Тридцать монет на сундук Мертвеца и тринадцать зомби в придачу
Милана Шторм




        ШТОРМ МИЛАНА
        ТРИДЦАТЬ МОНЕТ НА СУНДУК МЕРТВЕЦА И ТРИНАДЦАТЬ ЗОМБИ В ПРИДАЧУ


        — Где аметист на двадцать карат, который ты мне подарил?
        — Насколько я знаю, ты одолжила его целителю, который хотел войти в контакт с бактериями.
        Энн Маккефри, Элизабет Скарборо «Народ Акорны»



        ПРОЛОГ

        Обожаю начало осени! Комары уже не такие злые, мухи тоже жужжат как-то вяло, вспоминая, что скоро пора ложиться спать… ночью еще тепло, а днем иногда даже жарко.
        — Каждому из вас в сопроводительном письме было указано приобрести серебряную лопату с черенком из осины… Хельга, что за рухлядь ты держишь в руках?
        Ладно, беру свои слова назад. Я обожала начало осени. Пока не поступила в Магическую Академию на факультет некромантов. Потому что к такому меня жизнь не готовила! Кто же знал, что первым делом нас будут учить… копать? И даже не могилы, а картошку! В рамках оттачивания практических навыков.
        Теперь-то я знаю, почему этот корнеплод такой дешевый: местные фермеры просто-напросто предоставляют свои картофельные поля для практикумов первого курса, и все довольны! Кроме меня. То, что я стала носителем дара поднимать мертвецов из могил, не сделало меня менее маркизой Хельгой Хоранской. Вот еще… буду я им… копать.
        Картошку…
        И не рухлядь это вовсе, а фамильная лопата… то есть, лопата, которой мой дед, благородный маркиз Нирой Хоранский… копал картошку.
        Оказывается.
        — Хельга! — голос профессора Жинно звучал гнусаво и противно.
        — Это не рухлядь, профессор! — я приосанилась, одновременно пытаясь непринужденно опереться об инструмент, воткнутый в землю. — Это мое наследие!
        Профессор строго посмотрел на меня снизу вверх, заставив почувствовать себя дылдой. Кто же знал, что среди гномов тоже некроманты встречаются?
        — Ты будущий маг смерти, Хельга, — ответил он. — И первое, что тебе нужно запомнить: никакого наследия не существует. Все мы однажды окажемся внутри могилы. И нас обязательно кто-нибудь откопает. А потом — заставит служить.
        — А я завещаю сжечь мой прах ко всем демонам, вместе взятым, — огрызнулась я.
        А чего все остальные молчат? Я повертела головой, ища поддержки. К сожалению, группа из семи существ, из которых только двое — я и коренастый прыщавый парень — были людьми, могильно молчала.
        Репетируют, что ли?
        Я снова зло посмотрела на профессора.
        — И почему вы ко мне прицепились? У Дага лопата вообще грязная, между прочим!
        Даг, второй представитель человеческой расы в нашей группе, бросил на меня укоризненный взгляд и попытался спрятать свою лопату за спину.
        К сожалению, он не был молодой красивой девицей семнадцати лет, и поэтому профессор Жинно даже не глянул в его сторону, продолжая буравить взглядом меня.
        — Ты поняла меня, Хельга? — грозно спросил он.
        А я на лопату его загляделась… сверкающая такая… а черенок — темный, словно из орешника сделан, а не из осины. И отполированный. Как-то не верится мне, что профессор Жинно будет копать вместе с нами!
        Что я понимать должна? Что однажды умру? Так это давно уже понятно. Что мое тело может использовать такой же, как я? Определенно завещаю потомкам сжечь мой прах… А про наследие профессор вообще зря начал вещать.
        Кто же мы без наследия? Я вот с пеленок знала, что стану одной из самых завидных невест Города. Так оно и было.
        А потом во мне проснулся дар некроманта, и все женихи исчезли, как утренний туман.
        За последнего из парней даже обидно было. Он мне немного нравился. Не сильно, конечно, но…
        С другой стороны, я даже рада, что оказалась носителем этого дара.
        Не люблю людей.
        И гномов.
        И эльфов.
        И кобольдов…
        Вообще, живых не люблю. Они такие скучные…
        Я подняла голову к небу. Луна сегодня поразительно яркая, а ведь полнолуние уже минуло. Окрашенные в зеленый цвет ночного светила профессор и мои однокурсники казались какими-то экзотическими демонами, вышедшими из Геенны погулять.
        О том, что мой облик сейчас не намного приятней, я старалась не думать.
        — Хельга! — кажется, профессору Гному совсем не понравилось, что я его игнорирую, предпочтя любоваться небесными красотами. — Ты меня слышишь?
        Я вздохнула и сердито уставилась на профессора.
        Чего прицепился-то?
        — Слышу, — буркнула я.
        — Ты меня поняла? — не отставал Жинно.
        — Угу, — только я не поняла, что должна была понять, но это мелочи.
        Главное, профессор доволен и, наконец, от меня отстал. И от моей лопаты тоже.
        Удовлетворенный своей условной победой, гномик махнул рукой, показывая на противоположный край картофельного поля.
        — Начнем оттуда, — объявил он.
        — А почему мы не можем начать отсюда? — не выдержала я.
        — Хельга… — строгий взгляд меня ничуть не смутил.
        — И почему копать картошку надо именно ночью? Что, так лучше видно? Между прочим, я не вампир и не дроу, чтобы видеть в темноте! — не унималась я.
        Кстати, а вампиры-некроманты бывают? Что-то я раньше об этом не задумывалась…
        — Хельга! Или ты сейчас же замолкаешь, или я буду вынужден отстранить тебя от практикума! — взревел Жинно. — Придешь в следующем году к другому куратору!
        Ха! Интересно, как он себе это представляет? Я, вообще-то, доченька богатеньких родителей, пусть только попробует меня выгнать!
        — М-м-мне т-т-тоже инт-т-ересн-но, — проблеял Даг. Парень, мало того что был покрыт прыщами, как улей пчелами, так ко всему прочему еще и заикался.
        Вот его и надо выгнать! Прыщавый и заикающийся некромант — что может быть нелепей?
        Гном вздохнул и обвел всю группу тяжелым взглядом. В свете зеленой Луны смотрелось впечатляюще. Две темные эльфийки, настолько одинаковые, что я при первой встрече приняла их за близнецов, впечатлились больше всех. Они так вытаращили глаза, что я чуть не покатилась со смеху.
        — Да потому что, идиоты, вы будущие маги смерти! Думаете, кто-то позволит вам раскапывать могилы посреди дня? — сердито гаркнул профессор. — Все, хватит вопросов! В шеренгу построились и за мной! А то мы так никогда не начнем.
        Пожав плечами, я устроилась в самый конец шеренги из семи существ. Так было можно нести лопату, перекинув через плечо и не боясь кого-нибудь зашибить.
        Все-таки хорошо быть богатенькой! Жинно может сколько угодно грозить мне исключением, а терпеть все равно придется. Иначе мой папочка легко сделает из куратора отбивную. Такую, знаете ли… аппетитную и никому не нужную.
        Если гном меня обидит, приличной работы ему не светит. Уж я об этом позабочусь!
        Дошли мы до нужного места на удивление быстро. И я даже ни разу не споткнулась, что удивительно! Картофельная ботва к осени перестала быть пушистой, но все еще была в состоянии скрыть многочисленные рытвины в рыхлой земле. Дав нам по длинному рядку, профессор Жинно на примере одно кустика показал, что надо делать, и устроился на старом сухом бревне. Широком, обтесанном… я так поняла, что оно для сидения профессоров и было сюда принесено, ибо ближайшая рощица была не так уж и близко.
        Кто же знал, что копать так трудно? Я взмокла уже на втором кусте! Мое легкое синее платьице испачкалось, пот заливал глаза, а волосы, которые я сдуру оставила распущенными, растрепались и превратились в кудель уже на четвертом!
        А ведь впереди еще сорок!
        — Что, Хельга, тяжеловато? — ехидно спросил профессор.
        Вот не мог предупредить, что, кроме лопаты, еще удобную одежду захватить надо! Это хорошо еще, что я в ботинках… а ведь была у меня мысль туфли надеть!
        Я сделала вид, что не услышала замечания паскудного гнома, и продолжила «отработку основного навыка». К двенадцатому кусту я даже вошла во вкус. Да так сильно, что, выкопав тринадцатый, немного увлеклась, и ямка получилась довольно-таки глубокой. Демон меня дернул тогда продолжить копать внутрь. Почему я не перешла к четырнадцатому, ведь и так отставала от всех?
        Вот почему, а?
        Когда под лопатой что-то звякнуло, я даже обрадовалась. А когда увидела, что именно звенело, у меня перехватило дыхание.
        Монеты! Старинные монеты!
        Откинув лопату, я начала загребать землю руками, не замечая ничего вокруг. Всего монет было тридцать. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Профиль был мне не знаком (мужик был настолько худым, что, казалось, будто чеканка изображает обтянутый кожей череп в короне), и это воодушевляло. Не то, чтобы мне нужны были деньги. Я и так была богата.
        Но раскопать клад всегда приятно, правда?
        — Что тут у тебя? — мои махинации над тринадцатым кустом не остались незамеченными, и ко мне подошел Жинно. Он уставился на монеты у меня в руках, и в зеленоватом свете Луны я увидела, как его глаза расширяются от ужаса…
        — Да вот… клад нашла, — как можно небрежнее уронила я. Пусть завидует!
        С гномом определенно творилось что-то неладное.
        — Сундук Мертвеца… — прошептал он трясущимися губами. Потом перевел взгляд на мое удивленное лицо. — Что же ты наделала, девочка! Тебе ж теперь только в могилу. А я… это я тебя сюда привел!
        А потом упал. В обморок.
        Погодите, я что-то не поняла…
        Какой еще, к демонам, сундук?



        Часть 1. НОВАЯ МЕТЛА… КОТОРУЮ ТАК И ХОЧЕТСЯ ОГРЕТЬ ЛОПАТОЙ!

        Открыв глаза, я поняла, что сегодня проснулась на удивление рано: еще и стемнеть не успело. С отвращением глядя на синие лучи вечернего солнца, заливающие комнату, села на кровати и угрюмо подумала, что нужно взять за привычку все-таки задергивать шторы.
        Солнце, надо же! Давненько я его не видела.
        Город Тысячи Рас никогда не спит, но по ночам здесь все-таки поспокойней. А я люблю тишину. Когда вокруг меньше голосов, их легче различать между собой.
        Оказывается, мои глаза совершенно отвыкли от дневного света, и теперь жутко слезились. Кажется, новый день для меня начинается как-то не так. Точнее, новая ночь. Ведь это слепящее нечто когда-нибудь скроется за горизонтом, и зажгутся нормальные фонари, а не вот это вот все! Я привыкла к желтому неровному свету огня, и никакое синее солнце не должно портить мне настроение, которого и так никогда нет.
        Откинув одеяло, я опустила босые ноги на пушистый ковер и, щурясь, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. На вид из окна старалась не смотреть.
        А точнее, на проходящих мимо моего особняка существ. Ночью здесь почти никто не ходит: выбирая себе дом, я руководствовалась прежде всего безлюдностью района, поэтому несмотря на все мое богатство живу на окраине Города.
        Моему работодателю это не нравится. Но он уже привык. Так же, как и привык к тому, что вызывать меня на службу следует с помощью записок.
        Кстати, о работе. Я хмуро отвернулась от окна и прошлепала босыми ногами к письменному столу. Вчера к утру, перед тем, как я ложилась спать, кое-что пришло.
        «Южное предместное кладбище. Пятый ряд, шестое место. Свидетель убийства. Допросить».
        Вот честное слово, а то я не знаю, что мне с зомби делать! Не зря я на сыскарей с момента выпуска работаю!
        На самом деле, я была рада, что сегодня ночью мне будет чем заняться. В конце концов, не все же время мне дома сидеть, да по библиотекам таскаться. А если вспомнить, в каком жутком настроении я выхожу оттуда каждый раз, начихавшись от книжной пыли, то копание могилы — это то, что мне сейчас нужно!
        А то лопата совсем заржавеет.
        Дверь комнаты открылась, и в мою спальню зашла Хильда, моя самая первая служанка. Вот уже семь лет, практически с самого первого дня, что я живу здесь, она неизменно приносит завтрак, когда я проснусь.
        Или ужин?
        Можно ли называть завтраком еду, которую поглощаешь после заката? Или я начинаю с ужина, а уже под утро завтракаю перед сном?
        Эта мысль посещала меня часто, с тех пор как я полностью перешла на ночной образ жизни. Как оказалось, в моей ситуации жить ночью намного легче.
        И нет, это не потому, что я некромант. А потому что в начале обучения в Академии раскопала тридцать монет. Они до сих со мной. Лежат в верхнем ящике письменного стола. Когда моя жизнь начинает казаться мне совсем уж унылой и безрадостной, я беру их в руки и пересчитываю. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Чеканный профиль странного существа, которого, как оказалось, никогда не существовало, даже в других странах и на других материках. Монеты блестят, смотрят на меня злорадно. И мне кажется, что изображенный на них несуществующий король, ухмыляется.
        Жизнь может измениться в одночасье, выбить из колеи и пойти по такому безумному сценарию, что никому даже и не снилось!
        Я это знаю, как никто.
        Молчаливая Хильда поставила поднос с завтраком-ужином на прикроватный столик, заправила постель и выжидающе повернулась ко мне.
        — Уйди. Пусть придет Харита, — приказала я, принюхиваясь к подносу.
        Что у нас сегодня? Два вареных яйца, поджаренные гренки, мед и травяной чай.
        — Сока принеси, — добавила вслед уже открывшей дверь служанке. — Яблочного.
        Иногда мне кажется, что если бы в нашем мире не было мест, где существует вечное лето, я давно уже сдохла без свежих фруктов, не пережив первую же зиму. Хорошо, что я богата, и могу позволить себе покупать продукты даже за огромную цену!
        Хильда кивнула, отчего ее отвисшая челюсть резко клацнула. Иногда я боялась, что однажды она у нее отвалится, но пока Высший миловал, а к клацу я уже давно привыкла.
        Да. Хильда — моя служанка. И она зомби. На самом деле, все мои слуги не входят в число живых.
        Кто-то собирает бабочек на иголках, кто-то драгоценные камни, кто-то — книги. Кто сказал, что нельзя коллекционировать мертвых?
        В конце концов, у каждого свои слабости!
        Быстро позавтракав-поужинав, я еще немного побродила по дому, неспешно собираясь на работу. Вот уж куда торопиться не стоило: никуда мертвяки от меня не убегут.
        Размышления на тему, как именно Хильда умудряется готовить мне вкуснейший завтрак, если не чувствует запахов, были привычными и никуда не вели.
        Это было моей традицией: после завтрака ходить в ночном одеянии по дому и думать ни о чем.
        Я очень редко покидала свое жилище раньше полуночи: так было больше возможностей никого не встретить по пути на кладбище.
        Хотя о чем это я?
        Город Тысячи Рас никогда не спит…
        Моя другая мертвая служанка, Харита, расчесала мне волосы, уложила их в замысловатую прическу, а потом принесла платье, плащ и теплые сапоги.
        Падший бы побрал эту зиму! Еще и снежная выдалась, некоторые улицы Города по крыши замело!
        …хорошо, что у меня есть двенадцать не знающих усталости слуг, чтобы чистить территорию вокруг дома…
        Укутавшись в теплую одежду, я взяла футляр с лопатой (издалека он был похож на продолговатый короб для очень длинного тромбона) и вышла на холод.
        Бр-р-р… оказывается, сегодня еще и морозы ударили!
        — Хэнк! За мной! — я махнула рукой своему самому огромному мертвяку. Один глаз у него все время норовил выпасть из глазницы, а вместо затылка зияла рубленая рана (беднягу зарубила топором его собственная жена), но он и без этих деталей выглядел внушительно. По крайней мере, вероятные грабители разбегались с моей дороги с криками ужаса. Простые горожане, впрочем, тоже. Даже непробиваемые вендиго делали вид, что у них внезапно возникли срочные дела на другом конце Города.
        А вот нечего после полуночи по улицам шастать!
        Я и сама не знала, почему всегда таскала лопату на себе, да еще и прятала ее в деревянный футляр, который весил, как обожравшийся демон.
        Спину накачивала, что ли? Или мне просто хотелось делать хоть что-то самой?
        Натянув на глаза капюшон, а на нос — шарф, я поскрипела по свежевыпавшему снегу в сторону кладбища. Жаль, что экипаж в такое время не вызовешь. Да и вряд ли кто-нибудь возьмет на извоз страшного, как Падший, зомбяка.
        А жаль. С другой стороны — тоже зарядка.
        Хэнк шел поодаль. Его лишенная мозгов башка давно уяснила, как надо действовать, и как себя вести, чтобы хозяйка не уложила обратно в могилу.
        Вроде души у восставших мертвецов нет, а вроде что-то и есть. Например, память о самых глубинных страхах. Хэнк при жизни боялся одиночества. Поэтому очень ревновал жену. А она наставила ему рога и потом убила беднягу топором, чтобы не мешал ее счастью.
        Первую половину пути мне везло: казалось, Город все-таки улегся спать в полном составе.
        Но потом начались повседневные, то есть повсеночные, приключения…
        Сперва мы с Хэнком спугнули какую-то влюбленную парочку, судя по росту — гоблинов или гномов. Затем нам встретилась компания кобольдов. Эти ребята видом Хэнка не очень впечатлились… пока он не схватил одного из них, и не бросил со всей силы на землю… то есть в сугроб.
        А прямо перед кладбищем я встретила одинокую прету. Откуда она вылезла, интересно? По сути, преты не были разумными, а еще — являлись одними из самых опасных существ подлунного мира.
        Еще чего не хватало!
        Что-то в Городе развелось всякой гадости! То химеры, больше похожие на неудачный эксперимент юнца с кафедры алхимии, теперь еще и преты!
        Зато этот экземпляр я видела в истинном обличье. Даже приятно было полюбоваться на нечто живое и выглядевшее, как живое.
        Потому что всех разумных существ я воспринимала мертвецами. Такими, какими они станут, если их прямо сейчас убить и уложить в землю. Это случилось после того, как мои руки коснулись злосчастных монет, откопанных на первом в моей жизни практикуме по некромантии.
        Поэтому в моем доме нет живых слуг.
        Поэтому я не люблю выходить из дома, пока улицы Города заполнены.
        Я некромант. Но это не значит, будто я в восторге от того факта, что в моем мире есть только мертвецы…
        Прета так и не проявила ко мне интерес. Пошлепала мимо, будто нас с Хэнком и не заметила.
        Ну и хорошо. Хэнк сегодня и так развлекся с кобольдами.
        Я ступила на территорию кладбища, и с отвращением вдохнула морозный воздух. Кто придумал зиму?
        Падший, не иначе! Я была совершенно уверена, что Высшему такая гадость в голову точно бы не пришла!
        Где там упокоенный клиент? Сейчас поговорим, пока черви ему гортань не сожрали!
        А потом я отправлюсь в публичную библиотеку, чтобы провести еще одно бесполезное утро в компании древних фолиантов.
        Старый гном Жинно что-то знал про эти проклятые монеты.
        К сожалению, он умер на том поле. От разрыва сердца, хотя я в глубине души всегда была уверена, что от страха.
        И, возможно, мне повезло, что я ничего не знала про этот несчастный сундук Мертвеца. А к тому, что всех живых вижу в виде полуразложившихся зомби, я давно привыкла.
        И уже не испытывала никаких эмоций по этому поводу…
        Войдя в ворота, я огляделась. Южное предместное кладбище славилось своей хаотичностью, поэтому ряды здесь были весьма условные. Когда я попала сюда впервые, долго бродила в поисках нужной могилы.
        Во второй раз — тоже.
        Но я уже шесть лет работаю штатным некромантом в одной частной сыскной конторе, и за это время успела хорошенько изучить все места упокоения мертвых в округе.
        Махнув Хэнку рукой, я пошла считать до пяти. А потом и до шести.
        Кстати, о пятом ряде… Либо могила старая (и тогда зомби будет скелетом, который разговаривать не сможет при всем желании), либо земля была выкуплена давно, либо меня ждет семейный склеп.
        Склепы я не очень любила. Там легко было ошибиться ячейкой и поднять не того. А это — время.
        Время я свое весьма ценила: нужно успеть добраться до дома, пока улицы Города не заполнились свежепроснувшимися трупами… то есть, прохожими. Живыми, которых я вижу мертвецами.
        Днем лучше спать дома с зашторенными окнами.
        Итак, что тут у нас? Судя по всему, все-таки не склеп, а просто могила. Свежая, а значит, место для себя ее владелец выкупил еще… до рождения? Этому кладбищу лет триста, и пятый ряд заполнился примерно лет двести девяносто шесть назад!
        Хотя о чем это я? Может, кто-то очень прозорливый на всю семью на десять поколений вперед землю выкупил?
        Или мой клиент из эльфов. Или фейри.
        Судя по тому, что я иногда все-таки невольно замечала, зомби из этих рас получались даже симпатичные. С ушками. Или крылышками. Кстати, интересно, а почему после смерти крылья фейри перестают быть призрачными? Висят тряпкой за спиной, и только.
        Даже черви их не едят.
        Ладно, хватит философии, пора приниматься за дело.
        Приказав Хэнку быть начеку, я расчехлила лопату и начала копать. Все-таки в тот самый первый практикум ныне покойный Жинно хорохорился. Лопата у некроманта не должна быть новой. Она должна быть особенной. Такой, чтобы земля легко поддавалась даже в самые лютые холода. Мне было страшно представить, сколько бы я ковыряла мерзлую землю, если бы мой инструмент не был заговорен. Я уж не знаю, кого именно дедушка нанимал для этого дела, но заговор держался до сих пор. И пусть моя лопата не была красивой, зато копала быстро, входя в промерзшую землю, как в масло.
        Горка возле могилы росла, птички не пели, белки не свистели, зомби молчали.
        А я копала.
        За многие годы я наловчилась делать это быстро и аккуратно, и мой теплый плащ оставался безупречно чистым, только сапоги немного запылились. Ничего, Хильда ототрет.
        Когда лопата стукнула по деревянной крышке гроба, я бросила ее возле могилы, приказала Хэнку помочь мне выбраться из ямы и сосредоточилась. Опыт показал, что крышку гроба свежепроснувшийся зомби отковыряет самостоятельно, так кто я такая, чтобы лишать его этого удовольствия?
        Протянув руку над вырытой могилой, я закрыла глаза, пропуская через себя дар. Я знала, что вокруг моей руки возникло зеленое свечение, чувствовала легкие укусы морозного ветра на щеках, а еще — как в мертвом теле, пока еще мной не видимом, начинает теплиться не-жизнь.
        У каждого живого существа этого мира есть характер. А зомби — все одинаковые. Я не возвращаю душу в тело, я заставляю тело двигаться в угоду моими желаниям. Лишь единицы (которых я потом делаю своими слугами) не-мертвых помнят хоть что-то, кроме обстоятельств собственной жизни.
        Лишь избранные обладают некоторым подобием характера. И таких я забираю себе.
        Можно сказать, коллекционирую.
        Холодные пальцы заскребли по крышке гроба, затем дерево поддалось, и из могилы вылез мой клиент. Свеженький совсем, черви еще даже до глаз не добрались. И да, это был эльф. Темный.
        Неуклюже выкарабкавшись из могилы, он встал напротив меня, слегка склонив голову набок. Перед смертью мужика хорошо обработали: причесали, облачили в какой-то шикарный камзол, да еще и ожерелий на шею навесили, и теперь при каждом движении он гремел, как закованный в цепи раб.
        Хотя он и был рабом. Моим.
        Жаль, что я давно перестала получать удовольствие по этому поводу.
        — Ну? Будем молчать? — зевнув, спросила я. — Давай рассказывай, как тебя убили. Ты же, получается, был случайным свидетелем?
        Но вместо ответа зомби внезапно бухнулся на колени и прохрипел:
        — Пожалуйста… не возвращайте меня назад!
        Я ошалело посмотрела сначала на него, а потом на Хэнка.
        Ничего себе! Такого в моей практике еще не было! Какого демона не-мертвое создание, подчиняющееся моей воле, не ответило на вопрос своей госпожи?
        Никто еще так не делал. Никто!
        — Э-э-э… а ты точно мертвый? — тупо спросила я.
        А потом вспомнила, что я лично его только что подняла. Мой дар некроманта не сработал бы на живом существе.
        И что все это значит?
        Схватив лопату, я сначала воинственно взяла ее наперевес, а потом вспомнила, что я, вообще-то, некромант, а не боевой маг, и спряталась за спиной Хэнка. Мой верный слуга поправил глаз и приосанился.
        Интересный у меня допрос намечается…
        Зомби застыл, будто ошалев от моей реакции. Он точно мертвый-то? Если свидетель убийства — могли и живым закопать. С другой стороны, присмотревшись, я обнаружила на шее несчастного след от удавки.
        Точно мертвый.
        — Ты что такое? — растерянно спросила я у эльфа.
        Он поднялся на ноги и снова склонил голову набок. И все. Я не поняла, какого демона он не отвечает на мои вопросы!
        — Эй! — я разозлилась. — Ты совсем обнаглел?
        — Да, — внезапно ответил он, а я чуть не села в сугроб от удивления.
        Перехватив лопату, я вышла из-за спины Хэнка и воткнула свой инструмент в горку земли и снега, образовавшейся после раскопки.
        Наглые зомби мне еще не попадались.
        — Ты мертвый? — на всякий случай уточнила я.
        — Да, — снова коротко ответил эльф.
        — А чего на вопросы не отвечаешь?
        — Не возвращайте меня назад! — прохрипел он и упал на колени. Опять.
        Тьфу, ты! Но теперь я, кажется, поняла, в чем тут дело.
        — Хэнк, держать! — приказала я слуге.
        Мой бугай с радостью подчинился. С совершенно неожиданной (для других, а не для меня) ловкостью, он бросился вперед и скрутил собрата по несчастью, заставив его сначала встать, а потом заломил ему руки, и темный эльф выгнулся мне навстречу совершенно беспомощный.
        Мертвое тело не знает усталости, но, слава Высшему, клиент особо не трепыхался.
        Значит, глупые ему убийцы попались. А точнее — не до конца предусмотрительные.
        Осторожно приблизившись к скрученному эльфу, я начала перебирать ожерелья у него на шее. Так, это не то, это тоже не то, а вот это… да. Это оно.
        Аккуратно потянув, я сняла с несчастного простенькую бронзовую цепочку с подвеской в виде обезьяны, выполненной из лазурита. А вот были бы убийцы умней — просто сожгли бы тело, а не навешивали на труп амулет молчания.
        Они думают, в сыскных конторах только тупые работают, что ли?
        — Ну и как? Легче? — спросила я.
        Эльф не ответил. Но в этом была уже моя вина. Нашла, кому подобные вопросы задавать. Зомби не может быть тяжелее или легче. Не может быть больно.
        Только страшно, и то — это всего лишь отголоски памяти о прошедшей жизни.
        — Кто тебя убил? — задала я четкий вопрос.
        — Золотой, — с готовностью ответил эльф.
        Нет, с Золотым связываться я не буду. Да и начальник мой не будет. Этот парень на особом счету в Гильдии Убийц, а войну развязывать ради какого-то несчастного эльфа…
        — Кто заказал?
        — Господин Зак Жинтей. Я видел, как он сбрасывает с балкона свою жену.
        А вот это уже хлеб. Господин Зак Жинтей, насколько я помню, профессиональный вдовец. И, кажется, в этот раз он попался…
        — А о чем ты просил? Куда тебя не возвращать?
        Эльф обмяк в руках Хэнка и снова опустился на колени. Раздался хруст ломаемого запястья. Хорошо, что парень давно мертв, а то больно было бы!
        — В гроб, — тихо ответил он. — Не возвращайте меня в гроб.
        — Почему? — опешила я.
        — Он тесный.
        — А ты плясать там хочешь?
        Вот это экземпляр!
        — Я… я боюсь, когда тесно, — даже как-то смущенно ответил мертвый эльф, а я, не сдержавшись, расхохоталась. Вот это да! Зомби с клаустрофобией! Да это же просто будущая жемчужина моей коллекции!
        Вопрос: зачем мне тринадцатый слуга?
        Ответ: мертвые слуги не жрут.
        А значит, берем!
        — Тебя как зовут, чудо? — отсмеявшись, спросила я.
        — Хидан, — ответил он.
        И почему я не удивлена? Все интересные экземпляры, которых я хочу забрать в коллекцию, носят имена, начинающиеся на ту же букву, что и мое.
        Это тоже побочный эффект проклятья, интересно?
        Да какая разница!
        — Хэнк, отпусти его! — приказала я. — Хидан, вправляй себе руку и пойдем.
        — Куда? — спросил мертвый эльф.
        Еще и любопытный. Прям как живой!
        — Туда, где тебе не будет тесно, — заявила я. — Будешь у меня садовником работать. На свежем воздухе.
        Хидан встал на ноги, вправил себе запястье и преданно посмотрел на меня пустыми глазами.
        Эх, жаль, что скоро он не сможет говорить. К сожалению, эту способность зомби теряли очень быстро.
        А ведь иногда хочется завести разговор с интересным собеседником. Но с живыми я предпочитала не разговаривать. И не смотреть на них.
        Потому что разговор с «мертвым» живым всегда почему-то заканчивался одинаково: меня начинали считать сумасшедшей.
        Возможно, так оно и было. В конце концов, я живу в мире зомби. И неважно: дышат они на самом деле, или нет…
        Дорогу домой я не запомнила. Точнее, не заметила, встретился ли нам кто-нибудь. Как всегда, после допроса очередного зомби меня накрыли раздумья на тему: что мне делать со своей жизнью. Скучно. Мне всегда очень скучно, и пусть я смирилась и даже нахожу в своем положении некоторые поводы для веселья, тоска неизбежно догоняет меня.
        Мне двадцать семь, а я в своей жизни и не целовалась ни разу. Попробуйте поцеловать полуразложившегося зомби, даже если от него пахнет дорогущим одеколоном и разговаривает он, как живой! Да что там целоваться, я на свидания-то ни разу не ходила. А момент своего найма на работу до сих пор с дрожью вспоминаю. Было очень трудно не скривиться и не испортить все впечатление.
        Первый практикум, тринадцать ямок, и моя жизнь превратилась в нечто непонятное. Проклятие не отпускало, а что с ним делать — никто не знал. Я перерыла уже три городских библиотеки в поисках хоть какой-то информации о сундуке Мертвеца, но даже упоминаний о монетах не нашла. Как и не узнала, кто на них изображен.
        Вообще, после долгого разглядывания этого проклятого профиля, я решила, что это какой-то король зомби. Но ничего даже близкого по духу в книгах не нашла.
        Что-то знал мой первый учитель, жаль, что копыта… то есть, бороду, откинул.
        Самое смешное, что я даже поднять его не могу: сначала я не понимала, что со мной происходит, а когда сообразила, что, вообще-то, умею беседовать с мертвыми, труп гнома стал однозначно несвежим, и разговаривать уже не мог.
        Только хрипеть.
        К сожалению, хрип его ничем мне помочь не мог.
        Только оказавшись у крыльца, я осознала всю иронию ситуации: я взяла еще одного слугу, решила, что он будет садовником, но на дворе, вообще-то, снежная зима! Хорошая работенка у Хидана будет: следить за садом, который занесло.
        Хотя какая ему разница. Зато не тесно!
        Приказав новенькому оставаться на улице (садовник? Вот пусть в саду и живет!), я зашла в дом, крикнула Хильде, что хочу горячего чаю и побрела в кабинет. Писать письмо начальнику о результатах допроса.
        Вообще, сыскная деятельность в Городе Тысячи Рас — это нечто удивительное. Конечно, есть и сыскари, но они занимаются только теми делами, где наделенные даром оказались бесполезны. В остальном же — все просто. Чаще всего в сыске работают ворожеи и некроманты. Ворожеи смотрят куда-то в эфир или астрал, или ментал, или чакру… не помню, я, в общем, как эта штука называется… Итак, они в нее смотрят и видят, куда надо пойти, чтобы узнать подробности преступления. Часто, конечно, не видят ни синь пороха, но что поделать: издержки дара. Но если видят, то подключаются либо патрульные, либо некроманты. Смотря, что нужно сделать: схватить или раскопать.
        Я работаю на частную контору, у нас самые лучшие ворожеи и некроманты в Городе. Наверное. Не знаю. Я была в конторе только один раз, когда на работу устраивалась. А так — общаюсь со своим стареньким начальником с помощью записок. Очень удобно, между прочим: и я на живых зомбяков не смотрю, и люди не портят свою нервную систему, глядя на моих провожатых.
        О том, что они ее портят, пока Хан, мой зомби-посыльный, идет до конторы и обратно, я стараюсь не думать. В конце концов, у меня тоже нервная система есть, вот!
        Нацарапав записку, я выпила душистый чай, принесенный Хильдой, отдала бумагу Хану и провела остаток ночи меланхолично музицируя на стареньком мюзиларе.
        А о намерении заглянуть в библиотеку вспомнила, когда за окном уже немного посветлело.
        Ну и ладно. Я решила, что пойду в библиотеку вечером, сразу после завтрака. Или ужина, неважно.
        Но моим планам не суждено было сбыться.
        Я уже приняла ванну и облачилась в мягкую рубашку, готовясь ко сну, как вернулся Хан с ответной запиской от начальника и кошельком с вознаграждением. Обычно в послании красовалось короткое: «Спасибо за работу», но в этот там было написано кое-что другое…
        «Спасибо, Хельга! Мне было очень приятно работать с тобой. Сообщаю, что с сегодняшнего дня я ухожу на пенсию. Новый начальник очень хочет с тобой познакомиться. Будь добра, приди в контору. Желательно, сегодня. Еще раз благодарю за сотрудничество! Всегда твой, Ж.Н.»
        Чего-о-о-о-о? Новый начальник? Это что, мне опять нужно будет объяснять, почему я работаю из дома?
        Записка выпала у меня из рук, и старательный Хан поднял ее, протянув обратно. Я гневно посмотрела на давно уже безмолвного слугу, выхватила дурацкую бумажку и порвала ее на мелкие кусочки.
        — Хильда! Вина мне горячего! — рявкнула я и, громко топая и снося все на своем пути, пошла к двери. Выглянула на улицу, мгновенно продрогнув.
        — Хидан!
        — Да, хозяйка! — новоявленный садовник еще не потерял ловкость и изящество, доступные живым, и поэтому появился в поле моего зрения почти сразу.
        — В дом, — приказала я.
        Он подчинился.
        — Иди в столовую, — бросила я ему вслед и, закрыв дверь, пошла за теплым халатом.
        Пусть эльф и мертвый, но зато еще пока может говорить. А мне сейчас было нужно поговорить хоть с кем-нибудь.
        И не потому, что я расстроилась. По сути, мне было плевать на старика Жерака Нойза. Но вместо старика придет кто-то другой.
        А я почти забыла, какого это: вести разговор с тем, кто может тебе ответить не только согласным хрипом.
        Надо потренироваться.

