Некромант Евгений Владимирович Щепетнов
        Петр Синельников #4
        Продолжается учеба в Академии, и продолжаются приключения Петра Синельникова, или как его именут в этом мире - Петра Сина Роса.
        Теперь он некромант, совершенствующий свои способности. Но ведь некромантия в Империи запрещена под страхом смерти! И как тогда жить бедному некроманту?
        Впрочем, теперь уже не такому и бедному…
        ЕВГЕНИЙ ЩЕПЕТНОВ
        БАНДИТ-4 НЕКРОМАНТ
        Глава 1
        - Пет, давай! Играй! Или ты так, для виду носишь эту штуку за спиной?! Эй, музыкант, играй!
        Я посмотрел на Аллена, тот махнул рукой - играй, мол! И сделал жест рукой: «Я пока выпью».
        Ну что же…сегодня не мой день по «графику», сегодня Аллен играет. Хотя кто мешает нам играть по-очереди? Музыкантов в трактире осталось двое - тут раньше было еще что-то вроде квартета, но один помер от перепоя, другой заболел…двое оставшихся притащились в трактир в таком непотребном виде, что даже видавший виды хозяин трактира Дункас, бывший наемник, велел им убираться в тот хлев, из которого они выползли, и не позорить его доброе заведение. А если не уберутся - он лично начистит им поганые рыла.
        Кто-то может сказать, что это очень жестоко, что так не поступают с музыкантами, но черт подери, разве можно приходить на работу в разорванных на заднице штанах, к которым прилипло размазанное дерьмо? С разбитой мордой, немытой как минимум месяц, и с инструментами, перевязанными веревочками? Ну какая-то профессиональная честь должна же быть? Сам ты хоть вы говне вывозись, хоть голый приди, но инструмент у тебя должен блестеть, вылизанный, ухоженный, звучный. «Одна палка, два струна» - это для нищих. В трактире «Якорь» собираются люди обеспеченные, солидные - пусть даже у многих из них руки по локоть в крови. Или тем более что - по локоть в крови. Достанется и музыканту, и трактирщику - за то что допустил этих уродов к такому щекотливому делу, как развлечение добрых людей.
        В общем - трактирщику даже не пришлось мараться, выбрасывая этих чудиков, сами посетители постарались. Все какое-то развлечение.
        Да, жаль - куда они потом подадутся? Но надо было думать, прежде чем сливать свою жизнь в сортир. В своей прежней жизни на Земле я насмотрелся на подобных чудаков на букву «М», и лично я не испытываю к ним ни какой жалости. Каждый сам кузнец своего несчастья.
        Зачем я прихожу сюда, в трактир? Зачем тут выступаю? После того, как отец Хенеля оставил мне наследство, две тысячи золотых - никакой необходимости в зарабатывании денег игрой на лютне по трактирам я не испытываю. Вот только…меня поймет наверное лишь профессиональный музыкант, артист: это как наркотик. Ты играешь, а люди тебя слушают. Слушают, открыв рот, прекратив есть, пить, щупать шлюх, сидящих на коленях, замерев и не дыша, будто боясь спугнуть мелодию. Это заводит. Это как наркотик! Ты уже не можешь без этого жить.
        Я на Земле был профессиональным военным, даже зарабатывал приличные деньги - когда перешел служить в ЧВК, но сколько раз в своей жизни я жалел, что не стал музыкантом! Профессиональным музыкантом! А ведь все у меня для этого было - музыкальный слух, умение играть на гитаре отточенное годами обучения, голос - да, у меня был какой-никакой голос, в отличие от большинства заполнивших эстраду попсовиков! А вот поди ж ты…стал профессиональным воином.
        Ну что тут сказать…дороги нас выбирают! Расскажи Богу о своих планах - пусть посмеется.
        Сажусь на стул, еще теплый от костлявого зада Аллена, моего приятеля, бывшего наемника и музыканта (кстати, ведь похожие судьбы, нет?), закидываю ногу за ногу и кладу лютню на бедро. Когда-нибудь я закажу мастеру, который сделал эту лютню, самую настоящую гитару, наподобие той, на которой я играл долгие годы и в музыкальной школе, и потом, уже служа в армии. Я всегда таскал за собой гитару, и даже позывной у меня был: «Музыкант». Это уже в ЧВК я стал «Синий». От Синельникова. Так показалось проще моему командиру.
        Эта лютня стоит больше ста золотых - целое состояние в этом мире. За сто золотых можно жить несколько лет - семье из четырех человек. И практически ни в чем себе не отказывая. Еда тут довольно-таки дешевая, ведь этот мир больше аграрный, чем промышленный. Климат тут очень мягкий, дожди идут вовремя, земля - сплошной чернозем наподобие украинского. Палку воткни - и она зазеленеет, пустит корни. Так с чего еде быть дорогой? Почему за нее должны драть бешеные деньги? Хотя…и такое бывает. Я это видел.
        Настраиваю лютню, наигрываю мелодию - больше так, для порядка, чтобы пропитаться духом музыки, чтобы ощутить свою лютню, сделать ее своим продолжением, своим органом.
        Жаль, что это не гитара. Вот не хватает лютне той сочности, той мощи, какая есть у гитары! Вроде бы все на месте - и шесть струн, и металлическое колки…а вот не то, не так звучит! Хочется услышать знакомый звук, трогаешь струны…а звучит иначе. И ты чувствуешь легкое разочарование - в очередной раз, как и всегда. Нет, все-таки в ближайшее время схожу к мастеру, который сделал лютню - я уже узнал кто он такой, и где живет. Объясню, что мне от него нужно и закажу инструмент. Кстати…тут есть что-то вроде патентного бюро…а не сходить ли мне прежде к стряпчим? «Изобрету» гитару, и пускай каждый мастер, который делает такой инструмент отстегивает мне бабки! Почему бы и нет? Чай, не коммунизм. Всякий труд должен быть оплачен!
        Улыбаюсь своим мыслям, трогаю струны, подбирая мотив под стихи, иначинаю:
        Море вздымается чёрной стеной,
        Мчится на берег.
        Пожраны будут свирепой волной
        Люди и звери.
        Солнечный свет исчезает с небес,
        Падают звёзды.
        Море сметает посевы и лес,
        Крыши и гнёзда.
        Тщетно у прежних его берегов
        Ветер ярится.
        В небе, окрашенном кровью Богов,
        Тают зарницы.
        Если вздымается чёрной стеной
        Древнее море,
        Есть ли заступник юдоли земной?
        Кто с ним поспорит?
        Встань же, хозяин высоких палат,
        Вытяни руку!
        Целым вели возвратиться назад
        Смертному внуку!
        Да не проснётся чудовищный Змей
        В тёмной пучине!
        Гладко стелись перед лодкой моей,
        Путь лебединый!
        В трактире тихо-тихо, только на кухне гремит сковородами запалившаяся от работы кухарка, да на улице прогромыхает огромными колесами по булыжной мостовой фура ломовика. Пахнет жареным мясом, пролитым пивом, пОтом разгоряченных мужских тел и смазанной рыбьим жиром кожей сапог и безрукавок, обшитых стальными кольцами. Огромные, сильные, жестокие люди под воздействием музыки превращаются в наивных детей, жаждущих красоты и сказки. Наверное, я сейчас сродни сказочнику-фантасту, погружающему человека в мир его грез, уводящему туда, где сбываются мечты…
        Когда закончил, секунд пять царила не прерываемая ничем тишина, потом зал взревел. Люди стучали по столешницам (тут это заменяло аплодисменты), вопили, потрясали в воздухе кулаками - только что не свистели от полноты чувств. Ибо у моряков свист считается дурной приметой, приносящей неудачи и вызывающей шторм. А тут ведь как минимум половина посетителей моряки, трактир располагается возле порта, так что нет ничего в этом удивительного. «Якорь» - он и есть якорь. Вышел с корабля, и зацепился за берег. Пока снова не пришло время сдаваться на милость повелителя глубин, Большого Змея.
        Слова баллады точно соответствуют верованиям покорителей океана - по их представлениям, где-то на огромной глубине живет Большой Змей, именно он правит всеми морями. И когда Змей просыпается от своей спячки - а бОльшее время в году он спокойно спит на дне - тогда и гибнут суда, тогда и упокаиваются в желудке Змея несчастные мореплаватели, оказавшееся не в том месте не в то время. Ведь Змею надо чем-то питаться? А что может быть вкуснее, чем просоленное, пропитанное пивом мясо корабела?
        - Еще! Еще давай!
        И дождь из монет. Хороший такой дождь. Меня любят, мне хорошо набрасывают монеток. И плевать им, что я ворк - человек из ненавидимого, гонимого имперцами племени. Моряки сами гонимы, и сами отвержены - как и я, как и тысячи мне подобных. Им ли меня ненавидеть?
        Я снова наигрываю, задумавшись, и даже не попытавшись собрать монеты, которые раскатились по всей сцене. Успею собрать. Никто их не возьмет. А если все-таки одна-другая монетка пропадет, попавшись под руку усталой шлюхе, или замотанной беготней подавальщице - так и пускай. Значит, им больше было нужно, чем мне. Я не обеднею. У меня счет в банке, я курсант магической Академии на полном обеспечении, и музыка для меня только развлечение. Потому…попросит - я и сам подарю эти деньги. Нет, не альтруист, и не дурак. Просто…не жри один - не то подавишься.
        Кому велит божественная милость
        К закату дня трубить в победный рог?
        Мой друг сказал: «Сегодня мама снилась.
        Она звала - я сдвинуться не мог.
        Смотрю, совсем состарилась в разлуке,
        И голос так отчаянно дрожал…
        Она ко мне протягивала руки,
        А я копьём испоротый лежал.
        Наверно, сгину в нынешнем сраженье.
        В кровавый снег поникну не дыша…»
        На языке застыли возраженья.
        Я слушал друга - и рвалась душа.
        Всё восстаёт, противится и ропщет,
        Когда по детям плачут старики!
        Ведь это нам родителей усопших
        На берегу Черной реки
        И провожать, и обещать - догоним…
        Всему на свете должен быть черёд!
        Тут я поклялся: смерть его не тронет.
        Пускай меня сначала заберёт!
        …А сеча вправду выдалась жестокой.
        Израненные падали без сил.
        Того копья не уловил я оком.
        Почувствовал… и друга заслонил.
        И клич гремел. И знамя устояло.
        За истребленьем вражеских полков,
        За тем, как снег окрашивался алым,
        Я наблюдал уже из облаков.
        Над полем славы медленно темнело.
        Оставшись жить погибели назло,
        Мой друг увидел стынущее тело,
        Перевернул, сказал: «Не повезло…»
        Потом он шёл - усталый победитель.
        Мой щит и шлем качались на ремне.
        Дождётся мать. Не оборвутся нити.
        Живи, мой брат. И помни обо мне.
        Молчание. Потом рев, потом крики…все, как всегда. Я впитываю эмоции людей, я наслаждаюсь ими!
        Наверное - я эмоциональный вампир. Как вероятно и большинство из музыкантов, певцов. Иначе зачем они это все делают? Просто для того, чтобы колебать воздух? Всего лишь зарабатывать деньги? Нет. Нам нужно именно это - рев толпы, поклонение, нам нужна ЛЮБОВЬ! Возможно, мы недополучили ее в детстве, а может быть мы просто ненасытны, как волки, всегда алчущие крови. Мы питаемся любовью, мы сосем ее, как материнское молоко - такое сладкое, и такое желанное. В эти моменты я тоже люблю. Весь мир! Всех, кто любит меня. И забываю о том, что в мире еще столько плохого, столько гадкого и грязного…
        Нет преграды лунным лучам,
        Что блестят на волчьих зубах!
        Плохо спится нашим мечам,
        Помнящим, как сеяли страх!
        Голос рога в море лужён.
        Порвана кольчуга не раз.
        Помнишь, брат, как берег чужой
        Стрелами приветствовал нас?
        Грудь на грудь сходились полки -
        Кто отважней в битве, тот прав!
        Высекали наши клинки
        Будущее новых держав.
        Если отчий край тебе мил,
        За него готовься на бой!
        Кто щедрее кровью платил,
        Тот ему и станет судьбой!
        Кто-то поделил серебро.
        Кто-то спит, пронзён, у ворот.
        Защищайте жён и добро,
        А не то чужак заберёт!
        Под луной клубится туман.
        Ставь же паруса, побратим!
        Впереди гремит океан,
        Вороны летят позади!
        Впереди поёт океан,
        Вороны кричат позади!
        «Впереди поет океан, вОроны кричат позади» - ревет зал, повторяя последние строки. Они уже знают эту песню, я пел ее им, пел ее и Аллен - он просил у меня позволения исполнять мои песни. Как я могу ему отказать? Да и выполнит ли он, если я вдруг сойду с ума, и прикажу никогда не играть мою музыку, и не петь мои песни?
        Я и сам-то не очень чист на руку. Половину из этих баллад некогда сочинил сам, когда на меня вдруг нападал такой…хмм…стих, а половину позаимствовал у земных поэтов. Например те три баллады, что сегодня пел - сочинила писательница Семенова. Баллады случайно попали под мой взгляд, когда я уже служил в ЧВК, и я недолго думая подобрал к ним музыку. Здесь мне осталось «только лишь» перевести слова стихов на Всеобщий язык, да подогнать под исполнение на лютне.
        И…баллады зазвучали. Здешние зрители непритязательны, им не надо чеканных рифм, не надо выверенности и красоты строк, так что мой перевод прокатывает на-ура. Что и доказывает дождь из монет, которые исправно сыплются на сцену.
        Я сегодня в ударе, мои длинные пальцы ворка щиплют струны, цепляя их напальцевыми медиаторами, похожими на серебряные когти. Из-за использования медиаторов звук получается звонче и чище.
        Кстати, я настоятельно советовал Аллену использовать такие медиаторы - пусть не серебряные, как у меня, но…хотя бы медные. Но этот упрямец только отмахивается, мол - привык уже работать ногтями, медиаторы - это только для изнеженных дворянчиков, которые сходив помочиться, пять раз подряд после этого моют руки с мылом (надо мной стебается, мерзавец!). А он, настоящий солдат, укрепил свои пальцы так, что ногти и сами пальцы стали тверже стали!
        Я правда так и не понял связи между мытьем рук после сортира, и крепостью пальцев, но спорить с бывшим наемником не стал. Как там выдал Петька в старом анекдоте, когда Василий Иванович сказал: «Темно, как у негра в жопе!»? «Ты, Василий Иванович, везде бывал, все видал!». Спорить с упрямцами - это не для меня.
        - Вина музыканту! Самого лучшего вина! - крикнул кто-то из зала, и его клич подхватили несколько голосов. Дункас от своего места у прилавка «бара» подмигнул мне, сделал знак подавальщице, и она принесла три здоровенных кувшина. Я поднял первый кувшин, встал, и сделав международно-межпространственный жест: «За вас!» - отпил этого самого дорогого вина под восторженный рев угощавших меня зрителей. Приятно людям, когда их уважают, когда не брезгуют их подношением. Отказываться нельзя! Обида!
        Так и спиваются музыканты, превращаясь в настоящих скотов, заканчивающих свою жизнь в придорожной канаве. Вот только в кувшинах у меня не дорогое вино. И вообще никакое не вино. Чистая вода - холодная, только что из колодца. Но счет угощавшему выставят как за самое лучшее южное вино. Деньги - пополам с трактирщиком. Таковы правила. Бизнес, и всем хорошо.
        Я вообще-то практически не пью. Могу выпить легкого пива - немного. Или легкого вина - тоже чуть-чуть. Я и на Земле не пил, потому мне по принципу «из противоположного» и дали позывной «Синий», к тому же соответствующий фамилии. И в этом мире я не употребляю ничего крепче легкого винца, едва отличимого от чистого виноградного сока. Никакого тебе старого Южного, густого, как мед и сшибающего с ног не хуже пулемета, никакого тебе самогона, который здесь пьют самые опустившиеся из пьяниц. Руссише музыканто - облико моралес!
        Кстати, и в этом смысле - тоже. Мне каждый раз, как я появляюсь в «Якоре» молоденькие шлюшки предлагают воспользоваться их услугами с большой скидкой, или даже «за так», просто потому что я молоденький красавчик, а они уже устали от грязных грубых мужиков. Тем более что я воспитанный, и наверное в момент оргазма не бью женщин кулаком по спине. Но каждый раз я отказываюсь, мотивируя это тем, что недостаточно хорош для такой красотки, что для нее нужен настоящий, крепкий мужик, достойный ее великолепных форм!
        Однотипная шутка, но она как ни странно прокатывает всегда. Девки ржут, как лошади, лезут целоваться, потом я долго пахну сладкими дешевыми духами и притираниями, которые никак не могут заглушить несущийся от этих женщин запах застарелого пота, несвежего белья и мужского перегара.
        Да, я довольно-таки брезглив, не для этого мира, который еще не очень-то заботится о гигиене и точно ничего не знает об источниках болезней, всяких там микробах и бактериях. Если бы не маги-лекари, все эти девицы давно б скончались где-нибудь на пустыре, разъедаемые самыми мерзкими дурными болезнями. Для лекарей эти болезни не представляют из себя ничего сложного. Один сеанс лечения - и готово. Вот только не всегда болезнь проявляет себя сразу, потому цветут ясным цветом всевозможные болести смешные, случающиеся от любовных игрищ.
        Да, я не настолько изжаждался по женской ласке, чтобы пить из первой попавшейся лужи - как завещал нам великий Ленин, узнавший о причудливых развлечениях небезызвестной дамочки с хитрой фамилией Коллонтай. У меня есть с кем вылечить свой спермотоксикоз, и я делаю это успешно и с огромным удовольствием.
        Напившись «вина», промочив глотку, пою дальше. Вначале - «Город золотой». Вот это настоящая лютневая музыка! Вавилов был настоящим гением! Увы…рано ушел. Умер от рака, не увидев известности при своей жизни. Народ в трактире любит эту песню, ее играю только я. У Аллена голос хриплый, сорванный, как и положено настоящему вояке. Я же пою и в теноре, и в баритоне, и могу даже опустить до баса - как оказалось, у моего тела, ранее принадлежащего покинувшему этот мир парнишке Келлану, невероятное строение связок и вообще всего певческого аппарата. Такие как он певцы случаются очень редко. На Земле я видел таких раза два или три - одним из них был певец-пародист Чистяков, который мог скопировать голос любого человека в мире (я видел и слышал его в записи, он рано ушел - трагически погиб). И петь любым голосом любого певца. Мутация, конечно же. Отклонение от нормы.
        Впрочем - возможно, что у ворков это не такое уж и редкое умение. Я почти не общался с представителями племени, давшего жизнь Келлану, но слышал, что ворки всегда отличались умением музицировать на любых музыкальных инструментах, а еще - очень хорошо поют.
        Затем исполняю песню, которую играл и пел совсем «недавно», в Сирии, как раз перед тем выездом, в котором меня убили. Я услышал ее в сети, и она меня сильно зацепила. Стихи, тексты я всегда запоминал практически с первого раза - и профессиональное музыкантское умение, которое я развил до совершенства, и природные способности, которые, как известно, не пропьешь. Так что однажды услышав песню я запоминаю ее навсегда. Как, кстати, и лекцию преподавателя. Что нимало удивляло и моих преподавателей в музыкальной школе, и учителей обычной школы, где я, вечный хулиган с тройкой по поведению, учился на «отлично» (ну если ты сходу, со слуху запоминаешь все то, что тебе говорит учитель - как ты еще можешь учиться, кроме как «на отлично?»), удивлял всех, кроме моей мамы, считавшей, что это ее заслуга. Это она родила такого умного и разносторонне образованного мальчика - в маму пошел!
        Тем большим ударом для нее было узнать, что я отправляюсь в армию, чтобы потом стать профессиональным военным. «Убивать людей?! Тупой солдафон?! Ты сошел с ума! Я сейчас позвоню тете Соне, и она тебя обследует на предмет душевного здоровья! Какая армия?! Ты же не выдержишь, ты всегда кашлял!»
        Эх, мама, мама…как мне жаль, что уже не могу сказать, как я тебя люблю! Я бы все на свете отдал, чтобы встретиться с тобой снова, чтобы никогда больше тебя не расстраивать! Какие же мы все в юности идиоты… Отличаемся только тем, что одни, повзврослев, перестают быть идиотами, другие - остаются ими до самой гробовой доски.
        Так вот, это была песня «Роза на древке» Алексея Хромова. И она здесь очень хорошо пошла. Оно вроде бы и непонятно, про что эта песня, но почему-то трогает за сердце всех без исключения. Как некогда тронула и меня.
        Стану старой усталой птицею
        Да расправлю крыло в последний раз
        Да взлечу вопреки традиции
        Что, мол, в небо седых не пустят нас.
        Пролечу над родными пашнями
        Да припомню закат сегодняшний.
        Он горит над чужими башнями.
        Эти башни мертвы, всё кончено.
        Роза на древке да боевой топор.
        Ножны пусты, расплелася кольчуга.
        Двинем на запад вдоль северных гор.
        Вряд ли за ними встретим мы друга.
        Наверное, потому песня так тронула мое сердце, что сам я себе уже казался старой седой усталой птицей. У которой ни гнезда, ни семьи. И таких «птиц» в трактире было не менее половины. А может и гораздо больше. Потому принимали песню очень хорошо.
        Ну а закончил я выступление опять же балладой Семеновой, которую как мог перевел на всеобщий:
        Лютни, звените
        Сами собой,
        В битву зовите,
        На последний смертный бой!
        Гибнуть бесславно
        Не захотим!
        В битве неравной
        Наши плечи мы сплотим.
        Певчие стрелы
        Грянут в щиты…
        Остервенело
        Перекошенные рты…
        Лязгнут секиры,
        Сладится бой…
        С бранного пира
        Не вернуться нам с тобой.
        Выпьем же, братья,
        Чашу до дна!
        Всем нам хватит
        В ней багряного вина.
        Пусть и укроет
        Снег нашу рать,
        Честь у героев
        Никому не отобрать.
        В оригинале было не «лютни», а «гусли», но само собой понятно - в этом мире никакими гуслями и не пахло. Лютня - это понятно.
        Впрочем - «закончить» - это я погорячился. Меня не отпускали еще минут сорок. Каждый раз, когда я заканчивал петь и играть, меня уговаривали, угощали, кидали монеты - густо кидали, как жертву капризному божку - и я снова играл и пел, хотя уже прилично устал.
        Когда ты вкладываешь душу в свою музыку, то непременно устаешь. Выгораешь, опустошаешься. Вероятно, еще и поэтому многие музыканты пьют или подсаживаются на всякую «дурь». Выгоревшую в душе лакуну надо ведь чем-то заполнить. Кто-то заполняет эту дыру спиртным, кто-то наркотой, сексом, а кто-то ударяется в религию. Но нет никого, кроме тупых ремесленников от музыки и безголосых шоуменов, кто бы не выгорал душевно после того, как вложился своими эмоциями в исполняемую ими мелодию. Это нормально. И это опасно.
        Наконец, меня все-таки отпустили - я отговорился тем, что в конце концов, и Аллену надо свою денежку заработать! Я же не какая-то крыса, которая подло жрет хлеб товарища! Народ понял и принял мои доводы. Тема заработка и тема товарищества им очень близка, так что поворчали, да и согласились. Ну а я под крики и шум пообещал, что буду петь для них и в будущем - если, конечно, не сильно им надоел. Чем вызвал радостные крики и смех - ну как я могу им надоесть? Как говорится - скачи, Петрушка, народ требует зрелищ!
        Глава 2
        Лютню положил в шкаф, сбросил башмаки и с облегчением надел тапочки. Потом пошел в спальню и с разгону, с наслаждением бросился на кровать. Хорошо!
        Вот грех жаловаться, в самом-то деле. Живу - как сыр в масле катаюсь. И деньги есть, и в Академии я на особом положении. Но нет покоя в душе. Совсем нет. То ли я такой бунтарь по жизни, то ли понимаю, что нельзя успокаиваться…
        На самом-то деле - чего я достиг? Все получилось как-то…дерьмово! Хотел уничтожить врага - добился того, что погиб хороший человек. Теперь Элрон непонятно где прячется, и я не могу до него добраться. А вот он знает, где я обитаю. И сынок его отправился туда, откуда я не так давно можно сказать сбежал. Не может ли он получить информацию обо мне у лекаря? Нет…скорее всего - нет. Велур побоится. Если только кто-то из его слуг меня сдаст. Но ведь это надо знать, о чем спрашивать. Или вернее - о ком. Связать Петра Сина и «Охотника», который убивал шпану на улицах столицы…
        Все сложно…и все висит на тонкой такой ниточке. Впрочем - как и всегда. Кто там прял нить жизни? Мойры? Чик ниточку ножницами - и нет человека.
        - Ну что, рассказывайте…что тут было в мое отсутствие? Кто заходил, что делал?
        - Твоя служанка заходила - бестелесный голос призрака я слышал не ушами. Нет ни малейшего представления, чем я его слышу. Мозгом? Или желудком… Этого никто никогда не узнает, так зачем ломать голову? Просто интересно, да и все тут.
        - В вещах рылась? Искала что-нибудь?
        - Нет. Расправила, унесла гладить, повесила. Потом разделась догола и стояла перед зеркалом.
        - Что?! - я даже привстал на кровати - Зачем?
        - У нее снова появилась опухоль. На бедре. Небольшая. Девушка плакала.
        Вот как…я закусил губу. А я-то радовался! Оказывается, болезнь возвращается! Хмм…стоп! Каким образом может вернуться вырванная напрочь опухоль, вызванная проклятьем? Самым обычным: кто-то снова проклял. А почему проклял? За что?
        Завтра поговорю с девчонкой. Вчера с ней разговаривал…в постели. И она ничего мне не сказала. Да, мы иногда с ней занимаемся сексом - почему бы и нет? Она пока свободна, я свободен, нам хорошо в постели, так почему бы не заняться ЭТИМ? Не монастырь же.
        Не напрягает ли, что я ее работодатель? Честно сказать - немного напрягает. Но сколько начальников спали и спят со своими подчиненными? Ну да, я не ангел! «А ты что, рассчитывал здесь увидеть живого епископа?»
        - Ну что, как дела с прочтением запрещенной литературы? - спрашиваю я, и призраки тут же откликаются:
        - Читаем. Но ты ведь боишься допускать нас в свое тело. Как тогда мы передадим тебе свои знания? Как передадим прочитанное?
        - Вы читайте, читайте…там видно будет - фыркаю я - Уже раз допустил! И что вышло?
        - Я же извинился - ничуть не переживает призрак, я чувствую это - И отец меня уже отругал.
        - Отругал! - откликается Мастер - Он не должен был так поступать! Честь - дороже всего.
        - Честь, честь… - зло бросаю я - Если бы вы подкрались к этому ублюдку, да нормально смахнули ему башку своим мечом, мне бы не пришлось выставлять вас сторожить в коридоре! И по улицам я ходил бы не оглядываясь! Ну что вам стоило так сделать?! Неужели вы не понимаете, что бороться с подонками надо любым, понимаете, любым способом!
        - Я человек чести! И даже ради мести не могу ей поступиться! - призрак говорит холодно, просто-таки обдает северной стужей - Я не могу уподобляться этому подонку! Я думал, что у него остались хоть какие-то понятия по чести, а еще думал - что он постесняется отказаться от вызова на глазах у своих соратников. Но я ошибался.
        - Да…вы ошибались! - с горечью говорю я, и вспоминаю, как отправился к дому Элрона, чтобы посмотреть, что там случилось. И…Увидеть. Увидел, да. Толпу призраков, которые стояли у развалин, и среди них - вот его, собственной персоной - Мастера. Кстати, так и не спросил у него, как сделать эту штуку - «Привет Мертвеца». Когда ты превращаешь себя в авиабомбу. Классную бомбу, надо сказать. Все равно как снаряд из главного калибра линкора жахнул. Мне представляется, что такие разрушения получаются именно после падения снаряда 480 мм диаметром.
        Призраков было полторы сотни. И ужасным было то, что убитых членов Лиги там было всего лишь около полусотни (мне на них плевать). Кроме них еще некоторое количество слуг - ну этих мне совсем не жалко, если ты служишь бесу, так прими и его участь. Основная масса призраков - мои соплеменники. Ворки. Как оказалось, в подвале дома находились казематы, что-то вроде подземных ходов, по которым и ушел Элрон. Пыточная, где мучительно убивали ворков, похищенных Элроном и его подручными.
        Где он похищал людей, как это делал - я не стал выяснять. Ушел, оставив призраков стоять на месте своей гибели. Ну а что я мог сделать? Отправить их на перерождение? Да, мог. Но…не стал. Пусть пока здесь постоят. Мне показалось, что так будет правильно. Ведь не зря же они остались в этом мире, а не ушли навсегда? Кто я такой, чтобы менять их судьбу?
        А вот Мастера увел с собой. Теперь он тоже работает на меня. Сказал, что не уйдет, пока не освободится сын.
        Я раньше думал, что у призраков нет эмоций. Призрак - ведь это что-то вроде…хмм…даже не знаю, как это назвать. Электронная копия? Вот есть книга - бумажная книга. На ней отпечатан текст. Книга сгорела - текст исчез вместе с ней, то есть - совокупность информации, заложенной в печатных знаков. Но если представить, что текст вышел из книги, когда она «умирала», и в электронном виде поселился в интернете? Умерла ли книга? Да. И нет. Ведь текст цел! Возможно, что я утрирую, но…вероятно так все и есть. Призраки - «Электронные» копии людей, не обладающие телом. Информационные файлы.
        С момента гибели Мастера прошло две недели. Примерно неделю, как мне говорили, продолжались воркские погромы, но как-то быстро они закончились. Подпалили пару лавок, побили несколько ворков, и на этом все завершилось. Ощущение было таким, что у затеявших погромы не было настоящего вожака.
        По слухам - Элрон тоже отправился лечиться, как и его сын. Мастер все-таки хорошо его «пописал» своим мечом. Со слов Мастера - он точно бы развалил пополам этого скота - помешала случайность. Или наоборот не случайность, а предусмотрительность - спрятанные в нишах за портьерами арбалетчики. Элрон их там заранее насажал. Видать не доверял своим соратником. Выпущенные из арбалета болты бьют не слабее пистолетных пуль, а останавливающее действие у них наверное покруче, чем у у той же пули. Болты оттолкнули Мастера назад, и его удар, вместо того, чтобы развалить негодяя, всего лишь прочертил тому по груди, рассекая плечо и грудные мышцы. Рана должна была быть тяжелой, я вообще-то даже удивился, что Элрон с таким ранением смог уйти.
        Впрочем - то, что Элрон подлец, не означает, что он еще и задохлик. Наоборот, он всегда отличался силой и ловкостью. И только Хенеля вот не мог победить в открытом бою. Папенька парня научил сражаться.
        Первую неделю я ходил по улицам и оглядывался, опасаясь нападения погромщиков. Но меня так никто и не тронул. То ли уже знали, как музыканта, и не хотели лишиться хороших песен, то ли что-то подозревали насчет моих боевых способностей. Без меча и кинжала я не выходил, а еще - прятал под полой легкого плаща заряженный пистолетный арбалет на два выстрела. Я так-то не трус, но зачем напрасно рисковать?
        Ходил я в основном в трактир - обычно вечером. Но вначале, после занятий, нередко ходил по городу, по лавкам, и покупал то, что мне было нужно. Например - пошил себе хороший мундир из дорогой ткани. «Парадно-выгребной» мундир. В нем я буду «выгребать» на какое-нибудь торжественное мероприятие. Какое именно? А вот какое: как оказалось, в этом городе имеются ДВЕ Академии! Одна - та, в которой я учусь. Вторая - это офицерская Академия…как бы это лучше сказать…для лишенных магического дара. И вот в этой Академии учатся в разы больше курсантов, чем у нас!
        Я просто-таки обалдел, узнав эту новость, которую как и всегда принесла Хельга, все еще строящая мне глазки и усиливавшая день ото дня свой напор. Так вот, Хельга так между прочим спросила меня: «У тебя есть что надеть на офицерский бал? Или ты пойдешь в своем дешевом мундире?»
        Я стоял и хлопал глазами - какой такой офицерский бал?! Что за ерунда?! А когда спросил это у девушки, Хельга вытаращилась на меня как на чудовище, внезапно сошедшее со старинной фрески, и недоверчиво помотав головой выразила бурное неодобрение моей темнотой и дикостью. Заявила - что я или издеваюсь, или же совсем уж тупой. Потому что не то что курсанты, все в Империи знают, что здесь находится единственная кузница кадров офицерского состава, готовящая офицеров, которые потом служат в различных подразделениях имперской армии, начиная с интендантской службы, и заканчивая элитными гвардейскими подразделениями. А когда я спросил, почему ни разу не видел на улицах города этих самых курсантов, получил ответ, что гулять надо там, где положено, а не шастать по портовым вертепам, и не по лавкам старьевщиков. Тогда бы и я увидел этих наглых, самодовольных парней и девок! Которым, кстати сказать - запрещено приближаться к воротам нашей Академии.
        Раскрутить Хельгу на информацию совсем не сложно, достаточно задать только один в вопрос в нужном направлении - и она тут же выдаст тебе столько инфы, что захлебнешься в этом бурном пенящимся потоке. Итак, вот что она рассказала: да, существует такая Академия, которая была учреждена примерно в одно время с нашей Академией. Вот только отличается она от нашей очень даже радикально. Например - в нашей учатся три года, в той Академии - пять лет. Наших курсантов обеспечивает государство - ТЕХ курсантов обеспечивают их родители. То есть - платят за обучение немалые деньги.
        Само собой, среди тех курсантов нет бедняков - ведь обучение стоит довольно-таки дорого, простым людям не по карману. У нас тоже нет бедняков, но изначально было так, что сюда набирали и тех, кто родился в бедной семье. Это потом уже то ли бедняки стали прятать своих детей, укрывая от обязательной учебы, то ли просто выродились маги в бедных семьях, но теперь учатся только дети магов, а маги бедными не бывают.
        Еще отличие - после окончания учебы в той Академии курсант может пойти служить, а может и отправиться «на гражданку». Например - занять какую-нибудь чиновничью должность. Для этого ему вполне хватает диплома офицера.
        Тут же - каждый, кто отучился в Академии, по окончанию автоматически становится дворянином, если им не был. Там - ничего подобного. Кем был - тем и останешься. Дворянином, купцом, или кем там являются твои родители.
        Судя по рассказу, получилось эдакое смешение гражданского университета и офицерской школы. Вроде и курсанты, вроде и в форме ходят - но отслужить государству их никто не заставляет.
        И кстати сказать - выяснилось, откуда взялся запрет на посещение нашей Академии ИХ курсантами, а соответственно нашими курсантами - обычной Академии. Ревность. Конкуренция. Желание доказать всему миру, что: «Наши-то круче!».
        Да, доходило и до драк. К нашей Академии приходили чтобы подраться, наши ходили к их Академии. После нескольких смертельных случаев - посещение конкурирующего учебного заведения без разрешения руководство запретили строго-настрого, под страхом отчисления.
        Это было очень давно, сейчас уже такого дикого противостояния нет, тем более что в Академии Магии курсантов в два раза меньше, что в Офицерской Академии. Но…прежние правила никуда не исчезли, они сохраняются, и…вот при таких понимаешь ли безобразиях, при такой конкуренции, эти многоумные устраивают балы! Да, совместные балы, которые якобы должны укреплять, приближать, скреплять и все такое прочее. И первый бал должен состояться через три недели после начала занятий, на праздник Святого Сегрена, покровителя воинов.
        Ни про какого Сегрена я и не слыхивал, про бал тоже, и был немало удивлен тем, что оказывается - отказаться от участия в этом событии можно только в том случае, если ты шибко болен, ранен или умер. В остальном - бал в ранге положенности. Хошь, не хошь, а давай, балуй! Или балься? Или бальсируй?
        В общем, после этого известия я побежал в город и срочно сшил себе мундир из хорошей ткани (пришлось переплатить за скорость), приобрел новые ботинки, а еще - наконец-то навел порядок у себя на голове. Сходил в хорошую, дорогую парикмахерскую, где их моей белой гривы сделали нечто удобоваримое. Нет, совсем волосы не постригли - они у меня очень отросли, и сейчас опускались до самых плеч. Их подровняли, а еще - перехватили специальной лентой, для удобства хождения. Тут это называлось «воинский хвост». Кстати - такая прическа имеется у многих наемников.
        Вообще-то я предпочел бы постричься практически налысо, но посмотрел в зеркало, и вспомнил свою уродски обработанную голову в момент моего прибытия в этот мир, и решил, что раз я уже не нищий, то и выглядеть буду соответственно.
        ***
        Утро. Сигнал колокола. Пора вставать. Поднимаюсь, делаю зарядку - бой с тенью, растяжку, упражнения с мечом. Благо что комната большая, тут есть где развернуться.
        Кстати - у наших «конкурентов» таких «номеров» нет. И это еще одно отличие нашей Академии от обычной. Они живут в маленьких комнатах по два человека. И это считается правильным, ибо воин должен испытывать лишения, ведь только так закаляется его душа. Ну и тело соответственно. Глупо, конечно же…но в чужой монастырь…понятно.
        Пока скакал с мечом - в дверь постучали. Прячась за дверной створкой, выглянул - Ана. Почему прячась? Да потому что голый, как младенец. Тут спят голыми, или когда холодно надевают что-то вроде ночной рубашки - вне зависимости мужчина ты, или женщина. Спать в ночнушке - это не для меня. Так что уже привык голышом.
        Ана моему виду не удивилась - она меня видала во всех видах, как и я ее разумеется. Девушка сразу же занялась уборкой, протиркой пыли, хотя вроде бы и протирать тут было нечего, ну а я закончил комплекс упражнений.
        Кстати, работать с мечом я точно стал гораздо лучше. Откуда знаю? Да чувствую это. Переходы из стойки в стойку, уклоны, нырки - все это дается легко, так, будто я родился с мечом в руках. Знаю, откуда дует ветер - Хенель ведь сказал, что оставил мне свои умения. Вот они и начали у меня проявляться - медленно, но верно.
        После гимнастики пошел в душ, потом растерся широким жестким полотенцем. Заканчивал мыться уже холодной водой - бодрит, тем более что на город как-то сразу опустилась летняя жара. Зима, она же сезон дождей - закончилась, настало время долгого, очень долгого лета.
        Не одеваясь, пошел в гостиную, где уцепил Ану за руку и потащил в спальню. Она вяло сопротивлялась, потом покорилась судьбе и покорно дала себя утащить. В спальне я приказал ей раздеться догола, и опять она так же вяло и заторможено это сделала - как заводная кукла, у которой кончается завод. Раздевшись, осведомилась, в какую позу ей встать, и не дожидаясь ответа приняла коленно-локтевую позу, зная, что я предпочитаю эту позу больше всего. Я в ответ вздохнул, и сообщил, что сегодня утром мне не до игрищ, а я всего лишь хочу ее осмотреть.
        Да, опухоль обнаружилась на правом бедре. Пульсирующая, красная, впившаяся в тело черными жгутиками-ножками. На ее уничтожение у меня ушло минут пятнадцать - я уже довольно-таки хорошо поднаторел в уничтожении этой пакости, так что красная погань извиваясь и корчась в муках сгинула, будто ее никогда и не было.
        А потом я все-таки не выдержал, прыгнул в кровать, и…случилось то, что случилось. Ана кстати сказать явно получила удовольствие, и какого черта тогла строила рожу, изображая из себя попранную невинность? Кто только сутки с небольшим назад прыгала на мне, запрокидываясь назад и дергая себя за соски? Страстная между прочим девушка, очень даже страстная. Может жениха себе нашла? Потому и сопротивляется?
        Мы лежали на постели рядом, успокаивая дыхание, и первое, что я спросил у своей маленькой любовницы:
        - Послушай…кто тебя хочет извести? Кто может желать тебе зла? Ну-ка, вспоминай! У тебя есть недоброжелатели?
        Ана вздрогнула, потом резко, одним движением села на постели, обхватив себя руками за плечи. Обнаженная спина ее была такой гладкой, такой беззащитной, что я не выдержал и провел по ней ладонью. Ана поежилась, вздохнула:
        - Я не знаю. Есть у меня одно подозрение, но…это же не может быть! Не так давно я зашла к тетушке…она увидела меня без родимого пятна, охнула, поздравила, стала расспрашивать, как и чего. Я сказала, что вылечилась в Академии, у самого лучшего лекаря. Про тебя ничего не сказала. Мол, накопила денег и все отдала. А пока разговаривали, приходит парень - я его с детства знаю, сын булочника Перона, хороший парнишка…
        Глаза Аны затуманились, и я криво усмехнулся - да, сын булочника неплохая партия. Вот откуда ноги у ситуации растут! И правда, надо прекращать баловство с девчонкой. Залететь она не залетит - я купил ей амулет от зачатия, но…девчонка честная, она так не выдержит - кувыркаться с начальником и любить другого мужчину.
        - Ну, так вот… - после небольшой паузы продолжила Ана, укладываясь рядом со мной. Я обнял ее за обнаженные плечи, привлек к себе. Жалко будет расставаться с девочкой! - Гиом с детства меня знает, мы с ним дружили. Он всегда меня жалел, и как-то даже сказал, что женился бы на мне, даже с таким вот уродством. Только папаша не позволяет, сказал - из дому выгонит, если он приведет такую…меня в дом. А приходил он к моей троюродной сестре. Тетушка-то мне не совсем родная. Ну и вот - у нее трое сыновей, здоровенные такие придурки, вечно меня дразнили, тетушка их ругала, и сестра - она чуть помладше меня. Вот к сестре Гиом и приходил. А как увидел, что лицо у меня чистое, так аж загорелся весь! Мол, пойду к отцу, скажу, что Ана стала красавицей, папаша и позволит на мне жениться! Он в ноги ему упадет! И ушел. А сестра, Берта, такую истерику устроила…сказала, чтобы я больше не появлялась у них в доме, что я разлучила ее с женихом, что я тварь тупая, и чтоб я сдохла.
        - А тетушка? Она что сказала? - не выдержал я, медленно теребя двумя пальцами упругий сосок девчонки. Приятно!
        - Сказала, что я неблагодарная, что так не поступают с сестрой. Что это она устроила меня в Академию, и что я по гроб жизни ей обязана. Ну и…все. Ушла я от тетушки, как оплеванная. Старший, Веном, еще сказал, что если увидит меня у их дома, и вообще на улице - все кости мне переломает. А как он не увидит, если мамин дом стоит у них в соседях? Я что, к себе домой не должна заходить?
        Ана поежилась, и отодвинула мою руку от ее груди. Соски у нее были очень чувствительные, я это знал, но не мог отказать себе в удовольствии их потрогать. Я слаб! Я всего лишь человек, не ангел!
        - Постой… - вдруг задумался я - Скажи, а кому отойдет материн дом, если ты умрешь?
        - Ну…не знаю - пожала плечами Ана - Родни у меня больше нет, кроме тетушки. Ей, наверное.
        - А муж ее где? - не отставал я.
        - Заболел, и умер - снова пожала плечами Ана - Он хороший был, тетушка грубая, шумная, а он был тихий такой…попивал, конечно. А кто не пьет? Мастер был хороший - обувь шил. Сейчас вот сыновья тетушкины шьют. А она продает на рынке. Только они дешевую обувь шьют…для бедняков. Из плохой кожи. Да и не особо стараются, так что дела у них не очень идут.
        - Вот что…сегодня после занятий будь наготове - я отодвинулся и посмотрел в глаза девушке - Хочу вместе с тобой навестить тетушку. Поздороваться с ней, поговорить на тему: «Как не надо обижать девушек-сирот». Не против?
        - Не против - улыбнулась Ана, и вдруг помрачнела - Знаете, какие они сильные, братья? Они выше вас! И в плечах в полтора раза! Их все боятся! Особенно, когда они выпьют! Поговаривают, они еще ночами на улицах пошаливают, но это наверное просто разговоры. Побьют вас! У них и друзей полно - такие же придурки, как и они. Вместе выпивают. Не надо бы вам туда ходить, я боюсь за вас. Пускай Темный этот дом забирает в Пресиподнюю - вместе с тетушкой, братьями и сестричкой. А я и тут, при кухне поживу. А то еще сниму комнатку где-нибудь подешевле, мне много не надо! Крыша над головой, да кровать! Помыться вы мне позволяете в вашем номере, а что еще мне надо?
        И тут же без перехода - улыбнулась и похвасталась:
        - А я платье новое купила! Не видели? Я его только что сняла!
        - Честно скажу: когда ты снимаешь платье, я не могу смотреть ни на что больше, кроме как на тебя - улыбаюсь я - Ты прекрасна! Ты одна из самых красивых девушек, которых я видел в своей жизни!
        - Красивее госпожи Фелны? - вдруг спросила Ана - И госпожи Хельги?
        - Хмм… - задумался я, и после демонстративной паузы бодро подтвердил - Красивее! Конечно же, красивее!
        Ну что я мог сказать девушке, которая голой лежит в моих объятьях? Я же ведь не идиот. Но на самом деле после того, как прыщи на лице Фелны исчезли, и лицо ее очистилось, оказалось, что девица очень даже красива. Не хуже той же Аны, это точно. Только вот…«породистее», что ли? Ана - как красивая молоденькая лошадка, Фелна - арабская кобылица, в каждом движении которой угадываются поколения аристократов, выросших в достатке и заботе. Ана очень красива, просто ангельски красива, но…нет в ней этого самого аристократизма. Вечно испуганный взгляд, движения собачки, которая все время ждет пинка или окрика. Это видно с первого взгляда, увы. Гордость не воспитаешь за несколько дней.
        - Ждешь меня после занятий в этой комнате. Готовая к выходу - повторил я, и притянул девушку к себе. В этот раз она не сопротивлялась, наоборот - приникла всем телом и стала целовать - истово, будто болящий, припавший к истукану в надежде на то, что деревянный идол избавит его от болезни.
        Ну что же…после того, как мы сходим в ее дом, буду думать, как пристроить девицу. И надо прекращать наши постельные игрища, не нужно, чтобы на нее пал хоть краешек тени. И вот что…надо будет восстановить ей девственность. Не было ничего! Чиста, как снег на горной вершине! И никаких тебе вытаявших летом альпинистов…
        Ну а пока…иди ко мне, моя сладкая! Времени немного, но мы успеем. Эх, жаль прекращать с с тобой отношения! Эдак не выдержу, да и…запасной вариант использую. Два запасных варианта.
        Глава 3
        - Аннар…ну-ка, поговорим!
        Я маню подавальщицу в сторонку, она кивает напарнице и вытирая руки полотенцем, подходит:
        - Что случилось? - на крупном лице женщины написано недоумение, а я внимательно смотрю ей в глаза:
        - Я сегодня собираюсь посетить…тетушку Аны. Ничего не хочешь мне сказать по этому поводу?
        Смущается, потупила глаза:
        - А разве Ана тебе ничего не говорила?
        - А что она должна была сказать - мягко, но безжалостно продолжаю наседать я.
        Вздыхает, разводит руками:
        - Ну да…я не родная ей, и не тетушка. Когда Ана пришла сюда, была такая запуганная, такая…несчастная, ну я и стала о ней заботиться. Девчонки смеялись - ты ей как родная тетушка! С тех пор и пошло - тетушка, да племяшка. Мне показалось, что ты лучше поймешь, если я назову ее племяшкой. Да и вообще - уже привыкла. Она мне как родная. Кстати, она очень хорошо к тебе относится. Целыми днями только: господин Син то, господин Син се! Девчонки обзавидовались ей. Ну а чего - красивая, в услужении у красавца…ей любая позавидует!
        Аннар подмигнула, и нарочито поджав губы, кивнула. Потом с откровенным уважением добавила:
        - Видела у нее амулет от беременности…ты молодец. Другие мужчины и не задумались бы над тем, что делать девушке, когда она залетит. А ты вот - озаботился! И не беспокойся, она ничего особого про тебя не рассказывает. Только то, что ты щедрый, добрый, и…в общем - никаких тайн. И опять же - не рассказывает о том, что вы с ней спите. Это я сама догадалась, видела амулет, когда она переодевалась.
        - Ей замуж надо - вздыхаю я - Скоро наши отношения прекратятся. Не хочу портить ей жизнь. Прокатится дурная слава о том, что она живет в содержании у своего нанимателя, и что будет?
        - Да ладно! - Аннар весело машет рукой - Кому какое дело, что было раньше? С ее-то мордашкой, фигурой, ножками - и ей не выйти замуж? Даже не думай об этом. Развлекайтесь, пока молодые. Для здоровья полезно (подмигивает). И мужа порадует - ворки умелые любовники, ты ее как следует научи мужа любить! Хе хе… Чтобы потом не бегал на сторону. Понимаешь, Петр…жизнь скоротечна (вздыхает, вытирает глаз запястьем). Сегодня живем, а завтра - нет. Радуйтесь тому, что у вас есть, радуйтесь каждому дню! Послушай тетушку Аннар…не гони девчонку, люби ее со всей своей силой! А завтра…это будет завтра.
        - Спасибо, тетушка…я подумаю над твоими словами! - улыбаюсь я, Аннар улыбается в ответ, но тут же хмурится, будто гаснет:
        - Говоришь, к ее тетке собрался? Будь очень осторожен. Знаю их семейку. Говорят, что и дети-то не от покойного мужа. Тетка Аны известная оторва. Еще до замужества бегала по мужикам - набегалась, и окрутила мужичонку. Дети-то на него ни капли не похожи. Она и будучи замужем бегала к полюбовнику. Муж-то у нее был худенький, тщедушный, а эти три мордоворота - в кого пошли? Не буду утверждать наверняка, но…был у нее один. Стражником служит. Может и сейчас к нему бегает, ну а чего? Ей лет-то не так уж и много. Вот сыновья точно копия этого стражника - видела я его. Может потому ее мужик и стал пить - а кому понравится, когда жена при живом муже на сторону бегает? Переживал сильно. И еще…поговаривают, что умер он как-то странно. Язвами покрылся, и скончался всего за сутки. Хотели даже сжечь дом, а их прогнать, но передумали. Остальные ведь в семье не заразились.
        - Кто хотел сжечь? - спросил я, слегка озадаченный вываленной на меня информацией.
        - Соседи, кто же еще? - просто ответила Аннар - А кому нужно в соседях гнездо заразы? Они же по одной улице ходят, помои на нее плещут. И зачем им заразная семейка? Но передумали. Может потому, что сыновей боялись? Ох, и лютые эти парни! Силища немеряная! Потому и говорю - не ходил бы ты к ним. Ану я тут пристроила, у нее койка своя есть. Помыться, поесть, поспать - тоже есть где. А там глядишь, и жениха найдет. Попозже, когда нагуляется. Ей теперь за всю ее несчастную жизнь нагуляться надо.
        - А надо? - усмехаюсь я.
        - Надо, надо! - расплывается в улыбке Аннар - Иначе потом будет искать мужиков, чтобы попробовать! Надо чтобы как следует нагулялась, чтобы и не хотелось больше! Чтобы мысли были только о семье, о детях! Уж поверь, я знаю что говорю! И не смейся - я не всегда была такой…большой. Худенькая была, как тростиночка! Как Ана! Это сейчас я раздобрела. Ну и что? Мой мужик любит, когда любимой побольше. Говорит - есть за что обнять! А то все - кости о кости стучат, грохот как от ломовика!
        Она смутилась, и фыркнула:
        - Это я не про тебя с Аной. Это так…вообще.
        И тут же перешла на другую тему:
        - Ну что, покушаешь? Давай-ка я тебе побольше положу, а то все худенький и худенький! Будто и не ешь совсем!
        - Растолстею - в новый костюм не влезу - улыбаюсь я.
        - Новый сошьешь! - хихикает Аннар - Эх, и где мои двадцать лет! Я бы тебя ухватила…и не отпустила бы ни за что на свете! Иди, положу тебе гуляша! Эх, и вкусный сегодня получился! Ешь, тебе силы нужны…ночь скоро!
        Я шел к своему столику раздумывая о том, как и за какое место меня ухватила бы подавальщица. Картина выходила эпическая, мое богатое воображение выстроило целый видеоролик на эту тему. Я вообще-то никогда не любил высоких плотных женщин, особенно если они норовили ухватить меня и куда-нибудь отвести (в ЗАГС напрмиер). Предпочитаю доминировать, а не подчиняться. Кстати - чего это она решила что до ночи «скоро»? Утро еще! Завтрак!
        Впрочем - для вселенной это не срок. Широко мыслит, подавальщица-философ. Я давно замечал, что великие философы частенько работают в сфере услуг. Подавальщицы, парикмахерши, таксисты. Они знают все обо всем на свете, и могут дать совет по любой мировой проблеме.
        Поесть спокойно мне не дали. Справа и слева нарисовались две фигуры, которые тут же пожелали ухватить меня, не отпускать и повести.
        - Ты с кем пойдешь на бал?! - с ноткой эдакого обвинителя спросила меня Фелна.
        - Да! Выбирай! - обвиняющее ткнула в меня пальцем Хельга - Хватит уже строить из себя недотрогу! Мы что, не знаем, что ты свою служанку пользуешь во всех позах?! Святоша! Строишь тут из себя!
        Я поперхнулся, закашлялся, и долго не мог откашлять из дыхательного горла кусочек мяса с острой приправой. Прокашлявшись, запил гуляш соком и сдавленным голосом спросил:
        - Кто вам такую чушь рассказал?! Какие позы?! Какие служанки?! И какое отношение моя служанка имеет к походу на бал?!
        - Ну, ты не строй из себя дурачка-то! - фыркнула Фелна - Я сама слышала, как она вопила на всю Академию! Даже почти не пришлось ухо прикладывать к двери!
        - Да! - Хельга победно кивнула - Я тоже слышала! Вот ведь как вопила! Будто ее резали! И ты говоришь - какие служанки?!
        - А нечего подслушивать под дверями! - фыркнул я. Мне было и смешно, и зло брало - какого черта?! Это что еще за шпионы?!
        - Точно, подслушивали - раздался голос призрака - И обсуждали то, что у вас там происходило. Со всеми подробностями. Я таких подробностей не читал даже в запрещенной книге «Юности сладкие порывы»
        - Сын, ты читал такую дрянь!?
        - Папа…а ты разве не читал?
        - Я читал, но думал что ты лучше меня! Чище!
        - Нет, папа…я весь в тебя.
        - Эй, девушки, а что за книжка такая «Юности сладкие порывы»? - спрашиваю я, следя за лицом Фелны. Та закашливается, опускает взгляд, и тогда я смотрю на румяную (наверное от жары) Хельгу - Хельга, что за книжка такая?
        - Ну что ты пристал? - возмущается девушка - Мы не читаем этакую пакость! Описанные там извращения ни одна приличная девушка не позволит применить к своей персоне!
        - А откуда ты знаешь, какие именно извращения она не позволит применить? - вкрадчиво осведомляюсь я - Если не читала книгу?
        Хельга закашливается, и смотрит куда-то в сторону. Потом наигранно весело говорит:
        - О! Гляди-ка, Софи! Представляете, она на днях заявила, что хочет зайти к нашему Пету и попросить его поучить играть на лютне!
        - Да-а? И в какой же позе она попросит его…поиграть?
        - Отстаньте от меня - фыркаю я, заглатывая последний кусочек мяса и довольно отдуваясь - Чего пристали-то? Это вообще неприлично - мешать человеку поглощать свой завтрак!
        - Ты не ответил! - Фелна требовательно посмотрела мне в глаза - С кем из нас двоих пойдешь на бал?!
        - А почему именно с вами? А может я Софи приглашу? - отхлебываю сок из кружки и с удовольствием наблюдаю за тем, как меняются лица девушек - Почему это именно с вами? Вы вообще какое право на меня имеете?
        - Мерзавец! - с чувством говорит Хельга.
        - Мерзавец! - подвхатывает Фелна, и напоминает - Я вообще-то жизнь тебе спасла! Забыл?
        - Забыл - признаюсь я - Ладно. Не буду приглашать со стороны. Может со служанкой пойти, как думаете?
        - Негодяй!
        - Негодяаай…
        - Что, и со служанкой нельзя?! - вздыхаю - А что, вы предлагаете пойти с кем-то из вас? А почему не сразу с обеими?
        - Правда - почему? - озадаченно спрашивает Хельга.
        - Но это же неприлично! - так же озадаченно отвечает Фелна - К тому же он уделит каждой из нас меньше внимания, чем мог бы.
        - Я могу очень постараться - искренне заверяю - Меня хватит и на двоих.
        - Уверен? - испытующе спрашивает Хельга, и переглядывается с Фелной. А я вдруг подумал: неужели договорились? И это при женской ревности, ведь каждая из женщин абсолютная собственница. Впрочем - это же другой мир, а в другом мире может быть все. Я бы не сказал, чтобы у меня не было такого опыта, но я как-то не особо стремился к этаким отношениям. Было, да - пару…нет, четыре раза. Но это меня не особо «прикалывало». А один раз даже привело к скандалу, после которого я зарекся встревать в такие дела. Одна из девушек вдруг решила, что я оказываю больше внимания ее подруге, чем ей самой, и…в общем - у каждой по фингалу, а я, разнимающий, получил коленом по самому святому для мужчины месту (нет, не по голове). А оно мне надо? Женщины непредсказуемы и опасны, особенно в любовных делах. С тех пор я категорически пресекал любые попытки вовлечь меня в «экзотические» удовольствия. Хотя желающих дам хватало. Когда я находился в отпуске деньги у меня водились, а с деньгами сразу же появлялись друзья, и самое главное - подруги. Последние как мокрицы - спутницы теплых и сырых мест. Стоит такому месту появиться
- как тут же в нем заводятся мокрицы.
        - Вот что, подруги - говорю твердо, жестко и без обиняков - Если чего-то от меня хотите, так говорите это ясно, без иносказаний и виляний попками. Жениться в ближайшие десять лет я точно не собираюсь. Так что можете на это не рассчитывать. Хотите что-то еще…я не против, главное, чтобы вы однажды не передрались. Это понятно?
        - Жениться! - фыркнула Хельга - Да кто говорит про женитьбу?!
        - Наивный какой мальчик - хихикает Фелна - Да кто тебя в храм тянет? Но и строить из себя святошу не надо!
        - И кстати - вам было не стыдно подслушивать у дверей? - делаю я контрольный выстрел.
        - Абсолютно не стыдно! - хохочет Хельга.
        - И поучительно! - хихикает Фелна - «Ооо…встань вот так! Да, да, еще!» Ах-ха-ха! Да тебя на всю Академию слышно! Даже ухо к двери прикладывать не надо!
        - Тьфу! - кривлюсь я, и настроение мое слегка портится - Надо двери другие сделать, что ли. Ну что тут за звукоизоляция?! Все, разошлись! Учиться надо. Готовьтесь - обе. Втроем пойдем на бал. Только вначале хочу посмотреть - в чем пойдете. А то вдруг нарядитесь, как старая зеленщица - позору с вами не оберешься!
        - Мерзавец! Мерзавец! - слышу я в спину, и настроение снова подымается. Сказал гадость - вот тебе и радость.
        ***
        - …вы должны проникнуть своим мысленным взором в структуру камня, и связать свою магию со структурой…
        Бам…Бам… - колокол пробил несколько раз, и я с облегчением встал со своего места. Отвык сидеть на занятиях, отвык слушать нудный, усыпляющий голос преподавателя. Лучше бы он дал список книг, которые надо прочитать, я бы и занялся самообразованием. Может так и поступить? Сижу с малолетками, как здоровенный дурачок-третьегодник, смешно все это выглядит.
        Сказано - сделано. Подошел к преподавателю, попросил выдать мне список необходимой литературы, объяснил ситуацию и пообещал сдать экзамены как положено. Думал - пошлет меня подальше, однако артефактор легко согласился, и несколько минут перечислял мне названия нужных книг (а я записывал, хотя в принципе запоминал и на слух). И предупредил, что будет экзаменовать меня без всякого снисхождения. С тем мы и расстались. Наверное, преподавателя и самого раздражала моя фигура, маячившая на верхнем ярусе аудитории.
        Вообще, как я заметил, занимаются здесь совсем не так интенсивно, как это делают студенты на Земле. Это происходит примерно так же, как в университетах в средние века: несколько лекций в неделю, и с вас хватит. Вот только там учились годами, по восемь, десять лет. Здесь же всего три года. На лекции преподаватель дает нам направление, в котором надо двигаться, рассказывает о каких-то общих закономерностях, и потом диктует список книг, которые нужны найти и прочитать к следующему занятию. Вот и все. А через некоторое время сдаешь экзамены - чтобы выяснить, что же ты все-таки усвоил в процессе обучения.
        С одной стороны это довольно-таки ненапряжно, можешь и не ходить на занятия, главное - чтобы нормально сдал экзамены. С другой - не будешь ходить на лекции - не узнаешь, какие книги тебе нужно читать, не поймешь - о чем пойдет речь в этих книгах. А также - никто тебе не растолкует непонятный момент, описанный в какой-нибудь из рекомендованных книг.
        Ну и практика. Без практики - никуда и никак. Но мой поток до практики еще не дошел. Я же новичок! Нуб, так сказать! Мне вначале нужно изучить азы, а уж потом браться за практические занятия. Кстати, они должны начаться примерно через два недели. К этому времени я подготовлюсь самостоятельно, и тогда уже попробую применить знания на практике.
        ***
        Ана ждала меня в комнате. Я не стал открывать своими ключами, просто постучал, и девушка тут же открыла дверь.
        - Готова?
        - Готова! - лицо бледное, руки теребят край кружев на груди…переживает. Боится? Понимаю - неприятно. А может и правда не стоит туда идти? Зайдем к стряпчему - я только вчера по дороге видел большую контору стряпчих возле порта. Там обычно оформляют сделки корабелы и купцы. Подпишем со стряпчим договор - пускай за долю малую расстарается, найдет покупателя на дом, а мы…вернее Ана - получим деньги уже от стряпчего. Да, он отщипнет солидный кусок, но зато меньше будет хлопот, нервотрепки и всякого такого безобразия. Только представить - девушка приведет покупателя, и…там три здоровенных облома с дрекольями. И кто тогда купит этакое жилье?
        Ели бы все так просто…но меня интересует совсем другое. Ну, сколько стоит этот дурацкий домишко? Золотой? Два золотых? Пять? Дам я Ане эти деньги - как выходное пособие. Не обеднею. Я за один концерт в трактире не меньше золотого собираю, да и в банке деньги лежат. Меня интересует кое-что гораздо более важное, чем эти страсти вокруг недвижимости. И сегодня я постараюсь все выяснить.
        А еще - надо поставить на место зарвавшихся козлов. Уж очень я не люблю «профессиональных соседей». Вот дай мне волю, я бы всю эту шваль просто ставил к стенке. Помню, смотрел в криминальных новостях, как мрази выживали людей из их собственной квартиры. Покупают метр квадратный в квартире, и начинают выживать хозяев, превращая жизнь людей в ад. Тогда и подумалось - жаль, вы не меня попытались выжить. Я бы вашу жизнь превратил в ад. И скорее всего вы бы просто исчезли - вместе со своим главарем шайки, бывшим ментом. Не нарывались еще, твари.
        Впрочем - они знают, на кого наезжать. Серьезных людей не трогают. Видимо прежде чем начать свою операцию досконально изучают подноготную хозяев квартиры.
        Ана выглядела прелестно. Эдакое воздушное создание, вся в локонах и рюшечках. И платье красивое, точно. Я на самом деле дундук дундуком - мне главное, что под платьем, а она ведь для меня старается. «У такого красивого и важного господина и служанка должна быть нарядная!» - это она мне сказала. Я пожал плечами и выдал ей три статера - так, премия за хорошую работу. Нет, не в постели работу - просто хорошую. Приятная девочка, дарить ей подарки одно удовольствие. А нормальный мужчина должен дарить подарки женщинам - иначе какой же он мужчина? Или женщине…но тут уже как сложится.
        Пока шли по коридорам Академии, я боковым зрением ловил любопытные взгляды. Все вроде бы и не смотрели на нас, но…смотрели. Кто-то откровенно ухмылялся, кто-то осуждающе качал головой, а кто-то пожимал плечами. Мол, вот же парочка - гусь и гагарочка! Ворк, безродное животное, и его служанка - тоже грязь из канавы. И они нашли друг друга! Ходят так, будто и положено безродным тварям ходить по коридорам священной Академии.
        После боя с младшим Элроном, после занятий боевыми искусствами, на которых я показал умение, превышающее умение своих соучеников как минимум на порядок - меня уже не осмеливались вызывать на поединок. Страшная травма моего противника, последствия этого поединка - потрясли всех до глубины души. Желающих поставить меня на место больше не находилось. Впрочем - подозреваю, что это ненадолго. Память людей избирательна, обязательно найдутся те, что скажут: ему повезло, уж я-то точно не поддался бы такому ничтожеству, этому грязному ворку! И будет еще бой. И еще. Ну что же…место для похорон в этом мире точно найдется.
