Жатва душ. Остров мертвых Данияр Саматович Сугралинов
        Популярный тропический курортный остров. Главный герой, проснувшись с похмелья, осознает, что вокруг зомби, в глазах мельтешат непонятные символы, а жена ночевала не с ним.
        Отломанная ножка стула становится первым оружием, а поиски жены - первой задачей… Нет, все-таки второй, ведь сначала нужно просто выжить.
        Данияр Сугралинов
        Жатва душ. Остров мертвых

* * *
        Глава 1. Значит, это нужно исправить?
        - Я женщина, Денис! Жен-щи-на! - Карина пьяно ухмыльнулась, покрутила в воздухе пальцем, формулируя мысль. - Женщина со своими… э… ну подскажи, ты же всегда кичился своим умом!
        - Со своими потребностями? - предположил я, изучая супругу так, словно на барном стуле устроилась не женщина, с которой мы вместе уже два года, а постель делим и того дольше, а незнакомая хабалистая баба.
        - Как грубо, - скривилась Карина и замолчала, сведя брови у переносицы в попытке сформулировать мысль. После чего гордо вскинула голову: - Потребности у животных, Денис! А я создание одухотв… твар… - язык заплетался, хотя сильно пьяной она не была.
        - Одухотворенное, понял, - сказал я равнодушно.
        - Ничего ты не понял! - Карина залпом допила «Маргариту» и закричала, потрясая коктейльным бокалом: - Хей! Мэй ай хэв уан мо плиз?
        - Йес, ю мэй, - кивнул я, добил шот виски и снова его наполнил. Благо бутылку бармен оставил возле меня.
        - Да, одухот… воренное! И у меня есть желания!
        Желания… Это я уже понял - Карина на сто процентов состояла из желаний. Хочу то, котик, хочу это. Котик, бурля тестостероном, бежал выполнять; тогда казалось, что эта иллюзия и есть настоящее, а я не дойный олень, а рыцарь, совершающий подвиги ради дамы сердца.
        Вот и сюда, на тропический остров, мы приехали, потому что Карине захотелось. Ладно бы еще вдвоем, романтика, все дела, ради этого можно было бы и смириться с недовольством начальства из-за моего очередного отпуска за свой счет. Я нутром чувствовал, что хожу по краю и, несмотря на всю мою ценность, терпение шефа скоро лопнет, после чего он отправит меня на мороз, и хорошо, если по собственному.
        Но мы приехали не одни. Честно, даже с тещей путешествовать было бы лучше, чем так - с группой саморазвития личности «Возвышение». Месяца три назад Карина подсела на эту тему, нашла в сети какого-то гуру Еремея, космоэнергета и магистра всяческих энергоинформационных воздействий. Бред полный, но дорогой. С этим Еремеем и его «Возвышением» деньги из моего кармана потекли в черную дыру прямо-таки с космической скоростью.
        - Ну и чего ты молчишь, Рокотов?!
        О, начинается. Если Карина принялась называть меня по фамилии, дело плохо - и секса сегодня точно не будет. Да и черт с ней, Рубикон перейден, сейчас уже ничего не исправишь. Карина умело дрессировала меня и никогда не мирилась в день ссоры. Вроде как я должен сначала осознать, что могу потерять такое сокровище, затем попросить прощения, а потом она подумает. Плохо одно - раньше я не понимал или старался не замечать манипуляций, а теперь появилось ощущение, что вижу ее приемы насквозь. А может, она просто получила от меня все, что хотела: прописку, работу, машину, оплату за учебу на факультете международных отношений, - и я настолько утратил ценность, что и стараться больше не требовалось. Появился более приоритетный мужчина - одухотворенный Еремей.
        Но от этого не легче. Напротив, зло берет за то, что я променял настоящее на пустышку.
        Я посмотрел на Карину, кивнул вопрошающе:
        - Так ты доведи мысль-то до конца. То, что ты женщина, новость, конечно, шокирующая, но ожидаемая. И то, что у тебя есть желания и потребности, тоже. В чем идея-то? Что ты хотела сказать?
        - Что ты должен уважать мои интересы! Да, они у меня тоже есть! Ты авторитарен, давишь, у меня ощущение, что я проживаю чужую жизнь!
        - Значит, это нужно исправить? - проговорил я серьезно и чуть подался навстречу, она раскрыла рот, растерянно заморгала - впервые ссора пошла не по ее сценарию.
        А поскольку лишаться насиженного места страшно, Карина быстренько сменила тему:
        - Ты живешь в прошлом веке, Рокотов, в наше время - век равноправия! У женщины такие же права и возможности, как у мужчины, понятно? И если я поцеловала гуру Еремея, то только потому, что мне! Этого! Захотелось!
        Ну да, с поцелуя все и началось. Гуру оказался мужик не промах, устроил сеанс групповых обнимашек. Я в этом участвовать отказался, прилег рядом в шезлонге и наблюдал за тем, как человек двадцать повернутых, облаченных в купальники, сначала переобнимались, потом начали целоваться. Кто в щечку, кто - чмокая в губы. Карина, кривясь, провела ритуал со всеми, а к гуру Еремею прямо присосалась, как изголодавшийся вампир к вожделенной аорте. Уверен, без языков не обошлось.
        С глаз будто сорвали пелену, и я почувствовал, что рога на моей голове не просто проклевываются, а уже начали ветвиться.
        Довольно!
        Истерить я не стал, тем более при всех. Притащил Карину в бар, чтобы прояснить, что это было и как к этому относиться. Предложение «уважать ее интересы» понимания у меня не нашло.
        - Послушай, Карина… - ласково начал я. - Еще один такой закидон, заблокирую карту и подам на развод. А твоему гуру Еремею рыло начищу.
        Моя непривычная реакция шокировала Карину, и она надолго ушла в себя. Пока она думала, я огляделся.
        Бар находился прямо в бассейне, в самом его центре - островок, где ручьями лился алкоголь. Люди, попивая коктейли и покуривая сигары, знакомились друг с другом.
        Все остальные бассейны закрывались с наступлением темноты, но этот, во «взрослой зоне», и еще один, который в ночном клубе, работали круглосуточно, здесь бдели охрана, медики и спасатели, чтобы пьяные посетители не начали буянить и не утонули.
        
        Кто-то устроился на островке, как мы, кто-то стоял за стойкой прямо в воде. С другой стороны визжали и плескались дети, а здесь звучала завораживающая музыка и бармен-филиппинка, стреляя глазками, смешивала коктейль для мужчины с фигурой тяжелоатлета.
        Да, я дал слабину и позволил уговорить себя на эту поездку, надеялся не выяснять отношения с Кариной, а наладить. Думал, гуру действительно гуру и наведет порядок в мыслях супруги. А вот оно как! Раньше мне казалось, что гиперсексуальность Карины - лишь желание блистать, мне льстило, что она нравится другим мужчинам. А если жена перегибала палку, я списывал развращенность на ее молодость и глупость.
        - Я сейчас, - сказала она, поднимаясь с высокого барного стула и, не выпуская из руки бокал на длинной ножке, виляя бедрами, опустилась в воду и устремилась прочь. Вероятно, почувствовала, что пахнет жареным и конфликт лучше не раздувать. Не все соки высосаны из Дениса Рокотова - после первого развода я снял для нас с Кариной роскошные апартаменты, но покупать жилье в ипотеку отказался наотрез. Хватило-таки мозгов не влезать в кабалу до полной уверенности в новой жене.
        Глядя ей вслед, я подметил, что длинные ноги в неприлично узких трусах и роскошные бедра не трогают больше ничего - ни в душе, ни в сердце. Даже в плавках ничего, не то что раньше, когда кровь отливала туда так, что мозг выключался.
        С Кариной мы женаты почти два года, еще два встречались как любовники, все это время она выгрызала меня из семьи. А каждую измену, заламывая руки, оправдывала неземной любовью ко мне и желанием прекратить отношения любой ценой.
        Помню, как Света взяла меня за руку, усадила за стол и, глядя прямо в глаза, сказала, что знает: у меня любовница. Какое я тогда испытал облегчение! И облегчение, и чувство вины - словно привел в исполнение давно вынесенный приговор. Предал человека, который меня действительно любил. Жизнь свою предал. Ваньке тогда было шесть, сейчас уже восемь.
        Идиот! Повелся на красивые глаза и большие сиськи, а что внутри пусто, не заметил. И ладно бы Карина испытывала ко мне хотя бы уважение - она просто отыгрывала роль, поначалу яростно, потом все более неохотно. А я убеждал себя, что так не сыграть, у нее все искренне…
        От безрадостных мыслей отвлек звонок по видеосвязи. С фотографии печально, не разнимая губ, улыбалась Света. Отвечать в таком состоянии не хотелось, но наверняка это Ванька попросил ее позвонить.
        - Привет, Свет, - сказал я, увидев бывшую жену.
        - Привет, как ты там? Как погода на Филиппинах?
        - Да так себе, и погода, и вообще, - я засунул пятерню в шевелюру, вздохнул. - Ванька рядом?
        - Да, только забрала его с футбола. Всю дорогу просил тебя набрать, еле до дома дотерпел. Передаю ему трубку.
        Ракурс камеры изменился - я увидел стены гостиной, свое фото с сыном в рамке на полке, и весь экран заняло улыбающееся лицо Ваньки.
        Сын восторженно пробормотал:
        - Пап, прикинь! Я два гола забил! Два! И больше никто!
        - Это круто, сынок. Ты у меня большой молодец. Горжусь тобой.
        - Гордишься, а сам… - Он замялся, потом выпалил: - Па, вот скажи честно…
        - Что?
        - Ты меня любишь?
        - Больше жизни.
        - Верю, - серьезно ответил он. - Но тогда я не понимаю, почему ты без нас уехал на море?
        Издалека донесся голос Светы: «Вань, я же тебе уже объясняла…», но ему, понятно, одних маминых слов было мало. А я представил, что сейчас рядом со мной не Карина, а Света с Ванькой, и стало так хреново, что в горле встал ком.
        - Прости… сынок. Я бы все отдал, чтобы вы с мамой сейчас были со мной, но…
        Камеру затрясло. Держа смартфон в руке, Ванька побежал к матери (она обычно уходила, когда я говорил с ним).
        - Мама! Ты слышала! Полетели к папе! Он сказал…
        Связь внезапно оборвалась.
        Следующие пару минут я безрезультатно пытался восстановить утерянный телефоном Wi-Fi. Удалось, но ни один сайт не открывался. Мобильный интернет тоже не работал. Значит, накрыло сотовую связь… Вот и недостаток бюджетного отдыха: на некоторые острова Филиппин цивилизация пришла лишь частично.
        Больше всего на свете мне захотелось плюнуть на этот незапланированный отпуск, поменять авиабилет на ближайший рейс и свалить отсюда. К сыну. К Светке, к которой я в постельном плане за семь лет просто остыл, но привязался так, что, когда расставался, будто руку сам себе отрезал.
        Решение пришло легко. К черту Карину, надо реально валить. Пусть остается с гуру, а я подаю на развод и возвращаюсь к Светке с Ванькой. Если простит, конечно, и примет. А не примет… Значит, сам себя наказал. Выкину женщин из головы и сосредоточусь на карьере.
        От этой мысли стало так легко, что я безо всяких тренингов гуру Еремея ощутил просветление. Именно светло стало на душе.
        Я взял бутылку виски, наклонил: там осталось чуть меньше половины. Отлично! Должно хватить, чтоб отметить свободу и не напиться.
        Расплатившись с улыбчивой филиппинкой, я плюхнулся в бассейн и поплыл, отталкиваясь ногами и держа бутылку над головой. Нашел Карину, присевшую на бортик рядом с гуру, мать его, яснооким Еремеем, окруженным тремя дамами разной степени потрепанности. Настроение было дурашливым, хотелось пропеть: «Ты был прекрасен, как Иисус», - но я сдержался, лишь помахал им бутылкой, с удовлетворением отмечая, как вытянулось лицо жены.
        Почти бывшей жены.
        Бывшей почти жены.
        Окружение Еремея тут же зашепталось, бросая на меня негодующие взгляды, - ну конечно, им замужняя Карина как бельмо на глазу, рушит всю систему «Все мужики козлы, кроме гуру Еремея». Как раз с этими дамами я успел поссориться в самолете. Они завели свою волынку о том, что мне необходимо очищение организма от разрушительных энергоинформационных воздействий, а я не отказал себе в удовольствии постебать их, на каждое утверждение требуя научное обоснование. В общем, предстал в их глазах неотесанным чурбаном.
        Путь от бассейна к отелю вел через аллею, засаженную цветами и экзотическими растениями с огромными лаковыми листьями - в России таких не найти даже в дендрариях. Стволы пальм подсвечивались бледно-голубым, как и фонтан, в котором я увидел объемное мужское тело, причем лежало оно лицом вниз и, судя по вялым телодвижениям, рисковало захлебнуться. Надпись «Слава КПСС!» на спине красной футболки говорила о том, что это наш соотечественник.
        Пришлось лезть в фонтан, поднимать тело, схватив под мышки.
        - Слава, вставай! - прикрикнул я, переворачивая спасенного. То ли соотечественник упился до бессознательного состояния, то ли ему стало плохо, но он молча таращил на меня белесые глаза, разевал рот, а по густым седым усам стекала вода. Взгляд мужика остекленел, а в объемном животе что-то урчало, словно он проглотил кота.
        Уложив страдальца на спину на газон, я заозирался в поисках охранников, но никого не обнаружил и потащил мужчину ко входу в отель. Урчание его нутра не прекращалось, отдаваясь легкой вибрацией. Что же ты такое съел, бедолага?
        В отеле передал его сотрудникам, а сам на зеркальном лифте поехал к себе в номер на шестой этаж. В коридоре наткнулся на еще одного… нет, одну перепившую. Симпатичная девушка в мало что скрывающем купальнике, видимо, не дошла до номера и села у стены, а потом съехала и завалилась на бок. Обрамленные длиннющими ресницами глаза закатились. На мгновение мне подумалось, что и у нее с животом не в порядке - снова урчание… Нет, померещилось.
        Я заговорил с ней, прощупал пульс - в отключке. Из ее ладони выпала карта-ключ от номера, но при приложении к замку ближайшей двери не сработала. Отхлебнув виски, я почесал репу - что ж с тобой делать, дамочка?
        Уже из номера набрал ресепшн и сообщил о женщине на шестом этаже, которой стало плохо. Алкоголь здесь был не бесплатный, но такой дешевый, что лился рекой. Вот некоторые и переоценивали себя.
        В номере с чувством выполненного долга, не из-за женщины, а из-за принятого решения развестись с Кариной, я налил виски, чокнулся с зеркалом и проговорил:
        - За досрочное освобождение! - И немедленно выпил.
        Прислушался к звенящей пустоте, убрал на стул брошенное поперек кровати вечернее платье и подумал о том, что в искусстве испортить свою жизнь никто не превзойдет нас самих.
        Мысль мне понравилась, я выпил и за нее. Вспомнил, сколько времени потратил впустую. Потерял семью. Чуть не лишился работы. Но ничего - я вовремя спохватился, мне всего тридцать два, есть время, силы и талант все исправить. Ванька не будет расти безотцовщиной.
        Появилось желание, которое не обстебал бы разве что ленивый, - написать бывшей. То есть настоящей. То есть написать Свете что-нибудь хорошее - какая она умная и чуткая, как мне не хватало ее мудрых советов, ощущения, что тыл прикрыт, что меня любят и ждут. Да и стройного ее тела не хватало. И печеночного торта, с которого и начались наши со Светкой отношения в студенческой общаге. Что важно, желание было самостоятельным, никак не связанным с Ваниным звонком и с тем, что связь прервалась.
        «Наверняка уже все наладили…», - подумал я и попробовал позвонить Свете.
        Но проклятый смартфон снова подвел. Точнее, подвел местный интернет - его все еще не было. Странно, но мобильной связи тоже, хотя роуминг у меня подключен. Авария у них там какая-то, что ли? Здесь такое бывает - тайфуны, ураганы и прочие цунами регулярно случаются.
        Открыв окно, я улыбнулся черному звездному небу, рокоту филиппинского моря Сулу, морскому бризу. Поднял хайбол, до краев наполненный виски, и провозгласил:
        - За новую жизнь!
        Глава 2. Рокот, ты добухался!
        Новая жизнь началась не так радостно, как закончились проводы старой. Дешевый алкоголь оказался не лучшего качества, и я проснулся… или не проснулся в состоянии измененного сознания (гуру обзавидовался бы), с пульсирующей головной болью.
        Во рту было сухо, как в пустыне, в мыслях царил разброд, пот лил градом, словно кондиционер издох, еще и солнце светило прямо в лицо - похоже, я не задернул вчера шторы после ночного любования океаном.
        Боль прострелила в висок, исторгнув из меня стон. Вспомнились слова Светы: «Вторая стадия алкоголизма характеризуется наличием похмелья». Я не был согласен с утверждением ни тогда, ни сейчас, но то, что вспомнилась Света, а не Карина, - знак хороший. Заглянув в телефон, я попытался разобраться, смог ли вчера с ней связаться? Фух, кажется, нет. Это хорошо, а то решения и поступки, совершенные на пьяную голову, никогда не делали мою жизнь лучше.
        Прислушавшись к себе, я потряс головой. Нет, решение о разводе неприятия не вызвало, снова обрадовало, окрылило. Что касается Светки, то с ней все-таки будет лучше встретиться, а не писать пьяные откровения по телефону, будучи при этом с Кариной на курорте.
        Кстати, где моя будущая бывшая? Похоже, всю ночь где-то шлялась.
        При мысли о Карине тошнота усилилась, появилось ощущение… стыда, что ли, за свою тупость, за то, что позволял с собой так поступать.
        Превозмогая лень и разбитость, я заставил себя подняться, открыл бар, но ничего там не обнаружил - ни алкоголя, ни минералки. Чайник тоже оказался пустым.
        Придется умыться и топать за водой. Путь до ванной комнаты я одолел без спотыканий, хотел было приложиться к живительной влаге, но открытый кран прохрипел, выплюнул мне на ладонь пару капель и засвистел, стравливая воздух. Так-так-так. Тут, похоже, тоже отключают воду, как бывает у нас. Придется выбираться из номера, а то от сушняка реально ни о чем другом думать не могу.
        Чертыхнувшись, я вытер пот, пощелкал пультом кондиционера, надавил на выключатель… И свет отключили?
        Ну и отдых! Да, не премиальный отель, четыре звезды, но вода и свет? Интересно, как администрация будет компенсировать отдыхающим неудобства? Уже зная, что не сработает, я нажал кнопку вызова горничной. Накатило ощущение нереальности происходящего. Как-то странно это все. Тишина непривычная, не визжат дети в бассейне, не слышно голосов…
        Бассейн тоже, что ли, отключили?
        Я открыл окно, и в лицо дохнуло горячим влажным воздухом. Внизу бродили люди, но как-то странно, пошатываясь. В кустах аллеи заверещала женщина, и по моей спине побежали мурашки, волосы на голове зашевелились. Потому что это был полный ужаса крик человека, которого режут заживо, рвут на куски… Что, черт побери, происходит?
        Отель захватили террористы? Так филиппинцы католики, тут вроде нет террористов.
        Без толку гадать, надо выйти и спросить у сотрудников. Я направился к двери, услышал чьи-то шаги в коридоре и сбавил скорость. Они напоминали капель: топ-топ, топ-топ… Кап-кап.
        Я невольно сглотнул, накинул халат и открыл дверь.
        Миниатюрная горничная в синем платье с белыми вставками, подволакивая ногу и глядя вниз, удалялась от меня по темному коридору. Я собрался ее окликнуть, но она повернулась сама. Из-за отсутствия света лицо рассмотреть не удалось, понял лишь, что женщина пьяна до беспамятства. Слышал, конечно, что на Филиппинах злоупотребляют, но чтоб настолько… Еще вчера персонал казался профессиональным и дружелюбным.
        - Простите, где можно взять воды? - спросил я по-английски.
        На миг замершая горничная дернула головой, указав направо, на приоткрытую дверь номера, и, ускоряясь, поковыляла ко мне. То ли она что-то бормотала под нос, то ли где-то урчал рассерженный кот.
        - Мисс, вам нехорошо?
        И тут я понял, что это она урчит, а не кот. Горничная вскинула голову, и льющийся из номера свет выхватил ее окровавленное лицо. Первая мысль была - бедолагу избили. Вторая не успела родиться - утробно заурчав, выпучив глаза и оскалившись, горничная бросилась на меня и заработала ногтями, располосовывая кожу на груди. Не успел я прийти в себя, как ее челюсть заклацала передо мной и зубы впились в предплечье.
        Тело вспомнило все, чему учили на самбо еще в школе: я перехватил ее руки, а когда она попыталась подпрыгнуть и снова укусить, но теперь за шею, боднул в нос. Раздался короткий хруст, по лицу тетки побежала кровь.
        Посчитав, что сумасшедшая нейтрализована, я отшвырнул ее в середину номера - горничная упала на спину, не по-человечески засучила ногами и поднялась, держа тело почти параллельно земле. Я отчетливо услышал, как треснул ее позвоночник, когда спина согнулась под углом девяносто градусов!
        Сердце заколотилось, головная боль отступила, впрыснутый в кровь адреналин сделал сознание ясным и четким. Человеческое тело на такое неспособно! Да что за херня тут происходит?
        Включился инстинкт самосохранения, и, когда горничная снова ко мне бросилась, я ее огрел табуретом по голове - черепные кости деформировались, орудие мое развалилось, но филиппинка лишь покачнулась и отступила на пару шагов. Замедлилась она всего на секунду, а потом, часто-пречасто клацая зубами, зашагала ко мне. Не дожидаясь нападения, я шагнул навстречу и оттолкнул ее - прямо на панорамное окно.
        Дальше все было как в замедленной съемке: хрупкая горничная отлетает, касается стекла, продавливает его и вместе с осколками валится наружу.
        
        С улицы донесся шлепок, как если бы уронили арбуз. С замирающим сердцем я выглянул в окно: горничная упала на асфальтовую дорожку, череп треснул, выплеснув мозг, но она продолжала сучить ногами и загребать руками. Как такое возможно, она ж с шестого этажа грохнулась!
        Может, Карина подсыпала в вискарь каких сушеных грибов, и мне теперь зомби мерещатся? С ее группы просветления станется хранить при себе всякое такое… изменяющее сознание.
        Подкатило к горлу, и меня вывернуло прямо из окна. Я упал на колени, пополз до кровати, провел ладонями по лицу сверху вниз, хлопнул себя по щеке.
        - Твою мать, Денис, проснись!
        Протерев глаза, я огляделся, но наваждение, глюк (или что это было), никуда не делось: вот разваленный табурет, вот осколки стекла. Упился до чертиков, окно выбил! Проклятый паленый вискарь!
        Я снова выглянул наружу: тело горничной перестало дергаться и затихло. Нет, точно не зомби, они более живучие - вся мировая литература и кино об этом твердят.
        И тут дошло - о чем ты думаешь, Рокот? Ты, гребаный дебил, человека убил! Может быть, больного и нуждавшегося в помощи!
        - Твою мать, твою мать, твою мать, - зашептал я и представил, как приезжает полиция, меня берут под белы рученьки и закрывают в местной тюрьме, на редкость грязной и вонючей, за убийство. - П…
        Выругался - полегчало. Все-таки наши матерные слова имеют некую магическую силу. Тогда я встал перед зеркалом и обругал себя трехэтажным матом.
        Полностью не отпустило, но произошло совсем уж странное: перед глазами все поплыло и распалось на осколки, как стекляшки калейдоскопа, потом будто включился незримый прозрачный экран, где проявился текст:
        УСПЕШНАЯ РЕГИСТРАЦИЯ НОВОГО ЧИСТИЛЬЩИКА!
        Имя: Денис Александрович Рокотов.
        Возраст: 32 биологических года.
        Самоназвание расы: человек разумный.
        Принадлежность: планета Земля, Солнечная система (локальное название).
        ДЕНИС АЛЕКСАНДРОВИЧ РОКОТОВ, ВАША ПЛАНЕТА ПРИЗНАНА СОЗРЕВШЕЙ И ПОДВЕРГЛАСЬ ЖАТВЕ ДУШ.
        Первая волна: завершена успешно, изъято 75 % душ.
        Вторая волна: в процессе.
        ВЫ ДОСТИГЛИ ЗВАНИЯ «ЧИСТИЛЬЩИК» 0-ГО УРОВНЯ!
        Ваша задача: зачистка планеты от опустевших оболочек.
        За прекращение жизнедеятельности (упокоение) опустевших оболочек вам начисляются УНИВЕРСАЛЬНЫЕ КРЕДИТЫ.
        Накопленные универсальные кредиты можно потратить на НОВЫЕ ТАЛАНТЫ ИЛИ ПОВЫШЕНИЕ УРОВНЯ ЧИСТИЛЬЩИКА, но помните, что ОПУСТЕВШИЕ ОБОЛОЧКИ ТОЖЕ РАЗВИВАЮТСЯ и со временем становятся сильнее. Лишившись своей души, они находятся в постоянном поиске чужой. Душа чистильщика им недоступна, однако другие они могут изгнать из тела.
        Каждый новый уровень награждается НОВЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ, которые помогут в завершении второй волны Жатвы душ. Выживайте и продолжайте набирать универсальные кредиты, чтобы стать СВИДЕТЕЛЕМ ТРЕТЕЙ ВОЛНЫ Жатвы душ.
        Квалификационные требования: 999 универсальных кредитов.
        И чуть ниже еще немного текста, зато крупно:
        НОВОЕ ЛОКАЛЬНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ: «ПЕРВОЕ УПОКОЕНИЕ!»
        Награды: талант «ЖИВУЧЕСТЬ» 10-го ранга (+1 000 % к регенерации); талант «ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТЬ» 1-го ранга (расширенный ассортимент в магазине чистильщика).
        Похоже, обезвоженный мозг поднял белый флаг. Дважды перечитав, я признал: сочная галлюцинация, достоверная. Избавиться от бредового текста не помогало ничто. Он стоял перед глазами, даже когда я жмурился.
        Что делают в таких случаях? Щипают себя? Я посмотрел на след от укуса, наливающийся бордовым. И так боли достаточно, обойдусь без экспериментов.
        - Опохмелюсь - вообще исчезнете, - пригрозил я буквам без особой уверенности.
        Посмотрел по сторонам, остановил взгляд на отломанной ножке табурета. И глюк пропал! Помогло!
        Фиг там. Появился новый текст, как в чертовой компьютерной игрушке:
        НОЖКА СТУЛА
        Обычное тупое оружие.
        Урон: 1 - 2.
        Приехали. Рокот, ты добухался.
        Глава 3. Повышенная регенерация
        Сапожник без сапог - это не про меня. Я продаю алкоголь всему региону и не дурак выпить сам. Запоев у меня не случается, но в последнее время в порядке вещей накатить сто грамм после работы.
        Компания, где я тружусь, - дистрибьютор алкогольной продукции. Если проще - мы поставляем в местные магазины и рестораны пиво кегами, водку и вино ящиками. Зарплата и бонусы и так неплохие, а если заносить откаты тем, от кого зависит, будет ли вообще моя продукция на полках конкретного магазина, к рукам что-то да прилипнет.
        Из-за всего этого вечно пригнетало ощущение, что я балансирую над пропастью - спалят акционеры, и конец Денису Рокотову! - отчего нервы вибрировали струнами, которые вот-вот должны были лопнуть. Даже дома отпускало не сразу, только алкоголь и помогал.
        Да и черт с ним. Если галлюцинация не галлюцинация, акционерам сейчас не до недополученной прибыли. Бродят, бедолаги, в поисках свежих мозгов…
        Странно, но от этой мысли мне полегчало, а прежние страхи показались пустяковыми, даже стыдно стало, что я оправдывал ими свой бытовой алкоголизм.
        Итак, Денис, ты оказался в жопе. С фильмами и сериалами про зомби я был знаком, тех же «Ходячих мертвецов» до определенного сезона смотрел запоем, но в последнее время было не до фантастики. А там укус зомби, как правило, - смертный приговор. Ты заражен, у тебя есть час или день, но исход один - умрешь, поднимешься и начнешь сам ковылять по округе в поисках вкусных человеков.
        Или… В галлюцинации не было ни слова о заражении. Или было? Черт, читать следовало внимательнее! Стоило об этом подумать, как первый текст снова появился перед глазами. Ну-ка…
        Нет, это не инфекция или что-то еще, следовательно, от укуса «опустевшей оболочки» не заразишься. То есть - скрещу пальцы - зомби я не стану. Это логично, иначе вскоре не останется чистильщиков, всех перезаражают.
        Так-так, Денис, думай дальше. Я сглотнул, и по горлу словно наждаком провели. Страшно хотелось пить, но и покидать номер тоже было боязно. А еще пугала мысль о том, что все происходящее реально.
        Ванька! Света! Рука потянулась к смартфону, чтобы позвонить… Но связи не было, а это как раз вписывалось в вариант с мировым апокалипсисом. Вот только наступил он не от ядерной войны или глобального потепления. Кто-то вмешался, а некоторые словечки из приветственного текста о Жатве душ однозначно указывали на виновника - это инопланетяне. Я поморщился, потому что слово имело иронически-негативный окрас: зелененькие, глазастые, психов похищают. Жнецы, вот кто сделал это с нами.
        Жатва душ… Душа все-таки существует? Или при переводе с галактического система просто подобрала наиболее подходящее по смыслу слово?
        Меня потряхивало от возбуждения. Головная боль полностью прошла, я почувствовал себя… прислушался к телу… прекрасно! Черт, да я никогда себя таким здоровым не ощущал! Похоже, глюк не глюк, а награда за первого упокоенного зомби сработала. Стоп…
        Меня же кусала горничная! Причем повреждение было ощутимое - предплечье пульсировало болью, а сейчас… Ничего не болело. Я осмотрел руку и не обнаружил укуса! Расцарапанная грудь тоже зажила, остались розовые полосы.
        Я человек простой, пока не проверю, не поверю. Чтобы окончательно убедиться, поискал что-то острое, вспомнил, что в гостиничный комплект входит швейный набор: иголка и нитки нескольких цветов, чему очень удивилась Карина, - достал его из ящика прикроватной тумбы, вынул иголку. Что бы себе проткнуть? Или укол не показателен, кровь быстро свернется? Да, лучше поцарапать… левую ладонь. Я вдавил иголку в кожу, полоснул. Глаза рефлекторно зажмурились, обожгла боль…
        Выступила кровь, и я слизнул ее. Соленая… Снова выступила. Снова слизнул. Так, регенерация оказалась не мгновенная.
        Выждав пару минут, слизнул в третий раз… и протер другой рукой глаза, не веря увиденному, - ранка затянулась!
        Значит, повышенная регенерация… Факт обрадовал, но пить захотелось еще больше. И жрать. Не есть, а именно жрать, как, бывало, жрал ночью подростком неразогретый борщ - половником прямо из кастрюли. Похоже, новые ткани тела не берутся из ниоткуда, а требуют сырья и горючего.
        Сидеть и дальше в номере было не только бессмысленно, но и глупо. Однако прежде требовалось найти оружие посерьезнее, чем ножка стула с уроном «1 - 2».
        Пристрастно осмотрев все предметы в номере, я нашел кое-что, усилившее меня вдвое:
        НАПОЛЬНАЯ МЕТАЛЛИЧЕСКАЯ ВЕШАЛКА
        Обычное тупое и колющее оружие.
        Урон: 2 - 4.
        Вешалка была с меня высотой, стояла на четырех стальных довольно длинных ножках, приваренных к основанию. Я перевернул ее, осматривая ножки. Туповаты, но, если бить сильно, можно протыкать бездушных, как вилами или трезубцем, хотя в моем случае - четырехзубцем. Или четверозубцем? Крючки для одежды только мешали, и их я сбил.
        Попытался перегнуть полое основание о колено - оно начало поддаваться. Не сталь, а какой-то очень дерьмовый сплав, нужно бить осторожнее и искать более надежное оружие.
        Одежда никаких бонусов не давала - система ее не идентифицировала. Но здравый смысл подсказал, что, несмотря на жару, халат лучше сменить не на футболку и шорты, а на джинсы и худи. Накину капюшон, перевяжу - хоть какая-то защита, если за горло будут кусать…
        
        Интересно, как там Карина? Тоже стала бездушной оболочкой, как горничная, или выжила? Хотя сомневаюсь, что у нее вообще была душа. Странно, но я за нее немного переживал - не чужой все-таки человек, были у нас и счастливые моменты…
        К черту!
        Глава 4. У вас есть вода?
        Вооружившись вешалкой, я осторожно вышел в длинный, точно больше ста метров, коридор с квадратным окном вдалеке, уменьшенным перспективой до размеров форточки. Прислушался, всмотрелся в темноту. Толстое ковровое покрытие могло заглушать шаги.
        Достав смартфон, я включил фонарь и, подсвечивая себе, осторожно пошел вдоль стены к следующему номеру. Закрыто.
        Подкрадываясь к дверям, толкал их, но пока везде было заперто, а на стук никто не отвечал. Звать уцелевших я не рисковал, чтобы на голос не сбежались зомби.
        На шестой двери повезло. Из-за нее слышалась музыка, причем я знал песню, она была из тех, от которых не спрячешься: «Забирай меня скорей, увози за сто морей! И целуй меня везде, восемнадцать мне уже…»
        Воодушевленный тем, что там могут быть мои живые соотечественники, я толкнул дверь, и она поддалась, но проход загородили.
        Из полумрака номера с задвинутыми шторами, урча и похрипывая, вывалился толстый голый мужик, весь поросший черными кудрявыми волосами. Он слегка пританцовывал под музыку, но как-то дергано.
        - Привет, сосед! - поприветствовал я. - У вас есть вода? Вчера перебрал, с утра сушняк ди…
        - Ур-р-р… - перебил мужик и полез обниматься.
        Я отступил и поинтересовался:
        - Душа есть? Нет? А если найду?
        Спрашивал для проформы, в свете фонаря его перекошенное лицо и бессмысленный взгляд говорили сами за себя - оболочка. Зомби. Но было и подтверждение системы:
        ВИТАЛИЙ КЛЮКА, 42 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 100 %.
        Зомби, еще вчера бывший неким Виталием Клюкой, припадая на левую ногу, заковылял ко мне. Я подавил панический порыв долбануть его сразу, спокойно отступил на шаг-другой, чтобы было пространство для маневра, а заодно всмотрелся в лицо.
        Виталий был не Виталий. Его глаза затянула белесая пленка, из носа вывалилась засохшая сопля, ноги испачкались в дерьме. Вместе с душой ушел и разум, я не видел никаких проблесков сознания, а телом двигали лишь инстинкты. И снова это жутковатое урчание, доносящееся из нутра зомби.
        Весом он превосходил меня раза в полтора, потому от удара вешалкой в солнечное сплетение не упал, а лишь отшатнулся - сделал два шага назад, пузо его заколыхалось, он заурчал, закурлыкал еще громче и ринулся на меня.
        В глубине души я ждал еще какого-нибудь системного текста или шкалы жизни опустевшего Виталия, но цифр урона не появилось. Хотя стоп!
        Изменился текст над башкой оболочки:
        ВИТАЛИЙ КЛЮКА, 42 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 84 %.
        Вот оно! Получается, все, что от меня требуется, - довести «активность» оболочки до нуля процентов? Всегда приятнее чем-то заниматься, когда видишь цель и прогресс, даже если речь об упокоении ходячего мертвеца.
        - Послушай, Виталик! Родной ты мой, ну сдался я тебе? Отвали, а? - предупредил его я больше для успокоения совести. - А не успокоишься, я тебя сам угомоню, понял?
        Он, понятное дело, не послушался. Но все равно я не стал сразу приводить угрозу в исполнение, попытался решить дело миром. Мало ли, вдруг все же у меня глюки? Я сделал то, что было удобнее всего: толкнул дверь и попытался запереть его в номере, но толстяк пер танком. Мы толкали дверь с двух сторон, и с каждой секундой я все отчетливее понимал, что легко не отделаюсь. Виталика точно придется убивать, и это явно только начало: как бы ни было тошно, мочить придется много.
        Мелькнула и растворилась в адреналине мысль о том, что когда-нибудь я перестроюсь, осознаю, что это уже не люди, а пустые оболочки, но пока моя суть до последнего противилась предстоящему убийству. Меня не спрашивали, хочу ли я быть долбаным чистильщиком. В чем смысл произошедшей Жатвы? Зачем жнецам наши души? Топливо? Еда?
        - С-с-суки! - прорычал я и добавил: - Это я не тебе, Виталий. Извини, ничего личного…
        На голос бездушный зомби попер еще активнее, он неутомимо лез, урчал, клацал челюстями и булькал. Чуял еду, которая была на расстоянии укуса, но мешала дверь.
        Перехватив вешалку, превратившуюся в четырехконечную пику, я отскочил в сторону, в результате чего упирающийся в дверь зомби вылетел в коридор и впечатался в стену.
        Толстяк повернулся, оскалился. Его ушибленный лоб покраснел, на нем вздувалась шишка - надо же, ткань-то не мертвая! И кровь в нем течет…
        Дальше тянуть было нельзя, из номера донеслись еще чьи-то шаркающие шаги. Заорав, я сунул смартфон в зубы, обеими руками перехватил основание своего копья и обрушил острые ножки на голову толстяка. Бил железом о макушку, а стук был как деревом по дереву.
        Зомби, вероятно, боли не почувствовал и не заорал, а я не смотрел, какие повреждения нанесли ножки, было противно. Не без труда выдернув свое орудие из плоти, я снова обрушил вешалку наугад.
        Бил снова и снова, не фокусируя взгляд на зомби. Потому что я обычный офисный планктон, даже драться не люблю. А тут, как ни крути, убийство…
        
        Боковым зрением я увидел, что голова зомби превратилась в кровавое месиво, он пытался встать, но мои удары припечатали его к стене, которая была уже забрызгана красным.
        Хрясь! Хрясь! Чвак! Чвак! Изменившийся звук заставил меня глянуть на мужика, и перед глазами потемнело, горло словно сжали горячие пальцы: левая часть его лба деформировалась, глаз вывалился наружу, второй был выколот, в голове зияли дыры, истекающие кровью, но зомби продолжал урчать и загребать перед собой руками.
        Нет, это точно не галлюцинация - нормальный человек уже бы умер или как минимум упал. А в этом «активности» еще двадцать два процента, вон как целеустремленно шевелится!
        «Вот я точно нормальный человек, - подумал я, - ведь всякому нормальному человеку свойственны проблески идиотизма!» А кто я, если не идиот? Потерял смартфон! Видимо, он вывалился изо рта, но это еще ладно, главное - фонарь отключился!
        Я вдруг некстати осознал, что с детства не люблю всех Виталиев - не везло мне с ними, - а вот этого конкретного прям ненавижу. Пока я шарил во мраке руками по полу, рядом зазывно урчал, булькал и курлыкал Виталий. Временами с его стороны доносилось неритмичное постукивание. По всей вероятности, он ослеп, лишившись глаз, и теперь тыкался в стены. Звуки эти особой уверенности мне не придавали, а слепота зомби не давала никакого преимущества, так как я и сам ни черта не видел. Можно было сделать светлее, распахнув дверь, но стоило об этом подумать, как из номера вдруг раздался такой истошный вопль, что я чуть в штаны не наложил. Если пьяному ди-джею дать замиксовать кошачий ор, скрип пенопласта по стеклу и верещание иволги, получится примерно такой же звук. Причем нескончаемый!
        Сердце рвалось из грудной клетки, я слепо пялился в темноту сидя на корточках. Думал, умру не от зубов зомби, а от дикого страха. «Никчемный оказался чистильщик, - дадут мне оценку жнецы. - Обосрался и сдох». Рука шарила по полу, и только на мгновение проснувшийся разум сообщил, что я вожу пальцами по чему-то гладкому и скользкому. Точно, телефон же! Я заграбастал его и сделал кувырок назад. Вспомнив детство, повторил свой кульбит еще несколько раз, на ковровом покрытии пола это было несложно, только в шее что-то прохрустело.
        Фонарь я включил, лишь когда оказался на безопасном расстоянии от зомби. Вовремя переместился - от номера Виталия Клюки ко мне уверенно направлялась, очевидно, супруга толстяка, высокая стройная женщина модельной внешности… э… Ну, почти, если говорить о теле. Просматривалось оно хорошо, потому что женщина была в одних трусах. Разум самца подметил аппетитные формы и подпрыгивающие груди, но сейчас они как-то не особо впечатлили - она продолжала истошно орать. Причем двигалась мадам пободрее супруга…
        АНАСТАСИЯ ЗАВОЛЖСКАЯ, 23 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 100 %.
        Хотя скорее не жена, а так, курортная подруга. Настя оказалась девушкой горячей, с ходу атаковала - едва я уклонился, растопыренные пальцы с красными ногтями мелькнули возле моего лица. Виталий уже поднялся и разворачивался на звук.
        Я ударил Настю-зомби тупым концом вешалки промеж лопаток, придавая ускорение. Она упала на живот, потеряв шесть процентов «активности».
        Ослепший Виталий хватал перед собой воздух. Уловив движение, устремился к подруге, пытающейся встать, понюхал ее, но жрать не стал.
        Добивать зомби не хотелось ну просто адски. Наплевать бы на эту парочку и запереться в их номере, поискать там воду. Я переступил порог, дал себе секундную передышку, отлично понимая, что нужно пересилить себя и завершить начатое. Только способ упокоения надо выбрать наименее отвратительный - ох, не выдерживает моя психика вида человеческих тел, превращенных в фарш.
        Опять из окна выкидывать? Рискованно и трудновыполнимо, мужик весит больше центнера! Бросив взгляд в номер, я заметил тяжелую на вид прикроватную тумбу, причем их было две.
        Уровни, говорите? Достижения?
        Ну о’кей.
        Тем более одной страстной поклоннице очень не терпелось вонзить зубы в мою плоть.
        «Отдал богу душу», - говорят, когда кто-то умер. Настя отдала душу жнецам, и в ней проснулось бесконтрольное чувство голода, которое заставляло ее идти на запах. Или это какие-то проблески разума остались, и она запомнила, где я исчез. Короче, пока размышлял, она ворвалась в номер, остановилась за порогом и покрутила головой, как танк башней.
        Обнаружив меня, заорала - на одной ноте и не затыкаясь. Черт его знает, может, так некоторые зомби готовятся к атаке? Типа взбадривают себя и нагоняют на врагов ужас? Главное, чтобы не собратьев звала. Вопль был жуткий, конечно, аж вспотели ладони, сжимающие вешалку.
        Сейчас, когда мы оба стояли, я с удивлением осознал, что она выше меня. Причем без обуви - сколько в ней? Метр восемьдесят девять? Не ошибся я насчет модельной внешности. Судя по объемным полушариям грудей, тюнингованная. А вот конечности подкачали, потому что мышечную массу пластикой не нарастишь - длинные тощие руки, такие же непропорциональные ноги с выделяющимися коленными суставами и ребра, торчащие под загорелой кожей, делали ее похожей на инсектоида.
        - Последнее предупреждение, Настя. Потом буду бить. Больно…
        Не дослушав, она напала. Что ж, раз не внемлет человек голосу разума, придется ему полетать.
        Орудуя вешалкой, я короткими тычками погнал ее к окну. Массы дамочке не хватало, я сдерживал ее, а когда она бросалась, острые ножки протыкали кожу и входили между ребер, отчего она орала еще громче. Хрупким, очевидно, становится тело, когда его покидает душа.
        Удивительно, но вой из ее глотки вырывался без перерывов! Да сколько же воздуха в ее легких?
        - В добрый путь, - пожелал я, нанося решающий удар и отправляя ее в полет.
        Зазвенело треснувшее стекло, Настя попыталась зацепиться за воздух, но полетела наружу. Шмяк! Вопль зомби оборвался, стало так тихо, что я услышал шарканье Виталия в коридоре.
        Хрустя осколками стекол, я протопал к разбитому витражному окну, выглянул. Она упала с шестого этажа на подстриженный газон, переломала кости, но упрямо пыталась подняться. «Активности» в ней оставалось всего ничего - восемь процентов. Недобитый зомби - незасчитанное упокоение.
        Чтобы проверить, как система отреагирует на убийство… точнее, упокоение, я поднял прикроватную тумбу - и правда тяжелая! - подтащил к окну, примерился и сбросил на Настю. Тумба приземлилась ровно на голову зомби. Тело судорожно дернулось, заелозили по траве длинные ноги…
        В воздухе материализовались зеленые буквы:
        ПОЗДРАВЛЯЕМ, ЧИСТИЛЬЩИК ДЕНИС РОКОТОВ! ВЫ ПРОИЗВЕЛИ ПЕРВОЕ УПОКОЕНИЕ С МОМЕНТА РЕГИСТРАЦИИ!
        +1 универсальный кредит (итого: 1).
        Текст исчез, однако в верхнем правом краю поля зрения появился серебристый значок бесконечности и цифра «1» - очевидно, баланс универсальных кредитов. Интересно, эти кредиты в ходу на планете жнецов? Или на планетах? Раса, очевидно, продвинутая.
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВАМ СТАЛ ДОСТУПЕН МАГАЗИН ЧИСТИЛЬЩИКА 0-ГО УРОВНЯ!
        Новые товары будут открываться по мере роста вашего уровня.
        Сейчас вам доступны 3 возможных таланта и повышение уровня.
        Воспользоваться магазином можно в любое время, достаточно пожелать.
        Я посмотрел на открытую Настей дверь. Виталий бродил где-то рядом, но до номера пока не добрался. Уложить его, а потом разбираться с инопланетным нейроинтерфейсом, или посмотреть магазин, пока предлагают?
        Подумав, я направился к двери, захлопнул ее и запер. Виталик никуда не денется, а заглянуть в «магазин» было крайне любопытно.
        Стоило принять решение, как передо мной развернулось полупрозрачное затемненное окно:
        МАГАЗИН ЧИСТИЛЬЩИКА 0-ГО УРОВНЯ
        ДОСТУПНЫЕ ТАЛАНТЫ (3)
        «СТОЙКОСТЬ» 1-ГО РАНГА
        Обычный талант.
        ?1 % от получаемого урона любого типа. Талант можно развить.
        Стоимость: 1 универсальный кредит.
        «МОЩЬ» 1-ГО РАНГА
        Обычный талант.
        +2 % к наносимому урону любого типа. Талант можно развить.
        Стоимость: 1 универсальный кредит.
        «ВЕЗЕНИЕ» 1-ГО РАНГА
        Уникальный талант.
        С вероятностью 1 % за упокоение можно получить больше универсальных кредитов, редкий талант или усиление имеющегося. Талант можно развить.
        Эффект «Проницательности»: в наличии временно.
        Стоимость: 10 универсальных кредитов.
        ДОСТУПНЫЕ УСИЛЕНИЯ (1)
        - «1-Й УРОВЕНЬ»: 10 универсальных кредитов.
        НЕТ ДОСТУПНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        НЕТ ДОСТУПНОГО ОРУЖИЯ.
        НЕТ ДОСТУПНОЙ ЭКИПИРОВКИ.
        Когда я задумался, что за «1-й уровень», всплыла подсказка:
        Повышение уровня открывает для чистильщика новые возможности, однако учитывается при упокоении опустевших оболочек.
        Внимание! Чем слабее для чистильщика упокоенный, тем меньше вероятность получения награды.
        - У-э! - В дверь снаружи поскребли, Виталий требовал внимания.
        Покупать я ничего не стал, универсальные кредиты потратить всегда успеется.
        А вот зомби, упокоив которого, я получу еще, может и уйти.
        Глава 5. Одна старушка - копейка
        В коридоре продолжал топать и урчать неупокоенный Виталик. Я сорвал с кровати шелковую черную простыню и выволок вторую тумбу в коридор.
        Окровавленный зомби повернулся на движение, и я не поверил глазам, увидев его профиль:
        ВИТАЛИЙ КЛЮКА, 42 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 93 %.
        Черт, похоже, повышенная регенерация имеется не только у меня - Виталий успел восстановиться! Хорошо, что нельзя то же самое сказать о его зрении, зомби реагировал на звук, но все еще меня не видел.
        На цыпочках я двинулся к нему, как тореадор к быку, разворачивая на ходу простыню. Шаг… второй… главное, бесшумно, только не шуметь… Вот он, момент! Выждав секунду, я рванул вперед и, резко вскинув руки, накинул тряпку ему на башку, рассчитывая опутать зомби, как сетью, повалить и размозжить голову тумбой, но это оказалось не так просто - мужик замахал руками, вырываясь.
        Я зашел с другого бока, но Виталий-зомби резво ринулся ко мне - я едва успел выставить простыню и спеленать его. Упали мы вместе, его челюсти клацали под тканью, а я работал локтями и коленями, бодал проступившее под простыней лицо. Хватка зомби на миг ослабла, я вырвался и метнулся к тумбе.
        Виталий сдернул тряпку, но еще не встал. Было не до рефлексий, так что я обрушил тумбу на его голову, вынужденный смотреть, как угол деформирует череп и теменная кость входит в мозг, а колени зомби подламываются. Меня затошнило, но хотелось уже закончить начатое. Подняв тумбу трясущимися руками, я снова бросил ее на жертву. Удар смял лицо, вдавил его в череп, но Виталий продолжал функционировать - урчание зазвучало громче.
        Чувствуя, как по жилам поднимается жар и начинает кружиться голова, я набросил на него простыню и ударил тумбой по темечку. Сдох?
        В темноте что-то шевельнулось. Резко выматерившись, я вскочил, посветил фонарем и стащил с тела бездушного простыню. Увиденное меня, мягко говоря, не обрадовало. Когда мне вырезали жировик на ноге, я вырубился прямо на операционном столе. А тут - кровь, кишки, мозги по стенам. Одним словом, Виталик.
        Уведомление выскочило, когда он затих:
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 2).
        «Одна старушка - копейка, сто - уже рубль», - вспомнилось некстати, я истерично расхохотался и тут же осекся, замутило, голова налилась свинцом. Привалившись к стене, я сполз, пытаясь не вырубиться. Спазмы снова скрутили желудок, но блевать было нечем.
        «Крошка моя, я по тебе скучаю… - доносилось из номера. - Я от тебя письма не получаю. Ты далеко и даже не скучаешь…» От слов песни сердце сжалось в груди, и я влепил себе пощечину: «Хватит быть куколдом, Рокот!»
        Подождав, пока немного отпустит, я ввалился в номер, где недавно обитал мужик, осмотрелся: огромная коричневая кровать под дерево, трюмо с разбросанной косметикой, кресло-трон, напротив - стол с колонкой, пустой бутылкой вискаря и фруктами, зеркало и мини-бар, где - о, спасение! - литровый сок манго в тетрапаке. Зубами я свинтил крышку, присосался к горлышку…
        «Что такое кайф, Винни?» В жизни не испытывал такого наслаждения! Это лучше, чем оргазм, правда.
        Мое тело оживало, я буквально наполнялся энергией. Оставив где-то треть тетрапака, я взял ополовиненную бутылку мартини, улыбнулся ей.
        Если все эти зомби - следствие белой горячки, после опохмела галлюцинации прекратятся. Сделав три больших глотка, я сел в кресло с бутылкой в руке, прислушался к ощущениям. Вдалеке закричал ребенок, потом еще раз и, будто захлебнувшись, смолк.
        Не помогло. Все происходит на самом деле.
        Вокруг царила такая же тишина, как и раньше. Не было электричества и воды. Сотовая и интернет-связь с внешним миром оборвалась еще вчера. А ночью люди стали превращаться в зомби - вспомнился урчащий Слава КПСС. Потому он и не утонул, хотя лежал лицом в воде. И якобы пьяная женщина в коридоре…
        Взгляд остановился на музыкальной колонке. А Виталик точно был романтиком: «Я без тебя не живу, не пою, лишь о тебе мечтая, - надрывался Сергей Жуков. - Только сейчас начал я понимать, как мне тебя не хватает…»
        Музыка бесила и мешала думать, я с наслаждением выключил ее, съел в тишине все фрукты и вдруг сообразил, что колонка на батарейке, и там есть радио.
        Аккуратно извлек флешку, переключился, но в диапазоне FM не нашел ни одной рабочей частоты. Подозревая, что ничего не получится, попытался еще раз - свист резанул по ушам, что-то забулькало, заскрипело, словно со мной говорили таинственные жнецы, и через помехи прорвался взволнованный голос. Говорили по-английски. За свою речь не ручаюсь, но с пониманием у меня было все хорошо:
        - Прием, прием! Кто-нибудь, вы меня слышите? Помогите! Говорит Макс Тернер, я заперт на нулевом этаже отеля «Эвелин», меня осадили зараженные. Помогите! У меня нет припасов, мне долго не продержаться! Чертовы зомби заблокировали дверь! - донесся вздох, и парень повторил то же самое: - Кто-нибудь, вы меня слышите? Помогите! Говорит Макс Тернер…
        Я навострил уши - вдруг он точнее скажет, где его искать. Потому что туристическая часть огромна и занимает западную треть острова, имеющего форму кофейного зерна. Только наш отель представляет собой вытянутый метров на двести вдоль береговой линии двадцатиэтажный корпус. Помимо этого, имеется около сотни бунгало, поставленных над водой и на сваях вдоль пляжей, штук двадцать вилл, отгороженных от основной территории, плюс двухэтажный административный корпус. Еще четыре бассейна, футуристическое здание с купольной стеклянной крышей, под которой сосредоточены развлечения: спа, тренажерный зал, боулинг, бильярд, ночной клуб и ресторан. И это не считая еще двух отелей премиум-класса, расположенных западнее.
        
        Парень повторил обращение четыре раза, прежде чем я дождался уточнения: нулевой этаж, крыло «А». Мое.
        Я задумался. С одной стороны, переться на выручку к незнакомому парню опасно, с другой - а вдруг выживших больше нет? Чтобы успешно противостоять зомби, нужно организоваться в группу и найти убежище. И мародерить округу в поисках припасов и ресурсов. Оружие, бензин, питьевая вода, лекарства, продукты…
        Вдалеке синела полоска океана, ветер трепал тюль. Парад зомби в райском уголке.
        Раз уж белой горячки у меня нет, и я реально убил зомби, а не невинного человека, в котором увидел опасность, надо выживать, найти других разумных и выбираться.
        Что случилось на материке? Не хотелось верить, что то же самое. Там ведь Света и Ванька. Мысль кольнула осколком - больше всего мне хотелось рвануть к ним, но на чем? Как? Продавался бы в «Магазине чистильщика» талант летать, пусть даже за тысячу универсальных кредитов, я бы уже ломанулся крошить зомби, собирая деньги, чтобы попасть к сыну.
        Но… на материк все равно нужно, там воинские части с оружием, автомобили и броневики, авиация, а здесь даже пистолета не найдешь. Разве что в городке, который в центре острова, и то не факт, что получится разжиться огнестрелом. Да и до того городка еще добраться надо, мы часа полтора сюда ехали на микроавтобусе.
        В любом случае мне нужно к бывшей жене и сыну - сказать, что не сказал, исправить ошибку, помочь им выжить… Было бы, кому помогать.
        А для этого надо выбраться самому и стать сильнее.
        Глава 6. Кто там?
        Полный решимости, я покрутил железную вешалку. Увидел ошметки кожи на ножках, отчего к горлу снова подкатил ком.
        Сжав оружие в руке, я щелкнул ключом, толкнул дверь - она бесшумно отворилась. Темный коридор был пуст, хотя откуда-то доносилось утробное рычание и копошение, словно в углах скреблись тысячи тараканов.
        Покинув убежище, я ощутил себя голым и беспомощным. «Это игра, всего лишь игра, - твердил себе я. - Ну или фильм в жанре зомби-апокалипсиса».
        Шаг, еще шаг. Ладонь взмокла, сердце забарабанило - так и казалось, что сейчас откроется дверь, и зомби бросятся толпой и загрызут. Те, которых я видел, были трудноубиваемыми, но медлительными, что обнадеживало, хотя и я изрядно растерял спортивную форму.
        Очевидно, зомби реагировали на звук и движение, а не на запах, как собаки, так что, если не шуметь, возможно, они меня и не заметят.
        Коридор я преодолел без приключений, никто больше не набросился. Ступив на отлично освещенную широкую лестницу, выложенную плиткой «под мрамор», я выдохнул с облегчением и принялся спускаться. Тут меня точно врасплох не застанут.
        Сердце успокоилось, дыхание выровнялось. Ступенька, еще ступенька. Роскошные пальмы в светлых горшках, лестничная площадка…
        Твою мать! Я невольно отвернулся. На лестничном пролете, выделенный квадратом солнечного света, словно прожектором, лежал обглоданный до костей трупик ребенка лет трех-четырех. Крови не было, очевидно, ее выпили, остались лишь бурые разводы на полу. Следы миниатюрных стоп вели вглубь коридора, терялись в бархате напольного покрытия. Были и еле различимые отметины пришедших позже, когда кровь уже подсохла.
        Дети наиболее беззащитны, особенно когда зомби стала собственная мать.
        Чтобы достать мозг, ребенку раскололи голову.
        Лестница уже не казалась безопасным местом. От одного зомби я худо-бедно отобьюсь, но если они навалятся толпой в замкнутом пространстве, то меня постигнет участь этого малыша.
        Пока спускался, видел следы босых грязных ног, но зомби не встречал и вскоре понял почему. Огромное их количество скопилось в холле. С первого взгляда они походили на пассажиров на вокзале. Со второго - на пассажиров, эвакуированных с пляжа в чем были. Люди разных рас, с основном белые и азиаты, сидели на корточках возле длинного ресепшена, скрестив руки на груди и прижимаясь друг к другу боками - спали или просто берегли энергию. Роскошные диваны возле окон пустовали.
        Главное, что я и так знал, но хотел подтвердить, - друг друга они не трогали. Что там говорилось в приветственном тексте жнецов? Окошко услужливо всплыло, напомнив: «Лишившись своей души, они в постоянном поиске чужой. Душа чистильщика им недоступна, однако другие они могут изгнать из тел…» Значит, они атакуют тех, кто сохранил душу.
        Бодрствующие пошатывались у подъема на вторую лестницу, что напротив моей. Забив ресепшен, они заняли самые темные места. Перечеркивая ковровую дорожку, валялся обглоданный скелет.
        Где выход на нулевой этаж, я не знал. Шастать по зданию, искать его - зомби сагрятся. Так вроде в играх называется, когда монстры, обнаружив тебя, атакуют?
        Захотелось плюнуть на Макса Тернера, кем бы он ни был, и двинуться по пути наименьшего сопротивления… Нет, так далеко не уйдешь.
        Думай, голова!
        Если б дело происходило в России, по правилам пожарной безопасности на каждом этаже висел бы план здания с маршрутом эвакуации. Этот маршрут не используется, а следовательно, зомби там должно быть немного.
        На цыпочках я поднялся на этаж выше, выглянул в темный коридор и ровно у выхода на стене обнаружил заламинированный план. Написано там было по-филиппински и по-английски. Я без труда отодрал его от стены, вышел на освещенную лестницу и принялся изучать.
        Нулевой этаж включал в себя прачечную, комнаты для персонала и подсобные помещения и имел три выхода: первый находился в торце здания и вел на улицу, второй был под лестницей, что напротив моего номера, и выходил в холл, оккупированный зомби, а еще оставался шанс спуститься туда на лифте.
        Что забавно, лифт питался от резервного генератора и пока работал, но пользоваться им было рискованно, не зная, кто встретит внизу и заблокированы ли выходы.
        Оставалось одно - прорываться на улицу и проводить разведку боем, так я хотя бы смогу убежать, если освобождение Макса окажется непосильным.
        Отсюда до крутящейся двери, ведущей на улицу, было метров тридцать, а дальше… Возможно, они боятся света и на улицу не побегут. Хотелось, конечно, в такое верить, но рассчитывать на это было недальновидно. Я вдохнул-выдохнул, собираясь с силами, и рванул к двери.
        Зомби оживились, заурчали, зашипели, заклацали зубами. «Спящие» мгновенно встрепенулись и потянулись мне наперерез. Один прыгнул вперед сонной жабой, плюхнулся на пузо и успел сжать клешню на моей лодыжке. Ругнувшись, я ударил его вешалкой, метнулся к двери, прокрутил ее и вылетел наружу.
        Зомби не соображали, что делать, и долбились в стекло, выбрался только один бородатый парень в шортах с пальмами, упал на дорожку, вымощенную красно-коричневой плиткой. Я обернулся на бегу: зомби (опустевшая оболочка Николае Станчу, 19 лет) поднялся и поковылял за мной.
        Преследовал, пока я не исчез из поля зрения - просто сел за постриженными кустами возле бассейна, в котором плавала кукла, разметав синие волосы по воде, и бились о бортик детские игрушки. Кораблик, уткнувшийся килем в надувной матрас, вдруг шевельнулся и двинулся ко мне. На спине выступил холодный пот - до того скрытый игрушками мальчик лет трех поднялся и попытался добраться до меня. Ноздри его раздувались, в помутневших глазах застыла недетская сосредоточенность. Зомби? И таких мне тоже убивать?
        
        Ну уж нет. Бортик не давал мальчику выбраться из бассейна, малыш спотыкался о него и неуклюже валился назад в воду. Угрозы он не представлял, но здорово меня деморализовывал. Стараясь о нем не думать, я пошел дальше, изучая обстановку.
        Никого. На столиках - тарелки с остатками снеди, коктейльные бокалы с длинными ножками, облепленные пчелами фрукты. Хотя были и трупы - обглоданные и просто разорванные. Несколько раз встретились непонятные кровавые пятна, облепленные то пухом, то шерстью. Неужели мертвяки и животных жрут?
        Жрут. Растерзанный труп комнатной собачки уже неопределимой породы я увидел на нижней ветке кустарника, словно его нанизали… как шашлык.
        - Уэ-э… - проурчало чуть в стороне и зашаркало: - Ш-шух… ш-шух…
        Наблюдая за Николае Станчу, зомби, потрусившим к нашему корпусу, я пятился параллельно бассейну, и тут что-то загрохотало позади.
        Вскинув вешалку, я едва не прибил чайку, с криком утаскивающую кусок плоти. «Пусть это будет ветчина», - взмолился разум, и без того балансирующий на грани.
        Подождав, пока зомби скроется, я на полусогнутых поковылял к торцу жилого корпуса.
        Где все живые? Переродились? Звать их не стал, чтобы не привлекать зомби.
        Инстинкт гнал меня к Максу Тернеру, убеждая, что нужно сбиться в стаю, и чем скорее, тем лучше. А он, как я понял, с техникой дружит, раз сумел влезть в радиоэфир. Очень ценный кадр - связист в команде. Особенно если ты на острове и позарез требуется попасть на материк.
        Территория перед отелем пустовала. Кошмар усугубляли следы недавнего присутствия людей - пустые стулья, книги, брошенные в гамаках, перевернутые детские коляски. И кровь… Повсюду следы крови. Похоже, пока я спал, произошло очень много всего.
        На нулевой этаж вела бетонная лестница, а синяя железная дверь внизу была приоткрыта. Хреново. Значит, в коридор могли набиться зомби. Приглушенное урчание из-за двери подтвердило, что так оно и есть. Ну а на что я рассчитывал? Парень ясно сказал, что его осадили зараженные.
        Сев на ступеньку в тенек, я задумался. Что делать? Можно поискать других выживших, а к Максу прийти позже. А можно попытаться выманить зомби собой, здание ведь отбрасывает тень на бетонную площадку, и они должны выйти охотно. В конце концов, как показала практика, я намного быстрее. Выманю их, коридор цоколя освободится, я вернусь, закрою дверь и побегу к Максу. Часа через два солнце переместится, тень исчезнет, и зомби найдут более удобное убежище, а мы выйдем, вместе решив, что делать дальше. Уверен, парень работает в отеле, раз засел на административном этаже, а следовательно, лучше знает, где, например, еда, машины, оружие и где удобнее окопаться.
        Однако приводить план в исполнение я не спешил, ждал непонятно чего. Минут через пять разозлился на себя, протопал вниз, распахнул дверь и крикнул по-английски:
        - Эй, Макс, ты меня слышишь? Макс! Макс Тернер!
        Никто не ответил. Мрак зашевелился, защелкал. Сердце заколотилось. Подавляя липкий страх, я стоял в проеме двери и ждал реакции парня, но тот меня не слышал и не отвечал.
        - Макс, я услышал твой сигнал…
        Из мрака показался силуэт женщины в блестящем вечернем платье, и я попятился, неторопливо поднявшись по ступеням, хотя инстинкты требовали рвать отсюда когти как можно скорее. Женщина двигалась рывками; удивительно, но даже перекошенным ее лицо оставалось красивым. А вот следовавший за ней качок, разрисованный цветными тату, уже испил чьей-то крови, она покрывала его морду бурой коркой.
        Я выбрался на бетонную площадку, выставил перед собой разящую вешалку, хотя не собирался с ними биться. Двоих зомби я бы уложил, но уже появились другие: всклокоченная, припадающая на одну ногу тощая старуха в купальнике, а за ней смуглый парень с пирсингом где только можно и очень толстая женщина, похожая на зефирного человека.
        Пора отступать. Сердце строчило, как пулемет, худи прилип к спине. Раз, два, три… восемь неупокоенных. Я попятился, увлекая тварей за собой и все более ускоряясь. Меня спасало то, что они были безмозглы и перли толпой, мешая друг другу. Толстуха повалила старуху и потопталась по ней, ее оттеснил качок, оскалился, выпучил бешеные глаза.
        Я двигался приставным шагом, уводя тварей от здания и стараясь, чтобы они выстроились в линию, мешая друг другу, и мой план работал!
        У пальмовой аллеи, за которой хозяева гостиничного комплекса сохранили растительность джунглей, зашевелились другие зомби, начали заходить в тыл, и я что было сил рванул к цоколю, молясь, чтобы в коридоре никого не осталось.
        Закрыл дверь, клацнув щеколдой, и сообразил, что очутился в беспроглядной тьме. Ни фонарик, ни спички, ни зажигалку я не взял, а смартфон был на последнем издыхании. Зомби видели, куда я делся, и стали ломиться в дверь, в ее надежности я не сомневался, правда, не был уверен в том, что тут пусто, и прислушивался, прижимаясь спиной к стене.
        - Эй, Макс! - снова позвал я, протер слезящиеся от вони глаза и принялся тарабанить в попадающиеся на пути двери: три удара-пауза-три удара. - Макс Тернер! Ты тут?
        А что, если я ошибся, и Макс вообще не здесь? Почему он не откликается? Может, его сожрали зомби…
        Я обо что-то споткнулся и едва устоял на ногах, переступил, вероятно, через труп и услышал бормотание за дверью. Постучал туда, а не дождавшись ответа, стал долбить ногой с определенным интервалом.
        Наконец бормотание стихло и мне ответили на английском:
        - Кто там?
        - Меня зовут Ден. Ты просил о помощи? - крикнул я в ответ. - Не знаю, какой именно помощи ты ждал, но я выманил зомби наружу и оставил их там. Ты можешь открыть, здесь безопасно.
        - Ты уверен? - донесся нерешительный голос.
        Я тяжело вздохнул, очень захотелось послать его, но парень был мне нужен. А я ему. Так что проглотил все маты и как можно спокойнее ответил:
        - Да, абсолютно.
        Глава 7. И девчонки у вас красивые, да?
        Услышав Макса вживую, без треска радиоэфира, я уловил явный акцент в его речи. Очень родной такой акцент, корнями из той же системы образования, что и «Лондон из зе кэпитал оф Грейт Британ».
        Дверь отворил очень высокий сутулый парень с неопрятной русой бородой и патлами, свисающими аж до лопаток. Выглянув в коридор, он покрутил головой, убедился, что зомби нет, и только потом затащил меня внутрь.
        - Макс Тернер, - представился он.
        Профиль Макса, выданный системой, показал другую фамилию, чем подтвердил мои подозрения - наш!
        МАКСИМ НИКОЛАЕВИЧ ТЕРТЫШНЫЙ, 23 ГОДА
        Активная одушевленная оболочка: 100 %.
        Тернер, ага. Но я решил подыграть:
        - Дэн Рокотански.
        - Рад познакомиться, мистер Рокотански! Спасибо, что помогли! - Положив наушники на стол, он улыбнулся, продемонстрировав два мощных, как у кролика, желтоватых резца, и поинтересовался: - Как вы меня нашли?
        - Поймал волну, - ответил я по-русски. - Прошел через сотни зомби, твою мать, чтобы спасти этого недоумка, а он мне: «А ю шуэ?» Шуэ, блин!
        - Оба-на! Наш! - просиял Макс, переходя на русский. - Е-ма… Вот уж не думал, что меня спасет именно просьба о помощи по радио! Кто слушает радио в наше время? Особенно здесь, на курорте? - задал он риторический вопрос и сам же ответил: - Никто!
        Теперь, когда он заговорил по-русски, я уловил другой акцент. Даже не акцент, а манеру выражать мысли.
        - Угу. А ты откуда, Макс? И с фига ли ты Тернер? - Говорить, что знаю его настоящую фамилию, не стал. - Немец?
        - С чего бы немец? - удивился он. - Русский. По паспорту. А так - черт его знает, дед еврей, бабка татарка, донские казаки тоже есть в роду. Вообще, я из Казахстана, из Актюбинска, но давно сюда перебрался. С прошлого года работаю в этом отеле. А Тернер - это я только здесь так называюсь.
        - Косишь под местного?
        - Да не… - отмахнулся он и признался, подтвердив показания интерфейса: - Тертышный я. Местные не в состоянии не то что запомнить, даже прочитать правильно, язык заплетается. Вот и стал Тернером. А ты откуда… Рокотански? - Он ухмыльнулся.
        - Рокотов я. Денис. Из Самары.
        - Ах Сама-а-ара-городо-о-к… - пропел Макс, - беспоко-о-ойная я, беспоко-о-ойная я, да успоко-о-ой ты меня…
        Он дал петуха, да и исполнение было на троечку - ни слуха, ни голоса. Медведь, видать, от души потоптался на его ушах. Но меня порадовало, что парень пришел в себя. Панический страх подавляет способность думать, в битве с зомби Макс поможет разве что советом, о чем свидетельствовали ручки-палочки с обвисшей кожей, тонкие длинные ноги и угадывающееся под футболкой пивное брюшко.
        - И девчонки у вас красивые, да? - выдал он еще факт из того, что знал о моем родном городе. - В Самаре-то?
        - Самые красивые, здесь ты прав, - улыбнулся я, вспомнив своих жен. - Ладно, давай дальше вместе думать. Потому что, если скажу, что мы с тобой в заднице, это будет преуменьшением.
        - А что… - неуверенно заговорил парень, и страх к нему вернулся. - Там… Там все такие?
        - Все. Ни одного живого я не встретил, только безмозглые агрессивные твари. - Наткнувшись взглядом на текст над его головой, я поинтересовался: - Буковки всякие тоже видишь? Про Жатву душ слыхал что-нибудь?
        - Буковки? Жатва… чего? Ты о чем вообще?
        - Понял, не видишь.
        - Да что за хрень происходит?! Это реально зомбаки? Не глюк? - Он встряхнул меня за плечи. - Скажи, что я тронулся!
        - Ну… не без этого, - усмехнувшись, я пожал плечами. - Но зомби - точно не глюк. На меня напали двое… - Вспомнив о горничной, я уточнил: - Нет, трое. Хотелось бы верить, что они просто лезли обниматься, но нет. Не осталось ни разума в их буйных головушках, ни душ в телах.
        - Значит, не почудилось, - вздохнул он.
        - Нет, не почудилось. К сожалению, Макс, мы не сумасшедшие.
        Он взвыл, закрыл уши и зарычал.
        Я поставил на стол рюкзак с колонкой, мартини и соком, окинул взглядом серверную: обычная комната, никаких тебе проводов, оплетающих стены, и микросхем. Несколько системных блоков стоят у стены, на столе мерно гудящий прибор непонятного предназначения, на втором столе старинная радиостанция, которой, наверное, и воспользовался Макс.
        - Откуда свет? - поинтересовался я. - Во всем отеле нет ни связи, ни электричества.
        Макс, сжавший руками голову, меня не слышал. Сев на коврик посреди комнаты, он раскачивался вперед-назад, поскуливая и бормоча:
        - Не верю, не верю, не верю!
        Лицезреть мужчину, превратившегося в скулящего щенка, было настолько неприятно, что захотелось дать ему пощечину и привести в чувство. Похоже, рулить придется мне, хотя и из меня так себе боевая единица. Офисный планктон, перворазрядник по литрболу, алкаш-любитель. Примененные к себе эпитеты попахивали самокопанием, но лучше реально смотреть на вещи, чем переоценить себя и погибнуть.
        И все же Максу о таком знать необязательно. Наоборот, я должен проявить другого себя - Дениса Александровича, жесткого босса для десятка продажников, добрым словом и волшебными пинками заставляющего подчиненных брать ноги в руки и двигать жопой.
        