* * *

        «Потренировались» мы с Хиданом очень эффективно: примерно к полудню я была в дрова. Горячее вино пошло весьма хорошо, а зомбоэльф еще не растерял повадки живых, поэтому поддакивал мне там, где надо, а иногда даже пробовал что-то вспоминать из своего жизненного опыта и жаловался на то, как всегда боялся закрытых пространств…
        Примерно после шестого бокала эльф начал казаться мне красавчиком и даже почти живым. А что было после седьмого бокала, я не помнила. Отрубилась прямо за столом.
        Там же я и проснулась… часа через два. И виной моего пробуждения было отнюдь не похмелье или переполненный мочевой пузырь (хотя и первое и второе имели место), а громкий стук в дверь.
        Я не сразу поняла, что стучат именно в дверь. Потому что по ощущениям, неизвестный визитер тайком пробрался в мой дом и с энтузиазмом колотил мне по голове. Молотком.
        Застонав, я сначала сползла со стула, перевернулась на четвереньки, и только потом, сообразив, что более достойное положение мне все равно не доступно по техническим причинам, рявкнула:
        — Хэнк! Открой дверь и прогони того, кто пришел!
        Очень хотелось добавить: «И убей». Но я сдержалась.
        Убьет ведь.
        Пока зомби шел к двери, я все-таки вползла обратно на стул и положила локти на стол, схватившись за голову.
        Кто вообще придумал вино? И похмелье? Больно-то как…
        В коридоре послышалась какая-то возня, потом глухой удар, а потом… в гостиную вошел неизвестный.
        У меня даже голова перестала болеть, а про позывы организма удалиться в уборную я и вовсе позабыла. Судя по фигуре парень был хлюпиком, и с бугаем-Хэнком уж точно не смог бы справиться… Это что еще за чудо природы?
        Сглотнув горькую слюну, я сощурилась, глядя на незваного гостя.
        О внешности судить было трудно: ну зомбяк и зомбяк, как и все. Белоснежный плащ был распахнут, и из-под него выглядывал салатового цвета камзол. Сапоги визитера блестели новизной, будто только с ярмарки. Непокрытые волосы были светло-русыми.
        — Ну здравствуй, Хельга, — голос у парня был приятный. Даже с учетом того, что любой звук для меня сейчас был мукой.
        — Ты кто? — прохрипела я.
        Он огляделся.
        — Мило у тебя.
        — Ты что с Хэнком сделал? Ты кто?
        Где моя лопата? А все остальные слуги? Какого демона здесь происходит?
        — Твой раб упокоен… лежит возле двери. Потом разбудишь, — беспардонный гость двинулся вперед и, остановившись у стола, с очевидным интересом уставился на следы моей недавней «тренировки».
        Смотреть на заинтересованного зомби не было сил.
        — Ты кто? — в третий раз спросила я.
        — Хм, — он озадачился. — А ты разве записку не получала?
        — Какую еще записку? А… так ты мой новый начальник, что ли?
        — Угадала, — хмыкнул нахал.
        Я потерла глаза.
        — День же на дворе. А там про вечер говорилось. Я бы сама пришла. Позже.
        Начальник уселся на стул, который не так давно занимал Хидан. Кстати, а где мой эльфик?
        — Я прислал другую. Где приказал явиться незамедлительно.
        — Не получала, — буркнула я, хмурясь.
        А может, и получала. Кажется, между четвертым и пятым бокалом Харита вручила мне какую-то бумажку. Но я решила, что будет забавным устроить с Хиданом соревнование: у кого из нас получится разорвать половинки записки на большее количество кусочков.
        Мы с начальником одновременно посмотрели на усеянный малюсенькими обрывками пол.
        Я меланхолично попыталась вспомнить, кто выиграл. Ну а что?
        Все равно я уже уволена.
        Подняв голову, я еще раз посмотрела на гостя. Молодой, наверное. И человек, однозначно. Может, даже мой ровесник. Хотя… если этот парень упокоил Хэнка, значит, у него есть способности некроманта.
        На моем курсе, кроме меня, учился один человек. Прыщавый заика по имени Даг. И, насколько я помнила, долго он у нас не продержался. Уже на втором курсе перевелся на кафедру теоретической магии. Не к месту вспомнилось, что парня дразнили до самого выпуска. И дружил он только с одним существом: сатирой по имени Нилди с факультета ворожей.
        Я Дага не дразнила. Вообще пыталась его избегать.
        Заикающийся зомби — это слишком.
        А ведь волосы у парня были такого же цвета. И глаза, кажется — тоже. Редкое сочетание: светлые волосы и глубокие карие глаза.
        Я моргнула.
        — Куда делось твое заикание? — спросила наобум.
        — Я его съел, — усмехнулся он. — Узнала-таки. Даже не знаю, радоваться этому или нет.
        Я снова моргнула. А потом выругалась. Сочно и со вкусом.
        Вот только бывшего однокурсника мне в начальниках не хватало! А если вспомнить, что «живым» я видела его десять лет назад, на том злосчастном практикуме по копанию картошки, то…
        — … и я увольняюсь! — закончив тираду, я выдохнула.
        — Нет.
        — Да!
        — Это я тебя увольняю. За нарушение трудовой дисциплины, — бледные губы живого зомби по имени Даг скривились в издевательской усмешке.
        Я открыла рот и закрыла обратно, потому что слова куда-то выветрились. Стало обидно.
        — А выходное жалование где?
        — В конторе.
        — А почему не принес? Если увольнять пришел?
        — Я тебе не слуга.
        — Я на тебя теперь тоже не работаю!
        Даг хохотнул и поднялся.
        — Выспись. Завтра утром жду тебя в своем кабинете. Или заберешь выходное жалование, или останешься. Посмотрим. В моей конторе никто не будет работать на особых условиях. До завтра, Хельга.
        С этими словами он стремительно покинул гостиную, а потом и мой дом.
        …в следующий раз, когда ко мне придут без приглашения, я все-таки прикажу Хэнку всех убить!
        На похмельную голову вернуть не-жизнь своим слугам (этот гаденыш все тринадцать уложил!) было чревато побочными эффектами, поэтому я решила все-таки последовать совету новоявленного начальника и выспаться.
        Выспалась я хорошо: продрыхла больше полусуток, проснувшись уже под утро следующего дня.
        Меланхолично поразмышляв о бренности бытия и своей карьеры в частности, я поднялась с кровати и принялась за дело. Не самой же мне завтрак готовить!
        Последним я «разбудила» Хидана — новоявленный садовник обнаружился лежащим посреди дорожки через сад. И как это Дагу в голову пришло? Получается, он сначала всех усыпил, а потом ко мне постучался? И вообще, какого демона некромант-недоучка, выпускник кафедры теоретической магии, обладает такой силищей? Уложить зомби, между прочим, отнимает много энергии, не меньше, чем поднять! А к тринадцатому зомбяку я чувствовала себя выжатым лимоном, которого ко всему прочему пропустили через мясорубку.
        Второй вопрос: как теоретик в принципе стал начальником сыскной конторы? Одной из лучших в Городе, между прочим!
        Что-то здесь нечисто…
        Некстати вспомнились мои вчерашние размышления о том, что я живу слишком скучно. Вот и нашла развлечение! Точнее, оно само меня нашло. Новый начальник… метла, которая сразу замела по-новому… ничего, я с собой лопату возьму и вправлю ему мозги!
        Сыскался тут! В сыске… теоретик демонов…
        Пока свежеразбуженная Хильда готовила мне завтрак, я занялась любимым делом: разглядыванием тридцати проклятых монет, которые испортили мне жизнь. Если так разобраться, то с начальником мне размахивать лопатой некогда. Надо искать способ освободиться дальше… в конце концов, я еще не все библиотеки Города обыскала!
        А с другой стороны… ну сколько можно, а? Может, мне действительно стоит немного отвлечься от монотонности течения жизни? Начальника лопатой прибить, например?
        А то нашелся умник… точнее, теоретик.
        И все-таки, как он стал начальником?
        Так, спокойно, Хельга, спокойно. Кажется, ты даже думаешь кругами, не то что ходишь… положи монетки обратно в ящик стола и иди завтракать. И в этот раз ты будешь завтракать утром. Здорово, правда?
        М-да уж, беседа с самой собой — это хорошо. Особенно когда она происходитв голове. Потому что когда я начну спорить с собственным разумом вслух, это верная дорога в богадельню.
        А я пока туда не хочу.
        Решив таким образом, я ссыпала монеты обратно в ящик стола и отправилась завтракать. А потом тщательно расчесала волосы, аккуратно оделась и, не забыв про лопату, отправилась в контору.
        Угу. Про лопату я не забыла, а про то, что рабочий день в сыскной конторе наступает после рассвета, как-то запамятовала. И стояла, как дура, полтора часа под дверью.
        И мерзла. Почему-то мне и в голову не пришло вернуться домой и подождать! Нет, я упрямо топталась на крыльце и проклинала Дага, обрушивая на его голову такие кары, что если бы мои мысли имели вес, беднягу бы разорвало, потом удавило, потом разрезало, потом распотрошило и, наконец, убило лопатой. Моей, естественно.
        Даг пришел первым, и я даже разочаровалась, что он был еще жив.
        — Рано ты, — бросил он, доставая ключ.
        — Это ты опаздываешь, — буркнула я, стараясь не смотреть на трупные пятна на его лице. Это ведь действительно трудно: разговаривать с живым мертвецом.
        — Не хами, а то уволю, — пригрозил Даг. Сегодня он снова был одет с иголочки. Модник демонов. Открыв дверь, он посторонился, пропуская меня: — Пр-р-рошу!
        Я скривилась, не оценив его галантности, но все же шагнула в полутемное помещение конторы. Свечи не горели, а еще в этом месте пахло чернилами, бумагой и почему-то лесом. Здесь что, ароматические свечи во время работы жгут?
        Хм. Интересно… Как много я пропускаю, сидя дома или шатаясь по библиотекам… Но представив, как бы выглядела толпа старательных зомби в помещении, где жгут ароматические свечи, я приуныла.
        Пусть уж Даг отдает мне мое выходное жалование и я отправлюсь отсюда… лесом. Не смогу я работать на общих условиях. Не смогу.
        — Сюда, — новый начальник легонько толкнул меня в спину. — Ты не была здесь никогда, что ли?
        — Давно, — процедила я. — Из дома мне легче работать.
        — Почему? Такая красивая женщина, а хоронит себя среди зомби, да по библиотекам бродит.
        — Откуда ты знаешь про библиотеки? — вскинулась я.
        — Навел справки. Мне же нужно было понять, что из себя представляет лучший работник этого заведения.
        — … которого ты собираешься уволить, — не преминула вставить шпильку я.
        — Может, и не собираюсь. Проходи в кабинет, чего топчешься?
        Да не топчусь я! Я обстановку изучаю! Сейчас этот гаденыш точно договорится, и я его стукну!
        Пройдя внутрь небольшого опрятного кабинета, я, не став ждать приглашения, уселась в кресло для посетителей, устроила футляр с лопатой на коленях и сложила руки на груди, глядя на стену.
        — Почему ты на меня не смотришь? — усевшись напротив, спросил Даг. В его голосе мне послышалась обида.
        — Много чести. Давай выходное жалование, и я уйду. Работать на твоих условиях я не буду.
        Кажется, он ухмыльнулся. Или просто хмыкнул. Я упрямо продолжала буравить взглядом стену, будто хотела проделать в ней дыру.
        — А ты их знаешь? Мои условия? — хитро спросил он.
        — А что, пойдешь навстречу? — хохотнула я. — Ну так давай! Я продолжаю работать из дома, общаться с тобой буду с помощью записок, и…
        — … и так не пойдет, — закончил Даг. — Но давай, я все-таки озвучу, чего я от тебя хочу?
        Я вздохнула и перевела взгляд на окно. Город заполнялся людьми, эльфами, гномами, орками, кобольдами… и все эти существа были зомби.
        Как же тяжело мне будет домой возвращаться, а?
        — Ну ладно, — я поджала губы. — Говори, чего хочешь… начальник.
        Даг немного помолчал, будто собираясь с мыслями.
        — Хочешь кофе? — внезапно спросил он.
        — Ты его в кабинете сваришь? На растопку документы пойдут? И я не вижу здесь хотя бы пе…
        Вместо ответа он открыл верхний ящик стола, сунул туда руку… и вытащил оттуда две дымящиеся чашки.
        — …чи, — растерянно закончила я. — Это что такое?
        — Кофе, — сказал очевидное Даг.
        — Откуда ты его взял? — меня подмывало встать и посмотреть, что за ящик у него такой. Никогда не видела таких фокусов, даже у стихийных магов. А Даг — некромант-недоучка. Теоретик!
        — Пей, — он пододвинул ко мне одну из чашек.
        — Ты кто такой, вообще?!
        Новый начальник вздохнул.
        — Потом расскажу. Мы с тобой вроде бы условия работы обсуждать собрались.
        Да какие тут условия? Мне было настолько интересно, как прыщавый заика превратился в могущественного многопрофильного мага, что я была готова согласиться на все! Я и не помнила, когда в последний раз испытывала такой подъем! К демонам мир зомби вокруг, здесь творится что-то поважнее моего проклятия!
        — Чего ты хочешь? — я подалась вперед, и футляр с лопатой с грохотом валился с моих колен.
        Даг не обратил внимания на шум. Все еще смотря в стену, я крайним зрением видела, что он делает глоток из своей чашки и, кажется, кривится. Кофе невкусный, что ли? Так в ящиках письменных столов другого и не подают!
        — Я человек новый. И хочу влиться в работу. Понять принципы… узнать, чем дышит этак контора…
        — Как тебя вообще начальники взяли? — не выдержала я.
        — Потом расскажу. Так вот: я хочу первое время работать с тобой.
        — Чего? — обомлела я. — В смысле?
        — В прямом.
        — Ты хочешь таскаться со мной по кладбищам?
        — А почему нет? — он пожал плечами. — В конце концов, я тоже некромант.
        — Ты кто угодно, но точно не некромант, — огрызнулась я. И задумалась. С одной стороны раздражающий начальник, пыхтящий в затылок — то еще удовольствие. А с другой — будет больше возможностей понять, что он из себя представляет, этот многопрофильный некромант-теоретик со способностями к межпространственным манипуляциям.
        Пока я думала, Даг допил кофе, а потом вытащил из ящика еще одну чашку и маковую булочку. Кабинет залил запах свежей выпечки, и я сглотнула слюну.
        — Ладно. Договорились. А мне булочку почему не дал?
        Даг поперхнулся, откашлялся, а потом расхохотался.
        — Как легко оказалось тебя убедить! — с восторгом воскликнул он. — Я и не думал, что решающим фактором станет… — он снова сунул руку в свой бездонный ящик- пекарню, — … пирожное с воздушным кремом.
        Я вытаращила глаза, глядя на его руку, покрытую трупными пятнами. А точнее — на то самое пирожное.
        — Ты откуда знаешь, что я такие люблю?
        — Все девушки любят сладкое, — хитренько сказал он. — А мы с тобой еще и вместе учились. И даже ходили в одну столовую, помнишь?
        — И ты еще тогда запомнил, что я люблю пирожные с кремом? — растерянно спросила я, вгрызаясь в хрустящее слоеное тесто.
        — Ты была странной, помнишь? И привлекала внимание, — кажется, он улыбался. — Впрочем, ты до сих пор странная. Почему ты на меня не смотришь?
        Я вздохнула и сделала глоток кофе. Кстати, он был очень вкусным. Таким, как я люблю.
        Я никому не говорила о том, каким оказалось проклятье монет. И не собиралась отступать от этого правила.
        — Ты мне не нравишься, — дожевывая пирожное, ответила я. — Так и хочется тебя лопатой треснуть.
        Даг снова хохотнул.
        — Ничего. Я думаю, мы сработаемся, — в его голосе было столько восторга, что я чувствовала себя экзотической рыбкой в аквариуме, на которую пялится безусый мальчишка.
        И не просто пялится. Сверлит взглядом. Я чувствовала этот взгляд кожей. За весь наш разговор Даг не переставал смотреть на меня во все глаза.
        И это почему-то внушало мне чувство опасности. Но ничего, у меня лопата есть. Если что, как тресну, мало не покажется!
        Но пока пусть живет. Пирожное действительно было очень вкусным!
        — Ну я пошла?
        — Куда?
        — Домой. Пришлешь мне записку, когда дело появится. Так уж и быть, проведу тебе пару экскурсий по кладбищам, — нагло заявила я и, пока он переваривал это заявление, подняла футляр с лопатой и вышла из кабинета, а потом и из здания, чувствуя себя победительницей.



        Часть 2. Новая лопата… которой я точно убью новую метлу!

