, не так ли? - произнес Эудо с роскошным обаянием, величественными манерами и сановитым внешним видом, который скрывал за собой почти всю торговлю Пруана.
        Один из ближайших к королю гостей подметил с важностью:
        - Это сработает только при условии, что мы победим.
        Эудо уверенно возразил, обосновывая свою позицию:
        - Торговля всегда сопряжена с рисками. Если боишься или не желаешь рисковать, то в этой отрасли нечего делать. Все просто - либо рискуй и зарабатывай, либо сиди на ровном месте и считай копейки. Только дальновидность и смелые решения, - поправив свои словно бархат светлые волосы, ответил утонченный Эудо положив еще одну белую виноградину себе в рот.
        Высокопоставленный гость, представитель гильдий ремесленников, продолжил спор:
        - Но если мы проиграем, то ты лишишься всего.
        На что Эудо ответил с уверенностью:
        - Мы не проиграем.
        - Вы так уверены в нашей победе? - поинтересовался мужчина, владеющий всеми пруанскими гильдиями ремесленников.
        - Я уверен в нашем короле и его мозгах, - ответил Эудо с ехидной ухмылкой, присущей лишь такому хитрому, бессовестному, самоуверенному, нагловатому, задиристому, но крайне тактичному любителю невероятно больших заработков.
        - Вам удается не только великолепно зарабатывать деньги, но и искусно льстить, - заметил влиятельный пруанский герцог с западных земель.
        Эудо с улыбкой на лице проговорил:
        - В этой жизни нужно уметь добиваться всего с помощью ласки, любви и заботы.
        - Забавно слышать это от человека, у которого больше телохранителей и солдат, чем в регулярной армии Пруана, - сказал герцог южных земель, который первым направил свои войска в захваченную крепость Лострада на севере.
        - Понимаете, люди они как сорта вина, - взяв в руку бокал с вином, Эудо продолжил. - Порой, попадается такой сорт людей, который понимает лишь язык грубости и силы. Мне это так не нравится, занимать монеты под небольшой процентик, а потом выслушивать, что нет средств для возврата, причины разные: неурожай или какие-то другие неприятности. Иногда даже грубо хамят. Приходится посылать своих людей, чтобы выбить свои деньги назад. Вся эта неучтивость, невоспитанность, невежливость, дерзость досаждают мне, но деваться некуда, ибо таковы правила игры.
        - Все равно не понимаю, - произнес генерал Эббет. - Как можно зарабатывать на войне, на чужой беде и людском горе?
        - Все легко и просто, генерал. Законы игры слишком просты. Одни воюют, другие торгуют. Если бы вы разделяли мою страсть к деньгам, вы бы поняли, - ответил ухоженный Эудо.
        - Тут вы не правы - деньги все любят, - сказал стоириец, гость из западных земель, представитель короля Дэрн?ута.
        - Ах, если бы. К сожалению, эта любовь обманчива. Все думают, что любят деньги, ведь это единственный язык, который понятен всем. Но деньги любят только тех, кто на самом деле любит их, - с ноткой грусти ответил ?удо.
        - И что отличает вашу любовь к деньгам от нашей? - поинтересовался другой герцог.
        - Я понимаю, что за деньги можно купить все и всех, - ответил Эудо, и его слова приятно звучали лаской.
        - А то, что нельзя? - сжато поинтересовались вовлекшиеся в этот разговор.
        - То, что нельзя, можно купить за очень большие деньги, - изрек Эудо.
        - Все это интересно слушать, но много времени прошло, и орфийцы до сих пор не прибыли, - напомнил генерал Эббет, беспокоясь о дальнейших действиях орфийцев и их неправильном, хотя и очевидном выборе в пользу Лострада.
        - А что вы хотели от сателлита Лострада? Я не ждал ничего другого, - ответил другой пруанский генерал.
        - У них был выбор: либо мы, либо Лострад. Они сделали свой выбор, тем самым нанесли нам оскорбление, но они заплатят за это, я вам обещаю, - сказал король Тормак.
        Эббет усмехнулся.
        - Я сказал что-то смешное, генерал? - король задал вопрос, изменяя выражение лица.
        - Нет, вы сказали все по делу. Меня смущает вся эта ситуация, - проговорил генерал Эббет, подавая понять, что он не разделял энтузиазм остальных присутствующих, которые уже готовились к дележке боевых наград и восхищались обещанными поощрениями.
        - И что вас смущает? - король посмотрел на Эббета с большей серьезностью, и все присутствующие за верхним столом тоже обратили внимание на его слова.
        - Раньше нам приходилось сражаться только с Лострадом, а сейчас появилась и Орфия в этом списке. Нас там никто не будет ждать с распростертыми объятиями. Нас ждет не война, а кровавая бойня. Сотни тысяч погибших и страдающих. Сколько жизней мы погубим? Сколько печали принесем? Сколько семей разрушим? Нам потребуется сотни лет, чтобы восстановить все то, что мы уничтожим за несколько недель, - Эббет сказал с горечью, с острым чувством неприязни и сильным раздражением.
        - Не забывайте, генерал, что наше стремительное нападение, лишь защита от агрессии наших соседей, - подметил государь, попытавшись вразумить своего не умеющего держать себя в руках генерала, мысли которого не совпадали с мыслями так стремящегося к войне Тормака.
        - Но какая разница, кто начал? В конечном итоге все пострадают. Это всеобщее поражение для всей нашей планеты, - ответил Эббет.
        - А я думаю, генерал, что ситуация намного проще. Лострадцы слишком долго верили, что им вечно суждено жить в изобилии, что их уровень жизни будет только расти, и что им предстоит наслаждаться благами и прелестями жизни. Возвышенное самомнение довело их до этой точки, теперь любое потрясение, любой шаг назад или даже остановка в развитии наполняют их страхом и ужасом. Скоро знаменитые лострадские стихи будут звучать как эпитафии. Наша же жизнь только начинается. Так выпьем за это! - схватив бокал с вином и встав со своего стула, король Тормак произнес громко и уверенно.
        Все в зале подхватили этот живительный порыв и в один момент подняли свои кружки, чтобы поддержать короля Пруана.
        В это время на втором этаже, в темном уголке, на табуретке, сидел совершенно незаметный юноша.
        - Брат, я тебя еле отыскала. Ты чего тут сидишь? - подойдя сзади и обняв совсем молодого паренька, произнесла его старшая сестра.
        - Я наблюдаю за генералом, - ответил юноша жестовым языком.
        - Зачем? - спросила девушка.
        - Потому что он предатель, - ответил юноша жестами, так как после серьезной черепно-мозговой травмы в раннем детстве он лишился способности разговаривать. Мальчик упал со скалы и тяжело ударился головой, и с тех пор он не мог произнести ни слова, издавая лишь непонятные звуки с большим трудом.
        - С чего ты взял? - спросила его старшая сестра.
        - Я давно наблюдаю за ним. Несколько недель назад он тайно встречался с одним из офицеров Лострада. Я подслушивал их диалог, - не произнося ни звука, поведал немой Афекиэль.
        - Встреча с лострадцами? Ты говорил об этом королю? - сев рядом с братом спросила адептка, радужки которой вращались по часовой стрелке, как и у ее младшего брата.
        - Нет, - махнув головой адепт.
        - Почему? - сведя бурые брови вместе в знак недоумения.
        - Я не хочу, чтобы генерал умер. Я хочу, чтобы он жил. Он против войны, он за мир, он за людей, - произнес молодой человек, до которого доносилось приглушенное освещение с первого этажа.
        - Афекиэль, откуда ты знаешь, что Эббет хочет мира? - спросила старшая сестра по имени Динаэль.
        - На встрече с лострадцем они обсуждали, как свергнуть королей и привести людей к миру, - продолжал свой рассказ немой Афекиэль.
        - А какое звание было у лострадца, с которым встретился Эббет? - спросила шатенка, махнувшая длинными волосами.
        - Я не могу точно сказать его звание, он был в гражданской одежде. Но судя по возрасту и количеству людей, которые с ним пришли, он был одним из высших чинов, возможно даже генералом, - говорил Афекиэль, выражая свои мысли жестами и пальцами.
        - Если Эббет за мир, почему ты считаешь его предателем? - удивленно промолвила длинноволосая шатенка.
        - Это мое мнение. Если народ не объединится против общего врага и не добьется своей цели в едином порыве - они начнут внутреннюю борьбу. Лицом этого сопротивления, ее лидером станет генерал, - поделился своими мыслями юноша.
        - Получается, если это так, то Тормак все равно убьет Эббета, - заметила девушка.
        - Это было бы упущением для пруанцев. Генерал - отличный воин, лидер и опытный стратег, - безмолвно молвил Афекиэль.
        - Но откуда у него опыт? Ведь не было войн, - озадаченно произнесла Динаэль.
        - Думать, что у генерала нет опыта - роковая ошибка. Еще будучи молодым, он возглавлял подавление мятежей на востоке, участвовал в разрешении беспорядков на юге Пруана и принимал участие в войне на западе во время восстаний. Это только малая часть его подвигов, - рассказывал молодой человек своей старшей сестре.
        - Откуда ты это знаешь? - улыбаясь и поглаживая брату голову, спросила адептка.
        - Я читал, смотрел, слушал и изучал, - руками молвил адепт, обращаясь к своему самому близкому человеку.
        - Я смотрю в твои глаза и вижу печаль. Почему? - прижавшись к брату, произнесла девушка.
        - Я хочу вернуться в Орден, - с грустью в голосе поведал замкнутый в себе Афекиэль.
        - В те холодные и пустые горы и скалы? - с удивлением спросила Динаэль.
        - Да, в этих горах, в отличие от участников этого застолья, больше тепла и внутренней наполненности. У меня усталость от кулуарной пустоты, лживой возвышенности и бесталанной посредственности этих людей. Вся их ложь и лицемерие направлены на одно: заработок на людях, пока они вливают в умы обывателей муть. Мне просто хочется уйти отсюда, - ответил начитанный Афекиэль.
        - И вернуться на холодный север? - с тоской произнесла старшая сестра.
        - Но там наш дом. Я скучаю по нему и времени, что мы провели за серыми стенами крепости. Там не было этих людей. Все, кого мне удалось повстречать за пределами Ордена, мнят себя господами, но на деле являются рабами, - продолжал адепт.
        - И поэтому ты хочешь вернуться? - поинтересовалась адептка у своего брата.
        - В горах я избегал встречи с людьми и не видел их глупости. Здесь я понял, что большинство людей не думают вовсе, и те, кто думает, лишь думают, что думают, - запутанно для своей сестры молвил паренек.
        - Я твоя сестра, и только я знаю, что скрывается за твоим молчанием. Расскажи мне правду, - промолвила адептка.
        - Я боюсь, - отвернувшись, ответил юноша.
        - Чего? - взяв Афекиэля за руку, спросила Динаэль.
        - У Лострада есть свои адепты, они очень сильны, - ответил адепт, повернувшись к сестре.
        - Не теряй веры, брат мой. В будущих битвах есть лишь те, кому суждено столкнуться с нами, - тихо произнесла девушка.
        - Меня тревожат мысли о встрече с ним… Он может забрать самое ценное, что у меня есть - тебя, - с испугом в глазах при помощи жестов промолвил Афекиэль.
        - Не переживай. Я не дам ему возможности разрушить нашу семью, нашу мечту. Я защищу нас от Адайна, - произнесла девушка, обняв своего брата. - Пойдем отсюда.
        - Мне очень обидно, - с мокрыми глазами продолжил младший брат, лишенный дара говорить.
        - Из-за чего? - сказала адептка, на лице которой играли переливающиеся отблески свечей с праздничного стола.
        - Что я так слаб, - проведя руками перед своим лицом и перед лицом девушки ответил молодой человек.
        - Опять ты об этом? Почему ты постоянно недооцениваешь себя? Ты входишь в десятку лучших воинов Северного Ордена. Ты безумно силен, - подбадривая и внушая надежду своему любимому брату ответила Динаэль, пытаясь его затискать в своих объятиях.
        - Хватит. Стой. Прекрати. Я не об этом, - смущенно произносил юноша, делая жесты руками, пытаясь остановить сестру. - Я о том, что никак не могу повлиять на них. Они делят территории между собой, не понимая, что никому ничего не принадлежит. Мы пришли в этот мир и уйдем. Мы здесь гости, причем плохие: пришли, переругались и ушли. Позор нам всем. Пока государства будут сражаться между собой, как шакалы, мы, люди, всегда будем мелкими и жалкими. Простым людям безразличен Лострад, Эдриар, Тормак, война и все то, о чем нам кричат и пытаются вклинить в головы. Люди хотят жить, они хотят есть, они хотят иметь тепло и здоровых детей.
        - Не переживай, Афекиэль, правда будет известна всем и без искажения, - положив голову на плечо брата, произнесла девушка.
        Глава тридцать первая. Войной на мир
        Прошла неделя с момента возвращения Флораса в Асвиум.
        - Вот и все, Гото, сегодня у меня есть последний шанс вразумить Эдриара, - сказал Флорас, надевая свое самое дорогое одеяние перед встречей с командирами и королем.
        - Опять вы об этом. И почему вам так нравится лезть на рожон? Если сегодня начнете говорить о недопущении войны, король Эдриар распорядится казнить вас, - волнительно проговорил старший сержант Гото.
        - Не переживай, сегодня умирать я не намерен, - решительно ответил Флорас.
        - Откуда в вас живет такая уверенность? - спросил Гото, стоявший позади генерала.
        - Интуиция и ничего больше, - загадочно изрек генерал.
        - Интуиция? Этого слишком мало, чтобы так сильно рисковать. У вас много союзников, генерал, но даже их силы не хватит, чтобы бороться против решения короля. Поберегите свою жизнь, - произнес Гото.
        - Спасать меня не надо. Мои убеждения прежние, Гото, - ответил генерал. - Чтобы спасти жизни людей, я готов поставить на кон свою.
        - Думаете, одной жизни хватит, чтобы спасти всех? - зная о планах генерала и переживая за его жизнь, продолжал отговаривать Гото своего командира от глупой, на его взгляд, затеи.
        - Маловата цена, конечно, но шанс на успех все же есть, и им стоит воспользоваться, - застегивая пуговицы на своем бело-золотистом одеянии, которое было не вычурным, но со вкусом украшено жемчугом в парочке мест, чтобы подчеркнуть, что лострадцы были людьми со вкусом и цивилизованными.
        - Генерал, собрание начнется через два часа. Следует поспешить, если не хотите попасть в нелепое положение, - понимая, что генерала уже не остановить, начал поторапливать Гото, чтобы тот успел реализовать свои планы.
        - В таком случае поспешим, - ответил генерал лострадской армии, застегнув запонку на левой руке.
        Наряду с этим король Эдриар, одетый в свою обыденную форму, наблюдал за оживленными улицами города из окна своего королевского дворца.
        - Король Эдриар, - начал Алари, - все вызванные командиры, за исключением Бэринона, успешно добрались до столицы, каждому был оказан почтенный прием.
        - Почему Бэринон не явился? - спросил лострадский король, поглаживая жаккардовую штору.
        - Он занят обучением новобранцев на севере. Вместо себя он послал младшего лейтенанта Авиля, - ответил Алари, крепко стиснув зубы, стараясь не обращать внимания на пыль в кабинете короля.
        - Младшего говоришь? Постарше званий в его распоряжении не нашлось? Видимо, Бэринон рассмотрел в нем большой талант и доверят ему, как самому себе, - незамысловато прокомментировал Эдриар.
        - Это еще не все, ваше величество, - сказал Алари.
        - Что еще? - спросил Эдриар, глядя в окно на улицу.
        - Генерал Флорас, - с намеком добавил Алари.
        - Что с ним? - облизнув нижнюю губу, спросил Эдриар.
        - Не боитесь, что он снова начнет настаивать на мире, что стоит обойтись без войны? - поинтересовался Алари. Взглядом, блуждающим по сторонам, он искал невидимые пылинки.
        - Нет, не боюсь и даже жду этого момента. Мне нужно увидеть настроение остальных командиров и узнать, что они думают. В любом случае это будет последний шанс для Флораса переубедить меня. И эта попытка уже обречена на провал. Я знаю, что я прав, это говорит мне мое сердце, - ответил король, глядя в окно вдаль.
        - О чем вы задумались, король Эдриар? - посмотрев на государя, который был морально задавлен томными мыслями, поинтересовался гвардейский офицер.
        - Вспоминаю слова своего наставника, Бетхора, - уныло ответил король, облизывая губы. - Он всегда убеждал меня, что власть - это зло. "Власть иссушает, она выворачивает тебя наизнанку и делает тебя другим человеком, вопреки твоим желаниям", так он говорил. Бремя королевства и его жителей легло на мои плечи, и потому мне приходится становиться еще более непреклонным в своих решениях.
        - Кстати, совсем забыл, - захихикав начал Алари. - Главный военный интендант всего южного звена Лострада хочет встретиться с вами. Он подходил ко мне несколько минут назад и выразил такое желание.
        - Собрание начнется менее чем через два часа, там и встретимся, - сказал Эдриар, переведя взгляд на белую тюль.
        - Он настаивает на личной встрече, с глазу на глаз, - дополнил Алари.
        - Любопытно, - подумал про себя Эдриар. - Зови, я выслушаю его, - ответил монарх.
        Алари кивнул и направился к двери, за которой уже стояли его люди, готовые отправиться за интендантом.
        - Нет, Алари. За ним отправишься лично ты. Мы и так встречаем гостей столицы не подобающим образом, и послать обычных солдат за интендантом будет большим оскорблением, - решительно сказал Эдриар, обращаясь к лейтенанту.
        - Как прикажете, - ответил Алари, покорно выполняя распоряжение монарха, с улыбкой на лице и уважительным поклоном.
        Через десять минут в помещение вошел мужчина лет шестидесяти, с густой черно-седой бородой, смуглой кожей и карими глазами. Следом за ним юркнул Алари.
        - Ваше величество, рад видеть вас, - воскликнул мужчина, безропотно опустив колено перед самодержцем, сразу после того, как переступил порог.
        - Не стоит этого. Расскажи, как добрались до столицы? - вежливо спросил Эдриар, обращаясь к смуглому мужчине.
        - Путь занял полтора месяца и прошел великолепно. Южные территории всегда были благополучными и богатыми при вашей династии. Но при вашем правлении они расцвели по-новому. Дороги становятся крепче и безопаснее. Везде открываются трактиры, торговые маршруты расширяются, и люди становятся счастливее, - рассказывал лучезарный южанин, создавая позитивную атмосферу вокруг себя.
        - Рад это слышать. О чем вы хотели поговорить со мной? - резко перешел к делу король, прервав упоение гостя.
        Интендант взглянул на Алари, надеясь, что разговор с королем будет в частном, доверительном ключе.
        - Не переживайте. Алари - моя левая рука. Если вы ему не доверяете, значит, вы не доверяете и мне, - произнес Эдриар, чтобы успокоить подозрения южного интенданта.
        - Ни в коем случае, мой король! - мужчина выпрямил спину еще сильнее и выразительно произнес. - Я представляю, что будет происходить на общем собрании, поэтому заранее заявляю: южные провинции Лострада поддержат вас в любом вашем выборе.
        - В любом выборе, говорите? Это радостная новость, - под вдохновением услышанного, он приподнял голову чуть выше. - Значит, он уже понял, зачем они здесь, - подумал про себя Эдриар
        - Наши люди с нетерпением ждут возможности отомстить нашим южным соседям за безжалостное убийство сынов нашей земли. Это вероломное нападение на южный гарнизон без предупреждения стоит карать кровью нападавших, - заявил мужчина.
        - Ро, я вас услышал. Теперь можете идти. Собрание начнется скоро, - ответил Эдриар, погружаясь в свои размышления.
        Ро безропотно подчинился и покинул небольшую комнатку.
        - Алари, проведем собрание на втором этаже. Иди. Мне нужно остаться наедине, - сказал король, повернувшись к окну.