        - Так! Твою мать, Тертышный! Вытри сопли, если хочешь жить! - рявкнул я, протягивая ему мартини. - Пей, должно отпустить.
        Хлюпая красным носом, он присосался к горлышку и пил, пока все не выхлебал. Икнул, осоловело уставился на меня, упершего руки в боки.
        - Откуда свет? - повторил я вопрос. - Где в комплексе наиболее безопасное место? Продукты? Инструменты? Оружие? Питьевая вода?
        Повинуясь рефлексу, я положил на стол выключившийся смартфон, рассчитывая его зарядить, но поймал себя на мысли, что теперь это бесполезно.
        Макс всхлипнул и прошептал:
        - Это ж тропики, а тут тайфуны и все такое. Сюда они не доходят, остров внутри архипелага, но всякое бывает, потому гостиница оборудована резервными генераторами, которые будут сутки обеспечивать работу лифта, вентиляции и связи. Свет загнулся, ну я и пошел сюда с фонариком. А на меня по пути напали, покусали. - Он задрал футболку, показывая отпечатки зубов на боку. - Это все, да? Я теперь тоже стану… Может, лучше меня… того? Убить?
        - Это не зомби. В некотором смысле они живы.
        - Ну зараженные. Укусил - заразил, разве нет? - Макс с надеждой глядел широко раскрытыми ясными глазами.
        - Нет, они незаразные. У них душу вынули, теперь их тянет разорвать всех, в ком она осталась. Короче, была какая-то Жатва душ.
        Глаза Макса распахнулись еще шире.
        - Е-ма… Кто тебе сказал? Откуда ты знаешь?
        - Уточню. Ты уведомление не получал, так?
        - Э… Нет. От кого? Власти прислали какое-то сообщение? Так связи же нет.
        Очевидно, Макс так никого и не упокоил, а потому чистильщиком не стал. Объяснять было долго, я и сам не до конца понял, что произошло, и у меня имелись свои вопросы, потому просто сказал:
        - Власти ничего не присылали. Подозреваю, что никаких властей ни в одной стране мира не осталось, потому что на планете три четверти населения в одночасье потеряли души и стали опустевшими оболочками.
        - Ты точно обкурился. - Макс качнул головой, его лицо просветлело. - Есть чо?
        - Нет у меня ничего, и я не обкурился! Сам думал, что глюки с бодуна, но ошибался. В общем, слушай, суть в следующем…
        Пожелав снова увидеть приветственный текст жнецов, я зачитал его Тертышному. И добавил от себя:
        - Короче, проснулся, сушняк дикий, в номере никакой воды или другого питья, даже в кране. Вышел в коридор, а там горничная. Я к ней, она на меня. О том, что она зомби, не подумал, даже когда полезла кусаться. Я отбросил ее, а она, прикинь, встала типа на мостик и поперла на меня. Пересрался так, что выкинул ее из окна. Вот тогда-то вся эта хрень с компьютерным интерфейсом и началась. Ох, ё…
        - Что? - встрепенулся Макс. - Что?
        - У меня же жена пропала! Я спать без нее ушел, проснулся - а ее нет.
        - Может, и хорошо, что так, - резонно ответил он. - Если то, что ты мне тут исполнил про Жатву душ, правда, она бы тебя сожрала ночью.
        Он, похоже, был уверен, что раз Карина не пришла, значит, обратилась.
        - Слушай… - Меня вдруг озарило, что парень наверняка имеет отношение к системе наблюдения отеля. - А у тебя тут можно посмотреть, кто куда пошел и что с кем сделал?
        - Было можно. - Макс успокоился, оживил маленький экран. - А что? Жену хочешь найти?
        - Не только. По идее, нам нужно прибиться к группе людей, вместе проще выживать. Следовательно, хорошо бы посмотреть, есть ли выжившие в отеле, и где они окопались. Неужели никак не выудить информацию с камер наблюдения?
        - Происходящее должно записываться… - промямлил он.
        - Ну?
        - И храниться сутки.
        - Ну!
        Он заелозил мышью по коврику. Судя по экрану, бесцельно, курсор просто метался по рабочему столу. Его нерешительность поражала. Здоровый лоб полностью переложил право решать на меня.
        - Мы где находимся? - спросил я. - В корпусе «А»? Сколько всего тут зданий?
        - «А» - левое крыло отеля, «B» - правое. Есть еще «С» и «D», но это сектора - бунгало и виллы.
        - Ну давай посмотрим «А», начнем с моего шестого этажа. Пойму хоть, возвращалась ли Карина вообще в номер.
        Что-то внутри, наверное, мужское самолюбие, требовало ответа. Честно говоря, если узнаю, что Карина мне изменила, вздохну с облегчением. Это точно отрежет все пути… Черт, да о чем я думаю? Может, она вообще уже зомби!
        Макс, получив четкие указания, наконец-то занялся делом. На экране появилось изображение, вид сверху и сбоку на площадку с пальмами и три лифта.
        - Начинай с полуночи, - сказал я, вперившись в экран. - Примерно в это время я вернулся в номер…
        - Вижу… - хмыкнул Макс и нажал паузу. - Ты?
        - Я.
        На видео, подсвеченный рассеянным холодным светом, а потому чуть зеленоватый Денис Рокотов вышел из лифта и бодрым шагом направился в коридор. По записи и не скажешь, что пьян, скорее чем-то озабочен.
        - В два двадцать семь отрубился свет и началось, - поделился Макс. - Ты перематывай, мы ж не будем все два часа записи внимательно просматривать. - Он подвинул ко мне мышь. - Мне уже надоело тут сидеть. Да и стремной кажется твоя идея таким образом найти организованную группу. Они ж скооперировались уже после того, как вырубили свет, вероятнее всего, утром. А тогда камеры уже не работали.
        Глядя на пошатывающуюся парочку девушек в купальниках и с бутылкой шампанского, я проговорил:
        - Ты лучше расскажи, где бы окопался и устроил базу. Где еда, оружие?
        Пока он думал, я воспользовался его советом и перемотал запись до момента, как две дамы, блондинка и азиатка, замотанные в пляжные платки, заволокли в номер крупного темнокожего кавалера, думая, что он мертвецки пьян. Так оно и выглядело, только на самом деле он просто лишился души, как и блондинка, которая упала и осталась лежать. Мужик тоже рухнул и завалился на бок. Единственная из троицы, кто не потерял душу и разум, - азиатка. Топнув, она уперла руки в боки и принялась отчитывать «алкоголиков», а не дождавшись реакции, легонько пнула мужчину и уехала в лифте.
        Через некоторое время вышла пожилая чета, они присели возле упавших и что-то спросили. Женщина осталась, а мужчина убежал. Наверное, за помощью.
        - Здесь несколько ресторанов, ты в курсе, - заговорил Макс. - Так вот, еда только там, при них же склады и огромные морозильные камеры, там тоже резервные генераторы. В ирландском пабе можно найти снеки. Никаких продуктовых магазинов здесь нет, но ближе к тоннелю заправка «Севен-илевен», там и продукты, и питье. Горячее они тоже там готовят, фастфуд всякий, так что и полуфабрикаты найдем. Но пешком туда не дойти, далеко.
        - Что насчет оружия?
        - А оружия тут нет. Даже у безопасников отеля. Сотрудникам запрещено его иметь - такова воля хозяев, братьев Дзеговски, они, видишь ли, буддисты-гуманисты. Да и не хотят инцидентов - в 2008-м один разорившийся инвестор так расстроился, что охране пришлось его пристрелить.
        - Это как?
        - Ну, начал все крушить, кидаться на охрану, оскорблять. А там среди безопасников один горячий парень попался, разозлился, выстрелил в ногу, да неудачно. Перешиб артерию, и все - клиент готов. Но вообще тут закон о владении оружием довольно либеральный - огнестрела на улицах больших городов полно, причем носить его можно представителям определенных профессий: инженерам, врачам, кассирам… Прикинь?
        Он смолк, ожидая моей реакции, я кивнул:
        - Угу. Еще варианты?
        - Разве что кто из постояльцев с собой привез. Можно прошерстить виллы и бунгало, там обычно селятся те, кто посостоятельнее. Нам бы туда. - Макс оказался до безобразия болтливым, хотя рассказывал нужные вещи. - Знаешь, что тут копы носят? Не поверишь - «Скорпион», это чешский пистолет-пулемет такой. А еще я видел кольты, револьверы и винтовки М16, нам бы их сюда!
        - Типа ты из всего этого умеешь стрелять?
        - Разберусь, - махнул рукой парень. - Я в шутерах, знаешь, сколько времени убил?
        Видимо, болтая, Макс успокаивался: он пустился в пространные рассуждения о том, какое оружие наиболее эффективно против зомби, но я его не слушал, потому что на видео из лифта вышли три женщины из свиты гуру Еремея, они жили в правом крыле, а мы с Кариной и еще двумя адептками постарше - в левом. Сам гуру снял королевский номер на двадцатом этаже - повыше к небу, точнее, к космосу. Типа ему нужно улавливать космическую энергию и информационные потоки, ага. Может, он и со жнецами контактирует?
        Я домотал до момента, когда вырубили свет, быстро пересмотрел с начала, но Карину не увидел. Скрипнув зубами, попросил у Макса видео с камер двадцатого этажа, хотя понимал - не нужно мне подтверждать свои подозрения.
        Но они подтвердились. Буквально через час после того, как я захрапел в номере, из лифта вышел гуру Еремей в компании Карины, причем вид оба имели весьма расслабленный. Они направились налево, растворившись в темноте коридора. Мышка в ладони хрустнула.
        - Б…
        Ну вот, решил же разводиться, а все равно бешусь, как раненый лось. До последнего думал о ней хорошо - что с приятельницами заночевала. Не сдержавшись, выругался уже по полной, сообщив все, что думаю о всяких гуру-проходимцах и о самой Карине.
        - Рога наставила? - уточнил Макс, до того уважительно слушавший мой поток ругательств. - Жена?
        - Ага, - нехотя признал я, словно ее поступок меня опозорил. - Ничего, проще будет с зомби бодаться!
        Злость ушла, здравый смысл взял верх. Если я правильно понял суть Жатвы душ, она прошла одновременно по всей Земле. Судя по тому, что Еремей с Кариной сохранили разум уже после того, как все началось, такими они и остались. Дела мне до их шашней быть не должно, потому что теперь мы в одной тонущей лодке. Лишь бы эти двое выжили - хотя бы затем, чтобы у меня осталась возможность высказать им все, что я о них думаю.
        - Короче, идем в королевский номер, где моя жена, - сказал я. - Как выбираться будем?
        Макс встрепенулся, сделался жалким и пробормотал:
        - А может, останемся? Нас не должны бросить и обязательно найдут.
        «А мама услышит, а мама придет, а мама меня непременно найдет», - всплыла в памяти песня из мультика про мамонтенка, вот только Макс не мамонтенком был, а самым настоящим мамонтом - высоченным и лохматым. Я критически оглядел его - да уж, такой и тридцати метров не пробежит, не задохнувшись.
        Доказывать что-либо великовозрастному инфантильному лбу, тратя на него ресурс, было лень, и я проговорил:
        - Ты просто скажи, как удобнее всего подняться на двадцатый этаж. А сам оставайся.
        Как нетрудно догадаться, Макса такой расклад не устроил, и он быстро поменял решение.
        - Прямо отсюда есть еще один лифт, служебный, но он в следующем крыле, а что там, я не знаю.
        - Отсюда туда есть ход?
        - Есть, - обреченно кивнул Макс. - Но сразу предупреждаю - я не боец.
        - Кстати, насчет этого…
        Я рассказал ему о том, что можно приобрести в магазине чистильщика. Макс слушал, слушал, а под конец перебил, улыбаясь:
        - Да понятно, понятно! Все как в играх. На РПГ не особо похоже, раз прокачки характеристик нет, скорее какой-нибудь шутер на выживание с лайтовой механикой. Так что признавайся, ты меня щас разводишь, да? Пересказал мне сюжет какой-нибудь игры, в которую режешься дома, так?
        - Верить или нет - твое дело. - Я махнул рукой. - Просто, если хочешь получить инопланетные ништяки, как у меня, придется упокоить хоть одного зомби.
        - Чем упокаивать? - скептически хмыкнул он. - Голыми кулаками?
        - Оружие мы сейчас подберем, а то вот это… - Я продемонстрировал подобие вил, сделанное из вешалки, которая уже изрядно погнулась, - слабовато бьет. Ударов десять-пятнадцать уходит. Да и кирдык ей скоро наступит, это не сталь, а дерьмо какое-то.
        Макс поскреб в затылке, запрокинув голову, уставился в потолок, словно хотел прочесть ответ там.
        - Короче, нам надо в бытовку, там техперсонал днем отсиживается. Сантехник, электрик и тэ дэ. Там можно поискать что посерьезнее.
        - Точно! Молоток бы или ключ гаечный! Ну или лопату на худой конец…
        - Нож.
        Вспомнив механику боя, я подумал, что повреждений, наносимых ножом, будет недостаточно, и помотал головой:
        - Мертвому припарка. Тогда уж топор.
        - Ха, топор! Там может быть что поинтереснее!
        - Например, что?
        - Например, бензопила.
        Глава 8. Палка-убивалка
        Стоило Максу упомянуть бензопилу, в голове нарисовались яркие картинки детства. Doom! Черт, да это же чертов Doom! Только вместо демонов - зомби, опустевшие оболочки людей, потерявших душу… Стоп! Во многих культурах именно демоны, черти, бесы и дьявол - первейшие охотники за душами. Может, и жнецы имеют к ним какое-то отношение?
        - Бензопила… - пробормотал я.
        - Ага! Тема, да? Грамотно получится! - Макс радовался так, будто это ему предстояло косить ряды зомби. Человек вроде бы говорил по-русски, но что он хочет сказать, я угадывал только по интонациям. «Грамотно», ага - типа «здорово»? А он продолжал восхищаться уроном и возможностями еще даже ненайденной бензопилы. - Вжух-вжух! Е-ма…
        Такой убойной силы будет достаточно, чтобы зачистить холл отеля, но, представив расчлененные человеческие тела, отрезанные руки, летящие в стороны ошметки плоти и кровь, брызжущую на стены, я содрогнулся. Ладно, разберусь по ходу, сейчас меня волновало другое.
        - Свет там есть? В коридоре-то темень, а у тебя тут…
        - Свет только в серверной, - развел руками Макс и неожиданно записал меня в родню: - Кстати, братан, надо поторопиться, вдруг расчеты неверные и генераторов хватит не на двадцать четыре часа, а, скажем, на восемнадцать? Серьезных аварий-то не было, никто систему не проверял практически.
        - Ты минуту назад всей душой хотел остаться здесь и пересидеть зомби-апокалипсис. А теперь «надо поторопиться»? В темноту, ага. Чтобы зомби за жопу укусили?
        - Не, а чо, чота не так? - засомневался боец мышки и клавиатуры.
        - Стремно без света идти через темень. У тебя фонарик один? Нужно найти еще, - сказал я, направляясь к двери. Хоть и знал, что в коридоре чисто, вешалку держал наготове. - Дай фонарь мне, раз позади жмешься.
        - Уж этого добра там валом, и запас батареек, - ответил Макс.
        Вспомнился любимый отцовский динамо-фонарь, который жутко тарахтел, когда жмешь на рычаг. Скоро батарейки закончатся, и такая вещь станет незаменимой.
        Щелчок щеколды в тишине прозвучал как выстрел. Скрипнули дверные петли, и световой квадрат лег на стену напротив. Зомби снаружи не разошлись, скреблись, колотили в запертую входную дверь. Я посветил налево - луч разрезал мрак, рассеиваясь к концу коридора.
        - Длина коридора - около ста метров, - прокомментировал Макс шепотом. - Подсобка - третья дверь по нашей стороне.
        Я вышел и двинулся на цыпочках, Макс за мной не спешил.
        - Она не закрыта?
        - Не, ее не запирают - вдруг кому что понадобится.
        В отличие от вычурного мещанства отеля, здесь все было очень просто: белые стены, одинаковые двери из дешевого шпона, открывающиеся внутрь помещений, да и с полом не заморачивались - оставили бетонным.
        Убедившись в безопасности маневра, в коридор выбрался Макс. Боевой дух его испарился, стоило ему пересечь порог, да и шел он шумно - очень громко сопел и топал как носорог. С таким в разведку ходить бессмысленно, проще сразу сдаться.
        «Сам-то? - упрекнул голос разума. - Прибил трех зомби кое-как, горничную - вообще случайно, а теперь хорохоришься! Нехорошо, Рокот!»
        - Нехорошо, - согласился я сам с собой.
        - Ну на фиг… - Ругнувшись, Макс тут же исчез в серверной.
        - Эй, все нормально, - окликнул я. - Тертышный, давай возвращайся. Подстрахуешь, если что.
        Парень вернулся, приблизился к моей спине так, что задышал в затылок.
        Итак, подсобка. Я надавил на ручку, толкнул дверь и посветил внутрь. Макс, оставшийся в темноте, подошел ближе. В нос шибануло затхлостью. Луч скользнул по захламленному столу, куче ведер и пластиковых швабр. Швабра… нож… Черт, да ведь из этого можно соорудить копье! Примотать режик скотчем, только вместо швабры лучше найти деревяную метлу, так прочнее…
        С мысли сбило уже знакомое урчание, и, прежде чем я сделал шаг назад, к выходу, грохоча чем-то перевернутым, навстречу двинулся зомби-филиппинец с именем, похожим на заклинание - Нахум Панганибан, тридцати шести лет от роду, на сто процентов «активный».
        - Хай, Нахум! - крикнул я, надеясь, что собственное имя вернет ему разум. - Хау а ю дуин?
        Зомби ответил утробным урчанием, а Макс сзади взмолился:
        - Точно, ну его на х…
        Шумно выдохнув, он шарахнулся, но в темноту возвращаться побоялся, замер у стены.
        Очевидно, до зомби не доходило, что, дабы открыть дверь, нужно надавить на ручку, и многие не могли выбраться. Я попятился, одной рукой держа вешалку, другой фонарь, но тот сильно мешал, пришлось метнуться к Максу.
        - На, будешь светить, а я пока упокою господина Панганибана.
        - Кореш твой? - неверно понял Макс. - Знаешь его? Он садовник тут, при отеле… был…
        - Говорил же, система жнецов подсказывает! Твою мать, да бери фонарь уже и свети!
        Перехватив вешалку двумя руками и облизав враз пересохшие губы, я занес ее для удара и устремился к филиппинцу, выбравшемуся в коридор, ударил его трижды в голову - с замахом, будто топором, раскроив череп и сняв шестьдесят четыре процента «активности».
        
        Наблюдающий за расправой Макс охнул, выронил фонарь, и тот стал светить вбок, но пока этого хватало.
        Продолжая отступать и тыкать вилами в размозженное лицо зомби, я заорал:
        - Макс, твою мать, свети на меня… - Удар с замахом, тычок в грудь, еще удар вилами в голову - хр-р-рясь!
        Я потянул вешалку на себя, но ножки застряли в черепе, пришлось снимать зомби, как котлету с вилки. Пинком отброшенный к стене, мой противник упал, копошась, как перевернутый на спину жук. «Активности» в нем оставалось восемь процентов, но я уже знал, что они не подыхают от травм, а необъяснимым образом восстанавливаются, если не добить. На моих глазах восьмерка превратилась в девятку.
        Макс продолжал игнорировать мою просьбу и поле боя не освещал, от вида зомбячьих потрохов окончательно уйдя в прострацию, но я на него не отвлекался - нужно было положить эту тварь. От мысли о предстоящем убийстве снова затошнило, но я пересилил себя. Давай, Рокот, ну! Размахнулся и обрушил вешалку на деформированный окровавленный череп Нахума - выбил три процента, еще удар - и снова столько же. Выходит, последние десять процентов «активности» снять сложнее всего. На третьем ударе вешалка изогнулась, едва не переломившись в середине, оставив зомби с процентом «активности» и шансом оклематься.
        Преисполненный решимости, я переломил вешалку, взял острую трубу без зубьев, примерился и с криком: «Нахум Панганибан!» - вогнал ее в грудную клетку, как кол в сердце вампира.
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 3).
        Богатство-то прирастает не по дням, а по часам! Еще семь кредитов, и куплю автомашину с магнитофоном, пошью костюм с отливом - и в Ялту! То есть возьму себе первый уровень. Почему-то мне это казалось важнее, чем жалкие бонусы к урону или защите… Хотя нельзя забывать о квалификационных требованиях для перехода к следующей волне Жатвы: без одного тысячу кредитов, по идее, нужно всегда держать в запасе. Ха! Легко сказать, а ведь это сколько трупов нужно за собой оставить?..
        Здесь было не просто очень жарко, но еще и душно. Воздух лип к коже, ручьем бегущий пот заливал лицо и щипал глаза. Я вытер лоб, размазав кровь зомби, повернул голову к Максу, обкладывая его трехэтажным матом, но прервал словесный поток, потому что сисадмин сидел, привалившись спиной к стене и свесив патлатую голову на грудь, а фонарик, выпавший из его руки, откатился в сторону.
        Ну вот, не хватало еще, чтобы он стал «опустевшей оболочкой». Вспомнился приветственный текст, где говорилось, что «вторая волна: в процессе», и я завершил ругательство, но оно было окрашено уже не злостью, а отчаяньем. Получается, вот так проявишь малодушие - и прощай, душа? Струсил - пополнил ряды зомби?
        Нужно скорее обыскать бытовку, пока Макс не восстал и не набросился…
        Бывший сисадмин дернул ногами, крутнул головой, замычал, а я подумал, смогу ли его прикончить, если пару минут назад мы еще разговаривали. Может, он вообще последний одушевленный, кроме меня, на планете!
        - Е-ма-а-а… - протянул Макс, убрал патлы с лица, посмотрев на меня вполне осмысленно, и проворчал: - В лицо не свети, мент, что ли?
        Он поднялся, потряс головой, подавил тошноту.
        - Тебя что, вырубило? - спросил я то, что и так было понятно.
        Макс, видимо, своей слабости стеснялся и проворчал:
        - Я же говорил, не боец, у меня гемофобия с самого детства. Знаешь, да, чё такое? Когда не переносишь вида крови…
        - Не гомофобия, и ладно, а то я бы еще постеснялся с тобой на публике появляться.
        - Это почему? Я, вообще-то, ничего против п… э… геев не имею.
        Желание его ругать исчезло, потому что ну уродился он со странностями, чего уж теперь. Придется принять таким, какой есть, главное, он здесь все знает, а в моей ситуации это капец как важно. Иначе шарахался бы по отелю не знаю где, не знаю куда, пока не сожрали бы.
        К тому же меня и самого пошатывало, так что, подбадривая себя и его слоганами, я вошел в бытовку:
        - Гемофоб, смирись с мыслью, что ты полон крови!
        - Денис, завязывай, - серьезно попросил Макс. - В детстве во дворе и так все надо мной смеялись. Я даже пытался преодолеть это, не спрашивай как, просто знай, что не получилось. Вижу кровь - падаю на х… без чувств.
        - Свети давай… пока не упал на х…
        Луч фонарика пополз по стеллажу, заваленному книгами, журналами, мотками веревок, проводами, чашками, бумагой и чайными пакетиками, соскользнул на стол, переместился на ведра, двинулся дальше и остановился на хорошей такой бите, стоящей в компании садовых инструментов: двух лопат и вил с пластиковыми ручками. С тоской вспомнились наши родные надежные деревянные черенки, к которым здорово было бы примотать нож шеф-повара, эдакий тесак, чтобы не только колоть можно было, но и рубить! Эх, мечты-мечты…
        Из садового инвентаря наибольшей убойной силой обладала штыковая лопата, но система подсказала, что урон у нее лишь 2 - 4, а самое убойное орудие здесь:
        МЕТАЛЛИЧЕСКАЯ БЕЙСБОЛЬНАЯ БИТА
        Обычное тупое оружие.
        Урон: 3 - 6.
        - Где фонарики? - спросил я, осматривая помещение с перевернутыми стульями, выпотрошенными пакетами с какими-то порошками и удобрениями - наверное, Нахум постарался.
        Макс уверенно прошествовал к заваленному письменному столу, не без труда открыл заедающий ящик, достал два налобных фонаря, выгреб пару упаковок батареек, по четыре штуки в наборе, открыл ящик, хмыкнул:
        - Гвозди всякие…
        Я нацепил фонарь на голову, поднял увесистую биту, замахнулся для удара - да-а, такой ударишь - полбашки как не бывало. Новообретенное оружие приятно тяжелило руки.
        - Ну вот, другое дело.
        Сисадмин покопошился в ящике стола, вынул оттуда скотч и просиял:
        - Во! Можно обмотать все открытые участки тела!
        - На фига?
        - Ну, чтоб не укусили…
        - Укусят - заживет. Скотчем обматываться по такой духоте… ну, такое себе… И вообще, так делали в тех фильмах, где укус зомби заразен, а в нашем случае ты сваришься от жары. Ну и депиляцию себе сделаешь.
        - А… ну ясно. А ведь в натуре…
        Пока он что-то еще бормотал про депиляцию, которую видел в гробу, я смотрел на увесистый рулон строительного скотча в его руке. А потом заметил лопаты и вилы в углу - и метлу чуть подальше. Поднявшись, я взвесил в руке угрожающего вида инструменты и разочаровался - все не то, все какое-то легковесное!
        В сердцах отбросил лопату и только в этот момент увидел за дверью совковую лопату. С такой много урона не нанесешь, зато… Я поднял ее и улыбнулся - увесистая, с цельным деревянным, а не пластиковым черенком и длиной он около метра.
        - Дай-ка сюда скотч, хочу кое-что проверить.
        - Хочешь лопату к руке примотать? - просиял парень. - Типа как… ну, не знаю, помнишь, были такие монстры в каком-то фильме, в нем еще лысый этот играл, как его… э… Короче, у них вместо рук мечи такие были длинные, да?
        - Помню, - сказал я. - Только название из головы вылетело. Скотч давай. А сам держи биту, потом вернешь.
        Порывшись по задвижкам, я поискал нож, не нашел, с сомнением посмотрел на отвертки, уже было решил взять одну, подлиннее… И тут увидел нехилые садовые ножницы с узкими длинными лезвиями сантиметров в тридцать. И рукояти подходящие, прямые… Так-так.
        Первым делом я снял с черенка лопаты D-образную рукоятку. Была она пластмассовая и держалась на соплях. Видимо, Нахум Панганибан часто использовал инструмент.
        Обхватив черенок рукоятями ножниц, я обмотал их скотчем так, что снять теперь можно было только вместе с черенком, сломав его. Оставалось решить проблему с «совком» - он явно был лишним и мешал.
        - А какой стороной бить-то? - поинтересовался Макс, ухмыляясь.
        - Очень смешно, шутник.
        Пила нашлась среди прочего инструмента. Убрать лишнее удалось за пять секунд. Проверил на надежность, ткнул в стену - ножницы держались намертво, а на стене появилась дыра.
        - Копье! - просиял Макс. - Лихо, братан!
        - Копье ли… - пробормотал я, напряженно вглядываясь в самодельное оружие и ожидая идентификации системой жнецов. Ну же, что я изобрел?
        Профиль упорно доказывал, что я держу в руках «Лопату совковую», а при взгляде на примотанные ножницы, появлялось, как ни удивительно, «Ножницы садовые». Прошло секунд двадцать, прежде чем я потерял терпение и досадливо буркнул:
        - Херня какая-то. Придется проверять в боевых условиях.
        И тут, клянусь, самодельная конструкция в моих руках будто вспыхнула, по черенку и ножницам пронеслась волна света, такая яркая, что я даже зажмурился.
        Макс этого словно не заметил - по крайней мере, он никак не отреагировал, только нетерпеливо постучал ногой по полу.
        А профиль оружия изменился:
        ДРЯННОЕ КОПЬЕ ИЗ ЧЕРЕНКА ЛОПАТЫ И САДОВЫХ НОЖНИЦ
        Обычное колющее оружие.
        Урон: 3 - 6.
        Понятно, что «дрянное», но ведь лучше, чем ничего? Стоило так подумать, как рядом всплыло уведомление:
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВЫ ИЗОБРЕЛИ ЧЕРТЕЖ МОДИФИКАЦИИ ОРУЖИЯ «ДРЯННОЕ КОПЬЕ ИЗ ЧЕРЕНКА ЛОПАТЫ И САДОВЫХ НОЖНИЦ».
        Компоненты: черенок лопаты, садовые ножницы, клейкая лента.
        Качество: обычное.
        ХОТИТЕ ДАТЬ МОДИФИКАЦИИ СВОЕ НАЗВАНИЕ?
        «Конечно хочу, - подумал я. - Палка-убивалка!»
        Система ответила, сухо констатируя факт:
        ЧЕРТЕЖ ОБЫЧНОГО КОПЬЯ «ПАЛКА-УБИВАЛКА» ВНЕСЕН В СПИСОК ИЗВЕСТНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        Глава 9. Иди сюда, детка!
        Поразмыслив, биту я оставил себе, а «Палку-убивалку» отдал Максу - ему с дистанции тыкать копьем будет проще. Пока я бродил по бытовке и рылся, думая, чего бы еще такого изобрести, компьютерщик соорудил себе из картонной коробки что-то вроде мишени, поставил ее на стол и отрабатывал удары.
        - Зомбякам целься в голову, - посоветовал я. - А лучше - в глаз!
        Совет я дал еще до тренировки Макса, а сейчас, глядя, как он и по коробке попасть не может - копье сваливалось и мазало, когда парень бил одной рукой, - печально вздохнул, подумав: «Не помощник, а черт его знает что».
        Новая фича системы жнецов взбудоражила меня так, что я еще долго не мог успокоиться. В голове вертелись десятки идей того, как можно из подручных средств сделать оружие посмертоноснее! Была бы бита деревянной, можно было бы ее обклеить осколками стекла или превратить в шипастую дубину. Впрочем, шипастой станет и моя металлическая, если обмотать ее колючей проволокой! И приварить! Или… Для утяжеления к моей дубине приварить железный блин из гостиничной тренажерки - вот черепа крушить будет удобно!
        Максу нужно что-то понадежнее. Я уже начал думать, как из пожарного топорика соорудить нечто типа алебарды…
        - Хы! - мой напарник сделал выпад, выронил копье и выругался.
        Минутная тренировка - и все, выдохся боец, вон как тяжело дышит. Нет, тут не оружие помощнее нужно, а совсем другое. Дело в психологии - парень до смерти боится крови. Да и прав он, без защиты не обойтись. Если бездушные навалятся толпой, хорошо бы прикрыть уязвимые части тела. Не все, но… Я задумался. В идее Макса обмотаться скотчем было здравое зерно.
        - Эй, Тертышный! Тащи сюда скотч, обмотаем предплечья, будет типа наручей.
        - Е-ма, наконец-то! - обрадовался он. - Лучше не только руки, но и шею!
        - Шею? - Я представил это и мотнул головой. - Не, себе обмотай, если хочешь, а я обойдусь. Рассказывал же, у меня регенерация повышенная.
        Ох, зря русским показали скотч. Минут через пять Макс напоминал мумию, поблескивающую в лучах фонаря - парень обмотал себе все, даже пах обклеил липкой лентой. Я ограничился предплечьями - подставлять под укус зомби, защищаясь.
        - Ну чо, как? - Макс покрутился передо мной. - Норм?
        - Пипец ты принцесса на балу, просто красавец! - Я заржал, искренне веселясь. - Ходить хоть можешь, Золушок?
        - Э, братан, не надо так! Ты типа хилиться можешь, а я человек без суперспособностей! Знаешь, что тут всегда говорят? Сейфти фёст! Безопасность на первом месте! Мой шеф…
        Но я не дал ему разойтись, более не собираясь здесь задерживаться. Нужно будет, вернемся еще - за инструментом и прочим. А сейчас ни к чему тратить время на изобретения, нужно двигаться, пробиваться наверх.
        - Макс, угомонись, - перебил я его рассказ. - Уши не заклеил же, слышишь меня? - Он кивнул. - Хорошо, запоминай, как будем действовать. Если встретим зомбяка, я его бью, а у тебя задача простая: не подставляться и прикрывать мне тыл, понял?
        - Понял. Отсекаю периметр.
        - На трупы не смотри, а то загемофобишь опять. Добро?
        - Добро.
        - Тогда веди к служебному лифту.
        Из бытовки Макс выходил, изображая крадущегося тигра, который боится затаившихся драконов. В одной руке он держал «Палку-убивалку», а в другой прихваченную штыковую лопату. Я это самовольство никак не прокомментировал, но мысленно одобрил - сломается одно, пригодится другое.
        Светя в его сгорбленную спину, я гадал, привыкнет ли сисадмин к виду крови раньше, чем зомби его сожрут. По идее должен: включившись, инстинкт самосохранения отсечет фобии.
        Вспомнилось, как еще на первом курсе мы с другом сняли дешевое жилье у моря, но оказалось, что спускаться до воды надо еще метров сто карабкаясь по скале. Однако море внизу было таким изумрудным и улетным, что друг, у которого обнаружился страх высоты, пересилил себя. К концу второй недели он спокойно бегал вдоль обрыва.
        Максу, однако, до бега было далеко. Он и передвигался с трудом, потому что - идиот! - замотал себе колени, и ноги теперь не гнулись.
        До жестяной китайской двери, каковыми и на родине изобилует бюджетное жилье, отделяющей одну часть коридора от другой, мы добрались без приключений. Я приник ухом к металлу, силясь услышать, что же там, в неизвестности, но то ли зомби отсутствовали, то ли просто сюда не доходили звуки.
        Я надавил на ручку. Щелкнул механизм, и дверь чуть распахнулась - в нос ударил запах дерьма и мочи, ответив на вопрос, чисто ли там, - ни фига. Грязно.
        Дверь я захлопнул и сказал:
        - Зомби там есть. План действий такой. Они не особо соображают, потому выманиваем по одному сюда, а я их тут кончаю.
        - Понял. Ты пулишь их по одному. Грамотный план, одобряю.
        - Одобряет он! Ты, главное, не мешай! - Я переложил биту из руки в руку, Макс закивал, вцепившись в черенок лопаты. - Но послушай совета: пересиливай страх, иначе тебе не выжить. Просто представь, что все это игра. Понял? Это не люди, не зомби, а просто мобы, бездушные мешки с мясом.
        - Я постараюсь, - сказал он голосом, полным решимости.
        - Тогда начали.
        
        Я снова распахнул дверь, посветил в коридор ручным фонариком - луч выхватил как минимум двух зомби, топающих к нам. Я свистнул и позвал их:
        - Цып-цып-цып!
        Или показалось, или на самом деле зомби ускорились. Первой ковыляла очень высокая горничная в сине-белой униформе. Стоило сфокусировать на ней взгляд, появился текст:
        ХОРХЕ ФЕРНАНДЕС, 42 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 0-го уровня: 100 %.
        «Здравствуйте! Меня зовут Хорхе, я ваша горничная…» Трансгендер, понятно. Может, и сменил имя, но система выдала истинное.
        - О, я ее знаю! - вдруг возбудился сзади Макс, заглядывавший мне через плечо. - Это же Лиана, она клевая!
        - Я тебя разочарую, это не Лиана. Это Хорхе.
        Обескураженный Макс промолчал. Видимо, не понял, что имеется в виду, а я попятился, отмечая, что позади Хорхе есть второй и вдалеке поднимается третий - надо освободить пространство для маневра.
        - У-э, - неестественно вывернув голову, пробормотал Хорхе.
        Он так был мной заинтересован, что на полном ходу налетел плечом на дверной косяк. Рассмотрев его вблизи, я подивился - все-таки Лиана. Не знал бы, ни за что бы не подумал, что она родилась мужчиной.
        - Иди сюда, детка! - Я перехватил биту двумя руками и отвел назад, отмечая, что чушь, которую я несу, некисло так подбадривает. - Кам ту папа, мучача!
        Зомби, пялясь остекленевшим взглядом в никуда, вытянул руки с растопыренными пальцами и пошел на голос. А я побежал навстречу, прыгнул, в падении передавая бите инерцию всего тела, и обрушил ее на голову горничной… или горничного.
        Ахнул позади Макс. Круглая голова Лианы изменила форму, кости черепа разошлись точно по швам. Потеряв сразу треть «активности», зомби зашатался, а я, недолго думая, шарахнул еще раз и контрольный удар нанес, уже когда Хорхе падал.
        Три удара, упокоение засчитано. Легкие деньги.
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 4).
        На пару мгновений воцарилась тишина, лишь стоящий позади Макс громко икал. Значит, держится сисадмин, молодец.
        Вторым до меня доковылял седой филиппинец с залысинами, Куинн Галура, шестьдесят один год. Из уважения к возрасту, я с ним сначала заговорил по-английски:
        - Добрый день, мистер Галура! Вы уверены, что хотите драться?
        Хрясь! Хрясь! Хрясь! И этому хватило трех ударов, а у меня стало пять универсальных кредитов. Я бил, не особо задумываясь как и куда, хотелось побыстрее покончить с этим.
        Третьего зомби, полную маленькую женщину, в имя которой я не вчитывался, встретил тычком биты в горло и повалил на спину, проламывая череп.
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 6).
        Посветил в опустевший коридор, откуда несло дерьмом.
        - Буэ-э, буэ-э!
        Душа ушла в пятки - думал, подкрался зомбяк, но нет, - позади рвало Макса, увидевшего, во что превратились его коллеги.
        - Нехороший был человек… мистер Галура… - пробормотал парень, сплевывая. - А все равно жалко.
        - Потом пожалеешь, в безопасном месте! Вставай!
        Кивнув, он нашел в себе силы подняться и поковылять за мной.
        Светящиеся кнопки лифта было видно издали, я направился к ним, держа биту наготове. Нажал на вызов, дождался бледного Макса, мы ввалились внутрь низкой и тесной кабинки и поехали на двадцатый этаж.
        - У тебя… на капюшоне… - дергая кадыком, пробормотал Макс и отвернулся, очевидно, разглядев там кусок плоти. - Мозги…
        - Ты делаешь успехи, боец! Ишь, уже даже рассмотрел, что именно, и не рухнул! - подбодрил я его. - Только блевать на меня не надо, пожалуйста.
        Макс молчал, упершись лбом в железо, а для меня время замедлилось: вспомнились его слова о том, что электричество может вырубиться в любой момент, например, сейчас, и мы тут застрянем в абсолютной черноте, в отеле, кишащем зомби…
        - Да нечем мне уже. Лиана была хорошей, - пробормотал он, - смешливой такой кокеткой. И я ей нравился. Жалко.
        Открывать ему правду о Хорхе и травмировать еще больше я не стал - Лиана так Лиана. Раз парень тех моих слов не понял, значит, так и надо.
        Площадка возле лифта на двадцатом этаже отличалась королевской роскошью: пальмы зеленее, горшки изысканнее, плитка смотрится как настоящий мрамор, коридор шире раза в два, чем у нас, причем он освещен резервными генераторами и имеет зону отдыха с декоративными фонтанчиками, а с потолка свешиваются хрустальные люстры. Двери из красного дерева с золочеными ручками.
        А вот зомби тут бродили самые обычные, причем их состав отличался интернациональностью: смуглый парень в кислотно-оранжевых шортах и с голдой в палец толщиной, плешивый азиат с пробитым черепом и дородная дама в купальнике - пятидесятивосьмилетняя Зинаида Сергеевна Павлова. Одна ее грудь вывалилась из бюстгальтера.
        - Ну вот, опять, - вздохнул Макс и шумно сглотнул.
        Ближе всех был парень, он и добрался до меня самым первым. Череп у него оказался каменным, пришлось вломить четырежды, прежде чем он зашатался и упал. Последние два удара, дробящие грудную клетку, я наносил, как дровосек, рубящий сосну, причем финальный аккорд сопроводил выкриком:
        - Нахум! Панга! Нибан!
        Подоспевшего азиата, у которого с лица на нерве свисал глаз, я встретил, едва разобравшись с первым зомби, но он расстался с «активностью» быстро.
        Оставалась только Зинаида Сергеевна… Бить ее было неприятно - сказывалась впечатанная в мозг программа, что нельзя поднимать руку на женщин, тем более она возрастом годилась мне в матери. Но я смог перепрыгнуть через этот красный флажок в своей психике, упокоил и ее, мысленно ругая жнецов за то, что показывают мне имена зомби. Насколько было бы проще, если бы они оставались просто «оболочками»! А тут даже возраст указывают…
        Логи напомнили, что мне не хватает одного универсального кредита, чтобы купить первый уровень:
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 9).
        Тем временем Макс, увидев заляпанные кровью стены, схватился за обмотанное скотчем горло. Не глядя на трупы, он направился ко мне. Я же чувствовал себя так, словно из меня вынули душу и мне вот-вот предстоит самому стать бездушным зомби. Хотелось лечь, накрыться одеялом с головой и… проснуться.
        - Братан… - прохрипел он. - Зачем ты звал нашего садовника Нахума? Ты же его убил.
        - Это мое личное заклинание изгнания, - серьезно проговорил я. - Мне же надо что-то орать, когда убиваю?
        - Ну да, да… - закивал он, словно осознал великую тайну. - Тут, если не орать, обосраться можно. - И попробовал сам, огласив ревом коридор: - Нахум Панганибан!
        - Да тише ты! Щас сюда все бездушные сбегутся!
        Макс приложил палец к губам и завертел головой.
        На записях с камер не было видно, в какой именно номер направились Карина с Еремеем, и мы двинулись по коридору, простукивая двери: три удара - пауза - три удара. Мой ряд был правый, Макса - левый. Заодно и выживших поищем.
        Двери тут тоже открывались внутрь, к тому же, благодаря резервному генератору, работали электронные замки - зомби были надежно заперты в номерах.
        Судя по расстоянию между дверьми, площадь каждого была минимум сто квадратных метров. За номером «205» зомби, почуяв наши души, начали ломиться на выход, но у них ничего не получилось.
        И тут оттуда, пробиваясь через дверь, донесся душераздирающий непрекращающийся вопль-визг. Так орала зомби Настя, вторая уничтоженная мною опустевшая оболочка. Звук тут же подхватили зомби из номера за стеной. Поднялся ор, передался дальше. Макс не выдержал психологической атаки, заозирался, выискивая, где спрятаться, сжал мое плечо.
        - Спокойно, Максим, двери они открывать пока не умеют, - сказал я и стряхнул его руку. - Продолжаем искать выживших.
        Три удара - пауза - три удара… Какой-то мужчина ответил на английском, и в голосе его читалась настороженность:
        - Кто там?
        - О, наши! - оскалился Макс, демонстрируя устрашающие резцы. - Я их везде по акценту узнаю!
        - Русские? - донесся женский голос, но мужчина что-то ей проговорил, остужая пыл.
        - Русские, русские, пришли помочь, - ответил я. - Вы тоже наши?
        За дверью помолчали, пошептались, после чего мужчина заговорил по-русски, и я его сразу узнал:
        - Мы не ваши, мы свои собственные. Ступайте прочь, у нас ничего нет! - зло крикнул гуру Еремей. - Мы не откроем!
        - Валите на х… Знаем мы вашу «помощь»! - истерично взвизгнула женщина из его ближнего круга. - Самим мало!
        Макс слушал, отвесив челюсть.
        Я же некстати вспомнил, как Еремей вещал о братстве, осознанности и о том, что всегда нужно помогать ближнему своему. Долбаный гуру…
        Глава 10. Это же муж мой!
        В номере загомонили. Я прижался ухом к двери, пытаясь понять, там ли Карина, но слов не разобрал, к тому же очень мешало бесконечное верещание нескольких зомби в других номерах.
        Не выдержав, я пару раз пнул дверь:
        - Алё, просветленные! Это Денис Рокотов, мы же вместе прилетели! От вас нам ничего не надо, просто скажите, жива ли Карина?
        - Кому это «вам»? - с подозрением спросил гуру Еремей. - Денис, кто с вами?
        - Местный сисадмин Максим. Он тоже наш.
        - Да, я наш! - закричал Макс и вылез так, чтобы его стало видно в глазок. - Тертышный моя фамилия.
        - И что вам от нас нужно, господа Рокотов и Тертышный?
        Макс округлил глаза и пожал плечами.
        - Не, ну не дебил, а?
        Гуру же продолжал бубнить, что у них самодостаточная группа, припасов мало, а чужаков они у себя видеть не хотят. И тут раздался радостный вопль Карины:
        - Ден! Ты живой?
        - Живой, Кариш, живой… - ответил я, сам не понимая, чего ради сюда добирался. - Просто беспокоился о тебе - и вот… нашел.
        - С Кариной все хорошо! - крикнул гуру Еремей. - Вы в этом убедились, теперь можете идти, Денис.
        Ну ни хрена себе наглость! Кулаки сжались помимо воли, да и ревность взыграла, чего скрывать.
        Однако, быстро успокоившись, я признал: его на первый взгляд дебильная реакция объяснима, так он сразу ставит на место гостей, показывая, кто тут лидер и хозяин. Манипулятор хренов. Моему визиту он явно не обрадовался, забормотал что-то еще недобро. Очевидно, почуял конкуренцию - в группе Еремея было только два мужика - он и я. Другие, похоже, не пылали желанием просветлиться и возвыситься.
        - Я не согласна! Как это - выгнать? - возмутилась Карина так громко, что я услышал. - Живого человека - к этим ходячим мертвецам? Да вы что?! Это же муж мой!
        - Вот и иди к своему мужу! - завопила какая-то женщина. - Тоже мне, замужняя! Знаем мы таких! Шалашовка!
        Женщины разорались на несколько голосов, но их перебил еще один мужчина, которого я не знал.
        - Так, кароч! - рявкнул он. - Хорош балаганить! Знаю я…
        Дальше было не разобрать, потому что снова началось кудахтанье, сквозь которое пробивались возмущенные возгласы Карины и бормотание гуру Еремея. Впрочем, длилось это недолго, потому что гомон заглушил трехэтажный мат неизвестного мужика. Он точно не из группы, потому что одним лексиконом засорил бы гуру все энергоинформационные каналы. Такому даже я позавидовал - умеет конфигурировать. Вроде бы всего пять слов, а он вон как их накручивает, такие конструкции выстраивает, мама не горюй!
        Макс, с легким умилением на лице слушавший речь мужика-матерщинника, прижал к груди лопату и «Палку-убивалку», потоптался немного и сказал, кивнув на дверь:
        - Ну их, а? Идиоты же… Найдем свободный номер, устроим там базу. Они никуда не денутся, проголодаются - рано или поздно вылезут…
        Он не успел договорить - дверь с тихим всхлипом отворилась, высунулся невысокий седой мужик с по-обезьяньи длинными ручищами, глазами, посаженными так глубоко, что они напоминали щели, и тонким безгубым, как у ящерицы, ртом.
        Он был смуглым и сморщенным, как печеное яблоко, хотя и не пенсионерского возраста, судя по профилю:
        МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ ГОРБАЧЕВ, 56 ЛЕТ
        Активная одушевленная оболочка: 100 %.
        - Сергеич, ты? - вдруг улыбнулся Макс. - А я думаю: ты, не ты? Просто никак не мог сообразить, как ты в королевский номер попал!
        У мужика, стоявшего на пороге, была выразительная мимика: брови взлетели на лоб, который покрылся морщинами, глаза сперва прорезались, потом округлились.
        - Максимка, здоров! Рад, что ты выжил, думал, что тебя это… того… а я тут лампочку менял.
        - Вот ему спасибо, вытащил меня из каморки, - смущаясь, ответил Макс, кивая на меня. - Ден, знакомься, это наш электрик Сергеич.
        - Денис, - представился я, пожимая сухую крепкую ладонь.
        - Сергеич, - просто ответил полный тезка того, кто развалил великую страну.
        Макс вошел в номер, оттесняя мужика, следом ввалился я, окинул взглядом просторную светлую комнату: на журнальном столике стояли недопитые бокалы, рядом - бутылка шампанского, эклеры… Эклеры, блин! А неплохо они устроились, даже кондиционер работает! Прям пиршество во время чумы!
        Наше вторжение не осталось незамеченным. Трое женщин, самых преданных Еремею, тут же заверещали, напомнив визжащих зомби, а одна, спрятавшись за гуру, завопила:
        - Что вы себе позволяете! Немедленно покиньте помещение! Это произвол! Мы будем жаловаться!
        - Кому? - задал я риторический вопрос.
        Карина, одетая в белую мужскую рубашку поверх купальника, и симпатичная девушка-блондинка с ярко-зелеными глазами и пирсингом в нижней губе молча наблюдали. Блондинку все происходящее, как я подозревал, забавляло, она едва сдерживала улыбку.
        Гуру растерянно озирался. Понимал, наверное, что три спевшихся чужака, плевавших на просветление, вряд ли поведутся на его сладкие речи. Тем более Сергеич, показывая кулак дамам, сидящим на роскошном, белом с золотым тиснением, диване, топнул и взревел:
        
        - Цыц, курицы! Достали! Вот же приперся именно к вам! Тьфу! Развели тут демагогию - космоэнергетика-уергетика…
        Пожевав губу, гуру Еремей театральным жестом убрал за ухо русую прядь и возразил:
        - Вы бы свое невежество скрывали, а не выпячивали.
        Профиль выдал о нем информацию:
        ЕРЕМЕЙ ИВАНОВИЧ КУКУШКИН, 59 ЛЕТ
        Сколько?! Мужик в натуре вампир, пьет эманации доверчивых теток и не стареет, больше сорока пяти в жизни бы ему не дал!
        Надо отдать должное гуру, попав в жопу, он не испачкал белых льняных штанов и рубашки с закатанными по локоть рукавами. Три верхних пуговицы он расстегнул - то ли эротичности для, то ли чтобы развешанные на груди деревянные цацки, вероятно, средства связи с космосом, напоминали о бренности бытия. Так и казалось, что вот-вот зажжется над его главой нимб, сразит всех зомби и осветит путь в темноте.
        Глянув на себя в огромное ростовое зеркало, я понял, почему женщины заверещали - капюшон натянут по глаза, худи и лицо в засохшей крови, предплечья обмотаны скотчем, в руках окровавленная бита - как есть маньяк, кто захочет такого впускать?
        - Да мне с вами вообще не о чем говорить, - успокоившись, ответил Сергеич и обратился ко мне: - Денис, на два слова. Максимка, ты тоже давай, покалякаем, что да как.
        В номере он ориентировался как у себя дома. Невозмутимо прихватив из холодильника пару стеклянных бутылок «Пепси», повел нас на огромный балкон-веранду, где стояли четыре шезлонга и столик из ротанга с удобными плетеными креслами.
        Пока Сергеич закрывал дверь, я глубоко вдохнул свежего морского воздуха. Здесь было жарче, чем внизу в коридорах, зато чистый, приятно пахнущий воздух обдувал лицо.
        Мы уселись за столик, Сергеич зубами вскрыл обе бутылки и протянул нам с Максом, сам закурил, выдохнул дым и заговорил:
        - Денис, я вижу, ты мужик нормальный. За Максимкой тоже косяков не замечал. Давайте вместе думать, как выбираться.
        - Выбираться… - Я вздохнул. - Куда? По всему миру та же канитель, Сергеич, везде зомбаки. Разве что в город, потому что там и припасы, и оружие.
        - Вы знаете, чё ваще происходит? Телек молчит, радио тоже, даже тырнета нет!
        - Знаем, - кивнул Макс на меня, залпом прикончив бутылку. - Но мне все Денис рассказал, так что ему слово…
        Историю о пришельцах, изъявших души у трех четвертей землян, Сергеич выслушал спокойно, кивнул, принимая как само собой разумеющееся, а к информации о способностях зомби отнесся очень серьезно.
        - Значит, убить их можно, - кивнул он своим мыслям. - Это хорошо. А то я пробовал прорваться, а они не дохнут! Одному китаезе череп пробил, а ему хоть бы хны! Ну, чего греха таить, испужался я, вернулся сюда. Тем более там и остальные поперли, еле ноги унес. Свят-свят… - Сергеич перекрестился.
        - Я уже десяток упокоил, так что говорю уверенно - убить их можно. К тому же первое упокоение, по идее, сделает вас чистильщиками.
        - Ну а что дальше-то? - поинтересовался Макс. - Ден, ты хотел про жену выяснить - ну вот, выяснил. Спала она с этим мужиком, понятно. Что теперь? Какой план?
        Сергеич тоже посмотрел на меня. С фига ли они от меня ждут решения? Я сам ничего не знаю!
        Но вслух сказал другое:
        - Здесь оставаться нельзя. Воды нет, еды тоже, а помощи не дождешься. Нужно выбираться из отеля, найти временную базу и помародерить округу. Тут ведь вдоль пляжа три отеля?
        - Ага, - ответил Макс. - Наш, «Эвелин», четыре звезды. Еще два пятизвездочных: «Калигайахан» и «Маглаяг». А что?
        - Ну сам подумай. Несколько тысяч туристов, все с багажом. Уверен, можно много полезного нарыть - лекарства те же, бинты, антибиотики, батарейки…
        - Дело говоришь, Дениска, - согласился Сергеич.
        Вот это его «Дениска» мне не понравилось. Я смерил его тяжелым взглядом, понимая, что если сделаю уступку здесь, то прогибаться придется уже до конца. Или до крови. Мужичок-то толковый, видно, но жизнью битый-перетертый, привык сразу выяснять иерархию и определять, кто кого слушается. Сейчас «Дениска», потом «Сгоняй-ка, пацан, туда-сюда…» Нет.
        - Денис, - поправил я.
        - Извиняюсь, - чуть помолчав, кивнул Сергеич, и встрепенулся: - Мародерка - дело хорошее, говорю же, прав ты!
        - Параллельно поищем других выживших, соберем народ - проще будет зачищать зомби, - сказал я. - А потом можно подумать о том, как добраться до города.
        - Я бы все-таки попробовал связаться с большим миром, - добавил Сергеич. - Между нами и «Маглаягом» стоит маяк, там же есть передатчик.
        - Да молчат все, я пытался, - сказал Макс. - Без толку. У меня ж радиостанция есть.
        - Да твоя только на остров рассчитана, - возразил Сергеич, - дальше не добивает. А там маяк прям огромный. Кароч, там и прятаться хорошо, зомби точно не долезут.
        - Мужики, вы пока подумайте, - сказал я, поднимаясь. - Мне надо с женой поговорить.
        Оставив их на балконе, я вошел в номер. Меня встретили настороженные взгляды четырех женщин и виноватый - Карины. Гуру Еремей куда-то пропал, а без его поддержки она, наверное, устыдилась - все-таки не свободная женщина, чтобы не ночевать с мужем…
        - Денис… - протянула она и робко сделала шаг навстречу.
        - Да, Карин, пойдем наедине пообщаемся? А гуру где?
        - Магистр Еремей медитирует, - ответила Маша, симпатичная блондинка с пирсингом. В ее голосе мне послышался неприкрытый сарказм. - Ищет ответы в космосе.
        - Надеюсь, космос ему подскажет, как из ничего сотворить воду и еду, - ответил я.
        Взяв под руку жену, повел ее в ванную. Она вцепилась в мое плечо, сильно сжала. От вчерашней «сильной и независимой» женщины ничего не осталось, сейчас я снова видел ту девушку, в которую когда-то влюбился. Причем так, что бросил семью.
        Когда я встретил Карину… В дешевых романах пишут «внутри все оборвалось». Где-то так. Она стояла у остановки, кутаясь в полосатый шарф, и раздавала рекламные буклеты. Совсем юная, озябшая, неимоверно красивая. Губы улыбаются, а в глазах отчаянье. Холодина была жуткая, снег валил хлопьями. Я припарковался недалеко, чтобы купить сыну капли в нос, не удержался, остановился рядом с ней, пригласил в салон своего авто…
        То, что я увидел в ней тогда, не имело отношения к реальности. После того, что она сделала, наваждение спало, и я радовался, что наконец победил зависимость, излечился от терзавшего меня душевного недуга. Прозрел.
        Мы вошли в ванную комнату, Карина закрыла за собой дверь и присела на край ванны, чуть сутулясь. Я внимательно посмотрел в ее темно-карие, почти черные глаза, пытаясь найти там ответ - была измена или нет? Но там была пустота. Всмотревшись внимательнее, я подметил густые брови, пухлые губы, чуть искривленные в вечном недовольстве, грудь - полную «четверку», складочку жира на боку под просвечивающей рубахой Еремея… Другой человек - и внешне, и внутренне.
        Почему-то радовало, что эти размышления - на трезвую голову. Вчера-то я был пьян, к тому же в приступе ревности, а сейчас…
        Всплыли мысли, давным-давно загнанные на задворки сознания. Помнится, Пашка, рок-музыкант, байкер и прекрасный поэт, когда мы вместе поехали на байк-шоу, намекал, чтобы я следил за молодой женой. Память услужливо подсунула картинку: Пашка играет на гитаре, а на спинку его стула опирается Карина, томно улыбается, а грудь едва не вываливается из декольте на его голову. Я и тогда ощутил укол ревности, но осадил себя, ведь глупое чувство - от неуверенности в себе…
        - Поговорим? - спокойно спросил я. - Спрошу один раз: где и с кем ты ночевала? Здесь, с гуру?
        - Нет! - Ее глаза вспыхнули праведным гневом. - У Маши! Здесь мы оказались только утром, когда собирались на завтрак!
        Она расправила плечи и с вызовом посмотрела в глаза, изображая оскорбленную невинность. И ведь как убедительно играет!
        - То есть ты поднялась на этот этаж с Машей, и вы пошли к ней в номер? - еле сдерживая злость, спросил я, у меня впервые была возможность уличить ее во лжи.
        Заподозрив неладное, Карина пару секунд растерянно помолчала и ответила дерзко:
        - Ну конечно, а как еще?
        Когда она вступилась за меня перед Еремеем, в душе что-то колыхнулось, теперь же все стало окончательно ясно.
        - Тот парень, Макс, с которым я пришел, он сисадмин. Макс показал мне запись с камер видеонаблюдения. Ты ночевала у Еремея.
        - Ты все неправильно понял, Ден! - Она всплеснула руками, продолжая уверенно гнуть свою линию. - У нас был групповой сеанс медитации, он затянулся, а потом началось страшное!
        - Групповой? Ну да, два человека - разве группа? - усмехнулся я, вспомнив запись. - Это пара… Или Маша была с вами?
        Карина резко вскочила:
        - Мы просто медитировали! Все! Не веришь - твои проблемы, Рокотов!
        Толкнув меня, она выскочила за дверь. Я последовал за ней. С бывшей все было ясно, оставалось лишь собрать народ, рассказать им, что происходит, и позвать с собой. По отдельности каждый из них был мне безразличен, но как группа живых они могли пригодиться. Без нас с Максом и Сергеичем этим бедным женщинам, которым гуру промыл мозги, не выжить. Как ни крути, а их было жаль - не стали бы счастливые люди вестись на чушь Еремея. Да и… о продолжении рода человеческого стоило начинать думать уже сейчас.
        Не обращая внимания на раскрасневшуюся (надеюсь, от стыда за свою ложь) Карину, я поднял руку:
        - Дорогие женщины, я немного знаю о том, что происходит снаружи, поэтому считаю своим долгом не только рассказать вам об этом, но и предложить свою помощь.
        - И слушать не хотим! - воскликнула сорокалетняя дама с густо подведенными глазами.
        - Жену довел, теперь за нас взялся? - ехидно добавила другая, кудрявая и крупная.
        «Вот и интерфейс пригодится», - подумал я, читая имена в профилях.
        - Ирина, - обратился я к той, что глазами напоминала панду. Чуть было не добавил «Васильевна», но передумал. Женщина молодится, нечего ее дразнить. Повернулся ко второй, кудрявой. - Элеонора. - Перечислил прочих, поворачивая голову и глядя в глаза каждой. - Мария. Евгения. И… Карина. Вы просто выслушайте, а что решите - уже ваше дело.
        Заметив мое выступление, с балкона вернулись Сергеич и Макс. Оба молчали, слушали, как я оптимизирую информацию так, чтобы она выглядела для «просветленных» достовернее:
        - В мире бушует инопланетная зараза. Непонятно, метеорит ее принес или что похуже, но, по сообщениям властей, заражено более половины человечества. Подвергшиеся воздействию становятся невосприимчивыми к боли и крайне агрессивными.
        - Насколько агрессивными? - скептически просила Элеонора и пояснила: - Я врач.
        - На меня, пока я добирался до Максима, а потом к вам, напали десять раз. Их можно было бы назвать зомби, они так же жаждут плоти, но они живые.
        - Вы их убили? - глаза блондинки Маши распахнулись в ужасе. - Ой, только не отвечайте, я не хочу знать!
        - Он их убил, - подтвердил Макс. - А если бы не убил, мы оба были бы мертвы.
        - Мы лучше дождемся помощи здесь, - буркнула Ирина Васильевна. - Еще неизвестно, что магистр Еремей скажет…
        - Ваше право. Но предупреждаю: во всем отеле отключены свет и вода, на этом этаже пока работает резервный генератор, но его хватит часов на десять-двенадцать.
        - О нет, я не выживу без кондея! - всплеснула руками Евгения, пухленькая женщина моего возраста.
        - Кондиционер - херня, - встрял Сергеич. - Отключатся электронные дверные замки. Я уже не говорю о том, что вам жрать будет нечего.
        - Ну и что, что отключатся? - не поняла Элеонора.
        - Зомби смогут выбраться из своих номеров и забраться сюда, - соврал я. Вряд ли бездушные умеют открывать двери.
        Макс добавил:
        - Даже если не смогут, они там сдохнут от голода! Вонища будет, мухи разнесут инфекции с трупов. Кто тут врач, а? Прав я? А теперь представьте, как завоняет сральник, который нечем смыть!
        Похоже, мысль о загаженном унитазе произвела эффект разорвавшейся бомбы. Женщины загомонили, отчаянно зашептались - открывшиеся перспективы пугали их так, что даже поддержка гуру Еремея, очевидно, не успокаивала. Стоило мне о нем подумать, как из спальни явился он сам, сияющий, как медный пятак. Успокаивающе воздев руки (ох, подозреваю, не медитировал гуру, а подслушивал), он воскликнул:
        - Милые мои, родные! Не волнуйтесь вы так! Медитация позволила мне установить четкий и широкий канал с космосом! Решение снизошло ко мне из самого центра вселенной!
        Макс смотрел на этот цирк, отвесив челюсть, Сергеич через секунду матюгнулся и дал себе по лбу. Да и я ошалел, увидев, как резко дамочки воспрянули духом. Ну конечно, щас гуру все проблемы порешает щелчком пальцев!
        Еремей победоносно улыбнулся, смерил меня взглядом, полным презрения, и сообщил, чего хочет центр вселенной:
        - Денис и Максим! Михаил Сергеевич! - Он обратился и к электрику отеля. - Мы все будем премного вам обязаны, если вы, как люди опытные и уже имевшие дело с зараженными, взвалите на себя благородную миссию!
        - Это какую же? - встрепенулся Макс.
        - Скажу больше, - продолжал гуру, проигнорировав его. - Это ваш наипервейший долг!
        - Это почему же? - поинтересовался я, подняв бровь.
        - Потому что вы обязаны защитить слабых в этом нелегком испытании, ниспосланном нам могущественными силами! - торжественно объявил Еремей.
        Он тоже знает про жнецов? Уж больно бодро вещает…
        - Таких, как ты? - хмыкнул я и уточнил: - Слабых?
        - В магистре Еремее внутренняя сила! - встрепенулась Ирина. - А не грубая физическая!
        Еремей обласкал ее взглядом, развел руками:
        - Мне отвратно насилие. Это не мой путь.
        - Короче, Склифосовский! - рявкнул Сергеич. - Хватит воду лить, говори, чего хочешь!
        - Вам нужно пройти на кухню ресторана, набрать еды и воды и принести сюда.
        Я отвесил челюсть, пораженный его незамутненной наглостью и тем фактом, что такой блеф раньше прокатывал.
        Тем временем гостиная номера превратилась в сумасшедший дом, будто гуру и правда сразил всех зомби сиянием своего нимба. Пока мы трое приходили в себя, дамочки ликовали, обнимали и целовали гуру и в воздух чепчики бросали. Вот сразу видно: мудрый человек. Была проблема, а он взял и решил ее. Мо-ло-дец! …дец какой хитрожопый человек: сожрут нас - в плюсе, не сожрут - так запасы пополнятся. Я искренне восхитился и захотел немедленно двинуть ему в джокондовскую лыбу. Не кулаком - битой.
        Но еще больше мои глаза полезли на лоб, когда «просветленные» ничтоже сумняшеся начали заваливать нас заказами:
        - Мальчики, захватите, пожалуйста, шампанского! - крикнула Ирина.
        - Ой, точно! - спохватилась Евгения. - А мне соков свежевыжатых сделайте! Под таким стрессом мне нужны витамины!
        - Магистр Еремей пьет только воду «Сан-Пеллегрино», имейте в виду! - встряла докторша Элеонора.
        - Так, девочки, давайте по порядку, - засуетилась Карина. - Я составлю список, а то знаю Рокотова, он точно что-нибудь забудет!
        Дамы притихли и зашептались, диктуя заказы, а я всерьез призадумался, не гипнотизирует ли их гуру. Ну невозможно вот так взять и потерять способность мыслить критически!
        Помрачневший Сергеич лишь качал головой, знаками показывая, что надо поговорить наедине. Но окончательно меня добил Макс. Приблизившись, заискивающе посмотрел мне в глаза и попросил:
        - Ден, не в службу, а в дружбу, братан, прихватите и мне пивка, а?
        - Не понял… - угрожающе протянул я. - В смысле? Идешь с нами, боец!
        - Ну будь ты человеком! - взмолился парень. - Ты же знаешь, от меня пользы нет! А фонарик и Сергеич может подержать!
        Гуру стоял, опершись о стол красного дерева, и задумчиво потирал бородку. Он выглядел уверенным в своем праве диктовать условия. Но напоминал Ерема не тигра и даже не бойцовского уличного кота, а паучка-крестовика на исходе осени, время которого закончилось, все мошки передохли, а трепыхание паутины означает не попавшую туда добычу, а продирающегося сквозь заросли крупного зверя.
        - С хера ли я вообще куда-то пойду?
        Мой голос прозвучал слишком громко. Восемь пар глаз уставились на меня, Сергеич смотрел одобрительно, другие - вопрошающе, а Карина еще и презрительно. Сжечь меня взглядом не удалось, поэтому она пафосно воскликнула:
        - Настоящий мужчина защитил бы свою женщину!
        - Не понял, - заулыбался я и напомнил ее вчерашние слова: - А как же «у женщины такие же права и возможности, как у мужчины»?
        Ой-ё, зря я на вентилятор накинул. В группе гуру забурлило так, что…
        Но публичным линчеванием все не закончилось, точнее, не успело, - в дверь осторожно постучали, раздался тихий голос:
        - Хилфе! Гибте с либенден? Хелп!
        Еремей шикнул на готовых взорваться дамочек, на цыпочках прошелся к двери, повернулся к нам и приложил палец к губам…
        Глава 11. И у тебя хватает наглости?
        В дверь постучали настойчивее, немецкую речь сменил очень плохой английский:
        - Из энибади зэа?
        Гуру глянул в глазок, выпрямился, уперев руки в боки, и жестко, но вежливо попросил на своем киношно-ломаном инглише:
        - Здесь никто! Никто! Уходите! - И добавил по-русски: - Нам лишние рты ни к чему! Ищите дураков в другом месте!
        - Это почему не нужны? Если мужики - очень даже нужны! - возмутился Сергеич. - Кто твой курятник кормить-то будет?
        - Нахал! - воскликнула Евгения.
        - Сергеич прав, - сказал я. - Люди нам нужны. Чем нас больше, тем мы сильнее.
        Еремей на шаг отступил от дверей, указал мне на выход:
        - Милости прошу, уважаемый! Догоняйте этих пожилых немцев. Им обоим лет по восемьдесят, я их знаю, они еле на ногах стоят!
        Я сжал кулаки - взыграло с детства вбитое правило, что пожилым нужно уступать места и всячески помогать. Черт, но сейчас цель - выжить, мы не имеем права тащить на себе двух немощных, от которых вряд ли будет помощь… От мысли, что, может, и прав Еремей, стало тошно.
        Пока совесть боролась со здравым смыслом, Сергеич констатировал:
        - А, так то немчура была? Тогда поддерживаю! - И проворчал: - У меня дед погиб под Харьковом. Гнать, гнать этих гансов… - Воспоследовавшему ругательству позавидовал бы и боцман.
        Совесть все-таки одержала верх. Под неодобрительный бубнеж Сергеича я открыл дверь, но немцев уже и след простыл. Что ж, одна проблема разрешилась сама собой, осталось определиться, как жить дальше. Это за нас попыталась сделать Элеонора. Крупная и кудрявая докторша взяла у Карины список и протянула мне:
        - Вот то, что нам нужно, Денис. Постарайтесь ничего не упустить.
        Ни «пожалуйста» тебе, ни «спасибо». Слова ясноокого и светлоликого не подлежат обсуждению, он сказал, что мы нижнее звено пищевой цепочки, значит, так тому и быть. Но есть одно упущение: нас-то спросить забыли, а мы звери более зубастые, чем он. И я сейчас не о бите в руках, а о статусе, полученном от жнецов.
        В который раз безумно хотелось послать всю эту компанию в пешее эротическое путешествие, но я сдержался. Сложив листок вдвое, обвел взглядом дам и затесавшегося среди них Макса, имевшего вид лихой и придурковатый, кивком позвал его на балкон, где у нас, похоже, образовался штаб сопротивления. Сисадмин нехотя поплелся следом.
        - Вы куда? - спросила Элеонора.
        - Ясное дело - совещаться, как вас прокормить, - ответил я, чуть подумав. А потом меня понесло: - Мне было знамение из центра вселенной, что отныне мой наипервейший долг - хранить и защищать вас, милые дамы. Вас и гуру Еремея.
        Евгения и панда-Ирина обрадовались, восторженно переглянулись. Карина с подозрением прищурилась. Маша надула из жвачки пузырь, который, лопнув, залепил ее нос.
        - Ерничаете? - скептически спросила Элеонора и кивнула: - Ерничаете. Но все же помните, что слова не просто сотрясают воздух. Слова имеют вес. Не выполните, что обещали, пожалеете! Бумерангом вернется.
        Сделав это мрачное предсказание, врачиха удалилась. Ее отчасти справедливые слова, а еще больше наглость гуру, попытавшегося на нас паразитировать, так меня взбесили, что я с трудом подавил желание упокоить и его…
        В этот момент сквозь звуконепроницаемые стены номера пробился истошный вопль. Его приглушило так, что женщины и ухом не повели, но я, перехватив биту, рванул на выход. Уже открывая дверь, знал, что увижу, - в конце коридора чету немцев атаковал зомби.
        Так и есть! Я рванул на помощь. Кто-то выбежал вслед за мной, шумно топая по ковровому покрытию, но оглядываться я не стал - вряд ли это Макс, скорее пожилой электрик.
        Зомби, непонятно откуда взявшийся мужик в белом халате, на счастье немцев был свежим, он еще толком не проснулся и еле передвигался. Но пожилая чета сама себя загнала в закуток, где стояла кадка с пальмой, и теперь не могла выбраться без риска попасть в зубы мертвеца. Тот урчал, тянулся к ним руками, но упирался в ветку, которая и мешала ему добраться до потенциальных жертв, женщина кричала, отвернувшись к стене, мужчина тыкал в зомби тонкой тростью, пытаясь оттолкнуть, при этом я, приблизившись, отметил, что действовал немец грамотно - метил в лицо и уже выбил глаз нападающему.
        Подбежав к зомби, я занес было биту над плешивым затылком, но тут меня осенило.
        Я протянул биту старику-немцу по имени Дитрих Киндерманн, другой рукой указал на зомби, пытаясь перекричать его вопящую супругу Керстин:
        - Хит хим, Дитрих! Ит’с ё ченс ту сёвайв. Нот онли нау, бат ин зе фьюче ту![1 - (англ.) Ударь его, Дитрих! Это твой шанс выжить, не только сейчас, но и в будущем тоже.]
        Для четы Киндерманн интерфейс и правда был единственным шансом выжить. Старик Дитрих не растерялся, биту принял и… ударил, вернее, сделал тычок в грудь зомби в халате так, что тот завалился на спину. У Керстин кончился воздух в легких, она перевела дух, чтобы продолжить вопить, но Дитрих перехватил ее за кисть и потащил за собой:
        - Шнелля, Керстин, шнелля![2 - (нем.) Быстрее, Керстин, быстрее!]
        Проскочив мимо меня, старик обернулся, вернул биту:
        - Данке!
        - Ю шуд финиш хим, Дитрих! - воскликнул я, кивая на зомби. Он ворочался на полу и вот-вот мог подняться. - Крак хис хед, олд мэн, ит’с ё ченс![3 - (англ.) Ты должен добить его, Дитрих! Разбей ему голову, старик, это твой шанс!]
        