        Ощущение триумфа было со мной недолго — ровно до того момента, как я ступила на порог своего дома. Почему-то именно сейчас мне все вокруг казалось невзрачным, унылым, покрытым вековой пылью…
        Я до вечера гоняла своих мертвых слуг, заставляя по нескольку раз протирать пол, мыть полы, перебирать продукты в кладовой… жутко хотелось действия, хоть какого-то.
        А еще меня жутко занимал Даг. Как из прыщавого некроманта-недоучки с кафедры теоретической магии он мог превратиться в… ну не знаю, как он там на самом деле выглядит, но ощущается этаким всесильным волшебником, способным одним щелчком лишить зомби не-жизни. И сварить кофе в ящике письменного стола.
        Демоновы монеты, как же сейчас я их ненавидела! Они заставляют меня прятаться по углам, не смотреть в лица, не разговаривать, не жить. И пусть мое сердце бьется, жизнью мое существование назвать сложно.
        И сегодня я осознала это так остро, что хотелось взвыть. Я тоже хочу гулять по улицам Города, заходить во все таверны и бары, наслаждаться солнечными лучами, наслаждаться обществом живых! Но… проклятие не давало мне даже привыкнуть к видениям вокруг. Каждый раз, когда я видела живого в виде зомби, мне становилось не по себе. Десять лет прошло, а я вижу этот мир мертвых, как впервые.
        Все валилось из рук. Я не могла даже книгой себя занять, потому что мысли роились в голове, как мухи. Противные мухи, которые любят зловоние и трупы.
        Попытка поспать тоже провалилась, причем громогласно: я не успела закрыть глаза, как в кухне что-то загремело, потом свалилось, а потом и вовсе разбилось. Несколько раз.
        Чем там Хильда занимается?
        Как выяснилось — лежит. Мертвая. То есть, лишенная не-жизни.
        — Это что еще такое, а? — возопила я, когда до меня дошел сей факт. А возопив, призадумалась.
        А потом поняла.
        — Ну я сейчас тебе устрою, начальничек, — пробормотала я себе под нос и, стараясь быть бесшумной, двинулась обратно в спальню. За лопатой. К сожалению, я забыла три вещи: Даг косит зомби непринужденно, моя лопата не в спальне, а в гостиной, а еще на мне полупрозрачная ночнушка. И все.
        Впрочем, последнее меня мало волновало. А вот встречающиеся на пути в спальню «спящие» слуги — подогревали гнев. Где этот паразит? Какого Падшего он влез в мой дом после заката?
        В спальне меня ждала Харита. Без признаков не-жизни, конечно. Поискав глазами футляр с лопатой, я грязно выругалась и, уже не скрываясь, бросилась в гостиную.
        В ней царил полный бардак. Создавалось впечатление, что все мои вещи сами решили похулиганить и поменялись местами. Футляр лежал раскрытый, а от лопаты остались только… ножки да рожки, если за рожки можно принять обломки черенка, а за ножки — бесформенный кусок металла. При этом никакого жара я не чувствовала, да и чужого присутствия — тоже.
        Стало страшно. Одна в огромном доме, даже верные зомби сейчас не смогут защитить. А без лопаты я их не подниму — не зря некроманты всегда сами откапывают своих подопечных.
        И что теперь делать?
        До меня начало доходить, что Даг тут ни при чем: только если он ко всему прочему еще и поехавший психопат, любящий… плавить лопаты. Да и то, что в итоге я никого не встретила, говорило о том, что… никого и не было. То есть, мои зомби действительно упали сами, вещи тоже самостоятельно решили развлечься, а лопата… решила, что с нее хватит и самоликвидировалась.
        Понимая, что оставаться в доме не могу, я быстро накинула поверх ночнушки плащ, обулась и бросилась прочь, не видя ничего вокруг. Ноги сами принесли меня к порогу конторы. И несмотря на поздний час, было открыто.
        Даг оказался в кабинете.
        — Хельга? — в его голосе не слышалось никакого удивления. Наоборот, он будто меня ждал. — Что с тобой?
        Замерев, я сначала хорошенько отругала себя за слабоумие — могла бы и к родителям отправиться, пусть и их вид вызывает ужас, а потом выпалила:
        — Мне нужна твоя помощь!
        Не знаю, о чем я думала, но мне почему-то захотелось увидеть его, и поэтому я не стала по обыкновению отводить взгляд, а уставилась прямо ему в глаза.
        … и, как тут же выяснилось, это была плохая идея…
        Заплывшие мертвые глаза оценивающе прошлись по моей фигуре, а улыбка напоминала оскал. Трупные пятна на бледных щеках, проплешины в волосах… на деле Даг выглядел совершенно по-другому. И пока я не смотрела на него, он казался мне живым.
        Теперь же мне было не по себе от оценивающего взгляда мертвеца.
        — Что произошло? — тихо спросил он.
        Странно. Он ждал моего прихода, но не знает, что случилось? А вдруг я ошибаюсь, и именно он все устроил? Хотя… я не представляю, что за сила может расплавить зачарованный металл некромантской лопаты за несколько мгновений!
        — Ко мне кто-то влез, — я обняла себя за плечи: внезапно стало холодно. — Я не знаю, кто. Мои слуги опять безжизненны, все перевернуто вверх дном, и я… мою лопату… Ее расплавило!
        — При чем здесь лопата?
        — Да при том, что я теперь не могу даже своих слуг вернуть!
        — А… Ну да, — задумчиво протянул Даг. Потом поднялся на ноги, обогнул стол и протянул ко мне руки. — Ладно, успокойся… да что с тобой? — взвыл он, когда я шарахнулась от него, перед этим со всей силы наступив на ногу.
        — Не подходи!
        Чего я творю? Сама же явилась за помощью!
        — Ты — ненормальная, — кажется, ему было больно.
        — Ну так уволь меня! Сама не понимаю, зачем я к тебе пришла…
        — Не уволю, — буркнул он. — Пошли.
        — Куда?
        — К тебе! — в его голосе слышались сомнения по поводу наличия у меня рассудка, как такового. — Посмотрим, что там за бедлам.
        Несмотря на то, что я действительно сама пришла к нему за помощью, в душе вспыхнуло чувство противоречия.
        — Нет, я это… сама пойду. Прости, сама не знаю, чего я сюда прибежала… я тебе никто, и ты мне — тоже, сваливать на свежего начальника свои проблемы, это…
        — Свежего? — хохотнул Даг. — Интересные у тебя обороты речи!
        И, больше не слушая мое лепетанье, он схватил меня за плечи и потащил… нет, не на улицу, а в портал, которого за мгновение до этого не было!
        Я задохнулась от изумления. Ничего себе! С другой стороны, теперь понятно, как он кофе из ящика доставал. Получается, он просто открывал небольшой портал… куда? Судя по всему, в какою-то забегаловку средней руки, потому что кофе был пусть и не самый плохой, но на элитную категорию точно не тянул.
        Вывалились мы прямо в моей гостиной.
        В моей гостиной, в которой царил идеальный порядок. Все было на своих местах. Даже футляр от лопаты лежал закрытый. А еще — горели свечи. Новые, будто кто-то их за минуту до нашего появления заменил и зажег.
        — Хм… мне бы дома такой беспорядок, — хихикнул Даг.
        А мне смешно не было. Получается, мне все показалось?
        — Хильда! Хэнк! Харита! Хидан! — позвала я.
        Тишина была мне ответом. Вырвавшись из рук Дага я подошла к фуляру и открыла его.
        Нет. Мне не показалось. Лопата все-таки была расплавлена. Но кто навел порядок? И кто развел бардак?
        Единственное, что я теперь знала точно: мой новый начальник здесь абсолютно ни при чем.
        Тронув то, что осталось от совка, я увидела какой-то блеск. А потом поняла, что это.
        Монеты. Проклятые монеты из сундука Мертвеца. Все тридцать.
        Первой, второй и вообще всеми мыслями было: «Только бы Даг их не тронул!» Мне было плевать, каким образом они оказались в футляре, мне было плевать на все, единственное, что я понимала — никто не заслуживает такой жизни, как у меня.
        Эти монеты нельзя трогать.
        — Ты чего трясешься? — голос Дага заставил вздоргнуть и затрястись еще больше.
        — Ни-ни-ничего, — пролепетала я. — Это… ло-ло-лопата ис-с-спорт-т-тилась…
        — Что с тобой? — в его голосе послышалась тревога. — Чего ты так испугалась?
        За тебя, придурка, волнуюсь. Чем бы эти монеты несчастные прикрыть, а?
        — П-просто, странно это все, — я, наконец, смогла совладать с заиканием. — Я когда к тебе ринулась, тут все было вверх дном. Я не вру. Поверь, я…
        — Да верю я тебе, — хмыкнул Даг. — Зомби-то твои лежал-полеживают, спят вечным сном… М-да, странно все это…
        Странно — не то слово. Я закрыла футляр и поднялась, стараясь не смотреть на Дага. Ну не хотела я снова видеть его мертвым! Именно его — особенно! Он ведь без всякой задней мысли, получается, помочь хочет, а я вот только и могу, что смотреть в пол.
        Обидно.
        — Спасибо, что… где ты научился создавать порталы? И как ты смог открыть портал сюда, в мою гостиную?
        Он пожал плечами.
        — Тебе нужно над защитой подумать. А почему смог… я же был у тебя, вот и ответ.
        — Где ты этому научился? — не дала сбить себя с толку я.
        Даг глубоко вздохнул. А потом сказал уже привычное:
        — Потом расскажу.
        Я мрачно подумала, что это потом может никогда и не наступить, и этот паразит просто надо мной издевается. Смотрите на меня, какой я везь из себя загадочный… зомби.
        Тьфу.
        Хидан в качестве собутыльника мне точно понравился бы больше, но на нет и суда нет.
        — Хочешь выпить? — предложила я Дагу. — А то мне что-то… не очень хорошо.
        — Я бы выпил что-нибудь похожее на чай, — глумливо ответил он, и я опять захотела его чем-нибудь треснуть. Это он на что сейчас намекает? Что я пьяница? Гад какой!
        Я сложила руки на груди и высокомерно заявила:
        — Если ты забыл, то все мои слуги спят. И поднять я их не могу.
        — А сама не умеешь что ли? Серьезно? Ваша светлость даже чай не в состоянии приготовить?
        Я так и замерла с открытым ртом. Честно говоря, я не знала, что меня больше поразило: его наглость, или то, что он посмел предположить, будто я не в силах заварить чай!
        Но выкидывать его пинками из дома в данный момент было как-то неудобно. Во-первых, он обратно вернется, через портал. А во-вторых, пришел же он мне на помощь!
        — Рот закрой, муха залетит, — хихикнул этот нахал, и остатки благодарности слетели с меня, как тополиный пух в ветреную погоду.
        — Иди ты, знаешь, куда? — прошипела я.
        — Куда? — заинтересовался Даг.
        — В задницу к демону!
        — У-у-у… — загрустил он. — Какая ты невоспитанная. Так далеко меня еще не отправляли, если подумать.
        — Еще одно слово, и я тебя вообще к Падшему отправлю! Умею я чай делать, понятно?
        — Ну так в чем проблема?
        Проблема была в том, что я не хотела отправляться на кухню одна и оставлять этого придурка без присмотра. Но почему-то приглашать его с собой тоже не казалось хорошей идеей. Будет смотреть, комментировать… а ведь и правда не помню, где у меня запас огненных кристаллов лежит. Искать придется.
        — Может, без чая обойдемся? — с надеждой предложила я.
        Даг покачал головой.
        — Почему ты на меня не смотришь?
        — Боюсь ослепнуть от твоей неземной красоты, — проворчала я и все-таки отправилась на кухню в одиночестве.
        В конце концов, на чай он действительно заработал. А пока буду искать кристаллы и заниматься делом, может, и придумаю, как быть дальше.
        Оставаться в пустом доме без защиты верных слуг было страшновато, но другого выхода я пока не видела. А предлагать переночевать здесь нахальному новому начальнику было почему-то неловко. Еще подумает чего.
        С другой стороны — пусть думает. Какая мне разница-то? Я же на самом деле боюсь оставаться одна!
        К сожалению, я могла хорохориться сколько угодно, но Да был прав: такое простое действие, как приготовление чая стало настоящим испытанием для моего самолюбия. Потому что в процессе я выяснила про себя много нового и интересного. Например то, что за долгое время я разучилась даже огненными кристаллами пользоваться, а снять с огня горячий чайник и вовсе стало непреодолимым испытанием. Хильде прихватки не нужны, она — зомби, а я три раза обожглась прежде чем сообразила использовать подол плаща.
        Да, я до сих пор была в плаще, и в свете того, что я и так чувствовала себя полнейшей дурой, то, что я до сих пор в ночной сорочке угнетало. Но переодеваться было некогда: пока я тут вожусь Даг может обнаружить монеты.
        Я сознательно не стала говорить ему про них, чтобы не провоцировать приступ любопытства.
        С другой стороны — мой начальничек мог найти их в процессе осмотра моей расплавленной лопаты, про нее-то он знает! Но когда я это поняла, было уже поздно бежать в гостиную, поэтому я решила пустить все на самотек. Если он такой идиот, что хватает все подряд — это уже его проблемы. Тем более, он знает, что эти монеты опасны: он же был на том практикуме, где наш учитель, увидев их просто упал замертво.
        Закончив, я нашла поднос и, поставив на него чайник и две чашки, двинулась в гостиную.
        — Чай готов! — возвестила я, заходя и ставя поднос на журнальный столик.
        Где этот придурок, кстати? В гостиной никого не было, и меня кольнуло тревогой. Он, что, не дождался и ушел? Или пошел на экскурсию? Ему кто-нибудь говорил, что шастать по чужим домам неприлично?
        — А почему к чаю ничего нет? — раздалось у меня над ухом, и от неожиданности я подпрыгнула, обернулась и, забывшись, посмотрела прямо на него.
        Я даже не сразу поняла, почему мне не хочется отвести взгляд, в очередной раз содрогаясь от отвращения.
        — Ух ты! Она на меня смотрит! — торжествующе возвестил Даг. — Ну и как тебе моя «неземная красота»?
        Поднос с горячим чайником выпал из моих ослабевших рук, прямо на его плащ.
        — Ай! Демон, Хельга, ты хоть иногда можешь вести себя по-нормальному? — Даг взвыл от боли.
        К слову, на меня ни капли не попало. Удачно так я поднос уронила, практически ювелирно! Случись это при других обстоятельствах, я бы, наверное, даже собой гордилась!
        Но мне было не до этого.
        Потому возле меня сейчас находился очень возмущенный живой человек! Именно живой! Без трупных пятен, могильных червей в глазах или пустого взгляда зомби!
        Я моргнула. Еще раз. И еще. Чудное видение не исчезало. Оказывается, у Дага еще и щетина имеется. Светлая, как и волосы. И ресницы такие пушистые, прям как у девчонки! А на подбородке — небольшая родинка, чвтло-коричневая и немного выпуклая. Она мешает ему бриться. Да, точно мешает!
        — Хельга, ты меня слышишь, вообще?
        — Ты живой, — бездумно прошептала я.
        — Конечно, живой! — рассердился он. — А ты нормальная?
        Я покачала головой, не в силах оторвать взгляда от этой несчастной родинки. Интересно, а под воротом рубашки кожа тоже розовая, без всяких изъянов?
        — Я так и понял, — резюмировал он и отступил на шаг. — Спасибо за чай, моей ошпаренной ноге он очень понравился! Может, объяснишь, что с тобой происходит?
        Да. Со мной что-то происходило. Я впервые за много лет увидела живого человека, и теперь мне хотелось только одного: чтобы все остальные тоже были живыми.
        Я опустила взгляд и увидела в его руках то, почему я теперь была свободна. Тридцать проклятых монет блестели в его правой ладони.
        Оказывается, это было так просто! Отдать их другому! С чего я взяла, что так делать нельзя? Теперь, когда я была свободна, совесть молчала в тряпочку. Я не заставляла его. Он сам их взял, из закрытого футляра, между прочим! Очевидно, пока еще проклятие на настигло его окончательно, потому что меня он видит живой. Но ничего. Это ненадолго.
        А я свободна! Я больше не живу в мире зомби! И ко всем демонам Геенны эту совесть!
        Я счастлива.
        Я снова посмотрела ему в лицо, а он тяжко вздохнул. Весь его вид говорил о том, что он очень жалеет, что решил мне помочь.
        — Ну и чего ты на меня теперь все время смотришь? — как-то обреченно спросил он.
        — Скоро узнаешь, — я счастливо улыбнулась. — Прости за чай. И за все остальное.
        — Ты точно не в своем уме, — заключил он.
        — Уходи, — мне до такой степени хотелось насладиться своей свободой, что я едва ли не подпрыгивала.
        Он разочарованно посмотрел на меня, а потом развернулся и отправился к выходу. Монеты остались у него, и я была счастлива от этого. Пусть теперь он с ними развлекается, а мне хватило.
        Неважно, что все мои слуги бездвижны. Неважно, что зачарованная лопата пришла в негодность. Главное то, что я теперь не проклята!
        А с остальным разберусь. Теперь, когда мой мир перестал быть таким унылым, это не потребует большого труда!
        Нужно срочно идти гулять! Смотреть на людей и нелюдей, наслаждаться их видом, радоваться тому, что они — живые!
        От избытка чувств я чуть не забыла, что на мне ночная рубашка, поверх которой накинут плащ. Но какое-то шестое чувство сказало мне, что для первой свободной прогулки нужно приодеться.
        Приодеться было тяжело без служанки, но я справилась. Напялила на себя лучшее платье: из кремового бархата, украшенное шелком и кружевами. Корсет затянула кое-как, но тут уж ничего не поделаешь… Натянув перчатки и плащ, я, счастливо улыбаясь, шагнула за порог своего дома, намереваясь гулять всю ночь.
        Улица, как назло, была пуста. Вот честное слово, совершенно пуста! Когда такое было? Город никогда не спит, а сейчас еще и не слишком поздно!
        Но ничего, я все равно была полна решимости найти людное местечко. В конце концов, в Городе Тысячи Рас целая прорва всяких баров, ресторанчиков и прочих питейных заведений, где каждую ночь гуляют сотни существ! А у меня повод хорошенько выпить!
        Вот, например, бар «Пьяная Роза». Совсем недалеко, прямо за углом!
        Туда-то я и отправилась, весело посвистывая. Мысли о Даге не терзали меня, кроме того, что я свободна, я вообще ни о чем больше думать не могла! Ничего, справится. Он — мужик, в конце концов, они вообще менее эмоциональны. Может, ему вообще понравится жить в мире мертвых с пустыми глазами?
        Ну а что? Мало ли…
        Поднявшись на крыльцо, я решила повеселиться. И открыла дверь с ноги, чтобы привлечь как можно больше внимания. Пусть они на меня смотрят! Пусть. Я хочу видеть их живые глаза!
        Но что-то пошло не так. Совсем не так, как я хотела. Потому что, когда я переступила порог «Пьяной Розы» на меня уставилось порядка двадцати… мертвецов.
        Я сглотнула, не веря в то, что вижу.
        — Зд… расте, — прошелестела я, вглядываясь в их лица. Зомби. Они все были зомби!
        Они все были ДЕМОНОВЫМИ ЗОМБИ!!!
        — Девка, ты чего? — пробасил какой-то здоровяк с вываливающимися орбит глазными яблоками.
        Я чего? Я ничего! Я… кажется, сейчас начну очень громко кричать и топать ногами. Только мысль, что вся эта мертвая орда примется меня утешать (или не утешать, но точно парочка поближе подойдет), останавливала меня от этого шага.
        — Я… так…
        — Дверь зачем ломать? Совсем людишки совесть потеряли! Ты что, надписи не видела? — зомби за барной стойкой грозно посмотрел на меня пустыми глазницами. При этом он продолжал натирать бокал какой-то тряпкой, и меня от этого действия почему-то замутило.
        Какой еще надписи? Погодите-ка, кажется, я начинала припоминать… Чтоб меня! «Пьяная Роза» — бар для оборотней, вендиго и прочих лохматиков! Людей здесь не обслуживают!
        — Да ладно тебе, Кэмпбелл, не ругайся. Смотри какая миленькая. И стерва, наверное, как моя соседка, — рядом со мной оказался один из посетителей. Кажется, оборотень.
        — Пусть валит отсюда, — буркнул бармен. — Выпроводи ее, Артих. Сейчас навоняет здесь своим людским духом, до полнолуния не выветрится!
        — Это кто еще здесь воняет, — буркнула я, от расстройства забыв, что я стою посреди бара, до отказа заполненного не самыми дружелюбными и безобидными существами.
        — Точно, стерва! — восхитился тот, кого назвали Артихом, и, схватив меня за плечи, потащил к выходу. — Не место тебе здесь, девчонка. Человечкам вообще лучше не соваться сюда, а уж тем более таким тощим, как ты.
        — Я не тощая, — попыталась огрызнуться я.
        — Угу. Хотя, по сравнению с одной моей знакомой ты за пышку сойдешь! — хохотнул Артих. — Вали отсюда!
        И с этими словами он вытолкнул меня на крыльцо и закрыл дверь.
        Мир снова перестал быть живым, и сейчас, оказавшись на морозе, я действительно могла себе позволить поорать, потопать ногами, повыть…
        Но на душе внезапно стало пусто, будто вместе с миром мертвой стала и я. Надежда умерла, едва родившись, и сейчас единственной моей мыслью было: «а пошло оно все к демону».
        Толком ничего не видя перед собой, я отправилась обратно домой, вяло вспоминая, есть ли у меня веревка, и где она лежит.
        Еще мыло нужно. И люстра повыше. Я больше не могу. Я устала. Лучше бы не было этих минут свободы, лучше бы я не вспоминала, что потеряла, схватив те проклятые монеты десять лет назад. Я ведь почти привыкла к этой жизни! Может, и привыкла бы окончательно, но проклятие не давало мне смириться с судьбой.
        А сейчас, когда я вспомнила, что это такое: быть по-настоящему живой и жить в по-настоящему живом мире, утрата этого подкосила меня окончательно.
        Зайдя домой, я приступила сразу к делу: нашла в кладовой веревку, хорошенько намылила ее, с пятьдесят второго раза смогла завязать нужный узел, закрепила петлю на люстре в гостиной.
        На самом деле, то ли я в процессе успела вздремнуть, то ли просто все делала медленно, но когда я встала на табуретку и закинула на шею петлю, за окном уже занимался рассвет.
        Ну и ладно. Какая разница-то?
        Больше ничего не мешало мне перестать жить.
        Вздохнув в последний раз, я закрыла глаза и решительно спрыгнула с табуретки, надеясь, что сразу же сломаю шею и умру.
        К сожалению, у этой жизни еще были на меня планы.
        Потому что в полете меня поймали чьи-то сильные руки.
        — Вот это я вовремя заглянул… — пробормотал Даг мне в ухо.
        — Опять ты? — я на стала открывать глаза, надеясь запомнить его именно живым, таким, каким я видела его совсем недавно.
        — Ну я… — хмыкнул он. — А ты не рада?
        — А по мне не видно?
        — Знаешь… — он продолжал держать меня на руках и мне внезапно это нравилось. Пока не видела его зомби, он был теплым. Живым. — Это так странно..
        — Что: странно?
        — Жить в мире мертвецов.
        Я, не выдержав, открыла глаза. Даг все еще виделся мне нормальным.
        — Ты… значит, ты все-таки тоже проклят… — жадно вглядываясь в каждую черточку его лица, прошептала я.
        — Очевидно, да… — улыбнулся он. — Но тебя я вижу живой.
        — Ты… — я задохнулась от внезапной догадки. — Ты специально взял монеты! Ты знал, что они прокляты, но все равно их взял! Почему?
        — Потому что так было нужно, — серьезно ответил он и аккуратно опустил меня на ноги.
        — Кому, — вцепившись в его плащ, прошипела я.
        — Может быть тебе? — подмигнул он.
        — Кто ты такой? — я отпустила его и шагнула назад, оказавшись возле перевернутой табуретки. Висевшая на люстре веревка мазнула меня по щеке.
        Он поджал губы. А потом улыбнулся.
        — Пожалуй, ты можешь называть меня своим лучшим другом, — ухмыльнулся он.
        — А если я не хочу? — с вызовом спросила я.
        — Тогда не называй, — покладисто отозвался он. — Но в этот раз без чая я точно не уйду.
        Я выругалась. Длинно, грязно, витиевато. Пожалуй, я умудрилась упомянуть всех демонов Геенны и всех родственников Дага до седьмого колена в самых разных позах.
        — И пока будешь готовить чай, помой-ка себе рот, — кажется, он даже обиделся.
        Но я не собиралась извиняться. Если этот полудурок по своей воле себя проклял, то теперь пусть терпит. Он ведь прав. Если мы видим живыми только друг друга, нас действительно можно назвать лучшими друзьями.
        Но то, что он — идиот, это не отменяет.
        Мыть рот я, конечно, не собиралась. А зайдя на кухню, приуныла совсем: в прошлый раз я оставила после себя такой беспорядок, что смотреть было больно. Демоны Геенны, мне срочно нужны слуги! Я леди, в конце концов, и не обязана заниматься домашней работой!
        А значит, мне нужна зачарованная лопата. К сожалению, подобные вещи делаются на заказ, и ждать придется не меньше недели. И поэтому встает выбор: либо учиться готовить самой, либо пытаться кушать в ресторане.
        Среди живых зомби.
        В общем, немного помедитировав на беспорядок, я решила, что Даг обойдется без чая. Если надо, пусть сам достает откуда-нибудь, у него это хорошо получается!
        Как выяснилось, пока я разглядывала беспорядок, мой загадочный начальничек времени не терял. Я обнаружила его у себя в спальне: он складывал проклятые монеты обратно в шкатулке. Если вспомнить, что взял он их в футляре из-под лопаты, то у меня возникал закономерный вопрос:
        — Какого Падшего здесь происходит? — свирепо возопила я, бросаясь к нему.
        — Это ж твои монеты, — ухмыльнулся он.
        — Можешь у себя оставить! Откуда ты знаешь, где они лежали? Ты же их в другом месте взял?
        — М-м-м… — он слегка замялся. А потом демонстративно оглядел меня с головы до ног и поинтересовался: — А где чай?
        Я ему сказала, где. А потом добавила несколько слов, из которых следовало, что он — плод любви Падшего и плешивой кобылы, рожденный раньше срока, и от того страдающий умственной неполноценностью.
        — Понятно, — он погрустнел. — Где ты научилась так выражаться?
        — Я работаю в основном по ночам, — буркнула я. — И по пути на кладбище кого только не встретишь. И словарный запас у них… разнообразный.
        — Ну и ладно, — он подмигнул, а сообразила, что он опять сменил тему. Как ему это удается?
        — В общем, я не знаю, кто ты, и что ты задумал, но тебе лучше уйти.
        — Никуда я не пойду! — заявил он, складывая руки на груди. — Ты забыла, что я тебя из петли вытащил? Ну уж нет, пока я не буду уверен, что ты не захочешь повторить попытку самоубиться, ты от меня не избавишься!
        — Слушай, откуда ты взялся, а? Тебе на работу не надо?
        — А я на работе. Провожу собеседование с особо строптивой сотрудницей, — сказав это, он начал противно хихикать.
        Это гад надо мной откровенно потешался! Ну ничего, я ему сейчас устрою… а чего я ему устрою? Лопаты нет, натравить зомби я на него не могу, да и он справляется с ними одним щелчком пальцев. Попробовать зарядить по башке? Он выше и сильнее меня.
        Мне внезапно стало как-то страшно. Да, этот паразит теперь был моим товарищем по проклятью, но судя по всему, он сделал это намеренно. Может, он всю жизнь мечтал жить среди зомби, и для него это не проклятие, а дар?
        А я совершенно одна. И совершенно беззащитна без своих мертвых слуг.
        — Эй! Ты чего? — кажется, на моем лице отразилась вся полнота мысли, потому что Даг резко перестал надо мной потешаться и шагнул ко мне.
        Я же, наоборот, отшатнулась от него.
        Его брови поднялись, а на лице застыло недоумение.
        — Ты чего: боишься меня, что ли? — удивленно спросил он.
        Я, постаравшись выглядеть холодно и неприступно, покачала головой.
        — Я просто не хочу с тобой разговаривать.
        — Почему?
        — Потому что ты ничего о себе не рассказываешь. А обо мне знаешь все, даже в каком ящике лежит шкатулка, где я хранила монеты. И, кстати, этот ящик был закрыт на ключ.
        — Хельга…
        — Я не знаю, откуда ты взялся, но да, ты меня пугаешь. И… я очень хочу, чтобы ты ушел.
        — И снова полезешь в петлю?
        — Нет.
        — Полезешь.
        На самом деле, я еще не думала, что буду делать, когда останусь одна, поэтому уверенность Дага меня слегка покоробила.
        — Иди отсюда, а?
        — Ладно, — он поджал губы. Но не успела обрадоваться его внезапной покладистости, этот нахал жестом фокусника залез себе под камзол и… достал оттуда лопату.
        Я, честно говоря, не сразу сообразила, что он открыл портал, и целую минуту думала, как же ему до этого было неудобно ходить…
        — Это что? — тупо спросила я.
        — Лопата, — усмехнулся он. — Зачарованная.
        — Чего?
        — Это моя. С академии еще осталась. Бери, дарю.
        — Чего?
        — Я говорю, лопату бери и поднимай своих зомби! А то ты без них, как без рук!
        — Чего? — кажется, я окончательно растеряла остатки мыслей.
        Он глубоко вздохнул, стремительным движением оказался рядом со мной и вложил в руки лопату.
        — Бери говорю, — терпеливо, будто разговаривая с маленьким ребенком, сказал он. — Пойдем поднимать зомби. Мы же с тобой некроманты в конце концов!
        Я сжала черенок так сильно, что костяшки побелели.
        Хорошо, что Даг не слышал моих мыслей. Потому что первой моей мыслью было хорошенько замахнуться и ударить его по башке. А потом я подумала, что на чай он все-таки заслужил.
        И это стало решающим аргументом.
        Мой нахальный начальничек настоял на том, что зомби мы будем поднимать в том же порядке, в котором они появлялись в моем доме, поэтому первой мы оживили Хильду (я тут же приказала ей приготовить чай), а последним — Хидана.
        Когда я спросила, зачем это нужно, он хихикнул, а потом ответил, что хочет посмотреть, как менялся мой вкус на протяжении последних десяти лет.
        Однозначно нарывался на лопату. Но я терпела. Зато живой, приятно посмотреть!
        Зомби-клаустрофоб глядел на меня с укоризной, как будто я лично его вырубила. К сожалению, за последние сутки зима не закончилась, и сад ухода все еще не требовал. Поэтому я ответила Хидану тем же взглядом (как ты посмел вырубиться, когда был так нужен!) и покрепче прижала лопату к себе, чтобы Даг не отобрал свою собственность обратно.
        — Интересный экземпляр, — заметил тот. — Свеженький совсем, еще не полностью рефлексы живых потерял…
        — Накануне откопала, — буркнула я. — Перед тем, как ты появился.
        — Тринадцатый, — задумчиво протянул Даг. — Нехорошее число.
        — Предлагаешь пойти за четырнадцатым? — окрысилась я.
        К сожалению, загадочность Дага играла против него: из-за того, что я не могла понять, кто он и зачем все это делает, мысли в его сторону текли исключительно кровожадные.
        Несмотря на то, что по сути он мне только помогал, он все равно воспринимался, как «паразит, отнимающий мое время», и я не чувствовала к нему ни грамма признательности.
        А ведь он меня из петли вытащил… не будь он «паразитом», я бы уже, навеное, встретилась со своим старым учителем Жинно и узнала бы, что нужно было делать для избавления от проклятия сундука Мертвеца.
        Или хотя бы где этот самый сундук находится… у меня ведь только монеты!
        Эх, мечты, мечты…
        Стоп. Получается, что Даг был прав, и если он сейчас уйдет, я опять полезу вешаться на люстре?!
        — О чем задумалась? Уже минуты три стоишь, открыв рот! — перед моими глазами помахали ладонью.
        — А? — я моргнула и подняла глаза на Дага. — Что?
        — Ты где витала? — сердито спросил начальник. — Я тут тебе щедрые предложения делаю, между прочим, а ты меня не слышишь!
        — Какие предложения?
        — Может, ты у меня пока поживешь?
        Я поудобнее перехватила лопату и подарила этому нахалу такой выразительный взгляд, что он понял все без слов.
        — А зря, — разочарованно протянул он. — Между прочим, кто-то твоих зомби одним щелчком спать уложил, так что я на твоем месте уж точно не уповал бы на их защиту.
        — Кто-то — это ты? — грозно спросила я.
        — Чего? — ошарашено спросил он, отступив на шаг.
        Все-таки, как прекрасно видеть кого-то живым. Эмоции, мимика… и ни одного трупного пятна или могильного червяка в глазу!
        — А того… в прошлый раз именно ты их всех положил.
        — Я здесь тебе помогаю, ты не заметила? — обиделся он.
        — А может, ты просто мне в доверие втираешься? Зачем монеты лапал? Ты же знал, что этого делать нельзя!
        — Ну, знал…
        — Так какого демона ты их взял?
        — Интересно было…
        — Посмотреть на мир зомби?
        — Откуда я мог знать, что проклятие именно так действует, — попытался отпереться он, но меня уже было не остановить.
        — Хватит уже строить из себя невесть кого! Выкладывай, кто ты такой, или я за себя не отвечаю!
        — Да я простой маг, чего ты? Забыла, я на кафедре теоретической магии доучивался?
        — Теоретики так, как ты не могут!
        — Ну я же еще и немножко некромант…
        — Даг! — я замахнулась лопатой, и он, кажется, понял, что дальше увиливать не получится.
        — Ладно-ладно! — зачастил он, и я заметила, что он отводит взгляд. Не иначе, как выдумывает, чтобы мне наврать, гад такой! — А чай где?
        — Чай — потом, — непреклонно заявила я.
        К сожалению, именно в этот момент в гостиную зашла Хильда с подносом.
        И я поняла, что сама не прочь немного подкрепиться. Ничего, никуда теперь Даг от меня не денется. Я все равно заставлю его все рассказать!
        Только чайку попью…
        Хильда расставляла приборы мучительно медленно, а еще мне все время казалось, что у нее скрипят суставы. Раньше такого я за ней не замечала, но это «хруст-хрясть-хрусть» здорово раздражало и так возбужденный разум. В итоге, я не выдержала.
        — Хильда, иди прочь, я сама закончу, — не выпуская из рук лопату, провозгласила я.
        Мертвая служанка подчинилась.
        Когда мы остались одни, Даг с энтузиазмом шагнул к столику, но я его остановила, ударив его лопатой. Плашмя. Легонько. По груди.
        — Сначала ты поклянешься мне, что это не ты.
        — Хм, — он сощурился. — А что мешает мне солгать?
        — Ничего. Но мне так будет комфортнее.
        — Пить чай!
        — Разговаривать!
        Ну что же с ним делать, а? Почему он все время добивается того, чтобы я повышала голос? Неужели ему нравится, когда на него орут? Начальничек…
        — Это не я, — покладисто сказал он.
        — Поклянись!
        — Клянусь. Я эту ночь спал. Пытался. Знаешь ли, после того, как обнаружилось, что весь мой мир теперь состоит из одних мертвецов, это было сложно…
        — А нечего было монеты хватать!
        Разговор шел по кругу, и это мне здорово не нравилось, потому что я понимала, что зацикливает его именно Даг. Чтобы не отвечать на мои вопросы.
        Ладно. Жаль, что у меня в кладовой не завалялось какого-нибудь пузырька с зельем правды, вот я бы ему устроила!
        Мы устроились за столиком. К чаю Хильда принесла немного черствые крендельки, но другого, очевидно не было. Давно я не заказывала продукты, надо завтра этим заняться.
        Хотя… почему, завтра? Можно и сегодня, утро же!
        Даг самостоятельно налил себе чаю и захрустел первым крендельком. Когда раздался особенно громкий хруст, я со злорадством отметила, что его рожа резко погрустнела.
        Пожалуй, это даже настроением мне немного подняло!
        Окончательно решив, что сегодня в петлю я больше не полезу, я присоединилась к начальнику.
        — Ну и? — сделав первый глоток, спросила я.
        — Что? — он сделал невинные глаза.
        — Сейчас получишь! Я спросила, кто ты такой!
        — Твой бывший сокурсник, — не моргнув глазом, ответил он.
        Я зарычала и недвусмысленно потянулась к лопате.
        — Хватит уже! Сколько можно юлить! Отвечай на вопрос!
        — На какой?
        Лопата сама оказалась у меня в руках и я, уже не соображая, что делая, обрушила ее на голову этого придурка. Попыталась
        Потому что он очень ловко пригнулся, а потом быстренько встал со стула и отбежал от меня подальше. Вместе с чашкой. И ни капли не расплескал, гад такой!
        — Даг… пожалуйста, — мне стало обидно до такой степени, что в глазах защипали слезы.
        Неужели я стала настолько никчемной, что любой может вот так издеваться надо мной? Что я ему сделала? Почему он меня доводит? Зачем вытаскивал из петли?
        — Эй, — кажется, мое страдающее лицо его впечатлило. — Да не переживай ты так… Ты плакать собралась, что ли?
        Последние слова он произнес с первобытным ужасом мужчины, который не выносит женских слез. И я поняла, что это мой шанс.
        Тем более, поплакать действительно хотелось.
        Стоило мне разрыдаться в голос, как Даг подлетел ко мне, поставил кружку на стол, а потом обнял за плечи.
        — Перестань, пожалуйста, — растерянно попросил он, и я впервые за это время услышала в его голосе панику.
        — Не хочу-у-у-у! — проныла я, заливаясь слезами еще сильнее. — Это ты винова-а-ат! Тебе нравится смотреть, как я страдаю-ю-уу-у!
        — Как ты могла такое подумать… — пробормотал он. — Наоборот, я хочу, чтобы ты была счастлива…
        — Правда? — всхлипнув, спросила я.
        — Правда, — кивнул он и неловко улыбнулся.
        — Почему?
        Его улыбка стала еще более неловкой, даже, скорее, беспомощной.
        — Потому что я тебя люблю, — ответил он.
        И мои слезы мгновенно высохли.
        Такого ответа я уж точно не ожидала услышать…
        Молчание как-то затянулось. Я смотрела на Дага во все глаза, стараясь осознать услышанное, а он делал вид, что ничего такого не говорил и вообще ему просто нравится… обниматься со склочной некроманткой, которую он довел до слез.
        Когда до меня дошло, что он все еще продолжает сжимать меня за плечи, я попыталась стряхнуть его руки, а когда не получилось — вцепилась в его запястья. Лопата с грохотом упала. Жаль, не на ноги одному придурку.
        — Отпусти, — прохрипела я.
        Он подчинился.
        — Хельга…
        — Не надо. Своего ты добился, поэтому молчи.
        Я поднялась на ноги, снова взяла лопату и отошла подальше от Дага, прислонившись к стене.
        — Чего я, по-твоему, добивался?
        В его глазах сквозило разочарование. Интересно, а чего он ждал? Что я кинусь ему в объятия и мы будем жить долго и счастливо?
        — Ты не хочешь отвечать на вопросы. И поэтому решил таким способом меня ошарашить. Получилось.
        — То есть, ты считаешь, что я солгал? — возмутился он.
        — А ты меня за дуру держишь? Мне просто интересно, когда же ты успел?
        — Что успел?
        — Влюбиться!
        — А… ты об этом, — он как-то даже облегченно рассмеялся. — Но не вчера, конечно.
        — Вот именно! А это значит, что ты…
        — Что я люблю тебя со времен академии, — перебил он.
        Прижав лопату к груди, будто она была моей единственной защитой, я вытаращила глаза.
        — В академии мы почти не общались! — прошипела я. — А потом ты и вовсе перевелся на другой факультет! Мне казалось, влюбленные ведут себя как-то по-другому!
        Он вздохнул, а потом скривился, будто ему на язык попало что-то кислое.
        — Ты же помнишь, каким я был. Прыщавый заика, идеальная мишень для насмешек. На курсе некромантии мы с тобой были единственными представителями человеческой расы, но это не мешало другим меня дразнить. Впрочем, на кафедре теоретической магии было не лучше.
        — И что? — с вызовом спросила я.
        — Ты просто не обращала на меня внимания. Поверь, в тех условиях, что был я, это казалось верхом доброжелательности.
        — Я ни с кем не общалась, — буркнула я. — И теперь ты знаешь, почему.
        — Знаю. Я только одну ночь жил в твоем мире, но уже оценил его «прелести». Тебе тоже было тяжело. Но это не отменяет того факта, что ты была единственным человеком, кто надо мной не смеялся.
        — И ты влюбился именно поэтому? — неверяще хмыкнула я.
        Он пожал плечами.
        — А еще ты была красивой. Загадочной.
        — И графиней.
        — И графиней, — он согласно кивнул. — Поверь, я тогда думал, что это ненадолго. Мы выпустились, жизнь нас развела… я был уверен, что со временем тебя забуду. И… почти забыл. А потом… — он замялся и я поняла, что он опять выдумывает. — Я стал твоим начальником, и встретив тебя снова понял, что… ничего не изменилось. Я все еще тебя люблю.
        — Хватит уже, а? — я неловко переступила с ноги на ногу, уставившись в пол.
        — Это правда, Хельга.
        — Тогда давай начнем сначала! Как ты, некромант-недоучка, выпускник теоретической кафедры смог стать начальником сыскной конторы, да еще и в таком возрасте? Зачем ты взял монеты, ведь ты знал, что они прокляты? Откуда ты все про меня знаешь? Как ты делаешь порталы? Кто ты такой, демон тебя забери?
        Подняв голову, я уставилась на Дага слегка прищурившись. Он опять поморщился.
        — Давай я потом тебе расскажу, а? — попросил он.
        — Нет, сейчас. Если ты меня любишь, то… давай, выкладывай!
        — Манипуляторша!
        — Гад!
        — И как я мог подумать, что ты все поймешь!
        — Я поняла, что ты — мутный тип, который слишком уж изменился с нашей последней встречи!
        — И тебе не нравятся изменения?
        — Они слишком кардинальные, такого не бывает!
        — Но я же настоящий! Значит, бывает!
        — Ты — мутный тип, который изо всех сил юлит, пытаясь не отвечать на мои вопросы! И не надо мне заливать про какую-то там любовь, понятно? Влюбленные так не делают!
        — А как они делают? — спросил он, и я поняла, что во время перепалки он медленно двигался ко мне, сейчас оказавшись вплотную. А мне деваться больше было некуда.
        — Отойди от меня! — как-то неуверенно потребовала я, с ужасом понимая, что мои щеки начинают пылать. — И нечего так смотреть!
        — Как? — он, напротив, облокотился одной рукой о стену, нависая надо мной.
        — Как ты см-мотришь… — мне стало совсем неловко.
        — Внимай. Именно так смотрят влюбленные, — поучительно ответил он.
        — Нагло?
        Он усмехнулся, я ощутила на своей щеке прикосновение пальцев.
        — Знаешь… я ведь правда не знал, что будет… но развитие событий мне уже нравится!
        Его пальцы поднялись к виску, откинули непослушную прядь, заставляя меня краснеть еще больше.
        — Ты все знал, — попыталась сопротивляться я. — И ведешь себя так, будто точно знаешь, что будет дальше!
        Он слегка улыбнулся, склоняясь надо мной.
        — Поверь, я знаю не все. Только итог.
        — И каким же он будет? — прошептала я.
        Но он не ответил. Вместо этого он прижался губами к моим губам, а я…
        Я же не умею!
        Демоны, я ведь и правда никогда в своей жизни не целовалась, не говоря уж о большем, и теперь…
        Я не позволю какому-то придурку потешаться над моей неопытностью!
        Сама не зная, что делаю, я перехватила лопату, дернулась, ударившись головой о стену, а потом… вломила Дагу по голове изо всех сил.
        Он оторвался от меня, моргнул, а потом его глаза закатились и он плашмя упал на ковер.
        И, кажется, перестал дышать.
        А вот нечего было лезть ко мне целоваться! Особенно, без спросу!



