Границы существующего-1 Ирина Алексеевна Юсупова
        Границы существующего #1
        Таинственная корпорация «Силикат» втайне готовит новых сотрудников к опасной и секретной миссии. Героям предстоят приключения, которые могут увлечь их к центру Земли или привести в лабиринт собственного разума, познакомить с микромиром или отправить бороздить космические просторы, изучить миры природы или научной техники.
        Между тем над героями сгущаются тучи из хаотичных людских желаний и эмоций. Смогут ли они остаться прежними, варясь в одном рабочем котле, или изменения, будто заранее подготовленные корпорацией, необратимы?
        И причем тут вездесущие пилоты?
        Ирина Юсупова
        Границы существующего-1
        Введение

* * *
        Действующие лица
        Группа А.
        ДЕНИС, 25 лет, игроман, когда-то увлекался философией, но понял, что его взгляды на мир никуда его не приведут, замкнулся в себе и нашёл более увлекательное занятие - компьютерные игры.
        ДИМИТРИЙ, 38 лет, после неудач в личной жизни ушёл в монастырь, решил помогать таким же, как он, найти свой уединённый уголок.
        АЛЕКСЕЙ, 31 год, в прошлом спортсмен, ушёл из большого спорта в результате травмы, случившейся с ним в 24 года, потерял вес и свою былую форму.
        АННА, психоаналитик, психолог, психиатр, 42 года, стремится всё подвергнуть объяснению, человек для неё некий механизм, заставить работать который не составит большого труда, некогда увлекалась гипнозом и чёрной магией, но оставила это в прошлом, решив, что это не принесёт ей никакой прибыли.
        ПАВЕЛ, 46 лет, фрезеровщик, недостаток ума всегда компенсирует опытом и врождённой наглостью.
        ВАСИЛИСА, 38 лет, менеджер, прирождённый лидер благодаря своим врождённым качествам.
        АРСЕНИЙ, 34 года, директор крупной компании, жесток, мужественен, в прошлом занимался криминальным бизнесом: если дело не прельщает его, тут же бросает.
        КАРИНА, 20 лет, спортсменка, имеет жёсткий, наглый характер, привыкла общаться только с себе подобными.
        ПЁТР, 30 лет, без работы, любит путешествовать, ставить палатки, ходить на рыбалку, поклонник природы, для него лучший отдых-уединение с самим собой.
        БИЛЛ, 51 год, американец, приехал в Россию в 18 лет, как иммигрант, заработал достаточное количество денег, чтобы уехать на Родину, но встретив Анну, в будущем жену, остался с ней, отлично говорит по-русски, имеет два высших образования, может сказать по каждой теме несколько слов, который поставят собеседника в тупик, выйдя из которого он невольно понимает, что Билл говорит абсолютно верно, видимо симбиоз Билла и Анны пошёл первому на пользу.
        Группа Б.
        ГЕННАДИЙ, 36 лет, инженер, не женат, очень хорошо разбирается в любой технике. Работал как строителем, так и инженером-конструктором. Не боится новых задач.
        ВАРВАРА, 24 года, биолог, всю свою сознательную жизнь провела, изучая, ощущая и чувствуя.
        ВЛАДИМИР, 32 года, технический гений, увлекается видеоаппаратурой, позиционирует себя «наблюдателем».
        ИННОКЕНТИЙ, 24 года, помощник повара. Окончил поварское училище, отслужил год, сейчас живёт только на те деньги, которые позволяет ему его работа. Любитель покутить, выпить, любитель женщин, амбициозен, весел, обладает «собственным» вкусом ко всему.
        ВИКТОРИЯ, 23 года, танцовщица Go-Go. С детства занималась танцами, любит хорошую, по её мнению, музыку. С 17 лет, когда денег ни на что не хватало, ушла работать в клуб. Имеет потрясающую внешность, но, к сожалению, не очень умна. Жизнь научила её добиваться всего самой. Одна воспитывает годовалую дочь. Обеспечивает себя, дочь и родителей. Благодаря внешности стремиться покорить как можно больше мужских сердец.
        АНЖЕЛИКА, 18 лет, подруга Виктории и её полная противоположность. Тихая, семейная девочка, только что закончила школу. Закомплексована. С Викторией знакомы давно, ещё со школы. Когда её унижали одноклассники, Вика всегда приходила ей на помощь.
        РИНАТ, 22 года, студент. Учёба, как он считает, не для него. Очень привлекательный. Учится в МГУ на платном, но на занятия редко ходит. У него богатые родители, и он привык всё делать с большой Буквы. «Гулять - так гулять!» - его девиз. Избалован, привык получать всё, чего бы он ни захотел. Бывает капризным, когда не всё идет так, как он хочет.
        АНТОН, 30 лет, писатель, изобретатель. Занимался математикой, был профессором и лектором математического анализа в МГТУ им. Баумана. Разбирается в огромном количестве вещей. Часто озвучивает свои действия вслух. Хорошо сложен, ничем не обделён, ищет чего-то нового, возможно, новых ощущений, чтобы превратить их в новые литературные труды. К сожалению, не востребован; среди людей не может найти родственную душу.
        КИРИЛЛ, ПО ПРОЗВИЩУ «FREESTAL», 26 лет, репер, закончил музыкальную школу, затем ГИТИС, был первым парнем на районе, все его знают, реп начал читать 14 лет, занимается постоянным самосовершенствованием, постоянно доказывает свою правоту как в своих текстах, так и в жизни. В 6 лет был образцовым мальчиком, в школу пошёл в костюме, в музыкалке сразу начал играть на фортепьяно. В 13 лет начал доказывать всем, что он другой, что он лучше остальных. Заигрался и запутался, стал пленником своего образа. Танцует хип-хоп, ведёт нездоровый образ жизни, однако поклонник спортзала.
        ЕВГЕНИЯ, 24 года, скандальная журналистка. Всегда должна знать обо всех всё. Сплетница. Скандал её второе имя. Написала о себе в анкете, что видит в людях их дурные стороны и всячески высмеивает их, поэтому люди так недобры к ней.
        ВЛАДИСЛАВ, 56 лет. Скептически относится ко всему, даже себе он не доверяет, потому что «чувства могут подвести, да и разум». Требователен, лидер по жизни. Генерирует «гениальные» идеи.
        ПИЛОТЫ:
        1-Й ПИЛОТ. ВИТАЛИЙ, 21 год, юный, дерзкий, однако образованный и знающий толк в своём деле.
        2-Й ПИЛОТ. ГРИГОРИЙ, 32 года, ставит себя как авторитет и лидер. Ни раз ещё покажет свои личностные качества.
        Ответственный за вооружение, благосостояние, питание, здоровье игроков, в общем стажер, АЛЕКСАНДР, 28 лет, готовит, стирает, убирает, в общем, делает всё; или старается сделать всё, что от него зависит, терпелив, умён и хитёр.
        Глава 1
        ГРУППА А
        ДЕНИС
        - Денис, сходи вынеси мусор!
        - Нет-нет, мам, подожди, со мной тут такое случилось!
        - Опять что-то удумал! Да как вообще может что-то случится, если ты даже гулять не выходишь-всё в своём компьютере сидишь!
        «Да как ты не веришь, мам?!» - захотел выкрикнуть я, но передумал. Не верит, пусть не верит, и тут, действительно, ТАКОЕ! А я докажу ей, правда, докажу, чего я стою!
        На компьютере был открыт сайт Черви. ru. Заставка гласила:
        «Невероятный шанс испробовать себя! Получить славу, успех и достоинство! Новый проект! Известная фирма „Силикат“ даёт каждому возможность принять участие, Ваша задача лишь заполнить достоверно честно анкету, находящуюся ниже. Проект согласован с Правоохранительными органами Российской Федерации. Всё легально. Прорыв компьютерной графики, Вы сможете побывать в иных мирах высоких технологий. Каждому участнику, прошедшему кастинг, начисляется 18 тыс. рублей на его личную кредитную карточку. Наша задача-предложить, Ваш выбор - отказаться или согласиться. Организационные вопрос решаются по нашему почтовому адресу, Вам придёт пакет документов, с помощью которых мы предложим Вам ответы на все Ваши вопросы».
        Листаю сайт дальше, анкета не требует ни моего номера телефона, ни моего адреса, ни моих личных данных. Вопрос про смысл жизни, про мировоззрение… Да что может быть проще для меня!
        - Денис!
        - Ок, ок, иду, - говорю я, заполняю анкету, ставлю свой интернет адрес [email protected], закрываю сайт и выхожу на улицу.
        ***
        Далее всё происходило очень быстро и странно. Буквально через 2 часа, мне приходит сообщение от «Силикат», в котором подробно указаны мои последующие действия. Во-первых, мне нужно прийти на собеседование моей новой работы в крупной фирме этого же «Силикат», то есть я наконец смогу получать деньги за сидение перед компьютером, о да, это как раз по мне; указан подробный адрес их организации, во-вторых, мне нужно указать в ответном письме мой размер одежды и рост. Я указал. Пришел ответ: «Спасибо. Ваше письмо принято.».
        Новая работа, на которой можно практически ничего не делать! Вот это да! Собеседования проходят каждый день на этой неделе, значит надо костюм что ли на прокат взять, а потом уже, когда деньги появятся, можно и маме платье купить и новые штаны для отца. Однако, в моей голове неистово звучит голос, полный подозрения к «Силикату», голос, который никогда меня не подводил, однако… думаю, стоит просто прийти на собеседование и посмотреть афера это или нет. Так вот и маму пугают, по телевизору одни аферы показывают. Однако, не денег же они у меня требуют! Записываю адрес.
        - Денис, может, уберёшься здесь что ли!
        - Мам, я завтра иду устраиваться на работу.
        Она опешила. Даже присела. Таких глаз я у неё ещё не видел.
        - Господи! Свершилось! - произносит она и просит принести воды. Да, сцены она устраивать умеет. Бегу на кухню, возвращаюсь, приношу ей полный стакан воды. Она отпивает два глотка, улыбается и возвращает назад.
        - Молодец, сын, наконец-то! - заглядывает в комнату отец.
        ***
        Я чищу себе ботинки гуталином. Мама стоит в дверном проёме и всё ещё улыбается.
        - Мама, не дави на меня. А вдруг снова…
        - Помолчи и не порть момент, - отрезает она.
        Моя мама - самая интересная женщина в моей жизни. Не встречал ещё таких, как она таких живых, полных надежды… Ну как я теперь могу подвести её?! Не знаю, придётся, видимо, если опять не возьмут. Я собираюсь, прощаюсь и ухожу.
        ***
        Господи, что же за белиберда! Как же играть хочется! Прийти домой, одеть свои любимые бесформенные шорты и майку, а можно и без майки, сесть в своё мягкое кресло, включить компьютер и убить пару лордов-вурдалаков… Вот такие мысли я испытывал, проезжая очередную станцию метро. Люди, какие-то странные, потухшие что ли, мамы с детьми, бабушки, женщины, мужчины. Книги читают… хмм, значит у нас великая умная нация, раз каждый второй книжку читает. Толкаются на пересадках, потому что идут все в разные стороны. А вот у меня в играх или я двигаюсь, или на меня двигаются. Вариантов нет. Дисциплина.
        - Следующая станция ВДНХ.
        И она моя. Я вроде спокоен, официален, деловит, а вот внутри… чувствую, как сердце начинает уходить в пятки. Я даже побрился сегодня, чтобы люди хот как человека меня воспринимали. Хотя чего стоит их мнение? Помню, когда-то оно значило для меня очень многое. Дениска должен учиться хорошо, должен кушать хорошо… да всё, блин, или хорошо, или никак. А Дениска слушал каждого проходящего мимо. Закончил школу с красным дипломом, пошёл учиться в МГУ на фил. фак., а потом, когда все стали говорить ему, что делать, взял и бросил. В один момент. Как будто в один прекрасный день проснулся и понял. Понял, что не так ЖИЛ, как бы ему хотелось. Не в том черпал вдохновение, не в том искал свои силы… и запутался. Потому что философия боится бренности бытия, а быт всегда был с ним, он пропитал его нутро, он тёк по его венам… Компьютерные игры настолько отличались от действительности, что это было единственным, что отвлекало его от этих мыслей.
        Я выхожу. Вдыхаю полной грудью прохладный воздух… или он был прохладным только потому, что я вышел из душного метро? Иду к музею космонавтики; людей на ВДНХ, кстати, всегда много, они гуляют, наверное, но не представляю, как можно здесь гулять. Здание «Силиката» как раз находилось за ним. Дааа, мне никогда не нравились небоскрёбы, просто не находил в них смысла, а тут… огромное строение. И красоты неописуемой. Казалось, кто-то не из этого мира воздвиг этот «летающий замок». Я даже в игре не видел таких…Замечаю, что стою с открытым ртом и смотрю вверх. Быстро привожу себя в порядок. Улыбаюсь и захожу внутрь. Девушка на ресепшн замечает меня среди сотни людей, которые находятся в холле (видимо, ждут своей очереди) и улыбается мне. Скорее всего, я сам выглядел как инопланетянин среди людей, потому что я просто растерялся, а они разговаривали, общались, спорили. Подхожу к ней.
        - Здравствуйте, меня зовут Денис Васильев.
        - Вы, наверное, пришли на собеседование?
        - А откуда вы знаете? - удивился я. Она снова улыбнулась. Тепло, не натянуто.
        - Посмотрите на себя, а теперь посмотрите на других, которые уже ждут своей очереди. Я послушался. И, действительно, поразился, насколько мы были похожи. Мы были разными, но одновременно такими одинаковыми. С такой же надеждой в глазах.
        - Мужчина!
        - Извините, я, кажется, задумался.
        - Сейчас я вам всё расскажу. Ваш номер 11579. Запомнили?
        - Я запомнил.
        - На этих табло… Видите мониторы?
        Мониторы находились повсюду, сверху, на стенах. И на каждом из них появлялись цифры.
        - На этих мониторах отразятся ваш номер и номер этажа, на который вам стоит ехать. Если вы пропустите нашу запись, вы нам не подходите.
        - Хорошо, я понял, - быстро сказал я, боясь упустить момент. Вот оно какое здание, какие же деньги можно получать здесь! Я стал отдаляться, как она окликнула меня. Я обернулся.
        - Я знала, что вы придёте, - и снова улыбнулась. Меня это поразило, но потом я подумал, что она каждому говорит эти слова, как заведённая кукла, ей богу.
        Я присел и стал ждать. Мужчина, сидящий со мной рядом, чертыхнулся, стукнул кулаком по столу и удалился. Девушка, стоящая впереди, сказала своей подруге, что забыла свой номер.
        - Странно, я ведь стояла за тобой и тоже забыла твой номер. Хотя чётко слышала его.
        - Ты просто стерва! - заявила девушка. - Ты просто всю жизнь завидовала мне, вот когда тебе и мне выдался шанс, ты, конечно, хочешь обойти меня! Ты больше не подруга мне! - крикнула и ушла.
        Я вперился в монитор, я решил воспринять это, как игру. Мои цифры - моя цель, которую мне надо достичь. Парень слева жаловался своей подруге:
        - Представляешь, записал номер, а забыл куда листок положил, - хлопает себя по карманам. - А вот же он! - радуется, - Нет, постой, он пуст, - разочарован. - Неужели я забыл даже записать?! …
        Я решил не отвлекаться. Сижу, наблюдаю. Отключил все посторонние звуки, смотрю, ищу его. Со стороны, думаю, я похож на кота, который следит за мышью. Не знаю, сколько времени прошло, но вдруг.
        - Мой! Мой! - люди странно посмотрели на меня, наверное, я сказал это вслух. Иду к лифтам, нажимаю кнопку 22 этажа. Со мной человек 50, не меньше. Лифт был огромный, там бы человек 200 поместились бы, но нас всего 50. И вдруг…
        - ПЕРЕВЕС. ПРОСЬБА ВЫЙТИ! - мигает на табло сверху. Мужчина бросает оземь кепку.
        - Чёрт! Да как они узнали! - выходит. Закрываются двери. Мы едем. Стою в углу, боясь пошевелиться. Вот он момент истины! Странное ощущение, на панели этажей цифры меняются, показывая, что мы едем вверх, а едем то мы вниз. Меня к полу давит, я чувствую давление сверху. НАС НЕ ПОДНИМАЮТ, а опускают! Девушка озирается и вдруг устремляет свой взор на меня, глаза её полны страха, увидев то же самое, готов поклясться, во мне, она подходит и шепчет:
        - Неужели вы тоже это чувствуете?
        Киваю. Я не смог бы вымолвить и слова, даже если захотел бы.
        Лифт остановился.
        Мы, как говорится, высадились. Пропускаю девушек вперёд, затем выхожу. Передо мной огромный коридор с колоннами, чем-то похожий на станцию метро, высокие потолки, блики на стенах из-за ламп, висящих на них. Стены из белого мрамора, рисунки на них были как живые - у меня аж дух перехватило - какие-то неведомы существа, люди, звери, птицы…
        Иду прямо, впереди эскалатор, он длинный, такой, что куда он ведёт не видно. Встаю на ступень, еду. Благо, на стенах всё ещё были видны гравировки, а то я уже побоялся, что с ума от скуки сойду. Разглядываю их. На миг показалось что-то знакомое, но вдруг исчезло. Я, наконец, прибыл.
        Впереди была всего лишь одна дверь, в которую заходили по одному благодаря этим ступеням эскалатора. Я открыл её, яркий свет на мгновенье ослепил меня, но потом его как будто не стало. Я пошёл дальше. Странно, но передо мной опять был коридор, однако теперь он был узким. Прошёл и его. На полу было круговое отверстие вместо двери, я испугался сначала, что выхода нет, но потом догадался встать на него, меня слегка крутануло (при этом круг загорелся зелёным) и я продолжил свой путь. Был один коридор, затем второй, затем третий, меня изрядно крутили, я потерял счёт времени, забыл, где я нахожусь и сколько я уже прошёл, но я не сдавался. Хотелось, конечно, крикнуть «какого лешего?», но я шёл, упрямо шёл к своей цели. Это была только моя цель и никому больше она не принадлежала.
        И тут я заметил не состыковку. Коридоры эти имели два круговых отверстия с обеих сторон, и каждый раз они мигали то зелёным, то красным огнём. Я решил действовать по наитию. Встал на один. Крутануло. Загорелся красным. Встал на него же, снова поворот и - зелёный. Прошёл по коридору, встал на другой и снова зелёный.
        Решил двигаться по зелёному. Так я отсчитывал 12 поворотов на 180 градусов, 4 поворота влево, 4 вправо и 3 раза я ошибся. Вдруг вижу зелёную дверь. Оглядываюсь. Нет, не почудилось. Она, правда, здесь.
        Открываю.
        - Однако вы долго, господин Васильев, - говорит мне голос.
        ***
        Нахожусь в зале для собеседования. Рядом со мной стоят стулья, зал наполовину пуст. Людей просят садиться вперёд. Я всё время дёргаю себя за галстук, пытаясь ослабить его. Мы ждём. Впереди, как обычно, сидят менеджеры (их было пятеро) и разглядывают нас. Периодически, когда люди заходят в зал, они что-то пишут в своих тетрадках. Мужчина, сидящий в центре, приветствует их. Узнаю только одну девушку из всех людей в том лифте, она всё также испуганно озирается по сторонам. Мы встретились взглядами; её карие глаза сначала наполнились интересом, потом смущением, потом и вовсе отвернулись. Красивых девушек много; и все они умеют строить глазки. Мои размышления обрывает мужчина в центре, назову его центральным. Я, кстати, никогда не замечал и не запоминал внешности людей, я немногословен, поэтому не способен точно отразить его внешность и поведение, однако в том мужчине явно была какая-то властность, заставившая всех замолчать.
        - Кажется, все здесь и больше нам ждать некого.
        Люди переглянулись, будто приветствовали друг друга. Будто оценили других. «Да, если он здесь, он достоин меня». Но с другой стороны разве это было таким сложным испытанием?
        - Итак, давайте начнём, - сказал центральный. - Компания «Силикат» проводит набор на разные виды работы. Хотели ли вы быть менеджером, бухгалтером или научным работником? «Силикат» даёт вам шанс исполнить свою мечту. Пройдя несколько тестов и поговорив с психологом, мы найдём для ВАС идеально подходящую работу.
        - То есть это, - поднимает руку парень, - своего рода, что-то типа биржи труда?
        - Именно, - продолжает мужчина. - С одним только отличием. Все вы, точнее те, кто благодаря нашим кастингам и тестам, сможет пройти дальше и подойти нам, получит бейджики с номерами, личные кредитные карточки и сертификат научного работника «Силикат». Ваша привилегия - выбрать идеальную работу для ВАС, своё расписание и указания к действию вы получите по телефону. А сейчас мы раздадим вам анкеты, которые мы просим вам достоверно заполнить. Вместе с ними вы получите документы, где будут описаны виды работ. Если вас не устраивают наши условия, мы не смеем вас задерживать, - и он указал на дверь. - Я буду по очереди называть ваши имена, просьба подойти ко мне, если вы услышите своё.
        По рядам прошли девушки и мужчины и раздали анкеты. Я стал рассматривать документы, после слова «инженер» я загрустил. Неужели они, действительно, смогут предоставить мне моё место в жизни?
        - Также «Силикат» предлагает абсолютно бесплатное обучение по выбранной вами профессии.
        Смотрю дальше. Разработчик компьютерных игр. Вот оно. Ставлю ручкой плюсик. Занимаюсь дальше анкетой. Центральный начинает называть имена. Такая возможность выпадает один раз в жизни, так почему бы не воспользоваться ей? Я целиком «за», некоторые стали уходить, но я не последовал их примеру. Голос внутри перестаёт говорить мне об афере, он поверил, а, значит, и я поверил «Силикату».
        В графе о работе в нынешнее время ставлю прочерк.
        - Денис Васильев.
        Встаю, двигаюсь к центральному.
        - Здравствуйте, - произношу я и улыбаюсь.
        - Вас устраивает наше предложение?
        - Да, я целиком и полностью за.
        Пол начинает уходить из-под ног. Тут я замечаю, что нахожусь на круговой платформе, которая опускает меня вниз.
        «Здорово, - подумал я. - Вот это техника».
        ***
        - Присаживайтесь.
        Сажусь рядом на стул. Стул жесткий; не был там, но, казалось, что стул из Кунсткамеры. Ерзаю - неудобно. Мужчина один раз посмотрел на меня и стал что-то писать. Я почувствовал себя неуютно. Психолог открывал документы, заполнял их, откладывал. Возился на своём столе. Я молчал, боясь произвести неправильное впечатление. Разглядываю комнату. На полках у него полно книг, папок и файлов. Мужчина продолжает заниматься своими делами. Жалею, что не купил часов. Жду. Слышу звук из аськи. Психолог щелкает мышкой; компьютеров, кстати, у него два, один с моей стороны, другой- с его. Печатает. Затем снова кликает по, готов поклясться, не видя этого, иконке на рабочем столе, одевает наушники. Я нервно задёргался. Будет он меня принимать или нет? Чёрт бы его побрал! Знаю я эти глаза - сто раз видел. Официальный мужчина, деловой, образованный сидит и играет и плюс к этому игнорирует меня, его пациента! Разве это дело?! Я кашляю. Он продолжает не замечать меня. Я жду уже где-то час, а, может, и два, у меня задница сидеть устала, а этот человек сидит и нагло занимается своими делами!
        - Извините, - произношу я тихо. Ноль внимания.
        - Извините, - говорю на тон громче. Игнор.
        - Извините! - почти ору. И наконец-то он заметил меня.
        - О, а вы ещё здесь! - удивлённо восклицает. - Покажите вашу анкету, - бегло читает, - Ага, вы хотите стать разработчиком игр. А знаете, какую штуку наши недавно изобрели? Парень, тебе определённо должно понравиться! Включай, давай! - указывает на соседний компьютер. Ну когда я отказывался! Послушно включаю. Захожу в «KrackIllumiN». Выбираю героя, называю его «Психолог», чтобы мужчине было не обидно. Он играет за деву-воительницу. Надеваю наушники.
        ***
        - Дмитрий Петрович!
        Замечаю юношу, вошедшего в кабинет. Снимаю аппаратуру с себя.
        - Дмитрий Петрович! - повышает голос юноша. - Вы уже 4 часа ведёте приём! Может стоит отпустить испытуемого? - улыбается мне. Мужчина отрывается от игры, также снимает наушники.
        - Хорошо, Андрюш, сейчас. Выйди, пожалуйста, - юноша послушно выходит.
        Вот это время пролетело! Ну, в принципе, как и всегда. Психолог улыбается мне.
        - Ну, что ж, - потирает руки. - Ты хороший игрок, приятно было сразиться с достойным соперником. Насчёт работы… Хммм…Вам, возможно, позвонят.
        Даёт мне руку, я пожимаю.
        - До свидания, - ухожу с противоречивыми чувствами. А игрушка ничего! Немного примитивна, но работать буду - исправлю.
        ***
        Пришёл домой. Устал, упал на кровать и сразу уснул. Снилось, что мной управляют какие-то тёмные огромные руки. Моё тело, каждая часть его была неуправляема мною. Я иду на кухню, но рук и ног своих я не чувствую. И только где-то в глубине моего сознания возникает голос, который говорит мне, что я - робот, что на какой-то момент мир вокруг вдруг покрылся рябью. Поморгал - ощущение исчезло.
        «Давление что ли,» - мелькнула мысль. Пошёл, умылся, заглянул в зеркало и сам себе не понравился. Глаза были красные.
        Сварганил себе яичницу по-быстрому, сел за стол, ногой включил компьютер. «Новых сообщений нет» - сказал мне ящик. Неужели я не подошёл «Силикату»? Хотя… Зачем я сам себя обманываю? Может, я и впрямь ни на что не годен. Врубаю свою любимую игрушку, так хоть забудусь что ли.
        ***
        - Дениска, пляши!
        - Что-то случилось, мам?
        Тебе письмо пришло, - бросает на стол конверт. Открываю его.
        «Компании „Силикат“ нужны такие сотрудники как вы, Васильев Д.А. Вы приняты на испытательный срок».
        Ниже стояла буква «А». Что она значит?
        Внутри находился бейджик с такой же буквой «А» и номером «1», а ещё моя личная кредитная карточка! Всё, как они и обещали.
        - Мам, пойдём в магазин, я тут кое-что придумал!
        Глава 2
        ГРУППА Б.
        ЕВГЕНИЯ
        Что за глупые люди? Сидят тут, пишут что-то в анкетах, когда я уже заполнила её. И эту фишку с вращающимися отверстиям я одной из первых просекла. Ненавижу ждать. Разглядываю задумавшегося мужчину, на вид лет 40 - 45, но дурак-дураком же! Поверил всему, что эта дурацкая фирмочка замутила. Ну афера же аферой! Как раз пишу об этом статью в одну американскую известную газету. Вот когда фирма то их прогорит, тогда и докажу, что я всегда права. Не зря главный редактор послал меня разгрести эту фигню! Сейчас зайду к их, так называемому, психологу и мозги прокомпасирую ему. Да сколько ж можно ждать!
        - Не могли бы Вы как-то побыстрее? - недовольно выкрикиваю я.
        - Девушка, успокойтесь и дождитесь своей очереди, - отвечает мне мужчина, сидящий по центру. Лицо, кстати, у него ничем не примечательное. Мимо такого пройдёшь - не заметишь, а вот голос, голос, правда, властный. Сижу, барабаню ручкой по коленке. Что ж, хоть это и обман и сидят тут обманщики, но деньги меня прельщают. Конечно, платят тут пока неизвестно сколько, но зато хоть какие-то гроши уже пообещали. Тоже деньги, так почему бы их не взять? Ну что же долго так?
        - Евгения Новикова.
        Встаю, поправляю юбку, приглаживаю волосы. Кстати, за ухом у меня диктофон, ну это так, на всякий случай.
        - Согласны ли вы, Евгения, принять наше предложение?
        - Ну как видите, - хмыкнула я. - Да.
        Меня опускают вниз на круговой платформе. Сначала я вижу мужчину по плечи, потом по пояс, а потом и вовсе его обувь, затем он пропадает из моего поля зрения.
        «Ишь, что удумали! Это же скандал. Я не собираюсь лицезреть чьи-то ноги. Да это ещё и принижает моё личное достоинство».
        ***
        - Присаживайтесь.
        Сажусь, озираюсь по сторонам. Стены кабинета были разукрашены детскими рисунками, вокруг были какие-то самолётики, игрушки на липучках, фотографии животных, детская карта мира, один единственный шкаф, на полках которого среди документов и папок притаился… Кто бы вы подумали? Розовый слон. В центре комнаты стоит громадный аквариум, заменяющий психологу стол, по середине которого плавает пенопластовый лист с моторчиками.
        За этим столом сидит женщина, видимо, психолог, в огромных выпуклых очках, глаза в которых кажутся если не большими, то уж очень огромными, в волосах черте что - никогда такой причёски не видела - может, она и не причёсывалась никогда, платье в огромный зелёный горох, губы накрашены ярко-красной помадой.
        - Что же вы сели так далеко? Придвиньтесь ближе.
        Я с трудом пытаюсь сделать это. Наступаю на резиновую утку, валяющуюся под ногами, и она издаёт противный звук «пиу». Я даже скривилась. Уж такого я точно не ожидала. Приходится буквально пинать игрушки под ногами.
        «Вот дура,» - думаю я. - «Нельзя было разве нормально прибраться?»
        Сажусь.
        - Подайте, будьте любезны, Вашу анкету.
        Ума не приложу как это можно сделать. Но тут ко мне подъезжает пенопласт.
        - Кладите, не бойтесь, не утонет.
        Меня сейчас кондратий хватит. Такого я ещё не видела, честно! Включаю диктофон за ухом, чтобы записать звук моторчиков. Между тем моя анкета подъезжает к ней. Она достаёт из сумочки другие очки, одевает их и читает, при этом я вижу, что губы у неё движутся. Я уже готова в пух и прах раскритиковать эту контору, моя анкета едет назад, в графах и моих ответах слова подчёркнуты красным.
        - Что это? - недоумевая произношу я.
        - Это, милочка, неправильно заполненная анкета. Вам придётся заново заполнять её.
        - Чего? - и ко мне снова едет анкета, но уже пустая и гусиное перо с чернилами.
        - Прошу Вас.
        - Но что писать, если я уже не знаю, как это переделать?
        - Дорогая, вы ведь журналистка. Покажите нам ваши способности и напишите всё заново.
        Я макаю перо в чернильницу, начинаю писать, и вдруг с моего пера, когда я закончила половину анкеты, падает жирная клякса. Пенопласт едет е своей хозяйке. Она цокает и качает головой, затем снова кладёт уже чистую новую анкету на этот дурацкий поплавок, который едет ко мне.
        - Что ж, заново, - заявляет психолог. Это начинает меня ужасно злить. Я наклоняюсь над анкетой, чтобы снова не наделать клякс, и тут мой диктофон с характерным хлюпаньем падает в воду.
        - Ничего - ничего. Главное - чернила не пролейте, - произносит женщина и буравит меня взглядом, очки, кстати, она опять поменяла и снова смотрит на меня огромными пучеглазыми глазами.
        Далее я заполнила эту чёртову бумажку уже без проблем. Кладу её, и она плывёт к этой ненормальной. Она прочитал её. Затем сложила вдвое, втрое и вот в руках у неё бумажный самолётик, который она с ехидной улыбкой запускает в воздух. Нет! Ну этого уже я вытерпеть никак не смогла. Я резко встаю, опрокидываю стул, пинаю ногами игрушки (некоторые летят в аквариум). Злость переполняет меня.
        - Вы… вы… вы… - от ярости речь даётся мне с трудом. - Вы чокнутая на всю голову! Вы- неадекватная идиотка, я ухожу!
        Еле сдерживаюсь, чтобы не применить физическую силу, а так хотелось вцепиться ей в волосы! Громко ругаясь, я буквально бегом покидаю комнату, но это трудно сделать из-за хауса, творящегося на полу.
        - Зачем же вы злитесь? - мягко произносит женщина. - Давайте лучше песенку споём.
        И она включает на своём старом кассетном магнитофоне «От улыбки…» Я с грохотом хлопаю дверью.
        Группа А
        Павел
        Я фактически вымотан, хотя, что там разглагольствовать, если каждый день я прихожу домой и валюсь с ног. Со дня смерти моей жены прошло 6 лет, а я помню это так, как будто это было вчера. Сначала я думал, что единственной соломинкой, оставившей бы меня на плаву, была моя работа, и я стал делать больше деталей, перевыполнять все сроки, но платили мне также и заработок мне счастья не приносил. Дочке я обеспечил счастливое детство. Она имела всё, чтобы ни захотела, и что я мог себе позволить. У моей дочки голубые глаза и русые волосы, она практически точная копия своей матери - единственной женщины, которую я так любил, единственной, с кем бы я хотел быть вечно, и это нечестно! За что судьба так со мной? Увидев однажды мой потухший взгляд, дочка стала искать мне новую работу и нашла. Компанию «Силикат». Я послушал её. Собеседование я прошёл без проблем, ведь я отличный работник, через неделю ко мне приехал курьер и передал письмо. Мне нужно было пройти несколько тестов, которые содержал вложенный в конверт диск, также я должен был прикрепить к голове несколько датчиков; «Силикат» объяснил это, как
проверку на мою реакцию и соображаловку. Я и это сделал без особого труда, однако эти тесты настолько втянули меня, что я напрочь забыл об окружающем меня мире. Появился интерес, и мне вдруг стало легче.
        Позже мне позвонили и сказали, что человеку с такими потрясающими данными не стоит заниматься деталями, что они нашли гораздо более подходящую и интересную профессию для меня. Мне стоит подъехать в «Силикат».
        Подъезжаю к зданию на своей машине. Постройка, конечно, красивая, но строение строению рознь, такие же вон на Международной строят. А будут ли в этот раз какие-нибудь испытания? Это было бы забавно. Кстати, вот что что, а цифры я запоминаю отлично. Я досконально запоминаю номера телефонов, к примеру, шесть миллионов сто двадцать семь тысяч… и так далее.
        Внутреннее содержание «Силиката» уже не доставляло такого приятного волнения, как в первый раз, когда я пришел на первое собеседование, ко всему привыкаешь или я просто искатель новых ощущений. Помню с женой, как познакомились, практически весь мир объездили и где только не были! И всё было другим, может, времена меняются, а, может, это я изменился. Хотелось бы съездить куда-нибудь, но боюсь мне будет больно, ведь красоту, по моему мнению, лучше познавать вдвоём, чтобы было с кем поделиться впечатлениями…
        - Здравствуйте, - подходит ко мне белокурая девушка в холле и отвлекает меня от этих мыслей. - Вы Павел Беляев, верно?
        - Да, - удивлённо отвечаю я.
        - Прошу проследовать за мной.
        И она развернулась ко мне спиной и быстро зашагала в неизвестном направлении. Я недолго думая, направился за ней. Девушка была на высоченных каблуках, я просто не представляю, как на таких можно ходить, но шла она так, что я еле поспевал за ней. На какой-то момент она слилась с толпой в вестибюле, я беспокойно озирался по сторонам, люди толкались, их было слишком много, я схватился за сердце, я был фактически в панике, но тут что-то белое мелькнуло в толпе, и я рванул к этому лучику моего спасения. Хлопнула дверь, я подбежал к ней, распахнул и зашёл внутрь.
        Сначала меня ослепил яркий свет, уж больно было освещено помещение. Я проморгал и привык. Я находился… в цеху. Повсюду были рабочие зоны, но люди здесь не толпились, их было, попросту не много.
        Я, как заворожённый, прохожусь по, казалось бы, родному помещению, но всё здесь было иным. Такие современные аппараты будущего нигде не встретишь. Всё хотелось потрогать, ощупать, осознать, что это за вещи такие.
        Иду дальше. Вижу рабочего, который старательно изучает чертёж, будто старается запомнить его до мельчайших подробностей. Заглядываю ему под руки на рабочую зону и вижу, что это чертёж детали, она будет настолько сложна, что я подумал, что изобретатель её- сумасшедший, мне бы такого и в голову не пришло. Рабочий закрывает бумагу, складывает её и кидает в одну из папок, затем заходит в камеру, которая была полностью прозрачной и закрывает глаза. И тут передо мной возникает настоящее чудо!
        Я вижу, как рядом с ним, буквально в воздухе, появляется капля металла, вытекшая из форсунки, она растёт, мнётся и сгибается, как пластилин. Я стал искать руками стул, как не видящий нашёл и сел. Металл продолжал крутиться. И вот я вижу, как эта капля приобретает вид этой самой детали! Я был поражён и шокирован. Как можно из ничего сотворить что-то?! Между тем деталь опустилась в специальный отсек, рабочий открыл камеру и вышел. Заметив меня, мужчина улыбнулся.
        - Как… вы это сделали? - еле проговорил я.
        - Это одна из наших старых разработок, не вижу тут ничего особенного, - произносит он.
        - Но, позвольте, объясните!
        - Тут нечего объяснять. Знаете, откуда она взялась и в чём заключается сила?
        Я промолчал. Он показал пальцем на свой висок:
        - Вот она. Высшая сила разума.
        Я встал, решив посмотреть на получившуюся деталь. Но вдруг ко мне подбежала белокурая девушка:
        - Что же вы не идёте? - недовольно произнесла она. - Вас не будут ждать. Следуйте за мной! - и буквально потащила меня из цеха.
        А я взял деталь с собой, как только девушка повернулась ко мне спиной. Она им все-равно не нужна.
        ***
        С девушкой я одолел ещё много коридоров, пока она не привела меня к месту назначения. Я зашёл в комнату, внутреннее обустройство которой напоминало лекционный зал где-нибудь в МГУ. Стулья стояли на ступенях, тем самым напоминали лестницу, идущую вверх, и везде, куда взгляд не кинь, сидели люди. Внизу стояла кафедра, но там никого не было, поэтому люди занимались чем хотели, а хотели они одного, общаться. И в зале стоял такой шум, что хотелось закрыть уши руками. Сажусь в 11 ряду, рядом с ярко накрашенной девушкой. Меня прям подмывает что-то сказать:
        - Девушка, а Вы были в цеху по дороге сюда?
        Она недоумевая хлопает глазами.
        - Нет. О чём вы?
        - Да вот представляете, зашёл в комнату одну, там фокусник-рабочий силой мысли детали делает.
        - Да что вы говорите! - ехидно усмехаясь произносит она.
        - Я сам не поверил! А он говорит - обычное дело, типа, бывает… У меня на глазах, представляешь? Подумал: что это ещё такое! Белиберда - не бывает такого… Моя провожатая отвернулась, я открыл щиток, посмотреть, потрогал - деталь сломалась, ну ничего, новую сделают, тем более так просто это всё у них получается.
        - Я Вам не верю.
        Я достаю из кармана кусочек.
        - Не подумай. Я случайно.
        Она верит деталь в руках.
        - Да ну! Обычный кусок металла и ничего особенного в нём не вижу.
        Я на долю секунды задумался.
        - А кем тебя на работу в цех берут?
        - Чего?! - она недовольно отворачивается.
        Я толкаю локтем парня, сидящего слева.
        - Слушай, парниш, а ты в технике то разбираешься? - Он явно удивлён. - Смотри. - показываю ему деталь. - Видел когда-нибудь что-то подобное? Как думаешь, можно сделать такую?
        Он вертит металл в руках. Я вижу заинтересованность в его глазах, но тут он заявляет:
        - Хмм… Прикольная железка. Я б такую на ключи повесил.
        Я сразу отбираю у него мою ценную находку и хочу уже подсесть к кому-нибудь ещё, как вдруг в зал заходит мужчина и встаёт за кафедру.
        - Здравствуйте, - произносит он и замолкает. - Меня зовут Тобиас Эрфарунгсманн. Просьба обращаться ко мне господин Эрфарунгсманн. Я проведу с вами сегодня беседу, в которой расскажу про ваши возможности в «Силикате». Но для начала давайте поиграем в небольшую игру, - мужчина кладёт на стол коричневый портфель. - Как вы думаете, что находится в нём?
        - Документы! - кричит парень из первых рядов.
        - Да, верно, - отвечает профессор и достаёт пачку документов. - А что ещё? Прошу вас поднимать руки и предлагать варианты.
        Рук было не много.
        - Ручки, - заявляет девушка в красном.
        - Яблоко, - говорит щуплый парень, с надписью «Green peace» на майке.
        - Фотографии, - кричит мужчина с фотоаппаратом на шее.
        - Кошелёк, - практически восклицает дорого выглядящая женщина.
        - Расчёска, - произносит лысый.
        - Ноутбук, - говорит парень, сидящий слева от меня.
        - Возможно, ваш завтрак, - шепчет полная женщина.
        - Очки, - проговорил хорошо одетый парень и поправляет свои на переносице.
        Дальше предложения сыпались как из рога изобилия.
        Лектор выкладывает эти вещи на стол. Портфель у него совсем даже не большой, однако гора предметов с каждым словом человека из зала растёт. Кажется, что нельзя поместить столько в сумку. Я решил проверить его, поднимаю руку. Профессор замечает меня.
        - Да-да, слушаю вас.
        - Думаю, у вас тут лежат кроссовки для бега, - они-то никак не поместятся в портфель.
        - А какого цвета?
        - Белые, фирмы «Nike», с красной галкой, красными шнурками и синей подошвой.
        И к моему удивлению, господин Эрфарунгсманн достаёт их именно такими, какими я их только что представил. Люди осмелели, рук стало больше.
        - У вас там находится второй костюм.
        - Духи известной марки.
        - А запах? - спрашивает лектор.
        - Цветочно-хвойный.
        Град предложений продолжился. И что там только не было. От игрушек до пишущей машинки, от розеток до бутылок с водой. Вскоре мы его уже еле видели за горой предметов. И тут он поднял руку.
        - Мне кажется, достаточно, - произносит он. - Теперь я хочу поинтересоваться каким образом всё это, - он обводит руками гору вещей, - могло поместиться в моём портфеле?
        По залу прошёл недоуменный шепоток.
        - А теперь, - продолжает он. - Предлагаю вам засунуть всё это обратно. Пусть любой из вас подходит к моему столу по одному и складывает вещи в мой портфель. Желающие имеются?
        И снова лес любопытствующих рук. К его столу начали подходить люди друг за другом, профессор руководил процессом, чтобы действо не превратилось в хаос. Вещей на столе становилось меньше и меньше, пока их не стало. Зал восторженно и удивлённо ахнул. Тобиас Эрфаругсманн вытащил из своей сумки несколько шариков (выглядели они, кстати, как шарики «Marrbles») и положил пригоршню в стеклянный стакан, который всё время стоял на столе. Затем он распахнул портфель и показал, что в нём ничего нет. Ни-че-го. Ровным счётом. Я не поверил, но был шокирован. И народ сидел практически в таком же состоянии. Затем кто-то из первого ряда зааплодировал, и люди поддержали его. «Как пример то заразителен,» - про себя отметил я. Лектор поднял руку и остановил рукоплескание.
        - Ваш мозг, ваше зрение, осязание, обоняние - это тонкие механизмы; распознав же по какому принципу они работают, мы получаем огромную власть над вами. Ваш мозг делится на левое и правое полушарие, отключим одно - получим животное, отключим другое - получим эдакого слизняка, управлять телом, которого не сможет он сам, однако разумная деятельность его будет прогрессировать. Знаете ли вы, что мы задействуем свой мозг только на 15 %? Регресс следует путём того, что не каждый способен контролировать свои животные инстинкты, не каждый имеет способность создавать или познавать, не каждый наделён даром просто замечать; самоконтроль - прекрасное орудие йогов, как вы, наверное, не раз слышали, но не всякий способен научиться этому искусству. Я немого отошёл от темы… Я веду к тому, что характер и заложенные качества в каждом из вас разные, да и вы выглядите по-разному, но, заглянув внутрь, мы увидим абсолютно одинаковую структуру ваших органов. Ткани, кровяные тельца в крови, печень, почки, лёгкие… и самое главное- мозг. Знаете ли вы, мои слушатели, что для того чтобы лучше познавать мир и других, надо
прежде всего познать себя? Ваши мысли материальны. Разве вы не замечали, что всё, чтобы не происходило с вами, зависит прежде всего от вашего осознания, скорее даже от вашего самосознания? Если человек захочет чего-то всем телом и душой, он достигнет своей цели во чтобы-то ни стало.
        Он дал залу паузу, чтобы зрители смогли переварить данную информацию. Я видел, как некоторые люди кивали, когда слушали профессора, но вряд ли хоть один из них способен понять речь целиком и полностью.
        - Так что же мы видели? Как возможно такое? - воскликнул нетерпеливый парень, кажется, из моего ряда.
        - Итак, - произнес господин Эрфаругсманн. - То, что вы видели, это оптическая иллюзия, реализация которой способна благодаря нашему оборудованию. К примеру, вы сказали, что в моём портфеле находятся кроссовки, - он указал на меня. - Я спросил у Вас, какого они цвета, фактуры и для чего они служат. Вы ответили: бело-красные беговые кроссовки. Благодаря именно вашему восприятию и тем атомам, которые вы передали мне… Ещё раз повторю: ВАШИ МЫСЛИ МАТЕРИАЛЬНЫ… Наше оборудование, - он достал стеклянный шарик из стакана и покрутил его в руках, - воссоздало то, что вы хотели видеть.
        - Также и наши слова, - продолжил он. - Увидев вещь, мы воспринимаем её по названию. Вы видели розу, - под его пальцами, в его ладони из стеклянного шарика вырастала настоящая роза! - И в вашем мозгу сразу происходит процесс: цвет, шипы, листья, размер, однако соответствует ли ваше понимание предмета его качествам, если вы видите его в первый раз и никогда не касались его?
        В данный момент лучше всего представила себе розу девушка на 23 месте в 6 ряду. Он подошёл к ней и вручил ей цветок. - Он-ваш. Как бы вы теперь не старались, шарик навсегда останется розой. Почувствуйте её запах, - девушка поднесла цветок к носу. - Вы представили себе даже запах, вы нарисовали в голове образ, а шарик просто способствует этому… Считаю свою лекцию законченной. До свидания, дорогие друзья, сейчас к вам выйдет другой представитель «Силиката», - он забрал портфель и вышел из зала.
        Я, недолго думая, подождал, пока дверь за ним закроется, рванул к столу, взял стакан, чтобы посмотреть на шарики, но уронил его. Шары рассыпались на полу, я стал подбирать их, ползал по полу, как дурак. Стакан, кстати, не разбился, да и шарики тоже. Потом сел за кафедру, взял пригоршню в руки и стал представлять. Но ничего не происходило, как я не бился над этим. Дверь начала открываться, я высыпал шарики в стакан, но один оставил себе, положил в карман и побежал на своё место.
        Глава 3
        ГРУППА Б
        КИРИЛЛ
        Когда я на сцене, мне не важно, что происходит вокруг. Есть только я. Только я и целая Вселенная, которая принадлежит только мне одному. Я бы хотел двигать этот мир, я бы хотел, чтобы каждый человек мог слышать слова моих песен и внимать им, но… для этого нужны деньги. Для моей собственной студии, для аренды помещений, для машин, для клубов, для девушек. Этот долбанный мир крутится, кажется из-за людей, которые ходят по поверхности шара, а люди двигаются из-за денег. Устал я от «концертов» в барах за жалкие гроши. И тут друг предлагает сходить в «Силикат». Я спросил, может это новое заведение, где люди снова готовы кидать монеты к ногам? А он ответил, что это почти то же самое. Это моя новая работа.
        Так и случилось. Я даже не ожидал.
        Я купил бежевый костюм. Под него одел белоснежные кроссовки (вот в чём я верен, так это в том, что обувь должна блистать, девушки не зря смотрят на обувь, на новые ботинки я готов выложиться по полной), стал похож на арт-директора, усмехнулся, глядя на себя в зеркало, ведь я чертовски привлекателен.
        Вскоре меня утвердили на должность. Мне доверили заниматься рекламой. Теперь я продвигаю «Силикат», но как мне кажется, ничего не делаю. Со мной в кабинете 2 девушки, которые периодически уходят, затем возвращаются с кучей бумаг. Они постоянно работают и мной им некогда заниматься. У меня шикарный вид из окна, большой чистый стол с последней моделью компьютера, я взял с собой тетрадь, в которой я пишу тексты, а также ещё одну - нотную. И вот я смотрю на Москву сверху, переписываюсь в чате, вдохновляюсь видами, читаю новую информацию в интернете и не делаю ни черта! От босса предложений не поступает, мне нечего делать, но сумма оговорена, и каждый час я получаю неплохие деньги. Смотрю фотки, думаю, планирую вечер. Стараюсь, кстати, каждый день, точнее ночь, проводить в новой компании и в новом месте, мои знакомства позволяют мне это. Одни и те же люди наводят скуку, в закрытом пространстве люди варятся в собственном соку до кипения. А так я свободен.