        - Как пожелаете, - ответил Алари и вышел из помещения.
        Эдриар остался в гордом одиночестве, продолжая стоять у окна, наблюдая за проходящими у стены крепости людьми. Затем он сел на резной стул за своим шахматным столом и, сделав глоток воды из своего стакана, начал играть с самим собой в шахматную партию.
        - До чего же мне тяжело, кто бы это знал. Я не имею права показывать свою слабость, свою жалость. Бетхор, будь ты здесь, что бы ты сказал? - переставляя пешку вперед на один квадрат, задумался Эдриар.
        Вдруг в голове Эдриара прозвучал голос его учителя. Старый отрывок воспоминания из детства, фраза, сказанная Бетх?ром: "Покажи свою силу своему врагу и прояви свою доброту перед своим народом". Юный король склонился над шахматными фигурами и глубоко ушел в свои мысли.
        Комната быстро наполнялась разрушительными эмоциями: унынием, страхом, ужасом и одиночеством. Несмотря на всю свою могущественность и власть, Эдриар все еще оставался лишь юношей, лишенным детства и родительской заботы. Его мать ушла из жизни слишком рано, и он едва помнил ее лицо. Скоропостижная смерть настигла ее через четыре года после его рождения, унося ее от неизвестной для лострадцев болезни. А его отца лишили жизни ядом, когда будущему монарху было всего девять лет. Когда он вошел в сознательный возраст, он занял свою прямую обязанность. До этого Лострадом управлял король-регент - капитан гвардейской стражи. Вся жизнь Эдриара была наполнена тренировками и обучением. Это была неотъемлемая часть воспитания будущего монарха Лострада. Чтобы сделать свою страну сильной и могущественной, правителю приходилось выковать собственный характер, дух и ум.
        Следуя по одной из анфилад, он вышел на самую величественную лестницу во всей стране. Лестница была гигантской, простиравшейся на всю высоту здания. Архитектор, задумавший ее, виртуозно овладел динамикой света и тени. Так, на нижних этажах освещение было приглушено, но, поднимаясь выше, пространство вокруг него становилось ярче и просторнее, благодаря огромным окнам. Свет разламывался в огромных зеркалах., создавая великолепное зрелище. На нечетных этажах лестница выглядела скромно, но каждый четный этаж был украшен произведениями искусства от известных художников Ест?ра. Аллегорические статуи стояли здесь сотнями, парные пилястры и сдвоенные колонны, облицованные розовым мрамором, создавали изысканный антураж. Балясины и перила лестницы были изящно выполнены из белого мрамора, а стены украшала сложная золотая лепка. На мраморных ступенях, покрытых красной ковровой дорожкой, стояли слуги с подносами, нагруженными разнообразными яствами и напитками. От каждой лестничной площадки отходили две анфилады, и всего во дворце насчитывалось более двух тысяч комнат, включая около пятидесяти больших
приемных.
        Эдриар поднялся на второй этаж и направился к приемной комнате, которую он выбрал для встречи. Юный король был напряжен, готовясь к худшему. Он опасался, что его желание начать войну может не найти одобрения у многих. Подойдя к роскошной паре дверей, над которыми сверкал золотой герб, стражники величественно распахнули их перед своим монархом. Эдриар вошел в помещение, где каждая деталь вещала об аристократии, величии и высшем положении. Все присутствующие тут же встали, чтобы поклониться своему королю.
        Эдриар прошел мимо исполинского стола и занял свое место в главном кресле, самом большом и высоком, расположенном на пьедестале. Таким образом, он выделил себя, показывая всем свой статус и превосходство. Это был жест, который явно демонстрировал, что он выше всех и никто не может превзойти его. За столом перед королем сидели девятнадцать человек: генерал Флорас, четыре военных интенданта, представляющих каждый свой регион, четыре начальника стен, отвечающих за соответствующие секции, пять капитанов, представителя капитана Бэринона - Авиля, сына генерала Флораса, а также Алари и Труэна, представительница посольства Орфии.
        - Я безмерно рад видеть всех вас, - произнес Эдриар, взглянув на собравшихся. - Где Адайн? - спросил король, переведя взгляд на Алари.
        - Не знаю. Вероятно, как всегда, он опаздывает, - ответил лейтенант, пожав плечами.
        - Это в его репертуаре, - недовольно буркнул король. - Я благодарен каждому из вас за то, что откликнулись на мое приглашение и пришли на этот военный совет. К сожалению, у нас нет времени на церемонии.
        Король сложил руки на столе и продолжил:
        - Увы, повод у данной встречи весьма печален. Как вы, вероятно, уже знаете, все лострадские гарнизоны за стенами были уничтожены, а с ними и все подкрепление, посланное им. Я отправил новобранцев, для того чтобы они набирались опыта за стенами. Совсем юнцов подло и нагло, без объявления войны перебили по дороге в приграничные крепости. Никого не пощадили. Всех как одного бесчестно и гнусно убили. Их тела не вернулись в Лострад, а были обглоданы дикими животными.
        Командиры начали переговариваться между собой, выражая недоумение и ужас. Некоторые из них даже не знали, что все гарнизоны были потеряны одновременно. В зале разнесся шум, а некоторые из командиров выразили свои сомнения и вопросы.
        - Я думал, что уничтожен только южный гарнизон, - произнес интендант Ро, выражая недовольство своим голосом.
        - Нет, ситуация гораздо серьезнее. Тормак, нынешний правитель Пруана, заключил союз с практически всеми соседними странами, кроме Орфии, - ответил король. - Объединенные силы их армий атаковали и уничтожили все наши гарнизоны, представляя прямую угрозу для Лострада. Именно об этом идет речь, почему я созвал вас сюда. Я хочу услышать ваши мнения о необходимости этой войны или о других возможных путях действия.
        - Что здесь обсуждать? Нашей стране бросили вызов. Война уже началась. Мы должны срочно собрать войска и отразить нападение, - вмешался интендант с севера.
        - Нет, этот конфликт еще можно предотвратить, - возразил генерал Флорас.
        - Флорас, конфликт неизбежен. Это лишь вопрос времени. Не понимаешь, что из наших захваченных крепостей, они подготавливают себе плацдарм для наступления? - возразил Ро.
        Среди командиров начали подниматься раздраженные голоса, и обсуждение приближалось к скандалу. Командиры начинали закипать и бросаться на Флораса.
        - Тише! - крикнул Эдриар. - Мы выслушаем мнение каждого. Без скандалов, споров и выкриков.
        В этот момент двери резко распахнулись, и в зал вошел промокший Адайн. Половина его лица была, как всегда, скрыта маской. Каждый раз, когда он появлялся, все внимание приковывалось к нему. Присутствие капитана всегда создавало ощущение, будто завтра не наступит. И это появление не было исключением.
        - Прошу прощения за опоздание. Надеюсь, я ничего важного не пропустил, - сказал Адайн спокойно, с прохладой, которую только он мог проявить в таких ситуациях.
        - Мы только начали, - изрек король и пригласил Адайна за стол, прощая его очередное опоздание. - Теперь давайте продолжим. Какие у вас есть мысли относительно нашей текущей ситуации? - Эдриар указал рукой на восточного интенданта.
        - Считаю, что здесь нечего раздумывать. Чем мы сильнее, тем сильнее наше одиночество. Мы одни против восьми государств, и мы примем этот вызов. Вариантов, предлагаемых Флорасом, просто не существует, - заявил азиатской внешности Хак?ри, представляя восточное крыло Лострада.
        - Не восемь, а пока что семь. Возможно, нам удастся перетянуть Орфию на нашу сторону, - подметил Эдриар.
        - О чем вы говорите? Даже против семи государств, нам не выстоять в предстоящей схватке, - произнес Флорас. - Тем более ходят слухи, что Тормак освободил псов Северного Ордена.
        - Такого не может быть, - удивленно сказал начальник северной стены. - Там же последние отродья сидели. Они не считаются людьми, их проклял весь мир. Самые мерзкие создания, порожденные слезами бессмертных.
        - Нет! Это чушь! Согласно подписанным договорам, адептов могли освободить при общем согласии всех правителей Ест?ра, - заметил раскосый Хакури, категорически опровергая слухи.
        - Не переживайте, в случае необходимости, разведчики возьмут на себя задачу с адептами, - спокойно заявил капитан разведчиков, унимая возможные беспокойства. Адайн, не утрачивая спокойствия, медленно скользил взглядом от одного участника собрания к другому. - Для чего Эдриар устроил это собрание? Зачем все эти вопросы? Война уже идет, и он это хорошо знает. Ведь именно он ее инициировал. Или он начал сомневаться? После инцидента в северном лесу, казалось, его хватка сомнений ослабла. Но, видимо, он не успевает. Эту фазу игры он уже проиграл Тормаку. Война плавно перетекает на земли Лострада. Королю нужна поддержка всей военной элиты.
        - Генерал, я очень интересуюсь вашим мнением, и хотел бы услышать его полностью, - сказал король, решив воплотить свой хитрый план в реальность.
        - Моя позиция остается неизменной. Я готов на все, чтобы сохранить жизни людей, - ответил генерал, придерживаясь учения своего отца, которое он внушил ему с детства. - Я против этой бессмысленной войны. Никакие великие цели не стоят человеческих жизней! Нужно дать нашим детям возможность жить. Просто жить так, как они хотят. Они заслуживают лучшего будущего, они добрее и человечнее нас. И мы не имеем права лишать их будущего и жизни.
        Слова генерала вызвали хаос, многие были не согласны с его позицией.
        - Ах, вот оно что, - проанализировал ситуацию капитан разведчиков, улавливая схему короля. - Эдриар не войну обсуждать собрался. Он хочет переубедить Флораса. Эдриар рассчитывает на то, что общая позиция большинства может повлиять на решение генерала. Кроме того, он намерен определить своих сторонников и оппонентов в собрании. Но что-то не в порядке с Флорасом. Его смятения и метания вызывают подозрения. Сначала он был против войны, но перед капитанами говорил, что жертвы неизбежны, и даже казался не против провокаций Эдриара. А сейчас он снова бойкотирует конфронтацию. Его поведение загадочно. Как будто в нем сражаются две личности, две цели, две задачи. Возможно, военные решили вмешаться в политические игры? Но это не их поле боя… - продолжал мыслить Адайн. - Все это начинает казаться интересным. Кто-то дергает их за ниточки из тени. Скорее всего, за этим стоят политические интриганы, но какова цель подобного симбиоза?
        - Будут гибнуть солдаты, молодые ребята. Их матери рожали не для войны, - упорствовал белокурый Флорас, недовольство затмевая разумом.
        - Генерал, вы сами себя слышите? Это военные, они знают, на что идут! Причем тут матери?! Что за ересь ты несешь? - взорвался разгневанный Ро, представитель юга Лострада, желающий отомстить за утрату своих сородичей. - Быть военным это призвание. Они на заднице ровно не сидят.
        - Когда человек идет в армию, он уже осознает, что он исполнитель задач государства и нашего короля! Если говорить о справедливости, то почему же матери не отговорили их от службы? Что, они хотели привилегий солдатских? Если ваш сын военный, вы должны быть готовы к этому! Корона не финансирует армию ради того, чтобы солдаты ходили от казарм до дома и обратно, верно? Или уже все забыли, для чего нужны военные? - рассердился начальник южной стены.
        В это время капитан Лодэс покачивался на стуле, его ум был занят лишь одной мыслью - жареным мясом.
        - Капитан Лодэс! - воскликнул король. - Я хочу услышать ваше мнение.
        - Ой, - проронил капитан, чуть не свалившись со стула. - Мое мнение очень простое: иногда ты ешь медведя, иногда медведь ест тебя. Воины авангарда раскроят бошки любым, кто посмеет сюда сунуться.
        - А что насчет вас, Бриэн? - король обратился к изысканному мужчине с аккуратными закругленными усами и гладкой бородой.
        - Я согласен со всеми, кроме генерала Флораса, - ответил интендант западной части Лострада, Бриэн. - Ребята выбирают род войск по своему усмотрению и идут служить. Им никто не ломал руки, заставляя подписывать документы. Это их добровольный выбор. Они думали, что будут наслаждаться цветами на полях и получать бесплатное жилье, землю и хорошие зарплаты? Ничего подобного. Лострад - могущественная держава. И рано или поздно она вызывает своих воинов выполнить свой долг. Лостраду пора проявить свою мощь. Наша военная машина находится на вершине своего развития и возможностей.
        - Вы что не понимаете?! - вскочив со стула, взволнованно выкрикнул Флорас. - Когда солдаты закончатся - начнут гибнуть абсолютно все и все! Мы еще можем остановить это помешательство!
        - Сядьте на место, генерал! - король резко ударил по столу.
        - Король, я понимаю, что между Лострадом и Пруаном накопилась многовековая обида, вследствие старых обид и нанесенных оскорблений. Но дайте немного времени, и они пройдут и забудутся, - промолвил Флорас.
        - Есть раны, которые не заживают даже со временем, - немного задумавшись и приуныв, проронил государь. - Вам придется осознать и принять - войне быть, - быстро придя в себя, с твердостью дополнил Эдриар.
        - Война - одно из самых ужасных бедствий, что может произойти в этом мире. Мы обязаны предотвратить подобную трагедию в наше время, - продолжал упрашивать Флорас своего короля.
        - Я - владыка Лострада, - Эдриар напомнил Флорасу о его месте иерархической цепочке. - Если я захочу, то птицы пешком пойдут. И я вас уверяю, генерал, эта война кончится лишь тогда, когда умрет последний солдат. Миром управляет лишь один Бог, а Ест?ром будет управлять лишь один правитель - и им буду я!
        Эдриар произнес последние слова с такой уверенностью, что на зал упало молчание.
        - Захватить можно весь мир - удержать невозможно, - не унимался Флорас. Он сказал это спокойно, раздвинув пальцы, будто держа в своих ладонях глобус.
        - Вам не следует глубокомысленничать, вы военный, а не философ. Избавьте меня от этих мыслей, оставьте эти рассуждения интеллигентам, пусть они занимаются пустой болтовней, - устало ответил Эдриар, перенасыщенный болтовней важных господ.
        - Что скажет представитель Бэринона? Пожалуйста, выскажитесь, Авиль, - попросил Эдриар, обращаясь к представителю капитана Бэринона.
        Авиль встал, но потом растерялся, слегка присел и снова выпрямился. Ему, как жителю маленькой северной деревни, было не по себе среди таких важных людей, и это сразу бросилось в глаза.
        - Прошу прощения, - поклонившись с бледным видом, быстро сказал Авиль. - Я… да, - растерянно заикаясь, продолжал Авиль. - Капитан Бэринон… он просил передать мне… вам… мысль его, - младший лейтенант, переволновавшись, начал невнятно тараторить и с дрожащими руками развернул свиток белой бумаги, на котором была записана речь Бэринона. - «Я понимаю стремление генерала. Это действительно благое дело: мир во всем мире. Но мира в этом мире нет. Каков бы ни был исход, знайте - мои всадники втопчут в землю любого врага Лострада.»
        - Благодарю вас, лейтенант. Капитан Гэререн, каковы ваши мысли по этому вопросу? - продолжил Эдриар, обратившись к следующему командиру.
        - Без общего понимания, что такое война, мы все проиграем, - капитан сказал, словно наслаждаясь вкусом карамели. - Генерал Флорас, я понимаю ваше разочарование и отрицание. Я долго размышлял после нашего капитанского собрания. И пришел к выводу, что угодить всем невозможно. Делая хорошо одному, ты делаешь плохо другому.
        - Понять, что здесь происходит в полной мере, мне мешают слова Алари, блуждающие в моем сознании, - размышлял Адайн, вспоминая недавнюю беседу с лейтенантом королевской гвардии. "Закупка бумаги в офицерских казармах выросла. Но если они от нас что-то пытаются скрыть и передают сообщения друг другу письменно, то, скорее всего, на простых клочках бумаги, а не на целых листах. Они же информацию не книгами друг другу передают. Конечно, если в заговоре участвует много пособников генерала, то в таком случае да, одними клочками бумаги тут не отделаешься. Но это невозможно. Из такого большого потока людей кто-нибудь обязательно бы уже проговорился."
        - Мы готовы к такой масштабной войне? У нас достаточно резервов и припасов? - Эдриар продолжал обсуждение с своими подчиненными.
        - К началу войны мы готовы, - ответили интенданты. - Как вы и приказывали в своих посланиях. Города полностью укреплены.
        - Так точно. Стены выдержат любой напор, - хором произнесли начальники приграничных стен.
        - Армия готова, - подтвердили капитаны.
        - Король Эдриар, многие вопросы нужно обсудить с политиками и экономистами. Придется перестраивать финансовую систему под нужды армии, - добавил капитан Гэререн.
        - Не переживайте. С ними я давно обсудил все интересующие меня аспекты, - уменьшив акцентирование Гэререна на подобных вещах, произнес король.
        Адайн внимательно следил за происходящим.
        - Ах вот оно что. «Все, что находится на поверхности, не является истиной», - подумал про себя Адайн, вспоминая слова Эдриара. - Все ясно. Эдриар вырос, и его волнуют лишь вопросы полного господства. Генерал Флорас, несмотря на все мое уважение, остается старым военным, который наивно верит в высшее чувство справедливости. Его ценности - честь и достоинство человека - похвальны, но высокие идеалистические понятия часто уступают место силе власти и денег.
        - Кстати, капитан Гэререн, - начал Эдриар снова. - Чуть не забыл. На вас возложены огромные обязанности: снабжение, ополчение, войсковой резерв, городская стража, арьергард, добровольцы, резерв, даже партизаны, как я понял. И я пришел к решению, что для предстоящей военной кампании нам потребуется новый капитан для снабжения. Поэтому позвольте представить вам К?лию.
        В зал вошла эффектная молодая девушка с юга. У нее был ровный загар, темно-каштановые кудрявые волосы средней длины.
        - Приятно познакомиться, - с улыбкой на лице подскочил капитан Лодэс.
        - Что с тобой? Разве не ты говорил, что девушкам нет места в армии? - удивленно спросил Гэререн, глядя на Лодэса.
        - Я?! Ты меня явно с кем-то путаешь. Я любой даме рад, лишь бы она была не с косой, - ответил Лодэс, вновь вознаградив Калию своим вниманием.
        - Хватит паясничать. Меня интересует мнение самого верного короне человека. Адайн, поделись своими мыслями, - Эдриар передал слово другому участнику беседы.
        - Мне кажется, мы тратим слишком много времени, - начал Адайн. - Если бы мы начали действовать еще при вашем отце, короле Тибидии, мы могли бы легко решить все проблемы. Сейчас мы находимся на равных с противником. Если мы поддадимся мнению генерала Флораса и затянем, момент силы будет упущен, и мы потерпим поражение. Эта война начала разрастаться не вчера. Противник многие годы наращивал свои силы. Лострад постепенно становился пристанищем для пруанских шпионов, а карманы нашей знати и торговцев наполнялись их золотом. В этой войне, возможно, и нет смысла. В предстоящих битвах мы будем одерживать сотни побед и поражений. Но все это можно избежать, используя хитрость. Если нам удастся победить противников без битвы, это будет настоящим триумфом военного мастерства.
        - Он прав, - согласился Ро, покачивая головой.
        - Пруанцы слишком разобщены. Их герцоги всегда стремились войти в высшее общество Лострада. Они всегда пытались попасть в круг наших аристократов, уважали нашу знать и, разумеется, приветствовали звон наших монет. Для них лострадцы были элитой, среди которой они хотели находиться. Мы можем использовать их амбиции и раздуть страсти между ними. Разделим их и сокрушим, как насекомых. Пусть пруанские герцоги разберутся с нашими проблемами самостоятельно, - сказал Адайн, встречая взгляд Эдриара. - Кроме того, важно понимать, что время изменилось. Эпоха войны - это жестокое время, требующее скорых и решительных действий. Любого, кто предаст нас, украдет из казны, не будет разделять нашу идею, поставит под сомнение наши шаги, сомневается в нашей победе, или попытается навредить нам, придется немедленно устранить. Великие государства чаще разрушаются изнутри, совершая акт самоубийства, чем под давлением внешних угроз. Кроме того, всем нам необходимо осознать, что мы вступаем в новую эру ведения войны. Все сражение будет вестись единовременно по всему фронту.
