Кровь на клинке Ерофей Трофимов
        Шатун #3
        Очнувшись после ранения, Руслан понимает, что его в этом мире приняли за своего, и теперь всё зависит только от него самого. Теперь необходимо, чтобы все вокруг перестали удивляться его необычности и считали, что он хоть и со странностями, но в доску свой. А значит, все его дела идут на пользу империи. А для начала нужно просто вернуть себе былую форму. Но даже ранение не может заставить его бросить начатое дело. Ведь главное для парня - закончить междоусобицу, из-за которой на Кавказе долгие годы льётся кровь.
        Ерофей Трофимов
        Шатун. Кровь на клинке
        - Слава богу, очнулся! - радостно выдохнул граф, входя в комнату.
        Увидев его сияющую физиономию, Руслан только едва заметно усмехнулся и, с грехом пополам повернув голову, хрипло попросил:
        - Воды дай.
        Просочившийся в комнату следом за ним Мишка бросился к столу и, быстро наполнив кружку водой, принялся осторожно и ловко поить раненого. Выхлебав воду, Руслан вздохнул и, откашлявшись, мрачно уточнил:
        - Что со мной?
        - А ты не помнишь? - моментально подобрался Рязанов.
        - Помню, что мне в спину стреляли. Вот и спрашиваю, какой результат? - пояснил Шатун, с едва слышным стоном пытаясь пошевелить правой рукой.
        - Повезло тебе, Руслан. Вот уж точно, уберег Господь, - сообразив, в чем вопрос, устало вздохнул граф, присаживаясь на поданный Мишкой стул. - В тебя из обычного пехотного пистолета стреляли. Пуля ударила в пряжку ремня твоей сумки и только потом дотянулась до тела. Раны вычистили, но несколько ребер сломаны, да еще, как доктор сказал, легкое ушиблено.
        - Теперь понятно, почему рука еле шевелится, - чуть подумав, вздохнул Руслан. - А кто стрелял, узнали?
        - Казачки твои из стрелка того всю подноготную выбили. Они ж прям на месте его мытарить взялись, выясняя, кто таков и почему стрелять стал, - бледно усмехнулся Рязанов. - Даже полиции не побоялись. А ежели по совести, то просто разогнали ее нагайками. Хорунжий твой пообещал любого, кто мешать станет, на соседней осине вздернуть. Словно взбесились.
        - Взбесишься, когда средь бела дня твоего сослуживца запросто убивают, - понимающе хмыкнул Руслан. - Случись это не со мной, там бы всем небо с овчинку показалось.
        - Ну, выученики твои тебя в этом не посрамили, - хмыкнул в ответ Рязанов. - Едва до стрельбы не дошло. Их ведь никто кроме тебя угомонить не может. Патруль армейский таким загибом послали, что командовавший им прапорщик едва удар не получил от возмущения. Только со мной разговаривать толком стали. Даже врача сами привезли. Все порывались тебя к Хизарат отвезти. Да потом передумали. Ее сюда притащили.
        - Так это она меня лечила? - осторожно уточнил Шатун.
        - Да. Операцию она делала, - усмехнулся граф с заметной растерянностью. - Они меня из коляски высадили и на ней ее в город привезли. Теперь и не знаю, то ли ругать их, а то ли благодарить, - нехотя признался граф.
        - За что ругать? - не понял Руслан. - Я бы так же сделал. Есть в медицине такое понятие - золотой час. Это первый час после ранения. Так что их не ругать, их хвалить надо, что науку мою не забыли.
        - Ну, я примерно нечто такое и подумал, - задумчиво кивнул Рязанов. - К тому же и действовали они без грубости. Просто от коляски меня отвели, а сами за знахаркой помчались. Я охнуть не успел, а их и след простыл. А про час этот я и не слышал, - неожиданно признался он.
        - К слову не приходилось, вот и не рассказывал, - вздохнул Руслан и закашлялся, кривясь от боли в спине.
        - Ты бы не разговаривал пока, - засуетился Рязанов, вставая.
        - Сиди, - тяжело выдохнул Руслан, пытаясь отдышаться. - А то я тут от скуки сдохну. Что там по делам нашим скорбным?
        - На участке нашем пока тихо. А город словно в осаде. Даже городовые по улицам с оглядкой ходят. Казаки пообещали, что ежели ты не выживешь, всех пришлых из города нагайками погонят. Вот и ждут, - развел граф руками, бледно усмехнувшись. - Да. Тут еще вот что. Охрана твоя внизу сидит. Все четверо, что тогда с тобой были.
        - Миша, чего хотят? - повернулся Руслан к денщику.
        - Повиниться пришли, ваше сиятельство, - вздохнул юноша. - Бают, раз уж не уберегли тебя, так им и виру платить. Кровью.
        - От дурни, - скривился Шатун, в очередной раз вздыхая. - Зови их сюда. Говорить будем.
        - Может, не сейчас? - осторожно спросил Рязанов, с тревогой разглядывая приятеля.
        - Сейчас, Миша, - качнул Шатун головой. - Им теперь или первыми в бой, или с позором всю оставшуюся жизнь жить. А люди эти мне нужны. Очень. Не для того я их учил и пестовал, чтобы позволить им сгубить себя из-за случайности.
        Дверь отворилась, и в комнату медленно, сжимая в руках папахи, следом за Мишкой вошли казаки. Увидев живого парня, они с заметным облегчением переглянулись и дружно повалились на колени.
        - Прости, княже. Недоглядели, - с негромким надрывом проговорил один из вошедших.
        - Господь с вами, браты. Нет на вас вины, - просипел Шатун в ответ. - Я и сам не понял, что кто-то стрелять собрался. И в голову не могло прийти, что тот дурак средь бела дня палить станет. Такие дела втихаря делаются. Встаньте.
        Но казаки продолжали стоять, как стояли.
        - Встать сказал, - добавив в голос металла, приказал Руслан. - Сказано, не виню вас. Сам виноват. Рано решил, что мы город от всякой швали вычистили.
        - Виру назначь, княже, - негромко попросил говоривший за всех казак.
        - Будет вам вира, - помолчав, хмыкнул Шатун. - Вот на ноги встану, тогда и требовать стану. А пока служите, как служили. И главное, дурного в головы не берите. Пока меня нет, вон, Михаил Сергеевич вам командир. Главное, дело свое справно делайте, а с вирой потом разберемся, - закончил он.
        Казаки не спеша поднялись и, отвесив ему поясной поклон, осторожно двинулись на выход, уже в дверях надевая папахи.
        - Вот ни за что бы не поверил, если б собственными глазами этого не увидел, - проворчал Рязанов, провожая посетителей удивленным взглядом. - И как только ты умудрился всю эту вольницу так приручить? Им же сам черт не брат.
        - Первый среди равных. Помнишь такое высказывание? - иронично поинтересовался Руслан. - Помнишь, что казаки уважают в первую голову?
        - Воинские умения, - понимающе кивнул граф. - Да уж. В этом деле тебе есть, что им показать. Ладно, брат. Пойду я. Хоть и тихо в округе, а дел бумажных все одно невпроворот.
        - Миша, ты главного так и не сказал, - напомнил Руслан. - Кто все-таки в меня стрелял?
        - Помнишь недорослей в Краснодаре? - вздохнув, осторожно спросил граф.
        - Из-за которых Наташа погибла? Конечно, - резко помрачнев, кивнул Шатун.
        - Родственник их из Варшавы приехал. В той перестрелке сразу три их рода пресеклись. Вот он и решил отомстить. Теперь и этот род пресечется, - хищно усмехнувшись, закончил Рязанов.
        - Так он же вроде жив, - не понял Руслан.
        - Ненадолго. Я это дело с самого начала так повел, что каторгой он не отделается. Всю семейку под корень изведу, - зловеще пообещал майор.
        - Думаешь, получится? - с сомнением поинтересовался Руслан.
        - Забыл, что время военное? - фыркнул Рязанов. - А покушение на офицера контрразведки и в мирное время особый случай. Тут не обычный суд, тут трибунал военного времени судить будет. Мне только документы правильно подготовить надо. А за этим дело не станет. Все, Руслан. Прости великодушно, но мне и вправду пора.
        - Ступай с богом, - кивнул Шатун.
        Рязанов аккуратно прикрыл за собой дверь, а Руслан, вздохнув, нашел взглядом тихо стоявшего у кровати денщика и, указав ему пальцем на стул, потребовал:
        - Рассказывай, что в городе и кто про что говорит.
        - Это тебе, княже, лучше Васятку расспросить, - буркнул Мишка, почесав в затылке. - Он все по базару носится.
        - Зачем? - не понял Шатун.
        - Так его к тебе не пускают, вот он и мечется. Решил сам узнать, кто еще против тебя умышлять решил, - едва заметно усмехнулся денщик.
        - А сейчас он где? - чуть подумав, поинтересовался Руслан.
        - На кухне был.
        - Кликни. А заодно и чаю принеси, - попросил Руслан.
        Минуты через три в коридоре раздалась барабанная дробь бегущих ног, и в комнату вихрем ворвался Васятка. На секунду замерев у порога, он разглядел, что его покровитель пришел в себя, и, подлетев к кровати, ткнулся лицом в ладонь парня.
        - Княже, живой, - всхлипнул мальчишка, сжимая пальцами Русланову руку.
        - Не дождешься, - хмыкнул Шатун в ответ, пальцами поглаживая мальчишку по щеке. - Угомонись, Василек. И не такое бывало. Лучше расскажи, что вызнать успел, пока я тут дохлую ворону изображал.
        - Напуганы люди, - выпрямляясь и быстро стирая ладонью слезы, бодро начал докладывать мальчишка. - Даже горцы в аулах испугались. Я на базаре слыхал, что они теперь и в город ехать не станут, потому как все решат, что это кто-то из них стрелял. А им в тебя стрелять глупо. Ты им живой нужен, потому как полиции веры нет. А еще воры сказать велели, что ни с кем кроме тебя да графа дело иметь не станут…
        - Не части, - осадил его Руслан. - Подтащи вон стул поближе, садись, и не спеша, по порядку обо всем докладывай. Думаю, ты не только базар обежать успел.
        - Везде был, - гордо усмехнулся Васятка, подтягивая стул к кровати.

* * *
        Спустя неделю Руслан уже не спеша ковылял по дому, то и дело шипя сквозь зубы от накатывавшей в спине боли, когда делал неловкое движение правой рукой или пытался нагнуться. Что ни говори, но ему действительно повезло. Свинцовая пуля из гладкоствольного пистолета ударила в пряжку ремня сумки, после чего, расплющившись, продолжила свой разрушительный путь. Помогла и толстая кожа самого ремня, но от переломов и сильных ушибов спасти уже не могла.
        В итоге, вместо одной большой дырки, Шатун получил разрыв тканей на обширном участке спины и множественные переломы ребер. К тому еще и сильный ушиб легкого. В общем, вроде и живой, а лечиться придется долго и нудно. Так что, едва слышно ругаясь сквозь зубы, парень бродил по дому неприкаянным привидением, мечтая побыстрее прийти в себя. Деятельная натура Шатуна не давала ему спокойно сидеть на месте. В итоге он каждый вечер буквально допрашивал Рязанова обо всех текущих делах, а Васятка стал его глазами и ушами на базаре.
        Вскоре в паре с ним начал снабжать Руслана информацией и беспризорник Петька, подвизавшийся на ниве нищенства у церкви. По приказу Руслана мальчишку каждый вечер кормили на кухне и иногда оставляли ночевать в сенях. Идти в дом мальчишка отказывался сам, пытаясь сохранить облик нищего побирушки, хотя Шатун уже несколько раз предлагал ему службу. Ловкий, сообразительный сорванец, знавший город лучше, чем собственный карман, мог быть очень полезен его службе. Но Петька почему-то упрямо отказывался.
        Настаивать и давить Руслан не стал. Подобными делами можно заниматься только по собственному желанию, тогда и отдача от такой работы будет полной. К огромной радости друзей, из Краснодара начали поступать материалы для строительства усадеб в пожалованных имениях. По решению Шатуна все привезенное складировали на подворье возле мастерской, под охраной все тех же пожилых казаков.
        Но самой большой неожиданностью для парня стал визит казачьего атамана. Степенно войдя в кабинет, где Шатун пытался левой рукой нарисовать на листе бумаги свою очередную задумку, полковник неспешно перекрестился на образа и, улыбнувшись, кивнул:
        - Поздорову ли, княжич?
        - Слава богу, атаман. Благодарствую, - ответил Шатун, поднимаясь из-за стола. - Присаживайся, гостем будь. Чаю, или покрепче чего?
        - Я уж просил хозяйку твою самовар спроворить. Не обессудь, что тебя не спросил, - усмехнулся казак, расправляя усы.
        - Господь с тобой, атаман. Присаживайся, - отмахнувшись, предложил парень.
        - Погоди, княжич, - осадил его казак. - Тут это. В общем, круг казачий порешил, что виноваты мы перед тобой. А потому прими, не побрезгуй, - чуть смутившись, сказал атаман и, обернувшись к приоткрытой двери, скомандовал: - Заносите!
        Три молодых казака внесли в кабинет укрытые холстиной свертки и, остановившись посреди комнаты, принялись разматывать материю. Спустя пару минут взору Руслана предстал полный комплект казачьей одежды и оружия. Черкеска, бурка, штаны, рубаха, папаха, наборный серебряный пояс, кинжал и шашка. И все это великолепие, кроме оружия и сапог, было белого цвета.
        - Ох, чтоб тебя! - ахнул Шатун, разглядывая подарок.
        Все было высшего качества, тщательной выделки, и с первого взгляда становилось ясно, что наряд этот стоит огромных денег.
        - Дорогой подарок, - удивленно выдохнул Шатун, покачав головой. - Но зачем?
        - Как это зачем? - растерялся атаман. - Ты ранен был, когда казаки тебя охранять должны были. Выходит, все мы виноваты.
        - Как же вы меня достали с этой виной, - скривившись, проворчал Руслан. - Нет тут ничьей вины. А если и есть чья, то только моя, собственная. Не подумал, что настоящий враг может и средь бела дня каверзу устроить. Успокоился. А в нашем деле успокаиваться никак нельзя. Так что забудь об этом, атаман. Нет у меня сердца к твоим воям.
        - Они сказали, что ты обещал им виру назначить, - помолчав, осторожно напомнил казак.
        - Обещал. И назначу, - ехидно хмыкнул Шатун. - Вот, к слову. У тебя по станицам много круглых сирот живет?
        - Ну, найдется с десяток, - подумав, вздохнул атаман.
        - Вот и отбери мне четверых мальчишек, лет двенадцати. Да моим сторожам передай.
        - Зачем? - окончательно растерялся казак.
        - А это и будет вирой, - лукаво отозвался парень. - Они тех мальчишек учить станут. Всему, что сами умеют. И грамоте, и счету, и науке воинской.
        - А после? Как выучат?
        - А после те казачки моим отрядом станут. Учителей своих место займут.
        - Наперед думаешь, - понимающе кивнул атаман. - Только тяжко это казакам будет. Им же придется на свой кошт мальцов брать, а у них и своих семеро по лавкам.
        - А вот этого я не говорил, - усмехнулся Руслан в ответ. - Я под свою службу хочу людей готовить, и потому за деньгами дело не встанет. Мне главное, чтобы казаки их учили от души.
        - Это что ж выходит? - задумался атаман. - Ты сирот обучаешь, а после к себе на службу берешь. И при таком раскладе тебе ко мне и ходить не придется. Свои вои будут. Хоть не реестровые, а все одно казаки. Так выходит?
        - На первый взгляд, да. А вот ежели подумать, то они все одно казаками останутся. Ведь учить их казаки станут, да и прежней жизни они не забудут. Сам знаешь, я ваших правил не чураюсь и уклада не рушу. По мне, так правильно все у вас устроено.
        - Но ведь и власти круга казачьего над ними уже не будет, - вскинулся казак.
        - С чего бы? - фыркнул Руслан.
        - А как иначе? Ты их учишь, ты их к службе приставил, и как тогда?
        - Так в том и штука, что они у тебя все одно не реестровые, потому в войске не учтены будут. А по укладу да по роду казаки, как остальные, - принялся разъяснять Шатун. - При таком раскладе и мы перестанем у тебя все время бойцов клянчить, и ты уверен будешь, случись чего, еще два десятка воев имеется. И не абы каких, а из тех, что любого варнака в бараний рог свернут.
        - А чего только сирот? - неожиданно спросил атаман.
        - Так ведь по укладу их науке воинской учить некому, да и кругу казачьему представить тоже. А так, и воинству твоему не в убыток, и порушения устоев не будет.
        - М-да… - удивленно протянул казак. - И ведь удумал же. Ох, и голова у тебя, княже.
        - Дурень думкой богатеет, - развел Шатун руками. - Я ж тут целыми днями один сижу, вот и кручу в голове всякое.
        - Да уж, накрутил, - продолжал удивляться атаман, подкручивая усы. - Добре. Будут тебе сироты. Сам казакам все обскажу. Просили виру, вот пусть и служат, - закончил он, ехидно усмехнувшись.
        - Вот и слава богу, - с облегчением вздохнул Руслан. - А теперь скажи мне, бестолковому. С чего вся одежда белая? Это что, на саван намек?
        - Вот дурак-то! Тьфу, прости, господи, за словеса ругательные. Довел до греха, ирод, - вспылил атаман и, мелко перекрестив рот, с укоризной пояснил: - То праздничная одежа. В такой и свататься, и под венец, и на параде не зазорно быть.
        - Не серчай, - едва заметно улыбнулся Руслан. - Сам же знаешь, что я не казацких кровей. В черкеску ряжусь только потому, что в ней по лесам шастать удобнее. В мундире так не попрыгаешь. Ну и как я буду выглядеть, ежели в таком роскошестве на прием к генералу припрусь?
        - А мне до генерала вашего и дела нет, - фыркнул в ответ атаман. - Мне надо знать, что честный офицер и добрый вой в нашей одеже ходить не брезгует, и что на праздник ему есть в чем перед казаками появиться. Или не возьмешь? - вдруг насупился он.
        - Как это не возьму? - деланно возмутился Руслан, сообразив, что перегнул. - Чтоб я да от такой красоты отказался? Вот уж черта с два. Просто думаю, не станет ли кто в меня пальцем тыкать да шипеть в спину, что, мол, не казак, а казаком вырядился.
        - За то покоен будь, - отмахнулся атаман, успокаиваясь. - Тебе на ношение черкески начальство добро дало. Вот и носи. А мое добро ты давно уже выслужил.
        - Когда это успел? - не понял Шатун.
        - А когда снаряды для мортир за свой кошт делал. Ты пойми, княжич. Ведь не было еще такого, чтобы именитый человек, офицер, да за простых казаков радел. Потому и стараюсь я тебя охранить, и дружбу с тобой свести. Уж прости, не корысти ради, а для сбережения жизней казацких.
        «Угу, не корысти ради, а токма волею пославшей меня тещи», - усмехнулся про себя Руслан, понимающе кивая.
        - Вот что я тебе скажу, княжич, - помолчав, вздохнул казак. - Ты знай. Что бы у тебя ни случилось, в наших местах ты завсегда и кров, и стол найдешь. Слышал слова: с Дону выдачи нет?
        Руслан удивленно кивнул, не понимая, к чему весь этот разговор.
        - Вот и знай, что из наших краев так же. Решишь, что тебе защита нужна, только весточку мне пошли. Спрячем так, что ни одна собака не найдет. А в воинстве нашем тебе завсегда и место, и кров найдутся.
        - Думаешь, спишут меня по ранению? - осторожно уточнил Шатун.
        - Всякое может быть, - вздохнул атаман.
        - Благодарствую, - помолчав, склонил Руслан голову. - Запомню слова твои. Но только думаю, что обойдется. И не с такими ранами после в строй вставали. Но ежели что, буду знать, куда идти.
        - От и добре, - кивнул атаман в ответ. - Ладно. Пойду я. А ты пока оружие глянь, - кивнул казак на подарки. - Уж поверь, круг казачий не поскупился.
        Проводив его удивленно-задумчивым взглядом, Руслан покосился на оружие и, вздохнув, поднялся. Взяв в руки шашку, он неловко, левой рукой вытянул ее из ножен и невольно залюбовался муаровым узором на клинке. Это был настоящий булат. Всмотревшись, Шатун вдруг понял, что клинку этому не один десяток лет. Шашке сменили ножны, переставили рукоять, но сам клинок остался именно таким, каким его когда-то выковали. Только отполировали и слегка смазали.
        Вернув клинок в ножны, парень достал из ножен кинжал и, ловко провернув его в пальцах, одобрительно хмыкнул. Этот клинок ничем не уступал клинку шашки. Это и вправду был царский подарок. Ножны и шашки и кинжала были богато украшены серебром и мелкими гранатами. Но вся эта красота была только на ножнах. А вот сами клинки оставались боевым оружием. Из созерцательной задумчивости его вывел восхищенный вздох вошедшего в кабинет Мишки.
        Восторженными глазами глядя на подарки, казачок словно завороженный шагнул к лежавшей на столе шашке и кончиками пальцев осторожно коснулся устья ножен.
        - Нравится? - понимающе усмехнулся Руслан.
        - Да как же такое может не нравиться? - возмутился Мишка.
        - Так бери в руки. Чего ты ее словно девку по щеке гладишь?
        - Неужто можно?! - не поверил паренек собственным ушам.
        - Тебе можно, - одобряюще кивнул Шатун.
        Взяв оружия в руки, Мишка отступил на середину комнаты и одним стремительным движением выхватил шашку. Клинок свистнул, рассекая воздух, и Руслан только удивленно хмыкнул. Похоже, дядька и вправду обучил племянника всему, что должен уметь любой реестровый казак. Клинок в его руке слился в один сплошной сверкающий круг.
        - Ловко, - оценил мастерство своего денщика Руслан. - Сразу казацкую кровь видно.
        - Благодарствую, княже, - вдруг поклонился казачок, вкладывая клинок в ножны.
        - За что это? - удивился Шатун.
        - Так где б я еще такую шашку в руки взял? Это оружие непростое. Его кому попало хватать невместно.
        - Ну, ты не кто попало, а мой денщик. Так что не бури дурного в голову. Что там с чаем?
        - Так готово все, да пока возились, атаман ушел, - огорченно вздохнул Мишка.
        - М-да, некрасиво получилось, - покривился Руслан. - Значит так. Ты подавай пока, а я кое-что нарисую. И кликни мне Васятку. Он мою задумку Митричу отнесет. Пора нам для таких случаев чайником обзаводиться.

* * *
        Осторожно сойдя с коляски, Руслан осмотрелся и, автоматически пошевелив больным плечом, поморщился. Боли уже стали не такими сильными, но пользоваться рукой все равно толком не получалось. Пришлось из-за этого даже заказать у шорника новую кобуру на левое бедро. Соскочившие с коней казаки тут же взяли его в плотное кольцо, внимательно оглядываясь и повергая прохожих в страх своими угрюмыми взглядами.
        - Уймитесь, казаки. Все одно я над вами словно каланча пожарная возвышаюсь, - усмехнулся Руслан и не спеша направился в лавку.
        За время его болезни Сашенька пару раз забегала навестить его, но все ее время занимала лавка. Войдя в зал, Шатун осмотрелся и удивленно хмыкнул. У девчонки и вправду был талант к кулинарии. Ассортимент лавки заметно увеличился, а про роскошные запахи и вспоминать не приходилось. Пахло так, что парень невольно сглотнул набежавшую слюну. Стоявшая за прилавком Вера, увидев его, испуганно пискнула и мышкой метнулась куда-то в задние помещения.
        Спустя минуту Саша вышла в торговый зал и, улыбнувшись, быстро подошла к Руслану, настороженно поинтересовавшись:
        - Случилось чего, или просто так зашел?
        - А про то, что я мог соскучиться, не спрашиваешь? - удивленно уточнил Шатун.
        - Да уж привыкла, что ты всегда в делах. А я у тебя так, довеском, - буркнула Саша, неловко замявшись.
        - Рассказывай, - помолчав, потребовал Руслан таким тоном, что девушка невольно вздрогнула.
        - Я… мне… тут…
        - Не мямли. Говори, как есть, - снова надавил Шатун, уже начиная предполагать причину такого поведения.
        - Замуж меня зовут, - опустив голову, тихо вздохнула Саша.
        - Кто?
        - Купец один. Вдовый он. Узнал, что я сама в лавке управляюсь, и предлагает капиталы слить, чтобы еще одну лавку ставить.
        - Ты ему сказала, что я у тебя в пайщиках, и что большая часть твоего дела мне принадлежит? - спросил Руслан, тщательно пряча ехидство в голосе.
        - Нет еще.
        - Вот сначала скажи, а после и про свадьбу думай.
        - А ежели он предложит твою часть выкупить? - нашлась девчонка.
        - Предложит, подумаю. А пока просто расскажи ему все о лавке.
        - И что после того будет? - подумав, осторожно уточнила Саша.
        - Вот и посмотрим, - хищно усмехнулся Руслан и, развернувшись, вышел.
        За свои вложения он был спокоен. Не просто же так он потребовал все условия прописать на бумаге и нанял для этого отличного стряпчего. Но судя по реакции девушки, у нее с этим купцом дело зашло достаточно далеко, так что придется переводить отношения с ней в чисто деловые рамки. Уже на улице, вспомнив, что хотел прикупить чего-нибудь к вечернему чаю, Руслан вздохнул и, жестом подозвав к себе одного из казаков, попросил, протягивая пятирублевую купюру:
        - Не сочти за труд. Прикупи там сладостей всяких. И нам с графом, и вам на дежурство. Да сразу домой свези. А я пока по базару пройдусь.
        - Добре княже, все сполню, - улыбнулся казак и, забрав деньги, легко взбежал на крыльцо лавки.
        - Случилось чего, княже? - тихо спросил Роман, подойдя поближе.
        - С чего ты взял? - деланно удивился Руслан.
        - Озлился ты, - вздохнул следопыт. - Взгляд такой, словно целишь в кого.
        «Похоже, они уже меня читать научились», - удивленно протянул про себя Руслан и, чуть пожав плечами, ответил:
        - Похоже, пока я болел, у меня и полюбовницу свели, как ту кобылу.
        - Нашел беду, - фыркнул Роман. - Да ты только прикажи. Найдем тебе красавицу из наших. И приветит, и накормит, и приласкает, и в постели ублажит. А ежели ты ее подарком изредка побалуешь, так и ноги мыть станет.
        - Это ты, брат, загнул, - невольно улыбнулся Руслан. - То уже не казачка, то уже рабыня какая то получается. А среди ваших таких отродясь не бывало. Или я не знаю чего?
        - Умный ты, княже. А иной раз такой дурень, - отмахнулся следопыт. - Да вдовой казачке такая служба за счастье. Ей ведь детей поднимать. А ты, я знаю, детей не бросишь.
        - Подумать надо, - съехал с темы Руслан и направился в торговые ряды.
        Едва только войдя на базар, Шатун сразу понял, что весть о нападении на него давно уже перестала быть новостью. Местные торговцы, едва завидев его огромную фигуру, тут же принимались вежливо здороваться и выкладывать на прилавки лучшие товары. Руслан вежливо отвечал, осматривал все предложенное и не спеша двигался дальше.
        - Чего это они все такие вежливые вдруг стали? - улучив момент, тихо поинтересовался он у следопыта.
        - Так после той стрельбы атаман слух пустил, что это месть тебе от врагов, которые хотят каторжных обратно вернуть. Жаль только, что оставшиеся воры не рискнули головы поднять. Тогда б точно тебя тут уже на руках носить стали. Торговцев же по вечерам иной раз прямо тут, бывало, грабили. А теперь ежели только втихаря чего из кармана вытянут или с прилавка какой товар утащат. Оно понятно, что убытки, так хоть не режут. Вот они и радуются, что ты жив, княже. На полицию-то у них надежи нету.
        Нагулявшись по рядам и напробовавшись всяких вкусностей, Руслан почувствовал, что устал, и, жестом позвав казаков за собой, направился к чайной. Или, как тут говорили, чайхане. Они вошли в широкое светлое помещение, и хозяин, тучный армянин, выскочив из-за прилавка, лично кинулся устраивать нежданных гостей.
        - Вот сюда садись, князь, - приговаривал хозяин, полотенцем обмахивая сиденье лавки. - Тут и из окна весь базар видно, и я рядом. Что захочешь, только скажи, сам принесу.
        - Благодарствую, почтенный, - благодарно кивнул Руслан, усаживаясь. - Сделай нам хорошего чаю и к чаю чего. Сам сообрази.
        - Все сделаю, князь. Все будет, - истово закивал чайханщик. - Может, ты кофе хочешь? Настоящий кофе есть. Из старых запасов. Купцы из Турции привезли.
        - Знаешь, как арабы кофе варят? - чуть подумав, уточнил Руслан.
        - Вай, князь! Так и знал, что тебе интересно станет, - щелкнул хозяин пальцами. - Все сделаю. Сам увидишь, Арам умеет кофе правильно варить.
        Развернувшись, чайханщик скрылся где-то на кухне, а к прилавку вышел молодой парень. С первого взгляда было понятно: или сын хозяина, или племянник. Протирая прилавок, парень то и дело бросал на казаков любопытные взгляды. Явно пытался понять, который из них князь и чем он так знаменит. Базарные слухи - страшное дело. Не выиграл, а проиграл, и не сто рублей, а червонец, вспомнил Руслан старый анекдот и невольно усмехнулся.
        Две девушки уже начали накрывать стол, вынося из кухни разные сладости. Еще один паренек водрузил на стол небольшой самовар, а еще через несколько минут появился сам хозяин. С широким подносом в руках. Поставив перед Русланом крошечную чашечку, турку в сковороде с горячим песком и стакан ледяной воды, он отступил на шаг назад и с вызовом посмотрел на парня.
        Взяв турку, Шатун поднес ее к лицу и, понюхав напиток, одобрительно кивнул. Аккуратно наполнив чашечку, он вернул турку на песок и, пригубив напиток, покатал его на языке.
        - Отлично, - проглотив кофе, произнес Руслан. - Сварен так, как положено. И даже турка правильная. Ты настоящий мастер, уважаемый, - похвалил он чайханщика.
        - Благодарствую, князь, - обрадованно улыбнувшись, поклонился Арам.
        - Я бы на твоем месте рядом еще и кофейню поставил, для чистой публики, - пряча усмешку в уголках губ, посоветовал Руслан. - Кофе у тебя отличный.
        - Зерна теперь не возят, - вздохнул Арам. - Раньше купцы из Турции возили, а теперь не знаю, где и брать. Война.
        - Нашел, кому про войну рассказывать, - рассмеялся Роман.
        - Погоди, - осадил его Руслан. - У тебя знакомцы есть, кто в Персию ходит?
        - Имею таких, - насторожился чайханщик.
        - Вот и договорись с ними. Там до арабов не далеко. Думаю, кофе они купят не дорого, - подсказал Шатун, внимательно глядя на чайханщика.
        - Спрошу, - подумав, кивнул Арам. - Чай там из самой Индии имеется, значит, и кофе найдет.
        - А чего рыбакам не заказываешь? Дорого выходит? - задал Руслан коварный вопрос.
        - Я с ними дел не веду, - решительно заявил чайханщик, твердо глядя парню в глаза. - Турки нам всегда врагами были. Из-за них предки мои из Греции сюда бежали. Теперь они и сюда прийти хотят. А все рыбаки свой товар из Турции несут. Нет, князь. Я лучше честным купцам платить стану, чем тем, кто с турками дело имеет.
        - Правильный ты человек, Арам, - одобрительно кивнул Шатун. - Присядь с нами. Поговорим.
        - Мне с князем, за один стол? - растерялся чайханщик.
        - Это мы у тебя в гостях, - развел Шатун руками.
        - Садись, хозяин. Тебе сам княжич велит, - сурово насупившись, приказал Роман.
        Кивнув, Арам отдал поднос подбежавшей девушке и, осторожно присев на самый краешек лавки, вопросительно уставился на парня. Руслан несколько минут смаковал поданный кофе, запивая каждый глоток ледяной водой, а после, опустошив чашечку, начал разговор. Как он и предполагал, знал чайханщик много. Очень. Люди в чайхане ели, пили, разговаривали, заключали сделки, обсуждали новости, а хозяин их внимательно слушал.
        Отвечал Арам на вопросы подробно, тщательно обдумывая слова. Слушая его, Руслан мысленно поздравил себя с очередным полезным знакомством. Казаки молча отдавали должное выставленному угощению, внимательно слушая их беседу. Узнав все, что хотел, Руслан допил кофе и, глянув собеседнику в глаза, тихо спросил:
        - А у тебя самого все идет хорошо? Никто обид не чинит? Может, попросить о чем хочешь?
        - Все слава богу, князь, - помолчав, улыбнулся чайханщик. - Всякое бывает, но на то и жизнь. А попросить… Слушай, тебе прислуга не нужна?
        - У меня пока и дома-то нет. Куда прислугу нанимать? - хмыкнул Руслан в ответ.
        - Жаль. Я бы тебе племянницу свою привел. Готовит так, пальчики оближешь. Все умеет. И готовить, и стирать, и за домом смотреть. Все может. Взял бы ее на службу, каждый день как царь кушал, - всплеснул Арам руками. - Любую кухню знает.
        - Будет кухня, возьму, - рассмеялся Руслан. - А пока прими это, - добавил он, выкладывая перед чайханщиком три рубля.
        - Много это, князь, - заметно растерявшись, тихо ответил Арам. - Твои люди и на рубль не съели.
        - Зато твой кофе этих денег стоит, - нашелся Шатун. - Бери. Вон, дочкам обновки купишь. Они у тебя красавицы, - закончил он, поднимаясь.
        - Благодарствую, князь, - вскочив, поклонился чайханщик. - Заходи еще.
        - Ради такого кофе точно зайду, - кивнул Шатун.
        - Для тебя в моем доме кофе всегда будет, - громогласно пообещал Арам.
        - Благодарствую, почтенный. Я не забуду, - ответил Руслан, выходя на улицу.
        - Княже, а может, тебе и вправду для себя дом снять? - огорошил его вопросом догнавший следопыт. - Мы б тебе и хозяйку добрую нашли, и вон, даже кухарка уже на примете имеется.
        - Вот построю дом в имении, тогда и поговорим. И про кухарку, и про хозяйку, - усмехнулся Руслан в ответ. - А пока и так проживу.
        - Так пока он построится, ты состариться успеешь, - не унимался Роман.
        - Главное, чтобы дом был. А дальше проще будет, - отмахнулся Шатун. - Я б вообще в том имении многое сделал. И мастеров всяких там собрал. Одна большая мастерская, для всяких задумок.
        - А жить с чего станешь? - удивился следопыт.
        - А сейчас с чего живу? - ответил Руслан вопросом на вопрос. - Задумок у меня много. И ежели их правильно в дело запустить, с них серьезный доход получить можно. Плохо то, что в этих местах ни угля, ни железа не добывают. Все привозить приходится. А от этого любая железка только дороже становится.
        - Умеешь ты удивить, княже, - растерянно протянул Роман, почесывая в затылке.

* * *
        Начав выходить из дома, Руслан попытался вернуться к работе в мастерской, но почти сразу понял, что одной левой тут не управиться. Правая рука все еще плохо действовала, а любое серьезное усилие сразу отзывалось болью в спине. Дежуривший рядом с ним Андрей, лучший стрелок десятка, заметив его мрачное настроение, принялся задавать вопросы и, узнав, в чем проблема, тут же предложил вызвать в помощь одного из своих племянников.
        - Он, княже, спешить и вовсе не умеет, - принялся заверять Руслана казак. - Иной раз так бы и дал пинка, чтоб шевелился шибче. Но коль дело какое поручишь, все от сих до сих сполнит. Ты не сомневайся. Будет делать, как велишь.
        - Вызывай, - чуть подумав, кивнул Руслан.
        Казак был прав. Толковые руки ему сейчас были нужны. Из-за ранения встали все работы. Даже Митрича озадачить толком не получалось. Ведь начертить свою очередную задумку Шатун тоже толком не мог. А тут ловкие, сильные руки, приставленные к не самой бестолковой голове. А самое главное, что работать казачок будет только под его, Руслана, постоянным контролем.
        По делам службы все шло ни шатко, ни валко. Горцы на их участке заметно притихли, а после разгрома большого отряда так и вовсе затаились. Зато у соседей то и дело возникали проблемы. Но вылезать со своими предложениями о помощи Руслан не спешил. Не те люди и не та служба, чтобы это было так просто. К тому же разница в вооружении вспомогательных подразделений. Вооружать другие отряды за свой счет Шатун не собирался.
        Митрич по его просьбе изготавливал новые винтовки и револьверы про запас, попутно пуская новое оружие в продажу, в первую голову казакам, но это пока была капля в море. Даже советы самого атамана не могли сдвинуть эту махину с места. Как ни крути, а выходили новинки весьма дорогими, и удешевить производство просто не получалось. Хотя нужно было признать, что у многих офицеров из местных гарнизонов подобные стволы уже вошли в моду.
        Люди, прослужившие в этих местах достаточно долго, чтобы понимать, что от качества оружия зависит их собственная жизнь, на таких вещах не экономили. Так что худо-бедно, но торговля оружием и боеприпасами шла.
        С этими мыслями Руслан въехал на свое подворье и, перебросив поводья Мишке, аккуратно слез с коня. Двигаться быстро пока получалось плохо. Кое-как переодевшись, Шатун попросил подать чаю в кабинет и, присев к столу, принялся медленно вычерчивать так называемый волшебный фонарь.
        Ничего сложного. Матовое стекло, на котором нарисованы фигурки птицы или животного в движении, установленное на вращающуюся ось, и лампа в центре этого сооружения. Крутишь ручку, стекла вращаются, и кажется, что нарисованное животное движется. Не самая замысловатая забава, но для состоятельных людей может стать весьма интересной. Местная публика, ввиду удаленности от столиц, на подобные забавы была падка.
        Голоса в коридоре вывели Руслана из задумчивости. Отложив карандаш, Шатун обернулся к двери, когда та распахнулась, и ввалившийся в кабинет человек с порога повалился на колени. Пытавшийся удержать его Мишка досадливо закусил губу и уже примеривался, как бы покрепче приложить нежданного посетителя кулаком по затылку, когда Руслан жестом остановил его.
        - Кто вы, сударь, и почему позволяете себе врываться сюда, словно в кабак? - спросил он, пытаясь рассмотреть нежданного посетителя.
        - Не гневайся, князь, - вдруг взвыл посетитель пароходной сиреной. - Ваше сиятельство, князь, ваше благородие, помоги!
        Мужик разогнулся, и Руслан с удивлением понял, что знает этого человека. Тот самый купец, который рискнул вызвать его на кулачный бой в ресторане. Но теперь, растеряв весь свой апломб, он выглядел растерянным и каким-то жалким.
        - Я вас помню, сударь, - задумчиво протянул Шатун, разглядывая гостя. - Встаньте и изложите свое дело. Только без лишних слов. Миша, что там с чаем? - повернулся он к денщику.
        - Сей момент будет, княже. Самовар уже вздули, - заверил денщик, настороженно поглядывая на посетителя.
        - Так что у вас случилось? - спросил Шатун, дождавшись, когда купец встанет.
        - Горцы семью скрали, ваше благородие, - ответил купец, судорожно вздыхая.
        - Когда, где, при каких обстоятельствах? - посыпались вопросы.
        - Третьего дня. Они из Ставрополя сюда ехали, а их в степи переняли и увезли. Слугу да кучера убили, жену, детишек двоих да няньку ихнюю схватили и в горы увезли, - коротко доложил купец, взяв себя в руки.
        - Откуда известно, что горцы? - подумав, уточнил Руслан.
        - Так я письмо от них получил. Денег хотят, - развел купец руками.
        - Ну, а от меня-то вы чего хотите? - не понял Шатун. - Случай это не первый, заплатите денег, вернут семью. Или у вас с наличностью проблема?
        - Да есть деньги, есть. Собраны уж, - отмахнулся купец. - Тут другое. Ваше сиятельство. Знаю я, что выкупить семью можно. Но ведь горцы, они хитрые, деньги возьмут, а семью не отдадут. Так и станут давить, пока не выжмут досуха.
        - И чего же вы хотите от меня? - уточнил Руслан.
        - Помоги, ваше сиятельство. Сделай так, чтобы семью сразу вернули, - взвыл купец, снова бухаясь на колени.
        - Да встаньте вы, сударь, - поморщился Руслан. - Не надо мне тут лбом полы проламывать. Где это случилось, знаете?
        - Конечно. Сам там был.
        - На карте показать сможете?
        - Попробую, - растерялся купец.
        Руслан быстро раскатал на столе жалкое подобие нормальной карты, и купец несколько минут тщательно изучал ее, шевеля губами. Потом, уверенно ткнув пальцем в промежуток между городами, заявил:
        - Вот тут все было. Они как раз ручей переехали.
        - Не наша зона ответственности, - подумал Шатун с некоторым облегчением. - Когда вы должны передать им деньги? - повернулся он к гостю.
        - Сказали, еще письмо пришлют, - вздохнул купец.
        - Сказали? - насторожился Руслан. - То есть человек, передавший вам письмо, находится в городе?
        - Торгаш один с базара принес. Он и с горцами торговлю ведет.
        - Узнать его сможете?
        - Конечно.
        - Хорошо. Сейчас уже поздно, а вот завтра я буду на базаре. Пошлю с вами своего человека, и вы покажете ему того торговца. Остальное - мое дело. Все понятно?
        - А как же семья? - не понял купец.
        - Я вас, почтенный, не учу, как товар выбирать? Вот и не учите меня мое дело делать, - отрезал Руслан. - Завтра пополудни жду вас в чайхане Арама. Запомнили?
        - Ага.
        - Добре. А теперь ступайте, - закруглил Руслан разговор.
        Поклонившись, купец вышел из кабинета, в дверях чуть не столкнувшись с Мишкой, который нес поднос с чаем.
        - Отправь Васятку, пусть хорунжего приведет, - приказал Руслан, поблагодарив денщика за чай.
        Спустя полчаса вызванный казак не спеша прихлебывал чай, аккуратно откусывая от пряника небольшие куски. Закусив, казак расправил усы и, отодвинув от себя стакан, негромко спросил:
        - Случилось чего, княже?
        - У купца из наших семью под Ставрополем украли.
        - Это из каких таких наших? - не понял хорунжий.
        - Он здесь, в городе живет и торговлю имеет. Но это бог бы с ним. Людей убили. Слугу и кучера. А теперь горцы за семью выкуп требуют. Завтра к полудню пойдем в чайхану к Араму, и ты отправишь с тем купцом кого из наших казаков. Он ему покажет того торговца, который письмо привез. Есть у меня думка, что торговец тот с непримиримыми не только торговлишкой пробавляется. Все понял?
        - Походить за ним придется, - уверенно кивнул казак.
        - Верно. Но прежде того торговца твои бойцы в чайхану ко мне приведут. Я ему кое-что скажу. А после посмотрим, что он делать станет и куда побежит. И вот тут твои парни должны будут из шкуры выпрыгнуть, но точно узнать, с кем он встречаться станет и куда те люди потом пойдут. Не нравится мне, что местные торгаши с непримиримыми дела ведут.
        - Ага, понял. Все сполним, княже. Не изволь беспокоиться, - заверил Руслана хорунжий.
        - Только пусть переоденутся. А то казака и так за версту по выправке видать, а в черкеске и вовсе словно фонари ночью будут.
        - Не изволь беспокоиться, княже. Я малых наших смотреть пошлю.
        - Каких малых? - удивленно вскинулся Руслан.
        - Так родичей младших. Племянников да сынов. Кто на мальчишек внимание обратит?
        - Так-то оно так, но как бы мальчишки не упустили чего по юности лет.
        - Не сомневайся, княже. Не упустят, - заверил хорунжий, горделиво подкручивая ус. - Мы их давно по науке воинской натаскиваем. Вот и посмотрим, чему выучились.
        - Ну, дай-то бог, - вздохнул Руслан, понимая, что ничего иного им не остается.
        Казаки и вправду были очень приметны. Особенно теперь, когда почти все воинство отправилось в поход. А вот мальчишек на улицах всегда много. Отправив хорунжего, Руслан вернулся к своему рабочему столу и, присев, отодвинул в сторону начатый чертеж. Нужно было как следует обдумать ситуацию.
        Эту операцию требуется провернуть без сучка, без задоринки, чтобы все в округе поняли, что шутить с контрразведкой себе дороже. А самое главное, после выкупа купеческой семьи требовалось показательно наказать виновных в покушении. Чтобы другим неповадно было. Осталось решить, как это сделать. Наилучшим вариантом было бы при этом еще и деньги вернуть, но тут уж как получится. Но самое главное, за такое нападение должен ответить весь клан.
        История с уничтожением тропы заметно отрезвила горячие головы многим непримиримым, но, похоже, они решили, что случившееся вдалеке от города никак местную власть не заинтересует. Не учли, умники, что купец этот живет в городе, где контрразведка первая власть. А значит, придется приводить горцев в чувство.
        От раздумий Руслана отвлек вернувшийся со службы Рязанов. Войдя в кабинет, он устало поздоровался и, присев к столу, принялся рассказывать последние новости, касавшиеся дел службы. Внимательно выслушав его, Руслан кивнул и в свою очередь поведал о возникшей неприятности.
        - Это что же получается? Ставропольские ушами прохлопали, а нам теперь подтирать за ними? - мрачно спросил граф, внимательно выслушав рассказ.
        - Выходит так, - вздохнул Шатун.
        - И ведь не откажешь, - мрачно кивнул Рязанов. - Что делать собираешься?
        - Наказывать. Семью вытащим, и их накажем. Громко, показательно. Так, чтобы надолго запомнили, - зловеще пообещал Руслан.
        - Только не говори, что хочешь весь клан вырезать, - охнул граф.
        - Я ж не зверь, - отмахнулся Руслан. - Нет. Узнаем, где обитают, и всю тропу им в долину разрушим. Я под это дело побольше взрывчатки выделю. Пусть в своих горах хоть до посинения сидят. Деньги бы еще купцу вернуть, но это дело второстепенное. Хотя было бы неплохо.
        - И как ты собираешься такое провернуть? - иронично поинтересовался граф. - Не забывай, что твое присутствие это не только гарантия, что горцы вернут семью, но и гарантия им, что они уйдут с места встречи с деньгами. В противном случае они всех схваченных убивать станут.
        - Деньги они получат и с ними уйдут. А вот что с ними после станется, не моя забота, - ехидно усмехнулся Шатун.
        - А с торговцем тем что делать станем? Думаешь, лазутчик непримиримых?
        - Пока не знаю, - пожал Руслан плечами. - Вот завтра поговорю с ним, а там посмотрим. В любом случае это дело нужно прекращать. Хотят непримиримые торговать, пусть приходят в долину без оружия. Точнее, оружие при себе пусть имеют, только белое.
        - И как ты себе это представляешь? Несколько кланов в городе? Да они нам тут все разнесут, - возмутился Рязанов.
        - Нет. В город им ходу не будет. Надо с торговцами поговорить и устроить торг за заставой. Раз в месяц, к примеру.
        - Это с торговцами обсуждать надо, - помолчав, вздохнул в ответ граф.
        - Значит, обсудим. Вот дело сделаем и обсудим, - заверил Шатун, обдумывая мелькнувшую мысль.

* * *
        Войдя в чайхану за четверть часа до назначенного времени, Руслан едва заметно улыбнулся девчонкам-подавальщицам, кивнул стоявшему за стойкой сыну хозяина и, присев за знакомый уже столик, внимательно осмотрелся. Быстро подошедший к столу юноша коротко поклонился и, обмахнув стол полотенцем, спросил:
        - Чего изволите, ваше сиятельство?
        - Скажи отцу, что я пришел ради его кофе, - усмехнулся Шатун. - Ну и казакам, чего сами спросят, подай.
        - Отца еще нет, но кофе скоро будет.
        - У него учился варить? - слегка насторожился Руслан.
        - Конечно, - развел юноша руками. - Не извольте беспокоиться, князь. Варю не хуже отца, - заверил он и поспешил на кухню.
        - Купец идет, - тихо сообщил Роман, сидевший лицом к окну.
        - Вовремя, - кивнул Руслан, щелкая крышкой часов.
        Ввалившийся в чайхану купец быстро осмотрелся и, увидев парня, ринулся к столу.
        - Ваше сиятельство! - завопил он на весь зал. - Я уж не чаял…
        - Тихо, сударь. Тихо, - осадил его Руслан. - Незачем всему базару знать, зачем вы здесь. Присядьте, - жестко приказал он.
        - Прощенья просим, ваше сиятельство, - вздрогнув, сбавил купец тон и осторожно присел на край лавки. - Так что мне делать?
        - Сейчас хорунжий укажет вам человека, которому вы должны будете показать того торговца. После вы отправитесь по своим делам. Дальше мы сами. Не стоит вам без дела на базаре мелькать. Будут новости какие, сразу ко мне ступайте. А ежели вы нам понадобитесь, позовем. Есть вопросы?
        - Никак нет, ваше сиятельство.
        - Вот и хорошо. Ступайте, сударь, с богом, - закруглил Руслан разговор.
        Кивнув, купец поднялся и, подхваченный под локоток Романом, покинул чайхану. Проводив его взглядом, Шатун повернулся к хорунжему и, хищно усмехнувшись, приказал:
        - Как покажет, сюда его. Только вежливо. Бить после станем, ежели слов не поймет.
        Подавальщицы принялись накрывать на стол, и собравшиеся замолчали, отдавая должное свежайшей выпечке и восточным сладостям. Минут через десять вернувшийся Роман уселся на свое место и, коротко кивнув Руслану, ухватил с тарелки свежий пряник.
        - Знаешь его? - на всякий случай поинтересовался Шатун, даже не надеясь на положительный ответ.
        - Из местных. В ауле за длинным оврагом живет, - последовал неожиданный ответ.
        - Вот и хорошо. Чаю попьешь и сюда его пригласишь. Вежливо. Поговорим.
        - Сделаю, княже, - усмехнулся казак, одним глотком допивая чай и выскакивая из-за стола.
        Вернулся он в сопровождении пожилого горца. Усадив его за стол, Роман уселся на свое место и, повернувшись к Руслану, представил:
        - Знакомься, княже. Магомед. Известный на нашем базаре торговец. Его все честным человеком считают.
        - Святое имя носишь, почтенный. С таким обманывать нельзя, - кивнул Шатун, рассматривая гостя.
        - Кого я обманул, князь? - возмутился горец.
        - Я не говорил, что обманул, - качнул Шатун головой. - Но есть у меня к тебе разговор, от которого и будет зависеть, кем тебя на базаре считать будут.
        - Говори, князь. Что знаю, честно скажу, - насупившись, кивнул торговец.
        - Скажи мне, почтенный, кто тебе письмо для купца передал?
        - Кунак привез, - тут же последовал ответ. - Он в горах живет.
        - Непримиримый? - насторожился Руслан.
        - Нет, уважаемый, - решительно открестился горец. - Их клан мирно живет. Бывает, что молодые шалят, но в долины в набег не ходят.
        - А кунаку кто письмо дал? - не унимался Шатун.
        - А вот ему непримиримые привезли, - нехотя вздохнул торговец.
        - Это они людей скрали? - влез в разговор хорунжий.
        - Да, - опустив голову, тихо вздохнул Магомед.
        - Не расстраивайся, почтенный, - успокоил его Руслан. - Ты никого не предаешь. Больше того. Ты сейчас клан своего кунака от беды спас. Мы ведь это дело так не оставим. Начнем всех участников трясти. А как мы это делать умеем, ты уже слышал.
        - Избавь нас Аллах от такого, - зябко передернул торговец плечами.
        - Где тот клан живет, ты знаешь? - поинтересовался Шатун.
        - Нет. Я в те места не ездил, - поспешил откреститься Магомед. - Они, если надо, сами к нам приезжают.
        - Получается, ты здесь товар покупаешь, а после у себя в ауле им продаешь, я тебя правильно понял? - уточнил Руслан.
        - Правильно. Они в город ходить не любят. Говорят, с гяурами дела вести, себя позорить. А в чем позор? - вдруг спросил торговец, явно начиная горячиться. - Вот ты умный, князь. Скажи, в чем позор? Кому плохо, что я со всеми торгую?
        - Никому, - твердо ответил Руслан. - Глупые они, эти непримиримые. Их обманывают, а они верят. В книге сказано, что пророк, да святится имя его, сам купцом был, и от Китая до франков все страны прошел. Со всеми торговал. Нет греха в честном деле. Так что не слушай их. Глупые они, - повторил Руслан, задумчиво барабаня пальцами по столу. - Как они хотят тебе второе письмо передать?
        - Не знаю, - качнул торговец головой, медленно оглаживая бороду. - Наверно, опять сами придут или через кунака пришлют. Не знаю.
        - А кунак твой где живет? - подумав, спросил Шатун.
        - Аул Надар-юрт знаешь? Там.
        - Благодарю тебя, уважаемый. Это все, что я хотел у тебя узнать, - закруглил Руслан разговор.
        - Я могу дальше торговать? - вдруг спросил горец.
        - Конечно, - развел Шатун руками. - Я торговлей не занимаюсь, я бандитов ловлю.
        - На базаре говорят, кто тебе поперек дороги встал, долго не живет, - помолчав, осторожно отозвался торговец.
        - Не в этом случае, - усмехнулся Шатун. - Гонца не душат, посредника не убивают. Ты честный человек, и ты только посредник. Ступай с миром и ничего не бойся.
        - Храни тебя Всевышний, князь, - склонил торговец голову и, поднявшись, вышел.
        - Так, браты, - помолчав, вздохнул Руслан. - Аул этот надо под колпак взять, чтобы не упустить момент, когда непримиримые с весточкой приедут.
        - Сделаем, княже, - решительно кивнул хорунжий.
        - Я пойду, - вдруг заявил Роман. - И молодых своих возьму. Пусть учатся правильно зверя выслеживать.
        - Это еще не все, - вздохнул Шатун. - Твоей команде придется в горах сидеть до того момента, когда непримиримые обратно с деньгами пойдут. Вот тогда вам придется их обстрелять и отбить деньги. А когда мы подойдем, показать тропу, по которой они в долину спускаются. Сможете?
        - Все сполним, княже, - подумав, азартно пообещал Роман.
        - Парней береги, - буркнул Руслан, вздыхая. - В драку очертя голову не лезьте. Обстреляли их, и в сторону. Главное, снять того, кто с деньгами поедет, и не дать горцам к мешкам подойти.
        Непримиримые не признавали бумажных денег, и выкуп всегда брали только монетой. Серебром, а при особой удаче золотом. Так что про мешки было сказано не для красного словца. Купец собрал выкуп в серебре, а это два весомых мешка, которые просто так не утащишь.
        - Коня бить придется, - скривился Роман. - Ну да ничего не попишешь.
        - Кладите и коня, и всадника. Наглухо, - жестко приказал Руслан. - Деньги их главный повезет, так что заодно и накажете.
        - Добре. Сделаем, - решительно кивнул следопыт.
        - За торговцем-то этим ходить станем? - уточнил хорунжий.
        - Не надо. Аул под колпак. Заодно узнаем, как часто туда непримиримые приезжают. А главное, сделайте так, чтобы про вас ни одна собака не пронюхала. Никто кроме нас не должен знать, что вы за тем аулом следите.
        - Оно и понятно, - закивал следопыт.
        - Ну, раз понятно, тогда расходимся и начинаем готовиться, - подвел Руслан итог.
        Казаки поднялись и дружно затопали к выходу. Руслан, бросив на стол рублевую купюру, кивком головы попрощался с сыном хозяина и, выйдя на улицу, задумчиво осмотрелся. Ехать в мастерскую не имело смысла. С одной рукой возиться с нитроглицерином - себе проблем наживать. Немного подумав, Руслан махнул казакам и, сев на коня, направил его к кузне Митрича. Нужно было выяснить, как идут дела с продажей оружия.
        Увидев его, кузнец широко улыбнулся и, передав дела подмастерью, шагнул навстречу.
        - Хотел уж сам к тебе идти, - пробасил он, оглаживая бороду.
        - Никак новости есть? - насторожился Руслан.
        - Имеются, - приосанился кузнец. - В мастерскую пошли, там погуторим.
        Заведя Руслана в святая святых своей кузни, мастер прошел в дальний угол и, погремев железом, вернулся, неся в руке увесистый кошель.
        - Изволь, Шатун. Твоя доля, - прогудел он, отдавая кошель.
        Хмыкнув, Руслан распустил завязки и, заглянув внутрь, удивленно присвистнул. В кошеле оказались золотые червонцы.
        - Это откуда роскошь такая? - поинтересовался Руслан, поднимая взгляд. - Ты кому оружие продавать начал?
        - Как уговаривались. Казакам, - развел кузнец руками. - Да ты дурного не думай. И вправду казаки покупают, как взбесились. И добро бы реестровые, молодые. А тут те, которые уже из реестра списаны. Старики.
        - Ветераны? - по-своему переспросил Руслан.
        - Они, - кивнул мастер. - Я уж не успеваю винтовки выделывать. Да и с железом плохо. Боюсь, заказывать придется. А это цену поднимет.
        - А чего раньше молчал, пенек каменный, - беззлобно ругнулся Шатун.
        - Так не думал, что такое быть может. Хлама-то железного у меня всегда хватало, а тут все сараи подчистил, и все одно мало.
        - Ладно. Подумаю, чем помочь.
        - Да чем ты-то помочь можешь, княже? - изумился кузнец. - Это ж не разбойника какого пришибить. Тут да. Тут тебе равных нет. А вот в торговом деле ты ни уха ни рыла не смыслишь, уж прости.
        - Я не смыслю, зато есть у меня всякие разные знакомые, которые смыслят, - хмыкнул Руслан в ответ.
        - Ну, попробуй, - пожал кузнец плечами, с сомнением почесав в затылке.
        Обговорив все текущие вопросы и пообещав принести чертежи с новыми задумками, Руслан отправился домой. Но едва только он успел переодеться в домашнее, как Мишка сообщил, что его срочно желает видеть давешний купец. Велев проводить гостя в малую гостиную и подать чаю, Шатун отправился туда сам. Купец едва не вбежал в комнату и, едва обозначив поклон, с порога спросил:
        - Ну что? Известно чего стало?
        - Ну, новостей от нас ждать было бы странно, - пожал Шатун плечами. - Все новости в первую голову вы узнаете.
        - Как это? - не понял купец.
        - О том, что вы помощи у нас просили, никому не известно. И это так и должно оставаться. А похитители связываться будут с вами.
        - Так что же, просто сидеть и ждать? - растерялся купец.
        - А чего вы ожидали? - не понял Руслан. - Что мы сорвемся в горы и станем тот аул штурмом брать? Так это глупость несусветная. При таком раскладе семью вашу тут же зарежут, едва первые выстрелы раздадутся.
        - Так как же тогда? - растерянно пролепетал купец.
        - Ждать и делать все так, чтобы они ничего не заподозрили и пошли на обмен. А вот когда семью вашу вернем, тогда и начнем действовать, - твердо ответил Шатун.
        - Ваше сиятельство. Вы можете мне пообещать, что они вернутся живыми? - помолчав, еле слышно спросил купец.
        - Странный вопрос, - вздохнул Руслан в ответ. - Как я могу обещать что-то в деле, о котором узнал только вчера? Пообещать вам я могу только одно. На тот момент, когда будет проходить обмен, я и мои люди сделают все, чтобы ваши близкие не пострадали.
        - Иного мне и не надобно, - кивнул купец с заметным облегчением.
        - У меня к вам имеется один вопрос, - осторожно начал Руслан. - У вас имеются знакомые, кто сюда железо и сталь в слитках возят?
        - Сколько вам тех слитков надобно? - устало спросил купец.
        - Ну, пудов по пятьдесят. И железа, и стали, и чугуна взял бы.
        - Всего-то? - бледно усмехнулся купец. - Спасете семью мою, я вам по сотне пудов всего привезу. Бесплатно.

* * *
        Следующая неделя прошла в текущих делах. Руслан с тревогой ждал новостей от разведчиков, делая вид, что все идет, как и должно идти. Но в субботу, сразу после заутрени, когда он выходил из церкви, князя дернул за рукав паренек лет пятнадцати и, сунув в руку записку, тихо пробормотал:
        - Дядька Роман велел передать, что непримиримые из аула в долину поехали. Спрашивал, что дальше делать.
        - А ты ему кто? - насторожился Руслан.
        - Так брат младший. Он меня гонцом взял, - гордо приосанился паренек.
        - Это что же, ты от аула по тропе один скакал? - еще больше удивился Шатун.
        - Не, я пехом. Козьей тропой, - лукаво усмехнулся юный посыльный. - Меня дядька Роман сам учил.
        - А почему тогда дядька? - продолжал недоумевать Руслан.
        - Так он старшой самый, после батьки. Он меня да других парней на следопытов учит. Вот я и привык при других его дядькой звать.
        - А стрелять он вас учит?
        - А как иначе?! Конечно. Только оружия толкового нет. Дорого, - вздохнул паренек с неподдельной грустью.
        - Закончим дело, сам тебе револьвер подарю, - пообещал Руслан. - Тебя как звать-то, казак?
        - Ефимом крестили, - ответил парень, радостно сверкнув глазами.
        - Пошли со мной. Я записку прочту, да подумаю, что ответить, - велел Шатун, направляясь к своему коню.
        Велев Матвеевне покормить парня, он развернул записку и, внимательно прочтя короткий отчет, мрачно хмыкнул. В долины шли два десятка воинов. По местным меркам это была серьезная сила. А самое главное, что среди горцев не было купеческой семьи. Руслан задумался. Горцы вполне могли отправить пленников другим путем. Местные тропы они знали, как свой карман. А могли и вообще не выводить их из аула, надеясь получить деньги силой и заставить купца платить еще раз. В местной истории и такое бывало.
        Чуть подумав, Руслан спустился на кухню и едва сдержал улыбку, увидев, с каким аппетитом паренек уничтожает полученное угощение. Увидев его, Ефим попытался вскочить, но Руслан махнул ему рукой, удерживая на месте, и, чуть улыбнувшись, спросил:
        - По козьей тропе сюда дольше идти, чем по караванной, или быстрее?
        - На полдня быстрее. Да только там не каждый и пешим-то пройдет. Про коня и вспоминать нечего.
        - Это в гору или обратно?
        - Что так, что эдак. Все одно полдня. Я бегаю быстро.
        - Добре. Тогда так. Писать я ничего не стану. Роману на словах передашь. Горцев пока не трогать, раз они без полона идут. Нужно сначала узнать, что с людьми стало. Запомнил?
        - Точно так, княже. Все обскажу, слово в слово, - истово закивал паренек.
        - Как Роману мои слова передашь, обратно возвращайся. Как горцы обратно соберутся, ты вперед побежишь. Предупредишь его.
        - Добре, княже. Буду, - снова закивал паренек.
        - Ну и слава богу. Доедай, - кивнул Шатун и, развернувшись, отправился обратно в кабинет.
        Теперь, зная, что горцы двигаются сюда, Руслан мог отправить людей встретить этих опасных гостей. Вызвав одного из своих телохранителей, Руслан отправил его за хорунжим. К тому моменту, когда Ефим наелся и полировал съеденное чаем, группа из трех казаков готова была выдвинуться к нужной тропе. Ефим, получив задание отвести казаков к нужному месту, подобрался и старался вести себя солидно. Казаки, усадив его за седло, направили коней к заставе.
        На следующий день прибежавший к Руслану купец с дрожью в голосе с порога объявил, что получил новую записку, в которой похитители требуют привезти деньги к старой башне. Развалины этого строения находились верстах в пяти от города, на склоне горы. Место это было пустынным и для темных дел вполне подходящим. Но самым главным было требование брать с собой не более двух попутчиков.
        - Угу, щаз-з, - презрительно фыркнул Руслан, прочтя записку. - Миша? - обернувшись к дверям, позвал парень. - Скажи казакам: всем в ружье. Через полчаса всем стоять во дворе конно и оружно. И себе коня заседлай. Со мной поедешь, - чуть подумав, закончил Руслан, вспомнив, что стреляет его денщик не хуже лучшего стрелка десятка. - Деньги у вас с собой, сударь? - повернулся он к купцу.
        - Нет. Дома, в сейфе оставил. Не знал, как правильно будет, да и опаска взяла, такую сумму с собой тащить.
        - Правильно, - одобрил Руслан. - А теперь слушайте меня внимательно. С вами поедем я и мой денщик. Деньги будут у вас. Что бы там ни случилось, не паникуйте и поперек меня не лезьте. Все разговоры буду вести я.
        - Вам что-то известно? - подобрался купец.
        - Я отправил пластунов на тропу и точно знаю, что семьи вашей с горцами нет. Но они могли везти их другой дорогой. Так что на месте разбираться станем.
        - А чего ж тогда они деньги требуют, ежели семью мою не привезли? - растерянно охнул купец.
        - Думаю, решили первый выкуп отнять, а после еще столько же стребовать, - пожал Шатун плечами.
        - Да как же так-то?! - ахнул купец. - Как же так можно?!
        - Успокойтесь, сударь, - жестко осадил его Руслан, прерывая накатывающую истерику. - Сейчас нужно думать, как семью вашу вытащить. Остальное - пыль. Согласны?
        - Да. Да, конечно, - закивал купец, утирая лицо дрожащими ладонями и ероша волосы. - Я все сделаю. Только скажите, как надо.
        - Скажу, - спокойно пообещал Руслан. - Вы только держитесь рядом со мной и внимательно слушайте, что я говорю.
        В указанный срок казаки стояли во дворе. Выйдя на крыльцо, Руслан уселся в седло и, оглядев свою команду, принялся ставить задачу.
        - Так, браты. Горцы, что купеческую семью скрали, купцу встречу у развалин башни назначили. Прямо едем только купец, я и Мишка. Остальные в те места кружным путем пойдут. Их там два десятка, так что будьте осторожны. Пока мы едем, вы должны туда доехать и тех горцев найти. Хорунжий. Оружие всем в руках держать. Простых бандитов в случае чего кладите наглухо. Мне нужны только те, кто с нами говорить станет. Этих будем брать живьем. Хотя еще парочку парней помоложе можно только подранить. Ежели что, одного гонцом пошлем, а остальных на купцову семью сменяем. Все поняли?
        - Поняли, княже. Сделаем, - дружно гаркнули казаки и, развернув коней, рысью понеслись к заставе.
        - А мы с вами, сударь, сейчас поедем к вам. За деньгами, - повернулся Руслан к купцу.
        - Вы ж сказали, их не привезли. Зачем же тогда деньги? - удивился купец.
        - Я сказал, что с этой бандой их нет. Но могут везти по другой дороге. Надо и к такому готовыми быть.
        - Ага, понял, - поспешно кивнул купец и, сбежав с крыльца, заскочил в свою коляску.
        - Поехали, Миша, - вздохнул Шатун, направляя коня следом за транспортом.
        На своем подворье купец сменил коляску на крепкого каурого мерина и, нагрузив его мешками с серебром, тяжело уселся в седло. Сразу становилось понятно, что верхом он не ездил уже очень давно. Шагом кавалькада выехала из города и, миновав заставу, немного прибавила ходу. Торопиться Руслан не собирался. Благо горцы не оговаривали точного времени встречи. Во всяком случае, в записке об этом ничего сказано не было.
        Купец, двигаясь рядом с парнем, то и дело принимался елозить в седле, явно намекая, что неплохо бы прибавить ходу, но Шатун делал вид, что этих намеков не понимает. Казакам нужно было время, чтобы добраться до места и обнаружить всех членов банды. В том, что горцы решили кинуть терпилу, Руслан почему-то был уверен. К развалинам башни они подъехали примерно в два часа по полудни.
        Едва только их троица выехала на поляну перед развалинами, от башни отделились три всадника и двинулись им навстречу. Руслан придержал коня, делая купцу знак остановиться, а Мишка отъехал на несколько шагов в сторону.
        - Деньги привез? - спросил горец средних лет, заросший густой бородой по самые глаза, бросив внимательный взгляд на замершего словно статуя парня.
        - Покажи пленников, - ответил Руслан вместо купца.
        - Сначала деньги покажи, - потребовал бандит.
        Руслан повернулся к купцу и коротко кивнул.
        Этот момент они в дороге оговорили особо. Купец, запустив горловину мешков, поочередно вынул из каждого по горсти монет и, показав их горцу, ссыпал обратно.
        - Теперь покажи людей, - жестко потребовал Руслан, отслеживая каждое движение похитителей.
        - Ты кто? - вдруг повернулся к нему главарь. - Он свою семью хочет. Пусть он говорит.
        - Я буду говорить, - отрезал Руслан. - А что до того, кто я… Слышал про Лютого?
        В ответ горец удивленно хмыкнул.
        - Так это я и есть. Где женщины и дети?
        - Привезут. Скажи, пусть деньги на землю положит, - ответил главарь, словно невзначай касаясь рукояти кинжала.
        - Покажи людей, или никакого обмена не будет, - потребовал Шатун, и в ту же секунду в лесу грохнул выстрел.
        Выхватывать револьвер левой рукой, сидя в седле, Руслану пришлось учиться специально, но после ранения реакция все равно была несколько хуже. Резкие движения, даже левой рукой, продолжали отдаваться в спине. Так что выстрелить он успел только один раз. В главаря. Двух других снял Мишка, всадив каждому по пуле в плечо. Казачок недаром изматывал себя на стрельбище. Выстрелы его прозвучали с пулеметной скоростью.
        Толкнув серого коленями, Руслан развернул его головой в обратную сторону, ожидая нападения сзади, но стрельба продолжалась с флангов.
        - Спешиться! - приказал Руслан, соскальзывая с седла. - Вы, сударь, вон туда идите. В кусты. Миша, прикрой его.
        - А ты куда, княже? - насторожился денщик.
        - За этими присмотрю, - хищно усмехнулся Шатун, опускаясь на одно колено и наводя револьвер на раненую троицу.
        Спустя три минут все стихло, и из леса послышался крик козодоя. Потом на поляну вышел хорунжий и, вскинув над головой винтовку, громко произнес:
        - Порядок, княже. Всех взяли.
        - У-у, шайтан, - взвыл главарь, держась левой рукой за простреленное плечо.
        - Думал, ты самый умный? - иронично усмехнулся Руслан. - Я знал, что ты обмануть решишь. И приготовился. Так что в смерти своих людей вини только себя. Привез бы семью, ушел бы отсюда с деньгами. А теперь я сменяю их на тебя и твоих людей. А нет, повешу. Всех.
        Казаки вывели из леса трех выживших горцев. Молодых парней, едва только начавших бриться. Все трое были ранены, но на ногах держались крепко. После бойцы начали сносить к развалинам тела убитых. Быстро пересчитав количество бандитов, Шатун сличил результат с количеством коней и, удовлетворенно кивнув, приказал:
        - Собирайте добычу, браты. После снимайте с коней седла и грузите тела. Этих двоих перевяжите, - указал он на двух воинов. - Остальных связать. Вы двое, вернетесь в аул и скажете старейшинам, что я обменяю ваших выживших на семью купца. Откажутся, я их прикажу кастрировать и повесить. Рядом с городом. Чтобы все видели, как ваш клан к родичам относится.
        - Хитрый, шайтан, - с ненавистью прошипел главарь. - Все равно сдохнешь, гяур. Ты теперь кровник мой, понял?!
        - Кровник, говоришь, - презрительно хмыкнул Руслан. - Раз ты знаешь, кто я, значит, должен знать и то, что я сам оружие придумываю. Всякое. Не боишься, что в таком разе захочу весь ваш клан порешить? У меня найдется чем.
        - Сдохнешь! - взвыл горец, делая попытку броситься на парня.
        Стоявший рядом с ним Мишка при этом движении перекинул револьвер в левую руку и резким ударом отправил бандита в нокаут.
        - Тявкать тут еще будешь, мохнорылый, - проворчал парень, убирая оружие в кобуру.
        - Ай любо, - дружно рассмеялись казаки.
        Погрузив по два трупа на одного коня, казаки увязали остальных цугом и, нагрузив их добычей, выстроились для возвращения в город.
        - Вы все поняли, что я сказал? - свесившись с седла, на всякий случай уточнил Руслан у гонцов.
        Быстро переглянувшись, те только мрачно кивнули.
        - Тогда идите. Чем быстрее привезут наших людей, тем быстрее ваши сородичи вернутся домой, - добавил Руслан и, развернув коня, скомандовал: - Уходим.
        Кавалькада втянулась в лес и быстрым шагом двинулась к городу. У заставы их встречал сам Рязанов, которого Руслан предупредил, отправив с весточкой Васятку. Увидев кучу добычи и раненых горцев, майор выскочил из коляски и подойдя к Руслану, негромко спросил:
        - Что там произошло?
        - Обмануть решили, - усмехнулся Шатун. - Думали, купец с парой слуг приедет, а нарвались на нас.

