Иллюзионист Евгений Владимирович Тарбеев
        Иллюзионист
        
        Город сдался на милость победителя. Все прошло как обычно: полный аншлаг на все представления, напряженное ожидание чудес, тишина в зрительских рядах, рукоплескания и восторженные крики после каждого номера. Особенно горячо публика встретила его, когда на глазах у изумленных зрителей он исчез в одном конце зала и появился не из шкафа, а прямо на сцене, как будто из воздуха. Даже самые отъявленные скептики удивлялись, как он смог такое устроить, и выразили уважение, проводив его стоя, продолжительными аплодисментами. Коронный номер - исчезновение Мастера Иллюзиона! Головокружительный успех в Европе и Америке.
        Ассистенты начали демонтаж оборудования и упаковку реквизита в контейнеры, в которых грузовики повезут его в следующий город, где с нетерпением ждали появления Мастера. Мировое турне приближалось к завершающему аккорду. Сегодня труппа отдыхала перед переездом. Отдыхал и Мастер: единственный спокойный вечер, когда он мог остаться наедине с собой перед новой рабочей неделей.
        После представления Мастера попросили об интервью. Он уважал прессу, и ему по-человечески было понятно желание обывателей заглянуть за кулисы его частной жизни. Он с удовольствием в другой раз ответил бы на въедливые вопросы журналистов, но сегодня он очень устал.
        Охранники позаботились, чтобы он беспрепятственно покинул зал и благополучно добрался до лимузина сквозь толпу поклонников, ожидавших у выхода. Отовсюду к нему тянулись руки: с фотографиями, календарями, листами бумаги и шариковыми ручками за автографами, с цветами и желающие просто прикоснуться к Мастеру, как к талисману, словно от такого прикосновения сбываются желания.
        Мастер улыбался, стараясь увернуться от напористых фанатов, и почувствовал себя спокойно лишь оказавшись в машине, за толстыми затемненными бронированными стеклами. Салон благоухал ароматом подаренных цветов. Нарядные букеты лежали на сидениях, а те, что не влезли, стояли в корзинах и лежали прямо на ковре, устилающем пол.
        Лимузин плавно и бесшумно тронулся с места, оставляя за собой шлейф из самых настойчивых почитателей, проводивших кумира до угла квартала. С парковки проворно вынырнула машина сопровождения, где сидела охрана, и последовала за лимузином.
        - Куда едем Дэйв? - спросил Мастера человек, сидящий на сидении напротив.
        - В отель, Майк. Только в отель, - устало ответил Мастер на вопрос своего импресарио.
        Помощник понимающе кивнул и, повернулся в сторону водителя. Он отодвинул оконце, отгораживающее пассажирский салон от кабины, и через него передал водителю цель маршрута.
        Через десять минут кортеж прибыл к Grand Hotel. Услужливый швейар в белых перчатках, в нарядной форме с эполетами и золотыми пуговицами на красном кителе, кинулся к лимузину и, низко поклонившись, отворил дверцу. Первой из салона показалась нога Майка. Следом целиком вылез ее обладатель и оттеснил служащего отеля от Мастера, который покидал лимузин после него. Дворецкий послушно отступил и согнулся в поклоне еще ниже. Мастер вложил в его руку купюру и направился ко входу в гостиницу.
        Стеклянные двери бесшумно разъехались в стороны, пропуская прибывших внутрь гостиничного холла с необозримым, как в Кельнском соборе, потолком и подчеркнутой роскошью в убранстве интерьера. Пройдя по начищенному до блеска черному итальянскому мрамору, Мастер прошел к лифту, где перед ним открыл дверь с поклоном другой служащий с фирменной приветливой улыбкой на лице.
        - Добро пожаловать, сэр.
        Майк вышел этажом ниже, пожелав Мастеру приятного вечера и доброго отдыха. Звук колокольчика возвестил, что лифт поднялся в пентхауз.