        - В смысле? Хотите сказать, капитан, что это будет растянутый на сотни километров фронт, а не традиционный поход единой армии на вражескую территорию? - переспросил Хак?ри, пытаясь убедиться в правильном понимании слов Адайна.
        - Именно. Времена меняются, и с ними меняются и способы ведения войны. Эта война будет развертываться по всему фронту одновременно. Наши враги изменили свое видение ведения конфликтов. Массовые сгустки войск на одном месте больше не имеют смысла, чтобы избежать эпидемий. Теперь фронт будет разделен на мелкие сегменты, что существенно снижает риск распространения болезней и смертности от них. Армии будут двигаться вперед, раздроблены, и резервы будут находиться на оккупированных территориях позади передовой. Пока авангард будет бороться за каждый метр и продвигаться вперед, арьергард будет поддерживать порядок на захваченных территориях, - пояснял Адайн.
        - А я все жду, - размышлял Алари. - Хочу увидеть и услышать, что король на самом деле подготовил. Вся эта болтовня начинает утомлять. Завораживает, как Эдриар провел все нити к нужному моменту, обнародовав, что все наши гарнизоны пали. Это придало командующим нужную эмоциональную окраску. Все командиры за него. Но для чего он имитирует интерес к их мнению? Флораса решил вразумить? Нет, это было бы слишком глупо. Эдриар уже давно сам принял окончательное решение, и мнение всех людей на свете его не переубедит. Ему все равно на мир. Злоба, которая водворилась в его душе и теперь крепко держит молодого короля за горло, подталкивает его к войне. Бесчестное отравления Тибидия, выбило совсем юного и не окрепшего Эдриара из колеи. Все, что билось в его груди и заставляло сердце сжиматься, он засыпал землей вместе со своим отцом в тот день. Этот вопрос мести и чести столь важен для него. Я уверен, его жажда смерти настолько сильна, что он готов…
        - Достаточно, я выслушал всех вас, - звучно заявил Эдриар. - Итак, генерал Флорас, ваши разговоры меня до основания утомили. Если вы еще раз заговорите о мире с теми, кто посягает на существование Лострада, я приговорю не вас, а вашего сына к казни. В предстоящей войне ваш ум, опыт и навыки пригодятся всем нам, и в будущих сражениях они сыграют важную роль. Однако сейчас мне нужно, чтобы Дайрок отправился на восток вместе с Труэной. Нам необходима поддержка со стороны наших друзей из Орфии, и я думаю, что именно вы сможете убедить их. Труэна, перед тобой также стоит огромная ответственность перед Лострадом.
        - Но звание младшего лейтенанта, Дайрока, кажется, слишком скромное для такой задачи, и он не подготовлен к подобным… - возразил западный интендант Бр?ен, выражая сомнения в правильности выбора этого человека для задачи.
        - Подобных чего? - поинтересовался государь Лострада.
        - Ну… ролей. Дайрок, ведь он не политик, - добавил Бр?ен, круча свои усы.
        - Нет ничего страшного в этом. Более того, я повышаю его до звания старшего лейтенанта, - убедительно заявил Эдриар, развеивая сомнения присутствующих.
        - Теперь я понимаю, о чем говорил мне король перед собранием, - размышлял Алари. - Манипуляция. Очень хитро. Эдриар не может казнить ни одного из них. Ведь их род… с первых своих дней управлял армией Лострада. Если он их казнит сейчас, придется искать новую семью для управления войсками, и на это уйдет много времени. Но почему именно Дайрока он отправляет на восток? Решил разъединить Флораса и его сына? Нет, скорее всего, это связано с будущим браком Дайрока и Труэны. Возможно, Эдриар видит в Дайроке будущего короля Орфии. Эдриар действительно долгосрочно планирует.
        - Ясно, - мыслил Адайн. - Эдриар продолжает придерживаться своего плана. Манипуляция значит. Глупо. Перед важной войной так ломать боевой дух командующего армией не имеет смысла. И эта хитрость слишком скомкана. Убить ни Флораса, ни Дайрока не получится. Если Флорас погибнет, потеряем очень сильного командира. Несмотря на его речи, генерал Флорас слишком важен для нас. Если его казнят, Дайрок должен занять его пост, но он слишком молод, своенравен и упрям, он не готов к такой ответственности. И если Дайрок будет казнен, Флорас, перестанет работать на благо Лострада. Флорас умерит свой пыл ради жизни своего сына. Поэтому он отправит его на восток, чтобы избежать проблем. Он также знает, что Дайрок может стать будущим королем Орфии. Но почему король прилюдно угрожает смертью Флорасу и Дайроку? Это крайне недальновидно. Кто мог побудить Эдриара на это? Возможно, кто-то из его советников решил вмешаться в эту игру. Но кто из них имеет выгоду от такого хода? Теперь придется разгадать и эту головоломку.
        Внезапно, в этот момент, дверь с оглушительным стуком распахнулась, и в зал ворвался гвардеец.
        - Король Эдриар, приношу свои извинения! У меня есть срочное донесение до капитана Адайна! - проговорил гвардеец, стоя перед ними с воинственной уверенностью.
        - Что за донесение? - поинтересовался Эдриар.
        - Капитана Адайна ожидает один из его разведчиков. Говорит, что с важными известиями! - проинформировал гвардеец.
        - В таком случае, капитан Адайн может идти, - произнес король.
        Как только Адайн встал и вышел из-за стола, за ним последовала фраза Эдриара:
        - Подожди, Адайн. Пусть разведчик придет сюда и расскажет нам все лично, - добавил Эдриар.
        Адайн замедлил шаги, и внезапная тишина наполнила комнату. Все, сидящие за столом, взглянули на Эдриара с недоумением и тревогой.
        - Король Эдриар, кодекс, - начал Хакури, придерживаясь старых обычаев.
        - Только разведчики имеют право… - промолвил Ро.
        - Не переживайте так. Я просто шучу, - произнес государь, стараясь снизить напряжение в помещении. - Помню старые правила о передаче информации между разведчиками. Адайн, иди, мы пока обсудим возможные варианты защиты нашей страны.
        Капитан разведчиков, снова взявшись за рукоятку двери, спешно спустился по лестнице на первый этаж. У нижней ступеньки он обнаружил промокшего до нитки Стокса, который ждал его с нетерпением.
        - Капитан, у меня есть важная информация, - произнес разведчик, обращаясь к своему командиру, который спускался по мраморным ступеням лестницы.
        - За мной, - глядя прямо вперед, произнес Адайн, проходя мимо Стокса.
        Двое разведчиков ушли за стену, избегая лишних взглядов и ушей.
        - Капитан, король Тормак убил большую часть своих герцогов и захватил контроль над всеми войсками Пруана. Сейчас около полусотни тысяч пруанцев направляются к северной стене. Через две недели они будут у наших ворот, - быстро рассказал Стокс.
        - Это все? - спросил Адайн, глядя на разведчика.
        - Нет, к Тормаку присоединились все наемники с севера, - продолжил Стокс.
        - И что еще? - хладнокровно поинтересовался Адайн, светловолосый и синеглазый.
        - Еще одна важная деталь: Тормак женился на Лерете, - добавил Стокс.
        Адайн резко повернулся и, не задумываясь, бросился обратно в зал, где проходило собрание. И даже сейчас, никакая эмоция не промелькнула в его глазах, даже смятение не смогло их омрачить. Капитан разведчиков быстро пересек коридор, вплетая свои мысли в сложный узел размышлений.
        - Тормак снова на шаг впереди. Попытка подкупа герцогов провалилась. Теперь у нас нет другого выбора, кроме прямого столкновения с ними, - думал капитан, приближаясь к двойным дверям, ведущим в зал. Забежав внутрь и приблизившись к краю стола, Адайн ждал, пока гвардейцы закроют за ним двери.
        - Король Эдриар, - резко произнес Адайн, игнорируя остальных, сидящих за столом.
        - Что случилось, Адайн? - настороженно спросил Эдриар.
        - Вести с севера, - произнес капитан разведчиков.
        - Выкладывай, живо, - сказал король, осознавая, что ситуация серьезная.
        - Тормак убил большую часть своих герцогов и направился с войском к северной стене. Через две недели они достигнут ее, - рассказал Адайн, стараясь передать всю важность ситуации.
        - Что же ты натворил, Тормак? - подумал про себя Флорас. - Теперь возврата нет.
        Эдриар опустошенно посмотрел на стол. Затем, протяженную паузу и задумавшись на мгновение, король поднял взгляд и произнес:
        - Вот и все. За нас все решили. С этого момента Лострад ведет войну со всем миром. Не войну за природные ресурсы, территории или политические интересы элиты. Это война за наше право на свободу. За наше право на существование. За жизнь собственного народа.
        Командиры, серьезно и угрюмо, прислушивались к словам своего короля.
        - Мои верные командиры, собирайте войска. Мы выдвигаемся войной на мир! - сжав кулак, стойко и несгибаемо озвучил Эдриар.
        Все офицеры немедленно встали и преданно поклонились своему королю, готовые немедленно отправиться на выполнение его велений.
        - Да даруют небеса вам удачи! - дополнил Эдриар.
        В это мгновение дверь вновь распахнулась, и в зал вошла принцесса Лострада, старшая сестра Эдриара, по имени На?стия. Брат и сестра имели схожие черты внешности, но девушка наследовала мягкие черты лица своей матери, а Эдриар напротив - маскулинные черты своего отца. Однако, характер между двумя детьми различался по схожему принципу. Наистия была мягкой, доброй, легкой, нежной и воздушной, словно безе, как их мама Сцел?лиа. Эдриар, напротив, унаследовал наглость, черствость, замкнутость, вспыльчивость, грубость, твердость и сухость.
        - Дорогие командиры, - начала всеми любимая Наистия. - Надеюсь, вы закончили свое обсуждение?
        - Да, ваше величество, - ответили все разом.
        - Отлично, тогда я хочу, чтобы вы оставили нас, - сказала светловолосая девушка.
        - Как пожелаете, принцесса, - ответили командиры и покинули величественный зал, чтобы подготовить войска к нападению оппонентов.
        Наистия аккуратно убрала руки в рукава своего платья и ожидала, когда все покинут помещение. Она стояла, окруженная звуками отодвигаемых стульев, скрипом деревянных ножек по полу, топотом подошв, тяжелыми вздохами и выдохами. Когда в зале остались только она и Эдриар, она молча начала приближаться к своему младшему брату. Подойдя к Эдриару, сидящему на роскошном стуле, Наистия остановилась и около минуты молча стояла перед своим братом, нависая над ним.
        - Ты мне ничего не хочешь объяснить? - начала Наистия, глядя вперед на камин.
        - Нечего объяснять, - Эдриар спесиво отвернул голову в сторону и бросил слова на ветер.
        - Неужели? - принцесса посмотрела на него своими голубыми глазами. - Зачем, тогда, был военный совет и присутствие всех командиров?
        - Для обсуждения возникших вопросов, - не поворачивая голову говорил Эдриар.
        - М-м, как интересно, - недовольно произнесла Наистия. - Так, значит, они связаны с твоими планами начать военные действия? Ты думаешь, что я не знаю о том, что ты задумал? Эдриар, я твоя старшая сестра, и никто не знает тебя лучше меня. Ты на самом деле думаешь, что сможешь что-то скрыть от меня?
        - Нет, ты ошибаешься. Они связаны с тем, что нашей стране объявили войну. Они связаны с тем, что Тормак собирает свое воинство у наших границ, - Эдриар продолжал говорить, визуально игнорируя свою сестру.
        - Так останови его, - промолвила принцесса.
        - Этим я и занимаюсь. Я готовлю войско, чтобы дать бой. Я сражу каждого, кто угрожает нам, - угрюмо ответил Эдриар.
        - Нет, брат мой, ты занимаешься ерундой, - смело изрекла Наистия. - Ты ведешь страну в никуда. Представь, сколько жертв это принесет? Ядовитые речи нашего деда и отца одурманили твой разум. Их постоянные разговоры о мировом господстве и военные наклонности… дурно сказались на тебе.
        - И что, по-твоему, мне следует сделать? Обратиться к ним с предложением мира?! - король, злобно взглянув на сестру, резко возразил.
        - Да, именно так, - ответила принцесса, не боясь перечить брату. - Отправь послов, предложи мир, предложи золото и драгоценности, удовлетвори их желания.
        - В Лостраде слабых королей не уважают. Здесь ценят силу и присутствие духа. Как только король даст слабину - он уже не король. Если короля не боятся - он бессилен. Если король не в состоянии защищать свою страну, как он может быть ее правителем? - Эдриар защищал свою позицию перед сестрой.
        - Да? А какое отношение будет к королю, который живет в иллюзии благополучного царствования, где его подданные процветают, а на деле влачат жалкий образ жизни, - произнесла Наистия, гневаясь на своего брата. - Почему ты считаешь, что этот конфликт нельзя решить мирным путем? С чего ты взял, что эта война неизбежна? Ты боишься, что этот конфликт замрет, а через несколько лет вспыхнет с новой силой? Именно поэтому ты взял на себя бремя ответственности, чтобы закончить конфликт самолично? Почему ты не доверяешь мне? Почему не делишься своими мыслями? Почему ты не делишься ничем со мной?
        - А что мне еще остается делать? - начал Эдриар, его голос звучал чуть ли не сломленным, уставшим от груза ответственности. - Я совсем один. Все вокруг делятся своими мыслями, переживаниями, задают друг другу вопросы. А я, словно в узкой клетке, совершенно никому ничего не рассказываю, и меня это грызет изнутри. Я почти перестал спать, каждую ночь мучаясь из-за рассуждений, которые давят на меня.
        Он задумался, словно пытаясь разобраться в своих собственных чувствах, и, наконец, открыто с грустью начал рассказывать Эдриар, стремясь найти поддержку у своей старшей сестры.
        - У меня нет настоящих друзей, никто не знает меня настоящего, ведь я сам себя не знаю. Только тебе когда-то рассказывал какие-то крупицы, и то, ты бросила меня и уехала на север. И тогда я долго не мог понять, почему я ни с кем не делюсь. Но после пришла одна мысль: что, если я никому ничего не рассказываю не потому, что не могу, а потому что не хочу? Может быть, мне так комфортнее, думал я. Но сейчас… сейчас я не уверен. Я не понимаю, облегчает ли это мой путь или делает его тяжелее. В этом пути, в своей борьбе, я совсем один. Я ни с кем не могу разделить эту ношу. Я решил не обременять себя и других излишними объяснениями. Меня пугает мысль о том, что мне не удастся произнести и сделать что-то действительно важное и значимое. На моих одиноких плечах лежит вся страна.
        Наистия слушала брата внимательно, затем подошла к нему и обняла, словно пытаясь переложить хоть часть его бремени на свои собственные плечи.
        - Уходи отсюда, - сказал Эдриар озлобленно, бросив вызывающий взгляд на сестру.
        Наистия осталась непоколебимой. Она была решена до конца поддерживать своего брата, несмотря на его желание идти по пути войны.
        - Одумайся, Эдриар. Пожалуйста, остановись, пока не поздно. При правлении нашей династии в людях, в большинстве своем, всегда была надежда на лучшее. После твоего выбора останется лишь отчаяние, - умоляющим тоном проговорила Наистия.
        Эдриар, однако, был неумолим. Он чувствовал, что его решение уже принято, и никакие уговоры его не остановят.
        - И эту вину я понесу на своих плечах до конца своих дней. А теперь убирайся отсюда, - сказал он раздраженно, разочарованный тем, что сестра не разделяет его убеждений и отвергает его планы и идеи. - Я сказал, уходи отсюда!
        - Брат мой… - тихо промолвила Наистия, пытаясь еще раз донести свои мысли до него.
        - Гвардейцы! Выведите ее отсюда! - крикнул Эдриар, яростно ударив по столу.
        Принцесса подошла к гвардейцам, словно ничего не случилось.
        - Не утруждайтесь, - сказала она им. - Я сама покину крепость.
        Принцесса и ее стража покинули пределы королевской цитадели и вышли на улицу, где шел сильнейший дождь. Не обращая внимания на суровые природные условия, Наистия направилась к элитным резиденциям столицы, где обитали самые влиятельные жители. Всего через несколько минут она привела свою свиту к старому трехэтажному особняку, потускневшему от времени, который утонул среди величественных и ухоженных высоких домов.
        - Ждите меня здесь, - сказала принцесса и начала подниматься по деревянным, скрипучим ступеням дома.
        Начальник стражи, обеспокоенный безопасностью принцессы, шагнул следом за белокурой девушкой.
        - Подождите, куда вы? Мы должны сначала проверить это здание, - сказал он, пытаясь донести свои заботы о безопасности до Наистии.
        - В этом нет нужды, - остановившись на ступени, промолвила Наистия.
        Начальник стражи попытался возразить, беспокоясь о жизни принцессы, но был прерван.
        - Я сказала ждать меня здесь, - перебила его девушка.
        Подчинившись ее решению, начальник стражи отошел в сторону с солдатами, державшими зонты, чтобы укрыть принцессу от дождя.
        Наистия уверенным шагом направилась вглубь дома и поднялась на третий этаж. Там она заметила знакомый силуэт, сидевший на деревянной, перекошенной от времени балке.
        - Ну, разумеется. Как ты узнал, что я приду сюда? - спросила она, немного улыбаясь.
        - Очевидно, что вы попытаетесь убедить Эдриара в бессмысленности войны. И также было очевидно, что у вас это не получится, - раздался апатичный голос Адайна. - Раньше, при каждой вашей неудаче, при любом поражении или сильном разочаровании, вы приходили сюда.
        - Помню, - с легким умилением ответила Наистия. - А ты постоянно ходил за мной и караулил мой покой, защищая меня от любых невзгод. Скажи, это ты надоумил его на войну?
        - Не я… время, оно играет против нас. Я понимаю вашу обеспокоенность, но на данный момент Лострад - это государство, чье время течет в обратном направлении, - ответил Адайн. - С этим уже ничего не сделать.
        - Тогда почему Эдриар не знает правду об адептах? Это была твоя обязанность, открыть королю секреты адептов. Все капитаны разведки в течение многих лет раскрывали эту тайну вступающему на престол королю, - сказала Наистия, излучая яблочно-сладковатый и нежно-одуванчиковый аромат.
        - На Эдриара свалилось слишком много обязанностей. Несмотря на то, что к своим двадцати годам король закалился и огрубел, он и без лишних знаний волочит каторжную ношу, - сказал Адайн, вступая в положение Эдриара, как верный слуга. - Кроме того, как оказалось, нам известна лишь половина капли в океане, в то время как целый мир окутан пеленой тайн.
        - Раньше этой половины вполне хватало разведчикам, чтобы понимать истинность происходящих дел, - заявила Наистия, беспокоясь о своем брате. - Подскажи мне, это вашей рукой началась эта война? Разбирательства адептов потянули за собой весь мир?
        - Нет, Северный Орден в этом конфликте лишь инструмент, а не зачинщик, - холодно ответил Адайн.
        - Я всегда чувствовала, что переезд на север Лострада не был лучшей идеей, - с внезапным горем в голосе сказала принцесса, меняя тему разговора.
        - Почему же? Разве ваш брак несчастлив? - спросил капитан разведчиков, его слова едва пробиваясь сквозь шум ливня, который перебивал их разговор.