* * *
        Спустя четыре дня дежурившие за заставой в секрете казаки прислали весточку, что с гор спустился большой отряд горцев, среди которых были старики и женщины с двумя детьми. Отправив Васятку к Рязанову, Руслан начал подготовку к встрече. Все два десятка его бойцов, за исключением пластунов, все еще сидевших в горах, у тропы, снарядились, вооружились и ранним утром вышли из города.
        Сам Руслан, вызвав купца, отправился в городскую тюрьму. Забирать своих пленных. Помещая их в камеру, он особо предупредил всех местных вертухаев, что в случае, если они сумеют с кем-то снестись на воле или хоть один волос упадет с их голов, лично всех перестреляет. Без суда и следствия. Им даже доктора вызвали. Лечить усиленно бандитов никто не собирался, но пули из тел извлекли и перевязки делали регулярно.
        Мишка ловко связал всех четверых и, выведя абреков из камеры, погнал на выход. Вышедший первым главарь, увидев Шатуна, обдал парня долгим, ненавидящим взглядом и, презрительно скривившись, остановился, широко расставив ноги, словно оказался на палубе корабля. Чуть усмехнувшись, Руслан оглядел пленных и негромко сообщил:
        - За вами приехали. Но помните. Одно неправильное движение, и мои казаки всех перестреляют. И вас, и ваших старейшин. Бандитов жалеть мне незачем.
        - Тебя тогда все искать станут, - не удержавшись, пригрозил главарь.
        - А чего меня искать? Я ни от кого не прячусь, - фыркнул Шатун. - Ваши кланы живут только потому, что я лишней крови не хочу. Станете мне мешать, всех вырежу.
        Такую манеру разговора он выбрал не просто так. Абреки воспринимали только силу, больше всего беспокоились о своих семьях. До всех остальных им и дела не было. Клановая система во всей своей красе. Главное, чтобы жила семья. Клан. А все остальные могут провалиться в тартарары. Глядя на его спокойную, не дрогнувшую физиономию, главарь промолчал, только тихо зашипев от злости сквозь плотно сжатые зубы.
        Подбежавший Мишка вскочил на коня и, взмахнув нагайкой, повел пленных в сторону заставы. Следом за ними двинулся и Руслан. Купец дожидался их на улице и, как только процессия вышла из ворот острога, поспешил присоединиться к ней.
        - Ваше сиятельство, думаете, отдадут они семью? - не удержавшись, тихо спросил купец, поравнявшись с парнем.
        - У них и так потери в клане. А эти трое самые опытные. Если и их потеряют, пропадут, - принялся пояснять Руслан.
        - Дай-то бог, - быстро перекрестился купец.
        - Держите себя в руках, сударь, - тихо зашипел на него Шатун. - Они не должны видеть ваш страх. Все переговоры буду вести я.
        - Конечно, - тут же закивал купец.
        Они подъехали к заставе, и Руслан попросил дежурного подпоручика выделить пару солдат для охраны арестованных. Пока не приедут их соплеменники. Офицер, зная, с кем имеет дело, впечатленный действиями казаков, тут же вызвал пару солдат и приказал им с абреков глаз не спускать. Спустя полчаса на дороге показался всадник. Подлетев к заставе, молодой казак из нового десятка дал коню шенкелей и, перемахнув шлагбаум, осадил скакуна рядом с Русланом.
        - Княже. Идут, нехристи. И бабы с детишками с ими, - чуть задыхаясь от бешеной скачки, весело оскалился казак.
        - Хорунжий людей расставил? - тихо уточнил Руслан.
        - Все как ты приказал, - кивнул казак.
        - Добре. Рядом будь. И коня поводи, чуть не запалил, торопыга, - добродушно буркнул Шатун.
        Соскочив с седла, казак принялся вываживать своего скакуна, что-то ласково ему приговаривая.
        - Лихой наездник, - не удержавшись, похвалил купец. - Такому бы в скачках участвовать.
        - Для начала ему придется тогда коня получше найти. А казаки пользуют тех, на которых денег достало, - вздохнул Шатун в ответ, окидывая жеребца задумчивым взглядом. - Или трофейных, как у меня, - похлопал он серого по шее.
        - Вы на трофейном коне ездите?! - удивленно ахнул купец.
        - А где я под свой рост тут подходящего коня возьму? - пожал Руслан плечами. - И весу во мне немало. Не всякий битюг вывезет.
        - Да уж. Стати у вас, ваше сиятельство, и вправду богатырские, - подумав, согласился купец. - По сей день вспоминаю, как вы тогда, в ресторане меня приложили. Уж простите дурака. Куражу излишек вышел.
        - Бог простит. Я за тот случай зла не держу, - отмахнулся Шатун.
        Из-за поворота показалась кавалькада всадников, и Руслан насторожился. Первыми ехали трое пожилых горцев. Мужчины в почтенных годах, с белыми, как снег, бородами, но все еще сидевшие в седлах твердо и уверенно.
        Не доезжая до заставы десятка шагов, горцы остановились. Сделав дежурному солдату знак поднять шлагбаум, Руслан тряхнул поводьями и шагом повел коня в сторону гостей.
        - Милость Аллаха над вами, почтенные, - первым поздоровался Шатун.
        - Ас салам, князь, - глухо ответил один из стариков.
        - Я смотрю, вы привезли людей. Тогда давайте закончим это неприятное дело, - предложил Руслан, внимательно разглядывая женщин и детей.
        Судя по всему, никакого особого урона им не нанесли. Испуганы, грязны, но не избиты. Похоже, портить товар горцы не собирались.
        - Где наши воины? - помолчав, спросил старик.
        - Мишка! - оглянувшись через плечо, окликнул Руслан.
        По приказу денщика солдаты вывели всех четверых из-за караулки и, выстроив перед шлагбаумом, взяли оружие в руки.
        - Они ранены, но живы, - повернулся Шатун к старейшине. - Хаким достал пули. Если будет милость Аллаха, все обойдется.
        - Ты мусульманин? - вдруг спросил горец.
        - Православный. Но в прежние времена и правоверные, и православные считали друг друга людьми книги. Просто каждый верил в Бога по-своему. Это потом инглизы и прочие франки стали рассказывать всем, что их вера неправильная, и ссорить всех.
        - Такое было, - помолчав, кивнул старик. - Я удивлен, что такой молодой воин это помнит.
        Говорил старик с жестким, гортанным акцентом, но очень правильно. Это сразу удивило парня. Присмотревшись, Руслан отметил и отличное оружие старика, богато украшенное серебряными насечками, и хорошего коня, и богато украшенное седло.
        - Жаль, что мы стали врагами. Я бы с удовольствием поговорил с таким мудрым человеком, - вздохнул Шатун. - Давай уже закончим это дело. Прикажи отпустить женщину.
        Чуть усмехнувшись, горец оглянулся через плечо и жестом сделал своим абрекам знак. Трое воинов, соскочив с коней, сняли с седел женщин с детьми и подтолкнули их к заставе. Подхватив юбки, купчиха заторопилась к ерзавшему в седле мужу. Спотыкаясь через каждые три-четыре шага, она добралась до шлагбаума, и Руслан, обернувшись, кивнул Мишке.
        Выхватив кинжал, казачок принялся по одному выводить пленников вперед и, перерезав веревки на руках, отпускал. Воины молча прошли мимо парня, и только главарь, повернувшись, прошипел:
        - Ты мой кровник. Помни.
        - Ты хочешь войны? - повернулся к нему Руслан. - Ты ее получишь. Но потом не говори, что это я пришел вас убивать.
        - Гяур! - зарычал абрек, но старик перебил его, словно кнутом хлестнув:
        - Ахмад! - Дальше последовала фраза на их языке, которую Шатун даже не пытался понять. В одном только Дагестане в его время было тридцать шесть народностей и столько же языков.
        Одарив парня еще одним ненавидящим взглядом, абрек широким шагом направился к коням.
        - Ас салам, почтенные. Пусть прибудет с вами милость Аллаха, - коротко поклонился Руслан, отдавая дань почтения их возрасту.
        На Кавказе к подобным вещам всегда относились очень внимательно. Так было и в его время, и уж тем более это есть сейчас. Старики кивнули в ответ и не спеша развернули коней. Дождавшись, когда кавалькада скроется за поворотом, Шатун жестом подозвал к себе посыльного и, не поворачиваясь, приказал:
        - Скажи хорунжему, пусть Роман проводит их до самой долины и осмотрится там осторожно. Мне нужно знать, сколько троп из их мест идет в долины.
        - Сделаю, княже, - истово кивнул казак и, лихо свистнув, пустил жеребца с места в карьер.
        Вернувшись к караулке, Шатун отметил про себя, что купцово семейство уже уехало. Впрочем, это было и понятно. После всего случившегося им есть что обсудить. Поблагодарив подпоручика за помощь, Руслан направил коня домой. Дело было сделано. Полон освободили, и даже купцу серебро сохранили.
        - Князь! - неожиданно окликнул его дежурный подпоручик. - Не сочтите за обиду, но я должен сказать, - произнес он, подходя. - Должен признать, что вы очень смелый человек. Выехать одному против такой банды, даже не прикоснувшись к оружию, я бы не смог.
        - Господь с вами, подпоручик, - отмахнулся Руслан. - Никакой опасности мне не грозило. После схватки у развалин башни их клан и так потерял много воинов. Так что устраивать бой у самой заставы и терять еще людей они бы не стали.
        - Мне бы вашу уверенность, - покрутил офицер головой. - Это же настоящие дикари. Звери! Им человека убить, как мне воды попить.
        - Давно вы на Кавказе? - аккуратно перебил его Руслан.
        - Третий год, - удивился подпоручик.
        - Позволю себе дать вам один совет, сударь. Не считайте горцев дикарями. Поверьте, это совсем не так. Да, они живут по своим законам и правилам, но если вы сумеете те правила понять, вам будет гораздо легче. Поверьте, их правила совсем не так плохи, как может казаться на первый взгляд. И понятия о чести для них совсем не пустой звук.
        - Но ведь они враги! - возмутился подпоручик.
        - А кто сказал, что врага не надо знать и нельзя уважать? К тому же среди казаков, к примеру, многие имеют кунаков среди горцев и даже женаты на их женщинах. А они тут уже который век живут.
        - Пожалуй, - растерянно кивнул офицер. - Но это не отменяет моего отношения к вашему поступку.
        - Благодарю вас, подпоручик, - кивнул Руслан. - Возникнет надобность, милости прошу. Уж в крайнем случае совет я всегда дать смогу. Помимо всего прочего.
        - Благодарствую, ваше сиятельство, - сверкнул подпоручик белозубой улыбкой.
        - Не на чем пока. А вообще, для вас я Руслан Владимирович.
        - Рязанцев, Петр Васильевич, - представился офицер.
        - Приятно познакомиться. Всего наилучшего, Петр Васильевич, - попрощался Руслан и толкнул каблуками коня.

* * *
        Спустя пять дней после обмена пластуны вернулись в город и от самой заставы отправились на доклад к начальству. Вошедший в кабинет Роман, сверкнув белозубой улыбкой на покрытом пылью лице, с явным удовольствием доложил:
        - Сделали, княже. Теперь не скоро в долины сунутся.
        - Сколько троп нашли? - чуть улыбаясь в ответ, уточнил Руслан.
        - Три. Одна так почитай козья, но и ее порушили. Правда, пришлось при поиске чабана одного удавить, но оно того стоило.
        - Заметил вас? - насторожился Шатун.
        - Не, у тропы овец пас. Там лужок добрый, вот они там выпас и устроили.
        - Точно никто не заметил? - переспросил Руслан, проигрывая про себя варианты развития событий.
        - Точно, княже. Не изволь беспокоиться.
        - Ну, и бог с ним. Лес рубят, щепки летят. Отдыхайте. Молодцы. Все верно сделали, - отпустил пластунов Шатун.
        Дружно поклонившись, казаки вышли из дома, а Руслан, проводив их взглядом, откинулся на спинку кресла и, поморщившись от тянущей боли в спине, вздохнул про себя: «Блин, да когда ж это кончится? Стреляли из гладкоствольного пистолета, а последствия, словно пулеметную очередь словил. Хотя, если вспомнить, что пуля ударила под лопатку, в нескольких сантиметрах от хребта, то можно сказать, что повезло. Крепко. Чуть левее и лежал бы сейчас бревном, пузыри пускал. В лучшем случае. В худшем уже б закопали».
        - Княже, там опять тот купец к тебе просится, - скороговоркой доложил вбежавший в кабинет Васятка.
        - Ну, зови, - удивленно разрешил Руслан, устраиваясь в кресле поудобнее.
        Вошедший купец на пороге сорвал с головы шляпу и, поклонившись в пояс, дрогнувшим голосом произнес:
        - Ваше сиятельство. Я благодарить вас пришел. Я уж и не чаял детей увидеть.
        - Полно, сударь. Это моя работа, - вздохнул Руслан в ответ.
        - Так ведь вы едва от раны оправились, а не отказали. Лично с бандитами говорить стали. Век не забуду. Железо, что я обещал, уже заказано. Везут. А вам самому, может, тоже нужно чего. Уж не сочтите за обиду, ваше сиятельство.
        - Благодарствую, сударь. Все нужное у меня имеется, - качнул Руслан головой. - А железо я вам оплачу.
        - Господь с вами, ваше сиятельство. Не обижайте. Я ведь сам сказал, что привезу бесплатно. По сотне пудов. И железа, чугуна и стали.
        - Разоритесь, голубчик, - ехидно отозвался Руслан.
        - Обижаете, ваше благородие. Я без малого миллионщик, - приосанился купец. - Бандиты те знали, с кого выкуп требовать.
        - Думаете, они специально за вашим выездом охотились? - насторожился Шатун.
        - Вот уж чего не знаю и врать не стану, - качнул купец головой. - Но выкуп они сразу серьезный назначили. Три тыщи рублей серебром. Иной и сотней обходится, а тут сразу тыщи потребовали.
        - Интересно, - протянул Руслан с мрачной интонацией.
        Предположение купца вполне могло иметь под собой основание. Но как найти того, кто мог слить горцам такую информацию? Подобные вещи знают люди, входящие в ближний деловой круг. Или кто-то из домочадцев.
        - Вы перед похищением случаем никого из слуг не выгоняли? - на всякий случай поинтересовался Руслан.
        - Э-э, нет. Даже не наказывал, - растерявшись, протянул купец.
        - Да вы присядьте, сударь, - указал Руслан на стул. - В ногах правды нет. Сумма, которую с вас потребовали, и вправду велика. А это значит, что горцы точно знали, что такие деньги у вас имеются. К тому же они собирались получить ее с вас несколько раз. Получается, ваше предположение верно, и кто-то эти знания им передал. Возникает вопрос: кто это мог быть? Скажу сразу, о состоянии ваших дел мог знать только кто-то хорошо вас знающий.
        - А ведь верно, - задумался купец.
        - Может, у вас есть товарищ, с которым вы ведете свои дела? Уж простите, что спрашиваю, но лучше вас вашу кухню никто не знает. Или, может, конкурент имеется?
        - Есть один, - нехотя признался купец.
        - Кто? - тут же последовал вопрос.
        - Михеев, Модест Дмитрич. Купец первой гильдии. Он уже не первый раз пытается меня из дела выжить, а еще лучше вообще из города выгнать. Но прежде обычными способами пользовался. Такого, чтобы бандитов на семью навести, никогда не бывало. Неужто он? - изумленно спросил купец.
        - Не знаю пока, - качнул Руслан головой. - Но вопрос занятный. Подумаем. А вообще, вы, сударь, расширяться не планируете? - чуть подумав, нейтрально поинтересовался Шатун. - Может, ищете того, кто в дело деньгами войдет?
        - Неплохо было бы, - вздохнул купец. - Свободных денег всегда не хватает.
        - И какая сумма вас бы заинтересовала?
        - Тыщ двести, для закупки большой. Тогда я б своим товаром все предгорья завалил. Вот уж Михеев взвился бы.
        - Я готов выделить такие деньги, - помолчав, решительно заявил Руслан.
        - Под слово, или договор составить изволите? - моментально подобрался купец.
        - Лучше договор. Мало ли как дело повернется. Само собой, в дела я вмешиваться не стану. Вас учить, только дело портить. К тому же мне это невместно. А вот в пайщики войти, это не возбраняется. Так что? Возьмете?
        - Не шутите, ваше сиятельство? - изумленно уточнил купец.
        - Совсем не шучу, - ответил Руслан, твердо глядя ему в глаза. - Могу и больше внести.
        - Триста тыщ вложите? - помолчав, робко спросил купец.
        - Под договор?
        - Как пожелаете.
        - А доля моя какова будет?
        - Треть от всех доходов, после уплаты пошлин, - тут же ответил купец. - Это не меньше шести тысяч в год чистой прибыли получится.
        - Годится, - кивнул Руслан. - Извольте договор.
        - Сей же час стряпчего озадачу, - закивал купец. - А подарок вам я все одно сделаю, ваше сиятельство, - неожиданно закончил он. - Уж не серчайте, но вы семью мою от такого ужаса спасли, что и сказать не могу. Жена по сей день то и дело вздрагивает да плакать принимается. Из дома выходить боится.
        - Наймите ей пару казаков в охрану. Из тех, кто постарше. Ежели пожелаете, могу помочь. Есть у меня толковые люди на примете.
        - Сделайте одолжение, ваше благородие, - истово закивал купец. - Никаких денег не пожалею.
        - Добре. Будет вам охрана, - кивнул Руслан. - Денщика своего отправлю, вызовет. А после сами договоритесь.
        - Неужто так просто? - изумился купец. - Я тут как-то пробовал с казаками сговориться, караван сопроводить, так отказали.
        - Так вы реестровых просили. А тут ветераны. И не надо кривиться. Эти волки еще любому врагу холку надерут так, что только клочья полетят. А ежели вы, сударь, на оружие им не поскупитесь, так и вовсе банду играючи положат.
        - Ваше сиятельство, - вскочил купец и, молитвенно сложив руки перед грудью, продолжил: - Явите милость. Уговоритесь с ними. И про оружие. Я в таких делах ни уха, ни рыла не смыслю. Просто скажите, сколько. Все оплачу.
        - Добре. Сделаю.
        - Благодарствую, ваше сиятельство, - радостно улыбнулся купец. - Завтра к полудню буду у вас. Уже с договором. Позвольте откланяться.
        - Ступайте с богом, сударь, - кивнул Шатун.
        Едва только купец вышел, Руслан поднялся и, выглянув в коридор, громко позвал:
        - Миша!
        Денщик появился едва ли не раньше, чем отзвучал его клич.
        - Значит так, - жестом подозвав его поближе, принялся ставить задачу Руслан. - Сейчас берешь коня и скачешь в станицу. Дядьке передашь, что одному купцу для охраны семьи нужны два казака. Оружие за его счет. Об остальном пусть сам уговаривается. Купца ты знаешь. Пусть дядька себе товарища подберет, посмышленее. Завтра к полудню они должны быть здесь. Понял?
        - Сделаю, княже, - весело усмехнулся Мишка. - Благодарствую.
        Радость казачка была понятна. За не особо сложную службу казаки могли заработать неплохие деньги. Да еще и оружие за счет нанимателя. Спустя десять минут во дворе раздался конский топот, и казачок умчался. Пройдя к шкафу, который использовал вместо оружейного сейфа, Руслан достал из него две винтовки и пару револьверов. Небольшой запас оружия он держал дома именно для подобных случаев.
        Убедившись, что оружие вычищено и смазано, Руслан вернул все обратно и, вздохнув, решительно направился в свою комнату. Переодевшись, он спустился вниз и, выйдя на крыльцо, велел казакам подать коня. За всеми текущими делами он давно не бывал у кузнеца. Пора было встретиться с ним и узнать, как идут дела с новинками. Да и про оружие узнать тоже бы не мешало.
        Базар встретил их уже привычным шумом и гомоном. Люди торговались, спорили, разговаривали, заключали сделки, в общем, вели обычные дела. Глядя с седла на все это, Руслан цепким взглядом примечал любое несоответствие обычному поведению торговцев и покупателей. Вот какой-то пронырливый мужичок, покрутившись рядом с дородным мужчиной, нырнул в толпу, словно растворившись. Вот торговка, увлекшись спором с соседкой, своротила прилавок со своим товаром, и уличные мальчишки, словно стайка воробьев, тут же налетели на рассыпавшийся товар.
        Убедившись, что настроение у обывателей обычное, Руслан направил коня к нужному подворью. Привязав Серого к коновязи, Шатун привычно толкнул калитку и, войдя во двор, громко окликнул:
        - Митрич! Ты где тут?
        - Кто там еще? - раздалось в ответ, и из кузни выбрался мастер.
        Увидев Руслана, он обрадованно улыбнулся и, огладив бороду, пробасил:
        - Наслышан, наслышан. Весь город гудит, как ты, княже, абреков окоротил.
        - Работа такая, - усмехнулся Руслан в ответ. - Рассказывай, как дела идут.
        - Добре идут, - кивнул кузнец. - У меня для тебя, княже, подарок имеется.
        - О как! С чего бы? - удивился Шатун.
        - А за задумки твои да слово доброе.
        Развернувшись, кузнец подошел к воротам сарая и, распахнув их, выкатил на двор роскошную коляску.
        - Вот, княже. Изволь. На твоих подшипниках да по твоей схеме сделана. Я только по мелочи кое-чего своего добавил.
        - Ну, удивил, Митрич, - протянул Руслан, обходя коляску. - Лак, кожа, денег, небось, отвалил за кузов столько, что и не сказать.
        - Забудь за деньги, княже, - отмахнулся кузнец. - Я давно такое задумал. И никому другому более делать не стану.
        - Это за что ж такая честь, мастер? - насторожился Руслан, никак не ожидавший от прижимистого кузнеца такого захода.
        - А за добро твое, княже, - помолчав, вздохнул кузнец. - Я на своем веку всякого повидал, но чтоб князь, вот так, запросто с простым человеком говорил, не бывало. Прими, княже. Не побрезгуй.
        - Благодарствую, мастер, - склонил Руслан голову.
        Поклонившись в ответ, кузнец принялся рассказывать о своих достижениях. Как оказалось, продажа волшебных фонарей шла полным ходом. Мастеру даже пришлось нанять дополнительно людей и арендовать еще одну мастерскую. За этой новинкой уже очередь стояла. Продажа оружия тоже шла. Большим спросом пользовались револьверы. Винтовки брали или казаки, или офицеры.
        Закончив рассказ, Митрич сходил в дом и вынес очередной кошель с долей Руслана. Взвесив его на ладони, Шатун удивленно покачал головой и, оглядевшись, усмехнулся. Такими темпами их предприятие станет первой мануфактурой в городе. А там и до края недалеко. Вспомнив про обещание купца, Руслан сунул кошель в карман и, отозвав кузнеца в сторонку, поведал о случайной удаче.
        Услышав про железо, кузнец расцвел. В очередной раз огладив бороду, мастер весело усмехнулся и, покачав головой, проворчал:
        - Ежели б такое раз в полгода было, мы бы всю торговлю железными штуками под себя подмяли.
        - Подумаю. Купец тот человек оборотистый, так что, может, и выгорит, - задумчиво кивнул Руслан.
        Пока они говорили, казаки запрягли его Серого в коляску, и один из казаков уселся на облучок. Попрощавшись с кузнецом, Руслан уселся на роскошный мягкий диван и, вытянув ноги, удивленно проворчал:
        - Он словно мерки с меня снимал.
        Коляска и вправду оказалась просторной. Как раз под габариты парня. Сиденья в коляске были подвешены на раму и отлично амортизировали все неровности дороги.
        - Нравится? - спросил подошедший к коляске Митрич с неожиданной робостью.
        - Слов нет, мастер, - искренне ответил Руслан, протягивая ему руку.
        - Спаси Христос, княже, - склонил кузнец голову, осторожно пожимая протянутую ладонь.

* * *
        История со спасением купеческой семьи не осталась незамеченной в высшем свете. Купец первой гильдии, хоть и не дворянин, но благодаря увесистой мошне фигура все равно заметная. Тем более в таком небольшом городке. Приглашение на очередной прием у городского головы Руслан воспринял как очередное испытание своего терпения. Впрочем, ради своего и общего спокойствия это можно было перетерпеть.
        Рязанов, не услышав уже привычного нытья и возражений, заметно напрягся, но быстро сообразил, что парень просто заскучал. Не имея возможности работать в полную силу, Руслан просто вынужден был искать хоть каких-то развлечений. К тому же его разрыв с симпатичной булочницей поставил перед парнем новый вопрос. Как здесь принято говорить, бренная плоть брала свое, и проблема уже начала вставать в полный рост.
        Руслан и сам заметил, что становится раздражительным и резким. Привыкнув к регулярным отношениям, он испытывал некоторые затруднения. Спасала только железная воля и привычка держать себя в руках. Так что это приглашение вдруг оказалось возможностью присмотреться к местным вдовушкам и, чем черт не шутит, завязать очередную интрижку.
        В местном обществе Руслан уже пообтерся, научился правильно использовать современные словообороты, так что за местного при первом приближении вполне мог сойти. К тому же его уже хорошо знали в городе и помнили, что он долгое время жил за границей. В указанный день, надев белую черкеску со всеми орденами и затянув на талии пояс с кобурой, Шатун задумчиво осмотрел свое отражение в зеркале и, чуть слышно хмыкнув, проворчал:
        - Ну, не все так плохо.
        Вошедший в комнату Рязанов окинул его внимательным, одобрительным взглядом и, кивнув, усмехнулся:
        - Хорош. И статей богатырских, и грудь в орденах. Хоть сейчас женить.
        - Размечтался, - фыркнул Руслан в ответ. - С моей фамилией только женихаться. Мамаши шарахаться будут, как черт от ладана.
        - Ну и дуры, - фыркнул граф в ответ. - Впрочем, пусть шарахаются. Мы тебе и познатнее невесту найдем.
        - Сам женись сначала, - не остался Руслан в долгу.
        - А я что делать собираюсь, - приосанился майор. - Мы с Лизанькой уже все обсудили. Князь, как ты знаешь, благословение свое уже дал. Так что, вот как дом в имении поставлю, так и свадьбу сразу сыграем.
        - Ну и слава богу. А к слову, что там со строительством? - обрадовался Руслан возможности сменить тему.
        - Ну, архитектор докладывал на неделе, что уже стены поднимать стали. Так что движется. И у тебя, кстати, тоже. А чего сам туда не съездишь?
        - Да все как-то некогда, - смутился Шатун. - Вроде дела все мелкие, а времени отнимают массу.
        - Если освобождение захваченной семьи для тебя мелочи, то я тогда боюсь представить, что будет считаться крупным, - поддел его Рязанов.
        - Повезло, - осторожно пожал Шатун плечами и едва заметно поморщился, когда спина отозвалась на это движение тупой, ноющей болью.
        - Болит? - участливо спросил граф.
        - Пока делаю все медленно и осторожно, нет, а как начинаю быстро шевелиться, ноет, - нехотя признался парень.
        - Вот и не прыгай. Ты у нас голова, так что отвыкай делать все сам. Людей ты обучил, вот пусть они и воюют. А тебе сам бог велел командовать.
        - Слабо они еще подготовлены, - вздохнул Руслан.
        - И когда же будет сильно, по твоим меркам? - удивился майор.
        - Когда хотя бы треть из них сумеет вровень со мной встать. А пока у каждого из них есть отличные достижения, но общей картины они еще не достигли, - принялся пояснять Руслан, тщательно подбирая слова.
        - Это сколько ж им еще учиться? - ахнул Рязанов.
        - Я и сам все еще учусь, - отмахнулся парень и, надев папаху, добавил: - Я готов.
        - Едем, - кивнул граф, и друзья не спеша вышли на крыльцо.
        Мишка, переодетый в новенькую черкеску и отличные хромовые сапоги, подогнал новую коляску Руслана к крыльцу, а тройка охраны уже сидела в седлах. После покушения на Шатуна казаки его только в доме оставляли одного. Во всех остальных случаях держали его в плотном кольце. К дому головы они подъехали спокойно, но их появление вызвало некоторый ажиотаж.
        Удивленно покосившись на заволновавшееся общество, Руслан еле слышно проворчал:
        - С чего бы такой ажиотаж? Вроде не императорская чета прибыла.
        - Ты теперь весьма известная в городе личность. И абреков побил, и семью спас, и деньги купцу сохранил. Легенда, - ехидно усмехнулся Рязанов.
        - Миша, не язви, а то в лоб дам, - вяло огрызнулся Руслан. - По всем правилам драки джентльменов. Кулаком.
        - И не собирался. Все истинная правда, от первого до последнего слова, - сделав испуганные глаза, заявил граф. - Ты пойми, Руслан. Горцы давно уже подобные эскапады проделывают. И почти в каждом случае они либо с прибытком, либо с рабами остаются. Редко когда у кого их наказать выходит. К слову, ты про кровника своего не забывай. Это не просто слова были. Тут к такому очень серьезно относятся.
        - Знаю. Только пока ему не до мести. Из долины бы выбраться, - хищно усмехнулся Шатун.
        - Да уж. И как мы раньше до такого не додумались? - покрутил граф головой. - Вроде просто все. Тропу завалил, и живи себе спокойно.
        - Спокойно это вряд ли, - хмыкнул Руслан в ответ.
        Коляска подкатила к крыльцу, и один из казаков, соскочив с коня, почтительно распахнул дверцу. Бойцы охраны, с оружием, в черкесках, на вычищенных и ухоженных конях, смотрелись весьма впечатляюще и колоритно. И хотя местное общество уже привыкло к ним, личную охрану из таких бойцов позволить себе не мог никто. Так что такое поведение казаков вызвало у собравшихся очередной приступ оживления. Всем было известно, что казаки почитают только своих.
        Выйдя из коляски, Руслан поблагодарил казака и, отступив в сторону, не спеша осмотрелся. Курившие на крыльце приглашенные ответили ему заинтересованными взглядами, и Шатун мысленно поморщился. Опять целый вечер выслушивать рассказы о личных подвигах господ, никогда и оружия в руках не державших, или отбиваться от предложений организовать какое-нибудь кумпанство, для обмана горцев. Бывало и такое.
        Рязанов, на правах старшего офицера, выйдя из коляски, одернул мундир и начал первым подниматься по ступеням. Выскочивший из дома хозяин, увидев офицеров, изобразил на лице самую благожелательную мину и, коротко поклонившись, громко произнес:
        - Весьма рад вас видеть, господа. Весьма рад. Не чаял, что почтите вниманием.
        - Увы, сударь, время военное, так что дел с каждым днем все больше, - тут же нашелся Рязанов.
        - Да уж. Мы все ваше рвение оценили. В городе так спокойно стало, что мы все только диву даемся.
        - На то и поставлены, ваше превосходительство, - величаво кивнул Рязанов и, следуя приглашающему жесту хозяина, прошел в дом.
        Сделав ставший уже привычным круг почета, друзья подхватили с подноса слуги по бокалу вина и, выбрав тихий уголок, принялись рассматривать прибывающих гостей. По данным графа, никого нового в городе вроде не появилось, так что неожиданностей ждать не приходилось. Каково же было их удивление, когда к ним решительно подошла женщина лет тридцати и, ослепительно улыбнувшись, спросила:
        - Господа, мне сказали, что это вы те самые легендарные офицеры, которые сумели навести в городе порядок. Это так, или надо мной подшутили?
        - Прошу великодушно простить, сударыня, но не имею чести вас знать, - справившись с удивлением, предельно вежливо отозвался Рязанов.
        - Вышинская, Марина Львовна. Вдова полковника Вышинского, - не растерялась женщина.
        Поведение ее выбивалось из рамок правил приличий, но вдовам тут прощалось и не такое.
        - Весьма рад знакомству, сударыня, - поклонился граф. - Майор, граф Рязанов, Михаил Сергеевич. Мой сослуживец, штабс-капитан, князь Ростовцев, Руслан Владимирович, - представил он приятеля.
        - А чего это ваш сослуживец все молчит? - тут же вцепилась в Руслана вдова.
        - Согласно уставу, сударыня. Пока говорит старший по званию, младшему надлежит молчать, - выкрутился Шатун.
        - Так вы же сейчас не на службе, - удивилась женщина.
        - Увы, сударыня, но мы на службе всегда. Дремать контрразведка не имеет права, - усмехнулся майор.
        - Ах, вот оно что, - понимающе кивнула вдова. - Теперь многое становится понятным.
        - Что именно, сударыня? - едва заметно насторожился Рязанов.
        - Все рассказы о ваших подвигах и суровых делах. Помнится, муж мой, царство ему небесное, о службе вашей отзывался с заметным почтением.
        - Приятно слышать, - поблагодарил Рязанов, жестом подзывая лакея, разносившего вино. - Но я не помню вас среди жителей нашего города.
        - А я тут и не живу, - небрежно отмахнулась вдова. - У меня имение в Ставрополе, а сюда я к кузине погостить третьего дня приехала. Она за жандармским подполковником замужем. Он тут у вас всеми жандармами командует.
        Друзья только быстро переглянулись при таком заявлении. Это вполне могло оказаться попыткой местной жандармской службы провернуть какую то операцию с их якобы случайным участием.
        - Скажите, граф. А это правда, что вы сумели отбить у горцев целую семью, притом не уплатив им ни копейки? - между тем продолжала спрашивать женщина.
        - Правда. Семья купца первой гильдии Миронова, Сильвестра Семеновича, слава богу, жива и здорова. И выкуп абреки не получили.
        - И как вам это удалось? - тут же заинтересовалась вдова, рассматривая друзей блестящими от любопытства глазами.
        - А вот тут моему приятелю, как говорится, и карты в руки, - тут же открестился майор. - Операцию эту он проводил.
        - Расскажите, Руслан Владимирович, - с ходу насела вдова на парня.
        - Да там и рассказывать особо нечего, - отмахнулся Руслан. - Горцы хотели купца до нитки обобрать, да не учли, что в дело мы вмешались. Вот мои казаки и смогли их выследить да окружить. А как дело до драки дошло, всех и положили. Только четверых для обмена живыми оставили. Так и сменяли.
        - А правда, что с горцами теми вы сами говорить ездили?
        - Ну, а как иначе? Купец человек не военный. За семью беспокоится. Мог и лишнего наговорить или упустить чего.
        - А вы, значит, не волновались? - не унималась вдова.
        - А мне-то с чего волноваться? - не понял Руслан. - Такие ситуации разбирать моя работа. Точнее, одна из.
        Пока они говорили, граф отступил к какому-то чиновнику в гражданском мундире и принялся что-то тихо с ним обсуждать. Судя по его серьезному лицу, разговор явно шел не о погоде и видах на урожай. Так что сдерживать натиск полковничьей вдовы Руслану пришлось одному. В зале зазвучала музыка, и молодые пары закружились в мазурке. Обернувшись на них, женщина отдала свой опустевший бокал проходившему мимо лакею и, повернувшись к Руслану, чуть смутившись, попросила:
        - Руслан Владимирович, пригласите меня на тур вальса.
        - С удовольствием, сударыня, - осторожно поклонился Шатун, мысленно выругавшись. Танцор из него пока был плохой.
        Но как только зазвучали первые такты вальса, подал женщине руку и повел ее на середину зала. Танцевала вдова с удовольствием. Скользя в танце, она чуть прикрыла глаза и, откинувшись назад, не стеснялась опереться на руку партнера. Сделав положенный поклон, Руслан уже собирался проводить вдову к ее компании, когда Марина Львовна, подхватив его под локоть, тихо попросила:
        - Руслан Владимирович, позвольте мне остаться подле вас.
        - Вам кто-то угрожает? - моментально подобрался Руслан.
        - Господь с вами. Нет. Просто муж кузины моей человек желчный и язвительный, подобных развлечений не одобряет. И как следствие, рядом с ним всегда находятся люди такого же характера. Сил нет выслушивать это нытье, - удрученно вздохнула вдова, пряча усмешку в уголках губ.
        - Почту за честь, Марина Львовна, - вздохнул Руслан, подводя ее к столу с закусками.

* * *
        - Тебя можно поздравить? - ехидно усмехаясь, поинтересовался Рязанов, не спешно попивая кофе.
        - С чем это? - спросонок не понял Руслан.
        - Ну как же?! Вдова полковника сделала все, чтобы весело провести время, а ты, если я не ошибаюсь, домой только под утро явился. Так что?
        - Любопытство погубило кошку, - отделался Шатун старой английской поговоркой. - Да и не сказать, что все было так уж радужно. Уж прости, но гостиницы наши оставляют желать лучшего.
        - Так ты нумер в гостинице снял? - удивился граф.
        - А ты прикажешь сюда ее везти? - фыркнул Руслан в ответ. - Нет уж. Что мое, то только мое. И чужим там места нет.
        - Это ради бога, - тут же согласился майор. - Но вот в чем беда. Ты случаем не забыл, друг мой сердечный, к кому это вдовушка приехала?
        - Если ты про жандармов, то нет. Не забыл. И даже револьвер под подушку переложил. В общем, любому, пытающемуся нарушить наше уединение, сильно бы не поздоровилось. Даже жандармскому подполковнику. Я в такой ситуации сначала стреляю, а только после спрашиваю, кого там принесло.
        - Полезная привычка в наших реалиях, - иронично усмехнулся Рязанов. - А ежели серьезно? Она никаких особых вопросов не задавала?
        - Обычное женское любопытство, - решительно мотнул Руслан гривой.
        - Ну, дай-то бог, - вздохнул граф и, допив кофе, проворчал, расправляя плечи и выгибаясь в пояснице: - Господи, как же не хочется опять в кабинете целый день сидеть.
        - Так не сиди, - развел Руслан руками. - Чего тебе там делать? Отчеты ты генералу отправил, новых дел у нас нет. А кому сильно понадобится, может и сюда приехать.
        - Так-то оно так. Да только документы у меня в сейфе остались. Дел вроде и не много, а держать их в порядке приходится. Иначе потом вообще не разгребешь.
        - Твои люди знают, где ты живешь? - чуть подумав, спросил Руслан.
        - Само собой. Сам знаешь, иной раз нам и ночью действовать приходится.
        - Ну и не мудри. Съезди к себе, забери нужные документы и возвращайся. Только охрану с собой возьми. Ту т и поработаешь.
        - А ты? - насторожился граф.
        - А я сегодня никуда не собираюсь, - отмахнулся Шатун. - В мастерской у меня казачок работает. К слову, ему там дел на пару дней осталось. Потом опять начнем в потолок плевать. В городе весь чугун выбрали, да и кислота кончается. Про хлопок я вообще не вспоминаю. Его даже на базаре нет. Словно в Бухарском царстве его сажать перестали.
        - Мастеровые разобрали. Нитки тянуть да полотно ткать, - понимающе пояснил Рязанов.
        - Что-то я не помню на базаре хлопковых тканей, - задумался Шатун.
        - Их для бедноты да мастеровых держат. Выходит, у тебя сегодня выходной?
        - Можно и так сказать. После ночных скачек спина опять разболелась, - нехотя признался Руслан.
        - Может, доктора вызвать? - забеспокоился майор.
        - Да был я у него, - отмахнулся парень. - Сказал, придется терпеть, пока все не заживет, - вздохнул он, осторожно поводя плечами. - Думал сначала на стрельбище съездить, да потом решил просто передохнуть. Даже к Саньке Мишку послал, чтобы самому не ходить.
        - И стоило связываться? - фыркнул граф. - Что ты с той лавки имеешь? Кошкины слезы.
        - Не скажи, - лукаво усмехнулся Шатун. - Она под моим именем хорошо развернулась. Почитай, весь соседний квартал у нее покупает.
        - И сколько на круг выходит? Рублей пять в месяц? - иронично уточнил майор.
        - А двенадцать в неделю не хочешь? - рассмеялся Руслан.
        - Шутишь! - ахнул граф.
        - Вот те крест, - небрежно перекрестился Шатун. - Я потому и не стал у нее ничего требовать и лавку отбирать. Пусть работает. Думаю, таким макаром она все мои вложения через пару лет отобьет.
        Вошедший быстрым шагом денщик отвесил вежливый поклон графу и, повернувшись к Руслану, доложил:
        - Все исполнил, княже. Просили передать, что в делах все в порядке и никто сторонний не лез.
        - Ну и слава богу, - равнодушно кивнул Шатун. - Деньги знаешь, куда положить. Благодарствую, Миша.
        - Рад стараться, княже. Там еще это, купец давешний просится опять. Я его на улице встретил, - едва заметно усмехаясь, доложил казачок.
        - Ну, раз просится, зови, - махнул Руслан рукой.
        - Они тебя просят во двор выйти, - ответил Мишка, продолжая загадочно усмехаться.
        - Что еще за новости? - удивленно проворчал Руслан, нехотя поднимаясь.
        - Не серчай, княже. Сам сейчас увидишь, - поспешил успокоить его казачок.
        - Да? - с сомнением уточнил Шатун. - Ладно, поглядим, что там за тайны мадридского двора.
        Не спеша спустившись на первый этаж, Руслан вышел на крыльцо и, оглядевшись, с интересом уставился на толпящихся у коновязи казаков. За воротами замерли несколько зевак, вытягивавших шеи, словно гусаки, и явно пытавшихся что-то рассмотреть во дворе.
        - Ну, и что тут происходит? - удивленно спросил Рязанов, выходя следом за парнем.
        - Самому бы знать, - буркнул в ответ Шатун. - Андрей, что там у вас?! - громко окликнул он одного из казаков.
        - Ох, княже, диво! - резко развернувшись, восторженно отозвался казак. - Да ты сам глянь.
        - Ваше сиятельство! - протолкавшись сквозь собравшихся, выступил вперед купец. - Осмелюсь напомнить, я вам подарок обещал. Не побрезгуйте, - развернувшись, он сделал кому-то знак, и двое крепких мужиков подвели к крыльцу укрытого до самых ушей попоной коня.
        Удивленно переглянувшись, приятели спустились с крыльца. Один из мужиков снял с коня попону, и все собравшиеся дружно ахнули.
        Перед крыльцом, лоснясь вычищенной шкурой, стоял роскошный жеребец андалузской породы. Вороной, с густой, слегка вьющейся гривой и таким же хвостом, мохнатыми бабками и длиннющей челкой.
        - Хрена себе, Сивка-Бурка, - от удивления забыв, где находится, охнул Руслан. - Откуда у вас такое чудо?! - повернулся он к купцу.
        - Есть у меня знакомец, лошадей породистых разводит. Вот у него и добыл, - загадочно усмехнулся купец. - Вы давеча обмолвились, что вам не всякий конь подойдет. Вот я осмелился… Не откажите, ваше сиятельство, - с какой-то робостью попросил он.
        - Васятка, горбушку соленую сюда, - приказал Руслан, приметив крутившегося тут же мальчишку.
        Подойдя к коню, он осторожно протянул ему раскрытую ладонь, давая обнюхать руку. Жеребец ткнулся бархатными губами в ладонь и, вопросительно посмотрев на парня, возмущенно фыркнул, словно говоря: «А чего это ты без угощения?»
        - Ох и здоров! - обходя жеребца, восхищались казаки. - Истинный бес, право слово. Почитай, не меньше першерона будет.
        - Не, этот помене, но все одно тяжел, - послышалось в ответ.
        - Зато князю в самый раз, - раздался еще один голос. - Им теперь и оружья не надо. Такой битюг любого горца грудью вместе с конем снесет.
        - Ага, щаз-з, - не удержавшись, отозвался Руслан, поглаживая коня по морде. - Я теперь еще больше оружия с собой брать стану, чтобы, не приведи господи, его в бою не зацепило. Ну, голубчик, порадовали. Не знаю, как и благодарить вас, Сильвестр Семенович, - повернулся он к купцу.
        - Господь с вами, ваше сиятельство, - всплеснул тот руками. - Это я за вас по гроб жизни буду Бога молить. Спасли. Как есть, спасли. И жена при ваших казаках спокойнее стала. И сыновья не боятся из дому выходить. Храни вас царица небесная, князюшка, - поклонился купец. - За обещание свое помню, не извольте беспокоиться. Везут. Думаю, недели через три все тут будет.
        - Благодарствую, - кивнул Шатун. - Но ежели надобность какая будет, смело обращайтесь.
        - Не извольте сомневаться, ваше сиятельство, - еще раз поклонился купец и, жестом позвав своих конюхов, вышел со двора.
        - Да уж. Это подарок так подарок, - протянул Рязанов, обходя жеребца вокруг. - Такого в коляску не запряжешь.
        - В оглоблях Серый ходить будет. А этого красавца только под седло, - решительно отрезал Шатун.
        - Княже, так на него и седло новое надобно, - подсказал Андрей. - У этого зверя спина куда шире, чем у твоего Серого. А звать его как станешь?
        Ответить Руслан не успел. Один из казаков необдуманно хлопнул его ладонью по крупу, и жеребец, не раздумывая, вскинулся задними ногами. Казак едва успел отскочить. Наткнувшись на одного из слуг, он завалился на землю и, перекатившись через плечо, сплюнул, тряхнув головой:
        - Вот уж точно, истинный бес, а не лошадь. Зверюга дикая.
        - Вот Бесом и буду звать, - усмехнулся Руслан, подсовывая жеребцу крепко подсоленную краюху хлеба.
        - Думаешь, он горским коням в скорости не уступит? - задумчиво поинтересовался граф, подходя поближе.
        - Ну, горцы тоже не сплошь на аргамаках ездят, - хмыкнул в ответ Шатун. - А вот в силе и выносливости ему равных еще поискать. Эта порода была специально под рыцарей выведена. А рыцарь в полном доспехе поболее меня с оружием весит. Так что-то на то и выходит. Андрей, что ты там про седло говорил? - повернулся он к казаку.
        - Седло ему, говорю, свое надо. Твое старое не подойдет, - принялся пояснять казак.
        - А есть седельник толковый?
        - Как не быть? Имеется. Вон, Васятку отправлю, - указал казак на крутившегося тут же мальчишку. - Он точно найдет.
        - Добре, - кивнул Руслан, и Андрей, подозвав мальчишку, быстро объяснил ему, куда нужно сбегать и что сказать.
        Кивнув, Васятка выскочил за ворота и умчался, только пыль взметнулась. Между тем жеребец, оставленный без присмотра, приметил в углу тележку с овощами, которые слуги собрали с огорода для приготовления обеда, и, ухватив самую большую морковку, принялся с удовольствием ею хрустеть.
        - Да ты, похоже, сладкоежка, - рассмеялся Руслан, отводя коня от тележки. - Ладно, буду тебя морковкой баловать.
        Лично заведя жеребца в конюшню, Руслан поставил его в свободный денник и, мимоходом погладив Серого, вернулся в дом.
        - Знатный подарок тебе купец сделал, - одобрительно усмехнулся граф, закуривая. - Знал, шельма, что не откажешься. Тебе под твои стати только такой жеребец и нужен.
        - А самое главное, что я ничего не просил, - быстро добавил Руслан. - Меня вот что удивляет. Откуда в наших палестинах такие кони?
        - Ты про завод графа Орлова слыхал? - задумчиво поинтересовался Рязанов.
        - Конечно. Но он вроде на основе английской породы рысаков разводит, - сделал вид, что что-то припоминает, Шатун.
        - Рысаков, верно. Но там и другие кони имеются.
        - Даже такие? - удивился Руслан.
        - На том заводе даже ахалтекинские скакуны имеются, - наставительно пояснил граф. - А они стоят столько, что и сказать страшно. Так что владей и радуйся. Царский подарок.
        - А себе такого не хочешь? - спросил Руслан, уже обдумывая, как бы этот подарок не стал яблоком раздора между ними.
        - Господь с тобой, - заполошно отмахнулся майор. - Куда мне такого зверя? В оглобли его не поставишь, а кавалерист из меня не ахти какой. Это ты у нас из седла не вылезаешь. Нет, брат. Не к нашему рылу крыльцо. Сгублю коня. А вот пару жеребят, для выезда, я б взял. Но это после. Когда дом достроят.
        - Думаешь, стоит его с местными кобылами свести? - задумался Руслан. - Так ведь это что-то странное получится.
        - С казаками поговори. У них наверняка по станицам хорошие кобылы найдутся, - посоветовал Рязанов. - Заодно и для наших бойцов коней добрых разведешь.
        - Предлагаешь мне заводчиком стать? - удивленно хмыкнул Шатун.
        - Ну, раз уж вышла такая оказия, почему бы и нет? - развел майор руками.
        - Подумать надо, - проворчал Руслан, почесывая в затылке.

* * *
        Внимательно наблюдая, как молодой парень осторожно помешивает в горшке полученный нитроглицерин, Руслан мысленно молился, чтобы у паренька не дрогнула рука. При таком количестве, пусть и не самой сильной, взрывчатки снесет всё. И сарай, и забор, и все, что сложено на подворье. В общем, всем хватит. Пожалеть об этом они не успеют, но от этого не легче. Закончив, Матвей осторожно дал жидкости стечь с лопатки и, плавно положив ее на латунный поднос, с облегчением выдохнул:
        - Ох, и тяжкое это дело, княже.
        - Ага, расскажи мне, как оно тяжело, - рассмеялся Руслан с заметным облегчением.
        Паренек смутился, и Шатун с усмешкой хлопнул его по плечу.
        - Ничего, малыш. Главное, на другое не отвлекаться. Вот когда закончил, тогда и передохнуть можно. Ступай во двор, отдышись. А после станем эту штуку с опилками смешивать.
        - Опять мешать придется? - уточнил парень, чуть вздрогнув.
        - Опять, - со вздохом кивнул Руслан.
        - И как ты, княже, один столько всяких штук сделал? - буркнул парень.
        - Руками, - хмыкнул Шатун в ответ. - Пошли, перекурим.
        - Так я некурящий, - вскинулся Матвей.
        - Я тоже, - отмахнулся Руслан, выпихивая его из мастерской.
        - Как он тебе, княже? - тут же подошел к крыльцу дядька Матвея.
        - Добрый помощник получится, - одобрительно кивнул Руслан. - Главное, чтобы сам хотел такому учиться.
        - Хочу я, княже, - истово заверил казачок. - Только страшно попервости, - смущенно признался он.
        - Вот и хорошо, что страшно, - неожиданно заявил Руслан. - Пока страх есть, помнишь, что надо осторожным быть. А как страх ушел, жди беды. Мне и самому по сей день страшно. Вон глянь, рубашка мокрая, - закончил он, тыча пальцем во влажное пятно под мышкой.
        - Матюха, - с угрозой произнес дядька, продемонстрировав пареньку увесистый кулак. - Смотри мне, паря. Все, что Шатун говорит, чтоб как молитву запомнил. От той штуки жизни казачьи зависят. Стрельбу из мортиры помнишь?
        - Да как же забыть такое, - сверкнул казачок взглядом.
        - Так вот, снаряды те Шатун этой самой штукой заряжал, - наставительно поведал казак. - Все понял?
        - Все, дядька Лука, - кивнул казачок, тяжело вздыхая.
        - Не грусти, - усмехнулся Руслан. - Это только попервости тяжело. После привычка появится. Главное, не отвлекайся, даже если во дворе пальба начнется. Я ведь для того сюда сторожу из казаков и поставил, чтобы точно знать, так просто сарай этот не возьмешь.
        Закончив разговор, он отошел в сторону и, подставив лицо летнему солнышку, сделал глубокий вдох. Первая партия чугуна уже прибыла, и теперь мастерская Митрича занималась только выделкой болванок под мины и гранаты. Туркам на фронте крепко дали по зубам, но в дело вмешались европейские государства, делая все, чтобы не допустить победы Российской империи. Так что бои временно прекратились, превратившись в вооруженное противостояние.
        Османы не замедлили этим воспользоваться и принялись усиленно мутить воду на Балканах и Кавказе. Турецкие аскеры, переодетые бандитами, то и дело устраивали налеты на армянские деревни, вырезая мужчин, угоняя в рабство женщин и вывозя детей, из которых потом планировали воспитать мамлюков. Опыт в этом деле у османов имелся серьезный. Но к огромному удивлению Руслана, на их участке все оставалось без изменений.
        Рязанов, регулярно получавший указания из Краснодара, с каждым днем мрачнел все больше, но на расспросы толком не отвечал, отделываясь общими фразами. Плюнув на условности, Руслан в один из дней насел на приятеля, требуя объяснить, что происходит. Вздохнув, граф неожиданно выругался и, закурив, мрачно ответил:
        - Боюсь, рано или поздно придется нам с тобой в Армению ехать.
        - С чего бы это? - удивился Шатун. - Расскажи толком, Миша.
        - Местные не справляются. Ну не умеют они толком бандитов ловить, а тут мы, такие лихие и могучие. В общем, идею эту генерал-губернатору то и дело подкидывают, но генерал наш нас пока отбивает. Но как долго это продлится, неизвестно. Благо местные и сами таких варягов не хотят. Но дела у них плохи.
        - Чушь какая-то, - скривился Руслан. - Что мы там с двумя десятками бойцов сделаем?
        - А ты бы что сделал? - тут же спросил майор.
        - Ну, первым делом все тропы через перевалы бы завалил. Сразу дышать бы легче стало. Там местность гористая, пройти не везде можно. А после посадил бы по отряду там, где завалить не получится, но прежде дороги эти заминировал. Да и летучие отряды на границе держал бы постоянно с гонцами во всех деревнях пограничных.
        - Ну, я примерно так генералу и отписал, - задумчиво кивнул Рязанов. - Только вся беда у них в том, что им тропы заваливать нечем. Нет у них наших гранат. А те, что имеются, слабые.
        - Это которые порохом начинены? - задумчиво уточнил Руслан.
        - Они самые.
        - Так может, с пару десятков мин сделать? - помолчав, предложил Шатун.
        - И в чем разница будет? - заинтересовался граф. - Ты и гранатами хорошо управляешься.
        - В мине взрывчатки больше, - коротко пояснил Руслан, выдергивая из-под руки приятеля чистый лист бумаги. - И как я раньше об этом не подумал, - проворчал он, быстро рисуя МОН-50 и обычную противопехотную мину времен Великой Отечественной войны. - Я к Митричу, после поговорим, - дорисовав, сообщил он Рязанову и выскочил из кабинета.
        И вот теперь, получив в руки десяток корпусов под «монки» и столько же под обычные мины, занимался изготовлением нитроглицерина. Кузнец нарубил ему старых гвоздей для поражающих элементов и приготовил с полдюжины запалов на основе капсюльных пистолетных замков. Осталось только собрать все это в кучу и испытать. Самым сложным, по мнению самого Руслана, будет процесс наполнения корпуса мины взрывчаткой. В его времени ее заливают в корпус в жидком состоянии, но тут такой номер не пройдет. Слишком опасно.
        Так что ему пришлось заказывать корпус сборный, который после заполнения придется еще и осторожно собрать. Но иного выхода не было. Но «монка» в их реалиях штука, можно сказать, незаменимая. Местные абреки ни с чем подобным пока не сталкивались, так что привести особо одаренных в чувство можно будет без лишних усилий. С этими мыслями Руслан окликнул помощника и вернулся к работе.
        За день они сумели наполнить четыре больших горшка, стабилизировав взрывчатку опилками. Убедившись, что готовый продукт убран в схрон, Шатун проверил, все ли в порядке, и запер мастерскую. К удивлению парня, граф уже был дома. Увидев Руслана, Рязанов едва заметно улыбнулся и, кивнув на лестницу, одними губами произнес:
        - Гости, - при этом проведя ребром ладони перед горлом.
        В их общении это означало, что появившиеся гости весьма нежеланные, возможно даже проблемные. Кивнув, Руслан достал из кобуры револьвер и, проверив барабан, сунул его обратно. В ответ граф только скривился и покачал головой, давая понять, что стрельба недопустима.
        «Кого это там черт принес», - подумал Шатун, поднимаясь на второй этаж.
        В малой гостиной он с удивлением увидел жандармского подполковника. Родственника его новой пассии. Войдя в комнату, Руслан поздоровался и, отодвинув от стола стул, не спеша уселся, вопросительно глядя на жандарма.
        - Княжич, я к вам по личному и весьма щекотливому делу, - помолчав, буркнул подполковник.
        - Я вас внимательно слушаю, - кивнул Руслан.
        - Я прошу… нет, я требую, чтобы вы немедленно, слышите, княжич, немедленно прекратили все отношения с моей родственницей, - категорически заявил жандарм.
        - Прошу прощения, ваше благородие, но какое вам может быть дело до наших отношений? Марина Львовна женщина взрослая, самостоятельная, к тому же вдова, и вправе решать подобный вопрос сама.
        - Марина баба, а бабы, как известно, думают не мозгом, - скривился жандарм. - Или вы решили, что я не понимаю, чего вы добиваетесь?
        - И чего же, позвольте узнать? - подобрался Руслан.
        - Яблочко от яблони не далеко падает. Папаша ваш всей столице задолжал. Это всем известно. Наследства вам, окромя долгов, не видать, как своих ушей. А тут богатая вдова. Разом можно все дела поправить. Даже жениться не придется, ежели дело правильно повернуть. Сама все отдаст.
        - Вы в своем уме, сударь?! - зашипел Руслан разъяренной коброй, чувствуя, как кровь ударила в голову от возмущения. - Вы меня смеете альфонсом называть?!
        - А кто вы еще есть, сударь? - презрительно усмехнулся жандарм. - Будь вы приличным человеком, давно бы уже женились и жили бы своей семьей. Но у вас в этом деле ничего не выгорит. В местном обществе все знают, чей вы сынок.
        - Как прикажете понимать ваши слова, сударь? - возмущенно спросил Рязанов, входя в комнату. Расслышал он только последние слова подполковника.
        - А так и понимать, граф, - повернулся к нему жандарм. - Сослуживец ваш банкрот и пройдоха. Шельма, ежели желаете. Решил дела папашкины за счет родственницы моей поправить.
        - Бог свидетель, я этого не хотел, - прорычал Руслан и, вскочив, сгреб жандарма левой рукой за шиворот.
        Сдернув подполковника со стула, он одним толчком вышвырнул его в коридор, успев добавить пинка для ускорения. Врезавшись в стену, жандарм рухнул на пол и тяжело заворочался, пытаясь сориентироваться в пространстве. Но подскочивший Руслан футбольным ударом ноги направил его в нужную сторону. Следующий удар сбросил жандарма с лестницы. Таким макаром докатив его до крыльца, Шатун последним могучим пинком сбросил подполковника в пыль, во весь голос прорычав:
        - Завтра жду ваших секундантов. Не придут, в вашем же кабинете нагайкой запорю.
        Ответить подполковник не смог. Бил Руслан от всей своей широкой души, так что пара переломов ребер жандарму было обеспечено. Вышедший на крыльцо граф, мрачно покачав головой, вздохнул:
        - Боюсь, на этом твоя карьера закончится. После такого даже Тарханов с Татищевым не помогут. Не надо было жандарма быть.
        - Плевать мне на карьеру, Миша, - беря себя в руки, решительно заявил Руслан. - Погонят с этой службы, другую найду. Меня вон атаман хоть сейчас готов в реестр офицером записать. А имение отберут, так я и в станицу переехать могу. Только что тогда с местными делами станется? Без задумок моих сомнут вас. И это не угроза. Это реальность, и тебе это лучше всех известно.
        - Погоди буянить, - помолчав, отмахнулся майор. - Завтра нарочного к генералу отправлю. Не нравится мне этот жандармский наезд, - добавил он, используя словечко, подхваченное от самого Руслана.
        - Так ведь повод, не придерешься, - развел Шатун руками. - Мне папашу уже не в первый раз поминают.
        - Знаю, - скривился граф.
        - Актировать бы его, - зло выдохнул Руслан. - Чтобы жить не мешал.
        - С этим и без тебя найдется, кому управиться, - фыркнул Рязанов. - Дай подумать. Что-то тут нечисто, - вздохнул он, разворачиваясь и возвращаясь в дом.
        В то, что жандарм оскорблял его специально, чтобы чего-то добиться, Руслан не верил. Скорее, это была попытка указать ему его место. Слишком уж решительно и уверенно он говорил. Выходит, его слова это именно то, что думают о нем в местном обществе. Придя к такому выводу, Шатун поднялся в кабинет приятеля и, усевшись в предложенное кресло, выложил графу свои умозаключения.
        - Не думаю, - внимательно выслушав его, качнул майор головой. - В противном случае тебе не стали бы слать приглашения. Подвергнуть человека остракизму не так и сложно. Достаточно отказать ему в приеме в собственном доме. А такого пока никто не делал. К тому же всем известно, что у тебя был роман с дочерью князя Тарханова, и он готов был отдать ее за тебя. Нет. Тут что-то иное.
        - Я, конечно, не великий знаток вашего общества, но о папаше моем местные могли и не знать, - напомнил Руслан. - А этот, выяснив всю подноготную через свою службу, вполне мог подстроить подобное отношение. Уж они-то, в отличие от нас, на приемах и балах бывают регулярно.
        - Ну, этот вопрос я проясню быстро, - жестко усмехнулся граф. - А тебе мой совет. В случае дуэли жандарма не убивай.
        - Колено прострелю. Пусть остаток жизни на деревяшке скачет, - зловеще пообещал Шатун.