        - Доброй ночи, сэр, - отвесил поклон лифтер, прежде чем сомкнулись двери лифта.
        Охранники сопроводили Мастера до дверей номера, зашли вместе с ним, осмотрели апартаменты, и, убедившись, что Мастер будет в безопасности, удалились.
        - Спокойной ночи, мистер Киперфильд. - попрощался бодигард, выходя за собой дверь.
        - Спасибо, Фрэнк. До завтра, - поблагодарил телохранителя Мастер и затворил за ним дверь.
        Скидывая на ходу туфли, фрак, сорочку Мастер прошествовал в ванную и открыл краны. Вода зашипела и тугой струей устремилась вниз, быстро наполняя ванну из розового мрамора.
        Освободясь от сковывающей одежды, Дэвид лег в воду, положив голову на мягкую кожаную подушку, устроенную на кромке ванной, вытянул ноги и прикрыл глаза. Теплая вода, сантиметр за сантиметром поднимаясь выше, ласкала тело, снимала усталость и напряжение дня. Дэвид лежал не шевелясь, полностью расслабившись и стараясь ни о чем не думать.
        Заполнив ванну до определенного уровня, смеситель автоматически отключился. Под водой включились вмонтированные в стены лампы, создавая иллюзию морской лазури под ярким тропическим солнцем. Заиграла приятная успокаивающая мелодия и в зеркалах забегали разноцветные зайчики от вращающейся под потолком люстры. Гидромассаж окончательно привел уставшего Мастера в чувства. Вода в ванной уже начала остывать, когда Дэвид вылез из нее на теплый пробковый пол. Потом встал в душевую кабину и смыл остатки долгого дня струей горячей воды.
        После ванной Мастер ощутил пробуждение аппетита. На ходу обтираясь полотенцем, Дэвид вышел в комнату и сел на мягкий диван напротив панорамного окна. Внизу текли огненные реки ночного города.
        На стеклянном столике кожаная папка с меню ресторана. Дэвид открыл ее на первой странице и набрал по телефону номер службы сервиса.
        - Добрый вечер, мистер Киперфильд. Чем могу служить?- раздался в ту же секунду бархатный женский голосок на другом конце телефонного провода.
        - Будьте любезны, ужин в номер.
        Гость продиктовал названия блюд. Проведя пальцем по карте вин, выбрал шампанское и попросил к нему черной икры.
        - Спасибо за заказ. Я вам перезвоню, как только он будет готов.
        - Благодарю, - сказал Дэвид и положил трубку.
        Пока принесут ужин, есть несколько минут. Дэвид вышел на лоджию и тотчас ощутил жаркое дыхание ночи после кондиционированного воздуха внутри комнаты. Полулежа в шезлонге, Дэвид закурил и стал смотреть на город, раскинувшийся у подножия башни, на пике которой он находился.
        Город располагался на берегу моря. Когда-то давно ему вполне хватало небольшой прибрежной полосы, но со временем он сильно разросся. Теперь огни видны были на всех окружающих побережье холмах, отчего создавалось впечатление, что горы теснят мегаполис к морю, а жители стремятся влезть от воды повыше. Центральная улица тянулась почти до горизонта гирляндой автомобильных фар - наполовину белая, наполовину красная. Светящимся утесом высятся в центре свечки небоскребов. Там ни на секунду не затихает деловая жизнь. И где-то там, между зубами небоскребов (с башни не видно) должен быть Palace, где Дэвид час назад давал представление.
        Мягко прозвенел колокольчик у входной двери. Дэвид погасил сигарету и вернулся в прохладу номера.
        Распахнув дверь, он увидел на пороге тележку с блюдами под серебряными крышками. За тележкой стояла девушка и, сверкнув жемчужной улыбкой, сообщила:
        - Ваш ужин, мистер Киперфильд.