        - Нет, напротив. Я понимала, что этот брак был необходим, чтобы усмирить взбалмошных и самовольных северян и окончательно подчинить эту территорию под лострадскую корону. Но я даже не представляла, что, выходя замуж за сына главного военного интенданта севера, я смогу так сильно и искренне полюбить, и быть столь желанной и любимой. Даже несмотря на отсутствие столичной утонченности, театров и представлений, бурной столичной жизни и эстетики. Но ласковость моего мужа постепенно оттаяла, и мой брак для меня стал большим и неиссякаемым чудом. Но стоит отметить, что северяне упрямые, своенравные, холодные, иногда жесткие, неуступчивые и несговорчивые. - рассказала Наистия. - Но стоит отметить, что северяне упрямые, своенравные, холодные, иногда жесткие, неуступчивые и несговорчивые.
        - Ваша мать была северянкой, - подметил Адайн.
        Наистия, подходя ближе к Адайну, произнесла с налетом горечи:
        - Да, я знаю, поэтому у нее была лишь единственная отвратительная черта, которую Эдриар умудрился искусно унаследовать: это ее зубосводящее упрямство. Честно говоря, я вела не к этому. Если бы я настояла на своем, если бы воспользовалась поддержкой верных мне людей, то могла бы стать королевой и попытаться предотвратить эту войну.
        Адайн слушал ее слова, видя в них смесь решимости и сожаления. Словно ночной дождь, ее чувства текли среди мрака.
        - Вы всегда были способной и умной девушкой, принцесса Наистия. Но в жизни, как и на поле битвы, каждое решение несет свои последствия, - мудро ответил Адайн, его взгляд устремился к ливню, который словно проливал слезы вместе с принцессой Лострада.
        Наистия кивнула, глядя на дождь, и они оба замолчали, каждый со своими мыслями о будущем Лострада и ее брате Эдриаре. - Это сложное время, - сказал Адайн, глядя на ночное дождливое небо, роняющее свои слезы на жителей столицы. Адайн размышлял над каждым словом, прежде чем произнести.
        - Эдриар и действительно унаследовал несколько негативных черт характера вашей матери: упрямство, твердость, решительность, и самое главное, он склонен к самодурству, авторитарности и самодержавию. В повседневной жизни это могут быть недостатками, но, когда речь идет о власти… Наш король - сильный лидер, а рядом с ним преданная команда и мудрые советники, которые помогут раскрыть его истинный потенциал, - закончил он, взгляд его вновь скользнул к ливню, который словно слезы неба сливались с их собственными метаниями.
        Наистия внимательно слушала его слова, залитая дождем и мыслями о будущем своей страны.
        - Чтобы вам стало легче, и вы перестали себя корить в неправильности своего выбора, я вам попытаюсь кое-что объяснить. Правила Лострада чем-то похожи на правила Пруана. В северной, суровой и холодной стране - быть слабым, добрым и глупым это главное преступление. Самые ненавидимые на севере правители, из-за которых их земли погружались в хаос и самую настоящую резню, до сих пор остаются бесхребетные, не тоталитарные чудовища. Принцесса, ваша доброта - ваше оружие, но также и ваша слабость. Если бы вы взяли на себя власть, вы, возможно, не справились бы с ней и могли бы только усугубить положение дел.
        Наистия взглянула на Адайна с умилением в глазах и нежностью в голосе:
        - Ты знаешь, Адайн, когда ты только появился во дворце, меня охватило удивление. Я сильно изумилась, что такой молодой и неопытный разведчик стал капитаном. Сначала я подумала, что ты лишь льстец и подхалим. Но со временем поняла, что твои слова всегда честны и прямы. Все время, что я тебя знаю, никогда не могла терпеть твою прямолинейность, но в этот раз она мне очень помогла, - Наистия подошла к окну, ее голос стал более мягким. - Как я мечтаю о днях детства, о времени, когда единственной моей заботой была: нехватка дорогой косметики с запада, которую я постоянно теряла и окрашивала ею всех гвардейцев вместе с их доспехами и оружием. И о тех вкусных сладостях с юга, которые у меня постоянно заветривались. Вспоминаю те мгновения внимания и нежности со стороны моего отца. Те беззаботные дни, когда все было так легко и просто. И мой мир не требовал от меня так многого. Мамин голос, звучащий вдалеке, теперь кажется мне почти забытым эхом, - принцесса вздохнула, грусть отразилась в ее глазах из-за трудностей, с которыми ей пришлось столкнуться. - Ладно, вот тут ты у меня точно не отвертишься. Скажи
мне, это ты надоумил Эдриара жениться на сестре капитана Бэринона?
        - Да, я считаю этот брак выгодным, - утвердил Адайн, серьезно взирая на принцессу. - Эдриар вырос без матери, и ему не хватает женской заботы, нежности и ласки. Мери?ль - мудрая, женственная, спокойная, элегантная, утонченная, образованная и культурная. Она сможет помочь нашему королю найти внутренний баланс и спокойствие, всегда поддерживать в его начинаниях.
        - Я с тобой согласна. Тем более сестра Бэринона - первая красавица страны, как и он сам - первый красавец страны, - одобрив слова капитана, добавила Наистия.
        - Она вторая красавица страны, первая - вы, - с присущей честностью произнес Адайн.
        - Хотя знаешь, порой твоя честность не может не нравиться, - засмущавшись и улыбнувшись от такой похвалы, произнесла принцесса. - Говорят, что ты злой, жестокий и ужасный зверь, но я вижу иного человека.
        - Вы меня плохо знаете, - мигом посмотрев в глаза Наистии и тут же отведя их в сторону, проронил Адайн. - Я гораздо хуже, чем обо мне говорят.
        Наистия взглянула на Адайна с нежностью в глазах и добавила:
        - Я вижу в тебе другого человека, Адайн. Твоя преданность и помощь нашей стране и моей семье безмерно важны и неоценимы, - дополнила принцесса Лострада, под звуки бегущей по улицам воды.
        Адайн ответил хладнокровно, как всегда:
        - Это мой долг, а не черта характера.
        - Пусть так, - уверяя своей улыбкой Адайна в обратном. - Моя стража уже ждет меня, мне пора, - проронила Наистия и пошла в сторону лестницы, ведущей на первый этаж. Остановившись на мгновение, она добавила: - Рада была увидеть тебя и услышать твой голос, Адайн.
        Глава тридцать вторая. Сточная крыса
        Вымокший до нитки Стокс, после того как доложил свои новости, бросил усталый взгляд на Адайна, торопившегося с важным донесением к королю, и направился наружу, выходя во двор королевского дворца.
        Ливень лишь усилился. Гвардейцы разошлись по сторожкам, беседкам и специальным навесам для продолжения своего караула. Разведчик подошел к воротам, забрал свое оружие и вышел на улицы абсолютно пустого города, который поглощало бледное марево с большим аппетитом. Стокс направился в здание, которое служило для него личным штабом. По пути он встречал лишь городских патрульных, которые решительно избегали Стокса, как только примечали его силуэт и знак на плаще, принадлежащий Адайну. Но чем дальше от центра города удалялся разведчик, тем меньше становилось патрульных и фонарей, освещавших ему путь.
        В кромешной темноте, в полном одиночестве, среди рокота дождя и плеска потока, брел одинокий разведчик. Подойдя к очередному уличному фонарю, его шаги постепенно замедлились. Остановившись в самом центре круга света, брошенного на землю фонарем, Стокс поднял свое шрамированное лицо и посмотрел вперед.
        - Вы знаете мое правило: если я замечаю вас первым, значит, вы уже мертвы, - произнес Стокс с угрожающим тоном.
        - Стокс, Стокс, Стокс… Столько времени прошло, но ты так и не изменился, - раздался голос из темноты. - Ты всегда был паршивой сточной крысой, и таковым остался. Ты родился в сточной яме, в ней и подохнешь.
        - Не мало ли ты с собой прихвостней привел? - обратился к знакомому голосу разведчик.
        - Прихвостней? Это я слышу от пса Адайна? Забыл, скольких наших он убил, а ты к нему перешел и служишь? Ты рассчитывал так легко уйти от нас? Если ты думаешь, что сможешь проскользнуть между каплями дождя, не намочившись, то этого не будет. Пора тебе расплатиться за свой выбор, выродок, - раздался голос издалека.
        - Достаточно слов, - сказал Стокс и быстро сбросил плащ, достав при этом два ножа.
        Из мрака, под мерцающим светом фонаря, выпрыгнули двое незнакомцев, лица их были скрыты масками, кинжалы блеснули в их руках. Стокс реагировал молниеносно. Он метнул один из своих ножей, поразив одного из нападавших в глаз, другой клинок он мгновенно вонзил в сердце второго и резать его грудную клетку, словно хирург скальпелем.
        Сзади на Стокса выбежали еще трое мужчин, схватив его сильным хватом со спины. Разведчик отчаянно попытался отпихнуть их от себя, нанося удары локтями. Ему удалось избавиться от двоих, но третий из нападавших сумел схватить Стокса за голову и жестко ударил его о фонарный столб. Схватившего обидчика, Стокс повалил на землю и начал безжалостно наносить смертельные удары по голове. Кровь разлеталась по его рукам, но он не останавливался. Затем, придя в себя, он мгновенно ринулся к своим ножам, готовясь к последней отчаянной атаке. Но как только он попытался подняться, на него снова накинулись двое, как голодные хищники на добычу.
        Разоружив одного из нападавших, сломав ему руку, Стокс умудрился увернуться от удара ножом в свой живот, проведенного вторым противником. Стокс решил сразу разделаться с этим нападающим и вонзил лезвие своего ножа в его ладонь, а затем, с яростным остервенением, воткнул его в ухо противнику. Из мрака выбежали еще трое человек. Стокс успел быстро и точно вонзить нож в горло одному из них, но упустил момент и пропустил следующий удар, который был направлен в его живот. Стокс не был адептом, поэтому у него отсутствовали сверхчеловеческие способности, вроде силы, ловкости и скорости. Но зато он был чудовищно злобной тварью с невероятной тягой к жизни, в этом кроилась его основная мощь.
        Второго из этой троицы Стокс разорвал, буквально вскрыл его брюхо, вырывая внутренности и используя его тело как живой щит, чтобы прикрыться от третьего, который безуспешно метал ножи. Из мрака на Стокса налетело еще пятеро противников.
        - Не все сразу, - процедил Стокс, крепко сжимая рукояти своих клинков. Он старался поддерживать дистанцию и уничтожать оппонентов поочередно. В процессе он пропускал множество ударов по своему телу, но никак не сдавался. Стокс продолжал делать дыры в телах своих противников при помощи ножей, разбросанных под ногами. Он метал их безостановочно, превращая своих соперников в решето, вонзая лезвия в их глаза и черепа. Добив последнего и раскромсав его на куски, перед Стоксом встало еще одиннадцать очерков, готовых без промедления добить Стокса.
        - Видимо, сегодня не мой день, - произнес Стокс сжимая рану на животе, из которой обильно струилась кровь. Кровь лилась не только по его туловищу, но также залита была вся улица, которую водный каскад пытался смыть и унести за собой в стоки. В честь которых и был именован разведчик, продолжавший уверенно стоять на своих двоих.
        - Убейте его! - раздался голос, едва пробивающийся сквозь стену дождя. Толпа убийц бросилась на Стокса, но прежде чем они успели приблизиться, все они внезапно рухнули к земле. Их тела пронзили черные стрелы. От крыш и по фасадам домов спустились другие разведчики и образовали живой щит вокруг Стокса. Из темноты под фонарем вышла группа разведчиков, вывела еще десяток, напавших на Стокса. За спиной каждого нападающего стояли по два разведчика, крепко удерживавших их сзади за руки. Синхронно ударив их по ногам, они поставили неизвестных на колени и приложили их лицами о брусчатку.
        - Этого ко мне, остальных прикончить, - Стокс указал на своего давнего знакомого.
        Разведчики сделали решительный жест головой и, вооруженные холодным оружием, пронзили тела оставшихся нападавших.
        Прихрамывая и крепко прижимая руку к ране, Стокс направился к своему штабу. С размахом он отворил дубовую дверь, переступил порог и мгновенно закрыл ее за собой. Раненый разведчик остановился в полумраке комнаты, где не было и следа света. Он задержал дыхание, тяжело вдыхая воздух в свои легкие.
        - Вы же знаете мое правило, если я замечаю вас первым, значит вы уже мертвы, - с трудом произнес офицер разведчиков.
        - Во-первых, не "вы", а "ты". Я здесь один, и уже давно ушел из всех этих званий и чинов, - прозвучал грубый мужской голос, сопровождаемый долгим, глубоким и слегка свистящим вдохом. За вдохом последовал вспыхнувший огонек, на мгновение осветившая человеческий силуэт в углу комнаты, и звук потрескивающего табака. - Во-вторых, я особо и не прятался, - добавил мужчин, легко выпустив облако табачного дыма, высвободив его на волю.
        Стокс начал зажигать свечи по всей комнате, и свет медленно начал вытеснять мрак.
        - Все такой же грязный, засаленный, мокрый и окровавленный Стокс. Видимо, действительно, люди не меняются, - прозвучал мрачный голос из угла.
        - Ты вновь закурил, напомни, сколько раз ты бросал? - отодвинув ящик поинтересовался Стокс.
        - Все равно умирать скоро, война на пороге, - продолжал молвить грубый голос.
        - Откуда ты узнал? - Стокс выразил удивление.
        - Забыл кто я такой? Забыл кто нашел, вскормил, воспитал и вырастил Адайна? - произнес незваный гость.
        Стокс вытащил из ящика белый мешок и из него аккуратно вынул белые лепестки. Приложив их к ранам, разведчик наблюдал, как они моментально начали затягиваться, оставляя лишь шрамы. Мельчайшие частички лепестка рассыпались по полу комнаты, словно белая пудра.
        - Жизнецвет? Все-таки я прав, люди не меняются, как и старые контрабандисты, которых не стоит списывать со счетов, - произнес мужчина в черной одежде с капюшоном на голове, приближаясь к Стоксу. - Как долго ты еще намерен терять время?
        - Что ты хочешь этим сказать? - переспросил Стокс.
        - Нападение на тебя, на правую руку капитана разведчиков, в столице, в самом сердце Лострада. Для тебя это нормально? - сняв с себя капюшон, сказал мужчина. Перед Стоксом предстал его старый знакомый - адепт ?сувин, предыдущий капитан разведчиков.
        - Я выполняю свою работу как могу, - ответил Стокс, убирая мешок с Жизнецветом на место.
        - Значит херово выполняешь. Ты разобрался с предателями? - не церемонно заявил Асувин. Его голубые радужки, вращавшиеся по часовой стрелке, быстро скользили взглядом по лицу Стокса.
        Стокс лишь бестолково помотал головой и отвел взгляд.
        - И чего ты ждешь? Эти твари окажутся огромной занозой в заднице в предстоящих битвах, - произнес мужчина, смотрящий на тлеющий табак в трубке. - Весь Лострад кишит шпионами. Причем давно. Змеиный клубок заговора я обнаружил еще при своем капитанстве. Я пытался предупредить Флораса, что нужно уничтожить надвигающуюся угрозу на стадии зародыша, но он упорно игнорировал все мои послания. При Эдриаре крысиная стая зашевелилась без опаски. И пока ты пальцем не пошевелишь, недруг и дальше будет знать все о ваших передвижениях.
        - Почему ты не поднимал эту тему раньше? - спросил Стокс.
        - Эта тема поднята давно, и мы с ней боролись, я с ней боролся, но проиграл. Еще при жизни деда Эдриара противник начал нащупывать почву. Я сделал меньше, чем хотел, но больше, чем мог, - с тяготой ответил мужчина. - Тот ржавый клинок, который начинал коваться пращурами, был выкован и сейчас вплотную приставлен к горлу Лострада.
        - Разве? Я слышал, что это война, раздуваемая Эдриаром и Тормаком, - промолвил разведчик, проводя рукой по месту, где только что была его рана.
        - Херня. Сравни, там люди были серьезные с обеих сторон. Эдриар и Тормак, Флорас и Эббет, они не серьезные игроки, не такие, как их предшественники, согласись, - сказал Асувин.
        - Итак, Эдриар и Тормак - жертвы своих предшественников? - Стокс посмотрел на адепта.
        - Ну, Стокс, ну хотя бы ты не заставляй меня в тебе разочаровываться. Еще скажи, что добро и дружба победит. Не становись идиотом, не дели на черное и белое, как делает пустоголовое стадо. Только не ты должен убеждать меня в невинности, престиже, благородстве, праведности, истинности, святости, придворным великодушным играм знати, состраданию богачей к людям победнее, любви королей к их народу. Была бы моя воля, я бы каждого из этих сукиных детей вырезал бы, но их королевские, сучьи потроха далековато от меня находятся, - говорил мужчина, подходя к столу, и своей могучей рукой ударил по нему. Стол слегка треснул. - Пока мы языкам чешем, наш враг становится сильнее. Они засели в высоких кабинетах за это время, а их влияние расширилось, настолько, что уже нанимают твоих бывших работодателей, чтобы прикончить тебя… в столице, Стокс. Дети ночных ножей уже в Асвиуме.
        - Ты давно покинул свой пост, но продолжаешь бороться. Зачем это тебе? - спросил разведчик, надевая сухую одежду.
        - Чем мне еще заниматься? Это моя страна, моя родина. Другой у меня нет и не будет. Ты один из тех, кто может ее защитить, кто обязан это сделать. В моих интересах помогать тебе. И не забывай, Стокс, ты дал клятву моей семье, - сказал зрелый адепт с блондинистыми волосами, нахмурившись.
        - Скажи правду, что привело тебя сюда? - спросил дурно выглядящий Стокс.
        - Ты прав, - сказал мужчина, выпуская дым табака. - Это не из-за вас, ублюдков, я пришел в столицу. Где Афен… где мой сын?
        - Адайн отправил его на север, за стену, - сказал Стокс, достав небольшой мешочек с кислой травой из стола.
        - Значит, он считал его достойным? Адайн до сих пор считает его избранным? Этот неумелый Афен? Есть куда более подходящие кандидаты на эту роль… и это не он, ни на что не способный, нечего не решающий, ничего не знающий Афен, - буркнул Асувин недовольно.
        Внезапно послышался стук в дверь.
        - Командир Стокс, мне сообщили, что вы здесь, у меня есть срочные новости, - раздался голос из-за двери.
        - Войди, - ответил Стокс, взяв щепотку голубоватой травы и положив ее в рот.
        Разведчик вошел в штаб, готовый начать свой рассказ, но как только он увидел Асувина, он замолк.
        - Не утруждайся, я уже все выяснил, - произнес мужчина, скрывающий лицо, и направился к двери. - Сохрани свою жизнь в этой войне, Стокс. Это только начало. Ведь чем дальше, тем интереснее, - загадочно произнес Асувин и покинул кабинет Стокса.
        - Выкладывай, - произнес Стокс, глядя на разведчика в маске.
        - Вас ждут на западном рынке, - доложил разведчик. - Один из приближенных Адайна нашел зацепку.
        - Пошли, по дороге все расскажешь, - сказал Стокс, погасив все свечи, и вышел вместе с разведчиком из своего штаба. - На улице уже светает?
        - Так лето, рано сверкает, - ответил разведчик, шагая вперед.
        - А растения все еще белые, - отметил офицер разведчиков, указывая на лозы, сплетенные вокруг домов.
        - Всему свое время, - бросил вскользь разведчик.
        - Докладывай, - немногословно произносил Стокс.
        На улице тем временем появлялись жители Асвиума, спешащие рано утром по своим делам. При виде уродца Стокса люди настораживались, пятились и обходили его стороной. Они чурались не его внешности, а слухов, что ходят вокруг его темной и таинственной личности.
        - Авин наткнулся на информатора и нашел при нем интересную записку. Детали поимки мне неизвестны. Мы прибили его к доскам и долго пытались расколоть. Но он ничего не знает, молчит, скорее всего лишь курьер, - поправив маску на лице, разведчик коротко описал события, шагая в сторону темного и просторного помещения.
        Войдя в заброшенный двухэтажный склад, Стокс обнаружил избитого молодого человека, приколоченного к доскам на стене.
        - Авин, кто это? - Стокс приблизился к фигуре в черной одежде.