* * *
        Доклад майора генералу Татищеву о стычке Руслана с жандармским подполковником имел неожиданные последствия. В город прибыл товарищ генерал-губернатора, князь Тарханов, с супругой и дочерью. Появление столь высокопоставленного вельможи произвело на местный бомонд впечатление занесенной над головами дубины. Местное общество притихло, ожидая очередной бури, которая начнет срывать погоны с плеч, но князь вел себя так, словно ничего и не произошло.
        Только в здание городской управы то и дело вызывали кого-то из чиновников, после чего те, выходя из здания, вид имели весьма взъерошенный и бледный. О чем именно князь говорил с чиновниками, они никому не сообщали, ссылаясь на прямой запрет, но всем своим видом старательно показывали собеседникам, что все очень серьезно и будет иметь тяжелые последствия. Дошла, наконец, очередь и до приятелей.
        Войдя в кабинет, офицеры вытянулись, словно на плацу, и граф, на правах старшего по званию, бодро доложил о прибытии. Едва заметно усмехнувшись, князь вышел из-за стола и, подойдя к ним, раскинул руки в стороны:
        - Ну, здравствуйте, мальчики мои. Душевно рад видеть вас живыми и здоровыми. Как твоя рана, Руслан?
        - Благодарствую, Петр Иванович, - едва заметно улыбнулся Шатун. - Уже почти не болит.
        - Ну и слава богу. Да вы присаживайтесь, мальчики. Присаживайтесь. Беседа у нас долгой будет. Первым делом хочу сообщить, что генерал-губернатор весьма доволен вашим радением и просил передать вам свое удовлетворение. Молодцы, иначе и не скажешь. А вот дальше пойдут вопросы не самые приятные. Руслан, что у тебя с тем жандармом вышло? - повернулся князь к парню.
        Сухо поведав ему обо всем случившемся, Руслан чуть пожал плечами и, вздохнув, закончил:
        - Ни от кого оскорблений не терпел и дальше не стану.
        - Что, вот прям так с лестницы и спустил? - неожиданно переспросил князь.
        - Ага. Пинками, - снова вздохнул Шатун. - Теперь секундантов жду.
        - Боюсь, секундантов ждать придется долго, - криво усмехнулся Тарханов. - Ты, изверг, ему пять ребер сломал, челюсть, руку, да еще и крестец. Я с врачом говорил, так тот просто в ужасе. Говорит, что прежде такого не видел. Жандарм словно под груженую телегу попал. Ты чем его бил? Кочергой?
        - Ногами, - смущенно признался Руслан. - А прежде о стену бросил.
        - Ох, и силища же у тебя, сынок, - покрутил князь головой. - Значит, говоришь, он посмел тебя альфонсом назвать?
        - Так точно.
        - Вот мерзавец. Выходит, выяснил, чем папаша твой промышляет, и стал тебе это в вину ставить, - мрачно протянул Тарханов. - Ладно. Посмотрим еще, кто чем промышляет. Сегодня мы с супругой даем прием, вы оба приглашены. В семь вечера ждем. Это приказ, мальчики. Мы будем ждать. А дальше посмотрим, чья возьмет. Пока спокойно своими делами занимайтесь. Ежели что, я сообщу отдельно.
        Попрощавшись, друзья вышли из кабинета и, спустившись на крыльцо, задумчиво переглянулись. Рязанов, закурив, выпустил длинную струю дыма и, расправив усы, тихо произнес:
        - Похоже, я был прав, и в этом деле что-то нечисто.
        - Ты о чем, Миша? - не понял Руслан.
        - О твоей стычке с жандармом. Марина Львовна это только предлог. Ну не стал бы товарищ генерал-губернатора из-за одной дуэли целое дознание проводить, да еще и в другой город ехать. У него и своих дел достаточно.
        - Думаешь, это очередная попытка добраться до меня? - мрачно поинтересовался Руслан.
        - Может, до тебя. А может, и еще до кого, - негромко высказался майор. - Ты пойми, Руслан. Из нашего медвежьего угла я всех раскладов знать просто не могу. Но вот нутром чую, что тут что-то не так.
        - Так надо тогда князя предупредить, - вскинулся Шатун.
        - Вот вечером и предупредим. Но думаю, он и сам уже все знает. Уж поверь, его знания в подобных делах с нашими не сравнить.
        - Верю. Но предупредить надо, - уперся парень.
        - Так я ж не спорю, - тихо рассмеялся граф. - Поехали домой. Нам еще к приему подготовиться надо.
        - Поехали, - кивнул Шатун и, повернувшись, махнул рукой своей охране.
        Так повелось, что, выезжая куда-то вдвоем, они пользовались одной коляской и одной сменой казаков для охраны. При этом у Руслана этой охраны было даже больше, чем у майора. Сам Рязанов, едва услышав об этом, только посмеялся и тут же назвал такое положение вещей правильным. А когда Руслан вздумал спорить, неспешно доказал ему свою правоту. По его же собственным словам, угроз для Руслана было гораздо больше, чем для него.
        - Ты пойми, дурья башка, - горячась, убеждал его майор. - Я только в кабинете сижу и бумаги оформляю. А в стычки и перестрелки ты все время лезешь. Потому и охотятся именно на тебя. С меня что взять? Чиновник, которому доклад на стол положили, он с того доклада дело и пишет. А вот ты для любого злоумышленника первый враг. Потому как в драке именно тебя они видят. И именно ты казаками командуешь. А самое главное, это твои знания. Забыл, сколько всяких лазутчиков мы уже в острог наладили, которые за твоими задумками охотились?
        С этим аргументом спорить было сложно. В итоге все осталось, как было. Сам Рязанов обходился минимальным количеством охраны. Пара казаков плюс кучер. Человек этот служил у графа давно и был не робкого десятка. Умевший и пистолетом пользоваться и ножом, и драки не боявшийся. Где его взял Рязанов, Руслан не интересовался, но доверял мужчине не меньше, чем сам граф.
        Добравшись до дома, друзья приказали нагреть воды и разошлись по своим комнатам, приводить себя в порядок. К шести часам оба офицера сошлись в малой столовой и, перекусив слегка пирогами с чаем, отправились на прием. Мероприятие это проводилось в помещении городской управы. Закуски и вина были доставлены из ресторана, а прислугу предоставил сам городской голова.
        Встречавший на крыльце гостей лакей, важный, словно британский лорд, увидев офицеров, при мундирах и наградах, величаво поклонился и, распахнув дверь, негромко сообщил:
        - Господа, князь желает, чтобы вы нашли его, как только сочтете возможным.
        - Благодарствую, голубчик, - кивнул в ответ граф, а Руслан незаметно вложил ему в ладонь полтину.
        Войдя в зал, друзья не спеша осмотрелись и, заметив в дальнем конце зала суетливо толпящихся чиновников, направились в ту сторону. Расчет оказался верным. Упустить возможность попасться на глаза большому начальству ни один чиновник не может себе позволить. Тем более в такой глухомани. Вот и приходилось князю вместе с семьей сносить бесконечные уверения в наилучших чувствах. Едва приметив офицеров, Тарханов широко улыбнулся и, раздвигая лизоблюдов, шагнул им навстречу.
        - Ну, наконец-то, господа. Я уж, грешным делом, беспокоиться начал, не случилось ли чего.
        - Слава богу, все спокойно, ваше сиятельство, - улыбнулся в ответ Рязанов.
        - Так ведь вашими усилиями, господа, - тут же ввернул Тарханов. - Граф, я попрошу вас составить компанию моей дочери, а вы, князь, уделите время старику, - распределил обязанности князь, ловко подтолкнув дочку к майору.
        - С удовольствием, ваше сиятельство, - в один голос отозвались офицеры.
        Пользуясь отцовским дозволением, Лиза тут же подхватила майора под руку, и тот не спеша повел ее по залу, что-то тихо рассказывая. Руслан, приложившись к ручке княгини, тихо поинтересовался у нее, как идут дела. Чуть улыбнувшись, женщина вздохнула и так же тихо пожаловалась, что князь стал очень редко бывать дома. Словно не хочет никого видеть. В ответ Руслану оставалось только вздохнуть.
        - А как ваши дела, Руслан Владимирович? - в свою очередь спросила княгиня.
        - Служу, - пожал Шатун плечами.
        - Невестой не обзавелись еще? - нейтральным тоном поинтересовалась княгиня.
        - Нет. Не до них теперь, - твердо ответил Руслан. - К тому же еще и года не прошло, как Наташеньки не стало.
        - Господь с вами, Руслан Владимирович, вы ведь даже помолвлены не были, - напомнила княгиня.
        - Это не важно, - помолчав, ответил Шатун.
        - Спасибо, княжич, - вздохнула Зинаида Павловна. - И простите меня, дуру бабу.
        - Господь с вами, княгиня. Я и не думал сердиться, - поспешил заверить ее Руслан.
        - В таком случае я для вас всегда и везде Зинаида Павловна. И только так, - улыбнулась княгиня, поворачиваясь к нему всем телом.
        Во время разговора она взяла его под руку и отвела в сторону. Глядя ей в глаза, Руслан склонил голову и, чуть улыбнувшись, ответил:
        - Благодарю. Для меня это важно.
        Грустно улыбнувшись, княгиня аккуратно коснулась пальцами его щеки и, кивнув, предложила:
        - Давайте вернемся обратно. А то местные кумушки решат, что я вас соблазняю.
        - Больше глупости и придумать сложно, - презрительно фыркнул Руслан, подчиняясь.
        Князь Тарханов, успевший за это время уже каким-то образом разогнать всех местных лизоблюдов, увидев их, шагнул навстречу и, потерев ладони, спросил, заговорщицки подмигивая:
        - А не выпить ли нам, Руслан, за встречу? Только не той кислятины, что по залу носят.
        - Сей момент организуем, - кивнул Шатун и, поймав за рукав ближайшего лакея, приказал ему принести коньяк и все к нему прилагающееся.
        Спустя пять минут лакей принес все требуемое и, сервировав в уголке небольшой столик, замер неподалеку. Судя по всему, приказ на это он получил от городского головы. Прием оплачивал князь, а организационную часть вынужден был взять на себя первый человек в администрации города. Руслан и князь с супругой опрокинули по бокалу коньяка, и Тарханов, закусив напиток лимоном, спросил, оглаживая бороду:
        - А скажи мне, Руслан, сколько казаков ты под ружье разом поставить можешь?
        - Своих и нас два десятка. Остальные, можно сказать, ополчение, которым заправляет или атаман, или казачий круг. Реестровые-то все на фронте. А этими я командовать не могу. Им даже атаман не указ.
        - Ополчение, значит, - мрачно протянул Тарханов. - Это плохо.
        - Увы, Петр Иванович, иного в наших реалиях не дано, - развел Руслан руками. - А с чего такой интерес?
        - Слышали, что в Армении делается? - снова скривился князь.
        - Конечно. Но только то, что в депешах сказано. Своих людей у нас в тех местах нет, так что и информации мало.
        - Понимаю, - задумчиво кивнул Тарханов. - Ту т вот какое дело. Об этом почитай никто не знает, но тебе расскажу. Может, и подскажешь чего. Там, - князь ткнул пальцем куда-то в потолок, - весьма недовольны сложившимися делами. Османы на границе Армении делают что хотят, но никакого укорота не получают. Купцы и духовенство местное канцелярию уже жалобами завалили, а толку нет. И что делать, никто решить не может. Вроде как, с одной стороны, нас это не особо и касается, а с другой - генерал-губернатор обязан блюсти интересы местных жителей. И такое положение вещей может плохо отразиться на его дальнейшей службе. В общем, дела неважные, и нужно что-то придумать такое, что могло бы их изменить в лучшую сторону. Что скажешь?
        - Отправлять туда оружие нет смысла, - помолчав, проворчал Руслан. - Вояки они те еще. Против османов не тянут. Есть, конечно, и стоящие бойцы, но их мало. К тому же в тех краях у местных к османам давнишняя и стойкая неприязнь. Да и страх имеется. Слишком долго они бок о бок жили. А для серьезной экспедиции у меня народу слишком мало. Два десятка, это только врага подразнить.
        - Неужто ничего на ум не приходит? - заметно огорчился князь.
        - Вот так сразу пока ничего, - честно признался Руслан. - К тому же я в тех местах не бывал, а по нашим картам много не увидишь. Думать надо.
        - Думай, сынок. Думай. Это очень важно. Поверь, - тихо, но очень весомо добавил Тарханов.

* * *
        Разговор этот длился уже два с половиной часа, но к единому мнению офицеры так и не пришли. И Рязанов, и Руслан, и сам князь Тарханов отлично понимали, что двумя десятками решить возникшую проблему просто невозможно. Рассчитывать на помощь местных силовых структур по меньшей мере самонадеянно, но что-то делать было просто необходимо. Из намеков князя было понятно, что генерал-губернатору и всем его креатурам грозят серьезные неприятности.
        Кому-то при императорском дворе очень захотелось порадеть родному человечку и пристроить его на теплое местечко. Но для этого требуется прежде это самое местечко освободить. А значит, прежнему его обладателю надо создать серьезные проблемы. Вот эти-то проблемы и начали постепенно возникать у нынешнего генерал-губернатора.
        Слушая князя, Руслан только едва слышно хмыкал и головой качал. Времена сменились, а подковерные игры все те же. Как говорится, ничто не ново под луной. Рассказывая обо всем происходящем, князь то и дело поглядывал на Руслана, словно ожидал от него какого-то откровения. Сам же Шатун судорожно искал выход из создавшегося положения. Понятно, что советы можно давать до бесконечности, но толку от них будет мало.
        Чтобы подсказать что-то толковое, ему требуется оказаться на месте и увидеть все собственными глазами. Из задумчивости его вывел очередной вопрос графа. Чуть тряхнув головой, Шатун поднял взгляд и, посмотрев на приятеля, задумчиво проворчал:
        - Придется туда ехать, Миша.
        - Много ты там навоюешь, с двумя десятками, - фыркнул майор.
        - С одним, - вздохнул в ответ Руслан. - Оголять наш участок нельзя. Горцы узнают, что я всех казаков увел, обязательно воспользуются моментом. Так что это даже не оговаривается.
        - Но один десяток… - изумленно задохнулся майор.
        - Мало, я знаю, - спокойно кивнул Руслан. - Придется подменить нехватку клинков количеством техники.
        - Это как? - насторожился Тарханов.
        - Возьму одну из своих мортир, гранат от пуза, другие свои задумки, ну и патронов побольше. А дальше видно будет. Главное, чтобы местные под ногами не путались.
        - Нужные бумаги я тебе подготовлю, - тут же отозвался князь.
        - Бумаги, это здорово, - вздохнул Руслан. - Но, как в народе говорят, гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить. Бумаг, думаю, тут будет мало. Тут что-то другое нужно.
        - Что именно? - вскинулся Тарханов. - Ты, сынок, только скажи, что нужно, из-под земли достану, - заверил он парня.
        - Петр Иванович, а есть в тех местах у вас человек, на которого вы положиться можете? Но чтоб с влиянием в тех местах был, - выдвинул Руслан главное условие.
        - А ведь, пожалуй, что и есть, - помолчав, задумчиво протянул князь. - Старый мой сослуживец, князь Голоянц Сурен Георгиевич. Он и сам из тех мест, и земли его примерно в тех местах расположены. От берега Севана и к границе.
        - А занимается чем? - подобрался Руслан. - С чего живет?
        - А с чего все там живут, - развел Тарханов руками. - Скот разводят, шерсть прядут. Еще чего-то там. Он еще лошадей разводить пробовал, - припомнил князь.
        - Лошадей, это хорошо. Как, по-вашему, Петр Иванович, станет он во всю эту замятню вмешиваться?
        - Станет, - решительно кивнул Тарханов. - Османы его семье крепко насолили. Он их терпеть не может. Так что тут можешь спокоен быть.
        - Уже легче, - кивнул Шатун. - Тогда мне потребуется рекомендательное письмо от вас к нему и от тебя, Миша, письма в местный отдел контрразведки.
        - В Эривани того отдела полтора инвалида, - скривился Рязанов. - Да и то непонятно, чем они там занимаются.
        - Татищев их не ругает, но и не хвалит особо, - заметно помрачнел князь.
        - Да и хрен с ними, - отмахнулся Шатун. - Мне главное, чтобы они работать не мешали. А с кем они там взаимодействуют? Ну вот, у нас казаки, а у них кто?
        - Солдаты из местных, - вздохнул Рязанов. - Но по слухам, мужики боевые.
        - Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления, - снова вздохнул Шатун и, почесав в затылке, добавил: - Придется целый обоз собирать.
        - Будут тебе и дроги, и битюги. Грузи, сколько потребно станет, - решительно заявил Тарханов.
        - Добре. Тогда завтра же стану только мины выделывать. Гранат запас у меня имеется. Снарядов для мортиры тоже в достатке. Вторую тебе, Миша, оставляю. В твоем десятке ее знающие имеются. Думаю, полсотни снарядов тебе хватит. Патронов тоже вдоволь имеется. Думаю, через седмицу в путь отправимся.
        - И что ты там делать собираешься? - помолчав, мрачно спросил Рязанов.
        - План война покажет, - пожал Шатун плечами. - Во всяком случае, сала за воротник туркам мы точно залить сумеем. Может, и не победим, но и прогулки легкой у них точно не будет. Уж что-что, а пакости я делать умею.
        - Уж кто бы в том сомневался, - не удержавшись, фыркнул Рязанов.
        На этом и решили закончить. Оставив князя на попечение графа, Руслан отправился прямиком в мастерскую. Прикинув запасы кислоты и спирта, парень откинул крышку схрона и, оглядев готовую взрывчатку задумчивым взглядом, тихо проворчал:
        - Ну, дюжину «монок» сделать точно получится. Остаток пусть в запасе будет.
        Поручив своему помощнику продолжить работу с нитроглицерином, он отправился к Митричу. Требовались корпуса для противопехотных мин. По его задумке, требовалось перекрыть основные переходы через перевалы, чтобы после удерживать османов на нескольких основных направлениях. Так было проще всего. Не забыл Руслан и про несколько корпусов для обычных мин. Что-то вроде противотанковых блинов, которыми можно будет уничтожать горные тропы.
        Митрич, внимательно выслушав его, по своей давней привычке огладил бороду и, помолчав, решительно кивнул:
        - Будут тебе болванки. Отливку уже сделали. Взрыватели тоже собирать начали. Куда везти?
        - В мастерскую отправляй. Охрану я предупрежу.
        - Добре, через день все будет.
        Попрощавшись, Шатун отправился обратно в мастерскую. Набивать готовые корпуса мин взрыв чаткой. Работа эта была новой и весьма опасной. Нитроглицерин имеет свойство вступать в реакцию с некоторыми видами металлов, что может привести к самоподрыву. Так что внутренние стенки корпуса мин и нарубленные гвозди перед заполнением требовалось как-то изолировать.
        Ничего лучше воска Руслан придумать не сумел. В общем, процесс выглядел приблизительно так. Растопленным воском парень заливал сначала саму форму и тут же укладывал на переднюю стену обрубки гвоздей. После чего заливал воском уже их. Дальше корпус наполнялся взрывчаткой и собирался в кучу. Резьбу под взрыватель приходилось изолировать специально вырезанной из дерева затычкой. В общем, процесс трудоемкий и опасный, но иного выхода не было.
        Переодевшись, Руслан разложил на верстаке все необходимое и принялся за работу. Занимавшийся изготовлением нитроглицерина казачок, помешивая в горшке полученную смесь, покосился на работу наставника и, не удержавшись, спросил:
        - Такое я тоже делать стану, княже?
        - Не сейчас, - качнул Руслан головой, не отвлекаясь от процесса. - Сначала я отработаю все сам. Чтобы ошибки исключить.
        - А чего тут сложного? - не понял казачок. - Главное, не спешить, да не забыть чего.
        - Самая большая сложность будет при сборке, - подумав, ответил Руслан. - А еще нужно смотреть, чтобы взрывчатка нигде металла не касалась. Даже чуть-чуть. Иначе беды не оберешься. Есть у этих игрушек пакостное свойство взрываться в самый неподходящий момент, если не уследишь.
        - Это сколько ж душ людских погибло, пока все эти правила появились? - неожиданно высказался казачок.
        - Не так много, как может показаться, - хмыкнул Руслан в ответ. - Хотя не без того, конечно.
        К вечеру шесть мин было наполнено и собрано. Уложив их в ящик, Руслан переложил мины кусками дерева и, добавив в отдельный отсек ящика взрыватели, аккуратно закрыл крышку. Первый комплект был готов. Убрав ящик под стеллаж, в самый угол мастерской, Руслан пробежался взглядом по помещению и, убедившись, что все в порядке, отправился домой. Рязанов, едва завидев парня, ухватил его за рукав и, буквально затащив в свой кабинет, спросил:
        - Ты что задумал?
        - Миша, дай хотя бы умыться и поесть. Я как волк голоден.
        - Уже накрывают, - отмахнулся Рязанов. - Рассказывай давай. Я уж извелся весь.
        - Ну, если коротко, то выход у нас один. Завалить как можно больше троп на перевалах, а дальше держать оставшиеся под контролем. Ничего другого я придумать не смог.
        - Ну, я примерно так и думал, - кивнул майор, успокаиваясь. - Ты там аккуратнее. Нам еще тут порядок наводить.
        - Вот не поверишь, одного ранения мне хватило, - хмыкнул в ответ Шатун.
        Поужинав, друзья разошлись по своим комнатам и завалились спать. Устали оба.
        С утра, плотно позавтракав, Руслан помчался в мастерскую. Так продолжалось пять дней. На шестой на подворье их дома вкатились четыре дроги, запряженные громадными битюгами. Кони в этом выезде стоили целое состояние. Откуда князь сумел достать этих животных, Руслан даже представить себе не мог.
        Казаки, заранее предупрежденные Русланом о готовящейся поездке, тут же принялись загружать дроги всем необходимым. Стоя на крыльце, Руслан неожиданно для себя понял, чего именно так не хватает для этого похода. Походной кухни. Казаки, уходя в поле, пользовались османским принципом. Каждый десяток имел своего кашевара и питался из одного котла. Это было дорого и непродуктивно. Ведь продукты бойцы покупали вскладчину, а доходы у всех были разные.
        Понимая, что уже не успевает что-то изменить, Руслан только горестно вздохнул. Стоявший рядом денщик, подойдя поближе, тихо спросил:
        - Княже, случилось чего?
        - Кухню полевую сделать не успел, - признался Руслан, вздыхая.
        - Это ту, где котлы на колесах? - подумав, уточнил Мишка.
        - Ее самую.
        - Так надо Митрича спросить. Я ж тот рисунок ему сам и снес. Ты его, княже, три дня по столу гонял, из угла в угол, так я взял, да снес, когда на базар ходил.
        - Так, Мишка. Хватай коня и пулей к Митричу. Даст бог, повезет, - обрадованно скомандовал Руслан.
        - Васятку отправлю. Ему пробежаться в радость, а мне коня седлать.
        - Мухой, - шутливо зарычал Руслан. - Будешь мне тут разговоры разговаривать.
        Мишка нырнул в дом, и спустя минуту из дверей вихрем вылетел мальчишка. Спрыгнув с крыльца, он ловко проскочил под брюхом величаво шествовавшего к поилке тяжеловоза и исчез за поворотом.
        - Вот паршивец, - ухмыльнулся Руслан, глядя на этот акробатический этюд.
        Убедившись, что все идет как надо, он вернулся в дом и взялся чистить оружие, когда влетевший в кабинет Васятка с порога сообщил, сверкая улыбкой от уха до уха:
        - Княже, выдь на крыльцо. Там Митрич такую штуку прислал, что и сказать не могу.
        Удивленно хмыкнув, Руслан отложил винтовку и, протерев руки тряпицей, вышел в коридор. Быстро сбежав по лестнице, Шатун решительно толкнул входную дверь и, едва переступив порог, растерянно замер, глядя на привезенный кузнецом подарок. На железной раме, сделанной по той же схеме, что и коляски, стояла самая настоящая походная кухня, на три котла.
        - Первое, второе и компот, - не удержавшись, в голос высказался Руслан, запрыгивая на помост.

* * *
        Караван двигался в Тифлис быстрым шагом. Таким аллюром битюги могли тянуть тяжелогруженые дроги весь день без особой усталости. Казаки, восхищенные огромными, могучими животными, ухаживали за ними, словно за детьми. Но при этом не забывая и о своей выгоде. То и дело к Руслану подходил тот или иной обладатель кобылы и просил разрешения свести свою животину с одним из битюгов.
        Отлично понимая, что делается это не ради развлечения, Шатун терпеливо отвечал на вопросы, выдвигая только одно условие. Процедура эта не должна была отразиться на работоспособности выбранного для племени коня. Дорога до Эривани была не близкой, а им еще и обратно ехать. Но самое главное, что отряду предстояло проехать по всей границе с Османской империей. От Гюмри до Арташата и дальше.
        Покачиваясь в седле, Руслан задумчиво рассматривал карту, пытаясь определить хотя бы примерный фронт работ, и только мрачно вздыхал. Граница Армении и Турции была слишком протяженной. Точнее, юго-западным своим краем Армения полностью граничила со своим извечным врагом. Османы резали армян и греков от начала веков. Это противостояние началось даже не в раннем средневековье, и крови с тех пор пролилось столько, что и представить страшно. И дело тут даже не в религиозных разногласиях.
        Турки, умудрившись покорить Северную Африку и Южный Кавказ, подмяв под себя Грецию и Балканы, останавливаться не собирались. Добрались они даже до юга Европы, и только на России обломали зубы. Русские били их на Азовском море, в Крыму, врезали по морде на Балканах, и вот теперь война пошла уже на их территории. Но это не значит, что турки растеряли всю свою воинственность и опустили руки. На всех прежде захваченных территориях и прилегающих к ним участках они продолжали наводить свои порядки и усиленно пакостить всем соседям подряд.
        Единственное, что пока еще спасало армянское население от полного уничтожения, это гористая местность и отсутствие дорог. Провести по территории этой страны большое количество войск разом очень сложно. Поселений там не много, так что прокормить войска за счет местного населения невозможно. А действовать долго в отрыве от основных сил в этом времени еще толком не научились. Из состояния задумчивости Руслана вывел подъехавший к нему денщик.
        - Княже, водички попьешь? - спросил Мишка, протягивая ему флягу.
        - Благодарствую, Миша, у меня и своя есть, - проворчал парень в ответ. - Или спросить чего хочешь? - опомнившись, уточнил он.
        - Хочу, княже, - вздохнув, решительно кивнул денщик. - Ты с отцом Веры говорил?
        - Был разговор, - сообразив, о чем речь, усмехнулся Руслан. - Сказал, думать станет. Тут ведь в чем беда. Староверы они. И потому упрямые, как те ослы. Хотят, чтобы в религиозных делах все было только так, как им надо.
        - И что делать? - заметно огорчился Мишка.
        - Вернемся, спрошу еще раз, - подумав, пообещал Руслан. - А ты сам с Верой говорил? Что она думает?
        - Боится, - вздохнул денщик. - Вроде как и не в отцовской власти уже, а все одно страшно самой решить. Княже, помоги, - неожиданно взмолился парень.
        - Эк тебя приперло-то, - удивился Руслан. - Куда спешить? Семью заводить надо, когда дом свой будет, а у нас с тобой ни кола, ни двора пока. Вот дом в имении достроим, и можно будет о хозяйках задуматься.
        - Так ведь отец может ее силком замуж отдать. Сговорится с кем, да и отдаст. И что тогда? - в отчаянии воскликнул Мишка.
        - Да не верещи ты, - поморщился Шатун, демонстративно ковыряя пальцем в ухе. - Оглушил. Сказал же, вернемся, снова спрошу.
        - А как откажет? - не сдавался денщик.
        - Миша, чего ты от меня хочешь? - возмутился Руслан. - Чтобы я тебе Веру в церковь за косу притащил и попа заставил обряд провести? И что тогда получится? Она сама-то за тебя хочет?
        - Хочет, - смутившись, решительно мотнул чубом Мишка. - Сама сказала, что будь я их общины, уже б батюшке в ноги кинулась. Люб я ей сильно. И мне она тоже. Помоги, княже. Век тебе служить стану, Бога за тебя молить буду…
        - Да угомонись ты, заполошный, - шикнул на него Руслан. - Значит, говоришь, отца боится? - подумав, переспросил парень.
        - Очень.
        - А меня?
        - Что тебя?
        - Меня боится?
        - И тебя боится. И Санька тоже боится, - неожиданно добавил паренек.
        - А эта-то с чего? - растерялся Шатун.
        - Все думает, что ты осердишься и дело у нее отберешь. Ну, чтобы деньги свои вернуть.
        - Вот дура-то, прости господи, - фыркнул Руслан. - Сказал же ей, в деле все, как было, останется.
        - Так и я уже три раза повторил, - поспешил заверить его Мишка. - Все одно боится.
        - Хрен с ней. Не о Саньке сейчас речь, - отмахнулся Шатун. - Мы с тобой о невесте твоей говорим. Значит, меня она боится, так?
        - Ага. Говорит, как видит тебя, так обмирает вся. Особливо опосля того, как ты того бандита одним пинком убил.
        - Это ты про Штыря, что ли? - не сразу вспомнил Руслан.
        - Ага.
        - Миша, ты у меня, похоже, от любви последние мозги растерял, - не удержавшись, усмехнулся Шатун. - Даже говорить стал, словно олух неграмотный. Возьми себя в руки. Ты, мать твою, казак, или на околицу села погулять вышел?
        - Казак, княже, - моментально подобравшись, решительно кивнул паренек.
        - С матерью говорил? - снова принялся допытываться Шатун, выясняя диспозицию.
        - Говорил. Согласна она.
        - И о беде Вериной сказал?
        - Сказал, - покраснев, опустил казачок голову.
        - А чего глаза прячешь? - тут же отреагировал Руслан. - То не велика беда, приятель.
        - Как так, княже? - растерялся Мишка.
        - А вот так. Ежели и вправду любишь ее, забудь, что порченая. Баба, она ушами любит. Вот и нашелся бес сладкоречивый, залил в уши патоки да соблазнил. А сам сбежал после, словно подлец последний. Видать, думал, что папаша ее отказать после такого не посмеет, да не учел, что там еще и четверо братьев имеется. А те мужики тертые, крутые. Могут и ножом в бок пырнуть, а после где-нибудь в чаще прикопать так, что ни одна собака не найдет. В общем, мы с тобой так поступим. Вернемся, я еще раз к папаше ее схожу. Откажет или снова начнет время тянуть, своей волей вас оженю. Так Вере и скажи, чтоб готова была.
        - Так ведь вроде нет над ней твоей воли, княже, - задумался Мишка.
        - Как это нет? - деланно удивился Руслан. - Она где служит?
        - В лавке.
        - А большая часть той лавки кому принадлежит?
        - Тебе.
        - Выходит, кому она служит?
        - Тебе, - обрадованно улыбнулся Мишка.
        - Выходит, есть над ней моя воля?
        - Есть. Как не быть, - решительно закивал паренек.
        - Ты мне скажи, а горбун при лавке так и служит? - поинтересовался Шатун.
        - Служит. Кланяться тебе просил. Все жалеет, что Санька решила с тем купцом закрутить. Говорит, не складывается у них.
        - С чего бы? - иронично хмыкнул Руслан.
        - А как узнал, что за лавку твоими деньгами плачено, и что на тот случай у тебя и бумаги имеются, так и не заладилось, - ехидно усмехнулся Мишка.
        - Ну, я ее предупреждал, - пожал Руслан плечами. - Бог с ней. Пусть работает и долю мою выплачивает. А сама как захочет. Я ей не хозяин.
        Разговор увял, и Шатун, привстав в стременах, оглянулся на растянувшийся караван. Ходко шедший Бес только фыркнул, когда парень принялся вертеться в седле. Своего седока жеребец нес так, словно тот вообще ничего не весил. Подарок купец парню и вправду сделал царский. Выносливый, огромной силы конь бы под стать своему седоку. Казаки, увидев Руслана в седле этого жеребца в первый раз, не сговариваясь, в один голос высказались:
        - Гора на горе едет.
        В городе их появление вызвало очередной фурор. Мало того что подобные лошади тут были редкостью, так еще и всадник на жеребце выбивался из всех возможных представлений о человеческих габаритах. Средний рост местного обитателя составлял примерно метр шестьдесят пять сантиметров. А тут без малого два метра росту и косая сажень в плечах. В общем, и вправду было на что полюбоваться.
        Характер у жеребца оказался задорный и шкодливый. Он то и дело пытался прижать конюхов боком к стене денника или, вырвав повод, вихрем пронестись по двору, в последний момент уворачиваясь от попыток схватить кожаный ремень узды. А самое главное, Бес никогда не пытался лягнуть или укусить кого-то из казаков или конюхов. Он играл, стараясь не причинить вреда. Иногда могучий трехлетка запросто мог, вскинувшись на дыбы, поднять на поводе ведшего его человека, но и это было только игрой.
        Но Руслана он почему-то сразу воспринял как хозяина и слушался малейшего движения парня. В ответ Шатун старался побаловать жеребца сладкой морковкой, до которой тот был большой охотник, или соленым сухариком, которые по его просьбе специально сушили на кухне. Вот и теперь, гулко бухая по дороге широкими копытами, жеребец только фыркнул, когда Руслан принялся вертеться.
        Убедившись, что все в порядке, и никто не отстал, Шатун уселся поудобнее и, вздохнув, задумчиво огляделся. Военно-Грузинская дорога дорогой только называлась. Нитка в горах, немного шире обычной тропы. И двигаться по ней нужно было очень осторожно. Того и гляди, со скалы сорвется булыжник, способный смахнуть ездока в пропасть вместе с конем. Мрачно покосившись на карту, которую все еще продолжал сжимать в руке, Шатун понял, что тут ничего путного не придумаешь, и, сунув ее в сумку, снял с пояса флягу с водой.
        Подъехавший к нему Роман пристроился с другой стороны и, покосившись на задумавшегося Мишку, тихо спросил:
        - Княже, что там делать станем? Мало нас для серьезного боя.
        - А я и не знал, - фыркнул Руслан в ответ. - Знаю я, Рома. Все знаю. Но дело тут непростое. Оно не столько нас, сколько аж самого генерал-губернатора касается. И походом этим мы ему сильно поможем.
        - Это как же? - заинтересовался следопыт. - Он в Краснодаре, а мы на отшибе.
        - Не должен я этого говорить, - вздохнул Руслан. - Так что целуй крест, что молчать станешь.
        Кивнув, казак выпростал из-под ворота нательный крестик и, перекрестившись, прижал его к губам.
        - Появились у нашего губернатора враги при дворе царском. И решили они на его место своего человека посадить. На первый взгляд, нас оно вроде как и не касается, а ежели подумать, то получается, что при другом губернаторе вольница наша сразу и кончится.
        - Это как так? - растерялся казак.
        - А вот так. Когда на губернатора покушение случилось, нам с графом особые бумаги для разбора того дела выдали. И с теми бумагами мы можем делать, что сами решим. Потому и получилось у нас и блатных из города выгнать, и купцов к ногтю прижать, и с горцами уговориться. А как новый губернатор появится, те бумаги силу свою сразу потеряют. И станем мы снова не дело делать, а бумаги писать. А то и вовсе нас с графом в другое место ушлют. И такое может быть.
        - Это как в другое? Куда? - всполошился казак.
        - Тихо ты, - осадил его Руслан. - Не забывай, что мы офицеры, и, получив приказ, отправимся туда, куда скажут. По-иному и быть не может. Война. И вот чтобы всего этого не случилось, этот поход и затеян. Не забывай, что генерал-губернатор над всеми этими землями властен и перед царем ответ держит. А раз в землях его порядка нет, значит, дело свое он делает плохо и его менять пора.
        - От оно как… - протянул следопыт. - Эти, как их, итриги, выходит.
        - Ага, они самые, - кивнул Руслан, едва сдерживаясь, чтобы не заржать в полный голос.
        - Выходит, поход этот и нам самим нужен? - подумав, уточнил Роман. - Потому как не станет тебя, княже, тогда и задумок твоих не будет. И командовать нами кто другой станет. А ему на жизни казацкие наплевать будет.
        - Выходит так, - пожал Руслан плечами, удивляясь логическим выводам казака.

* * *
        Их въезд в Эривань стал, можно сказать, триумфальным. Слух о странном отряде разнесся по городу со скоростью пожара, и уже через четверть часа им приходилось проталкиваться сквозь толпу. Благо городские улочки были узкими, и зевакам приходилось невольно жаться к стенам, чтобы битюги ноги не оттоптали, или кого случаем не зацепило дрогами. Бес, которому такое скопление народу явно не нравилось, возмущенно фыркал и скалил крепкие зубы, словно цепной пес.
        Громадный вороной жеребец, сверкавший лоснящейся шкурой и скаливший зубы, производил на обывателей неизгладимое впечатление. Таких громадин под седлом тут явно не видели. Впрочем, и запряженные в дроги битюги тоже производили на собравшихся впечатление. Подобных зверей в этой горной стране видеть не приходилось. Местные лошади своими размерами не поражали. А самое главное, местные использовали в основном ослов. Животных неприхотливых и способных обойтись подножным кормом.
        Посевных земель в Армении всегда было мало. Так что сеять овес для прокорма подобных гигантов могли позволить себе только очень состоятельные люди. Крестьянам семьи бы прокормить. Кавалькада выехала на центральную площадь города, и Руслан, вскинув руку, остановил караван. Осмотревшись и приметив у крыльца одного из зданий раскрывшего от удивления рот городового, парень указал на него Роману, негромко попросив:
        - Позови служивого. Нужно узнать, где тут у них какая служба располагается.
        - Сей момент, княже, - усмехнулся казак и, шлепнув коня свернутой петлей нагайкой, рысью подскочил к городовому.
        Свесившись с седла, следопыт что-то негромко спросил у полицейского и, выслушав ответ, возмущенно выпрямился. Потом резко ухватив городового за плечо, казак одним рывком вздернул его на коня и, перекинув поперек седла, подвез к наблюдавшему за ним Руслану.
        - Они тут, похоже, совсем власть не уважают, княже, - возмущенно доложил казак, сбрасывая городового в пыль, под копыта замершему, словно статуя, Бесу. - Я ему: с тобой князь говорить желает, а он мне: я всех князей знаю, их тут нету. А что в город и со стороны князь приехать может, подумать не хочет.
        - Ви кто такой?! - завопил городовой, вскакивая и хватаясь за саблю.
        - Замри, болезный, - жестко приказал Роман, одним плавным движением выхватывая из кобуры револьвер и щелкая курком. - Станешь за железку свою хвататься, в башке дырку сделаю.
        - Князь Ростовцев, Руслан Владимирович. Штабс-капитан военной контрразведки. Прошу извинить моего подчиненного, но наше дело не терпит отлагательств. Подскажите, любезный, где я могу найти штаб местного гарнизона?
        - А бумага нужный ест? - помолчав, осторожно поинтересовался городовой.
        - И даже пьет, - не удержавшись, буркнул Руслан, кивая.
        - Что тут происходит? А ну расступись! - послышался громкий голос, и на площадь выкатился видавший виды фаэтон.
        Поскрипывая ступицами, транспорт подкатил к остановившемуся каравану, и вставший в фаэтоне в полный рост полицейский подполковник громко спросил, оглядывая иронично наблюдавших за ним казаков:
        - Кто такие? Откуда? Кто старший?
        - Я старший, - спокойно отозвался Руслан, даже не пытаясь подъехать к нему.
        - С кем имею честь, сударь? - насупившись, зло спросил подполковник, рассмотрев погоны на черкеске.
        - Князь Ростовцев, штабс-капитан армейской контрразведки. Ищу штаб местного гарнизона. Извольте указать, где я могу его найти.
        - И откуда вы приехали? - последовал новый вопрос.
        - Об этом вам сообщат, если сочтут нужным, - отрезал Руслан. - Где штаб? - снова спросил он, добавив в голос металла.
        - Контрразведка? - удивленно переспросил подполковник. - Погодите, а это не вас случайно в Пятигорске Лютым прозвали? По описанию подходит. Высок, статей богатырских, лицо в шрамах.
        - Он самый, - чуть усмехнувшись, кивнул Шатун.
        - Понятно, - удрученно вздохнув, кивнул подполковник. - Вон то здание, - ткнул он пальцем. - И отпустите, наконец, моего человека.
        - Так его никто и не держит, - удивился Руслан и, повернувшись, добавил, едва сдерживая смех: - Рома, убери ствол. Он же замер, словно замерз.
        Городовой, увидев направленное на него оружие, понял команду казака буквально и застыл, кажется, даже забыв, как дышать. Роман же, отвлекшись на подъехавшего подполковника, револьвера не отвел. В итоге посреди площади выросла скульптурная группа «Вежливая беседа». Хмыкнув, казак вскинул револьвер и, придержав пальцем, спустил курок, после чего ловко сунул оружие в кобуру.
        - Благодарствую, любезный. Простите, что побеспокоили, - кивнул городовому Шатун и толкнул Беса каблуками, направляя к нужному зданию.
        Караван двинулся следом. Перегнав дроги к самому крыльцу, казаки принялись не спеша осматривать коней, а Руслан, спрыгнув на землю, перебросил поводья жеребца денщику. Охлопав себя ладонями, чтобы хоть как-то сбить дорожную пыль, парень вошел в указанное здание и, приметив дежурного солдата, направился прямо к нему. Выяснив, где находится местный отдел контрразведки, Шатун поднялся на второй этаж и, подойдя к нужной двери, решительно толкнул створку.
        Сидевший за столом молодой прапорщик со щегольскими усиками, увидев его, сначала широко распахнул черные и без того большие глаза, а после и рот разинул. Глядя на него сверху вниз, Руслан медленно протянул руку и пальцем вернул прапорщику челюсть на место. Потом, выложив на стол полученные от Тарханова бумаги, попросил:
        - Доложите начальству, что прибыл штабскапитан князь Ростовцев для оказания помощи в борьбе с османскими бандами.
        Гулко сглотнув, прапорщик все так же заторможенно кивнул и, выбравшись из-за стола, поплелся к дверям кабинета, забыв предложенные бумаги.
        - Прапорщик, - окликнул его Руслан. - Вы забыли, - ткнул он пальцем в стол.
        - Что? А, простите, - наконец пришел в себя молодой человек и, прихватив документы, просочился в кабинет.
        Выбравшись оттуда минут через пять, он придержал дверь и, указывая на вход, сообщил:
        - Вас ждут.
        Сидевший за столом полный капитан, или по-простому майор, с интересом оглядев вошедшего, поднялся и, протянув руку, проворчал:
        - Вы и вправду богатырь, князь. Позвольте представиться. Майор Гришин, Павел Андреевич.
        - Ростовцев, Руслан Владимирович, - щелкнул Шатун каблуками.
        Майор не назвал своего титула, а значит, его попросту не имел. Потому и Шатун решил не козырять этим лишний раз.
        - Говорили мне, что в Пятигорске товарищ начальника отдела настоящий богатырь, но что он настолько велик, мне и в голову не приходило, - явно не удержавшись, признался майор.
        - Бывают и больше, - отмахнулся Руслан, осторожно присаживаясь на указанный стул.
        - Сколько у вас стрелков? - тут же последовал вопрос. Майор решил начать с главного.
        - Десяток казаков. Есть оружие и мины, - коротко доложил Руслан.
        - Десяток?! И все? - растерялся майор.
        - Павел Андреевич. Осмелюсь напомнить, что все казачье воинство было высочайшим указом отправлено на фронт. Еще один десяток я был вынужден оставить в Пятигорске. Сами понимаете, оголять предгорья мы просто не имели права. Но вы не расстраивайтесь. У нас найдется, чем османов удивить. Главное, перекрыть основные перевалы.
        - Да какие к черту перевалы? - возмутился майор. - У нас две долины с турками граничат, а через них они могут прямо на Армавир выйти. Не удивляйтесь, князь. Тут у нас свой Армавир имеется.
        - Я видел карту, - спокойно кивнул Руслан. - Я прекрасно понимаю ваше возмущение, Павел Андреевич, но давайте исходить из того, что имеем. Как говорится, за неимением гербовой будем на обычной писать. У вас найдется толковый проводник, знающий все местные перевалы или тех, кто те перевалы знает?
        - И это все, что вас интересует? - ехидно поинтересовался майор.
        - Все, - спокойно кивнул Руслан. - Просить места в казармах смысла не имеет. Все, что мы с собой привезли, нам потребуется в горах. Так что будем жить в походных лагерях.
        - Будет вам проводник, - помолчав, буркнул майор. - Завтра. Где вас искать?
        - Вам известно, где сейчас находится князь Голоянц?
        - Гм, - удивленно откашлялся майор и, поднявшись, жестом подозвал парня к окну. - Вон ту крышу черепичную видите, там еще флюгер с лучником?
        - Вижу, - удивленно кивнул Руслан.
        - Это его подворье и есть. Там должен быть. Вроде никуда уезжать не собирался.
        - Прекрасно. Тогда определите нам место на ночевку, и я поехал дальше, - оживился Шатун.
        - Вы так и не сказали, где вас искать, - напомнил майор.
        - Сейчас к князю заеду, а дальше видно будет. Казаки мои пока на площади постоят. А человечка своего к ним и отправляйте.
        - Похоже, вы в себе очень уверены, князь, - задумчиво проворчал майор.
        - Я в казаках своих уверен, Павел Андреевич, - вздохнул Руслан в ответ. - Да в оружии нашем. Уж поверьте, чем удивить турок, мы найдем.
        - И сильно удивлять собираетесь? - не удержавшись, ехидно уточнил майор.
        - До смерти, - жестко отозвался Руслан и, коротко поклонившись, вышел из кабинета.
        Увидевший его прапорщик вскочил, вытянувшись в струнку. Вежливо ему кивнув, Шатун быстро вышел на улицу и, вскочив на коня, скомандовал:
        - Ждите меня тут. Если кто придет, чтобы место для ночлега показать, сначала пусть Роман сходит, посмотрит, что там и как. И после пришлешь кого, чтобы здесь меня дождался, - повернулся он к следопыту.
        - Добре, княже. Сполню, - коротко кивнул казак.
        - Миша, поехали, - скомандовал Руслан денщику и, тряхнув поводом, направил Беса в нужную сторону.
        Объехав здание, закрывавшее княжеское подворье, Руслан выехал на нужную улицу и, остановив коня перед широкими коваными воротами, окликнул шаркавшего метлой по дорожке слугу:
        - Эй, любезный. Дома ли князь?
        - Дома, господин офицер, - кивнул мужчина, настороженно разглядывая нежданных гостей.
        - Передай ему, что приехал офицер с письмом от князя Тарханова.
        - Ага. Доложу, - кивнул мужик и, бросив метлу, быстро зашагал к зданию.
        - Вот пес! - вдруг возмутился Мишка. - А ворота не открыл.
        - Уймись. Их тут режут да стреляют, вот и опасаются непонятно кого на подворье пускать, - осадил денщика Руслан.
        Мишка замолчал, но остался при своем мнении, что выразилось в яростном сопении и поглаживании рукояти револьвера.
        - Миша, мы в гости пришли, а не воевать. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят, - напомнил Руслан.
        - Прости, княже, - вздохнул казачок. - Привык я, что в городе тебя каждая собака знает. Иной раз и говорить не приходится, сами ворота отворяют.
        - Отвыкай, - усмехнулся Шатун. - И запомни. Тут как с горцами. Их обычаев не нарушай и свои не навязывай, тогда и говорить с тобой как с равным станут. Вспомни, чему тебя дядька учил.
        Обратно слуга возвращался бегом, в сопровождении подростка. Быстро распахнув ворота, слуга с поклоном указал Руслану на дорожку и, кивнув на паренька, пояснил:
        - Геворг покажет, куда идти, сударь.
        - Миша, посади его за седло, - скомандовал Руслан, ударив Беса каблуками.
        Всхрапнув, жеребец взял с места короткой рысью, но уже через пять прыжков разогнался и легко перешел в галоп. Мишка, успевший подхватить проводника, догнал хозяина у самого крыльца. Осадив коня, Руслан перебросил повод казачку и, спрыгнув с седла, хлопнул Геворга по плечу.
        - Ну, показывай, куда идти.
        - Сюда, господин офицер, - засуетился паренек и, взбежав на крыльцо, распахнул дверь.
        Князь Голоянц встретил его в своем кабинете. Поздоровавшись и получив в руки письмо, князь пригласил парня присесть и углубился в чтение. Внимательно изучив послание, пожилой армянин вздохнул и с интересом посмотрев на Шатуна, тихо спросил:
        - Того самого Ростовцева сын?

* * *
        Внимательно выслушав рассказ Руслана, князь Голоянц удивленно покачал крупной, увитой густой шевелюрой головой и, вздохнув, задумчиво произнес:
        - Не знал бы твоего отца сам, никогда не поверил бы, что у него такой сын есть.
        Руслан удивленно уставился на хозяина дома, не понимая, что тот хочет сказать.
        - Не смотри так, ара, - отмахнулся князь. - Я его еще по училищу помню. Всегда прохиндеем был. Но красивый, сволочь. Женщины таяли, а он пользовался.
        «Кому бы говорить, - проворчал про себя Руслан, с интересом разглядывая собеседника. - Сам, небось, с десяток бастардов по империи имеешь».
        - Мы все не святые были, - лукаво усмехнулся князь, - но твой папаша это что-то… - князь щелкнул пальцами, выражая свое отношение к псевдопапаше гостя.
        Говорил он с заметным акцентом, но известных Руслану по прежней жизни ошибок в окончаниях не делал. Более того, в его речи чувствовались отличное образование и привычка повелевать. Где именно вся эта компания княжеских отпрысков обучалась, Шатун выяснять не стал, чтобы случайно не насторожить Голоянца. Такой интерес сразу привлекает внимание. Да и не особо оно требовалось.
        Сам князь был среднего роста, к удивлению Руслана, несмотря на возраст и положение, худощав, подвижен, обладал на удивление сильными, крупными кистями рук. Такие больше подошли бы пахарю или молотобойцу, а не князю. Кудрявые волосы его были обильно припорошены сединой, но это князя не старило. Наоборот. Придавало импозантности. Лицо его было гладко, до синевы выбрито. К огромному удивлению парня, князь даже усов не носил. Черные, слегка навыкате глаза поблескивали, словно две оливы, а губы чуть кривились в иронической усмешке.
        - Ты пойми меня правильно, сынок, - неожиданно выдал князь. - Я только рад, что такой древний род имеет такого достойного продолжателя. Я когда письмо от Пети прочел, глазам своим не поверил. Но Петя врать не будет. Не такой человек, ара. А когда твои глаза увидел, сразу поверил, что ты Володьки сын. За всю жизнь второй раз такое вижу, и все в одной семье.
        - Увы, Сурен Георгиевич, но семьей мы так и не стали, - качнул Руслан головой. - Хоть он и признал меня, но мы никогда не общались. Даже признание ему пришлось подписывать без меня. Через службу нашу сделали, - откровенно признался парень, решив не рисковать лишний раз.
        Кто знает, в каких отношениях остались князья после окончания учебного заведения, и не вдумается ли князю отписать псевдопапаше.
        - Я тогда за границей служил, а когда вернулся, просто получил бумаги. Это было решение моего начальства, - быстренько перевел он стрелки.
        - Как отец, я этого не принимаю и не могу принять. Но как офицер и как дворянин, могу понять твои чувства, - помолчав, вздохнул князь. - Увы, дорогой, но отец твой плохим человеком стал. Совсем плохим. Даже мне писал, денег просил. Я не ответил. Знаю, что не вернет, и еще просить станет.
        - Правильно и сделали, ваше сиятельство, - решительно кивнул Руслан. - Мне лично подобное поведение титулованной особы претит, но и осуждать его публично я, как сын, тоже не могу. Потому предпочитаю держаться на расстоянии и делать все, чтобы хоть как-то поправить ущерб, нанесенный им нашему роду.
        - Молодец, сынок, - одобрительно кивнул князь. - Петя пишет, что тебя сам генерал-губернатор отмечает, и что ты уже собственное гнездо вить начал. Молодец, - одобрительно улыбнулся Голоянц. - Нельзя человеку без своего дома. Плохо это. Скажи, что я могу для тебя сделать? Чем помочь?
        - Нам нужно какое-то помещение, в котором я мог бы оставить часть оружия, которое привез с собой. А самое главное, чтобы это помещение можно было как следует запереть. Ну и оставить на сохранение все лишнее, что не потребуется нам в работе.
        - Все будет, дорогой, - решительно кивнул князь. - Вардан! - громко окликнул он, глядя на дверь кабинета.
        Вошедший мужчина лет сорока пяти чем-то походил на самого князя. Увидев задумчивый взгляд парня, князь чуть усмехнулся и, кивнув, представил:
        - Познакомься, сынок. Это Вардан. Мой сводный брат. Когда меня нет, он здесь главный.
        - Рад знакомству, Вардан Георгиевич, - поднявшись, протянул Руслан руку вошедшему.
        - Сурен, это что? - всмотревшись в лицо парню, спросил мужчина, повернувшись к князю.
        - Заметил, - рассмеялся тот. - Ростовцева Володьки сын. В контрразведке служит. Петя Тарханов письмо прислал, хвалит его сильно. Сам видишь, уже штабс-капитан. Русланом зовут.
        - Сразу видно, что не папаша, - кивнул Вардан, крепко пожимая Руслану руку. - Вижу, что воевал. Молодец, - закончил он, хлопнув парня по плечу. - Что хотел, Сурен? - повернулся он к хозяину дома.
        - Помоги ему, Вардан. Дай, что попросит, - приказал князь, указывая на Руслана. - Эй, а ты где жить будешь? - вдруг вспомнив, спросил он.
        - Сегодня с казаками своими в казарме переночую, а завтра в горы уйдем, - пожал Руслан плечами.
        - Сколько людей у тебя? - быстро спросил Вардан.
        - Десяток, да пятеро ездовых с кашеварами.
        - Сурен, ты совсем совесть потерял?! - неожиданно напустился Вардан на князя. - К тебе человек от Пети приехал, а ты его в казарму отправишь?
        - Там у меня еще обоз, - осторожно напомнил Руслан.
        - Ай, дорогой, обоз-мобоз, - отмахнулся Вардан. - Всем место найду. Скажи, куда человека послать? Где стоит?
        - На крыльце денщик мой ждет, он все знает. Сейчас спущусь, сам ему скажу, - нашелся Шатун, понимая, что это предложение гораздо удобнее, чем ночевка в казарме.
        - Зачем ходить? - удивился князь. - Мальчика пошлю, сюда приведут.
        - Он у меня немного хромает, и после долгой езды верхом ему ходить тяжело, - смущенно признался Руслан.
        - А зачем хромого брал? - удивился Вардан.
        - Парень толковый, с оружием хорошо обращаться умеет. А главное, верный, - коротко пояснил Шатун.
        - Он что, тоже казак? - насторожился князь.
        - Да. У меня все казаки.
        - Ай молодец, ара! - восхищенно всплеснул руками Вардан. - Такими людьми командовать, надо сильным человеком быть. Пойдем, дорогой. Сам тебя провожу.
        - И скажи там, пусть ужин готовят, - напомнил князь. - Гости в доме.
        - Сурен, я тебя не учу, как дела вести, - повернулся Вардан к хозяину. - Сам разберусь.
        Слушая этот диалог, Руслан только мысленно усмехался. Похоже, братья были близки между собой, и подобные пикировки были чем-то для них обыденным. При этом они оба и не думали обижаться. Спустившись на крыльцо, Руслан подозвал сидевшего в тени каштана Мишку и, отдав ему нужные указания, отправил за остальным отрядом. Вардан, окликнув пробегавшего куда-то мальчишку, указал ему на стоявшего у коновязи Беса и что-то быстро приказал ему по-армянски.
        - Сказал, чтобы на конюшню отвели и почистили хорошо, - пояснил Вардан, заметив вопросительный взгляд парня. - Хороший конь. Красавец.
        - Подарок, - едва заметно улыбнулся Руслан. - Купец один подарил, после того как мы его семью из горского плена вытащили.
        - Ай, молодец! - снова всплеснул руками мажордом. Именно так для себя определил должность этого человека Шатун. - Вечером, за столом расскажешь. Сурену интересно будет.
        - А ему почему? - не понял Руслан.
        - Была одна история, - вздохнул мужчина. - У него племянницу горцы украли. Мы думали сначала, о свадьбе сговор будет. А они денег потребовали. Сурен тогда чуть совсем седой не стал. Это его сестры родной дочка. Сирота. Княжна, а господь удачи не подарил. Девочка совсем один остался, - снова вздохнул Вардан, неожиданно заговорив с ужасным акцентом.
        - А что с родителями случилось? - осторожно поинтересовался Шатун, сообразив, что это у него от волнения.
        - Отца турки убили. Он с бандой в горах столкнулся. По делам ехал. Ануш еще маленькая была. Потом мать заболела. Простудилась сильно. За две недели сгорела. Сурен чуть с ума не сошел. Наших родителей давно уже нет. У него, кроме меня и сестры, никого больше нет. Сурен девочку к себе забрал. Все для нее делал. А когда подросла, горцы похитили. Я ему говорил, что казаков просить надо, но их тут не было.
        Вардан замолчал, играя желваками на скулах, прикрыв блеснувшие глаза.
        - И как выкупили? - осторожно спросил Шатун, дав ему немного успокоиться.
        - Три тысячи рублей Сурен отдал. Золотом. Все равно обманули, шакалы, - сжимая кулаки, прохрипел Вардан. - Мы же христиане. А для этих шакалов это значит, что мы не люди. Опозорили девочку и отдали за огромные деньги. Сурен, когда узнал, чуть сам, один в горы не ускакал. Едва остановили. Вот скажи, Руслан, как ей теперь жить? - неожиданно спросил мажордом.
        - Главное, чтобы со здоровьем у нее все хорошо было. Она же еще совсем подростком была, - увернулся Руслан от прямого ответа. - После такого и у взрослой женщины с головой беда случиться может.
        - Нет, - мотнул Вардан головой. - Тут все хорошо. Болела она долго, да. Сурен ее даже в Париж возил. Потом на воды, в Баден-Баден. Полтора года по всей Европе катались. Обратно вернулись, слава богу, ожила. Даже иногда смеяться стала. А хозяйка какая! - вдруг сменил тему мажордом. - Слушай, все умеет. Ручки золотые. Кушать готовит так, лопнешь, а будешь кушать. А вот счастья у девочки нет. Что делать, Руслан?
        - Не знаю, - помолчав, мотнул Руслан головой. - Даст бог, найдется добрый человек, который на ее беду внимания не обратит. Вы ее только в доме не прячьте. Пусть иногда хотя бы в свете бывает. Глядишь, и срастется.
        - Спасибо, сынок, - дрогнувшим голосом поблагодарил Вардан. - И у меня, и у Сурена мальчики родились. Сейчас кто служит, кто учится. Только самые младшие еще дома. А вот дочку только сестра родила. И не уберегли.
        Махнув рукой, мужчина замолчал и, тряхнув головой, решительно закончил:
        - Вечером все расскажешь. В дом пойдем. Сейчас прикажу, тебе кофе принесут.
        - Лучше чаю, - быстро ответил Руслан. - Кофе я с утра люблю пить.
        - Как скажешь, дорогой. Хочешь чай, будет чай, - кивнул Вардан, буквально заталкивая парня в дом. - Может, ты кушать хочешь? Скажи, все принесут.
        - Благодарствую, Вардан Георгиевич, я до ужина подожду, - отказался Шатун.
        - Просто Вардан зови. Я не князь. Бастард. Все знают, - небрежно отмахнулся мужчина.
        - Вы старше, - не согласился Руслан. - И служите вы не мне, а князю. Так что не могу.
        - Умеет Петя хороших людей выбирать, - вдруг улыбнулся мажордом. - Всегда умел.
        - Это вы про князя Тарханова? - удивленно уточнил Руслан.
        - Да. Сурен с ним в одном училище учился, а меня отец в школу в столице учиться отправил. Вместе с Суреном жили. Там и познакомились. Мы еще совсем молодыми были. Мальчишки. В том возрасте титулы и звания еще не так важны. Дружили, шкодили, веселились. Золотое время было. Потом я сюда вернулся, отцу помогать. А Сурен в гвардии служил. А когда отца не стало, в семье старшим стал. В отставку ушел и сюда приехал.
        Они не спеша шли по коридору, когда за одной из приоткрытых дверей чуть шевельнулась занавеска и послышался тихий девичий смех. Потом легкие шаги, и все стихло. Привычно бросив на рукоять револьвера ладонь, Руслан опустил руку и вопросительно посмотрел на мажордома. В доме, как обычно на Кавказе, двери днем закрывали редко. Обычно их занавешивали легкими занавесками. Делалось это, чтобы избежать духоты.
        Легкий сквозняк остужал дом, и вечером можно было спокойно спать, не мучаясь от жары. Чуть усмехнувшись, Вардан, заметив реакцию парня, небрежно махнул рукой, коротко сообщив:
        - Девочки, родственницы. Специально для Ануш привезли. Чтобы компания была. Пойдем, чай попьем, поговорим. Сурену тоже интересно будет.
        «Похоже, я сегодня от разговоров охрипну», - проворчал про себя Руслан, послушно шагая в указанную сторону.

* * *
        Вечернее застолье оказалось по-кавказски широким. Было сытно, пьяно, шумно и вполне себе весело. Руслан, стараясь не отставать от хозяев, то и дело произносил тосты, хвалил поданные блюда и вообще пытался сделать все, чтобы показать себя благодарным гостем. В итоге спать разошлись далеко за полночь. Утром, по уже въевшейся привычке проснувшись с первым светом, Шатун выбрался из комнаты и, потирая ноющую с похмелья голову, вышел на задний двор.
        Колодцы тут были редкостью, поэтому воду для бытовых нужд или привозили с реки, или приносили от ближайшего ручья. Что поделать, если страна расположена в нагорье? Добравшись до ближайшей бочки, Шатун для начала несколько раз прополоскал рот, после чего сунул гудящую башку в воду. Повторив эту процедуру несколько раз, парень почувствовал, что оживает, и, оглядевшись, принялся разминаться. После ранения он заметно потерял форму и теперь старательно ее восстанавливал, хотя спина все еще отзывалась на резкие движения ноющей болью.
        Руслан уже заканчивал бой с тенью, когда на крыльцо, широко зевая, вышел Вардан и, увидев парня, удивленно развел руками:
        - Слушай, дорогой, зачем вскочил так рано? Почему не спишь?
        - Привычка, Вардан Георгиевич, - отозвался парень, закончив комплекс. - Сегодня в горы пойдем, так что надо быть готовым к драке.
        - Думаешь, вот так сразу турок найдешь? - иронично уточнил Вардан.
        - Жизнь научила, что все плохое случается именно тогда, когда ты меньше всего этого ждешь, - философски вздохнул Руслан, накидывая на себя прихваченную из комнаты рубашку.
        - Я смотрю, ты много воевал, - уважительно произнес мажордом, разглядев шрамы парня на теле.
        - Всякое было, - напустил Шатун туману.
        - Петя много не написал, но я знаю, что ты в Краснодаре сделал, - вдруг признался мужчина. - Я тогда туда на базар ездил.
        - Служба такая, - пожал плечами Руслан, не очень понимая, к чему это было сказано.
        - Слушай меня, матаг[1 - Дорогой.], - вздохнул Вардан. - В город вернешься, никуда не ходи. Сразу сюда приезжай. Слугам я скажу. Даже если ни меня, ни Сурена дома не будет, спокойно заходи. Слуги все, что надо, сделают.
        - Благодарствую, Вардан Георгиевич, но только не привык я в чужой дом без хозяина входить, - осторожно поблагодарил Руслан. - Неправильно это.
        - Почему без хозяина? - возмутился мажордом. - Хозяин такой приказ слугам дал. Я такой приказ дам. Хочешь, прямо сейчас всех слуг соберу?
        - Господь с вами, мне и слова вашего достаточно, - окончательно запутавшись в местных причинно-следственных связях, поспешил ответить Руслан. - Только думаю, это не скоро будет. Мы по всей границе ездить станем.
        - Ничего, дорогой. Когда приедешь, тогда и хорошо будет, - отмахнулся Вардан. - Сурен сам мне это сказал, так что даже не думай. Тебе здесь всегда рады.
        - Благодарствую, - в очередной раз поблагодарил Руслан, махнув на все рукой.
        В конце концов, хозяева и сами не дети и знают, что делают. Что уж там написал в своем послании князь Тарханов, Шатун даже не пытался узнать. Тайна частной переписки тут не пустой звук, и вскрывать конверт он не рискнул. Но судя по реакции хозяев дома, ничего плохого в том письме не было. Так что проще было плыть по течению и не вводить гостеприимных хозяев в волнение своими сомнениями. Люди темпераментные, могут от избытка чувств и глупостей наделать.
        Поднявшись в отведенную ему комнату, Руслан быстро переоделся в походную одежду, которую слуги уже успели почистить и привести в порядок, после чего, собрав вещи, спустился в столовую. Судя по голосам у отведенного казакам для ночлега сарая, его десяток уже поднялся и тоже приводил себя в порядок. Разбуженные Варданом слуги в темпе вальса накрыли завтрак, и мажордом, лично подав парню кофе, присел напротив.
        - Кушай, дорогой. Людям твоим все уже отнесли. Не беспокойся.
        - Спаси Христос, Вардан Георгиевич, - склонил Руслан голову, приложив ладонь к груди. - Чем я могу отблагодарить вас и Сурена Георгиевича за хлеб-соль?
        - Зачем так говоришь, дорогой? - тут же возмутился мажордом. - Петя за тебя просил. Писал, ты ему как сын. Петин сын - наш сын. Тем более что ты хочешь османов наказать. Для нас с Суреном это самая большая благодарность будет. Чем больше их убьешь, тем нам веселее.
        - Я постараюсь, - чуть улыбнувшись, пообещал Руслан, запуская зубы в свежайший лаваш.
        После завтрака, прихватив вещи, он отправился к казакам. Те уже тоже успели как следует заправиться и теперь с шутками и смехом запрягали коней в дроги. Брать с собой весь обоз Руслан не собирался. Запас патронов, миномет с запасом мин к нему, мины для подрыва горных троп и полевую кухню. К ней на ту же телегу погрузили запас дров. Все остальное уместилось на одни дроги.
        Вардан с интересом наблюдал за этим действом, стоя в сторонке и восхищенно разглядывая битюгов и Русланова жеребца. Потом, очевидно сообразив, что две пары битюгов остаются на подворье, дернул Руслана за рукав, тихо спросив:
        - Скажи, дорогой, можно я твоих жеребцов с нашими кобылами сведу?
        - А-э, да, конечно, - тут же согласился Шатун, едва сообразив, о чем идет речь. - Все равно мы не завтра вернемся.
        Подбежавший слуга что-то быстро сказал мажордому по-армянски, и тот, решительно кивнув, ответил. Слуга убежал, чтобы вернуться через несколько минут в сопровождении невысокого, крепкого мужчины средних лет.
        - Ты князь? - спросил мужик, окинув Руслана долгим, внимательным взглядом.
        - Я, - кивнул Шатун, отвечая ему таким же взглядом.
        - Проводник я. Рубеном звать, - коротко представился мужик.
        - Хорошо. Значит, пора выходить, - обрадовался Руслан и, чуть повысив голос, скомандовал: - Шевелись, казаки. Время дорого.
        - Готовы, княже, - отозвался следопыт, окинув сослуживцев внимательным взглядом. - Что сказал, все погрузили.
        - Добре, - кивнул Шатун и, повернувшись к проводнику, уточнил: - Мы верхом везде пройти сможем?
        - Нет, - помолчав, мотнул тот головой. - На сам перевал не везде верхом можно. Тропа узкая.
        - А до половины пути доехать можем? - не отставал Шатун.
        - Можно, - последовал короткий ответ.
        - Тогда вон на ту телегу садись, поехали, - указал ему Руслан на телегу с кухней и одним прыжком взлетел в седло Беса.
        - Мой конь там стоит, - махнул проводник рукой в сторону ворот и, развернувшись, быстро зашагал к выходу с подворья.
        - Благодарствуй за хлеб-соль, Вардан Георгиевич, - попрощался Руслан с мажордомом.
        - Храни вас Бог, - улыбнулся армянин и перекрестил отряд.
        Десяток шагом выехал со двора и, оказавшись на улице, уже привычно перестроился в две колонны, беря дроги и телегу под охрану. Проводник уже сидел в седле невысокой соловой кобылки. Пристроившись рядом с Русланом, он направил ее к выезду из города и, покосившись на Беса, вздохнул.
        - Что-то не так, уважаемый? - осторожно поинтересовался Руслан.
        - Хороший конь. Сильный. От такого жеребята сильные будут, - не удержавшись, признался проводник. - На таком коне любого зверя догнать можно.
        - Ты охотник? - сообразил Руслан.
        - Да. Всегда охотник был. Отец охотник, дед тоже. Все мужчины охотой жили, - все так же коротко пояснил проводник. - Зубра били, тура били, тэков добывали. Горный баран тоже брали.
        - Дело сделаем, если кобыла твоя в охоту войдет, разрешу ее с Бесом свести, - помолчав, пообещал Руслан, похлопав жеребца по круто выгнутой шее.
        - Не успеет, сам с тобой поеду. По дороге все сделаем, - оживился проводник.
        - Давно у тебя этот штуцер? - сменил Руслан тему, разглядев у проводника капсюльный карамультук.
        - Пять лет назад купил. Три шкуры барса отдал, - с гордостью отозвался Рубен.
        - Дорого для такого оружия, - качнул Руслан головой. - Мое и то дешевле стоит.
        - Откуда знаешь? - удивился проводник.
        - Барс - зверь редкий. Его добыть много времени потратить надо. В большом городе его шкура рублей двадцать стоить будет. А такой штуцер и за семь отдадут. Мою винтовку за двенадцать купить можно.
        - А заряжать как? - оживился проводник.
        - Вот, смотри, - принялся пояснять парень, доставая из подсумка винтовочный патрон. - Все в одной гильзе. И капсюль, и порох, и пуля. Винтовка с казны заряжается. Достаточно просто затвор передернуть.
        - Ага, - глубокомысленно отозвался Рубен, внимательно осматривая боеприпас. - Удобно, - вздохнул он, возвращая патрон. - Шкуру барса дам, продашь штуцер? - неожиданно спросил он.
        - Этот нет. Такой же, можно подумать, - отозвался Руслан, коснувшись ладонью ствола винтовки. - Это оружие я под себя заказывал. Но такое же, как у казаков, если захочешь, найду. Но не сейчас. Когда обратно соберемся.
        - Думаешь, обману? - неожиданно обиделся охотник.
        - Нет. Не думаю, - качнул Шатун головой. - Патроны. Не знаю, сколько их после дела останется. Запасная винтовка есть. А вот патронов нам может и не хватить.
        - Почему мало брал? - возмутился охотник.
        - Все, что было, привез, - усмехнулся Руслан в ответ. - Просто не знаю, как дела пойдут. Османы часто на вашу сторону приходят?
        - Теперь часто, - помрачнел проводник. - Шакалы. Много простых людей убили. Зачем? Столько лет рядом с ними жили. Подати всегда платили, ремесло знали. Зачем убивать?
        - Они и сами этого толком не знают, - вздохнул Руслан в ответ. - Раньше всегда говорили, что и православные, и мусульмане - люди книги. Верят по-своему, но книга - главное. А теперь словно взбесились. Всех подряд режут.
        - Но зачем? Скажи? Ты князь. Ты умный, учился много. Вот скажи, зачем убивают?
        - Землю для себя освободить хотят, - назвал Руслан первое, что на ум пришло.
        - А кто на земле работать будет? - тут же отреагировал охотник. - Османы сами землю пахать не любят.
        - Не все, - отмахнулся Руслан. - У них и свои крестьяне имеются. Иначе давно бы с голоду умерли. Богатым земля нужна. А работать на ней они рабов заставят.
        - Верно говоришь, - подумав, согласился Рубен. - Я за перевал много раз ходил. Крестьян их видел. Простые люди. Хлеб сеют, детей кормят, живут. Все из-за богатых.
        - Не все, - вынужден был вступить в полемику Руслан. - Я тоже богатый. Но у меня ни рабов, ни крестьян нет. Даже дома своего и то не имею. Всю жизнь империи служу. Хотя и титул имею, и деньги есть.
        - Почему дом нету? - растерялся проводник.
        - Некогда строить, - пожал Руслан плечами. - Служба. Сначала за границей жил. Потом сюда, на Кавказ приехал. Где тут дом заведешь.
        - А родители, родственники? - не унимался Рубен.
        - Нет никого.
        - Сирота, да? Плохо. Нельзя, чтобы человек без своего дома жил. Плохо ему.
        - Ничего. Мне за службу землю пожаловали. Потихоньку построю, - хмыкнул Шатун в ответ, уже жалея, что завел этот разговор.
        - Где строишь? - решительно спросил охотник.
        - Под Пятигорском. Имение между городом и предгорьем.
        - Там хорошая земля, - помолчав, кивнул Рубен. - И родит хорошо, и лес богатый. Охота хорошая. А река есть?
        - Ручей рядом.
        - Плохо. В ручей рыба нет. Вон, Севан возьми. Все есть. Любой рыба. Даже форель. Вкусная. На привал встанем, сам тебе поймаю, попробуешь, - заверил охотник, подгоняя кобылку.
        - Благодарствую, - едва заметно улыбнулся Шатун.
        Караван выкатился за пределы города и, прибавив ходу, направился к границе.