        Тот мотнул головой, бросил биту и, опираясь на трость, рванул вслед за супругой, которая уже достигла лестницы. За всей этой сценой наблюдал Сергеич. Электрик тяжело дышал. Кивнув на чету немцев, спросил:
        - Ты чего, на дойче шпрехаешь? На хера ты ему биту отдал?
        - Позже объясню, - ответил я, подбирая оружие. Мелькнула мысль уступить фраг Сергеичу, но я ее отмел. - А сейчас… поберегись!
        Зомби поднялся на ноги, но еще не разогнулся, его затылок стал идеальной мишенью.
        Крак! Башка лопнула, выплескивая мозги, я замахнулся еще… и опустил биту. Удар был смертельным.
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 10).
        Сохраняя хладнокровный вид, я обтер биту о махровый халат мертвеца, после чего кивнул Сергеичу:
        - Понял?
        Тот с уважением кивнул:
        - Лихо ты его приложил!
        Когда мы с ним возвращались в номер, электрик то и дело оглядывался, очевидно, побаиваясь, что мертвяк поднимется и погонится за нами.
        У двери я предложил ему войти, сказав, что мне нужно побыть одному, все обдумать. Сергеич понимающе кивнул:
        - Еще бы, грех на душу взял. Помолись, легче станет. Я пока с Максом помозгую, как проще добраться до передатчика…
        Оставшись один, я сел, опершись стеной о стену, и смекнул, что неплохо бы заглянуть в «Магазин чистильщика». Очков на покупку первого уровня набралось, но прежде, чем потратить в прямом смысле кровью накопленное, я решил еще раз все хорошенько обдумать.
        МАГАЗИН ЧИСТИЛЬЩИКА 0-ГО УРОВНЯ
        ДОСТУПНЫЕ ТАЛАНТЫ (3)
        «СТОЙКОСТЬ» 1-ГО РАНГА
        Обычный талант.
        ?1 % от получаемого урона любого типа. Талант можно развить.
        Стоимость: 1 универсальный кредит.
        «МОЩЬ» 1-ГО РАНГА
        Обычный талант.
        +2 % к наносимому урону любого типа. Талант можно развить.
        Стоимость: 1 универсальный кредит.
        «ВЕЗЕНИЕ» 1-ГО РАНГА
        Уникальный талант.
        С вероятностью 1 % за упокоение можно получить больше универсальных кредитов, редкий талант или усиление имеющегося. Талант можно развить.
        Эффект «Проницательности»: в наличии временно.
        Стоимость: 10 универсальных кредитов.
        ДОСТУПНЫЕ УСИЛЕНИЯ (1)
        - «1-Й УРОВЕНЬ»: 10 универсальных кредитов.
        НЕТ ДОСТУПНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        НЕТ ДОСТУПНОГО ОРУЖИЯ.
        НЕТ ДОСТУПНОЙ ЭКИПИРОВКИ.
        «Повышение уровня открывает для чистильщика новые возможности…» - очень информативно. Какие именно?
        Выбор вроде бы однозначен - куплю уровень, стану круче. Ну так же? Во всех играх так. Смущало только то, что это не игра. Что будет значить повышение уровня в реальности?
        Из очевидного: вероятно, откроются какие-то новые товары. Оружие, экипировка, модификации… Интересно, как это вообще возможно? То есть я покупаю дробовик в виртуальном магазине, существующем, похоже, только у меня в голове, и что дальше? Он материализуется у меня в руках?
        Жаль, что универсальных кредитов, которые я для краткости решил называть просто униками, хватит только на уровень. В обозримом будущем не получится проверить версию, купив оружие, разве что если умышленно бить зомби ради фарма универсальных кредитов. Ишь ты, как геймер заговорил! Фарм, надо же! Игровой сленг я знал, не раз слышал от своих подчиненных при разговорах в курилке, за что нещадно бил рублем. Ну, не за разговоры, а за то, что играли на рабочем месте…
        Стоп, не отвлекаться, Рокот! Я тряхнул головой, пытаясь заставить работать отлынивающий от трудотерапии мозг.
        Итак, я могу купить первый уровень. Помимо новых товаров, он, скорее всего, откроет мне… э… что он откроет? И что даст? Интерфейс станет подробнее? Или, может, характеристики появятся? Ну, как там, в эрпэгэшках? Сила - сто, интеллект - шесть, так? Сумел же интерфейс жнецов как-то оцифровать данные по урону ножки стула и вешалки! А какие у меня характеристики сейчас?
        Я наморщил лоб и сосредоточился на своем желании увидеть профиль персонажа… тьфу, себя, свой профиль. И кое-что проявилось, только не то, чего я ждал:
        ЗАПРОШЕНА ИНФОРМАЦИЯ, КОТОРАЯ НЕДОСТУПНА ЧИСТИЛЬЩИКУ 0-ГО УРОВНЯ.
        Отлично! Не хватает прав доступа, как сказал бы Макс. Тогда выбор проще пареной репы - как и собирался, покупаю первый уровень!
        Стоило подумать, как система отреагировала:
        ПОДТВЕРДИТЕ ПОКУПКУ: «1-Й УРОВЕНЬ», СТОИМОСТЬ: 10 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ.
        Доступно: 10 универсальных кредитов.
        Подозреваю, что достаточно было мысленного ответа. Или, напротив, только такой и требовался, потому что, когда я сказал: «Да, подтверждаю», - ничего не произошло.
        Сказал-то я одно, а подумал другое. Окошко с перечнем товаров магазина никуда не делось, все так же маячило на периферии зрения, и мой взгляд магнитом тянуло к слегка переливающейся серебром строчке: «Везение».
        Похоже, после упокоения Анастасии Заволжской я еще не вполне пришел в себя с бодуна, раз не заметил кое-что важное. Когда магазин появился, в дверь ломился очень недовольный Виталий Клюка - мне точно было не до деталей. Только сейчас я обратил внимание на то, что предлагаемый мне талант «Везение», в отличие от «Стойкости» и «Мощи», - уникальный. Те два - обычные, а «Везение» - не просто необычный. «Уникальный» - значит единственный в своем роде. Других таких же нет. Тем более талант доступен для покупки временно, и кто знает, сколько именно продлится это самое «временно»…
        Я въедливо перечитал описание «Везения»: «…можно получить больше универсальных кредитов, редкий талант или усиление имеющегося». А ведь это, как выражались мои нерадивые продажники, имба! Вложить сейчас десять кредитов, чтобы иметь шанс получать не только больше тех же универсальных кредитов, но и новые таланты! Да еще и усиления - читай, халявную прокачку - текущих. Из текущих у меня… Что там мне дали за достижение?
        Система тут же подсунула нужное уведомление. «Живучесть» десятого ранга и «Проницательность» первого. То, что таланты указаны с рангами, подсказывало, что оба можно прокачивать. А если вложить еще по унику в «Стойкость» и «Мощь», то я словлю и их прокачку тоже!
        Смущало, что я при этом останусь чистильщиком нулевого уровня, а значит, не увижу «новые возможности»… Черт, надо решать. Чуйка кричала, что я стою на развилке судьбы, и от моего выбора зависит очень и очень многое.
        Что выбрать?
        Взять первый уровень, а потом скопить на «Везение»? Нет, удачу нужно ловить за хвост сразу, пока товар не переметнулся из моего магазина к кому-то еще!
        - Беру «Везение», уникальный талант! - сказал я вслух так уверенно, что система даже подтверждения не потребовала.
        ЗА 10 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕН УНИКАЛЬНЫЙ ТАЛАНТ «ВЕЗЕНИЕ» 1-ГО РАНГА.
        Доступно: 0 универсальных кредитов.
        «Похоже, везет не только тому, кто везет», - подумал я, поднявшись и открыв дверь.
        Глава 12. Будь ты проклят
        Очень чесались руки проверить «Везение» сразу же. Внутри что-то пело: «Давай, Рокот, давай! Вот-вот повезет!»
        Последний раз нечто подобное я чувствовал, когда в командировке черт меня дернул поиграть в покер с партнерами. Изначально ни о чем подобном не договаривались, но зашла речь о везении вообще и о картах в частности, зарубились, поспорили о чем-то, о чем уже и не помню, и вот в два часа ночи я, еле стоящий на ногах, осознал себя в каком-то подпольном покерном клубе за игральным столом. В зале накурено хоть топор вешай, в клубах дыма - крупье, а вокруг меня - партнеры и какие-то подозрительные картежники.
        К утру я слил всю наличность, дважды бегал к банкомату, чтобы отыграться, и в какой-то момент карта доказала, что не лошадь. Начало везти.
        Мне пришло «каре» с флопа, а последний невыбывший противник пошел «олл-ин». Ва-банк, то есть. А я, напротив, побоялся, что он сбросит и мои четыре короля не выстрелят. Денег на кону стояло столько, что даже с такой убойной комбинацией у меня руки дрожали, когда я тоже задвинул все фишки на центр стола.
        О том, что было дальше, вспоминать было неприятно. Противнику пришел «роял-флеш», а я полгода пытался заработать столько же, сколько проиграл.
        Так что я хорошо знал это коварное «давай-давай» от чуйки. Она меня вечно подводила, потому я отказался от идеи идти крушить зомби в одиночку. Вернусь в номер, вместе с Максом и Сергеичем решим, как и куда двигаться дальше, а фраги не убегут.
        Замок срабатывал автоматически, потому я не удивился, что дверь заперта. Постучал костяшками, но никто не отозвался. Ухом припал к створке, уловил шелест удаляющихся шагов. Еремей, сволочь космоэнергетическая, бдит. Но где Макс и Сергеич?
        Я забарабанил настойчивее - и снова ноль на массу. Что происходит? Бунт на корабле? Или гуру загипнотизировал Тертышного с Горбачевым? Пришлось молотить в дверь кулаками.
        - Откройте, вашу мать! Что за фокусы?! - Два раза ударив ногой, я добавил: - Открывайте или вышибу дверь к чертям! Считаю до пяти! Пять, четыре, три, два…
        Изнутри донеслась возня, дверь приоткрыл сонный Макс и зевнул:
        - О, Ден… Извини, вторые сутки не спал - вырубился в кресле. Сергеич тоже задремал.
        Гостиная пустовала, из спальни раздавалось коллективное мычание:
        - Ом-м-м-м-м…
        - Чего они там делают?
        - Молятся, наверное, - пожал плечами Тертышный.
        - Где Сергеич?
        - Там, на балконе.
        Бывший электрик потягивался в кресле из ротанга. Видимо, проснулся и послал Макса открывать: «Сбегай-ка не в службу, а в дружбу». А тот же из Казахстана, там вроде как воспитывают старших уважать и слушаться беспрекословно, вот Сергеич и пользуется…
        Прикрыв дверь, я сел в плетеное кресло напротив. Макс слушал нас, стоя чуть в стороне и навострив уши.
        - Где, говоришь, маяк? - спросил я у Сергеича, переходя сразу к делу.
        Мужик поднялся, хрустнув коленками, потер мятую физиономию и, зевнув, сказал:
        - Ходь сюды. - Он перегнулся через балкон и указал на крышу здания - вытянутый красный прямоугольник среди изумрудно-зеленых колышущихся крон. - Вон там, между нашим отелем и тем. Там нас зомбаки точно не достанут, не пролезут просто.
        - Понял. Вопрос к тебе, Сергеич, вдруг Макс не в курсе. Точно ли у охраны нет огнестрела?
        - Сто пудов нет. - Сергеич раскинул длинные руки и стал похож на гиббона. - Только в городе, а до тудова пилить и пилить.
        - Так че, типа ты сигнал на материк пошлешь? Типа SOS? - спросил он.
        - Не типа я, а типа ты, Макс, - я похлопал его по плечу. - Ты ж у нас с техникой дружишь. Один сигнал послал и второй пошлешь. Так что идти тебе с нами и не познать всех прелестей загаженного унитаза.
        - Да я че, я и так. - Парень понял, что проштрафился, встав не на ту сторону, имел бы хвост - поджал бы. - Ссыкотно просто. Да и…
        Макс замялся, а Сергеич криво усмехнулся, засветив золотой зуб:
        - Да ему не унитаз интересен, а бабы! Тут же целый курятник! Многовато для одного петушка, а? - электрик подмигнул мне и плотоядно облизнулся.
        «Все-таки неприятный тип», - подумал я, а Сергеич продолжил развивать мысль:
        - Максимка-то наш оголодал, поди! Знаю, что на Лианку засматривался, хороша баба! Сам бы того-этого, кабы не…
        - Поздно, - оборвал я его, пресекая попытку помянуть Хорхе-Лиану. - Упокоил я ее. Короче, давайте о деле! Первое, что надо выяснить, - как дела на материке и вообще в мире. Значит, пытаемся послать сигнал. С вероятностью девяносто девять процентов везде одно и то же, но не использовать возможность мы не имеем права.
        - Согласен, - кивнул Макс. - А то мало ли глюки у тебя? Ден, ты уж извини, но уж больно сказочно то, что ты рассказывал.
        - Коли с материка ответят, это же совсем иной расклад получится! - Сергеич воодушевленно ударил кулаком по ладони, но тут же помрачнел. - А коли нет?
        - Вот я к тому и веду, - кивнул я. - Итак, если ответный сигнал мы не получим, дальше что? Мое предложение: находим убежище подальше от крупных зданий, окапываемся там, запасаемся едой и собираем других выживших. Вместе защищаться будет проще.
        
        - Вот маяк и для убежища прокатит, - одобрил Сергеич. - Остров нас прокормит, тут и рыба, и крабы, и фрукты. Местные в прибое всякие огурцы собирают. Ну, кароч, морские какие-то огурцы. Только вот дальше-то что?
        - Как наберемся сил, пойдем в городок за огнестрелом.
        - Дельно, - потер руки электрик.
        Макс молчал, но и у него лоб разгладился, видимо, прояснившееся будущее его тоже вдохновило. За свою жизнь я заметил, что людям важно, чтобы кто-то решил за них, что делать дальше. Вроде бы все стремятся к личной свободе и независимости, но в кризисной ситуации от нее открещиваются, потому что страсть как боятся ответственности. А многие не готовы ее нести даже за себя. Потому таким, как Макс, всегда будут нужны такие, как я. А мне - такие рукастые, как Сергеич, который вроде бы со всем соглашается, но делать это будет ровно до тех пор, пока от него особо ничего не требуется. Я на таких себе на уме хитрованских мужиков в регионах насмотрелся. Ох, будут, будут у меня еще проблемы с электриком из России, непонятно как попавшим на далекий филиппинский островок.
        - Зачем нам огнестрел? - вдруг заговорил Макс. - Стоит ли овчинка выделки? Поймите меня правильно, тут ведь ни у кого оружия нет, так? С зомбяками можно справляться тем, что есть. А мало того, что до города ехать через тоннели, так там еще и очень опасно!
        - Ты, Максимка, кароч, вроде умный… - протянул Сергеич. - Да только людей совсем не знаешь. И я сейчас не про этих мертвецов оживших, а про человеков. Ты что, думаешь, каждый захочет с тобой коммуну райскую делать? Делить поровну и справедливо хавчик, лекарства, баб? Накося-выкуси! - Он соорудил кукиш и ткнул Максу под нос, пошевелив большим пальцем. - Хер тебе! Грохнут, чтобы лишних ртов не плодить, или, того хуже, поставят нужники убирать - по праву сильного! Понял? А силен тот, у кого ствол!
        - Прав Сергеич, - сказал я, когда распалившийся электрик замолчал. - Но дело не только в других группах выживших, с которыми, возможно, придется соперничать за ресурсы. Зомби тоже будут развиваться, это сто процентов. Недаром у них в профиле уровни указаны. Если отстанем от них, нам придется туго. Так что, помимо сигнала на материк, наши главные задачи: организация базы, которую проще защищать, и сбор других выживших, потому что втроем в городок переться самоубийственно.
        - Добро, - сказал Сергеич.
        Макс, подумав, тоскливо посмотрел вниз, пожевал губу и кивнул:
        - А че, годный план.
        Оставалось последнее. В моих же интересах, чтобы эти двое тоже развивались, поэтому им важно как можно скорее прикончить по бездушной оболочке и пройти «регистрацию» в чистильщики. Преодолеет ли Тертышный свою гемофобию, непонятно, но Сергеич должен справиться.
        Я поделился с ними мыслями, присовокупив:
        - С мистером Тернером все ясно, на его усмотрение, а вот тебе, Сергеич, надо срочно кого-нибудь прикончить. Сам увидишь, что будет.
        Электрик глянул на дверь:
        - Если Максимка лопату даст, петуха этого можно?
        - Мне-то чо, бери лопату. - Макс протянул ее Сергеичу, себе оставил «Палку-убивалку».
        Он имел в виду гуру. Мне его идея с одной стороны нравилась, с другой - нам понадобится каждый, даже для гуру работа найдется, и станет он не наставником Еремеем, а Кукушкиным Еремой. В том, что он рано или поздно образумится, сомнений не было: захочешь жить - и не так раскорячишься.
        - Можно, но лучше не нужно. Бить надо зомби, чем больше убьешь, тем сильнее станешь - сам увидишь. И лучше не тянуть, потому что эти твари тоже набирают силу.
        - Жаль, китаезу не добил, - пробурчал электрик.
        Он решительно зашагал к выходу, молча прошествовал мимо Еремея и его женщин, оккупировавших тисненый золотом диван с подлокотниками красного дерева, остановился у двери, дожидаясь нас.
        Гуру, опиравшийся о диван, снова выпрямился, но теперь в его жестах не было агрессии.
        - Денис, у меня к вам еще одна просьба, - проговорил он и посмотрел оценивающе. - Если не затруднит, принесите воду из холодильника, чтобы попрохладнее…
        Ну не идиот? Или прикидывается? Я остановился посреди комнаты, шагнул к гуру.
        - Вот что, Еремей. Мы тут провели сеанс связи с центром вселенной, и был нам явлен ответ, как поступить. Вселенная сообщила, что вы, Еремей Иванович Кукушкин, истинный образец настоящего мужчины. - Я обвел взглядом затаивших дыхание женщин. - Ведь так, дамочки? - Они закивали - все, кроме Карины и Маши. Я развернул листок, исписанный знакомым почерком, ухмыльнулся, скрутил трубочкой, засунул ее в нагрудный карман рубашки Еремея и припечатал ладонью. - Настоящий мужчина должен заботиться о своей женщине? Да! Так вот, я слагаю с себя полномочия, буду тем, кем являюсь, шовинистом. А ты заботься, Иваныч. Бывайте!
        У выхода я замешкался, посмотрел на Карину:
        - В последний раз спрашиваю: есть желающие идти с нами?
        Бывшая отвернулась, надув губы. Лишь на лице блондинки Маши я прочел сомнение, но девушка так и не решилась.
        - Да хер с ними, - проворчал из коридора Сергеич. - Лишние рты! Выходите - чисто!
        - И без вас справимся! - крикнула в спину Евгения. - Убирайтесь!
        Включив налобный фонарь, я переступил порог номера и захлопнул дверь, посветил направо, налево, отодвинув в сторону Макса, замершего в страхе. Переложив биту из руки в руку, словно извлекая из нее энергию уверенности, зашагал к освещенному пятачку возле лифта, где нашли покой смуглый парень, недобитый Сергеичем азиат и полногрудая Зинаида Сергеевна. Макс и электрик направились за мной.
        Хоть ворсистый ковер и заглушал шаги, передвигался я крадучись, на полусогнутых. Сергеича слышно не было, а Макс дышал шумно, как Дарт Вейдер, шелестел скотчем, которым был обмотан. За дверьми урчали и булькали зомби, самые сообразительные ломились из номеров. Но пока есть электричество, они надежно заперты благодаря электронным замкам.
        Когда солнечного света стало хватать, я выключил фонарь, перешагнул через труп Зинаиды и вздрогнул от пронзительного женского крика:
        - Денис! Подожди!
        Где-то там, в темноте, ко мне бежала Карина. Как привидение, проступило белое пятно рубахи, пожалованной Еремеем.
        - Вот же сука неугомонная! Да вали ты на хрен! - крикнул ей Сергеич и уставился на меня с вызовом.
        - Ден, ты серьезно? - переминаясь с ноги на ногу, спросил Макс. - Забыл, что она тебе рога наставила?
        В глубине души ухмыльнулось злорадство, вспомнило «равные возможности», но разум восстал, напомнив о том, что Карина сотворила, и посоветовал не питать иллюзий.
        - Ничего не забыл, - проговорил я, морщась от собственной слабости. - Но, если пойдет с нами, возьму. Под мою ответственность!
        Сергеич понимающе ухмыльнулся, ошибочно решив, что я решил прибрать к рукам сексуальную телочку, махнул рукой, а Макс - тот сплюнул, глянул на Карину, как ярый женоненавистник. Честно говоря, в моем взгляде тоже сложно было найти теплые чувства к бывшей. Даже если одумалась, это всего лишь ее меркантильная сущность взыграла - прибиться к сильному, чтобы заботился. Возможно, гуру уже не такой «мужественный», как ей казалось. В одном я был стопроцентно уверен: как женщина она для меня умерла.
        Едва не споткнувшись о труп Зинаиды, Карина ойкнула, прижала руки к груди, но рефлексировала недолго, по-хозяйски взяла меня за руку и потянула к лифтам, подальше от чужих глаз и ушей.
        - Милый, на пару слов.
        Деловито переступив через окровавленного парня и спугнув с него стайку мух, она уперла руки в боки, но быстро сообразила, что нужна другая тактика, и бессильно их уронила.
        - Да пошли ты эту курву! - Макс в сердцах снова запятнал ковер смачным плевком.
        На миг мне показалось, что передо мной та Карина, которую я полюбил, - нежная, ранимая и беспомощная, я поддался и пошел с ней. Девушка повисла на мне, прильнула всем телом - горячим, родным. Рогатый олень хотел раствориться в ее тепле, а разум пытался найти запах другого мужчины, который впитало ее тело.
        - Ден, не знаю, как тебе сказать… Я… - Она потупилась, вытянула тест. - Я беременна. Смотри, две полоски.
        Здравый смысл взял тело под контроль, я схватил Карину за талию и отодвинул от себя.
        - Беременна… - Я покатал слово языком, словно пытаясь прочувствовать факт и то, что он меняет. Меняет ли? - И у тебя хватает наглости говорить, что от меня?!
        - А от кого? - возмутилась она и попыталась заглянуть мне в лицо. - Ты меня оскорбляешь недоверием! Конечно от тебя! Неужели ты меня бросишь? Ребенка нашего бросишь?!
        - Врешь… - ухмыльнулся я, но червячок сомнений зашевелился: а ведь было! Могло статься, что и от меня.
        - Е-ма… - донеслось из темноты отчаянное. - Дурак, если поверил!
        Карина привалилась к стене спиной, стукнулась затылком и закрыла лицо руками - черные волосы рассыпались по плечам.
        - Ну почему сейчас?! Почему! Рокотов, это ты виноват! Я не готова! Не сейчас!
        Я смотрел на разыгранный спектакль, на рубашку гуру, надетую поверх купальника, и не знал, что делать. Звал на помощь злость, но она не приходила.
        - Денис, да брось ты, - напомнил о себе Сергеич, легонько стукнув о стену лопатой. - Врет баба! Да и если нет, не выживет! Бросай лишний груз с возу, легче будет!
        А вдруг теперь все по-настоящему? Сколько раз я задавался этим вопросом? Пять? Десять? Пятьдесят? Но сомнения продолжали точить: да, могло случиться, да, виноват, был неосторожен. Нужно быть совсем конченой скотиной, чтобы играть такими вещами, а Карина просто дура малолетняя.
        Заставив себя быть твердым, я отчеканил:
        - В общем, так. Ты можешь пойти с нами и стать полноправным членом команды. Если то, о чем ты говоришь, правда, никто тебе пропасть не даст. Но о наших отношениях - забудь навсегда. После того, что сделала, ты меня не интересуешь.
        Зло размазав слезы, она поднялась, набычилась, от былой беспомощности не осталось и следа.
        - Как ты можешь так со мной поступить? И со своим ребенком? Бросить без еды, без воды? Потащить к… - Она пнула труп. - К этим тварям, а?
        Вот теперь я разозлился.
        - Или ты идешь с нами, или… Оставайся. Спокойнее будет. Прощай.
        - Молодец, мужик! - одобрил Сергеич, пикнула кнопка вызванного служебного лифта.
        Мы вошли в кабину, Карина осталась в темноте, сделала отрывистое движение к нам, но замерла. Донесся ее отчетливый злой шепот:
        - Будь ты проклят, Рокотов.
        Глава 13. Глюки ты словил, братан
        Глядя на закрывающиеся створки лифта, я всей душой желал, чтобы Карина не просто осталась здесь, а навсегда стерлась из моей памяти. Пусть уже замутит с гуру по-серьезному и оставит меня в покое!
        «Да уж, Рокот, не дает тебе покоя уязвленное самолюбие», - про себя усмехнулся я. Мысль была злой и отрезвляющей. Еще и Макс поделился экспертным мнением:
        - Врет она все. Иначе с нами пошла бы.
        Пока спускались, я успел подумать обо всем на свете. Возможно ли такое, что ребенок и правда есть, и он от меня? Запросто. Карина просто ищет более выгодный вариант. Пыталась поймать меня на беременность, чтобы заставить служить просветленной общине, да просчиталась. Теперь наверняка провернет что-то подобное с Еремеем, но с этим паразитом вряд ли получится - недооценивает она силу чудачества, а там чудак первостатейный, на букву «м». И выходит, что и правда она в невыгодном положении, а ребенок ни при чем. Причем с большой вероятностью - мой ребенок.
        Проклятая совесть взревела раненым зверем и принялась скоблить когтями грудную клетку, причем это была не кошка, а как минимум тигр. Ситуация патовая: что бы я ни сделал, потом точно раскаюсь: брошу Карину - совесть загрызет, пойду у нее на поводу - самоуважение сожрет. Нужно найти компромисс с самим собой.
        - Да успокойся ты, - попытался меня подбодрить Сергеич. - Треп все это - не видно, что ли?
        - Я спокоен, - ответил я.
        - Моя тоже рога наставляла, - пожаловался Макс. - Я помню, как-то…
        Он не договорил - приехали. Створки открылись, и компьютерщик напрягся, выглядывая из лифта в темноту цокольного этажа. Сергеич выставил ногу, чтобы створки не закрылись, и подвинул Макса, приготовившего копье к бою, назад.
        - Иди, Денис, я подстрахую, - сказал он, перехватывая лопату.
        - Мы зачистили цоколь, - сказал я. - Тут безопасно.
        Макс продолжил изливать душу:
        - Помню, как нагуляется, домой приходит, в ноги падает… Жалко, блин! Еле избавился. Пришлось шубу ей купить, чтоб отстала. Блин, в горле пересохло. Есть чё попить?
        Сергеич потер шею и пожаловался:
        - Реально пить охота. И жрать. Второй день…
        И тут меня осенило, на какой компромисс пойдет моя совесть.
        - Стоп! Где, говорите, ресторан? Поесть нам и правда надо, откуда силам-то взяться? На этом лифте можно на кухню попасть?
        - А то! - оживился Макс. - Как повара, по-твоему, туда попадают? Но не прям на кухню, а в холл… А там этих, наверное, море.
        - Прям мертвое море, - пробормотал Сергеич и с особым пристрастием осмотрел лопату, которой с ним поделился Макс. - Черенок полимерный и короткий, штык… не пойму, не стальной, не люминиевый точно… титановый, что ли? Жаль только, тупой. Весит грамм семьсот… Да уж, таким не навоюешь. Мне бы чего посерьезнее! Пойду гляну в подсобке, может, найду что поувесистее. А ты пока подержи!
        Подсвечивая себе фонариком и насвистывая, он, окаймленный серебристым ореолом, начал отдаляться.
        - На кровище не поскользнись! - крикнул Макс вдогонку.
        Слова подхватило эхо, разбило о стены, и в тот же момент скрипнули петли - Сергеич зашуршал в подсобке, подбадривая себя ядреным русским матом, что-то уронил, выругался, грохнул сдвигаемый стол. Я сделал шаг туда же, но передумал - нужно следовать плану, а поизобретать оружие можно будет в убежище. Все равно сюда возвращаться - к тому же я собираюсь выгрести склад-бытовку до последнего гвоздя.
        И пяти минут не прошло, как вернулся Сергеич, похожий на шахтера: на голове каска, в одной руке кирка, в другой - садовые вилы и упаковка плотных белых пакетов с ручками, где уже что-то лежало. Система подсказала, что у лопаты урон не меньше, чем у кирки - поменял шило на мыло.
        - Рюкзака не нашлось, херово, - констатировал Сергеич, светанув фонарем в глаза сначала мне, потом Максу. - Ну че, идем за хавчиком?
        - В лицо не свети! - рявкнули мы с парнем синхронно.
        Мы снова ввалились в лифт. Прежде чем нажать на кнопку первого этажа, Сергеич проинструктировал:
        - Как поднимемся, нам сразу налево. Там будет холл с пальмами, крутящаяся дверь и ресторан. Стены все стеклянные, за прочность не скажу.
        - Зомби вряд ли соображают, как пользоваться такой дверью, - обнадежил я. - Их там не должно быть много - началось-то, когда большинство разошлось по номерам. И запомните, как упокоите своего первого, так вам интерфейс и выдадут.
        - Тырфейс? - не понял Сергеич.
        - Ага, буковки всякие появятся перед глазами.
        - А потом польется опыт за фраги, так? - оживился Макс.
        - Не опыт, универсальные кредиты. На них, кстати, можно будет повышение уровня купить…
        - Разберемся, - сказал Сергеич и нажал кнопку.
        Створки закрылись, лифт вздохнул и тут же выпустил нас. Первым выбежал я, огляделся: обглоданный труп женщины лежал на ковровой дорожке, имитирующей подстриженный газон. Ворс густо напитался кровью. Из разорванной одежды выглядывали ребра, слева их выломали, чтобы добраться до внутренностей.
        Окна тут были огромными, от пола до потолка, их разделяли несущие колонны, с трудом угадывающиеся за пальмами в горшках. Презрев страх, Макс зашагал к клетке с огромным попугаем и выпустил птицу, сказав:
        
        - Жалко Флинта, с голоду окочурится.
        Попугай взмахнул крыльями и полетел, роняя красные перья с хвоста.
        В темноте коридора, что справа, заурчали. Донеслись шаги. Я прислушался: вроде бы зомби один, но рассчитывать на это не стоит - ковер глушит шаги.
        - Мочить, говоришь, их надо? - с вызовом бросил Сергеич и выставил вперед садовые вилы. - Давай, тварь, подь сюды!
        Тварь не заставила себя долго ждать. Из мрака выступил темнокожий секьюрити, заняв собой весь коридор. Сергеич отступил, он не доставал здоровяку и до ключицы.
        - Фак ю! - проскрежетал попугай, видимо, обученный местными детишками. - Сак май дик! Бастардс!
        - Дик у тебя еще не отрос, Попка, - проворчал я.
        Сергеич, не обращая внимания на зомби и сохраняя олимпийское спокойствие, уточнил:
        - Чего он там по-басурмански лопочет?
        - Сосите, говорит, ублюдки.
        - Дозвездится, - пригрозил электрик попугаю кулаком. - На жаркое пойдет, когда хавчик кончится.
        Макс в это время завороженно пялился на огромного зомби, невольно пятясь мне за спину и выставляя перед собой лопату. Синий пиджак охранника был заляпан кровью, жилет - разорван.
        Я вгляделся в профиль и неприятно удивился, зомби качались слишком быстро! За счет чего?
        РОБЕРТ СОНГОЛО НГИЖОЛ, 26 ЛЕТ
        Активная опустевшая оболочка 1-го уровня: 100 %.
        - Вот это амбал! - прошептал Макс.
        - Давай-ка мне за спину, - проговорил я, оттягивая его за плечо. - Смотри, копьем мне спину не проткни! Сергеич, удерживаешь его вилами, я…
        Здоровяк рыкнул, кинулся на Сергеича. Все-таки мужик он боевой - присел на колено, уперев черенок в пол, выставил вилы вперед… и бездушный сам медведем на них напоролся!
        Жаль, это его не остановило. Сергеич отпрыгнул, теряя каску и замахиваясь киркой, а я бросился вперед, со всей дури саданул зомби по голени - такого нужно только ронять. С третьего удара охранник покачнулся и отступил. Но устоял, падла. Перевел взгляд на меня, потряс башкой, роняя фуражку. Я нанес удар в грудную клетку - как в барабан ударил. Зомби двинулся ко мне. На! И вот получи! Но удары битой лишь на полсекунды замедляли его. Третий удар он отбил - подставил руку, защищая грудь. И все последующие удары так же блокировал. Ах ты ж…
        «Активности» в нем оставалось больше половины.
        - Сдохни, падла! - заревел Сергеич, забежавший за спину.
        Хрясь! Здоровяк снова пошатнулся, обернулся, и я увидел торчащую из спины кирку. Заорав, электрик бросился в атаку и налег на вилы, а я принялся крушить позвоночник охранника битой, сопровождая удары выкриками:
        - На! Хум!..
        Я не отвлекался, бил зомби по черепу.
        - Пан! Га! Ни!..
        Ругаясь так, словно мат имел убойную силу, Сергеич, поглядывая мне за спину, расшатывал кирку, застрявшую между ребер амбала. Булькнув, зомби рухнул на подогнувшиеся колени и завалился вперед, нанизывая себя на вилы.
        - Бан! - выкрикнул я уже неактивной оболочке, отдавшей и душу жнецам, и концы.
        Фраг за «толстого» зомби, бить которого пришлось на удивление долго, засчитали мне:
        +2 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 2).
        Не успел я порадоваться, как сзади истошно заорал Макс. Ну вот, его теперь спасать. Когда я обернулся, он, не переставая вопить, колол «Палкой-убивалкой» официантку нулевого уровня. Ого, молодец, Макс, растет! Причем с испугу он так удачно ударил, что пробил глаз и практически прикончил зомби с одного удара. Официантка упала замертво, но Макс, кажется, этого не понял, продолжая работать дыроколом по трупу.
        Первой мыслью было: «Отлично, в полку чистильщиков прибыло!»
        Электрик же среагировал иначе:
        - Парень, угомонись! - Сергеич попытался вразумить его, вырвал копье и отлетел к стене. Макс, лишившись оружия, продолжал делать из поверженного тела котлету - топтал его и орал что-то невнятное.
        Тогда налетел на него и я, влепив оплеуху.
        - Тертышный, твою мать, не истери! Ты упокоил бездушного, тебе должен был открыться интерфейс!
        Парень схватился за щеку, глянул на меня, на дело рук своих и побежал блевать в горшок пальмы. Очевидно, ему было не до интерфейса. Я рефлекторно двинулся за ним, чтобы не подставлять спину Макса под зубы очередного зомби - пузатого азиата в шортах. Я встретил его тычком биты под колено, а когда он потерял равновесие и рухнул, добил серией ударов.
        Тем временем, вытащив кирку из охранника, Сергеич вырвал из его живота вилы и вытер о труп. Из темноты к нему шаркала старуха в купальнике и парео, развевающемся, как плащ супергероя.
        - Сергеич, следующий твой! - заорал я, указывая на нее. - Верни Максу копье и делай упокоение!
        Электрик не растерялся, повторил свой коронный прием - всадил в старуху-супергероя вилы, чем лишил ее подвижности, а сам оббежал со спины и заработал киркой, как дровосек по дереву.
        Убедившись, что он справляется, а Максу никто не угрожает, я ногой перевернул на спину здоровяка-охранника - мне показалось, что у него кобура с пистолетом, но нет, всего лишь рация. Я вытащил ее, поднес к уху - рабочая! - хотел отбросить в сторону, но передумал и сунул в карман худи.
        Сергеич уже прикончил старуху и стоял, вытянув голову и всматриваясь в темноту. Оттуда доносились шорох ног о ковер и урчание.
        - Макс, Сергеич! Отступаем в ресторан! - скомандовал я.
        Макс только закончил блевать и находился в прострации, его пришлось взять под руку. Сергеич догадался - прихватил и свои орудия убийства, и «Палку-убивалку» с пола.
        В дверь мы вломились одновременно, прокрутили ее, заскочив в ресторан, ярко освещенный солнцем. Хотелось узнать, увидели ли остальные уведомление жнецов о Жатве душ, ведь, по идее, и у Макса, и у Сергеича произошла инициация, но выяснить это не дали: на нас напал секьюрити-филиппинец. Сергеич нанизал его на вилы, я шестью ударам проломил башку битой… вернее, вбил ее в тело. Упокоение засчитали мне, но кредит выдали лишь один. Итого стало три уника.
        - Макс! - заорал я, глядя на официанток, бегущих к нам, переворачивая стулья. - Контролируй вход! Заблокируй дверь!
        Бывший электрик бросился помогать бывшему сисадмину, вдвоем они принялись заталкивать стулья внутрь крутящейся двери так, чтобы заблокировать механизм. Официантки перли на меня с двух сторон. Беглый взгляд показал, что все нулевого уровня, так что проблем не предполагалось.
        Я сместился вправо, с криком «На!» толкнул навстречу женщине стол со стеклянным верхом и сбил ее, скользнул в сторону, уходя от смертоносных объятий второй.
        Бездушная девушка по инерции пробежала мимо, а я, крикнув «Хум!», добавил ей ускорения - долбанул битой поперек хребта и припечатал к стеклу. Добил двумя ударами в голову. Она сползла, оставляя кровавый след.
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 4).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Живучесть».
        Поначалу я даже не сообразил, что произошло, - смахнул текст с поля обзора, - но, когда до меня дошло, что строчек больше, чем обычно после упокоения, вернулся к нему и не с первого раза поверил глазам своим. Ничего себе!
        Душа пела и ликовала, не прогадал Рокот, верную ставку сделал! Считай, с неба свалился новый ранг, теперь раны заживать будут еще быстрее! А если учесть, что Фортуна никогда меня не баловала, радость умножалась на два!
        Тем временем Сергеич и Макс справились с дверью, а с той стороны перегородки скопились зомби, колотили в стекло кулаками, били ногами, выли, урчали. То и дело доносился истошный крик-сирена вроде того, что издавала Настя, но приглушенный стеклом.
        - С почином, - сказал я соратникам. - Видели уведомление? Поняли, о чем я говорил?
        Оба переглянулись, причем во взгляде Сергеича было что-то вроде досады, а у Макса читалось сочувствие. Сисадмин мотнул головой, а электрик сказал:
        - Нет, Дениска, никаких таких буковок мы не увидели. А значит, тебе почудилось.
        - Глюки ты словил, братан, - сказал Макс.
        Я скрипнул зубами - неужели? Такие реальные галлюцинации? А потом перевел взгляд на текст над головой Сергеича. Он изменился:
        МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ ГОРБАЧЕВ, 56 ЛЕТ
        Претендент 0-го уровня: 97 %.
        Что еще за претендент?
        Глава 14. Приятного аппетита
        - Верить или нет, дело, конечно, ваше, - сказал я, немного раздосадованный сочувствующими лицами Макса и Сергеича. - Но раз мы в одной упряжке, я должен держать вас в курсе того, что происходит в моих «глюках». А кое-что случилось.
        - Что? - Сергеич поскреб в затылке, и его глаза съехались к переносице - видимо, он так пародировал меня, изучающего интерфейс. - Чего тебе там зеленые человечки о нас нового рассказали?
        - Смотрите. Когда я вижу зомби, система называет его «активной опустевшей оболочкой»…
        - Ага! - сообразил Макс. - А мы с Сергеичем, стало быть, активные э… душевные оболочки? Или как там пишут, может, просто «люди-человеки»?
        - Вы отображались как «активные одушевленные оболочки», но после упокоений это изменилось. Теперь вы какие-то «претенденты». Причем оба нулевого уровня.
        - Ага! - просиял сисадмин. - Значит, мы тоже можем качаться?
        - Получается, так. Раньше у вас никаких уровней не было.
        Макс, напротив, расфокусировал взгляд, устремив его вверх, туда, где, предположительно, находились инопланетяне, которые это с нами сделали, потом почесал неопрятную русую бороду, поднял палец:
        - Кажется, я все понял.
        - Что понял? - подал голос Сергеич. Электрик слушал нас вполуха, больше наблюдая за бурлящим морем зомби за стеклом и осторожно прохаживаясь по ресторану, заглядывая под столы и за шторы.
        - Ну это же проще простого! - воскликнул Макс. - Денис говорил, что он типа чистильщик. Так?
        - Так.
        - Значит, ты успел. Похоже, это звание раздавали тем, кто первым успел кого-то упокоить. - Он с сожалением ожесточенно поскреб бороду, поморщился. - Е-ма! Зря я тебя не послушал! Надо было преодолеть гемофобию и завалить хоть кого-то сразу!
        - Надо было, - я пожал плечами. - Но раз уж ты теперь «претендент», то и печалиться нечего. Уровень тебе назначили; я, кстати, тоже нулевого.
        - Интересно, а как из претендентов выбиться в чистильщики? - задумался Макс. - Если такое, конечно, вообще возможно.
        - Как-как! - Сергеич передвигался так осторожно, что я не заметил, как он оказался рядом, и вздрогнул. - Каком кверху! Морды эти инопланетные назначили бугров. Кто его завалит, тот сам станет таким же, чего неясного? - И как-то нехорошо посмотрел на меня.
        Я рефлекторно отступил, покосился на его вилы с киркой, потом ощерился, припал на полусогнутые, прищурился и попер на электрика, выставив два пальца:
        - Пасть порву! Моргалы выколю!
        Макс непонимающе заморгал, а Сергеич рассмеялся:
        - Да брось, Денис, шуткую я. Мне эти ваши тырфейсы до одного места!
        Я тоже ухмыльнулся. Шутим, значит? Не сводя взгляда с Сергеича, мысленно призвал магазин чистильщика и приобрел оба доступных таланта: «Стойкость» (?1 % от получаемого урона любого типа) и «Мощь» (+2 % к наносимому урону любого типа). Осталось два универсальных кредита, но вложить их было не во что. Теперь только копить на новый уровень… стоп.
        Раздел талантов опустел, зато список доступных усилений обновился:
        ДОСТУПНЫЕ УСИЛЕНИЯ (4)
        - «1-Й УРОВЕНЬ»: 10 универсальных кредитов.
        - «СТОЙКОСТЬ» 2-го ранга: 4 универсальных кредита.
        - «МОЩЬ» 2-го ранга: 4 универсальных кредита.
        - «ВЕЗЕНИЕ» 2-го ранга: 20 универсальных кредитов.
        НЕТ ДОСТУПНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        НЕТ ДОСТУПНОГО ОРУЖИЯ.
        НЕТ ДОСТУПНОЙ ЭКИПИРОВКИ.
        Я отметил, что повысить наградные таланты - «Живучесть» и «Проницательность» - нельзя. Видимо, улучшить можно только то, что приобрел в магазине. Оставался вопрос, что улучшать, когда нафармлю уников: «Стойкость», «Мощь» или и то и другое? Или продолжать копить, чтобы повысить шансы «Везения»? Тогда остальное будет еще быстрее само рандомно прокачиваться…
        - Тут чисто, - доложил Сергеич.
        - Чего? - не сразу понял я.
        - Опять буковки читает, - крякнул тот. - Денис, теряем время! Жрать хотца, давай уже!
        - Какие новости в галактике, Ден? - поинтересовался Макс. - Что-то новое пишут?
        - Пишут, что прав Сергеич, теряем время, - сказал я, оглядывая помещение со множеством столов и серых стульев. - Ладно, погнали на кухню.
        За стеклом загрохотало, и мы синхронно повернули головы. Свирепый зомби в пляжных шортах и солнцезащитных очках поднял оброненную Сергеичем каску и принялся долбить ею по стеклу, которое едва держалось. Эдак скоро зомби сообразят взять что потяжелее, например, цветочный горшок, и тогда их проникновение сюда станет делом времени.
        - Ходу на кухню! Они реально умнеют, - резюмировал я и устремился к витрине со съестным. Судя по подсветке, электричество тут было, и продукты не испортились.
        
        Мы с Сергеичем топали к витрине по разным проходам между столами, Макс с «Палкой-убивалкой» наизготовку тащился за мной.
        В неосвещенной кухне сперва о плитку ударилось что-то звонкое, затем разбилось что-то стеклянное, донеслись урчание, шарканье босых ног и топот.
        - Стоять! - скомандовал я. - Сергеич, иди сюда.
        Пока он топал, я принялся двигать столы, образуя вокруг подобие баррикад.
        - Я протыкаю, ты бьешь? - уточнил бывший электрик.
        - Да. Макс, ты тоже сдерживаешь.
        - Ну когда ж это кончится?.. - простонал сисадмин.
        - Все только начинается, - прохрипел Сергеич, глядя на появившуюся за витриной полную женщину в белых брюках и рубашке, но без поварского колпака.
        За ней маячили силуэты других поваров. Уставившись на нас, первая повариха разинула рот и завизжала, огибая ее, вышли три девушки-филиппинки и низкорослый пожилой мужчина-охранник, на боку у него я разглядел такую же рацию, как и у здоровяка. Друг за другом они устремились к нам, сперва медленно, потом быстрее, оставшиеся десять метров преодолели бегом. К счастью, все пятеро были нулевого уровня.
        Мы с Сергеичем уперлись в столы, толкнули их навстречу зомби.
        - Макс, сдерживай, - скомандовал я, понимая, что особой надежды на парня нет.
        Одна повариха упала от столкновения, вторую отбросило назад. Сергеич проткнул ее вилами, перегнувшись через стол и зло выдохнув:
        - На, сука!
        Мы одновременно отодвинули их и ринулись в атаку, как и зомби. Макс тыкал «убивалкой» во вторую повариху, и на белом одеянии расцветали алые пятна. Вскочив на стол, я нанес удар битой по двум головам - чуть помедленнее, кони! Потом, не слезая на пол, занялся той зомби, которую сдерживал Макс. Потребовалось три удара.
        Сергеич добил свою повариху киркой, и мы направились к охраннику. Он поначалу попятился, а потом, качнувшись, устремился к нам, не заметив препятствие - на его пути стоял стеклянный журнальный столик. Споткнувшись, зомби рухнул вперед, и столешница взорвалась осколками.
        - Ах ты ж сука! - воскликнул Сергеич, вбивая ему в спину вилы.
        Электрик насел на черенок всем телом, но пронзенный охранник этого словно не заметил, начав подниматься. Сергеич зарычал, усилил напор.
        Я оббежал амбала с другой стороны, примерился для удара, чтобы не зацепить Сергеича, и - врешь, не уйдешь! - обрушил биту на затылок бездушного. Позвоночник хрустнул. Второй и третий удары раскололи череп, но смертельным стал только шестой.
        Я снял с него вторую рацию. Тем временем визг толстухи оборвался - ее упокоили Сергеич и Макс. Надо отдать должное последнему, гемофобил он все меньше и меньше. Сейчас вот даже блевать не побежал.
        В пылу драки я не смотрел на логи, но последний меня удивил - капнули уники за всех пятерых зомби:
        +1 УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КРЕДИТ (ИТОГО: 7).
        «Необязательно самому мочить! - осенило меня. - Достаточно обозначить хотя бы один удар, а кто добьет - уже неважно».
        Тем временем активизировались зомби перед входом в столовую, их собралась целая толпа, штук двадцать, все они колотили стекло, урчали, изредка разражались выматывающим нервную систему визгом. Если прорвутся, мало нам не покажется.
        - Вроде все. - Сергеич размазал по лицу кровищу и стал похож на маньяка. - За жратвой!
        Первым делом он вынул емкость со вчерашним салатом, принялся его наворачивать за обе щеки, чуть ли не урча, как бездушные. Салат был на майонезе, я бы такой поостерегся есть. При этом меня поразило, что человек в окружении размозженных трупов ведет себя так хладнокровно. Даже аппетита не потерял! Меня же, честно говоря, мутило.
        - Приятного аппетита, - сказал Макс.
        - Шпашибо, - прошепелявил электрик с набитым ртом. Он присмотрелся к соседнему чану и полез туда волосатой рукой, горстями перекладывая к себе на тарелку мясо.
        - Вон же ложки и вилки! - запротестовал Макс.
        Сергеич его проигнорировал, махнул мне испачканной рукой, капая майонезом и подливой:
        - Дениска, Максимка, давайте тоже!
        - Сергеич, ты ешь, и приятного аппетита, а мы пока осмотримся. - Обернувшись к Максу, я, не особо надеясь на помощь, сказал: - Давай-ка мы с тобой пока трупы оттащим с глаз долой?
        Только сейчас я обратил внимание на то, что мы должны были попасть в ресторан, а очутились в столовой. А все потому, что это два в одном. Здесь мы с Кариной отмечали приезд, но, похоже, ночью помещение здорово преображалось: опускались тяжелые бархатные шторы, собранные под потолком, закрывалась витрина, простые столы застилались желтыми и зелеными скатертями в шахматном порядке, а вон в тот закуток музыканты приносили инструменты и оборудование. Включалась подсветка, в том числе столов, и то, что не съели днем, начинали продавать задорого.
        Макс все успешнее преодолевал гемофобию и помог больше, чем я рассчитывал: догадался цеплять трупы за одежду киркой Сергеича и так вытаскивать из кухни, стараясь на них не глядеть.
        Видимо, после отключения электричества кухня перешла в энергосберегающий режим, работали только холодильники. Кондиционеры и лампы отключились.
        Очередной челлендж, похоже, воодушевил парня. Мы помыли руки под краном, воспользовавшись остатками воды в резервуаре, после чего тоже сели поесть. Выбор был так себе - кухню заполонили мухи, слетевшиеся на остатки вчерашней еды, которую из-за апокалипсиса не успели убрать. На жаре все портится очень быстро.
        - Я бы не голода боялся, а отравления, - сказал я, глядя на опустевшее блюдо с салатом. - Зря ты, Сергеич, вчерашнее жрешь.
        - Оно ж холодное было. Да и брюхо у меня луженое, - отмахнулся он. - И не такое приходилось хавать, так что за меня не извольте беспокоиться. Сами-то поешьте чего?
        - Щас нормально пожрем, - сказал Макс. - Лишь бы сработало…
        - Побыстрее только, - пробурчал Сергеич, - а то зомби вломятся.
        Макс чем-то щелкнул, вспыхнула кухонная зажигалка и тут же - газовая плита. Ш-шух! Ш-шух! - Одно за другим загорелись синим два огненных кольца. В мерцающем освещении расцвела довольная лыба Макса, он показал нам огромный пакет, набитый сосисками:
        - Все лучше, чем вчерашний салат, а? А вон в той коробке хашбрауны, типа наших драников, в тех тетрапакетах - яичная смесь. Омлет, сосиски, хашбрауны, норм?
        - Может, ты и кофейку сообразишь? - обрадовался Сергеич, забыв, о чем только что предупреждал.
        Макс сообразил и кофейку, заварив на плите целый чайник. Мы ели омлет с помидорами, зеленью и сосисками, наворачивали хрустящие картофельные хашбрауны, пили горячий сладкий кофе - причем Макс надыбал и сливки, так что Сергеич аж глаза закатывал, прихлебывая. И только я в первый раз за сегодня ощутил немного нормальности, как из столовой донесся приглушенный удар, от которого Макс вскочил с набитым ртом. Сергеич тоже подорвался, торопливо допивая кофе.
        - Прорвались? - испуганно поинтересовался Макс и ломанулся из кухни в зал. Оттуда отчитался:
        - Пока нет, но стекло треснуло! Народ, мож, мне на стреме постоять?
        - Чеши сюда! - крикнул Сергеич. - Вломятся - услышим.
        Я включил налобный фонарь и принялся хлопать ящиками в поисках герметичных пластиковых лотков. Нашел их, стал наполнять едой: сперва готовой - на первое время. Затем переместился в кухню без окон, где царила абсолютная темень, нашел емкости с крупами. То есть с рисом. Весь сахар и соль сгрузил в мешок, туда же отправил приправы, уксус, пальмовое масло, которое тут вместо подсолнечного. Рядом шуршали Сергеич с Максом, тоже набивая мешки.
        В темноте я не сразу заметил профессиональные поварские ножи на подставке, снял их разложил на столе, чтобы упаковать. Выдвинул верхнюю полку кухонного стола, посветил туда: скалка, всякие приблуды. На второй полке обнаружился тесак со скругленным верхом и самое настоящее мачете с кровостоком и убойной силой в шесть-восемь очков урона. Пришла резонная мысль перевооружить отряд, но я отказался от нее. Зомби не чувствуют боли, даже если лезвие войдет в сердце, они схватят за руку и лишат преимущества. Бита, вилы и даже кирка эффективнее, так как удерживают бездушных на дистанции. В безопасном месте займусь крафтом, изобрету что-то типа «Палки-убивалки», только помощнее, тогда и подумаем, что на что сменить.
        - Макс, Сергеич, воду не забудьте! - крикнул я, заворачивая ножи в полотенце, чтобы не продырявили пакет. - И помните: мешки не должны быть тяжелыми, чтобы не лишали нас мобильности.
        Мне остался самый нижний ящик. Там оказались салфетки, полотенца, какая-то темная пластиковая коробка. Что это, интересно? Красный крест на лицевой стороне, значит, аптечка. Тоже пригодится.
        - Вы только посмотрите на это! - воскликнул Макс. В мерцающем свете так и не погашенной плиты краснели прямоугольные емкости литров на семь. - Гля, сколько масла!
        Огонь, масло, толпа зомби за стеклом ресторана… Подумав о том, сколько уников можно заработать, я встрепенулся, но идею отбросил. Спалим весь отель, а в нем еще есть живые. К тому же номера тут еще мародерить и мародерить.
        - Забил мешок под завязку, - доложил Сергеич. - Бросал не глядя, потом разберемся.
        Я поднял свой и понял, что тоже достаточно. Килограммов пятнадцать. Перевел взгляд на зал для посетителей, залитый солнечным светом, на стеклянную стену… Ё-моё! От пола до потолка змеилась ветвистая трещина, еще немного, и вся эта толпа ворвется внутрь.
        Сергеич тоже это увидел и воскликнул:
        - Мать моя женщина! Их там орда. Не прорвемся, сожрут на хрен.
        Громко икнул Макс, стоящий позади. И тут меня озарило. Нам поможет то, что зомби безмозглые.
        Я бросился в столовую и принялся сдвигать столы, громоздить на них стулья, создавая забаррикадированный проход.
        - Они все ломанутся за нами сюда, как бараны… - На миг я смолк, глядя на разрастающуюся трещину под кулаками зомби, и затараторил быстрее: - А мы оббежим витрину, к ней ведь проходы с двух сторон, подождем, когда бездушные наполнят столовую и освободят выход, и свалим по столам в…
        Слово «лифт» и звон бьющегося стекла прозвучали одновременно, мы уже закончили формировать проход и, столпившись в середине зала, приготовились отражать нападение. Зомби полезли в дыру в центре относительно целого стекла, отчего трещины разбежались по всей поверхности, образуя снежинку. Крак! - мелкие осколки брызнули в стороны, а наверху закачался огромный острый кусок. Рухнул на зомби и, как огромная гильотина, одному отрубил голову, а другому перебил позвоночник. Остальные бездушные полезли по издыхающим товарищам.
        Не сговариваясь, мы с Сергеичем попятились. Я простер руку и поманил тварей приглашающим жестом:
        - Цып-цып-цып!
        Цыплятки не заставили себя долго ждать, это были в основном азиаты, дамы в купальниках, мужчины в пляжных шортах, за ними лезли пожилые европейцы. Навскидку точно больше двадцати, но меньше, чем одновременно вместит столовая. Похожую тактику я использовал, выманивая зомби из цоколя. Сработает ли сейчас? Должно.
        - Ближе, ближе, бандерлоги! - пятясь, говорил я, изображая удава из «Маугли». - Налетай, бездушные!
        Когда авангард зомби попер через стулья к нам, Сергеич крикнул:
        - Валим!
        Загрохотала окончательно разбитая витрина, бездушные толпой футбольных фанатов рванули к нам, а я отметил, что выход свободен, и заорал:
        - Отступаем!
        Зомби бежали за нами, первые уже завернули за витрину, а мы с мешками, набитыми едой, ломанулись, как сайгаки по росе, по столам. Если кто оступится - точно хана! Бездушные, конечно, это заметили, засуетились, но нас с ними разделяло метров тридцать зала, заставленного столами.
        Впрочем, и мы бежали не сказать чтобы резво, руки-то были заняты: в одной оружие, в другой - мешок. Я уже достиг выхода, когда стол под Максом перевернулся, и парень с грохотом рухнул. Твою мать!
        - Сергеич, за едой присмотри, - крикнул я и рванул на помощь, благо Макс почти добежал.
        Растопырив пальцы и клацая челюстями, на Макса уже напрыгнул секьюрити-филиппинец, а в обмотанную скотчем шею впилась пожилая европейка.
        - Держись! - крикнул я, до цели оставалась пара метров.
        Женщину поднявшийся и орущий Макс отбросил ногой, она влетела в напирающую официантку. Я же упокоил филиппинца, добил его третьим ударом, заработав восьмой уник. Полутал - сдернул рацию с пояса, и их у нас стало уже три.
        Мы потеряли драгоценные секунды, и масса зомби развернулась, поперла назад. Пятясь, я бил их битой и ненадолго замедлял.
        За спиной на чем свет ругался Сергеич, но на выручку не спешил. Едва не поскользнувшись на стеклянной крошке, я вылетел в коридор, забрал свой мешок, и, сбившись в кучу, мы ломанулись в лифт.
        Я нажал кнопку последнего этажа, но створки закрыться не успели: их ухватил смуглый мужчина, сунув внутрь порезанную осколками окровавленную морду.
        - Нахум! - заорал я, тыча его битой в зубы, и он отвалился.
        Лифт поехал вверх. Сергеич дышал шумно и сипло, Макс трясся и шептал ругательства.
        А я думал о том, как они воспримут тот факт, что вместо цоколя мы на верхнем этаже. И до номера гуру, где находится, возможно, мать моего ребенка, метров тридцать.
        Глава 15. Где ты в отеле солнце нашел?
        Сергеич сообразил, где мы, вывалившись в коридор. Упер руки в боки, пробуравил меня взглядом и взялся за вилы.
        - Не понял… - угрожающе протянул он. - Мы чуть не сдохли ради того, чтобы накормить идиотов? Да я тебя…
        Примирительно подняв руки, я достал бутылку воды, контейнер с едой и сказал:
        - Так нужно, Сергеич. В смысле, мне нужно. Даже если она не беременна, этот обман на ней. Мое дело не быть мудаком. Это все, ей хватит. - Я показал им то, что взял. - Этаж зачищен, мне нужно не более пяти минут.
        - Да в натуре, Сергеич, - неожиданно поддержал меня Макс. - Кто знает, может, мы сюда вообще не вернемся. Пусть Ден разберется со своей совестью.
        - Совестливый… чересчур, - проворчал электрик.
        Кивнув Максу и на всякий случай захватив биту, я побежал мимо дверей, за которыми скреблись и урчали зомби, к номеру, где окопался гуру. Дверь, конечно, была заперта.
        Постучал и, уверенный, что Еремей выглянет, сунул к глазку бутылку воды. За дверью зашуршали, раздалось бормотание, радостное кудахтанье, Кукушкин открыл и встретил меня чуть ли не с распростертыми объятиями. Глядя ему через плечо, я крикнул:
        - Карина, выйди.
        Мелькнуло ее удивленное лицо, она поднялась с дивана, подошла к нам, смерила меня взглядом, я кивнул, предлагая выйти, и захлопнул дверь, чтобы гуру не просочился. Сунул ей контейнер с едой и воду.
        - Даю тебе последний шанс уйти с нами.
        Она скривилась, не глядя на меня:
        - Но… это что, все? Или ты не смог добраться до ресторана?
        - Смог.
        - Тогда где остальная еда? Где?
        - Где-где… - Хотелось наговорить ей гадостей, ответив матерно и в рифму, а заодно поинтересоваться, согласился ли гуру Еремей усыновить «моего» ребенка, но я сдержался. - В ресторане. Взяли только на группу, отель переполнен ожившими мертвецами, поэтому мы вряд ли вернемся. Будем искать убежище снаружи.
        Она словно пропустила все это мимо ушей, лишь сверкнула глазами и несколько растерянно проговорила:
        - Но ведь этого мало, Рокотов… Не хватит на всех, а гуру и остальные ждут, надеются на вас!
        - Тебе хватит этого на сутки. Захочешь - поделишься с остальными, нет - так нет. - Я вытащил рацию из раздувшегося кармана и отдал ей. - Вот, держи. Если станет совсем туго и передумаешь, сообщи. Как с ней обращаться - разберетесь, если жить захотите. Только имей в виду - далеко не факт, что мы сумеем тебя отбить. Эти зараженные твари с каждым часом становятся сильнее. У меня все. Решай.
        Она закусила губу, наморщила лоб, потом решительно качнула головой:
        - Мое место рядом с группой.
        Кивнув, я развернулся и зашагал прочь, ощущая, как взглядом она пытается прожечь дыру у меня в спине. До последнего ждал, что одумается, но нет. Хлопнула дверь номера. Мною овладела бессильная злость. Ну что за дура, а? Все равно ее жалко, как и всю свиту гуру. Они, конечно, поймут, что угодили в западню, которую сами себе приготовили, но, боюсь, будет поздно.
        Макс и Сергеич ждали, стоя спиной к спине. Электрик пристально на меня глянул и сказал:
        - Один вернулся. Хорошо. Давайте уже валить к маяку, а то стемнеет.
        - Ты тоже заметил, что солнце они не любят? - поинтересовался я.
        - Нет, а чо?
        Как же меня бесит вот это «а чо»! У человека словесная недостаточность, а ты выкручивайся, придумывай ответ на вопрос, который его не подразумевает. Я развел руками.
        - Не любят. Солнце. А чо?
        - Тьфу! - Сергеич сплюнул.
        Плевок попал на труп парня, который уже начал пованивать, и вспугнул оккупировавших его мух.
        - Это они, получается, как вампиры, что ли? - ахнул Макс. - Е-ма! Мужики, может, просто в каком-нибудь номере закроемся, заблочим дверь и переночуем? Ссыкотно на улицу-то…
        - И сами угодим в западню, - возразил я. - Если генератор вырубится, все мертвяки, что сейчас заперты по номерам, хлынут в коридоры. Что дальше? Как прорываться будем?
        - Так на солнце же они не полезут?
        - Где ты в отеле солнце нашел? - Я кивнул в коридор, тонущий в темноте. - И потом, я смотрел прогноз на время отпуска: через день ливни. Если станет пасмурно, вообще тут застрянем.
        Сергеич ничего не сказал, лишь хмуро кивнул, поймав взгляд Макса. Тот поежился:
        - Тогда чо?
        - Как и решили, спускаемся в цоколь и идем к маяку. Пытаемся связаться с выжившими на материке. Если маяк подойдет, устроим там базу. Спать будем посменно, чтобы нас не сожрали во сне.
        - И да поможет нам бог, - сделался набожным Сергеич и с чувством перекрестился.
        - Он почти у моря, - невпопад ляпнул Макс.
        - Будь я богом, тоже предпочел бы жить у моря, - сыронизировал я, вызвал лифт и продолжил уже внутри кабинки: - Да, искупаемся, позагораем… Интересно, если в воду прыгнуть, зомби погонятся? Они вообще плавать умеют?
        Макс смотрел на меня круглыми глазами - пожалуй, опять принял мое предложение за чистую монету.
        