        ***
        Когда мне нечего делать, я начинаю сходить с ума. Сегодня я катал стеклянные шарики по столу. Я вспомнил все правила хоккея, поставил ворота из ручек и карандашей. Мне быстро начинает надоедать постоянство. Я переделал уже всё, что мог. А вчера я сходил в банк и проверил счёт, деньги поступают и ровно столько, сколько нужно. Но вот тут, кажется, я время зря убиваю. Но с другой стороны, все складывается отлично. И жаловаться не на что. Во второй половине дня мне принесли конструктор и сказали что-нибудь придумать. Я его раскрыл, изучил, не удержался и попытался собрать его без схемы. Думаю, до конца недели ничего не предвидится, поэтому я могу себе это позволить.
        ***
        От меня ушла какая-то часть вдохновения. Я уже три дня ничего не пишу, слова не возникают в моей голове, не образуют строки, а строки, в свою очередь, не рождают ритм. У меня на столе стоят какие-то игрушки, а мозги кипят. Я старался выдавить из себя хоть что-то, но не выходит. Мне нужно отдохнуть, тогда я смогу двигаться дальше. Помню, как когда-то в школе не мог выбрать себе дорогу по жизни. Скажем, её выбрали мне обстоятельства, но не я сам. Хотел строить, хотел создавать, но создаю я сейчас только стихи, а вот нечто другое… Хотелось бы… не спорю, есть много интересного, неизученного, неоткрытого.
        И люди напрягают. Нет… я люблю общаться, даже чересчур, но чем новее человек, тем он интересней мне. Ненавижу, когда меня перебивают. У меня бешеный авторитет среди разных кругов общества, и, если посторонний начинает что-то втирать мне, порой мне кажется, что я ненавижу всех этих мелких фише-игрушек-людей на моём столе. Это моя жизнь, моя игра и она принадлежит только мне. Даже песню года два назад писал о том, что, если ты идёшь по Земле, ты двигаешь её с места. Предаюсь воспоминаниям.
        На столе лежит полусобранный конструктор, благодаря которому я убил, наверное, часа 4. Девушки также не обращают на меня внимания, так как с головой ушли в работу. В буквальном смысле. У одной вон из-за бумаг только хвостик и видно.
        Открыл почту на компьютере. «Силикат» прислал мне письмо с уведомлением о командировке. А вот это дело! Надо пойти с боссом побазарить на эту тему, везде же нужны такие, как я. Тем более мир посмотрю. Здесь нечего делать, значит и там напрягаться особенно не надо будет. «Работа» за границей это по мне! Пойду, зайду в кабинет босса.
        Мы постоянно ищем выход из лабиринта под названием обстоятельство. Пространство начинает сжиматься, кислорода становится всё меньше и меньше, порою мы переходим на бег, чтобы просто выжить, когда ноги идти уже не могут. Человек способен на такие вещи, о которых он и вообразить не может. Когда мы скованны по рукам и ногам, мозг начинает лихорадочно соображать: из чего верёвки; есть ли вещества, способные уничтожить путы и где находится существо, связавшее их. Странное дело, получается, что, находясь в помещении и имея полную свободу, я был связан. Значит, будучи абсолютно свободным в действиях и мыслях, я не мог что-либо делать. Но с другой стороны стены кабинета ограничивали моё личное пространство, и я не мог абстрагироваться от них.
        ***
        Я собираю вещи. Я беру небольшой чемодан. Кажется, мы едем куда-то в тёплую страну, забыл её название, но вроде на «А» как-то. Босс распечатал мне перечень вещей, которые я должен взять с собой. Сижу, читаю, офигеваю. Зачем мне тёплая одежда, если я еду на Юг? Удивлён - ничего не скажешь. Думаю, за неделю в Москве ничего не поменяется, надеюсь, во время поездки я обрету новые крылья!
        Группа Б
        Василий
        Я знаю всё. Я знаю, когда в мою голову пытаются вбить дурь различными способами. Как работодатель стремится заискивающе говорить с тобой, улыбается, но такой улыбкой, что сразу становится понятно, что он на самом деле о тебе думает. Но я в чертовском отчаянии! Работа на заводе научила меня всему. Люди были другие. Когда им что-то не нравилось, они подходили и говорили: «может, отойдём?» Но решалось всё не дракой. Когда имеешь силу, она становится только авторитетом. Там же все её имели. Они говорили так, как должны говорить.
        На чём это я оборвал свою мысль? Ах да, я в чёртовом отчаянии! После выхода из тюрьмы, я внезапно понял, как изменился мир. Какая-то единственная, незначительная строка поменяла мою жизнь. Я ни раз видел, как менялись лица людей, когда они видели этот штамп, эту чёрную метку. А сейчас… сейчас всё было по-другому. «Силикат» принял меня, чему я был несказанно рад.
        Заходя в самолёт, я был приятно удивлён. Лиц было много. Особенно мне понравились молоденькие девушки, о чём-то щебетавшие в углу. Я буквально вывалил свой чемодан в грузовой отсек, находящийся сверху, хотя я никогда не беру с собой много вещей. Они попросту кажутся мне неважными после прожитого мной. Я плюхнулся на своё место, нисколько не беспокоясь о сидящих рядом. Я планировал выпить из фляжки и мирно спать, но тут по громкоговорителю раздалось:
        - Компания «Силикат» приветствует вас.
        - Да пусть хоть об приветствуется - мозги не будет выкручивать. - произношу я, чем заинтересовываю парня, сидящего рядом. - Знаю, знаю я, сколько ещё приветствовать будете.
        - Если вы находитесь здесь, это значит, что вы удачно прошли все испытания и собеседования, но главные приключения ждут вас впереди. Дождитесь двенадцати тридцати, чтобы прослушать инструкцию. А сейчас просьба пристегнуть ремни и наслаждаться полётом. Время отправления 11:05, время прибытия 13:00. Спасибо за внимание.
        - Ничего себе! И это все? - произносит изумленно парень.
        - Да дурят нас! Неужели не понятно! Завезут непонятно куда, а потом отберут паспорта и делай, что хочешь! - говорю я.
        - А Вы читали договор?
        - Всё читал! - повышаю я голос, хотя по правде, многие пункты просто пропустил.
        - А я читал. И знаю, что мы делать будем.
        - Да ты видно шибко умный! Как звать- то тебя?
        - Денис.
        - А меня Кирилл, - высовывается какой-то наглый парень спереди и жмет ему руку.
        - А меня Вася, - гоготнул я. - Ну что? Каково чувствовать себя дураками?
        - Не вижу здесь дураков. А Вы? - улыбается Кирилл. У него чертовски наглая улыбка.
        - Видал и других дебилов. Был вчера на рынке. Продукты, так сказать, покупал. Заходят эти… ну… эти чернокожие - давай на своем что-то ля-ля. Ну я с продавщицей там обсуждал вопросы жизни, а они мол рэдиску, рэдиску бэрите. Я им как посмотрел, как спросил: «Чего Вы, мол, хотите?» Они: «Рэдиски, рэдиски!» Я им «сколько по-вашему?» Они мне: «Рэдиску покупай!» Я им: «Не подскажите, как пройти до библиотеки?» Они: «Рэдиску!»…
        Для виду я хохотнул и смерил их взглядом. Похоже, прошло не плохо. Они заинтересовались настолько, что были готовы продолжить разговор. Но Денис был зажат. Такие обычно в углах жмутся, глаза не поднимают. На таких, как говорится, воду возят. Обиженные. Нелепые. Наивные.
        - А ты, кстати, какими судьбами здесь-то? - начинаю заговаривать Кирилла.
        - Вот работу искал. Кризис.
        - А кризис и не такой бывает. Жил однажды в Кемерово. Вот там был кризис - так кризис. Люди сидели, работу знать не знали. Денег нет. Что делать? Ходили грядки копали… Да и делов-то, - моя стратегия заключалась в том, чтобы никто не говорил, пока я не спрошу. Будут знать, кто лидер. Ведь его ещё нет, так значит, этим человеком должен быть Я. И эти псы будут делать то, что я хочу. Идиоты.
        Продолжаю разговор. К нему подключаются ещё пара человек. Я чувствую себя на коне. Мои шутки необычайно остры. А речь воинственна.
        Группа Б
        Кирилл.
        Что за ересь он несет? Киваю, чувствую себя китайским болванчиком. Вижу, что народ как будто находит в этом большом, наглом постоянно болтающем человеке негласного лидера. А что обидно - это то, что более слабые находят в нём отца-родителя и превозносят его, фактически до небес. Такие, как он, думают, что им все позволено. Настоящие русские мужики.
        Откидываюсь на кресле. Эта ситуация начинает меня забавлять. Всегда ненавидел, когда меня смеют перебивать. Говорить должен я, но таких историй не имею. Трогаю свой живот. Приятное ощущение кубиков пресса успокаивает меня. Одеваю наушники. Погружаюсь в сон.
        Будит меня этот наглый мужик, хлопая по плечу.
        - Эй, хлопец, слушай чё говорить будуть! - кричит он, забрызгивая меня своей слюной. Урод. Я снимаю наушники. Громкоговоритель вещает:
        - Через полчаса мы окончим наш полёт и окажемся в Индонезии на острове Калимантан. Вас рассадят по машинам и отвезут в гостиницу. После вашего успешного заселения, вас соберут в конференц-зале, где профессор Эрфарунгсманн расскажет вам, как и чем вы будете помогать местным жителям. Ровно через неделю в это время вас ждет самолет, с помощью которого вы отправитесь в новое путешествие. В новую страну. Сейчас мы пролетаем остров Суматра. Не пренебрегайте видом из ваших окон.
        Со всех сторон раздалось восхищенное «Ах».
        Глава 4
        ГРУППА А
        ВИКТОРИЯ
        Прибыв в мотель и бросив чемодан на кровать, я сразу бросилась к окну. Вид восхитил меня. У меня потрясающий номер, класса люкс. Это не те апартаменты, в которых мне доводилось проводить своё рабочее время. Моя работа заключается в том, что я, сидя на своём «любимом» месте, отвечаю на звонки и строю глаза начальнику. Он, конечно, не красавец, но его деньги приводят меня в полный восторг. Мне всегда нравились мужчины в костюмах, а ещё приятней было снимать их, но это уже другая история. На работе у меня выработалось отвращение к телефонным разговорам. Когда начинаешь говорить одно и то же сотни раз в день, невольно хочется бросить все трубки в стену. И бежать, как можно быстрее. Когда мне стали звонить на мой сотовый и я стала говорить так же, как на работе, я поняла, что больше это продолжаться не может. Меня угнетали мысли о смене обстановки. И еще я поняла, что начинаю стареть. Я заметила новую морщину на лбу и поняла, что приближаюсь к тридцати. Тридцать, сорок, а что дальше? Дальше жизни нет. Я бы хотела умереть в день своего сорокалетия. Тогда я буду уже старой и никому не нужной. Я купила
себе крем от старения, много косметики, но это не помешало шефу уволить меня. Он нашел мне замену. Высокую брюнетку с зелеными глазами. У неё были и грудь, и ноги. А что у меня? Новые морщины на лбу.
        Сколько же новых мужчин я увидела в самолете! Сколько новых глаз смотрело на меня! Похоже, день сегодня удачный. Несказанно удачный!
        Расстёгиваю чемодан и вываливаю вещи на кровать. Надо надеть что-то потрясающе эффектное, чтобы они навсегда запомнили этот день. Достаю косметичку и рисую себе глаза. Одену сегодня открытое красное платье и туфли на самых высоких каблуках. Пусть знают, что лучше меня им никого не найти! Больше нет женщин, только я. Только я одна.
        ***
        Когда я вошла в зал, многие повернулись, чтобы меня получше разглядеть, но я сделала вид, что не замечаю их. Я увидела, что некоторые девушки скривились при виде меня, а это значит, что выгляжу я на все сто… миллиардов долларов.
        Зал, довольно, просторный. Он напоминает мне тот самый конференц-зал с моего прошлого места работы. Стулья всё те же, чёрные, кожаные, выстроенные полукругом. В горшках в углах зала стояли пальмы, хотя они росли рядом, их было видно из окна, расположенного прямо по центру на всю стену, там, где стоял одинокий деревянный лакированный стол. Из окна было видно море, пляж и палящее солнце, отчетливо вырисовывающиеся на ярко-синем фоне неба. Я села прямо напротив этого вида в первый ряд в самый его центр, чтобы господин Эрфарунгманн мог лицезреть меня всю. Закидываю ногу на ногу, чтобы затем сделать в самый неожиданный момент тот трюк из фильма, который так нравится всем мужчинам. Я чувствую себя настоящей женщиной.
        И тут ко мне подсаживается парень.
        - Знаете, вы так прекрасно выглядите сегодня, - произносит он, пытаясь заискивающе заглянуть мне в лицо. Мистер «Выглядите замечательно». Я и так знаю. Можно сейчас развернуться и поинтересоваться, что он хочет. Знаю же, чего. Но вместо этого:
        - Спасибо. Вы очень добры, - произношу я, тая.
        - Я очень рад, что мне придется работать с такими великолепными девушками, как Вы, - ухмыляется он.
        - Взаимно, - говорю я, все ещё рассматривая стол.
        - Как Вас зовут?
        - Меня? - поражаюсь я. - Виктория.
        - А меня Ринат. И мне очень приятно с Вами познакомиться. Вы давно в «Силикате»?
        - Да нет. Пришла по объявлению. Работаю с месяц, наверное. Посадили меня разбираться с бухгалтерией.
        - И как? - спрашивает Ринат. - Успешно?
        - Довольно-таки.
        - Это было несколько неожиданно, знаете ли, Вика, увидеть Вас здесь. Мы ведь такие недалекие люди и тут Вы. Прекрасная. Может, перейдем на «ты»? - а про недалёкость он правильно сказал. Вон уже и «тыкать» мне хочет. Красавец.
        - Конечно. - говорю я.
        - А я вот мастером на заводе был у них. За порядком, так сказать, следил. Знаете… Знаешь работа какая? С тем поговорить надо, за этим проследи, указание дай. Бегай туда-сюда, проверяй…
        Какой же из тебя мастер? Так, курьер. Интересно послушать, что он дальше заливать мне будет. Всё по строй схеме?
        - И вот жил я жил, но знаешь, никого красивее тебя никогда не видел.
        Я поднимаю на него глаза. Ага, вот куда ты смотришь. Всё льстишь мне. Сдаюсь, сдаюсь.
        - Спасибо. Никто никогда не говорил мне таких слов.
        Он просиял. Идет дальше.
        - Знаешь, ещё немного поработаю и свою фирму открою. Деньги в оборот пойдут. В Москве компанию открою, назову её твоим именем…
        А вот это уже интересно.
        - Машину купил, теперь осталось только помещение найти. Вот только что название, как видишь, придумал…
        - А какая машина у тебя? - перебиваю я.
        - Да… «Ламбарджини». - отмахивается он. - Ничего особенного.
        «Ничего особенного» - говоришь. Тааак.
        - Скажи-ка, Вика, работать-то будешь у меня?
        - Как откроешь - позвони.
        Разговор должен правильно заканчиваться. Где этот чертов профессор? Возникла пауза. Пауза, которая могла тянуться вечно. Пауза, которую так хочется заполнить жизнью, но слова становятся искусственными. Беру инициативу в свои руки.
        - А кем ты работал до «Силиката»? - забыла, как его зовут. Из головы вылетело. А спрашивать стыдно.
        - Ооо, да я бизнесмен. С менеджера начинал, потом помощником руководителя стал. И, как видишь, свою фирму открывать собираюсь. С самых низов начинал, поднялся, - говорит он. - А у тебя красивые ногти. Можно Вашу ручку?
        Смотрит, разглядывает. Приклеила ведь их вчера. На, смотри, не забудь сказать, что они настоящие, и такие живые, великолепные. А рубашка-то у него ничего - дорогая на вид. Да и обувь тоже. Если бы кроссовки одел, не стала бы с ним даже разговаривать. А так пока неплохо. Да и тело у него ничего себе. Курортный роман не повредил бы. Совсем бы даже не повредил.
        И тут дверь открылась, и зашел Тобиас Эрфарунгсманн.
        - Здравствуйте, уважаемые дамы и господа, - произнес он, ставя на стол свой портфель. - Очень рад видеть вас в добром здравии. Сегодня моя задача рассказать вам о планах вашей работы за неделю. Прошу вас.
        Он хлопнул в ладони. Окно закрылось занавесками, и в зале стало темно. Он хлопнул ещё раз и загорелся какой-то синий нереальный свет, который придал комнате некую таинственность. Если зал притих при его появлении, то после таких перемен, воцарилась полная тишина.
        - Сегодня мы займемся освоением территории, а завтра совершим морскую прогулку в специальных подлодках, предоставленных компанией «Силикат». И если вам интересно, то мы собираемся изучить Марианскую впадину. А сейчас мы разделим вас на группы. Проходите, пожалуйста, господа.
        В зал зашло трое мужчин. Они встали рядом с господином Эрфарунгманном.
        - Это ваши инструктора. Первого зовут Виталий Викторович.
        Мужчина сделал шаг вперёд и улыбнулся. Его полностью осветил синий свет.
        - Не обращайте внимание на то, что он так молод. Он много чего знает, и он настоящий профи во многих областях.
        Виталий сделал шаг назад, однако его проекция осталась стоять на месте. Она вся была соткана из синего цвета. Как будто какой-то неведомый скульптор слепил её из синей глины.
        «Ну, ничего себе», - подумала я.
        - Второй Григорий Петрович. Он может научить вас стольким вещам, скольким вам и не снилось. Он - знаток и великий мастер.
        Григорий так же оставил свою проекцию стоять в воздухе.
        - Третьего зовут Александр Юрьевич. Работает он совсем недавно, однако быстро освоился и теперь по праву зовётся инструктором. Со всеми вашими вопросами вы можете смело обращаться к нему. Он всё решит. А теперь просьба оставаться на своих местах. Виталий Викторович, Григорий Петрович и Александр Юрьевич выйдут.
        Произошло настоящее чудо. «Синие» люди поклонились и направились к двери. Я была несколько озадачена произошедшим, но, тем не менее, они покинули зал, закрыв за собой дверь. Готова поклясться, что, когда их осветил дневной свет, они обрели кожу и больше не казались прозрачными. Как настоящие люди.
        Глава 5
        ГРУППА Б.
        ВАРВАРА.
        Они часто живут, не имея представления о действительности. Мир кажется им скучным. Действительность живёт во мне, в каждой клеточке моего тела. Её нельзя почувствовать или ощутить. В микромире всё представляется иным. Для меня границы расширились ещё в школе. Сколько новых видов, сколько новых необъяснимых открытий ждало меня впереди! Я не касаюсь их. Я вижу в микроскоп строение клеток, молекул и атомов. А им не понять. Нет, правда, не понять. Я всегда хотела сделать открытие, которое перевернуло бы мир. Однако я не знала с чего начать. Я всегда включаю научные каналы и читаю литературу, но почему-то моим коллегам-учёным приходят в голову такие же идеи, как и мне.
        А сейчас я вдохновлена. Я чувствую, что стою на пороге чего-то необычайно интересного. Инструктор поражен моими познаниями в области биологии и не перестаёт задавать мне вопросы. Мне это льстит, я чувствую себя нужной.
        Сейчас мы находимся на пляже и берём пробу растений. Маленьким пинцетом я цепляю растения и отправляю их в колбу с наклейкой «Образец №». Виталий Викторович делает тоже самое, этим занимаются ещё несколько человек, не разбирающихся в этой теме. Ну, ничего! Я им покажу!
        Вскоре нам придётся возвращаться в отель. Мне обещали целый лабораторный кабинет с компьютерами и хорошим оборудованием. Тем временем я пристально наблюдаю за паразитами, живущими под прибрежным камнем. Не могу вспомнить их название.
        Инструктор наклоняется ко мне:
        - Возьми, положи его в колбу, - говорит он. - И название в интернете посмотришь и изучишь заодно.
        Как он догадался? Я цепляю одного из них и сажаю в колбу. Странное существо барабанит лапками по стеклу. Казалось, оно чувствует, что его лишают свободы. Ну, конечно, а как же иначе! Заберите существо из его среды обитания и посмотрите, как оно будет жить в неволе. Довольно интересная вещь.
        - Собирайте оборудование, ребята! Пора отправляться в отель, - говорит Виталий.
        ***
        Через некоторое время я уже сидела за отведённым мне столом. Напротив стояли образцы, сбоку компьютер, чуть дальше огромный микроскоп. Мне дали тетради, ручки, дела - в общем всё, что нужно научному работнику.
        Ко мне подходит Александр Юрьевич. Я поднимаю глаза.
        - Варвара, послушайте, мне кажется, что самым интересным объектом может быть вот этот самый паразит, - он показывает пальцем на колбу. - «Силикат» занимается также тем, что изучает мельчайших существ, в том числе насекомых и воспроизводит их, только уже механическими. Если вы опишете его поведение, размер, вес, его характеристики и сделаете рисунок до мельчайших подробностей, то немедленно сообщите мне, я пришлю вам пару инженеров, и под вашим чутким руководством они сделают пробную модель, а дальше посмотрим, войдёт ли он в производство.
        - Хорошо. Без проблем. - произношу я. - Мне ещё не доводилось делать такого.
        - Ничего страшного, - говорит он. - Я верю в вас и у вас всё получится. Вам что-нибудь нужно для работы?
        Я оглядываю помещение.
        - Я думаю, нет. Спасибо. Всего предостаточно.
        - Ну, тогда приступайте.
        Я с головой ухожу в работу.
        ***
        Через два дня моего труда я настолько изучила этого паразита, что могла бы рассказать про него невероятные истории. Я перекладывала бумажки с места на место, и их становилось всё проблематичней найти. Пока я пыталась навести порядок на своём рабочем столе, инженеры доделали туловище и занялись ногами. Компьютерный гений, по имени Денис, закладывал программу в микросхему. Герой-паразит плавал сейчас в растворе брюшком кверху. Мне пришлось умертвить его во имя науки для того, чтобы рассмотреть строение его тела полностью. Я заглянула в компьютер, чтобы посмотреть программу. Денис смутился.
        - Варвара Андреевна, я, честно говоря, не знаток в таких вещах…
        - Что? - выглядела я в этот момент опасно. - А как тогда быть, если ты не знаток? Как тогда быть со всем тем, что я уже сделала? Оно что? Должно гибнуть из-за тебя?
        - Я смогу. Я, правда, стараюсь, но всё же лучше будет, если мне кто-нибудь поможет…
        - Бог тебе в помощь, - говорю я, разворачиваюсь и иду к столу инженеров.
        - Как продвигаются ваши дела? - интересуюсь я. Один из них чертыхается.
        - Не лезь не в своё дело, женщина! - шипит он и продолжает заниматься своими делами. Потрясающе! Просто великолепно! Так что же я показывать то буду? Себя?
        Группа А
        Денис
        Вот оно. Описание механизмов. Не хватает лишь более полного описания. Я стараюсь работать быстро, но чувствую себя очень плохо из-за этого. Мне очень сильно не хватает знаний для этого.
        Варвара Андреевна очень странная женщина. Не знает, что только вчера я изучил данную программу и пытаюсь как-то выпутаться, чтобы не потерять работу. Не могу ей сказать. Стесняюсь. Пытался спросить у тех, кто тоже сидит за компьютерами, но кажется, они знают не больше моего.
        Я вспомнил, каким образом выглядят люди-ящеры в одной моей игре. Как они прорисованы от хвоста до макушки, их игровую физиологию. Постарался вдохновиться этим, и тогда дело начало двигаться.
        Никогда не делал ничего подобного.
        Нет, я не думаю, что Варвара злая. В её глазах видно, что она всего лишь старается выпутаться, как я. Нет, я должен найти в себе силы, Варвара напоминает мне маму. Я набираю воздуха в грудь, встаю со своего места, подхожу к ней и выдыхаю.
        - Варвара Андреевна, я хочу получить параметры.
        Группа Б
        Иннокентий
        Первый раз меня уволили в 19, затем в 19 с половиной. Затем в 19 с половиной и четвертью. Потом в 20, 21, 22 и 23. Мне кажется, работодатели делали мне подарки ко Дням Рождениям. В 19 я был на 3 курсе училища, познакомился с дамой, а дама любила рестораны. Тогда я первый раз открыл кассу, в надежде, что пропажу денег не заметят. Когда я на следующий день пришёл на работу с изрядным похмельем, я узнал, что кафе было оборудовано камерами. Тогда я смог договориться, чтобы меня оставили отрабатывать сумму, а затем был изгнан в большой мир. У меня пухлые щёки, которые любят заливаться краской в самый неудачный момент. Он как раз наступил. Я стою на кухне, рядом стоит Александр и произносит:
        - Видишь, вон там держат продукты. У меня вчера случился инцидент, я отрезал себе палец ножом для мяса, - показывает мне половинку перебинтованного пальца. Мне становится дурно.
        - Делай с продуктами всё, что хочешь, кухня - твоя.
        Ах да, забыл сказать, в анкете я наврал, что я шеф-повар. Забавная ситуация.
        - Сейчас твои помощники отдыхают. Составляй меню, затем поднимайся на 2 этаж или можешь позвонить по этому номеру, они спустятся, - пишет номер на стикере рядом с телефоном. - Вот смета. Сегодня будет много человек, - даёт мне планшет с листочком. - У тебя немного времени для подготовки, где-то часа 2. Если наши врачи разрешат мне помочь, то я приду. Удачи, - подмигивает. - Если что звони, - пишет ещё один номер телефона и уходит. Я стою, чувствую, как горят мои щёки и понимаю. Забавная ситуация.
        ***
        - Чёрт, где же этот половник? - кричу я и пугаюсь своего голоса. По кухне летают ложки и вилки, а мне нужно помешать свой суп. Беру ложку, начинаю лихорадочно мешать, на моём фартуке остаются кровавые следы от всплесков томатного супа. Смотрю на них и представляю, что я хирург и только что провёл операцию. Кстати, насчёт операции, лечу на противоположную сторону кухни, хватаю там нож, бегу обратно, беру свиную тушку и со всей силы опускаю на неё нож, затем понимаю, что в ресторане не угодно подавать свинину, отбрасываю кусок мяса, вспоминаю, что нужно мешать суп, ножом размешиваю его, достаю говядину, снова вспоминаю про хирурга и аккуратно разрезаю филейную часть. Наливаю в сковородку масло и кидаю туда обрезки. Мельчу лёд, наливаю в миску со льдом томатный суп, который совсем не слушается меня и проливается на сковородку.
        - Чёрт! Вот чёрт! - снова вскрикиваю я. В надежде, что лук и фенхель перебьют вкус, закладываю их в сковородку. Пищит плита, это готов яблочный штрудель. В панике достаю его, выкладываю на тарелку, вспоминая, что маленькая картошка тоже стоит в той же печи, достаю её. Кладу на тарелку. Вижу, что положил в ту же, что и пирог, понимаю, что пирог будет отдавать этой дурацкой картошкой. Ну и ладно. Залью мороженным. Открываю холодильник, вижу, что там есть только ванильное. Накладываю его на пирог, пробую. Ерунда какая-то! В чашке моей расплескалось кофе, я его приготовил, чтобы немного взбодриться перед работой. Лью его на мороженное. Теперь оно выглядит коричневым. Мне не нравится. Беру сливки и щедро поливаю сверху. Смотрю. Выглядит некрасиво. Беру карамель, вспоминая ту злосчастную первую кафешку и даму, и пытаюсь сделать что-то красивое. Выходит похоже на коня, который встал на дыбы.
        «Пойдёт»! - думаю я и достаю мясо. Выбрасываю лук и фенхель и кладу его рядом с картошкой, поливаю её маслом и рву петрушку руками.
        И вдруг замечаю, что кто-то наблюдает за мной. Оглядываюсь. И вижу стеклянную дверь, из-за которой видны очертания Александра. Выходит, всё это время он следил за мной.
        Я подбегаю и распахиваю дверь. Невозмутимо Александр оглядывает плоды моей работы.
        - Что ж, - произносит он. - Никогда не видел столь оригинального стиля готовки. Можно попробовать? - берёт вилку и подходит к тарелкам.
        «Чёрт, чёрт, чёрт!» - проносится в моей голове, а щёки снова начинают гореть, выдавая меня. Он пробует.
        - Должен признать, - произносит Александр. - Вы прекрасный мастер своего дела.
        Теперь щёки начинаю ещё больше гореть. То ли от гордости, то ли от смущения и моей глупости. То ли потому, что Александр впервые назвала меня на «Вы».
        Глава 6
        ГРУППА А
        АЛЕКСЕЙ
        В данный момент стою около зеркала и пытаюсь запомнить каждую клеточку своего дряблого тела. Недавно мне сказали, что вскоре оно будет совсем иным. Я никогда не верил, что создать новую мышечную ткань возможно. Нет, конечно, что-то слышал об этом, однако никогда не лицезрел случая, чтобы эта ткань не была отвергнута человеческим телом. Это предрасположенность природы к тому, чтобы чужеродные органы не были приняты всем телом. Да, конечно, сердце можно пересадить, почку, однако донор должен быть фактически идентичным. Даже кровь с её резус-факторами обязана быть одинаковой. Помню, в детстве отрывал ящерицам хвосты, ну, точнее пытался поймать их за хвост. Эта хитрая ящерица сначала долго сидела в дырке от забора, затем, как будто увидев что-то невероятное, понеслась вверх по дощечкам. Тут-то я её и поймал. Точнее её хвост, который остался забавно болтаться у меня в руках. Но тогда я не нашёл в этом ничего забавного. С криком я понёсся к дому, перепугав петухов, которые тут же начали кукарекать, а на них отреагировали собаки. Когда я прибежал домой, кажется, весь двор знал об этом хвостике ящерицы у
меня в руках.
        - Мама, мама, - запыхавшись, кричу я, кладя хвост на кухонный стол. - Я убил маленького динозаврика!
        - О нет, - сказала тогда она. - Это просто у неё механизм такой. Когда на неё нападает хищник (или мальчишка, такой, как ты) она отбрасывает хвостик.
        - И ей не больно? А можно приделать его назад?
        - Нет, не больно, - задумавшись на пару секунд произносит мама. - А вот приделать нельзя. У неё всегда отрастает новый.
        Новый. Таким я хочу стать. Новым.
        У меня нет ничего. Только идея, которая заряжает меня страстью. Стать новым… Подхожу к письменному столу и расписываюсь в соглашении с «Силикатом».
        ***
        Нет, конечно, можно, безусловно стать лучше, только лишь тренируясь. Но я больше не имею этой возможности. Травма колена привела меня к тому, что теперь мои мышцы соединены железными штырями. Практически, каждый месяц я хожу на «отсос жидкости из колена» и еженедельно колю уколы, от этого моё тело и мой мозг начали меняться. Когда что-то делаешь регулярно, организм начинает привыкать, это становится подобно наркотической зависимости. Я был силён, мои мышцы уже в 17 лет приобрели нехилый рельеф, в 18 лет я весил уже 90 кг при росте 179 сантиметров, в 19 лет уже 100, а к 21 году я набрал ещё 9 килограмм. Весь этот вес, что мне удалось набрать, был чистой мышечной массой. И я решил не останавливаться. Я стал похож на жука, который пытается поднять впятеро больше своего веса. Я стал побеждать в соревнованиях, и это заводило меня. Всё больше и больше. Ты двигаешься, делаешь то, что тебе нравится и получаешь за это всё, что ты захочешь. Ты нужен всем. Тебя уважают. Даёшь интервью различным телеканалам. Нет, я не был бодибилдером, я никогда не признавал их, они лишь пили стероиды и становились больше, а
затем показывали свои достоинства зрителям. Я же разработал программу и действовал по ней. У меня был свой личный ежедневный рацион. Забавно было осознавать, что каждый день я проводил в зале и всё, что менялось, это число подходов и количество повторений. Теперь я ем то, что хочу, но еда не делает меня счастливее. Я сплю, сколько хочу, но и это тоже не приносит мне счастья. А я в принципе и не знаю, как оно выглядит. Мне кажется, я никогда его не испытывал.
        Мой врач недавно предложил мне обратиться к новым специалистам. Я решил, что терять мне нечего, ведь моя нога начала скрипеть, как не смазанная петля от двери. Такой старой двери. Помню, когда приходил в последний раз, таких скрипов не было. Но так отвратительно ходить, просто невозможно. Я выгляжу как какой-нибудь человек-пират, у которого нет ноги, а вместо неё деревянный костыль. Если честно, то моя ситуация стала меня так бесить, что я уже был согласен стать пиратом. Я думал, что мне никогда не стать прежним. Я ошибался.
        Это было 15 декабря 2*** года. Еле доковыляв до поликлиники, я чуть приостановился, чтобы усмирить боль, пронзавшую меня. На входе я встретил медсестру, которая почему-то очень обрадовалась, увидев меня. Поздоровалась, улыбнулась и сообщила, что мой лечащий врач примет меня сразу, без очереди, а также промямлила нечто вроде: «наконец-то пришёл». Я был немало удивлён и поковылял к месту назначения, в данном случае кабинету. Поликлиника была на редкость пустой. В пять часов вечера, когда мамаши уже забрали своих чад из детского садика, когда бабушки пришли с рынков… она была абсолютно безлюдной. Я дошёл до кабинета, открыл дверь и вошёл. Рядом с моим врачом сидели ещё два, и они усиленно что-то обсуждали. Когда я зашёл, они замолчали. На столе я заметил свою медицинскую карточку.
        - Здравствуйте, - произношу я. Мой врач поднимается с места, протягивает мне руку, я пожимаю её. Странно, ведь раньше дело не доходило до рукопожатия.
        - Здравствуйте, Алексей, - говорит врач. - Позвольте представить вам: Пётр Геннадьевич и Эраст Петрович. - те по очереди встают и тоже жмут мне руку.
        - Они здесь для того, чтобы поговорить с вами о вашей… кхм… так сказать… проблемке- поясняет врач, увидев, что я настороженно оглядываю их.
        - Очень приятно с вами, наконец, познакомиться, - произносит Пётр Геннадьевич.
        - К чему эти церемонии? - восклицает Эраст Петрович. - Давайте выпьем, - и ставит на стол бутылку коньяка. Я кашляю, пытаюсь унять смех. Забавная ситуация.
        - Эраст Петрович, погодите, рабочий день ещё не закончен. - говорит Пётр Геннадьевич. - Не пугайте пациента. Уберите немедленно.
        Эраст Петрович прячет бутылку под стол. Я сажусь на кушетку.
        - Извините моего коллегу, Алексей, - говорит Пётр Геннадьевич.
        - Вы исключительный случай, Алексей, - произносит Эраст Петрович. - Если бы я был на вашем месте, я бы, наверное, каждый день пил.
        - Можно и не быть на его месте, чтобы каждый день пить, - в кулак произносит Пётр Геннадьевич, а затем произносит, обращаясь ко мне. - Эраст Петрович - лучший хирург в России, был признан лучшим более чем в 5 странах мира. Хотя Вам, возможно, и показалось, что он здесь не при чём.
        - А при чём здесь я?
        - Позвольте вам объяснить, Алексей, - говорит мой врач. - Ваша проблема с ногой, гораздо серьёзнее, чем вам могла показаться. Помните в прошлый раз вы ходили на рентген и ещё пару процедур? Мои худшие подозрения подтвердились. Скажем так, Алексей, - он садится напротив меня, смотря мне в глаза. - Я не хочу суда.
        - Ммм… ясно, - произношу я.
        - Поэтому Эраст Петрович и Пётр Геннадьевич здесь, - продолжает врач. - Я хочу помочь Вам. Как лечащий врач, я обязан сделать всё, что в моих… даже так… не только в моих, а в наших силах, - он переглядывается с врачами.
        - Позвольте мне осмотреть пациента, - подаёт голос Эраст Петрович. - Я хочу убедиться всё ли так плохо, как говорит Фёдор Леонидович.
        - Алексей, - говорит мой лечащий врач. - Вы позволите осмотреть вашу ногу?
        Я соглашаюсь, так как был немного напуган происходящим. Да и что там такого? Кто только не осматривал её. Как будто всем интересно какую ошибку может совершить хирург. Я закатываю штанину, чтобы Эраст Петрович мог оценить весь масштаб трагедии. Его глаза буквально лезут на лоб, когда он аккуратно касается моего колена.
        - Это что… твою ж… это что кусок железа? - восклицает он. - Он же криво стоит. Ах вот он что, - продолжает осмотр. - Ну, что же. Всё ясно, - он подмигивает мне. - Может, всё же, выпьем?
        - Спасибо, - говорю я. - Пока воздержусь.
        - Должен Вам сказать, - подаёт голос Пётр Геннадьевич, - медицина не стоит на месте. В исследовательских лабораториях разработан новый метод лечения разрывов связок и переломов. Однако не хватает добровольцев, так сказать, для проведения операции. Масштаб «ошибки» Вашего хирурга, который проводил Вам операцию, глобален. Более того, меня поражает некомпетентность Вашего лечащего врача, - буравит взглядом спину моего врача. - Прошло 4 года, ваш организм принял инородный предмет.
        - Который находится так, что перекрывает частично доступ крови к мышечным тканям, - добавляет Эраст Петрович. - Я не знаю, как ты ходишь и как ты терпишь эту боль, парень. Мучают судороги по ночам?
        Затем он перебивает сам себя, настолько он увлечен рассказом о моей травме:
        - Ваша кость внутри дробится из-за этой железки, не осталось целого места… Грубо говоря. - Эраст Петрович чертит что-то на бумажке карандашом.
        - Вот здоровое колено, - говорит он, показывая мне листочек. - А вот, - стирает ластиком, - Ваше, - подрисовывает и показывает мне.
        - Да я уже понял! - восклицаю я. Врачи замолчали, как будто почувствовали вину за ошибки другого хирурга.
        - И как это можно исправить? - прерываю тишину.
        Пётр Геннадьевич достаёт ламинированный листок, отдаёт его моему лечащему врачу. Тот подходит ко мне.
        - Вот это, - говорит он, показывая мне бумагу, - контракт на сотрудничество с компанией «Силикат», они проведут рискованную операцию, при удачном течении которой, Ваш организм придёт в норму и будет работать даже лучше прежнего, когда Вы были перспективным спортсменом.
        - В чём подвох? - спрашиваю я.
        - Подвох заключается в том, - говорит Эраст Петрович. - что оборудование не испытано. Вероятен случай летального исхода, потери конечности или ампутация. Как, впрочем, - задумывается Эраст, - и в любых других операциях. - улыбается мне.
        Весь медицинский юмор основывается на запугивании больных? Или мне кажется?
        - Вы пойдёте на огромный риск, если согласитесь. Николай Андреевич очень рассчитывает на ваше согласие, - смотрит на моего врача. - Ему это выгодно. Если откажетесь, Вы останетесь при своём.
        Эраст Петрович берёт договор и начинает его читать.
        - Парень, я тут прочитал, - восклицает он. - Ты должен будешь отработать полгода на «Силикате» после удачного завершения сей операции. Подумай, прежде чем отвечать.
        - Оперировать Вас будет Эраст Петрович, - замечает Пётр Геннадьевич.
        Николай Андреевич беспокойно мнёт пальцы левой руки. Я получаю договор из рук Эраста Петровича и начинаю читать. Но вчитаться у меня не выходит. В моей голове проносятся мечты о том, как я снова смогу бегать. Как я перестану испытывать боль, даже находясь в лежачем положении. Как женщины снова начнут смотреть на меня…
        - Я согласен!
        - Ты хорошо подумал, парень? - спрашивает Эраст Петрович.
        - Да, - отвечаю я.
        - Тогда поставьте свои подписи здесь…и здесь, - говорит Пётр Геннадьевич, помогая мне поставить закорючки ручкой.
        - И закрепим! - радостно заявляет Эраст Петрович, ставя на стол бутылку коньяка.
        ***
        Сказать, что я ждал этой операции - ничего не сказать. Я возжелал её. Каждый прожитый день в ожидании становился каторгой. Мне было назначено на 21 января 2*** года. Наступил новый год, который я встретил, как обычно, с мамой и телевизором.
        Я начал качать руки и пресс. Я был уверен, что Эраст Петрович сделает всё как надо. Уж больно пёкся обо мне этот лысеющий бородатый дядька. Я лёг в больницу 12 января 2*** года. На мне протестировали несколько препаратов, какие я и сам вспомнить не могу, они были хитро и очень длинно подписаны. Я прошёл целую кучу тестов, такое ощущение, что меня готовили к войне.
        Но я с нетерпением ждал, и каждый тест и обследование приближали меня к долгожданному.
        И вот этот день настал. Миловидная медсестра разбудила меня, попросила снять всю одежду. Она сделала мне укол, измерила температуру и давление. Мои показатели были в норме, и она велела подождать. Через 10 минут я ощутил, как по моему телу разливается слабость, а также, почему-то, мне стало жарко. Пришли санитары, я лёг на кушетку под белое покрывало, и они покатили меня.
        Мне было немного страшно, поэтому я решил спросить у санитаров про операцию, но был не понят. Мы заехали в лифт и поехали, но, клянусь вам, как-то в бок, потом вниз, потом налево, вверх… Я не запомнил комбинации. Через 5 минут мы достигли операционной. На мою голову надели какой-то аппарат. Помнится, я спросил про анестезию, но мне ответили, что она мне и не понадобится.
        Затем присоединили множество трубок, это было что-то на подобии капельницы. Затем зашёл Эраст Петрович, он нём поднос, на котором лежали шарики разных размеров. Они были прозрачными, с чем-то чёрным… копошащемся внутри.
        Эраст Петрович потрепал меня по затылку, как всегда пошутил, и нажал на кнопку, и я въехал в капсулу с множеством дырок. Это последнее, что я помню.
        Я не знаю, сколько времени прошло. Я пришёл в себя в каком-то светлом помещении. Некоторое время я провёл, глядя в потолок. Затем, когда ко мне полностью вернулся рассудок, я попытался приподняться. Я напряг всё своё тело, но ничего не почувствовал. Ничего не произошло. И тут я осознал, что я полностью парализован. Я не мог пошевелить даже кончиками пальцев.
        Глава 7
        ГРУППА Б
        ГЕННАДИЙ
        Я был немало удивлён, когда узнал, что буду руководить людьми на производстве. Честно говоря, я не умею этого делать. Когда меня водили по коридорам и показывали машины, детали космических кораблей, я был шокирован. За все мои 36 лет я не видел ничего подобного. Я старался поглотить как можно больше информации, но оказалось, что всего запомнить я просто не смогу. Рабочие, почти все, были молодыми, такого я не видел ни на одном заводе. Виталий, так звали моего проводника-рассказчика, тоже был молод и зелен, но рассказывал он, должен признать, по существу, быстро и часто заглядывая мне в глаза. У него был пронзительный взгляд, мне даже показалось на миг, что он видит меня изнутри. Здание было настолько большим, что в первый день мы не смогли обойти его полностью. В одной из комнат лежал человек, к его голове были прикреплены что-то на подобии электродов и на экране проецировались его мысли. В другой, по беговой дорожке бегала девушка, несколько человек следили за ней. Я мельком взглянул на её карту. Карина Златова. Она очень старалась, я был поражён её физической подготовкой. По её смуглой коже
сбегал пот, застилая ей глаза, но она всё равно держала темп. Виталий рассказывал про испытания, я смотрел на девушку и вдруг я заметил на её лице гримасу ужаса. Будто прочитав мои мысли, Виталий пробубнил что-то про выброс и измерение адреналина. Я спросил, как можно померить то, что находится внутри человека и Виталий посмотрел на меня, как на дурака. Я спросил глупый вопрос о том, как подать в мозг сигнал об опасности и тут уже люди, которые наблюдали за Кариной, обернулись ко мне. Виталий спешно увёл меня из кабинета.
        - Пожалуйста, - пробормотал он. - Не задавайте таких вопросов.
        - Что Вы изучаете? - спросил я.
        - В основном, - сказал Виталий, - человеческие возможности. Возможности трансформации человеческого разума, генетической структуры, мутации… Космическое пространство, свойства гравитации. Кстати, пойдёмте посмотрим на это. Гравитация - это очень эффектно.
        Мы быстро прошли в следующее помещение.
        - Здесь пока никого нет, - заявил Виталий. - Но макет потрясающий.
        Комната была разделена на несколько секций. Потолок был выполнен из зеркала, а свет источали стены. Причём выключатели я нигде не видел. Так обычно светятся фосфиты в пещерах.
        - Вы слышали, что энергия имеет несколько видов? - восторженно заявил Виталий, включая какие-то механизмы. - Вам лучше зайти в кабину, а то ничего не получится. Вы нарушите упорядоченный хаос.
        Я соглашаюсь. Захожу в кабину, которая находится в одной из секций, за мной спешно забегает Виталий и закрывает за собой дверцу.
        - Один из самых эффектных проектов, - бормочет он, нажимая на множество кнопок. Свет в комнате чуть приглушается. Виталий нажимает кнопку «выброс». Со всех сторон летит пыль. Затем спешно включает кнопку «гравитация».
        И тут я вижу, как эта пыль приобретает некую упорядоченную структуру. Она не садится на пол, который я, кстати, со своего места не вижу, а витает в воздухе. Какие-то частички пыли соединяются вместе, образуя подобие шаров.
        - Ну куда же без воды? - говорит Виталий, набирает какую-то комбинацию и со всех сторон включается распыление воды. Вода тоже имела мельчайшие частицы. Она начала приобретать формы и соединяться с пылью.
        - Ну, и светила, - говорит Виталий, продолжая набирать что-то. Со стен начали отделяться крошки.
        - Крайне редкий материал, - продолжает Виталий. - Если узнают, что я здесь балуюсь и трачу, уволят. Эти крошки ярко искрились, были яркого размера, были похожи на миллиарды светлячков. И они начали занимать какое-то своё место. Более того, частицы пыли, смешанные с водой, начали отражать свет.
        - А вот здесь не доработано чуть-чуть. Я сейчас, - сказал Виталий, засовывая руки в отверстия для механических рук.
        Я видел, как он задержал дыхание и действовал очень аккуратно. В поле зрения попалась его рука. Должен заметить, что вся система снаружи приобрела статичность. И тут эта механическая рука под руководством Виталия даёт щелбан большому светилу. И пылинка, заискрившись, начинает двигаться. И я вижу перед собой целое космическое пространство…
        - Вселенная, - произносит Виталий. - Вы только взгляните…
        Я рассматриваю пылинки, которые стали звёздами, тысячи солнц, туманности, и восторженно вздыхаю. Через несколько минут я замечаю, что 8 звёзд, которые крутятся вокруг одного маленького светила.
        - А это… - произношу я, указывая на них, и тут меня осеняет. Виталий выключает установку. Всё падает вниз.
        - Побаловались, и хватит, - произносит он.
        - Виталий, а зачем на потолке зеркала?
        - О, - улыбается он. - Если вы обратили внимание, эти, как вы их назвали «зеркала», то увидите, что они отражают вселенную, искривляя её. В ней все процессы проходят в обратном направлении. Забавно, не правда ли? - говорит он, нажимая на кнопки. - Не выходите пока не закончу, - он завершает свои манипуляции, комната издаёт звук, похожий на комариный писк.
        Я понимаю, что я, во что бы то ни стало, хочу работать на «Силикат».
        Группа А
        Анна
        Здорово, что мы с мужем будем работать в одной компании. Недавно я заметила, что на него начали заглядываться дамы. Отлив седины очень даже идёт ему, делает солиднее и мужественнее. Нет, я не боюсь, что он уйдёт от меня, много лет, проведённые в браке, только укрепили наш союз. Но своих детей у нас не было. Наша приёмная дочь уже выросла и уехала учиться в Америку. Скорее мы стоим на стадии самопознания и реализации. Должна признаться, мне нравится моё рабочее место. Меня буквально завалили новыми теориями психоанализа. Думаю, таких теорий не смог бы вообразить себе Фрейд. Причём это какие-то засекреченные проекты, я дала подписку о неразглашении и невыезде, тем самым лишив себя возможности отдохнуть с мужем за пределами России. Хотя, признаться, мы любили путешествовать. Мы были в столицах многих стран. Я люблю маленькие городишки на окраинах, только в них можно почувствовать всю культуру, узнать традиции. Когда мы ночевали в Зимбабве, к нам в палатку забрались негры и съели все продукты. Мой муж был расстроен, но я утешила его, убедив, что это им нужнее. Вот так и лежали мы в спальном мешке,
наблюдая, как негры воруют нашу еду. Я люблю своего мужа, он - большая часть нас обоих. Незамужние девушки никогда не поймут своего счастья, пока не выйдут замуж. Вот всегда так дочке говорю, но она всё никак. Иметь мужчину - это же так просто. Вот со своим мужем я познакомилась на курорте в Турции. Он сразу мне понравился, широкоплечий, высокий, темноглазый. Я была с институтскими подружками. Для нас поехать в Турцию в 2*** годах - это всё! Я увидела его на дискотеке, и он пригласил меня на танец. Это был самый лучший танец в моей жизни. Что было потом я, конечно, умолчу. Предаваясь воспоминаниям, я и не заметила, что совсем не читаю конспекты передо мной. Передо мной лежит «Отклонение личности» Канахи, а также «Болезни развития индивидуумов», ещё пара составленных как будто наспех статей. На компьютере тоже открыто много ссылок, но я не унываю. Приступаю к анализу. К вечеру я должна отчитаться.