* * *
        Тропы на перевалах они закрыли за две недели. Как и предполагалось, их было не много. Дольше добирались до самих перевалов. А вот с дорогами через границу в долинах пришлось повозиться. Точнее, Руслан вообще не понимал, что с ними делать. В итоге, плюнув на все, парень приказал обустроить полевой лагерь примерно в середине между двух караванных троп и начал подготовку полевых укреплений. Благо камней тут было более чем достаточно.
        Казаки, понимая, что делается это не ради развлечения, а для спасения их же жизней, работали словно проклятые. Уже через два дня по обочинам каждой тропы были устроены редуты. Сооружения эти решено было назвать именно так, потому что настоящего названия у этих полудзотов не было никакого. Просто каменные брустверы высотой в человеческий рост, с небольшими амбразурами для стрельбы. Основной упор Руслан делал на огневую мощь отряда и наличие миномета.
        Пристрелять миномет, из-за отсутствия учебных болванок, было невозможно, так что ориентиры пришлось выводить на глазок. Так они простояли неделю. Высланные к самой границе наблюдатели менялись каждые два дня. Людей и так не хватало. Мины разнесли по редутам, обоз оставили в лагере. Теперь оставалось только ждать. Чего именно, Руслан и сам толком не знал. Надеялся на удачу.
        Еще через три дня, когда казаки уже начали потихоньку ворчать, в лагерь примчался один из наблюдателей, сообщив, что границу пересек отряд в пятьдесят сабель, верхами. Одеты нейтрально, но оружие имеется у каждого. Казаки, давно готовые к бою, взлетели в седла, и короткая кавалькада галопом понеслась к подготовленным позициям. Кашевары, они же коноводы, подхватили поводья коней и тут же погнали их обратно в лагерь.
        Кашеваров Руслан вынужден был набрать из ветеранов. Благо умевших вкусно готовить среди казаков было немало, так что выбирать было из кого. Руслан не пожалел денег, вооружив ветеранов как свой десяток. В итоге лагерь находился под постоянной охраной двух опытных казаков, имевших при себе по винтовке, револьверу и четыре гранаты на каждого. Вполне достаточно, чтобы остановить два десятка горцев. К тому же эти самые ветераны еще и отлично владели боевым оружием.
        Убедившись, что коноводы ушли, Руслан приказал готовить миномет, который привезли на одном из битюгов. Для огромного тяжеловоза это был не груз. Громадный жеребец шел ходкой, размашистой рысью, словно миномет с опорной плитой вообще ничего не весил. Установив орудие на заранее подготовленную позицию, казаки открыли ящик с минами и приготовились встречать врага.
        В том, что это не купеческий караван, сомнений не возникало. Шла война, и с сопредельной стороны мирных путешественников быть просто не могло. Особенно если вспомнить доклад посыльного. Пять десятков молодых, здоровых мужиков с оружием. И пусть кто-то попробует сказать, что они ошиблись. Казаки рассредоточились по своим местам, не спеша готовя к бою оружие. Руслан, достав из подсумка бинокль, взобрался на громадный валун, служивший угловой опорой для стены редута, и принялся осматривать дорогу.
        Посыльный добрался до лагеря минут за двадцать, ведя коня галопом. Турки доберутся до редута часа за полтора. Им спешить некуда, и коней гнать они не станут. Им еще с места нападения уходить. В общем, после всех скачек и приготовлений у отряда было в запасе еще минут десять. Точнее сказать было просто невозможно. Руслану оставалось молиться, чтобы туркам не вздумалось куда-то свернуть.
        Спустя четверть часа над тропой поднялась пыль, и Руслан с облегчением перевел дух. Не свернули. Теперь все зависело только от них самих. Спрыгнув с валуна, Шатун громко объявил о появлении противника и, перебежав дорогу, принялся в последний раз проверять, как приготовились к бою его бойцы. Для полного перекрытия дороги было построено два редута по обе стороны. Убедившись, что учить тут некого и казаки к бою готовы, Руслан одобрительно вздохнул и, посмотрев на Романа, который давно уже стал десятником, громко сказал:
        - Удачи, казаки. Рома, сам в драку не особо влезай. За бойцами смотри. Твое дело - правильно командовать.
        - Не изволь беспокоиться, княже. Все сполню, - решительно кивнул следопыт.
        Кивнув, Руслан метнулся обратно. Его место было возле миномета. При таком соотношении сил орудие было их главным козырем. По задумке парня, чтобы не дать никому из нападавших уйти, казаки из правого редута должны были начать стрелять по задним рядам противника. Из левого будут бить по противнику, идущему впереди. Тех, кто вырвется из засады, встретит дежуривший у границы казак. Да, один. Но иного выхода не было.
        Отбросив эмоции, Руслан не отрываясь смотрел на приближающийся пыльный шлейф. Когда головной ряд всадников пересек первый ориентир, парень плавно передернул затвор и, посмотрев на минометчиков, негромко скомандовал:
        - Приготовились. Огонь по моему выстрелу.
        Он собирался, пользуясь оптикой, снять командира турецкого отряда. Турки хоть и переоделись, но командира всегда можно было отличить. Он все равно будет выделяться самым богатым оружием, самым лучшим конем и самой лучшей одеждой. Восток, и тут ничего не попишешь. Встав так, чтобы видеть тропу над краем бруствера, Шатун вскинул винтовку и принялся высматривать командира.
        Уже через минуту Руслан точно знал, кто это. Крепкий, широкоплечий турок ехал в голове колонны, подбоченясь и задумчиво оглядывая окружающий пейзаж. Ехавшие за ним турки явно болтали между собой, но обратиться к нему даже не пытались. Похоже, командира своего они всерьез опасались. Дождавшись, когда вся кавалькада втянется на размеченный участок, Шатун навел метку прицела в грудь главному турку и, спуская курок, громко скомандовал:
        - Огонь!
        Мина свистнула, едва только прозвучал его выстрел. Куст разрыва встал в самой середине колонны, разбрасывая в стороны людей и коней. Вместе с разрывом раздался и треск винтовочных выстрелов. Передние ряды османов просто вынесло из седел. Казаки, помня, что живут с добычи, выбивали всадников, стараясь не зацепить лошадей. Их потом и в поле поймать можно будет.
        Пять разрывов разнесли колонну в клочья. Трое бандитов, быстро сообразив, что их тут убивают, успели развернуть коней и наметом понеслись в сторону границы, но метров через триста вдруг начали выпадать из седел, один за другим. Казак, оставленный для наблюдения, сделал свое дело на ять. Прекратив огонь, казаки отложили винтовки и, достав револьверы, отправились проверять турок на наличие живых.
        Руслан, забросив винтовку за спину, перевел дух и, снова вскарабкавшись на валун, принялся осматривать поле боя. После применения миномета половина лошадей была уничтожена. Несколько животных, лежа на земле, бились и жалобно ржали, пытаясь подняться. Их казаки добили первыми. Нечего животину мучить. Уж они-то точно ни в чем не виноваты. Дальше бойцы принялись проверять тела.
        Их ворочали, избавляя от всего ценного и попутно проверяя на наличие жизни. Сначала Руслан хотел заполучить пленного для вдумчивой беседы, но после долгих раздумий пришел к выводу, что обычные исполнители не могут знать хоть что-то серьезное. А мелочь его не особо интересовала. Отловив разбежавшихся коней, казаки занялись очисткой местности. Тела привязывали к коням и оттаскивали в сторону от тропы. Заниматься серьезными похоронами никто не собирался, но и разводить у дороги могильник тоже было неправильно.
        Так что Шатун принял соломоново решение. Трупы уволокли подальше и просто завалили камнями. Так же поступили и с конскими тушами. Уже в темноте, собрав все добытое, они вернулись в лагерь. Всех трофейных коней расседлали, обиходили и, стреножив, оставили пастись. Только одну кобылу Роман лично подвел к Руслану и, оглаживая караковую красавицу по шее, улыбнулся:
        - Княже, глянь, какая красавица. Твоему Бесу в пару.
        - Сдурел? - возмущенно перебил его подошедший Андрей. - Это ж аргамак. Куда ее с Бесом сводить? Ей своей породы жеребец нужен.
        - Оно понятно, - смутился следопыт. - Это я к тому, что один породистый конь у Шатуна уже есть. Теперь вторая будет.
        - Такая лошадь дорого стоит, - осторожно напомнил Руслан.
        - Так это главаря кобыла. Все одно ты его снял, значит, и трофей твой, - усмехнулся Роман в ответ.
        - А я впопыхах и внимания не обратил, - смущенно признался князь.
        - Верно тебе говорю. Его лошадь, - заверил казак.
        - Ладно. Пусть пока с остальными побудет, а дальше посмотрим, - чуть подумав, отмахнулся Шатун. - И добычу всю увяжите так, чтобы не мешала. После делить станем. Как в Эривань вернемся.
        Казаки встретили это решение одобрительно. Каждому из них было понятно, что сюда они пришли не на один день, а значит, время для подобных разговоров еще не пришло. Кашевары позвали бойцов вечерять, и еще не остывшие от боя воины с удовольствием отдали должное их стряпне. Ветераны, едва узнав, что князь питается с простыми казаками из одного котла, старались от души, стряпня их всегда была на высоте. Приправ, мяса и масла они не жалели. Благо всем необходимым затарились еще в Пятигорске. Была у них и солонина, и вяленная горцами говядина, и приправы. Про муку, крупы и чай можно было и не вспоминать. Попивая круто заваренный чай, Руслан не спеша чистил винтовку, отмахиваясь от крутившегося вокруг Мишки. Тот, ни на секунду не забывая, что является денщиком, пытался избавить парня от подобной работы, но тут Руслан встал насмерть.
        - Свое оружие каждый сам чистить должен, - заявил он Мишке, не обращая внимания на внимательно слушавших их спор казаков. - Запомни, Миша. Даже то, что я князь, не позволяет мне такую работу на тебя сваливать. В бою я на свою винтовку должен полагаться, как на самого себя. А это может быть только тогда, когда я ее сам, своими руками чищу и смазываю, заодно проверяя, все ли с ней в порядке.
        Тяжко вздохнув, Мишка кивнул и, прихватив опустевшую кружку, поспешил к ручью. Мыть ее. Место для лагеря потому и было выбрано в этом месте. Крошечный родник пробивался между камней и с тихим журчанием сбегал в долину, в сторону границы.
        - Любо, княже, - неожиданно произнес один из ветеранов. - Добре сказал. Не желаешь еще чайку?
        - Не откажусь, - вежливо кивнул Руслан.
        Отобрав у Мишки кружку, ветеран ловко наполнил ее чаем и лично поднес князю. Протерев руки тряпицей, Шатун с благодарным кивком принял напиток и, вздохнув, негромко проворчал:
        - Вот почему так? Вроде и дома и в поле одинаково его завариваешь, а вкус всегда разный. В поле всегда вкуснее.
        - В поле он волей пахнет, - понимающе усмехнулся не молодой, но еще крепкий казак. - Волей, солнцем да степью. Скажи, княже. Добычу на всех делить станешь, или только на тех, кто в бою был?
        - Делить не я стану. Вон, Роман займется, - перевел Руслан стрелки.
        - А ты, стало быть, его решение молча примешь? - не унимался казак.
        - В нашем десятке всегда так было, - пожал Руслан плечами. - Я только на одном настоял. Добычу на всех делим. Остаток в кассу отряда. А кому какая доля давно уж решено. На то старый добрый уклад имеется. Так зачем ломать, ежели и так все добре работает?
        - Тогда дозволь одного коня себе взять, - помолчав, осторожно попросил казак. - Младшему скоро в реестр писаться, а коня доброго не имеет.
        - Выбирай, - тут же кивнул Руслан. - И из оружия ежели что глянется, тоже бери. Всем говорю, ежели кому чего для ближних надо, выбирайте, - чуть повысил он голос.
        - Благодарствуй, княже. Наши уж все с твоими винтовками да револьверами ходят, - раздалось в ответ.
        - Спаси Христос, князь, но я ему лучше такую же винтовку куплю, - решительно добавил кашевар, кивая на оружие на коленях у самого Шатуна. - Добрый штуцер у тебя вышел.
        - Ежели решишь и дальше с отрядом кашеваром ходить, я тебе такую винтовку из своего запаса дам, - пообещал Руслан в ответ. - Останется только патронов купить.
        - Соглашайся, Матвей, - вступил в разговор следопыт. - С Шатуном внакладе не останешься. Сам видишь, тут все честь по чести, и закон казачий завсегда блюдется.
        - А, пожалуй, что и останусь, - подумав, решительно кивнул ветеран.

* * *
        Следующая стычка случилась через три дня на второй дороге. Все прошло по накатанной, и в этом бою турки потеряли вторую полусотню. Что ни говори, а преимущество в огневой мощи у казаков было огромное. Турки были вооружены однозарядными винтовками Бердана и английскими стволами. Какими именно, Руслан так и не разобрал. Название было выбито витиеватыми завитушками, и эти украшательства почти полностью скрадывали буквы.
        Плюнув, Шатун бросил оружие в общую кучу стволов, мрачно проворчав:
        - Могли бы и не стараться так. А то мы не знаем, откуда они оружие получают.
        - Что не так, княже? - тут же насторожился Роман.
        - Да на друзей наших заклятых ворчу, - отмахнулся Шатун. - Все пытаются сделать вид, что это не британцы османов оружием снабжают. Вроде как я не я и хата не моя. Трусы, - презрительно скривился Руслан.
        - Не рви сердце, княже, - отмахнулся следопыт. - Мы с горцев какое только оружие ни брали. И британское, и французское, и бельгийское, и даже из этой, как ее, земля Швиц, во.
        - Чего? Какой еще Швиц? Швейцария, что ли?
        - Ага, она самая, - закивал казак.
        - Что-то я не помню, чтобы они оружие делали? - почесал Руслан в затылке.
        - Да там убогость такая, что и вспоминать срамно, - рассмеялся следопыт. - Сразу в кузню отдали, на подковы. Ничего иного с него и не сделать было.
        - Понятно, - вздохнул Руслан, задумчиво оглядывая собравшуюся кучу оружия.
        - Чего дальше-то делать станем, княже? - сменил Роман тему. - Снова ждать, или еще где турка поищем?
        - Чего его искать, - хмыкнул Руслан. - Вон он, за той долиной. Только границу перейти.
        - Эх, рвануть бы, - мечтательно протянул казак.
        - Одним десятком? - иронично уточнил Шатун. - Много мы там навоюем. Нет, брат. Такие походы не про нас. И сами сгинем, и людей зазря положим.
        - Так чего ж тогда делать-то? - растерялся следопыт.
        - Подождем пару дней. Может, еще кто и сунется, - принял, наконец, решение Руслан.
        - Ты, княже, вроде как и сам толком не решил, как быть, - удивленно проворчал Роман.
        - Был бы пленный, из офицеров, или главный кто, можно было бы хоть что-то узнать. Но эти… - Руслан кивнул в сторону могильника, где засыпали камнями уничтоженных турок, - башибузуки. Их даже мытарить бесполезно. Скорее, языки себе откусят, чем заговорят.
        - Это да, - понятливо скривился Роман.
        То, что на эту сторону переходили не обычные солдаты, казаки выяснили еще после первого боя. Обыскивая тела, они нашли характерные наколки и, показывая их Руслану, пояснили, что это за знаки.
        - Княже, а может, отправить пару казаков обозом в Эривань? - неожиданно предложил следопыт. - Пусть добытое свезут. А на обратном пути продуктов привезут. Да и нам руки развяжут.
        - Нас всего чуть более дюжины, - фыркнул Руслан. - Пока везет, что турки нашей хитрости не разгадали. Но так вечно продолжаться не будет. Поймут, что тут их ждут. Вот тогда и попляшем.
        - Да как же они поймут? - удивился следопыт. - Мы ж никого живым не выпустили.
        - А вот как эти в назначенный срок не вернутся, так и поймут.
        - Это сколько ждать-то? - отмахнулся Роман.
        - Уж поверь, седмицу, не более, - хмыкнул Руслан в ответ. - Турки не дураки, воевать умеют. Недаром в свое время и север Африки, и юг Европы захватили.
        Они замолчали, привлеченные тихим свистом наблюдателя. К лагерю галопом мчался всадник. Быстро вскинув винтовку, Руслан навел на него прицел и, присмотревшись, объявил:
        - Это Рубен, проводник наш.
        - Чего это он? Вроде просился домой отпустить, а тут сам скачет, - удивленно протянул следопыт.
        - Вот сейчас подъедет, и узнаем, - задумчиво буркнул Шатун и, опустив винтовку, приказал: - Казакам быть готовыми к бою.
        Подскакавший охотник соскочил с седла, едва кобыла сбросила ход, и, подскочив к Руслану, сообщил, задыхаясь от быстрой скачки и в волнении путая слова и окончания:
        - Князь, там они прошел. За тот холм, - тыкал он пальцем в нужном направлении.
        - Успокойся, Рубен. Объясни толком, кто прошел, куда, сколько их? - глядя охотнику в глаза, спокойно ответил парень.
        - Турки прошел, князь. Два десять человек. С ним еще один офицер не наш был.
        - С чего ты решил, что не наш офицер? - моментально подобрался Шатун.
        - Ему все кланялся. Кожа белый, и это… Кнопушки есть, - принялся объяснять армянин, тыча себя пальцем в лицо.
        - Давно ты их видел?
        - Час скакал.
        - Куда они шли?
        - Туда, к Севан, - махнул охотник рукой.
        - Это точно турки?
        - Турки, князь. Турки, - истово закивал охотник. - Я один узнал. Он мой младший сын убил. Совсем мальчик. Просто так убил. Мимо ехал и сабля ударил.
        Горячась, Рубен то и дело переходил на армянский язык, путаясь в словах и размахивая руками.
        - Я тогда стрелять не мог. Ранетый был, - охотник задрал рубаху, показывая собравшимся длинный рубленый шрам на ребрах.
        - Я понял, - кивнул Шатун. - Мы их как-то обойти можем? Чтобы впереди оказаться?
        - Можно, - чуть подумав, быстро кивнул охотник. - Есть один тропка.
        - Кони пройдут?
        - Да. Тихо-тихо надо. Но пройдут.
        - Как же мы их опередим, ежели тихо? - не понял Роман.
        - Они длинный дорога идут, - снова начал горячиться охотник. - А мы короткий тропка пойдем. Я знаю дорога. Князь, дай хороший ружье. Я тот осман сам стрелять хочу, - вдруг взмолился он.
        - Застрелишь, - едва заметно усмехнувшись, пообещал Руслан. - Всем в ружье! Седлать коней! Через десять минут уходим. Роман! Оставь с кашеварами трех человек, пусть лагерь свернут и в Эривань едут. Мишка, ты с ними.
        - Да как же это, княже?! - чуть не взвыл казачок.
        - Миша, мы наметом вдогон пойдем, а ты после такой скачки не воин, - тихо вздохнул Руслан, жестом подозвав денщика поближе. - А как стрелок ты тут в самый раз будешь. В этом деле с тобой даже ветераны не сравнятся.
        - Прости, княже, - сообразив, что он прав, повинился казачок.
        - Бог простит, - усмехнулся Руслан.
        Сдернув с головы папаху, денщик поклонился и опрометью кинулся седлать Беса. Спустя семь минут весь десяток был в седлах. Прихватив мины и запас патронов, отряд помчался следом за проводником. К удивлению казаков, кобылка охотника выдержала и эту скачку, хотя еще четверти часа не прошло, как она проскакала галопом целый час. Рубен уверенно вел десяток одному ему известными стежками, выводя казаков на перехват противника.
        В одном месте тропа и вправду превратилась во что-то едва напоминающее место, где можно пройти. Это была даже не тропа, а козья тропка. Узенький карниз над краем расселины. Спустя полтора часа они выехали на дорогу, и Рубен, спрыгнув с лошади, опустился на колени, тщательно изучая дорожную пыль.
        - Успели, князь. Не ехали они еще.
        - Ну и хорошо, что не ехали, - хмыкнул Руслан, быстро осматриваясь. - Рома, бери пять человек и вон за тот валун. Пропустишь их и в спину зайдешь. Остальным рассредоточиться. Коней уведите подальше, - принялся командовать он, соскакивая на землю. - Рубен, рядом со мной будь. Я скажу, когда тебе стрелять. Понял?
        - Все сделаю, князь, - истово кивнул охотник, бросаясь к своей кобылке.
        Сорвав с седла чересседельные сумки, он перекинул их через плечо и, подхватив свой карамультук, передал поводья лошади коноводу. Увязав коней цугом, казаки погнали их по тропе обратно. Подальше от места будущей стычки. Роман, быстро нарвав пучок веток с какого-то куста, ловко замел все следы в пыли, и казаки разбежались по местам, готовясь к бою. До темноты было еще часа два, так что гостей следовало ждать с минуты на минуту.
        Вставать на ночлег принято рядом с источником воды, а такой имелся дальше по дороге. Устроившись за камнем, Руслан жестом указал охотнику место рядом с собой и, положив винтовку на колени, тихо спросил:
        - Как получилось, что турки мимо нас прошли? У меня на обеих дорогах наблюдатели были.
        - Они не по дорога шли, - подумав, вздохнул охотник. - Там один старый тропа есть. Раньше на нее камень падал. Бросили. Наверно, там прошел.
        - Надо будет проверить, - задумчиво проворчал Руслан. - Нельзя ее оставлять.
        - Отведу, князь, - тут же кивнул Рубен.
        - Хорошо. А теперь успокойся и вспомни, что ты охотник. Сейчас ты будешь не за сына мстить, а убивать самого страшного зверя. Человека. Кровника твоего. И промахнуться тебе нельзя. Помни. Твой выстрел - первый. Как ты своего врага убьешь, так и мы остальных убивать станем. Понял?
        - Понял, князь, - хищно усмехнувшись, кивнул охотник.
        Над дорогой пронзительно свистнула сойка, и Руслан, подхватив винтовку, приложил палец к губам. Это был сигнал наблюдателей, что противник появился в зоне видимости. Кивнув, Рубен быстро проверил свое ружье и, осторожно сместившись, улегся на землю, аккуратно выглядывая из-за камня. Отметив про себя ловкость, с которой тот двигался, Руслан сместился на другую сторону валуна и, взяв винтовку к левому плечу, навел прицел на дорогу.
        Послышался звонкий стук подкованных копыт, и из-за поворота появились всадники. Как Рубен и говорил, их было два десятка, под руководством явного иностранца. Уж больно морда у него была брезгливой и напыщенной. Иного определения Шатун даже подобрать не мог. Неизвестный ехал с таким видом, словно делал всем вокруг огромное одолжение. Рубен медленно, буквально по миллиметру сместил ружье, выцеливая своего кровника, а Руслан навел перекрестье прицела на ногу иностранца. Как бы там ни сложилось, но этого гуся надо было брать живым.
        И едва только ружье охотника грохнуло, тут же спустил курок. Ехавший следом за иностранцем турок картинно раскинул по дороге мозгами, в прямом смысле слова, а следом, пискляво вскрикнув, из седла вывалился и иностранец. Залп казаков моментально ополовинил турецкий отряд. Не ожидавшие такого урона турки запаниковали и попытались развернуть коней, но следующий залп прервал это занятие.
        Казаки уже привычно разделились. Одни принялись ловить коней, другие проверять упавшего противника, а третьи продолжали держать лежащих на прицеле. Руслан чуть не кулаками вбивал в них одну простую истину. Пока враг не зарыт в землю, его надо опасаться. Так что правку казаки вносили старательно. Подскочивший к убитому врагу охотник злобно плюнул на труп и, пнув его, выругался по-армянски.
        - Оставь его, Рубен. Он все равно уже тебя не слышит, - остановил охотника Шатун. - Трудно кого-то слушать без головы. А твоя пуля ему башку почти оторвала.
        Это было правдой. Мягкая свинцовая пуля, войдя турку под правый глаз, деформировалась и практически разнесла затылок в брызги.
        - Это твоя добыча, - добавил Руслан, указывая на тело. - Все с него можешь себе забрать. И коня тоже.
        - Он враг, - угрюмо буркнул Рубен в ответ, успокаиваясь.
        - Вот именно. Будешь смотреть на его вещи и точно знать, что ты отомстил за сына. А что не нужно, продай, и на могиле мальчика добрый знак поставь. Пусть за знак тот его убийца заплатит, - нашелся Шатун.
        - Хорошо сказал, князь. Правильно, - подумав, кивнул Рубен. - Так сделаю.
        - Ты его как следует слушай, - неожиданно добавил Роман. - Княже у нас голова. Даром что молод, а ума палата.
        - После хвалить станете, - фыркнул Руслан. - Рома, с проводником трех бойцов отправь. Он тропу покажет, по которой эти прошли. Уничтожить ее.
        - Сполним, княже, - раздалось в ответ, и следопыт принялся раздавать приказы.

* * *
        Раненого иностранца трясли словно грушу. О целостности его шкуры никто и не собирался заботиться, так что уже через два часа после начала допроса британец запел, что тот соловей. Как оказалось, это был так называемый куратор от британского двора, который должен был удостовериться, что османы не гашиш по закоулкам курят, а делают все, чтобы заставить русского медведя беспокоиться о целостности своих границ.
        Отрядов, которые должны были проводить акции устрашения, было всего три. Два из которых казаки сумели уничтожить. Сотня башибузуков уже вкушают плов в райских кущах, или куда их там черти унесли. Осталась еще одна полусотня. И ждать ее надо было через неделю, все на одной из тех же дорог. Как оказалось, в турецком штабе и понятия не имели, что большая часть этих головорезов прекратила свое существование.
        Узнав все, что хотел, Руслан одним резким движением всадил кинжал британцу в ухо и, дождавшись окончания агонии, коротко приказал, вытирая клинок об одежду убитого:
        - Этого похоронить, добычу в Эривань. Остальные, со мной в лагерь. Будем третий отряд ждать.
        Каждая полусотня турок действовала на отведенном ей участке, по своему графику. Приходили, наводили страх и снова возвращались на свою сторону. Связи между этими отрядами не было, так что узнать об уничтожении своих сослуживцев турки просто не могли. Вся эта ситуация Руслану что-то напоминала, но что именно, он никак не мог уловить. Было в этой тактике что-то знакомое.
        Казаки избавились от тел, увязали всю добычу и передали ее вместе с лошадьми бойцам, собиравшим лагерь. Через двое суток вернулись и минеры, отправленные с охотником на старую тропу. Дело было сделано. Теперь и завал разбирать было бесполезно. Тропу просто разрушили. Отправив все добытое в город и избавившись от лишней обузы, казаки принялись подготавливать позиции для очередной засады.
        Роман, как лучший следопыт, сделал все, чтобы скрыть на дорогах все следы прежних боев. Теперь даже самый придирчивый взгляд не мог бы заметить, что на этих переходах кого-то убили. Казаки срыли землю там, где запеклась кровь, и засыпали все воронки от разорвавшихся мин. Наблюдатели снова заняли свои места у самой границы, отслеживая каждое движение в подзорные трубы. Шатун уже не один раз мысленно похвалил себя за приобретение для отряда оптики.
        Теперь наблюдателям не было необходимости действовать в зоне видимости противника. Да и времени для реагирования у них было больше. Противник еще только переходил границу, а посыльный уже мчался к основному отряду с сообщением. В общем, появление третьей полусотни не стало неожиданным. Заняв позиции, казаки замерли, ожидая, когда враг втянется в зону обстрела. Дальше последовал стремительный бой, и все было кончено.
        Задумчиво оглядывая тела уничтоженных турок, Руслан то и дело ловил себя на мысли, что все идет слишком просто. В его команде даже поцарапанных не было. Пять выстрелов из миномета, три-четыре залпа из винтовок, и дело сделано. Да, понятно, что турки не ожидали встретить тут подобное сопротивление. И уж тем более не готовились к засаде. Привыкли, что могут хозяйничать в местных горах, как им вздумается. Но все равно кто-то же должен был задуматься, а куда делся первый отряд? До границы не так и далеко и разрывы мин не могли не слышать.
        За этими размышлениями его и застал Роман. Следопыт, поднеся парню роскошный бебут в серебряных ножнах, украшенных перламутром и десятком мелких рубинов, негромко пояснил, доставая кинжал из ножен и вертя им из стороны в сторону:
        - Глянь, княже, красота какая. А клинок булата дамасского.
        - В таких ножнах его только на стену, перед гостями хвалиться, - пожал Руслан плечами.
        - Что не так, княже? - тут же насторожился казак.
        - Не нравится мне эта тишина, - помолчав, нехотя признался Шатун. - Словно и войны никакой нет. Не могли турки стрельбы нашей не заметить.
        - Да как же они ее заметят? - удивился следопыт. - Это ж долина. В горах эхо далеко слышно, а в степи, да в долине, далеко не укатится. К тому же они и сами на границе не сидят. Так, разъездов пару гоняют за ради порядка, и все.
        - Рубен! - оглянувшись и найдя взглядом охотника, позвал Руслан. - С той стороны сейчас кто-то мирный ходит? Ну, купцы, там, или пастухи?
        - Нет. Никто не ходит, - решительно мотнул охотник головой. - Все османов боятся. Раньше ходили. И то только те, у кого на той стороне родственники есть. Османы не любят, когда наши купцы туда торговать ездят. На границе весь товар скупают, потом сами там продают. А было, что и просто отнимали. Никто не ходит, - решительно повторил армянин.
        - Так, Рома, - повернулся Шатун к следопыту. - Помнишь, я вас учил мины на веревочку ставить?
        - Забудешь такое, - мотнул казак чубом.
        - Кто у тебя самый толковый по минам был? - спросил Руслан, делая вид, что забыл.
        - Так Степка да Николка. Этим только дай взорвать чего, - ухмыльнулся следопыт.
        - Берешь этих двоих, мины и отправляешься к границе, дороги минировать. Но учти. Ставить их так, чтобы ни одна собака не заметила. А самое главное, не забудьте веревки для якоря поставить. Чтобы снять те мины можно было только взрывом.
        Еще задумывая это оружие, Руслан озаботился сохранением секретности, так что способ постановки на неизвлекаемость был им продуман серьезно. Под миной в землю вбивался металлический ерш, к которому тянулась дублирующая нить от взрывателя. Сдерни мину, и взрыватель сработает. Для исключения любой случайности в теле самой мины был установлен подвижный поводок из тонкой проволоки. Его нижняя часть выходила под корпусом мины, а верхняя находилась под самим взрывателем. К этой проволоке и крепился поводок от ерша. В общем, не зная, и не поймешь.
        Прихватив все привезенные мины, казаки погрузили их на заводного коня и умчались к границе. Оставшиеся принялись не спеша готовиться к возвращению в город. Рубен, прихватив свой карамультук, вскочил на лошадь и, не говоря никому ни слова, куда-то уехал. Проводив его удивленным взглядом, Руслан недоуменно пожал плечами и вернулся к делам насущным.
        Но ближе к вечеру охотник вернулся, привезя за седлом тушу серны. Отдав добычу казакам, Рубен быстро обиходил лошадь и, подсев к костру, тихо спросил, осторожно поглядывая на Руслана:
        - Скажи, князь, у тебя там, дома, для меня место найдется?
        - В каком смысле? - растерялся Шатун. - Что значит место для тебя? И где это дома?
        - Ну, если я туда приеду, смогу дом свой построить?
        - Ты хочешь уехать отсюда? - осторожно уточнил Руслан.
        - Семью хочу увезти. Одного сына я уже потерял. Не хочу, чтобы и с другими так же случилось.
        - Даже не знаю, что и сказать, - почесал Шатун в затылке. - А большая у тебя семья?
        - Все вместе двенадцать человек, - улыбнулся охотник. - Но охотник один я. Еще сыновей учил, но охотиться только среднему нравится. Остальные больше крестьяне.
        - А сколько у тебя всего сыновей? - уточнил Руслан.
        - Четверо было. Теперь трое.
        - Ну, ты, сыновей трое, жена. Остальные-то кто?
        - Брата семья, и мама, - вздохнул Рубен. - Старая совсем стала. Но бросить ее нельзя.
        - Это понятно. А чем брат занимается?
        - Хлеб сеет, дети его овец пасут. Земля у него плохая.
        - Мне от империи за службу подарили имение под Пятигорском. Земля там есть. Но ее еще никто не обрабатывал. Если хочешь, я могу дать тебе и твоей семье надел, - подумав, осторожно предложил Руслан.
        - А платить как буду? - тут же подскочил охотник.
        - Ну, мне самому с урожаями возиться некогда. Что вырастишь, то и продашь. Мне только за аренду земли платить станешь, - медленно принялся пояснять Шатун, слабо представлявший систему отношений с арендаторами. - Тут еще подумать надо, но если на первый прикид, то так.
        - А дом тогда как ставить? - не понял Рубен.
        - А так и ставить. Живешь, работаешь, детей растишь. Ты же не собираешься через несколько лет обратно ехать?
        - Нет, - решительно мотнул охотник головой. - Тут спокойной жизни не будет. Потому и ищу место, где можно будет снова корни пустить.
        - Вот у меня в имении и пускай.
        - А какой дом построить можно?
        - Да какой поставишь, такой и будет, - отмахнулся Шатун. - Это сам решай.
        - А другим, кто придет, так же скажешь? - не унимался охотник.
        - Конечно. Зачем мне халупы, в которых люди от тесноты задыхаться и болеть станут? Уж чего-чего, а земли мне нарезали вдоволь. И лес имеется, и ручей есть, и от города недалеко.
        - Смотреть надо, - задумался Рубен. - Если земля под хлеб хорошая, приедем. Сколько распахать разрешишь?
        - Сколько сможешь, - пожал Шатун плечами. - Это сами решайте. Вам лучше знать, сколько нужно, чтобы и семье до следующего урожая дожить спокойно, и чтобы продать чего было. Говорю же, я кроме службы, и не знаю ничего толком, - смутился он, непроизвольно поглаживая лежавшую на коленях винтовку.
        - С братом говорить надо, - снова задумался Рубен. - Я охотник, князь. Дома не сижу. Только весной, когда огород сажать надо, дома бываю. Осень, зима, я всегда на охоте.
        - Ежели сговоримся, станешь у меня лесником, - усмехнулся Шатун. - Будешь всей охотой в округе заведовать.
        - Обратно поедешь, князь, мы с братом с тобой пойдем. Сами все смотреть будем, - решительно заявил охотник. - Он хлеб сеять будет, я лес смотреть. Так правильно будет.
        - Сам решай, - снова пожал Руслан плечами.
        Спорить и что-то доказывать он не собирался, но и отказываться тоже не стоило. Так или иначе, но имение должно приносить доход. А без крестьян или нанятых работников это просто невозможно. Выкупать где-то крестьян и везти их к себе ему было просто некогда, а казаки всегда жили своими станицами, за которыми и были закреплены пахотные земли, которые они и обрабатывали.
        Казаки нажарили из серны шашлыка, и разговор увял сам собой, когда над лагерем разнесся восхитительный аромат свежатины. Напившись после ужина чаю, Руслан растянулся на кошме и, подложив под голову седло, прикрыл глаза. Если минирование дорог пройдет спокойно, значит, Роман был прав и на той стороне на звуки стычек никто не обратил внимания. А это значит, что у них есть шанс уйти отсюда безнаказанно.
        По сути, свою задачу его команда выполнила. Им приказали навести в этих местах хоть какой-то порядок, и они это сделали. В общей сложности полторы сотни турок было уничтожено. К тому же еще и наблюдателя от британцев прихватили. Оставалось решить, докладывать ли начальству о захвате этого гуся? Ведь если брать местные правила, то Руслан должен был после допроса отвезти его в город и передать в контрразведку.
        Что с ним было бы дальше, можно даже не гадать. Очень скоро из британского посольства приехал бы какой-нибудь чин, с грозными бумагами, и арестованного с реверансами передали ему. А самому Руслану, за мордобой и жесткое обращение с офицером иностранной державы и дворянином, высказали бы серьезное недовольство, вплоть до изгнания из армии с позором. И такое бывало. Потому и не стал Шатун церемониться с этой британской сволочью. Как говорится, нет человека - нет проблемы.
        Хотя назвать эту мразь человеком - оскорбить весь род людской. Ведь с турками он ехал не просто так, а наблюдать, как османы станут уничтожать местное население. Впрочем, ожидать от этих джентльменов иного было бы глупо. Снобы и конченые мерзавцы, считающие себя центром мироздания, а всех остальных грязными аборигенами, не достойными даже им сапоги целовать.
        Еще раз мысленно пробежавшись по своим выкладкам, Руслан понял, что сообщать об уничтожении британца нужно аккуратно, и с этой мыслью, незаметно для себя, спокойно уснул.

* * *
        В Эривань они въезжали не спеша, как и подобает победителям. Глядя на проезжающих по улицам казаков, обыватели бросали все свои дела и, замерев, провожали их долгими удивленными взглядами. Судя по удивленным физиономиям городовых, их явно уже похоронили, так что возвращение отряда стало для местных чиновников неожиданностью. И не сказать, что приятной.
        Серьезно обрадовался только начальник отдела контрразведки. Руслан еще не успел слезть с седла, как у ворот поместья князя Голоянца появился посыльный от него. Выслушав послание, Шатун пообещал прибыть в штаб, как только приведет себя в порядок, и принялся раздавать указания. Сам князь отъехал по делам, так что встречал их мажордом. Громко командуя слугами, он отдавал распоряжения с видом главнокомандующего, сверкая глазами и довольно улыбаясь.
        Табун пригнанных коней и куча оружия ясно сказали ему, что отряд не водку в трактире пил, а серьезно воевал. Дождавшись, когда Руслан закончит свой разговор с посыльным, и подойдя, осторожно спросил:
        - Случилось что-то, дорогой?
        - Нет, Вардан Георгиевич. Все в порядке. Дела службы, - вежливо отозвался парень. - Вы присмотрите, чтобы мои люди помылись и поели, а я сейчас умоюсь и в штаб поеду. Нужно начальству доложить.
        - Конечно, дорогой. Иди. Вон, мальчик тебе поможет, воду принесет и подаст, что скажешь, - закивал мажордом, жестом подзывая очередного подростка.
        У Руслана уже начало складываться впечатление, что в доме прислуживали только дальние родственники самого князя и его многочисленной челяди. Уж очень они все были похожи между собой. Потом, напомнив самому себе, где находится, Шатун только хмыкнул про себя, мысленно проворчав: «Нашел чему удивляться. Тут же испокон веку кланами жили».
        Отдав походную одежду Мишке, Шатун быстро умылся, сменив исподнее, оделся в чистое. Ехать в штаб с докладом прямо с дороги, пропыленным и пропахшим конским потом, было допустимо только на фронте. Здесь же нужно было держать марку. Пока он возился, конюхи успели выводить и отереть Беса, так что встретил его жеребец, сверкая вороными боками. Усевшись в седло, Руслан поправил папаху и, убедившись, что ничего не забыл, тряхнул поводом.
        Бес взял с места размашистой рысью, и вскоре кавалькада из трех всадников выехала на центральную площадь. Подъехав к крыльцу, Руслан перебросил повод одному из казаков и, легко взбежав по ступеням, прошел в здание. Попадавшиеся навстречу офицеры вежливо здоровались, чем вызывали у парня серьезное удивление. Похоже, слухи тут разносились быстрее пуль. Войдя в знакомый кабинет, Руслан небрежно откозырял и, незаметно оглядывая присутствующих, негромко доложил:
        - Господин майор, штабс-капитан Ростовцев для доклада о рейде прибыл.
        - Господь с вами, Руслан Владимирович, - отмахнулся майор, не обращая внимания на чуть заметно скривившуюся физиономию сидевшего в кабинете подполковника. - Знакомьтесь. Заместитель начальника штаба, подполковник Митрохин, Иван Степанович. Специально оставил все дела, чтобы лично услышать, как у вас все прошло. Присаживайтесь, князь.
        - Рад знакомству, ваше высокопревосходительство. Благодарю, - ответил Шатун, опускаясь на предложенный стул.
        Достав из сумки свою карту, которую рисовал по мере передвижения вдоль границы, Шатун подвинул поближе лежавшую на столе карту и, начав рассказ, попутно наносил на штабную карту свои пометки. Внимательно выслушав его, подполковник задумчиво осмотрел художества парня и, мрачно вздохнув, проворчал:
        - Из пяти троп, что вы указали, мы точно знали только о трех. Выходит, вы все эти проходы уничтожили?
        - Какие-то уничтожили, а какие-то просто завалили. Но расчистить их будет совсем не просто, - повторил Руслан уже сказанное.
        - Значит, вы предлагаете оседлать эти две дороги? - вмешался майор.
        - Иного выхода я не вижу, - пожал Руслан плечами.
        - Идея прекрасная, но вся беда в том, что у нас просто нет нужного количества солдат, - скривился подполковник. - К тому же, как мне доложили, у вас имеется какое-то легкое и очень маневренное орудие. Это так?
        - Так точно. Есть. Но вся беда в том, что оружие это не принято комиссией ГАУ и не может быть использовано в регулярных войсках.
        - Как же тогда вы им пользуетесь? - не понял подполковник.
        - А я являюсь его изобретателем, так что запретить мне пользоваться своей задумкой никто не может, - развел парень руками, ехидно усмехнувшись.
        - Оружие у ваших казаков тоже необычное, - еще больше помрачнев, напомнил подполковник.
        - Тут все еще проще. Казаки оружие свое всегда сами покупали, как и припас огненный. Тут им никто ничего запретить не может.
        - И оружие это тоже ваше изобретение? - поинтересовался подполковник, тяжело вздыхая.
        - Именно так, - спокойно кивнул Шатун.
        - Ловко у вас это выходит, - неожиданно возмутился офицер. - Оружие свое, орудие тоже свое, а мы должны повторить ваши действия, ничего подобного не имея. И где прикажете на это солдат брать?
        - Уж простите великодушно, ваше высокопревосходительство, но это не моя головная боль, - вскинувшись, жестко отрезал Руслан. - Мне приказали навести тут хоть какой-то порядок, и я это сделал. А что дальше делать, это вам решать. Данный вопрос не в моей компетенции.
        - В таком случае вам придется вернуться в ту долину и продолжать нести службу по охране, - зашипел подполковник в ответ. - У меня на это нет людей. Это приказ.
        - Осмелюсь доложить, господин подполковник, но я служу по другому ведомству и, ваши приказы на меня не распространяются, - взяв себя в руки, спокойно напомнил Шатун. - Вы можете собрать ополчение и перекрыть эти проходы, временно. А одновременно с тем отправить людей для приобретения нужного оружия в Пятигорск. Но должен вам сразу сказать, что орудия они все одно там не купят.
        - Это почему же? - насторожился подполковник.
        - Потому что данные орудия существуют всего в пяти экземплярах. Три отправились на фронт, с казачьим воинством, одно является дежурным в десятке охраны предгорий и одно с моей командой. Это вооружение летучего отряда. А самое главное, снарядов для тех орудий очень мало.
        - Я так понимаю, что помогать нам вы более не собираетесь, - зловеще уточнил подполковник.
        - Ну, если уничтожение ста семидесяти османов на нашей территории это не помощь, то да, больше не стану, - пожал Руслан плечами, глядя ему в глаза. - Вас назначили на защиту и охрану рубежей государства, а значит, вам за это и ответ держать.
        - Послушайте, вы… - вскочив, резко начал подполковник, но Руслан не дал ему договорить.
        Вскочив со своего стула, он навис над Митрохиным и, положив ладонь на рукоять кинжала, зашипел:
        - Делом заниматься надо, подполковник, а не по балам да приемам ходить. Солдат у тебя нет, собирай ополчение. Выкупай оружие и вооружай им людей. Местные знают, что турки их уничтожат, так что драться будут до последнего. А вы все за правила цепляетесь. Не о правилах надо думать, а о том, как дело сделать.
        - Господин подполковник, - откашлявшись, негромко окликнул майор. - Иван Степанович. Как ни прискорбно это признавать, но князь прав. Иного выхода у нас нет. Придется собирать ополчение и готовить их к драке с турком.
        - В поле османы их попросту размажут, - беря себя в руки, отмахнулся подполковник. - Ополчение, это даже не солдаты первого года службы. Ни дисциплины, ни умения строй держать, да и стрелять они толком не умеют.
        - Так научите, - развел Руслан руками. - Пороха не жалейте. Отберите лучших стрелков. А строем ходить им и даром не нужно. Вот тут и тут, - он указал подхваченным со стола карандашом на карте, - мои казаки поставили что-то вроде редутов. У самой границы посадить по паре наблюдателей, и как только турки пересекут границу, посыльный должен скакать к редутам с сообщением. Выходить против башибузуков в поле чистое безумие. Потому бить их надо из засады, не подпуская близко. Мы одним десятком управились, а с ополчением придется не меньше чем по три десятка в каждом редуте держать.
        - Зачем? - удивленно спросил майор.
        - Оружие, - вздохнул Руслан. - У моих казаков магазинные многозарядные винтовки. По пять выстрелов на каждого, с возможностью быстрой перезарядки. У вас ружья однозарядные.
        - Ну да, - помрачнев, устало кивнул майор. - Дульнозарядные винтовки с капсюльным воспламенением.
        - Вот об этом я и говорю. Разница в скорострельности. И потому вам придется использовать по три ваших стрелка на одного моего. Пока один стреляет, второй готовится к стрельбе, а первый перезаряжается. Выстрелил, ушел в сторону на перезарядку. В это время стреляет второй, после него третий, и такой каруселью османов можно положить, не давая подойти к редуту. Главное, чтобы стрелки толковые были.
        - Гм, а ведь может сработать, - задумчиво проворчал майор.
        - Может, - помолчав, нехотя согласился подполковник. - Но это в том случае, ежели посыльный сумеет до редутов добраться. А ежели нет?
        - А что с ним может случиться? - не понял Руслан. - Наблюдателям надо сидеть тихо и видеть далеко. Выдать в каждый секрет по оптической трубе и строго-настрого наказать на глаза османам не лезть. Вот и вся штука, - повел Руслан плечами.
        - У вас еще и трубы оптические имеются? - растерянно возмутился подполковник.
        - А как же? Задачи у нас самые разные бывают, и потому разведка на местности нужна обязательно.
        - И где вы их взяли? - не унимался Митрохин. - Тоже сами сделали?
        - Зачем? - удивился Шатун. - В Краснодаре купил.
        - У вас подобные эскапады финансируются? - не поверил майор.
        - Нет. На свои брал, - нехотя признался князь.
        - На свои? - дружно переспросили офицеры.
        - А что делать прикажете, ежели задач нарезано на полк, а в наличии два десятка? - в свою очередь возмутился Руслан. - Вот и приходится выкручиваться. Не имей мои люди толкового вооружения и оптики, нас бы давно всех вместе похоронили, - добавил он, махнув рукой.
        - Ну, пару труб я, положим, найду, - помолчав, вздохнул Митрохин. - А как прикажете мне столько народу в той засаде кормить, и кто ими командовать станет? Про припас боевой я уже и не вспоминаю. Тут его купить просто негде. Есть пара лавок, которые оружием и всем полагающимся к нему торгуют, но этого крайне мало. Да и с оружием в арсенале полный швах. Выгребли все, из чего стрелять толком можно. Остальное, без слез не взглянешь, - он обреченно махнул рукой и опустил голову.
        Только тут до Руслана дошло, что подполковнику откровенно стыдно за подобное положение вещей. Подумав, Шатун осторожно предложил:
        - Господа, сей момент я ничего точно сказать не могу, но завтра буду готов дать расклад по всему трофейному оружию.
        - Неужто заставите своих казаков продать его нам? - удивился подполковник.
        - И заставлять не придется, - отмахнулся Шатун. - Мои казаки вооружены так, что солдатам регулярных войск и позавидовать не грех. Винтовки многозарядные, револьверы, белое оружие булатное. Так что воевать им есть чем. Без этого нам не выжить. Так что трофеи все, после осмотра, отдадим по средней цене. К нему все пороховницы и остальной припас. Кажется, там еще и винтовки господина Бердана были, но это проверить надо. А в лавках выкупайте все. И порох, и свинец, и капсюли. Пригодится, - твердо закончил Шатун, глядя подполковнику в глаза.
        - В таком случае я жду вас завтра тут же, князь, - поспешил закруглить майор разговор. - Ваши знания и умения в этом деле нам очень пригодятся. Надеюсь, вы не сразу уедете?
        - Ну, на несколько дней мы задержаться можем, но опять-таки, мы пользуемся гостеприимством князя Голоянца, и мне не хотелось бы лишний раз беспокоить его.
        - Вот тут можете не беспокоиться, - дружно рассмеялись офицеры. - Вы только смотрите, чтобы он на радостях не споил вас до полного изумления. И не делайте такие глаза, Руслан Владимирович, - продолжал смеяться майор, - князь Голоянц от османов пострадал серьезно, и после ваших дел вы для него настоящим героем будете. Уж поверьте. Соберетесь уезжать, станет уговаривать еще погостить.
        - Ну, про племянницу его мне известно, - задумчиво протянул Руслан. - А что там еще было?
        - Скоро сами узнаете, - усмехнулся майор, прощаясь.

* * *
        Застолье затянулось далеко за полночь. Казаки, получив команду на проверку всего трофейного оружия, привели его в порядок за один вечер, и уже к ужину Руслан точно знал, что может передать местным властям сто тридцать два ствола, со всем боезапасом. Из них восемь однозарядных винтовок системы Бердана. С учетом всех своих выкладок парень понял, что способен обеспечить оружием почти все местное ополчение, которое местные соберут.
        Князь Голоянц, услышав, что он собирается сделать, тут же приказал накрывать стол. Хлебосольный армянин решил устроить в честь такого дела праздник. Уже за столом, после очередного рога вина, князь поинтересовался, что Руслан собирается делать с трофейными лошадьми. Казаки уже отобрали себе коней для хозяйства и под седло, так что остальных парню предстояло куда-то пристроить. Помня, что табун в сто сорок голов тащить через половину Кавказского хребта та еще история, Шатун тут же предложил князю выкупить коней.
        В итоге, после недолгого торга, Сурен Георгиевич выкупил всех свободных лошадей, к общему удовольствию. Ну, а дальше пир покатился словно по рельсам. Хозяин провозглашал тосты, гость старательно отвечал, шашлык подавался без задержек, в общем, это было настоящее кавказское застолье. Утром, остудив гудящую от выпитого голову в бочке с водой, Руслан как следует размялся и, позавтракав, отправился в штаб.
        Сообщив майору контрразведчику о результатах проведенной инспекции трофеев, Руслан осторожно поинтересовался, по какой цене власти собираются выкупать оружие. Понимающе кивнув, майор порылся в бумагах на своем столе и, найдя нужную, сообщил, быстро пробежав взглядом текст:
        - Дульнозарядные ружья возьмем по пяти рублей за штуку, а винтовки Бердана по семи. Уж простите, князь, но торга не будет. И эти-то деньги едва наскребли, - вздохнул майор.
        - Господь с вами, - быстро отмахнулся Руслан. - Цена божеская, так что и спора никакого не будет. Присылайте людей, пусть забирают.
        - Надеюсь, с припасом, как и договаривались? - тут же уточнил майор.
        - Само собой, - решительно кивнул Шатун.
        Причина его покладистости была проста. Взять более высокую цену в этих местах просто не получилось бы. Стоять с этими стволами на рынке он не собирался. А тут вполне приличные деньги, да еще и за все разом. Тащиться с таким грузом, да еще и с табуном коней, обратно в Пятигорск ему совсем не улыбалось. Да и казаков можно будет порадовать. Всегда приятно иметь на руках приличную сумму наличности. С учетом того, что его бойцы сняли с тел османов, в турецких лирах деньги и вправду выходили солидные.
        Турецкие монеты легко можно было обменять в банке, и казаки это знали. К тому же турки не брезговали украшениями из золота и серебра, так что добыча была солидной. Разобравшись с трофеями, Руслан вернулся в дом князя Голоянца и только тут неожиданно для себя понял, что заняться ему совершенно нечем. Удивленно почесав в затылке, парень прогулялся до сарая, в котором проживала его команда, и, убедившись, что бойцов обеспечили всем необходимым, отправился на конюшню. Навестить Беса.
        Стоявший в деннике жеребец, учуяв хозяина, приветствовал его звонким ржанием. Шагнув с ярко освещенного двора в полутемную конюшню, Руслан сначала не понял, что за тень метнулась в сторону от денника Беса, но, проморгавшись, рассмотрел тонкую девичью фигурку.
        - Добрый день, сударыня, - поздоровался он, протягивая Бесу морковку.
        - Здравствуйте, князь, - еле слышно отозвалась девушка, осторожно отступая в сторонку.
        - Прошу прощения, если случайно напугал вас. Не знал, что тут кто-то есть, - на всякий случай извинился Руслан, поглаживая коня по бархатному храпу.
        - Это не вы. Это он меня напугал, - чуть улыбнувшись, ответила девушка. - Сначала сахар ел, играл, а потом заржал и рваться начал. Думала, денник разобьет. Он очень сильный, - восхищенно закончила она.
        - Да. Очень, - кивнул Шатун, скармливая жеребцу очередную морковку. - Эту породу вывели очень давно, специально для всадников, обряженных в латы. А сплошной доспех весил примерно два пуда. Добавьте вес самого воина, его оружие, седло - и получите вес, который такие кони несли в бою.
        - Да, я читала об этом, - кивнула девушка.
        Вот тут у Руслана в голове начали складываться обрывки головоломки.
        - Если не ошибаюсь, судьба свела меня с княжной Ануш Голоянц? - осторожно осведомился он.
        - Я не Голоянц. Точнее, Голоянц я по матери. А вообще, я Ануш Мурадянц, - мило улыбнувшись, представилась девушка.
        Говорила девушка по-русски с едва заметным акцентом, но очень чисто и грамотно. При этом глаз она не поднимала, то и дело бросая на парня быстрые взгляды из-под опущенных ресниц. Помня, что ей пришлось перенести, Руслан старался не приближаться к ней и не делать резких движений. Кто знает, как девушка отреагирует на его приближение. Да и ситуация была не очень правильной.
        Говорить с женщиной на Кавказе можно только в присутствии мужчин из ее семьи, да и то не всегда. А тут случайная встреча на конюшне. Так можно, сам того не желая, случайно оскорбить хозяина. Убедившись, что с конем все нормально, Руслан аккуратно отошел от денника к выходу и, оглядевшись, спросил:
        - Княжна, а в доме есть библиотека? Случайно выпало несколько свободных часов и заняться совершенно нечем. Хотелось бы что-нибудь почитать.
        - Да, в доме есть книги, - быстро кивнула Ануш и, бесшумно проскользнув мимо него на улицу, первой направилась к дому.
        Шагая следом за девушкой, Руслан невольно залюбовался ее легкой, плавной походкой. Ануш словно скользила над землей, едва слышно шелестя подошвами кожаных башмачков. Тоненькая, словно тростинка, она не производила впечатления слабой. Наоборот. Гибкая, порывистая, но в то же время каждое ее движение было наполнено какой-то внутренней силой. Толстая коса цвета воронова крыла свисала до самой поясницы. Национальный головной убор оставлял открытым гладкий, высокий лоб, а газовая косынка открывала только лицо. Все остальное было скрыто, согласно местным правилам.
        Светло-голубое платье до пят очень шло ей, так что Шатун не сумел отказать себе в удовольствии полюбоваться юной горянкой. Осанка у девчонки и вправду была королевская. Заметив на крыльце мажордома, Руслан чуть придержал шаг и, дождавшись, когда девушка остановится рядом с дядей, подошел к крыльцу.
        - Добрый день, Вардан Георгиевич, - первым поздоровался Руслан.
        - Здравствуй, дорогой, - улыбнулся в ответ мужчина. - Знакомься. Сурена племянница, Ануш.
        - Мы уже познакомились, дядя, - мило улыбнулась девушка.
        - Когда? - удивился мажордом.
        - Несколько минут назад, на конюшне, - пожала девушка плечами.
        - Я зашел туда своего коня проведать и застал там княжну, - быстро пояснил Руслан, сообразив, как двойственно прозвучала фраза про конюшню.
        - Опять к этому зверю полезла? - укоризненно покачал Вардан головой. - А если он тебя зашибет? Это же не конь, это слон настоящий!
        - Успокойся, дядя, - рассмеялась девушка. - Этот конь себя очень осторожно ведет, тем более что в денник я не заходила. У дяди Сурена в табуне гораздо злее кони есть.
        - Ануш, я же просил тебя одну не ходить, - не унимался мажордом.
        - Дядя Вардан, у нас полный двор казаков. Что тут случиться может? - вдруг возмутилась Ануш. - К тому же самое страшное уже случилось. Хуже уже не будет, - добавила она с каким-то непонятным вызовом и потаенным надрывом.
        - Вы очень ошибаетесь, княжна, - не удержавшись, тихо ответил Руслан. - Уж поверьте, я знаю.
        Девушка вскинулась и уже открыла рот, чтобы ответить ему что-то резкое, но наткнувшись взглядом на его покрытое шрамами лицо, промолчала.
        - Я пришлю вам книгу, - пообещала она и, развернувшись, ушла в дом.
        - Вот что с ней делать, а? - удрученно вздохнул Вардан. - То все хорошо. И улыбается, и по дому что-то делает. А то вдруг словно с цепи срывается. Дерзит, начинает делать, что хочет, и ничем ее не проймешь.
        - Сколько ей лет? - осторожно спросил Руслан.
        - Девятнадцать будет, - удивленно ответил мажордом. - А что?
        - Похоже, это просто возраст такой, - пожал Шатун плечами.
        - Тут другая беда, - пригорюнился Вардан. - Она же девочка умная. Знает, что после того, что с ней сделали, ее никто замуж не возьмет. Никто не захочет ее позор своим именем скрыть.
        - Это не позор, это беда, - качнул Шатун головой.
        - И что делать? - грустно спросил мажордом.
        - Я тут плохой советчик, - вздохнул Руслан. - Знаю только, что после такого многие женщины мужчин бояться начинают. А дети иначе не получаются. И кто сможет ей это объяснить, я не знаю.
        - Я понял тебя, дорогой, - помолчав, кивнул Вардан. - За это не думай. Есть в доме умные женщины, все рассказали, объяснили. Все она знает. Я о другом думаю. Дома она сделает все, как надо. А вот как с людьми быть. Сам знаешь, люди злые. Каждому рот не закроешь.
        - А где ее отец? - вдруг спросил Руслан, вспомнив историю девушки. - Про сестру князя я помню. А отец куда делся?
        - Его турки убили, - вздохнул мажордом. - Он к границе поехал, чтобы кое-какие дела сделать, а они налет устроили. Зарубили его, словно мальчишку. Даже выстрелить не успел. Никто нападения не ожидал. Ночью налетели.
        - Выходит, она сирота, - уточнил Руслан.
        - Да. Но приданое Сурен ей уже приготовил. Никто не скажет, что голую взял. Все, что от родителей осталось, в деньги перевел и в банк положил. Там столько, что на две жизни хватит.
        - Ну, хоть тут хорошо, - кивнул Шатун.
        - Сурен говорил, что тебе Петина дочка нравилась. Наташа. Так было?
        - Было, - коротко кивнул Руслан.
        - Жаль ее. Хорошая девочка была. Добрая. Почему так, дорогой? Почему те, что умеет воевать, живут, а те, кому воевать сам бог не велел, страдают и гибнут? - неожиданно спросил мажордом. - Женщина должна детей рожать, за домом смотреть, а их бесчестят, убивают. За что?
        - Ни за что, - вздохнул Руслан в ответ. - Злоба человеческая, вот и все.
        - Я так понимаю, ты по Наташе траур держишь? - осторожно уточнил Вардан.
        - Да. Я надеялся, что у нас сложится. Для того и начал во всякие заварухи влезать, чтобы по службе продвинуться. У самого-то ни кола, ни двора. Конь да оружие. Ну и титул еще. Вот и хотел выслужить хоть что-то, чтобы перед князем Тархановым не выглядеть охотником за приданым, - Руслан замолчал, вспоминая свой разговор с Петром Ивановичем.
        - А теперь что? - подтолкнул его Вардан.
        - Имение от короны выслужил, даже дом строить начал, да все сломалось.
        - И что, больше не строишь? - заинтересовался мажордом.
        - Строю, - пожал Шатун плечами. - Там архитектор командует. Мне самому этим делом заниматься некогда. Я то в горах, то теперь тут. Все абреков гоняю. Да и что я еще умею, кроме как воевать?
        - Да, дорогой. Ты воин, - помолчав, кивнул армянин. - Есть такие люди, которые для войны созданы. Другое им не интересно. Пойдем в дом, дорогой. Прикажу, чтобы тебе кофе сварили, - вдруг предложил мажордом. - Там поговорим спокойно.
        - Так вроде уже сказано все, - усмехнулся Руслан. - Да и чего тут обсуждать. Все одно словами делу не поможешь.
        - Нет, дорогой. Не так. Господь человеку речь дал, чтобы он мог с другим человеком договориться. Кулаками да оружием не все решить можно. Да и не нужно.
        - Вы хотите мне что-то предложить, Вардан Георгиевич? - насторожился Шатун.
        - Спросить хочу, дорогой. Узнать тебя получше, - улыбнулся мажордом. - Кто знает, как жизнь повернется. Я в Пятигорске иногда бываю, даст бог, приеду в город, встретимся.
        - Дом построю, и вы, и Сурен Георгиевич всегда дорогими гостями будете, - тут же заверил Руслан, помня о местных законах гостеприимства.
        - Спасибо, дорогой, - широко улыбнулся Вардан. - Но предложение у меня к тебе тоже есть. Понимаешь, у Сурена в имении буйволов разводят. Мы потом их на мясо продаем. Вот я и подумал, что у тебя в армии хорошие связи есть. Даст бог, поможешь мне, с вашими военными договориться, чтобы они наше мясо покупали.
        - Ну, свести вас с ними могу, но я ведь из контрразведки, а интенданты нашей службы как огня боятся, - усмехнулся Шатун.
        - Ай, дорогой, пусть боятся. Главное, чтобы дело делали, - отмахнулся Вардан, лихо подмигнув.