        - Адайн отправил меня на западный рынок, чтобы я вынюхал возможную зацепку. И вот, именно она прибита к стене. Вчера вечером я уловил едкий запах страха, отчаяния и крови. Я пошел следом за ним и заметил, что парень дрожит, нервничает и постоянно оглядывается. Он так сильно неловко двигался, что порезал себе ногу. Я следовал за ним до самого конца, предвкушая, что он приведет меня к какой-то важной точке. И в конечном итоге, весь его путь привел его сюда, в это место.
        Среди всех запахов при нем один разительно отличался, но я не мог понять какой. Но когда он достал это из шкафчика, я сразу же схватил его, - рассказал Авин и протянул Стоксу квадратную записку. - Тебе знаком этот материал, неправда?
        Стокс начал вглядываться в странное и нелепо зашифрованное послание.
        - Не только материал… - Стокс опустил глаза на нижний правый угол записки и затем взглянул на Авина. - Ты видел?
        - Да, поэтому и позвал, - тихо ответил Авин.
        - Кто-то еще знает об этом? - Стокс посмотрел на записку и спросил, не отрывая взгляда от нижнего угла бумаги.
        - Стокс, я не дурак, - произнес загадочный адепт, скрывавшийся под капюшоном.
        Стокс молча позвал разведчика, который привел его сюда.
        - Найди мне капитана Гэререна, живо, - настойчиво и с угрозой в голосе выговорил Стокс, прославившийся под именем "Сточная крыса".
        В это время на улице разразился шум. Звучали возгласы и радостная хоровая тянучка людей. Это было связано с выступлением Эдриара, который стремился лично донести до своего народа информацию о начавшейся войне и поддержать своих граждан. Один из балконов королевского дворца открывался на главную площадь, переполненную народом. Через некоторое время на балконе появился любимый король Лострада, и толпа граждан восторженно аплодировала ему. Эдриар стоял и наблюдал за лицами своих подданных, которыми он управлял. В этот момент король ощущал непередаваемое влечение, могущество и ответственность.
        - Тишину! - загремел голос Эдриара. Громкий звук труб пронзил шум толпы, заглушив возгласы. - Лострадцы! - подняв руку высоко над собой, Эдриар громко и звучно обратился к собравшейся толпе, символично выбросив листы с заранее подготовленной речью. - Друзья! - воскликнул он, его голос разносился над площадью. - Я хочу сообщить вам лично о трагических событиях, которые затронули нашу страну, нас всех! Наши соседи действуют неправедно и вероломно, агрессивно напав на наши гарнизоны за пределами Лострада! Они подло объявили нам войну! И сейчас их армии направляются к нам, угрожая вам и вашим семьям!
        Эдриар сделал паузу, давая слушателям время впитать его слова. Он внимательно следил за реакцией толпы, видя, какие эмоции вызывают его слова.
        - Понимаю, многих страшит подобная новость! Многие из вас привыкли к мирному и процветающему существованию, полагая, что стабильность и благополучие будут сопутствовать нам навсегда. Но это лишь иллюзия! История Лострада веками была пропитана борьбой за собственное существование. Наши предки проливали свою кровь, чтобы защитить это королевство, и выковали самое величайшее из всех человеческих царств! Теперь нам снова приходится нести эту ношу! Возможно, мы живем в самое значимое и судьбоносное время, за всю историю Лострада, за всю историю Ест?ра, за всю историю человечества, которое будет вспоминаться и через тысячи лет! Пусть наши подвиги станут легендой, рассказываемой из уст в уста, и вдохновят будущие поколения! - с эмоциональным вдохновением прокричал молодой король, и его слова находили отклик в сердцах собравшихся, сопровождаясь громкими аплодисментами и одобрительными возгласами.
        Эдриар говорил убедительно и эмоционально, а толпа все сильнее отзывалась на его слова, аплодируя и поддерживая.
        - Я понимаю, что эта война будет вестись руками лострадского солдата! С этого момента и до последнего дня войны, десятки тысячи молодых лострадских мужчин, будут находиться в ратных тяготах, рискуя своими жизнями, добывая будущее нашей страны! Мы, оставшиеся здесь, должны поддерживать наших воинов всеми доступными средствами. Мы должны помнить, что защита народа и победа войны - это наша главная задача. Победа требует жертв, и как лострадцы, мы знаем это лучше всех! Давайте объединим усилия, чтобы защитить нашу страну и одержать победу! За Лострад! - воскликнул король, с пылкими глазами и страстью в голосе, впечатляя толпу своими словами. - Великой мудростью нам дано понять: мир не освобождается договорами, но лишь путем победы над злом! - завершил свою речь Эдриар, укрепляя веру своих подданных в борьбе с угрозой.
        Эмоции и мысли всех, под властью Эдриара, слились в едином порыве. Отрицательных реакций на предстоящее противостояние с другими странами было мало. И ведь как весь мир не признавал Лострад и его народ, так и лострадцы терпеть не могли остальные страны.
        Следя за пламенной речью монарха, нюхач Авин также присутствовал на мероприятии.
        - Думал, что ты вместе с Дайроком и Труэной на пути на восток, - сказал Авин, уловив знакомый запах.
        - Не переживай, я успею их нагнать. Пока есть незавершенные дела, - ответил Адайн, подойдя сзади. - Стокс рассказал мне все. Твоя работа здесь завершена. Отправляйся к западной стене.
        - Но я только начал… - стал возражать Авин.
        - Послушай меня внимательно. Я много размышлял и пришел к выводу, что твой нюх исчерпал себя. Ты слишком привык к запаху пруанцев. Твоему обонянию нужен отдых. Ты должен избегать больших городов и северных регионов, - с серьезным выражением на лице сказал Адайн.
        - С чего такие выводы? - поинтересовался Авин.
        - Служа в северном гарнизоне, ты не почувствовал запаха пруанцев, а они там были и много. Гарнизон взяли предатели изнутри. У тебя есть два выбора: либо быть бесполезным, либо переждать две недели. К тому же, найденная тобою записка тебя направляет на запад, и ты подчинишься воле судьбы, - похлопав Авина по плечу, промолвил Адайн и буквально растворился в толпе людей.
        Слушая напутствия своего короля, на площадь также прибыл Стокс.
        - Стокс, мы нашли капитана Гэререна, как вы и просили. Он находится в кондитерской лавке выше по улице, - сообщил разведчик, подойдя к командиру.
        Стокс молча кивнул.
        - Значит война? - спросил разведчик, чье лицо было скрыто за маской.
        - Да, - был краток ответ Стокса.
        - Несправедливо как-то. Сражаться будем мы, а все победы будет пожинать он, - разведчик махнул головой в сторону Эдриара.
        - Как и все поражения, а эта ноша куда сложнее. Любое незначимое поражение в любой момент может перечеркнуть все громкие победы, - ответил Стокс. - Мы служим королевской короне. Нам не нужны ни почести, ни богатства. Нам ничего не нужно. Мы должны хотеть лишь одного - покорить врагов, - изрек Стокс и отправился к Гэререну.
        Главный помощник Адайна отправился в кондитерскую лавку, в которой капитан Гэререн был частым посетителем. В принципе, везде, где продавались его любимые лакомства Гэререн являлся нередким визитером. У входа в лавку стояли несколько стражников капитана. Те, что караулили у самой двери, вежливо открыли ее, пропуская разведчика.
        В небольшой лавке было всего два человека: капитан Гэререн и молодая продавщица сладостей.
        - Здравствуйте, - вежливо приветствовала девушка с улыбкой.
        Стокс только гортанно прорычал, явно давая понять, что его появление здесь не связано с желанием насладиться сладкими вкусами.
        - Стокс? - удивился Гэререн, неожиданно встретив разведчика в таком необычном для него месте. - Рад видеть тебя. Чего ты ее прогнал? Она очень милая и такая приветливая.
        - Есть разговор, - решительно заявил Стокс, устремив свой взгляд на капитана и жуя кислую траву.
        - У тебя плохой внешний вид. Точнее… я имел в виду, хуже чем обычно, - постарался Гэререн сформулировать свои слова дружелюбно, не желая обидеть разведчика.
        - Хуже, чем обычно? Разве такие ужасы бывают? - откликнулся Стокс шутливо, несмотря на свой бледный вид. - Но ты прав, ночка выдалась кровопролитной.
        - На, держи, восстанови силы. В этом шоколаде много молока, а еще бычья кровь, тебе поможет. Я оплачу, - сказал Гэререн, взяв прямоугольный шоколад с полки и протянул его Стоксу.
        - Любезно с вашей стороны, капитан. Часто вы сюда заходите? - Стокс принял угощение и поинтересовался.
        - Частенько. Это одно из немногих мест, где продают свежее кокосовое и миндальное молоко. А еще здесь безумно привлекательная продавщица, которая угощает меня свежей выпечкой и дает попробовать новые десерты, которых еще нет в продаже. А ты ее взял и напугал, - ответил Гэререн, поворачиваясь к прилавку и выбирая для себя сладости.
        - Наверное, печально вам после той новости, что вам сократили объем работы, - продолжая не отрываясь смотреть на капитана, спросил Стокс, одетый в серые лохмотья.
        Гэререн улыбнулся и повернулся к Стоксу:
        - Ты и об этом знаешь? Видимо, от тебя и правда ничего не ускользнет. Адайну с тобой действительно повезло. Я бы не хотел оказаться на месте нашего противника. Особенно я не хотел бы оказаться твоим персональным врагом, - прокомментировал Гэререн, вновь обращая взор к сладостям на полке. - Но ты прав, мне было недостаточно и той велечены работы, теперь вообще делать нечего.
        - Но война, безусловно, принесет массу новых забот, - отметил Стокс.
        - Думаю, я понимаю, к чему ты клонишь. Беженцы приграничных со стеной городов - большая проблема, но об этом я позаботился заранее, - сообщил Гэререн, взяв с полки банку с шоколадными шариками. - Но, мне все равно пригодится помощь разведчиков. Приток людей в центральную часть Лострада будет неимоверно большим, среди них могут оказаться шпионы и разного толку вредители. Но, как могу понять, тебя привели более срочные вопросы.
        - Так и есть. Я пришел к вам из-за этого, - сказал Стокс и протянул зеленоватый лист бумаги. В его правом нижнем углу виднелся четкий след от печати, принадлежащей штабу снабжения, за который Гэререн был ответственен.
        На бумаге написано: “Новая партия стали будет отправлена через две недели через верхний лаз”, и это сделано идеально аккуратным почерком.
        - Что это такое? - капитан уставился на Стокса с изумлением, его голос зазвучал дрожащим.
        - Это я хотел узнать у вас, капитан, - ответил разведчик, встречая взгляд Гэререна без колебаний.
        - Где ты нашел это? - спросил капитан, с волнением в голосе и с непониманием в глазах.
        - У одного из заговорщиков, - ответил Стокс. - Пока вы были заняты вопросами лакомств, под вашим носом расцвел целый саботаж интриганов.
        Глава тридцать третья. «Ну же, покажитесь»
        - Кто знает, как назывался первый конный лострадский строй? - спросил Бэринон у новоиспеченных всадников, которые прошли отбор.
        - Лострадский поток, - поднял руку и ответил тот самый упорный парнишка, который долго не хотел сдаваться, добившись уважения Бэринона.
        - Почему именно оно стало первым основным лострадским построением? - спросил Бэринон, обращая взгляд на отвечавшего.
        - Оно простое, мой капитан. Быстро учится и запоминается, - вновь ответил юноша.
        - Да, но это построение не самое эффективное, - добавил второй всадник, пытаясь подчеркнуть свои знания и проявить себя.
        - Вы оба правы, - согласился Бэринон. - Лострадский поток действительно не является самым эффективным, но его преимуществом является его простота и, что самое важное, быстрота обучения. Всадникам не обязательно держать жесткий строй; им лишь нужно запомнить свою позицию и роль, и последовательно выполнять их, - объяснил Бэринон. - Кто знает, в чем заключается особенность этого построения?
        - Это атака всадников в разомкнутом строю, - ответил юноша, продолжая демонстрировать свою целеустремленность не только в седле, но и в знаниях.
        - Все верно. С этого момента вы начнете обучение этому строю, - произнес капитан, возвышаясь над своими новыми всадниками. - Времени у нас немного, так как меня ждут в других уголках страны. Буду с вами честен: с приграничных территорий доходят не самые утешительные новости. Я хочу, чтобы вы были готовы противостоять всем трудностям. Я не желаю, чтобы вы умерли просто так, необученными, ненужными и брошенными. Теперь за каждого из вас я несу полную ответственность. Мои требования к каждому всаднику ясны: я не размениваю ваши жизни ради прихоти кого-либо, и в ответ я жду вашего доверия и полного послушания.
        - Капитан Бэринон! Где капитан Бэринон?! Мне нужен капитан Бэринон! - раздавался крик от запыхавшегося всадника, только что прибывшего с севера. Гонец был срочно проведен к капитану.
        - Что случилось? - капитан обратился к всаднику.
        - Капитан Бэринон, прошу прощения за беспокойство, но у меня есть срочные донесения с северной стены, - сняв шлем, всадник ответил.
        - Выкладывай, - промолвил капитан.
        - Я не знаю, что конкретно случилось. Полковник просил приехать за вами, чтобы вы могли лично оценить суть проблемы, - дополнил гонец, прибывший с северной стены.
        - Ясно, подготовьте коня и небольшой отряд. Авиль обучением всадников займешь ты. Выводи их в поля и обучай всему, что знаешь сам. По всей видимости времени у нас почти не осталось, но понадеюсь, что такая срочность и конфиденциальность не несет в себе негативного посыла, - произнес Бэринон, после чего во главе маленькой группы всадников направился к северной стене.
        Лострад располагался в удивительном месте. Страна выбрала слишком удачный ландшафт для своего развития. Земельные низины, где зародилась цивилизация, были обрамлены величественными горными цепями. Эти цепи, как бы прижимая страну к своей груди, выступали в роли естественной защиты. Из равнин в центре Лострада вели четыре ущелья, или, вернее, четыре долины, создавая природные ворота на каждом из кардинальных направлений: на севере, на юге, на востоке и на западе.
        Вдоль каждой из этих долин тянулась стена, словно сплетенная воедино с природой, а в действительности - тщательно возведенная руками людей. Всего Лострад окружали четыре таких образца инженерного искусства. Их значение было критическим: если врагу удавалось проникнуть сквозь стену, он мог нанести разрушительный удар, достигая крепостей, деревень и городов.
        Высота стен поднималась двадцать метров над землей, их ширина достигала десяти метров, а длина варьировалась от двух до пяти километров в зависимости от местоположения. Самая короткая из них была на востоке, а самая протяженная - на севере. На каждой стене возвышались несколько башен, разнесенных друг от друга на расстоянии ста метров.
        К крешендо этого сумрачного дня, капитан и его всадники добрались до северной стены. Бэринон был немедленно встречен доверенными лицами полковника, ответственного за безопасность северной стены. Взойдя на стену, капитан сразу заметил отсутствие рва. Фактически, ров существовал, но его пространство было заполнено фашинами.
        - Капитан Бэринон, мы рады вашему быстрому прибытию, - приветствовал офицер.
        - Где полковник? - резко начал Бэринон.
        - Он незамедлительно отправился в региональный центр, чтобы встретиться с военным интендантом, - ответил человек, заметно мельче в статуре по сравнению с капитаном.
        - Что случилось с рвом? Почему его заполнили? - негодуя, задавал вопросы капитан кавалерии Лострада.
        - Мы сами в недоумении. Буквально вчера вечером ров был на месте, а сегодня утром его просто не стало. Ни стражи на стене, ни караульные, ни патрульные ничего не видели, не слышали и не заметили, - офицер, временно исполняющий обязанности полковника, передал с испариной на лбу.
        - Вы готовы к обороне? - Бэринон задал вопрос, понимая, что обстановка становится напряженной.
        - Более чем готовы. После успешных учений весной, мы абсолютно готовы к любому виду обороны, - ответил офицер северной стены.
        Их разговор прервал страж, пришедший с донесениями от других участков стены.
        - Прошу прощения, скоро вернусь, - сказал подполковник и покинул капитана Бэринона. Теперь капитан остался один, смотря на исчезнувший ров с великим удивлением.
        - Капитан Бэринон? - раздался голос разведчика, лицо которого частично скрывала маска.
        - Мы знакомы? - спросил Бэринон, поднимая бурую бровь в вопросительной манере.
        - Нет, но мы можем это исправить. Мое имя Вер?н, я старший лейтенант разведчиков, - произнес разведчик, который напутствовал Афена в таверне “Дохлый кролик”, а позже Дайрока на стене.
        - Приятно познакомиться, - ответил Бэринон, проявив свою характерную воспитанность и утонченность, которые сочетались с его принадлежностью к одному из самых знатных родов в Лостраде. - И что Веран, думаешь это сделали адепты?
        - Без сомнений, это их дело. Именно поэтому я обратился к вам, - доверительно сказал Веран.
        - Выкладывай, - зная немногие таинства разведчиков, промолвил Бэринон.
        - Понимаете, завтра к вечеру они нападут. Этот первый бой состоится не между солдатами или воинами, эта битва будет межу убийцами. Я бы сказал самая настоящая бойня, - упершись в зубец и глядя вдаль, сказал Веран.
        - И что от меня требуется? - подойдя к краю стены и положив руки на нее, спросил капитан.
        - Убедите полковника и его заместителей предоставить стену нам, разведчикам, - посмотрев на Бэринона, старший лейтенант, чье лицо скрывалось за маской, произнес тихим голосом.
        - С чего такая уверенность, что они нападут завтра? - капитан выразил свои сомнения.
        - Взгляните на ров. Заполнить такую глубину, длину и ширину крайне не просто, им нужно время на то, чтобы восстановиться, - уверенно ответил старший лейтенант.
        - Что, если в бой пойдут те, кто даже не принимал участие в работе над рвом? Может они бросят свежие силы? Адепты десятилетиями скрывались на севере, мы не знаем, какие ресурсы они скрывают, - ища подвох, проговорил капитан. - Что, если ты ошибаешься?
        - Если я ошибаюсь, то мы все умрем, - с позитивным настроем ответил Вер?н. - Но ваши мысли мне кажутся логичными, поэтому убеждать командиров вам придется уже сегодня.
        - Тебе хватит людей, чтобы уберечь стену? - спросил капитан, стремясь удостовериться в готовности разведчиков.
        - Обижаете. Вы не знаете сколько нас и на что мы способны, - произнес Веран. - К тому же они бросят сюда малое количество… чрезвычайно сильных и опытных головорезов и адептов.
        - Для чего? - капитан старался разгадать задумку или хотя бы ее часть.
        - Они попытаются выманить наших адептов, - спокойно ответил Веран, зная, что Бэринон посвящен в часть секретов, скрытых за целой пеленой лжи, вымыслов, расхождений с истинной и намеренным искажением реальности.
        - Выманить? - задумавшись, прощупывал действительность капитан. - Чтобы узнать их количество и силу?
        - Именно, капитан. Зная вашу лояльность к Адайну, разведчикам и лострадским адептам, я порекомендовал подполковнику отправить человека именно за вами, в надежде, что вы сможете убедить его в правильности решения, - поведал Веран, глядя на Бэринона.
        - С чего я должен тебе верить? - капитан продолжал проявлять осторожность и сомнение в намерениях собеседника.
        - Можете не верить и оставить обычных солдат на стене. Наш адепт если пожелает, то покажет себя. Но к тому времени погибнет много людей. Если в дозоре останутся разведчики, мы сможем дать достойное сопротивление и дождемся появления нашего адепта или адептов, - добавив яркие краски в эту палитру объяснения плана, проговорил разведчик.
        - Подожди. Есть вероятность того, что наши адепты даже не появятся? - удивленно изрек Бэринон.
        - Да, такой ход событий тоже возможен, но я слишком позитивно смотрю на мир, поэтому понадеюсь на лучшее, - с уверенными глазами произнес Веран. - Не беспокойтесь о мелочах, ваша задача - не в военных играх разведчиков. Оставьте это нам.