        - Да шутит он, - объяснил Сергеич, хлопнув Макса по спине. - Дениска у нас шутник, да?
        - Куда уж мне до вас, - хмыкнул я, вспомнив «шутку» электрика о том, что нужно валить «бугров». - Короче, суть всей этой темы в том, что чем больше бездушных завалим, тем сильнее будем. Так что от боев не уклоняемся. Если зомби немного - бьем их, нам нужно развиваться, становиться сильнее.
        - Не нам, а тебе, - проворчал Сергеич и снова одарил меня таким взглядом, будто примерялся, как бы ударить, чтобы наверняка.
        - Мы в связке, забыл? - Я посмотрел на него в упор. - Без меня вам не выжить. Пока ты там, в ресторане, одного зомби мочил, я нескольких уложил, компренде?
        - Компренде, компренде, - кивнул Сергеич и пробурчал: - Чего тут не понимать. Мы же как веник, по одному прутья легко переломать, а все вместе - накося-выкуси…
        - Завязывайте уже. Если Дена не глючит, это просто игра, - проговорил Макс, пока мы пялились друг на друга, а через мгновение двери лифта распахнулись, выпуская нас в темноту цокольного этажа, где было чисто. - Гребаная прокачка! Кто же создал игру, а?
        - Жнецы, - напомнил я. - А мы типа их комбайны, собираем за них урожай.
        Фразу не поняли, но я не стал продолжать мысль. У меня не было времени все продумать и осознать, но что-то внутри подсказывало, что без чистильщиков не собрать жнецам свой урожай. Видимо, они как-то выбили души из тел тех, кто стал зомби, но использовать их, пока тело не умрет, не научились. Значит, души как-то связаны с оболочкой. А прикончить тварей жнецы или не могут, или не хотят. Потому и создали чистильщиков. А чтобы с гарантией, добавили и «претендентов». А что, если…
        Мы направились к выходу, и по помещению заметалось эхо шагов, вплетенное в шелест скотча, которым был обмотан Макс. Размышления пришлось прервать - не до того, от них вскипал мозг. Следовало сфокусироваться на конкретном моменте, чтобы не упустить важное. Адреналин впрыснулся в кровь, руки сжали рукоятку окровавленной биты.
        На улице тоже оказалось чисто, но мы не торопились, щурились на солнце, собирались с силами и духом. Так и мерещилось, что в буйствующей растительности затаились зомби, стоит сделать пару шагов от убежища, и они накинутся с двух сторон.
        - Это игра. Игра. Игра, - шепотом повторял Макс, как мантру. - Просто анимация. Может, я вообще сплю или нахожусь в Матрице!
        - Нам, кароч, вот по той аллее, налево, а потом направо, - объяснил Сергеич.
        - Ох, чую, пустая идея с маяком! - вздохнул Макс. - Как бы не пришлось возвращаться сюда.
        - Пустая идея - сидеть и ничего не делать, - сказал я и зашагал вперед, подавая пример.
        Ощущение было такое, словно с каждым шагом от меня отваливается огромный кусок уверенности. Будто я теряю броню и становлюсь голым, все, что у меня осталось, - бита. За каждым кустом мне мерещился мертвец - неактивный или оживший. Казалось, что зомби, прячущиеся под огромными лаковыми листьями тропических растений, за мохнатыми пальмовыми стволами, безмолвно следуют по пятам, и их становится все больше, а мы удаляемся от убежища…
        - Погодь! - крикнул Сергеич в спину.
        Донеслись его шаги, и я замедлился, позволил себя догнать.
        Тревога заставила идти на цыпочках, хоть это и получалось с трудом. В одной руке было оружие: у меня бита, у Макса «Палка-убивалка», а Сергеич не смог расстаться ни с киркой, ни с вилами. Мешки с едой мы закинули за спину. Макс, обмотанный скотчем, шелестел, как гонимый ветром целлофановый пакет, мешал концентрироваться на подозрительных звуках. Но, надо отдать должное его задумке, скотч его спас, когда ему попытались вгрызться в шею.
        - Сюда! - На перекрестке Сергеич махнул налево и указал на башенку, едва видную над пальмовыми кронами. - Нам вон туда. Но через лес не попремся, лучше сделать крюк.
        Повернули на выложенную цветной плиткой аллею, вдоль которой тянулся, то расширяясь, то сужаясь, искусственный пруд с цветущими лотосами. Кое-где плитку убрали и высадили бамбук, в таких местах через пруд перекидывались широкие мостики, куда вмещались лавочки и беседки, оплетенные цветущими лианами. Вдалеке виднелся бассейн и расставленные вдоль него шезлонги под сложенными бело-полосатыми зонтами. К ножке одного прицепился поднятый ветром цветастый пляжный платок, он шевелился, как живое существо или скорее как призрак ушедшей эпохи - бессмысленный, вычурный, яркий.
        Пройдя несколько шагов, под мостиком, переброшенным через пруд, я обнаружил труп, плавающий в воде спиной вверх среди облепивших его пирующих пестрых рыбок. Остановился, разглядывая тело, перевел взгляд на лотосы, похожие на розовые короны, и скривился от неправильности происходящего: кровавая баня в раю, созданном для наслаждения жизнью. Да уж, Рокот, ты становишься сентиментальным и чрезмерно лиричным. Хорошо, все это осталось только в мыслях, иначе Сергеич бы покрутил пальцем у виска.
        - Кто-то упокоил бездушного, - резюмировал я.
        - С чего ты взял, что это не нашего брата… тогось? - спросил Макс.
        Вместо меня объяснил Сергеич:
        - Зомби бы его вытащили и сожрали.
        - Значит, неподалеку есть другие выжившие… - Я осекся, потому что Макс поднес руки ко рту и собрался заорать, позвать людей. - Цыц! Свои могут и не услышать, а вот зомби…
        Чуть дальше на газоне между пальмами, разметав платиновые волосы, на спине лежала девушка в розовом купальнике, стразы бликовали на солнце, стреляя в глаза солнечными лучами. Ее лицо было превращено в блин, покрытый слоем копошащихся мух, расплесканное содержимое черепа тоже облепили насекомые.
        Сергеич потер горло и прохрипел:
        - Представляю, какая вонь будет завтра.
        - Вонь-то вонью, главное, чтобы зараза не поползла, - выдал здравую мысль Макс.
        - Потому нам лучше убраться от отеля.
        Дальше мы нашли еще два трупа. Один лежал поперек дороги, второй - возле самого леса. Головы им разрубили, очевидно, топором.
        - Скорее всего, работала группа, - поделился соображениями я и указал на упокоенного возле зарослей. - Причем они сообразили, что чем больше зомби упокоишь, тем сильнее станешь, иначе не убивали бы там. Похоже, эти неизвестные прямо ждали, когда твари из лесу полезут.
        - И тебе не оставили, - с ехидцей буркнул Сергеич.
        Мне не нравилось, что он не ощущал себя частью команды. В любой момент можно ждать удара в спину - вдруг он решит проверить теорию, что место чистильщика можно занять, убив его?
        Только он смолк, как в зарослях зашуршало, хрустнула ветка под ногой. Макс шумно сглотнул слюну, поставил мешок и поудобнее перехватил «Палку-убивалку».
        В тени мелькнули черные волосы, и появился зомби, тощий лопоухий филиппинец в строительной робе. Оскалился, заверещал тем самым выматывающим душу криком и ринулся на нас. Сергеич, вооружившись киркой и вилами, сделал зверское лицо и заорал в ответ, бросился к филиппинцу, нанизал его на вилы и, пока тот болтался, как наколотый на вилку пельмень, обрушил кирку ему на черепушку, но не убил даже таким смертоносным ударом - лопоухий зомби оказался первого уровня!
        И вилы, и кирка Сергеича засели в теле, а вытащить их он не мог, видимо, застряло в костях. Зомби, чуя свежее мясо, попер на электрика. Тот проворно отскочил, Макс замер истуканом и хлопал глазами. Я же умышленно не спешил на выручку - интерфейс показывал, что лопоухому осталось нанести один-два удара, вот только драться Сергеичу нечем, а кулаками - руки коротковаты, зомби может поймать и вгрызться в шею.
        Лопоухий бездушный сделал рывок, и случай сыграл против электрика - черенок вил, торчавший из живота зомби, врезался ему под дых, отчего Сергеич согнулся, а полуживой труп сграбастал его и повалил.
        - Мамочки! - взвыл приглушенно электрик.
        Урок можно было считать законченным. В два прыжка оказавшись за спиной зомби, я подсек его ноги и, не дав упасть, пробил череп битой.
        +2 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 10).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Мощь» (2-й ранг: +4 % к наносимому урону любого типа).
        Пока я ошарашенно смотрел на очередной подарок «Везения», которое срабатывало уж слишком часто для однопроцентного шанса («Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!» - мелькнуло в голове), Макс приблизился к странно подрагивающему, но сто пудов упокоенному лопоухому бездушному, икнул, дернул кадыком и выдохнул. Хорошо, что блевать не стал.
        - Нахум тебе. Панганибан, - сказал он упокоенному. - «Толстый» гад, столько урона вынес!
        - Это ты гад, Максимка! - выругался Сергеич, пнув труп. - Хрена ли ты стоял? Чуть не загрыз меня ушлепок! - Электрик перевел взгляд на меня, усмехнулся зло: - Спецом ждал, да? Я же на него попер, потому что думал, ты на подстраховке. На этого, - он кивнул на Макса, - малахольного-то надежды нет, а теперь получается, что и на тебя тоже?
        Пристыдил он меня, чего уж там. Но ответить я не успел - из зарослей донеслось утробное урчание, треск веток и дикий кошачий:
        - Мя-а-а-а-ау-у-у!
        Глава 16. Мяу!
        - Песец котенку, - равнодушно констатировал Сергеич.
        - Котенку? - Пятясь и напряженно вглядываясь в кусты, Макс мотнул головой. - Не, братаны, это зомби кричал! Я их верещание ни с чем не спутаю!
        Пока они выдвигали версии, я осторожно подошел к кустам, раздвинул битой ветки, поискал взглядом на земле, запрокинул голову и улыбнулся - жив, уцелел котенок! А мяукал именно он - мелкий, полосатый. Не дался в руки мертвяков, успел взлететь на дерево и засел на ветке метрах в трех от земли, спиной ко мне. Хвостик его дрожал и нервно бил по коре. Котенок, беззвучно разевая рот, не сводил глаз с лезущих из зарослей бездушных - видимо, потерял голос, пытаясь их отпугнуть.
        Зомби было двое: обрюзгший старик, лысый, но с седой кудрявой грудью, и голый азиат, судя по высветившемуся имени, китаец. Оба нулевого уровня и оба тупее, чем Виталик, - они упорно шагали прямо в дерево, упершись в него грудью, урчали, клацали зубами и тянулись руками к котику.
        Дерево с котенком находилось шагах в трех от меня, но пробраться туда можно было только через разросшийся кустарник.
        Обернувшись, я молча поманил рукой соратников по выживанию. Макс откликнулся первым, Сергеич нехотя последовал за ним.
        - Глядите, - прошептал я. - Могу завалить обоих сам. Но у вас теперь, по всей вероятности, прокачка тоже есть, поэтому давайте работать вместе. Не научимся действовать слаженно - долго не проживем.
        - Е-ма, Ден, это же котик! - умилился Макс, будто не услышав, что я говорил.
        - Да и хер с ним, - сплюнул Сергеич. - Идем дальше, пока эти двое не заметили. - И, демонстративно развернувшись, пошел прочь. Похоже, все еще обижался.
        - Братан, нельзя котенка оставлять! - взмолился Макс, но я уже действовал.
        Не знаю, что мною двигало больше - желание «зачистить» место от бездушных, заработать универсальные кредиты или спасти котика. Наверное, все вместе, потому что решение было спонтанным.
        Прорвавшись через кусты, я бросился к зомби. Треск был такой, что бездушные среагировали, но замедленно, и, пока разворачивались, я уже проломил голову лысому старику и сбил с ног азиата.
        С диким воплем и выпучив глаза подбежал Макс и с криком: «Н-на!» воткнул копье в живот завалившегося на спину китайца. Пока он пытался выдернуть «Палку-убивалку», я добил старика и хотел было помочь Максу, но передумал. Дал ему шанс справиться самому… Черта с два. Макс, пытаясь вытащить копье, поставил ногу на грудь зомбяка и дернул, а тот, не будь дурак, схватил его за щиколотку, потянулся зубами к свежему мясу и цапнул.
        Истошно завизжав в ужасе, Макс упал на зад, задергал ногами, вырываясь. От раны парня спасли скотчевые доспехи, а второй раз укусить его не дал я. Хватило одного удара, чтобы в лицо брызнули кровь и мозги. Баланс уников пополнился и достиг двенадцати.
        - Да уж… - донеслось сзади. - Мы даже с территории отеля не вышли, а уже вляпались. Жив, Максимка? - голос Сергеича прозвучал сочувственно и обеспокоенно, но уж слишком наигранно.
        Я помог Максу подняться, потом показал наверх и спросил:
        - Сможешь встать, если я тебе на шею сяду? Хочу Котофея Иваныча снять.
        Он молча кивнул, но выставил руку ладонью ко мне:
        - Сек, братан, отдышусь. Пересрался… - Он сдержал рвотный позыв, отдышался. Глаза его слезились, лицо покраснело. - Фух…
        - Денис, только не говори, что собрался эту животинку с собой брать, - сказал Сергеич.
        - Сам он не слезет, - сказал я, оценив гладкий ствол неизвестного мне дерева. - Поможем, дадим пожрать и отпустим в свободное плавание.
        Макс отдышался и, заняв позицию под веткой, сел на корточки. Котенок перестал беззвучно шипеть и заинтересованно наблюдал за нами сверху.
        Интерфейс отобразил его так:
        БЕЗЫМЯННЫЙ ДЕТЕНЫШ КОТА, 3 МЕСЯЦА
        Активная одушевленная оболочка: 100 %.
        Шанс и время приручения: неизвестно, требуется доверительный контакт.
        Вот это новости! Получается, животные тоже имеют душу? И их можно приручить? Хотя чего это я туплю, приручить-то конечно можно, но новость про душу удивила. Ну дела…
        - Давай, Ден, залезай на плечи? - поторопил меня Макс. - Пока другие зомбяки не пришли.
        - Ну-ну, - прокомментировал Сергеич, скептически оценив телосложение парня. - Денис сколько, килограмм восемьдесят весит? Ни в жисть не поднять тебе его, Максимка. Окстись.
        - Ничего, я жилистый, - пробурчал Макс. - Ден, залезай!
        Я осторожно взобрался ему на плечи, опираясь на биту, Макс ухнул и начал подниматься… а в следующее мгновение мы оба свалились под искренний хохот Сергеича.
        - Ой, больно, больно! - взвыл Макс.
        - Ладно, черти, хорош юморить, а то мертвяки понабегут, - отсмеявшись, сказал электрик. - Денис, давай я помогу.
        Он занял позицию Макса прямо под веткой с котенком, я взгромоздился сверху, и Сергеич, резко, натужно выдохнув, встал. Сохранить равновесие помог Макс, придержавший его за руку.
        
        Я схватился за ветку и, глядя на котенка, позвал его:
        - Кис-кис, котик.
        Он подполз ближе, по-собачьи ткнулся носиком в руку и… потерся головой о ладонь. Донеслось едва слышимое урчание, но то, что оно исходит не от зомби, я понял, лишь взяв котенка под живот. Он мурлыкал!
        - Опускай, Сергеич, - сказал я, прижимая животину к груди.
        Когда слез с электрика, я, на автомате гладя котенка, посмотрел в его доверчивую мордочку, интерфейс снова выдал сюрприз. В профиле хвостатого изменилась строчка:
        ШАНС ПРИРУЧЕНИЯ: 100 %. ВРЕМЯ ПРИРУЧЕНИЯ: 20 СЕКУНД.
        А рядом появился прогресс-бар:
        ДО ПРИРУЧЕНИЯ БЕЗЫМЯННОГО ДЕТЕНЫША КОТА: 16… 15… 14…
        Сохраняйте доверительный контакт, чтобы довести процесс приручения до конца.
        Прервать «доверительный контакт», пока не привязался? Ну куда мне с ним? Как драться, как уберечь? Сергеич еще косится недовольно…
        - Ну что, валим отсюда? - проворчал он, недовольно глядя на сидящего Макса, который рылся в мешке и искал, чем поделиться с котенком. - Продукты еще переводить! Сразу видно, не знаете вы настоящего голода, когда за краюху хлеба убить готов…
        - Не жмоться, Сергеич, - буркнул Макс. - С нас не убудет. У котенка желудок меньше наперстка! - Он поднялся и подошел ко мне с картонным контейнером в руке. - Гля, что нашел! Запеченная рыбка!
        Однако «запеченную рыбку» ему пришлось съесть самому - котенок уснул. В кошачьей магии есть что-то трогательное, я помню это чувство с детства, когда в родительском доме у нас был кот Крокодил, со рваным ухом, бандит тот еще. Но, засыпая на груди или на руках, он преображался, выглядел плюшевой игрушкой, и казалось, что тревожить его сон преступно.
        Сейчас тоже сработала магия, и будить котенка, прервав «доверительный контакт», было как-то бездушно. А мне очень хотелось сохранить в себе хоть что-то человеческое.
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВЫ ПРИРУЧИЛИ ПЕРВОГО ПИТОМЦА: ДЕТЕНЫША КОТА.
        Хотите дать питомцу имя?
        Глядя на комок полосатой шерсти с подрагивающим хвостиком и длиннющими усами, я задумался. Как же тебя назвать? Крокодилом - в честь того рыжего бандита? Нет, слишком милый для такой клички. Банальные Васька да Пушок тоже не то. Совсем крошечный котенок. Крошечный…
        - Крош, - прошептал я.
        КРОШ, ДЕТЕНЫШ КОТА, ВНЕСЕН В СПИСОК ВАШИХ ПИТОМЦЕВ.
        Профиль котенка снова изменился:
        КРОШ, ДЕТЕНЫШ КОТА 0-ГО УРОВНЯ
        Питомец чистильщика Дениса Рокотова.
        Глава 17. Гляди ж ты! Эволюция!
        До маяка осталось менее километра, а котенок все еще мирно дрых за пазухой. Хотя с момента его приручения мы столкнулись с бездушными не один раз, он не проснулся. Сергеич, топающий позади меня по асфальтированной аллее, поначалу ворчал, а потом успокоился.
        Повезло, что Жатва душ произошла ночью, когда отдыхающие уже разбрелись по номерам. Сейчас они по большей части были заперты там, а на улице встречались только небольшие группы и одиночки. К счастью, все были нулевого уровня.
        Радовало, что Макс перестал падать в обморок при виде крови даже несмотря на то, что он получил первую боевую рану, которая, видимо, оставит на его заросшем лице шрам - в пылу драки порезал себе щеку копьем. Да, сам себе. За день знакомства с этим парнем я понял, что его тотальная раскоординированность и голы в свои ворота - скорее правило, чем исключение.
        Очередной тщедушный зомби был «нулевкой» и вышел к нам навстречу - в оборванной одежде, с вытекшим глазом и ссадинами на лице. «Наш обычный клиент», - подумал я и вдруг ахнул. Макс тоже усмотрел кое-что странное:
        - Чего это он? Что это у него?
        Зомби держал в правой руке то ли толстую ветку, то ли полуметровую корягу. Сначала я подумал, что он просто рефлекторно зажал ее в ладони, но когда бездушный, почуяв нас, ускорил шаг, а потом замахнулся…
        - Гляди ж ты! - подивился Сергеич, поставил мешок с едой, приготовил кирку и вилы. - Эволюция!
        С палкой или без, но выглядел пациент легким фрагом - и из-за телосложения, и из-за усеченной на четверть «активности».
        - Дохлый, - сказал я. - На три-четыре удара.
        - Можно я его? - вызвался Макс, пританцовывая от нетерпения.
        - Давай, - решил я поддержать парня. - А я постою в сторонке, возле котенка.
        - Подстрахую братуху, - сказал Сергеич. - Вилы возьмешь?
        Макс отмахнулся.
        Я отошел на пять шагов к краю аллеи, отметил, что Макс вроде как даже в плечах раздался и выпрямил сутулую спину. Растопырившись, как горилла, он заревел раненым слоном, пробуждая в себе боевой дух. На зомби обряд устрашения не подействовал. Чуть ускорившись, он зашагал к Максу.
        Мне хотелось подбодрить парня, крикнуть: «В глаз бей!» - но я молчал, чтобы он не отвлекался, и Макс все сделал правильно: ткнул «Палкой-убивалкой» в лицо бездушного…
        Но промазал. Да что ж ты такой растяпа!
        Лезвие лишь рассекло скулу. Ни на миг не замедляясь, зомби замахнулся корягой и обрушил ее на Макса. Тот рефлекторно вскинул руку с копьем, и удар пришелся ровнехонько на предплечье - Макс заорал, запрыгал, выронив копье и потрясая ушибленной рукой. Зомби атаковал еще раз, но промахнулся, ведь Макс вертелся волчком. А вот третий удар пришелся по позвоночнику, когда парень наклонился за выроненным копьем, так что наш бесстрашный воин мешком свалился на землю.
        Эх ты! Вставай скорее!
        Сергеич, который должен был подстраховать, стоял в сторонке, скрестив руки, посмеивался и не думал шевелиться.
        - Помоги ему! - крикнул я, но тот выставил руку ладонью вперед - стоп, мол, не лезь.
        «Да иди ты», - подумал я и рванул на помощь Максу. Но парень в очередной раз меня удивил: перекатившись на спину, подставил под удар копье, перехваченное двумя руками, и лягнул зомби, отчего тот отлетел в сторону, едва не выронив глаз.
        Когда я был на месте, вскочивший Макс, отчаянно матерясь, лупил валяющегося зомби копьем. Не колол, а бил, как дубиной. Похоже, моя помощь была уже не нужна. Ну и хорошо.
        Мне оставалось только отступить, а Макс тем временем подхватил выроненную корягу и проломил зомби череп.
        - Ох, умора! - смеялся электрик, хлопая себя по ляжкам.
        Я скрипнул зубами. Безумно хотелось подойти и заткнуть его затрещиной.
        Бой Макса и правда выглядел потешным, но несерьезность Сергеича была просто за гранью. Вроде бы после истории со спасением котенка все наладилось, и вот пожалуйста, снова подвел.
        Но сам он считал иначе:
        - О как! - глубокомысленно произнес он, подняв палец. - Меня батя так плавать учил - отвез на лодке к омуту да сбросил. Мне года четыре было, а помню все как сейчас…
        - К чему это ты? - спросил я.
        - Максимка наш учится плавать, вот к чему. Справился ведь, а? То-то!
        Мне было что возразить, но, к моему удивлению, сам Макс воспринял поведение электрика как должное. Подошел к нему, пожал руку, другую приложил к сердцу и церемонно сказал:
        - Спасибо, Михаил Сергеевич!
        Я смотрел на это, моргая и отвесив челюсть, но не из-за идиотизма ситуации, а из-за того, что фигура Макса на мгновение обернулась вспышкой света. Нечто подобное я увидел, когда сделал «Палку-убивалку». Но, как и тогда, вспышку не заметили ни сам парень, ни Сергеич, который тряс его руку, осклабившись и сверкая золотым зубом. А Макс еще и полез обниматься.
        Похоже, у парня интерфейс появился. Я сфокусировался на нем: точно!
        МАКСИМ НИКОЛАЕВИЧ ТЕРТЫШНЫЙ, 23 ГОДА
        Претендент 1-го уровня: 100 %.
        
        - Макс! - окликнул я.
        - Чего? - обернувшись, он часто и как-то судорожно замигал, на лице расплылась идиотская улыбка.
        - Ты уровень взял. В курсе, да?
        Лицо его изменилось, глаза распахнулись в удивлении. Приблизившись ко мне, он интимно прошептал:
        - Нет, в курсе чего? Не понял… Какой уровень? Чего, сколько? Как ты узнал?
        Я обошелся без подробностей:
        - Первый. Так что ты теперь претендент первого уровня. У тебя аж все тело вспыхнуло светом, ты что, не видел?
        - Не-а, - он качнул головой, растянул губы в улыбке. - А я думаю, чего случилось-то? А оно вон чего! Е-ма…
        - Чего е-ма?
        - Я, как добил зомбяка, такой кайф ощутил, не поверишь! Как будто… - Он изобразил неприличный жест, потом махнул рукой. - Не, даже не так! Как будто все у меня зашибись, я прям выздоровел весь, прикинь! Выспался! Наелся вкусных ништяков! А потом это… - Он снова потряс кулаком вверх-вниз. - Типа кончил, понял?
        - Оргазм получил, понял.
        Я провел рукой по его щеке, где запеклась кровь. Корка осыпалась, обнажая чистую кожу. Ни следа раны!
        - Братан, - от нервного возбуждения я заговорил словами Макса. - Ты реально полностью выздоровел!
        - Эй, голубки! - крикнул Сергеич, наблюдая за моими манипуляциями со стороны. - Вы чё там, в любви друг другу признаетесь?
        - Отвали, достал, - беззлобно отмахнулся Макс. Его лицо просияло: - Прикинь, по ходу, это и есть путь!
        - К чему?
        - К тому, чтобы стать чистильщиком, как ты! Стоп… А ты не врешь?
        - О чем?
        - Что я уровень взял?
        - Зуб даю.
        - Зашибись! Короче, думаю, чтобы стать как ты, мне нужно прокачаться до какого-то уровня! Только это… Неспроста я левелапнулся, слышь? Это потому, что я вчистую его замочил, без твоей помощи.
        «Это да, - подумал я, поднимая Кроша и бережно кладя на сгиб локтя, где он разлегся, не открывая глаз. - Мне даже кредита не дали», - но в ответ на догадку парня просто кивнул.
        Макс явно воодушевился, поднял свой мешок с едой и направился дальше по аллее, напевая. Сергеич из-за так себе слуха плохо расслышал наш разговор и пристал к нему с расспросами. Макс бесхитростно рассказал обо всем произошедшем и добавил:
        - А нам еще долго? Как ты говорил, мы давно прийти должны.
        - Та не, - качнул головой Сергеич. - Вон туда, метров сто, если прямо идти по аллее, выйдешь к виллам, морю и «Маглаягу». К маяку и в глубь острова - направо и метров пятьдесят. Да вон, гля, он торчит! - Сергеич указал на белеющую над кронами пальм башню. - Он рядом ваще, но не через джунгли ж переть.
        Половину пути до поворота к дороге, что ведет к маяку, преодолели без осложнений. Лезли бездушные по одному и парами, причем снова встретился такой, что научился применять подручные средства - метнул в нас булыжником, но не попал. И это на нулевом уровне! Суток не прошло, а они уже кое-чему научились!
        Другие действовали пока еще примитивно и предсказуемо, но, если они отработают взаимодействие хотя бы как волки в стае, нам не поздоровится.
        После очередного упокоения снова сработало «Везение», да как!
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +10 универсальных кредитов (итого: 27).
        Макс с Сергеичем на ходу обсуждали какого-то коллегу-поляка, упокоенного нами, а я недолго поразмышлял о том, вложиться ли в первый уровень или продолжить напирать на талант удачливости. Любопытство требовало выяснить, что даст новый уровень, но менять планы я не любил, как бы ни хотелось. Такой уж я человек. В итоге нашел компромисс - добью «Везение» до десятого ранга, после чего все-таки вложусь в «1-й уровень».
        Размышляя, я поглаживал Кроша, приютившегося на сгибе локтя, котенок мурчал и вибрировал всем телом, успокаивал, изгонял тревогу, и я не обращал внимания на то, что тащить мешок с едой согнутой рукой неудобно и сводит мышцы предплечья.
        Но решение было все же неокончательным. Макс - геймер, и я хотел рассказать ему об особенностях своих талантов и посоветоваться насчет прокачки, но… Нет. Не знаю, как все обернется, а полного доверия у меня не было ни к парню, ни уж тем более к Горбачеву. Впрочем, к этому товарищу, думаю, подсознательное недоверие было бы у всей страны.
        В общем, решил твердо держаться плана и купил очередной ранг таланта:
        ЗА 20 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕНО УСИЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОГО ТАЛАНТА «ВЕЗЕНИЕ» ДО 2-ГО РАНГА!
        Доступно: 7 универсальных кредитов.
        Первым делом я посмотрел, что купил - то есть на сколько повысился шанс срабатывания таланта:
        С вероятностью 2 % за упокоение можно получить больше универсальных кредитов, редкий талант или усиление имеющегося. Талант можно развить.
        Неплохо, неплохо. Я опасался, что ранг повысится на доли процента, но нет, он удвоился!
        Следующий ранг тут же появился в ассортименте магазина и стоил уже тридцать уников.
        Прикинув математику, я тяжело вздохнул. Если верно понял прогрессию с ее шагом в плюс десять кредитов за следующий ранг таланта, то до десятого мне нужно перемочить-упокоить пятьсот двадцать бездушных. Может, вложить все же десяточку в первый уровень?
        Упрямо мотнул головой - ни фига. Решил - делай, нечего метаться. Плохая стратегия лучше, чем никакой. Шаг за шагом, Рокот, и все будет.
        Макс и Сергеич глядели в оба, хоть и болтали вполголоса, а я был погружен в интерфейс и раздумья, но парочку выруливших из-за поворота к маяку бездушных второго уровня заметил первым. От них до нас было метров сорок - толком не разглядишь, но профиль позволил сразу понять силу врага.
        - Стоп! - Я сбросил мешок и поднял руку с битой. - К бою!
        Разговор тут же оборвался. Макс и Сергеич тоже положили мешки с провиантом, схватились за оружие.
        - Двое, очень сильные, - сказал я, наблюдая за быстро приближающимися бездушными. Оба бежали синхронно, бок о бок - смуглая спортивно-подтянутая девушка в бейсболке и белобрысый парень ей под стать.
        - Нас трое, их двое, - сплюнул электрик. - Как два пальца об асфальт!
        - Таких еще не было - как бы нас самих по асфальту не размазали. Короче, Сергеич, держи парня! Макс, помогай ему. С девчонкой я справлюсь сам… наверное.
        Глава 18. Ах ты ж крыса!
        Зомби двигались синхронно и пугающе необычно: молча, сосредоточенно, рысью. Это и пугало - вопящие тоже бегали, но неловко, пошатываясь, словно только научились ходить. А эти двое переставляли ноги как люди.
        Сергеич выдвинулся направо, Макс встал у него за спиной. Я, выложив Кроша на траву газона, занял позицию слева и чуть впереди, рассчитывая перехватить одного, если оба кинутся на Сергеича.
        Тридцать метров. Двадцать. Я уже слышал приглушенный топот подошв по земле, видел затянутые белесой пленкой глаза, слышал размеренное дыхание…
        Приготовился, держа биту на замахе, и отработанным приемом, резко присев, врезал под колени смуглой девушке в теннисной юбке, поло и белых кроссовках… И не попал - она легко перепрыгнула через биту и вместе с белобрысым парнем, видимо, партнером по теннису, бросилась на…
        Оба синхронно выбрали целью Макса, хотя Сергеич стоял ближе. Парень, набравшийся уверенности на «нулевках» и ставший претендентом первого уровня, среагировал неадекватно опыту и уровню: замер истуканом. Оба зомби-теннисиста, обогнув бездействующего Сергеича, врезались в Макса и завалили его на спину.
        - Сергеич, твою мать! - заорал я, бросаясь на выручку.
        Мощнейший удар металлической битой, которым можно было бы проломить стену, обрушился на затылок бездушной девушки, оседлавшей Макса. Ее поза даже не изменилась, лишь голова чуть опустилась под ударом да хлынула кровь из раны. Вот черт!
        Взревев, я нанес еще удар, но не рассчитал - бита прошла по касательной и врезалась в руку второго зомби-теннисиста. Тот, как говорит Макс, переагрился на меня. Встал - будто стойку на дичь сделал. Перепрыгнул через сцепившихся Макса и бездушную и зашагал ко мне с такой уверенностью, будто мог уложить меня одним ударом. Столько в его движениях было скрытой силы, что я на миг растерялся. Выпростав руки, зомби набросился. Уходя с линии атаки, я ударил битой, целя в горло, но бездушный защитился, выставив предплечье.
        Раздавшийся хруст костей утонул в истошном вопле Макса. Правая рука зомби повисла плетью. На тебе еще! По башке! По левой ключице! Хрясь! Есть - минус вторая рука. Тычком в глаз н-на!
        Зомби крутился на месте, а я танцевал вокруг, чтобы он не успевал среагировать, наносил удары, которые лишали его атакующих способностей. Когда руки не поднимаются, один глаз вытек, а второй кровью залит, не особо повоюешь.
        Макс орал так, словно его жрут живьем. Бросив на него взгляд, я рванул на помощь, потому что бездушная отобрала у Макса копье и наносила удары тупым его концом куда придется, Макс защищался руками. Ситуация становилась критической, а Сергеич, падла, так и стоял истуканом.
        - Панганибан! - заорал я, ринувшись на зомби, сидящую на Максе, вкладывая в удар всю инерцию движения.
        Бездушная не повернулась на мой крик. Удар в висок опрокинул ее наземь, а меня отбросил назад, отдавшись болью в суставах. Макс забился, пытаясь вырваться из захвата ее мускулистых бедер, все-таки вскочил и запрыгал прочь, подволакивая ногу.
        С разворота я ударил подбегающего сзади белобрысого битой по лицу. Получай! Метнулся к стоящей на четвереньках девушке и пару раз долбанул, как палач, отрубающий голову, - бездушная упала мордой в землю.
        Белобрысый снова атаковал с тыла - просто с разбегу врезался в меня, пытаясь сбить с ног, но я устоял. Девка завозилась, суча руками и ногами.
        Так, значит. Ну ладно. Я отбежал от места боя, отмечая, что Макс пытается вырвать у Сергеича вилы, но тот не дает. Белобрысый развернулся, устремился ко мне, а я - к нему, все ускоряясь и замахиваясь битой. Ложный замах - удар по лицу. Хрустнули кости. Брызнула в сторону кровища. Взмахнув перебитыми руками, которые восстановились и уже поднимались выше, зомби упал на спину.
        Я вернулся к девчонке с деформированным черепом - она уже поднялась. Из вмятины на левом виске сочилась кровь, глаз выдавило из глазницы.
        Бита обрушилась на темя, и ее череп лопнул по шву. Второй удар сплюснул лобную кость. Третий - вбил ее в мозг. Четвертый - превратил лицо в отбивную.
        Я работал как машина, не чувствуя усталости. На! И вот еще. Получи!
        Да что ж такое, сдохни, наконец, котлета ты несчастная! Зомби валялась на траве, я крошил ее череп, а она продолжала функционировать!
        Мельком взглянув назад, я отметил, что Макс бьет белобрысого зомби копьем, а Сергеич вяло тычет вилами ему в живот.
        Очередной удар - и по телу моей зомби прокатилась волна судорог. Сдохла! Неужели?! Пот лился градом, сердце колотилось, выдавая под двести ударов в минуту. Хотелось упасть и судорожно хватать ртом воздух, но нет, оставалось еще незаконченное дело.
        С трудом подавив желание ударить битой Сергеича, я помог им упокоить белобрысого, упал на колени на газон, вдохнул, выдохнул, глянул на Макса.
        - Да вот, - он приложил руку к синей гематоме на скуле. - И вот…
        Из разорванного выше колена скотча лилась кровь, висели клочья кожи, ошметки мяса. Белела то ли кость, то ли хрящ… В глазах потемнело, я сглотнул. Одно дело - бездушных мочить, другое - когда живой человек страдает.
        - Как же так? - хрипнул я.
        - А ты гля, какие у нее когти, - пожаловался Макс. - И силы в пальцах - о-го-го.
        
        На рану он не смотрел - и правильно делал, от такого и в обморок отправиться недолго.
        - В каком мешке аптечка? - вызверился я на Сергеича, обложил его матом так убедительно, что он бросился ее искать к дальнему мешку.
        Мы столько раз их ставили-поднимали, что уже и не скажешь, где чей. С каждой секундой во мне все больше разрасталась злость на Сергеича. Что тебе, падла, мешало помочь? Не покалечился бы парень - у него-то регенерация обычная.
        Аптечка оказалась в том мешке, что ближе всего ко мне, - черный маленький чемоданчик с красным крестом, еще запаянный. Вскрыв его, я понюхал пузырьки, почитал надписи, нашел дезинфицирующий раствор. Затем осмотрел рану Макса: так и есть, квадрицепс располосован, видна кость. Хвала богам, связки целые, иначе Макс не смог бы ходить. Со словами: «Держись, Макс, будет больно», - залил в рану раствор.
        Парень взвыл, чуть меня коленкой по носу не ударил, закрутился волчком на здоровой ноге. Кровотечение было несильным, реанимационных мероприятий не требовалось, я встал, развернулся к Сергеичу, наблюдавшему из-за моего плеча.
        Тяжело дыша, двинулся к Горбачеву. Разум отступал под натиском ярости, в голове билась одна мысль: «Не убивать. Только не убивать». Электрик воинственно выпятил впалую грудь, перехватил кирку, вилы отбросил как менее убойное оружие.
        - Э, вы чо? - хрипло крикнул в спину Макс. - Вы только сами не передеритесь! Мы ж это… команда. Ден, забей ты на него!
        Я поджал губы, переложил биту из руки в руку и прошипел:
        - Ах ты ж крыса!
        - Чё это? - усмехнулся Сергеич. - Я тебе служить не нанимался, а мне мочить для тебя гадов, башку подставлять резона нет. Или не так? Я, может, как Максимка хочу. Это, как его, ливельнуться! С хера ли ты чистильщик, а мы - нет?
        Я сжал челюсти, уже с трудом сдерживая желание убить его. Размозжить башку, рождающую такие гнилые мысли. Макс поднялся, пошатнулся и поковылял-попрыгал к нам, стараясь не ступать на раненую ногу. Поскреб лоб и сказал:
        - Сергеич, вот щас ты реально неправ.
        Посмотрев на его рану - она выглядела ужасно, - электрик поморщился:
        - Ты мне недавно расписывал, какой крутой стал. Я, можно сказать, дал тебе шанс доказать это, ответить за базар.
        - Гнилой ты мужик, Миша, - сказал я.
        - От гнилого слышу! - взъярился Сергеич. - На хер вы, щеглы, мне не вперлись, сам справлюсь!
        - А ведь это идея, - прищурился я. - Без твоей подсказки я и не подумал бы оставить живого человека на верную смерть. Спасибо. Теперь понимаю, что мне не нужна проблема.
        - Правильно, пусть валит, - неожиданно отреагировал Макс. - Пусть другим проблемы создает, падла.
        Горбачев открыл было рот, чтобы возразить, но встретился со мной взглядом и поперхнулся словами. Да и искренняя злоба обычно бесконфликтного парня его, похоже, поразила до глубины души.
        - Сдается мне, расходятся наши дорожки, - холодно проговорил я, тогда как внутри клокотала, рвалась наружу ненависть.
        - Кароч, это… - выдавил Сергеич. - Гадом буду…
        - Что?
        - Виноват, бес попутал, мужики. Звиняйте. Моча в бошку ударила, зависть к вам обоим. Я в этих ваших играх не шарю, но кое-что уразумел. У вас обоих, парней, вы уж не обижайтесь, совсем небоевых, с этим вашим тырфейсом не просто дух боевой появился. Сильнее вы стали. Максимка вон вообще весь выздоровел… ну, до этих двоих. - Он кивнул на трупы теннисистов. - Простите? Гадом буду, если подведу. - Он протянул мне руку. - Простите? Вместе?
        Ненависть внутри меня будто бы сдохла, разложилась, превратившись в брезгливость. Проигнорировав его ладонь, я посмотрел на Макса, прочел в его взгляде растерянность и единственное желание: «Реши за меня». Похоже, он совершенно не умеет таить злость. Другой на его месте десять раз отыгрался бы, отомстил за ранение, этот же только глазами хлопает.
        - Ден, ну его на хрен, - наконец выдал он.
        - Повторяю, живи дальше один. - Я посмотрел на Макса. - Ты как? Со мной или…
        - С тобой. Только сам видишь, братан, хреновый из меня помощник. Скорее обуза.
        - Фигня вопрос, главное, вместе держаться. Идем.
        Макс кивнул, потом обратился к Сергеичу:
        - Насчет Дена ты тоже неправ. Так уж вышло, что он ловчее оказался, так это нам, считай, повезло! Сидели бы щас взаперти - ты с гуру этим шизанутым, а я в каморке… Да и не знаем мы точно, как именно вышло. Короче, зря ты так. - И добавил с сожалением: - Я думал, ты мужик. А ты… - Он сплюнул электрику под ноги.
        Мы развернулись, взяли свои вещи и потопали прочь. Я чуть придерживал Макса, пока он опирался на мое плечо.
        Сергеич, не ожидав такого поворота сюжета, оторопел, а потом до нас донеслись его приближающиеся шаги. Ага, страшно стало одному оставаться. Будь я Максом, сказал бы, что у него взыграло очко.
        - Эй, погодьте! - крикнул он, но ни я, ни Макс не обернулись. - Мужики! Эй! Я это… Бес попутал!
        Некоторое время он молча топал за нами. Наконец, не выдержал, обогнал и раскинул руки, преграждая дорогу. Я остановился в метре от места, где оставил Кроша, поискал котенка взглядом, не нашел. Видимо, спрятался мой питомец, напугал его бой.
        Сергеич отвел взгляд, сморщил скошенный лоб, пожевал губами и поник, как собака, которая ложится кверху лапами, признавая главенство вожака.
        - Не повторится! Не бросайте! - В его глазах уже не было прежней жесткости и хитринки, лишь мольба, в голосе прорезались панические нотки. - Не бросайте. Виноват. Отработаю!
        Демонстративно его не замечая, я шагнул туда, где оставил Кроша, сел на корточки и позвал котенка. Донесся шорох, возня, утробный мяв, и из кустов выкатился взъерошенный серый клубок, кинулся мне в ноги, полез по джинсам. Я его перехватил и посадил на плечо.
        Следом из зарослей вылезла спортивного вида женщина в купальнике; повязанный вокруг талии пляжный платок разорвался, сбился назад и напоминал желтый хвост. Слава богу, мадам была нулевого уровня.
        Доказывая свою полезность, Сергеич с воплем бросился ее крошить и забил довольно резво. Вернувшись к нам, вытер кровь с лица, поднял голову, вперился мне в переносицу, зачастил:
        - Не бросайте! Не бросайте, мужики! Я вам пригожусь!
        - Кароч, - чуть ли не прорычал я, имитируя его тон, - еще одна выходка - и на хер с пляжа. Понял меня? В глаза смотреть!
        - Понял, понял! Зуб даю, чтоб мне под землю провалится, если…
        - До первого косяка, - предупредил я, не дослушав пустые, как мне казалось, клятвы.
        - До первого, - поддакнул Макс. - Не то…
        Что будет, он не уточнял, но всем стало понятно и без этого.
        Сергеич за самолично упокоенную бездушную женщину в купальнике ничего очевидного не получил, но, видимо, система что-то зачла. Правда, уровень электрика не изменился. А вот я за двух бездушных второго уровня получил по четыре универсальных кредита.
        Похоже, застрять на нулевом было не такой уж плохой идеей… до тех пор, пока получается справляться с зомби.
        - Макс, стой на месте, - распорядился я. - Сделаем тебе перевязку, чтобы рана не нагноилась.
        - Это я умею! - залебезил Сергеич и поднял оставленную мной аптечку. - Все будет тип-топ! В лучшем виде, тассказать! На своих двоих дойдешь… - Электрик глянул в рану и позеленел, скукожился.
        Видимо, все-таки испытал вину за содеянное. Точнее, не содеянное. Забрав у него аптечку, я обработал руки, разрезал скотч по кругу и подумал о том, как же нам не хватает медика, который бы иссек омертвевшее, а здоровое оставил и срастил.
        Пообещав себе, что вернусь к ране на привале, я сделал перевязку, и мы направились к повороту на маяк. Крош топтался на плече и мурлыкал в ухо, терся о щеку. Маленький символ мирной и сытой эпохи, ушедшей навсегда.
        Глава 19. Бабу тебе надо!
        Наконец мы добрались до перекрестка, свернули налево и по узкой тропинке с потрескавшимся асфальтом, заваленной ветками и гнилыми листьями, точно не предназначенной для отдыхающих, направились на север, к белому маяку на пригорке. Котенок свернулся воротничком вокруг моей шеи и уснул. Макс сперва шел, опираясь на мое плечо, но Сергеич услужливо предложил ему вилы в качестве костыля.
        - На член похоже, - Макс кивнул на маяк и прыснул, но шутку не поддержали, и он ее развил: - Ну и набалдашник вон какой!
        Я криво ухмыльнулся - не столько юмор оценил, сколько порадовался, что парень не зацикливается на ранах. Сергеич же посмотрел на него пристально, покачал головой и цыкнул зубом:
        - Бабу тебе надо, Максимка! Желательно пофигуристее, чтобы было за что подержаться.
        - Сергеич, а ты там был? - поинтересовался тот, пропустив реплику мимо ушей. - Он вообще рабочий? - Парень толкнул вилами валяющийся под ногами кокосовый орех. - Похоже, тут пару месяцев никто не ходил.
        - Я только за наш отель отвечаю. - Сергеич догнал орех, потряс им и сунул в мешок с едой.
        - На маяке должен быть автономный источник питания, - сказал Макс.
        - Эврика! - улыбнулся я. - Как минимум бензиновый генератор или солнечная батарея…
        - Как максимум - РИТЭГ! - расплылся в улыбке Макс.
        - Что это? - спросил я.
        - Радиоизотопный термоэлектрический генератор, - пояснил Макс. - Ну, ядерный генератор. Во было бы круто! Его на пятьдесят лет может хватить! - Воодушевленный Макс аж ускорился, захромал, опираясь на вилы, так ему хотелось заполучить РИТЭГ.
        - А вы гляньте-ка вперед, - остудил его пыл Сергеич. - Видите: вон там сбоку, кароч, забор провален. Может, все уже мародеры вынесли.
        На лице Макса отразилась буря чувств. Он доковылял до выбитой железной секции забора быстрее нас, почесал в затылке и заключил:
        - Он давно упал, забор этот. Не был тут никто еще. Сергеич, маяк-то рабочий?
        - Рабочий. Кароч, радиостанция там точно есть, старая, ведь он тут давно. Первое, тассказать, строение на острове. А вот насчет забора ты, Максимка, плохо смотрел. Вишь вон след? Свежий!
        Пока они с Максом с умными лицами философствовали о судьбе павшей секции забора, я зашагал к сооружению. Маяки уже давно строят не из камня, а из металла. Издали этот казался белым, но теперь, при ближайшем рассмотрении, обозначились бурые пятна ржавчины, словно в этот железный «член» давным-давно стреляли из чего-то крупнокалиберного. С юго-западной стороны виднелась огромная солнечная батарея. Вот тебе и РИТЭГ, Макс.
        Я подергал дверь - она ожидаемо оказалась закрытой. Зато в двух метрах над землей имелся стеклянный иллюминатор, куда, если выбить стекло, нетрудно будет влезть. Дети изрисовали маяк граффити, но внутрь проникать не рисковали, наверное, потому, что их пугала табличка с перечеркнутым черепом и надписями на английском, филиппинском, китайском, немецком и русском, предупреждающая, что объект под охраной.
        - Заперто? - Сергеич шумно поскреб в затылке.
        Шелестя скотчевыми доспехами, приковылял-припрыгал Макс и встал справа от меня.
        - За испанцев обидно, - сказал он, кивнув на табличку, и пояснил: - Филиппины были испанской колонией.
        - Вроде их потом Штаты у испанцев выкупили, - вспомнил я интересный факт. - За двадцать миллионов баксов.
        - Ну да, только в составе Соединенных Штатов они пробыли недолго, меньше пятидесяти лет. - Увидев на моем лице легкое удивление, вызванное неожиданной широтой его интеллекта, парень качнул головой на Сергеича. - Я не он. Он здесь временщик, а я это место считаю вторым домом. Потому и изучал историю, культуру народа. Ты знаешь, кстати, что, в отличие от большинства азиатов, филиппинцы католики?
        - Знаю, да только какая разница? Их души отправились не в рай, а к инопланетным жнецам. Ладно, пошли, нам внутрь надо как-то попасть. Солнце уже садится.
        Макс подобрал кусок камня и, недолго думая, швырнул в иллюминатор. Зазвенело разбитое стекло, осыпая нас осколками.
        - Делов-то…
        Взревела система безопасности - да так, что Сергеич выматерился, Макс пригнулся, а я инстинктивно зажал уши. Что удивительно, котенок, обвившийся вокруг моей шеи, дернулся, мазнул лапой по коже, но не проснулся. «Извини, дружок, - подумал я. - Тут сейчас такое начнется… придется тебя потревожить».
        - Щас сюда зомби со всего острова сбегутся! - заорал я, перекрикивая сирену. - Сергеич, подсади меня! Надо расчистить осколки.
        Заканчивая фразу, я переложил спящего котенка в мешок.
        Сергеич встал на колени, одной рукой упершись в стену маяка, жестом велел Максу поддержать, если он начнет терять равновесие. Я встал на него, как когда снимал Кроша с ветки.
        Выпрямляться полностью ему не пришлось, я битой отколотил все, обо что можно было порезаться, подтянулся, помогая себе ногами, и перегнулся внутрь маяка, оглядывая темное помещение.
        Здесь никого не было, вверх вела прямая железная лестница наподобие пожарной, тянулись провода по стене. Очевидно, радиостанция находилась в башенке. Внизу пол покрывала куча непонятного хлама: какие-то доски, осколки, железки. Хлам, похоже, копился десятки лет, и никому до него не было дела. Прыгать туда не вариант - можно покалечиться.
        
        Взгляд остановился на железной вертикальной лестнице в центре, ведущей наверх. До нее было метра полтора - так не дотянуться, но, если попросить соратников, чтобы держали меня за ноги, можно попробовать.
        Спрыгнув к своей команде, я, перекрикивая сирену, объяснил, что надо делать, потом сунулся в иллюминатор, чуть подался вперед, убедился, что меня держат за ноги и не дадут упасть, и, напрягая мышцы, потянулся к лестнице. Черт, где мои двадцать лет, стальная мускулатура и железный пресс с шестью кубиками?!
        Рванувшись вперед, я попытался ухватиться за ступеньку, но пальцы левой руки соскочили, в этот момент Сергеич и Макс отпустили мои ноги, и я, держась одной правой, как маятник, со всей дури припечатался щекой к опоре! От дикой боли на миг ослеп, но соскользнувшей рукой все-таки схватился за железную ступеньку ниже, поставил ноги.
        В голове пульсировала боль от удара, усугубляемая сиреной. Скорее бы ее заткнуть!
        Спустившись, приложил ладонь к щеке и поморщился. Глаз так заплыл, что стал плохо видеть, и вся надежда была на усиленную регенерацию. Надеюсь, до завтра заживет.
        Железная дверь не имела защелки, как я надеялся. А выбивать ее было глупо - так откроется проход для бездушных. Зато в углу за лестницей в куче хлама нашлась веревка…
        Прикинув в голове, что да как, я закрепил ее на опоре лестницы и выбросил через иллюминатор другой конец. Высунувшись наружу, протянул руки и крикнул:
        - Давайте вещи, потом лезьте сами. Котенка из мешка достаньте, а то раздавим.
        Вряд ли меня услышали из-за сирены, но вроде бы поняли. Макс что-то сказал, яростно жестикулируя, а Сергеич правильно сообразил - сперва подал Кроша, потом еду, потом садовый инвентарь, то есть оружие, затем полез сам. Уже внутри я его подстраховал. Надо отдать должное, его гиббоньи руки свою функцию выполнили отлично. А вот раненого Макса мы принимали вдвоем.
        - Заткни сигнализацию! - заорал я, как только парень ощутил опору под ногами.
        Сергеич молча кивнул, с обезьяньим проворством взбежал до середины лестницы, поковырялся в проводах, и сирена смолкла. От обрушившейся тишины зазвенело в ушах.
        - У тебя полморды разбито! - воскликнул Макс.
        - Фигня, - отмахнулся я, но он не согласился, навис надо мной.
        - Глаз совсем заплыл. А если это… Кость треснула? У тебя ж лицо сгниет!
        - Не сгниет, заживет все, не переживай. - Я кивнул на лестницу. - Ты лучше вон, послужи на пользу человечеству - пошли сигнал бедствия. Я-то не знаю, как там что работает.
        - Я тоже, - развел ручищами Сергеич. - Енто, батарея-то солнечная нам нужна? Кароч, если тут не задержимся, с собой заберем. Аккумуляторы вроде новые, пару лет послужат.
        - Как ты туда долезешь? - спросил Макс.
        - Знамо как. По веревке, - ответил Сергеич. - Ладно, я наверх.
        Я ни разу в жизни не был внутри маяка. На фотографиях наверх обычно вели винтовые лестницы, на этажах имелись комнаты для смотрителей, а этот маяк был полым внутри, и единственная прямая и крутая лестница напоминала пожарную.
        - Ох ты ж … - донеслось сверху, и я быстро полез к Сергеичу.
        Макс пыхтел внизу, раненая левая нога у него разболелась так, что он на нее не наступал. Держался руками за ступень вверху, подтягиваясь, отталкивался здоровой и прыгал.
        - Что там Сергеич нашел, а? - пыхтел он за спиной. - Ден, что там?
        - Без понятия, сейчас разберемся.
        Лестница тянулась и тянулась, я под конец аж запыхался, а Макс безнадежно отстал, но не жаловался и помощи не просил.
        Наконец я вылез в башенку и пригнулся, зацепив головой низкий потолок. В центре, как и положено, располагался источник света с линзами. Закругленные стены были стеклянными, и во всех направлениях открывался шикарный вид: золотилось море на западе, качало дорожку от заходящего солнца, к северу и югу вода и небо стали темно-темно-синими.
        Остров имел форму кофейного зерна, и, куда ни глянь, за колышущимся ярко-зеленым ковром сомкнутых пальмовых крон и сплетенных ветвей мангровых деревьев блестело море. Лишь на севере и востоке его закрывали горы. Посреди джунглей встречались проплешины парков и бассейнов; красные крыши гигантских отелей, расположенных вдоль закругленного берега, смотрелись чужеродно. Зато бунгало и виллы гармонично вписывались в пейзаж.
        Горная гряда на востоке уже укуталась сизой дымкой сумерек. За ней прятался город, небольшой, около пятидесяти тысяч жителей. Но там было оружие, аэропорт для малой авиации, катера и яхты, на которых можно добраться до материка.
        С каждым часом становилось все очевиднее, что надо рвать отсюда когти туда, где есть мощное оружие, гранатометы и броневики - уж слишком быстро зомби становятся сильнее. Еще немного, и они станут нам не по зубам, зато мы им - вполне как раз.
        От созерцания меня отвлек Макс, распрямившийся и ударившийся головой о потолок.
        - Ёпта! - возмутился парень.
        Комфортно тут было только низкорослому Сергеичу.
        Пригнувшись и опираясь на вилы, он поковылял к радиостанции - трем старинным на вид стальным ящикам, похожим на осциллографы. Я отметил, что повязку Макса пропитала кровь, и на скотче остались свежие красные потеки.
        Еще раз оглядел помещение, где не предполагалось никакой комнаты смотрителя, на которую мы так рассчитывали. Спать придется прямо на полу. Макс покрутил тумблеры, недоуменно пожал плечами:
        - Света-то нет. Сергеич, ты можешь отрубить только сигналку?
        Электрик вздохнул и направился к лестнице, а я крикнул ему вслед:
        - И источник света маяка, а то нас тут ослепит - спать будет невозможно!
        Глава 20. Наша база круче
        Тишину разорвал какой-то треск, радио вдруг засвистело, закашляло помехами - электрик свое дело знал. Макс всполошился и схватился за тумблеры.
        Вскоре Сергеич проворно поднялся к нам и встал рядом, молча и завороженно глядя на горы. Когда раздался пронзительный свист, электрик вздрогнул, зыркнул на Макса, но промолчал, снова устремив взор вдаль.
        - А может, и не надо нам на материк? - задумчиво проговорил Сергеич. - Зачистим остров - ух, заживем! А там чо? Городища, зомби нереальные толпы. Военные, опять-таки, к ногтю прижать попробуют. А тут мы сами кого угодно - к ногтю.
        Я отыскал тушу нашего отеля, скользнул взглядом по окнам, горящим золотом заката. Где-то там Карина - женщина, которую еще позавчера я считал самым родным человеком на свете, а теперь между нами разверзлась пропасть. И беременность никак ее не уменьшила.
        Да и есть ли на самом деле ребенок? Чем дальше я был от Карины, тем меньше верилось в ее россказни. Наверняка то была обычная манипуляция, чтобы задержать меня, оставить при себе. Если бы повелся, обман скрывать стало бы невозможно, Карина распахнула бы черные глаза, невинно похлопала ресницами и сказала, что ошиблась - а что такого, ведь все ошибаются, разве нет? В отличие от нее, Света, моя первая жена, была искренней, честной и порядочной. Идиот я, что не ценил, и сейчас совесть грызла душу, требуя загладить вину. Вот только как?
        Сергеич толкнул меня в бок и повторил:
        - Не надо нам на материк, говорю. Неча там делать.
        Может, и не надо, но делать там было что. Там мой сын, и я должен помочь ему и Свете во что бы то ни стало. О том, что они могли лишиться души, я старался не думать. Но говорить всего этого Сергеичу не стал, просто смерил взглядом и процедил:
        - Нет у тебя пока права голоса, Сергеич. Потерял. Не тебе решать, что делать. Не нравится - никто не держит.
        Он насупился, задвигал ноздрями, но все же промолчал. Попыхтев с полминуты, сменил тему:
        - Да я чо, я так… Просто посмотри вокруг, Денис! Красота какая! Я ж с детства, всю жизнь мечтал жить на Кубе, - протянул Сергеич. - Чтобы шорты, шлепки, пальмы и море. Я сам с Сургута. - Следом он добавил словесную конструкцию, в которой вступал в противоестественный половой акт со снегом и морозом. - Уж лучше тут с голой жопой, чем там в авторитете…
        Макс что-то крутанул, и радио издало пронзительный свист, от которого засвербело в мозгах. Сергеич запнулся, а парень заорал в микрофон:
        - Прием, прием! Это маяк на Каматаяне! У нас человек нуждается в срочной медицинской помощи! Нам нужна помощь! Нас кто-нибудь слышит? Это Каматаян! Всем выжившим! Нам нужна помощь!
        - Дурак ты, Макс, кому мы на хрен сдались? - покачал головой Сергеич. - Совсем ты людей не знаешь.
        - Скажи, что у нас есть оружие, жрачка и бухло, тогда сразу налетят, - добавил я.
        - Внимание выжившим! - бодро воскликнул Макс. - Это остров Каматаян. Мы находимся на маяке. У нас месячный запас продовольствия, оружие, свое казино с блэк-джеком и шлюхами! - Он выдержал паузу, добавил: - Виски, джин, ром, экстази, каннабис также в наличии! Нас кто-нибудь слышит?
        Повернувшись к нам, он развел руками:
        - Без толку это! Ден прав, по всему миру одно и то же.
        - Ты продолжай, - сказал я. - А вдруг? Но, думаю, рациональнее повторить, когда мир очнется и люди самоорганизуются. Скоординируемся с какой-нибудь общиной, будем выживать вместе.
        - Да не надо нам к тем людям, - брякнул Сергеич, продолжая гнуть свою линию, и мрачно огляделся. Почесал затылок и спросил: - Как спать будем? Я там внизу хлам видел - брезент, тряпки какие-то. Спущусь принесу, всяко мягче лежать.
        - Хорошо, - кивнул я. - Нужна будет помощь, крикни.
        Моя помощь не понадобилась. Сергеич молча спустился в самый низ, вернулся с брезентовой тканью, разложил ее на полу, посетовал, что уже темно и хвороста не насобирать, чтоб помягче было. Хорошо хоть ночи здесь теплые в любое время года.
        Все это время я за ним наблюдал. Похоже, он решил притихнуть, вопрос только, надолго ли? Не взбунтуется ли, если вдруг выяснится, что он был прав и стать чистильщиком можно, лишь убив другого чистильщика?
        Тем временем Макс, насилующий радио, наконец прервался, оставив чуть шумящий работающий канал. Если теория насчет того, что бездушные ночью становятся сильнее, верна, сделать сегодня все равно больше ничего нельзя, только отдыхать.
        Стемнело так быстро, словно кто-то выключил солнце. Наверное, никогда не привыкну к тому, как стремительно здесь наступает ночь: только золотился закат - и вот уже друг друга не видно, а на небе россыпь звезд.
        Сергеич включил налобный фонарь и положил его на пол. Я встал, прошелся по кругу вдоль стеклянных окон, уставился на пунктирную линию - подсветку верхнего этажа нашего отеля. Светились некоторые окна королевских номеров, и где-то там была компания гуру.
        Вероятно, запасы они уже подъели и начали мучиться голодом. Скоро закончится вода, и придется покидать убежище. Эх, Карина, ну почему ты такая бестолковая? Жалко ее, не чужой все-таки человек.
        Подсветка отеля замигала, вспыхнула особо ярко и погасла. Мне показалось, что женский визг долетел и сюда.
        
        - Опачки! - осклабился Сергеич, проследив направление моего взгляда. - Песец котенку!
        Котенок! Крош же там, возле мешков, а в темноте его и задавить недолго! Я переложил сонную зверюшку к себе на колени и, успокоившись, подумал, что уж больно крепко Крош спит… Странно это. Может, от стресса отходит?
        Глядя в темноту, где только что светился отель, я представил, как отключаются электронные замки, держащие зомби внутри номеров… Очень скоро какой-нибудь бездушный случайно нажмет на ручку, и дверь откроется. Опустевший мозг запомнит последовательность действий, и знание передастся остальным. Так называемое «правило сотой обезьяны» или «сотни идей витали в воздухе». Как показала практика, бездушные учатся примерно с той же скоростью, что мы развиваемся.
        Только бы это случилось не ночью! Да, я злился на Карину, но не желал ей смерти, потому и оставил рацию. Правда, теперь сомневался, что наших сил хватит, чтобы помочь этой неприспособленной к выживанию группе.
        - Ну чо, герой, спасать пойдешь? - будто прочитав мои мысли, прищурился Сергеич.
        Я ответил то, что он хотел услышать:
        - Не просят - не делай, слышал такое?
        - Слова не мальчика, но мужа, - хмыкнул он.
        Я провел руками по карманам, наткнулся на позабытый лут и достал две рации.
        - Кстати, чуть не забыл. Смотрите, полезные штуки - работают на батарейках, настроены на одну частоту.
        Макс протянул руку, я вложил в нее рацию, и парень принялся ее крутить, щелкая языком:
        - Вот это тема! Мобилы-то все… Тю-тю. А так можно будет, если разбредемся, всегда оставаться на связи.
        Ненадолго воцарилась тишина, нарушаемая топотом снаружи и ритмичными ударами в стену. Я посветил вниз сквозь выпуклые стекла, но маяк в высоту был метров десять, а то и больше, и я различил лишь два силуэта: один стучал по стене, второй шатался неподалеку.
        - Сюда точно не долезут, - сказал Макс, постукивая зубами. Он обхватил себя руками и передернул плечами, словно мерз. - Хорошее убежище.
        - Сойдет как временное, - кивнул я. - Но, если народу прибавится, все не поместимся.
        - Почему же? - удивился Сергеич. - Внизу хлам расчистить, и вот тебе еще место…
        Тем временем Макс интерес к рации потерял. Я забрал обе и выключил - вдруг Карине вздумается позвонить… то есть связаться на ночь глядя и начать истерить? С нее станется. Не просто наорет, еще и сделает меня виноватым и в появлении зомби, и в том, что резервные генераторы исчерпали себя. Вот утром, когда осознает, что случилось, и стадия гнева у нее сменится торгом, можно будет и поговорить. Все равно ночью мы им ничем не поможем. Сейчас даже из маяка выбираться - самоубийство.
        В темноте громко зевнул Сергеич - с рыком, как крупный зверь. Почесал пузо, предложил:
        - Ну чо, может, пожрем - и на боковую?
        - Ага, давайте. - Макс потянулся к мешку с провизией, посветил туда и вытащил контейнер с креветками, мидиями, кальмарами и прочими морскими гадами. Каждому досталось по емкости. - Это в первую очередь надо съесть - к утру протухнет.
        - А вдруг уже? - недоверчиво поинтересовался Сергеич, который часа три назад с аппетитом жрал вчерашние салаты.
        Я открыл контейнер и понюхал: запах вроде нормальный, но чем черт не шутит - ничего нет хуже пищевого отравления.
        - Если бы мы с утра их с собой таскали, тогда да, - проговорил Макс, отправляя в рот кольцо кальмара. - Там же холодильники работали, а сюда мы вышли ближе к вечеру. Не думайте о том, что они вчерашние, ешьте спокойно.
        Он торжественно вынул из мешка бутылку, сноровисто откупорил и с видом знатока прокомментировал, разливая по пластиковым стаканчикам:
        - Господа, новозеландский «Совиньон Блан» идеален к морепродуктам. Прошу…
        Сергеич, наворачивающий гадов с такими звуками, словно кальмары были живыми и сопротивлялись, прервался, встрепенувшись:
        - Ты гля, какой эстет, ёпта! Ай молодца, Максимка! - Взяв стаканчик, понюхал и выругался: - Ну и дрянь! Сам пей эту кошачью мочу! Вискаря нет или там рома? А может, водочка завалялась?
        - Ага, и пивка для рывка, - огрызнулся Макс. - Что было, то и взял. Сам думал крепкого алкоголя взять для дезинфекции, вот только…
        Я поднес к носу стакан и поморщился, «аромат» действительно был таким же, как из подъезда, где прикормили котов.
        - И правда, так себе запашок, - хмыкнул я. Если бы Карина была с нами, она бы точно томно закатила глаза и назвала нас чуждыми культуре чурбанами. Умение разбираться в винах она считала одним из важнейших, и я даже представил, что бы она сказала: «Денис, не каждый „совиньон“ имеет такой изысканный аромат! Просто вино подано при неправильной температуре!» - но отогнал эту глупую мысль. Сейчас не до жиру.
        Сергеич же не терял надежды и зашуршал в других мешках, с пристрастием их осмотрев, после чего разочарованно сплюнул:
        - Ну дела-а-а… Бухла нормального нет! Только эта вот кошачья бодяга… - Он снова выругался, потом махнул рукой: - А, хрен с вами!
        Снова сел, зажмурился и выпил вино залпом. Я повторил его подвиг, отметив, что теплый совиньон и на вкус та еще гадость…
        И тут далеко в темноте на юге вверх выстрелил луч, а спустя секунду грохнуло. Макс забыл, что тут потолок низко, вскочил, ударившись башкой, сел обратно, баюкая раненую ногу. Сергеич, запихнув остатки еды в рот, подошел к окну.
        - Вы слышали? - потирая ушибленную макушку, улыбался Макс. - Это выстрел?
        - Не похоже, - проговорил Сергеич с набитым ртом. - Но там кто-то конкретно шуршит. Слышите мотор? Да, ё-ба, Макс, не ерзай - шелестишь!
        - Те, кто убил зомби на аллее, - предположил я и встал рядом с Сергеичем, всматриваясь вдаль.
        Два тонких луча ударили вверх, скользнули по небу, затянутому тучами (и когда набежать успели?). Донесся далекий рокот мотора.
        - Что там находится? - поинтересовался Макс. Парень стоял, согнувшись в три погибели, как морской конек. - Ну, где они окопались? Административный корпус, кажись.
        - Ну да, - кивнул Сергеич. - Они там, мы тут. Наша база круче, сюда хрен пролезешь.
        - Пока, - добавил я и развил мысль: - Слабые зомби не пролезут, а когда разовьются, может, будут по вертикальным стенам бегать? К тому же воды поблизости нет, это плохо. Резервуаров тоже не наблюдается, а у нас запасов на сутки-двое. Так себе база, на пару дней.
        Сергеич пустился в рассуждения о том, что нужен бункер, но где ж его здесь взять? Вот в России - сколько хочешь, заходи и живи. Поглаживая спящего котенка, я боковым зрением наблюдал за нахохлившимся Максом, который непривычно притих и иногда вздрагивал. Совсем расклеился бедолага. Но ничего, боевое крещение прошел успешно, даже уровень взял, а отходняк пройдет. Утром перевязку сделаю, чтобы рана не загноилась.
        Макс вдруг приподнялся и начал дрожащими руками срезать сантиметр за сантиметром скотч с поврежденной ноги, бормоча:
        - Е-ма, больно…
        - Давай помогу, - предложил я.
        И точно так же - медленно-медленно - распаковал его шею. Макс морщился, но терпел.
        - Почувствуй себя бабой, - усмехнулся Сергеич, перевернулся на бок, пару раз дернулся и захрапел. Во нервная система у нашего Горбачева!
        Обмотанные скотчем предплечья и вторую ногу решили оставить до завтра. Макс тоже улегся и затих, а мне не спалось: то ушибленное лицо саднило, то спина болела, то мысли изводили. А только провалился в сон, как проснулся от стонов Макса. Сбросив с себя брезент, которым укрывался, парень вертелся и стенал, махал руками, словно от кого-то отбиваясь.
        Я хотел было его позвать, но вспомнил о спящем Сергеиче, подкатился ближе к парню, коснулся руки и выругался. Переложил ладонь на лоб Макса: он был горячим, как печка.
        Будить его не стал, провалился в сон.
        Глава 21. Где ты силы возьмешь, а?
        Проснулся я ночью то ли от дурного предчувствия, то ли от резкого звука. Замер, прислушиваясь. Как в детстве, когда кажется, что над тобой склонился неведомый монстр и смотрит, и дышит. Выплеск адреналина помог мгновенно собраться. Неужели Сергеич решился меня зарезать? Во сне! Вероломно! Вот же гад!
        Спал я на боку, Горбачев стоял сзади. Если так - надо сгруппироваться и, вскочив, оттолкнуть его ногой, а потом хватать подручные средства и мочить его…
        - Оу-у-у… - донесся протяжный стон.
        Всхлипнув, забормотал Макс, следом всхрапнул Сергеич. Показалось, фу-ух!
        Я открыл глаза - луна заливала помещение мертвенным светом, в горячке метался Макс. Рядом с ним ворочался и невнятно ворчал Сергеич, сбрасывая его руку, но не просыпаясь.
        Набежавшие тучи закрыли луну, и воцарилась темнота. Я снова улегся. Поначалу вслушивался, не лезет ли кто к нам, но снаружи лишь ветер завывал да били в стекло первые капли дождя. Макс не унимался, бормотал что-то и стонал. Я пытался уснуть, но где уж там! Оставалось лишь люто завидовать Сергеичу. Он, наверное, и стоя может спать, как солдат в карауле.
        Так я и провел ночь: то просыпаясь под стоны Макса и гадая, как ему помочь, то забываясь в дреме. От греха подальше отнес спящего котенка к стене. Странно он себя ведет, уж не летаргия ли у него? Но будить малыша не стал, не хватало еще мяукающего среди ночи кошака.
        Когда начинался дождь, грохот капель поглощал стоны, и я засыпал. Когда он заканчивался - просыпался. Уже на рассвете я ощупал ушибленную щеку: похоже, отек спал. Наверное, и синяк рассосался. Голова болеть перестала. Грохот капель превратился в мерное шуршание, небо посветлело, но вой ветра не прекратился.
        Ну а что я хотел, отправляясь на Филиппины в конце октября, когда сезон дождей еще напоминает о себе отголосками? Хорошо хоть тайфуна никакого нет. И так несколько дней погода баловала. Интересно, как долго мы дрыхли? Часы в отпуске я не носил и не припоминал, чтобы они были у Макса или Сергеича, потому просто крикнул:
        - Рота, подъем!
        Бывший электрик вскочил прежде, чем сообразил, что происходит, - чувствовалось влияние суровой советской армии. Макс застонал, заворочался, разлепил один глаз, затем другой.
        - Чет херово мне, - прохрипел он, помахал рукой перед глазами. - Мутит, и все как в тумане, е-ма…
        Я переместился к нему и сфокусировал взгляд на парне:
        МАКСИМ НИКОЛАЕВИЧ ТЕРТЫШНЫЙ, 23 ГОДА
        Претендент 1-го уровня: 78 %.
        Его «активность», то есть, по сути, здоровье, снизилась почти на четверть! Но озвучивать цифры я не стал, просто принял информацию к сведению. Не хватало, чтобы он еще больше запаниковал.
        - Покажи-ка раненую ногу, - сказал я.
        Он выпростал ее из-под брезента, в который кутался. Вставший за моей спиной Сергеич матюгнулся и присвистнул. Макс даже на повязку не смотрел, пялился в потолок, дышал тяжело и шумно, на лбу блестели капли пота, щеки рдели румянцем.
        Покраснение поднялось на бедро выше повязки, нога распухла и казалась вполовину толще здоровой. Сглотнув вязкую слюну, я взял аптечку, прикинул, что перекиси осталась половина небольшого пузырька - отмачивать бинт придется обычной водой.
        - Бездушная тебя просто поцарапала или кусала? - спросил я, поливая рану.
        - Не помню, - отвернувшись, пробормотал Макс. - Я вообще мало что помню - говорил же, как в тумане все… Плохи мои дела, да? Помру?
        - Не помрешь. Поможем.
        - Как ты собрался помогать? - встрял мрачный Сергеич. - А вдруг он это… того-этого!
        - Что?
        - Заразился! - Он резко отскочил в сторону, подобрал вилы. - Мать моя женщина, бляха-муха, точняк заразился! Кончать его надо, пока не обратился!
        Я не сразу сообразил, о чем он говорит, но, поняв, усмехнулся:
        - Сергеич, убери вилы. Макс заразился, тут ты прав. У него инфекция попала в рану. Может, хрень какая-нибудь тропическая, я не доктор. Знаю одно - с зомби это никак не связано, потому что вокруг нас не те киношные зомби, а такие же люди, как мы. Просто в них души нет, обезумели они! Понял?
        - Это ты из своего тырфейса знаешь? - Я его еще не переубедил, но вилы мужик опустил.
        - Из него, да. Да и потом, меня уже кусали. Были бы настоящие зомби, я бы уже тоже обратился. Так что охолони и помогай.
        Я молча полил водой бинт, прикипевший к ране, и принялся аккуратно разматывать повязку, слой за слоем. Макс кривился, закусив предплечье.
        - Посмотри, Сергеич, что ты натворил. - Я отодвинулся, чтобы он лучше видел рану, вздувшиеся мышечные волокна багряного цвета, отечную кожу, белеющую кость. - Если бы тогда ты не стоял статуей…
        Электрик поник, пожевал губами, скривился. О своей теории обращения Макса в зомби он забыл - склонился и пристально изучил рану.
        - Ох ё… - Он с чувством себя обматерил. - Виноват я, мужики! Во дура-ак! Знал бы, что так будет…
        - Хорош стонать, помогай. Рану надо промыть.
        Сергеич продолжал бормотать, вздыхать и кудахтать, как старая бабка, и столько в его словах было горечи, что я поверил. Похоже, его сожаления были искренними, а значит, он не конченый отморозок, готовый самоутвердиться даже ценой жизни напарника. Просто дурак старый.
        - Кранты мне? - спросил Макс, и в его голосе прорезались истерические нотки.
        Он умоляюще посмотрел на меня, потом - на Сергеича.
        Я надавил на покрасневшую, но неповрежденную кожу - парень зашипел. Хорошо, что чувствует боль - значит, нервы не отмерли. Но в рану попала гадость с зубов зомби…
        - Если не принять антибиотики, будет заражение крови, - констатировал я. - Если уже не началось.
        - Ох, плохо… - забормотал Сергеич и полез в пакет.
        - В аптечке разве нет? - спросил Макс.
        - Денис, глянь, а? - виновато пробормотал электрик. - Я не секу по-басурмански.
        Изучив содержимое аптечки, я выматерился.
        