        Со слов Аны идти было далеко, потому я тут же нанял извозчика, в пролетку которого мы быстренько и запрыгнули, исчезнув с глаз благородного сообщества. Подняв кожаный верх, я откинулся на мягкую спинку сиденья и притянул к себе девушку, обхватив ее руками под грудь и практически уложив себе на колени. Вот так и ехали - Ана у меня на коленях, как притихшая кошечка, а пролетка грохотала по мостовой, подпрыгивая на булыжниках и раскачиваясь, как маленькая яхта в пятибальный шторм. Приходилось удерживать девушку чтобы она не свалилась, но это мне честно сказать нравилось. Я чувствовал себя студентом, который едет со своей девушкой за город, на дачу. Старое такси скрипит и попердывает глушаком, трясучая дорога пытается выбить душу из тела, а мне хорошо с прекрасной девушкой, прикорнувшей у меня на руках.
        Интересно…вот если бы я вернулся на Землю - в этом теле, с этой девушкой - чем бы тогда занялся? Куда бы пошел? Если только в музыканты… Не в наемники, это точно. Хватит уже мне войны.
        Оружия с собой не взял. То есть - ни меча, ни арбалета у меня не было - только нож на поясе, без ножа тут ходят только рабы. Не дураки же эта семейка, чтобы среди белого дня нападать на курсанта Академии!
        Кстати сказать - квартал, где жила Ана находился в непосредственной близости от воркской слободы, в которой я так ни разу и не побывал. Как-то недосуг было. В конце концов - это мое тело принадлежит племени ворков, но я-то сам не ворк. Нет у меня эдакой ностальгии по родному племени. Мне все здесь одинаково чужие.
        - Вот тут! - показала Ана, когда мы с ней вышли из пролетки и прошли метров двести. Подъезжать ближе она не захотела - чтобы не привлекать внимания соседей. И я с ней был солидарен. Лучше мы с фланга обойдем. Теперь у меня уже не было ощущения того, что я нахожусь на свидании с девчонкой, хотя окружающий нас пейзаж как раз и настраивал это самое минорное настроение.
        Пейзаж - будто я за городом, где-то в дачном массиве. Небольшие сельские дома, выстроившиеся вдоль узкой улицы, как ни странно - тоже замощенной булыжником. За не очень высокими заборами - сады, а ставни домиков изукрашены резьбой по дереву и раскрашены голубой, белой и синей краской. У меня даже возникло чувство дежавю, будто нахожусь где-то в Пензенской губернии. Довольно-таки чистенько, прибрано, хотя как это часто бывает в таких местах густо пахнет испаряющимися под солнечными лучами помоями. Плещут на улицу без зазрения совести - нет бы выплеснуть в сад, или в выгребную яму. Золотарь стоит денег, вот и экономят, крохоборы чертовы. Впрочем, такое я встречал и на Земле, не раз, и не два, так что здешние аборигены ничем не отличаются в этом плане от наших людей. Только у здешних смартфона нет и телевизора, а мировоззрение точно такое же, как и у земных крохоборов.
        - Вот мой дом! - Ана показала на вполне добротный, сложенный из камня дом, и я немало удивился - ожидал увидеть что-то покосившееся, убогое, гнилое. А тут - вполне приличное сооружение комнат на пять, не меньше. Крыша выложена черепицей, и не видно, чтобы ей требовался ремонт. Увидев мое легкое замешательство, Ана поняла и с доброй улыбкой сказала:
        - Это папа строил. Он еще и приторговывал, когда ходил с караваном, так что деньги у нас всегда водились. Тут раньше стоял маленький деревянный домик - папа дом сломал, и на его месте построил этот, каменный. У нас даже туалет в доме - со сливом! И вода есть! Дождевая, или можно натаскать из колодца. Он емкость сделал на чердаке, так что и мыться можно в душе. Нам все соседи завидовали. Он работящий был - руки как из серебра сделаны!
        Глаза Аны затуманились, она вздохнула и пошла к воротам, в которых виднелась небольшая калитка. Затем пошарила рукой в траве у скамейки, ничего не нашла и оглянувшись на меня, пожала плечами:
        - Я тут ключ прятала, чтобы калитку открывать. Видите, тут дырочка - в нее надо ключ совать, повернуть, и задвижка откроется. Но ключа почему-то нет.
        Я кивнул, и недолго думая подошел к воротам и дважды сильно ударил кулаком в темные от времени доски. Прислушался, развернулся спиной и начал размеренно долбить в ворота каблуком, пока из-за забора не раздался молодой, срывающийся на фальцет голос:
        - Чо надо?! Кто там балуется?! Ну-ка отошел, а то щас башку разобью!
        - Это старший, Веном! - вполголоса сказала Ана - У него такой голос смешной! Как у маленького мальчишки! Он очень не любит, когда ему говорят про голос!
        - А кто там так пищит, что за крыса? - как можно громче крикнул я - Мальчик, позови старших! Поговорить надо!
        - Я щас тебе дам старших! - пропищал голос, и я услышал приближающиеся тяжелые шаги.
        Глава 4
        - Их трое - слышу я голос призрака - Боюсь, что ты не сможешь с ним справиться.
        - Что, настолько все плохо? - легкомысленно осведомляюсь я, и тут же получаю ответ:
        - Еще хуже.
        Вскоре я убедился, что сказанное не отражало и доли объективной реальности. Первое, что я подумал, с оторопью глядя на это существо: «Кинг-Конг!». Рост - выше двух метров. Вес - двести килограммов, не меньше. Заросшее черной неровной щетиной лицо с глазами-пуговками, вывороченными пухлыми губами и растопыренными круглыми ушами.
        Второе, что пришло в голову, прежде чем на меня обрушилась колонноподобная ручища: «Это же Шрек!».
        Я уклонился от удара, и тут же словил хорошую такую плюху сковородообразной ладонью этого монстра. Кто там говорил, что большие люди медлительны и неуклюжи? Этот - не был неуклюжим. Гаденыш с лицом дауна двигался с такой скоростью, что я едва успевал уклоняться от его ударов, подныривать под громадные ручищи, двигающиеся со скоростью лопастей ветряка.
        Пока что успевал. Вот только таких «ветряков» было три. Вернее - трое. И это обстоятельно заставило меня пожалеть, что я не взял с собой меч.
        Нож уже в руке…выпад! Еще! Парирует, тварь! Как он успевает?! Что это за чертов мутант?! Посмотреть бы на их папашу, что он за монстр…
        Есть! Чиркнул по плечу гада! И это его только разозлило. Я все равно как с медведем дерусь! Только медведь глупый, а этот гад при медвежьей скорости и силе еще и соображает. И похоже что где-то учился единоборствам, иначе как он может дратьсяс такой ловкостью и с таким умением?! Или это врожденное?
        Так. Двое заходят со спины и сбоку. Бежать?! Вернуться с мечом и покрошить эту сволочь?!
        Перебрасываю нож в левую руку, обозначаю укол…бью правой в солнечное сплетение… Как в стену, черт подери! Я не пробил мышцы пресса, хотя бил изо всех сил, все умение вложил в этот удар, всю массу! Во мне сейчас килограммов восемьдесят, не меньше - я худой, но костей и мышц хватает. И вот - не пробил!
        Ааа…черт! У них дубинки! Вот теперь трындец. Завалят - на раз. Нож против дубинки не катит. Я с дубинкой забью любого, даже мечника.
        Замахивается…перехватываю магией, останавливаю дубинку, бью ножом…и тут же нож вылетает из руки после удара дубинки третьего монстра.
        Эти три типа будто отлиты в одной форме - туповатые лица с маленькими злыми глазками, широченные плечи, бычьи ляжки и оттопыренные уши - настоящие огры! Может и правда огры? Это ведь другой мир, тут все может быть!
        Смешно. Верчусь, ускользая от града ударов, бью, рискуя умереть нарвавшись на встречную плюху, а на периферии сознания медленно-медленно ворочаются мысли…будто это не я сейчас с треском впечатал кулак в челюсть гиганта справа от меня, будто это не я врезал ногой в пах тому, что слева - я как бы смотрю на себя самого со стороны, и мне это все кажется нереальным.
        Кулак только загудел - чуть кости не переломал. Череп у монстра - будто из стали. И удар в пах не прошел - может у него и яиц-то нет? А что - эдакий голем без детородных органов!
        - Пусти меня в свое тело. Клянусь честью - я выйду, как только разберемся с этими уродами.
        Это Мастер. Верить?
        - Я оставлю тебе мои знания, обещаю. Я никогда не обману тебя.
        Этот не обманет. Для этого - честь дороже всего. Поверю!
        Мир моргнул, и сделался как-то…ярче, что ли. Запахи стали сильнее. Чувствую, как воняет потом и мочой от того, кто вышел первым. Запах лука от второго. Третий…воняет дерьмом. С улицы тянет помоями, и откуда-то издалека - почему-то лошадиным потом. Конюшня там, что ли?
        А еще - все замедлилось. Мир будто перестал двигаться! Медленно-медленно замахиваются три монстра, и на их одутловатых лицах написана такая незамутненная радостная злоба, что становится даже не по себе - они предвкушают мою смерть, или мое увечье. Им нравится калечить людей!
        Пропускаю дубинку мимо виска, хватаюсь за нее, выворачиваю из рук противника. Горообразный тип оказывается в воздухе и медленно вращаясь летит по направлению к придорожному дереву.
        А я уже оборачиваюсь ко второму. Уклон…подныриваю под руку-бревно и моя дубинка врезается в висок. Другого человека убило бы на месте, но этот просто оседает, закатывая глаза.
        На ногах остался один. Его ничуть не напугало отсутствие братьев, я вообще сомневаюсь, что он способен бояться. Когда ты настолько силен и огромен, ты просто перестаешь бояться чего-нибудь в этом мире. Это беда многих больших и сильных людей - они почему думают, что бессмертны, и никто не может их свалить. А ведь на каждую хитрую задницу найдется…прибор с винтом.
        Хрясь!
        С дубинкой - милое дело! Особенно если противник двигается так, будто в штаны наложил - едва-едва. Запястье я ему отбил.
        Хрясь! Хрясь!
        Коленную чашечку - вдребезги! И вторую! Что так насчет того, что высокой башне падать больнее?
        Таак…ты еще шевелишься?! Не надо вставать! Совершенно не следует этого делать! Тем более со сломанными ногами.
        Хрясь! Хрясь!
        Вот теперь вы руками можете работать, а ходить вам будет трудно. Скажите спасибо, что не убил!
        Хоп! Мир стал обычным, резкие запахи стали обычными, почти неслышными. Звуки - прежними, без растяжки и этого низкого бу-бу-бу…
        - Так ты что, умеешь останавливать время? - спрашиваю я у Мастера, покинувшего мое тело.
        - Ненадолго. И ненамного. Достаточно, чтобы победить - отвечает он спокойно, и сухо, как и всегда - Теперь и ты умеешь это делать. Если захочешь.
        - А что это за типы такие? - спрашиваю я, не надеясь на ответ - Они вообще-то люди?
        - Их предки пришли с севера - отвечает Мастер - Они смешались с людьми, но иногда вдруг у потомков гигантов появляются такие гиганты. Они не очень умны, но невероятно сильны и быстры. Видимо их мать зачала от кого-то из подобных им. А может проявились в седьмом поколении - я слышал о таких случаях.
        - Ага - хмыкаю я - А то, что рядом проезжала труппа комедиантов с силачом в своем составе, это полная случайность.
        Призрак молчит, я пожимаю плечами и подхожу к Ане, прижавшейся к стене и зажавшей голову ладонями. Девушка тихонько плачет, отвернувшись и будто отгородившись от всего мира.
        - Ну ты чего? - трогаю я ее за плечи - Напугалась, что ли?
        Поворачивается, утыкается лицом мне в грудь и начинает всхлипывать еще громче:
        - Я же говорила! Не надо было приходить! Они такие большие! Такие сильные!
        - Ну…все, все… - поглаживаю спину и плечи девушки, а она вжимается в меня сильнее, обняв обеими руками:
        - Я думала…они вас убьют! Я уже не верила! А потом они бы меня убили! Он всегда выполняет то, что обещает!
        - Ну, видишь…не убили - смеюсь, чувствуя, как отступает напряжение и начинается «отходняк». Сейчас начнут трястись руки и ноги, и лучшее, что можно было бы сделать - хлопнуть сто грамм водки. Но водки нет. Да и это не средство. Без водки надо контролировать себя!
        А вообще - печально. Я как-то расслабился, считая, что мне никто не угрожает, что я быстрее большинства потенциальных противников, а моего умения хватит на толпу местных придурков. А оно видишь как получается…
        И сразу вспомнился один земной боец ММА, китаец. Его проклинают все китайцы Поднебесной, его запретили показывать по телевидению. Он унижает китайских мастеров. Да, тех самых, знаменитых, обладающих тайным искусством отсроченной смерти после удара пенисом по лбу. Он просто забивает великих мастеров, роняя их на ковер как кегли. Они пытаются изобразить свои хитрые приемчики, скачут «пьяными обезьянами» и «заблудившимися крысами», а он тупо унижает мастеров, посылая их на ковер в первую же минуту боя. Потому что он настоящий боец, а не киношный «Мастер», и привык получать и наносить удары. А еще - он очень силен и быстр, эдакий бычок с налитыми силой плечами. Попробуй-ка, завали такого!
        Вот что-то подобное случилось и сегодня. Эти монстры настолько быстрее и сильнее меня, что мое боевое искусство против них - все равно как детским совочком копать фундамент под дом. Выкопать можно, но затратишь на это месяцы и годы труда.
        - Ну что, пойдем к тебе домой? - отстраняю девушку и достав из кармана платок, вытираю ей слезы.
        - Да…нужно забрать документы на дом. Там бумага от стряпчего, в ней говорится, что дом принадлежит мне. Мы еще когда мама была жива, составили документ. Я не хотела, но мама сказала, что так нужно сделать - она болеет, может умереть, так что я не должна остаться на улице.
        Ана помолчала, посмотрела на стонущих монстров, и с ноткой сожаления в голосе сказала:
        - Знаете…а ведь в детстве они меня защищали, когда кто-то меня обижал. Это потом они стали такими…грубыми. А раньше такими не были. Хорошо, что вы их не убили…
        Ана опять стала называть меня на «вы», и только в постели, в момент наивысшего возбуждения - «тыкала». Но заканчивался секс, и…мы снова становились работодателем и работницей. Не скажу, чтобы это меня напрягало, но…все-таки как-то не по себе. Не могу привыкнуть.
        Я подобрал свой нож, вложил его в ножны, и потирая ушибленное запястье, пошел следом за Аной. Вечером подлечусь, хорошо хоть кости выдержали, не сломались. Просто ушиб.
        Во дворе никого не было, а вот в доме… Почему-то я представлял тетушку Аны эдакой здоровенной бабищей, настоящей родительницей этим трем мордоворотам. Однако - нет. Передо мной стояла достаточно еще молодая женщина лет под сорок, или чуть больше - симпатичная, ухоженная, фигуристая. На лбу - никакой печати зла, когти из пальцев не торчат, копытами по полу не стучит. Женщина, как женщина - вполне себе такая…для мужчин. Я шел настороженно, готовый к отпору, но увидев эту самую мадам слегка расслабился. А зря. Вот в таких тихих бабах и водятся черти! Как и в тихих омутах.
        Она встретила нас молча, без удивления глядя на меня и мою спутницу. Потом шагнула к столу, схватила здоровенный нож, или вернее тесак для рубки мяса, и без малейшего сомнения занесла его у меня над головой.
        - Ты убил моих сыновей! Ты сдохнешь, тварь воркская!
        Получилось как-то слишком уж театрально, пафосно, как в дурном спектакле, но вот квадратный тесачок-топорик отнюдь не был бутафорским, а рука у меня болела все больше и больше. Но конечно же мадама не ее сыновья - сильная, не спорю, и ловкая на удивление. Но… В общем - полетела она от моего пинка в угол так, будто ее сдуло. С душой пнул. Уж очень эта семейка меня разочаровала.
        - Аааа! Убил! Мамку убил! Сучка! Это ты его привела! Сучка! Тварь! Убью!
        О господи…да сколько же вас?! Как вы мне надоели!
        Фурия возрастом чуть младше Аны вылетела из соседней комнаты, держа в руках хороший такой топор на длинной рукояти, больше похожий на боевую секиру, чем на топор. И вот не надо было ей вопить, тогда может и случился бы маленький, но все-таки шанс снести башку любимой сестричке. А так - лишь потеряла сознание и улеглась рядышком с мамочкой.
        - Еще кто-нибудь есть? - на всякий случай крикнул я - Выходите, паскудники, я вас вижу!
        Паскудники не откликнулись, из чего я сделал вывод, что или они хорошо спрятались, или их вообще не существует. Ну а пока что в ожидании появления очередных противников я занялся упаковыванием этих слишком уж бОрзых дамочек, так лихо управляющихся с рубяще-колющем оружием. Мне надо с ними поговорить, а каждый раз отправлять фурий в глубокий нокаут у меня нет ни сил, ни желания.
        Связал дамочек разорванными на жгуты полотенцами и присел отдохнуть, перевести дух. Эта схватка меня утомила настолько, что реально тряслись ноги и руки, просто-таки ходили ходуном.
        - А ты как думал - откликнулся на незаданный вопрос Мастер - Ничего не дается бесплатно. Чтобы двигаться с большой скоростью ты должен тратить ману и жизненную энергию. Это не все боевые маги умеют, а уж про лекарей и говорить нечего.
        - Хмм…это что, я теперь боевой маг? - удивился я.
        - Не знаю - после недолгого молчания ответит призрак - Я оставил свои знания, свои умения. Но приживутся ли они, и когда приживутся - сказать ничего не могу. Хенель ведь оставил тебе свои знания, и что получилось? Немного получше стал работать с мечом, и…все. Не так ли? Знания, умения - это полдела. Нужно чтобы эти знания прижились, надо тренироваться. Что толку в знании того, как надо правильно подтягиваться на перекладине, если ты не подтягиваешься, не тренируешь свои мышцы? Что толку с того, что ты знаешь, как правильно стрелять из лука - если не стреляешь из него каждый день? Теория и практика идут рука об руку, и это надо знать каждому, кто занимается боевыми искусствами - обычными, или магическими. Чем больше ты ими пользуешься, тем сильнее развивается твой дар. Запомни это.
        Я заверил, что запомню, а сам стал внимательно наблюдать за тем, как в комнату на руках вползает старший из братьев. Ноги у него не работают, но ползет он очень активно, чем-то напоминая гигантского таракана с раздавленным брюхом. Только тараканы молчат, а этот рычит и матерится. А глаза таким огнем горят - сейчас ему только бы до меня добраться, порвать, как Тузик грелку! Нет, братец…отдохни-ка ты.
        Беру со стены, с полки здоровенную скалку, и с силой трижды бью парня по голове. Звук такой, как если бы я вдарил в стену. Бам! Бам! Бам! Похоже мозга у монстра совсем не имеется, сплошная кость. Затих только после третьего удара.
        - Нашла! - радостно кричит вернувшаяся из соседней комнаты Ана, и показывает мне желтоватый листок плотной бумаги с печатью магистрата. Я молча киваю, и обращаясь к матери монстров, вполголоса говорю:
        - Хватит притворяться. Давно очнулась, я ведь знаю. Раскрывай глаза и рассказывай, как дошла до такой жизни.
        - До какой? - изображает удивление дама и якобы незаметно шевелит конечностями, проверяя путы.
        - До такой! - резко говорю я - С какой стати вы забрались в дом Аны и расположились тут, как хозяева? Кто вам позволил?!
        - Ну а чего…она здесь не живет, а дом пустует - хмыкает мадам, имя которой я так и не удосужился спросить - Говорили, она нашла себе какого-то богатенького дурачка, и сосет из него деньги. И скоро уйдет к нему в содержанки. Так чего дому пустовать? Мы и заселились. Что тут плохого? Она все-таки родня!
        Опускаю информацию про «богатенького дурачка», продолжаю допрос.
        - Так. Опустим тот факт, что твой сынок сказал девушке сюда не приходить. Оставим в стороне то, что твои идиоты на меня напали…
        Я прервал свою обличающую речь, поднялся, и снова слегка поработал скалкой - уже со вторым братом, потом с третьим. Доползли, тараканы поганые! Мадам все это время молчала, и только лишь с ненавистью смотрела за тем, как я стучу по башке этим отморозкам. Я кстати еще не решил, что с ними делать. Спустить в канализацию? Так не пролезут, да и тащить такие туши надорвешься. Тут ломовой извозчик нужен. Опять же - я же обещал не убивать бандитов без решения суда - если только они на меня сами не нападут. Они напали, я сразу не убил, так что теперь? Убить покалеченных, беспомощных?
        В принципе - и это можно. Мы же не смотрим на то, как мучается покалеченный таракан. Убил его - да и все недолга.
        - Итак - начинаю я с того места, на котором остановился - Пока забудем тот факт, что твои отморозки попытались меня убить, и скорее всего с твоего позволения и при твоем участии. Меня другое интересует: кто из вас наслал проклятье? Быстро отвечаем, ну!
        Молчат. И мамаша молчит, и дочка. Кстати - дочка вполне симпатичная, и если бы не ее хищный, острый взгляд волчицы…я бы и сам на нее позарился. Вот эта, похоже, дочь своего отца. Настоящего отца. А эти три мордоворота - точно где-то на стороне прижиты.
        - В общем, так, барышни - вздыхаю я - Сейчас возьму этот тесак (беру), и буду вам по очереди отрубать палец за пальцем, пока вы не скажете мне, кто наслал проклятье на Ану, и по чьему наущению. Вы обе не волшебницы, сыновья твои тоже не волшебники - я уже проверил. Значит, вы обратились к кому-то на стороне. К кому?
        Молчат. Ни слова в ответ. И это неправильно. Беру тесак, подхожу к мадам…она дергается, пытается от меня отползти. Останавливаюсь, думаю. О чем думаю? А о том, как дожать мерзавок. Я ведь не садист, мне их пальцы ни к чему. Но точно буду рубить, если не сознаются.
        Отхожу от мамаши, иду к дочке. Та повизгивает от страха, извивается, как гигантский червяк. Страшно ей. А когда с топором выскакивала - не страшно было?
        Достаю статер, показываю матери и дочке:
        - Видите монету? Сейчас подбрасываю, она падает, и если вверху окажется портрет императора - начну с мамаши. Если герб империи вверху - значит, первой отрублю палец дочке. Хотя…может с носа начать? Будете ходить безносые, эдакие живые черепа! Все вас будут пугаться, ни один мужик и близко не подойдет! Конечно, можно нос вырастить. Хороший маг-лекарь запросто вырастит. Только вот двадцать золотых - есть у вас? И вообще - когда отрезают нос, это наверное больно. Я не пробовал, но мне кажется - вам это не понравится.
        Помолчал, и как заору! Так, что у самого в ушах зазвенело:
        - Быстро, сучки! Кто порчу навел на девчонку?! Отвечать!
        Молчат. Вздыхаю, и шагаю к дочке:
        - Я передумал насчет монеты. Сейчас тебе отрежу нос, уши, и два пальца. Все! Достали вы меня!
        - Я! - глухо бубнит мамаша - Я наняла колдунью. Ее звать Еллана. Она живет в воркском квартале. Она ворка.
        - И зачем ты напустила порчу на девчонку?
        - Анка женихов отбивает у дочки - лицо женщины перестало быть миловидным, зубы оскалены, глаза-щелочки. Мегера! - Слишком красивая. Но я же ее не убила! Попросила, чтобы не умерла! Все-таки родня.
        - Добрая ты! - криво ухмыляюсь я - А мужа своего зачем убила? И мать Аны? Только не надо рассказывать, что они сами умерли! Не оскорбляй мой разум!
        - Не знаю, о чем ты говоришь - взгляд дернулся в сторону, а дочка удивленно подняла брови. Ага…не знала?!
        - Что, не знала, что мамаша папеньку сгубила? - спрашиваю младшую фурию - Ты бы сравнила себя, и этих трех мордоворотов. Вы похожи? Один отец? Мамаша загубила твоего отца, чтобы бегать к любовнику!
        - Мама! - смотрит на мать, и та тушуется под взглядом дочери.
        Пусть себе. Что, подло? А не подло мужа изводить, чтобы бегать к любовнику? Тварюга…и что с ней теперь делать?
        - Повторяю вопрос - зачем извела мать Аны?
        Черт! Черт! Не успел! И откуда в девчонке столько силы?! Впрочем - попробуй-ка, повозись целыми днями с тряпкой, ведрами, кастрюлями и тазами. Это тебе почище всякого фитнеса! То-то у нее фигурка такая спортивная. Но все равно - топор-то вон сколько весит…
        Топор мелькнул в воздухе и череп мамаши раскололся пополам. Тело задергалось, по кухне разлетелись брызги крови, кусочки кости и мозга, а дочка дико, истошно завопила, пытаясь разорвать путы.
        Ну, вот и все. Вот и каюк. Назад дороги нет. Теперь нет причины решать - сохранять им жизнь, или нет. Свидетели.
        - Выйди из дома! - мрачно говорю Ане. Она рыдает, непонимающе смотрит на меня - истерика. Бью ее по щеке, девчонка захлебывается рыданиями, стихает. Смотрит на дело рук своих, и…ее начинает рвать. Прямо на связанную еще живую родственницу. Теперь рвет и «сестричку». Параллельно очнулся старший из братьев - поднимает голову, а глаза красные, как у крокодила в ночи, хрипит, ревет, руки к мне тянет. А вон и второй очнулся! Твою мать…ну какие же крепкие у них черепа!
        - Выйди, говорю! - рявкаю я, хватаю Ану за плечи и выталкиваю в коридор. Та медленно бредет на негнущихся ногах, шатаясь, и оглашая окрестности звуками процесса исторжения содержимого желудка. Сходили в поход называется! Честно сказать - я на такое не рассчитывал. Но теперь другой дороги нет.
        Беру топор, и под визг девицы подхожу к старшему из братьев. Удар! Еще удар! Готов. Голова покатилась по полу. Второй! Третий!
        В душе погано так, что словами не передать. Одно дело замочить в бою, и другое - вот так, хладнокровно казнить. И неважно, что они бы меня растоптали бы на месте и потом радовались, рассказывая, как из меня полезли кишки. Я-то - не они!
        Осталась девица. И это тяжелее всего. Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, кричит, и глаза ее вылезают из орбит от страха. А что я могу поделать? Ты ведь можешь заявить в стражу, Ану прихватят, и ты останешься жить в ее доме со своим замечательным женихом. А девчонку казнят за убийство твоей матери. Ты будешь во всех отношениях в шоколаде, а нам придется идти на эшафот! Так вот нет, дорогуша, тут или ты, или мы с Аной. Что выберу, догадайся!
        Замахиваюсь, девушка хрипит от натуги, дергаясь, пытаясь разорвать путы, и вдруг обмякает, глядя в потолок широко раскрытыми глазами. Опускаю топор, нагибаюсь, щупаю пульс. Опа! Пульса-то нет!
        Господи…спасибо тебе. Уберег от греха! Я так-то не ангел, но…все-таки и не бес.
        Но теперь надо подумать, как поступить. Сжечь дом вместе со всем содержимым? Это был бы лучший выход. Хотя…а вот хорошая мысль!
        Разрезаю путы девицы, пристраиваю ее так, чтобы казалось - она только что отрубила головы братьям и убила мать, а потом от страха за содеянное у девки разорвалось сердце. Преступление-то страшное! Могут ведь и казнить! Или в рабство.
        Некромантов здесь нет, так что спросить призраков будет некому. Да и здесь ли призраки? Смотрю…опа! А нет никого. Видать сходу отправились в Ад. Или куда там отправляются по здешним верованиям.
        Кладу топор на пол, на него - руку девицы. Все, пора уходить. Дверь оставим открытой, ворота тоже - пусть заинтересуются соседи, зайдут, увидят. Пусть думают - что здесь случилось. Вряд ли вызовут стражу - в этом районе не любят иметь дело со стражей. Впрочем - а где это любят? Да и семейку эту похоже что соседи не особо привечали. Боялись, да, но не дружили (со слов Аны). Растащат барахло - но и черт с ним. Дом-то останется. А не останется - да и пропади он пропадом. Теперь нам бы на глаза никому не попасться. Так-то вроде бы на улице тихо, никто не бродит, не заинтересовались криками. Опять же - себе дороже иметь дело с братьями, лезть в их дела. Можно и нарваться. Вполне вероятно, все еще и вздохнут, когда эти отморозки исчезнут из их жизни…
        Ана ждет меня во дворе, и мы не спеша, но и не мешкая уходим. Она не спрашивает меня, о том что случилось в доме. А я ничего не рассказываю.
        Навстречу никто не попался. Может кто-то нас и видел - из-за окна, или из-за забора, но никак себя не проявили. Опять же - здесь люди не любят лезть не в свое дело. Это как на Сицилии - власть суть Сатана, иметь с ней дело нельзя ни при каких обстоятельствах. Со всеми вопросами - только к Дону!
        Сегодня не поеду к некромантке. Уже смеркается, скоро ночь, да и не до некромантки мне пока что. Рука болит - просто сил никаких нет!
        Напоследок говорю призраку Анны, чтобы она осталась в доме рядом с убитыми и посмотрела - когда и как их найдут. И вызовут ли стражу. А потом пускай послушает - что вообще говорят об этом событии.
        Хорошо иметь при себе призрака-шпиона! Только сейчас начинаю это понимать в полной мере…
        Глава 5
        Клаш! Клаш! Клаш!
        - Истар, выбыл.
        - Господин преподаватель, да он промахнулся!
        - Истар…тебе что, хочется получить травму?
        - Никакой травмы, господин Рогс! Это все ерунда! Прошу продолжить бой!
        Рогс вздохнул, поджал губы. Проблема. Этот ворк - проблема! Каждый, каждый из курсантов желает одержать над ним победу! Никто не нужен, ни с кем не интересно - только ворк! Бой-то учебный, тут существуют ограничения, здесь запрещено убивать. Хотя…всякое бывает. Ну вот и хотят поглумиться над диким ворком в безопасном бою. Это надо как-то пресекать…
        - Курсант Син! - Рогс посмотрел в бесстрастное лицо ворка, на котором было так и написано: «Мне скучно с вами, детишки! Мне неинтересно играть вашими игрушками! Послать бы вас всех подальше…». И это бесило Рогса еще больше. Как и внешность этого ворка. Если впервые появившись в Академии ворк выглядел как бедный провинциал, каким-то чудом оказавшийся в обществе приличных людей, то теперь…да откуда в нем взялось столько аристократизма? Столько спеси, которая кажется буквально сочится из всех пор его кожи!
        Впрочем - и пор никаких не видно. В отличие от многих курсантов и курсанток, страдающих от возрастных прыщей, у этого типа белая, гладкая, будто выточенная из мрамора кожа. Такая гладкая, что кажется неестественной.
        А что за привычка ходить в парадном мундире, сшитом из самой лучшей ткани, достойной самого императора? Он даже сейчас, на тренировке, одет так, будто вышел на прогулку с женщиной - прекрасно сшитые, подогнанные по фигуре штаны, облегающие стройные, длинные ноги, белоснежная шелковая рубаха с новомодными серебряными узорами по краю отложного воротника. А еще - безукоризненно чистые, блестящие серебристые волосы, сложенные на затылке в воинский хвост. Одна только застежка, сделанная из серебра и украшенная красным камешком стоит не менее двадцати пяти статеров! Откуда у нищего ворка такие деньги?!
        Рогс слышал, что ворк ходит в трактир «Якорь», где играет и поет для посетителей, и пользуется очень большим успехом. Шпионы из числа курсантов и персонала Академии доносили ему, что Син зарабатывает своей игрой на лютне и пением просто-таки огромные деньги, но Рогс в это не верил. Ну сколько может заработать какой-то там музыкантишка? Статер за вечер? Два? Ну пусть три! Но это ведь не такие уж огромные деньги, как ему доносят эти нищеброды, для который три статера уже огромная сумма - как-никак месячное жалованье. Кто финансирует Сина?
        А еще ему доложили, что как минимум половина девушек Академии в своих влажных мечтах представляет себя в постели с ворком. Мало того, что ворки уже практически легендарно считают непревзойденными любовниками, отличающимися животным темпераментом и огромным…хмм…любовным хозяйством, так ко всему прочему этот ворк обладает такой внешностью, что будь он обычным имперцем - возле его дверей выстраивалась бы очередь из озабоченных девок, желающих удовлетворить свою похоть!
        Рогс всегда был очень невысокого мнения о нравственности курсантского состава. На его памяти в Академии гремели такие скандалы, связанные с излишней сексуальной активностью обучающегося молодняка, что приходилось брать подписку от всех, кто мог вынести сор из избы. В опасении прослыть эдаким гнездом разврата, в котором нет никаких сдерживающих моральных законов и понятий о чести. Академии магии такая известность ни к чему.
        Справедливости ради Рогс и сам в своей юности, будучи курсантом Академии не раз участвовал в подобных сексуальных утехах, в которых с обеих сторон присутствовало не менее чем по десятку возбужденных молодых половозрелых особей. Но надо же соблюдать правила приличия! Нельзя делать это открыто, нельзя подставлять своих преподавателей! Все понятно - дело молодое, кровь кипит, скоро на войну - хочется испытать все доступные удовольствия (вдруг убьют, а ты и не попробовал!) - благо что семьи рядом нет, и никто не может поставить тебя в угол. Но в конце концов, ты же соображай, что делаешь!
        Конечно же, эти секс-скандалы спускали на тормозах. Все делали вид, что ничего не случилось - пошалили ведь дети, ну что такого? Но если ЭТО начнется с участием ворка…
        Рогс даже и представить боялся, что тогда будет. Родители этих осатаневших от похоти девок просто поднимут его на копья, и плакала обеспеченная, сытная жизнь на должности начальника службы безопасности. Здравствуй, потертое седло, дождь, ветер, дурная еда и воркские стрелы.
        Справедливости ради нужно признать, что Син не увлекается подобными забавами. Наоборот, как сказали Рогсу, он допускает к себе только двух девушек из числа курсантов - Хельгу, дочь ректора (вот же небось бесится отец!), и Фелну, курсантку, которую Син, опять же по слухам, вылечил от болезни, из-за которой девушка получила прозвище «Красномордая». Прыщи так густо покрывали ее тело, что она стеснялась обнажиться даже в раздевалке для девушек. Теперь же, как донесли завербованные курсантки, она постоянно норовит будто невзначай раздеться догола, сняв с себя все, до последней нитки, и каждая курсантка может убедиться в том, насколько совершенно ее внезапно выздоровевшее тело.
        И опять же, доносят - Син не спит с этими двумя девицами. У него для этой цели есть служанка - небольшого роста невероятно красивая девушка, которую некогда в Академию устроил один из стражников, пользуясь своим знакомством с Рогсом. Рогс вначале не хотел допускать девушку в персонал Академии - ее лицо до половины закрывала уродливая красная опухоль, на которую нельзя было смотреть без содрогания, но потом все-таки допустил девчонку к работе, справедливо рассудив, что для грязной работы тоже нужна прислуга, и не всем же быть красавицами. Так почему бы и не такая, с красной физиономией? А она вдруг взяла и поступила в услужение к Сину, и опять же по слухам - это он умудрился ее вылечить!
        Рогс до последнего не верил, что Син обладает такой лекарской силой, пока не убедился в этом сам: на одной из тренировок сломавшийся от сильного удара меч раскололся на две половинки, и одна из них отлетела на несколько метров, острым своим краем вонзившись в шею молоденькой курсантке пятнадцати лет от роду, приехавшей в Академию с юга, из города Хергаль (между прочим - дочь Главы крупного, значимого Клана). Миленькая такая, улыбчивая девчушка - кстати, одна из немногих, кто не фырчал вслед Сину и не подсмеивался над его «слишком красивым, будто женским» лицом. Острая щепка пробила ей горло и перебила артерию. Кровь хлестала так, что стало ясно - минута, две, и девушка умрет. От этого никто и никогда не застрахован - жизнь, есть жизнь, и офицерское училище ее отражение.
        Послали за лекарем - как на грех рядом не оказалось никого из лекарей высшего курса, и тем более - никого из преподавателей. Все кто был на месте происшествия - будущие боевые маги, которые если и могут работать с живой плотью - только лишь ее уничтожая. Большинство из них даже ауру не видят, так что о каком лечении может идти речь?
        В общем - пока квохтали, пока послали за лекарем…Син подошел, раздвинул толпу, наблюдавшую за угасанием девчонки, дергавшейся в последних судорогах уходящей жизни, спокойно выдернул у нее из шеи острую палку, и…лечение заняло минуты две, не больше. Остановлена кровь, затянулась рана, и только багровый шрам остался к тому времени, когда прибежал запыхавшийся лекарь.
        Этот самый лекарь тут же заявил, что большего сделать не может, и что девушке придется всю свою жизнь любоваться в зеркале на этот шрам - или платить несколько десятков золотых за лечение у архилекаря. И тогда Син молча протянул руку и на глазах у оторопевшего представителя лекарского сословия убрал этот шрам так, будто его никогда не существовало в природе. А потом сделал то, о чем все вспоминают до сих пор: он улыбнулся и сказал, что ему было очень приятно помочь такой красивой девочке. И больше ничего не сказал, но…
        Вся Академия неделю, не меньше обсуждала - есть ли что-нибудь между этой совсем уж юной курсанткой и Сином, ведь ворки отличаются извращенным нравом, для них нет ничего святого! Они набрасываются на всех, кто хоть немного похож на женщину!
        И кстати сказать - это происшествие не только не вызвало отвращения у женской половины Академии (как он мог, с такой юной?!), но ровно наоборот - одна курсантка, которую Рогс опросил в связи с обстановкой в учебном заведении, призналась ему, краснея и бледнея, что если бы Син позвал ее в комнату и приказал лечь с ним в постель - она бы сделала это не раздумывая. Она когда видит его - просто теряет силы и способность стройно выражать свои мысли. И так - многие, если не большинство из девушек Академии.
        Рогс думал над этим - может, колдовство? Может этот Син применяет какое-то колдовское средство для того, чтобы завлечь несчастных дурех, подслушивающих у его двери, когда к нему приходит служанка? (Да, да - и такое есть! Бесстыдство! Полное бесстыдство!) Но потом пришел к выводу - нет, тут не колдовство. Всего лишь интерес к личности этого парня, плюс его невозможная, феноменальная красота.
        Хотя…кто знает? Все маги разные по своим способностям, может появился и такой…притягательный для женщин. Все может быть.
        Рогс как-то думал на эту тему, и в глубине души у него мелькала какая-то мысль, что-то такое он читал о неких магах…но эта мысль растворилась, не выросла из семени, так и не дав должного ростка.
        И вот сейчас: неизвестно, что такое произошло с этим Сином, но с определенного момента он вдруг начал показывать не то что хорошие, не то что даже замечательные успехи в мечном бою, но его умение откровенно поражало! Ни один из курсантов - а Рогс ставил с ним в пару многих - не смог не то что «ранить», или «убить» этого надменного парня, но даже коснуться деревом тренировочного меча его рубашки. И это притом, что до сих пор Син показывал великолепные результаты только в рукопашном бою, и в бою с кинжалом. Копье - чуть похуже, а меч…меч на уровне средненького наемника. Но теперь! Отточенная красота движений, мягкие, вроде бы не быстрые, но на самом деле молниеносные выпады и парирования ударов. Он не сражался с противником, он с ним забавлялся. И делал это так откровенно, так скучающе, что любому, что это видел, хотелось дать ему по шее. Люди не любят зазнаек, в группу которых записывают любого, кто делает что-то лучше, красивее, и при этом не извиняется за свои способности, униженно не склоняется: «Простите! Так получилось! Это случайно!». Талантов никто не любит. Уважают - возможно. Ненавидят -
да. Завидуют - конечно. Но любить…
        Тем более - как этим парням любить того, по кому сохнут их подруги, их потенциальные подруги, подруги подруг и все, кто видит этого беловолосого монстра с сияющими синими глазами!
        Смешно - на людях эти девки отзываются о Сине пренебрежительно, подсмеиваются над его «женским личиком», над утонченным сложением и слишком уж аристократическими манерами, которые не достойны «дикого ворка», а наедине с собой сохнут по его объятиям и поцелуям. Какая-то ненормальность, точно.
        И да - полная противоположность - парни. Каждый хочет доказать, что он сильнее, быстрее, умнее Сина! Каждый мечтает его побить! Дошло до того, что курсанты изнуряют себя на тренировках, забросили развлечения, забросили любовные приключения - торчат на тренировочной площадке и доводят, доводят свои умиения до совершенства, чтобы…в очередной раз быть повергнутым в прах лощеным, на вид изнеженным и сонным ворком!
        С одной стороны это хорошо - чем больше курсанты занимаются, тем лучше - а для чего еще они сюда прибыли, если не для того, чтобы совершенствовать свои боевые умения? С с другой стороны…это унизительно. Этот ворк - живой укор, живое доказательство того, что раса ворков умнее, сильнее, быстрее любого имперца!
        Здесь собран весь цвет дворянства, потомственные офицеры и маги, элита имперского общества! И что? Какой-то там ворк буквально размазывает их по мостовой, как плевки, как кусок лошадиного дерьма! Правильно ли это?
        Рогс с некотрых пор стал подозревать, что ворк этот - совсем не простой ворк. Что прислали его сюда именно для того, чтобы показать курсантам и преподавателям Академии насколько низок уровень их подготовки. Ворк сильнее любого из самых умелых курсантов! Скандал! Унижение! И повод для того, чтобы принять меры. Например - найти более умелых преподавателей на место этих бездельников, неспособных организовать учебный процесс. Засланец, точно! Шпион от Императора!
        - Хорошо, Истар. Еще одна попытка. Курсант Син, прошу вас в следующий раз как следует обозначить удар, чтобы ваш противник не сомневался в своем проигрыше - если таковой у него будет. Но без увечий!
        - Хорошо, господин преподаватель - Син учтиво поклонился, и курсанты, наблюдавшие за поединком, тут же начали перешептываться - Можете не опасаться. Если курсант Истар получит увечье, я смогу его быстро залечить.
        Рогс кивнул, а Истар - самолюбивый наследник одного из правящих Кланов злобно ощерился. Он был первым после выбывшего из учебного процесса младшего Элрона по боевым умениям, а за эти недели поднял свой уровень практически до совершенства. И все только ради того, чтобы наказать выскочку ворка.
        Нет, все-таки от ворка точно есть польза! Не зря его сюда заслали! Рогс хоть и опасался выводов по результатам этого…хмм…эксперимента, но будучи умным и деловым человеком прекрасно осознавал полезность данного деяния.
        - Сошлись! - негромко скомандовал Рогс - Бой!
        Син никуда не пошел сходиться. Остался стоять на месте, опираясь на меч, упертый кончиком в землю так, будто это было не боевое оружие, а прогулочная трость, входившая в моду у самых продвинутых в этом деле аристократов. Нет, продвинутых не в боевых искусствах, а в искусстве украшать свой облик всевозможными модными штучками. Кружевами, драгоценностями, или вот - прогулочной тростью.
        Рогс смотрел на происходящее с точки зрения мастера боевых искусств, каким он на самом деле и являлся. Должность начальника службы безопасности приносила ему дополнительный доход, но основным было все-таки это - уроки, которые он много лет давал молодым курсантам. И вот глядя на ворка, мастер прекрасно видел, чем это все закончится. Только профан мог не увидеть, насколько уровень Сина выше уровня всех этих мальчишек. Рогс даже подозревал, что если бы ему пришлось вступить в схватку с Сином, результат может сильно разочаровать преподавателя. Этот парень был настоящим самородком, каких рождается один на десятки тысяч.
        Вот он сейчас стоит в этой позе, якобы выражающей презрение к противнику. Да, он явно нарочно делает так, чтобы противник разозлился и совершил ошибку - небрежный, но все-таки поклон противнику, который можно счесть издевательским, пародийным, этот меч, упертый в землю, это поза, при которой Син вроде как полностью открыт для ударов и тем самым говорит о своем отношении к жалкому противнику. Но мастер знает - это самая что ни на есть настоящая боевая стойка. Она называется: «Дурак». Да, да, «дурак»! Потому что только дурак поверит, что в этой стойке боец беззащитен и ничего не может сделать! А ведь из нее можно мгновенно ударить снизу вверх, или по ногам, или в живот, и удары снизу блокировать труднее, чем верхние. Не зря удары по ногам и в пах фехтовальщики иногда называют - «подлые» удары. А дуэлянты презирают победы, полученные в результате применения таких «подлых» ударов. Вот заколоть в сердце - это да. Или рассечь голову. Плечо. Руку. Но ударить в пах?! Такой удар только для диких, невоспитанных ворков!
        И он ударил. Два раза. Не меняя меняя своей скучающей, надменной мины на совершенном до безобразия лице.
        Истар бьет сверху, норовя расколоть череп ненавидимому им ворку, Син делает движение корпусом вполоборота, и мгновенно, едва улавливаемо глазом - секущий удар в пах, который в реальности должен был рассечь гениталии бойца и все, что за ними, и тут же, загнувшемуся от невыносимой боли Истару - сильно, с оттяжкой удар наискось, через спину.
        Рогс даже увидел, как над спиной Истара поднялось облачко пыли, выбитое деревянной палкой из защитного жилета парня. Кстати сказать, этот наглый ворк никогда не применял толстые стеганые жилеты, защищающие курсантов от ударов довольно-таки увесистой палки, используемой в качестве меча. Когда Рогс однажды предложил Сину воспользоваться таким жилетом, тот довольно-таки громко сказал, что не позволит никому коснуться его тела, потому жилет ему вообще не нужен. А еще - в этом жилете на жаре человек потеет так, что потом от него на сто шагов несет душнЫм козлом. А он не хочет уподобляться всяким козлам.
        Само собо, это не добавило ему любви мужского курсантского состава, а еще - количество курсантов, надевающих на тренировке такой жилет уменьшилось ровно в два раза. Слова этого ворка тут же стали известны всей Академии.
        Истар лежал на земле, пытаясь вздохнуть и корчась от боли, в Син стоял и смотрел на него с веселой усмешкой - мол, и что это с тобой? Ты чего там разлегся?
        Вообще-то Рогс был даже доволен тому, что Истар получил этот урок - раз тебе преподаватель сказал, что ты проиграл - зачем ему противоречить? Вот его и поставили на место, то самое место, на котором он и должен находиться - в пыль, в грязь! Курсант, который ставит под сомнение действия своего преподавателя большего и не заслуживает. И неважно, что ты сын очень высокопоставленных родителей. Правила для всех одинаковы!
        - Ты обещал его вылечить? - холодно сказал Рогс, глядя на ухмыляющегося ворка. Но тот только пожал плечами:
        - У него нет серьезных повреждений. Только ушиб гениталий и синяк на спине. Обойдется без любовных упражнений недели две, и все пройдет. Не смертельно. Нет, я конечно же могу полечить, но для этого мне нужно видеть повреждения. И я не думаю, что курсант Истар станет потрясать тут своим больным органом. Он на днях, я слышал, обещал что-то мне такое показать…где-то там меня повертеть…но не думаю, что у него там имеется что-то, на чем можно хоть кого-нибудь повертеть. А уж тем более сейчас.
        Рог поджал губы и выругался - про себя, не вслух. Ну вот зачем он вызывает на себя огонь? Или это тоже специальная тактика? Зачем наживать себе еще одного врага?
        Впрочем - ворку его и наживать не надо. Что Элрон, что Истар (который, кстати, был давним приятелем Гренделя) отличались какой-то шипучей, патологической ненавистью к представителям племени ворков. И готовы были уничтожить весь этот лесной народ до самого последнего человека. Так что после нынешнего боя в отношениях между этими двумя курсантами совершенно ничего не изменится.
        Истар отошел от травмы минут через десять - Рогс на это время прервал занятия и вызвал дежурного лекаря. Тот снял боль и устранил последствия ушиба, так что парню не придется две недели шарахаться от женщин. Все это время Син сидел рядом с Фелной, которая улыбалась ему такой улыбкой, какой улыбаются только влюбленные девушки своим парням, и рядом Хельгой, которая появилась как из воздуха, и тоже смотрела на ворка так, что становилось ясно - тут не обошлось без сердечных отношений.
        Кстати сказать, Хельга очень умело обращалась с мечом, и нередко присоединялась к занятиям курсантов, хотя и не числилась в составе учащихся. Ректор был мастером единоборств, по уровню умения превосходившим любого из тех, кого знал Рогс, включая и его самого. Опыт, врожденные способности помноженные на многолетние тренировки - волей-неволей ты станешь мастером. И у мастера не может быть детей, неспособных к занятиям единоборствами. Аристократ - мужчина он, или женщина - должен быть способен разогнать целую толпу необученных простолюдинов. Иначе всему сословию аристократии в конце концов придет конец. Такое мнение существовало в среде имперской элиты, и Рогс был с этим совершенно согласен. Хочешь быть элитой - будь ей! Любой аристократ должен, обязан владеть единоборствами!
        О! Рогс оглянулся, услышав голос ректора, и удивленно поднял брови - чтобы сам ректор вдруг посетил занятия курсантов? Интересно, что это такое должно было случиться? Хотя…Зоран никогда не упускал возможности поинтересоваться делами курсантов на поприще боевых искусств. Когда-то он и сам преподавал эту дисциплину. Рогс как раз и сменил его на посту преподавателя.
        - Господа курсанты! - Рогс вытянулся и отсалютовал ректору. Курсанты повторили за ним и замерли, поедая глазами главного человека Академии.
        Ректор подчеркнуто четко отсалютовал, осмотрел всех быстрым, но внимательным взглядом, задержавшись на Истаре и хлопотавшем возле него лекаре, и повелительно протянул руку:
        - Меч!
        Ближайшие двое курсантов рванулись к стеллажу с тренировочными мечами, накрытому двускатной крышей, и через несколько минут ректор уже держал в руке один из мечей - тот, что подлиннее. Зоран был довольно-таки высок, и выбрал меч по росту.
        - Курсант Син - взять меч! В круг! - приказал ректор, и ворк, повинуясь его приказу шагнул к центру тренировочной площадки. Рогс чуть не ахнул - САМ?! Рогс еще ни разу не видел, чтобы ректор вот так пришел и устроил бой с кем-то из курсантов! Зачем?! Почему?!
        Ректор напал как змея - мгновенно, хищно, стремясь покончить с жертвой одним укусом, одним ударом. Син так же мгновенно отразил удар, отведя клинок в сторону и сделал выпад, едва не воткнув кончик меча в грудь мужчины. Все вокруг загудели, заохали - Рогс оглянулся и к своему удивлению увидел, что вокруг тренировочной площадки собрались практически все, кто был в этот момент не занят в классах, то есть - практически все, кто находился на тренировочной площадке. Ну, ясное дело - такой бой, кто его может пропустить?! Сам ректор - с каким-то там курсантом! Неслыханно!
        Удар следовали один за другим. Противники передвигались экономно, делая четкие, плавные движения. Мечи мелькали в воздухе, размываясь в пространстве так, что глаз не успевал за ними следить. Но эти двое ни разу еще не коснулись друг друга.
        Мечный бой скоротечен. Это только дураки считают, что поединок может длиться до тех пор, пока противники не упадут от усталости. Секунда, две, три…десять! И вот один уже лежит, другой - празднует победу. Если только на отходе не получил ответный удар, выпустивший из него кишки. Так и здесь - на десятой секунде меч Сина легко коснулся щеки ректора, проведя по ней красную полосу, тут же набрякшую кровью, и на этом собственно бой и был завершен.
        - Поздравляю, курсант Син - медленно сказал ректор, глядя в глаза ворку - вы можете не посещать занятия по боевым искусствам, если этого не хотите. Спасибо за красивый бой.
        Ректор поклонился Сину, тот отстал от ректора на долю секунду, и получилось так, что они поклонились друг другу одновременно. А Рогс смотрел на все это с открытым ртом, потрясенный до глубины души. Впрочем - и не он один. Такого здесь не ожидал никто.
        Кто же ты такой, Петр Син! - подумал Рогс, глядя в безмятежное, как и прежде, спокойное лицо ворка - Зачем ты здесь? Ты, который умением превосходит самого ректора - что ты забыл здесь, в Академии? Ох, грядут неприятности, грядут! Рогс чувствовал это всей своей многоопытной душой. И еще более многоопытной задницей армейского офицера.
        Глава 6
        Эстель вытер стол, забрызганный засохшей темной кровью, убедился, что хорошенько отчистил столешницу и только тогда положил на нее бумагу. Бумага стоила денег, и за лишний ее расход можно было лишиться части жалованья. Начальник управления стражи был человеком хорошим, справедливым, но не терпел неряшливости и бесцельных имущественных и денежных трат. Он происходил из семьи плантатора, поднявшегося наверх за счет трудолюбия и бережливости, если не сказать скупости, таким воспитал и сына, прихотью судьбы возглавившего городскую стражу. Так что теперь сын плантатора воспитывал подчиненных - почти что так же, как его воспитывал отец. Только без регулярной порки.
        - Григол, давай сюда соседку! - крикнул Эстель, и приготовился к долгой, нудной процедуре - опросу свидетелей.
        Соседка, пухлая женщина лет пятидесяти, комкала в руках платок, испуганно оглядывалась по сторонам и осторожно переступала загустевшие, засохшие лужи крови.
        - Это ты нашла трупы? - грозно спросил Эстель, с прищуром вглядываясь в темные глаза женщины.
        - Я, господин!
        - Ну, рассказывай, рассказывай - кивнул следователь - Как нашла, что видела. Видела ли кого-то выходящего из дома. Ну!
        - Ну…это…я смотрю…калитка в дом Аны открыта! Думаю - и чего так? У нас тут не принято калитки оставлять открытыми. Мало ли…кто ходит. Место у нас тут такое…всякое бывает. Ну вот…заглядываю, а там…и в дом открыто. Я туда! Кричу! Эй, хозяева! - кричу. Никого! А должны быть! Я вот прям недавно видела, там и братья были…и дочка ихняя…и сама мамаша. Они ведь как - раньше по соседству жили. А тут Ана-то работать устроилась, и совсем ушла из дома. И говорят - оставила дом своей родне. Дом-то у нее большой, хороший! Не то что у них!
        - Кто сказал? Кому оставила? - нахмурился следователь.
        - Да вот им…и оставила - свидетельницакивнула на укрытых простынями и тряпками мертвецов, чьи фигуры едва угадывались под покровом - Мамаша-то их и сказала! Только я чо-то не поверила…похоже выгнали они девчонку. Плохая это была семейка, не к ночи будет сказано. Обижали всех, дрались. Парни-то вон какие могутные. Поговаривали, что они вроде как ночью промышляли. Людей на улице грабили. Но может просто вранье. Я как увидела мертвецов-то, так сразу и побежала к мужу, его привела. А потом мальчишку за стражей отправили. Вот и все.
        - Вот и все - задумчиво протянул следователь, размышляя о том, что тут совершенно ничего не светит. Такое преступление раскрыть невозможно, да и кому это надо? Прибытка от этого не получишь, одни проблемы. Соседи ничего не видели, а если и видели - все равно ничего не скажут. Такой тут народ. Не любят они стражу.
        - Сама как думаешь, что здесь случилось? - вздохнул следователь, мечтающий сейчас только об одном - о кружке холодного пива, и чтобы не нюхать запах крови и дерьма. Почему многие покойники перед смертью обгаживаются? Вот почему Создатель так это положил - обгаживаться? Это чтобы испортить жизнь бедному следователю, точно. Сиди вот, и нюхай это дерьмо!
        - Муж говорит, это они сами себя порешили - с готовностью отвечает женщина - Баба была совсем дурная, и на передок слабая. Они и мужа своего в могилу свела, отравила. И дочке жизни не давала. Да и парни дурные - сила немеряная, а мозгов нет. Думаем мы, так дело было: парни мамашку связали, а потом башку-то ей и разбили. А девка взяла топор, и когда они домой пошли с улицы, так она им ноги-то и подрубила. А потом и бошки отрубила. А как поняла, что наделала - у нее сердечко-то и лопнуло. Она постоянно с братьями ругалась. Поговаривали (женщина понизила голос) они вроде как ее сильничали! Ну вы поняли, господин…жили с ней, как с женой! Нет, я не поклянусь за то, но говорили. А какая баба с ними свяжется? И вроде как и с мамкой жили! Они же ненормальные, а сила вон какая! Их все боялись!
        - Фу! Отвратительно! - демонстративно поморщился следователь, которому все яснее вырисовывались обстоятельства дела. И он был этим очень доволен.
        - Да! Семейка еще та! - женщина зажмурила глаза и скорчила многозначительную рожицу - Иногда такие крики от них неслись…будто насилуют кого! Скорее всего, они сильничали мамашу, потом хотели дочку. А она как-то изловчилась и зарубила этих вонючек!
        - Почему вонючек? - лениво спросил следователь, выписывая первую букву на чистом листе.
        - От них всегда воняло! - победно ухмыльнулась женщина - как из выгребной ямы! То-то им девки не хотели давать. И они ведь не только мать с дочкой здесь в поселке сильничали. Тут еще есть девки, которых они зажимали.
        - А почему не жаловались? - прекратил писать Эстель.
        - Жаловаться? - женщина недоверчиво помотала головой - Чтобы они потом бошку оторвали и в канаву кинули? Терпели все! Знаете, господин…вся улица только вздохнула, когда этой семейки не стало. Только дочку жалко, да и то…она еще та оторва была. Что хочет - скажет, советов не слушает, оскорбляет, ругается. В мамашу пошла. В общем - что Создатель не делает, все к лучшему. Вот такое наше мнение.
        - Все, иди! - кивнул следователь, и тут же остановил женщину - Стой! Там стражник, помощник мой, на улице, скажите ему свои имена, я запишу вас свидетелями. Если понадобитесь - вызову. А вот еще что…родня у них есть? Кто хоронить покойников будет?
        - Если только Ана…но она в Академии работает, в прислуге - задумалась женщина, и тут же добавила - да кому они нужны? Пните их ногой, пусть в канаву летят, там им всем и место. Еще на Аночку вешать такое бремя. У нее и денег-то нет на похороны. И кроме нее некому хоронить.
        Эстель вздохнул - еще и вывозом трупов заниматься. А потом нужно закрыть дом, чтобы не разграбили, известить хозяйку дома… Допросить ее? А что толку, если ее здесь не было?
        И следователь приступил к сочинению докладной. Ему все было ясно. Извращенцы! От них чего угодно можно ожидать. Если бы все дела так легко раскрывались!
        ***
        - Все! Допросили! - Женщина захлопнула за собой дверь и выглянула в окно - Глаза такие у следователя…просто насквозь видит! Я чуть не описалась со страха!
        - Все так, как я сказал, сделала? - мужчина вопросительно посмотрел на жену.
        - Да…все хорошо вышло. Мы ничего не видели, ничего не знаем. Слава Создателю, избавились от этих придурков! Надо будет проследить, чтобы дом закрыли как следует. И Ане сообщить. Она хорошая девочка. И мать ее была хорошей девочкой. Хорошо, что она с этим ворком уложила придурков.
        - Мы об этом уже говорили - кивнул мужчина - Я вообще не понимаю, как этот худенький юноша смог завалить таких огромных мордоворотов! Я смотрел, и глазам не верил! Попадись такому на дороге…береги кости!
        - Все хорошо! - вздохнула женщина - Аночке-то как повезло. Я уж думала - сживут они ее со свету.
        - Мне давно самому хотелось им бошки поотрубать - зло сплюнул мужчина - Только старый уже, не осилил бы!
        - Ты бы и молодой не осилил - вздохнула женщина - И никто бы не осилил. Хорошо, что все так вышло…и откуда такой ворк взялся?! Спасибо ему! От всех людей спасибо!
        ***
        Неделя прошла в невероятной суете. После нашей с Аной карательной экспедиции я вдруг подумал: а какого черта я скромничаю, изображаю из себя тихого, незаметного курсанта, выбираю выражения, чего-то опасаюсь? Да что мне бояться, я уже раз умирал! Только что едва не умер, чудом не забитый тремя монстрами в человеческом обличьи, и какого хрена я позволяю себя третировать каким-то жалким мажорам, которые слабее меня, глупее меня, умеют меньше меня! Да я покажу им, что такое настоящий аристократ!
        Меня зачем сюда прислали? Как раздражитель. Фактически кинули в гнездо змей, абсолютно не заботясь - выживу я, или нет. Ну так и буду раздражать! Всем своим видом! Всем своим поведением!
        Достаточно насмотрелся и начитался фильмов и книг о земных аристократах, так почему бы не принять вид гордого аристократа? Например - какого-нибудь загадочного самурая древнего рода, насквозь пронизанного спесью и увешанного цитатами из кодекса «Бусидо».
        А еще - эльф. Я буду темным эльфом! Аристократичным, заносчивым, опасным, как змея! Ох, и устрою я им спектакль!
        Сказано - сделано. Иду в город, нахожу две лучшие обувные мастерские. Делаю заказ. Затем в мастерскую, занимающуюся пошивом верхней одежды - костюмов, рубашек, всего такого. Следом - к ювелиру. Хорошему ювелиру! Умелому, понимающему с полуслова, быстро работающему!
        Обошлось мне это очень недешево. Пришлось выгрести почти все деньги, что хранил дома, плюс залезть в банковскую кубышку. Но ничего…заработаю! Благодаря моим стараниям трактир «Якорь» превратился в эдакий музыкальный салон, и каждый вечер был забит клиентами практически до предела. И люди собирались нежадные, и само собой обеспеченные.
        За мной туда подтянулись еще двое музыкантов, играющих на лютнях, а с ними - две танцовщицы, выступающие с номерами, чем-то напоминающими земной стриптиз - они синхронно двигались под музыку, и в конце концов на них оставались только узенькие набедренные повязки, почти не прикрывающие интимные места. Само собой - публике это все очень нравилось. Особенно когда девушки садились на шпагат, или задирали ноги к голове.
        Кстати сказать, я посоветовал Дункасу найти еще и парня, который будет выступать вместе с девицами. Как ни странно - нашел. Красивого парнишку - теперь акробатов-стриптизеров стало трое. И это привело к тому, что в трактир стали ходить и женщины, и теперь в процентном соотношении они составляли как минимум десять процентов от всей публики. И эти проценты продолжали расти - к моему удовлетворению. Нет, не сексуальному. Финансовому. Женщины, как ни странно, оказались щедрее мужчин, и хотя они сами деньги не кидали, заставляли своих спутников расщедриться на бедность смазливенькому музыканту, виртуозно исполняющему душещипательные романсы. (мне, разумеется).
        Почему я отдал заказ на обувь сразу в две мастерские? Потому что мне надо было успеть все подготовить к балу, и я подстраховался. Вначале я не хотел идти на бал, и плевать мне, что типа я обязан - ну на кой черт мне это бурливое горнило, в котором я точно огребу большие или маленькие неприятности? Или кто-то огребет их от меня. Но по здравому размышлению, пришел к выводу, что пойти на бал мне все-таки нужно.
        Во-первых, опять же - я раздражитель, или нет? Как там это называется? «Триггер»? В медицине триггер - это некое средство, снадобье, лекарство, которое провоцирует симптомы болезни. Саму болезнь. Ну, например - при подозрении на диабет человека заставляют употребить сто граммов глюкозы на голодный желудок. Выпил - и тут же на анализ крови! Ага, все ясно - болен!
        В ядерной бомбе триггером называется урановый или плутониевый инициатор термоядерного взрыва.
        Вот и я такой триггер. Здешнее общество похоже что сгнило, болеет, и многоумные властители не нашли ничего лучшего, чем заслать вот такого как я. Человека, способного всех раздражать, вызывающего на себя удар, и притом доказавшего, что одолеть ег будет очень непросто. Если я месяцы подряд мог успешно противостоять уличным бандитам, страже и тайной службе, то уж в аристократическом обществе как-нибудь, да сумею продержаться. А рядом со мной поднимет голову всякая оппозиционная мразь. Так я вижу.
        Итак, за несколько дней до начала бала (кстати сказать, по каким-то причинам перенесенного на неделю, что меня раздосадовало - я ведь переплатил за скорость изготовления моего барахла ровно в полтора раза!), у меня все было готово. И как только я получил из мастерской основную часть гардероба - резко изменил свое поведение. Теперь на занятия и в столовую я ходил только в парадной форме, безупречно отглаженной и самого лучшего качества, и всем своим видом выражал спесь и презрение к тем, не достоин даже моего ногтя мизинца левой ноги.
        Нет, я был приветлив и очень вежлив с теми, кто мне нравился - например, я всегда приветливо здоровался с Аннар, спрашивал, как у нее дела и всякое такое. Вот только теперь она почему-то начала звать меня на «вы», и смотрела такими широкими глазами на мои аристократические выверты, что это вызывало смех и желание сказать: «»Аннар, ты чего?! Это же я! Я, демон тебя задери! Закрой рот, челюсть вывихнешь!»