* * *
        В городе они простояли почти две недели, ожидая хоть каких-то результатов местных шевелений. Примчавшийся из штаба посыльный передал Руслану приглашение от майора контрразведчика на беседу, и Шатун, задумчиво почесав в затылке, отправился переодеваться. Войдя в знакомый кабинет, он первым делом осмотрелся и, убедившись, что разговор пойдет тет-а-тет, негромко спросил:
        - Случилось что, Павел Андреевич?
        - Слава богу, нет, - весело улыбнулся контрразведчик. - Я вас вот чего позвал, Руслан Владимирович. Турки попытались пересечь границу и через две версты от сопредельной территории нарвались на что-то странное. Сотню янычар по всему полю разметало. А потому как кроме вас там никого не было, я просто вынужден спросить, что вы там такое устроили, и как это можно повторить?
        - Сработали, значит, мины, - удовлетворенно хмыкнул Руслан. - А на какой дороге?
        - Вот тут, - быстро показал майор на карте.
        - Сколько разрывов было? - не унимался парень.
        - Мне доложили о пяти, - ответил майор, с интересом разглядывая его.
        - Значит, все закладки сработали, - кивнул Шатун. - Это были противопехотные мины моего изобретения. Предназначены для уничтожения живой силы противника. В том числе на марше. На второй дороге тоже такая же закладка есть.
        - Это тоже ваше?! - изумленно ахнул контрразведчик. - Да сколько ж всего вы придумать успели?
        - Скажу вам по секрету, я не все это придумал. Многое просто доработал. Ну, к примеру, магазинная винтовка под единый патрон. Господин Бердан такой патрон и винтовку уже придумал. Я же просто развил его идею, добавив к ней магазин и систему перезарядки. Так же и с минами. У флота мины давно уже имеются. Осталось придумать, как применить их на суше.
        - Однако, - удивленно покрутил майор головой. - Ну да бог с ним. Вы мне вот что скажите. У вас еще такие мины имеются?
        - Пять штук осталось. На еще одну закладку, - кивнул Руслан.
        - Руслан Владимирович, Христом Богом прошу, - взмолился майор, снова вскакивая со своего кресла, - отдайте. Оплатить их я просто не могу. В кассе копейки ломаной не осталось.
        - Павел Андреевич, я и не против вам их отдать, но вся беда в том, что поставить такую мину может только специально обученный человек. Как на флоте минер. Любой другой рискует взлететь с той миной на воздух. Дело это непростое, и шутить с таким оружием очень опасно.
        - И что делать? - насупился контрразведчик.
        - Поступим так. Я отправлю туда своих людей, а ваши ополченцы присмотрят, чтобы турки ничего не узнали.
        - То есть это ваши казаки те мины ставили? - удивленно ахнул майор.
        - Ну, один бы я там неделю возился. Для того и учил, - пожал Руслан плечами.
        - Вы учили казаков ставить мины? - растерянно переспросил контрразведчик.
        - А что тут такого? - не понял Руслан. - Казаки эти нашей службе приданы, и потому я должен с их помощью решать поставленные задачи. А чтобы их выполнить, мне нужна команда, в которой я буду уверен. Так что тут все просто и понятно.
        - Понятно, - кивнул майор, задумчиво рассматривая шрамы на физиономии парня. - Похоже, повоевать вам пришлось немало, и вы опытом своим со своими людьми делитесь. Я прав?
        - Примерно так, - спокойно кивнул Руслан.
        - М-да, жаль, - протянул майор.
        - Чего именно? - не понял Шатун.
        - Жаль, что среди моих людей таких офицеров нет. Где воевали, я спрашивать не стану. Понимаю, что ответить не сможете, но мне и вправду жаль, что вы не у меня служите. А может, оформите перевод?
        - Увы, Павел Андреевич, но нет, - качнул Руслан головой. - Сам я буду служить, где прикажут, но все мои придумки все равно останутся в Пятигорске. Там и мастерские, и люди, которые мне в работе помогают, и даже купцы, которые все необходимое привозят. Так что перевода одного меня будет мало.
        - Жаль. Чертовски жаль, Руслан Владимирович, - вздохнул контрразведчик.
        - Но выход есть, - пожал Шатун плечами. - Присылайте ваших людей к нам на обучение. Снабдите их кое-какими деньгами, чтобы могли оружие купить, и получите отряд немногим хуже моего. Оружие просто отдать, уж простите, не могу. Я его за свой кошт делаю.
        - Это как раз понятно, - отмахнулся майор. - Но боюсь, что начальство меня за эскапады подобные по головке не погладит. Это ж не разрешенное расходование денег.
        - У вас в силовой поддержке кто? - подумав, уточнил Руслан. - Нам вот казаков придали, а у вас?
        - Линейная рота пехоты, - вздохнул майор. - Пробовали казаков звать, так их постоянно менять приходится. Это у вас там они, почитай, дома. А тут… - майор обреченно махнул рукой.
        - Да уж. Солдаты, это сложнее, - задумался Руслан. - А офицеры в той роте ваши или тоже линейные?
        - Линейные, - снова вздохнул майор. - Начальство посчитало, что регулярная рота здесь, на самой границе, будет надежнее, чем что-то другое.
        - Глупость несусветная, - презрительно фыркнул Шатун. - У контрразведки задачи совсем не армейские, а значит, при каждом таком отделе должна своя команда быть. Под наши дела обученные.
        - Ваши бы слова да богу в уши, - устало усмехнулся майор. - Только боюсь, мы с вами до такого не доживем.
        - Вернусь, напишу доклад генералу, пусть думает, - решительно отрезал Руслан.
        - Думаете, я их не писал? - фыркнул майор.
        - Ну, когда пишет один, это одно, а когда несколько, это другое, - пожал Шатун плечами. - Менять это положение вещей нужно.
        - Бог вам в помощь, - кивнул майор. - Но давайте пока вернемся к делам нашим скорбным. Когда ваши люди смогут отправиться к границе?
        - Думаю, завтра с утра уже будут в пути. Сегодня вечер на сборы и подготовку.
        - Уж простите великодушно, это у вас последние мины? - осторожно осведомился контрразведчик.
        - Да. Я и сделать их успел не много. Основную часть потратили, когда тропы обрушали. Часть оставили, когда от границы уходили. Это последние.
        - Жаль. Очень жаль, - в очередной раз вздохнул майор. - А как долго вам те мины делать?
        - Если все под рукой имеется, то за два дня с одной управлюсь. А так неделю на каждую отдай и не греши, - грустно усмехнулся Руслан.
        - Чего ж так долго-то? - изумился майор.
        - А как вы хотели? - в свою очередь возмутился Шатун. - Корпус отлей, гвоздей наруби, взрыватель собери, взрывчатку сделай. А после все это в одну кучу сложи. Да так, чтоб работало. И осмелюсь напомнить, что своей мануфактуры у меня не имеется. Кузня с кузнецом добрым есть да сарай под мастерскую, вот и вся мануфактура. А еще и служебные задачи решать приходится.
        - Так, может, вам и вправду такую мануфактуру поставить? - осторожно предложил контрразведчик.
        - А чем прикажете жалованье рабочим платить? - тут же пошел Руслан в атаку. - Наше богоспасаемое ГАУ ни оружие, ни мины, ни мортиру мою принимать на вооружение не желает.
        - Да уж, - скривился майор.
        - Ладно. Чего тут воду в ступе толочь, - закруглил Руслан разговор. - Пойду минеров своих готовить.
        - Сделайте милость, Руслан Владимирович, - активно закивал майор.
        Попрощавшись, Шатун вышел из кабинета на крыльцо и с ходу увидел неприглядную картину. Пятеро крепко подвыпивших офицеров, увидев его Беса, не смогли пройти мимо и теперь активно пытались отобрать коня у казаков, чтобы прокатиться на нем. Казаки, не желая вступать в спор с дворянами, аккуратно оттирали офицеров от жеребца, терпеливо объясняя им, что конь этот принадлежит серьезному человеку. Но пьяным было уже море по колено.
        - Что тут происходит? - громко спросил Руслан, сбежав с крыльца и перехватывая повод своего коня из рук казака.
        - А ты еще кто такой? - с пьяным изумлением спросил расхристанный поручик, с грехом пополам разглядев Шатуна.
        - Штабс-капитан, князь Ростовцев, - представился Руслан. - Офицер контрразведки. С кем имею честь, сударь?
        - Поручик Шевелев, Владислав Сергеевич, - взяв себя в руки, представился офицер.
        - Примите добрый совет, поручик, ступайте домой. Вас слишком развезло на этой жаре, - предложил Руслан, надеясь разойтись с пьяной компанией миром.
        - Я как-нибудь сам решу, что мне делать, - неожиданно полез в бутылку поручик. - Это ваша лошадь?
        - Это конь, если вы до сих пор не поняли, - фыркнул Шатун в ответ. - И да, это мой конь.
        - Я его покупаю, - кивнув, заявил Шевелев.
        - Боюсь, этот конь вам не по карману, - хмыкнул князь. - А самое главное, этот конь не продается.
        - Чушь! Все продается. Даю пятьсот рублей, - заорал поручик, выхватывая из кармана пачку ассигнаций.
        - Я же сказал, не продается, - отрезал Руслан, вскакивая в седло. - Едем, - скомандовал он казакам, начиная разворачивать коня.
        - Что, мало?! - выкрикнул поручик, хватая Беса за повод и повисая на нем всем телом. - Тысячу даю!
        - Проспись, пьянь, - рявкнул Руслан в ответ, дав жеребцу шенкелей.
        Всхрапнув, Бес для начала вцепился поручику в руку, а после, встав на дыбы, одним движением головы отбросил его в сторону шагов на пять. Копыта размером с суповую тарелку просвистели в опасной близости от голов толпившихся за спиной поручика офицеров, и те с руганью шарахнулись в стороны. Опустившись на передние ноги, жеребец презрительно фыркнул и взял с места размашистой рысью, двигаясь с неумолимостью паровоза.
        - Стоять! - послышалось за спиной, и следом раздался выстрел.
        Пуля ударила одного из казаков в плечо. Тихо вскрикнув, боец выругался, хватаясь за пострадавшую часть тела. Кто-то из пьяной компании охнул, а Руслан, жестко натянув поводья, ударил Беса каблуками, разворачивая его в обратную сторону. Зло заржав, жеребец в три прыжка разогнался в галоп и понесся прямо на пьяную компанию. Стрелявший поручик возился со своим пистолетом, когда широкая грудь коня отшвырнула его на ступени штаба.
        Присев на задние ноги, Бес всхрапнул и тут же ударил крупом. Попавшие под удар копыт офицеры разлетелись, словно кегли. Руслан в очередной раз развернул коня, и жеребец, двумя прыжками налетев на растерянно замерших, оставшихся на ногах пьянчуг, плечами разбросал их в разные стороны. Осадив его, Руслан спрыгнул с седла и, подойдя к стонавшему на ступенях поручику, одним движением вздернул его за шиворот на ноги.
        - Ты в кого стрелять посмел, пьянь?! - прошипел Шатун, ударом кулака отправляя его в очередной полет.
        - Оставь его, княже. Зашибешь еще дурака. Рана пустяшная. Царапина, - вмешался пострадавший казак, которому сослуживцы уже накладывали повязку.
        Взяв себя в руки, Руслан пошел к лежащему в пыли поручику и, толкнув его носком сапога в бедро, мрачно проворчал:
        - Тебе только дерьмо через тряпочку сосать, а не водку пить.
        На всякий случай, присев на корточки, он приложил пальцы к шее буяна и, убедившись, что сердце бьется, отправился осматривать коня. Убедившись, что Бес не пострадал, Шатун ласково потрепал его по морде и, глядя, как жеребец воинственно бьет копытом, дугой выгнув мощную шею, тихо проворчал:
        - Да ты, приятель, и сам по себе настоящее оружие. Вот уж не думал, что ты таким фокусам обучен.
        - А чему тут дивиться, княже? - усмехнулся, подойдя, раненый казак. - Сам говорил, коней таких только для воев и растили. Так что драться у него в крови. Добрый конь.

* * *
        В Пятигорск они въехали через три недели после тех странных событий. Казаки сразу от заставы были отправлены по домам, а Руслан со своим сопровождением отправился к Рязанову, на доклад. Ввалившись в кабинет, парень крепко обнялся с выскочившим из-за стола графом и, присев за стол, устало проворчал:
        - И когда только это все кончится? Как тут дела, Миша?
        - Ни шатко ни валко, - вздохнул Рязанов. - Было несколько нападений горцев, но ничего серьезного. Соседи наши, похоже, уговорам твоим вняли, и едва только абреки появились, сразу гонцов присылали. В общем, отбились.
        - Уже легче, - хмыкнул Руслан.
        - А у тебя что? Неужто уже всех османов побил? - беззлобно поддел его граф.
        - Ну, всех, не всех, а две сотни без малого положили, - хищно усмехнулся Шатун.
        - Шутишь! - ахнул майор. - Одним десятком, две сотни?! Не знай я тебя, сказал бы, что цену себе набиваешь.
        - Скорее, своим придумкам, - тихо рассмеялся Руслан. - И тем не менее это правда, от первого до последнего слова. Оружие с османов, что трофеем взяли, местному ополчению продали. Так что, сам понимаешь, в горах его взять иначе просто негде.
        - Мортиру применял? - подумав, высказал майор свою версию.
        - И мортиру, и мины, - кивнул Шатун. - Уже перед уходом на наших минах почти сотня башибузуков подорвалась. Удачную мы схему минирования выбрали. Ополченцам осталось только раненых добить.
        - Так. Садись и пиши, - тут же потребовал Рязанов, подвигая к нему стопку бумаги.
        - Это завтра, - решительно открестился Руслан. - Сегодня баня и отдых. Вот честное слово, Миша, я о нашей бане уже второй месяц мечтаю.
        - Уговорил, - рассмеялся майор в ответ. - Тогда езжай домой, нечего тут меня от дел отвлекать. Но завтра чтобы был в этом кабинете как штык.
        - Ой, можно подумать, что ты тут не разгибаясь трудишься, - не удержавшись, вернул подначку Руслан. - Давай, бросай свою бухгалтерию и поехали домой. В баньку сходим, я попрошу праздничный стол накрыть. Отметим поход наш.
        - Ты лучше по дороге в церковь заехать не забудь, - многозначительно посоветовал майор.
        - Опять слухи? - помрачнел Шатун.
        - Ну, мелькают разговоры, но пока ничего серьезного. Как-никак, весь город знает, что ты в поход ушел. Так что не стоит нагнетать обстановку.
        - Добро, заеду, - вздохнув, кивнул Шатун, поднимаясь. - А ты и вправду давай, закругляйся. Отпразднуем.
        - Через час буду, - кивнул граф, щелкнув крышкой карманных часов.
        Выйдя из штаба, Руслан одним прыжком вскочил в седло и, разворачивая Беса, скомандовал:
        - В церковь, казаки. Свечи поставим, да молебен благодарственный закажем, что вернулись все живыми и здоровыми.
        Кавалькада рысью доехала до городской церкви, и вся троица, привязав коней у ограды, вошла вовнутрь. Широко крестясь, они купили свечи и, поставив их под ликами святых, замерли, читая молитвы. Вышедший из предела поп, увидев посетителей в походной одежде и с оружием, скривился, но промолчал. Увидев его, Руслан еще раз перекрестился и, подойдя, тихо спросил:
        - Молебен хочу заказать, батюшка.
        - За упокой? Кто преставился? - тут же отреагировал поп.
        - Господь с вами. Благодарственный. За сохранение жизней воинства казачьего, из похода вернувшегося.
        - Это отряд ваш, что ли, воинство? - угрюмо уточнил поп, воинственно встопорщив бороду.
        - А что вам не нравится, уважаемый? - зашипел Руслан, выпрямляясь во весь свой рост. - Или вы контрразведку уже и воинством государственным не считаете? Может, вы еще и с католиками дела ведете, чтобы веру их поганую на земли наши принесть?
        Не ожидавший такого наезда поп разом растерял всю свою воинственность и, моментально съежившись, принялся блеять что-то насчет того, что его неправильно поняли. Глядя ему в глаза, Руслан наклонился и еле слышно добавил:
        - Здесь тридцать рублей, и чтобы сегодня же отслужил. Не сделаешь, пожалеешь. Сам к митрополиту поеду, чтобы у него разрешение на расследование твоей деятельности получить. Понял?
        Словно завороженный его тоном и долгим, немигающим взглядом разноцветных глаз, поп истово закивал, трясущимися руками пряча деньги в карман.
        - Благословите, батюшка, - прошипел Шатун и, дождавшись, когда поп его перекрестит, сделал вид, что приложился к перстню.
        Выпрямившись, Шатун круто развернулся и широким шагом направился к выходу. Казаки, внимательно наблюдавшие за ним, поспешили следом. Выйдя на паперть, Руслан чинно поклонился церкви и, закончив с ритуалами, направился к коню.
        - Княже, чего там долгогривый тебе такого сказал, что ты его едва не прирезал? - поинтересовался один из казаков.
        - А он, паскудник, отряд наш за воинство казачье не почитает, - не стал скрывать Шатун.
        - Это как так? - дружно возмутились казаки.
        - А мне почем знать? - возмутился Руслан в ответ. - Сам едва не взбесился, когда услышал. Пригрозил даже, что к митрополиту поеду.
        - Атаману рассказать надо, - подумав, мрачно высказался спросивший Руслана казак.
        - И что он сделает? - иронично хмыкнул Шатун.
        - А по станицам весть пустит, и перестанут наши казаки в эту церкву ходить. Пусть старухам своим служит. Посмотрим, каков тогда у него приход будет, - злорадно пообещал казак.
        - Это сами решайте. Тут я вам не советчик, - вздохнул Шатун.
        Кавалькада въехала на подворье, и слуги, увидев вернувшегося Руслана, тут же кинулись готовить все к празднику. Мишка, которого Шатун заранее отправил домой, уже успел подготовить все к походу в баню, а сам отправился на базар, за вкусностями. Благо денег на это ему Руслан выделил достаточно. Полученные с продажи трофеев деньги сразу были разделены на всех участников похода. Тем, кто остался в Пятигорске, была выделена отдельная доля.
        Выделять кого-то или обходить Руслан не собирался, отлично понимая, что это станет камнем преткновения. А так на участвовавших в бою приходится две доли, командирам по три, всем находившимся вне боя по одной. Все честно и справедливо. Остаток отходил в отрядную кассу, где уже собралось порядка ста семидесяти рублей. Хорунжий, отвечавший за кассу, в самом начале поинтересовался, зачем это нужно, и был очень удивлен ответом.
        Менять или распускать свою команду Шатун не собирался, так что деньги эти он планировал использовать на развитие отряда. Приобретение коней, оружия, амуниции, если кому-то это потребуется. Казаки это знали и очень даже приветствовали такую инициативу. Шатун использовал кое-какие дополнения к тем правилам, что уже были приняты в казачестве, воспользовавшись системой, которую в свое время использовали пираты.
        На его взгляд, вполне себе справедливую. И как показала практика, система эта была вполне жизнеспособной. Поднявшись к себе, Руслан снял пропыленную и пропахшую конским потом одежду и, переодевшись в домашнее, с наслаждением потянулся. Часа через полтора Михаил сообщил, что баня готова и, позвав Рязанова, князь отправился париться. Отмывшись и отпарившись до скрипа, они не спеша попивали ледяной квас, когда у ворот вдруг возникла какая-то суета.
        - Что там еще? - мрачно поинтересовался Рязанов, глядя на возникшую у калитки толкучку.
        Один из дежурных казаков жестом подозвал к себе денщика Мишку и, что-то быстро ему сказав, вернулся к пытавшимся прорваться во двор неизвестным. Вошедший в беседку Миша, смущенно покосившись на графа, негромко поведал:
        - Там люди к тебе, княже. Принять просят.
        - Что за люди? Откуда? - растерялся Руслан.
        - Так торговцы городские.
        - И чего им надо?
        - Не говорят. Сказали только, что помощь твоя нужна.
        - Ты чего-нибудь понимаешь? - растерянно посмотрел на приятеля Шатун.
        - Нет, - коротко мотнул Рязанов головой.
        - Зови сюда старшего, - чуть подумав, приказал Руслан. - Только одного. А то начнут тут хором орать.
        Вошедший в беседку дородный мужчина, в добротной одежде и с окладистой, тщательно расчесанной бородой, степенно перекрестился и, поклонившись, представился:
        - Купец третьей гильдии, Савватей Кузьмич меня звать. Савенковы мы. Прости, княже, что побеспокоили, но ждать более никакой мочи нет.
        - Присаживайся, Савватей Кузьмич, в ногах правды нет, - вздохнул Руслан. - Миша, кружку подай гостю и квасу налей. А ты рассказывай, Савватей Кузьмич. Что за беда и чем тебе контрразведка помочь может.
        - Не мне одному, ваше сиятельство, - удрученно вздохнул купец. - Почитай все торговцы на базаре возвращения твоего ждали.
        - Да что случилось-то? - переспросил Руслан, теряя терпение.
        - Горцы в степь выходят и караваны наши грабят. А полиция ничего делать не желает. Говорят, мол, не их земля, - вздохнув, высказался купец.
        - Погоди, что значит грабят? Где именно? - подскочил Рязанов. - В нашем уезде такого не было.
        - Так в том-то и штука, что не в нашем, - едва не взвыл купец. - Когда из Кисловодска или еще откуда идем, там и грабят. Здесь, в округе их днем с огнем не сыщешь. А вот там грабят.
        «Или я дурак, или жопа с двумя „п“ пишется», - проворчал про себя Руслан.
        - А жалобу в полицию подавали?
        - Подавали.
        - В нашу, или в тех уездах, где грабили?
        - И там писали, и тут.
        - И что там сказали? Что здесь отвечают, я уже слышал, - поторопил Шатун купца.
        - Ищем. А сами даже в бумагу ту не глянули, - грустно усмехнулся купец.
        - Убитых много? - мрачно поинтересовался Руслан, выразительно покосившись на приятеля.
        - Пятеро пока. Но ранетых много. Абреки ж при налете, чтобы жути нагнать, из пистолей палят, а там в кого угодит.
        - А это точно горцы? - вступил в разговор Рязанов.
        - Да кто ж их там разберет? - развел купец руками. - Бороды, папахи да черкески. С виду горцы.
        - А говорят как? - тут же спросил Руслан.
        - Да как все они. Эй, гяур, ружье бросай, деньги отдай, товар отдай, сам земля ложись, а то резать буду, - вот и весь сказ.
        - Ты сам это слышал? - быстро уточнил Шатун.
        - Мои караваны уже дважды грабили. Сил больше нет, княже. Скоро по миру пойду. Яви божескую милость, заступись! - взвыл купец, сползая с лавки и бухаясь на колени.
        - Да погоди ты голосить, - рыкнул Рязанов, жестом возвращая его на место. - Ты мне вот что скажи. Почему решили к нам, в контрразведку идти, а не в Краснодар, к генерал-губернатору?
        - Так мы и туда жалобу подали, да только нас дальше канцелярии и не пустили. А князь поможет. Все знают, как он купеческую семью из полона вытянул, жизнью рискуя. Не побрезговал за простого купца заступиться.
        - Так, Савватей Кузьмич, - помолчав, вздохнул Рязанов, барабаня пальцами по столешнице. - Завтра, к десяти часам утра, жду всех, кто пострадал от тех нападений, у себя в кабинете. В штабе. Будете по одному рассказывать, как все было. Так людям и скажи. И пусть вспоминают все, что успели приметить. Это может быть важно. Все понял?
        - Точно так, ваше сиятельство, - закивал купец, словно китайский болванчик.
        - Вот и ладно. Ступай с богом. А мы пока подумаем, кто это может быть, - отпустил Рязанов купца. - Мне одному кажется, что это дело не так просто, как выглядит? - повернулся он к Руслану, едва только купец покинул беседку.
        - Ты прав. Воняет это дело так, что аж слезу от вони вышибает, - мрачно кивнул Шатун. - Давай так. Ты завтра старательно с купцов показания снимаешь, а я по соседним аулам прокачусь, попробую узнать, как часто непримиримые в долины спускаются. Еще бы к Тарханову съездить, но это как получится.
        - Съездишь. Тебе все одно к нему с докладом ехать. Заодно и к нашему Татищеву зайдешь. Почтение засвидетельствовать.

* * *
        Объезд по аулам показал, что горцы из непримиримых в долины спускаются редко, а серьезных банд не видели уже давно. Сообщив эти сведения Рязанову, Руслан устало вздохнул и, со скрежетом потерев обросший щетиной подбородок, мрачно проворчал:
        - Похоже, наши с тобой предположения были верны. И все эти безобразия устроены не горцами. Кто-то старательно под них рядится, чтобы затеять в предгорьях серьезную заваруху.
        - Думаешь, получится? - тихо поинтересовался граф, мрачнея с каждым словом все больше.
        - Да запросто, - отмахнулся Шатун. - Сам посуди. Купцы доведены до отчаяния. Полиция ничего не делает. Более того, видимо снабжает бандитов нужной информацией. В итоге, после очередного налета купцы поднимают бузу и отправляются выяснять отношения в ближайший аул. Работники у них крепкие. Оружия тут больше, чем нужно. А как только прольется первая кровь, остановить это будет уже невозможно. Ведь каждая сторона будет считать правой себя.
        - Это же измена государству, - дрогнувшим голосом озвучил майор то, чего так не хотел произносить Руслан. С этой минуты это становилось их делом. Точнее, их службы.
        - Все верно, Миша. И потому мы просто обязаны поставить в известность всех, кого это дело касается непосредственно.
        - Ты про… - Рязанов ткнул пальцем вверх, а после в сторону, где находится Краснодар.
        - Именно, - кивнул Шатун.
        - Кому именно писать будем? - помолчав, уточнил майор.
        - Ну, начальство у нас прямое имеется, и его в известность мы ставить просто обязаны. А заодно и князю сообщить не мешает. Думаю, выше он сам все донесет.
        - Согласен. Так и поступим. Завтра же гонца отправлю, - решительно кивнул граф. - А у тебя планы какие?
        - Не решил еще, - задумчиво протянул Руслан. - С одной стороны, особого смысла по дорогам мотаться нет, потому как неизвестно, где очередное нападение будет. А с другой - подловить этих псевдогорцев на горячем было бы весьма заманчиво. Что называется, со спущенными штанами. Вот тогда можно будет по цепочке быстро до самого верха пройти. А что у тебя по опросу пострадавших? Есть что интересное?
        - Все одно и то же, - скривился майор, качая головой и закуривая очередную папиросу. - Ехали спокойно. Налетели, постреляли, ограбили, погрузили все на лошадей и ушли.
        - А где все нападения происходили, спрашивал?
        - И даже карту показывал. Да только они в нее как баран на новые ворота пялятся, а толком объяснить, где все случилось, не могут. Сам знаешь, в степи особых мест не много, чтобы для памяти отметить.
        - А как далеко они от городов отходили? - не унимался Шатун.
        - По-разному. И думается мне, что разбойники точно знают, где, когда и откуда какой караван пойдет, - выпустив длинную струю табачного дыма, высказался Рязанов.
        - Стоп! А где такие сведения получить можно? - моментально отреагировал Шатун.
        - Ну, на почтовых станциях.
        - Не годится. Купцы там обычно только ночуют, если нужда имеется, но рассказывать о своей дороге и планах они никому не обязаны. Понимаешь, Миша. Должно быть место, где все эти караваны останавливаются, и где купцы чувствуют себя спокойно. Скажем так, узловая точка, где все дороги из империи сходятся. Купцы-то в разные города ездят.
        - А ведь ты прав, черт возьми, - неожиданно подскочил майор и, быстро достав из шкапа карту, раскатал ее на столе. - Вот смотри. Попасть в наши места можно только через Ставрополь или Краснодар. Дальше за ними казачьи станицы и заставы идут. Вот сюда, к морю, ногайские и калмыцкие степи. Там купцам делать нечего. Воды мало. Так что путь у них один. От Ростова до этих двух городов, а после уже куда им потребно. Иных путей нет.
        - А где все ограбленные проходили? - подкинул Руслан еще одну идею.
        - Сейчас, - кивнул майор, роясь в своих записях. - Да где же это? Ага, вот. Все через Краснодар шли, - с победным видом сообщил он, потрясая опросными листами.
        - Твою ж дивизию, - выругался Руслан. - Опять в Краснодар ехать. Хотя нет. Смысла особого нет.
        - Как это нет? - от возмущения Рязанов аж подскочил.
        - Ну, сам подумай, - принялся растолковывать Шатун. - Ну, приехал ты туда. Взял трактирщика за шкирку, и что? Он же шельма отопрется. Сразу начнет кричать, что знать ничего не знает и слышать не слышал, и что купцы, небось, сами кому-то о своей дороге проболтались. Зато те, кто все это задумал, сразу затаятся. На дно лягут, и хрен ты их достанешь. Нет. Тут что-то другое придумывать надо.
        - А что тут придумаешь? - развел майор руками.
        - На живца ловить надо. Чтобы банда сразу клюнула. Как бандитов выбьем, главари суетиться начнут. Им же такой доход терять совсем не захочется.
        - И что ты предлагаешь? - насторожился граф, заметив, как парень задумчиво потирает шрамы на щеке.
        - Фальшивый караван, - помолчав, бухнул Руслан.
        - Это как? - тут же уточнил Рязанов, вопросительно выгнув бровь.
        - Придется с купцом каким договориться, - медленно, взвешивая каждое слово, принялся пояснять Руслан свою идею. - Готовим три фургона. В них ставим пустые сундуки, и купец с этими фургонами уходит. После, где-то перед Краснодаром, на обратном пути, мы его встречаем и затаиваемся в тех сундуках. Купец идет своим обычным путем, а в Краснодаре повторяет все, что уже делал. Потом выезжает из города и ждет нападения. Ну, а дальше уже наше дело.
        - Сутки в сундуке просидеть, - с сомнением протянул Рязанов. - Думаешь, твои ухорезы выдержат?
        - Вот только бойцов моих обижать не надо, - деланно возмутился Шатун. - Я им объясню, как правильно в такой засаде сидеть. Думаю, справятся.
        - Три фургона. В каждом по четыре сундука. Больше никак не влезет. Итого двенадцать стволов. А в банде более двух десятков разбойников.
        - Два залпа, - отмахнулся Руслан. - К тому же мне все равно придется за караваном пешком идти. Романа с собой возьму.
        - Ну да. Тебе с твоим ростом в сундук никак, - хмыкнул Рязанов, окидывая могучую фигуру парня ироничным взглядом. - Но учти, все нападения случались вечером, верстах в тридцати от города. Долго идти придется.
        - Не страшно, - отмахнулся Руслан. - А где тот купец, что к нам на подворье ворвался, обитает?
        - Это который Савватей Кузьмич-то? - усмехнулся майор. - Так на базаре у него две лавки да три прилавка. Там и искать надо.
        - Добро. Пойду, поговорю с ним, - вздохнул Руслан, поднимаясь. - Все одно без помощи купцов нам не управиться. На неизвестных торговцев бандиты могут и не клюнуть.
        - Ну, попробуй, - кивнул майор, закуривая очередную папиросу.
        Усевшись в седло Беса, Руслан направил коня к базару. Сообщив казакам, кого именно им предстоит найти, парень слегка сжал колени, и жеребец пошел размашистой рысью. Прохожие, едва завидев эту громадину, спешили убраться с дороги, вполне справедливо опасаясь последствий столкновения с ним. Через четверть часа все трое привязали коней к коновязи и, пройдя на территорию базара, принялись задавать вопросы, выясняя, где может быть нужный им купец.
        Нужную лавку им показали уже через пять минут. Войдя, Руслан потребовал у продавца позвать хозяина. Едва завидев вышедшего из подсобки купца, Руслан с ходу приказал, не давая ему открыть рот:
        - Через пять минут жду вас у Арама в чайхане. Серьезный разговор имеется.
        - Буду, - растерянно кивнул мужчина.
        Войдя в знакомое заведение, Шатун вежливо поздоровался с хозяином и, присев за отдельный стол в углу, спросил у подскочившего чайханщика кофе. Минут через семь в чайхану поспешно вошел купец и, оглядевшись, едва не бегом поспешил к столу Руслана.
        - Присаживайтесь, Савватей Кузьмич, - кивнул Руслан, жестом указывая на стул. - Позвал я вас вот по какому поводу. Дело с ограблениями оказалось не таким простым, как думается. Тут серьезные люди замешаны. И чтобы решить эту беду разом, нам нужна ваша помощь.
        - Я, сударь, не так богат, как купцы первой гильдии, но что смогу, сделаю, - помолчав, решительно кивнул купец.
        - Денег мне от вас не надо, - мотнул Руслан головой. - Тут другое. Нам надо, чтобы вы собрали фальшивый караван, в котором обязательно будут три фургона, в каждом из которых должны стоять по четыре пустых, больших сундука.
        - Но зачем? Простите, ваше сиятельство, но я ничего не понимаю, - растерянно покрутил купец головой.
        - Я объясню, - терпеливо кивнул Руслан.
        В течение десяти минут он коротко объяснял свой план, избегая подробностей. Внимательно выслушав его, купец вздохнул и, помолчав, задумчиво протянул:
        - Гонять людей просто так удовольствие дорогое. А могу я те фургоны пригнать с той стороны? Мне б товар из Москвы привезти.
        - И сколько времени это займет? - мрачно уточнил Руслан. - До Москвы дорога. Обратно. Это ж все только к осени все будет. А ежели опять кого ограбят или убьют, чего доброго?
        - Господь с вами, ваше сиятельство, - отмахнулся купец. - Нет, мне товар в Ростов привозят, там лабаз у меня имеется малый. А уж оттуда я сам забираю, чего и сколько надо.
        - Сколько по времени это займет? - все так же мрачно уточнил Шатун.
        - Две недели в оба конца, с погрузкой, - твердо ответил купец.
        - А фургоны, а сундуки, - продолжал наседать Руслан.
        - Все будет, ваше сиятельство, - все так же решительно обещал купец.
        - Сколько времени вам нужно для подготовки к выезду?
        - Дайте седмицу, ваше сиятельство, - помолчав, попросил купец, в очередной раз вздыхая.
        - Савватей Кузьмич, - вздохнул Руслан в ответ. - Если вы не желаете ввязываться в это дело, так и скажите. Поищу кого другого. Но учтите. Без помощи купцов у нас ничего не получится. Гоняться за бандитами по степи можно годами. А вас тем временем продолжат грабить и убивать.
        - Все понимаю, ваше сиятельство, - истово закивал купец. - Но и вы меня поймите. Я и так убытки несу с этой бедой. А тут еще пустой караван туда-сюда гонять без дела. А ведь людям платить надо. Возчикам, охране, грузчикам. Да и лошади тоже не дешевы.
        - Три недели слишком долгий срок, - скривился Руслан. - Вы можете отправить в Ростов своего приказчика, чтобы он собрал караван и погнал его в Краснодар. А вы тем временем свои дела решите и поедете его встречать. Без вас все будет впустую.
        - Но почему? - зашел купец на второй круг.
        - Да потому, что люди, которые занимаются разбоем, вас уже видели и знают, что вы точно купец. Ну, посмотрите на меня, - развел он руками. - Даже если я сам в купца переоденусь, они сразу поймут, что это ложь. На мне даже в бане погоны видно, - закончил он шуткой.
        - Ну да. Купец из вас тот еще, - усмехнулся Савватей Кузьмич в ответ. - Добре. Сделаю, как вы сказали. Приказчика пошлю. Он меня с караваном будет в станице Кореновской дожидаться. Через две седмицы сам туда отправлюсь. А дальше уж вам решать, как быть.
        - Хорошо. Главное, чтобы ваш приказчик не забыл фургоны с сундуками, - вздохнул Руслан. - Мы встретим вас перед самым Краснодаром. Там заночуем, а дальше как бог даст.
        - Ваше сиятельство, это опасно будет? - помолчав, тихо спросил купец.
        - Да, - нехотя кивнул Руслан. - Но от вас требуется только одно. Как только появятся разбойники, падаете на землю и прячетесь под телегами. Остальное мы сами сделаем. Вам в драку лезть не стоит. От вас только та помощь, о которой я просил. Не больше.
        - Страшно, ваше благородие, - дрогнувшим голосом признался купец. - А как опять людей побьют.
        - Им не до вас будет, - хищно усмехнулся Шатун. - Из города выедете, и мои люди станут незаметно за округой смотреть. Как начнется, прячьтесь и носа не высовывайте. Дальше мы сами справимся.
        - Добре, ваше сиятельство. Сделаю, - обреченно махнул купец рукой.

* * *
        К операции готовились тщательно. За оставшееся время Руслану пришлось научить своих бойцов, как правильно долгое время сидеть на одном месте без движения и не уставать. Как разминать затекшие мышцы и правильно дышать, чтобы не задыхаться в большом ящике. Конечно, это были только азы, но и они должны были помочь казакам справиться с поставленной задачей. В очередной раз встретившись с купцом, Шатун оговорил все подробности и, еще раз напомнив, что каждое движение должно быть выполнено в определенное время, выехал в Краснодар.
        Сопровождали его только денщик Мишка и следопыт Роман. Приводить с собой много бойцов, а потом отправлять их из города одних означало бы привлечь к себе лишнее внимание. До города они добрались без приключений, хотя Руслан про себя очень хотел наткнуться на банду. Их превосходство в вооруженности разом бы поставило в деятельности разбойников жирную точку. Ну а после можно было бы раскручивать всю цепочку до главного заказчика этого безобразия. Но к его огорчению, все прошло тихо и спокойно.
        Пользуясь давно полученным разрешением от князя Тарханова, Шатун сразу направил коня к его дому. Пожилой привратник, разглядев, кто перед ним, молча распахнул ворота и церемонно поклонился, пропуская короткую кавалькаду. Вышедший на крыльцо мажордом так же, без тени удивления, поприветствовал нежданных гостей и принялся раздавать указания слугам. Пользуясь тем, что князь еще находился на службе, Руслан не спеша привел себя в порядок и, переодевшись в чистое, направился в малую столовую.
        Тут уже был накрыт легкий перекус. Запивая съеденное чаем, парень подошел к окну, задумчиво рассматривая ухоженный сад, когда дверь тихо открылась и в столовую вошла княгиня.
        - Рада вас видеть, Руслан Владимирович, - тепло улыбнулась женщина, протягивая руку для поцелуя.
        - Доброго здоровья, Зинаида Павловна, - коротко улыбнулся Руслан, целуя протянутую кисть руки. - Прошу прощения, что ворвался без приглашения, но видит бог, это все по делам службы.
        - Господь с вами, княжич. Муж мой дал вам дозволение входить сюда в любое, удобное для вас время, а значит, вы просто не можете нам помешать. Признаться, я рада, что вы не забываете нас. А граф Рязанов разве не с вами?
        - Увы, сударыня. Он вынужден был остаться в Пятигорске, но передал со мной Елизавете Петровне очередное письмо, - едва заметно усмехнулся Шатун. - Как я уже сказал, я здесь по делам службы.
        - Но к мужу не поехали. Почему? - насторожилась княгиня.
        - Мы не особо скрывались, когда въехали в город, но мелькать там лишний раз я бы не хотел, - напустил Руслан туману.
        - Все так серьезно? - вопросительно выгнула графиня бровь.
        - Смотря как посмотреть, - снова выкрутился Руслан.
        - Руслан Владимирович, - вздохнула женщина. - Я знаю, что под генерал-губернатора копают. Ваше дело связано с этим?
        - Да. В окрестностях предгорий орудует банда, которая очень точно знает, где и когда идут купеческие караваны. А полиция даже не пытается что-то делать. Купцы недовольны, и недовольство то растет с каждым днем. А самое неприятное, что разбойники рядятся под горцев. Надеюсь, мне объяснять не нужно, что будет, если их назначат виноватыми во всем?
        - Нет. Начнется очередная кровавая вакханалия, - мрачно кивнула опытная в интригах княгиня. - А после и недовольство его величества.
        - Вот именно поэтому я здесь. Чтобы предотвратить подобное развитие событий. И потому стараюсь не особо афишировать свое присутствие в городе.
        - Я поняла вас, друг мой, - милостиво кивнула княгиня, погладив Руслана по плечу. - Чем мы еще можем вам помочь, кроме нашего гостеприимства?
        - Благодарю, Зинаида Павловна, - коротко поклонился Руслан. - У нас уже все готово, и операция входит в активную фазу. Попросту говоря, мы сделали все, чтобы выманить разбойников на себя.
        - Но вас ведь всего трое, - растерялась женщина.
        - За городом уже ждет вся моя команда, - лукаво усмехнулся Шатун. - Но, пожалуй, у меня будет к вам маленькая просьба.
        - Я слушаю, - моментально подобралась женщина.
        - Я хочу просить вас отправить к Петру Ивановичу посыльного с моей просьбой пригласить сюда генерала Татищева.
        - Нет ничего проще. Сей же час слугу отправлю, - решительно кивнула княгиня. - Что-нибудь еще? Оружие, порох, продукты в дорогу? Может быть, деньги?
        - Нет-нет, сударыня, ничего более, - замотал Шатун головой. - Просто я должен предупредить их обоих о нашей операции и поставить в известность обо всем, что нам удалось прояснить по этому делу. Но, как уже говорил, появляться у них на службе лишний раз не хочу.
        - Не беспокойтесь, Руслан Владимирович. Я сама напишу мужу письмо, и он выполнит мою просьбу, - твердо пообещала княгиня и, развернувшись, направилась к дверям. - А Лизу я пришлю. Пусть сама заберет свою корреспонденцию, - обернувшись, лукаво улыбнулась она.
        В ответ Руслан только коротко поклонился. Княгиня вышла, а в дверях появился слуга, который принялся молча прибирать со стола. Попросив его принести еще чаю, Шатун вернулся к созерцанию сада, проигрывая про себя план операции. Больше всего его беспокоил тот факт, что для этого дела пришлось привлекать гражданских. В его понятии это было неправильно, но иного выхода просто не было. Парень недаром пошутил в разговоре с купцом, что на нем и его казаках погоны даже в бане видно.
        Вбежавшая в столовую княжна с радостной улыбкой поздоровалась и, схватив письмо, смутилась, залившись румянцем.
        - Бегите, Елизавета Петровна. Читайте, - едва заметно улыбнулся Руслан, отлично понимая, что она просто сгорает от любопытства и нетерпения, - все одно я ничего интересного вам рассказать не смогу. Мы с Михаилом только службу и видим.
        - Благодарю, Руслан Владимирович, - сверкнув улыбкой, ответила княжна.
        Из комнаты она выскочила, что называется, быстрее собственного визга. Проводив девчонку насмешливым взглядом, Руслан вздохнул и, оглядевшись, покачал головой, вспоминая, как в этой самой столовой княжна Наталья кормила его обедом, приготовленным собственноручно. Вспомнив ее радость, когда он заявил, что ему очень нравится ее стряпня, и смущенную улыбку, Шатун ощутил укол грусти и, постучав себя пальцем по лбу, тихо проворчал:
        - Вот что ты забыл. На кладбище надо съездить. С цветами. Совсем сдурел со своей службой.
        Допив чай, парень решил пройтись и, выйдя во двор, отправился проведать своих бойцов. Казаков он застал на людской половине, где им выделили одну комнату на двоих. Роман, уже бывавший тут и отлично знавший, какой прием их ожидает, беззлобно подшучивал над растерянным и смущенным Мишкой. Паренек, привыкший сам обслуживать хозяина, никак не мог понять, почему кто-то готов ему прислуживать. Посоветовав Мишке принимать все, как есть, Руслан отправился на конюшню.
        Вычищенный и ухоженный Бес, увидев парня, негромко заржал и тут же принялся тыкаться носом в карманы, вынюхивая угощение. Потрепав коня по морде, Шатун принялся скармливать ему прихваченную на кухне морковку, тихо приговаривая:
        - Избаловали тебя, приятель. Все избаловали. Хотя с таким красавцем это и неудивительно. И где только тебя купец откопать сумел? Ну, вот хоть убей, не помню я, чтобы твоя порода в России бывала. Хотя знаток я еще тот.
        Жеребец, словно соглашаясь с его словами, закивал, едва не отбросив парня от денника. Силушки у этого зверя хватило бы на троих. Убедившись, что Бес всем доволен, Руслан вернулся в дом. Его деятельная натура требовала действий, движения, но он усилием воли заставил себя вернуться в отведенную комнату и ждать. А чтобы хоть чем-то занять руки, принялся чистить оружие. Хоть и не стрелял, но степная пыль штука коварная. Мелкая и летучая, она быстро забивает механизм, превращаясь в настоящий абразив.
        Слуга сообщил, что князь уже дома, и попросил парня проследовать в хозяйский кабинет. Быстро помыв руки, Руслан поднялся на хозяйский этаж и, для приличия стукнув костяшкой пальца в створку, решительно повернул дверную ручку.
        - Здравствуй, сынок, - с улыбкой обнял его князь Тарханов. - Ну, садись, рассказывай, как у тебя все в Эривани прошло, и что еще стряслось.
        - Все сейчас расскажу, - пообещал Шатун, почтительно здороваясь со своим непосредственным начальством.
        Генерал Татищев без всякого чванства пожал ему руку и, хлопнув по плечу, указал на соседнее кресло.
        Внимательно выслушав подробный доклад парня, генералы быстро переглянулись и, не сговариваясь, мрачно протянули:
        - Дожили.
        - Да уж, - скривился генерал Татищев. - Война на дворе, а они все интриги плетут. Да такие, что того и гляди все предгорья кровью умоются.
        - Что вы задумали? - кивнув, повернулся Тарханов к Руслану.
        Откашлявшись и глотнув остывшего чаю, Шатун принялся посвящать их в подробности подготовленной операции.
        - Дельно, - одобрительно кивнул Татищев, внимательно выслушав его. - Вот ей-богу, дельно. Но как ты сможешь купца с работниками сберечь?
        - Спасение у них только одно. Под телегами укрыться. А дальше разбойникам не до них будет. Понимаю, что от случайной пули не убережешься, но иного выхода не вижу, - развел Руслан руками.
        - А может, когда из города выйдут, за заставой подменить их на казаков? - подумав, предложил Тарханов.
        - Думали о том. Но вся беда, что у города может оказаться наблюдатель. Если караван привлечет внимание бандитов, то они постараются постоянно держать его на глазах. Чтоб не свернул куда. Увидят, и все дело насмарку.
        - Я смотрю, вы уж там все придумали, - одобрительно кивнул князь. - Добро. Чем мы помочь можем? В чем наша роль?
        - Затребуйте в полиции жалобы от купцов. Скажите, мол, они уже на дом к вам ходоков направили. Пусть покрутятся. Начнут суетиться, глядишь, чего и вылезет. А вы, ваше высокопревосходительство, несколько ваших людей отправьте присмотреть. Только верных людей, ваше сиятельство. В ком, как в себе уверены, - осторожно напомнил Шатун.
        - Вот жизнь, - вдруг весело хмыкнул Татищев. - Уже штабс-капитан целым генерал-поручиком командует.
        - Не бурчи, старый черт, - усмехнулся Тарханов в ответ. - Ребятки серьезное дело затеяли. Он дело говорит. Вот и покажи им, что мы и сами еще не развалины и кое-что умеем.
        - Не переживай, Петр Иванович. Есть у меня толковые люди. Всем мне обязанные. Вот их и отправлю, - отмахнувшись, пообещал Татищев. - А ты начинай полицию трясти. Учини-ка ты, брат, там проверку какую. И чтобы шуму побольше.
        - Когда это надо сделать? - повернулся князь к Руслану.
        - А вот как я из города уйду, и начинайте. Думаю, пары дней, чтобы серьезные огрехи найти, вам хватит.
        - Там и за час управиться не долго, - презрительно хмыкнул Татищев. - Совсем салом заросли. Мышей не ловят.
        «Ого! Оказывается, и эта поговорка тут уже в ходу», - отметил про себя Руслан, вслух добавив:
        - А вот спешить не надо. Караван пойдет не спеша. Чтобы разбойники точно клюнули. Будут делать вид, что груза много и он тяжелый. Как раз получится, что мы с бандитами разберемся и будем хоть какие-то сведения иметь, которые можно будет в дело пустить.
        - Добро, сынок. Будь покоен. Все сделаем, - решительно пообещал Тарханов. - Может, вам для дела нужно чего? Ты говори, не стесняйся.
        - Благодарствую, Петр Иванович. Все потребное имеется, - качнул Шатун головой. - Теперь только ждать осталось.
        - Вот ведь, - покрутил князь головой. - Ох, сынок. Побольше бы таких офицеров, глядишь, и соседи, друзья наши заклятые, смирно б сидели. Особенно те же османы.
        - Османы не самый наш главный враг, - помолчав, вздохнул Шатун. - Их на нас британцы да французы натравливают. Покоя им не дает, что такая огромная страна - и не их колония. Всегда нам гадили, и дальше гадить будут.
        - Ну, это уж не нашего ума дело, - развел Тарханов руками. - Наше дело сделать так, чтобы они тут, на месте гадить не могли. Жаль, что ты того британца сюда живым не притащил, - напомнил он эпизод из эриванского похода, о котором Шатун не стал молчать.
        - Мы ж в походе были. Как его притащишь? - развел Шатун плечами. - У меня людей всего десяток. Двоих в конвой отправь, и дела не получится. Так что или в расход, или вовсе не брать было.
        - Да уж, выбор, - понимающе хмыкнул Татищев.
        - Все правильно сделал, сынок, - решительно кивнул Тарханов. - Это я так, ворчу по-стариковски.

* * *
        Из города они выехали вечером. Объехав город по широкой дуге, троица уже в темноте въехала в небольшой перелесок и тут же наткнулась на караульного. Устроился боец грамотно. Он видел всю округу и мог заметить любого движущегося по степи, оставаясь незамеченным до последнего. Выскользнувший из кустов казак весело усмехнулся и, указывая рукой направление, коротко доложил:
        - Ватага ось тама засела.
        - А чего не спрашиваешь, кто едет? - ворчливо поинтересовался Руслан.
        - А чего спрашивать? - пожал казак плечами. - Другого такого богатыря еще поискать, и зверюга тебе под стать, княже. С одного взгляда понятно, кто пожаловал.
        - Цицерон станичный, - фыркнул Шатун, толкая каблуками жеребца.
        Лагерь бойцы разбили в небольшом овражке, рядом с крошечным родничком, тихо журчавшим по камням.
        - Все готовы? - не здороваясь, спросил Руслан, спрыгивая с коня и передавая повод денщику.
        - Покоен будь, княже, - решительно кивнул хорунжий. - Уж сотню раз все говорено. Сделаем, как задумал.
        - Караван кто ждет?
        - Так ночью не пойдут. А с первым светом и встретим. Там за две версты от города еще одна рощица имеется, там подождем.
        - Добре, - вздохнул Руслан, присаживаясь к костру.
        - Ты чего так разволновался, Шатун? - подсев к нему, тихо спросил хорунжий. - Никак чуешь чего?
        - Нет. Просто задумано все на живую нитку, - скривился Руслан. - Боюсь, как бы в долгую перестрелку не ввязаться. Мы-то все на своих двоих, а они верхами. Уйдут, и ищи ветра в поле.
        - Не уйдут, - помолчав, решительно пообещал хорунжий. - Начнут коней разворачивать, станем по коням бить. Тут дело наживы важнее.
        - Казаки знают? - удивленно уточнил Шатун.
        - Сами и решили. У нас теперь свой круг имеется. Вот на нем и решали.
        - Что еще за круг? - насторожился Руслан, помня, что казачий круг это что-то вроде новгородского вече, на котором решали самые разные вопросы, не относившиеся к воинской службе. Но всегда вопросы эти были серьезными.
        - Так наш круг. Казачий. Только малый, - с легкой усмешкой пояснил казак. - Одним отрядом воюем, меж себя трофеи делим, потому и решать все кругом надо. Или не так чего сделали?
        - Наоборот. Добре сделали, - кивнул Шатун. - Главное, чтобы решения те службе не мешали.
        - За то не беспокойся, - отмахнулся хорунжий. - В бой ты нас ведешь, тебе и решать, что и как делать. А мы уж не подведем. В том тебе слово наше казачье, от всей ватаги.
        - Благодарствую, - едва заметно улыбнувшись, поблагодарил парень.
        - Поснедай, княже, - прервал их беседу Мишка, сунув в руки Руслану котелок с кулешом.
        - Сам-то поел? - машинально уточнил Шатун.
        - Эх, не казачьего ты рода, Шатун, - вздохнул Хорунжий. - А жаль. Добрый бы атаман из тебя вышел.
        - Нет, атамана бы из меня не вышло, - усмехнулся Руслан. - Я по воинской части. А что в обычных делах, так мне это скучно.
        - Да уж, в обычной жизни ты, как тот телок, - рассмеялся в ответ казак. - Вон, даже дом себе в имении никак не достроишь.
        - Так вроде работают там артели, - почесал Руслан в затылке. - А ездить туда каждый божий день мне недосуг. Сам видишь, что ни седмица, новые новости. То в Армению загнали, то тут разбойников непонятных ловим. И как тут строить?
        - Это да, - вздохнул хорунжий в ответ. - А все одно неправильно. Ну не может человек без своего гнезда. Волк, и тот вон логово себе роет. Иной раз годами в нем волчат выводит. А тут человек. Да и жениться тебе пора, - неожиданно закончил он.
        - Вот это ты завернул, - растерянно буркнул парень, едва не подавившись кулешом. - А женитьба-то тут при каких делах?
        - А тут, княже, все в одну строку укладывается. Про княжну твою мы все знаем. И за то, что помнишь любушку свою, тебе поклон от всей ватаги. Вон, даже теперь не забыл на погост сходить. Но ведь жизнь, она дальше идет. Негоже тебе, князю, офицеру, по случайным бабам да девкам продажным бегать.
        - А про погост-то ты когда узнать успел? - поинтересовался Руслан, окончательно растерявшись от подобного разговора.
        - Так присматривали за вами в городе, - лукаво усмехнулся хорунжий. - Нам с братами одного раза хватит. Более ни одна тварь в тебя стрелять не посмеет.
        - А в бою? - иронично усмехнулся Шатун. - Нет, брат. Не получится у вас меня от всех бед уберечь. Да и не надо оно. Я солдат, и жизнью рисковать для меня привычно.
        - А за нас ты подумал? - неожиданно спросил казак. - Ты, княже, не серчай, но иного офицера ватага над собой не примет. Рязанов, тот офицер справный, да только он лишь за дело свое думает. А как ватага живет, чем дышит, и не спрашивал никогда. А как ты пришел, так у нас и дела в гору пошли. Уж который раз в бой идем, а еще никого не схоронили. Ранетые были, то верно, так на то и война.
        - Сплюнь, - буркнул Руслан в ответ, чувствуя, как начинает краснеть от слов казака.
        - Дурень ты, княже, - беззлобно фыркнул хорунжий. - Казаки всей ватагой за здоровье твое каждый раз, из похода возвращаясь, в церкви свечки ставят и Бога молят, чтобы уберег тебя от беды. Тебя не станет, и ватаге конец придет.
        - С чего бы? - тут же возмутился Руслан. - Миша Рязанов мужик толковый и офицер грамотный. Он на смерть никого не погонит.
        - Не все ты знаешь, Шатун, - покачал хорунжий головой. - Ты у нас не так давно, а мы с ним уже который год ходим. Всякое бывало.
        «Ну, теперь кое-что становится понятным, - задумался парень. - Судя по всему, Миша умудрился крепко накосячить, и казаки ему этого не забыли. Потому и решили держаться за меня. Ну да, сословные различия и офицерский снобизм по отношению к нелинейным частям. Издержки местного воспитания».
        - Тут вот еще что, - между тем продолжил казак. - Атаман нам особо наказал тебя беречь. Сказывал, что случись с тобой что, он всю ватагу от службы заберет.
        - Да как же так? - вскинулся Руслан. - Это ж тогда вы всю службу загубите.
        - А вот так, - жестко отрезал хорунжий. - По уложению, служба должна для своих дел солдат пользовать. Это уж генерал Татищев придумал с нами сговориться, а Рязанов первым пробовать стал. Так и повелось. В общем, не будь тебя, давно бы бегать графу с обычной солдатней.
        «Вот еще интриги мадридского двора», - фыркнул про себя Шатун.
        - Ну, а сейчас-то ты к чему этот разговор завел? - помолчав, прямо спросил он.
        - Да так, к слову пришлось, - усмехнулся хорунжий. - Ладно, княже. Чай допивай да спать ложись. С первым светом разбужу.
        Понимая, что совет весьма к месту, Руслан только кивнул и, допив уже остывавший чай, отправился на свою кошму, заботливо расстеленную Мишкой. Подправив седло, которое использовал вместо подушки, он накрылся буркой и уснул, словно провалился. Из объятий сна его вырвал легкий толчок в плечо. Открыв глаза, Руслан рассмотрел в предрассветных сумерках лицо своего денщика и, кивнув, сел, оглядывая лагерь.
        Отряд не спеша поднимался, тут же принимаясь оправляться. Переход через степь дело непростое. Не приведи себя в порядок, не смой с себя пыль при первой возможности, и тут же получишь серьезные проблемы с кожей. Потертости и фурункулы, это самое легкое, что можно заработать от подобного небрежения правилами гигиены. Гораздо хуже будет, если в открытую рану эта пыль попадет. Ту т и до гангрены не далеко. Так что готовились казаки серьезно.
        Следуя их примеру, Руслан достал из переметной сумы свой несессер и отправился к роднику. Кашевар уже развел костер, и над огнем аппетитно булькал котел с каким-то варевом. Тащить в этот поход полевую кухню сочли нерациональным, так что пришлось вернуться к уже привычному порядку готовки пищи. Но кашевар уже был постоянный. Ему выделили пару заводных лошадей, на которых погрузили припасы, так что горячей пищей отряд был обеспечен.
        Получив у кашевара миску каши и кружку чаю, Руслан быстро уничтожил свою порцию и принялся седлать Беса. Закинув на седло переметные сумы, он проверил, как они закреплены, и принялся проверять свой арсенал. Винтовка, с двойным боекомплектом к ней. Револьвер, с запасом патронов и тремя сменными барабанами. Прямой кавказский кинжал на поясе, и бебут, на котором сменили рукоять, за спиной. Еще один нож, в голенище сапога, пять метательных ножей, топорик и лопатка.
        Ко всему этому железу бинокль, четыре гранаты, оптический прицел на винтовку, аптечка и сухой паек на всякий случай. Фляга с водой, и сумка, в которой хранилась всякая мелочовка, вроде кресала, трута и пары пачек патронов. Так сказать, НЗ. Убедившись, что ничего не забыл, все вещи лежат на привычных местах, Руслан поднялся и оглядел своих бойцов. Казаки занимались тем же самым. Выложив все из ранцев, они тщательно инспектировали свой скарб.
        Часа через три после подъема караульный подал сигнал, и отряд, быстро разобрав оружие, бесшумно выдвинулся на опушку перелеска. На дороге стоял караван. Вдоль него нервно прохаживался знакомый Руслану человек. Чуть усмехнувшись, Шатун нашел взглядом хорунжего и, коротко ему кивнув, первым вышел на дорогу.
        - Слава тебе господи, - выдохнул купец, едва завидев его. - Я уж, грешным делом, подумал, что отменилось все.
        - С чего бы? - насторожился Руслан.
        - Так никто нас ни о чем не спрашивал, - развел купец руками. - Я людей своих особо предупредил и наказал настрого, про любого, кто спрашивать станет, сразу мне докладывать.
        - Это вы правильно сделали, - кивнул Руслан. - Но спрашивать вас не там, а тут, в городе станут. Помните, что вам надо коней перековать?
        - Конечно, ваше сиятельство. Конечно, - закивал купец.
        - Хорошо. Соберите своих людей, я им сам кое-что объясню, - приказал Шатун, направляясь к голове каравана.
        Минут через пять, обведя собравшихся возчиков долгим, внимательным взглядом, Руслан негромко, но очень весомо произнес:
        - Мужики, жить хотите?
        Растерявшись от такого захода, возчики быстро закивали, моментально подобравшись.
        - А раз хотите, тогда за фургонами смотреть в шесть глаз, и про каждого, кто станет про караван спрашивать, сразу хозяину докладывать. Но на вопросы отвечать спокойно. Без суеты. Кто его знает, может, кого-то просто любопытство гложет. И самое главное. Случись налет, бросайте все и под телеги прячьтесь. Воевать, это не про вас. Ваше дело - жизни свои сберечь. Остальное мы сами сделаем. Все поняли? Вопросы есть?
        Мужики дружно замотали бородами и, развернувшись, отправились по своим рабочим местам. Казаки уже успели занять приготовленные для них сундуки, устроившись с максимальным при таких условиях комфортом. На днище стелили кошму и бурки, а ранцы укладывали под головы. Для этого дела Руслан отбирал стрелков, не храпевших во сне. А в том, что кто-то в таких условиях обязательно уснет, он даже не сомневался. Благо в стенках сундуков были просверлены отверстия, и задохнуться от дневной жары бойцам не грозило.
        Заглянув в каждый фургон, Руслан убедился, что все сундуки закрыты и из-под крышек ничего не торчит, и повернувшись к купцу, вздохнул:
        - С богом. Не суетитесь и ничего не бойтесь. В городе за вами присмотрят незаметно, а после я сам рядом буду. Вперед.
        Обреченно кивнув, купец уселся на передок первой телеги, и караван, негромко поскрипывая ступицами колес, тронулся в путь.
        - Теперь наша очередь, - повернулся Шатун к Роману. - Эту ночь будем в степи ночевать.
        - Есть тут одно местечко, - усмехнулся следопыт. - И костерок развести можно, и родничок имеется. Там распадок небольшой, самое то, чтобы от лишних глаз укрыться.
        - Похоже, ты эти земли лучше собственной хаты знаешь, - удивленно хмыкнул Руслан.
        - Так я уж в пятом колене следопыт. А пращуры мои в этих землях столько воевали, что и подумать страшно, - усмехнулся Роман в ответ, возвращаясь в перелесок.
        - Все, казаки, - выйдя в свернутый лагерь, сообщил Руслан коневодам и кашевару. - Завтра Мишка мой вас в город сведет, там нас дожидаться станете. Он знает, куда идти и что делать.
        В ответ денщик только решительно мотнул роскошным чубом, торчавшим из-под папахи.