        Группа А
        Билл
        Работать с женой… да в своём ли я уме? Thank you, Yesus, я занимаюсь другим и помещение это довольно габаритное по размерам. Я был несказанно удивлён, рассматривая небоскрёб, я и не подумал бы, что в нём может столько поместиться. Это оборудование… как ему въезжать или выезжать из здания? К сожалению, мне ничего об этом не рассказали. Эти русские… нет, я, конечно, всё понимаю, да и мужики смотрят на меня искоса, но я рад, видимо солидно выгляжу. У меня хороший просторный кабинет, красивая девушка-секретарша, вроде бы её Виктория зовут. С виду она не очень умна, но с работой вроде как справляется. Недавно я запретил ей разговаривать с подружкой более 30 минут в рабочий день. Она посмотрела на меня, как на врага народа, отмахнулась, но разговаривать перестала. Не понимаю, как и о чём могут столько трепаться женщины. Моя жена может переговорить любую. Более того я вижу, как ей иногда даже не интересно, о чём говорят другие, но она дослушивает до конца, потом просит не беспокоить её и что-то пишет за столом в комнате. Честно говоря, я даже иногда боюсь её, она бывает так посмотрит, что хочется
спрятаться от неё, не знаю, как она это делает, но я в жизни своей никогда её взгляда не отразил. Как-то раз она сказала мне, что за это и полюбила. Но взгляд у неё убийственный, всегда шучу по этому поводу. Если поставить на место её глаз лазерные винтовки, такого эффекта бы не было. Клянусь. Или, как говорят у вас русских, «зуб даю». Интересно, откуда появилось это выражение? Неужели вы действительно раздаёте друг другу зубы?
        Перебрав документы и закончив с некропотливой работой, мне стало немного скучно. Я открыл несколько ссылок в интернете, посмотрел и закрыл. Потом я начал смотреть что лежит в папках у меня на компьютере. Я заметил название «Игры», тут же кликнул. Я увидел несколько игр, видимо тот, кто сидел здесь до меня, очень любил заниматься… явно не работой. Наименования все были на моём родном языке. Я очень привередливый в плане компьютерных игр, поэтому я пробил в интернете. Но… ничего не нашёл. Это меня немного смутило. Может, пиратка какая или новая разработка.
        Что ж, кликаю на «Thruewar». Начинаю создавать персонажа. Графика меня очень удивила, очень хорошо прорисована, даже не ожидал, как в реальной жизни. Когда я задаю количество лет и приближаю колёсиком мыши, вижу, как меняется всё лицо, к примеру, морщин на лбу становится больше и, признаюсь, мне показалось, что даже глаза человека становятся какими-то другими, взгляд становится более осмысленными что ли. Ну ладно, загоняю параметры, начинаю смотреть заставку. Очень приближенно к реальной жизни. Снова история о тяжёлой жизни, причем я как будто смотрю её всю от момента рождения до момента возраста, который я вбил.
        Мой герой очень циничный, с юмором (скорее даже чёрным), много ругается. Я назвал его «Игорь», чтобы он был чисто «диким» русским мужиком. В принципе, я начал ни с чего, у моего персонажа нет денег, нет оружия, фактически даже одежды нет, грубо говоря без определённого места жительства. Я двигаюсь по городу, изучаю его, поражает то, что локация уж больно напоминает Москву. Иду по дороге, я нажал «попрошайничать», и мой Игорь получил 20 рублей от проходящей мимо дамы. Мне понравилось. Я нажал ещё и по пути к точке, обозначающей задание, я набрал 500.
        500 - неплохие деньги, не думал, что можно заработать, фактически ничего не делая. На помеченном крестиком месте на карте, мне показывают заставку, детскую коляску может сбить машина, так как мамаша заговорилась по телефону, и коляска откатилась от неё, а прохожие не замечают. Заставка заканчивается, мне нужно действовать… и тут заходит моя жена.
        Группа А
        Анна
        Я совсем завозилась. Новые теории просто сводят меня с ума. Разработка новых методов… секретная информация, исследования. Безумно интересно, но, когда столько новых знаний, становится немного сложно. Я позвонила некому Григорию, я видела его на заседании в начале, когда ещё был фокусник Эрфуругсман. У меня не было сомнений, что он просто играл с нами, используя психологические приёмы, немного магии слов, щепотка «признательности», «уважения», горсть «внедрения в сознание» … Очень интересная техника, практически гипноз в сознании. Но я этого уже насмотрелась. Не удивили. А сейчас передо мной стоит задача сделать алгоритм на компьютере, а я в них, честно говоря, не сильна. Более того, вижу такое в первый раз.
        Григорий пришёл ко мне минут через 15 после моего звонка, какой-то он был запыхавшийся и мокрый, как будто прибежал из дома, попав под дождь. Однако дождя не было, и его даже не обещали. Он пришёл с портфелем тёмно-синего цвета, в белой рубашке, на которой явно проступали мокрые пятна и в тёмно-синих брюках. Должна признать, несмотря на то, что он был промокшим и каким-то замученным, как мне показалось, но я нашла его очень даже ничего себе. Симпатичным. Думаю, моей дочери бы очень подошёл.
        - Здравствуйте, Анна Михайловна, - говорит он, пытаясь пригладить волосы.
        - Можно просто, Анна, - произношу я и подаю руку для рукопожатия, затем приглашаю его присесть. Он садится, потом вопросительно смотрит на меня.
        - Послушайте, Григорий, у меня возникла пара вопросов. - Я бы очень хотела узнать, как пишется эта программа и, что, собственно, вы хотите получить в итоге.
        - Знаете, Анна, - говорит он, делая ударением на Анна, словно смакуя моё имя на вкус. - Этим должен заниматься не я, я могу сказать только в общем, не касаясь того языка, который вы привыкли использовать. Механического. Так сказать, «психологического» сленга, - он улыбается, как будто извиняется.
        - Ничего страшного. Вы объясните мне, а дальше я сама доделаю.
        - Грубо говоря, - говорит он, открывает программу, затем достаёт из своего портфеля книжку, кладёт её передо мной, открывает её, - вот это описание. Я Вам сейчас немного покажу чего как, но у меня довольно мало времени, я сегодня занят очень.
        - А сам алгоритм?
        - О, - вздыхает он. - Цель изучения - человеческое поведение во многих различных вариациях ситуаций. Если вы читали то, что у вас лежит вот в этих папках, вы, наверняка, должны были заметить закономерности.
        - Верно, - произношу я, кивая. - Вы знаете, о чём говорите, неужели тоже читали?
        - Что только не приходится здесь делать, - разводит руками он. - Итак, вернёмся к нашей теме, сейчас Вы будете заниматься фактически моделированием человеческого сознания, затем вы будете создавать ситуации, в которых мозг будет действовать по определённой поставленной ему схеме. Это не один день, не два, никто не ждёт от вас огромной скорости, но халтурить вам здесь не дадут…
        - Я похожа на человека, который любит халтурить? - откидываюсь на стуле.
        - Этого Вам, будьте уверены, точно не дадут. Выделить средства, найти учёного, предоставить ему некую свободу. Этого, я думаю, Вы нигде не увидите и не встретите…
        Мы с ним пощёлкали, что-то посмотрели, даже что-то начало получаться, затем Григорию позвонили, он извинился и убежал.
        Я позанималась ещё, а потом меня осенило. Я очень соскучилась по мужу, и мне захотелось навестить его, поделиться всеми переживаниями этого дня. Я ведь ещё приготовила ему, у него больной желудок, фаст-фуд - американское изобретение, не очень хорошо усваивается организмом.
        Я взяла пластиковую коробку с его обедом и направилась к нему. Я, в принципе, знала, что мне придётся пройти практически всё здание к его кабинету, но мне было всё равно, так как муж, конечно, важнее всех обстоятельств. Заодно проверю, как там поживает его секретарша.
        Я шла не спеша, смотрела чем занимаются люди. И все работали. Обычно люди занимаются чёрте чем вместо того, чтобы работать, однако здесь было цивилизованно, по порядку, хотя проверяющие не ходили.
        Когда я достигла места назначения, я почувствовала боль в ступнях, всё же ходить даже на маленькой платформе тяжеловато. Я увидела в коридоре Викторию, которая усиленно выясняла что-то по телефону. Я прошла мимо, мельком заглянув в её декольте. Когда-то у меня даже было лучше там… когда-то. На столе Виктории лежало много бумаг, они все были навалены друг на друга, это было очень неаккуратно. Я решила прибраться и наткнулась в процессе уборки на документы о зачислении на работу. Они приняли много людей: «Архипова Д.Р., Маросейко В.Д., Крутко И.Б., Веселко А.А., Грушенкова М.Н.» и других. Кажется, в офисе появится много новых кадров. Я прибралась, затем открыла дверь в кабинет мужа и зашла. Он чем-то был очень занят, но вскоре поднял на меня глаза и улыбнулся.
        Затем посмотрел на часы и заявил, что рабочий день подошёл к концу.
        Он очень обходительный и вежливый, взял коробку из моих рук, поцеловал меня, и мы стали собираться домой.
        Группа А
        Билл
        На следующий день я снова быстро закончил все дела. Да и, собственно, дел было не много. Вика пришла в плохом настроении, когда увидела своё рабочее место, расстроилась ещё больше. Наверное, работать устала. Надо ей в скором времени дать отгул. Хотя много болтает, но все-таки, скорее всего по делу. Я также заметил, что она не уложила волосы как обычно. Двадцать минут назад я выходил из кабинета и видел, как она складывает бумаги, буквально бросая их на стол. Ну ладно, оставим её дела ей, а я уже спланировал свой день. Я включаю игру.
        Моё сохранение было потеряно, я не смог спасти коляску, приехали машины скорой и полиции, и мне срочно понадобилось удирать от них. Игорь не настолько вкачен, чтобы бегать очень хорошо или прыгать по зданиям, видимо, начало игры не очень проработано, однако реалистичность меня ещё раз поразила.
        После этого прохождения, я поболтал с несколькими людьми, мне рассказали про метро, про магазины, я открыл много новых зданий. Через несколько часов шкала здоровья Игоря понизилась. Я побегал ещё не много, и Игорь просто упал. Это было забавно, я даже посмеялся, но потом ничего не происходило, я понажимал все кнопки, но Игорь продолжал валяться.
        Потом он обрёл возможность ползать. Я пополз куда, как говорят русские, «глаза глядят». Какой-то ребёнок бросил мне булочку, и я её съел. Через час игрового времени я снова мог бегать. Я понял, что мне необходимо пить и есть. Мне это не понравилось, в линейке игр от этого уже отказались. Я предположил, что Игорю нужно ещё и спать, я открыл локации, в которых обычно спят люди без определённого места жительства.
        А затем, в одной из локаций я задел человека плечом, он разозлился и ударил меня. Я ввязался в драку, но проиграл. Он отправил меня в нокаут, наверное, секунд 30 я видел чёрный экран. Затем, когда я открыл глаза, я был там же, шёл дождь, Игорь валялся в луже из своей крови и воды. Он уже не был таким симпатичным, как я его создал, мне даже взгрустнулось. И я подумал, что раз игра так приближена к реальности, то неплохо было найти работу. И я побрёл по парку искать газеты.
        Группа А
        Виктория
        Как же всё-таки жизнь не справедлива! Почему одним достаётся всё, а другим ничего? Проведя дней пять в командировке меня отправили назад в Москву. Мы только-только успели погулять с Ринатом, он всё рассказывал, а я слушала, хотя, на мой взгляд, он впаривал какую-то дурь. Ему удалось, мы курили её же на пляже ночью.
        Он подарил мне красивый золотой кулон в форме скрипичного ключа на цепочке. Уж не знаю, где он его взял, может почку продал, но мне эта вещь очень понравилась.
        Ринат был не плох собой, под тем, что мы курили, я даже почувствовала нечто особенное. Хотя… мужчины все одинаковы, у кого-то из них просто глаза красивее, ну, или другие места.
        Я всегда стараюсь красиво одеваться, все деньги с карточки потратила на одежду. Там, в командировке, я прошлась по магазинам ещё с каким-то мужчиной, он купил мне туфли, а я в, свою очередь, была мила с ним.
        А здесь странные вещи какие-то происходят. Я прохожу мимо кабинетов, но никто не оборачивается на меня, начальник тот и вовсе не обращает на меня внимание. Я думала, что, возможно, это из-за того, что к нему периодически ходит жена, но даже у таких всегда есть своя слабость. А вчера я выглядела настолько хорошо, насколько могла, и «по ошибке», по моей придуманной ошибке, зашла в цех. Там были только одни мужчины, но никто из них даже не посмотрел не меня. Я картинно пересекла его два раза, а потом, поняв, как я глупо выгляжу, выбежала оттуда.
        Когда я пришла домой, я даже не могла заснуть, я встала, включила свет, села к зеркалу и долго рассматривала своё лицо. На меня смотрел, как будто абсолютно другой человек, другая женщина, израненная и неуверенная в себе. Она мне не нравилась, я пошла на кухню, открыла виски и отхлебнула из бутылки. Странно признавать, но горечь алкоголя, бывает, отрезвляет. Я прошлась по комнатам, не понимая, что происходит со мной. И что вообще происходило последнее время? Я как будто рвусь, но не знаю, куда себя деть. Я не могу остановиться на одном мужчине, не могу выбрать то, что мне нравится. Не помню, когда я выбирала в магазине то, что нравилось именно мне.
        Я выпила ещё, затем легла, но сон не шёл ко мне, я снова встала, открыла аудиозаписи на компьютере, не смогла расслабиться и снова села к зеркалу. Виски добавили мне румянца на щеках и озорства в глазах, однако мой взгляд был очень напуганным. Да, когда я всё же рассмотрела себя, я не нашла ничего привлекательного. Мне вдруг стало душно, я начала задыхаться, моя одежда будто душила меня.
        Я сбросила свою ночную рубашку, не отрывая взора от себя. Плоский живот, тонкая талия, красивая грудь… но чего-то как будто не хватало. Я выпила ещё. Этот Ринат был, действительно, очень красив. Он такой забавный. Когда улыбается, лицо его становится совсем другим. Руки у него тёплые, ладони ласковые, нежные… Когда он снял свою куртку на пляже и дал мне, я почувствовала укол в сердце.
        Нет, я не верю в любовь. Я верю в либидо. Что же… куда делось моё? Я старею. Возможно, через пару лет я буду никому не нужна. У меня выпадают волосы. Неужели всю свою жизнь я проведу в этом офисе? Я пью ещё. Бутылка пустеет. Покурить было бы не плохо, но я не курю. Мужчины этого не любят. Мне уже 22, а фактически у меня ничего нет. Я буравлю себя взглядом. Я одна и даже если исчезну, вряд ли кто заметит, что меня не стало.
        И вдруг зеркало покрывает рябью, я подумала, что дело в виски и мне пора спать, я подняла руку, чтобы пригладить растрёпанные волосы и неожиданно увидела, что от кончиков пальцев до локтя ничего нет. Пустое пространство! Ничего! Ни одного пальца! Я медленно перевожу взгляд на свою руку с зеркала на реальный мир, вскрикиваю, разбиваю зеркало бутылкой, убегаю в комнату, прыгаю на кровать и накрываюсь одеялом.
        Группа А
        Билл
        Эволюция компьютерных игр ещё не достигла своего предела. Всё начиналось так просто, рисовка напоминала мультфильмы, персонажей было не так много, а сюжет был разделён на главы, примитивный до безумия. Первая вышедшая игра произвела фурор. Когда-то компьютеры носили название электронно-вычислительных машин, двоичный код наносился на перфокарты, и занимали они целые комнаты. А всё, на мой взгляд, началось, когда люди изобрели счёт, упрощение задач ведёт к весьма интересным, а также весьма плачевным результатам. Моя жена не любит, когда я играю. Однако я не вижу в этом больших проблем, да и она понимает, что просто ревнует к тому, что с ПК я провожу многочисленные свидания. Также она знакома с термином «игромания», ей приходилось лечить больных ею.
        Один из её пациентов признался, что игры, особенно онлайн, провоцируют его на агрессию. Проблема как раз состоит в том, что он получает общение, деньги, статус, а с выключением входит в реальный мир, который не сулит ему ничего кроме разочарования, поскольку в этой действительности он, собственно, не умеет жить. Выброшенные из океана рыбы и организмы ведут себя также. Замещение одного пространства на другие, исключает первое.
        В играх нет страхов, это состояние существует в другой вариативной реальности. Если закупорить колбу с реакцией протекающей внутри жидкости и если она будет выделять кислород или водород, а затем встрясти её, то пробка вылетит с соответствующим звуком. А что если закупорить её очень плотно и не давать ей вылететь?
        Когда играешь целый день, это значит надеть на себя такую же крышку. А ещё рассматривая эту эволюцию как единое целое можно увидеть, как меняется графика, она становится всё более и более реалистичной, а это значит, что замена будет подлинной лишь в том случае, когда человек будет управлять себе подобным (человеком). Чтобы воплотить все фантазии в реальную жизнь, нужно неплохо постараться.
        Lord не даёт всего того, что хочет человек в данный момент, как будто видит, что всего этого ему не нужно. Все его мечты настолько мелочны и материальны, что недостойны таких хлопот. Или, вполне вероятно, он видит, что может случиться с жидкостью в колбе, если добавить туда не тех ингредиентов?
        Думая об этом, я нажимаю кнопку запуска игры. Мой Игорь в последнее время заметно похорошел, он нашёл в какой-то помойке достойную одежду, ночью постирал её в Москве-реке, прямо как индусы в Ганге, где купается всё что движется и не движется, раздобыл тупой перочинный нож, заточил его об камень, замотал рукоятку изолентой и теперь, на мой взгляд, неплохо выглядит. С утра я заставил его побриться ножом и теперь его лицо украшают многочисленные порезы. Но зато хоть на человека стал похож. Только вот теперь прохожие редко дают деньги, а его братки-бомжи наградили его парой синяков, как только Игорь рассказал им о своих планах. Самое интересное, что диалог нужно вбивать с клавиатуры и он произносит его вслух. Я мог бы пользоваться микрофоном, однако было бы странно, если бы Вика включила громкую связь, и меня услышал бы кто-нибудь ненужный с той стороны. Я, кажется, говорил, что она стала хуже выглядеть? Аня вчера рассказала мне, что разобралась на её столе, и я думаю, что всё дело в этом.
        Женщины, они, как кошки, не любят, когда на их территорию вторгается кто-то посторонний, хоть и такой же, как они. Только вот кошки могут шипеть, драться и метить территорию, а женщины нет. Хотя они изощрённо метят меня. Каким образом? Да даже банально сильнее начинают душиться. И, кажется, моя жена, как более опытная, побеждает. У неё был даже опыт в драках, но об этом умолчим.
        Но факт остаётся фактом, Аня начала наоборот выглядеть лучше. Как будто сообщающиеся сосуды, выливаем из одной и добавляем другой. Она поставила цветы на мой подоконник, хотя из окон у меня открывается вид лишь на другие офисы, они находятся на противоположной стороне от меня и, когда я занят посторонними делами, они видят, что я занят тем, чем нужно, так как видят, что я сижу за ПК.
        Мне даже это нравится, хотя я предпочитаю, когда моё окно становится тонированным, эта штука была придумана на Силикате, посредством нажатия одной единственной кнопки моё стекло может приобретать различные свойства и цвета. Оно может даже излучать свет, становясь как будто из фосфора, для этого нужно понажимать другие кнопки. Я могу видеть людей, а они меня нет, могу включить иллюзию того, что я сижу в кабинете. Я это недавно открыл. Какой-то мальчик принёс мне пульт под предлогом пульта от телевизора, я понажимал и был очень удивлён своими открытиями.
        Я столкнулся с проблемой, что мой Игорь практически ничего не умеет. Чтобы поймать голубя на завтрак, я потратил более часа. Он какой-то хиляк и качается очень плохо.
        Я нашёл какой-то заброшенный дом на Войковской, теперь обустраиваю быт Игоря. Однако без денег всё же никак, как в реальной жизни, так и здесь. В газетах, которые Игорь нашёл в парке в прошлый раз, было много объявлений. К сожалению, большинство из них Игорь потратил на туалет. Я отправил его на несколько собеседований, но до того, как он приоделся, его выгоняли оттуда. Теперь же вот, я нахожусь на собеседовании в курьерскую службу, как бы я не пытался быть более красноречивым, управляя Игорем, его все равно выгоняют из-за отсутствия документов.
        Передо мной открывается лента и мне показывают дальнейшую ветку событий, чтобы выполнить данный квест. И я выбираю кражу паспорта. Игорь выходит на улицу и видит человека, похожего на него. Пройдя несколько кварталов, Игорь катается на метро, выходит в Сокольниках, поднимается на улицу, заходит в парк (как раз в парке открывается новая локация) и… о… чудо!.. на моей карте появляется искрящая точка. Я двигаюсь к ней, на окраине парка на лавочке сидит мужчина. Он слушает пение птиц, а также изредка подносит ко рту пакет из Макдональдса. Одет он хорошо, в костюме, на ногах - лакированные туфли. Я посмотрел на него очень внимательно и увидел схожие с Игорем черты лица. Правда, чуть моложе.
        - Эй, мужик, - зовёт он меня. Похоже он в хорошем расположении духа, наверное, в этом виноват пакет из Макдонольдса, очень уж клоун забавный.
        - Садись, вижу тебе тоже нечего делать, как и мне, - говорит мужчина, хлопая по скамейке рядом с собой. Я сажаю Игоря рядом. Он открывает пакет, внутри бутылка дорогого виски. Вот она «русская душа». Меня это забавляет. Русские готовы на всё, ради собеседника. «Буду» - набираю я на клавиатуре. Игорь пьёт.
        - Крепкая штукенция, - говорит мужчина. Но Игорь даже не кривится.
        «Что ты делаешь в Сокольниках в 11 утра?» - набираю я.
        - Как видишь, пью, братан, - ну ладно, это Игорь, а не я мастер вопросов. Спишем это на него. Молчание. Я начинаю набирать вопрос, но мой новый друг опередил меня.
        - Жизнь такая. Как изворотливая змея. Скользкая. Поймаешь - не удержать. Шкурку повредить можно. Будешь? - протягивает Игорю свой пакет снова, тот, конечно же, берёт. - Знал бы я, что тебя встречу, ещё бы взял. Но ничего, разговор пойдёт, можем и догнаться. Правильно говорю?
        «Правильно» - вбиваю я. Раз уж быть алкоголиком, то до конца.
        - Куришь? Сигареты есть?
        Игорь качает головой.
        - Курить хочу, не могу. Десять лет не курил, - он хлопает себя по карманам. - А сигарет нет. Знаешь, что? - его как будто осенило. - Братан, я денег дам, сгоняй до ближайшего магазина, купи, а?
        Открывается новый квест. Я нажимаю «выполнить», беру деньги и отправляюсь. Он дал мне немного-немало тысячу рублей. Теперь Игорь может оставить их себе или всё же купить тому мужику сигарет. Ну, я всё же обещал, так и делаю, всё же обладать документами для меня важнее.
        Группа А
        Анна
        Сегодня я поехала на конференцию. У меня был приготовлен доклад, однако моя теория и доказательства были подготовлены ночью, когда Билл спал. Шутка ли, я вряд ли буду верить в то, что говорю.
        Я взрослая женщина, однако имею страх перед публичными выступлениями и чувствую себя маленькой. Я подвергала эту симптоматику лечению, даже в театрах школьных и институтских участвовала в своё время, у меня есть личный психолог, но страха у меня не убавилось, более того, я до сих пор чувствую себя маленькой девочкой среди больших дядь, которая потеряла свою маму. Забавно, что я, несмотря на свой статус и степень, имею данную слабость.
        А сегодня, опять же я не уверена в том, что буду говорить. Тем более, что электроника и «компьютерная инженерия» от меня далеки, хотя на протяжении 3 дней я поменяла более 10 помощников. Однако, всё равно кажется, что в этом нет особой помощи, потому что чем чаще ты меняешь работников, тем меньше ты можешь сделать.
        Я еду в машине, пью кофе и смотрю в окно. Меняющиеся картины клонят меня в сон. Я не могу сосредоточиться на одной мысли. Мой водитель, как будто видит, что я не спала и в каком настроении нахожусь, он пытался меня развеселить, рассказав пару анекдотов, но ему это не удалось.
        Доклад лежит в папке, там же диск и я периодически касаюсь её, как бы проверяя её наличие. Эта работа сведёт меня с ума.
        Вскоре моя машина останавливается около здания, определённо напоминающего стадион. Он был зеркальным, такие архитекторы разве что в Дубае строят.
        Меня встречают, открывают дверь машины и подают руку. Мужчина выглядит презентабельно. В костюме и красивой обуви. Я даже жалею, что не так шикарно одета. Он провожает меня до входа, я немного стою перед ним и смотрю на своё отражение, поправляю причёску и одёргиваю юбку, дверь открывается, я обращаю внимание на окружающее меня пространство, отражающееся в стёклах здания.
        Клянусь, кроме меня отражений не было! Ни деревьев, ни дорожки, ни неба и облаков. Только я. Но мне пришлось об этом забыть, так как моё имя объявили по громкоговорителю в холе.
        ***
        Я волнуюсь. Перечитываю текст раз за разом, жадно вбирая в себя каждое слово. Времени становится всё меньше и меньше. Сейчас я стою за шторой, держа свой доклад в руках и понимаю, что бумага становится влажной. У меня дрожат колени.
        Я такая же, как актрисы в театре, я думаю, они думают то же самое, находясь за кулисами. Я немного выглянула из-за штор, увидела спину мужчины, который ожесточённо жестикулировал, пытаясь донести свою тему до зала, кажется, речь шла о конструкции космолёта, как он его называл. Он показывал на транспорт, который стоял позади него, новые отсеки, новую конструкцию, на его взгляд двигателя.
        Я, честно говоря, мало что понимала, но зрители в зале были очень радушны и задавали ему вопросы. Потом он спроецировал голограмму на весь зал, который озарился синим цветом, и каждый человек, сидящий в зале, ощутил себя внутри космического корабля. Люди, сидящие сзади, восторженно ахнули, другие же, которые сидели в первом ряду, хмыкнули, а маленький мужчина в очках непрерывно записывал. Рука его, будто порхала по бумажкам, как колибри, движение её крыльев незаметно невооружённым человеческим глазом. Он выключил голограмму, зал снова погрузился во тьму, он сказал несколько слов в завершение и ему поаплодировали, он удалился.
        Приближаясь ко мне за кулисами, он устало улыбнулся.
        - Удачи, - произнёс он. - Зал хороший. Главное - это идеи и действия. Представьте, что вас не существует.
        Я кивнула в благодарность, не произнося ни слова, потому что мой доклад - полная дрянь. Пауза. Объявление моего имени. Я выхожу.
        Я стараюсь максимально унять дрожь, которая передаётся всему телу, шаг мой, как мне кажется, уверенный и довольно женственный. Я кладу бумаги на стол, поправляю юбку и начинаю:
        - Здравствуйте, меня зовут Анна Михайловна Галиц. Сегодня я представляю вашему вниманию доклад на тему «Искусственный разум в человеческом обществе или Кибербиотика», - мой голос начинает дрожать, я сглатывая слюну и пытаюсь продолжить. - Разработкой моего проекта является инновационное изучение поведенческих подпрограмм, введённых в искусственный интеллект. Разработка нового сознания, сознания которое может мыслить и действовать автономно. То есть без участия человека. В процессе производства мы сталкиваемся с проблематикой невозможности суждения. Кто-то из вас, находящихся в этом зале, скажет, что невозможно создать сверхчеловека, потому что человек не будет, собственно, являться человеком. Однако в моей работе отсутствует человек. Человек, как биологическое существо. Мы не проводили эксперименты, как в своё время гитлеровская Германия, мои помощники создали программу, которая лишь способна повторить механизмы человеческих действий, которая может действовать и имеет способность к запоминанию и развитию, - мой голос хоть и приобретает некую мощь, однако теряется в стенах зала, звук как будто
зависает где-то под потолком, которого я не могу разглядеть.
        - И новым внедрением в кибернетику будет создание цикличностей, которые может воспроизвести сама программа.
        Теперь я теряюсь окончательно, я листаю свои бумаги и не могу найти продолжение своего доклада. Неловкая пауза длится уже слишком долго. Моя спина становится мокрой, и блузка прилипает к телу.
        «Пройдите в зрительный зал» - звучит голос у меня в голове. Я вздрогнула, услышав это, потому что этот голос вряд ли мог принадлежать человеку.
        Я продолжаю стоять, не в силах сдвинуться с места. И вдруг выхожу я с другой стороны зала. Я не поверила своим глазам. Повинуясь некому невидимому провидению, я сажусь в зал, переходя ступени помоста. «Я» - эта женщина, которую я вижу, встаёт за стол, поправляет юбку и начинает говорить:
        - Здравствуйте, меня зовут Анна Михайловна Галиц. Сегодня я представляю вашему вниманию доклад на тему «Искусственный разум в человеческом обществе».
        Я щипаю себя за руку и отчётливо чувствую боль. Я замечаю её манеру говорить, как меняются её черты лица, как звучат все слова, произнесённые ей.
        Я понимаю, что её речь имеет смысл и погружаюсь в доклад. Она доходит до фразы «воспроизвести сама программа» и останавливается. Она листает бумаги и не находит слов.
        Я резко понимаю, что должна помочь ей, встаю со стула, пробегаю, встаю к столу, она тем временем уходит за кулисы, и я продолжаю свой доклад.
        Группа А
        Билл
        Игорь столкнулся с некими трудностями. По пути в магазин он встретил бандитов, и мне пришлось подраться с ними. К счастью, в разгар драки Игорь смог оглушить соперника и убежать. Затем я также удачно сходил в магазин, взял то, что просил персонаж и пошёл по другой дороге, чтобы не застать бандитов ещё раз. Увидев, как Игорь выходит из-за деревьев, парень в костюме заметно повеселел. А когда Игорь предложил ему водки, ещё сильнее. Игорь запил с ним виски, парень закурил и признался.
        - Друг, представляешь, сделал бизнес, появилась девушка, сыграли свадьбу, один товарищ подставил меня, я попал на огромную сумму, бизнес пришлось продать, как только его продал, жене рассказал, а она заявила, что изменила мне с этим товарищем и ушла к нему. На мне кредит ещё висит, всё не смог отдать.
        - А квартира? - спрашиваю я за Игоря, набирая на клавиатуре фразу. Кстати, мне довольно таки надоело набирать, и я сделал небольшую паузу, надел микронаушник и микрофон.
        - Ей отдал, - произносит парень, всхлипывает, его лицо заметно покраснело. - Всё отдал, - обнимает Игоря за плечи. - Любил её… очень. - голос его становится тише.
        На рубашке-майке Игоря остаются следы от воды и от слюней парня. Его голова падает на колени моего персонажа. И я ещё раз восхищаюсь реалистичностью игры.
        Русский человек столько всего пережил, столько людей его предало, однако он продолжает верить первому встречному. Из кармана парня выпадает паспорт и кошелёк. Игорь поднимает их и вертит в руках. Затем, под покровительством меня засовывает паспорт парню в трусы, забирает из кошелька две тысячи рублей, засовывает кошелёк всё туда же, аккуратно встаёт, кладёт парню под голову его кейс (портфель) и уходит.
        Жаль мне стало его, я решил снова пойти в магазин, только уже купить складной нож: придя я выбрал самый прочный, доставая деньги из кармана Игоря что-то выпало. Я нагнулся, поднял и увидел аккуратно вырезанное объявление о найме на работу. У меня открылся новый квест о поступлении на работу. Что ж мало-мальски подумав, я поехал на ВДНХ.
        ***
        Собеседование было довольно простым и интересным. Я прошёл пару тестов, после чего меня утвердили и повели в зал. Теперь я тестирую продукцию. За Игорем будут наблюдать, а также предоставят ему жильё внутри здания, в котором будут проводить испытания.
        Первое, что произошло, это то, что Игорю ввели какой-то препарат внутривенно. Голова (и, собственно, экран монитора) зашаталась, Игорь на какое-то время потерял сознание, когда он снова пришёл в себя, какой-то доктор рассказал ему, что теперь, согласно инструкции и цели препарата, тело будет реконструироваться, и Игорь приобретёт новые возможности.
        Дальше он отошёл и показал мне на сферу, лежащую в центре комнаты, в которой Игорь пришёл в себя. Должен отметить, что комната была довольно большой, более того конца комнаты не было, она была будто большим холлом, коридором, уходящим в даль.
        - Игорь Борисович, сейчас вы должны пересобрать сферу в шестиконечную трёхмерную звезду.
        Я нажал кнопку «вперёд», Игорь не сдвинулся с места. Я опустил голову (взгляд) вниз и увидел, что Игорь прикован к стулу.
        - Без помощи рук и ног, - пояснил доктор.
        Я обалдел. Я нажимал кнопки и провозился с этим заданием до конца моего рабочего дня. За мной зашла жена, я был взбешён, а она так и не поняла, что со мной произошло. Может это какой-то баг игры?
        ***
        На следующий день после перебирания бумажек, я снова сел за игру. Я снова столкнулся с тем, что я ничего не могу.
        Я вызвал справку, там было написано, что я должен подключить датчик к виску, а также, что этот датчик расположен у меня в среднем ящике стола в маленьком сейфе и написал код.
        Я выполнил все указания и на моём экране красными буквами загорелось: «Замена управления». К Игорю подошёл доктор и объяснил ему, также непосредственно мне, что я должен отключить органы чувств и действовать только импульсами своего разума. Я развалился в кресле и не трогая ничего начал разнообразно фантазировать.
        Словно по указанию сфера начала преображаться. Чем я её только не воображал. И трёхголовым жирафом, и овечкой. Доктор, стоя спереди меня, качала головой, а, когда я вообразил его же самого с лицом, будто выполненного из пластилина с выпученными глазами, носом, как у слона и ехидной улыбкой с выпавшим языком, он засмеялся, нажал кнопку, и Игорь стал свободным.
        - Пойдёмте в цех, господин Крутко, кажется, для вас есть работа, - произнёс он, и мы отправились по коридору прямо. Мы миновали несколько цехов, которые были построены, будто лабиринт. Затем он остановился, указал мне на станок и сказал:
        - Вот детали, которые нам в скоро времени понадобятся. Вам, господин Крутко, предстоит несколько часов работы, Вы будете производить детали силой разума. Вот, смотрите на чертежи, станок предназначен именно для Вас.
        Что ж я начал свою работу. Доктор ушёл разговаривать с каким-то мужчиной и показывал ему свою тетрадь, в которую он непрерывно что-то записывал во время «работы» Игоря. У них был долгий разговор, но я не стал отвлекаться на него. Я брал чертежи, смотрел на них, складывал и над головой Игоря, будто из воздуха, из форсунки выдувались разные фигуры. Через некоторое время ко мне подошёл какой-то мужик и с открытым ртом стал наблюдать за мной. Мне стало забавно. Я закончил, чтобы понаблюдать за ним.
        - Как вы это делали? - едва расслышал я.
        - Да вы что, - ответил я ему. - Это одна из старейших наших разработок. Вообще ерунда какая-то, - я едва не заикнулся, чтобы ему тоже предложить поиграть и датчик на голову одеть.
        - Вы не могли бы объяснить?
        Я решил напугать мужика. Я с помощью датчиков управления указал на свой висок.
        - Да что там объяснять. Вот она! Высшая сила разума! - пафосно произнёс я. Он немного проморгался, обалдел, потёр свой лоб, наконец-то закрыл рот, сглотнул, и его увела какая-то блондинка. А я про себя подумал, что это очень забавная игра.
        ***
        Через некоторое время я закончил «выдувать» детали, доктор отвёл меня в другую комнату. Какая-то девушка бегала как будто марафон на 100 километров. Посмотрел я на неё, мне ещё жалко её стало. Доктор посмотрел на Игоря.
        - Как Вы знаете, человеческое тело подвержено не хилому износу. Вот видите, она бежит уже 15 километров и её силы иссякают. Более того, по нашим подсчётам её мышцы начнёт сводить через 27 секунд, - он сделал паузу. - Смотрите, Вы, Крутко, должны силой опять же мысли, как банально бы это ни звучало, перестроить её мышечную структуру. Сейчас к аппарату пройдём. - он говорит быстро. Мы проходим к аппарату, где её тело показывается голограммой со всеми её мышцами, костями, сухожилиями, хрящами и кровеносной системой.
        - Износ, для удобства, загорается красным. О! - восклицает он. - А вот и первый! - он что-то делает, нажимает пару кнопок, и красное сияние убирается.
        - Вы сейчас тоже научитесь! - говорит он.
        На моём экране загорается «Схема управления»: «наденьте второй датчик, сейф в четвёртом ящике стола и введите код». Я выполнил, надел второй датчик, Игорь под моим руководством научился и этому искусству, и минут через 20 или 30 мы занимались тем, что помогали этой девушке.
        Затем, доктор сказал, что я очень хорошо поработал и принят на работу, мне лишь нужно подписать некоторые бумаги у директора. Что ж я забрал некоторые у доктора, тот пошёл по своим делам, а я пошёл к директору. Я пропетлял по лабиринтам, нашёл наконец кабинет, секретарша попросила Игоря подождать.
        Мой телефон зазвонил, я ответил, Вика сказала, что у меня посетители, но я хотел доиграть, сказал им заходить, но немного подождать меня.
        Игорь тем временем зашёл в кабинет, директор сидел за компьютером и не обращал на меня внимания. Тогда я соизволил сказать:
        - Позвольте обратиться, я пришёл устраиваться на работу.
        Лучше бы я этого не говорил, потому что я услышал свой голос эхом. Я поднял голову, чтобы рассмотреть моего посетителя.
        И. Я. Увидел. Игоря. Он. Стоял. И. Смотрел. На. Меня.
        Я опустил голову на компьютер, чтобы посмотреть в монитор.
        И. Увидел. Себя. Сидящего. За. Компьютером.
        Я, кажется, закричал, не помню. Я лихорадочно вырубил компьютер, по-моему, даже из розетки. И выбежал из кабинета. По пути в туалет я отлепил все датчики, запихнул их в карманы.
        Так я никогда не пугался.
        Больше я не включал игр в этом кабинете. Да и вообще. Не включал.
        Глава 8
        ГРУППА А
        ПЁТР
        Я сидел в автобусе, прислонив голову к стеклу. Стекавшие капли дождя напоминали мне дерущихся змей. Между двумя стёклами образовалась полость, которая заполнялась водой, и когда автобус трогался с места, приходила в движение. Я смотрел, как жидкость переливается туда-сюда, и думал о своей проходящей жизни. Голос, приведший меня в состояние реальности, исходил из динамика сверху и напомнил мне стрекот сверчка. Видимо от дождя контакты отсырели. Голос, объявлявший остановки, показался мне очень забавным. Если бы человек тоже мог тереться ножками и издавать такие звуки, интересно, как бы ему пригодилось это в жизни? И, несмотря на непогоду и общее положение вещей, я улыбнулся, когда представил, как человек запрыгивает в офис, подобно саранче, которая прыгает на колосящиеся поля. Сегодня моя поездка была, пожалуй, необычной. Я держал курс в абсолютно незнакомом мне городе. Хотя, нет, я не прав. Город-посёлок. А сейчас я должен был проехать его, чтобы оказаться на полигоне испытаний. Я был рад, что успел распрощаться с мегаполисом, в котором я провёл 15 лет. Долгие 15 лет, которые я провёл будто во
сне. Дни летели настолько быстро, короткие встречи с друзьями, а также мои вылазки на природу, казались мне безумными приключениями, только они давали мне свободу. Учёба в институте казалась мне пыткой, где я был зверем, попавшим в капкан. Да и, по правде говоря, в свои тридцать я неплохо оброс, чем действительно, напоминаю медведя в период линьки. Я не женат, да и детей я не слабо пугаю, особенно в последнее время. Размышляя об этом, я выехал за город. Спустя пятнадцать минут я вышел из автобуса и был немало удивлён. Я стоял посреди поля, которое перерезала дорога.
        Я, было, дёрнулся обратно к автобусу, но он закрыл дверь и двинулся с места. Моя обувь погрузилась в грязное месиво сельской дороги, тут же мой рюкзак зацепил немного грязи. Но мне было всё равно, я крутился на месте, пытаясь увидеть поблизости поселение или хоть какое-нибудь здание, но не рассмотрел ничего.
        Дождь уже успел закончиться, однако осадков выпало нехило и, если бы я пересёк поле, это было бы равносильно тому, что я прошёл бы реку вброд. Я чертыхнулся.
        Компания мне обещала сопровождение до места. Я достал мобильный и увидел на дисплее зачёркнутый кружок и понял, что связи мне ждать не стоит. Рации у меня не было, да и с кем я мог бы связаться?
        Около тридцати минут автобус шёл очень быстро, не делая ни одной остановки, я предположил, что до города мне далеко, да и не запомнил я, как именно я ехал.
        Но, если автобус уехал в определённую сторону, то я, логично предположить, должен двигаться в противоположную. Я и пошёл. Спустя пять минут я завяз в грязи. Ума не приложу, как здесь мог проехать автобус. Я взбесился, лямки рюкзака врезались мне в плечи, я стоял по колено в грязи и рыл её как крот. Спустя ещё минут десять я огляделся. Ситуация не изменилась. Ни одного человека, та же самая обстановка. Поле, я и наметка дороги. Я нехило вспотел.
        И я решил свернуть с дороги и пойти полем. Всё же вода имеет меньшую плотность, чем грязь, может быть, так мне удастся пройти большее расстояние. Чёртов водила, наверняка обманул меня, заработал свои деньги и был таков. Я ругался вслух так, что мне бы позавидовал любой зек. Я шёл всё дальше и через некоторое время совсем потерял дорогу из виду. Теперь я отчаялся. Ни одного деревца, ни солнца, ни компаса.
        Вдруг я почувствовал руку на своём плече. Я резко развернулся. Передо мной стоял мужчина лет тридцати в абсолютно чистой серебристой униформе. Как он здесь оказался, если вокруг не было ни души? Он улыбнулся, за что мне хотелось его ударить и обнять одновременно.
        - Вы Пётр Викторович? - он протянул мне руку. - Мы вас давно ждём.
        - Я, - я подал руку для рукопожатия.
        - Я Георгий Петрович. Будьте любезны, покажите карточку «Силикат».
        Я похлопал себя по карманам. Потом вспомнил, что карточка у меня в рюкзаке. Плюхнув его в грязь, порылся в нём, Григорий терпеливо ждал, а я в душе негодовал, потому что не увидел по близости машины, на которой мой знакомый мог бы довезти меня до места. Наконец, я нашёл эту чёртову карточку и торжественно вручил Григорию. Он покрутил её в руках, провёл указательным пальцем по моей фотографии, признал, что это, действительно, я, и вернул карточку обратно.
        Затем возникло нелепое молчание, Григорий напомнил мне человека, который надолго залипает в одну точку. Он стоял, смотрел вдаль, а я стоял и смотрел на него. Затем он будто проснулся и произнёс:
        - Вы ведь знаете, как строятся осиные гнёзда в лесу?
        Что? Чёрт возьми, что? Куда я приехал? Он чокнутый? А вслух произнёс:
        - Конечно, знаю.
        - Так вот, вы как раз на нём стоите. Отойдите.
        Я отпрыгнул. Я почему-то не сразу сообразил, что я в поле, а он спросил про лес, да и вообще слякоть… Но на том месте, где я только что стоял, начала бугриться земля, будто гигантская землеройка вскапывает себе лаз на свет. Я увидел огромную дыру, внизу которой будто магматическая порода, горели огни.
        - Вы уже на месте, - произнёс Григорий. - По-простому, мы называем тоннель - норой. Вы привыкнете, если чуть-чуть поработаете у нас. Не беспокойтесь, проходите.
        И мы с Григорием зашли в «нору».
        ***
        Я очень устал из-за этой поездки, я был вымотан, однако, как только попал в свою комнату, бросил вещи и сам свалился на кровать, я долго не мог уснуть. Внутри не было и намёка на своды, как у пещер. Столоктиты или стологниты.
        Хотя Григорий сказал, что глубже формируются именно пещеры, в полостях между пластами земли, где раньше были грунтовые воды. Я был очень удивлён, что эту воду используют гидроэлектростанции внутри пещер.
        Моя комната была наподобие «умного дома», рюкзак сам отправился в шкаф (я его забросил), а кровать легко убиралась в стену.
        Я никак не могу поверить, что нахожусь здесь. Да и, собственно, размах меня поразил. Григорий так и не сказал насколько глубоко пробиты «норы» и, каким образом земля сама раскрывается, приглашая внутрь. Я даже во снах такого не видел! До чего всё же доходит фантазия некоторых людей!
        Лёжа на спине, я разглядывал потолок, который казался мне звёздным небом. Здесь я почувствовал себя маленьким ребёнком, который всё ещё умеет мечтать.
        Когда я вставал с кровати, чтобы сходить в душ, я на что-то наступил. Раздался хруст. Я поднял ногу и увидел маленького робота, который был скорее похож на насекомое, микросхема робота впилась мне в ступню. Когда я её отдирал, она оставила там нехилую дыру, да такую, что я потом пару недель хромал! Я испугался, это же был микроробот, наверное, какой-то крутой механизм, а я взял и раздавил его. Всё, до чего я додумался, это смыть его в туалет, чтобы никто ничего не увидел. А то так и уволить могут в первый рабочий день.
        На следующий день Григорий пришёл ко мне в комнату и выдал униформу, и подробнее рассказал о том, что находится в «гнезде». Также я получил интерактивную карту, в которой были показаны все подземные ходы. Эта карта была встроена в часы, какие я, кстати, ни у кого не видел, но Григорий сказал, что я новенький и так мне будет привычней.
        Я спросил, как сотрудники разбираются во всех этих туннелях, на что получил ответ: «привыкли». Странный этот Григорий. Потом мы пошли на завтрак, я, видимо, плохо выглядел, потому что рабочие немного косо смотрели на меня. Я думаю, что всё из-за Григория, который как будто старался вместить в мою голову как можно больше информации и не переставая объяснял мне различные устройства. Или из-за того, что мы одни сидели за большим столом, который бы вместил человек двадцать. Мне понравилось очень, что еда появлялась в углублениях стола и, она, действительно, была очень вкусной. А вот Григорий мне не нравился. Мои размышления прервал голос выше упомянутого.
        - В вашей униформе, Пётр, в капюшоне, есть пара отделений.
        Я взял себя за капюшон, которого раньше не видел. Рукой попытался нащупать углубления, Григорий в это время рассматривал меня, как маленького ребёнка.
        - Постойте, Пётр, я покажу, - он провёл рукой по столу, передо мной, в углублении стола появилась униформа. Я взяла её в руки, расправил, осмотрел капюшон и обнаружил там пару линеек и дырочек, а также кнопочек.
        - Поскольку «гнездо» уходит глубоко под землю, мы сталкиваемся с проблемкой. Проблемка эта носит название «давление». Вы знаете, что такое давление? - и посмотрел на меня, как на дурачка.
        - Ясен пень, - пробормотал я, про себя злясь.
        - Вам придётся работать чуть ниже, чем зал столовой и мест отдыха. Поэтому, Вам, Пётр, придётся пользоваться таблеткой.
        - Чего? - удивился я.
        - Таблетка вставляется в одно из отверстий, расположенных у вас в капюшоне. Вам, в вашем цеху не надо носить его постоянно, тогда как рабочие, находящиеся пониже, носят его всё время. Это вынужденная мера и, я надеюсь, вы уяснили для чего.
        - Ага, - хмыкнул я. - А сколько она работает, и на какую глубину я могу заходить?
        - Когда вы вставите её в капюшон, все коридоры на ваших часах, по которым Вы можете ходить, загорятся зелёным. Просто? - и тут же ответил сам себе. - Проще простого. А таблетку нужно менять каждый день. Её выдаёт аппарат, вон он в конце зала стоит, - он указал на него. - Пойдёмте, покажу.
        Мы встали. Подошли к маленькой коробочке, одиноко лежащей на серебристом столе.
        - Сделайте ещё шаг вперёд.
        Я послушно сделал шаг, пытаясь разглядеть хитрый механизм. Меня озарил синий свет.
        - Веселовский Пётр Викторович, - произнесла коробочка приятным женским голосом и заглохла.
        - А где таблетка? - обратился я к Григорию.
        - В Вашем кармане, - хитро отозвался тот. Это ещё что за фокусы? Я засунул руку в карман и, действительно, нащупал там приплюснутый сфероподобный предмет. Я достал. Таблетка диаметром 8 мм напоминающая активированный уголь. Правда по окружности были нанесены штрихи, да и ещё туго приклеенные проводки похожие на лапки жука. Мне показалось это бредом, но я не стал спорить, надел капюшон и вставил таблетку в первое попавшееся отделение. Часы тут же запищали, а взглянув на них, и зелёные туннели порадовали мои глаза. Также, жёлтым высветилась дорожка, ведущая меня вниз по туннелям. Григорий посмотрел на мои часы.