        Само собой - общался с Фелной и Хельгой, мы теперь постоянно завтракали и обедали вместе (ужинал я обычно в трактире). Они хихикали, рассказывая мне последние сплетни из школьной жизни, и новым из этого потока информации было то, что меня теперь считали то ли сыном, то ли внуком властителей этих самых лесных эльфов…хмм…ворков, само собой - то есть отпрыском темных…тьфу! Так и лезут на язык чертовы эльфы! Насмотрелся в свое время всякой толкиеновской ерунды! В общем - я воркский аристократ, которого то ли поймали, то ли уговорили учиться в школе, с тем, чтобы наладить отношения с лесными Непримиримыми.
        Девчонок эта сплетня необычайно веселила - они хихикали, давились смехом, рассказывая, какие все глупые и чего удумали, пока бес не толкнул меня в ребро и не заставил спросить их с необычайно серьезным выражением лица:
        - А почему вы думаете, что это вранье? А может я и правда потомок воркского императора? Потомок Клана, который древнее всего имперских Кланов вместе взятых!
        Надо было видеть их лица! Улыбка враз застыла на прекрасных личиках, затем медленно сползла, глаза сделались по плошке, челюсти отпали…
        Вот тогда я уже начал веселиться. Хохотал - не мог удержаться. А потом сказал, что я их просто-напросто разыграл. Что никакой я не аристократ, и какие, к демонам, аристократы у воркского лесного народа? Только вот боюсь, что моя хохма насчет воркского принца слишком уж глубоко ударила девчонок прямо в глубины романтичной женской души. Вместо того, чтобы посмеяться вместе со мной, Фелна сказала, глядя мне в глаза задумчивым, пронзительным взглядом:
        - Вообще-то известно даже ребенку, чтоворки до империи имели свою цивилизацию, гораздо, гораздо более древнюю, чем наша. И только после затяжных войн с соседями утратили свое былое могущество и были поглощены более сильными народами. А осталось их мало потому, что у воркских женщин рождается слишком мало детей, чтобы восполнить убыток мужского и женского населения, безвозвратно утерянного во время войн. И что они бы скорее всего победили Империю, если бы не имперские драконы - основная ударная сила нашей страны, с которой ворки ничего не смогли поделать. Нет у них драконопасов, нет драконов.
        И после того, как Фелна это сказала, она переглянулась с Хельгой, и обе девчонки уставились на меня такими задумчивыми и пристальными взглядами, что я вдруг явственно услышал разлитый в воздухе тихий-тихий звук марша Мендельсона.
        Мда…вот дернул же меня черт за язык! Теперь они будут мечтать не просто забраться ко мне в постель, а со смыслом забраться! Одно дело безродный ворк, который славен только своей внешностью и скрытыми легендарными секс-способностями (Ну это же дурацкая мулька, черт подери! Как мулька насчет того, что негры непревзойденные любовники, и обладают здоровенным таким аппаратом, о котором мечтают все женщины!). И другое дело - этот же ворк, но…принц! Да еще и загадочный принц, скрывающийся под личиной обычного безродного парнишки! РомантИк!
        Смех и грех… Ну какой из меня принц? Я вырос в рабочем районе, моя мама учительница музыки, мы жили если не впроголодь, то уж точно не обжирались черной икрой! Да, манерам она меня учила - все-таки интеллигенты, чего уж там. Она якобы дальняя родственница каких-то там князей, но какие князья в советское время? И какие манеры аристократа она могла мне передать? Правильно держать ложку и вилку, не сморкаться в скатерть, вытирать нос платком - вот и все манеры. Спасибо голливудским и российским псевдоисторическим говнофильмам, которые дали мне нужную информацию о том, как должен себя вести аристократ. И я копировал поведение аристократов от и до, фактически глумясь над этими манерами, доводя их до абсурда, пародируя эти дурацкие манеры!
        И как ни странно - сработало. Фелна как-то не выдержала, и когда я в очередной раз «изячно» подал ей руку, помогая сойти с крыльца, недоверчиво помотав головой, заметила, прищурив глаза:
        - И после всего этого ты скажешь, что никогда не учился манерам, и просто безродный ворк-простолюдин?! Да от тебя несет аристократической кровью, которую пестовали тысячи и тысячи лет! Ты хоть в зеркало на себя посмотрел бы!
        Смотрел. Ну да - карикатурная рожа самого настоящего эльфа - беловолосого, голубоглазого, одетого так глупо-щегольски, что такому типусу в нашем районе и по улице не дали бы пройти без проблем! Сразу же в морду бы заехали. Эдакий щеголь-красавчик, способный только воздыхать, играть на лютне и удовлетворять замужних дам. Ну и незамужних - тоже.
        Нет, я не выглядел жеманным, это было бы слишком, но черт подери - хотелось самому себе заехать в морду!
        На девок Академии известие о моем якобы аристократическом происхождении действовало просто ошеломляюще. Большинство из них на людях хихикали, мол, ишь, ворк о себе много возомнил! Но наедине с близкими подругами делились своими мечтами и желаниями. И в этих мечтах я делал с ними все, о чем рассказала им их бурная, подстегнутая гормональным штормом молодая фантазия.
        Откуда знаю? А призраки на что? Все знаю! Хенеля и Анну безжалостно отправлял по Академии - подслушивать и подглядывать, так что информация о происходящем стекалась ко мне бурными ручьями.
        Впрочем - особой ценности в этой информации не было от слова «совсем».. Что толку от подтверждения слов Хельги и Фелны о всеобщей секс-истерии женского коллектива Академии в отношении некого ворка? Что толку от того, что я знаю о том, как эти девки стоят у моего номера, когда я уединяюсь с Аной, и подслушивают, прижав ухо к двери?
        Вот же дуры! Как там в песне? «…в голове ни бум-бум, малолетка - дура дурой!» Вот - это они.
        Кстати сказать, расспрашивая тех же Хельгу и Фелну я понял, откуда растут ноги у ситуации на любовном фронте. Ну вот только представить этих детишек-мажорчиков, которые растут и воспитываются в семье аристократов. Со всевозможными ограничениями воспитываются, строго воспитываются! Ни тебе поцелуйчиков, ни совместного купания в речке - только манеры, только учеба и тренировки. И вот мажоры вырвались из дома, и теперь живут абсолютно самостоятельно. Они теперь взрослые! Рядом соблазны - особы противоположного пола, и никакого контроля со стороны родителей. И что будут делать «детишки»? Да, к окончанию Академии здесь не остается ни одного девственника, или девственницы. И хорошо, если кто-нибудь из курсанток не залетит, или Академию не сотрясет очередной секс-скандал, которые, как оказалось, здесь не то что не редкость - это как бы даже в ранге положенности. Время от времени руководство Академии ловит очередных курсантов за очень приятными, но совершенно неприличными занятиями, не имеющими никакого отношения к учебе. И к морали.
        Я как-то спросил Хельгу - какого черта в правилах Академии написано, что чуть ли не под страхом отчисления запрещено ночевать в комнате у девчонок, или наоборот, принимать курсантку у себя в постели? Где логика? Если ВСЕ это делают?! Да еще и так делают, что только за голову хватаешься - если ты не участвуешь в оргии, значит, не уважаешь товарищей.
        Кстати, девственность Фелны уберегло именно то обстоятельство, что ее физиономия препятствовала участию в подобных «вписках». А Хельгу просто боялись принимать в свои веселые игрища - папенька девушки рассердится, да кааак…даст под зад! Да не коленом, а носком кованого армейского сапога!
        Хельга, с обычным ее хихиканьем и заговорщицким голосом пояснила, что не будь этого пункта курсанты вовсем съехали бы с катушек. И тогда бы Академия превратилась в совершеннейший бордель. После недолгого размышления я пришел к точно такому же выводу.
        С парнями я не дружил. Не нравились мне здешние парни. С мелкими дружить как-то глупо, хотя некоторые из тринадцатилетних мальчишек смотрели на меня с восторгом и обожанием Ну какой мне друг мелкий спиногрыз? О чем мне с ним говорить? Я-то взрослый мужчина! А те парни, что были примерно одного со мной возраста, тихо и громко меня ненавидели. И старались при каждом удобном случае приопустить, а лучше всего - как следует измордовать на учебном ристалище.
        Кстати, и об этом поведали мне девчонки - они захлебываясь и хохоча рассказывали о том, как парни все свое свободное время проводят на тренировочной площадке, разучивая все новые и новые приемы из каких-то не всем известных свитков и книг, рассказывающих о боевых искусствах. И отдыхая между тренировками рассуждают о том, как надерут мне задницу и покрутят меня на одном месте.
        Но пока что крутил их я. Каждого, по очереди - избивая до синяков, до кровавой юшки. Каждый раз после тренировки кому-нибудь из признанных заводил и знатоков единоборств приходилось вправлять носы, сращивать рассеченные губы, порванные уши, вправлять вывихи и лечить ушибы внутренних органов. Я не жалел этих самовлюбленных идиотов - долбил по-полной, едва не доводя до увечья и даже смерти.
        Делать это мне было не трудно. Мастер, как и обещал, оставил во мне свои знания и умения, и мне осталось только научиться применять их в реале. Я и применял - злопыхатели мне в помощь. Чем больше я с ними бился, тем выше росло мое умение. Еще ни один из них не смог даже просто коснуться мечом или копьем моей дорогой шелковой рубашки, в которой я (ну настоящий же аристократ, мать его!) выходил тренироваться. Я настолько превосходил их по уровню умения, что биться с ними для меня было то же самое, как валять по полу трехлетнего ребенка. Тем более что я теперь умел примерно секунды на три замедлять время вокруг себя.
        Хе хе…«замедлять время»! Нет, конечно. Не время замедлять, а так ускорять свои движения, что все вокруг кажутся медленными-медленными, будто увязшими в густом прозрачном киселе.
        Увы, надолго замедлять пока не мог, но Мастер сказал, что это лишь дело времени. Надо чаще тренироваться, и все у меня получится. А пока действовать так: замедлил на три секунды, порубил в капусту, отскочил - снова ускорился. Нырнул-вынырнул, нырнул-вынырнул. Нормально, что уж там…и это гигантское преимущество. Грех жаловаться. С таким умением - пусть попробуют меня одолеть.
        Я обалдел, когда на бой со мной вышел сам ректор. Зачем? Я так и не понял. Сдается, надоело ему выслушивать жалобы о том, что я калечу курсантов. Поток желающих надругаться над комиссарским телом не иссякает, а значит, если меня не освободить от занятий единоборствами - в конце концов получится труп. А оно ему надо? Тем боле что учить меня в общем-то и нечему.
        Бой с ним был очень тяжелым. Быстрым, и тяжелым. Быстрым - относительно. За те десять секунд, что мы с ним бились, я вошел и вышел в скоростной режим трижды. И только на третий раз с трудом, но сумел зацепить противника. И то…у меня было такое ощущение, что ректор нарочно подставился. Чтобы был повод сказать, что я настолько хорош в бою - мне незачем отнимать время у преподавателя.
        Примерно так он и сказал. После чего от меня все резко отстали - никто не желал вызвать на дуэль, а на тренировках не предлагали заняться спаррингом.
        Да, я ходил на эти самые тренировки, занимался - бой с тенью, отработка движения в паре. Обычно брал в партнеры Фелну или Хельгу, а иногда обеих сразу. А после одного случая у меня добавилась еще одна…подружка. Нет, не в сексуальном смысле подружка, хотя молва (как сказала Хельга) тут же приписала мне развратные действия с несовершеннолетней (грязные скоты с грязными мыслями!).
        Я спас девчонку. Если бы не я - она бы истекла кровью. Случай, конечно - один на миллион! Меч парня из старшей группы при ударе переломился (это надо же было так лупануть, идиот!), и отлетевшая острая щепка пробила горла симпатичной девчонке, постриженной коротко, как мальчишка. Миленькая такая, похожая на одну из российских девчонок-фигуристок. Такая же красивая, и такая же молоденькая и мелкая.
        Я не знал, как ее имя, но знал в лицо - она всегда улыбалась и здоровалась, когда я встречался ей в коридоре, или в столовой. И улыбка ее была такой приятной, такой девичьи свежей, что я всегда улыбался ей в ответ и говорил что-нибудь приятное. Типа: «Ты сегодня особенно очаровательна!». Или: «Да ты сегодня просто смерть мужчинам! Красавица!». «Ох! Да кто же тут такая красавица?!» Глупо, наверное, но ей скорее всего нравилось. Девушка румянилась и бежала дальше, улыбаясь во всю ширину своего прелестного личика.
        Мне это ничего не стоило, а ей приятно. Для меня игра, опять же - проверка своих способностей делать комплименты. Для нее…не знаю, что это было для нее. Хельга и Фелна ругали меня, говорили, что теперь все считают меня извращенцем, который любит юных, незрелых девочек, что ее теперь считают моей тайной любовницей и собираются жаловаться на меня ректору, а еще - ее родителям, чтобы приняли меры к грязному воркскому извращенцу. Но я ничего не мог с собой поделать. Ну вот хотелось мне так делать, и все тут! Нравилась мне эта девочка. Сестренка. Я в детстве мечтал, чтобы у меня была сестра. Я бы ее защищал, заботился о ней…у всех есть сестра, а у меня - нет! Как-то даже спросил маму - почему у меня нет сестры, и не может ли она как-нибудь ее прикупить. Мама ответила мне, чтобы я не спрашивал о всякой ерунде, а потом вечером услышал, как она тихонько плакала.
        И надо же было такому случиться, что девочка вдруг умирает у моих ног! Само собой, спокойно смотреть на ее гибель я не стал. Лечение у меня сейчас получается вполне уверенно, тем более что я уже неплохо подтянул знания по анатомии - читаю книги и слушаю лекции. Так что убрать эту рану не составило для меня никакого труда.
        А вот дежурного лекаря, и самого начальника службы безопасности, он же тренер по единоборствам - мои лекарские умения откровенно шокировали. У них сделались такие потрясенные рожи - когда я не только закрыл рану и срастил плоть, но еще и убрал безобразные шрамы, оставшиеся на месте рваной раны. Как оказалось, проделать такое может только архилекарь вроде Велура и ему подобных, коих можно пересчитать по пальцам руки. Почему так - я пока этого не понял. Какая-то особенность лечебной магии.
        Закончилась история с девочкой довольно-таки смешно и можно сказать - неприлично. Ну что я думал - девочка, как девочка, будем здороваться, будем улыбаться - как и прежде. Ничего подобного! Как-то днем забрался в душ, собираюсь пойти в трактир. Стучат в дверь. Думал - Ана пришла. Она собиралась зайти, заняться уборкой. Девчонки, знаю, на занятиях. Выскакиваю из душа, обмотав чресла полотенцем (узеньким таким!) И не спросив, открываю входную дверь. Безбоязненно открываю - если бы это был враг, призраки меня бы точно предупредили. И что я вижу? Передо мной стоит спасенная мной девочка, вся такая важная, даже напыщенная, в руках держит длинный матерчатый сверток. Я от неожиданности так…крякнул, как уточка, и… выпустил из руки края полотенца! И надо же было такому случиться, что как раз в это время мимо номера проходила еще стайка девиц - штуки четыре сразу. У меня вообще было подозрение, что эти девки из той компании, что вечно трется у моих дверей и подслушивает нас с Аной во время сексуальных игрищ (ну что им за удовольствие такое?!). Ну, так вот - стою я такой весь аполлонистый, как статуя на
мосту, и совсем никакого у меня фигового листа! Девки на меня таращатся - аж глаза из орбит вылезают, бедная девочка-дюймовочка красная, как рак, стоит по стойке смирно со своим свертком, а я и сам охренел - ну надо же такому случиться, я ведь любовницу ожидал, так сказать готовился к встрече…мысленно. И соответственно…выгляжу очень даже…опасно.
        Вот так и возникают потом легенды о вечно озабоченных диких ворках, которые набрасываются на несчастных жертв со своим ужасным хозяйством наперевес. Брр…как вспомню - аж мороз по коже. Неудобняк!
        Опомнился, девчонку попросил подождать, захлопнул дверь, за считанные секунды оделся и только тогда впустил девочку в номер. И даже дверь прикрывать не стал, чтобы не подумали нехорошего. Чтобы видно было, что я ее не извращаю.
        Впрочем, как потом убедился - это было уже бесполезно. «Прокатилась дурная слава что похабник я, и скандалист». Только вот к этой славе, увы, добавилось еще чего похуже.
        Вообще-то совершеннолетием здесь считается пятнадцатилетний возраст. В этом возрасте замуж выходят, а нередко - и еще раньше. В пятнадцать лишь только в храме закрепляют ране совершившийся брак. Так что формально Сонька совершеннолетняя. Но это здесь! Я-то не здешний! Для меня она мелкая сикушка, школьница, за которую дадут больше, чем она весит! У меня в мозг вбито: «Нельзя!» Я же не какой-то там Набоков.
        Оказалось - в свертке простенький меч в черных лакированных ножнах, очень похожий на катану - простая рукоятка, обтянутая кожей, длинный, почти метровый клинок, немного изгибающийся к острию. Никаких украшений, ничего пафосного. Нет, украшений все-таки немного есть - немного золота (или позолоты?) на гарде, или как она там называется - цуба? На цубе. И больше ничего. Простенький меч. Типа - за спасение жизни этой самой Соньки. Благодарность от всего Сонькиного семейства. И приглашение посетить поместье родителей - когда сочту нужным. Оказалось - Сонька из одного из самых древних и уважаемых Кланов Империи, и этот Клан богат просто до безобразия. Это мне уже Хельга рассказала. А я грешным делом подумал, что мои новые…хмм…друзья довольно-таки прижимисты. За жизнь дочки могли бы чего и подороже чего-нибудь дать. А то - простенький мечик, достойный какого-нибудь наемника не из самых крутых. Полоска железа в лаковых ножнах, не более того. Нет, я конечно же ни на какое вознаграждение не рассчитывал! Все от чистого сердца! Ну просто немного смешно - богачи, и такой дешевый подарок. Ну что сказать…ворк
большего не заслуживает.
        Вот только девчонки, когда увидели меч - ахнули! И показали мне маленькое такое клеймо мастера на клинке возле цубы. И этот мастер якобы делает чуть ли не один меч в год, и мечи эти не простые - они не тупятся, не ломаются, и каждый из них имеет свое имя. Например, этот называется «Летящий». Вон, в узор цубы вплетено имя. И стоит этот меч в золоте десяток своих весов, или больше.
        Я прикинул меч на руке - килограмм весит, или чуть поменьше. Что, десять кило золота?! Не верится! Но когда «Летящий» как бумажный рассек трофейный меч, некогда взятый мной с киллеров, нанятых Элроном - тут уже я поверил словам девушек. Закаленную сталь срезало наискосок, как если бы рубил морковку!
        И вот, через несколько дней после подарка эта самая Соня попросилась в нашу чуднУю компанию - тренироваться вместе, и просто дружить. Ну а я что, против, что ли? Сонька хорошая девчонка, я чувствую.
        Фелна и Хельга тоже не были против - она им не конкурентка, знают, как я смотрю на отношения с малолетками (Да, всего на два года младше меня, ведь моему телу семнадцать. Но это телу! Душе-то за сорок!). Вот так в моем…хе хе…«гареме» появилась новая девица. Теперь их стало четверо. С одной сплю, с тремя другими просто дружба. Такая вот моя воркская доля!
        Ну да…страдалец. Попробуй-ка, поладь со всеми четверыми!
        Глава 7
        Зоран смотрел на происходящее со смешанными чувствами. И первым была досада. Этот приезжий, этот наглый ворк так легко расправляется с одним из лучших учеников Академии! Как так?! Почему?! Что он, ректор, сделал не так?! Почему такой дичайший, такой потрясающий разрыв с уровнем этого парня?!
        Вторым чувством было…восхищение. Зоран десятки лет отдал искусству единоборств, и прекрасно разбирался в увиденном. А видел он вот что: доведенное практически до совершенства умение убивать. Не красивые танцы на потеху восхищенной публике, ни показательные выступления, устраиваемые лучшими учениками школы единоборств. Нет. Именно умение убивать. Если бы это был настоящий, реальный бой - Истар давно бы лежал с перерезанным горлом, захлебываясь своей дурной аристократической кровью.
        А третьим чувством было желание. Желание испытать себя. Смешно, да! С кем испытать? С ЭТИМ?! С каким-то там новоприбывшим курсантом, который Никто, и звать его Никак?! Он, ректор известнейшего, прославленного, великого учебного заведения до дрожи в руках хочет попробовать испытать себя в бою с мальчишкой семнадцати лет! Мальчишкой, который выглядит так, будто он никогда сам даже штаны не натягивал и задницу не мыл - все это ему делали слуги! Изнеженный, ангелоподобный мальчик, который должен пугаться одного вида крови! (Вот же мерзавец! Умеет же себя подать так, как хочет!)
        Но ректор был Мастером. Лучшим среди лучших. И останется таким до самой смерти. И он знал цену мастерству. А еще - за свою долгую, даже слишком долгую жизнь он крепко усвоил одну истину: не верь глазам своим. Рассмотри за иллюзорной оболочкой то, что составляет суть предмета. И Зоран увидел. И захотел прикоснуться к этому.
        И не ошибся. Син был невероятно быстр. Так быстр, что это не могло быть случайностью. Зоран мог ускорять свои движения примерно на пять-десять секунд, Син - пока что только на три секунды. Зоран это знал наверняка. Он видел - когда действие ускорения прекращалось, Син уходил с линии атаки, на долю секунды разрывая расстояние до противника, и затем снова включал боевой режим.
        Но еще: кроме все прочего, ворк двигался НЕ ТАК, как учили двигаться курсантов Академии. Похоже, но НЕ ТАК. Это был совсем другой стиль боя. И ректор видел такой стиль только у непонятно куда исчезнувшего из города Мастера, ну и еще у некоторых его учеников.
        Мастер не всем давал свои знания полностью, да и кроме того - не все ученики могли повторить то, что мог сделать Мастер. И вот теперь Син демонстрирует эти знания, которые может знать только близкий Мастеру ученик.
        Зоран знал Местера много лет, неоднократно с ним спарринговался - они дружили, пока…пока не случилось несчастье с Хенелем. После этого Мастер оборвал все связи с Академией и с Зораном лично.
        И что это все значит? Это значит, что Син каким-то образом был связан с Мастером. И вот что получается: вдруг из города исчез Мастер. Именно тогда, когда на Элрона совершено покушение. Некто разнес дом полковника вдребезги, перебив несколько десятков самых известных и влиятельных людей второго по значимости города Империи. Школой Мастера уже руководит его старший ученик, с которым Мастер работает больше пятнадцати лет (Рогс принес эту информацию). А Элрон вдруг заявляет, что покушение на него совершено неким таинственным ворком! Желавшим отомстить за жесткость, с которой полковник карал непримиримых ворков.
        Намешано, конечно - как в тазике с глиной, куда бросают и глину, и коровье дерьмо, и солому - дли изготовления кирпичей. И не поймешь, чего в этом самом тазике больше. Мутная история.
        И еще одно обстоятельство - Зорану уже надоело выслушивать жалобы на тему: «Дикий ворк калечит наших детей!». На самом деле травмы на тренировках случаются довольно-таки часто. Ушибы, разбитые носы, губы, рассеченная бровь и даже сломанное ребро - что тут такого? Обычное явление! В конце концов, это же не школа для девиц, из которых воспитывают утонченных дам, готовя их к счастливому замужеству. Академия Нравственности, ученицы которой - предмет вожделения всех курсантов (и курсанток с особыми склонностями).
        Вот там - да. Разбитый нос у такой ученицы это предмет расследования с далеко идущими последствиями. Воспитанные дамы не должны выдирать друг другу волосы и выколупывать глаза. Но офицерская Академия! Это же солдаты, которые пойдут в бой! Сегодня - вялотекущая война с Непримиримыми, которая то стихает, то разгорается с течением времени. А завтра могут напасть со стороны! Империя не одна на материке! И те же пираты - их тоже кто-то должен гонять. И внутренние распри - бунтовщиков кто-то ведь должен ставить на место? И что теперь, воспитывать изнеженных детишек, для которых разбитый нос - трагедия, и повод накляузничать родителям?!
        Ректор взял на заметку каждого, кто обратился к нему с такой жалобой за последние две недели, и решил, что обязательно оставить в их личных делах отметку по данному поводу. «Изнежен, склонен к кляузничеству». И пусть потом попробует занять какую-нибудь мало-мальски важную должность в системе имперской власти! Кляузников там очень «любят»!
        Все сто процентов кляузников получили травмы во время тренировки с участием Сина. И ректор хоть и терпеть не мог этих кляузников, но ему нужно было сделать так, чтобы кляузы наконец-то прекратились. Сейчас он именно этим занимался.
        Уровни их боевой подготовки практически равны - это стало ясно с первой же секунды боя. Зоран, с его многолетними занятиями и природной способностью к бою, и семнадцатилетний парнишка, непонятно как и когда овладевший приемами боя, которыми владел только великий Мастер. Они равны. Пока равны. Зоран знал, что через полгода-год ничего не сможет сделать с этим парнем. Просто потому, что он, Зоран, остается на месте, а этот парень идет дальше, развивается и растет. И в этом не было ничего удивительного и может быть даже печального. Просто жизнь. Дети превосходят своих родителей. Годы прибавляют цены только виноградному вину.
        Он нарочно пропустил удар. Это быланебольшая цена за спокойствие. Повод, чтобы официально прекратить тренировочные бои с Сином. И не тренировочные - тоже. Ни один курсант в разуме не рискнет вступить в поединок с человеком, который сумел превзойти в бою самого ректора. То есть - Сина никто не вызовет на поединок, и не попытается спровоцировать на вызов. И это значит - покоя у ректора будет больше. Ни тебе сломанных ребер, ни перебитых запястий и свернутых на сторону носов. И зубы кое у кого останутся на месте. Ну а если какой-то ненормальный попробует все-таки напасть на Сина…так это его дело. Он, Зоран, сделал все что мог, чтобы этого не случилось. Его совесть чиста.
        И в самом деле - после состоявшегося поединка количество пострадавших от руки Сина свелось к нолю. Проще говоря - настал такой покой, о котором Зоран только и мог мечтать. Цель была достигнута. А царапина на щеке устранена за двадцать секунд заведущим кафедрой магической медицины. Хорошая работа.
        Теперь еще пережить бал курсантов… Отменить бы к демонам этот проклятый бал! Еще ни разу он не заканчивался без проблем. Но ведь традиция! Сотни лет! «Укреплять связь между офицерами»! «Дух соперничества помогает воспитывать уверенных в себе аристократов и офицеров»! «Молодые люди должны уметь вести себя в обществе, должны знать, как обращаться с дамами, а кроме того - так завязываются нужные связи и протягиваются нити дружбы».
        Бред собачий. Бред бредовый! Это самое дерьмовое соперничество в свое время достигало такого уровня, что дальше только бой в строю с непременным добиванием раненых. И какой идиот решил, что в этот горшок с кипящим в бульоне мясом нужно еще и добавлять специй? Засунуть в общество офицеров и магов-офицеров утонченных девиц, которые при виде мужского члена падают в обморок?!
        Справедливости ради - не все падают. Или скорее - падают, но…не затем. Но что совершенно точно - служат абсолютным поводом, чтобы устроить потасовку или самую настоящую дуэль - иногда, даже до смерти (хотя это строго запрещено!).
        Вообще-то Зоран знал, кто это придумал. Один из прежних Императоров. И последовавшие за ним Императоры как один поддерживают эту практику. А то, что после таких балов часть девушек из Академии Благонравных Девиц (она же Академия Нравственности) вдруг лишаются девственности, или хуже того - беременеют, это совсем не так плохо, как отчитываться перед родителями порубленных и заколотых на дуэли парней и девушек. А ректор не помнил ни одного совместного с тремя Академиями бала, не обходившегося как минимум без мордобоя и увечий. А как максимум - с несколькими убитыми на дуэлях. Дух соревновательности! Дух соперничества! Вот до чего доводит ваш дух соперничества! Лучшие кадры Империи уничтожают друг друга в бессмысленных дуэлях!
        Неет…с этим надо что-то делать. Написать докладную Императору? Описать ситуацию? И что напишет? «Курсанты Академий задирают друг друга и устраивают дуэли»? Да только посмеются! Дуэли считаются неотъемлемой частью жизни настоящего офицера, ну и курсанта - само собой. Это мнение укрепилось в среде офицерства с самых давних времен, и выкорчевать его практически невозможно.
        Император никогда не пойдет против своей армии. Тем более, что он сам некогда прошел через обучение в Академии. Увы, Императоров не выбирают по деловым качествам, и нынешний император не исключение. Не зря в среде аристократии с некоторых пор блуждает мнение о том, что его уже давно пора сместить и посадить на трон другого человека. Гораздо более разумного.
        ***
        Ана одернула на мне куртку, огладила руками, отошла в сторону и восхищенно вздохнула:
        - Вы великолепны, мой принц!
        - Я же тебе говорил - не повторяй эти глупости! - рассердился я - Какой, к демонам, принц?! Никакой я не принц!
        - Но…все говорят, что вы воркский принц! - слегка растерянно ответила девушка - А что тут такого? Чего стыдиться и скрывать свое происхождение?! Гордиться нужно! И я горжусь, что прислуживаю вам, и… (замялась, покраснела) И что имею честь доставлять вам удовольствие в постели. Да мне все женщины из обслуживающего персонала Академии завидут! А еще - уважают и боятся.
        - Почему боятся? - удивился я, зашнуровывая куртку спереди.
        - Ну как же…вы лучший боец в Академии, волшебник…вдруг я обижусь, и вам нажалуюсь! Вы пойдете и побьете их. И что они сделают? Пожалуются своим господам? А те их тоже побьют - чтобы не подставляли. Так что…боятся! Все вас боятся! И слуги, и господа!
        Ана широко и озорно улыбнулась, улыбнулся и я, уж больно веселой и задорной была ее улыбка.
        Вообще, девушка откровенно расцвела. Раньше она выглядела тихой мышкой, хотя и очень красивой мышкой. Оглядывалась, вздрагивала, испуганно косилась. Но теперь Ана преобразилась (вот что красота делает!). Уверенная в себе, деловая, веселая, раскрепощенная в постели - это была совсем другая девушка, непохожая на ту, что у меня служила с самого начала. Даже красивее стала, как-то…женственнее, что ли. Из девочки превратилась в совершенную по красоте и горячую в постели настоящую женщину.
        Теперь мы с ней свободно разговаривали на все темы, и как оказалось - Ана совсем не глупа, и вполне недурно образована. Для местных реалий, конечно. Учила ее мать - пока была в силах. И девушка хорошо запомнила все, что та успела ей преподать.
        После того нашего с ней карательного похода я потратил время на то, чтобы найти хорошего стряпчего, описал ему ситуацию и договорился, что он займется имущественными правами Аны. За десять процентов от того наследства, которое она получит.
        Какого наследства? А очень даже неплохого наследства! Когда стали обследовать дом, в котором ранее жили родственнички Аны, благополучно отправившиеся на перерождение, то обнаружили, что подвал дома забит всевозможным товаром. Рулоны ткани, обувь, одежда, посуда, украшения - да чего там только не было! Все это нужно было описать, оценить, и в конце концов - превратить в деньги.
        Ана была потрясена увиденным, а я откровенно говоря, не очень-то и удивился. Что-то такое я и подозревал. Похоже было, что эта семейка промышляла не на улицах, или скорее не только на улицах - братики под покровом ночи забирались в дома и лавки, грабили, унося оттуда все самое ценное. При их силище ничего не стоило снять дверь с петель, вырвать решетку и вынести на себе такой тюк, что его сможет поднять только лишь ломовая лошадь. А все эти упражнения с обувью для бедных были для них только прикрытием. Похоже что они где-то скупали эту обувь и потом перепродавали ее на рынке. А может и вообще не продавали, а только лишь изображали продажу. Ну…это чисто мои умозаключения, хотя и подкрепленные полученной информацией с места.
        Властям решили ничего не говорить - так посоветовал стряпчий, это может привлечь к делу ненужное внимание. Прикопаются к факту наличия подозрительного барахла, отнимут и награбленное, и дом, да еще и навесят на ту же Ану вину за то, что она не сообщила о своих преступных родичах в соответствующие органы.
        Ну что сказать…возможно адвокат просто захотел поиметь свою долю с этого барахла - мы же ему обещали. Возможно, что как и все местные жители он не хотел иметь дела с властью, ибо любая власть суть от Сатаны. Боятся все связываться со стражей, это себе дороже. А может - все вместе и сразу. Заберут товар, тебя грохнут, и шито-крыто. «Умер от воспаления легких в темнице».
        В любом случае - решили не шевелить ситуацию, а вычистить подвалы от барахл, и полученные от продажи деньги поделить. А еще - продать дом тетушки Аны - это тоже наследство, и с него тоже полагается процент стряпчему.
        Кстати сказать, Ана настояла, чтобы я получить половину всего этого наследства. В противном случае - она откажется от этого нечистого барахла, гори оно все ясным пламенем. Оказалось - у девчонки есть характер. Я совершенно не хотел, чтобы меня это все касалось - освободил от родственничков, нашел стряпчего - все, мое дело сторона! На кой черт мне дальше вникать в дележку наследства? Живи и радуйся нежданно упавшему на тебя богатству! Но девка стояла насмерть, и когда я отказался, дня три разговаривала со мной только междометиями и «Да, господин!» «Нет, господин!» И самое главное в постели лежала мертвяком, глядя в потолок как бревно с глазами. И я сдался. Черт с тобой! Хочется расстаться с баблом - нет препятствий патриотам! Очищай свою совесть!
        Да, у нее возник некий комплекс, или как его еще назвать. Я вылечил ее от страшной болезни, я защитил ее, с моей помощью она стала той, кем сейчас является - уверенной в себе красоткой, которая обязательно обретет свое счастье. И потому должна мне по гроб жизни и желает расплатиться со мной за этот самый долг. Потому - вот мне половина наследства, вот мне постельные утехи в любой момент, когда я попрошу, и вот мне все, что я захочу от нее. Пока она мне не надоест. Эдакая самурайская преданность - если у самураев и в самом деле была какая-то там преданность, как нам доносят известные вруны-писатели.
        Так что ситуация с Аной сложилась странноватая, и даже забавная: после реализации барахла ей уже незачем будет работать за какие-то там три статера в месяц. Она сможет безбедно прожить на полученные за проданное барахло деньги до конца своей жизни - если только не будет слишком шиковать. По прикидкам стряпчего, откровенно пускающего слюни в предвкушении барыша, в подвале скопилось барахла на несколько десятков тысяч золотых. Феноменальная по здешним реалиям цифра. Семейка была скрытыми миллионерами по земным категориям.
        Одно только меня немало заботило…а если в этом барахле не все награблено у нечастных горожан? Если часть барахла принадлежит какой-нибудь преступной группировке, и они потом явятся, чтобы совершить расчет с наследниками «фирмы»? Проблемы можно поиметь!
        Но после недолгих раздумий, все-таки решил: разберемся. Потом разберемся, когда, или если наступит такой момент. Будем жить этим, сегодняшним днем.
        Подписали трехсторонний договор - стряпчий оценивает и продает, я контролирую сделку и охраняю Ану, ну а девушка принимает наследство и выплачивает нам оговоренные суммы. Счет в банке, подпись и все такое прочее.
        Стряпчему прямо в лицо сказал: узнаю, что он надул нас хоть на медяк - уши обрежу и заставлю съесть. С этими самыми стряпчими нужен глаз да глаз - оглянуться не успеешь, как они уже сидят у тебя на шее и поленом подгоняют! Юристы, одно слово.
        Итак, с Аной у нас теперь странные, не подходящие ни под какое определение отношения. Любовница, служанка, подруга, подельница в преступлении, компаньонка - выбирай сам, на любой вкус. Живет она сейчас в своем доме - наняли людей, и его как следует отмыли и привели в порядок. Само собой - я дал ей денег на эти работы. Она написала расписку (которую я не просил) и торжественно мне ее вручила. Я только посмеялся и куда-то этот клочок бумаги забросил. Может даже в мусор выкинул.
        Расследование по убийству семейки было завершено в тот же самый день. Анна, мой призрак-шпион, изложила мне о ходе расследования все, до мельчайших подробностей, и это как говорится сделало мой вечер. Сыщик с огромным удовольствием уцепился за совершенно тупую, не проходящую ни по каким позициям версию насчет того, кто совершил это преступление. Ему абсолютно не хотелось расследовать по-настоящему, тратить свое время на каких-то там негодяев, терроризировавших весь район города. Он даже обыск в их доме провел так небрежно, что не смог найти скрытый вход в подвал. Вернее даже так - он и не делал никакого обыска, поручил ПОСМОТРЕТЬ в доме своему помощнику из простых уличных стражников. По типу того, как если бы земной опер попросил сделать обыск простого сержанта из «пепсов» (патрульно-постовая служба). Само собой - стражнику тоже нафиг не нужно лазить по чужим домам. Он ограничился в осмотре тем, что попер две бутылки вина и недоеденный кусок окорока, которые припрятал в кустах напротив дома. Кстати, как сказала Анна - бутылки сохранились, а вот окорок, завернутый в тряпку, уперла соседская
собачонка. И стражник гнался за ней - ругаясь самой черной бранью и кидаясь камнями. Но та не будь дурой окорок не бросила, так что остался стражник с бутылками без закуски.
        Ну что еще говорить по поводу качества расследования, если даже Ану не допросили по поводу убийства ее родни. Власти было настолько плевать на это преступление, что становилось даже немного досадно: небось, если бы грохнули какого-нибудь аристократа - у дверей дома точно выстроилось бы все начальство! Вон их сколько после взрыва сбежалось к дому Элрона! Все городское руководство! А тут…всем глубоко наплевать. На всех наплевать.
        Анна видела и рапорт, который следователь написал на имя начальника городской стражи. Там подготовленная мной версия была расписана подробно и даже с указаниями свидетелей, ее подтверждавших. Убийца умер - дело закрыто!
        Я слушал, и улыбка невольно наползала на мое лицо. «Неужели так можно было?!» Да, это вам не Тайная служба с ее интригами. Так все просто, и даже глупо.
        ***
        В дверь постучали, когда я был уже практически готов к выходу. Одет, обут, надушен и почти напомажен. Вру, конечно - уж этого точно никогда. Хотя тут и существовала мода - мужчины разрисовывали себе лица. Я когда в первый раз это увидел - оторопел. А потом привык.
        Нет, никаких румян. Линии на лице - прямые, или что-то вроде зигзагов…даже не знаю, с чем это сравнить. С индейцами, что ли? Нет, не индейцы. Здешние люди не имеют ничего общего с монголоидами, несмотря на их довольно-таки смуглую кожу. Здешние больше похожи на греков, только носы другие, не «греческие».
        Кельты! Вот на кого они смахивают! Горячие, яростные, даже диковатые - кельты! И вот что я узнал: в древние времена здесь была развита практика наносить на лица мужчин и женщин татуировки, соответствующие знакам принадлежности к определенному племени, а еще - татуировки служили оберегами и чем-то вроде амулетов, помогающих при особо мощном колдовстве. Кстати, может потому древние волшебники и были сильнее нынешних (судя по эпосу) - они всегда имели при себе заряженные усилители магической силы в виде нанесенных на кожу татуировок!
        Теперь от той практики остался лишь обычай наносить на кожу не татуировки, а…что-то вроде бодиарта. Нет, конечно же есть и те, кто любит татуироваться - таких я видел огромное количество, и большинство из них были наемниками и моряками. Но это мужчины. А женщины, главным образом девушки, довольствовались нанесенной на кожу краской. Линии, картинки, всякие там бабочки - краска, которую наносят на кожу, совсем не проста. Во-первых, эту самую кожу она не раздражает.
        Во-вторых, смыть ее можно только специальным средством, чем-то вроде растворителя. Ни вода, ни вино, и пот ее не трогают. Даже содрать краску можно только вместе с кожей.
        Конечно же, эту «боевую» раскраску девушки и женщины применяют в основном только для особых случаев - праздники, вечеринки…балы. Каждый день в раскраске ходят только совсем уж отмороженные девицы. Или шлюхи, для которых раскраска есть способ завлечь клиента, скрыть оспины, морщины и прыщи. Раскрась девицу - и она сразу заиграет новыми красками. Хе хе…типа каламбур. Пришло в голову, когда Хельга мне рассказывала об этом милом обычае. А потом и Ана просветила меня насчет раскраски.
        Оказывается у здешних девиц есть даже что-то вроде…хмм…как это назвать…код! Вот что это такое! Код! «Я ищу мужчину!» «Я занята». «Я развлекаюсь». «Я не нуждаюсь в компании мужчин». «Я люблю только женщин». Примерно такое.
        Кстати - откровением для меня не стало. А язык вееров в старой Европеи Японии? А язык «мушек»? Он же язык флирта… В общем, в точности такой язык имелся и тут. Мушка - «страстная особа» лепилась в уголке глаза. Мушка - «любительница поцелуев» - под нижней губой. И так далее - чего только не было!
        Честно сказать, я запомнил только два положения этих самых мушек - сам не знаю почему. Просто позабавило. ТАМ в качестве мушек использовали кругляшки из темной ткани, тафты. Тут…краска. Магическая краска, которая еще и светилась в темноте. И мерцала в свете магического светильника.
        Нет, ну так-то красиво, почему бы и нет? Мне между прочим всегда нравились татуировки, хотя у меня лично было только одна - на плече. Татуировка спецназа. Мне просто некогда было ходить по тату-салонам, а потом - лень.
        Итак, в дверь постучали, я открыл (Ана уже ушла, сделав свои дела), и в комнату вошли Хельга и Фелна. Я же им ранее приказал показаться, прежде чем вместе с ними поеду на бал. Вдруг они вырядились черт те как, и мне будет стыдно появиться с ними на людях? Ну и вот…прибыли! Кстати, за их спинами маячила и Сонька, смущенно выглядывавшая из-за довольно-таки высокой Фелны.
        Даа…девушки выглядели сногсшибательно. Само собой - обычная боевая раскраска - губы, глаза, и все такое прочее - здешняя дорогая косметика превосходит земную на порядок, если не больше. Ведь все натуральное, да еще и сделанное с помощью магии. Не смывается, не размазывается, красится на раз.
        Опять же - со слов девчонок. Это они говорили, я ничего такого не спрашивал - просто не интересно. Между собой болтали, а я и прислушивался. Взяли в привычку таскаться ко мне в комнату - слушать лютню.
        Ну, так вот: одеты девчонки единообразно, как и принято одеваться на такие мероприятия - приталенные курточки, облегающие торс (между прочим - с эдаким вырезом, почти декольте!), штаны, больше похожие на лосины (хорошо обтянули ножки и попки, красиво!), белые рубашки с кружевами, ну и само собой всякие дорогие украшения, но не слишком вызывающие - серьги-клипсы, колье или ожерелья, вплетенные в волосы золотые нити с маленькими камешками. Само собой - все черное, соответственно форме магической Академии. Черное с серебром. Эдакий полувоенный наряд - и не форма, но и не гражданское.
        На лицах…я не знаю, что означают эти линии, эти мушки, что хотят сказать мои спутницы, но…выглядит правда красиво. Мои две подружайки сделали из себя эдаких валькирий с черными линиями вокруг глаз и темной помадой - и выглядели довольно-таки хищно, а Сонька была просто…хмм…милашкой. Вокруг глаз - разноцветная бабочка. Щеки - блестяшками, ну и пару мушек на губе и на щеке - не знаю, что значит их расположение.
        - Ахх! - сказала Хельга увидев меня в новом прикиде.
        - Ай! Красота! - сказала Соня
        - Ой-ей! - выдохнула Фелна, и тут же огорошила - Ты почему без раскраски? Это же неприлично! На бал - без раскраски!
        - Да к демонам раскраску! - фыркнул я - С ума сошла?
        - Ты с ума сошел! - вмешалась Хельга - Ну-ка, давай мы тебя раскрасим! Время еще есть. Фела, есть краска?
        - Есть!
        - И у меня есть - несмело поддержала Соня - Только она…красная, голубая и зеленая…
        - Ха ха! Сейчас мы его раскрасим как бабочку! - хихикнула Хельга, и тут же поправилась, увидев, как я свел брови - Да перестань! Шутим! Сейчас сделаем тебе мужскую раскраску. Таак…как же тебя раскрасить?
        - Ты - некромант! - торжествующе завопила Фелна - Да, да, ты проклятый некромант!
        Я хрюкнул, глаза мои сами собой вытаращились, а сердце чуть не выскочило из груди. Ни хрена себе! Раскрыли?!
        - Точно! У него кожа белая, будет смотреться отлично - кивнула Хельга, и увидев мою рожу, удивленно спросила - Ты чего? Так называется одна из масок для мужчин! Ну… «некромант», и чего? Я вот «бесшабашная девка». Фелна - «яростная кошка». Сонечка - «Нежная». Делов-то! Это же просто названия раскраски! Всем давно известные. Тебе пойдет. Давай, давай, садись! Хватит строить из себя недотрогу! Сонечка, сядь к нему на колени, пусть его руки будут заняты…хе хе хе… Пощупай, девчонку, а то хочется, да стесняется попросить! Ха ха ха!
        Я отверг гнусное предложение пощупать Сонечку, и приказал не усердствовать с раскраской - ограничиться самым минимумом. Девки хихикали и обещали мне этот «самый минимум». И надо отдать им должное - не обманули. Две корткие черные линии от каждого глаза - вверх и вниз, две черточки на лбу, две по скулам. Еще под глазами затемнили - после чего я стал напоминать Джека Воробья и меня разобрал смех - не понятый моими художницами. Ну и все. Никаких мушек, само собой - это женские дела.
        Когда я спросил, надо ли брать с собой оружие - сказали взять меч. Мужчины на бал ходят с мечом. Правда там его сдают на хранение. Зачем ходить с мечом если его все равно сдавать я не понял, и переспросил. И был заклеймен позором - мол, а если пока ты на балу, на город напал враг? И где ты добудешь оружие? А так - сразу с бала, и в бой!
        Глупость, конечно, но это такой местный обычай, а в чужой монастырь со своим уставом…все ясно.
        По коридору мы шли сквозь лес из любопытных взглядов. Мне так-то было наплевать на эти подростковые игрища в гляделки, а девки просто-таки наслаждались, купались в лучах внимания окружающих. И выглядело наверное очень смешно: впереди важно идет эдакий Акела, за ним стая волков поменьше. Все важные, все преисполненные достоинства и спеси. Ну хохма, да и только! Ну как они все тут любят эти представления!
        И подумалось - а ведь девчонки прилепились ко мне скорее всего именно потому, что я привлекаю к себе внимание больше, чем любой курсант Академии. А раз смотрят на меня, значит, смотрят и на них. Они популярны! Опятть же - интриги, разговоры, тайны всяческие, альянсы и группировки - страсти кипят не по-детски! Или скорее как раз по-детски. Не доиграли детишки. А может, и никогда не играли. Теперь их просто колбасит от участия во «взрослой» жизни. Вот же занесло меня в этот зверинец…
        Кстати - девки заставили меня взять с собой лютню. Я отбивался, говорил, что не собираюсь на балу музицировать - с какой стати? Кому там нужна моя музыка? И был очень удивлен, когда узнал, что музыка там как раз и нужна. Что играющие на лютнях курсанты вовсе даже не редкость - в семьях аристократов в ранге положенности обучать своих детей музицированию и пению. Правда не все способны это делать, но все разбираются в музыке и обожают хороших музыкантов. Так что я должен затмить всех курсантов вражеской Академии своими умениями, и потрясти до глубины души своим пением глупых клушек из Академии Нравственности. Ибо и те, и другие считают курсантов-магов бесталанными в отношении искусства, считают грубыми и тупыми солдафонами и свинарями (свинарками!). Вот и получат они нашу ответку.
        Мне опять же было совершенно наплевать на это самое соперничество между академиями, но девки так насели, так упрашивали и страдали, что я в конце концов сдался. Только сказал, что если моя лютня пострадает в результате этого похода - они мне купят новую в два раза дороже стоимостью. И вообще - будут мне обязаны.
        Девки обрадовались, бросились меня целовать и на минуту увяз я в тесных объятьях трех возбужденных куриц. Хмм…это не вызвало у меня отвращения, точно. Наоборот…
        Лютню вручили Соньке, как самой младшей и безответной, и теперь она тащила ее перекинув через спину, сама ростом едва ли не с эту самую лютню. Преувеличиваю, конечно, но ненамного. Эдакая дюймовочка, но, как я заметил (И ощутил, когда она меня целовала)…все, что должно быть у женщины - при ней. Все округлости и выпуклости. Подрастет - смерть мужчинам будет! В глазах у нее бесята так и прыгают. Она еще сто очков вперед даст тем же Фелне и Хельге по степени бесшабашности. Знаю я этих тихонь…насмотрелся в своей жизни.
        Мы вышли из Академии и торжественно уселись в экипаж, который нам прислали родители Фелны. Кстати, как оказалось, родители Соньки сейчас тоже живут где-то рядом, в городе. Раньше они жили далеко, на юге, но решили перебраться в этот город, который в Империи считается…ну, вроде как Питер для России. Вторая столица, если можно так его назвать. Интеллектуальный центр Империи.
        Итак, экипаж мягко покачиваясь едет по улицам города в его деловой центр (бал проводится в Главном бальном зале администрации города), солнышко светит, девки хихикают и пихаются, толкая меня круглыми бедрами и упругими боками, а я с улыбкой вспоминаю свою юность. Да тогда за такую вот возможность проехаться с тремя красотками-моделями я…не знаю что бы я отдал! Все бы отдал! А тут…сижу, и думаю о чем-то совершенно отвлеченном от момента. Спокойный, как танк в танкоремонтном цеху. Наверное, это все-таки ненормально. А может и правильно? Я уже слишком давно не прыщавый подросток с его влажными мечтами. Видал виды, это точно.
        Жара! Однако спасает амулет-кондиционер, пришитый к рубахе на воротнике. Прохладно, как если бы на улице было градусов двадцать пять, а не сорок. Изумительное изобретение! Скоро буду заниматься изготовлением артефактов. Не терпится попробовать…
        Глава 8
        Яра была довольна. Наконец-то хоть какое-то развлечение! Целыми днями - поучают, поучают, поучают… «Вы должны…» - да никому она ничего не должна!
        Сослали. По-другому это и не назовешь. Ее сослали! В эту проклятую Академию Невинности! Как только ее не называют…и «Академия Невинных куриц», и «Академия Нравственных Крольчих», и «Академия Невинных Дурочек». Если тебя сюда сослали, значит ты дала к этому такой повод, что…
        Например - одна из ее соседок в аудитории была поймана в постели сразу с тремя мальчиками. Скандал был - невероятный. Едва погасили.
        Другая связалась со взрослым мужчиной сорока лет, женатым, у которого дочери старше ее самой. Да еще и привела к нему двух своих подруг из купеческих семей…оргии устраивали.
        Третья убежала из дома с юношей из наемников. Их две недели ловили, пока не нашли в какой-то грязной таверне, где они и сидели безвылазно все эти две недели, почти не вылезая из постели.
        Четвертая была поймана на балу, в туалетной комнате, где стоя на коленях ублажала одного гвардейского офицера не совсем обычным для нравственной дворянки образом.
        Яра когда думала об этом, каждый раз приходила к выводу, что так бы точно не смогла. Чтобы она, дочь главы Великого Клана, и вот так, как трактирная шлюха?!
        И каждый раз когда она об этом думала, невольно возбуждалась и ей приходилось сбрасывать напряжение так, как ее научила нянька.
        Таких девушек, застигнутых врасплох в самый интересный момент, и вообще не самых лучших правил нравственности, в Академии было не менее половины, а может и того больше. Не со всеми Яра была в таких близких отношениях, чтобы они поведали ей свою историю, но подозревала, что и за ними тянется шлейф скандалов. Так вот: разве Яра могла с ними сравниться?! Она вообще до сих пор девственница! На фоне этих девок Яра сама ангельская невинность!
        Само большее, что Яра позволяла своему возлюбленному…своим возлюбленным - это нежно трогать ее там…где она позволит. Но не более того! Ей нравилось потом вспоминать, как ласковые руки юноши гладят ее, ласкают, стараются доставить удовольствие. Но ведь не было никакого проникновения! Она же не дура! Она взрослая, умная девушка! Ей уже шестнадцать лет!
        Кстати, некоторые знакомые девушки уже вышли замуж. И у многих - имеется ребенок. А она, Яра, можно сказать уже перестарок!
        Почему папа не выдает ее замуж? Говорит, что ей еще рано, что она еще не созрела. Как это не созрела, если у Яры крови начали уже в десять лет! У нее имеется все, что должна иметь взрослая женщина!
        Она и есть взрослая женщина, а эти глупцы засунули ее в проклятую Академию! «Ты научишься науке содержать семью, уходу за мужем и детьми, получишь знания о том, как надо вести себя в обществе. А еще - тому, как вести семейную бухгалтерию, как контролировать управляющего, как лучше разместить финансы семьи» - чушь! Это все чушь! Слуги на что? Если слуга плохо работает, тот же управляющий - выгнать его, и взять нового! Обихаживать мужа? Опять же - а слуги на что?!
        Яра должна ублажать мужа в постели! Должна блистать на балах, чтобы все видели - муж обладает самой прекрасной женщиной в свете! А что тут? Это проклятые воспитательницы научат ублажать мужа в постели? Вот - кто даст Яре знание о том, что именно мужчины хотят от женщин? Почему она должна узнавать об этом из запрещенных книжек, передаваемых из рук в руки? Почему только подруги, которые уже испытали ЭТО, могут рассказать ей о том, как и что делать со своим мужчиной? Почему их не готовят к супружеской жизни как следует? Зачем Яре эти глупые знания о географии, о снадобьях, применяемых лекарями, о том, как правильно заваривать чай и готовить похлебку?
        Последнее вообще смешно - что она, кухарка?! Да ее с детства учили, как себя вести за столом, как поддерживать светскую беседу, как блистать в обществе! На кой демон ей знать, как варить похлебку?! Она что, какая-то чернь?! «В жизни бывает всякое, и вы должны готовить себя к любым неприятностям» - да пошли вы в Ад! Это вы готовьтесь к неприятностям, а Яра, дочь Главы Клана Орла, любимца Императора, всегда будет есть с драгоценного фарфора и блистать на балах!
        На балах…слава Создателю, даже в такой дыре есть балы. Да какие! Бал Трех Академий - так его еще называют, в честь того, что на нем участвуют сразу три Академии - офицерская магическая, офицерская генерального штаба, и Академия Нравственности, в которой сейчас мучается, прозябает Яра.
        Юноши-офицеры! Высокие, стройные, плечистые! Ооо…при одной мысли о том, что сегодня она будет танцевать в объятиях какого-нибудь курсанта, у Яры увлажнялись трусики. Музыка! Запах мужских благовоний! Крепкое, мускулистое тело, сильные руки, прижимающие Яру к…
        Она выдохнула, погладила живот, в котором что-то сладко дергалось, будто стараясь вылететь на свободу, выгнулась, и замерла на постели. О Создатель…если от одной мысли об ЭТОМ так хорошо, то что же будет, когда Яра займется ЭТИМ наяву?! Вообще-то Яра всегда была очень возбудима. Такая ее особенность, и в этом ничего нет страшного - так ей говорила нянька, кивала и улыбалась, будто намекая на что-то приятное.
        Девчонки делились своими впечатлениями о своих приключениях с парнями, и Яра им тихо завидовала. Да, они подмочили свою репутацию, но стоит ли эта репутация того, чтобы отказаться от ТАКОГО удовольствия?! Она не раз, и не два думала об этом, и каждый раз приходила к выводу: негоже девушке такого древнего и славного рода уподобляться худородным девкам-шлюшкам. Но вот сейчас, в очередной раз о том подумав, Яра вдруг отчаянно крикнула про себя: Да пропади все пропадом! Один раз живем! А вдруг завтра болезнь?! А вдруг завтра она споткнется, упадет, и разобьет себе голову, как одна знакомая девочка из Клана Медведя? Упадет, и убьется насмерть! И умрет, не испытав неземного наслаждения!
        Нет, с этим надо что-то делать. Вот только…нужно выбрать того, кто сделает ЭТО. Говорят, что от первого мужчины многое зависит. Потом уже все равно - чем ни грубее мужчина, чем ни бесцеремоннее - тем больше наслаждение. Но вот первый…он должен быть нежным и понимающим. Должен беречь свою девушку, заботиться о том, чтобы ей не было слишком больно. Первый раз - самый важный.
        Яра стала мысленно перебирать тех парней, которых она знала, и которые учились в Академии. Юсгар? Ну да…хорош. Плечистый, сильный, выглядит старше своих лет. Сколько ему? Восемнадцать? Уже мужчина. Правда, грубоват, и чего греха таить - глуповат. Как жеребец наверное хорош, но как любовник, нежный и понимающий - вряд ли. Кирия рассказывала, как он ее брал - грубо, так, что потом все болело. Нет уж…если когда-нибудь потом, но не в первый раз.
        Кто еще? Фандар? Хмм…и этот очень неплох. Прекрасно танцует, и руки у него…ласковые. Умет одеваться, и пахнет от него всегда хорошо, не пренебрегает мужскими благовониями. Только вот ходят слухи, что он больше любит парней, чем девушек. А Яра к таким относится подозрительно. Создатель вбросил в мир мужчин и женщин, разделив людей на противоположные полы. Он не сказал, что мужчины должны любить мужчин.
        Яра не понимала мужеложцев. Мужчины свободны, они могут выходить в мир без контроля со стороны семьи, наоборот - в обществе считается, что чем больше женщин сумел завоевать мужчина, чем больше девушек и замужних женщин оказалось в его постели, тем это для него лучше! Тем выше его статус! Мужчины гордятся своими победами, и никто не смеет обвинить их в распущенности, в развратности! И за каким демоном им тогда нужны особи своегопола? Когда они могут легко утолить свою страсть со множеством женщин, коих, согласно статистике, в аристократическом обществе гораздо больше, чем мужчин?! Ну, зачем ты лишаешь женщин любви и внимания, даря их какому-то мужчине?! Это же не по канонам Создателя! Это грех!
        Яра как-то спросила у преподавательницы - почему в аристократическом обществе имеется больше женщин, чем мужчин, и после долгой паузы получила ответ: аристократы уничтожают сами себя, растрачивая свои бесценные жизни в глупых дуэлях и войнах. И что она, наставница девушек благородных родов, строго-настрого запретила бы любые дуэли, по какому поводу они бы не возникали.
        Глупая клушка! Дуэль - неотъемлемая часть жизни мужчины. Кто бы они были, если бы не бились за свою честь?!
        А вообще обидно. Значит, мужчины могут удовлетворять свою страсть, развлекаясь со множеством женщин, а женщина, девушка застигнутая за этим приятным занятием, подвергается гонениям? Где справедливость?! Почему это общество так несправедливо к женщинам?!
        Яра снова задумалась. А если ей попросить папеньку отправить ее в офицерскую Академию? В отличие от Академии Девственниц, офицерская отличается свободой нравов. Там можно выходить в город, выпивать, и никто не запрещает встречаться с мальчиками. Главное - соблюдать приличия, не позволять информации выползать на белый свет. И не залететь!
        Да, не залететь. Хотя тут все очень даже просто. Яра уже давно знала, как избежать нежелательной беременности. Противозачаточные амулеты стоят недорого. Его можно прикрепить на одежду, а лучше всего - вшить прямо под кожу. Яра видела такой вшитый амулет у одной из подружек - Эделии. Если не присматриваться, не прощупывать - ты этот амулет и не обнаружишь. Вшила его в подмышку, и ходи с ним, пока не придет твой черед родить ребенка. Тогда маг-лекарь его удалит, и…давай, рожай! Кстати, говорят, что после удаления этого амулета женщины залетают с первого раз - вроде как накапливается детородная способность, и после удаления организм радостно зачинает новую жизнь.
        Точно. Так она и сделает. Да прямо сейчас! Нет, не амулет вошьет - письмо папеньке напишет.
        Яра вскочила с постели, и прямо так, как и была - в короткой прозрачной ночной рубашке, уселась за письменный стол-бюро. Взяла лист, пишущий магический карандаш, и…вывела первые слова:
        «Дорогой папенька, приветствую тебя!
        У меня все в порядке, но не оставляет чувство, что я зря расходую свою жизнь. Мне кажется, мой дорогой папенька, что я бы могла принести больше пользы своему Клану, если бы отправилась учиться в офицерскую Академиию. Ты знаешь, что я физически здоровая, сильна, что с детства (по твоему же настоянию) занимаюсь единоборствами. Так почему бы не использовать мои способности во благо Клана и нашего Императора?»
        Яра улыбнулась, и показала язык кому-то невидимому, находящемуся далеко-далеко. Кстати, надо будет добавить, что мама ведь тоже закончила офицерскую академию, где они с папенькой и познакомились. И живут душа в душу уже много, очень много лет!
        О Создатель! Помоги вырваться из этого болота! Яру не страшит то, что по окончанию Академии она может отправиться на войну. Папенька этого никогда не допустит. Костьми ляжет, а не допустит!
        И почему она раньше не подумала о том, что можно сделать именно так? Надо было сразу договориться с папенькой и отправиться в офицерскую Академию. Жаль, что у нее нет магических способностей, но…и так будет хорошо. Просто замечательно!
        И Яра продолжила писать, улыбаясь и высовывая от натуги красный, остренький язычок. Она наслаждалась осознанием того, что сейчас занимается тем, чем и положено заниматься женщине - манипулирует мужчиной. Пусть даже этот мужчина пока что просто ее любимый отец. Это только начало! Она научится! Всему научится. Даже тому, о чем только шепчутся и хихикают девчонки после очередного бала.
        ***
        Белое платье! Идиоты! Придурки! Тупые курицы! Ну почему это ВСЕ должны быть в белых платьях?! Яра, например, хотела идти в красном! Почему ей нельзя в красном? А! Цвет непорочности, да?! А как надела красное, так сразу стала порочной?! Тупые твари!
        Яра одернула платье на груди, улыбнулась: все равно она сумела обойти этих клушек. Да, белое! И до пят! Но декольте - соски едва прикрыты! Кстати, красивая у нее грудь. Все говорили. И очень чувствительная…особенно соски.
        И вообще - Яра себе нравится. Грудь - торчит вперед, как каменная! Талия узкая! Попа круглая! Ноги длинные!
        Яра чуть отставила левую ногу в сторону, и ее стройная ножка вышла из длинного, почти до пояса разреза. Если не присматриваться, с первого взгляда не видно. А как только двинешься…
        Но пока-то надо закрыть разрез - на хитрые застежки. В стенах Академии Куриц она абсолютно добропорядочная девушка!
        Ну, ничего…Яра себя еще покажет! Она всегда была авантюристкой, как мама, как отец - не будь они авантюристами, не сделались бы так богаты, и не заняли бы такое важное место подле Императора. Советник императора - это что-то, да значит!
        Золотое колье на шее…серьги с бриллиантами свисают почти до плеч…браслеты на запястьях и на предплечьях…золотые цепочки с камешками на лодыжках и легкие белые кожаные сандалии на кожаных ремешках - тоже украшенные золотом. В волосы, спускающиеся до плеч (Яра не любит длинные волосы, с ними много возни), вплетены золотые и серебряные нити и вколоты булавки с переливающимися при свете камешками.
        Хороша! Очень хороша! Служанка трудилась над ней все утро, запыхалась, вспотела, и Яре пришлось отправлять ее в душ. Она не терпела, когда от кого-то воняло потом. Яра вообще была очень чистоплотна. Мылась два раза в день, удаляла на теле все волосы, до последнего волоска (не сама, конечно - служанка на что?), и постоянно умащала всю кожу полезными ароматными благовониями (опять же служанка). Потому кожа у нее была гладкая, шелковистая, и вызывала зависть у всех, кто видел Яру обнаженной. Или почти не видел, а просто провел по ее коже, поглаживая и лаская…
        Она долго думала - надевать ли ей трусики? Потом все-таки надела. Если воспитательницы обнаружат ее без этого «важного» атрибута девушки - будет невероятный скандал (Могут и проверить, мерзавки! Прецеденты были). Могут и родителям написать. Глупо, конечно…зачем трусики, если у тебя сейчас нет кровей? Что, трусы какая-то броневая защита против мужского «копья»? Да их снять - всего одна секунда!
        Через полчаса вереница карет, в каждой из которых сидело по несколько воспитанниц Академии, медленно и чинно ехала по улицам города. До Бального зала было совсем недалеко, десять минут пешком, но всех воспитанниц загнали в душные кареты и заставили безропотно терпеть таковое издевательство. Хорошо хоть что у всех воспитанниц были амулеты прохлады, иначе поездка сделалась бы просто невозможной. Но все равно - сидеть в темной, с занавешенным окном карете было совершенно отвратительно.