* * *
        Ночь они провели в распадке, а с рассветом заняли позицию для наблюдения за выездом из города. Чтобы хоть как-то укрыться от наблюдателей, Руслан приказал нашить на широкие куски мешковины выцветшие ленточки из того же материала и перед выходом не забыл воткнуть в этот маскхалат пучки степного ковыля. Тракт тянулся вдоль пшеничных полей, а после начиналась бескрайняя степь, покрытая ковылем в половину человеческого роста высотой.
        Засев за редким кустарником, Шатун то и дело подносил к глазам бинокль, всматриваясь в лица всех выезжавших из города. Часа через три, наконец, показались уже знакомые фургоны, и Руслан, мрачно вздохнув, медленно обернулся, принимаясь осматривать окрестности. Следопыт, заметив его маневр, приложился к своей подзорной трубе и, тихо хмыкнув, доложил:
        - Княже, они коней рысью погнали. Словно торопятся куда.
        - Пусть гонят, - отмахнулся Шатун. - Тут другая штука.
        - Чего? - моментально подобрался Роман.
        - Обернись. Только медленно. Вон там, на холме, видишь?
        - Всадники, - присмотревшись, кивнул следопыт. - Думаешь, наших высматривают?
        - Пока не знаю. Расстояние для простого взора большое. Так просто не поймешь, кто именно идет. А никакой оптики я у них не вижу, - задумчиво проворчал Руслан в ответ, продолжая рассматривать неизвестных.
        - Чего не видишь? - переспросил Роман, возвращаясь к наблюдению за караваном и заставой, от которой снова кто-то отъезжал.
        - Приборы все эти оптические, и коротко их оптикой называют. У тебя есть чего интересного?
        - Непонятно, - задумчиво буркнул следопыт. - Кто-то на жердине белой тряпкой машет, словно голубей гоняет.
        - А голуби в небе есть? - быстро уточнил Шатун.
        - Нет.
        - Ага, зашевелились. Это, друг ситный, тот самый сигнал, который мы угадать хотели, - хищно усмехнулся Шатун, глядя, как всадники развернули коней и скрылись за гребнем холма.
        - Так что? Уходим? - повернулся к нему следопыт.
        - Да, пора. В виду города они нападать не станут. А вот дальше, в степи, придется глаза на затылке отрастить, чтобы вовремя их приметить.
        Обойдя поле по широкой дуге, бойцы вернулись к дороге и двинулись вдоль нее, по очереди оглядывая степь в оптику. Солнце уже начало припекать, и, если бы не легкий ветерок, гнавший по ковылю настоящую морскую рябь, они бы уже сварились в своих накидках. Пропустив караван, перешедший на шаг, мимо, бойцы отодвинулись от дороги и зашагали следом, выдерживая расстояние примерно в сотню шагов.
        Часа через два, когда поля окончательно сменились степными просторами, а караван перевалил через очередной холм, Роман, оглядывавший подступы к дороге в трубу, тихо доложил:
        - Шатун, справа. С версту до них.
        - Похоже, дождались. Ходу, - скомандовал Руслан.
        Бойцы пригнулись и, держа винтовки в руках, побежали вперед, пытаясь оказаться поближе к каравану. Обогнав его, они быстро выбрали место для засады и, присев на одно колено, замерли, высматривая противника. Замеченные следопытом всадники, приметив караван, хлестнули коней и понеслись на него галопом. Возчики, заметив бандитов, засуетились. Банда начала пальбу, едва только до телег осталось метров сто.
        Стреляли они больше для острастки. Пули поднимали пылевые фонтанчики на дороге, пугали коней, но никто из гражданских пока не пострадал. Помня указания Руслана, все караванщики полезли под телеги, укладываясь так, чтобы понесшие вдруг лошади никого не зашибли. Шатун, внимательно следивший за фургонами, заметил, как зашевелились брезентовые пологи, а после из прорезанных дыр высунулись срезы винтовочных стволов.
        Нестройный залп вынес из седел сразу половину банды. Разбойники растерялись, не сразу сообразив, кто и откуда стреляет. Ветер сразу относил дым от выстрелов в сторону, поэтому угадать, стреляли с фургона или из-под него, было сложно. Воспользовавшись растерянностью противника, Шатун взял на прицел одного из отставших бандитов и плавно спустил курок. Заметив, как один из бандитов принялся раздавать приказы, Руслан, не раздумывая, всадил ему пулю в бедро и, поднявшись во весь рост, принялся опустошать магазин.
        Второй залп оставил в живых только двоих разбойников, которых тут же достал следопыт. Казаки принялись выскакивать из фургонов, прикрывая друг друга, а Шатун, закинув винтовку за спину, скомандовал:
        - Того, в белой папахе, живьем брать.
        Выпавший из седла раненый бандит, глухо ругаясь, попытался вытащить из-за пояса капсюльный пистолет, но подбежавший Роман пинком выбил у него оружие и, добавив сапогом по роже, ловко перевернул бандита на живот. Связав ему руки за спиной, следопыт тщательно обыскал пленника и, перетянув ему раненое бедро, с кровожадной ухмылкой посоветовал:
        - Вздумаешь баловать, и второе копыто прострелю.
        Казаки быстро обыскивали тела, выискивая еще живых. В итоге пленных набралось еще трое. Все тяжело раненные, но при должном уходе могли и выжить. Погрузив все добытое на коней, которых опытные бойцы быстро отловили, казаки принялись оттаскивать трупы подальше в степь. Заниматься похоронами никто не собирался. Не до того было.
        Присев над раненой троицей, Руслан обвел их задумчивым взглядом и, покосившись на кое-как наложенные повязки, спросил:
        - Будете каяться, или еще ремней из спин нарезать?
        - А ежели покаемся, лечить станешь? - поинтересовался один из бандитов.
        К своему огромному удивлению, Шатун услышал в его голосе мрачную иронию.
        - Могу и вылечить, - пожал он плечами. - Тогда под суд пойдете, но для этого вам еще меня убедить надо, что вы мне правду сказали.
        - Тогда лучше сразу добей, - скривился в ответ говорун. - Все одно не жить нам теперь. И на каторге достанут.
        - Ну, каторгу и удар милосердный еще заслужить надо, - хмыкнул Руслан в ответ. - А говорить вы все одно станете. Или в муках подыхать будете. Думайте.
        Поднявшись, он отошел к каравану и, жестом подозвав к себе перепуганного купца, не здороваясь, спросил:
        - Ваши все целы?
        - Слава богу, - истово закивал купец, широко, крестясь. - Думал, тут и конец нам придет.
        - Сказал же, делайте, как сказано, и обойдется, - фыркнул Руслан в ответ. - Ну, раз обошлось, тогда дальше езжайте. Теперь у нас свои дела будут. Вас это не касается.
        - Спаси Христос, ваше сиятельство, - поклонился купец, и возчики, крестясь, принялись кланяться и благодарить следом.
        - Благодарствую, - кивнул Шатун и, развернувшись, вернулся к делу.
        Убедившись, что казаки уже закончили со сбором трофеев и избавились от тел, Руслан приказал усадить пленных на коней и, оглядевшись, приказал:
        - В распадок едем. Там допрос по всей форме учинять станем.
        Пока часть бойцов занималась лошадьми, Руслан и несколько помощников занялись пленными. Возможного главаря оставили на потом. Первые вопросы Шатун стал задавать раненым, разведя их в разные стороны. Уже через три минуты один из бандитов, всхлипывая от боли и моля добить его, рассказал все, что знал. Применять к нему силу не было никакой необходимости. Он и так уже был на грани.
        Внимательно выслушав его, Руслан коротко кивнул, и Роман, вынимая из ножен кинжал, тихо посоветовал бандиту:
        - Помолись. Авось услышит Господь.
        Судорожно кивнув, раненый принялся шептать молитву, крестясь дрожащей рукой. Дождавшись, когда он закончит, следопыт накрыл ему глаза ладонью и одним резким ударом всадил ему кинжал меж ребер, разваливая сердце. Вздрогнув, пленник вытянулся и замер, едва слышно захрипев.
        Второй пленник хоть и не слышал, о чем именно шел разговор, но видел все. Так что теперь отлично понимал, что его ждет. Заговорил он, едва только Руслан присел рядом. Слушая его, Шатун оттянул повязку и, осмотрев рану, устало вздохнул:
        - Пулю я вынуть могу, да только пользы с того не будет. Она тебе кишки порвала.
        - Знаю, - бледно усмехнулся раненый. - Я тебе чистую правду сказал. Уж прости, знаю не много. Дозволь только перекреститься перед смертью.
        - Молись, - кивнул Шатун, поднимаясь. - Тебя никто не торопит.
        С третьим бандитом с ходу все пошло не так. Едва увидев подходящего парня, мужик злобно оскалился и, зарычав, принялся срывать с себя повязки.
        - Сдохнуть хочешь? - зло усмехнулся Руслан, присаживаясь на корточки и наблюдая, как бандит пытается вырваться из хватки державших его казаков. - Так добрую смерть еще заслужить надо. Ранен ты серьезно, но не смертельно. Так что для серьезного разговора еще годишься.
        Пуля вошла бандиту в бок. Чуть выше правой кости таза, так что печень была не задета. При операции и должном уходе он вполне мог поправиться.
        - Кто вас надоумил под горцев рядиться? - резко спросил Шатун, хватая его за горло.
        - Кто нанял, тот и надоумил, - раздалось в ответ.
        - Откуда сюда приехали?
        - А ты, похоже, так и не понял, кто мы, - вдруг презрительно усмехнулся бандит.
        - Не помню я тебя, - всмотревшись в лицо раненого, качнул Шатун головой.
        - Где ж тебе помнить, - фыркнул бандит. - Ты ж нас как псов из города пинками да нагайками погнал.
        - А тут, значит, подобрали, - понимающе кивнул Руслан. - И кому служите?
        - Не скажу, - попытался рвануться бандит, но казаки плотно прижали его к земле.
        - Разводите костер, браты. И пасть ему заткнуть не забудьте. Нечего воем служивых на заставе пугать, - скомандовал Руслан, поднимаясь.
        Бандит взвыл и забился, но очень скоро притих, получив пудовым кулаком по голове. К вечеру парень знал все, что знали бандиты.
        День клонился к закату, когда кавалькада, миновав заставу, въехала в город. На подворье усадьбы Тархановых они привели себя в порядок, и Руслан отправился к князю на доклад. Генерал Татищев тоже был тут. Внимательно выслушав все, что удалось выбить из пленных, генералы быстро переглянулись и, дружно вздохнув, снова повернулись к парню.
        - Придется тебе, сынок, все это еще раз самому генерал-губернатору рассказать, - протянул Тарханов, задумчиво вертя в пальцах бокал из-под вина.
        - Как прикажете, Петр Иванович, - кивнул Шатун. - Похоже, все еще серьезнее, чем мы думали?
        - Верно, - мрачно кивнул Татищев. - Вроде и не императорский двор, а интриги такие, что иной раз не знаешь, как и подступиться. А человечек этот давно мечтает губернаторское кресло занять. Это нам доподлинно известно. Но беда в том, что так просто его не сковырнешь. Уж больно высоко у него родственники сидят.
        - Выходит, напрасно все? - мрачно уточнил Шатун. - Ну, выбью я их среднее звено. Низовое, которое банда, уже уничтожено. Дальше те, кто в городе засел. Этих тоже уберем. Так он же еще что-то придумает. И как быть?
        - Самим бы знать, - вздохнул Тарханов.
        - А живет он тут, в городе? - помолчав, поинтересовался Руслан.
        - Вон, дом по соседству, - хмыкнул князь, кивая в сторону окна.
        - А выглядит как? - не унимался парень.
        - Приходи завтра ко мне на службу, покажу, - равнодушно пожал Татищев плечами.
        - Добро. Буду, - кивнул Руслан, продолжая обдумывать мелькнувшую мысль.
        - Ты, сынок, никак задумал чего? - подобрался князь, внимательно посмотрев на него.
        - Так, мелькают кое-какие идеи, но тут осторожно надо. Не та фигура, чтобы все одним махом рубить, - отмахнулся Шатун.
        - Да уж, тут шутки плохи, - вздохнув, кивнул Тарханов. - Говорю же, родичи там очень высоко летают.

* * *
        Получив очередной карт-бланш, Руслан не стал устраивать погромы со стрельбой, а применил прием, которым пользовались в НКВД. Под утро к нужному дому подкатывали закрытые кареты. Бесшумные тени проскальзывали во двор. Небольшая возня у входных дверей, несколько вскриков, шорох, и вскоре связанные, с мешками на головах люди запихиваются в транспорт, который очень быстро исчезает в ночи.
        Собаки, если таковые были на подворьях, попросту усыплялись при помощи куска начиненного сонным отваром мяса. По приказу Шатуна казаки старались никому не навредить раньше времени. Да, были синяки, разбитые физиономии, шишки от мешочков с дробью, но лишней крови не допускалось. Баб с детишками тоже старались не трогать. Просто пугали до заикания и мокрого исподнего, обещая вернуться, если вздумают шуметь или лезть куда не следует. Обычно этого хватало. Бабы, прекрасно понимая, чем промышляют их мужья, прикусывали языки и затихали, вполне справедливо опасаясь за свою жизнь.
        Приказом князя Тарханова в подвале местной тюрьмы был освобожден нижний этаж, который казаки взяли под свой полный контроль. Всех вертухаев, служивших в этом богоугодном заведении по многу лет, просто гнали взашей, пугая страшными карами по политическим статьям. Вертухаи, отлично зная, что связываться с подобными господами, из политических, себе дороже, тут же принялись делать все, чтобы оказаться от подвала как можно дальше.
        Писарь, прикомандированный к команде Руслана князем, изводил бумагу и чернила пачками и литрами, не успевая записывать за фигурантами их исповеди. Ночные аресты произвели на них неизгладимое впечатление. Ведь все происходило так быстро, что в себя они приходили уже на нарах. Словно бесы за грешной душой являлись. Стремительно, бесшумно и безжалостно. Обыски производились уже днем. Так же быстро, но очень тщательно и под протокол.
        Извлекались все бумаги и ценности. При обнаружении последнего было забавно наблюдать, как менялись в лицах домочадцы обвиняемых. Судя по их мимике, они и не предполагали, что в доме может такое храниться. Но главным доказательством являлись оружие и документы. Этому придавалось первичное значение. Спустя неделю на главных фигурантов был собран почти убойный материал, но и князь Тарханов, и генерал Татищев только вздыхали, внимательно их изучая.
        Глядя на кислые мины двух старых интриганов, Руслан отлично понимал, что даже добытых материалов будет мало, чтобы решить проблему раз и навсегда. Похоже, административный ресурс у заказчика всех случившихся безобразий гораздо мощнее, чем даже у самого генерал-губернатора. Пользуясь, случаем, Руслан устроил настоящий погром только в одном месте. На «малине», где проживала большая часть изгнанных им из Пятигорска каторжных.
        Воспользовавшись тем, что бандитская «малина» была устроена на самой окраине города, казаки устроили резню среди ночи, разом уничтожив почти все городское дно. Мелкую сошку можно было не считать. Тащить их в камеры и изводить бумагу у Шатуна не было ни времени, ни желания, ни возможности. Это были рядовые исполнители. Закончив с арестами и первичными допросами, Руслан передал всех арестованных местным дознатчикам и отправился к князю, на доклад.
        Внимательно выслушав его, Тарханов одобрительно кивнул и, вздохнув, устало спросил:
        - Что дальше делать собираешься?
        - Так команды жду, Петр Иванович, - развел Руслан плечами. - Что с главным фигурантом делать, только вам решать. Как скажете, так и будет.
        - А сам бы что сделал? - помолчав, иронично поинтересовался князь.
        - А перекинул бы все добытые бумаги столичным газетчикам. Точнее, копии их. А как огласка пойдет, инициировал бы дело по рассмотрению озвученных фактов.
        - Хорошая идея, - помолчав, кивнул Тарханов. - Но проку от нее будет мало.
        - Неужели там кто-то из правящей фамилии? - охнул Руслан, неверяще глядя на собеседника.
        - Родич, - коротко кивнул князь, приложив палец к губам. - Дальний. Седьмая вода на киселе, но все одно родич. Так что, сам понимаешь. Не получится серьезного скандала раздуть.
        - А ежели он вдруг помрет? - помолчав, мрачно поинтересовался Шатун.
        - Это с чего бы? - удивился Тарханов.
        - Ну, мало ли с чего, - развел Руслан руками. - К примеру, кто-то из тех, кто на него работал, вздумает посчитаться за разгром банды? Что тогда?
        - Это откуда ж у каторжных такие умения и столько наглости, чтобы чиновника в серьезном звании средь бела дня порешить? - не унимался князь.
        - Господь с вами, Петр Иванович. На генерал-губернатора вон покушались, а тут чиновник какой-то, - фыркнул Руслан. - К тому же откуда каторжным знать, что чиновник тот с кем-то в родстве состоит?
        - Ну, в таком разе, да при таких бумагах, думаю, постараются сделать так, чтобы шум поменьше было. Но планы кое-кому это серьезно сломает, - подумав, кивнул Тарханов. - Но дознание по такому делу будут проводить серьезное. Всю подноготную вытянут из любого, кто хоть как-то того дела касался.
        - А кто дознание проводить станет? - тут же заинтересовался Руслан. - Наши, местные, или из столицы пришлют.
        - Думаю, столичные понаедут, - скривился князь.
        - Ну, это не страшно, - отмахнулся Шатун. - Наших реалий они не знают, и к чему прицепиться, не сразу поймут. Если вообще поймут.
        - А вот глупцами их считать не надо, - замотал бородой князь, наставительно вскинув указательный палец. - Уж мимо твоей персоны они точно не пройдут. Ты в этом деле первая фигура.
        - И что? - пожал Руслан плечами. - Я офицер контрразведки, а страна сейчас войну ведет. Прерывание поставок в приграничные уезды - это прямое нарушение жизни в них. И в первую голову это выгодно противнику. Так что это моя прямая обязанность с таким делом разобраться.
        - Тоже верно, - одобрительно усмехнулся князь. - А как ты объяснишь тот момент, что после захвата членов банды не продолжил дознания?
        - А вот тут все еще проще, - усмехнулся Шатун. - Исполнителей взяли, тех, кто ими руководил и добытое сбывал, тоже. А когда узнали, что иностранных агентов в деле не имеется, передали дело местным дознатчикам. Дальше нашей службе оно уже не интересно. Да и вы свое слово сказали, - с намеком усмехнулся парень.
        - Риск большой, - подумав, снова вздохнул Тарханов.
        - Не особо, - помолчав, возразил Шатун. - Я свое дело делаю, за которое мне жалованье платят. Вы, в свою очередь, придержали все бумаги, чтобы лишнего шума не поднимать. Ну, а что с фигурантом свои же посчитаться решили, тут ж простите, сам виноват. Знал, с кем дело имеет.
        - Ох, сынок, что-то не туда наш с тобой разговор зашел, - свернул тему Тарханов.
        - Это как посмотреть, Петр Иванович, - задумчиво хмыкнул Руслан. - Эти рожи каторжные и не на такое способны. Уж поверьте, по себе знаю, - закончил он, выразительно пошевелив плечами.
        - Да уж. В наших местах от пули никто не бережен, - грустно кивнул князь, и Руслан мысленно выругал себя по матушке.
        - Простите, Петр Иванович. Не хотел по больному, - повинился он.
        - Бог с тобой, сынок, - отмахнулся Тарханов. - Просто я по сию пору никак этого принять не могу. Вроде и время уже прошло, а все одно больно.
        - Знаю, - тихо вздохнул Руслан. - Если уж мне плохо, то вам тем более. Как ни крути, а родная кровиночка.
        - Вот-вот, - кивнул князь и, тяжело поднявшись, достал из бюро штофик коньяку и пару рюмок. - Давай перед обедом, для аппетиту, - усмехнулся он, чуть встряхнув бутылкой.
        - С удовольствием, - быстро кивнул Руслан, стараясь загладить случайную вину.
        Выпив по рюмке, они молча посидели, пережидая, после чего Тарханов, решительно поднявшись, скомандовал:
        - Обедать поедем, сынок. Ты свое дело на совесть сделал. А дальше нам, старикам думать, как быть. На остальное тебе ни сил, ни регалий не хватит.
        В пролетке князя они приехали в ресторан, где за Тархановым был постоянно закреплен отдельный столик в небольшом, уютном кабинете, и ловкие официанты быстро и почти бесшумно накрыли на стол. Князь, отдав должное местной кухне, выпил еще рюмку водки под горячее и, закончив обед чашкой чая, тихо спросил, внимательно глядя на парня:
        - Ты зачем меня про смерть его спрашивал? Чего задумал?
        - Вам, Петр Иванович, этого лучше не знать, - качнул Руслан головой. - Чего не знаешь, не расскажешь. Да и нет у меня пока никаких планов. Так, всякое про себя проигрываю. Кто знает, как дело повернется.
        Правды он князю не сказал, но на самом деле у него уже все было готово для подобной акции. Хороший, почти новый капсюльный штуцер, который парень успел пристрелять за городом, и чистый гранулированный порох, который не даст плохого горения. Если не выходить со двора Тархановых, то до дома, где обитал фигурант, было шагов сто сорок. Для такого оружия не самый простой выстрел, но и не самый сложный. Оружие это запросто било на три сотни шагов, при разбросе в ладонь.
        Хорошая пуля у Руслана уже была отлита. Не обычный свинцовый шарик, которым обычно пользовались, а вытянутый конус с коротким оперением в хвосте. Что-то вроде пули Минье. Предполагая всякое развитие событий, Шатун решил подготовиться заранее. Так что в своих возможностях парень был уверен. Оставалось решить, надо ли это делать, или стоит подождать. Но, исходя из разговора с князем, фигурант не уймется и будет добиваться поставленной цели.
        Старается он для себя или для кого-то из своей семейки, Руслан так и не понял, да и не особо стремился узнать. Сейчас главным было сломать противнику игру. Часть этого дела уже была сделана. Оставалось поставить в нем большую, жирную точку. Проводив князя до кабинета, Шатун вежливо попрощался и отправился домой. Свистнув, он остановил лихача и, усевшись, назвал адрес. Минут через десять, войдя во двор дома, Шатун нашел взглядом привратника и, узнав у него, где сейчас находится его команда, отправился к казакам.
        Опытные бойцы, пользуясь появившейся возможностью, устроили себе парково-хозяйственный день, занявшись постирушками и починкой амуниции. Босые, в одних штанах, они лениво перемещались по заднему двору, беззлобно подшучивая друг над другом. Убедившись, что тут все в порядке, Руслан заглянул на конюшню и, угостив лоснящегося после мытья Беса морковкой, вышел на двор, лениво оглядываясь.
        Точнее, это со стороны казалось, что он просто любуется кронами деревьев. На самом деле, парень старательно выбирал позицию, с которой мог бы произвести судьбоносный выстрел. По всему выходило, что самое удобное место было на крыше здания. Она находилась выше крон деревьев, и с нее было отлично видно все, что происходило в комнатах соседнего дома. Чуть кивнув своим мыслям, Руслан от души потянулся и не спеша направился в дом. Решение принято, а значит, нужно приготовиться. Приготовиться морально.
        Одно дело, убить врага в бою, и совсем другое, сделать это с человеком, который вроде тебе лично ничем не угрожает, но от его действий могут пострадать многие, да и ты сам в итоге. Ведь без поддержки князя и генерала его попросту съедят. Иллюзий на этот счет Руслан не испытывал. С того дня, как Татищев показал ему фигуранта, Шатун тщательно отслеживал его режим работы и распорядок дня. Так что шанс подловить его при подготовке ко сну у парня был.
        Дождавшись вечера, Шатун перенес штуцер к черной лестнице, откуда был ход на чердак и крышу, и, вернувшись в свою комнату, принялся высматривать в бинокль фигуранта. Уже стемнело, когда слуги, убрав посуду после ужина, разошлись по своим комнатам, а в соседнем доме, на третьем этаже, загорелся свет в окнах.
        Бесшумно проскользнув на третий этаж, Руслан пробрался к черной лестнице и, аккуратно подняв люк, выбрался на чердак. Старательно шагая по лагам, чтобы не скрипнуть доской, он добрался до слухового окна и, выйдя на крышу, всмотрелся в окно соседнего дома. Фигурант, уже в длинной рубашке и ночном колпаке, вид имел странный и комичный. Глядя на него, Шатун невольно вспомнил несколько фильмов из своего прошлого и, едва заметно улыбнувшись, плавно вскинул штуцер.
        В тишине ночного города выстрел прозвучал, словно гром. Убедившись, что дело сделано, Шатун перехватил винтовку за ствол и, широко размахнувшись, отправил ее в полет, на улицу. Потом, все так же бесшумно вернувшись обратно в дом, он достал из кобуры револьвер и с обеспокоенным видом направился по коридору к парадной лестнице.

* * *
        - Ты чего натворил, ирод?! - отдышавшись после спешно выпитой рюмки водки, хрипло спросил князь Тарханов.
        - Я?! - тут же ушел в глухой отказ Руслан. - Не понимаю, Петр Иванович, о чем вы. Вот решительно не понимаю.
        - А ежели я сейчас велю винтовку твою принести? - мрачно усмехнулся князь.
        - Да бога ради. Прикажите, сам принесу, - пожал парень плечами.
        - Тоже верно. У тебя тех винтовок, как у дурака махорки, - слабо махнул Тарханов рукой. - Вот скажи, зачем? Ну зачем ты это сделал?
        - Да что сделал-то, Петр Иванович? - продолжал недоумевать Руслан.
        - Хочешь сказать, что это не ты графа пристрелил?
        - Какого графа? - подобрался Шатун. - Что, того самого?
        - Ага, его, голубчика, - фыркнул князь.
        - Вот это номер! - протянул Шатун, растерянно почесывая в затылке.
        - Погоди, - насторожился князь, глядя на его реакцию. - Так это что ж, и вправду не ты?
        - Да когда б я успел, Петр Иванович? - снова ушел парень в отказ. - Я уж спать собрался, когда на улице пальба случилась. Ну, я в сапоги запрыгнул, оружие схватил и в коридор подался. Меня слуги ваши на лестнице и нашли. Уж простите, но летать я не обучен. А полиция штуцер на улице, за забором нашла.
        - Знаю, - задумчиво кивнул князь. - Это что ж выходит? Мысль твоя про месть подельников его пророческой оказалась?
        - Выходит так, - развел парень руками. - Я ведь, если помните, когда спрашивал, пытался понять, что после всего этого дальше будет и что от всей этой истории случиться может. А то, что ему отомстить могут, я догадывался, но ведь наверняка не знал. Предполагал, но не знал.
        - Да уж. Предположил, - укоризненно проворчал Тарханов. - Чуть до кондрашки меня не довел. Ажно сердце оборвалось, когда услышал, что соседушку нашего пристрелили. Чтоб ему ни дна, ни покрышки.
        - Ну, простите, Петр Иванович, - с легкой улыбкой повинился Руслан. - Кто ж знал, что оно все так будет? Я-то пытался как в шахматах, разные позиции просчитать, а тут вон как оно все повернулось.
        - Да уж. Весело теперь будет, - скривившись, проворчал Тарханов. - А с другой стороны, и черт с ним. Не такое переживали, и это переживем. А вот тебе придется в срочном порядке обратно ехать. Не стоит тут крутиться, когда все разбирать начнут.
        - И не собирался. Завтра день на сборы, а послезавтра в путь. И так задержались здесь, - тут же согласился Шатун.
        - Может, нужно чего? - тут же отреагировал князь. - Только скажи.
        - Благодарствую, Петр Иванович. Всего вдосталь. Да и ехать нам недалече.
        - Ну, смотри, сынок. Ежели что, только скажи, - кивнул Тарханов, жестом отпуская его.
        Выстрел Шатуна привел все чистые кварталы Краснодара в состояние тихой паники. Убит был сам генерал-полицмейстер всей губернии, а это, как ни крути, показатель работы самой полиции. Собранные на того самого генерала материалы были настоящей бомбой, способной перевернуть все местное общество. Так что с бумаг были сняты копии, и те копии Руслану предстояло увезти из города, чтобы как следует спрятать до поры. О необходимости придать им огласку или передать определенному лицу князь обещал сообщить отдельно.
        Собираться отряд начал не спеша, обстоятельно. С покупкой на базаре гостинцев и приведением в порядок амуниции. Все трофеи были увязаны в тюки и подготовлены для транспортировки лошадьми. Благо после уничтожения банды трофейных коней хватало. При разгроме банды были взяты и серьезные финансы. Очевидно, бандитская касса. Ее было решено поделить между бойцами уже дома. Не стоило кому-то знать, что у казаков появились серьезные деньги.
        Провожать отряд вышла вся семья Тархановых и специально для этого приехавший генерал Татищев. Поблагодарив казаков за службу, генерал пожал Руслану руку и, обнимая на прощание, тихо прошептал:
        - Спаси Христос, сынок. От всех нас поклон тебе и благодарность наша вечная.
        - Господь с вами, ваше высокоблагородие. Я дело свое делал, - так же тихо отозвался Руслан.
        - Умный ты, сынок, а одного никак не поймешь, - лукаво усмехнулся генерал в седые пышные усы. - Петя ведь тебя специально не стал просить крестом клясться, чтобы греха на себя не взял. А что ему сказал, то и дальше говори, ежели кто спрашивать станет. А мы уж тут сами теперь как-нибудь, с божьей помощью управляться станем. А вы там с Мишей свои дела делайте и приглядывайте, чтобы не случилось чего.
        - Благодарствую, ваше высокопревосходительство. Не извольте беспокоиться. Не допустим, - пообещал Руслан, выпуская его из объятий.
        После мужчин к Руслану подошла княгиня Тарханова и, троекратно поцеловав, перекрестила, громко произнеся:
        - Храни тебя царица небесная, княжич. Уберег нас от беды. Будет нужда, в любой день милости прошу.
        - Благодарствую, - поклонился Руслан, поцеловав ей руку.
        Обернувшись к своим бойцам, он коротко кивнул Роману, и тот отдал команду к началу движения. Уже выезжая из ворот, казаки по одному разворачивали коней и, сняв папаху, крестились, заставляя коней задом выходить на улицу. В ответ хозяева дома крестили их, благословляя в долгий путь. Не понимая, что происходит, Руслан на всякий случай тоже развернул Беса, и тот начал пятиться, гарцуя, чем вызвал одобрительные усмешки казаков.
        На улице отряд перестроился в походную колонну, и Шатун, поправив папаху, встал впереди колонны, жестом подозвав к себе следопыта.
        - Что это такое было? - спросил он, кивая себе за спину. - К чему было из ворот задом выезжать?
        - То старый обычай, - усмехнулся казак, расправляя усы.
        - Ну-ка, расскажи, - насторожившись, попросил Шатун. - А то я следом за вами повторил, а смысла его не знаю.
        - То от горцев пошло. У них, ежели хозяева гостя душевно приняли, и он ни в чем отказа не знал, то выезжая, он обязательно коня развернет, чтобы к дому, где гостил, спиной не оборачиваться. Мол, и рад бы остаться, да дела не дозволяют, но еще вернется обязательно и хозяев всегда рад видеть. Вот пращуры и переняли его. Сам знаешь, Шатун. Кавказ, он обычаями древними жив, так что такое забывать не след.
        - Гм, а ведь я что-то такое слышал, - проворчал Руслан, почесав в затылке. - Давно, правда, но точно слышал. Не знал только, что и казаки таким ритуалом пользуются.
        - Говорю же, от горцев пращуры взяли. Добрый обычай, - кивнул следопыт. - Уважительный.
        За разговором отряд легкой рысью подъехал к заставе, и Руслан удивленно натянул повод - перед отрядом, вскинув руку, встал молодой подпоручик в пехотной форме.
        - Сожалею, господа, но на выезд из города теперь требуется особое разрешение, - громко объявил он, внимательно рассматривая казаков.
        - Даже офицеру контрразведки? - иронично уточнил Руслан, доставая полученный от генерал-губернатора документ на проведение дознания по делу о нападении на караваны. Забирать его Тарханов не стал.
        - А-э, гм, - смутился подпоручик, прочтя поданную бумагу. - Прошу прощения, господин штабс-капитан. Сей момент пропустил.
        - Не стоит извиняться, подпоручик, - любезно кивнул Шатун. - Я отлично понимаю, что это не ваша идея.
        - Думаете, стрелявший уже покинул город? - спросил офицер с какой-то странной интонацией в голосе.
        - Скорее, укрылся до поры, пока шум уляжется, - чуть подумав, ответил Шатун. - Ночью ему из города не выбраться было, а утром уже этот приказ ввели, - проявил он осведомленность. - Так что, думаю, он еще в городе. Но искать его, не имея ни одной зацепки, пустое дело.
        - Это почему же? - деланно возмутился подпоручик, который, похоже, и сам так думал.
        - А как его искать прикажете? - развел Руслан руками, отводя коня в сторону. - Стрелял он ночью. Ни внешности его, ни имени не известно. Да и почему стрелял, тоже непонятно. Переоденется в одежду поплоше, рожу измажет чем, и поди, угадай, крестьянин он, каторжный или дворянин.
        - Да уж, задачка, - понимающе кивнул подпоручик. - Ну, не смею задерживать.
        - Честь имею, господин подпоручик, - козырнул Руслан в ответ и толкнул Беса каблуками.
        Застоявшийся жеребец взял с места широкой рысью, моментально разогнавшись до весьма серьезной скорости. Обогнав колонну, Руслан снова встал в голове и, придержав жеребца, тихо фыркнул:
        - Да, ребята. Такими мерами вы вообще ничего не добьетесь.
        - Княже, - догнал его следопыт, - как пойдем? Быстро, или не станем спешить?
        - А куда нам теперь торопиться? - не понял Руслан. - Банду мы взяли. Дело сделали, так что нечего попусту коней морить. Казачьей рысью пойдем. Так оно всем привычнее будет.
        К обеду они миновали место, где случилась перестрелка с бандой, и, не останавливаясь, пошли дальше. Ночевать остановились в степи, благо воды в дорогу казаки запасли достаточно, и коней напоить, и кулеша с чаем заварить. Привычно сидя на седле с миской в руке, Руслан то и дело задирал голову, любуясь ночной россыпью звезд.
        «Бриллианты на черном бархате», - пришло ему на память прочитанное где-то сравнение.
        Лошади всхрапнули, а следом раздался лай шакалов, вырвавший парня из этой нирваны.
        - Несет кого-то нелегкая, - угрюмо проворчал следопыт и, подхватив винтовку, бесшумно канул с темноту.
        Понимая, что его с его ростом уже давно приметили, Шатун остался недвижим, только незаметно левой рукой передвинул кобуру револьвера на живот. Отдав опустошенную миску денщику, Шатун принял у него кружку с чаем и, глотнув напитка, прислушался к происходящему за границей лагеря. Неторопливый перестук копыт он расслышал не сразу. Потом лошади снова начали беспокоиться, а после раздался напряженный голос Романа:
        - Подсобите, браты.
        Вскочив со своих мест, казаки бросились на голос и спустя минуту поднесли к костру тело, одетое в черкеску, набухшую на спине кровью.
        - Миша, аптечку, - скомандовал Руслан, отставляя кружку и поднимаясь.
        Казаки ловко раздели раненого и, уложив его на кошму, дружно хмыкнули. Человеку стреляли в спину. Похоже, или стрелок оказался неуклюжим, или выстрел был сделан издалека, но входное отверстие было чуть выше пояса.
        - Свет сюда, - скомандовал Руслан, опускаясь на колени и старательно рассматривая рану. - И воды нагрейте побольше. Рану промыть надо.
        - Стоит ли, княже. Крови он много потерял. Не жилец, - вздохнул Роман.
        - Это уж как бог даст, - не согласился Руслан и, забрав у Мишки чистую тряпицу, принялся протирать кровь вокруг раны.
        В ответ на это действие раненый чуть дернулся и еле слышно застонал.
        - Живучий, черт, - хмыкнул один из казаков. - Может, и вправду выживет. Помогай бог, княже.
        - Благодарствую, - кивнул Руслан, не отрываясь от дела.
        Смыв основную часть натекшей крови, он сменил тряпицу, а остальное принялся смывать уже уксусом, заодно обрабатывая операционное поле. Казаки быстро свернули пару факелов, и через пять минут стоянка осветилась. Сунув клинок бебута в пламя костра, Шатун прокалил его и, отерев спиртом из специальной аптечной фляги, аккуратно надрезал кожу от раны, к боку. Помогавший ему Роман так же обработанным кинжалом оттянул кожу, и парень, промокнув выступившую кровь, с облегчением выдохнул:
        - На излете ударила. Не глубоко вошла. Теперь главное рану как следует вычистить.
        Круглую свинцовую пулю ему удалось извлечь с первой попытки. А вот дальше пришлось копаться в ране тонким крючком, чтобы выбрать из нее остатки ткани и нитки. Убедившись, что рана чистая, Руслан уже привычно наложил шов и, подумав, достал из аптечки шприц. Ответ у местных на антибиотик был просто великолепным. По сути, это была почти панацея от любого воспаления, так что одна инъекция в подобной ситуации будет не лишней.

* * *
        Следопытов найденыш тихо застонал и, кое-как приоткрыв глаза, тихо что-то проговорил. Задумчиво хмыкнув, Руслан почесал в затылке и, вздохнув, проворчал, подхватывая котелок с водой:
        - Да уж, это точно было не по-французски.
        - На абхазском он говорит, - присел рядом Андрей и, забрав у парня котелок, принялся осторожно поить раненого.
        - Знаешь этот язык? - заинтересовался Шатун.
        - Кунак у меня ихнего племени, - усмехнулся казак. - Добрый вой. Все жилы рвет, чтобы сыновей выучить, да выходит слабо.
        - А на кого учит-то? - не унимался Руслан.
        - Да пока в гимназию отдал, а там видно будет. Малые еще.
        - И что? Взяли?
        - Ну, директору пришлось барашка в бумажке поднести, вот и взял.
        - Да уж, не подмажешь, не поедешь, - скривился Шатун. - Иной раз кажется, что мздоимцы эти ради своей выгоды готовы и мать родную продать. А ума, что такими делами они против себя всех вокруг поднимают, понять не хватает.
        - Так то ж подумать надо, княже, - грустно рассмеялся казак. - Я вон тоже сына в гимназию отдать хотел, так не взяли. Сказали, местов нету.
        - Это у нас, в Пятигорске? - подобрался Руслан.
        - А где ж еще, - пожал казак плечами. - А средний у меня толковый. В механике иной раз так соображает, что только диву даешься.
        - А чего раньше молчал? - вдруг напустился на него Шатун. - Чего раньше мне не сказал?
        - Так это как же так, княже, - растерялся казак. - То ж не ватаги дело. Да и тебе без того забот хватает.
        - От дурень! - беззлобно выругался Руслан. - Я механиков толковых ищу, а он молчит, как пень. Так. Сейчас еще рано, а вот по осени сам в гимназию с тобой пойду. А пока привози сына в город. К Митричу его в мастерскую пока пристроим. Пусть работает, знаний набирается. Митрич, хоть и суров, а дело свое знает и дурному не научит.
        - Княже, неужто и вправду поможешь? - растерянно ахнул казак.
        - Сказано же, привози, - решительно кивнул Руслан.
        - Спаси Христос, ваше сиятельство, - поднявшись и сдернув с головы папаху, в пояс поклонился казак.
        - Ну, ты еще кинься руки целовать, - отмахнулся Шатун. - Нашел беду. А ежели директор рожу кривить вздумает, я ему быстро мозги вправлю. Что там с найденышем нашим? - сменил он тему.
        - Жив покуда, - развел казак руками.
        - Это я и так вижу, - фыркнул Руслан. - В себя пришел? Говорить-то может?
        - Могу говорить, - послышалось в ответ. - Кто вы?
        - Мы-то казаки, а вот ты кто таков будешь? - хмыкнул Руслан. - Звать тебя как, горец?
        - Аслан.
        - Добре. А в степи как оказался?
        - В город ехал. Хороший оружие купить хотел. Кровники засада устроили.
        - Кровники, значит, - помолчав, протянул Шатун, вспомнив, что у него и самого эта проблема пока не решена. - А с чего вражда началась?
        - Враг мой моя сестра украл. Опозорил и бросил. Она потом себя убил, - еле слышно поведал горец. - Я его стрелял. Его брат стрелял, его сын стрелял. Они вместе были. Так началось.
        - Да уж, весело, - вздохнул Шатун, прикидывая, как быть дальше.
        - Мы сейчас в степь? - в свою очередь спросил Аслан.
        - Да. Тебя конь твой к нашей стоянке вывез. Пуля в спине была. Я ее вытащил, но крови ты много потерял, - коротко поведал Руслан, осторожно задирая на раненом рубаху, чтобы осмотреть рану. - Лежи спокойно, я рану посмотрю.
        Отмочив присохшую повязку уксусом, он аккуратно удалил тампон и, слегка нажимая пальцами рядом с раной, удовлетворенно хмыкнул. Сукровица выступала чистая, без признаков гноя. Горец перенес эту процедуру не пикнув, только дыхание стало чаще.
        - Повезло тебе, Аслан, - наложив новую повязку, сообщил парень. - Пуля на излете была, потому и не вошла глубоко. Так что жить будешь. Главное, чтобы рана не загноилась. Воды ему дайте. После потери крови всегда пить сильно хочется, - пояснил на всякий случай Руслан, и казаки дружно закивали. Уж эту проблему они все знали хорошо.
        - Что дальше делать станем, княже? - спросил Роман, выразительно покосившись на раненого.
        - Отправь пару казаков до ближайшей рощи. Пусть четыре жердины подлиннее вырубят, - велел Шатун. - Носилки промеж коней повесим и дальше поедем. А вообще, ты мне еще одну идею подал, - усмехнулся он, доставая из сумки блокнот, сшитый из половинок обычного листа, и свинцовый карандаш.
        - Ох, княже, вот никогда не понимал, как у тебя голова устроена, что на пустом месте умеешь всякие затеи придумывать, - растерянно покачал следопыт головой.
        Часа через два носилки были готовы, и казаки, свернув бивак, расселись в седла. Теперь, когда в составе отряда был раненый, двигаться рысью они не могли, так что Руслан, задавая темп, повел Беса быстрым шагом. К обеду, когда солнце поднялось в зенит, они добрались до крошечной рощицы с очередным родничком. Задумчиво оглядев выцветающую от жары степь, Шатун объявил привал. Спешить им было некуда, и морить коней необходимости не имелось.
        Отерев коней и дав им немного остыть, казаки быстро развели крошечный костерок и вскипятили воду для чая. Выждав несколько часов, Руслан в очередной раз вышел на опушку рощи и, убедившись, что духота начала спадать, дал команду к движению. В город они въехали уже в сумерках. На заставе дежурный прапорщик уже открыл было рот, чтобы начать возмущаться появлению запоздавших путников, но рассмотрев, кто перед ним, смущенно потупился, жестом приказав поднять шлагбаум. Вежливо поблагодарив его, Шатун направил Беса к дому.
        Кавалькада въехала на подворье, и слуги тут же подняли деловитую суету, разнося по местам вещи, занося на кухню продукты и растапливая баню. Отдав повод жеребца конюху, Руслан поблагодарил казаков за службу и отправился на доклад к своему непосредственному начальству. Рязанов, увидев приятеля, с радостной улыбкой обнял его и, хлопнув по плечу, тут же поддел:
        - Да ты, брат, с каждым днем все больше становишься. Хотя куда уж больше.
        - Кушаю хорошо, - усмехнулся Руслан в ответ. - Как у вас тут?
        - Слава богу, тихо. Похоже, походы твои по горным тропам на непримиримых серьезное впечатление произвели, - одобрительно усмехнулся майор. - А как слух прошел, что ты и в степи банду уничтожил, так вообще тишина и благодать настали.
        - Ну, уничтожил ее, положим, не я один, но да. Сделали.
        - Да про казаков твоих и так все понятно, - отмахнулся граф. - Их давно уже иначе как ухорезами и не называют. Так и говорят, ухорезы княжеские.
        - Это у кого тут язык такой длинный? - жестко поинтересовался Руслан.
        - Самому бы знать, - развел майор руками. - Но в собрании дворянском подобное слышать приходилось.
        - Нашел кого слушать. Свора бездельников, - скривился Шатун.
        - Согласен, но иных тут не имеется, - не остался граф в долгу. - А тут еще несколько известных семейств на воды приехало. В общем, полиция в тихой панике. Жандармы в мыле, один я сижу и покуриваю, - продолжал веселиться Рязанов.
        - Миша, не нравится мне это твое веселье, - покачал Руслан головой, внимательно рассматривая приятеля. - Рассказывай, что стряслось.
        - Да нечего рассказывать, - отмахнулся майор. - У одного семейства из дома кто-то кучу драгоценностей уволок. Но… - тут майор сделал драматическую паузу, вскинув к потолку указующий перст, - нас это никоим образом не касается. И полиция, и жандармы и слышать не желают, чтобы хоть какой-то информацией поделиться. Сказали, сами искать станут. Мы теперь для них, как кость в горле.
        - Парии, - понимающе хмыкнул Шатун.
        - Кто, прости? - не понял майор.
        - Неприкасаемые. Изгои, если проще.
        - Это откуда словечко такое?
        - В Индии, как ты знаешь, имеется деление на касты. Так вот, самая низшая и презираемая каста это и есть парии.
        - Слышал, но слова этого не знал, - удивленно качнул граф головой. - И не интересовался особо, признаться честно.
        - Да и бог с ними, - отмахнулся Руслан. - Там в этих кастах сам черт ногу сломит. Особенно в названиях. Ты лучше скажи, что по нашим делам?
        - Слово чести, Руслан, тишина такая, что самому страшно, - прижав ладонь к груди, ответил майор. - Да, и вот еще что. Твоя идея с выездным базаром оказалась очень жизненной. Не поверишь, но горцы на два дня каждую неделю со всей округи съезжаются. От заставы смотришь, словно в осаду город брать собрались.
        - И как? Тихо все? - заинтересовался Шатун.
        - Ну, на базаре тихо не бывает, но как ни странно, все мирно обходится. Даже воришек нет. Поначалу было, что шустрил кто-то, но у горцев особо не забалуешь. Поймали.
        - И что с ним? - поинтересовался Руслан, уже предполагая, какой ответ услышит.
        - Да как у них принято. Руку отрубили и в кустах бросили, - развел майор руками. - Сейчас в больнице, лечится. Полиция сунулась было выяснять, кто да как, да куда там, - Рязанов обреченно махнул рукой. - С ними даже говорить никто не стал. Все вид сделали, что речи нашей не понимают.
        - И что полиция? - подтолкнул его Руслан, пряча улыбку в уголках губ.
        - А что они? - пожал граф плечами. - Сначала чуть было за оружие не схватились, да вовремя поняли, что горцы и сами все вооружены. Чуть тронь, и разом голов лишатся. В общем, в очередной раз на нас обижаются.
        - А мы-то тут при каких делах? - растерялся Шатун.
        - А им, по-моему, уже все равно, виноваты мы или нет. Главное, что все одно мы виноваты, даже если и рядом не ходили.
        - Ну и хрен с ними, раз мозгов нет, - отмахнулся Руслан.
        - А что за горца ты из похода притащил? - в свою очередь спросил Рязанов.
        - Случайно вышло. Он на нашу стоянку ночью выехал. Точнее, конь вывез. Ну не бросать же в степи раненого. Вот и пришлось сюда везти.
        - И чего делать с ним станешь?
        - А что тут сделаешь? - пожал Руслан плечами. - Поправится, дам денег, да и пусть едет на все четыре стороны. У него там вроде как серьезная война с кровниками идет.
        - А вот зря ты так просто от него отмахиваешься, - вдруг протянул майор, подумав. - Горцы к таким долгам очень серьезно относятся. И ежели он решит, что тебе жизнью обязан, то считай, что ты себе серьезную охрану нашел.
        - Пусть сначала с прежними долгами разберется, - хмыкнул Руслан. - А там дальше видно будет. Когда там торговый день у горцев будет?
        - Ты за покупками собрался? - уколол его Рязанов.
        - Посмотреть хочу, как у них там все устроено. И как наши купцы с ними торг ведут.
        - А знаешь, хорошо ведут, - чуть подумав, удивленно ответил граф. - Уж как они там промеж себя сговариваются, не знаю, но барыши подсчитывают и от торговли не отказываются.
        - Вот мне и интересно посмотреть, как они это делают, - рассмеялся Шатун. - Заодно посмотрим, что за люди на тот торг приезжают.
        - Думаешь, там может быть кто-то, кто и нам интересен? - моментально сообразил майор.
        - А сам как думаешь? - хмыкнул Шатун. - Вот ты бы упустил такую возможность подобраться вплотную к опорному городу в предгорьях?
        - Согласен. Не упустил бы, - задумчиво кивнул майор. - Думаешь, нам стоит опасаться нападения?
        - Не уверен, - помолчав, качнул Руслан головой. - Торг этот выгоден всем. И примиренным кланам, и непримиримым. Так что терять свою выгоду они не станут. А вот использовать его, как способ разведки, вполне могут.
        - И что они на торгу разведать могут? Количество солдат в гарнизоне? Так это давно уже не секрет. Вся губерния знает, что и солдат и казаков на фронт отправили.
        - Город захватывать никто не станет. Но пакость какую учинить это запросто. Так что надо нам с тобой этот базар под свой серьезный надзор брать.
        - И как ты себе это видишь? Двумя десятками? А ежели опять поход?
        - Думать надо, друг мой. Серьезно думать, - вздохнул Руслан, направляясь в уже протопленную баню.

* * *
        Проходя по базару, Руслан то и дело приценивался к товарам, заговаривал с торговцами и задавал на первый взгляд ничего не значащие вопросы. Отвечали ему почтительно и почти честно. Не узнать громадную фигуру офицера было просто невозможно. Так что ответы на его вопросы звучали вполне правдоподобно. Впрочем, парень не особо и допытывался. Просто проводил предварительную рекогносцировку на местности.
        Этот выездной базар был делом новым и для всех неожиданным, и как таковой власти на нем еще не было. Как не было прилавков и навесов. Просто вдоль дороги сидели, стояли и даже лежали люди, которые решили что-то продать. А вдоль этих рядов не спеша прохаживались покупатели. Иногда можно было увидеть, как продавец и покупатель, сидя на обочине дороги, в траве, вели неспешную беседу или яростно торговались, тыча друг другу в лицо предметом торга.
        Солдаты на заставе, наблюдая за этим действом, то и дело украдкой отходили от своего поста, чтобы прикупить какой-нибудь мелочи. Табаку, горлач молока или что-то для бытовых нужд. Заметив Руслана, они заметно пригорюнились, понимая, что нарушили правила, но парень только усмехнулся, махнув рукой. Пройдя мимо растерянно замерших солдат, Шатун двинулся вдоль правого ряда, с интересом разглядывая товары.
        Внимание его привлекли янтарные четки. Легко нагнувшись, Руслан взял их в руку и, перебирая пальцами, начал перекидывать небольшие отполированные шарики, нанизанные на нитку из конского волоса.
        - Сколько просишь за них, уважаемый? - спросил он у пожилого горца.
        - Зачем они тебе, воин? - не поднимая голову, глухо спросил мужчина.
        - Четки помогают читать молитву и думать, - усмехнулся Руслан. - Хочешь сказать, что воину не нужно думать?
        - Нужно, - все так же равнодушно кивнул торговец. - Но так делают правоверные. А ты православный. Так зачем они тебе?
        - И те и другие люди книги, - нашелся Шатун с ответом. - Так почем ты их продаешь? - повторил он вопрос.
        - Заплати, сколько не жалко, - неожиданно ответил мужчина.
        - Странный ответ для торговца, - хмыкнул Руслан. - Я тебя чем-то обидел, уважаемый, или ты так отвечаешь, потому что я русский?
        - Нет, - впервые за весь разговор подняв голову, отозвался горец. - Мне обидно, что ты, русский офицер, больше знаешь о старых временах, чем наши молодые джигиты. Я не хочу тебя обидеть. Заплати, сколько сам решишь.
        - Солнечный камень в этих местах не добыть. Его издалека возят. Значит, и стоить такие четки должны немало. Вот, возьми, уважаемый, - чуть подумав, высказался Шатун, протягивая торговцу пять рублей.
        - Ты щедр, воин, - покачал он головой, даже не делая попытки взять деньги. - Но этого много.
        - Ничего, уважаемый. Ты сам сказал. Заплати, сколько не жалко. Я даю сколько не жалко, - продолжал настаивать Руслан, пытаясь понять, что за человек перед ним.
        На первый взгляд это был обычный горец, каких двенадцать на дюжину. Но присмотревшись, парень отметил про себя и добротную одежду, пусть и запыленную за время пути. И крепкие сапоги, и пояс, украшенный серебром, и натруженные, мозолистые руки пожилого, но еще крепкого мужчины. Но было в его взгляде что-то, что привлекало к себе внимание. Сила, гордость и какая-то властность. Словно он был не обычным торговцем, а как минимум главой клана.
        - Откуда ты, уважаемый? - бросив ассигнацию торговцу на колени, жестко спросил Руслан.
        - С гор, - пожал торговец плечами. - Это моя земля, воин.
        - Горы? Да, твоя. Как и это моя земля, - ответил Руслан, поведя вокруг себя рукой.
        - Тогда зачем вы пришли в наши горы? - тут же последовал вопрос.
        - Думаешь, было бы лучше, если бы вместо нас пришли турки? Считаешь, что если они твои единоверцы, то и жить вам рядом с ними будет легко? Нет. Так не будет.
        - Откуда ты знаешь? - впервые за все время разговора проявил горец какие-то эмоции.
        - Знаю. Я долго жил за границей и видел, как там относятся к правоверным. Вон, в городе мечеть стоит, и любой мусульманин может войти в нее, чтобы совершить намаз. И никто ему и слова не скажет. Так всегда было, и так всегда будет. А турки, хоть и одной веры с вами, все равно заставят вас свои обычаи, которые от пращуров остались, сменить так, чтобы все как у них было.
        - Да, ты знаешь, - после долгого молчания медленно кивнул горец. - И ты сказал правду. Они так делают. Молодые, слушая турецких проповедников, забывают наши обычаи. Вот ты воин, знаешь, что такое бой на ладони Аллаха?
        - Нет, - подумав, отрицательно качнул Шатун головой. - Это не наш обычай.
        - Не ваш. Раньше так сражались те, кто хотел решить спор между двумя кланами.
        - И как это было? - заинтересовался Руслан.
        - Два джигита брали за концы нагайку и саблями чертили на земле круг. В этом кругу они и сражались. Но прежде мулла должен был прочесть молитву, благословляя их на бой. После молитвы тот круг и становится ладонью Аллаха. Запомни это, воин, - закончил горец и, ловко свернув тряпицу, на которой был разложен его товар, и, поднявшись, неспешно направился прочь от города.
        «Блин, и что это сейчас было?» - растерянно подумал Руслан, глядя ему вслед и автоматически перебирая в пальцах купленные четки.
        Стоявшие в двух шагах позади казаки проводили торговца настороженными взглядами и, убедившись, что он уходит, принялись вертеть головами, высматривая возможную опасность. Сам же Руслан продолжал стоять, глядя горцу вслед и не понимая, что сейчас произошло. Складывалось впечатление, что этот странный торговец решил его о чем-то предупредить. Вот только о чем? И к чему был этот рассказ о ладони Аллаха?
        Тряхнув головой, парень взял себя в руки, продолжая перебирать четки, двинулся дальше. Произошедший разговор никак не шел у него из головы. Сообразив, что в таком состоянии он просто шагает по дороге, Руслан остановился и, развернувшись, скомандовал, глядя, на настороженно замерших казаков:
        - Обратно идем, браты. А сюда надо нестроевых казаков звать. Пусть приезжают на каждый торг, конно и оружно, и за порядком приглядывают. Не нужно нам тут полиции. Сами этот торг держать будем.
        - От то добре, - оживились бойцы. - А с казачьим кругом мы то дело сами решим.
        Кивнув, Руслан зашагал дальше, но уже через десяток шагов зацепился взглядом за странного торговца, сидевшего перед тряпицей с какой-то мелочовкой, закутавшего голову в башлык. Обычно горцы так поступали, если хотели спрятать лицо. В обычной жизни им хватало и папахи. Не сбавляя шага, Шатун направился прямо к нему. Зачем? Он и сам бы не смог ответить на этот вопрос. Остановившись, не доходя до тряпицы двух шагов, Руслан остановился и жестко приказал:
        - Открой лицо, уважаемый. Я буду покупать товар только у того, кто не боится смотреть людям в глаза.
        - Ха-с-с, гяур! - раздалось в ответ, и торговец, словно подброшенный пружиной, бросился в атаку.
        В воздухе сверкнул кинжал, но Руслан, подспудно ожидавший чего-то подобного, успел перехватить вооруженную руку и резко вывернуть ее наружу. Взвыв от боли в вывернутых суставах, абрек выронил кинжал и, получив ребром ладони по горлу, задохнулся. Следующим движением Шатун ухватил его ладонями за затылок и подбородок и одним движением свернул противнику шею.
        - Да чтоб тебя! - выругался подскочивший к трупу казак. - Ну зачем, княже? Мы б из него всю подноготную вытряхнули.
        - А ты посмотри внимательно, - угрюмо усмехнулся Руслан. - Не узнаешь?
        - Вроде знакомая рожа, - протянул казак, быстро размотав башлык.
        - Кровник это мой. Тот самый, что у купца семью украл, - пояснил парень. - Я его и сам не сразу узнал. Вспомнил, что только он меня вечно гяуром называл. Потому и щадить не стал.
        - Ловко ты его. Хвать, хрусть, и вся недолга, - одобрительно усмехнулся казак.
        - И вас тому же учу, - кивнул Руслан в ответ. - Есть тут кто из его клана?
        - Вон, похоже, те двое, - указал парню второй сопровождающий на двух горцев, растерянно топтавшихся неподалеку.
        - Почтенные, подойдите, - окликнул их Руслан. - Вы видели, как этот человек напал на меня. И теперь я вижу, что вы знаете, почему это случилось. Я помню вас. Похороните его, как положено. До заката. Даже то, что он мой враг, не значит, что можно позорить мертвых.
        - Ты разрушил тропу. Родичам было очень плохо, - мрачно ответил один из мужчин.
        - Да, разрушил. Но не стал убивать вас всех. Хотя мог бы. Пусть это научит вас, что красть наших женщин и детей нельзя. Потому что в следующий раз я прикажу убить весь клан, - зло оскалившись, прошипел Шатун в ответ.
        - Ты не сможешь, - упрямо набычившись, огрызнулся второй горец.
        - А ты проверь, - хищно усмехнулся в ответ парень. - Укради хоть одного ребенка, и я вырежу всех вас. Разрушив тропу, я вас предупредил. Дальше буду только убивать. Я сказал, вы слышали, - свернул он разговор. - Пошли отсюда, - добавил Руслан, кивнув казакам.
        - Княже, дозволь присмотреть за ними. Как бы и вправду не решили скрасть кого, - отойдя подальше, предложил один из казаков сопровождения.
        - Только осторожно. Приметят, беды не оберешься, - подумав, кивнул Шатун.
        Зло усмехнувшись в ответ, боец поправил ремень винтовки и, отступив на пару шагов в сторону, просто растворился в придорожных зарослях. Как ни крути, а опыта в передвижении по лесу этим бойцам было не занимать. Войдя в город, Руслан подошел к коновязи у заставы, где они оставили коней, и, погладив Беса по бархатным ноздрям, устало вздохнул.
        - Что не так, княже? - тут же отреагировал один из казаков.
        - Да что-то день какой-то бестолковый, - задумчиво проворчал Шатун. - Вроде хотел на торг посмотреть, а получилось не пойми что. Да еще горец тот…
        - Который кровник? Нашел из-за кого сердце рвать, - фыркнул казак. - На то он и кровник, чтобы сдохнуть.
        - Не этот, - отмахнулся Руслан. - Первый, у которого четки купил. Странный он. Говорил, словно упредить меня о чем хотел. А о чем, никак не пойму.
        - А ты не торопись, княже. Придет время, поймешь, - помолчав, философски протянул казак. - С горцами всегда так. Вроде скажут чего, а покрутишь, и сразу иное вылезает. Прямо они редко с кем говорят. Только с единоверцами или с кунаками. А так все норовят тень на плетень навести.
        - Со мной вроде прямо говорят обычно, - пожал Руслан плечами.
        - А то потому как ты офицер. Опаску имеют.
        - Ну, может, и так, - хмыкнул Шатун и, отвязав повод, сел в седло.
        - Куда едем, княже? - уточнил все тот же казак.
        - В лавку к Саньке. Пора еще одно дело закончить, - усмехнулся Шатун в ответ.
        - Никак решил Мишку своего оженить? - оживились казаки.
        - А чего бы и нет? - повернулся к ним парень. - Казак он добрый. А что не реестровый, так то не беда. Даст бог, сыны его в реестр впишутся. Не должен род казачий пресечься.
        - Храни тебя бог, княже. Едем, - отозвались казаки, горяча коней.
        Кавалькада взяла с места размашистой рысью и понеслась по улицам города, распугивая обывателей и всякую домашнюю живность, выбравшуюся с подворий. Спустя десять минут Шатун ввалился в лавку, словно в захваченную крепость. С шумом и грохотом. Отозвав оторопевшую от такого напора Веру в сторонку, Руслан задал только один вопрос: любит ли она Мишку и готова ли выйти за него замуж без согласия отца.
        Залившись краской, девчонка спрятала лицо в ладошках и, чуть слышно всхлипнув, пролепетала:
        - Да.
        - Вот только реветь не вздумай, - рыкнул в ответ Шатун. - Я сейчас к отцу твоему съезжу. Не даст ответа, своей властью вас окручу. Мишка мне служит, значит, моя над ним воля. Ты в моей лавке служишь, значит, тоже в моей воле. А батька твой, коль дурак, так пусть и дальше обиды свои холит. Без него управимся, - закончил он и, развернувшись, вышел.

* * *
        Известие о готовящейся свадьбе поставило весь казачий взвод на уши. Это было нечто новое, и казаки с интересом следили за развивающимися событиями. На их памяти решить подобный спор между староверами и адептами никонианской церкви было всегда очень сложно. Староверы всегда были слишком упрямы, чтобы так просто отступить от своих канонов. Руслану предстояло или найти компромисс, или попросту разрубить этот узел.
        Так что, крепко подумав, Шатун принял соломоново решение. Усадив в коляску своего денщика, его невесту и погрузив кучу подарков для матери жениха, он отправился в станицу, откуда родом был сам Мишка. Выяснив у казаков, что в станице имеется своя церковь, парень решил устроить свадьбу там. Что называется, с соблюдением всех казацких традиций. Тут был и еще один секрет. Таким образом он показывал всему казачеству, что очень привержен их традициям и всегда готов их поддержать. Самому себе Руслан давно уже признался, что именно казачье войско может стать для него прибежищем, если власти решат от него избавиться. Как говорится, с Дону выдачи нет.
        Выехав на рассвете, кавалькада вкатилась в станицу после обеда, и тут же вездесущая пацанва с визгом и воплями понеслись по центральной улице, оглашая ее известием, что Мишку женить везут. С усмешкой глядя на эту систему оповещения, Руслан только головой покачал. Коляска остановилась у ворот старенького дома, и казаки, спешившись, первыми вошли во двор, постучав рукоятями нагаек в калитку. Все это было оговорено заранее. Хозяйке требовалось время, чтобы как следует подготовить встречу дорогих гостей.
        Сидя в коляске, Руслан с интересом оглядывался, рассматривая окружающую действительность. Из фильмов он хорошо представлял, как жили казаки на Дону, а вот про быт казаков на Кавказе знал только по рассказам своих подчиненных. Ну не складывалось у него выкроить время, чтобы съездить в гости даже в ближайшую станицу. Так что парень вертел головой, не скрывая любопытства.
        Из дворов начали выходить станичники и не спеша окружать пространство перед воротами дома. В глазах собравшихся читалось неприкрытое любопытство. Казаки, объяснив хозяйке, что происходит, вышли из дома и принялись не спеша разгружать коляску. Один из бойцов, обойдя транспорт, доставая ящик, тихо подсказал Руслану:
        - Княже, как мать с рушником выйдет, сойди наземь и начни говорить, как я сказывал.
        - Добре, - так же тихо отозвался Шатун и, посмотрев на притихшую молодежь, незаметно им подмигнул, все так же тихо добавив: - Не бойтесь. Убивать вас точно не станут. Я не позволю.
        - Да я все думаю, как со свадебным пиром быть, - нехотя признался Мишка. - Я ж толком денег собрать не успел.
        - Нашел о чем беспокоиться, - фыркнул Шатун. - Забудь. Накормим и напоим твою станицу так, что долго вспоминать будут. И за приданое сестрам не беспокойся. Все будет, дай только срок. И дом вам в имении поставлю. Вот с моим домом закончат, и прикажу вам дом ставить.
        - Это что же, княже, ты меня в имение, а кто тогда тебе служить станет? - вдруг вскинулся Мишка.
        - Вот дурень, - хмыкнул Шатун. - Я ж и сам тогда к себе в дом перееду. А от моего дома до твоего пешим ходом воробью на три прыжка будет. Или ты решил, что я от тебя избавиться хочу?
        - Ну, была такая опаска, - смутился Мишка.
        - Нет уж, - усмехнулся Руслан. - Ты теперь за мной надолго. На то и служба. И плевать, что ты не реестровый. Ты казак, и на этом точка. А ты, Вера, запомни. Ты теперь в казачьей семье живешь. Вон, сейчас с матерью его познакомишься, у нее и учись. Она дурному не научит. И главное, не бойся ничего.
        Увидев выходящую из дома женщину с вышитым рушником через плечо и широкой корчагой воды в руках, Руслан не спеша поднялся во весь рост и неторопливо сошел на землю. Казаки распахнули ворота, и парень, войдя на подворье, не торопясь подошел к крыльцу.
        - Здрава будь, Марья Степановна, - сняв папаху, коротко поклонился Руслан.
        Несмотря на титул и остальные регалии, здесь он был в гостях в качестве просителя.
        - И ты здрав будь, Руслан Владимирович, - поклонилась женщина в ответ. - Омойся с дороги, - добавила она, протягивая парню корчагу и рушник.
        Передав папаху стоявшему рядом казаку, Руслан протянул сложенные горстью руки. Полив ему, женщина протянула рушник и, дождавшись, пока парень утрется, вернула старательно расшитое полотенце. Он снова надел папаху.
        - С нуждой мы к тебе, Марья Степановна, - заговорил парень.
        - И что за нужда у вас?
        - Миша твой уж второй год у меня служит. И случилось так, что полюбилась ему девица, которая тоже у меня служит. Вот и приехали мы к тебе, чтобы благословила ты детей. Уж прости, что не по всему обычаю, но сама знаешь, отца у Михаила нет, а Вера, она теперь без семьи осталась. Вроде как я у нее за родича. Что скажешь?
        - Так мне бы для начала на девку глянуть да погуторить с ней, - вздохнув, ответила казачка.
        - Ну, так зови в дом, да за стол приглашай. Там и поговоришь, - усмехнулся Руслан в ответ, даже не делая попытки улыбнуться.
        Он слишком хорошо помнил, во что превращается его улыбка на фоне шрамов. Да и больно это было, хоть и времени вроде уже немало прошло.
        - Что ж. Гость в дом, бог в дом, - поклонилась казачка. - Милости прошу, гости дорогие.
        По совету казаков Руслан закупил на базаре разносолов, а дома попросил Матвеевну приготовить щедрое угощение, обеспечив ее продуктами. Так что хозяйке оставалось только накрыть на стол. Жестом подозвав к себе молодых, Руслан первым поднялся на крыльцо и, старательно пригибая голову, вошел в дом. Для его роста притолоки тут были слишком низкими. Пройдя в горницу, Шатун снял папаху и, старательно перекрестившись на образа, вопросительно посмотрел на хозяйку.
        Будучи вдовой, женщина имела полную власть в своем доме, так что и указывать, куда гостям рассаживаться, тоже могла. Ловко проскользнув мимо него, казачка быстро обмахнула лавку в конце стола и, пряча под передником руки, пригласила:
        - Присаживайся, княже, в ногах правды нет.
        - Благодарствую, хозяйка, - кивнул парень и, не чинясь, сел на указанное место. - Вера, Миша, вы там доставайте пока, чего привезли, а ты, хозяйка, присядь. Разговор у нас непростой будет, - велел Руслан, воспользовавшись тем, что все положенные ритуалы уже были соблюдены.
        - Кто я, тебе уже рассказали. И как видишь, я сюда просить тебя приехал не ради смеху. Мишка твой Веру любит. Давно. И потому душевно тебя прошу, Марья Степановна, благослови детей. Знаю, сын в твоей власти, но тут случай особый, - быстро пресек он попытку казачки показать гонор. - Они оба мне служат, и потому я могу их и без всякого благословения окрутить. Могу, но не хочу. Ты пойми, мать. Не должен род казацкий прерваться.
        - Так ведь не казачка она, - помолчав, осторожно возразила женщина.
        - И что с того? А то казаки и прежде на инородках не женились, - отмахнулся Руслан. - Кого только ни брали в жены. И турчанок, и черкешенок, и других народов женщин. А тут своя, православная.
        - Так-то оно верно, - задумалась хозяйка. - А жить они где станут? У меня ведь, окромя подворья этого да хозяйства худого, и нет ничего. Дом вон поправить и то некому.
        - За то покойна будь, Марья Степановна, - махнул Шатун рукой. - Сделаешь, как я прошу, и дом тебе поправят, и в убытке не будешь. А дом им я в своем имении поставлю. Сами, своей головой жить станут. Мне служить будут, как и сейчас служат. Да и дочерям твоим на приданое денег дам.
        - Неужто правда?! - ахнула женщина, но тут же осекшись, прикрыла себе рот натруженной ладонью.
        - Говорить много не стану, - понимающе кивнул парень. - Пока на стол накрывают, ты вон, с казаками, что со мной служат, поговори. Они скажут, что я слов на ветер не бросаю. Как сказал, так и будет. Так что в ответ скажешь, мать?
        Ответить казачка не успела. Дверь с грохотом распахнулась, и в горницу ввалился Ефим. Дядя Михаила, который и пристроил племянника на службу. Увидев Руслана, казак сорвал с головы папаху и, перекрестившись, поклонился в пояс, во весь голос заорав так, что из-за печки выскочили все, кто готовил там застолье, включая младших сестренок Мишки:
        - Княже! А мне гуторят, что Мишку сам князь сватать приехал, а я и не верю. Спаси Христос, Шатун, - снова поклонился он. - Чего сидишь, дура?! - напустился казак на хозяйку дома. - Кланяйся, Марья! Кланяйся да благодари. И ты, Мишка, кланяйся! За тебя сам князь просить приехал.
        - Да что ж ты так орешь, оглашенный, - проворчал Руслан, демонстративно ковыряя пальцем в ухе. - Совсем оглушил. А кланяться тут не с чего. Я сюда просить приехал. У матери просить дозволенья сына ее женить. Так что это мне поклониться не грех.
        - От же ж, - задохнулся казак, сообразив, что все делается по положенному обряду. - Спаси Христос, княже, - справившись с эмоциями, склонил голову буйный родич. - Век не забуду. Марья, - зло прошипел он, ловко подтолкнув казачку в бок, - делай, что сказано. Не гневи бога.
        Кивнув, казачка поднялась и, подойдя к красному углу, аккуратно сняла с киота икону Божьей Матери. Поднявшись, Руслан нашел взглядом Мишку и, жестом указав ему на девушку, ткнул пальцем в пол. Сообразив, что означает эта пантомима, казачок ухватил невесту за руку и, буквально выдернув ее из-за печки, поставил на колени перед матерью, тут же бухнувшись рядом.
        - Благослови вас царица небесная, дети, - чуть слышно всхлипнув, произнесла женщина, осеняя их иконой.
        - Вот и слава богу, - с облегчением вздохнул Руслан и, перекрестившись, повернулся к столпившимся у стены казакам. - Чего встали, чубатые? А ну живо на стол мечите все, что привезено, - скомандовал он, пряча усмешку в уголках губ. - Такое дело и отметить не грех. А ты, хозяйка, сюда подойди. Наше дело еще не окончено, - закончил он раздавать указания, присаживаясь обратно на лавку. - Вот, Марья Степановна, изволь. Это на свадьбу сыну, - продолжил парень, доставая из кармана пачку ассигнаций. - Тут и продукты закупить, все остальное нужное, хватит. Это тебе за Мишку твоего, - продолжил он, отсчитывая очередную сумму. - Добрый казак вырос. А про остальное, что говорено, привезу, как свадьбу гулять станем. Уговор?
        - Так вы что же, уедете теперь? - растерялась женщина.
        - Вот сговор отметим и поедем, - кивнул Шатун. - А как к свадьбе все готово будет, вон, Ефим приедет да расскажет. И это, мать, денег не жалей. Не каждый день сына женишь, - закончил парень, махнув на все рукой. - Ефим. Ты за старшего в семье. С тебя и спрос будет. Смотри. Чтоб и угощения, и хмельного на всю станицу с избытком хватило. И не тяните. Служба.
        - Так ведь у нас свадьбы по осени играют, - смутился казак.
        - Ничего, тут недолго осталось, - отмахнулся Руслан.
        - И то верно, - махнув рукой, согласился Ефим. - Добре, княже. Все сделаю, как велено.
        - Ну и слава богу, - кивнул Руслан, мысленно уже потирая руки, что все так просто сложилось.
        Но в этот момент на кухне что-то с грохотом упало, и чей-то испуганный голос едва слышно пискнул:
        - Ой, мамочки…
        - Это кто там такой косорукий, что миску удержать не может? - грозно поинтересовалась казачка и, вихрем вылетев из-за стола, унеслась за печь.
        Спустя три секунды оттуда пулей начали вылетать все, кто пытался там что-то делать. Моментально наведя на своей кухне порядок, женщина принялась подавать уже наполненные тарелки и миски смущенным казакам, громко командуя, куда и что ставить. В итоге под ее чутким руководством стол был накрыт за десять минут. Благо ничего готовить было не нужно.
        Глядя на поданное изобилие, Ефим растерянно покрутил головой и, ухватив Мишку за рукав, принялся задавать вопросы. Услышав ответ, казак удивленно посмотрел на Руслана и, перекрестившись, негромко проворчал:
        - Ну, Мишка, сподобил тебя Господь. Тебе теперь за здравие его всю жизнь молиться надобно, и свечи в церкви ставить. Не было такого еще на нашей стороне. Отродясь не было. Вот тебе истинный крест…