        Часть 3. Сундук и его Мертвец

        Я простояла над неподвижным телом Дага несколько минут, меланхолично рассуждая о том, что четырнадцатый зомби мне в хозяйстве не повредит. Правда, имя у него не правильное. Но ничего. Назову его Худаг. Звучит, я считаю! И пусть только попробует возразить! Будет у меня баристой подрабатывать, любитель чая и кофе.
        Но вскоре я обнаружила, что мой непутевый начальничек все еще дышит, и поняла, что Худаг откладывается.
        А мне надо его в чувство привести. Не выкидывать же его на мороз в таком состоянии. Замерзнет же, любовник демонов.
        Почему-то я совершенно забыла, что мои верные зомби снова со мной и поэтому пыхтела, таща его до кровати, в одиночку. Он весил целую тонну! Или две. Меньше жрать надо, а то в следующий раз я его просто катить колбаской буду… под кроватью полежит, не развалится.
        Мысль о гипотетическом следующем разе вызывала странные эмоции. Надо признать, что если я всех своих ухажеров буду лопатой прикладывать, целоваться я точно не научусь. Но Даг на ухажера не тянул. Он совершенно точно врал. Много и со вкусом. И в любовь его, идущую еще со времен академии, мне не верилось. А точнее… когда он об этом рассказывал, где-то внутри его глаз я видела, что он лжет. Может, в те времена он и чувствовал некое подобие признательности ко мне, может, даже симпатию… но не любовь, точно.
        А во внезапно вспыхнувшее чувство, поразившее повзрослевшего Дага пару дней назад при нашей первой встрече и вовсе не верилось. Не тот я человек, в которого можно влюбиться. Проклятье монет хорошенько поработало над моим характером, и насчет того, какой стервой вижусь остальным, я не обольщалась.
        В общем, через некоторое время я почти убедила себя в том, что Даг получил по голове лопатой за вранье, а не потому, что я испугалась.
        К сожалению, того факта, что приложила я его знатно, это не отменяло.
        Он лежал на моей кровати весь такой бледный и несчастный, что мне даже жалко его становилось. А еще я, как дура на него пялилась. Вот просто стояла и пялилась на первого живого человека, появившегося в моей жизни за последние десять лет. Раньше смотреть на него не отрываясь было слегка неловко, и сейчас я с жадностью впитывала каждую черточку его лица.
        — Жаль, что говорить с тобой совершенно невозможно, — вздохнув, сообщила я ему, пользуясь его безмолвием. — Вот зачем было строить из себя непонятно что? Почему нельзя было сказать правду?
        А потом я вспомнила, что не спала всю ночь.
        Усевшись на пол у изголовья кровати я прикрыла глаза и слегка откинулась назад.
        — Разбуди меня, когда очнешься, — пробормотала, проваливаясь в сон.
        … — А я бы за тобой поухаживал, — раздался зловещий шепот у меня над ухом.
        Спросонья я не сообразила, что происходит, поэтому свежеочнувшийся Даг с интересом понаблюдал, как я вскакиваю на ноги, спотыкаюсь на ковре и впечатываюсь носом в дверной косяк.
        — Больно? — с притворным сочувствием спросил он.
        — Ты… — Я задохнулась от возмущения. — И давно ты пришел в себя?!
        — А я от себя и не уходил, — подмигнул он, садясь на кровати.
        Где моя лопата?! Сейчас я этого придурка точно пришибу, чтоб неповадно было!
        — Ты… ты…
        Но моему начальничку, кажется, надоела эта игра. Спустив ноги на пол, он перестал строить из себя веселого придурка и хмуро уставился на меня.
        — Проверку не прошла, — сообщил он с видом экзаменатора.
        — Какую еще проверку?
        — На человечность, — заявил он. — Я тебе, между прочим, в любви вечной признался, а ты мне даже тряпочку на лоб не положила.
        — Я тебе сейчас кое-что другое на лоб… приложу! Какого демона ты творишь? — у меня в голове не укладывалось, что все это время он просто притворялся.
        Он прищурился. На его лице больше не было благодушного снисхождения, а из глаз исчезли все озорные бесенята.
        — Хотелось понять, до какой же степени проклятье поглотило тебя. Вот и пришлось импровизировать.
        — Целоваться-то зачем полез? — почему-то мне стало обидно. Теперь, когда мои предположения о том, что все было ложью, подтвердились, в душе поселилась странная тоска.
        Видимо, не осознавая этого, я все-таки надеялась, что меня кто-то любит. Кто-то живой.
        Дура.
        — В рамках проверки. Хотя, я был уверен, что лопатой ты меня огреешь только после того, как я полезу тебе под юбку.
        — Чего-о-о?!
        — Да не переживай ты так! Все же обошлось невинным поцелуем! Ты с чего такая нервная? Как будто никогда не це…
        — А я и не переживаю! — перебила его я, вздернув подбородок. — Убирайся из моего дома! И лопату свою забирай! Завтра пришлю документы об увольнении.
        — А почему не сегодня? — поднял свои бесцветные брови Даг.
        — Потому что сейчас я собираюсь лечь спать, — отрезала я. — Убирайся.
        Он встал с кровати и подошел ко мне.
        — Лопату оставь себе, — без каких-то ужимок сказал он. — И уволиться я тебе не дам.
        — Будешь платить мне деньги просто так? — просияла лицом я, хотя единственным желанием было остаться одной и хорошенько поплакать.
        — У нас с тобой общие дела, забыла?
        — Сам ими занимайся.
        — Завтра я приду к тебе, и мы поговорим.
        — Я тебя не пущу.
        — А я спрашивать не буду. Открою портал прямо сюда.
        — Да чего ты ко мне прицепился-то, а? — не выдержав, я ткнула его кулаком в грудь. Именно ткнула, хотя намеревалась ударить.
        Он внезапно улыбнулся. Тепло так… обезоруживающе.
        — Может, я все-таки не врал о том, что я тебя люблю?
        — Иди в задницу, — с удовольствием ответила я.
        — Хорошо, — согласился он. — До завтра. И не вздумай залезть в петлю.
        И с этими словами он покинул мою спальню, а потом и дом, оставив меня одну.
        А я, решив, что на сегодня с меня хватит, упала на кровать и мгновенно уснула.
        …Кто сказал, что если ты устал до демонят, тебе ничего не приснится? Дайте этому лжецу лопатой между ушей!
        Сначала я шла по лесу, заваленному снегом по самую макушку. Мою, естественно. Проваливаясь и ругаясь во весь голос, я скорее плыла, чем шла. Зачем я шла, и что меня ждало в конце этого поистине трудного пути, я не знала. Но упрямо продолжала барахтаться в снегу. Он холодными иголками залезал мне под плащ, в сапоги, рот, уши, нос… я тонула в этом белом холоде, зарываясь все глубже, пока снежный покров не сомкнулся над моей головой.
        Что-то крепко схватило меня за лодыжку и я взвизгнула, пиная неведомого хватателя и пытаясь вынырнуть.
        Потом чья-то рука ударила меня по спине.
        Я лихорадочно пыталась выбраться, загребая снег руками и изо всех сил пытаясь вдохнуть, отталкивалась от мерзлой земли, но скоро поняла, что под ногами ничего нет.
        И я падаю в голодную бездну, полную тягучей тьмы.
        Кажется, я закричала во все горло, зовя на помощь своих верных слуг, но мне никто не ответил и никто не пришел.
        Я была совершенно одна.
        Кажется, я разревелась от отчаяния. Во сне.
        А потом обнаружила себя дрожащей от озноба на полу, а мои щеки были мокрыми от настоящих слез.
        Хмуро посмотрев за окно, я заключила, что проспала совсем немного: было все еще светло. Даже сумерки не наступили.
        А впечатлений столько, что на неделю хватит! Меня трясло так, будто я по-настоящему искупалась в сугробе, а в горле першило. Я кричала и наяву.
        И наяву меня тоже никто не услышал. К сожалению, зомби не беспокоится о хозяине. Зомби не утешит. Это всего лишь мертвое тело без души.
        Надо привести себя в порядок. После такого кошмара снова ложиться спать не хотелось совершенно. Ну его. Надо выдохнуть и прийти в себя.
        Крикнув Хильде, чтобы она несла мне завтрак, который ужин, и приказав Харите приготовить теплую ванную и желательно прямо в спальне, я стащила с себя всю одежду подошла к зеркалу и начала придирчиво разглядывать свое тело. Потому что ощущения мне не нравились.
        На спине красовался синяк. И я даже пожалела, что он не в форме чьей-то руки. Так было бы интереснее… загадочнее, по-живому. Но создавалось впечатление, что я просто во сне попрыгала по спальне, потом шибанулась спиной об косяк и разревелась.
        Демоны, да я наяву не так интересно время провожу!
        Это все из-за Дага и его дурацкого поведения. Я ведь так хорошо жила! Спокойно…
        Когда ванная была готова, я не медля окунулась в горячую воду с головой, спасаясь от озноба. Настроение было препаршивое, и как его поднять, я не представляла. Утреннее происшествие с Дагом оставило горький привкус. Как будто мне дали вкусный леденец, дали лизнуть, а потом отобрали, не дав толком распробовать.
        Зачем этот гад появился в моей жизни? Зачем добровольно обрек себя на проклятие? Зачем устраивал эту проверку?
        Я прекрасно понимала, что когда он придет, не смогу его прогнать. Просто потому что он живой.
        Потому что рядом с ним я тоже начинаю чувствовать себя живой. И пусть, когда он уходит, мне становится еще хуже, оно того стоит.
        Быть живой.
        Хотя бы ненадолго.
        Очень ненадолго! Потому что я лично его убью! Прямо сейчас!
        — Ты совсем сдурел?! — я забултыхалась в ванной, пытаясь прикрыться.
        Даг, впрочем, осознал свою ошибку и сразу отвернулся, но я уже успела наглотаться воды. И не только через рот.
        — Это я удачно заглянул, — хмыкнул он, с интересом разглядывая рисунок на портьерах.
        Ах, удачно? Где моя лопата? Сейчас я точно не оплошаю и врежу ему так, что мозгов не останется!
        — Какого Падшего ты тут делаешь? — взвизгнула я, теряя последние остатки контроля. Честное слово, я была готова бежать за оружием в чем мать родила! Потому что это уже слишком!
        — Ну я же обещал, что приду, — продолжая блуждать взглядом по комнате, ответил этот паразит.
        — Завтра!
        — Кхм… ну так оно наступило…
        — В смысле?
        Это я что, проспала весь день и всю ночь? Странно тогда, что во сне я только в сугробе успела утонуть…
        — Смотрю, кто-то выспался? — захихикал Даг. — А я вот похвастаться таким не могу… Не мог заснуть всю ночь.
        — Совесть замучила? — сидеть в ванной голышом при постороннем мужчине и при этом язвить было странно.
        — Ага… а точнее тоска великая.
        — Слушай ты, тоскующий придурок, может, ты все-таки выйдешь?
        — Зачем? — поднял брови он.
        — Затем, что мне надо одеться! — вспылила я.
        — Тебе и так идет…
        Нет, я сейчас его точно убью!
        Видимо, он все-таки подглядывал. Или просто перевел взгляд на мое лицо. И, очевидно, узрев высшую степень моего озверения, решил, что пока издевательств хватит.
        — Я тебя в гостиной подожду, — неожиданно покладисто сказал он и вышел из спальни.
        Убедившись, что он не подглядывает в щелочку, я выскочила из ванны, натянула первый попавшийся халат и бросилась следом, намереваясь все-таки огреть бесцеремонного нахала лопатой.
        Не очень сильно.
        Потому что сейчас я испытывала стыд, злость, ярость, смущение и еще кучу всяких эмоций, включая даже некоторую радость от встречи.
        Потому что я чувствовала себя живой.
        И, Падший меня забери, мне это нравилось.
        Очень нравилось!
        Наглый начальник обнаружился в столовой, где Хильда уже успела накрыть для меня стол. Завтракать я собиралась одна, второго прибора, как и тарелки, не было, но Дага это совершенно не смутило. Когда я зашла, он уже уминал хрустящую булочку с маслом и запивал ее кофе.
        Мою булочку он запивал моим кофе!
        — Я тебя сейчас опять лопатой огрею, — честно говоря, мне было уже все равно. Я даже не рассердилась особо. После того, как он завалился в мою спальню в момент, когда я принимала там ванную, пожирание моего завтрака уже не казалось чем-то из ряда вон выходящим.
        — Да ладно тебе, зачем повторяться? — хмыкнул нахал. — Можешь огреть меня чем-нибудь другим. Сковородкой, например…
        — Спасибо за идею, — убедившись, что халат скрывает все, что нужно (хотя, какая разница, все равно же этот гад успел все рассмотреть!), я выхватила у Дага чашку и с наслаждением допила остатки. — Хильда принеси еще… и вторую чашку.
        — Хочешь булочку? — тем временем поинтересовалось это ходячее несчастье.
        — Ты в курсе, что ты в моем доме?
        — И что?
        — А то, что это и так моя булочка! А ты ее съел!
        — Еще нет! Смотри, почти половина осталась!
        Я вздохнула и села напротив него. Как показал опыт, вести совершенно бессмысленные диалоги мой бывший сокурсник умел бесконечно. Удивительно, но это тоже мне, пожалуй, нравилось. Я давно столько не разговаривала… не считать же диалогом приказы, которые я отдаю мертвым слугам.
        Конечно, недавно случился Хидан, еще сохранивший способность говорить, но… в любом случае, с живым разговаривать намного интереснее, чем с тупым зомби, который с каждой минутой теряет последние «живые» привычки. Через пару месяцев Хидан перестанет разговаривать… а его тело потеряет память. Он перестанет «бояться» замкнутых пространств. Да он и сейчас не боится. Просто он умер совсем недавно, поэтому его тело и помнит, что когда-то он страдал клаустрофобией.
        Хильда принесла еще одну чашку и разлила нам кофе. Брать вторую булочку я не стала, а решила ограничиться остатками нарезанного яблока и вареным яйцом. А еще мне почему-то жутко хотелось ветчины. Прохладной, из погреба, с прожилками мяса и приправленной специями. Но при Даге я решила не показывать свои кулинарные предпочтения. Он и так дразнится по любому поводу, если узнает, что я без ума от жирного мяса, вообще засмеет.
        Хотя… он в любом случае будет надо мной издеваться.
        Кажется, это составляет смысл его существования.
        — Приятного аппетита, — ядовито сказала я, когда Даг ничтоже сумняшеся вгрызся в очередную булочку. Когда он закашлялся, подавившись, с удовольствием посмотрела на его краснеющую рожу, увидела признаки паники во взгляде и только когда стало ясно, что без меня о не справится сжалилась и, поднявшись, похлопала его по спине.
        — Сп-пасибо, — хрипло поблагодарил он. Правда, непонятно, за что: за то, что пожелала ему хорошо поесть или за то, что не дала от этой самой еды помереть ненароком.
        В любом случае, мне понравилось. Надо будет еще раз как-нибудь повторить… Жаль, что я не знаю еще одного способа застать этого гада врасплох!
        Похрустев яблоком, я загрустила: ветчины стало хотеться еще больше. Еще бы краюшку черного хлеба, хрустящего, только из печи…
        — Как-то маловато ты ешь, — озаботился Даг. — Птички и те больше кушают…
        — Тебе есть до этого дело? — огрызнулась я. На самом деле, я и сама не понимала, почему стесняюсь. Какое мне дело до того, что обо мне подумает человек, который считает нормальным влезть в женскую спальню через портал. И не к собственной жене, а к практически незнакомой девушке, которую он до этого и так до стал хуже некуда!
        — Да я просто задумался, откуда ты силы берешь, — кажется, он даже немного растерялся. — Хотя, ты же вроде выспалась сегодня, это я всю ночь куковал…
        — А нечего было куковать! Если иногда хоть на несколько минут закрывать рот, можно обнаружить себя заснувшим! — ухватилась я за повод хоть слегка его задеть.
        Но не получилось.
        Вместо того, чтобы обидеться, он восхищенно рассмеялся.
        — Неужели ты научилась давать сдачи? И недели не прошло…
        — Ты почаще целоваться лезь, я тебе и не такое дам!
        — Но помогло ведь!
        — Чему помогло?
        — Э-э-э… ладно, сменим тему… как ты там говоришь? Затыкать рот надо почаще? Ладно, я попробую. Может, засну…
        К сожалению, я прекрасно знала, что Даг не расколется. Что бы я ни делала. А точнее, я еще не придумала, что нужно сделать, чтобы этот скрытный паразит начал говорить правду.
        Поэтому пока что я решила играть по его правилам. По крайней мере, делать вид.
        — Ну и чего ты пришел, кстати? Я еще заявление не написала.
        — Ты же помнишь, что я не собираюсь его подписывать? — с энтузиазмом подхватил он.
        Вот точно, любитель пустых разговоров, потому что о деле он говорить не хочет! Ладно. Я все равно узнаю, откуда ты такой взялся, с какого рожна стал начальником сыскной конторы и откуда у тебя такие таланты.
        — Работать на тебя я не буду.
        — Не работай, — допив вторую чашку кофе, кивнул он. — Я вообще за другим пришел. Не хочешь одеться?
        — Я одета, — ледяным тоном уведомила я.
        — В халате неудобно будет, — с сомнением протянул он. — Холодно…
        — В смысле?
        — В смысле, собирайся. Нам пора.
        — Куда это? — желудок протестующе заворчал. Он хотел ветчины. Или на худой конец булочку с маслом.
        — Мы с тобой отправляемся в квартал Красных Знамен, — так, как будто это было совершенно обыденным делом, сообщил Даг.
        Что? Да туда люди вообще не ходят! И эльфы. И темные эльфы. Даже оборотни обходят квартал диаспоры гоблинов стороной!
        — Ты совсем крышей поехал? Никуда я не пойду! Тем более, в квартал Красных Знамен.
        — Пойдешь, — совершенно серьезно ответил он. Без ухмылки и и издевки.
        — И почему ты так решил? — осведомилась я, пытаясь вложить в эту простую фразу все сомнения в его умственной полноценности. Или неполноценности, это как посмотреть….
        — Потому что, дорогая Хельга, ты на самом деле очень хочешь узнать, что же такое сундук Мертвеца, — ответил Даг. — И я хочу узнать это вместе с тобой…
        Хочет он, видите ли… А при чем здесь гоблины он сказать не хочет? Понимая, что очередные вопросы породят очередные пустые ответы, и все пойдет по кругу, я промолчала.
        А потом встала из-за стола и отправилась одеваться. Смирилась с судьбой, что ли? Позвать одну из своих мертвых служанок мне в голову не пришло. Да и не нужны они мне, на самом деле. Все эти годы я заполняла пространство вокруг себя зомби только потому что мне нужна была хоть какая-то иллюзия общества вокруг. Мертвые, они не могут покрутить пальцем у виска. Покорные, они не будут спорить. И не отправят меня в дом умалишенных.
        Сейчас, когда в моем распоряжении оказался целый один живой человек, от мертвецов воротило, как никогда.
        А ведь все гоблины в квартале Красных Знамен будут казаться мне мертвецами. Дагу, впрочем, тоже, и это немного утешало. Пусть мучается, придурок, сам в это влез! И если его глупость поможет мне избавиться от проклятия, я его даже сама поцелую.
        Потом.
        Может быть.
        В щечку.
        Одевшись, я схватила плащ и вернулась к Дагу. Нахальный начальник не терял времени даром: на столе не осталось ни капли съестного, даже яблоко сожрал, гад! — Куда ты это все сложил? — я ошарашенно посмотрела на его худощавую фигуру. Пожалуй, его даже жилистым назвать было нельзя. Доходяга!
        Он что, все эти десять лет сидел на диете, а теперь у него рецидив?
        — Последняя трапеза должна быть вкусной. И плотной, — нравоучительно подняв палец, возвестил этот прожора.
        — Последняя? — моргнула я, все еще пытаясь понять, куда делась вся еда.
        — Ну да. Гоблины — существа непредсказуемые. И людей они не очень-то жалуют.
        — Ты же всесильный маг, — ощерилась я. — Неужто боишься каких-то мелких зеленых вредителей?
        — Убийц от рождения, ты хотела сказать?
        — То есть, мы уже никуда не идем? Приступ смелости закончился?
        Даг расхохотался.
        — Монеты не забудь, — отсмеявшись, сказал он.
        — Зачем?
        — Надо.
        Падший и его демоны, какой же он противный! Ну неужели так трудно просто сказать по делу? Зачем эти вечные увертки!
        — Кому это надо?
        — Тебе трудно взять их с собой? — кажется, Дагу тоже слегка надоели наши пустопорожние споры. — Потом все узнаешь.
        — А почему я не могу узнать это сейчас? — чисто из вредности поинтересовалась я.
        И пошла за монетами. Надо, так надо.
        Главное, кошельки не перепутать!
        Путать не пришлось: стоило мне заикнуться про извозчика, как Даг категорично отверг эту идею.
        — Ни в коем случае! Пойдем пешком, — заявил он.
        — Но это же почти час ходьбы! — взвыла я.
        — Гулять очень полезно, между прочим, — напомнил прописную истину он.
        — Но не в такую же погоду!
        — А чем тебе погода не нравится? Морозы спали, улицы почти почистили, воздух свежий, снег хрустящий…
        — Сам гуляй, если тебе хочется, — уперлась я. — А я тебя на месте подожду.
        — Хм… и будешь битый час торчать возле квартала Красных Знамен? — вкрадчиво поинтересовался он. — Прекрасная идея.
        — Да уж лучше, чем болтаться зимой по городу!
        На самом деле, я и сама не знала, зачем спорю. Я и сама недавно разгуливала по городу. Но в компании Хэнка и ночью.
        — Пойду лопату захвачу, — решила я и развернулась в сторону дома, но была грубо остановлена. Даг по-простому схватил меня за предплечье и развернул обратно.
        — Никаких лопат, — совершенно серьезно сказал он. — Мы к гоблинам идем, помнишь? Чем позже они узнают, что мы маги, тем больше шансов у нас выбраться из их квартала живыми.
        — Но без лопаты я совершенно беспомощна!
        — Но я-то нет!
        — Героя из себя строишь?
        — Да рядом с тобой любой чахлый теоретик героем станет! Ты же кроме лопаты своей, да покорных зомби ничего и не видишь перед собой!
        — Что ты сказал? — я обиделась.
        Даг вздохнул и попытался сгладить произведенный эффект.
        — Гулять тебе надо, говорю. С живыми.
        — Ну прости, в последние десять лет меня окружали исключительно мертвецы!
        — Но теперь-то есть я, правда?
        — И у меня куча вопросов, откуда ты взялся, — вздохнула я, смиряясь с судьбой.
        Все равно ведь не скажет.
        И в глубине души я действительно буду рада прогулке рядом с живым человеком.
        Но не признаваться же в этом самодовольной заднице, которой является этот самый живой человек!
        Даг, будто прочитав мои мысли, подмигнул, сделавшись еще более напыщенным и предложил руку.
        Подумав, я ее приняла.
        Гулять, так гулять!
        Первые пять минут прошли хорошо. Наверное, потому что Даг молчал. Но хорошего понемногу, и не успели мы дойти и до середины пути, как мой начальник открыл рот.
        — Фигурка у тебя, что надо, — непринужденно заявил он таким тоном, будто речь шла о завтраке, а не о том, что он ввалился ко мне во время водных процедур.
        Нет, он точно издевается! Напоминать-то зачем?
        — А у тебя не очень, — огрызнулась я, понимая, что ответ скорее беспомощный, чем достойный.
        Даг хохотнул и приосанился.
        — Это все издержки общения с зомби. Что ты можешь понимать?
        — По-твоему, я не в силах заметить, что ты похож на доходягу? А с учетом, сколько ты жрешь, возникает вопрос, куда ты это все складываешь…
        — В мозги, — гордо ответил возмутитель моего спокойствия.
        — Что-то я не замечала, как они у тебя из ушей вытекают, — буркнула я.
        — Чего? — его голос прозвучал растерянно.
        Ого, кажется, я впервые смогла застать его врасплох! Повод для гордости, однако!
        — Череп-то у тебя крепкий, — нравоучительно начала вещать я. — А мозги от такого обильного питания должны распухать. Наверное, неудобно, когда они вылезают, да? И голова болит…
        Даг рассмеялся и посмотрел на меня с одобрением.
        — Это уже кое-что… Продолжай в том же духе, и мы сработаемся!
        — Я не собираюсь с тобой срабатываться! И вообще, куда ты меня ведешь?
        — К гоблинам. Ты забыла уже?
        — Квартал Красных Знамен в другой стороне… мы свернули не туда.
        — Серьезно? — Даг резко остановился и начал осматриваться. — Вот демон!
        В мою голову начали закрадываться странные подозрения. Не то, чтобы каждый житель Города был обязан знать расположение всех улиц, но перепутать повороты в центре — это уже слишком. Даг — коренной житель Города Тысячи Рас, так кого Падшего он сейчас растерянно смотрит на заснеженные улицы, пытаясь определить, где находится?
        Или…
        Или это не Даг?
        Я медленно, стараясь сделать это как можно более незаметно, убрала руку с его локтя и отступила на шаг.
        — Хельга, — он повернул ко мне голову и нахмурился. — Ты чего?
        Сложив руки на груди, я сощурилась и окатила начальника подозрительным взглядом.
        — Ты кто такой? — ледяным тоном спросила я.
        — В смысле? — он неловко улыбнулся.
        — Хватит уже!
        Даг вздохнул и посмотрел на меня с упреком.
        — Ты чего опять надумала себе? — мягко спросил он. — Я просто долгое время отсутствовал в Городе, вот и немного заплутал. Могла бы и раньше сказать, между прочим!
        — Где ты был?
        — Потом расскажу.
        Опять это его вечное «потом расскажу»! Знать бы еще, когда наступит это «потом» и случится ли оно раньше, чем я умру от старости!
        — А почему не сейчас? — сделав еще один шаг назад поинтересовалась я.
        — Рано, — бросил он. А потом открыл портал и… оказался у меня за спиной, обняв за плечи. — Не переживай. Если бы я хотел причинить тебе вред, давно бы уже это сделал.
        — По-твоему, меня это должно утешить?! — возмутилась я, в глубине души гордая тем, что не взвизгнула, не подпрыгнула и вообще сделала вид, что его мгновенное перемещение меня никак не тронуло.
        — Пошли уже, а? — его голос зазвучал просительно. — Время-то идет, а у старейшины гоблинов скоро заболят старые кости, отчего его характер резко станет скверным.
        — С чего-ты это взял? — я очень сомневалась, что у старика, к какой расе бы он ни принадлежал, может быть хорошее настроение, если все болит. — И откуда ты знаешь, что этот характер сейчас мягкий?
        — Мягкий? — Даг хохотнул и подтолкнул меня в спину уже в нужном направлении. — Мы же с тобой про гоблинов говорим, забыла? Но если мы успеем, он нас примет.
        — Откуда ты знаешь?
        — Потом расскажу.
        — Что мы будем искать у гоблинов, Даг?! — разъярилась я, ступая, впрочем, вполне бодро.
        Он перестал маячить у меня за спиной и схватил за локоть.
        — Старую легенду, — ответил он. — Старейшина расскажет нам одну из сказок.
        — Мы сказки слушать идем? — окончательно озверела я.
        — Да. И одна из их сказок повествует о неком Мертвеце.
        — Откуда ты знаешь?
        — Потом расскажу.
        Я решила не реагировать на эти слова. Все равно ведь уже половину пути прошагали. Сама ведь согласилась. Поймал он меня или нет, неважно.
        Рядом со мной идет настоящее живое существо, путь и вреднючее до ужаса.
        Я не одна в мире зомби.
        Пожалуй, именно это было самым важным в моей ситуации…
        Оставшийся путь мы преодолели в молчании. На самом деле, заткнувшегося Дага вполне можно было терпеть.
        Пользуясь случаем, я с удовольствием смотрела по сторонам, пытаясь не вглядываться в лица прохожих, а замечать лишь то, что приятно глазу. Улицы действительно почистили, завалив снегом сточные канавы и прочие неприглядные вещи. Город Тысячи Рас, многие годы бывший для меня Городом Мертвецов действительно был красив. Пожалуй, последняя столь долгая прогулка при свете дня случалась со мной еще до того, как я коснулась проклятых монет.
        Но благодарить Дага я не собиралась.
        Вслух, по крайней мере.
        Квартал Красных Знамен встретил нас тишиной. А точнее — пораженным молчанием обалдевших от нашей с Дагом наглости гоблинов.
        Пожалуй, вид худощавого доходяги в компании хрупкой блондинки в сердце одного из самых опасный районов действительно впечатлял.
        Я пожалела, что не взяла с собой лопату. Так бы сразу было понятно, что я — некромант, и со мной лучше не связываться. А в данный момент времени я была практически беззащитна. Хорошо, конечно, что рядом со мной стоит сильный маг (закончивший кафедру теоретиков, Падший его разорви!), но… а не добивался ли Даг именно этого? О его мотивах я до сих пор имела весьма смутное представление, а вдруг он это… действительно в меня влюблен и хочет показать себя героем?
        Потому что под взглядами десятка низкорослых зеленых мертвецов, у большинства из которых на поясе висели по меньшей мере сабли, я чувствовала настоятельную потребность прижаться к нахальному начальнику, а лучше и вовсе спрятаться у него за спиной.
        Он точно знает, что делает?
        Даг, как ни в чем не бывало шел вперед, не обращая внимания на потихоньку звереющих зомби. Хотя… это ведь я за долгие годы проклятья научилась различать эмоции на мертвых лицах, может, мой спутник и не понимает, что нас сейчас просто сметут?
        Мы шли вдоль невысоких деревянных домиков с маленькими окошками, затянутыми вощеной бумагой, а я думала, почему эта раса так любит полумрак. Может, потому что она тесно связана с огнем? Не в том смысле, что они сами себе сабли куют: лучшее холодное оружие испокон веков изготовляли гномы, а в том смысле, что именно раса гоблинов изобрела такую безумную вещь, как порох. А еще — взрывательную смесь для магических бомб, фейерверки и прочие громкие штуки, в ходе эксплуатации которых можно убиться. Или покалечиться, если повезет…
        А еще — покалечить других.
        Пока я размышляла об особенностях зеленокожей расы коротышек, мы с Дагом куда-то пришли. Оказывается, в квартале Красных Знамен была собственная площадь! На невысоком постаменте стояла статуя, изображающая гоблина, пафосно глядящего, очевидно, в безоблачную даль, а по сути на очередную хибару, да еще и покосившуюся. В руках у каменного изваяния была секира, такая огромная, что я невольно задумалась о комплексах скульптора, создавшего этот шедевр.
        Возле памятника нас ждал целый отряд вооруженных представителей диаспоры, которые смотрели на нас с Дагом… неодобрительно.
        Наверное.
        Зомби ведь все.
        — Не вздумай подать голос, — шепнул мне Даг, а потом приосанился и бесцеремонно задвинул меня за спину.
        Пришлось проглотить: в культуре гоблинов к женщинам относились хуже, чем к скоту, а проблем не хотелось. Тем более, без лопаты.
        Ничего, я Дагу потом все выскажу. Может быть.
        Я молчала.
        Даг тоже.
        Гоблины смотрели на нас и тоже безмолвствовали.
        И чего мы, позвольте поинтересоваться, так усиленно ждем? На улице, скажем так, не совсем лето! А еще у меня совершенно некстати засвербело в носу. Я его почесала. Не помогло.