        Они приехали на бал первыми. Видимо так и было задумано. Стая девушек в количества двух сотен хохоча и толкаясь (под резкие окрики строгих воспитательниц) всосалась под своды огромного здания, которое некогда-то было Императорским бальным залом (столицу перенесли из этого города несколько сотен лет назад), и девчонки щебеча и цокая по полу подошвами своих сандалий (воспитанницам не позволялось носить туфли на высоком каблуке, это считается неприличным), разбежались по огромной зале.
        На сцене настраивали инструменты музыканты, которых наняли для такого случая, воспитательницы заняли свои места по углам залы, зорко наблюдая за ускользающими от глаз воспитанницами (одна мегера отправилась в туалет, чтобы бдить за девушками там), ну а девицы встали и уселись так, чтобы видеть всех входящих через центральную дверь. Это же так интересно - разглядывать новоприбывших и обсуждать - кто как выглядит, и как одет. И первыми встретить предмет своего воздыхания!
        Ожидать пришлось недолго. Первые курсанты появились минут через двадцать после прибытия воспитанниц Академии Нравственности. Те даже успели сходить в туалет и справить все свои делишки, чтобы ничего не отвлекало от танцев и флирта. Всем известно - выезжаешь из дома, так вроде тебе ничего и не хочется, а как только приехала на бал - тут же захотелось помочиться, и до такой степени, что хоть сейчас вот стой, и дуй на паркетный пол! Нет уж, лучше заранее позаботиться, иначе может получиться в высшей степени позорно… До сих пор вспоминают одну девицу, которая обмочилась на свидании, когда кавалер взял ее за талию и привлек к себе в нежном поцелуе. Она после этого пыталась повеситься. Но потом вышла замуж и уехала куда-то в провинцию. Говорят, у нее уже трое детей и прекрасный, любящий муж. Тот самый, которому она помочилась на башмак. Мужчины такие разные, иногда любят…странное.
        - Привет, Яра! - красивый парень в дорогом красном костюме, украшенном золотой вышивкой, радостно помахал Яре рукой. Она улыбнулась ему в ответ и подставила щеку для поцелуя:
        - Привет, Хессель! Как поживаешь?
        - Без тебя - плохо! - ответил он серьезно - Ты снилась мне ночью в таком непристойном виде, что я даже и сказать вслух не могу!
        - А ты потихоньку скажи, на ушко! - слегка зарумянилась Яра - Или постесняешься?
        - А чего мне снесняться?! - разулыбался Хессель, вот, послушай…
        И он стал нашептывать на ухо Яры такие непристойности, что она помимо своей воли раскраснелась, зарумянилась, и время от времени хихикала, не в силах удержаться при таком потоке веселых скабрезностей. Фантазия парня была такой богатой, что это сделало бы честь любому опытному любовнику. О некоторых подробностях интимной жизни мужчин и женщин, озвученной Хесселем Яра хоть и догадывалась, но точно не собиралась делать ТАКОЕ кому-либо из любовников. Каким бы желанным он ни был.
        - Бесстыдник! Ну как можно ТАК поступать с женщинами?! Неужели ЭТО кому-то нравится?! - Яра хлопнула Хесселя по плечу своим веером, и он радостно загоготал:
        - Милая, тебе предстоит еще много открытий! И ты узнаешь, что женщины очень разнообразны в своих пристрастиях и желаниях! И любят иногда делать такое, что…
        Он не договорил - уперся взглядом во входную дверь, и улыбка его сделалась какой-то…странной. Натянутой, ехидной, неприятной…
        - Черножопые! Господа, к нам приехали черножопые! - завопил он, указывая пальцем на дверь - Черный, черный, грязный черный! Ты зачем валялся в луже, ты зачем в грязи сидел!
        Он вопил это нараспев, и за ним дразнилку подхватили остальные курсанты. В том числе и девушки, которых в числе курсантов было не так уж и много, но все-таки хватало. Кстати, как ревниво отметила Яра, таких красавиц как она в рядах курсанток было довольно-таки мало. И это притом, что сейчас, если иметь деньги, можно сделать любую внешность. Лекарь Велур, по слухам, делал из любой уродины красотку. Впрочем - почему «по слухам»? Яра сама видела одну девицу, которая до операции выглядела как самая настоящая жаба. А потом - красавица не хуже Яры!
        Яре этого всего не надо. Она с рождения красива - в папу и маму. Они, в их почтенном возрасте (им уже далеко за тридцать), выглядят так, что могут позавидовать и молодые. Слава Создателю - Яра взяла от них самое лучшее. Красоту, ум, силу и выносливость, а еще - замечательный характер. По крайней мере, так говорят все, кто имел счастье общаться с Ярой.
        - Это маги! - радостно пояснил Хессель - Костюмы их черные, вот мы и зовем их черножопыми.
        - А вы тогда какие? - ехидно хихикнула Яра, и тут же мощный хор ответил на ее слова:
        - Красножопые обезьяны! Красножопые обезьяны! Покажите нам свои грязные красные жопы! А мы по ним врежем палкой!
        - Фу! - помотал головой Хессель, и поджал губы - Никакого изящества! Ты только посмотри, у них даже девки страшные! Ну вот что хорошего в черном цвете?! Как гробовщики! Могильщики! Отвратительно. Красный - цвет крови, цвет жизни!
        Яра хотела ему ответить, стала отворачиваться от двери, и тут ее внимание привлекла небольшая группа, и глаза девушки невольно расширились до предела. Впрочем - как и в всех, кто в этот момент смотрел на вход в зал.
        Впереди шел юноша, волосы которого были настолько белы, что казались седыми. Они еще и отливали в серебро в ярком свете магических фонарей, и казалось - переливаются и даже искрятся. Волосы висели свободно, до плеч, а чтобы не мешали и не падали на глаза - парень надел на голову серебряный обруч с большим синим камнем.
        Лицо парня украшала маска «Некромант» - скупые линии у глаз, чуть подчерненные глаза, и это, в купе с бледной, будто мраморной кожей и невероятно синими, огромными глазами создавало такой эффект, что Яра даже забыла дышать, вытянувшись и вперившись взглядом в странного юношу.
        Более того - и его костюм отличался от костюмов других курсантов-магов. На плечах парня виднелись серебряные прямоугольники, которые странным образом подчеркивали ширину плеч и изящность сложения юноши. Он был строен, если не сказать, что худ. Но двигался с такой томной грацией, так плавно и…экономно, как движутся только уверенные в себе, тренированные бойцы. И коты. Так двигался отец Яры. Так двигались все Мастера, которых Яра видела в своей жизни.
        Штаны, обтягивающие стройные, сильные ноги, не скрывали мышц, вздувающихся при каждом шаге юноши, короткие сапоги неизвестного Яре покроя, доходящие до половины икр, украшены несколькими серебряными пряжками с золотой инкрустацией, странным образом подчеркивая длину и стройность ног. По сравнению с этим парнем другие курсанты выглядят жалкими деревенскими увальнями, неспособными без хромоты и косолапья пройти хотя бы два-три шага. От этого юноши веяло такой силой, таким аристократизмом и рафинированной спесью, что по сравнению с ним любой из тех, кого видела в своей жизни Яра, показался бы простачком и невоспитанным мужланом. Даже сам Император!
        Но главное дело было в том, что это…ворк! Самый настоящий ворк! И непонятно, как он попал сюда, в собрание молодежной элиты всей империи - ворк, племя которых ненавидят и преследуют уже не одно, не два, и даже не три поколения имперских офицеров!
        - Кто это?! - выдохнула Яра, наконец-то обратив свой взгляд на собеседника и обретя способность дышать - Хессель, кто это такой?
        А юноша-ворк шел через замолкшую в шоке толпу курсантов так, будто вокруг ни кого не было кроме него, и его спутниц. Браслеты на его руках сияли и переливались, медальон на груди поблескивал резной геммой, на которой угадывался профиль ворка, сапоги цокали по паркету нашитыми на каблуки подковами, а носки сапог, украшенных серебряными же накладками, отблескивали в свете ярких магических фонарей.
        Воплощенная гордость - нечеловеческая, презирающая всех, кто не с ним - вот что такое был этот ворк.
        А за ним следовали три девушки, и Яра ни секунды не сомневалась, что это его любовницы. Одна высокая, очень красивая, в почти таком же как у ее парня черном костюме, обтягивающем стройные ноги и круглую попку. С первого взгляда Яра увидела, что эта девушка из очень богатой семьи. Яра хорошо разбиралась в драгоценностях. Так вот эти самые, на первый взгляд скромные драгоценности стоили столько, что это составило бы бюджет обычного купца за несколько лет работы.
        Вторая девушка не отставала от нее. Такой же костюм, почти такая же фигура - только попой пошире, и драгоценности - не такие дорогие, как у подруги, но тоже очень впечатляющие. Лицо хотя и не точено-красивое, как у Яры, или у первой девушки из свиты ворка, но очень миленькое, приятное, и какое-то…задорное, что ли. Было видно, что девчонка любит поболтать и посмеяться. Заводная девка! С такими интересно дружить, но одновременно такие опасны - тут же раздвинут ноги перед твоим парнем, если посчитают, что он им подходит больше, чем тебе. Девчонка из разряда «подруг» - с которыми делятся всем сокровенным, и которые это самое сокровенное беззастенчиво потом выбалтывают, каясь затем в своем грехе и прося прощения. Таких надо или гнать от себя подальше, или терпеть, прощая все их закидоны. Потому что с ними весело и не напряжно.
        Третья девчонка была совсем мелкая, эдакая копия первой девушки, только уменьшенная, и поменьше возрастом. На вид лет четырнадцать-пятнадцать. Пухлые чувственные губы, большие глаза, стройные ножки. Девушка-ребенок, которая вырастет и станет женщиной-ребенком, мечтой любого мужчины, тоскующего по юношеским влюбленностям.
        Некоторые мужчины любят стерв, а некоторые обожают вот таких невинных на вид, и страстных, как демоницы женщин-детей. По крайней мере так было написано в тех книгах, которые читала Яра готовясь к своей взрослой жизни. Она не все в них понимала, но кое-что уже запало ей в душу. Яре нравилась вторая роль, стерв она с детства не переносила.
        Кстати, малютка тоже была не из бедных, и драгоценностям, надетым на ее шейку, на запястья, вставленным в уши - позавидовала бы любая модница. Старинные украшения, видимо родовые.
        Забавно, но мелкая девчонка тащила на спине здоровенную лютню, самую большую лютню, которую Яра видела в своей жизни. Эта лютня ростом едва не с саму девочку, но девчонка ничуть не переживала за то, как она смешно выглядит, наоборот - с явной гордостью несла свой груз, придерживая чехол левой рукой. Между прочим - очень дорогой чехол хорошей работы, и похоже что лютня, которая в нем лежала, стоила очень даже приличных денег. Дешевую лютню в этот чехол точно не положат!
        - О! - сказал Хессель, жадно рассматривая странную процессию - А я знаю эту девушку! Это же Хельга, дочь ректора Академии Магии! Она постоянно бывает на наших балах.
        - Но она же не курсантка? - удивилась Яра - Кто ее пустил?
        - Не курсантка? Ну и что? Она же дочь ректора! - снисходительно усмехнулся парень - Их хорошей семьи, служит у отца секретарем, так кто ее не пустит? Смешно! И вторую знаю - это Фелна, ее отец владеет солеварнями и рудниками. Очень богатая семья, родовитая. Но в политику не лезут. Делают бизнес, как какие-то…хмм…купцы. Если бы они захотели, их давно бы уже приблизили к трону. Но вот сидят в провинции, и торгуют, как обычные простолюдины! Никакого понятия о чести! Третью девчонку не знаю, похоже, что из новеньких. Ладно, постой тут, я сейчас схожу, наведу справки - что это за ворк, и откуда он тут взялся. Ты только посмотри, сколько у него спеси! Какой наглый тип! Забыл свое место!
        - А где его место? - нарочито-наивно поинтересовалась Яра, уже не слушая Хесселя и мучительно пытаясь вспомнить - где она видела этого ворка? Ведь видела! Она в этом уверена! У Яры исключительная память на лица, даже папа нередко удивлялся. Она с первого взгляда запоминала куски текста, стоило ей один раз на него посмотреть. Ну и лица, это уж само собой. И вот - первый раз ее память дала осечку.
        Из памяти почему-то постоянно вылезала картинка: худой, изможденный нищий, который сидит на краю дороги и раскачиваясь, что-то бормочет себе под нос, время от времени завывая и постанывая. Такой смешной! Яра тогда не выдержала, и бросила ему монеты, даже одну золотую. Воспитательница настучала на нее папе и маме, но как ни странно, они ее не ругали. Мама сказала, что рада - дочь растет хорошим человеком, для которого страдания ближнего не пустая вода. И что когда та вырастет, и займется делом - поймет, как можно помочь тысячам и тысячам людей, не разбрасывая впустую свои деньги. И папа подтвердил это кивком головы.
        Яра тогда так и не поняла - они ее похвалили или поругали за эдакое мотовство. Наверное, все-таки похвалили.
        Хессель появился минут через пятнадцать или двадцать, когда Яра уже заскучала и начала взглядом подыскивать себе интересного собеседника. Зачем Яра сюда приехала? Просто стоять и молчать она бы могла и у себя в комнате, в сортире! Похоже, что Хессель про нее забыл.
        Но он не забыл. Прибежал возбужденный, румяный, и захлебывающимся полушепотом сообщил:
        - Говорят, что это какой-то воркский принц, якобы сын самого главного воркского короля! Он появился в Академии недавно, под чужим именем, но уже успел натворить дел. Помнишь Гренделя Элрона? Ну, ты должна его знать! Мы как-то встречались на балу в столице!
        Яра вспомнила этого красивого, заносчивого парня, и кивнула Хесселю. Грендель ей тогда не понравился - слишком какой-то скользкий. Постоянно говорит двусмысленности, при этом улыбается мерзкой, похабной улыбкой. Яра любит поговорить на тему секса, посмеяться - но не в такой манере. Лучше так, как с Хесселем - поржали, как лошади, и…в общем-то все. Ну как старые друзья. Которые могут стать не просто друзьями…при возможности и желании. С Гренделем все было иначе. Похабнее.
        - Ну, так вот: этот самый ворк дрался на дуэли с Элроном, и…вырвал ему челюсть!
        - Как?! То есть?! - ахнула Яра - Как это возможно?!
        - Сам бы хотел знать - недоверчиво помотал головой Хессель - Говорят, что уцепил Элрона за нижнюю челюсть и напрочь ее вырвал. И бросил на землю! Кровища! Элрон хрипит, булькает, девки в обморок падают! Ужас!
        Яра представила эту картину, и вдруг в животе у нее забили крыльями бабочки. Внезапно она представила себе Элрона, лежащего в луже крови, и ворка, который привлек ее к себе и окровавленными руками задрав платье лезет ей прямо в трусики! Руки горячие, твердые, тело его упругое, сильное…и глаза - синие-синие!
        Ее затрясло, и Яре стоило огромного труда не выдать свое состояние. О Создатель! Да она извращенка! Кончить от одного только вида мужчины! Да какого?! Какого-то…ворка! Животного, почему-то одетого в человеческую одежду! Грязное похотливое животное! Он не жалеет даже маленькую девочку, взял ее в свой гарем! Ворки - это просто…похотливые…звери! Вот кто они!
        И снова перед глазами постыдная картинка, и снова она чувствует руки похотливого ворка, и мотает головой, отгоняя грешные, грязные мысли.
        Хессель само собой ничего не понял, он решил, что Яра ему не верит, и продолжил горячо рассказывать:
        - Точно, точно! Едва не убил! А потом его подруга - вон та, высокая, Фелна, дралась из-за него с подругой Гренделя. Говорят, они делили этого ворка. Подруга Гренделя тоже ворка хотела - зачем ей парень без челюсти? И без языка! Языком-то оно сподручнее доставлять удовольствие! Ну, так вот - Фелна Беату победила. Кстати - вон и Беата, видишь? Красивая такая, в углу. Да вон же! Говорят, что Беата теперь только мечтает о ворке, и говорит, что когда-нибудь убьет эту Фелну. Кстати - он ведь еще и лекарь. Очень сильный лекарь, как мне сказали. Эта Фелна раньше не так выглядела. Я помню ее. Вся была в прыщах! Ужас! С ней никто не танцевал, она вечно стояла у стены одна. И вот этот ворк ее вылечил. Кстати, заметила, у них у всех какие мушки? «Я в отношениях», «Любительница поцелуев», «Готова на все для своего мужчины» - развратные девки, все три!
        Хессель задумался и вздохнул:
        - Завидую гаду. Три такие красотки! Интересно, он всех сразу, или по очереди? Небось как залезут в постель… И эта, маленькая, очень милая. Я посмотрел. Я бы не отказался… Кстати, Ярочка, ты не против, пройтись куда-нибудь…мы с тобой давно не виделись, я бы тебе кое-что показал…рассказал…
        - Отстань - сухо ответила Яра, в душе которой вдруг запылал пожар ревности и досады. Ну почему этим девкам так повезло?! Почему не она с этим воркам, с этим…принцем?! Вот с ним бы она была готова расстаться с девственностью! Она бы сделала для него, все, что угодно! И ей бы все завидовали. Ибо ни у кого нет - а у нее есть!
        И Яра стала лихорадочно думать - как подойти к этой четверке, как с ними заговорить… Ничего не придумала, и к тому же мысли оборвал неугомонный Хессель, который залил в ее пылающую костром душу целый кувшин первоклассного масла:
        - Представляешь, оказывается, по этому ворку все девки Академии сохнут! Готовы из трусов выпрыгнуть, когда его видят! Идиотки, а?! Ну что такого в этих ворках?! Тупые, как пробки, жалкие животные! Только и есть, что член здоровенный, да язык длинный! Животные, право слово - животные!
        - Ты сам - животное! - не выдержала, рявкнула Яра, и резко развернувшись пошла от Хесселя, разыскивая взглядом таинственную четверку. Хессель недоуменно посмотрел ей вслед, скорчил недоуменную физиономию и выбрав другой объект для охмурения отправился к новой девице, уже совершенно забыв о странно себя ведущей Яре. В конце концов - на этой девке свет клином не сошелся.
        Глава 9
        Вот ничуть не волнуюсь. Настолько наплевать на то, что тут происходит - даже не передать. Могут убить? Меня уже убивали, и не раз. А тут…подростки! Мажоры. Знаю, добром это все не кончится, ну так что же? До смерти не убьют, а морду себе я поправлю. И не только себе. Девчонки только зазря пострадают. Впрочем - они сами выбрали свою судьбу. Совершеннолетние, чего уж там…
        Мечи сдавали при входе - дежурил специальный человек, уж не знаю, кто он такой, брал мечи, вешал на каждый деревянную бирку с номером, вторую с таким же номером отдавал хозяину меча. Эдакий гардероб-арсенал.
        Принял мой меч, уважительно посмотрел на меня и цокнул языком:
        - Серьезная штука! Больших денег стоит! Я его отдельно поставлю, чтобы не марался об эти железки!
        Я поблагодарил, дождался, когда сдадут мечи девчонки, и мы пошли в зал. Проходили буквально сквозь строй, который за нами замыкался - все, кто был у входа смотрели на меня во все глаза, дергали за рукав соседей, весело обсуждающих свою нелегкую мажорскую жизнь, и все таращились нам в спину, будто никогда не видели ворков и девчонок в черной форме. А когда мы вошли в зал…там сделалось так тихо, что можно было услышать пролетевшую навозную муху. Если бы она сюда каким-то образом попала.
        По коридору, образованному ошеломленными курсантами и девицами из Смольного…хмм…как тут у них называется институт благородных девиц? А! Академия Нравственности, вроде так. В общем - все таращились на нас. А мы не таращились ни на кого. Я изображал из себя эдакого…хмм…принца (надо же соответствовать высокому званию?!), девушки строили из себя мою свиту, облеченную особыми полномочиями. Какими? А это пусть уже зрители придумывают.
        Меня разбирал смех - уж очень рожи у всех были вытянутые, но мои девчонки ситуацией явно наслаждались. Как там сказано в пьесе Шварца? «Знатоки утверждали, что трудно понять, кто держится достойнее: я или королевские кошки?» Вот они и шествовали, как королевские кошки. Кошечки. Уж больно милые, чертовки! Особенно Сонька - маленькая такая, но гордая! Маленькая не возрастом - пятнадцать лет здесь возраст совершеннолетия. Да и по женской части у нее все на своих местах. Просто мордочка у девчонки детская, да и ростиком не вышла. Думать о такой в сексуальном плане - это самое настоящее извращение. Ну…мне так кажется.
        Вот все время я путаю! Забываю, что мне СЕМНАДЦАТЬ, а не сорок! Пора бы уже привыкнуть! А я смотрю на мир глазами сорокалетнего, битого жизнь, обожженного войной мужика. И только иногда позволяю себе по-детски порезвиться. В конце-то концов, мой носитель - самый что ни на есть настоящий мальчишка. Даром что уже машина убийства, и руки по локоть в крови. Впрочем - это у МЕНЯ руки по локоть в крови, а не у носителя. Тьфу! Запутался. Да плевать!
        Мы прошли в угол залы и встали у какого-то дерева по типу пальмы, растущего в кадке. Отсюда всех видно, а нас не очень заметно. Девчонки запротестовали, предложили прогуляться по залу, но я тут же пресек эти их попытки показать товар лицом. Впрочем - тут же сказал, что если они желают - могут отправляться куда хотят. А я тут постою. На что получил ответ: «И не думай! Тут такие стервы, что только и глядят, как бы это чужого парня увести! Жаба на жабе, и жабой погоняет! Твари!».
        Преувеличение, конечно. Ни одной жабы я тут не увидел. На удивление все девки как на подбор - стройные, и как минимум - миленькие. Кстати сказать, в нашей Академии (хо! Уже НАША! Быстро это я привык!) я тоже не видел толстых, страшных, неуклюжих девчонок. Вначале подумал, что мне так кажется - изголодался по женской ласке, вот и кажутся мне все молоденькие девчонки красивыми. Но потом понял: да ни фига подобного. Во-первых, поколениями браков между аристократами выработался некий тип стройной, симпатичной или красивой девушки. Все они занимаются единоборствами, это в ранге положенности, как физкультура. Так что толстушек у них появиться не может. Это постыдно. Все равно как появиться на людях, жидко наделав себе в штаны. Ну а если все-таки появится в семье девушка некрасивая, уродливая, больная - ее или не выводят в свет (если денег не хватает), или делают из нее красотку - у того же Велура, например. И ведь он не один такой может изменять тела людей. Вот только стоит это очень дорого.
        То же самое и здесь - ну ни одной уродины, просто-таки глазу не за что зацепиться! Хоть бы для смеху какое-нибудь чудовище сюда привели! Когда все красивые, хочется увидеть и не очень красивое. А то сразу же мысль возникает: «Вот эта невероятная, модельная красотка - а не была ли она пациенткой доктора Велура?! Женишься на такой, и получишь вместоребенка самую настоящую жабу. Только вспомнить ту девицу, которую мы с Велуром некогда трансформировали! Ууу…жабища!
        Вот так мы и стояли, изображая из себя некий перформанс, а вокруг нас происходило бурливое горнило. Все куда-то шли, бежали, здоровались друг с другом, обнимались и целовались (Целомудренно! В щечку!).
        Потом со сцены выступили все три ректора - наш, и двух других Академий. Вернее - третья была «ректорша», симпатичная женщина лет сорока, одетая почти так же, как и ее воспитанницы - белое платье с кружавчиками и сандалии. Только в отличие от воспитанниц на ней не было столько первоклассных драгоценностей - только серьги в ушах и пара перстеньков.
        Ректоры напомнили, что этот бал является традицией, которую соблюдают уже сотни лет, что этот сабантуй способствует единению, завязыванию контактов…бла…бла…бла… Скучища! В конце только стало немного интересно - «чужой» ректор напомнил о том, что надо соблюдать приличия и не обижать соратников из других академий. И все три ректора выразили уверенность, что нынешний бал обойдется без каких-либо эксцессов. На что из зала кто-то громко крикнул: «Конечно! Как и всегда!» И весь зал радостно захохотал искрометной шутке.
        А потом ректоры куда-то подевались, будто растворились в воздухе, оркестр заиграл веселую мелодию, и…начали образовываться пары. И эти пары закружились, замелькали по залу - белое с красным, черное с белым, белое с белым, черное с черным, и как я тут же отметил - ни одной пары черное с красным. И это не то что наводило на мысли…оно вселяло уверенность.
        Я танцевать умел. Этот танец был чем-то средним между танго и вальсом, если можно это как-то сравнивать, и знаний, которые хранились у меня в памяти, и доставшихся от Мастера и Хенеля вполне хватало, чтобы очень недурно овладеть этим искусством. В принципе - что тут такого особенного? Правой рукой за талию девушки, левой себе за спину - и понеслось, кружись в свое удовольствие!
        Пришлось кружиться, чего уж там…вначале Фелна. Потом Хельга. А потом Соня. Как говорится - тут и были расставлены вешки социального уровня. То есть Фелна выше по уровню чем Хельга, ну а Соня ниже их всех. Забавно. Сдается - на самом деле та же Соня их обеих купит и продаст с потрохами, если понадобится. Нет, не в плохом смысле - в финансовом. Ее семья одна из самых богатых в Империи. А вот поди ж ты…тут, в нашем обществе, богатство не имеет совсем никакого значения. От слова - «вообще».
        Потом оркестр заиграл более медленный танец, и в этом мире есть что-то вроде белого танца, когда дамы приглашают кавалеров. И я был поражен количеству девушек, которые хотели со мной потанцевать. Очередь выстроилась! А пока раздумывал, кого же из них выбрать (Ну не своих же трех паладинок?! Я на них уже и так насмотрелся, и потанцевал с каждой), в толпе девиц (среди которых, как ни странно, были и девушки в красном) вспыхнула драка. И не такая драка, которая бывает между обычными девчонками - с тасканием за волосы, визгом, слезами и размазанной тушью. Черта с два! Две девицы - одна в черном, другая в красном, вначале говорили на повышенных тонах, а потом та, что в красном врезала «черной» кулаком в ухо. Эдак по-мужски, длинным красивым крюком, способным сбить с ног даже крепкого, сильного мужика. Да что сбить - вырубить его минимум на полчаса!
        Вот только не совсем врезала. Черная успела отклониться, кулак красной чиркнул по уху нашей девушки, и та ответила агрессорше великолепным маваши, сбив ее с ног, а потом попытавшись и как следует попинать лежачую. Не удалось. Та вскочила одним прыжком, и разъяренной фурией набросилась на соперницу. И все это напоминало выступление китайского цирка, где юные красивые девушки яростно изображают единоборства. Но только по-настоящему.
        Уровень подготовки обеих был очень высок, потому больше ни один удар не смог достать упругого тела противницы. А посмотреть дальнейшее развитие событий не удалось - тут же появились оба ректора и остановили схватку, пригрозив соперницам самыми жесткими карами - начиная с порки, и заканчивая отчислением из Академии. Бой тут же прекратился, очередь к моему худому телу снова восстановилась, но…все претендентки были жестоко обломаны.
        Раздвигая толпу и не жалея на то локтей и плеч, ко мне выбралась очень красивая девушка в белом платье, из разреза которого по мере того, как она шагала выглядывала длинная, изящная ножка. Девушка решительно отодвинула соперницу в красной униформе, которая уже сделала ко мне шаг, и встав передо мной, попросила:
        - Не откажет ли господин в танце бедной, скучающей девушке? Пожалуйста, не будьте так жестоки - дайте мне возможность с вами потанцевать!
        И я дал такую возможность «бедной» девушке, на которую был нацеплен бюджет небольшого провинциального города за целый год. А может и за два. Потому что я помнил это лицо. Оно врезалось мне в память, и выковырять его оттуда не получится наверное никогда. Это она кинула мне монеты, с помощью которых я выжил и стал…кем я стал? Не знаю. Тем, кем сейчас и являюсь.
        Узкая талия танцовщицы под тонкой, очень тонкой тканью платья, грудь, видимая в декольте и едва не выскакивающая из лифа, и свежее, прекрасное лицо девушки, которая только недавно еще была совсем юной девочкой. От себя не скроешься - я испытываю удовольствием от танца с этой девчонкой.
        - Мое имя Яра - сказала она тихо, облизнул губки красным язычком - Я дочь Главы Клана Орла, мой папа очень влиятельный и богатый человек. А вас я где-то видела. У меня великолепная память, если я хоть раз в жизни кого-то видела, уже никогда не забуду. И вот ведь странно - вас не могу вспомнить! Почему так?
        - Может потому, что не хотели запомнить? - улыбнулся я, с некоторой опаской прикидывая - а что будет, если она на самом деле вспомнит? Вспомнит того покрытого лохмотьями нищего паренька, сидящего на краю дороги с протянутой к жестоким людям рукой. И что тогда будет? Что она сделает? Может случиться великолепнейший скандал! Эдакий скандалюга - на все времена! Потом об этом скандале станут вспоминать не то что годы, и не десятилетия - сотни лет! Нищий ворк пробрался на бал, в котором участвует вся элита Империи! Разве ЭТО не скандал!
        - Вы великолепны - искренне говорю я, и девушка приникает ко мне еще ближе, касаясь моей груди своей грудью. Она довольно высока, не так высока, как Фелна, но я ведь выше большинства из моих сверстников минимум на полголовы. Так что груди девчонки находятся как раз где-то районе моего солнечного сплетения, мягко и упруго тыча в него явственно обозначившимися сосками.
        - У вас есть девушка? - вдруг спрашивает Яра, и тут же тихо хихикает - О чем это я? У вас целых три девушки!
        А я только улыбаюсь. Ну не буду же рассказывать, что из всех «своих» девиц я только одну видел голой, и то - чтобы как следует разглядеть, в каком месте у нее концентрируются прыщи. И что все три можно сказать застарелые девственницы, и что у нас «до дела» до сих пор не дошли ни руки, ни другие части наших тел.
        - Ой! А как ваше имя? Я даже и не спросила! Я такая дурочка! - улыбается Яра, и я вижу в ее глазах огонек хитрости.
        Никакая ты не дура. Просто тактика - многие женщины считают, что мужики пугаются слишком умных баб. Возможно, это так и есть. Но вот мне всегда было все равно. Я и дур любил, и умных… Все отличие у них в том, что с умной кроме секса можно еще и поговорить - например, о политике. Дурочке же на политику все равно. Но она в постели может быть гораздо более горячей, чем дамочка доктор наук. Но не факт.
        - Мое имя Петр Син Рос - говорю я с улыбкой, и вдруг с оторопью понимаю, что моя рука будто сама собой опустилась с талии девушки на гораздо более низкие позиции…туда, где легко прощупываются узкие трусики. И в голову лезет всякая чушь, типа: «Интересно, они кружевные?» Вот правда, какое мне дело - какие они?! Я не собираюсь задирать ей подол!
        - А вы правда принц ворков? - хлопая длинными, накрашенными не хуже чем у земных соратниц ресницами невинно спрашивает девушка - И вы на самом деле некромант?
        Мне стоило большого труда удержать на лице светскую улыбку. Дрожь пробрала. Вот действительно - устами младенца! Ну что же…посмеемся.
        - Конечно - усмехаюсь я - Принц ворков, а еще - ужасный некромант! С помощью своих черных чар я обольщаю девушек, и они после секса со мной больше не могут делать это ни с одним мужчиной на свете! Потому что превзойти мое любовное колдовство нельзя!
        Глаза девушки широко раскрываются, я жду, что она сейчас меня оттолкнет, возмущенно фыркнет: «Да как вы смеете?! Как вы можете говорить такое воспитанной девушке из хорошей семьи?! Бесстыдник!». Но девушка делает то, чего я точно от нее не мог ожидать. Она теснее ко мне прижимается (хотя куда уже теснее, я черт подери, это уже ламбада какая-то вперемешку с эротическим танго!), смотрит мне в глаза, и едва перекрывая звуки музыки, тихо говорит:
        - Я бы очень хотела попробовать…вашу…магию! И убедиться в том, что мне больше не захочется ни одного мужчину на свете!»
        Теперь я в шоке. Вот тебе и девушка-одуванчик! Вот тебе и из хорошей семьи! Да она меня шокировала! Меня, сорокалетнего мужчину, видавшего виды! Вот так откровенно, без обиняков предлагать парню переспать с ней?! И куда катится мир?! Или миры…
        Я ничего не успел сказать. Оркестр закончил играть, и я отвел свою спутницу туда, откуда ее забрал ранее. И тут же был захвачен девушкой в красном - тоже миленькой, тоже стройной - как под копирку.
        Это мне напомнило Землю - блогерши, модели, всякие там инстаграммщицы - ну совершенно на одно лицо! Ощущение такое, что они взяли для себя некий идеал - губастенькую, худенькую девочку, и приложив огромные усилия подогнали себя под этот образ. Так и здесь - девицы похожи как сестры. Ни длинноносых, ни полненьких - вокруг меня клоны одной и той же девушки, да и только!
        Впрочем, скорее всего я преувеличиваю, и если девчонок раздеть догола - они все-таки будут отличаться. Мундиры делают всех похожими друг на друга.
        И опять вопросы - как меня звать, какие девушки мне нравятся, есть ли у меня девушка, и были ли у меня девушки из их «настоящей» Академии. Ведь известно, что ИХ девушки самые девушковые в мире!
        Потом девушка в белом. Потом в красном. Снова в белом. И в черном - нет, не из моей свиты, одна из девчонок нашей Академии, миленькая такая, чуть помладше меня. Она ничего не спрашивала и только смотрела мне в глаза глазами раненой оленихи. Влюблена, что ли?
        Честно сказать - все эти девки меня начали утомлять. Я не готов быть добычей, костью, за которую дерутся собаки. Насчет секса - мне и Аны хватает. Она очень хороша в постели, да и просто хороша. Хотя чувствую, что скоро я ее потеряю. Уйдет. Я сразу ей сказал - как получит наследство, пусть занимается своими делами. Хватит мне прислуживать. Ей нужно выходить замуж, рожать детей…годы-то уходят. В ее возрасте у женщин уже имеется ребенок, а то и два. Здесь рано выходят замуж, рано взрослеют. Чем-то напоминает земной Восток - девушки зреют гораздо раньше, чем в Европе.
        Танцы продолжались еще часа два, и за это время я танцевал с несколькими десятками девушек. Не то чтобы я не мог им отказать…но мне просто не хотелось это делать. Откуда-то вдруг взялось праздничное настроение, и я на самом деле забылся, отдался общению с красивыми партнершами и красивой музыке. Эти музыканты и в самом деле умели играть, хотя честно сказать, репертуар их был довольно-таки скуден. Вариации вальса и танго, да еще что-то вроде «медляка», который кстати сказать пользовался огромной популярностью.
        Через одну девушки практически открыто предлагали мне переспать, а остальные ничего не говорили, и только смотрели и вздыхали так, что все было ясно без слов. Я даже удивился - они охренели, что ли, со своими влажными мечтами?! Где девичья честь, где гордость?! А потом вспомнил, что творилось на Земле при дворе французских королей, когда жены и мужья стеснялись сказать, что они верны друг другу. Если у тебя нет любовника, или любовницы - ты жалкий провинциал, или провинциалка, и тебя стыдно приглашать в общество.
        Да что короли? А земные мажоры что творят? Насмотрелся я на них! И в юности насмотрелся, и в более поздние годы! Все эти вписки, секс-игрища, выпивка, наркота и разнузданный секс - все в ранге положенности у детишек, которые уже не знают чего хотеть. «Их дети сходят с ума от того, что им нечего больше хотеть»
        Нет, танцы мне понравились. Ну как могут не нравиться красивые девчонки в твоих руках? Только если каким-нибудь гомикам. А я отнюдь не из этого радужного сословия.
        А вот что мне не нравилось: взгляды. Все особи мужского пола, которые присутствовали в зале (или почти все!), смотрели на меня не то что волками…это были взгляды палачей, прикидывающих - как изловчиться и отхватить мне башку. Хорошо, что мечи сдают при входе на бал. Вот только я вообще бы их сюда не брал. Оно и понятно - почему смотрели. Это ИХ девушки стояли в очереди на танец со мной, это ИХ девушки таяли в моих объятьях так, что это можно было бы увидеть и за километр. Абыдно, панимаешь!
        После окончания танцев был объявлен…по земному - «фуршет», наверное так это ближе по смыслу. Или «пир», если уж чисто по-русски. Открыли двери в соседний зал, едва ли меньший танцевального по размеру, и вся толпа ринулась к ломящимся от яств столам. Да, организаторы бала хорошо постарались. Есть чем в зубах поковырять. Одних только пирогов тут было минимум пятнадцать видов. Мясо, приготовленное не менее чем тридцатью способами, соусы, паштеты, хлебцы, сладости, и…даже слабое вино. Что-то вроде ркацители - чтобы им нажраться, нужно выпить литров десять, не меньше. Чисто символически, а не пьянства для.
        Впрочем - это мне литров десять, а для молоденьких девчонок хватило и по кружке для того, чтобы глаза их заблестели, смех стал громче и веселее, а движения резче и разболтаннее.
        К чести моей свиты - они почти не пили. Сонька не пила совсем, Фелна выпила несколько глотков, Хельга чуть побольше, но на них вино не оказало никакого явного воздействия. Да и что будет с нескольких глотков?
        И тут я услышал звуки лютни. Играл парень в красном мундире, и вокруг него сразу образовался кружок из воздыхательниц и почитателей. Парнишка играл чуть ниже среднего уровня, не используя медиаторов, и напевал довольно таки приятным, хотя и слабым голосом. Песня была об офицере, который ушел воевать и сгинул, а невеста его все ждала и ждала. Баллада нудная, слезливая, и на мой привередливый вкус - довольно-таки слабоватая. Так…средневековое творчество.
        Парень исполнил пять баллад, явно устал (Ну еще бы, так длинно и нудно! Да и пальцы небось стер играючи. Надо же соображать, что делаешь…), его стали просить поиграть еще, но он сопротивлялся, говоря, что ему надо перекусить, а то натанцевался и очень хочет есть, и ткнул пальцем в нашу сторону - вон, мол, еще с лютней! Пусть они пока что вам поиграют!
        Я слушал краем уха, поглощая пирожок с яблоками, а когда внимание толпы перешло на нас - ничуть не удивился. Если ты приходишь на вечеринку с гитарой - само собой, что она в конце концов будет играть. Иначе зачем ты ее сюда притащил?
        Сонька, за спиной которой висела лютня тут же покраснела, и сказала, что она играет, но не очень хорошо. И что эта лютня ее друга - указала на меня. Кстати, когда парнишка перевел стрелки на нас, в толпе начали глумиться и кричать, что «черные» отродясь никогда не умели играть, а уж тем более какой-то там тупой ворк!
        Я не заметил, кто это там хрюкнул про «тупого ворка», иначе точно устроил бы мордобой. За невоздержанный язык надо наказывать. Чай мы не либерасты, чтобы язык распускать не по делу.
        Пока надевал медиаторы, пока доставал лютню - откуда-то нарисовалась Яра. Разрумянившаяся, красивая… Интересно, а как она себе представляет исполнение ее желания? По-бырому в сортире, что ли? Я вот как-то уже давно не в том возрасте, чтобы трахать телок по сортирам. Мне комфорт подавай, настроение, романьтизьм…опять же - закуску! (Черт! Опять забыл, что мне не сорок лет! Живу стереотипами прошлого! А пора бы уже отвыкнуть)
        Или это так…влажные мечты и ничего больше? А между прочим, я бы ей отдался. Хотя бы только ради того, чтобы отблагодарить за те монеты, которыми она спасла мне жизнь. По прихоти, или от чистого сердца - но факт есть факт - спасла. Девка конечно же излишне озабоченная, но чувствуется в ней что-то…в общем - сдается, что неплохая это девка. И я бы с ней…мда.
        Сел на стул, настроил лютню, и…
        Что так сердце что так сердце растревожено
        Словно ветром тронуло струну
        О любви немало песен сложено
        Я спою тебе спою ещё одну
        О любви немало песен сложено
        Я спою тебе спою ещё одну
        Пою, а сам смотрю в глаза Яры. Пусть эта песня будет для нее. Надеюсь - Фелна не обидится, ведь она и Хельга считают, что я сочинил эту песню именно для Фелны.
        Кстати - непонятно, почему они так посчитали. У меня ведь с Фелной по большому счету ничего и нет! Ну…кроме наших медицинских дел. У девчонки синдром пациента, когда пациентка влюбляется в своего врача. Но я-то в нее не влюблен! И не спали мы с ней ни разу! Да что спали - мы даже не поцеловались.
        Яру просто колбасило! Глаза влажные, язычок облизывает губы, грудь вздымается - да она того и гляди кончит, черт подери! Зря я решил слегка развлечься, не думал, что это будет иметь такой эффект. Ввел девчонку в грех…
        Допел, и…молчание. Все уставились на меня, никто не стучит по столу, не хлопает, не кричит браво…застыли, как парализованные. Ну что, ребята, теперь вы видите, в чем разница между профессионалом и любителем? То-то же…я за эти недели, что играл в трактире уже так набил руку, так восстановил свои былые умения, что теперь наверное стал уровнем выше чем я прежний, земной. Тем более то длинные ловкие пальцы Келлана для музицирования подходят даже лучше, чем мои «оригинальные» пальцы.
        «Под небом золотым» слушали так же молча, но никто хотя бы не вопил, что я не умею играть и все такое. Даже враги не могли не признать, что этот проклятый ворк играет гораздо лучше, чем их товарищ. Обожаю канцону Вавилова! И стихи замечательные. Песня как раз для лютни.
        Затем я снова похулиганил. Вот толкает меня бес в ребро, и все тут! А может просто хотел ее порадовать. Знаю, что девчонке будет приятно. А то все мелкая, мелкая…а она ведь тоже женщина. Маленькая женщина! Так пусть порадуется и своему звездному часу. Или хотя бы минуте. Нашел взглядом Соньку, и:
        Снился мне сад в подвенечном уборе,
        В этом саду мы с тобою вдвоём…
        Звёзды на небе, звезды на море,
        Звёзды и в сердце твоём…
        Листьев ли шепот иль ветра порывы
        Жадной душою я нежно ловлю…
        Очи бездонны, уста молчаливы…
        Милая, друг мой, люблю!
        Трудно. Трудно перевести такие стихи. Но я смог. Смог сохранить настроение, тайну, ощущение цветущего сада, брошенного на тебя влюбленного взгляда, картинку лунной дорожки на море и звезды…все небо в звездах!
        Я смотрел в глаза Соньке, и улыбаясь про себя, замечал, как она вначале покраснела, потом побледнела, затем ее губы задрожали и глаза сделались влажными. У нее тряслись пальцы, и девчонка едва стояла, опершись на столешницу. Вот это я дал…
        Да, сегодня точно в ударе. Меня всегда подстегивало внимание слушателей, заводило желание увлечь, зацепить их, сделать так, чтобы даже самые недоверчивые и плохо ко мне настроенные зрители прониклись моей игрой. И сегодня это у меня получилось как никогда. По крайней мере - мне так показалось. Две девчонки в толпе буквально рыдали, другие кусали губы и дышали так, что подумалось - вот сейчас бросятся и разорвут меня на тысячу маленьких медвежат, как собаки медведя Балу. И еще подумалось о том, что здесь не все так просто. Похоже, что я каким-то образом умудряюсь накачивать мелодию магией. Потому что ясно почувствовал истечение магии - как при лечении, например. И это явление надо будет потом как следует исследовать.
        В этот раз все шумели, кричали браво, девчонки вытирали глаза, и все получилось очень хорошо. И ничто не предвещало неприятностей.
        А они, эти самые неприятности, начались уже через двадцать минут, когда я отыграв еще несколько небольших любовных песенок, вдруг решил сыграть народу одну из моих любимых песен. Да, ту самую - «Роза на древке». Не знаю, как это получилось, но эта песня точно встала в приготовленное судьбой место. Ведь о чем она? Вообще-то о том, что враг напал на Родину, что последние защитники родной земли уходят, оставляя ее на растерзание негодяям. И меч сломан, и кольчуга порвана, и сил уже нет. И впереди не светит ничего хорошего, потому что кругом враги и смерть. Но есть надежда. Те, кто придет за нами - примут наш флаг, поднимут его выше и выкинут врага из родных пределов!
        Смешно, но я эту песню понял только сейчас, когда исполнял здесь. А вот курсанты, надо отдать им должное, поняли песню правильно, в отличие отменя, недалекого.
        Стану старой усталой птицею
        Да расправлю крыло в последний раз
        да взлечу вопреки традиции
        Что мол в небо седых не пустят нас.
        Пролечу над родными пашнями
        Да припомню закат сегодняшний.
        Он горит над чужими башнями.
        Эти башни мертвы, всё кончено.
        Роза на древке да боевой топор.
        Ножны пусты, расплелася кольчуга.
        Двинем на запад вдоль северных гор.
        Вряд ли за ними встретим мы друга.
        Новый меч из орала выкует,
        Тот, кто после всего поднимется.
        Не смеривши гордыню дикую,
        Вновь воспрянет да в сечу ринется.
        Это же про ворков! Это про их племя! И где я такое пою?! В зале, где находятся несколько сотен будущих офицеров, тех, кто скоро, всего через год-два пойдет убивать этих самых ворков, не смиривших свою гордыню! Ой-вэй…что я творю…
        А меня бес толкает! Смотрю в мрачные лица курсантов (особенно «красные» - злы, как черти!), и думаю: «Неприятно, да? Вы считаете - ворки злы, глупы, безжалостные дикари, да? А то, что вы пришли к ним, а не они к вам - это как? Это ничего, да? Просто вам понравилась их земля - плодородная, жирная. И вы решили: это теперь наше! И воткнули в эту землю имперский флаг. А совесть-то есть, разносчики демократии и свободы?!»
        А сейчас я вам вишенку на торте! Так сказать последний гвоздь в гроб вашей идее! Вы небось думаете, что идете защищать обиженных жителей империи от террористов-сепаратистов? А вы не думали, что идет в ИХ дом, на ИХ землю? А вот подумайте! Может мозгов и прибавится!
        И я беру аккорд, уже понимая, что ничем хорошим это все не кончится. Но мне уже плевать. Чем хуже - тем лучше!
        Эту балладку я сочинил просто для смеха. Или не для смеха… Пришла в голову, я и запомнил. И никому ее еще не исполнял. Даже моим дорогим подружкам. И вот теперь - дебют, мать вашу! Держитесь, демоны!
        Принц ворков, добрый мальчуган
        Пошел бродить по свету:
        Узнать, откуда Зло взялось,
        Решить загадку эту.
        В миру людей, в миру страстей,
        Гнало его как ветром,
        От человека-подлеца
        К подлюге человеку.
        И гнали люди от себя
        Оборванного Принца,
        И говорили без конца
        Что: «Зло само родится!»
        Но понял Принц, откуда Зло
        И где оно родится
        В сердцах и разумах людей
        Не живших в мире Принца
        Коль славен мир твоих отцов
        И сам ты будешь славным,
        И верность, дружбу и любовь
        Считать на свете главным
        А если мир твой - колесо
        Несчастной нищей жизни,
        Тогда родится много Зла
        С рожденья и до тризны.
        Шшшш…так кипит масло на разогревающейся сковороде? Во примерно такой шорох я и услышал.
        А потом завопила Яра:
        - Ты! Это был ТЫ! Я вспомнила! Я точно вспомнила! Это же был ТЫ!
        Ее крик сработал будто спусковой крючок - все начали вопить, и в этих криках я услышал все - что ворки сами виноваты, что они убивают жителей империи, что они дики и не хотя подчиниться законам цивилизованной страны, а значит - не имеют права на существование. И что я очерняю Империю, рассказывая, что все зло в ней, в орки, видишь ли, безгрешны.
        Высокий плечистый парень в красном завопил, указывая на меня:
        - Воркская мразь! Бей его! Черные - воркские подстилки! И ты - он почему-то указал на Яру - воркская подстилка! Грязная воркская подстилка!
        Яра тут же влепила ему кулаком прямо в нос, да так, что брызнула юшка, он врезал ей в ответ, и девушку буквально унесло, настолько сильным был удар. Я тут же вскочил на ноги, чтобы дать ответку - все-таки я обязан девушке, да и вроде как из за меня она пострадала, и тут…случилось совсем плохое. Такое плохое, чего я боялся больше всего. Брошенный из-за спин вопящей толпы тяжелый табурет с хрустом врезался прямо в лютню. Она жалобно зазвенела и…умерла, сломанная практически пополам.
        Я бережно опустил ее на стул, на котором сидел, и негромко, не стараясь перекричать толпу, сказал своей свите:
        - Держите спину. Никого не подпускайте!
        И двинулся вперед.
        Глава 10
        «Они стояли дружно в ряд, их было восемь!» Не восемь. Гораздо, гораздо больше! Но мне все равно. Восемьдесят килограммов ярости - держитесь, гады!
        - Пусти меня в себя! - слышу я «голос» Мастера, и…открываю «шлюзы». И сразу же чувствую, как мир стал ярче, сочнее, яснее! И время замедляется в несколько раз.
        Первое, что надо сделать - добраться до того, кто осмелился сломать Мою Радость. Это даже не поступок, это святотатство, и этот гад должен ответить. Я заметил его. Высокий, крепки парень, который недавно разговаривал с Ярой. Это он. Похоже, что приревновал. Но мне абсолютно пофиг. Вот совершенно пофиг - ревнуешь ты, или нет, это тебя не извиняет. Нельзя ломать инструменты у музыкантов! Нельзя бить музыканта - он играет, как умеет!
        И еще - ты думал, что руки лекаря только вправляют кости, а не ломают их? Убедись в обратном.
        Подныриваю по руку в красном, бью ногой - маваши гери в солнечное сплетение. Человека уносит, как пушинку порывом ветра. Нужно немного поумерить усилия - мне тут смерти не нужны. Кости переломать, научить людей уважать музыантов - это, да. Но убивать - нет. Это же не поле боя со смертельными врагами. Хотя…
        Забавно у меня получается - буквально проныриваю между рук, которые собираются меня схватить и ударить, и выглядит это так, как если бы ребенок хотел жарким июльским днем поймать муху, повисшую над его головой. Ручка ребенка медленно-медленно приближается к мухе…муха смотрит…потом - вжик! И она уже в метре от агрессора! А ребенок даже не понял, что муха-то уже улетела!
        Откуда-то несется крик: «Бее-ей….крааасныых…» Звук очень низкий, растянутый на гласных - так и бывает, когда время замедляется. Как запись, которую пустили на пониженных.
        Я работаю как снегоочиститель, и отличаюсь от него только тем, что этот механизм отбрасывает в одну сторону, туда, куда направлен его раструб, а я швыряю по обе стороны от своего пути. Это больше похоже на трактор К-701 с ножом-отвалом. Несется такая рычащая хреновина, а от нее снег летит на обочины!
        Толпу проредил за считанные секунды. Многие и опомниться не успели, как уже оказались на полу со свернутыми челюстями и отбитыми внутренностями. Тот, до кого я добирался, попытался позорно сбежать. Он мгновенно сообразил, что ему светит, повернулся…и добился лишь того, что получил позорный пинок в промежность, подбросивший его над полом минимум на метр. Я бил как футболист по мячу, постаравшись, чтобы у этой мрази больше не было детей. Таким тварям не надо размножаться! На святое покусился!
        Оглянулся. Девчонки тоже были при деле. Фелна добивала высоченную телку в красном, завалив ее на пол и прицеливаясь врезать ногой, Хельга с яростной гримасой пинала парня в красном, погружая пятку ему в живот, а Сонька медленно-медленно завершала оборот - ее вытянутая стройная ножка только что снесла здоровенного парня, удивленно вытаращившего глаза. Он как раз опрокидывался вбок, а из его перекошенного рта вылетела здоровенная жменя блестевших в свете фонарей розовых слюней. Хорошо приложила вертушечкой, молодец! Не ожидал! Маленькая, да удаленькая.
        Ну а я иду вперед, не обращая внимания на творящееся вокруг безобразие. Красные падают передо мной, как кегли, не успевая ни ответить, ни сообразить, что же им надо делать. А через несколько секунд, оглянувшись, я вдруг вижу, что за мной идут все «черные», что здесь были, не только мои девчонки - все, и те, кто меня ненавидит, и те, кто ко мне равнодушны, и те, кто… В общем - никто не остался в стороне! Красных больше минимум в два раза, но нам - все равно! Мы как римский легион, который мог успешно биться с вдесятеро превосходящим его по численности противником. Главное, чтобы вожак был правильный. И этот вожак сейчас у нас есть. Держись, гады! Держись!
        ***
        Бывает так, что пытаешься вспомнить, и никак не можешь уцепить мысль за хвостик. Ну вот никак не можешь, да и все тут! Так и Яра - стояла, слушала песню, которую исполнял Петр, и пыталась, изо всей силы пыталась эту самую мысль поймать!
        А потом…потом он запел про принца в лохмотьях, которого гонят люди, и при этом как-то так…знакомо наклонил голову, взглянул на Яру, и она….вспомнила! Точно вспомнила! И не выдержала, закричала:
        - Ты! Это был ТЫ! Я вспомнила! Я точно вспомнила! Это же был ТЫ!
        А дальше началось невообразимое. Все стали вопить брызгая слюнями, ругать ворков, обвиняя их во всех грехах, стали ругать Сина, который спокойно сидел и смотрел на происходящее с грустной полуулыбкой.
        Особенно усердствовал Юсгар, о котором Яра только недавно думала в своих влажных мечтаниях. Высокий, плечистый, грубый - хороший любовник, но нехороший человек. Почему он вдруг начал оскорблять Яру - она так и не поняла. Возможно потому, что слышал, как она слушая Петра сама того не замечая сказала себе под нос: «О создатель! Какой он милый! Он невозможно милый! Я его точно люблю!».
        Неважно почему, главное - что он это сделал. Оскорбил Петра, который на оскорбление вообще не отреагировал, а потом взял и оскорбил Яру, назвав ее воркской подстилкой, что было вдвойне мерзко и лживо. Во-первых, она вообще-то девственница!
        Во-вторых, ничьей подстилкой никогда не была и быть не собирается! А потому дочь Клана Орла ответила так, как и полагалось отвечать за оскорбление: двинула кулаком прямо в нос Юсгару, да так, что нос свернулся на бок, и из него во все стороны брызнула кровь.
        А вот уйти, уклониться от удара Яра уже не смогла. Тяжелая ручища Юсгара буквально снесла ее, оторвав ноги от паркета и бросив полубесчувственную девушку на пол. Ну а когда она поднялась, дрожащими руками хватаясь за край стола с едой, чтобы не потерять равновесие и снова не упасть, битва была в полном разгаре.
        Юсгар валялся на полу, скрючившись, зажав живот руками. А там, где сидел Петр - вместо него лежала лишь сломанная пополам лютня. А сам принц обнаружился в конце дорожки, состоящей из поверженных, стонущих и бесчувственных тел.
        Яра широко открытыми глазами, разинув рот смотрела на то, что происходило в комнате. Во-первых, было очень шумно. Вопили все! Девушки в белом практически не участвовали в драке - если только кто-то не пытался их ударить, или случайно наступал на ногу. Но все остальные - «черные» и «красные» разошлись по-полной! Крики: «Бей красных!» и «Бей черных!» эхом отражались от стен залы, и гасли в мешанине, мелькании тел, кулаков, ног, вздымаюшихся выше головы. Дрались все - девушки, парни, «красные» и «черные» - профессионально, как и положено курсантам офицерской Академии, с детства обученным владению единоборствами. Если бы у них сейчас было оружие - хотя бы кинжалы - смертоубийства точно нельзя было бы избежать. И неважно, что дрались можно сказать дети начиная с тринадцати лет. Эти подростки, несмотря на их элитное происхождение - с тех самых пор, когда они встали на ноги, были приставлены к учителям, поставившим им самые что ни на есть зубодробительные удары, способные свалить любого, кто посмеет заступить дорогу этим «детишкам». Тренированные тела, намертво вбитое в головы умение, ярость, помноженная
на неприязнь к курсантам из конкурирующей организации - все это дало такой великолепный мордобой, что ему могли бы позавидовать и призовые бойцы, за деньги выступающие на Арене!
        Хрустели кости, разлетались брызги крови, зажимая кровоточащую глазницу на полу корчилась и выла девица в красном, и тут же, возле нее в отключке валялся парень в черном, из разорванного почти до ушей рта которого бурным потоком вытекал ручеек крови.
        И в самом центре этого эпического сражения, о котором будут вспоминать до тех пор, пока существуют Академии, находился Петр Син.
        Казалось, у него появилось множество ног, как у паука - с такой скоростью он перемещался. Его удары разглядеть было нельзя - только что-то вроде мерцания, только след от удара - как от мелькнувшей в воздухе лопасти ветряной мельницы. Мелькнула рука, и вот - из толпы выпадает следующий несчастный, посмевший заступить дорогу этому…этому Принцу.
        Позади него двигалась «свита», которая пресекала попытки ударить в спину своему повелителю. Вот один из парней в красном попытался ударить Принца табуретом, и тут же пал под градом ударов двух девушек, тех, что повыше - насколько Яра помнила, одна из них дочь ректора, вторая - просто курсантка.
        Другой, тоже из «красных» - хотел ударить Сина стулом, но только лишь сделал движение в сторону ворка - маленькая, выглядевшая совсем безобидной девочка из той же самой свиты Сина подпрыгнула, будто на пружине, и ее стройная ножка с треском врезалась в ухо подлого парня, вырубив его не хуже, чем если бы врезали здоровенной дубиной.
        И вот еще то заметила Яра - черные, что находились в зале, подтянулись к Сину, встали в подобие боевого порядка, и пошли за ним эдакой колонной, отбивая атаки тех, кто пытался напасть на них с боков. И получилось что-то вроде тарана - впереди Син, основная ударная сила, сзади - строй из парней и девушек в черном, которые под речитатив: «Бей красных…бей красных…бей красных…» шли вперед, оставляя после себя поле, усыпанное бесчувственными телами.
        Наконец битва вырвалась на оперативный простор - в комнате для фуршета все-таки гораздо теснее, чтобы там как следует развернуться, и когда дерущиеся переместились в танцевальный зал…вот тут уже началось по-настоящему. До этого были только цветочки - здесь уже пошли ягодки.
        ***
        Драку попытались остановить преподаватели - они потеряли несколько секунд, вопя друг на друга и требуя, чтобы те потребовали от своих воспитанников прекратить драку. Но когда из строя «черных» плюха прилетела одному из преподавателей в красном, и тот бросился на захват преступника, подбившего ему глаз…тут уже битва перешла на новый уровень. Гораздо более высокий и опасный. Потому что в драку вступили боевые офицеры, коими, само собой, являлись все преподаватели обеих академий, начиная с интендантов и лекарей, и заканчивая обоими ректорами и начальниками службы безопасности.
        Когда полегли человек двадцать, в том числе и пятеро преподавателей, оставшиеся на ногах представители коллектива учителей поняли, что все зло концентрируется в одном человеке, за которым и следуют десятки других бойцов - Петр Син. Если его свалить, тогда атака захлебнется, и остальных будет легче привести в чувство. И все скопом навалились на «острие» боевого строя.
        Чтобы тут же полечь, как трава под ударами зимнего ливня. Потому что защита Сина была неуязвима, а удары его практически нельзя было блокировать. Еще пятеро преподавателей лежали на полу, закрыв глаза и заливая пол темно-вишневой жидкостью, сочившиейся у них изо рта и носа.
        - Магию! Примени магию, демон тебя задери! - ревел ректор «красной» Академии, с досадой и отчаяньем глядя на то, как падают его курсанты, сбитые с ног толпой яростно вопящих «черных».
        - Ты с ума спятил?! - так же яростно завопил ректор магов, сжимая кулаки и мечтая только о том, чтобы все происходящее обошлось без смертоубийства - Может, прикажешь по ним файрболллами стрелять?! Или «смертельный дождь» на них вызывать?! Скажи спасибо, у них оружия нет!
        - Спасибо! - яростно рявкнул ректор, и уже на ходу бросил Зорану сквозь зубы - Ну, сейчас он у меня получит!
        Зоран сразу понял, о чем говорит Фаддер, хотел его остановить, но…не стал, вдруг с эдакой ноткой злорадства подумав о том, что Фаддеру пора уже получить свой наглядный урок. А то слишком уж много о себе возомнил. Они крутые, они самые лучшие, они самые великие бойцы, и если бы не магия - то Зорановы подопечные вообще были бы вечно в заднице. Ибо - слабаки. Ну вот пускай и получит по-полной!
        Вместо с Фаддером выдвинулись еще трое - начальник службы безопасности Остер, преподаватель тактики Кестер и еще один преподаватель, из новых - Зоран его не знал.
        Все вышло так, как и думал Зоран, криво усмехаясь и прикидывая, во что это все выльется. Первым пал Остер, который попытался свалить Сина прямой атакой. Он получил мгновенный пинок в живот, а потом - добивающий, кулаком в затылок.
        Вторым лег сам ректор - всего лишь один удар в челюсть - легкий, практически невидный - и вот он уже на полу.
        Третьего преподавателя свалили девчонки, среди которых Зоран с неожиданной гордостью заметил свою Хельгу, яростно вопящую и лыбящуюся во все тридцать два белоснежных зуба. Под глазом наливающийся фингал, куртка на груди надорвана, но девчонка явно был счастлива и ректор откровенно ей залюбовался - выросла дочка! Красавица! Вся в папу!
        Больше остановить боевую колонну «черных» не пытался никто. Девчонки в белом жались к стенам, но не от испуга, а скорее, чтобы не мешать бойцам как следует размахнуться (они подбадривали бойцов смехом и радостными криками, отмечая особо удачные удары хлопками в ладоши), оставшиеся на ногах «красные» как тараканы побежали из открытой двери бального зала, спасаясь от творящегося в ней ужаса, а «черные» торжествующе улюлюкали им вслед, разгоряченные, покрытые синяками, кровью и славой.
        Эта эпическая победа войдет в историю - об этом знали все. «Красные» - с досадой и яростью, «черные» - с восторгом и радостью.
        На бегстве «красных» битва и завершилась. Раненых собрали, над ними теперь хлопотали лекари из «черных», для которых все равно кого лечить - они же лекари. Бесчувственных привели в сознание, ачерез час уже было ясно - смертельно раненых нет ни одного. Были тяжелые, которым тут же оказали помощь, были сломанные кости рук и ног, выбитые зубы и переломанные ребра, были отбитые внутренности, и часть курсантов наверно некоторое время будут мочиться красным (если не вылечат лекари-маги). Но калек не было, убитых не было, и нигде не валялись вырванные челюсти и оторванные языки. Хотя ректор грешным делом подумал о том, что некоторым придуркам было бы неплохо эти самые языки повырывать.
        Расследование - кто начал драку, по какой причине и все такое - решили отложить на неопределенное время. На дня два-три, пока все придут в норму, и…начнут нормально говорить и питаться. У ректора Фаддера, который попытался сбить Сина с ног, челюсть оказалась сломана в нескольких местах. Вот таков оказался результат «легкого» касания кулака ворка. Зоран, видавший виды и прошедший горнило войны искренне поразился такому печальному результату легкого касания кулака семнадцатилетнего парнишки. И с облегчением подумал о том, что как хорошо это он придумал - на время бала запереть двери «гардеробной» на огромный замок, укрепленный ко всему прочему прикладной магией. «Красные», когда их вытеснили из залы, тут же побежали в гардеробную за оружием, и только наличие крепкой двери и неубиваемого замка остановило желающих устроить НАСТОЯЩУЮ бойню. Все, что случилось до этого, не более чем подростковая массовая драка, не вышедшая за пределы допустимых границ. И Зоран был искренне благодарен Сину, который за всю эту драку никого не убил. А ведь мог. Точно мог!
        Мечи так и оставили в «гардеробной», под охраной преподавателей. Потом заберут, в течение нескольких дней. Если сейчас выдать эти мечи - может случиться чего-нибудь похуже, чем уже случилось.
        Бал прошел без смертоубийства, и Зоран очень надеялся, что на этом все и завершилось. Хотя в глубине души и понимал, что на этом все никак не может закончиться.
        ***
        - Молодец, мелкая! - Фелна довольно улыбаясь хлопнула по плечу смущенную Соню - Здорово срезала этого…с табуретом!
        - Пропустила удар - Соня потерла глаз, вокруг которого уже начало расплываться фиолетовое сияние - Отвлеклась, и тут эта здоровенная девка, с которой наш Принц танцевал. Ну та, высоченная, почти с него ростом.
        - Я не принц! - мрачно прокомментировал я - Хватит называть меня принцем.