        - О, - удовлетворённо произнёс он. - Всё, как надо. Жёлтым показано, где вы будете работать. Ну, что ж пойдёмте. На месте дальше расскажу.
        А ну постой, Григорий, не так быстро, у меня ещё остался вопрос, который я не против задать! Что я и сделал.
        - Почему в Вашей униформе нет капюшона? И таблетку вы не взяли? - задиристо произношу я.
        - Не знаю, - Григорий пожал плечами, а потом загадочно улыбнулся и добавил, - привыкли.
        ***
        Мы минули несколько коридоров, когда Григорий увидел, что я запыхался, произнёс:
        - Вот и никакой физкультуры не нужно! - потом хмыкнул. - Человек - не приспособленное существо. Всё время нужно движение, иначе мышцы приходят в негодность. А потом и потолстеть можно, без сжигания калорий.
        Я согласился. Мы прошли ещё не много, мои часы перестали сканировать туннели на препятствия и остановились.
        - Ну вот, - подал голос Григорий. - Мы и на месте. Сделайте шаг вправо.
        Я послушно шагнул. Справа начала вздуваться земля прямо в стене, точно также, как и тогда на поле. Дыра раскрылась, мы с Григорием вошли, меня на короткое время ослепил свет, но затем, когда картина прояснилась, я обомлел, я чуть не упал, Григорий придержал меня за локоть. Уж чего-чего, а этого я точно не ожидал увидеть здесь. Это был целый зоопарк! Но не обычный, а наподобие тех зоопарков, где люди ходят среди флоры и фауны, чувствуя себя с ними одним целым, я такое однажды видел в передаче по телевизору. Я жадно оглядывал зал, которому не было конца. Подняв голову, я не обнаружил потолка, возможно, просто не разглядел его, так как его закрывали кроны деревьев.
        - Закрытая экосистема, - гордо произнёс Григорий. - Вы ещё не представляете, сколько видов собрано здесь. Почти все, которые существуют на Земле. Многие виды вступают в симбиоз и порождают новые виды. Я даже Вам немного завидую, Пётр.
        Тут подбежал какой-то маленький старичок, рядом с которым я ощутил себя настоящим медведем, уже не в период линьки. Он разглядывал меня улыбаясь, даже немного подпрыгивая и пританцовывая.
        - Бог мой! Это Вы! - восторженно восклицал он. - Я вас так давно ждал! Мне столько о Вас рассказывали! Вы не устали с дороги? К нам очень трудно попасть, - он подмигнул мне и ехидно посмотрел на Григория. - Спасибо, что его привели. Наконец-то! Я так долго ждал! - он радостно потряс руку Григорию, затем мне (мне пришлось присесть, чтобы сделать это). Григорий обратился ко мне.
        - Это Ваш руководитель. Гвидон Николай Васильевич. Я думаю, что дальше я буду только мешать, я зайду завтра. Удачи Вам на новом месте, Петр. - произнёс он и вошёл в открывавшуюся нору в стене. За его спиной она сошлась.
        - Эти глупые инженеры ничего не понимают в живой природе, - сказал Николай Васильевич, махнув уходящей спине Григория рукой. - Пойдёмте, Пётр, я так Вас долго ждал, - проговорил он, подзывая меня за собой.
        Я последовал за ним, нагибаясь, чтобы ничего не задеть, по протоптанной тропинке. Несмотря на свой маленький рост, Гвидон двигался очень быстро, смешно семеня ножками. Мы периодически останавливались, я переводил дух, а Гвидон, размахивая руками, показывал мне разных животных, но больше всё-таки насекомых. Как я понял, к ним он питает особую слабость.
        - Паразитарное сообщество, - с восхищением произнёс Гвидон, указывая на муравья, висящего на дереве. Через него прорастал гриб. - Симбиоз. Вы знакомы с латиницей? - Гвидон обратился ко мне, хлопая широко распахнутыми глазами.
        - Немного, - отвечаю я, чуть помедлив, вспоминая слова.
        - Ну, ничего, - Гвидон махнул маленькой рукой. - Незнание поправимо, в отличие от нежелания. До Вас сюда «плохой» парень приходил. А Вы как-то смотрите по-другому, - проговорил он, заглядывая мне в глаза, немного подпрыгивая на месте.
        - У нас здесь собраны абсолютно все виды муравьёв, - продолжил Гвидон. - Вы знаете, я Вам тоже дам их изучить. Вам нужно дать карту, но я не буду этого делать. Вы должны уметь ориентироваться сами. По крайней мере, научиться этому. Почувствовать себя частью экосистемы.
        - Смею Вас спросить, а прошлый, «плохой» парень сумел сориентироваться? Или в первый день потерялся и сдох по дороге? - спросил я, рассуждая о своём приключении по нахождения норы, а также разглядывая окружающую местность, которой не было конца.
        Гвидон засмеялся, ну, скорее захихикал, чем засмеялся.
        - Обожаю людей с чувством юмора, - закончив, сказал он и продолжил. - Ну, с ним всё в порядке. Только в «Силикате» он больше не работает. Пойдёмте дальше. Покажу Вам библиотеку ещё, ну и по дороге тоже много всего… Вам Григорий говорил, сколько работает таблетка?
        - День.
        - Рабочий день, - прояснил Гвидон, гордо вскинув указательный палец вверх, затем улыбнулся и продолжил. - Больше рабочего дня - последствия.
        - Какие? И зачем такие условия?
        - Да разные! Совсем не понимаю, зачем так делать! Видимо Вам не доверяют! Может, таблетка вредная, - возмущался Гвидон, переходя на другую тропинку. - Я почему Вам этого муравья показал? Я хочу начать с изучения царства насекомых. Простейшего поведения. Тут у нас залов много, чего только не увидишь… Но Вы пока со мной ходите, со мной не потеряетесь.
        Около меня пролетела стрекоза, её крылышки преломляли и отражали свет. Более того, такую большую и красивую стрекозу я нигде не видел. Я был поражён и шокирован, когда стрекоза врезалась в паутину, растянутую между деревьями. Она дрыгалась, но паутина было очень крепкой, видимо, паук был размером с кулак, я, недолго думая, сорвал её рукой, освобождая великолепное существо, пользуясь тем, что Гвидон шёл впереди, объясняя и размахивая руками. Стрекоза покружилась рядом со мной, будто благодаря за освобождение, и полетела по своим делам. Я же побежал за Гвидоном, который явно слишком быстро ходил для своего роста и возможностей.
        - Человек, на мой взгляд, - бормотал Гвидон, - рождён наблюдателем. Любое вмешательство в царство природы, приводит к её разрушению. Человек, как выпавшее звено эволюции, думает, что он царь, что он апогей создания, однако на деле выходит совсем другое. Всё, чего он может достигнуть в своей эволюции - тотального уничтожения всего живого. Маленькие дети ковыряют палками в муравейнике…аккуратно, кочка!.. - я чуть не улетел в кювет, - чтобы познать, чтобы увидеть, что там внутри, не понимая при этом, скольких трудов муравьям стоило пробить ходы, сколько особей будут убиты этой палкой! Кстати, мы как раз подходим к муравейнику, я Вам, дорогой друг, сейчас покажу!
        Мы подошли к поляне, справа от которой располагался выше упомянутый муравейник. Он был небольшим, Гвидон показал мне куда наступать, чтобы ничего не повредить.
        - Я вам сейчас наглядно покажу внедрение. По идее оно должно сработать, у меня вот в кармане экземпляр, - он достал из кармана пробирку, внутри которой находился муравей, чуть больше обычного, как я успел разглядеть. Мы около обычных муравьёв. Lasius niger. Для Вас поясню - чёрный садовый. Я держу в руках матку, её размер 8,5 мм. Хороший муравейник, эффективно разводят тлей. Кстати, Вы знаете, что тли - рабы для муравьев. Если тля хочет убежать, муравьи туманят ее своим испускаемым секретом. Тоже напоминает человеческое сообщество. Так вот…Видите, матка без крыльев, я её из другого места принёс. Сам вывел, муравьи обычные, но не совсем. Их матка недавно скоропостижно скончалась, поэтому процесс спаривания происходит между рабочими муравьями. Такие особи называются гамэргаты. Ну вот. А я им матку принёс.
        Он аккуратно открыл крышку и отпустил матку на муравейник. Тут же к ней подбежали муравьи, трогая её усиками. Мы с Гвидоном сели на корточки, чтобы лучше разглядеть.
        - Вот они присматриваются к ней, - говорит Гвидон. - Но обратите внимание на то, что будет происходить дальше.
        Из норок вылезли муравьи покрупнее, чем первые, и тоже потрогали её усиками. Затем потащили её куда-то в сторону, а ещё позже начали кусать её. Через некоторое время матка лишилась головы.
        - Ну, эксперимент не прошёл, - безразлично подвёл итог Гвидон. - Недовоспитал ее. Пойдёмте к книгам и картотеке, - произнёс он, поднимаясь наверх. Я последовал его примеру.
        Гвидон перестал разговаривать, видимо огорчился. Через несколько минут мы вышли на другую поляну. Посреди неё рос баобаб.
        - Нам нужно зайти в дерево, - сказал Гвидон. - Я пока два таких посадил, не ошибётесь.
        Легонечко проводит по нему рукой, дерево шевелится, открывая корни.
        «Напоминает плакучую иву в Гарри Поттере», - подумал я. - «Тогда Гвидон явно смахивает на профессора Флитвика».
        Однако Гвидон делает шаг, баобаб закрывает его ветками, и Николай пропадает из виду. Я действую также как он, но меня никуда не перемещает. Гвидон оказывается рядом, также рядом оказываются полки с книгами и какими-то чертежами. Вся поляна оказывается завалена ими, хотя лежат они в явном порядке.
        - Мы так никому не мешаем, - говорит Николай Васильевич. - Комната сама так запрограммирована, что даёт нам то, что мы хотим. Если вы хотите простого и сказочного объяснения, то мы просто бестелесны. Нас, грубо говоря, не существует в реальности природы. Ну, или её для нас не существует. Это уж как вам угодно будет, Пётр. «Силикат» давно уже изучил материю, Вам же ещё предстоит это сделать. Пока опустим. У Вас первый день, вам нужно изучить латынь и классы с видами. А иначе я просто не смогу с Вами разговаривать. Садитесь за стол, берите книги, письменные принадлежности, если нужно, и начинайте учить. Я пока займусь своими делами. И помните, что человек рождён наблюдателем. Через Вас могут пролетать всякие разные создания, но ни Вы, ни они не сможете друг другу помешать. Я зайду позже, - Гвидон скрылся за деревьями после эти слов. Весь этот и следующий день я провёл за книгами.
        ***
        На третий день за завтраком случилось кое-что интересное. Какой-то мужик передо мной на получении таблетки очень долго стоял перед коробкой, пытался открутить её, вертел ее и очень задумчиво разглядывал. Я немного не понял, что происходит и зачем ему это нужно, он яростно с ней разговаривал, пользуясь тем, что позади него стою только я (я задержался, потому что зачитался за столом, мне кое-что дали на «домашнее» изучение). Он вертелся около неё уже минут десять, поэтому я, боясь опоздать кашлянул. Мужик повернулся ко мне, очень странно, что он не заметил меня раньше, так я довольно приметная личность. В глазах мужчины мелькнул испуг, он пару секунд изучал моё лицо, затем его мимика стала увереннее.
        - А, ты, не похож на обычных работников, - хмыкнул он. - Раньше тебя вообще не видел. Я Влад, - он протянул мне руку, я пожал, назвавшись. Я подумал, что совсем неплохо было бы заиметь знакомых, хотя мужик с залысинами не внушал мне доверия, однако он явно был рад меня видеть, а я это люблю.
        - Ты меня извиняй, я тут систему проверяю, - заявил Владислав. Мельком глянув на мои часы, он подытожил. - Вижу, ты ботаник. Интересно, там никогда не был. Было бы занятно послушать об отделе. Я тут, наверное, уже месяца два работаю, и кое-что понял, - он сделал паузу, - Петь, вот ты сам как бы подумай, как хитро здесь всё устроено. Давай присядем, ты вроде не спешишь.
        Мы сели. Владислав напротив меня, положив руки на стол, и я, сложив руки на груди, жалея о встрече, хотя, с другой стороны, Гвидон вряд ли бы стал меня искать, он два дня чего-то или кого-то скрещивал и вообще ко мне не заходил.
        - Петь, вот ты подумай. Мы видимся первый раз с тобой, причин доверять тебе, у меня нет. Но я хочу доверять тебе и очень прошу, чтобы ты никому не говорил, что я делаю здесь с аппаратом выдачи таблеток, - он сделал паузу. (Он часто их делал, говоря очень убедительно). - Я тут с ребятами говорил уже. Со многими. И с начальством. Одни - обычные рабочие, другие, как ты, новенькие, с Гришей знаком, он мне тут всё показывал. С парой мужиков с разных отделов. Ты знаешь, что я понял? Что нам тут нехило недоговаривают, сам посуди - ты приезжаешь в место, которое находится под землёй и о котором никто ничего не знает. Ты работаешь на аппаратуре, о которой никто ничего не знает. Руководители не говорят, как именно здесь чего устроено, ссылаясь на «аргументацию позже», а это уже нехилая предпосылка, проверить это хилое заведеньице органами РФ! - снова пауза. Я никакого «хилого заведеньица» здесь не увидел, честно говоря, но не стал вставлять ничего своего в пламенную речь Владислава.
        - Каждый новый человек, который приезжает сюда, при встрече с руководителем, узнаёт о своей уникальности! - воскликнул он, я удивился. - Признай, ты тоже? - я кивнул, меня это задело.
        - Про выбор «Силиката», я думаю, ты слышал, - продолжил Влад. - О том, что тебя давно искали и как ты можешь влиять на технологии… А теперь к тому, что я тут делал… Таблетку выдают ровно на один день, ровно на ту глубину, где работаешь именно ты. То есть за тобой следят. Следят, что ты делаешь, как движешься, куда собираешься, я думаю, слышат, что ты говоришь. Почему нельзя выдать таблетку на месяц или два? Из чего она состоит? Что именно делают внизу? Ты, кстати, работаешь ниже меня, но ещё ниже тоже есть отделы! Какие эксперименты здесь проводят? И не вредны ли они для людей? - он сделал паузу, затем улыбнулся. Его улыбка было не столько доброй, сколько заискивающей. - Давай так, Петь, ты думаешь о нашем с тобой разговоре и если захочешь, мы встретимся с тобой здесь же. В то же время. Я всегда остаюсь позже всех. Договорились?
        - Пойдёт, - произношу я. Встаю из-за стола, получаю таблетку и отправляюсь на работу. По правде сказать, мне не очень хотелось ещё раз встречаться с ним, всё же ломать оборудование, которое тебе не принадлежит - не дело.
        ***
        Когда я пришёл на рабочее место, Гвидон уже ждал меня. Он был сердит, хотя, на мой взгляд, так бы выглядела маленькая обиженная девочка. Он смотрел на меня, притопывая ножкой.
        - Вы знаете, сколько сейчас времени? - воскликнул он, когда я подошёл к нему.
        - Нет, у меня нет часов, - произнёс я. Гвидон покосился мне на руку, где болтались часы «Силиката». Забавно, но время они, правда, не показывали. Досадное упущение…
        - Нажмите боковую кнопку, Пётр. В этих часах есть всё.
        Я нажал. И увидел время.
        - Вы опоздали, - подытожил Гвидон, - хотя могли бы уже многому научиться. Более того, я обнаружил следы вмешательства Вас в природную среду. Три дня я изучал, почему у меня сокращается вид мушек, а оказалось, что развелось слишком много стрекоз. В водоёмах очень много их личинок. Они жрут всё подряд. А в чём дело?! В том, что вы порвали паутину, я рассмотрел её поближе, увидев следы ваших пальцев, поняв, что ни одно животное не могло сделать этого! Ведь я вам говорил! А я мог бы заняться совсем другим! Я должен скрещивать в лаборатории!
        «Лаборатории? Хм, не слышал о таком», - подумал я.
        Гвидон бросил мне сачок, таким ловят рыб в аквариуме. Я поймал.
        - Вы за это ответственны! Словите мне личинки! Я пойду по своим делам. Возьмите банку, сажайте туда! Я приду вечером и проверю. А потом вы будете мне делать контрольную!
        - А именно, спустимся туда, где у меня стоят отдельные экземпляры, и вы будете их описывать! - он удалился, даже не сообщив мне какой из водоёмов мне следует исследовать.
        Не дав мне ни сапогов, ничего. У меня в руках сачок, которым ловят рыбок, и банка. Я похож на любителя аквариумов, но никак не на «охотника на стрекоз».
        Я побрёл по лесу, разыскивая болотце или что-то похожее на него. Я пожалел, что надел сегодня кроссовки, недавно прошёл дождь и земля отсырела. Я не знаю, как они это делают, как может идти дождь под землёй, как складывается чувство, что Солнце светит, сколько всего гектар занимает площадь леса. Насколько я помню, всего 6042 вида стрекоз.
        Я буду ловить коромысло-камышовых. Эти личинки, наверное, длиной сантиметра два, размер зависит от количества линек.
        Я так подумал, что вряд ли я бы спровоцировал такое активное увеличение их количества. Я дошёл до мелкой речки, которая немного «цвела». Немного подумав, я разделся, покидал вещи на берег и зашёл в воду с сачком и балкой в руках. Я смотрел вниз, как мои стопы поднимают тину и песок со дна. Я подошёл к тому месту, где было много водорослей, потому что личинки, как и стрекозы, существа хищные.
        Как и коты, они любят спрятаться, чтобы из укрытия «выстрелить» в жертву, у личинок стрекозы челюсть стреляет даже быстрее, чем тело. Видимо, я, действительно, был первым человеком, который ступил в эту воду, потому что как только я отрывал ноги от илистого дна, мальки тут же стремились искусать мне пятки.
        Это было очень смешно, я даже заулыбался. Я притаился, ну, как притаился, встал около растений, слегка пригнувшись, я заранее набрал в банку воды, чтобы сразу кидать туда экземпляры. Честно говоря, я немного боялся наловить не того, что нужно, ибо фауна здесь очень изобиловала.
        Наклонившись надо водой, я ждал, когда рыбы привыкнут ко мне и перестанут воспринимать мои ноги, как что-то вкусное, как вдруг увидел на растении личинку. Я так обрадовался, что с размаху опустил в воду сачок, но потерял равновесие и, вместе с сачком и банкой, плюхнулся в воду, песок сразу забился мне в открытый удивлённый рот, туда чуть не попал также, вероятней всего, удивлённый малёк, я думаю, моё падение вызвало глобальный катаклизм в ручейке-болотце. Моя банка совершила реактивный полёт, такой полёт, наверное, совершают сбитые истребители, и с громким хлопком, который я услышал уже под водой, ударилась об воду.
        Я быстро встал, сморкаясь и отплёвывая песок и воду, поднял сачок, отжал бороду и, поскольку терять мне было нечего, вброд пошёл за банкой.
        Там, где она приземлилась, точнее, приводнилась и медленно наполнялась водой, ручей походил мне до середины бедра. Я поднял уже утопающую банку, чувствуя себя идиотом-спасателем и, делая шаг назад, ногой нащупал что-то гладкое и шайбообразное.
        Я нагнулся, поднял, очистил от ила и, на моё удивление, это была таблетка. Я ощупал свой капюшон, подумав, было, что это моя вывалилась, однако моя была на месте. Сказать по правде, костюм, похоже, жрёт их, вечером, у себя в комнате, таблеток уже нет. Я засунул таблетку в карман на липучке, гадая, как она смогла очутиться в водоёме, и побрёл ловить личинок.
        Прошло, наверное, минут 40, а затем я наловчился и поймал около двенадцати личинок стрекоз. Я мог наловить и больше, но посчитал, что Гвидону будет достаточно. К тому моменту, я уже почти высох.
        Я спустился в лабораторию и, пройдя несколько рядов с аквариумами и террариумами, наконец, увидел Николая Васильевича. Он стоял спиной ко мне, закрывая от меня стол и то, что на нём сидело. Я поздоровался, Гвидон вздрогнул, развернулся, чтоб загораживать стол так, что его руки оставались за спиной. Он улыбнулся мне, но глаза у него бегали.
        - Чего ты пришёл? - спросил он у меня. Я чуть приподнял руку, показывая банку и носящихся в ней личинок стрекоз, указывая на неё взглядом.
        - Аа, - вздохнул Гвидон, а в это время я бесцеремонно поставил банку на стол позади него. Оказалось, что тот прятал птенца. Он держал его в рукавицах.
        - О, какой, - удивлённо воскликнул я, рассматривая его. - Маленький.
        Гвидон чуть замешкался, а потом произнёс:
        - Ладно, не буду скрывать, раз Вы уже увидели, - он вернул общение на Вы, первая фраза от него звучала на подобии: «Ты чё припёрся?». Он ослабил хватку, и птенец выполз и пошёл по столу.
        - Вы только, если что, ловите его, - с улыбкой гордой мамаши сказал Гвидон. Я стал рассматривать птенца и увидел, что, если и на крыльях были перья, его корпус был похож на пингвиний, с маленькой шерстью, как у мокрой выдры. Его «оперение» переливалось, будто бы в лужу налили бензина, однако не так ярко. На лапках, которые было довольно длинными, были коготки, как у орла, но между фалангами явно виднелись перепонки.
        - Так, а чего Вы мне принесли? - задумчиво спросил Гвидон, а затем заглянул в банку, не выпуская птенца из виду. - А. Вспомнил.
        Птенец, тем временем, побегав по столу, тоже подошёл к той же банке.
        - Смышлёный, - произнёс я.
        - Не то слово, - гордо воскликнул Гвидон, вылавливая стрекозу сачком. - Я назвал его Глеб.
        Гвидон покрутил в руке личинку. Птенец очень заинтересовался, расфуфырив перья. Он открыл жёлтый клюв, и я увидел множество зубок, я представил, что, когда он станет взрослой птицей, ему позавидует и выше упомянутый пингвин. Зубов явно было много. Гвидон засунул личинку ему в рот, и Глеб с хрустом проглотил её. Также Гвидон поступил с ещё девятью экземплярами, а потом я тоже скормил одного, будто удостоившись чести. Гвидон не стал у меня что-либо спрашивать и отпустил меня отдыхать. А я гадал, что это за птица такая. Глеб.
        В тот же день я удостоился ещё одного визита.
        Я лежал на кровати в трусах, ел чипсы и читал книжку по биологии, как вдруг мои часы завибрировали и известили о посетителе. Через двадцать секунд ко мне зашёл Григорий, а всё, что я успел сделать - это спрятать чипсы под подушку.
        - Здравствуйте, - произнёс Григорий, подавая руку для рукопожатия. Я встал, пожал и сел поближе к изголовью. Григорий сел на край кровати.
        - Пришёл узнать, как вы поживаете, как вам здесь нравится или нет, что вы делаете на работе… Стойте! Чем у Вас тут так воняет? - воскликнул он, оглядывая комнату. Он быстро встал, принюхиваясь, пройдя с трудом пару шагов, из-за разбросанных вещей, он споткнулся о книжку.
        - Боже, - брезгливо произнёс он, поднимая двумя пальцами мой носок и тут же отбрасывая его. - Как же Вы смогли сделать такой бардак?! Но, Боже ты мой, что же так воняет?
        Он принюхивался и подошёл к шкафу. Он распахнул его, и я увидел свой мокрый грязный рюкзак. Я и забыл про него. В первый день я выложил все вещи, оставил только ненужное на дне и больше шкаф не открывал. Также, я только что вспомнил, что на дне у меня когда-то лежали бананы. Григорий еле сдерживал рвотный рефлекс, я увидел, как ему это тяжело далось и как он сглотнул. Он тут же захлопнул шкаф. Через минутную паузу, собравшись с силами, он выдавил:
        - Я, конечно, всё понимаю, но где Ваш микроробот?
        - Микроробот? - удивлённо произнёс я.
        - Микроробот, - повторил Григорий. - Наноробот. Уборщик. Вы, когда заезжали, не видели?
        - Нет, - также удивлённо соврал я. - Когда заезжал, никаких роботов не видел.
        - Я немедленно этим займусь! - воскликнул Григорий. - Я выделю сейчас же Вам одного… - он ещё раз оглядел мою комнату, - нет! Пять микророботов!
        Он тут же выбежал из комнаты. Здесь бы пригодилась присказка «сверкая пятками».
        Уже через пять минут Григорий пришёл с пятью насекомыми-роботами, быстро положил их на пол и также быстро скрылся. Я достал чипсы, и, жуя, наблюдал, как роботы раскладывают, чистят и перерабатывают мой мусор.
        ***
        На следующие дни я заканчивал свои «трапезы» раньше положенного и сразу шел к Гвидону, боясь облажаться, как в тот раз. Но на месте его не оказывалось, он только присылал мне указания на мои часы.
        У меня было время подумать. Я получше исследовал лес, отметил на карте места обитания хищников, хотя они уже были указаны, но я завел тетрадь, где описал местоположение и передвижения. Я нашел в архивах Гвидона пару фантастических книг, одну из которых прикарманил. Одним вечером, когда я начал читать и дошел до пятой главы, я заметил на полях пометки. Предыдущий владелец, видимо, любил помарать книжки, а также явно интересовался растительным миром, так как я нашел рисунки мухоловки и росянки.
        Я полистал дальше и обнаружил другие неизвестные мне хищные растения. Затем я поискал названия, которые еле разобрал из-за подчерка, в интернете, но ничего не нашел. Я несколько расстроился, но это только разбудило во мне интерес.
        Весь следующий день после того, как я выполнил работу, я провел в библиотеке Гвидона, пытаясь хоть немного узнать о растениях. Но и там я тоже ничего не нашел, хотя все же пополнил свой багаж знаний.
        Вечером следующего дня я спустился в лабораторию, чтобы найти своего начальника. Он, действительно, был там и возился с Глебом. Птенец за 3 дня заметно окреп, раньше я не предполагал, что птенцы растут так быстро. Николай Васильевич уже подобрал для него вольер, сейчас я увидел, что Гвидон разложил перед птенцом наживку (различных насекомых) и следил, как Глеб будет ловить. Я отвлек его от этого занятия.
        - Здравствуйте, Николай Васильевич, - произнес я. Гвидон вздрогнул и чуть приподнял голову, подарив мне всего один беглый взгляд. Затем он поздоровался в ответ, но было такое чувство, что поздоровался он с птенцом, так как не прерывал сурового отцовского взгляда от детища.
        - У меня к Вам вопрос, - продолжил я. - Я вот недавно читал одну книжку и обнаружил очень интересный вид растения. Называется Klemma Cleseruisus. Вы знаете что-нибудь о таком, может, сможете что-то рассказать?
        Гвидон, кажется, немного растерялся. Но затем как-то собрался и посмотрел на меня так, как-будто в первый раз увидел мое лицо.
        - Петр, откуда Вы узнали об этом? - удивленно произнес он, однако, мне показалось, что это было наигранное удивление. Хотя, судя по манере общения Гвидона, может быть, я ошибся.
        - Ну…в книжке одной увидел.
        - Это фантосмогория, - через некоторое время произнес Гвидон. - Дело фантастов. Довольно забавная вещь. Семена этого растения вылетают с цветка, как семена одуванчика в период размножения, прикрепляются к другому растению и будто бы хоботком бабочки высасывают из него полезные микроэлементы и соки, прорастая в нем. Эдакий хищник-паразит. Но Вы не забивайте себе голову, - он улыбнулся мне, перевел взгляд на Глеба, печально вздохнул и продолжил. - Такого не бывает.
        Я больше не стал ничего спрашивать. Николай завел птенца в вольер и провел контрольную. Мы ходили по лаборатории, и я называл «имена» всех присутствующих в вольерах, террариумах и аквариумах. Я не сдал, но Гвидон сказал, что я неплохо постарался и отправил меня домой пораньше.
        Уже в комнате я снова открыл эту книгу, изучил заметки и понял, что вряд ли фантаст, который умер более века назад (автор книги) мог бы их сделать. Николай Васильевич слишком педантичен, да и подчерк у него другой. Остается только версия с работниками, которые были у Гвидона раньше меня…
        ***
        Теперь я стал осознанно искать Влада. И как ни странно, задержавшись за завтраком, он сам меня нашел, как будто бы знал, что я хотел встречи. Он сел напротив меня, дырявя меня взглядом, слегка улыбнулся и пожал мне руку.
        - Я хочу с тобой поговорить, - произнес Влад, глядя чуть исподлобья.
        - Я и сам был бы не против, - ответил я, сложив руки на животе и улыбаясь. Он чуть расслабился. По тому, КАК он пришел сегодня, я понял, что Влад привык брать всё силой. Видимо, сегодня он хотел взять силой моё расположение. Что ж, послушаю что он мне скажет.
        - Петь, - начал он. - Я поговорил с некоторыми людьми и накопал факты о том месте, где ты работаешь. Подземная лаборатория экосистем? Так?
        Я кивнул. Влад начал доставать из своего кожаного черного портфеля бумаги, затем бросил их на стол. Я заинтересовался, увидев фотографии в уголках бумаг. Взял в руки. Нечто похожее на личные дела. Но этих людей я не знал. И тут Влад положил передо мной мое дело.
        - Это что?? - не выдержал я.
        - Это, вот, документы на тебя, Петь. А вот эти… - он показал на другие бумаги, - других работников. У всех только один руководитель. Гвидон Николай Васильевич.
        Я пока читал свое дело. Там был подробно описан мой психотип, с которым я отчасти был не согласен. Влад продолжил:
        - Я смотрел все эти дела и заметил одну закономерность. Никто не проработал у Гвидона Николая Васильевича более года. Критерием приема на работу были: наличие образование, высшего, естественно, многие из бывших сотрудников закончили биофак. Четверо из пяти. Пятый, - он выдвинул дело для наглядности, - имел 2 высших. А также по медицинским карточкам ничем, хуже краснухи никто не болел. Состояние здоровья фактически идеальное. Ты шестой. И ты заметно отличаешься от остальных. Как-будто бы программа поиска дала сбой. У тебя неполное высшее, всего до второго курса доучился, пошел в другой вуз - бросил. Тебя что-то гнало всю жизнь куда-то. Да и по здоровью не из-за плоскостопия в армию не годен, а из-за…
        - К чему ты клонишь? - резко прервал его я.
        - Я к тому, что пятеро до тебя подобраны будто бы один к одному. Причины их увольнения разные, однако парочка схожих. «невыполнение рабочего порядка», «собственная халатность»… три месяца, пять, четыре, девять и снова пять. А вот дело до тебя, - он раскрыл бумаги передо мной, потрогал двумя пальцами фотографию на личном деле, будто постукивая ее. - Львов Николай Григорьевич. Женат, двое детей, биофак, красный диплом, золотая медаль. Отработал пять месяцев и…пропал без вести.
        - Чего? - недоуменно спросил я, разглядывая строки «причина увольнения» и «время работы».
        - Если бы я знал, меня бы здесь не оказалось, - ответил Влад. - Ума ни приложу, как можно пропасть без вести под землей. И знаешь, что, Петь? Я так чувствую, что и в прошлых делах не все так чисто. Ты мне скажи, ты уже недели три здесь, ничего странного не замечал? Может, в поведении начальника? Может, в общем?
        Я молча достал таблетку и положил перед Владом. Он очень удивился. Покрутил ее в руках и улыбнулся.
        - Не буду спрашивать, как ты ее достал. Вижу, тебе можно доверять. Приходи сегодня в библиотеку. Я познакомлю тебя со своими людьми. В десять будем ждать тебя.
        Я кивнул, Влад начал собирать бумаги. Я встал и вышел. Правильно ли я поступил, отдав таблетку Владу? В чем же виноват Гвидон? Может, это нелепое стечение обстоятельств? С этими мыслями я отправился на работу, надеясь развеяться.
        ***
        Сегодняшний день на работе сразу не порадовал погодой. Когда я зашел, меня тут же окатило, как из ведра, настоящий тропический дождь! Я накинул капюшон и побежал. Признаться, совсем недавно я установил палатку около поселения волков и это было ближайшим местом, которого бы я мог достичь в ближайшее время. Что я и сделал.
        Моя зеленая палатка почти идеально сливалась с листвой, на удивление внутри нее оказалось сухо. Моя старая палатка и не то выдерживала! Я застегнул палатку изнутри, снял обувь, включил фонарь, лег на спину, пытаясь восстановить дыхание.
        Через пару минут, благодаря свету фонаря, тени от капель, сбегавших по брезенту палатки, стекали и по мне тоже, образовывая некие картины, будто танцуя неведомые танцы. Я подумал, что могу много потерять, если лишусь этой работы. Здесь я егерь. Лесник. За все время, что я здесь, я еще не изучил и пятой части всей территории. Я халтурил. Честно признаюсь, не знаю, перед кем. Может быть, перед каплями дождя, может, перед светом фонаря, а, может, перед самим собой.
        Со всей своей собранностью и отдачей делу, мне интереснее было не читать, а изучать экосистему вокруг. Я старался настроиться и поэтому лучше всего мне было читать вне «рабочего места». Гвидон если и чокнутый, то, наверное, только для других людей, которые считают, что нельзя столько сил отдавать одному делу. Один маленький человек. Создатель Большой природы. Эта господа очень своенравна, подчинить ее себе невозможно. А Гвидон относится к любому живому существу с огромнейшей любовью. Быть может, такая работа - это подарок судьбы для меня. Ведь я занимался тем, что, действительно, мне по душе.
        Тут я услышал шорох. Я научился различать шорохи в лесу, и этот говорил мне о приближении зверя. Я выключил фонарь и перевернулся на живот. Так мне будет легче прыгнуть при непонятной реакции животного. Я знал волков, изучил их реакции и поведение, однако случайностей было не избежать, потому что стая никогда не приближалась к тому месту, где я поставил палатку. Они всегда рассматривали меня издалека. Так же, как и я их.
        Недавно волчица отделилась от стаи, она должна была родить. Ей нужна еда. Я бы с радостью отпилил от себя кусочек, но это бы было как-то глупо. Я затих. Стал ждать. Она приближалась. Я задержал дыхание. Зверь снаружи трогал мою палатку лапками. Он не догадается, что я здесь, а если чует, то не узнает, как открыть. Почувствовал себя одинокой шпротой, если честно. И тут молния поползла вверх. Когда отверстие открылось почти до конца, я не на шутку испугался, прыгнул вперед, оторвавшись с рук и подтолкнув себя ногами и что есть мочи заорал. Я услышал визг в ответ и звук шлепания об воду. Я высунулся из палатки и увидел испуганного Гвидона, который сидел попой в луже и часто моргал. Я тут же кинулся поднимать его, часто извиняясь. Через некоторое время мы залезли в палатку, Гвидон вставил какой-то прибор в обувь, чтобы та просохла, и начал приходить в себя.
        - Чего я только не видел здесь, но Вы, Петр, правда, очень удивили меня, - произнес он. На что я еще раз извинился. - Очень оригинально, если я даже испугался. Я думал, что Вы «прогуливаете», не ожидал встретить Вас тут… - он то ли всхлипнул, то ли вздохнул. - Я Вас искал. Случилась беда…Глеб сбежал.
        - Как сбежал? - удивился я. Вдвоем из за меня мы еле помещались в палатку, я старательно держал себя за ноги, стараясь занимать как можно меньше места.
        - Вот так. Перегрыз решетку и улетел, - грустно произнес Гвидон, разводя руками. - А я маячок не повесил. И в базе его нет. Отследить не могу. Поймать тоже.
        - Что это за птица?
        - Гибрид, - ответил он, затем сглотнул и продолжил. - Я его создал.
        - А раньше Вы тоже «создавали», Николай Васильевич? - спросил я.
        - Да, - опустив голову, сказал он, но потом опомнился, поднял голову и приказным тоном заявил: - Вы должны найти Глеба! Чем скорее, тем лучше! Используйте все, что хотите, но принесите мне его живым! Я не шучу! Жду отчета сегодня вечером! - он выбежал из палатки. Я услышал ТО, чего ждал и ТО, что Гвидон явно не хотел мне говорить.
        Я вздохнул, надел капюшон и побрел к складу, который находился рядом с лабораторией.
        ***
        Взяв со склада, как мне показалось, всё необходимое для поимки Глеба и сложив это в рюкзак(кстати, довольно, необычный: я сам мог регулировать вес, то есть я положил туда вещи, собственно, маленькими кнопками переключения установил «1 кг» и нес всё тот же 1 килограмм на своей спине, я думаю, я мог бы положить туда гирю на 15, установил бы «1 кг» и нес бы только его, эту штуку придумали относительно недавно, внутри что-то типа аппарата гравитации, но, честно, я бы точно не сказал бы, как это работает…Жаль только я не смог положить в рюкзак больше вещей, он определенно должен быть плотно закрытым, а габариты вещей не позволили их сложить внутрь), отправился на поиски птицы. Какие же должны быть зубы у Глеба, чтобы суметь перегрызть клетку? Или, может, Гвидон просто так выразился? Как его найти по всей этой громадной территории?
        Я решил не париться и довериться судьбе. Поэтому я шел, просто шел вперед, минуя протоптанные тропинки, так как посчитал, что ходить по ним удел Гвидона, но никак не Глеба. Я шел около часа, двигаясь туда, где я еще не был. Неизведанная территория манила меня. Глеб может там оказаться, а, может, и нет. Все дело случая.
        Я миновал поселение русских животных (я так их назвал, потому что среда их обитания и климат были характерны для северной полосы), нацепил случайно упавший гриб на иголки ежа, вытащил зайца из под коряги, заяц, кстати, хорошо меня отблагодарил, он, как следует, лягнул меня задними лапами по лицу и тут же куда-то убежал.
        Я не понимал разделение по зонам, как можно удерживать условия среды, как можно воссоздать ветер или грозу. Я размышлял об этом, как вдруг лес кончился. Впереди меня было поле, которое пересекал ручей, где бурый медведь ловил себе рыбу, которая прыгала вверх по течению, в надежде попасть на нерест. А еще дальше я увидел великолепнейшие горы со снежными шапками вершин. Я даже присел. Вот чего-чего, а гор я здесь увидеть не ожидал. И небо, при всем при этом, было серо голубоватого цвета. Интересно, насколько глубоко я под землей и насколько глубоко пробиты «норы». Единственное, что я не помню, когда видел Солнце. Я вдруг подумал, что было бы совсем неплохо увидеть всю объективную карту «лаборатории экосистем» свысока, чтобы иметь хоть какое-то представление где что находится. И я пошел дальше в обход медведя, благо надел хорошие сапоги, которые тоже нашел на складе рядом с рюкзаком, мой плащ «Силикат» а отлично держал тепло, думаю, он должен выдержать и температуру на вершине горы. Я немного не рассчитал ширину ручья и при прыжке через него приземлился прямо в воду. Или…приводнился? Я чертыхнулся.
Благо вода доставала мне только до щиколоток. Но брызг я наделал очень много, медведь даже обернулся, но увидел меня, а не рыбу и немного расстроился, и снова приступил к своим занятиям. Что ж, а там временем я начал взбираться на гору. Всё было легко, по началу я весело насвистывал какую-то песенку. Но спустя некоторое время у меня несколько заболели ноги и карабкаться стало значительно труднее. Через еще некоторое время деревья закончились, а, затем, закончилась и трава (я видел только редкие торчащие кустики), у меня стало сбиваться дыхание, а ноги стали болеть нестерпимо, и я решил сделать привал.
        Я сел на камень, снял рюкзак, покопавшись в нем, достал бутылку воды, консервы и хлеб. Я настолько давно не ел этого, что вкус меня обескуражил, мне показалось, что это самая вкусная еда на свете. Я был настолько занят трапезой, что не заметил, как ко мне подошел горный козел. Он понюхал сначала мой рюкзак, а затем начал обнюхивать меня. Его рога, напомнившие мне фрезу, если бы он боднул меня, вошли бы в мою плоть спиралью, и козел бы мог сразу убить меня. Я посмотрел ему в глаза и в прямоугольном зрачке увидел свое отражение. Я погладил козла за рога, удивился одновременно гладкой и шершавой структуре. Козел потерся об меня щекой, и я дал ему хлеба. Удивительно, как животное, ни разу не видевшее человека, может сразу доверять ему, оно становится почти ручным, не видя угрозы для себя. Закончив есть, козел тряхнул бородой, будто благодаря за обед, и отправился по своим делам, а именно, вверх по горе. Что заставляет горных козлов подниматься все выше и выше? Может, с гор они наблюдают за кем-то?
        Проследив немного за перемещениями козла, мне тоже захотелось продолжить путь, я собрал то, что у меня осталось, и отправился за ним.
        Винторогие козлы сами по себе довольно добродушны. Я поднялся еще выше и подумал, что вряд ли могу осилить подъем к самой шапке, поэтому я решил подняться на соседнюю вершину, я бы даже сказал, склон. Он находился еще далеко от меня, а по меркам гор это еще очень и очень далеко. Но в течение часа я заметно приблизился к намеченной цели. Я встретил птицу, поедавшую козла, козел, видимо, не выдержал подъема, птица чем-то напомнила мне Глеба, голову украшали красные перья, клюв похож на клюв орла, зрачок белый, по ободу красный. Хорошо, что я догадался взять с собой книгу про птиц. Я полистал ее и узнал в птице Бородача из семейства ястребиных. Обитают в Гималаях и других горных регионах. Питается падалью (что я воочую и наблюдал), я обошел ее стороной, чтобы не потревожить, жалея своего друга козла, уж больно этот был похож на того, которого я накормил.
        Через еще пол часа моих карабканий наверх, я наконец достиг того, чего хотел. Я сел на склон, пытаясь выровнять дыхание, я слишком запыхался, чтобы встать и посмотреть, что же находится вокруг меня. Но когда встал - поразился и понял, что не зря проделал такой путь. Хотя ровно 180 градусов обзора преграждали горы, я увидел невероятное.
        Я увидел эти маленькие болота, ручейки, увидел часть огромного озера, которое находилось за всем этим, лес, который будто бы делился на 4 части. Как я понял, это 4 разных экосистемы, это объясняет, почему я видел столь разнообразное количество животных, растений и насекомых. Мне не было видно границы пещер(«нор»), я будто бы находился в совсем другом мире. Как жаль, что я забрался не так высоко, как хотел, но трезво оценивая свои возможности, вряд ли бы смог. Хотя я находился в неплохой физической форме, как настоящий русский мужик. Мне не хватило бы сноровки, не могу похвастаться тем, что я когда-либо забирался на гору. Я вдыхал свежий воздух и наслаждался видом. Однако время моей работы уже подходило к концу, темнело, рабочий день заканчивался.
        Я посидел еще немного и начал спускаться. На середине пути мои часы начали бешено предательски пищать. Действие таблетки должно было скоро закончится, и я старался двигаться как можно быстрее. Нужно было срочно попасть на жилой уровень. Ближе к концу спуска часы известили меня об открытии «норы» (двери) почти там, где я видел медведя, а именно, у подножья горы. Я немедленно рванул туда. У подножья скалистая порода «разверглась», я, немедля ни секунды, забежал внутрь. Затем я бежал по коридорам и поднимался вверх. В итоге, когда я достиг своей комнаты, я без сил повалился на кровать. Роботы, как назойливые мухи, бегали по моим сапогам, но мне было лень их сгонять. Эта беготня совсем измотала меня, вот если бы я смог остаться на работе на неделю я бы узнал и познал бы намного больше. Я посмотрел на часы…23 - 00. Черт…Влад…Я совсем забыл.
        ***
        За завтраком я был совсем вареный. Спать хотелось ужасно, а кофе я из принципа не пил. Не знаю почему, но от кофеина меня сразу выворачивало наизнанку. Ноги сегодня болели страшно. Ломало все тело. Движения давались тяжело, я делал все очень медленно, я снова задержался после завтрака, но Влада не было на месте. Я уже сотню раз пожалел, что полез на эту гору. Я подождал Влада около получаса, затем направился на работу.
        Как только я зашел, меня сразу встретил Гвидон. Как я понял, он отслеживал во сколько я прихожу и ненавидел опоздания.
        Однако в отличие от моего прошлого опоздания, которое мне почти сошло с рук, на сей раз Гвидон был практически в бешенстве. Он наорал на меня (при этом у него смешно тряслась челюсть), затем заметил, что я в сапогах со склада, и наорал еще из-за того, что я взял оборудование и использовал вне работы. Тут я вспомнил, что оставил рюкзак в комнате и, скрипя сердцем, сказал ему, что больше ничего не брал. После этих слов Гвидон чуть успокоился и с ним можно было начать разговор.
        - Вы нашли Глеба, Петр? - спросил Николай Васильевич. - Нет, не нашел, - ответил я, - но я тут подумал…Я хочу приручить орла.
        - Чего? - удивленно заморгал Гвидон.
        - Я думаю, что для поимки птицы нужна птица. Я ничего не знаю о Вашем…кхм…проекте. О том, с какой скоростью летает Глеб. Какую пищу потребляет. Где обитает. А что если он бешеный летает по лаборатории и жрет все подряд?! Мне ни приманки не разложить…ничего. Какие у него сейчас размеры? И еще Вы сказали, он клетку перегрыз? Там ничего такие у Вас прутья стоят! Металлические! И Вы хотите, чтобы я голыми руками ловил?!
        Гвидон удивился. Почесал затылок, понимая, что я прав.
        - Знаете, Петр, приручать кого бы то ни было, строго запрещено. Природа автономна, и я боюсь нарушить и так хрупкий баланс…Но Вы безусловно правы. Пойдемте в лабораторию мою, а потом еще на склад зайдем. Мне кажется, у меня был где-то сокол приученный. Но дело это, знаете, очень серьезное. Чтобы он к Вам привык, нужен ни один день. Примет он Вас или нет - тоже еще одна проблема. Если нет, то пеняйте уже на себя.
        Так. Пол дела сделано. Теперь я как-то должен выклянчить у него безлимитный вход и выход. Может, мне удаться получить еще пару таблеток, и я даже смогу ночевать в одной из своих поставленных палаток…
        - Я хочу иметь больше таблеток, чем одна, - произношу я вслух, поражаясь своей наглости. Гвидон оторвался от своего занятия, а, именно, набора слов в мои часы (он скидывал туда новую информацию) на тот момент мы уже дошли до склада)
        - Это невозможно, - развел руками Гвидон и добавил, - на данный момент.
        - По какой причине?
        - Малый срок службы. Нет проектов, кандидатских…Это Вас очень бы могло продвинуть. И Вы сами бы могли ее синтезировать. Ну или если бы организм адаптировался. Хотя нагрузка несоизмерима.
        - Я бы смог большего достичь. И уж кого-кого, а Глеба бы точно поймал. Я бы лучше изучил территорию. Возможно, Глеб занимается ночной охотой. Я бы хотел и это увидеть. Ночных особей.
        Гвидон почесал подбородок, задумчиво возвращая мне часы.
        - Возможно, Вы правы. Но мне бы очень не хотелось давать ее Вам. Хотя у нас здесь чрезвычайная ситуация. Глеб угрожает экосистеме. Он отлично видит в темноте, у него фасеточные глаза, я предполагаю тепловое инфракрасное зрение. У Вас на карте я отметил районы, где за последние два2 дня наступило резкое сокращение популяции некоторых видов. От насекомых до птиц. Я думаю, что Глеб - это реальная угроза. Но все же, пожалуйста, принесите мне его живым. - с грустью в голосе сказал Гвидон.
        Он порылся в ящиках и через некоторое время дал мне таблетку. Я быстро положил ее в карман, чтобы Гвидон не передумал. Мы поговорили еще немного, затем я взял нужное оборудование и отправился на поиски. Все же дополнительная таблетка лучше, чем ничего. Пусть без сокола, зато с ней.
        ***
        Я расставил несколько ловушек по территории. Если бы Глеб в них попал, я бы сразу получил оповещение на часы. Я забросил в капюшон таблетку, был абсолютно спокоен. Я по несколько раз обошел места, отмеченные на карте, честно говоря, мне это немного надоело, поэтому я уселся на холм в ожидании заката, немного подзабыв, что солнца здесь никогда не видел. Медленно темнело. Я слушал стрекот сверчков и пение птиц. Птицы будто бы говорили о чем-то. Я вспомнил детские сказки и подумал о том, как человек, у которого не было языка, перенимал, пытался повторить звуки природы. Хотя вероятнее всего если птица не учится врожденному звуку, умеет переговариваться с сородичами, то у первобытного человека эти навыки также были. Но зачем человек придумал столько языков? Может быть, все люди разных видов? Хотя, чего людям объяснять? Если они живут в гармонии, то говорят ни о чем. Как-будто просто заполняют тишину звуками. Они говорят о погоде, о вещах, обо всем и ни о чем толком.