        - Что? - поинтересовался Сергеич.
        - Там вообще нет таблеток, ампул и шприцев. Спасибо, хоть есть перекись, изопропиловый спирт…
        - Спирт? - оживился Сергеич.
        - Изопропиловый. Не вздумай выпить, сдохнешь.
        - Даже капельку нельзя?
        - Даже пары нельзя вдыхать, - ответил я, подумав, что если электрик не послушается, сам будет виноват, наглядно продемонстрировав эволюционный механизм в действии: вымирают тупейшие. - Короче, в аптечке есть еще бинты, и все на этом. По ходу, кто-то тупо взял с собой автомобильную.
        Сергеич развел руками и заходил по маяку туда-сюда. От его мельтешения у меня закружилась голова, а желудок свело голодным спазмом: усиленная регенерация требовала восполнить энергозатраты и вкинуть в организм стройматериалы: белки, жиры и прочие углеводы.
        - Чё делать? - спросил Макс.
        - Чо-чо, через плечо! - пробурчал Сергеич, копошащийся в своем мешке с едой. - Спасать тебя, вот чо.
        Я вскрыл перекись и залил в рану. С легким шипением поднялась и побежала по ноге белая пена. Макс застонал. Вскрыв стерильные салфетки, я обработал края раны и кожу вокруг спиртом, накрыл салфетками и замотал ногу остатками бинта.
        Макс откинулся на стеклянную стену и закрыл глаза. Мы молча сидели рядом, пока он вроде бы не почувствовал себя лучше.
        - Боль поутихла, - тихо сказал парень. - Спасибо, мужики. Сейчас бы пожрать чего, а?
        - Пожрать! - оживился Сергеич, вскакивая на ноги.
        Когда я перевел на него взгляд, он уже держал в руках контейнеры с едой.
        - Котлетки куриные с пастой, - проговорил он, понюхал одну, сощурившись от удовольствия. - Не протухли. Я их в лед положил. Холодные даже! Держите. - Он протянул контейнер сперва мне, потом Максу.
        Парень взял еду, вытащил котлетку и поднес ко рту, но вдруг отбросил и ее, и контейнер и отвернулся, закашлялся, сдерживая рвотные позывы.
        - Не могу, воротит от одного запаха… - сипло объяснил он. - Вы сами…
        Сергеич примостился рядом на корточках и проговорил:
        - Это ты зря! Тебе силы нужны. Где силы возьмешь, а? Ну, с микробами бороться? - Для убедительности он приложил к советам многоэтажную словесную конструкцию, но звучала она не устрашающе, а скорее нежно. Взял котлету и поднес Максу ко рту. - Ешь, говорю!
        - Убери, пока не заблевал… - пробормотал парень, уклоняясь.
        - Отстань от него, Сергеич, - сказал я. - Организм сам знает, что ему нужно. Нечего брюхо набивать, Максу сейчас силы не на переваривание нужно тратить, а на борьбу с инфекцией.
        К тому моменту я уже расправился со своей порцией и почувствовал себя замечательно. Меня переполняла энергия, но аппетит не исчез, так что, когда Сергеич предложил разделить порцию Макса, я отказываться не стал.
        - Где тут ближайший медпункт? - спросил я, доев.
        - В «Маглаяге». Он вон там. - Сергеич подошел к стеклу и указал на запад. - Вон, видишь, стеклянный купол крыши торчит?
        - Ну.
        - Это и есть «Маглаяг». Пять звезд, растуды их в качель! Хотел туда на работу - не взяли, суки. Сказали, рожей не вышел…
        Он сделал паузу, рассчитывая, что мы поинтересуемся подробностями, но я проигнорировал тему и спросил другое:
        - Сколько к нему идти?
        - Километр, не больше. Отсюда до него ближе, чем до нашего отеля. Еще есть бунгало и виллы, но там вряд ли найдется медпункт.
        - Вот и хорошо. - Я повернулся к Максу и мягко произнес: - Мы с Сергеичем туда-обратно сгоняем и лекарств принесем, лады? А ты нас тут жди.
        - Один? - Брови Макса взлетели на лоб.
        - Не один! - серьезно ответил я. - С тобой останется Крош.
        - Е-ма, у меня ж аллергия на кошек! - всполошился Макс. - Люблю котиков, но в руки брать не могу! Сразу пятнами покрываюсь! Задыхаться начинаю! А вдруг котенок, пока я буду беспомощный, мне на лицо залезет? Я ж сдохну!
        - Крош вряд ли залезет тебе на лицо, так как спит беспробудно. А вот сдохнешь ты с гарантией, если мы за антибиотиками не сходим, - сказал я. - Да, у нас же рации есть! Оставим тебе одну, будем держать в курсе, добро?
        - Ну что ты как маленький? - проворчал Сергеич. - Терпи! Мы тебя не понесем, ты нам здоровый нужен!
        - А… - Макс смолк, подергал бороду. - Вы же это… не бросите меня? Поклянитесь!
        - Ох ты ж боже мой! - Сергеич упер руки в боки. - Вон, вся жрачка остается, все припасы. Думаешь, бросим их?
        - Послушай, Макс. - Я сел на пол, чтобы быть с ним вровень. - Мы ведь команда, так? Своих не бросаем! Уверен, что ты не бросил бы нас! Вот и мы тебя не бросим!
        - Поклянитесь… - жалобно попросил он.
        Вот черт. Клясться я не любил, но тут особый случай, парню и так непросто, а мы его еще оставляем в неизвестности и полной беспомощности. С такой ногой ему даже с лестницы не спуститься, не то что выбраться из маяка через иллюминатор.
        - Макс, клянусь, что сделаю все, что от меня зависит.
        - Не ссы, малой, вернемся! - деланно беспечно добавил Сергеич и щелкнул ногтем по золотому зубу. - Не бросим, зуб даю!
        Макс выдохнул облегченно, будто для него слова что-то значили. А ведь правда - значили ли они в принципе хоть что-то? Мир рухнул вместе со своими законами и устоями, обязательствами и клятвами. Но мы-то, разумные и одушевленные люди, остались - и держимся за слова и за то, что делает нас людьми.
        - А прорвемся ли вдвоем? - задумчиво произнес Сергеич, глядя на небо, где ветер разгонял обрывки туч. - Я на Макса батон крошу, а он реально помогал! Если все зомби стали, как те два теннисиста, нам кабзда!
        - Мы не будем нарываться, - сказал я. - Тем более бездушные усиливаются, и справляться с ними становится все сложнее… Минутку…
        Я кое-что вспомнил, полез в свой пакет с едой. Достал оттуда сверток, развернул его, демонстрируя коллекцию кухонных ножей, и сказал:
        - Вообще из головы вылетело, что их прихватил. Попробую сделать из них что-то более убойное, чем то, что у нас есть. Система жнецов как-то это все просчитывает и… Короче, увидишь, Сергеич.
        - Мое копье Ден сделал, - напомнил Макс с лежанки.
        - Так у тебя ножницы наконечником, а тут ножи! - обрадовался Сергеич, глазки его заблестели. Он ткнул рукой в направлении леса. - А древко сделаем бамбуковое. Смотрите, сколько там этого добра!
        - А у ножей какой урон? - поинтересовался Макс.
        - Как это? - не понял Сергеич.
        Я взял мачете, повертел в руке и начал ему объяснять:
        - Значит, так. Интерфейс жнецов показывает мне, сколько урона наносит оружие. Ради примера, моя бита за удар отнимает четыре-шесть единиц. Копье Макса наносит три-шесть единиц урона.
        - А у зомбяков здоровья сколько? - задал резонный вопрос электрик.
        - Черт его знает. Я вижу только в процентах от их общей «активности». Когда возьму первый уровень, тогда, наверное, и откроется в абсолютных значениях.
        - Ну, тогда пока можно примерно рассчитать, - еле слышно, из последних сил пролепетал Макс, но тема его интересовала, и он продолжил развивать мысль: - Кароч, если Ден убивает своей битой зомбяков-нулевок за три-четыре удара, значит, здоровья у них - минимум двенадцать очков. Как максимум - двадцать четыре.
        - Тут, наверное, еще от силы удара зависит, - заметил Сергеич. - Ну сами посудите, если Тайсон долбанет или, не в обиду, ты, Макс.
        - А сколько у тебя силы, Ден? - спросил парень.
        - Шут его знает. Не могу посмотреть, опять-таки нужно уровень взять. Возьму - поймем. - Про таланты я распинаться не стал. - В общем, суть в чем. У вот этого мачете убойная сила шесть-восемь. Но есть недостаток: из-за короткой рукояти нужно сближаться с целью, и велика вероятность, что зомби тебя схватит, а это может плохо кончиться. Выход: сделать полуметровую деревянную рукоять.
        Положив мачете, я поднял топорик для рубки мяса.
        - Убойная сила: четыре-восемь… Не знаю даже, что из него можно сделать, рукоять-то железная и толстая.
        - Чё сделать… Ничо. Деревья рубить, - сказал Сергеич, потянулся к острому длинному ножу. - Гля, а это прям копье реальное. Ну, если на древко посадить. А древко топориком срубим.
        - Обмотать бы еще хорошо… - задумался я. - Чтобы наверняка.
        - Так это! Тут внизу же веревка была, из нее можно добыть шнур для обмотки. А то скотчем приматывать - это детский сад, штаны на лямках. Тока костер надо, без него рукоять не снять, она на эпоксидке.
        - Костер… развести не проблема, лишь бы внимание бездушных не привлечь.
        Я перевел взгляд на Макса, наблюдавшего за нами молча, и обнаружил неприятное:
        МАКСИМ НИКОЛАЕВИЧ ТЕРТЫШНЫЙ, 23 ГОДА
        Претендент 1-го уровня: 76 %.
        «Активность», то есть здоровье парня, снижалась! Причем стремительно, потому надо было спешить, пока процессы не стали необратимыми. Говорить Максу, чтобы еще больше вводить в панику, было глупо.
        Вместо этого я засобирался - взял воду, одну рацию, веревку и мачете, после чего велел Сергеичу:
        - Бери нож, побольше который, пригодится.
        - А вилы? - спросил он, поднимаясь. - Или кирку?
        - Смотри, с чем тебе удобнее драться, и решай сам, не маленький! Мы пошли! - Я передал парню рацию. - А ты, Макс, держись и будь на связи.
        - Удачи, мужики! - проговорил он, вцепившись в рацию, как тонущий в соломинку.
        В его глазах я прочел страх, но и надежда в них тоже была.
        Глава 22. Трепещите, гады бездушные!
        - У наф руки в натуре будут фаняты, - невнятно бормотал спускающийся надо мной по лестнице Сергеич. В руке он держал вилы, а в зубах сжимал пакет с отвертками и прочим инструментом, который может пригодиться, из-за чего одновременно и картавил, и шепелявил. - Чо, так и потафимфя, как барыги на бафар?
        - Нет, конечно, - ответил я. - Если оружие получится бестолковое, возле маяка его и припрячем. И наоборот.
        С битой своей я не расстался. На данный момент она была самым эффективным и, что важнее, испытанным оружием.
        Сергеич сразу полез в иллюминатор, а я спустился вниз - поискать сухой бумаги для костра, ветоши и, если повезет, деревяшек. Нашел пожелтевшую от времени газету и полпачки салфеток. Также распихал по карманам ссохшийся невнятный мусор, которого тут было в избытке, и обломки фанеры. В краю, где круглый год лето, высокая влажность и все цветет, топливо для костра лишним не бывает.
        Когда я высунулся из окна-иллюминатора, Сергеич жался к маяку с вилами наизготовку и выжидал зомби, но поблизости никого из них не было - видимо, разбрелись за ночь по округе. Пакет с инструментами и ножами лежал у ног электрика.
        Я сбросил биту и мачете, спустился по веревке, подобрал оружие и встал рядом с ним.
        - Надо поторопиться, Сергеич. Бамбуковая, говоришь, рукоять для копья?
        - Не-е, - помотал головой он. - Я тут покумекал… она же полая! Пустая внутри, и нож держаться не будет. Лучше прут какой поискать и приладить как надо. Давай ты костром займись, нагрей и сбей рукояти с ножей, а я поищу дерево. Или сам хочешь порыскать? Я тогда огнем займусь и ножами.
        Ну до чего же деликатным стал Сергеич! Как будто вчера в него и правда бес вселился.
        - Я останусь, а ты иди.
        Кивнув, он бросил мне спичечный коробок и потрусил в джунгли, прихватив, помимо вил, топорик. Спички отсырели, пришлось использовать зажигалку, но, слава богу, салфетки занялись быстро, огонь перекинулся на обломки фанеры, а сверху я положил мокрые ветки.
        Костер зашелся дымом. Следовало поспешить, пока на его запах не стянулись бездушные, поэтому я попытался сбить рукоять с мачете, не нагревая ее, - черта с два. Пришлось действовать, как задумывал.
        Хруп-хруп-хруп! - донеслись удары топора. С рукоятью я справился, когда вернулся Сергеич. Он притащил два прута, бревно с руку толщиной и бамбуковый ствол. Скинув все возле меня, он уселся на корточки.
        - Сгодится?
        Я изучил свойства деревяшек:
        ДЕРЕВЯННЫЙ ПРУТ
        Обычное тупое оружие.
        Урон: 1 - 2.
        ПОЛЕНО
        Обычное тупое оружие.
        Урон: 2 - 3.
        БАМБУКОВЫЙ СТВОЛ
        Обычное тупое и колющее оружие.
        Урон: 1 - 2.
        - Сгодится. А теперь, Сергеич, не отвлекай, мне надо сосредоточиться. Лучше ножом для копья займись, рукоять сними.
        В одну руку я взял полуметровое полено с измочаленными краями, еще сочащееся соком. В другую - мачете. Пожалел, что не ходил по походам, не увлекался холодным оружием, да и в принципе не особо работал руками, предпочитал нанять специалиста, чтобы сделать тот же ремонт или стиральную машинку починить.
        По идее, крафт тоже должен качаться. Я соединил полено и мачете, покрутил их, прикладывая друг к другу то так, то сяк… и пришло понимание, что делать дальше - будто чертеж перед глазами возник!
        Однако сразу взяться за работу мне не дала затрещавшая рация:
        - Ден, Сергеич, ответьте Базе, - донеслось из нее. - Прием.
        Достав рацию, я раздраженно ответил:
        - База, у нас все в порядке. Отбой.
        Отдав рацию Сергеичу, я подхватил нож шеф-повара со скругленным верхом и принялся выпиливать в деревяхе паз, в который вошла бы железка рукояти. Продольно рубить не стал, чтобы не треснуло дерево.
        Карина частенько подтрунивала надо мной, называя рукожопом, теперь же во мне будто проснулись доселе почивавшие таланты. Сантиметр за сантиметром я выгрыз паз. Сергеич, молодец, наблюдал молча.
        Закончив, я сунулся в пакет с инструментами, нашел гвозди и эпоксидный клей, порадовался, что не прогнал вчера Сергеича - пригодился мужик, сдержал обещание. Что б я без его запасов сейчас делал? Опять скотчем бы мотал? Затем приладил мачете к пазу, в два отверстия вогнал гвозди, прибивая нож к увесистой рукояти. Следом залил все эпоксидным клеем, вытянул из веревки тонкий шнур и принялся обматывать копье виток за витком.
        Вроде было готово, но требовалось подтверждение. Я схватился за рукоять, замахнулся, сымитировал удар, еще один - и уставился на оружие, ожидая, когда система его идентифицирует… Ну же, давай!
        - Чего ждешь-то? - заволновался Сергеич.
        И тут по рукояти прокатилась световая волна, лизнула лезвие и растаяла на его конце. Есть контакт!
        - Вот чего! - потряс я мечом, хотя знал, что вспышки электрик не увидел.
        ПЛОХОЙ КОРОТКИЙ МЕЧ ИЗ ПОЛЕНА И МАЧЕТЕ
        Необычное колющее и режущее оружие.
        Урон: 8 - 12.
        Особый эффект «Кровотечение»: с вероятностью 5 % цель начнет истекать кровью, теряя 1 % активности каждые 3 минуты в течение 30 минут. Эффект суммируется.
        
        А неплохо вышло! Офигеть, даже какой-то особый эффект появился! Перечитав свойства меча, я ахнул - необычное качество! У «Палки-убивалки» Макса ничего подобного не было!
        В этот момент возник вопрос, откуда система берет такие названия для оружия и составляющих компонентов, и ответ сразу же нашелся: да из моей же головы и берет!
        Следом выскочило ожидаемое уведомление:
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВЫ ИЗОБРЕЛИ ЧЕРТЕЖ МОДИФИКАЦИИ ОРУЖИЯ «ПЛОХОЙ КОРОТКИЙ МЕЧ ИЗ ПОЛЕНА И МАЧЕТЕ».
        Компоненты: полено, мачете, веревка, гвозди (2 штуки), эпоксидный клей.
        Качество: необычное.
        Особый эффект: «Кровотечение».
        ХОТИТЕ ДАТЬ МОДИФИКАЦИИ СВОЕ НАЗВАНИЕ?
        «Небесный рассекатель», - подумал я, оскорбившись на «плохой меч». Я, мать вашу, старался!
        ЧЕРТЕЖ НЕОБЫЧНОГО МЕЧА «НЕБЕСНЫЙ РАССЕКАТЕЛЬ» ВНЕСЕН В СПИСОК ИЗВЕСТНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        - Готово! Как тебе? - Я протянул изделие Сергеичу и с гордостью пояснил: - Это меч. Небесный рассекатель! Урон восемь-двенадцать, так что нулевок будешь с двух ударов валить.
        Тот повертел его в руках, пощелкал языком и прищурился:
        - Вот это дело! Не то что вилы с киркой… Толковую вещь сварганил, Денис! Осталось в бою опробовать…
        Пожелание Сергеича тут же исполнилось - затрещали кусты, и оттуда вывалилась юная бездушная девушка лет восемнадцати. Заверещав, она рванула к нам. Ярость и голод исказили хорошенькое личико.
        - Ты гляди, какая телочка к нам пожаловала! - радостно ощерился Сергеич. - На ней и испытаем!
        Он выступил навстречу. Замахнувшись и выждав, пока бездушная приблизится, Сергеич хекнул и одновременно ударил. Мачете раскроило череп, электрик проворно отскочил в сторону, сняв с лезвия заткнувшуюся девушку, после чего пнул ее и снова ударил по шее наискосок, намереваясь отсечь голову, но лезвие застряло между позвонков дергающейся в агонии бездушной.
        «Какой кровожадный электрик», - подумал я, снова осознавая, что с Сергеичем нужно держать ухо востро.
        - И правда с двух ударов! Вж-жух - и башка с плеч! - ликовал «кровожадный электрик».
        Похоже, он влюбился в «Небесный рассекатель» и на волне адреналина продолжил делать выпады и отрабатывать удары по невидимому противнику.
        Поглядывая на него, я взял длинный нож, покрутил его в руках.
        НОЖ ДЛЯ РАЗДЕЛКИ МЯСА
        Обычное колющее и режущее оружие.
        Урон: 5 - 10.
        Опасный клинок был почти в полметра длиной - сантиметров сорок, может, даже сорок пять. С его острейшим концом лучше копья ничего придумать я не мог. Для древка должен был сгодиться полутораметровый деревянный прут, который принес Сергеич. Определившись, я принялся делать то же, что и чуть раньше.
        На изобретение следующего изделия ушло минут двадцать - пришлось повозиться, потому что по ходу придумывания пришла идея зазубрить нож. Перед глазами встала картина того, как лезвие вонзается в плоть бездушного, а сила гравитации и зазубренные грани рвут жилы и артерии, когда я тяну копье на себя…
        Сергеич, который сначала терпеливо ждал, начал суетиться и подгонять:
        - Денис, да что ты возишься? Палка, клинок - чего тут велосипед изобретать? Как бы зомби на дым не приперлись!
        - Уже приперлись… то есть приперлась. Нестрашно, ведь, если что, ты снова сделаешь свой «Вж-жух - и башка с плеч!» Так что побереги силы. Подай-ка лучше напильник… И больше не отвлекай!
        Сосредоточившись на процессе и на том, каким вижу свое будущее оружие, я продолжил. Все окружающее исчезло, даже голос электрика, разговаривающего по рации с Максом, доносился откуда-то издалека.
        Когда я закончил, идентификация системой нового оружия заняла больше времени, чем обычно, но едва по нему прошла световая волна, я мысленно станцевал джигу - возня точно стоила того! Сразу два полезных эффекта!
        СМЕРТЕЛЬНОЕ КОПЬЕ ИЗ ДЕРЕВЯННОГО ПРУТА И НОЖА ДЛЯ РАЗДЕЛКИ МЯСА
        Редкое колющее оружие.
        Урон: 12 - 24.
        Особый эффект «Кровотечение»: с вероятностью 5 % цель начнет истекать кровью, теряя 1 % активности каждую минуту в течение 60 минут. Эффект суммируется.
        Особый эффект «Смертоносность»: с ничтожной вероятностью удар упокоит цель мгновенно; чем сильнее цель, тем меньше шанс срабатывания эффекта.
        Над названием голову не ломал, придумал его еще в процессе создания, разве что добавил эпитет из-за эффекта оружия:
        ЧЕРТЕЖ РЕДКОГО КОПЬЯ «СМЕРТЕЛЬНЫЙ ДЫРОКОЛ» ВНЕСЕН В СПИСОК ИЗВЕСТНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        - Готово? - осторожно поинтересовался Сергеич.
        - Ага.
        - Мне что отдашь? Меч или копье?
        Он держал «Небесный рассекатель» с нежностью, как мать любимое дитя. Реши я забрать его, Сергеич бы спорить не стал, но точно расстроился бы. Впрочем, делать этого я не собирался, потому что, во-первых, копье получилось круче, а во-вторых, была надежда, что «Везение» поможет не только с униками и талантами, но и с шансом срабатывания эффектов оружия.
        - Меч твой. Себе оставлю копье, - сказал я.
        Сергеич явно остался доволен моим выбором. Потрясая над головой «Небесным рассекателем», он закричал:
        - Трепещите, гады бездушные, смерть ваша идет!
        Глава 23. Отомсти классовому недругу
        По аллее к морю и «Маглаягу» мы двигались осторожно, чтобы не ввязываться в драку почем зря. Опыт вчерашнего дня показал, что бездушные учатся, группируются и, скорее всего, уже способны звать друг друга, наткнувшись на людей. К тому же главное сейчас - вылечить Макса, а не набивать опыт и универсальные кредиты.
        Потому шли на полусогнутых, реагируя на каждый шорох. Буквально с каждым шагом все отчетливее слышался шум волн, набегающих на берег. Настраивая на мирный лад и успокаивая, тянуло водорослями и йодом. Идиллия… но очень обманчивая - об этом периодически напоминали истошные крики издалека, заглушаемые верещанием зомби.
        Ландшафт тут был похожим: аллеи, вымощенные бурой или темно-красной плиткой, с двух сторон полоски стриженого газона, отделяющие островки цивилизации от нетронутых джунглей. Вдоль аллеи - арки, оплетенные цветущими лозами, бамбуковые рощи, прудики с розовыми лотосами.
        В том, что преградил нам путь, плескалось что-то крупное - под лотосами было не разобрать.
        - Крокодилы тут водятся? - спросил я, останавливаясь и забирая к газону, где у зарослей бамбука, что возле самых джунглей, стояли шезлонги из ротанга.
        - Водятся… - ответил Сергеич. - Небольшие, до трех метров вырастают. Вроде так и называются - филиппинские, но здесь, кароч, вряд ли есть. Тут джунгли чистят от гадов.
        Но я все равно предпочел обойти подозрительное место, поглядывая назад, даже когда мы отдалились метров на пятьдесят. Так и казалось, что вылезет оттуда какая-нибудь дрянь. Разум говорил, что неоткуда ей тут взяться, но фантазия все равно рисовала всякое, и приходилось согласиться, что судьбу лучше не искушать. Сергеич последовал за мной.
        Видимо, расслабившись, мы не сразу отреагировали на треск в кустах и бросились прятаться, уже когда зашевелились ветви.
        Не успели. Совершенно голая толстуха вылезла из зарослей с другой стороны аллеи, когда мы были на середине газона в метре от джунглей.
        - Твою ж дивизию! - выругался Сергеич.
        Не сговариваясь, мы ломанулись к зомби, которая атаковать не спешила, набирая в легкие побольше воздуха, чтобы заверещать, позвать своих. Когда выскочили на аллею, она открыла рот. Я остановился, прицелился и метнул «Смертельный дырокол» - он пролетел в паре сантиметров от ее шеи и упал в траву.
        А вот вилы Сергеича не дали крику сорваться с ее губ, воткнулись в горло. Электрик, издав победный вопль, с самодельным мечом рванул к зомби, которая как раз пыталась вырвать вилы из шеи. Моя помощь вряд ли потребуется, чтобы добить…
        Стоило так подумать, как Сергеич резко затормозил и с криком «Опачки!» сдал назад и принялся спешно ретироваться.
        Ветви кустов зашевелились, захрустели, и из темноты выступил темнокожий амбал с непропорционально длинными мускулистыми руками, оплетенными жилами, будто корнями. Мышцы выглядели странно - выпирали буграми, кожа на них потемнела, а под ней четко проглядывались почерневшие сосуды. Не хотелось бы попасть ему под горячую руку - такой наверняка стену кулаком прошибет.
        Впрочем, могуч он был не только мышцами и ростом, но и по градации жнецов:
        ДЖИБРИЛЬ НДОЙЕ, 33 ГОДА
        Активная опустевшая оболочка 3-го уровня: 100 %.
        - Ну и банки… - прошептал Сергеич, вставший рядом со мной. - Вместе мочить будем? Такого-то кабана…
        - Как бы когти рвать ни пришлось, - сказал я, не сводя глаз с гиганта.
        Зомби повернул голову, выцепил нас взглядом и устремился навстречу, причем не побежал, не засуетился, а двинулся поступью победителя. В затянутых белесой пленкой глазах не было ни ярости, ни жажды крови.
        - Так чё делать? - пританцовывая, запаниковал Сергеич. - Биться? Или тикать отсюда?
        - Не подпускай его к себе! - закричал я, истеря не меньше…
        …и это было все, что я сказал. Руки судорожно сжались на рукоятке родной биты. Еле успел приготовиться - разделявшие нас метров пять зомби преодолел стремительным рывком, и я едва-едва уклонился от удара кулака. Одновременно врезал битой по лбу и тут же повторил - по затылку. Без особого эффекта - «активности» снялось процента два.
        - Ден, Сергеич, вызывает База! - затрещала рация. - Прием!
        «Твою мать, Макс! Не сейчас!» - подумал я, глядя, как четко сработал Сергеич: забежал за спину, «Небесным рассекателем» подрезал связки, и бездушный рухнул на живот. На кураже Сергеич ломанулся добивать, но амбал тут же перекатился на спину и рванулся ко мне. Удар битой пришелся по его плечу, второй рукой он чуть не вырвал мое нескладное орудие.
        - Просто режь гада! - крикнул я, памятуя об особом эффекте «Небесного рассекателя». - Наноси удары чаще! Кровью истечет!
        - Понял, не дурак! - заорал в ответ Сергеич.
        Бывший электрик принялся шинковать бедра амбала, яростно матерясь. Бездушный же основной целью выбрал меня. Загребал ручищами, пытался прыгнуть, но получал снова и снова, а когда я подключился, дело оставалось за малым - не дать себя захватить и продолжать бить.
        Тем временем очухалась толстуха, набежала на меня с фланга, пришлось отвлечься и упокоить ее - хватило одного удара.
        Черт его знает, сколько раз мне пришлось приложить амбала битой - не считал. Но, когда он испустил дух, я был весь мокрый и выдохшийся. Издох он внезапно - просто рванулся в очередной раз, рухнул на газон и задергался, истекая кровью - дырок Сергеич в нем наделал, как швейная машинка. Кожа, плоть, одежда - все отваливалось лоскутами.
        За толстуху я получил один уник, за амбала - аж восемь! Итого стало двадцать четыре. Может, купить уровень? А то бездушные качаются, а мне справляться ними все сложнее и сложнее… «Как бы сам себя не перехитрил, Рокот», - подумал я.
        - Долго дох, - пожаловался Сергеич.
        - Еще бы, он третьего уровня был! Если двое таких нападут одновременно…
        - Кабзда нам, - вздрогнул он.
        - Я хотел сказать, что с ними справимся, только если очень повезет.
        
        - Как это?
        - Ну, скажем, нога у зомбяка сама по себе сломается или птичья какашка с неба упадет ему прямо в глаз, а другой сам отвалится. Второй бездушный на нем поскользнется и свернет себе шею.
        - Понял, - нахмурился Сергеич. - Ты тогда это, Денис, держи в курсе. Я-то их уровней не вижу, могу дурака свалять.
        - Ясен пень, буду. А сейчас валим отсюда, пока еще кто-нибудь не пригреб.
        Я кивнул вперед, поднимая «Смертельный дырокол». Так и не испытал его в бою - а стоило! Урона у него в четыре раза больше, чем у биты, а значит, рано сдаваться и отказываться от плана прокачать «Везение»! Всего-то шесть уников осталось - и можно покупать третий ранг уникального таланта.
        Пока шли дальше - все так же осторожно, - Сергеич не мог нарадоваться «Рассекателю» - нес его, как знамя, вертел так и сяк, цокал языком. По пути пришлось поговорить по рации, потому что Макс так разволновался, что зафлудил эфир.
        Дальше аллея круто взяла влево, мы повернули и остановились. По обе стороны от дороги стояли бунгало на сваях, утопленных в белом песке, под бамбуковыми крышами - семь домиков с каждой стороны. Вокруг каждого имелся декоративный плетень. Дальше, правее и ближе к океану, белел предположительно пятизвездочный молодежный «Маглаяг» - отсюда хорошо просматривалась лишь его стеклянная купольная крыша.
        Метрах в ста от нас бирюзовый океан, оттененный пасмурным небом, ворочал пенные волны. Шелестели пальмы, обмахивающиеся веерами листьев, истошно орали реющие над водой чайки. Все-таки было во всем этом что-то апокалиптическое.
        Я не спеша двинулся к «Маглаягу». Сергеич, хищно зыркая по сторонам, вздохнул:
        - Тут люди с баблом жили. Вот бы помародерить!
        - Видел амбала? - охладил его я. - А если таких толпа набежит? Не отобьемся. Надо Макса спасать, втроем полегче будет.
        - Черт этот черный странный какой-то, да? - пробормотал Сергеич полушепотом. - Руки его видел? А бицуху? Не бывает у людей таких мышц!
        - У людей не бывает, у бездушных… Лучше бы не было…
        В бунгало справа загрохотало, мы метнулись к плетню, пригнулись, замерли. На порог вышла женщина-зомби, а я приник к щели между прутьями. Женщина постояла неподвижно, покрутилась из стороны в сторону, как флюгер, исчезла за распахнутой дверью - не нравилось солнце бездушным.
        - Свалила или затаилась? - одними губами прошептал Сергеич.
        - Еще минуту ждем, чтобы наверняка, - так же тихо ответил я. - Они ж тупые…
        Но не успел договорить, Сергеич вдруг крякнул и как-то странно склонился набок. Я было подумал, что ему откуда-то прилетело, начав озираться по сторонам. Только зря, никто по нам не палил, беда пришла откуда не ждали. Сергеич с натужным сопением оперся на палку, неестественно вывернув плечо и, содрогнувшись, просипел:
        - Поясницу прихватило. Прости, братан, не сдюжу я тут…
        Здрасьте - приехали. Этого только не хватало! Я сосредоточился на пороге бунгало. Если зомби заметила движение, то сейчас выбежит - до того как сосчитаю до двадцати. Один, два…
        - Бежать сможешь? - спросил я.
        - Грыжа у меня эта… в позвонке, - пожаловался он. - Побегу, чё уж… жить-то хочется.
        До отеля домчались меньше чем за минуту, причем Сергеич перемещался сперва боком, потом - опираясь на вилы. Никто за нами не погнался, и мы без особых проблем очутились на площадке перед «Маглаягом», отелем премиум-класса. В огромном разноуровневом бассейне с детским уголком и горками плавали целлофановые пакеты и сухие листья. На дне было видно мусор и обглоданный скелет.
        Архитектуру «Маглаяг» имел странную: в середине возвышалась круглая часть здания, которую венчал стеклянный купол (судя по изображению руки с коктейлем, ночной клуб), а от центральной части тянулись в обе стороны два пятиэтажных крыла метров по тридцать. Вход был один - стеклянные сенсорные двери. Распахнутые.
        - Отель для, сука, богатеньких, - проворчал Сергеич с ненавистью. - Ночью бухают…
        - Бухали, - поправил я.
        - Угу. Ночью, значит, бухали, а днем дрыхли. Музыка так шарашила, что до нас долетала. - Он кивнул на гольф-кары, припаркованные у входа, и сплюнул. - Вон оно, море, чё там ехать-то? А их на пляж возили, прикинь? Сто метров им пройти было западло, гнидам…
        Вспомнилось, как он говорил, что хотел работать в «Маглаяге», но «рожей не вышел». А теперь вот столько ненависти в голосе. Так сильно обиделся, что его не взяли? Или тут что-то другое? Впрочем, неважно.
        - Трутни, мать их разэтак…
        - Так, а медпункт где? - прервал его бубнеж я.
        - Да внутри быть должон.
        - Ты там не был, что ли?
        - Говорю ж, рожей не вышел. И слава богу! Неча мне этих уродов-извращенцев с их нетрудовыми доходами обслуживать! Хрен им в сраку, а не руки мои золотые!
        - А чего ты вообще туда пошел на работу устраиваться тогда, пролетарий?
        - Бес попутал, - туманно ответил Сергеич.
        Логично было бы расположить медпункт на первом этаже, как и столовую. Впрочем, тут скорее рестораны на каждом этаже, куда приносят уже готовую еду. Кухню я бы оборудовал в отдельно стоящем здании, учитывая класс отеля…
        В который раз проснулась рация, оттуда донесся тревожный и слабый голос Макса:
        - Ден, Сергеич, вызывает База! Прием.
        - База, Ден и Сергеич на связи, - ответил я, сдерживая раздражение. - Случилось что? Прием.
        - Я тут подумал, что нам нужны позывные. Можно я буду Сокол? Прием.
        - А как же Тернер? - гоготнул Сергеич. - Прием.
        - Хочу быть Соколом. Прием.
        - Добро, Сокол, - сказал я, надеясь, что этим все закончится. - Прием.
        - Еще вопрос. - Макс ожил и горячо заговорил: - А вы какие позывные возьмете? Ден и Сергеич - как-то по-колхозному. Прием.
        Я закатил глаза, но Сергеич на полном серьезе ответил:
        - База, я буду Пролетарий. Прием. - И посмотрел на меня.
        - База, говорит Везунчик. Это мой новый позывной, - сказал я. - Прием.
        - Понял вас, Пролетарий и Везунчик. Отбой.
        Отключившись, мы с Сергеичем посмотрели друг другу в глаза и расхохотались. Отсмеялись, потом пожали друг другу руки:
        - Очень приятно, Пролетарий.
        - Очень приятно, Везунчик. Ладно, двигаем дальше.
        В голове засела мысль, что Карина сейчас с ума сходит и может наделать глупостей. Надо бы ей позвонить, но что я ей скажу? Что не забыл о ней? Толку-то? У нас есть первоочередная задача: спасти Макса. Вот когда сделаем это, тогда и свяжусь с Кариной, а сейчас смысл выслушивать упреки? Зная ее, уверен: конструктивного диалога не получится.
        Повертев головой, я обнаружил недалеко от пляжных бунгало два неказистых здания, заплетенных вьюном так, что окон почти не видно. Наверное, в одном - персонал, во втором - технические помещения и кухня.
        - Ну чо, внутрь? - придерживая поясницу, Сергеич зашагал к «Маглаягу», к полукруглому порогу под козырьком, остановился на полпути и проговорил заискивающе: - Может, это… по номерам помародерим, а?
        - Все потом. Сперва медпункт, потом - Макс.
        Не понравилась мне его тяга к мародерству, закралась мысль, уж не потому ли он так рвался на работу в «Маглаяг», что у мажоров всегда есть чем поживиться?
        В отеле что-то загрохотало, донеслись знакомое уже урчание и топот. Сергеич попятился, вышел из-под навеса на освещенную солнцем площадку, а я приготовился принимать поток зомби, и хорошо, если все они «нулевые».
        - Ты ж ненавидишь мажоров, Пролетарий? - спросил я у Сергеича.
        - Кто ж их, трутней, любит-то? - ответил он и, видимо, кого-то процитировал: - Классовые враги!
        Я подтолкнул его в спину навстречу спортивного вида парню в пляжных шортах. На первый взгляд, это был парень как парень - поляк, судя по имени Ежи Шиманьски. Он сидел в странной позе и утробно урчал.
        - Вот и отомсти классовому недругу! Давай-давай, Пролетарий!
        За спиной Ежи я приметил цель посерьезнее - бездушную первого уровня Милену. В руках она держала трехногий табурет. Судя по белой шелковой ночнушке, когда у нее вынули душу, Милена спала. Невысокая, стройная, идеальные формы - ни добавить, ни отнять. Красивая девушка. Была.
        - Вставай, проклятьем заклейменный! - велел Сергеич то ли себе, то ли поляку. - Вставай на смертный бой!
        Ежи резво поднялся и кинулся к Сергеичу… чтобы напороться пузом на вилы. Уверенный в том, что электрик справится, я рванул к замершей и разинувшей рот Милене, пока та не заверещала. Не успел - визг заметался по пустому холлу. На ходу, как рыцарь на коне, я проткнул ее горло «Дыроколом» и, удерживая его, ударил битой. Лицо бездушной перестало быть красивым.
        Но это даже не свалило Милену! Чуть пошатнувшись, она принялась наугад бить табуретом. Повезло, что удалось повредить ее глаза, но она и на слух ориентировалась неплохо.
        Девица орудовала табуретом так бойко, что я едва успевал уворачиваться и не мог как следует замахнуться и нанести удар. Чуть не споткнулся о чемоданы новоприбывших, сваленные у стойки ресепшена.
        - Помочь? - крикнул Сергеич с порога.
        - Сам! - не глядя на него, я ткнул «Дыроколом» зомби в живот…
        Дернувшись, Милена сползла на пол и забилась в агонии.
        АКТИВИРОВАН ОСОБЫЙ ЭФФЕКТ «СМЕРТОНОСНОСТЬ»: МГНОВЕННОЕ УПОКОЕНИЕ.
        +2 универсальных кредита (итого: 26).
        - Что и требовалось дока…
        Договорить я не успел, потому что со спины на меня набросился притаившийся за ресепшеном бездушный. Тварь намертво обхватила меня руками и ногами, челюсти заклацали у шеи. Еле устоять получилось.
        Рассвирепев, со словами «Ах ты ж падла! Получи!» я развернул «Дырокол» и наугад ткнул за спину. Булькнуло. Хрястнуло. Попал! На руку брызнула кровь.
        Сергеич ринулся на помощь, но захромал, подволакивая ногу.
        Не вынимая копья из повисшего на мне зомби, я разогнался, неловко прыгая назад, и ударил его о стену. Думал, что отвалится - черта с два. Наоборот, нанизываясь на копье все больше, одной рукой он обхватил меня за шею, другой заскреб пальцами по лицу, но мне удалось перехватить запястье.
        Сергеич наконец доковылял до меня и велел:
        - Повернись.
        Я отлепился от стены, развернулся вместе с бездушным на спине.
        - Стой ровно! - крикнул Сергеич. - Бью!
        Когда он ударил, меня почему-то замотало из стороны в сторону, а зомби, коренастый портье отеля, наконец, отлепился. Оказалось, Сергеич насадил его на вилы, стянул с меня и теперь добивал «Рассекателем». И одолел, хотя бездушный был первого уровня.
        Фраг наверняка засчитали обоим, но универсальные кредиты получил только я. Мой баланс достиг двадцати восьми. Странно, что электрик все еще «претендент 0-го уровня». Фрагов у него не меньше, чем у Макса… Может, со временем растет норма для следующего уровня? Высчитывается, исходя из средних значений претендентов по миру? Блин, фигово, когда нет полной информации.
        - Все, что ли? - Сергеич огляделся, тяжело дыша. - И где все?
        Донеслось далекое верещание одинокого зомби. Не дождавшись ответа, я предположил:
        - Молодежный отель… Ночной клуб. Большая часть народа была там, когда все началось, сечешь? Клуб, очевидно, закрыт, и они заперты.
        - Повезло нам… - покивал Сергеич и вдруг указал на распахнутую стеклянную дверь с красным крестом, чуть левее ресепшена. - О! Медпункт!
        Мы молча рванули туда. Сергеич остался у порога, а я приготовил белый мешок, чтобы складывать медикаменты… но остановился, поняв, что мешок не пригодится.
        Медпункт был разграблен. Кто-то тут здорово порезвился до нас и вынес все подчистую, даже холодильник опустошил - ни бинтика не оставил, ни салфетки. А вот компьютер стоял на месте, да только кому он теперь нужен…
        Мы с электриком выругались синхронно, причем оба не стеснялись в выражениях.
        - И чё делать? - Сергеич беспомощно посмотрел на меня. - Как Максимку спасать?
        Глава 24. Авось сгодится, а?
        То, что отель предназначался для молодых бездетных пар, сыграло с нами злую шутку. Мы вскрыли с пару десятков чемоданов, но нашли лишь болеутоляющий «Ибупрофен» да, как выразился Сергеич, «супротивопохмельный» «Алка-Зельтцер». В большинстве западных стран лекарства продаются строго по рецепту, и, наверное, поэтому антибиотиков среди вещей постояльцев не оказалось.
        Сергеич вскрыл очередной чемодан и загоготал, обнаружив целый склад презервативов.
        - Ты гля, какой ё… - он закашлялся от смеха, - террорист! Сгодятся нам, а?
        Я заметил, что Сергеич набивает карманы всяким мусором: то пачку долларов сунет, то украшения, приговаривая «а вдруг сгодится».
        - Денис, смотри, часы! - воскликнул он и прочитал название: - Ап-пле ватсх! Яблочные! Тема!
        - Они заряд день всего держат, а электричества нет. Вот обычная механика нам бы не помешала…
        - Да вот же! - Он полез в карман и выгрузил пару наручных часов. - Гля, золотые! Кварцевые! Е-ба, Ро-лекс! Па-тек Пхи-ли-пе!
        - «Патек Филипп», - поправил я его на автомате, удивляясь: когда он только успел часы поснимать и с кого? - А есть что попроще?
        - Вот еще, - Сергеич вел себя как ребенок, хвастающийся игрушками. - То-ур-би-лли-он!
        - Ну, эти явно не попроще, но… - Часы выглядели основательно и надежно, на титановом браслете. Такие и молотком не разобьешь. - Вот их мне и давай, делись, мародер.
        - Я себе тогда «Ролексы» заберу, - повеселел Сергеич, получивший одобрение на мародерство. - А Максимке «Патек Филипп» отдам.
        Сергеич нацепил «Ролекс», полюбовался блеском золота и продолжил разбирать чемоданы.
        - Гля, айфон! Тринадцатый, ёпта!
        - Не годится. - Я вытряхнул на пол серый рюкзачок, повертел в руках. - Вот он - да, в самый раз. Выгребай из карманов добро, складывай сюда.
        Подержав айфон и погладив экран, Сергеич все равно отправил его в рюкзак и пояснил:
        - Там же аккумулятор! Авось сгодится, а?
        - Ну-ну…
        - Вот тебе и «ну-ну»! Помню, как-то в девяносто седьмом мы с корешем моим в тайге… - начал что-то рассказывать Сергеич, но запнулся, насторожился.
        Глядя на мраморную лестницу, что спиралью поднималась вверх, он приложил палец к губам. Я тоже услышал шаги десятков ног, особенно четко выделялся цокот каблучков.
        - Валим! Там их толпа! - Сергеич поковылял к выходу.
        Ближе всего к отелю были заплетенные вьюном дома для персонала, туда мы и ломанулись, не сговариваясь. Мысль воспользоваться гольф-каром я отмел - уж очень они медленные, да и хрен где их теперь зарядишь. На проверку времени не было. Оставалось только надеяться, что дома пустуют, и мы доберемся туда раньше, чем толпа зомби вывалит из «Маглаяга» на улицу и заметит нас…
        Я обогнал Сергеича и выглянул наружу, прячась за торцом. Давай же! Электрик ковылял как мог. Он почти бежал, и каждый шаг отражался на лице гримасой боли. Ну же, родной! Ну соберись! Ну…
        Когда Сергеичу осталось до здания шагов пять, из отеля появилась первая зомби в изумрудном коктейльном платье и заверещала. К ней выбежала еще одна, вторая, третья…
        Да сколько их там? Как минимум дюжина - все белокожие, стройные и нарядные.
        - Что за ЦПХ, на…? - Сергеич сплюнул под ноги, оттолкнул мопед и велик, чтобы опереться о стену. - Может, они сюда не…
        Пойдут, еще как пойдут! Изумрудная потрусила к нам, припадая на одну ногу, и стразы на ее платье заискрились в солнечных лучах. Нас разделял бассейн и еще метров тридцать асфальта, но система не подвела, четко отобразив профили бездушных - «нулевки». Но даже так - массой задавят же!
        Я распахнул широкую дверь, и мы с Сергеичем оказались на кухне. Щелкнула дверь, захлопываясь.
        В нос ударил запах гниения, от обглоданного трупа сотрудницы поднялся рой мух. Ближе ко входу стояли печи, по потолку тянулась гофра вентиляции. Особо не заморачиваясь, стены кухни обтянули дешевой обшивочной доской, в народе называемой «вагонкой». С середины и до двух узких окон в торце громоздились холодильники и шкафы, тележки-столы на колесах с посудой и протухшей едой. Площадью помещение было метров пятьдесят.
        - Блокируем вход, - распорядился я, оглядевшись в поисках предметов, что могли бы нам помочь. - Потом свалим через окно.
        - Тьфу ты… - Сергеич снова выругался. - Чего бы просто не свалить?
        - Не отстанут, а ты щас бегаешь не быстрее черепахи.
        На его лице прорезался страх - осознал, что далеко не уйдет, да и с перекошенной спиной боец из него так себе.
        Взгляд мой остановился на канистре с маслом, и губы расползлись в улыбке - вспомнилась идея устроить крематорий для бездушных. В нашем отеле это было чревато пожаром, а сейчас самое время и место!
        Баррикады моей задумке только помешают, зомби-«нулевки» могут и не сообразить нажать на ручку, чтобы дверь открылась.
        - Отставить! - скомандовал я, хлопнул по карману, нащупывая зажигалку, метнулся к канистре, кивнул Сергеичу на окна: - Стой там. План есть.
        Свинтил крышку, удостоверился: в канистре именно то, что нужно. Электрик поковылял к окнам, а я принялся разливать горючее по полу и переместился в середину помещения, когда в дверь ударили.
        - Чё делать будем? - пробормотал Сергеич.
        - Вылезти в окно сможешь? - спросил я, не отрываясь от своего занятия.
        - Смогу. Ты эт… холодильники полей. Ох, они горят!
        Я распахнул пару холодильных установок, поморщившись от вони тухлых продуктов, плеснул туда масла.
        - Значит, выбиваешь стекло… - Он замахнулся, я крикнул: - Не сейчас! По команде! И стоишь у окна с той стороны, понял? Не даешь им вылезти.
        - Какого…
        - Так надо, Михал Сергеич, - сказал я.
        - Ну, это правильно, - ответил он, сообразив, что я задумал.
        - Даду-дадуда, даду внедреж! - выплыло вдруг из кладовой памяти и полилось безудержным бредовым потоком: - Ширше - это неправильно. Ширее - правильно!
        - Чего? - удивился Сергеич.
        Мне было не до ответа - двигаясь по кухне, я азартно и щедро разливал масло от стены к стене, а когда добежал до конца помещения, где стояли тележки, крикнул:
        
        - Бей!
        Зазвенело стекло. Я встал у входа и распахнул дверь ровно тогда, когда Сергеич вылез на улицу. Не мешкая рванул к нему, оглядываясь на бросившихся за мной девушек-зомби в разноцветных платьях. Блондинка в ярко-розовом мини растянулась на масле, и товарки побежали по ней, ступая куда придется. «Да откуда вас столько? - изумился я. - Это что, модельное агентство на отдыхе? Или эскорт на вахте?»
        В середине кухни я задержался, схватил тележку и толкнул в толпу бездушных. Та их ненадолго остановила, так как обогнуть препятствие они не сообразили. «Все как всегда, - ухмыльнулся я мысленно. - Если красивые - значит, дуры!»
        Но заминка продолжалась недолго - красавицы заполонили кухню, за их спинами замаячила пара мужских торсов. Как же самцам - да не слететься на такую красоту?
        - Место женщины - на кухне! - подбадривал себя я, загораживая проход двумя тележками, а у самого поджилки тряслись.
        Все не старше двадцати. Злата, Агнесса, Цветана… Кто вы, красавицы? Сербки? Болгарки? Полячки? Чешки? Рада, Христина, Анжелика, Виталина… Полина, Любовь, Надежда и Вера. Ясно, и наши тоже, а вообще - сборная Восточной Европы. Или все наши, учитывая, что уже давно модно называть девочек странными именами, и чем экзотичнее, тем лучше?
        Девчонки перли на тележки, как на амбразуру, скаля зубы и тараща белесые глаза.
        Самая проворная взгромоздилась сверху, но я оттолкнул ее и рванул к выбитому окну, за которым ждал Сергеич.
        Выскочив на улицу, сунул ему биту:
        - Не выпускай их!
        А сам забрал его вилы, оббежал здание, вошел внутрь. Только не оборачивайтесь, бездушные, вперед смотрите! Сел, чиркнул зажигалкой, пытаясь поджечь масло. В фильмах так красиво: чирк - шлеп - ба-бах! Тут же все пальцы опалишь, пока пламя займется…
        Еще и два мужских торса, толстых и шерстяных, заметили меня и потрусили на выход. Твою ж налево! Гори! Да загорайся же!..
        Ш-шух!
        Вспыхнуло синеватое пламя, дохнув жаром. Огненной стеной отделило меня от бездушных.
        - Горячей вечеринки! - крикнул я, захлопнул дверь и подпер ее вилами.
        А сам побежал помогать Сергеичу не выпускать зомби из крематория. Электрик, отчаянно матерясь, тыкал моей битой пытающуюся прорваться Злату в изумрудном платье. Кухня уже занялась, из окна валили клубы черного дыма. С разбега я ткнул копьем, заваливая девушку внутрь и сбивая стоящих позади.
        Вырвался язык пламени, лизнул нож «Смертельного дырокола». Изнутри потянуло горелой плотью, и к горлу подкатил ком. Будь там живые люди, они бы орали и корчились от боли. Красивые девчонки молча перли из окна вместе с языками вырывающегося пламени. Лишь трещали, опадая пеплом, роскошные волосы, да шипела горящая кожа и то, что под ней.
        Сергеич орудовал моей битой, толкая зомби в пламя, я отложил «Дырокол» и бил «Рассекателем», который оказался в этом деле эффективнее. На горящие волосы и платья, вздувшуюся кожу, помутневшие глаза я старался не смотреть.
        Одно черное от копоти тело все-таки вывалилось, едва не сбив Сергеича. Шкворча и источая зловонье, проползло пару метров и затихло.
        Что-то внутри кухни бахнуло - полыхнуло жаром, я едва успел упасть на газон, прикрыв голову руками. Рядом со мной корчилось обугленное тело бездушной. Или бездушного - хрен теперь разберешь. Все-таки против природы не попрешь: когда сгорают мышцы и связки, двигаться не получается.
        - Цел? - крикнул я Сергеичу.
        В ответ он протяжно застонал. Что за?.. Я вскочил и бросился на выручку.
        Электрик лежал на спине, судорожно прижав руки к груди, мелко трясся, мычал, сучил ногами. Да что с ним такое?! Я опустился рядом на колени, похлопал по щекам, осмотрел тело, но повреждений не нашел, даже царапин, хотя следы засохшей крови были. Когда поднял его голову - вдруг по башке приложило? - мужик разлепил веки, моргнул пару раз, и безгубый рот растянулся в улыбке.
        - О-о-о, кайф… Ва-а-аще-е-е! О-о-о… Лафа!
        Догадываясь, что произошло, я сфокусировал на нем взгляд:
        МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ ГОРБАЧЕВ, 56 ЛЕТ
        Претендент 3-го уровня: 100 %.
        Систему наконец прорвало - то Сергеич не мог и уровня взять, то вот сразу три! Немудрено - столько зомби завалили! Интересно, как именно система рассчитала, сколько опыта или чего там отсыпать Горбачеву? Идея-то моя, да и исполнение…
        Впрочем, жаловаться было не на что, меня тоже просто засыпало кредитами:
        +49 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ (ИТОГО: 75).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Стойкость» (2-й ранг: ?2 % от получаемого урона любого типа).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Мощь» (3-й ранг: +6 % к наносимому урону любого типа).
        Пока Сергеича торкало, я уже привычной мысленной командой вызвал интерфейс магазина чистильщика и быстро, пока сомнения не взяли верх, купил сразу два ранга «Везения» - один за другим.
        ЗА 30 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕНО УСИЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОГО ТАЛАНТА «ВЕЗЕНИЕ» ДО 3-ГО РАНГА!
        Доступно: 45 универсальных кредитов.
        ЗА 40 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕНО УСИЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОГО ТАЛАНТА «ВЕЗЕНИЕ» ДО 4-ГО РАНГА!
        Доступно: 5 универсальных кредитов.
        С бонусами таланта не случилось ничего непредвиденного - механика работала просто как пять копеек: за каждый ранг - один процент к вероятности получить дополнительные бонусы за упокоение. Четвертый ранг - четыре процента вероятности.
        Закончив с апгрейдом, я подошел к Сергеичу. Тот вытянулся, положив одну руку под голову, и блаженствовал. В другой лапе он крутил золотую зубную коронку. Увидев меня, пожаловался:
        - Вот, выпал. А на том месте новый клык пророс, прикинь, Денис!
        - Я-то прикинул, а ты танцуй, Сергеич! Сразу три уровня взял, поздравляю! Проснись и пой!
        - Три? - ахнул тот, резко поднявшись. - Это же я круче Макса теперь в три раза! - Тусклые глазки Сергеича засияли, как бриллианты в солнечных лучах. Он встал на ноги, дотянулся до песка, не согнув колен, попрыгал, ощупал лицо, заросшее двухдневной щетиной, оскалился. - Охренеть, прав был Максимка! Я же весь выздоровел! Даже зуб вырос! И спина не болит! Не болит! Теперь! Спина! Мама дорогая…
        К тому моменту я отошел подальше от пожара к торцу второго дома. Электрик подскочил ко мне, исполнил какой-то бабуинский танец, сплясал гопак и с места сделал «колесо».
        - Ни спина, ни башка! Я, бляха-муха, как молодой! - И загорлопанил частушку: - Как у нашего Никитки хер к ноге привязан ниткой!
        - Тише ты!
        - Стоит и матюгается, нога не опускается!
        - Хорош паясничать, остынь! Сергеич!
        - Да, бляха-муха, как? Как, сука, остыть-то? Йо-хо-хо! Как остыть, когда я снова как молодой! - Он принялся барабанить кулаками в грудь. - Столько сил, у-ух! На трех баб хватит!
        - Заткнись, твою мать! - рявкнул я. - А то сбегутся… Да и антибиотики-то мы так и не нашли, а время поджимает! Что делать будем? Может, к третьему отелю, как его? К «Кали-чего-то-там»?
        - На хрен «Калигайахан»! Слишком далеко до него, да и антибиотики тоже на хрен! - Сергеич заговорщицки подмигнул. - Ты что, не понял еще, как Максимку лечить?
        И тут я как понял! Да так, что не сдержался и врезал ему в грудь от нахлынувших эмоций.
        Глава 25. Видел, какие волки?
        Чтобы ускориться, мы прихватили два велосипеда, стоявшие у стенки кухни. От идеи взять мопед отказались - и шумно, и с бензином придется возиться. Рация Макса молчала - похоже, парень вырубился.
        К маяку возвращались тем же маршрутом: от «Маглаяга» - вдоль бунгало, дальше нам предстояло повернуть направо и по аллее в джунгли. Усиливающийся ветер подхватывал песок и бросал в лицо, засыпал глаза. С одной стороны, это дико мешало, с другой - поднялся шум, и можно было не опасаться, что на громкий звук сбегутся зомби.
        Ехали с Сергеичем плечом к плечу и тихо переговаривались.
        - Макс же драться не сможет, - сказал я, представляя, как мы доводим парня до повышения уровня. - Он едва на ногах стоит, как зомби забьет? И мне нельзя помогать, а то ему не засчитается.
        - А ты не трогай никого, я сам Максимке помогу. Подключишься, только если жареным запахнет.
        - Так тогда тебе и зачтется.
        - А вдруг между нами поделят? А если нет, так мы что-нить такое придумаем, как вот только что. Сожжем их, там, например. Или еще чего… - Сергеич ругнулся, сплевывая песок, налипший на губы, глянул на качающиеся пальмы. - Давай быстрее, а? Там-то, у маяка, песка нет… Тсс! Слышишь?
        Я замер и отчетливо различил тихий мерный рокот… Мотор? Неужели разумные люди? Не раздумывая, я съехал на середину дороги, приложил руку ко лбу, защищая глаза. Песчаная буря еще не поднялась, и видимость была отличная. Рокот доносился со стороны «Маглаяга», откуда мы ушли.
        Сергеич, остановившись рядом, дернул меня за руку и прошипел:
        - Не вздумай! Ты не знаешь, что там за люди! А нам еще Максимку спасать! - Сергеич гнул свою линию и тянул меня к бунгало. - Вот заграбастают тебя… У них же свои чистильщики, свои эти… ну, как я. Вдруг завалить тебя захотят? Не подумал? Чтоб своего - в чистильщики.
        Прав Сергеич, который, очевидно, и сам о таком подумывал. Где гарантия, что другие не мыслят так же?
        Когда мы, спрятав велики за домом, взбежали по ступенькам бунгало, вдалеке появился джип. Рацию отключили от греха подальше. Дверь оказалась незапертой, мы юркнули внутрь и замерли у темного стекла, уверенные, что с улицы оно как зеркало и нас не видно.
        Если джип и ехал, то крайне медленно - я уже начал подумывать, что он куда-то свернул, но в шелесте прибоя и свисте ветра снова прорезался рокот мотора, донеслась отрывистая команда, и вскоре стало ясно, почему машина так долго тащилась.
        Это действительно был внедорожник, какой-то «китаец», с мощным железным бампером, заляпанным, видимо, зомбячьей кровью, и открытым кузовом, где лежали мешки с награбленным, подушки и матрасы. Двигался он со скоростью человеческого шага, за рулем был один человек, а четверо шли рядом, поглядывая по сторонам. Еще двое ехали сзади на мопедах. У всех были шлемы. Бойцы, которых я хорошо разглядел, держали длинные пруты арматуры, аналоги моего копья, и дубины. У других были… не рассмотреть, плетень мешал, зато система четко дала понять, что группа не чета нам - прокачанная.
        Лидировал у них, однозначно, чистильщик, остальные шестеро были претендентами - кто третьего, кто четвертого уровня.
        АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ ВОЛОШИН, 29 ЛЕТ
        Чистильщик 5-го уровня: 100 %.
        Надо же, наши! Он и еще трое имели русские имена, четвертым был какой-то Эстебан Бенитез, самый низкоуровневый претендент. Похоже, у местных отелей хорошие отношения с нашими туроператорами…
        - Гребучий ветер! - выругался плечистый детина-чистильщик, сплюнул и разразился тирадой, где фигурировал какой-то Рябой, у которого глаз один, и он промеж ягодиц.
        - Конгломерат мог и уйти, - спокойно ответил второй мужчина, пониже, закрывающийся щитом, сделанным из крышки огромного казана.
        Я взял на вооружение приспособление. Да, щиты необходимо сделать. И желательно ростовые, с зазубренными краями, которыми тоже можно бить. И присобачить пики. Только сварочный аппарат надо раздобыть…
        Тем временем плечистый Волошин продолжал костерить Рябого, ветер, впустую потраченное время… неизвестных, которые сожгли кухню и, возможно, конгломерат.
        - Рябой говорил, двадцать голов минимум, - продолжил спокойный. - Значит, группа большая и они где-то здесь, огонь еще не потух.
        Нервный здоровяк глянул на наше бунгало - Сергеич, наблюдающий за ними с открытым ртом, отпрянул от окна в темноту комнаты. Мне и самому захотелось спрятаться, хотя я отлично понимал, что нас за стеклом не видно.
        - Выманим и на колеса намотаем, - откликнулся третий.
        - А вдруг у них огнестрел? - Нервный отвернулся, зашагал за машиной.
        Джип удалялся, и голоса слабели, слов было не разобрать. Подождав, пока они не затихнут, Сергеич сказал:
        - Ну? Видел, какие волки? Сгоревшая кухня им не понравилась - зуб даю. Они б нас - в бараний рог! - Он сделал жест, словно выкручивал тряпку.
        - Меня больше интересует, что такое конгломерат, - проговорил я.
        - Да понятно что! - Сергеич ударил кулаком о ладонь. - Еще какая-нибудь братва скооперировалась, к гадалке не ходи. Видать, на ножах с этими, что на джипе.
        Я осмотрел прихожую, заглянул в спальню с кроватью в полкомнаты. Вот бы этот матрас - да к нам на базу!
        Наблюдая за тем, как я потрошу ящики, Сергеич привалился к дверному проему, и у него требовательно заурчал живот.
        - Жрать охота, - тоскливо протянул мужик. - Сейчас бы супчику куриного… да с потрошками!
        - Ну, так и должно быть. Организм-то твой выздоровел, ему нужно восстановить ткани. А из чего их строить? Из святого духа? Держи!
        Я отодвинул початую бутылку рома, бросил ему уже нагревшийся тетрапак мангового сока из холодильника и нетронутую упаковку порезанной копченой колбасы - по идее, не должна пропасть. Сырную нарезку сунул в рюкзак. Понюхал багет, отдал Сергеичу, рвущему упаковку колбасы зубами. Электрик сунулся в уже попахивающий холодильник, выдавил полпачки майонеза в багет, приговаривая, как заклинание:
        