        Официантка потупила взор. И только сейчас до Дэвида дошло, что он стоит в дверях абсолютно голый. Он захлопнул перед девушкой дверь и громким голосом, чтобы она услыхала, попросил:
        - Одну минуту, пожалуйста. Мне обещали, что предупредят, когда понесут заказ. Я не успел одеться...
        - Простите, мистер Киперфильд. Э ...наша ошибка. Я очень сожалею, что так получилось, - услышал он из-за двери объяснения официантки.
        Накинув халат, Дэвид повторно отворил дверь:
        - Прошу вас.
        - Спасибо, - поблагодарила девушка и толкнула тележку перед собой. Закрыв за собой дверь, она оглядела номер:
        - Э... где вам накрыть?
        Вопрос показался ему странным: у всех официантов, что приходили раньше его не возникало. Ему всегда накрывали на стол под абажуром. «Возможно, новенькая», - подумал Дэвид и показал девушке на стол, где собирался ужинать.
        Пока официантка раскладывала посуду, Дэвид прошел в ванную. Умывшись, он принялся аккуратно укладывать расческой волосы. За стеной, в комнате раздался звук упавшей на пол тарелки. «Точно новенькая», - покачал головой Дэвид, определив причину неуклюжести официантки.
        Вернувшись, он застал официантку стоящей на коленях и собирающей осколки разбитой тарелки. Так получилось, что она стояла в полоборота к Дэвиду, а он подошел бесшумно. Покуда официантка ликвидировала последствия своей оплошности, Дэвид, имел возможность не смущаясь, что его посчитают невежливым, разглядеть ее получше.
        Заметив, что хозяин номера вернулся, девушка виновато посмотрела на него и полным сожаления голосом начала извиняться:
        - Простите, мистер Киперфильд. Простите, я такая неловкая... «Я оказался прав», - отметил про себя Дэвид и по-рыцарски, жестом руки попросил девушку остановиться.
        Девушка поднялась с пола, держа в руке осколки и по инерции проговорила:
        - Я в первый раз... И честно признаться, я вовсе не официантка.
        Последняя фраза мигом вернула Дэвида из расслабленной полудремы в бойцовскую сосредоточенность. Не то, чтобы он боялся, что это милое создание может причинить ему физический вред, а потому что сам факт появления постороннего человека в его апартаментах говорил о серьезном сбое в системе безопасности, как его личной, так и в гостиничной.
        «Поэтому и не было звонка по телефону, что заказ сейчас принесут» - сделал вывод Дэвид.
        - Очень любопытно. А кто же вы тогда? - произнес Дэвид, засунув руки в карманы халата, и глянув в сторону, где стоял телефон.
        Девушка умоляюще попросила:
        - Пожалуйста, не вызывайте охрану. Я все вам объясню.
        Такое случилось с ним впервые: ему всегда казалось, что его жизнь под полным его контролем. Дэвид уже проанализировал (и интуиция подтверждала логические выводы), что девушка вряд ли представляет для него опасность. «Надо отдать ей должное - она сумела обвести вокруг пальца профессиональных секьюрити. Так кто же ты на самом деле, красотка?» По дороге в отель он рассчитывал принять ванную и сразу лечь спать, но на деле оказалось, что ванна, наоборот, привела его к бодрствованию. Сон отодвинулся на неопределенное время. И теперь Дэвиду не хотелось провести вечер в одиночестве. Сочтя вероломно проникшую в его покои весьма миловидной, Дэвид повременил звонить охране, рассчитывая, что незнакомка внесет своим рассказом вклад в его досуг, а если после ее объяснений у него не появится желание ее выставить, то он, возможно, даже предложит ей выпить с ним шампанского.
        - Хорошо. Попробуйте, - согласился Дэвид, сел в кресло и заложил ногу за ногу: - Я весь во внимании.
        Девушка расстегнула на затылке заколку и тряхнула головой, расправляя волосы свернутые ранее в клубок. Несомненно это прибавило ей шарма.
        - Позволите? - спросила девушка, показывая взглядом что хочет присесть на диван.