        Поэтому я не люблю общество людей. Если у птиц и насекомых невозможно разобрать слов, то у людей из слов собирается некий серый комок НИЧЕГО, и в этом НИЧЕГО нет никакого смысла. И одновременно в этом же клубке из слов, если расплести его по ниточкам, существуют тысячи разрозненных смыслов и истин. Собственно, мусорка. Мусорка из слов, которые никому не нужны. Но находясь здесь я несколько скучаю по этому. Вот и представляю, что птицы разговаривают, как люди. Я задремал…
        Проснулся я от того, что кто-то тыкался мокрым носом в мою руку. Я открыл глаза. На меня смотрели глаза в 3 - 4 раза больше моих. Помимо них в темноте я не видел ничего. Глаза светились.
        Я прикрыл рот другой рукой, чтобы случайно не закричать. Эти глаза очень внимательно меня изучали. Если бы я встретил инопланетянина, то думаю, что меня бы он изучал также. Я как можно более тихо старался достать очки ночного видения. Глаза, наблюдавшие за мной, то приближались, то удалялись.
        Через несколько минут я все же нашарил очки и надел. И был приятно удивлен, когда кроме глаз увидел еще и целое существо. Передо мной сидел долгопят, такие встречаются в тропических лесах где-нибудь на Филиппинах. Я протянул к нему руку, он немного подумал и… запрыгнул на дерево, скрылся в листве. Жаль, конечно, что я не смог его потрогать, но все же я был ему благодарен, ведь он разбудил меня.
        Я встал. Отряхнулся. Что ж. Ночь. Мне стоит остерегаться змей и пауков. Пожалуй, они представляют для меня большую опасность. Я бы мог зайти в режим «наблюдателя», чтобы ночные твари не могли навредить мне, но тогда я бы не смог выполнить своего задания. Кстати, интересно, чем занимается Гвидон, пока я хожу в поисках его детища? Надеюсь, не телевизор смотрит, закусывая чипсами. А что вышла бы неплохая программа. «Петя или еще один сотрудник-неудачник» ну или «Петя - душа прерий», «Последний Петр», «Остаться Петром» …
        Ухала сова. Мне было немного не по себе. Я двигался по лесу вперед, толкаемый только собственным чутьем. Теперь в этой лаборатории хищник я. Я. Я Человек.
        Я шел и через некоторое время достиг водоема. Квакали лягушки. Им поддакивали жабы. Честно сказать, ничего не увидел. Было довольно спокойно. Я снова пошел в обход, к другому озеру. Пахло цветущими водорослями. Водоем слегка подгнивал. Стоячая вода. Зачем довольно хорошее озеро превращать в болото? Недавно тут подумал, что еще ниже под землей должны быть некие грунтовые воды, а также минералы.
        Я пересек несколько полян, отбиваясь от комаров, которых мне, к сожалению, пришлось прихлопнуть. Хотя, с моими вирусами в крови им бы все равно не весело бы жилось. Я вышел к другому озеру и обомлел. Все озеро покрылось белыми лунными цветами. Они распахнулись и тянулись к свету, который шел от круглой летающей над ними сферой. Я даже очки снял, слишком хорошо сфера имитировала Луну. Как же все-таки я соскучился по Земле. Как-то раз слышал о каких-то существах, похожих на драконов, найденных в пещерах в Азии. Они были белыми и слепыми. Если бы в один момент что-то на «Силикат» пошло бы не так, выключился бы свет, погиб бы главный инженер, вылетели бы все часы, перекрылись бы ходы наверх, выжил бы я? А все люди, которые здесь работают? А что будет через год-два со мной? Как изменится мое тело?
        И тут я увидел что-то непонятное. Между двумя соседними лунными цветами резко хлюпнула вода, затем снова всплеск вовнутрь в глубину через 2 - 3 секунды. Звук в воздухе какой-то жужжащий как от маленького вертолета. И снова звук входа в воду. Нужно как-то зафиксировать это. Я хлопнул себя по лбу. Точно! Я достал камеру, снял видео около минуты, промотал, поставил на медленное воспроизведение. Увидел объект, который сначала находился в воздухе, затем совершал нырок в воду и тут же выходил, причем интересно, что он делал это строго вертикально. Я оторвался от просмотра, в 3 метрах от меня на большом камне сидел Глеб.
        Он сделал такое движение головой, такой жест делают все птицы, когда разглядывают что-то очень внимательно. Но почему-то мне показалось это пугающим. Я медленно, не отрывая от него взгляда, достал пистолетик, выстреливающий сетью. Глеб развернул голову в другую сторону, чтобы увидеть меня вторым глазом. Я сделал медленный шаг в его сторону, сокращая расстояние. Птица как-то напряглась, чуть раскрыла крыло, затем снова спрятала его, будто играя со мной. Мол, видишь, Петь, я пока здесь, но улечу, когда захочу. Я понял зачем Глебу такая расцветка. Почему его оперение переливалось всеми цветами радуги. Когда он летел, он развивал такую скорость, что бликовал, а значит его фактически нельзя было разглядеть. А в воде тем более. Я задержал дыхание. Нужно выстрелить. Я сделал вдох, потом выдох, чтобы расслабиться и сосредоточиться. Вскинул руку и резко выстрелил…
        Я не рассчитал. Глеб среагировал на движение моей руки, он облетел только раскрывающуюся сетку, на какую-то долю секунды завис в воздухе, раскрыл клюв и закричал. Это было что-то похожее на ультразвук, я закрыл уши руками, заорал, не помню. У меня что-то щелкнуло внутри головы, Глеб ударил меня в плечо, я упал и потерял сознание.
        Меня нашел Гвидон. Во всяком случае когда я пришел в себя, я увидел его. Он что-то мне говорил, но я не слышал. Голова внутри дико болела. Я привстал, мир вокруг немного поехал, из левого уха потекла какая-то жидкость, я коснулся рукой, поднес к глазам, увидел кровь. А затем увидел, как расширились глаза у Гвидона. Он помог мне подняться, взял за руку и буквально взвалил меня на себя и потащил.
        Мы двигались очень быстро, через 5 минут достигли его лаборатории. Он посадил меня в кресло, носился по лаборатории, доставая с полок какие-то препараты. Подошел ко мне, ваткой убрал кровь, вколол мне лекарство, потом достал из коробочки иголку. Он взял ее пинцетом. Она чуть двинулась, я подумал, мне показалось…Но затем от нее отделились волоски еще тоньше этой иголки, похожие на лапки. И эти лапки зашевелились, как у таракана. Я испугался, пытался сопротивляться, но Гвидон ловко одним движением засунул мне ее в ухо. И тут я почувствовал, как она щекочет ухо внутри. Но затем она остановилась, будто заняв свое место. Гвидон довольно кивнул.
        - Теперь все будет хорошо, - наконец услышал я. - Не волнуйтесь, Петр. Это эмикроуховертка. Электронный прибор. Она будет у Вас в ухе несколько дней, затем, когда выполнит свою роль, отвалится. У Вас разрыв барабанной перепонки. Вам нужно полежать, отдохнуть, полечиться. Я вызвал Григория, он отведет Вас в комнату. И чтобы пару дней я Вас здесь не видел!
        - Вы только не говорите еще, - продолжил он. - Если Вы со мной согласны, палец указательный вверх поднимите. Первое. Когда Вы придете, сразу спать ложитесь.
        Я поднял палец. В принципе, особо больше ничего я не смог бы делать.
        - Второе, - Гвидон понизил голос. - Это был Глеб?
        Я поднял палец. А затем этим же жестом указал на карман своего плаща.
        - Что? - удивился Гвидон. - Что Вы хотите этим сказать?
        - Ка-ме-ра, - процедил я и очень об этом пожалел. Каждый слог вызывал новый приступ боли. Тут же ворвался запыхавшийся Григорий. Он посмотрел на меня, затем на Гвидона, затем снова на меня и опять на Гвидона.
        - Что же Вы так неаккуратно с сотрудниками, Николай Васильевич?!! - в оскликнул он.
        - Не кричите, пожалуйста, Григорий, - отозвался Гвидон. - Ему перепонку разорвало. Я говорил, эти таблетки - дрянь. Вы меня не слушаетесь.
        Он незаметно подмигнул мне. Я понял, что Григорию не обязательно знать про Глеба. Более того НИКОМУ. Григорий замялся немного.
        - Стул на колесиках этот? - постарался перевести тему, разглядывая кресло, в котором я сидел, откинувшись.
        - Да, оно, - ответил Гвидон.
        - Ладно, поехали мы тогда. Нужно человеку отдохнуть дать. Неделю, как минимум. - сказал Григорий, толкая мое кресло к выходу.
        - Я принял меры. Дня через четыре поправится. - уже в спину Григория воскликнул Гвидон.
        Дальше мы поднялись наверх на каком-то скрытом лифте. Григорий заботливо переложил меня на мою кровать, когда мы оказались в комнате, пожелал скорейшего выздоровления и отправился по своим делам. Я провалился в сон почти сразу.
        ***
        Весь первый день я проспал. У меня болела голова, первые часы я постоянно просыпался. Я видел странные сны. Как-будто я вижу всю «лабораторию экосистем» глазами птицы. Как я парю над всеми озерами, реками, лесами, я все время пытался набрать высоту, когда я достигал облаков, мне становилось жутко холодно. И голову внутри будто пронзало иглами, такими же, как мне поставил Гвидон. Я просыпался от боли и страха в поту и снова проваливался в сон. Но снилось мне все то же самое. Затем сны вообще прекратились, и я спал без задних ног, как говорится.
        На второй день я проснулся таким свежим и отдохнувшим, каким себя никогда не ощущал. Хотя, возможно, так чувствуют себя дети после дневного тихого часа в детском саду. У меня вообще ничего не болело. Было прекрасное настроение. Я быстро принял душ, насвистывая какую-то песню, потом почистил зубы, поражаясь, насколько хорошо я выгляжу. Надел чистую одежду и не переставая насвистывать отправился на завтрак. Есть хотелось дико.
        Я сел за свой столик, съел тройную порцию завтрака и вернулся в комнату. Включил телевизор, лег, но смотреть как-то перехотелось. Не увидел ничего интересного. Взял книжку, но читать лежа тоже желания не возникло, я был слишком бодр.
        Я отправился к Гвидону на работу, и какого же было мое удивление и негодование, когда около нужной мне стены (обычно открывающегося входа) я получил «в доступе отказано» на часах. Зайти бы я никак не смог. Я огорчился, когда в открытых мне библиотеке, бильярдной, спортзале я не обнаружил ни одного человека. Мне стало скучно. Настроение пропало. Даже поболтать не с кем. Как-будто я совсем один.
        Дальше я пару часов побродил по территории, спускался на нижние ярусы. Около получаса позалипал на фонтан. Сходил в спортзал. Побродил и вышел. А вот бассейн меня заинтересовал. Я недолго думал.
        В раздевалке были шкафчики без номеров. Я даже не знал, как открыть. Но бодрость пульсировала у меня внутри. Так что я просто зашел в зону бассейна, раздевшись до трусов, чуть разбежался и нырнул. Вода приятно защекотала кожу. Правда, пахла немного хлоркой, чего я очень не любил, но бассейн с морской водой находился дальше и мне не хотелось идти по кафелю. Я плавал как морж, не знаю, как этот стиль называется, может, брас, и работал на износ. Я решил занять как можно больше времени до обеда. Лучше бы на работе так поплавал. Там все реки чистые и плавать можно не только взад-вперед. Когда я отзанимался минут 40, я почувствовал жжение в ухе, уховертка чуть зашевелилась, ее «лапки» крепче впились внутрь. А я совсем забыл про всё, от скуки можно и не то сделать. Вот я дурак… Я вылез из бассейна, и, прыгая на одной ноге, пытаясь вылить воду из ушей, поскакал в раздевалку. Я доскакал до своей одежды, посмотрел на нее и понял, что полотенца то я не взял. Я пошел в душ, пытаясь согреться, помылся, вернулся в раздевалку и столкнулся снова с той же проблемой. Я не хотел идти через все жилые залы, через
столовую (где все уже собирались на обед!) мокрым. Да еще эти дурацкие трусы в вишенках. Явно бы просвечивались через брюки.
        И тут я заметил фен около скамеек. Я сел и стал сушиться. Пришлось взять еще один, я держал их в обоих руках, иначе становилось холодно. Трусы я пытался просушить внутри, запихивая фен под них. И тут зашел какой-то парень. Он прошел мимо меня, затем заметил, что я делаю, вытаращил глаза, а затем заржал. Я улыбнулся ему в ответ и помахал феном.
        Он увидел мои часы и одежду, лежащие на полу.
        - Мужик, - сказал он, поднимая мои часы. - Ты здоров, нет?
        Я выключил фены, намереваясь ему как следует врезать.
        - Тебе часы на что? - продолжил он. Прислонил часы к шкафчику, он тут же распахнулся. Внутри была шапочка, пара полотенец, плавки и еще всякие штуки. Он достал полотенце и бросил мне. Я поймал и рассеянно поблагодарил.
        - Ничего, - произнес паренек, - тут часто не понимают, как это работает. Но такое вижу в первый раз, - он улыбнулся.
        Я вытерся полотенцем. Оно тут же впитало всю влагу и не стало мокрым. Я даже бороду свою с первого раза вытер. И это было мне на руку. Я как можно быстрее оделся и спешно ретировался еще раз, промямлив «спасибо». Я так быстро это сделал, что услышал вдогонку «Э… а закрывать шкаф то будешь?» уже в коридоре, но я не стал оборачиваться. Просто ускорил шаг.
        Из-за инцидента в бассейне я пропустил обед. Я огорчился, что есть приходится снова в одиночестве, хотя сейчас мне никого видеть и не хотелось. Как-то я побоялся, что парень всем расскажет про мужика, который сушит достоинство. В прямом и переносном. Я поел и отправился в комнату.
        Я вышел только к ужину. Я старался не выдать себя, немного прятал лицо. Мне показалось, что я так привлекаю меньше внимания, но оказалось наоборот. Тогда я собрался, выдохнул, расправил плечи и представил, что я царь. Мне стало легче. И тут я увидел лысину Влада и его широкую спину. Я почему-то страшно обрадовался. И подсел к нему.
        - Здравствуй, Влад, - поздоровался я, пожимая ему руку.
        - Привет, - нахмурил брови он, будто вспоминая и через паузу произнес, - Петь.
        - Как ты? Как твои дела? Как успехи с таблетками? - я, честно говоря, не ожидал от себя такой прыти. Но почему-то Влада я почувствовал, как родного человека.
        - Слушай, ты потише, - понизил голос он. - Таблетки каждый день можно получить у автомата раздачи, - громко произнес последнюю фразу. - Как твоя «лаборатория экосистем»? - перевел тему.
        - Я дней 6 на больничном. Вчера разрыв барабанной перепонки получил…
        - Пробил перепонку? - удивился Влад.
        - Ну да, - я почесал за ухом и вздохнул, - на работе…
        Он увидился еще больше. И это, видимо, послужило ключевой фразой, поскольку:
        - Давай сейчас мы с тобой посидим, поболтаем, а потом продолжим беседу в другом месте. В том, в котором мы прошлый раз договаривались, - понижает голос Влад.
        Я соглашаюсь. Мы продолжаем непринужденно болтать.
        ***
        Мы закончили ужинать и отправились в библиотеку, внутри которой снова не оказалось людей. Естественно, в это время все идут или телевизор смотреть, или в спортзал или в игры какие играть типа бильярда. Мы пошли в самый дальний зал, где за дальним столом сидело несколько человек. Влад поприветствовал их. Я заметил, что они все без часов.
        - Нужно положить твои часы в сумку с глушителем, чтобы избежать прослушки, - пояснил Влад, я выполнил указание и положил часы в спортзал, который подал мне белокурый мужчина, сидевший за столом. После чего Влад представил меня сидящим. Девушка была только одна, рыжеволосая и зеленоглазая, ее звали Евгенией. Белокурого мужчину звали Антоном, он мне понравился, было в нем что-то очень хорошее, взгляд у него был очень добрый и, даже я бы сказал, несколько наивным, лысый мужчина с наколкой по имени Арсений (когда он улыбнулся, приветствуя меня, я заметил несколько золотых зубов) и Владимир (по сравнению с остальными мужчинами он обладал внушительной каштановой шевелюрой). Мы с Владом сели за стол.
        - Петя как раз и достал нам таблетку, - гордо сказал он.
        - Хм, - хмыкнула Евгения. - И как ты, интересно, это сделал? Мы полгода бились, а ты вдруг взял и за месяц достал.
        Я потупил взгляд.
        - И где же? - подал голос Арсений, буравя меня взглядом. Как все-таки он похож на бандита из девяностых.
        - Петя работает в лаборатории экосистем, - продолжил Влад.
        - Да? Правда? И как там? - спросил Антон взбудоражено. - Я много слышал о ней. Вот здорово! - и он вправду был рад, восклицал искренне. - Там, действительно, как говорят? Огромный животный и растительный мир?
        Я кивнул.
        - Я изумлен и хлопнул себя по лбу! - воскликнул Антон и хлопнул себя по лбу.
        Евгения поймала мой взгляд и пояснила:
        - Не обращай внимания. Антон писатель, чуть повернутый. Каждый раз, когда что-то делает, озвучивает это вслух.
        Она скрестила руки на груди. Антон насупился.
        - Это лечится. - сказала девушка и улыбнулась писателю, а потом посмотрела на меня. - Я работаю над этим.
        - Хочу ввести тебя в курс дела, - Влад обратился ко мне.
        - А ему можно доверять? - снова Арсений.
        - Поверь мне. Можно. - оборвал его Влад. - Веришь мне, значит и ему веришь.
        - Я верю, - сказал Антон, и Евгения шикнула на него, заставив замолчать.
        - «Силикат» буравит Землю, - начал Влад. - Буравит до центра Земли, как ни странно это звучит. Все эти фантастические рассказы такие, как «Путешествие к центру Земли» здесь реальность. Мы узнали это от Владимира, он работает картографом. Открывает ходы, но не все, ему доверили только те, что сверху. Но он много слышал.
        Я посмотрел на Владимира. Он поднял два пальца вверх в знаке «peace».
        - Я думал норы автоматически открываются.
        - Не все, - коротко и ясно ответил Арсений.
        - Все, что ниже, «Силикат» тщательно скрывает. Вот и выдает таблетки только на день или два. Это не из-за заботы, а из-за недоверия к людям, поступающим на работу. И мы хотим попасть вниз и узнать, что там происходит! Все дела, все люди и проекты засекречены. Я работаю с некоторыми из них, но не знаю в какой момент «Силикат» скажет мне, что я уволен. Я посмотрел, и Евгения нашла много информации о пропавших без вести людях, о череде непонятных смертей. Здесь творится черт знает, что, и наша задача вывести это все на чистую воду! И это безусловно плюс, что у нас появился ты, Петь, без тебя у нас вряд ли бы что-то получилось.
        - Как я понял, вы просто хотите вниз? - спросил я.
        - Все ты правильно понимаешь, дружок, - ухмыльнулся Арсений.
        - Мы хотим докопаться до сути! - воскликнул Влад.
        - И если нужно будет - подорвать, - сказал Арсений, гоготнув.
        - Хорошо, - соглашаюсь я. - Я думаю я пока с вами.
        - Антон, ты как там управился? - спросил Влад. Антон ставит на стол коробку со словами:
        - Ставлю на стол, - затем открывает со словами, - открываю.
        Внутри та же таблетка, которую я отдал когда-то Владу, только чуть видоизмененная, теперь из нее торчали ножки и припаенные провода.
        - Я сделал.
        - Хренов гений, - процедила Евгения.
        - Как работает? - спрашивает Арсений заинтересованно.
        - Я ее вскрывал, и кое-что добавил. Все зависит от частоты…
        - Короче, - перебил Арсений.
        - Теперь она работает тоже день, но выдерживает давление той глубины, на которую мы собираемся погрузиться.
        - Хорошо, - довольно произнес Влад, двигая ко мне таблетку по столу. - Петь, она твоя.
        - Почему?
        - Во-первых, ты ее нашел, а, во-вторых, за то, что кинул нас в прошлый раз.
        - Ладно, - пожал плечами я. - Моя так моя.
        - План у нас такой. Мы с Владимиром контролируем твои передвижения с его рабочего места и открываем тебе нужные ходы. Антон и Евгения сопровождают тебя, поскольку Евгения работает ниже всех, она проведет тебя на свой ярус. И если Антон и Владимир придумают до завтра что-то, то Антон спустится с тобой. А Сеня твой охранник. Я нашел тебе оружие, Сень, только не шмаляй во всех подряд, пользуйся только при крайней необходимости. Понял? Чтобы не как в прошлый раз.
        - Окей, окей, босс, - поднял руки вверх Арсений.
        - Давайте детали обсудим теперь, - предложил Влад и где-то до четырех утра мы прорабатывали наш план.
        Домой я пришел усталым, напряженным и положительно взбудораженным. Новое приключение будоражило меня. Надеюсь, все пройдет тихо и скоро я смогу снова вернуться в «лабораторию». Интересно, как там Гвидон? Сумел ли поймать своего птенца? Надеюсь, с ним все в порядке.
        ***
        Утром я проснулся переполненный энергией. И я обнаружил, порывшись в вещах, рюкзак, который я взял со склада Гвидона. Рюкзак, который я держал сейчас в руках, был единственным в своем числе. Это не тот тяжеленный, с которым я приехал сюда. Легкий, с контролируемыми килограммами. Я был очень рад. И думаю, Антон обрадуется, узнав о таком. Внутри тоже был фонарь, веревка и еще пара нужных мне вещей. Более того Гвидон наорал на меня за сапоги, но на склад вернуть я их тоже не успел. Они валялись в самом углу. А это то, что мне очень и очень пригодится. Антон решил взять отгул, мы договорились с ним встретиться за завтраком и пойти в его кабинет дорабатывать оборудование. Стартовать со спуском мы решили тоже за два часа до конца рабочего дня. Так мы не будем пойманы с поличным, так как ходы будут открываться, чтобы выпускать сотрудников с рабочих мест. Наша задача будет просто проскальзывать в открывающиеся лазейки. Казалось бы, ничего сложного.
        Я не смог дальше уснуть. Только лежал с открытыми глазами. Как только прозвенел будильник я собрал все нужные мне вещи и отправился в столовую. Там сразу увидел Антона. У него были красные глаза. Оказалось, он всю ночь не спал, придумывал, как ему спуститься со мной. Он сказал, что он всю ночь не спал, придумывал, как ему спуститься со мной. Он сказал, что сломал мои часы и разобрал их, чтобы сделать устройство, по которому мы смогли бы иметь связь друг с другом. А это полностью лишило его карты и всего остального.
        Потом пришел Арсений и притащил баллон с сжатым кислородом. Он спрятал его в обычный черный пакет и отдал пакет мне, с гордостью сообщив, что спер его. Я положил пакет в рюкзак, Арсений оглядел его и посмотрел на меня с уважением. Но я ведь верну рюкзак на склад! Затем я заметил Евгению, она сидела с женщинами на три стола дальше, чем наши, я хотел к ней подойти, но Антон остановил меня и сказал, что, Женя все время делает вид, что не знает нас, чтобы избежать подозрений. Я подумал, что это несколько высокомерно с ее стороны.
        Затем пришли Владислав и Владимир. Владимир как всегда был очень разговорчив и на приветствие всех остальных просто кивнул. Владислав утвердил детали плана и несколько его доработал. Также он сообщил о том, что идет на работу к Владимиру и не сможет встретиться с нами вечером.
        Антон взял его часы и мои и стал что-то в них нажимать, настраивая частоту. Позже он сказал, что присоединит свои взломанные к моим, чтобы добиться нужного нам приемника. Мы договорились о встрече с Арсением и пошли с Антоном в его комнату. Мы болтали, переделывая приборы. Они становились менее компактными и красивыми, кое из каких торчали провода, однако более удобные нам. Прослужат они, конечно, очень мало, но что пригодятся сегодня- это точно. Мне все больше и больше нравился Антон. Я был бы совсем не против заиметь такого друга, как он. Несмотря на его «особенность» разговорной речи, он был умен, тактичен, весел и добр. Я думаю, у меня был лучший напарник по сравнению с другими из пятерки.
        ***
        - Я тебе одновременно завидую… и не завидую, - изрек Антон.
        - Почему? - спросил я.
        - Ты просто представь себе, что на глубине около 300 километрах под землей, при 100 % влажности, пот с поверхности твоего тела перестанет испаряться, а значит твое тело начнет перегреваться, а легкие перестанут функционировать.
        - Сто процентная влажность? - хмыкнул я. - Это ж вода.
        - Я говорю о концентрации паров в воздухе. Это насыщенный воздух. При определенной температуре при 100 процентной влажности, к примеру, создается дождь.
        - Чушь. При какой температуре? Сколько градусов температура внизу?
        - Мне кажется около 60 по Цельсию. А потом выше. Чем ближе к ядру.
        - Ну так при этой температуре, наверняка, дождь и создается.
        - Нужно понизить температуру, тогда влага сконденсируется и превратиться в воду.
        - Ясно. Я сварюсь заживо.
        - Вполне вероятно. Ни один гидрокостюм не выдерживает. Но я тебя спасу, ты только сразу вызови меня по часам. Просто. На самом деле. И аппаратура должна выдержать. Никто не знает что там внутри. И что тебя ждет. Но факт остается фактом туннели пробиты до центра Земли и люди там ходят. Значит и ты сможешь. Ты увидишь все по-настоящему. То место, где не был обычный человек. И при спуске ты поймешь, что это совсем другой мир и он будет меняться вместе с тем, как ты будешь спускаться глубже и глубже, пока не достигнешь ядра! Я слышал, что гравитационные силы будут противодействовать друг другу. И тогда эти силы будут тянуть во все стороны одновременно. Температура ядра почти такая же, как на поверхности Солнца. А давление запредельное.
        - Если во все стороны одновременно, значит невесомость?
        - Да. Силы сбалансированы…Средний радиус Земли 6370 километров. Мы где-то около 6 тысяч находимся. Я не думаю, что можно спуститься за день. Только если использовать лифты. А все они охраняются ниже твоей лаборатории экосистем. Колоссальная работа. Так что ВладЫ не просто так сидеть будут, - Антон чуть замешкался, а потом посмотрел мне в глаза. - Тебе не страшно?
        - Честно сказать, Тох, - ответил я. - Я не знаю
        - И все же я завидую, - вздохнул Антон. - Возможно, величайшее открытие!
        - Открытие, которое уже сделали до нас, - уточнил я.
        - Пусть так, - огорчился он и занялся моим костюмом. Он старался сделать его как можно более приспособленным к среде, в которой я буду находиться. Я узнал, почему Антон так хорошо разбирается в технике «Силикат» и совершенствует ее. Он работает инженером, и, кстати, микророботы-уборщики - одна из его задумок. Как он сказал, роботов разрабатывала группа ученых, но изначально они предназначались для других целей. Антону всего нравится то, что ему дали свободу самореализации. Ему пришла идея, он пошел, высказал, и вот роботы уже бегают по комнатам. Я спросил где патент, но Антон отмахнулся и сказал, что робота придумал не он, а значит патента быть и не должно. Пожалуй, Антон очень талантливый человек. Научиться в краткий срок тому, что он умел, невозможно. Однако в своем городе он не смог многого добиться. В науке куча деятелей помимо него, а его книги совсем не покупались. Антон безусловно странный. Настолько странный, что идеально бы подошел Гвидону, на мой вгляд. Почему же я работал там, куда Антон бы пошел, не раздумывая? Он лучше меня. И смог бы сразу решать все Гвидоновские проблемы. Почему        Почему я спускаюсь к центру Земли? А не идиот ли я? Кому может прийти в голову что-то подобное? Самоубийца. Прав ли я был в своих решениях? Может, отказаться пока не поздно? От этих мыслей меня отвлек Антон. Он заставил меня надеть костюм и стал его краштестить. Наверное, я уже слишком далеко зашел, чтобы что-то менять.
        После тестов Антон что-то подкорректировал, я почувствовал себя как слишком толстая золотая рыбка в маленьком аквариуме. Я попросил Антона сделать нагрузку на ноги минимальной, ему пришлось еще повозиться и снять материал. Как раз в то же время с нами связались Владислав и Владимир. Причем их проекция возникла у меня перед глазами, и я ударился от неожиданности о дверцу шкафа, из которого Антон брал кое-какое оборудование. Благо, шлем, а именно так теперь выглядел мой капюшон с пластичной пленкой около лица, выдержал удар, на что Антон положительно хмыкнул. Я не знаю, как им удалось этого достичь. До чего дошли технологии…но… я ни раз представлял что-то…фантазировал…и образ моих мыслей картинкой отражался в моей голове. И теперь точно так же я видел ребят в другой комнате на их рабочем месте. Это как когда читаешь захватывающую книгу, перед тобой постоянно всплывают образы. Только теперь та грань, в которой я понимал, что сам воображаю это, отпала. Я мельком взглянул на Антона и понял, что Владислава и Владимира вижу только я. Кажется, они меня тоже видели, потому что Владимир как обычно загадочно
улыбнулся и сложил пальцы в знаке «peace». Влад попросил что-то нажать в часах, чтобы и Антон смог их увидеть. Я возился около 5 минут, затем выполнил просьбу. Теперь они спроецировались на стену, и я вздохнул с облегчением, что они больше не сидят у меня в голове
        - Забавная штука, да? - во всю ширь улыбнулся Владимир, и я очень удивился, впервые услышав его голос. Кстати, он был довольно приятным.
        - Привыкнешь еще, - успокоил Влад. - Это Жене спасибо, она рядом с производством передатчиков работает. Как там дела у вас?
        - Все идет хорошо, - заверил Антон. - Мы почти закончили. А у вас?
        - Мы сделали карту, высчитали лучший маршрут. Пришлось попотеть. Посмотрели во сколько открывается какой проход и взломали систему лифтов.
        - Лифтов? - удивился я.
        - А ты думал ты километров 50 за ночь своими ногами пройдешь?
        - Я думал Тоха пошутил, - пробормотал я себе под нос.
        - Судя по маршруту, Петру придется самостоятельно проходить пещеры? - спросил Антон, открывая карту сбоку появившегося экрана на проекции на стене. Он водил по карте рукой, как если бы играл на планшете, используя тачпад.
        - Всего пару. В обход. Это может быть опасно, однако другого выбора у нас нет. Некоторые залы очень хорошо охраняют, а в некоторых просто живут люди, которые могут поднять панику.
        - Хотелось бы этого избежать, - вздохнул Антон.
        - Посмотрим по ситуации, - ответил Влад. - Я тоже не хочу подвергать Петю риску. Мы будем направлять вас в процессе. В любой момент придем на помощь. Арсений готов всех на уши поднять, если с тобой что-то случится. Если вы закончили, отдохните. Часа три в запасе имеете. Пете лучше поспать. Только костюм не снимай, пусть тело привыкает. Там в костюме запаса воздуха на два дня. И баллон на всякий случай в рюкзак положи. Я видел. Потрясающая вещь с регулировкой килограммов. Ладно. Отдыхайте. Через два часа выйдем на связь.
        Владислав потянулся, чтобы выключить связь, тем временем Владимир улыбнулся мне еще шире и выдал:
        - Чувак, видел бы ты свое лицо…
        И они выключились.
        - Я когда первый раз увидел, когда со мной первый раз так связались, подумал, что с ума сошел, - сказал Антон, посмотрев мне в глаза, - но потом, правда, привыкаешь и смотришь на многие вещи совсем иначе. Ты лучше приляг, полежи, я еще кое-что проверю и исправлю.
        - Ты знаешь как работает такой передатчик?
        - Хм, я тебе попроще скажу. Передача сигнала происходит благодаря волнам, которые имеют определенную частоту. И человеческая мысленная деятельность тоже имеет волновую природу. Просто нужно найти эту частоту и подстроиться под нее. Это, как если бы два человека говорили на разных языках и пытались бы найти общий язык. Это и в жизни в простых вещах тяжело, о технически вообще запредельно…
        - Но ты настроил…
        - Это не я настроил. Это Женя. Она общалась со мной.
        - И вы нашли общий язык? - ухмыльнулся я.
        - Я думаю да, - вполне серьезно ответил Антон, слегка задумавшись. Потом он улыбнулся:
        - Женя очень необычная девушка…
        ***
        В том, что Евгения очень необычная девушка, мне пришлось убедиться самому. Через некоторое время мы вышли с Антоном, как я назвал, на дело ИКС. Это напомнило мне одноименных супергероев и очень забавляло, если, конечно, исключить историю Циклопа и его школы в подземельях.
        Я вышел уже одетым в мой суперкостюм, готовым практически ко всему. Около зала, в котором я ходил в бассейн, мы встретили Арсения. Он выглядел довольно воинственно, постоянно пытался запахнуть свою униформу, она топорщилась, Арсений прятал оружие.
        - Здоров, парни, - произнес он, когда мы подошли к нему. Потом, взглянув на меня, добавил, совсем как Владимир:
        - Ну и видок у тебя.
        Мне это не очень понравилось. Такое чувство, что все с утра поздравляют тебя с похмельем после бурной вечеринки.
        - Ну ты, Антох, конечно, даешь. Еще бы чуть-чуть подкорректировал, Петрович в точь-точь бы повторил микроволновку.
        - Что ты прячешь? - спросил Антон, чуть испуганно.
        - Пушку, - ухмыльнулся Арсений, демонстрируя. - Есть у меня чуйка такая. Палка раз в год стреляет, а пушка стреляет всякий раз, как я беру ее с собой.
        - Лучше бы мозги брал с собой, - сказала Евгения, появившись из неоткуда. - Блистал бы интеллектом каждый раз.
        - Привет, Жень, - просиял Антон. Она просто отмахнулась, разглядывая меня.
        - И что ты с ним сделал? - после осмотра заявила она, обращаясь к Антону. - Нормально что ли не мог припаять? Не видишь что ли, что провода торчат? Сходи в кружок какой что ли. Почему я все всегда сама должна делать?
        Она села передо мной на колени, сказала мне не двигаться, достала из кармана лазерную указку и начала сваривать прямо на мне. Антон косился по сторонам, боялся что кто-нибудь увидит, а Арсений смотрел на работу, положительно кивая. Мимо проходил мужчина, который напомнил мне парня из бассейна, а находились то мы около него, кажется, это, действительно, был мой старый знакомый, увидел происходящее, улыбнулся, подмигнул мне и пошел дальше.
        - Я закончила, - через некоторое время заявила Евгения, встав и рассмотрев свою работу. - Ты не понимаешь чего-то, Антон? Проще уже и быть не может! У меня даже образования технического нет! Ты что издеваешься?!
        Антон потупил взгляд.
        - Ну все? Все сделали? - оборвал ее тираду Арсений. - Время поджимает. Пора торопиться.
        Женя смерила его взглядом кошки.
        И мы начали спускаться. Не знаю, как может не привлекать внимание компания, состоящая из рыжей бранящейся девушки, тихого зажатого парня, который все это слушал, мужика, который постоянно поправлял свою униформу, как будто страдал эксгибиционизмом, и меня в супергеройском костюме. Видимо, стены «Силиката» видели и не такое.
        ***
        Владислав и Владимир заблаговременно предупредили нас о том, что система подземных тоннелей напоминает муравейник. Существует главный вход, который хорошо охраняется, как местоположение матки рабочими муравьями, и есть система обходных тоннелей. Наш план и заключался в том, чтобы использовать последние. Однако, как и всякий план, наш план имел проколы. В этом в скором времени нам и пришлось убедиться, как незадолго то того в необычности Жени.
        Мы миновали несколько проходов и переходов, которые контролировали Владислав и Владимир. Людей в коридорах не наблюдалось, что не могло не радовать. Но вскоре начались проблемы. Открытие входов приходилось ждать все дольше. Сначала минуту, затем две и так в арифметической прогрессии. Это бесило и Женю, и Арсения, мы же с Антоном сохраняли спокойствие. Через некоторое время мы попали в коридор, в котором и находился главный вход.
        - Вы должны пройти его как можно быстрее, - сказал Владислав по связи. - На противоположной стороне мы откроем вход вниз.
        - Вы в своем уме? - воскликнула Женя. - На противоположной стороне? Как можно быстрее? Через коридор, который патрулируют? Вы там в порядке, нет?
        Владимир развел руками. Мы находились вне зоны видимости солдатов, которые стояли около входа, помеченным знаком «опасно». Некоторые из солдат ходили по периметру, видимо, разминая ноги.
        - И что будем делать? - спросил я. - Есть идеи?
        - Нас четыре человека. Бежать вместе глупо, - сказал Антон.
        - Да что ты говоришь! - саркастично воскликнула Женя. - Поражаюсь твоей эрудиции.
        - Может, я …того? - спросил Арсений, показывая пушку.
        - Крайняя необходимость, - по связи процедил Владислав. - Сеня, ты обещал.
        Арсений выглядел обиженным.
        - Есть у меня идея, - вдруг произнес Антон. - Жень, дай, пожалуйста, свою указку.
        Женя послушалась, что меня очень удивило.
        - Видите источники освещения? - спросил Антон, я рассмотрел микролампы, которые создавали мягкий яркий свет. - Я их отрежу по одной и мы окажемся в темноте. Так сможем перебежать, когда у них начнется тревога.
        Он включил указку и стал из укрытия плавить лампу одну за одной. Первая сломалась через минуты две, напряжение зашкаливало. После поломки первой, освещение осталось таким же.
        - Долго это, - заявила Женя, достав зеркальце из другого кармана. - У тебя, кажется, Сень, тоже есть зеркалка на автомате.
        - Да, есть, - кивнул Арсений. - Но я бы предпочел оставить ее себе.
        - Меня это не волнует, - отрезала Евгения. - У тебя, Петь, тоже есть.
        Она сломала что-то в моем костюме, достав маленькое подобие зеркальца. Арсений сломал зеркальце на своем оружии и вручил его Жене.
        - Простите, нам нужно посовещаться, - сказал Антон, подзывая к себе девушку. Арсений встал рядом со мной, и мы наблюдали все передвижения солдат.
        - Эх, чертовы физики, - вдохнул Арсений. - Все можно решить просто и по-мужски.
        - Погоди пока, - сказал я, трогая его за плечо.
        Спустя некоторое время после продолжительного спора, Женя и Антон вернулись к нам.
        - Мы рассчитали положение зеркал, - объяснил Антон, Женя молчала, видимо, Антон вышел из спора победителем. - Мы должны расположить их в определенной последовательности. Придется побегать. У нас только одна проблема.
        - Какая? - хмыкнул Арсений.
        - Клея нет. Придется и указку Женину перебрасывать. Мы вон попробовали, - сказал Антон, старательно выделяя слово «мы», указывая на зеркальце, прикрепленное к стене, вваренное вовнутрь указкой.
        - Понял, - кивнул Арсений.
        - Мы их разбили, - сказала Женя, вручив нам осколки.
        - Петя, Сеня, это ваша работа, - сказал Антон. - Мы только контролировать будем. Включим хоть какую-то электронику, сразу будем замеченными.
        - Хорошо, - сказал я.
        - Сеня, к соседней стене. - скомандовала Женя.
        Арсений подождал до момента, когда солдаты повернулись спиной к нашей стороне и перебежал. Женя корректировала движения Арсения, Антон-мои. Нужно отметить, что это было довольно комично. Особенно, когда мы ловили указку, которую перебрасывали для крепления зеркал. На мой взгляд, мы наделали много шума, однако Владислав сказал, что Владимир глушит его для солдат.
        Когда мы закончили, Женя пояснила:
        - Надеюсь все всё поняли. Антон дает старт, гасятся все лампы разом. Мы сразу стартуем к выходу. Владимир, вы готовы там? - по связи передала она.
        - Трехсекундная, - ответил тот.
        - Хорошо. Поехали, - начала Женя. - Три…два…один. Давай!
        Антон лежа нажал на кнопку лазера, направляя его в первое зеркало. Через пять секунд лампы создали вспышку и выключились разом. Мы рванули к входу, который открыл Владимир.
        - Стойте! Движение! - крикнул Владислав, но было уже поздно.
        Отключив лампы, мы лишились возможности видеть. Однако солдаты прекрасно ориентировались в темноте, возможно, они обладали инфракрасным зрением. Дальше все случилось очень быстро, как если бы мы были на дискотеке, где резко включается и выключается свет. Арсений стал палить во все стороны, создавая вспышки света. Тем, что мы выключили лампы, мы добились пусть мизерного, но преимущества. Пара солдат упало подстреленные оружием Арсения, но какого было наше удивление, когда они начали вставать.
        - Чертовы роботы! - заорал Сеня.
        Мы почти достигли входа, который уже начал медленно закрываться, как солдаты начали настигать нас. Арсению прострелили ногу, он упал, его автомат вылетел у него из рук, отброшенный далеко вперед.
        Я зашел в нору первым. Антон следом, повалив меня на землю.
        Вход закрывался. Мы увидели Женю, которая подняв руки вверх, закричала:
        - Я сдаюсь! У меня нет оружия!
        Вход закрылся.
        - Она толкнула меня, - тихо произнес Антон.
        ***
        «Умение быстро действовать, пожалуй, наиважнейшая функция человека. За долю секунды мозг принимает решение, а после того, как задача выполняется, решение списывают на состояние аффекта или же говорят „это произошло по велению сердца“. Героические или самые злодейские поступки происходят в один миг. И если это состояние аффекта, так значит ни героев, ни злодеев нет?
        Безусловно, планировать можно все, что угодно. Можно воображать различные ситуации, искать из них выход, придумывать себе некую модель поведения, но в итоге столкнувшись с неизвестным, как ты поведешь себя?
        Насколько ли силен в человеке материнский инстинкт, если его детям и ему самому угрожает опасность? Или если опасность угрожает другим людям?
        Или инстинкт самосохранения победит вышеописанное и прежде всего человек спасет себя? Что произойдет, если решать остается лишь долю секунды?» (с) из книги Антона.
        ***
        Антон долго переосмысливал произошедшее. Он впал в некий ступор, смотрел перед собой будто бы в одну точку, пока я тащил его по коридорам, светя фонариком перед собой. Я боялся, что нас могут засечь, и еще, что Антон слегка тронулся. С творческими деятелями (более того с физиками) нужно держать ухо востро, никогда не знаешь, что они будут делать в следующий момент. Антон не разговаривал. Я пытался связаться с Владиславом и Владимиром, но ответа от них так и не получил. Поэтому я просто шел, волоча Антона за собой.
        Через некоторое время я подустал. Я абсолютно не знал, куда идти и, на мой взгляд, уже очень сбился с маршрута. Антон мне не отвечал, ребята тоже. И меня это начало выбешивать. Я стал злиться, с каждым новым метром все больше и больше. Я решительно сбросил руку Антона с моего плеча, и он:
        - Я в порядке, - сказал Антон, слегка улыбнувшись (что меня слегка испугало). - Я просто думал.
        - Ну я рад, - процедил я сквозь зубы.
        - Мы не должны останавливаться! Скоро опять попадем в нормальные тоннели, где свет есть. Просто, наверное, забыли про эти. Или не нужен им свет, может, какие животные тут живут. Или микроогранизмы. Я как-то был на Алтае, в пещере видел фосфоритовую стену. А как она светилась! Как-будто тысячи светлячков! Но там есть внешние источники освещения, а здесь вот нет. Хотя, возможно, ты сможешь создать светом фонаря…
        А теперь его не заткнуть. Он продолжал нести несвязанную ахинею. Под его монолог мы спускались ниже.
        Антон продолжал болтать, но вдруг остановился. Он опередил меня, развернул к себе и, смотря мне в глаза, произнес:
        - Как думаешь, они живы? Все в порядке?
        Я увидел перед собой очень сильного человека. И он ждал от меня ответа, как будто судьбу людей решаю я. Сильного, но очень доверчивого. Хотя любая надежда делает человека сильнее и увереннее. В этом я убедился. И я, не отводя взгляд, ответил:
        - Я уверен. Они живы. Все хорошо.
        Антон удовлетворительно кивнул и замолчал на несколько минут. Пока мы шли, он налаживал оборудование и рассматривал карту.
        Через некоторое время мы пришли в тупик.
        - Здесь есть проход, - почесав затылок, сказал Антон. Погладил свод пещеры, сталактиты внизу.
        - Но мы его не откроем. Только парни смогут это сделать. Я раздосадован. Мне не удается с ними связаться. Ты тоже не смог. Нам остается только ждать. Может, я чего-нибудь придумаю. Я не знаю. Я устал, - Антон сел на пол. Я сел рядом с ним. Открыл рюкзак и достал оттуда печенье, которое как-то раз вытащил из автомата за завтраком. Я открыл пачку и предложил Антону. Он не согласился.
        - Знаешь, это забавно. Дальше сразу проходы к лифтам, - сказал он, подняв голову вверх. - Мы проделали уже довольно большой путь. Но выходит так, что мы заперты с обеих сторон. Отсюда нет выхода. И вряд ли нас найдут в ближайшее время. Ну не может же быть так! Мы к цели ближе, чем к провалу. Может, не судьба просто. Никто так глубоко не опускался, и нам тоже нельзя видеть того, что находится в самом центре.
        - Ерунда, - парировал я и протянул ему пачку. Он угостился.
        - Мы так долго планировали. Нечестно будет, если Женя не увидит. Она хотела опуститься.
        - Серьезно? - удивился я, представив одинокую девушку в центре Земли.
        - Абсолютно. Только я ей запретил.
        Я не поверил, что тихий Антон смог запретить что-то своенравной Жене.
        - Я должен был по-другому поступить. Здесь должна была оказаться она, а не я. Она бы сразу что-то придумала.
        Эта фраза заставила меня задуматься о другом. О Гвидоне и моей работе. Не знаю насчет Жени, а Гвидон бы точно что-то придумал.
        - Ты знаешь, Петь, я ее раньше совсем не понимал. Я ее даже боялся и втихую ненавидел. Она постоянно критиковала меня и мои книги.
        - Но ведь читала, - сказал я.
        - В том то и дело. Она читала. А значит ей было не все-равно.
        - Женщины… - развел руками я.
        В моей голове вдруг раздался треск. Это было так неожиданно, что я выронил печенье и выругался. Антон испугался. А у меня было такое ощущение, как если бы я резко крутанул ручку старого радиоприемника.
        Также резко открылась «нора». Нас слегка ослепил свет, и мы увидели человека. Говорят, так появляется Бог. Из темноты в лучах света. Мужчина в униформе белорозового цвета опешил, увидев нас. Меня, державшего себя за голову и ругающегося и миловидного Антона, который безобидно ел печенье. Кажется, мужчина давно не видел людей, настолько сильным было его удивление.
        И тут Антон встал и огрел его рюкзаком. Это произошло очень быстро. Но эффект был что надо, мужчина потерял сознание. Оказалось, что Антон исхитрился изменить вес рюкзака, когда тот был в полу полете.
        «Нора» стала медленно затягиваться. Я рванулся в проход, но Антон остановил меня жестом. Наш выход закрылся полностью.
        - Как бы странно это ни звучало, - сказал Антон. - Мне нужна его одежда.
        - А как мы выберемся теперь?! - воскликнул я.
        - Это мы уже у него спросим, - ответил мой напарник, кивая в сторону мужчины. - Есть только проблема. Я хочу, чтобы он выжил, а без униформы он не сможет. Это человек. И если буду свою снимать, не знаю, сколько выдержу. Нам нужно подняться практически к главному ходу. Помоги мне его дотащить.
        Мы взяли его под руки и потащили по пещере наверх. Теперь я вовсе не уверен, что спуск займет всего один день.
        - Слушай, - говорю я. - Мы сейчас намучаемся. Он и так тяжелее тебя. Плюс к тому это переодевание. Это риск.
        - Я включу электромагнитное поле на пару секунд. Этого хватит.
        - А потом чего? - голос разума внезапно дал мне все осознать. - Он придет в себя. Вызовет охрану. Расскажет, как мы выглядим. Нас тут же найдут. А если вход не откроется? И мы останемся с ним здесь. Какой толк то в этом?
        - Ну, - подумал Антон. - Я думаю, если я одену его костюм-откроется. У меня где-то был баллончик с розовой краской, перекрасим, наверное. Я тебе, кажется, его куда-то положил, чтобы ты пометки делал, если потеряешься.
        Что? Баллончик с розовой краской? Что за доисторические методы? Хотя баллон с кислородом уже давно лежит в моем рюкзаке на всякий случай.
        - Может, этот человек важный ученый? - продолжал рассуждать Антон.
        - И этот важный ученый не поймет, что его костюм тупо перекрашен?
        - Ну…не знаю. У него голова будет болеть, - почесал затылок напарник.
        - Почему краска именно розовая?
        - Я смешал фосфориты, кораллы с чем-то еще…хм, не помню только. Я вспомню, я скажу.
        - Значит мужик еще и светиться будет, - улыбнулся я.
        - Может быть, решит, что костюм барахлит, - предположил Антон.
        А про себя я подумал какая же это глупость. Мы достигли места, провели манипуляции, у Антона пошла кровь носом сразу же после этого, но зато он выглядел в новой униформе куда забавнее, чем ранее.