        - В нем нет ничего живого. Ничего, ёпт, живого!
        Не удержавшись, я скрутил-таки коричневый плед и сунул в черный объемный рюкзак, который нашел здесь же. В прихожей обнаружил пятилитровую канистру бензина. Полную. Запихнул в рюкзак.
        Сергеич сел прямо на ворсистый ковер в середине спальни, закатил глаза от удовольствия и, урча и чавкая, принялся поглощать багет с напиханной внутрь колбасой. Я предпочел манго, отмечая, до чего же это вкусный фрукт! Кремовый!
        Проглотив багет, Сергеич достал ром и присосался к горлышку. Крякнул, оторвавшись от бутылки, вытер рот и воздел палец:
        - Дезинфекции для!
        Надо отдать должное, нажираться он не стал, закрыл бутылку и отдал мне, чтобы положил в рюкзак.
        Выходить было стремно - а вдруг суровые парни, очень недовольные учиненным нами пожаром, назад пойдут? Что сулит встреча с ними? Может, и обойдется, но лучше не рисковать.
        - Сергеич, скажи, а дорога эта, что вдоль бунгало, куда ведет?
        - Вдоль бунгало и ведет. В тупик, вот куда. Дальше - виллы для богатых, скалы и пляж для голожопых, а потом - совсем дикие места, так что эти далеко не уедут. Можем на второй этаж залезть, оттудова увидишь, куда они делись.
        На втором этаже был отдельный номер, балконом выходящий на океан. Нас интересовал вид на дорогу, и мы переместились в прихожую. Пока Сергеич караулил у окна, я сделал набег на холодильник, но там оказалась лишь бутылка минералки и упаковка арахиса.
        - О, едут! Суровые, сука! - объявил Сергеич, и я подошел к стеклу.
        Внизу было окно, открытое на проветривание, сюда голоса не долетали. Так и не узнаем мы, что за конгломерат искали эти суровые парни.
        - Только бы не вернулись, когда мы Максимку будем лечить.
        Дождавшись, когда неизвестные исчезнут из поля зрения, мы спустились, оседлали велосипеды и направились дальше, до поворота к маяку. Правда, теперь остерегались не столько зомби - их, скорее всего, перебила суровая команда, - но и того, что люди вернутся.
        Ветер не усиливался, но и не стихал, и асфальтовую дорогу засыпало тонким слоем песка. Так, глядишь, скоро и не отыщешь ее.
        - Вот и наша тропинка. - Сергеич указал вправо.
        Он уже собрался повернуть, когда у меня под колесами разбилась стеклянная банка оливок, расплескав содержимое по асфальту. От неожиданности я резко повернул руль и чуть не завалился набок, в последний момент найдя опору ногой. Сергеич выматерился, схватился за сердце.
        Мы синхронно запрокинули головы. Из распахнутого окна высунулась смутно знакомая взбудораженная девушка. Она махала руками и жестами указывала на дверь.
        - О, телочка! - расплылся в улыбке Сергеич. - В гости зовет, прикинь!
        Где же я ее раньше видел? Знакомое такое лицо… Точно, это же Мария из группы гуру! Девушка с пирсингом в нижней губе:
        МАРИЯ АНДРЕЕВНА ШЕВЧЕНКО, 27 ЛЕТ
        Активная одушевленная оболочка: 100 %.
        Та самая блондинка Маша из группы гуру. Но почему она одна? Что случилось с остальными? На душе стало холодно и пусто. Неужели… Гадать бессмысленно, нужно идти к ней.
        Тем временем девушка схватила себя за горло, указала в сторону пляжа и постучала себя по лбу. Предчувствуя недоброе, я цапнул Сергеича за руку и поволок к лестнице на второй этаж бунгало.
        - Куда? - осклабился мужик. - К телочке?
        - Она спасает нас, а не то, что ты подумал, Никитка-хер-на-нитке!
        Девушка распахнула перед нами дверь, привалилась к ней, когда мы вошли. Приложив палец к губам, кивнула на панорамное окно, выходящее на пляжный берег и часть джунглей.
        - Да че… - начал было Сергеич, но она топнула и зашипела:
        - Тихо! Слушайте.
        На языке вертелся единственный вопрос: что стало с группой гуру? Впрочем, я промолчал, понимая, что пара минут ничего не решит. Вслушался в свист ветра и грохот волн, но ничего подозрительного… И вдруг мой слух уловил едва различимый вскрик: «О-у, о-у!» - нечеловеческий, выворачивающий кишки, похожий на стон-призыв ночной болотной птицы.
        - Е-ба-а-а… - протянул Сергеич и попятился от окна.
        Я встал рядом и поначалу ничего не заметил - лишь ряд бунгало, дорога, полоска пляжа, темнеющие джунгли…
        …откуда, огибая домик через дорогу, по-собачьи, на четвереньках выскочил бездушный - совершенно голый, тощий, кожа да кости. Двигался он не как человек и не как большинство бездушных, скорее как Голлум из «Властелина колец» - рывками, ломаными движениями, и все время припадая к земле.
        За ним тянулись другие: девушки в купальниках и без, мужчины в пляжных шортах, старики. Среди них выделялись две исполинские фигуры: перекачанный темнокожий гигант и еще один такой же, только белый. Последними неуклюже ковыляла парочка безобразных бездушных, похожих на вздувшихся утопленников. Всего я насчитал двадцать семь голов - прямо орда по нашим меркам…
        - Чё за бригада? - пролепетал Сергеич. - Чё эт они?
        - Перекочевывают, - предположил я.
        Тем временем орда вышла на дорогу и окружила тощего. Тот, припав к земле, покрутился на месте и поскакал прочь от бунгало, свернул к морю. Толпа бездушных, следующих за ним, как пчелы за маткой, потянулась туда же. «О-у, о-у!» - донеслось издали.
        Я скосил глаза на Марию, она дышала часто и глубоко, ее ноздри раздувались, руки подрагивали.
        - Если бы они прошли дальше в нашу сторону, почуяли бы ваши следы, да и мои. И тогда нам был бы песец. Огромный такой.
        - Да что за херня? - возмутился Сергеич. - Раньше такого не было! Чего это они, в стаи сбиваются?
        - Там есть такой костлявый, - поделилась наблюдениями девушка. - Он у них типа главный. Остальные за ним ходят. А еще, по-моему, он чует наши следы и подает им сигналы.
        - Охренеть! - резюмировал Сергеич.
        Мысленно я всецело его поддерживал, но сам от восклицания воздержался. Лишь спросил то, что выматывало душу:
        - Мария, почему ты здесь? Что случилось с вашей группой и гуру Еремеем? Как там… Карина?
        Глава 26. Чья бы корова мычала…
        Задав вопрос о группе гуру, я удивился несоответствию ощущения возраста. Карина на четыре года младше двадцатисемилетней Марии, но Машу я воспринимал как совсем молодую женщину, а жену - как почти ровесницу. Понятно, что блондинка держала себя в форме, пока Карина наращивала бочка, но дело, думаю, не только в этом. В конце концов, под одеждой-то особо не видно.
        Зато хорошо заметна разница в поведении - и дело даже не в пирсинге, а в ощущении себя. Мария вела себя как подросток. Карина же - как взрослая и много чего повидавшая женщина, хотя что она повидала? Только то, что я показывал.
        Вот и сейчас, прежде чем ответить, Мария запросто шмыгнула носом, махнула рукой и заговорила четко, без обычных для Карины эмоциональных охов и ахов, заламывания рук:
        - Да нечего особо рассказывать. Только давайте свалим отсюда внутрь, пока нас не спалили.
        В комнате мы расселись, и Мария начала рассказывать:
        - Как вы ушли, все опять удалились медитировать и искать спасения в космосе. Кретины. Я им сказала, что нужно заблокировать дверь, пока генератор держит замки, но гуру настоял, что это лишнее. Типа мы не животные, чтобы самих себя в клетке запирать, а существа разумные и одухотворенные.
        - Кретины? - Сергеич вытаращил глаза и возмутился: - Дебилы, б… - Но спохватился, вспомнив, что он в компании дамы, и шлепнул себя по губам.
        Мария слабо улыбнулась, не разжимая губ, и продолжила:
        - Вы не думайте, они по отдельности все хорошие. И реально разумные - каждая в группе поднялась сама, сделала карьеру. - Посмотрев на меня, она сказала: - Денис, вы же знаете, что даже эта поездка обошлась недешево? Еще и на гуру самого скидывались.
        - Не знал про гуру, - сухо заметил я и скрипнул зубами, вспомнив королевский номер. - Да и черт с ним, рассказывай дальше.
        - Да ладно, я же вижу, что у вас на уме. Типа чего ж ты поехала с группой, если считаешь их дебилами? Зачем вообще ходила на тренинги? Так?
        - Ну так, допустим. Хотя это неважно.
        - Важно, чтобы вы с дядей Мишей понимали, что у меня с ними ничего общего. Тренинг Еремея мне подарил один ухажер, я из любопытства и пошла. Ухажер тоже собирался, да его жена не отпустила… - Снова такая же слабая улыбка. - Ладно, дело прошлое. Факт в том, что от такого подарка отказываться было глупо. Я вообще, можно сказать, впервые за границей, если не считать ближнего зарубежья - у меня бабушка в Киеве.
        - Маш, давай опустим подробности. То, что ты не такая, как они, - я кивнул в предполагаемом направлении отеля, - понятно и так. Ты выбралась, причем сама, а они нет.
        - Да на самом деле они девчонки хорошие, но, как вместе собираются, у них мозги набекрень. Я это еще дома заметила, когда сходила на пару тренингов, но не обращала внимания, а тут прямо все проявилось. Короче, вы ушли, а я, пока они медитировали, подперла дверь вешалкой. Потом придвинула диван, тумбу, приставила кресла…
        - А ночью вырубило свет, - вставил Сергеич, отходя в сторону. В руке он держал рацию.
        - Да, только никто не заметил - все дрыхли. Ну… почти все. - Она виновато на меня глянула, шмыгнула носом. - Карина и Женя…
        - Напомни, кто такая Женя, - попросил я, наблюдая за тем, как Сергеич тщетно пытается связаться с Максом.
        - Женя - пухленькая такая, лет тридцати. В общем, она и твоя жена спали с гуру.
        - Ясно. - Вот вроде бы спокойно сказал, но вышло так, будто прошипел. Стиснув зубы, чтобы сдержаться, поиграл желваками. - Дальше.
        - Я долго не могла уснуть, сидела на балконе и слушала, что происходит. На улице постоянно кричали, причем страшно так, словно и не люди. В спальне гуру окно было нараспашку - похоже, им стало жарко, и они открыли. И я слышала, как Еремей разговаривал с твоей женой. Слышала, как он ей выговаривал за то, что она не смогла заставить вас сделать то, что нужно…
        - Так, народ! - перебил ее Сергеич, посматривая на «Ролекс». - Нас Макс ждет! Что-то долго не отвечает, как бы не скопытился. Мало вернуться, нам же организовать бойню надо!
        - Что за бойню? - неприятно удивилась Мария.
        - Маш, я тебе все расскажу и объясню, но уже по дороге, если ты пойдешь с нами, - сказал я. - У нас база в маяке, зомби туда не пробраться…
        - Все-таки зомби? - кивнула она. - Так и думала. Все сходится прям. Но это значит, что я с вами не пойду. Меня укусили. - Она задрала штанину и показала рану на лодыжке, оставленную зубами бездушного. - Сколько у меня времени?
        Сказав это, она закусила губу. Зубы у девушки были хорошие - белые, ровные. Наверняка и улыбка у нее голливудская.
        Сергеич кашлянул, привлекая мое внимание, и кивнул на Марию:
        - Уверен?
        - Уверен, - ответил я ему и снова заговорил с девушкой: - Маш, ты пойдешь с нами. Из-за раны не переживай, в зомби не превратишься.
        - Но в отеле вы говорили…
        «У нас с ней всего-то пять лет разницы», - подумал я и перебил:
        - Давай на «ты». Нечего усложнять, и так все непросто. Договорились?
        - Хорошо, Денис. В отеле ты говорил, что они зараженные, а значит…
        - Просто нашел для вас наиболее простое, понятное и достоверное объяснение. - Я повернулся к Сергеичу. - Пять минут, добро? Хочу выяснить подробности. Потом выдвинемся.
        - Если вы спешите, я тогда не буду вдаваться в детали, - сказала Мария. - Суть их разговора вот в чем: Карина не беременна, она это выдумала, чтобы тебя задержать. Я подумала, что тебе важно это знать.
        - А как же тест?
        - Это тест Жени, она залетела. Я подслушала, нечаянно. Гуру злился, поэтому говорил громко, а Карина отвечала еще громче.
        Я мысленно обругал себя за то, что поверил. Почти. И похвалил, что не поддался на ее уловки.
        - Ясно… Дальше.
        - А утром началась паника - унитаз забился, воды в кране нет, всю еду съели. Жажда, опять же… Начали спорить, кому выходить из номера на разведку. Гуру хотел идти сам, типа он же мужчина, но бабы его не пустили. Вызвалась Ирина… - Покопавшись в памяти, я вспомнил сорокалетнюю женщину с густо подведенными, как у панды, глазами. - Она не вернулась, но мы слышали ее крики. Ее… Думаю, ее съели, она долго и страшно орала. Так кричат, когда сгорают заживо.
        
        - Земля пухом, - перекрестился Сергеич и требовательно уставился на нас, нервно притопывая.
        - Больше никто наружу не стремился, наоборот. Завалили двери всем чем можно, даже телек не пожалели. Опять медитировали, молились, спорили, а к вечеру все перессорились. Я предложила связать простыни - хотела спуститься на этаж ниже и поискать там какие-нибудь съестные припасы. Они решили, что я собралась их бросить!
        - И?
        - Простыни связали, но меня не отпустили. Полезла Женя… Сорвалась.
        - Царствие ей небесное, - снова перекрестился наш религиозный Пролетарий.
        - Остались мы четверо: гуру, Карина, я и Элеонора.
        «Элеонора - это врач, - вспомнил я. - Вот кого бы вытащить не помешало!»
        - Полезла я. Номер внизу был пустой. Разбила стекло, пошарила там, нашла кучу снеков, напитки и алкоголь. Передала все им наверх и… - Она сплюнула, в ее глазах сверкнул гнев. - Продукты они подняли, только простыни назад не спустили.
        - Вот падлы гребучие! - с чувством выругался Сергеич.
        «Чья бы корова мычала…» - подумав так, я еле удержался от язвительного комментария.
        Взял руки Марии в свои - пальцы у нее были холодные и дрожали. Вырываться девушка не стала. Хотелось думать, что Карина ни при чем, это происки подлого Еремея, но здравый смысл твердил, что еще как при чем! Она всегда была с червоточиной, а тут случился апокалипсис, надо выживать, вот гниль и полезла.
        - Как ты выбралась? Там же этаж девятнадцатый? По коридорам и холлу зомби бродили…
        - Вот именно, что бродили, - кивнула Мария. - А я бегаю быстро. Тогда же вспомнила про то, что сделал тот парень, который приходил с вами.
        - Максим?
        - Он. Хотела так же скотчем обмотаться, только не на голую кожу, а поверх одежды. Но скотча нигде не нашла, поэтому пришлось обойтись пледом. Завернулась в него, ноги обвязала простынями, руки - наволочками… И побежала! В коридоре встретила двоих, но они еле двигались, я ушла. На лестнице было и того проще - если видела зараженного, перепрыгивала сразу через перила на следующий пролет. Где-то там плед за что-то зацепился и порвался, и я его оставила. Простыня и наволочки тоже размотались и потерялись. Так и спустилась, а на улице сразу побежала к отельным гольф-карам. На таком и доехала сюда. Почти доехала - зарядка села, пришлось уже на своих двоих бежать. За мной гнались, но я ушла. Отсюда наблюдала за той группой зараженных, они тут крутятся уже часа два.
        - Так ты никого не убила? - уточнил Сергеич, который не видел статус девушки.
        - Нет, вы что! - вздрогнула Мария. - Они же люди! Просто не в себе… - И добавила, словно это объясняло ее пацифизм: - Я вообще вегетарианка. Не из-за здоровья или еще чего, просто мне животных жалко.
        - А мы котенка подобрали, - зачем-то сказал я. - Он сейчас в маяке с Максом.
        - Покажете?
        Прежде чем ответить, я бросил взгляд на Сергеича, и тот кивнул.
        - Покажем, - сказал я. - Собирайся, если есть что собирать. Выходим прямо сейчас.
        - Только у меня велика нет, - обеспокоенно сообщила девушка.
        - Поедешь со мной, пока не найдем для тебя. У меня с багажником.
        Перед тем как выходить, я критически осмотрел Машу: белая футболка, спортивные шорты до середины бедра. Ноги длинные, подтянутые - одно загляденье. Девушка склонила голову набок, насупилась - ей точно не понравилось столь откровенное разглядыванье.
        - Одежда никуда не годится, - резюмировал я.
        Пошарив по шкафу, ничего там не обнаружил, затем вытряхнул розовый чемодан, вытащил леопардовые спортивные штаны с розовыми бабочками на заднице и такую же кофту.
        - Вот, переоденься.
        Мария криво усмехнулась:
        - А костюма Микки Мауса там нет?
        - Так зомби до твоего тела не долезут, - объяснил Сергеич. - Они будут кусать, понимаешь?
        - Да чего же тут не понимать, дядя Миша? Ладно, побуду клоуном, - вздохнула она и пошла переодеваться в прихожую, пробормотав: - Уж лучше б костюм Железного человека чем эта леопардово-розовая хрень…
        «Адекватная», - обрадовался я. Мне думалось, что все женщины из группы гуру слегка… еремнутые. Оказалось, не все. Эта вон какая боевая! Обеспечила выживших едой, не растерялась, когда ее предали, прорвалась аж сюда… И все это ни разу не вступив в драку!
        Взгляд привлек пакетик с красными розами - в таких дарят шоколадки и деньги. Поднял его, заглянул внутрь и обнаружил три упаковки таблеток, причем на них было написано по-русски: витамины, аспирин и какой-то «Экслютон».
        - О, таблетки! - обрадовался Сергеич. - А чё за «Экслютон»? Это Максу поможет?
        - Никому из вас не поможет, - засмеялась Маша. - Это противозачаточные.
        Думая о Маше, я вышел на балкон и обнаружил там маленький круглый столик с деревянной столешницей, в голове щелкнуло: вот же готовый щит! Решил не терять времени и покрафтить. Осталось оторвать ножки и придумать, за что держаться. Эти три стальные ножки - сбить, четвертую - согнуть.
        На грохот и стук на балкон вылетел Сергеич.
        - Чё эт? - электрик наморщил лоб. - На кой ляд ты стол поломал?
        - Это щит. Тебе не предлагаю, ты у нас рубака-мечник «Вж-жух - и башка с плеч!», а я копьеносец. Удобно будет из-под щита под подбородок бить…
        Согнув ножку, я показал изобретение. Весом приблуда вышла килограмма на полтора.
        Сергеич понимающе кивнул, шагнул навстречу, имитируя удар ножом - я выставил щит… и система тут же определилась - пробежала световая волна.
        ХАЛТУРНЫЙ ЩИТ ИЗ ДЕРЕВЯННОЙ СТОЛЕШНИЦЫ И АЛЮМИНИЕВОЙ НОЖКИ СТОЛА
        Обычное средство защиты.
        Защита: 90/90.
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВЫ ИЗОБРЕЛИ ЧЕРТЕЖ МОДИФИКАЦИИ ОБЫЧНОГО ЩИТА «ХАЛТУРНЫЙ ЩИТ ИЗ ДЕРЕВЯННОЙ СТОЛЕШНИЦЫ И АЛЮМИНИЕВОЙ НОЖКИ СТОЛА».
        Компоненты: деревянная столешница, алюминиевая ножка стола.
        Качество: обычное.
        ДЕНИС РОКОТОВ, ВЫ ИЗОБРЕЛИ ПЕРВОЕ СРЕДСТВО ЗАЩИТЫ.
        Внимание! Параметр защиты снижается при получении урона, а когда падает до нуля, предмет разрушается.
        Ага, понятно. Значит, девяносто очков защиты не бесконечны - как примут на себя столько урона, так щит и развалится прямо в руках. Что ж, предупрежден - значит вооружен.
        ХОТИТЕ ДАТЬ МОДИФИКАЦИИ СВОЕ НАЗВАНИЕ?
        От пафосных названий я в этот раз отказался, пусть будет просто: «Стол-щит».
        ЧЕРТЕЖ ОБЫЧНОГО ЩИТА «СТОЛ-ЩИТ» ВНЕСЕН В СПИСОК ИЗВЕСТНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        Когда мы вернулись с балкона, девушка уже ждала.
        - Кому вы под подбородок бить собираетесь? - с явным неодобрением спросила она. - Зараженным?
        Сергеич не дал мне и рта открыть, высказался сам:
        - Вот что, Маруська! Убегать от зомбяков - дело, наверное, верное, да только не всегда. Да и нельзя вечно бегать. Когда-то хорошо бы остановиться и пожить. Для этого нужно изолировать бездушных, а их поди изолируй! Они сами кого хошь изолируют к праотцам!
        - Бездушных?
        - Именно, - сказал я. - Они не заражены, у них просто изъяли разум и души. Это пустые оболочки с единственным чувством - голодом. Жалеть их не надо, поздно. Лучшее, что мы можем сделать, - это упокоить.
        - Ладно, - кивнула Мария, хотя видно было, что ничего не поняла. - Потом объясните.
        Она поднялась, и я чуть не рассмеялся. Хозяйка леопардовой одежды была намного ниже, штаны доставали Марии до середины голени, и круглее - пузыри торчали и сзади, и спереди.
        Сергеич, у которого, видимо, было своеобразное представление о прекрасном, щелкнул языком и сказал с придыханием:
        - Ох, красавица какая! Идет-то тебе как!
        Мария, повязывая перед зеркалом на голову платок, улыбнулась:
        - Да вы юморист, дядя Миша.
        Глава 27. Валим утопленника!
        Выйдя из бунгало, мы спустились по деревянной лесенке. Сергеич в очередной раз попытался связаться с Максом по рации, но тот не ответил. Электрик переживал за парня все больше, постоянно нас поторапливал. Вот уж не ожидал от него такого участия!
        - Неужели так хреново все с ним? - обеспокоенно пробормотал он, сворачивая на аллею, ведущую в глубь джунглей. - Может, просто дрыхнет?
        - Не паникуй, Сергеич, - сказал я. - Щас за десять минут докатим…
        И сглазил. Велосипеды, оставленные нами на обочине, попали под раздачу - по ним прошлась группа бездушных. Спицы и обода были согнуты, словно на них наступил слон…
        - Не докатим, - мрачно заметил Сергеич.
        - Так точно, капитан Очевидность, - хмыкнул я. - Ну тогда по старинке, до маяка поедем на топ-топбусе.
        - А до капитана-то я не дослужился, - не понял шутки Сергеич, с интернет-мемами знакомый только по программе «Аншлаг». - Сержант я, Денис. Ну что, идем, что ли?
        - Погоди. Сергеич, ты бы отдал девушке вилы, а то она совсем беззащитна.
        Горбачев нехотя протянул оружие, но наша новая спутница передернула плечами и сделала шаг назад, выставив ладони:
        - Вилы? Мне? Не-не, я ничего втыкать ни в кого не буду. Бездушные они или нет, а живые.
        Спорить и убеждать было не время и не место. Поэтому я протянул девушке «Стол-щит».
        - Держи, он легкий. Если нападут на тебя… ну, мало ли что случится, это хоть какая-то защита.
        Отказываться она не стала, сдержанно поблагодарила.
        - Теперь давайте ускоримся, - предложил я.
        Подавая пример, зашагал вперед. Маша догнала меня и призналась:
        - Слушай, Денис, я немного рисую, поэтому у меня отличная память на… на всякое.
        - И?
        - Да ты прямо поздоровел, словно накачался! Когда успел-то? В плечах раздался с того момента, как я тебя в последний раз видела. Даже не узнала сверху. Вижу, два человека прут прямо в лапы зомби, и думаю: надо им помочь! Только когда открыла вам, узнала.
        - И я говорю - поздоровел! - Сергеич забежал вперед.
        - Да? Ну, возможно, - ответил я пространно.
        Сам я особых изменений не ощущал, даже одежда сидела так же, но логика в ее словах была: у меня ж и «Мощь» увеличилась, и «Стойкость»… Сила не возьмется из ниоткуда, вот тело и отреагировало. И жрать по-прежнему хотелось постоянно.
        На ходу я достал упаковку орешков, немного отсыпал Марии с Сергеичем, а остальное, извинившись, съел сам. Так же, не останавливаясь, приговорил сырную нарезку - живот притих, но чувствовалось, что ненадолго.
        Сергеич, шагающий впереди, вдруг остановился и включил режим «Никитка-хер-на-нитке», решив покрасоваться перед девушкой. Он напряг бицепсы и встал в позу, которая должна была показать нам, какой он весь из себя культурист.
        - Глянь-ка и на меня, Маруська! Как я, тоже поздоровел?
        - Вы, дядя Миша, вообще… молодцом, - серьезно ответила девушка, но глаза ее смеялись. - Прямо богатырь земли русской!
        - Не знаю, как насчет «поздоровел», но помолодел ты точно, Сергеич, - добавил я. Кивнув вниз, все-таки не удержался и подколол: - Вон, аж нога не опускается, к хрену примотанная!
        - Тьфу ты, блин… - Сергеич сплюнул…
        …и вдруг сунул Марии вилы, а сам ринулся навстречу колышущимся кустам. Остановился, замахнувшись «Небесным рассекателем» и закричал:
        - Давай сюда, Маруська! Вдвоем завалим вражину!
        Я тронул ее за плечо, качнул головой на Сергеича:
        - Давай, Маш. За каждое упокоение мы, все те, кто остался с душой, получаем особые способности. Я вот, например, очень быстро регенерирую. Тебе тоже, может, что выдадут.
        - У меня зрение так себе, - призналась девушка.
        - Ну вот! Станет стопроцентным!
        Она судорожно сглотнула, впилась взглядом в кусты перед Сергеичем. Обернулась и посмотрела на меня, как тот котенок, которого вот-вот загрызут зомби, помотала головой.
        - Нет, я не могу. Я же даже на бокс ходила… Грушу могу лупить до изнеможения, а живого противника… не могу. Ой! - Маша закрыла лицо руками, выронив вилы.
        Возглас был связан с действиями Сергеича, который рубанул вылезшего из кустов жирного «нулевого» мужика. Электрик вырвал «Рассекатель», застрявший в ключице бездушного, вспорол ему брюхо, но до кишок не достал - из разреза вывалился желтый жир, был он не как сало, а скорее как долька грейпфрута - весь гранулами.
        - Маруська, давай! - позвал Сергеич. - Твой последний удар! Уступаю!
        Сергеич ломанулся к нам, и зомби потрусил за ним, брызжа кровищей и булькая. Мария глянула на них, позеленела и с протяжным вздохом ломанулась прочь, не разбирая дороги и выронив щит.
        - Добивай сам! - рявкнул я Сергеичу и бросился за громко и в голос рыдающей девушкой.
        Действительно, у котика - лапки. Всю жизнь тебе говорили: «Ты же девочка, будь нежной и беззащитной», - а тут: «На, убей его!» Сам блевал поначалу, а тут - воздушное создание, вегетарианка. Боксерка с тенью, блин!
        - Стоять! - заорал я, но куда там!
        Сообразив, что Мария не реагирует, я просто напрыгнул на нее сзади и повалил на газон, перехватил руки, прижал к земле, переворачивая на спину.
        Девушку трясло, она рыдала и билась в истерике. Кричать на нее - хуже не придумаешь, я знаю этот тип девчонок. Когда они истерят, с ними нужно ласково…
        - Машуль, все хорошо, не волнуйся. Все хорошо…
        Подействовало: Мария уставилась на меня широко распахнутыми глазами, в которых плескался ужас. Судорожно втянула воздух и заревела, бормоча сквозь слезы:
        - Отпусти. Я не побегу. Я не… ы-ы-ы…
        Она перевернулась набок, скрутилась калачиком и затряслась.
        - Ну вот, - пробормотал подошедший Сергеич. Сел рядом с ней на корточки, потянулся, чтобы похлопать по спине, но опустил руку. - Делов-то… Эх, девчонка!
        - Не мог зомби оставить более… целым? - Перед глазами всплыло отвратительно распоротое брюхо бездушного.
        - Ну звиняйте, - развел руками Сергеич. - Уж как получилось. Мы академиев по эстетической нарезке зомбяков не кончали!
        
        - Маш, поднимайся. - Я осторожно потормошил девушку. - Мы спешим, у нас друг умирает.
        Кивнув, она оперлась на протянутую руку, встала и вытерла слезы:
        - Я в порядке. Простите. Идемте.
        И мы двинулись дальше. Она держала меня под руку, а я рассказывал ей обо всем, что знал о жнецах и Жатве душ, о своем статусе чистильщика и претендентах - в общем, не утаил ничего, кроме «Везения». Почему-то мне казалось, что стоит о нем рассказать, как талант исчезнет. Глупо, конечно, суеверно, но мне так было спокойнее.
        Когда я закончил, Мария вздохнула:
        - Все это, конечно, звучит абсурдно, Денис, но я тебе почему-то верю. Да и как не верить, когда вокруг такое творится?
        Некоторое время она шла молча, погруженная в свои мысли. По всей вероятности, новости ее расстроили, если не сказать напугали. Надежда ведь умирает последней, вот и она надеялась, что это всего лишь заразная инфекция, и можно будет вернуться к обычной жизни. Я же эту надежду убил.
        Словно почувствовав настроение девушки, Сергеич пристроился к ней с другой стороны и начал пропагандировать новый взгляд на здоровый образ жизни: кончи гада - и будешь здоров. Рассказал сначала о Максе, а потом перешел на личный пример - как здорово быть претендентом, как спина прошла и как он «выздоровел весь» и «новый клык вырос».
        - Гляди какой! - разинув рот, он постучал ногтем по проросшему зубу.
        Мария взглянула без интереса, безучастно покивала.
        Я снова вручил ей щит, думая, что с этой эльфийской принцессой придется возиться больше, чем с котенком, а психотерапевт из меня так себе. Но нянчиться с ней… чего уж душой кривить, было приятно. Не такая уж и боевая девчонка оказалась, и это даже к лучшему. Наслушался я про «век равноправия и одинаковые возможности». Я, конечно, за все хорошее и против всего плохого, но через физиологию и миллионы лет эволюции так просто не переступишь.
        К счастью для Маши, за полпути до маяка зомби, кроме жирного мужика, упокоенного Сергеичем, так и не вылезли: видимо, частью присоединились к той орде, а одиночек упокоила группировка суровых мужиков под предводительством чистильщика пятого уровня… Как его звали? Андрей Волошин вроде.
        Тем временем Маша успокоилась, оправившись от двойного шока - от моих новостей и вскрытого Сергеичем брюха бездушного. Девушка перестала вздрагивать, даже начала отшучиваться и пререкаться с Сергеичем, который «хоть академиев и не кончал, но про жизнь тоже кое-что знает!» Слушая их, я невольно улыбался, потому что такие вот разговоры - это то немногое, что еще осталось у нас от нормальной жизни.
        Мы как раз проходили мимо прудика, где в прошлый раз плескался крокодил. Ну или что там колыхалось? Сергеич потом долго рассказывал о филиппинской живности…
        Я ускорил шаг, поглядывая на раскрывшие бутоны лотосы, как вдруг они зашевелились, и со дна пруда медленно всплыл раздувшийся бездушный. Был он такой огромный, словно его надули, а синевато-бледная кожа упыря пузырилась омерзительными фурункулами. Заметив нас, он издал утробное урчание, подобрался, а потом воспроизвел странный звук - казалось, его мучала едва сдерживаемая тошнота.
        «Утопленник» отклонился назад, от его живота к груди прошла волна, горло раздулось… Тварь резко наклонилась вперед, глядя на нас, распахнула огромную пасть - и оттуда сплошным потоком вырвалась струя блевотины. Тварь ушла под воду.
        Все это произошло за пять-шесть биений сердца, а мы с Сергеичем были настолько поражены, что замерли истуканами.
        Маше пришлось сложнее - струя била прямо в нее. Но подруга наша боевая, надо отдать ей должное, не растерялась. Подскочив на месте, вскинула щит - и плевок пришелся прямо на него. Сила струи была такова, что девушка пошатнулась, едва устояв, но главное - удержала щит. Блевотина стекла вниз.
        Я пожелал, и система восстановила мелькнувший профиль твари:
        ТОШНОПЛЮЙ 5-ГО УРОВНЯ
        Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100 %.
        Сергеич, взревев боевым слоном, ринулся к пруду, не беря в расчет, что бездушный может быть куда сильнее его самого. Да у этой твари теперь даже человеческого имени нет! Эволюционировала, твою мать!
        - Стоять! - завопил я. - Назад, Сергеич!
        Мое внимание привлек белый едкий дым. Откуда он здесь? О, черт! Щит в том месте, куда пришелся плевок… или блевок… короче, он плавился и шипел. Тварь блюет желудочным соком? Если так, то сок этот явно концентрированный, потом что кислота проела глубокую борозду, а капающая жидкость теперь пузырилась на плитке.
        - Маша, живо брось… - только и успел сказать я, как из пруда снова всплыл тошноплюй.
        - Ходу, деру! - запаниковал Сергеич, отступая.
        Мутант не стал сразу плевать, видимо, оценил дистанцию и направился к нам, подпрыгивая и довольно резво приближаясь.
        Выбравшись из воды по щиколотку, он остановился и снова начал давиться блевотиной.
        Бросив взгляд на девушку, я увидел, что щит она не бросила, держа на весу так, чтобы плавящая кислота стекала подальше от стоп. Происходящее, наверное, поразило ее больше любых теорий пацифизма, потому что тошноплюй потерял человеческий облик, а на категорию зверушек никогда и не тянул.
        На монстров любовь Марии ко всему живому точно не распространялась, а потому она смогла проявить весь свой спортивный талант: зарычав-застонав, она зигзагом рванула на зомби и с размаху метнула в него огрызок стола…
        …да так удачно, что вся вырвавшаяся из пасти твари блевотина, срикошетив от стола, окатила самого мутанта!
        Кислота размазалась по морде тошноплюя и залила глаза. Сергеич, сиганувший в сторону, отбежал от греха подальше. Маша тоже отскочила и стояла, часто дыша и не сводя глаз с уродливого бездушного.
        Я был к нему ближе всех, надеясь, что кислота разъест морду зомби. «Активность» его начала падать - судя по беловатому дымку и шипению, мои чаяния оправдались.
        - Сергеич, валим утопленника! - позвал я электрика. - Лучше шанса не будет!
        Горбачев нанес первый удар: подкрался сбоку, полоснул зомби по шее - и сразу отпрыгнул. Из раны хлынула бурая гнилая кровь. Бездушный неловко, как тюлень, рванул туда, где Сергеич только что стоял, и шлепнулся набок, чиркнув пузом по дну.
        Я атаковал сзади и вогнал «Дырокол» в брюхо, одновременно нанося удар битой по воспаленной, покрытой буграми голове. Жадничать не стал, после связки сразу отпрыгнул - и вовремя: зомби крутанулся вокруг своей оси и блеванул наугад, после чего начал подниматься.
        - Далеко, падла, бьет! - крикнул Сергеич. - Сколько у него здоровья?
        - Меньше четверти сняли, так что мочим гада!
        Мы атаковали с двух сторон, смекнув, что зомби не может блевать сплошным потоком, а прерывается на генерацию кислоты - и в это время он относительно безопасен.
        Я опять атаковал сзади, подрезая ему связки. Получилось - он завалился, расплескав на себя часть смертоносной блевотины. Победоносно вскрикнул Сергеич, и мы налетели на бездушного с двух сторон, как две гончие на раненого кабана.
        Сергеич начал полосовать жирное бедро тошноплюя, его бок и спину, а я строчил «Смертельным дыроколом». Из двух целей зомби выбрал меня - сгруппировался и прыгнул на движение, как грузная, ожиревшая жаба. Промахнулся, потому что я не стоял на месте, а кружил, шлепая по воде.
        Сергеич вдруг отвлекся - обернулся, крикнул за спину:
        - Маруська, смотри, чтобы еще кто не подобрался к нам!
        Бой затянулся. Уже и руки устали, и легкие горели, а твари было все нипочем. В горячке боя я чуть не упустил момент, когда несколько капель кислоты угодили в Сергеича - он взвыл, заорал так истошно, что у меня мурашки пошли по коже. Не в силах терпеть адское жжение, электрик побежал к воде и нырнул, бросив и вилы, и «Рассекатель».
        Оставшись один, я полностью сосредоточился на гаде.
        ТОШНОПЛЮЙ 5-ГО УРОВНЯ
        Эволюционирующая опустевшая оболочка: 48 %.
        Всего половину здоровья сняли… Черт…
        Мысли прошли по краю сознания, мозг отключился, полностью отдав все ресурсы мышцам и животным инстинктам, выкованным в давние пещерные времена, когда иначе было не выжить. Тычок, удар, отпрыгнуть. Подождать, пока зомби «разрядится». Снова удар, тычок. Биту я отбросил, перехватил копье двумя руками и работал только им.
        Тошноплюй начал блевать, задрав голову к небу, чтобы заливать все вокруг себя. Кислотные капли прожгли плечо, бедро. Я зашипел, но стерпел, лишь стиснул зубы покрепче, чтобы не заорать и не привлечь внимание ослепшего тошноплюя. Терпи, Рокот, цель близко!
        Мутировавший урод закрутился вокруг своей оси, силясь меня достать. Стало так жарко, что боль отодвинулась на второй план. Получи, гад. На! На!
        На краю поля зрения мелькнуло и растворилось:
        АКТИВИРОВАН ОСОБЫЙ ЭФФЕКТ «КРОВОТЕЧЕНИЕ I»: ЦЕЛЬ ИСТЕКАЕТ КРОВЬЮ, ТЕРЯЯ 1 % АКТИВНОСТИ КАЖДУЮ МИНУТУ В ТЕЧЕНИЕ 60 МИНУТ.
        Только и успел подумать, что жаль, не «Смертоносность» сработала… Впрочем, можно теперь просто отойти, а тошноплюй истечет кровью и подохнет сам. А если нет? А вдруг регенерирует? Да и адреналин горячил жилы и требовал добить гада немедленно!
        Пот заливал глаза, силы начали заканчиваться: каждый удар давался все сложнее. Проклятая тварь блевала раз в полминуты, а за то время, пока я отскакивал, успевала частично восстановиться. Еще минута - и я реально сдохну от усталости.
        Стоило об этом подумать, сбоку мелькнул Сергеич. Он был серьезно ранен, судя по шестидесятипроцентной «активности», но не сбежал - продолжил драться плечом к плечу со мной. Время от времени из-за спины в тошноплюя прилетали камни - видимо, их бросала Маша.
        Сергеич дышал тяжело, грудь его ходила ходуном. Когда вилы застряли в зомби, он не смог их вырвать, дернул пару раз и плюнул. Встал вплотную и принялся остервенело рубить гада мечом.
        Тошноплюй пытался его достать, но вилы мешали. Тогда он обеими руками вырвал их из груди и тупым концом метнул в Машу - услышал, видимо, ее рычание-стон при броске камня.
        Кожа моя горела адским огнем, я уже окончательно выдохся, потерял половину «активности» и держался только на морально-волевых. Сергеич вообще в какой-то момент просто отвалился и рухнул, полностью скрывшись под водой.
        Тварь, истекающая бурой кровью, разинула пасть, крутнулась, расплескивая очередную порцию бесконечной блевотины. Я отпрыгнул, но поздно - струя мазнула по бедру. Твою ж…
        В глазах потемнело от боли. Нет, стоять! Держаться, Рокот! Но не получалось, звенело в ушах, звуки отдалялись.
        «Беги, Маша», - мелькнуло в голове перед тем, как я окончательно вырубился.
        Глава 28. Совсем долбанулся?!
        Наверное, помогла повышенная «Живучесть». Когда я с головой опустился в воду, организму хватило резервов вернуть меня в сознание и не дать захлебнуться.
        Вскочив, я замахнулся «Дыроколом», который, как оказалось, так и не выпустил из рук, и воткнул его в лежащую рядом тушу.
        - Не надо, - услышал я голос Маши и обернулся.
        Перепачканная тиной и грязью, она придерживала Сергеича, который стоял на четвереньках, трясся и стонал.
        - Бездушный мертв. Упокоен, - продолжила она, не глядя на меня.
        Я с трудом поднялся и неверяще уставился на труп тошноплюя - вилы Сергеича пробили ему горло.
        - Ты его добила?
        Маша просто кивнула, потом размазала по лицу грязь, вытирая слезы, и прошептала:
        - У меня зрение улучшилось, представляешь? И рана от укуса зажила…
        Только тогда я, наконец, сфокусировал на ней взгляд:
        МАРИЯ АНДРЕЕВНА ШЕВЧЕНКО, 27 ЛЕТ
        Претендент 5-го уровня: 100 %.
        Сергеич тоже взял пятый. А мне… Мне система щедро отсыпала не только универсальных кредитов:
        +512 универсальных кредитов (итого: 517).
        …но и наградила кое-чем еще:
        НОВОЕ ЛОКАЛЬНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ: «ПЕРВОЕ УПОКОЕНИЕ ЭВОЛЮЦИОНИРОВАВШЕЙ ОПУСТЕВШЕЙ ОБОЛОЧКИ!»
        Награда: +1 000 универсальных кредитов (итого: 1 517).
        НОВОЕ ГЛОБАЛЬНОЕ ДОСТИЖЕНИЕ: «ПЕРВОЕ УПОКОЕНИЕ МНОГОКРАТНО ПРЕВОСХОДЯЩЕЙ УРОВНЯМИ ЭВОЛЮЦИОНИРОВАВШЕЙ ОПУСТЕВШЕЙ ОБОЛОЧКИ!»
        Награда: +10 уровней к рангу случайно выбранного таланта («Живучесть»).
        Полтысячи уников за тошноплюя я мог объяснить только одним - чем выше разница в уровнях между мной и бездушным, тем больше прогрессия. Но за что дали глобальное достижение? За «многократно превосходящую»? Тошноплюй был пятого уровня, я - нулевого… Точно! Для «нулевого» чистильщика любой бездушный выше четвертого будет «многократно превосходящим».
        Прав ты был, Рокот, прав - ха! - многократно, раз не купил первый уровень!
        Успех и подтверждение правильно выбранной стратегии вскружили мне голову. Захотелось сплясать, как это делал Сергеич, и я поднялся… чтобы тут же рухнуть. В глазах потемнело из-за адской боли в обожженной кислотой ноге. Не глядя на рану, я промыл ее стоячей водой, надеясь, что заражения не будет. От вида белеющей кости и оплавленной плоти меня замутило.
        Я поковылял к бортам прудика. Нога как окаменела, совсем не слушалась, и, глядя на число «1 517» в балансе универсальных кредитов, я пожал плечами: когда, если не сейчас, покупать первый уровень? Если сработает та же фигня, что случилась с Марией, Сергеичем и Максом, я «выздоровею весь».
        Тем более восстановление, даже с «Живучестью», займет уйму времени, а у нас уже есть Макс, нуждающийся в срочной помощи. И нет гарантии, что талант защитит от заражения, тут тропики все-таки - какой только гадости нет.
        Я осмотрелся. Маша возилась с Сергеичем, вокруг пруда было тихо, так что я мысленно открыл интерфейс «Магазина чистильщика», с полминуты потупил, вчитываясь в строки товаров:
        ДОСТУПНЫЕ УСИЛЕНИЯ (3)
        - «СТОЙКОСТЬ» 3-го ранга: 6 универсальных кредитов.
        - «МОЩЬ» 4-го ранга: 8 универсальных кредитов.
        - «ВЕЗЕНИЕ» 5-го ранга: 50 универсальных кредитов.
        НЕТ ДОСТУПНЫХ МОДИФИКАЦИЙ.
        НЕТ ДОСТУПНОГО ОРУЖИЯ.
        НЕТ ДОСТУПНОЙ ЭКИПИРОВКИ.
        Как бы я ни взывал к системе, как бы сильно ни хотел увидеть в продаже повышение уровня, ничего не происходило - «1-й уровень» исчез из ассортимента магазина. Не веря своим глазам, я потряс головой, безумно возжелал повысить уровень, мысленно поклялся, что заплачу за него хоть тысячу уников… Ничего не помогло. Ходить тебе, Рокот, «нулевкой»…
        Оставалось только надеяться, что двадцать первый ранг «Живучести» не даст сдохнуть от заражения крови.
        Сообразив, что помощь нужна не Сергеичу, а мне, Маша бросилась на выручку, бормоча на ходу:
        - Что, Денис? Укус или… - Она глянула на мою рану, закрыла рот рукой. - Мамочки!
        Смотреть на ногу было страшно, но я пересилил себя, глянул еще раз… И отвернулся, с трудом подавляя тошноту, - «Живучесть» не помогала, рана за пару минут стала еще страшнее, вид у нее был такой, словно в бедро впился динозавр и выдрал кусок мяса вместе с кожей.
        Маша, не заметившая во мне перемен, села рядом на корточки, проговорила с сочувствием.
        - Перевязать даже нечем…
        - Ничего, само заживет! - превозмогая боль, улыбнулся я. Из-за обожженной кожи даже улыбаться было больно. - У меня же повышенная регенерация.
        - Это вряд ли, - не поверила Маша. - Может, у тебя галлюцинации были? Давай-ка я тебя смажу кремом от солнечных ожогов. У Сергеича вроде был, он показывал. Я сейчас…
        - Чего только у Сергеича нет… - проворчал я. - Налутал вагон и маленькую тележку…
        Девушка метнулась к рюкзаку, нашла крем и вернулась. Покряхтывая, я стянул одежду и едва сдерживал стоны, пока она обо мне заботилась. Не знаю, поможет ли крем, но первоначальный эффект будто охладил жжение, успокаивая кожу.
        - Слышь, Везунчик, - проговорил Сергеич, вставая и отряхиваясь. - Маруська-то опять наши жопы спасла! Дважды героиня, получается!
        
        Я перевел взгляд на «дважды героиню» сегодняшнего дня: грязная, бледная, платок с головы съехал, руки дрожат - видно, что еле держится девчонка. Надо бы что-то ей сказать, утешить как-то, но я просто встал и обнял ее. Думал, опять реветь будет, но нет, ткнулась носом в шею, обхватила руками и замерла, мелко подрагивая.
        - Спасибо, Маша.
        - И вам спасибо. - Она отстранилась, придала лицу бесстрастное выражение. - Вы правы, нужно учиться… выживать. Убивать. Но этот-то - страшнючий - и на вас нападал, а остальные на людей похожи… Не смогу, нет.
        - Идем уже, а? - проговорил Сергеич, отмывающий тину не сказать чтобы чистой водой.
        Я глянул на свои прожженные кислотой джинсы. Сергеич оценил масштаб повреждений, почесал в затылке.
        - Это… жрать же надо, чтоб зарастало, да?
        Маша кивнула на джунгли:
        - Это ж не парк, а прямо дикий лес. Там бананы должны быть, авокадо всякие и дурианы.
        - Точняк! - обрадовался Сергеич. - Кокосы точно есть. Кароч, вы идите, я догоню!
        Он ломанулся в джунгли, нацепив серый рюкзак и вооружившись «Небесным рассекателем».
        - Ты осторожнее там! - крикнул я ему вдогонку.
        Сам попытался встать на поврежденную ногу, она сразу закровила и заболела. К тому же закружилась голова. Вручив копье Маше, я вытащил вилы из бездушного, оперся на них, воткнув в землю.
        - Вот так нормально. Идем.
        Сил не было вообще, каждый шаг давался с огромным трудом, к тому же начало ломить кости - видимо, организм искал ресурс, чтобы зарастить рану, и начал понемногу себя съедать.
        Хруст веток под натиском Сергеича то отдалялся, то приближался. Пока он шустрил в джунглях, мы прошли метров тридцать, и я понял, что, если не поем, ни шагу больше не сделаю.
        Захрустели кусты. Я остановился, протягивая Маше руку, в которую она вложила «Дырокол».
        - Сергеич? - позвал я.
        В ответ из кустов донесся утробный рев. Маша вздрогнула, шагнув мне за спину. Твою ж налево! Только бы «нулевка»… Хотя вряд ли - они так не ревут. Задвигались ветви, Маша взяла у меня вилы, тяжело дыша, приготовилась отбиваться, и тут из кустов высунулась довольная рожа Сергеича.
        - Чо, не ждали?
        - Совсем долбанулся?! - рыкнул я таким тоном, что Сергеич скукожился.
        Он выбрался из кустов полностью, прижимая к груди два кокосовых ореха, имитируя женские буфера.
        - Звиняйте. Настроение уж такое… хорошее!
        - Зачем же так, дядя Миша? - укоризненно сказала Маша. - Без того от каждого шороха шарахаемся…
        - Да звиняйте, - повторил Сергеич. - Дурака свалял.
        Он забежал вперед, уселся на корточки и принялся долбить кокосовый орех. Только я хотел крикнуть, чтобы он поменьше шумел, как Сергеич показал, что орех разделан. Живот опять взревел, и организм нашел силы, чтобы сделать рывок к манящим белым ломтям.
        Мы с Машей, наплевав на приличия, жадно вгрызлись в мякоть, сладкий сок побежал по подбородку, закапал за ворот худи. Довольный Сергеич протянул нам по паре манго и снова ломанулся в лес.
        Обглодав кокос до скорлупки, Маша принялась за манго, урча и закатывая глаза.
        Единственного зомби первого уровня, встретившегося на пути, без труда забил Сергеич, который теперь здорово его превосходил. А ведь и правда - тощий электрик уже не смотрелся как гиббон, который в детстве голодал: грудная клетка расширилась, костяк начал обрастать мышцами, а седые короткие волосы приобрели пепельный оттенок. Даже часть морщин разгладилась, и кожа больше не напоминала сушеное яблоко.
        Настроение у Сергеича было превосходным, он нахваливал остров и без конца твердил, что тут мы точно не пропадем: и фруктов с орехами валом круглый год, и крабов, устриц и ежей можно собирать в прибое, как это делают местные.
        Видя, что я страдаю, Маша шла рядом молча, изредка отвечая Сергеичу. Что касается меня, то я всю дорогу ломал голову над вопросом, почему меня лишили возможности купить первый уровень. Что-то в этом было не то, словно система сломалась или, наоборот, товар из магазина убрали осознанно. Мол, что же ты, Рокот, за каких-то десять уников себе уровень не купил, пока мог? Нос воротил? Ну тогда получай… то есть, наоборот, хрен тебе, а не первый уровень.
        С каждым шагом боль в ноге нарастала, к ней примешивался жуткий зуд. Возможно, так работала прокачанная регенерация, восстанавливая поврежденные ткани, но это стало последней каплей.
        Не замедляя шаг, я посмотрел в небо и прошептал одними губами:
        - Раз так, я поступлю иначе! - и пригрозил пальцем.
        Рядом стояла Маша, не понимающая, что со мной происходит, но вопросов не задавала. Видимо, чувствовала, что, если захочу, сам расскажу.
        Но я молчал, с каким-то остервенением покупая и покупая новые ранги уникального таланта. На то, чтобы потратить все уники на усиление «Везения», ушло секунд десять, в течение которых одно за другим всплывали уведомления.
        Я вошел в раж, расходуя уники, пока не всплыли, затирая другие, последние уведомления:
        ЗА 170 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕНО УСИЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОГО ТАЛАНТА «ВЕЗЕНИЕ» ДО 17-ГО РАНГА!
        Доступно: 87 универсальных кредитов.
        ВНИМАНИЕ! НЕДОСТАТОЧНО УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ДЛЯ ПОКУПКИ «ВЕЗЕНИЯ» 18-ГО РАНГА.
        - И хрен с вами, - пробормотал я.
        Маша заглянула мне в глаза, погладила щеку и сказала:
        - Правильно. Хрен с ними. А с нами все будет хорошо, Денис.
        Глава 29. Грифы ждут, когда подохну
        До маяка добрались за полчаса. Последние десятки метров я мог бы пройти и на своих двоих, но щадил ногу, рассудил, что так она быстрее заживет. Хотелось верить, что Макс просто спит, и с ним не случилось непоправимого. Все у нас получится, Сергеич-то выздоровел, значит, и Макс заживет.
        При мысли об этом сердце сжалось. Подумать только, я с этим парнем провел чуть больше суток, но прикипел к нему, как к родному. Да, он своеобразный, с чудинкой, но беззлобный.
        Когда вышли на финишную прямую, Сергеич ломанулся к белеющему вдалеке маяку и заорал:
        - Максимка! Ау! Ты живой?
        Вроде бы в завываниях ветра я различил голос и заковылял вперед, прислушиваясь. Вот только услышал уже знакомый стон «О-у, о-у», что издавал вожак зомбячьей стаи.
        - Они близко, - констатировал Маша.
        Девушка схватила меня за руку и потянула вперед, я ускорился, насколько позволяла нога.
        - Живой! - радостно заорал Сергеич, жестами подзывая нас.
        Пока мы подходили, он подобрал пакет с инструментами, ранее заныканный нами у подножия маяка, убедился, что мы в безопасности, и полез в окно-иллюминатор. Высунувшись оттуда, принял наши вещи и исчез.
        - Сергеич! - крикнул я. Куда он? А мне помочь?
        Но справились и без него. Маша оказалась куда крепче, чем я думал - хорошая у нее все-таки спортивная подготовка, - смогла поднять меня так, что я дотянулся до иллюминатора, ухватился, подтянулся… Раз… И еще раз! Просунул ноги в окно, развернулся, застонал от боли. Повис на руках и спрыгнул на здоровую ногу.
        - Маш, помощь нужна?
        - Сама! Ерундовое дело!
        Поначалу подумал - хвастается. Ан нет, впорхнула в окно с проворством белки, повиснув, спрыгнула.
        Я запрокинул голову. Сергеич уже преодолел половину лестницы. Сверху свешивалась косматая башка Макса. Маша полезла первой.
        - Ты чё не отвечал, Соколик? - пробормотал Сергеич.
        - Так это… Батарейка села. Я все обыскал, но запасные не нашел.
        Вспомнился пакет Сергеича с отвертками, гвоздями, изолентой, запасными фонариками и батарейками, оставленный снаружи и возвращенный только сейчас. Что ж, закономерно.
        Считав информацию из профиля Макса, я покачал головой: здоровья у него осталось чуть больше половины. Успели!
        Наше появление его явно взбодрило, а увидев Машу, парень расплылся в улыбке:
        - Ой, девушка! А я вас помню!
        Пока они там заново знакомились и делились впечатлениями, я медленно взбирался по крутой лестнице, подтягиваясь на руках и отталкиваясь здоровой ногой. Надо признаться, с телом произошли приятные метаморфозы - я преодолевал лестницу гораздо легче, чем планировал.
        Сверху доносился возбужденный голос Сергеича:
        - Вот зуб! Золотой! Помнишь, я тебе говорил, что зуб даю, что вернемся? Вернулись же?! То-то! А зуб, ну вот он, бери, не жалко!
        - Е-ма! Тоже выздоровел весь?
        - Ну! А еще был там зверюга… Ух! Кароч, банки - во! Я его - на-на, а он - дыщ! Дыщ! А Денис…
        - А Денис - вот он, ага, - сказал я, влезая в башенку.
        Пока Сергеич описывал Максу, как мы сожгли толпу красивых девушек, я осмотрел парня. Травмированная нога распухла до паха, раздулась вдвое и была горячей даже на вид.
        - Ого, а чего это они? - нашел в себе силы Макс удивиться обилию девушек.
        - Так это Бибико клип снимал, - объяснила Маша. - Ну, знаменитый тик-токер и певец ртом. Девушки - подтанцовка, видимо. Женя, царство ей небесное, мне все уши прожужжала этим Бибико, какой он клевый, знаменитый, и что прямо сейчас прямо тут идут съемки.
        Вспомнились сгоревшие мужские торсы. Вот так: вчера был богат и знаменит, а сегодня… зомби, обглоданный скелет или активная одушевленная оболочка.
        Маша заметила Кроша, лежащего у стеклянной стены, принялась его гладить. Котенок потянулся и, мяукнув, широко зевнул, показав розовый язычок.
        - Проснулся! - Я так обрадовался, что забыл о больной ноге. - Крош, Крошик…
        Услышав свое имя, котенок лизнул Маше ладонь, высвободился и в пару прыжков приблизился ко мне, но на этом не остановился, вскарабкался, цепляя когтями кожу, по ноге и залез на плечо.
        - Мяу?
        Ничего необычного в нем я не заметил, разве что… подрос? Когда шли к маяку, его вес не ощущался, а сейчас я прямо чувствовал тяжесть. Хвост Кроша дернулся, скользнул по щеке, и снова раздалось вопросительное:
        - Мяу?!
        Я взял его в обе руки и поднял перед собой. Профиль не изменился, все тот же «детеныш кота 0-го уровня» и «питомец чистильщика Дениса Рокотова». Чмокнув его в нос, я сказал:
        - Рад, что ты в порядке, мелкий!
        Так и не дождавшись от меня никаких распоряжений, он задергал задними лапками, пытаясь высвободиться, вывернулся и выскользнул из рук. Мягко приземлившись на лапы, Крош мяукнул и вернулся к Маше, ткнулся лобиком в ее подставленную ладонь: «Гладь!»
        Маша рассмеялась и охотно выполнила просьбу наглого мелкого кошака.
        Тем временем Сергеич перешел к рассказу о тошноплюе и что-то совсем заврался, болтая о том, как он якобы «стратегически поднырнул под страхолюдину, чтобы под водой поразить гада по яйцам». Макс, слушая его, по-бабьи охал.
        Взглянув на часы, я хлопнул в ладоши, привлекая внимание.
        - Макс, ты как? - спросил я. - Идти сможешь? Сергеич тебе рассказал, как лечить тебя будем? Или больше о подвигах своих ратных заливал?
        Он посмурнел, мотнул головой. Неодобрительно глянув на Сергеича - тот виновато пожал плечами, - я продолжил:
        - Твоя задача - пройти километр-полтора, а там мы устроим зомби геноцид. Все, что тебе будет нужно, - ткнуть парочку бездушных, первым нанести им урон…
        - Мы это, соберем их в одном месте и подпалим! - сверкнул глазками Сергеич. - Ну а если не получится, по одному будем бить! Поднимешь уровень и выздоровеешь. Сдюжишь?
        Макс подвинулся к лестнице, свесил голову, прикинул свои возможности и пробормотал:
        - Не знаю даже. Башка кружится. И эти вот смотрят, - он мотнул головой на стеклянную стену.
        
        - Кто? - спросили мы с Сергеичем хором.
        - Грифы. Ждут, когда подохну. Прогоните их, а?
        Мы с Сергеичем переглянулись, Маша была увлечена котенком и не обратила внимания на его слова.
        - Нет там… - буркнул Сергеич, но получил от меня тычок.
        Плохи дела у нашего Сокола, надо поторопиться с лечением.
        - У Макса высокая температура, - вздохнул я, подошел к окну, помахал руками. - Ну что, улетели?
        - Да, - пробормотал он, смежил веки и дернул кадыком.
        На моих глазах его «активность» снизилась с пятидесяти двух до сорока девяти процентов. Его тело дернулось в судорогах и затихло.
        - Отдал концы раб божий Максим… - забормотал Сергеич и начал истово креститься.
        Мария оставила котенка, рванула к Максу, потянулась к его шее, но я сказал раньше:
        - Он жив, просто в отключке. Нужно побыстрее им заняться. Сам он не спустится, значит, сделаем что-то типа монтажной люльки из этого брезента. Порежем на лоскуты, свяжем в веревку, как Маша делала. Надежно ведь? - Она кивнула.
        В этот момент застонал Макс, замахал руками перед собой - видимо, прогоняя воображаемых грифов.
        - Спускать как будем? - проворчал Сергеич. - Вниз-то ладно, а как в иллюминатор его совать? А потом? На носилках нести?
        - Смастерим эту… ну, чтобы тащить, - сказала Маша, сделав такой жест, будто имитировала перетягивание каната.
        - Волокушу, - помог я.
        - Угу, волокушу. - Сергеич скопировал мой тон. - А если зомбяки нападут, да много? Мы ж не убежим. И его положим, и сами… тогось.
        - Но, если ничего не делать, он точно умрет! - возмутилась Маша.
        Меня больше волновало другое: чтобы Максу зачелся фраг, он должен, будучи в сознании, нанести повреждение бездушному или хотя бы обозначить удар. Получится ли его пробудить?
        Одно ясно: если бездействовать, парень умрет со стопроцентной вероятностью, в любом другом случае шанс у него будет.
        - Решено. Оперативно спускаем Макса. Потом тащим. Помогаем ему забить «нулевок»…
        Я смолк, услышав «О-у, о-у» совсем рядом. Маша подошла к стеклянному выпуклому окну-стене, глянула вниз, бормоча:
        - Только не сюда! Мимо, мимо проходите. М-м-м! - Она прижала руки к груди и затанцевала на месте.
        Я уже знал, что увижу. Подошел к ней и шепнул:
        - Где?
        Девушка указала на запад, закрыла лицо ладонями. Я прищурился, вглядываясь в колышимые ветром кроны, и выделил ярко-красное пятно - коктейльное платье. Зомби двигалась в сторону дорожки к маяку.
        Слева от меня встал Сергеич. Воцарилась такая тишина, что я слышал, как он тяжело дышит.
        Вслед за женщиной-зомби на дорожку выбрался здоровяк. И еще пара ничем не примечательных азиатов. Потоптавшись, они пересекли газон и поперли в джунгли. А вот появившийся тошноплюй не спешил, топтался, раскачиваясь из стороны в сторону. Возле него замерли еще двое: здоровяк и голая женщина с головой, свернутой на плечо.
        К тому моменту Маша успокоилась и заставила себя посмотреть. Когда на дорожку выскочил тощий верткий зомби, повадками похожий на Голлума, она сказала:
        - А теперь молимся, чтобы он нас не почуял. Он-то тут главный.
        Я сглотнул. Или показалось, или даже сердце замерло и стало биться реже.
        - Дошло, - буркнул Сергеич. - Те мужики искали…
        - Тсс! - цыкнула Маша.
        - Конгломерат, - прошептал электрик, виновато глядя. - Вот это он и есть…
        - Больше двадцати голов, - вздохнул я.
        Зомбоголлум припал к земле, по-насекомьи покрутился вокруг своей оси и запрокинул башку.
        - О-у, о-у!
        Шатающиеся по окрестностям бездушные начали стягиваться к нему, это заняло минут пять. А потом, еще раз издав характерный звук, зомби на четвереньках, растопырив колени, побежал к маяку, а орда потянулась следом.
        - Сука, нюхач! - Сергеич сплюнул под ноги. - И чё теперь делать?
        Глава 30. Надо что-то делать
        До последнего хотелось верить, что наши предположения ошибочны, конгломерат движется не к маяку, за нами, а просто по удобной асфальтовой дорожке. Вот прямо сейчас все они свалят в лес.
        Ну же, давайте в джунгли, там много диких обезьян! Ну!
        Черта с два - орда целенаправленно перла к нам. Двадцать семь голов. Впереди тот, кого мы прозвали нюхачом, и трое амбалов четвертого уровня. Чуть в стороне - два тошноплюя, один третьего, другой четвертого. У всех были человеческие имена. Видимо, безымянной эволюционирующей оболочкой они становятся, только взяв пятый уровень. Остальные бездушные были первого и второго.
        Покачав головой, Сергеич отошел от окна в темноту комнаты - инстинктивно. Мне хотелось сделать так же, но я понимал, что, если мы обнаружены, ничто нас не спасет. Однако все замерли и молчали, надеясь, что пронесет.
        У надежной железной двери нюхач замер и завыл, зомби окружили маяк и принялись колотить в стены. Шум поднялся неимоверный, но металл был прочнее их кулаков. Только бы они не додумались пролезть в окно-иллюминатор! Да, он на двухметровом уровне от земли, но бездушные амбалы легко могут дотянуться…
        Грохот становился громче, как во время состязания барабанщиков, звук вибрировал по всей конструкции, пульсировал в груди и деморализовал даже меня. Что уж говорить о парне с девушкой. Макс застонал, замахал руками - видимо, отгоняя грифов. Бледная Маша смотрела на копошащихся зомби внизу и кусала губы.
        - Похоже, они решили завалить маяк, - сказала она. - Интересно, а как они повышают уровни? Нам для этого надо их убить. Выходит, они развиваются, убивая нас? Или это происходит само собой?
        Поймав ее взгляд, я пожал плечами:
        - Не знаю. Не было возможности отследить. Возможно, и так и эдак. Кем при жизни был, тем после Жатвы и стал. Был соседом-надзирателем - стал нюхачом. Пел попсу - стал тошноплюем.
        - Дело говоришь, - согласился Сергеич. - Вот шансон - то для души.
        Я не стал его переубеждать. Какая душа - такая и музыка… Хотя у Сергеича-то она осталась, душа.
        - Ну а теперь что делать? - спросил мужик, сел и скрестил ноги по-турецки.
        - Ждать, - ответил я, глядя на Макса, «активность» которого зафиксировалась на сорока девяти процентах. - Думаю, они разбредутся, когда поймут, что мы им не по зубам.
        Сказал я это уверенно, хотя сам сомневался. Да что уж там, были опасения, что они, как зомби из фильмов, начнут лезть друг на друга, доберутся до окошка, и тогда нам кранты.
        - Давайте пожрем, - предложил Сергеич. - Я еще там, в столовке, тушняка надыбал. Хороший тушняк! Гляньте! Во! Говядина. А вот фасоля. Денису мясо нужно, ногу заращивать.
        Маша тоже взяла тушенку, посмотрела на нее как на врага и, видимо, решила начать новую жизнь и стать хищницей.
        Садиться я не стал, бдел, но активность зомби не менялась, они так и водили вокруг маяка хоровод, барабанили в стены и уходить не собирались. Тошноплюй рыгнул на стену. Я не любил химию в школе, не учил особо, и напрягся, ожидая, что вот-вот пойдет белый дым и металл превратится в решето, как в фильме «Чужой», но нет. Похоже, не получится у них проблевать дыру.
        Маша принесла мне банку тушенки с пластиковой ложкой, я механически принялся есть, закусывая сухарями. Радовало, что зомби тупые, не карабкаются наверх, не напирают на дверь, а ведь ее можно выбить, если постараться. Есть надежда, что они устанут нас караулить и уйдут.
        Однако надежда не оправдалась ни через час, ни через два. А когда солнце начало клониться к закату, зомби зашумели еще сильнее, и я понял, что бессонная ночь нам гарантирована. Перевел взгляд на Макса и чертыхнулся: у парня осталось всего сорок шесть процентов «активности». Щеки его пылали, он метался в бреду и, видимо, гонял воображаемых грифов.
        Я смотрел на него, и душу, как та кислота, разъедало бессилие. Хотелось избавиться от него: ударить стену, закричать. Но нужно было оставаться хладнокровным лидером…
        Черт побери, как… как?! Люди в войну теряли боевых товарищей, смотрели, как они умирают, не в силах помочь? А мы? Неужто так уж и не в силах что-то сделать?!
        - Надо что-то придумать! - озвучил Сергеич мои мысли. - Он же скоро ласты склеит тут у нас! Но на ночь глядя куда мы попрем? Нас же точняк сожрут.
        - А протянет парень до утра? - спросила Мария, кивнув на Макса. - Совсем плохой. Может, хоть аспирина ему дадим? Он воспаление снимает и температуру. Затормозит процесс.
        - Хорошая мысль, - кивнул я, и Маша зашуршала пакетами в поисках воды.
        Меня больше волновало, свалят ли до утра настырные зомби. Им же жрать надо. Или нет? Я снова выглянул в окно, но в темноте ничего не увидел. Светить фонариком не стал - а то еще захотят взобраться наверх.
        - Помогите мне, он мечется! - попросила Маша.
        Сергеич кивнул, положил голову Макса себе на колени и надавил на щеки, раздвигая зубы - так обычно котов пилюлями кормят. Девчонка сунула парню в раскрытую пасть таблетку и плеснула воды.
        Макс заметался, рефлекторно сглотнул, шумно задышал. Потом затих.
        - Без вариантов, - вздохнул Сергеич, сжав голову руками.
        Маша закусила губу и гладила уже не котенка, который исследовал территорию, везде тыкаясь своим любопытным носом, а Макса. Надо было что-то решать. Я заходил по помещению туда-сюда, потирая щетинистый подбородок.
        Если зомби до утра уйдут, спустим Макса и потащим к морю, и да будет Фортуна к нам благосклонна. А если нет? Если не уйдут? Мы-то ладно, дождемся своего часа - допустим, команда чистильщика Волошина найдет свой конгломерат и намотает на колеса джипа. Но у Макса-то этого времени нет! Надо что-то самим думать. Но что?
        Нас трое боеспособных, их двадцать семь - не прорвемся. Подкоп делать? Так пол бетонный. Спускаться им на голову - не вариант. Отсиживаться - тоже. Эх, гранату бы! Или хотя бы коктейль Молотова. Бензин есть, зажигалка тоже. Нет стеклянных бутылок, только пластиковые.
        Я в который раз, пригибаясь, прошелся по маяку. Да, пожалуй, это единственный выход, но действовать нужно утром, с закатом активность зомби повышается, вон как роятся, долбят в стены.
        