* * *
        После шумного сватовства, оставив Веру до свадьбы в станице, Руслан со своей командой вернулся в город. Весть о том, что князь стал сватом для простого казачка, разнеслась по окрестностям со скоростью лесного пожара, обрастая невероятными подробностями. Выслушав парочку таких баек, Шатун, от души посмеявшись, махнул на все рукой и вернулся к делам. Казаки, уже выписанные из реестра, по договоренности с контрразведкой, взяли выездной базар под свой контроль, и с той поры на торгу даже воришки пропали.
        Горцы и сами относились к ним не очень ласково, отрубая руки, едва отведя в сторонку. А в кооперации с казачьими разъездами так и вовсе свели такое явление, как воровство, под корень. К удивлению Руслана, у пожилых бойцов оказалось очень много знакомых среди приезжавших на торг горцев. В итоге он не раз наблюдал картину, когда казаки, проезжая по базару, то и дело останавливались, чтобы перекинуться парой слов с кем-то из торговцев. Или, остановившись, крепко сжимали в руках нагайки и, обменявшись с кем-то из горцев острыми взглядами, ехали дальше.
        По негласному уговору, базар был территорией нейтральной, где всякая вражда оставалась за его границами. Правда, кто с кем и когда об этом договорился, Шатун так и не понял. Во всяком случае, внятного ответа на этот вопрос он так и не получил, но после недолгого раздумья решил не влезать в это дело, чтобы не сломать то, что и без него работает. Подобные случаи в этих местах не редкость. Так что парень решил оставить все, как оно есть.
        В очередной раз решив пройтись по новому торгу, Руслан прихватил с собой Мишку и, велев ему взять мешки для покупок и заводную лошадь, отправился на базар. Уже привычно оставив коней у заставы, они не спеша вышли на дорогу и двинулись вдоль обочины, рассматривая предлагаемые товары. К очередному удивлению парня, тут было на что посмотреть. Сообразив, что на этом торгу можно торговать свободно и платить никому ничего не надо, и горцы и городские торговцы принялись извлекать из своих закромов самые разные товары.
        Тут можно было найти и богато украшенное оружие, и контрабандные ковры, и шелковые ткани, которые оказались в империи непонятно какими путями. Глядя на это богатство, Руслан только головой удивленно качал. С первого взгляда становилось понятно, что большая часть этого изобилия привезена минуя таможню, но Шатуна это мало волновало. У него имелись свои задачи, и влезать в чужую епархию он не собирался.
        Наткнувшись на арбу, с которой бойкий дедок ловко торговал тканями, Руслан вспомнил, что еще ни разу не порадовал знакомых ему женщин даже малыми подарками, и, недолго думая, приступил к торгу. Дедок, моментально сообразив, что перед ним выгодный клиент, с ходу включил рекламщика и взвинтил цену. Уже хорошо зная эту игру, Шатун принялся отчаянно торговаться, ругая товары так, что сидевшие по соседству торговцы со смеху покатывались.
        В итоге купив все, что планировал, парень честно расплатился с горцем ассигнациями, которые тот, чуть покривившись, принял. Мишка, укладывая покупки в мешок, осторожно подтолкнул Руслана под локоть и еле слышно прошептал:
        - Княже, оглянись. Непримиримые тут.
        Попрощавшись с торговцем, Руслан не спеша повернулся и только усилием воли заставил себя не выхватить револьвер. Метрах в пяти на дороге стояла кавалькада из шести коней, на которых восседали четыре пожилых, но еще крепких горца. Между ними парень приметил мужчину средних лет, с крепко поседевшей бородой. Но самое главное, его папаха была обвязана зеленой лентой, по которой струилась арабская вязь.
        Чуть в стороне, у самой обочины, остановил коня жилистый, широкоплечий абрек. В глаза сразу бросилось качество его оружия и, судя по отполированным до блеска рукоятям, оружие это было отнюдь не парадным. Взгляд воина был внимательным, оценивающим, а самое главное, в нем не было того презрения, которое сквозило во взгляде Русланова кровника. Этот боец умел уважать врага. Сообразив, что их заметили, горцы быстро переглянулись, после чего самый старший из них, чуть шевельнув поводом, выехал на несколько шагов вперед.
        - Это тебя зовут князь Лютый? - спросил он с уже привычным гортанным акцентом.
        - Ас-салам, почтенный. Да, это я, - проявив вежливость, отозвался парень.
        - Ты сделал злое дело, князь. Из-за тебя два клана едва не умерли от голода, когда ты разрушил их тропы.
        - Сами виноваты, - пожал Руслан плечами. - Они пришли в наши места убивать, и я их за это наказал. Мы не приходим в ваши аулы, чтобы красть ваших женщин и детей. Скажу больше. Я могу запереть в горах все кланы непримиримых, но не стану этого делать до тех пор, пока они не сделают первый шаг. Те два клана послушались османов и поплатились. Тот, кто повторит их путь, тоже будет заперт в горах. Идет война, почтенный, и я не могу позволить, чтобы турки хозяйничали на моей земле.
        - Это наша земля, - тут же отреагировал горец.
        - Горы, да. Вы всегда там жили, и горы ваши. Но здесь, в долинах, всегда жили мы, и это наши земли, - спокойно возразил Шатун. - Наш царь не требует, чтобы вы отказались от своих обычаев, чтобы ваши воины отдали все оружие, или чтобы вы оставили горы и ушли в другие места. Вы живете, как сами хотите. Да, с вас берут подати, но так бывает везде. И османы тоже будут их брать. Это одна из основ государства.
        - Да, это так, - нехотя признал старик. - Но мы приехали сюда не для спора. Ты сильно обидел два клана, и старейшины решили, что ты должен за это отвечать.
        - Отвечать? - иронично переспросил Шатун. - Отвечать за свои дела я буду только перед Богом и своим царем. Что вы хотите?
        - Если ты мужчина и воин, то ты примешь вызов и не откажешься сразиться с нашим лучшим воином. Один на один. И пусть все решит воля Аллаха.
        - Ты предлагаешь бой на ладони Аллаха? - удивленно переспросил Руслан, у которого и так не шел из головы тот разговор со старым торговцем.
        - Ты знаешь, что это такое? - изумлению старика не было предела.
        Приехавшие с ним горцы тоже принялись растерянно переглядываться. Даже замерший, словно статуя, воин, и тот удивленно выгнул бровь.
        - Я знаю, что это такое, - спокойно кивнул Руслан. - И я согласен. Пусть все решит честная сталь и воля Всевышнего. Если я не ошибаюсь, этот почтенный человек хаджи? - кивнул он на мужчину с повязкой на папахе.
        - Да, князь. Я совершил хадж и могу молитвой освятить круг, - удивленно кивнул горец с повязкой.
        - Значит, ты сумел пройти пешком от этих гор до самой Медины и, войдя в Мекку, поклониться Каабе? - не унимался Руслан.
        - Да, - еще больше удивился горец.
        - Надеюсь, Всевышний хранил тебя, и путь твой был не очень тяжел, - кивнул Шатун и, сняв папаху, перекрестился.
        Не ожидавший такого жеста горец повесил повод на луку седла и, прошептав короткую молитву, огладил ладонями лицо и бороду.
        - Ты хорошо знаешь наши обычаи. Откуда? - спросил он, снова берясь за повод своего коня.
        - Я всегда помню, что и правоверные, и православные, и иудеи, всегда были людьми книги. Да, каждый из людей этих религий верит по-своему, но они все верят в единого Бога. А имен у него много. Так что я готов выйти на ладонь Аллаха и вверить свою жизнь его власти.
        - Про тебя говорили правду, Лютый, - уважительно качнул головой старик и, повернувшись к воину, добавил: - Это Ахмат. Его называют десницей Аллаха. Ты будешь драться с ним.
        - Кто ты, Ахмат? К какому народу принадлежишь? Черкес, лезгин, нохчи или аварец? Или, может, ты из даргинцев или лакцев? - повернувшись к воину, спросил Шатун.
        - Я лезгин, - удивленно качнув головой, ответил горец. - Где и когда будет бой?
        - Сегодня. Вон там, перед заставой. Пусть все видят, что бой был честным, и никто не скажет, что кто-то кого-то обманул, - решительно ответил Руслан, уже успевший просчитать все возможные варианты.
        - Там солдаты, - угрюмо отозвался начавший переговоры старик.
        - Они останутся на своем месте. Как и казаки. Это только наш бой, - твердо ответил Шатун, чувствуя какое-то странное, злое веселье.
        Развернувшись, он решительно зашагал к заставе, где перед въездом в город была широкая, плотно утрамбованная копытами, колесами и ногами площадь.
        - Мишка, бери коня и галопом домой. Шашку мою привези, - скомандовал Шатун, повернувшись к денщику.
        - Княже, неужто ты и вправду с ним биться станешь? - подскочив с другого боку, жарко зашептал один из казаков сопровождения.
        - Обязательно буду, - решительно кивнул парень.
        - Да господь с тобой. Зачем так рисковать-то? Давай мы их всех из револьверов стрельнем, и вся недолга. Это ж непримиримые.
        - Не вздумай, - глухо рыкнул Руслан. - После все казачество позору не оберется. Они сюда на честный бой пришли, а значит, и нам нельзя чести уронить. Не могу я допустить, чтобы горцы в вопросах чести лучше нас оказались. Никак не могу. Так что стойте в стороне и смотрите. В бой вступать, только ежели кто из них чего худое задумает. Понял?
        - Понял, княже, - мрачно вздохнул казак.
        - Тогда и остальным то же самое передай, - добавил Шатун и, не останавливаясь, направился прямо к дежурившему на заставе прапорщику.
        Быстро объяснив ему щекотливость ситуации, Руслан убедил офицера, что его вмешательство только все испортит, и, вернувшись к пятачку, который казаки по его команде принялись освобождать, спросил у подъехавших горцев:
        - Это место вам подходит?
        - Это хорошее место, - медленно оглядевшись, спокойно кивнул старик. - Тут все будут видеть, что все в этом мире случается по воле Всевышнего.
        Кивнув, Руслан развернулся и, подозвав двух казаков, принялся объяснять, что им надо сделать. Под его наставления бойцы растянули на вытянутых руках нагайку и, уперев концы шашек в землю, принялись очерчивать круг.
        Убедившись, что все сделано на совесть и линию отлично видно, Руслан жестом отправил бойцов к сослуживцам и, повернувшись к непримиримым, громко предложил:
        - Если все сделано правильно, пусть почтенный хаджи освятит этот круг.
        - Ты и вправду хорошо знаешь наши обычаи, - растерянно протянул старик и, повернувшись к горцу с повязкой, почтительно кивнул.
        В том, что старик почтительно обращается к человеку значительно младше себя, не было ничего удивительного. В этих местах человек, совершивший паломничество, или хадж в Мекку, считался почти святым. По сути, это и вправду было сродни подвигу. Потому что отправившийся в хадж паломник должен был проделать весь путь пешком, имея при себе только то, что может унести на себе.
        А если вспомнить, что путь его пролегает через не самые спокойные места, а самое главное, через пустыню, то назвать это подвигом можно на вполне законных основаниях. На такой поход у человека порой уходило по нескольку лет. Спрыгнув с коня, хаджи развернул посреди круга молельный коврик и, омыв при помощи Ахмата руки и ноги, опустившись на колени, принялся молиться.
        - Держи, княже, - словно из-под земли вынырнул запыхавшийся Мишка, протягивая Руслану шашку, выкованную Митричем специально под парня.
        В кавалерийской рубке Шатун все еще чувствовал себя новичком, а вот на земле, при возможности двигаться так, как ему надо, вполне уже мог поспорить с опытными рубаками своего десятка. Так что в исходе схватки он был почти уверен. К тому же разница в росте и длине рук тоже имела серьезное значение. А самое главное, его уверенность, что все будет хорошо. Откуда она взялась, парень и себе самому ответить не мог, но что-то вело его в этом деле.
        Хаджи закончил молитву и, свернув коврик, не спеша вышел из круга. Не обуваясь, он обошел круг и, оглядев обоих поединщиков, громко произнес:
        - Да пребудет с вами воля Аллаха!
        Следуя примеру своего противника, Руслан принялся снимать с себя одежду. Сражаться им предстояло голыми по пояс. Отдав Мишке черкеску, рубашку и папаху, Шатун вытянул из ножен шашку и, повернувшись к мрачно замершим казакам, усмехнулся, едва заметно подмигивая:
        - Бог не выдаст, свинья не съест, браты. Рано вы меня хороните.
        Опустив клинок шашки на плечо, он не спеша вошел в круг и, переложив оружие в левую руку, широко перекрестился. Шагнувший в круг следом за ним горец сжимал в руке турецкую саблю клыч. Сильнее изогнутую, с острым концом клинка, но более легкую по сравнению с шашкой Руслана.
        - Для меня честь скрестить с тобой саблю, Лютый, - неожиданно произнес горец. - Ты настоящий джигит. И пусть смилуется над тобой Аллах.
        - Благодарю тебя, Ахмат. Пусть и над тобой будет его милость, - кивнул Руслан в ответ, начиная раскручивать в руке шашку.

* * *
        Он был быстрым. Очень быстрым. Руслан пару раз ловил себя на том, что его шашка едва успевает отбить удар противника, но все-таки смесь из навыков, полученных от прежних учителей, и того, что он успел получить уже тут, оказалась эффективнее. Понимая, что дуэлей у него будет не много, а жизнь зависит от умения рубиться в схватке, Шатун сосредоточил все свое внимание на приемах, способных принести быструю победу. Отбив, уход, ответный удар. Как-то так.
        Обоих поединщиков уже украшали по нескольку длинных порезов, но скорость их движений так и не снизилась. Убедившись, что разнообразить свою тактику количеством приемов Ахмат не собирается, Руслан постепенно начал наращивать силу ударов. Благо длинные руки давали более высокую угловую скорость. Так что боковые удары заставляли более легкого горца отшатываться и поспешно уходить в глухую защиту.
        Так продолжалось уже минут семь, по внутренним часам самого парня, когда Ахмат, воспользовавшись моментом, нырнул под горизонтальный удар наотмашь и, развернувшись вокруг своей оси, нанес такой же секущий удар саблей, пытаясь достать противника до того, как он успеет вернуть шашку обратно. Сообразив, чем это грозит, Руслан воспользовался приемом из арсенала японских воинов, орудовавших шипастой палицей на длинной рукояти.
        Они никогда не вращали свое оружие в обратную сторону, предпочитая разгонять его во всех плоскостях и наносить удары из любого положения. При весе этого оружия не так уж и важно, куда попадешь. Главное, попасть, а с этим у них было все в порядке. Так что, едва заметив, как Ахмат начал раскручиваться, Руслан пригнулся и повторил его движение, еще сильнее разгоняя свою шашку.
        Клинки столкнулись, и звонкий лязг моментально сменился жалобным бряканьем и треском. Турецкий клыч не выдержал столкновения с русской шашкой, переломившись у самой рукояти. Клинок сабли просвистел в миллиметре от плеча парня, и Руслан, сделав шаг в сторону, настороженно посмотрел на противника, ожидая его реакции. О подобной ситуации старый торговец ничего не говорил.
        Растерянно посмотрев на рукоять в руке, горец горько усмехнулся и, разжав пальцы, уронил ее в пыль. Вскинув голову, он слегка развел руки в стороны и поднял подбородок, обнажая горло. Покосившись на рукоять, Руслан быстро оглянулся через плечо и, найдя взглядом клинок сабли, вдруг понял, что именно нужно делать. Вскинув шашку, он аккуратным движением коснулся лезвием скулы противника и, опустив шашку, негромко произнес:
        - Ты убит, воин.
        - Да, Лютый. Я убит, - растерянно улыбнулся горец, коснувшись пальцами щеки и задумчиво рассматривая свою кровь на них.
        - Всевышний ясно показал всем нам, что я был прав, когда говорил, что османы не друзья вам. Даже их сабля подвела тебя в бою, воин. А это всего лишь оружие, - продолжил Руслан. - Или кто-то скажет, что то, что случилось на ладони Аллаха, нельзя считать предупреждением? Может быть, кто-то скажет, что это не знак его? - повысил парень голос, обращаясь уже ко всем собравшимся у этого импровизированного ристалища.
        - Ты прав, князь, - выехав чуть вперед, ответил хаджи. - Все, что случается на ладони Аллаха, случается только по воле его. - Ты победил. И ты был прав. Во всем, - в голосе горца прозвучала растерянность.
        Услышав это, Руслан едва не завопил от радости. Внести раскол в ряды непримиримых при их общении с турецкими эмиссарами, это уже полдела. Сами по себе горцы не станут искать проблем для своих кланов и быстро поймут, что торговать с русскими гораздо выгоднее, чем воевать. Просто потому, что они гораздо ближе. Усилием воли заставив себя сохранить каменную рожу, Руслан медленно вышел из круга и, отдав шашку подскочившему денщику, добавил, оглянувшись:
        - Это был добрый бой, Ахмат. Пусть Всевышний хранит тебя на твоем пути.
        - Почему? - сделав несколько быстрых шагов вперед, тихо спросил горец.
        - Не люблю лишней крови, - развел Шатун плечами. - Ты отличный боец, и твой клинок может защитить твой род от врагов. От настоящих врагов, Ахмат, а не от тех, на кого вам указывают османы. Как я уже сказал, даже их оружие готово предать. Приезжай ко мне домой. Подарю тебе шашку, которая не подведет.
        - Ты зовешь меня в свой дом?! - охнул горец.
        - Гость в дом, бог в дом, - усмехнулся Шатун. - Двум воинам всегда найдется, о чем поговорить.
        Кивнув, Ахмат приложил ладонь к груди и, коротко поклонившись, широким шагом вернулся к своему коню. Казаки уже успели притащить бурдюк с водой, и Руслан, проводив горца взглядом, принялся смывать с себя пот и пыль. Смыв натекшую с порезов кровь, он подставил торс Мишке, который тут же принялся обрабатывать ему раны и аккуратно накладывать повязки. Дав ему закончить, Шатун не спеша оделся и, застегнув на талии пояс, устало вздохнул:
        - Мать твою, сходили на базар.
        - Не гневи Бога, княже, - проворчал один из казаков, яростно пыхтя маленькой трубочкойносогрейкой. - Я уж, грешным делом, решил, что схороним мы тебя, - закончил он, окутываясь табачным дымом.
        - Когда не помирать, все одно день терять, - отмахнулся Руслан. - На то и служба.
        - Вот умный ты, Шатун, а все одно дурак, - вдруг вызверился казак. - Это ж лучший рубака из десятка родов выбран. Или ты решил, что супротив тебя какого ни попадя абрека выставили? Да тому обычаю больше лет, чем этому городу. Про него еще дед моего деда слышал. Вон, даже хаджи ради такого дела привезли. А это, я тебе скажу, не так просто. Он же у горцев почитай святой, и беспокоить такого человека абы чем не станут.
        - Потому и пришлось ему лично бой дать, - понимающе кивнул Шатун. - В противном случае нас бы по всем предгорьям трусами ославили.
        - Ту т оно верно, - буркнул казак, остывая.
        - Ладно, браты. Ступайте по рядам, да прикупите, кому чего надо. Мишка, с ними сходи, купи домой чего вкусного, что самому глянется. А я тут передохну пока, - закруглил Руслан разговор и неспешным шагом направился к заставе.
        Усталость навалилась разом, словно мешком накрыла. Только теперь Руслан понял, что все это время нервы просто звенели от напряжения. А теперь, когда все закончилось, пошел откат. Такое у него бывало только после серьезных боев, когда все висело буквально на волоске. Но здесь все было еще тяжелее. Он и сам отлично понимал, что ему дико, невероятно повезло. Повезло в том, что противник больше привык к конному, а не пешему бою. Что не выдержала удара его сабля, что сам Руслан не забывал, где оказался, и уделял рубке серьезное внимание.
        Присев на лавку у караулки, Шатун откинулся на стену и, прикрыв глаза, попытался впасть в какое-то подобие транса, чтобы хоть немного успокоить разгулявшиеся нервы. Но побыть одному ему не удалось. Скрип песка под сапогами заставил парня открыть глаза и вопросительно посмотреть на подошедшего прапорщика.
        - Ваше благородие, позвольте выразить вам свое восхищение, - сверкая возбужденными глазами, торопливо заговорил тот. - Признаться, это был великолепный бой. Я и представить не мог, что кто-то может двигаться с такой скоростью.
        - Пустое, прапорщик, - заставил себя усмехнуться Руслан. - Уделяйте рубке по два часа каждый день и будете владеть шашкой не хуже уже через пару лет. Главное, не лениться и толкового учителя найти.
        - Осмелюсь спросить, а кто вас учил? - оживился прапорщик.
        - Казаки, - пожал Руслан плечами. - Если кто в этих местах и может научить правильно шашкой владеть, так это они. А сейчас, прошу меня простить, мне немного отдохнуть надо, - свернул он беседу.
        - Конечно, конечно, - суетливо закивал прапорщик и, козырнув, поспешно отошел в сторонку.
        - Ваше благородие, квасу с устатку не желаете? Холодный, - осторожно предложил седоусый унтер, выглянув из-за угла. - Не сказать, что из погреба, но все одно холодный.
        - Благодарствую, унтер, - чуть оживился Руслан, которому и вправду очень захотелось пить.
        Приняв у пожилого солдата кувшин, Шатун осторожно глотнул прохладного напитка и, убедившись, что квас и вправду хороший, жадно проглотил почти половину того, что было в таре.
        - Спаси Христос, унтер, - выдохнул Шатун, возвращая тару. - Добрый квас.
        - Хозяйка моя, храни ее господь, мастерица, - похвастался унтер, гордо расправляя пышные усы. - Сама его варит.
        - Варит? - не понял Руслан, помня, что процесс приготовления этого напитка несколько иной.
        - Ну, это… как его, готовит, - смутился солдат.
        - А, понятно, - кивнул Шатун. - Вот, прими, - протянул он унтеру полтину и, чтобы не смущать человека, предложившего напиток от чистого сердца, добавил: - Хозяйку свою порадуй чем.
        - Премного благодарен, ваше превосходительство, - польщенно улыбнулся унтер, аккуратно прибирая монету в кисет. - Ежели изволите, так я могу и домой вам кувшинчик принесть. Ну, чтобы всегда было, чем жажду утолить.
        - На мою ватагу кувшинчика маловато будет, - усмехнулся Руслан. - А квас и вправду добрый. Вот что. Чуть позже пришлю я к хозяйке твоей девчонку одну. Пусть научит ее такой квас варить. Я в долгу не останусь, - предложил Руслан, вспомнив про предстоящую свадьбу своего денщика.
        - Ее спросить надобно, - заметно растерялся унтер.
        - Расскажи, где живешь. Вечером мальчишку пришлю, ему ответ передашь, - тут же нашелся Шатун, вспомнив про Васятку.
        Мальчишка жил в доме своей жизнью, словно губка, впитывая все, что давал ему для учебы Руслан. Он уже отлично читал, ловко, а главное, аккуратно писал и прекрасно знал таблицу умножения. В общем, учился Васятка с удовольствием. В приходской школе его считали лучшим. Не менее старательно он занимался и физической подготовкой. Помня обещание Руслана подарить ему револьвер, Васятка каждый день доводил себя до изнеможения, удерживая на вытянутых руках кирпичи, чтобы увеличить силу рук.
        - Здорово, Семеныч. Ты чего тут? - раздался голос хорунжего, и унтер, обернувшись, расплылся в улыбке:
        - Да вот, его благородию квас мой глянулся, вот и решаем, как Настю мою уговорить, чтобы девку какую научила с его подворья.
        - Да, квас у Настасьи твоей отменный, - кивнул казак, выразительно покосившись на кувшин. - Княже, ты никак Веру решил в ученье к ней определить?
        - А что не так? - поинтересовался Руслан, опираясь плечом на стену караулки. - После свадьбы все одно ее сюда привезем. Вот пусть и поучится. Заодно и мужа будет добрым квасом баловать. И нам, грешным, глядишь, от щедрот отвалится, - добавил он, тихо посмеиваясь.
        - Ой, уморил, - расхохотавшись, простонал хорунжий сквозь смех. - Да им обоим на тебя словно на икону молиться впору.
        - Пустое, - отмахнулся Шатун. - Что там с покупками? - сменил он тему.
        - Так все уже. Мишка твой так нагрузился, что едва мешки допер. Сейчас погрузят все и Беса твоего подведут. Сиди покуда. Небось, ноги после такой рубки еще дрожат.
        - Есть немного, - удивленно признался Руслан. - Как узнал?
        - Так то дело нехитрое. Ты ж волчком вертелся, вот тело и дает знать, что отдохнуть надо. Ништо. Вот сейчас домой приедем, баньку тебе затопим да попарим от души. После такого боя оно в самый раз будет. Семеныч, Настасья твоя как, продаст квасу? - повернулся он к унтеру.
        - Тебе продаст, - чуть подумав, решительно кивнул солдат. - Скажешь, что у меня спрашивал, продаст.
        - От и добре, - усмехнулся хорунжий, хлопнув в ладоши.
        - И за пивом пошли кого, - подумав, добавил Руслан. - После бани самое оно будет. И рыбки вяленой пусть прихватят.
        - Сделаем, княже. Все будет, - решительно кивнул казак, заглядывая за угол.
        Словно в ответ на его взгляд, Мишка подвел в поводу Беса и, развернув его так, чтобы парню осталось только сесть в седло, придержал стремя. Вздохнув, Руслан взгромоздился на коня и, разобрав повод, кивнул денщику:
        - Благодарствую, Миша. Хорунжий, веди казаков домой. И вправду передохнуть надо.
        Дружно кивнув, казаки метнулись к своим коням, и спустя минуту кавалькада шагом направилась в сторону дома.

* * *
        - Ты что творишь?! - кулак майора с грохотом обрушился на столешницу. - Да ты хоть понимаешь, что было бы, проиграй ты этот бой?!
        Вскочив, Рязанов зло смял только что прикуренную папиросу в пепельнице и, тут же выхватив из коробки другую, сжал ее зубами.
        - Ну не проиграл же, - спокойно пожал Руслан плечами, с интересом наблюдая за приятелем.
        В таком бешенстве Шатуну видеть графа еще не приходилось. Едва он переступил порог кабинета майора, как тот издал рев атакующего бизона и принялся орать так, что стекла дребезжали. Усевшись в кресло, Руслан стоически выдержал эту акустическую атаку и, дав майору выплеснуть эмоции, приготовился к конструктивному разговору. И вот теперь, немного угомонившись, граф совершил очередной забег по кабинету и, вернувшись к столу, мрачно переспросил:
        - Не проиграл? А кого в бане штопали? Меня? А если б он тебя зарезал?
        - Миша, поверь, если б я отказался или попытался выставить вместо себя кого-то другого, было бы еще хуже, - ответил Шатун, твердо глядя ему в глаза.
        - С чего ты взял? - удивленно замер майор.
        - А самому подумать? - не удержавшись, поддел Руслан приятеля.
        - Руслан, я тебе сейчас и вправду в рыло дам, - зловеще пообещал граф, с хрустом сжимая кулаки.
        - А еще дворянин, - продолжая дурачиться, обиженно протянул парень. - Ладно. Я так понимаю, думалку тебе от злости совсем отключило, значит, придется все на пальцах раскладывать, - деловым тоном продолжил Шатун, по бешеному взгляду Рязанова сообразив, что тут и вправду находится на грани срыва. - Готов слушать?
        - Говори уже, - угрюмо буркнул майор, закуривая.
        - Непримиримые приехали на базар без особого сопровождения. То есть даже не взяли пару десятков своих головорезов. Четверо стариков, один бывший паломник и только один, повторяю, Миша, один воин. И даже несмотря на это, на том торгу они вели себя очень вежливо. Никому даже пальца на ноге не оттоптали. И приехали они только ради одного. Бросить вызов лично мне.
        - Допустим, - мрачно кивнул Рязанов. - Выходит, непримиримые знают, кто им тропы взрывает?
        - Миша, ну не смеши, - фыркнул Руслан. - Много в предгорьях людей, которые умеют делать новое оружие и придумывают всякие новинки для войны? Мне иногда кажется, что со мной скоро вороны в лесу здороваться начнут.
        - Продолжай, - чуть подумав, кивнул майор.
        - Понимаешь, Миша. Горцы сделали все, чтобы не оставить мне какого-то выхода. Вызов был брошен прилюдно. Откажись я, и уже завтра по всем аулам разнесется весть, что русские офицеры боятся честной драки. Зарубит меня горец, и понесется весть, что русские офицеры плохие воины и в открытой схватке горцы их, как баранов, режут. Так что выход у меня был только один. Принять вызов и победить.
        - Но ведь ты и тут все по-своему сделал, - тут же взвился граф. - Зачем было отпускать этого поединщика, если знал, что он должен был тебя убить?
        - А затем, Миша, что все видели, как он стоял передо мной безоружным и остался жив, - устало вздохнул Руслан. - А самое главное в этой схватке, сломался не какой попало клинок, а настоящий турецкий клыч. И случилось это не где-нибудь, а на освященной ладони Аллаха. И освятил ее человек, который побывал в Мекке. Горцам это очень важно, поверь.
        - Хочешь сказать, они станут об этом говорить? - задумался Рязанов.
        - Уже говорят, - решительно кивнул Шатун. - Я специально Мишку своего на наш базар посылал. Так об этой схватке все торговцы спорят. И знаешь, в чем заключается предмет спора?
        - Да говори уже, - рыкнул майор.
        - В том, является ли это знаком Всевышнего, или Аллах за что-то прогневался на моего противника.
        - То есть ты решил использовать их веру, чтобы внести в их кланы раскол?
        - Ну, раскол, слишком громко сказано, но задуматься этот случай их заставит. А самое главное, мой противник признал, что я его почти убил. А это значит, что в следующий раз, если он будет, им придется искать другого бойца.
        - А если этот захочет сатисфакции?
        - Нет, Миша. Для него это был не просто бой. Это древний ритуал, в котором были соблюдены все правила, до последней буквы. К слову, их очень сильно удивило, что я знаю этот обычай. Вот уж чего они точно не ожидали.
        - А кстати, откуда тебе про него известно? - оживился майор.
        - Один торговец рассказал, - отмахнулся Руслан.
        - Дожили, - помолчав и докурив папиросу, вздохнул Рязанов. - Непримиримые приезжают к самому городу, бросают вызов офицеру контрразведки, а после уезжают слегка поцарапанными.
        - А на каком основании я мог бы их задержать? - иронично усмехнулся Шатун. - Я ж сказал, они даже пальца никому не оттоптали. А на лбах у них не написано, что они непримиримые.
        - Тебе бы с такой ловкостью в казуистике в стряпчие идти, а не в нашу службу, - вяло огрызнулся майор.
        - Так не случилось стряпчего под рукой в нужный момент. Один только злой граф из контрразведки, - развел Шатун руками с удрученным видом. - Уговорил меня, сиротинушку, в конторе своей служить. Вот теперь и мыкаюсь.
        - Скоморох, - не удержавшись, улыбнулся Рязанов. - Сильно тебя порезали?
        - До свадьбы заживет, - фыркнул Руслан. - А если серьезно, Миша. То вся эта история случилась очень вовремя. Горцы на все это действо рты раскрыв смотрели. У них, как ты знаешь, совершивший хадж, это живой святой. А раз площадку для боя он освящал, то ничего, что могло случиться не по воле Всевышнего, там случиться просто не может. В общем, им теперь есть, о чем подумать и что обсудить.
        - Ну, в вере своей они крепки, - задумчиво кивнул майор.
        - И в обычаях тоже, - быстро добавил Руслан. - А когда и то и другое сложилось в одну кучу, то сам понимаешь, просто так они от той истории не отмахнутся.
        - Тут да. Согласен, - снова вздохнул Рязанов. - Только как мы все это станем в обществе объяснять?
        - А мы должны? - презрительно усмехнулся парень.
        - Поединок твой обсуждают не только на базаре, но и в кулуарах, - хмыкнул граф. - Так что, хотим мы или нет, а что-то отвечать придется.
        - Служебная необходимость, - пожал Руслан плечами. - Самое простое и, можно сказать, универсальное объяснение на все случаи жизни. А если честно, то мне плевать с высокой колокольни, что они там подумают. Я, Миша, государству Российскому служу. Земле русской, а не всей этой своре зажравшейся.
        - Ты полегче, - чуть смутившись, буркнул Рязанов. - Я, если ты забыл, тоже из той своры.
        - Ты?! - рассмеялся Руслан. - Ты, друг мой сердечный, служака до мозга костей, и за империю голову сложишь, даже не задумавшись. Так что мы с тобой, брат, одной крови. А что до титулов, так это главный показатель того, что мы люди служивые и иной жизни для себя не видим.
        - Хрен с ним, - помолчав, неожиданно высказался граф. - И вправду не им нас судить. А кому не нравится… - тут майор завернул такую фразу, что Руслан невольно рот от удивления раскрыл, глядя на приятеля неверящим взглядом.
        Такого перла изящной словесности ему еще слышать не приходилось несмотря на казарменную жизнь и знакомства с самыми разными мастерами этого жанра.
        - Удивил, - откашлявшись, одобрительно кивнул Шатун. - Вот слово чести, удивил.
        - А ты думал, я только доклады начальству строчить умею? - хмыкнул граф в ответ.
        - Вот святое не трогай, - тут же отозвался Руслан. - Твои доклады для меня чистое спасение. Думаешь, почему я на себя все походы беру?
        - А то я не знаю, как ты пишешь, - фыркнул Рязанов. - Позорище, право слово. Давно б уже научиться пора.
        - Учусь, - обреченно кивнул Шатун, признавая его правоту.
        Беседу их прервал стук в дверь, и вошедший дежурный солдат доложил, что князя просит принять его какой-то странный мужик.
        - Что за мужик? - насторожился Руслан. - Горец?
        - Никак нет. Наш. Городской.
        - Ну, веди, - пожав плечами, кивнул Шатун, недоуменно посмотрев на приятеля.
        - Ты что ж это делаешь, ваше благородие? - с порога спросил вошедший. - Я ж тебя просил только на работу дочку пристроить, а ты ее замуж…
        - А я-то думаю, что там за мужик такой, - понимающе усмехнулся Руслан, глядя на контрабандиста. - Я к тебе, уважаемый, сколько раз приходил, чтобы дело это миром решить? Трижды. Трижды, почтенный. Сватом к тебе князь трижды приходил, - жестко повторил Шатун. - А ты что?
        - А что я? - переспросил контрабандист, заметно смутившись.
        - А ты, рожа немытая, даже не удосужился ответа дать, - вдруг рявкнул Рязанов так, что даже неплотно прикрытая дверь захлопнулась. - Или думаешь, князь Ростовцев, офицер контрразведки, к каждому сватом ходит? Да ты, морда, за честь почитать должен, Бога молить да кланяться, что тебе честь такая выпала. Не в полюбовницы какие, не баловства ради, а честь по чести, денщика своего женить.
        - Так я это… мы ж из этих… - заикаясь от такого напора, принялся мямлить старый контрабандист, теребя в руках картуз.
        - Что ты это из этих? - продолжал напирать граф. - Да он только пальцем шевельнет, и вся семейка твоя в Сибирь на каторгу поедет. А ты мне тут еще кобениться вздумал?
        - Да за что ж сразу в Сибирь-то, ваше благородие? - окончательно растерялся контрабандист.
        - Был бы человек, а статья найдется, - зловеще произнес Руслан, пытаясь подыграть приятелю.
        - Господь с вами, господа хорошие. Я ж чего пришел… Я ж хотел узнать, где свадьба будет и сколь приданого за дочкой давать, - суетливо предложил старик.
        - Свадьбу в Мишкиной станице сыграем. Там уже готовится все, - ответил Руслан, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди. - А приданого дашь столько, сколько сам решишь. Посмотрим, как ты дочку любишь, - зловеще добавил он. - И помни, за один грех дважды не наказывают. Еще чего спросить хотел?
        - Дозволишь на свадьбе быть, княже? - кивнув, осторожно спросил контрабандист.
        - Я ж не зверь какой, чтобы родного отца невесты со свадьбы гнать, - пожал Шатун плечами. - В станицу и приезжайте. Заодно со сватьей своей познакомишься. Не чужие, чай, люди теперь.
        - Благодарствую, княже. И прости, коли что не так. Не со зла, - вдруг поклонился старик и, развернувшись, вышел из кабинета.
        - Ну, ты его и напугал, - удивленно проворчал Шатун, уважительно покосившись на приятеля. - Помню, когда я в первый раз говорить с ним пришел, так он куда как смелее был.
        - Знает пес, что мне про его грешки много чего известно, - хищно усмехнулся Рязанов. - Запомни, Руслан. С такими, как он, говорить нужно жестко. Чтобы силу чуяли. А уговаривать их бесполезно. Только сильнее упираться станут.
        - Это верно, - задумчиво кивнул Шатун. - Это я на сыне его уже понял. Пока пристрелить не пообещал, так и не унялся.
        - Хрен с ним. Что дальше делать станешь? - резко сменил тему майор.
        - Это ты у меня командир и начальник, тебе и приказывать, - ехидно усмехнулся Руслан.
        - А в ухо? - усмехнулся граф в ответ. - Я предлагаю завтра на прием в собрание сходить.
        - Шо, опять? - спросил Шатун голосом волка из мультика.
        - Надо, друг мой. Надо, - понимающе вздохнул майор. - После того, что ты у заставы устроил, это просто очень надо сделать.
        - А при чем тут милиция, если свинью громом убило? - не удержавшись, ответил Руслан поговоркой из своего времени.
        - Чего? - не понял Рязанов.
        - Я спрашиваю, при чем тут собрание и с какого боку тут мой поединок?
        - А чтоб все видели, что контрразведка с горцами лично рубится, и даже побеждает, - ехидно усмехнулся майор.
        - Опять политика, - сообразил Руслан.
        - Она, проклятая, - кивнул Рязанов в ответ, и приятели, переглянувшись, хищно усмехнулись.

* * *
        Караван с кислотой, спиртом и хлопком прибыл как нельзя вовремя. Руслан, после всех пронесшихся вскачь событий, уже начал искать себе занятие. Точнее, не только себе, но и всей своей команде. Боевая учеба, это само собой. Но не стоило забывать, что и в округе все время что-то происходит. Но и объезд ближайших к городу аулов тоже ничего не дал. Старейшины встречали его группу вежливо и, услышав вопрос, в один голос отвечали, что сами удивлены, но непримиримые притихли и никаких групп в окрестностях не появлялось.
        Все это очень настораживало и удивляло. Даже казаки, привыкшие к постоянной угрозе нападения горцев, только удивленно в затылках чесали, не понимая, что происходит. В итоге вылилось это все в событие, которого Шатун и сам от себя не ожидал. Все началось на городском базаре. Проходя по рядам, Руслан приметил прилавок, у которого собралось сразу человек десять обывателей, и звучали струны различных музыкальных инструментов.
        Остановившись за спинами собравшихся, Шатун, пользуясь своим ростом, принялся с интересом рассматривать выставленный товар. Как оказалось, тут кто-то решил выставить все, на чем можно было исполнять музыку. Свирели, бубны, балалайки, свистульки, гармони, у парня даже поначалу глаза разбежались. Минут через десять толпа схлынула, и подвижный, словно ртуть, продавец, увидев Руслана, вежливо предложил:
        - Подходите, господин казак, смотрите, пробуйте, может, чего и подберете для досуга в походе.
        - А ты, видать, любезный, не из местных, - хмыкнул в ответ Шатун, подходя ближе.
        - Верно. Потому и не решился к вам по званию обратиться. Уж простите великодушно, не знаю ваших казацких званий.
        - Я не в обиде, - отмахнулся Руслан. - А это весь товар, что у тебя имеется?
        - Так вы скажите, чего желаете, и я уж расстараюсь, не извольте беспокоиться. А коль нет при себе такого товару, так и привезти можно, коль заказец изволите оформить, - моментально нашелся продавец. - Может, баян желать изволите или гитару? Кларнет тоже имеется.
        - А гитара какая? - не удержавшись, поинтересовался Шатун.
        - Так обычная, о семи струнах, - развел руками живчик.
        - А испанской, шестиструнной случаем нет? - лукаво прищурился парень, вспомнив, что подобный инструмент в империи этого времени всегда был редкостью.
        - А знаете, есть, - подумав несколько секунд, вдруг с гордым видом улыбнулся продавец. - Извольте обождать малость. Сей момент принесут, - попросил он и, дернув за ухо крутившегося тут же мальчишку, тихо что-то ему приказал.
        Кивнув, мальчишка вьюном ввинтился в толпу и исчез, только пыль поднялась. Руслан, чтобы убить время, покрутил в пальцах глиняную свистульку, брякнул пару раз по струнам балалайки и, повертев в руке свирель, сложил руки на груди, оглядывая торг с высоты своего роста. Толпа продолжала клубиться, споря, торгуясь и перемещаясь с хаотичной упорядоченностью. Именно такой термин пришел парню на ум, когда он смотрел на перемещения толпы.
        Абсурд, парадокс, но выглядело это именно так. Из задумчивости его вывел тихий звон струн. Оглянувшись, Шатун увидел мальчишку, протягивающего продавцу искомый товар. Ловко обмахнув черную, лакированную красавицу мягкой тряпочкой, продавец пару секунд побаюкал инструмент в руках, после чего осторожно протянул его через прилавок парню.
        - Извольте, господин казак.
        - Штабс-капитан. Обращаться ваше благородие, - коротко просветил его Руслан, подхватывая гитару и нежно проводя пальцем по струнам.
        - Прощенья просим-с, ваше благородие. Истинный крест, не знал-с, - суетливо поклонился продавец.
        - Из столицы никак приехал? - заинтересовался Руслан, услышав, это мещанское, но очень модное «с» в окончании слов.
        - Истинно так-с, - снова поклонился продавец.
        - Добре. Помолчи пока, - кивнув, велел Шатун, начиная настраивать гитару.
        Музыкантом он никогда не был. Даже не имел музыкального образования, но на гитаре выучился играть еще в кадетском училище, быстро сообразив, что в увольнении девчонки гитаристам уделяют особое внимание. Так что играть и настраивать инструмент выучился как следует. Благо музыкальный слух у него имелся, и очень даже неплохой. Убедившись, что инструмент настроен и отлично держит звук, Руслан взял несколько аккордов, после чего внимательно посмотрел в глаза продавцу.
        - Сколько? - спросил он так, что живчик невольно вздрогнул.
        - Пять рублей на ассигнации, ваше превосходительство, - сглотнув, выдохнул продавец. - Уж простите великодушно, но товар редкий, у нас его не делают. Никак не могу меньше.
        - Да ты сдурел, любезный?! - дружно взревели стоявшие рядом казаки в один голос. - За гитару? Пять рублей? Это ж осла купить можно. Корова пятнадцать стоит.
        - Тихо, браты, - не повышая голоса, осадил Руслан своих телохранителей. - Он правду сказал. Таких гитар у нас не делают. Она потому испанской и называется. Беру, - завершил он свой спич. - Только струны запасные найди и чехол какой.
        - Струны сей момент спроворим, ваше благородие, а вот чехлов, прошу прощения, не имеем-с, - тут же засуетился продавец, ныряя куда-то под прилавок.
        - Да и хрен с ним, княже. Я тебе у шорника чехол закажу, получше деревянного будет, - угрюмо пообещал один из казаков.
        - Добре, - кивнул Шатун, пряча усмешку в уголках губ.
        Отдав продавцу ассигнацию и получив помимо инструмента еще один комплект струн, Руслан отошел от прилавка и, оглядевшись, неожиданно предложил:
        - А не устроить ли нам, браты, малый загул?
        - Это как? - оживились казаки, уже предвкушая что-то непривычное.
        - Значит так. Сейчас расходимся и покупаем мясо и все, что к шашлыку потребно, вина доброго, солений всяких, хлеба, само собой, ну и прочих заедок, что к празднику положены.
        - Так, может, сразу в трактир? - задумчиво предложил командир дежурной тройки.
        - Нет. В трактире мы на виду, а я покоя хочу. Чтоб выпить, закусить, да просто поговорить спокойно, и чтоб никто после мне не тыкал, что князю с простыми казаками пить невместно, - решительно отказался Руслан. - Вы, главное, денег не жалейте. Все оплачу.
        - Господь с тобой, княже, - дружно отмахнулись казаки. - Ты вон там, у коновязи постой, а мы быстро, - заверил старшой, и казаки стремительно метнулись в разные стороны.
        Руслан успел только дойти до коновязи и скормить Бесу купленную тут же у старухи зеленщицы морковку, когда казаки начали по одному возвращаться, неся в мешках все купленное к неожиданному застолью. Отправив посыльного домой, с предупреждением, что ночевать не приедет, Руслан вскочил на Беса и решительно направил его в сторону заставы. К своей мастерской. Заодно посыльный должен был привезти из дому и мангал с шампурами.
        Они успели собрать столы и начать подготовку к празднику, когда охрана распахнула ворота, впустив во двор коляску, в которой восседал майор Рязанов. Не ожидавший увидеть его Руслан удивленно выгнул бровь и, протягивая приятелю руку, подходя, спросил:
        - Ты никак решил со службы сбежать?
        - А-а, - отмахнулся граф. - Там сегодня делать нечего. А ежели что, знают, где нас искать. Казаки, там из коляски заберите, к столу, - громко скомандовал он.
        Спустя полтора часа во дворе уже стояли столы, а в дальнем от сарая углу горел мангал, в котором пережигали дрова на уголь.
        - Ты чего это вдруг решил пьянку устроить? - негромко спросил Рязанов, доставая из корзинки бутылку коньяка.
        - Надоело все. Как говорится, душа праздника просит, - усмехнулся в ответ Руслан, подставляя чеканную серебряную чарку, украшенную орнаментом, но без всяких вензелей.
        Именно поэтому он и рискнул оставить этот набор себе. Привязать ее к какому-либо делу было бы очень сложно, ведь нашел он этот набор, когда добивал остатки каторжных Иванов. Поставец с набором чарок и всего остального для пикника нашелся среди вещей. Все предметы в нем были изготовлены из серебра. Красивая вещь, и весьма недешевая. Но держать ее в доме Руслан не рискнул. А вот здесь, в мастерской, ей было самое место. Все одно, кроме него, в мастерскую мог войти только один человек. Его подмастерье. Но казачку Шатун доверял.
        Пока пережигался уголь, мясо для шашлыка замариновалось, а вся компания, собравшись у стола, успела принять по чарке для разгона, закусив спиртное острыми закусками и бастурмой, купленной на базаре.
        - Это откуда такая вещь? - заинтересовался Рязанов, приметив стоявшую у стены гитару.
        - Купил сегодня. Можно сказать, случайно.
        - Ты и играть на ней умеешь? - удивился майор.
        - Нет, блин, на дрова пустить решил, - фыркнул Руслан, подхватывая инструмент.
        Пробежавшись пальцами по струнам и прислушавшись к звучанию, парень убедился, что подстраивать гитару необходимости нет, и, заиграв перебором, запел песню на стихи русского поэта хулигана. Разговоры за столом разом стихли. Казаки слушали его так, словно Шатун произносил не слова песни, а божественные откровения. Когда стих последний аккорд, бойцы зашевелились и, переглянувшись, одобрительно закивали.
        Рязанов, молча наполнив чарки, поднялся и, глядя на парня, с удивленной улыбкой произнес:
        - Знал я, что свел меня Господь с необычным человеком, но ты меня удивлять не перестаешь. Твое здоровье, Руслан.
        - Благодарю, Миша, - кивнул Шатун, поднимая свою чарку.
        Они допили бутылку, и майор достал из корзинки вторую, когда на Руслана вдруг накатило. В душе парня вдруг всколыхнулось что-то, что заставило его забыть обо всем на свете и запеть. «Господа офицеры» в его исполнении заставили Рязанова прослезиться. А «Друг ты мой серебряный», пронял до слез казаков. К середине второй бутылки Руслан вдруг вспомнил еще одну песню и, тряхнув головой, ударил по струнам.
        Песня «Иду на вы» ему всегда удавалась плохо, но сейчас он готов был петь и без гитары. Жесткий, рокочущий ритм песни заставил подобраться всех, а несложный припев подхватили сразу. Неожиданно, где-то в середине песни, хорунжий, приехавший со всей остальной ватагой, вдруг выскочил из-за стола и, выхватив шашку, пустился в пляс. Глядя на него, казаки принялись отбивать ладонями о столешницу ритм, поддерживая сослуживца разбойничьим посвистом.
        Следом за хорунжим в пляс кинулся следопыт, а дальше это было уже не остановить. Обнаженные клинки сверкали в лучах закатного солнца, заставляя собравшихся еще глубже втягиваться в эту дикую пляску. Руслан, уже давно допевший всю песню до конца, продолжал играть, повторяя только припев. Даже сторожа, которых из уважения к годам пригласили к столу, но спиртного не предложили, помня, что они все одно на службе, дружно отбивали ритм, сжимая в руках оружие.
        Наконец, в последний раз ударив по струнам, Руслан усилием воли остановился и, обведя собравшихся долгим, внимательным взглядом, негромко произнес:
        - Вот и гимн для ватаги нашей.
        - Любо! - раздался в ответ рев двух десятков луженых глоток.
        Вскинув клинки в темнеющее небо, казаки стояли посреди двора, словно демоны войны. Казалось, отдай сейчас им приказ, и они не задумываясь ринутся атаковать любого, на кого укажет им князь. Во всяком случае, в глазах их читалось именно это. Уже изрядно пьяный граф, тряхнув головой, дотянулся до ближайшей чарки и, вылив в глотку ее содержимое, растерянно проворчал:
        - О тебе, брат, скоро легенды слагать станут.
        - О нас, Миша. О нас, - качнул Шатун головой, отставляя гитару. - Все, что сделано, сделано нами. Всеми нами.
        - А легенды все одно о тебе будут, - упрямо отозвался майор. - Знаешь, теперь я верю, что один человек может целую армию побить. Ведь если такую песню в станицах петь, то османов до последнего бродяги вырежут. И не важно, кто ее петь станет. Важно, как…

* * *
        Свадьбу играли шумно. Три дня вся станица, забыв о делах и проблемах, гуляла и пела так, что вокруг лес гнулся. Не обошлось само собой и без мордобоя. Крепко подвыпившие казаки, припомнив друг другу старые обиды, выходили из-за стола, выяснять отношения. Но очень скоро возвращались обратно, пить мировую. Руслан, которому на этой свадьбе достался чин посаженого отца жениха, смотрел на все эти безобразия с легкой улыбкой, помня, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
        После гуляния, дав молодым еще три дня на личную жизнь, он отправился обратно в Пятигорск. Рязанов, которому по службе пришлось остаться в городе, встретил приятеля усмешкой:
        - Голова не сильно болит?
        - Не дождешься, - хмыкнул Руслан в ответ. - Я на той свадьбе только генералом был. Свадебным.
        - Ну не скажи, брат. Не скажи, - качнул граф головой. - Для той станицы твое присутствие на свадьбе знаком стало.
        - Это каким же? - не сообразил Шатун.
        - А таким, что ты станицу ту для себя выделил особо. И у тебя там какой-то свой интерес имеется. Про приданое девчонкам, которые денщику твоему сестрами доводятся, я вообще не вспоминаю. Это уже как притча. В общем, начудил ты, Руслан. Но должен признать, что пользы от твоих чудачеств куда как больше, нежели от чего иного.
        - Вот тут не понял, - подобрался парень. - Чего иного? Чего я опять не так сделал?
        - Да в том-то и дело, что вроде все не так делаешь, а все одно хорошо получается, - развел руками майор. - Сам не пойму, как у тебя так выходит.
        - Миша, ты сам-то понял, чего наговорил? - не удержавшись, фыркнул Руслан. - Хорошо, плохо, снова хорошо. Ты уж определись, что не так, а после высказывайся. А то сам запутался и меня запутал.
        - После сам поймешь, - усмехнулся граф в ответ. - Тут мне слух принесли, что через армянскую границу к нам отряд турецкий в гости собирается.
        - Не понял. А мы что, теперь еще и за тот участок в ответе? - изумился Шатун.
        - Слава богу, нет. Но готовыми быть надо. Вдруг прорвутся.
        - Оттуда сюда? Миша, это даже не смешно. Ну не могут они до нас дойти. Сам вспомни, сколько у них на пути станиц будет.
        - Это верно. Но до тех станиц они успеют большую часть деревень по всей Армении вырезать. Одна радость, что султан Махмуд Второй корпус янычар еще в двадцать шестом году упразднил. А простые аскеры, хоть и злы в драке, но особой жестокостью не отличаются. Убивать убивают, но хоть не мытарят перед смертью.
        - Я бы в этом не был так уверен, - мрачно протянул Руслан, припомнив историю своего мира и геноцид, устроенный турками в той же Армении.
        - Это ты о чем? - моментально насторожился Рязанов.
        - Я там недавно был, - вздохнул Шатун. - Наслушался от местных.
        - А, ну да, - понимающе кивнул майор. - К слову о местных. Что там за армянин по нашим землям бродит? Говорит, что это ты ему дозволил.
        - А, да. Охотник это, из тех мест. Потомственный. Просил земли, для родичей. Вот я и подумал, что нам с тобой свой егерь в лесу окрестном не помешает. Ну а родичи его уже на землю сядут.
        - Умно, - оценил изящество решения майор. - И много там таких семей?
        - Вот не поверишь. Не знаю, - рассмеялся Руслан.
        - Как не знаешь? - удивился Рязанов. - Сам же сказал, что они на землю просились.
        - Так одна семья и просилась, - развел Шатун руками. - Сам понимаешь, мне там не до того было, чтоб крестьян искать.
        - Тоже верно. Ладно, бог с ними. Ты мне вот что скажи. Как много своих задумок сделать успеешь? - сменил тему майор.
        - Ну, взрывчатку помощник мой уже делает. Сегодня к Митричу заеду, узнаю, сколько болванок он отлить успел и для чего. А дальше видно будет.
        - Тогда бросай все дела и этим займись, - решительно приказал майор. - Сам понимаешь, ежели османы и вправду прорвутся, плохо нам придется.
        - Понял. Тогда казаков в разъезды отправляю, а сам в мастерскую, - кивнул Шатун, поднимаясь. - Стоп. А чем кузнецу платить? - вдруг остановился он, сообразив, что это шанс перевести свои отношения со службой на другие рельсы.
        - И сколько те мины твои стоят? - озадачился майор.
        - На круг по три с полтиной за штуку выходят, - развел Шатун руками. - Отправляй депешу начальству. Пусть решает.
        - Сей же час отпишу, - решительно кивнул майор. - А ты пока заказывай, что надо. Ежели что, из своих платить стану.
        - Смеешься? - возмутился Руслан. - Твоего жалованья на десяток мин и хватит, а нам почитай половину предгорий перекрыть надо. Тут не горы. Вырвутся в степь, и все. С любой стороны обойти могут. А про родники им точно известно. Это к бабке не ходи.
        - Это верно, - мрачно согласился Рязанов. - Про предгорья они лучше нас знают. В любом случае выхода у нас нет.
        - Это верно, - угрюмо кивнул Руслан.
        Перспектива и вправду вырисовывалась мрачная. Если османы действительно прорвутся в предгорья, кровью умоются все. И военные, и мирные, и даже примиренные окрестные аулы. Пощады не будет никому. Но и рисковать, показывая свои финансовые возможности, Руслан тоже не мог. Чуть подумав, он решил в очередной раз сделать финт ушами. Оставив приятеля размышлять над депешей начальству, парень отправился к своему мастеру.
        Митрич его порадовал. У него уже было готово две сотни болванок для минометов и полсотни корпусов для «монок». Порадовав парня очередным кисетом с выручкой от продажи оружия и подшипников, кузнец внимательно выслушал новость о срочном заказе на вооружение и, скривившись, проворчал:
        - Да когда ж эта война проклятая закончится?
        - Вот как османов побьем, так и закончится, - вздохнул Руслан в ответ. - Иного выхода у нас нет. А мины нужны, Митрич. Очень. Ежели турки сюда влезут, беды не оберемся.
        - Оно понятно, - махнул кузнец рукой. - Опять придется соседей о помощи просить. Самому долго возиться. Да еще и с железом беда. Мы ж еще в прошлый раз почитай все до последнего гвоздя выбрали. Про чугун и не поминаю.
        - Так привезли же, - растерялся Руслан.
        - Да чего там привезли. Слезы, - отмахнулся мастер. - Ты б попробовал с тем купцом поговорить. Может, еще привезет?
        - Да он-то, может, и привезет. Да только как скоро это будет, - скривился Шатун, припомнив местную неторопливость.
        - А когда б ни привез, - отозвался мастер. - Железо да чугун нам все одно потребны. А османы… А что османы? Прорвутся или нет, еще посмотреть надо. На этой земле всякое бывало. И ничего, живем, - развел он руками.
        - Это верно, - мрачно кивнул Руслан. - Добре. Поговорю с купцом. А ты пока все, что сделать успел, в мастерскую отправляй.
        - Сполню, княже. Не изволь беспокоиться. Ты лучше подумай, может, еще какую придумку затеешь, - лукаво усмехнулся кузнец.
        - Вот сделаем запас и подумаю, - пообещал Шатун и, попрощавшись, отправился на базар. К купцу.
        На его удачу торговый человек оказался на месте. Выслушав парня, купец понимающе кивнул и, смущенно огладив бороду, осторожно спросил:
        - Помню, что должник я ваш, ваше сиятельство, только как с оплатой-то будет? Товар ведь не мой. Дорогу я и сам оплачу, а сам товар?
        - Цену назови, - коротко потребовал Шатун, даже не подумав торговаться.
        - Так я вам списочек составлю и домой пришлю, - суетливо пообещал купец.
        - По сотне пудов каждого вида считай, - приказал Руслан и, развернувшись, вышел из конторы.
        Разговор этот оставил в душе неприятный осадок. Понятно, что купец не подряжался обеспечивать его железом и чугуном до конца жизни, но речь ведь шла не о личных потребностях самого парня, а о спасении всей округи. Да, вся эта история основана только на слухах, но в таком деле, как говорится, лучше перебдеть, чем потом рвать на себе волосы, понимая, что все случилось по твоему собственному недосмотру.
        Кое-как справившись с эмоциями, Руслан отправился в мастерскую. За время его отсутствия подмастерье уже должен был переработать всю привезенную кислоту в нитроглицерин и бездымный порох. Осталось только выяснить, как много того и другого он успел сделать. К огромному удивлению парня, казачок умудрился переработать все материалы. Так что теперь ему осталось только заняться снаряжением мин и патронов. Порох Руслан использовал только для своих патронов, но даже такая малость давала ему серьезное огневое превосходство над любым противником.
        Особенно в степи, где ветер был штукой постоянной. Пусть не сильный, но он был, и потому при боестолкновении определить местоположение стрелка было гораздо сложнее. Да и в лесу так называемый бездымный порох был серьезным подспорьем в бою. Клубы от горения черного пороха закрывали противника от стрелка, и потому приходилось чаще менять место. Иной раз это причиняло неудобства. Особенно если стрельба велась из засады.
        С этими мыслями Руслан сменил одежду и взялся за дело. Парень успел снарядить три минометные мины, когда в дверь постучали, и один из сторожей, заглянув в мастерскую, смущенно сообщил:
        - Это самое, княже. Тут до тебя мужик какой-то просится.
        - Что за мужик? - удивился Шатун.
        - Бает, что князь, мол. Но мы все одно на подворье его не пустили. Там, у ворот, в карете сидит.
        - В карете? Князь? - переспросил окончательно сбитый с толку Руслан. - Добре, сейчас иду, - кивнул он, осторожно убирая снаряд в ящик.
        Прихватив с полки чистую тряпицу, он вышел из мастерской и, вытирая руки, прошел за ворота. На дороге, у калитки, стояла обычная дорожная карета без гербов и каких-либо знаков, запряженная парой гнедых лошадей.
        - Пара гнедых, запряженных зарею… - промурлыкал про себя Шатун, рассматривая экипаж.
        Дверца кареты распахнулась, и из нее выбрался немолодой, сухощавый мужчина, одетый с претензией на роскошь. Но едва только он повернулся к парню лицом и вскинул взгляд, как Руслан понял, кто перед ним. Князь Ростовцев, Владимир Иванович собственной персоной. Разные по цвету глаза рассказали о нежданном госте больше, чем все остальное.
        - Вы желали меня видеть, сударь? - холодно поинтересовался Шатун, делая вид, что не понял, кого видит перед собой.
        - Ну, здравствуй, сын, - широко улыбнулся мужчина, разводя руки так, словно и вправду собрался обниматься.
        - Боюсь, вы ошиблись, сударь, - все так же холодно отозвался парень.
        - Да какая уж тут ошибка, - не отступился мужик. - Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что ты моей крови. Признаться, я не верил, но теперь и тени сомнений нет.
        - И все-таки я попрошу вас представиться, - не сдавался Руслан.
        - Изволь. Князь Ростовцев, Владимир Иванович. Твой единокровный отец.
        - Увы, сударь, я хоть и ношу эту фамилию и титул, но отца своего не имею чести знать, - жестко отрезал Руслан. - Но раз уж вы здесь, потрудитесь объяснить, как вы меня нашли и зачем приехали?
        - Понимаю, - грустно усмехнулся мужчина. - Ты вправе обижаться на меня, но прошу, пойми. Я и знать не знал, что ты вообще есть на свете. Твоя мать не потрудилась даже сообщить о твоем появлении на свет. Я потому и подписал признание тебя как сына, что господа из контрразведки давали слово чести, что наша семейная черта отразилась в тебе в полной мере, и что в церковных книгах имеется запись о твоем рождении.
        - Вы не ответили на вопрос, - отрезал Руслан.
        - Ну, найти тебя было не так и сложно. В столице давно говорят, что здесь, на Кавказе, появился доблестный офицер, который с честью служит империи. Так что мне осталось только сесть в карету и доехать до городской заставы. Там мне и указали на этот сарай, - закончил князь, презрительно кивнув на мастерскую. - Надеюсь, ты не живешь тут?
        - Где я живу, не суть важно. Я жду ответа на второй вопрос.
        - А мы что, так и будем говорить на дороге? Может, пригласишь отца в дом, отметим нашу встречу и спокойно обо всем поговорим?
        - Не все сразу, сударь. Я пока не решил, как поступить.
        - Ну, хорошо, - вздохнул князь. - Беда у меня, сынок. Большая.
        - Что, много проиграли? - не удержавшись, фыркнул Шатун.
        - Все, что имел, - мрачно кивнул князь. - Даже карету, вон, пришлось на запонки рубиновые сменять. Копейки за душой не осталось. Вот и решил, что сын поможет. Родная кровь, чай, не водица…

* * *
        - Осмелился, значит, - угрюмо протянул Рязанов, внимательно выслушав рассказ парня. - Вот уж не думал, что ему смелости хватит против нашей службы пойти. Что делать думаешь?
        - Еще не решил, - тихо ответил Руслан, тяжело вздохнув. - Понимаешь, Миша, он ведь не уймется. Уступишь один раз, так и будет жилы тянуть, пока досуха не выжмет. Знаю я таких.
        - Это верно. Не уймется. Но, Руслан, в городе его уже видели и знают, чей родич приехал. Уж больно вы оба приметные.
        - Знаю, - скривился Шатун. - И ведь как ловко все обставил. Сначала на заставе обо мне спрашивать стал, при всех отцом объявляясь. После у базара побывал. А уж потом прямо к моей мастерской заявился.
        - Ты казаков своих предупредил? - тут же вскинулся Рязанов.
        - Само собой. Настрого приказал, никого, кроме меня и помощника моего, на подворье не пускать, как бы ни грозился. И он это слышал. Рожу скривил, но промолчал.
        - А где он сейчас?
        - В гостинице. Вместе со слугой своим. Тоже та еще рожа. Сразу видно, каторжник, - фыркнул Руслан.
        - Так и есть, - понимающе кивнул майор. - Князь его выкупил да пригрел. Он у него заместо охраны.
        - Это все усложняет, - мрачно заметил Шатун. - Одним выстрелом не отделаешься.
        - Не спеши, - осадил его майор. - И тем более не в городе.
        Говорили они в своем доме, в малой гостиной, поэтому, когда вошедший Мишка доложил, что к хозяину просится старый князь, приятели переглянулись и в один голос приказали:
        - Проси.
        Едва войдя в комнату, князь Ростовцев, быстро огляделся и, ехидно усмехнувшись, поинтересовался:
        - Что, молодые люди, решаете, как от меня избавиться побыстрее и внакладе не остаться?
        - Вы слишком высокого о себе мнения, сударь, - презрительно скривился Шатун. - Помимо вашей персоны, у нас еще и служебные дела имеются.
        - Что ж, по крайней мере, это объясняет, почему вы замолчали, едва я вошел, - с непосредственностью, граничащей с наглостью, легко согласился князь. - Но я бы хотел поговорить с сыном, сударь, - повернулся он к Рязанову. - Уж простите великодушно, но речь пойдет о делах семейных.
        - Ошибаетесь, сударь. У нас с вами нет никаких дел. А граф Рязанов к тому еще и мой непосредственный начальник. Майор контрразведки. Так что говорить вам придется в его присутствии, - жестко отозвался Руслан.
        - Вот как? В таком случае приношу свои извинения, граф. Увы, мой дурно воспитанный сын не удосужился представить меня, - нашелся князь.
        - Не вам судить о моем воспитании. Вы им вообще не занимались, - фыркнул парень, усилием воли сдерживаясь, чтобы не вышвырнуть подлеца в окно.
        - Справедливо, - все так же спокойно кивнул князь. - Но я пришел не ссориться, а чтобы узнать, какое решение ты принял, сын.
        - Никакого, - злорадно усмехнулся Шатун. - Денег у меня нет. Иного дохода, кроме жалованья, я не имею. Так что вы зря сюда приехали, сударь.
        - Ну, это ты напрасно, - укоризненно покачал князь головой. - Я же знаю, что тебя наградили имением. Вот и продай его.
        - Глупость сказать изволили, сударь, - презрительно скривился Руслан. - Того имения, только что земли нарезали, да постройка дома начата. Так что стоит оно не дорого. К тому же земля эта тут, неподалеку. Любой набег наш. А к слову, сколько вы думали от меня получить? - заинтересовался Шатун аппетитом нежданного папаши.
        - Думаю, тысяч двести пятьдесят решили бы все мои проблемы. Да и твои тоже, - чуть подумав, спокойно пожал князь плечами.
        - Да вы, сударь, ума лишились, - расхохотался Руслан. - У меня жалованье сто пятьдесят рублей в год, и иных доходов не имею.
        - Ну, кое-что у тебя есть, - ехидно усмехнулся князь.
        - Да? И что же это? - с интересом уточнил Руслан.
        - Твои изобретения. Думаю, они даже больше стоят. И у меня уже даже на них покупатель имеется. И имейте в виду, оба, - тон его неожиданно стал жестким, - в столице знают, куда и зачем я поехал. Так что не вздумайте глупости делать.
        - Ты никак угрожать мне вздумал, шваль? - зашипел Руслан разъяренной коброй, медленно поднимаясь из кресла.
        - Шатун! - голос майора хлестнул, словно кнут. - Сядь на место. И кто же, позвольте спросить, этот ваш покупатель? - повернулся он к князю.
        - Некие серьезные персоны иного государства, - напустил князь туман.
        - Вот дурак-то, - протянул Руслан, качая головой.
        - И в чем же это выражается? - повернулся Ростовцев к парню.
        - В том, что, получив чертежи моих изобретений, с ним расплатятся пулей или ножом вбок, а не деньгами. А после станут меня шантажировать. Ведь один раз я уже допустил утечку подобной информации.
        - Твои рассуждения верны, сын, но только в том случае, не будь это я. Половину денег я уже получил. А вторая половина лежит на номерном счету в банке. И получу я их после того, как привезу чертежи.
        - А если нет? - тут же тихо спросил Рязанов.
        - В этом случае у нас у всех возникнут серьезные неприятности, - развел князь руками.
        - И какие же у меня могут возникнуть неприятности? - фыркнул Шатун. - Тут вся жизнь одна сплошная неприятность.
        - Вас ославят, молодой человек, - жестко отозвался князь. - Ославят на всю столицу, и тогда на вашей карьере можно будет поставить крест. Ни ваши покровители из службы, ни кто другой, от слухов вас не защитит. Уж простите великодушно, но человек, отказавший в помощи родному отцу, в обществе принят не будет.
        - И все? - равнодушно усмехнулся Руслан.
        - Вам мало? - удивился Ростовцев.
        - Да это, сударь, такая мелочь, что о ней и вспоминать не интересно, - отмахнулся Руслан. - Тем более что слухи эти будут муссироваться в столице, а я тут обитаю. И до того, что там обсуждают, мне и дела нет.
        - А карьера? - не сдавался князь.
        - А моя карьера и так состоялась, - жестко усмехнулся Шатун. - И даже если я буду уволен из армии, моя служба не окончится.
        - Как это? - насторожился князь.
        - А вот это уже только мои дела.
        - Выходит, ты отказываешься помогать мне? - напрямую спросил князь, и лицо его разом превратилось в жесткую, мрачную маску.
        - Угадали, сударь. Мне нет дела до ваших проблем, и продавать свои изобретения всяким иностранным подонкам я не собираюсь. Не хочу, чтобы после из того оружия по мне же стреляли.
        - Ты делаешь очень большую ошибку, сын, - мрачно протянул князь, невольно сжимая кулаки. - И за эту ошибку тебе придется серьезно заплатить.
        - У вас есть сутки, - голос Руслана лязгнул металлом. - Через сутки вас не должно быть в городе, сударь. Узнаю, что вы еще здесь, пеняйте на себя. Рискуете вообще не уехать.
        - Что, даже не попытаетесь узнать, кто желает получить ваши чертежи? - не удержавшись, поддел его Ростовцев.
        - Смысла нет, - пожал плечами граф. - Подбивали вас на эту подлость в столице, а туда нам с Русланом не дотянуться. Но вы не извольте беспокоиться. Просто так вам это дело не сойдет. Депеша о ваших делах будет отправлена в столицу сегодня же.
        - Это сколько угодно, - отмахнулся князь. - Все одно отсюда я собирался отправиться за границу. Тесно мне в России-матушке становится.
        - И даже денег получать не стали бы? - поддел его Рязанов.
        - Ну не считайте меня вовсе уж глупцом, - скривился князь. - Это все было заранее оговорено. Чертежи я могу передать и там. Так даже удобнее моим заказчикам.
        - Боюсь, вместо Парижа, Вены или Берлина вы отправитесь куда подальше. В Сибирь или на Сахалин, - жестко усмехнулся майор.
        - Ну-ну, попробуйте, - презрительно усмехнулся Ростовцев. - Мне даже интересно, что у вас получится.
        Друзья только понимающе переглянулись. Тут с первых слов было понятно, что у Ростовцева появились высокие покровители, на которых он очень надеется. Судя по его тону, ему обещали полную поддержку во всех его начинаниях. Глядя приятелю в глаза, Руслан вопросительно выгнул бровь, и майор, моментально сообразив, что он хочет спросить, отрицательно покачал головой.
        Усилием воли заставив себя успокоиться, Шатун повернулся к князю и негромко, но очень внятно произнес:
        - Я вас предупредил, князь. Если через сутки вы не уедете, не обессудьте. А денег от меня не ждите. И копейки ломаной не дам.
        - Что ж. Тем хуже для тебя, сын, - зловеще произнес князь и, не прощаясь, вышел.
        - Может, ночью его, прямо в гостинице? - угрюмо предложил Шатун.
        - Нельзя, - твердо отказал Рязанов. - Ни в гостинице, ни на базаре, ни вообще в городе. И кстати, если с ним что-то и произойдет, то ты в это время должен быть здесь. На виду. Это приказ, Руслан.
        - Хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам, - возразил Шатун. - А ты предлагаешь мне переложить это дело на одного из моих людей. Так не годится, Миша.
        - Ты так долго вкладывал в своих людей силы и деньги, что вправе требовать от них ответного шага, - отрезал майор. - Заодно и узнаешь, что они готовы для тебя сделать.
        - В бою да. Но не в подобном случае, - упрямо набычился Руслан. - Это, можно сказать, семейное дело.
        - Давай не будем спорить, - отрезал майор. - На тебя не должно пасть даже тени подозрений. И закончим на этом. Думай, брат. Думай, - закончил он разговор и, поднявшись, вышел.
        Проводив его долгим мрачным взглядом, Руслан покачал головой и принялся перебирать в памяти своих бойцов, пытаясь решить, к кому сможет обратиться с подобной просьбой. Размышления его прервал осторожный стук в дверь. Потом дверь потихоньку отворилась, и в столовую бочком просочился спасенный в походе абрек. Оглядевшись, Аслан приложил руку к груди и, коротко поклонившись, тихо спросил:
        - Что для тебя сделать, князь?
        - Похоже, ты что-то слышал, - понимающе усмехнулся парень.
        - Тот человек правда твой отец? - помолчав, осторожно спросил горец.
        - Этого никто не знает. Мать умерла, а он ее просто не помнит. Пустой человек, - пожал Руслан плечами. - Такой кого угодно готов обмануть, лишь бы ему хорошо было.
        - Ты хочешь, чтобы он умер? - после долгого молчания решительно спросил Аслан, твердо глядя парню в глаза.
        - Хочу, - так же решительно ответил Шатун.
        - Я твой должник, князь. Я все сделаю, - вздохнув, кивнул горец. - Как только он из города уйдет.
        - Ты еще не совсем здоров, - осторожно напомнил Руслан.
        - Нет, князь. Я здоров. И я должен продолжить свой путь, - гордо вскинув голову, ответил Аслан.
        Горец был прав. Рана его уже зарубцевалась, и он упорно разминал спину, торопясь вернуть себе форму. Точнее, скрупулезно следовал советам парня, который занимался его лечением. Понимая, что удерживать этого человека рядом с собой не имеет никакого права, Руслан кивнул и, подумав, спросил:
        - Я не знаю, где остались твои вещи. К тому костру твой конь вывез тебя почти без оружия. Все, что у тебя с собой было, казаки тебе уже вернули. Но отпустить тебя с голыми руками я не могу. Пойдем, - скомандовал парень, поднимаясь.
        Они прошли в кабинет Руслана, и он, распахнув дверцы шкафа, достал из него штуцер отличной выделки, пороховницу, мешочек с пулями и еще один, с капсюлями. Добавив ко всему этому револьвер своего изготовления и полсотни патронов, Руслан развернулся к горцу и, указав на все разложенное на столе, сказал:
        - Забирай. Теперь это твое.
        - Князь! - растерянно ахнул Аслан, горящими глазами глядя на сложенное на столе оружие. - Я не смогу заплатить тебе.
        - Сделай дело. Это и будет твоя плата, - вздохнул Руслан.
        - Я могу оставить это все себе? - не унимался горец.
        - Да. Это все твое. Я помню, что ты должен свершить месть. И пусть это оружие поможет тебе, как ты поможешь мне, - ответил Шатун.