        - Конечно. Пожалуйста.
        Красотка села полубоком, тоже закинула ногу на ногу, открывая Дэвиду замечательный вид на свое загорелое бедро.
        Мастер, мысленно посмеявшись, ждал объяснений.
        - Я журналистка, мистер Киперфильд. Меган Стаут, репортер из Evening Post.
        Подметив, как дернулись брови Мастера, она продолжила:
        - Вы отказали прессе в общении. А жители нашего города, уверяю вас, очень ждут информации о вас. Вы такая знаменитость...
        Девушка сделала паузу. Дэвид не поддался на трюк и хладнокровно молчал.
        Девушка продолжила:
        - Человек вы очень скрытный. Без преувеличения: человек-загадка. Вот и пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы познакомиться с вами поближе.
        Киперфильд почувствовал поднимающуюся из глубины волну раздражения. Будучи по натуре своей отшельником, одиночкой-интровертом, он болезненно воспринимал нарушение границ своей приватности. Холодным тоном он спросил:
        - Мисс Стаут, неужели вы всерьез рассчитывали, что я стану с вами разговаривать после подобной выходки?
        Журналистка ответила не отводя взгляда своих лазурных глаз:
        - Мистер Киперфильд, я понимаю, что вы вправе вышвырнуть меня отсюда и, конечно, не смею рассчитывать на ваше снисхождение. Также я понимаю, что совершила ошибку, устроив авантюру с проникновением в ваши апартаменты. Но подумайте, что оставалось делать в моем положении? Нет нужды повторять, что к вашей персоне огромный интерес, а тут шеф наседает. Он требовал, чтобы на его столе непременно оказалось эксклюзивное интервью с Дэвидом Киперфильдом. Любой ценой. И я посчитала, что не могу упустить шанс использовать свое служебное положение, чтобы увидеть своего кумира.
        У Дэвида, как он не старался сохранить невозмутимость, дернулся в ухмылке уголок рта.
        - Не подумайте, что я льщу. Я осознаю, что вы сыты такими комплиментами. Но по-другому сказать не могу, потому что говорю правду - еще подростком я восхищалась вами. И пускай даже такой ценой, но моя детская мечта сбылась.
        Девушка улыбнулась. Безответно со стороны собеседника: Киперфильд размышлял, как поступить с самозванкой. Он недолюбливал журналистскую братию с тех пор, как с легкой руки пронырливого папарацци мир обошло фото как после погружения в море он выжимает на берегу плавки. Потеряв бдительность, охрана не предусмотрела, а охотник за звездными телами не упустил минутную возможность сделать снимки из колючих кустов неподалеку. И кто бы мог подумать, что ради этого кто-то решится туда забраться и пролежать к ряду несколько часов в ожидании, да под палящим солнцем. И нужно сказать, опуская художественную и этическую так сказать сторону, те снимки негодяю удались. Дэвид вспомнил заголовки газет: «Голая правда о Киперфильде», «Тайна мага раскрыта!», «Обнаженный Киперфильд» и тому подобные. Очень неприятно читать о себе не по теме, невольно раскрывая ту сторону своей жизни, священные границы которой блюдет каждый человек. Воспоминания подталкивали его к вполне определенному решению на счет репортерши. Но другая часть натуры удерживала его от того, чтобы выставить за дверь красивую девушку. И Мастер ей        - Допустим, некие обстоятельства толкнули вас на столь дерзкий поступок. Но даже учитывая возможные смягчающие моменты, это не может служить вам оправданием.
        Не желая повернуть разговор к нравоучениям легкомысленной молодой особы, тем не менее у него получилось слишком назидательно. В большей степени чем ему хотелось, чтобы не показаться этаким сухарем-моралистом. Через мгновение он внутренне поблагодарил девушку, что она не заметила (или искусно изобразила, что не заметила) допущенного им перебора. Определенно, она начала ему нравиться. И он обратил внимание, что внутри уже подыскивает аргументы для оправдания ее в собственных глазах.