        - Мелочи? Сражение за северную стену - это мелочи? Ладно… я слишком хорошо знаю Адайна и все ваши махинации, поэтому деваться мне некуда. Я сделаю, как ты просишь, Веран. Но учти, - капитан снова взглянул на заполненный ров, но не закончил свою мысль.
        - Знаю. Меня накажут по всей строгости закона и все в этом духе. Но к тому времени я должен выжить сам, - усмехнулся офицер разведчиков.
        - Вы всегда умудрялись сохранить этот секрет столетиями: бежавшие с севера адепты, укрывшиеся в Лостраде, в обмен на его защиту. А теперь это все в миг схлопнулось, - сказал капитан, задумываясь. - То, что скрывалось веками, стало явным за считанные дни.
        - Правда какой бы она не была ужасной, она всплывает наружу, - изрек Вер?н.
        - С самого детства не мог понять смысл фразы: “Молюсь, чтобы вы были далеки от эпохи перемен, ибо это настоящий кошмар.” Теперь, кажется, я начал осознавать смысл этой фразы, - сказал Бэринон, поднимая голову с тяжелым видом.
        - В Лостраде эпоха перемен не заканчивается, лишь иногда берет перерыв. Я бы даже сказал, что на всем Ест?ре и если такое возможно, то и за его пределами, - сказал Веран, глядя на качающиеся кроны деревьев. - Всего становится меньше. Леса меньше, людей меньше, радости в глазах меньше, улыбок на лицах меньше.
        - Я правильно понимаю, что тебе известно больше, чем другим? - переведя взгляд на разведчика, спросил капитан.
        - Мне известно столько, сколько положено, - ухмыльнулся Веран.
        - Тогда ответь мне: для чего им важна эта война? Короли, герцоги, дипломаты, торговцы - они же должны понимать негативные последствия. Для чего они совершают столь большую глупость? - начал Бэринон. - Мы наступаем в самое настоящее дерьмо. Поначалу люди будут рады этой войне, но позже они разочаруются. Ни мы, ни они не смогут дать заднюю. Лострад слишком горделив для того, чтобы сдаваться, а от Пруана зависит судьба всех остальных союзников. Сдаст кто-то назад, другой будет грызть его до самого конца, поэтому никаких мирных соглашений. Эта война будет уже дело принципа.
        - Капитан, я не думал, что вы настолько наивны и просты. Они что хотели то и получили - войну. Они договорились о ней, они не хотели разговаривать о мире, им выгоднее была война. Многие ответили бы вам именно так. Но что, если это все брехня? - сказал Веран с хитрым и знающим взглядом. - Представьте будущие обсуждения и настроения людей? Лострадцы будут думать так, как им внушат их правители, а пруанцы и союзники - так, как им. Все будут пропитаны чужими мнениями и пустой информацией. Они будут считать себя всезнающими, умными и хорошо осведомленными, чтобы формировать свои собственные взгляды, даже несмотря на то, что они не видели фронтовых линий, не знают планов и не слышали закулисных разговоров, - продолжал разведчик, глядя в небо, которое понемногу темнело. - Среди этой толпы будет часть людей, стремящихся к поиску ответов, пониманию сущности и причин, они будут видеть дальше и глубже. И среди них будут те, кто поймет еще больше. Однако среди всех их знаний лишь ничтожная часть приблизится к пониманию примерного образа заговора. Но даже среди них найдется малая группа людей, знающих истинную
правду о происходящем. Тем не менее все они вместе останутся слепцами и глупцами.
        Бэринон внимательно выслушивал Верана, но пока не понимал, к чему тот клонит.
        - Капитан, а что, если все это чепуха? Абсолютно все, что вы знаете, не имеет ничего общего с реальностью происходящего. Все не то, чем кажется. Вы когда-нибудь задумывались, что такое правда и что такое ложь? Где начинается одно и заканчивается другое? - давая пищу для размышлений, рассказывал Веран. - Правда кроется в том, что каждый находится на своем месте. Вы верите в судьбу, капитан?
        Бэринон задумался.
        - В чем смысл судьбы Ест?рцев? Возможно, лишь в том, чтобы родиться на Ест?ре, прожить свою жизнь и умереть, оставаясь навсегда частью этой планеты, погребенной в ее недрах. И хотя через века может произойти смена владельца этой земли, мы все равно останемся здесь, в ее объятиях, - рассказывал Веран. - Думаете, наши поступки оказывают воздействие только на нас и наше окружение, или они затрагивают весь Ест?р в целом? Может быть, даже другие миры? Все, что мы считаем знанием, не более чем обман. Наш мир - иллюзия. Не бойтесь задавать вопросы. Вопросы обладают удивительной силой - они заставляют думать.
        - Ты адепт? - с легким испугом поинтересовался Бэринон.
        - К счастью, нет, - моментально ответил разведчик.
        - Тогда кто ты? - Бэринон с большим интересом расспрашивал разведчика.
        - Всего лишь пешка, - с загадкой ответил Веран.
        - Капитан Бэринон, прошу прощения за мое отсутствие, - сказал вернувшийся подполковник.
        - Я верю в вас, капитан, - дополнил Веран и отошел в сторону.
        Обсуждения, споры и попытки уговорить продолжались в течение получаса. В конечном итоге Бэринон сумел убедить подполковника, взяв на себя всю ответственность за возможные последствия. После этого капитан вызвал Верана.
        - Разведчик, у тебя есть какой-то план? Поделитесь им с подполковником, - сказал капитан, глядя на Верана совершенно иначе, чем до их разговора.
        - Разумеется, - ответил Веран и начал разъяснять, в чем будут заключаться особенности предстоящих двух ночей. - Нам нельзя ничего менять, иначе привлечем внимание. Ни количество света, ни караульных, под которых будут замаскированы мои люди. Под каждым мерлоном на стенах будут скрыты дополнительные силы разведчиков. Первыми в бой пруанцы наверняка бросят наемников, под каким-нибудь глупым предлогом, но сами сэкономят на них много монет. Кроме того, в Пруане базируется известная группировка наемников, знаменитая своими стремительными ночными осадами. Они опустошили множество городов и крепостей благодаря своей хитрости, ловкости и проворству.
        - Ну, тогда начинаем? - спросил подполковник и получил утвердительный кивок как от Бэринона, так и от Верана.
        После ожидания полной темноты, сотни разведчиков заняли свои позиции, их силуэты стали частью черной поверхности стены. В молчании они ждали начала противостояния. Они притворялись стражами и двигались вдоль стены, освещая ее фонарями. Верхняя часть стены приобретала облик звездного ночного неба, однако из-за высоты ни один лучик света, отбрасываемый от пекла кованых настенных факелов и пламени жаровен, не достигал основания стены
        Поздняя ночь продолжала свое тихое течение, но противники не давали никаких признаков приближения. Командир и его разведчики начали сомневаться, что атака произойдет именно этой ночью, и собирались свернуть операцию, готовясь к следующей. Внезапно Веран услышал приближающийся деревянный стук о камень, доносящийся из-за стены. За ним последовали еще несколько таких звуков, и вслед за ними канаты зацепились за каждый мерлон стены.
        Один из разведчиков взял палку с намасленной тряпкой на конце, засунул ее в жаровню, чтобы рассмотреть происходящее внизу. Когда он приблизился к краю стены, его шею пронзил быстрый, точный удар мечом. Сжавшиеся у стены разведчики немедленно приготовили свои клинки. Веран успокаивал их жестами и приказал ждать его команды.
        Когда на стену забралось еще больше противников, Веран отдал команду, и разведчики бросились в бой. Сам же Веран решил расследовать, как противнику удалось взобраться на вершину стены. Он наблюдал, как один из штурмующих, с ловкими движениями и перестановкой ног, быстро переместил лестницу с крюком с одной бойницы на бойницу выше, затем прицепил крюк к следующей бойнице и стремительно продвигался вверх. Он повторял это действие снова и снова, пока наконец не достиг зубца стены, добросив туда канат.
        - Это правда. Они действительно первыми пустили наемников, - подумал Веран, проанализировав информацию, полученную от своих разведчиков двумя днями ранее. Веран оказался прав не только в этом. Разведчик правильно подметил, что это будет бойней между убийцами - и это именно то, что происходило: ожесточенная схватка одних из самых свирепых убийц Ест?ра. Бескомпромиссные, жестокие и безжалостные разведчики сошлись в бою с пруанскими наемниками, которые с детства учились убивать других ради денег. В результате, со стены доносились звуки жуткой битвы. Глаза вырывали, горла перерезали, конечности отрубали, уши, носы и куски плоти отгрызали. Благодаря своему численному преимуществу и мастерству в проведении внезапных атак, разведчики сумели захватить инициативу, и наемники не смогли нанести им серьезный урон.
        Из леса, находившегося напротив, осадой командовал адепт.
        - Да уж, эти наемники и правда хороши в быстрых осадах, даже я приятно удивлен. Но в открытом бою бойцы из них так себе. Время послать адептов, - думал он, его глаза, словно облака, были холодно-серыми.
        Между лесом и всей длиной стены были размещены заранее подготовленные баллисты. После приказа адепта-командующего, баллисты выпустили залп. Ближе к вершине стены были выпущены двухметровые металлические штыри с крепкими канатами. Штыри плотно вонзились в камни, крепко натянув канаты. По этим канатам вверх бросились десятки адептов, чтобы присоединиться к безжалостной бойне. Разведчики ощутили невероятное давление со стороны воинов древнего Ордена. Но благодаря своей стойкости, духу, животному инстинкту и зверской подготовке, они смогли противостоять адептам с их сверхчеловеческими способностями. Адайн был хорошо знаком с сильными и слабыми сторонами адептов, и он натаскал своих разведчиков к подобным встречам.
        Слепой командующий адептами был удивлен. Он думал, что после того, как адепты вступят в бой, защитники стены быстро кончатся.
        - Почему я все еще слышу звуки битвы? - спросил командующий адепт. - На стене часом не находятся разведчики?
        - Только они и находятся, командующий, - ответил адепт, стоявший рядом со стариком, сидящим на стуле.
        - Ясно. Адайн жертвует своими воинами, а лострадские адепты так и не дали о себе знать. Чтож пора ускоряться… Брол, пошел, - распорядился седовласый мужчина.
        - Как скажете, командующий, - ответил молодой человек, чьи радужки кружились по часовой стрелке, и он исчез, оставив после себя лишь ветер. Брол мгновенно направился к началу стены, чтобы начать зачищать стену от лострадцев постепенно.
        На самой стене разразилась настоящее побоище, которое не останавливалось ни на мгновение. Умерщвленные тела валились вниз, а следом за ними стекали кровавые ручьи. Адепты не замедляли темп и продолжали истреблять разведчиков, истощая их силы.
        Брол, не добравшись до заданной цели, оттолкнулся от земли и приземлился прямо центр натянутого каната, а затем одним мощным прыжком оказался на стене, усыпанной трупами. За считанные мгновения он уничтожил семерых лострадцев и ринулся дальше, то исчезая из виду, то вновь появляясь и унося несметное количество жизней.
        С другой стороны стены, капитан и командиры, отвечавшие за ее оборону, внимательно следили за боем.
        - Кто это такой?! С какой скоростью он движется? - удивленно задавал вопросы подполковник центрального звена стены. - Я моргаю медленнее, чем он двигается. Я за движениями остальных еле поспеваю, но этот…
        - Этот не простой адепт. У него необычная сила, и все его чувства развиты гораздо сильнее, чем у других адептов. Его послали сюда специально, чтобы выманить наших адептов, - сообщил Бэринон, разделяя свои знания с подполковником.
        - Сила? О какой необычной силе ты говоришь? - спросил подполковник.
        - Природа адептов остается загадкой, никто не знает ее истинной сущности, даже сами адепты, - продолжал следить за боем капитан.
        - Так ладно. А у нас-то откуда адепты появились?! Вообще ничего не понимаю… - продолжал задавать уйму вопросов бедняга подполковник, которому совсем ничего оставалось до начала заветной пенсии.
        - После этой ночи их существование перестанет быть тайной, как и история их появления в Лостраде. Единственное, что мне известно, это то, что несколько веков назад одна из семей сумела сбежать из Северного Ордена и отправилась в Лострад, прямо к королю Лострада. Сбежавшие адепты получили поддержку короля, и в обмен на убежище они дали клятву служить на благо лострадцев, Лострада и королевской семьи, - рассказал Бэринон.
        - Ну же, покажитесь, - себе под нос произнес командующий адептами, вслушиваясь в звуки на стене.
        Брол продолжал неистово двигаться вдоль стены, уничтожая разведчиков. Уголком глаза он заметил лострадцев, которые следили за происходящим.
        - Если вы не хотите высовывать свои носы, то я заставлю вас это сделать, - подумал Брол, завершая жизнь очередного разведчика. Адепт направился к самой отдаленной боковой башне, чтобы спуститься вниз и продолжить резню в долине. Его скорость, сила и мощь были необъяснимо высоки, как будто он был воплощением бури, неуловимой и неукротимой. Он мчался, как ураган, и рассекал все, что попадалось на его пути. - Вы всего лишь жалкие трусы, не способные противостоять моей мощи! Сидите в своих норах, предатели Ордена! - кричал молодой адепт, разрезая разведчиков. - Адепты, за мной! Давайте добьем их внизу! - приказал адепт, стремящийся к башне. За Бролом ринулось несколько десятков адептов, и они добивали оставшихся врагов. Брол забежал в башню и минуя ступени лестницы, прыгнул прямиком вниз, чтобы как можно быстрее достичь лострадского командования. Его жажда убийства росла с каждой секундой. - Лострадские ничтожества, слабаки! Вы даже не попытались дать нам бой! Бойтесь и склонитесь перед истинной мощью Севера! - жадно кричал Брол, готовый унести как можно больше жизней в эту ночь. - Что это? - смущенно
подумал адепт, приближаясь к нижнему этажу башни и заметив отблеск света внизу.
        Не успев получить ответ, его лицо и голова разрубились вертикально на две части лезвием топора. За мгновение до того, как Брол приземлился, под ним появился силуэт, покончивший с его жизнью раз и навсегда. Топор опустился вниз, и мужчина, который им владел, оттолкнулся от гладкой поверхности плиты, совершив точный прыжок через пролет башни. С его удивительной мощью он перерубал адептов, проникших внутрь башни, на куски, заставляя их тела и отрубленные, изуродованные части падать вниз, следом за павшим собратом.
        Поднявшись на вершину стены, мужчина тяжело и с храпом выдохнул. Рассвет только начал появляться на горизонте, и благодаря этому, пруанские адепты могли получше рассмотреть загадочный силуэт, появившийся на стене. Его физическая мощь была впечатляющей, его могучая фигура казалась гигантской, исполинской. Все его тело, с головы до пят, покрывал огромнейший черный плащ с меткой “А”. Однако наиболее поразительными были его оружие и его топоры. В его руках были два массивных черных топора, и их лезвия были сказочно белоснежными как снег. Пруанские адепты, почувствовав рядом с собой баснословную силу бросились покончить с ней.
        Для только что прибывшего на стену лострадца, все адепты, нападавшие на него, не представляли опасность. Он даже не считал их противниками, несущими хотя бы крупицы малейшей угрозы. Он мгновенно разрубил их своими топорами и продолжил свой путь, мчащийся к следующей башне. Там, адепты вновь бросились на него, надеясь остановить его. Первому адепту разведчик вонзил свои топоры в ключицы, оставив лезвия внутри его тела и разломив кости противника. Затем он извлек две секиры из-под плаща и с размахом разрубил приближавшихся к нему адептов. Одну из секир он ловко метнул в сердце следующего пруанского адепта, а вторую круговым ударом вонзил в весок другому.
        На стену прибыли новые адепты, окружив разведчика со всех сторон. Таинственный воин, одетый в черное, проявил выдающуюся скорость и ловкость, доставая из-под своего плаща небольшие топоры и метая их в нападающих. Одному из адептов удалось подобраться к разведчику ближе и нанести в его сторону удар, но этот удар был непомерно заторможенным для разведчика. Его реакция на удар была невероятно быстрой, что заставило адепта заплатить за смелость. Лострадский адепт схватил руку оппонента и беспощадно вырвал ее прямо из тела, затем ей же начал наносить болезненные удары по голове адепта.
        Из башни позади него показались двое адептов, лострадский адепт устремился к ним. Он влетел в них, схватив обоих за головы и бесцеремонно ударил их о каменные стены башни. Последний адепт на этом участке стены решил попытаться свое счастье и набросился со спины на разведчика, но его устремлений оказалось недостаточно, за что он поплатился своей жизнью. Лострадец схватил его, поднял и с легкостью ударил его спиной о брус мерлона с характерным хрустом, а затем выбросил тело за стену.
        - Как я понимаю, их адепт на стене? - спросил слепой командующий, внимательно слушая, что происходит вокруг него.
        - Именно, - ответил один из помощников командира.
        - Прекратите атаку. Х?льга, М?лли, Дан?л, прикончите его, - распорядился слепой мужчина, прислушиваясь к окружающим звукам.
        По канатам, ведущим наверх к разведчику, побежали трое адептов, чьи глаза крутились по часовой стрелке. Первым на стену взобрался Данел, намереваясь достичь крыши квадратной башни и атаковать разведчика сверху, чтобы загнать его в тупик. Однако, как только он прикоснулся к поверхности крыши, лострадец мгновенно появился перед ним, схватив за шиворот и нанеся сокрушительный удар лбом. Адепт, испуганный и пораженный скоростью и мощью разведчика, упал на спину. Лострадский адепт, одетый в черный плащ с меткой "А," встал на горло пруанцу, пытаясь задушить его.
        - Данел, нет! - закричали две девушки, и попытались спасти своего товарища. Однако обе были схвачены лострадцем в воздухе. Мужчина крепко схватил их за горло над собой, а затем начал бить их о поверхность башни и о голову Даниэля, не издавая ни звука.
        - Хельга! - выкрикнула девушка, стоявшая рядом с командиром адептов, и поспешила своей сестре на помощь.
        - Стой, дитя, - попытался остановить девушку командующий адепт, потянув за ней свою руку.
        Девушка приобрела невероятную скорость и всего за несколько секунд приблизилась к лострадскому адепту. Присутствующие пруанские адепты, которые могли следить за таким порывом и мощью, были поражены. Они думали, что лострадскому адепту, только что проявившему себя, несомненно, придет конец. Так же думала и девушка, спешившая на помощь своей сестре. Но разведчик видел своих противников иначе, чем они его видели. Но разведчик видел своих противников не так, как они его. Он воспринимал их на другой частоте, и как бы они ни выкладывались, они были для него слишком неторопливыми, замедленными, словно они избегают движений. В последний момент черный капюшон, скрывающий лицо разведчика, повернулся в сторону девушки. Лострадский адепт разжал руки, выронив передушенные тела, и схватил девушку за лицо, пытающуюся убить его. Он подошел к краю башни, крепко удерживая ее голову, и с силой ударил ее о поверхность стены башни. Затем, поднимая ее над собой и держа за голову, схватил ее за ногу и с отвращением оторвал от тела, бросив как тело, так и оторванный конечность в разные стороны.
        Пруанцы были глубоко потрясены этим зрелищем, их друзья умерли прямо на их глазах. Они не погибли в честной битве, а были жестоко разорваны на части без всякого уважения к их жизни. Лострадский адепт, слушая бой на стене и крики своих товарищей, краем уха услышал, как Веран кряхтел, пытаясь защитить себя от напавшего на него неприятеля. Мужчина вернулся к своим величавым топорам, извлекая их из тела адепта.
        - ?ури, твою мать! Где ты возишься?! - завопил на всю стену Веран, ощущая, что смерть уже близка.