        Попытка сдержать чих обернулась тем, что я издала хрюкающе-чавкаюший звук, очень далекий от приличного.
        К сожалению, в разлившейся на площади тишине, он прогремел, как выстрел пистоля, который стал сигналом к действию.
        Гоблины ощетинились клинками, заорали что-то на своем грубом и одновременно трескучем языке и бросились на нас.
        … И тут-то я поняла, что предыдущие демонстрации талантов Дага были просто разминкой.
        — Как ты это делаешь? — изумленно прошептала я, глядя, как сквозь меня пролетает третий зеленый зомбигоблин.
        — Молча, — огрызнулся Даг. — Ты это устроила, чтобы меня позлить?
        — Уже и чихнуть нельзя? — буркнула я. — Что делать будем?
        Впрочем, ответ пришел сам. Обнаружив, что гости не так уж просты, гоблины успокоились до такой степени, что спрятали свои клинки в ножны. Обступив нас, они еще немного поглазели на меня и Дага, как на редкие диковинки, а потом один из них вышел вперед и с упреком произнес:
        — Сразу бы сказали, что маги. Зачем нас дураками выставляете, человеки?
        — А вас бы это остановило? — Даг, как ни в чем не бывало, пожал плечами. — Все равно бы набросились, чего я вашу братию не знаю, что ли? Нам нужен старейшина. Есть разговор.
        — Бабу зачем взял? — сплюнул на снег зеленый коротышка.
        — Ей полезно… проветриваться, — ответил Даг, а я в очередной раз пожалела, что у меня с собой нет лопаты. Демоны с ними, с этими гоблинами, но начальник откровенно напрашивается!
        Но пришлось молчать, чтобы не провоцировать еще один конфликт.
        Потому что я видела, как бледен этот придурок. Как несмотря на легкий морозец, по его щеке стекает капля пота. Последний фокус дался ему нелегко.
        — Если старый Шкуб'Дук откажет, здесь ее оставишь. Пусть на улице проветривается, — хмыкнул наш собеседник, а я запаниковала.
        Как-то не хотелось мне оставаться одной среди враждебно настроенных зеленокожих. Особенно без лопаты.
        И вообще, мне Даг сказку обещал!
        Я легонько подергала Дага за рукав и шепнула:
        — Проветриваться на улице я буду только в компании лопаты.
        — Лопаты нет, — так же тихо ответил начальник. А потом расправил плечи, вперил в ближайшего гоблина грозный взгляд, и во весь голос заявил: — Мы требуем аудиенции старейшины!
        Гоблины насмешливо переглянулись между собой, а тот, кто разговаривал с нами до этого благодушно пояснил:
        — Так послали за ним уже. Вы, человеки, совсем слепые?
        Лично я не видела никого, кто бы откалывался от милой компании вооруженных до зубов зеленокожих коротышек. Забыв, что надо вести себя скромно и вообще молчать в тряпочку, я вышла вперед, уставилась гоблину прямо в переносицу (могильные черви в его глазах немного отвлекали) и, сложив руки на груди, выдала длинную тираду, цензурного перевода которой не существует. Содержание моей речи сводилось к тому, что водить за нос меня, великую волшебницу, и моего спутника, сильнейшего из магов, нехорошо и чревато трагическими последствиями. Более того, нехорошие хозяева нам даже угощений не предложили, а ведь должны знать, как положено встречать столько высоких гостей. Так делают только очень невоспитанные существа, в чьих жилах течет смесь крови похотливого барана, совокупляющегося со старой клячей. Или любителя мальчиков и падшей женщины. Или очень шелудивой собаки и облезлого кабана. Или…
        — Хельга… — простонал Даг за моей спиной, когда я перешла к перечислениям поз, в которых вышеупомянутые занимались прелюбодейством, зачиная столь невоспитанных гоблинов. — Ну зачем?
        Но, кажется, наши собеседники впечатлились. Тот, чью переносицу я разглядывала, открыл рот, да и оставил так, глядя на меня, как на божество. А крайний, стоявший ближе всего к той самой покосившейся хибаре, на которую смотрела статуя, сорвался с места и куда-то побежал.
        На площади разлилась могильная тишина. Продолжая сверлить переносицу ближайшего гоблина взглядом, я меланхолично считала секунды до своей скоропостижной кончины, но ничего не происходило.
        Наконец, мой собеседник отмер.
        — Как тебя зовут, человечка? — довольно миролюбиво спросил он.
        Ничего себе! То есть, убивать нас с Дагом не будут?
        — Хельга Хоранская, — вскинув подбородок, высокомерно заявила я.
        Гоблин глубокомысленно покивал, а потом его взгляд стал заискивающим.
        — Ты это… я сейчас за писцом пошлю, повторишь свою великолепную речь?
        — А что нам за это будет? — вклинился Даг, выступая вперед и пытаясь задвинуть меня за свою спину. Я сопротивлялась.
        Гоблин несколько мгновений с интересом понаблюдал за нашими действиями, а потом задумчиво потер щеку.
        Неужто и правда за возможность увековечить одну из самых похабных моих речей полагается награда? Вот она — великая сила крепкого слова!
        Но, к сожалению, узнать мне это было не суждено. Потому что вернулся посланник к старейшине и громко произнес:
        — Великий Шкуб'Дук ждет вас в своих апартаментах, человеки! Следуйте за мной!
        Мы с Дагом перестали толкаться плечами и переглянулись.
        — Вот видишь, — я высокомерно подмигнула своему спутнику, который выглядел непривычно-растерянным. — Все идет по плану!
        — Угу, — проворчал он. — Обложила хозяев бранью, и радуется…
        — По-моему, они оценили мою фантазию, — не осталась я в долгу, следуя за проводником в «апартаменты» старейшины, которые снаружи выглядели, как полуразвалившаяся изба.
        — Я тоже оценил… Даже портовые грузчики так не смогут!
        — Так я и не грузчик. Я — благородная леди!
        На этом наш очередной спор закончился. И не потому что у Дага не нашлось слов. А потому что мы пришли.
        М-да уж, жилплощадь у великого Шкуб'Дука оставляла желать лучшего. Это если у гоблинов самый главный командир так живет, то какой же ужас творится у остальных? Неудивительно, что они такие злые и восхищаются выражениями покрепче. А может, они решили, будто я их похвалила?
        Внутри избы нас ждали прогнившие от времени доски, полутьма и сладковатый душок, который некромант не спутает ни с чем. Дух умирающего. Пройдя вглубь помещения мы с Дагом обнаружили погасшую печь и лежанку, возле которой были разбросаны какие-то грязные тряпки. На лежанке расположился гоблин, настолько старый, что его и без проклятия, наверное, легко за зомби принять.
        А уж для нас с Дагом он был классическим мертвецом.
        — Помоги мне сесть Щар’Кук, — прохрипел старейшина, обращаясь к проводнику. Тот торопливо склонился над стариком и кое-как усадил его, подложив под спину все те же грязные тряпки. — А теперь — прочь. Не думаю, что эти двое для меня опасны.
        Проводник скосил на нас с Дагом глаза, вложил в ладони старейшины какой-то шнурок, тянущийся до самой двери и, поклонившись немощному гоблину, отправился восвояси.
        Стульев в избе не было, а садится на грязный пол у меня не было желания. У Дага тоже.
        — Говорите, зачем явились, человеки, — проскрипел Шкуб'Дук.
        — Мы хотим узнать о Мертвеце, — сказал Даг.
        Гоблин хрипло захихикал.
        — Человеки пришли сказки слушать? Да любой из моих ребят расскажет вам эту легенду. У нас ее каждый малолетка знает.
        — Вы не записываете свои предания, — спокойно ответил Даг. — Передаете их из уст в уста. Это ведет к тому, что легенда обрастает подробностями, которых изначально не было. Поэтому мы хотим услышать эту историю от тебя. Самого старого гоблина в Городе.
        Шкуб'Дук пожал плечами, хрипло откашлялся, а потом уставился на Дага.
        — Что я получу взамен? Ты знал, куда идешь, маг.
        — Знал, — коротко бросил Даг и сунул руку под плащ. Вытащив оттуда какую-то мутную склянку, он протянул ее гоблину. — Три капли развести в стакане с водой. И неделю будешь бегать, как мальчишка.
        Гоблин подслеповато прищурился.
        — Здесь больше, чем три капли, — заметил он.
        — Надолго хватит, — согласился Даг. — Достойная плата.
        — Хех, да ты меня за дурака принимаешь! — воскликнул гоблин. — Я знаю, что это за средство! В Городе такого не достать даже за целое состояние!
        — Издалека привез, — коротко буркнул Даг. — Специально для тебя.
        — Ну-да, ну-да… а девчонка твоя чего молчит? На площади, я слышал, соловьем заливалась!
        — Трепещу, — честно ответила я, не уточняя, что не перед величием этого полудохлого коротышки, а от злости.
        Откуда, позвольте узнать, Даг притащил эту склянку? И что значит «специально для тебя»?
        — Это правильно, трепетать — ваше второе призвание. Держись мужика, девка, авось не пропадешь. С таким-то языком. Из любой ямы вытащит.
        Угу. Вытащит. Пусть сначала закопает!
        Но я предпочла промолчать, сообразив, что такими темпами до сказки мы доберемся к завтрашнему вечеру.
        — Мы ждем легенду, — спустя несколько минут молчания, в течение которых я старательно делала вид, что слова гоблина меня совсем не тронули, а Шкуб'Дук жадно разглядывал склянку, напомнил Даг.
        — Легенду. О Мертвеце, говорите? Ну ладно, детишки, слушайте. В незапамятные времена, когда Город Тысячи рас еще не был построен, а святые леса фейри пылали от пожаров сотни войн, где-то за морем жил человек. Воришка, любящий шариться по чужим карманам. Имени его никто не знает, да и не такой жизнью он жил, чтобы имя в веках гремело. Но так уж случилось, что помер он не от старости. Прирезали его за кошелек. Или задушили в порыве ревности. Или утоп он, свалившись с мостков. Не помнит уже никто, да нечего об этом помнить. Жил пустой жизнью, да и умер, как собака, вот что помнить надо. А оказавшись там, куда попадают все грешники, ибо грешником он был почище меня, решил он вдруг ожить. И пока все демоны Геенны решали, кому же достанется его душа, залез он к одному из них в карман, да и вытащил оттуда монетки с профилем Падшего. А потом прошмыгнул между зазевавшимися карателями, да и был таков. Нашел он в Геенне другого демона, падкого на денежки. И выложил перед ним богатство свое, взамен попросив вернуть его в мир живых. Демон подумал-подумал, да и согласился. Но поставил условие: что вор тот все
монеты, до одной, в Геенне должен оставить. Вернулся наш воришка в мир, да и дожил до старости. Только вот мало, кто знает, что жизнь его была еще порожнее прежней. Ни радости он ни вкусил, ни злости, ни страха, ни любви. Так еще и несколько монет из Геенны прихватил, пожадничал, не все тому демону отдал. Носил их с собой всю ту не-жизнь, что выторговал. А потом помер во второй раз, и что с ним стало, не знает никто. Видно, во второй раз обмануть властителей Геенны у него не получилось. А демон тот, что оживил его, осерчал на обманщика, да и проклял монеты, что пришли с ним в мир. И теперь, кто коснется их, платит тот давний долг Мертвеца, который не хотел умирать. Отбирают монеты у хозяина жизнь, высасывают его досуха, лишают воли, заставляя гнить заживо. Никогда не бери чужого. Не прикасайся к монетам с вычеканенным профилем Падшего. Не будь жадным. И тогда проклятье Мертвеца тебя никогда не настигнет.
        Повисла тишина. Гоблин закончил свой рассказ, и теперь со снисходительным нетерпением ждал, когда мы с Дагом уйдем и оставим его наедине с чудодейственным средством.
        А я возьми и ляпни:
        — Так гоблином же был ваш воришка. Чего вы его человеком окрестили?
        Дага затрясло.
        — Хельга, ну зачем?! — в ужасе прошептал он.
        Я не успела понять степень своей ошибки. Потому что старейшина гоблинов, до этого выглядевший вполне благодушно, внезапно оскалил остатки зубов и прошипел:
        — Не смей очернять нашу великую расу, человечка! Вы свои легенды записываете, да все равно не помните. Место вам всем в Геенне, и все монеты мира не позволят вам выбраться из тьмы невежества! — с этими словами он резко дернул за шнурок, который перед уходом вручил ему проводник, и за дверью снаружи раздался громкий звон колокольчика.
        — Падшего мне в глотку, — только успела произнести я, когда в избу хлынули разозленные гоблины. Кажется, увековечивание моей великой бранной тирады откладывалось на неопределенное время.
        — Ты портал открывать будешь? — отрешено спросила я у Дага.
        — Мне казалось, ты заметила, что я слегка потратил силы, — огрызнулся он. — До дома не хватит.
        — А куда хватит?
        — Посмотрим, — ответил он и, схватив меня за плечи, шагнул в портал, которого за мгновение до этого в избе не наблюдалось.
        Когда мы вывалились из него «с другой стороны», Даг чуть не упал, и я решила, что стоит его поддержать. А потом огляделась.
        А потом еще раз огляделась, не веря своим глазам.
        Мы с Дагом стояли посреди храма Высшего ровнехонько за святым алтарем. В том месте, куда никому, кроме храмовников, заходить нельзя.
        — О! Мы на месте! — невесть чему обрадовался Даг.
        — На месте? — ощерилась я. — Еще скажи, что специально нас сюда занес!
        Он вздохнул, стирая со лба капли пота и покачал головой.
        — Честно целился в твою спальню. Но мы там, где должны быть. И нам нужен человек по имени Далин.
        Убить его что ли? А потом вырыть такую яму, чтобы прям до Геенны достать и спустить туда вместе с монетами! Пусть чужие долги раздает!
        Но, к сожалению, лопаты с собой у меня не было, а душить будет слишком долго. А еще меня терзали смутные сомнения, что Даг будет сопротивляться. Ничего. Я ему все припомню.
        Дайте мне лопату и возможность застать этого гада врасплох!
        Пока я предавалась сладким мечтам о праведной мести, Даг времени не терял: приобняв меня за талию одной рукой, вторую он сунул под плащ и извлек оттуда… потрепанную книжку, от переплета которой осталось только название, а уж о том, чтобы прочитать, что на том переплете когда-то было написано, не могло быть и речи.
        — Давай-ка выйдем с запретной территории, — потянув меня в сторону зала для прихожан, предложил он.
        То ли день был удачный, то ли Падший сегодня был особенно привлекателен, но кроме нас в храме никого не было. Из простых горожан, естественно.
        — И откуда ты этого самого Дулина возьмешь? — поинтересовалась я, когда мы вышли в зал.
        — Не Дулина, а Далина. Он сам должен откуда-то взяться… — пробормотал Даг, оглядываясь вокруг. — Надо же… белоснежные чертоги… чтоб тебя Падший под хвост укусил, Нил!
        Час от часу не легче! Теперь он про какого-то Нила толкует! Когда мой нахальный начальничек успел потерять остатки разума, коим он так и не блистал?
        — Я сейчас тебя укушу! — прошипела я, пытаясь выпутаться из его объятий. Получалось плохо: Даг вцепился в меня, как клещ. — Да отпусти ты меня!
        — Терпи, — к моему удивлению, в его голосе не было привычной издевки. Он, скорее, был раздосадован и растерян не меньше меня. — Сейчас… Он должен появиться.
        — Далин?
        — Угу.
        — А кто он такой?
        — Не знаю. Но он будет первым, кого я увижу в белоснежных чертогах. Кроме тебя, разумеется. Ты и так все время под ногами путаешься…
        — Что делаю? — я аж задохнулась от несправедливости его слов. Да он сам от меня никак отстать не хочет! А сегодня ввалился ко мне в спальню, пока я там ванну принимала! Голая, между прочим!
        Пожалуй, это было последней каплей. Мне уже было все равно, что скрывает Даг, зачем он добровольно ввязался в историю с проклятыми монетами Мертвеца, и на то, что у меня нет с собой лопаты.
        Я резко втянула воздух в себя, извернулась и со всей силы наступила несносному гаду на ногу.
        — Ай! — от неожиданности он выпустил меня, чем я и воспользовалась. Книга, которую он держал в руке с жалобным хлопком упала на пол.
        — Под ногами, значит, путаюсь? — ледяным голосом переспросила я.
        — Хельга, ты чего?
        — Это ты ведешь себя, как скотина, понял?
        — Я тебя из логова гоблинов вытащил, между прочим! — обиделся он.
        — А кто меня туда затащил, позвольте узнать?
        — Зато мы что-то узнали!
        — Что мы узнали? Дурацкую сказочку, в которой нет ни капли смысла?
        — Но ведь на монетах действительно странная чеканка. Вдруг это и есть Падший?
        — Ага! Еще скажи Высший! В общем, разбирайся с этим сам. Что хочешь делай. Жди своего Далина, пусть он тебе сказочки рассказывает, а с меня хватит.
        Даг шмыгнул носом, повел головой и уставился на меня тяжелым взглядом.
        — А что будешь делать ты? — совершенно спокойно поинтересовался он.
        — Пойду домой.
        — Окружишь себя толпой зомби и будешь жить долго и счастливо? Посмотри на себя, Хельга! Неужели ты не видишь, что превратилась в одного из них!
        — Может, мне так нравится?
        — А может, ты есть тот самый Мертвец? — хмуро спросил он, а у меня мурашки по спине побежали. И сквозняк, внезапно пробежавший по пустынному залу здесь был ни при чем.
        — Тогда ты тоже Мертвец, — сквозь зубы процедила я.
        Даг покачал головой.
        — Я еще жив. И собираюсь жить. По-настоящему.
        — Удачи, — от всего сердца пожелала я и развернулась на каблуках, намереваясь все-таки отправиться домой.
        Но моему, такому простому желанию, не суждено было сбыться. Потому что я нос к носу столкнулась с неким существом. Четырехглазым и косым до такой степени, что у меня самой глаза куда-то не туда смотреть начали. И только спустя несколько долгих секунд я сообразила, что передо мной стоит человек в огромных очках. И в рясе храмовника.
        Кажется, Даг дождался своего ненаглядного Далина…
        После мороза очки косоглазого служителя Высшего запотели, поэтому он, кажется, и не заметил, что чуть не врезался в рассерженную меня. Сняв с носа свои огромные окуляры, он начал протирать их полой рясы, пытаясь собрать свои глаза в кучку, чтобы понять, кто это перед ним.
        — Ласточка, неужели ты, наконец, решила посетить храм! — расплывшись в широкой улыбке, он подался вперед, явно намереваясь меня обнять.
        Еще один полоумный! Какая я ему ласточка, позвольте узнать?
        — Не стоит объятий, ваше святейшество, — пробормотала я, уклоняясь от его лап. А то удумал… обниматься с некромантом!
        Далин растерянно моргнул и нацепил очки обратно.
        — Прошу прощения, дитя мое, обознался, — осознав, что я не его старая знакомая, он приосанился и принял подобающий храмовнику вид. — Очень уж ты похожа на мою знакомую, почти одно лицо! Да и фигурка у тебя такая же хрупкая! У тебя, случаем нет сестры по имени Лиззи?
        Какое дурацкое имя у этой его знакомой. Скользкое, верткое, так и хочется поморщиться. Сестер, даже семиюродных, с таким именем у меня не было. Зато была сумасшедшая двоюродная прабабка, которая в детстве мне рассказывала, что в молодости ее обокрали, забрав себе лицо и тело. После такого грабежа бедняга слегка тронулась умом, утверждая, что среди жителей Города живет страшное существо без лица.
        «Без сна бродит оно по ночам, собирая чужие лица, да примеряет их, не в силах выбрать что-то одно. А вместе с лицами и души наши уходят к нему, оставляя тела пустыми…»
        К сожалению, вместе «с душой» таинственный безликий демон забрал и остатки здравого смысла моей родственницы. Пытаясь «вернуть» себе лицо (которое, к слову, было на месте), она сначала объявила охоту на вампиров, считая, что именно кровососы вызвали эту тварь, а когда вампиром это не понравилось, ударилась в некромантию. В общем-то, она была первым некромантом в нашей семье. К сожалению, учиться магии она не пожелала, оставшись самоучкой. Да и вызывала она в основном не зомби. Точнее, вызывала, но при этом считала это неудачей.
        Ибо целью ее всю жизнь был безликий демон. Почему она решила, что он живет под землей, никто не знает. И не узнает уже. Она умерла незадолго до моего поступления в магическую академию. От старости, в возрасте восьмидесяти семи лет, так и не выйдя замуж.
        Далин тем временем заметил Дага. Точнее, тот сам дал о себе знать.
        — Добрый день, ваше святейшество, — обратился он к храмовнику. — Позвольте выразить свое почтение пред вашей праведностью и вручить подарок в знак особой благодарности за то, что вы охраняете души тысяч существ от влияния Падшего.
        Ух, как завернул! Сам-то понял, что сказал, интересно?
        Но храмовник, кажется, понял.
        — Счастливых дней, сын мой! — величаво склонив голову, ответил он. — Но Высший и служители его не требуют даров за свое служение.
        Я скептически воззрилась на косоглазого храмовника. Не требуют они, как же! А на какие средства тогда это все построено? И не надо, пожалуйста, рассказывать мне сказки об ангелах, спустившихся с небес и воздвигшего святые храмы! Не верю! В Высшего — может быть, но не в ангелов уж точно.
        — Этот дар лично для вас, святейшество, — обнаглев, Даг обошелся без «ваше». — Эту книгу мне дал один очень мудрый человек, и велел мне подарить ее вам, ибо нет в подлунном мире лучшего ценителя, чем вы.
        При слове «книга» у Далина загорелись глаза. При его косоглазии смотрелось это… интересно. Главное, не пытаться понять, куда именно он смотрит, а то свои собственные гляделки потом не соберешь…
        Вообще, все это странно. И дело не только и не столько в Даге, к чьим выкрутасам, я, пусть со скрипом, но привыкла. Почему здесь никого нет? Время вроде бы не позднее, где все прихожане? А остальные храмовники?
        Оставив Дага и Далина в зале, я двинулась к выходу из храма. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что на улице уже стемнело! Ничего себе! Это, получается, гоблинская сказочка о Мертвеце заняла больше времени, чем мне показалось? Или мы с Дагом слишком долго спорили, оказавшись здесь?
        Немного подышав морозным воздухом, я немного остыла. До меня начало потихоньку доходить, что не стоило связываться с зеленокожими, утверждая, что Мертвец был из их братии. Они, кажется, обиделись теперь… а жаль. На самом деле, история с увековечиванием моей трехэтажной брани, казалась даже забавной. А вдруг они потом и обо мне сказочку сложили? Или притчу о силе слова?
        Эх…
        — Мерзнешь? — раздалось за спиной, и во мне снова начало подниматься раздражение. Ну что ж, теперь можно с уверенностью утверждать, что это рядом с Дагом я становлюсь языкастой стервой.
        Наверное, это оттого, что он выглядит живым? Ну не препираться же мне с безмолвными и покорными моей воле зомби в самом деле?
        — Проветриваюсь, — сквозь зубы процедила я. — Куда дальше? К троллям? Ограм? Или — гулять так гулять — поищем йогорумо? Вдруг у них тоже найдутся сказочки про мертвецов, раз у людской расы таких не нашлось.
        Даг удивленно кашлянул.
        — Почти угадала, — сдержанно ответил он. — Правда, я хотел проводить тебя домой.
        Я обернулась. Мой начальничек стоял возле крыльца, закутавшись в плащ и прижимая к груди книгу. Не ту, что он принес сюда, но такую же потрепанную.
        — Что это? — спросила я, кивая на книгу.
        — А ты не видишь? — как-то вяло огрызнулся он. — Пошли, что ли.
        Не дав мне опомнится, он сунул книгу за пазуху и, шагнув вперед почти привычным жестом схватил меня за плечи.
        — Что за манера все время меня лапать? — возмутилась я, но тоже без сильного желания вступать в перепалку. Кажется, мы оба устали от словесных баталий. — Отпусти меня. Я хочу прогуляться в одиночестве.
        — Обманщица, — хмыкнул Даг. — Ты просто хочешь избавиться от моего общества. Не волнуйся, скоро твое желание исполнится. Но я обязан доставить тебя домой, чтобы ты не завернула куда-нибудь к гноллам.
        — Зачем мне к этим полугиенам? Ты вообще знаешь, как от них воняет?
        — Ну а вдруг ты решишь повторить успех?
        — Какой?
        — С великой речью, конечно!
        — Иди ты в к Падшему в печенку, — на меня напала зевота. — Кстати, идти нам довольно долго. Это будет невыполнимым, если я попрошу тебя немного помолчать?
        Он усмехнулся.
        — Силы немного восстановились, так что, пешком мы, пожалуй не пойдем. Пожалуй, сегодня ты уже проветрилась достаточно.
        С этими словами он прижал меня к себе и затащил в портал.
        Демонов позер!
        Вывалившись из портала, я первым делом отстранилась от надоедливого хама. Не потому что хотела что-то ему доказать или чувства вредности, нет. Просто… надоело. Все — надоело.
        Насколько живой я чувствовала себя совсем недавно, изощряясь в словесных баталиях, настолько измученной я чувствовала себя сейчас. Внутри было пусто, как будто прабабкин безликий демон все-таки меня нашел, высосал душу и оставил меня никому не нужным сосудом, треснувшим на самом красивом месте.
        — Ну что же, хорошо погуляли, — заключил Даг, кажется, и не заметив моего финта.
        — Угу, — буркнула, отворачиваясь к кровати. Ноги, дождавшись, пока я увижу мягкую перину, загудели, напомнив, что я весь день использовала их по назначению, а они, вообще-то, не стальные!
        — Тебе неинтересно, зачем мне нужен был Далин? — поинтересовался Даг. А когда я не ответила, продолжая смотреть на мягкую кровать, в которую было бы неплохо упасть, забывшись сном без сновидений, положил руку мне на плечо. — Хельга, что с тобой?
        — Устала я от тебя, непонятно, что ли? — огрызнулась я.
        Немного помолчав, Даг все-таки потянул меня за плечо, заставляя повернуться к нему.
        — Если ты обиделась на слова о том, будто ты путаешься у меня под ногами, то прости. Я просто неправильно выразился.
        — Да мне плевать. Я не обижена, — безучастно ответила я. С каждым прошедшим мгновением мне все больше хотелось остаться одной.
        Даг сощурился.
        — Все ясно. А тем временем я выменял у того храмовника на хлам довольно-таки любопытный экземпляр. Единственный в своем роде, между прочим!
        — Мне плевать…
        — «Легенды о Мертвеце». Оказывается, ты была права, и только у людей нет подобных преданий.
        — Как интересно, — совершенно безжизненным голосом отозвалась я. В голове мелькнула вялая мыслишка уколоть Дага тем, что он и сам не знал, что найдет у косоглазого Далина, но она быстро угасла.
        — Хельга…
        — Ну чего тебе? — понимая, что этот прилипала все равно не отвяжется, я фокусировала взгляд, и сердито посмотрела на него.
        Попыталась. Потому что Даг сощурился еще сильней.
        — Может, ты все-таки переночуешь у меня? — спросил он таким тоном, будто сегодня весь день уговаривал меня на это.
        — С чего бы?
        — Ну… у тебя тут время от времени всякая гадость происходит, забыла? Ты же помнишь, что кто-то расплавил твою лопату?
        Предположим, помню. И что дальше-то? Сегодня единственным, кто потревожил мой покой, был сам Даг, а проклятие вело себя вполне прилично!
        — Слушай, мы же вроде выяснили, что ты не питаешь ко мне великой любви? — я попыталась отстраниться, но Даг держал крепко.
        — Ну выяснили, и что?
        — Тогда какого демона ты пытаешься затащить меня в постель?
        Он искренне и надолго расхохотался. Пользуясь случаем, я все-таки сбросила его руку со своего плеча и сделала пару шагов в сторону, чтобы этот упрямец до меня не дотянулся.
        — Ну и самомнение у вас, госпожа Хоранская! — немного успокоившись, Даг с усмешкой воззрился на меня. — Я и подумать не мог, будто ты считаешь, что все вокруг желают твоего тощего тела!
        — При чем здесь все вокруг? — нахмурилась я. — Все вокруг не врываются в мою спальню без приглашения, не лезут с поцелуями и не пытаются при каждом удобном случае меня облапать!
        Где-то внутри начала подниматься очередная волна желания утереть наглецу нос, заставляя сердце биться чаще, а разум работать быстрей. Мне внезапно стало интересно, что за сборник со сказочками Даг выменял у Далина.
        А потом до меня дошло осознание, что начальник почти напрямую обозвал меня тощей селедкой!
        Стало обидно.
        — Это помощь обездоленным, — Даг фривольно мне подмигнул. — Признавайся: вчера первый раз в жизни целовалась, да?
        Еще чего! Да я никогда в жизни это не подтвержу!
        — То есть, по-твоему, я — обделенная мужским вниманием старая дева?
        — А кто? Живые мужики у тебя точно не водились, судя по всему. И я очень надеюсь, что ты не оттачивала свои навыки на мертвецах.
        — Какие еще навы… — я осеклась, поняв, что именно этот гад имеет в виду.
        Где моя лопата? Я сейчас заразе этой белобрысой так вломлю, что на всю жизнь запомнит!
        — Эй-эй-эй! — когда я двинулась на него с явным намерением убить, Даг сначала замахал руками, а потом решил защищаться. — Да я же ничего такого не имел в виду!
        — А чего не такого имел?
        — Ну прости, мне правда показалось, что ты не очень опытная.
        — Не прощу. Какого демона ты до сих пор здесь? Ты меня уже вроде как проводил, нет? Или ты решил, что после того, как я накормила тебя завтраком, напроситься еще и на ужин? Или забыл, как выглядит твой дом? Или забыл, что такое совесть?
        Я наступала на Дага, а он пятился к стене. Когда отступать оказалось уже некуда, он внезапно перестал строить из себя испуганного дурачка и хитро улыбнулся.
        — Нет, — ответил он. — Я забыл кое-что сделать перед уходом.
        — И что же? — уперев руки в бока, поинтересовалась я.
        Но Даг не ответил. Он сделал.
        Подавшись в перед, он схватил меня за локти, завел руки за спину и поцеловал.
        Чувствуя себя пойманным в силки маленьким зверьком, я задергалась, но Даг не дал мне вырваться. Не отрываясь от моих губ, он прижал меня к себе, а потом развернулся, и вот уже я стояла спиной к стене без шансов на отступление.
        Без желания отступать.
        Потому что мне нравилось то, что я чувствую. Сказывались ли наши совместные приключения, или то, что рядом с ним я чувствовала себя живее, или…
        Мне действительно нравилось.
        Препираться с ним до бесконечности, обижаться на него, искать разгадку его тайны…
        Получается, мне нравился он сам? Еще чего не хватало!
        Эта мысль отрезвила меня, и я куснула Дага за губу.
        — Эй, — он отстранился и обиженно потрогал ее языком. А потом философски заключил: — Ну хотя бы лопатой не вырубила. Растешь, дорогая! Я пошел домой. Сказки читать. Жаль, что ты не хочешь присоединиться!
        Пока я придумывала остроумный ответ, открыл портал, подмигнул мне с заговорщическим видом и скрылся в неизвестном направлении.