        Я поделился задумкой с Сергеичем и Машей.
        - Ден, - радостно проговорила она. - Ты опираешься на ногу! Не болит?
        А ведь точно… Я глянул на рану и улыбнулся.
        - Заживает.
        - У Макса температура падает, - поделилась девушка, положила его голову на брезент.
        - Думаешь, сгорят они, а не ты? - поинтересовался Сергеич. - И пластиковая бутылка проканает?
        - Не попробуешь - не узнаешь, - сказал я, глянул на лестницу, посмотрел вниз… и понял! Сообразил, как спасти Макса! Аж сердце зачастило. - Народ, кажется, я придумал. - На моем лице расплылась победная улыбка.
        Сергеич вскочил, Маша повернула ко мне лицо, и я, возбужденно расхаживая, заговорил:
        - Сделаем так же, как тогда, в кухне с девчонками-моделями. Польем мусор внизу бензином, зомби ворвутся внутрь, и мы их сожжем!
        - А сами тут угорим, - кивнул Сергеич. - Хороший план. Марусь, тебе нравится?
        - Мы стекло разобьем, - сказала она без особой уверенности.
        - И все равно подохнем, мы ж как в трубе дымовой будем!
        - И спустимся по веревкам наружу, - объяснил я. - Единственное «но» - поджечь бездушных должен именно Макс, иначе не факт, что ему зачтется.
        - Значится, я так думаю, - встрял Сергеич. - Спускаться надо будет очень быстро, пока зомбяки не взбежали по лестнице!
        - А если отпилить ее? - задумалась Маша.
        - Нечем нам ее отпиливать, - вздохнул электрик и потряс головой. - Чо-та не стыкуется у меня. Не вдупляю.
        Ему взялась объяснять Мария:
        - Дядь Миш, да план-то простой! Кто-то спускается, поливает хлам внизу бензином, открывает дверь и лезет наверх. Зомби, само собой, набиваются в маяк. В это время с другой стороны мы разбиваем стекло. - Она подошла к прозрачной стене, погладила опору. - Кто-то спускается по веревке и запирает зомби снаружи. Макс их поджигает. Вы его спускаете, как уже говорили, в люльке, как монтажника, сами - следом, поджигая и верх тоже. Вуаля!
        - Вуаля… - донеслось с лежанки.
        Очнувшийся Макс вяло похлопал, прислушался к чему-то и спросил:
        - Е-ма, братаны, а чё там за грохот?
        - Помог аспирин! - улыбнулась Мария и защебетала: - Я загадала, что если поможет, то все у нас получится!
        - Остался один вопрос, - пробормотал Сергеич. - Не один - два. Первый: когда начнем? Нельзя тянуть, как бы Максимка снова не отрубился.
        - Я не отрублюсь, - простонал парень.
        - Отрубится - разбудим, - сказал я. - А ты, Макс, хочешь жить - держись. Другого шанса не будет. Что касается того, когда начнем… - Я подумал о том, что зомби слишком много, а ночью они, возможно, крепче. - Утром. С первыми лучами солнца, на рассвете. Сейчас в темноте даже по лестнице слезть, не свернув шею, проблема. А нам еще с такой высоты по самодельному канату спускаться.
        - Так-то оно даже лучше, - хмыкнул Сергеич, бросив взгляд на Макса. - А то у нас всего канистра бензина, может и не хватить на гадов. Тогда второй вопрос: кто сломает замок и впустит зомби? Это ж надо наверх успеть и не угореть… И сдерживать тварей, чтобы они по лестнице не ломанулись…
        Он оглядел силуэты в темноте, хмыкнул. Набежавшие тучи закрыли луну, поэтому деталей я не видел, но представлял, как его безгубый рот растянулся в кривой ухмылке.
        - Все это сделаю я, - сказал я. - Ну а кто еще? Макс? Маша? Остаешься только ты, Сергеич, но тебе твоя шкура, очевидно, дороже.
        Пристыдил его, в общем, а он усовестился, даже начал настаивать, что сам впустит зомбяков в маяк, но не преуспел.
        Решив вопрос, легли спать. Засопел, постанывая, Макс, захрапел Сергеич. Рядом со мной ворочалась Маша. Во сне она закинула ногу мне на живот, обхватила рукой и так и пролежала до утра. Пахло от нее как-то по-детски - молоком и печеньками.
        Я же остался на стреме - на случай, если твари сообразят, что можно влезть в иллюминатор. Впрочем, даже если это случится, шансы выжить были: лестница-то одна, и она узкая. А мы на стратегической, так сказать, высоте.
        Всю ночь лил дождь, а снаружи бесновались зомби. Когда небо немного посветлело, стало ясно, что можно было и не тянуть: солнце так и не выглянуло из-за туч. Проклятый сезон дождей!
        Пока остальные спали, я принялся резать брезент на лоскуты, а затем, поглядывая на Макса, «активность» которого снизилась до тридцати семи процентов, - сплетать лоскуты в веревки.
        Потом проснулся Сергеич, запихнул аспирин в рот бредящего Макса, залил водой и заставил проглотить.
        Мы уставились на парня, который никак не мог очнуться. Особенно суетился Сергеич, хлопал его по щекам, приговаривая:
        - Давай, боец! Очнись, Сокол! Земля на связи! Прием!
        Маша, зевая во весь рот, принялась собирать вещи в пакет, а я - мастерить монтажную люльку для Макса, пустив в дело плед, который нашел в бунгало. Решил, что он будет чем-то вроде корзины.
        - Е-ма, уже утро… - раздался за моей спиной сиплый голос Макса.
        - Утро, утро, - проворчал Сергеич. - Как самочувствие, боец?
        - Норм…
        Поймав Кроша, я протянул его Максу, который следил за моими манипуляциями разинув рот.
        - Позаботься о нем, ладно? А то мало ли…
        - Братан, ты так говоришь, словно сдохнуть собрался, - даже в таком состоянии он пытался шутить. - Делов-то - спуститься, открыть дверь и снова подняться…
        Еще раз проверив веревку из лоскутов на прочность, я спросил его:
        - Удержаться сможешь?
        - Куда я денусь. И вообще, рано мне помирать! Вы… вы же мне теперь как семья! Но круче… - Его голос дрогнул. Макс отвернулся, пробурчав себе под нос: - Не дождетесь…
        В горле встал ком. Ну а как иначе? Сбрасывать балласт? Идти по головам, когда нас и так мало осталось? Ну уж нет. Только так, сплотившись, можно выиграть этот бой. Мысли были героически-пафосные, потому я промолчал. Окинул взглядом потрепанный отряд.
        - Готовы? - Мрачное молчание и долбежка зомби внизу были мне ответом. - Тогда давайте проговорим, кто, что и когда делает…
        Глава 31. Жги, господь!
        От запаха бензина, уже щедро разлитого Сергеичем по полу и хламу, чесалось в носу.
        Оставалась самая ответственная часть плана: открыть двери, впустить зомби в маяк и некоторое время сдерживать их на лестнице. Среди бездушных были тошноплюи, потому из фанеры, найденной внизу, и реек я соорудил два хлипких щита, которые обмотал брезентом. Система их так и назвала: «Хлипкий щит из фанеры, деревянных реек и брезента». Параметр защиты у обоих щитов равнялся тридцати пяти единицам. Один я взял с собой, второй оставил наверху.
        Лицо прикрыл влажным платком, ведь мне предстояло сдерживать зомби, когда уже начнется пожар и повалит дым. Нам бы еще одного человека в помощь, но, увы, в наличии только умирающий Макс, которого Сергеичу надо спустить вниз. Маше тоже предстояло выполнить важное дело - запереть дверь, когда бездушные набьются в маяк.
        Ступенька. Еще ступенька. Оставалось десять. Я прислушался к себе: нога зажила и не болела, сердце билось ровно, но пальцы, сжимавшие биту, подрагивали. Глянул наверх - три пары глаз следили за мной.
        - Приготовьтесь, народ! - крикнул я и продолжил спуск.
        У двери замешкался, дрогнул от того, что за ней происходило: почуяв меня, бездушные активизировались. Они утробно заурчали, кто-то заверещал, здоровяки остервенело заколотили в дверь.
        Крошечный ломик, который обнаружился в инструментах Сергеича, я вставил между створками и приготовился бить. Посмотрел наверх и крикнул:
        - Готовы?
        - О-о-ы! - звонко отозвалась Маша.
        - Повтори! - крикнул я.
        - Готовы!
        - Понял!
        Сосчитав до пяти, я с размаху приложился битой по ломику. Хрустнул, ломаясь, язычок замка. Я потянулся к ручке, но не стал сразу открывать, глянул на лестницу и оценил дистанцию - два с половиной метра. Два с половиной спасительных метра.
        Вдох. Выдох. С богом! Надавил на ручку - и рванул к лестнице!
        С бульканьем и клекотом зомби ломанулись в мышеловку. Я полез вверх по лестнице и, поднявшись метра на три, оглянулся: зомби перли внутрь толпой и, снося друг друга с ног, набивались в будущий крематорий.
        - Поехали! - скомандовал я, натягивая влажный платок на лицо. - Макс, приготовься!
        Вверху зазвенело стекло - наверное, Маша выбралась наружу и полезла вниз.
        Первым вслед за мной на лестницу устремился здоровяк третьего уровня, за ним - тощая голая старуха, похожая на ведьму. Другие бездушные скопились под лестницей, запрокинув уродливые головы.
        - Жгу! - крикнул Макс сверху.
        - Рано! - отозвался я с середины лестницы.
        Дверь внизу все еще была распахнута, но ждать я не мог - амбал, полезший следом, уже почти догнал. Я врезал битой ему по черепу, урод отпрянул, но не отцепился - отвалился, только когда получил ногой по кисти, державшей ступеньку, и одновременно каблуком по морде. Сбив старуху-ведьму, он полетел вниз.
        Маша должна была уже спуститься и… Есть! Дверь внизу закрылась, капкан захлопнулся!
        - Макс, давай! Жги, господь! - заорал я, надеясь, что Макс не отключился. С шипением мимо пролетел горящий фитиль, и я в каком-то исступлении прокричал: - Здесь уже ничего не исправить! Получайте Содом и Гоморру, бездушные!
        В спину дохнуло пламя, снизу повалил дым, и я ускорился. Когда до башенки осталась треть лестницы, меня схватили за ногу. Прижав биту к ступеням и держа в зубах картонный щит, я повис на руках и пнул схватившего не глядя. Лупил до тех пор, пока зомби не отвалился, но следовавший за ним толстяк удержался и, издавая утробное урчание, упорно полез ко мне.
        Поднявшись выше, я от него оторвался, снова глянул вниз, где метались объятые пламенем бездушные и клубился едкий черный дым.
        Вспомнилось, что на пожарах люди чаще всего не сгорают заживо, а погибают от удушья. Сделалось страшно, и я едва не подставился под плевок тошноплюя. Запаниковав, взлетел на две ступеньки и выставил фанерный щит. Блевотина пришлась в ползущего по лестнице вслед за мной толстяка и задела щит по касательной.
        - Сергеич, ты скоро? - спросил я и закашлялся, подумав, что нужно дышать как можно реже.
        - Максимка спущен! - радостно доложил мужик. - Я тоже пошел!
        Этому много времени не понадобится, ибо он и до выздоровления был ловок, как обезьяна. Я пнул преследующего толстяка, но он удара будто не заметил. Да что там, его не волновало даже то, что на его боку и пузе разрасталась дыра от блевотины. Тогда я надел на его башку проеденный кислотой фанерный щит и прохрипел:
        - Отвали…
        Толстяк заурчал, пытаясь поймать меня за ногу вслепую, но я не дался и вылез в башенку. Там распластался на полу, подхватил «Смертельный дырокол» и пару раз ткнул в башку настырного толстого зомби. С третьего раза он издох, повалился на тетку с дымящимися патлами, сбил ее, и они влюбленной парочкой полетели на охваченных огнем зомби.
        Голова закружилась, дыхание участилось. Самое время рвать когти! Я рванул за борт и, отталкиваясь от стен, прыжками спустился на землю. Поджег заранее пропитанную бензином веревку, и вверх побежало пламя. Когда из башенки высунулась обугленная башка, огонь достиг канистры с остатками бензина, и полыхнуло так, что выбило стекла. Во все стороны повалил чадящий дым.
        Я упал на вытоптанную траву, то там, то сям сдобренную вонючей субстанцией. Приглядевшись, чуть не блеванул - за ночь бездушные засрали всю округу. Еще одно подтверждение того, что они живые организмы, а не ходячие мертвецы, пусть и без душ и разума.
        Сдернув платок с лица, я принялся хватать воздух открытым ртом. Горло драл запах жженой плоти. По-хорошему, вообще свалить бы отсюда подальше, чтобы не видеть зомбячье дерьмо, но сначала надо отдышаться.
        Подбежав ко мне, Маша склонилась, обеспокоенно заглянула в глаза:
        - Ранен?
        - Надышался…
        Внутри маяка зомби все еще колотились в стенки, пытаясь выбраться, но все менее настойчиво.
        - Кажется, получилось, - донесся до меня голос Сергеича. - Ты молоток, Денис! Прям героически геройский герой!
        
        Все еще задыхаясь, я поднялся на локтях. Макс сидел и, поглаживая котенка, пялился на маяк, напоминающий десятиметровый факел, а потом вдруг упал, затрясся. Я рванул было его спасать, но и меня осыпало ништяками, перекрыв поле зрения уведомлениями:
        +154 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 241).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Везение» (18-й ранг: с вероятностью 18 % за упокоение можно получить больше универсальных кредитов, редкий талант или усиление имеющегося).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Мощь» (4-й ранг: +8 % к наносимому урону любого типа).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Стойкость» (3-й ранг: ?3 % от получаемого урона любого типа).
        ЭФФЕКТ «ВЕЗЕНИЯ»!
        +1 к рангу таланта «Стойкость» (4-й ранг: ?4 % от получаемого урона любого типа).
        Когда эйфория повышений закончилась, Макс воскликнул:
        - Левелапы же! Так же?
        - Так.
        - И чего там у меня? - оживился снова «выздоровевший весь» Сергеич.
        - Короче, объявляю результаты операции «Крематорий»! Майку лидера получает Никитка-хер-на-нитке с седьмым уровнем!
        - Кто? - распахнула глаза Маша.
        Макс тоже не понял:
        - Что за Никитка?
        - Я это, - смущаясь, но взбудораженно приплясывая, признался Сергеич. - Денис меня так прозвал за частушку. А хотите - спою?
        - Потом, - отмахнулся Макс. - Ден, чего там со мной?
        - Второе место у нашей героической Марии - шестой уровень.
        - А я? А я? - Макс не выдержал и подскочил ко мне. - Ну не томи!
        - Ты перескочил через несколько, поздравляю! Максим Тертышный, претендент четвертого уровня!
        Макс, только что собиравшийся умирать, поник от такого известия:
        - Ну я и нуб! Эх… Зря я тебя тогда не послушал, Ден! Надо было мочить бездушных, когда шли в номер гуру!
        Тем временем Сергеич, уже знающий, что к чему после повышений уровня, засуетился - начал судорожно вскрывать консервные банки:
        - Пожрать сразу надо, чтобы сил набраться! Макс, только попробуй не пожрать!
        Возражать не стал никто. Ели торопливо, поглядывая по сторонам. Маша сняла у меня с плеча котенка, приговаривая:
        - Забыли маленького! Кушай, Крошик! Кушай, лапонька!
        Когда он насытился, Маша подавила желание нести его и няшкать и посадила в мой приоткрытый рюкзак.
        Рана Макса не затянулась мгновенно, просто спал жар, сошел отек, и «активность» поднялась до восьмидесяти одного процента.
        А когда, опираясь то на меня, то на Сергеича, он проковылял от маяка пару десятков метров, я заметил, что «активность» выросла еще на два пункта. Был бы врачом, сказал бы, что динамика положительная, а значит, Макса мы спасли.
        Дело оставалось за малым: найти новое убежище, желательно не хуже прежнего. Теперь, лучше узнав врага, я был согласен с первоначальным суждением Сергеича: как база маяк был очень и очень неплох.
        Сергеич предложил электростанцию, расположенную в полукилометре от «Маглаяга»: здание каменное, ворота железные, выбить их будет непросто. Главное было - добраться туда, не встретив еще один конгломерат… Хотя мне не нравилось это слово. Слишком оно… цивилизованное для бездушных монстров. Уж лучше по-прежнему - орда.
        Интуиция подсказывала, что скоро мы перестанем встречать одиночных бездушных. Как и мы, они будут сбиваться в группы.
        То есть в орды.
        Глава 32. Это конец
        Ливень прекратился. С неба срывалась влажная пыль, словно оседал туман.
        Мы двинулись в путь, навьючившись мешками и взяв в руки оружие: я - биту и «Смертельный дырокол», Макс - «Палку-убивалку». Сергеич все не мог выбрать, что ему важнее: вилы или двусторонняя кирка, коричневая то ли от ржавчины, то ли от засохшей крови. Поскольку у него появился «Небесный рассекатель», требовалось с чем-то расстаться, рук-то всего пара. Выбор за него сделала Маша, предпочтя вилы.
        - Они легче, чем кирка, - объяснила девушка свое решение.
        - И длиннее, - согласился Сергеич.
        В общем, все были вооружены, вот только с защитой имелись проблемы. Опыт показал эффективность щитов, но сделать их было пока не из чего.
        Что касается Кроша, то, заглянув в расстегнутый черный рюкзак, я пристально посмотрел в два зеленых кошачьих глаза и велел не нарываться. Котенок понятливо мяукнул и скрылся.
        - И уходит отряд, и уходят бойцы, - пел Сергеич, шагая впереди.
        Но не прошли мы и половины замусоренной аллеи, как в ближайших кустах заскрежетало и засвистело, словно там включилось ненастроенное очень громкое радио. Волосы встали дыбом, мы не сговариваясь скинули вещи и схватились за оружие. Сергеич, в ужасе тараща глаза, исступленно матерился, словно пытался устрашить неведомого врага.
        Секунда - и в фонтане брызг, сброшенных с листьев, как ракета из шахты, вылетел взъерошенный белый попугай. Уселся на покачивающуюся ветку, оттопырил хохолок, продолжая скрежетать.
        - Это филиппинский какаду, - усмехнулась Маша и на всякий случай встала мне за спину.
        - В гробу я видал эту какаду, - доложил Сергеич.
        Электрик любил заедать стресс. Вот и сейчас, пережив испуг, он потянул руку к мешку с едой, но тут же отдернул, покосившись на заросли, откуда ломилось что-то, спугнувшее попугая. И чем ближе оно подходило, тем крепче я сжимал оружие.
        Из зарослей будто носорог пер. Ревя, разрывая опутывающие лианы, вывалился мускулистый мужик в изодранных шортах, весь исцарапанный ветками. От него до нас было метров двадцать.
        ХРИСТО БОНЕВ, 45 ЛЕТ
        Активная опустевшая оболочка 2-го уровня: 100 %.
        Судя по мышцам-жгутам, эта оболочка тоже собралась эволюционировать. Скорее всего, в амбала, какого мы с трудом забили чуть раньше. Ничего, прервем эволюцию! Будем бродить по берегу и сбрасывать в море кистеперых рыб.
        - У-э? - будто спросил зомби и рванул к нам.
        Я шагнул вперед, замахнулся и ударил, встретив его «Дыроколом» в брюхо. Бита обрушилась на череп, сняв треть «активности», но бездушного это не остановило, не отбросило назад. Напротив, не обращая внимания на пробитое пузо и проломленный череп, он полез на меня с таким напором, что повалил наземь.
        Возле лица заклацали его челюсти, роняя слюну вперемешку с кровью из разбитой головы, и я едва успел выставить биту, иначе он бы уже впился в горло. Пнул его пару раз в пах, но без эффекта - боли эти твари не чувствовали.
        Заорав нецензурный боевой клич, Сергеич рубанул «Небесным рассекателем», пытаясь сбить с меня тварь, но та не отпускала, упорно стараясь добраться зубами до горла.
        Скосив глаза и увидев, как над зомби мельтешит Макс, гадая, куда бы ударить так, чтобы не проткнуть заодно и меня, я заорал:
        - Не лезь!
        Макс испуганно отпрянул, но тут неожиданно вмешалась Мария. Забрав у Макса копье, она напала на бездушного с таким рвением, что «Палка-убивалка», чиркнув по горлу, воткнулась в землю лишь в паре сантиметров от моего виска. В лицо тугой струей брызнула гнилая кровь. Лишившись почти всей «активности», тварь разжала пальцы, отпуская меня.
        С криком «На, сука!» Сергеич долбанул его киркой в глаз. Поднимаясь, я отметил, что Маша, хоть и позеленела, но заставила себя смотреть на издыхающего бездушного, а потом, сжав зубы, ткнула вилами в голову.
        - Контрольный, - пояснила она на полном серьезе.
        +4 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 245).
        - Резвый какой, - проговорил Сергеич, стряхивая с волос капли дождя. - Они теперь все такими будут? Жопа нам тогда!
        - Мы же уже обсуждали, Сергеич! Уже понятно, что им нравятся тучи и дождь. Видимо, когда пасмурно и нет солнца, они сильнее. А сейчас ходу! Пока затаимся в бунгало, а там посмотрим…
        Макс рванул за нами, чуть подволакивая ногу. Видимо, испытывал фантомные боли.
        Первый бездушный показался раньше, чем мы достигли конца дороги. Обнаружив нас, устремился за нами. Второй, вернее, вторая пряталась в кустах, дав о себе знать верещанием на ультразвуке. Сразу после ее вопля джунгли зашелестели и задвигались.
        До спасительного поворота оставалось совсем немного, когда на мощеной плиткой пальмовой аллее нам наперерез выскочила толстая всклокоченная старуха. Она была первого уровня, но что-то в ее повадках меня насторожило.
        - Оружие к бою! - скомандовал я, сбрасывая мешок с едой. - Маша, отдай вилы Сергеичу, сама возьми кирку. Сергеич, берешь их на вилы, а мы добиваем и сразу валим, пока другие не подошли! Побежали!
        Все с оружием наизготовку рванули навстречу бездушной старухе.
        - А жрачка? - спросил Макс.
        - На хрен! - крикнул я, замахиваясь и не переставая бежать.
        Рядом, выставив вилы, бежал и рычал Сергеич. Наша с ним атака вышла смачной - зомбиха получила одновременно в живот вилами и по морде битой. Жаль, не сдохла - закопошилась в грязи, урча и булькая.
        Нагнавший нас Макс принялся остервенело и беспорядочно колоть ее «Палкой-убивалкой». Добил ее я, проткнув череп «Смертельным дыроколом», и мне засчитали очередной фраг. Маша, поняв, что уже все, остановила замах киркой.
        +2 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 247).
        - Вон еще один! - Сергеич указал на мускулистого бездушного второго уровня, приближающегося к нам. - Здоровый, сука!
        Зомби взял разгон, я рванул ему навстречу и, когда он только начал тянуться ко мне ручищами, пробил черепушку, сняв сразу больше половины «активности». Не дав ему опомниться, с хрустом сломал коленные чашечки, кивнул на его копошащееся тело:
        
        - Он ваш, народ! Добивайте!
        Соратники вгрызлись в мускулистого бедолагу, а я, подняв биту, зашагал вперед, к ковыляющей темноволосой бездушной третьего уровня. «Филиппинка, - подметил на ходу. - Эти хоть не тяжелые, массы не хватает…»
        Когда она, почуяв близость одушевленной плоти, ускорилась, я отшатнулся и поймал ее битой на противоходе. Опрокинутая на спину, она засучила ногами и заверещала. Добил ее двумя ударами копья в голову, и крик оборвался.
        Тем временем соратники уже добили мускулистого зомбяка, так что уники дали сразу за обоих бездушных:
        +4 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТА (ИТОГО: 251).
        +8 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ (ИТОГО: 259).
        Стоило подумать, что моя стратегия «нулевки» успешно работает, награждая повышенным количеством уников, как хлынул ливень - словно сверху обрушили ведро воды, смывая кровищу с моего лица. За пару секунд мы промокли до нитки. Маша ежилась, держа себя за плечи, но кирку из руки не выпустила. «Растет девушка как боец», - подумал я.
        - Вперед, народ, вперед! - заорал я, выбегая на аллею. - Двигаемся!
        Грохочущий ливень поглотил прочие звуки, и нити дождя, сплетающиеся в полупрозрачное полотно, снизили видимость.
        Приготовившись к бою, мы бодро шли вперед: сначала я и Сергеич, за нами - Маша и пыхтящий Макс. Движение заметили, только когда бездушный оказался в пяти метрах от нас. Я приготовил «Смертельный дырокол», Сергеич выставил вилы.
        Тварь третьего уровня пошла в лобовую атаку. Система пока не опознавала ее как тошноплюя, но раздутая туша ясно намекала, в кого она эволюционирует. Зомби вытянул голову вперед, задергал шеей.
        - Это будущий тошноплюй, возможно, будет блевать! - крикнул я. - Осторожно, близко не подхо…
        Договорить я не успел: тварь извергла струю блевотины.
        Прыжок в сторону…
        Ноги разъехались на мокрой траве газона. Падая, я успел сгруппироваться и откатился… прямехонько к амбалу третьего уровня. Он наклонился и распростер руки, чтобы схватить, и я не вставая ткнул его в морду «Дыроколом». Чавкнуло - я угодил прямо в глазницу. Дернул копье на себя, но зазубренный край подвел, зацепившись за кость. Зомби отпрянул, вырвав мокрое древко из моих рук.
        Позади закричала Мария, а следом округу огласил многоэтажный мат Сергеича.
        - Ден, поберегись! - донесся испуганный возглас Макса, и я обернулся.
        Чертов тошноплюй топал ко мне и уже готов был снова разрядиться очередной порцией соляной кислоты. Следом за ним бежал Сергеич, кромсая его «Небесным рассекателем», и Маша с киркой, но та была для нее тяжела - нанести нормальный удар девушка смогла лишь раз.
        Я снова прыгнул в сторону за миг до разрядки тошноплюя. Тот извергался, как из брандспойта, но все же струя была пожиже, чем у пятиуровневого. Зашипела трава там, где я только что стоял. Несколько капель все-таки обожгли ноги, но их сразу же смыл ливень.
        Вскочив, я попятился, потому что тошноплюй и здоровяк шли ко мне плечом к плечу. Амбал вырвал «Дырокол» вместе с глазом, метнул в меня тупым концом - я отпрыгнул и сразу же бросился за своим редким копьем.
        Вернув основное оружие, я прорычал:
        - Ковыряйте жирного гада! Здоровяк мой!
        Амбал был согласен - ринулся ко мне, проигнорировав остальных. Я встретил его копьем в живот, да так удачно, что проломил ребра и перебил позвонки.
        Перед глазами всплыло, что баланс пополнился на восемь кредитов. Ага, моя команда завалила тошноплюя и направилась мне на выручку.
        Маша и Макс приотстали от Сергеича, а тот крался к амбалу с тыла. Зная, что он сделает, я усилил натиск на бездушного, чтобы тот не заметил электрика.
        Здоровяк пытался развернуться ко мне, чтобы видеть, куда бить, глаз-то у него остался один, а я, не переставая колоть, приставным шагом отступал, пока Сергеич приближался с тыла.
        Мы ударили одновременно: я в уцелевший глаз, а Сергеич по лодыжкам, подрезая связки. Амбал рухнул; чтобы добить его, хватило бы одного удара.
        - Маша! - Я показал на амбала, пытающегося встать на четвереньки. - Действуй!
        Пусть привыкает девчонка к крови. Иначе, с нами или без, ей не выжить.
        Девушка взяла у Сергеича «Небесный рассекатель», замахнулась… И отступила, опустив самодельный меч. Помотала головой, разбрызгивая воду с волос, и вернула оружие Сергеичу.
        - Не могу, дядя Миша. Жалко мне его.
        Сергеич сплюнул, поставил ногу на спину урчащего бездушного и рубанул, как палач приговоренного. Сталь чиркнула по позвонкам, и амбал издох, выплеснув фонтанчик крови.
        Маша ойкнула, отвернулась и побрела по аллее, понурившись. За ней поковылял Макс, принялся что-то рассказывать, интенсивно жестикулируя. Наверное, вещал о том, как избавился от гемофобии.
        - Макс, Маша, далеко от нас не отходите! - крикнул я им вслед.
        Послушались. Остановились.
        - Чего-то они слишком сильные, - пожаловался Сергеич, счищая листьями с меча ошметки мозгов и кровь. - Уровень какой у них был?
        - Третий-четвертый. Но солнца-то нет, потому такие упоротые.
        - Солнышка ой как не хватает! - воскликнул электрик.
        Пока мы с ним догоняли Макса и Машу, я вспомнил о накопившихся униках. После последнего амбала мой баланс пополнился еще на восемь кредитов, а всего стало двести семьдесят пять.
        Открыв магазин чистильщика, я разочарованно выругался - «1-го уровня» все так же не было в продаже. Оставалось гнуть свою линию и становиться настоящим Везунчиком.
        ЗА 190 УНИВЕРСАЛЬНЫХ КРЕДИТОВ ПРИОБРЕТЕНО УСИЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОГО ТАЛАНТА «ВЕЗЕНИЕ» ДО 19-ГО РАНГА!
        Доступно: 85 универсальных кредитов.
        Процесс стал обыденным, на покупку у меня шло секунд пять, и это с учетом того, что я помедлил и сначала поискал в ассортименте повышение уровня.
        Я всмотрелся в профиль над головой шагающего рядом Сергеича, потом сфокусировался на Маше и Максе - нет, они новых уровней тоже не получили. Похоже, для их развития встреченные бездушные слишком слабы, а потому опыт, или что там вместо него, они не получают. Как там было в описании?
        Система услужливо напомнила:
        Повышение уровня открывает для чистильщика новые возможности, однако учитывается при упокоении опустевших оболочек.
        Внимание! Чем слабее для чистильщика упокоенный, тем меньше вероятность получения награды.
        «Наверняка такие же правила действуют в отношении претендентов», - подумал я, решив, что под наградой подразумеваются не только уники, но и то, что идет в зачет претендентам.
        - Догоним, может, молодых? - Сергеич напомнил о себе, кивнул на впереди идущих. - Вижу, Марусенька тебе приглянулась… Смотри, чтобы Максимка не отбил!
        - Скажешь тоже, Сергеич… - я усмехнулся. - Я пока еще женат.
        - Это вряд ли, - не согласился он и повторил, вздохнув: - Это вряд ли. Как бы ты не овдовел, Денис. Вряд ли те, - Сергеич кивнул в сторону нашего отеля, - выжили.
        Я пообещал себе связаться с группой гуру, когда станет поспокойнее, - просто чтобы знать.
        Догнав парня с девушкой, мы пошли вместе. Макс уже не хромал и даже вроде как выпрямился. «Активность» парня еще не достигла ста процентов, но была очень близка к этому.
        Сергеич же, поглядев, как девушка волочит кирку, сжалился над Машей и отдал ей вилы.
        - Короче, наш план - рвать отсюда когти побыстрее. Прямо изо всех сил бежим и прячемся в бунгало, пока не прекратился дождь! Все поняли? Вот и хорошо. Макс, бежать сможешь? - Он кивнул. - Тогда ходу!
        Я рванул мимо прудика, где, ткнувшись мордой в воду, лежал тошноплюй, которого мы убили вчера, и два ротанговых кресла с гнутыми ножками, загнанных в бамбук ветром, и тут из зарослей на меня выпрыгнула голосящая старуха, а позади заорал Макс.
        Долбанув битой, я оставил бабку Сергеичу и поспешил на выручку Максу - его повалил обритый наголо детина четвертого уровня, и, как парень ни хватал его за горло, пытаясь не пустить к аорте, тот все ниже склонялся к его шее. Вскрикивая и отворачиваясь, Маша колола его вилами в спину. Увидев меня, отошла в сторону.
        - Н-на-а! - крикнул я, со всей дури врезав детине в висок.
        Хрустнуло, вмялась кость, но он лишь на миг замедлился, а потом удвоил атаку на Макса. Примерившись, я ударил снизу наискось - башка бездушного откинулась назад, - ткнул «дыроколом» в бок, чтобы оружие точно не застряло в костях. Второй, третий удар! Официально: упокоен!
        Макс выполз из-под него, дрожащими руками взял «Палку-убивалку» и воткнул ее в еще одного зомби, пытавшего наброситься на меня со спины. Шмыгая носом и подвывая, Макс рубил, рубил и рубил худенькую женщину, превращая ее тело в отбивную.
        За этих троих к балансу прибавилось двадцать восемь кредитов. Итого стало сто тринадцать. Видимо, с системой и, возможно, талантом «Проницательность» такие вещи отмечались разумом на автомате.
        - Хватит! - рявкнул я, косясь на подозрительно колышущиеся банановые листья за бассейном. - Уходим, быстро!
        Уже было ясно, что сегодня зомби быстрее и сильнее, чем раньше. Таких не выстроишь в одну линию, чтобы они друг другу мешали. Мало того, некоторые эволюционируют в более опасных тварей. И если мы в ближайшие десять минут где-нибудь не затаимся, нас сожрут живьем.
        Мы рванули вдоль аллеи. Макс, вырвавшийся из лап смерти, видимо, задействовал скрытые резервы организма и летел быстрее всех, держа «убивалку» как автомат со штыком-ножом. Я свернул в сторону, схватил шезлонг, надевая на руку одну закругленную ножку, а вторую зажав рукой, той, что держала биту.
        - Маша, возьми как щит, - скомандовал я, она кивнула. - Да, бежать неудобно, зато хоть какая-то защита… - Запнувшись, я заорал прежде, чем осмыслил, что там не зомби, а колышимый ветром порванный пляжный зонт возле шезлонга. - Впереди!
        В рюкзаке завозился котенок. Надо отдать должное, вел он себя разумно: прятался во время боя, а когда случались минуты покоя, высовывал голову.
        Прищурившись, Макс ободрил себя криком и бросился на врага - замер на миг и зашагал дальше. Поднялся ветер, струи дождя хлестали по лицу, и я очень надеялся, что зомби нас не почуют…
        Пронзительный визг известил о том, что это было чересчур оптимистично. Мы шли вперед, промокшие и злые.
        - Ну, где вы? - Сергеич смахнул клок волос, чтобы вода с него лилась не в глаз, а стекала по покатому лбу на щеку.
        - Скоро п-поворот? - дрожа от холода, поинтересовался Макс. Парень еще не успокоился, и его лихорадило. - Чет меня колбасит.
        - Половину пути прошли. Наверное… - Сергеич резко замер, выставив перед собой «Небесный рассекатель». - Твою мать! Кабзда!
        Уточнять никто не стал, потому что все увидели, как из-за стены дождя проступили изломанные фигуры бездушных. Они наступали строем - то ли научились охотиться стаей, то ли просто так совпало.
        - Прорываемся! - прокричал я и побежал, сбрасывая щит.
        Остальные чуть замешкались, потому я попал сразу под двух девушек в синих униформах горничных. Обе второго уровня, только одна была раздутая - будущая тошноплюйка. Вторая сгруппировалась для прыжка. Наиболее опасной казалась первая.
        «Нужно вывести из строя ее боевой аппарат», - приняв решение, я ушел от бросившейся на меня обычной бездушной, отбежал и, пока тошноплюйка блевала тонкой струйкой, зигзагами рванул к ней - вонзил в горло «Дырокол», пару раз провернув лезвие в хрустнувших хрящах.
        Чуть-чуть не успел - вторая на меня напрыгнула сзади, сбив с ног. Она была мелкая, мне удалось подняться. Перехватив «Дырокол», я несколько раз ткнул наугад за голову, а потом, с натугой подпрыгнув, опрокинулся и приземлился на спину, впечатывая зомби в плитку. Тварь издохла, разжав руки.
        Тем временем Сергеич почти добежал до тошноплюйки, топавшей ко мне. Я попятился, взял щит, видя, что она собирается извергаться, но далеко не ушел, рассчитывая, что мой план сработает. Бездушная разинула пасть, попыталась вытолкнуть струю блевотины, но часть кислоты полилась в дыру, пробитую мной, и рана на шее стала увеличиваться. Оценив расклад, Сергеич с боевым кличем набросился на нее и снес полбашки «Рассекателем».
        Я оглянулся на Макса и Машу, стоящих спиной к спине. Ребята выставили оружие, прикрывая нам тыл, и готовились встретить пару «нулевок».
        Пока отвлекся, с другой стороны на меня вдруг выпрыгнул высокий жилистый бездушный, но подстраховал Сергеич - встретил его, ударив острием в шею.
        Пробежав чуть вперед, я взял на себя нашу соотечественницу средних лет в порванных трусах. Правильнее было бы сказать, без трусов, потому что они держались на соплях, свисая с бедра красной узкой тряпицей.
        - Мужики, вилы совсем! - крикнул Сергеич, пятясь к нам.
        - Сломались? - отозвался затупивший Макс.
        - Та не, гляньте…
        Дождь закончился так же быстро, как и начался, открыв взору аллею. Оттуда, куда мы собрались, к нам шагали бездушные. Пятеро, и среди них амбал третьего уровня. С другого конца бежали еще четверо верещащих бездушных первого-второго уровней, отрезая пути к отступлению. Негде было спрятаться и бежать тоже некуда.
        - Господи, помоги, спаси душу грешную… - прошептал Сергеич и перекрестился.
        - Денис, придумай что-нибудь! - взмолилась Маша.
        Быстро оглядевшись, я указал на плитку под ногами:
        - Все сюда, чтобы была опора. На мокрой земле не выстоим. Используем шезлонги как щиты. Встаем спиной к спине, так они не смогут нас повалить. Бьем куда придется, потому что главное, чтобы вас не зацепили.
        Не сказать чтобы мой план их воодушевил. Маша попрыгала, пытаясь разглядеть хоть кого-то разумного, а потом закричала, надеясь, что кто-то услышит:
        - Помогите! Нас четверо, мы окружены!
        - На помощь! - так же звонко заорал Макс.
        Но никто не отозвался, лишь снова припустил дождь.
        - Кабзда, - вздохнул Сергеич.
        Я и сам это понимал, потому что за спинами этих зомби замаячили другие. Но что ж теперь, ложиться и помирать? Нет, мы продадим свои жизни как можно дороже!
        Импровизированных щитов, правда, получилось только два. Один держал я, второй - Макс с Сергеичем.
        Первым атаковали Горбачева. Вероятно, зомби прыгнул на него и толкнул так, что электрик упал мне на спину, но я устоял.
        Маша, стоявшая рядом со мной, испуганно вскрикнула. С той стороны нас окружили пятеро бездушных, с моей - четверо. Оставалось надеяться, что они безмозглы и будут тупо ломиться, а не вцепятся в мой щит, чтобы вырвать его из рук.
        Бездушные действовали по-разному. Один пытался пролезть и дотянуться до меня, другой, огромный и сильный, вцепился в шезлонг и старался его разломать. Хорошо, на амбала сзади напирали другие бездушные, так что у него не получилось.
        Маша наугад тыкала вилами из-за шезлонга. Я чуть опустил его и со всей дури засандалил «Смертельным дыроколом» в морду бездушного мужика, отняв лишь тринадцать процентов «активности». Твою мать, всего-то? Надо было качать «Мощь»!
        Второй удар, очень точный, достался амбалу. Копье выбило ему глаз и раскроило щеку, но это его лишь разозлило. Он зарычал и принялся трясти шезлонг двумя руками. Я сосредоточился на нем, как на наиболее опасном, и мой «Дырокол» застрочил швейной машинкой. Удары достигали цели, но получались слабенькими, в то время как амбал все больше ярился, клацал челюстями, надувая кровавые пузыри. Мне помогла Маша, и кое-как мы его уложили.
        Как справлялись Макс и Сергеич, я не отслеживал, отмечая лишь то, что оба живы, когда получал локтями в спину и в бок.
        Подгребали другие зомби, напор усиливался, я не мог его сдерживать, спасало только то, что давили с двух сторон, а мы с Сергеичем и Максом стояли, уперевшись друг другу в спины.
        Стоявшие передо мной усилили натиск и атаковали одновременно. В тот же момент за спиной что-то произошло: кто-то - то ли Макс, то ли Сергеич - толкнул меня в спину и чем-то ударил под коленку, и я не устоял - упал на колено, опираясь на щит.
        Зомби сразу же этим воспользовались, и единственное, что я успел сделать - перевернуться на спину и выставить перед собой шезлонг. Замелькали ноги бездушных, заорал Макс, взвизгнула и куда-то делась Маша.
        Амбал с выбитым глазом лег на шезлонг, заурчал, схватил его двумя руками и принялся трясти, роняя капли крови из глазницы мне на лицо. Силы в бездушном было столько, что меня то отрывало от земли, то припечатывало к ней. Вжатый в грязь, бить копьем я не мог.
        Стоило подумать о том, что Крош наверняка раздавлен, как он с диким мяуканьем вырвался из открытого рюкзака и рванул в лес.
        Все силы уходили на удержание шезлонга, разваливающегося на куски. Не просто уходили - утекали водой в песок. А когда их не осталось на то, чтобы в очередной раз распрямить руки в попытке сбросить тянущегося зубами к моему горлу зомби, пришла короткая четкая мысль: «Это конец».
        Глава 33. Кто у вас главный?
        Макс сперва просто орал, потом заверещал так, словно его начали жрать заживо. Отчаянно заматерился Сергеич, а я не мог помочь даже себе. Маша, похоже, решила воспользоваться своим преимуществом - быстрыми ногами. По крайней мере, очень хотелось верить в то, что хоть она выживет.
        В шелесте капель и грохоте, который создавали беснующиеся зомби, нарастающий гул я заметил не сразу, а лишь когда что-то просвистело, и наседавшая на меня бездушная отвалилась. Я вскочил и заметил байк со включенными фарами, поехавший на разворот, и спешивающихся двух крепких мужчин. Возле них Маша интенсивно махала руками. Второй байк вырулил из-за поворота. За ним выехал знакомый джип.
        Неужели подмога? Схватив биту, я принялся крошить зомби, насевших на Макса. Сергеич вроде пока справлялся.
        Первым лупанул того, что пытался прогрызть скотч на правой ноге парня. Бац! Потом повернувшего башку - хрясь! И напоследок ту, которая уже припала к горлу Макса, по основанию черепа.
        Сообразив, что пришла подмога, Макс заткнул рану на шее ладонью и принялся бить коленями бездушную, измазанную его кровью, пытаясь ее столкнуть. Когда ему это удалось, я добил ее коронным приемом - подпрыгнув и опустив биту, а затем пригвоздив тварь «Дыроколом» к земле. Универсальных кредитов резко прибавилось - сработал эффект «Везения», и их стало сто сорок четыре.
        На помощь Сергеичу уже спешили мотоциклисты, одетые в камуфляжные штаны и жилеты, на ногах у них были берцы. Перед спасителями бежала Маша. Один держал кнут, второй был безоружным. Он что же, зомби голыми руками рвать будет? А, нет, вон топорик за поясом и тонкий, поначалу незаметный прут арматуры.
        Девушка повисла у меня на шее, ее трясло.
        - Слава богу! - выдохнула она, я инстинктивно прижал ее, все еще не веря своим глазам.
        Тем временем зомби продолжали лезть из лесу, но ими занялись ребята на втором… в этот раз не байке - мопеде, но довольно мощном. Сидящий позади раскрутил кнут, распрямил руку - черная стрела ударила в ноги бездушного, вышедшего на дорогу, обвилась. Мужчина дернул кнут, и зомби упал как подкошенный, после чего его протащило по земле.
        Разъяренный Сергеич, стряхнув зомби, запрыгнувшего на спину, принялся рубить его «Рассекателем», но подбежавший к нему высоченный мужик крикнул:
        - Стопэ, коротышка!
        АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ ВОЛОШИН, 29 ЛЕТ
        Чистильщик 7-го уровня: 100 %.
        Тот самый, которого мы видели вчера, причем он взял два уровня. Кнут держал:
        ИГНАТ ОЛЕГОВИЧ ЗЛАТЬКО, 36 ЛЕТ
        Претендент 7-го уровня: 93 %.
        Игнат Златько был ниже напарника на целую голову, худ, жилист. Зубы у него росли в разные стороны и были разного размера.
        Когда Сергеич, взглянув на него непонимающе, замахнулся, чтобы нанести последний удар, мужик оттолкнул его от валяющегося бездушного и заорал:
        - Ты тупой? Живо свалил от кадавра! А то я тебя упокою на! - Он указал на Макса и глумливо заорал: - Андрей, гля на эту колбасу! Во придурок! Обмотался!
        - Хули, Человек-пакет, - серьезно сказал Волошин. - Вишь, и погоняло не надо придумывать!
        Расхохотавшись, Игнат ударил кнутовищем по ладони, а Макс почесал обмотанное скотчем предплечье и надулся.
        Игнат примирительно поднял руки, щербато осклабился и просипел:
        - Без обид, мужики! Мы вам помогли, потому это наша добыча.
        Кого-то он мне неуловимо напоминал… характерные жесты, заискивание… Точно, шакала Табаки из «Маугли». А чистильщик Волошин рядом с ним как тигр Шер-Хан. Вроде бы все справедливо и шутка про Человека-пакета не самая неудачная, да и вообще - спасибо им за спасение, но происходящее мне не нравилось. Что-то в их поведении настораживало.
        Тем временем Маша подбежала к Максу, осмотрела его рану. Я направился к кустам, в которые нырнул Крош, протянул руку и позвал питомца, не рассчитывая, что он вернется - это после всего произошедшего-то!
        - Эй ты, типа чистильщик! - окрикнул меня Волошин. - Харэ шустрить! Сказал же - добыча наша…
        Задвигались веточки, и ко мне выскочил мокрый Крош, запрыгнул на ладонь. Я перехватил его, отмечая, что еще недавно он был как пушинка, а теперь еще прибавил в весе, и показал котенка Волошину, думающему, что кто-то покусился на его добычу.
        - У меня котенок.
        Чистильщик ударил себя пятерней по лбу, ругнулся, развернулся и ринулся к бездушному. Проткнул его пикой, выточенной из арматуры, пригвоздил к земле и ударил топором. Набросившегося на него сзади филиппинца просто откинул ударом ноги, а потом, как насекомое, пришпилил иголкой к земле и размозжил череп умелым ударом топора.
        Вторая пара спасителей действовала похожим образом: один работал на дистанции, сбивая бездушных с ног кнутом, второй тут же добивал их пикой и топором. Потом напарники менялись ролями. Я заметил, что щитами они не пользовались. Да и зачем им щиты, когда так слаженно «чистят» землю от опустевших оболочек?
        Сергеич, потирая прокушенную шею, подошел ко мне, по другую руку встал Макс - бледный, с дрожащими губами, он все еще зажимал рану на шее ладонью, хотя кровь уже не сочилась. Маша встала чуть за спину, взяв меня за руку.
        Здоровяк Волошин, судя по профилю, был главным. Уперев руки в бока, он крикнул:
        - Тетыща!
        - А? - откликнулся Макс, разинув рот. - Что?
        Но Волошин смотрел вообще в другую сторону.
        - Тетыща, харэ резвиться! Наша очередь мочить кадавров! Введи новеньких в курс дела - и на базу!
        - Так точно, - отозвался мужик со странным прозвищем Тетыща.
        Его напарник присоединился к истребителям бездушных, а он направился к нам.
        - Ишь ты, - восхитился Сергеич. - Гляди, Максимка, еще один Тертышный! Мож, родня твоя?
        - Тетыща, не Тертышный, - объяснил я обоим, глядя на «родню» Макса.
        Жилистый мужчина с кнутом и в мотоциклетном шлеме одет был в гражданское: темные джинсы и белая футболка. Я смотрел на приближающуюся фигуру, а Сергеич недобро разглядывал Шер-Хана и Табаки, убивающих двух набросившихся на них зомби.
        
        - Это в-военные? - прошептал Макс, почему-то заикаясь.
        - Разве что на отдыхе, - ответил я, вытирая забрызганную кровью биту о траву.
        Профиль Тетыщи говорил, что он тоже чистильщик, причем не уступающий Волошину:
        КОНСТАНТИН ЕГОРОВИЧ БЕРГМАН, 47 ЛЕТ
        Чистильщик 7-го уровня: 100 %.
        Вчера этого мужчину мы точно не видели, и чистильщик был только один. Подойдя к нам, Бергман снял шлем и, определив во мне главного, обратился:
        - Знакомиться не будем, у нас на лбу все написано.
        Это был коротко стриженный мужчина с неподвижным лицом терминатора. Уголки его глаз были опущены, губы - плотно сжаты, серые глаза не мигали. Но выглядел он гораздо моложе своих лет, максимум на тридцать пять…
        И тут до меня дошло. Тетыща - это же Т-1000! Терминатор из жидкого металла! Прозвище стопроцентно было в тему, Бергман не только мимикой - вернее, ее отсутствием, - но и внешне очень напоминал актера из второго «Терминатора».
        - У нас написано, но у меня в отряде три претендента, - сказал я, сажая котенка на спину, и он тотчас шмыгнул в рюкзак.
        Тетыща проигнорировал мою реплику, скользнул взглядом по Сергеичу и Максу, на Машу смотрел чуть дольше, и на его непроницаемом лице появилось что-то типа сожаления. Пришлось мне представить его самому:
        - Сергеич, Макс, Маша, это Константин Егорович Бергман. Чистильщик.
        - Здрасьте, - сказал Макс.
        Сергеич протянул руку, но Бергман ее проигнорировал. Вместо этого он, молча осмотрев раны Макса и Сергеича, кивнул своим мыслям, с минуту помолчал и выдал:
        - Предлагаю присоединиться к нашей группе. Она насчитывает восемнадцать крепких мужчин и трех женщин, возраст - от двадцати до пятидесяти пяти лет.
        - А кто у вас главный? - поинтересовался я.
        - Не я. И не Волошин. Потому окончательное решение не принято. Идем.
        - Эй, мужик, - окликнул его электрик. - Я Михаил, ваще-то. Ты чё такой невежливый?
        Макс толкнул его в бок:
        - Успокойся, Сергеич! Все же хорошо!
        Электрик его проигнорировал, собираясь возбухать и дальше, но Тетыща развернулся, холодно представился еще раз и пожал протянутые руки. Конфликт был исчерпан.
        Закончив формальности, Бергман зашагал к повороту, где стоял джип. Ну надо же! Странный какой тип. Точно военный - вон выправка какая. Язык не поворачивался назвать его Константином или Тетыщей - только «товарищ майор» или «товарищ полковник».
        - Спасибо, что помогли, - проговорил я ему в спину.
        Он обернулся, подождал, пока мы его догоним, и ответил:
        - Это наш прямой долг: находить выживших и объединять под крылом тех, кто может их защитить. Уверен, вы поступили бы так же.
        Глава 34. Каждая жизнь на счету
        Как все хорошо складывается! Совсем недавно меня сжигала мысль, что мы не поможем группе гуру, и Карину и Элеонору живьем сожрут зомби, а вот как оно обернулось! Да, они совершили подлость по отношению к Маше, но имеем ли мы право желать им смерти? Думаю, этим ребятам только в радость вызволить беспомощных, да и женские руки им нужны. «И не только руки», - сыронизировал внутренний голос.
        - А мы пытались подать сигнал на материк, - заискивающе пробормотал Макс, заранее набивая себе цену. - Я сисадмин отеля «Эвелин»… Э, то есть бывший, но зато я тут все знаю! Так вот мы залезли в маяк, я долго там все настраивал, и наконец получилось, но нам никто не ответил, потому что, видимо, во всем мире так!
        Сергеич поглядывал на него с неодобрением, но молчал. Подумалось, что все мы бывшие: сисадмины, электрики, менеджеры, любящие мужья и отцы. Наши достижения свелись к скупому определению: «чистильщик или претендент такого-то уровня». Вот, например, Константин - кем он был в мирной жизни? Кого потерял? Сейчас действительно счастлив тот, кто был одиночкой.
        - Это закономерно, - ответил сопровождающий.
        Маша вроде расслабилась и выпустила мою руку, но мне что-то мешало выдохнуть с облегчением. Тяжесть была какая-то, словно… Я обернулся. Так и есть: Волошин и еще двое смотрят в спину, шепчутся. Интересно о чем?
        Как только я на них посмотрел, отвернулись, словно заговорщики, замышляющие недоброе. А через мгновение в кустах заверещал зомби, и чистильщика атаковали два амбала, пока его напарник разбирался с другим бездушным.
        Я уж подумал, что Волошин отступит, но тут случилось странное: он отбросил топор, что-то выхватил, взмахнул наискось рукой направо и налево. Амбалы дернулись, сделали шаг, а потом верхние части их туловищ, срезанные под углом, просто сползли и отвалились.
        Странное оружие видел, кроме меня, только Макс. Вытаращил глаза и воскликнул:
        - Е-ма, чё это было? Чем это он их - на две части?
        Бергман проигнорировал вопрос, но Макс не унимался.
        - Товарищ… то есть господин Бергман! - Макс взял его за руку, останавливая. - Я только что видел, что ваш напарник… ну, тот человек, - он кивнул на Волошина, - разрубил зомби напополам, но у него в руках ничего не было!
        - В натуре? - вытаращился Сергеич, останавливаясь и глядя назад, где Волошин больше не применял секретные технологии и отлично управлялся с топором.
        Я думал, что Макс сейчас нарвется на грубость, но Бергман повел себя так, как и подобает терминатору: моргнул, осмысливая ответ, и выдал:
        - Он воспользовался преимуществом чистильщика высокого уровня.
        Вот тут я и пожалел, что не покупал уровни. Как представил такую штуку у себя в руках там, в маяке, так сразу подумалось о том, как жалко, должно быть, выглядят мои самоделки для этих крутых боевиков.
        - Ёпт, товарищ Бергман, - не унимался Макс. - Объясните, у него какое-то силовое оружие, что ли? Молекулярная струна? Плазменный резак? Лазер? А где он его взял? Ден, и у тебя будет?
        - Отставить разговоры, - отчеканил Бергман и зашагал дальше.
        Мы добрались до поворота, Бергман подошел к джипу, где сидели рыжий детина - претендент восьмого уровня - и некто Майкл Эндрюс, тоже претендент, но шестого. У последнего прямо на лице было написано, что он не из наших краев: желтые волосы волной, васильковые широко распахнутые глаза, квадратный подбородок с ямкой.
        - Четверо, - сказал Бергман, будто и так было неясно.
        - Отлично! - расплылся в улыбке рыжий рябой детина, распахивая дверцу машины. - Езжайте на базу! - И, разворачиваясь, добавил для Эндрюса: - Гоу-гоу! Ту зе бейс!
        А сам вылез и подмигнул Маше:
        - Покачаюсь, пока кадавры поперли, а вы поезжайте.
        - Я за ними на байке. Потом вернемся, - отрапортовал Бергман.
        Водитель молчал, потому что не понимал по-русски, а мы не спешили с ним разговаривать по-английски.
        На сиденье рядом с водительским уселся общительный Сергеич, протянул руку:
        - Привет, боец! Я Михаил Сергеевич, а тебя как кличут?
        Водитель потряс руку, бормоча виновато:
        - Ай донт андестенд…
        - Не русский, что ли? А кто? Латыш? Эстонец?
        - Ай донт спик рашн, - мотнул головой Майкл Эндрюс.
        - Жми давай, дон Спикраш, - буркнул Сергеич.
        Словно поняв его, водитель начал разворачиваться, а наш Пролетарий забормотал обиженно:
        - Дон, дон… Я, может, тоже потомок великого князя, и чо? Родственник этого, Горбачева! - Пихнул в плечо Эндрюса. - Компренде, Дон? Перестройка!
        Вряд ли Майкл, бывший моим ровесником, слышал о «Перестройке» Горбачева, но из вежливости ответил:
        - Но абло эспаньол.
        - Дядя Миша, он не понимает вас, и он не латыш и не испанец, - сказала сидящая по правую руку от меня Маша и защебетала по-английски: - Хей, мистер! Вы из Австралии или из Новой Зеландии? У вас странный акцент.
        Эндрюс оживился и ответил, что да, он из Австралии. А вы, девушка, откуда? Маша охотно с ним болтала, у нее был отменный английский.
        Сергеич же от такого расклада немного прифигел и проворчал:
        - Тю-у-у, так это фриц, получается! Эх, не додавили мы вас в сорок пятом! Хорошо хоть земляк ваш сам застрелился! - Приложив два пальца к верхней губе, он изобразил усы: - Гитлер капут!
        Я лишь изумленно покачал головой - ну и каша в голове у Сергеича! Это же надо, Австралию с Австрией перепутать!
        Макс же сосредоточенно засопел, принялся отдирать скотч, ругаясь и подвывая. Не хотелось парню прослыть Человеком-пакетом.
        Тревога, ворочавшаяся в душе, поулеглась. Ревел мотор, что после тишины и урчания бездушных казалось райским звуком - звуком разумной жизни. Вокруг были выжившие, а мы ведь уже с жизнью простились! Такие люди, как Бергман и Волошин, необходимы, если случается большой звездец - кто еще сохранит здравый рассудок и угомонит паникеров?
        Казалось, даже погода перешла на нашу сторону: дождь прекратился, тучи над островом поредели, начали пробиваться лучи солнца, а над океаном появилась яркая арка радуги.
        
        - Марусь, - повернулся к нам Сергеич. - Спроси у хенде-хох-буржуина, кто у них главный?
        Девушка перевела, и Эндрюс, глядя на меня в зеркало, ответил по-английски:
        - Думаю, его имя ни о чем вам не скажет, - пожевав губами, он все-таки решил ответить: - Его зовут Павел, позывной Папаша.
        «Павел» прозвучало как «Пауел», а не «Пол», а «Папаша» с ударением на последнем слоге.
        - Он русский? - спросил я и получил утвердительный ответ. - Какой он лидер?
        Эндрюс, обернувшись, широко улыбнулся, сложил большой и указательный пальцы в колечко:
        - В порядке! Очень справедливый, хоть и строгий.
        Дальше ехали в тишине, а я думал над стратегией поведения в новой группе. Открываться полностью или утаить важное? Мало ли… Решил, что лучше всего обойтись полуправдой, скрыв свои уникальные таланты.
        Тронув Машу за руку, я тихо спросил:
        - Как думаешь, водила по-русски понимает?
        - Вряд ли.
        - Тогда так… - Я потеребил Сергеича за плечо, он обернулся. - Короче, народ. Только между нами: кухню возле «Маглаяга» сожгли не мы, маяк - тоже. Мы слабые и несчастные, просто не смогли бы. Где обитали? В цоколе «Эвелин», вырвались в поисках выживших. Про еремнутых расскажем как есть. Машунь, ты про себя до момента встречи с нами - тоже. Эти люди помогут группе Еремея выбраться, своими силами мы не справились бы.
        - Нет там никакой группы, - помрачнела девушка. - Еремей, Карина и Элеонора. Больше никто не выжил.
        - Главное, выжили мы, - ответил я. - А остальное на совести гуру.
        - А чего врать-то будем? - спросил Макс. Он уже распаковал ту ногу, что была здоровой, и занялся предплечьем. - То есть почему?
        - Потому что им не понравилась сожженная кухня. Они за ордой зомби охотились, а мы у них добычу увели. Уяснил?
        - Уяснил, чего тут не уяснить, братан. - Зажмурившись, он дернул скотч и завыл, выдрав волоски.
        - Сергеич?
        - Ясен пень, - кивнул он и выдал резонный, но несколько вульгарный довод: - Чего перед ними жопу раздвигать? Чё мы им, шалавы подзаборные? Наши дела - это наши дела.
        - Я тоже все поняла, - сказала Маша.
        Поворачивать к «Эвелин» мы не стали, покатили по едва заметной колее среди джунглей. В стороны полетела грязь, заляпала лобовое стекло. Видимо, так водитель срезал, а Бергман поехал по другой дороге, потому позади его видно не было.
        Через несколько минут мы подъехали к белому двухэтажному дому, вырулили на асфальт, обогнули здание и остановились у его фасада, где на флагштоке безвольной тряпкой повис сине-красный флаг с белым треугольником - даже цвета его говорили о том, что мы попали на островок безопасности, где все по-прежнему. Восемнадцать бойцов, не считая нас! Это же полноценный отряд, способный противостоять большой орде бездушных!
        В приподнятом настроении я рассматривал окрестности. От административного корпуса вела асфальтовая дорога. На примыкающей к зданию территории не было пафоса и лоска, если не считать единственного фонтана, где греческая дива лила воду из кувшина в прудик с лотосами и разноцветными карпами. Точнее, должна была лить - электричество-то закончилось, и качающий воду насос остановился.
        Мы все, кроме водителя, вылезли из джипа, Сергеич потянулся с хрустом. Сперва донесся рык мотора, потом на дороге появился мотоциклист - сопровождающий нас Бергман.
        Подъехав к джипу, он отчитал австралийца на чистом английском за то, что тот попер по грязи, где байку не проехать. Насколько я понял, пригрозил открутить его тупую голову. Закончив доминировать над англосаксом, он бросил нам:
        - Идем. - И зашагал к ступеням.
        Я замедлил шаг, чтобы получше рассмотреть обстановку. От дороги в тропический лес вгрызалась вытоптанная полоса вырубки, стволы деревьев были обтесаны и сложены аккуратными кучами, глубокий ров наполняла вода. Похоже, окопавшаяся тут группировка всерьез занялась укреплением своего бастиона и планировала возвести частокол, но работы проделала немного: ров был метров двадцать длиной, а дальше - нетронутые джунгли.
        Окна на первом этаже админкорпуса забили досками, листами жести и ДСП, на втором все оставили как есть. Учитывая, как быстро прогрессируют зомби, скоро и частокола будет недостаточно.
        Сидя на пороге, курил бородатый караульный с черной монобровью. Скользнул по нам взглядом, на Машу смотрел дольше - будто лапал ее взглядом. Она сжала мое плечо.
        - Амир, проводи… - с нажимом произнес Бергман, и профиль подтвердил услышанную информацию:
        АМИР РИФАТОВИЧ САБИРОВ, 32 ГОДА
        Претендент 8-го уровня: 100 %.
        - Пожалуй, не надо. Сам справлюсь, - передумал Бергман, глядя на вытянувшееся Машино лицо.
        Только сейчас мозг согласился с тем, что тело в безопасности, и отпустил вожжи. Откатило так, что меня начало потряхивать. Не сдержав порыва, я положил руку на плечо Бергмана, ожидающего у порога.
        - Константин, мы ведь вас даже толком не поблагодарили. Спасибо еще раз.
        - Пустое, - ответил он, поводя плечом и стряхивая руку. - Каждая жизнь на счету. Идем.
        На первом этаже царил полумрак, вдоль стены стояли припаркованные мопеды, хрустели под ногами осколки стекол, пахло машинным маслом, сигаретами и жареным мясом. Наверх вела широкая лестница с балясинами, а потолок держали два титана, возле одного курил сигару темнокожий парень с дредами по плечи:
        ЭСТЕБАН ВИЕЙРА ДЕ СОУЗА БЕНИТЕЗ, 27 ЛЕТ
        Претендент 6-го уровня: 100 %.
        Все иностранцы были ниже уровнями, чистильщиков среди них не попалось. Похоже, тут наличествовала дискриминация по национальному признаку. А может, тут большой толпой отдыхали сотрудники какого-то нашего частного охранного агентства? Выжившие сплотились после Жатвы, а иностранцев подобрали позже - ясное дело, неразвитых.
        - Эстебан, проводи этих людей в кабинет директора, - крикнул Бергман на английском.
        - Сделаю, босс, - ответил тот на испанском.
        Сергеич изумленно поцокал языком:
        - Интернационал какой-то! А мне чё делать? Обязали бы всех говорить на человеческом языке, а то как мартышки, ква-ква, ква-ква, ни хера не понятно!
        Похоже, когда он «весь выздоровел», мозг остался нетронутым. Мартышка? Ква-ква? Макс, поймав мой взгляд, прыснул и покрутил пальцем у виска. Сергеич увидел, нахмурился:
        - Эх ты, а я ради тебя старался, зуб отдал…
        В сопровождении Бенитеза мы начали подниматься по лестнице, Маша сжала мою руку сильнее. Кажется, я начал понимать, чего она боится.
        В кабинете директора, за столом красного дерева, в клубах сигарного дыма восседал плотный, моложавый, но совершенно лысый мужчина с бычьей шеей и по-младенчески розовыми щеками, контрастирующими с цепким немигающим взглядом.
        ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ ШАПОШНИКОВ, 48 ЛЕТ
        Чистильщик 13-го уровня: 100 %.
        Ничего себе! А выглядит на тридцать! Похоже, после стольких повышений уровня он не просто «выздоровел весь», но и омолодился. Даже на лысине отчетливо была видна прорастающая щетина, только не та, что после бритья наголо, а младенческая, как пушок, словно первая в жизни.
        Также я понял, почему он Папаша. Если взять по две первые буквы имени, отчества и фамилии, получится: Па-Па-Ша. Крупный матерый хищник, с таким ухо надо держать востро. Мурлычет, мурлычет, а потом - р-раз! - клыками в горло. Как пули из советского ППШ - пистолета-пулемета Шпагина…
        Мысли были одни, но сказал я другое:
        - Павел Павлович, примите нашу благодарность. Ваши люди спасли нам жизнь.
        - Принимаю, - он улыбнулся уголками глаз. - Можно просто Пал Палыч или, как другие, Папаша. Я привык.
        Поднявшись, он подвинул к нам кожаное кресло, что напротив стола, и обратился к Маше:
        - Присядь, девонька. - Нам же кивнул на диван у двери. - И вы садитесь.
        Девушка глянула на него с недоверием и устроилась рядом со мной. И ведь не скажешь, что жена, по профилю все видно. Хотя она ведь могла и не взять мою фамилию?
        - Нам нужны бойцы и рабочие руки, - проговорил он. - Вижу, вы парни крепкие, пригодитесь, так сказать, при строительстве нового справедливого общества. На большой родине у нас не вышло, должно получиться здесь. - Он потер руки, и я разглядел огромную печатку с крупными бриллиантами. Похоже, не так уж у него и не вышло на родине. - Итак, чистильщик, - он прищурился и ухмыльнулся, - нулевого (надо же!) уровня, расскажите о себе. Чем вы можете быть нам полезны? Девонька, ты молчи. Вижу, что ты молодец. Хочешь сок?
        Маша помотала головой. Макс заерзал, встал, но Папаша жестом велел ему сесть. Мне захотелось закрыть лицо рукой - ну как школьник, ей-богу.
        - Я разбираюсь в электронике и компьютерах, а также в радиотехнике! - звонким голосом отрапортовал Макс. - Могу послать сигнал на материк, отремонтировать рацию, к примеру.
        - Понятно, - кивнул Папаша. - Рабочие руки нам нужны. А вы, Михаил Сергеевич?
        Сергеич дернул плечами и развел руками.
        - Я работяга. Могу копать, могу не копать. Могу бить… и не бить.
        Не обращая внимания на отказ Марии, Папаша налил свежевыжатого сока, достал подтаявшую шоколадку и положил на стол, подманивая девушку будто пугливое животное. Она потупилась, рассматривая свои ногти. Обломанные, с набившейся под них грязью.
        - А ты, Денис Александрович? Я вижу, именно ты почему-то заделался чистильщиком. Как ты умудрился остаться «нулевкой»?
        Я понял, что наступил подходящий момент, чтобы замолвить слово о группе гуру, и сменил тему:
        - Мы идем от «Эвелин». У меня есть сведения о группе выживших, их пятеро. Мужчина и четыре женщины…
        - Уже две, - поправила меня Маша.
        На лице Папаши отразилось разочарование.
        - Как же так?
        Маша рассказала свою историю, потом - как заметила нас на первом этаже отеля, когда мы искали припасы, и вошла в группу.
        - А чего ж вы с цоколя того захотели уйти? - покачал головой Шапошников. - И почему сами тем выжившим не помогли?
        - Во-первых, скоро начнется эпидемия, потому что заразу от гниющих трупов разнесут мухи - потому и ушли, - сказал я самое логичное. - Не справились, потому что нас мало. В самом начале мы звали их с собой, но они идти отказались. Потом стало поздно: вышли зомби, заблокированные в номерах.
        Папаша прищурился, посверлил взглядом, потом спросил:
        - То есть ты утверждаешь, что все это время вы были в «Эвелин»?
        Я развел руками, а сам попытался понять, что он думает. Наверное, сопоставлял силы моей группы с заваленным конгломератом почти в тридцать голов и был готов нам поверить.
        Папаша потер подбородок и задал еще один каверзный вопрос:
        - И маяк не вы подожгли?
        - Мы, ващет, шли туда, базу там хотели сделать, - принялся фантазировать Сергеич. Только бы не заврался! - Подходим, а он, сука, горит! Вот кому помешал, а?
        Папаша перевел взгляд на меня, сплел толстые пальцы.
        - А ты, чистильщик, почему «нулевой»? Почему твои претенденты высоких уровней, а ты нет? Как так получилось? И почему-то ты у них в авторитете?
        Я развел руками, но на выручку пришел Сергеич, воздел перст:
        - Так у него - мозг! Такое выдумывает, у-у-у! Да без него мы бы…
        Что ж ты треплешь, идиот?! Встретившись со мной взглядом, он сжался и продолжил:
        - Он щиты придумал! И оружие смастерил!
        Большой босс явно вошел во вкус и попытается поймать нас на нестыковках. Я был уверен, что он преуспеет, поэтому, чтобы переключить его внимание, достал из рюкзака рацию, пересек комнату и положил на стол.
        - Перед тем как уйти, я оставил тем выжившим средство связи.
        И тут в рюкзаке закопошился котенок, мяукнул, высунул голову. Папаша шевельнул лысым надбровным валиком, сверкнул глазами, встал… и расплылся в улыбке.
        - Ух ты ж боже мой! Котенок! - Он вытащил Кроша и посмотрел на меня с теплотой.
        - Мы его от зомби спасли, - вставил пять копеек Макс.
        Шапошников опустил Кроша на пол - котенок качнулся, снова мяукнул, глядя на меня, и отправился исследовать территорию. Или мне показалось, или он стал еще больше, чем был совсем недавно.
        - Он же, наверное, голодный. Распоряжусь, чтобы покормили. Написано, что это твой питомец… Жаль.
        Я накрыл рукой рацию, что лежала на столе.
        - Собственно, вот.
        - Так-так-так. Это уже интереснее. Давай подробнее о тех, кто там остался, кто такие, сколько лет?
        Глава 35. На связи Альфа Центавра
        Получив согласие Папаши и прочтя на его лице живую заинтересованность, я взял со стола рацию, надеясь, что вода ей не повредила. Включил ее и, услышав характерный шелест, проговорил:
        - Прием. На связи Альфа Центавра. Космос вызывает Еремея…
        Тяжелый вздох, и родной голос воскликнул:
        - Рокотов, не смешно! - бросила Карина с упреком. Донесся всхлип. - Они тут повсюду! У нас кончилась вода и еда, и замок разблокировало! Мы забаррикадировались, но они ломятся и скоро прорвутся! Вытащи нас отсюда!
        Вспомнился рассказ Маши о том, как они взяли еду и подняли простыню, и захотелось сказать гадость, но я придержал яд, как и информацию о том, что Маша здесь. И про ребенка тоже промолчал. И про ночевку с Женей и гуру. Надо отдать Маше должное, она вела себя так, словно ничего между ними не произошло и не появятся здесь вот-вот ее несостоявшиеся убийцы. Не знаю, как бы поступил на ее месте при встрече с ними. В морду бы плюнул каждому уж точно.
        - Мы в числе большой группы выживших, - проговорил я спокойно. - Сейчас я передам рацию главному, его зовут Пал Палыч. Он проинструктирует, что вам делать.
        Рация перекочевала в огромную, как ковш экскаватора, руку Папаши.
        - Девонька, - проговорил он ласково, - передай-ка трубочку мужчине.
        Пока Карина относила рацию Еремею, Шапошников встал из-за стола и обратился к нам:
        - Позовите сюда Константина Егоровича Бергмана, срочно!
        Сергеич подорвался, замешкался у двери. К нему направился Макс, сутулясь и поглядывая на Папашу, а я не спешил, потому что это дело касалось в первую очередь меня. Папаша же этого не знал, ввинтился в меня взглядом и рыкнул:
        - Я неясно выразился? Найдите Константина Егоровича Бергмана! Исполняйте! - Поймав мой взгляд, направленный на котенка, смягчился и сказал: - Зверь останется здесь, не с вами же ему тащиться.
        Может, в армии такой тон и был уместен… Да что там, в нынешней ситуации только так и нужно, иначе начнется разброд и шатание. Противоречить я не стал, направился к выходу.
        - Еремей Иванович, ждите. Сидите и не рыпайтесь, пока я вас не наберу… - Это последнее, что я услышал, дверь за спиной захлопнулась, отсекая звуки.
        - Я говорил, не надо нам сюда, - буркнул Сергеич.
        - Ой, типа на том свете лучше! - возразил Макс, шагающий к лестнице. - Типа у нас выбор был.
        Когда мы вышли на порог, Бергман-Тетыща погасил уже, наверное, вторую сигарету о колонну, положил окурок в консервную банку. Он не мог слышать наш разговор, потому пришлось рассказывать про группу выживших и про то, что Папаша его срочно вызывает.
        - Нам что делать? - не удержался от вопроса я. - Мы поедем с вами?
        Мужчина глянул на небо: недалеко от нас висело коромысло радуги, то ли обещая продолжение осадков, то ли наоборот - не силен я в народных приметах.
        - Пока дождь не кончится, опасно, - сказал он и шагнул внутрь здания. - Ждите тут. Вряд ли вы с нами.
        Мы, как идиоты, толклись на пороге, а вокруг нас суетились местные, среди которых я заметил вернувшегося Волошина, который, судя по всему, был правой рукой Шапошникова.
        Ловя на себе их заинтересованные взгляды, Маша зябко сутулилась, и я понимал ее тревогу. Сегодня в нашем постапокалиптическом мире борются за примитивные ресурсы - такие, как еда, топливо, крыша над головой, - но рано или поздно начнется дележка женщин, и в первую очередь сцепятся за молодых и красивых… вроде Маши.
        Вскоре Бергман вернулся, поманил нас жестом. У меня все не шло из головы то, как Волошин рассек зомби, что это за особый талант? Можно ли будет купить такое в магазине чистильщика? Спрашивать не стал: Бергман не особо словоохотлив.
        Будто опровергая мои мысли, он рассказал:
        - Мы работаем по двое. У одного кнут, у второго пика или копье и топор. Бита тоже подойдет. И кирка. У вас толковое оружие. А то на всех топоров не напасешься. Передвигаемся на байках, зомби догнать не могут, когда солнечно.
        - А когда пасмурно? - снова не смолчал Макс - как дитя малое, ей-богу. - Ну или ночью, например?
        - Когда пасмурно и ночью - могут.
        Видимо, Папаша дал команду выдвигаться в поход - все вокруг пришло в движение, мужчины, все, как один, здоровые и плечистые, принялись проверять байки прямо в коридоре, забегали туда-сюда.
        К нам навстречу вразвалочку шел Амир, жующий жвачку. Из всех увиденных здесь мужчин он был самым мелким, ростом с Сергеича.
        - Где ты шастаешь? - не повышая голоса, поинтересовался у него Бергман. - Мне, что ли, с ними возиться?
        - Новенькие, значит? - Амир прищурился, изучая нас. Говорил он с гортанным акцентом.
        - Претенденты и чистильщик нулевого уровня Денис Рокотов.
        Амир кивнул и протянул мне руку, я выступил вперед и пожал ее.
        На Машу Амир демонстративно не смотрел, но это не радовало. Значит, мог запретить Папаша. А от него ее защитить будет сложнее.
        - Перепоручаю их тебе, - сухо сказал Бергман. - Подготовь для миссии Юлии.
        - Ваще, Сухозад должен их, хе, вооружать! Не ты мне приказы…
        - А займешься ими ты, - холодно ответил Бергман, согнул руку и посмотрел на него так, словно собрался отрастить клинок из жидкого металла и проткнуть череп горячего кавказского парня.
        Язык грубой силы тот понимал хорошо - сдулся, поджал хвост.
        - Идем… вооружаться, - ядовито проговорил он с легким кавказским акцентом, и глубоко посаженные глазки сверкнули алчным блеском.
        Или издевка мне померещилась?
        - Свои приблуды на склад сдадите. Не ссыте, на хрен они никому не нужны.
        Коротышка направился ко входу, мы потянулись за ним.
        В горячке боя было не до того, а сейчас я обратил внимание, как отвратительно липнет к телу мокрая одежда.
        Склад находился в конце коридора в одном из кабинетов. Офисную мебель оттащили к стене, а на полу разложили строительный и садовый инвентарь, инструменты.
        Зашли два незнакомых претендента седьмого и восьмого уровней, один взял цепь, второй - щит с зазубренным краем, заточенный металлический прут и топор, тяжелый даже на вид.
        