        Лострадский адепт замер. Он не шевелился, даже не колебался. Прошло несколько мгновений, и пруанские адепты перестали чувствовать его вибрации. Разведчик начал глубоко и алчно вдыхать воздух, как будто он пытался впитать каждую молекулу кислорода. Все вокруг словно изменилось: звуки, запахи и даже цвета казались иными. Разведчик подпрыгнул на полметра вверх и замер в воздухе. Следом за ним взлетели красные и сиреневые капли крови, а небольшие кровавые ручейки потянулись следом за разведчиком наверх, извиваясь, мерцая и пульсируя пытаясь прикоснуться к нему. Адепт исчез из поля зрения оставив на своем месте лишь воздушный хлопок. Красно-сиреневые ручейки липкой жидкости потекли следом за разведчиком между стенными камнями, но они оказались слишком ленивыми, поэтому их путь закончился через два метра. Капли, зависшие в воздухе и мчавшиеся за разведчиком, сумели пройти по траектории его движения на целых десять метров.
        - Где он? Куда он исчез? - восклицали пруанцы и лострадцы, следя за ходом боя. - Мы его не чувствуем. Он исчез? Что это такое? Никогда с подобным не сталкивались, - разделяли свои удивление ошарашенные адепты.
        - Все ясно, - произнес главнокомандующий.
        Тем временем Аури уже находился на противоположном конце стены, преодолев всю ее длину меньше чем за секунду. С его топоров стекла красная кровь наемников и сиреневая кровь адептов. Все противники, даже не поняв этого оказались мертвы, и постепенно ощущая боль они утратили возможность двигаться и попадали оземь. На лицо Верана, лежащего на стене и пытающегося сопротивляться адепту, обрушилась его сиреневая кровь. Веран вытаращил глаза.
        - Держитесь! - крикнул Веран, осознавая, что случится далее. Послышался мощный звуковой взрыв, и выжившие разведчики повалились на стену в сторону Аури под действием мощного потока воздуха.
        Аури медленно продвигался вдоль стены, направляясь к своему снаряжению, которое он оставил в начале боя.
        - Командующий, что за сила такая? Мы никогда раньше с чем-то подобным не сталкивались, - с изумлением спрашивали адепты, уставившись с открытыми ртами.
        Слепой адепт подперся тростью и молча встал, готовясь покинуть поле битвы, не предоставив никому ответов.
        - Пожалуйста, постойте и расскажите нам, - умоляли воины Северного Ордена.
        Старый командующий, который безмерно любил своих адептов, не смог им отказать.
        - Это техника завораживания времени, - сев обратно, начал рассказывать мужчина. - В истории Ордена только несколько человек обладали этой способностью. Надейтесь и молитесь с ней никогда не столкнуться. Эта техника убийственна, как для того, кто ее использует, так и для того, на ком ее используют, - командующий, делясь знанием о таинственной силе, которую он сам никогда не встречал лично, лишь слышал о ее воздействии на пространство и время. - Этот разведчик Адайна не использовал и часть этой способности. Либо он не владеет ей полностью, либо он ловко ей манипулирует. Я склоняюсь ко второму варианту. Могучий воин… ничего не скажешь.
        - В чем она заключается? - с увлечением спрашивали молодые адепты.
        - В том, что первоначальный прыжок, который достигает не больше полутора метра, совершается с безумной скоростью. Эта скорость приравнивается к скорости света, но некоторые считают, что она превосходит этот предел, - ответил слепой командующий.
        - Командующий, это же невозможно. Не все адепты способны превзойти скорость звука, - адепты между собой пересматривались, пораженные услышанным.
        - Нам продолжать осаду? - спросил Л?ув, помощник старого адепта.
        - Осада окончена. Наших сил здесь недостаточно. Имя адепта, которого вы видите на стене, - это ?ури. Он старший из трех братьев, которые охраняют север Лострада. Аури - самый могущественный из них. Имена и силы остальных пока остаются для нас тайной, - рассказал пожилой мужчина.
        - Так что нам делать? - спросил помощник.
        - Найдите рубинового стража. Но мне кажется, и его сил будет недостаточно. Найдите всех Стражей Минералов, - произнес командующий.
        - Мы смогли выманить лишь одного из них. Где остальные? Или он только один на севере? - расспрашивал Лоув.
        - Вероятно, у него достаточно сил, чтобы самостоятельно защищать стену. Хитрый Адайн, как всегда, продумал все заранее, - предположил командующий. - Мы выяснили все, что смогли, часть донесений наших шпионов подтвердились, - произнес командующий, встав со стульчика. - Листва, что над нами, начала зеленеть?
        Адепты подняли взгляды и взглянули на слегка зеленеющие листья, которые ласкали лучи Еирии.
        - Да, командующий. Листья начинают зеленеть, - ответили воины с кружащимися радужками.
        - Мы должны придерживаться плана и успеть взять северную стену Лострада, до того, как все листья и трава окончательно позеленеют. Нам пора обратно, скоро прибудет король Тормак, мы должны скоординировать наши действия, - сказал седовласый мужчина, опираясь на свою черно-белую трость с оттенками голубого, и направился глубже в лес.
        В то время король Тормак стоял на вершине холма, держа в руке желтоватый лист бумаги с запахом копченой груши. Позади короля Пруана стояли его верные стражи, а перед ним, у подножия холма, тянулась его двадцатитысячная армия, двигаясь на юг в направлении северной стены Лострада. Войско включало в себя всадников, пехотинцев, скрипящие повозки, перегруженные материалами и деталями для осадных машин, а также усталых людей, пытающихся вести фыркающих лошадей вперед. Земля буквально дрожала под их ногами, оставаясь вытоптанной, невыразительной, бездыханной, искалеченной, лишенной жизни, а воздух сотрясался от речей и дыхания этого великого воинства.
        - Это только начало, - размышлял Тормак. Внезапно, теплый ветерок пронесся мимо его черных кудрей.
        - Король… Тормак. Вы хотели меня видеть? Мне показалось, что я ответил на все ваши вопросы письменно, - произнес мужчина, и его присутствие наполнило воздух запахом копченой груши. Он встал по правую руку от короля Пруана, его лицо оставалось скрытым под голубым капюшоном.
        - Так и есть. Но есть одна вещь… один вопрос… одно имя… которое меня безумно тревожит. Оно навязчиво повторяется, нервирует и настораживает меня, - произнес Тормак медленно, чувствуя, как вокруг него вибрирует воздух и земля дрожит от могущества его верного адепта.
        Мужчина без лишних слов понял, о каком имени идет речь.
        - В последнее время это имя не покидает мой слух. Оно укоренилось в моей голове, и осело на моем слуху, и это имя - Адайн. Я надеюсь, Арлон, ты сможешь разобраться с этой проблемой, - спросил король, глядя на мужчину под капюшоном.
        - Не волнуйтесь, - ответил Арлон, снимая капюшон. Его три синих радужки по-прежнему вращались по часовой стрелке, но быстрее. - С моим младшим братом я справлюсь без труда.
        - Братом? Хм… Интересно, - подумал Тормак. - Ты никогда меня не подводил, и каждое твое слово было верным. Я доверяю тебе. Иди, - сказал король Пруана, взглянув на свою армию.
        Арлон исчез так же быстро, как и появился.
        - Когда стремишься к миру, готовься к войне; а в поисках войны, всегда открывай двери мира, - размышлял Тормак, складывая желтый лист бумаги. - Мы оба, Эдриар, предпочли войну. Мой ход в этой истории сделан, и он окажется критичным для тебя и твоего народа. Мои родители были казнены Лострадом, и в ответ я казню Лострад.
        Глава тридцать четвертая. Костер черно-белого пламени
        В самом сердце ярких изумрудных джунглей царила тревожная тишина, а в ее эпицентре мерцало черно-белое пламя костра, похожее на антиутопическое привидение. Монохромные оттенки накладывали холодное покрывало на дикую красоту природы, искусно окрашивая жизнь в оттенки уныния. Языки пламени с завораживающей грацией переливались, их призрачные движения сплетались в безжизненный балет, балансирующий на грани реальности и кошмара. Лишенное привычного тепла, пламя словно сжимало дикие просторы, навевая тоску и отчуждение, как будто в его огненных объятиях вновь пробудилось древнее проклятие из бездны времен. Дугообразные языки огня тянулись к небу, в жесте, который казался скорее формальностью, чем искренним желанием поцеловать звезды. В их тоске не было органичной интенсивности живого огня; они словно были связаны невидимыми нитями, следуя заранее намеченному пути, как шифрованные символы в загадочной многогранной истории.
        Окружающая костер атмосфера излучала ауру ледяного одиночества. Неистовая жизненная сила джунглей словно отступила, уступив место этой зловещей аномалии, оставив после себя лишь жуткую, затихшую пустоту. В этой пугающей тишине сама природа, казалось, затаила дыхание, словно столкнувшись с неким существом, не связанным ее законами. На фоне пламени сидел Адайн, его фигура олицетворяла настроение костра. От него исходила мрачная, одинокая прохлада, соответствующая потусторонней отрешенности костра. Огонь и Адайн были двумя сущностями, сплетенными в молчаливом общении, создавая ужасную историю, которая не поддавалась законам обыденного мира.
        Пятнадцать лет назад.
        - Адайн достиг пятнадцати лет, - раздался суровый голос Асувина в зале для совещаний, где собрались закаленные в боях разведчики. - Он готов вступить в роль капитана.
        В комнате, где решалась судьба Адайна, царила атмосфера суровой обыденности. Стены были бледного, почти безжизненного оттенка. Низкий потолок создавал гнетущую атмосферу. Здесь не было никаких украшений, назначение комнаты было чисто утилитарным. Карты и схемы были разбросаны на потрепанных, испещренных зазубринами столах. На одной стене висела большая обветренная карта, испестренная булавками, которыми были отмечены ходы бесчисленных кампаний. Воздух в комнате был тяжелым, в нем витал запах чернил, стареющего пергамента, пота и едких остатков бесчисленных обсуждений задач и стратегий. Окна, задернутые плотными шторами, пропускали лишь слабую струйку дневного света, погружая помещение в вечный полумрак. Тишина в этом зале была уважаемым спутником. Помещение казалось почти безжизненным, как будто оно существовало в своем собственном герметичном мире. Именно здесь Адайн в пятнадцать лет сделал свой первый шаг к тому, чтобы стать следующим капитаном разведчиков.
        - Асувин, я правильно понял? - голос Р?йнрада дрожал от недоверия, брови сходились в недоумении. - Ты хочешь назначить мальчишку главой разведчиков? - смех Рейнрада резко контрастировал с серьезностью обсуждения, эхом прокатившись по комнате как оскорбление. - У него нет опыта… Я даже не хочу это обсуждать.
        - Кровь гуще воды, - ответил Асувин. - Адайн - мой племянник, и я доверяю ему.
        Скептицизм Рейнрада повис в воздухе.
        - А нам нет? - в его тоне чувствовался груз многолетней преданности и верности.
        - Ты хороший командир, Р?йнрад. Но слишком вспыльчив. Характер настоящего лидера разведчиков должен быть другим. Адайн чрезвычайно силен, бесстрашен, холоден и непоколебим.
        Другие офицеры молча слушали и внимали к словам Асувина. Они уважали его и никогда не ослушивались. Потому что знали, что их лидер не совершал промашек и никогда их не предавал.
        - Я всегда был верен тебе и всегда выполнял твои идиотские приказы. Капитаном должен был стать я!
        Высказывание Рейнрада грозило разрушить хрупкое спокойствие. Напряжение в зале стало ощутимым, воздух потяжелел от надвигающегося конфликта интересов. Оружие было наготове, и казалось, что кипящее недовольство может вылиться в насилие. Однако властная поступь Асувина и его стремительный жест удержали офицеров. Они нехотя убрали оружие в ножны, но их тревога оставалась очевидной, что свидетельствовало о доверии к Рейнраду.
        Чувствуя затаенную враждебность товарищей, недовольный разведчик разочарованно вздохнул.
        - Знаете что? - в его голосе прозвучала окончательность, не оставляющая места для примирения. - Да пошли вы. Я ухожу! - с этими словами он повернулся и вышел из комнаты, оставив после себя помещение, наполненное тревогой и растущим расколом среди разведчиков.
        Десять лет назад.
        - Я решил привнести изменения - твердо заявил Адайн. - Отныне в разведке будут и адепты - наши родственники. Они будут скрыты от бдительного ока Лострада, но при этом будут на виду, выполняя мои указания. На их плащах будет изображена эмблема нашей семьи - буква "А", - он решительно встал лицом к своему наставнику Асувину
        - Но это неправильно. Ты нарушаешь все законы, - молвил Асувин.
        - Теперь я это решаю, - так наступил решающий момент, когда лидерство Адайна проложит путь к новой эре в разведке.
        Пять лет назад.
        - Слишком много тайн, Адайн. Рано или поздно люди обо всем узнают…
        - Такова наша судьба - жить во лжи, чтобы найти правду, - ответил Адайн, и тем самым закрепил свою приверженность пути тайны и откровения.
        Два года назад.
        В разгар противостояния с пруанцами, властное присутствие Адайна возвышалось над толпой пленников.
        - Где мальчик, чье имя начинается на букву А? - потребовал он, обводя взглядом толпу. - Отдайте его мне.
        - Здесь таких нет! - кричали пруанцы.
        - Тогда мне никто из вас не нужен. Убейте их, - беззлобно приказал Адайн.
        Год назад.
        - Среди вас есть мальчик чье имя начинается на букву А? - стоя перед сшу?сцами, поставленными на колени, спросил Адайн, с ледяным выражением лица.
        Перепуганные шуйцы обменялись испуганными взглядами, безмолвно желая спастись.
        - Повесить их всех, - холодно изрек Адайн.
        Сшуисцы забились в истерике. Для них это была участь хуже смерти, приговор, по которому их души будут вечно заключены в безжизненных телах.
        Два месяца назад.
        Адайн убивал служителей Южного Ордена, не проявляя никакого милосердия. Одного за другим, не щадя никого.
        - В скором времени прибудет зло и вместе с ними вестник Смерти. Адайн! Ты убиваешь лучших. Они смогут дать им отпор! И защитить дитя Смерти! - провозгласил отчаянный голос, но апатия Адайна была непробиваема.
        - Если я могу их убить, значит они не лучшие, - заявил он, вонзая меч в сердце говорившего, погасив в пропитанной кровью земле всякую затаившуюся надежду.
        Месяц назад.
        - Адайн… Люди должны знать правду. Все должны знать правду, - произнес Стокс, считая, что время пришло.
        - Нет. Еще рано, - ответил Адайн, давая понять, что завеса тайны должна оставаться нетронутой еще некоторое время.
        Три недели назад.
        - Ты до сих пор его ищешь? Зачем он тебе? - спросил Авин
        - Скоро все узнают.
        Наши дни.
        Адайн молча сидел у костра, возводя взгляд к мерцающим пламенным языкам. Шепот леса и пляска теней были резко прерваны зловещим треском веток под приближающейся фигурой. В мгновение ока на него бросился грозный адепт Южного Ордена. Но прежде, чем мстительный удар достиг Адайна, невидимая сила заключила его в жуткий стазис. Его тело застыло, он был беспомощен и не мог даже моргнуть.
        - Ты пришел за возмездием, манибец? - голос Адайна был подобен холодной стали.
        - Что это такое?! Почему я не могу пошевелиться?! - в голосе адепта слышалась паника.
        - Ты попал в мое поле. Здесь иная гравитация. Я управляю черными дырами, - тон Адайна был лишен эмоций
        - Нет! Это невозможно! Твои глаза! Ты не адепт! - ужас и неверие адепта Южного Ордена были ощутимы.
        - Все верно. Я их король, - просто пошевелив пальцами, он подчинил манибийца неумолимому притяжению гравитации, вдавив его в землю.
        Глава тридцать пятая. «Вне»
        Авторское предисловие (то есть меня((то есть мое)). Ой, или это уже послесловие? Кто его знает? Но по сути, какая разница? Это всего лишь моя первая книга, так что она, конечно… плоховата. Не переживай! Это не значит, что следующая будет на порядок лучше. Следующая будет точно такой же, только с новой обложкой! Возможно, я должен был сразу признаться в этом? Ну, в любом случае, будем считать, что ты предупрежден. Но я рад, что ты добрался до сюда.
        Так, продолжаем.
        - П?нквольт! - раздалось в голове дворецкого. - Принеси мне чаю!
        - Ой, - сам себе ответил Пинквольт. - Это что получается? Ну да, точно. Сейчас сделаю, - проговорил дворецкий и помчался на кухню.
        Сто семидесятисантиметровый Пинквольт шагал по огромному дворцу, где каждый шаг отдавался эхом вдоль высоких стометровых стеллажей, уставленных книгами, и по титаническим коридорам, на стенах которых висели гигантские полотна с красками, выжатыми из самых глубоких чувств. Над его головой медленно плыли голубые сгустки энергии, будто сотканные из душ и эмоций. В этом прекрасном месте Пинквольт ощущал, как время и пространство становятся ничтожными. Ах, Пинквольт. Самый храбрый, самый добрый, самый отважный, самый смелый, самый добрый, самый важный персонаж этого пересказа, а что самое главное, он был самым честным и самым скромным. Пинквольт был роботом-помощником. Или он не был роботом? И он был сделан из… Стоп. А из чего я сделан-то вообще? Точно! Снаружи он лишь напоминал робота. Его оболочка состояла из сплава, но внутри него не было механизмов и шестеренок. Вместо этого, его тело было наполнено душами людей. Он был сделан при помощи магии. Эта магия была древней и загадочной, и именно она придала Пинквольту его уникальные способности. «Какой такой магии» спросишь ты, «а вот такой» отвечу я.
        Пинквольта создал древний Бог… так, нет, точно ли Богом он был? Или он божество? Или лишь прислужник? Ой-ей, я же служил Бел?ру две тысячи лет и не уж-то я не знаю кто он такой? Нет, ты не подумай, что я не заинтересован или не вовлечен в рабочий процесс. А можно ли этот процесс назвать вообще рабочим? За работу же деньги платят. А я все за бесплатно делал. Ах так! Значит это было эксплуатацией рабочего труда! Нет, отставить. Так и до революции дойти можно, хотя в моем случае это будет одиночный бунт. Так, на чем я остановился? Точно! Белар.
        Белар был одним из управляющих смерти. Нет, даже не так, он был верховным существом, повелевающим Смертью. Нет, даже не так, он выполнял прихоти смерти. Нет, даже не так, он был Богом смерти (но у него не было никаких тетрадей). Нет, даже не так он следил за Смертью. Нет, даже не так… он был вестником смерти? Нет, даже не так… ну в общем он был бессмертным и крайне могущественным! Меня вполне устраивал такой создатель-господин. Хочешь поинтересоваться, как существо, напрямую связанное со Смертью, сумело одарить меня жизнью? Я скажу тебе больше, Белар смог породить целые кланы людей, наделенных его силой! Ох, ты себе представить даже не можешь насколько эта история длинная и увлекающая, мне так не терпится тебе ее пересказать. Почему я не рассказал ее целиком в этом произведении? Сам понимаешь, книжные объемы и бюрократия - ужас, одним словом. Или не сам понимаешь, а сама? И как мне тогда обращаться к тебе? Какое местоимение использовать? Ты? Вы? Они…? А если во мне сосредоточенно множество душ, то я это мы или мы это я? Ох, ну и терновник. Буду называть тебе читатель, хотя может быть и
читательница. А может ты и читать вовсе не умеешь? Хотя как ты добрался так далеко и откуда в твоих руках вообще появился этот рассказ? В общем, каждый кто обидится на меня, его жизнь будет забрана моим господином! Ага! Страшно?! Вот так-то! Ты еще не знаешь, на что я, слуга смерти способен! Я могу еще и не так тебя запугать! Вот увидишь, моя сила… так, точно! Чай!
        Пинквольт тем временем уже добрался до своей великанской чайной, до своего излюбленного места на всей планете. Извини, я забыл упомянуть, что у Бел?ра была своя собственная планета (читать шепотом с нотками эпичности, так добавляется больше грандиозности).