        - В таком случае, могу ли я поинтересоваться, как вы здесь очутились, мисс Стаут? - он произнес вопрос другим тоном, смягченным, нежели раньше.
        - Все очень просто. - с задором начала девушка, но тут же осеклась о чем-то вспомнив. - Не совсем в общем-то... Дело было так. У меня в охране работает приятель. Ну, он не совсем мне приятель - так, знакомый, очень желающий стать моим бойфрендом. И я обратилась к нему с просьбой пропустить меня наверх, если он хочет добиться моего расположения. Разумеется, я объяснила как для меня важно поговорить с вами, какое большое дело он сделает для жителей города, когда они прочитают в газете о самом Дэвиде Киперфильде. Должна признаться, мой путь к вам был нелегок. Приятель был как скала, долго не поддавался ни на какие уговоры.
        Она сделала паузу, наблюдая как отреагирует собеседник на ее рассказ. Дэвид кивнул с легкой улыбкой, показывая заинтересованность и расположенность слушать продолжение. И они стали еще чуточку друг к другу ближе.
        - В конце концов он сдался, - вздохнула лжеофициантка. - И теперь Билли потеряет место. - В следующую секунду ее глазки хитро блеснули. - Утешает одно, что Билли не придется горевать. Он получит хорошую компенсацию в виде кругленькой суммы от нашей газеты, которую я выпросила для него у шефа. Когда слова заканчиваются, разговор отлично продолжают деньги.
        Вот так, прорвав первую линию оборону, я проникла в служебную зону отеля. Билли принес для меня униформу горничной. И как раз вы заказали ужин. Вышло очень удачно. Я попросила девушку - официантку отвезти заказ вместо нее, пообещав, что утрою чаевые, которые ей обычно дают клиенты в течение месяца. Ваши охранники - очень хорошие ребята. Мы с ними мило поболтали, пока я поднималась к вам в номер, - сообщила она с детским простодушием.
        - Да уж... хороши.
        - Пожалуйста, не увольняйте их. Они ни в чем не виноваты, - наигранно взмолилась нарушительница. Получилось красиво. Дэвид оценил артистичность. Равно как и ум: «нужно отдать ей должное, в ее красивой головке хорошие мозги».
        - Хорошо, я их не уволю, - пообещал он. Девушка, выражая благодарность, улыбнулась обворожительной юной улыбкой.
        Дэвид почувствовал, что лед между ними окончательно растаял. Мастер понимал, что не держит уже на девушку зла или чего-то в этом роде. Прогнать ее прочь он уже не мог. Возникла неловкая пауза, которую необходимо было чем-то заполнить. Он нашел для себя нелепый предлог (и поверил ему), что очень поздно, не желая признаваться внутри, что хочет, чтобы она осталась. Мисс Стаут тоже чувствовала важность момента. Увидев в ее прекрасных глазах надежду и ожидание, и не найдя в них скрытого умысла и намека на страх перед неприятностями, которые с легкостью Дэвид мог ей устроить, он не устоял перед ее непосредственностью и, во второй раз за вечер удивляясь самому себе, сказал:
        - Раз уж так получилось, давайте поужинаем вместе. Составите мне компанию?
        В девичьих глазах цвета лазурного моря он прочитал согласие, что в последующую секунду со словами восторга подтвердила девушка.
        Раздался телефонный звонок. Дэвид поднял трубку. Звонили из ресторана и извинялись за заминку с выполнением его заказа. Дэвид попросил принести столовый прибор еще на одну персону и попросил не ругать официантку, хотя не очень-то верил, что менеджер уже не сделал ей выволочку. Он представил какая кутерьма творится за дверью апартаментов после того, как выяснилось, что тележку в пентхаус доставила отвезла официантка, которую раньше никто не видел. Предположения подтвердились через минуту. Последовал еще один телефонный звонок. На сей раз звонили из службы охраны и, извиняясь за беспокойство в столь поздний час, справились о том, все ли у мистера Гопперрфильда в порядке. Дэвид разговаривал по телефону, глядя на мисс Стаут. По его ответам она догадалась, что причиной звонка является устроенный ею переполох. Дэвид видел как напряженным стало ее лицо, и как она пытается понять о чем спрашивают его по телефону.