        - Да чего ты скрываешь-то? - беспечно махнула рукой Хельга - Ну и принц, и чего? Мы тебя все равно любим, даже принца
        Девчонки довольно захихикали, а мне было не до смеху. На руках у меня лежала разбитая лютня. И это меня не просто приводило в уныние, мне…плакать хотелось. Да, да - тело-то у меня юношеское! А юноши все-таки плачут. Особенно над погибшими друзьями.
        Лютня была мне настоящим другом. Или подругой? Красивая, звучная…она приносила мне отличный доход и доставляла наслаждение своим замечательным звучанием. А что сейчас? Что мне делать? Ручеек денег резко иссяк - с чем я буду выступать в трактире? Деньги у меня на счете есть, но не так много, чтобы я чувствовал себя в абсолютной финансовой безопасности. Все-таки хочется иметь некую финансовую подушку, на которую можно будет безопасно приземлиться…если придется. Вот уже когда я с запоздавшей благодарностью к Ане подумал о тех деньгах, которые мне причитаются после продажи товара, награбленного родичами девушки. Эти деньги должны поправить мои дела. Но не скоро. Продажа такого количества барахла дело небыстрое.
        Девушки видимо поняли мое настроение, притихли, а Фелна обняла меня за плечи, положила голову мне на грудь и тихо сказала:
        - Пет…ну не расстраивайся ты так! Купим мы тебе новую лютню! Мы же обещали! Правда, девушки?
        - Самую лучшую купим - уверенно заключила Соня, и тоже меня обняла - Не расстраивайся, пожалуйста. Завтра же попрошу родителей купить новую лютню от самого лучшего мастера! Не хуже, чем эта! (она кивнула на сломанный инструмент). После этого все замолчали, и так, молча, мы и доехали до Академии.
        По своим комнатам девчонки не разошлись. Все скопом завалились ко мне, и принялись в лицах, захлебываясь, изображать участников битвы, превознося меня как великого бойца, о котором теперь будут помнить десятилетиями, а то и запомнят навсегда. И теперь они совершенно уверены, что никто не посмеет меня оскорбить, никто не посмеет обидеть. Ведь я защищал честь Академии, и если бы не я…
        Кстати - и правда, заметил перемену в отношении ко мне моих соучеников. Мне улыбались, кивали, когда я проходил мимо, а несколько человек, даже парни, похлопали меня по плечу и сказали: «Молодец, Син!». И это был настолько странно…вот только сегодня, перед началом бала они смотрели на меня волками, но стоило разбить несколько рож из числа их врагов…и я вдруг из врага стал их самым лучшим другом? Глупо это как-то…если только забыть, что на самом деле имею дело не с взрослыми людьми, а с подростками.
        И еще - мир другой. Понятия о чести другие. У нас во главе угла - прагматизм, выгода, как у торговцев. А тут…наверное и правда они совсем другие. То-то я не могу понять мотивы, которые двигали Мастером, отправившимся вызвать Элрона на поединок чести. Мне это кажется абсолютно глупым и непрактичным.
        Интересно, а как бы повел себя младший Элрон, если бы оказался сегодня рядом со мной? Дрался бы плечо к плечу, или же постарался ударить в спину? Это вопрос, на который у меня нет ответа. И наверное - не будет.
        В следующие полчаса мне пришлось устранять последствия контактирования наших девочек с «дружественной Академией». Как оказалось, досталось им гораздо сильнее, чем я себе это мог представить. Это на мне не осталось ни следа - никто из противников не смог достать до комиссарского тела. Спереди и с боков я контролировал обстановку сам, и не позволял разгуляться своим соперникам, а вот сзади - там уже девчонки. И кстати - справлялись очень даже недурно. Но…за то и получили. Девчонки терпеливее парней, боль терпят лучше, так что…пока не увидел, и представить не мог, как им досталось.
        В общем - Фелна и Хельга тут же разделись, сбросив с себя всю одежду так легко, будто находились не в номере знакомого молодого парня, а на осмотре в медицинской комнате Академии. Что кстати меня до сих пор немало удивляло - неужели ТАК ко мне привыкли, что я для них стал чем-то средним между любовником, мужем и личным врачом?
        Я их осмотрел - синяков и ушибов у девчонок предостаточно. У Хельги даже треснуло одно из ребер - говорит, что в нее попал один из табуретов, которые в меня швыряли, а она приняла этот табурет на себя. Верю. Полеты мебели в таких драках обычное дело. Бывал, видал.
        Устранил быстро, получается это у меня уже довольно-таки легко, лекарь я и правда стал очень недурной. Слава богу, обошлось без ушибов и разрывов внутренних органов - все-таки мышечный корсет у девчонок очень хороший, крепкие мышцы самортизировали удары.
        Потом девки раздели догола сопротивляющуюся, красную как вареный рак Соньку. Та еще не привыкла к эдакой ненормальной простоте нашего общения, и так покрылась краской, что мне даже стало смешно. А чего ей по большому счету стесняться? Не уродка, настоящая фитоняшка. Фигурка у нее…ай-яй какая! Если с чем-то сравнивать, то больше всего напоминала фигуру какой-нибудь из наших фигуристок, олимпийских чемпионок. Только чуть пошире, потяжелее, помускулистее. Оно и понятно - тут надо мечом махать и кулаками работать, а не по льду на коньках носиться.
        У Соньки были сломаны два ребра, имелся здоровенный кровоподтек на левой груди, синяк на бедре и здоровенный синячина на спине. Ну и тот самый фигнал вокруг глаза, который уже начал наливаться полным сочным цветом.
        - Хороша! - довольно кивнула Фелна, вертя и разглядывая смущенную Соньку - Глянь, принц, как тебе подружка? Подойдет?
        Я досадливо вздохнул, пресек попытки девчонок узнать у мелкой, знает ли она, что надо делать с мужчинами (при этом хихикая и хлопая ее по голому заду), и принялся лечить героическую подругу.
        Примерно через полтора часа вся компания была приведена в божеский вид, никто не морщился при вдохе и выдохе, никто не отсвечивал фиолетовой блямбой, так что с чистой совестью выпроводил эту шайку из своих апартаментов, заявив, что мне нужно отдохнуть, а их трескотня никакой возможности для этого не дает. Девки были очень недовольны моим демаршем. Они уже валялись на моей кровати, хихикали, толкались, и явно чего-то ждали. Видимо того, что я присоединюсь к их компании.
        Но все-таки их прогнал. Почему? Да потому что я не железный. И гормоны у меня играют - как говорится, вам и не снилось. Но…не надо мне этого. Гаремы - не для меня. Тем более что тут присутствовала и Сонька, о которой я не позволял себе думать кроме как о младшей сестренке.
        Во-первых, на мой взгляд - несмотря на свои выдающиеся формы, о которых могут мечтать и земные модели (кроме роста!), она еще слишком мала возрастом для подобных игрищ.
        Во-вторых…а если ее влиятельные и богатые родители узнают, что она связалась с ворком, и кувыркается в его постели? Зачем мне лишние враги? Тем более такие влиятельные и богатые. У меня и без них хватает кровных вражин!
        Может это и глупые рассуждения. Все равно все думают, что эти три девчонки являются моими любовницами. Но думать - это одно, а быть - совсем другое. Сейчас, если понадобится, я легко могу доказать то, что я никогда не имел сексуальных отношений с этими девочками.
        Очень напрягло, когда Фелна вдруг спросила о том, почему это девушка, с которой я танцевал - Яра - вдруг начала кричать, что меня узнала. Кто она такая, и откуда меня знает? Отговорился тем, что девушки…они такие девушки! И что им придет в голову - совершенно непредсказуемо. Откуда я могу знать, кого она во мне увидела?
        Да, по лицам девушек я увидел, что ни черта они не поверили моему объяснению. И прекрасно поняли, что я от них что-то скрываю. Но это никак не подействовало на их отношение к моей личности. Ведь у принцев свои причуды! У них тайн - как грязи на деревенской улице после дождя.
        Да, когда уходили - целовали меня с загадочным выражением на рожицах, а Фелна напоследок сказала:
        - Спасибо за красивую музыку…мой принц! И все трое довольно захихикали, подмигивая и кивая, мол - знаем, знаем!
        Глава 11
        Это просто смешно! Мне, человеку, выросшему в бессословном обществе - смешно. Вот какая разница - какой ты национальности, внешности, привычек - главное, чтобы человек был приличный, да умел делать порученную работу. Плохо ее делаешь - ты нафиг не нужен, тебя не уважают. Хорошо делаешь - ты уважаемый человек, тебе премию и всяческие блага. Так должно быть. В идеале. На самом деле конечно же все непросто, и все не так. Но…не до такой же степени!
        Кто я был до этого? Нищий ворк, каким-то хитрым образом пробравшийся в святая святых - Академию магии. Кто меня сюда определил, как и зачем - большая загадка! Но какой бы интересной загадкой это не было - любить меня не за что. И неважно, что я хороший боец и отличный лекарь. И вообще, хороший парень, который никому не сделал зла (кроме тех, кто сам пытался мне сделать зло!). Совершенно неважно! Главное - я здесь, и своим видом оскорбляю взоры приличных людей, которые собрались здесь, чтобы…хмм…а зачем они тут собрались, правда? Обязаловка - это понятно. А еще? А еще - для того, чтобы выковать управленческие кадры Империи. Академия - кузница управленцев, которые потом пойдут во власть. И вот среди них - свинья! Грязная, вся в навозе, в говне - свинья! Которую посадили за парту рядом с людьми! И как ее любить, эту свинью? Ну…есть, конечно, отдельные извращенки, которые не гнушаются общаться с этой дрянью, но ведь исключения только подтверждают правила. А правила таковы: никаких дел со свиньями! Они должны сидеть в свинарнике и не высовывать оттуда носа!
        И вдруг…все перевернулось с ног на голову. Свинья-то оказалась принцем свиного народа! Да еще и лучшим бойцом, который организовал побоище, в котором понесли потери враги из конкурирующей Академии, вечно задиравшие нос перед магами, и чего греха таить - вечно их поколачивающие. А теперь - «красножопые» утирают красную юшку, а «черные» торжествуют победу! И кто «виновник» победы?
        Я шел в столовую, и…старался делать вид, что ничего особенного не происходит. Со мной здоровались ВСЕ! Черт подери, ВСЕ курсанты и курсантки! Улыбались мне!
        Я отвечал им с гордым, непроницаемым лицом, как и положено принцам крови, и каждый, кто был удостоен моего кивка, едва ли не расплывался в довольной улыбке. Впрочем - почему «едва»? Расплывались! Именно что расплывались! Особенно девчонки! А когда я здороваясь сказал одной девушке, очень красивой даже на фоне красоток Академии, что она прекрасно выглядит, у той глаза сделались по плошке и она с чувством сказала, что ей очень приятно слышать такие слова именно от меня. И тут же галопом рванула по коридору к своим подругам, и я хохоча про себя услышал ее захлебывающийся от восторга голос: «ОН мне сказал, что я выгляжу лучше всех в Академии! Представляете, девочки?!»
        В столовую я пришел в очень даже прекрасном настроении, и был неприятно удивлен, когда Аннар вдруг начала обращаться ко мне на «вы» и с поклоном подала мне тарелку с похлебкой.
        - Возьмите, пожалуйста!
        - Ты чего, подруга? - фыркнул я - Это же я, Пет!
        - Простите, ваше высочество, раньше я не знала, что вы…
        - Да что - я?! - хорошее настроение тут же испарилось - Это все чушь, Аннар! Какой, к демонам, принц?! Это я! Я!
        - Ну да, ну да… - снова склонилось в поклоне подавальщица - Я понимаю…вам нужно скрывать свое происхождение.
        - Зачем? Зачем мне его скрывать? - терпеливо осведомился я - Назови хоть одну причину.
        - Нам, маленьким людям, недоступны планы высоких! - вздохнула женщина - Простите, мне надо обслужить других курсантов. А то вон, очередь уже собралась.
        И правда - у окошка выстроилась очередь, однако все терпеливо, не выражая неудовольствия ждали, когда «его высочество» наговорится с подвальщицей. Ибо - статус позволяет!
        Мдаа… Ну что же…как там сказано? «Если вы видите, что изнасилование неизбежно - расслабьтесь и получите удовольствие». В общем, буду получать удовольствие из ситуации. Принц - так принц, плевать! И…разве я не этого добивался, изображая из себя аристократа? Эффект конечно же получился гораздо более впечатляющим, но ведь я примерно того и хотел.
        Пожив в сословном обществе, я его начал понимать. Если ты безродный, если ты ничего из себя не представляешь - значит, и отношение к тебе будет соответствующее. Как сделать так, чтобы тебя начали воспринимать как равного? Устроить им ловушку. Самую настоящую ловушку, положив в нее приманку, от которой они не смогут отказаться.
        Если начать доказывать людям, что ты не хуже их, нажимать на них, требовать признать себя равным им - ты только навредишь, и ничего не добьешься. А вот если подкинуть им Тайну, которую они с наслаждением разгадают…вот это будет самое правильное действие. Это должно было сработать, и сработало.
        Когда шел с подносом к столикам, увидел троицу, которая теперь всегда ходила вместе. Ну Хельга с Фелной дружили и до моего появления, правда не так тесно, как теперь, а вот Соня…она странным образом вписалась в наш небольшой коллектив, не вызвав у двух моих потенциальных любовниц (это они считали себя потенциальными любовницами) никакого отторжения и ревности. Я и сейчас не могу понять - почему так случилось. Может потому, что Соня не нагличает, не лезет ко мне с объятиями, отталкивая остальных девушек. Или просто из-за характера? Светлая она какая-то…этакая смесь детской восторженности и взрослой мудрости. Да и мордочка у нее просто-таки детская, похожая на личико нашей фигуристки Камилы Валиевой, почти один в один. Такая же миленькая и детская, так и хочется ее защитить от злого мира. От нее не ждешь пакости.
        - Привет, ваше высочество! Как спалось? - поприветствовала меня Хельга, и я тут же сделал зверскую рожу:
        - Еще раз услышу это «ваше высочество» - ты на пять шагов ко мне не подойдешь!
        - Да куда ты денешься, мой принц - хихикнула Хельга - Придется подходить! Я-то не курсантка, я секретарь аж самого ректора! Так что еще обратишься ко мне! Кстати, готовься, сейчас пойдешь в медицинский кабинет. Будешь помогать нашим лекарям. Распоряжение ректора. Папенька сказал дословно так: «Тащи своего принца - он все это устроил, вот пусть и отрабатывает! И пока не отработает - не выпущу из медицинского кабинета! Цепью прикую!»
        - А что, много раненых? - озабоченно осведомился я, погружая ложку в миску с похлебкой.
        - Да все! - хихикнула Хельга - Синие ходят, как после трактирной драки! А сам что, не заметил, когда шел?
        - Да вроде нет… - растерянно пожал я плечами. Ну…видел пару фингалов у парней, и…вроде бы и все.
        - Увидишь - хохотнула Фелна - Еще как увидишь! Кстати, мы тут знаешь, о чем говорим сейчас?
        - О том, какой я замечательный, и как вы меня хотите? - невозмутимо ответил я, но Фелна не смутилась, а Хельга довольно хихикнула. Только Соня слегка зарумянилась.
        - Во-первых, и об этом тоже - Фелна ухмыльнулась - Хватит нас мучить! Во-вторых, и самое главное…Соня приглашает нас всех на день рождения к себе домой. И тебя тоже.
        - Да-а? - почему-то удивился я - И когда этот день рождения? Сколько исполняется?
        - Послезавтра - потупила глазки Соня - Мне исполнится семнадцать лет.
        - Сколько?! - вытаращил я глаза - Какие семнадцать?! Тебе - семнадцать?! Да ладно! Пятнадцать же!
        - С чего ты взял? - хмыкнула Хельга - Подтверждаю: семнадцать. Я ведь все личные дела курсантов читала. Кроме твоего, мой принц! Папаша держит его в сейфе, и это в который раз подтверждает факт твоего…
        - Ничего это не подтверждает! - рявкнул я, перебив девчонку - выдумщица! Это ведь ты пустила этот слух насчет принца, а потом и сама в него уверовала! Вот ты болтушка! Ладно…по делу: Соня, а мне точно там надо быть? Ты уверена? Родители не будут против? В конце концов - я какой-то там…хмм…безродный ворк, и может получиться большая неприятность!
        Соня улыбнулась, и вдруг эдак хитро мне подмигнула:
        - Мой….принц! Да ты будешь самым главным украшением моего дня рождения! Гениальный музыкант! (Я демонстративно приосанился под улыбки девушек) Тайный принц ворков! (я демонстративно схватился за голову) Мой спаситель! (я пожал плечами и сделал смешную рожицу - мол, ну да, что уж там…) И просто мой друг…самый близкий друг в мире! (покраснела, потупила взгляд, а девчонки захихикали и начали мне подмигивать) Так что - твое участие обязательно.
        - Подарок нужен - задумался я, и со вздохом признался - Честно скажу, не знаю, что и подарить такой девушке, как ты. Ты родилась с золотой ложкой во рту, а я…нет, даже не представляю, что дарить девушке, у которой есть все, чего она только пожелает.
        - Если бы все… - вздохнула Соня, бросив на меня быстрый взгляд - А что касается подарка…лучший подарок - это ты!
        Девки захихикали как-то особо ехидно и с явно гнусным подтекстом, Соня поняла это, но не смутилась, а улыбнулась:
        - Нет…об ЭТОМ я и не прошу. Хотя и не отказалась бы от такого подарка. Всего лишь твое присутствие у меня на празднике. А еще - если бы ты спел мне песню…я была бы совершенно счастлива.
        - Только не мою песню! - отрезала Фелна - Пусть для тебя другую сочиняет! Ишь, разбрасывается песнями.
        - И мне! И мне песню! - заканючила Хельга - Только вам одним, что ли?! Я тоже хочу! И вообще - я постарше вас, а значит, имею приоритет! И на Пета тоже! Между прочим, подруженька, это я его к тебе привела! А теперь ты и песню прихватила, и на постельку его глазом косишь! В очередь! Все после меня! Поняли?! А то я вам уши пооткусываю!
        - Кто кому еще откусит - зловеще пообещала Фелна - А Пет не только твой! Он…общий! (я закашлялся) Скажи спасибо, совсем его не увела! У меня понятия о чести имеются!
        - У тебя? Понятия о чести? - хмыкнула Хельга - А кто вчера сказала, что сейчас пойдет к Пету, и…
        - Ша! - хлопнул я по столу ладонью, и люди в зале удивленно и заинтересованно посмотрели на наш столик - Вы ничего не перепутали? Вы как себя ведете? Это что за разговоры? Я вообще-то никому из вас не давал повода считать себя чьей-то собственностью! Понятно?
        - Ему его служаночки хватает - вздохнула Хельга, и посмотрела на меня грустным взглядом - Пет, неужели мы хуже нее? Ну да. красивая. Но разве красивее чем та же Сонька, которая сохнет по тебе и плачет ночами, мечтая забраться…
        - Не надо! - Соня побледнела, сжала кулачки и прижала их к груди.
        - Или Фелна хуже твоей девчонки? Думаешь, она не может сделать то, что делает эта твоя подружка, только ЛУЧШЕ? Да Фелна с ума уже сходит, ты ей снишься всеми ночами, она утром встает вся больная, у нее живот болит от того, что не может с тобой…
        - Перестань! Болтушка! Бесстыжая болтушка! - Фелна побледнела так же, как и Соня, и тоже сжала пальцы в кулаки.
        - А я? - не обратила внимания на ее просьбу безжалостная Хельга - Стыдно! Все считают, что мы с тобой днями и ночами только и занимаемся любовью, даже отец мой считает, что я с тобой сплю. Кстати - совсем не против этого. Мама, между прочим, на днях так между прочим осведомилась - есть ли у меня амулет от беременности, и не надо ли мне подсказать что-то об отношениях с мужчинами. Три девчонки сходят по тебе с ума, и ты ведешь себя совершенно по свински! Мало того, что предпочел нам простую девчонку из трущоб, пусть даже и красивую, так ты еще и пресекаешь любые наши попытки перевести отношения в нужное русло! Неужели ты так нас не уважаешь? Неужели считаешь такими уродливыми, такими…недостойными твоего внимания, твоей любви? Мы ведь не претендуем на многое! Не тащим тебя в храм, чтобы узаконить отношения! Хотя каждая из нас точно не против этого (две другие претендентки на комиссарское тело скромно потупили взгляды). Но ты еще и не позволяешь нам любить себя! Унижаешь нас!
        - Я?! Унижаю?! - поперхнулся, и пока откашливался, девушки ждали продолжения.
        - С чего это ты взяла?! Дура! Да я берегу вас! Не хочу, чтобы вы вот так попросту растратили свою девичью свежесть! Хочу, чтобы вы замуж вышли девственницами! Хочу, чтобы муж вас не попрекал за то, что вы до него имели с кем-то близкие отношения! А ты что несешь?
        - Хмм…а с чего это мой муж станет меня попрекать за то, что я имела отношения с другим мужчиной - до него? - искренне удивилась Фелна - Он-то тоже имел с кем-то отношения. И мне теперь что, его за это кусать всю нашу жизнь? Все прекрасно знают, что девушки и парни, входя в определенный возраст, имеют сексуальные отношения. И если такого не происходит, если девушка выходит замуж девственницей - это же на самом деле странно. Значит, по каким-то причинам она никому не пригодилась. Никто ее не хотел. А почему ее не хотели? Потому, что она или дура, с которой и поговорить не о чем, или имеет мерзкий характер, или же…была уродиной, которую только недавно сделали красавицей. Опять же - если у меня нет опыта отношений с мужчиной, как я смогу правильно построить свои отношения с мужем? Кто меня научит, что нужно делать в постели? Как понять, что мужчине нравится, а что нет? Ты с этой стороны смотрел на проблему?
        Я вообще не видел тут никакой проблемы, и само собой, об этом никогда не задумывался. О чем и сказал Фелне, фыркнувшей в ответ и недовольно помотавшей головой:
        - У вас, ворков, может все и не так, а у нас…я тебе все сказала. Потому эти твои усилия, направленные на то, чтобы сохранить нашу…кхмм…честь, выглядят просто смешными. Мы ведь скоро отправимся в Пограничье, возможно, кого-то из нас убьют. Так почему сейчас мы должны отказать себе в удовольствиях?
        - Само собой - надо быть разумными - подхватила Хельга - Нужно применять амулет от зачатия. Мы же не собираемся заводить детей от любовника! Ну…по крайней мере - пока (Она стрельнула взглядом в меня, и я недовольно помотал головой - ишь чего удумала - «пока»!). Амулет от болезней - должна при себе иметь каждая разумная женщина. Опять же - не надо делать ЭТО напоказ, в общественных местах, в купальнях, например. Кстати - а чего мы не ходим купаться? Вода-то уже прогрелась!
        - После дня рождения сходим - кивнула Фелна - Я закажу нам номер в купальне Честера. Там хорошее место - дно ровное, песчаное, и никто не мешает. Персонал вышколен лучше, чем во всех других купальнях! И посетители все больше приличные.
        - Ну вот - продолжила Хельга - Нужно соблюдать приличия, и все будет хорошо. Всем хорошо! Правда, Соня?
        - Правда - тихо выдавила из себя девушка, не глядя на меня - Только мне кажется…мы слишком уж насели на нашего Принца. Он сам сделает выбор - как ему правильно поступить. Единственное, что я ему скажу…Пет, мы всегда за тебя! Мы всех порвем на куски, кто тебя обидит! Имей это в виду!
        Хотелось мне сказать что-нибудь антипафосное, и гадкое, вроде: «Что вы имеете в виду? Что имею, то и введу!» - но я быстренько прикусил себе язык. Девчонки-то от чистого сердца говорят. И есть в их слова сермяжная правда. Вот только не надо мне всего этого. На самом деле - мне хватает Аны, чтобы еще и заморачиваться отношениями сразу с тремя девчонками, в которых бурным ключом кипят гормональные страсти. Перебесятся - потом вспомнят, и скажут: «Ну и какие мы были дуры?! Чего втюрились в этого парня?! Зачем потеряли с ним девственность?»
        Кстати, еще давно читал в книге некого историка, исследователя дореволюционной России о том, что в некоторых местностях (там упоминались то ли поморы, то ли что-то такое ближе к северу, сейчас уже не помню) считалось, что если обнаруживалось, что невеста сохранила девственность, это было не достоинством данной девушки, а наоборот - недостатком. Значит, она так нехороша, что никому не пригодилась до замужества. И значит - имеет «низкое качество».
        Вначале я удивился - мы-то привыкли думать, что наличие девственности у невесты было неким фетишем, из-за отсутствия этого фетиша можно даже расторгнуть свадьбу - мол, «нечестная»! (- Вась, говорят, ты женился недавно? Как невеста? Честная? - Не знаю…вроде пока ничего не сперла!). А вот под ж ты - у разных народов, в разной местности - совсем другое понимание того, как должна себя вестинезамужняя девушка. И потом, в других источниках читал - в старину устраивали посиделки, на которых молодежь делала такое…современные вписки отдыхают! В игры они играли!
        Потому меня и не удивили высказывания Хельги. Параллельные миры, сдается мне, очень похожи друг на друга, и законы, по которым живут люди, практически одинаковы во всех мирах. Вот действительно, подумаешь тогда о том, что некий Создатель взял, да и щелкнул пальцами - разом создал миры и всех их обитателей. И ведут себя эти обитатели совершенно так же, как их соседи во всех параллельных мирах. Они же ведь просто люди…
        Из столовой я ушел в растрепанных чувствах, моя абсолютная уверенность в правильности своих действий по отношению к моей «свите» была основательно поколеблена, и походила на крепостную стену, хорошенько побитую глыбами камнеметов. Тут башенку сбили, тут стена дала трещину, а тут - лежат два раздавленных глыбой лучника. Печаль, разброд и шатание, а не крепостная стена. И это на фоне кипящих в молодом организме гормонов.
        Кстати, я уже несколько дней не был с Аной. Более того, есть ощущение, что она меня будто избегает! В номере убрано, все вылизано дочиста, но девушки не вижу, и ночью она ко мне не приходит. Я объяснял это тем, что она занята пересчетом наследства, что ей сейчас совсем не до меня, но…мне честно сказать уже начали сниться эротические сны, и все труднее становится отбиваться от предложения моих бравых спутниц. Я же вообще-то живой человек, а на ходячая статуя. Я семнадцатилетний парень, у которого все, что шевелится, и все, что отдаленно похоже на женщину вызывает если не эрекцию, то хотя бы желание рассмотреть как можно ближе, и лучше всего - пощупать. Я уже и забыл, как это - чувствовать себя озабоченным сексом молодым парнишкой. Мне такое поведение кажется диким и ненормальным. Мы быстро забываем то, какими были в юности. Не все, конечно, но забываем.
        Перед медицинским кабинетом стояла очередь - большинство пациентов почему-то девушки. Может парни посчитали, что им не надо убирать следы боевых ран? Типа - «шрамы украшают мужчину»? В любой случае - среди десятка страждущих - восемь девушек, половина из которых…нет, даже - пятеро! - с фингалами и опухшими физиономиями.
        Меня встретили улыбками, я же громко поздоровался и тоже улыбнувшись, сообщил, что даже с боевыми ранами эти красавицы невероятно хороши, а что будет, если еще и убрать фингалы? Все мужчины просто штабелями свалятся у их ног!
        Кстати - не так уж и погрешил против истины. Уже отмечал для себя, что тут, в Академии, некрасивых девушек нет.
        Моя немудреная шутка вызвала смех и влажные взоры страждущих любви и ласки представительниц противоположного пола, а я вдруг впервые подумал о том, что может быть такое поведение девушек неспроста? Может это на самом деле какая-то магия? Ну, если вспомнить тех же книжных и киношных вампиров - у них было что-то вроде Зова. Околдовал девицу - и она сама радостно подставляет тебе свою прелестную шейку под сладкий укус. И надо заметить - без какого бы то ни было насилия! Чисто магическая притягательность. Почему бы и тут такого не быть?
        - Это правда - вдруг раздался в голове голос Хенеля - Я в одной из книг по некромантии нашел слова о том, что некроманты пользуются невероятным успехом у женщин, что позволяет им делать отличную карьеру.
        Ух ты! Я даже вдруг слегка опечалился. Оказывается мое воздействие на девушек не что иное, как притягательность некроманта! Вот тебе и раз…это я их неосознанно так сказать…зомбирую? И потому они мечтают о обо мне, а не из-за того, что я такой красивый, умный, и вообще парень хоть куда?
        Между прочим - это даже печально. То есть без моей некромантской магии я никому нафиг не нужен. Печалька, однако!
        - О! Син! Наконец-то! - ворчливо отреагировал на мое появление заведущий кафедрой медицины - Я слышал, ты проявляешь чудеса магической медицины? Давай-ка, берись за дело! Мы тут уже с ног валимся со вчерашнего дня. Экстренные случаи закрыли, приступай к работе. Видел, какая очередь? Скоро еще больше будет. Убираешь синяки, залечиваешь переломы…ну что тебя учить, сам знаешь! Давай! Вон там может снять свою парадную форму и привести себя в надлежащий вид. Здесь не бал, так что нечего строить из себя принца. Давай, работай! Впрочем - можешь и в этой одежде работать, какая по большому счету разница? Вот там, за ширмой, уже сидит одна. Давай, приступай!
        Я кивнул и пошел за ширму, где обнаружил…абсолютно обнаженную, вытаращившую на меня глаза…Беату! Увидев меня она пискнула, вскочила с кушетки, заметалась, затем прикрыла лобок и грудь руками и замерла, упершись взглядом в пол. А я с ней не стал церемониться - пододвинул стул, сел, приказал опустить руки по швам и не изображать из себя невинную девицу. А еще - забыть, кто я такой. Сейчас я только лекарь, и никто иной.
        Кстати, красивая девушка, на самом деле. И даже шрамы на спине ее не портили.
        - Красивая спина! - искренне сказал я. Беата нахмурилась, лицо ее стало сердитым, но я отрицательно помотал головой:
        - Правда…очень красивая спина. И вообще - ты очень красивая. Хочешь, я уберу эти шрамы?
        Беата кивнула, подняла на меня взгляд, и…густо покраснела. А я вздохнул, и выругался про себя: вот так похоже что и работает эта самая некромантская магия. Вошел в ближний контакт, сказал пару слов, и…готово! Теперь эта девица тоже перестанет спать ночами, представляя себя в моих объятиях. С одной стороны хорошо, а с другой…не слишком ли странный след я за собой оставляю? Как бы кто не сопоставил это повальное увлечение «принцем», и то, что написано о некромантах в старых книгах. Косвенный признак, ведь правда же…а инквизиции на Земле вполне хватало косвенных признаков, чтобы отправить колдуна на костер.
        Со шрамами и с синяками расправился быстро. Рука уже набитая. Беата молча оделась, и уже выходя за ширму, тихо сказала:
        - Я тебе должна! И вышла, не уточнив, как же будет расплачиваться за свои долги.
        Впрочем - я как-то об этом и не подумал. Тем более что мне было совершенно не до того. Пациенты валили валом - в основном девушки, которые сноровисто раздевались и показывали свои гематомы и опухоли, которые я оперативно и довольно-таки мастерски убирал. Да, сила моя возросла, я уже и без мутагена работал раза в три эффективнее, чем в самом начале моей лекарской деятельности. Интересно, а что будет потом? Сколько еще продлится мое развитие, на каком уровне оно остановится?
        Я работал в медкабинете почти до самого вечера, лишь с перерывом на обед. В основном девицы - их через кабинет прошли десятки, черт подери! Ощущение такое, что девки шли уже и не лечиться, а только для того, чтобы я их как следует рассмотрел и пощупал! Но ведь не откажешь - на самом деле у всех синяки, ушибы, а у некоторых даже трещины в кости.
        И вот когда время перевалило далеко за полдень, меня внезапно вызвали к ректору. Я сполоснул руки в тазике, и с облегчением покинул медкабинет, под грустными взглядами девушек у его дверей - очередь уменьшилась совсем ненамного.
        - Что случилось? - спросил я у Хельги, которая была серьезна и озабочена, как никогда.
        - Если бы я знала! - ответила она, и наклонившись к моему уху, тихо прошептала - Сегодня приходил ректор ТОЙ Академии. Они с папенькой сильно ругались! Ректор вопил так, что даже я слышала! Требовал тебя судить, карать и все такое прочее. Что ответил папенька - не знаю. А еще - целый день шли посыльные с какими-то письмами. Что в них - тоже не знаю. Папа вызвал Рогса и библиотекаря. Они сидели, чего-то решали. И сейчас сидят! Хотела подслушать, но не дали. Папенька очень зол, сказал, что уши мне оборвет, если стану слушать. А он может! Он что обещает - всегда выполняет! Так что давай, держись!
        ***
        В кабинете сидели трое - ректор Зоран, безопасник Рогс и мой старый знакомый - философ-библиотекарь мастер Гийом. Когда я постучал и вошел на приглашение, все три преподавателя уставились на меня с таким странным выражением на лице, что я даже слегка опешил. Чего так вытаращились, будто первый раз увидели?
        - Гадаешь, курсант Син, зачем вызвали? - мрачно спросил ректор, а Гийом широко улыбнулся и кивнул мне, как старому знакомому:
        - Давненько не виделись! Неделю уже не захаживаешь! Некогда, да? Девки, танцы, музыка…драки. Зачем книги? Что тебе с этих книг?
        Ректор недовольно посмотрел на коллегу, потом на меня, а после громко (я чуть не вздрогнул!) хлопнул на стопе бумажных листов, лежащей перед ним, и ровным голосом сказал:
        - Это первый случай в моей практике. И вообще - первый случай за то время, что существует Академия (Гийом хрюкнул, прикрыл рот рукой). Знаешь, что это такое, курсант Син?
        - Не имею ни малейшего представления - искренне ответил я - Что, неужто все жалобы побитых?
        - Нет - спокойно ответил ректор - Жалобы у меня в другой стопе. Их гораздо меньше. Это, к твоему сведению…вызовы на дуэль. Двести девятнадцать вызовов!
        - Сколько?! - не поверил я своим ушам
        - Двести. Девятнадцать. Вызовов - с расстановкой сказал ректор - И два из них от преподавателей Академии. Начальника службы безопасности и преподавателя тактики. Одному ты сломал нос, второму выбил передние зубы.
        - А пусть не лезут! - автоматически парировал я, и философ вдруг захохотал. Он хохотал долго, повизгивая, вытирая слезы, а успокоившись, извинился, глядя в лица своих мрачных коллег, и сообщил, что он не получал такого удовольствия очень давно. Так что можно его простить. Чтобы преподаватели Академии вызывали курсанта?! Он такого вообще не помнит. Этого просто не может быть!
        - Ну и что будешь делать? - осведомился ректор, глядя мне в глаза - Вот с этими вызовами - что будешь делать?
        - А что я могу с ними делать - пожал я плечами - Убью всех, что мне еще делать?
        И философ начал хохотать. А когда он отсмеялся, ректор снова посмотрел мне в лицо, и тихо сказал:
        - Вот этого я и боялся. Представляю доклад Императору: «Курсант Син на дуэли убил двести семнадцать курсантов, и двух преподавателей Академии Тактики. Ректору удалось уйти живым, так как он был занят лечением сломанной Сином челюсти.
        И под истерический хохот философа пригорюнился, глядя в столешницу.
        Я так-то его понимал, но…у всех ведь свои проблемы? Он мои проблемы все равно не решит. Так зачем мне думать о его делах? Каждый должен заниматься своим делом. Один убивает противников на дуэли, другой - отписывается от начальства. Судьба! Что еще поделаешь?
        - Грендель Элрон вернулся, с завтрашнего дня приступает к учебе - вдруг оповестил меня ректор, и я невольно вздохнул. Мало мне было проблем…
        Глава 12
        Я шел к себе в комнату, и раздумывал сразу о трех вещах. Первое: а не свалить ли мне куда-нибудь подальше? Изменю внешность, и буду жить в свое удовольствие. Никаких тебе интриг, никаких тайных служб, никаких дурацких дуэлей и аристократических мордобоев.
        Что-то я устал от этого дела. Ну вот зачем оно мне? Буду играть на лютне, зарабатывать деньги, вечером трахать миленькую девчонку, и…что мне еще надо? Амбиций у меня ни на грош, на трон я не собираюсь…
        Хе хе…надо же! Мысли-то какие! Какой, к черту, трон?! Какие амбиции?! Я всего лишь безродный ворк! До принца мне - как до столицы пешком, и еще в тысячу раз дальше!
        И тут же настроение пришло совсем в негодность - вспомнил, что и лютни-то у меня теперь никакой нет. И как тогда зарабатывать деньги? Впрочем…я же могу купить, неприкосновенный запас на счету в банке у меня есть. Так чего же я печалюсь?
        Но прежде, чем уходить, надо сделать три незаконченных вещи: посетить родителей Анны, отомстить за Хенеля и Анну, и…черт! Про Ану забыл! И про деньги, которые она грозилась мне отсыпать. Вот с этими деньгами я уже точно не пропаду! Да, похоже что надо отсюда сваливать. Заигрался я в студентов и принцев.
        Второе, о чем я думал - это о дуэлях. Это же надо умудриться получить вызов от такого количества народа! Кстати, не понимаю людей - ну получил ты по мордасам в честной драке, так какого черта позориться, устраивать из этого некое шоу? Зачем переходить на новый уровень конфронтации? Зачем развивать конфликт?
        А я знаю - зачем. И сегодня ректор мельком об этом упомянул. В Академии Тактики почему-то считают, что их уровень владения оружием гораздо выше, чем у здешних курсантов. А значит - так они докажут, что мы быдло и чернь, которая только кулаками махать умеет, а они - блаародные доны, для которых меч суть их душа. И что в искусстве фехтования равных им нет в целом свете.
        Несведущий в реалиях жизни обыватель подумает, что тут главным фактором является так называемая «честь». Будет пафосно вопить об этой поруганной даме, которую все люди понимают по-своему, но на самом деле, как это обычно и бывает - все упирается в деньги. Академия Тактики вообще-то учреждение коммерческое, хотя и находится под управлением государства. Она живет на деньги тех, кто в ней обучается. И вот оказывается, что некий сброд, учащийся на халяву, и объединенный в учреждении под названием Академия Магии, так запросто может взять, да и отлупцевать настоящих офицеров, на которых собственно и держится вся армия! Ну не на магах-лекарях же она держится, и не на артефакторах! И как это назвать? Банкротство! Обесценивание альма матер! И что надо сделать, чтобы восстановить статус-кво? Ну, правильно! Разбить башку этому негодяю! Этому грязному ворку! А кто же еще возглавил эту атаку? Кто во всем виноват? Ворк!
        Кстати, все вызовы на дуэль пришли к ректору, и это неспроста. По правилам Академии, по правилам ее дуэльного кодекса - формально положено отправлять вызов именно на имя ректора, а уж он разрешает или не разрешает дуэль. Конечно же, это касается сторонних дуэлей, а конкретно - дуэлей между курсантами Академий. И насколько я помню, такое правило было принято после того, как дуэли между курсантами двух Академий привели к тому, что в определенный момент в академиях будто прошла чума. Одни лечились, другие мумифицировались в родовых склепах, третьи гнили в земле - убитые и искалеченные после дуэлей «чести». Вот тогда император издал указ о том, что дуэлис условием «до смерти» запрещены, что можно сражаться только тупым оружием, что курсанты этих двух академий могут дуэлиться только по разрешению ректоров - притом обоих сразу.
        Только вот одно «но»: процент умерших от дуэли на тупых мечах конечно же ниже, чем если бы дуэлянты использовали монструозные мечи вроде моего «Летящего» (кстати, он так и лежит на складе, надо забрать), но и тупым мечом запросто можно убить. И таких случаев более чем достаточно. Да что говорить - деревянным-то мечом забить, как нечего делать! Вон, исторический факт - великий фехтовальщик Мусаси забил своего противника выструганной из старого весла палкой! И этот самый противник не был каким-то там лохом педальным, это был великий мастер, чемпион!
        Да, я могу выйти на поединок и поубивать этих парней. Но что это даст? Кроме всеобщей ненависти близких и родных этих парней. Кроме гнева императора, который лишится разом двух сотен самых перспективных, элитных парней и девушек!
        Кстати, в стопе вызовов были письма и от девушек. И что это доказывает? А ничего. Говорить, что в данном случае некромантская магия не срабатывает, было бы просто глупо. Или это такие девушки, на которых мое «злодейское» обаяние не подействовало, или эти девицы на присутствовали на бале и мстят за кого-то своего, избитого мной в процессе установления конституционного порядка.
        Итак, если резюмировать все, что я сейчас надумал…ни хрена я не знаю, как мне правильно следует поступить! И ректор не знает! Иначе бы он не приказал мне идти и подумать, что надо делать. Не хочет брать ответственность на себя, это точно.
        Глянув за окно, определил - время еще довольно-таки раннее, можно сказать - «детское» время. Потому - почему бы не сходить в город? Например - для того, чтобы забрать мой меч. Это ведь тоже капитал, он больших денег стоит. На деньги, вырученные от его продажи я могу жить много лет!
        Во всех мирах между по-настоящему богатыми людьми и простолюдинами просто-таки невероятный разрыв. Пропасть, которую перешагнуть невозможно. Ну вот здесь, к примеру: меч, который стоит несколько килограммов золота. Золота, которое крестьянин, к примеру, ни разу в жизни и не видывал! А тут…вот такая простая вещь, железяка.
        Утрирую, конечно - и не простая, и не такая уж железяка, но…понятно. На Земле было то же самое. Вот я очень неплохо зарабатывал - рискуя жизнью, рискуя как минимум своим здоровьем. И что, я мог купить «Бентли»? Или «Майбах» за миллион долларов? Да не смешите мои тапочки! А ведь кто-то их покупает. Кто-то может себе позволить выкинуть на ветер такие деньги! И это притом, что многие люди просто мечтают о небольшой, уютной квартирке, не более того. И не могут себе позволить ее купить. Не могут купить даже плохонькую квартирку в провинциальном городе! Не говоря уж о Москве, или Питере.
        Быстро собравшись я запер дверь, и налегке (даже как-то странно - нет уже привычной лютни за спиной!), пошел по коридору, довольно-таки пустынному в этот час. Все разошлись по делам - кто на учебе, кто лечится, кто отлеживается в комнате после вчерашнего.
        Охранник на выходе приветствовал меня воинским салютом, будто важную персону. Я отсалютовал ему так же, с трудом сдерживая улыбку. Надо же соответствовать имиджу брутального мэна? Принц же, однако!
        Извозчика удалось поймать довольно-таки быстро, и минуты три я торговался, сбив цену ровно в два раза. Чисто из спортивного интереса, а еще - чтобы «таксер» не наглел. Само собой - здесь нет определенных расценок, так что каждый выкручивается как может.
        До воркской слободы ехать довольно-таки далеко, она находится за речкой, стекающей с горы на краю города, и впадающей затем в океан. Через речку мостик, который при желании можно легко перекрыть хорошими бойцами - по три в ряд, и ни одна сволочь не пройдет. Да что три - один закованный в сталь рыцарь, и фиг вам, а не погромы!
        Тут вспомнился французский рыцарь, который перекрыл такой мостик и не пустил испанцев на ту сторону. Двести испанцев против одного рыцаря. И ничего не смогли сделать. Танк! Даже имя помню - де Баярд. После этого боя король добавил его роду девиз: «И один стоит войска». Почему запомнил имя? Да потому, что оно похоже на название одного из пистолетов - «Баярд», или «Байард». Он же мне врезался в память потому, что его называли в сериале «Место встречи изменить нельзя», по сюжету, именно из него убили женщину. И как ни странно, мне пришлось увидеть этот можно сказать древний пистолет вживую - он лежал в кармане одного из «бесов», убитого во время нападения на нашу колонну. Маленький такой пистолетик, калибра 6.35. Ради интереса отстрелял по цели патроны, которые были в магазине (так себе попадаемость…только в упор стрелять), а потом подарил его знакомому полковнику спецназа - он коллекционировал такую хрень времен второй мировой войны. Откуда пистолет взялся в Африке? Да кто его знает…я там видел и МП-38, и «Пилу Гитлера», то бишь пулемет «МГ-42», чего только не лежит в тайных схронов торговцев
оружием! Т-34-85 вон до сих пор воюют, и ничего!
        Воркская слобода ничем не отличалась от той части города, в которой жили коренные имперцы. Если только дома как-то…почище, и больше зелени. Как я уже знал, ворки любят, чтобы вокруг дома было много деревьев.
        Кое-где попадались дома со следами пожаров, и даже полностью сгоревшие - одни закопченные стены, да груда черепицы, потрескавшейся от пламени. Печальное зрелище.
        Как искать колдунью? Нет, я не собираюсь бродить по улицам, и спрашивать, где мне можно найти Еллану. Хотя и это неплохой вариант, если другой не сработает. Кто здесь знает всех и вся? Конечно же священник! Именно он регистрирует новобрачных, новорожденных, отпевает покойников, принимает пожертвования и молится за счастье всего трудового народа. Кто как не он знает всех своих прихожан? Так что моя дорога лежит именно к нему - вон туда, в белое здание с голубыми куполами, до ностальгии напоминающее православную церковь. Да, просто сердце защемило - купола, арки, белые стены - ну чем не церковь в каком-нибудь райцентре Центральной России!
        Мда…а все-таки тоскую по родине. Вроде бы и привык к этому миру, а все равно…родина ближе к сердцу.
        Но к делу! Эмоции отбрасываю, как ненужную шелуху, и твердым шагом иду в храм. По дороге, кстати, попались две женщины - само собой, из ворков. Высокие, стройные, симпатичные, хорошо за тридцать - женщины. На меня смотрели настороженно, будто пытаясь понять, откуда здесь взялся новый ворк, и что он сюда принес - беду, или радость. А когда я поздоровался, ответили кивком, явно не очень желая продолжить наше знакомство. И ничего не спросили, хотя так и напрашивались два вопроса: кого я ищу, и главное - зачем.
        За все время, что я жил в этом мире, ни разу не удосужился посетить храм, и тем более - храм ворков. Никогда не отличался религиозным рвением, хотя всегда считал, и сейчас считаю - религия нужна людям. Последнее утешение слабым, тем, кто не в силах изменить ситуацию своим умом. А еще - религия объединяет.
        Ну что же…помолимся? Ну если не помолимся - пожертвуем на храм. Разве не это самое главное?
        Внутри - прохладно, пахнет благовониями, и почему-то чесноком. Может так демонов отпугивают? Ну а что - сунули ему в какое-нибудь отверстие дольку чеснока, и забегал проклятый, задымился! Или это вампиров так отпугивают? Ну, я не специалист по нечисти, это надо к экзорцистам.
        Священник…да, впечатляет! Белые одежды, свисающие до пола, по белому - узор из серебра. То есть белое на белом. Но получилось неплохо - узоры из листьев, травы…поблескивает, переливается. И лицо - лицо эдакого всепонимающего «ловца душ». Все-то он про всех знает, обо всемможет дать совет…
        - Приветствую тебя, ищущий! - священник тепло улыбнулся, и моя колкая настороженность вдруг исчезла. Приятный мужик…
        - Приветствую вас - ответил я, и невольно поинтересовался - А почему ищущий?
        - Конечно же, ищущий - снова улыбнулся священник - Другие сюда не заходят. Или ты ищешь путь для своей души, или же как пройти к тому, кого ты ищешь. Это же очевидно.
        Видимо лицо мое совершенно явно отражало ход моих мыслей, потому что священник еще более жизнерадостно улыбнулся, обнажая прекрасные белые зубы, и добавил, осеняя меня жестом наподобие того, как наши священники осеняют крестом:
        - Будь благословен, ищущий! И не думай, что я читаю твои мысли. Просто многолетние наблюдения, и малая доля умственных упражнений. Более ничего. Итак, что тебя привело сюда?
        - Скажите, святой отец, почему вы проповедуете религию, которая приводит к гибели нашего народа? - опять же совершенно неожиданно для себя спросил я, и увидел, как лицо мужчины становится спокойным, без тени улыбки.
        - Давай присядем, мой юный друг - предложил священник - Может выпьешь чашку чая? Сегодня жарко, а чай самое лучшее средство, чтобы утолить жажду.
        Подумав пару секунд, я согласился. В конце концов - яду мне вряд ли подсыплют, а узнать кое-что о местных обычаях и верованиях - почему бы и нет?
        - Значит, говоришь…я веду наш народ к гибели? - задумчиво спросил священник, медленно помешивая в глиняной кружке красивой серебряной ложечкой с золотой инкрустацией.
        - Ведете - кивнул я, и отхлебнул терпкой жидкости. Проглотил, и продолжил - Потому что непротивление Злу суть дорога, ведущая в Ад. Ибо вы подменяете ложными истинами главную истину в мире: Зло не должно остаться безнаказанным!
        - Сколько раз я слышал эти слова…ты бы знал! - грустно усмехнулся священник - Сотни! Тысячи раз! И каждый раз мой ответ был таким: а разве ты не уподобляешься Злу, если его убиваешь? Разве тогда ты сам не делаешься Злом?
        - Если я убираю мусор - я уподобляюсь мусору? - парировал я - Если человек не защищает мир от Зла, разве он не становится Злом? Ведь тогда он потакает Злу! Допускает, чтобы оно существовало!
        - Интересный аргумент - кивнул священник - Но не новый. Слышал я это. Понимаешь…наказание Зла есть дело рук самого Создателя. И почему ты отбираешь у него право покарать? При этом сам замазываясь в Зле!
        - Но с чего вы взяли, что я сам беру в руки право наказывать Зло? Если в мире все сущее создано Создателем, и он ведает обо всем, что делает человек, так может это он и дал мне право карать Зло?
        - Вот так думают люди, и ошибаются! - довольно подхватил посыл священник - А где у тебя доказательства, что наказывая Зло, ты орудие в руке Создателя, а не Темного? Темный может принимать множество обличий! В том числе - и борца со Злом!
        Нет, мне не победить этих умельцев трепать языком. Совершенно бесполезно с ним спорить. Тем более что работает он на власть, поддерживая ее интересы. Ворки не должны бунтовать, должны тихо сидеть по своим резервациям, и не вякать. А потому - нужна такая религия, которая их будет контролировать. И не важно, что этот священник вполне вероятно искренне верит в свои слова. Он орудие империи, оковы, сдерживающие целый народ.
        - Ты сейчас считаешь меня негодяем, который служит империи, не так ли? - грустно улыбнулся священник, и я едва не вздрогнул - Считаешь, что если бы я не делал все, чтобы удержать ворков от расправы над теми, кто нас пытается обидеть, наше племя жило бы лучше? Слышал я и такое. Много чего слышал. Мне уже сто лет, и я такого наслышался, что тебе и не снилось. Тебе ведь лет восемнадцать? Двадцать? Неважно. А теперь подумай: вот представь, что живущие тут ворки взялись за оружие, и выступили против погромщиков, а не спрятались, и не убежали. Что бы тогда было?
        - Прибили бы этих мерзавцев, да и всего-навсего - мрачно бросил я, уже понимая, куда ведет священник.
        - И пришло бы еще больше людей - мягко заметил мужчина - И тогда все было бы совсем плохо. Людей бы не просто грабили, а еще и убивали. Всех, подряд. Нас тут очень мало. Нас вообще осталось мало! И нам нужно сохраниться, сохранить свой народ. Ты ведь знаешь, что у нас рождается мало детей. Один ребенок на семью - это уже хорошо. Два - фантастика! А почему? Потому что Создатель сделал так, чтобы мы жили долго, гораздо дольше обычных людей. А если бы мы размножались так, как это делают имперцы? По три, четыре, десять детей! Мы бы тогда…
        Священник осекся, замолчал…потом улыбнулся и вздохнул:
        - Мечты, мечты… Вот что, юноша…имени которого я не знаю…
        Он подождал - видимо я сейчас должен был назваться. Но я этого не сделал. И мужчина продолжил:
        - Пожалуйста, не ищи здесь…тех, кто тебе нужен. Здесь таких нет. И скажи своему дяде, чтобы больше не присылал сюда своих агентов. Это бесполезно. Никого он привлечь на свою сторону не сможет.
        Священник встал, как бы показывая, что аудиенция закончена, встал и я. И прежде чем хозяин кабинета что-то сказал, торопливо заговорил:
        - Вообще-то я зашел, чтобы узнать - где живет некая Еллана. Вы можете мне указать к ней дорогу?
        - Еллана? - священник помрачнел, и его светлые, голубые глаза будто потемнели - Вот ее можешь забрать с собой! Когда-нибудь эта колдунья принесет нам такие неприятности, что мы не сможем пережить последствий! Черное колдовство! Хуже и придумать нельзя! В стране, где такое колдовство под смертельным запретом! Будь моя воля - я бы ее изгнал из общины!
        - И почему же не изгоняете? - чисто ради интереса спросил я - Если такое уж Зло?
        - Абсолютного Зла не бывает - вздохнул мужчина, и сделал печальную гримасу - Так просто ничего не бывает. Она лечит наших детей, лечит их родителей. Потому - при всем желании я не смогу ее отсюда выгнать. Это должна решать община! А кто так может решить, если она за лечение и денег не берет? Да у нас каждый первый ребенок принят ее руками! КАК я ее выгоню?! А ведь если кто-то узнает о том, что она пользуется темным колдовством…
        Священник помолчал, успокаиваясь, и бесстрастно взглянув на меня, снова заговорил:
        - Выходишь из храма, идешь налево, до взгорка с большим дубом. Там увидишь дом с черепичной крышей, а возле него колодец с «журавлем». Вот в этом доме и живет Еллана. Еще вопросы есть?
        Вопросов у меня не было, и потому священник развернулся и пошел туда, откуда мы вышли. Я его больше не интересовал. Ему со мной все было ясно.
        А вот мне совершенно не ясно! Что он там нес про агентов, и про какого-то дядю? Полная фигня! Но он так это говорил, что я не решился сломать его систему координат. Считает, что я агент от какого-то там дяди - так и черт с ним. Главное, что не считает меня агентом с противоположной стороны. Вот это было бы гораздо хуже. В этом случае я скорее всего не получил бы адрес Елланы. А судя по тому, как ко мне отнеслись встреченные на улице женщины - найти Еллану было бы не совсем просто. Или совсем не просто.
        Дом нашел легко. Дуб на пригорке виден со всех сторон, а дом у его подножия - только один, и по описанию - это он. Калитка не заперта, так что я не стуча и не извещая о своем приходе прошел сразу к входу. Затем толкнул дверь, тоже оказавшуюся незапертой, и прошел вовнутрь, в прохладное (на удивление прохладное!) и пахнущее травами нутро дома колдуньи.
        Она была тут, стояла возле стола - высокая, прямая, как шест. Что-то толкла в темной, видавшей виды ступке, а когда я вошел, даже не глянула на меня, а спросила звучным, и почему-то очень мне знакомым голосом:
        - А что, стучать тебя не учили? Кто так врывается в чужой дом? Вот прокляну, тогда узнаешь, как надо себя вести в гостях! - и только потом соизволила взглянуть на меня.
        А когда взглянула, тяжелый пестик вырвался у нее из рук, грохнул о дно ступки, поскрежетал и замер остановившись, похожий на большой указательный палец.
        - Ты?! - женщина изумленно выдохнула слова - Живой?! Мне сказали, что ты погиб вместе со всеми! Как ты уцелел?!
        Я смотрел в ее лицо, и у меня в памяти мелькали странные картинки, которых я не видел ранее. Вот лицо этой женщины - улыбающееся, довольное. А вот рядом лицо другой женщины - похожей на эту как две капли воды. И я откуда-то знаю, что это мать и дочь!
        - Бабушка? - спросил я, глядя в гладкое, без морщин лицо, на котором время не оставило никаких следов. Старухой ее назвать мог только идиот. Белые волосы еще не признак старости.
        - Келлан? - в тон мне спросила женщина, и стала всматриваться в меня так, что у меня по телу внезапно пошли мурашки. И я включил магическое зрение.
        Толпа призраков. Человек десять, не меньше! И все связаны с этой женщиной тонкой серебристой ниточкой. Как и мои три призрака. То есть - на службе Елланы не меньше десятка неупокоенных душ. Интересно, как она смогла заставить их работать на себя? Чем они ей обязаны?
        - Некромант - удовлетворенно сказала Еллана, и кивнула, как бы подтверждая увиденное.
        - Но ты не Келлан - так же спокойно сказала женщина - И у тебя его лицо. Кто ты такой, и с какой целью явился в мой дом? Отвечай, или я буду вынуждена убить тебя на месте!
        - Вообще-то я сюда явился именно за тем, чтобы убить вас на месте - вздыхаю, пожимаю плечами - А как вы поняли, что я не Келлан?
        - Келлан любил меня - просто объяснила женщина - Он бы никогда не стоял, как чужой. Никогда бы не смотрел на меня так, как смотришь сейчас ты. И никогда бы не занялся некромантией. Он был убежден, что это очень плохое дело.
        - Кем убежден?
        - Родителями, конечно же… - задумчивосказала Еллана, и вздохнув, присела к столу, бессильно опустив руки на столешницу - Значит, все-таки и он погиб. Я думала, что он добрался до дяди.
        - Какого дяди? Что за дядя? - не выдержал я. Меня этот дядя сегодня уже достал…
        - Эллер, конечно же…король ворков! - просто сказала женщина, и у меня вдруг зазвенело в ушах. Вот тебе и раз! Вот это круг замкнулся!
        - Садись…рассказывай - кто ты, почему носишь тело моего внука (голос женщины вдруг прервался, дал сбой, и я понял - сколько усилий ей приходится предпринимать, чтобы сдержать эмоции), и почему ты собрался меня убить. Чай пить будешь? Или тебе налить вина?
        Глава 13
        - И причем тут я? - спокойно спросила женщина, глядя на меня светло-голубыми ледяными глазами.
        - Но это же вы прокляли и ее отца, и мать, и саму девушку! - мрачно ответил я - Или не вы?
        - Нет - женщина пожала плечами - Я их не проклинала.
        - Но как так?! Они…она не могла соврать! - сказал я, чувствуя, как земля уходит из ног. Неужели соврала?
        - Я сделала снадобье, прокляла его, и отдала клиентке - так же холодно-спокойно ответила колдунья.
        - Фухх… - выдохнул я - Значит, все-таки это вы. Зачем?
        - Ну как это зачем? Деньги зарабатывала - так же безмятежно пожала плечами Еллана.
        - Но как вы могли?! Они ведь этим снадобьем убили людей! Хороших людей!
        - А если бы убили плохих людей, ты бы не так переживал? - усмехнулась женщина, и снова посерьезнела - Меня попросили сделать снадобье с проклятьем. Я его сделала. Сделала так, чтобы тот, кто его примет - заболел, но не умер. А то, что они сотворили с моим снадобьем, убили кого-то, или не убили - мне неинтересно.
        Женщина помолчала, посмотрела мне в глаза, хмыкнула:
        - Хмм…и чего ты так на меня смотришь? Плохая бабушка, да? А вот скажи, если кузнец сделал топор, и кто-то отрубил этим топором голову человеку - кузнец виноват?
        - Не надо мне крутить мозги - довольно-таки резко ответил я - Топор может использоваться и для постройки избы, и для убийства. А яд…проклятое снадобье - только для убийства. Больше оно ни для чего не предназначено. И вы совершили подлость.
        - А если снадобье предназначено, чтобы убить плохих людей? - задумчиво ответила женщина - Ну, вот представь: тебе говорят, что некий тиран мучает и терзает свою жену, свою дочь, и надо его утихомирить. Ты бы согласился сделать снадобье? Молчишь? То-то же…все зависит от точки зрения.
        - И что, так все и было? - спросил я, в глубине души надеясь, что у этой женщины найдется оправдание. Уж больно не хотелось мне ее убивать! Все-таки бабушка Келлана.
        - Нет - криво улыбнулась Еллана - Я просто сделала снадобье и отдала этим жадным тварям. Ну что ты так уставился на меня? Чем больше этих тварей умрет - тем лучше! Имперцы мучают нас долго, очень долго! Они отняли нашу землю, нашу жизнь. Почему я должна их жалеть?
        - Они же люди! Нельзя же так! Они убили хороших людей! - я недоверчиво помотал головой - Ну как так можно?
        - Убили? Ты же сам сказал, что девушка жива. А то, что умерли ее отец и мать - с чего ты взял, что это моих рук дело? А результат, кстати, очень неплохой. Ведь ты же пришел и убил их! Так ведь? Убил? Иначе откуда бы ты знал, как меня найти. Значит, я все сделала правильно.
        Мы посидели молча, не глядя друг на друга, потом я спросил, посмотрев в лицо женщины:
        - Странно, что вы так спокойно восприняли смерть своего внука. Ничего внутри не дрогнуло? Не жалко?
        - Дрогнуло. И жалко - лицо Елланы сделалось каменным - Но они отринули меня. И Келлан - тоже. Они решили, что я занимаюсь постыдным делом, что надо держаться от меня подальше. Даже твоя мать…его мать, моя любимая дочь - и она меня отринула. Предали меня.
        Женщина вздохнула, потерла лоб запястьем:
        - Я уже давно их похоронила. Как только узнала о погроме, в котором они погибли. Проклятая религия непротивления! Ей заражены здесь все, как чумой! Пересидеть, дождаться, когда вымрут все, кто нас обижал - и потом зажить, как хочется! Ну не глупо ли?! Люди размножаются, как крысы! Они уже захватили весь мир! Как ты их пересидишь?! Не такая должна быть политика по отношению к людям, не такая!
        - А вы…мы разве не люди? - осторожно осведомился я.
        - Мы ворки - пожала плечами Еллана - Мы жили на этой земле еще тогда, когда о людях не было и разговора. Они приплыли из-за океана, поселились на наших землях - тихие, вежливые…и размножались, размножались! А мы не могли размножаться так же бурно, как они. Нас мало. Да, мы живем очень долго в сравнении с людьми, но нас мало! Мы можем спариваться с людьми, иногда рождаются полукровки. Но еще меньше, чем чистокровных. Мы с людьми практически не можем зачать детей. Мы другие, понимаешь? Наша цивилизация гораздо древнее человеческой, и нас был много, очень много! Пока не пришли люди. Теперь нас осталось мало. Твой дядя…он глуп! Что толку сидеть в лесах и вырезать поселения людей? Не так нужно действовать, совсем не так! Нельзя покоряться Злу, но нельзя и построить свою жизнь, уничтожая то, что ты считаешь Злом. Истина где-то посередине. В конце концов уйдут и Непримиримые, а мы…мы смешаемся с людьми. Народы, цивилизации умирают, вот пришел черед умереть и нам. И с этим ничего не поделаешь. Твой отец передал трон своему брату, отказавшись от борьбы. И чем это закончилось? А я его предупреждала: нельзя
ломать меч! Нельзя ждать от людей, что они поймут, оценят твой отказ от борьбы! Вот чем все и закончилось - смертью.
        Помолчала, продолжила с нотками горечи в голосе:
        - Я отплакала свое. Похоронила своих близких. И вот…появился ты, и разбередил сердце. Зачем? Зачем ты сюда явился? Зачем ты появился в этом мире?
        - Если бы я знал, почему тут оказался… - с горечью сказал я, и…начал свой рассказ. Я рассказал этой женщине почти все, опустив лишь ненужные, не относящиеся к делу подробности. Как мне казалось - не относящиеся. Но основное все-таки рассказал. Зачем? А что я теряю? Кому она расскажет?
        Да к тому же - ведь фактически она у меня в руках. Стоит мне только сообщить куда надо, что эта женщина некромантка - и ей конец. Да, она может сдать и меня, но…во-первых, кому поверят - мне, или чужой колдунье?
        Во-вторых…сомневаюсь, что государство гнобит ВСЕХ некромантов. Вспомнить только того колдуна, который делал мне амулеты. Спецслужбы всегда и во все времена были готовы работать хоть с самим Дьяволом, лишь бы сделать свое дело. А тут…некроманты, которые находятся под контролем. Например, я точно знаю, что кое-какие из бандитских группировок в 90-е годы контролировались Безопасностью. И кое-что делали для них. Так было всегда, и будет всегда. Цель оправдывает средства - ЭТО всегда было лозунгом любой спецслужбы.
        Женщина слушала меня молча, не перебивая, а когда я закончил свой недолгий рассказ, тихо сказала:
        - Наемник. Значит, тело моего внука занял простой наемник.
        - Уж какой есть! - с неожиданной для себя досадой парировал я - Я не просил!
        - Да все в порядке - вздохнула Еллана - Значит, он вызвал того, кто ему был нужен. Иначе бы ты не оказался в его теле. А сам ушел. Значит, ты подходишь под его задачи.
        - Какие задачи?! - насторожился я.