        - Чай значит. Нет еще обеда, значит черный. Двух ложек чаинок с планеты ?имах, что находится в созвездии Ин?я будет достаточно. Добавлю манго из вселенной Врион?ра, самые душистые манго находятся именно там. Поразительно, как местным садоводам это удается. Немного лимона и пару капель апельсина, и чуть-чуть мандарина с планеты Дат?ра с диковинными деревьями и птицами, - говорил Пинквольт доставая нужные ингредиенты с полок, катаясь на огромной лестнице из стороны в сторону. - Душистый розмарин, выкупленный у пиратов Икр?та. Вонючие, грязные, подлые хамы… Ощущения, осадок и послевкусие от встречи с подобными индивидуумами, с девиантным стилем поведения - не самые приятные. Но розмарин у них самый лучший… собаки. Теперь несколько ягод облепихи и голубики с планеты болот, мха и торфяников - ?исонин, что находится по соседству с плеядой звезд Северных корон. Что же использовать в качестве подсластителя? Простой сахарный сироп, или ягодный, нет добавлю фруктовый или же меда просто? Нет, знаю, добавлю ванильный сироп, - раскладывая все на подносе приговаривал дворецкий.
        Пинквольт покинул свою уютную чайную комнату и вышел в сад, который был наполнен могучими статуями животных и гигантских пятиметровых людей. Все эти скульптуры были изготовлены из того же удивительного металла, который использовался Беларом, чтобы создать свое самое маленькое творение - меня. Через сад протягивались громадные прозрачные трубы, внутри которых перемещались души, переселяясь из одних резервуаров в другие. Это был процесс вечной жизни, где души находили свой путь и смысл в вечной смене форм и состояний. Сад и его артефакты были свидетелями этой бесконечной метаморфозы.
        В саду, садовые инструменты работали как живые существа, поддерживая порядок и красоту, и это было не без некоторой магической помощи. Над кустами и растениями плавали голубые, неосязаемые бабочки и другие прозрачные насекомые, придавая саду мистическую атмосферу. В прудах плавали рыбы, тоже голубого, практически невидимого, цвета. Вдалеке на небесной панораме застыли другие, пока еще необитаемые планеты. Может когда-нибудь вселенная распорядится и пожелает заполонить их жизнью. Но время для этого еще не пришло, и они оставались пассивными свидетелями вечной симфонии природы и магии в этом удивительном саду.
        Пинквольт, несший поднос с чайными принадлежностями, вошел в главный, величественный, поистине колоссальный зал Белара, весь выполненный из блестящего золота. Зал оживал медленно передвигающимися под потолком сгустками энергии. Сам Белар выглядел как обычный человек, это была его оболочка, которая скрывала его истинную природу. Однако этот облик был всего лишь его внешней оболочкой. Он сидел на троне, пропитанном силой смерти, и слева от него располагалась огромная чаша Мерекания, изготовленная из хрусталя и украшенная алмазами. В этой чаше хранились души, принадлежавшие в свое время сильным магам, чародеям, колдунам, целителям, провидцам, шаманам, волшебникам и другим обладателям частицы Энергии Мироздания. Даже после своей физической смерти они решили продолжать свою роль, сохраняя свои души в этой чаше и предостерегая мир от утраты их мудрости и магии.
        Про Энергию Мироздания позже, намного позже, пока тебе о таком знать рано.
        Эти души были собраны со всех известных Белару населенных планет, а таких было сотни, если не тысячи, множество тысяч. Так много, что даже воображение не способно было вместить их количество. Больше, чем звезд на ночном небе, больше, чем песчинок на бескрайнем пляже.
        Собранные здесь души были как незримая библиотека мудрости и знаний. Их разнообразие и многочисленность были источником бесконечных историй. Среди этих душ скрывались разные языки, культуры, обычаи, особенности и противоречия. Так много многообразия, что даже самое могучее и бессмертное существо не смогло бы узнать их все за одну жизнь, даже если эта жизнь длилась вечно.
        Белар из душ в Чаше Мерекания мог сотворить визуализацию, изображение, образ всего того, что его интересовало, с легкостью, которая порой оставляла его без слов. Он мог призвать образы, соединяя души в Чаше Мерекания и создавая многогранные иллюстрации прошлого, настоящего и будущего. Но самыми яркими и понятными становились те, о которых он уже что-то знал. Тогда он мог углубиться в детали, разглядеть тонкие нити событий, соединяя их в единое полотно истории.
        - А вот и я, - произнес металлический дворецкий, приближаясь к Белару. - Вы до сих пор наблюдаете за Ест?ром? - Пинквольт взглянул на проекцию, задавая вопрос.
        - Хочешь сказать, тебе самому неинтересно, что там происходит? - Белар перевел взгляд с проекции на свое создание.
        - Признаюсь, вы правы. В отдаленных вселенных пока ничего интересного не наблюдается. Обычная борьба хорошего и плохого, - приблизившись к столику, стоявшему рядом с троном, ответил дворецкий.
        - Зря ты так относишься к обыденности. Если проиграет плохое, проиграет и хорошее, - ответило существо в обличии человека.
        - Гм, как это понимать? - подойдя к столику с непониманием спросил Пинквольт.
        - Подумай, если не будет борьбы, ни добро, ни зло не будут иметь смысла, - пояснил Белар. - Но, когда добро победит зло - мир остановится, - заявил Белар.
        - Господин, а мы кто? - пытаясь разобраться в действительности, с интересом задал Пинквольт.
        - Мы, Пинквольт, Смерть. Мы, как и время, вне добра и зла. Мы лишь выполняем условия. Всему живому при рождении дается две вещи: жизнь и дата смерти. Наша задача следить за этим хрупким балансом. Те, кто пытаются нарушить его - наши враги, - спокойно ответил Белар. - Что может подразумевать смену эпохи? Война? Прилетевший извне астероид? Голод? Появление другой цивилизации в знакомом для человека городе? Мы лишь должны бережно оберегать и хранить бессмертные души смертных, все остальное нас волновать не должно. Мы служим лишь смерти и ее интересам.
        - Хорошо, в таком случае я хотел кое-что уточнить у вас. Разве это правильно, что вы влезаете в дела смертных, которые к вам никак не относятся? Точнее, для чего вы помогаете Афену? Ведь вы говорили, что всем руководит судьба. А ваши действия противоречат вашим словам и изменяют течение судьбы, - расставляя чайные приборы на столике.
        - Нет, Пинквольт. Ты ошибаешься. Течение судьбы неизменяемо. Всем живым руководит - судьба, прописанная силой времени. Судьба руководит и мной, и даже тобой, ведь мы живые, но бессмертные. Моя судьба переплетена с Ест?ром. В моей судьбе упоминается и Афен. То, что я направляю его, не является моей прихотью, это прихоть самой судьбы. Он тот, кто поможет ставленнику смерти, это часть его судьбы. А моя часть помочь ему в этом пути. Ничего не делается без завета судьбы, помни это и береги. Это не моя воля, а ее, она командует всем. Даже мной, богом смерти, прислужником ее величества, и даже та которой я служу, повеливается ею, - поведал Белар, сидящий на золотом троне, от которого исходило бело-голубое сияние и ярко-серая дымка.
        - Ладно… Тогда мне вот что интересно. Почему не Адайн? Почему не он выбран избранным? Он же куда сильнее Афена, - спросил Пинквольт посмотрев на Белара.
        - Скорее всего дело во времени, а если быть точнее, то в возрасте. Адайн уже взрослый и находится на самом пике своей силы, развиваться дальше ему некуда, он достиг потолка, - начал делиться своими предположениями Белар, насчет такого странного выбора судьбы. - Афен молодой и пока что не обладает и частью того могущества, что помещено внутри него. В нем находится огромный потенциал, заложенный крупной частицей Энергии Мироздания.
        - Все равно я не понимаю, как устроена судьба, - продолжая смотреть на своего создателя задался вопросом робот.
        - В этом нет ничего зазорного. Тебе чуть меньше двух тысяч лет, ты еще совсем кроха. Мне повидавшему и узнавшему слишком многое, знакомо это чувство. Я прожил несколько десятков тысяч лет, так долго, что и не помню, когда вышел из тьмы и мрака, и появился на первом луче света. До сих пор остается множество того, что мне неподвластно, что скрывается от меня в занавесе тени. Много чего я не понимаю и не знаю. Я просуществовал много времени и видел смену множества эпох, но по сию пору у меня нет ответов на многие вопросы, - смотря за тем, как движутся армии Лострада к стенам для их защиты.
        - Вам не кажется, что война на Ест?ре глупа? - спросил Пинквольт, поставив заваренный чайник на стол.
        - Нет ничего однозначного. Нет начала и нет конца. Движение не однородно. Есть лишь первозданность и цикличность. Тебе станет легче, когда поймешь, что движения по прямой не существует, движение всегда циклично, - рассказал Белар. - Циклично оно лишь потому, что так захотела судьба.
        - Хорошо, но разве события на Ест?ре не связаны с противостоянием зла и добра? Разве это не есть та самая однородность? Если движение неоднородно, то, как оно может быть цикличным? - взяв поднос в руки поинтересовался Пинквольт.
        - Что есть зло, что есть добро? Нельзя ограничиваться лишь этими двумя вводными, - промолвил Белар.
        - Что вы хотите этим сказать? - постигая таким образом правила мироздания.
        - Изменение перспективы может повлиять на моральный итог действия, - промолвил Белар, переведя свои светящиеся голубым цветом глаза на Пинквольта. - Ты не рассматривал Ест?р как историю о выборе между большим и меньшим злом?
        - Так вот что значит не однородность движения, - подумал про себя дворецкий. - Получается добра вовсе нет, есть лишь меньшее зло.
        - Ты абсолютно прав, - ответил Белар прочитавший мысли Пинквольта. - Есть только выбор в количестве повторений совершаемых хороших поступков, которые и определяют твое место в этом цикле, - сказал Белар и замер. - Но, этот цикл прописан судьбой. Поэтому любой выбор предрешен заранее, задолго до того, как он предстанет перед выбором.
        - Очень хорошо, а что вы думаете о войне, которую только три человека осуждают на всем Ест?ре? Два генерала, встретившись всего лишь раз, безуспешно попытались поделиться своими мыслями, не слыша друг друга, потому что их взгляды оказались практически идентичными. Когда один из них говорил, он цитировал мысли, которые текли в разуме второго, и наоборот. По сути, их мнение можно было бы объединить, считая их одним и тем же человеком, - произнес Пинкольт, раскладывая чайные принадлежности на столике. - А есть еще один немой молодой парнишка, который понимает истинную причину этой войны, корни конфликта, но не в состоянии поделиться этим знанием ни с кем.
        - Самое страшное в войне это то, что она неукротимая. Сколько бы люди ни воевали им всегда будет мало. Как бы много душ не было бы погублено, война придет вновь, хочешь ли ты этого или нет. Война - это тот самый урок, из которого извлекают не то, как избежать следующие войны, а как вести войны более мудро. Война - урок, который невозможно прогулять. Но для нас война является основным источником баланса между Жизнью и Смертью. Не будет войны - не будет жертв, а значит Жизнь возьмет вверх. Но законы природы таковы, что Смерть не дремлет. И пусть люди не будут воевать хоть всю жизнь, то болезни или катаклизмы придут из неоткуда и станут катализатором, подтолкнув людей к кровопролитию, - произнес Белар проведя рукой перед собой, вернув магический поток душ обратно в Чашу. - Ущербность смертных заключается в их убежденности, что их огрызки древнее и важнее остальных, они очерняют периоды развития и созидания, воспевая оды временам деградации и упадка.
        В зал через верхнее окно залетел большой голубоглазый ворон и сел на плечо к Белару, начав что-то нашептывать Божеству смерти в ухо. - Пинквольт, ты можешь ступать и выполнять свои обязанности. Но перед этим я хочу тебя попросить кое о чем. Я собираюсь возложить на тебя пересказ этой истории, пересказ великой эпохи войны.
        - Внезапно мне пришла идея. А что, если я напишу книгу, основанную на этой эпохе? Нет, не просто основанную. Я перескажу всю эту историю в формате книги, - неуверенно проговорил Пинквольт. - Поймите меня правильно, я устал от бесконечной писанины однообразных архивов и скучных отчетов для библиотек, что нет никаких сил. Нужно что-то новое.
        - Разумеется, для этого ты и был создан. Все события имеют свою значимость, Люди часто бродят во мраке, и мы можем оставить для них следы, разделив мир на до и после.
        Пинкольт покинул зал и отправился в уютный кабинет, пачкать рисовые листы бумаги.
        Вот так я и стал очевидцем великого. Я стал рукописцем свидетельства рождения смерти и уничтожения жизни. Поздравляю, друг мой, ты теперь тоже… или остаешься тем же слепым мышонком, каким был в самом начале этой истории?
        Сейчас ты понимаешь, что такое начало и конец? Что связывает между собой: случайно сорванный кем-то цветок, с намеренно выпавшей снежинкой в северных горах принадлежащим адептам Северного Ордена? В то время как Дулр собирал цветы, чтобы использовать их в своей живописи, что происходило в твоей жизни? Как сбор цветов мог повлиять на твою судьбу? Это событие принадлежит к прошлому, настоящему или будущему? Думаешь ли ты, что время одинаково для всех? Для миллиардов живых существ? Время действительно странная штука. Оно подвергает сомнению все, что существует, но в конечном итоге убеждает себя в реальности происходящего, хоть и не сразу.
        Давай, я попробую пояснить это тебе.
        Возможно, ты думаешь, что я и Белар представляем собой инопланетную форму жизни. Но это неправильное понимание. Нет, мы намного выше и дальше этого понимания. Мы находимся на уровне, который выходит за рамки обыденных представлений. Я понимаю, какие мысли могут сейчас проноситься в твоей голове, если она у тебя вообще есть (а-то я всяких повидал). Ты мог подумать, что ты единственное существо в этой вселенной, но на самом деле ты всего лишь маленькая частица, зерно песка в бесконечном мире. Считай тебя нет.
        Запомни: все, что кажется бессмыслицей в настоящее время, в конечном итоге превращается в реальность, как и прошлые события, в которые никто не верил, даже когда они уже разворачивались перед глазами. Попытки найти рациональное объяснение в процессе лишь мешают, так как оно становится очевидным только после факта. Глядя назад, каждый может увидеть длинную и не всегда предсказуемую, но всегда последовательную цепочку событий. И помни, что с каждой новой главой этой истории мы приближаемся к истине.
        У каждого существа, вступившего в этот мир, есть своя цель. Она может быть великой или маленькой, но она всегда существует. Хотелось бы мне сказать, что моя судьба - написать эту книгу, рассказать эту историю, создать этот повествовательный мир, но, увы, я не являюсь ни человеком, ни живым существом. Мое существо состоит из множества душ, и иногда это приводит к некоторому "барахлению". Может надо было сказать об этом позже? Или сейчас лучший момент? А стоит ли об этом вообще говорить? Может стоит рассказать о стихиях, становлении жизни, энергии мироздания и прочем? Пф, зачем оно тебе? Как показывает практика, смертные с большим трудом до ста лет доживают.
        Ладно, расскажу. Все же мы с тобой немного, но сдружились. Следует отметить, что наша история повествует о периоде великой войны. Наверное, на твоей планете тоже были войны? Что за глупый вопрос… Конечно же были… Где их не было? Но эта война эпох самая кровопролитная из всех что знало время. Естественно, я тебя понимаю, в твоем понимании война - это плохо и так далее. Но не для меня. Я прислужник смерти, и рано или поздно твоя душа окажется где-то здесь, в одном из резервуаров, ожидая своего следующего путешествия по космосу. А после, как Белар посчитает нужным - отправиться дальше.
        Да, действительно, душа, жизнь и смерть, все это тесно переплетено между собой. Вечная дилемма - поиск смысла жизни.
        Выбирай: формирование жизни на любой из планет чистая случайность, ты летишь сквозь космос в неизвестном направлении, никто за тобой не следит и весь существующий порядок дело твоих рук. Или все закономерно, порядок соблюдается кем-то непостижимым, ты чей-то замысел. В первом варианте приходиться выбирать свой собственный смысл во всем… Во втором случае ты, разумеется, существо живое, но не существующие. Скукота, не правда ли? На деле все проще: ты не знаешь и половины загадок мироздания, ты странствуешь во тьме.
        Ты, кстати, никогда не задумывался над тем, что, если твой привычный мир будет разрушен или до неузнаваемости изменен? Замечал ли ты, что природе на тебя все равно? Ты всего лишь краткое мгновение во времени. Никто не заметит, что тебя уже нет. Ни муравей, ни птица, ни одинокое дерево, стоящее посреди поля, устланного цветами.
        Что тебе принесет будущее? Плавно ли оно подойдет или резко обрушиться на тебя? И готов ли ты к нему? Сможешь ли ты разгадать все тайны? И действительно ли ты хочешь этого? Желаешь ли ты узнать, являешься ли ты уникальным существом или лишь одной каплей в океане? Хочешь знать кто твой создатель и хозяин? Желаешь ли ты раскроить истинные источники своего бытия, а также природы жизни и смерти, их начало и конец? Сколько ты готов отдать, чтобы расшифровать свою судьбу? Веришь ли ты в ее существование вообще? В этом мире слишком много секретов и загадок…
        Думаю, я смогу ответить на все это, но иначе и не тут. Самые интересные моменты еще впереди, и многие ответы лежат в будущем… Которое уже произошло. Помни: материя порождена разумом. Знай, чем больше секретов я оставлю, тем больше ответов ты получишь. Ничто не останется тайным. Хотя знаешь, дальше ты и сам все поймешь.
        Продолжение следует…
        Эпилог
        Как Бог Смерти, я являюсь наблюдателем жизни и ее конечного конца. Мое царство безгранично. Мое царство - необходимая часть вселенной, баланс сил созидания и разрушения. Я беспристрастен и безразличен к делам живых, ибо в конце концов именно я забираю их. Время для меня - лишь мимолетное понятие, ибо я наблюдаю за взлетом и падением бесчисленных цивилизаций на протяжении веков. Я видел все. Я видел рождение и смерть звезд, создание и разрушение миров. Я видел, как войны, голод, болезни и катастрофы снова и снова опустошали мир. И каждый раз цикл повторяется.
        Пространство - это бескрайние просторы, которые я пересекаю, всегда двигаясь вперед к цели. Судьба каждого человека предопределена, но именно я провожаю его в последний путь. Вселенная огромна и сложна, но она управляется законами судьбы, которым должен подчиняться даже я. Понятие бесконечности - это всего лишь конструкция живых, ибо Я - тот, кто определяет конец. Бесконечность - моя игровая площадка, где я брожу без конца, собирая души ушедших.
        Материя - мимолетная иллюзия, лишь временный сосуд для сущности жизни, и только когда тело перестает функционировать, я призван забрать душу. Смерть - единственная истинная константа. Она - великий уравнитель, ибо она не делает различий по признаку богатства, статуса или власти. Смерть - конец всех начал и начало всех концов.
        Когда я иду по плоскостям бытия, я не обременен эмоциями или привязанностями. Ибо я - воплощение смерти, и мое предназначение - принести равновесие в круговорот жизни. Как Бог Смерти, я не являюсь ни добрым, ни злым, ибо я вне таких мелочных забот. Я не сила природы, я не такая же естественность, как приливы и отливы, восход и закат солнца, и смена времен года. Я над этой силой, но в этом цикле.
        Смерть - это не конец, а переход. Это смена одной формы на другую, завершение одной главы в вечном цикле существования. Те, кто боится смерти, не понимают ее истинной природы, ибо она не враг, а проводник. Так что помните, смертные, что смерти не нужно бояться, а нужно принять ее как последний шаг в цикле жизни. Так пусть же страх смерти не поглощает вас, ибо это всего лишь шаг в великом танце Мироздания. Примите поток Вселенной и признайте свое место в нем. В конце концов все дороги ведут в один и тот же пункт назначения - в объятия бесконечности. Именно через Смерть вы возродитесь заново и присоединитесь ко мне в бесконечном пространстве Вечности.