        - Все в порядке... Да... Благодарю... Нет не нужно. ... Да... Доброй ночи.
        Дэвид положил трубку и повернулся к своей нежданной гостье.
        - Простите меня, мистер Киперфильд, что доставила вам эти хлопоты, - вымолвила мисс Стаут.
        - Я буду считать дело законченным после того как вы торжественно пообещаете, что содержание нашего разговора и, вообще все, что произошло нынешним вечером, никогда не попадет в газеты.
        Мисс Стаут задумалась, подыскивая ответные слова:
        - Вы же понимаете, что мне тяжело вам давать такое обещание. Не буду скрывать, что целью моего ...э...визита является интервью с вами. Вы не представляете сколько городов я объехала, охотясь за вами. И тут такая удача - вы выступаете в нашем городе. Если я пообещаю вам, что о нашей встрече никто не узнает, то таким образом признаю, что дело, на которое я потратила столько сил, сорвалось.
        Она говорила бесстрастным голосом, по-деловому холодно, как будто они обсуждали совместную сделку. Дэвиду не понравилось, что их беседа меняет направленность в такую сторону и он постарался изменить ее, сказав с улыбкой:
        - Я уважаю ваше профессиональное рвение и не хочу никоим образом вас обидеть, но задуманная вами операция, нужно признать - блестяще выполненная (он подсластил горькую пилюлю) действительно потерпела крах. Потому что не учитывала одного фактора - я очень не люблю давать интервью и еще больше не люблю, когда меня стараются к этому принудить.
        - Конечно, вы правы. Я не в том положении, чтобы торговаться, - вздохнула журналистка. Она подняла правую руку, а левую положила на меню, изображая что клянется на Библии. - Хорошо я обещаю, что никаких газетных статей, повествующих о том, как я проникла в отель и как с вами встретилась, не будет. Ни завтра, ни послезавтра. Никогда.
        Улыбка Дэвида стала шире: «а у девушки, безусловно, актерский талант». Хозяин оценил юмор гости, разыгравшей перед ним маленькое представление. Помимо того что он был Мастером, он еще был артистом и умел оценить игру других.
        - ОК. Теперь вы моя гостья, - подытожил итог переговоров Дэвид.
        Хлопнула в потолок пробка от шампанского, выскользнул дымок из горлышка. Мисс Стаут подсела ближе к Дэвиду и подставила два фужера. Мастер наполнил их искрящимся янтарем.
        - У вас есть тост? - спросил он девушку.
        - Давайте выпьем за нашу случайную встречу. Несмотря на то, что я чуточку расстроена, что не получилось интервью, я все равно рада, что познакомилась с вами.
        - Почему не будет интервью? Вы можете задавать свои вопросы. Вы наверняка заготовили их заблаговременно. Я только попросил вас не печатать в газете о нашей беседе и помните, что вы мне дали слово.
        - Любые, любые вопросы? - лукаво, по-детски озорно, спросила гостья.
        - Любые, - великодушно разрешил Мастер. - Спрашивайте
        Принесли ужин. К тому времени, они уже наполовину осушили бутылку. Дэвид попросил официантку принести еще одну. Через пять минут на стол поставили серебряное ведерко с заказом.