        Часть 4. Кто такой Мертвец?

        Ветер был сильным. Он трепал подол моего легкого синего платья, так и норовя приподнять его до совершенно неприличной длины. Я переминалась с ноги на ногу, утопая в рыхлой земле, недавно смоченной осенним дождем. Рядом со мной валялась испачканная лопата, а в ладонях я сжимала блестящие монеты со странной чеканкой. Двадцать четыре золотых и шесть серебряных. Зачем они мне?
        — К-к-кажется, он бе-бе-без созн-нан-ния, — мой однокурсник склонился над упавшим в обморок гномом.
        — Ну не помер же в самом деле, — фыркнула я, разглядывая странный профиль. Чем-то худой мужик в короне напоминал зомби. Интересно, откуда они?
        — Тринадцать, — внезапно раздалось у меня за спиной.
        — Что? — я обернулась.
        Передо мной стоял зомби, который показался мне смутно знакомым. Острые уши, выглядывающие из-под черных волос, ожерелья на шее говорили о том, что передо мной темный эльф… где я его видела?
        — Тринадцать лунок. Тринадцать могил. В последней ты нашла свою судьбу.
        Я от души расхохоталась. Ветер все усиливался, неся за собой первые капли надвигающегося дождя.
        — Картофельные кусты не очень-то похожи на настоящих мертвецов! — сквозь смех выдавила я, глядя на зомбяка. Свеженький, раз еще разговаривает, смотреть приятно…
        — Твоя жизнь тоже не похожа на настоящую, не так ли, Хельга? — мертвый эльф показал зубы в жуткой усмешке.
        — Ты это о чем? — мне стало страшно. Я внезапно осознала, стою одна посреди перекопанного картофельного поля. Тучи закрыли звезды, где-то на севере сверкало, а под моими ногами копошились белые могильные черви.
        — Ты ни в чем не виновата. Никто не виноват, — тихо произнес эльф. — Но ты сможешь вернуть долг Мертвеца. Закончить это навсегда.
        Громыхнуло так, что у меня заложило уши. Гроза разбушевалась в полную силу, и я промокла насквозь.
        — Я не Мертвец… — со слезами на глазах прошептала я, протягивая монеты. — Я ведь не Мертвец, правда?
        Зомби закрыл глаза.
        — Душу нельзя вернуть в то же тело. От того мы становимся зомби в руках такой, как ты… Отдай монеты.
        — Кому? — я затряслась от холода.
        Что происходит? Почему вокруг меня бушует буря, ведь только что была прекрасная погода? Где остальные?
        — Ты не хотела грешить. Никто не хотел грешить. И поэтому грех нашел вас.
        Что за ритуальные речи, в конце концов?! То есть, религиозные… какая разница, какого демона зомби вообще разговаривает!
        Откуда я его знаю?
        Тринадцать лунок, тринадцать могил… тринадцать зомби…
        Хидан.
        Это — Хидан!
        — О каком грехе ты говоришь? — спросила я у своего собеседника.
        Темный эльф, который любит простор.
        Откуда я это знаю? Откуда я знаю имя этого эльфа?
        И откуда я знаю, что он страдает клаустрофобией?
        Это важно?
        Нет.
        Я просто стояла промокнув насквозь посреди картофельного поля, а у моих ног лежала расплавленная лопата…
        Я открыла глаза и, наконец, поняла, что это был просто не самый приятный сон. Потянувшись, я с наслаждением потерла заспанные глаза и обнаружила, что перед сном даже не разделась. Плащ был измят, о платье и говорить было нечего.
        Я снова заснула в одежде, и, честно говоря, совершенно не помнила, как оказалась на кровати. Я не помнила ничего. Даг ушел и… я сразу уснула?
        Несколько раз глубоко вздохнув, я стянула с себя плащ и сказала себе, что все складывается хорошо. Потому что не будь я измотана до жуткого состояния, провела бы ночь в терзаниях. Он опять меня поцеловал! Опять! Мы же с ним уже выяснили, что его слова о юношеской любви, пронесенной через года, всего лишь уловка!
        Зачем он это сделал?
        Всполошил меня и ушел, оставив одну в доме с мертвецами. В мире мертвецов.
        А вдруг он больше не вернется?
        Разозлившись на себя, я отправилась в путешествие по собственному дому в поисках лопаты. Во-первых, с оружием я буду чувствовать себя увереннее, а во-вторых, когда эта зараза вернется, я первым делом хорошенько его отлуплю! Ибо нечего развлекаться за мой счет!
        Он ведь вернется, правда? И ведь все дело в том, что он единственный, кого я вижу живым, а не потому, что мне понравилось целоваться с этим придурком?
        Я просто устала жить среди мертвых.
        Найдя лопату, я прижала ее к груди и застыла. Мысли роились в голове, и я не могла понять, что делать дальше. Позавтракать? Переодеться? Собрать всех зомби и… стать одной из них?
        Я и есть одна из них. Много лет я жила, как зомби, а потом в моей жизни появился Даг. Вредный, все время насмехающийся надо мной… он был воплощением этой жизни, заставив меня вспомнить, что это такое: жить. Наслаждаться близостью живого существа.
        Жизнь…
        Я и забыла, что это такое. Думала, что живу, но это было лишь существование…
        Я хочу жить по-настоящему!
        И мне страшно думать, что Даг наигрался и ушел навсегда.
        Обычно, переодевшись, я начинала чувствовать себя намного лучше, но в этот раз все было по-другому. Даже в новом платье, от которого пахло фруктовой водой и свежестью, я продолжала ощущать себя зомби. Телом без души. Пустой оболочкой. Треснувшим кувшином, из которого вытекла вся жизнь.
        Мысль о петле вернулась, став навязчивой. Я ведь все равно уже мертва.
        Я — Мертвец.
        Тело без души, которое по привычке ходит, дышит, иногда ест…
        Зомби, которому тесно в гробу.
        Я как Хидан, мой тринадцатый слуга, который помнит о своем страхе замкнутых пространств.
        Тринадцать лунок. Тринадцать могил.
        Подойдя к окну, я раздвинула шторы и посмотрела в окно. Город Тысячи Рас никогда не засыпает, но перед рассветом всегда особенно тихо. Как будто мир замирает в ожидании нового дня. Я выбрала не самый удачный час для того, чтобы проснуться: для дневных «развлечений» еще очень рано, для ночных — уже поздно. Некуда идти.
        Хотя… куда я тороплюсь? О каких развлечениях думаю? Я — зомби в мире зомби. Зачем мне куда-то идти?
        Зачем мне дышать, если я давно уже не живу? Даг оказал мне сомнительную услугу, остановив в прошлый раз. Но я всегда могу попробовать еще. Это ведь так просто: умереть по-настоящему, раз уж жить не получилось.
        Пока я безучастно разглядывала предрассветные сумерки, в спальню бесшумно вошел Хидан. Я не видела его, но почувствовала запах. Свежие зомби, те, кто еще не разучились говорить, пахнут по-особому.
        Тринадцать лунок. Тринадцать могил.
        Тринадцатый зомби, который снился мне этой ночью. Мертвец. Такой же, как и остальные. Безвольный слуга в руках бездушного и бессердечного некроманта.
        А что если мне всех закопать обратно? Может, хоть это мне зачтется? Если сон, что мне снился, хоть что-то значит, то именно мне суждено выплатить долг Мертвеца. Найти его сундук и вернуть монеты обратно.
        Закопать их так глубоко, что они попадут обратно в Геенну.
        За окном шел легкий снег. Наверное, скоро опять Город завалит до самых крыш. Но зато мороза нет. Копать будет трудно, но зачарованная лопата мне поможет.
        Да.
        Нужно всех закопать обратно. В том самом порядке, в котором я их откапывала.
        — Всем собраться в гостиной, — жестко сказала я Хидану, будто зомби могли общаться между собой.
        Нет. Они выполнят любой мой приказ без всяких слов. Потому что у них нет выбора. Потому что они — часть меня. Они не живут. У них нет души. Я вдохнула в их тела не-жизнь, заставила двигаться.
        Но они так же мертвы, как и в тот момент, когда я их нашла. Зачем мне тринадцать зомби?
        Мне не нужен никто. Я верну их обратно в могилы, а потом закопаюсь сама. Вместе с монетами.
        Верну долг Мертвеца.
        Пушистые хлопья снега тихо опускались в предрассветных сумерках. Становилось все светлее, и, дождавшись, когда за окном наступит настоящее утро, я глубоко вздохнула, прижала лопату к груди и медленно, будто отправляясь на эшафот, пошла в гостиную, где меня ждали те, кто никогда не предаст.
        Хильда. Она была самой первой, кого я решила оставить себе. Бывшая горничная, слишком любившая бывшего хозяина, она справилась о его здоровье, будто я могла знать каждого жителя Города Тысячи Рас. Бездушное тело, радеющее за чужое здоровье так меня удивило, что я решила оставить себе настолько преданную служанку.
        Харита. Она привлекла мое внимание тем, что очень стеснялась шрама на щеке.
        Хейзел. Милая мертвая девушка, сохранившая способность лить слезы даже после смерти.
        Хэнк. Тот, кто сам попросил оставить его, ведь он так боялся быть один.
        Хан. Посыльный. Даже будучи покорным зомби он сохранил воспоминания о мечте стать владельцем заставы.
        Хэлси. Старушка из предместья, которая посоветовала мне пить побольше воды для сохранения хорошего цвета лица.
        Хью. Аристократ, который снял с себя все драгоценности и попросил меня отдать их девушке из бедной семьи, которую любил.
        Хоук. При жизни мечтала стать певицей, и весь допрос только и делала, что пыталась петь.
        Хобсон. Даже после смерти сохранил способность фантазировать. Да сих пор развлекал меня тем, что писал корявым почерком довольно интересные рассказы.
        Хелен. Дриада, которая ненавидела цветы.
        Хатч. Банкир, который очень хотел еще немного денег.
        Хайд. Конторщик, брат Хатча, который ненавидел свою работу.
        Хидан. Зомби, страдающий клаустрофобией. Он сможет это пережить. Ведь он уже и не живет.
        Я верну их всех на место. А потом умру сама.
        Ведь именно на это и направлял меня тот сон, правда?
        Перекинув лопаты через плечо, я криво улыбнулась и громко произнесла:
        — Нам пора на кладбище ребята. Прямо сейчас.
        О том, как будет выглядеть толпа зомби со мной во главе, я не подумала. Впрочем, мне было все равно. Я даже решила не завтракать, а заняться делом незамедлительно!
        Пока зомби собирались во дворе я надела плащ и собиралась было присоединиться к ним, как меня грубо прервали. Когда я открыла входную дверь, на крыльце стоял Даг. И смотрел на меня неодобрительно. А еще — в его глазах читалось опасение.
        Чего он боится, интересно?
        Одержимая идеей, я и не подумала отказываться от нее, пусть мое сердце и забилось быстрей. От радости видеть живого человека, разумеется!
        — Я знаю, что нужно делать! — не сильно понимая, что именно происходит, я крепко вцепилась в Дага, а потом и вовсе обняла, прижавшись всем телом.
        — Вот это прием, — растерянно пробормотал он, нежно, почти невесомо, обнимая меня в ответ.
        — Я знаю, что делать. Знаю! — бормотала я. — Ты ведь поможешь мне правда?
        — Конечно…
        — Мы должны выкопать четырнадцать могил, — одержимо шептала я, вдыхая его запах. От него явственно пахло крепким кофе.
        — Четырнадцать?
        — Да. Я верну долг Мертвеца. Закопаю своих слуг, а потом ты поможешь мне попасть в Геенну. Некроманты ведь туда после смерти попадают, как думаешь?
        Даг кашлянул и отстранился.
        — Боюсь, насчет последнего у меня имеются возражения, — сдержанно проговорил он.
        — Ну что ты удумала, а? Какие-тот глупости… Как чувствовал, что не стоило оставлять тебя одну.
        — Я должна умереть! Я не хочу быть зомби! — я с ужасом поняла, что сейчас расплачусь на глазах человека, перед которым и так все время выгляжу жалко или нелепо.
        — Нет, — он покачал головой, а потом провел пятерней по моим волосам. Пальцы затрали сразу же. — Такие вещи уж точно не делают, предварительно не расчесавшись! Так что давай-ка сделаем так: ты приведешь себя в порядок, а я пока займусь завтраком. Или ужином. Как называется еда, которую ты ешь утром, если не спал всю ночь?
        Мне почему-то стало неловко. А потом я обнаружила, что, оказывается, собиралась идти во главе зомби-шеренги босиком. Зимой. По снегу.
        — Хорошо, уговорил, — пытаясь скрыть последний факт, я улыбнулась Дагу, чем ввела его в ступор. Кажется, он не ожидал такого теплого приема.
        — С тобой точно все в порядке? — опасливо поинтересовался он.
        — Ага! — я, не выдержав, снова обняла его. А потом резко отстранилась и бросилась в спальню.
        Вот надену сапоги, расчешусь, а потом можно будет подумать обо всем остальном!
        Оказавшись возле зеркала я замерла, глядя на лохматое нечто там отражавшееся. Падший меня задери, это точно я? Единственное, что в моем виде было приличного — это свежее платье. Все остальное же… волосы всклокочены, будто кто-то использовал меня вместо метлы, на босых ногах — грязь, на носу — сажа (она-то откуда взялась!!!), а на нижней губе — запекшаяся кровь.
        Зато лопата блестит до такой степени, что кажется, будто она способна светиться в темноте.
        Теперь мне было вдвойне неловко перед Дагом. Честно говоря, если бы меня подобное чудище внезапно обняло, я бы сбежала от него, сверкая пятками. А он завтрак собрался готовить… ну или вытаскивать еду из порталов, что в принципе одно и то же.
        Первым делом я умылась. Потом нашла зубной порошок и почистила зубы, с досадой вспоминая вечерний поцелуй. Наверное, Даг поэтому вчера и ушел так быстро, у меня же изо рта невкусно пахло! С каждой минутой меня все сильнее одолевал стыд за свое поведение. Вчерашнее — особенно. Даг вытащил меня из петли. Заставил вспомнить, каково это — разговаривать с живым человеком. Раздражаться и веселиться одновременно. Он привел меня к гоблинам, и пусть сильно мы не продвинулись, зацепка действительно есть. Да и книга, которую он взял у того храмовника… за много лет мне ни разу не пришло в голову искать информацию о проклятии среди сказок других рас. Почему-то мне всегда казалось, что в книгах можно найти все.
        Приведя в порядок рожу, я нашла гребень и занялась волосами. Конечно, без служанки, пусть и мертвой, идеально их уложить не получится… мысли потсели в сторону моего утреннего выкрутаса. Что на меня нашло, интересно? С чего мне вдруг пришло в голову, что если я закопаюсь вместе с монетами в могилу, это что-то изменит? Как я в принципе собиралась провернуть этот трюк?
        Кажется, скоро проклятие монет возьмет верх. Теперь я знаю, что оно заключается не только в том, что все вокруг кажутся зомби. Нет. Оно превращает в зомби тебя самого. А сейчас, когда я сделала несколько глотков настоящей жизни, не-жизнь кажется мне невыносимой. Все, что казалось само собой разумеющимся, стало противным до тошноты.
        Я хочу жить. Хочу.
        И пока я не придумала другого способа, для того, чтобы жить мне нужен Даг. Вредный язвительный начальник, который все время надо мной издевается. И который ждет меня сейчас вместе с завтраком.
        И судя по тому, что мой желудок предвкушающе урчит, завтрак будет весьма кстати!
        Надев теплые домашние туфли я убедилась, что больше не выгляжу чудищем, а всего лишь чучелом. К сожалению, повторное расчесывание ситуации не улучшило, но почему-то я не хотела звать Хариту или Хейзел, которые обычно помогали мне в этом вопросе.
        Я хотела сделать все сама. А еще я вспомнила, что вот уже пару дней не пила своего обожаемого яблочного сока, а ведь не так давно он был едва ли не смыслом моего существования. Подумать только, я ведь действительно считала пропащим день (а точнее, ночь), если, проснувшись, не выпивала стакан яблочного сока!
        Какой кошмар… это действительно была я?
        Ничтожество, считающее себя чем-то выдающимся…
        В гостиной никого не оказалось. Но не успела я испугаться, что Даг мне просто привиделся, как послышался голос из столовой:
        — Я слышу, что ты там бродишь! Иди сюда!
        Я с удивлением обнаружила, что мое сердце забилось сильней. Волнуюсь я, что ли? Наверное, это все оттого, что перед этим предстала перед Дагом в жутком виде. Он же совершенно точно думает, что я не в своем уме.
        И, пожалуй, он совершенно прав…
        Стол не просто ломился от количества блюд, казалось, что у него ножки слегка прогнулись.
        — Ты не переоценил мои силы? — я ошеломленно разглядывала хрустящие булочки с маком, мясные пирожки, пять кофейников, семь видов блинчиков с разными начинками, вазочки с лимоном, яблочным, вишневым и смородиновым вареньем, омлет с укропом, яичницу с овощами, ванильный пудинг и блюдо с разномастными кремовыми пирожными.
        Даг посмотрел на меня и как-то обреченно вздохнул. Сегодня на его лице не было наглой улыбки. Наоборот, он выглядел совершенно растерянным. Куда делся нахальный начальник, который знает каждый последующий шаг?
        — Садись. Разговор будет долгим, — никак не прокомментировав мой обновленный внешний вид, произнес он.
        — Мы все это до следующего утра доедать будем, — попыталась пошутить я.
        Он пожал плечами.
        — Теперь может произойти все, что угодно. Давай не будем медлить. Пришло время рассказать тебе о том, что происходит.
        Кажется, кто-то вознамерился перестать быть таинственным гадом. Интересно, почему именно сейчас. Что изменилось?
        И последний вопрос: я точно хочу знать все, что происходит?
        Мне жутко хотелось каким-нибудь образом подколоть Дага, заставить его защищаться. Превратить в привычного саркастичного гада, который заставляет меня нервничать и лихорадочно придумывать остроумный ответ на очередное язвительное высказывание.
        Потому что серьезный Даг, в глубине карих глаз которого плещется неуверенность, больше похожая на страх, меня совершенно не устраивал. С другой стороны, я все еще видела его живым, что заставляло меня чувствовать себя такой же.
        — Что-то мне начало не нравится, — осторожно уронила я, усаживаясь за стол. Перед носом оказались блинчики, фаршированные творогом. Их аромат ударил в ноздри, заставив захлебнуться слюной.
        — Все нормально, — Даг сглотнул и беспомощно улыбнулся, устроившись напротив меня. — Просто сегодня я… не выспался.
        Он же не спал этой ночью, точно! Бедняга, наверное с ног валится…
        Погодите, я его жалею, что ли?
        Спокойно, Хельга, спокойно… Для живых нормально испытывать сочувствие к тем, кто явно устал! Ты же хотела жить? Вот тебе один из из аспектов настоящей жизни!
        Потянувшись к кофейнику, я наполнила свою чашку, сделала глоток, а потом с удовольствием вгрызлась в первый блинчик. Мм-м-м! Как вкусно! Интересно, откуда Даг их достал?
        — Неужели наступило время для твоего «потом расскажу»? — поинтересовалась я, когда первая порция еды уютно устроилась у меня в желудке. — Или ты решил пересказать мне книгу? Всю ночь читал, наверное…
        — Все вместе, — Даг смотрел на меня с выражением мамочки, которая радуется каждому действию своего ненаглядного дитятки. Одобрительно и с такой нежностью, что мне даже неловко стало. Я все еще помнила, что вчера вечером поцелуй не очень удался.
        — Это хорошо! — делая вид, что все в порядке я потянулась за порцией яичницы с овощами. От нее тоже пахло умопомрачительно. — Можешь начинать!
        Даг хмыкнул.
        — Мне на миг показалось, что ты не особенно хочешь знать правду, — заметил он.
        — Ты ошибся, — кофе тоже был выше всяких похвал. Похвалить Дага за старания, что ли? Нет, лучше не буду, а то зазнается ненароком. Он и так до сегодняшнего дня не страдал отсутствием уверенности в себе. — Я тебя внимательно слушая и готова ко всему.
        — И это прекрасно. Потому что теперь я ко всему не готов. Сегодня первый день, течения которого я не знаю даже примерно.
        Я поперхнулась жареным перцем из яичницы.
        — Ты о чем? — кашляя, прохрипела я, тщетно пытаясь выудить перец не из того горла. Даг прищурился, потом поднялся и старательно похлопал меня по спине. Стало легче.
        — Раньше я шел по предсказанному мне пути, — объяснил он, дождавшись, когда я начну дышать нормально. — А вчера… точнее, сегодня утром этот путь закончился.
        Ничего не понимаю… То есть, понимаю, конечно, но сказанное им отказывалось укладываться в голове по пунктам. На самом деле, все, что произошло вчера, подтверждало сказанное Дагом. У него были капли для старого Шкуб'Дука. Книга для косого храмовника… он совершенно точно знал, что делать и куда идти. Но… если он знал о последствиях, какого демона он взял проклятые монеты?
        — Давай ты просто начнешь с самого начала, — предложила я, взяв маковую булочку, хрустящую даже на вид. — А я постараюсь тебя не перебивать.
        — А можно пропустить сотворение мира? — усмехнулся Даг, на енсколько мгновений превратившись в себя самого. Впрочем, он почти сразу же вновь стал серьезным. — Я попробую. Странно так… я ведь этот разговор давно уже предвидел… готовился. А сейчас все слова куда-то делись.
        — Ты пока поищи, а я поем, — глотнув еще кофе, я откусила кусочек от булки и зажмурилась от удовольствия. — И спасибо за завтрак.
        — Пожалуйста, — кажется, ему стало легче. По крайней мере, мне показалось, что он немного расслабился.
        Несколько минут прошли в молчании. Не знаю, как Даг дошел до того, чтобы предложить мне настолько плотный завтрак, но план работал: наевшись до состояния пузыря, я откинулась на спинку стула совершенно довольная жизнью и расслабленная. Пожалуй, я даже знала, что Даг собирается мне сообщить. Или хотя бы догадывалась.
        Все было на поверхности, меня же ослепило проклятие.
        — Вчера ты упомянул имя «Нил», — не выдержав молчания, я посмотрела на Дага испытывающе. — Ты имел ввиду Нилди, верно? Так звали сатиру с факультета ворожей, с которой ты дружил.
        Даг вздрогнул и повел плечами.
        — Да, — тихо ответил он. — Именно она когда-то и предсказала мне этот путь. Мы с ней готовились к экзаменам. Я зарылся в справочники, ведь был на факультете теоретической магии, а она… тоже что-то читала, но внезапно впала в транс. И рассказала мне все, что я должен делать.
        Я почувствовала одновременно удовлетворение от того, что моя догадка верна, и удивление от того, что Даг оказался таким дураком.
        — Ты… прошел путь, что предсказала тебе неопытная ворожея без диплома? — открыв рот, я воззрилась на своего загадочного начальника, который очень быстро переставал казаться хоть сколько-нибудь загадочным.
        Все-таки, я была права, в глубине души считая его придурком. Потому что только придурок сделает то, что сделал Даг.
        — Она сказала, что он приведет меня к счастью. Десять лет. Десять лет, Хельга, я шел по той тропе, на которую она указала. И знаешь, что? Нилди ни разу не ошиблась. Все было именно так, как она и предсказывала.
        — Что-то ты не выглядишь довольным результатом, — произнесла я. Пожалуй, стоит выпить еще кофе… пару чашечек. — И что же ты должен был сделать, когда твой путь закончится? Когда срок пророчества закончится? Каков итог этого пути, длиною в десять лет?
        — Научиться жить несмотря ни на что, — губы Дага дрогнули в горькой усмешке. Теперь, когда проклятье Мертвеца тяготело над ним, он познавал всю иронию этой фразы.
        Хм… а ведь кое-что я все-таки еще не выяснила.
        — Давай-ка ты все-таки расскажешь кое-что подробнее, — предложила я. — Ты учился на факультете теоретиков, откуда в тебе такая мощь? Кто стоит над тобой? Кто устроил тебя в сыскную контору? Зачем ты взял монеты, если знал, что они прокляты? И самый главный вопрос: почему ты прилип ко мне, словно банный лист?
        Не то, чтобы я была против последнего. Но будь я проклята, если Даг об этом узнает!
        Даг глубоко вздохнул, снова подарил мне беспомощную улыбку, а потом внезапно превратился в себя самого.
        — Интересно ты пытаешься меня не перебивать, — подмигнул он, берясь за тарелку с блинчиками. Эти, кажется, были с поджаренным прокрученным мясом.
        — Интересно ты пытаешься все рассказать, — вернула шпильку я, чувствуя, как в душе поднимается что-то… радостное. Такое родное, что я была готова рассмеяться от счастья. Неужели еще меньше часа назад я хотела закопать себя в могиле?
        Как хорошо, что Даг успел вовремя… а ведь, получается, он ничего не знал о течении сегодняшнего дня. Интуиция у него включилась, что ли? Или это просто совпадение?
        В любом случае, он снова меня спас.
        Пока я думала о всякой ерунде, Даг успел утолить голод и налил себе кофе.
        — Ты со мной? Или снова превратилась в зомби? — донесся до меня его голос.
        Ах ты паразит ползучий!
        — Я. Не. Зомби, — отчеканила я, разозлившись. Все благодарные мысли мигом вылетели из головы. — А ты вроде как правду рассказывать хотел!
        — Так я завтракаю, — не моргнув глазом, ответил Даг, а я тонула в его облегчении, что разливалось вокруг. Оно было настолько осязаемым, что мне казалось, будто я могу потрогать его руками.
        Кажется, не мне одной как воздух необходимы наши перепалки. Жаль, что сейчас упражнения в остроумии более чем неуместны.
        — Я жду ответов, — напомнила я. — Ты обещал.
        Даг одарил меня укоризненным взглядом, а потом поморщился и, глотнув кофе, заговорил.
        — Нилди говорила больше часа. Понимаешь, я был не готов к такому количеству сведений, поэтому многое пропустил мимо ушей. Вспоминалось это все уже после того, как я совершал ошибку. Или не совершал, если везло. В общем, я запомнил только начало и… конец. Он наступил сегодня, как понимаешь.
        — Не похоже это все на конец, — произнесла я.
        — Это как посмотреть, — криво ухмыльнулся Даг. — В общем-то, дальнейший мой путь строился именно на пророчестве Нилди. А точнее, том пцти, что она нарисовала. Она сказала, что после окончания академии я должен покинуть Город на долгое время. И не только Город. А материк.
        — Что? Хочешь сказать, что ты был за морем?
        — Да. Смешно сказать, не будь этого пророчества, я бы наверное, так же поступил. В Городе мне было душно. Здесь… здесь я был одинок.
        — А за морем ты встретил друзей? — предположила я очевидное.
        — Нет. Одиночество не покинуло меня. Но там я встретил… его звали Люрвяк, и он был старейшиной местной общины горных троллей. А еще — великим магом. Ты ведь помнишь, кем я был, правда? Прыщавым заикой, над которым так весело издеваться. К сожалению, за морем меня встретили такие же люди. И только Люрвяк разглядел во мне потенциал.
        — Странно, — не смогла удержаться я. — Ты ведь даже некромантом не смог стать, раз тебя на факультет теоретиков определили.
        — Люрвяк назвал наших профессоров идиотами. Сказал, что не в силах познать подлинную силу, будучи не в состоянии увидеть ее, они губят многих истинных магов. Тех, кто может все.
        — Хочешь сказать, что ты из таких? — я, честно говоря, никогда не слышала про каких-то там истинных магов. Даг случаем ночью сказок не обчитался?
        — Нет. Я не до такой степени силен. Но простым некромантам, как понимаешь, до меня далеко. По меркам Города я почти всесилен. Но Люрвяк называл меня «Мунго». На их языке это означает «Простак».
        Ага. Очень простой простак. Я бы сказала, почти классический.
        — Ладно. Предположим, я почти верю, — решив, что обдумаю сказанное Дагом потом, я снова перешла к делу. — Какой-тот старый тролль пожалел бедненького затюканного тебя и научил жить, попутно избавив от прыщей и заикания. Дальше-то что?
        Даг весело рассмеялся.
        — Прыщи сами исчезли со временем, а заикание… Я почти пять лет жил в маленькой пещерке, рядом с общиной. Ни с кем толком не общался. И никто не смеялся надо мной. Я учился магии. Новой магии. Обретал силу. И в один прекрасный момент понял, что не боюсь. Не боюсь выйти в тот мир, который был ко мне так жесток. Не боюсь разговаривать. Понимаешь?
        — Угу, — буркнула я, чувствуя себя паршиво. Конечно, я не смеялась над Дагом во времена академии. Но это было оттого, что проклятие уже настигло меня, и я в принципе избегала людей.
        — Ты чего погрустнела-то? — он подался вперед и протянул руку, прикоснувшись к моему плечу.
        — Рассказывай давай! — я неловко пошевелилась, избегая смотреть ему в глаза. — А то такими темпами нам придется еще один завтрак съесть.
        — Торопыга, — шутливо пожурил меня он, но послушно вернулся на место и хлебнул кофе. — Насчет магии мы разобрались. По меркам Города Тысячи Рас я силен, но, как выяснилось, здесь мало по-настоящему сильных магов. Какой там второй вопрос?
        — Когда ты вернулся домой?
        — Хм… кажется, такого вопроса не было, — хмыкнул он.
        — Хватит юлить!
        — Три недели назад. Поэтому и путаюсь в улицах… Память подводит, знаешь ли!
        — Хорошо. Предположим, верю. Кто устроил тебя в мою контору? Да еще и начальником?
        Даг пожал плечами.
        — Не ты одна заметила, что мои способности, мягко говоря, выше среднего.
        — По меркам Города.
        — Да. По меркам Города. Но этого хватило, чтобы поразить местного хозяина сыскарей. Начальник городской тюрьмы. Жоршен. Это ведь он всем заправляет.
        — Ну и что? Хочешь сказать, ты пришел, показал, как красиво ты умеешь прыгать в порталы, и тебя сразу приняли? — поразилась я.
        — Примерно так оно и было, — усмехнулся Даг. — Хорошо быть сильным, правда?
        — Особенно, когда остальные не в курсе, что могут лучше, чем ты, — поддержала я.
        Кажется, ему мой ответ понравился. Он лучезарно улыбнулся, и мне показалось, что он очень хочет снова положить ладонь на мое плечо.
        Осталось выяснить, почему этого хочу я…
        Мне жутко захотелось оказаться где-нибудь подальше от Дага. Конечно, рядом с ним я ощущаю себя живой, но этот аспект жизни мне почему-то не нравился. Вот совсем! Чего он на меня уставился? И вообще, он вроде как мне тут правду рассказывает!
        — Если ты все знал… если следовал пути, что нарисовала Нилди, то зачем ты взял монеты? — пытаясь скрыть неловкость, я решила пойти в наступление. — Или это одна из твоих ошибок?
        Даг на миг опустил глаза, а потом посмотрел на меня таким взглядом, что мне стало совсем не по себе. Многое в нем было. И укоризна, и вопрос. И ожидание, и нежность. Но самое главное — тревога.
        — Потому что тебя надо было спасать. И Нилди когда-то рассказала, как.
        Я сжала зубы до скрежета, чтобы не начать орать. Все мое благодушие от вкусной трапезы улетучилось в один миг. Спаситель демонов! Сам же в итоге и попался!
        — И как? — обманчиво спокойным тоном поинтересовалась я. — Спас?
        Даг подарил мне опасливый взгляд.
        — Я пока еще не понял. Говорю же, сегодня путь, что начертала мне Нилди, закончился…
        — То есть, ты действительно придурок, — я склонила голову набок. — Потому что человек, который сует руки в осиное гнездо, потому что ему так ворожея нашептала по-другому не называется.
        — Хельга, ты не понимаешь, — горячо зашептал Даг. — Тебя действительно нужно было спасти! Ты просто не представляешь, как выглядела со стороны! Жизнь среди зомби не пошла тебе на пользу. Ты действительно казалась сумасшедшей! Поверь мне, я сунул руки в осиное гнездо не пот ому, что так сказала Нилди. А потому что только так я мог помочь тебе!
        Почему-то последняя фраза разъярила меня больше всего. Помощничек выискался! Да кто его просил, вообще? Приперся, значит, такой весь из себя загадочный и благородный и просто… вытащил меня из петли, м-да…
        Ладно. Пусть пока живет.
        Осталось только понять, с чего вдруг он в принципе решил меня спасать. Ну не верю я в сказку о старой любви. Не верю, и все! От нее несет откровенной фальшью. И даже его вчерашние намеки и поцелуй не помогли.
        Не любил он меня в академии. Это я знаю точно. А с учетом того, что спустя десять лет я предстала перед ним полоумной идиоткой, в новую любовь тоже не верится.
        Значит, все эти пошловатые шуточки и поцелуи — всего лишь попытка развлечься, оказавшись в не очень-то веселой ситуации.
        Сам виноват! Нечего было монеты лапать!
        Слишком плотный завтрак заворчал в желудке. Кажется, кто-то слегка переел… вот зачем Даг столько вкуснятины на стол поставил, а?
        Злиться на придурочного начальника было привычней, чем разливаться в чувстве благодарности. А еще — веселей. Глядя, как Даг съеживается на стуле под моим пристальным грозным взглядом, я даже развеселилась.
        Спаситель, ага. Помощничек.
        Но кое-что я все-таки еще хотела прояснить.
        — Ты сказал, что твой путь сегодня закончился.
        Он повел плечами.
        — Не совсем. Просто в один прекрасный момент в библиотеку, где мы сидели, зашла целая толпа, и Нилди вышла из транса.
        — То есть, ты в принципе не знаешь, что делать дальше? — уточнила я.
        — У меня есть пара мыслей, но…
        — Но твоя ворожея не успела обозначить, каким образом ты избавишься от той задницы, в которую влез, следуя ее же предсказаниям?
        — Следуя ее предсказаниям, я за два дня нашел больше зацепок, чем ты за десять лет, — огрызнулся Даг.
        — Ты проклят, придурок! Понимаешь? Проклят!
        У меня не осталось слов. Не то, чтобы откровения Дага сильно огорошили меня. Скорее, я была разочарована тем, что он оказался таким…
        Мунго.
        Подумать только, он, не зная, что делать, и как от этого избавиться, добровольно взял проклятые монеты Мертвеца! Это же уму непостижимо! Все оказалось так обыденно, так очевидно, что мне стало даже обидно… Самое смешное, что я особенно ничего себе и не представляла! Я просто раздражалась, от того, что этот паршивец строит из себя таинственного незнакомца и терпеливо ждала, когда мне откроется истина!
        Истина открылась. А я — разочарована.
        Потому что в глубине души верила, что Даг точно знает, что делает. Надеялась на то, что он вытащит меня из цепких пут проклятия.
        Спасет меня.
        Не зная, что еще сказать или сделать, я потянулась за очередной порцией кофе, не будучи при этом уверенной, что в меня влезет еще хотя бы глоток.
        Даг молча смотрел на меня, а я не хотела разрушать тишину. Хватит. Наговорились уже. Откровенности на сегодня хватит. Я больше ничего не хочу про него знать. Я больше не хочу его видеть. Я хочу, что бы он поднялся на ноги и ушел.
        Навсегда.
        Пусть идет своей дорогой. Найдет еще одну сумасшедшую ворожею, которая скажет ему, как жить дальше. Потому что… потому что получается, что Даг тоже не умеет жить. Так же, как и я. И если в моем случае во всем виновато проклятие, то у него все совсем по-другому.
        Он наверняка уже забыл, каково это: жить, не зная, что тебе готовит следующий день.
        А если вспомнить о том, что он по собственной же милости вляпался в проклятье Мертвеца, мне было его даже немного жалко.
        Наполнив свою чашку, я смело сделала глоток, уверенная, что кофе уже слегка остыл, но напиток оказался внезапно горячим.
        Очень горячим.
        Поперхнувшись, я выплюнула кофе, судорожно пытаясь отдышаться и глядя на мир вокруг сумасшедшими глазами.
        — Хельга, что с тобой? — Даг вскочил на ноги, обогнул стол и подлетел ко мне.
        — Я-я-я-я….
        — Что?
        — Я-я-язык обожгла-а-а-а, — простонала я.
        Невелика беда на самом деле, но я была не готова к такому повороту.
        — Зачем же ты так неаккуратно? — Даг слегка обнял меня за плечи. — Ты же знаешь, что он горячий!
        — Да с чего вдруг он будет горячим! — возмутилась я. — Мы с тобой почти час сидим, остыть же должно все давно!
        Даг виновато кашлянул, и я начала что-то подозревать.
        — Я подогрел кофе с помощью магии, — подтвердил он. — Пить холодный кофе — то еще удовольствие.
        — А предупредить не мог? — заорала я, уже не зная, на что я больше злюсь: на Дага на проклятие, на горячий кофе или на себя. — И хватит меня лапать уже!
        Он сразу же убрал руки, явно испытывая желание оказаться подальше от моего дома.
        А я вдруг поняла, что именно сейчас от меня зависит очень многое. Пусть это действительно было глупо — подвергать себя проклятию, не зная точно, как от него избавиться. Но Даг был прав: он появился в моей жизни совсем недавно, но за короткое время смог узнать о Мертвеце намного больше, чем я за десять лет.
        И пусть стоящий передо мной мужчина все еще выглядит загадочным и всесильным магом, я заглянула под его маску.