        - Тебе виднее - какие! - усмехнулась Еллана - Разве он тебе не оставил никаких инструкций? Впрочем - чего это я…конечно же не оставил. Но давай рассудим: он решил, что сам, лично, не может ничего сделать, и делает Призыв, отдавая часть своей жизненной энергии. Вызывает того, кто лучше всего подходит для его целей. И появляешься ты, наемник из другого мира. Опытный боец, который без колебаний уничтожит любого врага, вставшего на его пути. Так для чего тебя сюда вызвали, как ты думаешь?
        - Месть? - вздохнул я, давно предполагавший нечто подобное.
        - Месть - кивнула женщина - Месть за погибших родителей, месть за соплеменников, погибших от рук негодяев. Ты должен Келлану. Ты живешь в его теле. Он спас твою личность, ведь ты мог раствориться в великом Ничто, но ты живешь. Ты получил еще один шанс - благодаря ему. Надеюсь, это понимаешь.
        - Месть, месть, месть! - с раздражением выпалил я - Да я увяз в этой чертовой мести! Я не живу, а только лишь мщу! Только лишь наказываю людей за их проступки! А жить когда?! Я может быть сам хочу пожить, сам, без того, чтобы закрывать свои долги! Почему этого никто не понимает?!
        - Понимаю - женщина сочувственно улыбнулась - Но ведь у каждого своя судьба в этом мире. У тебя она не худшая, чем могла бы быть! Молодой, красивый, женщины тебя любят. Ведь любят же, так? (киваю) Некромантов всегда любят женщины! Это свойство некроманта - женщины слетаются к нему, как мотыльки на огонек. Ты - отличный лекарь, замечательный боец, и не бедствуешь, деньги как я вижу у тебя есть. Кстати - чушь это все насчет того, что лекарь Велур сделал из тебя мага. Немного подтолкнул - это да. Усилил. Но магом ты…Келлан был всегда. Некромантом, как и я. Вообще-то это глупое название, придуманное людьми. На самом деле мы называем себя «настоящими магами». Теми, кто владеет магией в полном объеме, а не так как маги людей - кто-то лекарь, кто-то боевой маг, кто-то может только лишь делать амулеты. Ты - настоящий маг! Ты - можешь все!
        - Что мы будем делать? - спросил я, глядя в совершенное, без единого изъяна лицо Елланы. Бесстрастное, как лицо каменной статуи - Как жить дальше?
        - Мы? Нет «мы». Есть я, и ты - усмехнулась женщина - То, что ты носишь личину моего внука ничего не значит. Я живу своей жизнью, ты своей. Или ты считаешь, что я вдруг воспылаю родственной любовью к неизвестному иномирному наемнику, который вытеснил моего внука из этого тела? Вообще-то я должна ненавидеть тебя….
        - Но не ненавидите - кивнул я.
        - Нет - вздохнула женщина - Потому что я умная. И потому, что не привыкла делать опрометчивые ходы. Это люди пускай торопятся, совершают ошибки, а у нас есть время - чтобы подумать, чтобы принять решение. Чтобы посмотреть, как мир превратится в хаос. А он превратится. Люди воюют, люди убивают друг друга. И пусть убивают. Мне не жаль людей так же, как им не жаль нас.
        Мы еще помолчали. О чем еще говорить? Ясное дело, что я ее не убью, а она не убьет меня. И верно она сказала - с чего вдруг воспылает любовью ко мне?
        - Вы мне поможете? - спрашиваю, не надеясь на успех.
        - В чем? - равнодушно спрашивает женщина, глядя куда-то в пространство.
        - Вы меня научите, как обращаться с даром?
        - Зачем? - женщина так же равнодушно, и видно, что она о чем-то размышляет. О чем-то важном.
        - А кто отомстит за смерть родителей Келлана? За вашу дочь? За вашего зятя?
        - Зачем? - снова спрашивает женщина - Они отринули меня. Они сказали, что я выжила из ума, что стыдятся того, чем я занимаюсь. И что больше не хотят меня видеть. Проповедники хорошо с ними поработали. Они стали чужими.
        - И внук стал чужим?
        - Внук? - женщина впервые за последние полчаса проявила какое-то подобие эмоций - Внук не чужой. Но они и его испортили. Он не хотел учиться. Он сказал, что любит меня, но заниматься тем, чем занимаюсь я - не будет. Ибо это постыдно. Лучше он умрет, но не станет некромантом.
        - Глупость какая! - не выдержал я - Знания не бывают постыдными! Знания…это знания!
        - Ты так уверен? - усмехнулась женщина - Тогда объясни это императору и его подручным. Быстро окажешься на костре. Или с тебя снимут кожу. А без кожи жить неприятно! Знаешь…я вообще не хочу вмешиваться ни во что. Я хочу лишь увидеть - во что это все выльется. Конечно же Эллер не имеет ни одного шанса на успех. Люди размножаются быстрее, чем он их убивает, а Непримиримых становится все меньше. Я думаю, что когда Непримиримые исчезнут совсем…мы станем частью Империи. Из-за Непримиримых нас ненавидят имперцы. Эта излишняя жестокость по отношению к поселенцам, это зверство…оно ничего хорошего не приносит. Только плохое, только злобу и ненависть.
        - Так все-таки - остановил я поток истин, которые мне были ясны как божий день с тех пор, как я разобрался в ситуации с ворками, и потому совершенно не интересны - Вы мне поможете? Ради Келлана. Ради того, чтобы отомстить за него!
        Женщина молчала минут пять, и я уже думал, что не ответит. Но она ответила.
        - Помогу. Ради Келлана. Что ты хочешь знать?
        ***
        Уходил я с тяжелым сердцем. Во-первых, взял на себя новое обязательство, новый долг. Хотя разве он новый? Я ведь и на самом деле должен Келлану - хоть и не просил его затаскивать меня в свое тело. Не просил, но…я ведь в нем? Пользуюсь им, живу…и неплохо живу, можно сказать. Так что - должен.
        Во-вторых…грустно, когда уходит древний народ. А то, что он уходит - никаких сомнений нет. И с ним уходит древняя магия. А возможно - вся магия вообще. Своим запретом на так называемую некромантию, своими убийствами «настоящих магов» имперская власть сделала все, чтобы магия пропала совсем.
        И опять - с какой стороны посмотреть, хорошо это, или плохо. Земля и без магии живет, и что? Вполне недурно живет. Может магия и вообще не нужна? Чего за нее цепляться?
        В общем, хлопот у меня прибавилось, а денег в ближайшее время точно не будет больше. А еще - надо мною висят двести девятнадцать вызовов на дуэль, и что с этим делать - я так и не знаю. Ну не приходит ничего в голову, да и все тут!
        Из воркской слободы выбрался довольно-таки быстро, но потом долго тащился пешком в сторону центра - не мог найти извозчика. Они все будто попрятались. Когда увидел «таксиста» - до Академии оставалось идти всего ничего, так что и кричать-свистеть ему не стал.
        Само собой - никуда, ни в какой арсенал я не успел. От чего честно сказать расстроился не особенно. Завтра заберу меч, никуда не денется.
        А вот на ужин успел. И первое, что увидел - это рожу Элрона который сидел в своем углу вместе со своей группой поддержки, лыбился, и вроде как меня не замечал. Так демонстративно не замечал, что в такое отсутствие интереса к своему обидчику мне верилось с трудом.
        Девчонок своих я не увидел - видимо мы с ними разминулись. Я подоспел к самому окончанию ужина, так что они скорее всего уже отужинали. Впрочем - я был даже рад, что их сейчас не встретил. Мне хотелось побыть одному, обдумать все, что сегодня услышал от «бабушки», и принять верное решение. Я теперь знал, как должен поступил с Элронами. И натолкнула меня на эту мысль именно она, бабка Келлана. Вот только если меня раскроют - все будет очень плохо. ТАКОЕ мне точно не простят.
        Спал я спокойно, и в одиночестве. Аны опять же не было, хотя номер прибран, можно сказать вылизан дочиста. Девчонки скреблись в дверь сразу после отбоя, но я сделал вид, что умер и прах мой развеян над океаном. Не открыл. Не надо мне искушений. Я без женщины уже…даже и забыл, когда в последний раз был в постели с Аной, и если ко мне в номер придут девицы, одетые во фривольные халатики…да черт возьми даже если они тулупы наденут и валенки, а не халатики! Тут их девственности и конец придет. Нечего искушать парня!
        С утра, еще до завтрака, отправился к ректору. Знаю, что он приходит совсем рано (Хельга говорила), а то и ночует в Академии - у него там есть комната отдыха. Так вот: пока я в одиночестве лежал в своем номере и слушал, как в дверь скребутся девицы, желающие добраться до моего пряного тела, в голову мне пришла одна замечательная мысль. Дуэльный кодекс я изучил более, чем хорошо, так что если нынешние правила не изменились - все должно получиться. Само собой, я не собираюсь тратить время на дуэли с двумя сотнями придурков. Ни времени, ни желания у меня на это нет.
        Хельги на месте еще не было (кстати, она иногда ночует в номере у Фелны), а вот ректор находился у себя в кабинете, и мое появление встретил таким взглядом, что если бы Зоран так взглянул на кружку с молоком, несчастная жидкость точно бы за считанные секунды стала простоквашей. Ну не любит он меня, что тут поделаешь! А кто бы полюбил постоянный источник раздражения? Я для него что-то вроде сумасшедшей бабки, которая постоянно и нудно бьет ложкой по батарее центрального отопления - БАМ! БАМ! БАМ! И прибить меня нельзя, и к ответственности призвать невозможно. И что со мной делать - Зоран не знает.
        А как хорошо было без меня! Все налажено, все тихо и спокойно. Сиди себе, решай хозяйственные задачи, и не думай ни о чем другом.
        - Давай, расскажи мне что-нибудь такое, от чего мое настроение будет еще хуже. Ты ведь для этого пришел? - приветствовал меня ректор.
        - Не для этого, господин ректор! - я лучезарно улыбнулся - Ровно наоборот! Я по поводу этих самых дуэлей. Есть у меня мыслишка на этот счет.
        - Излагай! - вздохнул ректор, прикрыл глаза и сделал такую страдальческо-постную физиономию, что мне на самом деле захотелось сказать ему что-то такое, что будет еще хуже известия о наличии 219 вызовов на дуэль. Например сказать о том, что я пришел просить руки его дочери, уже беременной от меня, и хочу обсудить с ним размер приданого.
        - Согласно дуэльному кодексу, принятому еще несколько поколений назад, тот, кого вызвали на дуэль чести, имеет право выбора оружия, которым будут сражаться дуэлянты. Но мало кто помнит, что в этом пункте есть подпункт, в котором говорится, что вызванный имеет право выставить и свои условия, которые изложит вызвавшему - в письменном виде. А если эти условия вызвавшего не устроят - тогда вызов отзывается, а вызванный имеет право на компенсацию нанесенного ему морального урона любым разумным способом, деньгами или же другими материальными ценностями, по выбору вызванного.
        - Та-ак… - неопределенно протянул ректор, взгляд которого оживился - И что ты предлагаешь, какие условия? Надеюсь, они соответствуют кодексу чести?
        - Хмм… - я задумался - Может, и не очень соответствуют, но ведь в дуэльном кодексе ничего не сказано о том, что условия обязательно должны строго придерживаться кодекса чести. Я поясню: вызовы, которые мне прислали, предполагают, что те, кто меня вызвал - владеют клинком лучше меня. Они уверены в этом, и эта их самонадеянность превышает все пределы. Мне кажется, вам тоже не нравится эта их наглая самоуверенность. И вы были бы не прочь наказать их за наглость.
        Ректор промолчал, и только чуть прищурил глаза. Ага…понятно! Впрямую ты никогда этого не скажешь, но…все так и есть.
        - Ближе к делу! - скомандовал ректор, и я продолжил:
        - Мое предложение таково: я отправляю письма всем желающим добраться до моего тела. В каждом письме будет указано то, что я вам только что озвучил: пункт дуэльного кодекса, а также его подпункт. И далее мои условия: биться будем на тренировочных мечах (ректор облегченно вздохнул), до тех пор, пока кто-то из нас не сможет продолжать бой. Проигравший раздевается догола, и стоит на Центральной площади, у входа в Магистрат - с девятого удара колокола до пятнадцатого удара. Если проигравший отказывается это делать - платит штраф в размере тысячи золотых. Далее: вызвавший имеет право отозвать свой вызов. За двадцать золотых компенсации в мой кошелек. Согласие или несогласие вызвавшего с моими условиями проведения поединка фиксируется письменно - посыльный получит расписку в получении пакета. Мы делим все вызовы по пять вызов на один день, и до наступления дня и часа, в который в дуэли будет участвовать тот, или иной вызвавший, он имеет право отозвать вызов с соответствующей компенсацией. Вот такое я придумал, господин ректор!
        Я посмотрел в лицо ректору, и обнаружил, что оно приобрело багряный оттенок, глаза уважаемого мастера выпучились, и похожи на очи рисованного волка из диснеевского мультика - вот-вот выпадут из орбит. Мне даже стало страшно за уважаемого Зорана - не дай бог его Кондратий шарахнет! Так-то ректор мужик неплохой, дело знает, и боец отличный. Ну и Хельге было бы больно узнать, что я некоторым образом явился причиной гибели ее отца. Пусть даже и косвенной. Она хорошая девочка, я с ней даже как-то…сроднился, что ли. Даже скучаю, когда долго не вижу, так что мне бы не хотелось ее расстроить.
        Ректор наконец-то выдохнул, и лицо его стало приобретать более-менее приличный вид. Помолчав минуты три, он с чувством сказал:
        - Более мерзких, более…грязных условий я никогда в жизни еще не слышал! Как вам не стыдно, курсант Син? Это же поединок чести! Где тут честь?!
        - А где честь в глупом вызове, сделанном только потому, что кто-то там начистил тебе рыло? Замечу - в честном поединке начистил, при наличии численного превосходства противника! Я вот подумываю - а может компенсацию поднять до пятидесяти золотых? Как вы думаете, или двадцати хватит?
        - Идите, курсант Син! - мрачно, ледяным тоном сказал ректор - Я обдумаю ваше предложение, обсужу его с коллегами и в ближайшее время дам вам ответ.
        И уже другим тоном, человеческим, так сказать:
        - Семья Истерн обратилась с просьбой: хотят, чтобы ты прибыл на день рождения их дочери завтра, к десятому удару колокола. Они пришлют за вами экипаж. По этому поводу я даю тебе увольнительную на два дня - ночуешь ты у Истерн, а послезавтра, к полуночи, должен быть в Академии. Понял?
        - Честно сказать - не понял! Зачем мне там ночевать? Я и в Академии спокойно переночую.
        - Они за городом живут, купили тут поместье. Бывшее императорское поместье. Оттуда ехать долго, и они просили, чтобы ты остался ночевать там. Чтобы зря не гонять лошадей. Понял?
        Я ни черта ничего не понял, но раз ректор хочет, чтобы я понял - значит, понял. Так быстрее покину кабинет и отправлюсь на завтрак. Потому ничего уточнять на стал, и через минуту уже шагал по длинным коридорам, ведущим меня прямиком к источнику пропитания. Я свой вброс сделал - пусть теперь решают, принимать мое предложение, или нет. Вообще-то, как настоящий крючкотвор-адвокат я сейчас ударил по моим противникам из орудия главного калибра, и они никак не смогут оспорить эти положения дуэльного кодекса, поправить которые или отменить имеет право только сам Император лично.
        А я, честно говоря, просто вспомнил одну историю из жизни древней Греции. Там некогда прошла волна самоубийств среди молоденьких девиц. Чуть что - вешаются, чуть что - вены вскрывают! Поругались с родителями, молодой человек бросил, другие неудачи в жизни - вот тебе и суицид. И как с этим бороться?
        Не помню точно, кто там подал такую идею, но эпидемию самоубийств искоренили моментально, в один день. Отдали распоряжение, чтобы тела девушек-самоубийц выставляли на центральной площади города, где каждый зевака мог подойти рассмотреть эту девушку во всех подробностях. Ибо девушек выставляли абсолютно голыми!
        Я сделал фактически то же самое, только без смертей. И оно точно должно сработать.
        Глава 14
        - Это…это постыдно! - Рогс даже задохнулся от возмущения - Я так и знал, что от Сина будут одни неприятности! Я задницей это чуял!
        - Ты всегда умело использовал свою задницу - скрипуче хихикнул Гийом - Она у тебя просто-таки эталон определения неприятностей!
        - Мастер Гийом, я попрошу вас обойтись без гнусных домыслов! - Рогс покраснел, и перевел взгляд на ректора - Мастер Зоран, прошу оградить меня от…
        - Коллеги, хватит! - досадливо сморщил нос ректор - давайте по делу! Что думаете по этой проблеме?
        - А я не вижу никакой проблемы - библиотекарь довольно хохотнул, и лицо его еще больше сделалось похожим на клювастую морду орла-стервятника - Мальчик все обстряпал так, что он в любом случае будет в выигрыше. Притом использовал все дырки в законе, что удивительно для такого молодого и не очень образованного мальчугана. И что выдает в нем недюжинный ум, и еще более развитую хитрость. Если не сказать - коварство. Эти придурки сами сунули свою голову в ловушку, так чего теперь за них волноваться? Академия тут ни причем - мальчик сам решает свои проблемы. Мы лишь контролируем ситуацию с целью недопущения нарушения закона. Эта ситуация, на самом-то деле, не стоит и объеденной кости! Наши недруги - будем называть все своими именами - потерпели катастрофическое, позорное поражение, находясь при этом в абсолютном большинстве. Их было в два с половиной раза больше, чем наших бойцов! Но умелая атака правильным построением дала такой результат, что эти придурки, которые вечно мнят себя великими тактиками - Академия Тактики, ну как же! - войдут в историю как самый бездарный выпуск их учебного заведения.
Поэтому они и решили компенсировать свое позорное поражение тем, что расправятся с одним - ОДНИМ, демоны их задери! - нашим курсантом. Почему-то в своей глупости полагая, что он умеет только лишь махать кулаками. Ну вот с чего, с чего они решили, что наши мечники хуже их мечников?!
        - С того, что наши мечники всегда проигрывали их мечникам - мрачно парировал безопасник.
        - Ну, хорошо - покладисто согласился Гийом - Раньше так и было. Но почему они решили, что человек, на таком уровне владеющий рукопашным боем, хуже владеет мечом? Ну вот кто им такое сказал? Я считаю, что нужно принять предложение мальчика в полном объеме, и сделать так, как он сказал. До последней буквы. Я специально проштудировал все доступные источники - Дуэльный Закон, Закон Чести, посмотрел прецеденты…и вот что нашел: некоторое время назад некий Эстор Саваш вызвал на дуэль Кихира Остана. Кихир Остан согласился на дуэль чести, хотя причина ее была совсем ничтожной - отдавленная нога. Но согласно Дуэльного Кодекса он предложил в качестве оружия метлы, которыми слуги подметают двор. А если соперник откажется, то он должен выплатить компенсацию в размере пятидесяти золотых, плюс красивая молодая рабыня.
        Гийом замолчал, а его соратники с интересом смотрели на него, явно заинтересовавшись рассказом. В конце концов - армейская жизнь, поединки чести - это было их жизнью на протяжении десятков лет. Так что немудрено этим живо интересоваться.
        - Ну не тяните, мастер! - не выдержал Рогс - Чем закончилась эта эпическая история?
        - Скандал был - ухмыльнулся философ - Пытались найти возможность обойти Кодекс, но не нашли ни одной лазейки. Имеет право, и все тут! Кихир избил Эстора метлой, чем опозорил того на всю жизнь. Кто будет ставить на важную должность человека, которого некогда отлупили метлой, годной лишь для выметания куриного дерьма? Человек, которого побили говенной метлой сам опускается до уровня этого говна!
        - О Создатель! Хорошо хоть Син не предложил взять в качестве оружия метлу! - страдальчески сморщился Зоран - Это было бы совсем уж мерзко.
        - А то сейчас не мерзко - мрачно буркнул Рогс.
        - Мальчик дал этим придуркам способ ускользнуть от расправы - всего-то за двадцать золотых! Люди там учатся обеспеченные, что для них эти деньги? И я вижу, как он это сделает. Выберет из числа вызвавших его курсантов тех, кто послужит примером для остальных. Например: одного из преподавателей, лучше всего владеющего мечом, одну девушку - для острастки остальным девицам, ну и еще парочку придурков наугад. Он их побивает, они, скованные условиями договора или выплачивают сумасшедшую компенсацию в размере тысячи золотых, или стоят на площади, выставляя напоказ все свои ранее скрытые прелести. Хе хе… Остальные, видя то, что происходит - моментально отказываются от продолжения этого безобразия и выплачивают ему компенсацию! Лихо, не правда ли?! Великолепно обыграл! Заработать на двухстах девятнадцати придурках кругленькую сумму - да ему памятник надо ставить! При жизни! Представляете, как он подымет авторитет нашей Академии? Вернее, так: как он ЕЩЕ подымет авторитет нашей Академии! За все время существования двух Академий мы могли бы выиграть в бою у наших соперников только одним способом - применяя
магию. А это категорически запрещено. А вот теперь…
        - Поправка - холодно заметил ректор - Син собирается заработать не с двухсот девятнадцати курсантов, а с триста тринадцати курсантов. Количество желающих поиметь Сина со времени нашего утреннего заседания немного подросло.
        - Ах-ха-ха! - библиотекарь радостно захохотал, и начал стучать ладонью по столу под укоризненными взглядами коллег - Я…я ему руку пожму! Я…я ему выпивку поставлю, и девок куплю! Давно такого удовольствия не получал! С тех пор, как поимел шестьдесят лет назад трех сестер-близняшек одновременно! Ах-ха-ха! Ну, Син…ну артист!
        - Мастер Гийом…мы тут серьезным делом занимаемся - холодно бросил ректор - И ничего смешного тут я не вижу. Что же касается близняшек… (он широко улыбнулся, сделавшись похожим на себя ТОГО, давнишнего) не так уж они были и хороши. Одна все время болтала, обсуждая процесс, вторая визжала, как поросенок, третья причитала, что ей ТАК больно. Потому если этот пример и отражает нашу действительность, но только в самом ее неприглядном варианте. Утихомирьтесь, философ!
        - И ты - хохотнул Гийом, и вздохнул, видимо что-то вспомнив - У них уже внуки, и даже правнуки. Одну недавно встретил, вспоминали. Кстати, хорошо о тебе отзывалась. Да, та, что визжала. Говорит - ты самый славный из тех, кто был с ней…
        - Хватит - ректор прихлопнул столешницу рукой, но глаза его все-таки смеялись - К делу! Итак, мастер Гийом, вы считаете, что нужно принять предложение Сина?
        - Конечно! И всемерно помочь ему - с готовностью заметил философ - Только пускай процент с дохода Академии отзвенит. Если сам заработал - и родное заведение пусть помочит свой клювик. Мы же должны тратить свое время, тратить средства - придется вызывать стряпчего, платить ему за составление ответа и проекта договора. Без договора - все это и кости объеденной не стоит. Хотя вызовы и официальные, с родовыми печатями. Но там, где деньги - нужен договор. Процентов…десять, вот так будет справедливо. Как раз хватит и на стряпчего, и на бумагу, и на курьеров. Работа предстоит большая, так что…пусть платит, у нас не благотворительная организация.
        - Ваше мнение, коллега Рогс? - Зорна посмотрел на мрачного, черного как туча безопасника.
        - Я против - отрезал тот - Тут нет никакой чести. Одно лишь обогащение Сина. И нам стыдно участвовать в этом фарсе. Просто неприлично! Мы офицеры, а не купцы, и не какие-то скупщики краденого (библиотекарь презрительно фыркнул). Да, да коллега Гийом! Может вам и не знакомо понятие «честь», а я его понимаю очень хорошо! Дуэль Чести - это не продажа зелени, и не торговля шлюхами! Это…это Дуэль Чести, и этим все сказано!
        - Мда…вас, коллега Рогс, ни в коем случае нельзя ставить ректором Академии - усмехнулся философ - Вы прямой, как древко копья. Вообще даже удивляюсь, как вы смогли занять должность начальника службы безопасности. Ведь на этой должности нужно быть хитрым, изворотливым, коварным, как крыса! А вы тупо прете напролом, как крепостной таран!
        - Как вы смеете?! - лицо Рогса покраснело, сделалось пунцовым, будто отвара листьев осгана - Я требую уважения к себе!
        - Тихо! Все - тихо! - прикрикнул Зоран - Мастер Гийом! Прошу впредь выбирать выражения, когда вы обращаетесь к коллегам! А вы, мастер Рогс, не принимайте так близко к сердцу замечания. В конце концов - мы коллеги, а не враги. А что касается по теме - я за предложение Сина. И да - за предложение мастера Гийома. В конце концов - Академия посредничает в сделке, Син получит от этого прибыль, так пусть платит родной Академии! Не все в этом мире дается просто так. Мастер Гийом - раз вы это предложение выдвинули, так и вам его воплощать в жизнь. Найдите дельного стряпчего, пусть составит правильное письмо, а я это письмо прочитаю, и внесу правки, если понадобится. Давайте, делайте!
        - Инициатива дерет инициатора - как и всегда - буркнул Гийом, и глядя на довольное, ухмыляющееся лицо безопасника, добавил - Никогда тебе не быть политиком, Рогс! Пока не поумнеешь!
        ***
        - А ты сочинил мне песню? - улыбнулась Соня, которая вприпрыжку бежала рядом. Ноги-то у меня длиннее, соответственно росту, так что девчонка едва за мной успевала.
        - Нет - вздохнул я, и тихо предложил - Взять тебя на буксир? Давай я тебя за ручку возьму?
        Соня оглянулась по сторонам, и решительно сунула мне свою руку. Я уцепился за крепкую, на удивление крепкую ладошку и попер вперед, как заправский буксир. Мне надо было забрать свой меч, и успеть это сделать до полудня. Соня увязалась за мной хвостиком в самый последний момент, и с жаром уверяла, что никак не будет мне обузой. Фелна находилась на занятиях, Хельга не могла отойти от своего секретарского стола - папаша строго-настрого приказал ей никуда не уходить под страхом расправы - так что мы с Соней сейчас шли вдвоем. В принципе, мне было приятно идти рядом с красивой молоденькой девочкой (да только идиоту это было бы неприятно), вот только она не успевала за мной, длинноногим. Хотя и старалась изо всех сил - практически бежала бегом.
        Мы успели. Я получил свой меч у мрачного стражника, который тщательно сверил таблички на мече и у меня в руках, и скоро мы уже шагали по улице - довольные, расслабленные, и слегка вспотевшие. Как на грех, извозчиков у Академии снова не оказалось, так что пришлось идти пешком до самого магистрата - по жаре.
        - Домой? - спросила Соня, глядя на меня влюбленными глазами оленихи. Я сразу не понял, переспросил:
        - К тебе домой?
        Соня смутилась, потом улыбнулась и кивнула:
        - Ко мне - завтра. Все поедем, толпой. А пока - в Академию?
        - Сонечка… - начал я осторожно - Зачем я там, у тебя дома, нужен? Вот скажи мне…на кой демон я вам сдался? Понимаю, что ты хочешь привести к себе на день рождения своих друзей. Но я…я ворк, понимаешь? Вот как твои родители относятся к воркам, только честно!
        - Хорошо относятся - пожала плечами Соня - Папе так все равно. Он занимается бизнесом. Ему не до этих бредней насчет неполноценных ворков и всего такого. У него рудники, в которых добывают медь, железо, серебро. На наших землях идет добыча золота. У папы большой флот кораблей, которые возят товары. Он вообще считает, что нет плохих наций, есть плохие люди. И он всегда за мир, потому что война вредит бизнесу. Кстати - меч, что я тебе подарила, сделан в мастерской моего папы. Нравится меч?
        - Очень - искреннее сказал я - Только он стоит таких денег, что мне даже неудобно было его принимать!
        - Ты даже не представляешь, каких он стоит денег! - хихикнула Соня - Но это ничего не значит. Папа меня любит, и сделает для меня все, что угодно. Понимаешь? Все! Что там какой-то жалкий меч? Папа один из богатейших людей Империи, хотя и не любит показывать свое богатство. Он всегда скромно одевается, у нас хорошие вещи, но не бросающиеся в глаза. Папа считает, что показушничество есть способ привлечь к себе нездоровое внимание, обрести новых врагов и потерять старых друзей. Деньги - всего лишь инструмент, чтобы сделать еще денег, и чтобы обеспечить семье безопасность. Нужен ли ты у нас в доме? Если мне нужен, значит, нужен и моим родителям. И только так.
        - А тебе…тебе я зачем нужен? - спросил я спокойно, будто между делом, не глядя в лицо Соне.
        - Ты мой друг - без запинки ответила она, и добавила дрогнувшим голосом - Я люблю тебя.
        - Соня…ты мой друг - мягко ответил я - Но ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть? Ну…имею в виду - ничего серьезного (глаза Сони снова метнулись в сторону). Давай с тобой говорить серьезно, как два взрослых человека. Вот что ты обо мне знаешь? То, что я учусь в Академии, что я хороший лекарь и хороший боец. А что еще? Ну вот может я кровавый маньяк с руками по локоть в крови? Осторожнее! Иди сюда, ближе…
        Я едва успел дернуть Соню к себе, когда телега ломового извозчика с грохотом пронеслась мимо, чуть не задев девушку огромным, выше ее головы колесом. Теперь мы шли прижавшись друг к другу - моя рука обнимала ее плечи, ее рука - мою талию. Соня довольно жмурилась, и по-моему плевала на все мои истины сорокалетнего придурка, который пытается привести в разум малолетнюю, подстегиваемую гормонами и некромантским обаянием девчонку. Тело ее было приятным на ощупь - худощавым, но не костлявым, скорее мускулистым, как у профессиональной спортсменки.
        - Ну, так вот: ты ничего обо мне не знаешь, однако ведешь себя так, как если бы я был твоим суженым, твоим женихом! И это притом, что я всеми силами стараюсь тебя уберечь от ошибки! Но ты - будто безумная - толкаешь и толкаешь меня в одну сторону! Туда, откуда не будет возврата! Неужели этого не понимаешь?
        - Ой, как пафосно! - хихикнула дквушка - Послушай, Пет…неужели ты думаешь, что я ничего не понимаю в сексе, что я такая глупенькая домашняя девушка? Мне мама давно все рассказала! А еще - пригласила женщину…лекарку, которая объяснила мне все про предохранение, рассказала, как вести себя с мужчинами. Я знаю все, что можно об ЭТОМ знать, даже самое запретное! В том числе и от девочек. Ты зря считаешь меня такой уж невинной, как ангелочек. Я может и выгляжу сущим ребенком, что не раз доставляло мне…в общем - я взрослая девушка, которая знает, чего хочет. И я хочу - тебя. И никто мне не помешает тебя получить!
        - А Фелна? Хельга? - хмыкнул я, слегка ошеломленный открывшейся мне бездной. Да, что-то я как-то промахнулся, считая здешних девочек эдакими невинными цветками. Это тебе не инфантильные жительницы Земли, которые в двадцать пять еще глупенькие девочки. Эти девчонки взрослеют рано. И умирают рано. Помню, что в Средние века на Земле женщины в тридцать лет считались абсолютными старухами. Да и выглядели ими - беззубые, больные, искалеченные и тяжелой работой, и дурацкими обычаями тех веков.
        - А я не ревную! - улыбнулась девушка - В конце концов, они раньше заявили на тебя права. Я готова делить тебя с ними. Как и они - не против, чтобы я была с тобой. Я с ними дружу, они хорошие, порядочные девочки. И мы продолжим дружбу и после окончания Академии. Конечно же, ни на какую войну мы не поедем - наши родители все сделают для того, чтобы нас не пустить. Деньги решают все. Так что мы не потеряем друг друга. И наши дети не потеряют друг друга. И это хорошо! Когда мы вместе - нас никто не победит. А ты…ты можешь конечно пытаться скрывать свое происхождение, но как утаить кинжал в холщовом мешке? Он ведь все равно вылезет наружу! Ты похож на простолюдина так же, как я похожа на бродячую кошку. И только не надо мне дуть в уши о том, что ты простой ворк, который…бла-бла-бла! А то я не вижу, что ты получил отличное образование, что ты владеешь науками, что у тебя манеры аристократа! Этого только идиот не заметит, или слепой! Ты умеешь поддержать разговор на любую тему, твои слова соответствуют высокому уровню образованности, ты изучил единоборства на таком уровне, на котором их мог изучить
только тот, кто занимался этим с детства! С самого рождения! Притом - со специальным, личным учителем. Как я, к примеру, и как Фелна. Это же очевидно! Потому не надо себя принижать, и говорить, что ты какой-то там дикий ворк! Хи хи хи… А музыка?! Да ты играешь на таком уровне, на котором можно играть только лишь прозанимавшись не менее нескольких лет - интенсивно, и опять же, с личным учителем! И еще сочиняешь стихи. Потому - ты уж помолчи насчет своей обыкновенности, не оскорбляй наш разум! Мы девочки молодые, но не глупые. И многое подмечаем. Понял?
        - Понял - вздохнул я - Понял то, что хоть щелбанов вам надавай, все равно вы не поверите, что я никакого отношения к…
        И тут я замолк, внезапно вспомнил, что как раз имею самое что ни на есть прямое отношение к тому, в чем меня подозревают. Что я и на самом деле принц, и что мой дядя, которого я никогда и в глаза не видел, сейчас является королем ворков, главарем всех Непримиримых, врагов этого государства и врагом всех его обитателей. Потому…лучше я прикушу язык.
        - Не поверим - улыбнулась Соня, и лицо ее стало таким милым, таким родным, что я не выдержал, поднял ее в воздух, как ребенка, и крепко поцеловал в губы. Она не отстранилась, и даже не удивилась, а еще я почувствовал как ее язычок скользнул между губ и уперся мне в зубы. Глупо, но в этом момент я вдруг подумал о том, что…хорошо, что я почистил зубы. Целоваться, да еще ТАК - с нечищеными зубами было бы просто неприлично.
        Опомнившись, поставил Соню на мостовую и внимательно посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда, смотрела прямо, и на влажных ее губах бродила загадочная полуулыбка.
        Вот никогда, никогда мужики не научатся разбираться в женщинах! Всегда женщины будут для нас загадками, которые разгадать невозможно. И это загадочность рождается вместе с ними. Женщины - это совсем другой народ, как инопланетяне. И кто их поймет - будет править миром. Мне так трон Всемирного Тирана точно не никогда не обломится. Глуп-с! С женщинами - глуп-с!
        - А пойдем в трактир? - неожиданно для себя предложил я - Обед мы похоже что пропустим, если не поторопимся, а бегать как лошадь мне не хочется. Поедим в трактире!
        - Я…никогда не была в трактире - смущенно призналась Соня, и я невольно расхохотался:
        - Ха ха ха… Ну наконец-то есть нечто такое, чего ты не знаешь о взрослой жизни! А то - я все познала, мне мамка рассказала, и тетенька на пальцах объяснила! А сама в трактире никогда не была!
        - Ну тебя! Болтун! - румяная от смущения Соня ткнула меня в бок острым кулачком, потом ласково погладила мне ушибленное место и обняла за талию - Пойдем, куда ты хочешь. Хоть на край света! И кстати - ты зря думаешь, что если я не была в трактире, то ничего о трактирах не знаю! Я читала о них! И мне рассказывали! Вот!
        Она показала мне язык, а я обнял ее за плечи, и мы побрели в сторону порта. Ну а куда же еще? Я уже как-то привык к этому вертепу под названием «Якорь». Кстати - давно уже там не был. И некогда, и…что там делать без лютни?
        ***
        - Ооо! Наш Пет пришел! - громогласно возопил Аллен, одетый в свободные штаны и полотняную безрукавку, забрызганную темными пятнами - то ли соусом, то ли вином - Сто лет тебя не видали! А где твоя лютня? Ты чего без лютни приперся?! Оой…а это кто с тобой?! Ну-ка, представь меня девочке!
        Аллен с интересом воззрился на Соню, а та от смущения закусила нижнюю губу. И это вышло у нее так…мило, так непосредственно, что Аллен захохотал, и недоверчиво помотал головой:
        - Господи, Пет, старый развратник…ты на ангелов переключился?! И не стыдно тебе совращать эдакое чудо?!
        - Кто кого еще совращает! - вдруг подала голос пунцовая Соня - И не надо про…старого! Он не старый!
        - О Создатель! - восхищенно присвистнул Аллен - Ангел заговорил! О как прекрасен твой голос, посланница Создателя! Как прелестны твои щечки, как упруга…
        - Но-но! - погрозил я кулаком - Про ее формы могу говорить только я! Вот заведи себе ангела, и обсуждай его! А моего ангела не смей вводить в смущение! Она и так сейчас просто-таки сгорит от такого твоего напора!
        - Дурацкие щеки - призналась Соня - И не хочу, а они вечно меня выдают! Краснею, и все тут! С детства страдаю. Я Соня!
        Она протянула руку Аллену, а тот упал на колено, принял ладонь девочки в свою и нарочито благоговейно прижался губами к запястью моей подруги:
        - Я Аллен! Музыкант, и по совместительству друг этого напыщенного старого ворка! - он кивнул на меня, и оскалился, обнажая белые зубы, в которых, увы, имелись прорехи. И я сразу вспомнил о том, что хотел вырастить ему зубы, да так и не собрался. Растить зуб очень непросто, особенно без мутагена.
        - Будешь называть его старым - пну по яйцам! - серьезно пообещала Соня, и Аллен снова захохотал:
        - Отлично! Девочка, добро пожаловать в нашу компанию! О Создатель, Пет…я тебе просто свински завидую! Я готов все отдать, лишь бы такое чудо было рядом со мной! Пойдемте, ребята, я угощу вас вином! Хорошим вином! Эй, Шайла, вина нам! И пирогов! И поторапливайся - Пет пришел, и девочку свою привел!
        - О как! - миловидная подавальщица улыбнулась, и осмотрев Соню с ног до головы, грустно сказала - Где мои пятнадцать лет? Я бы уцепилась за такого парня, и никуда его от себя не отпустила. Держись его, девочка, Пет парень самый лучший! Уверена, и в постели - тоже. Да ты небось уже и сама это поняла.
        Я недовольно помотал головой, подавальщица нарочито охнула, прикрывая рот, а друг снова захохотал:
        - Да не переживай, Сонечка…не сотрется твой Пет! Его на всех хватит! Пет, не смотри на меня так. Житейское дело! Шутим мы, Соня…подкатывались к нему наши девчонки, он ни с кем, ни разу. Так что не подумай чего…хорошего! Ха ха ха… Это мы просто шутим. Пет сюда играть ходит, деньги зарабатывать. А вот что-то давно его не было! Пет, что случилось?
        - У него лютня сломалась - вмешалась Соня, пока я думал, что рассказать Аллену - Скоро у него будет новая, вот тогда и поиграет.
        - Лютня сломалась?! У Пета?! - глаза Аллена расширились - Да он ее так берег! Такой крутой инструмент - он скорее бы всех вокруг поубивал, но не дал бы обидеть свою лютню. Как так вышло?
        - Я виновата - вздохнула Соня, увидев, что я не собираюсь что-то объяснять - Мы на бал пошли, и я попросила Пета взять ее с собой, поиграть. А там вышла небольшая драка, и лютне досталось. Но ничего, скоро все будет в порядке.
        - Ба-ал…бал?! - глаза Аллена вытаращились еще больше, хотя казалось - куда больше-то - Это не тот ли бал, на котором некий ворк навалял красномундирникам так, что теперь весь город стоит на ушах?! О Создатель! Пет, так это был ты?! Это ты убил тридцать человек, и покалечил еще шестьдесят?! Говорят - весь зал был забрызгано кровью…
        - А на стенах висели кишки. Дети играли отрубленными головами, а ректор Академии ел печень вражеского ректора! - мрачно дополнил я, и посмотрев в глаза Аллена, выпученные так, будто ему в задницу всадили шило, спросил у Сони, которая давилась, едва удерживаясь от смеха - Сонечка, ведь так все было? Помнишь, как ты вырвала язык у этого краснозадого, и съела его, окуная в лужу крови?
        - Да, все точно - сказала Соня, важно кивая в знак согласия - Язык его был очень твердым и невкусным. Аллен, ты вина много пьешь? Значит и твой язык такой же невкусный!
        - Наши шлюхи вроде не жаловались - пробормотал Аллен, недоверчиво мотая головой - Хороший у меня язык, умелый! Если понимаешь, о чем я говорю… Ох, прости, Пет…забываюсь. Но и вы хороши - я даже ненадолго поверил! Как представил поедающего печень…брр… Но правда, что там было? Ведь ты там был?
        - Был, был… - вздохнул я, и кивнул на Соню - Ты бы видел, что она там творила! Срубила краснозадого, как траву косой! Это не Соня, это бич божий! Оглянуться не успеешь, а она тебе уже чего-нибудь оторвала.
        - Не буду ничего высовывать перед ней. Если только не попросит - задумчиво сказал Аллен, и грустно вздохнул - Завидую тебе. Все бабы твои! Наши шлюхи только о тебе и вспоминают, и это притом, что ты ни разу с ними не трахался!
        - Может потому и вспоминают? - хохотнул я, принимая от подавальщицы кувшин с пивом.
        - Нет - отрезал Аллен, и обращаясь к задумчивой Соне, сказал - Представляешь, он нашим девкам всегда стол накрывает. Угощает их. А то и монет подкидывает в урожайный день. Говорит - у них судьба нелегкая, их надо жалеть. Им не повезло в жизни, так пусть хоть какая-то радость им будет. А ведь чего не повезло-то?! Лежи себе, ноги раздвигай, получай удовольствие! Еще и деньги за это платят!
        - Давай тему сменим - предложил-приказал я - Чего ты девчонку смущаешь?
        - Да все нормально, Пет - пожала плечами Соня - Глупый ты, Аллен. Жаль, эти девушки не слышат! Они бы тебе морду набили. А хочешь, я тебе набью?
        - А если не сможет, я продолжу - зловеще пообещал я - Все, ребята, хватит об этой ерунде. А ты, Ал, умней давай! Пора бы уж остепениться!
        - Никогда - беззубо ощерился Аллен - Мне всегда шестнадцать лет! До седых волос! И потом шестнадцать! Я не хочу стариться. Только один вопрос…а что там все говорят про какого-то воркского принца? Ну вроде как всех порвал воркский принц, в плечах как три человека и ростом под потолок?
        - Это он - принц - серьезно сказала Соня - Только не ростом под потолок, а самый что ни на есть хороший у него рост.
        - А размер? Размер у него хороший? - невинно спросил Аллен, и Соня хихикнула, швырнув в него кусочком пирога:
        - Бесстыдник! Пет, твои друзья просто средоточие хамства и грязи!
        - И тем гордимся - Аллен торжественно поклонился - Давайте вина налью? Ну что вы все эту дрянь пьете?! Вы разве не знаете, что пиво делают из ослиной мочи, путем замачивания в ней старых башмаков?
        - Хорошее пиво - из новых башмаков! - кивнул я, и повернувшись к Соне, спросил - Может и правда вина тебе налить? Мамы рядом нет!
        - Мама бы насчет вина слова бы не сказала! - фыркнула Соня - А вот насчет пива…
        ***
        Мы возвращались в Академию поздним вечером, отяжелевшие от выпитого и съеденного. Аллен где-то надыбал извозчика, погрузил нас в коляску и потом стоял, махал нам вслед. И мы ему махали тоже. Потом Соня прилегла мне на плечо и тут же задрыхла. От нее пахло вином и пряностями, и я не удержался, чтобы не чмокнуть девушку во влажные губы. Она что-то пробормотала в ответ и еще крепче прижалась к боку. Слегка перебрала на ее комплекцию. Я-то все-таки помассивнее, да вероятно и обмен веществ другой, организм побыстрее расщепляет алкоголь.
        Мы сидели в трактире довольно-таки долго. Потанцевали под песни, которые нам играл Аллен (кстати, он купил новую лютню!), потом пришли еще трое музыкантов, и стало еще веселее. Потом поиграл я (на лютне Аллена), и был обсыпан монетами. И пока играл, смотрел, как Аллен пытается «окучить» мою девушку, а она хихикает и отмахивается от него ладошкой. Потом отказалась озвучить, какие именно скабрезности ей говорил этот негодяй. Только хихикала и краснела.
        В общем - посидели мы как следует. Уже в Академии, когда я нес Соню на руках в ее комнату - ее развезло и она еле передвигала ноги - девушка мне сказала, что если я не сволочь, то останусь с ней этой ночью, так как ей может стать плохо и кто-то должен будет оказать помощь. Я оказался именно такой сволочью, и ограничился лишь тем, что раздел Соню, укладывая ее в постель (И убедился - насколько прекрасно сложена и ухожена моя подружка. Прекрасные формы!), и поставил возле кровати спасительный тазик - на тот случай, если пироги с олениной пожелают отправиться в самостоятельное эксклюзивное путешествие.
        Уже влезая в свою постель, вспомнил что было сегодня вечером и невольно улыбнулся. Нет, все-таки такие «хождения в народ» мне гораздо ближе, чем балы и светские мероприятия. Эти люди - грубые, потные, воняющие дымом очагов и корабельной смолой мне гораздо ближе, чем лощеные, обученные манерам аристократы. Мне с этими мужланами хорошо. Может потому, что я и сам такой мужлан?
        Впрочем - есть исключения из правил. Соня совсем не выглядела рафинированной аристократкой. Веселая, не падающая в обморок от грубых солдатских шуток, умненькая и заводная она мне нравилась все больше и больше. Ей-богу, если бы мне пришлось выбирать себе подружку из тех, кого знаю - точно бы выбрал Соньку. Потрясающая смесь невинности и…порока. Эдакий ангел-чертенок.
        Нравится она мне, точно. Насчет любви - нет ничего такого, но…я бы ей отдался. Хе хе хе…
        С этими жизнеутверждающими мыслями я и уснул.
        Глава 15
        Бум! Бум! Бум!
        С кряхтеньем поднимаюсь с кровати, хватаюсь за голову. Так-то этот организм крепок на алкоголь, подпоить меня трудно, но…потом болею. Проверено. Кстати - точно так же было и с моим настоящим телом, в земном мире.
        В общем - голова трещит, и чувствуется «общая недостаточность» организма. Сейчас бы пивка - поправить здоровье. Или полечиться, выйдя из тела. Но какое там теперь полечиться? Вон как барабанят, чуть дверь с петель не сносят!
        - Кто там? - спрашиваю у призраков, и Хенель тут же мне отвечает:
        - Хельга и Фелна.
        Встаю, как есть, в трусах, бреду к двери, почесывая живот. Открываю, и тут же меня кружит вихрь, состоящий из двух разъяренных девиц:
        - Валяешься?! Дрыхнешь?! А там Соне плохо! Скорее!
        Сон как рукой снимает. В душ само собой не иду - не до того, натягиваю штаны, рубаху, сандалии, не очень заботясь о том, как буду выглядеть, и следом за девушками бегу по коридору.
        В комнате Сони толпятся три лекаря - во главе с самим заведующим кафедрой медицины. Завкафедрой держит Соню за руку, а двое других медиков таращатся на него так, как если бы ожидали откровения от Мессии. Мастер медицины отпустил руку, мягко упавшую на кровать, и пожав плечами сказал:
        - Алкоголь, и очень похоже на отравление чем-то…другим. Каким-то слабым ядом. Вернее - наркотиком. Где она вчера пила?
        - В трактире - мрачно сказал я, разглядывая бледное лицо Сони. Девушка лежала без сознания.
        - В трактире - задумчиво протянул завкафедрой - Судя по всему, курсант Син, пила она вместе с вами. И что можете сказать по этому поводу?
        - Что я могу сказать? Да ничего! - раздраженно бросил я, и тут же спохватился - Извините. Пили вино и пиво, совсем немного. Ее развезло - я думал, это от того, что объем тела у нее небольшой. Отнес в постель, уложил. Вот и все.
        - Вот и все… - глубокомысленно и совсем ниочем повторил лекарь, и вдруг остро взглянул на меня - Это вы ее раздели?
        - Я. А что такого? У нас с ней ничего не было! Она вообще-то девственница!
        - Ну-ну… - снова протянул доктор - Знаете, ощущение такое, что ей подмешали какую-то дрянь наподобие тех, что…хмм…увеличивают желание у женщин и мужчин. Есть у меня уверенность, что так все и случилось. Бывали в моей практике такие случаи, и здесь все похоже. А кроме того…аура указывает на подобную возможность. Это не ваших рук дело?
        - Что?! - у меня даже дыхание перехватило - Какая, к демонам дрянь?! У меня даже мысли не было! И кстати - если я не воспользовался ее беспомощным положением, зачем тогда подсыпал эту пакость? Логика-то есть?!
        - Может - кто-то помешал? - не глядя на меня спросил доктор, не обращаясь ни к кому конкретно. И тут вмешаласьФелна:
        - Магистр! Вы что такое говорите?! Сину не было никакой необходимости использовать такие средства! Ему достаточно только пальцем поманить! И она была бы с ним! Вы что, не знаете что практически все девушки Академии влюблены в Сина?
        - Вот как?! - доктор искренне удивился, с интересом посмотрел на меня, и в его глазах вдруг появилось что-то странное, какое-то…узнавание! Он нахмурил брови, помотал головой и ничего больше не сказал. А у меня в животе похолодело. Неужели вспомнил? Неужели догадался? Да чушь это все. На прямые обвинения у него ничего нет! А догадками сыт не будешь.
        - Каково ее состояние? - вернулся я к самому актуальному.
        - Стабильное. Слабость, язык заплетается - говорить не может - пояснил один из лекарей и посмотрел на меня - Когда очнулась, звала…Пета. «Пет…спаси меня!» Видимо, тебя звала.
        - Организм не привык к наркоте, а эта дрянь один из наркотиков, усиленных магией - пояснил второй лекарь - Если принять много, то наступает сонливость, заторможенность, и если вовремя не принять меры - можно и умереть. Такие случаи бывали. Тем более что каждый организм реагирует на это снадобье индивидуально. Вообще-то это средство обычно используют содержанки, чтобы подстегнуть желание своего господина, или свое желание, или…шлюхи, чтобы было легче исполнять свою работу.
        У меня в голове застучали молоты. Раньше это были такие молотки - тук-тук, а теперь - здоровенные такие кузнечные молоты! Бум! Бум!
        Шлюхи! Трактир! Соня. Все сложилось в цепочку, и в душе у меня вдруг проснулся такой гейзер горячей досады и злости, что я чуть не побежал в трактир разыскивать, какая же тварь это сделала. И наказать ее! И мне плевать - зачем они это сделали. То ли ради шутки, то ли чтобы оказать услугу - мол, девчонка в постели тебе покажет чудеса страсти - но мне все равно. Башку оторву, гадюки! Сходил, называется, в трактир…угостил девочку. Лучше бы и правда остался с ней этой ночью, я бы раньше заметил непорядок, раньше бы устранил. А какого черта они не устранили?
        - А почему вы не довели дело до конца? Почему не устранили последствия? - мрачно спросил я у завкафедрой.
        - А зачем? - не удивился тот - Слишком большая нагрузка на организм. И кроме того - это большая затрата магических сил. Я-то еще выдержу, а ребята точно свалятся. Ей уже ничего не угрожает - просто спит и видит сны.
        - У нее день рождения - вмешалась Хельга - Нас ждет карета, мы должны ехать в поместье ее родителей.
        - Ну тогда - вот вам лекарь (он кивнул на меня), сильный лекарь, насколько я знаю, пусть ее долечивает. Мы сделали все, что могли! Тем более что этот молодой человек ей обязан - это он затащил девушку в сомнительный трактир, где ее опоили, так что пускай теперь ее и долечит. Ну а мы уходим - у нас полно дел и без вас.
        Лекарь вышел из комнаты, за ним следом двое его помощников. Один из них, кстати, по дороге оглянулся, подмигнул мне и сделал головой знак, что-то вроде «Ммм…ох, хороша!». Я не отреагировал, и вся процессия удалилась прочь. Хельга метнулась следом, закрыла дверь на ключ, и мы остались втроем. Нет, вчетвером - если считать спящую Соню.
        - Вы как открыли? Ключ-то от двери у меня? - спросил я, и тут же понял свою ошибку. Запасные ключи имелись и в ректорате, у Хельги под замком, в столе, и наверное еще где-нибудь на складе. Мало ли что случится - надо иметь возможность проникнуть в комнату курсанта, когда понадобится. Вот как сейчас, например.
        - Я открыла - тут же подтвердила мои умозаключения Хельга - У меня есть ключи от всех комнат, и если не заперлись изнутри, я могу открыть. Мы утром стучали в комнату, Соня не откликалась. Побежали за ключом, открыли, и…вот.
        - Ясно - вздыхаю, всматриваясь в бледное лицо Сони - Выйдите, я лечить ее буду.
        - Зачем выходить? Мы ее что, голую не видели? - фыркнула Хельга, и Фелна кивнула в знак согласия. Я спорить не стал - сдернул одеяло с девушки, и больше уже не обращал внимания на присутствующих.
        Первым делом осмотрел больную. Внешне - никаких повреждений. Как я ее оставил, так она и лежала. Никаких ран, царапин или пятен. То есть ее не ранили, и не прокляли. Пришло в голову - а если бы девчонку убили? Вот я оставил ее одну, после того, как отнес в комнату…я последним запер дверь. И докажи потом, что это не я ее убил!
        У меня не то что сердце похолодело - аж руки затряслись. Мало того, что я подставил девчонку под удар, так еще бы меня и обвинили. У Элронов это запросто. Хорошо, что я приставил к младшему Элрону Анну - если тот задумает покушение, она мне тут же доложит. А еще - должна мне рассказать, когда появится старший Элрон. Я подцепил к Гренделю призрака-шпиона еще тогда, в столовой, с указанием сообщать обо всем, что представляет для меня хоть какой-то интерес. Так что уверен - отравление Сони с Элронами не связано. Вот рупь за сто - чья-то тупая шутка, или еще более дебильная «услуга».
        Осмотрев Соню и подавив острое желание провести рукой по ее гладкому бедру, я приступил к лечению. Не знаю, что там налечили эти здешние медики, но с моей точки зрения, они не на магистров тянут, а максимум на фельдшеров какой-нибудь провинциальной больнички. До Велура, к примеру, им ох, как далеко! Как и до меня.
        Мне придется как следует почистить ее организм, убрать всю наркоту, полностью убрать и последствия. Не знаю, как я это делаю, какие физические процессы отвечают за процесс, но по большому счету меня интересует не научное обоснование, а результат.
        Он же был таким: я всей душой пожелал, чтобы Соня сейчас была свежа, здорова, как после двенадцати часов крепкого сна, и чтобы у нее не осталось никаких последствий отравления.
        Меня качнуло, в ушах зазвенело и я почувствовал такую слабость, что едва не упал, и удержался на ногах только лишь опершись на руки, и едва этими самыми руками не придавив Соньку. Фактически я упал на нее и теперь стоял в позе «ЗЮ», пытаясь вдохнуть воздух и борясь с накатившей дурнотой. То-то же лекари не пожелали заниматься эдаким безобразием! Потом ноги будут весь день трястись от слабости!
        Впрочем - я лекарей понимаю. Всему есть предел. Если бы я работал с мутагеном - тогда другое дело. А так…слишком много уходит силы на лечение.
        Соня вздрогнула, как от удара, глаза ее широко раскрылись…а потом она вцепилась в меня обеими руками, обняв за шею, и так дернула на себя, что я упал на девушку и оказался лежащим на ней, в ее объятиях.
        - Наконец-то ты пришел! Я тебя звала, звала…а ты все не приходишь!
        Просто офигеть…ноги Сони обхватили мои бедра, руки вцепились в рубаху и так ее рванули, что послышался треск ткани и несчастное произведение рук неизвестной белошвейки мгновенно распалось на две половинки. Не ожидал такой силы от «умирающей» девицы!
        Сонька подо мной пыхтела, извивалась, губы ее елозили по моим губам, а я думал только о том, что рядом с постелью стоят две превратившиеся в соляные столбы девицы, и меня разбирал смех.
        - Кхе-кхе! - откашлялась Хельга, и Соня вздрогнула, продолжая прижиматься ко мне, как маленькая обезьянка к своей мамке - Вы не находите, что сейчас не то время и место, чтобы заниматься ЭТИМ? Да еще и при нас? Нет, ну так-то интересно, и даже познавательно, но это слишком даже для Академии.
        - Да - поддержала подругу ухмыляющаяся Фелна - Так-то нам все равно, мы можем и подождать, пока вы не насладитесь друг другом, но возле Академии стоит карета, которую за нами прислали, а еще - отряд охранников. И командир отряда уже дважды осведомлялся - когда же мы соизволим отправиться в нужном направлении. Соня, может ты подождешь до ночи? Или обязательно нужно сделать это прямо СЕЙЧАС?
        Девушка охнула, отпустила меня, сжалась комочком и тоненько попросила:
        - Пет…выйди, пожалуйста! Я оденусь! Или хотя бы отвернись!
        - Я тебя во всех видах видел, и по всех подробностях - не удержался я, но все-таки отвернулся - Между прочим, я лекарь! Чего меня стесняться?
        - Девочки, что со мной было? - зашуршала позади меня Соня, а я вдруг почувствовал такую дурноту, что едва удержался, чтобы не использовать по назначению тазик, стоявший возле кровати.
        - Ты переела возбудителя для секса. Так сказали лекари! - безжалостно констатировала Фелна - Кто-то подсыпал тебе этой дряни, и это была слишком большая доза.
        - Охх! - Соня прекратила шуршать и замерла. Я непроизвольно оглянулся, чтобы увидеть ее по пояс голой в одних форменных штанах, придерживаемых руками.
        - Не было ничего - мрачно констатировал я - Чего пугаете девчонку? Ничего не было, понимаешь, Соня?
        - Ничего не было… - повторила она с таким разочарованием, что ни я, ни девчонки не удержались от смеха:
        - Ох, Сонька! Ну ты и оторва! Ты лучше спроси, как мы тебя спасали! Как бегали тут, боялись, что ты… - Фелна прекратила смеяться, помотала головой - Собирайтесь быстрее! У тебя когда день рождения, завтра?
        - Вообще-то, сегодня - вздохнула Соня - И нас уже ждут!
        - Поздравляю! - я потянулся к девушке, обнял ее голую спину и прижал к себе. Потом чмокнул в щеку и отодвинул от себя, давая место Хельге и Фелне. Девчонки проделали то же самое, и только в конце процедуры Соня опять вспомнила, что стоит почти голышом, ойкнула, прикрыла груди рукой:
        - Пет, пожалуйста, не смотри! Когда лечил - это одно, а когда…сейчас - совсем другое! Ладно бы девчонок не было!
        - Ага, ага…по трактирам ходите без нас, возбудитель пьете без нас, может нам вообще уйти и никогда не приходить? - сердито буркнула Хельга - Может и у тебя дома мы не нужны?
        - Нужны! Конечно, нужны! - Соня подбежала к Хельге, обняла ее и поцеловала. Да так смачно, что я невольно подумал о том, что в их словах о том, что они друг друга видели голыми не все так однозначно. Где это было? По какому поводу? И как это они так быстро нашли общий язык?
        Но развивать мысль не стал. Мне было очень, очень хреново. Ощущение такое, как если бы я сам принял этот яд.
        - А ты и принял - услышал я голос Мастера - Ты ведь вобрал в себя болезнь девушки. Ее ощущения, ее страдания. Ты очень сильный лекарь, но ты плохо умеешь выбрасывать болезнь в пространство, а потому когда-нибудь можешь и пострадать. И это не будет такое смешное снадобье, а что-нибудь гораздо хуже. Ты не контролируешь процесс. Иногда у тебя получается выбросить болезнь в пустоту, а иногда - нет. Вот как сейчас. Так что тебе теперь придется походить…вот так. Но это не опасно, я пробовал.
        Я вначале и не понял, о чем говорит призрак, но потом…ощутил. И выругался - про себя, конечно, самой грязной руганью, которой умел ругаться. А я матом могу не ругаться, я матом могу разговаривать! Нет, ну вот как теперь мне ехать к родителям Соньки, имея в наличии…
        В общем - я думал, что приапизм это смешная болезнь, скорее прикол, а не болезнь…пока не ощутил ЭТО на себе. И вот что могу сказать: ничего хорошего в этом деле нет! Хорошо хоть девчонки ничего не заметили…а если и заметили - не подали вида.
        ***
        Это была не карета. Это было…хрен знает что! Скорее всего - бронированная, эдакий бронеавтомобиль средних веков. Берегут дочку родители Соньки! А может просто прислали то, что было под рукой - карета большая, в нее влезут человек шесть, если свободно, если сидеть тесно - так вообще человек пятнадцать. Простеганные мягкие сиденья, спинки сидений, украшенные вышивкой, на окнах из толстенного витражного стекла - занавески.
        Карету почти не качало на кочках, и тяжести она скорее всего была неимоверной. То-то тащила ее четверка могучих лошадей-тяжеловозов, похожих на тех, что я когда-то видел на картинке «Владимирские тяжеловозы». С боков и спереди - десяток верховых в полном боевом снаряжении, несмотря на жару. Кстати - у нас в карете было прохладно, даже можно сказать холодно - амулет холода работал великолепно.
        Ехала карета очень медленно, можно сказать шагом. Впрочем - это не та цивилизация, чтобы куда-то торопиться, и те четыре часа, что мы затратили на дорогу, я провел очень даже неплохо - сразу же завалился на широкое сиденье, и заснул под болтовню и смех моих подружек. Дурнота у меня прошла (после завтрака в столовой), но чувствовал я себя все-таки не очень хорошо. И больше всего мне сейчас хотелось не тащиться за город непонятно куда и зачем, а пойти в трактир «Якорь», найти эту скотину, которая подсыпала в вино Соньке этого снадобья, и драть ее, пока не кончится действие «лекарства». В общем - мне было не до разговоров, и не до общения. Посплю, может все и пройдет. Да и силы надо восстанавливать.
        Сквозь сон слышал, как Сонька взахлеб рассказывала о том, как мы отжигали в «Якоре», как там все интересно, какая музыка и какие люди вокруг. И какой я замечательный, как меня знают люди и принимают. Ага…и чуть не отравили нафиг! Ох, узнаю, кто это сделал…
        С тем я и уснул.
        А проснулся от того, что за стенами кареты кто-то громко закричал, видимо требуя, чтобы впустили, и карета медленно и плавно въехала за стену больше напоминающую крепостную, чем забор какого-то там провинциального поместья.
        - Приехали! - с облегчением сказала Соня, и Фелна тоже вздохнула:
        - Наконец-то! На лошади мы бы проехали это расстояние за полчаса!
        - Несолидно на лошади - улыбнулась Хельга - И вообще…девушкам ездить верхом на лошади неприлично! Они возбуждаются и набрасываются на мужчин с непристойными желаниями!
        - Как будто в этом есть что-то плохое - буркнул я, садясь на край сиденья. Девчонки захихикали, а я стал приводить себя в порядок. После сна я чувствовал себя гораздо лучше. Можно сказать - вполне приемлемо.
        Ух ты ж…вот что значит - богатеи! Вдоль всей дорожки, выложенной разноцветными камнями и обрамленной цветущими клумбами, выстроились слуги, в основном - молодые мужчины и женщины, одетые на мой взгляд довольно-таки фривольно: свободные белые штаны и рубахи, которые на солнце просвечивали и практически не скрывали прелестей. Сразу-то я и не заметил, но у каждого из слуг на шее имелся ошейник - не такой, как собачий, но самый что ни на есть ошейник - серебряный, с выгравированными на нем словами. Вероятно - указывающими на то, какому хозяину рабы принадлежат. Все красивые, стройные - ни одного старого или уродливого раба. Всего их было человек двадцать - я точно не считал.
        Вообще-то я спокойно отношусь к рабству. Если человека удовлетворяет его рабское положение - почему я должен за него переживать? Я лично и минуты лишней не пробыл бы в рабах - тут же б попытался убежать. И всегда бы старался найти способ это сделать. А почему эти всем довольны? Значит, в рабах им не так уж и плохо. Я вот не мог сбежать, когда был в рабстве у Велура - проклятый ошейник не давал такой возможности, но эти-то почему не бегут?
        Нас провели в большую прохладную залу, чтобы угостить прохладительными напитками, пока не подойдут хозяева поместья. Само собой - они не сидели у окна, дожидаючись, когда мы соизволим приехать. И первой в зале появилась мама Сони, одетая в обтягивающие бедра штаны, свободную рубаху и шляпку, наподобие ковбойской. Сходство с ковбоем придавали и высокие, почти до колен сапоги, а еще - кожаный хлыст, который она держала в руках. И вот черт подери - я видал всякое, ожидал всякого, но чтобы такое?!