        Мужика мы положили в угол и покрасили костюм, в котором раньше ходил Антон, прямо на нем. Сзади получилось пятнами, но нас это особо не беспокоило. Кстати, у него не было часов, что нас очень удивило. И мы вернулись к тому проходу, где ели печенье. Проход открылся неожиданно. Около 10 минут Антон колупался, пытаясь сделать что-то с униформой. Искал кнопки и механизмы. Повозившись, он отчаялся и облокотившись на стену начал съезжать вниз по ней спиной, констатируя факт, что он съезжает вниз по стене, устал и отчаялся. И тут проход открылся, и он упал в новый зал спиной вперед.
        Я зашел в зал, помог Антону подняться. Когда мы подняли головы, мы увидели огромный зал-лабораторию, как… я даже не знаю с чем сравнить. Если быть где-то ближе к самым глубоким ходам муравейника и внизу видеть ходы, уходящие вверх, они подсвечивались зеленым цветом, мне на миг показалось, что эти ходы похожи на сопла стартующей ракеты.
        - Гляди, - вздохнул Антон, переводя взгляд с потолка вниз.
        Обустройство лаборатории напоминало скорее студию. В углу стояли несколько пультов, которые по конструкции были похожи на барабанную установку. Антон быстро поднялся и прежде чем я успел его остановить, подбежал к пультам и нажал несколько кнопок. Холл озарился синим светом, из него начали образовываться панели управления.
        - Эй! - воскликнул Антон, подойдя к ним, он провел рукой, как будто бы протирая панели. - Я диджей!
        - Ты дибил. - говорю я. Раздался звук, который был настолько противен, как если бы кто-то провел ногтями по школьной доске. Вышло еще несколько пластинок-панелей и появилась картинка прямо перед Антоном.
        На картинке изображались какие-то коридоры, мелькали люди.
        - Вот здорово! - воскликнул Антон. - Я от первого лица все вижу, я другой человек. О! Здесь наша столовка! Смотри!
        И я правда увидел холл, куда мы ходили есть. Через некоторое время я увидел нашу компанию, мы сидели и обсуждали что-то, надо сказать, со стороны мы выглядели странно и забавно. Владислав пучил глаза, когда разговаривал, а Антон сидел с надутыми губами. Тут меня осенило, что «Силикат» мониторит людей (следит за ними). Я был ошарашен.
        - Слушай, - подал голос Антон. - Может, и тот мужик не так просто выходил?
        Это по крайней мере странно. Почему тогда он вышел без оружия, и Антон так быстро вырубил его? Но почему, если он знал где мы находимся и чего хотим? Это покруче Владимира, который открывает ходы. Тот человек, который был в форме Антона, знал всё.
        - Давай уйдем отсюда побыстрее, - сказал Антон. - Я больше не хочу смотреть.
        Я перевел на него взгляд. У Антона были стеклянные глаза, он не моргал, более того они светились изнутри таким же зеленым светом, как ходы свода сверху. Он не моргал и не двигался.
        - Петь, ты где?! - крикнул он, а затем тихо произнес, - Я боюсь немного…
        Тут я понял. Антон не только видел картинку на изогнутом экране-голограмме, но и находился внутри этого изображения, буквально проживая жизнь за незнакомого человека…
        - Я тебя не вижу! - при этом находясь в своем теле. - Мне реально страшно! Выключи это!
        - Успокойся! Я пока даже не знаю, что даже нажимать, - спокойно произношу я, я решил успокоить Антона, как, в принципе, успокаивают диких животных: ноль лишних движений, спокойный размеренный голос.
        - Я сейчас вижу, как какие-то парни переодеваются на футбол в раздевалке! Он псих! Слышишь? Тот мужик псих! - продолжает кричать. - А ты знал, что у них есть стадион внутри?!
        - Ты спокоен? Вспоминай, что нажимал, - говорю я Антону.
        - Ты смеешься? - восклицает тот. - Я сейчас даже ничего представить не могу!
        - Ладно, - говорю я. - Я сам.
        Я старался максимально достоверно повторить движение Антона. То самое нелепое, когда он вообразил себя диджеем. Раздался схлопывающийся звук. Что-то снизу рвануло наверх, будто пуля, по стене.
        - Что это было такое? - воскликнул Антон.
        - Честно? - ответил я, встав на корточки и разглядывая панели. - Понятия не имею.
        Я изучал их на предмет мигания кнопок, смотрел не включится ли еще что-нибудь. Я повозился, повключал, через некоторое время понял, что это было.
        - Антон, это почта. Посылка какая-то…что ли…документы.
        Антон не ответил. Я окликнул его пару раз. В панике я стал нажимать уже все что мог, уж не знаю, что я там наделал. Я видел на открывающихся экранах какие-то механизмы…
        - Послушай, - сказал вдруг Антон, - только серьезно. Я не шучу.
        Голос был у него очень холодный, без эмоций.
        - Оставь меня тут. Я дурак.
        - Ты чего говоришь?! - воскликнул я.
        - Я дурак. Куда я полез… - продолжил Антон. - Иди дальше один. Иначе ты погибнешь. Я сейчас в безопасности, а ты нет.
        - Да я сейчас все верну! - теперь в панику впадаю я.
        - И что ты сделаешь? - хмыкнул Антон, мне показалось он сказал это с сарказмом. - Иди. Я подумал, ведь я могу видеть, что ты делаешь. Я могу направлять. Я ведь помню карту более-менее, я скажу, что делать, куда идти. Я ведь почти Всевидящий.
        Я стукнул кулаком по панели от злости. Чуть моргнул свет.
        - Не трогай. - сказал Антон. - Будь реалистом. Сейчас что-то сломаешь, люди сверху придут проверять не чокнулся ли профессор.
        - Смешно, - сказал я.
        Я не понимаю зачем это глупый героизм. Сразу рождаются откуда-то пафосные речи.
        - Настройся на мою частоту. Я думаю, моя - у тебя в часах главная.
        Я подкрутил часы, пытаясь настроить их.
        - Я, кажется, понял систему, - через некоторое время сказал Антон. - Я сумел переключиться. Скоро пойму, как здесь что делать. И я тебе скажу, что твои действия, действительно, заинтересовали верх. Сейчас спускаться будут. Уходи быстрее.
        Я поверил. Закинул рюкзак за спину и направился вглубь зала.
        - Я скорее всего буду звучать у тебя в голове как твой же голос. - сказал Антон.
        Я обернулся. Мне стало, правда, страшно. Я будто видел манекен, Антон посередине зала, вокруг него панели, экраны, окутанные сине-зелёным светом, и всё это как будто бы тоже тянуло лучи к нему. Как я раньше не заметил! Будто его и вправду поглотили, будто нашпиговали иглами света…
        Я развернулся и пошел дальше по коридору, вместо ламп который освещали зеленые лучи от нор сверху.
        - Ты уже ушел, да? - услышал я слова Антона, брошенные мне вслед.
        ***
        Я раньше думал, что от одиночества не бывает страшно. Я любил уединиться где-нибудь, где абсолютно нет людей, меня устраивало полное уединение с собой и с природой, конечно. Но сейчас, оставшись совсем один, проходя немыслимое количество коридоров в поиске лифтов, я задумался об обратном. А то ли я делаю? И куда вообще иду? Честно говоря, все это напомнило мне первый день на собеседовании в «Силикат», коридоры показались мне знакомыми. Хотя, возможно, и нет, я ведь уже давно не спал.
        Через некоторое время я все-таки нашел лифт. Он выглядел как некая капсула, я некоторое время повозился с ней, пытаясь вскрыть ее. Она пару раз замигала, а затем с одной стороны потеряла прозрачность. Я зашел внутрь. Как универсальное средство передвижения она была хороша. Я даже голосом ничего не сообщал ей и кнопки не нажимал. Капсула начала движение сама, закручиваясь и углубляясь внутрь ходов. Полная автоматика. Однако от такой карусели меня очень сильно укачало, особенно из-за того, что ощутило мое тело, как будто бы оно само стало центрифугой. Когда капсула открылась, прибыв на место, меня вывернуло наизнанку.
        А здесь стало теплее, чем было в других залах. Возможно, мне просто плохо и в голове чуть помутилось. Я вытер рот и подумал о том, что в следующий раз закрою капюшон полностью и опущу пластиковое забрало, чтобы костюм сбалансировал силы, так как он держит давление под контролем. Странные мысли лезут в голову, но, пожалуй, послушаю свое шестое чувство. Шестое из двадцати восьми. Никогда не думал, что чувств так много.
        Приглушенный свет следующего коридора будто сужался вдали. Знаю, что это визуальная обманка; я бодро зашагал дальше. Мне кажется я должен найти следующую капсулу.
        Через некоторое время я заметил изменение стен коридора, а именно стены стали будто бы из тонкого стекла, а под стеклом разделение почвы на породы. Маленькие амебные роботы замеряли грунт или брали пробы почвы, всё, что я видел, это некоторое движение со стороны, породы на стенах, которые чередовали друг друга. И движение пузырей, я просто приблизил пузыри в своих очках и увидел внутри них микросхемы. Затем я осмелел немного и коснулся стены, но стекла не почувствовал, только каждую земляную породу. Капельки потрогать было невероятно, микросхемы я не почувствовал. Я пошел дальше.
        Через некоторое время я увидел новую капсулу, которая сама открылась, будто бы приветствуя меня. Я предусмотрительно закрыл капюшон и зашел внутрь. Капсула спустила меня вниз, открылась и исчезла.
        Я находился в коридоре, где вода текла снизу-вверх по стенам вокруг меня. Я было не поверил своим глазам, но с другой стороны мне пора бы уже прекращать удивляться. Я попытался сделать шаг, но у меня ничего не получилось. С боков от меня текла вода, которая совершала перемещения, убегала куда-то, наверх, я даже голову поднять не смог, чтобы это увидеть.
        Здорово свариться здесь, когда костюм перестанет работать. Что со мной будет? Разорвет?
        Я хоть что-нибудь почувствую, здесь скорее всего сто процентная влажность, как говорил Антон, может, что-то иное. Но Антона здесь нет. Здесь нет Владов, Жени, Арсения. Говорят, что человек может бесконечно смотреть на огонь и воду. Я рано стал паниковать? Я не могу двигаться. Тотально абсолютно.
        И тут на моем пальце стала расти капля. Поначалу было похоже на бородавку или прыщ, потом она становилась все больше и больше. Я подумал, что это слабое место моего костюма и мои внутренние ткани перетекают туда. Но когда капля стала размером с меня, она будто поглотила меня, я смог управлять ей той рукой, которая поддерживала с ней контакт. Я не шевелил конечностями, двигаться стал этот пузырь, при малейшем движении моего пальца. Этот пузырь протащил меня до следующей капсулы, которая уже мало напоминала по конструкции предыдущие. Видимо, какие условия, такие и капсулы. Когда пузырь притащил меня внутрь он стал уменьшаться при закрытии капсулы, становился все меньше и меньше и… наконец… прыщик пропал. Я стал разглядывать свой палец и увидел маленькую микросхему на его кончике. Жизнь состоит из случайностей?.. Или все же нет?
        ***
        Редактор поднимает на меня глаза, смотрит недоуменно.
        - Вы уверены в том, что делаете?
        - Вполне, - отвечаю я, но начинаю сомневаться.
        Он водит красным маркером по свеженапечатанным строчкам, красного становится все больше и больше.
        - Вам стоит убрать эти описания. Они непонятны мне, а, значит, и читателю.
        Он разворачивает листы ко мне. Я читаю. Всё складывается в моей голове точно и связанно. На моих глазах, в моем воображении умирает целая цивилизация слов, которую я с таким трудом взращивал. Я отлистываю чуть назад и сквозь красный выделенный текст еле улавливаю суть написанного. Это уже не моя книга, а нечто другое. Может, стоит обратиться в другое издательство? Снова?
        Я делаю последнюю попытку вразумить редактора, который по сути то и не видел ничего, кроме сотни рукописей, таких, как моя, и вполне отличает научный от научно публицистического стиля текста. Я читаю главу вслух. Когда я заканчиваю, я внимательно наблюдаю за реакцией редактора. Я решаюсь:
        - Неужели Вы не видите взаимосвязь? Здесь очень просто увидеть взаимосвязь!
        (Антон и редактор)
        ***
        Эта капсула была другой не только по конструкции. Как хороший водитель, который долгое время ездит на своей машине и только на ней, я начал чувствовать и ощущать всю капсулу и ее движения в целом.
        Через некоторое время я стал видеть сквозь нее. Меня не раскачивало, костюм скомпенсировал силы, я стал видеть пещеры, в которые погружалась капсула. Я спускался все ниже и ниже. Породы и пласты сменяли друг друга. И я ощутил такое спокойствие, принятие движения в целом. Я думаю такое же спокойствие испытывают мастера спорта по бойцовским видам спорта, когда выходят против сильного соперника. Я не ощущал жара или давления, ибо двигалась капсула довольно быстро, и я чувствовал приближение к цели.
        Траектория была довольно плавной, но вдруг капсула резко затормозила, и я вывалился из нее наполовину. Что происходило дальше, сложно описывать. Капсула продолжила нести меня, несколько ускоряясь, впереди меня я увидел иголистые сталагмиты, все пространство впереди меня было покрыто иголками, словно я летел сквозь иголки дикобразов, полости между иголками были ничтожно малы.
        Я пытался подтянуться, чтобы избежать столкновения, это будто в страшном сне. Но у меня, как обычно, ничего не вышло. Я висел наполовину в пространстве и неизбежно приближался к дикобразам…
        ***
        - А вот это что? - говорит мне редактор, продолжая орудовать маркером. На этот раз он взял черный, чтобы наверняка уничтожить нерадивые строчки. Мне становится дурно.
        - У Вас слишком много персонажей. Половина из них абсолютно не связаны друг с другом.
        - Но если читать потом, то можно понять, что…
        - Читатель сейчас не такой. Ему не важно «потом», он хочет «сейчас». Возьмите восьмую главу и поставьте ее сразу после первой.
        Мое внутреннее я медленно сходит с ума. Оно кричит благим матом, просит защитить то малое, что осталось от моего произведения.
        - Это нелогично. Перечитайте этот эпизод. Думаете быстрее, чем пишите или вообще не думаете, когда создаете эту чушь? Мысли прыгают, у меня аж в глазах рябит. А девятую главу можно всю удалить, никакого смысла она все-равно не несет.
        Что происходит? Мой мир рушится прямо передо мной. Редактор, заметив мой испуг, произносит утвердительно:
        - Вы же согласны? Вы же хотите издаваться?
        - Я… я… я… уже не уверен.
        (Антон и редактор)
        ***
        И я стал пролетать сквозь них, будто сквозь паучью паутину. Я чувствовал именно такие прикосновения к своим передним конечностям, словно я в тропическом лесу, как в лаборатории экосистем, был настолько большим, что с легкостью пробивал паутину, которая оставалась на мне, оставляя липкое послевкусие. Я даже задерживал дыхание и несколько раз очищал нос. А потом я увидел свои руки…
        Они меняли форму. Пальцы потеряли свои очертания, то становились паучьими лапками, то крыльями мух, то осьминожьими щупальцами.
        «Так, Петь, соберись,» - сказал я себе и закрыл глаза.
        «Все это только у тебя в голове. Всё это блеф. Обман зрения. Я в порядке. Все в порядке.»
        Я взял себя в руки. Открыл глаза. Увидел свои пальцы вполне нормальными, однако уловил сияние-мерцание своих конечностей. Капсула снова дернулась, я ввалилась внутрь нее, лежа, пытался восстановить дыхание. Через некоторое время я встал. Я все еще пролетал дикообразные иголки. И тут меня охватило любопытство.
        И я высунул руку через зеркальную стенку капсулы. И снова ощутил прикосновение паутины к своей руке, она начала мерцать, и тут я попытался проконтролировать ее изменения, будто повинуясь неведомой силе, которая подсказывала мне и вела меня вперед. Знаю, Антон бы это точно сделал.
        Я представил себе слона, и моя рука стала его хоботом. Снова представив себя человеком, моя конечность обрела кожу, разделение пальцев и ногтевидные отростки. А что если эта капсула преобразовывала меня? Что если я, действительно, слился с ней?
        Как объяснить это логически? Хотя, когда я был в лаборатории экосистем и касался дерева, происходило нечто подобное.
        Капсула продолжила свое движение, словно она сама хотела показать мне что-то, она устремилась вниз. Она вгрызалась в породы, как голодный зверь, но не приносила им вреда. Меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают миллионы глаз, я устремлялся все глубже и глубже, а глаз становилось все больше и больше, потому что я не переставал чувствовать нарастающую боль в затылке. Я стремился отбросить это ощущение, однако с этими глазами, я, наверное, не так одинок под землей. Поэтому я заорал что-то наподобие «привет» своим «зрителям», хотя не услышал собственного голоса, мой крик спровоцировал падение породы куда-то вниз в полость с газом, я это определил по синему пламени под капсулой. Антону бы здесь понравилось, настоящая химия и физика на наглядном примере. Мое путешествие длилось уже довольно долго, мне казалось практически бесконечным. Как долго мы спускались с командой так же долго я был будто бы заложником капсулы, которая начала уже выписывать невероятные кульбиты, что меня радовало и одновременно напрягало. Мои часы вдруг запищали. Я такого не ожидал и даже вздрогнул. Почему голос я не
услышал и был столько времени в полной тишине, а сейчас так четко уловил звук часов? «6000» ярко высветилось на дисплее, когда я поднес часы к лицу.
        - Метры, наверное, - говорю я и обретаю полноценный слух. Мой голос меня пугает, я слышу его так, словно со стороны, словно преград моего мозга, перепонок, ушных раковин, крови и тела не существует. Мой голос кажется мне противным. Я как-то был в походе в Сибири с одним музыкантом с абсолютным слухом, мне всегда было интересно КАК ему удается манипулировать тем, что ему практически противно, а, именно, голосом. Голова со стороны затылка почувствовала большое давление. Если за мной кто-то наблюдает, то делает это уже настойчивее. Я испугался крикнуть еще раз и так кучу дел наворотили этим приключением. Я стал думать о каждом из членов команды по отдельности. Но от моих размышлений меня отвлекла капсула, которая выстрелила мной, как будто реактивной струей спрута, сжалась сверху и выплюнула.
        Я полетел, громко крича, размахивая руками и ногами, через некоторую среду пустого пространства, я потом понял, что это было. Невесомость, про которую говорил Антон, когда мы собирались на эту экспедицию. Но это я понял только потом, а сейчас орал и тормозил себя руками, так как даже на машине не набрал бы такой скорости, мое тело не покидало свечение, что было, когда я вываливался из капсулы по пояс, так что я еще и слепил себя. Мой полет длился около 5 минут, был бы я настолько привыкшим к здешним изменениям, так как, видимо, чтобы пролететь все пространство мне нужно было набрать большую скорость, я остановился в состоянии невесомости около гладкой породы, похожую на стену, действительно, стену, которая находилась в буквально 2 метрах от меня, я потянулся к ней руками, но не смог достать. Я пытался отталкиваться ногами, но болтался в воздухе, как лягушка в сильном потоке. И меня начало медленно поднимать вверх. Медленно-медленно, буквально по сантиметру в пол минуты. Я не растерялся.
        Вытащил из рюкзака баллон с кислородом и подал его под давлением в сторону от себя, дополнительно оттолкнув себя ногами.
        Этого хватило, чтобы оттолкнуть меня в сторону. В стену я вошел с всхлипывающим звуком, как в грязь, а дальше я начал падать вниз, потеряв невесомость. Когда эта стена закончилась я снова свалился внутрь только уже другой капсулы.
        «Вот она эта система лифтов!» - подумал я с восхищением, вспоминая сколько капсул я сменил.
        Итак, я внутри нее, встаю на ноги, которые еле чувствую, они дрожат и совершенно не слушаются меня. Знаете, в капсулах, в закрытом пространстве я почувствовал себя более защищенным что ли. Зрителем, который не вступает в игру, а наблюдает со стороны. Не знаю с кем я стал разговаривать, с кем обсуждаю свое повествование, думаю, люди это интересные.
        На затылок стало еще больше давить, как будто «глаза», которые не так давно наблюдали за мной, теперь наблюдали вплотную, более того, положили свои пальцы мне на макушку. Я закрыл свой рюкзак, который валялся у меня под ногами. Зачем я выбросил баллон? Что с ним будет в невесомости? Если мне не изменяет память, я просто не смог его удержать, проходя через стену.
        Я поднимаю голову, разглядывая пространство вокруг меня. Мне показалось, что я плыву в бурлящем бульоне, в который кто-то изредка бросает картошку. Именно так выглядело все вокруг. Я спускался вниз, будто внутри подлодки, пласты металла, осколки пород поднимались вверх вместе с пузырьками газа. Моя капсула уже не так освещала пространство, ее свет еле пробивал эту едкую жижу. Не представляю, что бы случилось со мной, если бы я надумал выйти из капсулы. Через некоторое время мои часы пиликнули еще раз. «6125» высветилось на табло. Близок ли я к цели? Что будет дальше со мной?
        Пласты снова начали менять друг друга, то я проплывал раскаленный до предела газ, то снова желеподобную вязкую жидкость. Капсула начала набирать большую скорость. Голова заболела еще хуже, я недолго думая присел на пол своего укрытия от внешнего мира, достал из рюкзака свои припасы и начал делать бутерброды, которые из-за ускоряющейся капсулы, стали улетать от меня и прилипать к потолку. Я плюнул на это дело и решил есть прямо из рюкзака, так как тот обладал свойствами антигравитатора. Я провел сам с собой довольно долгое время.
        Мои часы снова запищали. Я не обратил внимания, продолжая есть и размышляя о своей жизни и о том, что я пережил, находясь в «Силикате».
        Через несколько минут часы снова подали звуковой сигнал. Капсула начала притормаживать и наконец остановилась. «6499» - значок на дисплее…
        Капсула притащила меня в другую реальность, клянусь вам.
        Она состыковалась с отсеком, похожим снаружи на огромную трубку. Я нажал пару кнопок и вышел. Я очутился в черном коридоре, ярко освещенным снизу. Были бы у меня подходящие очки, я бы мог видеть, а так я двигался вперед почти вслепую. Мне становилось жарко, более того я почувствовал, как костюм начал плавиться на мне.
        Я скинул его, забыв о приличиях и обо всем остальном, на мне остались только перчатки и шлем. Я вспомнил о том, как мое тело меняло форму, я не знаю, как эта мысль пришла ко мне в голову и представил себя существом, которому бы была нипочем такая температура. Я долго менялся из скорпиона в паукообразное существо, баловался, подбирая себе должное обличие…Это всё похоже на сон переучившегося школьника.
        И вот наконец я стал тем, кем должен был бы стать. Я видел исходящее от меня свечение, разглядел то место, куда держал курс. Я уже не был похож ни на одно существо, обитающее на Земле, чувствуя каждый атом, из которого состояло мое тело. Я побежал вперед, будто хищник за добычей.
        Любопытство тотально победило страх. В конце коридора я увидел то, что меня поразило.
        Это было ядро. Огромное, властное, уничтожающее. Но я видел только малую часть его. Трубка заканчивалась как раз там, где начиналось ядро, состоящее из множества энергий. И там на конце этой трубки я увидел сетку, некую сверкающую структуру, состоящую будто бы из воды, она сверкала, извивалась, была словно живой, но не теряла структуры. И тут я увидел всплески самого ядра, приблизившись ближе. Из-под сетки на меня смотрело существо, и, клянусь вам, оно протянуло ко мне отросток, напоминающий человеческую руку.
        В моей голове что-то щелкнуло, сознание помутилось окончательно, я стал хвататься за стены, я начал терять сознание, слух отказал первым. В голове случился ядерный взрыв.
        «Чертова уховертка Гвидона!» - успел подумать я.
        Пока зрение не покинуло меня полностью я увидел, как на кончике моего пальца начал надуваться пузырь. Дальше я ничего не помню. Темнота.
        ***
        - А куда пропадают Ваши персонажи? - редактор смотрит на меня из-под очков и ехидно улыбается.
        - Как куда? - оторопел я. У меня даже карандаш выпал из рук. Я всегда кручу карандаш между пальцами, когда думаю о своих идеях.
        - Ну как. - он открывает четвертую главу. - Вот персонаж живет, что-то делает, и в конце главы резко пропадает. Читатель не успевает познакомиться с персонажем как следует, а Вы его убираете. У Вас бешеный разрыв между главами. Вот персонаж появился, - он листает мою рукопись, показывает листы, зажимая их в руке. - А вот внезапно появляется. Четвертая глава и вот…Одиннадцатая. Разброс отвратителен и огромен. Читателю это не нужно.
        Как не нужно? Я уже пытался сказать, пытался…Разве нет?
        Редактор все еще продолжает ухмыляться. Дьявол. Дьявол носит очки Прадо.
        - Переделывать будем?
        (Антон и редактор)
        Глава 9
        ГРУППА А
        ДЕНИС
        С тех пор, когда я сидел и мастерил с Варварой насекомых-роботов, прошло довольно много времени. Я думаю, целая вечность. «Силикат» не просто загрузил меня работой, он заполнил все мое время работой. Любой другой на моем месте уже бы завыл от количества проектов, внезапно свалившихся на меня, но мне это очень нравилось, я оказался вдруг очень востребованным, я постоянно знакомился с новыми людьми, так как менял конфигурацию-локацию рабочих мест. Я вобрал много новых знаний, приходил домой и валился с ног от усталости, с мамой почти не оставалось времени поговорить, она устраивала мне скандалы, но, честно говоря, я столько времени бегал туда-сюда, чтобы узнать нужную информацию по проектам, что мне не хотелось разговаривать. Она причитала, что я изменился, что я ухожу в работу с головой, никакой личной жизни, а пора бы уже о чем-то другом подумать. Это было в новинку для меня, как если бы я получил новый уровень незнакомого персонажа в игре и не знал где находится кнопка апгрейда.
        Сейчас я снова находился на моей любимой работе. Передо мной множество компьютеров, вытащенные платы, звукозаписывающая аппаратура. Со мной работает девушка по имени Виктория, она мне кажется очень симпатичной, и довольно самовлюбленный парень Кирилл, но несмотря на то, что его характер и манера поведения довольно непривычны мне, я не испытываю к нему антипатии. Я его давно знаю, еще с того момента, как мы летели в командировку на объект. Что-то в нем мне тоже нравится, как в Виктории, я считаю нас настоящей командой.
        Кстати, звукозаписывающая аппаратура лежит не просто так. Рабочее место вообще больше напоминает студию. Кирилл даже приходит и записывает здесь песни, я ему помогаю, он называет меня братом. Виктория тоже хочет записываться вместе с ним, я остаюсь третьим лишним, так как у нее нет слуха по словам Кирилла, и мне приходится постоянно сглаживать отношения между ними, но скорее не третий лишний, а некое связующее звено. Возможно, поэтому я и здесь.
        Помню как-то раз, когда я занимался программными обеспечениями, ко мне с непресущей им бесцеремонностью ввалился Григорий. Он был очень напряжен, я сначала даже испугался, подумал, что, возможно, сделал что-то не то и вскоре меня уволят. Надо сказать, тогда я работал в штате с очень малоразговорчивыми людьми, я улыбался, здоровался, они с какой-то пренебрежительностью отмахивались от меня. Не то, что моя новая команда.
        Григорий очень строго посмотрел на меня и вызвал на разговор. Разговор был строго конфиденциальный, и он увел меня из штата, где сотрудники косились на меня так, как-будто я, действительно, сделал что-то нехорошее. Я этому поверил, это было очень убедительно. Поэтому, когда Григорий сел напротив меня и начал разговор, я слегка опешил. А начал он с того, что похвалил меня.
        - Вы очень ценный сотрудник, - сказал Григорий, мои брови поплыли наверх.
        - А? - переспросил я, потом закашлялся и поправил себя. - Я?
        - Вы показываете недюжинные показатели. Вас везде знают и о Вас ходят разные слухи.
        Я сглотнул. Что же я сделал такого, что обо мне здесь стали говорить?
        - Вы постоянно совершенствуетесь. Мы проводили тест на прошлой неделе, результат поразил психологов и ученых… - мы сидели в кабинете, Григорий сидел прямо напротив меня, и взгляд у него был более заинтересованный, чем вначале. Я просиял. У него в руках как раз был мой распечатанный тест. Вроде ничего необычного в нем и не было, я плохо спал из-за очередной ссоры с мамой, поэтому даже на некоторые вопросы ответил наобум.
        - Поэтому «Силикат» решил повысить Вас, сделать практически новым ученым со свободой Ваших действий. Ну и, соответственно, жалование Вам повысят. И место выделят. Дело в проекте. Вам это будет интересно?
        Я, не задумываясь, кивнул.
        - У нас есть смоделированная программа. Вам предстоит изучить частоту, колебания акустических волн. В Ваших руках окажутся довольно секретные материалы. Вы готовы к такому стечению обстоятельств? Вы слышали что-нибудь о белом шуме?
        Эксперименты над людьми. Что ж, видимо, это, действительно, нечто секретное.
        - Изучение вибраций, амплитуд, создание новой системы, новой слышимости самого звука…
        - Я думаю, я согласен, - тогда сказал я.
        Григорий протянул мне папку с пометкой в виде скрипичного ключа.
        - Мы сейчас подпишем с Вами некоторые бумаги, Вы дома немного ознакомитесь с программой, завтра сможете уже приступать к новой работе. Я буду заходить, помогать, ну и, соответственно, проверять, - на слове «проверять» он улыбнулся мне и подмигнул.
        Он еще ввел меня в курс дела, на его компьютере познакомил с устройством, немного подсказал управление, я подписал бумаги и был свободен. На следующий день я встретил Кирилла и Викторию, а также увидел свою потрясающую студию.
        Казалось, она включала в себя все акустические приборы, которые только можно было бы пожелать. Выполненная в основном из черных, серебристых и белых предметов, она внушала собой некое ощущение чистоты и порядка. Хотя Кирилл это вскоре исправил, разбросав повсюду свои вещи. У него была какая-то мания на кепки, кроссовки и толстовки, практически каждый день он приходил в чем-то новом на работу, через некоторое время я, понаблюдав, за его цветовой гаммой, зашел после рабочего дня в магазин, сменив зелёно-жёлтую рубашку в клеточку на черную майку в красный горох, как я позже понял, это был не горох, как я позже понял, а красные чертята, это уже сказала мне Виктория, когда прыснула в кулак от волны набегающего смеха, разглядывая меня. Просто я думаю моя немного задротская внешность плохо сочеталась с вещами альфа самцов. Мне пришлось снова вернуться к своему стилю, а-ля что есть, то одел.
        По началу все было очень хорошо. Я читал литературу, параллельно изучая программу на своем ПК, в перерывах поигрывая с Кириллом в какую-то стрелялку, я все время побеждал, но Кирилл не обижался, мы играли в свое удовольствие. Затем я полностью освоил студию. А здесь уже проблемы пошли. Кирилл как-то с утра пришел в каком-то очень возбужденном настроении.
        Бросив сумку на стол, он сел, склонившись ко мне, сложив руки где-то на уровне колен, пригладил волосы, вернулся к своей позе и предложил:
        - Слушай, Ден, я хочу тут писать треки, - здесь он уже будто был боссом.
        - Но мы тут не для этого, - пытаюсь возразить я.
        - Мы здесь ничего не делаем, - резко отрезает Кирилл, продолжает: - Ты сам прекрасно это знаешь.
        - Не согласен, - говорю я. - Возможно, так только с твоей стороны кажется.
        Мы слышим звук цокающих каблуков, в комнату заходит Вика.
        - Всем привет, ребят, - произносит она, улыбается, встает рядом с Кириллом, кладет руку на его стул. - Вы что-то обсуждали?
        Комната медленно заполняется запахом ее духов. Это одурманивает меня.
        - Да вот говорю Дену, что хочу превратить это место в звукостудию, - говорит Кирилл, все еще наблюдая за мной, - Музыку писать.
        - Музыку? - произносит воодушевленно Виктория. - Это же здорово! Мы все-равно ничего не делаем!
        Кирилл откидывается назад.
        - Ну, - победоносно говорит он. - А я что говорил.
        Мне становится неудобно спросить у Вики сделала ли она расчет, который я выдал ей позавчера, больно хорошо она выглядит, я невольно засматриваюсь на нее, теряя связь с реальностью и сутью вопроса.
        - Я слышала, что во всех продвинутых европейских странах на рабочих местах сотрудникам разрешают заниматься пару часов тем, чем они заходят, - говорит она, касаясь своего открытого платьем плеча, - о тимбилдингах вообще молчу.
        - Вот-вот, хоть с толком время проводить будем, - поддакивает Кирилл, - Что скажешь, Ден, то и будет, сколько времени выделишь, столько потратим. Час-полтора разве много для целого дня? Ден, брат, не подводи, сколько мы еще приборов и аппаратуры таскать сюда будем?
        Виктория, качая бедрами, подходит ко мне, слегка опускается, чтобы заглянуть мне в глаза и, может быть, показать свои красивые ключицы. Она похожа на эльфийку! Целая эльфийка просит у меня что-то, я был готов достать меч и посвятить ее в воины славного Денисовского клана. Прямо в этот момент.
        - Ничего плохого ведь не случится, - томно говорит она, а я уже представил ее с луком в лесу, - мы в этом с Кириллом практически ничего не понимаем, но ты то разбираешься, Денис.
        - Бог с вами, - отмахиваюсь я, неосознанно употребляя несвойственное мне выражение. - Ладно. Я согласен. Час-полтора после основной работы.
        Виктория просияла, легонько сжала мое запястье, от чего в мой эльфийский лес вторгся еще и единорог, Кирилл пожал мне руку, как настоящему мужику, еще раз назвав меня братом, и я невольно подумал о том, сколько кавказцев могли бы носить широкие штаны и читать реп, так как именно они обычно братаются друг с другом.
        Зря я разрешил. Будто открыл ящик Пандоры. А так хорошо все начиналось…
        ***
        Григорий начал меня терроризировать. А именно давать все больше и больше заданий. И в то же время Кирилл и Виктория начали откровенно понемногу халтурить. Я перестал успевать что-либо, а из-за этого уже впадать в небольшую депрессию. Вика злилась на меня, я динамил ее с записью на студии уже около недели. Своих песен у нее не было, а Кирилл отказывался заниматься ею. Я бы написал и записал в студии, но никакого опыта не имел, скорее просто выполнял то, что говорил мне Кирилл, механически, не придавая этому никакого значения.
        Мы обсуждали с Григорием проект белого шума и некоторые абсолютно секретные эксперименты в Освенциме. Он говорил, что мне не хватает чувства звука, я был не согласен. Механизм воздействия звука на психику человека был мне довольно ясен, об этом я и сообщил Григорию, на что он поставил для меня сроки, сказал, что моя программа должна практически резонировать с импульсами головного мозга испытуемого, когда он предоставит только для одного эксперимента, а также предоставит штатного психолога, вроде по имени Анна, фамилию не вспомню. Я согласился, подумал, что это не так сложно, сделать это за короткий срок. Если Вика добьет расчеты, которых копилось все больше и больше, а Кирилл поможет мне свести программу и подать звук, дело решено.
        В приподнятом настроении, но немного уставший, я вернулся в студию, где увидел не очень хорошую картину. Если Вика и Кирилл раньше иногда грызлись, то сейчас я лицезрел настоящий скандал. Они стояли напротив друг друга и воздух между ними был буквально раскален.
        - Зачем я тогда поддержала тебя?! Студия не только твоя, Кирилл! Она общая! - я попал в самый разгар их ссоры, я замялся в дверях, эльфийский гнев мне кажется самым страшным.
        - Если бы ты что-то умела, могла бы претендовать, - Кирилл резал воздух ножом. Я прям чувствовал, как плавится ее женская облегченная броня.
        - Я что для тебя не человек что ли? Почему тебе так сложно сделать что-то не только для себя?!
        Дорогая Вика, ты вряд ли человек. Ты нимфа.
        - И какое у тебя образование, Вик? Ты хоть чего-то добилась? - Кирилл снова нанес ей удар. - Ты сидишь и ничего не делаешь, за что деньги получаешь? Пол дня спишь, ночью танцуешь. Денис скидывает тебе расчеты, где отчеты?? С чем работать?? Мы в ступоре только из-за тебя, ты абсолютно никчемная, эта работа не для баб. Особенно не для таких никчемных, как ты.
        Тут Вика заметила меня в дверях, ее голубые глаза наполнились слезами, во мне проснулись все мужские инстинкты, я захотел ее защитить всей душой.
        Она, видимо, увидела это, подбежала ко мне и обняла, я почувствовал все изгибы, выпуклости и впадины ее тела, она прильнула ближе ко мне, я обнял ее за талию одной рукой. Это похоже взбесило Кирилла, он схватил свою спортивную сумку и поспешил покинуть студию, остановшись лишь для того, чтобы смерить меня и Вику уничтожающим взглядом, я мысленно защитил ее и себя магическим щитом.
        - Слабак, - кинул в меня Кирилл и ушел. Вика плакала, я отпаивал ее чаем, она рассказала мне про свою жизнь сквозь слезы, про свою дочь, показала ее фотографии, я увидел маленькое и чудесное существо, наверное, впервые в жизни. Я не перебивал, только слушал.
        Она сказала, что «Силикат» ее единственный шанс перестать танцевать, она бы не хотела, чтобы ее дочь видела маму в подобной роли.
        Я проникся. Редко, когда мне девушки рассказывали что-то подобное, да и вообще что-то. Я проводил ее до дома (она жила около Пушкинской) и отправился домой. Ночью я не мог уснуть. Я вскочил с кровати посередине ночи с внезапным приливом энергии. Я пытался писать стихи для Виктории. Это было очень сложно, я все же смог написать нечто похожее на песню. Потом я вырубился. Мне снился космос.
        Как итог, я абсолютно не выспался. Я взглянул на себя в зеркало, пытался исправить свое плачевное положение, пару раз умылся и пошел на работу, собрав вещи.
        Когда я пришел, на рабочем месте никого не оказалось. Я включил компьютер Виктории, в папке нашел ее расчеты, и они были разве что начаты. Честно, это отвратительное чувство, когда тебе бешено приходится гнать вперед, рассчитывать и выверять, чтобы успеть в срок. Ее расчеты мне были слишком важны, я занялся ее работой. Я попробовал позвонить Кириллу, но тот не брал трубку или сбрасывал.
        Вика пришла где-то через час. Застав меня за компьютером, она раскраснелась и попыталась ретироваться, но я остановил ее. Посадив ее рядом с собой, я стал подробно объяснять ей все про программу. По тому, как ее брови поплыли наверх, я понял, что не в ее силах было сделать это задание. Но надо отдать ей должное, она умела слушать.
        Спустя еще два часа мы распечатали отчеты, я выдал ей новое задание и ушел.
        Я спустился вниз и купил себе энергетик в автомате, не уснул я только потому, что сидел с Викторией, ее духи пахли цветами и персиками, а еще каким-то мускусом.
        Около автомата я услышал голос Кирилла. Не знаю почему, но я спрятался за автоматом, тихонько попивая свой напиток. Я подслушал телефонный разговор.
        - Да…да, конечно, приходи… Да он ахринел!.. Мол босс все дела, пацан, а возомнил о себе…Да смысл?… и че я вот приду? Считай, место наше, брат, всё, давай, забились…
        Я собрал все силы и вышел на свет. Кирилл увидел меня, смерил взглядом, я не отвел глаза. Я где-то прочитал, что животные выбирают равных, сильных, подобных себе по зрительному контакту. Он закончил разговор.
        - Не мог бы ты, наконец, прийти и закончить то задание, которое я выдал тебе? - произношу я, слегка пугаясь своих эмоций.
        - Безусловно, начальник, - делая акцент на слове «начальник», говорит Кирилл, поднимая руки наверх.
        Особо мы больше не говорили. Я сказал, что не стоит приходить на работу после обеда. Он взбесился, стукнул по столу, хлопнув дверью, вышел на 15 минут, но затем вернулся, продолжил стучать по клавишам на своем рабочем месте, мне показалось, что гневно.
        - Видел, что делает твоя Вика? - процедил он сквозь зубы.
        - Что? - спросил я.
        - А ты сам посмотри.
        Я зашел к ней. Виктория сложила руки на столе, спрятала лицо в своих мягких волосах. Она спала. Я вернулся на свое место, где меня уже ждал Григорий. Кирилл выдавал ему все отчеты, он подготовил всё, чего я не успел сделать, явно выручая меня. Этого я не ожидал от него.
        - Здравствуйте, Денис, - говорит Григорий, - Вы же помните зачем я здесь?
        Я забегался и слишком устал, чтобы помнить это.
        - В принципе, я получил всё, что хотел, - продолжает Григорий, собирая папки. - Ну что же, Денис, пойдемте в мой кабинет проверять.
        Я отправился с ним. То, что мы собрали за несколько часов, вряд ли можно сложить в картинку целого паззла. За свою работу я был уверен, чего не мог сказать о других. Мы сели с Григорием, начали проводить исследования, через некоторое время Григорий удивленно произнес:
        - Ничего не понимаю. Совсем другой результат. Что-то не так.
        Мы стали перепроверять. И тут меня осенило. Ошибка была в самом начале. В самом простом, что я выдал Вике, но сделал сам. Из-за этого можно было выкидывать абсолютно безупречную работу Кирилла. Всё, что мы сделали, было зря. Из-за меня. Григорий тоже нашел.
        - Это ведь с компьютера Виктории? - говорит он, показывая мне на цифры.
        - Да, - говорю я, глотая слюну.
        Григорий покачал головой. Он отодвинул от себя бумаги.
        - Кажется, у Вас большие проблемы, Денис Васильев. И проблемы эти заключаются в Вашем руководстве. «Силикат» не просто так набирает сотрудников и дает им ту или иную работу. Вам нужно что-то делать. То, что Вы мне показали, откровенная халтура. Вы должны сами это понимать.
        - Что же мне делать? - восклицаю я, у меня сдают нервы. - Помогите мне, пожалуйста, Григорий Петрович.
        - Разберитесь с Вашими сотрудниками, я отсрочу Ваш проект, закрою глаза на то, что Вы мне сегодня предоставили, но учтите…второго шанса у Вас не будет.
        Я собрал все бумаги с его стола, поблагодарил, почти убитый пошел в свою студию. Подходя, я услышал очень громкую музыку. А когда зашел, обнаружил около тридцати незнакомых мне людей. Едва нашел место, куда положить папки. Все эти мужики были одеты, как Кирилл, и похожи на него. Они курили так, что дым стоял, как туман. Они писали музыку. Один из этих мужиков как следует толкнул меня. Я начал возникать, спрашивать кто они и что они здесь забыли, меня стали отталкивать к двери. Лишним здесь был я, а не они, их было большинство. Последним, кого я увидел, был Кирилл. Он пробился сквозь эту толпу ко мне и произнес:
        - Думаю, тебе лучше уйти, пока мои парни тебя не избили.
        И я ушел. Но во взгляде Кирилла я не видел той злости, которую видел вчера в ссоре с Викой, я увидел жалость и сожаление. По ту сторону студии я сполз по стене, обхватив голову руками. Я думал только о том, что же я наделал. Я боялся увольнения. Мне было стыдно за все те дни, которые я провел здесь. За ту ошибку, которую совершил. Я испортил превосходный проект. Я разрушил свою команду-коллектив. Возможно, не я должен был бы быть здесь.
        Меня отвлекла от этих мыслей Виктория. Она положила руку мне на плечо, пытаясь приободрить меня.
        - Не переживай, - сказала мне девушка-эльф, - всё образуется.
        Нет, никогда не стал бы я вести себя как плачущая принцесса. Я встал, достал то, что написал ей ночью, всучил ей сложенный конверт.
        - Что это? - удивленно спросила она.
        - Песня, - ответил я и не дав ей договорить, поспешил уйти.
        ***
        Очень скоро я вернулся к системе 23 - 30. Это когда бодрствуешь 23 часа, а спишь 30 минут в сутки. Еще 30 минут я списал в зону отключки, когда сознание залипает, засыпает, будучи бодрым.
        Я оставался на работе до победного, до каждой выверенной циферки, ибо малейшая погрешность могла привести к глобальным проблемам, поэтому несколько дней не был дома. «Друзья» Кирилла каждый день приходили и надолго занимали студию, я все чаще стал видеть то же выражение лица, что и в первое их посещение, когда меня просто вышвырнули с моего рабочего места.
        Однако Кирилл вовремя и точно выполнял мои поручения, Вика делала успехи в ее программе расчетов, но мне было немного не до того, чтобы радоваться их успехам. Я буквально горел. И горел мой проект.
        Я повсюду носился, спрашивал, читал и считал. И спустя 2 - 3 системы 23 - 30 я стал ненавидеть то, чем занимаюсь. Я начал жалеть себя и мне казалось, что я недостоин даже имя свое носить. Как же я мечтал покончить со всем раз и навсегда. Вскоре наступил день сдачи проекта. Перед ним за два часа мы еще сидели и перепроверяли значения. Всё сходилось.
        Я знал и был уверен, что иду на сдачу с абсолютно точным, верным и достойным материалом. Тело ужасно болело, хотелось сдаться, но я знал, что это последний рывок перед финишем, сама Вика сказала, что я справлюсь. Причем несколько раз. Григорий проверил и сказал, что все правильно, даже руку мне пожал. Вчетвером мы отправились на «смотр».
        Он происходил в большом зале. На него пришло много зрителей. Мы ни на секунду не усомнились в своих силах. Пусть я дрожал и мечтал сбежать, я понимал, что нельзя бросать свою команду.
        По моему расчету испытуемый должен был выполнить несколько команд. Перед выступлением испытуемого я ввел членов комиссии в дело, прочитав небольшой доклад о проделанной работе. Я увидел заинтересованность в лицах нескольких людей. Я представил презентацию, подробно описав частоту, колебания и амплитуду звуковой волны. На видео комиссия увидела всю суть эксперимента. Но любой человек, даже отличный ученый, никогда не поверит, пока не увидит это на практике.
        И я знал, чего все ждут. Я подошел и надел наушники на испытуемого, который сидел посередине сцены. Дал знак Кириллу, чтобы тот включил аппаратуру. Я торжественно объявил о подаче движения с кодовым названием «1». Ничего не произошло. Кирилл знаком показал, что всё включено. Я сообщил о заминке и дал код «2». Снова безрезультатно. Я сам подбежал к Кириллу и проверил. Всё было в порядке. Мы забрали наушники у мужчины и стали слушать по очереди. Мы услышали сигналы, музыку, но ничего больше. Я предположил, что женский слух более чувствителен. Вика попыталась нас выручить, она села на место испытуемого, надела наушники. Я давал команды, она догадывалась по моим знакам, делала движения, но они не очень совпадали с теми, которые я объявлял. Григорий увидел, как мы сами зарываем себя в грязь, поспешил закончить этот цирк, буквально вытолкнув меня со сцены.
        Так мы втроем оказались в какой-то маленькой комнате, самой ближней к залу. Как-будто Григорий спрятал нас, пытаясь защитить. Перепуганные, недоуменные мы ждали его. Кирилл ругался, Вика с ним спорила, они снова ругались. А я? Я просто устал. Устал настолько, что не было сил обдумать, что я сделал не так.
        Через несколько минут в комнату ворвался взбешенный Григорий.
        - Что вы там устроили? - с порога воскликнул он. - Мне еще никогда не приходилось так краснеть перед начальством! Виктория, Вы думали, что мы оценим Вашу актерскую игру?!
        Эльфийка покачала головой и опустила взгляд в пол.
        - Как это понимать всё?! Вы проверяли коды раньше?! На людях?!
        - Нет, - ответил Кирилл, - не доводилось.
        - Тогда какое право вы имели представлять этот проект?! У меня складывается впечатление, что на работу я нанял школьников! Хотя и школьники бы справились лучше!
        - Виновны, - поднял руки Кирилл.
        - Лучше разогнать вас к чертовой матери! Уволить вас всех! Я очень разочарован.
        - Не нужно всех, - говорю я. - Вы поставили меня руководителем. Вы говорили, что я не справляюсь с коллективом. Мой коллектив состоял из двух человек. И даже наладить их работу я не смог. Я за всем следил, значит я несу ответственность. Снимайте меня с должности. Увольняйте меня. Я не заслужил. Не был готов.
        Григорий долго смотрел мне в глаза.
        - Пишите по собственному, Денис Александрович. Собирайте вещи, - он развернулся к Вике и Кириллу, которые опешили от того, что я сказал. - Завтра я назначу вам нового руководителя.
        Так был закончен проект по звуковому шуму. Так была закончена моя счастливая рабочая жизнь в «Силикат».
        ***
        Я не знал, что так будет. Я не знал, что будет дальше. Я не хотел возвращаться к тому, что было раньше. Я будто бы боялся сам себя. Старого себя. И если бы я заговорил сам с собой в прошлом, если бы мне довелась такая возможность, кажется, мы не нашли бы общий язык, за это время я изменился. По крайней мере мне так казалось. Играть дома и сидеть на месте мне больше не хотелось. А исправлять что-либо было уже поздно.