* * *
        Известие о появлении очередной банды застало Руслана в мастерской. Посыльный от Рязанова передал ему срочный вызов и тут же умчался. Быстро прочтя записку, Шатун велел своему помощнику заканчивать набивку корпусов мин, а сам отправился переодеваться. Спустя два часа он привычно толкнул знакомую до последней трещинки дверь и, вой дя в кабинет, удивленно присвистнул.
        За столом перед мрачно замершим майором сидели двое. Жандармский штабс-капитан и полицейский майор. Увидев парня, в его уже привычном обличье, то есть в черкеске и с оружием, гости заметно скривились, но, быстро взяв себя в руки, дружно уставились на Рязанова.
        - Вы хотели видеть моего товарища, господа. Он перед вами.
        Голосом графа можно было замораживать воду и резать стекло. Офицеры, явно понимая, что вынуждены делать то, чего делать совсем бы не стоило, снова покосились на оружие парня и, быстро переглянувшись, начали подниматься из-за стола. Но Руслан не дал им даже шанса на какую-либо глупость. Одним плавным движением выхватив револьвер, он щелкнул курком и, взяв гостей на прицел, тихо поинтересовался:
        - Что тут происходит, господин майор?
        Гости замерли в нелепых позах, пытаясь понять, что может им грозить, сделай они хоть одно лишнее движение.
        - Это по вашу душу, Руслан Владимирович, - пожал граф плечами, не спеша закуривая. - Сии господа смеют требовать от меня ответа, где вы были полтора месяца назад.
        - Требуют? - со злой иронией переспросил Руслан. - Так может, приказать их в холодную запереть? Пусть поведают, кто им такой интересный приказ отдал и на кого этот господин работает. Уж не на иностранное ли государство?
        - Вы в своем уме, господин штабс-капитан?! - попытался возмутиться жандарм, но, наткнувшись взглядом на срез револьверного ствола, примолк.
        - Я все еще жду ответа на поставленный мной вопрос, - напомнил Шатун, нарушив затянувшееся молчание. - Кто послал?
        - Я, пожалуй, попробую все объяснить, если вы позволите нам сесть, - откашлявшись, предложил полицейский.
        - Извольте. Но руки держите на столе, - кивнул Шатун, оставаясь на месте.
        Еще только войдя в кабинет и увидев гостей, он сместился так, чтобы, открывшись, дверь скрыла его от входящего. Так что за спину он был спокоен.
        - Нам точно известно, что из столицы к вам приезжал князь Ростовцев. Ваш отец, - усевшись, заговорил полицейский. - Вы встретились с ним. Это мы тоже знаем точно.
        - А это теперь стало преступлением? - не удержавшись, фыркнул Руслан.
        - Господь с вами. Нет, конечно, - заметно растерявшись, ответил жандарм. - Но после, буквально черед два дня, ваш отец снова пустился в дорогу.
        - Это было его решение. А каким боком это вас касается? - не сумел промолчать парень, уже сообразивший, о чем пойдет речь. - И тем более с чего вдруг вы приехали сюда?
        - Зачем он приезжал? - жестко спросил полицейский, буквально впившись в Руслана взглядом.
        - Угадайте с трех раз, - презрительно хмыкнул Шатун.
        - Господин штабс-капитан, - зашипел в ответ жандарм. - Я понимаю, что вы офицер контрразведки и можете позволить себе некоторые вольности по отношению ко всем остальным, но на этот раз вам придется отвечать на наши вопросы. Уж поверьте.
        - Вот как? И кто же меня заставит? - продолжал выводить их из себя Руслан. - Или вы готовы применить пытки по одному только подозрению? В таком случае, господа, спешу вас заверить, что сделать это будет весьма затруднительно. Потому как сдаваться вам я не собираюсь. Хотите драки? Вы ее получите. По всей форме.
        - Нам не нужна драка, - устало вздохнул полицейский, укоризненно глянув на коллегу. - Нам нужны ответы.
        - Ответы о чем? Господа, или вы рассказываете все толком, и тогда, возможно, беседа у нас и сложится. Или просто встаете и уходите из этого кабинета. Навсегда.
        - Из столицы пришла депеша. Ваш отец не вернулся из этой поездки. Его там ждали, и он знал о том. И потому сразу по приезде должен был встретиться со своим визави. Но ни на встречу, ни домой он так и не пришел, - коротко рассказал жандарм. - Нам приказано выяснить у вас, чем закончился ваш разговор и почему он уехал из города так быстро. Князь - персона известная, и просто так исчезнуть не может.
        - И с чего вы взяли, что мне что-то известно о его исчезновении? - пожал парень плечами.
        - В гостинице мы узнали, что вы были не очень обрадованы его приезду.
        - А чего вы ожидали? Папаша мой личность известная, и известность эта не самого приятного толка. Так что ничего хорошего от его появления ждать не приходилось. Так и вышло. Едва поздоровавшись, он принялся просить денег. В очередной раз серьезно проигрался.
        - И что вы ответили? - тут же отреагировал жандарм.
        - Отказал. Ничего иного я ответить и не мог. Я на жалованье свое живу, а ему требовалось, ни много ни мало, а двести пятьдесят тысяч. Вот вы, господин майор, - обратился он к полицейскому, - готовы выложить такие деньги?
        - Помилуйте, откуда, - растерялся офицер.
        - Вот и я то же самое ответил, - понимающе кивнул Руслан.
        - И на этом разговор закончился? - быстро уточнил жандарм.
        - Увы, господа. Люди подобного сорта так просто не отступаются. Он приходил к нам в дом. Снова требовал денег. Просил. Даже грозился. Предлагал имение пожалованное продать. Но когда понял, что денег ему не видать, собрался и уехал. К слову, с ним слуга был. Тот еще фрукт. Он тоже пропал?
        - Откуда вы знаете, кем именно являлся тот слуга? - последовал вопрос от полицейского.
        - Это даже не смешно, господа, - презрительно скривился Руслан. - Похоже, вы забыли, с кем дело имеете.
        Офицеры заметно смутились, сообразив, что несколько увлеклись.
        - И что было после? - вернулся жандарм к допросу.
        - Ничего, - снова пожал Руслан плечами. - Он уехал, а я к делам службы вернулся.
        - И из города никуда не уезжали?
        - Нужды не было.
        - Казаки ваши тоже все время при вас были, - задумчиво кивнул жандарм.
        - А тот горец, что вами раненым был из степи привезен, где сейчас? - хитро прищурившись, поинтересовался полицейский.
        - Так он еще до того в горы подался, - отмахнулся Шатун. - У него с кровниками своя замятня. Так что, как малость в себя пришел и ходить уверенно начал, так и уехал.
        - То есть горец сей покинул город раньше, чем ваш отец уехал? - уточнил жандарм.
        - Так и есть, - спокойно кивнул Руслан.
        - Удивительно, господин штабс-капитан, но вы поразительно спокойны, хотя только что узнали, что ваш отец, возможно, мертв, - мрачно констатировал полицейский майор.
        - Странно, что вы этому удивляетесь, - хмыкнул Руслан в ответ. - Думаю, вам не надо рассказывать, что сей его приезд это первый раз, когда я видел его в лицо. Так что странно было бы, начни я горевать о почти чужом человеке. Да и, как уже было сказано, личностью папаша мой был не самой приятной.
        - И, тем не менее, это был ваш отец. Который, к слову, признал вас официально, - жестко напомнил жандарм.
        - Господа, если бы не необходимость нашей службы, князь Ростовцев и не подумал бы этого сделать, - неожиданно вступил в разговор граф. - Мы изначально знали, кем именно является Руслан Владимирович, но его дело требовало сохранения инкогнито. А вот после пришлось объявить его титул официально. И мы это сделали. А посему прошу вас более данной темы не касаться.
        - Понимаю, - уважительно кивнул жандарм. - К тому же это и вправду не имеет отношения к нашему делу. Имеете добавить еще что-нибудь, господин штабс-капитан?
        - Об отце? Нет, - мотнул Руслан чубом.
        - У вас есть еще какие-то вопросы, господа? - поинтересовался граф, закуривая очередную папиросу.
        - Нет. Вопросов мы больше не имеем. Но хочу просить вас, господин майор, направить ваших людей, под командой господина штабс-капитана, на поиски пропавшего князя. Думаю, это и в его интересах тоже, - закончил жандарм, многозначительно покосившись на парня.
        - Уж поверьте, наследства от него я точно не жду, - фыркнул Шатун. - И к слову сказать, не удивлюсь, если этот прохиндей решил обвести всех вокруг пальца и просто сбежать.
        - Куда? - тут же сделал стойку жандарм.
        - А мне-то откуда знать, - хмыкнул Руслан. - Это у него долги. А не у меня.
        - А вы не боитесь, Руслан Владимирович, что его заимодавцы решат его долги с вас получить? - тут же спросил полицейский.
        - Ну, пусть попробуют, - хищно оскалился парень, заставив гостей вздрогнуть.
        - Так что, господин майор? - повернулся жандарм к Рязанову. - Мы можем рассчитывать на помощь вашей службы?
        - Я отвечу на ваш вопрос позже. Когда буду знать, закончил ли Руслан Владимирович свои служебные дела, - обтекаемо отозвался граф.
        - И когда мы сможем получить ответ? - осмелился проявить настойчивость жандарм.
        - Думаю, завтра все станет известно.
        - Вы не очень-то и торопитесь, - снова надавил полицейский.
        - А куда теперь спешить? - повернулся к нему Рязанов. - Ежели князь убит, то никакой спешкой его уже не вернешь. А ежели и вправду решил бежать из страны, то спешить тем более некуда. Запас времени у него велик.
        - Но мы можем рассчитывать, что команду поиска возглавит господин штабс-капитан лично? - продолжал давить жандарм.
        - А вы всерьез решили, что наши пластуны станут подчиняться еще кому-то, кроме него? - позволил себе едва заметную усмешку граф.
        - Кстати, Руслан Владимирович, а как можно приобрести револьверы вашей конструкции? - неожиданно сменил жандарм тему.
        - Лавка нашего оружейника на базаре. И запрета на продажу этого оружия я не накладывал, - развел парень руками.
        - Дорого, - скривился офицер.
        - Дешевле никак, - вздохнул Шатун. - Ни железа, ни чугуна, ни стали в этих местах не добывается. Все привозное. А, как известно, перевоз иной раз дороже самого товара встает. Потому и контрабанда всегда в цене. Там утаили, тут пошлину не платили, вот и барыш.
        - Жаль, - искренне огорчился жандарм. - Удобная штука, эти ваши револьверы.
        - Потому я и решил перевооружить ими своих казаков, - кивнул Шатун.
        - Что ж, господа, - подвел полицейский итог беседе. - Завтра с утра мы будем ждать вашего решения.
        - Я ничего не говорил про утро, - жестко перебил его Рязанов. - О моем решении вы узнаете, когда оно будет принято. Интересы службы важнее чьих-либо желаний и чаяний.
        - Конечно, - осекшись, нехотя согласился полицейский.
        Офицеры вышли, и Руслан, сунув револьвер в кобуру, устало присел к столу. Рязанов, достав из портсигара очередную папиросу, задумчиво повертел ее в руках и, покосившись на дверь, еле слышно спросил:
        - Кого подрядил? Из казаков кто или и вправду горец тот?
        - Не нужно тебе этого знать, Миша, - так же тихо отозвался Руслан. - Чего не знаешь, не расскажешь.
        - Значит, горца, - моментально сообразил майор. - Правильно сделал. Этого теперь по всем перевалам искать придется. Да и то не факт, что найдешь. Но ехать на поиски тебе придется. Что ни говори, а службой без конца прикрываться не получится. К тому же непримиримые сидят, словно мышь под веником.
        - Знаю. Да и подозрительно это будет, - кивнул Шатун. - Ладно. Плевать. Покатаемся по округе, может, и вправду чего найдем. Заодно узнаю, как все это дело провернули.

* * *
        Не спеша двигаясь по тракту, казаки старательно всматривались в дорожную пыль, ища хоть какие-то следы. Но за прошедшее время даже возможно натекшая кровь давно уже была раскатана и скрыта песком. Шатун, лениво покачиваясь в седле, то и дело подносил к глазам бинокль, осматривая окрестности. Но особого смысла в этом не было. Осень еще не полностью вступила в свои права, и подлесок, хоть и начал желтеть, но еще не облетал. Так что рассмотреть что-то было проблематично.
        Полицейский урядник и жандармский ротмистр, отправленные с ним на поиски, изнывали от скуки, пыли и еще не спавшей жары. Обливаясь потом, оба изредка пытались разговорить парня, но нарвавшись на короткие, ничего не значащие ответы, быстро теряли всякий энтузиазм. Баловать их беседами Руслан не собирался. Но самое интересное начиналось на биваках. Вставая на ночевку, казаки быстро разбивали лагерь и принимались готовить ужин на всех. Руслан, по уже сложившейся традиции, сам обихаживал коня и, присев у костра на седло, не спеша планировал маршрут на следующий день, и все попытки этих двух господ внести в него свои коррективы попросту игнорировал.
        Как игнорировали их существование и казаки. Все доклады получал только Шатун, а на любые попытки полицейского или жандарма что-то спросить реагировали неопределенным пожиманием плеч. В первый же день жандармский ротмистр попытался построить Руслановых башибузуков, но нарвался на такую отповедь, что едва жив остался. Его моментально сшибли с коня и, прижав к горлу кинжал, пообещали вырезать язык, ежели он посмеет еще раз разговаривать с казаками в подобном тоне.
        Глядя на этот воспитательный процесс, Руслан даже не делал попытки остановить своих подчиненных, а когда полицейский попробовал ему указать на этот факт, равнодушно ответил:
        - Думать надо. Головой. А не только есть в нее. Перед ним не обычная серая скотинка, а люди, живущие по своему укладу и по рескрипту его императорского величества несущие службу по охране рубежей государства. Любая же иная служба несется ими только по отдельному договору. Так что орать или как-то еще оскорблять таких воинов - означает показать себя круглым дураком.
        - Но ведь одно ж дело делаем, - жалобно пролепетал полицейский.
        - Это расследование ваших служб. Мы здесь только по настоятельному требованию вашего начальства. Желаете помощи, не путайтесь под ногами.
        - И как вы искать собираетесь? - отряхнувшись, угрюмо поинтересовался жандарм.
        - Для начала на сутки пути от леса отъедем. Хотя, думаю, что в степь они выехать не успели, - все так же равнодушно отозвался Шатун.
        - С чего бы? - насторожились служаки.
        - Засаду проще всего в лесу устроить. В степи кого подкараулить это уметь надо. Да и карету в степи не спрячешь. Там даже всадника издалека видно. Так что в лесу искать надо или где-то рядом.
        Оставив пару своих сопровождающих обдумывать и рассуждать о верности его предположений, Руслан разбил свою команду из шести человек на пары и отправил их осматривать лес вдоль тракта. На мягкой земле подлеска след кареты останется заметным даже спустя прошедшее время просто потому, что дождей не было. Утренняя роса подняла траву, но колея от тяжелого транспорта все равно осталась.
        Группа объезжала всю прилегающую к тракту площадь уже четыре дня, когда Роман, придержав коня, молча указал Руслану куда-то в просвет в древесных кронах. Не спеша достав из сумки бинокль, Шатун всмотрелся в указанную сторону и, кивнув, негромко скомандовал:
        - Возьми пару своих ребят и проверь, что там. Если то, что мы ищем, гонца пришлешь.
        - Сполню, княже, - коротко кивнул следопыт и, окликнув своих бойцов, звучно щелкнул в воздухе нагайкой, подгоняя коня.
        - Куда это они? - тут же подскочили к парню сопровождающие.
        - Проверить.
        - Что проверить?
        - Господа, а вам не кажется, что отчета давать вам я не должен. Не тот у вас чин, - резко оборвал Руслан вопросы.
        - Дозвольте вопрос, ваше благородие? - нарушил повисшее молчание ротмистр.
        - Слушаю вас, - коротко кивнул Шатун.
        - Почему вы не гнушаетесь с простыми казаками из одного котла есть, а к нам относитесь как к врагам?
        - Ошибаетесь, ротмистр. Реши я, что вы мои враги, и вас бы уже схоронили, - зло усмехнулся Шатун. - Просто ваше начальство сразу решило виновным за это происшествие меня назначить. А я подобных инсинуаций не терплю. Так что, как говорится, за что боролись, на то и напоролись.
        - Так то ж начальство, - обиженно возразил полицейский. - По мне, так вам и смысла никакого не было батюшку вашего убивать. У вас тут и карьера своя, и дела кое-какие имеются. А у него в столице свои дела имелись. И как я слышал, наследства с него вам никакого ждать не приходится.
        - Это точно, - презрительно скривился парень. - Промотал все наследство родитель мой. Так что вы, урядник, правы. Не было мне никакого смысла в его смерти. И выгоды никакой. Одно беспокойство.
        - Так чего ж вы тогда согласились в поиске участвовать? - тут же вклинился в разговор ротмистр.
        - Странный вопрос, сударь, - пожал Руслан плечами. - Пусть бестолковый, пусть мот, но какой-никакой, но родитель. Родная кровь. Не побожески будет, ежели я его брошу в канаве гнить, без положенного упокоения. Уж такую малость почтения я ему оказать обязан.
        - Это верно, - одобрительно закивал полицейский.
        Руслана с самого начала удивил подбор сопровождающих лиц. От жандармов - ротмистр. Пусть не высокий, но офицерский чин. А полиция вообще отделалась урядником. Вроде как на - и отвяжись. Парень так и не решил, счесть это оскорблением или просто сделать вид, что не заметил. Хотя, с другой стороны, судя по реакции господ из полиции при отъезде из города, они уже успели махнуть на это дело рукой и просто изображали некую активность, чтобы было чем отчитаться перед большим начальством. Да и ссориться со службой контрразведки им совсем не хотелось.
        История со снятием городского полицмейстера еще не забылась, и наживать себе серьезных врагов в полиции не желали. Хорошо запомнили, кто именно того полицмейстера снял и кто обратился в контрразведку, когда возникли серьезные проблемы в Краснодаре. Жандармы же явно решили не упускать случая подобраться к их службе поближе. А еще лучше заставить сливать информацию одного из ее офицеров. Межведомственные разборки были всегда, и ничего не изменится даже через сотни лет. Влетевший из-за поворота всадник наметом подлетел к замершему, словно статуя, Шатуну, и посыльный, озорно сверкнув белозубой улыбкой, быстро сообщил:
        - Нашли, княже. Вороны место указали.
        - Веди, - скомандовал Руслан, с силой толкнув Беса каблуками.
        Зло оскалившись, жеребец взял с места рысью и, в три прыжка разогнавшись, перешел на тяжеловесный, но стремительный галоп. Руслан не часто гнал Беса таким аллюром и всегда удивлялся, как такая махина может нестись с такой скоростью. Разогнавшись, громадный конь не уступал в скорости даже арабской полукровке, на которой скакал гонец. Жандарм и полицейский отстали сразу. Их умения кавалеристов ограничивались только неспешной рысью, так что до распадка, в который грабители закатили карету, они добрались минут через пять после того, как там уже был Шатун.
        Осматривая место происшествия, парень не мог про себя не отметить, что все было сделано мастерски. Кучер, он же личный слуга князя, был убит одним броском кинжала. Самого же князя, не мудрствуя лукаво, просто пристрелили, остановив транспорт. Пуля вошла ему в левый висок и вышла с другой стороны, вынеся часть черепной коробки. Все сиденье и стена были залиты кровью.
        Внимательно осмотревшись, Руслан понял, что сделано все было на дороге, а после карету перегнали сюда. С тел сняли все ценное, после чего, погрузив добычу на выпряженных из кареты лошадей, разбойники ушли.
        - Будете что-то зарисовывать или записывать? - повернулся Руслан к подошедшим смежникам.
        - Чего уж тут, - судорожно сглотнув, мотнул головой жандарм и, отойдя в сторонку, принялся усиленно дышать, пытаясь справиться с приступом тошноты.
        - И так понятно. Ограбили, - быстро согласился с ним полицейский и, сняв фуражку, перекрестился, вскинув взгляд к небу.
        - Добре. Тогда забирайте лошадей и в сторонку отойдите, - скомандовал Шатун, жестом подзывая к себе Романа.
        - Ты уж прости, брат, что приходится тебя просить о таком, но эти вон с меня глаз не сводят, - тихо начал Руслан, но следопыт не дал ему договорить, понимающе кивнув:
        - Пустое, княже. Скажи, что сделать надо. Все справим.
        - Тела в брезент заверните, а после карету разобрать и все части сжечь. А самое главное, осмотреть ее на предмет тайников. Папаша мой тот еще пройдоха был. Может, какие бумаги припрятал. И сиденья вспороть не забудьте.
        - Так, может, на подворье ее, а там и выпотрошим? - чуть подумав, предложил следопыт.
        - Ездить на ней я все одно не стану. Вонь впиталась так, что не отмоешь. А бросать просто так, только падальщиков приманивать. Нет. Здесь все сделаем, - решительно мотнул Руслан головой.
        - Добре, княже. Все сполним, - решительно кивнул Роман и, пронзительно свистнув, жестом подозвал к себе бойцов.
        Пока он раздавал указания, Шатун выбрался из распадка и, задумчиво посмотрев в небо, вздохнул, не обращаясь ни к кому конкретно:
        - Тут ночевать придется. Не поспеем до темноты в город.
        - А что вы делать собираетесь? - насторожился жандарм. - Тут же вроде все понятно.
        - Надо прибрать тут и проследить, чтобы огонь на степь не перекинулся, - коротко пояснил парень.
        - Вы что, карету сжечь собираетесь? - удивился ротмистр.
        - А вы предлагаете так ее тут бросить? - повернулся к нему Руслан.
        - Думал, в город погоните.
        - Зачем?
        - Ну как же. Вещь не дешевая. Да и осмотреть ее как следует тоже не помешает.
        - Вот казаки и осмотрят, пока разбирать станут. А в город ее тащить глупо. Тут-то от вони не продохнуть, а в городе и вовсе все провоняет. А просто бросить - падальщиков собрать у самого тракта. Так и до беды не далеко.
        - А чего сейчас их нет? - не унимался жандарм.
        - Шакал зверь умный. Были они тут. Вон, вокруг кареты вся земля их лапами истоптана. Да только внутрь пробраться не смогли. А теперь, как открыли, не уйдут.
        - А при чем тут их ум? - не понял полицейский.
        - Притом, что, нас увидев, сбежали. Знают, что такое оружие.
        - И в чем тогда опасность, ежели мы тела увезем? - не унимался жандарм.
        - Да в том, что их тут много крутиться будет. Придут на запах, а голод утолить нечем. Могут стаей на проезжего кого броситься. Хотите снова сюда ехать, очередные кости собирать?
        - Хорошо вы их повадки знаете, - уважительно кивнул полицейский урядник.
        - Так почти все время в поле да в лесу. Приходилось сталкиваться, - пожал Руслан плечами, не спеша прохаживаясь по краю распадка и отслеживая работу своих подчиненных. В тот момент, когда казаки принялись разбирать карету, парень встал так, чтобы оба сопровождающих оказались спиной к распадку.
        - Как думаете, господа, сколько было нападавших? - спросил он, делая вид, что осматривает съезд в распадок.
        - Ну, двое точно было. Не меньше, - решительно заявил полицейский. - Это ж надо было и кучера зарезать, и пассажира застрелить. А одному такое дело не сделать.
        - Верно. Да и карету прежде остановить надо было, - задумчиво кивнул жандарм.
        - Трое их было, господа. Трое, - заявил Руслан, выпрямившись и положив ладони на рукоять кинжала. - И действовали они одновременно. Один карету остановил, второй на кучера прыгнул, а третий в папашу стрелял. И сделано это было так, чтобы побыстрее с дороги убраться. Тракт наезженный, и долго на нем стоять бандитам было не с руки. И местность эту они хорошо знают. Распадок этот враз не найдешь.
        - Выходит, горцы? - тут же выдвинул версию жандарм.
        - Боюсь, это мы узнать сможем только случайно, - вздохнул Шатун. - Не так давно наши каторжники купцов грабили, под горцев вырядившись. Так что придется ждать и присматривать, - закончил он, задумчиво оглядывая кромку леса.

* * *
        Хоронить князя пришлось в закрытом гробу. Руслан, понимая, что в этот момент к нему привлечено особо повышенное внимание, решил сделать все по высшему разряду. Отпевание в церкви, сорокоуст, поминки в ресторане, в общем, хоронили тещу, порвали два баяна. Он и сам чувствовал себя не в своей тарелке, участвуя в этом фарсе, но обстоятельства требовали, и он просто заставил себя все это вынести, старательно контролируя собственную мимику и жесты. Показать кому-то, что ему неприятно или просто все равно, парень не мог. Ситуация не позволяла.
        Его украшенная шрамами физиономия казалась окружающим маской, и только взгляд, внимательный, жесткий, заставлял всех принимавших участие в похоронах невольно ежиться и отводить глаза. Как потом рассказал граф, из-за этого взгляда многие представители местного общества кинулись выяснять у него, с чего это молодой княжич так смотрит. Уж не подозревает ли именно этого вопрошающего в причастности к убийству.
        Услышав такое, Руслан долго и от души хохотал. Благо разговор этот случился уже дома, после всех скорбных деяний. А после они тупо напились. В сопли, в дрова. До нечленораздельного мычания и сползания под стол. Как оказалось, Рязанову вся эта ситуация тоже доставила много неприятных минут. Он изначально был сторонником незаметного устранения беспутного князя, но в столице решили иначе. Так что окончание этой истории подобным образом его устраивало как нельзя лучше.
        Ведь теперь Руслан являлся единственным законным представителем печально известной фамилии, и надавить на него было просто нечем. Даже сделанные покойным князем долги ему предъявить было бы сложно, потому как наследства от папаши парень не получал. Все фамильные регалии и документы ему должны были переслать из столицы по линии их службы. А все оставшееся пусть достанется заимодавцам. Шатун был совершенно не против.
        Депеша о требованиях князя давно уже отправилась в Петербург, но ответа ждать предстояло не менее двух месяцев. Так что теперь приятели могли спокойно вернуться к своим делам. Но было и еще кое-что. Разбирая карету, Роман умудрился найти пакет размером примерно тридцать на сорок сантиметров и толщиной около десяти. Что в нем, Руслан решил выяснить уже дома. Благо следопыт, обнаружив тайник, просто сунул найденный пакет в сумку и отдал его парню уже в городе.
        Опохмелившись после загула и приведя себя в порядок, Руслан заперся в кабинете и, выложив найденный пакет на стол, принялся вдумчиво его изучать. Обследовав каждый миллиметр бумаги, в которую было завернуто содержимое, и убедившись, что там ничего нет, парень достал нож и аккуратно вспорол упаковку по сгибу. Вынув из бумаги резную шкатулку, Руслан отставил ее в сторону и, развернув упаковочную бумагу, проверил ее еще раз.
        Убедившись, что это просто упаковка, Руслан отодвинул ее в сторону и поставил шкатулку перед собой. Помня, что так называемый папаша человек непростой и вполне способен придумать какую-нибудь пакость, чтобы осложнить жизнь излишне любопытным, парень надел толстые кожаные перчатки, специально заказанные у шорника для работы.
        Взяв нож, он отодвинул шкатулку подальше и принялся осторожно нажимать кончиком клинка на все завитушки и выступы, способные играть роль кнопки открывания.
        Не добившись результата, Шатун достал из стола лупу и принялся изучать рисунок. К его большому удивлению, шкатулка и вправду оказалась не простой. Латунный корпус, забранный в резной деревянный оклад. Но самое главное, оклад этот был выточен из единого куска дерева. Тончайшая, очень искусная работа, за которой был скрыт главный секрет этого сундучка. Глаз парня вдруг зацепился за парный рисунок орнамента.
        Присмотревшись, Руслан убедился, что подобное больше нигде не повторяется, парень достал из стола шило и надавил на найденные узлы сразу с двух сторон. Его опасения были не напрасны. Едва слышно щелкнув, рядом с точками, куда нажимал Руслан, выскочило сразу две иглы. Одновременно с этим крышка шкатулки слегка приподнялась.
        - Паранойя в дозированном количестве заметно продлевает жизнь, - буркнул парень, рассматривая в лупу выскочившие иглы.
        Убедившись, что они смазаны чем-то маслянистым, Шатун, недолго думая, достал из стола тонкие плоскогубцы и, не мудрствуя лукаво, попросту обломил их у самой стенки. Подцепив крышку ножом, он поднял ее, понимающе хмыкнув. В последней трети крышка подавалась с заметным усилием. Похоже, открывая шкатулку, хозяин одновременно взводил механизм выброса игл.
        Убедившись, что никаких больше неприятных сюрпризов шкатулка не хранит, Руслан поднялся и осторожно заглянул вовнутрь. Содержимое коробки было заботливо укрыто куском синего бархата. Подцепив материю ножом, парень откинул ее в сторону и, рассмотрев содержимое, растерянно присвистнул:
        - М-да. Похоже, наследство я все-таки получил. И моя мысль, что папаша собрался покинуть родину, была абсолютно верной. Тащить с собой в поездку такое может только человек, который не собирается возвращаться обратно.
        Шкатулка под самую крышку была забита драгоценными камнями. Тут были и рубины, и сапфиры, и изумруды, и алмазы. Глядя на эту мечту ювелира, Руслан только растерянно головой качал, пытаясь представить, откуда князь мог набрать такое количество отборных камней. Все они были огранены и размер имели весьма серьезный. Во всяком случае, сверху не было ни одного камня размером меньше спичечной головки.
        - Если этот старый прохиндей Грановитую палату ограбил, я его гроб следакам отдам. Пусть его дух вызывают, узнавая, куда добытое дел.
        Ворчал Руслан еле слышно, так что шаги в коридоре расслышал раньше, чем шедший оказался у двери кабинета. Быстро захлопнув крышку, Шатун сунул шкатулку в ящик стола и, присев, сделал вид, что что-то ищет в столе. Вошедший граф привычным движением развернул кресло и, усевшись, устало спросил:
        - Ты чего там, вчерашний день ищешь?
        - Да так, кое-что проверить хотел в винтовке, но, похоже, не получится, - отмахнулся Шатун.
        - Тебе бы все с железом возиться, - качнул Рязанов головой.
        - Зато и польза с того имеется, - не уступил парень.
        - Это да, - покорно кивнул майор. - Я вот чего зашел. Тут из наших имений весточка пришла. Архитектор наш снова денег просит.
        - Просит, значит, дадим, - отмахнулся Шатун. - Много он хочет?
        - Еще три тысячи, - мрачно вздохнул граф.
        - На двоих или за каждого? - деловито осведомился парень.
        - Руслан, ты меня слышишь? - вдруг возмутился майор. - Три тысячи! Откуда? Нам от казны по пять каждому выделили, а этот еще три требует.
        - Миша, ты только не ори, ладно, - помолчав, осторожно попросил Руслан. - Скажи, ты знаешь, кто в городе может купить сразу много драгоценных камней?
        - Много, это сколько? - озадачился граф.
        - Ну, два десятка, к примеру.
        - Какие камни, какого размера, ограненные или дикие? - тут же принялся выяснять майор.
        - Разные, ограненные, - коротко ответил парень.
        - Руслан, - с каждой секундой мрачнея все больше, тихо произнес Рязанов. - Откуда? Рассказывай. Всё, - жестко потребовал он.
        - Помнишь, я Иванов под старым лабазом брал? - вздохнул парень, смущенно рисуя пальцем по столешнице.
        - Конечно, помню, - быстро кивнул майор.
        - Ну, вот я там и подобрал кое-чего. Все одно хозяев этих вещиц искать уже бесполезно, а нам с тобой деньги нужны, - быстро произнес Руслан, сбивая приятеля с волны возмущения.
        - Почему бесполезно? - растерялся Рязанов.
        - Да потому, что камешки эти не в украшениях, которые опознать можно, а отдельно. И как ты хозяев найдешь при таком раскладе? Разбойники знали, что делали. Так камни продать без проблем можно. Никто и не скажет, что они у кого-то отняты. Потому и прихватил.
        - Тоже верно, - подумав, нехотя согласился майор.
        - Так что? Есть у тебя кто на примете? - вернулся Руслан к делу.
        - С такими вещами к ювелиру идти надо, - мотнул граф головой. - А еще лучше в Краснодар ехать. Там их больше.
        - К ювелирам, говоришь, - задумчиво повторил парень, мысленно ругая себя за бестолковость.
        После покушения на него и расставания с Санькой он и забыл, что свел знакомство с представителем этой достойной профессии.
        - Ладно, подумаю, - свернул он тему, решив сегодня же сходить в знакомую лавку.
        - А с деньгами что делать станем? - напомнил Рязанов о строительстве.
        - Завтра сам туда съезжу и отвезу, - отмахнулся Шатун.
        - Руслан, сколько ты оттуда вынес? - помолчав, тихо спросил Рязанов, глядя ему в глаза.
        - Все, что сумел найти, и только то, что не сможет указать на мою причастность к этому делу, - твердо ответил парень, решив хоть как-то легализовать свою добычу.
        - Значит, все твои задумки ты финансировал из этих денег? - не унимался граф.
        - А на какие еще? - возмутился Руслан. - Или ты хотел, чтобы я отдал все полиции, а сам с голыми кулаками против бандитов ходил? Смертей тебе мало? Или думаешь, атаман дал бы нам еще людей, если б мы их в прямом бою класть начали? С кем тогда прикажешь службу нести?
        - Да тихо ты, разорался, словно ишак горский, - вдруг осадил его майор. - Прав ты. Во всем прав. Я давно уже думаю, как бы самому к твоей ватаге примазаться, чтобы хоть как-то дела поправить, - грустно признался граф, пряча глаза. - Сестре хоть какое-то приданое нужно, а у меня, кроме жалованья, только вошь на аркане. Матушка в каждом письме жалуется, что почти весь доход на подати уходит да на прокорм крестьянам в имении. После тех неурожаев половина земли не пахана. Благо хоть здоровье ей поправить смог, твоей помощью.
        - Забудь, - отмахнулся Руслан. - Главное, что ей легче стало. И сколько ты хотел бы в приданое дать?
        - Да какие уж тут планы, - развел граф руками.
        - А жених-то имеется? - задумался парень.
        - Есть. Давно сговорены. Он сейчас на фронте.
        - Тоже офицер?
        - В том-то и дело, - устало кивнул Рязанов. - Не богат, но честен и благороден. Их имение с нашим по соседству. Вот родители и решили их окрутить.
        - А сколько нужно, чтобы дела в вашем имении поправить? - продолжал допытываться Шатун.
        - Матушка писала, десять тысяч на все нужно, не менее, - обреченно махнул майор рукой.
        - И сколько то имение в хороший год дохода приносило? - не унимался Руслан.
        - Были времена, до пяти в год доходило, - печально вздохнул Рязанов.
        - Миша, ты толком ответь, - потребовал парень. - Не забывай, что я в этих делах ни уха, ни рыла не смыслю. Это хороший доход, или так, средний?
        - Хороший. Очень, - понимающе кивнул граф.
        - Ага. То есть, если матушке на хозяйство десятку отправить и сестре на приданое двадцать, то можно сказать, что будущее их обеспечено. Так? - прикинув кое-что к носу, быстро уточнил Руслан.
        - Сдурел?! - ахнул майор, от удивления едва не вывалившись из кресла. - Это ж огромные деньги.
        - Миша, я тебя сейчас стукну, - пообещал парень, сжимая свой впечатляющий кулак. - Больно. Я ж сказал, я с бандитов взял достаточно, чтобы нам обоим дела в порядок привести и детям своим оставить.
        - Руслан, - помолчав, растерянно произнес граф. - Я все слышал, но такие деньги… Я просто не смогу их от тебя принять. Это… Это…
        - Ты еще покрасней, как монашка в борделе, - фыркнул Шатун. - Миша, мы с тобой в этом деле с самого начала. Как говорится, связал черт одной веревочкой. Так что хватит из себя институтку изображать. Давай дело делать.

* * *
        Приехав из теперь уже своего имения, Руслан решил ковать железо, пока горячо, и, прихватив пару десятков камней из шкатулки, отправился к ювелиру. Но едва войдя в знакомую лавку, парень был вынужден остановиться у двери и мрачно хмыкнуть. Очередное семейство отдыхающих, в составе трех девиц, мамаши, горничной и главы семейства, дружно выбирало себе украшения.
        «Похоже, это надолго», - страдальчески вздохнул Руслан, глядя, как женская часть семейства оживленно щебечет, обсуждая очередную безделушку.
        Но ему в очередной раз повезло. Ювелир, на секунду отвлекшись от женщин, вскинул взгляд и, увидев парня, замер, словно статуя командора, расширив глаза до размеров императорских пятаков. Потом, встряхнувшись, он быстро извинился перед дамами и, сунувшись в заднюю дверь, кого-то негромко позвал. В зал вышла молодая женщина и, выслушав наставления ювелира, ловко включилась в обсуждение украшений. Ювелир же, обойдя прилавок, вежливо поклонился парню и, жестом отозвав его в самый дальний уголок, тихо произнес:
        - Ваше сиятельство, я безмерно рад снова видеть вас у себя. Прошу покорнейше простить, но сами видите, что тут происходит, - страдальчески вздохнув, посетовал он.
        - Господь с вами. Я еще не сошел с ума, чтобы вставать между прилавком и женщинами, - понимающе усмехнулся Руслан. - Но я к вам по серьезному делу.
        - Желаете что-то купить? Или, может, хотите что-то сообщить? - моментально подобрался мастер.
        - Хочу кое-что вам предложить. Дело в том, что товар особый, и кроме человека вашей профессии мало кого может заинтересовать.
        - Казаки взяли серьезную добычу? - заинтересовался мастер.
        - Не совсем так, - качнул парень чубом. - Скорее, перехватили партию контрабанды. Взгляните, - закончил он, вынимая из кармана бархатный платок, в который и завернул камни.
        Едва увидев товар, ювелир тихо охнул и, схватившись за грудь, еле слышно прошептал, покачнувшись так, что Руслан всерьез забеспокоился за его здоровье:
        - Ваше сиятельство, это же… это же… у меня просто слов нет. Откуда красота такая?
        - Я же сказал, контрабанда, - отрезал Руслан, настороженно глядя на него. - Вы готовы купить их? Или мне лучше в Краснодар съездить?
        - Я… мне… мне нужно осмотреть и оценить их, - взял себя в руки мастер.
        - Что вам для этого нужно? - жестко спросил парень.
        - Пойдемте, - кивнув, решился ювелир.
        Подняв откидную доску, являвшуюся частью прилавка, он пропустил парня на территорию торговой части и, аккуратно вернув доску на место, протиснулся мимо Руслана вперед, к двери в задние помещения. Девушка, которую он вызвал себе на помощь, проводила их удивленным взглядом, явно не понимая, что происходит. Успокаивающе кивнув ей, ювелир открыл заднюю дверь и, пройдя в узкий, длинный коридор, свернул в дальнюю комнату.
        Войдя следом за ним, Руслан с интересом осмотрелся и, приметив разложенные на столе инструменты, сосредоточился на них.
        Усевшись за стол, ювелир достал из кармана пенсне и, протерев стекла тряпочкой, откашлялся:
        - Что ж, ваше сиятельство, присаживайтесь, и давайте начнем.
        - Похоже, камни вам уже понравились, - не удержавшись, усмехнулся Шатун.
        - Признаться, мне не терпится как следует их рассмотреть, - смущенно улыбнулся ювелир. - Давно я не видел камней такой чистоты.
        - Однако, - удивился парень. - Вы и видели их только мельком, и уже успели оценить чистоту?
        - Ох, ваше сиятельство, я занимаюсь своим делом уже почти сорок лет и всякого повидал, - грустно улыбнулся мастер.
        - Что ж, извольте, - кивнул в ответ парень, выкладывая на стол бархотку с камнями.
        Бережно развернув ткань, ювелир вставил в глазницу ювелирный монокль и, взяв кончиками пальцев ближайший камень, развернулся к свету. Медленно вращая сапфир, мастер примерно минуту изучал его, после чего, аккуратно положив на стол, взялся за следующий камень. Руслан, которому просто так сидеть было скучно, вернулся к изучению ювелирных инструментов. К его огромному удивлению, такой набор очень бы подошел для работы с оружием.
        Оглядевшись, парень приметил в углу токарный станок с ножным приводом и, поднявшись, присел перед станком на корточки, внимательно его рассматривая.
        - Я слышал, что вы увлекаетесь механикой, но не думал, что это старье может привлечь ваше внимание, - произнес ювелир, заметив его интерес.
        - Старье? - оживился Руслан. - А где можно увидеть более современный станок?
        - Боюсь, только за границей, - грустно вздохнул мастер. - Я думал выписать новый, но он стоит столько, что мне и за год не заработать.
        - А если точнее? - подтолкнул его Шатун.
        - Ежели из Голландии выписывать, то семь тысяч, а ежели из Германии, то все девять.
        - А с чего такая разница? - не понял парень.
        - У немецких комплект резцов прилагается, да и сам станок получше будет, - снова вздохнул ювелир. - Он вращается побыстрее и усилия меньше прилагать приходится. Там шестеренки так поставлены, что от малого усилия больше мощности выходит.
        - Повышающий редуктор, - сообразил, о чем идет речь, Руслан.
        - Сразу видно образованного человека, - уважительно закивал мастер.
        - Что там насчет камней? - напомнил Руслан, поднимаясь.
        - За всю эту партию я готов предложить вам сорок три тысячи рублей на ассигнации, - помолчав, ответил ювелир, испустив страдальческий вздох.
        - Сорок пять, и камни ваши, - чуть подумав, выдвинул Руслан свои условия. - И давайте сразу договоримся. Без торга и долгих рассказов о ваших голодных детях. Торговаться я умею, можете мне поверить. Ту т время дорого.
        - Торговаться с вами?! - изумился ювелир. - Я еще не лишился последнего разума, ваше сиятельство. Хорошо. Пусть будет по-вашему. Единственное, о чем я вынужден вас просить, подождать три дня. Мне нужно собрать всю сумму.
        Руслан помолчал, делая вид, что обдумывает условия, после чего, махнув рукой, согласно кивнул:
        - Добре. Три дня. С камнями поступим так. У вас есть какая-нибудь шкатулка, которую можно запереть на замок?
        - Найдется, - удивленно кивнул мастер.
        - Несите, - решительно скомандовал парень.
        Кряхтя, ювелир выбрался из-за стола и, выйдя, вернулся через несколько минут, неся в руках малахитовую шкатулку с роскошной резьбой и крошечным навесным замочком.
        - Этот ящичек сам по себе украшение, - оценил Руслан шкатулку.
        - Племянника моего работа, - гордо выпрямился мастер.
        - Это тот, от которого я тогда серьги брал? - припомнил Шатун.
        - Он самый, ваше сиятельство, - обрадованно кивнул мастер. - Я для него камни и беру. Думаю, ему хватит умения создать из них настоящую красоту.
        - Было бы интересно посмотреть, - усмехнулся Шатун.
        - Обязательно сообщу вам, как только изделие будет готово, - истово пообещал мастер, назвав будущее украшение именно этим словом. Изделие.
        - Скажите, мастер, а что нужно, чтобы заказать такой станок и вот такой инструмент? - спросил Руслан, аккуратно перекладывая камни в шкатулку.
        - Мне надо списаться с родственниками и сделать заказ. И как только они сообщат, что заказ готов, выслать деньги, - развел ювелир руками.
        - И что, никакого аванса? - удивился Шатун.
        - Ваше сиятельство, это же родственники, - укоризненно протянул мастер.
        - Ну, родичи, они разные бывают, - скривился Руслан, припомнив недавнюю историю с папашей.
        - Даже если я не выкуплю заказанное, они найдут, кому продать тот инструмент, - отмахнулся ювелир.
        - Значит, станок девять тысяч. А набор инструментов сколько? - принялся подсчитывать парень, ловко обматывая шкатулку тонкой бечевкой.
        - Вот такой ровно тысячу, - грустно вздохнул мастер.
        - Списывайтесь. Я куплю, - решительно кивнул Шатун.
        - Ой вей! Но зачем вам?! - всплеснул ювелир руками. - Это ж такие деньги, такие деньги!
        - Таким инструментом очень удобно работать с оружейным механизмом, - коротко пояснил Шатун. - Там тоже есть маленькие винтики и тонкие штифты.
        - Но зачем вам новый?! - не сдавался мастер. - Купите себе старый, а новый оставьте тому, кто будет его пользовать, как надо.
        - Уж простите, но покупать старый набор за тысячу, это уже мотовство, - осуждающе проворчал парень.
        - Да почему за тысячу? Возьмите за пятьсот, - не сдавался ювелир.
        - Вот привезете все заказанное, тогда и подумаю, - помолчав, решительно свернул Руслан этот пустой спор.
        В коридоре раздались быстрые шаги, и заглянувшая в мастерскую женщина негромко позвала:
        - Дядюшка, вы срочно нужны в зале.
        - Иду, Розочка, иду, - засуетился мастер. - Покорнейше прошу меня извинить, ваше сиятельство, - поклонился он Руслану, и девушка изумленно ахнула, глядя на парня во все глаза.
        - Сейчас я завяжу узелок, и вы навесите замочек, - кивнул Шатун, быстро вывязывая узел. - Ключ оставьте у себя. Так и вы, и я будем уверены, что в этой шкатулке лежит именно тот товар, который вы решили приобрести.
        - Умно, - оценил ювелир, ловко защелкивая крошечный замок. - Мне подобное и в голову не пришло.
        - Я стараюсь вести дела честно, но подобный способ позволяет и противной стороне сохранить честь, - пожал парень плечами, заворачивая шкатулку в бархотку, в которой принес камни.
        Выйдя следом за мастером в торговый зал, он огляделся и, увидев, что шумное семейство все еще здесь, едва заметно усмехнулся.
        - Я пришлю весточку, ваше сиятельство, сразу, как все будет готово, - кланяясь, заверил мастер.
        - Буду ждать, - кивнул Шатун, выхода из-за прилавка.
        - Прошу прощения, господин штабс-капитан, - неожиданно обратился к нему владелец курятника, устроившего в лавке бедлам. - Позвольте представиться, граф Лопухин, Семен Савельевич.
        - Князь Ростовцев, Руслан Владимирович, к вашим услугам, - щелкнул Шатун каблуками.
        - Ростовцев? Уж не Владимира ли Ивановича сын? - оживился граф.
        - Он самый, - нехотя кивнул Руслан.
        - Так ведь он в эти края и отправился. Не к вам ли?
        - Да, он был тут, - снова кивнул Руслан. - Но случилась беда. Выехав обратно, папаша нарвался на разбойников и был убит. Три месяца уж миновало.
        - Ох, ты ж господи, - растерянно перекрестился граф. - Вот ведь незадача.
        - Он вам что-то был должен? - мрачно насупившись, прямо спросил Шатун.
        - Господь с вами, - отмахнулся граф. - Уж простите великодушно, но в долг ему давать всегда себе дороже было. Нет. Просто в столичных салонах уже давно слухи ходят о его сыне, настоящем богатыре статью и с такими же глазами, как у князя. Вижу, слухи были правдивы. Вот и решился вас остановить, - смущенно улыбнулся граф, утирая шею большим клетчатым платком.
        - Если я правильно помню, семейство Лопухиных имеет также княжеский титул, - сделал вид, что задумался, парень.
        - Младшая ветвь младшей ветви, - развел граф руками.
        - А в наши палестины каким ветром? - решил поддержать Шатун светскую беседу.
        - Супругу на воды вывез. Да и сыро сейчас в столице. Дожди сплошь льют. Вот и решил еще хоть малость тепла ухватить.
        - Смелый вы человек, граф, - хмыкнул Шатун. - Война идет. В предгорьях то и дело на караваны нападают, а вы на отдых в таких местах решились.
        - Так в столице твердят, что в Пятигорске все тихо и что тут у вас даже воры страх большой имеют. Разве не так?
        - Так. Но на базаре все одно присматривайте. Кошелек запросто стянуть могут. За каждым не усле дишь, - посоветовал Руслан, откланиваясь.

* * *
        Суматошный стук в ворота разбудил весь дом. Дежурная тройка казаков, распахнув калитку, успела подхватить выпавшего из седла гонца. Отпоив его водой, они буквально на руках внесли молодого кавалериста в дом и, поставив на ноги, побежали будить офицеров. Руслан, которого этот грохот поднял раньше, чем возникшая после суета майора, первым спустился в прихожую и, увидев изможденного от усталости гонца, удивленно присвистнул.
        - Что тут? - спросил Рязанов, сбегая по лестнице и на ходу запахивая халат, карман которого отвисал под весом револьвера.
        - Извольте видеть, господин майор. Едва живым у ворот нашелся, - бодро доложил один из казаков.
        - Кто вы, корнет? - подойдя ближе, поинтересовался Рязанов.
        - Корнет Полонский, господин майор. Посыльный из штаба войск Эриванского гарнизона, - хрипло представился посыльный. - Для вас пакет. Срочный, - выдохнул он, оседая.
        - Усадите его куда-нибудь и воды дайте, - скомандовал Рязанов, выхватывая толстый конверт.
        Привычно расписавшись на нем, он ловко вспорол клапан кухонным ножом и, развернув бумаги, вчитался в текст. Внимательно наблюдая за его реакцией, Руслан только мрачно вздохнул. Тут и без слов все было ясно. Закончив читать, майор прикрыл глаза и, уронив руки, тяжело вздохнул:
        - Вот и дождались.
        - Османы?
        - Угу.
        - Через Эривань?
        - Не только. Саму Эривань не взяли, свернули на Грузию. Под Ахалкалаки подходят.
        - Кратчайший путь через Нальчик, на Цхинвали, - буркнул Шатун, вспомнив карту той местности. - Если в обход на Эривань идти, две недели дороги. А тут дней за пять управимся.
        - Ты собрался с двумя десятками против полка выступать? - мрачно уточнил Рязанов.
        - А чего тогда они хотят? - удивился Руслан, кивая на депешу.
        - Этого и хотят, - помолчав, нехотя признался граф.
        - В этот раз придется всех брать. А тебе в помощь стариков высвистывать, - задумчиво проворчал парень, задумчиво ероша себе отросшие волосы.
        - Не только всех, но и все, - устало кивнул Рязанов. - Забирай все, что хоть как-то может пригодиться.
        - А мы не торопимся? - продолжал раздумывать Руслан. - Приказа из Краснодара нам не было. Влезем в чужую драку, сами же виноватыми останемся.
        - Не торопимся, - обреченно махнул майор рукой. - Я тебе говорил, что о подобном развитии событий меня предупреждали. Помнишь?
        - Конечно.
        - Так вот, той же депешей меня просили, читай, приказали, оказать всякую возможную помощь, буде возникнет такая необходимость. Вот она и возникла.
        - Понятно, - мрачно кивнул Шатун и, повернувшись к казакам, скомандовал: - Всю команду в ружье. Сбор на подворье через два часа. С собой все имеющиеся боеприпасы для всего наличного оружия. Коней в фургоны запрячь и фургоны к сараю. В мастерскую сам поеду.
        - Будет сполнено, княже, - дружно рявкнули бойцы и выскочили из дома.
        Бросив взгляд на стенные часы, Руслан сладко зевнул и отправился готовиться к походу. Гонец разбудил их в начале четвертого, так что выспаться уже не получится.
        На рассвете все два десятка бойцов, ездовые, коноводы и кашевары выдвинулись в направлении Военно-Грузинской дороги. Двигалась кавалькада рысью, и спустя двое суток отряд начал подъем в горы.
        Все тем же аллюром миновав Цхинвали, они свернули на Хашури и, оставив Тифлис в стороне, двинулись на Боржоми. Это был ближайший путь до Ахалкалаки, где в последний раз видели турок. Исходя из написанного в депеше, полученной в Пятигорске, действовали османы несколькими отрядами численностью до батальона. При этом они не вели полноценные военные действия, а воспользовались тактикой разбойничьей шайки.
        Налетели, разбили, сожгли, зарезали и пошли дальше. Это было необычно, но это было, так что выстраивать против такой тактики какие-то планы генерального сражения бесполезно. Выйдя к нужному поселению, Руслан приказал разбить лагерь и, прихватив с собой следопыта и его группу, отправился искать хоть какую-то местную власть. Как оказалось, власть давно уже отправилась в Тифлис, искать помощи, а в городке остались только те, кому идти было некуда.
        С грехом пополам найдя мужика, кое-как понимавшего по-русски, Шатун принялся выяснять, где находится враг. Как оказалось, турки обнаглели настолько, что встали лагерем в пяти верстах от городка, в небольшом ущелье. Отправив разведку проверить полученные сведения, Руслан вернулся в лагерь и приказал подготовить к использованию минометы. Вечером вернувшиеся разведчики принесли весть, что турки все еще находятся в своем лагере.
        - Ну что, браты? Накажем османа за наглость? - зло поинтересовался Шатун, внимательно выслушав следопытов.
        - Что делать, княже? - тут же оживились бойцы.
        - Грузим мортиры на себя, к ним четыре ящика снарядов. Себе патронов от пуза каждому, и выходим. Гранаты не забудьте. Пригодятся.
        Деловитая суета закончилась через полчаса. Убедившись, что бойцы готовы и никто ничего не забыл, Руслан приказал Роману вывести их к ущелью. То и дело спотыкаясь, казаки добрались до нужной точки, и Руслан принялся готовить площадку под батарею, велев остальным бойцам рассредоточиться по краям ущелья, чтобы взять противника в огневой мешок. Спустя еще два часа вернувшийся Роман доложил, что бойцы расставлены и выход из ущелья у османов только один. К границе.
        Лично наведя оба орудия, Руслан снял папаху и, перекрестившись, негромко скомандовал:
        - Огонь!
        Минометы звонко блымкнули, и две мины по крутой параболе устремились к лагерю врага. Выхватив бинокль, Руслан подскочил к краю ущелья и, поднеся прибор к глазам, принялся высматривать результат стрельбы. К их огромной удаче, обе мины угодили прямо в установленные турками палатки.
        - Беглый огонь! - обернувшись, скомандовал Шатун, и минометы принялись выплевывать снаряды один за другим.
        Бойцы, дождавшись начала атаки, принялись забрасывать лагерь гранатами. С учетом того, что у каждого казака было по четыре гранаты, туркам прилетевшие гостинцы понравились. Аж до смерти. Выскакивая из палаток, они попадали под разрывы гранат, не понимая, кто и откуда их атакует. Но турки недаром прослыли серьезным противником. Очень скоро в ответ зазвучали ружейные выстрелы, и казаки взялись за винтовки.
        Бой превратился в бойню. Сообразив, что шансов отбиться у них нет, турки начали организованно отступать из ущелья в сторону границы. Приказав прекратить огонь, Руслан собрал свое воинство и, убедившись, что, кроме царапин от осколков камней, других потерь нет, с облегчением перевел дух. На рассвете, вызвав из лагеря коноводов с фургонами, он дал казакам время собрать трофеи и, расстелив карту, принялся размышлять, откуда может появиться противник и куда идти дальше.
        То, что им в этом бою повезло, было понятно без подсказки. Примерно из батальона, стоявшего в ущелье лагерем, вырваться смогло около двух рот. Считай, половина численного состава. Уничтожить всех поголовно задачи не стояло. Главным было - выгнать турок из этих мест. Теперь, пока они доберутся до своего командования, пока нажалуются большим дядям, что их тут обидели, пока те дяди примут решение, пройдет немало времени. К тому моменту русское командование успеет что-то предпринять, чтобы прикрыть это направление.
        Выходит, сидеть тут не имеет никакого смысла. Глядя на карту, Руслан прикидывал, сколько времени займет переход от Ахалкалаки до Гюмри. Это был ближайший к турецкой границе город в Армении, и миновать его османы просто не могли. Но для такого перехода требовался проводник, хорошо знающий местные тропы. А самое главное, нужна была дорога, по которой можно было провести фургоны с боеприпасом.
        Из задумчивости его вывел запыхавшийся посыльный. Молодой казачок из команды следопытов, подбежав, плюхнулся в пыль на колени и, заполошно дыша, коротко выдохнул:
        - Беда, княже. Османы идут.
        - Отдышись. Вон, воды глотни и доложи все толком, - спокойно приказал Руслан, у которого от этого известия шерсть на загривке дыбом встала, словно у бойцового пса. - Сколько их, откуда идут, как далеко? - задал он самые насущные вопросы.
        - Идут вроде столько же, сколько в ущелье стояло. Все пешие, до нас еще часа три ходу и все в гору. С ними те, что ночью ушли, - отдышавшись, доложил разведчик.
        - Казаки, в ружье! - громко скомандовал Руслан, поднимаясь.
        - Быстро берем из ящиков мины и идем их ставить, где я скажу. Остальным готовить себе огневые точки. Враг рядом. Отбивать его тут будем. Вон там, на тракте узость серьезная. Там его и зажмем, - принялся раздавать он указания.
        Три с половиной часа пролетели, словно полторы минуты. За это время бойцы успели расставить два десятка мин вдоль дороги, выведя взрыватели на веревочку. Установили минометы так, чтобы контролировать огнем большой участок дороги и оборудовать себе что-то вроде стрелковых ячеек из камня. Копать окопы в скале никому и в голову не пришло. Благо камня для брустверов тут было в избытке.
        Схема минирования была проста, как мычание. По обеим сторонам дороги, в шахматном порядке были расставлены мины, взрыватели которых должны были сработать после удаления предохранительной чеки. Разложив по порядку веревки для инициации взрывов, Руслан с грустью посмотрел на это убожество и, вздохнув, мысленно дал себе зарок «изобрести» взрывной генератор для электроподрыва. Благо, что такое провода, тут уже знали. Осталось вспомнить, из чего изготавливается лак для их изоляции.
        Шагали турки красиво. В колонну по три, закинув оружие в положение на плечо, в ногу. Сразу становилось понятно, что это не банда, а регулярные войска. Шатун подобрался, внимательно наблюдая, как первые ряды приближаются к минной ловушке, когда над скалами вдруг послышалась песня. Шатун едва не выругался, но прислушавшись, вдруг понял, что над горами звучат слова баллады «Иду на вы».
        Оглядевшись, он сообразил, почему казаки рискнули запеть, не побоявшись раскрыться. Вся его команда, стоя за брустверами на коленях, сняв папахи, крестилась, целуя свое оружие. Маршировавшие по дороге турки своими сапогами глушили звуки пения, так что слышать казаков они просто не могли. Сняв папаху, Руслан перекрестился и, следуя примеру своих бойцов, поцеловал винтовку…
        notes
        Сноски
        1
        Дорогой.