        Мама и дочка были клонами друг друга. Если бы я не знал, что эта женщина мать Сони - решил бы, что она ее сестра, с разницей максимум в год-два. Такая же стройная фигура, такая же упругая грудь, распирающая кружевную рубаху (ну ясное дело - грудью не кормила!), и лицо - молодое, без единой морщины, и настолько схожее с дочкиным лицом, что это ошеломляло. На взгляд ей было не более двадцати лет, чего не могло быть - от слова «совершенно». Если Соньке семнадцать, то мамаше, даже если она родила рано (что здесь абсолютно не редкость), тридцать два-тридцать пять лет.
        Честно сказать, я ожидал встретить кого-то постарше, соответственно средним векам, где женщины становились старухами уже к тридцати. Вот только я как всегда упустил из виду два обстоятельства: первое, это то, что мир не тот. Это не Земля! Потому подходить к здешним людям с земными критериями просто глупо.
        Второе - наличие магии. Любой богатый человек этого мира может иметь такую внешность, какую он хочет иметь. И если он не желает иметь морщин, если желает оставаться красивым и молодым - да кто или что будет ему препятствием? Плати деньги, и Велур, или какой-то другой магистр медицины сделает тебя тем, кем ты хочешь быть.
        Девушки ничуть не смущаясь, поздоровались с хозяйкой поместья, пришел и мой черед. Я подошел к женщине, протянувшей мне руку, представился полным именем, глядя в глаза и ожидая отклика на свое появление (сейчас ка-ак…крикнет: «Мерзкий ворк! Как ты смел сюда явиться?!», и не дождавшись каких-либо агрессивных действий, вдруг импульсивно поклонился, приложил запястье женщины к своим губам, и так же неожиданно для себя сказал:
        - Этого не может быть! Вы не можете быть такой прекрасной и молодой! Я думал, вы сестра Сони!
        - У Сони, увы, нет сестер и братьев - улыбнулась женщина, и глаза ее чуть прищурились - Но если бы я хотела еще ребенка, то была бы не против, чтобы он был таким как вы, господин Син. Вы прекрасно выглядите! Дочка писала нам о вас, расписывала вашу внешность, ваши недюжинные способности, но честно скажу - мне это казалось вздором влюбленной девочки. Не верилось - не бывают такие совершенные мужчины. Однако, как я вижу, она даже преуменьшила.
        Женщина оглядела меня так, что я внезапно почувствовал - меня раздевают. И это было удивительно. Чтобы вот так откровенно, практически без обиняков…мда. Интересно, в кого у них Сонька такая стеснительная?
        Вторым появился папенька, и подготовленный появлением Сонькиной мамаши я уже не удивился тому, что увидел. Модель, чего еще скажешь! Кстати - неуловимо похожий и на Сонькину мать, и на Соньку. Лет тридцать пять, не очень высокий (ниже меня), двигающийся быстро, но при этом плавно и экономно, он был сразу узнаваем - так двигался Мастер, так двигается ректор, так двигается Рогс. Этот человек точно знает толк в единоборствах, как, впрочем, и его супруга, потому неудивительно, что дочка взяла от родителей все самое лучшее, в том числе и довольно-таки выдающиеся физические данные. И не только красотой взяла.
        Рукопожатие его было крепким, но не таким, какое бывает у сильных людей, старающихся как бы принизить того, с кем здороваются, показать свою силу. Просто - увидел, поздоровался, пожал руку, представляясь.
        - Дочь мне сказала, что вы, господин Син, великолепный боец? - с улыбкой сказал хозяин поместья - Мне не терпится попробовать с вами свои силы! Я с детства занимаюсь единоборствами, и мне говорили, что достиг в этом деле неплохих результатов. Но то, что дочка писала о вас - просто не укладывается в голове!
        - Когда же она вам успела сообщить? - удивился я.
        - А у нас есть портальная почта - снова улыбнулся мужчина - А дочка нам постоянно пишет. Мы просили ее писать обо всем интересном, что с ней происходит. Так что мы все знаем. И само собой - благодарны вам за спасение нашей Жемчужинки!
        Мужчина подмигнул румяной от смущения дочери, и та недовольно помотала головой:
        - Пап, ну зачем меня выдаешь?! Я же просила!
        - А что такого? Что плохого в том, что дочка постоянно общается с родителями? - улыбнулся мужчина - Нам интересно, что с тобой происходит! С кем ты дружишь, как учишься, ну и вообще…как можно не общаться с дочкой? Это же невозможно!
        Я посмотрел на подружек, и заметил, как Фелна и Хельга переглянулись и посмурнели. Похоже, что до таких отношений как у Сони с родителями у них очень далеко.
        - Так вот - продолжил отец Сони - Я знаю. мы знаем про вашу эпическую битву с краснозадыми (улыбнулся), но мне хотелось бы услышать рассказ о ней от самого главного участника сражения! Мы сидим в глуши, никого из света не видим, и… Кстати, а что там насчет того, что вы…принц? Дочка об этом что-то такое писала, но я не понял.
        Я попытался что-то сказать, откреститься от своего происхождения, но хозяин поместья меня остановил:
        - Потом! Все - потом! Сейчас вы все пойдете в приготовленные вам комнаты, сполоснетесь с дороги, чуть позже мы сядем за праздничный стол, и вот там все расскажете. Все, что посчитаете нужным. А пока я займусь кое-каким делом…мне нужно закончить дела. Спасибо, что приехали - мы очень рады вас видеть в нашем доме!
        Он коротко поклонился, развернулся и быстро ушел не оглядываясь, и похоже что на какое-то время о нас забыв. А к нам подошли четыре служанки и встали рядом.
        - Слуги вас проводят, необходимые распоряжения им отданы - кивнула мать Сони - В ваших комнатах есть все необходимое для отдыха. И кстати, господин Син…вас ждет сюрприз!
        И подмигнула мне заговорщицки, и…очень мило. Ну прямо-таки как ее дочь!
        Ну до чего же похожи, это просто невозможно как похожи! Близняшки, черт подери!
        Может и правда клоны? Ну вот не знал я про их «мгновенную» почту, так могу не знать и про клонирование…
        Глава 16
        Она была другой. Неуловимо, заметно только опытному взгляду, но…другой. Но…великолепной! Лучше, чем прежняя, это точно! Вот как отличить скрипку Страдивари от дешевой, сделанной на заводе музыкальных инструментов? Да просто взять в руки, и тебе все станет ясно. А уж если начать играть…
        Я тронул струны - они отозвались нежным звуком, лютня будто здоровалась со мной. Знакомилась. Провел пальцами по грифу, наслаждаясь звонким шелестом, а потом начал настраивать инструмент. Много времени не ушло - он был хорошо настроен, умело. И сдается - делал эту лютню тот же мастер, что и предыдущую. Даже чехол был практически один в один с прежним, с тем, что остался в моем номере.
        Счастливо вздохнув, я пристроил лютню на колено и заиграл…и первое, что сыграл - ну конечно же канцону Вавилова. То, без чего я - не я. А потом стал играть все подряд, что пришло в голову, и опомнился только тогда, когда начали саднить кончики пальцев. Медиаторы были у меня с собой - положил на всякий случай. Нет - ну что греха таить, вот на такой случай я их и положил! Догадывался, по загадочным взглядам и намекам Соньки, что меня ждет именно такой сюрприз. Но виду не подавал. И кстати - нарочно сказал, что не писал ей песню. Написал. Только сомневаюсь, что она ей понравится…
        Со вздохом сожаления отложил лютню, справедливо решив, что сегодня мне еще придется поиграть, без этого точно не обойдется, и отправился в душ, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Ну да…как бы ни герметична была карета, пыль все равно просачивается внутрь, да и почему бы не помыться? Если есть такая возможность… Солдат ест в запас, спит в запас…моется в запас. Ведь такой возможности может и не случиться. Годы службы приучили меня «жить в запас», так что я не собирался изменять своим правилам.
        Комнату мне предоставили огромную, вернее, так: не комнату, а две комнаты, как было у меня в Академии. Только размеры гораздо больше, и обстановка много богаче. Ну, например - огромная кровать, эдакий сексодром, на котором могут разместить с десяток пар, желающих разнообразить свою сексуальную жизнь. Между прочим - абсолютно круглая кровать, чего я, честно сказать, не понимаю - зачем? Типа дизайнерские изыски? Эти чертовы дизайнеры проникли и сюда, в параллельный мир?
        Над кроватью - балдахин из прозрачной плотной ткани, которая не пропустит ни мух, ни комаров, ни даже мельчайших мошек. Хорошая вещь - если спать с открытым окном. Которое, кстати, выходит в сад, и через которое можно видеть разноцветные клумбы, кусты, постриженные вычурно и красиво, деревья, тоже в цветах, и самое главное - небольшой пруд, с самой настоящей купальней и помостом, на котором стоят вырезанные из темного дерева столики и стулья.
        Вообще, глядя на этот пейзаж, я впервые вдруг ощутил, что такое НАСТОЯЩЕЕ богатство, и впервые с досадой подумал о том, что у меня такого никогда не будет. Ну не умею я делать деньги! Заработать - могу, даже спереть могу, но вот ДЕЛАТЬ деньги - это не для меня. То ли слишком для этого глуп, то ли просто душа не лежит - не могу, и все тут! Видимо способность зарабатывать деньги это один из видов гениальности. Одним дано, а другим нет.
        Вот чем, кстати, отличается настоящее богатство от случайного, полученного волей судьбы, не по заслугам? Вот ведь только посмотреть на родителей Сони - по крайней мере в первом приближении. Во-первых, они не чванливы. Доброжелательны, ничем не показывают своего превосходства, не выпячивают свое богатство. А ведь их состояние на самом деле очень велико - только посмотреть на этот пруд, на огромный сад, который его окружает. Даже на слуг, среди которых нет ни одного некрасивого человека! Все устроено со вкусом, и не бросается в глаза своей кричащей яркостью - как это бывает у нуворишей. Эти люди не собираются чего-то из себя представлять, пускать пыль в глаза. Им это просто не нужно. При взгляде на них сразу вспоминаешь «феррари», который едет в общем потоке и не пытается «делать шашечки», обгоняя попутные автомобили, доказывая свою крутость. Ему незачем доказывать. Он уже - «феррари», и все это знают. И даже если ржавый жигуленок «сделает» его с перекрестка - он все равно останется ржавым жигуленком, а «феррари» так и будет…
        Нет, я не испытываю такого уж великого почтения к сильным мира сего. И нередко это доказывал своей жизнью - даже себе в ущерб. Но уважаю людей, которые смогли заработать такие деньги, не профукать их на дурацкие причуды, притом при всем не являясь жлобами, зажимающими каждую копейку. Да, среди богатых огромное количество жлобов, которые удавятся за копейку, или скорее удавят за нее весь мир. Как сказал один мой знакомый: «Может потому они и богаты?»
        Сбросив одежду, я голышом прошел в ванную комнатру - тоже огромную, как и спальня, и невольно завис перед зеркалом - настенным, большим, в полный рост. Впервые за все эти месяцы (черт подери…да я в этом мире-то всего ничего времени! И года нет!) я могу рассмотреть себя в подробностях, так сказать целиком, не частями. Когда еще представится такая возможность? Такие зеркала стоят денег, таких больших, что и подумать о том…в общем - мне за такое зеркало надо не меньше года играть в трактире - без выходных и праздников. Это на Земле зеркала стоят копейки, но ведь когда-то и там за них брали огромные деньги! Впрочем - тогда и зеркала были другие, на серебряной основе. Притом - невероятно вредное, ядовитое производство.
        Итак, смотрю, оценивая свое тело с двух точек зрения. Перво-наперво, с точки зрения бойца. Итак, бодибилдером меня точно не назовешь. Крупных мышц нет. Если с кем-то и можно сравнить, так это какой-нибудь боксер-средневес, который не пренебрегает занятием с тяжестями. Мышцы хоть и некрупные, но рельеф очень даже впечатляет. Прежнее мое тело было гораздо более…неуклюжим, что ли? С виду, по крайней мере. У меня были не такие длинные ноги, не такая тонкая талия, и не такой плоский, с «квадратиками» живот. Честно сказать, брюшко у меня уже начинало расти - после рейда, после работы я сбрасывал вес, на отдыхе - снова его набирал. Здесь же - ну ни грамма жира! По мне можно анатомию изучать. И мышца - играет, играет! Хе хе…нет, мое нынешнее тело мне точно нравится.
        Ну а теперь с точки зрения…даже не знаю, как это назвать. В общем - волосы серебристые (платиновые, так их называют на Земле?), свисают до плеч, мордашка смазливая, и по-моему за эти месяцы стала еще смазливее. Эдакий ангелок, черт подери! Вот одеть меня в одежду, под которой сразу не увидишь мой пол - и черта с два скажешь, девка я или мужик! Тьфу! Как там это называлось на Земле? Андрогин! Вот! Гребный андрогин…гребаный эльф.
        Ну да, эльф - а кто же еще? Только уши никакие не вытянутые - нормальные у меня уши. А разденешь - точно не скажешь, что я «немужик». Но не буду же ходить с высунутым наружу здоровенным членом?! Это может быть воспринято неоднозначно.
        И глаза. Черт подери, ну вот как так получается? Ощущение, что они светятся изнутри! Вот забыл спросить бабку насчет глаз…может такие светящиеся глаза как раз и есть признак некроманта? Ну…кроме способности влюблять в себя женщин. Потом спрошу…если получится. Расстались мы с ней нормально, можно сказать дружески, но…холодок все равно имеется. Я ее вроде бы и понимаю, однако все ее сентенции принять не могу. Разные мы люди. Хмм…ворки. Она упорно не считает ворков людьми. Говорит, что ворки - гораздо более древняя раса, чем люди, и что когда люди еще лазили по деревьям, у ворков была могущественная цивилизация.
        Вполне поверю. Вон, на Земле - сколько цивилизаций возникло и вдруг исчезло в пучине времени? Так почему и здесь не быть такому же? И да, на мой взгляд, ворки на самом деле более совершенные существа, чем обычные люди. И живут дольше, и организмы их труднее поддаются болезням, и быстрее они, сильнее, да и красивее, чем уж там греха таить… Большинство ворков, что я видел - очень красивые люди.
        Мда…что же делать с внешностью? Может шрам какой-нибудь себе сделать? Ну чтобы не было такой андрогинной мордашки! Или лицо как-нибудь изменить? Сделаться помужественнее! Нет, мою земную зверскую морду с печатью прожитых на войне лет я делать не буду - нечего пугать людей. Но вот эту красивость, эту изнеженность…пусть даже иллюзорную - как-то бы надо убрать.
        Снова посмотрел прикинул…на вид сколько мне лет - хрен определишь. По крайней мере, я не могу этого сделать. От шестнадцати до тридцати пяти. Эдакое безвозрастное лицо. Бабка, между прочим, выглядит так, что ей не о погосте думать стоит, а о том, как бы найти мужика покрупнее, да погрубее! Ее и бабушкой назвать язык не поворачивается - на Земле я бы с удовольствием с такой переспал, и считал бы, что мне повезло. Больше сорока лет на вид ей никогда не дашь. Ни по лицу, ни по фигуре. А ведь этой чертовой кукле за сто лет, это точно!
        Горячие струи ласкают тело…хорошо! Сибаритствую, однако. Уже привык к хорошему, отвыкать будет трудно. Хмм…а почему отвыкать? Зачем отвыкать? На войну я не собираюсь. Как там в «Швейке» было у Гашека? На стене написали, кто-то из часовых: «На войну мы не пойдем, на нее мы все насрем». Я писать такое не буду, но…имею в виду.
        Шорох. Оборачиваюсь, готовый к бою, и…вижу молодую женщину лет двадцати пяти - в рабском ошейнике и белых одеждах слуг. Женщина не смотрит на меня, упершись взглядом в пол, руки сложены лодочкой перед грудью.
        - Господин! Меня прислали помочь вам помыться и одеться. Позвольте я вам помогу. Я ваша служанка, мое имя Есела. Я должна исполнять все ваши приказы, господин!
        - Все? - не выдерживаю я, и женщина отвечает, развеивая мои сомнения:
        - Все, господин. Любые. Я могу и греть вам постель. Я очень умелая в постельных делах. А сейчас разрешите, я помогу вам помыться?
        Я думал примерно секунды три. И это очень, очень долгое раздумье! В конце концов - с волками жить, по волчьи выть! Почему бы и нет?
        Да, это было приятно. Когда тебя намыливает и трет губкой молодая, красивая женщина, да еще и обнаженная (само собой - одежду она сняла, глупо было бы в одежде стоять под струями душа)…ну какому дураку это не понравится? Разбогатею, как хозяева этого поместья - и тоже заведу себе рабыню для душа! Хе хе…
        Нет, «постель греть» я ее не заставил. Хотя честно скажу - очень хотелось. Очень. Давненько с женщиной не был. Мне стоило огромных усилий удержаться и не овладеть служанкой, и почему я этого не сделал - сам не знаю. Служанка вроде бы случайно, но все сделала, чтобы меня возбудить. Хотя после вчерашнего я и сам был на взводе. Но вот что-то остановило меня, да и все тут. Может, остановило то обстоятельство, что я предпочитают секс если не по любви, так хотя бы про привязанности? Так сказать «по дружбе»? А тут получается что-то вроде искусственной бабы. Глупо, наверное…ходят же мужики к проституткам, чтобы сбросить напряжение, так почему я такого не захотел? Тем более что девица явно была не против - некромантское обаяние работает.
        Вдруг подумалось - а почему Соня не завезла себе служанку из дома, а пользуется приходящей? Может, не хочет выделяться из толпы курсантов? В самостоятельность играет? И в который раз подивился - девчонка, которая выросла в семье, где ей ни в чем не отказывали, и…вполне приличная девчонка выросла! Даже замечательная! Без снобизма, мажорского хамства, наглости. Девчонка, как девчонка, да еще и с понятиями о порядочности. Разве так бывает?
        Впрочем - откуда мне знать, как оно бывает у мажоров. Я-то мажором не был, и с мажорами практически не общался. Если только случайно…
        Костюм надел тот, в котором посетил курсантский бал. Слава богу, я умудрился не испачкать и не порвать одежку, что само собой было очень удивительным делом, если помнить - что творилось в зале. Но вот как-то повезло. Может и были на нем какие-то пятнышки, так Ана их вывела, костюм отгладила, так что сейчас он выглядел так, будто только что вышел из мастерской. Сюда его привезли в неком подобии сундука - специально сделанном под костюмы. У меня такого не имлось, а вот у девчонок - сколько угодно. Я просто подложил свое барахло в их «чемоданы» - они сами это предложили.
        Надел и украшения, которые специально заказал для посещения бала. Ну а почему бы и нет? В конце концов - день рождения тоже праздник, по крайней мере - пока. Это к сорока годам начинаешь воспринимать дни рождения как вехи жизненного пути, как некую отметку на дороге, ведущей на тот свет. У меня этот день стал ассоциироваться с придорожными венками, которые вешают на месте гибели водителя или пассажиров. Как там пел незабвенный рок-музыкант? «На дорожных столбах венки - как маяки прожитых лет». Но в шестнадцать-семнадцать лет день рождения - это праздник, это радость - подарки, гости, танцы и разговоры. Веселье до упаду!
        Кстати, а почему, интересно, на дне рождения у единственной дочери таких богатых и влиятельных людей только я с девчонками, да родители? Они что, ни с кем не дружат? Где гости со стороны? Впрочем, это не мое дело. Меня пригласили, я из-за своего отношения к Соньке согласился, и кто тут будет присутствовать на дне рождения, или не будет - какое мне дело?
        ***
        Не скажу, чтобы я был разочарован, но…все-таки толика досады у меня присутствовала. Тем более что началось все с совершенно дурацкого инцидента, возникшего буквально на ровном месте. Следуя моей служанкой, показывающей, куда мне нужно идти, я шел по коридору, и наткнулся на молодого человека чуть постарше меня годами - лет двадцать, где-то так. Служанка, которая шла впереди, отодвинулась в сторону и поклонилась этому парню, вышагивающему так, будто никого кроме него в коридоре не было, ну а я само собой и не подумал чего-то такого сделать. Тем более что мысли мои были заняты всякой всячиной, начиная с песни, которую я у себя в комнате уже наложил на музыку и даже разок проиграл, и заканчивая моими отношениями с девчонками, и конкретно - с Сонькой, явно строившей на меня какие-то свои планы. Непонятные совершенно планы, потому что между нами не могло быть совершенно ничего! Я - ворк, она наследница одной из богатейших семей Империи. Максимум - постельные отношения, да и то…тайком, чтобы не опорочить девчонку. Она-то сейчас думает…ну…одним своим местом, но я гораздо старше ее, я должен думать и за
девушку, и за себя!
        Так что, шагая по коридору я не особо приглядывался к тому, что происходит впереди, и когда врезался в мажора, был слегка ошеломлен. Но не настолько, чтобы не заметить руку, которая вознамерилась отвесить мне хорошую такую плюху:
        - Ты что, чернь, не видишь, что ли?! Куда прешься, морда воркская?! Мерзавец!
        Парень попытался пнуть меня в живот - достаточно так профессионально пнуть, я это чувствую сразу - но я подхватил его за пятку, сделал шаг вперед, подбил опорную ногу и с размаху опустил мажора на пол, так, что башка у него подпрыгнула как мяч, отразившись от натертого паркета. Глаза мажора закатились, и он остался лежать на полу, вялый, как тряпичная кукла. Ну а я пошел дальше, и настроение у меня слегка испортилось. Хреново начался день в поместье подружки, тем более что я не знаю - кто это был такой. Родственник? Друг семьи? Друг Соньки? Хорошенькие же у нее друзья, если ЭТО друг. Говно человек, если честно.
        - Что за придурок? - спросил я тихо у служанки, которая семенила впереди, и она так же тихо ответила, покосившись туда, где валялось тела мажора:
        - Это господин Лассель, наследник Клана Змеи. Его прочат в женихи госпожи Сони. Он очень жестокий человек, обижает слуг.
        То-то я заметил радость в глазах служанки. Ну что же…награда нашла своего героя. Вот только я чувствую пятой точкой, что эта стычка будет иметь продолжение. Ведь этот тип явно приехал на день рождения Соньки. Интересно, кто его пригласил? Она сама? Вряд ли. Родители Сони скорее всего налаживают контакты. Клан Змеи…это ведь один из правящих кланов, если я не ошибаюсь. Что-то вроде местных олигархов. Вот же угораздило его попасться мне на дороге! Мало мне было хлопот…
        И в который раз пожалел, что позволил себя уговорить на эту поездку. Ведь не хотел же! Дурак…
        Огромный зал, сравнимый с тем залом, в котором у нас проходил курсантский бал. Длинный стол, уставленный тарелками, подносами и мисками с яствами. Сцена, на которой сидят с десяток музыкантов и наигрывают какую-то незнакомую мне мелодию, но негромко, так, чтобы можно было говорить не повышая голоса. Цветы в вазах - на столе, на окнах - везде белые с розовым цветы, как бы олицетворяющие образ той, чей день рождения мы сейчас отмечаем.
        В зале - человек пятьдесятгостей, не меньше, и похоже что я прибыл сюда если не последним, то в самых что ни на есть последних рядах. И между прочим - за мной прислали слугу, мол, приглашают на банкет. То есть, можно сделать вывод - это все было подстроено намеренно. Я - как экзотический гость, гвоздь программы, чудо чудное и диво дивное. Вряд ли, кстати, это Сонькиных рук дело. Родичи подсуетились. Зачем? Да пофиг - зачем. Сейчас у меня было одно желание - свалить отсюда как можно дальше.
        - Пет, сюда! Сюда! - услышал я крик, и увидел Соньку, которая махала мне рукой. Она сидела рядом с родителями, во главе стола. Родители справа, Фелна и Хельга слева, а место возле Сони свободно. Похоже, что это место для меня.
        Я под взглядами гостей прошел через зал. Большинство из сидящих за столами были молоды, от десяти до двадцати лет возрастом, хотя возле родителей Сони сидели и взрослые люди (деловые партнеры?), и когда подошел, совсем близко, Соня встала со своего места и громко сказала:
        - Господа! Это мой друг Петр Син Рос! Кто его обидит - будет иметь дело со мной! - и осмотрела за острым, буквально-таки режущим взглядом. Мда…а в девочке-то стальной стержень! Впрочем - разве я не знал этого раньше?
        Я улыбнулся девушке, совершенно автоматически осмотрев ее с ног до головы, и убедился, что моя маленькая подружка хороша не только в форме Академии. Кстати, ее платье было потрясающим, и стоило скорее всего невероятных денег. Сумасшедших денег! Оно было бело-розовое, как цветы на столе. Прозрачное настолько, что казалось, можно разглядеть все, что должно быть скрыто одеждой. Но это был обман - платье переливалось радужными всполохами, меняло цвет и очертания, и казалось - вот-вот ты увидишь все, что под ним скрыто…но тут же набегало облачко и прекрасная грудь или стройнее бедра исчезали в радужном тумане.
        Мда…это даже не от кутюр, это нечто выше уровнем, чем…чем…нет, я не знаю, с чем сравнить. И правда - родители для доченьки ничего не экономят!
        Я поискал, куда повесить лютню, которую принес с собой, и…просто поставил ее к столу. Вдруг показалось, что лютня здесь и сейчас совершенно неуместна. Но Соня считала иначе:
        - Пет, ты споешь нам? Мне - споешь?
        - Обязательно - вздохнул я, и взяв руку Сони в свои ладони, улыбнулся и сказал:
        - Сонечка! Поздравляю тебя с днем рождения! Пусть сбудется все, о чем ты мечтаешь! Все-все! Я уверен, что у тебя все сбудется!
        - Обещаешь? - спросила Соня, глядя мне в глаза.
        - Обещаю - обреченно подтвердил я, почувствовав, как у меня похолодело в животе. Ну не даю я тех обещаний, которые не могу выполнить! И не хочу выполнить…
        - Мерзавец! Вот он, мерзавец! - послышался громкий голос позади меня, и я увидел того парня, которого уронил в коридоре - Взять его! Я выпорю тебя, негодяй! Кто пустил его сюда?!
        Из-за парня выдвинулись два здоровенных мордоворота, с явным намерением причинить мне чего-нибудь доброе, но тут вмешалась Соня:
        - Стоять! Господин Лассель, что здесь происходит? - звенящим голосом спросила Соня, и мордовороты застыли, как вкопанные.
        - Он ударил меня! Это проклятый ворк меня ударил! - завопил парень - Взять его, и вывести отсюда!
        - Это мой друг, и мой гость - так же холодно сказала Соня - Как вы смеете распоряжаться в доме моих родителей, и обижать моих гостей? Пет, что там случилось?
        - Я шел по коридору. Этот тип попался навстречу и врезался в меня. Попытался ударить - я поймал его ногу и свалил на пол. Он упал, ударился головой и потерял сознание. Я разве виноват, что у него такая слабая голова?
        Девчонки захихикали, в зале народ тоже заулыбался. Ну а я продолжил:
        - Этот господин меня оскорбил. Потому я считаю возможным наказать его за это!
        Я шагнул вперед и закатил парню такую пощечину, что того отбросило на одного из мордоворотов, тут же сделавшего ко мне шаг. Я посмотрел в глаза мужчине и отрицательно помотал головой:
        - Не рискуй из-за идиота.
        - Дуэль! До смерти! Дуэль! Я вызываю тебя, мерзавец! - завопил Лассель, ну а я пожал плечами и усмехнувшись, предложил:
        - На боевых мечах. А если пожелаешь отказаться от дуэли - штраф десять тысяч золотых. Но только после дня рождения уважаемой Сони - не хочу портить праздник твоей кровью, невоспитанный хам!
        - Согласен! - ощерился парень - Я обрежу тебе уши, мерзавец! А ты…ты… - он вперился в Соню, видимо хотел сказать какую-то гадость, но я рявкнул, затыкая ему рот:
        - Еще слово в адрес Сони, и я вырву тебе твой поганый язык! Запомни мое имя: Петр Син! А теперь пошел отсюда, тупая вонючка! Жду официального письма с указание места дуэли и подтверждением! И все слышали, что ты согласился на мои условия!
        - Дурак! - гладя на Ласселя, с нотками сожаления сказала Соня - Лассель, ты всегда был придурком! Ты хотя бы навел справки - кто такой Петр. Он вырвал язык Гренделю Элрону - голыми руками! Он в одиночку уложил половину Академии Тактики в драке на балу! У него лежит триста с лишним вызовов на дуэль! А ты, идиот, решил с ним потягаться. Иди отсюда, и я тебя не хочу больше видеть. Надеюсь, Пет вырвет тебе язык и бросит его собакам!
        Соня презрительно фыркнула и села на свое место, румяная, но уже не от смущения, а от ярости. Крутая девочка, точно!
        - Десять тысяч - усмехнувшись, я посмотрел в глаза побелевшему Ласселю - Или я вырву тебе язык.
        Лассель повернулся через плечо и зашагал по проходу между стеной и столом - прямой, как шест. За ним - двое мордоворотов.
        - А вы умеете делать бизнес! - улыбаясь, сказал мне отец Сони - А что, в самом деле больше трехсот вызовов на дуэли?! Это не шутка?
        - Триста тринадцать - хихикнула Хельга - Я сама оформляла документы. Сейчас этим занимается стряпчий.
        Глава 17
        - Мама, а где Петр? Почему он не идет?
        Соня посмотрела на мать, и та улыбнулась:
        - Я за ним послала. Скоро придет. Что, соскучилась по другу?
        - Соскучилась! - Соня упрямо поджала губы, и Мозилла тут же сдала назад:
        - Ладно, ладно! Не сердись! Ну что ты так близко принимаешь все к сердцу?
        - Видимо далеко влез в сердце - улыбнулся Кордан, и Мозилла недовольно на него покосилась, ничего не сказав.
        Она вообще сегодня была не в духе, хотя и не хотела этого показывать. Во-первых, вместо того, чтобы келейно отметить день рождения Сони, Кордан позвал несколько своих деловых партнеров, как всегда устроив из праздника что-то подобное деловой встрече.
        Во-вторых, не надо было звать этого Ласселя, от которого вечные проблемы - он всегда устраивает какой-нибудь скандал. Мозилла помнила его с самого детства, когда он был ростом едва выше колена. Даже тогда он умудрялся сделать какую-нибудь гадость! Бросить в человека едой, выкрикнуть грязное ругательство, однажды даже запрыгнул на стул и помочился на стол! Мозилла была уверена, что с головой у него не в порядке, и с какой стати Кордан вечно во всеуслышание говорил, что Лассель будущий муж Сони - это совершенно непонятно и возмутительно. Кордан не раз говорил, но Мозилла подозревала, что все его слова были только ради каких-то деловых выгод. Потому что муж не делал ничего просто так. Он был гением бизнеса, и все, чего Кордан касался, превращалось в золото.
        Когда-то муж принял от отца в высшей степени захудалый Клан, не имеющий ни денег, ни политического влияния. И кстати - первый пункт самый главный, потому что где деньги, там и влияние. Отец его был человеком хорошим, добрым и любящим, но деловой хватки у него не было от слова «совершенно». Грех говорить, но отец Кордана вовремя погиб, в одночасье умерев от неизвестной южной болезни, не успев дождаться лекаря-мага. Иначе бы этот горе-бизнесмен довел Клан до полной нищеты.
        Кордан перехватил бразды правления Кланом, оставив службу императору на должности интенданта высшего ранга, и был отпущен с большой неохотой, ибо Кордан считал для себя бесчестьем воровать из бюджета Империи, а дела вел четко и без задержек. Таких людей очень ценят, хотя и не спешат вознаграждать за честность. Так бывает практически всегда - если ты не урвешь себе сам, государство не спешит позаботиться о твоем благе.
        Мозилла сошлась с Корданом еще в Академии, он был ее первым мужчиной, хотя и далеко не последним. Кордан относился к изменам подруги, а потом и жены с непонятным Мозилле равнодушием, и даже как-то сказал, что он испытывает гордость, видя, как вокруг нее вьются толпы поклонников. И что если она не удержится, чтобы не лечь в постель с одним из обожающих ее мужчин - он ничего не будет иметь против. Скорее наоборот - это его возбуждает. Главное, чтобы она соблюдала три правила, без которых не должна обходиться ни одна женщина. Первое правило: соблюдать чистоту. Амулет от болезней. Если она заразит мужа дурной болезнью - Кордан отрежет ей голову, а потом будет плакать на могиле до конца своей жизни. Но отрежет. И Мозилла ему поверила. Кордан никогда и ничего не делал просто так, и всегда держал свое слово.
        Второе - она не должна принести в дом чужого ребенка. Соблюдение этого правила - неукоснительно. Чистота крови - превыше всего.
        И третье - она не должна вести себя на людях так, чтобы всем была видна ее измена. Соблюдение приличий - в жизни аристократа это очень важно. Нельзя бросать тень на репутацию мужа.
        Он это сказал ей это еще до их замужества, когда они лежали в постели и отдыхали после секса, и Мозилла тогда была шокирована и раздосадована его словами. И не поверила ему. А потом, из чувства досады, из демонского желания проверить своего парня - взяла, да и переспала с его другом, Хельмусом Однаром, здоровенным мускулистым парнем, а потом призналась Кордану в своей измене. Она ждала чего угодно - скандала, даже побоев, расставания и выяснения отношений. Или скорее - всего и сразу. Но Кордан лишь спросил, выполнила ли она его три условия. А когда она сказала, что выполнила, осведомился, с легкой насмешкой, кто из них понравился ей больше - Хельмус, или он, Кордан. И Мозилла честно созналась, что с Хельмусом были свои приятныемоменты - эдакая животная страсть, и соответствующий тому размер, но Кордан гораздо более умелый в сексе, и нравится ей гораздо больше. Ибо утонченный, знающий, как доставить удовольствие женщине.
        Потом они не раз занимались сексом втроем, и Мозилла уже не находила в этом ничего странного. А после были еще мужчины, и по одному, и по два…и без мужа, и с мужем вместе.
        Кордан остыл к ней после трех лет замужества, секс у них был редким, и как-то даже наспех. Муж весь в делах - он вечно ездил по провинциям, улаживал проблемы, связанные с горнодобывающими предприятиями, и Мозилла оставалась дома одна. И что ей оставалось делать в пустой супружеской постели? Увы…Создатель наделил Мозиллу недюжинным темпераментом, и она не могла долго обходиться без мужчин. Мужа не было, так что приходилось обходиться без нее. Как выходила из положения? Во-первых, тяжелые физические нагрузки, которые держали ее тело в тонусе, не позволяя стареть. Результатом явилась ее прекрасная физическая форма. Даже сейчас, когда ей было уже под сорок, она выглядела Соне не матерью, а самой настоящей сестрой-погодком. Не без усилий мага-лекаря, конечно, но без упражнений и маг лекарь не смог бы скрыть возраст женщины.
        А кроме физических усилий, направленных на подавление желания, Мозилла прибегала к услугам рабов, которых покупала сама лично, за огромные деньги, и среди которых не было ни одного уродливого.
        Кстати сказать, Мозилла через некоторое время обнаружила, что ей нравятся не только мужчины. В сексе с женщинами были свои, особые удовольствия, кто кроме женщины лучше понимает, как доставить удовольствие женщине?
        Кордана Мозилла знала с самого детства. Их матери были сестрами, так что он приходился Мозилле двоюродным братом. Они часто играли вместе, бегали по поместью, обсуждали свои планы на будущее, а когда оказались в Академии, их сближение как мужчины и женщины произошло так просто, так обыденно, что Мозилла абсолютно не удивилась тому, что это вообще произошло. Законы Империи не запрещали браки с близкими родственниками, и уж тем более никто не обратил внимания на родственную связь Мозиллы и Кордана. Наоборот - в порядке вещей было поженить брата и сестру для того, чтобы капитал не уходил на сторону. Это лишь у простолюдинов считалось, что брак между близкими родственниками дело неприличное и угодное лишь Темному. Аристократия смеялась над заблуждениями черни.
        Когда родилась Соня, Кордан был вне себя от счастья, но…все равно пригласил в поместье магистра магии и провел ритуал, в котором было выяснено, что кровь Кордана и кровь Сони имеют родственное происхождение. Муж, чувства Мозиллы к которому угасли уже давно, задолго до рождения Сони - не хотел воспитывать чужого ребенка. И он ничего и никогда не оставлял в подвешенном состоянии. Кордан должен был убедиться - его это ребенок, или же продукт развлечений жены с одним из постельных рабов. Безусловно, Кордан знал о том, как Мозилла сбрасывает сексуальное напряжение. Она это и не скрывала.
        Соня изменила жизнь Мозиллы, сделала ее насыщенной, непохожей на прежнюю сонную, животную жизнь. Девочка была очень живой, умненькой и веселой. Схватывала все на лету. Мозилла и Соня вместе тренировались - с тех пор, как Соня начала твердо стоять на ногах. Нанятый мастер единоборств говорил, что у девочки невероятное чувство дистанции и потрясающая скорость реакции.
        Когда Соня подросла - Мозилла с удивлением обнаружила, что не может победить девчонку, которая была слабее ее как минимум вполовину. А когда Соня достигла возраста девичьей зрелости и у нее появились первые крови - Мозилла с усмешкой признала, что девочка превосходит ее в умениях на ристалище.
        Впрочем - то же самое происходило и в обучении. Мозилла наняла учителей, и когда Соня не тренировалась - она изучала науки, необходимые ей для обучения в Академии. То, что Соня окажется в Академии никаких сомнений не было - магические способности она начала проявлять еще в пятилетнем возрасте, легко зажигая свечу на расстоянии сорока шагов.
        Дочь была умна, красива и сильна - в отца и мать. И только одного боялась и не хотела Мозилла - чтобы Соня жила такой же жизнью, как она, ее мать.
        Кто-то скажет, что жизнь в золотой клетке совсем не плохое дело, что это гораздо лучше, чем жить в бедной лачуге, пусть даже и по-любви. Но Мозилла с этим не хотела соглашаться. Она уже давно прокляла свой брак с Корданом, но…как колесо телеги в глубокой колее никуда не могла из этой колеи выскочить. Судьба, что еще скажешь…бывает и хуже.
        Мозилла сделала все, чтобы Соня не знала, какие отношения связывают ее с отцом девочки. Внешне - она любила Кордана, отзывалась о нем только в превосходных эпитетах, и девочку приучала любить отца. В конце концов - он ее отец, который любит Соню, который готов ради нее убить весь мир. Он сам так сказал, и опять же - Мозилла ему верила. Кордан слов на ветер не бросал. И он позволял девочке все, что угодно. Вернее - готов был позволить, если бы Мозилла это разрешила. Однажды они с Корданом поговорили на эту тему, да так, что после этого их отношения стали еще холоднее, но Мозилла выбила себе право воспитывать девочку так, как она считает нужным. А она считала необходимым сделать из девочки не постельную шлюху, такую, как ее мать, лишенную счастья любви и вынужденную искать утешения в объятиях чужих мужчин, а нежную, романтичную, верящую в любовь девушку, которая выйдет замуж за того, кто покажется ей лучшим в мире. И которая не будет в тринадцать лет кувыркаться в постели сразу с двумя мужчинами.
        Скандала не было. Был холодный, жесткий разговор, к которому Мозилла готовилась долгое, очень долгое время, подыскивая аргументы, которые подействуют на холодного, жесткого мужа, способного воспринять лишь железную логику. Но все закончилось хорошо. Муж, как ни странно, принял ее аргументы, сказав, что он не будет ограничивать Соню финансово - если у него есть дочь, так почему он не может побаловать ее подарками? А что касается морали, поведения в обществе - он принимает аргументы жены и оставляет воспитание девушки на ее усмотрение. НО! В любой момент готов вмешаться, если посчитает это необходимым. На том они и порешили.
        Соня ничего не знала о том, как и чем живут ее родители. Мозилла никогда, ни разу не показала Соне изнанку их жизни. Рабы и рабыни приходили к ней ночью, или же днем - якобы делать массаж. С другими мужчинами Мозилла встречалась тайно, обставляя встречи как заправская шпионка (что кстати добавляло пряностей в ее редкие измены (секс с рабами изменой назвать нельзя)). Соня росла цветком, не знающим града и ледяного ветра, скручивающего лепестки.
        Но нельзя и сказать о том, что Соня была совсем уж глупенькой и не представляла, чем женщины отличаются от мужчин. В этом отношении у Мозиллы было абсолютно однозначное мнение - девушки должны знать о продолжении рода и об отношениях мужчин и женщин все, что можно об этом знать. Для того служат специальные книги, а кроме того - имеется мать, которая расскажет и покажет все, что должна знать Соня. И венцом всего был тот день, когда Мозилла приказала двум рабам (рабыне и рабу) проделать перед Соней все, что должны делать мужчина и женщины в постели - с комментариями самой Мозиллы. Об этом никто не знал, даже муж, и Мозилла предупредила дочь, чтобы та никому об этом не говорила. Даже избраннику Сони. Эта тайна между матерью и дочкой.
        На удивление Мозиллы Соня спокойно восприняла эту наглядную демонстрацию, даже задавала вопросы по ходу действия, и по окончанию действа спросила мать - когда можно начать отношения с мужчиной. На что мать ей ответила, что Соня должна дождаться того, кто придется Соне ближе к сердцу. И что она должна помнить о трех законах, которым подчиняется женщина…
        В конце концов, из Сони получилась абсолютно странная девица - она плакала над умершей кошечкой, которая прожила у них пятнадцать лет, но при этом могла легко снести голову тому, кто посмеет нанести ей оскорбление. Соня не была жадной, но и не разбрасывалась деньгами направо и налево. Она великолепно разбиралась в ценах, умела вести хозяйство (поместьями занималась Мозилла, чему учила и дочь), отлично знала этикет, умела управляться со слугами, но никогда их не обижала. Была с челядью ровна и приветлива.
        Дикая смесь романтичной, можно сказать оторванной от обычной жизни девочки из богатой семьи, и маленькой оторвы, которая могла работать мечом не хуже заправского гвардейца.
        Когда Соня отправилась в Академию, Мозилла неделю не могла уснуть, у нее в голове крутились такие картины, которые могут прийти в голову только матери, отправившей единственного ребенка в дальнее путешествие, и неспособной никак повлиять на то, что с ней сейчас происходит. Разбойники, насильники, убийцы, растлители и просто негодяи, которые обижают любимое чадо - во сне Мозилла убивала их пачками, но никак не могла защитить любимую дочку и в каждом кошмаре умирала, видя как доченьку захлестывает толпа врагов.
        Но прошло время, и Мозилла успокоилась. Когда-то ведь дочь должна была выйти в свет! По крайней мере, мать сделала все, от нее зависящее, чтобы дочь встретила реалии жизни подготовленная к любым ее перипетиям. Казалось - к любым. Потому, когда от дочери пришло известие о том, что она едва не погибла - глупо, случайно, непредсказуемо - Мозилла пришла в ужас и хотела поехать и попросту разбить ректору голову. И слова Сони о том, что ее спас курсант-ворк, абсолютно выпало из внимания женщины. Это уже потом, когда волна паники прошла, из следующего письма Сони Мозилла узнала, что дочь влюблена в этого самого ворка, который Соню спас. Дочь написала об этом парне в таких выражениях, что Мозилла тут же поняла - дочь влюблена. Да так, что…неизвестно, чем это закончится.
        Кордан, надо отдать ему должное, узнав о том, что Соня едва не погибла, в панику не ударился. Первое, что он сделал - послал людей в город, и те, используя связи и деньги, навели справки и о случившемся, и о спасителе Сони. А когда получил исчерпывающую информацию - всю, до мельчайших подробностей - изложил ее своей жене. Скорее всего он заботился не только о Мозилле, которую все-таки по-своему любил, и уж точно уважал - и как мать своей дочери, и как умную, надежную подругу, но еще - он не желал скандала и хотел доподлинно выяснить, кто же именно виноват в том, что случилось. И выходило так, что ранение дочери было совершенно случайным, непредсказуемым божественным деянием. Вероятность происшедшего была на уровне того, как если бы человек вышел во двор, чтобы подышать свежим воздухом, а пролетающий в небе дракон вдруг решил на лету погадить, и его дерьмо, перемешанное с непереваренными бычьими костями упало на голову несчастному, убив его наповал.
        Хорошо, что рядом оказался этот ворк, который при всем при том был лекарем на уровне магистра медицины. И это тоже невероятная случайность, хотя вначале Кордан заподозрил обратное - уж очень это было вовремя и кстати. Влюбить себя дочку Главы богатейшего клана, войти в семью, и…все понятно. Охотников за богатством этой семьи было более, чем достаточно. Не зря на день рождения съехалась такая толпа гостей. Все желали поздравить именинницу, и хоть как-то попробовать присосаться к сытному пирогу, хранимому этой семьей. Кто-то желал завлечь Кордана в очень выгодные (как ему думалось) проекты, кто-то хотел попробовать пристроить своего отпрыска (вдруг «принцесса» в него влюбится!), а кто-то выводил свою дочку в свет, алкая мечту завести нужные знакомства. Ведь у такого богатого человека соберутся точно не самые последние люди Империи.
        Информация, которую Кордан получил от шпионов, была изложена на нескольких листах бумаги и представляла собой выжимку из всего того, что рассказали люди из обслуживающего персонала Академии, а так же курсанты, которых умело «выдаивали» специально обученные люди. И вот как это вкратце выглядело: курсант Син появился неизвестно откуда, и сразу же получил в Академии привилегированное положение. Он имеет свободный график посещения занятий, а вечерами ходит в трактир, где подрабатывает игрой на лютне, хотя судя по всему - средства на жизнь у него имеются.
        А дальше шло уже странное: как оказалось, у ворка имеются еще две подруги, которые мечтают запрыгнуть к нему в постель, но он почему-то этого не желает! Как не желает и воспользоваться Соней, всей душой мечтающей о его крепких объятиях - Соня не раз писала Мозилле, как она мечтает об этом парне. Мозилла сразу заподозрила неладное - как можно удержаться, и не сдаться напору трех красивых девушек?! Ладно там, те две подруги, но Соня?! Как можно отказаться от нее?! Даже если бы она не была богатой наследницей рода, ее красота просто идеальна! Этот ворк что, любит мужчин? Кстати - в среде аристократов это нередкое явление. Хотя и не афишируемое.
        Однако оказалось, что парень сожительствует со своей служанкой, и объясняет девушкам, что не хочет портить им жизнь, компрометируя связью до брака. Глупо, но вполне в духе романтичных понятий о жизни той же Сони. Девственность он ее бережет! Смешно… Восстановить девственность стоит три золотых. Только зачем? Как будто нельзя заниматься сексом и без разрыва это дурацкой пленочки.
        Ну и дальше вообще странное - самый лучший боец в Академии, едва не убитый младший Элрон, лечение подруги Фелны, и всеобщая ненависть к ворку, пробравшемуся в святая святых - магическую Академию.
        Ни Кордан, ни Мозилла никогда не испытывали ненависть к воркам. Может потому, что они не были на войне? Но скорее всего дело было в том, что согласно семейным преданиям, в их крови плескалась и капелька воркской крови. То есть у них в предках были ворки, хотя это не доказывалось ни одним архивным документов.
        Кстати сказать, Мозилла всегда подозревала, что архивы их с Корданом семей были основательно почищены. Для чего? Это уже надо спрашивать у предков Мозиллы, хотя предположения и можно сделать. Вести бизнес с имперцами, будучи хотя бы на пять процентов ворком - это было бы опрометчиво по понятным причинам.
        От воркского предка Мозилле и Кордану досталась безвозрастная внешность, более светлая кожа, серые глаза, крепкое здоровье и выдающиеся физические данные, а еще…неспособность родить более одного ребенка. Сколько они с Корданом ни пробовали завести детей кроме Сони - у них ничего не получалось. Даже с применением средств, разжигающих желание и способствующих беременности. Ни один лекарь не мог с этим поделать совершенно ничего.
        Мозилла с огромным интересом, нетерпением ждала приезда гостей, и даже настояла, чтобы Соня пригласила своего странного друга. Очень хотелось его увидеть, особенно после долгих, пространных, насыщенных страстью писем Сони.
        Мозилла и Соня общались так, как общаются близкие подружки, что было совершенно странно для всех, кроме…самой Мозиллы и ее дочери. Они обсуждали любую проблему - от вскочившего на носу прыщика и покроя платья, до сексуальных желаний дочери и ее отношений с объектом вожделений. Кто еще посоветует дочери, как не мать? Кто успокоит дочь, когда она плачет, не в силах понять поведение парня, так резко отличающегося от всех тех мужчин, которых она видела в своей жизни.
        Это по настоянию Мозиллы Сину подарили меч, который стоил огромных денег. И Кордан совершенно не был против, и даже похвалил дочь и жену за правильное решение - ведь их семья славится тем, что отдаривает всех, кто приносит ей благо, и карает тех, кто пытается причинить зло. Кордан всегда считал, что нужно платить за услуги, щедро платить, и тогда это добро к тебе вернется сторицей. И наоборот - незаконченный оборот кармы, не оплаченное добро принесет тебе только зло. Потому - курьером меч был доставлен к город, и Соня торжественно вручила его своему объекту воздыхания. Она почему-то думала, что после такого подарка тот сразу же растает, и…отдастся ей со всей нерастраченной страстью. Глупенькая. Любовь купить нельзя! Это Мозилла знала наверняка.
        А потом случился бал, о котором ходили совершенно неоднозначные слухи. Говорили, что в этой драке ворк по имени Петр Син уложил на пол несколько сотен курсантов Академии во главе с их преподавателями. И что в этом сражении поучаствовала и Соня.
        Ну а потом Мозилла получила письмо от дочери, и долго его читала при свете магического фонаря - улыбалась, перечитывала некоторые места заново как при чтении хорошего роамана, и…завидовала собственной дочери, о чем конечно же никогда ей не расскажет.
        Как бы она хотела начать все заново! Как бы хотела бросить все, и броситься в пучину отношений - не имеющих никакого будущего, дурацких, безумных, но таких сладких! Таких желанных! Ей хотелось романтики, ей хотелось…сказки.
        Когда Мозилла впервые увидела Сина - она была потрясена, но как опытная, вышколенная аристократка не выдала себя ни единым движением, ни одной ноткой в голосе. Только доброжелательность, только искреннее внимание к одному из друзей своей дочери. Ничего более.
        Само собой, она много раз видела ворков, более того - несколько раз спала с ворками - у нее был раб ворк, которого Мозилла потом продала. Она любила разнообразие, и нередко меняла своих слуг.
        Все ворки, которых Мозилла видела в своей жизни, были красивыми людьми - стройными (у ворков нет неуклюжих толстяков), но этот парень…он был похож на огромного, ухоженного, хитрого и умного кота. Он и двигался так же - мягко, экономно, вроде бы не глядя по сторонам, но замечая все, что происходило вокруг.
        И еще - он был невероятно красив. Так красив, что даже Кордан тихонько хмыкнул, и шепнул, стараясь говорить так, чтобы услышала его только жена:
        - Понимаю Соньку. Красивый парень. Был бы я женщиной - сам бы ему отдался!
        Мозилла не поморщилась, не стала говорить, что знает про его шалости с молоденькими рабами…есть такие вещи, которые знаешь, но…лучше промолчать. Тем более что и в юности она замечала за мужем такие…странности, если их можно так назвать. Слишком уж тесно он дружил со своим другом. Только лишь посмотрела на него в упор, не отводя взгляда, и так же тихо сказала:
        - Не вздумай. Соня тебе этого не простит.
        На что Кордан ответил сдвинутыми бровями и качанием головы: «Нет, нет, ты чего?»
        А когда Син появился в обеденной зале, когда все гости уже сидели на своих местах…она снова испытала болезненный укол зависти, и еще - сожаление и тоску: «Почему не мой?! Почему мне не попался такой парень?! Да я бы плюнула на все, я бы убежала с ним на край света! Наплевала бы на деньги, не осуждение Света!».
        Глупо, конечно же…потому что в самом начале их с Корданом любви она испытывала примерно те же самые чувства по отношению к нынешнему мужу, и готова была терпеть от него все, что угодно. Даже эту его тягу к изощренным постельным утехам. Его возбуждало, когда он видел, как Мозиллу берет другой мужчина. И Мозилла позволяла ему управлять собой - до тех пор, пока ей это не надоело. Тогда похоже что и кончилась любовь Кордана. Сейчас они жили вместе просто как два старых друга, партнера, от которого не нужно ждать ножа в спину. Но не более того.
        А Сонька любила парня. И эти две красивые, холеные, породистые девушки тоже его любили. И готовы были для него на все, что угодно. И Мозилла всей своей душой хотела быть одной из них, хотя и понимала - это абсолютно нереально.
        День рождения дочери продолжался, и Мозилла откровенно наслаждалась происходящим. Ей теперь не было скучно. Ей было очень хорошо.
        Глава 18
        - Ха ха ха! Господин Син, да вы настоящий предприниматель! Когда отдадите долг Империи - приглашаю вас к себе на службу!
        Хозяин поместья широко улыбался, и его белозубая улыбка была настолько заразительна, что и я не удержался, улыбнулся в ответ.
        - Пет великий лекарь! - вмешалась Соня - Он может открыть свою практику!
        - Достойное дело - кивнул мужчина - Хорошее дело. Выгодное.
        Мы сидели уже часа два. Поели, выпили, поговорили. Я рассказал о том, что придумал сделать с дуэлями, отец Сони радостно смеялся. Смеялись и гости, которые сидели рядом с ним. Все они были предпринимателями (насколько я понял), и не были чужды шельмовству.
        В общем, проводили время вполне недурно, тем более что еда была очень вкусной и разнообразной. Хотя я и старался не выглядеть голодным волком. Неудобно обжираться в приличном обществе.
        Но надо сказать, гости этой семьи особыми манерами не отличались. Разговаривали с набитым ртом, хохотали, вспоминая какие-то им только известные истории, а ели так, будто это была последняя еда в их жизни. Ну я и успокоился.
        А потом начались танцы. И первый танец, само собой, был отдан имениннице. А кто стал партнером? Ну ясное дело…таинственная личность! Воркский принц! Великий и ужасный сокрушитель и растли…хмм…это уже из другой оперы.
        Само собой - Сонька танцевала великолепно. И кстати - не стеснялась прижиматься ко мне так, будто я был ее будущим мужем. То бишь - законным женихом. Все делали вид, что так и надо.
        А потом зал заполнился танцующими парами. Кстати - здесь было довольно-таки много симпатичных девиц и парней, и все они с упоением кружились в подобии вальса, наигрываемого отлично слаженным оркестром.
        После Соньки настала очередь Фелны и Хельги. Они тоже ко мне прижимались, не обращая внимания на любопытные взгляды гостей, а я все думал про себя - интересно, как воспринимают нашу троицу родители Сони? Они такие…хмм…рафинированные! Такие воспитанные, тонкие, интеллигентные! Небось, шокированы нашим таким поведением - ну как это можно, сразу три девушки на одного парня! И ведь не поверят, что я ни с одной из них так и не переспал. Это же ненормально, неприлично.
        Я даже слегка переживал по этому поводу - романтичная, скромная, стыдливая Сонька, воспитанная такими интеллигентными родителями, и тут я - грубый мужлан, который (чего греха таить!) не знает, какие щипцы надо применять для того, чтобы ломать панцирь лангустов, и какое вино пьют под эту самую морскую животину.
        В конце концов, я плюнул на манеры, перестал следить за тем, что и как делают другие гости (учусь!), и просто наслаждался компанией интересных людей и красивых девушек. Когда еще попаду в такое рафинированное общество?
        Ко мне пытались прорваться другие девицы - и молоденькие, лет двенадцати, не больше, и постарше - шестнадцати-семнадцати лет. Все хотели со мной танцевать, но моя «команда» охраняла меня со всей страстью нерастраченной ревности, и никому не позволяла ангажировать на танец. Стоило кому-то из девушек приблизиться ко мне хотя бы на пять метров, кто-нибудь из моих девиц тут же утаскивал меня в танцевальный круг, и я снова и снова кружился среди обнявшихся пар, думая о том, что не доел раковую клешню размером с две моих ладони, и что слуги сейчас утащат эту превкусную штуку, сваренную со специальными специями. Вот такой я неромантичный человек. Фу мне таким быть! Солдафон, чего уж там…
        Единственной сторонней женщиной (если можно назвать ее «сторонней»), которую допустили к моему телу, оказалась Мозилла, мать Сони. Она вежливо, с улыбкой попросила разрешения потанцевать со мной, и Соня благосклонным кивком разрешила увести меня на танцевальную сторону зала. Мама вне категорий!
        Вот если бы я закрыл глаза, и основывался только на информации, полученной другими органами чувств - в жизни бы никогда не догадался, что в моих руках сейчас не Соня, а ее мать! Тонкая упругая талия, небольшая твердая грудь, которой она меня касалась, даже запах - все как у Сони! Нет, надо все-таки спросить у знающих людей - может тут и правда умеют выращивать людей из клетки донора?
        Женщина смотрела мне в лицо своими серыми глазами, двигаясь легко, как настоящая танцовщица, а потом вдруг спросила, без предисловий и экивоков:
        - Вы любите мою дочь?
        Я едва не сбился с ритма, ощущение было таким, будто мне ткнули в поддых. Что я могу ответить матери своей девушки? Которая совсем не моя девушка… Только правду, наверное.
        - Не знаю. Может да, а может и нет. Она мне скорее всего как младшая сестра. И я не хочу портить ей жизнь. Я ведь не собираюсь жениться.
        Женщина посмотрела на меня долгим взглядом и ничего не сказала. Потом усмехнулась, чуть прищурившись, спросила:
        - А вы правда принц?
        - Может, да, а может и нет - усмехнулся я, и мы закружились в танце. Да, мамаша у Сони была еще та….мамаша! Если бы я на Земле такую встретил, наверное, даже бы и не подошел к ней. Просто не осмелился. Настолько холеная, настолько лощеная, красивая дама…не по карману простому вояке. Нам бы чего попроще…как там сказано? «Жопа шершавая, как ананас! Валькирия!» Это точно не про Мозиллу.
        После танцев гости стали расходиться и разъезжаться, и через час остались только только я с девчонками, да родители Сони. Оркестр тоже отпустили - к удовольствию оркестрантов. И вот тогда уже Сонина мать попросила:
        - Господин Син, Соня писала, что вы замечательно играете на лютне. Не могли бы вы нам что-нибудь сыграть? Я не хотела просить вас при всех, чтобы вы не сочли это неучтивым - ведь вы гость, а не наемный музыкант. Но уж очень хочется послушать вашу игру.
        - Сыграю - я улыбнулся - Но при одном условии…
        Родители Сони посмотрели на меня с некоторым сомнением…условия? Да он должен быть счастлив, что его просят сыграть! Да еще и на лютне, которую они же ему и подарили.
        - Зовите меня просто Петр. Или Пет, как мои друзья. И на «ты». А то мне как-то даже и неудобно…слишком официально.
        - Хорошо, Пет! - лучезарно улыбнулась мне Мозилла, но не предложила звать ее на «ты». Впрочем, я все равно бы отказался.
        - Сыграй, Пет - кивнул хозяин поместья - Я хочу услышать лютню, за которую я вывалил две тысячи золотых.
        - Сколько?! - я едва не ахнул - Две тысячи?!
        - Па-ап! - укоризненно протянула Соня - Я же просила! Он сейчас откажется! Пет, не вздумай!
        - Это слишком дорогой подарок - помотал я головой - Я не могу…
        - Можешь! - жестко, с нотками стали в голосе перебил меня хозяин поместья - Так хочет моя дочь. И так хочу я. Ты спас мою дочь, за которую я бы отдал все на свете. И это лишь малая часть моей благодарности, которую я хотел бы тебе принести. Потому - просто поиграй нам так, как ты можешь это делать. Порадуй нас. А я тебе честно скажу - умеешь ты играть, или нет. Лютня от Мастера Бровара - твоя, и ты можешь делать с ней все, что угодно - продать, выкинуть или разбить о стену. Никто тебе ни слова не скажет. Вопрос закрыт.
        Ну…закрыт, так закрыт. Раз так… Я достал из кармана медиаторы, под внимательными взглядами слушателей надел их на пальцы…ну что же, канцона Вавилова меня никогда не подводила. Начнем с нее.
        Потом была «Ветром тронуло струну» - Фелна довольно улыбалась, типа - ее песня! И еще песни, еще…
        Соня попросила песню про принца - я спел, а она торжествующе посмотрела на родителей, которые принимали все очень доброжелательно, хотя и спокойно.
        После песни про принца хозяин поместья кивнул, и сказал, что лютня попала в очень умелые руки. И что инструмент стоит тех денег, которые за него отдали. Но это я знал и сам - чувствовал, слышал…это был на самом деле инструмент уровня Страдивари или Амати. И я не выдержал - попросил координаты этого мастера.
        Кордан не удивился моему интересу, и подробно рассказал, где найти этого Бровара. Тот жил в городе, и кстати сказать - не очень далеко от Академии. Я там еще не был, потому и не видел этой лавки.
        - А еще что-нибудь? Что-нибудь новое? - попросила Соня, и я заиграл…
        Угасали, как звезды,
        Уходили на Небо,
        Исчезали, как тени
        тают, падая в Свет.
        Оглянулись назад,
        - За спиной на дороге
        Никого уже нет
        И заносит уж след…
        Если есть Справедливость,
        Все вернутся обратно,
        Как рождаются звезды
        Вновь из пыли всегда.
        Есть ли в Мире Она,
        Никому неизвестно,
        Кто- то скажет, что нет,
        А они скажут: "Да!"
        - Ты сейчас о чем пел? - требовательно спросил меня Кордан - О своем племени? Ты на самом деле считаешь, что все может вернуться назад? Что можно остановить войну?
        - Войну можно остановить всегда - осторожно ответил я - Было бы желание.
        - Иногда одного желания недостаточно - вздохнул мужчина - Особенно, если война уже в крови у людей. Если накопились обиды.
        - Сорок лет - кивнул я - Сорок лет без войны, и люди забудут, что она когда-то была. Сорок лет. И кто-то должен ее остановить!
        - Давайте не будем о войне! - попросила Хельга, и тут же обвиняюще ткнула пальцем в мою сторону - Пет! Ты обманул нас! Ты обещал подарок! Песню, которую подаришь Соне! И где эта песня?
        - Не надо, Хеля - попросила Соня, стрельнув взглядом в мою сторону - У Пета не было лютни, он не смог написать. Ну и не надо. Потом напишет. Правда же, Пет? Напишешь?
        - А я уже написал - улыбаюсь, и тут же мрачнею - Только она тебе не понравится…
        - Давай, я сама решу - понравится она мне, или нет! - требовательно смотрит на меня Соня - Обещал, дари! Надо же выполнять обещания, правда, папа?
        - Правда, дочка! - мужчина посмотрел на Соню, и я с некоторой даже оторопью увидел в глазах этого мужчины такую привязанность, такую любовь, что…даже немного испугался. А если она прикажет ему принести меня завернутым в подарочную обертку, зажаренным в печи? Да он меня где угодно достанет!
        Мда…с Сонечкой надо быть поосторожнее. Что-то уж больно много я в этом мире обрел «доброжелателей»! Еще один, да такой крутой, мне совершенно не нужен. А от любви до ненависти один шаг.
        Все замерло в груди.
        Не слышно стука сердца.
        И воздуха вдруг нет.
        И ни вздохнуть, ни спеть.
        Лишь сохранилась капелька рассудка
        От красоты Твоей не умереть.
        Кто сможет отвести
        Свои глаза и мысли
        От красоты Твоей -
        Тот "кто" - не человек.
        Дев не было прекраснее доныне
        Ни в этом мире, ни в ДРУГОМ вовек!
        Когда смогу вздохнуть
        И сердце вновь забьется,
        Лишь восхищение
        останется со мной.
        Как больно жалит жалость:
        Не моя Ты.
        Как больно бьётся сердце:
        Я - не Твой.
        Стихла мелодия, а я стал ждать реакции Сони. И ожидал чего угодно - слез, «прыгающих» губ, трясущихся в рыданиях плеч…ничего такого не случилось. Соня лучезарно улыбнулась, и сказала довольно-таки громко, так, что услышали все сидящие у стола:
        - Как это не мой? Очень даже мой! Просто пока что этого не понимаешь!
        И захохотала - весело, колокольчиком, заразительно…вот только от этого смеха у меня внутри слегка похолодело. Однако, похоже, что я вляпался. Впрочем - там дальше посмотрим.
        А вот мать Сони меня удивила. Я даже поразился - какой у нее был взгляд: влажные глаза Мозиллы залиты слезами, и побожусь, что вот у нее как раз губы-то и тряслись. Ни фига себе! Ее-то чего так проняло? Песня была задумана как ответ Соне, как кружка ледяной воды за шиворот - чтобы особо не расслаблялась. И вот ведь что получилось!
        - Ну, все! - хозяин поместья хлопнул в ладоши - Теперь, когда остались все свои - идем купаться!
        - Купаться! - тоже захлопала в ладоши Соня - Алтуфий! Мой Алтуфий! Я соскучилась по нему!