        Разговор тек легко и непринужденно. Дэвид чувствовал себя комфортно. Шампанское расслабило, а приятный разговор с очаровательной девушкой снял накопившееся душевное напряжение. Он так давно ни с кем не общался. Уже начал забывать о том, что человеку могут быть доступны такие радости как простое общение с человеком, которому от тебя ничего не нужно. Он почему-то верил слову девушки, надеялся, что интересен ей просто как человек. Он очень хотел побыть таким как все - не Мастером, а обычным человеком Дэвидом Киперфильдом, которому не чужды обычные человеческие заботы и радости. В какой-то момент, он попросил называть его Дэвидом, а она стала для него Меган. Смеясь, они пожали друг другу руки, словно познакомились только что, а не пару часов назад.
        Время текло незаметно. Они шутили и хохотали. Ему было хорошо и, казалось, что его собеседнице тоже. Она спрашивала, он ей отвечал. Старался честно. Лишь иногда опускал некоторые детали, но от этого его ответы не становились менее правдивыми.
        - Расскажите, пожалуйста, про свое детство, - попросил, в свою очередь, Дэвид.
        - Я родилась в Голландии. Маленький городок Эйнхове на границе с Германией, - начала Меган. Она рассказала про свою мать-служащую в офисе концерна «Филипс», отца - держателя небольшой сувенирной лавки. У нее было другое детство, но в ней он узнавал себя. Она мечтала, как и он. И она стремилась к своей мечте. Она хотела жить в большом красивом городе, поехала учиться в Англию и поступила в Манчестерский университет.
        В Англии десяток отличных университетом и назови она другой, все было бы по-другому. Но не получилось. Он отчетливо услышал название, и мгновенно в его памяти всплыл недавний разговор со своим начальником службы безопасности. Как эхо звучали в его мозгу слова Фрэнка о поступившей информации: основные конкуренты наняли агента. Разговор был накануне американских гастролей. Фрэнк сказал о том, что агент попытается внедриться и нужно быть начеку. Об агенте было известно крайне мало, можно сказать, почти ничего: он крутой профессионал и учился в университете города Манчестер. Поначалу Дэвид размышлял, словно разгадывая ребус, как он сможет его узнать а потом забыл об этом думать. И вот жизнь подкинула сюрприз. Ну почему обязательно она? Почему она училась именно в этом университете? Может - это досадное совпадение? Беда в том, что Дэвид не верил в совпадения, и жизнь ни разу не попыталась его переубедить.
        Они в самом деле считали себя конкурентами Дэвиду, хотя у того было совершенно другое мнение. Они были занозой в пальце, камешком, попавшим в туфлю, который не может причинить вреда, но докучает. Зависть к успеху Киперфильда заставляла их прибегать к самым грязным приемам. Видя его в лучах славы, они настраивали против него общественность, устраивая клеветнические репортажи в прессе и на телевидении. На шоу людей приходило не меньше. И это еще больше разжигало костер их злобы. С каждым разом дерзость неприятелей возрастала. Они пытались подобраться ближе, подкупая его людей большими деньгами. Людей приходилось увольнять, что Дэвиду не нравилось, потому что он привыкал к тем, с кем работал. А в прошлом году при переезде исчез один контейнер с реквизитом. Ничего критически важного для продолжения гастролей, и всё же неприятность. Позже выяснилось, это их работа. Они рассчитывали, что смогут раскрыть секреты его чудес и заодно сорвать представление. Дудки.
        Однако, кое-что им все же удалось. Вероятно, они наняли толпу инженеров, чтобы разобраться в оборудовании, как оно работает и создает иллюзии. В результате, конкуренты смогли сымитировать пару номеров, лишив Дэвида эксклюзива. Грубая подделка, но зрители в тонкостях не разбираются. Импресарио Мастера негодовал как ведут свои дела заклятые друзья. Однако Дэвид воспринял это спокойно и успокоил Майка, что они близко не подойдут к его главному секрету, первопринципу лежащему в основе исполняемых им трюков. Секрет Мастера не мог знать никто.