        Это не тот Даг, что учился со мной в академии. Но он не стал кем-то другим. Он просто повзрослел. А еще он не понаслышке знает, как жестоки люди.
        Я не хочу быть одной из них.
        Глубоко вздохнув, я поджала губы, пытаясь подобрать слова. А потом поняла, что ему не нужны слова. Пожалуй, нам стоит поговорить о деле. А еще — я жутко хотела хоть как-нибудь разрядить обстановку, потому что взгляд Дага начал казаться мне колючим.
        — Знаешь, начальничек, — в итоге протянула я, отвернувшись от стола, потому что при взгляде на расставленные яства, мне становилось плохо. — Совести у тебя нет. Но если ты ее найдешь прямо сейчас, я постараюсь тебя простить.
        — О чем это ты? — кажется, он не ожидал от меня подобных слов. Наверняка был уверен, что я его выгоню.
        — Сказки ночью читал? — спросила я.
        — Читал, — еще более удивленно ответил он.
        — Ну так рассказывай! — приосанилась я. И мстительно добавила: — Только сначала поешь хорошенько.
        А что такого? Не мне же одной мучиться!
        То ли совесть у Дага была на диете, то ли начальничек побаивался уснуть после обильной пищи, но откусив небольшой кусочек от пирожка с капустой, он отложил его подальше, глянул на меня выжидающе, а потом начал:
        — Как выяснилось, книга существует в единственном экземпляре. Какой-то сумасшедший менестрель в своем время собирал различные легенды и предания разных народов этого мира. Мечтал стать ученым, сделать вклад в историю. Но… никто не оценил. К сожалению, большинству рас интересны лишь сказки, написанные их же соотечественниками. Но несмотря на это, приписка в конце книги гласит, что существует еще сборник сказок о «Той, что ищет истинную красоту» — кстати, здесь люди не оплошали, помнишь? — а еще о «Хлебном шаре, что пересекает мир».
        — В нашей легенде он, кажется, до конца леса не добрался, его элуантроп сожрал, — не удержалась я от комментария. Вот скажите: какая мне разница, что за сказки собирал сумасшедший составитель «Легенд о Мертвеце?» Меня интересует только одна.
        Та, что никогда не рассказывается людьми.
        Значит ли это, что именно человеком был первый Мертвец?
        Вздор.
        Даг терпеливо подождал, пока я закончу думать (как будто действительно слушал мои мысли) и продолжил свой рассказ.
        — Всего преданий о Мертвеце восемь. Одно из них мы с тобой слышали — от Шкуб'Дука. И… должен признать, что сказка гоблинов кажется самой правильной из всех.
        — Давай ты все-таки перейдешь к делу, — язвительно предложила я. — А то мы с тобой и вправду до следующего утра за завтраком просидим.
        — А что? Я не против, — усмехнулся Даг.
        — Я против, — сухо уведомила я.
        — Не выдумывай! — отмахнулся он. — Это просто упрямство. На самом деле, ты рада, что я рядом.
        — Кто тебе об этом сказал? — вскинулась я. — Корона уши не жмет?
        — Я ее поправляю время от времени, — расхохотался начальничек и, глотнув кофе, посерьезнел. — Итак, про сказки. Они… каждая из них по своему прекрасна. И каждая несет нечто новое. Боюсь, нам придется туго. Неизвестно, что именно взято из достоверных источников, а что — является выдумкой.
        — Ты сначала эти сказки расскажи, — буркнула я. — А там разберемся, где правда, а где ложь.
        — Какая же ты нетерпеливая! — патетически провозгласил он, введя меня в состояние бешенства.
        — Ты начнешь уже, наконец? — рявкнула я, приподнимаясь на стуле. — Или ты только и способен, что вести дурацкие и ни к чему не приводящие дискуссии?
        Даг посмотрел на меня укоризненно, будто я отобрала у него последний кусочек хлеба (в реалиях огромного стола выглядело неубедительно) и решил все-таки перейти к делу.
        — Итак, легенд, сказок, преданий, историй — как хочешь называй — в книге восемь. Одну из них я пересказывать не буду: Шкуб'Дук сделал это за меня. Остальные семь принадлежат темным эльфам, гномам, вампирам, дриадам, фейри, элуантропам и вервольфам.
        — У оборотней разные сказки? — удивилась я.
        — Когда одни из них — кошки, а другие — волки, это неизбежно, — ухмыльнулся Даг. И продолжил: — Начнем по порядку. Сначала то, что является общим для каждой из этих легенд. Везде… я повторюсь, везде Мертвец является человеком.
        — Думаешь, это так и есть?
        — Совпадение полное. Во многом сказки расходятся, здесь — поразительное единодушие!
        — Ладно. Какая разница, в самом деле? Человек, так человек. Мое самолюбие от этого не страдает, если что. Давай уже начнем заканчивать, а?
        — Ты обещала не перебивать, — напомнил Даг.
        Я же решила промолчать. А то и правда никогда не перейдем к делу…
        — В общем, слушай. Постараюсь быть кратким. В незапамятные времена, когда Город Тысячи рас еще не был построен… а святые леса фейри (по версии легенды от самих фейри — небеса за океаном) пылали от пожаров сотни войн, где-то за морем жил человек. Знаешь… в этом тоже полное совпадение. Никто не смог признать, что история эта случилась где-то здесь. Потому что за морем я был. Там все по-другому.
        — Да и про Город, скорее всего, выдумка, — поддержала я. — Он ведь очень стар, помнишь? Мне вообще кажется, что он существует с начала времен…
        — И я о том… В общем, что дальше. Это всегда — воришка, любящий шариться по чужим карманам. «Имени его никто не знает, да и не такой жизнью он жил, чтобы имя в веках гремело». - так ведь говорил Шкуб'Дук? Остальные расы с ним согласны. Даже вампиры, у которых с гоблинами странные отношения, отразившиеся в истории несколькими великолепными интригами и парочкой войн.
        — Даг!!!
        — Но так уж случилось, что помер он не от старости. Прирезали его за кошелек. Или задушили в порыве ревности. Или утоп он, свалившись с мостков. Не помнит уже никто, да нечего об этом помнить…
        — Хватит пересказывать мне легенду гоблинов!
        — Тебе принципиально услышать все версии смерти Мертвеца до его возвращения в поллунный? — осведомился Даг.
        Сжав зубы до такой степени, что они заскрежетали, я покачала головой…
        — Оказавшись там, куда попадают все грешники, воришка вдруг ожить. И пока демоны Геенны решали, кому же достанется его душа, залез он к одному из них в карман, и вытащил оттуда монеты. Деньги Геенны, — Даг внезапно замолк, глядя на меня.
        Молодец. Понял, что мне нужно понять. Осознать окончательно, что монеты действительно оттуда. Из места, куда попадают души всякого, кто не мог жить праведно.
        И странный мужик, похожий на зомби, — действительно Падший. Эфемерный пожиратель миров… душ… что он интересно кушает на обед?
        Странная мысль… я точно не хочу знать, чем питается тот, кем я все время ругаюсь…
        — Можно дальше говорить? Или ты решила вздремнуть перед обедом? — осведомился Даг.
        — Я думала, это ты задремал! — вернула шпильку я. — Не спал же всю ночь, бедняжечка…
        Даг сощурился, глядя на меня с восторгом. А я подумала, что без взаимных острот мы с начальничком не можем общаться.
        Хорошо это или плохо, интересно?
        Хотя, о чем это я? Как только мы избавимся от проклятья, я тут же закончу это дурацкое знакомство с надоедливым паразитом по имени Даг!
        «Паразит» тем временем закончил буравить меня благосклонным взглядом, душераздирающе вкусно зевнул, заразив меня этим недугом, и продолжил:
        — Мы с тобой остановились на том, что наш воришка ограбил демона. А потом сбежал от своих тюремщиков, мечтая вернуться в мир живых. Но без помощи он обойтись не мог. И начал он искать самого жадного из демонов.
        — И самого бедного, — не удержалась я. — Что ты выдумываешь? В гоблинской сказке про жадность ничего не сказано!
        — Зато сказано в вампирской. А у элуантропов у демона, что согласился на эту сделку, даже имя есть. Здохриштук.
        — Здх-ри… что? — у меня язык в трубочку свернулся. До этого момента я была уверена, что только у фейри и светлых эльфов трудновыговариваемые имена. А оказывается, демоны поинтереснее будут… хотя, это же сказка. Чего там только нет.
        — В общем, нашел будущий Мертвец жадного демона, дал ему денег и попросил вернуть его к жизни. Демон согласился, но поставил условие: воришка должен отдать ему все, что имеет.
        — Все деньги Геенны, верно? — уточнила я.
        — Нет. Это только у гоблинов есть эта приписка. У остальных — все, что имеет, до последнего гроша. А у фейри демон потребовал у воришки душу. После второй смерти, разумеется. А воришка решил, что очистится от грехов, да и отправится в Парадиз после второй смерти. Туда, где демон-помощник его не достанет. Обмануть он решил своего благодетеля, если это слово в принципе применимо к такому существу, как демон.
        — Хороший план, — пожала плечами я. — Дальше что?
        — Дальше демон вернул предприимчивого вора в подлунный, и начал тот жить по-прежнему. Вот только жизнь его стала унылой. Не чувствовал он больше вкуса дорогого вина. Не радовали его даже самые удивительные чудеса. Не знал он ни любви, ни нежности, ни злости. Не боялся он никого и ничего, да и не нужен был никому. И все оттого, что солгал он демону не только насчет дальнейших планов. Часть монет, украденных в Геенне, от все-таки придержал в одном из своих карманов бездонных. Только тратить их не стал. Или не мог, кто знает? В сказке гоблинов он хранил их в особом сундуке, но в других преданиях упоминаний о нем нет. Всего тридцать их было, как понимаешь.
        — Двадцать четыре золотых и шесть серебряных, — чувствуя себя очень странно, произнесла я.
        Это все сказки. Но… как же моя жизнь похожа на ту, что вел Мертвец после воскрешения…
        — В общем, закончилась у парня вторая жизнь, умер он. Что там с ним в Геенне снова приключилось, не знает никто. Вот так.
        — Хорошие сказки. Только ни к чему они нас не привели, — разочарованно протянула я. — Хоть восемь версий, хоть тридцать пять! Все одно. Мертвец умер, а монеты остались, вот и все. А тот, кто коснется их — платит долг Мертвеца. Мы сгнием заживо, Даг. Оба.
        Повисло меланхоличное молчание. Все зря. Все, что со мной происходит — бессмысленно. Я родилась, для того, чтобы умереть, так и не успев вкусить настоящей жизни. А Даг… зачем он в это влез? Как он мог быть таким идиотом? Нилди, ворожея без диплома, пробормотала какую-то чушь, а он ей поверил! И теперь он обречен расплачиваться за свою глупость.
        Платить долг Мертвеца вместе со мной.
        — Ты чего приуныла? — голос Дага звучал подозрительно жизнерадостно. — Все же хорошо.
        Я почувствовала, что у меня внутри понимается волна негодования и жуткого, совершенно нестерпимого желания врезать этой наглой морде лопатой! По морде, ага!
        — Ты ведь еще не все рассказал, верно, — прошипела я с таким свистом, что сама испугалась собственного голоса. Даг, тот и вовсе икнул.
        — Так я и не утверждал, что закончил! — он опасливо покосился на меня. — С чего ты это вообще взяла?
        — У тебя был такой тон, будто «сказке конец»!
        — Ну прости, я с мыслями собирался. Сейчас будет как раз та самая часть, где версии различаются. У всех.
        — Ну и чего ты молчишь тогда?!
        — Я говорю! Но ты меня все время перебиваешь!
        — В последний раз ты сам глубокомысленно замолчал! Ввел меня в заблуждение, и радуешься!
        Даг издал нечленораздельный звук, чем-то похожий на кряканье. Кажется, он тоже разозлился. На что это, интересно? Это ведь не я веду себя, как свинья!
        — Давай уже заканчивать, — я поджала губы и, чтобы хоть чем-то занять руки, схватила со стола пирожок. Желудок протестующе заворчал.
        Даг допил свой кофе, налил себе еще и, укоризненно глянув на меня, начал говорить.
        — Помнишь концовку сказки, что рассказал Шкуб'Дук? Никогда не бери чужого. Не прикасайся к монетам с вычеканенным профилем Падшего. Не будь жадным. И тогда проклятье Мертвеца тебя никогда не настигнет.
        — Помню. Дальше что?
        — Так вот, у других рас иные способы избавиться от проклятия. Эльфы утверждают, что нет иного выхода, как сдаться и умереть. Стать настоящим мертвецом. Гномы утверждают, что для избавления нужно найти тот самый сундук, положить в него монеты и сжечь его дотла. Дриады пошли дальше — они утверждают, что иного способа, кроме как убить всю свою семью не существует. Вампиры романтично предлагают убить любимого. Фейри считают, что нет наказания большего, чем уйти в пространство между мирами. Эфир. Элуантропы думают, что нет иного способа, как отказаться от своей второй сущности. Вервольфы бояться стать одинокими, и именно это — их способ избавиться от проклятья. И знаешь, Хельга… ты права. Эти сказки нам ничего не дают.
        — Уйти в эфир… — бездумно пробормотала я, не слушая его последних слов. — Для фейри это равнозначно смерти, ты же знаешь?
        — И что?
        — Почти все из этих способов — аналог смерти. Настоящей или духовной. Жить без любви. Стать убийцей родных. Отказаться от себя. Стать одиноким. Это тоже смерть.
        Даг помолчал. А потом зло толкнул чашку с кофе и поднялся на ноги.
        — Знаешь, иногда мне кажется, что над нами кто-то очень зло пошутил. Это ведь просто монеты, Хельга. В них нет магии, я проверял. Они не несут в себе ни следа магии, понимаешь?
        — И что?
        — А то, что это — просто монеты. Ты меня слышишь? Это куски металла со странной чеканкой, и больше ничего.
        — Но ведь проклятье существует.
        — Или не существует. И нас с тобой поразило что-то иное.
        Я не стала спрашивать, какие у Дага есть версии по этому поводу. Я вообще не знала, что сказать. И что думать.
        Мысли исчезли. Превратились в зыбкую рябь на поверхности моего разума. Зачем Даг появился? Зачем показал мне, что значит: жить? Зачем подарил надежду?
        Потому что сейчас, когда эта надежда умирает, мне больно.
        Очень больно.
        Меланхолия захватила меня в свои жуткие лапы, сжала в жестоких объятиях, скользила холодными пальцами по моей шее, заставляя мерзнуть, хотя в гостиной было тепло. Жизнь снова покинула меня, и я превратилась лишь в мертвую оболочку. Единственной здравой мыслью, оставшейся в моей голове, была о том, что Даг скоро станет таким же, как я. Сейчас в нем еще теплится жизнь, как в зомби, который умер совсем недавно и помнит своих страхах и желаниях. Но скоро это пройдет. И по Городу будет гулять два Мертвеца.
        Может быть, он даже сможет остаться начальником сыскной конторы. Хотя вряд ли. И не потому что он не в состоянии вести дела с теми, кто кажется зомби. Он ведь только назначен, а все время проводит, занимаясь моими проблемами. И теми проблемами, что создал себе сам.
        Как будто поняв, что я думаю про него, нахальный начальник поднялся на ноги, обошел стол, склонился над моим ухом и…
        — Бу!
        От неожиданности я подпрыгнула, боднув его лбом в подбородок и заставив клацнуть зубами.
        — Ты чего творишь, придурок?
        — Рашшевеливаю, — кажется, он прикусил язык. — Ты чего дереш-шься?
        — Что ты делаешь? — переспросила я, не разобрав его слова.
        — Раш… Рас-ше-веливаю, — кое-как выдавил он. — Вот почему ты все время пытаешься меня убить, а? Обязательно все время пытаться дать мне в морду?
        — А что еще делать, если ты все время нарываешься?
        Даг потрогал пальцами зубы, слегка прикусил губу и глубоко вздохнул.
        — Пойдем гулять? — предложил он. — Заодно твоих зомби вернем, а то они, мне кажется, немного замерзли стоять во дворе.
        — Зомби не мерзнут, — растерянно возразила я, ошеломленная его внезапным предложением.
        — Зато коченеют! Будут потом скрипеть на весь дом! И вообще, зачем народ пугать? Зомби посреди бела дня даже в Городе смотрятся слегка экзотично, не находишь?
        Ему что, все равно? Или он до сих пор не понял? Какого демона он до сих пор выглядит таким жизнерадостным?
        — Я не хочу гулять, — решив, что потакать ему не буду, заявила я. — И тебе бы отдохнуть надо. Ты же всю ночь читал бесполезные сказки.
        — Я не хочу спать, — несколько раз поцыкав языком, убедившись что он в сохранности, произнес Даг. — А вот прогуляться не мешает.
        Его кто-то держит, я не пойму? Чего он ко мне прицепился? Ах, да, спасает… от тоски и жалости к себе. А может, я не хочу, чтобы меня спасали? Я все равно уже мертва, так какой во всем смысл? Я устала быть тем, кто я есть. Я хочу… Падший меня разорви, я ведь действительно хочу только одного. Раскопать себе могилу и умереть.
        — Хельга! — позвал меня Даг.
        Он все еще здесь?
        — Чего тебе? — буркнула я.
        — Гулять идешь?
        — Нет?
        — А если я сильно попрошу?
        — Не хочу я гулять! Отстань!
        — Хочешь! Просто еще не поняла этого… Давай-ка, поднимайся и надевай плащ.
        Вот прицепился! Пусть идет и гуляет, если ему так приспичило! Я-то здесь каким боком?
        Но Даг не унимался. Я не успела и глазом моргнуть, как он сбегал в мою спальню, принес оттуда одежду и начал запихивать в эту одежду меня. Именно что запихивать, будто я была какой-то куклой!
        — Эй! Хватит уже! Я сама! — возмутилась я, когда он в пятый раз не попал в рукав.
        — Во-о-от! — торжествующе провозгласил Даг. — Слышу знакомые нотки! А то опять в какую-то серую массу превратилась. Как тебе это удается? Не успеешь оглянуться, ты становишься похожа на старуху, которой надоела жизнь!
        Отвечать я не стала. Застегнув плащ и натянув перчатки, я первой двинулась ко входной двери, не забыв, впрочем, прихватить с собой лопату. Больше без оружия я из дома не выйду!
        Мои слуги терпеливо ждали меня там, где я их оставила. Буркнув им возвращаться в дом, я зачем-то вышла на середину дороги и, наблюдая, как мои верные слуги размеренно и поочереди поднимаются по ступеням крыльца и заходят в дом, задумалась.
        А что если Мертвец был первым в мире зомби? Ведь в его жизни после воскрешения не было ничего, кроме пресного бытия без любви, радости, надежды… Он был зомби, который думает, что он жив. Такой же, как Хидан, Хильда, Хейзел, Хан и все остальные мои слуги… Что если это не Мертвец обманул демона, а демон обманул Мертвеца? Он не воскресил его, а просто заставил его тело двигаться!
        Некстати вспомнился давешний сон. А что если он что-то значит? Тринадцать лунок… тринадцать слуг. А что если я была права, и мне действительно нужно было всех закопать? Так уж и быть, себя закапывать не буду. Потому что это будет уже четырнадцатой могилой…
        Решив подумать об этом позже, когда Даг не будет мешаться под ногами (с него станется запереть меня в каком-нибудь подвале, чтобы я сама в гроб не улеглась), я позволила наглому начальнику взять меня за руку и потащить на прогулку.
        — Мы куда-то торопимся? — запыхавшись уже в конце квартала, ибо этот паразит припустил чуть ли не вприпрыжку, поинтересовалась я.
        — Между прочим, быстрая ходьба способствует улучшению здоровья и повышению настроения! — нравоучительно ответил он, не сбавляя темп.
        — А давай мы оздоровлением потом займемся, а? Откуда в тебе столько энергии? Ты точно не спал всю ночь? — В мою голову начали закрадываться подозрения, что Даг меня просто-напросто обманул. Выспался всласть, а легенды просто придумал, чтобы я поверила, будто он проштудировал весь фолиант, взятый у храмовника.
        — Хельга, не веди себя, как старуха, — усмехнулся Даг. — Неужели бессонная ночь для тебя — повод киснуть весь день?
        — Я обычно днем сплю, а ночью работаю, — напомнила я.
        — Пора менять привычки! — заявил он и прибавил шагу.
        Я почувствовала себя набитым сеном тюком, потому что поспевать за Дагом было решительно невозможно. Я кое-как перебирала ногами, стараясь не упасть. И не потому что боялась испачкаться. А потому что подозревала, что мое падение начальничка не остановит. Он просто перекинет меня через плечо и пойдет дальше.
        И в связи с этим у меня вопрос.
        Если Даг больше не знает, что делать, то куда он так спешит?
        Но спрашивать я не стала. Потому что, несмотря на то, что он мне все рассказал, сильно ничего не изменилось. Кажется, увиливать от прямого ответа давно уже вошло у него в привычку.
        Но когда мы пришли, я не удержалась от возмущенного возгласа:
        — Зачем ты притащил меня на рынок! Здесь же куча людей!
        — Ну и что?
        Пока мы шли по улицам, я старалась на прохожих не смотреть, чтобы не портить себе настроение. Но на рынке, тем более в это время, было жуткое столпотворение! Даже жуткие химеры, терроризирующие город, не смогли отучить жителей от прогулок между прилавками. А ведь совсем недавно одна такая тварь на рынок и явилась. Вроде никого не убила, но напугала здорово.
        Правда, ненадолго.
        — Что ты хочешь здесь найти? — не особо надеясь на ответ, поинтересовалась я, когда Даг направился в самую гущу толпы.
        — Не знаю, — честно ответил он. — Но сидеть без дела не выход. Тем более, вчерашний храмовник обмолвился, что сегодня собирается сюда прийти. А у меня есть к нему пара вопросов.
        — Это каких, интересно?
        — Например, откуда у него такая редкая книга. И если он собирает древние рукописи… может, он знает больше?
        — А может, и не знает.
        — В любом случае, еще раз с ним поболтать стоит.
        — Ты цепляешься за соломинку! — рассердилась я. — Вместо того, чтобы глупостями заниматься, лучше бы…
        — Лучше бы что? Сидели бы дальше за столом и набивали живот?
        — У тебя работа, — напомнила я. — Ты еще помнишь, что являешься начальником сыскной конторы? Боюсь, если ты не будешь появляться на рабочем месте, на тебя донесут. И Жоршен тебя уволит.
        Даг остановился у прилавков со свежим мясом, задумчиво глядя на баранью вырезку. Вокруг толпились зомби всех рас, галдя и прицениваясь. Гадость какая!
        — Может, и уволит… Знаешь, Хельга, мне кажется, я должен был появиться в той конторе только ради встречи с тобой. Честно говоря, у меня никогда не было тяги к власти. Даже такой.
        Интересно он рассуждает однако! Нет, мне даже приятно слышать такие слова (знать бы еще, почему), но откуда он собрался брать деньги? Или будет всю жизнь в порталах шариться в поисках пропитания?
        Кто-то толкнул меня плечом в спину, очевидно пытаясь протиснуться мимо собравшихся у мясного прилавка зомби.
        — Смотри, куда идешь, придурок! — рявкнула я, оборачиваясь.
        — А ты не стой столбом, девка! — хрипло ответил мне нарушитель спокойствия. Приглядевшись, я поняла, что он мне знаком. Точно! Оборотень из «Пьяной Розы», куда меня занесло, когда я решила, будто свободна от проклятья! Как же его звали? Артих, точно! Интересно, я запомнила его имя потому что после встречи с ним и его друзьями отправилась вешаться? Потому что обычно все зомби для меня почти на одно лицо. Хотя, этот ничего… почти симпатичный.
        — Чего уставилась, человечка? — На плече оборотня сидел котенок. Серенький комочек шерсти, и приглядываться к этому комочку я точно не хотела.
        Можно ко всему привыкнуть. Но не к тем, кто только начинает познавать жизнь, выглядящих при этом, как мертвецы.
        — Полегче, приятель! — Даг решил, что мне нужна помощь. — Не хами ей. Видишь, что она держит в руках? Между прочим, перед тобой стоит лучший некромант Города Тысячи Рас!
        — И что? Закопает она меня, что ли? — оскалился Артих. — Хотя… это ты недавно в наш кабак заглядывала, да?
        Смущенно кашлянув, я кивнула. А потом потянула Дага за рукав.
        — Пойдем отсюда. — Сжимая лопату свободной рукой, я потащила начальника прочь от мясных рядов. — Даже если этот твой храмовник и явится на рынок, то вряд ли за бараньей вырезкой.
        Даг одарил оборотня грозным взглядом, удивленно глянул на котенка, а потом позволил мне себя увести.
        — Ты права, — ответил он, приноравливаясь к моему шагу. — Я знаю, где мы его подождем.
        — И где? — Я удивленно посмотрела на него.
        Он ухмыльнулся.
        — Возле книжных рядов, разумеется! — самодовольно заявил он. — Я абсолютно уверен, что мы найдем его именно там!
        Я не стала спорить. Тем более, что сама хотела предложить именно это.
        Прилавков с книгами было всего три, так что с «рядами» мы с Дагом погорячились. Да и жителей Города, жаждущих великих знаний и готовых платить за эти самые знания было не так много. Лично меня это очень радовало: меньше зомби — меньше проблем с головой, которая у меня и так, кажется не в порядке.
        Особенно после встречи с Дагом, который мою потекшую крышу еще и расшатывает!
        Не заметить храмовника было сложно. Косоглазый зомби в огромных очках — весьма оригинальное зрелище даже для Города Тысячи Рас. А ряса лишь подчеркивала его особый колорит.
        Пожалуй, был бы этот парень на самом деле мертв, я бы, наверное, взяла бы его в свою коллекцию. Уж очень интересный экземпляр! Но… кажется, Хидан был последним. Почему-то я была абсолютно уверена, что четырнадцатого слуги мне не видать.
        А первые тринадцать я все-таки закопаю. Потом. Отправлю Дага спать — и сразу займусь! Пусть не думает, что я без него без дела сижу!
        — Здравствуйте, ваше святейшество! — Даг тем временем приблизился к Далину. — Вы меня помните? Мы вчера виделись.
        Хм. А ведь, судя по всему, Дагу тоже не очень-то приятно разглядывать зомби вокруг. Потому что смотрел он ровнехонько над храмовником, будто обращался к кому-то за его спиной.
        Храмовник заулыбался. Интересно, как выглядит его улыбка по-настоящему? Потому что смотреть на оскал мертвеца было противно.
        — Ах, это вы, молодой человек! Рад видеть! Впрочем, я рад каждому, кто разделяет страсть к древним знаниям и бесценным экземплярам, некоторые из которых сохранились в единственном экземпляре.
        — Меня зовут Даг.
        — Да, я помню. Вы что-то хотели? Или просто увидели знакомое лицо?
        Интересно, этот Далин понимает, что его невозможно забыть? Когда ты полдня собираешь собственные глаза в кучу, это, знаете ли, запоминается надолго! А может Даг не смотрит на храмовника именно потому, что боится окосеть, а не потому, что тот — зомби в огромных очках?
        — Да я… прочитал вашу книгу. Очень интересная.
        — И редкая! — радостно закивал Далин. — Уникальное издание!
        — Конечно, конечно… ваше святейшество, а вы не могли бы уделить немного времени мне и моей…
        Только попробуй назвать меня женой!
        — … сестре? Дело в том, что мы изучаем феномен мертвеца, понимаете? Нам кажется совершенно несправедливым, что именно эта легенда не существует… в версии людей. Получается, люди лишены огромного пласта знаний и морали, что заключена в легендах о Мертвеце каждой из рас!
        Вот это он загнул, однако! Какой еще пласт знаний? Какая мораль? Это просто дурацкие детские страшилки!
        Но храмовник, кажется, впечатлился словами Дага. Его улыбка стала еще шире, а глаза закосили до такой степени, что я это видела, даже не глядя в его лицо.
        — Молодые люди, вы же просто находка! Так не хватает сейчас тех, кто склонен к знаниям и исследованиям! Вы только посмотрите: как ничтожно мало существ собралось здесь, возле книжных прилавков! Всем больше по душе магические фокусы, да греховные развлечения — пища для демонов!
        — Вот о демонах-то мы и хотим поговорить… просто, мне кажется, что такие разговоры лучше вести в компании чашки чего-нибудь… горячего!
        Далин огляделся, с сожалением вздохнул и произнес:
        — Вы правы, молодой человек. Не стоит смущать разум таким изобилием, искушающим любой пытливый ум. Здесь неподалеку есть таверна под названием «Пряная Клюква». Именно там я однажды повстречал такую, как вы, жаждущую древних знаний, ищущую истину в редких фолиантах. Пожалуй, если мы отправимся туда, это будет знаковым событием. Для меня и для вас.
        Неужели этот несуразный придурок действительно что-то знает? Если уж с ним уже кто-то консультировался… про древние истины, ага…
        Но идея отправиться в тепло мне нравилась. Не то, чтобы я проголодалась: после настолько плотного завтрака, я еще не скоро есть захочу, но выпить теплого вина не помешает.
        Заодно и просветимся. Если Далин не строит из себя невесть, что и действительно понимает что-либо в демонах.
        Потому что Даг прав. И сказки эти несут в себе нечто общее. Это не Мертвец обманул демона.
        А демон обманул Мертвеца. Осталось выяснить, каким образом нам избавиться от последствий этого обмана.
        Святейший храмовник припустил до трактира так, будто только и ждал, когда встретит у книжных рядов приличных собутыльников. Откуда они все такие прыткие берутся, а?
        Сжимая лопату двумя руками, я семенила за Дагом, который проталкивался сквозь толпу. Книжный ряд сменился рыбным, и именно здесь собралось очень много жителей Города. Неудивительно: рыба всегда была дешевле мяса! Запах мне не нравился, а зомби вокруг — еще больше. Пожалуй, не будь со мной Дага, я бы совершила какую-нибудь глупость. Например, начала бы лупить прохожих лопатой, расчищая себе дорогу.
        Пожалуй, это было бы забавно… Эх, мечты…
        Окунувшись в тепло «Пряной Клюквы» я немного расслабилась. Заведение было мне незнакомо, но было понятно, что здесь вполне прилично. Даже подавальщики имелись. Главное — не смотреть им в лицо, и все будет хорошо.
        Наверное.
        — Присаживайтесь, друзья мои, я сам сделаю заказ, — с видом постоянного посетителя Далин показал нам самый темный столик и уселся спиной к стене с такой довольной улыбочкой, что меня озноб пробрал.
        Нас тут точно не отравят? Хотя… выжил же этот несчастный в прошлый раз, когда знакомился с какими-то психами, жаждущими древних знаний. Значит, надежда есть…
        Я устроилась напротив Дага, положив лопату себе на колени. Пусть что хотят делают, а свое оружие я из рук не выпущу! Конечно, откапывать здесь мне некого, но зато она тяжелая.
        От кого я собралась защищаться лопатой, я и сама плохо понимала. С тех пор, как Даг появился в моей жизни, я вообще стала вести себя странно. Или я всегда вела себя странно, а встреча с Дагом заставила меня это осознать? Еще один вопрос, на который я пока не знаю ответа… Сколько их еще будет?
        Кстати, о вопросах…
        Пока храмовник разговаривал с подавальщиком, намекая на какой-то «особый ягодный сок», я подалась вперед, перегнулась через стол, едва не уронив лопату, и шепнула Дагу на ухо:
        — Это все, конечно, хорошо. Но почему мы не можем найти эту твою Нилди, чтобы она… так сказать, закончила пророчество? Ты ведь по ее указке во все это влез.
        Даг хмыкнул.
        — Не могу. Я хочу закончить это сам, — ответил он так же шепотом.
        — А я не хочу ждать еще десять лет, пока ты будешь что-то там заканчивать! — разозлилась я. — Это не игра, Даг! Это — жизнь!
        Он покачал головой.
        — Это не жизнь, Хельга. И я все делал не по ее указке. Это был мой выбор. Я знал, на что иду. И знал, что заканчивать придется самому.
        — Вот сам и заканчивай! — забыв, что рядом с нами сидит третий и вообще мы находимся в общественном месте, вскричала я. — А мне нужно побыстрей! Со мной что-то творится, разве ты не видишь?
        Лопата с жутким грохотом свалилась, заставив посетителей трактира повернуться к нам. В повисшей тишине я услышала рычание. На соседнем столике скалился полуобратившийся элуантроп. Кажется, женщина. Кто их, зомби, разберет?
        — Вижу, — коротко ответил Даг. — Сядь.
        Я повиновалась. Лопата осталась валяться на полу, но мне было все равно. Опять накатила привычная тоска.
        Через пару минут все образовалось. Кошак сел на место, и трактир вновь наполнился гулом полупьяных разговоров. Иных и не было — потому что «особый сок» оказался брусничным морсом, в который чья-то щедрая рука влила добрую порцию ягодного спирта.
        И судя по всему, за другими столиками сидели такие же любители выпить в разгар холодного зимнего дня.
        Я сделала глоток и закашлялась. Спирта действительно было много. Но зато в груди сразу потеплело. Тоска, подумав, ретировалась до лучших времен.
        — Спасибо, что помогли сделать выбор, ваше святейшество. — Дагу, кажется, тоже понравился «сок».
        — Прекрасный напиток. Очень расслабляет разум, позволяя ему расшириться. Стать губкой, впитывающей новые знания быстрее.
        Ага, губкой. А в трезвом уме этот парень читать не пробовал? Хотя… откуда мне знать, может этот Далин не так уж и часто покидает стены храма, и сегодня просто воспользовался поводом немного отдохнуть?
        Кто я такая, чтобы судить других?
        — Конечно, ваше святейшество! — с энтузиазмом поддакнул Даг. — Только вы… мы с сестрой немного торопимся… вы хотели рассказать нам о демонах, помните?
        — Конечно! — закивал Далин. — Я изучил множество книг о демонах. Пожалуй, именно на эту тему сведения самые противоречивые…
        Еще противоречивей, чем про Мертвеца и способ избавления от его проклятия? Интересно, зачем вообще писать книги, в которых нет ни слова правды? И как найти ту самую книгу, в которой находится истина?
        И есть ли она?
        — …но я смог узнать правду, — не обращая внимания на мое перекошенное лицо, продолжал храмовник. — Моя подруга… девушка, что увлекается уникальными изданиями, как и я, рассказала мне кое-что. Она вычитала об этом в книге столь древней, что та рассыпалась в прах так и не попав ко мне в руки.
        — Или ее никогда не существовало, — еле слышно буркнула я. Этому идиоту кто-то сказочки рассказал, напустив важный вид, а он и рад верить! Истину он нашел, ага! Падшего мне в глотку, что я здесь делаю?
        Все мое существо восставало против того, чтобы слушать очередные бредни. Хватит с меня сказок! Хватит с меня несбывшихся надежд! Я хочу уйти отсюда прямо сейчас.
        Будто услышав мои мысли, Даг протянул руку и сжал мои пальцы, согревая их. Когда я успела так жутко замерзнуть? Почему весь мир сжался до размеров небольшого стола в трактире? Звуки уходят, оставляя мне лишь тишину. И в этой тишине звучит голос косоглазого храмовника по имени Далин.
        — Я всю свою жизнь думал, что после смерти души грешников попадают в Геенну. Да что там говорить, все служители храма Высшего считают так же. Но есть сведения, что обитель демонов на самом деле не является тюрьмой для грешных душ.
        Это всего лишь мир. Другой мир, искаженный. Он отражает Парадиз, обитель ангелов и всех добродетелей в самом неприглядном виде, превращая святость в грех, добродетель в порок, а любовь в ненависть. Парадиз и Геенна — это лишь зеркальные миры, соединенные с нашим границей, которую называют эфиром. Демоны и ангелы живут тысячелетиями, но и они смертны. Они тоже умирают. И отправляются ниже. Или выше. Туда же отправляются и души умерших существ нашего мира. Вы понимаете, о чем я?
        У меня мурашки по всему телу побежали и сквозняк, гуляющий по трактиру, тут был совершенно ни при чем. Я понимала, что пытается сказать нам храмовник, и это совершенно не укладывалось в моей голове.
        — Падший не живет в Геенне. А Высший не имеет отношения к Парадизу. Это ты хочешь сказать, храмовник? — жестко спросил Даг.
        — Да, — просто ответил Далин.
        А я поняла, что мы с Дагом пропали окончательно.
        Потому что если этот косоглазый любитель древности прав, Мертвец не умирал. А если умирал — не мог вернуться. Ведь мне снилось это… «Душу нельзя вернуть в то же тело». Поэтому те, кого я поднимаю — всего лишь куклы.
        Мертвец не умирал. А на монетах нет магии, принадлежащей этому миру. А что если на них есть другие чары?
        Чары демона. Жителя иного мира, а не обители душ.
        Если Мертвец не умирал, то что за долг платят те, кто прикоснулся к проклятым монетам? И почему мне снилось, что долг Мертвеца может отдать только Мертвец?
        Что есть Мертвец?
        Если монеты из Геенны, то как тот, кто был первым Мертвецом, попал туда не умирая?
        «Душу нельзя вернуть в то же тело».
        И самый главный вопрос…. Как избавиться от проклятия?
        Как?
        Глядя в беспомощные глаза Дага, я поняла, что он тоже не знает. И впервые с момента нашей встречи на его лице был страх. Отчаяние.
        Он смотрел на меня, а смотрела на него.
        И мы оба понимали, что выхода нет. Мы обречены жить среди мертвецов до самой смерти.