        - Что за Алтуфий? - автоматически спросил я, раздумывая о том, как выглядит это самое купание. Я как-то даже и не интересовался - как тут народ расслабляется на пляжах, и расслабляется ли вообще. Судя по тому, как аристократы и их женщины истово следили за белизной своей кожи (не дай бог загореть и выглядеть как простолюдинка!), и считали, что чем белее кожа, тем красивее - насчет соляриев тут все было очень плохо. И кстати - уже вечер, темно, какие купания в темноте? Пруд у них конечно же хороший, но…не люблю я купаться в темноте! С детства не люблю! Мне все время кажется, что кто-то из глубины смотрит на меня, и хочет утащить на самое дно, чтобы полакомиться моей сладкой плотью. Запустить свои щупальца и жвала в мои внутренности! И наружности… Брр!
        - Пойдем, Петр! - поторопил меня Кордан - Не беспокойся, там уже все приготовлено для купания.
        ***
        И в самом деле - все уже было все приготовлено для купания. Во-первых, накрыты столики - сладости, копчености, пирожки-пирожные, напитки в кувшинах и хрустальных бутылках - все, что может пригодиться купальщику, нагулявшему аппетит.
        Во-вторых, темноты не было. Вообще не было! Вокруг пруда буквально гирляндами висели фонарики-светляки - красные, зеленые, белые, голубые, желтые. Деревья, кусты - все в ярких, как лампочки фонариках, высвечивающих каждую травинку, каждый камешек в дорожке, ведущей к пруду.
        Но самое главное - и вода в пруду светилась! Прозрачная, как стекло, она была подсвечена лежащими на дне фонариками, и это на самом деле было очень красиво. Подводные растения, плавающие на поверхности пруда цветы вроде лилий, огромные листья кувшинок, очень похожие на амазонские кувшинки, которые я однажды видел в Ботаническом саду - все было прекрасно. И возле берега причалена белая лодка, носовая часть которой была украшена головой дракона, и глаза статуи тоже светились!
        - Охх! - заохали девчонки, Фелна и Хельга.
        - Вот это да! - не выдержал и я - Красота!
        А Соня только улыбалась и благодарно поглядывала на родителей, сохранявших на лице маску доброжелательного спокойствия. (Ну что такого? Немного денег - и тебе сделают красоту…делов-то.)
        На дорожке перед купальней стояли слуги, все в тех же белых полупрозрачных одеждах, и теперь подробности строения их организмов можно было легко и без помех разглядеть - под светом фонарей ткань их одеяний будто растворялась в воздухе, оставляя вместо себя что-то вроде туманной дымки, почти ничего не скрывавшей от зрителей.
        Мне стало слегка не по себе - уж слишком это было откровенно-сексуально, да и…неудобно, когда юных девушек встречает строй слуг, среди которых есть и молодые мужчины. Интересно, как это все воспринимает Соня? Неужто вот так она прожила всю свою жизнь? И как сумела сохранить свою…хмм…скромность в этом вертепе?
        Соня же улыбалась, шепталась с девчонками и почему-то при этом поглядывала на меня. Девчонки тоже хихикали, и меня слегка злило то, что я не могу услышать - о чем они говорят. Спросил бы у призраков, но как оказалось - расстояние от Академии слишком велико, и сюда они меня сопровождать не могут. Так что впервые за несколько месяцев я остался без своих невидимых шпионов. Впрочем, меня это не особо озадачило - что может мне угрожать в таком укрепленном, охраняемом поместье?
        - Пойдем со мной - предложил-приказал Кордан, и я потащился за ним, мучительно раздумывая: купаться в трусах? Или они какие-нибудь плавки приготовили? И девушкам купальники. Пробел у меня в этом деле, точно. Нет информации о практике купания аристократов.
        Информация появилась у меня через три минуты, когда две молодые рабыни раздели нас с Корданом догола, и молча удалились после разрешения хозяина. Уже когда рабыни почти скрылись в дверном проеме, Кордан вдруг спросил такое, от чего я едва не закашлялся:
        - Может, хочешь какую-нибудь из них? Прямо сейчас, прежде чем окунешься в пруд. Я подожду. Можешь меня не стесняться. У меня очень умелые рабыни. Можно сразу двух. Или трех, если хочешь. Да хоть десяток, если сил хватит.
        Я торопливо отказался от лестного предложения, и тогда Кордан улыбнулся и пригласил меня идти за собой:
        - Пойдем. Вода очень теплая, не замерзнем. Мы любим искупаться вечерами, это полезно для здоровья.
        И я в очередной раз убедился, что во-первых - мама Сони находится в пике своей красоты и физической формы.
        Во-вторых, что они с дочкой похожи, как две капли воды.
        И та, и другая были полностью обнажены, как впрочем и другие девушки. Я смотрел на них на всех, и одна глупая мысль билась у меня в голове: «Интересно, кто помогал им раздеваться? Девушки, или парни из числа слуг?».
        Видимо я был заметно смущен (в отличии от остальных участников действа), потому что мама Сони мило мне улыбнулась и предложила не стесняться - ведь здесь все свои, друзья, тем более что я нахожусь в прекрасной физической форме и стесняться мне совершенно нечего. Наоборот - многие из мужчин позавидовали бы моей…мужской силе. Девчонки тут же захихикали, мазнув меня влажными взглядами, и с визгом попрыгали в воду.
        Это было так красиво, что просто захватывало дух. Красивые обнаженные тела, будто висящие в воздухе, подсвеченные разноцветными фонариками - мне почему-то в голову сразу пришла картинка-воспоминание о зарубежном цирке, представление которого я однажды видел. Но то цирк, а здесь - юные, прекрасные, и такие знакомые, можно сказать уже родные девушки…они ныряли, изгибаясь стройными телами проныривали сквозь толщу воды, лежали на поверхности, раскинув руки и ноги в стороны, и я…поскорее отправился в воду за ними следом, ошеломленный, даже потрясенный увиденным. Я ожидал всякого, но чтобы такое? Чтобы эдакая раскрепощенность и простота нравов?
        Черт подери, как Соня ухитрилась сохранить свою девственность, когда к ее услугам были десятки мужчин и женщин, готовых по первому слову на все, что угодно? Может я чего-то не знаю?
        Кстати - Хельга тоже не особо переживала в компании двух обнаженных мужчин. Ладно Фелна - я ее видел во всяких видах, когда лечил. Хотя и она…при чужом мужчине, отце своей подруги, раздеться донага? У меня голова кругом шла от увиденного. Но…мне было хорошо.
        Вода теплая, как парное молоко, чистая, и только мысль о том, что все могут увидеть мое отношение к наличию вблизи меня обнаженных девушек, слегка портила мое настроение. А девки как нарочно - подплывали, обнимали, терлись об меня, хихикали, предлагая понырять или поплыть наперегонки, и невинно так спрашивали - все ли со мной в порядке? Чего я такой растерянный?
        А потом случилось такое, от чего я едва не завопил. Плыву себе тихонечко, рассекаю так сказать воды, и вдруг чувствую нечто холодное, гладкое, касающееся моего бедра. Поворачиваю голову, и…
        - ААА!
        Длинное торпедообразное тело длиной метра полтора, или больше, толстые губы и огромные глаза, больше человеческих - в пасть этой рыбине уместилась бы человеческая голова!
        У меня от страха все выступающее наружу едва не стало внутренними органами. Не знаю, как у меня так получилось - но я едва не втянул член в брюшную полость - представил, как эта здоровенная хрень хватает меня за него и утаскивает во глубину вод. А между прочим тут было метров пять глубины, а может и больше! И вот я такой весь истекающий кровью всплываю со дна, а следом, меланхолично дожевывая мою несчастную мошонку - это тварь размером с нильского крокодила!
        Как я плыл, вспенивая теплую воду, как я схватил Соньку, и одним движением шваркнул ее на помост - это не описать, не рассказать, и даже не показать в кино! Девчонка вылетела из воды и шмякнулась на полированные доски…хохоча во весь голос, и когда я повернулся, схватил Хельгу и попытался проделать то же самое, только голос Кордана смог меня остановить. Я ничего не слышал от ужаса, и единственной мыслью было - убрать всех в безопасное место! Исполнился мой главный детский кошмар - из тьмы всплыло чудовище и попыталось отъесть мою пипиську.
        - Стой, Пет! Это наш! Это Алтуфий, Сонин вомбак! Это наша рыба! - Кордан хохотал, улыбалась и Сонина мама, обнажив свои белые зубы и выставив на обозрение прекрасной формы белую грудь.
        - А меня он первую выбросил на берег! - с гордостью сказала Соня - Боялся, а все-таки кинулся меня спасать!
        - А меня - вторую! - Хельга вцепилась в меня, обняв рукой за талию и обхватив бедрами, прижавшись грудью к спине. Я же висел в воде, держась рукой за помост.
        - А меня не успел - разочарованно протянула Фелна - Тетя Мозилла, мы тут поспорили, он бросит нас в воде, и убежит, или начнет спасать. А если начнет спасать - кто будет первой? Ту, которую первой станет спасать - Пет любит больше других.
        - Конечно, это я! - с гордостью сказала Соня, и тут же поморщилась, потирая ногу, на которой взбухала длинная царапина - Я же вам сказала! Ему нравятся маленькие, такие как я и мама. Правда, мам?
        - У меня-то ты почему спрашиваешь? - улыбнулась Мозилла - Это у Пета надо спрашивать! Хотя…тут и так все ясно. Вижу. Поздравляю!
        Мне рассказали, что эта рыба, что-то вроде прудового карпа, растет вместе с Соней уже много лет. Она сама впервые выпустила его в пруд, когда Соне была три года. С тех пор она кормит Алтуфия, купается с ним, а рыба Соню узнает, и всегда приплывает, когда девушка оказывается в пруду. Когда семья меняет поместье - рыбину перевозят в новый пруд, и это стоит больших усилий. Но ведь друга не бросают…в пруду.
        Я еще раз посмотрел на этого самого Алтуфия, и даже сейчас, после рассказа, меня все равно пробрала дрожь. Теперь я видел отчетливее - он был точно длиной метра два, а в его пасть могла влезть вся Соня - если постарается. Прикинул вес чудовища - полтонны, не меньше. Этот карась-переросток, вернее карп-переросток, был чудовищно толстым, метра полтора в толщину, не меньше. Золотая чешуя покрыта белыми и красными пятнами, вокруг глаз - черные круги, плавники - красные. Красив, зараза!
        Девчонки катались на нем верхом, похожие на веселящихся нимф, а я в воду лезть больше не захотел. Сидел в деревянном кресле и смотрел на красоток, и думал совсем о другом. Обо всем сразу. Пока не ощутил прохладную руку у себя на плече, и прикосновение гладкого бедра.
        - Ты чего не играешь с девочками? - спросила Мозилла мелодичным, красивым голосом, и опять у меня по коже едва не прошла дрожь. Ну как же мать и дочь похожи!
        - Знаешь, Петр… - продолжила она после недолгой паузы - У меня такое ощущение, что ты гораздо старше этих девчонок. Я смотрю тебе в глаза, и вижу человека возрастом…как мой муж! (он кивнула на поплывшего в дальний конец пруда Кордана). Ты слишком серьезен для молодого человека, слишком много думаешь о том, как поступить правильно. (вот тут у меня по коже и правда побежали мурашки, тем более что Мозилла слегка потеряла равновесие и прижалась ко мне бедром сильнее, и рука ее оперлась на меня всей ладонью). Ох, прости…немного устала сегодня.
        Женщина улыбнулась, а я тут же вскочил, взял стул и подставил под нее. Она кивнула и села напротив, сжав колени и откинувшись на спинку стула. Поправила волосы на затылке, подняв руки к голове, а я выругал себя за то, что мой взгляд невольно приковали соски ее груди - крупные, сжавшиеся от вечернего холодка. Она была очень красива. Очень.
        - Живи сейчас! Живи, пока есть возможность! Безумствуй, делай глупые поступки, шуми, развратничай, дерись! Потом ты станешь взрослым - скучным, деловым, будешь рассчитывать каждый свой шаг, и…станешь тосковать о том, что упустил свою молодость. Что и вспомнить-то тебе будет нечего. Понимаешь? Нет, сейчас ты наверное меня и не поймешь. Но придет время, и вспомнишь мои слова.
        Она улыбнулась, встала, а потом вдруг игриво дотронулась указательным пальцем до кончика моего носа и приказала, потянувшись всем телом, прекрасная и стройная нимфа:
        - Купаться! За мной! Там девчонки тоскуют, ждут, когда ты их потискаешь, а ты тут со старой бабой разговариваешь! А ну, вперед, хватай их за попки! Не будь стариком, мальчишка!
        И рыбкой, красиво - бросилась в пруд, уйдя под воду, в глубину, и так, под водой извиваясь поплыла в сторону другого берега. Господи…как красиво двигалось обнаженное женское тело под водой! Нет ничего красивее женского тела! Особенно, если оно - такое.
        Глава 19
        Темно. Окна наглухо занавешены. Потянуло сквозняком…
        Я улыбнулся, подумал - «Кто из них?» Упругое маленькое гладкое тело скользнуло под простыню, я не пошевелился, только вздохнул:
        - Соня…не надо этого делать! Ну, ни к чему! Ты потом пожалеешь!
        Больше не успел ничего сказать. Губы девушки жадно впились в мои губы так, будто слаще не было ничего в мире. Кожа к коже, грудь к груди. Я не железный, я тоже человек! Ну сколько можно себя сдерживать?! Сколько можно меня провоцировать?!
        Она оседлала меня, и когда я в нее вошел - охнула, выгнулась, вцепилась ногтями мне в грудь, и задвигалась, задвигалась так, будто делала это уже десятки, сотни раз! Я схватил ее за крепкие, налитые мышцами бедра, и стал ей помогать. А потом не выдержал, завалил на спину и стал брать ее сильно, грубыми толчками, уже не думая ни о чем, не заботясь о последствиях! Ее ноги обвили меня, руки вцепились в мои ягодицы так, что подумалось - будут синяки. Девушка будто заталкивала меня в себя, старалась поглотить целиком, без остатка!
        Я выдержал всего минуты две, сказалось длительное воздержание.
        С минуту лежал рядом с тяжело дышащей, покрытой потом девушкой…нет, теперь уже женщиной. Ее рука потянулась ко мне, погладила по животу, опустилась ниже… А потом и сама партнерша переползла на меня и стала целовать грудь, живот…опускаясь ниже и ниже.
        Она была очень страстной, и на удивление умелой. Я спал со многими женщинами, но эта - юная, смущающаяся до румянца, недавно еще бывшая девственницей - дала бы сто очков вперед самой умелой из профессионалок. Давно меня так умело не возбуждали…
        Мы занимались сексом час, или полтора - в кромешной тьме, находя друг друга на ощупь, не говоря ни слова. Только стоны, только утробный рык, только мокрые, чавкающие звуки, спутники любовных игр. Мы оба были мокры так, как если бы попали под дождь. И я невольно подумал о том, как будет завтра выглядеть моя постель - в потеках любовных соков, в поту, и…«ржавых» мазках. Брр…хоть сжигай эту простыню, свидетеля преступления.
        Мы меняли позы, набрасывались друг на друга, будто занимались ЭТИМ последний раз в своей жизни. А когда я излился пятый раз подряд и бессильно упал на постель, девушка встала, подошла к окну и отдернула занавесь, стоя под струями сквозившего из окна ветерка. А потом легла рядом - прохладная, гладкая, желанная.
        Полежав минут пять, я вздохнул, протянул руку и погладив плоский живот партнерши с уважением и толикой удивления сказал:
        - Ну ты даешь, мелкая! Не ожидал от тебя! Вот это страсть! Вот это женщина!
        - Спасибо! Тебе понравилось? - я услышал явственный смешок, и…буквально подскочил на кровати:
        - Вы?! Что вы делаете?! Зачем?!
        Мозилла, на лицо которой упал свет красной луны, была сейчас так похожа на свою дочь, что у меня даже дыхание перехватило. А еще - у меня засбоило сердце! Это надо же - приехать в дом к родителям твоей девушки и переспать с ее матерью! О господи…это же просто какое-то извращение!
        - Я - снова усмехнулась Мозилла - Ох, уж эти мужчины! Неужели нельзя сразу отличить молоденькую девчонку от взрослой женщины? Вы такие невнимательные…
        - А если сюда войдут?! - продолжал паниковать я - А если ваш супруг узнает?! Зачем вам это?!
        - Потому, что хочу - усмехнулась Мозилла - И потому, что могу. Разве это не достаточная причина? А что касается мужа…знаешь, если бы он узнал, что я собираюсь отправиться в твою постель - он бы слезно просил нас с тобой позволить посмотреть на то, как мы это делаем. Он бы даже заплатил тебе за это, веришь?
        Я почему-то сразу поверил. Вот поверил, и все тут! Я на Земле видал всякое, в том числе и такое. Понять я это могу - если тебе нравится, почему бы и нет? Главное, чтобы никому не мешало. Но принять для себя лично - не могу. Собственник. Я за свою женщину убью.
        - Иди сюда - сказала Мозилла грудным голосом - Ну хватит торчать, как столб! Пользуйся, пока есть возможность. Больше этого не повторится. А пока - ночь наша.
        - А Соня? Если Соня узнает? - буркнул я, укладываясь рядом с женщиной - Она же вас…тебя возненавидит! Ты что творишь?
        - Соня? Будет тебе Соня - усмехнулся Мозилла - Она втюрилась в тебя так, что готова на все, чтобы тебя заполучить. Но она не жадная. Если я попрошу - она мне тебя на время уступит. Но Соня ничего не узнает - зачем портить ей настроение? Ведь правда же? Ты ей ничего не скажешь, я ей ничего не скажу, ну и…все. Это останется между нами. Ты уже отдохнул? Или еще нет? Да, ты умеешь ублажить женщину. Завидую твоим девушкам. Мой Кордан уже давно ко мне охладел, вот и приходится…
        Она вздохнула, и снова стала меня целовать, лаская языком. Само собой - через пару минут я был уже готов…
        Странное ощущение, просто невероятное - я занимался сексом вроде как с Соней, но при этом моя партнерша была лишена малейших намеков на неловкость, неумение, стыдливость. Это была и Соня, и не Соня…
        Меня хватило на два часа. Два часа я как заведенный «пахал» эту маленькую женщину, женщину-подростка, и она каким-то образом умудрилась выжать из меня все, на что я был способен. Она поглаживала в определенных местах, покусывала, щипала и царапала, после чего я почти мгновенно восстанавливался, и подозреваю, что ее умение взялось не с потолка, и даже явилось не результатом ее многочисленных связей с другими мужчинами. Мозиллу специально обучали искусству обольщения, и без магии тут точно не обошлось. Чтобы я за три часа сделал это десять раз, да еще так, что партнерша едва не падала в обморок от страсти - я такого за собой доселе не замечал. Ну два, ну три раза подряд…но десять?! Ох уж эти аристократы…затейники!
        Потом она уснула, свалившись на кровать прямо из коленно-локтевой позы, а я медленно подполз к краю кровати, встал, и слегка пошатываясь потащился в душевую комнату. Мне нужно было смыть с себя свой и чужой пот и все остальное…излитое посильно. Терпеть не могу спать грязным и потным.
        Тугие струи омывали разгоряченную кожу, гладили меня по плечам, выбивали из головы дурноту - холодная вода освежала, позволяла яснее думать. Любовная страсть сродни наркотику, когда у тебя в объятиях лежит красивая, желанная женщина - голова отключается, ты думаешь уже не головой, а совсем другим местом.
        И первое, что пришло в голову: «Не верю!». Не верю, что Сонька ничего не знает о шалостях своих родителей. А если знает…может ее невинный облик, смущение, румянец, когда кто-то касается сферы интимных отношений - игра? Актерская игра? Тогда она просто-таки гениальная актриса. Вот только…как можно сыграть румянец?
        Как мне теперь с ней себя вести? Нет, неправильный вопрос - как мне себя вести с ее матерью? Правильно было бы сделать вид, что ничего не случилось. Никто ко мне не приходил, никого я не пользовал в коленно-локтевой позе.
        Но тут же мои мысли жестоко прервали.
        - Опасность! Опасность! - услышал я голос Мастера, и сразу же не понял, о чем он говорит.
        - Нападение! Скорее, твою подругу сейчас убивают! Трое! Кинжалы!
        Я даже не понял - какую именно подругу. Просто выбежал из душа, шлепая по полу мокрыми босыми ногами, и выскочив в комнату, на долю секунды застыл, ошеломленный увиденной картиной. Трое высоких крепких мужчин кололи длинными кинжалами нечто стонущее, окровавленное, укрытое простыней, и я услышал, как один из них негромко, но с чувством рявкнул:
        - Это не он! Не он!
        И следом, указывая на меня:
        - Вот он!
        И мне стало не до рассуждений о том, какую женщину я должен поиметь первой, а какую второй. Мне вообще стало не до женщин. Когда на тебя летят три мордоворота с кинжалами в руках, и эти кинжалы размером со скифский акинак - ты быстренько теряешь гендерную принадлежность и все сопутствующие гендеру поползновения. В бою все равны, и это чеканная аксиома.
        Первый кинжал чиркнул меня по плечу - противник был невероятно быстрым, одним из самых быстрых бойцов, которых я видел в своей жизни. Я ускорился, насколько мог, но и он ускорился тоже, и двигался сейчас так, как не так давно в тренировочном поединке это делал ректор. Я уклонился от еще одного удара, и тут же напоролся на кинжал второго бойца, тоже двигавшегося с огромной скоростью. Этот тип распорол мне предплечье, и едва не воткнул второй кинжал в печень - да, в каждой руке он держал по кинжалу, и орудовал ими очень ловко и быстро.
        Я оценил ситуацию, и…дал стрекача. Туда, где лежал мой меч, подаренный мне Соней. Все трое убийц бросились за мной, рыча и что-то бормоча под нос, но моего маневра они не ожидали (Спартак, помню тебя!), и потому опоздали на целую секунду, а секунда в бою стоит всей жизни.
        Меч с легким шуршанием покинул свое лакированное ложе, и тут же вонзился под ребра первому настигнувшему меня «ниндзя». Клинок легко перерубил лезвие кинжала, пытавшегося блокировать удар, и вошел в живот убийцы до самого позвоночника.
        Второго нападавшего я развалил на две половинки. Третий, видя, что происходит, молниеносно повернулся и бросился бежать, но был настигнут клинком, брошенным мной ему вслед. Меч пробил ему спину на уровне сердца и вошел до самой рукояти.
        Я слышал шум в коридоре, слышал звон клинков и крики людей, но мне было не до того. Обитатели дома сумеют о себе позаботиться, а вот Мозилла…
        Ее гладкая, красивая спина была исколота так, что казалось - на женщину напал настоящий маньяк. Двадцать ран, не меньше. Одна рана на шее - клинок пробил ее насквозь и вышел из горла. Темно-вишневая, почти черная в сумерках лужа не успела впитаться в перину - слишком быстрым было истечение крови, слишком много ран. Шансов выжить у женщины не было никаких.
        Я включил магическое зрение, и увидел ее - прозрачную, прекрасную…как живую. Она стояла неподвижно, закрыв глаза, и от нее к телу тянулась тонкая-тонкая ниточка.
        Ниточка?! Так она же ведь еще жива! Мозг жив! Сколько он там живет? Пять минут? А сколько времени я дрался? Минуту? Две? А показалось - целую вечность…
        Аура тусклая, но есть. Разбираюсь с цветами. Красные, черные - долой! Только зеленые, только синие, только желтые цвета! Работать, работать! Давай!
        Накачиваю ауру энергией - нить, соединяющая призрака и тело-носитель засветилась, засияла, а потом….хоп! Призрак втянулся в тело. Пошатываясь, опускаюсь на край кровати, а потом…валюсь на простыню, прямо в лужу чужой крови. Сил нет. Сейчас меня можно резать, как куренка.
        За окном голоса, крики, лязг оружия. Стоны, истошно вопит человек, видимо смертельно раненый. Лежу, прислушиваясь к этому шуму, а еще - стараюсь уловить дыхание Мозиллы. Слава богу, она дышит ровно, свободно, без хрипов и бульканья. Ран на теле не осталось. Вот только немного похудела, но…это ей даже к лицу, стала выглядеть еще моложе. Моложе своей дочери…хотя куда уже моложе?!
        - Пет! Пет! - в комнату ворвались мои девчонки, за ними хозяин поместья, за хозяином - слуги. Все вооружены мечами, на всех потеки крови. И вообще - все забрызганы кровью так, будто их кто-то нарочно поливал этой жидкостью из большой кружки. Вспыхнул свет - я почему-то не додумался задействовать магические светильники - и высветилась вся неприглядная картина.
        Представляю, как это смотрится со стороны… На постели, лицом вниз - голая хозяйка поместья. Я рядом, с мечом в руках - тоже голый, весь в крови, с порезами на плече и предплечье. Кстати - дергало раны нещадно, они просто-таки горели огнем. Под нами - простыня пропиталась кровью так, что больше не впитывала жидкость, и образовалось что-то вроде вишневого желе из свертывающейся крови. А на полу - изрубленные мертвые тела в различной степени расчлененности.
        - Мама? - Сонины брови поползли вверх, она выпустила меч и бросилась к матери - Мама! Очнись, мама!
        Мозилла с трудом открыла глаза, непонимающее посмотрела на дочь, и вдруг тихо, но вполне различимо сказала:
        - Мне снился такой странный сон…будто я умерла!
        Потом женщина обвела взглядом комнаты, остановив его на безмолвно застывшей толпе зрителей, брови ее поползли вверх и она неверяще помотала головой:
        - Не сон?! О Создатель…что случилось?
        - Мама…как ты оказалась в комнате Пета? - голос Сони дрогнул, но Мозилла не обратила никакого внимания на дочь, сосредоточившись на муже, наблюдавшим за происходящим с легкой полуулыбкой.
        Все закончилось примерно через час после нападения. Нападавших, а их можно характеризовать на ДРГ - уничтожили до последнего человека как раз к тому времени, когда вся толпа завалила в мою комнату. Активное участие в охоте за террористами приняли мои девчонки и сам хозяин поместья - это я узнал из рассказа Фелны и Хельги.
        Как оказалось, нападение началось изнутри. Кто-то вырезал охрану ворот и стен - пять человек умерли с перерезанными глотками и ранами в спине. Потом были убиты несколько слуг, попавшихся навстречу диверсантам - видимо для того, чтобы не закричали. Возможно, что нескольких слуг перед смертью хорошенько допросили - иначе откуда бы нападавшие знали расположение комнат, и кто в этих комнатах сегодня спит. Всего их было десять человек, трое - лежат в моей комнате. Еще трое - у комнат девчонок. Двое - в комнате хозяина поместья. Остальные пытались скрыться, но совместными усилиями их уничтожили. Сдаваться они не пожелали. Видимо знали, что ожидает после пленения.
        Девчонок спасло то, что они этой ночью не разбежались по комнатам, и все, толпой, сидели у Сони. Вернее - лежали в постели и болтали. Когда убийцы ворвались в комнату, девушки не спали, и мгновенно сориентировавшись, тут же вступили в бой. Слава богу, что им достались не такие бойцы, какие напали на меня. А с обычными убийцами они справились довольно-таки легко, тем более что в Сониной комнате имелся целый арсенал различных приспособлений для убийства - начиная с шипастых кастетов и кинжалов, и заканчивая мечами и копьями с длинными, в два локтя длиной стальными наконечниками. Легко ранили только Хельгу, которая попала под первый удар. Убийца направил кинжал ей в грудь, но она успела увернуться и звезданула его в пах. Ну а добить было уже делом минуты. А потом, добив своих убийц, девчонки похватали мечи и побежали спасать отца, мать Сони, и самое главное - меня.
        ***
        - Я не виноват! Я их сюда не звал! - обвожу взглядом Мозиллу, Кордана, девушек, всех, кто сидел сейчас в комнате.
        - Ты не виноват - соглашается Кордан - Это я виноват. Я пригласил Ласселя, хотя и знал о его мерзком характере. Однако я не думал, что дойдет до такого. Они пришли убить именно тебя.
        - И нас - вмешивается в разговор спокойная, можно сказать безмятежно спокойная Мозилла. Она ведет себя так, будто между нами ничего не произошло, и ее не обнаружили лежащей в моей постели в луже крови. Я кстати так и не придумал, как объяснить моим подругам данный факт - откуда в моей постели нарисовалась хозяйка дома, да еще и голая.
        - И нас - кивает Кордан - Видимо обида Ласселя была так велика, что он приговорил и нас. Глупо, конечно, но в его духе. Уверен, что его отец ничего не знает о поведении сына. О таком поведении. Но да ладно…я вас пригласил сюда затем, чтобы решить - что делать в ближайшее время. Фактически мы сейчас находимся в состоянии войны с крупным, одним из самых крупных Кланов Империи. Вам придется уехать, так как я опасаюсь, что вы тоже можете пострадать. Завтра утром бронированной каретой отъезжаете в Академию. Вопросы есть?
        - А вы что будете делать? - Соня посмотрела на отца, перевела взгляд на мать, и глаза ее чуть заметно прищурились - Воевать?
        - Может быть, и воевать - пожал плечами Кордан - Завтра поедем в поместье отца Ласселя. А там по обстоятельствам - то ли компенсацию с него требовать, то ли воевать. Я уже отправил человека договариваться с наемниками. Охрана к ночи будет усилена - я снял охранников с нескольких ближайших объектов, оставил самый минимум. Еще - направил письмо Императору с описанием того, что сделал Лассель. Не будем забывать, что Клан Ласселя - один из правящих кланов Империи. Отец Ласселя один из советников Императора.
        - Но и ты не последний человек в Империи! - нахмурилась Мозилла.
        - И я - безмятежно улыбнулся Кордан - Я хоть и не советник Императора, но…я поставщик его монетного двора, поставщик армии - в моих мастерских куется оружие и броня для имперских легионов. Вечером надеюсь получить ответ на мое письмо, и…
        Бам-м!
        Я вначале не понял, что произошло, но хозяин поместья встрепенулся, встал со стула и пошел к двери. На пороге обернулся, кивнул:
        - Не придется ждать вечера. Почта.
        Минут десять мы все сидели, дожидаясь Кордана. Я поглядывал на девушек, на Мозиллу. Фелна и Хельга что-то шептали друг другу на ухо, что на мой взгляд было совершенно бестактно. Соня ничего не говорила, и не смотрела на меня. Ясное дело - она все поняла насчет меня и ее матери. Мозилла тоже молчала, смотрела в столешницу и легонько постукивала пальцами по столу. Интересно, как они будут выяснять отношения с между собой? Дочка и мать. Ко мне претензий быть не может - в конце концов, я никому не давал никаких обещаний, в том числе и обещания не спать с другими женщинами. И вообще - даже хорошо, что я переспал с Мозиллой. Это щелчок по носу трем хищницам - что-то уж слишком рьяно они в меня вцепились. Я им что, раб, что ли? В конце концов у меня есть своя воля и свои желания!
        А вообще удивительно - как это я не смог отличить мать от дочери, даже если они так похожи! Нет, ну была конечно же мысль, что как то…слишком легко я овладел «Соней». Уж на то пошло, я прекрасно знаю, что такое первый раз с девственницей. И не отличить рожавшую женщину от мелкой девчонки?! Это надо быть идиотом. Или…тем, кто сам желает обмануться.
        От этих мыслей меня отвлек Кордан, который вошел в кабинет, держа в руках желтоватую хрусткую бумагу с императорским вензелем. Он положил бумагу на столешницу, сел во главе стола и осмотрел нас внимательным взглядом, остановив свой осмотр на моей физиономии. С минуту он пристально меня созерцал, а потом вдруг спросил, эдаким легким, даже чуть насмешливым голосом:
        - Петр, а откуда Император знает о твоем существовании?
        Все посмотрели на меня, ну а я сделал как можно более удивленное лицо и пожал плечами:
        - Ну…вероятно знает. А откуда - может вам лучше спросить у самого Императора? А в чем дело?
        - А в том, что император упоминает твое имя - которого я в письме вообще-то не называл - и сообщает, что дуэль есть дело чести, и что тебе предоставляется возможность исправить ошибку. Кстати - я так и не понял, какую ошибку, чью ошибку…наш Император отличается великолепным чувством юмора. Вот только иногда приходится догадываться - что именно он имел в виду.
        - Может потому он дураков возле себя и не терпит? - с усмешкой предположила Мозилла - Умеешь понять его мысли, его слова, значит, достоин быть советником. Если нет…понятно.
        - Намекаешь, что у меня не хватаетума понять? - усмехается Кордон - Может тогда у твоего….спасителя спросим? Как он видит ситуацию? Раз уж Император решил, что Сину виднее…как я могу оспаривать его решение? Ну как, Пет, решишь? Моя дорогая супруга говорит, что ты очень хорошо работаешь головой, давай, помоги нам разрешить ситуацию!
        Не понравился мне его тон. Явные «подколки», намеки, и настолько прозрачные, что Хельга и Фелна переглянулись, а Соня замерла и побледнела, поджав губы. Ох, чем это все закончится?! Ну почему ты, Соня, не пришла ко мне раньше мамаши? Почему не ушла из теплой девичьей компании? Я ведь тебя ждал! Потому и попался! Или…ты была в курсе? Нет, этого не может быть…
        - Ошибка заключается в том, что некогда папаша этого Ласселя не предохранялся, трахая его мамашу - пожал я плечами, и продолжил, не собираясь выбирать выражений. Мне честно сказать все эти хреновы недомолвки и намеки надоели. Как и политические выверты.
        - Император практически впрямую предлагает мне убить Ласселя на дуэли. Не будет придурка, не будет и проблемы. Скорее всего Император уже связался с папашей Ласселя, тот отловил сынка, сынок ему повинился, и в ближайшее время, уверен, вы получите письмо, в котором папенька будет предлагать устроить встречу. На встрече он предложит выкуп за сына и компенсацию за понесенный вами ущерб. Вы можете принять компенсацию, или не принять ее. Если примете - Лассель затихнет на какое-то время, потом все равно примется гадить. Потому что вы нанесли ему еще одно оскорбление, каковым он считает выплату вам компенсации. Когда помрет папаша и этот недоумок станет главой клана - он станет вам мстить, наплевав на выгоду и убытки от войны. Почему Император хочет смерти этого парня - я не знаю. Может именно потому, что знает, что будет тогда, когда Лассель придет к власти. Меня просто хотят использовать как палача, и при этом я не получу никакой компенсации за свою работу.
        Криво усмехаюсь, смотрю в серьезное лицо Кордана. Тот медленно кивает, собирается что-то сказать, и тут звучит сигнал почты:
        Бам-м!
        И все смотрят на меня, а я сижу такой весь из себя простой, томный и всезнающий… Угадал, чего уж там! Хотя что тут особо угадывать…по-моему все ясно, как божий день. Кроме одного - зачем императору понадобилось втравлять меня в новую историю? Погибели моей хочет? Черт подери, я еще с Элроном не разобрался, а этот черт на троне предлагает мне убить наследника правящего клана! И что, папочка не будет мстить? Да ни в жисть не поверю!
        Глава 20
        Никуда мы с девчонками на следующее утро не поехали. Ночь прошла спокойно, без каких-либо неожиданностей. Кстати - спал я один. Никто ко мне не пришел - кроме рабынь, но с рабыней мне не хотелось.
        Выяснять со мной отношения никто не пытался - ни мои девчонки, ни муж Мозиллы, ни она сама. Как будто ничего и не было. Все делали вид, что ничего особенного не произошло - подумаешь, обнаружили хозяйку поместья в постели молоденького гостя! Это еще не повод, чтобы…
        Мы купались, тренировались на специальной площадке - ну так, чтобы не потерять форму. Единственное, что я заметил - а может мне просто показалось - девчонки слишком уж рьяно пытались меня достать в поединках. Особенно, когда я предложил им нападать на меня всем сразу, втроем. Вот тогда я и покрутился! Нет, ударов все-таки не пропустил, выбил всех, по-очереди, но старались девочки душевно, искренне расстроившись, что не поставили мне ни одного синяка.
        Потом пытались меня утопить, напали сразу втроем, визжали и норовили утянуть в глубину. Из чего я сделал вывод, что все не так однозначно. Хотя прийти к такому выводу было очень сложно.
        Кордана и Мозиллу я не видел до самого вечера - хозяин поместье с самого утра выехал в неизвестном направлении, сопровождаемый двумя десятками вооруженных людей. Кстати, а где эти люди были позапрошлой ночью, черт подери?! Почему диверсанты так вольготно разгуливали по дворцу? Спрятались на территории дворца, и никто их не нашел? Чушь какая! А почему не следили за гостями? Почему позволили свободно разгуливать?
        Эти вопросы я задал Кордану, еще в тот вечер, когда мы все сидели на «совещании». Он мне ничего не ответил. Посмотрел тяжелым взглядом, и промолчал. Ну а что тут ответишь? Идиотизм, точно! Служба у них тут поставлена из рук вон плохо.
        Вообще, я уже понял - как воюют здешние олигархи. Никакой армии у них нет. Есть небольшой гарнизон - человек двадцать-пятьдесят, которые обеспечивают охрану поместья, замка, дворца. Есть охранники на ключевых предприятиях, производящих нечто ценное - например, на золотоносных рудниках, и ли на серебряных копях. Там нужны бойцы - мало ли что может случиться.
        А вот когда надо повоевать - олигархи сразу же бегут к наемникам. И это логично. Зачем содержать целую армию, когда можно нанять ее разово? Вот почему здесь так развита система наемничества. Имеются профессиональные солдаты - нанял, если есть деньги, и они за тебя воюют. А на кой черт содержать толпу бездельников? Не Империя, в конце-то концов, это Императору приходится содержать армию. Тем более что олигархи не воюют впрямую, вернее - почти не воюют впрямую. Нагадить в бизнесе, исподтишка - это, да. А вот чтобы воевать?! Это же опасно!
        Кордан появился вечером, в сопровождении отряда из нескольких сотен наемников. Их было не менее полутысячи - по здешним реалиям очень даже серьезная сила. Наемников на территорию поместья не пустили, они разбили лагерь снаружи, в поле. Ряды палаток, часовые, костры - все, как полагается.
        Совещания у нас не было. Вернее - большого совещания. Я ничуть не удивился, когда Кордан позвал меня одного.
        - Завтра у нас встреча с отцом Ласселя - без предисловий заявил Кордан - Готовься.
        - К чему готовиться? - спросил я, прекрасно зная ответ на свой вопрос. Но хотелось бы и уточнить.
        - Будет дуэль - без обычной своей лучезарной улыбки ответил Кордан - Ты убьешь Ласселя. Потом я попытаюсь убить его отца.
        Вот этого я уже не ожидал. Что, все так далеко зашло? Не выдержал, спросил собеседника, и тот медленно кивнул:
        - Да, все так далеко зашло. Я имел встречу с отцом парня, он сказал, что не согласен с тем, что Лассель поступил так опрометчиво. Что мы все лжем, оговариваем его сына. Но он согласен на дуэль - до смерти. И если ты убьешь Ласселя - Харгель будет вынужден отомстить. И не только тебе, но и мне, всей моей семье. И вызова от тебя он не примет.
        - Почему не примет?
        - А потому что не примет. Такой вот он гордый - усмехается Кордон, и тут же мрачнеет - Скажи-ка мне, парень, о котором почему-то знает император: зачем наш властитель решил столкнуть нас лбами? Меня, и Харгеля!
        - Это вам виднее - пожимаю плечами, и перевожу разговор в конкретное русло - Где будет дуэль?
        - Недалеко отсюда. В часе езды. Там есть ровное поле, луг - вот на нем. Готовься.
        Выходил я из кабинета Кордана в растрепанных чувствах. Не верю, что это все было заранее подготовлено, но такой результат из-за банальной стычки в коридоре?! Да есть ли предел выходкам Судьбы?!
        Мы поужинали - опять же вчетвером. Девушки, и я. Прислуживали нам молодые рабыни, на которых я старался не поднимать взгляда. Уж больно сердитыми выглядели мои…подруги? Интересно, кто они мне сейчас? Как ко мне относятся? Небось все кости мне перемыли. За сутки мы обменялись хорошо, если десятком фраз…
        Вечером они пришли в мою комнату - все, три. Я собирался спать, лежал в постели, глядя в потолок и раздумывая о своей нелегкой судьбе. Когда в дверь кто-то торкнулся, пытаясь открыть - тут же вскочил, взял в руки меч и тихонько так, даже с надеждой осведомился:
        - Кто ломится?! Какого демона?!
        Настроение было препоганым, и зарубить парочку негодяев было бы сейчас в самый раз. Но это были не негодяи. Негодяйки - это может быть. Все три негодяйки, притом почти голые - лишь в легких, выше колена рубашках, которые практически ничего не скрывали по причине своей прозрачности. И этих гостей мне сегодня точно было не нужно. Не то настроение.
        - Кыш отсюда! - рявкнул я, и получил в ответ недвусмысленное обещание выбить окна и двери, но все равно войти, во что бы то ни стало. Смирившись с судьбой - отодвинул запор, и под злыми взглядами трех пар глаз проследовал к своей кровати. Улегся, накрылся простыней, но меч далеко не отложил. Мало ли…
        - Зачем пришли? - неласково осведомился я, и сразу же поставил точку на «i» - Мне сейчас не до вас.
        - А когда тебе будет до нас? - зло-вкрадчиво осведомилась Фелна.
        - Да, когда?! - поддержала ее Хельга, и покосившись на Соню, которая сидела на моей постели поджав губы и не глядя на меня, добавила - Или тебе нравятся женщины…постарше? Такие молодые как мы тебе не по душе?
        - Ты должен сделать выбор - мрачно заметила Соня - Хватит уже нас мучить! Нельзя быть таким…жестоким!
        - Я выбираю вас троих - сказал я, сдавая позиции - Вы все мне дороги. Но может, вы все-таки найдете себе другого парня? И вообще - терпеть не могу, когда на меня нажимают! Не дают выбора!
        И тут же понял, что совершил ошибку. Потому что девушки переглянулись, ухмыльнулись, и Хельга ласково сказала:
        - Милый Пет…конечно же мы предоставляем тебе выбор! Выбирай!
        Я пожал плечами и…выбрал.
        ***
        Голова Сони лежит у меня на плече, моя ладонь у нее на груди. Мы лежим молча, не говоря ни слова, опустошенные, расслабленные. В голове пусто, и…мне хорошо. Правда - грех жаловаться! Да любой мужик мечтал бы оказаться на моем месте! И чего я кобенился, строил из себя святошу?
        - Тебе хоть понравилось? Стоило оно того? - спрашиваю с усмешкой, теребя сосок девушки. Нет - уже не девушки.
        - Стоило! - убежденно говорит Соня - И. понравилось. Немножко больно было…вначале, а потом хорошо. Я не разочарована. Я так долго этого ждала!
        Молчим. Лежим. Что еще я могу сказать? Слава богу, что не разочаровалась.
        - Тебе больше со мной понравилось, или с мамой? - вдруг спрашивает Соня, и я едва не вздрагиваю. Вот же черт!
        Я молчу (Дурацкий вопрос! И опасный…), и неожиданно для себя спрашиваю:
        - Ты в самом деле такая…невинная, или придуривалась?
        - Ты о чем? - смотрит на меня Соня, и тут же издает явственный смешок - Нет, я никогда не была с мужчиной. Хотя знаю, что делать, как делать. Меня мама научила. И даже не думай - я НИКАК не была с мужчиной. Даже не целовалась - до тебя. И еще…то, что делают мои мама и папа меня не касается, понимаешь? Я не дура, и все вижу. Но я другая!
        - Ты знала, что мать ко мне придет? - решил окончательно расставить все точки.
        - Нет, конечно! - фыркает Соня - Ну и пришла, и что? Мне не жалко. Тебя меньше не стало. А ей хорошо. Почему бы и нет? Больше она к тебе не придет.
        - Уверена? А если я к ней приду?
        - Уверена. Ну…приди - снова усмехается - Главное, чтобы меня не забывал. Кстати, мама сказала, что ты принял ее за меня. Что ты со мной спал, а не с ней. Это правда? Неужели нас так трудно отличить?
        - Вначале - с тобой. Потом - с ней. Трудно отличить. В темноте - не отличишь. Ну…если не подойдешь к этому делу плотнее…
        Хихикаем, Соня гладит меня, и я снова готов. И мы…продолжаем. Будь что будет! Правильно ее мать сказала - надо жить здесь, и сейчас. Завтра ведь может и не быть…
        ***
        Соня ушла под утро, и я наконец-то уснул на измятых и скрученных в жгуты простынях. Она была не менее страстна, чем ее мать, и мне этой ночью крепко досталось. Впрочем - и она несколько дней будет ходить…хмм…с трудом. Нет, я не стал ее лечить. Пусть отдохнет от секса, подумает.
        Поднял меня слуга, которого прислал Кордон. Он сам, Мозилла, девушки - все уже были одеты и вооружены. Я кстати был против того, чтобы девушки ехали с нами, как и отец Сони - но они начали вопить, что все равно поедут, и Кордон равнодушно махнул рукой - пусть. Ему сейчас ни до чего.
        Весь отряд наемников был уже на конях, готовый к бою. Следом за отрядом поехали фургоны - продукты, палатки, стрелы - все, что нужно отряду для «работы». Представляю, в какие деньги это все вылилось Кордану. Опять же - смешно! Одна встреча в коридоре, один тычок в живот, и…вот такие силы пришли в движение. Понимаю - моя стычка лишь повод, что-то назрело раньше, но все-таки…забавно.
        Ехали совсем не долго, за своими мыслями я и не заметил, как мы оказались на месте. Большое, очень большое поле между двумя взгорками. Один уже занят такой же толпой, как и у нас, другой - это уже наш лагерь. Встали, установили кругом фургоны - надо понимать, это что-то вроде импровизированной передвижной крепости, бойцы спешились, стали пить, выпивать, трепать языками - работа, как работа. Есть работа ямы копать, есть работа грыжу вырезать, есть работа воевать. Нормально!
        С той стороны машут красным флагом. Удивился - что за коммунистические мотивы? Потом вспомнил - мир-то другой, здесь вместо белого флага - красный. Впрочем, и на Земле у некоторых народов было такое.
        - Флаг! - командует Кордан, и кивает мне - За мной!
        Двое охранников, Кордан и я - на лошадей и вперед. Девчонки опять пытались увязаться следом, но Кордан так на них глянул, что они стушевались и тут же сделали вид, что это не онитолько что требовали взять их с собой. Что у них есть дела и поважнее.
        Папаша Ласселя совсем не старый человек - лет сорок, не больше. Как и все аристократы (по крайней мере все, кого я видел) - худощавый, жилистый, крепкий. Ясное дело - боец. Иначе и быть не может. Сынулька похож на него. Если забыть, насколько он паскуден - вполне симпатичный молодой парень, тоже худощавый, крепкий, с приятными чертами лица.
        С лошадей не слезли. Подъехали, встали напротив - телохранители позади, мы с Корданом впереди. То же самое и противники - папаша с сынком первые, за ними охрана.
        Разговор начал Кордан:
        - Твой сын посмел напасть на мою жену. Ранил ее. Убил нескольких слуг. Что можешь сказать по этому преступлению?
        - Мой сын? - мужчина удивленно поднял брови - Да не смеши меня, Кордан! Мой сын спал дома. А если кто-то к тебе влез - вспомни, кому насолил!
        Помолчали. Кордан усмехнулся, пожал плечами:
        - То есть ты отказываешься признать, что твой сын послал убийц к моему гостю?
        - Я их не посылал - усмехается мужчина - Лассель, ты посылал?
        - Нет, папа! - парень нагло улыбается в лицо Кордану - Господин Кордан ошибается.
        - Вы признаете вызов господина Сина? - меняет тему Кордан.
        - Господина? Вот этого мерзкого ворка? - фырчит Лассель - Вызов?!
        - Да, вызов, который ты признал при всех моих гостях, среди которых были (перечисляет имена, которые мне совсем ничего не говорят)
        - Это правда? - мужчина смотрит на сына.
        - Отец, да это ничего не значит! - начинает Лассель, и тут же ему затыкают рот:
        - Тихо! Значит, правда.
        Смотрит на меня, щурится…спрашивает:
        - Ты подтверждаешь вызов?
        - Нет - усмехаюсь я - Вызвал-то не я. Вызвал ваш сын. Я только выбрал оружие - боевые мечи. А еще - он ведь может отказаться, согласно дуэльному кодексу. Десять тысяч золотых - и пусть себе живет дальше. Мне его грязная душонка не нужна.
        - А я ведь знаю тебя - мужчина смурнеет, пристально вглядывается в мое лицо - Это ведь ты едва не убил сына Элрона? И эта история с Академией…ты там был главным бойцом, так?
        - Да вы ведь давно навели справки - усмехаюсь я - Чего тут комедию устроили? Да, это я. И я хочу наказать вашего сына за хамство, наглость и тупость. Вы вообще думали, на кого оставите свой род? Вот на этого идиота, который посылает убийц в дом соседа только ради того, чтобы потешить свое самолюбие?!
        Мужчина косится на сына, мрачнеет, но голос его не меняет интонацию, он все такой же ровный и даже доброжелательный.
        - Это мое дело, кому я и что оставлю. Десять тысяч золотых? Аппетиты у тебя очень неплохи. Но ты ничего не получишь. И сына не получишь. Он выставляет вместо себя бойца.
        Усмехается, доволен, мерзавец! Ладно…посмотрим, как ты сейчас улыбнешься.
        - Согласно Кодекса о дуэлях, дуэлянт может выставить вместо себя до трех бойцов. Если противник побеждает этих трех - дуэлянт должен или сам выйти на поединок, или заплатить установленный противников штраф. Если он не сделает ни того, ни другого - его имя подвергается осмеянию и позору. Да, кстати, раз вы вместо себя выставляете бойца, или бойцов - значит мне придется работать гораздо больше. Кроме того - назначить вам маленький штраф было бы неуважением к такому богатому, родовитому, известному Клану. Потому я увеличиваю штраф до двадцати тысяч золотых. И еще - если я убиваю вашего сына, вы мне выплачиваете приз - двадцать тысяч золотых. Если вы убиваете меня - за меня выплачивает мой друг…господин Кордан. И вот еще что - за каждого убитого мной вашего бойца - по пять тысяч золотых. Если он убьет меня - тоже пять тысяч.
        Кордан кивнул, издав неопределимый звук - то ли икнул, то ли сдавленно хохотнул, а мой собеседник помрачнел, и с лица его сошла маска доброжелательности.
        - Мерзавец! - прошипел он - Подлец! Ты сдохнешь, обещаю тебе!
        - Я мерзавец? - спрашиваю с милой улыбкой, глядя в лицо мужчине - А по-моему мерзавец ты, и твой тупой сынок, который не сумел убить даже спящего человека! Ты на себя в зеркало давно смотрел? Нет? Посмотри тогда на сынка! Вот это твое отражение, тупая ты мразь! Вы даже нападение организовать как следует не сумели, жалкие идиоты! И ты осмеливаешься меня оскорблять? Похоже, что тупость - это ваша семейная черта! И отец твой был тупым, и дед! Нет правда ли? Удивительно, как вы еще сумели заработать деньги, такие-то идиоты!
        - Я вызываю тебя, мерзавец! - холодно, с прищуром глянул на меня отец Ласселя - Если ты останешься жив после общения с моими бойцами - тебя убью я.
        - Да, ты прикроешься своими людьми! Как твой сынок! Вы же трусы, и никто больше! Подлые, тупые трусы!
        - Да я тебя сейчас… - это Лассель, бледный, как полотно потянул из ножен меч. Но отец его остановил:
        - Тихо! Стоять! Он тебя провоцирует! Нападешь первым - никаких бойцов не будет, он тебя просто убьет!
        Посмотрел на нас с Корданом, холодно бросил:
        - Через полчаса на этом месте. Мечи будут осмотрены. И не дай вам Создатель воспользоваться магией…пожалеете.
        ***
        - Осмотрено! Магии нет! - человек убрал амулет от клинков, лежащих на столе, и поклонился своему господину. Тот кивнул сыну, Кордан кивнул мне, и мы сошлись возле этого стола.
        Только меч. Никаких кинжалов, никакой кольчуги. Мечи острые, боевые. Каждая сторона предоставила свой меч, и этот меч был обследован специальным амулетом, определяющим наличие магии. Чтобы проверить его работу - вначале поднесли к другому амулету, и амулет.
        Проверяю баланс, несколько раз махнув мечом и сделав несколько выпадов. Хороший меч - тусклая полоска металла, копия подаренного мне меча. Но только без магии. Он не режет сталь, как масло, никаких нано-кромок толщиной в молекулу. Никакой сверхскользкости. Просто честный металл, готовый разрубать плоть.
        На мне легкие свободные штаны по типу шароваров, свободная белая рубашка, похожая не те, которые некогда носили земные аристократы. Нормально, чего уж…и от солнца уберегает, и движения не сковывает.
        Мой соперник, которому Лассель передал осмотренный меч - выше меня на полголовы. Худой, с лицом, похожим на топор и длинными, неестественно длинными руками. То есть на дальней дистанции мне ничего не светит. Больше всего этот тип похож на самурая из виденного мной фильма «Семь самураев». Был там такой инструктор по боевым искусствам - тощий, серьезный, спокойный, как танк. В фильме он зарубил одного типа, вызвавшего его на дуэль.
        - В круг! - командует папаша Ласселя, и я расслаблено так думаю о том, с какого хрена он тут раскомандовался. Зря Кордан отдал ему инициативу. Это неправильно. И остаюсь на месте, расслабленно опираясь на клинок меча. Вроде как не слышал.
        - В круг! - кивает Кордан, улыбаясь мне уголками губ. Понял, ага.
        Сходимся. Медленно идем по кругу - у противника меч в отставленной в сторону руке, чуть назад. «Задняя» стойка - так это называется. У меня же - стойка «Дурак». Люблю ее. Я вообще люблю прикидываться дурачком, недомысликом - тем горше потом разочарование у моих недругов.
        Ходим, смотрим в глаза. Мастер уже в моем теле. Теперь я - Мастер. И я - Петр Синельников. «Два в одном, шампунь и кондиционер». Зачем мне рисковать?
        Ходим. Минута, две… Тот, кто нападет первым - проиграл. Просто потому, что он напал на Мастера. Кончик моего меча рисует тонкую черту на земле, и тихонько скрежещет на попадающихся под сталь камешках. Хрр…хрр…
        Нападение было таким молниеносным, таким неожиданным, что если бы во мне не было многоопытного, прошедшего через тысячи схваток Мастера - я бы мог его и пропустить. Боец явно владеет искусством ускорения, я видел в его ауре тонкие синие нити. Он не маг в том понимании, как это определяют люди, но…немного магии в нем есть, и вся она направлена на убийство.
        Противник каким-то немыслимым образом перегнулся, сложившись почти вдвое, максимально вытянул свою потрясающе длинную руку, и…едва не воткнул меч мне в живот. Едва, потому что я успел повернуться, меч лишь вспорол мою рубаху, прочертил глубокую царапину на коже и прошел дальше еще сантиметров на тридцать. Немного правее - и моей печени пришлось бы туго.
        Мой меч метнулся, как ласточка, и рука врага с зажатым в ней мечом упала на землю. Боец зарычал, перехватывая культю и пытаясь пережать сосуды, из которых фонтаном брызгала кровь. Лицо его побледнело, глаза с ужасом и ненавистью смотрели на меня.
        - Прости, я обещал убивать каждого, кто против меня выйдет на поединок - говорю с искренним сожалением, и мой меч вскрывает сонную артерию - аккуратно, практически как хирург скальпелем. Тело мягко оседает на притоптанную траву.
        - Следующий! - командую я, стряхивая капли крови с клинка. Люблю чистоту!
        - Кстати, уважаемый…вы мне уже должны денег! - добавляю, с кривой усмешкой глядя в окаменевшее лицо своего врага - Вы бы заранее выписали расписку, а то потом не сможете написать.
        Он промолчал, и только с ненавистью посмотрел на меня. Так посмотрел, что я с трудом подавил нервную усмешку - кранты мне. Если я его не уработаю наповал - умру.
        Второй боец был полной противоположностью первого. Если первый походил на богомола-переростка, этот - на небольшого медведя. Сонного такого, медленно, вальяжно передвигающегося. Ниже меня ростом, но раза в полтора шире - двигается легко, как кот, как…настоящий медведь. И как медведь - он только кажется сонным. Вот только что «спал», и…бросок!
        Звенит, вибрирует сталь - уиууу…
        Я не успел уклониться, принял его клинок лезвие своего меча. Меч выдержал, но зарубка на нем точно осталась. Вообще-то лучше так не делать - если меч сломается, мне придется очень туго.
        Он хотел ударить меня в шею, я отразил удар, и обратным движением рубанул по животу - с потягом, врубаясь до самого позвоночника. Отскок!
        Мужик стоит, держась за расползающийся брюшной пресс, из-под которого лезут кишки. Прыгаю вперед, блокирую встречный удар - надо отдать должное бойцу, он даже с выпущенными кишками пытается бороться до последнего - одним размашистым движением отсекаю голову противника. Голова катится по площадке к ногам нанимателя ее хозяина, а тело падает на траву, судорожно выбрасывая из обрубка шеи фонтанчики красной пахучей жидкости. Готово.
        - Еще кто-нибудь есть? - спрашиваю тихо, и увеличиваю громкость на максимум - Еще кто-то хочет умереть за своего нанимателя? Стоит оно того?!
        Наемники стоят близко, фактически площадка для дуэли находится в плотном кольце людей. Толпа с той стороны молчит, наемники пялятся на меня, как на явившегося из Преисподней демона. Никто не изъявляет желания выйти за нанимателя.
        Отец Ласселя отходит от площадки, кого-то из толпы зовет за собой, долго говорит с наемниками, машет руками, бойцы пожимают плечами, усмехаются. Похоже, что не прокатило. Возвращается.
        - Я хочу драться с тобой первым - мрачно говорит отец мажора - Возражения есть?
        - Есть! - тут же отвечаю я - Вначале убью вашего сына, а потом вас. И только так.
        - Если ты его убьешь - я буду преследовать тебя всю твою жизнь! Я убью всех, кто тебе дорог! Всех, с кем ты просто подружился! Убью даже собак и кошек, которых ты заведешь! А потом убью тебя - страшно, мучительно! Учти это!
        - Конечно же учту - усмехаюсь я, и указывая мечом на середину круга, кричу, так, чтобы слышали все наемники - Эй, Лассель, трусливая скотина, прикрывшаяся спинами настоящих мужчин - выходи на бой! Ты такая же тупая мразь, как и весь ваш род!
        У Ласселя была магия. Вот только какая? Этого я не мог определить. Не разбираюсь в аурах, не имею опыта. Там все дело в оттенках - тут фиолетовый оттенок, а там - в красноту отдает. А этот, артефактор - синий, но с оттенком морской волны. Но глубина, насыщенность - это уже мне недоступно. Опыт, знания, интуиция - нужно учиться годами, практиковаться и не оставлять свои упражнения. А я что? Без году неделя - маг. Дилетант с выдающимися способностями. Примерно как портовый грузчик, обладающий большой силой, не бессильный против борца, вооруженного специальными приемами борьбы.
        Через минуту я узнал, какой магией владеет Лассель. Это было легко. Когда в меня полетел первый файрболл - мне сразу все стало ясно. И жарко. Очень жарко!
        Чем я прикрылся - не знаю. Это уже не я работал, это был Мастер. Вокруг меня тут же возник прозрачный голубоватый кокон, потрескивающий искрами, и файрболл растекся по силовому полю. Следующий шар попал мне под ноги, и хотя ногам ничего не сделалось - удар был такой силы, что меня подбросило в воздух. Лассель, гаденыш, был очень сильным магом. Таким сильным, что честно сказать - я этого не ожидал.
        Почему он не использовал свои способности в армии? Да понятно же…там ведь убивают. Папенька откупил гада от службы. А так - Лассель закончил нашу Академию, и вполне владел всеми приемами боя, от обычных, и до магических. Этой информацией меня «порадовал» Кордан перед самым нашим выездом на дуэль. Я кстати удивился - Лассель выглядит гораздо моложе своего календарного возраста, на что Кордан укоризненно посмотрел на меня и молча пожал плечами. Ну да, ну да…когда имеешь деньги, а рядом живут маги, способныесотворить с телом все, что угодно - глупо рассуждать о красоте и молодости. Все это можно купить. И покупают.
        Шары били один за другим, а я двигался вперед - шаг за шагом, прикрываясь щитом и понимая, что против умелого, подготовленного боевого мага скорее всего не сдюжу. Лассель просто не давал мне подойти на расстояние удара мечом.
        И тогда ударил я! Вернее - не я, а сидящий во мне Мастер. Мгновенно сбросив щит, я каким-то образом собрал все свои магические ресурсы, и…плюнул! Иначе это действие и не назову - «ПЛЮНУЛ» в противника здоровенным, с две человеческие головы шаром фиолетового цвета! Шар с треском разорвал пространство, оставив за собой дымный след и почему-то запах сгоревшего мяса, по дороге впитал в себя брошенный Ласселем файрболл размером с апельсин, и врезался в моего недруга!
        Нет, противник не разлетелся на части. И в нем не появилась дыра, как от пушечного ядра. Фиолетовый шар прилип Ласселю, мгновенно окутал его ярким, переливчатым пламенем, и через секунду на землю упала черная, сгоревшая почти до костей тушка, принявшая «позу боксера», как и положено обгорелому трупу. Насмотрелся я на таких «боксеров»…досыта.
        - Аааа! - папаша Ласселя бросился на меня, выхватив свой меч, и я с трудом отразил его удар. Мой меч стал короче на тридцать процентов. Этот чертов говнюк использовал боевой меч с магией, такой же, какой мне подарила Соня!
        Я с трудом увернулся еще от двух хлестких и быстрых ударов противника, вошел в ближний бой, и вонзил срезанный наискосок обломок меча в сердце мужчине. Затем отскочил назад, глядя на то, как и рубаха и камзол противника набухают, напитываются кровью. Ударил я очень сильно, слышал треск сломанного ребра, и до сердца точно добрался, но…мужик не собирался сдаваться. Он соорудил здоровенный файрболл и запустил его в меня. Потом еще один, еще…пока не упал замертво, бездыханный.
        Я шагнул к нему, посмотрел - мертв!
        Хорошо. Включил магическое зрение - увидел тоненькую нить, которая шла к стоящему возле трупа «клиенту». Невидимыми руками порвал эту нить, удерживая ее, не отпуская ни на секунду, затем ухватил ту нить, что шла от Мастера, уже вышедшего из моего тела, и соединяла меня с ним, рванул ее. Кольнуло. Больно кольнуло! Будто выдернул пучок волос. Одна нить, другая нить…хлоп! Обе нити стали единым целым!
        Теперь аура. Черноту - убрать! Красное убрать! Сердце - собрать! Рану заживить. Получается уже довольно-таки быстро, мое умение возросло. Пять минут - готово! Теперь…вперед! Мастер, давайте!
        Оп! Готово! Человек, лежащий передо мной, шевельнулся, открыл глаза…уставился на меня. Я незаметно подмигнул, так, чтобы не было видно со стороны, и тихо сказал:
        - Теперь вы Глава Клана. Изобразите потерю памяти. И кстати - не забудьте, что этот человек должен мне денег. А что делать дальше, как жить - мы с вами обсудим после. Обещаю - до Элронов мы доберемся. И еще - ваш сын не останется без тела. Обещаю.
        Мужчина прикрыл глаза в знак того, что понял меня, а я разогнулся и громко сказал, обведя взглядами лица людей с обеих сторон:
        - Я удовлетворен результатами дуэли. Этот господин сказал, что не имеет ко мне претензий, и выплатит все полагающиеся мне компенсации.
        Все молчали. Не было слышно ни одного голоса, и только лошади позади толпы людей стучали копытами и всхрапывали, недовольные тем, что их заставляют стоять на солнцепеке.
        Вот я и проверил свои умения некроманта. Ну что же…вроде получается. Что значит - опытный человек подсказал! Спасибо бабуле! Да, призрак не может поселиться в живом человеке без его разрешения. А что такое живой человек? Тот, в ком есть, живет его душа. Его личность. Убрать душу - и останется только пустая оболочка, в которую можно заселить кого угодно. Мозг начинает необратимо распадаться через пять-десять минут после остановки сердца. Это время человек находится в клинической смерти, а значит - его можно перезапустить. С новой программой! И я это сделал.
        Ну что же… от меня этого точно никто не ожидал. Теперь весь расклад будет совсем иным. Ну а я…я теперь обеспеченный человек, если не сказать - богатый. Увы, не бессмертный. Но пока что поживу. Уж очень мне интересно тут жить! Нравится мне этот мир, точно нравится!
        КОНЕЦ 4-Й КНИГИ
        Послесловие
        
        Бандит-4 НекромантБандит-4 Некромант(172829)