        Даже близкие соратники, знающие его многие годы, не считали для себя возможным задавать ему вопросы, который задала она. С детской простотой на открытом, прекрасном лице, в котором нет ни капельки фальши. А он, глядя на нее, с горечью думая о том, что почти поверил в то, что они будут работать вместе, потому что собирался предложить ей стать помощником по связям с общественностью и рассчитывал, что она согласится на предложенные условия.
        «Вероятно, настала пора положить конец их козням. Если хотят узнать секрет, я открою его. Пусть узнают и оставят меня в покое», - решил Мастер.
        - Ты хочешь узнать, как я летал по залу? - переспросил он, делая вид, что не догадывается кто она на самом деле. Он играл роль доброго доверчивого Мастера, а она продолжала играть любознательную девочку из города Филипс.
        - Конечно, - засмеялась поклонница. - Я тоже хочу научиться летать.
        - Тогда лети. Это легко.
        - У меня нет такого штата и аппаратуры как у вас, Дэвид. Вы сами создаете свои фокусы?
        Похоже она его не поняла. Мастер привык, что ему приходится объяснять такие простые вещи очень сложно. По-другому люди не понимали. И самое удивительное для него состояло в том, что после его объяснений они считали, что он их обманывает. Никто не мог поверить, что секрет может быть таким незамысловатым. Люди принимают за чистую монету самую невероятную ложь и отказываются верить в правду, поскольку истина как правило проста.
        - Фокусы? - его забавляло, что она назвала его работу фокусами. И он ей подыграл - Фокусы мы создаем вместе. А работаю я, как вы могли заметить, один.
        - Да, я заметила. У меня ладони заболели от апплодирования, когда вы летали, исчезали в одном месте и появлялись в другом. Но как? Как вы это делаете? Я смотрела во все глаза, но так ничего и не заметила. В чем фокус?
        - Я могу вам рассказать... Только помните про свое обещание, Меган.
        Он заметил как в ее глазах блеснул огонек нетерпения.
        - Разумеется, - она повторно подняла руку, как будто дает присягу, и с улыбкой продекламировала: - никаких публикаций, никаких интервью.
        Мастер посмотрел за окно. Они просидели всю ночь - начинало светать. Первые лучи солнца накрыли дома багрянцем. Вдалеке поблескивало рыжими искрами море. Входил новый день. Мастер любил ранние утренние часы: они несли с собой необыкновенную энергию, силу нарождающегося солнца, силу пробуждающейся природы.
        Дэвид поднялся из-за стола и вышел на середину комнаты. Он молча походил из стороны в сторону, потом обернулся к гостье и сказал:
        - Я подумал, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
        На лице мисс Стаут тенью мелькнуло разочарование. Мастер не знал, что она уже включила надежно спрятанный в одежде диктофон, чтобы записать все, что он скажет. Между тем, в следующую секунду он преобразился: предельная собранность, отрешенный взгляд. Он, казалось, весь ушел в себя, не замечая ничего вокруг. А потом пошел к стене рядом с дверью и исчез. Он прошел сквозь стену, как будто перед ним ничего не было. Беззвучно, без видимых услилий: был и вышел.
        Мисс Стаут осталась одна - ошеломленная, повергнутая в шок. Она сидела некоторое время с открытым ртом и не смогла удержаться от того, чтобы подойти к стене и потрогать ее рукой. Обычная стена: твердая, никаких повреждений и следов. Ничем не отличается от других.
        Мастер не вернулся. Зато через несколько минут пришла его охрана и проводила мисс Стаут на первый этаж. Служащие отеля расступались перед ними. Никаких осложнений. Как будто ничего не произошло.
        Молча, с каменными лицами (лучше бы они на нее наорали!) секьюрити проводили ее до раздвижных дверей на улицу и дождались, пока она остановит такси и уедет.
        Перед тем как сесть в машину, Меган высоко подняла голову и посмотрела наверх, надеясь, что где-то там в пентхаузе, он стоит сейчас на лоджии и смотрит вниз. А потом перевела взгляд на розовое небо: может он парит над городом, прощаясь с ним перед отъездом?