        Я слонялся по городу, город казался мне чужим, поскольку я давно не был на улице. Настроение было хуже самого плохого. Я ощущал опустошение внутри себя. Я ненавидел сам себя и укорял за каждый шаг, за каждый прокол, за каждый просчет. Я искренне не понимал почему так произошло. Я смотрел как мужчина на соседней от меня лавочке кормил голубей. Сначала голуби были осторожны, спускались по одному, а затем их собралась уже стая и они стали наглее, они начали садиться на его плечи и даже голову. Я про себя назвал этого мужчину «дитя природы», так как он прекрасно сливался с окружающей его обстановкой. Что толкает людей на такие действия? Просто сидеть на лавочке и кормить голубей? Сколько он уже в этом парке? Возможно, он приходит сюда каждый день…Я, действительно, чужой, здесь в этом городе, кажется, что он существует отдельно от меня.
        Мне нужно было собрать вещи на работе, но я отчаянно отодвигал этот момент. Когда тянуть было уже некогда, я собрался с силами и отправился в «Силикат».
        Вещей было не так много. Пару тетрадей, ручек. Я не из тех людей, которые раскидывают повсюду свои вещи, как бы помечая территорию. Я в последний раз сел в свое кресло, покрутился в нем. На третьем обороте вокруг своей оси я увидел Кирилла. Он подошел ко мне, потупив взгляд, будто рассматривая свои белоснежные кроссовки. Затем он дал мне руку.
        - Ты, это, - начал он, пытаясь подобрать слова, - спасибо, за то, что сделал. Не ожидал от тебя.
        - Я ничего такого не сделал, - ответил я, пожимая ему руку.
        - Сложно это говорить, - продолжил он. - Не перебивай.
        Я особо и не хотел. Он засунул руки в карманы и исподлобья посмотрел на меня.
        - Мы не тестили. Не сделали прогон.
        Проб и правда не было. Первый раз мы попробовали программу только на испытуемом.
        - И в этом, - он кашлянул в кулак, - есть моя вина. Я занимал студию.
        - Нет, - сказал я. - Так и Григорий говорил. Дело в руководителе. Я мог прогнать ее раньше, испробовать, глупо было полагать, что всё выйдет так, как нужно. Честно говоря, я просто не успевал и забыл. Так что успокойся и не вини себя.
        - Я видел песню, которую ты написал Вике, - улыбнулся Кирилл, сел рядом со мной, перевел тему. - Я скажу тебе то, что не скажет никто.
        Мне стало интересно. Что же такого он может сказать?
        - Я презирал тебя.
        Это я и так знал. Ничего нового.
        - Я видел, что ты делаешь. И на примере…вот на этом примере этой песни я объясню тебе.
        Он достал тот самый листок, на котором я карябал стишки ночью. Он был весь исписан почерком Кирилла. Он положил его перед собой, я придвинулся.
        - Смотри, - сказал он. - Я был удивлен. Приятно удивлен. Написано чисто с точки зрения стихосложения, рифмы почти идеальны, но есть одно «но». Это чувство ритма, само чувство музыки, как таковой…Мне кажется, с музыкой тебе приходилось мало встречаться.
        - Есть такое, - признаю я, я ведь даже предпочитал и плеер не слушать.
        - Тогда если хочешь, я научу тебя, - произносит Кирилл, я соглашаюсь, мы подходим к аппаратуре. Кирилл проводит для меня самый ценный и запоминающийся урок. Я слушаю его и впитываю, как губка. Мне кажется я открываю для себя новую Вселенную звука. И начинаю понимать, почему на «смотре» ничего не вышло. Я слишком многого не знал, пытаясь вслепую собрать гамму нот. Я понял, КАК стоит слушать. Когда мы закончили, была уже глубокая ночь, усталый, но вдохновленный я отправился домой со своими скромными пожитками.
        ***
        Что заставило меня встать по середине ночи? Вернее, было раннее-раннее утро, когда солнце только встает из-за горизонта, а птицы только-только начинают открывать клювики, чтобы издать первые трели.
        Это была идея! Идея, которая пронзила меня с ног до головы, начинаясь где-то в темени и уходя в кончики пальцев ног. Я взял тетрадь, рабочую тетрадь и начал писать, пока не излил в нее всё, что мог.
        Я придумал микрочастицу, содержащую в себе информацию, а именно звук, я представил себе космическое пространство, вакуум, в котором невозможна передача звука; я слышал об экспериментах о перемещении частицы, о ее прямом телепорте. Я думал об отключении аппаратуры, о том, как будут нужны носители такой информации.
        Пребывая всё в том же вдохновленном настроении, я набрал Кириллу. Он как раз выходил на работу из дома, я договорился и позже встретился с ним, и он неожиданно поддержал меня.
        Он взял все мои записи с собой, а вечером позвонил и сообщил об одобрении Григории нового проекта. Чуть позже Кирилл сделал мне фейковый пропуск. Я ходил по этому пропуску нелегально, пытаясь дать жизнь идее. На этот раз коллектив, действительно, уже был командой. Мы втроем были заняты делом, которое нас полностью увлекло. И я чувствовал поддержку с двух сторон.
        Пока я был с ними, был занят, был зажжен своей новой идеей, я чувствовал жизнь. Кирилл, в свою очередь, оказался отличным связующим между мной и Григорием.
        Мама моя немного удивлялась, так как я стал больше времени проводить дома. Да и квартплату я стал задерживать. Мне кажется, она начала что-то подозревать. В процессе реализации я кое-что понял. Во-первых, в прошлый раз я слишком много отвлекался от работы, во-вторых, не был столь заинтересован, в-третьих, не подозревал о последствиях, в-четвертых, у Кирилла лучше поставлена речь, понять его гораздо проще… и еще много-много в-пятых, в-шестых и так далее. И сейчас я старался исправить все недочеты.
        ***
        «Мы начали с малого. С микроскопического. Мы взяли частицу, с ее протоном, электроном и нейтроном. Не разрушая структуры, не нарушая связи между составляющими атома, мы взяли нейтрон, как нулевую, не содержащую информации частицу, вложили в нее простейшую мелодию, а именно собачий вальс, и теперь можем открывать атом, как шкатулку, прилагая для этого минимальное усилие- минимальный электрический импульс.»
        Так говорит Кирилл, поправляя успевшие отрасти волосы. Он больше не выглядит, как репер, он в строгом костюме, темные волосы ниспадают ему на плечи, если бы я ему не сказал, он оставил бы свою бородку. Я смотрю прямое включение с его презентации в кабинете Кирилла.
        Кирилл пару раз проводит платком по стеклянной палочке, объяснив это тем, что в данном примере ему хватит и статического электричества.
        Перед ним прозрачный куб, он говорит, что внутри куба вакуум и один заряженный атом. Комиссия проверят аппаратуру, ставят рядом микроскоп, чтобы точно увидеть всю картину. Кирилл касается стеклянной палочкой куба, в зале раздается собачий вальс.
        Комиссия видит это и на экране макромикроскопа и на видео в презентации. Люди начинают аплодировать. Кирилл держит лицо, я скачу по комнате, как ненормальный, вижу по его глазам, что он тоже рад, уголки его губ медленно, но верно поднимаются наверх, Виктория сидит на своем месте в зале, аплодирует, глаза у нее блестят и горят.
        Кирилл выдерживает паузу и в соавторах называет мое имя и фамилию. Григорий узнает, но почему-то его это не удивляет. Комиссия просит меня войти в зал…
        Глава 10
        ГРУППА А
        ВАСИЛИСА
        Я люблю всё держать под контролем. «Силикат» сделал правильным выбор, поставив меня на место управляющего. Я часто хожу с включенным микронаушникам по цехам, люди видят, что я всё время занята, но таким образом я просто обрубаю лишние разговоры. Я не вижу причин общаться с людьми, которые явно ничего не добились в своей жизни. Мне они не интересны и ничего нужного не приносят. Я люблю порядок и чистоту, особенно порядок в голове, а это достигается путем игнорирования лишних контактов.
        Одним из которых я считаю Анжелику, девочку, которая постоянно ходит за мной, я загружаю ее работой по максимуму, удивляюсь, как и когда она успевает справляться, не отходя от меня ни на шаг. Я люблю быть одна, и, хотя Анжелика или соглашается со мной или молчит, её присутствие рядом меня напрягает.
        Управляющий это еще и организатор. Дают абсолютно разную работу. От подсчета станков и рабочих до оборудования лабораторий. Довелось увидеть множество экспериментов, отследить их, собрать воедино, подобрать персонал…
        Самое сложное, пожалуй, это придумывать задания для тех, у кого еще остается свободное время, а рабочее время еще не закончилось. Придумать так, чтобы никто не возразил, что это не в его компетенции.
        «Силикат» имеет слишком большое пространство, на мой взгляд. Каждый день я выбираю себе определенный сектор так, чтобы меня там не ожидали. Пока никто не халтурит слишком открыто. Этим я довольна.
        ГРУППА Б
        АНЖЕЛИКА
        Моя начальница очень строгая. У нее короткая стрижка, черные волосы цвета вороньего крыла с белыми перьями, карие глаза, очень сильный характер, проникновенный взгляд, которого я очень боюсь, она всегда носит приталенные пиджаки, которые ей идут, она худенькая, ходит только на каблуках не менее пяти сантиметров.
        Мне кажется, я ее полная противоположность. Я словно тень Василисы, меня никто не знает по имени. Когда Василиса заходит в помещение, она притягивает все взгляды. Когда я, я спешу тут же ретироваться, даже если заговорю с кем-то, он обратит на меня внимание, если я буду стоять к нему почти вплотную. У меня длинные волосы, которые почти полностью закрывают моё лицо. Люблю слегка мешковатую одежду. Красивой я тоже себя никогда не считала. И часто чувствовала себя изгоем.
        Единственное, что я делаю хорошо, это рисую. Именно «хорошо». Не отлично, не замечательно, не прекрасно. Хорошо. И этого «хорошо» недостаточно, чтобы поступить в художественный институт.
        Когда мне вернули документы с пожеланиями удачи и дальнейшего развития, я долго не могла прийти в себя. Чего не хватает во мне?
        Я не понимала, не находила себе места. А потом после долгих размышлений я наконец поняла. Я смотрела на свои картины, я изучала их, я изучала те, которые не успела испортить из-за злости. Во них чего-то не хватало. И скорее этого не хватало и во мне. Моя подруга Вика говорила, что путем рисования я отражаю свой внутренний мир. И в этот момент моей депрессии, Вика снова выручила меня. Она предложила устроиться на работу в «Силикат», заработать денег и в следующем году оплатить учебу.
        Когда я вижу эти залы, колонны, полки, выполненные в неведомом стиле, я поражаюсь, восхищаюсь и вдохновляюсь. Некоторые помещения похожи на внутренности таракана, другие - на безумную игру природы. Если мне удается урвать 2 - 3 свободных минуты, а то и пол часа, я рисую в блокноте, карандаш всегда при мне. Но это получается крайне редко, я выполняю столько поручений каждый день, что всё, о чем я мечтаю в конце дня, это снять обувь и погрузить ноги в холодную воду. Василиса не знает об этом. Да она и не спрашивает.
        ГРУППА А
        ВАСИЛИСА
        Каждый человек должен выполнять свою функцию. Так должно быть и на работе, и в жизни. Мужчина выполняет свои функции, животные - свои, женщины - свои. Для меня не существует оправданий, я строга к себе, так же строга и к другим. На мой взгляд, это абсолютно верно.
        Я разведена, у меня двое детей от первого брака и один ребенок от второго (отец которого добился полного опекунства над ним). Я проиграла в суде, моего годовалого ребенка забрали буквально у меня из рук. Тогда я дала слабину. Больше этого не будет.
        Я сбросила 7 - 8 килограмм и снова зажила своей прежней жизнью. Моё дело - это порядок. Который должен соблюдаться во всем.
        После того, как я расставила рабочих по местам, я репетировала в конференц-зале своё выступление на тему улучшения качества обслуживания в ресторане корпорации. Я любила делать это перед зеркалом, делая мимику максимально подходящей под любое выступление.
        Через некоторое время я заметила в отражении одного из зеркал, что Анжелика наблюдает за мной. Но мне все-равно. Хотя через некоторое время, когда ее внимание стало совсем навязчивым, я подозвала ее к себе. Она этого явно не ожидала.
        - Анжелика, разве я не сказала тебе что тебе нужно делать? Ты расставила людей? - строго произношу я. Она кивает. Тяжело же ей придется в жизни, если вовремя не выйдет замуж.
        Я бы предпочла, чтобы она была намного более собранной, перестала витать в своих фантазиях и беспрекословно выполняла то, что я говорю.
        - Недавно мы получили новый проект, - снова говорю я, Анжелика опускает глаза, которые тут же скрываются за ее волосами. Как же ее так воспитали родители, что получили серую мышь? Анжелика не задает вопросов.
        - Анжелика, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. Мы получили проект по рекламе набора космонавтов в космическую экспедицию. Только недавно приходил Григорий, мы общались по этому поводу.
        - Поняла, - кивает Анжелика.
        - Всю информацию я уже перекинула тебе на компьютер. А теперь, пожалуйста, не отвлекай меня, работа не ждет.
        ГРУППА Б
        АНЖЕЛИКА
        Космическая экспедиция? Это должно быть очень интересно. Не слышала, чтобы «Силикат» предлагал нечто такое. Я очень вдохновилась, пока шла до своего кабинета. Думаю, что Василиса доверяет мне, раз дает рассмотреть такое дело. И в чем заключается реклама? Я открываю файлы на своем компьютере. Меня поражает то, что я вижу. Передо мной открывается будто бы целая Вселенная. Это то, о чем можно только мечтать. Оборудованный комический корабль, несколько блоков, лаборатории внутри корабля, сооружение лунных и других станций, построение объектов, баз на других планетах…Я залезаю в историю, смотрю статьи о космических туристах, об экспедициях, о выходах в открытых космос. Я более подробно изучаю то, что предлагает «Силикат». Оказывается, идет набор самых перспективных сотрудников компании в качестве кандидатов в космическое путешествие. Я вижу несколько зарезервированных мест, закрепленных за Виталием, Григорием и Александром, которых я видела на первой встрече с Эрфурунгсманом. Кажется, каждый из них набирает команду.
        Затем я открываю файл, засекреченный компанией, со всеми сотрудниками «Силиката». Там я вижу свою подругу Вику, пометка «на рассмотрение», я раскрываю ее личное дело, в графе «экспедиция» поставлено «рекомендовано». Я удивляюсь, ведь Вика никогда не думала о таком и вряд ли бы подала заявку на набор. Я закрываю свое дело, ищу свое, и что поражает меня еще больше, в своем деле я нахожу ту же строчку. «Рекомендовано. На рассмотрении.». Что бы это могло значить? Я выделяю эту фразу, чтобы убедиться в том, что моя догадка верна. Компьютер выдает мне 22 человека. Среди которых я нахожу и Василису тоже. Я закрываю глаза, пытаясь вообразить себе хоть что-то похожее на космическое пространство, затем возвращаюсь к своему заданию, формирую рекламный лист, анкету и рассылаю сотрудникам «Силикат». После этого я понимаю, что очень сильно засиделась на работе, быстро собираюсь и ухожу домой. Кажется, я с работы я ухожу последней.
        ГРУППА А
        ВАСИЛИСА
        Мы столкнулись с очень интересным заданием. Вышло постановление о подаче рекламы о «Силикат». С абсолютного нуля мы уже неделю создаем гигантский проект, получая все новые данные. Недавно я стала замечать горящие глаза у помощницы. Думаю, если ее подготовить, из нее выйдет неплохая новая «Я». Может быть, в этом у нас есть некая связь.
        В эту пятницу мы подготавливали плакаты и снова задержались допоздна. Я стучала карандашом по столу, отвлекая Анжелику от ее мыслей. И тут в нашу комнату вломился взмыленный Григорий. Он именно ввалился, без стука, вытирая пот со лба синим платком, который он вытащил из своего пиджака. Я смерила его одним из уничтожающих взглядов, которые я посылаю тем, кто заходит ко мне таким образом. У меня складывается впечатление, что люди не знакомы с правилами поведения. Я не поздоровалась. Это сделала Анжелика, буквально посмотрев на него влюбленными глазами. Я цыкнула, на что она смущенно спряталась за своими волосами.
        - Я прошел сейчас по всем помещениям, - начал взволнованно говорить он, - никого уже нет, кроме вас.
        - Вы разве не видите, что мы заняты? - зло обрываю я.
        - Мне нужна ваша срочная помощь, - продолжает он, не обращая на меня внимания. Меня злит это еще больше.
        - Я могу помочь? - спрашивает моя обычно молчаливая помощница. Я в шоке.
        - У нас срочные испытания образцов. Мне нужно, чтобы Вы их просто переложили с места на другое. Аппарат сломался. Образцы три на два сантиметра. Буквально несколько секунд - переложить с одной платы на другую щипцами. Буквально несколько секунд.
        - И что мы сделаем? В чем проблема? Сами можете, - говорю я.
        - Я должен находиться в другой комнате для включения, - отвечает Григорий.
        - Это не входит в наши обязанности, - отвечаю я, завершая разговор.
        - Я понимаю, - взволнованно произносит Григорий, - но это буквально несколько секунд. Действительно.
        - Нас это не волнует. Вы не видите? Мы работаем. До свидания.
        Григорий опешил. На какое-то время он замолчал, протер лоб платком, кивнул:
        - Я вас понял. Спасибо. До свидания.
        Не теряя выражения лица, он покинул мою комнату
        - Пфф, - произношу я. - Слишком много мнят о себе. Мы с тобой не рабочие, Анжелик, это их низкоквалифицированная работа. Пусть сами делают свои дела, у нас - свои.
        Анжелика не подняла головы. Спустя несколько минут она отлучилась в дамскую комнату.
        ГРУППА Б
        АНЖЕЛИКА
        Я сломя голову помчалась за Григорием. Я абсолютно не знала куда и в каком направлении он пошел, мне очень захотелось ему помочь. Жаль, что Василиса такая. Она никогда никому не поможет. Я пробежала зал и наконец-то увидела удаляющуюся фигуру Григория. Я прибавила темп. Когда я сравнялась с ним, он остановился и удивился. Я запыхалась, пыталась выровнять дыхание.
        - Это ведь, действительно, не входит в Ваши обязанности, - сказал он. - Вы чего так бежали, Анжелик?
        - За Вами, - откуда он знает мое имя?
        - Вас отпустила начальница?
        - Да, она сказала, что можно, - вру я.
        - Я буду Вам очень благодарен. Пойдемте в лабораторию. Обещаю, Вы быстро вернетесь и продолжите работу. Попейте.
        Он достает бутылку воды из кейса и дает мне. Мне очень приятно, я принимаю.
        Через несколько пролетов и коридоров мы заходим в огромный зал, заполненный разной аппаратурой. Я в ней не разбираюсь, мы прошли весь зал, я ничего не спрашивала, хотя мне так хотелось спросить об экспедиции, я каждую ночь представляла себе, как путешествую куда-нибудь так далеко, где никого нет. Я постеснялась.
        Мы зашли в небольшую комнату. Стоял стол, немного аппаратуры, микроскопы. На стене было окошко, как если бы я была в больнице и мне делали рентген и говорили бы со мной из него. Эта комната привела меня к таким ассоциациям.
        - Анжелика, я сейчас принесу Вам защитный костюм, он старый, но должен хорошо Вас защитить от излучения и контакта. Это какой-то форсмажор. Всё сегодня через одно место. И образцы принесу. Подождите, пожалуйста.
        ГРУППА А.
        ВАСИЛИСА.
        Она ушла и ее нет уже долго. Неужели за Григорием пошла? Или он ее ждал? Это мой сотрудник, я здесь чего-то не понимаю. Не будет более десяти минут, я приму меры.
        ГРУППА Б.
        АНЖЕЛИКА.
        Григорий принес мне тяжелый костюм, помог одеться. Принес щипцы и образцы в контейнере. Костюм был, действительно, старый. Защитные перчатки стерты на пальцах, правда, не до дыр.
        - Смотрите. Достанете щипцами образцы, положите на квадрат, он зажжется после включения на столе. Нужно действовать очень быстро. После этого я дам Вам команду, Вы переложите их на синий квадрат. Так же. Щипцами. Очень просто. Я Вас закрою, Вы по связи будете слышать меня.
        Я киваю. Всё понятно. Только двигаться в костюме очень тяжело. Он дает мне щипцы в ладонь и зажимает своими руками мои.
        - Большое Вам спасибо, - выходит и закрывает дверь. Через несколько секунд появляется в окошке.
        - Вы готовы? - звук разносится по комнате. Немного не понимаю откуда он исходит. Я киваю.
        - Откройте контейнер. Достаньте образцы. Я включаю аппарат. У Вас есть 20 секунд, иначе материал испарится.
        Раздается легкое жужжание. На столе сбоку всплывает красный квадрат. Я с трудом открываю контейнер. Обычные черные стекляшки. Стараюсь зацепить их щипцами, у меня не выходит.
        - У Вас 10 секунд, Анжелика.
        А стекляшки будто бы улыбаются мне, у меня не выходит их достать. Я нервничаю. Колени задрожали. Я подведу Григория и не смогу спросить про экспедицию.
        - Пять секунд. Пожалуйста, Анжелика.
        Я психую, отковыриваю их пальцами и успеваю положить их на стол. Образцы уезжают вниз на квадратной платформе, со всех сторон выдвигается стекло, обволакивая их, внутри создается дымок. Образцы вспыхивают и гаснут несколько раз. Проходит еще несколько секунд, Григорий дает вторую команду, и я без проблем справляюсь щипцами.
        Комната завершающе жужжит. Григорий радостно заходит внутрь.
        - Снимайте костюм, Анжелик. Вы умничка. Вы справились.
        Я ковыряюсь с костюмом, на этот раз Григорий мне не помогает. Он просит положить костюм на стол.
        - Спасибо огромное, Анжелик. Я выпишу Вам премию. Думаю, Вы будете не против. - радостно восклицает он.
        Я хочу задать вопрос, но Григорий перебивает меня.
        - Прошу меня простить. Мне нужно немного поработать с результатами. Вас, наверняка, ожидает начальница.
        Точно. Василиса. Вспомнила.
        - Хорошо, - соглашаюсь я и уже на пороге вслед Григорий произносит:
        - Если Вам станет нехорошо или будут изменения в состоянии, зайдите ко мне. До свидания и спасибо Вам еще раз, Анжелика.
        Я ухожу. Мне радостно внутри, я была полезна, но нужно спешить, надеюсь, Василиса ждет. Я спешу к ней. Снова прохожу коридоры, вот и наша комната. Что-то кольнуло в груди, мысль, возникшая в голове, что что-то не так.
        Я подхожу к двери, дергаю за ручку. Закрыто. Дергаю двумя руками. Не может быть…она не могла уйти! Жду. Проходит 5 минут, 10…15. Там, за дверью, в метре от меня лежат ключи от моей квартиры. Так близко и далеко от меня. Я позвонила начальнице, она не брала трубку. Я сходила к Григорию, лаборатория тоже была закрыта. И на ресепшн тоже никого не было. Я абсолютно одна. В пустом заброшенном здании, в котором всегда кипит работа и жизнь бьет ключом. Я прислоняюсь к двери спиной. Пожалуй, это был первый раз, когда меня испугало собственное одиночество.
        ***
        На следующий день Василиса пришла как ни в чем не бывало. Я проснулась от того, как она пыталась открыть дверь, к которой я прислонилась спиной. Я вскочила, как ошпаренная.
        - Доброе утро, Анжелика. Как спалось? - язвительно проскрипела она.
        - Замечательно, - проговариваю я, пугаясь своей дерзости, первый раз за все время работы смотрю ей прямо в глаза.
        Честно признаюсь, мне захотелось, чтобы она провалилась под землю. Василиса немного опешила. Даже, кажется, сделала шаг назад. Помню, когда я была маленькой, отец рассказывал мне, что диким кошкам нужно смотреть в глаза, тогда они воспримут тебя, как равного. Отца уже нет, но я помню это очень ярко. Василиса быстро оправилась:
        - Вчера ты сделала ТО, что я тебе говорила не делать, - начала она. - Ты ослушалась. Подвела меня. Не сделала работу. Я тебя штрафую на твой месячный оклад.
        Меня будто бы облили холодной водой. Странные ощущения. Будто бы я приняла сначала очень горячий душ, а затем ледяной. Обожгло, в принципе, одинаково. Василиса открыла дверь и вошла в кабинет. Я, опустив голову, вошла за ней.
        ***
        Василиса накинула мне еще бумажной волокиты. Может быть, она все-таки права в своем решении? Но, с другой стороны, почему я принимаю всё, как должное? Чем мне оплачивать лечение моей мамы? Я сидела в своем кабинете, с каждым заполненным мною листком, меня охватывало ранее неизвестное мне раздражение. В какой-то момент раздражение переполнило меня.
        Я бросила всё и пошла к Григорию. Почему-то я была уверена, что он, как и вчера, находится в лаборатории. Мой кабинет находился внутри зала, кабинет Василисы был справа от моего. Но, к сожалению, я застала ее в зале.
        Она изучала своё лицо в зеркало.
        - Анжелика, куда ты? - как-то сипло и грустно сказала она.
        - Это моё дело, - грубо отвечаю я и выхожу.
        ***
        В лаборатории Григория не оказалось. Вместо него меня проводили в кабинет к другому человеку. Этот человек улыбнулся мне такой улыбкой, которую я никогда не забуду.
        - Виталий, - произнес он, протягивая мне руку для рукопожатия.
        - Анжелика, - протягиваю руку и забываю зачем пришла.
        Виталий мне показался очень красивым. Пожалуй, таких красивых парней я еще не видела. Очень статный, прямой, легкий, высокий голубоглазый блондин, казалось, все его движения были невесомыми.
        - Я хотела у Вас спросить… - начинаю я.
        - Давайте перейдем на «ты», - Виталий улыбнулся и подмигнул мне.
        - Хорошо, - сглатываю я. - Я хотела спросить…у тебя…вчера я участвовала в испытаниях…хотела поговорить с Григорием…
        - Я за него, - перебивает Виталий. - Я знаю об испытаниях. Он мне передавал, что ты придешь. Как ты себя чувствуешь?
        - Хорошо. Я хотела спросить…
        - Можешь пройти тест для безопасности? Твоей и корпорации. Быстро. Давай?
        - Сегодня начальница оштрафовала меня на весь оклад за это, - перебиваю я. Раньше бы я так не сделала.
        - Да? - удивленно поднял брови Виталий. - Неправильно это. Корпорация у нас общая и мы преследуем единую цель. Я звонок сделаю, всё решим. Штраф твой уберем. Ты пока пройди тест, я решу.
        Он открыл тест на своём компьютере и посадил меня за него, а сам вышел. В тесте были разные картинки, которые мне нужно было разгадать, вопросы, в основном, на восприятие, довольно просто. Когда я заканчивала, Виталий вернулся.
        - Ну что же. Штраф мы сняли. Премию выписали. Как и обещал.
        Я закрыла тест.
        - Спасибо, что прошла, - воскликнул он.
        - Спасибо, что решили…решил мою проблему, - улыбнулась я.
        - С тебя кофе, - сказал Виталий, когда я собиралась уходить, - завтра. В обеденный перерыв, - подмигнул и улыбнулся снова, я не сдержала улыбку в ответ.
        - Хорошо.
        Назад я возвращалась в приподнятом настроении. В зале Василисы не было. Я была рада, что понравилась Виталию, хотя… может, и не понравилась. Я остановилась около зеркала в зале, рассматривая себя. И тут заметила изменение. В левом глазу в зрачке появился светло-коричневый кружок размером с маленькую каплю воды.
        ***
        Мне кажется, я загорелась. Неужели такой, как Виталий мог меня заметить? Может быть, я ему понравилась? Хотя, это всё вздор. Нет. Или? Я будто подорвалась, не то, что загорелась. Будто бы играла на минном поле. Мысли не выходили у меня из головы, они крутились в бешеном водовороте, и весь день после его предложения до обеда, я никак не могла собраться. Начальница заходила, мне показалось, она какая-то странная, не такая, как обычно. Она довольно рассеянно говорила. Может быть, поняла свою ошибку. Такое возможно?
        Виталий…Он такой красивый, такой невероятный, такой добрый. «Остановись, Анжел, успокойся!» - говорил голос у меня внутри. Стоит только подождать. Сколько времени до обеда? Двадцать минут? Почему так долго?
        И вот я выхожу из кабинета. Я не знаю, что со мной. То ли летят ноги, то ли отяжелели, как-будто на них прикрепили грузики. То ли хочу бежать отсюда, то ли бежать навстречу Виталию. Я снова опускаю голову и мое лицо скрывается за волосами. Не видя ничего вокруг, смотрю только вперед и покупаю в столовой два кофе. Сажусь где-то в углу и жду. Мне кажется, у меня трясутся ноги. Ожидание такое же долгое, как и там, в кабинете.
        Боже, может, вернуться? Да я здесь перед всеми позорюсь! Девушка с двумя чашками кофе. Ясно же всё. Что жду кого-то. Одна… смешно? С двумя чашками кофе… Может, уйти, пока не поздно? Как-будто я взяла вторую чашку кофе начальнице?
        Взрывы, бах бах, везде, вокруг, во мне…
        - Привет, - слышу я голос. Меня озаряет внезапная искренняя радостная улыбка Виталия, он садится напротив меня и берет чашку, которую я уже успела проклясть.
        И я падаю, всё так же, внутри, растворяясь в этом мужчине.
        ГРУППА А
        ВАСИЛИСА
        Никак не могу собраться с мыслями. Я чувствую, что что-то не так. Может быть, я не вложилась в проект до конца? С утра я листаю документы и ищу ошибку. Я перерыла и старую документацию, мое чувство паники не прекращалось. Часов в 10 приходил Виталий, сообщил, что вернул штраф Анжелике через корпорацию. Я сказала, что всё нужно решать через меня, и, если она еще раз так уйдет, я поступлю точно так же. Он принял.
        Я продолжила искать ошибку в своих бумагах, он удалился. Я никогда раньше не ощущала себя столь потерянной и растерянной. Но я знала, что ошибка есть, чутье меня никогда не подводило.
        Я даже не пошла обедать. Где же? Где? Глаз зачесался и задергался от напряжения. Волнение достигло предела. Может, не стоит? Может, бросить это дело? Я открываю папку на компьютере. И понимаю. Вот оно. Дело, из-за которого бы накрылся весь проект. Да, я смогла! Я откидываюсь в кресле, растворяюсь в своей эйфории.
        ГРУППА Б
        АНЖЕЛИКА
        Он столько всего знает! Столько всего умеет, вот бы мне хоть немного уметь делать то, что умеет он. Столько рассказал, я слушала и чувствовала себя такой нужной и интересной. Жаль, что я не так многословна. Он такой целеустремленный…Жаль, что обеденный перерыв такой короткий. Время с Виталием пролетело незаметно. И он сказал…как сложно это…уффф…он сказал, что мы встретимся…завтра! В обед! Как же хочется об этом рассказать кому-нибудь!
        Жаль, что Вика в другом корпусе. Надо будет как-нибудь к ней зайти. Она ни за что не поверит в то, какому человеку я интересна!
        Теперь я летаю. Ноги, действительно, легкие. Я делаю привычную работу и постоянно слушаю музыку. Не могу остановиться. Надеюсь, никто не заметил перемены во мне. Надеюсь, Виталий не заметил. Надеюсь, завтра он придет…
        ***
        И он пришел! Я снова взяла две чашки кофе. Для себя и для него. Я была странно неуверенно уверена в том, что он, правда, придет. Его улыбка, клянусь, я представляла ангелов с такой улыбкой. Мне кажется, он светится, как солнце. Сегодня он рассказывал, что собирается в экспедицию. Именно в ту, к которой мы готовим рекламу. Я всё старалась об этом сказать, но почему-то всё время не успевала. Наверное, я не умею нормально говорить, со мной что-то не так, я немногословна…Зато он светится. Этой идеей.
        Я вот так же, я зарядилась. Я очень сильно захотела быть рядом с ним. Всегда. То, что он говорит и как он говорит, я готова слушать вечно. Я теряю пространство рядом с ним, я уже в космосе…
        - Знаешь, Анжел, ты ведь тоже можешь попробовать, - произносит Виталий, доедая свой десерт. К слову, я вообще не могу нормально есть. Ничего не хочется. А он весьма ловко умеет одновременно есть и говорить. Я пью только кофе.
        - Правда? - удивленно спрашиваю я.
        - Правда, - утвердительно отвечает Виталий. - Ты можешь попробовать. Я тебе говорю.
        Бах бах, взрывы, неужели он хочет, чтобы я была с ним? В этом глобальном путешествии… С ним.
        - Приходи сегодня вечером после работы в лабораторию. Я тебе кое-что покажу. - Он томно смотрит мне в глаза. - Я тебя жду.
        Он…ждет…меня…После этой фразы он закончил есть и удалился. А я сидела и смотрела ему вслед. И улыбалась.
        ***
        - Смотри, - произносит он, чуть приобнимая меня. - Всё это для тебя…
        Тысячи огней вокруг, безумные фейерверки. Открытая обсерватория, сверху миллиарды звезд.
        - Мы полетим вместе на эту звезду, - он показывает пальцем. - И останемся там только вдвоем, ведь кроме тебя мне никто не нужен. Я буду рассказывать тебе истории, мы создадим собственную цивилизацию, это будет наш маленький чудесный мир. Нашим детям мы будем читать добрые сказки, если у нас будет девочка, она будет похожа на тебя. Такая же великолепная, как ты…
        Но всё случилось не так. Так происходило только в моей голове.
        Итак, вечером я пришла в лабораторию-цех. И потерялась.
        Там было очень много людей, все крутились и занимались своими делами. Какое знакомое мне чувство…Не в своей тарелке. Встретить здесь Виталия это как увидеть лучик света во тьме. Все так косятся на меня… Ладно, попробую найти его. Странно, раньше бы я развернулась и ушла. Немного зачесался глаз. Я пошла в центр зала. Покрутилась, никого не заметила. Ко мне подошла какая-то девушка и спросила, что я ищу. Я ответила, что Виталия, после этого она отвела меня в какой-то кабинет. Она постучала в дверь, открыла и закрыла:
        - У него девушка сейчас. Он занят, - сказала она, - подождите тут. Думаю, скоро освободится.
        Я присела на диван и ощутила ранее незнакомое мне чувство. Это была злость. Я переминала ладони. Злиться все-таки не на что. Я стараюсь успокоиться. Я посидела минут 10 - 15. Дверь открылась, оттуда вышла довольная Вика. Она выглядела как обычно восхитительно. Красивая прическа, темные кудри с переливом, каблуки, коралловое короткое облегающее платье. Женственная и очень красивая. Она удивилась, увидев меня.
        - О, Анжел, привет, - с улыбкой сказала она, - а что ты тут делаешь?
        - Привет, - отвечаю я, она целует меня в щечку, - Я к …Виталию.
        - А чего тебе надо от него? - вдруг цинично спрашивает она. Я стушевалась.
        - Да по работе, Вик, - отвечаю я и опускаю голову.
        - Анжелика, мне надо идти. Я была очень рада тебя видеть. - она обнимает меня и удаляется. Я встаю и захожу в кабинет.
        Виталий стоял ко мне спиной и раскачивался из стороны в сторону. Я не удержала дверь, она хлопнула. Этот звук заставил Виталия резко развернуться. Он поднял одну бровь и уставился на меня. Меня это немного напугало. Затем он снова расплылся в улыбке, мне немного похорошело.
        Он поздоровался, сказал, что рад меня видеть.
        - Ты готова к путешествию? - еще ярче улыбнулся он.
        - Я думаю да, - соглашаюсь я, рассматривая его лицо.
        - Тогда ты ведь не против подписать некоторые бумаги? Сейчас папку вытащу.
        Он достал зеленую папку, вытащил из нее мое личное дело и бумаги. Дает мне ручку.
        - Садись.
        Он смотрит прямо на меня, сидит рядом, очень близко, я чувствую запах его духов. Он продолжает улыбаться. Я чувствую, что что-то идет не так. Я смотрю на ручку, как баран на новые ворота, будто вижу ее в первый раз в жизни.
        - Анжелик, - ласково произносит он, - это всего лишь согласие на медицинский осмотр и проведение исследований.
        Он произносит мое имя как-то по-особенному. Так мягко, обволакивающе.
        - Давай, - говорит он. - Чего ты теряешь? Я тебя знаю, ты смелая.
        Я? Смелая? Я чувствую, как мое сердце что-то укололо.
        - Нет, - отвечаю я, бросая ручку рядом с бумагами. - Я ничего не буду подписывать, пока не увижу то, о чем ты говоришь.
        Клянусь, Виталий очень удивился. И это был первый раз, когда я сказала что-то настолько строго. Глаз снова зачесался. Виталий переложил документы в другую папку, положил их в портфель.
        - Хорошо, - сказал он. - Тоже правильно. Пойдем со мной. Я тебе всё покажу.
        И мы вышли вместе из кабинета. Он шел спереди и вел за собой. Мы вообще покинули цех.
        - Я решил показать тебе нечто особенное. Только ТО, что мы сейчас увидим секретно, поэтому я не хочу, чтобы ты распространялась об этом. Меня могут уволить, если ты скажешь об этом.
        Мы дошли до конца коридора.
        - Сейчас будет спуск, - сказал Виталий, - затем еще спуск. Потом мы наденем спецодежду и спустимся еще ниже. Спускаться будем на лифтах. Поэтому возьми конфетку, а то мало ли что.
        Он протянул мне леденец, я положила его себе в рот.
        Мы зашли в лифт, он стал спускаться вниз. Чуть заложило уши.
        Меня пугало и внушало некое удовлетворение, что мы едем в одном лифте вдвоем. Я так же слышала его запах. Это было великолепно. Он наполнял меня.
        Виталий же, в свою очередь, был очень напряжен. Я очень хотела его поддержать, ведь он так рискует, но не знала, что сказать. В таком же молчании мы пересели в другой лифт и так же он довез нас до цели. Мы прошли по коридорам, я удивилась отделке стен, они напомнили мне те, которые я увидела, когда проходила первое собеседование. В одной из комнат, которые мы проходили по пути к следующему лифту, мы надели защитные плащи. Виталий ласково поправил капюшон на мне, посмотрел в глаза, улыбнулся и произнес:
        - Чувствую себя школьником, если честно, - и вставил маленькую шайбу в капюшон. Я улыбнулась в ответ.
        А я рядом с ним чувствовала себя смелой и сильной. Но я ничего не сказала. Я пошла за ним дальше. Плащ был очень удобный, обувь тоже. Красивые белые сапоги, как из фильма «Назад в прошлое», что-то похожее. Так удобно было, как будто их сделали специально для меня. Мы спустились по двум лестницам, затем снова зашли в лифт. Виталий посмотрел на время.
        - Должны успеть. То, что ты сейчас увидишь, не должно тебя испугать. Поняла? Мы уже близко.
        Я кивнула. Лифт спустился.
        - Сейчас мы пройдем еще три обходных лестницы. Надо двигаться быстрее. Тебя здесь не должны видеть.
        И мы побежали. Я еле поспевала за ним. Мы пробегали кабинеты, которые светились изнутри мертвым светом. Это всё, что я успела заметить.
        Затем Виталий притормозил около одной из дверей, чуть приложился к ней и распахнул:
        - Давай сюда. Через эту зайдем.
        Я забежала вовнутрь. Я немного задохнулась. Но быстро восстановилась.
        - Ну что? - восторженно произнес Виталий. - Ты готова?
        Я кивнула. Он неожиданно взял меня за руку. Я даже подскочила. В меня вошло несколько сот иголок, голова закружилась…так представляется эйфория? От теплоты его руки я почувствовала, как тепло распространилось от сердца к кончикам пальцев ног. И всё это вылилось в такую улыбку, что я могла бы сжечь все стены вокруг.
        А он…он улыбнулся мне в ответ. Мы шли по узкому коридору, так близко друг от друга. Но мне казалось, что мы летим. В конце коридора он попросил меня немного подождать и отпустил. Я стала осматриваться. Ему нужно было открыть зал, а я переполнилась энергией, не могла устоять и не рассмотреть близко находящиеся от меня двери, тем более они были с окошками. Я заглядывала в эти окошки, как девочка в пряничный домик. Так…колбы какие-то…аппараты…хм…ясно. Так было в нескольких. А вот окошко одной двери меня привлекло больше всего. Я увидела там то, что заставило меня отпрянуть, но любопытство взяло верх, и я заглянула еще раз.
        В центре помещения стоял человек, точнее висел, почти в воздухе, он был в шлеме, к которому были прикреплены провода. Он был абсолютно голый, руки и ноги расставлены в разные стороны. И по всему его телу проходили волны, я прислонила руки к стеклу, чтобы лучше рассмотреть. Как-будто мышцы двигались, как будто у него под кожей бегали шары.
        - Я открыл, - раздался голос Виталия под моим ухом. Я вздрогнула.
        - Тебе не стоит смотреть туда, куда не следует, - учительским тоном произнес он. - Пошли.
        Он снова взял меня за руку и резко повел за собой.
        - Но…но… - мямлю я, в надежде спросить, что я только что видела, что это было.
        Однако через секунду я забываю об этом. Передо мной возникает огромный зал и…космический корабль.
        Огромный величественный, как Титаник. Я пораженно оглядывала его со всех сторон. Как эта штука может взлететь? Что она делает здесь?
        - Не пытайся обойти его, - сказал Виталий, увидев мое желание. - Хочешь зайдем внутрь?
        Что? Как? Серьезно, можно? Конечно, хочу! Но я этого не сказала, я просто кивнула. Мы подошли ближе, он коснулся корпуса корабля рукой.
        - Ну что, дружок, давай впускай, - ласково произнес он, будто разговаривал с ребенком. Рядом с его рукой стала образовываться дверь, которая медленно открывалась.
        - Не отвечает пока что, - с ноткой грусти произнес Виталий. - Ну что? Заходим?
        Я снова киваю. Мы заходим. Встаем на дорожку и едем вверх по кораблю. Я вращаю головой из стороны в сторону, пытаясь рассмотреть и запомнить всё. Пока я вижу только огни от ламп, которых становится всё больше. Дорожка заканчивается, и мы заходим в холл, в котором находятся разные тренажеры. Я вижу это как крейсер, как корабль, как жилой дом, но никак не космический корабль.
        - Нравится? - как-то величественно спрашивает Виталий. - Пойдем лучше в рубку пилотов. Там интереснее. Здесь ничего особенного нет. Рабочая зона. И жилая чуть выше. У нас не так много времени здесь гулять.
        И я иду, влекомая и ведомая этим мужчиной, который показывает мне чудеса. Мы заходим в лифт, который везет нас наверх и попадаем в рубку пилотов. В ней довольно просторно, много приборов, я вижу, что пол и потолок и стены зеркальные. Виталий садится в одно из трех кресел, которые находятся в конце рубки, и нажимает какую-то кнопку на панели рядом.
        И я понимаю, что я нахожусь внутри планеты. Я внутри этой сферы, которая проецируется посередине комнаты.
        - Подвигай руками и ногами, только аккуратно, - говорит Виталий. Я делаю взмах рукой. Сфера раздвигается. Делаю еще движение. Теперь передо мной поверхность Земли.
        - Хочешь, я покажу тебя? - спросил Виталий. Не дожидаясь моего ответа, встает у меня за спиной, делает несколько движений руками. И в 3Dя вижу себя и стоящего сзади меня Виталия. Он немного обнимает меня. Я вздыхаю.
        - А так можно с любыми планетами делать. Получая только нужную информацию о них. Корабль видит всё. Круто?
        - Круто, - выдыхаю я.
        - Хочешь поуправлять? - говорит он. - Только не взлетит. Я просто могу показать. А ты почувствуешь. Пойдем к пульту.
        Мы подошли к пульту-панели.
        - Тебе нужно чувствовать движениями. Корабль меня слушается, а вот тебя вряд ли примет. Возьми меня за обе руки.
        Я беру его за руки и закрываю глаза. Сердце бьется так, что я ощущаю его стук у себя в ладонях. Интересно, он заметил?
        Тут я вижу картинки перед глазами, я не только вижу, но и ощущаю, как корабль издает характерные для взлета звуки, как он поднимается в этом огромном зале, поднимается выше, вгрызается в землю, входя в нее спиралью; земля будто бы открывается перед ним и тут же залечивает свои раны, ходы зарываются, как кротовые норы. Вот корабль покидает пределы атмосферы и летит плавно…будто он невесом.
        Виталий отпускает мои руки, и я теряю контакт, плюхаясь на пол пятой точкой, как мешок с картошкой. Он садится на корточки передо мной и смотрит мне в глаза:
        - Увидела?
        Я киваю.
        - Теперь хочешь подписать?
        - Что подписать? - хлопаю глазами, не понимаю, где нахожусь.
        - Бумаги на обследования и испытания. Ты этого хочешь?! Ты хочешь здесь быть?!
        - Да-да, конечно, - мямлю я, он дает мне ручку и эти бумаги.
        Я подписываю как можно скорее, боясь его обидеть. Он складывает бумаги обратно в папку и убирает в портфель.
        - Я провожу тебя до прямого лифта. Сейчас как раз время его открытия. К сожалению, не могу проводить тебя до выхода из здания «Силикат», это уже ты сама, хорошо?
        - Да, конечно, - опуская глаза, говорю я, меня это очень сильно огорчает. Мы выходим из корабля. Дверь медленно и бесшумно закрывается, мы идем до лифта, и Виталий говорит:
        - Сейчас ты зайдешь, он тебя вывезет до нужной тебе точки, затем ты выйдешь, с правой стороны откроется второй лифт. Так еще 3 раза. Запомнила? - он как-то высокомерно посмотрел на меня, увидев в моих глазах понимание, хмыкнул и кивнул. - Умница.
        - Ты не пойдешь со мной? - удивленно спрашиваю я.
        - Нет, не пойду, - качает головой Виталий. - У меня еще здесь дела есть. Ну всё. Давай. До встречи.
        Он улыбается. Я захожу в лифт. Он закрывается, я еду вверх, некоторое время наблюдаю, как он вышагивает к кораблю, убрав руки за спину.
        ГРУППА А.
        ВАСИЛИСА
        Мне совсем не нравится, что со мной происходит. Мне сложно стало собираться с мыслями. Сегодня, к примеру, я рисовала какие-то узоры на документах. То есть, я настолько задумалась, что рука сама выводила эти каракули. В итоге сама себе испортила документ. Со мной такого раньше не случалось.
        Наверное, стоит отдохнуть, съездить куда-нибудь. На теплое море. Хочется сменить обстановку. И нужно сходить к врачу, глаз чешется, видимо, аллергия на что-то.
        Сны странные снятся. Сегодня видела во сне взлет космического корабля, думаю всё из-за того, что мы слишком много вложили в рекламу и из-за этого я почувствовала, что хочу оказаться на нем и стать космонавтом.
        Я ушла с работы в обед. Я записалась к платному врачу, глаз меня очень беспокоил.
        Врач долго осматривала меня.
        - Я не вижу причин для беспокойства, - закончив осмотр, сказала она.
        - Это как так? - нахмурилась я.
        - Василиса, у Вас обычная гетерохромия.
        - У меня ее никогда не было… - удивляюсь я.
        - Иногда бывают случаи позднего развития гетерохромии. Значит ген существовал в Вас и проявил себя позже.
        Так…это что значит?! Как на меня люди будут смотреть? Интересно, конечно. Бред какой-то.
        - Если Вы хотите исключить все диагнозы, которые Вы сами себе поставили, давайте сдадим анализы.
        - Да, - соглашаюсь я. - Я сдам все возможные анализы.
        - Хорошо, - кивает врач. - Результаты будут готовы в течение 3 - 4 рабочих дней.
        ГРУППА Б
        АНЖЕЛИКА
        Он чудесный. Я всё время думаю о нем. Он вызывает у меня противоречивые чувства. Как-будто сердце и голова бесконечно и сложно спорят друг с другом.
        Я подстриглась, но не сильно, оставила почти всю длину волос и выбелила одну прядку на челке. Я посчитала, что этот новый эксперимент непременно заметит Виталий.
        Я так заряжена этим путешествием, когда он мне показал, как это будет, какой огромный красивый корабль…Как я рада что он выбрал именно меня.
        После обеда ко мне подошла Василиса и сказала, что ей непременно нужно подготовить речь к презентации «Космическая экспедиция» и она хочет, чтобы я увидела, как она выступает и, возможно, выступила с ней. Я удивилась, но немного обдумав предложение, согласилась. Ведь на выступлении будет Виталий, но, к сожалению, еще и весь «Силикат». Честно говоря, я вроде ходила по отделам за Василисой, но всегда смотрела в пол, так что абсолютно не помню, кто и где работает. На выступлении я ведь так же могу смотреть в пол?