* * *

        Глядя на посапывающего Дага, я меланхолично попивала «особый сок», чувствуя, как мой разум постепенно расширяется до невероятных размеров. За окном давно уже стемнело, мой неугомонный начальничек размяк после бессонной ночи и крепко спал на узком диване прямо возле стола, заставленного недоеденным завтраком, а мне вот не спалось.
        Приказав Хильде смешать сок с ягодным спиртом, я с упоением предавалась серой печали, черной тоске, кислой скуке и прочим милым «радостям» человека, у которого не осталось причин и даже повода жить. Крепленый компотик храмовника прекрасно подходил для этих целей.
        Не обращая внимания на наши с Дагом скорбные лица, Далин жестом фокусника вытащил из-под рясы какую-то потрепанную книжку и вручил ее нам. Вопрос, в каком именно месте эта книга лежала во время его прогулки и нашего разговора так и остался открытым, да мы особенно и не спрашивали. Зато узнали, что эта книга стоит целое состояние, и ее лучше держать поближе к телу. Мы пожали плечами, взяли книгу и пошли домой. Почему-то ко мне. Даг сел на диван. А через несколько минут откинул голову на спинку и отрубился. Я уложила его нормально и решила выпить. Сока, ага!
        Измучился, бедняга. Наверное, он всерьез ставил на знания храмовника. Вот только истина про Геенну, Парадиз и их обитателей стала последним гвоздем нашего с Дагом общего гроба…
        …общий гроб, звучит интересно…
        «Расширившись», мое сознание начало выкидывать странные штуки. Я то вспоминала свою перепалку с Жинно на том самом проклятом практикуме по копанию картошки, то недавний сон про тринадцать лунок и «тех, кто не хотел грешить». Потом смотрела на спящего Дага и вспоминала, каким он был раньше. Вспоминала себя до проклятия.
        И все больше понимала, что и до той злополучной ночи я толком не жила. Избалованная девчонка, не знавшая слова «нет». Не ставящая ни во что талант и добродетель. Я была уверена, что могу купить все. Что стало с той девчонкой?
        Ничего хорошего…
        Даг звонко всхрапнул и повернулся ко мне спиной, устраиваясь поудобнее. А я вспомнила про книгу, оставленную храмовником. Ну что же, кажется, сегодня моя очередь не спать всю ночь и изучать очередные древние бредни. А потом я спрячу книгу и буду пересказывать ее так же, как делал он. Медленно, со вкусом и прерываясь на нелепые споры.
        Посмотрим, как это ему понравится!
        То ли мое сознание расширилось слишком сильно, то ли в книге была написана полнейшая чепуха, но понять, о чем там речь, я смогла не сразу. Как выяснилось, Далин вручил нам очередные сказочки. На этот раз — о демонах.
        Автор сего фолианта был полностью согласен с храмовником и утверждал, что демоны вовсе не являются пожирателями душ. К сожалению, до сей простой сути я добралась лишь после длиннющего вступления, в котором велись занудные рассуждения о несовершенстве существ, живущих по синим солнцем подлунного мира, которая выражалась в их потребности… нет, не есть и даже не спать. А испытывать эмоции. Определенные эмоции. Именно эти эмоции служители Высшего называют смертными грехами. Гордыня, жадность, гнев, чревоугодие, зависть, похоть и уныние. С детства нам внушают, что те, кто подвержен одному из этих семи грехов, прямая дорога в Геенну. Но автора книги совершенно не устраивал такой расклад. И он утверждал, что грехи эти — не более чем пища, для демонов. И мертвые демонам не нужны. Потому что настоящие мертвецы не испытывают эмоций, а значит, не могут служить пищей этим тварям.
        На этом вступление заканчивалось и начинался откровенный бред. Потому что верить в то, что у демонов существует семь разновидностей, каждая из которых питается определенным видом эмоций, я не подписывалась. Всем же известно, что демоны — коварные соблазнители, а женщина-демон — суккуба, которая пожирает сердца мужчин перед тем, как отправить их в Геенну.
        По версии автора сего дивного фолианта, выходило, что Суккубы — это демоны, которые предпочитают на обед похоть. А у остальных разновидностей были другие названия. Завистью питались Дивы, чревоугодием — Стряпчие, гневом — Вдовцы, жадностью — Кощеи, гордыней — Подхалимы. Каждой разновидности был посвящен целый раздел, и последней главой были Шутники. Демоны, пожирающие уныние. По мнению автора — самые слабые из всех, ведь истинно верно лишь то, что самым главным грехом подлунного мира всегда являлась гордыня.
        Но, кажется, особый сок действительно расширил мое сознание. Потому что закрыв книгу я точно знала, что за демон обманул Мертвеца.
        Мертвец не умирал. Это не вор попал в Геенну, а житель Геенны разгуливал по подлунному миру. И когда несчастный пасынок судьбы залез в карманы демона, стащив у того монеты, тот решил… пошутить.
        На монетах действительно нет магии, известной в этом мире. Потому что на них чары демона. Демона-Шутника. Монеты заставляют тех, кто прикоснулся к ним, испытывать то самое уныние, которое так любят пожирать именно Шутники.
        Это если верить книге.
        И закрыв ее, я поняла две вещи. Первое: то, что я считала живой смертью — и есть уныние. Бескрайняя тоска. И второе: пока я просвящалась, расширяя свое сознание, ночь закончилась.
        И Даг сидит на диване, зевая и с интересом разглядывая меня.
        — Как ночь прошла? — с ехидцей спросил он, обнаружив, что я смотрю в его сторону.
        — Нам надо найти того самого демона, — ответила я, забыв, что собиралась его немного помурыжить.
        — Какого демона? — нахмурился он и потянулся ко вчерашнему пирожку с капустой.
        Я уже хотела было ответить, что облезлого, а потом внезапно вспомнила имя из сказки элуантропов.
        — Нам нужно найти Здохриштука, — твердо ответила я.
        — Какая интересная идея! — восхитился Даг. — И что же для этого нужно делать?
        Честно говоря, я трудно представляла, какими будут наши дальнейшие действия. А потом вспомнила тот самый сон.
        Тринадцать лунок.
        Тринадцать могил.
        Мы не хотели грешить. Так может, нам и не надо? В конце концов, мы есть друг у друга. Жизнь может быть и такой. Главное, не поддаваться отчаянию. Не давать унынию победить. И тогда поганая тварь, заставляющая людей превращаться в Мертвецов, сама вылезет. Потому что мы лишим ее пищи.
        Остался последний вопрос. Как мы с Дагом справимся с демоном, на двоих имея только одну лопату?
        Спустя час с небольшим, я уже не волновалась по этому поводу. Потому что лопата достанется мне.
        Потому что я сейчас я хорошенько приложу этого нахала по голове, а потом закопаю так глубоко, что никто и никогда не сможет его откопать и превратить хотя бы в зомби!
        Даг не собирался слушать мой пересказ. Он просто-напросто отобрал у меня книгу и заявил, что изучит все сам.
        Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Что он себе возомнил? Что он гений? Кажется, вчера он не был столь самоуверен. А теперь, когда я нашла зацепку, он, видите ли, не доверяет моим выводам! Я ему кто? Дурочка какая-нибудь?
        Обидевшись, я оставила этого гада возле вчерашнего завтрака и отправилась к себе. Приняла ванну, переоделась, а потом приказала всем своим слугам собраться возле крыльца. Пусть это, скорее всего, не имеет никакого смысла, но я все равно верну их обратно в могилы.
        Пора заканчивать среди зомби. Хотя бы среди настоящих. Мертвые тела должны лежать в гробах, а не прислуживать полусумасшедшей некромантке, которая десять лет занималась ерундой. И пусть, пока проклятие действует, я не смогу увидеть кого-то живым (кроме противного мужика в гостиной), все равно буду знать, что они — дышат. Хотя бы знать, ведь почувствовать тепло живого тела я не могу.
        Ступая тихо, чтобы Даг меня не услышал, я прошмыгнула к выходу, взялась за ручку двери и аккуратно повернула ее.
        Похмелья после «особого сока» не было. Вообще. Может, я просто еще не протрезвела? Впрочем, какая разница, я твердо решила вернуть своих слуг в могилы, и никто меня не оста…
        — Куда-то собралась? — раздался голос над ухом.
        …новит!
        Падший меня задери, а ведь так хорошо все начиналось!
        — Ты уже все прочитал? — делая вид, что давно знаю о его присутствии, процедила я.
        — Пролистал, — ответил Даг и положил руку мне на плечо. Меня бросило в жар.
        Его рука была теплой. Он был живым. На данный момент — он единственный, кто может меня согреть…
        Еще чего! Это все компотик виноват, иначе я бы подобные мысли мне и в голову бы не пришли!
        — Чего лапаешь? — я скинула его руку и снова попыталась открыть дверь.
        — Опять? — он не сдавался. Схватив меня уже двумя руками за талию, он потянул меня назад, явно не собираясь выпускать меня в одиночку. — Закапываться собралась? А чего лопату забыла?
        Упс… а ведь про лопату я действительно забыла… Неужели Даг прав, и проклятие продолжает играть со мной свои злые шутки?
        — Не собралась, — я перестала сопротивляться. — Отпусти.
        — А что тогда? Куда тебя опять Падший понес? — поинтересовался он, не спеша убирать руки с моей талии. Мне даже показалось, что он… гладит?
        — Перестань меня лапать! — снова рассердилась я.
        — Тебе не нравится? — в его голосе проскользнули бархатные нотки, как будто он меня не от прогулки отваживал, а соблазнял.
        — Нет, — отрезала я. — Отпусти.
        Он с очевидным сожалением подчинился. А потом развернул меня к себе и, обняв ладонями лицо, впился в мои губы поцелуем.
        Это еще что за нежности с утра? Какого демона он все время ко мне лезет?
        И почему, Падший меня разорви, я не сопротивляюсь? Мне же это не нравится! Совсем не нравится! Где моя лопата, мне нужно срочно кое-кого убить!
        Наверное, я все-таки не протрезвела. Потому что мысль прикусить ему язык улетучилась в тот же момент, как возникла, а в следующий момент я обнаружила, что с удовольствием целую этого нахала в ответ.
        Я же теперь умею, и почему-то тот факт, что именно Даг научил меня этому нехитрому делу, стал решающим. В конце концов, это можно будет использовать… как-то… потом придумаю, как…
        Его руки вновь оказались у меня на талии, а еще я осознала, что он меня снова куда-то тянет, но сейчас, когда у меня кружилась голова от его поцелуев, а внизу живота поднималось неведомое чувство, я совершенно не хотела ему мешать.
        Потом лопатой получит хорошенько. Потому что чувствовать себя размякшей желейной субстанцией мне еще не приходилось.
        Вот за это и получит!
        Я не знаю, сколько времени прошло, но в один прекрасный момент мы оказались возле дивана, на котором он еще недавно так сладко посапывал. Его поцелуи становились все более жадными, а руки — все более смелыми. Стянув с меня плащ, он опустил меня на диван и… все закончилось.
        А я обнаружила, что мои руки связаны магическими цепями.
        — Ты… — я задохнулась от гадкого чувства разочарования. Да он же просто хотел меня остановить таким способом!
        «А ты что подумала?» — ехидно спросил внутренний голос. Вот где ты раньше-то был, а?
        Как выяснилось, цепи были только началом. К дивану меня прижимали ремни, и я даже пошевелиться толком не могла.
        — Отпусти меня немедленно, ублюдок! — закричала я, с ужасом понимая, что мои глаза наполняются слезами.
        Я ведь поверила ему. Его губам. Его рукам. Теплу его тела. А он… он меня обманул! Никогда не прощу. Никогда!
        — Прости, Хельга, — в его глазах не было торжества, наоборот, в них было какое-то затравленное выражение. — Но закопать себя в могилу я тебе не дам.
        — Да я не собиралась закапываться, придурок! — я судорожно задергалась, пытаясь избавиться от пут. Щеки горели от унижения, а на губах я до сих пор чувствовала прикосновения губ Дага. Слезы с удвоенной силой начали проситься наружу.
        Стоять! Да будь я проклята, если расплачусь в присутствии этого подонка! Хотя… я ведь уже проклята. Что мне терять?
        И я разрыдалась. Позорно и горько.
        — У меня же с собой даже лопаты не было, — сквозь всхлипывания вытолкнула я. — Я хотела… хотела…
        — Я знаю, что ты хотела, — Даг подошел ближе и несмело провел ладонью по моей щеке, стирая слезы. — Но ты… Хельга, это проклятие. Это монеты. Может, ты действительно потихоньку избавляешься от их чар, но они все равно побеждают. Я так думаю, что как только ты решаешь жить по-настоящему, происходит какая-нибудь дрянь, опускающая тебя обратно на дно.
        — Происходит, — подтвердила я, — Например, какой-то гад сначала целует, а потом связывает.
        — Я тебе жизнь спасаю, идиотка, — зло прошипел он.
        — Ты мне ее портишь!
        — Я заставляю тебя чувствовать. Неважно, что. Главное — избавить от тоски.
        Ах это он меня от тоски спасает! Ну погоди, точно улопачу. И будешь отдыхать. Вечно…
        — Ненавижу тебя, — прошептала я. — Ненавижу…
        Я очень хотела спросить его, почему на него проклятие действует по-другому. Он тоже видит всех мертвецами. Но он явно не унывает. Не «грешит». А значит…
        А что это значит.
        Плевать! Я больше не разговариваю с этим гадом. Пока не освобожусь.
        И тут я поняла, что совершенно зря тут рыдаю. У меня же зомби есть! Я же их еще не закопала! Ну держись, паразит… сейчас я заставлю тебя заплатить за все!
        А особенно за то, что мне сейчас так унизительно больно от того, что поцелуй был просто уловкой.
        Как бы мне отдать приказ своим слугам, чтобы Даг не заметил? Он так и продолжал стирать слезы с моих щек, глядя на меня с сочувствием.
        — С чего ты взял, что меня опять ведут монеты? — спросила я, чтобы хоть что-нибудь спросить.
        Он вздохнул, а потом невесело улыбнулся.
        — Ты опять собиралась выйти на улицу босиком, — ответил он. — Кажется, монеты не знают, что нормальные люди перед тем, как отправиться на кладбище зимой сначала все-таки обуваются.
        Я ошалело опустила взгляд. Падший меня разорви, а ведь Даг был прав! Я опять чуть не отморозила себе ноги!
        Но он не прав кое в чем другом. Дело не в том, что монеты «не обуваются». Их главная задача — погружать меня в бездну уныния. Совершенно уверенная, что я освободилась от проклятия, я бы избавилась от слуг, а потом обнаружила, что не обулась.
        И поняла бы, что от проклятия мне не избавиться. Вряд ли это прибывило бы мне хорошего настроения и желания жить.
        Вздохнув, я смирилась с судьбой.
        — Отпусти меня, — попросила я у Дага. — Обещаю, что не буду делать глупости.
        Он щелкнул пальцами, и цепи исчезли. Ремни тоже.
        — Глупости ты будешь делать только вместе со мной, — заявил он, помогая мне встать с дивана. — Иди обувайся.
        — А потом? — спросила я.
        — А потом мы выполним твое желание. Закопаем твоих слуг обратно. Только для этого все-таки возьмем с собой лопату. С ней будет удобнее, ты со мной согласна?
        — Согласна, — хихикнула я и отправилась натягивать сапожки. Обида на Дага пусть и не исчезла целиком (мог бы и другим каким-нибудь способом меня остановить!), но стала несущественной.
        Потом приложу. Легонько. Чтобы больше так не делал.
        С каждой минутой я все больше понимала, что идея с «тринадцатью лунками», вбитая в голову тем сном — всего лишь уловка проклятия. А вот про грехи, это, наверное, подсознание сработало. Хотя, я и без этого сна прочитала бы про демонов и все поняла.
        Наверное.
        Но вернуть зомби в могилы надо. Просто потому что неправильно так жить. Так… кажется, мои мысли пошли по кругу. Я точно обулась?
        Даг ждал меня возле двери на улицу, держа в руках мой плащ. Лопата оказалась прислоненной к стене. Он помог мне надеть плащ, сам взял лопату и первым вышел из дома. Мне вообще показалось, что теперь он избегает на меня смотреть. И кажется, я понимала, почему. Кажется, у кое-кого проснулась совесть, и он понял, как некрасиво поступил. Так тебе и надо!
        Пока мы целовались, ссорились и одевались, в Городе наступило позднее утро. Не самое традиционное время для прогулки в компании тринадцати зомби. Представив, сколько народу мы с Дагом сегодня перепугаем, я захихикала. А потом резко перестала веселиться. Потому что как только я решаю быть счастливой происходит какая-то гадость. Несправедливо на самом деле. Совсем не справедливо. Я ведь не испытываю счастье, а только решаю, что достойна этого. А монеты тут, как тут… где они, кстати?
        — Я взял монеты с собой, — будто услышав мои мысли, сказал Даг. — Тоже закопаем.
        — Зачем? Это ведь не поможет… Я пробовала!
        — Ты ведь хочешь повторить этот путь? Тринадцать, тринадцать зомби… — его голос зазвучал монотонно.
        — Я во сне разговаривала?
        — Нет. Наяву. И при этом была босиком.
        Кажется, я действительно не в своем уме. Уже давно. Окружив себя мертвецами, я долгое время думала, что со мной все в порядке. А потом возле меня появился живой человек.
        Противный язвительный гад.
        Он пришел ко мне, потому что решил спасти. Потому что ему так сказала Нилди. Я думаю, он действительно немного удивился, в каком я состоянии.
        Я и сейчас не чувствую себя нормальной.
        Смогу ли я жить, если проклятие падет? Я ведь не умею.
        Я не умею жить…
        — Эй! — меня внезапно потрепали по волосам, мгновенно испортив прическу. — Ну-ка посмотрела на небо и улыбнулась. Смотри, какое прекрасное солнце!
        Солнце действительно заливало улицы городом бледным синим цветом. Впрочем, мне было не до любования видами. Я внезапно поняла, что мы с Дагом идем, держась за руки, а мои мертвые слуги идут поодаль, будто тактично делая вид, что их вообще рядом нет.
        А потом я поняла, что мы находимся на самой окраине города, в таких жутких трущобах, что городской патруль сюда даже днем боится заглядывать.
        А потом я поняла, что улица подозрительно пуста.
        А потом я поняла, что ошиблась.
        — Даг, осторожно!
        Я не успела сказать что-то еще, и зомби не пришли на помощь. На мою голову с размаху опустилось что-то тяжелое, и я упала во тьму небытия.

* * *

        Сознание возвращалось медленно. Сначала я почувствовала, что лежу на чем-то холодном и сыром, потом — боль в вывихнутой руке, а потом и привкус железа во рту.
        Открывать глаза было откровенно страшно. Но пришлось. Потому что какой-то подонок решил, что хватит мне прохлаждаться и окатил меня ледяной водой.
        — Ай! — я попыталась сесть, но получилось не очень. Зато глаза открылись. Оказывается, я лежала на каменном полу. И, видимо, это было не первое ведро. Даг до сих пор оставался без сознания. Он был прикован к стене, и я с ужасом увидела, что он весь в крови. Высший, он хотя бы жив?
        Мысль о том, что единственный человек во всем этом огромном мире перестал дышать, заполнила меня первобытным ужасом. Нет. Нет! Я не хочу оставаться одна! Да пусть он меня каждый день целует, а потом отталкивает! Пусть язвит напропалую, портит мне прическу, издевается… но пусть он будет жив! Высший, прошу тебя, пусть он будет жив!
        Переведя взгляд на того, кто меня окатил, я почему-то не удивилась. Гоблин. Ну конечно! Кажется, на нас сильно обиделись тогда… И что они собираются делать?
        — Очнулась, человечка! — зеленокожий коротышка поставил ведро на пол и с удовольствием пнул меня в бок. — Вставай!
        Помещение было просторным, но окно здесь было только одно. И судя по тьме, мы с Дагом провалялись без сознания весь день. Хорошая прогулка, ничего не скажешь!
        Я кое-как села на полу, а потом снова посмотрела на Дага. Он вроде бы дышал. Или мне кажется?
        — Да жив твой хахаль, не боись, человечка! — противно рассмеялся гоблин.
        — Что вам нужно? — прохрипела я. В горле першило так, будто меня весь этот день кормили снегом.
        — Искупление, конечно! — гоблин зевнул. — Великому Шкуб'Дуку было нанесено жуткое оскорбление, и он жаждет услышать слова раскаяния от той, что посмела открыть свой грязный рот.
        Этот он про меня, что ли? Подумаешь… я и не говорила ничего. Почти. Подумаешь, над сказочкой немного посмеялась. Не над самим же стариком, в конце концов!
        — А потом? — почему-то мне казалось, что простым извинением я не обойдусь.
        — А потом мы тебя с твоим хахалем отправим домой.
        — Правда?
        — Ага! — гоблин ухмыльнулся, и его ухмылочка мне очень не понравилась. — Быстро полетите… по частям. У Хрищ'Курама как раз скопилось достаточно неиспытанных бомб. Вот испытает, хе-хе-хе…
        И после этого я должна буду извиняться? По частям, ага… Да я… А что я могу сделать?
        Что. Я. Могу. Сделать?
        — Ты поплачь пока, — предложил зеленокожий ублюдок, отворачиваясь от меня и направляясь к выходу. — Говорят, человеческие бабы делают это очень красиво. А вдруг Шкуб'Дук тебя пожалеет, и по частям отправит только твоего хахаля? А тебе придется идти ме-е-едленно!
        С этими словами он ушел, а я действительно чуть не расплакалась. Что делать-то, а? Интересно, а монеты у Дага забрали? Я от всей души пожелала, чтобы так и было. Пусть кормят демона… пусть он обожрется, этот демон! И подавится!
        Как ни странно, меня никто не связал даже. Ну да, в прошлый раз, свою силу показывал только Даг, а я только грязно ругалась… но лопаты эти подонки все-таки забрали.
        Ничего. Мы не успели закопать моих слуг. А значит, я могу их позвать. Только узнаю наверняка, что Даг жив.
        Все тело ныло после долгого нахождения на холодных камнях. Ничего, если все будет, как говорил тот гоблин, простудиться я не умею.
        Интересно, я не боюсь смерти потому что проклята? Или потому что все мои мысли занимает несчастный, что прикован к стене?
        Как, позвольте узнать, я его отсюда освобожу? Я не знаю, у кого из гоблинов находится ключ от его оков, значит, и зомби не могу приказать, чтобы принесли этот самый ключ!
        Кое-как добравшись до Дага, я коснулась его щеки, слушая его неровное дыхание. Отделали его знатно. Наверное, как и меня вырубили, чтобы он защититься не успел. А потом мутузили. Судя по следам — ногами. Сволочи.
        — Даг… очнись, пожалуйста, — чувствуя себя полной дурой, попросила я. — Ты мне нужен.
        Зачем? Вот зачем он мне нужен? Может, ему и вовсе не надо просыпаться? В конце концов, умереть во сне — высшее благо. А гоблинам нужна только я. Чтобы плакала и извинялась.
        Кажется, мы с ним были в одной из неказистых избушек, которые только снаружи казались деревянными. Мысль о том, что ради нас разворошили чью-то мастерскую, придала мне хорошего настроения. Так им и надо, придуркам! Нашли, за что мстить! Мы же даже никого не ранили толком! Подумаешь, оскорбление! Если бы люди мстили за каждый факт, когда кто-нибудь оскорбляет человеческую расу, от других рас уже ничего бы не осталось!
        За окном послышался какой-то шум. Кажется, я различила звуки борьбы, а потом возле дверей кто-то тоненько заскулил, потом дверь с грохотом открылась, и на пороге нашей с Дагом тюрьмы появился… Хидан.
        Я моргнула, не веря своим глазам. Как он здесь оказался? А на улице, получается, остальные двенадцать… развлекаются?
        Но я же не успела их вызвать… Они пришли сами! Просто медленно ковыляли, ведь я… я была без сознания, точно!
        — Надо. Уходить, — прохрипел мертвый эльф, при жизни страдающий клаустрофобией. Скоро он совсем не сможет говорить.
        Я снова повернулась к Дагу, лихорадочно соображая, как освободить его. Но в голову ничего не приходило.
        — Надо. Уходить, — снова послышалось от двери.
        — Да знаю я! — в отчаянии, я закрыла лицо руками. — Я не уйду без него. Высший, ну пожалуйста! Я готова терпеть все его выходки, только подскажи, как его освободить!
        — Как мило, — еле слышно прохрипел Даг. — Вот это откровение…
        — Ты все слышал? — я с ужасом посмотрела на него.
        — Надо. Уходить.
        — Да знаю я! — рявкнула я в сторону Хидана, а потом снова посмотрела на Дага. — Ты можешь выбраться?
        — Нет…
        — Демон!
        — Но ты можешь, — глядя на меня странным взглядом, ответил Даг.
        — Надо. Уходить.
        — Даже не думай об этом! — я совершенно рассердилась. — Я тебя не оставлю. Ты хоть представляешь, что эти твари с тобой сделают?
        — Хельга… — он смотрел совершенно серьезно, и в его глазах не было ни капли страха.
        — Надо. Уходить.
        — Да заткнись ты, Хидан! — прикрикнула я на зомби. А потом накинулась на начальника. — А ты только попробуй еще раз заикнуться о том, чтобы я тебя здесь бросила, понятно?
        — И что ты сделаешь? — несмотря на то, что ему было очень больно, Даг ухмыльнулся. — Убьешь меня сама? Давай. Пожалуй, я буду рад умереть от твоей руки.
        — У меня лопаты нет, — буркнула я, не обращая внимания на его тон. А еще он так смотрел… нежно. С горечью.
        Как будто прощался.
        Я ему сейчас так попрощаюсь, будет знать! Или это проклятие его настигло? Потому что мысль о том, что всегда неунывающий Даг решил умереть, отказывалась укладываться в моей голове!
        Проклятие вело меня долгие годы. И как только я решила жить, оно…
        Я моргнула, глядя на Дага со страхом осознания.
        — Уходи, Хельга, — попросил он. — Пожалуйста, уходи. Твои зомби недолго смогут сдерживать толпу гоблинов.
        — А мне много и не надо, — отстраненно ответила я. И положила руки на сталь оков Дага.
        В тот вечер, когда в моем доме утроили погром, уложив моих зомби спать, никого не было. Кроме меня.
        В тот вечер я впервые за много лет почувствовала вкус новой жизни. И проклятию это не понравилось. Но не монеты устроили в доме бардак. Не монеты расплавили мою лопату. Это сделала я сама, не помня себя и уверенная, что пытаюсь уснуть.
        И если я смогла расплавить металл тогда, что мешает мне сделать это еще раз?
        — Будет больно, — предупредила я Дага и сосредоточилась.
        Попробуем обмануть чары монет. Обратить их в свою пользу. Потому что…
        Потому что я так хочу.
        «Если он исчезнет из моей жизни, я буду счастлива,» — проговорила я про себя. Именно эту мысль надо вбить себе в голову. И поверить в то, что это так.
        Так оно и есть.
        «Если его убьют, я буду хохотать от радости. Плясать на его могиле. Потому что без него мне лучше, разве нет?
        Если он исчезнет, больше никто не будет отнимать мою надежду жить. И я смогу жить по-настоящему! Если он уйдет, конечно…
        Его должны убить, и тогда в моей жизни все будет прекрасно. И правильно.
        Если он уйдет…»
        Внушать себе эту ересь было трудно. Потому что я прекрасно понимала, что это не так. Но я обязана поверить, будто именно Даг — причина всех моих бед. Именно Даг, а не тридцать монет, которые я имела неосторожность откопать.
        То ли проклятие оказалось наивным, то ли мои скрытые таланты, наконец, вылезли наружу, но дело пошло. И пошло оно как-то не так.
        — Да не очень-то и больно, — заявил Даг, стряхивая ржавую пыль, в котроую превратились оковы.
        Странно… а лопата вроде бы расплавилась….
        — Умирать не собираешься? — подозрительно спросила я.
        — Нет, — процедил Даг. А потом посмотрел на меня с такой яростью, что только чувство собственного достоинства не позволило мне взвизгнуть и спрятаться за безмолвно застывшим Хиданом.
        — Т-ты чего?
        — А ничего! — рявкнул он. — Ты совсем безумная, да? А если бы не получилось?
        — Так я же…
        — Пошли отсюда, — грубо схватив меня за плечо, он открыл портал и впихнул меня туда.
        — Эй, а мои зомби! — завопила я, оказавшись возле стола со вчерашним… позавчерашним завтраком.
        — Придут, — зло бросил Даг, отпуская меня.
        — Да что с тобой…
        — Что со мной? ЧТО СО МНО?? Ты хоть представляешь, как тяжело мне было сохранять спокойствие?
        — А мне не тяжело было, что ли? — у меня челюсть отвисла от такой наглости. — Я тебя спасла, между прочим!
        — А тебя кто-то просил?
        — Я тебя тоже не просила! Но ты меня не спрашивал!
        Точно, проклятие настигло. Другого объяснения просто не может быть. И злой какой… даже страшновато стало.
        Бросив случайный взгляд на окно, я обнаружила, что над Городом занимается желтый рассвет. Мы, получается, почти сутки валялись в гоблинской тюрьме? И где, интересно, все это время были мои зомби?
        Нет. Не так. На самом деле, у меня совершенно другой вопрос.
        Как мои зомби вообще меня нашли? Ведь с момента моего пробуждения до того, как они устроили на территории зеленокожих коротышек, бардак, прошло совсем мало времени.
        А это значит, что…
        … что я не смогу их закопать. Пусть в их телах и нет настоящей души, что-то такое там осталось. И именно оно привело мертвых слуг на подмогу своей непутевой хозяйке.
        К демонам эти тринадцать лунок и тринадцать могил. К демонам проклятие! Мои слуги — лучшие. И пусть хоть кто-нибудь попробует с этим поспорить!
        — Монеты у тебя? — продолжая смотреть на окно, спросила я у Дага.
        Он похлопал себя по карманам, а потом кивнул.
        — Жаль… Пусть бы гоблины на мертвецов посмотрели…
        Он отвернулся от меня, сделал мудреный пасс, взмахнул рукой и остатки еды исчезли со стола.
        — Ты точно не мог освободиться сам? — с подозрением спросила я.
        Вздохнув, он обернулся ко мне и криво усмехнулся. А потом покачал головой.
        — Прости, что накричал, — произнес он. — Я действительно испугался за тебя.
        — А я за тебя, — улыбнулась я. А потом шагнула к нему и крепко обняла, уткнувшись носом ему в шею. — Ты ведь все, что у меня есть…
        — Не выдумывай! — кажется, он смутился. — Мы избавимся от проклятия, и ты сможешь жить по-настоящему. Я буду тебе не нужен.
        Сунув руки ему в карман, я вытащила монеты. В свете желтого солнца они поблескивали. Просто монеты. Только профиль на них неправильный.
        — Ты знал? Нилди тебе сказала, да?
        — Ты о чем? — нахмурился он.
        — Монеты — всего лишь проводник чувства уныния. Но если тот, кто подвержен их чарам, сможет пересилить себя, они заставляют его делать то, что погрузит его в тоску обратно. Но если рядом есть тот, кто остановит, жизнь все равно победит. Тот демон действительно пошутил. Ему хотелось обеспечить себя пропитанием. Но ведь кто-то эти монеты закопал. Значит, избавился от их гнета.
        — Хельга…
        — Я уже живу по-настоящему, Даг. Потому что в моей жизни есть ты. И возникает вопрос: почему проклятие монет не коснулось тебя? Почему ты видел всех зомби, но это не заставило тебя унывать?
        Он замер.
        — Не знаю, — ответил он, и я чувствовала, что он врет. — Но ты права. Для того, чтобы избавиться от проклятия, тебе нужно искать демона. Нужно просто… жить. Чувствовать что-то кроме тоски.
        — Ты же меня не бросишь? — спросила я, вдыхая его запах. — Не дашь мне снова погрузиться в эту тоску?
        — Не дам, — ответил он. — Пойдем гулять?
        Он сумасшедший? Мы вчера уже погуляли… Хотя… теперь гоблины знают, что их ждет, если они снова сунуться ко мне или к Дагу. Мои слуги их определенно потрепали.
        А еще, несмотря на боль в руке я действительно хотела гулять. Увидеть этот мир.
        Живым.
        Настоящим.
        — Заодно монеты закопаем, — предложила я.
        Даг засмеялся.
        — Ты — действительно некромант, Хельга! — сквозь смех выдавил он. — День прожит зря, если ты ничего не закопала. Или не откопала. Я прав?
        Вместо ответа я хмыкнула.
        — За морем ты бы стала чем-то большим. То, что ты сделала с моими оковами…
        — Молчи. Я — некромант. И я не хочу быть чем-то большим.
        Сначала мы зашли в «Пряную Клюкву». Пусть было только утро, нам с Дагом определенно нужно было отметить. Что? Не знаю. Ведь я еще не полностью избавилась от проклятия. Но теперь я знала, что за ним стоит, и это был вопрос времени.
        Под действием компота мой начальничек немного расслабился, и, наконец, ответил на главный вопрос.
        — Я не врал, Хельга. Тогда — не врал. Я действительно был влюблен в тебя со школы… — избегая смотреть на меня, сказал он. — Мне кажется, именно поэтому проклятье так и не смогло заставить меня возненавидеть жизнь. Потому что в тот момент, когда все остальные стали мертвецами, ты осталась живой. И ты была рядом. Пусть я и казался тебе гадом.
        — Дурак ты, — ответила я, улыбаясь. — Я же чуть с ума не сошла, когда ты предложил мне бежать от гоблинов без тебя.
        Он вздохнул и выжидающе посмотрел на меня. Но я решила, что развивать эту тему не буду. Пусть помучается! До завтра.
        Мы с Дагом будем жить несмотря ни на что. Пусть вокруг одни мертвецы, зато мы с ним — живые. Мы — живые. И это главное.
        Друзья! История закончилась. Эпилог по сути является бонусным куском для тех, кто читал «Шутника и Фейри». Если что — я предупредила.



        Эпилог

        Мы гуляли по Городу Тысячи Рас весь день. Замерзнув, ныряли в какой-нибудь трактир или лавку. Покупали какие-то мелочи или выпивали очередную порцию горячего и возвращались на улицу.
        Я хотела перестать бояться живых мертвецов. И пока со мной рядом был Даг, я верила, что смогу сделать это.
        Когда желтое солнце стало склоняться к крышам, собираясь покинуть Город до завтрашнего утра, мы с Дагом подошли к кварталу богачей. Здесь нам делать было нечего, я все еще не готова была посетить родительский дом, но тут…
        — Хельга… А у тебя есть сестра? — внезапно спросил Даг.
        — Ты о чем? — нахмурилась я, стараясь не смотреть в сторону той улицы, где был мой родной дом.
        — Та девушка очень на тебя похожа… Я бы сказал, слишком похожа.
        Проследив за его взглядом, я обнаружила в начале улицы странную парочку. Парня очень похожего на темного эльфа, только не с черными волосами, а малиновыми. Облаченный в легкую курточку, он, казалось, не замечал холода. На его плече сидел серый котенок, показавшийся мне смутно знакомым. Он жарко спорил с девушкой, которая тоже не выглядела замерзшей, хотя ее одежда тоже была слишком легкой для морозной погоды. Лицо у нее действительно было очень похоже на мое. Нет не так. Она была моей полной копией.
        Но поразило меня не это.
        Эти двое не выглядели зомби! Вот вообще не выглядели! Неужели… неужели…
        — Нет. Посмотри назад. Там все такие же, — шепнул Даг.
        — Значит, надо познакомиться с… сестрой, — не терпящим возражений тоном, заявила я. Двойники бывают. Может, поэтому девушка и кажется мне живой? Но парень-то совсем не похож на Дага!
        Мы медленно подошли к спорящей парочке.
        — Я не собираюсь потакать вашим дурацким желаниям! И вообще: хотите себе игрушку — зарабатывайте на нее сами! — заявила девушка. Кажется, спор ей давно надоел. Она несколько раз зевнула за те две минуты, что мы с Дагом неторопливо приближались к ним.
        — Ну, Зяка, не будь ты такой жадиной! Я же не прошу у тебя новый дом! А тут важный вопрос: как зовут кошку!
        Серьезно? Они спорят про имя кошки?
        — Слушай, Вулхи, давай завтра, а? Мы провели эту ночь ангел знает, потом я искала вас с мордой, потом ты решил перекусить и искал «страх храбреца», а теперь тебе приспичило купить шахматную доску!
        — Ангел тоже не знает, где мы были… И вообще, у меня же нет постоянного поставщика жратвы, как у тебя!
        — У меня уже тоже нет. Эль больше не унывает. И вообще, пора тебе привыкать к человеческой еде…
        — Это рожа пусть привыкает! А я пока не готов перестать думать о себе, как о Шутнике!
        — Тихо ты! — цыкнула девушка по имени Зяка, заметив нас.
        Но было поздно. Очевидно, наши с Дагом лица вытянулись слишком откровенно.
        Вулхи тряхнул своей малиновой шевелюрой, погладил котенка на своем плече и расхохотался.
        — Зяка, кажись тело твое пришло!
        — Какое еще тело? — девушка явно не была готова к нашей встрече. Не замечая Дага, он разглядывала меня во все глаза. — Ты хоть помнишь, сколько лет назад я сбежала из Геенны?
        Кажется, мы с Дагом все-таки смогли найти демона-Шутника. Даже двух. Но что-то мне подсказывало, что ни один из них не причастен к монетам.
        А вот Даг так не думал. Справившись с собой, он вытащил из кармана монеты.
        — Ваше? — поинтересовался он.
        Мой двойник и парень с малиновыми волосами уставились на содержимое его ладони.
        — Откуда это у вас? — сощурилась девушка.
        — Нашли.
        А я вдруг поняла, что моя прабабка была права. У нее действительно когда-то украли лицо. И тело. И эти самые лицо с телом сейчас смотрели на меня подозрительно.
        Зря мы подошли. Живыми нам теперь не выбраться. Это же демоны! Настоящие! Я впервые в жизни видела демона в живую, и, честно говоря, не сильно впечатлилась.
        Эти двое больше походили на людей, чем на кого-то еще. Если бы не подслушанный обрывок разговора, я бы и не подумала, что передо мной стоят исчадия Геенны.
        — Зяка… а тебе не кажется, что от этих двоих странно пахнет? — разглядывая Дага, спросил у своей спутницы парень с малиновой шевелюрой.
        Странный у нас с ними складывался разговор. Мне всегда казалось, что с потусторонними существами как-то по-другому надо общаться.
        — Вы знаете Здохриштука? — спросил Даг. Он, кажется, вообще не боялся.
        Демоны переглянулись. А потом понимающе кивнули друг другу.
        — Сегодня только старых знакомых не хватало, — проворчала девушка, поворачиваясь ко мне. — Здышек наш брат. Старший. Это его монеты?
        — Да, — кивнула я, не отрывая взгляда от собственного лица. То есть, от лица прабабки.
        — Не смотри на меня так. Родственница твоя свихнулась бы и без моего участия. Я у нее только лицо взяла. Скопировала, а не отобрала. Ну и телосложение немножко… удобно, знаешь ли, быть худой. Вулхи, забери монеты. И, если ты еще хочешь жрать, можешь полакомиться их унынием, пока осталось.
        Эта Зяка, получается, здесь полвека бродит… А брат ее? Хотя, на брата он совсем не похож.
        — Да ничего ж почти и не осталось, — буркнул Вулхи и… начал мерцать. Он то появлялся, то исчезал, у меня даже голова закружилась.
        — Лучше? — спросила Зяка, когда он перестал.
        Мы с Дагом переглянулись.
        — Да он их звоном Шутника обкатил! Ангелова печень, Зяка, почему я об этом не додумался! Сколько столетий можно было бы нормально питаться!
        — Потому что ты — ненормальный Шутник. Тебе страсть праведника подавай. Или зависть добряка. Или жадность нищего.
        — А ты нормальная, да? — усмехнулся Вулхи.
        — А я вообще непонятно, кто, — подтвердила Зяка. А потом подарила нам с Дагом предостерегающий взгляд. — Лучше забудьте об этой встрече. Потому что если вы захотите доложить о ней в храм Высшего, ничем хорошим это не закончится.
        — Почему? — спросила я, хотя и так не собиралась никуда идти. Вот еще! Я только жить начала, еще примут за умалишенную!
        — Потому что у нас есть знакомый ангел, который будет против, — подмигнул Вулхи. И добавил, обращаясь к Зяке: — А мне срочно нужна шахматная доска. Потому что пока мы с этой ангельской рожей не решим, как зовут кошку, спать я никому не дам…
        Мы с Дагом переглянулись и синхронно развернулись. Нам пора было идти домой. А пока мы шли по улицам Города Тысячи Рас, мимо нас проходили живые существа.
        И ни одного зомби.
        Буду ли я скучать по миру мертвецов? Не знаю. Но думаю, что тринадцать мертвых слуг помогут мне справиться с приступами ностальгии…
        Конец
        Февраль 2020 — Сентябрь 2021