        Макс заметил такой у стены, ломанулся к нему, поднял.
        - А ну положил! - гаркнул Амир. - Там чужие вещи. Сюда иди.
        Сергеич сопел, сверлил его взглядом. Амир кивнул на кучку лопат.
        - Свои манатки-шманатки оставили. Взяли по адын - и за мной.
        Похоже, иерархия тут уже устоялась, и нам в лучшем случае отведены места на вторых ролях, мы будем обслугой и разнорабочими. Есть надежда, что это пока не прокачаемся.
        Еще вчера я мечтал о том, чтобы кто-нибудь снял с меня груз ответственности, но не вместе с головой же!
        - Не понял, - набычился Сергеич. - Мы чо, не едем?
        - Не едете, - подтвердил Амир и снизошел до ответа: - Мало подготовлены. Опасно. Кто-то должен быть здесь. Я вот здесь. Работать будем.
        - Но ведь и не подготовимся так! - возмутился Макс, указал на полоску света, просочившуюся сквозь заколоченное досками окно. - И дождь кончился!
        - Приказы не обсуждаются. Так решил командир.
        Вот тебе и «миссия Юлии»! Надо же исхитриться так назвать земляные работы!
        Каждый взял по лопате, включая Машу, которую Амир продолжал игнорировать, и мы вышли на улицу. Мимо проскакал рыжий парень, тот, который сидел рядом с Эндрюсом в джипе, покатил к выходу мопед:
        ВЯЧЕСЛАВ ИГОРЕВИЧ ТЕТЕРИН, 37 ЛЕТ
        Претендент 8-го уровня: 100 %.
        - Рябой! Сява! - окликнул его Амир. - Остаешься с нами. Приказ.
        Ага, значит, вчера говорили, что это у него глаз промеж ягодиц, раз конгломерат ему почудился. Выглядел Рябой хорошо если на тридцать. Похоже, нам всем уготована вечная молодость. Но не жизнь. Черт его знает, как долго продлится «вторая волна» Жатвы и что будет после нее. Как бы нас всех тут не зачистили какие-нибудь космические чистильщики…
        Тетерин-Рябой остановился, выругался и пару раз пнул стену, злобно уставившись на нашу группу. Докатив транспорт обратно до «парковки», он исчез в темноте коридора, но ругательства его слышались еще долго.
        - Во заворачивает, - позавидовал Сергеич.
        На порог, возле которого мы кучковались, вышла томная кудрявая брюнетка с надутыми губами и бровищами в пол-лица, почти как у Амира, провела пятерней по выбритому виску:
        ВИКТОРИЯ НИКИТИЧНА ГРЕЙ, 26 ЛЕТ
        Претендент 5-го уровня: 100 %.
        На ее лице промелькнула гримаса превосходства, она поправила поварской фартук, надетый поверх модной «подстреленной» кофты с короткими рукавами и бесформенных штанов.
        - Мария! - позвала она так, словно последние силы тратила. - Ты что же, копать собралась? Пойдем, на кухне поможешь.
        Остановившись, Маша обернулась, но выполнять распоряжение незнакомой женщины не устремилась.
        - Кому помогу? - спросила она. - С чем? Почему на кухне? Ты вообще кто?
        - Это Вика Грей, - сказал я. - Претендент пятого уровня.
        - Для вас я Виктория, - вздернув подбородок, отчеканила брюнетка. - Мария, ты поступаешь в мое распоряжение, так Павлик сказал.
        - Что еще за Павлик? - упрямо мотнула головой Маша.
        - О господи! - застонала Виктория. - Это он для меня Павлик, а для вас Павел Павлович!
        - Шапошников, - понял я с облегчением.
        Кажется, у Папаши уже есть женщина. Надеюсь, ему не понадобится еще одна.
        Глава 36. Все ошибаются
        Люди носились туда-сюда, что-то друг другу говорили, нас все игнорировали. Вскоре стало ясно, что все наши соотечественники, кроме трех человек, включая Рябого, едут вызволять гуру, а иностранцы и мы отправляемся на лесоповал. Качаться на бревнах. Потому что базе необходим частокол.
        Похоже, мои подозрения оправдались: одни качались, других целенаправленно тормозили, потому что грубая рабочая сила тоже нужна, а могущественными должны быть царь и свита, иначе самодержца низвергнут.
        Или я неправ? Вон седьмой уровень тоже с лопатами. И даже девятый. Сергеич жевал губами и сопел, то и дело сплевывая. Макса такой поворот сюжета устраивал: воевать и рисковать не надо, работай себе, а тебя накормят и защитят.
        Тем временем десяток бойцов, отправляющийся вызволять секту гуру, выкатил мопеды и выстроил их в том порядке, в каком они собирались ехать. Шапошников уселся в джип, и в последний момент, до того как захлопнулась дверь, я заметил в его руках Кроша. Он что, котенка забрал с собой? Зачем?!
        Я и еще десять работяг были в сборе, но, похоже, мы ждали еще кого-то. Вскоре стало ясно кого: блондинку в камуфляжных штанах, майке и бандане.
        ЮЛИЯ ПАВЛОВНА ШАПОШНИКОВА, 40 ЛЕТ
        Претендент 11-го уровня: 100 %.
        Жена? Да нет, скорее сестра - тоже Павловна, такая же одутловато-розовая. Жидкие волосы, торчащие из-под банданы, квадратное тулово с пузиком, тонкие ручки-ножки - и одиннадцатого уровня?
        Заметив новеньких, она остановила взгляд на каждом из нас. Тучи разошлись, выглянуло солнце, высвечивая ее лицо. Бедная, какая же… некрасивая: мало того что одутловатая, так еще и ассиметричная! Нос кривой на пол-лица, ноздри как дула двустволки, один глаз косит, веки набрякшие, розовые, лишенные ресниц, рот большой, но губы зигзагом, подбородок квадратный и тяжелый. А как же «выздоровел весь»? Почему она не выздоровела? Может, у нее какое-нибудь генетическое заболевание, которое не исправляется прокачкой претендента?
        Рябой невесело пропел:
        - Я на лесопова-а-ле столько пил загубил…
        Сергеич тихонько пропел продолжение, услышав знакомую песню:
        - Под шепот канда-а-льный по ночам чиферил…
        - Деревья уже повалены, - промурлыкала Юлия.
        Сергеич нахмурился и злобно сплюнул, окинул взглядом собравшихся и промолчал.
        - Со вчерашнего дня у нас такие правила, - снизошла она до объяснений. - День работаем, день качаемся, по-другому никак. Вчера даже Папаша полдня рыл наравне со всеми.
        Мощные, здоровые боевики оседлали своих «коней», взревели двигатели, и полетела грязь из-под колес джипа. Мужики были такими здоровыми, что Бергман на их фоне выглядел мелким, но именно что на фоне, так-то он был среднего роста. Зато двигался уверенно, быстро, грациозно - куда там этим громилам с их деревянными движениями.
        - Ходу, - скомандовала Юлия, жестом пригласив за собой.
        И мы пошли. Сойдя с асфальта, одиннадцать пар ног зачавкали по грязи. Мокрая одежда липла к телу и холодила. Что переодеться никто не предложил - нормально, у них самих нет, и что день воюют - день работают, тоже логично. Мы слабые, будь я командиром, тоже таких в мясорубку бы не кинул. И так спасибо, что ров вырыли метров двадцать и хоть немного деревьев срезали и обработали, похоже, бензопилой.
        Бывалые сразу приступили к работе: один поднимал ствол, второй его поддерживал, опуская в наполненный водой ров, третий и четвертый стояли на лопате, закапывая будущий частокол.
        На шум сразу набежали зомби. Сперва вылезла женщина и заверещала, потом подтянулись два азиата, уже не такие активные, как во время дождя, но более шустрые, чем вчера. Боевики оставили работу, схватились за пики и топоры и ломанулись качаться.
        - Работаем, что стоите? - на бегу бросил Рябой.
        По дороге друг за другом проехали байки - отряд отправился к «Эвелин» за выжившими. Мне тоже хотелось бы поучаствовать, но, чтобы иметь право голоса и диктовать свои условия, нужно продемонстрировать полезность.
        Сергеич заработал лопатой, к нему присоединился Макс, пока я держал тяжеленный кол. Рядом вторая тройка поставила кол, а Юлия наравне со всеми принялась приматывать веревкой один к другому, пока Рябой ее не позвал:
        - Рысь, твоя очередь бить!
        К тому моменту они расправились с двумя бездушными, а третью недобитую оставили Юлии, она взяла из рук Рябого топор и прикончила зомби одним ударом.
        - Мутная банда, надо от них валить, - прошептал Сергеич.
        Косясь на других работников, я кивнул, а сам подумал, что он, скорее всего, прав, и нас не отпустят по-хорошему. А может, мы просто слишком привыкли к свободе, потому нас и тошнит от жизни по регламенту? В силовых структурах ведь все именно так, вояки вон по двадцать лет служат.
        Монотонный физический труд способствует мыслительной деятельности. Вспомнив загадочное оружие Волошина, я задумался не только о том, что упустил, не купив первый уровень, но и о раскладе в этой группе выживших. Итак, у претендента Юлии, которую все называют Рысью, одиннадцатый. Брат ее, наш босс Папаша, - чистильщик тринадцатого. Если у Волошина, который седьмого, появилась какая-то фантастическая (или магическая?) приблуда от жнецов, что же тогда у Папаши? А у Бергмана?
        Меня заинтересовал процесс материализации объекта. Вот покупаю я себе в виртуальном магазине, скажем, световой меч. И что, он просто появляется из ниоткуда? Открывается окошко в пространстве, а там - вот твой меч, юный падаван?
        На что-то надеясь, я открыл магазин чистильщика, чтобы купить уровень, но снова не смог этого сделать. Черт! Неужели жнецы посчитали, что уровни мне в принципе не нужны, и убрали эту возможность?
        Догадка так меня расстроила, что я замер, глядя перед собой.
        - Братан, ты чё завис? - привел меня в чувства Макс.
        - Тырфейс читаешь? - подключился Сергеич, но смолк, косясь на Юлию, вернувшуюся ко рву. - Чё пишут?
        
        - Пишут, чтобы ты заткнулся, - с досады нагрубил я.
        Сергеич надулся, и мы молча принялись устанавливать второй кол. За час такой работы Сергеич потянул спину, и я его сменил. Максу махать лопатой нравилось больше, чем бить бездушных, и он разглагольствовал:
        - Вот, Ден, у тебя регенерация повышенная. Значит ли это, что ты не будешь стареть или, может, проживешь двести лет?
        - Тс-с, идиот! - цыкнул я, огляделся, но вроде Юлия не услышала, и процедил: - Ни слова об этом!
        - Понял. Если зомби не задерут, - проворчал Сергеич, держащий кол. - Мы все не будем стареть. Я, вишь, какой весь помолодевший стал!
        - Угу. И выздоровел, в курсе, - проворчал я и добавил, подразумевая его жалобу на боль в спине: - Но не весь.
        Иностранцы рядом переговаривались на английском - я навострил уши. Они рассуждали о том, где будут брать еду, когда запасы на складах закончатся. О несправедливости Папаши или о том, что их притесняют, - ни слова. Интересно, а Юлия и приближенные босса говорят по-английски? Сейчас проверим, благо опять полезли зомби, заняв верхушку.
        - Эй, Майкл? - обратился я к Эндрюсу по-английски. Он повернулся, дернул головой - чего, мол? Я спросил: - Ты давно в группе?
        - С первого дня, они меня у «Маглаяга» подобрали.
        - Доволен? Дают добивать кадавров?
        - Дают, босс справедливый, - закивал он, белозубо улыбаясь - видимо, радуясь собеседнику. - Могли вообще в группу не взять, так что мне не на что жаловаться, потому что сам бы я не выжил.
        - Есть хоть с кем поболтать? - влез в беседу Макс.
        - Да почти все говорят по-английски, но не очень хорошо. Иногда - смешно. Только босс и еще несколько не умеют. Я из Австралии и раньше побаивался русских. Чертовы стереотипы, да? Русская мафия, бандиты, все такое. А вы нормальные, обычные, как все.
        - А что, был негативный опыт с русскими? - спросил Макс.
        - Ха, да не то чтобы совсем негативный, но вот Сирожа, мой сосед…
        Он начал рассказ про Сергея, странного русского соседа, который возле своего дома вместо цветов и травы выращивал какую-то еду, ее сжирали кролики, и он ставил на них ловушки, а трупы - кошмар! - свежевал и ел, как дикарь! Разве цивилизованный человек будет так делать?
        Я сказал, что русские охотники обычно едят убитых диких зверей, чем привел Майкла в ужас. Если бы он знал, как у нас принято, сказал бы спасибо за то, что его сосед свинью или козу не завел, с наших станется и картошкой газон перед домом засадить, ну а чего земле простаивать?
        При мысли о свиньях и козах я с нежностью подумал о Кроше. С этим копанием совсем забыл, что Папаша забрал его с собой! Зачем?
        Система дала ответ:
        КРОШ, ДЕТЕНЫШ КОТА, В ДАННЫЙ МОМЕНТ ПЕРЕПРИРУЧАЕТСЯ ПАВЛОМ ПАВЛОВИЧЕМ ШАПОШНИКОВЫМ, ЧИСТИЛЬЩИКОМ 13-ГО УРОВНЯ.
        До полного переприручения Кроша, детеныша кота: 03:41… 03:40… 03:39…
        ХОТИТЕ ПРЕРВАТЬ ПРОЦЕСС ПЕРЕПРИРУЧЕНИЯ ВАШЕГО ПИТОМЦА?
        Вот же жук! Вот почему он забрал Кроша - чтобы, не теряя времени, переприручить! От возмущения у меня чуть лопата не сломалась.
        Да, вашу мать, хочу! Немедленно! Отменить!
        ПРОЦЕСС ПЕРЕПРИРУЧЕНИЯ КРОША, ДЕТЕНЫША КОТА, ПРЕРВАН.
        Призвать Кроша?
        Надеясь, что инопланетная технология просто телепортирует котенка ко мне, я согласился, прекратив копать. Выждал пару минут, но ничего не произошло. Черт, как он теперь доберется до меня? Он же мелкий, а там вокруг всякие тошноплюи!
        Ругая себя, начал копать так остервенело, что земля полетела во все стороны. Юлия, обратив на это внимание, похвалила и поставила всем в пример:
        - Смотрите, как Денис работает! Новенький, а труда не боится!
        Макс глянул на меня завистливо. Он тоже бросился бы копать, но у него была другая задача - помогать Сергеичу держать кол. А его как ни держи, со стороны никто не заметит, стараешься ты или дурака валяешь.
        К вечеру мы изрядно устали, а стена наша вытянулась от силы метров на десять - трудно махать лопатой, когда земля влажная и тяжелая. Макс - так вообще умирал, иностранцы тоже утомились, пот катился градом.
        Ощутив чужое внимание, я в который раз обернулся и увидел, как Амир шепчется с широкоплечим претендентом Кургановым, поглядывая на меня. Последний качнул головой и воскликнул так, что я услышал:
        - Жить надоело? Дождись одобрения, потом двигайся, баран!
        Кавказец зло махнул рукой, сплюнул и посмотрел теперь уже на Юлию.
        - Сам ты баран, Коля. Как будто мы не знаем, чья очередь…
        Встретившись со мной взглядом, он замолчал, отвернулся. Интересно, что они замышляют? Или просто нервишки у меня расшатались?
        Вдруг донеслось верещание бездушного и сочный русский мат Курганова, его перехватившего. Сергеич вытянул шею, услышав родные слова, у него аж поясницу отпустило.
        Я просмотрел информацию о парне - теперь уже внимательно:
        НИКОЛАЙ РОМАНОВИЧ КУРГАНОВ, 29 ЛЕТ
        Претендент 9-го уровня: 100 %.
        Курганов прибил зомби и встал рядом с Юлией, привлек к себе, прошептал что-то на ухо, и та зарделась, улыбнулась и потрепала его по щеке.
        Мы же продолжили работу, но через пару минут от каторжного труда нас спас далекий гул моторов.
        - Возвращаются! - громко вскрикнула Юлия. - Дай бог, без потерь! А мы, ребята, закругляемся! - И повторила по-английски для иностранцев: - Инаф, гайс! Уэл дан!
        Сергеич, проводив ее недобрым взглядом, проворчал:
        - Вот только гадюки мной еще не командовали. Тьфу, зашквар.
        Мы принялись вытирать грязные лопаты о траву, и я почувствовал себя тлей, которую оберегают сильные муравьи, чтобы безнаказанно доить. Выбежал зомби из лесу… то есть клоп - налетели муравьи, насмерть закусали. Работай, тля, доись!
        В тот момент, когда мы добрались до дороги, стали отчетливо слышны рев моторов и ругань, а вскоре показался и джип. Рядом с собой Папаша посадил Карину, гуру и Элеонора тряслись сзади. Мотобайки ехали медленно, друг за другом. Я подождал, пока все покажутся.
        Джип остановился первым. Папаша вышел, открыл перед Кариной дверцу. Гуру выпрыгнул на асфальт - ну просто Христос среди грешников: в белой рубахе, в льняных штанах, только нимба не хватает. Элеонора держалась особняком, Карина кокетничала с Папашей - почуяла в нем силу.
        Все те, кто устанавливал частокол, потянулись к админкорпусу - потные, заляпанные грязью, я еще и мокрый до нитки, влажность стояла такая, что одежда не высохла. Народ начал собираться во дворе. Сергеич, бросая лопату в траву и прибавляя скорости, кивнул вперед:
        - Гля, кого сучка твоя себе нашла! Ха! Папика! Ща его телка выбритая вылезет - во цирк будет!
        Только он проговорил, как по ступеням к «любимому» слетела Виктория, защебетала, поцеловала его, Карину демонстративно не замечая. Папаша развернул ее, представил новенькую, и мадам изобразила улыбку настолько фальшивую, что меня чуть не стошнило. Когда на ступенях появилась Маша, Виктория целовалась уже с Кариной, говоря, как рада, что та выжила, потому что у нее наконец-то появится близкая по возрасту подруга.
        Моя бывшая тоже улыбалась и щебетала, но по взгляду было видно: она все поняла и приняла вызов. Ясно было и то, что Виктория намерена биться до конца, потому что время работает против нее. Пройдет месяц - и отрастут волосы, смоется яркий цвет, облезут брови, через полгода или год сдуются губы - и на кого она станет похожа? Карина все-таки натуральная.
        Меня, встрепанного, оборванного, перепачканного грязью, бывшая не замечала, а может, не узнавала. Да она не особо-то по сторонам смотрела. Какая же дрянь! На ком я был женат? Ей же все равно - с кем! Лишь бы выгодно было. Я скрипнул зубами, перевел взгляд на гуру, стоящего в сторонке.
        Еремей же изучал собравшихся, видимо, прикидывая, кто поддастся его манипуляциям, кто - нет. Идиот, не понял еще, что случилось. Нашу троицу он тоже не узнал. А может, со зрением было плохо, возраст-то солидный.
        Вдруг он дернулся, замер, как увидевший ястреба тушканчик. Ссутулился, съежился и попятился - заметил шагающую к нему Машу. Леопардовый костюм она сняла - видимо, повесила сушиться, и была вполне узнаваемой.
        Девушка напряглась, подалась вперед, как наведенная на цель торпеда, ее поза не сулила ему ничего хорошего. Элеонора тоже ее заметила, улыбнулась, закричала радостно:
        - Маша! Живая! Я так рада!
        Еремей, что был на полголовы выше Маши, выпятил грудь и принялся превентивно защищаться:
        - Что бы она ни говорила, это наговор! Уберите отсюда ее! Она истеричка, по ней же видно!
        Народ оживился, зашушукался, подполз ближе, закрывая обзор. Что Маша собирается делать? Только бы глупостей не натворила. Я оббежал кольцо зевак и протиснулся вперед за ее спиной, чтобы… Не знаю зачем. Чтобы подстраховать.
        - Истеричка, значит. Ладно. - Она повернулась к зрителям, ко мне полубоком, дважды ткнула в него пальцем: - Я обвиняю тебя в убийстве Ирины и Евгении! И в покушении на мою жизнь!
        Гуру улыбнулся, повернулся к Элеоноре:
        - Элечка, ну это ведь неправда?
        Та стиснула зубы и отступила на шаг, крикнув:
        - Какой же вы трус, Еремей! А мы вам верили!
        Зеваки аж рты раззявили. Англоязычные сбились в кучку, Рябой им переводил.
        - Вломи крысе! - Кто это крикнул, я не увидел.
        - Действительно! Две женщины погибли! Нельзя этого прощать! - поддержала Юлия.
        Стоящий рядом Сергеич промолчал, но сжал кулаки и вытянул губы - так ему хотелось вломить Еремею.
        Маша глянула на меня, словно ей нужно было мое одобрение, а потом пару раз профессионально так врезала по роже Еремея, завершив серию ударом колена в солнечное сплетение! Гуру хрюкнул, сложился, упал на колени, пятная белоснежные штаны грязью, что нанесли сюда байки.
        Раздались жидкие аплодисменты, однако Маша успокаиваться не собиралась, шагнула к Папаше и бросила в лицо моей бывшей с деланым интересом:
        - Как твоя беременность, Кариша?
        Теперь зааплодировать хотелось мне, но я сдержался. Маша нашла меня и встала рядом, дуя на кровоточащие костяшки. Вот только теперь Карина узнала своего законного мужа и чуть не уронила изящную челюсть. Зато на лице ее соперницы Виктории проступило торжество.
        Папаша с удивлением посмотрел на новую пассию, шевельнул надбровным валиком и захлопал в ладоши, привлекая внимание.
        - Представление закончилось! Внимание всем! Наша община пополнилась аж на семь человек. Уверен, что настало время собраться всем вместе и обсудить наши правила - чтобы вопросов ни у кого не возникало. Предлагаю провести заседание в конференц-зале в семнадцать тридцать. То есть через полчаса, на закате.
        Собравшиеся загудели и начали расходиться. Сергеич потянул меня за рукав и шепнул:
        - Надо валить…
        Но рядом появилась Юлия, пожала мою руку, поблагодарила за помощь и принялась расспрашивать Машу о том, за что она отлупила «того человека в белом». Девушка поделилась историей, и Юлия сказала, качая головой:
        - Будь моя воля, я б его выгнала. Но решение, конечно, за братом.
        Ее позвали, и Юлия убежала. Я наконец пожал Маше руку.
        - Ты вела себя как герой.
        - Правда? - не поверила она. - Меня ж понесло.
        - Ты смогла отмудохать живую цель. Не зря боксировала.
        - Да, - вклинился Макс, - ты молодец! Слышала, как тебе хлопали? Все были за тебя, а не за этого.
        Мы не сговариваясь посмотрели на гуру, который стоял как оплеванный, боялся голову поднять и увлеченно оттирал испачканные брюки. На щеке горел синяк, губа кровила.
        Шапошников с Викторией направился в здание, но на полпути остановился, будто что-то вспомнив, и приблизился к нам, отправив девушку одну. Лицо его было озабоченным:
        - Что же ты сразу не сказал, что Карина - твоя жена? Это залет, Денис. Умышленно ввел в заблуждение, так получается? Подумал, что раз у нас мало своих женщин, то мы сразу за другими кинемся? Боялся, что жене не поможем, сторговал ее жизнь обманом?
        - У нас с Кариной нет отношений, Пал Палыч, - ответил я. - Считайте, что мы с ней в разводе.
        - Так даже? - Он кивнул, хмыкнул, бросил взгляд на поднимающуюся на крыльцо Викторию. - Это меняет дело, да. Тогда претензии снимаются. - Перед тем как уйти, он бросил оценивающий взгляд на Карину, усмехнулся чему-то своему.
        Моя бывшая тем временем нервно беседовала с Элеонорой, бросая на нас испуганные взгляды. Женщина сделала шаг назад - Карина схватила ее за руку. Элеонора вывернулась и зашагала к нам. Но чем ближе подходила, тем меньше оставалось уверенности, судя по позе. На полпути она совсем потухла, но заднюю не включила. Остановилась в паре метров и проговорила, не отводя взора:
        - Маша, я прошу прощения за то, что не вмешалась. Я поняла, что они решили тебя бросить, когда веревку, то есть связанные простыни, уже подняли. Это правда. Денис, и перед вами хочу извиниться. Я глубоко заблуждалась, когда говорила про бумеранг. Это стоило сказать себе. Вы проявили великодушие, когда предлагали помощь, а потом оставили рацию… - Ее голос дрогнул, и она закрыла лицо рукой, плечи ее задергались.
        Маша тотчас ринулась на помощь, обняла женщину и проговорила:
        - Ну хватит! Все же хорошо закончилось. Все ошибаются. Мы люди, это нормально.
        Сзади что-то укололо в икру - я аж вскрикнул, глянул вниз: по штанине карабкался Крош. Сбежал от Папаши и вернулся! Чуть не пустив слезу, я ласково взял его на руки и осмотрел. Весь в грязи, ободранный, на боку кровь, но живой! И еще тяжелее, чем до последнего расставания с ним!
        - Ай умничка, ай молодец! Вернулся от Папаши к папке!
        - А это точно твой? - спросил Макс, недоверчиво глядя на котенка. - Здоровый он какой-то, тот мелкий совсем был.
        - Мой, - кивнул я и взвесил его на ладони. - Видишь ли, как оказалось, у котиков тоже есть душа. Так что Крош развивается, как и мы.
        К тому времени Маша успокоила Элеонору и воскликнула, пытаясь ее отвлечь котенком:
        - Эля, посмотри, кто у нас есть!
        Женщину больше волновало другое. Она приложила руки к груди и пролепетала:
        - Денис, вы на меня правда не сердитесь?
        - Не просто не сержусь. Я счастлив, что вы все поняли и оказались хорошим человеком.
        Всхлипнув, она полезла обниматься - точно гуру приучил!
        А котенка у меня забрала Маша.
        Глава 37. Малая, харэ ломаться!
        В здание административного корпуса мы вошли впятером: я, Сергеич, Макс, Маша и Элеонора, вздрагивающая от каждого громкого звука.
        Дверь в конференц-зал находилась в самом конце коридора, но прежде, чем до него добрались, мы стали свидетелями короткого диалога между Еремеем и Кариной.
        - И ты это так оставишь? - пылая гневом, процедила моя бывшая. - Я же ради тебя… я… ради тебя… Сволочь! Подонок!
        - Таков закон жизни, - пробубнил гуру, пряча глаза. - Сильный забирает, слабый подчиняется, а в данной…
        Заметив нас, он замолчал. Карина, побуравив своего благодетеля взглядом, отвесила ему звонкую пощечину и гордой походкой направилась в конференц-зал. Гуру поплелся за ней.
        Сцена была красноречивой. Еремей уступил Карину Папаше, возможно, выторговав себе привилегии. Хотя какие к черту привилегии? После того, что о нем узнали, скорее речь шла о месте в общине.
        Сергеич, похоже, тоже это понял:
        - Продал сучку, вот тебе и весь закон жизни! Вот же чмо!
        - Какая же я дура… - пролепетала Элеонора. - Поверила такому ничтожеству!
        С полминуты Маша ее утешала, после чего мы потянулись следом за всеми.
        Котенка занесли с собой, но Папаша, о чем-то беседовавший с Кариной у входа, попросил оставить его в кабинете директора. Причем так невозмутимо, словно и не пытался переприручить - по сути, украсть - моего питомца.
        «Ага, щас, разбежался», - подумал я, но перечить не стал. Просто вышел из зала, посадил Кроша на подоконник и велел сидеть на месте.
        - Мяу-мяу, - ответил котенок, что, видимо, значило «хорошо».
        Когда я вернулся, Папаша уже стоял, опершись на трибуну. В зале было восемь рядов стульев, крепившихся к одной основе, в каждом по десять штук, так что мест оказалось предостаточно.
        Всего в группе я насчитал трех чистильщиков. У Папаши был тринадцатый уровень, у Волошина и Бергмана - седьмой. Похоже, поездка в отель новых уровней им не принесла, что подтверждало: упокаивая слабых бездушных, много кредитов не заработаешь.
        Как и подобает лидерам, они заняли первый ряд, а с ними сидели Юлия, Виктория и незнакомый мне пухлощекий Борис Борисович Сухозад. Говорящая была фамилия у этого светловолосого мужичка невысокого росточка, с водянистыми глазами, щеточкой белых жидких усов надо ртом, искривленным заискивающей полуулыбкой. Претендент, как и Юлия с Викторией. Мужичок был неказистый, а потому его первый уровень меня не удивил. Удивило другое: что он забыл в первом ряду?
        Другие претенденты разбились на две группы. Первая заняла второй ряд, тут сгрудились Рябой и еще трое восьмых-девятых уровней. Вторая собралась с краю на четвертом и пятом рядах: уже знакомый щербатый Игнат Златько, Амир Сабиров, Николай Курганов и еще трое. Принцип их разделения был мне неясен, оставалось лишь предположить, что это группы разных чистильщиков.
        Иностранцы, занявшие последний ряд, кучковались сами по себе. К последним примкнула незнакомая мне филиппинка, тридцатичетырехлетняя Блессика, претендент пятого уровня. Рядом с ней сидел Дональд Крю, флегматичный претендент шестого уровня с лошадиным лицом и грустными глазами, ему стукнуло пятьдесят четыре. За Дональдом, прикрыв глаза, развалился на стуле длинноволосый китаец Донг Пэн - претендент шестого уровня в возрасте Христа. Плюс отсутствующие Эстебан Бенитез и Майкл Эндрюс - итого пятеро.
        Теперь, увидев их в сборе, я окончательно убедился, что прокачивают всех, а не только избранных. Мысль успокоила.
        «Всех, да не всех», - подумал я, глядя на Еремея. Вряд ли ему помогут, если только он не сумеет замутить им рассудок. Гуру как ни в чем не бывало развалился в пятом ряду с краю, но на его штанах, как и на репутации, было огромное темное пятно. Карина сидела одна в другом углу.
        Мы с Машей, Сергеичем, Элеонорой, которая попросила называть себя Элей, и Максом заняли шестой и седьмой ряды, места у входа, причем девушка села со мной. «Черт, Рокот, не успел освободиться, как снова голову в петлю суешь? - отругал я сам себя, а на лице застыла глупая улыбка. - Ну не идиот? А как же Света с Ванькой?»
        Маша, словно почувствовав эти терзания, нашла мою руку и крепко сжала.
        А без двух минут пять в зал вошла… нет, вплыла Виктория. Пересчитав нас, она отчиталась перед Папашей:
        - Эстебан и Майкл на постах, остальные собрались. Можно начинать.
        Девушка босса заняла свое место в первом ряду. Папаша протяжно откашлялся, прочищая горло, и в зале воцарилась мертвая тишина.
        - Рад вас приветствовать, друзья! - заговорил он, и его голос разнесся гулким эхом.
        То ли его тут безмерно уважали, то ли он зашугал аудиторию. Сергеич поерзал на стуле - тот заскрипел. Папаша встретился взглядом с электриком, и он замер, вжался в стул. У кого-то заурчало в животе, но звук тут же стих.
        - Напоминаю, что вчера мы нашли троих выживших: Блессику, Дональда и… - Он сбился, забыв, видимо, имя китайца, и прочел его прямо из профиля: - И Донга. Или Пэна, не знаю, к сожалению, что там имя, а что фамилия. В общем, Донга Пэна, товарища из братского Китая. Все они были нулевого уровня, а сегодня - как минимум пятого!
        Он перевел взгляд на нас, точнее, на меня. Один Донг Пэн вопросительно пялился на Папашу, трижды услышав свое имя, но так и не поняв, чего от него хотят.
        - Но сегодня у нас семеро новеньких! И все наши соотечественники! Да вы посмотрите, какие толковые ребята! Михаил Сергеевич, поднимитесь!
        Наш электрик встал, приложил руку к груди.
        - Претендент седьмого уровня! Невероятный результат для такой слабой группы! Михаил Сергеевич, мое уважение!
        Совсем уж отсутствием совести Горбачев не страдал - зарделся, забормотал:
        - Да я-то чо? Я ничо, это все… - и запнулся, побоявшись проговориться.
        Тем временем Папаша продолжал представлять нашу группу:
        - Еще один наш соотечественник! Максим Николаевич Тертышный, претендент четвертого уровня.
        Макс встал, едва не завалив весь ряд, и счел нужным уточнить:
        
        - Из Казахстана я, Павел Павлович!
        - Неважно, все одна страна, - отмахнулся Шапошников и перешел к Маше: - Шестой уровень у прекрасной девушки Марии Андреевны Шевченко! Спортсменка, комсомолка, красавица, хоть грамоту вручай! Настоящий боец, сразу видно!
        «Настоящий боец» и бровью не повела на неуклюжие комплименты в духе товарища Саахова.
        - И чистильщик группы… - Папаша откашлялся и представил меня. - Денис Александрович Рокотов.
        Я поднялся, чтобы все могли меня увидеть.
        - «Нулевка»! - выкрикнул Амир. - Тоже мне!
        - Да, я об этом и хотел побеседовать, - продолжил Папаша. - Денис Александрович почему-то все еще нулевого уровня, хотя команда у него более чем развитая. К этому разговору мы вернемся, Денис. Надеюсь на откровенность, потому что мы теперь одна коммуна и должны доверять друг другу.
        Он глотнул воды и продолжил:
        - А вот вторая группа вся нулевая, даже не претенденты. Знакомьтесь, Карина Геннадиевна! - Бывшая встала. - Элеонора Леонтьевна. - Врачиха поднялась, только когда села Карина. - И Еремей Иваныч Кукушкин, человек, как многие уже поняли, гниловатый. Но разбрасываться человеческим ресурсом мы позволить себе не можем, а потому и такому найдем применение…
        - Сортиры чистить! - выкрикнул Сергеич.
        - Говно отмывать! - добавил Амир.
        Боевики заржали, Шапошников тоже улыбнулся.
        Гуру нелестный эпитет о себе проигнорировал - поднялся, преисполненный величия, словно не его меньше часа назад девчонка уронила в грязь и расквасила губу.
        - Что же вы, Еремей Иваныч, столько дней труса праздновали? У вас под опекой пять девушек было, а вы одну на верную смерть отправили, и хорошо, что она выжила, а двух практически собственными руками убили. Разве так должен был поступить мужчина? Честно признаюсь, не хотелось бы видеть вас в команде.
        Гуру космоэнергетического мошенничества сник, опустил плечи и проговорил:
        - Я осознал свою вину и готов загладить ее трудом. Любым трудом!
        - Да неужели, - зло прошептала Маша. - Вот червь, и тут выкрутился!
        - Признаюсь, в прежние дни я бы такого, как ты, выгнал без раздумий, - сказал Папаша, перестав называть гуру на «вы». - Но сейчас время смутное, сохранивших разум остались единицы. Не я давал тебе душу, не мне ее забирать. Потому предоставляю тебе последний шанс. Малейшее нарушение - и отправишься на вольные хлеба. Все, решение окончательное.
        Выдохнув, Еремей сел на место и снова расправил плечи.
        - У параши твое место, петух! - выкрикнул Сергеич, не утерпев.
        Кто-то из группы Рябого заржал. Папаша же заткнул электрика взглядом.
        - Теперь о наших планах и о том, чем мы располагаем на данный момент. Предоставляю слово своему заместителю по хозяйственной части, Борис Борисычу Сухозаду.
        В зале раздались смешки, которые, впрочем, тут же прекратились, стоило Папаше сверкнуть очами в сторону юмористов. «Надо же, как силен авторитет этого человека», - подумал я еще раз, гадая, как за три-четыре дня Папаша сумел не просто собрать группу и сплотить ее, но и добиться полного подчинения.
        Пухлощекий Сухозад крадучись прошествовал к трибуне, подождал, пока Папаша рассядется, открыл красный журнал и заговорил нудным канцелярским языком:
        - На данном этапе, пока более подходящее убежище не найдено, решено обосноваться здесь, в бывшем административном корпусе. Обитаемым остается второй этаж. Он включает в себя семь кабинетов, без штабных номеров, оборудованных под спальни и снабженных постельными принадлежностями, по четыре-шесть коек в каждой. Также в наличии тридцать литров бензина, девятнадцать лопат…
        Его заупокойный тон убаюкивал, и народ зевал с закрытым ртом, а Сухозад все занудствовал, отчитывался о намародеренном. Надо отдать должное, продовольствием они запаслись на несколько месяцев.
        Когда он закончил, слово снова взял Папаша:
        - Теперь о наших планах. В ближайшей перспективе - прочесать окрестности, найти выживших и влить в свои ряды…
        - «Калигайахан» будем мародерить? - перебив, спросил Волошин. - Слышал, там телочки улетные с папиками понаехали.
        - Обязательно, - ответил Шапошников, - но не в ближайшей перспективе. Далековато до него, а у нас бензина не так много. Что касается других выживших, которых мы, верю, еще найдем, развивать будем каждого члена команды! - Он многозначительно посмотрел на нашу группу. - Ведь пока едины - мы непобедимы. Как вы уже заметили, останавливаться на достигнутом нельзя, потому что кадавры тоже развиваются. Когда накопим достаточно сил, можно попробовать поехать в город. Вижу вопросы на ваших лицах: почему не сейчас? Потому что там есть свои группировки, в основном из местных, которые захотят усилиться за наш счет, ведь мы для них чужаки. Не забываем, что почти все из нас - туристы. А в городе много местных, и они могут нас не просто не принять, а воспользоваться нашей малочисленностью…
        Очень хотелось сказать, что это нерационально и не вписывается в концепт «пока едины, мы непобедимы», но интуиция подсказывала, что лучше помалкивать и мотать на ус. К тому же последние его слова заставили меня напрячься. По всей вероятности, о системе и иерархии чистильщиков и претендентов Папаша знал больше, чем я.
        Тем временем, снова хлебнув воды, Шапошников посмотрел на меня и поманил жестом:
        - Иди сюда, Денис Александрович. Расскажи нам, почему ты прокачал команду, а не себя. Вдруг ты знаешь что-то, чего не знаем мы.
        Пока я шел к трибуне, вихрь мыслей пронесся в голове. Про «Живучесть», мой уникальный талант, ему точно знать не стоит - мало ли что, пусть будет козырем в рукаве, лишь бы остальные не проболтались. Про «Везение» тоже лучше не болтать. Но как тогда объяснить свой нулевой уровень?
        Остановившись в полуметре от трибуны, я пожал плечами и сказал, прикидываясь дурачком:
        - Да все на самом деле просто. Сначала не уровни покупал, а таланты на урон и защиту.
        - «Мощь» и «Стойкость», - кивнул Папаша. - Дальше.
        - Вчера мы наткнулись на тошноплюя пятого уровня…
        - Мутант, - кивнул Папаша. - На пятом кадавры мутируют, именно поэтому так важно зачистить курорт, пока они совсем в монстров не обратились!
        - Ну да, бой выдался трудным. Мы с Сергеичем чуть не сдохли. Хорошо, Маша была с нами, добила гада.
        Шапошников бросил на Марию одобрительный взгляд, а я закончил:
        - После мутанта понял, что пора качать уровни, а то сложно. Собрался купить уровень с кредитов, что за тошноплюя насыпало, да только черта с два! Предложение исчезло из магазина чистильщика! И все, не появляется!
        Папаша пожевал губами и промолчал, шевеля лысым надбровьем, потом посмотрел на Бергмана, и тот молча кивнул.
        - Теперь понятно, - задумчиво протянул Папаша. - Мы думали, Константин Егорович вводил нас в заблуждение, когда говорил, что не может уровень купить. Застрял в «нулевках»…
        - Ассортимент иногда обновляется, - холодно, по-терминаторски отчеканил Бергман, глядя на меня. - Обычные позиции и усиления тех, что уже куплены, остаются. Ты был «нулевым», а потому повышение уровня у тебя - товар непостоянный. Жди, возможно, снова появится.
        - Если доживешь… - тихо произнес Волошин. Я вопросительно взглянул на него, и он улыбнулся. - Шучу. Короче, понятно все с Денисом, разобрались. А теперь - тема… э… открытая? Трепетная?
        - Животрепещущая. Неприятная, - подобрал правильные слова Папаша и начал издалека: - Вы только задумайтесь! Нам предстоит возрождать человечество. Мы - небольшая группа на ковчеге. Возможно, именно от нас пойдет новая ветвь человечества, это огромная ответственность. Вы согласны, что к решению проблемы нужно подойти с умом?
        Все закивали. Я подумал, что он говорит как по писаному. Уж не политиком ли он был до Жатвы душ? Больно хорошо язык подвешен. А политики на совесть начинают давить, пробуждают дух национального самосознания, перед тем как сотворить гадость и исхитриться нагнуть народ, воодушевленный на подвиги.
        - Как появились лучшие? Естественный отбор работал тысячелетиями, выявлял наиболее приспособленных. Только самые сильные и самые умные оставляли детей, и те наследовали их качества.
        Маша первой сообразила, куда он клонит, и вцепилась в мою руку, побледнела. При каждом вдохе ноздри ее раздувались.
        - А у нас проблема. Большая проблема! Мужчины оказались более приспособленными, чем женщины. Многие девушки погибли, не в силах себя защитить. У нас всего шесть девушек на двадцать два здоровых мужика…
        Маша стиснула мою руку до боли, задрожала.
        - Если учесть, что миссия женщин - продолжение рода - более ответственна, чем у мужчин (защита общины), то к выбору пары дамам следует подойти со всей тщательностью и ответственностью…
        Папаша говорил увлеченно, будто от этой его программы повышения рождаемости зависело выживание цивилизации. Мать его так, три дня всего прошло, а он уже в спасители метит!
        - Милые дамы, - он улыбнулся, развел руками. - Ничего не поделаешь, вам нужно выбрать сильнейшего, отринув глупости типа влюбленности, симпатии и игры гормонов. Потому что ваше потомство - будущее человечества! А будущее человечества не может быть от кого попало, увы. - И посмотрел сперва на меня, потом на Еремея.
        - Выбрать? - спросила Элеонора. - Или вы уже за нас всех выбрали?
        Папаша ей не ответил, продолжая гнуть свою линию:
        - Итак, что мы имеем? А имеем мы то, что у меня уже есть пара - Виктория Никитична. Карина Геннадиевна и Борис Борисыч выбрали друг друга…
        Что?! Карина будет парой Сухозада? Впрочем, я уверен, что так Папаша застолбил себе вторую жену: «шестерка» возражать не станет, а подчиненные не возропщут, почему это у босса две, а у них ни одной.
        Я нащупал и перехватил ледяную Машину ладонь, наши пальцы сплелись.
        - Сестра моя, Юлия, тоже не осталась без пары, выбрав Колю Курганова. Теперь Блессика… - Папаша запнулся, нашел взглядом Викторию и распорядился: - Викусь, переведи ей и остальным нерусским товарищам, что я сказал.
        Девушка молча посмотрела на Рябого, и тот пересел к иностранцам, зашептал по-английски, а большой босс продолжил:
        - Остались свободными Блессика, Элеонора и Мария. О первых двух речи пока нет, потому что желающих на них пока не нашлось… - Посмотрев на врачиху, добавил: - Вы уж извините, Элеонора Леонтьевна, я человек прямой и говорю как есть. - Перевел взгляд на Машу, и мое сердце остановилось. - Девонька, а для тебя у нас нашелся кавалер получше! Сильнейший в группе, после меня, разумеется… Андрей Владимирович, прошу.
        - Мария несвободна! - крикнул я.
        - У тебя уже есть одна жена, Денис Александрович, - ответил Папаша, издеваясь. - Попользовался сам, поделись с товарищами.
        Сука! Сука! Сука! Я с ненавистью и рвущим грудь сердцем наблюдал за тем, как Волошин поднимается и вразвалочку направляется к нам.
        Вскочив, я перегородил проход и встал у него на пути, но он легко сдвинул меня, словно и не заметил, и протянул руку Маше. Она шумно сглотнула слюну.
        Дернув его за плечо, я заорал ему в лицо:
        - Мы пара! Неужели не видно, что мы пара?
        Волошин криво усмехнулся, скинул мою руку, сплюнул мне под ноги:
        - Чё ты чешешь, нулевой? Вы день как знакомы! - Снова повернувшись к Маше, ухмыльнулся: - Малая, харэ ломаться. Из моих телочек никто не жаловался.
        - У меня уже есть Денис! - зашипела она, инстинктивно пятясь, но сзади была спинка стула.
        Папаша наблюдал с равнодушием. Похоже, он и его люди заранее все решили.
        Элеонора не стерпела несправедливости, вскочила:
        - Как вы смеете…
        Волошин ткнул ее в грудь - женщина упала на место.
        - Окстись, мать. Тебе уровень поднимем, помолодеешь, тоже кому сгодишься, а пока общей будешь…
        Сергеич образовался напротив огромного Волошина и, обернувшись к Папаше, крикнул:
        - Палыч, чё за голимый беспредел? Такого даже на красной зоне нет!
        - Поддерживаю. - Голос поднявшегося Бергмана вошел в напряженное молчание, как острый нож в масло. Он обратился к Волошину: - Андрей, по какому праву ты считаешься сильнейшим? Мне кажется, мы как минимум равны.
        Волошин снова сплюнул, только теперь себе под ноги.
        - По эдакому. По праву сильного. А ты что, сомневаешься, Тетыща? Уровни не жмут? А то могу подрезать!
        Константин Егорович Бергман, он же Тетыща, подошел к нему. При том, что был чуть ли не вдвое меньше, он умудрялся смотреть на Волошина сверху вниз. Чуть подняв бровь, он спросил:
        - Ответишь? Хочешь это доказать в спарринге?
        Его слова шелестели, как ползущая змея, а взгляд был таким, что Волошин отступил. Поджал хвост и попятился, поглядывая на Папашу, а тот не вмешивался. Что ж за смертоносным талантом обладает эта вариация Т-1000?
        Тактика Шапошникова понятна: разделяй и властвуй. Ему эти конфликты между лидерами только на руку. Но мне-то что делать?!
        Тем временем Бергман, заняв место Волошина, посмотрел на меня, вскинув брови, и в его взгляде мне померещилось живое человеческое участие. Может, мне показалось, но губы Бергмана шевельнулись, позволяя прочесть: «Не лезь».
        Именно что показалось. Отвернувшись, он протянул Маше руку. В ее глазах заблестели слезы.
        - Пойдем, милая, - ласково сказал Бергман. - Ты теперь моя женщина.
        - Не ваша! - крикнула она. - Не ваша, а Дениса!
        И я понял: если не вмешаюсь, никогда себе этого не прощу. Понимал, что точно огребу - их больше и они сильнее. Скорее всего, меня убьют. Но иначе я просто убью в себе душу. Как ни поступи, проиграешь, но разум отказывался принимать поражение и лихорадочно искал выход, а тело уже начало действовать. Уж лучше сдохнуть, чем проглотить это дерьмо!
        Бергман был вдвое легче Волошина, поэтому мне удалось рывком за ремень оттащить его от Маши.
        - Я хочу оспорить это в спарринге. - Хотел сказать твердо, уверенно, а голос все равно предательски задрожал.
        - Не лезь, - сказал Бергман теперь вслух, - просто поверь: не лезь, будет только хуже. И впредь не смей меня трогать. Вообще. Я предупредил.
        - …еще и дурак, - донеслось из-за спины.
        - …нарвался «нулевка».
        Рядом со мной, скрипнув зубами, встал Сергеич. Помедлив, Макс тоже подошел и ошарашенно заозирался - в глазах его плескалась паника. Нет, не надо тащить их за собой на тот свет. Там жнецы и ничего хорошего. Вывод: рисковать жизнями соратников я не имею права.
        Боевики во главе с Рябым начали подниматься, но Бергман жестом велел им сидеть. Стало понятно: четверо претендентов под Бергманом, остальные - люди Волошина.
        - Макс, Сергеич, вернитесь на места! - рявкнул я. - Быстро, б…!
        Макс дернулся было, но Сергеич сплюнул под ноги, рыкнул:
        - Да я лучше сдохну. Суки мрачные, а… Кто…
        - Константин Егорович, он нужен живым! - крикнул Папаша.
        Бергман смотрел на меня так, словно хотел что-то сказать, но я не мог ничего прочесть на его непроницаемом лице. Урод хладнокровный! Юного тела ему захотелось! Я скрипнул зубами, понимая, что, возможно, делаю это в последний раз, потому что скоро мне их выбьют… и бросился на Бергмана.
        Не успел понять, что произошло, только отрывистые картинки: противник качнулся навстречу, пол и потолок поменялись местами, а в следующий миг я уже лежал, не в силах вздохнуть. От солнечного сплетения по телу расползалась адская боль, от которой хотелось орать, но раз боль есть, значит, жив, и эта мысль подавила остальные.
        Рядом, пуская кровавые пузыри, хрипел Сергеич и плакала в голос Маша.
        Когда зрение восстановилось, Горбачев валялся без сознания. Бергман уводил девушку, захватив локтем ее шею и прижав к боку. Она всхлипывала, пыталась его уговорить:
        - Пожалуйста, отпустите! Что же вы… Неужели в вас не осталось ничего человеческого?
        «Действительно, это какая-то дичь! - думал я, хватая воздух разинутым ртом. - Сюр какой-то, потому так трудно поверить, принять правду. Бергману что, так припекло, что он ее средь бела дня насиловать собрался? Как-то не вяжется с образом».
        В следующий миг чье-то колено уперлось в позвоночник. Руки свели за спиной и связали, а потом меня вздернули на ноги. Рядом стоял Волошин и ухмылялся, выплевывая злые слова:
        - Герой-любовничек, ёпта! Чистильщик недоделанный! Ничего, скоро это изменится…
        Макса и Сергеича куда-то утаскивали люди Волошина. Хорошо хоть выжили мои соратники. Вдалеке вскрикнула Маша, а потом замолкла. Я дернулся, и Волошин ткнул меня кулаком под ребра - несильно, только чтобы угомонить:
        - Стой смирно, Денис.
        Папаша наблюдал за нами, стоя все там же - у трибуны. Покачав головой, он вздохнул:
        - До чего же люди неспокойные! Только появились, а уже драки, конфликты… Нет, нам такие не нужны, правда? Юляш, давай…
        Его сестра посмотрела на меня в упор и отчеканила:
        - Чистильщик Денис Рокотов! Я, Юлия Шапошникова, оспариваю твое право называться чистильщиком и вызываю на бой. Сильнейший получит все.
        - Сильнейший получит все, - эхом отозвались остальные.
        Догадка пронзила молнией. Вспомнились косые взгляды претендентов, их перешептывания. Прав был Сергеич: претендент, одолевший чистильщика, занимает его место. Черт! Проклятые жнецы создали правила, при которых все охотятся на всех!
        А я в мышеловке. Если победит Юлия, все понятно: я сдохну, она станет чистильщиком и, возможно, поправит свою кривую рожу каким-нибудь приобретенным талантом из магазина. В обратном случае меня все равно убьют: Папаша не простит смерти сестры.
        Да что уж говорить, в этой группе закон джунглей. Не будь Юлии, претенденты бы бросали мне вызов до тех пор, пока не прикончат.
        Бежать? Куда со связанными-то руками?
        Подставить шею под нож? Ну уж нет. Перерезать себе горло - пусть лучше никто не станет чистильщиком?
        - Это обязательно? - прохрипел я, расправляя плечи.
        - Что? - спросила Юлия.
        - Дуэли, бои… Не проще сразу нож под ребро? В вас же чести и достоинства как в кадавре эстетики.
        Юлия отвернулась. Волошин тоже проигнорировал реплику, но из его обращения к Папаше я все понял.
        - Руки ему развязывать?
        - Тащи его во двор, - ответил большой босс. На меня он не смотрел, словно меня уже не существовало. - Там и развяжешь, а то ей не зачтется.
        Все ясно. «Не зачтется» - если претендент убьет чистильщика вероломно. Он должен в честном бою доказать, что достоин занять его место.
        Глава 38. Безобразная Эльза
        Волошин схватил меня под руку и поволок к выходу, остальные, гомоня, потащились следом. Карина и Еремей не спешили покидать конференц-зал, но друг друга демонстративно не замечали. Элеонора, пораженная перспективой стать общей женщиной, замерла, закрыв лицо руками.
        Мы переместились в коридор, спустились по лестнице и вышли на бетонированную площадку возле фонтана, где люди Папаши, вооруженные кто ножом, кто битой или цепью, образовали круг радиусом метров в пять.
        Солнце уже скрылось за деревьями. Минут десять-пятнадцать - и наступит ночь. Скорее всего, я этого уже не увижу, потому что умру раньше. Одно ясно на все сто процентов: так просто я не дамся, постараюсь забрать с собой побольше этих животных.
        Перед нами расступились, Волошин протащил меня в середину круга, остановился, придерживая за руку. Силы в нем было немеряно - наверное, «Мощь» качал или «Силу», если такое возможно.
        А я… я, видимо, сплоховал. Не учел, что противостоять придется не только зомби, но и бездушным с разумом - таким, как эта гнилая команда.
        Что толку с «Везения»? Как оно мне поможет? Пролетающая птичка ляпнет Юле в глаз? А та поскользнется, завалится на Волошина, он рухнет на Папашу, и так, падая, будто домино, они перебьют друг друга? Конечно нет. Да и «Живучесть» не спасет, если сердце перестанет биться. Регенерируют живые ткани, а мертвые… Мертвые гниют.
        Если так подумать, Фортуна, сейчас самое время мне помогать! Солнце спряталось, и, если появится орда зомби, отвлечет Папашу и его команду, у меня будет шанс свалить. Чтобы прокачаться и обязательно вернуться. А так - ни единого.
        Промелькнули странные мысли: почему Папаша не стал зомби, он же сволочь та еще? Или тот же Бергман? Наверное, потому что души в них не было изначально.
        Юлия и Папаша из здания вышли последними, их тоже пропустили в круг. Юлия держала два ножа с тонкими длинными лезвиями.
        - Уверена, что справишься? - спросил Папаша, поглядывая на меня. - Он может быть с сюрпризом.
        - Может. Быть. С сюрпризом, - повторил я, растягивая слова и все еще надеясь на «Везение» и вмешательство извне.
        - У меня одиннадцатый уровень, у него нулевой, - улыбнулась сестра Папаши и повернулась ко мне.
        Папаша хлопнул ее по спине и, уронив: «Удачи», встал в круг. Где-то я слышал, что ножевой бой стремителен и скоротечен. Один нож - один труп. Два ножа - два трупа. Юлия подошла ко мне, держа оружие прямым хватом и примеряясь, как бы так ударить, чтобы наверняка. Она даже движения обозначила, правую руку вывернула так, чтобы удобнее было полоснуть по горлу. Левой целила в живот. Отступила на два шага.
        - Ничего личного, парень.
        В голове крутилось дурацкое: «Безобразная Эльза, королева флирта, с банкой чистого спирта…»
        - На счет «три», - сказал Волошин, и я подобрался, посмотрел на Папашу, стоящего у Юлии за спиной и напротив меня. От скорости моей реакции будет зависеть все.
        - Раз! - торжественно произнес Волошин.
        Где же вы, зомби? На вас вся надежда!
        - Два!
        Соберись, Рокот. Готовься: будет больно…
        - Три!
        И время замедлилось.
        Лезвие скользнуло вдоль запястий. Веревка ослабла.
        Волошин толкнул коленом в спину, отпрыгнул.
        Я выровнялся, делая вид, что заваливаюсь, и шагнул навстречу Юлии.
        Вильнул вбок.
        Вскинул руку, принимая удар, нацеленный в горло, - бок и предплечье обожгло острой болью. И хрен с ними! Раны заживут… если выживу.
        Перехватил запястья Юлии. Сжал, чтобы ее пальцы выпустили ножи. Боднул в лоб…
        …и, не давая упасть, подхватил нож и пырнул в сердце. В последний момент рука дрогнула, подвела, и лезвие вошло чуть ниже.
        «Ножевой бой стремителен…»
        Оскалившись, выцелил босса, увидел его рожу, искаженную гневом и криком:
        - Мочите его!
        Примерившись, я метнул в него нож, но тот то ли отскочил, то ли я промазал. Фигня, и так достану.
        Я рванул вперед, чтобы кончить гада и сдохнуть самому. Оттолкнул Юлию, завалившуюся набок, в два прыжка настиг Папашу, от которого шарахнулись трусливые подчиненные.
        Приблизившись к нему, я зарычал зверем - мной овладела жажда крови. В голове стучало: «Сжать зубы на горячей аорте и рвать, рвать, рвать…»
        Сделав ложный замах, я крикнул заклинание, уже столько раз приносившее удачу:
        - Нахум! - И пырнул врага под ребро…
        Попытался пырнуть - острие словно угодило в бетонную стену, узкое лезвие поехало, заскрежетало, обломилось.
        Перед глазами потемнело, боль пронзила каждую клетку, из ушей хлынула кровь - наверное, так себя чувствует муха, угодившая между медных тарелок в тот момент, когда музыкант извлекает из них звук. Что за…
        Мыслей не осталось. Остался всепоглощающий, выворачивающий наизнанку вибрирующий в костях звон.
        Доносились искаженные, будто растянутые голоса, но я не понимал смысла фраз.
        - На лоскуты… порежу… - Папаша. И он же: - Помогите Юле, все сюда! Врачиху…
        - Нет, ёпта! Нет! Юле… - Волошин. - Мы сами…
        - …кончим. - Он же, только уже с другой стороны.
        Замычав, я попытался встать и получил удар в бок - ровно туда, куда меня пырнула Юлия.
        - Амир, нет! - Снова Волошин. - Пусть встает… не зачтется.
        - Вставай, сука контуженная! - гаркнули отчетливей.
        Я попытался подняться на локтях и упал лицом в асфальт. Зрение прояснилось, и передо мной проступили две пары ног в берцах. Тело не слушалось, и запрокинуть голову я не мог.
        Подошел еще кто-то, меня поставили, но ноги разъехались, и я едва не упал.
        - Б…! Он полудохлый! Не зачтется без вызова… Держите его!
        Передо мной проступила заросшая морда Амира.
        - Еще немного, и очухается, - сказал Волошин. - Контузия от «Отражающего щита» три минуты действует.
        - Эй, а чё Амир, а не я? - возмутился кто-то, и в поле зрения попал Игнат.
        - У Папаши спроси, - отмахнулся Волошин.
        Разум начал возвращаться, пришло понимание: у Папаши есть какой-то «Отражающий щит», который, видимо, возвращает урон. Я атаковал - меня контузило. Теперь претенденты делят награду, решая, кому меня убивать, а Папаша и остальные спасают Юлию. А как можно спасти с гарантией? Правильно, поймать зомби и дать ей его добить. Накопит на уровень, тогда и «выздоровеет вся».
        
        Потому нельзя показывать, что мне лучше, пусть так и держат под руки, а я пока придумаю, у кого вырвать оружие и кого ударить первым.
        Окончательно оправившись от контузии, я понял, что все равно чертовски слаб и голова кружится от кровопотери. Хорошо хоть зрение прояснилось.
        - Да чё ждать? - буркнул Амир. - Он щас совсем подохнет! А не зачтется - не судьба.
        Меня перестали держать - я изобразил новорожденного теленка, у которого разъезжаются ноги.
        - Эй, ты хоть цепь дай ему… Типа вооружен.
        Амир наклонился…
        Я понял, что лучшего шанса не будет.
        Вскинул руку, рубанул его локтем в основание черепа, второй вцепился в запястье, надеясь, что хватит сил обезоружить кавказца. Рывком развернул его к Волошину, чтобы тот не ударил меня в спину.
        Но крепкий Амир не вырубился. Кулаком ударил в бок, ткнул пальцами в рану. Во рту проявился привкус крови. А потом рвущая боль распорола пространство от края и до края. Мир захлестнула темнота, я не ощущал тела, только боль, но гулкие голоса еще слышал.
        - Брюхо вспорол, - прокомментировал Волошин действия Амира. - Ага, сильное «Кровотечение» повесил, нормально.
        - Пусть дохнет, как баран, - хохотнул тот. - Кишками наружу.
        - Хитрожопый ты… Думаю, зачтется. Ладно, валим, давай к Папаше. А то темнеет. Если Юлька сдохнет, он сам нам устроит «кишками наружу».
        Глава 39. Принесу им свет
        «Кровотечение III», которое на меня повесил Амир, длилось час, снимая по три процента «активности» в минуту. Когда Волошин и его люди ушли помогать Папаше спасать Юлию, остальных загнали в здание - мол, ночь, кадавры активизируются, опасно.
        Пошевелиться я не мог. Организм бросил все ресурсы на выживание, сжигая лишнее и отключив мышцы. Полный паралич, даже глаз не открыть.
        Краем уха я слышал стрекотание цикад, шелест листьев и шум прибоя моря Сулу. Странно, но даже с закрытыми глазами я продолжал видеть интерфейс, словно он не отображался на сетчатке глаз, а напрямую передавал картинку в мозг.
        Он уведомлял меня об уроне, получаемом от «Кровотечения III», и каждый тик срезал едва накопленные регенерацией проценты «активности», возвращая на грань между жизнью и смертью.
        Умирать было нестрашно. Если существует душа, значит, есть и жизнь после смерти. Ну или послежизнь, зачем-то ведь нужны наши души жнецам?
        Умирать было обидно. Некстати! Маша в руках подлого Тетыщи, неизвестна судьба сына и Светы… Ну вот как умирать? Как справятся без меня Макс, Сергеич и Элеонора? Почему дохну я, а не Еремей?
        Не знаю, сколько я так пролежал. Судя по отчетам интерфейса, пережил три тика «Кровотечения III». Сколько это минут? Энергии на мыслительную активность не хватало, но я все же посчитал: минут десять. Если переживу дот, как называл эту хрень с кровотечением Макс, то…
        В углу интерфейса маячили какие-то цифры: «144». Что они значат? Сто. Сорок. Четыре. Вот что это значит! Сто сорок четыре универсальных кредита!
        Мозг пробудился и призвал «Магазин чистильщика». Что меня спасет?
        Взгляд забегал по строчкам… Ну конечно!
        «СТОЙКОСТЬ» 5-ГО РАНГА
        Обычный талант.
        ?5 % от получаемого урона любого типа. Талант можно развить.
        Стоимость: 10 универсальных кредитов.
        Урона любого типа! Купить, купить, купить… Хватило на четыре ранга сверху, талант поднялся до восьмого ранга, а это уже минус восемь процентов срезанного урона!
        Помогло. Регенерация переборола дот, «активность» прыгнула сразу до шести процентов!
        Зарычав, я сделал усилие и пошевелил пальцами. Тело послушалось! Сдерживая стон от обострившейся при движении боли, я поднял голову и осмотрелся. Почти стемнело. Площадка перед зданием пустовала, но вдалеке слышались голоса и верещание бездушных.
        «Нужно уходить! - мысль переросла в навязчивую идею. - Уходить, пока они не вернулись и не добили! Мертвым не притвориться, увидят цифры профиля».
        Да, черт возьми, как уходить? Я же полутруп! Любой нулевой бездушный одолеет! Вся надежда, что зомби отвлекутся на группу Папаши, которая их целенаправленно приманивает.
        Я пополз прочь, в кусты. Добраться туда, спрятаться, пусть решат, что меня утащили кадавры. Выжить, перетерпеть ночь, а с утра идти и качаться, копить кредиты, пока продавцы не сжалятся, вернув «1-й уровень» в магазин!
        Тронув себя за живот, я с радостным удивлением осознал - распоротое брюхо срослось! Кишки больше не вываливались!
        Медленно и осторожно, не до конца доверяя ногам, я поднялся. Выпрямился.
        Через джунгли поковылял к мерно рокочущему морю. А дальше вдоль пляжа можно добраться до третьего отеля курорта - «Калигайахана».
        За спиной взвизгнули шины, но меня уже было не увидеть. Черна тропическая ночь.
        Как черны души людей Папаши.
        Переживу ночь…
        …а утром…
        …или позже, когда окрепну…
        Принесу им свет.
        КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

* * *
        notes
        Примечания
        1
        (англ.) Ударь его, Дитрих! Это твой шанс выжить, не только сейчас, но и в будущем тоже.
        2
        (нем.) Быстрее, Керстин, быстрее!
        3
        (англ.) Ты должен добить его, Дитрих! Разбей ему голову, старик, это твой шанс!