        И вот я стараюсь запомнить ее движения, ее голос и ее речь. Мы в зеркальном зале Василисы, она так красиво двигается, как змея, то резко, то плавно. Иногда я даже не слушаю или забываю ей подсказывать слова, потому что я завороженно не могу от нее оторваться. А когда она замечает это, я стараюсь спрятаться, но в этом зале не спрятаться. Я боюсь зеркал. А Василиса получает удовольствие от того, что смотрит на себя. А я - от того, что смотрю на нее. Вечером она ушла пораньше, ссылаясь на головную боль.
        Я осталась кое-что доделать. В голове засела одна мысль. И когда я закрыла программу и выключила компьютер, я зашла в зеркальную комнату и включила свет. Оглядев ее со всех сторон, я встала посередине и посмотрела на себя, я сделала тот же жест, которым Василиса приветствует зрителей и сказала:
        - Здравствуйте, уважаемые…дамы и господа. Здравствуйте, уважаемые…коллеги.
        В комнате раздалось эхо, будто бы стены ответили мне. Я испугалась страшно, слово «коллеги» получилось так, как будто мышь запищала.
        И я убежала, боясь больше смотреть на себя. За дверью с другой стороны, я резко вырубила свет в этой чертовой комнате. Как же стыдно. Просто ужас. Нужно скорее бежать отсюда… Так быстро я давно не собиралась. За десять минут я покинула здание «Силикат».
        ***
        Я сижу за обеденным столом, Виталий снова что-то рассказывает, иногда ожесточенно жестикулирует. Не скажу, что мне не интересно, но я думаю совсем о другом.
        - Я слышал, вы скоро будете проводить презентацию? - вдруг говорит он.
        Вот об этом я и думала. Он вернул мое внимание. Я киваю.
        - Ну что же. Удачи. Это важное и похвальное дело, - произносит Виталий.
        - А ты придешь? - спрашиваю я и смотрю ему в глаза с надеждой.
        - Да, конечно, буду, - отвечает он.
        Это так важно для меня! Я надеюсь и надеялась, что он, правда, придет. А сейчас он сказал, значит он оценит, он поддержит, это потрясающе! Боже мой, я так рада!
        ГРУППА А
        ВАСИЛИСА
        Мне позвонила врач и сказала, что всё в порядке, и анализы в норме.
        Гетерохромия, значит. Внезапно. Она прогрессирует, пятно становится больше и больше. Вскоре у меня будут разноцветные глаза. Один карий, а второй серый. Я стала стесняться, больше прятать лицо, но я спорила с собой практически постоянно, стоит ли скрывать это, если я публичный человек. В итоге, не смогла совладать с собой и купила себе очки с затемненными линзами с нулевыми диоптриями.
        А еще я заметила на своих выступления перед Анжеликой, как она внимательно и восхищенно смотрит. Она всё выше поднимала голову, я почувствовала, что она стремится ко мне. Мне это льстило.
        В один из рабочих вечеров после своей репетиции я осталась на работе чуть подольше, а когда уже собиралась выходить, увидела включенный свет в своей зеркальной комнате. Я пошла выключать свет, но внутри комнаты я увидела Анжелику, она разговаривала, повторяя слова моей речи. Я удивилась, так как не ожидала ее увидеть и не ожидала, что она так точно может воспроизводить мимику и движения.
        Когда она закончила, я зааплодировала и вошла в комнату. У Анжелики было такое испуганное лицо, будто бы она увидела саму смерть. Она заметалась как дикая птица в клетке.
        - Ты чего, Анжелик? Значит…занимаешь мой зал? - строго произношу я. Она пугается еще больше. Люблю видеть панику.
        - Я…я….я… - пытается выговорить она, заикается.
        - А ты неплохо справляешься, - отрезаю я. - Покажи мне еще раз.
        Я села на стул рядом с ней, положив ногу на ногу, ожидая. Она встала, как вкопанная, снова опустила голову, пытаясь играть дерево, как в детской постановке. Я подождала ее минутку. Она так же стояла. Тогда я решилась. Я встала со стула и подошла к ней.
        - Кому ты нужна такая? - выругалась я. - Посмотри на себя.
        Она все так же стояла. Даже всхлипнула.
        - Посмотри на себя! - крикнула я ей в ухо. Тогда она подняла глаза и посмотрела перед собой в одно из зеркал. Я встала сзади нее и сделала так же, как она.
        - Не видишь что ли? - сказала я. - Вот она ты. Я увидела ЧТО ты можешь. С какой стати тебе стесняться себя и других?! Объясни!.. Не можешь?! Посмотри на себя! Это твоё тело, ты такая! Ты должна уметь показывать себя, иначе станешь никому не нужна! Если умеешь, то действуй и делай! Покажи мне ЧТО умеешь! Причем немедленно!
        Я села на свое место. Кажется, она разозлилась. Она смотрела прямо перед собой, я почувствовала, что мне удалось зажечь ее. Кстати, никогда не замечала холодного блеска в ее глазах. И что это? Гетерохромия? Как у меня?
        - Давай, начинай. - заявляю я. - Я поправлю, если что.
        И она начала:
        - Здравствуйте, уважаемые дамы и господа. Здравствуйте, уважаемые коллеги…
        ***
        И вот мы выходим на презентацию. Зал полон. Я хорошо подготовилась.
        Анжелика будет переключать слайды. Я бы не доверила ей речь, хотя она знает ее наизусть. На мне строгий приталенный костюм, придется выступать в очках, правый глаз почти полностью стал серым.
        Перед нами выступал кто-то с проектом космического корабля, я особо не вслушивалась, а вот сидящая рядом Анжелика ловила каждое слово. А когда стали показывать голограмы, она ахнула и восторженно зааплодировала. Я тоже почувствовала восторг, это было красиво и необычно.
        Потом был проект белого шума, знаю о нем, мы были немного включены в их деятельность, что-то делали для них. Неожиданно, они провалились. Причем полностью, актерская игра девушки не смогла исправить положение. Григорий, который тоже присутствовал в зале, постарался как можно быстрее убрать их со сцены. Отвратительно выступать после таких.
        Мы вышли. Анжелика села за стол и включила презентацию.
        Я начала.
        ГРУППА Б. АНЖЕЛИКА
        Я так искала знакомое лицо в толпе. Я была воодушевлена презентацией космического корабля, но я всё думала о том, почему Виталия нет в зале. Ведь он сказал, что он придет. Значит, должен быть обязательно.
        Я за столом, переключаю слайды, но постоянно смотрю в зал и ищу его глазами. Я растеряна.
        ГРУППА А. ВАСИЛИСА.
        Я читаю речь, всё идет превосходно. Зал хороший. Принимает отлично.
        ГРУППА Б. АНЖЕЛИКА
        Вот он! Он идет через ряды, чтобы занять место. Я слежу за ним, он останавливается около Вики, садится с ней, целует в щечку, и я слышу через весь зал: «Привет, дорогая».
        Что это? Как так?
        ГРУППА А. ВАСИЛИСА
        И тут я забываю все слова. Меня как-будто что-то кольнуло. Я четко это почувствовала. Со мной в жизни такого не было.
        Я молчу. Я растеряна. Пауза затягивается.
        Мне становится страшно и больно внутри.
        ГРУППА Б. АНЖЕЛИКА.
        Надо спасать! Я вдруг почувствовала такую силу, какой никогда не чувствовала! Я встала и продолжила за Василису, четко повторяя то, что делала она, Василиса рассеянно села за стол и переключала слайды. Сила во мне с каждым произнесенным словом нарастала. Я не знаю, что это.
        ГРУППА А. ВАСИЛИСА
        Я старалась собраться. Странная боль, как будто меня очень сильно обидели. Я переработала. Причем совсем переработала. Это ненормально.
        И вот из-за беспомощности я начала злиться. Я злилась всё сильнее и сильнее. Я всегда поднималась, когда падала. И сейчас я встаю.
        ГРУППА Б. АНЖЕЛИКА.
        Она встает рядом со мной. Теперь мы стоим рядом. Практически, плечо к плечу. Я уже не могу сесть, это внутри, ОНО СИЛЬНЕЕ МЕНЯ. И мы говорим вместе, повышаем голос, всё выше и выше, делаем одинаковые движения. Как жжет глаз. Боже мой.
        ГРУППА А. ВАСИЛИСА
        Это что-то невообразимое. Теперь никто не разговаривает, все смотрят на нас. Я чувствую себя с Анжеликой одним целым. Глаз вдруг прожгла такая боль, что я резко сняла очки, продолжая говорить.
        Мы заканчиваем. Зал встает. Все эти люди встали, чтобы апплодировать нам. Я ищу будто бы кого-то из этой толпы.
        ГРУППА Б. АНЖЕЛИКА
        Я нашла. Вот он. Стоит улыбается. Урод. За что?
        - Как ты посмел?! - зло кричу я сквозь толпу.
        - Как ты посмел? - пищит Василиса, как маленькая девочка и смотрит на Виталия.
        ***
        С нами что-то не так. Не понимаю, что происходит. Наши глаза стали одинаковыми. Один серый, другой карий.
        Мы смотрели видео после выступления. На нем четко видно, как ее правый и мой левый глаз начинают гореть каким-то блеклым светом, будто лунным, который становится все ярче и ярче по мере выступления. В конце они становятся ярче, чем освещение в зале. Мы становимся одним целым. С нами что-то не так…
        Глава 11
        ГРУППА Б
        ГЕННАДИЙ
        Кажется, в этом есть логика, а, с другой стороны, абсолютно нет. Как можно совмещать производство и научную деятельность?
        Как меня бесило в начале, просто вымораживало, что я должен сопровождать изделие от его разработки до изготовления, провести испытания и мало того…смотреть как оно будет работать.
        Ответственность колоссальная, более того нагрузка огромная. Как один человек может контролировать весь процесс? Я, что, универсальный мультизадачный инженер?
        Но, с другой стороны, процесс хорошо автоматизирован. Будто бы он существовал более двадцати-тридцати лет, хотя я узнал о «Силикат» совсем недавно, не знаю точно сколько существует корпорация. Говорил я как-то раз с Виталием, вроде добрый малый, но скользкий тип, любит уходить от ответов.
        Мы делали весь этот космический корабль с нуля, с наработок других авторов, и это было просто отвратительно. Куда «Силикат» так спешит?
        Я понимаю, сроки везде могут гореть. Я, наверное, обманываюсь, что этот корабль мы сделали с нуля, но это выглядело это именно так.
        О…а о собеседовании? Это фарс, это просто серьезно фарс…других слов нет. Представьте себе, инженеров, взрослых мужчин и женщин сажают в одну комнату, и они на скорость собирают…конструктор лего, каждому дают картинку, которая мало напоминает сборку конструктора, а детали все в невероятной каше лежат перед взрослыми людьми. Я видел, как некоторые бросали задачу на начальной стадии, видел, как спустя несколько минут люди кидали лего в помойку, как швырялись им, как разбрасывали всё вокруг, как орали…Ну, а я?
        Я посмотрел на картинку, набрал себе побольше частей и отпросился покурить. Затем пришел и сделал.
        Так я и попал в этот безумный проект.
        Затем меня попросили отладить корабль. Честно говоря, работы было очень много. И на корабле я познакомился с Александром более тесно. Я видел его на заседании с Эрфурунгсманом. Александр на корабле будто бы жил, я его там постоянно наблюдал, как ни приходил. Он постоянно чем-то занимался. Рабочие часто просили у него помощи то подержать что-нибудь, то что-нибудь принести, он неплохой парень, всегда всё делал. Даже чертежи носил бригаде, хотя это вообще не его работа.
        Когда пошла тема об экспедиции, я не был особо удивлен. Космический туризм не особо развит, это хороший бизнес проект. Тем более с такими возможностями, какими обладает «Силикат», этого и следовало ожидать.
        Больше я удивился другому. Мы стояли как-то с мужиками в специально отведенном месте и курили, и тут пришел Саня, который в общем-то не был замечен мною за этим занятием (за курением).
        Мы как раз находились около корабля, наблюдали, как роботы латают обшивку, говорить особо не хотелось, курилка - не место для обсуждения рабочих вопросов. А вот Саню прям пробирало поговорить. За время работы он показал себя нормальным мужиком, поэтому мы стали с ним болтать.
        - Мы уже скоро будем отправляться! - сказал он, восторженно оглядывая нас. - Скоро будет взлет! Представляете себе? Мы почти добили проект!
        Мужик рядом со мной хмыкнул. Другой прыснул в кулак. Мы то смотрим, как роботы делают обшивку, и знаем, сколько за этим стоит. И когда настанет это «скоро».
        - Мне пришли документы о том, что инженерная бригада должна быть при пуске и полете внутри корабля, как часть команды. Я бы хотел поговорить об этом. У нас хорошая техника, вы сами видите, как всё работает, но сами понимаете: контроль - это важно! На корабле такая туча оборудования…
        - Так, - говорит мужик, находящийся от Сани слева. - И чего?
        - Вы самые лучшие инженеры, которых я знаю! - восклицает Саня. - Поэтому я хочу предложить это вам!
        Мужик рядом со мной потушил сигарету и посмотрел с ехидной улыбкой на Александра:
        - Ты сам то, кто будешь? - спросил он.
        - Я третий пилот корабля! - гордо произнес Саня, подняв голову и выпучив грудь.
        С тех пор мы прозвали его «пилоткой».
        ГРУППА А
        ДИМИТРИЙ
        Это был сложный выбор. Но выбор был верен. Так захотел Бог. И Бог сказал, что я должен служить ему. Я хочу показать всем и донести суть пути, хочу нести свет, хочу насыщать сердца людей, наполнять их верой. Без веры мы никто. Без Божией помощи мы не существуем. Вера несет принятие, несет доброту, поддержку и является опорой всего существующего.
        В 18 лет у меня умирает отец, в 19 умирает мать. Я остаюсь один на один с миром. Я заканчиваю школу и не поступаю в университет. Тогда моя голова была занята только потерями. Я не знал, что делать. Помню, как будто это было вчера.
        Я стоял в церкви и смотрел, как батюшка читает молитвы над телом моего отца. Он казался умиротворенным. Не таким, каким я видел его в больнице, когда рак разрушал его тело. Мать стояла рядом, и я держал ее за руку, она старалась держаться, а я пытался держать ее. Она не проронила ни слезинки, она всегда была сильной женщиной сколько я себя помню, они с отцом были одной большой непоколебимой крепостью. И тогда она не казалась половиной, не казалась разрушенной, она была целой.
        Я думаю, она не хотела, чтобы я видел, что она переживает. Она никогда не показывала мне слабость.
        Я не знал, чем это обернется для нее. Я не знал, что уже через год я буду смотреть на нее. Я не знал, что могила отца и матери будет общей. Я не знал, что останусь совсем один. Что она не сможет перенести смерть отца, что крепость не сможет существовать в одном человеке, что она может быть только целой.
        И вот я стою и смотрю, и смотрю на нее. А внутри…всё бьется так, что хочется уничтожать. Хочется уничтожить весь этот чертов мир.
        Мой отец курил. По середине похорон матери я зашел в магазин и купил такие же сигареты, которые курил мой отец, которые его и погубили. Он любил сесть в кабинете, когда работал и затянуться, он так думал, он говорил, что мысль так лучше приходит. А мыслей к нему всегда приходило много. Он был Творцом.
        Я вернулся к храму, была зима, пламя зажигалки хорошо согревало руки. Убиться бы.
        Пусть жизнь закончится, заберите меня, я не знаю, как мне жить. У меня больше ничего нет…я поджигаю сигарету, затягиваюсь, кашляю…и тут…слезы.
        Меня учили не плакать. Всю жизнь я никогда не видел, чтобы кто-либо из родных плакал. Слезы…черт…будто бы дождь идет. Я кричать хотел. Я сидел на пороге храма, с этой зажжённой сигаретой, которая убила моего отца. Я и гребанный дождь. Забери меня, мама, я прошу тебя…
        Тут рука на моем плече. Я повернулся.
        - Выкини дрянь эту, сынок, - на меня исподлобья смотрел батюшка.
        Я испугался тогда, выронил сигарету, она катилась по ступенькам вниз. Я вытирал слезы, но этот водяной поток уже невозможно было остановить. Батюшка сел рядом со мной, на ступеньку деревянной лестницы.
        - На всё воля Божья, - сказал он мне. - Я знаю, какого тебе сейчас. Так было нужно, поверь.
        - Кому?! - выдыхаю я, ко мне тогда пришла госпожа Истерия. - Кому это нужно?! Я не понимаю! Я не знаю!
        Батюшка нахмурил брови.
        - Пойдем-ка со мной, - сказал он. - Вставай, сынок, ты справишься. Путь к вере сложен.
        Мы заходим в храм. Подходим к моей лежащей маме. Я дергаюсь, хочу убежать, я не верю, мне хочется не видеть ее. Она никогда не была такой.
        Батюшка держит меня за плечо.
        - Смотри, сынок, - произносит он. - Ее душа возносится в Рай. Читай молитву.
        Я трясу головой…Нет…Это невозможно…
        - Хорошо. - спокойно отвечает батюшка. - Я буду читать. А ты повторяй за мной. Отпусти ее.
        Он читает, я стараюсь заплетающимся языком повторить. И клянусь, свет от свечей упал на ее лицо так, что мне показалось, что она улыбнулась.
        Путь к Вере сложен. Я остался при монастыре. Батюшка стал мне отцом. Он стал моим Проводником.
        ***
        Как-то раз к нам в храм пришло трое мужчин. Церковь всегда помогает нуждающимся.
        Одного звали Виталий, другого Александр, третьего Григорий. Они пришли с очень интересным и, мне тогда показалось, забавным предложением.
        Мы с моим отцом вели службу. Храм был почти полон. Я читал, я всегда замечал новых людей, приходивших к нам. А эти трое еще тогда показались мне странными. Держались отстранено. Во время молитвы они были в стороне от всех. Я наблюдал за ними с постамента. Один из троицы был активней, чем его товарищи, он все ходил вокруг них, заглядывал им в глаза; когда самый старший на вид ответил кивком на какой-то из многочисленных вопросов, которые задавал активный, тот купил свечку и поставил ее рядом с иконой. Средний на этот поступок отреагировал закатыванием глаз, я даже немного разозлился, но сразу отпустил эту эмоцию в себе, Бог учит прощению, а, если неверующий находится в храме, значит, он сделал шаг к осознанию.
        Служба подходила к концу. Я практиковал живое общение с людьми после нее, за что каждый раз получал нагоняи от отца, но я чувствовал, что так нужно, что я помогаю и направляю. Я ставил две лавки: одну в углу храма, вторую напротив нее. Так я сделал и в тот раз. Я выслушал несколько историй о болезнях от разных женщин, поговорил с бабушкой, в очередной раз потерявшей кошку, я сказал, что кошка непременно вернется, если так захотят свыше. За всю мою практику я видел своими глазами столько боли, что моя казалась незначительной.
        Троица ждала своей очереди. Думаю, я их так же заинтересовал, как и они меня.
        «Три дня, которые были прежде создания светил, суть образы Троицы, Бога и его Слова, и его Премудрости»
        Они сели напротив меня. Один смотрел на меня серьезно, второй изучал половицы, третий самый активный ерзал на месте из стороны в сторону. Они представились.
        - С чем вы пришли? - спросил я.
        - Димитрий, - начал разговор Григорий. - У нас есть к Вам предложение. Не знаю, как Вы его воспримите…
        - Я внимательно слушаю, - говорю я, скрестив руки на груди.
        - Мы хотим предложить Вам работу, - выпалил Виталий, Григорий жестом остановил его. Александр испуганно посмотрел на обоих.
        - Мы работаем в корпорации «Силикат», - продолжил Григорий. - Наша корпорация занимается научной деятельностью, передовыми технологиями и внедрением технологии в реальную жизнь.
        - Так, - хмыкнул я. - При чем здесь церковь?
        Виталий закатил глаза, Александр прижал сжатые кулаки к лицу и опустил голову. В храме не было людей, горел тусклый свет от свечей.
        - Димитрий, Вы, как никто, понимаете, что без веры не существует ничего. Без веры в полет не летают птицы, без веры в достижения и открытия люди так бы и сидели на месте.
        Я кивнул.
        - Мы бы хотели, чтобы Вы благословили запланированный полет космического корабля. В свою очередь, мы могли бы сделать непосредственный вклад в строительство новой церкви или ремонта этого храма.
        Деньги?! Нет, что вы себе позволяете?! Я сдержался.
        - Я думаю, вы пришли не к тому человеку. Церковь не работает для денег и из-за денег. Вам нужно обратиться к кому-нибудь еще. Наш разговор закончен.
        - Мы придем через неделю, - сказал Григорий.
        - Подумайте, - сказал Виталий с вызовом.
        - Пожалуйста, - тихо произнес Александр.
        Они встали и вышли. Я был удивлен и обескуражен.
        ***
        Мы складывали постиранные рясы, монашки были заняты другими делами. Обычно с Отцом мы не разговаривали, а выполняли все действия молча, так было спокойно и комфортно, Отец и так знал обо мне всё.
        Я думал о произошедшем и о Троице, мне кажется, это заметил Отец, потому что в первый раз за долгое время он спросил, как прошел мой день.
        - Хорошо, - ответил я, немного замешкавшись при ответе.
        - Вижу, что-то тревожит тебя, - серьезно сказал мне Отец. - У тебя что-то случилось после службы на твоих «встречах» с людьми?
        - Хм…думаю…да…
        - Я говорил тебе этого не делать. Сколько раз говорил. Нельзя давать людям снова и снова переживать боль.
        - Это не из-за этого, - отмахнулся я. Я немного разозлился.
        Отец перестал складывать одежду, развернулся ко мне, нахмурил густые брови и посмотрел на меня исподлобья. Я часто видел его таким, когда он хотел получить от меня четкий ответ.
        - Сегодня меня пригласили на работу в некую компанию «Силикат».
        - Зачем? - недоуменно спросил Отец.
        - Захотели окрестить ракету.
        - И что ты ответил, Димитрий?
        - Я отказался.
        - Почему? - вдруг этот взгляд из под густых бровей стал еще серьезнее.
        - Церковь не служит для этого. Она не для денег, не из-за денег. Церковь служит для веры, для сознания…
        - И?
        Я немного не понял. Что я еще должен говорить? Прописные истины же.
        - Они предлагают взамен ремонт церкви, хорошую оплату… - смущаюсь я.
        - Они же придут еще? - спрашивает Отец. - Нужно соглашаться.
        Отец всегда говорил четко и по существу. Его мнение было непоколебимо. Я всегда его слушал, но в данной ситуации для меня это было вообще непонятно.
        - Я не буду, - отрезаю я. - Это неправильно.
        - Присядь, сынок, - говорит Отец. Прям как тогда. На лестнице.
        - Д умаешь, что в жизни всё происходит просто так? На всё воля Божья. Ты будешь крестить ракету не для того, чтобы получить за это вознаграждение, не для новых икон или росписи стен, к примеру, совсем не ради того, чтобы получить деньги… Ты будешь благословлять полет ради того, чтобы миллионы людей поверили в успешность, поверили и уверовали. Нам приносят пожертвования не потому, что платят за нашу службу, а потому что благодарят. И если это будет твоя работа, то это будет такая же, как и служение Богу. Ты должен идти, ты должен им помочь. Я отпускаю тебя, сын мой.
        Он вышел из подсобки, оставив меня один на один с одеждой и своими мыслями.
        Группа Б
        Геннадий
        ***
        - Мне кажется, Вы в своем романе стыкуете что-то совсем нестыкуемое, - говорит редактор, прочитав мою главу.
        Наши встречи стали проходить все чаще. Мне кажется, я уже сроднился с креслом, на котором я побывал около двадцати раз.
        - Причем употребляете такие слова… - продолжил редактор. - Вроде бы умные, и им явно не место в тексте.
        - Подождите, - мямлю я.
        - Жду, - строго отвечает редактор, кажется, саркастически, но я не уверен.
        - А как же свобода самореализации? Свобода творчества и свобода слова?
        - Вы всерьез думаете, что свобода существует? - улыбается редактор и разводит руками.
        (Антон и редактор)
        ***
        Мы с мужиками стояли в курилке и разглядывали всякие смешные картинки. Толян сказал, что его сын ласково называет эти картинки мемасиками. Я где-то прочитал, что смех - это реакция организма на непонятные вещи.
        Больше всего нас порадовали картинки о том, куда катится космонавтика в России и как перед полетом космонавтов обливают святой водой. Толян сказал, что так, видимо, изгоняют бесов, чтобы их наверху не видели, а то не примут.
        Мы от души поржали и решили вернуться к работе, нужно было устанавливать аппаратуру внутри корабля. Снаружи уже находилась бригада, смотрящая, как роботы продолжают латать обшивку.
        Я думаю, можно было бы выдать им шезлонги и коктейли, потому что, задрав голову, стоять и наблюдать целый день довольно сложно. Им иногда привозят новых роботов или старые отваливаются, тогда инженеры радостно их собирают, как елочные игрушки.
        Мы в приподнятом настроении поднимались по эскалатору внутри корабля, ничто не предвещало беды, так же, как обычно, зашли на рабочие места и…ровно по центру зала в нашей святой…священной обители…стояли…Пилотка и Батюшка.
        Они как-то очень пристально разглядывали приборы, Пилотка как всегда что-то воодушевленно рассказывал Батюшке. Мы с мужиками переглянулись, Толян хитро ухмыльнулся, мы разошлись по своим делам.
        Я взял инструменты, стал припаивать провода согласно схеме, выверять устройство согласно заданным данным. Это был датчик, контролирующий поле температур, давление, плотность воздуха и его состав…универсальный прибор, который может вывести всё, что нужно и даже может исправить любую нештатную ситуацию.
        Я любил включать музыку во время работы, я надел наушники, включил трек Кирилла Freestala, он зачетно читает и мотивирующе, я даже пританцовываю иногда под его песни. В последнее время он как-то неожиданно прибавил в плане текста, как-будто повзрослел.
        И боковым зрением я вдруг замечаю, что около меня тусуются Пилотка с Батюшкой. Я не обращал на них внимания, пока они не начали навязчиво подглядывать за моей работой, чего я, кстати, терпеть не могу. Я выдернул наушники из ушей, резко развернулся и спросил:
        - Пилотка, может быть, тебе и твоему другу стоит заниматься своими делами?
        - Так мы и занимаемся, - ответил Александр важно. - Изучаем.
        Я хмыкнул. Забавно.
        - Чем же? - язвительно произношу я.
        - Работу. - сказал Пилотка и добавил: - Работа-это святое дело.
        Меня аж передернуло. Я кинул провода рядом с прибором и вышел. Терпеть не могу этот бред. Продажная вера, продажная церковь. Мы здесь занимаемся реально нужными вещами, чтобы в это вмешивалась ересь.
        Когда я вернулся, их уже не было. Я свободно выдохнул и вернулся к работе.
        И стоило мне расслабиться, как они вернулись. Что это за навязчивое внимание к моей персоне? Я снова выдернул наушник и повторил свой вопрос более строго.
        - Вам не стоит курить, - внезапно ответил мне Батюшка.
        Я опешил, разозлился и вышел. Я зашел к Толяну поболтать, рассказал ему историю про Пилотку с Батюшкой, он от души посмеялся надо мной, сказал, что ничего уже не поделаешь.
        Я вернулся. Батюшка и Саша что-то активно обсуждали над моим прибором, мне показалось, что они читают на него молитвы. Ну нет! Так не пойдет! Так у меня совсем крыша поедет!
        - Быстро вышли отсюда! - крикнул я, напрочь забыв о субординации. При этом я почувствовал себя свирепым вепрем. Я пошел к своему рабочему прибору, как ледокол, Батюшка и Пилотка отпряли в разные стороны. Я надел наушники, продолжил работать, максимально сосредоточившись на этом, однако ощущал взгляды на своей спине.
        ***
        На обеде ко мне подсел Саша, на этот раз без Батюшки.
        - Извини нас, Ген, - сказал Пилотка. - Я просто показывал Димитрию чем мы занимаемся на корабле. Скоро ведь проект будет готов!
        Я хмыкнул, ничего не ответил, продолжил есть суп.
        - Ты не подумал о моем предложении?
        - Каком? - давлюсь я.
        - Сопровождать корабль в полете. Инженеров много у нас, но вот тех, кто на это согласен, считанные единицы, а у этих единиц много альтруизма, но плохая психологическая подготовка, не говоря уже о спортивной… А ты можешь похвастаться этими качествами.
        Я, правда, чем только не занимался. В основном, мне нравились боевые единоборства, я был и самбистом, и каратистом, только всё это не так долго длилось. Мне больше всегда нравился процесс обучения, чем соревнования.
        Идея, которую предлагает Пилотка, для меня выглядит сомнительной.
        - В случае твоего согласия, здесь есть обучение, оно довольно интересное, ведь знать весь корабль гораздо интереснее, чем делать приборы. Физическая подготовка тоже неслабая, недавно разработали новую технологию и уже запатентовали, одна спортсменка тестировала, я видел. Карина вроде зовут. Довольно известная легкоатлетка, фамилию забыл. Я бы на твоем месте попробовал просто, это ведь, действительно, интересно.
        Я подумал и спросил:
        - Какого черта Батюшка делает на корабле? Прикол какой-то?
        - Нет, совсем не прикол, - помотал головой Саша. - Мы взяли его на работу.
        Что? Тут не понял я.
        - Меня напрягает ваше поведение, - строго произношу я.
        Пилотка мне в сыновья годится. Он наивно и искренне смотрит на меня и улыбается:
        - Да, ты попробуй, правда. Я могу всё устроить, поговорю с парой ребят и подпишу тебя на обучение. Круто будет! Обещаю!
        Он ведь не отстанет. Приду с обеда на корабль, так же с Батюшкой стоять будут. А если соглашусь, по факту, ничего не потеряю, только приобрету. Навязчивый какой этот Пилотка.
        - Хорошо, - соглашаюсь я. - Одно условие. Чтобы я больше не видел Батюшку на корабле, и не приставай больше ко мне.
        - Отлично! - вскочил с места Саша. - Я так рад! Я подойду попозже, как всё улажу, и всё-всё расскажу! Дождись только!
        Он практически пританцовывая выбежал из столовой.
        Смешной тип. Смешной и наивный.
        Таким же был в двадцать.
        ***
        - Я думаю, Вам стоит добавить кое-что в роман, Антон.
        Он дает мне бумаги, я знакомлюсь с содержимым. Страниц 20 - 30, на мой взгляд, белиберды.
        - Что это? - удивляюсь я.
        - Это другой известный автор написал. Специально для Вас. Его текст обязательно нужно включить в Вашу книгу, - редактор кивнул после произнесенных слов, будто бы соглашаясь с произнесенным.
        - Что?! Но ведь это его! Не моё! Здесь нет ничего общего с тем, что я уже написал! - восклицаю я.
        - Ну, допишите или перепишите, - уверенно говорит редактор. - Вы же писатель, а не я. Вам не впервой.
        Я чувствую себя как закипающий чайник с закрытой крышкой.
        - С Вами что-то не так? Вы покраснели, - ухмыляется редактор.
        - Да плевать я хотел на Ваши замечания! - вскричал я, удивляясь сам себе. - Я не буду брать чужое! Заберите это!
        Я с силой швыряю бумаги ему на стол, резко встаю с места, дышу, как будто только что пробежал марафон. Столько злости я никогда не испытывал.
        - Тогда Вы просто тратите мое время, - спокойно говорит редактор.
        Я выхожу из кабинета, громко хлопаю дверью.
        За ней я успокаиваю дыхание. Я был каким-то очень злым. Неправильно как-то.
        Я возвращаюсь в кабинет с опущенной головой и сажусь на уже успевшее мне надоесть кресло.
        - Успокоились? - из под очков говорит редактор. - З начит будем продолжать работать.
        (Антон и редактор)
        ***
        Обучение по началу было не очень интересным. Нас привели в кабинет, преподавал заряженный лектор, но засчет того, что он был молод, он смущался. Я почувствовал себя будто на первом курсе универа, а у меня с того времени были не очень хорошие воспоминания.
        Мы разбирали материалы и детали. Названия для них были слишком заумными, я не всё успел записать, паренек читал довольно быстро, будто бы спешил куда-то, заметно нервничал. В начале лекции даже забыл представиться, в середине учебного дня я спросил его, как к нему обращаться, он хлопнул себя по лбу и сказал: «Денис».
        Странно, что довольно прошаренным людям, к каким я причисляю себя, поставили такого молодого преподавателя. Видимо, «Силикат» хорошо содействует с молодыми специалистами, если Пилотка тоже похож на подростка.
        Потом лекции поменяли формат, стали интерактивными. Как я понял, они разработали курс по нарастающей, переходя от формата к формату, делая процесс более интересным и завлекающим.
        Причем я даже не понял, как с компьютеров мы перешли в виртуальную реальность… мы сидели в VR очках и сами собирали корабль с нуля, ставили детали на свои места, они были подписаны, в случае ошибки или просто так для развлечения можно было вызвать помощника. В запрограммированной игре разработчики вставили забавных персонажей-подсказчиков. Там была и скрепка, как в старом World, злая жена в фартуке и со скалкой, в случае, если ты очень сильно накосячил, она приходила и лупила скалкой, как следует. Я как-то раз видел это со стороны, наблюдал за другим инженером, он видел ее в VR, а я смотрел со стороны, как взрослый мужик визжит благим матом и просит ее себя не трогать. Был также Слендермен для криповых моментов, к примеру, он появлялся, если ты собирался сделать ошибку у тебя за спиной, как в игре, только он выглядел, как настоящий, изображение в очках бликовало, и становилось совсем не по себе. Братья Марио появлялись, когда нужно было доставить аппаратуру или инструмент… Разработчики повеселились на славу и добавили очень много известных всеми персонажей в интерактивный курс обучения. Вот это
очень порадовало и обучиться всему было довольно легко.
        За неделю мы вполне освоили сборку корабля. Я даже ночами думал о том, что всё не так сложно, как показалось в начале.
        А затем нам объявили о том, что по окончанию нас ждет зачет. А чтобы его сдать и получить аттестат, нужно было записаться и пройти краткий дополнительный курс. Ну я решил попробовать и подписал всё, что нужно у секретаря в кабинете.
        Затем я посидел у психолога и пообщался с ней. Анна задавала не очень сложные вопросы, дала добро на прохождение теста.
        Дня два я собирал подписи и чертыхался про себя, не знаю зачем я на это согласился. Но, если я уже начал, то закончить никак не смог бы, это как будто эффект незаконченного действия, который можно ярко ощутить при просмотре сериалов. Иногда сериалы вообще были не очень, но посмотреть, чем всё закончится, очень хочется.
        Не знал, что к тесту так серьезно относятся. Когда я закончил с бюрократией и пошел сдавать, меня очень серьезно проверили, я прошел через сканер, как в аэропорту, в следующей комнате я должен был пройти тест с помощью аппарата, напомнившим мне аппарат для МРТ. Меня попросили лечь в эту трубу, я послушал внутри сонату № 6, кажется, Бетховена. Затем я пошел в другую комнату, сдал, на мой взгляд, еще несколько простейших тестов с картинками, затем я покрутил велосипед, с моего тела сняли показатели. И я наконец пришел в конечную комнату с зелеными стенами. За столом в этой комнате сидел всего один человек, им оказался Григорий. Он улыбнулся мне так, как будто я был его старым другом. Мы пожали друг другу руки. Я сел напротив него. На столе лежали очки и два датчика.
        - Я очень рад Вас видеть, - сказал мне Григорий. - Тем более здесь. У Вас потрясающие показатели. Хотите я покажу Вам Вашу статистику?
        Как восхваляет…Я, конечно, знаю о своей уникальности, но можно еще раз убедиться в этом, поэтому я отвечаю:
        - Конечно, хочу.
        Григорий выводит на проектор, расположенный сзади него данные обо мне. Я вижу результаты сканирования, моих тестов и так далее. Я удивляюсь, приятно, не знал, что столько информации можно узнать обо мне. Можно даже так сказать: я польщен.
        Моя копия вращается на экране, Григорий спросил показать ли мне слабые места моего тела и плохие ответы на вопросы тестов. Я согласился.
        Увидел, какие мышцы тела мне стоит прокачать, мой мышечный корсет, затем внутренности, к примеру, с утра у меня был насморк, я увидел даже как моя иммунная система борется с вирусом.
        Мне понравилась эта разработка, через скан можно получить довольно точную информацию о моем состоянии.
        Затем мы перешли к дальнейшему изучению меня. Мы перешли к мозгу. Григорий открыл для меня кое-что новое.
        - Видимо, Вы несколько дней назад очень сильно разозлились, - сказал он. Я попросил рассказать, как он это понял.
        Он вывел на проектор состояние моего мозга и переключил мозг на 8 дней назад.
        - Сейчас покажу, - произнес он и поставил «14 - 20», - для Вашего удобства программа подсветит доли мозга красным. От миндалевидного тела мозга, которое сначала загорелось красным светом в стороны как по трубам пошло красное мигающее свечение, распространившееся на левое и правое полушарие.
        - Программа, конечно, может ошибаться, но всё-таки эти случаи редки, - говорит Григорий. Я киваю головой.
        - Да, я, действительно, очень сильно разозлился.
        - Разработчики и исследователи добавили сюда еще шкалы выброса гормонов и нейтромедиаторов. В момент, когда Вы разозлились, Вы можете пронаблюдать, как Ваше тело выделило адреналин и тестостерон. Более того, Вы сдержали гнев, а сдерживание эмоций может привести к психосоматическим заболеваниям. Программа рекомендует Вам посетить спортивное мероприятие, возможно, побегать или выполнить другие физические упражнения.
        Я был снова приятно удивлен, но немного раздосадован тем, что мне придется что-то делать.
        - К сожалению, мы не можем проследить полную картину, есть ограничения по данным: сейчас мы видим Ваше состояние да данный момент, - он переключает на пульте, - а сейчас 8 дней назад. Программа работает только 10 дней. Это новая разработка, как Вы сами понимаете, она сильно помогает в исследованиях и науке.
        Работа, конечно, проделана колоссальная. Неужели все это нужно, чтобы сдать тест на аттестат?
        - Давайте приступим к делу уже, - Григорий крутит в руках очки.
        - Да, думаю уже пора, - улыбаюсь я.
        - Помните, Вы собирали корабль в VR, здесь будет немного по-другому. Вы окажетесь в разных местах корабля и столкнетесь с множественными поломками, за определенное время Вам нужно будет решить массу задач, время на решение будет сокращаться. Более того эта реальность очень приближена к реальным условиям. Вы точно готовы? Справитесь?
        Я махнул рукой:
        - Естественно.
        - Тогда надевайте очки и прикрепите датчики к вискам.
        Я выполняю то, что сказал Григорий. Очки немного затемненные, с такими же зелеными стеклами, как и стены в этой комнате. Я смотрю на Григория в ожидании.
        - Готовы? Тогда насчет три… - произносит он. - Раз…два…три…
        Когда он произнес «три», комната начала расплываться, Григорий отдаляется, у меня создается впечатление, будто бы я теряю сознание, я будто погружаюсь в некий туннель, я перестаю видеть Григория, я вижу туннель и ускоряющиеся мигающие вспышки света.
        И тут я оказываюсь подвешенным в воздухе рядом с космическим кораблем. Я облетаю его вокруг, оглядываю обстановку вокруг. Я нахожусь в принципе в том же зале, где мы и проводили работы.
        Мой полет заканчивается довольно резко. Я останавливаюсь около кормы корабля, он открывается: пластины расходятся, показывая внутреннее строение под обшивкой. Я рассматриваю. В VR я не занимался конкретными поломками, только собирал.
        Женский голос объявляет:
        - Назовите причину поломки.
        Я более внимательно осматриваю сами пластины.
        - Подключение к датчику мониторинга. Пробитие обшивки привело к отсоединению провода Б18, - выпаливаю я.
        Женщина молчит. Но я ведь прав! По-другому не может быть.
        Я остаюсь висеть в воздухе. Глупость какая-то. Я беру рукой проводок и подкрепляю его на место. У меня в кармане откуда-то взялась стяжка, чем я и стянул провода. Пластины стали сдвигаться и вставать на прежние места.
        Меня резко дернули, я помчался в другой край корабля. Где здесь время? Почему не показывают за какое время я должен справиться с заданием?
        - Для Вашего удобства я могу вывести время перед Вами или выдать Вам часы. - заявляет женщина. - Так же при необходимости я могу озвучивать его. Возможно, Вам нужна оценка Ваших действий?
        - Да, озвучивайте, пожалуйста, время, - лечу я и думаю верно ли будет получать от нее ответы на задачи…точно знать, правильно я ли я выполнил то или иное действие. Ведь в реальных условиях ответом будет: работает или не работает. Я подлетаю к системе выдвижных подкрылков.
        - Озвучивайте, оценку, - говорю я и себе под нос бормочу, - иначе я вообще ничего не пойму.
        - Время на выполнение: 5 минут 53 секунды.
        Я смотрю на подкрылки, части металла, выполняющие свою функцию неверно. Я знал, как примерно они должны двигаться в полете и под какими углами вращаться. В принципе, они могли выполнять и разворот на 360 градусов, так как ученые «Силикат» хорошо их продумали, но в данный момент они явно двигались неверно.
        - Проблема в поворотном механизме! - выдаю я и улыбаюсь сам себе.
        - Вы определили верно, - отвечает женщина и замолкает.
        Так. И что мне делать? Голыми руками я явно не справлюсь.
        - А где мне взять инструмент? - негодую я, обращаясь всё так же в пустое пространство.
        - Вы можете представить всё, что Вам нужно. - отвечает дама.
        Я будто бы во сне. Я зажмурился и очень пожелал иметь хотя бы гаечный ключ. Через секунды 2 - 3 я ощутил тяжесть в правой руке. Я открыл глаза и увидел, что я держу гаечный ключ. Удивился и разжал ладонь. Он летел вниз довольно долго. Я не досмотрел как он упал на землю, я зажмурился и представил себе паяльник. Вот им и парой других инструментов, которые я так же кидал вниз, я отладил поворотный механизм.
        - Вы справились с заданием. - сказала женщина.
        - Я могу называть тебя Галей? - спрашиваю я, издеваясь над программой.
        - Как Вам будет угодно, - отвечает Галя. Вот она! Идеальная женщина! Всегда со всем согласна.
        Мои перемещения ускорились, точно так же сокращалось и время выполнения задач. Через некоторое время меня будто бы просто переключали между поломками, будто бы телепортировали. Честно сказать, над двигателем я очень сильно тупил. Я точно не могу сказать сколько времени я выполнял все работы, но точно могу сказать одно: Галя была в восторге от меня. Я просил делать мне комплименты, она ни в чем не отказывала. Мы даже песенку спели вместе, пока я работал.
        Жаль было расставаться с ней, когда она объявила, что тест будет скоро закончен. Я попросил ее в последний раз медленно облететь корабль и тут мне пришла в голову еще одна идея.
        - Галя, я бы хотел представить себе тебя. Ты сможешь стать женщиной, которую я представлю?
        - Смогу. Я сделаю это для тебя. - ответила Галя.
        Я зажмурился и начал представлять. Я висел над кораблем. Когда я открыл глаза, Галя стала собираться передо мной из пикселей и света (я так представил). Передо мной появилась женщина, брюнетка с голубыми глазами в легком развивающемся платье. Она посмотрела мне в глаза и сказала:
        - Привет, Гена.
        Она протянула мне руку, я увидел в ее глазах надежду и веру в то, что я хочу того же самого, что и она. А именно дать руку.
        Я протянул ладонь и как только я коснулся своей Гали… Меня выкинули из программы.
        Процесс возврата был таким же, как и погружения. Этот туннель со вспышками…
        Когда я снова увидел Григория перед собой, я глубоко вдохнул и сорвал с себя очки.
        - Итак… - произнес Григорий. - Она звалась Галиной…
        - Да, всё так, - слегка раздосадовано отвечаю я, щупая свои запястья, сложно возвращаться, как по мне, я бы остался в этом тесте.
        - Что же, - говорит Григорий и дает мне руку, я жму. - Поздравляю с успешным прохождением теста. Результат и сертификат Вы получите позже. У меня сейчас будет следующий претендент. Думаю, Вы наконец можете возвращаться к работе.
        - Хорошо, - говорю я. - До свидания.
        Я выхожу из этой комнаты в несколько смешанных чувствах. Думал, всё сразу скажут.
        ***
        Я работал в корабле еще несколько недель. Я уже стал забывать о том, как я проходил тест. Скорее всего я не прошел, что, кстати, меня задело и разозлило.
        Галя, правда, была хороша, жаль, что в бригаде нет ни одной женщины. Я бы с удовольствием насладился чисто женским обществом.
        Пришло время сдавать работу по кораблю. Приходила комиссия, состоящая из 20 человек, 10 изучали корабль снаружи, 10 внутри.
        Затем приходили пилоты, настраивая аппаратуру под себя, я немного успел подсмотреть, как Пилотка бегает вокруг приборных панелей, описывая в воздухе невероятные па.
        На самом деле, мы с мужиками ждали, когда закончится вся эта свистопляска, чтобы пойти в ближайший кабак и отметить это дело.
        Бригадир много курил, то ли ему было нечего делать, то ли волновался.
        Комиссия ушла на совещание вместе с Пилотами, я всё думал о том, как можно улучшить некоторые приборы и оборудование.
        Затем и нас позвали на это же собрание. Нам задали пару вопросов о проделанной работе.
        Когда это все закончилось, мы собрались и направились в кабак.
        Мы сели за стол, заказали очень много алкогольных напитков. Говорили, в основном, о смешных ситуациях на работе, мне нравилась бригада, так как в ней было очень много реально харизматичных и позитивных мужиков.
        Тем более сдача корабля - это огромный праздник.
        Мы обсуждали полетит он или нет, мне пришлось рассказать, как я взбесился из-за Пилотки и батюшки, мужики от души поржали.
        Наш начальник все так же часто курил и выходил на улицу один. Я заметил, что что-то его гложило внутри. Я попросил Пашу ему подливать за столом, и это через некоторое время сработало.
        Бригадир вызвал меня отдельно на очередное курение. Мы вышли на улицу, он угостил меня сигаретой и почему-то довольно долго изучал мое лицо. Я спросил его что случилось. Он сдвинул брови и сказал:
        - Я тебя очень уважаю, - начал бригадир.
        - Тааак, - тяну я, не понимая, к чему он клонит.
        Он вытащил из куртки сложенную вчетверо бумажку.
        - Смотри, - сказал он, протягивая ее мне. Я взял, развернул, там было написано о моем назначении в качестве инженера в космическом полете.
        - Я не знаю, Гриш, как ты это сделал, ты всегда делал оборудование качественно и подходил ко всем делам с умом, - сказал бригадир, опершись спиной о стену. - Пойми, я рад за тебя, но есть НО….
        - Какое НО? - спрашиваю я удивленно. Я уже успел обрадоваться тому, что я успешно прошел тот тест. Бумажка, видимо, пришла уже давно и успела долго полежать у бригадира в кармане. Зачем только он так долго скрывал от меня это?
        - Нам нужно решить, что с этим делать. Понимаешь? - он икнул, кажется, ему хорошо дало в голову.
        Я кивнул, хотя не понимал, о чем речь.
        - Мы здесь работали, да? - продолжил бригадир. Я кивнул еще раз.
        - Мы работали только РАДИ ТОГО, чтобы поставить этот корабль на ноги. Я шеф, понимаешь?!
        Я понял.
        - Только после того, как мы все это закончили, мы тут уже не нужны. А ты нужен! Понимаешь! - он чуть не затушил об меня сигарету, когда размахивал руками, чтобы мне это доказать.
        - …И как мне сейчас всем ребятам сказать о том, что их работа закончена, а ты по какой-то причине выделился и идешь работать прямо на корабль!
        Тут столько мечтателей, которые сами бы хотели побывать в космосе, все посмотреть, взять ответственность за оборудование и за все аппараты на этом корабле…для каждого здесь этот корабль уже как ребенок!..
        Тут я, по правде, понял, что произошло и почему бригадир прятал эту бумажку так долго.
        - Я, честно, не знаю, что с этим делать, - пожал плечами бригадир. - Тебе решать. Но я бы очень не хотел, чтобы ты потерял такую возможность из-за ребят. Я думаю ты к ним сердцем прикипел точно так же, как и я.
        - Твоя правда. - сказал я и задумался.
        Через некоторое время я пришел решение.
        - Может быть, мне лучше уйти сейчас? - спросил я.
        - Думаю, ты поступаешь правильно, - сказал бригадир и пожал мне руку. - В добрый путь, как говорится.
        Я развернулся и отправился нетвердой походкой по направлению к метро.
        - Три…два…один…Поехали! - бросил мне в спину бригадир.
        Я улыбнулся.
        ***
        Корабль, находящийся глубоко под землей, зажегся разноцветными огнями и загудел. Кажется, он готов принять на борт новую космическую экспедицию «Силикат».
        КОНЕЦ